«Билет не туда. Фаза 1»

Билет не туда. Фаза 1 (fb2) - Билет не туда. Фаза 1 [СИ] 606K (книга удалена из библиотеки) скачать: (fb2) - (epub) - (mobi) - Сергей Александрович Михеев

Михеев Сергей Билет не туда. Фаза 1

Глава первая

Я с детства мечтал о карьере воина. Впрочем, кто в детстве не мечтал об военном мундире, о приключениях на границе, операциях за пределами Коронных миров! В этом меня всегда поддерживал дед, ветеран обороны Пелоса, второй войны за Каскад Миродержца и бесчисленных мелких столкновений… Готовится к военной карьере я начал в пять лет, как дети аристократов (чем был крайне горд), несмотря на то, что род наш весьма средний по меркам Хаоса. В семь лет стараниями деда я был определен в корпус "А" — закрытое учебное заведение, готовящее младших командиров для всех вооруженных формирований Дворов Хаоса. Мои родители не особо скрывали радости по этому поводу: наследником, в соответствии с принятым у нас майоратом, был мой старший брат, Джесс IX, всеобщим любимцем — младший братишка, Рион, он уже в детстве показывал недюжинное художественное дарование и мог прославить род, о чем мечтали поколения моих предков. Мне, как в династическом раскладе, таки в амбициозных планах родителей места не оставалось — в лучшем случае, дублер Джесса, в отличие от сестер меня даже замуж за хорошую партию не выдашь… Таким образом мои чаянья вполне совпадали с желаниями родителей — вперед, сынок, в армию, жреческое сословие или бизнес. Главное, не путайся под ногами.

В тринадцать лет, когда нас, курсантов А3 впервые послали на стажировку в войска (я выбрал сухопутные силы — о флоте дед рассказывал мало, не приходилось ему участвовать в операциях на воде или ее аналогах, а летунам требуются устойчивые и серьезные магические способности). И тогда я неожиданно столкнулся с проблемой, которая в итоге поставила крест на моей карьере в армии Короны. Трансформа! Эффективность нашей армии, особенно в низко технологических мирах, (а я как раз специализировался на действиях и командовании в таких условиях) базируется на трансформе — природном умении хаоситов принимать демоническую форму, в которой солдаты Короны приобретают сверхъестественные силы и способности. Многие наши соседи до сих пор уверены, что это — еще одна из тайных школ магии Хаоса и часто тратят немалые деньги на обучение искусству трансформации, дабы сравниться с хаоситами. На своем печальном опыте я могу с горечью констатировать — никакая магическая трансформа не способна сравниться с естественным умением, данным от природы…

В общем, в тринадцать я понял, что мало способен к трансформе. Частичная, в благоприятных условиях… Для война этого мало, но я продолжал надеяться — если в этом не склалось, стану лучшим курсантом потока, во всех возможных дисциплинах, им придется принять меня! Дед оказал мне поддержку (только много позже я понял, что он просто не хотел разбивать моих надежд), однако советовал не спешить рассказывать об этом родителям. Опасения деда я понимал, отец вполне мог перевести меня в какое-нибудь менее престижное и менее дорогое учебное заведение, если уж в армии мне ничего не светит. Таким образом, родители ничего не узнали о моих затруднениях, а я еще более упорно занялся учебой, к классике я добавил изучение вооружений, военного планирования и боевого применения средств технологичных миров, хотя и никогда не мог понять прелести гекатомбы аннигиляционного взрыва или массового применения боевых вирусов.

Следующее серьезное потрясение меня ожидало в 16 лет — не стало деда. Умер он по-дурацки (хотя подозреваю здесь чью-то злую волю) — крепкий, даже не старик, как я теперь понимаю, зрелый мужик поймал на охоте арбалетный болт в момент, когда готовился взять вепря… В добавок к арбалетному болту в спине он не смог принять зверя на копье, и вепрь его сильно порвал. Но и это было не последней неприятностью: вепрь оказался "сухим" — т. е. болен Иссушением, паразитной демонической сущностью (сравни бактериям), которая передается через кровь и представляет собой серьезную проблему даже для квалифицированного мага-целителя. А уж с прочими ранами! В общем, деда сгорел в четыре дня — я не застал его живым так как был на стажировке (или участвовал в учебной операции), где мы поддерживали отряд местной стражи в столкновении с дикими баронами в вассальном Мире Лохья и имел несчастье попасть в лазарет.

В очередной раз меня подвела слабая способность к трансформе (как я не тренировал себя: с течением времени тренировки медленно развивают эту способность) — когда остальные курсанты участвовали фланговом обходе, меня мастер-сержант поставил командиром над полуротой копейщиков-ополченцев в "стратегически важнейшем месте — справа от центра, прикрыть болотистую низменность от возможного прорыва противника". Место и впрямь оказалось важнейшим, вопреки ожиданиям командира, шевалье Аган Гапья, противник, столкнувшись с кавалерией стражи и моими сокурсниками в демонической форме, пошел на прорыв не по дороге, в обход болотца и куцей рощи ив, а напрямик — сквозь неудобь. Видимо бандитам и наемникам, собранным дикими баронами для защиты своей вольницы, чрезмерно захотелось быстро покинуть поле боя. В итоге моим мужичкам, буквально от сохи, пришлось минут тридцать сдерживать врагов, благо противник тоже не отличался выучкой и дисциплиной, кроме того, мы стояли перед болотом, в редколесье — им пришлось продираться сквозь кустарник, и мы успели приготовиться, в то время как они — потеряли строй. Но не думайте, что это было легко: атаковали нас яростно, где-то на пятнадцатой минуте я, стремясь везде успеть и сохранить трещащую по швам линию копий, схлопотал стрелу в стык доспехов. После этого мне припомнилось, что роль командира не только в грозных окриках и участии в самых яростных столкновениях, но и в грамотном управлении резервами. Хотя в горячке скоротечного боя небольшого отряда роль резерва невелика, однако, я обратил внимание, что слева из-за особо густого кустарника и, похоже, скрытого им старого завала прорываются только одиночки, взять которых на копье можно и меньшими силами. Придерживая кровящее плечо я отковылял туда и сняв часть бойцов укрепил опасно истончившуюся линию копейщиков в центре, затем отправил вестового к соседям справа, требовать помощи.

Помощь от соседа так и не подошла, но подоспел резерв местной стражи, гораздо более боеспособной, нежели мои ополченцы — натасканные инструкторами из Дворов Хаоса профи сменили остатки боеспособных копейщиков (менее половины от состава полуроты) и своими длинными двуручными мечами просто порвали противника. В общем, здесь враг не прошел, как, впрочем, и в других местах. Можно было спокойно падать в обморок, чего мне так и не удалось сделать: вслед за стражниками подтянулись лекари с магом-целителем, мне быстро плеснули на рану бальзама и перетянули многострадальное плечо, после чего вместе с прочими легкоранеными отправили в тыл. Я, однако, дождался, пока лекари закончили со всеми подававшими признаки жизни ополченцами и преобразовав остатки моего подразделения в медбратьев (два копья и плащ между ними легко заменяют носилки) отправил их в лагерь. Там за нас взялись уже серьезно, и эта моя задержка сыграла дурную роль — оружие врага оказалось смазанным некой гадостью в результате чего я провалялся несколько дней в бреду и опоздал на похороны деда.

Сразу после лазарета мне дали короткий отпуск на долечивание и устройство семейных дел. От правительства Лохья я получил награду и был отмечен руководителем практики — в отличие от большинства остальных курсантов я реально командовал подразделением в бою, а не пугал наемников своим демоническим видом, однако в причинах ранения было указано "ранен, так как по причине слабого владения трансформой был поставлен в строй среди местных вооруженных формирований". Еще одно лыко легло в строку.

Дома меня ждали опечаленные близкие: деда все же любили, он рано передал управление леном сыну и отчасти терялся в тени нашего патриарха, Же Актора Дан Геона, барона Звездной пыли (старшая ветвь нашего рода), его с натяжкой можно назвать моим троюродным прадедом. Ленное владение нашей семьи было заслужено моим прапрадедом, дядей патриарха Же: во время войны с альянсом Желязной пяты Хаос послал 20 тысячный корпус в поддержку наших союзников — Лиги Равновесия. Мой предок командовал в нем одним из полков и отличился достаточно для передачи ему за заслуги вымороченного владения. Но вернемся от истории рода к моей: кроме печали по поводу смерти деда в воздухе витало странное напряжение. Страшой посматривал на меня косо, я сразу решил — завидует! Отцу постоянно недоставало времени со мной поговорить, да и с матушкой я как следует, не пообщался: как-то вдруг по ее охам и ахам, глупым вопросам и каким-то вздорным, ограниченным репликам мне вдруг стало ясно — а ведь она не блещет умом! Отчасти во мне говорил подростковый максимализм, отчасти — некоторое чувство опустошения после реального боя, ранения и смерти самого близкого человека, столкнуться с такой ограниченностью! Возможно, еще сыграло некую роль то, что я крайне редко навещал семью — учеба и тренировки требовали от меня полного самоотречения, а в шестнадцать дети растут быстро…

Сестер не было: они отбыли для покаяния и размышлений в Храм Боли (в нашем кругу считается полезным в случае смерти близких отправлять молодых девиц в подобные заведения — это воспитывает в них стойкость к утратам и возвышенный нрав… хотя я так не считаю). Младшего братишку тоже не застал, о чем весьма жалел — он был серьезно болен, творческая натура, у него случилось что-то вроде горячки, он бредил и в бреду разговаривал с дедом, короче его тоже отправили в храм только на сей раз Исцеления.

Общения с близкими у меня как-то не складывалось, и я сделал еще одно открытие: по-настоящему близок мне был только дед, а искренне люблю я наверно только Риона, ну а сестры все же девчонки!

В результате на третий день моего пребывания, когда я скучал в родимых пенатах, меня доставало ноющее плечо: в нашем домене существует смена погоды и как назло была поздняя осень, меня побеспокоил посыльный. Он принес письмо от поверенного покойного, мой дед в личных делах, по старой армейской привычке больше доверял полковому поверенному, нежели семейному. В письме, вернее записке, говорилось, что старик (я видел его несколько раз — вот уж кто был настоящим старцем) намерен посетить меня после обеда для передачи адресованных мне важных документов. Меня это не слишком удивило, как раз чего-то подобного я ожидал. Как-то не верилось мне, что дед способен уйти, не попрощавшись со мной.

Дождь шел весь день, плечо ныло, а время шло крайне медленно. Измаявшись я таки дождался прихода поверенного.

— Эксе Пут, — представился он, протянув мне ладонь для пожатия, — ну что, молодой господин, приступим?

— Курсант Виктор Дан Хали, с Вашего позволения, присаживайтесь, пожалуйста, — я искренне рад был его видеть и излишне суетился. Старик пристроился в кресло и разложил на коленях папку.

— Ну что ж, во исполнение воли усопшего Рене Дан Хали, моего однополчанина и клиента я должен огласить его частное завещание! — провозгласил с важностью поверенный. В нашей запутанной судебной системе, жестком майорате, склонном к интригам и тайным войнам дворянстве, форма частного завещания имеет важную роль. Далеко не все стоит оглашать публично, нередко раскол между противоборствующими партиями проходит "по живому", через членов одной семьи. По общему завещанию я получил от деда всякие безделушки и трофеи его военной карьеры, несколько мелких обязательств, в частности, отправить в Мир Сферы, Гиперион, город Санпул, некому Девистатору из клана Ренессанс, с посыльным пожелания здоровья, сообщение об обстоятельствах смерти и посылку с сушеными ягодами хэ. Дела деда были довольно упорядочены, долгов и невыполненных обещаний практически не было.

Пока я размышлял об этом поверенный бодро оттарабанил официальные формулы передачи наследства частным образом и сообщил, что в мое владение передается охотничий домик в доминионе Фрактальный лес (Дворы Хаоса или Коронные миры делятся на доминионы или дистрикты, в каждом — свои законы природы, близость Хаоса влияет на нашу среду обитания, но мы весьма приспособляемы) и небольшой депозит в Королевском Банке тяжелой пехоты, чуть более 30 тыс. таллеров — состояние скромное, но таких денег я в руках не держал. Во владение имуществом я мог вступить по достижении 17 лет, до этого дня имущество опекал поверенный деда. Единственное, что удивило меня в завещании: если досточтимый Эксе Пут разглашал данное завещание, опекунство уходило к совету ветеранов 12 полка тяжелой пехоты и в действие вступал некий документ, который в опечатанном виде лежал в хранилище совета. То же происходило, если я не доживу до совершеннолетия. Этот пункт завещания меня просто убил — как я не доживу до совершеннолетия? Боюсь, Вас удивляет, сколь наивен я был! Впрочем, в молодости все мы считаем себя бессмертными.

Пока я скрипел мозгами и осмысливал услышанное поверенный быстро перечислил документы, которые я наследовал в частном порядке. В их число входили архивы, мемуарные записи, переписка деда и некое письмо, адресованное исключительно мне, опечатанное магическим образом — кроме меня его никто не мог вскрыть. В сопроводительной записке дед рекомендовал Эксе Путу проконтролировать то, что данное письмо я прочитал и старик не был намерен манкировать своими обязанностями.

Под его требовательным взглядом я с волнением прикоснулся пальцем к печати, она зардела и красной, искрящей пылью разлетелась в воздухе… Развернув письмо я начал читать.

"Внук и наследник мой Виктор Дан Хали! Если ты читаешь сие послание — я мертв, или пропал без вести. В последнее время интуиция говорит мне, что это, весьма вероятно. Что, собственно и заставило написать меня данное письмо. Неладное происходит в последнее время вокруг нашей семьи! Сначала кобыла твоего старшего брата — превосходного наездника, понесла и только чудом он не сорвался и не погиб. Уже тогда мне почудилось, что сие произошло неспроста. Потом один из виланов — должников семьи совершил глупое и немотивированное нападение на твоего отца. При допросе он нес чушь, и коронер предположил воздействие магии на сознание злоумышленника, однако доказать ничего не удалось: последний очень своевременно скончался (причины смерти не установили). Младший твой брат в последнее время подвержен непонятному недугу, предполагали колдовство или воздействие яда, однако лекари говорят, что сие — результат усталости и творческого склада личности. Я боюсь, что они плохо исполняют свои обязанности — все вышеперечисленное происходит слишком быстро, почти одномоментно, кроме того, сопровождается массой мелких неприятностей, однако угрожающих жизни или здоровью мужской половины семьи. Эта череда неприятностей не распространяется на приятелей, прочих родственников, однажды пострадал слуга — но покушение явно было на твоего отца. Я, вот, тоже не подвержен пока им…. хотя если ты читаешь это письмо — значит добрались и до меня.

Непосредственно перед написанием сего письма я говорил с твоим отцом и моим сыном, интересовался, не завел ли он врага среди сильных мира, однако он говорит, что не делал ничего, чего способного вызвать такую вражду и не замечал подобного, хотя тоже не особо верит случайность происходящего. Возможно, откуда-то из прошлого нашей семьи вылезло старое проклятие или возобновилась старая вражда, без официального объявления, что требовал бы дворянский кодекс Хаоса. И это меня беспокоит. Падают нравы. Остерегайся, Виктор! И отомсти, если сможешь, если поймешь, кому мстить…

Теперь я перейду к очень неприятной части своего письма. Очень. Виктор, тебе, скорее всего, не стать воином Хаоса. Три года назад, когда выяснилось, что с трансформой у тебя дела обстоят не очень, я конфиденциально прояснил ситуацию. Твои способности в этом деле ниже необходимой планки, сказываются слабые гены твоей матери. Недаром мне не нравилась женитьба сына на уроженке Палаш Катета да и еще из семьи потомственных служителей Триады. Ты сможешь закончить свое образование, если напряжешься — лучшим на курсе и, во имя моей памяти, добейся этого! Перед выпуском к тебе подойдет наставник и поставит перед выбором: стать одним из наставников корпуса А, пойти на службу в канцелярию армии Короны или перейти в высокотехнологичные войска. Я не рекомендую тебе ни один из этих путей. Первое — не в твоем характере, да и рано в твои годы нянчится с детьми. Нет достойного опыта, который можно передать. Второе — скука и занудство, ты сопьешься в пару лет или просто уйдешь в никуда, потеряв время. Третье… Ты сам знаешь, как редко Хаос ведет войну в технологичных мирах. Они слишком близки к Упорядоченному, редко им удается развиваться столь гармонично, что Корона соглашается им помочь, да и в том случае — демонстрация технологической мощи, высокой боевой магии и способностей наших бойцов в демонической форме, а затем гарнизон, скука, бордели и пьянки.

Наставник забудет (гарантирую!) упомянуть о последнем варианте: свободный патент. И когда ты попросишь его, будет тебя отговаривать. Он приведет массу верных, разумных аргументов, однако, если ты доверяешь мне, бери свободный патент и отправляйся на Гиф, в центр наемников. Там тебя примут с распростертыми объятьями и найдут тебе хороший контракт (если ты передашь мое рекомендательное письмо гильдмастеру Харе Марбу). Там ты сможешь свой патент корпуса превратить в патент практически любого военного заведения Внешних миров и служить, не раскрывая свое инкогнито. Я боюсь, это тебе понадобится…

Последнее, не стоит никому раскрывать частное завещание. Не упоминай его вообще! Пусть мой охотничий домик станет тебе пристанищем в тяжелую минуту, а мои скромные сбережения — деньгами на черный день. Если столкнешься с проблемами, которые не сможешь решить сам — обращайся к ветеранам 12 полка тяжпехов, они помогут. К сожалению, не доверяй особо семье — как-то ты не стал своим здесь, думаю, в этом моя вина. Что еще? Да, очень важно — если к тебе обратится человек из Ордена Хаоса, выслушай его очень внимательно, прими его слова с максимальной серьезностью, доверяй ему. Вот и все!

Прощай Виктор! Мне будет не хватать тебя в посмертии, так же, как и тебе — меня. Постарайся, что бы встретились мы в Хаосе Изначальном как можно позже: береги себя.

Прощай!"

Челюсть моя отвалилась и упала под шкаф. Я даже не помню, как досточтимый Эксе Пут покинул меня. На следующий день я попрощался с родными и, сославшись на требование наставника срочно вернуться в казармы, отбыл из дома.

Глава вторая

Естественно, путь мой лежал не в Корпус, а во Фрактальный Лес, где мне предстояло войти во владение наследством. Для этого нужно было добраться до портала, контролируемого Транспортной Гильдией — самой уважаемой из подобных объединений в Коронных мирах. От транспортников зависит целостность миров Хаоса: разные доминионы слишком зависимы друг от друга, некоторые — целиком заняты мегапоселениями и цехами, потеря источников продовольствия для такого мира означает быструю и мучительную смерть большей части населения. В целом потеря порталов кратчайший путь к новым смутным временам и распаду Коронных миров, что обернется миллиардами жертв… Транспортники для нас — краеугольный камень в основании мироздания, практически каждый катаклизм, сотрясающий время от времени Ойкумену (так называют всю совокупность известных нам миров) связан в той или иной мере с нарушением работы порталов. Вызван им или приводит к нему…

Создание гильдии связано с Войной за Порталы: боле двух тысяч лет назад артерии, связывающие Коронные миры, оказались в руках ордена Открывающих пути. В начале своего существования "Открывающие" провозгласили амбициозную и важную для всех цель: восстановление разрушенных связей между мирами, создание новых порталов и поддержание в порядке транспортных коридоров. Высокая цель привлекла к ним много сторонников, они нашли поддержку со стороны торгово-промышленных союзов, цехов и ремесленных гильдий, в орден стремилась молодежь из числа младших сыновей аристократических родов. И Открывающие длительное время с честью несли свою миссию, по сей день можно видеть множество восстановленных ими или созданных порталов, эти строения имеют своеобразную архитектуру и украшения в виде мозаик, иллюстрирующих ключевые эпизоды орденских мистерий.

Однако, по прошествии времени, Орден осознал, что выгоднее не заниматься расширением сети Порталов, а их эксплуатацией. Выгоднее подмять под себя параллельный транспортный коридор и поднять цены. Это осознание быстро привело к смене приоритетов: "Открывающие" вместо созидания приступили к захвату существующей сети, сначала экономическим путем, потом — шантажом и неприкрытым давлением. Вскоре независимые все Порталы попали под контроль Ордена — свободными остались только транспортные артерии, принадлежащие Короне. И тогда они совершили свою последнюю ошибку: Открывающие начали войну… У них были основания рассчитывать на победу, Орден стал самой богатой организацией миров Хаоса, в его полиции было больше бойцов, нежели в армии и на их стороне был эффект внезапности. Они не учли одного — на сторону Короны стали практически все: аристократия, гильдии, кланы и союзы — всем надоели грабительские тарифы и беспредел Открывающих. Тем не менее, война оказалось тяжелой, кровавой и продолжительной, сменилось четыре поколения, прежде чем были разгромлены все базы врага и выкурены все очаги сопротивления.

Практически сразу по окончании войны едва не началось противостояние Короны и ее союзников, но слава Хаосу, монарх, который властвовал в тот момент был человеком дальновидным и более чем неглупым. Не дожидаясь оформления "союза недовольных", он распорядился передать отвоеванные Порталы некому новообразованию: Гильдии Транспортников, деятельность которой поставил под жесточайший контроль специального выборного совета из числа разных сословий, союзов и цехов, кроме того, ограничил свободу гильдии множеством указов и жестким уставом, создал для охраны особое подразделение Гвардии и т. д. и т. п. Обжегшись на молоке, мы во всю мощь легких дуем на воду — но ведь система работает! Что, собственно, и требовалось…

Как я добрался до станции гильдии, в памяти у меня не сохранилось. Возможно, я о чем-то размышлял или просто осоловело наблюдал за дорогой. Или дремал. Так же не могу вспомнить, как я покупал билет до места назначения, сколько это стоило и как выглядел гильдмастер, обслуживший меня. За ненадобностью, память избавилась от лишней информации. "Включился" я, миновав Портал… Во Фрактальном лесу стояла зима! ЗИМА! Это была просто идеальная, выверенная до градуса и миллиметра зима, с мягким, приглушенным светом, огромными, покрытыми изморозью ветвями деревьев, снежинками размером с кулак, идеально белыми сугробами… Прелесть окружающего заставила меня застыть с открытым ртом, это было невероятно красиво, на ум мне пришла одна из банальнейших поговорок старинных моралитэ: — "Гармония — в хаосе". Я стоял рядом со Станцией портала и не мог сделать шага, не мог выбросить в урну корешок заклинания переноса и на меня с удовольствием пялился десяток ветеранов Транспортной Гвардии с заслуженным десятником во главе, все в боевых шкурах (ТГ — одно из немногих подразделений, которые заступают на дежурство в трансформе, дабы всегда быть готовыми к отражению атаки. Обычно в ней служат ветераны, которым уже тяжело нести службу в постоянных походах, обремененные семьей и болячками, но более чем опытные и боеспособные).

Десятник лукаво улыбнулся, посмотрел на мой курсантский мундир и отдал ритуальное приветствие, я сбросил оцепенение и ответил ему четким салютом. Для того, чтобы увидеть улыбку бойца в трансформе, нужно родится хаоситом, только теперь я понимаю, сколь жутко для чужого выглядит наша боевая шкура — оживший кошмар или воплощение зла, выбирайте на вкус! Возможно, в отдаленных мирах, представление о силах зла сформировалось случайным отрядом гвардейцев, проводивших боевую операцию на его просторах. Людям (и не только) трудно понять, что хаоситы, с их устрашающим обличием — вовсе не зло, нам чужда эта концепция. Но я снова отвлекся от повествования.

Мне удалось быстро добраться до Дома земельного кадастра и зарегистрироваться как новый владелец охотничьего домика деда. Там же я оплатил налог на недвижимость и заполнил распоряжение на автоматическое взимание налогов со своего счета в дальнейшем. Чиновник Короны объяснил мне, где можно нанять скакуна и как быстрее добраться до своего нового владения. До него было недалеко, я, любуясь красотами природы, добрался часа за три, хотя мог сделать это гораздо быстрее. Все-таки такой красивой местности и именно в зимнем, сверкающем наряде я не видел. Добравшись, активировал заклинание Принятия и перевел охранные чары на себя. Домик мне понравился сразу: он заметно уступал в размерах моему фамильному гнезду, но был удивительно пропорционален, хорошо вписывался в окружающий его лес и, судя по дорожкам следов, которые я разглядел на подступах, охота здесь была неплохой. Впрочем, в тот момент мне было не до развлечений, нужно было разобрать дедов архив и меня снова охватило горькое чувство: его нет, я больше не смогу посоветоваться с ним и вряд ли увижу его еще (мы редко позволяем себе беспокоить дух усопших с помощью разнообразных магических техник, это не запрещено, но не принято). Умершим нелегко общаться с живыми, некоторых это сильно угнетает, а бывает, даже приводит в ярость. А некоторые уходят на перерождение и дела старого мира их уже абсолютно не волнуют.

Изнутри мое наследство показалось мне более обширным, нежели снаружи, нижний этаж здания, сложенный из дикого камня солидно, вдавался в склон холма, у подножия которого дом был расположен. В принципе, внутри я не обнаружил ничего неожиданного, зная характер и склонности деда, можно было ожидать, что обстановка будет удобной и функциональной, без особой роскоши. В цокольном этаже, под землей, был защищенный магией от порчи склад продуктов, тренировочный зал и оружейная комната (или арсенал — когда в оружейке лежат десятки однотипных мечей на стеллажах, пожалуй, это уже арсенал). Знакомясь с помещениями дома, я, не открывая дверь мог догадаться, что за ней находится. На первом этаже — кухня, подсобные помещения, пара комнат для отдыха и зал. На втором — апартаменты хозяина, кабинет, библиотека и гостевые комнаты. Все было почти знакомо — единственное, что меня удивило, размеры. Я представлял "домик" раза в четыре меньше. Трудно было понять, зачем столь большое и уединенное пристанище понадобилось деду и что мне делать с ним? Но на первый вопрос могли дать ответ записки деда, а второй вопрос решиться когда-нибудь и как-нибудь: после казарм проще привыкнуть к апартаментам, нежели наоборот.

Кабинет, находящийся рядом с апартаментами хозяина и библиотекой должен был таить в себе массу загадок. Карты старых кампаний, мемуары, о которых дед говорил, но никогда не показывал, архивы, наверняка (и самое интересное!) — артефакты и трофеи. Меня тянуло засунуть в него нос, даже больше, чем в арсенал — Корпус и учебные операции несколько умерили мою мальчишескую страсть ко всему стреляющему, колющему и режущему. Экономя свое и ваше время, не стану описывать кабинет подробно, хотя большую часть трех дней, проведенных в охотничьем домике, я просидел в нем, копаясь в записках деда, его архиве и перебирая безделушки, найденные в многочисленных ящиках и шкафах. Как я и предполагал, трофеев и просто замысловатых вещей, цель и предназначение которых я не мог понять, было немало, некоторые безделушки несли на себе явный отпечаток заклинаний, обладали столь мощной магической аурой, что моих невеликих способностей оказалось достаточно для ее обнаружения. В записках, дневниках и набросках рапортов, на основе которых дед писал мемуары, я вычитал много забавных и интересных эпизодов старых кампаний, в принципе, будь я хлюпиком, склонным к ремеслу литератора, архивов хватило бы на не один десяток добротных томов. Однако, литературное поприще меня не влекло. Меня влекла с недетской силой Гвардия Хаоса и сильно беспокоила описанная дедом перспектива: наставник сопляков, служба в канцелярии или войска-техи. Ну и наемничество, странное занятие для хаосита — пойти в дикие внешние миры и продавать свой меч туземным князькам! Практически основное свое время я искал в записях некий совет не совет, намек? Пожалуй, надежду. Надежду выполнить свое предназначение — стать воином, истинным воином Хаоса. Но не находил.

В последнюю ночь моего пребывания во Фрактальном лесу я долго лежал на диване в кабинете (перебираться в спальню не стал) и размышлял о том, как обмануть судьбу и гены… Безусловно, нужно стать номером первым на курсе… И тогда они точно не смогут отправить меня в канцелярию или деткам сопли вытирать. А не выйдет, может, попробовать у техов? Кстати, точно известно — трансформа тренируемое умение, с трудом, но его можно развивать. А наемники… возможно, они не все такие, как те оборвыши, с которыми я встретился на Лахье?

Глава третья

Утром я вернулся в мир Корпуса А. Иногда его так и называют "Корпус А" — наш учебный центр чуть ли не важнейший объект во всем Доминионе, сельское хозяйство, ремесленные цеха и прочие заведения, по большей мере, обслуживают его. Даже Портал находится на нашей территории и под охраной смешанного отряда Транспортной гвардии и курсантов (естественно, мы — только как вспомогательная сила). По прибытии доложил наставнику и мастер-экзекутору, о том, что во время отпуска взысканий не получил и проявлений враждебных Короне действий не заметил. Наставник, приняв рапорт, отправил меня готовиться к новому учебному циклу, получить новое обмундирование, доспехи (старые я перерос), учебники, оружие и т. д. и т. п. Потекла обычная курсантская рутина.

Предыдущей ночью ни к какому кардинальному решению я не пришел. Решил взять максимум дополнительных курсов, тренироваться в трансформе, короче — всячески "рвать задницу". А там посмотрим. В общем, я взялся за учебу. Все, что мог и даже больше. Наставник, увидев мой список курсов, задумчиво посмотрел на меня, но ничего не сказал. Я постарался максимально охватить классику и, на всякий случай, прибавил еще немного из курса техов. И сверху — тактика разных родов и видов войск, вплоть до партизанской войны и теории саботажа, стратегия во всех проявлениях, нетрадиционные и невооруженные противостояния. Логистика и тыловые службы. Основы военной юриспрюденции и армейские финансы. В области физической подготовки я ограничился общим курсом, разве что чуть больше стал уделять внимания тренировкам с оружием. И в любое свободное время занимался трансформой — вплоть до того, что отказался от выходных. Ребята с курса, видимо, понимали, чем вызвана моя неистовость и практически не подначивали меня. Но я стал отдалятся от своих приятелей, я понимал, что это нехорошо — общая казарма в корпусе не только место для сна, но и место, где можно завести нужные и правильные знакомства, которые потом не раз могут пригодится. На шлея попала под хвост, и я плюнув на все и всех рвал зубами гранит науки.

Постепенно я стал обращать внимание на то, что мастера, ведущие отдельные курсы стали либо выделять, либо задвигать меня. Похоже, что некоторые поставили крест на моей пригодности. Позже, читая мемуарную литературу и жизнеописания людей, столкнувшихся в детстве/отрочестве с похожими проблемами, я понял, что это обычное явление… Часть учителей, видя, что ты стремишься прыгнуть выше головы, помогают тебя, другая — ставит на тебе крест, и никакие усилия не способны изменить их решения. Однако, в Корпусе меня это страшно бесило и только укрепляло решимость "надрать им всем нос". Я стал прихватывать все больше ото сна, изматывая себя, стремясь доказать, победить, прорваться. К счастью, я не довел себя до полного истощения и срыва, помешало то, что я "слегка" сорвался на занятии по тактике и стратегии одного интересного племени, обитающего во внешних мирах — темных эльфов, иначе называемых дроу. Прочитав фразу: "К тому же, в отличие от высоких эльфов, значительная часть которых не участвует в делах внешнего мира и, следовательно, в войнах, у темных воют все", я представил, как дроу, всем народом, воют в бою (в учебник вкралась опечатка) я хихикнул. Потом еще. Ну а потом меня прорвало, и я просто заржал. Мастер тактики попытался призвать меня к порядку, но остановиться я не мог. На глазах выступили слезы, он, сообразив, что дело нечисто приказал меня вывести (идти самостоятельно я тоже не мог) и в коридоре наложил на меня какое-то заклятье, после чего я пришел в себя только в кабинете наставника. Тот мрачно рассматривал мой учебный план.

— Так, среда. Двенадцать часов занятий в день. Плюс пять — самоподготовки, в соответствии с требованиями выбранных тобой курсов. Да еще нужно есть, содержать в порядке личные вещи, обмундирование, амуницию, оружие… Так?

— Я управляюсь с самоподготовкой быстрее, — ответил я сведенными от истеричного смеха скулами. Чего он хочет от меня. Да сорвался, но бывает.

— Ну-ну… По отметкам постов за пределы учебного городка выходил в последний раз… не выходил, выезжал в краткосрочный отпуск. Излечение после ранения на стажировке, а потом смерть родственника и похороны родственника. Кого похоронил?

— Дед умер.

— Ясненько. Сочувствую. Что написал он тебе такого, что ты с остервенением недоумка вгрызся в гранит науки?

Я промолчал и опустил глаза. В горле появилось ощущения, что я попытался проглотить кусок непрожёванного полусырого мяса. Наставник, видимо, понял, что в лоб меня не прошибешь.

— Резюме — 8 месяцев безвылазно в части. В среднем — десять часов занятий, и 5–6 — самоподготовки, по докладам мастер-сержантов постоянно пытаешься тренировать трансформу… Успехи, курсант?

— Есть. Я стараюсь…

— Причина в этом? — перебил меня наставник. Я кивнул, подтверждая его слова. — Постарайся изъяснятся со — мною словами, а не жестами и смотри мне в глаза. Что написал дед? — Видимо, он использовал какое-то незаметное внушение — я выложил ему все о письме и о своих размышлениях.

— Вот как… Умный был старик, — наставник встал прошелся по комнате, — Так вот, Вик, он был прав. Во всем. Четыре пути: наставничество, но это маловероятно — недостаточно опыта, в канцелярию к крысам — есть шанс прорваться в Генштаб, но… сам понимаешь, призрачный. Далее к техам, и тут старик был прав — интересная служба только у спецподразделений, куда крайне сложно попасть. И последнее, как ты сказал, к варварским князькам, в наемники. — Скрипнула дверь, и наставник крикнул в коридор, — Дежурный! Две порции квая — ко мне! Побыстрее!

— Но относительно этой службы ты, Вик, не прав. То, с кем вы встретились в Лахье — дерьмо. Шваль, мародеры, а не наемники, — наставник задумался. Раздался стук и после разрешения дежурный курсант принес нам горячий квай и подсоленные сухари.

— Так вот, обманывать тебя не буду. Скорее всего, в армии Хаоса тебе ничего не светит. Хоть я и не должен тебе это говорить… но ты же не сдашь старика-наставника? — он усмехнулся и продолжил, — но наемники — это не так плохо. Во-первых, в своей гордыне мы, жители коронных миров, забываем, что Поливерсум (совокупность всех миров), в отличие от наших владений — бесконечен. Бесконечен, разумей — бесконечно интересен. Одновременно во внешних мирах идет бесконечное число войн. Ты за свою жизнь сможешь повидать бесконечно больше, нежели любой обычный офицер Короны. Пей, пока не остыло… — он и сам прихлебнул из кружки.

— Далее. Во внешних мирах ты всегда будешь вынужден учится, если не замкнешься на каком-то небольшом пятачке. Возможно — будешь командовать армией, которая и не снилась Зератулу Великому. Возможно найдешь то, что прославит тебя и сделает героем Хаоса! Это бесконечное поле для дерзаний и свершений! Понял?

Я кивнул.

— Хорошо. Но не думай, что это так легко, там просто подхватить незнакомую болезнь и остаться без помощи квалифицированного мага-целителя. Влипнуть, по незнанию, в историю из которой не просто выпутаться. В конце концов — просто спиться. Все опасности Хаоса — плюс масса неизвестных. Но мы постараемся тебе помочь. Так, давай-ка поработаем с этой кучей дерьма, что называется твоим учебным планом… К примеру, на фиг тебе эта гребанная "Фортификация и организация караульной службы"? Первое тебе в полном объеме дадут в "Истории и теории войны", второе, тоже дадут — да ты и своим хребтом это познаешь…

Далее под руководством наставника я перекроил и перетряхнул свой план занятий. Он выкинул все, что посчитал лишним, добавив немного к фехтованию, немного — в высокотехнологичных дисциплинах (наемнику это будет полезно, сынок), дал мне по рукам, когда я попытался сократить маг подготовку (у меня слабые способности! — твои слабые способности, при нужном умении, могут дать тебе неоценимые козыри, балда!). В общем, в итоге я получил гораздо более сбалансированный курс и более полезный. За что и по сей день ему очень благодарен.

Видимо, после смерти деда мне очень не хватало эдакого старшего товарища, которому я мог бы задать неудобный вопрос и получить от него правдивый ответ. К концу седьмого курса я "прикипел" к Наставнику, он со своей стороны не стал использовать наши отношения в своих целях: у нас был случай, когда один из свеженазначенных мастер-сержантов спровоцировал совсем зеленого курсанта, трагически потерявшего родителей, на стукачество. Когда история вскрылась, сержант был с позором изгнан, а курсант тихо исчез из Корпуса. Так вот, Наставник с одной стороны смог удержать себя от искуса, с другой — завоевал мое практически безграничное доверие и бешеный авторитет. Он вовремя заметил, что я стал задвигать некоторые курсы из классического цикла, вроде каллиграфии, стихосложения, этикета и дал мне по рукам. Он, увидев, что Мастер Трансформы стал пренебрегать занятиями со мной и аккуратно устранил эту проблему, попутно объяснив, на чем стоит сосредоточится: "Каменная кожа, парень, для тебя — номер раз! Остальное — по возможности, неплохо освоить Клешни, Меч или Рога, полезны Шипы, нужно иметь что-то в атаке, но Кожа — обязательна. И еще, рекомендую поработать с изменением окраски шкуры. Тоже важно — позволяет в нужный момент исчезнуть. Или довести врага до истерики, не обладая особо опасными качествами или ужасающим видом. В общем, работай!"

В какой-то момент Наставник предложил мне позаниматься с ним "плебейским фехтованием": ножи, короткий палаш, какие-то палки и прочая фигня, с которой устраивают между собой разборки лица, лишенные права на ношение оружия. Видя мое недоумение, он пояснил: "В жизни всякое бывает. Оружие может не быть под рукой, магия в некоторых мирах не действует. Да и обнажать меч в кабаке — позорно. Давай, не ленись! Может когда это тебе и жизнь спасет!" Разгрузив мой, довольно нелепый учебный план, он заполнил его по-своему, и его наука мне очень пригодилось во время следующей моей стажировки, в Ирме.

К окончанию очередного цикла я, почти курсант А-восемь, был поставлен перед фактом — мой курс отправлялся на учебные операции в разные миры, мне же предписали отправится на Ирм, к командиру базы Варгр-17 для участия в учебных операциях. Странно было, что отправили меня одного, остальные мои однокашники приписывались к разным частям небольшими группами. Мне показалось это подозрительным, но я это списал на раннюю паранойю. Малость ошибся: Ирм был планетарным и технологичным миром, а Варгр — базой биомеханоидов. Короче, доброе командование Корпуса закатало меня к техам.

Если вы не бывали на планетарных мирах (в Короне они — редкость) — обязательно побывайте! Это — нечто! В принципе, все предельно просто — доминионы Хаоса, как правило, относительно небольшие пространства со своими законами, физическими, химическими, магическими в конце концов. Планета — это не просто кусок некой Вселенной (как говорят теоретики Универсума), это окно в свой огромный мир. Эта множественность сущностей трудно объяснима, но поверьте на слово, Универсум столь же бесконечен, как и совокупность этих вселенных… Бесконечность в бесконечности, хи-хи — пора сходить с ума. Бесконечностью погоняет. Короче, я не ученый и буду писать о своих ощущениях. Так вот осознание того, что ты стоишь на внешней поверхности шара, который — задумайтесь, вращается с бешеной скоростью, и не падаешь с него! Над тобой пылает нечто, называемое звездой (представьте файрбол, разогрейте его в миллион раз и увеличьте в миллиард раз — не слабо?), ночью — ты видишь, в невообразимой глубине мироздания еще миллиард таких супер-мега-гига-охренеть-файрболов, но они столь далеко, что кажутся блестками на темно-зеленом бархате (планеты бывают разными, ночное небо тоже имеет разный оттенок, но небо Ирма запомнилось мне навсегда).

Планеты удивительны. Наверно, только попав на нее понимаешь, насколько странны и разнообразны миры. Но я опять загрузил вас своими щенячьими восторгами, хотя и приятно все это припомнить. В общем, попал я как кур во щи — на выходе из портала меня встретил привычный отряд ТГ и техи в своих жалких пятнистых робах. Увидев это неожиданное зрелище, я понял — свою паранойю надо слушать, слушать внимательно, дурного не посоветует.

Глава четвертая

Признаюсь, с первого взгляда мне очень понравились биомеханоиды и крайне не понравились техи. Признаюсь, я был не прав, позже я понял: техи вполне нормальные люди, а железка и есть железка, пусть даже с большой примесью био. Но все это нужно рассказывать по порядку. История Ирма длинна, но лет шестьсот назад, по нашему календарю, цивилизация планеты пережила огромное потрясение. Корона пробила к ней транспортный коридор и послала экспедиционную группу. После некого периода непонимания, затем — поисков общего языка и т. д., люди этого мира вдруг узрели истину: они не одиноки во вселенной. Мало того, их вселенная не одинока. Однако не это стало для них главным потрясением. Наука подготовила их к подобному развитию событий. Главным потрясением, оказалось то, что магия существует и, подчас, неизмеримо могущественнее технологии. Что двигатель или автомат могут не заработать в мире иных констант, а маг более-менее работоспособен практически везде (есть исключения, но они редки, где-то 10–15 % миров "не магичны" или природа их сильно затрудняет работу мага хаоса, но и тут есть свои лазейки, просто их знать нужно!). Еще большим потрясением для технократов оказалось то, что цивилизация, построенная на магии, может оказаться неизмеримо старше и совершеннее их общества.

Как это часто случается, цивилизацию охватил культурный шок: ирмиты перестали понимать, ради чего они живут, куда идут и в чем их цель. Но постепенно все устаканилось, как всегда торговля и туризм потихоньку примирили их с фактом существования Коронных миров, правительства государств Ирма не приветствовали этот процесс, но где-то спустя сорок лет, после первого контакта на планету обрушился еще больший шок, я бы даже сказал — катастрофа. А именно — агрессия Империи Конгере.

Жаль, что я не нашел времени самостоятельно разобраться с историей конгерианских войн, все мои знания основаны на рассказах ирмитов. Если вам интересно — посмотрите в библиотеке, мне недосуг. В общем, суть первого конфликта предельно проста: на планету наткнулась экспедиционная флотилия Империи и, видя низкий, в сравнении с собой, уровень развития технологий, коммандер флотилии решил покорить ее наличествующими силами. Если бы не портал, его задумка прошла бы: конгере без потерь уничтожили ПВО — ирмиты не планировали ведение космических войн, да и техника не позволяла. Вторым этапом силы вторжения с орбиты уничтожили где-то треть вооруженных сил. Третьим — высадили десант (вернее, множество десантных групп вблизи основных городов), готовясь пройти по планете, как по бульвару. Однако к тому времени, на четвертые сутки агрессии, президент государства, на территории которого находился портал, подписал договор о вступлении в Ассоциацию Дружественных Миров и союзный договор с Короной. В принципе, войска мы стали перебрасывать сразу после первой просьбы о помощи, однако атаковать только магией и живой силой противника в технологическом мире глупо: на поверхности мы бы конгере порвали, но эффективно (без лишних потерь и затрат) снять их корабли с обиты могли только техи с их железными друзьями и подружками. Много времени заняла переброска техники с ближайшей базы: транспортный коридор проходил через несколько порталов и нетехнологичные миры, где организация транспортировки крупных и тяжелых грузов (представляете себе космический корабль?) затруднена.

Но на четвертые сутки гении генштаба Хаоса завершили концентрацию сил и устроили противнику Dies irae в миниатюре… Сначала маги обрушили на планету Саван молний, прекратив любую связь поверхности с космической группировкой (уничтожив при этом немалую часть электроники — простите добрые ирмиты!). Потом, на врага обрушились космические силы техкорпуса и "всухую" ссадили с неба все, что болталось на орбите. Разгром довершила гвардия в боевой шкуре и механизированные части техов. Разгром был полным и весьма убедительным: Империя Конгере поклонялась темному пантеону и солдаты, видя гвардейцев, просто подумали: это наши темные боги послали своих Мучителей и Демонов забрать наши слабые души… Как сопротивляться Богам?

Первое столкновение с Империей было скоротечным, кончилось относительно малой кровью и четко дало понять Ирму: сила на стороне современного оружия и тесного союза с Хаосом. На время перевооружения планетарных сил обороны Корона развернула на предоставленных ирмитами территориях свои военные базы и прокредитовала переоснащение территориальной армии. Наши инженеры развернули оборонительный комплекс всей системы Ирма: орбитальные платформы, станции раннего обнаружения на внешних планетах, командные комплексы и т. д. и т. п. Наши инструкторы и преподаватели плотно занялись подготовкой местных кадров… Так прошло несколько лет. Затем счет пошел на десятилетия. Ничего не происходило. Пленные конгере рассказывали о величии звездной империи, объединяющей множество колонизированных или захваченных миров, но где находятся эти миры никто из них сказать не мог — даже старшие офицеры десанта не имели представления о координатах своих систем или даже направлении, в котором нужно двигаться. В такой ситуации оставалось уповать на оборонительные системы, строить звездный флот ирмиты не стали — это крайне дорогое удовольствие, а эффективность его, в отсутствии информации о противнике близка к нулевой.

Постепенно, поколение, знавшее о войне не понаслышке, стало уходить из активной жизни, да и попросту умирать. Следующая генерация политиков несколько охладело к союзу с Хаосом: сам союз ничего не требовал, но военные кредиты было необходимо отдавать. А отдавать долги — занятие неприятное. Вызывает постоянное раздражение. Но это не было главным фактором, несмотря на необходимость погашать кредиты, экономически наши отношения были выгодны всем. Основной проблемой стали военнопленные и их дети (оказалось, что ирмиты и бывшие завоеватели способны иметь потомство). Конгере не стремились отказаться от своей веры и нашли сторонников среди ирмитов: почему-то как поклонение абсолютному злу, так и поклонение свету имеют странную притягательность. Мало того, и тем и другим свойственно иррациональное неприятие идей Хаоса. Если первое поколение "детей войны" было поражено в правах, то их потомки стали полноправными избирателями и смогли провести в парламент немало противников союза.

Популизм рулит! Итогом парламентских дебатов стал референдум по военным долгам и "религиозной терпимости". Суть его была весьма проста:

1. Кому я должен — всем прощаю.

2. Свободу сектам! Если человек завещал свое тело, после смерти (можно и насильственной) собратьям, то почему бы его и не съесть? Если девственница восхотела взойти на алтарь боли, это ее жертва, не так ли? Ну и прочие мерзости такого порядка. Наш посол пытался в общественных дебатах объяснять пагубность такого пути, но слушать его не слишком хотели… Как не странно, помощь пришла откуда не ждали: на Ирм обрушилось новое вторжение.

Потомки воинов Темной империи восприняли это как манну небесную — вот оно, победа, и мы унаследуем этот мир!! Но не тут-то было. Темные избавители даже помыслить не могли, что пленники неудавшегося предыдущего завоевательного похода выжили, дали потомство и имели возможность исповедовать привычные им религиозные воззрения. У них просто не укладывалась в голове такая либеральность ирмитов! В Империи Конгере все они были бы отправлены на жертвенники и алтари, поэтому разговаривать с поверхностью флот не стал, а просто залил планету огнем с орбиты. Вернее, залил то, что смог — какая ни какая, но планетарная оборона у Ирма имелась. Пока продавливали ее и уничтожали огрызающиеся узлы ПКО, правительство планеты обратилось к Короне за помощью. Которая, естественно была предоставлена. В обмен на отмену результатов референдума. Демократия — демократией, но забывать об обязательствах грешно. Тем более, что рядовые ирмиты и сами это прекрасно осознавали. Лучше отдавать 10 % дохода в счет долгов, чем отдать все, в том числе и жизнь. А смерть на алтарях боли очень неприятна.

Конечно, второе вторжение для конгеритов кончилось ничем. Им удалось весьма и весьма потрепать ПКО планеты. Им удалось нанести удары по поверхности, однако результаты атаки были очень скромны. Нам тоже не удалось достичь многого: мы так и не узнали, откуда наносит удары противник. И мало того, нам не удалось понять, как? Дело в том, что физика вселенной Ирма имеет одну интересную особенность. Никаких червоточин, третьих измерений и подпространств — скорость света, и все! Либо десятилетия ползешь от системы к системе, либо сидишь на своем комке грязи и забудь о космической экспансии! Но конгериты как-то могли перемещаться в пространстве, не обращая внимание на эти ограничения. Как? Ответ на этот вопрос дало третье вторжение. Пока, последнее.

Оно прошло, можно сказать, обыденно. Засечки эскадры с внешних постов, теплая встреча "гостей" на внешнем радиусе обороны, постепенное уплотнение порядков ПКО. К орбите не добрался ни один борт агрессоров. Часть из них удалось взять на абордаж и качественно выпотрошить. Тут и выяснилась главная заморочка. Главная проблема. Все сложно и все просто. Мир не позволяет перемещаться в пространстве на скоростях, выше световой. Это физика этого мира. Но! Есть Боги. И они легко могут поспорить с физикой, математикой и чистописанием заодно. Один из темных, кровавых и злобных божков Конгере смог менять законы мира так, что корабли и эскадры захватчиков игнорировали законы Вселенной. Все это действо было темным, кровавым и откровенно мерзким ритуалом, но работало. Вот только не мы, ни ирмиты этим способом воспользоваться не могли. Слишком… дурно пахнет. Нет. Слишком много грязи. Ничто не стоит такого.

Глава пятая

Боги… Это очень странная грань нашего мира. Мы не особо жалуем их. Просто потому, что им нужно все: абсолютная преданность, абсолютная покорность и просто весь ты со всеми потрохами. Весь и абсолютно. Мы верим в Создателя, который смог раскинуть между Хаосом и Порядком Веер миров. Создатель, кто бы он ни был, прекрасно понимал, что мы, простые и смертные не способны существовать в сосредоточении одной из первостихий: Хаос порвет нас как Тузик грелку, ну а Порядок… Как можно жить и мыслить, будучи элементом невероятно гармоничного и совершенного кристалла? Что наиболее отражает суть порядка. Совершенства, блин, нет. Свет, Тьма, Хаос, Порядок, Стихии… Все просто: правильный баланс, на грани, не стать простой машиной для воздействия силы на мир, не стать бездумным винтиком. Постараться остаться воином Творца, которому, как полагаю я, хотелось, чтобы жизнь, сложность нашего мира возрастали. Что бы мы создавали. Как он был Создателем, так и в нас он хочет видеть творцов. Хотя сам я, скорее, разрушитель, но и такие тоже нужны? Хотя бы для того, чтобы защищать творцов.

Ирм меня встретил бойцами ТГ и местными техами. Отдав документы старшему, я получил предписание к руководителю базы. Который меня не принял, отправив к строевикам. Не очень-то и хотелось — меня, такого замечательного и почти героического! Какие-то техи!

Командир роты, к которой я был приписан, изучив мое направление, снова меня послал. Получать форму, снаряжение и оружие. Моя курсантская форма, конечно неплоха, но в войсках нужно соответствовать. Армия — это единообразие, стандарт и взаимозаменяемость. Не для творческих натур. Особенно в армиях технологических миров.

Получив обмундирование и амуницию, я привел себя в относительный порядок. Относительный, так как не знал, что куда нацепить, приделать или присобачить. Сложно это, незнакомая форма, хотя и черт с ней, разобрался, но амуниция! Сложно подогнать то, о чем имеешь весьма слабое представление.

— Давайте, вам помогу, — это был ребенок! Обычный пацан.

— Вот этот ремень сюда. А этот постромок нужно крепить к оружию. Вот так!

— Спасибо, без тебя бы провозился прорву времени. Виктор, можно просто Вик, — я протянул ему руку.

— Язон… Можно просто Язон. Как-то так получилось, что мое недлинное имя никто укорачивать не собирался. Кличка — Шкет. Но я старше, чем кажусь, мне почти 18! — по нашим законам он был, в отличии от меня, уже совершеннолетним.

— Будем знакомы, меня приписали к шестой роте.

— Здорово, меня тоже туда. У них тут все четные роты — учебные, нечетные — строевые. В общем, детский сад. Ты сам откуда?

— Корпус А, следующий курс — выпускной.

— Круто, слышал о вас. А я прибился к воякам на Васко, стал кем-то вроде сына полка. Ну и решил, что армия — это мое. Вот и отправили меня сюда постигать армейскую науку. А ты кем хочешь быть?

Я немного растерялся, рассказывать о своих проблемах первому встречному как-то глупо.

— В принципе, хочу в Гвардию, а здесь пока не знаю. Куда отправят. Сам понимаешь, армия, наши желания не всегда идут в зачет.

— А я пока не решил. Вроде и биомехи прикольные, а с другой стороны полетать хочется. Пока шестая учебная рота. Ладно, пошли что ли, а то жрать охота, можно на обед опоздать.

И мы пошли. В столовой Язон меня удивил, нагрузив поднос просто горой непритязательной армейской пищи. И что самое странное, несмотря на худобу смолотил все! Есть такие вечно худые и вечно голодные пацаны, их проще убить чем прокормить. Я, заразившись его аппетитом тоже с удовольствием смолол свою пайку.

После обеда мы получили оружие и спец средства: штурмовую винтовку, пистолет, аптечку и защитный комбез. Надо отметить, что Язон худо-бедно со всем этим был знаком и щедро делился своим опытом со мной. Для меня средства убийства ближних и защиты от них в технологических мирах были знакомы исключительно в теории. В принципе, в жизни наемника, которая скорее всего ожидала меня после выпуска, эти знания будут не лишними, решил я и с интересом слушал пояснения своего нового приятеля. Расписавшись во всех формулярах и забрав то, что нам полагается, мы снова сдали все эти интересные штуки, но в оружейную комнату уже нашей шестой роты. Туда-же пришлось сдать и свой курсантский меч — оказалось, не принято на базе ходить с ним вне службы, да и вообще на базе меч у бойца — нонсенс. Но во время выполнения условно-боевого задания никто мне не запрещает носить на перевязи лишнюю тяжесть, сообщил мне дежурный сержант-оружейник из постоянного контингента роты.

Закончив с этими занятиями мы с Язоном представлялись командиру нашего взвода, довольно молодому, но сильно хромающему старлею. Как не странно, вместо бардовой окантовки погон, как у остальных офицеров базы у него была небесно-голубая.

"Летун, — прошептал мне приятель, — наверняка авария, вот его и отправили к нам восстанавливаться". Мелочь, типа нас строить.

Комвзвод распределил нас в одно отделение, где кроме нас все остальные были коренными ирмитами. Язон как-то не вписывался в стандарт расы, ну а я тем более. Но приняли ребята нас неожиданно хорошо, без приколов и подколок, которые, как я слышал очень в ходу у техов. А я засунул поглубже внутрь свою "хаоситско-дворянскую спесь", которой у меня и не было. Мне с этим народом три месяца бок о бок лямку тянуть, нечего создавать себе проблемы на пустом месте.

После знакомства нас отправили на физо, выяснить что мы представляем из себя в этом плане. Бег пережили не все, но мы с Язоном показали марку, к слову, он выглядел даже лучше меня. Отжимания, подтягивания и прочая армейская физкультура мне тоже не показалась чем-то сложным. В корпусе нас в этом плане гоняли на порядок жестче, таки нас готовили не стрелять, а железом махать на поле боя. Вот завтра, на стрельбище, мне покажут местные ребята что по чем.

Как не странно, на стрельбище я тоже оказался не самым слабым бойцом. Стрельбы из штурмовой винтовки практически не отличима от стрельбы из арбалета, только не нужно после каждого выстрела ворот крутить или иначе оружие взводить. Честно — даже удобнее, но увы, не в каждом мире жидкий порох воспламениться, в вот старый добрый арбалет будет работать везде, где способен выжить средний боец Хаоса. Но после стрельб мне дали понять, что я еще совсем зеленый щенок и на Ирме было чему поучится даже в такой области как чисто физическое противостояние нос к носу. У нас было занятие по единоборствам, вот где меня валял практически каждый и с огромным удовольствием. Даже Язон, худющий как щепка и на полголовы ниже меня! Мне бы хоть какое оружие в руки или шкуру поменять — я бы всех порвал, а нельзя! Правила не позволяют. Если бы не занятия плебейским фехтованием, где что-то похожее на приемы рукопашки присутствовало выглядел бы я совсем грустно. В общем, это стоит освоить, насколько получиться, не упуская из виду мой основной учебный план, который я на Ирме забрасывать не собирался.

В целом недели две все у нас было вполне нормально, обычный армейский ритм, к которому я привык с пеленок. Стрельбище, физо, тактика, оказание мед помощи особо пострадавшим изучение биомехов, чистка оружия, приведение формы в порядок. Масса больших и мелких дел, которыми занят солдат (до Ирма я это слово как-то к себе не примерял, у нас более в ходу боец). Повеселил сослуживцев своей трансформой, пусть слабой — но им и такая недоступна. Позанимался с лейтенантом, фанатом холодного оружия, достал из ножен свой меч. Кстати, летеха был более чем неплох, явно превосходил меня во владении этим оружием, явно все свободное время посвящает благородному искусству. В общем, как ни странно, я прижился, мне все это даже начало нравиться. Техи не такие уж несчастные ребята — просто жизнь у них скучная. До поры до времени.

Глава шестая

Жизнь иногда преподносит такие сюрпризы, что хоть стой — хоть падай. Это произошло на третьей-четвертой неделе пребывания на Ирме. Шло банальное занятие по тактике — действие взвода в обороне, как сейчас помню. Свет в учебной комнате вдруг мигнул, потом погас и загорелось аварийное освещение. Наши гаджеты, где мы анализировали оборону взвода против тяжелой техники противника неожиданно умерли. У всех. Даже защищенный от всех, возможных проблем планшет преподавателя. Но он не растерялся.

Встать! Всем на выход! Построиться и бегом в расположение, — скомандовал он. Мы ничего не понимая ломанулись в свою казарму. По дороге я, почувствовал, что в этом мире что-то случилось и что-то крайне неприятное — магические способности в оружейку не сдашь, работают даже по мимо воли обладателя. Рядом образовался Язон.

Ты это чувствуешь?

Да, — ответил я, на бегу, — но хоть убей не пойму, что, способностей не хватает!

Корежит метрику пространства, похоже атака. Думаю, конгериты.

Но как? Мировые константы постоянны по определению!

Только одно. Божественное вмешательство? Волосы у меня зашевелились. Если так, то мы приплыли. Это точно конгериты. Местные не практиковали ритуалов такой мощи.

А как же хваленая ПКО Ирма? Есть шансы

Нет, точно нет. Они там, на орбите готовятся сейчас медленно сдохнуть от удушья. Не думаю, что смогут запустить жизнеобеспечение, про системы обороны вообще молчу. Похоже враг всплыл внутри защищенной сферы.

"Ну не может быть такого, сто лет их не было и именно когда я здесь учусь, прохожу практику, очередное нашествие? Бред. Так не бывает!" Тем не менее именно в этот момент на Ирм действительно снова пришла Тьма. В этот раз конгериты не стали давить грубой силой, они решили применить хитрость. В центре системы материализовался корабль-жертвенник, на котором одномоментно на алтарях темных богов погибли тысячи разумных. А за тем, ставя точку в этом действе жрецы-палачи сами взошли на алтари и совершили самоубийство во имя своих темных хозяев.

ПКО Ирма умерла, не успев сделать ни одного выстрела по армаде Темной империи, которая спустя час, после жертвоприношения, оберегая собственную электронику. Система запустила свои дублирующие контуры, но десятилетия бездействия сыграли свою роль, оказать противодействие смогли только немногие комплексы. Остальные до самого конца пытались восстановить свою боеспособность. Порталы отключились, сбитая настройка покореженной метрики пространства выбила их из сети. Гильдия, конечно, зафиксировала это, но быстро пробить новый коридор и привести на Ирм армии Короны было просто невозможно. Минимум на несколько суток система оказалась в руках конгеритов. В тот момент я конечно обо всем этом не знал, я бежал вместе со своим отделением в оружейку, получать положенное оружие и боеприпасы. "И меч мой не забудьте, если уж все вырубилось, меч никогда осечки не даст!"

В первые сутки нашествия командование обороны планеты смогло частично восстановить управление войсками и даже, некоторые узлы ПКО. К сожалению, это уже ничего не решало, оборонительные системы быстро давили с орбиты, не давая им нанести сколь-нибудь значимый урон флоту вторжения. Подавив их конгериты занялись другими объектами военной инфраструктуры планеты. На это у них ушло где-то дней пять.

В это время у нас творилась полная неразбериха. Если сначала командование пыталось как-то управлять войсками, то ко вторым суткам все современные системы связи полкового уровня и выше были полностью уничтожены. По сути, на поверхности остались разрозненные подразделения армии без связи, не имеющие какого-либо плана действий: слишком долго ирмиты жили в мире и безопасности, слишком раздобрели. Нашу роту отправили в условный тыл — в леса, охранять запасные склады с оружием, боеприпасами и прочим армейским имуществом. Условный, потому что при полном контроле орбиты и воздуха, реально тыла на планете просто не было — никто не знал, где завтра высадится враг. Но все понимали, до его десантирования остались считанные часы. Боевые роты отправили куда-то готовиться к отражению десанта врага, в качестве обычной пехоты — биомехов так и не удалось вывести из ангаров, их сложная начинка не выдержала первой атаки конгеритов и они тихо гнили на базе, пока ее не накрыли или орбитальной бомбардировкой, или по-простому, аэрокосмическими силами. Нас отправили в глухие леса, наверное, для того чтобы просто убрать с глаз долой потому как наше командование просто не знало, куда нас деть.

Леса Ирма — отдельная история. Как минимум те, где нам пришлось провести первый период вторжения, пока враги перемалывали строевые части. Огромные деревья, высотой более двухсот метров, с минимум подлеска. Разве что редкий кустарник выживал в тени лесных великанов. Вечный сумрак, пружинящий слой палой листвы под ногами и одуряющий, горьковато-терпкий запах, с какой-то пряной ноткой, незнакомой и дразнящей обоняние. К сожалению, таких лесов на планете осталось немного, во времена промышленной революции их безжалостно сводили ради уникальной древесины, мало уступающей стали по своим характеристикам. Впоследствии спохватились, но было поздно — такие леса растут не одно столетие. К сожалению, совершенно типичная история для технологических цивилизаций: на начальной стадии прогресса, аборигены планеты в погоне за сиюминутными целями безжалостно эксплуатируют природные ресурсы, гробят биосферу, впоследствии заламывают руки, но поздно, многие чудеса планеты утеряны безвозвратно. И что интересно, чужие примеры ничему не учат, логика догоняющих: мы чуть-чуть, в меру поэксплуатируем, а потом, достигнув вашего уровня тут-же начнем все беречь. Чуть-чуть нередко заканчивается тем, что вне контролируемых помещений можно находится только в костюмах биологической защиты.

Где-то неделю мы, не привлекая внимания врага (да и как бы мы смогли привлечь его внимание? Разве что пожар устроить в заповедном лесу) с тревогой слушали рев проносящиеся над кронами деревьев истребителей конгеритов и далекий гул разрывов. Другого присутствия врага мы не замечали, где-то опытные бойцы вступили в соприкосновение с противником и били его, или умирали под его ударами, а мы, тем временем несли бессмысленные караулы наслаждаясь красотами природы. Эта ситуация напрягала всех, тем более, что кроме нас с Язоном, остальные бойцы роты были коренными ирмитами. Все понимали, что удар был нанесен слишком неожиданно и был слишком сокрушающим. Скорее всего наших просто выбивали, не вступая в близкий огневой контакт. На отдыхе, после бессмысленного охранения складов с устаревшим оружием мы обсуждали, когда Корона наконец нанесет сокрушающий удар по агрессору, Харец, темноволосый и черноглазый выходец из пригорода столицы (жаль, столицу Ирма я так и не увидел, все говорили, то это зрелище, на которое стоит посмотреть. Теперь, если и увижу, то только руины) взахлеб убеждал всех, и себя самого в первую очередь, что передвижные зенитные установки способны остановить вторжение, выбив авиацию врага, а особо мощные системы — вполне ссадить с орбиты корабли конгеритов. Ему очень хотелось верить. Но мне, откровенно говоря, не слишком удавалось. Да и большинству сослуживцев тоже. Наш лейтенант-хромоножка Чжен старался аккуратно остановить тех, кто начинал активно возражать Харецу и другим мечтателям. Он обладал более точными сведениями касательно текущего состояния планетарной обороны, но, естественно, не спешил с нами делиться этой информацией, пытаясь своим уверенным видом и оптимистичными, якобы случайными, оговорками, внушить своим желторотым бойцам веру в скорую победу. Я, благодаря своим магически усиленным чувствам, знал, что дело обстоит вовсе не так хорошо — ощущал, что он чувствует на самом деле. Но помалкивал. Все и так слишком паршиво, не стоит в конец подрывать настрой товарищей. Тем более, что в столкновения с врагом мы так и не вступили. Пока. Достаточно влезть на ближайший ствол лесного исполина Ирма ночью, что бы увидеть далекие огни — горели города. Или военные объекты, что более вероятно, враг пришел на планету чтобы прибрать ее к рукам, а не разрушить все здесь до основанья. Иногда можно было увидеть взметнувшиеся ввысь грибообразные дымовые образования. Лейтенант утверждал, что это не грязное оружие, основанное на ядерных реакциях, нет продуктов распада и излучения, приборы молчат. Хотелось бы верить.

Конгериты не стали спешить, с высадкой (как я узнал позднее). Практически неделю они старательно утюжили военные базы, города, объекты инфраструктуры и любые подозрительные места. Но этот день настал, и нам не повезло, хотя, как сказать, оказаться вблизи одного из мест десантирования. Это не было плановой точкой выброски, десантный бот нештатно повел себя, и пилот посадил его как смог. Вломившись в лес. Огромные стволы деревьев неласково обошлись с техникой врага, она просто не пережила аварийной посадки. Наш взвод отдыхал после смены и его подняли по тревоге на зачистку.

Для меня это все-же была уже не первая боевая операция. Тем не менее я чувствовал возбуждение, и руки, сжимающие штурмовую винтовку, поначалу слегка подрагивали. Вслед за лейтенантом, колонной по одному мы шли к месту аварии. Чем ближе, тем больше запахи палой листвы и терпкого аромата трав заглушала вонь гари, пережженного металла. И еще чего-то, тревожный запах, который сопровождает всегда при столкновении с врагом. Так и не смог понять, что это. Может быть чистая психология, запах опасности и войны. Неожиданно впереди послышался ропот, движение застопорилось, но лейтенант быстро навел порядок. Мощные, выше моего роста заросли папоротника не давали разглядеть, что увидели бойцы. Только через минуту я увидел причину задержки: изломанное тело в темно-серой форме, валяющееся на примятой траве. Первый враг, которого мы увидели, он явно мертв и оружия рядом не видно. Бедро проткнуто обломанным сучком, но умер он не от этого — не похоже, что много костей у него остались в целости и сохранности. Кого-то впереди замутило.

В пути к разбитому борту, мы увидели еще немало таких, выброшенных при аварии, перекрученных тел, изломанных тел, брызги крови на кустах и целые лужи, не успевшие впитаться в ковер опавшей листвы. Бойцы, не привычные к такому зрелищу, старательно их обходили, нервно отирали комбезы, если замечали на них мазки крови. Лейтенант, видя, что я спокойно реагирую на мертвецов, послал меня в паре с Язоном, которого тоже не смущали мертвые конгериты, осмотреть округу. Как я и ожидал, ни спереди от бота, не по бокам от него тел не было — их выбрасывало из распоротого брюха, либо его достали зенитчики, либо просто в падении обломал ствол дерева и прорвал обшивку. Как-то слабовата броня для десантного судна, подумал я. Это стоит запомнить, не берегут бойцов их начальники, совсем не берегут. Хотелось осмотреть все повнимательнее, но лейтенант погнал нас обратно в лагерь. Стычки не случилось, враги погибли без нашего участия, пусть этим занимаются, те кому надо. Если тем, "кому надо", еще есть время осматривать каждый погибший борт. Высадка началась. Теперь только держись, Вик, придется тебе учиться воевать высокотехнологичным оружием прямо на войне. Похоже, до прихода войск Короны воевать с конгеритами придётся нам. Вернее, в том числе и нам. Без скидок на возраст и недостаток опыта.

Так оно и случилось.

Глава седьмая

На шестой или седьмой день нашего "стояния в лесах" ротный вечером собрал комвзводов на совещание. Совещались долго, видимо штаб наконец решил привлечь нас к серьезным операциям, и дело нам предстояло похоже весьма непростое. Утором лейтенант собрал бойцов и довел до личного состава решение командования. Похоже, дела плохи, сообразил я. Настолько, что в бой придется пускать нас, необученных молокососов. Подразделения малоподготовленные и слабо вооруженные. Утром вскрыли один из схронов, откуда извлекли плазмометы и сформировали в каждом взводе группу тяжелого вооружения. Рота перестала действовать, как единое подразделение, каждому взводу нарезали свои задачи, нам — атака на конвой. Каким-то образом командованию стало известно, что из одной точки в другую будет следовать колона пленных солдат, сопровождаемая довольно слабым охранением. Наша задача — уничтожить сопровождающих и отбить ирмитских солдат, которых, по словам лейтенанта гнали на жертвенник. Конгериты не теряли даром время, население планеты, а тем более подготовленные бойцы им не были нужны. Лучшего способа избавиться от них, кроме как принести их в жертву своим богам, придумать было сложно. Трудно вообразить их размах, но, если поверхность планеты более-менее в их руках, не исключено, что речь идёт о десятках, или даже сотнях тысяч приговоренных к смерти на алтарях. Думать об этом не хотелось.

Выдвинулись перед обедом загрузившись боеприпасами и пайками, на всякий случай, если операция пойдет не так, чтобы мы могли оторваться от преследования, пути отхода наметили заранее и устроили минные постановки. Всем вдолбили в голову, что лучше умереть, но не привести врага в расположение роты. Дорога, по которой должна была двигаться колонна походила через лесок, не через те реликтовые леса, где мы околачивались до этого, а простой, с мощным подлеском, кустами и древесными завалами. Залегли на повороте, в кустах, по обе стороны дороги. Лейтенант каждому нарезал свой сектор огня, чтобы не дай бог, друг друга не задели и пленных не покрошили в горячке боя. Хотя это как получится, не знаю, не верю я, с некоторых пор в идеально проработанные планы. Обязательно что-то пойдет не так. Рядом со мной расположился Тефар и Смунд, хорошие стрелки, но не опытные, в бою им пока не приходилось побывать. Это нервировало, конгериты вызывали у меня опаску, если им удалось спланировать столь удачную атаку на планету, противником они должны быть весьма серьезным. По плану мы втроем прикрывали бойца с плазмометом, которому нужно было накрыть бронемашину, которая шла в конце колонны, прикрывая ее с тыла. Все вроде бы просто.

Место для атаки, вроде бы, удачное, наши комбезы позволяли не опасаться обнаружения, блокировали инфракрасное излучение и электрическую активность тела. Даже ментал частично глушили — соседей я ощущал едва-едва, а с другой стороны дороги не чувствовал вовсе. Простая и понятная задача, но интуиция заставляла нервничать, было ощущение, что мы что-то упустили, есть какая-то ошибка в планировании, которая выйдет нам боком. Что-то не так, но объяснить и тем более оспорить команду я не мог, чутье не аргумент, придется подстраиваться под обстановку. Так недовольный собой и вообще всем вокруг я залег на свое место.

Ждали колонну долго. Тефар все пытался завести о чем-то беседу, у многих нервное ожидание вызывает излишнюю словоохотливость, Смунд пару раз шикнул на него — у врага вполне могли быть датчики звука, демаскировать себя сейчас смерти подобно. В итоге затихли и принялись тупо ждать. С моей позиции никого, вроде не было видно, хотелось верить, что нашу засаду враг не раскроет, и мы выполним задачу без особых проблем и потерь. В ожидании я вошел в состояние, близкое к трансу, мыслей почти нет, готовность к действию и слияние с окружающим. Нет меня здесь, даже не ищите. Я как охранный голем, лежу здесь кучкой мертвого камня, но стоит вам перейти черту!

Как-то неожиданно послышался стрекочущий звук. Видимо, это двигатель броневика, подумал я, а пока лежи, жди тихо, как мышка, Вик. Рано дергаться, вообще сперва плазмомет скажет свое слово, а уж потом мы добавим из автоматов. Сначала выполз головной броневичок. Кургузая и несуразная машина, даже на взгляд чувствуется, что броня картонная, вот гадом буду — обычная пуля его возьмет! Снова ощущение, что боссы конгеритов к солдатам относятся, как к расходному материалу. Не бережет враг бойцов. Пусть планета в их руках, но такое отношение к своим солдатам еще выйдет им боком, однозначно. Однако это сейчас не важно, мимо пошли пленные, много раненных, но все легкие, в охранении всего ничего, идет несколько солдат, без опаски, не ждут они нас здесь. И это хорошо. Есть шанс все проделать чисто.

Колонна была совсем небольшой, сорок, от силы пятьдесят пленных солдат. Замыкающий броневик и тут! Синий импульс плазмы ударил в борт вражеской машины. Тефар что-то кричит и, привстав открывает огонь по солдатам, я, отвлекшись от боя пытаюсь его повалить — убьют ведь, заразу, вижу, из подбитого броневика выпрыгивает некто в черном балахоне и взмахнув рукой, с ладони, бросает в нашу сторону сгусток огня. Тефара я успеваю завалить, но файербол влетает прямиком в позицию Смунда! Обостренное ощущение пространства моментально дает знать, все, его нет, поджарился! Оставив соседа, я открываю огонь по врагу, вроде задеваю одного из конгеритов, но в черный балахон никак не могу попасть! Он скачет, постоянно опережая пули, тем временем пленные, сообразив, что к чему бросаются в лес. Атака худо-бедно удалась. Нужно отступать, но черный балахон не выходит у меня из головы и не зря! Он снова в прицеле, я стреляю, но пули или вязнут в каком-то голубом желе, окружающем его тело или он просто уклоняется от них! С ним явно что-то не так, он точно чувствует, куда я собираюсь стрелять, да и в магическом поле присутствует возмущение!

В наушнике раздался писк, сигнал выйти из столкновения. Я откатился в сторону и пополз подальше от дороги. Со стороны колонны раздавались редкие очереди, противник отстреливался, надеюсь уже в слепую. Полностью уничтожить его мы не смогли, хотя должны были: идеальная засада, фактор неожиданность, но не сработало! Мы откатывались в лес, изредка огрызаясь вслепую из штурмовых винтовок. Все пошло кувырком. Что-то наши командиры не учли, и, кажется, я понимаю, что. Черный балахон. Неучтенный фактор. При чем он не был магом, если бы он работал с силой, я почувствовал бы это. Тут было другое, скорее всего, жрец. Но откуда здесь, на заброшенной лесной дороге вдалеке от основных сил? Пока думать не было времени, мы оттянулись за минную постановку, заняли позицию, ожидая, что враг попытается нас преследовать. Не стал. Операция, по сути, провалилась. Но часть пленных удалось отбить.

На точке сбора стали оценивать наши потери, они были неоправданно велики. Шесть человек убитыми или тяжело раненными, которые не смогли к нам присоединиться. Слава богу, лейтенант выжил, не знаю, во что превратилось бы подразделение, если бы он не уцелел. Зря его с покалеченной ногой, направили сюда, но, с другой стороны, кто ожидал такого провала? Самое неприятное, если наши остались в живых, ранеными. В этой войне лучше погибнуть на позиции, чем попасть в плен — смерть на жертвеннике страшная штука. Душа остается во владении темного божка и мучается, пока его не повергнут. А это гораздо сложнее, чем провести атаку на конвой где-то в глуши окраинного мира. Тем более, такую бездарную атаку.

Часть отбитых пленных прибилось к нам, в том числе и некий капитан-артиллерист, с которым наш лейтенант быстро нашел общий язык — капитан не стремился взять нас под свою команду, ему бы дух перевести, после не чаянного уже освобождения. Да специализация у него как бы совсем не по-нашему профилю, хотя в этой ситуации трудно сказать, к какому роду войск отнести нашу банду? Иррегуляры, скорее. Без опыта и знаний. В общем наш взвод, деморализованный неудачей кое как перевел дух, лейтенант Чжэн пересчитал нас по головам, пред отправкой в расположение. Отряд потерял шестерых бойцов, но пополнился восьмью бывшими пленными. Более опытными солдатами, чем мы. Адекватный. Паршиво, но могло быть хуже.

Приведя себя в порядок и оказав первую помощь легкораненым, мы выдвинулись. До наступления темноты добраться не успели, пришлось остановиться на ночлег — в этом лесу без прибора ночного видения перемещаться довольно затруднительно. Ноги сломаешь или глаза выколешь. Странно, что нам не выдали ПНВ, на складе они были, но в этой операции вообще много странностей, по моему мнению, наши командиры и сами плохо знали, что и как делать. И даже не странностей, скорее глупостей. Армия не воевала сто лет, что тут попишешь!

Вечером на привале наши офицеры уединились, видимо, чтобы обменяться мнениями, потом собрали всех нас, строить не стали, просто собрали кружком, как на пикнике, костра только не хватало — не решились жечь, нечего демаскироваться не так далеко мы ушли от места проведения атаки. Да и вообще, пайки самонагревающиеся, открытый огонь в боевых условиях глупость. Командир представил на артиллериста — капитан Тарос, он вам расскажет, что знает о происходящем в последние дни, так сказать, в большом мире.

А происходили вещи печальные. Особо сгущать краски он не стал, но догадаться, дорисовать целую картину было просто. Не требовалось быть гением. Это был полный крах. Артиллерист, как и еще двое из бывших пленных обороняли укрепрайон, прикрывая аэрокосмические истребители. После первого вылета прикрывать было уже нечего — на базу не вернулся ни один борт. Нанесли они врагу какой-либо урон или нет капитан не знал. Как и не знал, что с летунами случилось. Хотя опять-же, догадаться в общем-то было совсем не сложно.

Сперва они сидели под силовыми щитами, зенитчики били по каким-то только им видимым целям, а по ним, с орбиты садили чем-то весьма серьезным, капитан предполагал, что кинетическими снарядами — тратить на неподвижную цель что-то более серьезное смысла не было. Конгериты ублюдки и фанатики, но совсем не дураки. Для ракет земля-земля и тяжелых импульсных орудий целей не было — враг не стал подтягивать наземные силы, давя сопротивление с орбиты. Сбив щиты и перепахав наземные сооружения базы орбитальную бомбардировку прекратили, чтобы провести разведку с воздуха. Ее встретили переносными зенитными комплексами, но без особого успеха — если что и сбили, то были это грошовые беспилотники, на которые, по уму, ракеты тратить жалко. Увидев, что база огрызается, орбитальную бомбардировку продолжили. Били по бывшей уже базе еще сутки, уничтожив все что можно на сотню метров вглубь. Вместе с артиллерией, которой так и не нашлось даже какой никакой цели. Бойцы, пережившие орбитальные удары оттянулись на нижние ярусы подземелий, надеясь позже попытаться утечь в леса и продолжить борьбу. Может быть кому-то это и удалось, но не капитану и двум бойцам из нашего невольного пополнения, только они выбрались из руин, как их взяли под белы руки и определили во временный лагерь. Где они и просидели вплоть до сегодняшнего утра, уде не надеясь остаться в живых.

Остальные освобожденные нами солдаты были кто откуда, с бору по сосенке, один даже не военный — спасатель. Его прихватили на разборке завалов в близлежащем городке. Другие служили, конечно, поболе нашего, но боевого опыта ни у кого не было, что и неудивительно, учитывая новейшую историю планеты. В этом отношении я оказался в выигрышном положении, как и, возможно, Язон. Но мы разумно об этом умолчали. Хотя лейтенант, по крайней мере в отношении меня должен быть в курсе — если ознакомился с личным делом.

Засыпал я в довольно тяжелых размышлениях. Война не продлилась и двух недель, а вооруженных сил у нас уже практически не было. Народ долго ворочался, кто-то перешептывался, где-то громыхал то ли гром, то ли враг продолжал вбивать в землю какие-то огрызки планетарной обороны. Днем этого не было слышно, но сейчас громыхало отчетливо. Воздух был напоен травянистыми лесными ароматами, от комбеза слегка пованивало сгоревшим порохом, если отвлечься, вполне можно было вообразить, что я просто на летних учениях в одном из дистриктов. И в худшем случае, я могу получить завтра взыскание от командира, а не пулю от врага, который отныне может подстерегать нас где угодно. Это уже не наша планета, а его, все козыри у него на руках, нам остается только прятаться и покусывать его исподтишка, надеясь на прибытие техов Короны. Вот тебе Вик и спокойная служба бойцов технологичных родов войск, о чем мне толковал дед, которые могут десятилетиями не встречаться с врагом. Иногда и им приходится расчехлять свои мечи, или что там еще у них на вооружении. Завтра будет непростой день. Да и вообще, в ближайшее время простых дней не ожидается.

Наше воинство показало себя сегодня во всей красе. Большинство, при первых выстрелах напрочь забыли о всех наставлениях и боевых уставах. Отличилась пара бойцов, которые умудрились потерять штурмовые винтовки при отступлении. Мне показалось, что капитану Таросу весьма не понравился мой меч за спиной, он несколько раз зыркал на меня, явно переводя взгляд на рукоять, торчащую у меня из-за плеча. Есть такие люди, которым всякое отступление от нормы как серпом… Однако лейтенант, я полагаю, объяснил ему что к чему, по уставу я имел право на нештатное вооружение. Не хотелось бы мне попасть к нему в подчинение, подумал я, со свету сживет.

Меня поставили в собачью вахту, вместе с Язоном. Это уже явно не с проста. Командир точно читал мое досье (он знал или догадывался, что я этими нарядами наелся в училище по полной, да и в боевой обстановке мне удалось побывать), и у Язона, похоже, личное дело не простое. Явно пареньку пришлось до попадания в учебную роту побывать в переделках. При случае, нужно его поспрашивать, не любопытства ради, знать, чего можно ожидать от товарища в такой переделке жизненно необходимо.

Утром мы выдвинулись к расположению роты, благо было уже недалеко. По моим прикидкам, пара часов быстрым шагом. Тем боле, что мы уже опять шли по реликтовым лесам, где препятствий движению не было, подлесок сошел на нет, да и завалов, как я говорил ранее здесь не водилось. Заповедная зона.

Часам к одиннадцати наша колонна достигла расположения. Хотя что-то было не так, при чем это почувствовал не я один. Запах. Резкий запах химии и горелого металла. Народ начал высказывать беспокойство, похоже, туда идти уж не стоит, однако офицеры упрямо повели нас дальше, только приказали удвоить осторожность. Думаю, единственное, что мы там найдем — взорванный схроны и трупы. Запахов разложения пока нет, но и времени прошло не много. И, самое неприятное, там вполне могут быть враги, поджидающие недобитков, вроде нас. Лейтенант приказал остановиться на привал и отправил пару опытных бойцов из нашего "пополнения" разведать ситуацию. Вернулись они быстро, их сведения подтверждали ожидания — вход в склад завален взрывом, однако убитых вокруг не видно, делать здесь явно нечего. Офицеры зарылись в карты, на миникомпьютере, что-то обсуждая вполголоса. Может быть я пристрастен, но они точно не знают, что делать дальше. Мы оказались в странной ситуации. С одной стороны, делать что-то нужно. Оставаться здесь бессмысленно и опасно. Но, с другой стороны, никто не знает, что делать и куда идти. Тупик. Отдохнув, мы отправились неизвестно куда. Точнее я не знал куда, возможно наш командир был в курсе.

К середине дня мы достигли цели. Возможно, я был не прав в оценке наших командиров — мы добрались до еще одного схрона, который был качественно замаскирован в корнях очередного лесного исполина. Как его оборудовали, сохранив жизнь дереву — ума не приложу. Вскрыли его, благо лейтенант знал, как это сделать, в его планшете были коды к охранной системе. Переодели бывших пленных в полевые комбезы, той же модели, что и у нас. Только сейчас я понял, как меня напрягало, что часть нашего отряда была в повседневной форме, незащищенной от сканеров. Скрытность нашего отряда стала удовлетворительной, что повышало шансы на выживание и не могло не радовать. В общем, жизнь, то налаживается! Довооружились, загрузились боеприпасами взяли тройной боекомплект, вдобавок загрузились по полной пайками. Лейтенант скептически посмотрел на мой меч, но ничего не сказал. Видимо понимает, что это не просто железяка, да и в курсе, что владею я холодным оружием много лучше, чем штурмовой винтовкой. Естественно, у меня и мысли не возникло оставить привычное оружие. Проще отрезать кусок от себя. Или оставить часть провианта — прожить на подножном корму даже на малознакомой планете я могу легко, желудки у хаоситов луженые, нас далеко не каждый яд возьмет. Тем более курсантов корпуса А, нас натаскивали есть всякую гадость и выживать в широком диапазоне условий. Там, где, большинство моих сослуживцев загнется без защитного костюма я буду чувствовать себя если не комфортно, то вполне сносно и четко выполнять боевую задачу. Проверено поколениями.

Мы выдвинулись из нашего района навьюченные, как мулы — возвращаться сюда уже не планировалось, слишком сложно партизанить в таких лесах. Новый пункт дислокации будет в пригороде небольшого городка, будем мы будем прятаться (скажем прямо). И стараться нанести врагу максимальный урон. Главное утащить как можно больше боеприпасов и продуктов.

Маршбросок многим давался тяжело, особенно когда мы снова вошли в молодые, "мусорные" леса. На привалах народ просто падал, даже офицеры выматывались. Радовало, что никто не был сколь-нибудь серьезно ранен и бывшие пленные не успели потерять форму от голода, кормить их охрана лагеря даже не собиралась. На одной из остановок я подсел к Язону и задал интересующий меня вопрос, касающийся его боевого опыта. Ощущения меня не подвели, ему тоже приходилось побывать под огнем. Отряд, к которому он прибился, базировался в астероидном поясе и народ там был непростой, нелегальные старатели, торговцы запрещенным товаром и даже пираты пошаливали. Успокаивали всех быстро, но дураки не переводились, многим казалось, что, если над тобой нет постоянного контроля, как в более цивилизованных местах, можно бузить и шалить как вздумается. Не доходило до людей, что кормушка там реально одна, и сдать нарытое можно только в одном месте. А полулегальные пункты снабжения и переработки только кажутся таковыми, до первого окрика руководства патруля.

Глава восьмая

Для несения полноценной караульной службы на привалах нас было маловато и, не мудрствуя лукаво лейтенант просто разделил посменно время ночного привала среди бойцов. Молодежь он от этого избавил, они и так выматывались в течении дня по полной. Меня он тоже отнес к старикам, что было разумно (и приятно, не буду скрывать). Без ложной скромности, кроме меня боевого опыта ни у кого из нашей группы не было. Разве что у Язона, но без официальной фиксации в его досье. Но он и не стремился брать на себя лишние обязанности. Позиция понятная, и в чем-то достойная уважения, но нас в корпусе воспитывали иначе. На первом привале меня поставили в первую, самую простую смену. Лагерь быстро успокоился, офицеры о чем-то посоветовались между собой, и лейтенант подошел ко мне.

Бдишь?

Да, — ответил я, — хотя пока особой нужды в этом нет. Разве что, птицы раскричались с чего-то. — Птицы на самом деле немелодично орали в кронах деревьев, никаких там красивых трелей, что любят описывать в романах. Не то что бы меня это реально беспокоило, присутствия посторонних рядом с нами я не ощущал, но показать командиру, что я не расслабляюсь, стоило.

Не обращай внимания. Кроны деревьев начинаются метрах в шестидесяти над поверхностью — им плевать, что происходит внизу. Пусть хоть полк промарширует — они реагируют на опасность сверху. А что там их растревожило — нас не касается. Скорее всего…. Вот что я хотел спросить.

Да, лейтенант?

Вы, хаоситы, совсем по-другому обращаетесь со старшими по званию. Как-то по-простому что ли. Я не раз уже это замечал. Другой устав?

Извините, лейтенант, если я нарушаю правила субодинации, я тут совсем недавно, пока не привык. А в целом, да, у нас в корпусе и вообще в гвардии принято не столь формальное общение. Хотя у техов, слышал, по-другому. Разница в подходах к обучению и к взаимоотношениям. Наверное, так.

Поясни, что имеешь в виду?

Это сложно сделать, но попробую. Дело в том, что подготовить хорошего бойца в технологических войсках и у нас, в традиционных — большая разница, очень разные подходы и методики. Даже не так. Вот я закончил седьмой курс перед тем, как отправился стажироваться сюда. А до этого учился в семье — неподготовленного подростка не зачислят в корпус.

Я понимаю, мечника или стрелка из лука вырастить и подготовить долго и дорого. А у вас вообще довольно разносторонняя подготовка. Но устав?

Нет, я, наверное, плохо объясняю — сам никогда над этим не задумывался. Наши подразделения выросли из личных дружин аристократов. У меня есть обязанности перед своим командиром, и у командира есть обязанности предо мной. Смесь средневекового права и военной демократии. Раньше я вообще имел право не выполнять приказа руководителя, стоящего над моим командиром. Сейчас, конечно, не так, но определенные пережитки сохранились. Неформально нам не отдают приказ выполнить то или иное, а как бы договариваются со мной об этом. Реальное наполнение изменилось, но форма — сохранилась.

Не очень понятно, скорее не так — понятно, но как-то слишком чудно. Как такая армия может вообще воевать?

Ну как. Вы, наверное, в курсе — воюет и очень неплохо. Просто мы слишком разные. Кстати, да, еще и это. Все бойцы в боевой шкуре, хоть немного, но разные. Для командира мы совсем не взаимозаменяемые винтики, как это у техов. Извините, если резко. Но это так. Командиру всегда приходится учитывать это. Слишком мало оснований формализовывать отношения.

Забавно! Ну если так, что мне нужно знать о тебе, чтобы правильно использовать сильные стороны такого неожиданного подчиненного?

В личном деле…

Стоп, сам говорил о неформальности. Изволь отвечать.

Мы все очень выносливые. Раза в два-три более, чем другие ваши бойцы. Натаскивали с детства. Более ловкий, сильный и внимательный. Я не хвастаюсь, это действительно так.

Пока ничего нового. — лейтенант замолчал, приглашая продолжить себя нахваливать. Неудобно, но он прав. За несколько недель раскрыть качества бойца невозможно. К тому же от этого, могут, зависеть жизни его и моих товарищей.

Нас готовят как универсальных бойцов. Имею командный опыт, правда небольшой и в весьма примитивных условиях (рассказывать, что я потерял значительную часть подчиненных я не стал. Да и не чувствую своей вины в этом, положа руку на сердце — чистая ошибка планирования). Плюс слабые, но магические возможности имеются.

Поподробнее сможешь? Не стесняйся, здесь чужих нет!

Эмпатия. Чувствую окружающее, если без комбеза, то в ста-ста пятидесяти метрах определю засаду, сколько врагов и где они. Кстати, когда свой комбез закупорен наглухо, чувствительность сильно снижается. Могу всякие мелкие "фокусы" делать: молнию, сгусток огня, воздушный кулак, еще по мелочи. Не достойно особого внимания — это даже не навредить, а скорее, ошеломить противника. Сигналки ставлю хорошо, на своем курсе был в пятерке. Да, мечник — эксперт. Хотя это, наверное, не то?

Ну почему? Вполне может пригодиться. А как ваша хваленая шкура?

Здесь все плохо. Потому сюда и послали — готовят к переводу в техи. Не дается она мне. Каменная кожа, роговые лезвия на ударные поверхности. Ну и внушить могу, что я очень страшный — так, баловство. Качаю все это с детства, но развивается очень слабо.

Еще что? Не мнись, ни девица, тем более боевой опыт есть, говоришь… Сколько компаний прошёл?

Три, но это так, практика.

Значит, убивать приходилось, понимаю… а сам ранен бывал?

Да, есть опыт. Неприятный, не хотелось бы повторять. Кстати, мелкие ранения могу заговаривать, если надо будет. Не лекарь, но немного есть.

Лейтенант замолчал, отвернулся глядя вдаль, сквозь и поверх древесных стволов, и веток, покрытых темно-зеленой листвой с легким серебристым оттенком. Вечер был необычным. Замолкли птицы и лагерь затих. Бойцы вымотались, уснули или пытались заснуть. Сквозь листву пробивались ярко красные лучи заходящего солнца. Раньше здесь такого не замечал, под вечер освещение, конечно, менялось, но что бы такой яркий оттенок, что даже слегка окрашивал светлые поверхности, такого точно не замечал.

"Рубиновый четверг" — сказал лейтенант.

Что, извините?

Да так, ничего, группа была такая, в юности нравилась очень. Видишь, рубиновые лучи заходящего солнца? Доводилось такое видеть?

Нет, в первый раз обратил внимание.

А мне доводилось. Лет пять назад, отдыхал на Южных островах. Извержение вулкана застал. Так мелкие частицы пыли в атмосфере закат окрашивают. Только здесь вулканов отродясь не было. Ладно, смотри, скоро сменят тебя. Кстати, в неофициальной обстановке, можешь звать меня просто, Чжен. И, если что увидишь, не стесняйся советовать. Опыта у тебя, увы, больше, чем у нас всех тут вместе взятых.

Я посмотрел на лицо лейтенанта и впервые задумался — а ведь он уже не так молод. Явно под сорок, непонятно — засиделся в лейтенантах. Или не повезло, разжаловали… Хотя я в их армейских порядках не успел разобраться. Да и сами ирмиты пока для меня, ну не загадка, конечно, но и сказать, что понятны до конца — преувеличение.

К вечеру третьего дня мы добрались до места, которое облюбовали наши командиры. Лесистая, сильно пересеченная местность, где мы разбили лагерь в глубине сырого и сильно заросшего оврага, натянули маскировочные сети, оборудовали скромную стоянку. Большим плюсом этого места было то, что найти с воздуха нас было очень непросто и в "шаговой доступности" проходило несколько транспортных артерий, где можно было пощипать конвои врага. На окраине городка, километрах в двух-трех от нашей стоянки, находилось много складов с продуктами и сельхоз сырьем, на которые не могли не обратить внимания конгериты. Вряд ли они тащили с собой слишком много провианта, наверняка рассчитывали поживиться на месте. Там мы и решили провести первую операцию.

Решили, разведали подступы и пути отхода, но враг не оправдал наших ожиданий. Никаких шевелений в районе складов не наблюдалось. Либо о них так и не узнали, либо руки пока не дошли. Тогда мы перенесли свое внимание на дорогу, которая связывала между собой небольшой научно-производственный центр, где производили какие-то оружейные компоненты, с второстепенным порталом и космодромом, тоже небольшим, но по последним данным, полученным лейтенантом пока работала военная информационно-командная сеть, эта площадка использовалась врагом для перевозки на орбиту готовой продукции ирмитских оружейников.

После нашего разговора с лейтенантом я обратил внимание на то, что он стал меня несколько выделять. Видимо, вчерне он разобрался, как использовать на общее благо такого, несколько нестандартного бойца, и стал гонять меня по окрестностям в хвост и в гриву. Для нас разведка была крайне необходима, а я на эту роль подходил лучше, чем другие члены группы. Пришлось мотаться по заросшим кустарником, перевитым колючими усами какой-то местной, ягоды, оврагам размечая пути движения и отхода групп, отмечая удобные места засад и лежек. Часто с напарниками, но иногда и в одиночку. Тем более, что треть бойцов вместе с майором отправили обратно к схрону за дополнительными пайками и забытыми при сборах мелочами — типа взрывчатки, которой никогда не бывает много при выбранной нами тактике.

Для первой операции лейтенант выбрал второстепенную дорогу, ведущую к небольшому складу с устаревшим армейским вооружением — почему враги решили поставить охранение там — ума не приложу. Чем-то он им понравился. Но раз подставились — грех не нанести удар тем более, что продукты туда возили через день, в одно и то же время, на небольшом гражданском грузовичке, прихваченном конгеритами. Они вообще, не слишком много техники привезли с собой, резонно полагая использовать трофеи. "Затрофеив" целую планету можно не парится о всяких мелочах.

Понаблюдав за нашей целью, мы выяснили, что в грузовичке с продуктами обычно присутствовало двое — водитель и сопровождающий, похоже, младший командир. За обочинами они не следили и не ожидали неприятностей на своем, ставшем привычным, маршруте. Брать их решили на перекрёстке основной дороги с ответвлением к складу — там приходилось снижать скорость, так как съезд был неудобным и разросшиеся кусты напрочь перекрывали обзор водителю. Склад со старьем был практически заброшен, следить за обочинами было некому, что было нам на руку. Операция простая, как мычание — только машина сбросила скорость я из кустов ударил, сбоку по капоту грузовика обломанным рядом, в сухостое, дрыном. Необычный звук привлек внимание водителя, он остановился и решил посмотреть не повредилась ли вверенная ему ценная техника. Два выстрела в упор, лейтенант убил врагов сам, не доверил это дело никому, и первый этап завершен. Сопровождающий вымазал кровью сиденье, но это мелочи. Кто-то шумно проблевался сзади, вид крови пока не очень привычен нашим воякам, побледневшие бойцы отнесли трупы подальше от дороги, лейтенант и бывший технарь аэрокосмических сил сели в кабину, надев кепи убитых врагов. Мы загрузились в грузовой отсек и отправились на встречу с охранением склада. Я немного волновался, завалить-то мы их были должны, но уверенности в моих товарищах у меня не было. Ни на грош. Даже старослужащие заметно мандражировали, что говорить о новичках? Впрочем, это были не предчувствия, на которые можно положиться — просто беспокойство.

По лесной дороге грузовичок не мог набрать серьезной скорости, покрытие было неплохим, но дорога петляла среди холмов и оврагов. Минут через двадцать мы достигли цели, машина остановилась, и кто-то из встречающих задал вопрос псевдоводителю — я его не мог понять, язык врагов не изучал, не планировал на короткой стажировке с ними встречаться. Лейтенант что-то ответил, за тем щелкнула дверь кабины и коротко прошуршали выстрелы из пистолета. Это было сигналом к десантированию, мы выскочили на свет, возле шлагбаума валялось двое встречающих. "Первая фаза" многозначительно сказал лейтенант, посмотрев на нас. Что бы не стоять бараном, глазея на трупы, я спросил:

Убрать этих? — показав на тела.

Зачем? Потом уберем. Сейчас Вик и его тройка идете к насыпи, Спас, к пожарному посту. Валим всех, но тихо. Все проверили винтовки, стоят на бесшумном?

Так точно! — вполголоса ответили бойцы.

Вперед!

Я побежал к своей цели, краем глаза отметив, что "мои" бойцы бегут за мной. У Станиса, ноги заплетаются, явно парню не по себе, нужно прийти в норму, отдышаться после шока от первого лицезрения трупов, убитых людей пусть и не тобой. Взмахнув, рукой практически перед самым носом бойца, привлекая его внимание, я скомандовал:

Займи позицию, отсекай врага огнем, если мы не справимся. — Он закивал головой и мешком упал на "позицию". Пусть полежит на травке, придёт в себя, думаю, я и сам разберусь с постом. "Что-то ты зазнаваться начал, Вик, — проснулся червячок самокопания, — не к добру это. Смотришь на окружающих свысока, а у самого опыта всего ничего. Так и нарваться недолго!" Я притормозил, свободной от оружия рукой протер лицо, вполголоса сказал своим бойцам:

Ребята, что-то мне не по себе, давайте не спешить, украдкой приблизимся. Слишком все гладко идет.

Добравшись до насыпи, мы увидел конгеритов. Вернее одного из них, он из них стоял спиной к нам, ковыряясь в своей винтовке пехотным тесаком. Зачем? Что ему понадобилось в затворном механизме доводить ножом? Тем более в карауле? Иногда глядя на других людей меня берет оторопь. Здесь, на посту не просто отвлечься от наблюдения, а полу разобрать свое оружие? Или меня совсем замуштровали в корпусе или он идиот. Что, впрочем, уже не важно. На получи! Я всадил пулю ему под срез воротника. Поспешил, подумал спустя секунду, нужно было сразу валить весь пост — но на шум от падения тела, выскочил второй боец и кто-то его положил недлинной очередью из винтовки.

Осмотреться, — приказал я, и мы быстро обследовали окрестности. Врагов больше не было, можно уделить время самокопанию. Реально, я слишком много возомнил о себе. Самый опытный, самый самый! Так можно и в ящик сыграть, просто из-за самомнения. Хотя, собственный опыт говорит, если заразился такой болезнью, сам с ней не справишься. Получишь по носу — тогда да, главное, не смертельно. Но бороться с чувством собственной крутости нужно, может жизнь спасти.

Ну что, ждем, мы свое дело сделали. — я обернулся и посмотрел на убитых врагов.

Молодые, немного старше меня. Кровь, впитываясь в песок в песок продолжает течь из тел. Заабрызганные ею сорняки, как только укоренились на таком грунте? Подошел ближе, взглянуть, зачем убитый мною конгерит ковырялся в затворе винтовки. Наверное, патрон перекосило. Их оружие вообще не вдохновляло — примитивные автоматы, грубоватая штамповка, патроны в магазине, тронутые зеленью — либо хранились кое-как, либо просто старье. И с этим они ринулись в завоевательный поход? Если бы не сокрушительный первый удар, смявший орбитальную группировку Ирма и систему ПКО, их бы раскатали без особых проблем. И раскатают, стоит сюда прибыть техам Короны. Странно. На что надеется их руководство? Или у них есть технология, способная закрыть всю планету от порталов? Не слышал, что такое возможно. Хотя есть многое на свете, что мне и не снилось, не тот у меня пока жизненный опыт. Но если подмоги не будет, остаток жизни мне придется провести здесь. Очень бы не хотелось. Всю планету я не видел, но мне она уже не нравится. Слишком опасное место, с недавних пор.

Я сел в сторонке, в тени дерева, бойцы расположились рядом. Солнце припекало, хотя здесь еще весна, солнце жарило во всю. Спустя минуты три подтянулся Станис, о котором я забыл. Конечно, оставил доверенную ему позицию, но, по сути, мы с ним оба простые рядовые, мне не захотелось читать ему нотации. Для этого есть командиры, а мы, пользуясь случаем просто спокойно посидим.

В наушнике щёлкнуло и раздался голос:

Лейтенант, это группа Спаса, у нас порядок, зачистили всех, минус четверо, но есть странность. Лучше бы вам подойти, посмотреть на это. — блин, я забыл отчитаться! Расслабился!

Лейтенант, группа Вика, у нас все чисто, минус двое. Противника не наблюдаем.

Всем оттягиваться к группе Спаса! — голос лейтенанта.

Я поднялся, посмотрел на бойцов, кивнул им, и мы трусцой побежали в обход ангара с военным имуществом к месту, где находился третий пост охраны. Отчет группы Энга я услышал уже на ходу, у них тоже минус четверо. К тому времени, как мы подтянулись, они успели уже добежать. Итого, в смене у конгеритов было тринадцать человек. Электронная система охраны, установленная вокруг склада сдохла еще в первый день этой войны, враги не стали ее реанимировать, обошлись всего четырьмя постами охраны, по сторонам света. Примитивно, но атаки они явно не ожидали. Лейтенант, со своей группой тем временем зачистили отдыхающую смену охранения. По моим прикидкам, этих должно быть человек тридцать, в целом минус почти полусотня врагов за день. Не так уж и плохо для команды вчерашних школьников!

Спас, Вик, Энг! Вы там пока не расслабляйтесь, я поковыряюсь в компьютерах, они были обесточены при атаке, посмотрю, что заинтересовало здесь наших противников. Не лезьте там никуда без меня!

Мы снова уселись отдыхать, на этот раз я привалился к стене склада. Она нагрелась на солнце, но идти куда-то еще было в лом. Все-таки даже короткое столкновение с врагом выматывает сильнее, чем марш-бросок по пересеченной местности. Там тебя хотя бы никто убить не пытается.

Слушай, Спас, а у вас тут такое обнаружилось? Из-за чего шум? Бабу нашел что ли? — спросил бывшего спасателя один из бойцов, прибившихся к нам после атаки на конвой.

Спас сначала напрягся, не любил он эти армейские подколки, впрочем, как и я, раздражают. Потом решил просто объяснить:

Здесь, второй ангар отсюда… Ящики всякие со снаряжением вынесли из него. Явно недавно — мусор валяется, следы на земле. А к дверям ангара полоса вытоптанная, как будто стадо коров гоняли туда-сюда. Только лепешек не видно. Ворота закрыты, внутри тишина, только эти следы непонятные. Зассал я если честно, пусть лейтенант разбирается, что там в ангаре.

Разумный подход. Чаще всего проблемы — результат чей-то ненужной инициативы. От кого-то из опытных слышал: хуже дурака, только инициативный дурак. Спас, к счастью, не из их числа.

Наше ожидание затянулось, кое кто начал проявлять нервозность, инстинктивно хотелось побыстрее покинуть место, где мы положили столько врагов. Не отдыхается спокойно, операция пока идет удачно, вот и не хочется эту удачу спугнуть. Вроде не один день наблюдали за базой, ничего неожиданного не должно произойти, а не спокойно. Даже злиться понемногу начал на лейтенанта, чего он там копается? Я встал, размял ноги. Подумав, сменил обойму в винтовке — истратил не более пары десятков стрелок, но с полной спокойнее. Посмотрев на меня, другие тоже решили перезарядиться. Вот блин, вместо того чтобы как опытный боец вносить спокойствие, я наоборот, только нервозности добавил! А с другой стороны, по уму, всегда должна быть заряжена полная обойма! Захотелось достать меч, пройтись по нему замшей с полировальной пастой, но это уж слишком. И в голове какой-то гул стоит, как будто возле улья, пчелы гудят, но не звук, а прямо в мозгу. Как-то так. Списал это состояние на нервозность. Прямой угрозы нет, чувство опасности молчит. Народ начал переговариваться вполголоса о чем-то своем, поди обсуждают операцию.

Я снова присел на короточки, на этот раз в тени соседнего ангара. Бетонная заливка потрескалась от времени, ползают какие-то мелкие местные мураши, ищут, чем перекусить. Погода прекрасная, весна, середина дня, благодать! Прямо за забором вырос молодой лес, периметр давно не чистили, никому не нужен был этот склад, до прихода конгеритов, и что им здесь понадобилось? Бог его знает. Придет лейтенант, накопавшись в компьютерах охраны, может просветит. А может и нет, он перед нами не должен отчитываться. Как-же неприятно заставлять себя спокойно сидеть, когда все нутро так и подтачивает — ноги в руки и бегом отсюда! Пока не пришли взрослые и не отшлепали нас за плохое поведение. Очень плохое поведение — почти полусотню здесь положили.

Подсел рядом Спас, имени я его пока не знал — бывший спасатель, значит Спас, спросил:

Как у вас, все спокойно прошло?

Да. Как… даже сравнения не подберу. Если мы, курсанты — дети, то они дети-дебилы. Или младшая группа детсада. Один придурок свой автомат зачем-то разобрал, так я его и положил, практически со спущенными штанами. А у тебя как прошло?

Тоже пикнуть не успели. Их на солнце разморило, в тенек, как мы сейчас присели, — сказал и встревоженно огляделся. Да, аналогия неприятная.

Мне показалось, или шум какой-то? — спросил он, резко вставая — Народ, тихо, разговорчики! — бойцы замолчали, один высунулся и успокоил нас: — Лейтенант с группой идут.

На душе сразу полегчало. Я чуть-ли не физически это ощутил, командир рядом — значит все в порядке.

Расселись, как стая сорок. Галдим. — констатировал Чжен. — Могли-бы и охранение выставить. Он со значением посмотрел в сторону нас со Спасом. Точно, косяк вышел. При чем мой — мне-то в боевой обстановке командовать уже приходилось. Одно утешает, официально меня старшим не назначали, нет чувства ответственности за вверенных бойцов. Чистая психология, значит косяк не только мой. Хотя это и чистой воды отмазка.

Ладно, где у вас там непонятные следы?

Вот, через ангар, — повел нас Спас. След действительно непонятный. На всю ширину ворот, вытоптанная трава, на бетоне — земля и травинки, видимо на ногах занесли. Следовательно, кто-то заходил в ангар. И было их много. Или есть сейчас. Мы встали за лейтенантом, окружая вход, непроизвольно направив в сторону окрашенных облупившейся зеленой краской ворот стволы штурмовых винтовок. Если они и там, то сидят тихо — ничего не слышно. Ящики, которые раньше покоились внутри, теперь занимали пространство между этим ангаром и соседним. Прислушиваюсь к себе — вроде ничего, по ощущениям в здании кто-то есть, но угрозы не чувствую, просто общая нервозность. Желание уйти отсюда и как можно быстрее. Непонятно.

Так, — понизив голос сказал лейтенант, присев на корточки и разглядывая следы. — Ясно, что ничего не ясно. Здесь они вышли, — он поднялся и прошел от ворот ангара, — обогнули кусты, — на колючем кустарнике висели клочки непонятно чего, командир снял один из них, и зачем-то понюхал, — и ломанули неизвестно куда.

Секция забора, окружающего склады была повалена, колючая проволока, покрывающая верх — оборвана и втоптана в землю. Странно, люди бы отодвинули в сторону. А животные — не побежали бы на колючку. Хотя, если напугать…

А потом вернулись обратно, — лейтенант обернулся и снова посмотрел на ворота ангара.

Давайте так. Вы двое, по команде раздвигаете ворота. Остальные — стволы в руки и все внимание во внутрь. Первый ряд на колено, второй — стоя. По команде, только по команде — открываем огонь. Оружие с предохранителя снять! — послышались щелчки, — ну, открываем, поехали!

Ворота, громыхая по направляющим, начали разъезжаться, расширяя темную щель. Сначала ничего не было ничего видно, но потом свет упал на какую-то темную массу, заполнившую бывший склад, и пахнуло оттуда чем-то теплым, влажным и животным, что ли. Спустя мгновение, темная масса распалась на отдельные силуэты, почти гуманоидных очертаний — существа, с длинными, ниже колен руками, оканчивающимися заметными когтями, невысокие, мне до середины груди, на лице, подобно маске для подводного плавания тускло блестел один, огромный глаз. Как только на существ упал дневной свет, они начали шевелиться, стараясь длинными руками прикрыть орган зрения…

Огонь! — выдохнул лейтенант, и, показывая пример длинной очередью, не снимая пальца с курка начал поливать плотную массу этих созданий. Я, переставив бегунок предохранителя в положение "очередь", открыл огонь. Как и все мы.

Стоп! — крикнул лейтенант, — три шага назад! Стреляем только по тем, кто попытается прорваться! — сам, отпустив винтовку болтаться на ремне, полез в подсумок, извлекая оттуда гранату, взводя ее поворотом корпуса и бросая ее как можно дальше, вглубь ангара, пользуясь его немалой высотой. За ней еще одну.

Энг, Вик, Спас, огонь гранатами!

Я тоже отпустил автомат и полез в подсумок, не сводя взгляда с тварей. Первые ряды тяжелые, высокоскоростные пули-стрелки штурмовых винтовок просто превратили в крошево, пробивая не одно тело за раз. Пятнадцать стволов, со скорострельностью полторы тысячи выстрелов в минуту, и секунд пять — десять мы давили на курки… Но тварей в плотной массе было немеряно, и большая часть выстрелов просто вязла в уже мертвых телах.

Метнув первую гранату, я проследил за ней взглядом. Она, ударившись, не скользнула внутрь массы этих тел, а подпрыгнув, полетела дальше и только там затерялась из виду. Только после третьего броска гранаты стали рваться, выкашивая тварей, но и тут плотность их "построения" снижала эффективность наших действий.

Еще три шага назад! Прекратить огонь!

Мы отшатнулись назад, плотная масса тварей распалась на отдельные тела, некоторые из которых расползались на глазах омерзительным крошевом, другие, замертво падали в него. При чем, эти странные создания не издавали никаких звуков, или просто я оглох от нашей стрельбы? Задние ряды начали более осмысленное движение, пробираясь к нам навстречу. Лейтенант поднял руку, привлекая внимание:

Огонь! — спустя мгновение, — стоп! — снова руку вверх, дожидаясь, когда уже убитые престанут быть щитом, для тех, кто пока еще жив. Как безумный дирижер он управлял нашим огнем. Вот, похоже, мертвые перестали загораживать пока еще живых. — Огонь! — спустя секунду, — Стоп.

Мне пришлось сменить магазин — пятьсот зарядов как в пропасть. А этих тварей еще очень, очень много. Снова команда, я, перезарядившись, снова стреляю, потом перестаю давить на курок.

Так продолжалось минут сорок. Мы стреляли, потом останавливались, снова открывали огонь, меняли использованные магазины. Кровь из ангара текла вполне себе бурным потоком — я не преувеличиваю, никогда до этого я такого не видел! И вряд ли увижу! Настоящая бойня. Это походило на работу палача, если бы я не чувствовал, что в этих тварях разума меньше, чем в крысах. Но все равно мутило. Другим, боюсь было значительно менее комфортно. Они-то убивали врага, в своих мыслях. Удивлен, что никто не сошел с ума. Отчасти потому, что Чжен раздал бойцам какие-то таблетки, обделив меня Спаса и Энга. Нам просто объяснил, что уничтожали мы, по сути, животных, биологическое оружие конгеритов. И маяться угрызениями совести нечего. Нам еще в расположение бойцов нужно доставить. Мои сапоги оказались залиты кровью по щиколотку. Слава богу, обувь не промокла. Я на такое не подписывался. Стоять в ручье с кровью — это даже для меня через чур.

Возвращение в расположение я запомнил кусками. Кто-то спросил, будем ли мы подрывать склад, командир ответил, что нет, самое важное мы здесь уже уничтожили, а устаревшая амуниция никому не нужна. Ночные охотники, так называли этих тварей, используются конгеритами для уничтожения, попрятавшегося в разные щели населения городов. Живут твари недолго, питаются теми, кого смогут поймать. Так что, подловив их на дневке мы спасли много жизней, ночью и против гражданских это страшный противник. В грузовике, который мы захватили, были не продукты, а специальные добавки к их рациону, которые помогают Ночным охотникам дольше протянуть. Вечером их "спускали с цепи", поохотиться в ближайший город, утром они возвращались "домой" за своими вкусняшками. Зачистят один город — можно перевезти к другому. Трудно такую бойню назвать великой победой, но определенный урон врагу мы нанесли.

Бойцы, после противошокового препарата были заторможены, но споро загрузились в грузовик, который мы, после получаса тряски в кузове бросили в лесу, отогнав на какую-то грунтовку, а сами двинули в расположение. По приходу лейтенант освободил нашу группу от дежурств. Мы рано поужинали, кто смог, мне, несмотря на определенную привычку к крови и луженный желудок это не удалось. Мутило. Все рассматривал сапоги, ища следы учиненного побоища. Когда успел их почистить? Не помню, ускользнуло из сознания. После раздали еще какой-то препарат, на этот раз мне тоже досталось и приказали отбиваться. Уснул я моментально и проспал, без сновидений до следующего утра. Часов пятнадцать вышло. Проснулся бодрым и воспоминание о вчерашнем дне как-то поблекло, словно произошло это давно и "не со мной". Словно читал об этом, или иллюзию, на военную тему смотрел. В целом, сделали дело, никого не потеряли — вот и славно. Всегда бы так.

Глава девятая

На следующий день мы отдыхали. Приводили себя в порядок. Возможности принять душ у нас не было, но комбезы впитывали выделения человеческого тела (не все, естественно), только приходилось менять внутреннюю подстежку, ее можно и постирать, но запасы расходников пока были, решили не заморачиваться, тем более что с водой у нас не слишком хорошо — невдалеке бил родник, на приготовление пищи хватало, а вот помыться — постираться уже нет. Обходились гигиеническими салфетками. После приведения себя в порядок командир организовал чистку оружия. Жидкий порох давал относительно мало нагара, но тем не менее, ухаживать нужно, кроме того, вездесущая пыль. Огнестрельное оружие вообще капризная вещь, тем более наши автоматы, да и отстреляли мы вчера немало, я больше пяти магазинов, более 2500 выстрелов! Пришлось разбирать оружие на чистой тряпице, чистить его, смазывать, заодно пистолет перебрал и смазал — из него не стрелял, но оружие нужно держать в порядке. Да и пыль, как я писал выше.

После этого все пошли расслабляться в ожидании обеда, а я достал из ножен меч… Прошелся полировочной пастой, смазал, полюбовался лезвием. Как-то давно я не тренировался с ним, а это не дело, форму потерять легко. Пообедав, не смотря на полный живот и желание отдохнуть, отпросился у командира и пошел отрабатывать связки. Тело работает, мозг занят своим.

"Ночные охотники" известны после первого вторжения. Тогда много конгеритов взяли в плен и качественно выпотрошили, старались узнать о враге все подробности. Эти твари или рождаются в храмах или перерождаются там из людей. Темная история. Знают точно только жрецы, а они в плен не сдавались. Да и было их очень мало. Считается, что "ночные охотники" — живые алтари Бога Ужаса и Боли, жизненная энергия убитых ими жертв напрямую поступает божеству. Я интересовался, как вообще конгериты поступают с захваченными планетами. Процентов 70–80 жителей они уничтожают в первый год после завоевания. Максимально жестоко. Но полностью мертвые миры им не нужны, переселять лояльное население нерентабельно. Проще вырастить послушное стадо, на месте. До Ирма они завоевывали, в основном планеты-города, полностью урбанизированные миры, где естественной биосферы уже не было. Централизованное производство продуктов, централизованное распределение. Захватил кормушку и все, сопротивление невозможно тем более, что надежды на помощь нет никакой. Любые попытки неповиновения пресекались на корню, наказание одно — жертвенник. Кстати, и поддержание дисциплины в своей армии основывалось на том, что любой серьезный проступок кончался алтарем. Отступить без приказа для конгерита нереально — любая смерть в бою лучше смерти в руках жрецов. Это даже не фанатизм, твердая уверенность свои гораздо страшнее любого врага, запугать таких солдат нереально, можно специальными техническими средствами или ментальным ударом ввести в панику, но как только боец приходит в себя, он останавливается и бросается на врага, желая скорее умереть, чем понести наказание. Однако, есть у такой армии и слабое место — стоит противнику показать свою силу, внести неуверенность в глобальной победе, в компании в целом, а не в отдельном сражении, конгериты легко сдаются в плен целыми подразделениями. Только жрецы способны остановить развал, если их достаточно много. К сожалению, это не наш случай, войну мы проиграли. Пока. До прихода помощи от Короны.

В, целом, ночные охотники и были выведены для условий сверхгородов, для террора и уничтожения населения в сельской местности они не слишком приспособлены — слабее даже невооруженного человека. Да и действия конгеритов, по моему мнению, не "заточены" на местные условия. Они не выработали хорошую тактику для планет-городов, а Ирм не такой, у него есть возможность "спускать пар" — нет звездной экспансии, но есть порталы, всегда можно отправиться колонизировать иные миры через портальную сеть. И что мы имеем? Кроме городов на планете сохранились обширные естественные пространства, леса, степи. Есть сельское население, которое не так просто взять под контроль. Есть возможность партизанить. И, мне кажется, что к такой войне они не готовы. Нужно поговорить об этом с Чженом. Кстати, мысленно я его все чаще называю по имени, а не по званию. Отношения в отряде начинают меняться, мы все больше не та армия, обычная для техно-миров. Мы меняемся, превращаемся в привычный мне отряд, где субординация заменяется личной преданностью, личными отношениями, силой, опытом и умением каждого из бойцов. Где-то так.

Я взмок и подустал. Краем сознания ощущал, что вокруг собрались зрители, любят они поглазеть на мои тренировки. Естественно для разумного наблюдать, как работает другой. Наверное, на уровне инстинктов. А у нас еще и с развлечениями ни как, марш-броски, работа либо готовимся воевать, либо воюем. Хорошо, хоть не просят "научить вот этому приемчику", не дети, да и понимают, что учиться бою с мечом долго и нудно. И не слишком нужно на Ирме, здесь правит бал технологичное оружие. Мне это нужно, чтобы быть готовым воевать в любых условиях, а им зачем? Стянул через голову верх од подстежки к комбезу, в которой тренировался, вытер пот, посмотрел сурово (как мне кажется) на окружающих и бросил, так, свысока:

Ну что, поглазели? На сегодня хватит. Устал.

Не выпендривайся, — кинул мне Харетц, — хочешь, поборемся?

Помнит, как меня сержант по матам валял. Я улыбнулся:

Ну тебя я и без приемчиков завалю… Ладно, ужинать еще не пора?

Минут через двадцать. После — построение. Приходи в себя, циркач, — довыпендривается он, точно. Хотя сам себе вру — все беззлобно, простые приколы, между собой. Блин, а я ведь начал вливаться в нашу группу, уже становлюсь своим. Это согрело, в глубине души мне, как и всем хотелось нравиться, хотелось признания. В Корпусе мне постоянно мешало желание достичь своей цели, попасть в гвардию несмотря ни на что, а здесь война, война всерьез и всякие глупые устремления стираются перед этим — завтра все мы можем принять свой последний бой. И всем плевать на твои проблемы с трансформой, здесь ей никто не владеет. И главное, никого это не парит. Абсолютно.

Бросив самокопание, я со своими товарищами, которые вдруг, неожиданно стали мне так близки, отправился в лагерь, благо далеко я от него не отходил, всякое может быть, не на прогулке. Поужинали, нас собрал лейтенант и зачитал приказ о присвоении сержантского звания Спасу, Энгу и мне. Ну как зачитал, скорее просто проинформировал, что теперь, бойцы, вот эти трое — тоже начальники. Прошу любить и жаловать. Сначала я немного обеспокоился, что то чувство единения, которое я ощутил после тренировки исчезнет, но ребята так искренне поздравляли меня с повышением, что я бросил свои опасения. Все просто, я заслужил это. И дружбу с ними и это неожиданно-ожиданное повышение. Вот как-то так.

Вечером Чжен собрал нас на минисовещание, нарезать задачи на ближайшую перспективу. Спаса с бойцами, получившими мелкие травмы, типа стертых ног, оставил на хозяйстве. Наш временный лагерь нужно доводить до ума, неизвестно, сколько мы здесь проведем. Отрыть и замаскировать стрелковые ячейки, оборудовать место под боеприпасы, решили-таки организовать кухню, тяжело постоянно питаться сухими пайками. При чем, делать это нужно с умом, что бы не засекли сверху. Сам лейтенант решил пошуметь на трассе?17, проходившей вдалеке от лагеря, для чего брал с собой почти всю группу, вместе с Энгом, и все запасы взрывчатки. Завтра должен был вернуться майор с носильщиками, пополнить наши запасы. Мне предложил взять одного из бойцов и посмотреть, как обстоят дела на дороге, где мы захватили грузовичок, и "разнюхать" окрестности склада, где уничтожили охранение и ночных охотников. Оценить активность врага, что он предпринимает, как реагирует на дерзкий налет.

Как будешь действовать? — спросил лейтенант. Он и остальные наши сержанты оценивающе, как мне показалось, смотрели на меня.

Пойду вдоль дороги. Метрах в пятидесяти от нее, постараюсь оценить траффик по ней, какие контрпартизанские мероприятия предпринимают. Обязательно загляну к месту, где бросили грузовик, посмотрю там. К складу приближаться сразу не стану. Решу на месте, стоит ли к нему соваться. Приблизительно, так думаю действовать. К сожалению, партизанские — контрпартизанские действия не изучал, планирую действия опираясь на здравый смысл.

Кого хочешь взять с собой?

Шано, он не просто из села — отец егерь, наверняка чему-то научил. Может и меня чему-нибудь новому научит, следы читать, к примеру. В нашем деле не помешает.

Лады, думаю за четыре, максимум пять дней управишься. Особо не рискуй, для тебя главное — разведка, нужно понять, что враг может нам противопоставить, чего от него стоит ожидать.

Похулиганить можно? — лейтенант слегка напрягся, но с интересом спросил, — И что ты такое надумал?

Мы, когда уходили, не оставили сюрпризов конгеритам. Не минировали тела, может еще что в голову придет. На одиночек, опять-же можно поохотиться, если время останется. Какой-никакой опыт есть.

В целом, одобряю, но не зарывайся.

На этом мы завершили планирование своих "темных дел" и разошлись. Командир оставил "на поговорить" Спаса, видимо хотел объяснить ему, что ожидает увидеть в лагере к своему прибытию. Я предупредил Шано, что бы он "до конца недели ничего не планировал", сильно его удивив. Шутка не прошла, уже серьезно объяснил, что нас с ним ждет в ближайшие дни. Мы с вечера собрали ранцы: двойной боекомплект (надеюсь, не понадобиться), пайки, аптечки, всякие необходимые в быту мелочи и пошли спать, планируя выйти до рассвета, легли рядом, чтобы утром не терять время зря. Вымотав себя тренировкой, уснул быстро, не рефлексируя по поводу завтрашнего выхода, втянулся похоже. И кстати, чувство подавленности от такого быстрого разгрома планетарной обороны ушло. С одной стороны, я все-же не здешний, для меня это стажировка, которая пошла не по плану и, возможно, затянется. С другой стороны, занимаюсь работой, к которой готовился всю жизнь, в чем-то привычной и понятной работой. Армия разбита, но мы пока живы и бьем врага, который на поверку оказался не столь уж страшен. Чем больше мы его накрошим здесь и сейчас, тем быстрее выкинем с планеты.

Утром я поднял Шано еще до общего подъема, не хотелось выходить со всей толпой, да и по холодку часть пути хотелось сделать. Сначала отправились к грунтовке, на которой в зарослях высоких кустов или невысоких деревьев оставили дважды трофейный грузовик. Идти по лесу вдвоем было приятно, никто не шумит, внимание не рассеивается. В последнее время в корпусе нас гоняли по самым неприятным местам: джунглям, пустыне, тундре или болотам. А здесь обычный лес, пусть и с редкими завалами, идем не на скорость, красота! Мошки, которая портит удовольствие от прогулок в этой климатической зоне, почти нет, пропитка комбеза всякую летающую кровососущую нечисть отгоняет. Благодать! Идем хорошо, Шано прекрасно держит темп, правда думаю в доспехах он бы так не вышагивал, вряд ли привычен к их весу. Ближе к полудню вышли к речке я посмотрел на густо заросший деревьями берег, скрывающий русло от наблюдения с воздуха практически наполовину и спросил напарника:

Как тут на счет купания, никакой гадости в воде не водится?

Не должно, места почти как у нас, это не тропики, где к воде лучше не подходить. Разве что рыба и лягушки. Можно искупнуться!

Ну тогда минут по пять на купание, а то после салфеток тело воды просит. Да и волосы промыть не мешает. Ты первый, из тени не выплывай, как бы сверху не засекли.

По очереди освежились, промыли те места, где гигиенические салфетки помогают слабо, слегка обсушились перекусив заодно. До места, где оставили машину, оставалось с час, поэтому внимание удвоили, пошли сняв автоматы с предохранителя. Я раз минут в пять вслушивался в себя, старался засечь присутствие врага — никого. К дороге вышли неожиданно.

Вот я дурака свалял!

В чем дело? — спросил Шано.

Нужно было сразу выходить к дороге, идти по грунтовке, до места, где грузовик бросили. А теперь, куда идти, направо или налево?

Пошли направо. По-моему, мы оставили его раньше. В смысле, дальше от той дороги, чем мы сейчас. Без спутниковой привязки ни хрена не поймешь. Как вы там, у себя без приборов вообще ориентируетесь?

Где как, по-разному. Ну такой точности, конечно, достичь сложно. Иногда магия помогает. В лесу, как здесь, точную привязку вообще получить сложно. Ладно, не о том, я тоже думаю направо идти нужно.

Мы снова нырнули в лес и пошли параллельно грунтовке. Не спеша, внимательно прислушиваясь, осматриваясь и сканируя окружающее пространство магическим чувством. Последнее ничего не давало — ровный фон лесной флоры, мелкие вспышки от птиц и небольших зверьков. Спустя полчаса нашли еле заметную, протоптанную тропку, ага, вот и наши следы! Чувство направления не обмануло. Грузовичок стоял в кустах, там, где его и бросили, никаких признаков, что его обнаружили. Откровенно говоря, так я и предполагал, было ощущение, что конгериты его не найдут — сверху не видно, район не особо интересный, если и наткнутся на него, то только случайно. Но проверить стоило.

Так же аккуратно, вдоль грунтовки дошли до дороги, на которой машину перехватили, двинулись теперь вдоль нее, как и шли, по кустам, не рискуя выходить на трассу. Сначала думал двигаться метрах в пятидесяти от нее, но спустя час сократил расстояние до десяти. С воздуха нас все равно не видно, а поедет кто, залечь успеем. Уже вечером, перед привалом, Шано разглядел на обочине жестянку. Осмотрели все вокруг. Обнюхали.

Пиво. Наше, но пил конгерит. Свежая, жидкость испариться не успела. Не останавливался, в окно выбросил.

Согласен. Пойдем лежку искать. Ночь не для лесных прогулок, а на дорогу выходить не стоит. Да и не за чем, идем с опережением. До склада часа полтора, выйдем затемно — к восходу там будем.

Место выбрали быстро, надули спальники, перекусили, я прошелся вокруг, поставил простенькую сигналку. Если чутье не разбудит, она даст несколько десятков секунд, чтобы проснуться и изготовиться к бою. Но не верю, что пригодиться. Делал для очистки совести.

А в это время в казарме личное время было, светло, уют. Можно поиграть или посмотреть что-нибудь…

Спи, Шано. Не вспоминай. Завтра у нас интересный день будет. Может быть и поиграть сможем.

Я усмехнулся про себя. Не знаю, понравятся ли Шано игры, которые я планирую. Не уверен.

Утром, едва развиднелось, продолжили движение. Ощущение, что так вдвоем идем уже неделю. Мы, лес, дорога справа и где-то впереди враг. Может быть, а может и нет. Даже хочется уже чтобы по дороге мимо нас прошла машина или колонна, что бы разбавила монотонность нашего движения вперед. Как по заказу услышали шум двигателя, залегли наблюдая за трассой. По ней бодро ехал полицейский легкий броневик, за ним — трассер, кажется так эта техника называется, солидный, по виду сразу чувствуется, дорогой. Прислушался к пространству, пытаясь определить сколько там конгеритов. С движущейся техникой чутье работало не столь хорошо, как обычно, но вроде не больше двадцати. Глазами не разглядеть, в броневике только бойницы по бортам, а у трассера затемненные стекла. Дождались, когда отъедут подальше, на всякий случай, встали, отряхивая комбезы:

Как думаешь, наши клиенты, а?

Думаю, они, — ответил Шано, — но что-то поздно они, может и ошибаюсь. По идее, должны были еще позавчера вечером дернуться, когда грузовик не вернулся. Сперва вызвали по рации, там глухо, тогда уж прислали бы тревожную группу. Так у нас действуют. Ну утром — точно. А тут полтора дня прошло, как грузовик пропал и склад замолчал. Нет скорее не они, по другим делам едут.

А я вот ставлю на то, что это они. Интуиция. Ладно, до места недалеко уже, придём — посмотрим, кто прав.

К складу, который всего пару дней назад "взяли на меч" пришли чуть позже, чем я ожидал, ошибся я слегка со своими расчётами, бывает. Если вспомнить свое состояние после бойни в ангаре, немудрено. Добрались до места часа через два после восхода солнца. Невольно вспомнился поток крови из ворот, а воображение у меня живое, даже передернуло. Невольно бросил взгляд на сапоги, залитые тогда кровью по щиколотки, не могу вспомнить, как и где их чистил. И тут ветерок, что дул нам навстречу, явно показал — дошли. Он не смердел, пока, но слегка пованивал. Я обернулся к напарнику и жестом показал на ноздри. Шано кивнул, значит тоже чувствует. Осторожно прошли метров пятьдесят вдоль стены и тут я остановился, в очередной раз сканируя пространство, засек присутствие врага.

Есть. — прошептал я. — Сколько — пока не скажу. Очень осторожно. Идем

Пошли в сторону дороги, идти к поваленной секции забора, где проходила тропа ночных охотников пока не хотелось, слишком близко ангар, где мы помножили на ноль ночных орду ночных охотников, да и дорога информативнее, разглядим площадку за КПП — поймем приблизительной число врагов. По числу мест в машинах. Увидев сквозь листву домик-будку пропускного пункта, мы поползли, нюхая пыльную траву. Здесь лучше ползком, вдруг кто-то именно в данный момент смотрит именно в нашу сторону. По ощущениям врагов чуть больше десятка, но радиус действия у меня небольшой, возможно их больше. И интересно, угадал я с теми машинами или нет? Скоро узнаем. И тут меня как будто разрядом молнии прошибло от кончика носа до пяток. Нам приказали провести разведку. Мы ее и произведем. Выясним, что и как они тут делают. А потом я их всех убью. Не из кровожадности. И не потому, что вдруг вообразил будто это моя планета и решил отомстить им за ее разрушения и погибших. Хотя и это тоже. Но главное — они мне не нравятся. Очень не нравятся. Сейчас я впервые не в горячке боя, а в холодном, отстраненном состоянии наблюдателя, прикоснулся к их сознаниям. Я не читаю мысли да и эмпатия у меня на зачаточном уровне. Но от них тянет ощутимой даже на расстоянии гадостью. Те, кто собрались внутри периметра этого склада все, практически все, поражены этой заразой. На всю глубину их мерзких душ. И что-то во мне сильно хочет их уничтожить. Я должен их уничтожить. А пока смотрим.

Первых засекли возле машин, их было двое. Один стоял и курил. Странная и не слишком приятная привычка. Пробовал как-то, не понравилось. Да и нельзя в Корпусе курить, некоторые из офицеров-инструкторов позволяют себе, но курсантам строго запрещено. Опасно это, обоняние снижается, падает эффективность бойца. Хотя, говорят, успокаивает. Когда мне понадобиться для успокоения внешний фактор, может и сам закурю. Не знаю. Еще один сидит в машине, солидном антигравитационном трассере, для "серьезных мужчин", который мы видели на дороге, прав я! Сунуло кулаком в бок напарнику, мотнул головой — ну что, кто из нас верно угадал! Рядом тот самый полицейский броневик, все-же странно, что не армейский, они получше будут. Пара врагов находилась в здании конторы. Остальные — где-то на территории, сложно понять, где конкретно.

Осмотрев еще раз въезд на склад, я понял, что здесь незаметное проникновение на территорию здесь не получится — слишком открытая местность. Придётся искать другие места, но очень не хочется лезть через тропу, проложенную ночными охотниками, рядом с поваленным забором ангар, где мы их покрошили (при чем, в буквальном смысле слова), вонять там будет неимоверно. Но ничего не поделаешь, если другого прохода не найдем, придется там. Отползли обратно и снова вокруг забора, сейчас уже не столь медленно и осторожно, и ни каких следов конгеритов! Они что, вообще не прочёсывали местность вокруг склада? Хотя бы для порядка? Похоже на то. Добрались до пролома в ограде, вонь, как не странно, не убийственная, но и здесь никого. И никаких свежих следов. Из чистого упрямства я закончил обход периметра. По дороге обнаружили еще пару разрывов периметра. Снова ноль, активность врага отсутствует. Отозвав жестом напарника, мы отошли вглубь леса.

Шано, наша разведка не имеет никакого смысла. Я не понимаю, что они делают. Никаких следственных мероприятий. Никаких попыток найти наши следы, шляются где-то внутри складов, не понятно, чем занимаются.

Попробуем посмотреть ближе к месту, где мы мясорубку устроили. Там наши следы слепой разглядит, все подошвы в крови. Может там хоть что-нибудь увидим. Хотя и я удивлен, наша военная полиция здесь уже каждый сантиметр осмотрела бы, носом землю рыли, все-таки не рядовой случай. Как мне кажется.

Ладно посмотрим там, слушай вот еще… даже не знаю, как сказать. Я, как только их почувствовал, ну понимаешь, что имею в виду, сразу вдруг проникся очень острым желанием всех их непременно убить. Никогда такого со мной не было. Какое-то наваждение.

Ты форму их видел?

Да.

Темно-синяя. Это спецподразделения, они самой грязной работой занимаются, в прямом подчинении жрецов. Тут поосторожнее надо быть, ими точно жрец руководит.

Я бы почувствовал. Нет тут жрецов, я того, в конвое очень хорошо запомнил.

Мое дело предупредить. Я в твоем мумба-юмба не разбираюсь, но обычно они действуют под их руководством.

Ясно. Удвоим осторожность. Пошли к тому ангару.

Дошли на цыпочках до места бойни, выглянул из-за кустов — и здесь никого! Осторожно добрались до наших следов, бурых от свернувшейся крови. Да, кто-то здесь прошелся. Осмотрел следы и спокойно удалился. Хотя нет, недалеко лежали трупы наряда из охранения склада, их забрали и оружие, которое бросили мы тоже. Наверное, нужно было автоматы повредить, если уж нам это дерьмо не нужно. Хотя бы затворы забрать и выкинуть — самая сложная деталь, в следующий раз так поступать буду. И лейтенанту стоит сказать на будущее. Из некого извращенного любопытства посмотрел, что твориться в ангаре, где стояли на дневке ночные охотники. Мерзость, крошево начавшей разлагаться плоти. Кстати, никто из конгеритов к воротам так и не подошел, кровавая корка не потревожена. Конечно, эти твари мертвыми никакой ценности не имеют, но простое любопытство? Ампутировано что ли? Ощущение, что конгериты вообще некая иная раса, хотя генетически это не так, общее потомство с жителями Ирма было, и вполне нормальное. Не исключено, что в нашей группе потомки солдат из первой волны нашествия есть. Все, нечего думать о постороннем, посмотрим, что внутри склада.

Дошли до конца ангара, я присел на корточки и выглянул. Вроде никого. В центральном проходе пусто. Ну ничего, сейчас мы попробуем со всем разобраться. Я стянул капюшон комбеза. Сразу возникло ощущение, что глотнул свежего воздуха, восприятие расширилось и приобрело, перспективу, что ли. Глубину.

Шано, разведку мы произвели. Не пора ли нам пора?

Что пора?

Поохотиться, друг мой, поохотиться. У нас в запасе три дня. Сейчас положим здесь этих нехороших людей, возьмем языка. Ты их понимаешь, кстати?

Ну ты дал! Я простой сельский парень, откуда мне? Я только с медведями если что, поговорить смогу. Но тут их нет.

Хреново. Язык отменяется. Давай просто, убьем их всех! Жреца ручаюсь, здесь нет!

Как-то мне не нравится, когда ты улыбаешься так. Я не против их убить, хотя их много, а нас двое. Не забывай. Может просто пойдем домой, доложимся лейтенанту…

Нет Шано. Их тут всего шестнадцать. И все расползлись по базе, неизвестно зачем. Иди за мной, будешь прикрывать.

Я вытянул из ножен меч и взял в левую руку пистолет. Не нравиться напарнику моя улыбка? Всем нравиться невозможно, но врагам я не понравлюсь больше. Гораздо больше. Перебежав к очередным кустам, я увидел двух солдат, которые укладывали труп охранника склада, упакованный в черный, блестящий мешок, на носилки. Жестом показал Шано на левого, взял на прицел второго врага. Тихое шуршание выстрелов в бесшумном режиме и еще два трупа легли рядом с носилками. Оглянулся на напарника, он слегка побледнел.

Ты как? Не мутит? — все-же нет у него такой толстой шкуры, что выработал во мне корпус. Он замотал головой, глубоко вздохнул, -

Нормально. Давай дальше.

Ни фига не нормально. Я вижу это и чувствую. Но притерпится, война такое дело, без смерти не обходится. Желательно, что бы смерь пришла к врагу, но всякое бывает.

Там дальше один, за ангаром, сам разберусь. Прикрывай меня с этой стороны, если кто сунется.

Скользнул за угол и мечом снес, в почти балетном па голову очередному. Не понятно, что он здесь делал, да и не важно уже. Осторожно прошел дальше, возле дверей стояло еще двое синемундирников, похоже вскрывали ангар. Двое — два удара мечом. Остановился, сколько их еще осталось? Просканировал окрестности, одиннадцать — двенадцать. Вернулся за напарником, поманил его за собой. Рядом больше врагов не было, мы быстро минули центральный проход и вышли к насыпи, где с конгеритами разбиралась моя группа. Шано снова порозовел, шок прошел.

Здесь трое. — выглянув за угол я уточнил, — один с серебряным шитье на воротнике. Офицер?

Да, только в знаках различия я не разбираюсь.

Не важно. Офицер на тебе.

Расстояние было не удобным, пришлось убрать меч в ножны и бить их из пистолета. Снова шуршание, тяжелые стрелки короткими очередями рвут мундиры врагов. А вот не звали сюда вас, так?

Так, — ответил напарник. Не заметил, что сказал это вслух.

Дальше будет сложнее. Они все в конторе или вокруг машин. Будем осторожничать или… Нет, будем осторожничать. Нам рисковать не с руки.

Я залег в кустах, напарник у края ангара. Подождем. Из здания конторы вышел еще один в мундире с серебряным шитьем по воротнику-стойке. Подошел к ряду тел, упакованных в черные пластиковые мешки, пересчитал и вопросительно сказал что-то одному из рядовых бойцов. Тот совсем по-нашему пожал плечами и что-то ответил офицеру. При случае нужно выучить хотя бы боевой минимум конгеритского, не может быть такого, что Чжена не учили ему, все-таки язык вероятного противника. Офицер постоял у ряда упакованных тел, развернулся и направился обратно в контору, что-то повелительно бросив рядовому, тот побежал выполнять приказ, видимо его направили поторопить команду сборщиков трупов. Пробежал мимо моего укрытия, как только скрылся из глаз своих сослуживцев за углом очередного строения, я аккуратно прострели ему голову. Упал он неудачно, с шумом, но, к счастью, этого никто не услышал. Не привык я пока к ремеслу диверсанта, не учитываю мелочей.

Остальные враги ошивались около машин, как приклеенные. Спустя десять минут я решил, что нечего последнему убитому мной солдату валятся на всеобщем обозрении посреди прохода, вылез из своего укрытия и оттащил его в кусты. Хорошо, что склад стоял не один год заброшенным, здесь по углам хоть сотню трупов спрятать можно, никто ничего не заметит. Если не будет внимательно всматриваться. Прикинул, куда лучше переместиться, чтобы накрыть всех, болтающихся около машин солдат скопом. Не выходит, либо одна, либо вторая будет создавать мертвую зону. Но я же не один, Шано займет бывшую мою позицию, а я пристроюсь с дальнего угла конторы. Быстро снимем семерых у броневика, тех, кто засел внутри здания возьмем гранатами. Что бы не рисковать.

Буквально за пять минут мы расположились по выбранной схеме и открыли огонь по ничего не ожидавшим врагам из штурмовых винтовок. Никто даже дернутся не успел, несколько очередей в бесшумном режиме поставили точку в жизни солдат Темной империи. Засевшие в конторе даже не заметили этого, видимо никто не смотрел в нужную сторону. Пригибаясь, что бы нас не заметили из окон мы с напарником перебежали к входу в здание. В прошлый раз я в нем побывал, планировка его предельно простая: вход с помещением дежурного за решеткой, справа дверь в коридор. По левую руку сначала дверь в дежурку, потом в столовую. Справа сначала вход в комнату техников, потом в казарму смены, последний — кабинет руководства и оружейка. Пригибаясь, заглянул внутрь — никого. Махнул рукой напарнику "давай за мной, заглянул в коридор — тоже пусто. Дверь в столовую была приоткрыта, там тоже было пусто. Скорее всего, Оставшиеся трое засели либо в кабинете начальства, либо в техотсеке. На всякий случай, глянул в казарму — как и ожидал, никого. Ну а терминалы в технической и обстановку в кабинете руководства нам не жалко, каждый встал возле своей двери, на счет три, жестами, открыли двери и метнули гранаты. "Повезло" Шано, его граната положила оставшихся врагов, засевших в офисе начальства, моей жертвой пали невинные компьютеры. Для контроля я отделил каждому голову, привычка, если есть время и возможность — отруби голову убитому врагу, никому не нужна за спиной неупокоенная нежить. Здесь некромантов, скорее всего нет, но на всякий случай. Все-таки адепты темных культов.

Поздравляю, Шано, первый этап мы выполнили чисто. Приступаем этапу, который я назвал "Удиви врага"! Желательно смертельно.

Опять твой черный юмор! Ни слова по-простому. Скажи уж прямо, чем мы сейчас займемся?

Устройством разнообразных ловушек. Чем больше придумаем и воплотим в жизнь — тем лучше. Самая простая — заминированное тело.

Зачем?

Все очень просто. Конгериты не совсем варвары, они своих солдат на месте их смерти не бросают, ведь зачем-то они собирали останки складской охраны, складывали их в мешки. Как они, кстати, хоронят своих убитых?

Не знаю. Вроде, в землю закапывают. А тебе зачем это?

Просто, для общего развития. Я ведь не думал, что с ними воевать буду, ничего про них не читал. Нужно навёрстывать, чем лучше врага знаешь, тем проще с ним воевать. А я про них не знаю ровным счетом ничего. Вот и задаю глупые вопросы. Нужно будет, когда вернемся, лейтенанта попытать.

Если вернемся. А то с твоими выкрутасами я в это все меньше верю.

Отставить уныние! Все будет хорошо, обещаю. Риск, как при переходе улицы в не положенном месте. То есть минимальный.

После этого, немного сумасшедшего диалога — мандраж сказывается, мы дошли до одного из убитых нами синемундирников и потащили его к пролому в ограде склада. Натаптывать следы, как объяснил я напарнику. Под ворчание Шано мы оттащили труп в лес метров на триста, на обратном пути я специально обламывал ветви деревьев, хотел, чтобы враги непременно нашли нашу дорожку. Нужно посмотреть, как они будут действовать. Потом ту же операцию мы повторили с еще одним трупом, под который я положил взведенную гранату. Подумав, вернулся к первому покойнику, и в метрах трех от его тела установил растяжку. Вернувшись к складской конторе, поставил еще одну растяжку на входе в помещение, где валялись расчлененные офицеры. И еще одну, прикрепив ее над входом, с активацией после взрыва первой. Любой шорох на расстоянии в пять метров от нее, и она сдетонирует. С собой из расположения мы захватили пяток мин направленного действия, инициируемых прерыванием лазерного луча, взяли мало, уж больно они тяжелы. Расставили их по территории склада. С этим добром пришлось повозиться, пока точно установили пары излучатель — мина, трудно их маскировать, так чтобы случайно не сработали. Моя фантазия начала иссякать, я вообще с таким добром как гранаты и мины не планировал сталкиваться, это теховские штучки. Но штучки прикольные, нужно будет при случае изучить диверсионную минно-взрывную деятельность, вдруг удастся на артефактах что-нибудь подобное изобразить. Будет весомым плюсом сочетание магических приемов с приемами технологическими. Уверен, я ни первый, кто об этом задумался, однако широкого распространения подобные идеи не имеют, иначе бы мы изучали их в корпусе.

Попытался тормошить Шано, на тему подобных идей, но бесполезно. Ничего нового присоветовать он не мог. Зато, выяснилось, что он умеет водить трассер и мы решили его отогнать в лес, чтобы поближе подобраться к нашему расположению и спрятать его как тот грузовичок. Риск, конечно, есть, гонять на нем в открытую по дороге, но небольшой. Трасса почти не используется, и в случае нежелательной встречи можно форсировать антиграв, подскочить выше крон деревьев и приземлиться в лесу, а уж там нас найти будет непросто. Откровенно говоря, и мне и Шано жалко было бросать такую машину — он о нем и мечтать не мог, в свои восемнадцать лет, а мне она просто понравилась. Красивая, добротная штука, как качественное оружие. Или, что ближе, хороший скакун. В общем, вещь, бросать его этим варварам не хотелось. Кроме того, в нем была установлена рация, с выставленными конгеритскими частотами, что могло пригодится в нашем партизанском нелегком труде.

Встречу врагам мы приготовили, пора звать, не так ли? Шано мы нашли неплохой наблюдательный пункт в кроне одних из деревьев, возвышающемся над базой, но не слишком выделяющимся своей высотой. Я решил рискнуть, и устроится на крыше конторы. Если что, отведу глаза. Надеюсь, на жреца не нарвусь. После этого я включил рацию в броневике, дождался, когда на той стороне мне ответят на их языке, крикнул в микрофон: "Свободу Ирму! Мы вас везде найдем! Земля будет гореть под вашими ногами!" и еще несколько подобных глупостей, после чего залез на крышу, удобно расположился на какой-то технической площадке, к которой вела ажурная металлическая лестница, и приготовился ждать, включив комбез в режим мимикрии. Дело было к вечеру, но я решил, что на такую наглость конгеритское командование должно ответить незамедлительно. Был прав. Буквально через пятнадцать минут над базой прошел винтокрылый аппарат, видимо, провел разведку. Потом прилетел грузовой антиграв и выбросил десант, снова синемундирники, человек двадцать, половина — офицеры. Они сначала, ощетинившись оружием, заняли оборону вокруг своего транспорта. Увидев, что их никто не атакует, начали расползаться по территории склада, но очень осторожно. При чем вверх никто не смотрел! Похоже, не только ирмиты разучились воевать. Один из офицеров сунулся внутрь броневика, после чего прогремел взрыв, его мы естественно, заминировали. Все засуетились, офицер, сунувшийся сдуру в броневик, кричал, большая часть осколков прошла мимо — неудачно мы расположили гранату. Или наоборот удачно (санитарные потери — минус три бойца на одного раненного), к нему бросился санитар, оттащил от броневика и начал вспарывать мундир. Идиот, подумал я, тут нужно повязку поверх накладывать. Другой офицер схватился за рацию в антиграве и о чем-то залопотал с той стороной. Паническая активность врагов быстро сошла на нет, и командир приказал двоим солдатам обследовать здание конторы. Это мое предположение, так как после его слов они пошли ко входу. Пусть идут, там я тоже оставил им пару сюрпризов. Спустя некоторое время снизу раздается приглушенный взрыв. И эти нарвались! Но это только первая половина сюрприза, теперь граната на входе в бывший кабинет начальника базы только встала на взвод! Снова легкая суета, однако спустя минуту старший офицер понимает, делать что-то нужно там двое его подчиненных. Санитара, окончившего перевязку и еще одного бойца, посылают вновь внутрь здания. Подумав, туда же отправляют еще двоих, так выносить раненых будет проще. Но и эффект от второй гранаты будет более впечатляющим. Снова приглушенный взрыв, из дверей выходит полуоглушенный боец, кровь течет по его лицу — глубокая царапина на лбу и левая рука не работает, ткань потемнела, с пальцев срываются темные капли. Что-то говорит командиру, тот озадачен. Внутри пятеро бойцов, нужно решать, что делать дальше, а делать страшно. Его отряд, по сути, уже не боеспособен из двадцати — семеро санитарные потери, как минимум санитарные. Он оборачивается к офицеру у рации и что-то ему кричит. Видимо, вызывает подмогу. Разумно. Но как он поступит со своими людьми внутри? Ведь там точно есть раненые, которых нужно вытащить? Тут в дело вступает очередной мой сюрприз. Обычная дымовуха, которыми пользуются ирмиты для маскировки своих действий. Плотный, черный дым потек из разбитых окон и входа.

Командир конгеритов в прострации. Приказывает одному из оставшихся бойцов заняться раненным, который вышел из здания. Но что делать с теми, кто остался внутри тем более, что там начался пожар? Кстати, можно было бы реально устроить его, не ограничиваться имитацией. Мой косяк. Наконец, старший приходит к решению, посылает внутрь бойца в противогазе. Через несколько минут тот выбрасывает в разбитое окно дымовуху и кричит что-то, видимо зовет на помощь. Поколебавшись, командир отправляет в здание остатки своего воинства, при себе оставляя только одного здорового бойца. Прекрасный момент, чтобы их перестрелять, и тут уже колебаться приходиться мне, рисковать или нет? Решил, что не стоит, даже если чисто сниму этих четырех, внутри конторы еще десяток синемундирников, и они, увидев трупы поймут, что партизаны где-то рядом. Засядут в здании, дождутся подкреплений и перероют всю территорию склада, рано или поздно меня обнаружат. Буду продолжать делать вид, что меня здесь нет. Кроме того, неизвестно как поведет себя Шано увидев мою самодеятельность, может сгоряча наделать глупостей. Пусть уж все идет как мы распланировали заранее.

Тем временем, пока я терзался размышлениями, противник перетаскал своих убитых и раненных в антиграв. Предварительный итог: пятеро ранено и трое убиты. Что они предпримут дальше?

А дальше мне пришлось тупо ждать. Спустя пару часов к складам прикатило три грузовика с обычными солдатами. Человек под сто бойцов, их командир построил выгрузившихся солдат и получив распоряжение от старшего синемундирника, он два взвода разбил на пятерки и отправил прочесывать территорию, еще один взвод отрядил перетаскивать упакованные трупы в грузовик и паковать новые. Два взвода оставил в резерве, "оборонять захваченную территорию" — попросту с грозным видом стоять, в произвольно выбранных ключевых точках, выставив перед собой оружие. Не прошло и двух минут, как басовито рванула первая мина, перекрывавшая проходы между ангарами. Армейский офицер подскочил к старшему из синих мундиров, переговорил с ним и отправил бойцов из резерва, проверить что случилось. Вернулись они быстро, первым прибежал тот, который принес дурную весть — одну из пятерок полностью выкосило направленным взрывом. Я со своего насеста не видел, что там произошло, но неплохо представлял это — семьсот граммов поражающих элементов. Фарш, сплошной фарш. Как оказалось, среди прибывших солдат были саперы — почему бы их не пустить первыми? Видимо боевые уставы и наставления были этим конгеритом плотно забыты. Или с минной войной им приходилось не часто сталкиваться. В итоге, саперы взяли в руки специальные палки, с блинами на конце, одели наушники и пошли впереди групп осмотра. А невезучий взвод пошел с черными мешками за новыми трупами.

Как ни странно, новая тактика помогла лишь частично. Просто на следующей мине подорвался сам сапер, не помогла ему "волшебная" палка. Однако офицер решил, что один подорвавшийся лучше, чем пятерка или подумал, что сапер ошибся, и тактики не сменил. Третья мина — второй сапер. Явно нужно придумывать что-то другое. Офицер пошел на поклон к рации и довольно долго о чем-то говорил с той стороной. В итоге он просто отозвал всех своих солдат, загрузил их в машину и плюнув на оставшиеся на территории трупы бойцов Темной империи, уехал. Вслед за ним отбыли синемундирники на своем антиграве. Все!

Сказать, что я разочарован — это ничего не сказать! Половина сюрпризов осталась на своих местах. Спустя полчаса, поняв, что продолжения не будет, я подал знак напарнику и мы собрались вместе.

Ну что, доволен? — спросил меня Шано.

Нет, блин, они даже не осмотрели полностью территорию, я уж не говорю о том, что на пути нашего "отхода" даже нос не сунули. Это не армия, а детский сад какой-то.

Не расстраивайся, завтра они пригонят захваченных наших и с их помощью разминируют все тут. Если, конечно, мы не снимем наши сюрпризы.

Еще час нам пришлось снимать наши подарки для доблестной армии Конгере. Гранаты под трупами снимать было сложно, пришлось тросиком сдергивать мертвецов — разминировать взрывом. Я решил, что мы свою задачу выполнили. Под рукой у нас есть трассер, Шано умеет его водить, до темноты мы доберемся в расположение и машинку в лесу успеем спрятать. А там, если руководство решит, что со складом мы еще не закончили, быстро вернемся назад и продолжим играть с конгеритами в головоломки со смертельным исходом. Желательно не нашим.

Как и предполагали, в нашем любимом овраге мы оказались еще до захода солнца. Лейтенант еще не вернулся со своей операции, но на месте был майор, которому я и отправился докладывать.

Господин капитан, разрешите обратиться? — его я пока недостаточно знал, поэтому решил обратиться официально. Если что напутаю с уставными оборотами, что поделать, я в армии Ирма только на стажировке и вообще меньше двух месяцев. Извинюсь если что.

Да, слушаю.

Исполняющий обязанности сержанта Виктор дан Хали, вернулся с задания по наблюдению за активностью противника в районе атакованного ранее склада. Разрешите доложить о результатах?

Докладывайте.

Прибыв в окрестности склада мы с рядовыым Шано обнаружили там группу военнослужащих противника в количестве шестнадцати единиц. При них находилась техника…

Ты издеваешься на до мной? К чему эта уставщина? Можешь рассказывать нормально?

Извините, господин капитан, мне показалось, что вам я не слишком пришелся по душе, вот и решил максимально формализовать свой доклад.

А кто тебе сказал, что ты мне не нравишься?

Дело в том, что я эмпат. Слабый, но отношение к себе ощущаю.

Упс! Ладно, твой дурацкий меч меня сначала взбесил. Но, поверь, я нормальный человек, ваш командир объяснил мне что к чему. Тема снята. Давай поговорим нормально.

Нормально — я только за. Рассказал, все что видели, что сделали и как действовали враги. Доложил о предположении Шано, что завтра к складу пригонят пленных на разминирование. Сказал, что, по моему мнению, враги совсем не готовы к партизанской войне, это их слабое место. Капитан, подумав, согласился со мной, но продолжение "разработки" склада счел излишним. По его словам, конгериты довольно прохладно относятся к своим павшим солдатам. Рационалисты до мозга костей, пока дело не касается религии. И на склад вполне могут просто плюнуть. Была удобная точка — больше ее нет, да и черт с ней, есть еще сотни. Не поймали партизан здесь — поймаем в другом месте, все равно они этот район уже покинули, если не дураки. А мертвечина пусть валяется. Больше пользы от них нет, не чего об этом заботиться. А по поводу разминирования пленными — это Шано пересмотрел сенс-видео. Там любят вставлять такие эпизоды в повествование. Пользователям нравиться. После разговора капитан, поблагодарил меня за службу, особенно за захват очень ценного трассера, и отправил отдыхать. Язва! Но, похоже, я о нем слишком плохо думал.

Глава десятая

Вечером я поужинал, наконец нормальной едой. Пайки надоели смертельно. После ужина достал меч, посмотрел на него и решил, что займусь этим завтра. День был очень напряженным, нужно отдохнуть.

Утро было обычным, что даже удивило. Никуда не нужно бежать, ничего срочного не происходит. Как бы нашему отряду надо сегодня выбить врага с планеты, а мы просто завтракаем, приводим в порядок оружие и комбезы, занимаемся обустройством лагеря. После напряженного дня мозг не воспринимает нормальный быт, хотя быт тоже не нормален, полевой лагерь совсем не похож на привычную комнату в корпусе или казарме. Хочется действия, благо — это легко решить, я снова занялся приведением в порядок оружия. Сначала штурмовую винтовку с пистолетом, потом меч. Для меня — лучший способ привести нервы в порядок. Между делом, подслушал рассказ Шано о нашей вылазке, приврал он солидно, а меня описал неким кровопийцей. Валил я дескать врагов направо и налево, а потом еще и бошки им отрубал. Чувствую, репутация у меня складывается в нашем отряде еще та. И ведь не объяснишь никому, что на самом деле я добрый и пушистый. Не поверят.

Во второй половине дня в лагерь пришли бойцы группы лейтенанта. Довольные, как коты, объевшиеся сметаны, смогли уничтожить конвой конгеритов. Что меня удивило, никто не испытывал никаких негативных эмоций от того, что пришлось убивать врагов, еще вчера они чуть не в обморок падали, а теперь просто рады. Они уничтожили врага, и не понесли потерь. Мы очень быстро становимся настоящими войнами, и я не верю, что это преображение происходит только с нашей группой. Наверняка в лесах Ирма таких групп сотни, если не тысячи. Скоро врагам станет очень неприятно находиться здесь, смертельно неприятно. И это при том, что они, как показали наши действия на складе амуниции, они совсем не готовы к партизанской войне.

Вечером лейтенант собрал командный состав отряда, и мы приступили к обсуждению наших действий. Я рассказал, как реагировали конгериты на устроенную им минную войну, лейтенант описал уничтожение конвоя. Они тоже основной упор сделали на мины, управляемыми минами устроили сплошной огневой мешок, метров на триста-четыреста по фронту, при чем поражающие элементы с легкостью прошивали броню конгеритской техники. Трофейная оказалась посерьезней, но и ее смогли сжечь ракетами и плазмой. Дальше было простое избиение мечущегося в панике врага. Ситуация, аналогичная нашей. О чем я и рассказал. Еще я рассказал о странных действиях саперов. И о том, что меня уже давно удивило — явно архаичное оружие врага. И тактика, совсем не пригодная в наших условиях. В целом, вопросов было много.

Странно, что об этом начал говорить не ирмит, хотя, возможно, свежий взгляд… Возьмем, к примеру этот автомат. Примитивная конструкция, и явно, отвратительная работа. Брать его в качестве трофея, ну только в самом крайнем случае. Я отстреливал его, после атаки на конвой, перекос патрона — обычная история. Где-то раз на пятьдесят выстрелов. Помнишь, Вик, ты говорил о солдате, который ковырялся в своем оружии на посту? Он делал это не просто по глупости. Перекос патрона при проверке оружия заступая на пост. Но не это самое интересное. Я уже видел это оружие. Вернее, такое-же. Знаете, где? В музее, на экспозиции, посвященной первому вторжению. И во втором они использовали это оружие. То есть уже более трехсот лет используется старое и не слишком эффективное оружие. И не только оружие. Форма, которую мы видели не менялась столетия, техника, которую мы видели, тоже как будто сошла с исторических полотен. Странно, не правда ли, друзья?

Мы промолчали. Я сталкивался и с тысячелетними традициями, но их трудно назвать неэффективными. К чему он вообще начал этот разговор?

Вижу, вы пока не понимаете, почему я начал этот разговор? Все просто. Прогресс остановился, развития нет. Возможно, причина этого в теократии, но наши враги органически не приемлют перемены. И в этом их слабость. Они захватили нашу планету, но они беззащитны перед отрядами, подобными нашему. Наша операция и "хулиганство" Вика говорят об одном — они не готовы к войне, к партизанской войне. Они нанесли нам поражение, страшный удар. Но они не смогут победить в этой войне. И нам стоит помнить об этом.

У меня были сомнения в его словах, но я благоразумно оставил их при себе. Тем более, что мы не одиноки, рано или поздно транспортники Короны пробьют новый коридор сюда и техи накрутят конгеритам хвост. Со смертельным исходом. Единственное, что беспокоит, их задержка. Сообщение прервалось уже почти месяц как, пора бы им прибыть. Хотя, что я знаю о порталах? Ровным счетом ничего.

Что будем делать дальше? — спросил у Чжена капитан. Странно, он воспринимает его как старшего по званию, да и возраст, наш лейтенант явно старше его. Непростой у нас командир, но спрашивать его напрямую невежливо, не мое это дело, но любопытно.

Пока ограничимся разведкой. В нашей ситуации планирование операций должно быть идеальным, подкреплений брать неоткуда. А без точных разведданных любое планирование невозможно. Вик с напарником пробежится к семнадцатой трассе, посмотрит за реакцией противника на нашу выходку, затем двинет вот сюда, — лейтенант показал на карте на небольшое поселение и перекрещение дорог рядом, — до перекрестка с трассой С-24, разнюхает что твориться там, только без хулиганства там! — Чжен пристукнул пальцем по изображению перекрестка, не спугните нам дичь!

А по дороге туда? — поинтересовался я.

Если без риска. Разведка для нас важнее. Спас, тебе придется пробежаться в противоположном направлении, к пятнадцатой трассе и городку вот здесь. Тоже разведка без особого хулиганства. Понаблюдайте, оцените траффик по трассе и посмотрите, есть ли противник в этом городке. Если обнаружишь, прикинь возможность нападения. Ясно? — Спас кивнул.

Так, Энг, сегодня ты у нас хозяйстве. Вам, Кассад, — вот как зовут нашего капитана! — задача посерьезнее. Справа по знакомой нам дороге, хотя вас же с нами не было, вот она, находится небольшой космодром и аэродром, оба сразу. Что-то серьезное посадить там нереально, но челноки или пару звеньев аэрокосмических истребителей — вполне. Я почти уверен, что противник использует его. Задача: разведать подходы, систему охраны, спланировать операцию. В общем, в одно из этих трех мест мы наведаемся в ближайшее время. А я займусь связью. Есть на примете у меня один склад, где хранится в законсервированном виде необходимое нам оборудование. На этом все. Подбирайте себе группы, соберите с вечера все необходимое, по утру разбегаемся. Энг, останься, нарежу твоим бойцам задач, что бы не скучали в мое отсутствие.

Я предупредил Шано, что наш короткий отдых закончился, мы быстро получили боеприпасы, сухпай, не забыли прихватить не использованные ранее мины, я описал ему наши планы на ближайшие три-четыре дня и мы легли спать. Выходить планировали пораньше, чтобы часть пути сделать по холодку. Хоть и весна на дворе, а припекает ощутимо.

Рассвет встретил нас в пути. Лучи, пробившиеся сквозь листву, играли на каплях росы — если бы не комбезы, вымокли бы моментально.

О, грибы, — сказал Шано, показывая мне их, противившихся в траве и маскирующихся в опавших листьях. Глазастый у меня напарник, я бы прошел мимо и не заметил. Немудрено, пока я в Корпусе постигал нюансы службы, он у отца учил "лесные науки". Глаз у него наметанный.

Я их даже не заметил. Съедобные?

Их даже сырыми есть можно, но жаренные вкуснее. Деликатес, их в лучших ресторанах подают.

Специально собирать не будем, все равно не во что, но, если по дороге попадаться будут, разбавим сухпай подножным кормом.

Грибы и впрямь были хороши, если они сырые столь вкусны, то правильно приготовленными их можно съесть вместе со столовыми приборами. И сытные — съел около дюжины не самых крупных, почувствовал, что больше не лезет. Грибы, в основном замечал Шано и подкармливал меня, один себе, другой мне. Когда мы наелись до отвала, обломил длинную тонкую ветку и стал нанизывать на нее. Наполнив, с осуждением посмотрел на мои пустые руки. Пришлось забрать у него заполненную, он же продолжил грибную охоту, сломав еще одну ветвь. Спустя часа четыре пути я услышал звук работающего движка, до дороги еще далеко, явно сверху.

Похоже, по наши души. Разворошили мы змеиное кубло, нас ищут.

Жаль, я хотел вечером, на привале уговорить тебя небольшой костерок развести, запечь грибы.

Запечём. Видишь дерево? — я показал ему на аналог обычной ели. А может и елку, не знаю. — если выбрать дерево постарше и под ним развести небольшой огонь нипочем не засекут. Тепловое пятно рассеивается сверху непонятно будет, что это. Так нас учили.

Слушай, а зачем вам это? У вас тоже инфракрасные датчики есть?

У нас много чего есть. Развитая магия не уступает технологии. Правда, иногда это повторение выходит слишком дорогим. Но в дистриктах Хаоса есть места, где техника работает и порох вполне себе взрывается. Есть и миры, подобные вашему, но не союзные, как Ирм, а входящие в коронный договор. Иначе зачем нам технологические войска, куда меня хотят сослать.

Слушай, извини, конечно, а почему ты говоришь "хотят сослать". Ты сам в техи не хочешь? Почему?

Скучно там служить. Такие заварушки, как у вас сейчас очень большая редкость. Чем более мощное оружие, тем реже его используют. Искушение повоевать присутствует, но можно очень крупно огрести. Вплоть до полного уничтожения жизни на планете или взрыва звезды, что уничтожает целую систему, а соседние выжигает жестким излучением. Приходится заниматься эвакуацией десятков, а то и сотен миллиардов разумных. Это сильно охлаждает пыл желающих повоевать.

Ни фига себе масштабы! А почему тебя хотят перевести в техи? Если не хочешь, можешь не отвечать!

Да что уж там, отвечу. Знаешь, в чем сила армии хаоса?

Магия?

Нет, магов среди армейцев мало, сильных и вовсе нет, на это специальные подразделения есть, магической поддержки. Главное оружие армии — трансформа, боевая шкура.

А знаю, это когда вы превращаетесь в таких страшных…

Демонов. Многие нас так и называют — демоны хаоса. Да мы и сами подчас. Так вот, у меня с этим проблема. Слабая способность к трансформе. Каменная кожа плюс роговые лезвия на ударных поверхностях. Пока это мой предел. И этого мало даже для армии, не говоря уже о гвардейцах, которых и готовит наш корпус. Вот меня сюда и направили, что бы я проникся чудесами технологий и смирился со службой в техах.

Ну а ты как, проникся?

Скажем, у меня есть разные мысли. Но пока мне моя практика нравится. Это не совсем хорошо говорить так о вторжении, которое принесло столько горя вашему миру, но пойми меня с пеленок готовили воевать. Я плохо представляю себе жизнь без службы. Как-то так.

Тем временем начало смеркаться, мы нашли подходящую елку, расчистили слой опавших игл и в ямке, на крошечном костре Шано приготовил грибы. Запек все, что не съедим сейчас, останется на завтра и так рисковали с этим костерком, хорошего помаленьку. Утром быстро перекусили грибами, пока они не стали надоедать. Буквально к рассвету вышли к сожжённой нашими колонне. Машины оттащили на обочину, попыток пойти по следам атакующих нет. Ожидаемая картина. Пришли, поковырялись в останках колонны, ушли, понадеявшись на разведку с воздуха. Что в лесном дистрикте, извините зоне, совершенно бессмысленно. Тратить время на наблюдение за разгромленной колонной было бессмысленно, поэтому мы пошли вдоль трассы к перекрестку. Эту дорогу конгериты использовали часто, по трассе регулярно проходили машины, слишком часто для проведения диверсии. Рисковать не стоит, решил я и мы просто шли к перекрестку, фиксируя время прохождения вражеских машин и колонн. Может пригодится. Лишних данных не бывает.

Довольно рано залегли спать, грибы кончились, пришлось подкреплялись пайками. Утром продолжили движение к цели. Пару раз слышали звук пролетающих мимо воздушных наблюдателей, они нас не видели, и мы их. Что пролетало над нами неизвестно. Да и не важно, пока они нас не видят, можно не обращать на них внимания.

Ближе к середине дня дошли к перекрестку, залегли наблюдая и фиксируя перемещение врага. Поскучали, посмотрели, записывая перемещения техники противника. В этот раз повеселиться нам не удастся в городке лейтенант запретил хулиганить напрочь. Вечером залегли в отдалении, утром прошлись по улицам городка. Впечатление нереальное, никаких разрушений, брошенные дома, машины, детские коляски и коляски из магазинов. Убитые животные, которые пытались защитить своих хозяев. Безуспешно, не смогли они защитить хозяев, и сами погибли. Осмотр городка ничего не дал — конгериты пришли, угнали жителей и ушли. Здесь нам делать нечего, врагов нет. И перекресток бесперспективный, разве что заминировать — слишком часто ездят по нему. Надеюсь, другие объекты окажутся интереснее.

Вернувшись обратно, в расположение, встретили там, естественно, Энга, который оставался на хозяйстве, Спаса, который разведал другой перекресток и городок, с похожими результатами и лейтенанта. Его вылазка оказалась более удачной. Каждый боец имел личное средство связи, для координации действий в бою, но на довольно коротких расстояниях, кроме этого, Чжен притащил более мощные станции, которые можно использовать для координации действий отдельных групп. Все ждали капмиана, его направление наиболее перспективно для проведения очередной диверсии. Тем более, что все замечали повышенную активность воздушной разведки врага, которая с высокой вероятностью базировалась на космодроме бывшем объектом разработки группы Кассада.

Утром я после завтрака забурился подальше в лес, позаниматься без наблюдателей и, естественно, пропустил возвращение капитана. Который вернулся с хорошими новостями. Цель есть. На космодроме базировалось два звена аэрокосмических бортов и группа винтокрылых машин, предназначенных для работы только в атмосфере. Схема охраны вызывала слезы — сплошные дыры, враги совсем не использовали технические средства и не использовали мины. В такое сложно поверить, но даже приборов ночного видения охране не выдавали. Хорошее место для того, чтобы нанести врагу серьезный ущерб и переместиться в другой, отдаленный район. Хотя я думаю, даже после такой операции можно продолжить партизанить на старом месте, хрен они нас найдут, не готовы они к такой войне и не скоро смогут перестроится под новые реалии. Видел я их вживую. Нельзя недооценивать врага, но сейчас мы его переоцениваем. А с другой стороны, перспективные места для операций "иссякают", пора менять позицию. В общем, все говорит о том, что пора устроить врагам большую неприятность.

Офицеры прикинули план операции, пользуясь рельефом местности можно было минуя посты охраны выйти практически в самый центр охраняемой территории. Определили рубежи атаки, силы и средства уничтожения техники. Ее нужно сжечь обязательно — если это не сделаем, именно она будет за нами охотиться при отступлении. При численном превосходстве врага, при четком выполнении операции мы можем уничтожить его практически без потерь. Лейтенант раскидал бойцов группы по четырем группам, каждой из которых четко определил свои задачи. Сначала я даже немного обиделся — все при деле, только я один, без команды и без задачи. Но и мне нашлось дело, по способностям. Караулы конгеритов, хоть и расставленные бестолково, нужно убрать. Вдруг случайно наши бойцы выдадут себя, всякое может быть. Будет лучше, если на эти ошибки некому будет реагировать. В общем, я должен был вырезать караулы врага. Не самое приятное занятие, но, пожалуй, я к этому подготовлен лучше других.

После совещания, поставили в известность рядовой состав отряда. Народ зашуршал, собирая наши припасы. Жалко было бросать обустроенное место, но после такого шума враг точно округу на сто километров вокруг и на пару метров вглубь. Как умеют. Умеют, не слишком хорошо, но солдат у них немеряно и это может сыграть свою роль. Я уложил в рюкзак пяток полюбившихся мне мин, работая на космодроме все лишнее скину, а потом они могут пригодиться. Понравилась мне их работа, очень удачный способ ведения войны. Если его не применяют против тебя.

Отряд собирался до половины ночи, сниматься с места дислокации геморройное занятие. Возникла не слишком корректная мысль — планету потеряли, а потерять при передислокации лишний гвоздь боимся. Но это уже не мое дело, мне определили свою задачу и думать нужно о том, как эффективно резать глотку врагу. О чем я буду думать, когда его увижу. Поэтому я нашел уютное местечко, расстелил спальник и уснул. Утром я обнаружил рядом с собой Шано.

Доброе утро, а ты что здесь делаешь? Тебя же определили в группу Энга?

Мы посоветовались с сержантом, тебе одному трудно будет снимать часовых, решили, что я могу помочь. Мы же напарники, ты уже сработался со мной…

Понимаешь, я один могу им глаза отвести, прикрывать двоих гораздо сложнее. Так что извини, лучше уж я сам.

А что, если на посту будет стоять не один, а двое, к примеру, врагов? — ого, а об этом я не подумал, этот паренек и Энг меня уели! И ведь правы, тога вдвоем будет сподручнее.

Ладно. Уговорил, пойдем вдвоем. Но никакого лишнего звука, все по команде. Впрочем, мы и так сработались, тут ты прав.

С собой взяли все, что могли унести. Хозяйственные бойцы из стариков, бывших пленных, бросали грустные взгляды на всякую бытовую мелочевку, собранную или смастеренную на месте. И хочется забрать, и понимаешь, что нельзя. Хорошо, что мы прихватили пару машин, за пару часов добрались до их "стоянки", там в грузовик загрузили рядовых, в кабину Спаса, рядом с водителем, офицеры пригласили нас с Энгом в трассер, который я, в глубине души считал своим. Хотя и не умел водить такую технику, но захватил-же я! Расстояние, на которое группа майора потратила день, пролетели за час, трассер реально пролетел — мощный антиграв позволял в нужный момент подскакивать до ста метров, в обычном режиме машина летела над трассой в трех — пяти метрах от покрытия. Добравшись до заранее присмотренного места, загнали средства передвижения под раскидистые кроны деревьев и продолжили свой путь пешком.

Часа за два до заката добрались к облюбованному майором месту, где можно было с удобствами наблюдать за космопортом. Меня, в первую очередь, интересовали посты охраны, но и в целом осмотреть нашу цель стоило. Шесть взлетно-посадочных полос, плюс шайбы для вертикального взлета. На открытых стоянках стоит восемнадцать аэрокосмических истребителей — истребителями их называют по привычке, это многоцелевые аппараты способные и штурмовку позиций произвести, и бомбовый удар. Кроме того, пару шайб для вертикального взлета занимали стрекозы со странным винтом. Вертолеты, как мне сказали. Самая неприятная машина для нас, партизанов. Их нужно уничтожить обязательно. Теперь посмотрим на их систему охраны.

Так, семь, нет девять постов. Два пулеметные гнезда, прикрывают дороги, четверо бойцов. Два со стороны нашего леса, самые ближние, еще три прикрывают другие стороны света. Есть у них привычка располагать охранение в привязке к компасу. Один у бывшей казармы, что они там устроили, не знаю. Еще один у здания штаба. Один поставлен у входа в подземное хранилище, возможно боеприпасы. Да, еще у хранилища с топливом, десятый пост. И один боец охраняет нечто странное: лабиринт из камней и отсыпанных цветным песком дорожек. На алтарь не похоже, но явно связано с их культом. Итого восемнадцать врагов. Многовато. Но меня касается только половина, что бы не смогли помешать нашим бойцам проникнуть вглубь базы.

Капитан, а ночью как, усиливают посты?

Вот этого знать не могу. Приборов не было. Предлагаю исходить из того, что посты будут удвоены. Как я бы поступил. — так, с нашей стороны два поста, четыре человека. Пулемет — восемь? Не думаю, скорее шестеро. Придется повозиться. Снять наружное охранение слева, еще двое, двенадцать, потом казарма, не будут усиливать, еще один. Подземелье в стороне, у бочек с топливом еще двое. Странно, что не охраняют авиацию днем, предположим, что ночью выставят еще три поста. Итого восемнадцать, кругом, блин, восемнадцать… Честно, многовато для меня одного. Даже с Шано. А куда деваться?

Буду стараться снять. Но очень велик шанс засыпаться. Со мной вызвался идти Шано, лучше будет, если пойдет еще пара ребят.

Не вопрос. Связь теперь есть у всех, можно в процессе подтягивать бойцов. Особенно важно взять пулеметное гнездо справа. Думай. От тебя слишком многое зависит.

Дождавшись ночи, хорошо, что темной — местный спутник не вышел на небо, заслоненный тучами, мы вместе с Шано двинулись резать караульных. Меня слегка колбасит от поставленной задачи, не представляю, что с напарником. Вру, прислушался — ему тоже очень не по себе. Конгериты не прикинули на местности посты охраны, и между двумя постами, выдвинутыми к лесу, оказался овражек. Даже, скорее низина. По ней мы и вышли к ним в тыл, откуда они не ожидали нападения. Винтовку со всем лишним я оставил, даже меч, сегодня мое оружие — боевой нож и пистолет, на самый крайний случай. Посты, как я и предполагал, удвоили. Тенью, используя отвод глаз, я вырос за охранником и перехватил горло ножом. Придержал труп, подумал — слишком шумно получается, нужно бить в сердце или куда еще, чтобы не шуметь, но я не знаю куда и как, не учился я этому! Хотя сосед его ничего не услышал, а ведь стоял в паре метров! Я плавно опустив труп, скользнув к нему снова вонзил нож в горло. Минус два, в траве показался Шано, но пока в его помощи я не нуждаюсь.

Наше проникновение внутрь базы конгеритов тоже похоже на удар кинжалом, сначала мы убиваем первый слой врагов, потом расширяем разрез, проникаем глубже в тело, и так до самой сердцевины.

Снова воспользовавшись оврагом, мы вырезали второй пикет врага, они стояли слишком далеко от других постов, можно было не осторожничать. Далее шло пулеметное гнездо, где было минимум шестеро, я прислушался к миру, четверо спят, один чувствует обиду на весь мир — возможно его и заставили нести караул, еще один чем-то занят. Ест, собака! Спрятал от своих что-то вкусное и теперь жадно поедает это. Я махнул рукой, подзывая напарника. Показал ему на пулемет: держи его под прицелом, пока я занимаюсь этим постом. Шестеро, это сложно, могу не справиться. Накинул на себя отвод глаз, и осторожно, прошел мимо спящих, придержал рукой бодрствующего караульного, и полоснул боевым ножом ему по горлу. Аккуратно опустил булькающее тело, махнул Шано — пулемет твой. Вторым убил жруна, он, кроме своей ветчины вообще ни о не думал. Потом прошелся по спящим, упокаивая их. Странно, но это оказалось очень просто. Наши заняли пулемётную точку, значит мне пора дальше. Дальше почему-то конгериты не стали удваивать посты. Я быстро разобрался с постами у казармы, штаба и склада топлива. Единственное, что меня напрягало — какое-то ощущение черной тучи, что собиралось над космодромом, подпитываемая убитыми врагами. Чувство, что мы что-то делаем не так. Что конкретно, не мог понять, да и менять сейчас что-то уже поздно.

Дождавшись основного отряда, я снова одел обычную амуницию. Мы готовились к атаке. Неожиданно лейтенант подозвал меня:

Что-то тревожно мне. Сам не понимаю почему. Не чувствуешь такое?

Есть что-то. Когда устранял вражеские пикеты, было ощущение, что нечто наблюдает за мной. Но наблюдает спокойно, не интересуясь его моими действия.

Ладно, потом разберемся. Атакуем!

Бойцы с плазмой и ракетными установками бросили всю мощь своего оружия на технику конгеритов. Кто-то ударил и по горючему, взрывы аэрокосмических машин, склада с горючим и винтокрылых стрекоз превратили ночь в день. Но очень плохой день, вокруг все горело, в небо поднимались клубы дыма, конгериты метались по площадке бывшего космодрома пытаясь понять, что происходит и ища укрытия от нашего огня. Мы как ангелы возмездия косили врагов десятками. Техника врага была уничтожена, захваченное пулеметное гнездо тяжелыми крупнокалиберными пулями добавляло безумия в эту картину. Вдруг на выходе из казармы появился завиток тьмы, быстро превратившийся в вихрь, я увидел человека в черном балахоне, выходящим оттуда. Я ощущал, как он втягивает в себя ручейки энергии смерти, раздуваясь, становясь все сильнее.

Лейтенант, там! — крикнул я, показывая рукой в сторону казармы.

Плазмой, по казарме, огонь! — отдал приказ командир группе тяжелого вооружения, ракеты, все, огонь по балахону!

Черный балахон плясал под огнем, не обращая на очереди автоматов. К ним добавилось тяжелое оружие, разрывы ракет накрыли площадку. К нему добавился пулемет, но и его тяжелые пули просто не успевали за конгеритом. В какой-то момент плотность огня перевесила возможности жреца, его балахон начали сминать попадания, потом огненные цветы разрывов плазмы сомкнулись на площадке перед казармой. Здание горело и где-то рядом со входом горел темный жрец. Проклятый темный жрец. Можно было ожидать, что на таком крупном объекте окажется эта тварь, но никому в голову это не пришло. Лично я об этом даже не задумался.

Расправившись с самым тяжелым противником и уничтожив технику, группа занялась зачисткой космодрома от врага. С деморализованными конгеритами справились быстро, они не были готовы к такой атаке. Начали собираться, когда лейтенанта вдруг позвали, с бойцом плохо. Я увязался вслед, горячка боя еще не отпустила, хотелось действия, сжечь химический коктейль в крови.

Бабу хочу, хочу, сейчас, не там, вижу, не мешайте мне, я, — один из наших бойцов бился прижатый к земле и горячечно бредил, просил, требовал, чтоб его отпустили, и дали трахнуть ту малолетку, которую он видел в костре горящего истребителя.

Да, она же сама меня хочет, зовет, пацаны, не мешайте, прошу, стояк замучал, а тут эта! Я сейчас…

К нему подошел майор и ударом приклада вырубил.

Это все? Больше странных ситуаций не было? — спросил лейтенант.

Нет еще один, с ножом на соседа бросился. Сами вырубили.

Связать обоих, потом разберемся.

Вокруг все весело горело и взрывалось. Я почувствовал вдруг невероятную легкость бытия — от меня ничего не зависит, кругом праздник разрушения, в котором могу принять участие, и я сам. Праздник огня, я схватил пистолет и выдал очередь в небо. Как хорошо, даже на душе полегчало от вида трассеров, уходящих к облакам. Красота! Восторг! Мы ведь уже победили, мы уничтожили этих тварей! В этот прекрасный момент мне кто-то вдарил прикладом штурмовой винтовки под ребра. Вся эйфория прошла. Больно и обидно! В этот момент Язон показал мне на наш отряд. Мы вели себя ка дети. Люди подбрасывали вверх головные уборы, другие, как и я стреляли в воздух, некоторые подкидывали в огонь валявшиеся вокруг обломки летательных аппаратов, словно ветки в костер. Все словно сошли с ума!

Проклятье. Посмертное проклятье жреца, он успел перед смертью сформулировать призыв к своему богу. Нужно ребят приводить в чувство, пока никто бед не наделал.

Я кивнул головой, и мы пошли, ударами, где прикладом под ребра, а где просто пощечиной приводить в чувство товарищей. Те, кто опомнились, присоединялись к нам. Неприятно получилось с лейтенантом и капитаном, пришлось разыгрывать, кому придется "будить" их. В итоге проигравший боец схитрил, толкнул лейтенанта палкой, а тот уже привел в себя второго офицера. Хуже всех пришлось двоим, тому, что помешался на сексе и второму, который заболел желанием кого-либо убить. Но и они к утру пришли в себя. Правда пришлось их тащить как раненных до машин, хорошо, что не далеко — на разгромленной базе мы прихватили еще один грузовик, поновее чем старый, на антигравитационном приводе. Разместившись вольготно в расширенном автопарке отряда, мы прихватили с собой провизию, что нашли на разгромленном объекте врага. Судя по тому, как они "борются" с партизанской угрозой, пользоваться огнем для приготовления пищи можно, если не особо наглеть. Забравшись в кузов, я моментально уснул — ночь выдалась слишком нервной. Даже для меня.

Перед рассветом мы остановились, оставили "колеса" в укромном месте и спешным маршем отправились к новой лежке. Я шел, нет, скорее тащился как сомнамбула, прошедшая ночь выпила все силы: сначала уничтожение караулов врага, а потом эйфория, вызванная проклятьем жреца. Другие бойцы тоже выглядели не лучшим образом. Мы шли по зарослям кустарника едва передвигая ноги. Шаг за шагом, шаг за шагом, вперед к невероятно далекой цели. Начался дождь, и лейтенант, тоже измотанный до предела, объявил привал. Привал, который не слишком позволял отдохнуть — струи дождя затекали внутрь комбеза, если его расстегнуть. А в застегнутом комбенизоне отдохнуть не получалось. Приходилось терпеть и выбирать одно из двух зол.

Отдохнув, мы снова потащились к новому месту дислокации. Самое неприятной, ветки, согнутые прошедшим ранее, впереди, распрямляясь, хлещут по лицу. Вперед, по мокрому лесу, оскальзываясь на кочках и мокрых корнях, все это дополнительно изматывало, дождь в лицо, лесная чаща. В какой-то момент наш отряд окончательно выбился из сил, и лейтенант понял, что нам нужен привал.

Я вытер лицо упал на пятую точку. Марш-бросок не был сколь-нибудь серьезным, но ночь вымотала меня полностью. Сначала устранение, чего уж там, не стоит использовать эвфемизмы, убийство часовых, потом бой, действие проклятия, затем этот изнуряющий переход к новому месту дислокации. Если мне так тяжело, то, что с другими бойцами отряда? Оглянувшись, я увидел, что никто не способен продолжить путь. Пришлось, насилуя себя подняться и подойти к лейтенанту.

Я сожалею, но никто не сможет продолжить движение. Господин лейтенант, это не моя прихоть, все на… я не знаю, как сказать. Идти они не смогут. — лейтенант оглянулся и нехорошо поглядел на меня.

Сам вижу. — Недовольно ответил он. И что делать? Оставаться на дневку здесь?

Заросли не слишком густые, но хоть что-то. Поспим в комбинезонах, не привыкать. Наберемся сил и дойдем до места.

Ладно, обустраивайтесь. И сети натяните, хоть слегка прикроемся от обнаружения сверху.

Я оставил командира, передал его распоряжение остальным сержантам, мы совместно простимулировали солдат на последнее усилие. Натянули маскировочные сети, расстелили спальники, легли поверх них и отрубились. Уснул я не сразу, мозг воспроизводил то моменты прошедшего боя, то кусты перед глазами, но продолжалось это недолго.

Лейтенант Чжен.

Я смотрел на то, как мои бойцы устраиваются на отдых. Досадно, что не дошли до места, которое я определил как точку временной дислокации отряда, но не беда, от места диверсии мы достаточно удалились, здесь искать нас точно не будут. Тем более, что им нужно обыскать немалый радиус, не знают они, в каком направлении мы отступили. Повезло мне с отрядом. Удалось подобрать неплохих младших командиров, особенно этот спасатель и малец-хаосит. Его вообще светлые боги мне прислали: идеальный разведчик, с магическим чутьем и опытом реальных боевых схваток. Зелен пока, но это пройдет, если не подставится. По идее не должен, у меня тоже чутье на людей, о-го-го!

Странно, как необычно складывается жизнь, не знаешь, где найдешь, где потеряешь. Если бы я не примкнул к группе адмирала Рхаса, давно бы погиб в своем полковничьем кабинете администрации сил особого периода. Или был принесен в жертву жрецами врага. А так, разжалованный и сосланный в отдаленный гарнизон, жив и воюю, бью врага. И очень неплохо бью, по довоенным выкладкам отряд подобный моему должен быть уничтожен еще пару недель назад. И просто не мог нанести такой урон конгеритам. Орда ночных охотников, вырезанная подчистую, а теперь и космодром с тремя звеньями аэрокосмических истребителей и звеном винтокрылых машин. И еще жрец, вообще редкостная удача, уничтожить такого врага без потерь. Невероятная удача. В первое нашествие их уничтожали группы воинов-хаоситов с клириком во главе. И то с большим трудом. А иногда просто роняли на такого врага бомбу помощнее или накрывали ракетным залпом по площади, чтобы в радиусе полукилометра все смести. Такие дела.

"Мятеж адмирала Рхаса", как его называли в прессе никаким мятежом, вовсе не был. Адмирал просто выдвинул предположение, что при следующей атаке конгериты постараются перекрыть нам поступление подкреплений из Коронных миров. И предлагал увеличить расходы на оборону, на силы особого периода. Что, естественно не понравилось социальному лобби и примыкающим к нему промышленникам. Интересно, где сейчас эти лоббисты и поддерживаемые ими политики? Гниют рядом с алтарями, или дожидаются своей очереди? По нашим расчётам, расходы нужно было увеличить на жалкие 0.6 %, переориентировать некоторые закупки, изменить структуру закладок, для сил особого периода. Но нас выставили как врагов социальной направленности государства и врагов Короны, хотя сами хаоситы признавали наши выкладки очень разумными и были готовы поддержать нас как финансово, так и материально. Оружием, снаряжением и всякими расходниками, типа пайков. Хотел бы я иметь их пайки сейчас, можно было бы не заморачиваться с полевой кухней. Они мало уступают тому, что можно приготовить на полевой кухне.

В итоге нас заклевали. Не было у нас специалистов нужного профиля, не озаботились о правильном освещении наших целей в СМИ. Хотя и мне, и адмиралу это огромный минус, могли предусмотреть. Ведь прорабатывали подобные ситуации в истории страны. Адмирала, с почетом, отправили в отставку. Как он ее воспринял я не знаю, и, похоже уже не узнаю никогда. Меня разжаловали и отправили обучать курсантов. Остальных офицеров сил особого периода ждала разная судьба, в зависимости от лояльности к правящей группе. Кто-то, возможно, разлагается в своем кабинете, в Ирме. Кто-то командует небольшим отрядом, как я. Жизнь штука странная, не всякий подарок является таким на самом деле.

Я зажмурился, прикрыл воспаленные глаза. Устал, не меньше своих бойцов, тяжелая ночь и марш-бросок не прибавил бодрости. Так, о чем я, собственно? Ах да, мне пришлось покинуть свой кабинет, сменить погоны и заняться обучением курсантов на заштатной базе. Бывает. Зато я очень хорошо помню расположение баз сил особого периода. Помню коды доступа. Что сильно повышает жизнеспособность нашего отряда и его возможности. В чем-то я даже рад происходящему. Я, конечно, испытываю жалость к тем, кого враг убил орбитальными бомбардировками или действиями десанта. Или тварями, вроде ночных охотников. Но я рад тому, что я могу воевать и воевать так, как считаю нужным. И мои бойцы поддерживают меня в этом, они воюют не только потому, что субординация требует от них подчинения старшему по званию. Они бьются потому, что враги пришли на их землю и загнали их в леса, они воюют за право выйти на улицу ближайшего городка и сверкая наградами, обольщая своей формой, защитника планеты, снять молодую, красивую, податливую девчонку, и переспать с ней. А потом, неожиданно для самого себя, признаться ей в любви и нарожать с ней кучу детишек

Такие вот дела. Ладно, что-то я в своих размышлениях ушел далеко в сторону. Тоже нужно поспать, сержанты уже назначили караульных, можно отдохнуть.

Лейтенант отрубился моментально. Усталость бойца от проведенной операции, и усталость командира, который отвечает за всех этих бойцов — очень разная штука. Пусть он поспит. Тем более, что ему предстоит еще очень многое сделать, что бы его планета освободилась. Что бы его бойцы могли спокойно пройтись по улице, выпить пива и снять девчонку. Нет, даже не так, чтобы все жители планеты могли прекрасным субботним утром спокойно прогуляться в парке, радуясь солнечному дню. Что бы пацаны-геймеры бились друг с другом в сетевых баталиях, не рискуя получить жертвенный нож в грудь. В общем, лейтенант засыпал, и не стоит нам беспокоить его сон, пусть он восстановиться, придет в себя. Ведь его ждет жестокие и кровавые (не хочется использовать такие термины, но куда деваться, именно такое завтра ждет нашего героя) дни. И ночи. Такова реальность.

В это время, бойцы одной из последних, старых баз, которую не разобрали на щебень с орбиты, отражали атаки конгеритов, вытаскивая из арсеналов на руках устаревшие плазменные орудия взамен уничтоженных. Враги сошлись столь близко, что удары с воздуха могли нанести атакующим больший урон, чем обороняющимся.

Капитан панцер-пехоты смог частично восстановить несколько комплектов силовых лат и во главе своего взвода атаковал превосходящие силы врага, пытаясь прорваться к алтарю, на котором, возможно, жрецы сейчас приносят в жертву его семью.

Оставшийся один из своего подразделения, боец сил особого периода, одел ранец с зарядом из нестабильных кварков, и идет к базе врага. Он должен дойти, а если его убьют, цепь разомкнется и все вокруг превратиться в пыль. Вместе с ним, но он готов к этому, он давно чувствует себя мертвым изнутри и хочет только одного — захватить с собой побольше врагов.

Старлей-летчик пытается восстановить свой истребитель, спрятанный в подгорном капонире, а тесты не проходят, ну никак не проходят. Похоже ему тоже придется переквалифицироваться в пехоту.

Группы офицеров сил особого периода, такие-же, как и группа лейтенанта бьют врага, отдыхают, перемещаются, планируют новые атаки. Некоторые погибают, другие собирают вокруг себя десятки и сотни бойцов. Планета сражается. Это очень простая фраза, состоящая всего из двух слов. Это не так заметно со стороны она большая, а очаги сопротивления… очень невелики. Но они есть. Пока они есть, планета жива.

Глава одиннадцатая

Проснулся я во второй половине дня. Сам, никто не будил. Поднялся, начал разминать затекшее тело, оглянулся по сторонам — часовые бдели, война быстро отучила всех спать на посту. Похоже, встал до побудки, все остальные спят, приходя в себя после ночной атаки и изматывающего марш-броска. Прислушался к себе — тело в порядке, отдохнул и готов, скажем так, ко всему. Но на подвиг не тянет. Серьезно вчера поработали, нужно сбросить эмоциональное напряжение. Лучший способ, позаниматься с мечом, но пока не до этого. Снилась какая-то чушь, ракетчик, который досыпал порох в ракету, чтобы точно поразить родной мир конгеритов. Даже я, посредственно зная оружие техов, понимаю, что это бред. Сны не всегда отражают действительность. Об этом нужно помнить. Но очень впечатляют иногда.

Постепенно начали просыпаться бойцы. Лейтенант был уже на ногах, и начал подгонять сержантов, пора будить солдат. Проснуться до побудки, с одной стороны, хорошо, собрался, умылся — но с этим, увы проблема — только салфетки, зато никто не мешает. С другой стороны, недоспал законные несколько минут.

Перекусил осточертевшим пайком. Тем временем отряд поднялся, как не странно, вчерашняя атака прошла без потерь. Либо наш лейтенант военный гений, либо мы супербойцы. Скорее первое. Везение на войне важная штука, это даже пытались анализировать, строили теории, проводили эксперименты и наблюдали за действиями "везунчиков" в полевых условиях. Безуспешно, систематизировать это не удалось, с одной стороны, везение базируется на знаниях, очень основательных знаниях. С другой стороны, особенности мышления. А с третьей — нечто неуловимое. Но мне повезло. Наш командир просто гений партизанской войны. Наверняка учился не на Ирме, прошел подготовку в других мира, где войны более частое явление. Стоит поинтересоваться этим при случае, вдруг он участвовал в операциях, которые нам преподавали.

Да и еще. Какая-то тень мысли не давала мне покоя. Что-то вчера было странное, что-то за усталостью я заметил, но не осмыслил, была какая-то странность. Жрец? Ну да, стоило обратить внимание на том ощущении наливавшейся черной тучи, которую я подкармливал, вырезая вражеские караулы. Но что-то было еще. Нужно остановиться и процедить вчерашний бой, найти то что вызвало у меня это странное ощущение. Но когда?

Пока размышлял о том о сем, бойцы собрались, и мы продолжили поход к месту, которое наши командиры выбрали в качестве очередного пристанища. После отдыха шли бодро, через пару часов добрались к месту "временной дислокации". Очередной овраг, с родником прямо под ногами и выходом коммуникаций близлежащего городка. На канализацию не похоже, что уже радует. Самое приятное, выдвигаться устраивать всякие пакости врагу можно через эти подземелья, не натопчем тропинку к нашему лагерю. Противник пока ведет себя как последний лох, но главное в этом предложении — пока. При всем традиционализме конгеритов не могут они не реагировать на наши акции.

Осмотревшись на месте, я оставил своих бойцов обустраиваться, а сам отпросился у лейтенанта на тренировку. К вечеру, намахавшись железом, перекусил и снова залег спать, на завтра мне снова предстояла разведка, нужно было пройтись по городу, разнюхать, что там и как. Шано, привычно пристроился спать рядом, уступать возможность поработать со мной он никому не собирался. Хотя я зверь, который" бошки рубит". Лейтенант описал мне как выйти к нужным местам, которые стоит обследовать.

Утором мы отправились по бетонному коридору, изредка прерываемому дверьми и лестницами, ведущими вверх или вниз. Куда они ведут мне было не интересно, бытовки и даже выходы наверх здесь нас не интересовали. Дойдя до нужной двери, мы поднялись наружу. Раскинув свою сканирующую сеть, я никого не засек.

Пусто. Ни врагов, не друзей. Что будем делать дальше?

Стоит пройтись дальше по трубе, вдруг кого найдем. — ответил Шано.

Очень не верится, что здесь под землей можно найти кого-то, в общем, предлагаю идти поверху.

Как скажешь, как скажешь. Здесь ты у нас начальник.

Тогда идем по земле.

Я максимально растянул свою сканирующую сеть, и мы пошли. Медленно, осматривая каждую щель, каждый поворот. Вокруг было пусто и мертво, даже засечек животных я не ощущал. По дороге наткнулись на магазин элитного спиртного и Шано уговорил меня зайти, загрузиться такими сортами, что раньше даже генералы позволить себе не могли. Почему-то я согласился, а он слил из пластиковых бутылок воду, залил туда то, "что офицерам точно понравиться". Предложил снять пробу и самим, понимая, что сейчас совсем не время. Предложил для подержания имиджа. Ведь знает, что я все это чувствую, но продолжает играть в шалопая. Ему нравится, а мне… все равно. Не чу вствую я прелести этих игр. Кстати, знаю, что Шано и другим бойцам это не нравится. Хотят меня растормошить, думают, что у меня в прошлом была какая-то проблема (с их слов), из-за которой я такой заледенелый. А я привык к этому. Просто несколько последних лет потратил без остатка на свою цель — гвардия. Совсем недавно понял, что есть другие пути, но перестроиться пока не успел. Возможно, эта война как раз то, что мне нужно. Особенно, последняя ночь, когда я бродил, улыбаясь как идиот и палил в воздух, наблюдая за полетом трассеров.

Оставив за спиной магазин спиртного пошли дальше, углубляясь в город. На одной из площадей я остановился, с удивлением глядя на центр:

Это что, — спросил я у напарника, — центр так странно разбомбили? Небоскребы, будто полу выбитые зубы в челюсти, стоят криво и сами изуродованы. Ударом с воздуха их должны были полностью превратить в щебень, но сотворить такое?

А, забудь. Это новое течение в архитектуре. Многие возмущались. Но по большому счету, всем наплевать. А сейчас тем более.

Архитектура, говоришь… Ну ладно, пойдем дальше. — асимметрия в архитектуре, интересный прием. Ближе к нашей психологии. Хотя здесь выглядит уродливо. И неприятно. Атмосфера планеты так угнетающе влияет? Или действительно архитектор несколько не в себе? Впрочем, плевать. Если местным все равно, то мне тем более. Особенно сейчас.

Мы добрались практически до самого центра. Никого. Шано объяснил, город новый, построен рядом с энергостанцией, которую только планировали запустить. Жителей к моменту вторжения практически не было. Вернувшись, доложили лейтенанту о результатах разведки и отправились отдыхать. На меня недостроенный и тут-же начавший превращаться в руины город произвел неприятное впечатление. Лучше забыть о нем побыстрей.

Утром нас собрал командир, оживленный и даже чем-то довольный.

Как меня радуют… Нет, это не правильное высказывание. Ладно, наши враги совсем не интересовались метеорологическими картами нашей планеты. Не спрашивайте, как я это узнал, но помните — теперь у нас есть связь. Хотя о том, что погода их не интересует я знал раньше. Так вот, сейчас мы находимся рядом с замечательным местом, которое называют Коридор торнадо. Некоторые из вас слышали о нем, а вот враги — нет. Сейчас весна, и погода подходящая — на плоскости озера Хесте испаряется вода, разгоняются воздушные потоки и так далее. Атакуя конгериты не знали об этом, разрушили капониры, в которых стояла наша техника и поставили на открытых площадках свою — место то удобное, можно держать под контролем всю долину, от Черногорья до Тарасских гор. Теперь их авиация и аэрокосмические силы стоят и ожидают, когда по ним пройдется первый в этом году смерч. А следом пойдем мы и будем добивать то, что пожалела непогода. Такой вот, несложный план. Для его исполнения нам нужна техника, желательно скоростная — старый грузовичок не подойдет, придется его бросить. Спас, Вик и Энг займутся поисками в городе, там наверняка что-нибудь подходящее найдется. А мы с майором займемся планированием операции. Кстати, выйдя в сеть сил особого периода я выяснил, что таких групп, как наша действует довольно много, но по результативности мы уверенно удерживаем первое место. Можете гордится и крутить дырки под ордена и медали. А… говоря откровенно, мы все и в самом деле круты. Завалить жреца пока никому не удалось. А уж про орду ночных охотников я вообще молчу. У меня нет слов, но мы на самом деле лучшие. Как не странно это говорить. — лейтенанту плохо давались слова похвалы, но говорил он искренне. Я был очень удивлен, что отряд, состоящий из совсем зеленых курсантов, оказался столь хорош. Здесь, скорее, знания и опыт лейтенанта сыграли роль. Но и мы старались!

На этот раз пошли в составе большой группы, у меня была пятерка бойцов. Выбравшись наверх, мы разошлись с группами других сержантов, каждая прочесывала свой квадрат в поисках нужного транспорта. Нам повезло довольно быстро, нашли лимузин, стоящий у бизнес-центра. Нелепо длинная машина, и самое удивительное, бронированная! При чем класс бронирования не уступал легким войсковым машинам, как просветил нас один из моих бойцов. Интересовался он этим на гражданке. Как не странно, потому что у его отца была аналогичная модель, парень был не из простых, но семейная традиция требовала, чтобы он отслужил в армии, при чем начал непременно с рядовых. Хорошая традиция, одобряю. У нас можно сказать, аналогичная. Удачно мы зашли! В эту машину без особых проблем помещалось человек пятнадцать, так что мы свою задачу выполнили. Даже если другие группы ничего не найдут, в имеющиеся анигравитационные машины мы уже вмещаемся. Тесновато будет, но работать можно.

Рассевшись в салоне, мы быстро добрались до нашего схрона техники, завалили лимузин срубленными ветками — золотистый цвет покрытия как-то не способствовал маскировке, так что постараться пришлось. Конечно, маскировка так себе зелень скоро завянет, но задерживаться здесь мы не собираемся.

Добравшись до нашей берлоги, я доложил о находке лейтенанту. Его она позабавила, но, как бы то ни было, транспортную проблему наш лимузин решал. После я отправился тренироваться с клинком, а мои бойцы отдыхать. Отдыхали они, как обычно, рассматривая мои упражнения. Это немного раздражало, я все-же не артист им, но, с другой стороны, это отвлекало их от тягостных размышлений о постигшей их родину беде, позволяло немного развлечься. Мой авторитет командира это не подрывало, а им шло на пользу. Так что с этим цирком приходилось мириться. Кстати, зрители приносили и некоторую пользу, после занятий мне дали кастрюльку (где ее только нашли?) с водой, чтобы смыть пот и сухое полотенце. Парни перекидывались шуточками на мой счет, полагая, что я не слышу их, но в эмоциональном плане они мной гордились, я все-таки эмпат, чувствую это. И это было приятно! Блин, я вживаюсь в наш отряд, так скоро подпишу контракт с армией Ирма и останусь здесь навсегда! Шутка, конечно, но по окончании практики мне будет трудно с ними расставаться. Тут же меня накрыла совсем другая мысль: какая практика, это война. И расставаться тут приходится совсем по-другому. Закапывая товарищей в землю. Как-бы не попрощались после очередной операции с тобой самим. Мысль испортила настроение. Но подошло время ужина, а хорошая еда всегда приводит меня в нормальное состояние духа. Такое вот я примитивное существо.

Группам Энга и Спаса тоже повезло, одна из них пригнала микроавтобус, вторая грузовик, близнец нашего. Транспортная проблема была решена с избытком, но у командования всегда найдется, как решить проблему лишнего места или свободного времени солдат. Невдалеке был очередной известный лейтенанту склад с оружием, куда отделение Энга смоталась после ужина, привезя ящики с тяжелыми плазменными ружьями и заряды к ним. С утра мы дружно приводили оружие в боеготовое состояние, а потом началось ожидание. Погода не приходит по твоему желанию. Смерч должен был сформироваться и пройти по своему обычному маршруту со дня на день, но его придётся подождать. Офицеры загрузили нас работой, не скажу, что бессмысленной, но необязательной. Я знаю этот принцип, солдат не должен скучать, иначе в его голову придут самые странные и, иногда, самоубийственные мысли. Поэтому помогал организовывать стрельбище, где бойцы оттачивали стрелковое мастерство, заставил Шано своему взводу объяснять, как правильно ходить в лесу — увидев это капитан Тарос, обрадованно загрузил этими занятиями весь остальной отряд. Меня заставили обучать солдат работе с холодным оружием. Слава Богу, не с мечом, обошлись ножевым боем. Хорошо, что я, в свое время много времени потратил на это. Чжен, как ни странно, помог мне в этом и, заодно, объяснил, как правильно и бесшумно снимать часовых, чего мне ранее не хватало. Как ни странно, это время, посвященное борьбе с бездельем, оказалось полезным для меня. А уж для бойцов тем более. Единственное, что не удалось сделать — позаниматься языком конгеритов, но лейтенант пообещал, когда будем вскрывать очередной схрон, поискать военные разговорники.

Утром четвертого дня мы проснулись, температура воздуха вдруг упала градусов на пятнадцать. В небе была хмарь, плотные, облегающие небесную ширь, низкие облака.

Не будет смерча сегодня, — сказал капитан лейтенанту (я не подслушивал, просто рядом проходил).

Будет, чую будет. Строй народ, выдвигаемся к транспорту.

Капитан командным голосом прервал утренние шевеления солдат, заставил всех привести себя в порядок и собрать наш походный скарб. Он не верил в чутье лейтенанта, а я знал — будет. В воздухе разлилось напряжение, состояние перед бурей. И она точно будет! Лейтенант посмотрел на меня, потом подозвал.

— Ну что скажешь? Нам стоит готовится? Погоду-то ты точно должен чувствовать!

Не скажу, смерч это или что еще, но идет буря. Как бы нас не зацепило.

Не зацепит. У смерча точно выверенный маршрут, идет как по линейке. Столетия раз за разом проходит здесь. Эй, все выдвигаемся, идем к машинам! Сегодня повеселимся!

Бойцы, словно разбойники или пираты заволновались, что-то вскрикивая, о чем-то переговариваясь. Нет, эти солдаты уже не будут обычными служащими регулярных войск. Они попробовали кровь врага, и она им понравилась. И мне они нравятся, я такой-же как они, все наше обучение в корпусе призвано сделать нас такими, демонами войны, желающими ее, жаждущими ее кровавой круговерти. Не по команде, а желая окунуться в будущее сражение мы побежали к машинам.

Перед загрузкой разобрали плазмометы. Теперь у каждого было по три ствола: тяжелая плазма, автомат и пистолет. Боеприпасы перераспределили в пользу тяжелого вооружения, сегодня придется разбираться не с живой силой противника, а с техникой, которую пощадит смерч. Нет, солдатам тоже перепадет, но они второстепенные мишени. По плану мы, сидя на "хвосте" стихии прибываем в лагерь врагов, сжигаем то, что уцелело, не разбрасываясь на отдельных солдат и летим в следующий лагерь. Мне больше нравится зачищать позади себя всех, но я согласен, идя за торнадо мы нанесем гораздо больший урон врагу. Так что свой перфекционизм сегодня стоит забыть. Засунуть поглубже, так сказать.

Коридор торнадо представлял из себя плато между двумя цепями гор. Плато было выглажено, как следует из его названия, смерчами. На нем не росло лесов, следовательно, не было укрытий для партизан, и оккупанты, не зная об особенностях местной погоды, разместили там немало своих войск, которые с этими партизанами должны бороться. И много воздушных сил, как аэрокосмических, так и чисто планетарных. Вот по ним-то мы и планировали пройтись, после удара природных сил. На мой взгляд, крайне удачная идея. Сам бы я тоже так поступил, но пока это не мой уровень планирования. До этого мне расти и расти.

Поднявшись в воздух наш отряд пристроился в стороне от маршрута торнадо и в стороне от средств обнаружения врага. Погода быстро портилась, небо над коридором заволокли темные тучи, молнии били в землю, порывы ветра доставали нас — а что было там, где находится эпицентр непогоды? Постепенно темнело, свет закрывали облака, и в отдалении показались первые признаки смерча — от скопления туч потянулись вниз "соски", именно соски, которые не достигали до земли, и слепо обшаривали пространство под тучами. Затем одна из них соединилась с облаком пыли и каких-то обломков у земли. Хобот, теперь хобот, окреп и пошел по коридору. Вокруг образовалось нечто, похожее на чехол из мелкого мусора, а смерч, набирая силу, двинулся по своему маршруту. Он потемнел, стал почти черным, всасывая в себя все, что находилось на земле. Лесов в Коридоре, не было, смерчи не давали вырасти деревьям, максимум кустарники, которые крепко цеплялись за землю. Страшное в своей мощи природное явление неумолимо пошло по коридору уничтожая и калеча все, что могло оторвать от земли и поднять в воздух. Даже наш антиграв потянуло к нему, но водитель удержал машину на месте.

Я завороженно смотрел на торнадо, мои ощущения, чувства терялись при взгляде на такую мощь. Тут лейтенант крикнул в тангенту радиостанции:

Бойцы, идем вслед за ним! Осторожно, не приближаться это не просто смерч, это суперсмерчь, засосет — родная мать не узнает! Пошли, за мной!

Наш лимузин аккуратно двинулся, пристраиваясь в фарватер торнадо. Спустя десять минут мы увидели разорённый лагерь конгеритов. Купола быстровозводимых построек были разметаны, машины валялись как детские игрушки.

Здесь нам делать нечего. Похоже, смерч решил все сделать за нас! — прокричал по рации лейтенант. Шум снаружи машины заглушал его голос. — Но не надейтесь, дальше он потеряет свою мощь, придется поработать самим!

Мы летели вслед. Я подумал, что воздушные элементли, пожалуй, будут послабей этого природного явления. Хотя откуда мне знать? Я их не видел. Смерч продвигался все дальше, поднимая в воздух все, что не было "прибито гвоздями". Да и это отрывал раскидывал, играл, ломал и корежил. Мы летели в отдалении, я рассматривал то, что оставалось после стихии. Внезапно что-то темное быстро пролетело мимо нашего лимузина, смерч не только втягивал в себя все, что мог, но и выкидывал наружу надоевшие игрушки.

Водила, давай осторожнее, не угробь нас, — перекрикивая шум стихии высказался один из солдат.

Не учи ученого, делаю, что могу!

Внизу показался очередной разгромленный лагерь врага. Здесь часть техники смерч не смог уничтожить — десантные платформы оказались ему не по зубам. Слишком тяжелы. Возможно, что-то он им и смог повредить, но стоит перестраховаться — мы прошлись плазмоганами по дюзам, ничего другого ручным оружием просто повредить у них было невозможно. Живой силы врага внизу видно не было, если кто и остался в живых, то только внутри десантников. Под землю враги не стали углубляться, а быстроразборные строения торнадо перемолол в труху. Заодно раскидал и искалечил аэрокосмические машины — сколько их было здесь изначально сказать трудно, но не менее четырех звеньев. Блин, нравится мне такая война, идти вслед смерчу и подчищать его недоработки! Риск минимальный, разрушения — максимальные. Красота!

Несколько минут спустя новая база врага. Воронки, разрушенные здания — здесь явно поработали с орбиты или отбомбились с воздуха, на месте ирмитского аэродрома обосновались, три взлетно-посадочные полосы в заплатах быстро застывающего покрытия, четкий след торнадо по легким сооружениям конгеритов и рядам их летной техники. Как корова языком слизнула — путь смерча по базе, в отдалении относительно целые машины. Между ними фигурки солдат. Винтокрылые машины валяются с поломанными лопастями, аэрокосмические истребители и атмосферники потеряли стройность рядов, стоят уткнувшись друг в друга, но многие целы или могут быть восстановлены. Наши грузовики и лимузин закружили над базой, заливая все внизу плазмой, добавив бегающим фигуркам врага прыти. Я быстро израсходовал первую обойму, перезарядился, дострелял вторую. Тем временем смерч удалился от нас на несколько километров и лейтенант, решив, что здесь мы сделали все, что могли, и сделали достойно, приказал двигаться дальше, догонять фронт удара природной стихии.

Довольно долго ничего достойного нам не попадалось. Изредка перевернутые машины или разорённые мелкие лагеря, не все коту масленица. Потом нарвались на еще одну небольшую базу, торнадо начал терять свою мощь, пришлось снова поработать плазмой. Сожгли остатки двух или трех звеньев атмосферников на небольшой базе. Конгеритов подвело удобство Коридора — базировать здесь летающую технику удобно, если не знать особенности планеты. Веселье продолжалось, хотя оно начало уже немного утомлять. В следующем лагере нас попытались угостить очередью из зенитного пулемета, но мы быстро, в десяток стволов минимум, объяснили расчету, насколько они не правы.

Затягивать описание не хочется, по коридору мы шли часа четыре, уничтожая все что шевелится под нами. Ну все, что заметили шевелящимся. За это время пожгли больше полутора сотен разных летательных аппаратов врага, точно подсчитать невозможно. Сколько уничтожил смерч? Даже не знаю. Немало досталось другой технике врага и живой силе. Под конец нашего рейда смерч ослабел и конгериты начали всерьез огрызаться, в моей машине один из бойцов был серьезно ранен в бедро, хорошо, пуля не задела артерию, а то бы потеряли его. В одном из грузовиков солдата убило случайным попаданием в шею. Лейтенант решил дальше не искушать судьбу, и мы ушли в сторону Черногорья. А то в следующий раз вместо пули можно получить ракету. И главное, наша тактика — укусил и убежал, мы сейчас не регулярная армия.

Рейд прошел хорошо, к концу у меня осталась только одна обойма к плазме, покрошили врагов буквально без счета, но неожиданные потери… Боец, погибший в результате слепой пули. Это сильно загрузило всех. После неудачного первого боя мы обходились без убитых и раненых. Умом каждый понимал, что на войне убивают, но сердцем никто в это не верил. Ведь столько операций и почти без царапин! А вот убедитесь и распишитесь — война со всех спросит. Мы спрятали свою технику, молча добрались до расположения, без особого аппетита съели ужин и легли спать. Честно говоря, меня это не столь сильно угнетало, да и аппетит не испортило — я и раньше сталкивался с потерями, но общее настроение заразило и меня. Хоронить погибшего решили на следующий день, сегодня все были измотаны "погоней за смерчем".

Новое утро было хмурым, похоже вчерашний смерч и сегодняшняя хмарь были связаны меж собой. Там буйство природы, здесь ее недовольство. После завтрака похоронили погибшего вчера курсанта. Я даже имени его не знал. Лейтенант хотел произнести речь, но не пошло у него, он скомкал свое выступление, мы быстро опустили завернутый в ткань труп в могилу, закидали ее землей и поставили над ней доску с именем и датами жизни. Вот так случилось… но больше меня беспокоил свой боец с ранением в бедро. Как оказалось, все заживет быстро, пуля прошла через мягкие ткани, не задев ни чего серьезного. Пара дней и будет как новенький, такие ранения для современной полевой медицины как насморк.

Развязавшись с общественными делами, я снова отправился на тренировку, куда опять приперлись мои товарищи. Которые начали меня уже немного раздражать. Ну могу я поработать с мечом один, без свидетелей? Видимо, где угодно только не здесь.

Лейтенант с капитаном удалились от наших проблем, занимаясь планированием новой операции. Или травя анекдоты. Или обсуждая прекрасный пол. Я не знаю. Но мне пришлось заниматься со своими курсантами самому (слава богу, что старослужащие, отбитые из конвоя, были распределены между Спасом и Энгом. Я бы с ними не справился, покалечил кого-нибудь, не смогут они принять такого юного командира). Приведя себя в порядок, заставил своих подчиненных размяться, поддерживать форму нужно не только мне. Хотел провести пробежку, но вовремя осознал, что не стоит набивать тропинки вокруг нашего лагеря. Тогда мы перебрали плазмоганы, нагара при их работе не образуется, но всепроникающая пыль! Потом я плюнул на свои обязанности — если они совсем идиоты, пусть находят на свой зад самые разнообразные приключения. Я, похоже, пока не готов командованию. Предыдущие случаи были кратковременными: принял подразделение, провел минимальное слаживание, операция, сдал командование. Здесь иначе, приходится встраиваться, тянуть лямку. Подчиненные быстро рассосались кто куда, а я пошел править меч и успокаивать нервы.

Позаниматься мне этим не дали, вызвали под светлы очи лейтенанта. Конкретных целей он пока не смог найти и решил поинтересоваться нашим мнением на предмет дальнейших действий отряда. Я ничего предложить не мог, не знал я что нас окружает, и куда приложить силы. Энг предложил отправиться в предместья северной столицы планеты, до которой около пятиста километров, там мы врагов точно найдем. Вариант был отклонен без объяснения причин, хотя они были понятны и так. Спас предложил более интересное решение. Простое и очевидное, это должно было прийти в голову мне или офицерам. Прогуляться к порталу и посмотреть, что там делают эти мерзавцы. Ведь по идее, коронные силы уже должны прийти к нам на помощь. Может быть причина отсутствия подкреплений кроется именно там? Предложение хорошо тем более, что до портала не так далеко. Всего пара сотен километров. На нашем транспорте максимум полчаса. Похоже наших командиров идея зацепила, и они, отпустив нас остались ее обсуждать.

Энг придумал как нам повысить результативность стрельбы. Пока подземный проход мы не используем по назначению, в нем можно установить мишени и тренироваться в стрельбе. Так мы и сделали, при чем я с удовольствием бил по мишеням вместе с бойцами. С одной стороны, мне и в самом деле нравилось стрелять, с другой, это реально не помешает. Да и понравилась мне стрельба из штурмовой винтовки. Кто-то из бойцов притащил трофейное оружие, попробовали пострелять из него. После ирмитского автомата — полный отстой. Постоянные перекосы патрона, при стрельбе очередью, ствол уводит вверх и в сторону, очень чувствителен к минимальному загрязнению, что удивляет при такой грубой работе. Трофейные патроны быстро кончились, и мы перестали терзать вражескую машинку. Переходить на него можно только в самом крайнем случае, отвратительное оружие, не понятно, почему принятое на вооружение и продержавшееся в армии врага несколько столетий. Если бы я не знал, что военнопленные темной империи довольно легко ассимилировались, предположил бы, что их разум деградировал до уровня социальных насекомых. Но, похоже, деградировали именно социальные взаимоотношения, когда армия не могла донести до промышленности свое мнение о поставляемом оружии. Судя по всему, обратная связь происходит в обществе конгеритов исключительно через верхушку — жрецов, а они управляют потоками информации как им темный бог на душу положит. А именно никак. Пока система со скрипом работает, него в ней что-то менять. Кстати, мои наблюдения над техникой врага — его десантными ботами и броневиками, с "картонной" броней говорят о том же. Касте жрецов абсолютно наплевать на низшие страты общества. Единственное, что непонятно в этой системе — экспансионизм Империи, зачем это жрецам? Сталкиваясь с иными культурами, цивилизациями подданные Империи неизбежно получает информацию о других способах соорганизации общества, о других, более прогрессивных технологиях, о том, что можно жить без жрецов, и жить гораздо лучше. Это крайне опасная информация, которая может взорвать их социум. Зачем вести экспансию, когда она смертельно опасна для системы? Не знаю. И вряд-ли узнаю — это могут рассказать только жрецы, а они в плен не сдаются. И не хочется их брать в плен (как будто у меня была такая возможность!), слишком противна их эмоциональная сфера, грязь, жестокость, ненависть пропитывает ее. Они отвратительны и достойны только смерти. С моей точки зрения. А она, для меня, самая правильная.

Придя к единому мнению, офицеры вышли к народу.

В общем так. — сказал Чжен. — Три дня на отдых группам Вика и Спаса. Приходите в себя, восстанавливаетесь. Группа Энга сейчас на целом грузовике с антигравовом отправляется к складу с оружием и боеприпасами, загрузив его по максимуму привозит сюда обоймы к плазме, ланчеры с ракетами, это в первую очередь. Ну и до кучи заряды к автоматам. Пока в воздухе должно быть спокойно, после смерча и нашей операции вблизи у врага воздушной техники не должно быть. А сойти с орбиты, не слишком простое и быстрое дело, думаю сможете обернуться безопасно. Точку приземления я вам обозначу, оттуда придется все тащить на себе. После чего тоже приступаете к усиленному отдыху, перемежаемому хозяйственной деятельностью. Мы не планируем здесь оставаться на долго, но минимальные условия для жизни оборудовать необходимо. Этим и займетесь. Второе, но даже более важное — оборонительные позиции. Это тоже ваша задача. Вопросы есть? Нет. Разойтись.

Таким образом, наша жизнь, вчерне, определилась на ближайшее время. Враги могут внести коррективы в нее, но будем надеяться, до этого не дойдет.

Отдых прошел незаметно. Тренировки, стрельбы, занятия, сытная и вкусная еда — не пайки, что самое важное. Ребята из группы Энга слетали за боеприпасами и дополнительным вооружением исключительно удачно — вовремя, уже на следующий день над нами начали регулярно пролетать вражеские летательные аппараты. Видимо, воздушная разведка пыталась найти наш отряд, но в основном они пролетали много южнее, нам удалось их обмануть, устроив лагерь в редколесье, где, казалось бы, спрятаться практически невозможно. Единственное, что расстраивало, до портала придется идти на своих двоих, слишком большой наглостью с нашей стороны будет использовать антигравы, засекут и собьют однозначно. Насолили мы им изрядно.

А я нашел для себя новое увлечение. Ночное небо Ирма. Наблюдать за ним оказалось крайне увлекательным занятием! Вроде почти ничего не меняется — только крайне медленно смещаются по орбите или уничтоженные врагом планеты сателлиты ПКО, или корабли флота вторжения. Но какая красота! Всякий раз на ночных дежурствах я вглядывался в эти глубины. Или высоты? Звезды, мерцающие, как мне объяснили не сами по себе, просто атмосфера так влияет на их свет. Язон сказал, что на поверхности планеты звездное небо — это фигня, чтобы насладится им по полной, нужно смотреть из безвоздушного пространства. Правда, в этом случае звезды выглядят несколько пугающе, добавил он. Кроме простого наблюдения за небом размышлял я и о том, что где-то там, среди этих сверкающих блесток, находится родная планета конгеритов. С которой нам как-то нужно разобраться, если мы хотим прекратить эти нашествия. Если космические путешествия нам неподвластны в этой вселенной, может быть удастся построить портал туда? Но для этого на их планету нужно попасть, и попасть туда должен не абы кто, а мастер порталов. И как врагов уговорить привезти на свою планету такого специалиста. Бесплодные мечтания, как и рассматривание звездного неба.

Утром третьего дня, нагрузившись боеприпасами и пайками две наши группы под командованием лейтенанта отправились по подземным коммуникациям недостроенного города энергетиков на его противоположную сторону, подальше от нашего лагеря. Два с половиной часа в техногенных пещерах, и мы выбрались из подземелья на берегу небольшой реки. Форсировать ее не было необходимости — русло вело в сторону нашей цели, к недействующему сейчас межмировому порталу. Пока наш путь был несложным, ближе к одному из важнейших транспортных узлов планеты лесов и перелесков будет меньше, придется пробираться по открытой местности, в лучшем случае по улицам агломерации, возникшей вокруг портала. Меня Чжен отправил в передовое охранение, рассчитывая на то, что мне уластся засечь врагов своими методами. Плюнув на маскировку, я расстегнул капюшон комбеза — здесь чувствительность важнее незаметности. Да и не сталкивался я пока с конгеритами, способными тонко чувствовать окружающее. Разве что жрецы, но и они, кажется, обладают совсем иными умениями.

Первый день прошел спокойно, двигаясь вдоль русла прозрачной, играющей бликами на перекатах речки мы прошли запланированные километры, нашли подходящее место для отдыха и завалились спать. Меня лейтенант освободил от дежурства. За что я был ему премного благодарен — постоянно сканировать пространство тяжело. К вечеру я ощущал, что мой бедный мозг размягчился и готов вылиться через уши, ноздри и другие отверстия в черепе. Наутро все продолжилось, но ко второй половине дня мы вошли в один из городов спутников мегапоселения, образовавшегося вокруг портала. Идти здесь было сложнее, я постоянно ловил засечки людей, которые прятались в городе, это были не враги, в большинстве своем, обычные граждане, которые, как не странно, боялись нас. Вроде бы ирмитская форма, но они совсем не стремились близко познакомиться с вооруженной группой людей. Возможно, боялись мародеров, которые должны были появиться после разгрома армии. Да и мы сами не спешили пересекаться с ними. Выжившие под бомбежками и нашествием ночных охотников, они не были теми людьми, с которыми приятно пообщаться. Нас они могли воспринять исключительно как соперников в борьбе за ресурсы. А это сейчас вовсе не то, что нам нужно, перед нашим отрядом стоит конкретная цель, и мы должны ее достичь. Общаться будем потом. Но подумать об увеличении численности отряда стоит, об этом, на очередном привале я сказал лейтенанту. Он принял к сведенью. Ни да ни нет.

Постепенно мы углубились в кварталы, которые были разрушены орбитальной бомбардировкой или ударами с воздуха. Пробираться стало сложнее, кое где приходилось обходить развалины, пару раз даже снова спускаться в подземные коммуникации, обходя разрушенные кварталы. Тягостное зрелище. Приметы мирной жизни, пластиковые ведерца от сладостей и мороженного на площадях, детские игрушки и пластиковые пакеты, припорошенные пылью, запах разложения из подъездов и входов в магазины. Следы войны повсюду, воронки, руины, выгоревшие скелеты домов.

Неожиданно я почувствовал, впереди группа людей, которые не собираются отступать в развалины, они засекли нас и ждут. Предупредил лейтенанта, мы собрались и более осторожно двинулись дальше. Метров за сто до точки контакта основная группа бойцов рассредоточилась, а мы с командиром осторожно пошли вперед. Встречающие не фонили излишней агрессией, ощущение, как от стаи собак, которые заметили на своей территории соперников и пока не знают, что будет дальше — грызня за территорию или мы просто мирно разойдемся. Выйдя на нетронутый разрушением пятачок, мы остановились в ожидании, демонстрируя, что "вас мы заметили, ждем ваших действий". Несколько минут спустя из развали перед нами вышел человек среднего возраста в замызганной армейской одежде. Техник или командир боевой машину, судя по офицерским погонам.

Ух! Какие тут щеголи ходят, в чистеньких боевых комбенизонах при уставном оружии! Просветите, планету отбили? Или вылезли из убежища этакие чудо-бойцы, повоевать от скуки? — от лейтенанта повеяло плохо сдерживаемой яростью.

Представьтесь! — не проговорил, а каркнул командир.

Капитан Толо, гвардия Орла, третий участок. С кем имею дело?

Лейтенант Чжен, силы особого периода.

И куда, лейтенант, путь держим? — желание убить, транслируемое лейтенантом можно было рубить и мазать на хлеб. Нужно что-то делать, а что я могу? Этот капитан явно провоцирует нашего лейтенанта! Но он сдержался и почти спокойно ответил.

Движемся к порталу. Хотим разведать, что там и пощипать конгеритов, если найдем. Еще вопросы? — Капитан подобрался, хотел что-то сказать, но не стал. Одумался?

Ладно, лейтенант, показали у кого яйца круче. Серьезно идете туда?

Да. Возможно, причина отсутствия подкрепления союзников именно там. Хотим разобраться. И пощипать темных, если случай будет.

О как! А сможете? — бешенство командира схлынуло, он почти спокойно ответил:

Пока мы лучшая группа СОП. Завалили жреца и орду ночных охотников. Простых солдатов — несколько сотен, без счета. Сможем. — лейтенант начал "бахвалиться", рассчитывая пополнить отряд.

Интересно. — без особого интереса кинул капитан, развернулся и крикнул: — Бойцы! Свои. — из развалин стали появляются солдаты, вооруженные кто-как. У некоторых в руках были даже конгеритские штурмовые винтовки. Дюжина, не больше.

Давай отойдем, поговорим, "лейтенант". Вот кажется мне, что видел я тебя совсем с другими погонами! Ошибаюсь? — лейтенант оглянулся, махнул засевшим в развалинах бойцам рукой, в смысле, все нормально, расслабляемся, — Отойдем. — ответил Чжен, — Поговорить никогда не вредно.

Наши, особо не теряя бдительности, подтянулись ко мне. По сравнению с бойцами капитана мы и в самом деле выглядели просто элитой армии — однообразно экипированные в полевую амуницию, хорошо вооруженные, даже чрезмерно — половина несла плазму или ракетные ланчеры, остальные навьючены зарядами к тяжелому оружию. Бывшие курсанты снова вспомнили, что они вообще-то "зелень" перед старыми бойцами. Но пополнение, отбитое из плена, наоборот, чувствовали себя орлами — у каждого за плечами несколько боевых операций, куча трупов, от вида крови нас уже не мутит. Некоторые подталкивали бывших курсантов, типа, не робейте, мы орлы перед этими навозными мухами! Коктейль эмоций, которые я ощущал сквозь защиту комбеза веселил. И те и другие ощущали себя бывалыми перед новичками. Как будто их замызганность обмундирования и разношерстное оружие, в том числе и взятое у врага что-то значит! Я отошел в сторону, на рукоять меча, видневшуюся у меня из-за плеча, поглядывали с недоумением. Ко мне подошел Шано и предложил:

Может, достанешь, подточить ведь надо! — ага, сейчас, буду я им устраивать бесплатный цирк!

Не подкалывай. Ждем, до чего офицеры договорятся.

Они общались минут десять-пятнадцать. Когда вернулись к нам было сразу видно, что капитан принял руководство нашего командира. Тут даже не нужно читать эмоциональный фон, невербально было понятно, кто из них старший. Чудеса армейской жизни!

Значит так, бойцы, — сказал Чжен. — отклоняемся на несколько километров к югу, нужно наших новых товарищей экипировать и вооружить. — опять тайный схрон ирмитской армии посетим. Сил особого периода. Откуда только он знает их столько?

Офицеры быстро распределили увеличившуюся в составе группу, я снова занял место в авангарде. Указав маршрут, лейтенант отдал приказ к выдвижению. Сквозь развалины, опустевшие и чудом уцелевшие кварталы или отдельные поселения, парки и перелески.

К очередному складу дошли в сумерках. Чжен быстро вскрыл хранилище, бойцов капитана переобмундировали, снабдили нормальным оружием и амуницией. После поужинали и устроились отдыхать. Все, кроме дежурных, офицеров и меня, как бессменного разведчика капитан просветил, что ждет нас дальше на подходах к порталу. В принципе, ничего сложного, благодаря крюку, который мы проделали, завернув к схрону, мы обошли довольно большой гарнизон, находящийся у нас на пути, засевший в расчищенных развалинах. Что им там было нужно никто не знал, но конгериты что-то усердно копались в развалинах, пытаясь найти там нечто им необходимое. И пусть копают, нам там ничего не нужно. Можно, конечно, устроить налет, но офицеры решили не размениваться на пустяки. Ночь прошла спокойно, но чем дальше, тем меньше я понимаю наших врагов. Они ведут себя даже не беспечно. У меня нет слов, для описания их поведения! Они точно исполняют инструкции, абсолютно не приемлемые в текущей ситуации. Напоминают муравьев, которые действуют под влиянием наработанных тысячелетиями инстинктов. Но у муравьев нет сознания, в отличии от нашего противника! Тем не менее, они даже не пытаются приспособиться к изменившимся условиям. Нам удается столь малыми силами одерживать над ними победы, просто приспосабливаясь к ситуации. Просто импровизируя. Невероятно! Задумавшись об этом я уснул. Ночью снова снилась какая-то ерунда, но проснувшись я не смог вспомнить ничего. Зато отдохнул, сбросил напряжение прошедшего дня, все-таки идти в авангарде, постоянно сканируя окружающее тяжело. Был бы напарник с такими навыками — было бы полегче, подкатил с этим вопросом к Язону, но он меня разочаровал в этом отношении. Сканер из него никакой, по его словам. А не верить ему оснований нет — хоть он, и не из тех, что сам вызывается взвалить на себя тяжелую ношу, но на прямой вопрос всегда отвечает честно.

Утром, перекусив мы снова повернули к порталу. Я, привычно проверив как выходит меч из ножен и пошел, а авангарде нашего отряда. Чем ближе к порталу, тем меньше я ощущал живого перед собой. Даже грызуны и насекомые исчезли, не говоря уже о людях, прячущихся в развалинах или домашних животных. Пробираться было нелегко, повсюду нагромождения камня и раскрошенного бетона, перекрученная арматура, взметенное на дыбы покрытие дорог и тротуаров. Глаз цепляется за яркие пятна каких-то тряпок, припорошенных бетонной пылью, кусков пластика, битого стекла, сверкающего на солнце. Постапокалипсис в чистом виде, иногда встречаются чудом нетронутые куски довоенной жизни, скоростной глайдер, запыленный, но целый, рекламный плакат, столики, стоящие рядом с разбомбленным кафе — взрывная волна чудом оставила их на месте.

К обеду вышли к зоне безопасности вокруг портала, на расстоянии пятисот метров строить здания запрещено, засели в окружающих портальный форт руинах. Форт тоже был снесен, почти до основания, на поле вокруг него воронки, но у развалин в центре копошились вращеские солдаты. Непонятно, что они искали там, может быть управляющие кристалы? Справа от разрушенного форта находилось алтарное поле, где в жертву принесли не один десяток, а то и не одну сотню разумных — смердело тьмой от него жутко. Закапывали жертвы рядом, сбрасывали тела в воронки и засыпали обломками. Там, думаю смердело не только в эмофоне, а и реально, вражеские солдаты не рисковали особо приближаться к братским могилам. Кроме солдат, на развалинах чем-то занимались гражданские, тоже в форме, но отличной от военной.

Я очень спокоен и уравновешен. Но желание отомстить конгеритам, пусть и не за своих соотечественников, но за разумных, которым следовало жить, радоваться жизни, существовать настолько переполнило меня, что Язон, тоже способный ощущать чужой фон, переполз ко мне и сжал предплечье. Я посмотрел на него, он на меня. Мы, не сказав друг другу не слова, обменялись обещанием, убить всех, а остальных заставить катятся за все совершенное. Это невозможно простить! Лейтенант, залегший рядом, внимательно посмотрел на нас. Он не мог ощущать чужие эмоции, но он понимал, что мы ощущаем. Он испытывал те-же эмоции. В его взгляде читалось обещание, вычистить эту мразь!

Понаблюдав за врагом, мы отползли вглубь развалин. Там начали обсуждать план действий.

Врагов не больше сотни! Мы можем без потерь, их уничтожить, нас теперь более тридцати человек! — вполголоса убежденно, проговорил лейтенант. — Атакуем в темноте, они не умеют воевать ночью!

Сожалею, командир, но ничего не выйдет, — ввязался в разговор Язон, хотя не должен был участвовать в обсуждении операции, чином не вышел. — Там жрец.

Это меняло дело. Сотня солдат не проблема, но даже самый слабый жрец — непреодолимая преграда, они чувствуют враждебное внимание, направленное на них, так они уходят от выстрела. Можно нанести массированный удар тяжелым оружием, но с расстояния в пятьсот метров он может просто уйти из зоны поражения.

Командир, — сказал я, у меня возникла идея. — Давайте попробую я. Есть мысль. Не получится — отступим, все равно не уничтожив чернорясника атаковать портал бессмысленно. Есть мысль, лейтенант. Вы меня знаете, я не подводил вас. Дайте попробую!

Чжен сомневался. Он предлагал схему "гарантированного" накрытия жреца ракетами и плазмой (хотя сам понимал, что это не так). Жрецы ощущают чужое внимание. Особенно враждебное. Пока бойцы прицелятся, он успеет все понять и уйти от удара. Он ругался, но осознавал, что верных вариантов нет. В конце концов сдался. Мы расположились по развалинам, вокруг разбитого форта. Более тридцати автоматов в режиме дальнобойного оружия — сила. Почти десяток плазмоганов и ланчеров — еще большая. Если мне удастся, мы сметем врагов за считанные минуты.

Я взял автомат, погладил ложе рукой, настраиваясь. Навел прицел на скол камня в метре от фигуры жреца. Никакой реакции. Оторвался от прицела, вытер о рукав вспотевшую ладонь. Больше контроля! Снова приник к прицелу, плавно повел его по группе вражеских солдат. Остановился на капюшоне жреческой робы, теперь чуть ниже. Ткань. Из чего жрецы шьют свои робы? Вот этого… Жрец в прицеле нахмурился и заозирался. Спокойно, Вик, сказал я сам себе, ты просто разглядываешь, чем там занимаются эти люди. Отвел прицел от жреца, посмотрел, как некий гражданский специалист Темной империи в смешном желто-коричневом мундире пытается выковырять что-то из куска спекшейся породы. Смешно. Кстати, солдаты здесь в синих мундирах, не простая пехота. Снова перевел взгляд (через прицел) на жреца. Спокойно, просто я наблюдаю, интересуюсь, что они там делают? Посмотрел на яркий, бликующий в лучах солнца камень, украшающий лоб жреца. Задумался, он вживлен в его лоб, или я просто обруча не вижу? Интересно. Хорошо, что сегодня такой приятный, солнечный день! Люблю такую погоду. Аккуратно положил палец, на курок — просто рука устала держать эту тяжесть, так удобнее. А если подумать, насколько продуманно делали мой автомат, курок шершавый, не скользит, даже если руки вспотели. Легким движением пропустил холостой ход, палец затек от неподвижности, еще чуть — чуть, что бы в суставе щелкнуло. Щелкнула винтовка, слегка толкнувшись мне в плечо, голова жреца разлетелась красными брызгами, тело начало заваливаться. Так же, не думая ни о чем отодвинул винтовку в сторону. Мысли, выпущенные на свободу, понеслись, разламывая череп. Удалось.

Огонь! — крикнул командир. Ну сейчас уже можно, подумал я, переворачиваясь на спину. Накатила усталость. Я даже не посмотрел, как в сторону врага полетели ракеты и протянулись голубые, почти не видимые при ярком дневном освещении лучи плазмоганов. Защелкали автоматы выкашивая конгеритов, не разбирая гражданских и солдат. Так и пролежал до конца боестолкновения глядя в небо и даже травинку сорвал не глядя, сунул в зубы и стал жевать. Я свое дело сделал. Дальше пусть снайпера работают, они ребята сдержанные, чувства контролировать умеют почище меня. Трудно-ли любить врага вплоть до того, как пуля расколет ему череп? Или хотя бы не желать ему зла? Трудно. Но они справятся. Я свое дело сделал. Даже не пошел добивать раненных. Сил не было. Выложился.

Способ и впрямь оказался рабочим. Лейтенант дотошно, очень дотошно, ужасно дотошно — я был готов сорваться, расспросил меня, как я это сделал. Я описывал все последовательно, как и о чем думал. Ведь ему просто описание принципа — мало! В общем он не слезал с меня пару часов. Потом передал информацию по своей связи. В итоге ирмиты научились бить и этих зверей. Накладки, конечно, случались, но это был рабочий способ. И если раньше меня уважали наши, то теперь стали и новые бойцы, из группы капитана. И не только за то, что я хаосит. "А еще он врагам бошки рубит!" — рассказывали, новичкам курсанты-старички. Смешно и приятно. Чертовски приятно!

Разобравшись с группой, ковырявшейся у портала, мы не смогли ничего понять. Солдаты, под руководством гражданских, действительно выковыривали из развалин управляющие кристаллы. Но к чему? На всякий случай, мы их забрали. Тем более, что вещь очень дорогая, и самим пригодится. Но никаких своих магических построений они не возводили. Разрушать нечего! Причина отсутствия подкреплений из Хаоса явно не в этом. Мы победили, уничтожили врага, в том числе и еще одного жреца, но мы проиграли. Так как надеялись на большее. Бойцов охватило уныние, но лейтенант быстро нашел способ его развеять. Конечно, мы не смогли решить исход войны одним ударом, но! Мы все равно их победим, учитывая их невероятно глупую тактику ведения войны. Даже если коронные армии не придут на помощь, взгляд в мою сторону, этих идиотов мы уничтожим. При этом, у меня в ранце лежат управляющие кристаллы портала, которые стоят миллиарды! Святое правило, то, что в бою взято — свято. Они наши. Мы все, после войны станем миллионерами! Аргумент сработал, бойцы приободрились тем более, что лейтенант придумал новую пакость врагу.

А пакость была изрядная. Вернувшись в лагерь, лейтенант все-же сообщил нам, что ни для кого не было новостью, у сил особого периода есть своя связь. Благодаря которой он может планировать операции и координировать усилия с другими отрядами. Новую операцию ему присоветовали из штаба сил, дерзкую, умную и сокрушительную. Мне самому она необычайно понравилась.

Ирм готовился к сражениям с конгеритами сотни лет. Происходило перевооружение армии, старые образцы оружия уходили в тайные склады, потом устаревали новые, и все это богатство копилось, ожидая врага. Лет восемьдесят назад, появилась концепция войны роботизированными танковыми платформами. Легкие, средние и тяжелые танки со специализированным интеллектом должны были сокрушить высадившиеся орду врага, армия при этом не несла потерь в личной силе. Позже выяснилось, что эффективно воевать могут только платформы, оборудованные искинами высокого ранга, которые крайне дороги. Были варианты с управлением массы низкоуровневых интеллектуальных машин, под управлением высокоуровневых искинов, но концепция была признана морально устаревшей, и в хранилища отправились армии роботизированных танков. Теперь они могли пригодится. Должны были пригодиться!

Конгериты, высаживаясь на планету, сделали это в трех основных точках. Нет, конечно, их десантные боты доставляли войска в разные места, но основными военно-административными узлами были три базы. При этом, недалеко от нас находился один из таких узлов. И как не странно, а скорее в связи с грамотным планированием штаба СОП, недалеко от этого узла находилось несколько скрытых мест хранения оружия. В том числе и устаревших на столетие танков. Которые мы и решили применить. Для вооруженных сил Ирма это было безнадежное старье, а вот для конгеритов! Наша новая пакость была спланирована и мы, не используя живую силу, решили использовать роботанки.

После атаки на портал, нам нужно было отдохнуть и провести слаживание с новыми бойцами. Да и штаб вырос до трех офицеров. Пополнение медленно привыкало к новым условиям, старички, которые часто были вдвое моложе новых бойцов рассказывали о том, как воюют враги, и об их слабых местах. Бойцам, сидевшим в развалинах городов, было удивительно узнать о том, что конгериты совершенно не готовы к партизанской войне. В руинах мегаполиса враги хоть как-то ориентировались, но в лесах… Даже воздушная разведка слабо помогала тем более, что по всему, инфракрасные датчики они не использовали. Откровенно говоря, это удивляло и меня, а уж ка это удивляло наше пополнение! Оказывается, враг не так страшен, как предполагалось.

Отдых я использовал по максимуму, тренируясь с мечом (любимое развлечение наших бойцов!), медитируя и просто отдыхая. Неожиданно я почувствовал, что трансформа дается мне чуть легче, и магические возможности немного возросли. С еще большим усердием я тренировал свои возможности, до гвардейского уровня я их не подтяну, но поднятье еще немного, еще чуть чуть! Это дополнительная возможность выжить, это нужно наращивать изо всех сил. И я старался. Похоже, на эти способности воздействует боевая обстановка, риск для жизни. Это стоит запомнить, это важно. Даже если гвардия закрыта для меня, в чем я уже не сомневаюсь, магия и трансформа помогут мне выжить, работая вне коронных миров. Тем более, что там будет мало обученных бойцов хаоса.

Тренируясь, медитируя и просто живя в нашем походном пристанище я постепенно вливался, встраивался в наш отряд, через него — армию Ирма и вообще в жизнь планеты. Это совсем не плохо, но возникает вопрос — смогу ли остаться здесь? Хочу ли я этого? Кто знает. Может, останься я здесь (сначала стоит выжить в этой войне!), может я достиг таких вершин, которые мне и не снились, даже в гвардии. А что эти вершины? Стать маршалом и вести в бой тысячи бойцов? Вроде не это. Победить врага я очень хочу, но дальше что? Нужно разбираться в себе. Тем более, если мы разобьем врага сейчас, снова настанет пауза на десятилетия, если не на столетия, пока конгериты будут собирать силы для атаки. А я этого вовсе не хочу. С одной стороны, я не самоубийца и не хочу постоянно подвергать свою жизнь опасности, но и служить в армии "мирного времени" мне тоже не хочется. Нужно разобраться в себе самом, чего я в принципе хочу? Если бы я служил в гвардии, все было бы понятно — начальство послало воевать, я воюю. Начальство оставило в гарнизоне, я отдыхаю. Несу непыльную службу. А вот если я пойду служить по найму, я сам буду выбирать, какие задания принимать, какую степень риска. Чего я хочу в такой ситуации, когда ответственность за свою жизнь я несу сам? Нужно думать. Похоже, жизнь наемника посложнее жизни гвардейца…

А пока настало время нашего бенефиса. Устроить массированную атаку на базу врага, при чем используя не бойцов из плоти и крови, а роботизированные танки — что может быть лучше! При чем у конгеритов я не видел тяжелого вооружение, бить танки им почитай и нечем. Разве что жрецы смогут что-то сделать, но их будет относительно немного, и наши железные солдаты получили директиву в первую очередь уничтожать черные балахоны. А смогут ли они почувствовать пристальное внимание позитронных мозгов? Не знаю. В любом случае наших помощников будет слишком много, будем надеется, что они справятся. Завалят жрецов. Судя по словам лейтенанта, наших железных друзей будет много. Очень много.

Мы снова собрали все, что могли унести, так как покидали очередное временное пристанище насовсем. Такова судьба партизана — нет ничего постоянного. Меня опять отрядили в авангард — следить за обстановкой. Язона, кстати, наоборот, прикрывать тылы. Как-то он попалил свои возможности перед лейтенантом. Опытный офицер, он такой, глазастый. И выводы делать умеет. Но в этот раз наши возможности не пригодились. Мы довольно быстро и без проблем добрались до нашего хранилища техники. Не знаю насколько это разумно, но мы не стали таиться и отправились к танковому хранилищу не на своих двоих, воспользовались трофеями. Быстро загрузились, я выбрал удобное место в грузовике — просто сел на скамью, прислонившись к борту и закемарил. Сон на войне одно из самых ценных нематериальных богатств, его никогда много не бывает. Как и еды. В этот раз меня не пригласили в лимузин, и я был рад этому — спать на виду начальства, перед рискованной операцией… Они просто меня не поймут. А так удобно и среди своих.

Не долетая пары километров до цели мы приземлились, замаскировали технику и двинулись к нужному складу. Я снова в впереди, пытаясь засечь врага. Он не попадался, видимо не знал, что здесь спрятаны такие интересные ништяки. Но нам же лучше. Час по прелой листве, недавно прошел дождь, и она скользила под ногами. Сквозь кустарник и завалы. Это мы, конечно, старались обходить, но иногда было быстрее перебраться через завал, чем обойти его. Я не устал, но как-то надоело это занятие. И тут, мы выходим на полянку, где возвышается холм, заросший молодыми деревьями. Заросший только с одной стороны, не зная заподозрить подвох невозможно, а он присутствует! Лейтенант подошел к лысому склону холма, поковырялся в чем-то, невидимом с моей позиции и холм начал раскрываться. Он раскрылся почти на всю свою ширину, вся обращенная к нам сторона оказалась огромными воротами. Где, в темноте что-то зазывно поблескивало. Мы добрались, осталось только активировать этот танко-хлам и отправить его на врага!

Как водится, рядовых солдат и сержантов поджидал небольшой (хотя, как сказать) сюрприз. Танки нужно было активировать вручную, тестировать их схемы и только потом механическое воинство было готово к атаке на врага. Пришлось впрягаться, хотя я в технике соображал меньше, чем совсем ничего. Техника была порыта консервационным составом, который мазался как деготь, лючки для проверки работоспособности и активации были покрыты этой дрянью особенно густо. Я вымазался в первые минуты работы, и что неприятно, постоянно приходилось обращаться к другим бойцам за помощью. Везде пишут, что продвинутая техника должна быть интуитивно понятной, наверно это относится к жителям технологичных миров, потому что я путался и дергал соседей постоянно. Не хватало моей интуиции!

За этим занятием мы провели сначала все время до обеда, а потом до ужина. Самое гадское, выяснилось, что танкам требуются транспортно-заряжающие машины. Автоматы-топливозапрвщики. Машины поддержки и комплексы ПВО/ПРО. Машины управления и логистики. На каждый боевой танк приходится три-четыре вспомогательные машины! И без них эффективно сражаться они не могут. Кроме того, этой армаде нужна пехота в боевых доспехах, которой у нас просто нет. Ни пехоты, нас всего сорок семь человек, ни доспехов — они хранятся совсем в другом складе СОП, километрах в двухстах отсюда. Слава богам, пехота — не обязательная опция. Кроме того, здесь были легкие автоматы, способные отчасти заменить ее.

Мы возились до ночи. Офицеры тоже присоединились к нам и выглядели как замухрышки, не лучше самого замызганного бойца. Утром продолжили работу. Автоматизация и робототехника вовсе не означает отсутствия ручного труда. Просто вместо выполнения простых операций, от которых людей освободил робот, им приходится тратить время на уход за роботами. Возможно, где-то в этом огромном хранилище есть сервисные машины. Которые мы нашли, но они не были предназначены для активации других машин! Они должны были обслуживать уже работающую технику, чинить в случае поломок и так далее. И за ними тоже нужно ухаживать. Я нашел способ немного разнообразить эту монотонность. Дождавшись заполнения энергией своего резерва, сливал ее на укрепление рук и отворачивал эти болтики-шпунтики-гаечки голыми руками. Потом снова накапливал энергию и повторял это. Нужно поднимать свои возможности. Иначе можно легко сыграть в ящик, а этого не хочется.

Второй день тоже прошел в техработах. Вечером уснул ка мертвый, удивлен, что не снилась танковая броня, контрольно-измерительные приборы и постоянная тягучая смазка. Еще один день такого издевательства я точно не выдержу. К счастью, утром нам объявили, что наше механическое войско готово. Я ушел в сторону от обсуждавших скорую атаку бойцов. Хотелось почистить комбез. За этом, безрезультатным занятием один из наших новых людей, завербованных лейтенантом возле портала.

Брось, не старайся. Мы нашли тюки с кобезами. Проще переоденься.

Спасибо. А то скоро вши заведутся. Душ принять бы еще.

Это тоже можно. Воду берут из артезианского колодца, холоднющая, но хватит на всех.

Это мне подходило. В корпусе нас не баловали теплой водой. Привел себя в норму, переоделся и снова ощутил — я в порядке! Можно жить. Единственное, комбинезон резал чувствительность. Но с этим ничего не поделаешь, я уже привык. Или защита или чувствительность.

Скоро начинаем? — Спросил я у проходящего мимо Спаса.

Да, уже готово, выдвигаемся!

Он показал на тяжелые машины, которые выбрасывая из непонятных труб сзади черный дым пошли к выходу, кроша бетон. За ними пошли машины поменьше, а потом и самые маленькие. Армада двинулась, на мой взгляд танков и прочей техники было несколько тысяч, посмотрим, что конгериты смогут противопоставить ей. Я, да и многие вокруг переключились на камеры танков, наблюдая за окружающем, с помощью их сенсоров. Ощущение забавное, но голова кружиться. Пришлось отключиться и просто наблюдать, как стальной поток выливается из хранилища.

От хранилища до космодрома несколько часов езды, можно было засесть в транспортёры для перевозки пехоты, но я подумал, что это неудачная идея. Хотелось проехаться на броне, обозревая стальную армаду, а то внутри я просто усну и пропущу все самое интересное. Лучше сверху тем более, что в комбезах мы совершенно теряемся на ней, а транспортеры, кстати, можно вычислить и уничтожить ударом с воздуха. Тем более, что конкретных указаний на этот счет не поступало.

Первый час я с интересом и удовольствием наблюдал, как танки ломают и вминают в землю все, что им попадется на пути. Разве что серьезные преграды, вроде зданий, алгоритм управления движением заставлял их обтекать. Мой танк, машина легкого класса, однако совсем не маленькая — выше человеческого роста и длинной, даже не подберу с чего. Длинная короче. Он двигался в глубине построения, и смотреть было не на что, по большому счету, было не на что. Вид железа, вставшего не гусеницы и превращавшего луга, и пустоши, заросшие кустарником в перемолотую глину с вкраплениями измочаленной растительности не слишком интересное зрелище. Быстро захотелось спать, но я боялся сорваться под гусеницы и быть перемолотым вместе с глиной и растительностью. Приходилось держаться изо всех сил, потом я сдался и залез в десантное отделение. Можно было сразу это сделать, отсюда все видно не хуже, чем с брони, да и еще можно переключаться с датчиков одной машины, на датчики другой. Без вони, издаваемой выхлопами машин, лязга и тряски. Подумав обо всем этом, я задремал.

Проснулся от того, что качка прекратилась, и шум двигателя заглох. Оглядевшись с помощью сенсоров роботанков я понял, мы добрались к своей цели. Армада сосредоточились недалеко от главного космопорта планеты, где окопались наши враги, дожидаясь машин, которые в силу поломок или других причин отстали. Хотя я понимал, что в этом сражении мне скорее всего не придется стрелять, а тем более атаковать врага холодным оружием, надпочечники впрыснули в кровь адреналин, ладони вспотели, а лицо загорелось. И мышцы потребовали действия, можно, конечно, вылезти на броню и посмотреть на все своими глазами, только лишнее это. Отсюда я все разгляжу лучше, перескакивая с одного визора на другой, и риска меньше схлопотать шальную пулю или осколок.

Первым делом тяжелые танки дали гулкий залп по секциям забора, ограждающего вражескую базу. Даже здесь звук залпа подавлял и ощущался не только через динамики, но и телом, через сотрясение десантной машины. Ограждение прекратило свое существование на огромном пространстве, куда хлынули наши танки. По ним открыли огонь оборонительные орудия врага, но снаряды не могли пробить броню тяжелых роботанков. В то время как танки легко подавляли огневые точки врага. К артиллерийскому обстрелу присоединились удары ракет, которые тоже не причинили нашей армаде серьезного ущерба — броня мастодонтов игнорировала их, но несколько средних и легких машин застыли, зачадив тяжелым черным дымом или даже взорвались — сдетонировали снаряды. Эту линию обороны мы прорвали играючи, я вывел на панель наблюдения наши потери: на преодолении ее мы м потеряли 0.3 процента боевых единиц, из них 0.26 — безвозвратные потери. Очень легко, через чур легко. Не верю я в такие подарки — должно нас приголубить чем-то серьезным от конгеритов! Они без проблем заняли целую планету, неужели не найдется чем остановить банальные устаревшие танки?

Тем временем наши железные солдаты подавляли оборону врага, выжигая узлы обороны и доты. Как не странно, тяжелого оружия у противника было мало, редкие пуски ракет и очереди из тяжелых пулеметов. Артиллерию мы уже уничтожили. Комариные укусы! Потери слегка сдвинулись — 0.34 % и 0.29 безвозвратных. На пути оказалось поле с аэрокосмичекими машинами врага, на которые танки, подчиняясь вложенным в них алгоритмам не тратили снарядов, просто таранили и давили.

Тяжелые танки на мгновение останавливали свое продвижение и стреляли куда-то в дымную круговерть, уничтожая сооружения, огневые точки или личный состав, мне от сюда не было видно. Можно было перевести сенсоры в другой диапазон, но не хотелось возиться. Вдруг чего-то упущу, пока буду возиться. Впереди шли наши мастодонты, за ними средние танки, потом мелочь, контролируя и уничтожая недобитков.

Такой слаженной атаки враги не выдержали, и стали откатываться вглубь своего укрепрайона. Носимого тяжелого оружия, способного остановить танки у них действительно не было, и вперед вышли жрецы. Их было немного, но я напрягся — эти твари обладают массой необычных возможностей. Я не слишком представляю, как это возможно, но вдруг они способны взять позитронные мозги роботов под контроль и обратить эту армаду против нас?

Оказалось, не способны. Били сырой силой, едва завязанной в простейшие плетения — не были готовы бороться с танками. Несколько пожгли перед тем, как их размели в клочья орудия и намотали на гусеницы. Итог противостояния — 2.7 % поврежденных машин, 1.3 % — уничтоженных безвозвратно. Слабо выступили бойцы в темных балахонах, я ожидал большего!

После попытки остановить роботов жрецами, каких-либо результативных действий со стороны врагов предпринято не было. Вялая попытка контратаковать наших роботов своими танками оказалась неудачной, против машин первой линии они были откровенно слабы — их орудия не могли пробить броню, а горели они очень хорошо и кончились быстро. Да и было их немного. Враги засели в своих укреплениях, как суслики в своих норах и не пытались на помешать нам корежить и уничтожать аэрокосмические истребители что стояли на площадках — взлететь ни один из бортов не смог, слишком долго готовить их к старту. По нам пытались нанести удар обычные самолеты, с какой-то другой базы, но тоже почти безрезультатно — с ними разобрались установки ПВО. Общий итог потерь — 4.2 поврежденных машин, 2.9 % — уничтоженных. Конгериты на базе кончились. Как кончилась и вся их техника. Треть, плюс-минус всех сил врага на планете была уничтожена! Я в шоке. Такого не бывает. Мы уже убедились, что противники они так себе, не слишком серьезные, но такая легкая победа? Тут и сам подумаешь, что сил Короны вообще не понадобится для изгнания их с Ирма.

Глава двенадцатая

После разгрома врага на бывшем центральном космодроме планеты лейтенант решил оттянуть нашу армаду к месту хранения роботанков для восполнения боеприпасов, регламентного обслуживания и заправки топливом. Пред нами стала проблема, а что делать дальше? У нас в руках козырь планетарного масштаба — танковая армада. Показала она себя очень хорошо, нужно развивать успех. Но как? Гнать ее единым строем давя гусеницами захватчиков хорошо в романе, в реальной жизни ее накроют ударом с орбиты, не входя в зону действия систем ПВО/ПРО. Странно, что еще не начали это делать, ориентируясь на перепаханную гусеницами колею, ведущую к разгромленной базе противника и от нее. Пока не сориентировались в шоке от нашей дерзости. Но с минуты на минуту они начнут это делать.

Лучший план, который пришел в наши головы — разбить армаду на несколько сбалансированных бронегрупп пойти широким фронтом к вражеской базе-2, по дороге уничтожая все, что носит не нашу форму. Если и не дойдем, то "хотя согреемся" — нанесем максимальный урон врагу по дороге. Риск крайне велик, удары с орбиты не разбирают, где пустой танк, а где машина с бойцом в десантном отделении. Но мы-таки солдаты? И ущерб врагу сможем нанести максимальный.

— Лейтенант, а нет, случайно у нас еще одного склада с чудо оружием рядом с другой стратегической базой врага? — Чжен задумался. Он даже сбился, как птица в полете. Чувствую. Задал я ему не тот вопрос.

— Нет, такого сюрприза у нас нет. Есть другие, но не столь интересные.

В общем, мы загнали наших роботов в их ангары и легли спать. Ночью конгериты очухались и начали орбитальную бомбардировку. Безуспешно пытаясь достать наши силы под многометровыми сводами убежищ. Сильно мешали спать и перепахали все окружающее пространство, превратив его в сплошные воронки и озера расплавленной породы. Дикое зрелище, ландшафт мертвой планеты. Но расколоть бункер, где хранились наши танки и наши столь уязвимые тушки, так и не смогли — слишком много слоев бетона и разного наполнителя возвели над ним. Строители Сил особого периода заслуживают уважения. Вряд-ли я увижу кого-либо из проектировщиков или строителей этого убежища, но при встрече я просто обязан им преподнести в подарок, хотя бы просто бутылку отличного алкоголя! Выход из хранилища завалили полностью, но ирмиты предусмотрели такое развитие событий, вывести технику из бункера можно было еще через несколько запасных ворот. Пользуясь вынужденной передышкой — пусть враги решат, что достали нас, мы с удвоенными силами мы начали вводить в строй оставшуюся технику. Снова грязь, застывшая консервационная смазка и прочие прелести возни с этими автоматами. Запасы топлива и боеприпасов в итоге мы планировали вывезти по максимуму, практически 10 % от запасов хранилища, больше просто не могли — наличных сервисных и транспортных машин не хватало. Эти хомяки запаслись оружием на десять войн и расходниками вдесятеро больше. Я уважаю планировщиков управления СОП. Хомяки, конечно, но так подготовится к практически любому развитию событий — это дорого стоит. Лейтенант связался по своей сети с другими подразделениями СОП, выяснял что творится там, на поверхности. На поверхности царило ликование, такого урона врагу еще никто не смог нанести. Конгериты судорожно перегруппировались, множество колонн врага попали в ловушки других наших собратьев. На месте разрушенной нами базы конгериты пытались возвести еще боле серьезный оборонительный узел. Зачем? Проще это сделать в другом месте, но я не специалист по их психологии, может для них это место стало символом? Хотя, с другой стороны, сам космодром, сооружения, все мы там не уничтожили, да и не старались. В принципе, нам-же лучше, наведаемся туда еще раз. За нами не заржавеет. Хуже было другое, по выкладкам аналитиков враги отправили запрос на подкрепления. С орбиты ушли несколько малых кораблей, аналитики полагали, что это важные персоны в командовании врага, которые отправились убеждать высшее руководство направить сюда дополнительные силы. Сюда высадились, как я полагаю, их лучшие подразделения (хотя такими, по моему мнению, их трудно назвать). Теперь они стянут сюда своих середнячков. Но если их будет в десять раз больше… Плюс сюда стянут тяжелое оружие, способное уничтожать наши танки, что уже совсем нехорошо. А с другой стороны, к их прибытию не думаю, что наши танки будут в рабочем состоянии. Прилетит подкрепление — будем разбираться с ним, "на месте". Увидим, что они из себя представляют, выработаем нужную тактику. Нужно выбираться из подземелья как можно скорее и разбираться с теми силами, которые пришли в первой волне — вторая волна, возможно по выучке будет уступать, но техники и соответствующего оружия у них будет больше. И солдат. Если в этой волне они высадили на планету несколько сот тысяч бойцов, что будет в следующей? Миллионы? А ведь мы совсем не представляем себе, что представляет из себя сегодняшняя армия врага, его резервы — последние данные получили более столетия назад, за это время все могло измениться десять раз. И с чего я решил, что пока мы сражаемся с их элитой? Вполне может быть, что это были средние бойцы, набранные из тыловых гарнизонов, а настоящая элита воюет где-то в другом месте, в совсем другой звездной системе. С этими конгеритами ни в чем нельзя быть уверенным, но с другой стороны, это совсем не моя головная боль. Я простой сержант, который должен правильно выполнять приказы командира, стараться нанести врагу максимальный ущерб и пытаться сохранить личный состав, если это не противоречит приказам. А пока нам нужно быстрее поднять как можно больше танков, и попытаться нанести врагу максимальный урон, пока он не пригнал сюда более подготовленные к борьбе с нашей армадой части.

Это мнение даже не пришлось озвучивать, наш штаб мыслил также, да и бойцы это понимали. Дождавшись ввода в строй максимального количества техники (с этим старьем поднять всю было невозможно — чем больше активируешь, тем больше нерабочих экземпляров. Ремонтируешь эти — выходят из строя другие. Этот процесс можно только остановить, а не завершить). В общем на пятый день аврала наша железная армия снова устремилась в бой. На этот раз выводили танки через резервный выход в семи километрах от основного. С орбиты его не бомбили, не смогли найти. Мы снова двинулись на старый космодром, по новой его зачищать. В этот раз конгериты не успели закрепиться, и мы уничтожили их с налета. Танки пощипала тяжелая артиллерия, переброшенная с других точек. Я даже не успел втянуться в бой, хотя сам в нем не участвовал, но ведь должен был рассмотреть, как мои железные друзья уничтожают врагов. Запросив логи столкновения, выяснил, что танки моей армады даже не успели выстрелить — огневые точки врага подавили другие отряды. Тем не менее, какой-то урон нам успели нанести. К застывшим, подбитым ранее машинам прибавилось еще пара десятков горящих танков, но эти потери практически не влияли на наши силы. Комариный укус, не более. Зачистив космодром, мы, по заранее согласованному плану разделились на двадцать три группы, и каждая по своему маршруту двинулась ко второй базе, пошла уничтожать более мелкие базы врага. Общей целью была вторая столица планеты, где конгериты решили устроить еще одну мегабазу. Если повезет, доберемся и распотрошим ее, уничтожив две трети изначальной группировки врага. Ну а не повезет, все равно устроим ему веселую жизнь. А что, они думали на курорт сюда прилетели? Нужно выбивать такие глупые мысли из конгеритских голов!

Я, со своей робоармией, по плану командования двинулся западнее основных сил. Что, впрочем, для меня было абсолютно неважно западнее-севернее или восточнее — абсолютно все равно. Планета для меня чужая, особых предпочтений нет. Шано снова увязался со мной, хотя здесь личные качества и навыки совсем не нужны, все делает техника. Но мы сработались, и я не возражал. Вдвоем со знакомым веселее! Хотя и знакомы мы чуть больше двух месяцев, но совместные дела быстро смывают преграды и условности. Сейчас мы шли по зоне, где поля сельскохойственных растений, высаженных еще до атаки врага, перемежались небольшими лесными массивами, думаю, до освоения планеты и распашки здесь земель, это была сплошная зона лесов. Засеянные поля наша армада уничтожала подчистую — после гусениц танков оставалась только перепаханная земля. Не вырастет здесь ничего в этом году. Хотелось бы верить, что в следующем найдутся земледельцы, которые вспашут эти поля и посеют новые культуры. Не знаю, что они выращивают.

Гораздо интереснее было наблюдать, как танки идут сквозь, именно сквозь, а не обходя, леса. Впереди шли мастодонты, способные выкорчевать столетние деревья. Они проламывались сквозь лес, как я бы шел по обычному полю, не замечая травы. Так они не замечали вековые деревья, ломая их без каких-либо усилий. Не форсируя двигатель, не замечая, как будто их нет. Удивительная мощь, я раньше и не задумывался, насколько мощны эти теховские игрушки, насколько легко они перемалывают природу. В этом есть что-то неправильное. Не должны творения наших рук быть столь сильны, что ли. Не знаю. Но эта техника перла, вперед не замечая никаких преград.

Тут я вспомнил результат орбитальной бомбардировки нашего убежища. Если здесь с мощью танка не могло соперничать дерево, то там, превращались в лужи расплавленной породы скалы. Сама земля превращалась в жидкость под ударами с орбиты, расплескивалась, как лужа под ногами расшалившегося ребенка. Все же я не зря решил, что мое место не в тех-войсках. Конечна, такая мощь на кончиках пальцев, это завораживает. Но. Но что? Не нравится мне это, но пока не могу сказать, почему. Старый ответ, подсказанный дедом — мало воюют, больше сидят в гарнизонах не подходит. Вот здесь и сейчас воюем. Воюем страшно, можно сказать, за жизнь на целой планете. Но чем-то не нравиться мне такая война. Может быть тем, что эти лесные патриархи валю не я, а бездушная машина? Даже выстрел из автомата, очень мало зависит от мастерства стрелка. Нет, снайперская винтовка и даже наша штурмовая в снайперском режиме — другое дело. Тут и обучение, и способности необходимы. Но простой выстрел из автомата и любой мастер будет убит простым новобранцем? На самом деле, хорошо, что порох не везде срабатывает. Хотя, с другой стороны, мне рассказывали, что есть мастера, которые способны достигать невероятных успехов именно в мирах, где есть огнестрельное оружие. К примеру, те-же снайперы или диверсанты. Думать обо всем этом, голова раскалывается, особенно, когда примеряешь все эти возможности "на себя". Что лучше, где я смогу достичь успеха? И что такое успех в моей ситуации? Не имею никакого понятия. Все было бы много проще, если бы ко мне подошел ветеран и сказал: "Сынок! Сейчас наступили тяжелые времена! Ты нужен Короне в техах. Именно сейчас народу нужны войны, способные обращаться с технологичным оружием! Я бы сразу согласился, так как все время в Корпусе готовился служить, и служить там, где нужно. Но самому выбирать. Это слишком сложно. Я никогда не учился такому!

А придется. Так уж судьба сложилась. Специализацию придется выбирать самому — война слишком многолика, чтобы стать специалистом во всем. И сейчас время подумать об этом. Но я сделаю это завтра. Сейчас нет сил, да и нужно наблюдать за действием моих железных болванов.

Двигаясь по указанному маршруту, мы уничтожали один гарнизон за другим. Сначала это было интересно. Танки ломали деревья, приминали кусты, и неожиданно выходили на очередной опорный пункт оккупантов. Приближались к укрепленному периметру, тяжелые машины делали остановку на мгновение и залп! Выстрел многих стволов ощущался всем телом, сотни килограмм сгоревшего пороха вызывали неслабое сотрясение нашего танка. Потом сквозь дым от прогоревшей взрывчатки я видел, как изменился пейзаж передо мной. Укрепления исчезали, строения превращались в обломки. Второго залпа тяжелых орудий обычно не требовалось, первый разрушал все и приводил врага в состояние зомби — слишком большой удар по ушам, после этого невозможно остаться в работоспособном состоянии. Контузия, однозначно. Далее танки второй линии осторожно двигались дальше, опасаясь ответного удара, которого, как правило, не было, выстрелами своих пушек расчищая пространство. Затем внутрь периметра просачивались более легкие машины, что-то там вынюхивая и проверяя. Несколько очередей из мелких калибров, и очередной вражеский укрепрайон уничтожен. Зачистив это место совсем уж мелкими машинами, мы двигались дальше, ломая при этом деревья, пробивая старые завалы. Танки — это сила! Я даже начинаю верить в успех нашей операции. Мы стремились к недосягаемой цели — уничтожить вторую базу врага. Но такие, невозможные цели это и есть наша жизнь. Как мне кажется.

Оружия, способного нас остановить у врага просто не было. Нас атаковали воздушные силы, но тоже безуспешно, подбили несколько мелких машин и один средний танк. Сначала я был очень обеспокоен их налетом, все-таки воздушные цели способны маневрировать в трех измерениях и могут нанести нам серьезный ущерб. Однако оказалось, что объединенная командная цепь легко просчитывает действия воздушных целей и "ссаживает их с неба". Таким образом наши роботы ПВО уничтожили десятка три вражеских самолетов. Размен, знаете ли, удачный. Наверняка кому-то достались удары с орбиты, способные перемолоть в пыль наши механизированные кулаки, но мне повезло. Максимум винтокрылые машины и атмосферные борты Я слушал эфир наших боевых групп, некоторым приходилось тяжело, но опять-же от огня с орбиты. На земле конгеритам нам противопоставить было нечего. Потеряв определенный процент машин, наши бойцы покидали колонны, оставляя их бороться с врагом используя свои позитронные мозги. Восстановить технику можно, а солдаты — совсем другое дело. Одной из групп не повезло, удар с обиты пришелся по транспортной машине, где находились наши бойцы. От них даже горстки праха не осталось. Война.

Несмотря на то, что я участвую в бою, даже так, опосредованно я задремал. При чем Шано уснул гораздо раньше, я еще пытался делать вид, что управляю боем. События слились в одно полотно: мы двигаемся, ломая лес и подминая все под себя, выходим на рубеж атаки, очередной гарнизон открывает огонь из ручного оружия и пулеметов, танки подавляют огонь и уничтожают все живое в гарнизоне. Наши потери 0,000 % повреждений нет, потери врага 100 %. Или близкое к этому, выковыривать из нор врагов мы не собирались. Добьют другие. Двигаемся дальше. Возникает ощущение, что не мы идем по завоеванной территории, а сами являемся завоевателями. Слишком велико превосходство в оружии и технике.

Спустя 14 часов наша танковая группа вышла к очередному узлу обороны конгеритов. Это не была супербаза, подобная уничтоженной нами ранее, просто очень серьезно укреплённая, с эшелонированной обороной точка. Конгериты учли свои ранние просчеты и действительно серьезно укрепили ее. Наши потери к этому времени достигли в 13.7 % машин. Более десятой части. Уже серьезно. Даже если доползем, со скоростью в 80 км в час по бездорожью, наших железных болванов останется слишком мало для подавления второй базы врага. Может быть. А может и нет.

Конгериты укрепились в излучине реки, на высоком берегу, словно вернулись в средневековье, когда водная преграда — серьезное препятствие, а положение на возвышении — стратегическое преимущество. Командная сеть робоармии поскрипела своими мозгами и выдала решение, артобстрел с нашего берега реки, а уже затем форсирование водной преграды. Ни я не Шано не видели повода оспаривать это решение. Наши мастодонты вышли на позицию вне эффективного радиуса поражения оружия врага и начали перепахивать их позиции огнем. Я зашел во вкладку расхода боеприпасов. У тяжелых танков приближается к 30 %. После этой атаки нужно скомандовать пополнение боезапаса. И вообще, сделать упор на средние калибры — там расход менее 5 %, про мелочь молчу, практически не использовалась. Что бы не палить в дальнейшем из пушек по воробьям, внес изменения в схему атак, для более грамотного расхода боеприпасов. Схема "по умолчанию" слишком большой упор делала на большие калибры — планировщики рассчитывали воевать с более мощной армией, с артиллерией, противотанковыми средствами и тяжелыми излучателями. Не ожидали, что конгериты столь низко оценят наши силы и не будут использовать массово тяжелое оружие. Недооценка вроде бы поверженного молниеносной атакой противника — страшный грех, стоит и мне это запомнить на будущее. Если оно будет. В моей, точнее нашей ситуации загадывать нельзя. Может с орбиты уже несется снаряд, который превратит меня в пар. Даже поежился от такой мысли — неприятно ощущать, что ты так уязвим, и ничего не можешь предпринять. Разве что сбежать и залезть в какую-нибудь нору. Впрочем, тем, кто засел на том берегу много хуже — на их головы уже сейчас несутся снаряды крупных калибров. И ничего поделать они не могут. Даже сбежать — поздно.

Спустя несколько минут командная сеть дала добро на переправу, наши танки обтекли с двух сторон уничтоженный опорный пункт и покатились дальше. Мелочь прошла по разбитым позициям врага, выискивая противника, но похоже не нашла никого — не было выстрелов. Значит все и всех уничтожили. Выйти и посмотреть на дело наших рук (ну не совсем рук) желания у меня не возникло. Что я там не видел? Трупы, перемолотые укрепления, воронки и запах сгоревшей взрывчатки? Нет, это без меня. Соединившись, моя армия двинулась дальше, ко второй планетарной базе до которой еще трое суток пути, пути, который я не надеюсь пройти до конца. Это слишком легко представить, пройти почти половину радиуса планеты — не напрямую, конечно, огибая неприступные препятствия. Не верю, что все пройдет так просто. Но даже если мы снесем вторую базу, до третьей нам не добраться — танки не способны форсировать океанские глубины. Пусть уж там постарается кто-нибудь другой. Да и это еще не все — главная угроза висит на орбите, пока она там никакие наши действия не могут считаться освобождением планеты. Привезут новую технику, пригонят солдат, а ссадить их с орбиты нам нечем. Так что ждем коронные силы и стараемся пустить врагу как можно больше крови. Пусть ей умоется, это полезно — может в следующий раз поостережется атаковать этот мир.

Тем временем наша армада покинула леса-перелески. Пейзаж вокруг сменился, мы въехали в степную зону. Танковый ордер максимально растянулся по равнине, чтобы не дать себя уничтожить с орбиты одним ударом. В визор были видны пыльные шлейфы, взвивавшиеся за передовыми машинами, задние просто тонули в пыли. Переключившись на объективы передних машин, я любовался степным морем травы, подернутых серебром — какая-то трава выбрасывала вверх метелки серебристого цвета, которые придавали зелени такой оттенок. Середина весны, зелень еще не пожухла под опаляющим светом солнца, если увеличить изображение, можно увидеть, как скачут в траве какие-то насекомые, не хватило им опыта и мозгов убраться подальше от прущей вперед танковой армии. А позади нашего ордера только перепаханная земля, где не выжили ни растения не степные прыгуны.

— Шано, а что здесь просто степь, ничего не сеют? — спросил я у напарника.

— Да земля так себе, здесь животноводство, в основном. Интересно, долго уже идем, а ни одного, даже мелкого стада не видно. Конгериты забили что ли?

— А что, они могут.

— Вот и за коровок они наших пусть ответят! Ты знаешь, я жуть как за коровок переживаю! Пошто враги их извели? За каждую — по десять синемундирников. А простых солдат — по пятьдесят!

— А ты кровожаден! Может ну его дурачиться, спать пойдешь. А я пока понаблюдаю. Как самого рубить начнет, разбужу.

Ну я вообще за любое развлечение, кроме похорон. А поспать, хорошее дело — солдат спит, служба идет! — заявил он

Где-то я эту фразу уже слышал. Пока Шано устраивался поудобнее, я морщил лоб и пытался вспомнить — почему мне эта фраза так знакома? Не вспомнил. Ну да и ладно.

К середине второго дня по нам начал садить из своих орудий какой-то орбитальный корабль. Первые удары уничтожили почти пятьдесят машин разного класса, но после этого вперед вышли постановщики помех, и наш растянувшийся ордер заволокло облако мелкодисперсной металлической пыли, искажающей тепловые сигнатуры танков, поглощающее электромагнитные сигналы, мешающей прицелиться по нам с орбиты. Постановщики помех ушли вперед, остальные машины повели себя в соответствии с программой, заложенной в командную сеть, часть топливозаправщиков слили свои запасы в баки других машин и стали "делать вид", что именно они — ядро ордера. Вызвали несколько ударов по себе, но даже их не смогли поразить с орбиты — рваные передвижения — рывки из стороны в сторону, пока снаряд летит они успевают переместиться далеко от точки прицеливания. Не катит орбитальная бомбардировка против подвижных целей. Что весьма радует — чем меньше возможностей у врага, тем больше у нас. Но могучие удары кинетических снарядов производили незабываемое впечатление — наш танк даже подпрыгивал при ударах. А там, куда приходились попадания образовывались неслабые кратеры, долго природа будет затягивать эти следы войны. Да и след от нашей гусеничной армады еще долго будет заметен.

Запросил статистику по всем отрядам. Потери резко упали, не достигли даже четверти от наших сил. Мы опять приспособились. Тем хуже для врага. Пусть ждет, мы скоро будем.

  Мельница Бога   Очень хороша.   Мельница Бога   Мелет не спеша.   Медленно, но верно   Ходит колесо.   Будет перемелено   Абсолютно всё.

Орбитальный удар разбудил Шано, он попил энергетического напитка и предложил пока поспать мне, все равно у него сна не в одном глазу. Вот вроде ничего не делаю, помедитировал, покачал трансформу меняя свои руки — наблюдая за изменениями это проходит легче, проще прокачивать навык, понаблюдал за нашими роботами. Пообщался с другими группами — как бы получить информацию, обменяться опытом, а на самом деле со скуки. Никогда не замечал за собой такого. Что с нами делает однообразие… Почитал припасенную книгу по стратегии генерала Рачера, который предпочитал малые, очень хорошо обученные, мобильные силы против любого, много превосходящего по численности врага. Потому и остался в относительно малых чинах, что не желал бросать в бой миллионы необученных новобранцев, старался обходиться небольшими силами. Но очень хорошо подготовленными. Тем и был неугоден. Впрочем, это мои мысли, возможно, незрелые. Тактика его крайне интересна, быстрые перестроения, броски в сторону, окружение, удары в неожиданных направлениях, практически всегда ведущие к победе. А вот как понять, не имея послезнания, что нужно ударить сначала по левому флангу, вблизи от острия атаки врага, а потом, когда противник сосредоточит свои силы на близком к острию атаки рубеже, совершить полноценное отсечение атакующих сил внутри, много дальше от его атакующего кулака, где коммуникации растянуты и нет достаточных сил, чтобы отразить удар, отрезающий противника от резервов? Я не представляю, как это возможно. Видимо опыт. И навык управления войсками. Мне до этого очень далеко. А вот книжки умные я совсем забросил — это факт. И факт прискорбный, так как учится мне еще целый год, если, конечно, выживу.

Проснувшись обратил внимание, что Шано с энтузиазмом просматривает в статистику нашей армады. Наши роботы чистили от врагов широкую полосу километров в тридцать — пятьдесят по фронту. За нами оставались очищенные от врага города, где жителей практически не было, как и говорили, конгериты оставляли не более четверти населения на своем пути, которое легко смирится с их властью, если они просто снизят уровень репрессий. Армия Ирма и Корона не смогли ничего сделать для этих, зарезанных на алтарях людей, или просто убитых в ходе зачисток. Паршиво. Как бы понимаешь, что лично не виноват в этом, но чувство вины испытываешь. Наверно, этим вызвано мое ожесточение против врага, готовность пойти на все, для его уничтожения. Эти твари уничтожили население захваченных планет, не взирая на пол и возраст, уничтожали как крыс или насекомых. Такое прощать нельзя, и я, одетый в форму и с оружием в руках, призванный защищать не смог выполнить свою основную функцию. Доводилось читать, что на войне быстро взрослеют. Другие им оппонируют, на войне стареют. В том смысле, что в голову приходят мысли, которые более свойственны седому старцу, а не юноше. Не знаю, кто из них прав. Но желание уничтожать конгеритов меня переполняло. А еще я ощущал странную ностальгию по уютным стенам корпуса и зависть к тем курсантам, которым пришлось проводить практику в менее страшных местах. Вот почему боги так поступили со мной, почему засунули в эту мясорубку? И ведь не сдашься, нет такой опции, решить, что я эту практику не смог пройти, верните меня домой. Портал закрыт и на вход, и на выход.

Снова наткнулись на опорный пункт конгеритов, авиации на ее взлетно-посадочных полосах уже не осталось — увели, перестреляли пулеметами и мелкокалиберными орудиями сопротивляющихся и дальше, к уже близкой их супербазе. Почти половину расстояния мы прошли. Топливозаправщики, вот умные машины нашли базу с горючим и снова залили в полупустые баки боевых машин бензин? Керосин? Биодизель? А черт его знает, не мое это дело — дойдем теперь железно до второй базы и устроим там фестиваль. Очень яркий красивый и кровавый. Оно того стоит Жаль по дороге не нашлось склада с боеприпасами. Как-то спокойнее, когда имеешь резерв. Хотя и так мы потратили не слишком много, хватит даже на столкновение с аналогичной танковой армадой — машины скорее сожгут, чем мы израсходуем снаряды и патроны к пулеметам.

По пути разорили несколько гнезд врагов, вверх пополз расход боеприпасов меньших калибров. Ввел в формулу понятие "давить гусеницами", как не странно его в программе не было. Вышел на общую связь, сообщил о своем ноу-хау, похвалил майор Тарос, лейтенант спал. Мелочь, приятная мелочь. Чем меньше потратим снарядов — тем больший ущерб нанесем второй базе. Тем временем, пришла информация от штаба СОП. Наши оживились, гоняют конгеритов как крыс. По-моему, командование врага просто захлебнулось в криках о помощи, сообщениях об уничтожении новых объектов, атаках на колоны и гарнизоны. Паралич верхнего командного звена, не привыкли к интенсивным боям по всей оккупированной зоне. Прошла важная информация от штаба СОП, на другом континенте прошла удачная атака по третьей базе, смертник с мощным портативным зарядом, то ли ядерным, то ли еще каким, пробрался практически на саму базу. При обнаружении его, подорвал заряд, разрушения базы — 60 %, потери врага уточняются. На месте третьей базы радиоактивные развалины, откуда враги спешно отводят уцелевшие силы и технику. По сути, у них на поверхности осталась только база, на которую мы идем. И тут как-то прижучить нас становится первоочередной задачей командования сил вторжения, что получается у них откровенно плохо. На наши передовые отряды, идущие более короткими маршрутами, чем наш, волнами накатывала авиация врага, всякий раз теряя своимашины. Аэрокосмические силы уже не посылали — похоже мы уже нанесли им предельные потери. Их хранят на самый последний случай. Атаки с воздуха выдыхаются, атмосферники мы тоже хорошо проредили. А вот траффик с орбиты на вторую базу вырос в несколько раз. И оставшиеся заатмосферные датчики сил СОП регистрируют уход с орбиты нескольких малых кораблей врага — явно требование о помощи. Скоро здесь станет еще более жарко. Но и мы задали им жару! Наземные силы срочно перекидывают на базу, насыщая ее оборону живой силой и техникой.

Чем ближе ко второй базе — тем больше конгеритов, боестолкновения идут постоянно. Скоро будем совсем не вылезать из боя. Я устал до нельзя, сказал Шано, что вырубаюсь и оставил его за главного. В принципе, управлять нашим воинством практически не надо. Позитронные мозги командной сети справляются с этим лучше нас. Перед одним из опорных пунктов врага мы столкнулись с новинкой — вырытым рвом и насыпью за ним. Ров был достаточно глубок, чтобы танки не могли его форсировать с ходу. Выходит, у конгериты тоже способны приспосабливаться к изменениям в ситуации, у низ не только вбитые в головы шаблоны имеются! Однако ров им не помог, инженерные машины под прикрытием огня, быстро приготовили проходы и очередную базу врага мои танки сровняли с землей.

Напарник поднял меня спустя час, в отсеке не горело освещение, только раздражающий красный аварийный свет. Я было подумал, что все, наша атака завершилась, не успев начаться, но тут на экраны подали ток, спустя секунду они начали показывать изображение, загудела прочая электроника, потом — двигатель машины. Потихоньку начала восстанавливаться командная сеть, многократно продублированные системы не подвели, наша группа начала оживать. Мы еще поборемся. Шано толкнул меня в плечо, показывая рукой на один экранов. Впереди и левее от линии нашего движения в небо поднимались два характерных дымных гриба. Я посмотрел на цифры, показывающие уровень радиации за бортом. Пока норма, но всплеск жесткого излучения и электромагнитный импульс были зафиксированы приборами. Финиш. Если по нам начнут садить ядерными боеприпасами (а это были явно ядерные взрывы, судя по зафиксированным показателям, мы приплыли). Никакой второй базы нам не видать, как своих ушей. Постепенно управляемость ордера восстановилась, я дал команду техники растянуться еще шире, здесь постановщики помех уже не помогу. Долбанут и все, для ядерного оружия не важно куда попасть — слишком велика зона поражения.

Спустя минуты три пошла информация. Боевые машины практически все выжили, несколько легких танков не ответили. Сервисным пришлось хуже, потери — 4.73 %. Ордер встал, ремонтники покатили к битым машинам. Так, стоять долго нельзя, могут тоже накрыть. По идее, ядерные заряды имеет смысл посылать одним залпом, надеюсь две бомбы — все, что они прихватили с собой на всякий случай, но по неподвижной цели могут и обычными кинетическими снарядами засандалить.

— Шано, попытайся связаться с другими отрядами, выясни потери.

Он прикипел к рации, пытаясь связаться с нашими. Я дал команду сервисным роботам снять со вставших машин топливо, снаряды, расходники и ремкомплекты. На попытки реанимировать танки — 10 минут. Потом продолжаем движение.

— Три группы не отвечают. — сказал напарник.

— Ну и какие, не тяни!

— Новый офицер с замом, не запомнил, как их зовут, — (Толо его звали, Толо. А зама я и сам не запомнил! — Еще одна группа из новичков, которые у портала присоединились. Третья — один из наших, курсантов, Стох, и бывший полицейский, которого в первые дни отбили Тутор…

Помню их… всех жаль, но, когда узнал человека, терять его тяжелее. Будем наедятся, что просто их транспорты повредили.

— А как общие потери?

— В тех группах непонятно, но всех накрыть не должны. В целом скакнули до 40 % почти 42 %, но на атаку должно хватить. Это если не считать те танки, которые выжили в тех группах.

Должно хватить. Плюс, к точке сбора подтянуться машины из разбитых отрядов. Если не встретим сильных заслонов на пути. Хотя, после ядерного удара, скорее не встретим. Я подкорректировал маршрут чтобы обойти самые горячие зоны. Задержка — около 10 минут от расчётного времени, сообщил лейтенанту. После снова завалился спать. Как не странно, даже после такого, уснул быстро.

Проснулся, выпил витаминизированного коктейля. Спросил у Шано, как дела, он сообщил, что у нас осталось около 80 % машин, в целом по всем более 57 %. Мы уже практически в точке сбора. Там уже третья, седьмая и шестнадцатая группа. Заправляются, пополняют боезапас ждут остальных, чтобы навалиться всем сразу, а не по одиночке, ударить сомкнутым кулаком. До места сбора добрались быстро, пока я просматривал статистику соединения. Все очень хорошо, у боевых машин 100 % боеприпасов, 78,3 % танков в строю, сервисные машины имеют еще четырехкратный боезапас, горючего хватит на марш обратно. Нас стало меньше, но мы столь-же опасны, злы и кусачи. Две колонны пришли без живых бойцов, одна вообще в виде жалкого огрызка — та, которая на марше, в неудобном месте получила удар с орбиты и потеряла наших товарищей. Пришло и немного жутко фонящих машин, из трех отрядов, попавших под ядерную атаку. Собирались почти двадцать минут, за это время сбили дюжину разведывательных самолетов врага. Дурацкая трата сил, нас и так хорошо видно с орбиты, к чему разведка? Как бы не приголубили оттуда пока мы так тесно стоим, но обошлось, взвыли на форсаже моторы и армада двинулась на узловую базу. Мастодонты стреляли не преставая, разнося вражеские укрепления, тут они не экономили, жгли боезапас как семечки. Это наш, вернее их последний бой — остатки могут пошалить по окрестностям, но чувствую, на штурме этой базы мы нашу робоармию положим практически полностью.

Укрепрайон врага отвечал, и теперь они иногда выводили из строя даже тяжелые танки. К ним тут-же подлетали сервисные машины, ковырялись в их внутренностях. И, иногда вновь вводили в строй. Но глядя на статистику, я видел, что наша основная ударная сила постепенно таяла. Тут в проходы между мастодонтами вышли средние танки, вышли на свои позиции и затяфкали своими орудиями. Далее пошла в ход мелочь, проходя в разбитые орудиями проломы, успокаивая пулеметами и легкими орудиями врага. Противостояние длилось пару часов. Уже к началу его я понял, что мы победили. Слишком много техники довели сюда, слишком слабые у противника противотанковые средства. Легкие танки прошили оборону врага, сгорая сами начали зачищать базу. За ними средние, шевеля своими грозными орудиями, мастодонты остались за границами базы. Теперь пойдет зачистка слово из арсенала техов, очень правильное слово. Это логово именно надо зачистить. Ладно мне нужно отдохнуть. Почему-то я совсем выдохся. Шано тоже еле держался. Базу раскололи, как орех и выгрызли всю ее мягкую сердцевину. А в строю почти четверть роботов! Никак не ожидал такого. Хотя и смотрел во все глаза, переключаясь с одного танка на другой, пытался внести свою лепту в управление боем, по большому счету, машины все сделали за меня. Они быстрее засекали врага, быстрее стреляли, лучше ориентировались в бою. Самое обидное, мы сейчас ставили финальную точку в этой фазе войны, но ничего интересного в атаке на базу не было! Все тот-же "огонь и натиск", разве что противотанковых средств у противника было больше. Лейтенант запретил машинам с экипажем приближаться к базе, так что и риска почти не было. Все мы были просто наблюдателями за тем, как наши танки шинкуют живую силу противника. Иногда машину, с которой я наблюдал за боем нанизывал голубой разряд тяжелого плазменного орудия и приходилось переключаться на другую. Иногда танк ловил вражескую ракету или подрывался на мине — конгериты "додумались" до такого очевидного способа борьбы с техникой. Приходилось наблюдать за тем, как жрецы пытались остановить роботов, но всегда безуспешно. Напрягая все свои силы, они сжигали несколько танков, но их было слишком много, и рано или поздно очередной ставил жирную точку в этом противостоянии.

В общем, ничего эпического не было. Даже не понятно, зачем мы были нужны в этом сражении, могли бы танкам дать задание и отправить их через полконтинента разбираться с этой базой. Меньше бы товарищей потеряли. Но это не моего ума дело, вероятно, присутствие живых командиров было нужно на всякий случай. Ведь я правил в процессе таблицы расхода боеприпасов.

После полного разгрома лейтенант приказал оттягиваться дальше, за базу, в городские кварталы, где мы имели хоть какое-то прикрытие от глаз с орбиты. Наиболее фонящие машины оставили на развалинах базы, в качестве своеобразной засады если конгериты сунуться сюда, а им придется это делать, много имущества здесь осталось, да и место удобное, их встретят роботы в автоматическом режиме. Часть отправили на всякие удобные места, тоже в том-же качестве. Мне кажется, лейтенант просто не ожидал, что у нас останется столько работоспособной, правда слегка фонящей техники — всем пришлось на пути ко второй базе пройти через зону радиоактивного заражения.

Соперников для наших танков на нашем континенте практически не осталось. Я удивлен. После разгрома в первые дни войны, силам особого периода удалось собраться и отомстить врагу. Большую часть врагов перемололи наши танки, но и другие отряды не сидели без дела. Пользуясь неразберихой, которую мы спровоцировали, конгеритов здесь практически всех вырезали.

А стаи ночных охотников?

Перебили, как и мы, днем. А остальные сами сдохли — срок жизни у них короткий. Главное не в этом, я в некотором… В общем, что делать дальше? Можно прошвырнуться на соседний континент, но там есть кому извести врагов. Они деморализованы, по уму, их нужно эвакуировать на орбиту. Но наши люди сели на их командные частоты и вскрыли шифры. Командующий сил вторжения взошел на алтарь, руководит сейчас старший жрец. Среди армейцев провели децимацию, не взирая на чины. Оставшимся на земле приказали держаться, скоро будет подкрепление. Ориентировочно через две недели. Наши танки командование решило рассредоточить в городе, в качестве роботов — охотников, пока на планету не высадится вторая волна десанта они будут работать как автоинформаторы, сообщая всем о необходимости покинуть город, сокращая таким образом потери среди остатков городского население, а потом машины перейдут в параноидальный режим, уничтожая все, что попадется "на глаза".

А мы?

А мы уходим на одну из законсервированных баз, на отдых, мы его заслужили.

Город мы превратили в одну огромную ловушку. Конгериты пытались высадится в нем с воздуха, но их сбивали роботы. Они отвечали огнем из артустановок, но не особо успешно, танки не стояли на месте, резво меняя свою дислокацию. Враги пытались войти в город по земле, и их в него запускали, а потом окружали и уничтожали. Роботы не имеют настоящего разума, но их командной сети достаточно для разработки таких ловушек. Нанести удар и отступить — дольно просто для позитронных мозгов. Конгериты продолжали рваться в город, неся ужасные потери. Зачем — непонятно, возможно оставили там что-то важное для себя. Наши танки превратили город в огромную ловушку. Где солдаты врага сгорали как свечи.

Мы ожидали, что в новой фазе вторжения прибудет миллионы врагов, но это оказалось не так. Они привезли тварей. Множество странных существ,

Отдых наш был недолог. Как и ожидалось — несколько больше двух неделей.

Оглавление

Глава первая

Глава вторая

Глава третья

Глава четвертая

Глава пятая

Глава шестая

Глава седьмая

Глава восьмая

Глава девятая

Глава десятая

Глава одиннадцатая

Глава двенадцатая Fueled by Johannes Gensfleisch zur Laden zum Gutenberg