«Осколки миров»

Осколки миров (fb2) - Осколки миров (Чужой мир [Шарапов] - 2) 1898K скачать: (fb2) - (epub) - (mobi) - Кирилл Юрьевич Шарапов

Осколки миров Кирилл Шарапов

Часть первая. Мёртвый город

Памяти Андрея Кузнецова (позывной Ганс)

Глава первая. Цель рядом

Ледяные торосы остались позади. Вот уже час бронетранспортер и «Самсон» ползли по обычному смешанному лесу, через который шло вполне приличное шоссе аж в четыре полосы. Слияние пощадило этот участок трассы.

– Серго, тормози, – выйдя на связь с бронёй, приказал Бур.

БТР принял вправо и остановился. Вскоре все выбрались из машин, радостно разминая затекшие ноги. Последняя неделя пути оказалось настолько тяжёлой, что вымоталась даже Инга, в отличие от остальных, одежда паломницы защищала свою хозяйку и предавала ей сил.

Бур обернулся и посмотрел в ту сторону, откуда они приехали. Где-то на горизонте ещё виднелась белая полоса снежной пустыни, тянущейся больше пятисот километров. Промёрзшая на много метров вглубь земля, полосы торосов, скрытые под снегом, закованные в лёд озера, постоянные минус двадцать пять при пронизывающим насквозь ветре днём и до сорока ночью, и твари, живущие в этой вечной мерзлоте… Обитатели ледяной пустыни словно сошли с экранов кинотеатров, так режиссёры чаще всего изображают сасквочей, йетти или, проще говоря, снежного человека. Два с половиной метра мышц и шерсти, интеллект на уровне пещерного человека, но они знали огонь, оружие из дерева и камня, мастерски устраивали засады на совершенно голой местности. Живности в этой «тундре» тоже хватало, так что война на выживание не затихала ни на мгновение.

– Вырвались, – скидывая тёплую куртку на меху, обрадовано заявил Серго.

– Вырвались, – бодро согласились все.

– Не буду я скучать по этой части пути, – заметил Балаган.

Пожалуй, ему пришлось тяжелее всех. На второй день он подхватил насморк, торча в «собачьей будке» за пулемётом, разгоняя стаю огромных волков, а потом и вовсе слёг с тяжелейшим воспалением лёгких. Лекарства не помогали, температура поднялась под сорок, начался надрывный кашель. Всеволод думал, не выкарабкается. Диму спасла Инга. За время путешествия её таланты серьёзно выросли. Дар обнаруживать то, что ей надо, развился, и теперь действовал на расстоянии в несколько километров и стал более точным. Она научилась читать эмоции людей и почти безошибочно предупреждала о готовности напасть на отряд. Так же у нее открылся дар управления, правда, пока что это работало только со зверьми. Видимо, слабый дар мог работать только с их примитивными мозгами, но Всеволод предполагал, что вскоре Инга сможет управлять и людьми, и это беспокоило его. С того времени, как он вытащил девушку из города инквизиторов, ничего странного больше не случалось. Инга вроде бы стала прежней – обычной милой девушкой, но.… Всегда есть чёртово «но»… Иногда она словно отсутствовала и была не с ними, она могла просто сидеть и несколько часов смотреть в одну точку неподвижным, пустым, безжизненным взглядом. Приходилось активно тормошить оболочку, чтобы вернуть девушку в сознание, при этом Инга просто утверждала, что задумалась. Бур не верил ей, похоже, она продолжала общаться с божеством инквизиторов, и тот не оставил попытки склонить её к сотрудничеству, обучая новым фокусам. Лечение стало одним из них.

На четвёртый день болезни Балагана «амазонка» перебралась назад, где на койке загибался разведчик. Всеволод не видел, что она там делала, просто в один момент кабину на секунду залило золотым светом, ослепив всех находящихся внутри, что едва не стоило жизни экипажу «Самсона», поскольку именно в этот момент впереди показалась семиметровая трещина. Если бы не предупреждающий окрик Серго, который вовремя заметил, что грузовик не остановился, несмотря на сигнал, Бур не успел бы затормозить. Но нет худа без добра, через десять часов Балаган встал на ноги, о его болезни напоминали только худоба и провонявший потом камуфляж.

Даже Гарпия, которая так и не стала частью команды, оставшись попутчицей, от которой хотели как можно быстрее избавиться, вздохнула с облегчением, когда грузовик миновал границу тундры и леса.

– Что дальше, командир? – доставая сигарету, поинтересовался Дрын.

Всеволод задумался. Вопрос не праздный. Если раньше целью путешествии была Москва и дочь профессора, которая могла переместиться в этот мир вместе с частью города, то теперь осталась только последняя. Москва прекратила выходить в эфир уже пару месяцев назад. Выжившие оставили руины и расползлись по маленьким городкам, раскиданным по всей территории Московии. Слияние, конечно, порушило много, но и уцелело не мало. Жители мегаполиса здраво рассудили, что нечего сидеть на руинах, когда вокруг есть приличное жилье. Создавались анклавы. Но самым поганым было то, что люди ни черта не усвоили. Вся территория, на которой расселились выжившие, превратилась в зону боевых действий: банды, мародёры, и просто вражда двух соседей из-за не поделённого грузовика – всё это неуклонно вело к сокращению населения. За два с половиной месяца путешествия Всеволод видел десятки небольших городков, сотни больших и малых ферм, где жили от пяти человек до пятьсот, но это тысячи, сотни тысяч выживших. Один раз даже наткнулись на большое поселение паладинов, правда, судя по осаде, в которой участвовало около трёхсот бойцов, долго ему не продержаться. Шла война на истребление.

– Сева, – позвал задумавшегося командира Дрын. – Что дальше? Ведь мы ехали искать дочку Спасского в Москву, но там пусто. Да и Агату надо куда-то деть, в Москве ей делать нечего.

Гарпия злобно зыркнула на связиста, но смолчала, от её мерзкой натуры и не менее мёрзкого нутра устали все, а ещё, как и предупреждала Инга, в ней проснулся дар. Дар Агаты был сравним с наклонностями паломниц – дикий в своей жестокости. Агата обладала огромным запасом энергии, её даром стало причинять людям боль. За десять секунд она могла сломать человеку ногу или, если была совсем не в настроении, просто вывернуть его наизнанку в прямом смысле этого слова, на что на ей требовалось не больше минуты. Паломницы паладинов удавились бы от зависти, узнав о таком таланте. Правда, к счастью, он работал лишь с небольшого расстояния – не более трёх метров. Агата знала, что противостоять своим спутникам, не сможет. Возмездие будет быстрым и неотвратимым, поэтому использовала его на посторонних. Подобное не слишком нравилось Буру, но иногда эта сука была не заменима, особенно, когда следовало быстро и с особой жестокостью провести допрос в полевых условиях.

– До развалин Москвы ещё пятьсот километров, – задумчиво произнёс Бур. – У нас мало сведений о том, что тут твориться. Все данные, которые мы имеем, получили по радиоперехватам. Нам нужна информация, и в Москву мы пойдём по любому.

– Зачем? – не понял Валерьян.

– Наш козырь – Инга, – пояснил Всеволод. – Её сила увеличивается. Если кто и способен найти дочь Спасского, то только она. Но для этого нам нужно обследовать руины, понять, была ли она там.

Инга молча стояла в стороне и делала вид, будто сказанное Всеволодом её совершенно не интересует, но только она поняла скрытый подтекст в его словах. Бур намекал на то, что она продолжает общение с божеством инквизиторов, но доказательств у него не имелось, поэтому она старалась не с сориться с ним по пустякам.

– Тебе подобное по силам? – спросил Александр Николаевич.

В его голосе слышалось столько мольбы и надежды, что Инга улыбнулась и послала ему небольшой успокоительный импульс.

– Все будет хорошо, – уверенно заявила «амазонка». – Если Катя жила в Москве последние несколько месяцев, я её почувствую.

– А мой муж? – проскрипела из-за спин Гарпия.

Все обернулись, глядя на склочную тетку.

– А что ваш муж? – с максимальным сарказмом в голосе поинтересовался Всеволод. – Мы его искать не нанимались. Но если хотите, можем поискать за…

– Соответствующую плату, – закончила за него Агата Игоревна.

Всеволод кивнул.

– Именно так, мы же наёмники. Хотя, у меня нет ни малейшего желания заниматься вашим делом. Скажем так, это будет попутная работёнка, всё равно по Москве лазить.

Всеволод посмотрел на циферблат.

– Пора ехать, у нас осталось ещё восемь часов светлого времени, нужно найти место для постоя.

Курильщики раздавили каблуками бычки и пошли по своим местам.

Всеволод проводил их взглядом. Он знал, что люди устали. Последние две недели измотали всех. Нужен отдых, желательно, хороший отдых в несколько дней в спокойном месте. В бане попариться, еды нормальной поесть, выпить, короче, расслабиться по человечески. Вот только последние семьсот километров он такого места не видел.

Раздавив окурок Бур распахнул дверь грузовика и полез внутрь.

– Коробка, как слышишь? Готов начать движение?

– Слышу тебя хорошо, Самсон, – мгновенно отозвался Серго. – Трогаюсь, порядок прежний, скорость – пятьдесят километров, дистанция – сорок метров.

– Принял, Коробка, трогайся.

Еда выбежала на дорогу сама. Спасский дал короткую очередь из станкового пулемёта и снёс матёрому кабану голову. Пришлось останавливаться. Балаган довольно споро вытащил кишки и слил кровь, после чего тушу закинули в кузов «Самсона» в огромную герметичную бочку, в которой везли лёд. Он ещё не до конца растаял, мясо внутри будет в целости и сохранности.

– Шашлык, – обрадовался Балаган, потирая руки.

– Отбивная, – раздался из рации голос Спасского.

– Котлеты, – вклинился в беседу Дрын.

– Борщ, – неожиданно в голос сказали Инга и Агата, при этом они переглянулись и даже улыбнулись друг другу.

– На всё хватит, – подытожил Всеволод. – В этом кабане килограмм двести пятьдесят, а то и триста. Здоровый боров. Теперь бы найти место, где можно передохнуть.

К вечеру лес по сторонам от дороги поредел. Надо сказать, трасса сохранилась в довольно хорошем состоянии – пяток довольно не маленьких разрывов, которые пришлось преодолеть, и обрушенный мост в свете последних приключений в ледяной пустыне – обычная мелочь. Сейчас вся Земля после слияния напоминала шахматную доску, только цветов на этой доске не два, а десятки. Отряду Всеволода пришлось ехать через пепелище, километров пятьдесят по раскалённой земле – то, что осталось от гигантского лесного массива, уничтоженного извержением вулкана, образовавшегося в центре страны. До сих пор на горизонте были видны всполохи зарева, а в небе висела туча пепла. Видели и гигантское озеро, растянувшееся больше чем на сорок километров. Оно похоронило под собой город, в котором раньше обитало около трёхсот тысяч жителей. Так, во всяком случае, говорила дорожная карта. Потом попались непролазные джунгли. На то, чтобы преодолеть восемьдесят километров, ушли полторы недели. Затем лёд, и вот теперь вроде нормальный лес.

– Коробка, вызывает Самсон, – раздался из рации голос Тамары. – Лес заканчивается, дальше идут поля. Похоже, их недавно убрали.

– Всем стоп, – скомандовал Всеволод, прижимаясь к обочине. – Если поля убирали, значит, где-то поблизости живут люди.

– Я так же мыслю, – отозвался Дрын. – Ловлю передачу. Это где-то в радиусе трёх-четырёх километров. Обсуждают нападение на ферму.

– Как думаешь, много их?

Дрын молчал, видимо, слушал эфир.

– Две группы, семь человек, у старшего погоняло Сушёный. Они начинают.

– Можешь определить место передачи? – вклинился в диалог Серго.

– Нет, перехватить – перехватил, знаю, что близко, но точно не скажу, куда.

– Хорошо, – решил Бур, – идём дальше по дороге. Балаган, возьми бинокль, верти головой, может, уловишь выстрелы. Финка, на тебе то же, БТР имеет схожую аппаратуру, только на порядок лучше. Задача – засечь противника. Коробка идёт чуть впереди метров на триста, скорость прежняя. Погнали.

– Люди, – произнесла Инга, открыв глаза, – в двух километрах справа у леса.

– Есть стрельба, – через минуту доложила Финка. – Шесть автоматов и две винтовки.

– Вижу ферму, – вклинился Балаган, – несколько ангаров, свежий бревенчатый дом прямо на краю леса.

– Милая, чувствуешь их? – повернувшись к девушке, спросил Бур.

Та кивнула.

– В доме мужчина, ему за пятьдесят. Двое прячутся в лесу, но пока что не стреляют. Один у джипа, который перед домом, он командует, остальные обошли полукругом. Крайний слева подбирается к окну, трое вперёд не лезут, изредка стреляют, отвлекая мужчину в доме.

– Балаган, дистанция?

– Шесть сотен с копейками, могу работать, если остановишься.

– Хорошо. Финка, как насчёт заняться снайперской стрельбой с крыши?

– Не вопрос, командир, – мгновенно отозвалась Маркина.

Балаган очень неплохо работал со снайперкой, но до Тамары ему далеко, она просто виртуоз.

БТР остановился, «Самсон» прижался следом. Балаган, отодвинув Ингу от двери, снял с крепежа на потолке свою винтовку и спрыгнул на землю. Из Коробки уже выбралась Финка со своим чудовищем – местной винтовкой под снайперский бронебойный патрон, аналог нашего 12,7, только с точностью на два порядка выше, чем у любой отечественной. Даже легендарные винтовки Лобаева не могли конкурировать с этим шедевром, способным положить пулю в пятирублевую монету за три километра. Правда, и стрелок должен быть от бога. Финка доказала, что способна с ней справиться, когда за два километра разнесла голову одному мародёру.

Всеволод перебрался за пулемёт, а Дрын развернул орудия БТРа, готовые в любой момент поддержать снайперов. Но не потребовалось. С крыши защёлкали одиночные выстрелы из СВС-011, которую предпочитал Балаган, изредка бухала КВС-08 Финки. Результат оказался закономерным – два снайпера на удобной позиции с приемлемой дистанции в тылу мгновенно подавили любую активность у дома. Бураков прекрасно видел в оптику пулемёта, как первым же выстрелом Тамара разнесла голову командира налётчиков. Кровавые брызги разлетелись метров на пять, а на землю упало тело с обрубком шеи. Дима тоже не отставал. Винтовка Саблина была автоматической, что-то вроде ВСС, но патрон получше, характеристики на два порядка выше, стрельба короткими очередями в два выстрела до километра не доставляла Балагану никаких проблем. Стрелял он похуже Тамары, но дистанция в шесть сотен из такой прелести уровняли их возможности. Он тут же завалил автоматчика, укрывшегося за заборчиком. Маркина со второго выстрела, пробив забор насквозь, разворотила грудь подбирающемуся к дому мародёру, после чего завалила в спину побежавшего в панике боевика. Последний из тех, что был перед домом, вскочил на ноги и, бросив оружие, поднял руки. Вот только хозяин дома в пленнике не нуждался, из окна высунулся ствол винтовки, щёлкнул одиночный выстрел, и мародёр мешком свалился на утоптанную перед домом землю.

– Двое в лесу затаились, – сообщила Инга. – Они растеряны и не понимают, что произошло перед домом.

– Сейчас я с ними разберусь, – зло бросила Финка.

– Сумерки, да и укрыты они хорошо, – скептически произнесла Инга.

– Не проблема, – отозвалась Тамара, усмехаясь, отщёлкнула от прицела небольшой экран и активировала ночной режим с тепловизором.

На экране спустя пару секунд проступили тела, валяющиеся на земле, мужчина в доме за стенкой. При желании девушка могла снять его точно в голову прямо через бревно. Наконец, она нашла позицию спрятавшихся бандитов. Один изредка выглядывал из-за ствола сосны, второй укрылся в небольшой ямке и даже шевелиться боялся. С него-то Маркина и решила начать. Очень медленно и аккуратно, она подвела прицел к копчику противника, единственной части, в которую можно было гарантировать поражение. Выстрел всколыхнул вечернюю тишину.

– Готов, – подвела итог Инга, – умер мгновенно от болевого шока.

Но Тамара уже прицелилась во второго.

– Тома, не стреляй, – попросила «амазонка», – он не опасен. Мне, кажется он сошел с ума – сидит, дёргается и смеётся, оружие бросил.

– Ок, – согласилась бывшая контрразведчица.

– Хорошо отработали, – похвалил всех Всеволод. – Балаган, давай в будку, Тома, в Коробку, двигаем к дому. Серго, как понял?

– Понял, командир.

Через пять минут БТР и идущий следом «Самсон» встали рядышком с джипом грабителей.

– Дима, прогуляйся, найди выжившего, только аккуратно.

– Он не опасен, – заметила Инга. – Приведи его ко мне, я вылечу его.

– Зачем? – не понял Бур.

– Во-первых, практика, во-вторых, я хочу кое-что попробовать. Не получится, пристрелишь.

Всеволод пожал плечами и, выпрыгнув из кабины, пошёл к дому.

– Хозяин, выходи, поговорим, – крикнул Бур, садясь на лавочку возле входа и спокойно закуривая.

– Боится, – подойдя, пояснила Инга.

– Не боись, мужик, – опять крикнул Бур, – хотели бы убить, уже убили бы.

– А вы что за башибузуки? – раздался голос из дома.

– Татарин?

– Нет, русский, – немного растеряно произнёс хозяин. – Долго в Турции жил. Ты меня не сбивай, отвечай, кто такие и откуда?

– Просто путники, отец. Увидели, что у тебя проблемы, решили помочь. Или не надо было?

– Ну помогли, спасибо. А чего дальше не поехали?

– Куда ж тут на ночь ехать? – изумился Дрын, сидящий на броне и неторопливо набивающий трубку. – Отдохнуть нам надо, давно в дороге, в баньку сходить. Приютишь?

– Вы, головорезы, покруче этих будете, вон снаряга какая, пятерых в расход пустили, не глядя. Вдруг, и меня так, в виде благодарности за кров?

– Шестерых, отец, – поправила Финка, – я ещё в лесу одного сняла, а седьмой с ума съехал, его сейчас приведут. Но командир тебе правильно сказал – хотели бы убить – убили бы.

Из леса показался Дима, пинками гнавший последнего живого бандита, на плече у него висели два устаревших автомата, оба натовского образца.

Всеволод оглядел поле боя и понял, что все покойники обряжены в натовские камки и стволы имели соответствующие. Они были вооружены немецкими G36, кроме одного, у него более новая винтовка – H&K G28.

– Дрын, а эти придурки на каком языке базарили?

– На русском. Только акцент прибалтийский.

– Понятно, – усмехнулся Сева, – помощь «братскому» народу, у которого русский стоит на пороге. Отец, знаешь, кто такие?

– Знаю, – отозвался хозяин, причём Всеволод заметил, что настороженность из его голоса начала исчезать. – Это рейдеры Сушёного. Вон он там лежит без башки. Чем это вы его так? Из пушки?

– Вон той милой девушке «спасибо» скажи, – ответил Дрын, – есть у неё волшебная гаубица. Отец, мы так и будем с тобой через стенку общаться? Темнеет уже, надо что-то решать.

Дверь скрипнула и на крыльцо вышел мужик с поседевшей головой, лет пятидесяти, крепкий, руки мозолистые, явно привык к крестьянскому труду. Винтовку он держал на перевес, но наверное, даже Агате стало понятно, что оружие ему непривычно. Кстати, Гарпия на протяжении всего разговора так и просидела в машине.

Наконец Балаган дотащил пленника, тот рухнул на землю, истерично хохоча и брызгая во все стороны слюной.

– Ну и нахрена он вам? – поинтересовался хозяин. – Шлёпните вы его, и вся не долга.

– Она попросила, – Бур кивнул в сторону Инги, – говорит, вылечить попробует. Хозяин, тебя как звать-то?

– Сергеичем зови, – разглядывая «амазонку», отозвался тот. – Одежда у вашей барышни странная какая-то. Видал такую в интернете, девки себе шили на заграничный конкурс, то ли проме, то ли аме. Не помню.

– Аниме? – спросил Балаган.

– Точно, он самый. Что, фанатка?

– Не, Сергеич, это трофей, снятый с одной мерзкой бабы, – пояснил Бур. – Кстати, увидишь такую в окружении чёрных автоматчиков, беги, не раздумывая.

– Шибко крутые?

– Не то слово. А ещё садисты, любят очень людей до смерти пытать.

Инга, наконец, что-то решила для себя. На секунду Всеволоду показалось, что она снова как будто выпала из реальности. Подойдя к пленнику, она опустилась рядом и возложила тому руки на голову. Несколько минут ничего не происходило, а потом руки девушки засветились золотым светом, потом полыхнуло, не так ярко, как в машине, но сумерки на пару метров разогнало. Бур потёр глаза. Пленник сидел и ошарашено таращился на всех растерянным, испуганным взглядом.

– Ведьма, – услышал Бураков голос хозяина фермы, тот стоял, опустив винтовку, ошарашено глядя на девушку.

– Отец, ты только не дури, – бросил Балаган. – Как когда-то сказал Бур, она наша ведьма. Тебе ничего не грозит.

Сергеич сглотнул и кивнул.

– И что дальше? – поинтересовался Всеволод.

– Дальше? – Инга растерялась. – У меня получилось.

– Что получилось?

– Когда я его лечила, я слегка подправила его восприятие, теперь, когда он задумает злое, у него должна сильно болеть голова.

– Надеюсь, мне ты ничего не подправила, когда лечила? – забеспокоился Балаган.

– А что, надо было? – удивилась девушка. – Хочешь, я запрограммирую твой член, чтобы он вставал только при определённых условиях?

– Ну тебя, – отшатнулся Дима. – Пусть будет, как есть.

Все вокруг засмеялись. Везде, где бы не останавливался отряд, если там имелись женщины, Балаган всегда находил себе подружку.

И тут пленник вскочил, его рука рванулась к кобуре Димы, который отвлёкся. Парень был быстр, но блок Инги ещё быстрее, бандит рухнул на землю, сжав голову руками.

– Похоже, работает, – заинтересовано произнесла Агата Игоревна, никто и не заметил, когда она успела выбраться из «Самсона». Женщина стояла за спиной Бура и разглядывала корчащегося налетчика. – Может, мне попробовать?

– Не вздумай, – предостерёг Всеволод.

– Как скажешь, командир, – с максимальным сарказмом в голосе произнесла Гарпия.

Всеволод поднялся и подошёл к валяющемуся у ног Балагана рейдеру, взяв того за шкирку, поставил на ноги.

– Слушай и запоминай, ты понял, что сейчас произошло?

Пленник замотал головой, но было видно, что боль ещё не прошла, просто ослабла.

– Так будет всегда, когда ты задумаешь зло, у тебя очень сильно будет болеть голова. А теперь иди, и не дай Бог, нам с тобой встретиться вновь.

И тут пленник рухнул на колени и пополз к Инге.

– Пощади, – попросил он.

– В чём тебя щадить? – усмехнулась «амазонка». – В том, что ты теперь не можешь убивать, пытать или воровать? Нет, теперь ты для разнообразия будешь очень хорошим человеком, поскольку плохим быть у тебя не получится.

– Куда я пойду? Я даже защитить себя не смогу, – заливаясь слезами, пролепетал пленник.

– А ты не ходи, – неожиданно произнёс Сергеич. – Вы у меня неделю назад батрака убили. Станешь работать, по хозяйству помогать. Жить будешь на сеновале, или поставим домик тебе небольшой. Стол обещаю, может, бабёнку найдешь. Решай, предложение я делаю только один раз.

Пленник поднялся, задумчиво глядя на хозяина фермы.

– За зло надо расплачиваться?

– Всегда приходит расплата, – заметил Дрын. – Кто посеет ветер – пожнёт бурю. Оставайся, предложение хорошее. Человеком станешь, это твой шанс. Ты прав, кому ты ещё нужен?

– Хорошо, – наконец сказал пленник. – Меня зовут Айло, я эстонец.

– Да хоть нигериец, – отмахнулся Сергеич, – всё одно. Сейчас покажу, где жить будешь.

– А насчёт нас? – напомнил хозяину основной вопрос Дрын.

– А насчёт вас, башибузуки, будьте гостями, сколько хотите. Если баня нужна, то вон там справа колодец, прямо за ней. На стол сейчас соберу что-нибудь.

– Сергеич, у тебя мангал есть? И желательно большой, мы сегодня такого кабана завалили.

– Имеется, – степенно ответил хозяин, – прямо за домом под навесом, поленница там же.

– Отряд, слушай мою команду, – шутливо выкрикнул Бур. – Серго и Александр Николаевич занимаются разделкой кабана. Я, Дрын и Балаган таскаем воду и топим баню. Госпожа Агата по собственному усмотрению. Инга, ты изредка мониторь местность, гости нам сейчас без надобности. Финка, на тебе сбор трофеев. Посмотри, что интересного есть и нужно ли нам это? Если что, продадим.

Все пришли в движение. Агата не стала наглеть и устроилась на крылечке, освещенном местной лампой, комары, которых роилось вокруг прилично, избегали её, не подлетая, ближе чем на три метра.

Всеволод осмотрел баню: небольшая, добротная, в предбаннике заготовлены веники дубовые и берёзовые. Бак для воды литров на сто, и даже наполовину полон. Справились быстро, уже через пять минут из трубы пошёл дым, а ещё через десять бак заправлен под кромку, все ёмкости залиты под горлышко ледяной водой. Из грузовика достали упаковку баночного пива, которым удалось разжиться в руинах магазина, оказавшегося посреди ледяной пустыни. Вечер обещал быть приятным. Особенно радовало то, что наконец-то удастся сбросить грязный камок и выскоблить тело, которое уже чесалось просто нестерпимо. Когда Всеволод вышел покурить, то обнаружил, что к Серго и Николаичу присоединился хозяин, который, ловко орудуя ножом, снимал шкуру со зверюги, подвешенную на специальную балку. Обернувшись и заметив Бура, он крикнул:

– Здоровенный какой, никогда таких не видел.

– А пятиметрового скорпиона или осу размером с Ми8 видел? – крикнул в ответ Всеволод.

– Врёшь, – не поверил тот.

– Сергеич, вот тебе крест во всё пузо шариковой авторучкой, – рассмеялся Бураков. – Есть тут такие места, где людям делать нечего, если, конечно, они не горят желанием сдохнуть быстро и болезненно.

– Расскажешь?

– Расскажу. Только баш на баш – ты мне поведаешь, что тут вокруг творится. А больше всего меня интересует Москва.

– Какая? Новая или старая?

– И та, и другая, но больше старая.

– Поганое место, – бросил хозяин. – Ну да ладно, потом поговорим, время будет, урожай собран, теперь полегче, а то от рассвета до заката вкалывали. У меня четыре поля, и всё убрать надо.

– Один живёшь? – спросил Дрын.

– Нет, конечно, жена, два сына, была пара сезонных рабочих, они же охранники. Раньше ещё один имелся, да убили его дружки Айво. Сейчас в Москву новую поехали, урожай продавать.

– Давно фермерствуете? – поинтересовался Спасский, сгружая в огромную бадью требуху из туши.

– А как из Москвы ушли и место себе застолбили. Почитай, месяца три. Больше нас поначалу было, почти двенадцать человек.

– А остальные куда делись?

– Кто ушёл, не выдержав крестьянского быта, – пояснил хозяин. – Двоих охотников месяц назад зверь какой-то лютый загрыз, пришёл из пустошей снежных. А младший мой в московский отряд самообороны сбёг, не по нутру ему в земле копаться, он воин.

– А эти чего хотели? – продолжал расспросы Спасский.

– Известно чего, – усмехнулся фермер, – дань хотели получать, кров на зиму. Мы, ведь, на самом отшибе стоим, никто не знает, что будет, когда лето кончится. Любое зверьё к жилью тянется. Может, если бы вы не вмешались, мы бы и договорились. Я ж не воин, так, пальнуть для острастки – дело одно, а вот воевать – не моё.

– Это мы уже поняли, – подойдя к мужчинам, заметила Финка. – Бур, там семь стволов, грязные, просто жуть. Как вообще стреляли? Непонятно. За немцами уход нужен. Патронов нашлось пару цинков, ну и по магазинам прилично. Ценность представляет только снайперка, и то – для того, у кого нашей снаряги нет.

– Кстати, трупы бы убрать надо, – вспомнил Валерьян.

– Уже сделано, – отозвался Сергеич. – Айво в лесу могилу копает. Его дружки – ему и хоронить.

– Значит, Тамара, ты думаешь, нам эти стволы без надобности? – задумчиво спросил контрразведчицу Всеволод.

– На сто процентов, – отозвалась Финка.

– Отец, тебе пара автоматов нужна? – предложил Бур. – Есть у вас ещё оружие, кроме твоей мосинки?

– За так – возьму, стволы у нас есть, калаши старые, но ухоженные, патронов немного, но хватит пострелять денёк, сыновья собирались докупить ещё. Они у меня толковые, оба срочку оттянули. От пары дополнительных стволов не откажусь.

– Вот и хорошо, остальное в Москве продадим, – решил Бур.

– Там с руками оторвут, – согласился Сергеич. – Новая Москва богатая, у неё топливно-перегонный завод в руках, и скважин три штуки. Сюда, конечно, много всего провалилось из нашего мира, и землю трясло не хило, но устоял заводик. Восстановили порушенное, заработало. Теперь богатеют. Топливо-то всем нужно: и бандитам, и фермерам, а Москве надо есть. Так и живём.

– Хорошо устроились, – согласился Дрын. – Сергеич, а ты вот мне скажи, что дальше делать будешь? Ладно, сейчас ты поля убрал, хорошо. Но кто их на следующий год засеет, в этом хоть рубишь?

– Обижаешь, солдатик, я в Турции при частной ферме главным агрономом работал, нашей продукцией сеть отелей снабжалась. Я уже закупил семена, технику мы ещё в первые дни угнали. Пока все по руинам лазили, всякую фигню собирали, да за браслетик золотой ножом резали, мы с сынками три комбайна увели, два трактора и самолётик типа нашего кукурузника для опрыскивания полей. А новая власть, чтобы я их кормил, горючку со скидкой даёт.

– Ну ты, Сергеич, молоток, не ожидал, – хлопнув хозяина по плечу, восхитился Бур. – Верю, что всё у тебя выйдет. А я всё гадаю, на хрена тебе ангар такой здоровый? Кстати, как поставили так быстро?

– А он стоял, – пожав плечами, ответил агроном, – пустой. Видимо, сюда технику пригоняли для посева и уборки. Я подумал и решил, что это выгодно, и за месяц дом рядом поставили. Здесь поля зерном засеяны были. Очень хороший урожай. Я около пятидесяти грузовиков в городе продал. Ребята с последними ушли, остальное на посев оставили, и себе, конечно, хлеб испечь. Плохо, что мы на самом краю обжитых земель, дальше только пустошь ледяная. Ладно, идите мыться, баня уже готова, а я пока пожарю мясо. Шашлык замариноваться не успеет, но знаю я пару секретов, будет нежным и острым.

Вскоре весь отряд собрался перед баней. Очередь поделили просто: первыми идут мужчины – Серго, Валерьян, Николаич и Балаган, потом – Агата и Финка, последними – Инга со Всеволодом. Агата покривлялась, мол, хочет мыться одна. Но тогда ей сказали, что она будет мыться последней тем, что останется, и Гарпия дала задний ход.

Всеволод курил, сидя на лавочке рядом с баней, и слушал, как плещется вода за стеной, обычно после этого следовал радостный вопль. Инга расположилась рядом, держа его за руку.

– Ты такое место искал? – глядя на него, спросила девушка.

Всеволод пожал плечами.

– Не знаю, – наконец, ответил он. – Я ещё почти ничего тут не видел, кроме одной фермы, человек живет на ней вполне хороший. Теперь надо на местную власть глянуть, понять, что за люди вокруг. Короче, рано говорить, но мне нравится сидеть вот так вечером на лавочке, держать тебя за руку, слушать вопли этих обалдуев и шум леса.

– А жить чем будем? Охотой? Думаю, труженик села из тебя не важный, грядку, конечно, вскопаешь, а вот вырастет ли на ней что-нибудь – вопрос.

– Наверное, нет, – совершенно спокойно и расслаблено ответил Бур. – Я даже уверен, что ни хрена не вырастет, но об этом я буду думать тогда, когда у меня появится эта самая грядка.

Он покосился в сторону Сергеича, который колдовал над мясом. Пахло очень вкусно. Мужик совершенно перестал их опасаться, расслабился, правда, о том, что жизнь здесь неспокойная, свидетельствовала винтовка у него за спиной.

Спустя двадцать минут из бани вывалились одетые в свежее бельё, совершенно счастливые Серго, Валерьян, Дима и Александр Николаевич, они уселись на березовые чурбаки и блаженно дули баночное пиво.

– Командир, пивка хочешь? – проявил широту души Дрын.

– После бани, – отозвался Всеволод, прикрывая глаза, сейчас ему было очень хорошо.

Тамара и Агата вымылись быстрее, но вывалились не менее счастливыми, чем мужчины. На секунду, глядя на Гарпию, замотанную в полотенце, с банкой пива в руках, Буру показалась, что перед ним обычный человек.

– В баке воды почти не осталось и подтопить надо, – заметила Финка. – Дим, ты бы организовал ведра три-четыре.

– Мужики, поможем командиру? – лениво поинтересовался Балаган.

– Да ну, нафиг, – так же лениво, поддерживая игру, отозвался Спасский и, не выдержав, заржал первым.

Через пять минут бак снова наполнили, печку раскочегарили.

В предбаннике было немного тесно, баню ставили второпях. Всеволод стянул с себя грязный, поровнявший потом камуфляж, потом бельё и закинул его в угол, где кучей валялись камки, оставшиеся от прежних посетителей. Инга тоже разоблачилась, но, в отличиё от остальных, её одежда чистки не требовала: кровь с неё стекала, дождь промочить не мог, даже в ледяной пустыне она исправно обогревала свою хозяйку. Повернувшись к Всеволоду, она какое-то время смотрела ему в глаза.

– Так и будешь стоять? Или сначала мыться пойдём?

Бур провёл рукой по груди идеальной формы, притянул девушку к себе и поцеловал в губы, потом перешёл на шею и двинулся ниже. Инга, прикрыв глаза, тихонько застонала, после чего, подняв Бура с колен, принялась целовать со всей страстью. Мыться они пошли только минут через двадцать.

Баня оказалась, что надо – жар держала отлично. Инга улеглась на полог, продемонстрировав Всеволоду великолепные формы. Бур достал замоченный в тазу берёзовый веник, взмахнув им, струсил влагу и усмехнулся:

– Ну что, милая, готовься, сейчас я тебя пороть буду.

– Ой, как страшно, – сквозь смешок ответила девушка. – А то всё обещаешь, да обещаешь, пора переходить от слов к делу!

Всеволод улыбнулся, и веник пошёл вниз, звонко хлопнув по филейной части. Инга весело взвизнула. Короче, попарились здорово. Правда, два раза пришлось мытьё прерывать, поскольку то Инга, то Бур давали волю рукам и губам. Наконец, помывка закончилась, размочаленные веники отправились в печку, листья с пола тоже прибрали, пол окатили, смывая грязную мыльную воду. В предбаннике Всеволод переоделся в чистые армейские кальсоны и рубаху, и в таком виде вышел на улицу. Инга же приняла свой обычный вид, только бельё сменила. Серго кинул ему банку с пивом, которую Бур мгновенно откупорил и несколькими глотками осушил до половины.

– Здорово, – произнёс он, присаживаясь к остальным и закуривая. – Когда мы последний раз так сидели?

– У Ильи, вроде, – наморщив лоб, произнёс Спасский. – Хороший мужик был.

– Хороший, – согласился Бур.

После их отъезда на небольшое поселение налетели бродячие паладины, ведомые совсем молодой паломницей. Люди в основном спаслись, а вот Илье не повезло. Как рассказал радист посёлка, того захватили раненым. Что бывает с теми, кто попадается «чёрным», объяснять Всеволоду и ребятам требовалось. Душу грело одно – отряд самообороны уничтожил паладинов, а паломница захвачена в плен живой. Правда, ненадолго. Всеволод так и не понял, как удалось снять её броню, радист этого просто не знал, но смерть та приняла лютую.

Посидели, помолчали, упоминание Ильи на какой-то момент омрачило чудесный вечер, напомнив всем, что это не пикник в подмосковном посёлке, а мир, где люди борются за выживание.

– Чего затихли? Готово, – раздался от мангала голос Сергеича. – Пойдёмте в дом, а то от комаров уже спасу нет.

– Это не проблема, – остановила фермера Инга, она на секунду закрыла глаза, и Всеволод нутром почуял, как от неё исходят странные волны.

Через несколько секунд всё прекратилось. Бур прислушался, комарьё активно жужжало, роясь метрах в двадцати от дома.

– Ведьма, – уважительно произнёс агроном. – Тогда прошу к столу.

Народ, радостно гомоня, перебрался за сделанный из грубых досок стол, все разместились на лавках из горбыля. Серго достал заранее принесённые бутылку коньяка, водки и специально для Агаты Игоревны – местного сухого, крепкие спиртные напитки Гарпия не пила.

– Дамы, давайте за мной, – попросил Сергеич, – нужно закуски принести.

Инга и Тамара пошли в дом вслед за хозяином, Агата же продолжила сидеть, как сидела, не замечая осуждающих взглядов.

Через пару минут стол ломился от мисок со свежими овощами, в центре, рядом с пышущим жаром сочным мясом, стоял свежий домашний хлеб. Сергеич занял место во главе, подчерчивая свою важность как хозяина.

– Ну что, гости, налетайте – ешьте, пейте.

Он достал мутную гранёную стопку грамм на сто и вопросительно посмотрел на Серго, а затем на бутылку водки.

– Понял, – засуетился Игорь и, налив половину, посмотрел на агронома.

– Полную лей, башибузук.

– Наш человек, – одобрительно заметил Балаган, разливая остальным коньяка, Гарпии вино.

Серго, тоже предпочитающий водку, налил и себе и вопросительно посмотрел на Всеволода.

– А чего ты на меня смотришь? – усмехнулся Бур. – Сегодня он парадом командует.

Сергеич встал, подняв рюмку.

– За здоровье здесь присутствующих и за то, что появились так вовремя, – после чего одним махом опрокинул стопку и закусил головкой лука.

– Сергеич, ещё один автомат подгоню, если выдашь рецепт мяса, – произнёс Всеволод, беря следующий кусок. – Давно так вкусно не ел.

– Это вам после консервов всё вкусно, – отмахнулся агроном. – А рецепт дам, и автомат возьму.

Народ засмеялся.

– Ну, между первой и второй – промежуток небольшой, – разливая по новой, выдал Серго. – Давай, командир, вещай, теперь уж точно твой тост.

– За гостеприимного хозяина, который предоставил нам кров и пищу, а главное баню, – Всеволод отсалютовал наполненной на четверть рюмкой Сергеичу. – Пусть будет мир в его доме, поля плодоносят, а всякие ублюдки обходят стороной.

Выпили.

Наконец, все наелись и блаженно откинулись на спинки лавок, которые тоже были сделаны из горбыля.

– Спрашивай, вижу не терпится тебе, – усмехнулся Сергеич, глядя на Всеволода, который в этот момент прикуривал сигарету. – Кое-что я уже рассказал, кое-что вы сами поняли.

– Кто власть в новой Москве держит? Насколько безопасно туда соваться? – выпустив в ночное небо клубок дыма, спросил Бураков.

– Безопасно, – набивая трубку табаком, задумчиво произнёс Сергеич. – Бандиты водились, но их ликвидировали. Слышали об Амалии Поклонной?

– Это которая в Крыму прокурором служила?

– Она самая. Теперь Поклонная управляет городом. Когда всё начиналось, быстро устранила конкурентов. К ней прибилось много силовиков. Внутри города немного постреляли, двух главарей самых сильных группировок арестовали, судили и поставили к стенке. Она законница, в черте города никто вас пальцем не тронет и на имущество не позарится. Для ношения разрешены пистолеты и ножи, крупные стволы можно хранить дома или в транспорте.

– А что с денежным оборотом? – подал голос Серго.

– А ничего, – ответил агроном. – Меновая торговля. Денег, как таковых, нет, слишком мало времени прошло. Есть определённая оплата труда, если работаешь на город. Называется лептой – ты вносишь лепту в жизнь города, город вносит её в твою жизнь. А так в ходу всё: топливо, золото, патроны, оружие, камни, но с ними мало кто связывается, на весь город один ювелир – престарелый еврей, который может отличить камешки от стекляшек. Богатейшим человеком стал. Народ занимается всяким разным. Некоторые мародёрствуют, некоторые смельчаки ходят в старую Москву рыться по руинам. Не многие, правда, оттуда возвращаются. Население в новой Москве – тысяч восемьдесят. К зиме, наверное, прибавится. На данный момент Новая считается очень крупным городом. Есть ещё несколько в радиусе семисот километров, но они поменьше, и живут не так богато. Именовали их в честь спутников – Ногинск, Мытищи, Балашиха, Реутов. Вот там всё уже немного иначе – власть либо у военных, либо у бандитов. Крупнее всех Ногинск, километрах в двухстах за Москвой, не помню, как назывался при прежнем мире. Там рядом рудник какой-то открыли, и топливо перегоняют, но очень мало, для себя. Власть у бандитов, правда, порядок кой-какой блюдут, но могут и нарушить ради богатой добычи. У них всё по взрослому: казино, девочки, какая-то наркота. Население – тысяч двадцать, народ там в большинстве лихой собрался. С Новой Москвой у них вооруженный нейтралитет – Поклонная не качает права, а лихие люди не трогают её солдатиков и караваны.

– Интересно, – задумчиво произнёс Всеволод, – и где этот чудо град?

– Карта есть? – спросил агроном.

– Куда ж мы без неё? – Серго обернулся и подтянул к себе рюкзак, из которого на свет появился местный атлас автомобильных дорог.

Расстелив на столе карту района, Сергеич довольно быстро отметил несколько городков, подписав их. Нижнегорск стал Новой Москвой, Алатырск – Ногинском, так же агроном быстренько пометил поселения поменьше, попутно комментируя, кто где живёт. В самом центре лесного массива оказалась старая Москва.

– Очень интересно, – изучая пометки, произнёс Бур. – А чего там происходит?

– Толком никто не знает, – нехотя, произнёс агроном. – Страшилок я вам могу с полсотни рассказать, да правды в них немного, но кое-какие факты есть. Во-первых, последний месяц в округе люди стали пропадать. И не только мародёры и бандиты, но и фермеры, те, кто ближе всего к проклятому городу оказались. Некоторых жителей мёртвыми находили. Такое ощущение, что их зверьё рвало какое-то. Вот только раньше в округе подобного зверья не водилось. Короче, странно. Следы тех, кого полонили и тех кто их гнал, вели к Москве, только таких лап охотники, которых в погоню пускали, никогда не видали.

– Ну это не сложно объяснить, мы всяких разных уродов навидались, что и представить сложно, – вставил свои пять копеек Балаган. – Слияние таких тварей сюда закидывало, что человеческому мозгу и вообразить не получится.

– Может, и так, – согласился Сергеич. – Только раньше тут этого зверья не водилось, могло оно, конечно, придти из-за гор, но сомневаюсь, заметили бы его охотники, их тут много. Но те, кто вернулся, говорят, что все следы ведут в Москву. Странно, что зверьё в руинах обитает, им бы в лесу жить, а они в каменные развалены полезли. Да и зачем животным люди?

– Веский довод, – задумчиво произнёс Бур. – Но вопрос здравый – где люди? Не верю, что за ними не ходили.

– Ходили. Две недели назад Новая Москва и несколько союзных поселений отправили в Старую отряд человек в тридцать. Проводники ещё с ними пошли. Только в Москву не сунулись, сказали, что вояки разбились на группы, человек в пять, и ушли в руины. Их ждали почти сутки. Стрельба в городе шла активная, много стволов работало, крики на весь лес разлетались, будто кого-то заживо на куски рвали, а к утру всё стихло. Ни один не вернулся. Проводники посоветовались и рванули оттуда, что есть мочи.

– Байка? – спросил Балаган.

Сергеич покачал головой.

– В Москве большой кипеш был, собирались ещё один отряд собрать, да Поклонная отказала. В Новой Москве не так много грамотных вояк осталось, и рисковать ими она не хотела. Несколько добровольцев, польстившись на награду, пошли всё-таки. Да о они сгинули. Проклятое место! Ну а сколько горе-мародёров за это время пропало, никто и не считал.

– Плохо, – заметил Александр Николаевич, – нам туда очень надо.

– И чего вам в этих руинах искать? – заинтересовался агроном. – Только не говорите, что фотографии в квартирке остались.

– Дочь я ищу, и Инга, – Спасский кивнул на «амазонку», – может сказать, была она там или нет. Ведь сюда не все перенеслись.

Хозяин посмотрел на девушку, которая уже приняла свой привычный облик, обрядившись в броню паломницы.

– С ней, может, и выживите, ведьма она могучая, – задумчиво произнёс он. – Да и путь ваш был не из лёгких. Мне мужики кое-что порассказали. Авось, пройдёте Москву. Хотя, я бы вас попытался отговорить. Лучше покатайтесь по городкам, ребята вы крутые, вам в дороге попроще будет. Поспрашивайте, может, кто видел дочурку вашу. Как её, кстати, зовут? Вдруг, я имя слышал?

– Екатерина Спасская, она в МГУ училась и жила в квартире рядом.

– МГУ перенеслось, – обрадовал Спасского Сергеич, – одно из немногих зданий, что устояло. Некоторые дома, при Сталине построенные, также уцелели. Три высотки кое-где, конечно, поломались, но держатся. В основном сюда попала половина города и часть Балашихи со складами Дзержинцев, вот на эти склады Поклонная руку и наложила. Кроме того, часть тут секретная дислоцировалась, местная, она тоже Амалии досталась. Короче, у неё под рукой сейчас не только вышеперечисленное добро, но и около пятисот вояк. Много их, конечно, полегло во время дележа Старой Москвы, но в основном все законники и военные, кто уцелел, осели в Новой Москве.

– Так значит, моя дочь могла быть в городе? – в голосе Спасского появился оптимизм, который исчез с того момента, как Москва перестала выходить на связь.

– Могла, – легко согласился агроном. – А, может, и не могла, многие люди бежали из крупных городов, когда поняли, что мир рушится. Надеялись отсидеться в глухих деревнях. Никто и не знает, с чего всё началось. Ходили слухи, что первым исчез какой-то секретный институт. А дальше пошло вширь, как круги на воде.

Все быстро переглянулись. Гарпия перехватила взгляд, но промолчала, а Сергеич вообще ничего не заметил, продолжая рассказывать.

– Тут в области не только Москва появилась, десятки мелких городков, деревень. Некоторые из центральной России, три из Прибалтики, два из Европы и даже африканское поселение, только пустое совершенно. Москва связывалась ещё с руинами Питера и Новосибирска. Связисты говорили, что перехватывали какие-то сообщения на английском, вроде как Нью-Йорк здесь оказался, а месяц назад пришёл мужик, клялся и божился, что в семистах километрах какое-то море, а на берегу средь руин стоит Эйфелева башня. Да что я вам рассказываю? Вы и без меня знаете, что может быть, а что нет. Это я тут сижу на краю леса и кроме своих полей ни хрена не видел. Два раза только в Новую Москву смотался, посмотреть, что, да как, и переговоры провести.

– Верно, хозяин, говоришь, – заметил Балаган, – много мы видели. В этом новом мире может быть всё, а чего не может, просто ещё не случилось. Давайте по пятьдесят тяпнем, и спать. Найдётся у тебя место, где народ разместить?

– Найдётся, Дима, – усмехнулся фермер, – наливай. Только бы вы пост выставили, а то много у вас богатств, как бы кто на стрельбу не заглянул.

– Выставим, хозяин, – усмехнулся Бур, – мы люди привычные. Серго, ты первый, через два часа Валерьян, дальше я, потом Балаган. А там уже и рассвет будет. Девушки отдыхают. Допивайте свои пятьдесят, и по местам.

Народ быстро опрокинул остатки спиртного. Хозяин повёл всех в дом, показывая, где можно разместиться. Серго полез в БТР, а Всеволод уселся на ступени дома и, закурив, стал смотреть на чужое небо. То было совершенно ясное, крупные, яркие, незнакомые звёзды усеяли его в огромном количестве. Бур задумался. Трудный путь остался позади, они вышли на границу относительно спокойных земель, где налажена кое-какая жизнь. Может, пора остановиться? Всеволод поставил задачу – вывести людей из пустыни. Выполнил её. Поставил новую – добраться до Москвы. Почти у цели. Ещё найти дочь Спасского и место, которое всех устроит…

– Дрын и Тамара, скорее всего, останутся в Новой Москве, – заметила Инга, появляясь у него за спиной, как всегда, неожиданно. – Их задача – наладить взаимодействие Климовска и столицы. Генерал не давал приказа вливаться в наш отряд, значит, скоро они уйдут.

– Наверное, ты права, – легко согласился Бур, он уже давно привык к тому, что его женщина знает, о чём он думает. Его это мало пугало, он давно пришёл к мысли, что пока он Инги нужен, то будет с ней. Крамольные мысли в его голове крутились редко, и все они касались тех изменений, что происходили с девушкой. – Их задача почти выполнена, – продолжил он. – Наша – нет, но тоже кое-что показалось на горизонте, завтра посоветуемся. Пошли спать.

– Пошли, – согласилась Инга, – даже я вымоталась. Так всегда бывает в конце пути.

Глава вторая. Новая Москва

На ферме отряд прожил трое суток. Серго, Балаган и Дрын затеяли осмотр и мелкий ремонт БТРа и «Самсона». К вечеру следующего дня вернулись сыновья Сергеича – крепкие мужчины с цепким взглядом. Старшего звали Александром, младшего – Иваном. Вооружились парни основательно – два АК74м, на крыше переделанной буханки – ДП27, старый Дягтярь был снова в строю. Вместе с сыновьями вернулась и крупная женщина в возрасте за сорок с очень приятным лицом и ясными голубыми глазами. Представилась она Верой Степановной, и уже через три минуты весело щебетала с Ингой и Тамарой, делясь последними новомосковскими сплетнями. Но прибывших оказалось больше.

– Батя, принимай новых жильцов, – громко возвестил Александр.

После этого возгласа из машины выбралась женщина лет тридцати, за руку которой держался восьмилетний паренёк. А следом за ней ещё одна, но уже ровесница Ивана. За её длинную юбку цеплялась девочка с русыми косичками, на вид не больше пяти, выглядела она уставшей и отощавшей.

Сергеич с минуту, молча, смотрел на прибывших. Всеволод с интересом наблюдал за такой встречей, он уже неплохо узнал агронома, чтобы понять – тот – мужик крутой, и всё в его доме будет так, как он скажет, этакий домашний «тиран». Но, похоже, тиранил людей он в меру, иначе от него давно бы все разбежались. Да и сыновья стояли спокойно, видимо, давно научились давать отпор отцу.

– Жён, значит, привезли, – пробурчал Сергеич. – И когда успели?

– Мы всё успеваем – отозвался Иван. – Принимай невесток. Это Аня, – он указал на женщину, стоящую рядом с ним, – и её дочь Наташа. А вторая, – он указал на женщину с тёмными волосами, – Ира, и сынок Артёмка.

– А не сбегут? – усомнился агроном. – Жизнь, сами знаете, какая у нас. Мало того, что граница земель людских, так ведь ещё работать нужно от рассвета и до заката. Это не в офисе сидеть – бумажки двигать.

– Не сбежим, – ответила Ира, вид у неё был уж больно решительный, и Всеволод ей поверил.

– Старый, хватит кошмарить барышень, – неожиданно окликнула мужа Вера Степановна. – Веди людей в дом, да гостей своих представь, а то мальчики наши едва не постреляли всех, когда увидели чужих возле дома.

– Этих не постреляешь, – усмехнулся Агроном, – они раньше, чем вы двор увидели, знали, что едите.

– А что за люди, батя? – смерив Всеволода и Ингу настороженным взглядом и теребя ремень автомата, спросил Александр.

– Знатные головорезы, – усмехнулся Сергеич. – Они из таких мест приехали, про которые вы и не слыхивали. По сравнению с теми краями, мы в раю живем. Да и помогли они мне круто, за минуту банду Сушёного навсегда успокоили, шестерых под землю, а седьмой на нас теперь работать будет.

– Ну, спасибо, тогда, – протянув крепкую мозолистую руку Всеволоду, произнёс Саша.

– Да не за что, – пожал её Бур. – Мимо ехали, вот и помогли. Если хочешь, потом поговорим, а тебе пока что семью надо устроить. Ты теперь не только за себя отвечаешь.

– Верно, – уже вполне дружески улыбнулся тот. – Успеем ещё.

Через час Сергеич позвал всех к накрытому столу. Глядя на бутыли с самогоном, Бур понял, что завтра выехать не выйдет, поскольку агроном явно собирался отпраздновать сразу две свадьбы. Бураков перехватил плотоядный взгляд Серго, брошенный на четыре литровые бутыли самогона, и тихонько показал кулак.

– Я немного, командир, – тут же повинился Игорь.

Немного не вышло. Всеволоду с трудом удалось отбиться от хозяина, который возмущался, что предводитель крутых башибузуков не пьёт. Но остальная часть отряда нарезалась вполне прилично, кроме Инги, пила она много, но благодаря способностям могла легко контролировать уровень опьянения. В итоге, на ногах остались они и Спасский, но его отправили спать вместе с остальными, и разделили дежурство на двоих.

Как ни странно, утром все были на ногах. Где-то в лесу ревела двигателем бензопила – Айво занимался заготовкой дров. Дети носились по двору, женщины что-то стирали и готовили, мужчины возились с техникой. Бур проявил царский жест, отдав один из внедорожников, принадлежащий некогда банде Сушёного, в фонд развития фермерского хозяйства. Ради укрепления дружеских связей второй решили продать в Новой Москве. Сам он сидел на ступеньках дома и смотрел на эту сельскую идиллию и гадал, смог ли он сам вот также вести хозяйство? За спиной лязгнул затвор – Тамара чистила оружие, оставшееся от рейдеров-прибалтов.

– Не твоё, командир, – наконец, отложив в сторону последний автомат, произнесла Финка. – Это только со стороны хорошо выглядит, а на самом деле тебя рутина через месяц задолбает, и Инга зачахнет. Она не колхозница, она – воин. Даже больше, она – Арна.

– Умные все, блин, – буркнул Всеволод, понимая, что контрразведчица права, загнётся он со скуки.

А вот Инга – совсем другое дело, она менялась, и менялась стремительно. Бур и сам не остался прежним, никак слияние сказалось. Он стал гораздо быстрее, чем раньше, он читал людей, как открытые книги, но Инга… Инга стала сильнее, ее манипуляции с Айво это доказали. Всеволоду подобное не нравилось. Даже сейчас он перехватил её взгляд, направленный на него с другой стороны двора. Ира, жена Александра, теперь на неё просто молилась. Как-то «амазонка», наблюдая за Артёмом, бегающим по двору, сообщила, что у того какое-то редкое генетическое заболевание. Всеволод видел, как резко сошла с лица улыбка у матери. Она знала, давно знала, и ничего не могла поделать. Раньше мальчишку лечили доктора в дорогих клиниках (как Всеволод понял из разговора за свадебным столом, раньше Ира была замужем за крутым бизнесменом преклонного возраста, он не пережил слияние), но теперь без лечения её сын не сможет прожить и двух лет. Инга положила руку на плечо женщины и ободряюще сказала:

– Не беда, это дело пяти минут.

А потом снова золотой свет, и Всеволод был совершенно уверен, что Артём полностью излечился. Глядя на действия Инги, Ира ни секунды не сомневалась, что её сын теперь абсолютно здоров.

Пока «амазонка» не проявляла особо свой дар, но Бураков понимал – скоро сила будет искать выход.

– О чем задумался? – подсаживаясь к Всеволоду, спросил Александр. – Кстати, спасибо вам за парня. Даже если это обман, всё равно спасибо, для Ирки любая надежда очень важна.

– Это не обман, поверь мне, парень абсолютно здоров, болезнь не вернётся.

– Вот здорово! Мне отец сказал, что вы в руины Москвы собрались. Не ходите, сгинете.

– Надо, – отрезал Бур. – Что, новости есть?

Александр кивнул.

– За последние две недели ещё человек сорок пропали, все следы к Москве ведут. Банда мародёров исчезла. Что от них осталось, нашли километрах в десяти от руин. Их долго гнали, все разорваны в клочья. Да и в Новой Москве неспокойно. Ходят разговоры о странных людях высокого роста, что по лесам ходят в сопровождении огромных тварей.

– Плохо, но мне все равно туда надо. А что ещё из интересного видел?

– Да ничего особенного. Дорога спокойная, в прекрасном состоянии, выедешь на шоссе и жми на всю катушку, к вечеру будешь в Новой Москве, тут всего четыреста километров. Амалия надежно власть держит. Оказавших сопротивление – к стенке, сдавшихся – на угольный карьер бессрочно, неделю назад запустили старые разработки. Здесь вообще край очень богатый, местные горы перемешались с чужими. Мы расположились в долине. Дальше в сторону Владивостока, говорят, сплошные скалы да каньоны. Но врать не буду, сам не видел.

– Мне туда не надо.

– А что вообще делать думаешь? Ну найдёшь ты девчонку эту, а дальше что?

– Не знаю, – честно ответил Всеволод. – В этом мире опасно загадывать наперёд. Я вон ставлю цели и иду к ним, дохожу, и новую ставлю.

– Короче, я вот к чему, – замялся Александр, – если что, возвращайтесь сюда, нам такие, как вы, нужны. Дом поставим, будем жить небольшой общиной.

– Спасибо, Саша, мы подумаем, – раздался справа голос Инги.

Всеволод внимательно посмотрел на «амазонку».

– Но это будет не сейчас, наш путь ещё далек от завершения. Кстати, Дрын опять пытался связаться с Климовском, ничего не вышло. Он говорит, что дело не в помехах.

Всеволод на это пожал плечами.

– Город далеко, между ними и нами столько аномальных зон, что любой сигнал исчезнет, хотя передачи из Старой Москвы мы ловили и на более слабую рацию.

– Есть связь! – заорал Валерьян из БТРа. – Плохая, но есть.

Все подошли поближе, прислушиваясь, из БТРа доносился только голос Дрына:

– Повтори, не слышу. Повтори, понял тебя. Прощайте.

Через минуту он появился мрачный. Всеволод видел, что парень расстроен, но молчал, сам расскажет.

– Всё плохо, – наконец, закуривая, произнёс Валерьян. – Я случайно пробился. Они уже две недели в осаде, понесли большие потери, передачи глушат. Тома, нам приказано не возвращаться. Клим тяжело ранен, он готовит прорыв. Благодаря нашим данным, они будут уходить к Шахтёрску. Но солдат очень мало.

– «Зелёные» или «чёрные»? – спросил Всеволод.

– «Чёрные», Бур, очень много «чёрных». Наших выдавили за реку и зажали. Ещё гражданские висят на шее, нельзя же их бросить.

Постояли, помолчали. Фермеры как-то тихонько отошли, обсуждая между собой странные события, происходящие где-то очень далеко.

– Тома, что дальше? – растерянно спросил Валерьян. – Мы вроде как послы Климовска, а теперь самого города нет. Может, обратно?

– Куда, на чём? – выгнув брови от удивления, спросила Финка. – Мы два месяца ехали сюда слаженным отрядом. Ну возьмём мы сейчас джип, загрузим еды, боеприпасов и рванём… Далеко ли? Завязнем в снегах, не проехав и трёхсот метров. Даже если выцыганим у Всеволода броню, не дойдём, топлива не хватит. Да и зачем? Что мы сможем сделать вдвоем? Допустим ребята сейчас проявят верх человеческого сочувствия и рванут с нами обратно (у них там вроде как друзья остались), всё равно нас мало для того, чтобы изменить ход битвы. Всеволод ведь сразу предупреждал Клима, что город будет на острие удара. Клим сделал всё, но этого оказалось мало. Так что, Валерьян, хватит паниковать. Мы пойдём в Москву, встретимся с Поклонной и будем выполнять поставленную задачу. Нам необходимо рассказать Амалии, что твориться в мире, какую угрозу представляют «чёрные» и «зелёные». Так что, только вперёд и до конца! Тебе оставили аварийные частоты для связи, если они вырвутся?

– Да, они есть, – подтвердил Валерьян. – Каждый день в семь вечера, я должен вызывать их.

– Вот и хорошо, – положив руку на плечо и заглянув в глаза напарника, произнесла контрразведчица. – А теперь успокойся, мы должны выполнить поставленную задачу. Что думаешь, Сева?

– Ты права. Когда я был в Климовске, то уже тогда знал, что город обречён, о чём предупредил генерала. Он не прислушался, положившись на людей и технику. Будем надеяться, они прорвутся. Ладно, давайте собираться, завтра едем в Новую Москву, поищем там Катю, узнаем новости, встретимся с Поклонной и будем готовиться к рейду в руины старой столицы.

Проводить отряд Всеволода вышло всё население фермы. Сергеич крепко пожал руку Буракову и даже обнял, хлопнув по спине.

– Захочешь вернуться – тебе всегда будут рады в моём доме. Остальных тоже касается.

Айво, мнущийся в сторонке, тихонько подошёл к Инге.

– Сними свою программу, я больше не буду. Я останусь здесь, только сними, а то голова раскалывается, даже если нахамить хочу, а иногда хочется, просто по человечески.

Инга пристально посмотрела на него, потом положила руку на плечо.

– Ты заслужил своё наказание. Мы договоримся так – я вернусь сюда через год, и если ты действительно изменишься, то сниму свою блокировку. Но не сейчас. За всё нужно платить.

Айво сник и отошёл в сторону.

Чрез две минуты БТР вырулил на дорогу, следом шёл джип рейдеров, за рулём которого устроился Балаган, а на заднем сидении расположилась Гарпия, замыкал колонну «Самсон». Агата Игоревна захотела проехаться с ветерком и комфортом. Балагану же было плевать на её присутствие, благодаря прежней работе Дима обладал иммунитетом к хамскому обращению.

Саша оказался прав, дорога оказалась прекрасной, слияние нисколько не повредило полотну в четыре полосы. По обочине росли высоченные кедры и сосны. С каждым десятком километров жизнь вокруг становилась всё оживленнее: два маленьких села, состоящие из пяти десятков добротных коттеджей, машины во дворах, люди с оружием, настороженно провожающие взглядом колонну. Инга, сидевшая рядом, спокойно поглядывала по сторонам. Всеволод знал, что лучшего детектора намерений представить сложно. Его возлюбленная всегда абсолютно точно предупреждала отряд о засадах или агрессивных намерениях жителей.

Скорость на такой дороге резко возросла, и колонна стабильно держала восемьдесят километров. Первый блокпост увидели спустя два часа, пройдя почти треть пути. На мосту через бурную горную речку был установлен шлагбаум, возле которого стояла старая семидесятка и десяток бойцов с отечественным вооружением. У четверых виднелись современные АК12, у остальных АК74м.

Серго, повинуясь знаку, послушно свернул к обочине. Несмотря на то, что отряд Всеволода выглядел не слишком мирно, вояки отнеслись к ним вполне дружелюбно. Провели досмотр. При виде кузова «Самсона», забитого оружием, топливом, продуктами и одеждой, лейтенант, командовавший постом, привычно присвистнул.

– Это куда ж вам столько?

– Мы три тысячи километров прошли, вернее, почти в два раза больше, – пояснил Балаган, который таскался за ним следом, показывая желаемое. – Ты даже представить не сможешь места, через которые нам пришлось пройти. Нас пытались сожрать, убить, растерзать, не пустить. Короче, за время пути мы прилично поиздержались.

– Откуда же вы едете? – удивился лейтенант.

Дима достал карту страны, по которой ежедневно прокладывал маршрут, пройденный группой. Он не просто рисовал линию, а давал пояснения – где, кто, что за местность. Лейтенант завис над картой минут на десять, внимательно изучая путь отряда и пояснения Балагана, изредка уточняя подробности похода.

– У вас бесценные знания, – заметил он, смерив взглядом собравшихся возле Всеволода людей. – Вот что, дам я вам своего бойца, он себе ногу сломал, а нам ещё тут сутки дежурить. С его документами без задержек на постах проедете до самой Новой Москвы. А там он вас сведёт с майором Жуковым, который командует патрульной службой города. Расскажите ему всё подробно, думаю, он организует вам встречу с мадам прокурором.

Балаган вопросительно посмотрел на Всеволода.

– Конечно, возьмём, – отозвался Бур. – Места у нас хватает, вон в джипе с Димкой и Агатой комфортно поедет.

Через пару минут бойцы принесли на руках высокого тощего парня. Тот был под местной анестезией, но, видимо, она отпускала его, и при каждом шаге носильщиков, он шипел сквозь зубы. Инга некоторое время смотрела, как парня устраивают в машину, уже привычно игнорируя брюзжание Гарпии.

– У него очень сложный перелом, возможно, парень никогда не сможет ходить, – отведя Всеволода в сторону, тихо произнесла девушка.

– И что ты хочешь? Вылечить его?

Инга кивнула.

– Почему не помочь, если это возможно?

– И как ты объяснишь, что с нами послали почти калеку, а в город мы привезли здорового бойца? Нам внимание привлекать лишний раз – без надобности. Или хочешь торчать в Новой Москве безвылазно и людей лечить? Стоит только разнестись слуху о твоих лекарских талантах, ты даже в город спокойно не выйдешь.

Инга задумалась, Всеволод прав. Если люди узнают о её даре, то ей проходу не дадут. Бизнес из этого выйдет классный, она за неделю станет самой богатой и влиятельной женщиной Новой Москвы, но побочный эффект…

– Я могу незаметно подправить перелом, – наконец решила она, – свести последствия к минимуму, остальное сделают обычные доктора, и через месяц он снова сможет бегать и прыгать.

– Хорошо, – решил Всеволод. – Агата Игоревна, можно вас на пару слов.

Гарпия вышла из джипа и подошла к нему, всем своим видом выражая презрение.

– Ну что ещё? – громко поинтересовалась она.

– Для вас есть работка.

– Паренька попытать? – уже тише, спросила Гарпия. – Сам мараться не хочешь?

– Нет, – отрезал Всеволод, перебарывая презрение к Гарпии, – его и пальцем трогать нельзя. Когда мы отъедем на пару километров, его нужно тихонько усыпить, только незаметно, а Инга его подлечит, иначе парень может навсегда остаться хромым.

– Ну и пусть хромает, он тебе кто? Сват или брат?

– Это не просьба, Агата Игоревна, а приказ! Через два километра Балаган даст вам знак, и вы тихонько усыпите парня. Всё ясно? – голосе Всеволода прорезались ледяные нотки.

– Сделаю, – пробрюзжала Гарпия и отошла в сторону.

Наконец, все формальности на блокпосту были соблюдены, и лейтенант, пожелав счастливого пути, поднял шлагбаум.

С лечением тоже проблем не возникло, Инга уже довольно уверенно оперировала своей силой. Агата тоже справилась на пять с плюсом, едва блокпост скрылся из виду, она взглядом вырубила парня, а «амазонка», возложив руки, подправила перелом так, чтобы тот стал обычным. Через десять минут колонна продолжила движение, причём парень почти сразу пришёл в себя и обрадовал Балагана заявлением, что чувствует себя намного лучше, и можно прибавить скорость.

Новая Москва не поражала воображение – обычный маленький городок опустевшего и вновь заселённого мира. В основном он был застроен трехэтажными кирпичными коттеджными комплексами, рассчитанными квартир на десять-двадцать. Сам город стоял на берегу горной речки, которая впадала ниже по течению в большую судоходную реку. На пристани готовили большой катер на воздушной подушке для дальней экспедиции.

С сопровождающим их пропустили без досмотра, и со стоянкой техники проблем не возникло. Майор Жуков, услышав историю Всеволода и его отряда, распорядился предоставить место в гараже службы патрулирования и обещал устроить, как можно быстрее, встречу с Амалией. Особенно его заинтересовали события в Климовске.

– «Зелёные» и «чёрные», – пожевав толстыми губами, произнёс он, – паладины и инквизиторы… Весело у вас там.

– Не весело, – отозвался Дрын не слишком дружелюбным голосом. – Там сейчас гибнут наши друзья.

– Не кипятись, боец, иронию понимать нужно, – вполне миролюбиво ответил майор. – Ладно, двигайте пока что в город. Насчёт оружия в курсе?

– Да, нам рассказали, только пистолеты и ножи, – ответил за всех Бур.

– Вот и хорошо, – отозвался Жуков. – Амалия сегодня занята плотно, раньше завтрашнего утра вас не примет. А пока грузовички свои опечатайте, для всеобщего спокойствия. Гостиницу подыщите. Я бы порекомендовал отель «Горный», вполне приличное место для людей с деньгами, а они у вас есть. Дайте частоту закрытую для связи. Как будет ясно со встречей, сообщу. Амалию очень интересует информация о мире вокруг её маленького городка. И постарайтесь не влезать в неприятности, патрульная служба имеет право стрелять на поражение в случае оказания сопротивления.

В кабинет майора заглянул солдатик и, получив разрешение войти, положил на стол пакет. Жуков заглянул внутрь и разрешил тому идти.

– Вот, возьмите, – он положил перед Всеволодом пакет, – там временные документы. Они дают вам право передвигаться по городу в течение недели. Вопросы?

Всеволод посмотрел на своих, те молчали.

– Вопросов нет. Вот частота для связи, – он быстро написал несколько цифр на бумаге и передал майору. – Ждём вызова, – после чего, взяв пакет, вышел вслед за остальными в коридор.

Ксивы оказались простейшими – лист плотного картона, заламинированный, размером с кредитку с фото, фамилией и именем, а также печатью. Дешево и сердито.

– Держать при себе, – распорядился Всеволод. – Теперь по оружию. Берём с собой пистолеты, ножи по желанию. Со стволами не расстаёмся. Хоть мы и на дружеской территории, но народ тут разный. Машины опечатать. Дальше пойдём побродим по городу, заодно найдём ночлег и стол. Ни во что не ввязываемся, просто смотрим. Агата Игоревна, это вас касается в первую очередь, умерьте свою гордыню. Надеюсь, вам не нужно напоминать, чем ваше выступление закончилось последний раз?

Гарпия злобно зыркнула из-под бровей, но промолчала. Бураков был прав, её несдержанность привела к крупной ссоре в общине, где они остановились на постой, что вылилось в стрельбу с трупами, и поспешное бегство.

– Балаган, не скалься, к тебе это тоже относится. Прежде, чем полезешь к кому-то под юбку, убедись в отсутствии ревнивого мужа с большими связями в местной администрации.

Все заулыбались, Димка периодически влипал в курьёзные ситуации, связанные с женским полом. Иногда они заканчивались мордобоем, а пару раз и до стрельбы доходило.

– Всё, потопали.

Через пять минут они вышли из отдела Службы Патрулирования и направились в сторону центра города.

– А тут оживленно, – разглядывая людей, спешащих по своим делам, заметил Спасский.

– И тихо, – добавил Серго.

– А мне нравится, – произнесла Инга. – Было бы неплохо тут осесть.

Она бросила взгляд на Бура, но тот проигнорировал данное замечание. Его заинтересовал стенд «Их разыскивает служба безопасности», на котором вывешены два десятка портретов, некоторые в виде фотографий, перепечатанных на лист формата А4, некоторые в виде рисованных портретов.

– Хм, знакомая рожа, – глядя на портрет Сушёного, усмехнулась Тамара. – Можно вычеркнуть. Кстати, за труп положена награда в две тысячи лепты.

– У нас трупа нет, – логично заметил Всеволод.

– Фотография есть, – возразила Финка. – Мне ещё на ферме Сергеич сказал, что за таких кадров деньги платят, вот я и сделала фотку его и его подельников. Правда, у Сушёного головы нет, зато татуха видна, которая тут как основная примета фигурирует.

– Можно попробовать заработать на этом, – задумчиво прикинул Бур, – отдел безопасности прямо напротив мэрии и гостиницы, которую нам Жуков рекомендовал. Да и Сергеич может подтвердить, что мы его грохнули, у него рация есть, и частоты он нам дал. Две тысячи лепты – хорошие деньги. Я уже прикинул цены в местных магазинах, на них тут можно жить пару месяцев совсем неплохо.

Отдел полиции, вернее, Поклонная обозвала его Городской Службой Безопасности, нашли без проблем. На входе стоял местный джип с ПК на крыше, рядом курили трое бойцов.

– Чего вам? – поинтересовался прапорщик, таращась на наряд Инги.

– Награду хотим получить, – ревниво заметил Всеволод.

С одной стороны ему льстило, что «амазонку» провожают взглядом почти все мужчины, но иногда навязчивое внимание напрягало и вело к неприятностям, здесь красивая девушка вполне могла посоревноваться с Балаганом.

– Кого грохнули? – переведя взгляд на него, деловым тоном спросил прапор.

– Сушёного.

– А доказательства?

– Фотографии.

– Пойдёмте со мной, тут есть специальный отдел. – Заметив, что весь отряд собрался внутрь, он покачал головой, – там делегация без надобности, вон на лавочке обождите.

Тамара сунула Буру в руку фотик.

– Последние десять кадров, я отщёлкала всю команду.

Отдел оказался большим, Всеволод встретил не меньше двадцати человек. У оружейки собирался отряд быстрого реагирования, все в местной снаряге, вооружены Дегтярёвыми.

– Что за кипишь?

– Банда атаковала конвой по перевозке топлива, – пояснил прапор. – Груз не захватили, но один бензовоз сожгли. Погибли двое наших из службы сопровождения. Амалия приказала догнать и уничтожить.

– Кстати, как она?

– Кремень. Там, где мужики ломаются, она стоит, как скала. Пришли. Заходи.

Просмотр фоток много времени не занял. Лейтенант, сидящий за монитором, был слегка озадачен.

– Тело без головы… Чем это вы его так?

– Снайпер из крупного калибра, – пояснил Бур.

– Маловато доказательств, – с сомнением продолжил летёха, – татуха, конечно, в плюс, но она не то, чтобы уж редкая.

– Погоди, Семён, – вдруг вступился прапорщик, – ты фотки видел?

– Ну видел, – не сообразив, куда ведёт мысль коллега, подтвердил Гсбэшник.

– Тут вся банда Сушёного, – продолжил прапорщик, – все до единого. И Сергеич, наверняка, подтвердит, сына я его хорошо знаю. Если трупы принадлежат бандитам из данной банды, то разумно предположить, что тело без головы с татухой Сушёного, принадлежит именно Сушёному.

– Разумно, – согласился лейтенант. – Но сам я решения принимать не буду, давай капитана дёрнем, пусть он разбирается.

– Зови Земского. Хотя я, знаю что он скажет. У него вон тот, третий справа, паренька подстрелил месяц назад.

– Погоди, ты сказал Земсков? – вклинился Всеволод.

– Ну да, – подтвердил прапорщик. – Олег Петрович – капитан ОДОН.

– Прыгун тоже здесь! – рассмеялся Бур. – Вот Балаган обрадуется! Я бы на вашем месте закрыл все бары и приставил к ним патруль. А то будет, как в две тысячи шестом…

– А что было в шестом? – мгновенно заинтересовался лейтенант.

– Ты у Олежки спроси. Захочет, расскажет. Но от себя замечу, когда этим гаврикам не хватает пива и женщин, город замирает в тревоге.

Капитан явился минут через пятнадцать.

– Бур, – заорал на весь кабинет Земсков и полез обниматься. Он долго хлопал бывшего морпеха по спине, причитая, – Жив, чертяка.

– Уйми свой восторг, – попросил Всеволод, – во всяком случае до момента, пока не выйдешь из отдела. Кстати, лейтенант, женщины и дети спасаются первыми. Сегодня вас ждёт около пяти вызовов и минимум – сломанные носы.

– Димка тоже тут? – мгновенно догадался Земсков.

– На лавочке сидит рядом с отделом. Стой, Прыгун, – ловя стартанувшего капитана за локоть, попросил Бур, – удели три секунды нам, я тут по делу, между прочим.

Олег посмотрел на лейтенанта.

– Надеюсь, ты его не арестовал? А то у всего отдела чубы трещать будут! Он такого шороху наведёт, что ты могилу себе пластиковой ложкой в асфальте выроешь секунд за сорок.

– Нет, ваш друг за наградой пришёл, но тут проблемка – снайпер снёс Сушёному голову из крупного калибра, опознать можно только по татухе, ну и по трупам его банды.

– Всю банду завалил? – лениво поинтересовался Олег. – На тебя похоже.

– Мой отряд, – поправил Бур. – И не всю, один выжил. Некий Айво, но он теперь безопасен.

– За ликвидацию банды полностью награда увеличивается вдвое. Семён, начисли ему четыре тысячи лепты. Блин, название дурацкое, но деваться некуда, люди привыкли. Ладно, заканчивай тут, и двигай на улицу.

– А можно, я тут пару деньков посижу, под охраной этих милых парней? – попросил Всеволод. – Пока у вас с Балаганом первый накал не спадёт.

– Как хочешь, Старлей. Но думаю, если мы с Димкой начнём, тебя и стены не спасут. Давай, двигай следом. Без тебя, брат, праздник – не праздник. Я, кстати, слышал, ты пить начал после той истории с генералом?

Всеволод помрачнел.

– Как начал, так и закончил. Выпиваю, но без фанатизма, больше я вам не соперник.

– Я рад, Бур, что ты смог остановиться, – хлопнул его по плечу Олег. – Всё, жду тебя на улице.

Лейтенант проводил взглядом убежавшего капитана и только и сказал:

– Мда… – после чего молча принялся оформлять документы на награду.

Оказалось, что лепта – не нечто виртуальное, а очень даже материальное. Буру отсчитали сорок бумажек, выполненных то ли из пластика, то ли из плотной бумаги.

– Мне про то, что вы деньги ввели, не говорили, – удивился Бур.

– Нововведению три дня, – пояснил прапорщик. – Задолбались в нашем министерстве финансов подтверждать или опровергать наличие у того или иного субъекта денежных средств. Не слишком это удобно было для города, в котором проживают девяносто тысяч. Теперь Новая Москва печатает собственные деньги. Но меновая торговля ещё долго будет процветать, ведь эти бумажки имеют хождение только в здесь, ну и у фермеров, которые с нами работают.

– Это разумно, – согласился Всеволод, убирая дензнаки в карман разгрузки.

По местным ценам на стольник можно было кормить отряд весь день, не особо экономя. А ведь ещё машину продать нужно, и оружия трофейного накопилось. С этим вопросом Бур и обратился к Гсбэшнику:

– Не знаешь, куда можно пристроить джип и три десятка трофейных стволов, некоторые даже с патронами?

– Нет проблем, – обрадовался тот. – Тачку отдел заберёт, у нас транспорта не так уж и много. А вот стволы лучше сдай перекупщику на рынке, получится меньше, чем поштучно лично продавать, но гораздо быстрее. Есть там такой Наиль Абрамович Коган, пройдоха и еврей, жулик первостатейный. Скажи, что ты от прапорщика Горбоносова, он даст лучшую цену.

– А тебе, конечно, процентик упадёт?

– Упадёт, – согласился ушлый Горбоносов. – Прапор я или не прапор, если свою выгоду не продвину.

– Прапор, – усмехнувшись, подтвердил Всеволод, толкая дверь на улицу. – Хороший у вас городок был, спокойный, до того, как мы приехали…

– Да уж, – согласился прапорщик, который тоже уже рассмотрел, что происходит во дворе.

На капоте его джипа был разложен военно-полевой стол. Солдатиков Олег отогнал и теперь резал откуда-то взявшуюся колбасу, а Дима разливал по стопкам водку. Вокруг машины столпился весь отряд, за исключением Агаты, которая с презрением наблюдала за происходящим, сидя на лавочке.

– Отставить спонтанную пьянку! – скомандовал Всеволод, подкравшись сзади. – Сегодня в восемь вечера встречаемся в баре гостиницы «Горная», а сейчас пейте по одной, и разбегаемся.

– Командир, – возмутился Балаган.

– Бураков, – в голос взвыл Олег.

– Я что сказал? – нахмурился Всеволод. – Олег, ты вообще на работе, какого хрена? А нам ещё дела нужно закончить. Если хотите, можете оставаться и бухать хоть до зелёных чертей.

– Всё, командир, – мгновенно включил заднюю Дима, – по пятьдесят, и до вечера.

Олег согласился.

– Ну, братишка, за встречу.

Все разобрали стопари и выпили, после чего вполне тепло распрощались и разошлись по своим делам.

– Ты Катю пробовала искать? – спросил Всеволод Ингу, когда распрощавшись с Олегом, «банда» тронулась в сторону гостиницы.

– Пробовала, но там, где мы прошли, я её следа не нашла. Ты чего на ребят накинулся?

– Вечером поймёшь, – усмехнулся Бур. – А завтра весь город будет в курсе, что такое трио «Балаган, Прыгун и большое количество спиртного». Однажды этим двум обалдуям захотелось камчатского краба, но денег в карманах не оказалось. Они подумали и решили – его нужно поймать. Парочка отправилась к знакомому на сторожевик и уговорила того отправится на рыбалку. Поскольку никто из них не представлял, как ловить краба, то решили отнять несколько штук у рыбаков. Рыбаков не нашли, зато наткнулись на японских браконьеров в наших водах. Короче эти два пьяных рыла и уже не слишком трезвый капитан гнали их две сотни километров, после чего взяли на абордаж, причём довольно жёстко, и к ночи привели в порт целый траулер, забитый под завязку рыбой. За что получили люлей и медальки.

– А краб?

– А про краба они уже забыли. Теперь представляешь, что тут может вечером начаться? Кроме того, они оба охочи до женского пола. Так что, нас ожидают не самые спокойные дни.

Гостиница Всеволоду понравилась – чистая, тихая, уютная. Он не стал скупиться и снял сразу пять апартаментов. Балаган и Агата получили по отдельному номеру. С Агатой просто никто не хотел жить, а с Димой жить было проблемно, поскольку существовала вероятность остаться ночью за дверью, когда Балаган возвращался с очередной барышней и по дружески просил погулять до утра.

– Какой план, командир? – спросил Спасский.

– Да, в принципе, никакого. Сейчас пятнадцать минут четвёртого, можно вернуться в гараж, взять джип, загрузить в него трофеи и скинуть их на базаре, после чего попробовать избавиться от самого транспорта. Нам он без надобности.

– Ты собрался его на рынке продавать? – спросил Серго.

– Нет, его заберёт ГСБ, прапорщик Горбоносов обещал дать хорошую цену. Он же подсказал, куда пристроить ненужные стволы.

– Я никуда не собираюсь, – заявила Агата. – Буду нужна, я в номере. О себе сама смогу позаботиться. Инга, если тебя не затруднит, просканируй попутно город на нахождение в нём моего мужа. – Она протянула девушке старую фотографию.

Инга несколько секунд медлила, потом всё-таки взяла карточку.

– Попробую, особенно, если это позволит избавиться от вас как можно быстрее.

Агата кивнула и покатила за собой свой небольшой чемодан на колесиках, который тащила от самого гаража.

– Один балласт в минус, – обрадовался Серго.

– А ты-то чего? – удивился Балаган. – Это мы её терпели двадцать четыре часа в сутки, а ты себе спокойно баранку в БТРэ крутил метрах в ста впереди.

– Всё равно она меня бесит своей надменностью, – пояснил Серго. – И так, давай, командор, дальше по плану.

– Ты мне точно понадобишься, поскольку ты у нас главный завхоз и водила. Инга будет сканить город в поисках наших потеряшек, остальным нет нужды тащиться с нами.

Тамара и Валерьян остались этим вполне довольны и, махнув рукой, пошли на второй этаж. Балаган тоже не горел желанием куда-то тащиться и удалился в свой номер набираться сил на вечер. Спасский же выразил желание отправиться с остальными.

– Не проблема, – согласился Всеволод, – джип шестиместный, все разместимся.

Обратно до здания патрульной службы добрались за десять минут неспешного шага. Жуков вызвался купить транспорт и сильно расстроился, узнав, что его уже пообещали ГСБ. Зато он забрал пять калашей в хорошем состоянии с боекомплектом, за семьсот лепт каждый, и объяснил, где находится рынок.

Серго быстро доставал пластиковые ящики с трофеями, и Всеволод со Спасским перегружали оружие в длинномерный джип. Этого добра за время пути набралось немало. Были тут и местные стволы, как новенькие, так и устаревшие, имелись и родные российские, снятые с разных бандитов. Всего набралось даже больше, чем ожидал Всеволод – два десятка местных, двадцать пять российских, не считая несколько дробовиков и карабинов Мосина, а также пять стволов западного производства. Вообще, местное оружие показало себя на порядок лучше российского, те же АД03 оказались точными и надёжными машинками, боеприпасы к ним обладали великолепным балансом между пробивающим и останавливающим действием. Да и в глубине кузова «Самсона» припрятано несколько ящиков пистолетов, автоматов, пулемётов, винтовок и гранатомётов. Всё новенькое, в смазке – неприкосновенный запас. Сейчас же избавлялись только от трофеев.

– Блин, командир, я же запамятовал, – хлопнул себя по лбу Серго. – Как засунули под сидение, так и забыли. – Через пять минут он выволок из десантного отсека БТРа два деревянных ящика. – Это из того города, что в лёд вмёрз. Вы пока магазин мародёрили, Балаган заглянул в полицейский участок напротив, и вот приволок.

Всеволод открыл ящик – четыре обрезанных карабина, кольт, сверху набросано пять пистолет-пулемётов Хеклер-кох с различной приблудой, и несколько пистолетов Глок. Второй ящик был забит упаковками с патронами к различным западным стволам.

– Фига вы запасливые! Я и не знал про них.

– Да мы тоже забыли. Тогда на нас эти грёбаные етти налетели, едва Дрына не ухайдакав, нам пришлось быстро удирать, не до ящиков было. А сейчас вот вспомнил. Димка говорил, что там таких ящиков с десяток, но в той кутерме как-то не до этого стало.

Всеволод прикинул расклад. Городок тот довольно далеко, где-то пять сотен километров до самой пустыни, и ещё сто по снегам, с отсутствием дорог – примерно дня два пути, главное в пургу не угодить. Ну есть там есть стволы, и много, как заявил Балаган, стоит ли игра свеч? Рисковать бронёй, шкурой, чтобы туда соваться ради сомнительной выгоды? Хотя, если получится выручить за них тысяч на двадцать, неплохо. Надо будет обсудить с остальными. Цена на топливо тут не маленькая, но и не заоблачная – четыре лепты за литр. На дорогу потребуется литров пятьсот с запасом. Экспедиция на три дня или чуть больше, на этом можно заработать. Кроме того, город-то не маленький, возможно, полицейский участок там не один. Правда и риск велик – не всякая пуля берёт толстую шкуру и сваленный мех местных йетти.

– Народ, давайте в машину, – скомандовал Всеволод, – нужно побыстрее разобраться с делами.

Рынок оказался довольно большим, правда, чтобы попасть туда, пришлось пересечь почти весь город. Тут торговали всем подряд: продуктами, вещами, электроникой, транспортом, оружием и всякими бытовыми мелочами.

Ушлого еврея нашли довольно быстро, ангар «Скупка оружия, опт» находился почти у главных ворот на рынок.

– Кого там принесло? – раздался скрипучий голос с украинским акцентом, после чего дверь распахнулась и в проёме показался бугай размером с полноценный шкаф-купе, увешанный оружием с ног до головы.

Рядом с ним семенил сухонький мужичок семитской наружности в ермолке и с пейсами. Причём Всеволода поразил совершенно нереальный атрибут, который он просто не ожидал встретить, – на носу Когана было надето самое натуральное пенсне.

– Вы ко мне, молодые люди?

– К вам, – ответил Всеволод. – Прапорщик Горбоносов шлёт привет и просит дать хорошую цену за наш товар.

– Друзья Ефима Натановича и мои друзья, – тут же обрадовался еврей. – Загоняйте ваш вездеход внутрь, будем смотреть, что привезли.

Бугай распахнул ворота, и Всеволод загнал джип в ангар. Надо сказать, оружия у Наиля Абрамовича на складе хватило бы на вооружение полнокровного полка. Тут можно было найти всё: от первых АК до последней разработки АК12.

– А вот это хорошо, – обрадовался Коган, увидев западные стволы. – Люди, слабо разбирающиеся в оружии, дают за экзотику хорошие деньги. Каждый импортный образец я куплю за полторы тысячи, патроны возьму оптом – за три тысячи. Наши стволы по мере состояния, но не больше трёхсот, местные по таким же ценам, их хватает на рынке.

– Нас пытаются наколоть, – проговорила Инга на ухо Всеволоду, – причём наколоть очень жестоко. Справедливую цену он дал только за импорт.

– Наиль Абрамович, Горбоносов сказал, что вы приличный торговец, а вы пытаетесь нас обмануть. Что подумает ваш друг, который рекомендовал вас, когда мы ему скажем об этом? – надавил Серго на совесть торговца.

– Напрасно он, – усмехнулась Инга, – совестью тут и не пахнет.

Сухонький еврей всплеснул руками и, причитая о мире, в котором все пытаются отнять у него корку хлеба, поднял цену на сто лепт за ствол.

Инга покачала головой.

– Он наварится очень круто, если мы согласимся, прямо излучает довольство и почти уверен, что мы согласимся.

– Нет, Наиль Абрамович, так дело не пойдёт, – покачал головой Всеволод. – С ценой на запад мы согласны, вы назвали хорошую цену, но наши и местные стволы за бесценок мы не отдадим. Убитых стволов тут штук пять, не больше, остальные новые, все почищены и готово к продаже или к бою.

– Хорошо, – сдался Коган. – Получите по шестьсот, если, действительно, в хорошем состоянии.

– Годится, – согласился Всеволод, увидев краем глаза, что Инга подмигнула. – Приступим.

На торг и сделку ушло около часа. Подручный Когана придирчиво и вполне профессионально осматривал каждый образец, в итоге он забраковал семь стволов и два пистолета. Некондиция ушла по бросовой цене в сто пятьдесят лепт за штуку, остальные оплатили по договорённости.

– Распишитесь и получите, – произнёс Наиль Абрамович, выкладывая на стол четыре свеже-напечатанные пачки лепт, по пять тысяч в каждой, причём разочарованным он не выглядел. – Будет ещё товар, особенно импорт, привозите. А вам самим ничего не нужно? У меня много всякого добра.

Всеволод оглядел ангар, тут, действительно, хватало добра, но в кузове «Самсона» хранилось очень много всего, и нужды в дополнительном оружии пока что не было.

– Если понадобится, мы знаем, где вас искать. Пока что у нас есть хороший запас.

После чего они пожали друг другу руки, и джип вырулил на улицу.

– Стоп, – произнесла Инга, едва они отъехали на сто метров.

Серго сначала затормозил, потом только обернулся и посмотрел на девушку.

– Что случилось?

– Я чувствую след.

– Кати? – Мгновенно встрепенулся Александр Николаевич.

– Нет, мужчины с фотографии, которую дала Агата. Он был здесь. Серго, давай медленно вон к тому дому, я попробую прочесть клубок.

Игорь неторопливо направил машину к указанному строению – небольшой гостиницы, в которой, скорее всего, останавливались торговцы и всякие мародёры.

Инга сидела, закрыв глаза и держа в руках карточку, мужчины молчали, чтобы не мешать ей.

– Он был тут около двух месяцев назад, – наконец, открыв глаза и отдышавшись, подвела итог девушка. – Потом уехал, очень быстро уехал. Возможно, его преследовали.

– Ясно, отправная точка есть, теперь попробуем по старинке, – Всеволод забрал у неё фотографию и выбрался из джипа.

В отличие от «Горной», этот мотель, совсем не соответствовал названию своему названию «Уют»: холл был очень грязен и тёмен, воняло перегаром и плохим табаком, за конторкой стояла толстая тётка, которой самое место в мясном ряду на рынке, не хватало только окровавленного фартука и фразочки: «И чего тебе надо?». Она не разочаровала Бура.

– Чё надо? – лениво и немного злобно поинтересовалась она.

– Информацию, – лаконично ответил Всеволод. – Если скажешь, что полезное, сможешь немного заработать, – он достал стольник лепт и положил перед ней, прижав банкноту рукой, после чего протянул фотографию, где были запечатлены Агата со своим мужем в обществе премьера или ещё какого-то политика. – Мужчина с фотографии был тут? Когда? Куда он поехал?

Женщина за стойкой растеряно смотрела на снимок. Всеволод внимательно наблюдал за ней. Что-то очень неправильно в этом взгляде: она не узнавала человека, но знала его.

– Не видела такого, – но голосе сквозило сомнение.

Инга отстранила Всеволода.

– Отойди, Бур, тебе она ничего не скажет.

Девушка несколько минут смотрела женщине в глаза. Всеволод видел, что та начала успокаиваться, после чего моргнула.

– Этот мужик был тут, – нехотя произнесла она.

И Бураков понял, что Инга просто подавила её волю, этакий мягкий способ гипноза, а ещё он понял, что силы «амазонки» растут изо дня в день.

– Дальше, – потребовала Инга, не отводя взгляд.

– Он остановился в одном из номеров на втором этаже с двумя мордоворотами. У него был с собой большой кейс, в нём золото. Много золота. Я тогда только это место купила. Амалия ещё вела борьбу за власть в городке, когда пришли эти люди – шестеро, крепкие, бритые, похожи на братков, с автоматами.

– Дальше, – потребовала Инга.

Всеволод видел, каких усилий стоит девушке держать тётку под контролем, с неё пот ручьем лил, её шатало, но она держалась.

– Они пошли наверх, потом началась стрельба, взрыв. Затем выкатился этот мужик с кейсом, прыгнул в свой Гелендваген и рванул прочь из города. Я наверх пошла, а там трупы одни. Только бритый уцелел, сказал, что пашет на какого-то Вахида, и если я кому хоть слово скажу о мужике с кейсом, спалит гостиницу вместе со мной. После чего, зажав рану в боку, спустился по стене вниз, сел в машину и уехал, а я в ГСБ побежала. Те трупы и оружие забрали, а мне сказали забыть о происшедшем.

Инга посмотрела на Всеволода. Она едва держалась на ногах.

– Кто такой Вахид?

– Вахид… – протянула тётка и вырубилась.

– Всё, отключилась. Уходим, она придёт в себя минут через десять и нас не вспомнит, – потянув за собой Всеволода, дрожащим голосом произнесла Инга.

Бур быстро осмотрел пустой холл и лестницу на второй этаж. Кивнув, он подхватил на руки ослабшую «амазонку» и вынес её на улицу. Чистый воздух ударил в нос, прочищая его от мерзкого запаха ночлежки.

Усадив девушку назад, Всеволод быстро огляделся и запрыгнул на переднее сидение.

– Давай в «Горную», нам нужно поговорить с Агатой.

Серго молча кивнул и, развернув джип, погнал его в сторону отеля.

– И что ты скажешь Агате? – слабым голосом спросила Инга с заднего сидения.

– Скажу, что наш совместный поход закончен, – ответил Всеволод. – Я обещал доставить её до Москвы. Поскольку столица, до которой мы собрались везти её – необитаемые руины, то ей туда нафиг не нужно, а значит, наш контракт выполнен. Я оставлю её там, где безопасно. Дальше Гарпия сама по себе. Её мужа мы искать не нанимались, и не наймёмся. Она у меня уже поперёк стоит. А если наймёмся, то придётся искать его через этого Вахида, и, судя по описанию консьержки, мужик он крутой.

– С чего ты взял? Ну послал он быков за мужем Агаты, и что с того? – не поняла Инга.

– Ты ничего не заметила, когда её подчиняла?

Инга вздрогнула, она прекрасно знала, как Бур относится к таким способностям.

– Заметила? – снова спросил Всеволод.

– Нет вроде, только воспоминания эти были очень глубоко упрятаны, словно, не два месяца прошло, а двадцать лет, мне удалось извлечь их с большим трудом.

– И я заметил это же, – проигнорировав признание Инги, произнёс Бур. – Над ней поработали, поработали хорошо, заставив забыть о мужчине с портфелем и тех, кто приходил за ним. Если бы не ты, она бы ничего не вспомнила, или отделалась бы чепухой, потому что она сама не помнила об этом эпизоде. А во-вторых, реакция ГСБ – они не кинулись в погоню. И я думаю, причина всего этого – Вахид. Его тут хорошо знают. Похоже, он очень опасный и влиятельный человек. Мне не нужны разборки, тем более из-за Гарпии.

Наконец, машина остановилась перед гостиницей.

– Серго, пробегись по номерам, сбор в нашей с Ингой комнате через пять минут.

За пять минут не вышло: пока Игорь разбудил Балагана, пока Гарпия соизволила явиться – прошло не менее двадцати. Все расселись, внимательно глядя на Всеволода.

– И так, нам удалось очень выгодно пристроить трофейное оружие, каждый получит определенную сумму денег на личные расходы. Это, естественно, не касается Агаты Игоревны.

Гарпия злобно зыркнула исподлобья, но промолчала, она была пассажиркой, навязанной Буракову и его людям, и не стала частью коллектива, оставшись балластом.

– Так же у нас есть новости по потеряшкам, мы нашли след вашего мужа, Агата Игоревна.

Все сразу же оживились, новость была интересная, поскольку все гадали, сможет ли Инга со своими способностями найти нужного человека?

– Где? – мгновенно вскочив, спросила Гарпия.

– Гостиница «Уют» прямо возле рынка. Он останавливался там два месяца, но вскоре в спешке уехал. Прежде, чем вы узнаете всё, что стало известно нам, не расскажите, кто такой Вахид?

Агата вздрогнула и опустилась обратно в кресло.

– Причём тут Вахид?

Всеволод покачал головой.

– Сначала расскажите, кто он такой.

– Вахид Гусейнов – конкурент моего мужа, криминальный авторитет, очень опасный и жестокий человек. Ходили слухи, что он обладал какими-то паранормальными способностями.

– Какими? – мгновенно среагировала Инга.

– Вроде, гипнозом или внушением.

– Короче, он бандит, – подвёл итог Всеволод.

Агата покачала головой.

– Он не бандит, во всяком случае, не так, как вы это представляете. Он то ли бывший военный, то ли выходец из спецслужб, причём старой закалки. Ему за шестьдесят, но выглядит не старше тридцати пяти. Кстати, вы так и не сказали, причём здесь он.

– Хорошо, – согласился Всеволод. – Как я упомянул ранее, ваш муж остановился с двумя охранниками в ночлежке возле рынка. Свидетельница, над памятью которой очень хорошо поработали, сказала, что за ним пришли люди Вахида. Завязалась перестрелка, ваш муж бежал и скрылся на своём Геленвагене, его охранники погибли, как и братки, что приходили за ним, кроме одного, тот уехал с дыркой в боку. Вот и всё, что нам удалось узнать. Теперь мы пришли к самому важному в нашем разговоре.

Гарпия вопросительно уставилась на Всеволода.

– Наш контракт выполнен. Не думаю, что вам нужно ехать в Старую Москву, как вы собирались, учитывая что бывшая столица нашей родины теперь мёртвый город, а значит, нам пришла пора рассчитаться и расстаться.

– Хорошо, – спокойно и хладнокровно произнесла Гарпия. Она встала и вышла, минут через пять женщина вернулась, неся в руках три золотых бруска – оставшеюся часть оплаты. – Вот, вы честно отработали. Теперь я прошу у вас новый контракт, ещё полкило золота, если вы найдёте Евгения Петровича.

Всеволод забрал бруски, распихав их по разгрузке, после чего несколько минут сидел, обдумывая предложение. Остальные терпеливо ждали, вопросительно глядя на командира. Наконец, Бур обвёл взглядом присутствующих.

– Нет, Агата Игоревна. Во-первых, я просто не хочу помогать вам. За золото вы сможете нанять хороших профессионалов по поиску, у нас же другие задачи. Во-вторых, я просто не хочу иметь с вами никаких дел. Ну и в третьих, в здесь замешаны влиятельные люди, которым по какой-то причине нужен ваш муж или его труп. И ссориться с ними, я не хочу.

– Что ж, наше сотрудничество закончено, – спокойно и по деловому подвела итог женщина. – Возможно, я сама виновата в том, что мы не стали ближе, но так я устроена. Профессор, желаю вам найти вашу девочку живой и здоровой. Остальным – просто удачи. – Она обвела присутствующих пристальным и довольно тёплым взглядом. Впервые почти за три месяца она вела себя по-человечески. – Прощайте, – развернувшись, Гарпия вышла, оставив всех удивленно молчать.

– Она была вполне искренней, – заметила Инга. – Но своё решение ты менять не собираешься?

– Я никогда не меняю своих решений, – усмехнулся Всеволод, – что принято, то сделано.

Возражений не последовало. Гарпия умудрялась выбешивать всех, и помогать ей никто не торопился. В дороге её терпели, как неизбежное неудобство, но вот теперь контракт выполнен, и с ней можно вполне безболезненно распрощаться.

– Ну, если с этим мы покончили, – подвёл итог Всеволод, – осталось пережить пьянку Балагана и Прыгуна, а дальше ждать встречи с Амалией. Кстати, джип продавать мы не будем.

– Почему? – тут же спросил Балаган.

– Мы на нём пойдём в Москву. Я не вижу причин тащить туда гружёного «Самсона», – пояснил для всех Всеволод. – Машинка, конечно, городская и сдохнет быстро, да и не жалко. А грузовик как склад будет ждать нас на стоянке службы патрулирования. А так, пойдём двумя бортами: БТР за огневую поддержку, джип как транспорт.

– Логично, – согласились присутствующие.

– Ну тогда отдыхаем до вечера, сбор в холле гостиницы. Женщины и дети спасаются первыми.

Балаган одобрительно заражал и первым пошёл к двери, остальные потянулись следом, оставив Ингу и Всеволода наедине. Бур, скинув берцы и носки, плюхнулся на застеленную кровать и блаженно закрыл глаза. Последние дни выдались не слишком напряженные. С того момента, как они оказались за границей ледяной территории, стрелять пришлось всего лишь раз. Здесь существовала вполне комфортная жизнь, и можно было бы даже заняться обустройством личного пространства, но над Всеволодом висело обещание, данное Спасскому. Следовательно, впереди руины Старой Москвы, заселённые какими-то непонятными тварями.

Всеволод слышал, как в ванной зажурчала вода. Инга, что-то напевая, забралась в душ. Он и сам не заметил, как вырубился. Его разбудил громкий стук в дверь, а следом жалобный скулёж Балагана:

– Сева, дай денежку.

Бураков посмотрел на часы – без десяти восемь.

– Инга, как думаешь, там за дверью все?

– Абсолютно.

Бур достал из разгрузки золото, которое передала ему Гарпия, и деньги, полученные за стволы.

– Запускай народ, будем финансово стимулировать.

Инга распахнула дверь, и веселая толпа ввалилась внутрь.

– И так, на сегодняшний вечер всем выдаётся сумма в размере тысячи местных денег. Делайте, что хотите, сегодня объявляется выходной. Только просьба (Балаган, Серго, к вам особенно) – город сохраните. Возможно, он нам ещё пригодится.

Все заржали и начали распихивать по карманам денежные ассигнации.

В баре оказалось не слишком людно. Всё-таки это был не просто кабак, а бар при солидном заведении. Олег уже занял самый большой столик в углу и ждал прибытия собутыльников.

– Хороший был бар, – заметил Валерьян, услышав радостный вопль друга Балагана.

– Хороший, – согласился Всеволод.

– Коньяку! – проорал Прыгун бармену. – Три бутылки. Нет, сразу четыре. Кто ещё что пьёт?

– Водку, – попросил Серго.

– Водки! Бутылку или две?

– Пока одной хватит, – подумав, ответил Игорь.

– Закусок, горячего, – продолжил выкрикивать Олег. – Короче, накрывай стол. Тащи самое лучшее. Деньги – грязь.

Парочка в цивильной одежде, сидевшая напротив, смерила толпу вооруженных людей настороженным взглядом и, расплатившись, покинула заведение, не без основания полагая, что тихо посидеть уже не выйдет.

– Ну, друзья, за встречу, – подняв первый тост, провозгласил Прыгун. – Вы очень долго ехали сюда, и я рад вас всех видеть.

Выпили, закусили каким-то маринованным, тонко нарезанным мясом, которое принесла смазливая официантка. Балаган уже успел состроить той глазки.

– Ты-то как здесь оказался? – спросил Всеволод у Земского. – Ты же вроде мою роту принял, когда меня попёрли.

– Принял, но вскоре ушёл, предложили перевод в Москву. Не спрашивай, как меня кривая привела к дзержинцам, но привела. За полгода до всего этого бардака получил капитана. Я как раз с ротой в Москве был, мародёров ловил, пол города вместе с Кремлем уже исчезло. Нас тряхнуло, я слетел с брони, поцеловав асфальт, очнулся уже в этом прелестном местечке. Вокруг руины, броня моя посреди улицы, рота валяется на дороге. Короче, жесть. Встал я, рожу разбитую утёр и командира начал искать. Не нашёл. Выборочно очень Балашиха сюда провалилась, штаб незнамо где остался. Тут Амалия знамя и подняла, она в Москве была на каком-то совещании, а с ней спецура крымская и некий Шпагин. Вот он всех нас под себя и подгрёб, грамотно подгрёб. Человек дела, быстро навёл порядок. А дальше началась маленькая гражданская война. Пришлось чистить всякую шваль – от мародёров, до политиков и просто махновщину. А потом, ты, наверное, знаешь, вывела нас Поклонная в этот городок, объявив его Новой Москвой. Давай, Бур, выпьем.

Выпили, после чего Балаган узурпировал Олега, что-то нашёптывая тому на ухо. Судя по хитрым рожам, что-то затевалось. Через двадцать минут за столом появились какие-то девицы, потом началось соревнование по метанию армейских ножей в подпорочный интерьерный столб. Кстати, победила Финка. После чего Бур оставил остальных пьянствовать дальше и удалился вместе с Ингой в номер, попросив напоследок не разносить гостиницу.

Стук в дверь выдернул его из тревожного сна часов в восемь утра. Инга, прекрасная и обнаженная, спала рядом, едва прикрытая простыней. Всеволод подтянул к себе кобуру, достал пистолет и направился к двери. Выглянув наружу, он нисколько не удивился, за дверью стояли сотрудники ГСБ.

– Что они натворили?

– Спасали шлюх.

– В смысле? – не понял Бур.

– В прямом. В три часа ночи они завалились в бордель. Повязали сутенёра, набили морду его быкам и мамке, после чего с криком: «Девочки, вы свободны», стали выводить их на улицу. Патруль ГСБ прибывший по звонку о стрельбе, пытался их урезонить.

– Дай-ка я догадаюсь, – хихикнула Инга из кровати, – Олег и Балаган начистили им морды.

– И Игорь, – уточнил безопасник.

– Спелись, как я и думал, – подытожил Всеволод. – А от меня вам чего надо? Дайте им медальки, пожмите руки и выпустите.

– Хм, ну особо их держать никто не и не собирается, после драки мужики напоили наряд, и недоразумение было забыто. Все трое пока что сидят под арестом, причём их там держат ради безопасности хозяина борделя, он их почему-то очень боится. Но нужно уплатить штраф в размере трёх тысяч за погром в борделе, и ещё две за разрушения в баре.

– И для этого вы ко мне втроем припёрлись? – не понял Бур.

– Не совсем. С Олегом мы сами разберёмся, а этих двоих придётся вам забрать под честное слово.

– Шлюхи-то разбежались?

– Неа, – покачал головой безопасник. – У нас не рабство, всё на добровольной основе, учитывая, кто во главе города стоит. Одна жалоба на незаконное удержание, и московский спецназ от этого борделя камня на камне не оставит.

– Опять всё было зря, – хихикнула Инга из-под простыни.

– Ладно, мужики, дайте одеться, – попросил Бур. – Через пять минут встречаемся внизу.

Лейтенант кивнул и пошёл к лестнице, пара качков последовала за ним.

– Хотя бы город цел, – бросила Инга.

– Ага, – согласился Всеволод. – Опять зря ребята кровь мешками проливали ради счастливого будущего всего человечества. Кстати, мне послышалось или ночью внизу была стрельба.

– Не послышалось, мужики соревновались в стрельбе от бедра по бутылкам в баре.

– Заразы, выселят нас отсюда. Чувствую, не ограничусь я пятью тысячами.

Спустившись вниз, Бур сразу углядел злобного администратора, который крутился вокруг ожидающих его безопасников.

– Ваши бандиты разгромили мне бар, – подскочил он к Всеволоду, размахивая у него перед носом маленькими кулачками.

– Каков ущерб?

– Две тысячи, – выпалил тот.

– Давайте забудем про этот инцидент, больше подобного не повторится, – улыбнулся Всеволод, доставая деньги. – Здесь – две пятьсот, – вкладывая купюры в карман администратора, продолжил он. – Думаю, мы сможем остаться добрыми друзьями.

– Нет проблем, – мгновенно отреагировал мужчина. – Хоть каждый день разносите, главное, чтобы всё было оплачено. Тем более, прибыль ваша компания вчера принесла хорошую.

– Надо думать, они всё спустили, – усмехнулся Всеволод и пошёл к выходу вслед за сбежавшими под шумок сотрудниками ГСБ.

В борделе тоже проблем не возникло. Возмущался только бритый качок со свёрнутым носом, который постоянно шепелявил и держался за рёбра.

– Странно, – глядя на него и хрустнув разбитыми костяшками, произнёс Балаган, – до вчерашнего вечера не шепелявил. Старею, обычно с одного удара челюсть ломал в трёх местах.

Серго вслед за другом тоже состроил зверскую рожу, глядя на которую Бур едва не заржал.

Бычок понял, что его не ждёт ничего хорошего и отвалил в сторону какого-то микроавтобуса с мятой дверью, где сидели ещё трое таких же побитых товарищей. Вместо него оттуда выслали другого делегата – толстенького мужичка в очках.

– Кто покроет убыток? – подойдя к Всеволоду, заискивающе поинтересовался он.

– Чё покрыть? – начал заводиться Дима.

– Балаган, помолчи, – попросил Бур. – Накосячил, теперь моя очередь улаживать конфликт с местным малым бизнесом. Сколько?

– Время простоя, порушенная мебель, выбитые двери, опустошённый бар и побитые ребята. Пять тысяч, – подвёл итог пухлый.

– Мужик, ты не борзей, – осадил его Бураков, – а то я с деньгами Балагана пришлю. На что Дима радостно осклабился.

– Три, – мгновенно сдулся то ли владелец, то ли управляющий.

– Другой разговор, – согласился Всеволод. – Держи.

Пухлый быстро пересчитал протянутые бумажки и тихонько отвалил.

– Ну что, отвели душу? – спросил Бур у Балагана и Серго.

– Вроде того, – усмехнулся Дима. – Правда, Олежке влетит круто, ну да ему не привыкать. Пошли в гостиницу, я спать хочу.

– Спать он хочет, – буркнул Всеволод. – Между прочим, мне утро испоганили: позавтракать не дали, с Ингой пообщаться не дали, даже кофе выпить не дали.

– Не бурчи. Вспомни, сколько раз я тебя из обезъянника забирал?

От этого упоминания Всеволод помрачнел и быстро зашагал к гостинице. Серго посмотрел на Балагана взглядом полным укоризны и постучал согнутым пальцем по лбу.

– Сев, не сердись, – догнав друга и хлопнув того по плечу, извинился Дима, – ляпнул, не подумав. Знаю, неприятно тебе те времена вспоминать.

– Ничего, Дим, нормально всё, я не обижаюсь. Да и прав ты, только это был не я. Вернее, я, только другой.

Когда Бур вошёл в номер, его на постели ждал столик с кофе и каким-то вкусно пахнущим хлебом.

– Это презент от хозяина гостиницы, – пояснила Инга. – Видимо, он остался доволен компенсацией ущерба. Давай в койку быстро, пока всё горячее.

Всеволода не надо было уговаривать. Стянув камок, который он, торопясь, надел на голое тело, Бураков нырнул под простыню, после чего захапал со столика чашку с крепким кофе и кусок хлеба, намазанный каким-то вареньем.

В дверь снова требовательно постучали.

– Мать вашу, – выругался Всеволод. – Вы охренели! Дайте позавтракать с любимой женщиной. Если услышу ещё один стук в течение пятнадцати минут, выстрелю через дверь.

– Полчаса, – соблазнительно улыбнувшись, поправила Инга.

– Даже полчаса, – крикнул Всеволод. – Кто хоть там?

– Тамара, но у неё ничего важного, – проводя острым ноготком по обнажённому плечу Бура, ответила Инга. – Так что, не терзайся.

– Да я и не терзаюсь, – отмахнулся Всеволод, – мы в какой-то степени на отдыхе, никаких сборов я не созывал, Балаган и Серго отсыпаются после ночных подвигов. Всё остальное подождёт.

Вскоре кофе был выпит, свежий хлеб съеден. Инга спустила столик на пол. Скинув простыню и продемонстрировав своё идеальное тело, девушка оседлала Всеволода и выгнулась, словно кошка.

– Нравлюсь?

– Не нравилась бы, давно с другой был, –с сарказмом ответил Бур.

– Ах так! – демонстративно надула губки Инга. – Отлучу от тела.

– О богиня, прости своего глупого слугу, – заканючил Бураков.

– Так уж и быть, ты будешь прощён, но для этого придётся ублажить одну рыжую бестию.

– Сделаю всё, что в моих силах, – заверил её Бур.

– Ты уж постарайся, а то придётся мне искать замену. Я девушка молодая, мне много внимания надо…

Но Всеволод не стал дослушивать длинную тираду и, притянув хулиганку к себе, заткнул рот поцелуем.

Через сорок минут они спустились вниз, рассчитывая получить более весомый завтрак. Бар был почти отремонтирован, разбитые на полках бутылки заменили на целые, теперь пара мужиков заделывала дырки в стенах. За одним из столов обнаружились Тамара, Валерьян и Александр Николаевич.

– Не спится? – подсев к ним, поинтересовался Бур.

– Привет, Сева, да вроде выспались, – поприветствовал его Спасский, – несмотря на упражнения в стрельбе некоторых товарищей. Я так понимаю, ты уже был в ГСБ?

– Куда ж я денусь? – усмехнулся Бур. – Сходил, замял, забрал, привёл, уложил спать. Тома, у тебя что-то важное было?

– Да, как сказать? – ответила Финка, ковыряя вилкой омлет. – Жуков вышел на связь, передал, что нас ждут в администрации к часу. Амалия готова нас принять.

Всеволод посмотрел на часы, висящие над баром и каким-то чудом пережившие эту ночь, стрелки подбиралась к десяти утра.

– Есть время позавтракать, чем кормят?

Спасский протянул ему меню, официант боязливо приблизился и замер в паре метрах, ожидая заказа.

– Насвинничали мы вчера, – заметила Тамара. – Нехорошо это.

– Всё уже улажено, – ответил Всеволод. – Но я с тобой согласен, больше подобного не должно повториться. Когда Дима с Игорем проснуться, надо будет сделать им внушение. Дорого нам их ночные забавы обошлись… Яичницу с овощами и колбасой, кофе, хлеб и джем, – сделал заказ Бур. – Инга?

– То же самое, – ответила «амазонка».

Официант удалился, при этом вздохнув с явным облегчением.

– Все пойдём к Поклонной или урезанным составом? – спросила Финка, когда закончили завтракать.

– Урезанным, – немного подумав, ответил Всеволод. – Балагану и Серго там делать нечего. Валерьян, без обид, но ты тоже останешься здесь. Александр Николаевич, хотите пойти?

Спасский покачал головой.

– Нет, там вполне хватит Инги и Тамары, ну и тебя, как командира.

– Вот и договорились, – поднимаясь, подвёл итог Бур. – Без пятнадцати час встречаемся здесь. Деньги ещё есть?

Сидящие за столом кивнули.

– Вот и ладно. Мы на базар, вчера некогда было, нужно глянуть, чем здесь торгуют. Кстати, вечером соберёмся, обсудим одну прибыльную операцию и прикинем, когда в Старую Москву выдвигаться.

На последних словах Спасский оживился. Всеволод прекрасно понимал, что Александру Николаевичу не нравится время простоя, когда цель вроде бы уже рядом. Три дня потеряно на ферме Сергеича, теперь вот уже второй день отряд в Новой Москве. Но бывший учёный понимал, что люди устали после долгой дороги, и если Спасский был готов лететь туда хоть сейчас, остальных нужно мотивировать.

Базар оказался большим. Всеволод посмотрел цены: мешок картошки стоил десять лепт, яйца – четыре за десяток, хлеб – две. Одежда тоже была вполне доступна: спортивный костюм – около пятидесяти, добротный местный камуфляж – сто двадцать. А вот машины, оружие и боеприпасы – намного дороже. Самый дешёвый автомобиль местного производства, какая-то простенькая малолитражка, отдавалась за две с половиной тысячи, да и то только за золото. С оружием было проще: АК, АКМ, АК74 – от штуки, дальше шли современные отечественные и местные стволы от полутора, ну и почему-то совсем дорого стоили импортные вещи. Кстати, Всеволод нашёл в продаже снайперку, которую сняли с трупа боевика Сушёного, теперь она стоила почти три с половиной тысячи.

– А неплохо еврей наварится только на этой пушечке, – заметил Бур.

– Это штучный товар, – ответила Инга, – он может её хоть год продавать, и рано или поздно скинет. Мы такой роскоши лишены.

– Да это понятно. В принципе, винтовка-то хорошая, только где к ней боеприпасы брать будут? Ну да это уже не моего ума дела.

Побродив по базару и так ничего и не купив, Бур и Инга вернулись в гостиницу. Администрация встретила их тишиной, внизу пост, на котором за бронированным стеклом сидел сержант в чёрной форме и краповом берете.

– К кому? – оторвав взгляд, спросил он.

– К Амалии Сергеевне, нам назначено на час.

– Приглашения?

Всеволод хотел уже сказать, что впервые слышит, но Тамара протянула ему три бумаги с печатями, которые Бур положил в выдвинувшийся лоток. С минуту дежурный изучал их, после чего нажал кнопку, и в холл вышли трое бойцов в чёрной форме с автоматами на перевес. Шли они грамотно – контролировали посетителей на сто процентов. Сразу видно – ребята не простые армейцы, те так не умеют.

– Ваше оружие, – потребовал старший, держа дистанцию в три метра, указав стволом на лоток, который вновь выдвинул дежурный.

Всеволод спокойно выполнил приказ, он пришёл сюда не воевать. Следом разоружилась Тамара, у старшего караула глаза на лоб полезли, когда в лоток отправились три пистолета, два ножа, метательная звезда и здоровенный подшипник. Инга тоже достала своё энергетическое оружие.

– Попрошу из него не стрелять, – вежливо сказала она, – он запрограммирован только на мою руку, любому другому просто оторвёт её. При повторном выстреле на месте здания будет воронка метров тридцать и глубиной ещё десять.

Караульные мгновенно напряглись.

– Что это за оружие? – потребовал ответа старший.

– Энергетическое оружие древней цивилизации, – пояснила Инга. – Пользоваться им могут лишь некоторые люди, обладающие определёнными способностями. Если его не трогать, он вполне безопасен.

– Но вы?

– Нет, я такая же землянка, как и вы, просто у меня имеются определённые способности к управлению данной технологией.

– Хорошо. Это все сюрпризы? – настороженно спросил караульный.

– Да, – просто ответила девушка.

Всеволод незаметно улыбнулся. Если бы сейчас начался бой, он бы без зазрения совести использовал Ингу как щит, сократил бы дистанцию и завладел оружием.

– Пройдите через детектор, – потребовал тот.

Всеволод и остальные подчинились, металлодетектор молчал.

– Следуйте за мной, – приказал спецназовец, направляясь к лестнице на второй этаж.

Там оказалось многолюднее – повсюду сновали люди в обычной гражданской одежде с документами или с планшетами в руках. Обычная рабочая суета. Наконец, их проводник остановился перед дверью, на которой висело две таблички: «Приёмная» и «Глава города».

– Маленький инструктаж перед тем, как войти, – произнёс он. – Вас будет разделять не больше метра, советую, не делать резких движений. За последние три месяца Амалия Сергеевна пережила четыре покушения, охрана наблюдает постоянно. Во избежание эксцессов, не сокращайте дистанцию, у нас приказ – стрелять на поражение. Всё ясно?

– Вполне, – отозвался Всеволод. – Мы тут, как друзья, во всяком случае, пока вы не сделаете нас врагами.

Спецназовец удивленно воззрился на него, его подчинённые за спинами напряглись.

– Поясни?

– Да просто. Для меня все люди хорошие, пока не докажут, что они сволочи.

– Ясно, – усмехнулся сопровождающий, – философ.

– Нет, солдат, – вернул ему усмешку Всеволод. – Так мы идём?

Старший кивнул и толкнул дверь. В приемной сидела женщина лет сорока и крепыш в строгом костюме.

– Это что ещё за поклонница онлайн-игр? – не выдержал он.

– Эльфийка восьмидесятого уровня, – отрезала Инга. – Или эльфам нельзя к Поклонной?

– Можно, – буркнул телохранитель. – Проходите, вас ждут.

Амалия сидела за большим письменным т-образным столом. Она ничуть не изменилась с того момента, как Всеволод видел её последний раз на экране телевизора: те же волосы по плечи, тот же пристальный суровый взгляд, только прокурорскую форму сменила на деловой костюм.

Сбоку от неё сидел крепыш с пистолет-пулемётом на ремне, ещё один занимал место у входа за спинами посетителей. Парни своё дело знали: не перекрывали сектор стрельбы друг другу, и объект охраны был расположен так, чтобы его не зацепить, но мгновенно можно открыть огонь.

– Прошу, садитесь, – встав, поприветствовала Всеволода и остальных, Амалия.

Бураков кивнул и, желая облегчить работу телохранителям, сел с левой стороны стола, Финка и Инга последовали его примеру.

– Меня очень заинтересовала история вашего путешествия, – усевшись обратно в кожаное кресло, произнесла Поклонная, – ещё никто не добирался к нам из тех краёв. Я так понимаю, прежде, чем вы про него расскажите, у вас есть какое-то послание для меня?

Всеволод посмотрел на Тамару.

– Давай, это твоя задача, – тихонько произнёс он.

– Амалия Сергеевна, – начала Финка, – я уполномочена передать вам предложение о дружбе и сотрудничестве между городом Климовском и Москвой. Генерал Климов просил передать частоты для связи и личных переговоров. Но в свете последних событий наша миссия больше не имеет смысла. Город Климовск пал или, скорее всего, оставлен. Два дня назад был последний сеанс связи, в результате которого мы получили информацию, что город атакован и находится в осаде, выжившие готовят прорыв. Я готова передать вам резервные частоты. Если выжившим удастся вырваться из окружения, то они будут на связи ежедневно в семь часов вечера по времени центральной России. – Она вопросительно посмотрела на охранников, вертя в руках лист бумаги.

– Можете передать мне, – подойдя, произнёс тот, что сидел рядом с Поклонной.

Тамара кивнула и отдала ему листок с записанными частотами.

– Кто атаковал город генерала Климова? – спросила Поклонная, по тону было заметно, что ей нет дела до далёкого и незнакомого генерала.

Тамара посмотрела на Всеволода. Бур кивнул и продолжил:

– Вы оказались в очень выгодном месте. После слияния европейская часть Московии, примерно в шесть сотен километров, погребена под песками. В этих песках появились жители иного мира, мира разорённого гражданской войной между инквизиторами и паладинами. Эти две многочисленные группы представляют из себя религиозных фанатиков, крайне агрессивных ко всем, кто не относится к их группам. Первые – инквизиторы – носят зелёную форму, поклоняются богу в красной сутане, – он бросил взгляд на Ингу, которая вполне достойно его выдержала, – и сжигают своих пленников заживо на кресте, скармливая их плоть своим бездушным рабам.

– Мерзость какая, – не выдержала Амалия.

– Мерзость? – усмехнулся Всеволод. – Нет, ягодки ещё впереди… Вторая группировка – некие паладины. Носят чёрное и поклоняются чёрту. Я не шучу, сам видел это божество, как в нашей библии – с копытами, хвостом, рогами и пятачком вместо носа. Ими предводительствуют милые барышни в специальной энергетической броне, в точно такой же, как на моей спутнице. Они неуязвимы для любого лёгкого и среднего стрелкового оружия. – Он покосился на напрягшихся охранников. – Не дёргайтесь, – попросил Бур, – Инга такой же человек, как и мы, наша соотечественница. Она обладает определённой силой, которая позволяет ей носить броню и пользоваться оружием паломниц. Так вот, эти паломницы пытают людей. И чем больше страданий испытывает жертва, тем сильнее их бог. Мясом жертв, которое мучители срезают во время пыток, они кормят свою армию паладинов и аббатов. Именно они осаждают Климовск. Представьте, что будет с теми, кто попадёт к ним в плен?

Амалия вздрогнула.

– У вас есть доказательства ваших слов?

Всеволод кивнул и, достав маленькую карту памяти, протянул её подошедшему телохранителю.

– Поначалу я не знал, что на моей форме установлена мини-камера. Первые дни записаны полностью. Здесь больше девяноста часов. Вы сможете лицезреть начало всего этого кошмара, и паладинов с инквизиторами во всей красе. Примите совет, не ведите с ними никаких переговоров. Увидите таких, как на записи, убивайте сразу. Они не смогут стать вам союзниками, поскольку любой, кто не принадлежит к ним – или ходячий труп, или раб. Люди, которые остались в тех местах, обречены на вымирание, причём очень болезненное.

Амалия несколько минут обдумывала услышанное.

– Я вам верю, – наконец, произнесла она. – Вы не первый, кто рассказал мне о женщине в подобных тряпочках, которая с особой жестокостью убивает людей. Это произошло месяца два назад. В семистах километрах отсюда стояла ферма, когда мои люди добрались туда, там все уже были мертвы. По виду людей очень долго пытали. В живых остался лишь один мальчишка лет двенадцати. Его стали расспрашивать о том, что здесь случилось. И он рассказал, что это сделала очень красивая девушка в броне из «Линедж 2». Ему, естественно, никто не поверил, подумали, что у паренька поехала крыша на фоне перемещения, мол, может и была баба с садистскими наклонностями, но пытала она людей ради чего-то важного. Теперь всё встало на свои места.

– Я так понимаю, ни захватить, ни уничтожить её не удалось? – спросила Инга.

Амалия покачала головой.

– Мы даже не поверили в подобное.

– И конечно, вы не знаете, где она? – подала голос Финка.

Амалия снова покачала головой.

– Но больше подобного мы не встречали. Эта ферма располагалась очень далеко отсюда, за Старой Москвой. Мы не контролируем те территории. Вполне возможно, эта садистка ещё там.

– Они называют себя паломницами, – поправила Поклонную Инга.

– Не существенно, – ответила та. – А теперь расскажите мне о вашем пути. Больше всего меня интересуют близлежащие земли, то, до чего новая Москва реально может дотянуться. Ну и, конечно, чем вы собрались заниматься далее. Кстати, надеюсь больше не слышать жалоб на разгром бара в отеле или на налёты на публичные дома.

– Подобного больше не повторится, – ответил Всеволод. – Ребята встретили старого друга и немного отвели душу. А что касается дальнейших действий, мы хотим отправиться в экспедицию в старую Москву, мы ищем следы дочери нашего спутника.

– Я слышала про это от майора Жукова, – задумчиво произнесла Поклонная, – и хочу вам сделать предложение: вы же всё равно пойдёте туда, и уж коль полезете в руины, так постарайтесь выяснить, что там происходит и что случилось с моими людьми. Новая Москва хорошо заплатит вам за добытую информацию. Видите ли, в последнее время происходит очень много странного, пропадают люди, и все следы ведут к руинам Москвы. Я потеряла там не мало хороших бойцов… Разберитесь, что там происходит, и Новая Москва вам этого не забудет.

– Выясним, если по пути будет, – согласился Всеволод. – Вы правы, мы всё равно туда полезем, можем поискать и ваших солдатиков.

– Вот и хорошо, – согласилась Поклонная. – А теперь, жду рассказа о землях, через которые вы прошли.

У Поклонной просидели больше трёх часов. Амалия Сергеевна оказалась очень любознательной женщиной. Конечно, её очень интересовала ледяная пустошь с вмерзшими в лёд городами, некоторые из них перенеслись туда с Земли, другие из родного мира пустоши. Правда, Всеволод затруднялся сказать, к какому из двух миров принадлежит архитектура. Также Амалию очень заинтересовали Етти. Способны ли они доставить беспокойство фермерам, обживающимся вблизи границы? Всеволод пересказал ей разговор с Сергеичем, который упоминал растерзанных охотников. Несмотря на то, что до границы ледяных земель расстояние не менее двухсот километров, и не факт, что твари пришли именно оттуда, всё равно это был неприятный сигнал.

– Скорее всего, нужно будет поставить там блокпост, а ещё лучше – форпост, – заявила она. – Я так поняла, в развалинах много ценного можно найти?

Всеволод мысленно проклял слишком умных дамочек, но потом подумал, что до экспедиций в те земли, ещё далеко, там нужна хорошая техника и команда, а у Новой Москвы других забот хватает.

Несколько раз разговор прерывался телефонными звонками, и Амалия очень резко кого-то отчитывала за невыполненный приказ. Она оказалась очень требовательной, волевой женщиной, её интересовал результат, и она привыкла добиваться своего.

Наконец рассказ Всеволода подошёл к концу.

– Всё это было очень познавательно, – провожая их до двери, несмотря на предостережения охраны, произнесла она. – Мы обязательно попробуем связаться с генералом Климовым. Хоть он и далеко от нас, но я не собираюсь оставлять проблему агрессивных религиозных фанатиков без внимания. Я непременно поговорю ещё раз с выжившим мальчишкой и пошлю патруль в тот район, выяснить, что же там произошло, и не было ли повторения этих событий.

– Верное решение, – согласился Всеволод. – Но если ваши люди столкнуться с паломницей, пусть уходят, у них не хватит ни средств, ни опыта, взять её. На худой конец попробуют применить светошумовые гранаты, а также дымовую завесу, это может быть единственным способом сохранить их жизнь.

– Я поставлю в известность майора Жукова, – согласилась с доводом Всеволода Поклонная. – Возможно, он сам захочет поговорить с вами, было бы неплохо, если бы с патрулём в тот район пошёл кто-то из ваших людей.

– Не могу обещать, но, думаю, Тамара или Валерьян захотят примкнуть к вам, им некуда возвращаться, Климов послал их сюда офицерами связи. Ну об этом вы можете их сами спросить.

Финка воззрилась на Всеволода.

– Ты знал?

– Конечно. До Москвы вы были частью моего отряда, теперь пришла пора расставаться. Я не настаиваю, вы очень хорошие профессионалы, и я буду рад, если вы останетесь. Но если вы решите пойти на службу Москве, пожелаю вам счастливого пути.

– Нам надо подумать, – ни к кому конкретно не обращаясь, произнесла Финка и первой пошла к выходу.

Всеволод улыбнулся Амалии и двинулся следом за контрразведчицей.

– Инга, подождите, – неожиданно попросила Поклонная. – Всеволод сказал, что броня защищает паломниц от стрелкового оружия. Вас она тоже защищает?

Инга повернулась к Буракову с немым вопросом: «И что сказать?»

– Скажи, как есть, – спокойно ответил Бур.

– Никто в этом кабинете не сможет причинить мне вреда. Если бы я хотела, я бы смогла напасть на вас и с вероятностью в девяносто девять процентов убить.

За спиной Поклонной презрительно фыркнул телохранитель.

– Может, маленькую проверку? – усмехнулся Всеволод. – Пусть кто-то из ваших орлов выстрелит Инге в голову, гарантирую, будет смешно.

Поклонная растерялась.

– Вы не против?

– Если вас это убедит в реальной опасности, тогда не против, – ответила Инга.

Поклонная отошла в сторону.

– Пётр.

– Амалия Сергеевна, отойдите в сторону, – попросил Всеволод, – а то вдруг рикошет.

Второй телохранитель встал между ней и Ингой, прикрывая от возможной атаки. Пётр вскинул пистолет-пулемёт, но стрелять в голову не стал и выстрелил в ногу одиночным. Пуля с визгом срикошетила от защитного поля и, разбив стекло, унеслась на улицу.

– Вот, блин, – ошарашено уставившись на Ингу, произнёс телохранитель.

Секунду спустя в приемную ввалились спецназовцы во главе с сержантом.

– Всем лежать! – заорал он, но увидел, что всё в порядке, растерялся и замер.

– Спокойно, Коля, – попросила Амалия. – Мы тут немного поэкспериментировали, я потом тебе расскажу. А теперь прошу всех стоящих тут считать увиденное совершенно секретным.

Всеволод на это пожал плечами, ему было до фонаря эта секретность, сейчас его заботила Старая Москва.

Амалия посмотрела на Финку.

– Тамара, жду вас с Валерьяном через два часа на разговор, у меня есть для вас предложение.

Контрразведчица кивнула и пошла следом за остальными.

Вечером собрались в баре отеля. Пришли все. Балаган выглядел помятым, но стакан пива вернул его к жизни.

– Я догадываюсь, командир, что ты решил двигать в Старую Москву, – облизнув губы, произнёс он.

– Верно догадываешься. Амалия просила поберечь её город, ещё пары ваших с Олегом загулов он не переживет.

За столом раздались смешки. Улыбнувшись, Всеволод продолжил:

– Поэтому послезавтра выдвигаемся, Серго, у нас всё готово?

– А чего нам готовиться? – не думая, ответил Игорь. – Всё необходимое в «Самсоне» – еда, топливо, патроны, оружие. Можно трогаться. Но, учитывая, что ты хочешь взять джип, нужно будет перекинуть туда некоторые нужные девайсы. Дело пары часов.

– Хорошо, значит, послезавтра выступаем, – подвёл итог Бур. – Остался ещё один вопрос… Валерьян, Тамара, что вы решили?

Все, кроме Инги, озадачено посмотрели сначала на него, потом на бойцов Климова.

– Ты про что, командир? – не въехал Серго.

– Их поход с нами закончен, – пояснил Всеволод. – Они были частью отряда до пункта назначения, их послал сюда Клим, как офицеров связи, наладить контакт между Москвой и Климовском. Задача выполнена, обратно дороги нет. Амалия предложила им место в своей гвардии. Теперь настало время принять решение.

Валерьян немного виновато посмотрел на Всеволода.

– Ты прости, командир, но я останусь. Безбашеная вы компания, мой путь с вами пройден. Мне предложили возглавить пункт дальней связи, у меня квалификация выше, чем у всех местных вместе взятых. Квартиру пообещали.

– Сева, и я останусь, – без тени сомнений заявила Тамара. – У них нет бойцов моего уровня. Я специалист широкого профиля, много где побывала. Мне предложили возглавить управление специальных операций.

– Вот и хорошо, – улыбнулся Бур, хлопнув Дрына по плечу, – я рад за вас, ребята. Будут у нас в местной власти свои люди. – Он поднял полупустой бокал с пивом, – за вас! Пусть вас здесь хорошо примут, и ваша новая работа будет вам в радость! Но если что, местечко для двух башибузуков, как сказал бы Сергеич, у меня в отряде всегда найдётся.

Семь стаканов сдвинули над столом. Выпили, посидели, пообсуждали новости. Первыми со всеми попрощался Всеволод и Инга.

– Так, народ, мы в койку, и чтобы на этот раз тихо. Тамара, Валерьян, загляните завтра с утра к нам, получите небольшие подъёмные – вашу полноправную долю.

– Спасибо, командир, – выбравшись из-за стола, пожимая руку, произнёс Дрын. – Спасибо, что понял.

– А я вообще понятливый, – ответил Всеволод. – Удачи тебе.

Следом вылезла Тамара, сначала обняла Ингу, потом Всеволода, Бур заметил подозрительный блеск у неё в глазах.

– Отставить слезы, старший лейтенант Маркина! – приказал Бураков. – Мы не расстаемся навсегда. Думаю, мы часто будем гостить в Новой Москве, а может, и вообще тут поселимся, и гостиница «Горная» увидит ещё не один пьяный дебош.

Всеволод и Инга направились ко выходу, когда откуда-то с окраины ударил пулемёт, а через минуту к нему подключились сразу несколько автоматов, захлопали гранаты, а следом заработала и тяжелая скорострельная пушка.

– Замерли, – мгновенно среагировал Бур. Вытащив из кобуры пистолет, он перебежал через тускло освещённый холл, оттолкнув испуганного администратора, и закрыл дверь на замок. – Никто не выходит. У вас есть нормальное оружие?

Администратор покачал головой.

– Помповое ружьё и автомат в сейфе у директора, но его нет сейчас.

– Понятно. Чёрт, надо было всё-таки тайком протащить пару автоматов в номера. Инга, что там происходит, кто с кем воюет?

– Я не понимаю, – покачала головой девушка. – Там очень много мыслей, одни звучат как обычные человеческие, вторые примерно также, но всё-таки иначе.

– Не понял, в каком смысле?

– Они примитивные – одни желания, и их очень много.

Всеволод повернулся к Финке.

– Нам нужно дойти до нашей техники, поможете?

– Бур, не торопись, это полтора километра по ночному городу, – покачала головой контрразведчица. – Нужно быть готовыми, но сейчас никуда идти не надо. Там бой, попадём в замес, нас пристрелят, а транспорта у нас нет.

Всеволод понял, что она права. Отодвинув занавеску на зарешёченном окне, он выглянул наружу. Мимо гостиницы пробегали редкие ночные прохожие, в свете тускло освещённой улицы метались неясные тени, пару раз проехали машины. Из двора ГСБ вылетели два бронетранспортера 82А, на броне сидели человек десять. Вслед им стартовало не меньше пяти джипов. Вскоре стрельба вспыхнула с новой силой.

– Что там, Сева? – раздался за спиной голос Балагана.

– Без понятия, но в городе кипишь, причём большой. И у нас, как назло, серьёзных стволов нет, а лезть в такой замес с нашими пистолетами, пусть и вполне, приличными, не с руки.

– Ждём?

– Ждём, Дима.

Всеволод придвину кресло к окну и уселся так, чтобы видеть улицу, как можно лучше. Вскоре звуки боя начали отдаляться, стрельбы стала не такой интенсивной, а потом и вовсе сошла на нет.

– Инга?

– Всё в порядке, – ответила «амазонка». – На окраине люди, много людей, все вооружены. Примитивные мысли больше не ощущаю. Раньше чувствовала, как они очень быстро удаляются на восток.

– Понятно. Тронулись туда, нужно проверить сохранность нашей техники и понять, что там произошло.

Город замер, людей на улице почти не было, только изредка Всеволод замечал кого-то любопытствующего, но, как только он поднимал глаза, занавески быстро задёргивались.

Не доходя трёхсот метров до базы Службы Патрулирования, их остановили импровизированный блокпост из джипа с пулемётом и четверых бойцов. С транспорта их осветили мощным фонарём, на мгновение ослепив.

– Район закрыт, – вытянув руку с раскрытой ладонью, предупредил Сержант.

– Нас вызвал майор Жуков, – уверенно заявил Всеволод, прикрыв глаза от света рукой. – Мы независимые подрядчики.

– Нас не предупреждали, – не очень уверено произнёс боец, – освободите дорогу. Мы ждём машины скорой помощи.

– Кто ж тебе, обалдую, скажет, – усмехнулся Бур. – Не трать наше время и не заставляй вызывать Жукова, у него и помимо разговора с тобой дел хватает.

Всеволод демонстративно достал рацию и бросил на солдата предостерегающий взгляд. Тот совсем растерялся, уж больно уверенно вёл себя предводитель этого странного отряда.

– Ну так что, вызвать майора?

И сержант отступил.

– Проходите. Только смотрите, аккуратней, в лесополосе могут быть недобитки.

Всеволод кивнул и пошёл дальше. Спрашивать, что произошло, не стал, если его вызвали, значит, он должен быть в курсе, и лишние вопросы могли насторожить сержанта.

Жуков стоял возле ворот и орал на какого-то лейтенанта из ГСБ:

– Да плевать мне на твой приказ, их надо догнать и уничтожить.

– Приказано – город не покидать, – гундосил в ответ сержант. – Сейчас подъедет полковник Рюмин, вот с ним и договаривайтесь.

Майор зарычал и собирался уже уйти, когда заметил гостей.

– Ты как здесь? – спросил он Всеволода. – Хотя, можешь не отвечать, пришёл своё барахло проверить?

– И это тоже, – спокойно ответил Бур. – Что здесь случилось?

– А ты сам не видишь? – рыкнул Жуков.

– Не вижу, темно у тебя тут, пара трупов лежит в армейском камке, больше ни хрена не вижу.

– Хм, – озадачено произнёс майор, оглядевшись.

Вокруг территории было реально очень темно. База службы патрулирования располагалась на самом краю города, до ближайшего дома метров сто пятьдесят, единственный свет сейчас лился из-за двери караульного помещения.

– Не прав, исправлюсь, – признался он. – Короче, атаковали нас.

– Кто? – присаживаясь возле одного из трупов, спросила Финка, похоже, она уже приступила к своим обязанностям.

– Наши, кто пропал в Старой Москве. Некоторых ребята опознали, их человек двадцать было. Ушло не больше пяти.

– С ним что-то не так, – перевернув труп, сделала вывод Тамара. – Сева, посмотри на него.

– Серго, подсвети, – попросил Бур, присаживаясь на корточки и вглядываясь в лицо покойника.

Игорь достал из разгрузки фонарь и максимально осветил труп.

– А где кровь? – удивленно спросил Жуков.

Бур осмотрел рану, видимо, в грудь этого молодца попало что-то крупнокалиберное, оставив дыру в пять рублей на входе и с кулак на выходе.

– Странно, да тут всё должно быть кровью залито, – оглядев совершенно чистый асфальт, подвёл он итог, – а так только куртка вокруг раны намокла, и то несильно.

– Глаза, – подсказала Финка.

Всеволод посмотрел в широко распахнутые глаза, белки остались только по краям, всё остальное заменял совершенно красный зрачок.

– Как давно его грохнули?

Жуков озадачено почесал кепку на затылке.

– Не знаю. Мы перед самыми воротами, тут всё началось, значит, его застрелил часовой с вышки из крупнокалиберного пулемёта в самом начале. Бой длился минут пятнадцать, вы подошли минут через тридцать, итого – сорок пять.

– Майор, я тебе новость скажу, только ты не падай, – ухмыльнулся Бур, – он сюда уже мёртвый пришёл.

– В смысле мёртвый?

– В прямом, этот труп остыл очень давно.

– Да ладно, Всеволод, харэ прикалываться, я видел, как они бегали, стреляли, перезаряжались, только молча всё, ни звука от них не исходило.

– Серго, посвети на его товарища, – попросил Бур и перешёл к следующему трупу. – Тоже самое, ему пуля в шею попала, почти голову оторвало, на сухожилии висит, а крови с ладошку. Красные глаза, и совершенно ледяной. Короче, майор, вызывай сюда докторов, пусть забирают тела, режут и ищут причину, сделавшую их такими. Есть у вас патологоанатом?

– Есть, наверное, – с сомнением ответил Жуков.

– Что ещё необычного заметил?

– Да, вроде всё, вот только ребята сказали, что они на раны не реагировали почти. Рядовой Синцов выстрелил предупредительным под ноги, а когда противник стал поднимать оружие, вскатил ему короткую очередь в живот, так тот её и не заметил.

– Зомби? – предположил Балаган.

– Интересная теория, – отряхнув колено, вставая, согласился Всеволод. – И Инга говорила, что мыслили они примитивно. Вот только они бегали, стреляли и перезаряжались… Не очень походит на образ, нарисованный в различных фильмах ужасов.

– Фильмах, – усмехнулся майор. – Бур, открой глаза, ты чёрте где, вокруг апокалипсис, люди с ума сходят. Тут может быть всё, что угодно.

– Тоже верно, – согласился Всеволод. – Инга, что думаешь?

– Без понятия, – отозвалась девушка, не ведясь на провокацию.

В этот момент темноту разогнал мощный луч фар, и на пятачок вылетели сразу две скорые.

– Кстати, майор, у тебя потери есть?

– Трое, один – двести, пуля точно в лоб прилетела. Двое – триста, тяжёлый и не очень. А техника ваша в порядке, можете не волноваться. Так что, валите до утра туда, откуда пришли.

– Дай, автоматы возьмём, не слишком тут безопасно.

– Хрен тебе, – отозвался Жуков. – С меня погоны за это сорвут. Завтра приходи, сделаю я тебе по блату спец разрешение. Два автомата на всех.

– Уже неплохо.

В этот момент прибежал врач с вопросом: «Где раненые?», и майору стало резко ни до кого.

– Всё, народ, пошли обратно, – приказал Всеволод, – тут делать нечего. Завтра увиденное обсудим. Майор, не забудь трупы этих ребят на опыты отправить.

– Не забуду, – отмахнулся Жуков, уже стоя в воротах. – До завтра.

– Хреновые дела в Старой Москве творятся, – заметил Балаган, – а мы туда лезем, да ещё в сокращенном составе.

– Но лезть туда надо, – неуверенно произнёс Спасский.

Всё это время он молчал, и вот теперь, когда нависла угроза над экспедицией, решил высказаться.

– Ничего не отменяется, – отрезал Бур. – Кто не хочет, не идёт, но теперь у меня ещё больший интерес.

– Какой? – подал голос Дима.

– А такой, Балаган, если мы тут в округе осядем, иметь под боком гнездо погани, не больно хочется. Ты слышал, сколько людей пропало за последнее время? Сотни.

– Тебе очень хочется расхлебывать эту кашу? Ладно, понимаю, дочка профессора, но остальное – дело властей.

– Верно мыслишь, – согласилась Инга. – Но мы туда всё равно собираемся, а Амалия предложила нам работу по расследованию исчезновений. Неплохо иметь в долгу главу самого сильного города в округе. Кроме того, она обещала оплатить наше путешествие.

– Гонорар – другое дело, – мгновенно оживился Дима. – Я в теме.

– Вот и хорошо. Завтра собираемся, послезавтра двигаем.

За разговорами добрались до гостиницы. За стойкой стоял совершенно испуганный администратор.

– Не трясись, – успокоил его Серго, – всё уже кончилось. Вояки отбили нападение, больше нечего волноваться. Но двери лучше запри, если будут стучаться, спроси, кто. Если не отвечают, смело стреляй через дверь.

– А? – растерялся администратор.

– Да не трясись, просто дверь закрой, – успокоил его Бур. – Если кто будет ломиться, просто нас разбуди.

Но никто их не будил. В восемь утра зашли Тамара с Валерьяном. Выглядели они виноватыми. Бураков их не считал таковыми – каждый выбирает по себе, женщину, религию, дорогу. Они выбрали служение новой власти, более спокойную жизнь. Кто он такой, чтобы их судить. Бур протянул стопку лепт.

– Здесь четыре тысячи, по две на каждого – ваша доля с трофеев.

Дрын забрал деньги и пожал Всеволоду руку, Тамара же просто обняла, поцеловав в щёку.

– Спасибо тебе, командир, за всё, – шепнула она.

– Успехов вам, – ответил Всеволод. – Если будет возможность, уточните по нашим спутникам инфу у Климова, если выжил, конечно, Игорь Костелюк и Карина Шорохова.

– Сделаем, командир, – улыбнулся Дрын и пошёл по коридору.

– До встречи, – улыбаясь, сказала Тамара и побежала догонять связиста.

Проводив их взглядом, Бураков закрыл дверь и забрался обратно в постель. Завтра он снова лишится благ цивилизации на неопределённый срок. Накатила какая-то тоска, захотелось плюнуть на всё и никуда не ехать, каждый день спать на чистом белье, есть вкусную еду, ходить в душ с любимой женщиной. Но Бур дал слово Спасскому, обещал Амалии разобраться, что происходит в Старой Москве, и после вчерашнего нападения он уверился, что это очень важно. За такими мыслями Всеволод сам не заметил, как уснул, и проснулся уже только в половине двенадцатого. Инга, уже одетая, читала какую-то книгу с грозным названием «Москва атакует».

– Что пишут? – поинтересовался, он направляясь в ванну.

– Фантастический боевичок, – откликнулась девушка. – Ничего так, интересно, о гражданской войне после глобальной пандемии.

– Местный или отечественный?

– А фиг его знает? Вроде отечественный. Почитай потом.

– Может, и почитаю, если будет время, – выходя из ванны выбритым и полностью экипированным, согласился Всеволод. – Ладно, пошли завтракать.

Как и ожидалось, весь отряд, вернее, то, что от него осталось, сидел в баре. Серго ковырялся вилкой в каком-то салате, Балаган со Спасским играли в карты, цедя пиво.

– Агата съехала, – доложился Дима, увидев командира с Ингой.

– Куда?

– Не знаю, с ней были два крутых мужика, в дорогой снаряге, арафатках с натовскими стволами, этакие – идеальные мальчики с обложки журнала «Солдаты фортуны». Сели в местный джип камуфляжной расцветки, и поехали из города.

– Ну и скатертью дорожка, – бросил Серго. – Валерьян и Тамара тоже отчалили, ещё восемь не пробило.

– Знаю, – изучая меню, буркнул Сева. – Мы попрощались, они за деньгами заходили. Дайте позавтракать, и тронемся к Жукову, он обещал разрешения на стволы, а то неуютно как-то без автоматов.

До базы патрульной службы добрались к обеду, да и некуда было торопиться. Майор оказался на выезде, так что, попутно занялись подготовкой к вояжу. Серго для успокоения души осмотрел БТР и джип. Всеволод перекинул в него около двух центнеров боеприпасов и ещё столько же еды, несколько бочек с топливом закрепили на броне коробочки. Ещё три канистры объёмом в шестьдесят литров отправились в джип. Остальные члены команды устроились на каких-то паллетах, сваленных у стены, и о чём-то тихонько разговаривали.

Майор явился только через два часа. Выглядел он хмурым и злым. Бур даже хотел тихонько уйти, чтобы не ввязываться в скандал, сразу видно, Жукову не до них. Но он сам направился к ним.

– Ваши разрешения сделал на тебя и на Игоря, – протягивая две пластиковых карточки Буракову, сообщил майор. – Слышал, от тебя люди ушли?

– Да, – не видя смысла отпираться, подтвердил Всеволод. – Они сюда к вам ехали. Амалия предложила им место. Да и мы завтра на рассвете уходим.

– Поклонная сообщила, что идёте в Москву. Короче, разберитесь, что там, и найдите моих ребятишек.

– А что, вчера не все нашлись? – подал голос Серго.

– Те не мои были, те полковника Саблина, – пояснил Жуков. – Мои вчера пропали, в погоню пошли. Два джипа, восемь человек. Сегодня нашли их машины, километрах в десяти от города, но ни оружия, ни бойцов, только россыпи гильз. Тел нет, крови, правда, много, но больше ничего.

– Поищем, – отозвался Всеволод, – если по пути будет.

– Вам что-нибудь нужно? Связь? Оружие? Боеприпасы?

Бур покачал головой.

– Пока что нет, мы в любом случае попытаемся разобраться в происходящем там. Может, попутно найдём твоих людей. Правда, я сильно сомневаюсь, что они живы, скорее всего, они уже мертвы. Но за тобой услуга, когда-нибудь мне потребуется твоя помощь.

Жуков кивнул.

– Договорились, Бур. Я навёл о тебе кое-какие справки. Ты – человек чести, и до грязи не опустишься. Можешь считать, что за мной должок, в пределах разумного, конечно.

– Кстати, я так понимаю, ты на ковре у Амалии был?

– Был, – тяжко вздохнул Жуков. – Вставили мне по первое число: и за двоих погибших, и за ребят пропавших. Шутка ли – десяток бойцов потерять? Ну и за нарушение приказа, конечно.

– Доктора вскрыли трупы?

– Вскрыли, – майор сплюнул и закурил. – Короче, прав ты, они уже мёртвые пришли. Погибли все давно. Не спрашивай, как и что, доктора не знают. У многих – рваные раны, несовместимые с жизнью. После смерти их как-то оживили и отправили воевать к нам. Есть там в совете один гениальный мудак, предложил захватить технологию по воскрешению солдат. Матом его крыли всё, и очень долго.

Всеволод усмехнулся.

– Этически – это, конечно, неприемлемо, но с точки зрения командования – идеально. Представляешь, армия многоразовых солдат, у которых в порядке со знаниями и рефлексами, но которые уже мертвы. Они не думают, не чувствуют, не боятся смерти, а молча выполняют поставленную задачу.

– Ну тебя на хер, Бур, – не выдержал майор. – Но ты, сволочь, прав, армия зомби – идеальное оружие.

– Я не сволочь, Костя, – успокаивающе ответил Всеволод, – просто думаю стратегически, и для меня подобное так же неприемлемо. Но я так понимаю, Амалия просила передать мне, что если я найду прибор или знающего секрет, доставить его в новую Москву?

Жуков кивнул.

– Не беспокойся, если мне попадётся такой прибор или носитель подобной информации, я подорву его к чертям собачим. И никто никогда об этом не узнает.

– Я же говорю, ты – человек чести, – хлопнув Буракова по плечу, с явным облегчением констатировал Жуков. – Ладно, пойду я усиливать работу, – при этих словах он саркастически хохотнул. – Не буду мешать, собирайтесь. Когда выступаете?

– Завтра на рассвете будем здесь, скажи своим, чтобы пропустили.

– Не вопрос, сам вас провожу. До завтра.

Они пожали друг другу руки и разошлись каждый по своим делам.

Утро выдалось пасмурное, над городом повисли низкие плотные серые тучи, зарядил мелкий дождик. В этот мир окончательно пришла осень. Какой-то важный мужик, который работал в гидромете, по радио рассказывал, что такая погода задержится здесь очень надолго. Наверное, поэтому Буракова и остальных грел прощальный вечер, проведённый в баре гостиницы. Пришли и Валерьян с Тамарой, уже в новой форме и с оружием. Финке сразу дали майора, Дрын стал капитаном. Вечер провели весело, правда, Всеволод сразу пресёк переход отдыха в активную фазу, когда появляется патруль, и все отправляются в местную каталажку на пару суток с большим штрафом. Поэтому, просто сидели в полутёмном баре, пили местное пиво и рассказывали друг другу бородатые анекдоты и байки.

Перескочив очередную лужу и утерев мокрое от измороси лицо, Бур дважды стукнул в ворота. Часовой на вышке внимательно осмотрел гостей, после чего сделал знак открыть. Жуков не обманул, несмотря на то, что время только приближалось к шести утра, он уже стоял и курил под козырьком, обряженный в новенький необмятый камуфляже местного производства, гладко выбритый и бодрый.

– Готовы?

Всеволод кивнул.

– Но если бы ты знал, как не хочется! Я за последнюю неделю так расслабился: горячая еда, вода, чистое бельё… А теперь надо снова куда-то лезть, да ещё и под дождём.

– Понимаю, – посочувствовал Константин. – Давай на десять минут в штаб зайдём, покажу тебе по карте оптимальный маршрут.

– Это дело, – согласился Бур. – Серго, двигай за мной, тебе тоже послушать не мешает.

Жуков показал карту, которую составили его патрульные.

– Вот тут и тут – мосты. Вам их не миновать, реки очень быстрые, с обрывистыми берегами. Там стоят наши патрули.

– Стоп, – мгновенно среагировал Серго, – а как же ваши вчерашние гости сюда пришли, минуя мосты?

Жуков скривился, похоже, ему не в первый раз задавали этот вопрос.

– Пешком есть около двух десятков мест для перехода, мосты касаются только техники. За вторым мостом наших людей больше нет. Там можете столкнуться с чем угодно: банды, мародёры, зверьё всякое. Короче, условно безопасной местность считается только до нашего поста, дальше – вы на вражеской территории. Есть там пара полуразрушенных городков мелких в сто-двести жителей. Думаю, в свете последних событий они должны были опустеть совершенно, но через наши посты никто из людей не проходил. Жители никому не подчиняются, так что, Бур, смотри, аккуратней. Кстати, они какие-то религиозные фанатики. Знаю, отношения с такими у тебя сложные, так что, повнимательней.

– Спасибо, Костя, а что по самой Москве?

– По самой Москве так – никаких дорог там нет, кроме пары широких магистралей. Сплошные завалы, проехать можно только по центральным улицам. Есть кое-какие проходы. Людей нет, это точно, город покинули все. Что там сейчас творится, сам понимаешь, я не знаю. Я разговаривал с охотниками, которые водили туда спецназ и наёмников, они говорят, что город мёртв, но что-то там есть. Вот, пожалуй, всё, чем я могу тебе помочь.

– И то хорошо. Свяжись со своими на постах, пусть пропустят без волокиты, а то, небось, тоже мзду собирают.

– Собирают, – не стал отпираться Жуков, – но не наглеют. Да и не прибыльные это посты. Кто туда пойдёт? У мародёров свои тропы, может, даже и дороги свои, и переправы. Там территория с Московскую область, если не больше. У меня людей нет, чтобы изучить её досконально.

– Ладно, майор не оправдывайся, спасибо, что рассказал, что да как. Дальше мы уж сами посмотрим. Пора нам.

– Ну тогда пойдёмте, провожу. Вот держи, – он протянул Всеволоду листок с цифрами, – наша спец частота. Если что будет важное, сразу выходи на связь. А я уж постараюсь информацию довести до верхов.

– Спасибо, – ещё раз поблагодарил Бур и вышел из кабинета вслед за Серго.

Сборы не затянулись, уже через пять минут БТР взревел двигателем и тронулся к воротам. джип, не торопясь, двинулся следом. В принципе, всё осталось, как было, правда отряд лишился двух профессиональных солдат. За пушкой вместо Валерьяна снова сидел Александр Николаевич, профессор вполне достойно научился с ней обращаться. А экипаж джипа лишился только Агаты, вот по ней точно никто не скучал. Всеволод, как всегда, сел за руль. Балаган устроился на первом заднем сидении с пулемётом, выставив ствол в открытое окно, а Инга заняла позицию рядом с Бураковым. Парень не знал, что в случае угрозы нападения, она всегда прикрывала его щитом.

Жуков ждал их на КПП. Всеволод дал гудок и помахал из окна, майор в ответ поднял руку.

Глава третья. На подступах к руинам

– Всем полное внимание, – скомандовал Всеволод, когда мост с последним блокпостом остался позади, – условно безопасная территория кончилась. Любого встречного расцениваем как противника.

– Не слишком ли? – удивилась Инга. – Сразу валить?

– Только в случае явной агрессии, да и ты подскажешь о намерениях. В сорока километрах отсюда стоит маленький городок. Там, по данным Жукова, должны жить какие-то сектанты. Я хочу посмотреть на него. Серго, давай на следующей развилке направо.

– Понял, командир, – отозвался Игорь.

Дорога оказалась вполне сносной: грунтовка и не сильно разбитая. Сразу видно, ездили по ней нечасто. За время пути им встретилось довольно много следов человека, но вот свежих почти не было.

– Серго, стоп, – скомандовал Бур. – До городка всего километр. Не стоит туда влезать на броне. Чёрт, как же жалко, что Финка ушла, послал бы её в разведку.

– Сделанного не воротишь, – отозвался Спасский.

– Не воротишь, – согласился Всеволод. – Поступим так: вперёд пойду я и Инга, Балаган на пулемёте, БТР в охранении. Милая, что чувствуешь?

– Ничего не чувствую, в округе нет людей. Есть пару сотен всплесков жизни, но это зверьё. А в самом городе есть несколько объектов, идентификации не поддающихся, не могу сказать, кто это, или что.

– Значит, надо сходить, посмотреть.

Всеволод выбрался из джипа, подпрыгнул, переложил из кармана мелочь. Подпрыгнул снова – тишина. Парень разложил приклад на АД-03, он уже не раз оценил по достоинству местное оружие. Инга же обходилась без этого ритуала, Балаган ей подал энергетическую винтовку, снятую с трупа паломницы на пограничной базе. Всеволод относился к данному оружия двояко: с одной стороны, у него были определённые плюсы, с другой – много минусов, например, небольшая дальность. Сколько Инга не стреляла из неё, сто двадцать метров – предельная дистанция поражения. Правда скорость заряда оказалась выше, чем у пули, но начисто отсутствовали прицельные приспособления, типа оптического прицела, а установить оптику с другого ствола не получалось, она мгновенно сбоила, даже простейший ПСО 1 от СВД вёл себя странно, уже через пару минут давал такие глюки, что с ним вообще никуда не попасть.

– Пошли, – скомандовал Всеволод.

До опушки леса, окружавшего городок дошли быстро. «Амазонка» заверила, что вокруг никаких людей нет, только обычное зверьё, причём мелкое и неопасное.

– Что чувствуешь? – снова спросил Бур, изучая в бинокль заброшенный городок, явно принадлежавший этому миру: пара сотен аккуратных домиков, нормальное дорожное покрытие. Несколько строений разрушено, видимо, по ним прошлось слияние.

– Ничего не чувствую, – повторила Инга. – В центре города что-то есть, пять или шесть объектов непонятного происхождения. Двое бродят вокруг площади, ещё три или четыре спят внутри дома на южной стороне.

– Понял, идём дальше, – приказал Бур. – Но теперь очень аккуратно.

Едва вошли в городок, как обнаружили людей: малолитражка местного производства с запертыми дверьми, внутри два трупа, на дверях рваные дыры, словно их драли когтями, внушительными такими когтями.

– Что-то не хочется заглядывать внутрь, – косясь на трупы, на которых сидели сотни мух, произнесла девушка.

– Не хочется, – согласился Всеволод. – Ладно, пошли дальше, никуда они от нас не денутся. Если простояли тут столько времени, то и сейчас не сбегут.

Так, медленно продвигаясь по центральной улице, они добрались до площади. В нескольких местах Бур видел следы боя – гильзы на земле, кровавые пятна, но трупы больше не попадались, только в одном месте нашёлся расколотый череп, с которого какая-то живность сожрала всё, что могла сожрать, оставив лишь кость.

– Сорок метров, – шепнула Инга, утягивая Всеволода за большой куст местного растения, напоминающего сирень.

Они вовремя успели укрыться, из-за угла дома показалось нечто. Всеволод удивлённо разглядывал существо, которое стояло посреди улицы и принюхивалось. Большого роста (легко доставало бы Буракову до груди), на четырёх лапах, с выгнутой спиной, оно чем-то отдалённо напоминало горбатую собаку или кошку. Шкурой, как таковой, существо не обладало, вместо этого тело порывала чешуя, и не простая, тварь меняла окраску, как камуфляж. Сейчас, стоя на куске грунта, она полностью стала красно-коричневой, а ещё секунду назад была совершенно серой под цвет дома, мимо которого проходила. Довершали картинку зубы и когти внушительных размеров.

Несколько секунд тварь стояла, принюхиваясь, после чело совершила прыжок метров на пять и исчезла между домов. Причём во время прыжка, Всеволоду показалось, что она стала прозрачной, принимая на себя окружающую среду, словно нечто мутное в воздухе пролетело.

– Остальные такие же или похожие, – шепнула Инга, – во всяком случае их слепки идентичны.

– Прикольная зверушка. Можешь сказать, откуда она?

Девушка покачала головой.

– Но она очень опасна. Помимо глаз, нюха и слуха, у неё есть ещё одно качество, такое ощущение, что она сканировала местность. Я почувствовала это на себе, и прикрыла нас экраном.

– Фигово, – опуская ствол автомата, подвёл итог Бур, – от такой не спрячешься, идеальный охотник. Уходим, городок опустел.

– Ты не хочешь выяснить, что с людьми?

– Либо убиты, либо угнаны в Старую Москву, но поскольку тут нет никого, кто мог бы нам рассказать, что да как, то и соваться к этим тварям, я не вижу смысла. Все ответы в Москве, здесь мы можем найти только проблемы. Уходим.

На обратном пути Всеволод всё-таки вскрыл машину с трупами. Противогазы давно уже стали частью экипировки, как то они проезжали через местность, где на поверхность прорвался газовый карман. После этого Всеволод приказал всем таскать их всегда с собой.

Осмотр ничего не дал. Инга разогнала мух, Всеволод осмотрел тела – никаких признаков насильственной смерти. Времени прошло около трёх недель, точнее сказать нереально. Доктора, который мог бы определить причину смерти, в команде не имелось, разложение зашло слишком далеко.

– Похоже, они ехали и умерли, – подвёл итог Бур.

Инга пожала на это плечами и отошла в сторону, таких покойников она не любила.

– Что там? – раздался голос Серго в гарнитуре.

– Пусто, какие-то твари размером с лошадку, хищные, меняют окрас, как хамелеоны. Инга говорит, что у них есть ещё что-то вроде сканера. Похоже, превосходные охотники. Мы таких раньше не видели, не стали связываться, отходим. Нашли пару трупов, просто сидели в запертой машине. Несколько следов боя, гильзы, кровь старая. Вот и все находки. Будем минут через пять. Нужно двигать к Москве, нам за сегодня надо пройти ещё сто пятьдесят километров.

– Если дорога не исчезнет, прибудем в столицу через три часа, – вклинился Балаган. – На ознакомление с достопримечательностями, – он хохотнул, – останется ещё часа три по светлому времени.

– В город сегодня не сунемся, – отрезал Всеволод. – Всё, мы на месте, смотрите, не подстрелите.

– Пообедать бы неплохо, – выбравшись из люка механика-водителя, заметил Серго.

– Неплохо бы, – глядя на часы, согласился Бур. – Но не тут.

Обедали в пяти километрах от опустевшего городка. Инга просканировала местность и заверила, что вокруг никого нет, кроме мелкого зверья.

– А ещё вчера на обед были настоящие пельмени, – ковыряясь в банке гречки с мясом, заметил Балаган.

– Махнемся? – тут же живо отреагировал Серго. – У меня перловка.

– Ну тебя, на хрен, уж лучше гречка. Вон двое везунчиков, – кивнул он в сторону Всеволода и Инги, – рисовая с мясом, да и профессору повезло, у него пюре.

– Жуй давай, – усмехнулся Бур. – Нам сегодня надо добраться до «столицы» и найти место для ночлега. Пусть тебя утешит шоколадка, у нас только какие-то кексы.

– Не беспокойся, утешит, – довольно осклабился Балаган. – И сок утешит, – намазывая хлебец паштетом, добавил он.

– Я вообще не понимаю, чего ты жалуешься? – заметил Серго. – Мог бы не ехать, Всеволод никого не тянул за собой, остался бы в Новой Москве вместе с Финкой и Дрыном. Этот поход – дело добровольное. Кстати, командир, а какие планы дальше? Ты сказал – посмотрим Новую Москву и решим. Посмотрели, нормальный город, можно и остановиться. Больше нам бежать никуда не нужно. Вот выясним, что с дочкой профессора, и осядем там.

– А делать ты что будешь? – спросил Балаган, Всеволод же спокойно слушал, доедая кашу и разогревая чашку с кофе.

– Да хоть, как ребята, в армию подамся, – облизывая ложку, ответил Серго. Осмотрев чистоту столового прибора, он убрал её в пакет, а тот в карман разгрузки. – Опыт есть, деньги они платят хорошие. А вообще, не знаю, работа найдётся, солдаты сейчас в цене.

Балаган посмотрел на Бура, который уже закончил есть и спокойно пил порошковый кофе.

– Что ты на меня смотришь? – усмехнулся Всеволод. – У вас со мной контракт? Нет, вы вольные люди. Если сейчас решите идти дальше сами по себе, я никого не стану упрашивать и останавливать. В Новой Москве мне тоже понравилась, и Игорь прав – работа нам всегда найдётся, но перед этим я хочу сделать несколько вещей. Во-первых, найти дочку Александра Николаевича, а во-вторых, подъёмных срубить.

Балаган и Серго мгновенно навострили уши.

– Ты про что, командир? – поинтересовался Дима.

– Нам кое-что подкинут за разведку Москвы, а если удастся решить проблему с исчезновениями, то будем вообще на особом статусе. А ещё я хочу разок наведаться в городок, который мы шмонали в ледяной пустыне, туда, где Димка нашёл стволы импортные. Некоторые идиоты дают за них хорошие деньги. Дорогу мы знаем, не такая уж она и трудная. Доехать, помародёрить, что можно, вернуться, толкнуть барыгам, и можно полгода не думать о деньгах. А потом каждый может идти своей дорогой. Хотя, как я уже сказал, вы свободны прямо сейчас, если считаете, что так будет правильно. Нравится план?

– Нормальный план, – кивнул Балаган. – Особенно – идея с мародёркой, там много добра осталось. И мне кажется, это не единственное подобное место в городе.

– Значит, пока что делаем так, – подвёл итог Спасский, который всё это время молчал. Похоже, его мало интересовало, о чём говорят остальные. Бур заметил, что в последнее время его вообще мало что интересовало, кроме дочери, и чем ближе к ней, тем больше она занимала его мысли. – Но сначала Катя.

– Конечно, профессор, – заверил его Всеволод, а сам подумал, что за последнее время старик стал сдавать.

При этом на протяжении всей беседы Бур краем глаза следил за Ингой, которая вяло ковырялась ложкой на дне банки. Похоже, её, как и профессора, не слишком интересовало, что будет дальше, и Всеволоду казалось, что у девушки уже есть свой план, в котором учитывается его участие и остальных, но Инга молчала, заставляя его гадать.

Через час маленький караван тронулся к Старой Москве. Дорога здесь была уже гораздо хуже: разбитая грузовиками и дождями. Несколько раз приходилось растаскивать упавшие на проезжую часть деревья. Скорость пришлось снизить до двадцатника, и ночь застала их в сорока километрах от руин. Спать пришлось в машинах. Бедный Серго, сидевший перед монитором слежения, извёлся, вокруг поляны постоянно кто-то шастал, тревожа охранную систему, а чуткий микрофон уловил далекие выстрелы в направлении Москвы.

– Командор, там не шуточный бой, – вышел на связь Серго, – несколько автоматов, гранаты рвутся.

– Ну воюет там кто-то, – сонно отозвался Бур, которого разбудил вызов, – нам от этого ни горячо, ни холодно, сюда они точно не дойдут. Может, потом узнаем, что, да как, а может, и нет. Хотя, очень интересно, кто и ради чего сунулся в мёртвый город. Ладно, я дальше спать, – он глянул на часы, – а то мне через два часа менять профессора.

Как ни странно, ночь прошла спокойно. Завтракали быстро. Больше всех суетился Спасский, ему не терпелось попасть в город, чтобы выяснить, была ли там его дочь, или надеяться уже не на что.

Руины Старой Москвы встретили их мёртвой тишиной. Джип и БТР остановились метрах в двадцати от завала, бывшего когда-то панельным домом этажей в двадцать, теперь он выглядел грудой искорёженного бетона, вздымаясь метров на десять-пятнадцать. Всеволод выбрался наружу и внимательно прислушался, не выпуская из рук автомата.

– Тихо тут, – произнёс он.

– Слишком тихо, – отозвался сверху Балаган, он медленно ворочал стволом пулемёта в «собачьей будке».

– Инга? – позвал Всеволод.

Девушка спрыгнула на землю и, внимательно осмотревшись, ушла в себя, сканируя пространство.

– В руинах есть жизнь, – наконец произнесла она минут через пять, – но это не люди, нечто похожее я ощущала, когда упыри налетели на базу Жукова, или в бывшем поселении сектантов. Этот город больше не принадлежит человеку, тут правят другие силы. Есть ещё что-то, я пока не могу объяснить, что, но это настоящий разум, правда, какой-то не такой.

Бур внимательно выслушал Арну, не верить ей причин не было, да и бросаться в Москву он, очертя голову, не собирался.

– А след Кати? – раздался в гарнитуре голос Спасского.

Инга снова закрыла глаза.

– Ничего, – ответила она. – Я не могу охватить большую площадь, надежда ещё есть. Я только знаю, что в радиусе сотни метров её никогда не было. При конкретной задаче поиска человека по его следу в пространстве мои возможности не велики, и если нам нужен точный результат, то придётся облазить очень много таких завалов.

– Значит, будем обшаривать всё, – подтвердил Бур. – Но сначала нужно найти место под базу. Давайте поднимем беспилотник и посмотрим окрестности.

– Может заодно всю Москву обхватим? – предложил сверху Балаган.

Бураков отрицательно покачал головой.

– Пройдём над городом, нас засекут и, тогда, возможно, начнут охотится. А это пока что нам не нужно.

– Кто засечёт? – со скепсисом спросил Дима. – Зомби или мутанты?

– Ты кое-что забыл – они не берутся ниоткуда, их кто-то создаёт и направляет, значит, обладает знаниями, что подразумевает под собой разум. И привлекать его внимание раньше времени не хочется.

– Логично, – согласился Балаган. – Тогда давайте отсюда сваливать, а то мы тут торчим на самом виду.

Удобное место для запуска беспилотника нашлось в пятистах метрах от опустевших развалин.

– Готово, – доложил Серго.

Он, как и все присутствующие, обожал игры с подобными модельками и просто светился от нетерпения. Всеволод в душе тоже улыбался, правда, ничем себя не выдал. За время путешествия они семь раз запускали беспилотники, обследуя опасные районы, пять летунов было потеряно, два столкнулись в воздухе, три сбили, но каждое применение и каждая потеря оказались оправданы. Живая сила противника, уничтоженного биплами, подобралась к цифре сто.

Всеволод посмотрел на установленную пусковую платформу, на которой уже стоял летательный аппарат. Оставалось только дать с пульта команду, и он взмоет вверх, и будет передавать картинку с высоты в полкилометра. Правда, для детального изучения придётся спускать его гораздо ниже. Мелкий, моросящий дождь сильно мешал, он не сказывался на полётных данных, но вот картинка выходила плачевной.

– Балаган, ты управляешь, – приказал Бур, занимая второе место перед монитором, на которое должно транслироваться изображение.

Дима довольно потёр руки и, показав Серго язык, плюхнулся за пульт. Не надо было быть гением или паломницей, чтобы понять по этой детской, совершенно несерьёзной выходке, что парочка поспорила, кто будет пилотировать. Но Балаган оказался то ли самым опытным, то ли самым везучим – оба вернувшихся бипла были его.

Дима уверенно взялся за джойстик и бросил на Всеволода вопросительный взгляд.

– Приступай.

Очень тихо заурчал двигатель аппарата, больше всего этот звук напоминал большого шмеля, жужжащего над ухом. Через секунду беспилотник сорвался с направляющей, и быстро ушёл в небо. Дима некоторое время водил его по кругу, приноравливаясь к управлению, сделал пару фигур высшего пилотажа.

– Куда, командир? – спросил он.

– К городу не суйся. Делаешь облёт вокруг руин, держись от них в километре, потом будем увеличивать радиус.

Дима кивнул и уверенно повёл беспилотник по кругу. Москва при слиянии угодила в самый центр лесного массива. Даже на таком удалении Бур мог разглядеть разрушения. Кое-где виднелись поваленные деревья, но их было немного, скорее всего, остальные растащили на дрова, ведь люди здесь жили больше месяца. От Москвы уцелело немногое. В основном город сейчас представлял сплошной завал, как будто недавно здесь прошло крупное землетрясение. Относительно целыми остались не больше двух десятков зданий, Кремль, хоть и сильно разрушен, но устоял, Храм Христа Спасителя лишился креста. Также перенос пережили и шесть высоток, за исключением Рэдисона, который по какой-то причине, как и всё, что оказалось с другой стороны Москва-реки, осталось либо на родной земле, либо в другой части этого мира. Остальные здания относились тоже к сталинской застройке, их потрепало, но они выдержали.

Всеволод, молча, наблюдал за поверхностью. Разведчик шёл на высоте метров ста пятидесяти, Москву он цеплял лишь краем объектива. В основном, на мониторе просматривался зелёный лесной массив, изредка попадались поляны, но они не годились под бузу. Через десять минут полёта камера показала несколько кирпичных пакгаузов. Они также сильно пострадали, что и речи не шло о том, чтобы там разместится.

– Туда, – указала Инга, спустя полчаса, когда беспилотник уже описывал шестой или седьмой круг.

– Что там? – не понял Всеволод.

– Под покровом что-то есть, – уверенно сказала Инга.

– Дим, разворачивай летуна, надо посмотреть получше. Хотя я ничего не заметил.

Балаган снизил скорость аппарата и спустился ещё на пятьдесят метров. Картинка стала намного чётче, бипл шёл медленно, почти на бреющем полёте.

– Зависни, – скомандовал Всеволод.

«Птичка» пролетела ещё пару метров и послушно замерла, немного покачиваясь в воздухе.

– Видишь кусок антенной мачты? – ткнув пальцем в экран, сообщил Серго.

Бур кивнул. Объектом оказался одноэтажный комплекс, укрытый от всего и вся. Если бы Инга его не почувствовала, то Бур наверняка бы ничего не заметил.

– Туда должна быть дорога, ищи, – приказал он.

И дорога нашлась, правда, пришлось полетать, она надёжно укрылась деревьями.

– Ну что, маршрут ясен. Сейчас возвращаемся на проселок, с которого съехали, идём по нему три километра, – ведя пальцем по карте, бубнил Серго, – потом ещё два, но уже прямиком к объекту. Хотя я не понимаю, что это.

– Доедем – узнаем. По коням! – скомандовал Всеволод и полез за руль.

– Вижу объект, – раздался голос Серго из динамика. – Всё спокойно, людей нет, одно здание, до которого метров триста, проволочный забор, ворота распахнуты.

– Понял тебя, – ответил Всеволод. – Жди, сейчас нагоню.

БТР нашёлся прямо за поворотом. Остановив джип рядом с ним, Всеволод взялся за бинокль. Всё, как и сказал Серго: ворота распахнуты, проволочный забор, одноэтажное здание с одним входом, несколько небольших окон, дальше сплошной бетон, на крыше радиомачта. Больше всего это напоминало вытянутый ангар, длинной метров пятьдесят и высотой метров в семь. Внутрь вели два типа ворот: маленькая дверь для людей и внушительные ворота для транспорта.

– Инга?

– Пусто, – заверила его девушка.

– Странно, что это место не обнаружили, – рассматривая объект, продолжил рассуждать вслух Всеволод. – Мародёры должны были облазить тут всю округу, вытащить всё, что найдут.

– Тут и нет ни хрена, – резонно заметил Балаган. – По логике, если есть дорога, значит, могла быть и техника, тот навес вполне подходит для пары средних джипов.

– Резонно, – согласился Бур. – Милая, ты можешь сказать, когда тут в последний раз проходили люди?

Инга закрыла глаза и расслабилась, для неё подобные просьбы стали уже обыденность. Для того, чтобы узнать о присутствии людей, нужно найти ближайший отпечаток сущности человека в потоке времени конкретного места. На этот раз она возилась довольно долго.

– Прошло два дня с момента нахождения людей в данном пространстве. Некоторые тут и остались.

– В смысле? – мгновенно напрягся Всеволод.

– Не знаю, – пожала плечами девушка. – Приехали одиннадцать человек, они вскрыли дверь, зашли внутрь. Обратно вышло только семеро. Один вернулся, он вошёл внутрь, что стало дальше – непонятно.

– Ясно. Серго, давай медленно к воротам. Заезжаешь внутрь, мы прямо за тобой. Остаешься с профессором на прикрытии, а мы сходим, посмотрим, что там.

– Понял, трогаюсь, – отозвался Игорь.

БТР медленно поехал вперёд, Всеволод вёл джип метрах в десяти. Бронемашина без приключений въехала на территорию и, отрулив в сторону, замерла. Бур остановил грузовик, проверил автомат, пистолет, гранаты.

– Готовы? – посмотрев на Ингу с Димой, спросил он.

– Готовы, – ответил Балаган и подтолкнул девушку к двери.

Дождь усиливался. Всеволод внимательно осмотрел территорию. Двор также не заасфальтирован, просто грунт утрамбован до каменного состояния. Бураков никак не мог понять, что это за место, а он не любил чего-то не понимать. Если он правильно разобрался то, что сказала Инга, тут побывали мародёры и, похоже, понесли потери. Вот только их что-то атаковало, или они сами друг друга постреляли?

– Идём треугольником: я на острие, Инга справа, Балаган, на тебе левый фланг. Не торопимся, внимательно осматриваемся. Серго, наблюдай за периметром.

– Как всегда, – раздался раздосадованный голос вечного водилы БТРа.

– Всё, пошли.

Всеволод аккуратно толкнул стволом автомата незакрытую дверь и сразу же активировал очки ночного видения. Местные знали толк в хороших вещах, данный прибор не напоминал громоздкие системы российского производства. Выглядели они как обычные очки, только с очень толстыми, около сантиметра, стёклами. Да и картинку давали совершенно иную, нежели то, чем Буру приходилось пользоваться раньше, больше похожую на ранние сумерки, когда всё прекрасно видно, но уже наступил вечер, и свет стал тусклым.

– Твою мать! – выругался Всеволод, отпрянув назад.

У самых дверей лежал труп который уже пованивал. Достав местный аналог респиратора, он быстро нацепил его, и снова толкнул дверь. На этот раз запах не мешал спокойно изучить картину бойни. Звери уже хорошо поработали над покойником и основательно его обгрызли.

– Похоже, умер он от рваной раны шеи, ему просто разорвали горло, – прокомментировала увиденное Инга.

Всеволод поднял старый обшарпанный АК74, отстегнул магазин.

– Полупустой, похоже, он по кому-то стрелял, судя по всему, на улицу.

– Очень интересно, – заметил Балаган, глядя ещё на один труп с оторванной начисто головой, он поводил фонариком по помещению и нашёл голову, валяющуюся у стены. – Серго, сколько отсюда до Москвы напрямую?

Несколько секунд рация молчала.

– Два километра, – наконец ответил Игорь. – Кстати, я нашёл объект на карте, как нашей, так и той, что снял у Жукова. Здесь дислоцировалась станция какой-то секретной связи. Разграблена в самом начале. Оборудование с неё Амалия потом выкупала у мародёров. Осталась только никому не нужная железка.

– Похоже, группа мародёров решила здесь устроить себе базу, – предположил Бур. – Им что-то было нужно в Москве, уехали туда, обратно прибежал один и приволок кого-то на хвосте. Его запустили внутрь, тварь ворвалась следом.

– Возможно, – согласилась Инга. – Я чувствую внизу подобие жизни, но эта жизнь очень слаба, словно раненый человек.

Всеволод внимательно осмотрел помещение: справа явно боксы для техники, рядом нечто напоминающее караулку, в которой уцелело несколько кроватей, стол, стул и оружейная пирамида. На стенах остались крепления от кабелей, которые, явно, уходили в пол. Да и негде здесь было ставить оборудование, явно техническая зона.

– Вон там в углу лифтовая платформа, а рядом с ней дверь, скорее всего, там лестница, – заметил Балаган.

Проверка лифта много времени не заняла, тот был мертвее мёртвого. Распахнув дверь, Всеволод быстро заглянул за угол – обычная бетонная лестница уходившая вниз.

– Серго, как слышишь?

– Нормально, – отозвался тот.

– Спускаемся вниз, тут бетон один, если связь пропадёт, не паникуй.

– Понял, командир, прикрываю периметр.

Всеволод сделал знак остальным и, вскинув автомат к плечу, медленно стал спускаться. Следом за ним пристроилась Инга, замыкал Балаган, неразлучный со своим лёгким пулемётом. Надо сказать, это изделие оказалось очень хорошим, размером он напоминал бельгийский Миними, а вот огневой мощью – старый добрый ПК, короб с лентой на сто пятьдесят патронов нового армейского калибра десять миллиметров, почти крупняк, только очень лёгкий, правда, отдача внушительная, но Балаган давно к ней приноровился, и вполне себе стрелял с рук.

До первой площадки насчитали шесть лестничных маршей. Всеволод прикинул, что они спустились примерно метров на девять. Бур глянул на лестницу, ведущую дальше вниз.

– Придётся зачищать этаж.

– Нет нужды, – усмехнулась Инга, – тут только пара крыс и труп, который они старательно глодают. Причём труп прямо за дверью.

Всеволод потянул на себя дверь, та почти бесшумно открылась. На пороге лежал человек в луже засохшей крови, крысы рванулись от тела на форсаже и скрылись где-то в глубине коридора. Бур быстро осмотрел покойника.

– Разорвана грудь. Похоже, он выскочил на выстрелы, и его полоснули, походя, он ухватился за дверь и рухнул внутрь, закрыв её.

– Умер мгновенно, – глядя через плечо командира, подвёл итог Балаган.

– Скорее всего, он даже не успел увидеть, что его убило. Идём дальше.

Ещё девять метров, и снова дверь, на этот раз распахнутая. Всеволод заглянул внутрь, старясь держаться в стороне от прохода.

– Тихо очень, – заметил он и стянул противогаз. – И мертвечиной пахнет. Свежей.

– Мы нашли троих, а должно быть пятеро, – напомнил Дима.

Всеволод внимательно осмотрел длинный коридор, из которого расходились несколько десятков дверей. Метрах в двадцати валялся ещё один труп. В отличие от своих товарищей, он был обряжен в обычные джинсы и кожаную безрукавку, рядом с ним лежал стандартный «укорот» акс74у, стены избиты рикошетами, рядом со входом виднелись несколько небольших тёмных высохших пятен.

– Похоже, он садил от бедра, навскидку, – заметила Инга, – и даже зацепил противника.

Всеволод промолчал.

– Дима, прикрывай лестницу, а мы сходим, посмотрим, что там.

Балаган кивнул и устроился поудобней в углу, взяв на мушку лестницу и часть пролёта. Всеволод же медленно двинулся по коридору, заглядывая внутрь помещений. Везде присутствовали следы проводимых работ, кто-то старательно вынес отсюда всё ценное, оставив только мебель и какие-то бумаги. Скорее всего, это был рабочий уровень, жилые помещения наверняка на втором уровне.

Большинство дверей оказались выбитыми, на многих из них остались следы подошв. Наконец, Всеволод с Ингой добрались до тела. Покойнику досталось: правая рука была оторвана чуть выше локтя и валялась в полуметре от трупа, кисть до сих пор сжимала автомат, а указательный палец замер на спусковом крючке.

– Знатно его порвали, – разглядывая покойника, констатировала «амазонка». – Грудь когтями исполосовали, из шеи кусок мяса вырвали.

Левая рука покойника была прижата телом, и Всеволоду пришлось слегка перевернуть труп.

– А он до конца сражался, – заметил Бур, разглядывая зажатый в руке штык-нож. – Силён, мужик.

– Давай дальше, – потребовала девушка. – Я чувствую жизнь где-то недалеко, это человек.

Всеволод вскинул автомат, слегка пригнулся и пошёл вперёд, заглядывая по очереди в каждый кабинет. Пред дверью с табличкой «Оперативный центр» он задержался. Большое помещение, столы расположены полукругом, на стене огромный плоский монитор метров три на пять – единственная техника, которую отсюда не вынесли, скорее всего, просто не придумали, как это сделать.

– Масштабно, – буркнул Всеволод себе под нос. – Интересно, что они тут мониторили?

Он поднял несколько распечаток и начал быстро проглядывать текст.

– Сева, – позвала Инга, – нужно торопиться. Успеешь ещё изучить всё.

– Подожди, тут кое-что важное, – откладывая листы и подбирая новые, отмахнулся он.

Так продолжалось минут пять. Наконец, парень отложил последний лист.

– Короче, наш объект – станция слежения, которая вела постоянный мониторинг нескольких спутников, висящих над Китаем.

– Ты вроде бы говорил, что по ним дали залп ядерными ракетами.

Бур кивнул.

– Станция отслеживала перемещения мутантов. Я не очень понял, что за твари, но они внушали определённые опасения для высшего командования. Интересно, спутники ещё действуют? И есть ли возможность получить к ним доступ?

– Зачем тебе? – удивилась «амазонка».

– Информация. Хорошо бы знать, что сейчас происходит над тем районом. Это не так далеко отсюда – всего две тысячи километров.

– Две тысячи по новой земле всё равно, что другая планета, – усмехнулась девушка. – Потом выяснять будем. Пошли дальше, я всё ещё чую слабую жизнь.

– Пошли, – равнодушно бросил Всеволод, – если тебе это так важно.

Они покинули оперативный центр и двинулись дальше по коридору, осматривая помещения. Наконец, наткнулись на труп твари. Та лежала возле закрытой двери, из-под которой лился холодный голубоватый и такой знакомый свет местных вечных ламп.

– Не видел таких раньше, – разглядывая мёртвую тварь, заметил Всеволод. – Сколько в нём в длину, метра два?

– Дверь открой, – потребовала Инга, – там за ней человек умирает, и рассматривай своего нового друга, сколько влезет.

Бур кивнул и толкнул створку. Та вздрогнула, но не подалась, похоже, её что-то подпирало. Всеволод подналёг на неё и, наконец, сдвинул с места. Заглянув внутрь, он обнаружил тело, которое привалилось к двери. Просунув руку, парень убрал помеху. Кровищи на пол натекло – море. Рваная рана на спине вдоль позвоночника. Револьвер, отечественный МР412 под 357 магнум, валялся рядом. «Интересно, откуда это чудо? – подумал Всеволод. – Их только на экспорт делали».

Инга отстранила Всеволода и протиснулась в комнату. Похоже, по какой-то причине, именно тут мародёры устроили себе склад: на полу валялись спальники и стояли коробки с консервами. Девушка присела рядом с парнем, которому было не больше двадцати, и уже собиралась лечить, но Бур перехватил её руку.

– Нет, Инга, он – покойник с признаками жизни. Он истёк кровью. Непонятно, почему он вообще жив с такой раной. Скорее всего, повреждён мозг.

– Но я могу. Будет тяжело. Ты прав, насчёт мозга, он в глубокой коме, ни один врач в мире не смог бы его вытащить, он уже целиком на том свете, только душа, как якорь, держит. Но я смогу.

Всеволод взял её за руку, поднял с колен и вытолкнул в коридор.

– Ты что делаешь? – закричала девушка.

– Оберегаю от неприятностей, – отрезал Бур и захлопнул перед ней дверь.

– А ну пусти! – раздался требовательный голос «амазонки» из-за закрытой двери.

Бур присел рядом с раненым. Если бы он не знал, какую цену платит Инга за каждое лечение, он бы, наверное, позволил ей. Но чем сильнее травма, тем больше сил отдаёт девушка, этот полутруп может уложить её на койку на пару дней, а то и хуже. Сейчас подобное недопустимо. Сегодня, понятно, никто в руины Москвы не полезет, а вот завтра надо будет идти. Инга же основное звено, без которого поход просто не имеет смысла.

– Прости, паренёк, – шёпотом сказал Бур и извлёк из ножен боевой нож. – Всё равно ты уже не жилец, ты даже ничего не почувствуешь.

Один быстрый удар точно в сердце, парень даже не дёрнулся, но Бур нутром почуял, как исчезла жизнь из израненного тела. Он отодвинул тело от двери и вышел в коридор, где его дожидалась взбешенная Инга.

– Ты что сделал? – прошипела она ему в лицо. – Я могла бы его…

– То, что нужно сделал, – не менее резко ответил Бур, – отпустил парня. Его давно на том свете заждались. А лечение уложило бы тебя в койку на пару дней. Спасский извёлся в конец. Нам завтра в Москву идти, а ты трупом хочешь лежать? Нет, милая, пока я главный, я буду решать, кого спасать, кого нет. Вот займёшься целительством, лечи кого хочешь, а сейчас изволь слушаться.

Инга оторопела, давно Всеволод не говорил подобным тоном, она даже забыла, что он так может. И пока она переваривала отповедь, Бур спокойно развернулся и ушёл. Только с лестницы раздавался его голос:

– Балаган, давай наверх. Связи с Серго нет, бетон даже нашу блокирует. Загоняйте технику внутрь, сделаем тут временную базу. Завтра в Москву пойдём. А мне пока надо посмотреть на тварь, что тут всех поубивала, она странная какая-то. И мародёров похоронить ещё нужно, не дело так тела бросать. Хорошо, что прохладно тут, а то вонь бы стояла запредельная.

Что ответил Дима, «амазонка» расслышала, раздался только звук подошв тяжёлых армейских ботинок по бетонным ступеням.

Бур явился через минуту, на неё даже не посмотрел, выражая так своё недовольство, достал из рюкзака фонарь со специальной подставкой и по максимуму осветил тело твари.

Инга некоторое время думала, как поступить, наконец, решила обидится и, молча, отправилась наверх вслед за Димой.

Всеволод проводил её грустным взглядом. Девочка выросла, и с каждым днём становилась всё независимей. Он чувствовал, что с ростом силы она стала отдаляться от него, но ничего поделать с этим не мог. Когда-то красносутанная сволочь назвала его Арием – защитником, но Бур уже давно понял, что защита Инге не нужна. Можно, конечно, просто быть рядом, но Всеволоду упорно не нравилась её дорога, и дело было не в том, чтобы помочь всем и каждому, это нормально, его не устраивал путь, на который она вступила, чтобы стать такой. Самое обидное, что ему даже поговорить не с кем, спросить совета.

Тряхнув головой, изгоняя дурные мысли, он вернулся к твари. То, что это не простой зверь, видно сразу: мех отсутствовал, длинные передние конечности, короткие задние, выгнутые назад суставы. Скорее всего, тварь быстрая, и могла прыгать очень далеко. Наверное, она одним прыжком добралась до автоматчика и отхватила ему руку с ксюхой, после чего рванула длинными зубами шею. Всеволод разжал пасть, здоровую, надо сказать, пасть, туда без проблем влезла бы голова ребенка. Клыки, чтобы рвать добычу, сантиметра по четыре… Всеволод оторопел, он направил свет, надеясь, что ошибся. Но нет, на трёх зубах стояли пломбы, обычные человеческие пломбы…

Бур ещё раз внимательно осмотрел тело. Больше человеческого, исковеркано какими-то мутациями, но оно имело по десять пальцев на руках и ногах, правда, теперь их украшали внушительные когти сантиметров по пять, которым бы даже Фредди Крюгер позавидовал. Всеволод оттянул веко и посмотрел на зрачок. Вместо глаза было серебро или что-то очень напоминавшее его по цвету, ни зрачка, ни белка, только серебряное зеркало. Череп тоже изменился и теперь напоминал собачий. Бур достал нож и сделал разрез на боку, куда угодили пули от ксюхи.

– Интересно, – глядя на застрявшую в мышце пулю, заметил Бур вслух, – охренеть, как интересно.

– Что интересно? – раздался за спиной голос Серго.

– А ты сам глянь? – отодвигаясь, произнёс Бураков.

Серго минуты три изучал тварь и раны, которые нанесли пули 5,45.

– Ничего не понимаю, – в свою очередь заявил он. – Строчка очень хорошая, видать, длинной очередью лупанул, сразу пять попаданий, но все пули застряли в мышцах. Только одна ушла больше чем на три сантиметра, остальные под кожей застряли. Пятёрка против твари слабовата.

Всеволод кивнул.

– И я так думаю. Интересно, как на неё подействуют наши дягтяри, они в разы мощней, всё-таки специальный бронебойный патрон 9.7.

– Давай выясним, – решил проблему Серго и, вскинув дягтярь, всадил пулю в бок твари.

Копаться в трупе не пришлось, пуля прошла насквозь и, срикошетив об бетон, разворотила другой бок твари.

– Это ты в упор стрелял, – заметил Бур. – Если такая тварь к тебе на короткую дистанцию подойдёт, ты и моргнуть не успеешь. Давай хотя бы метров с двадцати попробуем.

Мутанта оттащили в дальний конец коридора, получилось почти тридцать пять метров. Сделав по паре выстрелов, результат признали удовлетворительным: три пули прошли насквозь, ещё две застряли где-то внутри, сокрушив ребра.

– Ну что ж, главное попасть, – сообщил Серго, бегавший осматривать тушку.

Всеволод на это ухмыльнулся.

– Он пятерых положил. Трое по нему стреляли, и, судя по тому, что попал один, тварюга резкая, как понос. Я, конечно, не могу точно оценить уровень их подготовки, но похоже она на очень низком уровне, стволы засраны да и выглядят они не как спецназовцы, так, рядовые мародёры. Но и тварь – не доберман. Она их порвала за считанные секунды. А свалил её последний одной пулей в башку, в упор. Блин, а если таких тварей будет три или стая, людей-то много похитили.

– Не понял, а причём тут люди? – поинтересовался Серго.

– Ты не заметил? – удивился Бур. – Это же человек, вернее, был им, у него пломбы на трёх зубах и по пять пальцев на каждой лапе. Конечно, они изменились, но угадываются легко.

– Это кто ж такое сотворил с ним или с ней?

– Кстати, да, – задумался Всеволод, – что-то я не обратил внимания, мужчина или женщина? Но, скорее всего, если в глаза не бросилось, то мужик. А кто – это ещё один вопрос, на который мы будем искать ответ завтра в Москве. Мы и так знали, что кто-то уводит в город людей, и даже видели тех, кто оттуда вернулся. Теперь неплохо бы посмотреть на создателей. А ты чего припёрся? Я вроде велел загонять машины.

– Да загнали уже, – отмахнулся Серго. – Димка и Профессор могилу копают, надо тела наверх поднять. Кстати, чего Инга такая хмурая?

– Поругались слегка. Она хотела труп один оживить, парень уже на том свете был, так, жизнь едва теплилась. А она потом бы слегла надолго, оно мне надо? Я ей запретил и избавил того от его якоря. Вот она и разозлилась.

– Папа с мамой ссорятся, – раздался в гарнитуре ироничный голос Балагана.

– Балаган, сейчас в глаз оформлю, ты, надеюсь, один на частоте висишь?

– Да, спускаюсь к вам, с брезентом. Я первого заберу, вы второго вытащите на носилках.

– Тогда забирай свежего, он полегче.

С похоронами управились довольно быстро, больше времени ушло на копание могилы для пятерых не самых маленьких мужиков. Тварь отволокли за периметр и сбросили в овраг. Инга продолжала строить из себя обиженную богиню и, молча, удалилась сразу после того, как Бур воткнул в основании могилы сделанный из двух досок крест.

– Может, хватит? – спросил Бур, когда уселись ужинать.

– Это ты так извиняешься?

Всеволод замер с открытым ртом, не донеся до него ложку.

– Извиняюсь? Мне не за что извиняться, и не думал делать подобной глупости! И если ваше величество обиделось за то, что я не дал ей провести в коматозном состоянии ближайший день, то в следующий раз я поступлю совершенно иначе и позволю девчонке насиловать свой организм ради спасения уже мёртвого незнакомого человека. И это учитывая, что у нас есть задача, которую нужно выполнить, поскольку от неё зависит жизнь не только дочки Александра Николаевича, но и судьбы людей, которых похищают и сгоняют в руины. Но ведь тебя это совершенно не интересует. Поэтому извиняться я не намерен. И если ты и дальше хочешь дуться на меня, то ради бога, главное, чтобы дело не страдало.

Все замолчали, конфликт между Всеволодом и Ингой ничего хорошего для собравшихся не нёс. Команда понимала, что оба лидера незаменимы, причём отягчающим обстоятельством было то, что эта парочка влюблена в друг друга.

Инга молча уставилась на Буракова, пытаясь решить, как быть. Девушка прекрасно понимала, что он прав, она думала исключительно о том раненом, едва живом, парне которого даже не знала. И совершенно забыла о задачах, которые перед ними поставили. Разум твердил ей, что нужно прекратить капризничать, а вот гордость говорила, что нужно обидится ещё больше, иначе она потеряет уважение к себе. При этом она не представляла, как выйти из этой ситуации с достоинством. Но спасательный круг ей кинул Бур:

– Не казни себя за паренька, я решил за всех. Как, впрочем, всегда. И буду и дальше решать, что необходимо, а что нет. Спасти его было очень благородно, но пока я главный в нашем отряде, я по-прежнему буду решать, что правильно, а что нет. Я забочусь о тебе, ты очень дорога мне, а его я совсем не знаю. И если на чашу весов падаёт чья-то жизнь и твоё здоровье, я выбираю последнее.

– Тебя не я интересую, а завтрашняя задача, – буркнула Инга.

– Одно другому не мешает, – отрезал Всеволод. – Я люблю тебя, и если мне придётся с тобой ругаться, чтобы ты себя не увечила каждый раз, я буду это делать. Мы поняли друг друга?

Инга просканировала эмоции Бура, он твёрдо верил в то, что говорил. Всё, что касалось её, наполнено нежностью, беспокойством, любовью… Его действительно не волновал этот почти мёртвый парень. Бура заботила только она, её здоровье и то, что она не сможет быть рядом с ним. Эгоистично, но так приятно. Словно он сейчас обнял её и стал шептать прямо в ушко нежные ласковые слова. И она решила отступить.

– Сев, я всё понимаю, просто хочу помочь, если могу. Но что сделано, то сделано. Мир?

– Мир, – улыбнулся Бур. – Теперь о завтрашнем рейде. Сразу скажу, Александр Николаевич, вы никуда не пойдёте. Вы в месте с Серго останетесь с техникой.

– Но…, – мгновенно взвился Спасский.

– И никаких «но», – отрезал Всеволод. – Мы идём на незнакомую территорию, где бегают очень быстрые твари. Вы уже видели, что может сделать одна такая. И как бы я к вам не относился и не уважал ваше боевое прошлое, вы будете мешать. Мы пойдём втроем – я, Инга и Балаган. Ваша задача – поддерживать с нами связь и быть готовыми придти на выручку, если с нами случится беда. – Он увидел в глазах Спасского протест. – Там нет вашей дочери, поскольку, если она там, то уже мертва, мы идём искать её след. И в вашем присутствии нет никакой необходимости. В связи с тем, что наш отряд после ухода Тамары и Валерьяна сильно сократился, я и так оставляю с техникой минимум людей.

– Тогда давайте пойдём все вместе на броне, – ляпнул глупость Спасский, – безопасней же.

– Если мы туда сунемся все с бронёй, – спокойно ответил Бур, – и если мы её потеряем, то и сами сдохнем и дочь вашу не спасём.

– Прости, Сева, – устало пробормотал профессор, – просто я так близко.

– И мы сделаем всё, чтобы найти её, – улыбнувшись, произнесла Инга, положив старику руку на плечо.

Всеволод ободряюще улыбнулся Александру Николаевичу, но он уже знал, что, скорее всего, тому придётся оставить отряд. Да старик был ещё очень крепкий, но то, чем занимается Всеволод и его люди – для молодых. Он не собирался гнать профессора, но нужно подумать, как устроить его жизнь, он заслужил покой. Инга посмотрела на Бура и кивнула, одобряя его мысли, от её «ведьминской» натуры невозможно сохранить что-то в секрете. Вот и сейчас она то ли прочла, то ли угадала, о чём думает её любимый.

– Выходим на рассвете, – продолжил Бур инструктаж, – с собой тройной БК, еды на два дня.

– Я надорвусь с тройным к пулемёту, – буркнул Дима. – Это, между прочим, шесть лент по стольнику и три цинка.

– Тебе двойной, – сжалился Бур. – Короче, сам решишь, но если не хватит, только попробуй не дать результат.

– У меня местный рачий рюкзак, аналог «Скорпиона», там лента одна на пять сотен по гибкому рукаву идёт. Специальная рейдовая штука, плюс возьму цинк. Тяжеловато, но ничего.

– Нормально, – согласился Всеволод. – Инга, ты налегке пойдёшь, рюкзак только возьми.

– Хорошо, возьму взрывчатку, чтобы вам не тащить.

– Не дело, конечно, девушку нагружать, – подал голос Серго.

– А я не девушка, я боец, – отозвалась Инга. – Вечером в спальном мешке с Буром я девушка, а на выходе я такой же солдат, как и ты.

– Если бы ещё приказов слушалась, цены бы тебе не было, – буркнул Балаган.

– Отставить препирательства, – видя назревающую склоку, скомандовал Бур. – Кто в рейд – готовить оружие и спать. Вахту делят Серго и Профессор. Подъём в шесть. Рассвет около семи, час на сборы. – Он выплеснул из миски остывший суп-концентрат и, налив туда из канистры воды, быстро сполоснул от жира.

Разложив снарягу на куске брезента, Всеволод принялся за сборы: осмотр оружия, чистка, смазка, разрядить магазины, чтобы пружина не ослабла, проверить бронник, упаковать в рюкзак пачки с патронами, взрывчатку, сухой паёк, верёвку, встряхнуть, чтобы не гремело. Вроде всё. Димка занят тем же, с помощью зарядной машинки собирает свой рюкзак с пулемётной лентой, ему немного, немало, нужно пять сотен набить. С Ингой проще, она уже упаковала всё необходимое, и теперь снова взялась за книгу.

К Всеволоду подсел Серго.

– Облёт беспилотником делать будем?

– Надо бы, – немного помолчав, ответил Бур. – Вот только боюсь засекут нас, погода плохая, придётся низко спускаться, что б хоть какую-то картинку иметь.

– Он маленький, могут и не заметить. Хотя бы по окраине и общую панораму, чтобы маршрут движения наметить. А можно вообще сейчас с ночным режимом, пройдём над крышами, никто и не узнает.

– Я за, – раздался голос Балагана, прислушивающегося к разговору. – Мы ничего не знаем о Москве, а ведь в город шли команды, которые ориентировались в руинах, и ни одна не вернулась.

Всеволод всерьёз задумался. Время ещё оставалось: десять минут на подготовку и час на полёт прежде, чем окончательно стемнеет.

– Хорошо, – решил он, – готовьте летуна.

Вскоре все собрались перед ангаром, где на направляющих уже был установлен беспилотник, за пульт управления после небольшого пихания боками с Серго сел Димка.

Наконец бипл сорвался с направляющих и почти бесшумно исчез в сумерках. Чтобы получить хоть какую-то картинку, пришлось спускаться до двухсот метров и сразу же переходить на ночной режим.

За день ничего не изменилось: сталинские высотки, разрушенный Кремль, опустевший канал Москва-реки, на дне которого виднелась какая-то жижа. На этот раз решили использовать разведывательный дрон без оружия на борту, зато с максимальным количеством аппаратуры, ведущей наблюдение. Это дало свои плоды – картинка была очень неплохой.

– Здесь только по завалам, – изучая кусок города, ближе всего расположенный к ним, произнёс Серго. – Броне тут делать нечего, сплошные руины. Дим, сделай круг по периметру, нужно посмотреть заезды.

Выездов нашлось всего три, причём один пробивали явно взрывчаткой прямо через рухнувший на дорогу панельный дом.

– Сокращай радиус, – приказал Бур, – идём по спирали к центру, нужно составить полную карту завалов.

Дима кивнул и повёл дрон на новый круг.

– Твари, – указала на один из уцелевших домов Инга.

Но Всеволод и без неё уже увидел три силуэта прямо у входа, которые, задрав головы вверх, сопровождали беспилотник взглядом. Диму передёрнуло.

– Такое ощущение, что прямо в камеру смотрят. Я нутром чую ненавистный заинтересованный взгляд. Жаль, картинка не очень, и хрен получится их нормально разглядеть, темнеет быстро.

Неожиданно один из мутантов сорвался с места и рванул вслед за беспилотником.

– Нихрена себе скорость, – озадачился Серго. – Он с места километров шестьдесят выдал. Ты смотри, как скачет по обломкам, от такой твари на своих двоих не оторваться.

Бур хмуро наблюдал за гонкой. Ему всё больше не нравилась мысль идти в Москву. Быстрый дрон не мог оторваться от преследования, что уж говорить о людях.

– Там свет, – указал Серго на одну из высоток.

Бураков внимательно осмотрел район, из некоторых окон высотки на Кудринской площади лился тусклый свет, а на крыше стояло несколько людей, разглядеть их нормально не представлялось невозможным, поскольку сумерки сгустились по максимуму.

– Мне одной кажется, что они очень высокие? – спросила Инга.

– Не знаю, – покачал головой профессор, который всё время стоял молча. – Темно уже, но да, похоже, что в них около двух метров.

– А может, и больше, – хмуро бросил Серго. – Дим, давай ещё один кружок вокруг высотки, надо глянуть получше.

Дрон ушёл на новый круг. Стоило ему приблизиться к дому, как одна из фигур подняла руку, и дрон мотнуло, по экрану пошли помехи, он клюнул носом и свалился в штопор. Всеволод схватился за голову, в тот момент, когда погасла камера, его словно битой огрели, в глазах на секунду поплыло. Балаган с трудом выровнял летуна метрах в двадцати над землей. Картинка наладилась только на одной камере, экран второй так и остался тёмным. Дима смог на максимальной скорости увести беспилотник подальше от странных людей.

– Это что было? – ошарашено спросил Серго, стирая пот со лба. – Такое ощущение, что мне голову сдавило тисками, думал, сейчас череп треснет.

Бур бросил взгляд на профессора, тот едва стоял на ногах. Все посмотрели на Ингу, девушка пожала плечами.

– Что конкретно? Не скажу. Я так не умею, но это была атака не на беспилотник, а на нас. Я сдержала процентов семьдесят. Если бы не щит, то у вас бы просто лопнули глаза, в лучшем случае. Они воспользовались сигналом, который аппарат передаёт нам, и долбанули со всей дури. Камеру, походу, просто сожгли.

– Спасибо, милая, – поблагодарил Бур. – Дим, держись подальше от них. Давай заканчивать, нам нужна карта центра и Кремля. Кстати, а «гончая» так и носится за ним.

Тварь, которая отмахала уже наверное километров двадцать, не показывала даже признаков усталости и неслась себе следом, держа бипл в поле зрения.

– Люди, – бросил профессор, – и снова высотка на Котельнической набережной, там ещё и твари.

Всеволод посмотрел на Спасского – бледный, слегка покачивает.

– Александр Николаевич, может, вам отдохнуть? – предложила Инга.

– Всё хорошо, дорогая, всё хорошо, – с трудом произнёс старик.

Всеволод оставил его в покое и снова вернулся к наблюдению. Дима прошёл ещё раз над высоткой, где у входа наблюдалось скопление тварей и людей.

– Многовато, – прокомментировал Балаган. – Там только «зверьков» штук двадцать, и существ, похожих на нас, с десяток.

Бур только кивнул, соглашаясь, ему тоже не нравилось такое количество противников. Причём все они пристально наблюдали за дроном, который не слишком быстро шёл на высоте метров ста.

– Уводи машину, нам не надо, чтобы нас ещё раз атаковали.

– Кремль, – указал на частично обрушившиеся стены и башни Серго. – Мать твою!

Все заворожено смотрели на монитор, тепловые отметки, которые выдавала камера, исчислялись сотнями. Но видимость была плохая, а снижаться Бур не хотел, если одно существо нанесло такой удар, то кто знает, что будет, если десяток одновременно двинет по ним. Хватит ли щита Инги, чтобы прикрыть? Девушка перехватила го взгляд.

– Я не знаю, что это, но там есть и люди, обычные, нормальные люди, только их слышно слабо. Точно не скажу, где, возможно, под землёй.

– Пленники?

– Возможно, – отозвалась девушка. – Амалия говорила, что они похитили очень многих, а о скольких она ещё не знает.

– Всё, облёт закончен, – подвёл итог Дима, – теперь нужно только вывести карту на бумагу.

– И оторваться от твари, которая висит у нас на хвосте, – хмуро бросил Серго.

– Сейчас сделаем, – и Балаган увеличил скорость до максимума.

– Вот только не отстает она, – хмыкнула Инга, глядя, как «гончая» ускорилась.

Так продолжалось минуту, а потом она замерла и рухнула на обломок стены.

– Не понял, – озадачился Всеволод. – Дим, зависни, хочу посмотреть.

Балаган спустил бипл метров до пятидесяти и дал увеличение, камера оказалась отличная, и Бур легко разглядел струйку крови, стекающую из пасти.

– Она сдохла, я её больше не чувствую, – констатировала Инга, – словно выключилась. Похоже, ускорение убило её, истратив весь запас.

– Возможно. – согласился Всеволод. – Давай, друг, уводи летуна.

Благан странно дёрнул головой, выражая согласие, и снова взялся за джойстик. Минут пятнадцать он не отрывался от экрана. Наконец, напряжение сошло с его лица.

– Всё, мы вышли из города по широкой дуге, – облегченно вздохнув, произнёс Дима. – Сейчас уведу дрона подальше, заложу вираж, и на базу.

Огромным преимуществом этого комплекса, было то, что помимо чемодана с мониторами и джойстиком к нему прилагался принтер, способный распечатать результаты разведки. Больше всего, комплекс напоминал дембельские чемоданы, так популярные в конце восьмидесятых только, чуть толще, и противоударный. И вот теперь, пока дрон самостоятельно, на автопилоте, летел к базе, Дима и Серго возились с картой, составляя её из полученных снимков. Наконец, принтер, тихонько жужжа, выплюнул четыре альбомных листа, которые быстро склеили с помощью обычного скотча. Всеволод внимательно изучил не слишком крупный, но вполне подробный план столицы.

Первым делом он прикинул, как пробиться к МГУ – наиболее вероятное место поиска дочери профессора.

– Чёрт, не видно ничего, – ругнулся Бур.

– Погоди, Сева, сейчас я летуна посажу, приберёмся, и через двадцать минут спокойно посмотрим наш маршрут, – внёс вполне разумное предложение Дима.

Бур внял голосу разума, которым на этот раз выступил Балаган, и убрал фонарик. Вскоре, пройдя над самыми деревьями, из ночной тьмы почти бесшумно вынырнул дрон. Заложив хитрый вираж, он медленно опустился рядом с Серго.

– Интересная тенденция, – заметил Дима, – управляю ими почти всегда я, а вот садится, они предпочитают рядом с Игорем.

– Это потому, что их всегда обижают, когда ты летаешь, и они ищут у меня защиты от горя пилота. Зигзак Макряк, блин.

Постояли, покурили. Дима наконец-то собрал дрона, и теперь вертел в руках подвесную камеру.

– Офигеть силища, она просто прожарилась, а несколько пластиковых деталей обуглились.

Инга взяла у него камеру и тут же выронила, словно обожглась.

– Ты чего? – удивился Бур.

– Выброси! – потребовала Инга. – На эту камеру такой удар пришёлся, что даже не знаю, безопасней, наверное, жарить шашлыки в чернобыльском энергоблоке, чем рядом с ней стоять.

Всеволод поднял камеру и швырнул в кусты одним движением. Хоть и держал он её всего секунду, но даже со своим минимальным восприятием паранормального успел почувствовать лютый холод, направленный прямо в сердце.

– Что это за сила? – поинтересовался он.

– Без понятия, – в голосе девушки слышались нотки лёгкой паники. – Но я боюсь этих существ, их силы превосходят мои в сотни раз. Это неправильная энергия. Вся энергия, которой пользуюсь я, паломницы или епископы, от стихий, она вокруг нас, она часть нас, просто не всем дано её использовать. Сила существ дикая, жестокая, её суть – разрушение, она мёртвая. Ни я, ни кто-либо другой не может с ней работать. Это нечто чуждое человеку.

– Четвёртый мир? – спросил профессор, в нём проснулся учёный, и, похоже, он оклемался от псиудара.

– Не знаю, – замялась «амазонка». – Возможно. Но вы ещё не знаете, слияние не окончено.

– Что? – в один голос спросили мужчины.

– Слияние не окончено, – повторила Инга. – В ближайшее время в наше новое мироустройство вольётся ещё один мир. И, возможно, появится часть земли, которую до сих пор сюда не засосало. Мы, как огромный пылесос, втягиваем ближайшие миры.

– И давно ты об этом знаешь? – мрачно поинтересовался Всеволод.

– Несколько недель.

– Сколько до нового слияния?

– Трудно сказать. Несколько месяцев, но не больше полугода.

– Чем нам это грозит, ты, конечно, не знаешь?

Инга покачала головой.

– Никто не знает. Возможно, всё, что было, не вынесет перегрузки, и мы просто разлетимся на атомы. А возможно, здесь вскоре будет плескаться бескрайний океан.

– И он не знает? – надавил Всеволод.

– Нет.

– Охренеть новости, – буркнул Серго. – А остановить?

Инга отрицательно покачала головой. Всеволод достал новую сигарету, прикурил, с минуту все молчали.

– А если я смогу воссоздать эксперимент? – спросил профессор, сейчас он выглядел ещё более усталым и сломленным, чем несколько минут назад. – Но вместо притяжения оттолкну мир, который к нам приближается?

Инга в ответ пожала плечами.

– Сразу не скажу, я не знаю, мне нужно, – она замялась, бросив осторожный взгляд на Всеволода, – спросить.

– Спрашивай, – приказал Бур.

Инга закрыла глаза, она давно уже научилась выходить из тела по собственному желанию. Там, за пределами мира, найти бога инквизиторов не составляло проблем. Он был везде, достаточно задать вопрос, и получишь ответ.

Тьма окутала сознание девушки, на неё обрушались миллиарды голосов, которые она тут же заблокировала.

– Ты слышишь меня? Я нуждаюсь в ответе, – крикнула Инга.

– Я всегда слышу тебя, – ответил невидимый собеседник. – Я знаю твой вопрос. Мой ответ – нет. Человек, которого ты называешь профессором, погубил столько миров, что и не снилось ни одной сверхновой. Всё, наконец-то, приходит к шаткому равновесию, а своими экспериментами он может снова запустить шар в пирамиду, погубив уже триллионы жизней. Пусть этот мир примет на себя ещё один удар. Переживёт он его или нет, я не знаю. Если нет, мы все перестанем существовать и станем лишь голосами в пустоте. А если переживёт, значит вы увидите нечто новое. А теперь иди. Мне нужно подготовиться. Скоро далеко от того места, где ты находишься, грянет битва. Инквизиторы слабы, паладины напирают, они нашли таких, как ты, и склонили на свою сторону. Возможно, через несколько дней решится моя судьба. И если они одержат победу…

– Ты не сможешь противостоять Ширвам?

– Именно, Арна, люди останутся с ними один на один. Ты упустила время, когда могла помочь мне, теперь уже поздно.

– Ты прощаешься?

– Можно сказать и так. Я же бог, я всеведущ, я знаю, что ждёт меня. Мы упустили время, теперь прощай.

– Постой, последний вопрос. Люди смогут противостоять паладинам и Ширвам?

– Возможно, но для этого тебе придется создать нового меня, ещё более злого и сильного. Инквизиторы очень ослаблены, за несколько дней они потеряли четверых Епископов. У них нет сил на сопротивление, а у меня не мощи защитить их от воздействия Ширвов. Возможно не будет никакого боя, я даже почти уверен, что не будет, они просто перейдут на сторону инквизиторов, и это долгая гражданская война закончится. Тебе пора. Теперь ты сама по себе, во всяком случае, пока не сможешь создать нового меня. Прощай.

Инга влетела в своё тело, открыла глаза и слегка покачнулась.

– Профессор, ваш эксперимент ничего не даст. А теперь плохие новости. Скорее всего, скоро инквизиторы и паладины объединятся. Тот, кого ты, Сева, называешь красносутанной сволочью, падёт, и мы останемся с ними один на один.

– Не буду плакать, – усмехнулся Бур.

– Зря смеешься, это проблема. Люди не смогут сопротивляться объединенному войску фанатиков, которых поведут набравшие силы боги. Ладно, я позже объясню. А теперь давайте внутрь, нам нужно обсудить план выхода.

Над картой просидели несколько часов. Все были мрачными от новостей Инги, но больше печалила мысль о слиянии. Что принесёт оно? Сейчас они нашли относительно спокойное место, но каким оно будет после того, как очередной мир столкнётся с истерзанными слившимися реальностями?

– Пройдём здесь, – наконец решил Бур. – Наша первая цель – МГУ. Это почти окраина города, придётся пройти километров десять, обогнув руины, а дальше всего километр до высотки. Ищем следы Кати, дальше по обстоятельствам. Поскольку мы идём пешими, то нам дороги без надобности.

– Вам без надобности, – буркнул Серго, нависая над картой, – а я мне, если что, придётся дорогу искать, напрямки через город я в ту часть не попаду. Да и, скорее всего, не дадут мне пролететь эти десять километров. Придётся в обход. Короче, если что случится, минимальный срок подхода – два часа.

Балаган заржал.

– Серго, – вытирая слёзы руками, произнёс он, – не смеши. За два часа нас сожрут, тут время идёт на секунды. Даже если бы тут было шоссе и ты втопил бы на БТРе на всю катушку, то меньше, чем за десять минут, не добрался бы, а десять минут для нас – приговор. Так что, если нас там зажмут, уходите, иначе и сами погибните, и нам не поможете.

– Согласен с Димой, – произнёс Бур. – Эвакуация только с моего разрешения, и если не будет опасности для техники. При любом другом раскладе в город не суйтесь, ну а если мы погибнем, то живите своим умом, поступайте так, как вам подскажет сердце.

Инга прислушалась, после чего ткнула Буракова в бок.

– Где-то в городе стрельба, эхо выстрелов гуляет по руинам.

Всеволод некоторое время прислушивался и, действительно, различил в отдалении выстрелы. Кто-то, не жалея патронов, вёл бой.

Серго всё ещё стоял над картой местности, отснятой с беспилотника.

– Командир, можно немного смухлевать, – наконец произнёс он, – тут дорога есть, правда, хреновая, может, я вас на джипе отвезу? Километров на пять меньше топать. А профессор броню посторожит.

Всеволод быстро проследил за движением его пальца.

– Решено, – согласился он, – это нам часа два сэкономит, если не больше. Давайте спать, – предложил он. – Серго, ты первый на часах. Профессор заберет утро. День сами распределите. По последней сигарете и спать. Завтра нам в Москву идти.

Глава четвертая. Не мёртвый город

Выехали на рассвете. Серго, как и собирался, вывел из ворот джип, профессор махнул рукой и тихонько шепнул Буру:

– Найди мою дочь.

– Сделаю всё, что смогу, – легонько хлопнув старика по плечу, ответил Всеволод и, пожав руку, полез на переднее сидение. Инга и Балаган уже уселись сзади.

Добирались до конечной точки недолго. Дорога, хоть и плохая, довела отряд до места расставания буквально за двадцать минут. Все выбрались из машины, мужчины закурили, Инга прислушивалась. Мёртвый город окружала такая же мёртвая тишина: ни зверей, ни птиц, ни шорохов…

Наконец, бычки были раздавлены каблуками, все по очереди обнялись с Серго, подпрыгнули, проверяя, не гремит ли снаряга.

– Удачи вам, – пожелал Игорь. – На рожон не лезьте, если что, по тихому сваливайте. Связь, как и договаривались, каждые три часа. Если пропустите два контрольных срока, подниму беспилотник.

– Хорошо, – согласился Бур. – Карта у тебя есть, при связи будем давать ориентиры. Всё, нам пора, а вам спокойного и тихого сидения.

– А нам-то что? – отмахнулся бессменный водитель БТРа. – Сиди на жопе ровно да поглядывай в мониторы.

– Многие, кто так думал, не дожили до победы, – усмехнулся Балаган. – Давай, брат, скоро увидимся. Не щелкай клювом.

Они обнялись, Серго махнул рукой и, забравшись в джип, медленно поехал по лесной дороге. Всеволод внимательно посмотрел на Ингу с Балаганом.

– Готовы?

Инга кивнула, а вот Дима покачал головой. И Бур прекрасно понимал, почему, он сам был не готов, но должен.

– Итак, тут до окраины всего два километра, но мы пойдём по лесу, выходя к намеченной точке входа. Я в голове, Инга в центре, Балаган замыкает. Дистанция – пять метров. Погнали, народ.

Бежать по осеннему лесу было легко. Листья уже пожелтели и начали облетать, видимость существенно увеличилась. Пять километров отмахали за час, не слишком торопясь.

– Инга, что чувствуешь? Есть кто вокруг?

Девушка покачала головой.

– Ничего и никого. Руины от нас в километре, там тихо. Никаких признаков жизни, а вот дальше я что-то чувствую, но что конкретно, сказать не могу.

Бур кивнул. Минут десять сидели на подушке из листьев, отдыхая перед входом в бывшую столицу.

– Подъём, – вставая, скомандовал Бур, – нам надо максимум использовать светлое время, к семи начинает темнеть, значит, у нас, – он демонстративно глянул на часы, – ещё девять часов.

Руины, как и говорила девушка встретили их тишиной. Всеволод несколько минут прислушивался и понял, что совсем ничего не слышит. Складывалось ощущение, что вокруг просто выкачали все звуки, осталось только неуловимое дыхание спутников. Обследование руин в бинокль также ничего не дало.

– Идём вон через те руины, – указал Бур, – по завалу на третий этаж, там через квартиру и вниз. Балаган, давай вперёд, в бой не ввязывайся, если только нас обнаружат.

– Там не с кем воевать, – успокоила девушка. – В радиусе километра от нас только насекомые, ни одной ясной мысли я не улавливаю.

– Всё равно держимся настороже, – отрезал Бураков, – мы не знаем, с чем столкнёмся в этом городе.

Балаган первый неспешно дошел до завала и медленно, аккуратно трогая ногой каждый обломок, стал забираться наверх. Бур все это время держал руины под прицелом. Наконец, Дима, несколько раз оступившись, но устояв, с пулемётом наперевес исчез в квартире. Прошло несколько томительных минут прежде, чем в горошине наушника раздался его спокойный голос:

– Всё в норме, проход есть, подниметесь, прикрываю.

– Инга, вперёд, – скомандовал Бур.

Девушка спокойно, закинув раздиратель душ за спину, начала взбираться по завалу. Через пару минут она скрылась в квартире. Всеволод дождался отчёта «амазонки», что она его прикрывает, так же, не торопясь, взобрался на завал, было бы очень неприятно сломать ногу на камнях. Инга, конечно, вылечит её в два счёта, но это сейчас совсем не нужно.

Вид на руины с третьего этажа нельзя было назвать эпическим. Следом шли завал за завалом. Примерно в километре виднелась половина здания МГУ.

– Профессор сказал, как найти общагу его дочери? – глядя на разрушенные здания, саркастично поинтересовался Балаган.

– Мы не пойдём в общагу, – ответил Бур, – нам нужно в главное здание, там должен быть её след. Дальше направление укажет Инга. Главное, чтобы он там был. Второй вариант – съёмная квартира. Спасский зарабатывал достаточно, чтобы его девочка жила нормально. Но к квартире всё равно идти через здание МГУ. Инга, есть кто вокруг?

Девушка покачала головой.

– До МГУ нам не о чем беспокоится.

– Тогда вперёд, – скомандовал Бур. – Порядок движения прежний, завалы обходим.

Шли не торопясь, внимательно вглядываясь в обломки. Изредка Инга замирала, сканируя территорию вокруг, мужчины её прикрывали. За час прошли километр, выйдя к сталинской высотке. Балаган задрал голову вверх и тихонько присвистнул.

– Умели строить!

Всеволод только кивнул, соглашаясь. Несмотря на то, что город лежал в руинах, здание на Воробьевых горах гордо возвышалось над этими кучами битого кирпича и бетона. Конечно, и для него слияние миров не прошло бесследно, кое-где по фасаду шли трещины, обломанный шпиль воткнулся в землю, в некоторых местах зияли провалы, но всё равно оно выглядело очень устойчивым.

– Инга?

Девушка отрицательно покачала головой.

– Далековато, мне нужно внутрь. И там кто-то есть. Человек, он сейчас наблюдает за нами. Но он очень слаб.

– Где, милая?

– Третий этаж, центральная часть. Он не представляет угрозы, он нас боится.

– Это и плохо, может со страху шмальнуть, – буркнул Балаган, стараясь как можно незаметнее найти позицию стрелка.

– Идём, не показывая виду, – приказал Бур. – Инга, если что изменится в его к нам отношении, сразу говори.

Ничего не произошло. Сотню метров, отделяющую их от здания, миновали совершенно спокойно. Неизвестный по-прежнему следил за ними, но никаких активных действий не предпринимал.

– А вот это мне не нравится, – присаживаясь возле трупа мужчины в камуфляже, валяющегося прямо перед самым входом на ступенях, оценил ситуацию Бур. – Труп лежал тут уже давно, не меньше десяти часов, кровь вокруг него свернулась, её натекло много из рваных ран на спине, такое ощущение, что кто-то не слишком большой запрыгнул ему на спину и рван когтями и зубами.

– Не из москвичей, у них поголовно новый камок, а он в старой флоре, – стоя на колене и шаря вокруг стволом пулемёта, заметил Дима. – Ты на плечо посмотри, что за шеврон такой?

– Странный, – согласился Бур, – впервые такой вижу – ДНР, черно-сине-красный и двуглавый орел.

– Может, местные? Сидели в каком-нибудь секретном бункере, – предположила Инга.

– Нет тут никаких ДНР, была имперская Московия, и всё, – отрезал Бур.

– А что у него за ствол? – не поворачивая головы, спросил Балаган.

Всеволод перевернул тело.

– Стандартный АК74М, обшарпанный снаружи, но чистый и ухоженный. Магазин пустой, все до последнего патрона расстрелял.

– Тогда не знаю, – подвёл итог Дима. – У нас тоже никаких ДНР не было. Если только это не сделано уже здесь.

– Возможно, хотя мне сложно представить, чтобы кто-то здесь шил шевроны. Амалия ни про что такое не говорила.

– А, может, это страйкболисты какие-нибудь? – предположила Инга.

– Теоретически, возможно, – согласился с девушкой Бураков. – Правда, мужику уже за сорок, не похож он на любителя бегать по кустам с пневматикой, да и пушка у него вполне настоящая. Но хватит гадать, давайте спросим у того, кто знает ответ.

– Блин, а ведь точно, – усмехнулся Дима. – Как я раньше не догнал, ведь, тот человек в здании наверняка был вместе с ним. Инга, что чуешь?

– Ничего, Дима, только то, что тот человек очень устал и растерян. Он потерял нас и напуган, причём, похоже, его больше всего страшит то, что он остался один.

– Пойдём, поговорим, – решил Всеволод. – Кстати, что по дочке профессора?

– Есть след, – обрадовала «амазонка». – Только нужно подняться на пятый этаж, там я уже дальше скажу точнее.

– Хорошо, но сначала давайте посмотрим на нашу находку, – решил Бур.

Двери в здании были закрыты, причём их добротно заколотили, видимо, ещё во время исхода людей из мёртвой столицы, все, кроме одной, с неё сорвали доски, а на дереве осталось множество следов когтей, словно кто-то рвался внутрь. Всеволод потянул дверь, но та не подалась. Бур заглянул через мутное стекло и увидел, что кто-то старательно намотал ремень от автомата на дверные ручки. Парень долго думать не стал, двинул с силой стволом по стеклу, также несколькими ударами убрал острые осколки, достал нож и срезал ремень.

– Как думаешь, будет стрелять? – спросил он у Инги.

– Возможно. Но мне кажется, у него нет патронов, иначе он бы попытался спасти своего напарника.

– В здании точно больше никого нет?

– Нет, Сева, – тут только он, – и крысы.

– Хорошо. Балаган, завяжи ремень обратно, нам не нужны гости.

Дима охотно выполнил приказ, отрезав вход от улицы.

– Все пойдём? – спросил он. – Или мне посторожить?

– Все, – кивнул Бураков. – Если что, пробиваться будет легче. Инга, веди, и предупреди, если он точно решит стрелять.

– Мой щит ему не пробить, – усмехнулась «амазонка». – Если что, прикроешься мной, как тогда в Степанове, когда брали сумасшедшего аббата.

– Знаю, что не пробить. Я вообще не понимаю, как нам тогда свезло снять первую броню в Жукове, ведь, это был неимоверный фарт, что моя граната рванула так, чтобы паломницу швырнуло об БТР.

– Ну не настолько уж она и неуязвима, – заметила девушка. – Сколько мы паломниц убили?

– Наш отряд пять. Первая – моя, с остальными разбиралась ты своими раздирателями душ. Ещё про двух мы слышали, что некоторым удалось их ликвидировать, сойдясь в рукопашной и оглушив светозвуковыми. Ума не приложу, как им удалось снять с них броню.

За разговором поднялись на третий этаж. Жуков говорил, что город серьёзно подчистили. Вернее, подчистили то, что уцелело, без мародёрства, просто вынесли необходимое из зданий. Подобные строения с первого дня стали крепостями для выживших. И вот теперь Бур наблюдал следы проживания тут людей: бочки, в которых ещё пару месяцев назад жгли костры, на полу вонючие матрасы, какие-то коробки с вещами, грязное бельё, кое-где испачканное кровью раненых, что доставали из-под руин и сносили сюда. Короче, обычный бардак. Но здание не грабили, хотя полезного отсюда можно ещё не мало вытащить.

– Почему мародёры не закончили с ним? – словно прочитав мысли друга, спросил Дима.

Всеволод пожал плечами.

– Город сейчас смертельно опасен, работать им спокойно не дают.

– Что-то мы пока ничего опасного не увидели, – резонно возразила Инга.

Она была впервые в подобном месте и с интересом таращилась на мраморные полы, лестницы и колонны, стены, отделанные деревом. Величие здания поражало простого человека, на что и рассчитывали строители, которых уже давно и на свете нет. А здание стоит, оно выстояло десятки лет на Земле и выдержало перенос в другой мир, умели предки строить.

Наконец неторопливый подъём закончился. Чем выше поднимались, тем меньше становилось следов пребывания людей. Выжившие после переноса старались держаться вместе. Здание было настолько велико, что они могли легко расположиться на первом этаже, но и на третьем хватало каких-то подстилок и тряпья.

– Воняет дерьмом, – буркнул Балаган, – похоже, где-то ведро с испражнениями тухнет.

– Это всё, что оставляет после себя человеческая цивилизация, – усмехнулся Всеволод, – мёртвые города, обноски, и вёдра с дерьмом.

– Лучше не скажешь, – хмыкнул Дима из-за спины.

– Пришли, – шепнула Инга, указав на дубовую, плотно прикрытую дверь.

Всеволод поднёс палец к губам, после чего прошептал на ухо девушке:

– Ты можешь сказать, где он?

Инга покачала головой.

– Я не умею видеть сквозь стены, только ощущаю эмоции. Он не знает, что мы вошли в здание, и гадает, куда мы пропали. Скорее всего, он у окна.

Всеволод легко потянул дверь, но та оказалась заблокированной – человек внутри позаботился о том, чтобы его не застали врасплох.

– Блин, и что делать? – поинтересовался стоящий вполоборота Балаган.

Всеволод пожал плечами и постучал костяшками пальцев по двери.

– Мужик, мы знаем, что ты там. Не дури, мы не причиним тебе зла, если шмалять, конечно, не начнешь.

Тишина продолжалось несколько минут. Всеволоду надоело ждать.

– Короче, так, мы сейчас пойдём по своим делам, а ты сиди и думай. Когда мы закончим тут, то уйдём, и ты останешься один, решать тебе. – крикнул Бур, но ответа не последовало. Парень повернулся к Инге. – Он точно там?

– Там, – подтвердила «амазонка». – Эмоции не изменились, страх и растерянность.

– Пошли, – наконец громко сказал Всеволод. – Захочет – выйдет, нет – ну и бог с ним. Давай к следу Кати.

Он хлопнул Балагана по плечу и указал на глаза и на дверь. Никто не желал подставлять спину под пули неизвестного. Дима кивнул и стал пятиться, прикрывая остальных, не сводя ствола пулемёта с двери. Дверь так и осталась закрытой.

Группа поднялись на пятый этаж. Инга уверенно дошла до одного из кабинетов, следы людей тут были почти незаметны: мало мусора, несколько окурков на мраморном полу – вот, пожалуй, и всё. Она указала на дверь, которая, в отличие от остальных, оказалась распахнута настежь.

– Ого! – присвистнул Балаган, заглянув внутрь. – Нехилая драка здесь была.

Бур молча кивнул, соглашаясь. Скомканные спальники у стены, перевёрнутая мебель, разбитая лампа, внушительное пятно крови… Вывод напрашивался сам собой – кому-то, похоже, прилично раскроили голову.

– Инга?

– Погоди, мне нужно время.

Бур кивнул и отошёл в сторону. Дима остался в коридоре, прикрывая проход со стороны лестницы, он ни на минуту не расслаблялся, зная, что в здании чужой с неясными намерениями. Бураков, отойдя подальше, посмотрел на часы и вышел на связь с Серго.

– База, это разведка, как слышишь?

– Слышу тебя, разведка, – отозвался Игорь, – только плохо очень, словно ты в подвале.

– Странно, – задумчиво бросил Бур. – Короче так, пока всё тихо, добрались до объекта номер один. След есть, Инга разбирается. Нашли труп мужика с калашом, с непонятной нашивкой ДНР и чёрно-сине-красным флагом, есть мысли?

Несколько секунд стояла тишина.

– Никаких, наконец ответил Серго. Что ещё?

– Нашли живого, заперся, выходить не хочет, если не выйдет, до того, как мы тут закончим, оставим здесь.

– Понял тебя, разведка, у нас все тихо, следующий сеанс по расписанию. Отбой.

– Отбой, база.

Всеволод вернулся к кабинету и показал Диме большой палец, давая понять, что всё в порядке. Заглянул к Инге, девушка молча ходила по разгрому с закрытыми глазами и изредка брала то одну вещь, то другую, после чего клала на место и шла дальше. Прошло минут тридцать.

– История такая, – выйдя к мужчинам, начала девушка свой рассказ. – Здесь были две молодые женщины, одна из них Катя, с ними четверо мужчин. Что послужило причиной конфликта, я не поняла, между мужчинами вспыхнула драка, вернее, не совсем так, дрался один против троих. Кстати, его тело, завёрнутое в пластик, лежит в соседнем кабинете. Получив удар по голове, он умер. А вот девушек увезли. События произошли около двух месяцев назад.

– Нитка обрывается?

– Не совсем, пройдя по следу, я скажу точно, что за машина. Здесь были очень сильные эмоции, я даже портреты нарисую. Хотя тут нет ничего сложного – один кавказец и два бритых молодца.

– Уже что-то. А почему снаружи не учуяла её след? – задал Дима давно мучавший его вопрос.

– Потому, что их вывели через другой выход, – пояснила Инга. – Кстати, там мужик всё-таки решил выйти, сидит у лестницы, караулит и очень боится, как бы мы не спустились по другой.

– Пойдём, пообщаемся, – решил Бур. – Странный он.

– Да в этом мире вообще мало нормального, – хохотнул Дима. – Спорим, он первым делом спросит про Ингу и эльфов?

– Даже не буду, – саркастично хмынул Бураков. – Это самый популярный вопрос при встрече с ней.

Спустившись по лестнице, Всеволод увидел сидящего на ступенях мужчину, слегка за сорок, на бритой голове уже отрос короткий ёршик, на лице отчетливо отпечатались морщины, на коленях АКМ с ПБС и оптикой. Форма странная – табачной расцветки, судя по виду, качественная. Похожую Бур видел у разведчиков в Чечне, но там было хб, а тут что-то вроде брезента. На рукаве шеврон с буквами «ДНР», идентичный с тем, что они видели на форме покойника. Мужчина выглядел бывалым солдатом, смотрел с вызовом, изучая стоящих перед ним людей. И, конечно, его шокировал вид Инги, сразу видно, что для него подобное внове.

– Ты чего поклонница онлайновых игр про полуобнаженных эльфиек? – вместо приветствия спросил мужчина.

– Вроде того, – усмехнулась в ответ Инга. Ей так часто задавали этот вопрос, что девушка уже перестала на него реагировать. – Ты не оригинален.

– Догадываюсь, – отозвался мужчина.

Всеволоду не нужен был дар Инги, чтобы понять, что страх ушёл. Теперь их собеседник излучал интерес, а ещё он радовался, что больше не один.

– Вы местные? – снова спросил он.

– Странный ты. Все, кто тут есть, знают, что местных нет вообще, только пустые города да вещи. Мы же пришлые. Откуда ты такой безграмотный взялся?

– Провалился два дня назад вместе со своей группой. То есть как, местных нет? А вы кто?

– Два дня? – удивлённо хором выкрикнули Бур и остальные.

Возникла пауза, каждый обдумывал полученную информацию.

– Инга, – повернулся Бур к девушке, – мы проморгали слияние?

«Амазонка» покачала головой.

– Мы на себе испытали каждое слияние, оно не бывает мягким и мелким, так как содрогается вся вселенная. Похоже, он оказался здесь как-то иначе.

– А вы как оказались? – ошарашено поинтересовался мужик.

– Так, стоп, – отрезал Бураков. – Давай сначала познакомимся, потом сядем и поговорим. Мы расскажем тебе, ты нам. А там будет видно.

– Тогда пошли туда, где помягче, мрамор-то холодный, тут разговор не на пять минут, – он с трудом поднялся и, прихрамывая на левую ногу, пошёл к кабинету, где раньше скрывался.

– Что с ногой? – спросила Инга.

– Не обращай внимания, – отмахнулся мужчина, – она такая уже давно, ещё с Боснии. А недавно застудил я её немного, плюс контузило пару месяцев назад. Только-только в строй вернулся, а вот хромота осталась.

Инга промолчала, но Всеволод уже знал, что она решила подлечить этого странного мужика, попавшего сюда не так, как остальные.

– Кстати, а что такое ДНР? – как бы невзначай спросил Дима.

– В смысле? – не врубился незнакомец. – Донецкая Народная Республика.

– Какая? – ошарашено спросила Инга.

– Донецкая, – растерялся мужик. – На Украине уже два года идёт гражданская война. Вы тут сколько?

– Месяца три, – озадачился Всеволод. – Скорее всего, мы из разных миров. У нас всё в порядке было, как третья чеченская отгремела, так тихо стало. Инга, похоже этот из четвёртого мира, про который твой приятель говорил.

– Нет, командир, – ответила Инга, – он человек. А как ты выразился – мой приятель утверждал, что четвёртый мир представляют не совсем люди.

Все озадачено молчали. Наконец, расположившись на двух кожаных диванах приемной, начался разговор.

– Кто первый? – спросил незнакомец. – Кстати, меня зовут Андреем Кузнецовым, позывной Ганс.

– Понятно, я Всеволод, позывной Бур, это Дима, иначе Балаган, и Инга, иногда зовем её «ведьмой» или «амазонкой». А теперь давай рассказывай по порядку: как ты здесь оказался?

– Да что рассказывать? Вышел с группой на боевые, должны были обезвредить диверсионную группу добровольческого националистического батальона «Азов», сволочи они первостатейные, идейные украинские националисты, наемники, чрезвычайно жестоки и опасны. Мы их две недели ловили, и вляпались, кто-то задел сигналку. Короче, накрыли нас минами сто двадцатыми. Двоих в клочья разорвало сразу, точно между ними легла. Ну мы нырнули в овраг. Рвануло ещё разок, Лёхе бедро порвало, меня контузило. Открываю глаза, сидим посреди руин, в километре высотка эта торчит, людей нет. Мы растерялись. Лёха орёт, кровью истекает. Кое-как перевязали, стали думать, куда двигать. Пока решали, из руин какие-то уродцы полезли, плохие уродцы, не знаю даже, как описать, словно крысу увеличили в несколько раз. Быстрая, бегает как на четырёх лапах, так и на двух, прыгает метра на полтора вверх, когти, зубы, ростом где-то мне по колено, килограмм, наверное, двадцать весит. Первых двух свалили легко. Только их оказалось много, штук десять. Панас как начал их ПКМа крушить, ещё троих срезал, тут ему на голову свалилась тварюга, а вечер, сумерки сгущаться начали, почти ни хрена не видно, она ему одним движением глотку порвала, только кровищей на нас плеснуло, и скакнула куда-то в руины, мы даже дернуться не успели. Потом настала очередь Лёхи: оглянулись, а он уже хрипит. Виталя, который на ступенях лежит, только успел тварь длинной очередью пополам разорвать.

– Инга, что думаешь? – прервав рассказ, спросил Бур.

– Думаю, это одна из разновидностей «гончих», или просто прототип, а может, другой вид. Короче, кто-то в руинах занялся работой с биологическим оружием. Рассказывайте дальше, пожалуйста, – попросила она Андрея.

– Наконец твари рванули от нас. Мы собрали оружие и патроны у покойников и двинули в другую сторону. Хоронить ребят или вытащить тела, мы не могли. Всего метров на сто прошли, когда за руинам поднялся очень громкий писк. Долгий такой, протяжный, словно призыв. Ну мы побежали, и тут из руин полезли твари, не знаю сколько, не считал. Саша обернулся и начал их давить из пулемёта. Да только не повезло ему, они шустрые, на одну приходилось пол ленты тратить. Его сбили, я только слышал, как чека от гранаты отлетела. Мы с Мартом рванули прочь, сзади громыхнуло. Двух протокрыс, не знаю, как ещё их обозвать, в клочья. Сашка накрылся, а с ним и почти весь боекомплект, он бугай был здоровенный, тащил почти всё, что собрали. Мы, что есть духу, рванули, изредка огрызаясь. Крысы эти за нами по руинам скакали, их немного осталось, может быть, штук пять, но темнота уже такая стояла, что ни черта не видно, хрен повоюешь. У меня два магазина осталось, а Виталя совсем пустой. Я даже не мог ему отдать свой, поскольку у меня семерка, а у него пятёрка. Короче, добежали мы сюда, и тут нас какая-то особо шустрая перехватила, выскочила из-за за обломка и сразу Марту на спину, и давай его когтями рвать. Потом засекла, что я пытаюсь её в прицел поймать, и сразу в тьму ночную сиганула. Я сдуру, давай ей в след садить, растерялся, хоть и не в первой мне кровь да смерть видеть. Полмагазина в молоко, у меня всего-то осталось сорок семь патронов. Подхватил я Виталю, он ещё живой был. Кое-как втащил по ступеням, и тут понял, что он умер. Положил его аккуратно, сбил доски с двери, они не заперты оказались, хотел за ним вернуться, да только не успел, сразу штуки три твари на ступени прыгнули и ко мне на всех парах. Я и рванул внутрь, замотал ремнём ручки и стал думать, куда я попал, и что делать. Они минут сорок поскреблись в дверь и свалили, даже тело не тронули. Много здесь в городе таких тварей бегает?

– Без понятия, – ответил Всеволод, переварив эту историю. – Думаю, много. Но у нас тут дело. Утром что делал?

– Да забрался на крышу с биноклем, пытался разглядеть людей. Пару раз видел движение, но ничего конкретного. Потом спустился пожрать, а тут вы.

– Мда, Ганс, попали вы по самые не балуйся, – беззлобно заметил Дима. – То, что ты нам рассказал, только цветочки. Ты ещё нашу историю не слышал.

– Сейчас не время, – отрезал, Бур, – мы и так потеряли много времени, по светлому нам осталось всего часов семь.

– А поесть? – тут же встрепенулся Балаган. – Когда ещё удастся спокойно?

– Чёрт с тобой, полчаса, не больше.

– Вот и хорошо, – обрадовался Ганс. – А вы мне расскажите про то, что у вас здесь творится и кто вы такие.

– Полчаса на это не хватит, – усмехнулся Бур. – Но скажу тебе фразой из анекдота про охотника и медведя: «Ну, мужик, ты попал». Жрём быстро, и двигаем дальше, у нас тут делов непочатый край.

Все быстро заработали ложками. Кое-как Всеволод с Димой, жуя, давясь, пытаясь говорить с набитыми ртами, в двух словах обрисовали мир, в который попал Андрей. Рассказали про слияние, про религиозных фанатиков, про павший Климовск. На описание путешествия времени уже не хватило, полчаса истекли очень быстро. Андрей же ошарашено вращал глазами, пытаясь переварить полученную информацию.

– Это что, розыгрыш? – не очень уверенно, скорее даже растеряно, спросил он. – Типа, я вам рассказал сказку, вы тоже отшутились.

Он попытался встать, но колено почти не гнулось. Мужчины не успели ничего ему ответить. Инга, молчавшая всё время, подошла к Андрею, присела рядом с вытянутой ногой, положила руки на место, где она определила боль. Короткая вспышка золотистого света, видимо, повреждения были не такие уж и значительные. Просто медицина не всё могла, а вот Арна – всё. Ганс согнул ногу, потом разогнул и ошарашено уставился на девушку.

– Как? – только и смог выдавить он.

– Не бери в голову, – улыбнулась «амазонка». – Кстати, о голове, у тебя, ведь, частые боли?

– Ещё с прошлой контузии, и левый глаз стал хуже видеть после вчерашнего.

– Поправим, – снова улыбнувшись и слегка сдавив руками виски мужчины, ответила девушка.

Лечение продолжалось секунд сорок, видимо, голову ему неслабо помяло. Всеволод даже увидел тонкий ручеек пота, что скатился со лба Инги – явный признак напряжения. Но если человек решит идти с ними, то им нужен полноценный боец.

– Прошла, – когда всё кончилось, растеряно сообщил Андрей.

– Теперь ты убедился, что мы тебя не разыгрываем? – ехидно спросил Балаган. – Видел такие фокусы?

– Таких не видел.

– Можешь ей в голову выстрелить для полной убедительности, – предложил Дима.

– Я верю вам, – наконец, ответил Ганс. – Слушайте, а обратно никак нельзя? У меня там друзья, война, жена с сыном.

– Не знаю, Андрей. Наш мир теперь здесь, нам некуда рваться, – немного прохладно сообщил Бур. – У тебя другой случай. И я тебя понимаю, но ничем помочь не могу. Если и есть дорога туда, откуда ты пришёл, то мне она неизвестна. Но я дам тебе выбор: можешь искать её сам, никто тебя не держит, можешь пойти с нами и влиться в команду, а можешь подождать нас тут. Если, конечно, мы вернёмся, то отвезём тебя в Новую Москву. Решай, но решай быстро, у меня кончилось время.

Андрей думал недолго, взвесив все «за» и «против», он пришёл к единственному верному выводу:

– Я с вами, только с условием: я – вольная птица, захочу уйти, не держите.

– Дело твоё, – спокойно ответил Всеволод. – Каждый сам выбирает свой путь. Сможешь найти дорогу домой, я пожму тебе руку и пожелаю счастья. Но сейчас тебе лучше быть с нами. И ещё одно правило – командую я, ты выполняешь, важные вопросы решаем вместе.

– Ну это нормально, – согласился Андрей. – Как тебя называть?

– Да как хочешь – Сева, Бур, командир. Теперь, внимание, кое-что ты уже понял из нашего рассказа: у нас дело в Москве. Если ты решил идти с нами, то и вознаграждение получишь, как все. Это тебе финансовая мотивация. Теперь о деле, пропадают люди, много людей, и похоже, в руинах есть кто-то, кто превращает их в каких-то тварей. Мы должны выяснить кто, а заодно поискать следы дочки нашего друга. След мы нашли, сейчас Инга закончит, и мы идем в город. Ты мужик бывалый, не одну войну видел, но поверь, ты не готов к тому, с чем нам придётся столкнуться. Вперёд не лезть, выполнять команды точно, как швейцарские часы. Инга, веди.

Сначала вернулись на пятый этаж и вытащили из шкафа полуразложившийся труп молодого парня лет двадцати пяти. Всё быстро встало на свои места: милицейская форма, пустая кобура. Всеволод выгнал Андрея в коридор сторожить, так как у того не было противогаза. Остальные вскрыли плёнку и порылись в карманах. Парень оказался сержантом Серовым Валентином Игоревичем, видимо, девчонки кинулись к нему за защитой, но тот ещё не оценил реалии до конца, и его убили, чтобы не мешался.

– Хоронить будем? – спросил Балаган. – Вроде, не чужой, дочку Спасского защищал.

– Нет времени, – отрезал Бур. – Роняй шкаф, сделаем ему склеп.

Управились за пару минут. Уложили покойника обратно, скрестили руки на груди, замотали ручки скотчем, на дверце ножом накарябали инициалы и фразу: «Спи спокойно, ты до конца выполнял свой долг». Постояли помолчали, но время гнало дальше, световой день убывал просто на глазах.

Инга пошла вперёд, ведя отряд маршрутом похитителей, в полной темноте по каким-то мрачным коридорам, заваленным старым хламом, и неосвещённым лестницам, и через десять минут привела их к маленькой незаметной двери.

– Заперто, – подвёл итог Бур, подергав ручку и толкнув дверь. Достав из подвесной глушитель, он навернул его на пистолет и трижды выстрелил в замок, после чего добавил ногой. Дверь не шелохнулась. – Заколочено. Интересно, там одна доска или две?

Балаган передал свой пулемёт Андрею.

– Держи.

– Какой легкий, – удивился тот.

– Местный, – пояснил Дима, сбрасывая рюкзак с лентой и доставая стограммовую шашку взрывчатки и детонатор. – Хорошая машинка, почти крупнокалиберная, а стрелять можно как с ПКМа. Отдача даже меньше, правда, уход любит, но очень надежная. Так, народ, двигайте отсюда вон в тот кабинетик или кладовку, короче за ту дверку.

Он быстро и сноровисто сделал закладку, вмонтировал детонатор и, забежав вслед за остальными в бытовку, закрыл дверь и нажал на кнопку. В коридоре рвануло, дверь вздрогнула от ударной волны. Выглянув, Балаган удовлетворённо хмыкнул.

– Ноу проблем. Правда, ещё часть стены вырвало, но ничего не поделаешь. Никак не могу нормально подобрать массу шашки, то мало, то много. У Серго классно выходит.

– Ага, он когда первый раз подрывал, вместо дверки сделал воронку в четыре метра, – хохотнул Бур. – Инга, давай, дальше дело за тобой.

Девушка вышла наружу, закрыла глаза, несколько секунд стояла, покачиваясь, а потом пошла прямо через кусты к дороге, на которой лежал относительно целый отрезок асфальта. Наконец, она остановилась и минуты три не шевелилась, потом присела, потрогав дорожное покрытие.

– Что она делает? – шёпотом спросил Ганс.

– Без понятия, – отозвался Бур так же тихо. – Не на неё смотри, а по сторонам, ты просто не привык к её методам. Будет ещё время. Если сработаемся, насмотришься.

Андрей кивнул. Он и так не отвлекался от наблюдения, стоя на колене и выцеливая угол высотки, откуда могла появиться опасность, и лишь краем глаза следил за действиями странной девушки в чёрном корсете, короткой юбочке и сапогах-ботфортах. Надо сказать, подобное одеяние приводило его в ступор, он с трудом верил, что одёжка из другого мира и может защищать от пуль и прочих прелестей войны. Вообще, команда ему нравилась, во всяком случае, пока что. Люди они явно опытные, не расслаблялись даже в комнате, когда ели, оружие всегда лежало так, чтобы схватить и открыть огонь. И сейчас, вроде бы девушка заверила, что вокруг кроме них никого нет, а всё равно Всеволод приказал прикрывать.

Так прошло минут десять, наконец, Инга поднялась с асфальта, открыла глаза и посмотрела на Бура.

– Здесь была машина, джип «Рендж ровер», чёрный, номер К333АА. Девушек затолкали в багажник, после этого братки уехали. Конец истории.

– И где они, ты, конечно, сказать не можешь?

– Могу, я конкретно знала, что ищу. Слепок оказался яркий – людей переполняли эмоции. Я разобрала не все, но все нам и не нужны. Похищение произошло перед самым исходом, время ещё не успело затереть следы. Братки сказали, что их ждут в Красове.

Балаган быстро развернул карту.

– Городок небольшой, Красов – местное название, Сергеич пометил его как Реутов. Это место под братвой, этакая вольница.

– Понятно, – оценил ситуацию Бур.

Новость его не порадовала, хотя и был готов к подобному раскладу. Девчонки красивые, но без опеки. Видимо, они попросили того мента, которого потом в пакет упаковали, их защитить, но салага не справился. Катя либо в борделе, либо в наложницах, что не лучше. Придётся либо выкупать, либо воевать. Задача решалась просто: найти и забрать. Как? Не важно. Но прежде, чем это делать, нужно выполнить задание Амалии, что очень важно, если в Реутове все завертится не очень хорошо, то покровительство ярой законницы будет кстати.

– Что делаем? – поинтересовался Дима.

Андрей, как новенький, помалкивал, но прислушивался к разговору остальных.

– Действуем по плану, – отрезал Бур. – Идём в город, ищем людей, выполняем задачу Амалии. Дальше по обстоятельствам. Первый пункт – место гибели группы Андрея. Ганс, сможешь провести?

– Не проблема, только зачем?

– Мутантам оружие без надобности, а ты у нас пустой, нужно тебя вооружать.

– Кстати, тело Виталия они тоже не тронули, что странно, – заметила Инга.

Всеволод задумался, девушка права. Почему мутанты не сожрали восемьдесят килограмм свежего мяса? Ответа не нашлось, слишком мало информации.

– Понятия не имею, – наконец, выдал он. – Ладно, пошли. Порядок движения прежний, я – головняком, Инга – метров на пять сзади, за ней – Андрей, Балаган, как всегда, тыловой дозор.

Группа неспешно двинулась в сторону руин, но не успели пройти и двадцати метров как, Инга замерла и быстро выпалила:

– Сюда движется транспорт, в нём несколько… Затрудняюсь сказать, кто там, но не люди, или не совсем люди. Они больше напоминают тех, кто атаковал базу Жукова.

– Прячемся, – скомандовал Бур и нырнул в кусты. Остальные последовали за ним. – Ждите здесь, я должен посмотреть, что там.

– Я с тобой, – попросился Андрей.

Бур покачал головой и медленно тронулся в сторону угла крыла МГУ, которое надёжно прикрывали зелёные густые кусты.

По разбитой дороге ехало нечто, вернее, не ехало, а слегка парило в полуметре от земли. Больше всего это напоминало рамную платформу, размером два на три, с несколькими креслами и лобовым обтекателем. Конструкция издавала неясный гул. За высоким бортом виднелись четыре головы. Три обычные человеческие, а вот за рулём или штурвалом этом «антиграва» сидело нечто с покрытой капюшоном головой, лица видно не было, но существо ростом превосходило обычных людей примерно на полметра. Оно возвышалось над остальными. Наконец, странная платформа, гудя, подрулила к ступеням главного входа в здание, борт откинулся, и наружу вывалились трое бойцов в обычной местной форме, молча, они подошли к лежащему на ступенях телу, подняли без особых усилий и закинули в заднюю часть платформы. Бур разглядел там ещё четыре окровавленных тела. После чего «падальщики» забрались внутрь, и «антиграв» поднялся над землёй и на приличной скорости улетел к Москве.

Всеволод быстро вернулся к остальным и пересказал увиденное.

– Зачем им трупы моих ребят? – мрачно спросил Андрей.

Было понятно, что он очень переживает. Мало того, что его группа погибла в полном составе, так ещё их тела забрали какие-то странные личности непонятно для чего. Даже похоронить не получится по человечески.

– Для этого мы сюда и пришли, – спокойно ответил Балаган. Он не знал этих людей, поэтому ему было, по большому счёту, всё равно. Он знал золотое правило – переживать по поводу всех погибших, нельзя, иначе с катушек слетишь. – Сев, а оружие они забрали?

Бур понял, что не заметил, забрали ли они автомат Виталия.

– Не знаю, но сейчас глянем. А вот что это за фигура в капюшоне за два метра ростом, и что за летающая тарелка, мне очень интересно.

– Оружия нет, – глядя на ступени, констатировал очевидный факт Дима.

– Плохо, – согласился с ним Всеволод. – Ганс почти пустой, и на минуту нормального боя не хватит, а у нас только легкие стволы запасные. Ладно, нечего тут стоять, посмотрим, что там в городе, может, они не всё забрали.

Отряд быстро пошёл вслед улетевшей платформе. Места гибели бойцов обнаружились легко – кровищи и гильз море, а вот оружия не осталось, только разбитый осколками гранаты пулемёт валялся на куче кирпича, но из него предусмотрительно вытащили ленту.

– Неудачно получилось, – подвёл итог Бураков. – Что делать будем?

– Может, Игоря вызвать? – предложила Инга.

– И ещё четыре часа потерять? – выгнув дугой бровь, спросил Дима. – Проще тогда уйти обратно и сунуться в Москву с другой стороны, здесь нам больше делать нечего. Но день, а то и больше, будет потерян.

Всеволод задумался. Уйти было бы логично, тащить с собой бойца без оружия – просто глупо, но всё решили за них. Неожиданно взгляд «амазонки» разфокусировался, она с минуту стояла и смотрела в пустоту, потом обеспокоено заговорила:

– Сюда идут, много.

– Кто, где? – мгновенно среагировал Всеволод.

– Как те, примитивные, из Новой Москвы. Везде, нас окружают, их около двадцати.

– Сколько у нас времени? – встрял в диалог Андрей.

– Минуты, – ответила Инга. – Я засекла их только потому, что они оказались очень близко. Мне кажется, кто-то прикрывает их каким-то полем, я с трудом смогла определить их местонахождение.

Всеволод огляделся. Хуже места для боя представить тяжело – длинная улица в обломках зданий, справа десятиметровый завал из бетона, слава – пятиметровый. Балаган тоже прикидывал, где дать бой.

– Чёрт! – в сердцах выкрикнул он. – Вляпались! Они посадят на завалы по паре снайперов и зажмут нас на улице.

– Может, прорвёмся? – предположил Ганс.

– Ты не понимаешь, с чем имеешь дело, – горько заметил Бур. – Они, что-то типа зомби, налетели на отдел патрульной службы в Новой Москве. Им пули в корпус, как мертвому припарка, гарантировано свалить их можно только выстрелом в голову. При этом, они вполне себе живчики – бегают, прыгают, стреляют. Мы вляпались, причём жёстко. Инга, милая, напрягись, нам нужен проход.

Девушка закрыла глаза, её трясло от напряжения, пот катил ручьём, она делала всё, что могла. Наконец, «амазонка» очнулась.

– Дальше по улице дыра в завале, маленькая, не больше метра, но пролезть можно.

– Оттуда есть ещё выход? – требовал подробностей Бур. – Если нас зажмут, хана, сколько мы там просидим?

– А на улице вообще без шансов, – заметил Андрей. – Время уходит, решай, командир.

– Туда, – скомандовал Всеволод и первым понёсся в указанном девушкой направлении. – В крайнем случае придёт Серго на броне и деблокирует нас.

Они не успели – неприцельная очередь прошла у них над головами, заставив всех рухнуть на асфальт. Только Инга осталась стоять в полный рост. Она вскинула свою энергетическую винтовку и, спокойно прицелившись, выстрелила в противника, который оседлал левый завал метрах в сорока от них. Вот только… Голубая вспышка из ствола бьёт зомби прямо в грудь, и ничего не происходит. То, что превращало обычного человека в плохо прожаренное мясо, то, что пробивало силовые щиты паломниц, совершенно не навредило сидящему на завалах существу.

Всеволод прекрасно помнил, что Инга рассказывала о своём оружии. Со слов божества инквизиторов, тот вырывал энергию из тела, короче, выжигал душу. Но эти бойцы уже мертвы и раздиратель душ на них не работал. Как ни странно, выручил Андрей. Он быстрее всех понял, что план не сработал. Только у него на оружии была установлена оптика. Вскинув к плечу автомат, он несколько секунд целился, после чего хладнокровно вкатил три пули в шею и в голову противнику. Тело завалилось вперёд и рухнуло вниз. Ганс уже хотел рвануться за трофейным автоматом и разгрузкой покойника, но окрик Всеволода остановил его.

– Жить надоело? Давай наверх, – скомандовал Бур. – Вон та дыра, нужно успеть. У нас оказалось не три бойца, а два, Ингу как щит используем. Вперёд.

Все принялись карабкаться на завал. Тот был крутым, камни постоянно летели из-под ног. Всеволод за минуту ободрал руки в кровь об осколки стекла, Дима едва не сорвался, Ганс успел ухватить его за руку, когда тот начал сползать вниз. Они почти успели. Андрей уже полез в узкий зал, Инга прикрывала дыру своим телом и щитом, Балаган и Бур, пользуясь ей как укрытием, огрызались короткими очередями. На улице стало людно, со стороны Москвы бежали человек семь, вдвое больше шло от здания МГУ.

– Тут завал, всем нам не разместиться, – раздался из дыры голос Андрея. – Туннель метра три и два метра внутри квартиры, дальше плита обрушилась. Короче, если туда забьёмся, нам конец.

– Сиди, не высовывайся, – приказ Бур. – Инга, извини, милая, но ты будешь у нас передним щитом. Не стреляй, всё равно твоё оружие бесполезно. Балаган, спина к спине, ты давишь справа, я – слева.

Автоматная очередь угодила Всеволоду точно в грудь, но если бы не замечательный местный бронник, который погасил своим чудо-гелем скорость трёх пуль, то он бы сейчас уже остывал.

– Это кто ж такой меткий? – окрысился Бур, ища обидчика.

Ещё одна очередь прошла чуть выше. Метрах в восьмидесяти за куском стены устроился пулемётчик, а рядом с ним автоматчик с оптикой. Похоже, этот Чингачкук в него и попал. Всеволод поднял автомат, выбирая угол, и потянул за спуск подствольника. Местные гранатки были не чета слабеньким ВОГам. Эти штуки могли при должной сноровке стрелка пробивать некоторую легкобронированную технику. С хлопком улетела граната, легла чуть дальше, чем Бур рассчитывал, но тоже неплохо, оторвав автоматчику ногу и размозжив голову пулемётчику. Правда, автоматчик потери конечности и не заметил, продолжая стрелять, но взрывом его слегка сдвинуло, и с третьей очереди Бур всё-таки прострелил ему башку.

– Дим, у тебя что?

– Минус один, эти ребята не хотят дохнуть. Один перебегал, я ему в бочину очередь всадил, его насквозь прошило. Толку – ноль.

– У меня два.

Инга стояла в полный рост, прикрывая остальных. Пули красиво сгорали или рикошетили от энергетического щита, девушка уже давно закинула бесполезный раздиратель душ за спину. Ведь хотела взять автомат, но подумала, что не за чем лишнюю тяжесть тащить. Она увидела, как на гребне появился ещё один стрелок со снайперской винтовкой. Похоже, с Винторезом, во всяком случае, ствол у него был очень толстым. Инга сосредоточилась на снайпере, до него чуть больше пятидесяти метров. Если бы у неё было оружие, она бы его сняла без вопросов. «А если?» – подумала девушка и, поймав взгляд стрелка, попробовала прочесть его чувства и эмоции. Ни ненависти, ни страха – ничего. Это был не человек. Она прекрасно видела, как он нажал на спусковой крючок, ствол винтовки слегка подбросило, пуля сгорела в силовом поле. Девушка попыталась залезть в его голову ещё глубже, и как ни странно, ей это удалось. Она увидела единственную мысль существа, недавно ещё бывшего человеком: «Приказано уничтожить». Кем, почему? Для стрелка всё это было неважно, главное – выполнить приказ. И тут Инга заметила брешь: зомби направили на них, кто-то указал объект. А если сместить объект? Учитывая, что существо примитивное, даже собака умнее, то Инге просто не составило труда перехватить управление. Она взглянула на мир глазами снайпера. Дальше – выбрать новую мишень, прицелиться и прострелить голову бывшего напарника, который засел метрах в пятнадцати прямо на дороге. Пуля разворотила затылок. «Следующий», – подбодрила себя девушка. Контроль давался ей с трудом, а исполнение забирало силы, но нужно действовать. Она не могла воевать самостоятельно, зато могла приказать сражаться за себя другому. За две минуты девушка уничтожила ещё троих. Вот теперь кукловод понял, что что-то не так. Инга видела, как он пытается найти потерянную единицу. Она потянулась к нему, и её заметили. И не просто заметили, по ней так двинули, что девушку сначала вышибло из сознания стрелка, а потом и из собственного. Всё потемнело, и Инга провалилась в забытьё.

Бур видел, как у девушки подкосились ноги, и она завалилась прямо на него. Всеволод успел её подхватить. Огневая мощь отряда упала сразу вдвое. Балаган, лишившись щита, мгновенно схлопотал пулю в ногу. Выручил Ганс. Высунувшись из лаза, он двумя точными выстрелами снял снайпера с завала напротив. А потом ещё одного метрах в ста пятидесяти, тот удобно устроился за уцелевшей стеной с какой-то оптикой и вёл прицельный огонь. Это дало необходимое время. Дима успел затянуть на бедре жгут и начал снова давить огнём, матерясь сквозь зубы. А Бур, уложив Ингу, стал работать по укрывшимся целям. Огневая мощь противника упала. Хоть это были и относительно разумные зомби, но они лупили длинными очередями, и, похоже, боезапас нападавших подошёл к концу. В пользу этой теории говорило то, что сразу трое из них поднялись в полный рост и побежали к ним, молча, без крика, сжимая в руках оружие, но автоматы молчали. Бур хладнокровно прицелился и одиночными свалил всех троих, истратив чуть больше десятка патронов. А через минуту стрельба стихла, враг отступил. Всеволод видел, как последние шестеро бойцов скрылись за завалами. На поле боя опустилась тишина.

– Охренеть, – заявил Андрей, вбиравшись из лаза в грязном и порванном камуфляже. – Это что такое?

– Мы знаем чуть больше тебя, – сквозь зубы прошипел Дима, изучая прошитую насквозь ногу и вкалывая себе местное обезболивающее. Распоров штанину, намокшую от крови, он стал накладывать повязку.

– Мы тебе вкратце рассказали, зачем пришли Москву, так вот это были те, кого мы должны поискать, – пояснил Бур.

Сам он, склонившись, пытался определить, что произошло с Ингой. Девушка лежала на камнях, пульс у неё прощупывался, глаза широко распахнуты, но совершенно не реагировали на раздражители.

– Что с ней? – подал голос Балаган.

После введения блокады, боль отступила, но Всеволод знал, что нужно заняться его ногой как можно быстрее.

– Андрей, давай снесем её вниз, нам нужно найти убежище. Дима, двигаться можешь?

– Могу, только недолго, блокада хорошая, но о наступлении и речи быть не может. Через пару часов я стану обузой.

– Понял, друг. Ничего, вот оклемается Инга, и подлечим мы твою ходулю.

Вдвоём с Гансом они спустили девушку на дорогу. Всеволод знал по опыту, что на Ингу не действуют никакие препараты, которые вводит не она. Её «эльфийская» броня заботилась о своей хозяйке лучше любого телохранителя, и пока та жива, она будет защищать её до последнего вздоха.

– Ганс, не стой столбом, пошарь по трупам, поищи патроны и оружие для себя.

Тот кивнул и стал молча обходить поле боя.

– Как она? – спросил Балаган.

– Без понятия, – озабочено бросил Бур. – Дышит, пульс слабый. Похоже, она хотела нам помочь и пошаманить, но, видимо, перенапряглась.

– Кстати, ей вроде удалось, – заметил Дима. – Я видел, как умерли двое, в которых я в тот момент не стрелял. Но вляпались, мы, конечно, по полной. Надо уходить.

Бур кивнул, осталось только решить: возвращаться в лагерь к Серго и Профессору или искать укрытия в Москве? Об этом он и спросил Диму.

– До лагеря далеко. Можно, конечно, вызвать Серго, пусть нас подберёт, сами не дойдём. Но можно попробовать вернуться к МГУ.

– Университет сразу отпадает. Противник знает о нём. Похоже, именно там нас и засекли. Мы не сможем его оборонять полноценно, слишком большой объект. Предлагаю вернуться на окраину к тому завалу, через который мы прошли в город. – Всеволод достал карту, сделанную с помощью летуна накануне, быстро нашёл место, где они были сейчас и куда им надо. – Тут недалеко. Двести метров по улице, потом направо ещё столько же – и мы почти у цели.

– Тогда идём, там нас зажать будет нереально.

– Ага, вот только до зелёнки почти сотня метров без малейшего укрытия, без Инги нас там положат за несколько минут как в тире. Ладно, надо двигаться. Кстати, как тебе наш новый боец?

– Мужик, – Балаган сжал руку в кулак, оттопырив большой палец. – Не дергался, не паниковал, поддержал, когда нужно. Короче, грамотный боец. Сразу видно, не трепло, типа, Саши из Ховрова, что ходил и хвалился, как он в одиночку банду мародёров перебил одним ножом.

Всеволод улыбнулся. Он помнил двухметрового шкафа, который похвалялся своими подвигами. Серго, уже прилично пьяный и наверняка видящий восемь пальцев вместо двух, за минуту уронил бугая, после чего предложил на ножах, если тому так сподручно. Когда тот замотал головой, Игорь метнул нож и вогнал его в пол между ногами сидящего противника в сантиметре от яиц. Видимо, пьяный невысокий Серго был так страшен, что бугай обделался и бежал с позором, а на следующий день ушёл с попутным караваном, поскольку жизни бы ему в анклаве не было.

– Дофига оружия, а вот патронов не слишком, – подтащив найденный арсенал, сообщил Андрей. – Стволы брать не стал, всё равно не унесём. Я насчитал тринадцать трупов. Хорошо поработали.

Ганс не поленился и забрался на завал, где уложил стрелка. Его добычей стал рюкзак и Винторез, также он притащил Печенег, к нему два короба, и собрал всю семёрку для своего автомата.

– К Винторезу всего три магазина, – провёл он инвентаризацию. – К пулемёту две ленты по сотне и ещё одна заправлена, но в ней меньше половины. С АКМС чуть лучше – шесть полных магазинов.

– Не надорвешься? – поинтересовался Балаган, глядя на это богатство.

– В зубах поволоку. Во всяком случае, я по воинской специальности – снайпер. Звёзд с неба не хватаю, но из этой штучки с первого раза в голову попаду метров с двухсот. А на войне приходилось и за пулемётчика и гранатомётчика работать.

– Тогда волоки, – разрешил Бур. – Нам с тобой нести Ингу. Дима ранен, хорошо, если его тащить не придётся. Пока он на ногах, будет прикрывать нас. Пора трогаться, мы и так тут задержались. Если они вернутся, нас точно положат.

Всеволод достал из рюкзака армейские брезентовые носилки местного производства. Надо сказать, очень удобная штука. Чтобы новый знакомец не сложился под весом, ему ещё и три ствола тащить, Всеволоду пришлось забрать у него винторез и закинуть его за спину. Собрав специальный каркас из коротких трубок и прикрепив спец ремни, вдвоём переложили Ингу на брезент, затем Бур захлестнул плечо специальной петлей. Андрей, внимательно наблюдавший за ним, поступил точно также, потом немного подрегулировал крепления ремня, и девушка теперь висела между ними, как в гамаке.

– А что, удобная конструкция, – заметил Ганс. – И даже не слишком тяжело.

– Это сейчас, – заметил Бур, – а нам так километр идти. Инга, хоть и выглядит стройной, далеко не пушинка.

Двигались, не торопясь. Без Инги, которая работала как детектор на опасность, риск влететь в засаду стал гораздо больше. Балаган, слегка приволакивая ногу, ушёл метров на двадцать вперед. Всеволод не выпускал из рук автомат. Благодаря конструкции носилок он был способен принять встречный бой. Андрей же, закинув пулемёт за спину, вооружился своим калашом.

На мёртвый город медленно опускался вечер. О том, что сегодня будет эвакуация, и речи не шло. Наконец, они добрались до того самого дома, где входили в Москву. Осталось забраться на третий этаж, и можно передохнуть. Если Всеволод и Андрей просто устали, то Балаган с каждым шагом сдавал, белый некогда бинт, видневшийся в разрезе штанов, насквозь промок от крови, а вот лицо Димы приобрело оттенок мела, крупные капли пота стекали со лба, оставляя грязные дорожки на щеках.

Взобравшись по обломкам и опустив на пол носилки, рухнули, кто где стоял. Состояние Инги за эти сорок минут осталось неизменным. Отдышавшись, Бур отошёл от девушки, присел рядом с Балаганом, который прислонился к стене, вытянув ноги.

– Ганс, давай в дозор. Особое внимание в сторону города. Если кого увидишь, не пали сразу, нам сейчас бой не нужен, только в случае обнаружения.

– Понял, командир, – отозвался тот и, положив пулемёт рядом с носилками, взяв на изготовку автомат, пошёл к пролому, выходящему на город.

Всеволод достал нож и срезал бинт – самый обычный кусок марли, Балаган его использовал на первое время. Пуля прошила бедро, но не задела кости.

– Нормально всё будет, – доставая из рюкзака уже местную аптечку, подбодрил друга Бур.

Стянув с Димы штаны, он принялся обрабатывать рану. Местные знали толк в полевой медицине. Инга далеко не сразу научилась лечить, один раз ранили Серго, к счастью, легко, пуля прошла мякоть на бицепсе. Второй раз уже зацепило Валерьяна, два дня тот валялся в бреду в полуразвалившемся цехе какого-то завода, но местные медикаменты сделали своё дело, и связист встал на ноги за неделю.

Вот и сейчас Всеволод очистил рану, наложил специальные тампоны, пропитанные составом на сто процентов останавливающими кровь и ускоряющим заживление. После чего уже нормально обмотал специальным армейским бинтом, чем-то напоминающим скотч.

– Вколоть блокаду, или потерпишь?

– Пока нормально. Если не натружать, так что посижу, если ты не против. Как Инга? – бросив взгляд за спину Буру, поинтересовался Дима.

– Без изменений. Я не знаю, что делать, – слегка подавлено признался Всеволод.

– А ты подумай. Кстати, надо бы огонь развести, помёрзнем ночью. Тут есть комната без окон, большая такая кладовка, можно там расположиться, чтобы себя не выдать. Я ведь правильно понял, что Серго ты в ночь не погонишь?

– Конечно, не погоню, – Всеволод посмотрел на циферблат. – До сеанса связи ещё два часа. Нужно успеть, обустроиться. Пойду осмотрюсь и дров поищу.

С деревом проблем не возникло, кто-то уже стащил в комнатку немало разломанной мебели. Под очаг даже приспособили что-то вроде обрезанной бочки. Там даже была лежанка из матраса. Скорее всего, кто-то жил здесь в первые дни после катастрофы, а потом люди отсюда ушли, может, в МГУ, а может, как Сергеич, на какую-нибудь ферму.

Бур перенёс на матрас Ингу и подобрал на улице каких-то тряпок, из которых сделал лежак для Димы. Разожгли не сильный огонь, доели остатки сухого пайка. Всеволод сменил Андрея, чтобы тот смог обогреться и поесть спокойно. К тому времени на Москву опустилась тьма. Первая вылазка в город оказалась очень неудачной. Хотя одну задачу они выполнили – предварительное расследование по поводу Екатерины Александровны Спасской было завершено.

Глава пятая. Уйти, чтобы вернуться

Всеволод прислушался. Мёртвый город молчал. Где-то вдалеке были видны тусклые огни высотки МИДа и жилого дома на Котельнической набережной. Большим ярким пятном выделялся полуразрушенный Кремль, но и оттуда не раздавалось ни звука. Вообще Всеволода странно смущала эта ситуация: если на них налетели, почему их не ищут, чтобы добить? Ведь могли послать своих зверушек. Но с момента боя прошло уже два часа, а никто так и не появился. Или они решили, что отряд ушёл обратно к МГУ? Но Бур не верил, что неизвестные кукловоды потеряли их след. Он снова посмотрел на часы, нужно выходить на связь. Если Инга не придёт в себя к утру, потребуется эвакуация. А если вообще не придет в себя? Эта мысль испугала Всеволода, он не думал об этом ни секунды с того момента, как она рухнула на том завале, а теперь вот такая гнилая мысль залезла в голову. Что будет, если женщина которую он любит, погибнет? Плевать на всех богов, плевать на инквизиторов и паладинов, на Амалию и Новую Москву, на все плевать, лишь бы она была жива.

Всеволод ещё раз оглядел темень в очки ночного видения и пошёл в комнату. Она уже ощутимо прогрелась, многочисленные щели вытягивали небольшой дым.

– Андрей, держи очки, – он протянул ему «ночник». – Это местная разработка, очень качественная. Всё видно, как в сумерках, отображают любые тепловые пятна. Нельзя нам без охраны.

Ганс кивнул и вышел. Всеволод же достал рацию и стал вызывать Серго.

– База, разведка на связи, как слышишь?

– Слышу тебя, база. Что за стрельба была в городе? – раздался приглушенный голос Серго из гарнитуры.

– Мы шумели, вляпались в засаду. Инга уже несколько часов без сознания. Балаган ранен. Я и мужик, которого мы подобрали, в норме.

– Я сейчас вас заберу, – тут же обеспокоено заявил Игорь.

– Нет, Серго, решим это часов в пять. Если Инга не очнётся, то придётся отойти. В темень ты точно никуда не пойдёшь. Смотрите в оба. Если уж нас с возможностями «амазонки» застали врасплох, то вам башкой вообще нужно вертеть на 360 градусов. Запритесь в БТРе, и носу не высовывайте. Как понял?

– Понял, командир, – нехотя согласился Игорь. – Тут профессор спрашивает, вы нашли след?

– Да, нашли нитку. Кати нет в Москве, нужно будет кое-что проверить, но это потребует времени. К тому, же сам понимаешь, у нас минус Инга, а без неё все поиски бессмысленны. Все, Серго, конец связи, бдите.

– Держитесь, ребята, – подбодрил их Игорь, и связь прервалась.

– Как думаешь, будет плохо, если мы Ганса немного поэксплуатируем? – спросил Всеволод Диму.

– Нормально, пусть посторожит, он получил от нас больше, чем мы от него. Побудь с ней. Я же вижу, что ты не хочешь отходить от неё. Если бы я мог, то вышел, чтобы оставить вас одних.

– Сиди уж, джентльмен, – отмахнулся Всеволод, беря девушку за руку, а другой поглаживая ее по золотисто-медным волосам.

И тут Бур понял, что-то изменилось: девушка была холодна, как лёд, лицо побелело, пульс едва прощупывался.

– Дима, что делать? – обернувшись, с расширенными от ужаса глазами, спросил он. – Я чувствую, что она уходит.

– Ты меня спрашиваешь? – нервно буркнул Балаган. – Это твоя Арна, это ты её Арий, защитник и хранитель.

Слова Димы могли показаться равнодушными, но Бураков прекрасно видел, что другу не всё равно, он, действительно, беспокоится за девушку, только не знает, чем помочь. Никто из них не знал, чем помочь.

– А может, всё в норме? Такое, ведь, уже не первый раз, – подсказал Балаган. – Помнишь ты рассказывал, что перед нашей встречей она тоже в кому впала? Возможно, она опять решила пообщаться со своим божеством?

– Не похоже, – ответил Бур. – Тогда её состояние было стабильным: дыхание и пульс нормальные, тёплая. А сейчас я прямо чувствую, как она холодеет.

– Ты себя не терзай, – резко бросил Дима, – лучше думай, чем можешь помочь, ведь она тебе рассказывала о своём мире.

Бур скривился.

– И не надо кривиться, – с негодованием продолжил друг. – Это её мир, а если ты с ней, значит, и твой тоже. Думай, Сева, думай. Если ты её действительно любишь, то найдёшь способ.

Всеволод зло посмотрел на разошедшегося друга.

– А что ты хотел? – усмехнулся Балаган. – Она – не кукла, она – личность. У неё есть свои мысли, свои идеи, она не обязана руководствоваться твоим видением. Она – свободный человек, и вольна поступать так, как считает нужным. И либо ты её любишь и принимаешь такой порядок вещей, либо уходишь в сторону, уступая место тому, кто поймёт.

– Вы чего орёте? – ввалившись внутрь, рыкнул Андрей. – Хотите, чтобы сюда твари со всего города сбежались?

– Ничего, – огрызнулся Бур, но быстро сбавил тон. – Если не сложно, придётся тебе ещё вахту отстоять, Инге стало хуже, и я не знаю, как ей помочь.

– Лекарства?

– Не помогут, Ганс, это не болезнь, она словно удаляется от собственного тела, теряет с ним связь, – пояснил Всеволод.

– Так позови её, – предложил Кузнецов.

– В смысле? – не понял Дима.

– Он знает, – усмехнулся новичок, глядя, как на лице командира проступает понимание.

– Мы с Ингой тренировали зов, – пояснил Бур. – Только у меня не вышло. Это вроде как средство общения и нахождения конкретного человека, но у меня очень слабые способности к паранормальной технике.

– А ты сейчас попробуй, – подбодрил Ганс. – Теперь тебе очень важно, чтобы получилось. А насчёт вахты, не беспокойся, дай только свою парку, а то там прохладно в горке, у меня всё-таки летний вариант.

Всеволод расстегнул застежку. Местный камок был отличного качества. В этом мире на армию средств не жалели. Конечно, тот камуфляж, что он снял с растворившихся в БТРе бойцов, давно почил всуе. Приходилось довольствоваться комплектом похуже с пограничной базы, но всё равно он оказался гораздо лучше того, что делали в мире Андрея, и там, откуда провалился Всеволод. Этот камок считался всепогодным, кроме зимы, да и то боец в нём чувствовал себя комфортно даже при минус десяти. В период холодов к нему пристёгивалась спец подкладка и воротник. На случай дождей – капюшон. Сам сделан из наноткани, реагирующей на окружающую обстановку и защищающей хозяина от воздействия окружающей среды. Жаль только, она не могла программироваться на изменение рисунка в зависимости от местности. Всеволод даже читал в каком-то техническом журнале, что учёные, наконец, сделали такой хамелеон, но в войска он так и не успел попасть.

Андрей надел куртку.

– Удобно, как раз пришлась, учитывая, что я на размер меньше ношу. И не орите, не притягивайте неприятности, у нас и так проблем выше крыши. – И, сняв автомат с предохранителя, мужчина вышел наружу.

Всеволод передвинул Ингу к краю матраса и лёг рядом.

– Не отвлекать и не шуметь, – попросил он Диму. – Будет небо на землю падать, меня не трогать. Либо мы очнёмся вместе, либо уже никогда.

– Я не понял, это ты чего, попрощался что ли?

– Вроде того, друг. Мне придётся пойти за ней, а значит, есть риск, что я тоже останусь где-то там. Все, Дим, время.

Всеволод попытался расслабиться, избавиться от мыслей, оставив только одну, как маяк, самую главную – Инга. И как ни странно, получилось. Раньше для него было проблемой – перейти в состояние на грани сна и бытия. При тренировках ему всегда что-то мешало, он не мог отрешиться от земных дел, а вот сейчас всё сработало. Мир стал совсем серым, словно туман в сумерках, не видно ничего дальше десяти метров. Всеволод внимательно огляделся. Он всё ещё находился внутри комнаты. Вот яркой точкой в обрезанной бочке горит костёр, вот Дима откинулся спиной на стену, раненая нога вытянута, он внимательно смотрит на Бура и Ингу, его правая рука рефлекторно сомкнулась на цевье пулемёта. Внутри него течёт жизнь. Всеволод сейчас видит эти потоки всех цветов радуги, которые просто струятся по телу друга. А вот он и Инга выглядят серыми оболочками, пустыми и безжизненными.

– Инга! – позвал он в пустоту.

Тишина. Ни отблеска, ни звука. «Нужно вернуться на поле боя, туда, где мы её потеряли», – решил Бур.

Это был огромный риск. Инга рассказывала, что, чем дальше такой вот искатель удаляется от оболочки, тем слабее связь души и тела. И если человек слаб душой, то связь может оборваться, и он навсегда заплутает в бесплотном сером информационном поле планеты. По идее, в изнанке мира, если правильно задать вопрос, можно легко найти ответ. Но сейчас Буру было не до этого, он должен найти Ингу. Он попытался её почувствовать, но ничего не вышло.

Нужно торопиться. Всеволод ещё и на метр не отошёл от тела, но уже почувствовал небольшую усталость. И чем больше времени пройдёт, чем дальше он уйдёт, тем сильнее она будет.

Всеволод вышел наружу. Ни холода, ни ветра, ни начинающегося дождя, ни звуков, ни времени. Одна серость. Вот у стены застыл Андрей. Инга рассказывала, что для Всеволода пройдут часы, а Андрей только пошевелит пальцем. Но вот если Бур не сможет вернуться к своему источнику, тело рано или поздно похоронят. Может, даже салют дадут.

Посмотрев последний раз на яркую силу нового знакомого, Бур начал спускаться с завала. Пока всё было просто, нужно идти туда, где он её потерял. Инга вроде могла перемещаться в пространстве мгновенно на небольшие расстояния, но Всеволод не знал, как это делать, да и она говорила, что для подобного нужен внушительный резерв силы. Поэтому он просто шёл, или летел, или хрен знает, что, короче, передвигался.

Наконец Бур добрался до поля боя. Тела зомби-солдат так и валялись на остатках улицы. Правда, над некоторыми уже потрудились клыки и когти, только оружие исчезло. Но никаких живых объектов рядом не наблюдалось. Всеволод поднялся по завалу к месту, где они держали оборону, и внимательно осмотрелся. Ничего.

– Инга!!! – что есть силы, вытолкнул в пустоту единственную мысль Бураков.

Он не увидел, он услышал слабый зов, идущий откуда-то из центра города. А ещё он ощутил, что кто-то большой и очень сильный, сильный настолько, что Всеволод почувствовал себя маленьким и слабым, обратил на его свой взор. Но первый шаг был сделан, Всеволод засёк чей-то зов и теперь, получив направление, поспешил туда, петляя в лабиринтах городских руин. И чем ближе он подбирался к центру, тем больше видел различных монстров, которые сидели, стояли, бежали. Были среди них и уже знакомые Всеволоду «гончие», и существа, напоминающие людей или приматов, встречались крысы-переростки, о таких рассказывал Андрей, рыскали по руинам зомби-солдаты. И все они были мёртвыми, ни в одном из этих существ не присутствовала жизнь. А ещё он чувствовал, что приближается к какому-то центру силы, и этот центр, как ни странно, находился не в Кремле, а в высотке МИДа.

– Инга!!! – послал очередной зов Всеволод.

Ответ пришёл сразу – отклик на грани слышимости где-то совсем рядом. Ослабевшая, содрогающаяся от ужаса и одиночества, изможденная сущность. Всеволод огляделся, он чувствовал усталость, он уже давно заметил, что каждый метр этой серости даётся ему всё с большим трудом. Его время истекало. И взгляд чего-то могучего стал гораздо пристальней и острее, он уже не покидал парня, он сопровождал его неотрывно. Что-то страшное, жуткое и могучее угнездилось на руинах бывшей столицы.

Всеволод внимательно осмотрел пространство вокруг себя. «Инга, Инга, Инга», – посылал он запрос за запросом в пустоту, пытаясь получить направление. И он его получил – яркая звёздочка полыхнула в глубине сумрака. Бур рванулся к этому маяку, стараясь не потерять его, тот вспыхивал каждые несколько секунд, не давая ему заблудиться. Наконец, Всеволод вылетел на открытое пространство. В центре, в трёхметровом котловане стояла девушка, сотканная из света, она ярко пульсировала, выставив вперёд руки, удерживая золотой щит. Земля вокруг этого кокона спеклась от жара. Бур даже удивился, как он раньше не разглядел такого фейерверка. Рядом с куполом застыла одинокая фигура в балахоне с капюшоном, скрывающим лицо. Вот только это была не ткань, это была тьма, чистая тьма, истинная. Вокруг купола просто полыхал энергетический шторм, десятки молний били в него, заставляя сжиматься всё сильнее. Всеволод видел, что Инга потеряла уже метра три пространства, ещё немного, и он схлопнется, либо она не выдержит, и уронит его.

И тут тьма повернулась к Буракову. Холод, боль, страх и ужас обрушились на него в одно мгновение. Всё пережитое, умноженное в десятки, сотни раз, едва не разорвало его душу на части.

– Защитник, – раздался из тьмы медленный обжигающий ненавистью голос, – ты слаб, тебе не помочь ей. Ты и себе помочь не сможешь. Ты ничего не умеешь. Сначала я раздавлю тебя, потом её, а затем ваш вид, слабый, никчемный, пустой. Вы годитесь только на то, чтобы служить таким силам, как мы.

На Всеволода обрушился новый удар. На этот раз энергетический выброс парень сумел отразить. Он представил нечто напоминающие огненный щит, и сработало, в изнанке мира мысль оказалась материальна.

– Огонь, – засмеялась тьма. – Глупец, что может стихия земли против стихии смерти?

– Дарить тепло и жизнь, – прошипел Всеволод.

Ноги его подкашивались от усталости, он уже понимал, что это его последний бой, но он должен дать Инге время уйти. Сейчас Бур понял, кто такое Арий, и зачем он нужен молодой неопытной Арне – принять на себя удар, дать ей спастись. Он не придумал ничего лучше, чем создать то, чем он умел пользоваться. Всеволод Бураков был солдатом, поэтому он не стал кидаться во тьму огненными шарами или яркими молниями, в его руках возник обычный автомат – старый добрый Калашников, выручавший его неоднократно.

– Оружие не может мне навредить, – рассмеялось существо, скрытое тьмой.

– Обычное – нет, – найдя в себе силы усмехнуться, ответил Бур, сейчас он жег все резервы без остатку.

Палец потянул спусковой крючок, и десятки стремительных росчерков истинного света устремились к врагу всего живого. Они рвали эту тьму на части. Всеволод видел, как отлетают куски, как содрогается сущность внутри своего покрывала. Парень чувствовал её боль. Разом исчез энергетический шторм, сковывающий Ингу. Тьма недооценила врага. Всеволод не мог своим примитивным оружием нанести ощутимый урон противнику, но могла Инга. Он не видел, что делала девушка, но почувствовал, как рядом с ним вскипает нечто яркое. По сравнению с этим солнце – просто жалкая лучинка с тлеющим огоньком. А потом насыщенный золотой свет в виде водопада пролился с небес, снося тьму и того, кто прятался в ней. Через долю секунды всё было кончено. Всеволод устоял, он совершил то, что должен был совершить. Его путь закончен. Бур обессилено рухнул на выжженную землю и свернулся калачиком, силы покинули его. Ему стало очень легко и хорошо, тихо и спокойно. Не нужно больше никуда идти, ни с кем воевать. Вокруг него начал разливаться спокойный мягкий свет, поглощающий его, согревающий, дающий покой.

– Рановато уходить собрался, Арий, – раздался в его голове требовательный голос Инги.

– Оставь, – попросил Бур. – Я очень устал. Я выполнил свою задачу. Я не хочу больше никуда идти и сражаться.

– Сева, – позвала Инга, на этот раз голос был тёплым, полным нежности и любви, – милый, любимый. Я не смогу без тебя, ты моя жизнь, ты мой мир, только вместе…

– Вместе? – Всеволод чувствовал, как последние силы уходят на разговор, как рвётся связь с его телом. – Вместе, вместе, – повторял он, как заведённый. – Моей задачей было защитить тебя. Я справился, и теперь хочу уйти. Нам не суждено быть вместе.

– Ошибаешься. Впереди война, и кроме тебя меня некому защищать. Сегодня ты пришёл за мной, когда действительно был нужен мне. Твоя любовь ко мне вела тебя, борись. Борись за меня.

И почему-то Бур послушался, что-то внутри подсказывало, что нужно бороться, что это правильно. Стали возвращаться силы. Он смог вырваться из манящего кокона окутавшего его света, и он понял, пока человек борется, он живёт, но как только ложиться и опускает руки, то жизнь в нём угасает. Через секунду, а может через час, Бураков смог подняться на ноги. Инга стояла рядом с ним. В нескольких метрах лежал обугленный костяк существа из тьмы.

– Нам пора, – взяв Всеволода за руку, произнесла сияющая сущность Инги, – иначе наши тела погибнут. Я ещё чувствую их, но у нас мало времени.

– Я так долго сюда шёл, – с трудом произнёс Бур. – Нам не успеть.

– Сейчас ты со мной, – улыбнулась девушка. – Просто думай о месте, где осталось тело.

Всеволод представил маленькую кладовку с трещинами в стенах, костёр, матрас, лежащих на нём Ингу и самого себя, Балагана, внимательно смотрящего на них. Короткая огненная вспышка, и вот они уже стоят в этой самой комнате. Дима всё ещё стискивает цевье пулемёта и с опаской смотрит на Всеволода.

– Спасибо тебе, милый, что пришел за мной, – раздался в голове голос Инги, она провела рукой по его лицу, и всё пропало – и комната, и она.

Когда Бур открыл глаза, на улице уже было утро. Балаган сидел в углу. Камуфляж не очень аккуратно заштопан, сам он выглядел вполне здоровым. Инги рядом не наблюдалось.

– Где она? – прохрипел Бур.

– Дежурит, – ответил Дима. – Андрею надо немного поспать. Он всю ночь в карауле. Вы что в Москве устроили? Всех тварей на уши подняли. Инга ничего не говорит.

– Я не знаю, – опять прохрипел Бур. – Дай попить, а то в горле топка, как с жёсткой похмелуги.

Дима протянул Всеволоду флягу с водой.

– Бур, ты это… поседел почти, у тебя теперь пол башки серебряной.

Всеволод взял стакан и понял, что у него дрожат руки, мелко так, как у старика.

– Всё нормально, Бур, – перехватив взгляд друга, произнёс Дима. – Ты жив и восстановишься. Я даже боюсь представить, что там было. Андрюха влетел сюда, минуты через две, как ты отключился, и сказал, что километрах в трёх с неба бьёт столб яркого жёлтого света. А потом полыхнуло. Весь город вздрогнул. Мы слышали, как где-то в отдалении оползают руины. Там до сих пор что-то дымит. Такая волна жара прошла, что листва, которая ещё уцелела на деревьях, высохла в одно мгновение. Я прискакал обратно и увидел Ингу, склонившуюся над тобой. Она целовала тебя, куда придётся, гладила седину, что-то шептала на ухо, и только потом увидела меня. Залечила мне ногу, затем уснула. Где-то с час назад встала и угнала нас всех отдыхать.

Бур выпил воду, тёплую, невкусную, пахнущую обеззараживающей химией. Стало чуть легче.

– Дим не знаю, что я там видел, но я тебе так скажу – в Москве свило гнездо редкостная дрянь. Инквизиторы, паломницы – всё фигня. То, с чем мы столкнулись ночью, выше их на порядок. Как нас не снесли, ума не приложу. Мы убили одно из этих существ, но их гораздо больше.

– Кто такие?

– Они из четвёртого мира, – раздался от двери уставший голос Инги. – То, с чем мы ещё не сталкивались. Слияние изменило меня, их оно просто исковеркало, развив укрытые в глубине способности. Сева, как ты?

– Я очень устал, милая, – слабым голосом ответил Бур, он нутром чуял, как постарел за эти несколько часов, похоже, он зачерпнул резервы оттуда, откуда нельзя черпать.

– Всё будет хорошо, – отодвинув Диму в сторону и садясь на краешек матраса, произнесла Инга. Она нежно провела рукой ему по щеке. – Мы восстановим тебя, ты снова станешь сильным.

– Ты не умеешь врать, милая, – усмехнулся Бур, такой знакомой всем ироничной грустной полуулыбкой. – Насколько я сейчас выгляжу?

Дима переглянулся с Ингой.

– Давайте, говорите, – поторопил он. – Хватит переглядываться, всё равно сам узнаю.

– На сорок с лишним, – произнёс Балаган.

– Могло быть хуже, – глядя на свои руки, на которых прорезались морщины, вполне спокойно ответил Всеволод. – Всего лет двадцать прибавил.

– Блин, Сева, ты чего как баба загундосил? – раздался с кучи тряпья в самом тёмном углу злой голос Андрея. – Красоту ему, блин, попортили, морщинки появились. Ничего, не сдохнешь. Ты мужик или баба? И эта парочка хороша. Мнутся, как тёлки на съёме. Ты, Бур, совершил нечто за гранью восприятия, и заплатил свою цену. Гордись, не для дяди делал, женщину свою спасал. Так что, хватит плакаться.

– Всё в норме, Ганс. Минутная слабость. Но слова твои правильные – некогда жалеть себя, война ещё не закончена. Что по плану? С Серго связались?

– Да, мы разговаривали в пять утра. Пока решили дождаться, когда ты очнёшься, – доложил Балаган.

– Хорошо, сейчас всё обсудим, – заявил Бур.

– Не сейчас, – отрезала Инга. – Ты можешь сколько угодно храбриться, но мне нужно привести тебя в норму. Поешь, силы тебе понадобятся. И это не обсуждается, – видя, что Всеволод уже открыл рот, чтобы протестовать. – Теперь моя очередь приказывать.

И Бур подчинился. Балаган, прихватив пулемёт, ушёл на наблюдательный пост, сейчас по всему городу скакали различные твари, ища обидчиков одного из своих хозяев. Ещё ночью пришедшая в себя Инга пошаманила, и твари теперь обходили убежище метров за триста.

– Главное, на глаза им не лезть, – предупредила «амазонка», – а так они считают, что тут нет ничего интересного.

Всеволод довольно бодро спорол половину сухого пайка, местные рационы были на диво хороши. Скорее всего, в них наверняка использовалась химия, но на упаковке стоял значок местного ГОСТа. Каждое блюдо лежало в отдельном саморазогревающемся судочке, и вот сейчас Всеволод доедал кусок шоколада с кофе, проглотив пюре с очень недурными сосисками, а до этого слопав довольно внушительную порцию куриного вермишелевого супа с овощами. Что не говори – всё лучшее детям и военным. Жаль только, что хорошее заканчивается – сейчас для похода в Москву забрали половину остатков, ещё пятнадцать упаковок Бур приберёг в «Самсоне» для поездки в ледяную пустыню.

Прикурив Всеволод снова посмотрел на свои руки. Поняв с пола слегка обожжённый гвоздь, он обернул его в кольцо вокруг пальца. Выкинув колечко, усмехнулся – фасад слегка обветшал, но дом-то внутри по-прежнему крепок.

Докурив и швырнув в костёр бычок, он посмотрел на Ингу, внимательно наблюдавшую за ним.

– Готов? – спросила она.

– Давай, – согласился Всеволод и глянул в угол, где сопел Андрей.

– Чёрт, забыла совсем, что нас уже не трое. Это точно не для него зрелище.

Девушка подошла к Андрею и легко дотронулась до плеча. Тот проснулся мгновенно, сразу ясно – человек давно на войне, заснул прямо после отповеди Буракову, и вот теперь проснулся от малейшего прикосновения. Боец, умеющий ценить время отдыха. – Выйди, пожалуйста. И не заходите, пока не позову, – попросила девушка.

Тот кивнул и, подхватив автомат, поправил табачной расцветки анорак и вышел наружу, плотно прикрыв слегка перекошенную, пластиковую межкомнатную дверь.

– Раздевайся и ложись, – приказала Инга. – Подстели, – бросила она ему походный спальник.

Всеволод послушно перебрался поближе к огню и стал снимать с себя ботинки.

– Ты чего такой вялый? – поинтересовалась «амазонка». – Как на казнь собираешься.

Всеволод промолчал, он чувствовал себя не слишком уютно, а ещё почему-то очень болела спина и шея.

– Закрой глаза, – приказала Инга, когда он всё-таки разделся и лёг.

Всеволод снова выполнил приказание, а ещё он чётко понял, что если сейчас потребуется что-то поднять, то не фига не выйдет. Бур был буквально раздавлен.

Инга не заставила себя долго ждать, она быстро разделась и оседлала его.

– Ничего не…., – попробовал заикнуться Бур, решив, что девушка так пытается поднять ему самооценку.

– Заткнись и молчи, чтобы не произошло. Даже если тебе что-то покажется странным, просто закрой глаза и не двигайся.

Бур не видел, что она делает, он только почувствовал, что по всему телу разливается жар, словно выпил травяного настоя.

И хорошо, что не видел. Инга сидела на нём совершенно обнаженная, её левая рука лежала в районе сердца, а правую девушка абсолютно без страха держала в не слишком сильном пламени костра. По её руке огонь медленно перекинулся на неё, поглотив целиком, а потом и на грудь Всеволода. Если бы это увидел посторонний, он бы пришёл в ужас – два совершенно обнажённых человека, объятые огнём. А пламя, переливаясь оранжево-красными всполохами, медленно разглаживало морщины на теле Бура. Огонь отыграл уже десяток лет, но не мог справиться со всем нанесённым Всеволоду ущербом. Инга теперь знала, как дорого обошлось Буру то сражение, она точно знала, сколько он потерял. Сейчас его организму было пятьдесят семь.

– Не смей открывать глаз, – напомнила она. – Приподнимись. Вози мой сосок в рот.

Всеволод послушно исполнил приказ. Он уже ощущал, как уходит боль из спины и шеи, как снова просыпается желание.

– Пей, – приказала Инга.

И Всеволод почувствовал давно забытый вкус, вкус, который, в принципе, он не помнил, вкус грудного молока. Так продолжалось минут десять.

– Хватит, – засмеявшись звонко и заливисто, попросила «амазонка». – Большего результата всё равно не достичь. Откинься обратно.

Всеволод снова выполнил приказ, а Инга потихоньку усмиряла огонь. Он медленно впитывался в её кожу, пока не исчез совсем.

– Всё, Сева, отдыхай. Теперь пару часов покоя.

Она уже стала приподниматься, чтобы встать, но Бур, взяв её за бедра, легко удержал. Он чувствовал себя уже не таким уставшим и разбитым.

– Один поцелуй для солдата.

Инга снова заливисто рассмеялась.

– Вот теперь я узнаю тебя. Пусть ребята ещё немного посидят на улице, – легко согласилась девушка, склоняясь и нежно целуя обветренные губы.

Инга была так возбуждена, что войти в неё не составило труда, она откинулась и начала, медленно раскачиваясь, двигать бедрами, тихо постанывая, а Бур не переставал ласкать её грудь. А потом взрыв, до звёзд в глазах…

Они какое-то время лежали в обнимку. Наконец, Всеволод, прикурив, тихо произнёс:

– Нужно одеться и сменить ребят.

– Забудь, ты сегодня не боец, сегодня ты отдыхаешь, это я тебе, как доктор, приказываю. Ребята тоже могут вернуться, нас больше не ищут, а моя защита не позволит наткнуться случайно. Одевайся и засыпай, а я позову остальных.

Всеволод несколько секунд наблюдал, как Инга облачается в свою неизменную броню. Он так часто это видел, что привык. А вот сейчас заметил, что Инга вся светилась, её волосы, словно пылали огнём, жидкое золото с оттенком меди, в глазах плясали язычки пламени, а кожа немного искрилась. Девушка улыбнулась ему и, подмигнув, вышла на улицу.

Всеволод выкинул в огонь окурок и стал быстро одеваться. От морщин и дряблой кожи не осталось и следа. Он снова чувствовал себя полноценным мужчиной и даже доказал это себе и ей. Инга, как ни старалась, не смогла ему вернуть всё потраченное, десяток лет он всё-таки сохранил на память об этом приключении. Теперь Бур чётко знал, ему уже не двадцать пять, а тридцать шесть лет.

Добравшись до рации он связался с Серго.

– База, это разведка, как слышишь?

Тишина. Всеволод озадачено посмотрел на рацию, сигналу ни что не мешало, для такой чудо-штучки расстояние между ним и оставшимися – просто смешное.

– База, на связи разведка, как слышишь? – повторил он запрос.

Снова тишина, и только через пару минут наконец пришёл ответ.

– Слышу, псс, плохо, псс, разведка, – отозвался Игорь. – Помехи, псс, в городе. Что у вас?

– Завтра идём вперёд, – чётко и кратко обрисовал ситуацию Бур. – Следующий сеанс по графику. Как понял?

– Понял, тшш, конец связи.

– Они блокируют связь, – зайдя внутрь сообщил Балаган, – мы с трудом пробились, – после чего внимательно вгляделся в лицо друга. – Ты стал старше, но выглядишь нормально, только волосы уже не вернуть. Тебе идёт. Инга хорошо постаралась, – и он, подмигнув, уселся на невесть откуда взявшуюся табуретку и, стянув перчатки, протянул покрасневшие руки к огню. – Погода портится, – пояснил он.

Андрей, соглашаясь с Балаганом, кивнул.

– Я так понял, ты решил двигаться дальше?

– Да, Андрей. После того, что произошло сегодня, я ещё больше уверен, что это необходимо. Я хочу спросить всех, пойдёте ли вы дальше? Инга, я знаю, что ты скажешь, но всё равно озвучь.

– Я с тобой, – отозвалась девушка, она подсела поближе и взяла Бура под локоток.

– И я пойду, – ответил Дима. – Похоже, это уже не вопрос вознаграждения от Поклонной, а вопрос выживания.

Андрей молчал, какое-то время он неотрывно смотрел на огонь.

– Я в этой каше всего пару дней, но, скорее всего, мне тут жить. Кроме того, мне хотелось бы отомстить за своих бойцов. И уж если искать проход в мой мир, то искать его нужно здесь, а для этого придётся вычистить гадюшник. Кстати, Инга мы сейчас всего в двухстах метрах от места, где мы вышли из провала туннеля. Ты можешь поискать там, вдруг он не закрылся.

– Я посмотрю, – пообещала девушка.

– Правда, если я вернусь, как мне объяснить остальным, где ребята и где я всё это время находился?

Дима усмехнулся.

– Лучше подумай, что соврать, поскольку правду они не оценят. Кстати, а с чего у вас там каша-то заварилась?

– Не хочу об этом, – буркнул Андрей. – Но если уж так интересно, то в двух словах – в Киеве произошёл майдан на тему присоединения к ЕС, подогреваемый Штатами. На самом деле украинцы хотели стать частью Европы, а уж если совсем точно, кататься по Европе без виз, получать деньги и ничего не делать. Они думают, так выглядит демократия. Вернее, им сказали, что она так выглядит. А Америкосов – спонсоров этого безумия, мало интересовали украинские нацисты, олигархи и прочая шушера. У них цель была – наступить на горло России – вышибить из Крыма наш флот и поставить там свою базу.

– А ЕС что за зверь? – спросил Всеволод.

– Это двадцать карликов с общими границами и не общими условиями, во главе с Германией. Ну а майдан – центральная площадь в Киеве, где сборища проходят.

– Ну это и у нас было, только легко и без крови, – отозвался Балаган. – Всех за три часа разогнали, половину посадили, другую выслали.

– Повезло вам. У нас закипело по полной. Дело стопорилось. Президент оказался тряпкой. В итоге – неопознанные снайпера покрошили каких-то никому неизвестных мужиков, президента свалили, и у руля оказались олигархи и нацисты. Откололся Крым при участии России. В след за ним из дурдома решил сбежать и Донбасс. Тут вписались американцы, которые всё заварили, ну и началась кровавая каша. Сам я жил под Питером, и рванул, как только зазвучали первые выстрелы. Не могу я, когда несправедливость вокруг.

– Да, у нас, у русских, в крови чувство всеобщей справедливости и чести, – понимающе согласился Балаган.

– Вот уже года полтора воюем.

– А Россия? – спросила Инга.

– Россия поддерживает, как может. Пытается вразумить всех, и не дать втравить себя в большую войну. А вообще, этот всплеск идиотизма у всех адекватных людей вызывает непонимание, изумление и шок. Вот вы говорили, у вас третья чеченская была. Могу понять – другой мир, другая культура и обычаи. А тут славяне до ненависти вцепились в глотки друг другу.

– Хреновые у вас там расклады, – мрачно заметил Балаган.

Андрей кинул, но тему развивать не стал.

– Так какой план? – наконец спросил он.

– Простой, – ответил Всеволод, – идём вперёд. Что встречаем на пути – гасим. Не думаю, что нам попадётся демонстрация пацифистов и любителей кошек.

– А зачем нам туда, Сева? Мы вроде всё выяснили. Нужно двигать в Новую Москву, пусть у Поклонной голова болит. Что мы вчетвером сможем тут сделать?

Вопросы, которые задал Дима, заставили задуматься. И Всеволоду пришлось всерьёз пораскинуть мозгами. Задача выполнена – они вошли в Москву и даже немного разобрались в происходящем. Вчетвером, им всё равно не уничтожить врага. Даже если вернуться на БТРе вместе с Серго и профессором ничего не изменится. Сила этих существ потрясала, такие сожгут БТР в одно мгновение, если только Инга, конечно, не поставит такой щит, как ночью. Максимум, что можно сделать, – попробовать подкараулить парочку «чужих» и завалить их с максимальной дистанции, а потом тикать со всех ног. Но это не результат. А вот погибнуть отряд может реально, причём довольно легко, и тогда никто не получит сведений.

– Отходим, – наконец решил Бур. – Ты, Балаган, совершенно прав, нечего тут делать вчетвером. Так войну не выиграть.

– Оставлять тоже нельзя, они становятся сильнее с каждым днём, – возразила Инга.

– А никто и не собирается оставлять. Пока вы в Новой Москве бары разносили, – Бур посмотрел на Диму, – я успел с людьми пообщаться. Вояк у Поклонной реально немного, да и ополчение мало чего стоит, но я знаю, что у неё есть аргумент, который хранит Москву от захвата разными довольно сильными группировками – два ударных вертолёта два штурмовика, все с экипажами. А ещё есть одна местная леталка – атмосферный бомбардировщик, с полным вооружением. Аэродром находится прямо за городом, всего в километре, его стерегут хорошо. Вот и пускай летуны поработают, сбросят с высоты маяки, а по ним наведут бомбы.

Инга задумалась, затем не уверено произнесла.

– И что это даст? Ну, сожжём мы тварей, и то не всех, а кто будет кукловодов добивать?

– Скорее всего, мы, – продолжил идею Дима. – Выставим оцепление, соберём отряд и зачистим оставшихся. А может, у Поклонной ещё что имеется, только нам не сказали. Во всяком случае, это лучше, чем лезть в петлю, тем более, таким составом. Если есть возможность ослабить врага, то почему бы так не поступить?

– А она пойдёт на это? – вполне резонно спросил Андрей.

– А у неё есть выбор? – вопросом на вопрос ответил Дима. – Такая дрянь под боком гнездо свила, и с каждым днём и с каждым новым похищением она будет всё сильнее.

– Дима прав, – согласилась с подобным выводом Инга. – Проблема в том, что одной Амалии проблему не решить, нужны союзы, нужны люди, нужна защита. Всеволод на своей шкуре испытал силу «чужих». А что они смогут сделать с обычными людьми, даже я не представляю.

– Может, тогда посоветуешься? – спокойно предложил Бур.

Инга иронично посмотрела на Всеволода. Раньше он подобное говорил только от безысходности. Похоже, сегодняшняя ночь изменила его мировоззрение, во всяком случае, он пришёл к выводу, что лучше иметь рядом обученную Арну, чем повторять трюки со стрельбой по тьме на бис.

– Не уверена я, что он мне ответит, – заметила «амазонка». – Он говорил о каком-то бое, который может не пережить.

– А ты попробуй, – попросил Всеволод.

Инга закрыла глаза и почти сразу их открыла, причём внутри Всеволод разглядел разгорающийся огонёк страха.

– Неужели всё? – обеспокоенно спросил он.

– Они нашли нас и сейчас окружают. Тут все: «гончие», солдаты, мелочь всякая и два кукловода. Они скрыли их от меня, я случайно наткнулась.

– Наружу, – спокойно скомандовал Всеволод.

Но команда оказалась не нужна, все и так вскочили с мест, хватаясь за оружие. Инга взялась за автомат Андрея.

– Тебе и пулемёта с винтовкой хватит, – ответила она, видя, что тот готов протестовать. – Моё оружие тут бесполезно.

Несколько секунд Ганс смотрел ей в глаза, ПБС, в виду отсутствия нужных боеприпасов, он давно убрал. Наконец, он нехотя выпустил автомат из рук. Инга сноровисто сбросила предохранитель и наполовину оттянула затвор, проверяя патрон. Оружие у бывшего добровольца было взведено и готово к бою.

– Инга, Балаган, та сторона дома, – скомандовал Бур, указав в сторону леса. – А мы с Андрюхой их в городе пощиплем.

Они успели вовремя занять позиции. Кукловодам опять не повезло, их засекли на две минуты раньше, чем их «войска» вышли на исходную. Андрей пока не торопился браться за пулемёт, вскинув винторез, он несколько секунд водил стволом, потом замер и дважды нажал на спусковой крючок, «кукла» с СВД в руках, устроившаяся в руинах напротив, уронила голову, винтовка заскакала по камням с высоты четвёртого этажа.

– Хана оптике, – грустно заметил Ганс.

– Поторопился ты, – упрекнул его Бур, цепляя на свой АД оптический прицел, большого радиуса охвата. – Нужно попробовать кукловода подловить.

– Не пойдут они вперёд, – возразил Андрей. – Инга тебе не рассказала, как она сознание потеряла?

Всеволод вспомнил, что так и не успел расспросить девушку в подробностях, о том что случилось.

– Давай, только быстро.

Ганс кивнул, замер прицелившись, и снова выстрелил, но на этот раз неудачно – «зомби» успел спрятаться.

– Инга перехватила контроль над стрелком и завалила то ли двоих, то ли троих, когда её нашёл кукловод, потерявший свою игрушку. И вышиб её сознание, которое и улетело чёрте куда. Но она сообщила интересную вещь – кукловоды ведут своих солдат, использую их глаза. Они видят всё, что и «кукла», им нет нужды лезть вперёд.

– Блин, хреново, – буркнул Всеволод, прицеливаясь в «гончую», несущеюся по улице.

Та бежала неохотно. И тут Всеволод понял, она и не хочет бежать, её сюда гонят, защита Инги работает. Он старательно прицелился, взял упреждение и всадил три пули в грудь твари. Та споткнулась, но поднялась, пошатываясь, и Всеволод добил её двумя пулями в голову. С этими полутрупами чертовски тяжело будет воевать. За спиной из-за обрушившейся стенки прогрохотала пулемётная очередь – Балаган подключился к сражению. А через секунду раздалась скупая трещотка из калаша. Наконец, и противник решил ответить, по обломкам рядом с ногой Всеволода прошлась очередь, пули со свистом рикошетили во все стороны, но большинство ушло в небо.

– Вот, гнида, – возмутился Всеволод, пытаясь понять, кто так лихо пристрелялся.

Он перебежал на другую позицию, выглянул, пытаясь найти стрелка.

– Ганс, видел его?

Тот покачал головой и пригнулся, на месте, где ещё недавно была его голова, засвистели пули.

– Вот что за сволочь? – поддержал он Всеволода.

– Волна, – заорала Инга. – Держитесь, сейчас попрут.

Но Всеволод и без неё видел, как к дому бегут три десятка мелких тварей.

– Сейчас и посчитаемся, – оскалился Андрей.

Бур достал две гранаты и катнул одну в сторону напарника.

– Снизу кольцо, сначала поворачиваешь его по часовой на сто восемьдесят градусов, потом дёргаешь и швыряешь на дорогу одновременно со мной. Готов?

Андрей кивнул и быстро выполнил указание.

– Раз, два, три! – скомандовал Всеволод.

Два овала синхронно улетели в сторону дороги, и тут же по ней начало расползаться почти прозрачное газовое облако. За считанные секунды она заполнило примерно метров двадцать. Твари влетели в него, и ничего не произошло.

– И чё? – выкрикнул Андрей.

– Секунду, – усмехнулся Бур.

Тут с дороги полыхнуло, словно рванул газовый баллон, только раз в десять сильнее.

– Спецсредства для зачистки помещений, этакий миниатюрный объёмный взрыв, как в огнемётах «Шмель». Хорошо, сейчас ветра почти нет, – пояснил Всеволод, быстро выглянув из укрытия.

По всей дороге были разбросаны куски мяса, некоторые тушки отбросило далеко в сторону, по руинам пополз сладковатый запах горелого мяса.

– Внушительно, – согласился Андрей, добив короткой очередью контуженую тварь, ползущую в их сторону, приказа «вперёд» ей никто не отменял.

За спиной тоже рвануло – Дима с Ингой бросили свои «зажигалки», но судя по тому, что после этого активно заработали стволы, не всё получилось удачно.

– Гранатомёт! – заорал Андрей, бросаясь на пол.

Выстрел угодил в стену на полметра выше окна, засыпав Ганса кирпичом. Всеволод вскинул автомат и срезал бомбардира.

– Ганс, ты как там? – глядя, как рухнуло тело гранатомётчика, поинтересовался Бур.

– Нормально, – вытирая кровь с рассеченной брови, отозвался тот. – Командир, если они за нас серьёзно возьмутся, нам хана.

– Сейчас кое-что попробую, – раздался из-за спины голос Инги. – Я в прошлый раз уже поняла принцип действия, продержитесь ещё пару минут.

– Уверена, милая? – стреляя в засевшего на завале пулемётчика и пряча голову обратно, спросил Всеволод. – Ещё на один раз меня может не хватить.

В ответ на его стрельбу тут же прилетела длинная пулемётная очередь.

– Уверена, – отрезала Инга. – Не мешай.

Всеволод только пожал плечами. Он наконец-то подловил засевшего на завале пулемётчика и одновременно с Гансом накрыл его позицию шквалом огня.

– Похоже, минус, – крикнул Андрей, так как голова исчезла, а ствол пулемёта задрался вверх.

– Похоже, – согласился Бур.

Он прикурил. В бою выдалась небольшая передышка: кукловоды перестраивали слегка потрёпанные войска, твари прятались за завалом. А их хозяева – не слишком умны и крайне бездарны в военном деле, если не могут распорядиться превосходящими силами, кроме как гнать их на убой в лобовые атаки. Лучше всего себя показали поломанные солдатики, во всяком случае, в их головах остались хоть какие-то понятия о тактике боя.

Инга повернулась к Балагану.

– Сейчас ты на какое-то время останешься один. Выдержишь?

– Всё будет нормально, – улыбнулся Дима. – Место тут открытое, поверху нас не обойти, они же даже почти не атакуют, держат нас здесь, чтобы мы не усилили передний край.

– Тогда держись, – подбодрила его девушка. – Всё, не мешай.

Инга забилась в угол и закрыла глаза. В прошлый раз она поняла принцип управления, только забыла блокировать канал связи с кукловодом, за что и поплатилась. Теперь нужно было сделать всё правильно. Она раскинула свою поисковую сеть и легко обнаружила около тридцати различных тварей. Они прятались вокруг дома, готовясь к новому штурму. Хозяева их больше не скрывали, и обнаружить противника оказалось просто. Самого кукловода она, конечно, не видела, он был скрыт в тени, но вот нити к нему шли очень выразительные. Девушка скакала из мозга одной твари в другой, проверяя степень подчинения. По какой-то причине сейчас давления от хозяина почти не шло, так, лёгкий контроль. Видимо, оно усиливалось только тогда, когда тварей нужно было гнать вперёд. Инга начала собирать свет. После сегодняшней ночи она уже прекрасно представляла, какое оружие лучше всего против тех, кто пользуется энергией тьмы и смерти. А уж в ней света предостаточно, чтобы провести сотню таких атак. А после общения с Буром час назад, жизненная сила в ней просто бурлила и искала выход. Инга, наконец, скопила необходимый для задуманного объём. Она ещё раз «пробежалась» по головам ближайших тварей, собирая в пучок нити управления, после чего сосредоточилась и скинула на них собранный свет, посылая его в обратку к хозяину. Она видела, как красно-бордовые нити канала засияли золотом, как оно рванулось куда-то вправо к руинам, пережигая за собой контроль над исковерканными чужой силой существами. И тут Инга почувствовала ненависть, лютую, жгучую, направленную на кукловода. Освобожденные твари срывались с места и неслись туда, куда ушёл золотой свет. Похоже, создатели не смогли вытравить из своих рабов все чувства, самые сильные остались.

А потом в руинах полыхнуло. Волна света, жара и пламени прокатилась по ним, обрывая связи второго кукловода. Твари точно также срывались с места и неслись вглубь города мстить. Инга не знала, сколько времени у них есть прежде, чем второй кукловод вернёт контроль. Нужно было уходить, и побыстрее. Она открыла глаза и первое, что увидела, обалдевшее лицо Димы.

– Ну ты зажгла, подруга, – восхитился он. – Так полыхнуло, думал, ослепну. Твари все разбежались. Молоток, Инга. Я не сомневался, что ты знаешь, что делаешь, в отличии от тех двух скептиков.

– Молодец, девочка, – показал большой палец Андрей, улыбаясь.

Бур усмехнулся, в принципе, двадцатилетняя Инга вполне могла быть ему дочкой. Всеволод ожидал, что она начнёт возмущаться, но этого не произошло, «амазонка» стала гораздо сдержанней.

– А ты что, Арий, скажешь? – с вызовом спросила Инга.

– Ты прекрасно справилась, любимая, – обнимая и целуя девушку, с нежностью ответил Всеволод. – А теперь нам пора драпать, какое-то время кукловодам будет не до нас, но лучше свалить до того, как они очухаются. Кстати, нужно ещё глянуть место, где Андрей провалился. В той же стороне вроде должен быть тёмный, которого ты приложила. Хочу взглянуть на него поближе, если, конечно, после фейерверка от него что-то осталось. А потом ходу отсюда.

– Согласен, – отозвался Дима, – а то нас ведь могут вперёд ногами вынести.

– На сборы три минуты, – скомандовал Бур.

Управились быстрее. Подхватили рюкзаки, подпрыгнули, сменили магазины и пошли в сторону провала в пространстве. Андрей, правда, порывался слазить на завал за СВД, по какой-то причине нравилась ему эта винтовка, но Дима отговорил, пообещав тому снайперку из запасов.

– У нас есть местная СВС-011, что взяли на самой первой базе, и к ней ящик патронов, – похвастался Дима. – Я раньше с ней работал, но как снайпер, я так себе. Докажешь, что можешь лучше, получишь её.

– И на сколько ты работаешь? – спросил Андрей.

– Максимум семьсот пятьдесят. Но винтовка гораздо лучше, с ней уверено можно бить на километр, – пояснил Балаган.

– Считай, она уже моя, – уверенно заявил Андрей, и они ударили по рукам.

До места провала дошли, не торопясь, за десять минут. Всеволоду даже не нужно было говорить, где это, он сам понял – свежие гильзы на земле, кровь на камнях, ни тел, ни оружия.

– Здесь мы вышли, – озвучил очевидное Андрей. – Вот тут я сидел, – он указал на крупный обломок стены. – Леха лежал метрах в двух правее, остальных тоже выбросило в этом радиусе.

– Инга? – посмотрел на девушку Всеволод.

Та закрыла глаза, сделала два шага вперёд, потом назад, вправо-влево. Так продолжалось минуты четыре.

– Мне жаль, Андрей, – покачав головой с искренним сочувствием, произнесла она, – калитка закрылась. Возможно проход открыло возмущение силы с твоей стороны, может, просто звёзды так легли. Но отсюда тебе домой не вернуться. Я почувствовала отголосок всплеска энергии, которая тут бурлила сутки назад. Но сейчас она рассеялась. Тебе бы хорошо с профессором поговорить, вот кто настоящий спец по проходам между мирами.

– Да уж, большего специалиста не найти, – саркастично поддакнул Балаган.

Ганс, понурившись, выслушал Ингу.

– На «нет» и суда нет. Поговорю с вашим профессором.

– Ничего, друг, – подойдя и положив руку на плечо Андрея, попытался подбодрить его Дима. – Мы все здесь такие – одинокие люди в разрушенном мире. Каждый из нас получил тут свой шанс на новую жизнь, – он бросил взгляд на Ингу. – Если существует вероятность того, что ты узнаешь, как вернуться, мы поможем. Правда, Бур?

Всеволод кивнул, также посмотрев на Ингу. Девушка всё поняла правильно.

– Не хочу тебя обнадеживать, но если я почую нечто подобное, то скажу тебе. Я запомнила, как выглядит воронка.

Андрей кивнул, вид у него был гораздо бодрее.

– Даёшь слово?

– Какой мне смысл врать? – слегка обиделась девушка.

– Ну, извини, – повинился Ганс, – не подумав, ляпнул.

– Ладно, нечего тут стоять, – прервал расшаркивания Бур, – уходим, нам ещё нужно найти останки той твари, что натравила на нас других тварей.

Долго искать не пришлось. Перебравшись через завал, Всеволод увидел пятиметровое пятно выжженной земли. Удар был настолько силён, что та спеклась в камень. В центре круга дымили останки кого-то или чего-то, а рядом дымящееся обугленное дерево. С позиции Инги и Димы место, откуда руководили атакой, не просматривалось, его скрывали ясени и кусты, оставшуюся листву просто скрутило от жара, ветки почернели.

– Не хило ты жахнула, – одобрительно заметил Андрей. – Научишь?

Инга внимательно посмотрела на него.

– Не научу, у тебя отсутствуют способности. А вот с тобой, Сева, можно повозиться. Тем более, нечто подобное ты уже делал, когда заставил стрелять свой воображаемый автомат световыми пулями.

– Потом поговорим, – отмахнулся Бураков. – Двигаем, время дорого. С Игорем свяжемся, когда отойдём отсюда подальше.

– Пошли, друг, – позвал Ганса Дима. – Я тоже бесталантный, нас таких много, не всем же быть волшебниками.

Всеволод склонился над тем, что ещё недавно было существом.

– А накидочка-то уцелела, – заметил Балаган, присевший рядом, и даже потянулся, чтобы взять её.

– Руки в карманы, – коротко скомандовал Бур.

Он прекрасно видел, как накидка выглядит в изнанке мира и не мог дать гарантии, что силы, которые вплетены в неё, не нанесут вреда.

– Не понял, – уставился на него Балаган, но руку отдёрнул. – Аргументируй.

Всеволод кратко пересказал бой с тварью и чем в изнанке выглядела накидка.

– Инга, ты можешь определить, она опасна?

Девушка склонилась к трупу кукловода и несколько секунд вглядывалась в ткань.

– Нет, Сева, просто материя, правда, не совсем обычная, чем-то она напоминает мою броню, но принцип иной. Если моя бронька работает сама по себе, то эту подпитывает хозяин.

– Очень интересно, – заметил Бур. – Как думаете, найдётся в Новой Москве кто-то довольно умный, чтобы разобраться с ней?

– Может быть, – заметил Балаган. – С зомби они разобрались.

– Для этого много ума было не нужно, – резонно заметила Инга. – Тут совсем другие технологии. Здесь всё замешано на паранормальных способностях «чужих».

Бур достал из разгрузки пакет и принялся стаскивать балахон с трупа, после чего убрал его в рюкзак. Теперь настало время взглянуть на самого кукловода. Он оказалася высоким, примерно около двух метров, может, даже чуть больше, никаких отличительных половых признаков, вполне себе гуманоидная фигура, обыкновенно плоская.

– На манекен похоже, – заметил Андрей, – только бесполый.

Все согласились, с его сравнением.

– Инга, чем ты его так? – разглядывая повреждения, спросил Балаган. – Он же просто выгорел изнутри.

Всеволод думал примерно также, половина черепа кукловода буквально вырвана, кости обуглились. Надо сказать, кости для черепа выглядели очень тонкими, а вот голова сама по себе внушительная, вместо начинки сплошные угли. Ещё в нескольких местах плоть была прожжена изнутри. Бур отогнул веко и увидел только белок, никакого зрачка, даже точки не наблюдалось.

– Возможно, они слепые, – предположила девушка, – совсем слепые.

– Интересная теория, – вертя головой в поисках неприятностей, заметил Ганс. Он единственный, кто не полез к трупу, и только изредка косился на своих новых друзей. – Думаешь, они все такие?

Девушка кивнула.

– Наверное это и послужило развитию дара. Может быть, в своём мире они использовали связь с поводырём, как средство видеть, а здесь ещё добавилось подчинение и другие способности, которые просто спали в них там.

– Инга, помнишь, ты пересказывала то, что тебе божок поведал ещё при первой встрече? – спросил Всеволод.

– Помню, конечно, – отозвалась «амазонка», – тогда он сказал, что мы уже встречались с обитателями четвёртого мира в храме, но они погибли. И ещё, что их очень немного, не больше сотни тысяч.

– Но там были люди. Я, конечно, не осматривал тела, но по виду они совершенное обычные, разве что выше ростом, да и с глазами у них аномалий не наблюдалось.

Инга развела руками.

– Что мне сказали, то я и передала. Может, в подобных превратился небольшой процент. Или там они уже были такими и, допустим, правили другими. Не знаю. Мы можем до вечера играть в угадайку, пока за нами не придут. Кстати, второй кукловод уцелел и сумел сбежать от разъярённой своры. Я почувствовала всплеск силы и разочарование мутантов.

– Ты права, пора уходить, – Бур достал ещё один мешок и отстегнул от рюкзака тяжёлое кованное мачете, после чего легко, одним ударом, отделил голову от тела. – Им понадобятся образцы, нам – доказательства фигни, творящейся тут.

Но оправдываться смысла не имело, все и так хорошо понимали суть поступка. Запихнув голову в пакет, Всеволод прицепил его к карабину рюкзака, внутрь она бы всё равно не влезла.

– Сваливаем, – скомандовал он. – Я – головняк, Балаган замыкает, за мной Инга, следом Ганс. Пошли!

Бежали недолго, всего пару километров, пока не вышли на место, где расстались с Игорем чуть больше суток назад.

– База, это разведка, как слышишь?

– Отлично, разведка, – оптимистично отозвался профессор. – Вы вышли из Москвы?

– Как догадался?

– Да, просто, Москва фонит помехами, похоже, после облёта нашего дрона кто-то поставил какой-то подавитель сигнала. Разведка, ты не ругайся, но мы птичку потеряли.

– И как вас угораздило? – саркастично поинтересовался стоящий рядом Дима.

– Решили посмотреть, что изменилось за последнее время. Заодно глянуть, как у вас дела. – раздался из динамика заспанный голос Игоря. – Короче, облетели Москву по кругу. Всё нормально. Начали сужать радиус, и… мгновенная потеря управления. Камера ещё секунду передавала сигнал, видели, как дрон с двухсот метров ушёл в штопор.

– Бог с ним, – не особо расстроившись, ответил Бураков, – не человек, и ладно. Серго, мы вышли туда же, где ты нас и оставил. Ждём тебя. Новостей у нас море.

– Понял, командир, выдвигаюсь, – отозвался Игорь. – Буду минут через сорок.

– Ждём, конец связи.

– Что дальше? – спросил Андрей.

– Будем ждать, – ответил Бур. – Балаган, бери пулемёт и на тропу, по которой пришли. Если за нами погоня, я хочу знать об этом раньше, чем они появятся.

Дима молча кивнул и исчез в густых кустах. Ганс, привалившись к дереву спиной, думал о чём-то своём. Тем для размышлений у него хватало, резко у мужика, жизнь направление поменяла. Его дома, наверняка, уже пропавшим без вести записали. Жалко его, конечно, но что тут сделаешь?

Всеволод подсел к Инге, которая возилась с настройкой своей винтовки. Девушка подняла голову от маленького дисплея и ответила раньше, чем Бураков успел поинтересоваться:

– Хочу попробовать сделать так, чтобы энергия из этой штуки слегка сменила полярность. По сути раздиратель душ – накопитель энергии. Она получается за счёт отъёма энергии человека, то есть, теоретически, души. Я хочу понять, можно ли добавить в этот коктейль замечательный золотистый оттенок, который будет способен убивать мёртвых тварей. Зарядить винтовку не просто энергией, а энергией жизни.

– Интересно, и это возможно?

– Ещё не знаю, – не отвлекаясь от экранчика, буркнула «амазонка». – Если честно, даже не пыталась разбираться с этими штуками. В пистолете в рукояти тоже такой имеется, так что, посмотрим.

Неожиданно что-то сдвинулось по верху винтовки, там, где у обычного огнестрельного оружия находится крышка ствольной коробки, небольшой прямоугольник медленно выплыл из открытого контейнера.

– Это то, что я думаю? – удивился Бур.

Инга вскинула раздиратель к плечу, так, чтобы правый глаз смотрел в новый прибамбас, как в обычный оптический прицел.

– Точно, – подтвердила его предположение Инга. – Только навороченный. Я могу видеть сквозь препятствия. Сейчас на узком секторе для меня существует около трёх десятков полупрозрачных деревьев. – Она повела стволом. – Вон там метрах в двадцати укрылся Балаган, я вижу его как на сканере, вижу, как кровь бежит по венам, вижу то, что люди называют аурой.

– И далеко эта штука работает? – раздался голос Андрея.

– Раньше я не стреляла дальше сотни, – пожала плечами Инга. – С отрытых прицельных приспособлений попасть из этой штуки в человека в такую даль нереально, но теперь прицел показывает мне, что я вижу на пятьсот ярдов. Кто помнит соотношение?

– Чуть меньше метра, – наморщив лоб, отозвался Всеволод. – То ли семьдесят, то ли восемьдесят сантиметров.

– Девяносто, – поправил Андрей, – а если точно – девяносто один. Короче, прицел работает на…

– Четыреста пятьдесят метров, – подсчитала Инга в уме.

– А скорость выстрела? – спросил Ганс.

Всеволод пожал плечами, поскольку Инга затруднялась с ответом.

– Быстрее пули, почти мгновенно. Мы как-то стреляли, пытались сравнить, не слишком удачно вышло, но примерно где-то около пятисот метров в секунду.

– А как вообще? – продолжал допытываться Ганс. – Вспышка из ствола, и такая же ударяет в человека, но как летит, не видно?

Всеволод кивнул.

– Мерзкая штука, демаскирует позицию после первого выстрела. И если бы не зашита Инги, я бы эту хрень ей в руки в жизни бы не дал. Слишком уж ярко сверкает.

– Странная система, – согласился с Буром Андрей. – Инга, посмотри, а там нет настроек скорости, цвета и прочей лабуды.

– Фиг его знает, – отозвалась девушка, – тут сплошные пиктограммы. – Я оптику-то выдвинула случайно, передвинув одну на другую.

Всеволод внимательно посмотрел на экранчик, но как и ожидал ничего не увидел, винтовка работала только с избранными.

– Так, я не могу с ней работать, поэтому будешь рассказывать нам, что там есть, а мы с Гансом будем думать.

Инга начала перечислять пиктограммы, и как они выглядят. Оставшееся время до приезда Серго они провели в жутко интересной игре под название – трансформируй винтовку. Минут за двадцать удалось разгадать ещё три возможности: самой простой оказались выдвигаемые сошки. Больше ничего путного добиться не удалось.

– Хороший у тебя девайс, – с изумлением разглядывая результат, ответил Андрей. – Тебе надо будет обкатать его в более спокойной обстановке, чтобы знать дистанцию.

Инга кивнула и продолжила изучение. Но на этом всё застопорилось, остальные пиктограммы не реагировали, и как Всеволод с Андреем не ломали головы, ничего не выходило.

Минут через двадцать на поляну выехал джип, из которого выбрался Серго.

– Это кто? – спросил Игорь, сопровождая настороженным взглядом поднявшегося с земли Ганса, его пальцы мгновенно обхватили рукоять пистолета, торчащего из кобуры.

– Его зовут Андреем, он с нами, – спокойно ответил Бур. – Давай отсюда сваливать. Балаган, снимайся.

Через минуту к разбитой дороге выбежал Димка, обнялся с Серго и прыгнул на заднее сидение.

– Чего ждём? Выбрасывайте свои окурки и поехали.

Все заулыбались. Ганс, Серго и Всеволод растоптали бычки, закинули в багажник рюкзаки и трофейный пулемёт с почти опустевшей последней лентой, и быстро загрузились в салон. Инга уже забралась к Диме на среднее сидение. Андрей залез на заднее. Бур, как обычно, сел рядом с водителем, поудобнее пристроив автомат на коленях и открыв окно, правда, почти сразу же закрыл, начинался мелкий осенний моросящий дождь. А через полчаса машина зарулила в распахнутые профессором ворота гаража. Всеволод выбрался из транспорта и потянулся, сумасшедший и невероятный рейд в Москву можно было считать оконченным. Он знал, что сюда придётся возвращаться, не завтра, не послезавтра, но в ближайшее время, поскольку, если не атаковать врага в его логове, то этот враг придёт к ним домой. Новую Москву и её союзников ждала война.

– Сева, что ты узнал про Катю? – пожав Буракову руку, спросил профессор.

Бур уже давно заметил, что старика всё меньше интересуют дела отряда, его навязчивой мыслью стала его дочь. И его можно понять. Он оживился только после того, как Андрей рассказал свою историю. После приезда все собрались у дальней стены, где горел небольшой костерок, дым от которого вытягивало в остатки не разобранной вентиляции. Серго с профессором быстро соорудили стол, а Бур даже выставил бутылку спиртного, чтобы снять стресс. Расселись на остатках мебели, ели, немного выпивали. Ганс ещё раз рассказал свою историю.

– А ведь я уже встречал таких, как ты, – заметил Александр Николаевич, прикуривая сигарету и выпуская дым в бетонный потолок.

– И? – надавил Андрей.

– То, что они рассказывали, легло в основу моей работы, – просто ответил Профессор. – Их привозили ко мне люди из госбезопасности, потом увозили, больше я их никогда не видел. Их было много, несколько десятков, мужчины и женщины, один раз привезли десятилетнего пацана. Если я правильно понял, по работе с такими людьми в госбезопасности создали целый отдел.

– Что за работа? – в голосе Ганса отчетливо читалась неприязнь.

– Построение моста между мирами, – спокойно ответил Спасский. – Я знаю об этом больше, чем кто-либо из живущих на этом проклятом шарике, в котором перемешались четыре вселенные.

– Вы можете отправить меня домой? Что вам нужно? Ядерный реактор, пентаграмма, потанцевать с бубном?

Бураков внимательно наблюдал за ними, но не вмешивался, профессор сам решил открыться Андрею. Кто он, чтобы мешать? Он просто сидел рядом, присматривая, чтобы всё не вышло из-под контроля. Их новый спутник уже прилично выпил. Всеволод знал, что скажет профессор, поэтому был готов. И Инга тоже, она сидела рядом, обнимая его, но сейчас она была напряжена. Казалось, мысленно девушка борется с чем-то, не давая выплеснуться раздражению Ганса на уставшего постаревшего ученого.

– Андрей, всё, что ты видел в Москве, результат моих танцев с бубном, – усмехнувшись, ответил Спасский. – Я притянул друг к другу два мира, потом ещё, и еще. И как сообщила мне недавно наша милая «ведьма», – он покосился на Ингу, – ничего не закончено. Нас ждёт ещё одно слияние. Возможно, это твой мир, а возможно, другой. Я не знаю. Я не могу вернуть тебя обратно, друг, в том числе по техническим причинам, но больше по моральным.

– А проход?

– Проходы всегда закрывались. В госбезопасности не знали ни одного случая, чтобы кто-то из попавших в другой мир вернулся домой. Смирись.

Андрей сник. С минуту он сидел молча, потом, взяв стопку, которую наполнил ему Дима, встал и, оглядев присутствующих, произнёс:

– За новый дом.

В этот момент Всеволод понял, Ганс смирился. Его последней надеждой был Спасский, и вот она рухнула. Он опрокинул стопку залпом, после чего сел и, склонив голову, заплакал. Профессор встал со стула, принесённого с нижнего уровня, подошёл к попаданцу и положил руку на плечо.

– Мужчины не плачут.

– Мужчины огорчаются, – размазывая слёзы, ответил Андрей. – Простите, этого больше не повторится.

– Всё нормально, – ободряюще произнёс Серго. Он сидел в открытом десантном люке бронетранспортера, изредка посматривая на монитор. – Мы все прошли через это, я потерял свою семью во время слияния.

Всеволод озадаченно посмотрел на него, этого он не знал, но возник вопрос, который Бураков тут же и озвучил:

– А Ксюша?

– Я нашёл её на дороге, – Игорь был вполне спокоен, похоже, просто нужно выговориться. – Я ехал с дачи, когда машину на полной скорости подняло в воздух и вышвырнуло уже в другой реальности. Моя жена и мать погибли мгновенно. – Он коснулся шрама над бровью. – Вот, что я заработал в той аварии.

– Почему? – неожиданно спросил Профессор. – Почему?

– Потому, Александр Николаевич, – спокойно ответил Игорь. – У меня нет ненависти к вам. Вы спасли мою жену от страшной участи, ей оставалось очень недолго, рак. Она провела чудный месяц на даче в окружении тех, кого любила. Она ушла быстро и спокойно, без мучений, что ждали ее. Моя мать – пожилая женщина, она тоже умерла легко. У меня нет к вам претензий.

Всеволод посмотрел на Спасского и понял, что это их крайний совместный поход, он вернёт ему дочь, и они расстанутся. Сейчас старик выглядел уставшим и сломленным, словно этот разговор выжал из него все силы. Амалия пристроит его и дочь к своим очкарикам, там ему не придётся рисковать жизнью. У него будет крыша над головой, работа, еда и мягкая постель. Хватит ему спать, покряхтывая, на коврике, брошенном на пол в БТРе.

– Всеволод, когда мы поедем за Катей? – в лоб спросил Спасский.

Бур поднял голову и посмотрел другу в глаза.

– Скоро, Александр Николаевич, скоро. Сначала мы предупредим Поклонную о приближающийся войне, потом наведём справки о том месте, где находится ваша дочь, и только потом мы сунем голову в петлю.

– Сева, я посмотрел карту, тут всего триста километров, пара часов – и мы там, – продолжил давить Спасский.

Бур от такого даже растерялся, он переводил взгляд с одного лица на другое – Дима, Игорь, Андрей, профессор.

И тут на помощь пришла Инга.

– Триста, четыреста, три дня, неделя, – произнесла она, – сейчас это не очень важно. Важен результат. Мы устали. У нас есть важные новости. И эти новости не терпят отлагательств. От них зависит жизнь не только всех нас, Новой Москвы, но и Кати. Где вы будете жить? Где она сможет чувствовать себя в безопасности? Мы уже устали бежать, поэтому, сначала нужно сделать так, чтобы было куда вернуться.

Спасский кивнул и отошёл в сторону. Весь оставшийся вечер он сидел мрачный в стороне от всех. Его не трогали, все знали, что вернуть его к жизни сможет только дочь. Его миссия скоро должна завершиться, так или иначе.

Ночь прошла спокойно. Либо их искали в другом месте, либо не искали вовсе, во всяком случае, Бур смог отдохнуть. Когда он проснулся и аккуратно сдвинул с онемевшего плеча голову Инги, народ был уже на ногах. Балаган и Серго демонстрировали Гансу оружие, которое прихватили с собой, и возможности БТРа. Его никто не трогал ночью, Андрей слегка перебрал со спиртным, сбрасывая пар, но теперь он был свеж, гладко выбрит, и не так подавлен. Ему подобрали кое-какую снарягу из запасов, теперь он щеголял в местном камуфляже отличного качества, АКМ сменил на Дягтерёва, на левом предплечье ярким пятном выделялся шеврон ДНР. Это всё, что осталось с ним из прошлого мира.

– Жалко, нет даже фоток семьи и друзей, – посетовал он, когда все быстро завтракали перед выездом, – в рейд же шли, ни документов, ни телефонов, ни личных вещей.

Все тактично промолчали. Это они уже давно смирились с такой реальностью. Серго потерял семью, Инга видела, как паломницы пытают её мать, крест Спасского вообще не поддавался никакому измерению, но старик исправно его нёс. Андрею, несмотря на его вчерашний тост, ещё только предстояло смириться с потерей старой жизни и врасти в новую, не менее опасную, чем в том месте, откуда он пришёл.

Выдвинулись около десяти утра и уже к трём были у переправы, где их и встретил передовой секрет Жукова. Сразу видно, что мужикам тут досталось. Метрах в сорока в густых почерневших кустах стояла их «буханка», полностью выгоревшая и прошитая пулями, прямо на дороге в рядок уложены три трупа.

– Ваши? – выбравшись из джипа, сопровождаемый стволами патрульных, спросил Бур.

– Руки! – заорал незнакомый сержант. – На колени! Кто такие?

Бур послушно выполнил приказ. Сразу видно, бойцы на взводе.

– Всеволод Бураков, частный контрактор, работаю на Амалию Поклонную. Запросите связь с Жуковым, он подтвердит.

Сержант сделал знак бойцу, и тот, мгновенно развернув полевую связь, стал вызывать свой штаб. Подтверждение пришло быстро, и уже через три минуты Бур с сержантом вполне мирно обсуждали произошедшее.

– Один мой, – сообщил Сержант. – Когда они на дороге появились, он вышел вперёд, документы спросить. По нему и вдарили из пяти стволов. Мы ответили. Бой минут пять всего длился. Они отошли, потеряв двоих. Ты, конечно, скажешь, что я вру, но их пули не берут, только в башку. А так, обычные солдаты, бегают, прячутся, стреляют.

– Знаю, сталкивался с ними. Ты, сержант, на будущее, к ним не лезь. Я не знаю, но, похоже, разговаривать они не умеют. Сначала окрикни, если не ответят, то лупи в головы, по-другому их не свалить. Мы как раз на разведку в Москву ходили, чтобы выяснить, что там происходит.

– Выяснили? – тут же навострил ухо радист патруля.

– Не совсем, – уклончиво ответил Бур. – Но дела поганые. Мужики, между нами девочками, готовьтесь к войне.

Сержант помолчал.

– Ладно, не буду задерживать, – наконец произнёс он, – уверен, вас с новостями очень ждут в центре.

Всеволод кивнул, подтверждая ход мыслей Сержанта.

– Покойника твоего забрать?

– Не нужно, мы усиление запросили, с ними и санитарный транспорт придёт. Слушай, как думаешь, чего им тут нужно было?

– Пути они ищут для прохода, – буркнул Дима, сидящий на капоте джипа. – И если обойти вас пешком не составит проблем, то вот для транспорта тут дорог раз два и обчёлся. Слышь, сержант, ты бы немного сместился отсюда, а то обойдут они тебя, навалятся со спины и прижмут к реке. Короче, думай, ты командир, люди твои, тебе и решать.

– Подумаю, – не стал отмахиваться тот.

– Ладно, тогда удачи тебе, – пожимая руку, пожелал Всеволод. – А к Балагану прислушайся, я бы на твоём месте ещё и мост заминировал.

– Я дам знать руководству, – буркнул сержант.

Через два часа, разъехавшись с подкреплением, спешащим на выручку к сержанту, БТР и джип въехали в Новую Москву. Теперь рейд можно было считать законченным вполне официально.

Глава шестая. Мы ищем, ищем

Ничего удивительного в том, что первым, кто их встречал у ворот Службы Патрулирования, был Жуков.

– Константин Александрович, – поприветствовал майора Бур.

– Да, брось ты, юродствовать, – попросил командир патрульных, – мы же не на официальной встрече, договорились же на ты.

– Ну тогда привет, майор, – усмехнулся Бур.

– Другое дело, – отозвался тот. – Ты мне, Сева, лучше скажи, ты моих парней нашёл? И от чего у тебя теперь пол башки седины?

– Не совсем, – нахмурился Бур. – Те, кого нашёл, уже зомби, такие к тебе в гости на днях заглядывали. Они меня два дня по Москве гоняли. Жопа там, Костя. Мне пришлось ноги уносить, чтобы к ним не присоединиться. Короче, кое-что я узнал, человечка живого нашёл, но это всё. Остальное мы уже Амалии расскажем. А что седой стал – так не беда, живой вернулся и ладно, могли там вообще остаться навсегда.

– Понимаю, – кивнул тот. – А в двух словах если?

Всеволод оглянулся в поисках любопытных ушей. Его ребята были заняты делом, бойцов Жукова и посторонних тоже рядышком не наблюдалось.

– А если в двух словах, – понизив голос, – готовься к войне, майор. Там такая погань гнездо свила, что то, про что я тебе рассказывал раньше, меркнет. Тварей в Москве до черта, чудом ушли. А если бы не «ведьма» наша, – Бураков скосил глаза на Ингу, – вообще не выбрались бы.

– Плохо дело. Значит, как они зомбяшек делают, тоже не выяснил?

– Только теоретически, на грани предположений и домыслов, но, думаю, вам эта технология не сгодится. А вот если тварей этих не остановить, то вы её ещё и на себе опробуете.

– Девчонку свою нашёл? – понимая, что больше Бур всё равно не скажет, поинтересовался Жуков.

– След нашёл. Что про Реутов знаешь?

– Город под братвой. Рулит там некий Вахид Гусейнов, под ним пара авторитетов, сотню стволов выставят легко, ещё пару сотен наскребут за несколько часов.

– Реально войти туда, забрать то, что мне нужно, и выйти?

Жук, отрицательно покачал головой.

– Войти – без проблем, найти – уже сложнее, забрать – трудно, выйти – нереально. Проще – зайти, найти и выкупить. Дешевле обойдётся.

– Спасибо, буду думать. Пора нам вымыться, и на доклад к Поклонной. Нас к восьми ждут.

– Двигай, думаю, скоро до меня доведут всю информацию, которой вы с ней поделитесь, ведь это мои ребята сейчас на острие удара. Ты уже в курсе о перестрелке на мосту?

– В курсе, конечно, заминировали бы вы этот мост.

– Подумаю, – бросил Жуков и, пожав Буракову руку, пошёл к зданию штаба.

А вокруг Всеволода уже начали собираться его бойцы.

Их номера в гостинице никто не занял, разве что Балагану пришлось потесниться и пустить на постой Андрея. При этом Дима получил он Бура ясный посыл, чтобы в ближайшее время никаких загулов ни с Олегом, ни с остальными.

Новости о том, что вернулась группа, ходившая в Старую Москву, облетела силовые подразделения города почти мгновенно. Не прошло и пятнадцати минут, как вся команда собралась за столом в баре гостиницы поужинать перед походом к главе города, как тут же нарисовался Дрын, а ещё через пять появилась и Финка. Валерьян заказал себе пельменей, Тамара какой-то суп, и оба выразительно уставились на поседевшего Буракова их прям разрывало от нетерпения узнать что произошло с их бывшим командиром.

– Ребята расскажут, – отбрил их Всеволод. – У нас через двадцать минут встреча с Амалией. Лучше поведайте, как вас приняли? Как устроились?

– Нормально, – отозвался Дрын. – У Тамары было пару инцидентов, «крутые» мужики пытались качать права, но после воспитательной работы наступил мир и порядок. И у меня плохая новость.

Все замолчали и, отложив ложки, уставились на связиста.

– Клим жив и прорвался, – начал издалека Валерьян. – Ему удалось вывести несколько сотен бойцов на броне и прочем транспорте, спасти склады. С гражданскими хуже – потеряли больше половины. А теперь плохая новость – я навёл справки, Карина Шорохова погибла. При эвакуации раненых с аванпоста санитарная машина была захвачена паладинами и паломницей. Девушка приняла бой. Потом, когда стало ясно, что плен неминуем, подорвала себя и раненых гранатой.

Бур поиграл желваками, повернулся к бармену.

– Водки, литр, и десять стаканов.

Мгновенно в зале смолкла музыка, посетители напряглись. Официант молча появился возле стола и переставил на него требуемое, и так же бесшумно исчез.

Бур, почти не глядя, разлил по сто грамм присутствующим, и в лишний стакан, накрыл его кусочком чёрного хлеба.

– Помянем Карину, – с печалью в голосе произнёс он, – правильная женщина была, отличный друг и товарищ. Она первая, кого я тут потерял.

– Не твоя вина, – легонько дотронувшись до локтя, ответила Инга. – Они с Игорем сами выбрали свой путь.

– Какая разница, – проворчал Всеволод.

Сколько их, тех, кого он не смог защитить, скольких из друзей он потерял на разных войнах. И это никогда не кончится.

– Не моя, – наконец, произнёс он. – Но я так и не научился спокойно смотреть на смерть друзей. – После чего молча выпил.

Остальные последовали его примеру. Причём краем глаза Бур заметил, как бармен отсалютовал ему рюмкой и поддержал поминальный тост.

– Игорь жив?

– Жив. Был ранен. Прорвался с уцелевшими разведчиками с отрезанного блокпоста. При прорыве словил пулю повторно. Эвакуирован с остальными ранеными.

– Жалко его, – смахнув слезу тихо сказала Инга. – Любил он Карину очень.

– Чего уж там? – буркнул Всеволод. – Ладно, вы тут общайтесь, а нам с Ингой пора на доклад.

– Чего он так? – спросил Андрей, единственный, кто был не в теме.

– Не бери в голову, – отмахнулся Дима, заказывая еще выпивки. – Он всегда болезненно переносил гибель своих бойцов, а тут, считай, друга потерял. Ведь предупреждал он их, чтобы не оставались в Климовске, город стоял на острие удара.

Андрей частично уже знал историю отряда, но ему определённо нравился решительный командир, такой не бросит, за таким можно в любое пекло. Потом его представили Тамаре и Валерьяну, и те с интересом начали расспрашивать его о другом мире. Нельзя сказать, что эти расспросы доставляли ему удовольствие, но Ганс потихоньку учился воспринимать свою прошлую жизнь, как нечто отдаленное, это было важно, чтобы не спятить в определенный момент, разрываясь между вселенными.

До управы Всеволод и Инга добрались быстро. Процедура со сдачей оружия повторилась, правда, теперь охрана Поклонной не знала, как вести себя с девушкой, которая оказалась совершенно неуязвимой для их оружия. Бур заметил на разгрузках спец средства для подавления демонстраций – светозвуковые гранаты «фактор». Что ж, вполне разумный вариант – попробовать остановить её.

– Там что? – указывая на два пакета в руках Всеволода, спросил старший смены охраны.

– Доказательства, – спокойно сообщил Бур. – Голова одной мерзкой твари и накидка с неё же.

– Это так необходимо? – нахмурился старший.

– Конечно, нет, – не выдержал Бураковю – Я эту голову просто так приволок.

– Хорошо, проходите, – решил, наконец, главный секьюрити.

Всё тот же кабинет, тот же т-образный стол, три охранника. Но на этот раз Амалия вышла к гостям сама, поприветствовала их вполне тепло, не рвала дистанцию, пригласила их в удобные кресла, стоящие вокруг небольшого журнального столика. Охрана, конечно, сидела напряженная, но, похоже, Всеволода и Ингу ввели в определённый доверенный круг.

– Что с вами произошло? Мне кажется, или вы стали старше? – глядя на Всеволода, спросила Амалия.

– В Старую Москву съездил, – огрызнулся Бураков.

Поклонная поняла, что эта тема ему неприятна и развивать её не стала.

– Кофе, чай? – поинтересовалась она. – Или после рейда желаете что покрепче?

– Кофе, – попросил Бур.

– Чай, – озвучила своё желание Инга.

Хозяйка кабинета сделала знак рукой, и охранник вышел в приемную, через две минуты он вернулся с секретаршей, которая несла в руках поднос с чашками и какой-то домашней выпечкой.

– Я вас внимательно слушаю, – с плохо скрываемым любопытством начала деловой разговор бывшая прокурорша.

– Вам с итогов или сначала? – поинтересовался Бур.

– Сначала. Я должна понять, насколько, всё плохо.

– Что ж, Амалия Сергеевна, всё не просто плохо, а отвратительно. Городок, что за рекой, опустел. Там хозяйничают мерзкие твари, людей нет. Мы нашли только несколько трупов, умерли они очень давно. Ваша разведка не ходит за реку, что, наверное, и к лучшему, иначе потери резко возросли бы. Давайте, я покажу вам запись облёта Старой Москвы, чтобы вы могли понять весь масштаб проблемы.

Охранники мгновенно выкатили проектор и запустили носитель, переданный им Всеволодом. Все смотрели, не отрываясь. Это было первое неоспоримое свидетельство об опасности, исходящей из тех мест.

– Очень неприятная информация, – заметила Поклонная.

– Это ещё приемлемая информация, – покачала головой Инга.

Всеволод, при уточнении девушки, рассказали о том, что приключилось с ними в Старой Москве.

– Мне доложили, что видели ярчайший луч света две ночи назад со стороны руин. Народ, кстати, нешуточно всполошился. Значит, это были вы?

– Она, – Всеволод указал на Ингу. – Я не знаю, можно ли убить этих кукловодов обычным оружием, в прямом бою мы с ними не сталкивались.

– Значит, говорите, странная подпитывающаяся от владельца накидка и голова одного из них? – посмотрев на поклажу, лежащую у кресла Всеволода, задумчиво произнесла Амалия.

Всеволод взял мешок с головой и, сдвинув поднос с опустевшими чашками, положил его на стол. Амалия сама развязала затяжной шнурок. Охрана подошла поближе не столько из-за угрозы, сколько из любопытства.

– Чем вы его так? – поинтересовался старший.

– У неё спросите, – ответил Всеволод, указывая на Ингу, – я в этом ни бельмеса.

– Если вкратце, – начала Инга, – я нанесла удар в информационном поле, собрав силу жизни. Технологию разжевывать бесполезно, единственный, кто это видел своими глазами, Всеволод.

– И я так понимаю, кроме тебя этого никто не может? – утонила Поклонная.

– Не знаю, скорее всего, есть и другие одарённые, для многих слияние не прошло бесследно.

– А ты могла бы выявить их и подготовить? Поскольку, если всё так, вы сказали, нас ждёт война. Причём, вероятно, без шансов на победу. Нам нужно оружие не только против кукловодов, но и против их тварей.

Инга вопросительно посмотрела на Всеволода.

– Решает он.

Поклонная среагировала мгновенно.

– Цена не имеет значения. Вы получите всё, что необходимо, любые средства и поддержку.

– Вы так нам верите?

– Я верю своим глазам, – ответила Поклонная.

– Хорошо, Амалия Сергеевна, – принял решение Бураков. – Это и в наших интересах, мы хотели бы обосноваться тут. Но у нас есть дело, которое должно быть закончено прежде, чем мы приступим.

– То, ради чего вы вообще туда ходили? Вы нашли девочку?

– Мы нашли её след, – ответил Всеволод. – И он ведёт в новый Реутов.

– Вольница, – с ненавистью пробормотал один из телохранителей. – Если девчонка красивая, то участь у неё печальная. Если вообще жива.

– Это мы и должны выяснить, и забрать её оттуда.

– И что вы планируете? – спросила Поклонная. – Вахид не тот человек, к которому можно просто так придти и забрать.

– Как вы недавно сказали, – усмехнулся Бур, – цена не имеет значения. У вас там есть свои люди?

Амалия кивнула.

– Да, но их осталось очень мало, и все они среднего звена. Пару дней назад мы потеряли связь с нашим агентом достаточно высокого ранга. Похоже, мы больше о нём не услышим. Говорят, Вахид после слияния изменился, окружил себя какими-то странными людьми, обладающими паранормальными способностями.

– Мы слышали нечто подобное, – подтвердил Всеволод. – Но всё равно пойдём туда. Тем более у нас есть козырь – Инга.

– Если вы её там потеряете, да и сами сгинете, вы обречёте нас на войну без шанса на победу, либо нам придётся просто уйти отсюда.

В кабинете мгновенно повисла напряжённая тишина.

– Что ж, этого следовало ожидать, – оскалившись, произнёс Бур. – Вы ошибочно решили, что можете вертеть нами? Сила не на вашей стороне.

Телохранители мгновенно подобрались, от их расслабленности не осталось и следа, пальцы нашли спусковые крючки, стволы ещё смотрели вниз, но в любой момент могли быть направлены на Всеволода и Ингу. Бур подобрался, девушка сгруппировалась, готовая встать живым щитом между ним и стрелками.

– Все успокоились! – резко бросила Амалия. – Вы неправильно меня поняли. Наверное, я сама виновата. Я не вправе вам приказывать, и уж точно заставлять вас делать что-то. Я просто обозначила свою обеспокоенность. И хотела бы предложить вам помощь в решении этого вопроса. Скажем так, на государственном уровне. Мне не нужно, чтобы вы, явившись в Реутов, разворошили поганое гнездо.

– Что вы предлагаете? – голос Всеволода немного потеплел, но взгляд, и сам он, остался напряжённым.

– Я предлагаю подстроить ситуацию, при которой мы смогли бы легко выкупить одну из шлюх в местном борделе или официантку. Пока она остается простой девушкой, её цена минимальна, но как только вы явитесь туда и начнёте задавать вопросы, её стоимость мгновенно взлетит из-за важности объекта и интереса к нему.

– Простая экономика, – усмехнулась Инга.

– А вы много привычек почерпнули у своего защитника, Инга, вы даже ухмыляетесь одинаково.

– Муж и жена – одна сатана, – парировала девушка. – Итак, ваш план?

– Вы передаёте мне данные, я навожу справки через своих людей. Дальше по обстоятельствам. Дайте мне два дня.

– Хорошо, – согласился Бур. – Но если не выйдет, я решу проблему по-своему.

– Да кто ты такой, чтобы ставить условия? – не выдержал тот самый телохранитель, что пробовал при первом визите силовой щит Инги на прочность, вроде его звали Петром.

– Тот, кто вам очень нужен, – усмехнулся Бур.

– Нам нужен не ты, а она, – не сдержался Пётр.

– Петя, остынь, – не давая разгореться конфликту, осадила телохранителя Амалия. – Всеволод прав, если нам нужна Инга, значит, и все они. Девушка – часть отряда, и нам никто её в наём не сдаст. Если она, конечно, сама этого не захочет, – Поклонная бросила на Ингу заинтересованный взгляд.

– Нужна я – работаете со всеми, – отрезала «амазонка». – Я – часть команды.

– Вот и ответ, Петя, – усмехнулась бывшая прокурорша. – У них есть то, что нужно нам, а значит, они могут торговаться. Ну что, Всеволод, по рукам?

– Хорошо, – вставая и пожимая протянутую не по-женски крепкую ладонь, ответил Бураков. – У вас два дня.

Он протянул Поклонной лист с данными дочери Спасского, фотографию и номер машины, которая её увезла, а также примерное описание похитителей, набросанное Ингой.

– Мы попытаемся найти девушку, – пробежав глазами предоставленную информацию, заверила Поклонная. – Если проблема решиться тихо и мирно – это будет наилучшим вариантом.

– Я тоже так думаю, – стоя в дверях, согласился Бур, он перехватил полный неприязни взгляд Петра, но решил, что переживет.

В гостинице Всеволод наткнулся сразу на всю команду. Андрей, Дима, Серго и профессор сидели в креслах в холле и, молча, курили.

– Как прошло? – спросил Балаган. – Она прислушалась?

– Да, Дима, всё хорошо, – присоединяясь к ним, ответил Бур. – Александр Николаевич, Амалия попросила два дня, она хочет попробовать найти вашу дочь по официальным каналам. Ей очень не хочется, чтобы мы лезли туда и подняли там большой шухер. Я дал ей этот срок.

Спасский какое-то время молчал.

– Хорошо, Сева, я подожду. Но ты помнишь, что обещал вытащить её несмотря ни на что? Даже, если Поклонная скажет «нет»?

– Я помню, и я никогда не отказывался от данного слова. Просто, пока пробуем тихий вариант. Кстати, за разведку нам выдали очень хорошую премию в размере десяти тысяч.

– Это много или мало? – спросил Андрей.

– Вполне приличные деньги, – пояснил Серго. – Например, сегодняшний ужин стоил по десять лепт на брата. Нам особо было некогда разбираться с ценами, но мы сдавали стволы, калашников обойдётся в семьсот лепт.

– Что за слово дурацкое? – не выдержал Андрей.

– Раньше использовали «лепта», – пояснил Спасский, – виртуальные деньги, начисляемые за определённые услуги городу. Вносишь свою лепту в развитие Новой Москвы – город расплачивается виртуальным эквивалентом. Но потом счетов становилось всё больше, и через какое-то время финчасть решила напечатать деньги с таким же названием.

– Андрей, – окликнул новичка Бур, – завтра тебе сделают документы московские, мы договорились, зайди с утра в ГСБ. Вот, возьми, – он протянул Гансу, – полторы тысячи, на расходы. У тебя, ведь, совсем нет вещей: бритвы, зубной щётки, и прочие мелочи. Да и одежду присмотри. Об оружии не беспокойся, сам видел, какой арсенал возим.

Андрей взял деньги и убрал их в карман.

– Спасибо.

– Не за что. Твоя доля за Москву. У нас тут планы на одно дельце в очень неприятном месте. Но навар может быть впечатляющим. – Бур заметил, как Спасский сверкнул глазами. – Спокойней, профессор, если мы полезем за теми стволами, то только после того, как вытащим вашу дочь. Ладно, народ, можете отдыхать. Дима, надеюсь больше мне не придётся встречаться с разгневанными жителями и выслушивать нотации от Поклонной? Если устроишь загул с Олегом, выкручиваться и расплачиваться будешь сам, нас не привлекай. Добро?

– Договорились, Сева, я – мальчик взрослый.

Бур бросил взгляд на часы, время подходило к полуночи.

– Я спать. Всем спокойной ночи.

Инга тоже поднялась, остальные же решили ещё немного посидеть и заказали по стольнику местного «коньяка». Кто-то уже наладил производство самогона, который оказался вполне неплохим.

– Новомосковский коньячный завод, две недели на рынке чая со спиртом, – пошутил напоследок Балаган.

– Какой план? – едва Всеволод с утра открыл глаза, поинтересовалась Инга, она сидела на постели совершенно обнаженная и расчёсывала медно-золотистые волосы.

Бур прислушался к себе, ничего не хотелось. За последнее время он жутко вымотался. За окном по крыше барабанил дождь, над городом висели тяжёлые серые набухшие от воды тучи.

– Ничего не хочу, – признался Бур. – Как думаешь, камин в баре уже зажгли?

– Наверное, – отозвалась девушка.

– Хочу позавтракать, сидя возле камина, выкурить сигарету, почитать книжку, любую, даже самую дурацкую.

– Ну, позавтракать тебе, наверное, удастся, сигарету выкурить тоже, а вот про книгу забудь, точно тебе говорю, не сможешь ты себе позволить такую роскошь.

– И то верно, – грустно подтвердил Бур, – нужно Олега навестить. Амалии я дал два дня, но было бы неплохо узнать побольше информации про этот Реутов. А где её взять, как не у безопасников? Конечно, ещё лучше пообщаться с теми, кто варился в том котле.

– Тогда собираемся на завтрак? – спросила Инга.

Бур кивнул и нехотя выбрался из-под одеяла. За завтраком к ним подсел Андрей.

– Слушай, командир, а что ты говорил про приварок ощутимый?

– Есть одно местечко опасное и неприятное, и если его не выгребли, можно хорошо навариться, – доедая омлет, пояснил Бур.

– Опасно, как в Москве, или полегче будет?

– Тут везде опасно, – поправила Инга. – Но то местечко, хоть и неприятное, но не настолько.

– Это хорошо, – подвёл итог Ганс. – Мне деньги пригодятся, жизнь свою надо устраивать. Посмотрелся я, тут хоть порядок есть. Если не знать, что вокруг творится, обычный провинциальный городок, в таком я раньше жил.

– На самом деле здесь много мест, где можно жить. Если хочешь на земле осесть, могу подсказать адресок.

– Не, не моё. Я солдат, и уже доказал, что могу быть полезен, поэтому буду держаться поближе к тебе.

– Я рад, – не покривив душой, признался Бураков. – Условия ты знаешь. Я, правда, не советовал бы тебе покупать тут дом, в ближайшее время произойдёт очень много событий, как бы удирать не пришлось. Ладно, нам пора, – выкладывая на стол пять лепт, сказал Бур. – Ты уже в ГСБ ходил?

Андрей покачал головой.

– Только до рынка дошёл.

– Тогда, падай на хвост, мне с приятелем повидаться надо, а ты документы получишь. Лучше без ксивы тут не гулять.

Андрей поднялся, выражая согласие с подобной постановкой вопроса.

В отделе ГСБ было шумно. Всеволод удивлённо проводил глазами боевую группу, получающую тяжёлое вооружение.

– Похоже, до них довели информацию по нашему рейду в Старую Москву, – заметил Ганс.

Всеволод пожал плечами.

– Не факт. Тут постоянная война. Ладно, я пошёл Олега искать, а тебе вон в тот кабинет.

Андрей махнул рукой на прощание и потянул за ручку двери, на которой висела табличка «Регистрация жителей».

Прыгун обнаружился в казарме. Его группа сегодня тянула лямку бодрянки, то есть поддерживала дежурную смену, сидели в полной боевой, только оружие в пирамидах.

– Что за шум, а драки нет? – поинтересовался Бураков, пожимая руку Олегу.

Капитан отмахнулся.

– Тебе спасибо. Амалия подняла всех в ружье. Ты ей что наговорил? И что с твоей башкой? Скоро на ведьмака Геральта похож будешь.

– С башкой порядок, она при мне, – отмахнулся Бур, которому уже надоело отвечать на этот вопрос. – Всё пошло не так, как планировалось, но об этом не тут. Есть тихое место, где нам не помешают?

Олег кивнул и увлёк Бура в смежную комнату, оказавшуюся курилкой, где играла в карты парочка бойцов.

– Погуляйте пока, – приказал он. – И никого сюда не пускать.

Бойцы всё поняли правильно, раздавив окурки, быстро исчезли, оставив на столе карты и бутылку с водой.

– Рассказывай.

Бураков достал сигарету, прикурил. Выдержав паузу, видя, что собеседник сгорает от любопытства, сжалился.

– Плохие дела, Олег. Сходил я в Москву и едва оттуда ноги унёс. Враг там такой засел, что даже не знаю, сможем ли мы его вообще одолеть.

– А конкретней?

– Конкретней? Только для тебя инфа. Если Амалия не довела до вас подробности, значит, у неё свои резоны. Я тебе рассказываю только потому, что ты мой друг, и мне нужна ответная услуга. По рукам?

– Дальше меня не уйдёт. И если ничего преступного, то мы договоримся, – согласился Земсков.

– Тогда слушай.

Минут тридцать Бур рассказывал о походе, и с чем им пришлось столкнуться. Олег с каждой минутой становился всё серьезней, к концу он был мрачнее тучи.

– Уверен, что кроме твоей подружки с кукловодами никто ничего поделать не сможет?

Бур покачал головой.

– Без понятия. Всё, как есть, тебе рассказал. Я с ними лоб в лоб не сталкивался, может, проблему спокойно решит добрая пуля, но я в это не слишком верю. В любом случае, у них есть армия мутантов, и с ними придётся справлять обычными силами. Учти, если «куклы» из людей – хоть и опасно, но вполне предсказуемо. А вот «гончие» – проблема. Они очень быстры. Не завалил на дистанции – порвёт стопроцентно.

– Ладно, Бур, я понял. Поговорю с мужиками, без утечки, конечно, просто настрою их на нужный лад. А теперь выкладывай, чего тебе от меня нужно?

– Мне нужно пообщаться с человеком из Реутова, с тем, кто знает все расклады.

Олег задумался.

– Есть такой, – наконец, произнёс он. – Сидит уже две недели в камере, молчит. Его должны были на шахту отправить, но пока попутки нет.

– За что сидит?

– Рэкетиры, мать их. Приехали сюда на джипе вчетвером и попробовали данью пару торгашей обложить. Не скажу тебе, что здесь рай, торговцы платят налоги, и немного сверху нам, чтобы мы их не забывали, но всё официально, через банк. Никакого левака и давления – обязательный налог на безопасность.

– Узаконенный рэкет, – усмехнулся Бураков.

– Не совсем, – покачал головой Олег. – Если есть налог на безопасность, значит, это уже не рэкет. Они платят, мы честно защищаем и прибавку к зарплате имеем. Ладно, не о том разговор. Короче, наехали они на одного предпринимателя, тот достал обрез и завалил братка – у нас это законно. Бандюганы в ответ пристрелили барыгу – это уже незаконно. Мы прихлопнули их. Один выжил, получил десятку исправительных работ в шахте.

– Могу я с ним поговорить?

– Можешь, если он захочет. Калечить его не смей, приговор есть, обязаны сдать конвойным, пусть работает на благо города.

– Давай так, я задаю вопросы и делаю с ним, что хочу, даже могу на куски порезать, а к концу разговора ты получишь живой неповреждённый продукт?

– Не понял? – замотал головой Олег. – Это как?

– Увидишь, – усмехнулся Бур. – Но я даю слово, он будет живым и здоровым. Каким возьму, таким и сдам.

– По рукам, но если что, всё на тебе, сам признаешься во всём, и вину на себя возьмёшь.

– Договорились, веди.

Олег решительно поднялся, пройдя через казарму и сообщив заместителю, где его искать, если что, вышел в коридор, где на табуретке сидела Инга.

– Её с собой возьмешь? – спросил капитан.

Всеволод кивнул.

– Она – залог его целостности, если придётся уговаривать.

– Хорошо, – согласился Прыгун. – Но если что, ты обещал – вы сами виноваты.

– Не боись, – хлопнул приятеля по плечу Бураков, – она у меня волшебница.

Пришлось спуститься в подвал, где за столом скучал одинокий охранник.

– Погуляй, и дай ключ от третьей камеры, – приказал Олег. – Никому ни слова.

Охранник понятливо закивал.

– Но если что, вы приказали.

– Мой приказ – моя ответственность, – согласно кивнул Земсков.

Боец исчез, сунув капитану ключ от камеры.

– Двигай, Сева, – передавая ключ, разрешил капитан. – И не перестарайся, у нас тут всё-таки законница правит.

Бураков кивнул и, выложив пистолет на стол, направился к камере. Инга спокойно пошла следом.

Олег, проводив Всеволода взглядом, уселся на место охранника и прислушался. Камера была далековато, и он слышал только голоса, но разобрать, что говорят, не мог, а подслушивать не хотелось.

Бур вошёл в узкую бетонную каморку: серые стены в шубе, лампочка на двухметровой высоте, забранная в прочный плафон, койка, привинченная к стене, унитаз и умывальник. Крепкий невысокий парень с коротким ёршиком отрастающих волос поднялся навстречу.

– Опа, это что за бикса? Новая традиция – шлюха на последок? – нагло, с радостью в голосе, поинтересовался он.

Всеволод ухмыльнулся и, сократив дистанцию, с силой ударил ладонями по ушам. Бычок взвыл и рухнул на пол, сжав голову руками. Инга не вмешивалась, она заперла дверь и встала у стены.

– Ты что творишь, падла? – зашипел он.

– Слышишь меня? – спокойно поинтересовался Бур, присев на шконку и склонившись к братку.

– Чё надо?

– Значит, слышишь. Итак, я спрашиваю – ты отвечаешь – тебе не больно. Я спрашиваю – ты молчишь – тебе больно. Выбирай.

– Да пошёл ты, ментяра.

Удар сверху кулаком сломал «быку» нос.

– Пробуем ещё? – с ледком в голосе спросил Бур.

В принципе, он мог попросить Ингу, и через минуту этот кусок дерьма начал бы выкладывать всё добровольно под принуждением, но он не хотел, чтобы это делала Инга.

– Пошёл ты, – снова прохрипел неудачливый рэкетир.

Всеволод кивнул.

– Понимаю, воровская честь и всё такое, – после чего сломал кисть.

Бычок, так и не поднявшийся с пола, заорал. Надо сказать, он оказался крепким орешком. По какой причине он отказывался говорить, Бураков упорно не понимал. Прежде, чем тот согласился на контакт, у него были сломаны все пальцы, половина ребер, он харкал кровью из пробитого лёгкого.

– Твою мать, Бур, что же я теперь начальству-то скажу? – глядя на кусок мяса, ползающий по камере, обречённо спросил Земсков.

– Олег, я тебе слово дал?

Тот кивнул, но очень неуверенно.

– Я его сдержу. А нет, отправлюсь вместо него на рудники. Иди, он вроде созрел на разговор.

Земсков покосился на Ингу, которая за то время, что Бур превращал братка в отбивную, даже не пошевелилась, и ушёл.

– Готов говорить? – спросил Бур, потирая разбитые костяшки. – Если нет, я отрежу тебе яйца и заставлю их сожрать, – он потянулся к ножу, который был закреплён рукоятью вниз на подвесной.

– Что тебе нужно? – харкая кровью и с ужасом глядя на Всеволода, прохрипел пленник.

– Давно бы так, – усмехнулся Бураков. – Чего ломался? Ведь даже не знаешь, о чём я спросить хотел. После определённого воздействия все начинают говорить, если не умирают от болевого шока. А теперь вопрос – расскажи мне про иерархию города Реутов. Как устроена бандитская вольница нового мира, и самое главное, – он достал смартфон, который использовал, как видеокамеру и хранилище фотографий, и показал быку фото Кати, – видел её когда-нибудь?

Через сорок минут исповедь Ивана Александровича Собакина, с погремухой Пёс, одна тысяча девятьсот девяносто шестого года рождения, была окончена. Бур получил всё, что хотел, и сделал Инге знак. Та с небольшой брезгливостью приблизилась к «пострадавшему», тот в ужасе попытался отползти, но почти сразу же упёрся спиной в стену.

– Не беги, дурачок, сейчас всё кончится, – успокаивающе сказала она, после чего в камере полыхнуло золотым светом.

Бур открыл прикрытые заранее глаза и внимательно посмотрел на парня, от побоев не осталось и следа.

– Ну вот и всё. Не больно? – спросила Инга.

Бычок ошарашено уставился на свои совершенно целые руки.

– Неа, – замотал он головой. А потом бухнулся Инге в ноги. – Прости меня за слова мои злые, за поступки, за жизнь неправедную. Обещаю, я сойду с пути грешного, я изменюсь, – зашептал он, пытаясь поцеловать носки её сапог.

– Помни свою клятву, – с теплотой произнесла Инга и вышла из камеры.

– Кто она? – с завистью, глядя Всеволоду в глаза, спросил бывший бандит.

Всеволод усмехнулся.

– Она – Арна. Прощай, Пёс, – после чего развернулся и вышел из камеры.

– Добил? – спросил вставший с места охранника Олег, он был мрачен, поскольку уже готовился прощаться не только с погонами, но и с жизнью.

– Жив и здоров ваш клиент, – усмехнулся Бур. – Можешь проверить. Скорее всего, сейчас молиться на её следы, – он скосил взгляд на молчаливую Ингу.

Олег рванулся к двери и, распахнув смотровое окошко, уставился на совершенно здорового заключенного, который и вправду стоял на коленях, смотрел в пол и что-то бормотал себе под нос. Никаких следов побоев и прочих травм Земсков не разглядел, только одежда заляпана кровью.

– Так не бывает, – захлопывая окошко и резко развернувшись к Всеволоду, выпалил он.

– Всё бывает, Олег, – хлопнув приятеля по плечу, улыбнулся Бур. – Я же говорил – она волшебница.

Тот только помотал головой, после чего извлёк из нагрудного кармана маленькую серебряную фляжку грамм на сто и залпом её выпил.

– Узнал, что хотел?

– Да, друг, спасибо тебе. И если Амалия подтвердит то, что сказал браток, у меня башка лопнет от того, как решить эту задачу.

– Всё так плохо? Может, помощь нужна? – вполне искренне предложил Земсков.

– Если информация подтвердится, то я, честно говоря, без понятия что делать. Хотя, я думаю, всё решиться миром. Моя задача почти выполнена, дальше всё будет зависеть от желания самих заинтересованных лиц.

Олег озадаченно посмотрел на Всеволода.

– Ни хрена не понял.

– Не бери в голову, – усмехнулся бывший морпех. – Если понадобится помощь, я дам знать, но постараюсь не втягивать Новую Москву в конфликт. Задачку можно решить без стрельбы. Ладно, пойдём мы. – Он протянул Олегу руку, который её крепко пожал.

Выйдя из здания ГСБ Всеволод накинул капюшон, дождь усиливался, погода стала совсем мерзкой. Он прикурил и растеряно посмотрел на Ингу.

– И что теперь делать?

– А я знаю? – довольно резко спросила она. – Похоже, у дочки профессора проснулся дар, и она высоко поднялась в иерархии Реутова. Во всяком случае, она имеет собственный дом и к ней на поклон ходит Вахид, который, по нашей информации, тоже незаурядный человек. Конечно, если Ваня не ошибся. Во всяком случае, это объясняет, почему проваливаются все агенты Амалии в окружении Гусейнова. Он исправно чистит ближний круг либо сам, либо с её помощью.

Всеволод согласно кивнул. Теперь нужно дождаться информации от градоначальницы, дальше по обстоятельствам. От него уже мало что будет зависеть.

– Спасскому пока ничего не говори, – наконец решил Бур. – Если Амалия всё подтвердит, то придётся туда ехать. А дальше, как фишка ляжет. Но я больше, чем уверен, что Вахид не отдаст нам Арну, пусть и слабенькую.

– С другой стороны, если она захочет уехать, придётся воевать, – логично заметила Инга.

Всеволод покачал головой.

– Не думаю, зачем ей вообще оттуда уезжать? У неё есть положение, ресурс, средства. Логичнее Спасскому остаться с ней.

– А что ему там делать? Я сомневаюсь, что у бандитов есть какие-то научные лаборатории, где он мог бы пригодиться.

– Для него их быстро построят. Ладно, хватит из пустого в порожнее, пошли, пообедаем, не хрен на улице мокнуть.

Инга согласилась, хотя её дождь нисколько не беспокоил.

– Что узнали? – тут же спросил профессор, едва Инга и Бураков уселись за стол, похоже никто так его и не покидал с тех пор, как они ушли, разве что откуда-то появились карты, а Андрей сидел в уголке и читал местные уставы, рядом с ним лежали инструкции по обслуживанию местных образцов вооружения.

– Да ничего особенного, – отмахнулся Бур. – Кое-что о порядках в Реутове, куда нам по любому ехать. Инге придётся в камок переодеться, иначе мы и десяти метров не сможем пройти без драки, а то и стрельбы. Девушка она красивая, а в своём он-лайн прикиде просто сногсшибательная, нас могут порешить, чтобы её захватить.

– И в этой помойке моя Катя, – горестно вздохнул Спасский.

Инга и Бур постарались незаметно переглянуться, и только Балаган заметил этот обмен взглядами, но у него хватило ума, чтобы не просить уточнять.

– И чего ждём? – поинтересовался Андрей, прикуривая и придвигая к себе пепельницу. – Туда ехать всего несколько часов, на месте разберёмся.

Бур покачал головой.

– Не люблю торопиться. Кроме того, я обещал Амалии дождаться информации от неё, не предпринимая никаких действий.

– А чем сегодня занимался? Разве не действиями?

– Нет, Ганс, сбором информации, – улыбнулся Бур и сделал знак официанту подойти. – А вот когда мы загрузимся в машину, обвешавшись стволами, вот тогда будут действия.

– Всё ясно, значит, ждём, – согласился Андрей и, затушив сигарету, принялся дальше штудировать местные уставы и методички.

Бур же занялся обедом: щи, тушёное мясо с макаронами, кружка уже местного пива. Да, Новой Москве достался маленький чудный пивоваренный заводик, и сегодня с утра оттуда пришла первая партия пива. Инга же заказала себе курицу с рисом.

– Кстати, Тамара забегала, когда вы уже ушли, – вспомнил Дима о нерассказанных новостях. – Поклонная очень серьёзно отнеслась к вашим словам, она заморозила все проекты, которые не влияют на жизнедеятельность города, и перебросила армию рабочих на установку периметра. Сегодня вокруг города начнут делать зону отчуждения. Идёт подготовка к установке заграждений хотя бы в виде двойного проволочного забора. Вся строительная техника брошена на рытьё рва.

– Неплохо, – согласился Бур. – Только где она столько забора найдёт? Городок хоть и маленький, но ей понадобится десять километров сетки, а если в два слоя, то двадцать.

– Я тоже самое спросил, – усмехнулся Серго, – на что мне ответили, что вокруг располагалось немало хозяйств. Это же Урал, зверья дикого тут хватало, поэтому в заборах недостатка нет. Созданы несколько команд, которые летают по всей территории, снимая заборы и колючую проволоку с бесхозных объектов. На въездах устанавливаются КПП, дома на окраине будут укреплены. Короче Новая Москва встала на военные рельсы.

– Молодец, прокурорша, энергии ей не занимать, – похвалил Бур. – И похоже, она с кем-то неглупым советовалась, поскольку идея вполне здравая. Конечно, данные меры не обезопасят от вторжения, но на какое-то время задержат первую волну. Атаковать самим нужно. – Он наконец расправился с обедом.

Делать было нечего, поэтому Бур решил поваляться с книгой в руках. Инга уселась за небольшой столик в удобное кресло и принялась снова возиться с раздирателем душ. Изредка она шипела себе под нос что-то раздражительное, но упорно продолжала разбираться со своим пистолетом. Винтовку обкатали на мишенях, когда возвращались из Старой Москвы, но Всеволод не сомневался, что случай пострелять по людям ждать себя не заставит.

– Ух ты, – раздался из-за стола восхищённый голос Инги. – Бур, давай быстрее сюда.

Всеволод вскочил и подошёл к столу. Девушка зачаровано смотрела на рукоять пистолета. Бур склонился, чтобы понять, что её там заинтересовало, и, в прямом смысле, обалдел. Каким-то образом Инге удалось убрать часть рукояти, и теперь в небольшой нише бесновалась энергия, чистая энергия. Внутри рукояти всё переливалось яркими цветами: оранжевый, золотой, небесно-голубой, красный и розовый, и многих других, а уж количество оттенков просто не передавалось описанию. Всё вращалось между двух пластин рубинового цвета, которые, по видимому, выполняли роль силового поля, не давая энергии рассеиваться.

– Это что? Накопитель энергии? – поинтересовалась девушка.

– Похоже на то, – согласился Бур. – Интересно, что нам это даёт? Ну увидели мы супер батарейку, что с ней дальше делать?

– Отойди подальше, – попросила Инга. – Хотя, если рванёт, от гостиницы только фундамент останется.

– Может, не будешь уродовать город? Давай завтра отъедем на пару километров, и экспериментируй, сколько влезет.

Инга кивнула.

– Разумно, только палатку надо взять, а то не хочется под дождём мокнуть.

– Тебе-то что волноваться? – удивился Всеволод. – Ты же уже умеешь управлять своей бронёй. В чём проблема? Настрой её на отталкивание влаги. И всё. А я в машине посижу. Да с чего ты решила, что дождь будет?

– Будет. Осень на дворе, теперь такая погода до декабря. Интересно, какие тут зимы?

Бур пожал плечами.

– Без понятия. Может, такие, что вообще не переживём, вмёрзнем в лёд, а по весне оттаем, на радость всяким тварям.

Достав сигарету, он устроился на широком подоконнике, включил вентилятор, встроенный в окно, и снова углубился в выдернутую наобум с полки книгу. Она оказалась местной – о второй мировой, про казачий полк, попавший в окружение зимой сорок третьего. Кстати, автор был довольно сильным, ему за эту книгу даже дали государственную премию по литературе. Правда, бывшее монархическое прошлое слегка царапало не слишком принимавшего монархию Всеволода, но Бур относился к этому, как к фантастике, он не считал написанное реальностью, поскольку его реальность сильно отличалась от той, в которой жил автор.

Из-за плотно закрытой двери раздался звук бьющегося стекла, потом ор нескольких мужских голосов, в которых Бураков без проблем различил Балагана.

Рука рефлекторно хлопнула по кобуре с пистолетом, после чего Всеволод выскочил за дверь и спустился на первый этаж. Он успел как раз к финалу драки. Балаган с Серго сцепились с какими-то мужиками в камуфляже, но явно не местными солдатиками. У Димы была разбита губа, у его противника подбит глаз, хорошо так подбит, фонарь будет знатным, можно без проблем машину ночью без фар водить.

– Успокоились живо, – рявкнул Бур. – Что случилось?

– Отвали, – рыкнул чужак с подбитым глазом. – Я сейчас этой твари кишки выпущу.

Дима благоразумно промолчал, но весь его вид вызывал скепсис в отношении слов соперника.

– Балаган, чего не поделили?

– Да всё нормально, Сева. Ребят, погуляйте где-нибудь минут пять, потом заберёте этот кусок мяса. Обещаю, убивать не буду.

– Дим, я, кажется, задал вопрос?

– Да ничего особенного. Все столики заняты, а этим именно наш понадобился. Там только Спасский сидел, Андрей в туалет вышел, а мы с Серго у бара с девушками знакомились. Вот и наехали они, решили что профессор один слишком много место занимает. И всё очень грубо.

– Харэ, глотки рвать, – раздался из-за спин чужаков властный, спокойный, голос.

Те мгновенно остыли. Главный забияка с фонарём перестал вырываться из объятий двух приятелей. Из тёмного угла холла на свет вышел здоровенный мужик с бритой головой, ростом за два метра, с абсолютно квадратной челюстью и мышцами Шварценеггера на пике славы. На боку у него висел полуметровый тяжёлый нож, хотя, учитывая габариты владельца, для него он, скорее всего, мог считаться перочинным.

– Ни хрена себе качок-переросток! – выдал Дима, но тут же увял под взглядом чужого вожака.

– Мои ребята были не правы, – остановившись в шаге от Всеволода и нависая над ним, вполне миролюбиво произнёс качок. – Правда, твои тоже сразу в драку полезли. Но я их не осуждаю, у Славика язык острый и чаще опережает те немногие мысли, что роятся у него в башке. Предлагаю замять историю и не устраивать побоище.

Всеволод почувствовал давление, не физическое, не моральное, а на психологическом уровне. Эта гора мышц была очень непростым, как выразился Дима, качком-переростком. У него имелась сила, похоже, зачатки убеждения. Нечто такое Всеволод чувствовал, когда Инга учила его сопротивляться её дару. Он сосредоточился и довольно легко сбросил давящие на него слова заряженные внутренней энергией. И сразу стало ясно, что не такой уж его противник и грозный, но тот не шёл на конфликт и хотел уладить дело миром.

– По рукам, – легко согласился Бур, протягивая ладонь, которая мгновенно оказалась в стальной хватке качка. – Твои погорячились, мои ответили. Не поубивали друг друга, и то хорошо. Выпьешь?

– Почему бы и нет? – согласился лысый. – Зови меня Конаном. – И, немного смутившись, добавил, – сценический псевдоним, я раньше известным бодибилдером был, даже занял второе место на чемпионате Европы.

– Всеволод Бураков, но можно просто Бур.

– У вас всё в порядке? – раздался за спиной голос Инги. – А то я почувствовала, как кто-то тут силой играется.

Всеволод обернулся, девушка стояла на лестнице в своей неизменной броне, в её руке зажат малый раздиратель, правда, ствол пока ещё смотрит вниз. Видя, как напрягся Конан, как руки его людей потянулись к оружию, Бур понял, что те прекрасно знают, что ждать от женщины в подобной одежде.

– Замерли! – что есть мочи рявкнул он, да так, что даже Конан вздрогнул.

– Она с тобой? – стараясь остаться спокойным, спросил бодибилдер, но Всеволод прекрасно читал ненависть и страх в его эмоциях.

– Да, она со мной. Она не такая, как те, которых ты видел. Расслабься. Она никому не причинит зла. Судя по твоей реакции, я понял, ты уже знаком с тем, что делают дамочки в таких доспехах.

Конан кивнул.

– Видел, – его передёрнуло от ужаса. – Месяц назад в одном маленьком посёлке далеко отсюда, где я был кем-то вроде начальника по безопасности. Нам надо поговорить. Успокой своих, я разберусь со своими, встретимся в баре. Мы не враги, – его взгляд скользнул по броне Инги, – пока что.

Он отошёл в другой дальний угол холла, четверо его бойцов потянулись следом.

Вокруг Всеволода мгновенно собрался весь отряд.

– Командир, это что было? – мгновенно взвился Балаган. – Он на меня зыркнул, меня словно ледяной водой окатили, мурашки по всему телу пошли, волосы дыбом, – и, закатав рукав, Дима предъявил доказательства.

– Он владеет определённой силой, – подтвердил Бур. – И на меня давить пытался.

– Ещё как, – состроила озабоченную мину Инга, – я аж на втором этаже учуяла, он не слишком силён…

– Ты этот шкаф видела? – усмехнулся Андрей. – Могу поспорить, для него штанга кило в двести – так – разминочный комплекс.

– Я имела в виду другую силу, – отбрила его «амазонка». – У него зачатки Ария, но не такие, как у Всеволода, он ближе ко мне, и он будет развиваться. Его коньком, похоже, будет что-то вроде принуждения. Уже сейчас он вполне легко заключил мир, хотя его люди были и не правы. Вы сами видели, как они беспрекословно подчиняются ему. Похоже, они с ним уже давно, и он неплохо их обработал.

– Да брось, – отмахнулся Спасский. – Ты видела эту горку мяса? Попробуй слова поперёк скажи, он с одного удара опрокинет любого.

– Александр Николаевич, бросьте, – отмахнулся Андрей. – Эта гора мяса в поединке совершенно неопасна. Если попадёт, конечно, приятного мало. Ну да не о том разговор, командир, ты что задумал?

– Ничего пока не задумал. У него есть информация, которую я хочу знать. У меня тоже много всего на обмен. Надо посидеть, поговорить. Инга, подстрахуй меня немного, на всякий пожарный, а вы будете сидеть тихо, как мышки, и не вздумайте цепляться к его людям. Всем всё понятно? – обведя взглядом собравшихся вокруг друзей, спросил Бур. Присутствующие синхронно кивнули. – Вот и хорошо, – подвёл итог Бур. – Они идут.

– Готовы? – спросил Конан, хмуро косясь на Ингу.

– Пойдём, поговорим, – отозвался Всеволод. – Надеюсь, наши не подерутся.

– Пусть попробуют, – продемонстрировал качок гигантский кулак.

Всеволод покосился на администратора, который боязливо таращился на них из-за стойки, которую забрали в решётки, пока они мотались в Москву. Скорее всего, немаловажным фактом для этого послужило наличие в гостинице немного буйных постояльцев, ну и нападение на базу патрульных. Надо сказать, что, когда в бар ввалилась общая орда соединившихся шумных команд, несколько парочек быстро расплатились по счёту и исчезли в холле, решив тем самым проблему мест. Быстро сдвинув два стола, команды уселись друг напротив друга.

– Что пить будешь? – поинтересовался Бур.

– Водку, – ответил Конан. – Только сразу говорю, мне все эти мензурки до фонаря, можешь сразу пару бутылок заказывать, всё равно для меня, как слону дробина, даже не опьянею.

Славик, сверкавший великолепным фингалом, кивнул, подтверждая слова командира.

– Ну тогда, – Всеволод окинул взглядом присутствующих, – заказывайте сами, оплачу.

– Не будем брататься, – покачал головой Конан и бросил быстрый взгляд на спокойно сидящую Ингу, – рано. Я за своих сам заплачу.

Бур пожал плечами.

– Дело хозяйское.

Вскоре принесли алкоголь.

– За знакомство, – наливая себе сразу двухсотграммовый стакан, провозгласил Конан.

Всеволод спокойно взял бокал пива, все с легким звоном и стуком сдвинули над столом стаканы, кружки, стопки.

– Ну что ж, приступим, – Бур решил начать первым. – Где ты, говоришь, видел барышню в такой же броне?

– Э нет, давай так: ты сначала расскажешь, откуда в твоём отряде такая барышня, – ответил культурист. – Я ей не слишком доверяю. И пока ты меня не убедишь, разговора не будет.

– Логично, – согласился с доводом Бур. – Девочка наша, зовут её Ингой. Я познакомился с ней на пятый или шестой день после слияния. Барышня она не простая, умеет обращаться с диковинным оружием и вот этой бронькой. И за всё время, что мы вместе, она ещё никому не причинила зла. Если только не считать ответки.

– А вдруг вы, ребята, просто чёрную форму скинули? – выдвинул контраргумент Славик.

– Я тебе сейчас второй глаз подсвечу, – зло пообещал Серго.

Всеволод почувствовал, как вспыхнула Инга, у него волосы зашевелились от плеснувшей вокруг силы. Болтун, сидящий напротив, убрал рюмку в сторону и раза три не слишком сильно ударился головой о стол. Все замерли, глядя на текущую по подбородку кровь. Инга взяла салфетку и протянула её Славику.

– Утрись и захлопни пасть, – холодно приказала «амазонка». – Ещё раз откроешь варежку, я прикажу тебе вырвать себе язык, и ты это сделаешь. И он, – она кивнула на Конана, который выглядел растерянным и ошарашенным, – тебе не поможет. Ты меня хорошо понял?

Славик, со взглядом полным ужаса, кивнул и, взяв салфетку, попытался остановить кровь.

– Приблизься, – снова приказала Инга.

Слава повиновался, только дёрнулся, когда рука девушки коснулась его щеки. Маленькое почти незаметное свечение пальцев девушки, и от сломанного носа не осталось и следа.

– Спасибо, – поблагодарил он.

Всеволод же взглянул на Ингу по новому. Впервые она ответила так агрессивно. Многое случалось за последние три месяца, но так свой дар ради того, чтобы заткнуть тупицу, она не использовала.

– Чёрные и паломница убили её мать, – пояснил он вспышку девушки, – она видела всё своими глазами. Так что, давайте замнём этот случай.

– Прошу прощения, Геннадий, не сдержалась, – спокойно произнесла «амазонка», но раскаяния в её голосе Всеволод не почувствовал.

– Откуда? – опешил Конан. – Как ты узнала моё имя?

– Всё просто. Мой бывший парень был фанатом тягания железа, у него в комнате висело два десятка плакатов, в том числе и вице-чемпиона Европы – Геннадия Селезнёва. Теперь вы мне верите?

Конан нехотя кивнул.

– Только не обижайся, любить тебя всё равно не стану.

– А и не надо, – усмехнулась «амазонка». – Мне достаточно того, что Всеволод меня любит. А теперь рассказывай, где ты видел суку, похожую на меня.

Конан с минуту молчал, потом налил себе стакан и залпом, никого не дожидаясь, его выпил. Бур чувствовал, что он не слишком хочет говорить на эту тему, и даже понимал почему.

– Когда всё это началось, я оказался на Урале, хотя сам москвич, региональные соревнования. А потом нас вместе со всем спорткомплексом выбросило посреди океана. Ну как посреди? В километрах пяти от берега, на маленький такой остров – скалы, немного леса. Нас было где-то человек двести. Всё произошло вечером во время банкета. Группа собралась крепкая – все давно друг друга знали. Кое-как изготовили инструмент, в подсобке нашлись лопаты и топоры. Также перебросило несколько десятков машин, с них сняли покрышки и сделали плоты. По двадцать человек на плот. Море там очень холодное. Нам не повезло, когда мы уже отплыли, разразился шторм, а может, ещё что. Странная штука. До берега добралось три плота и человек сорок, остальные разметало. Два на моих глазах попали во внезапно открывшиеся водовороты, потонули почти мгновенно, никто не выплыл.

Он снова набулькал себе пол стакана и, замахнув, закусил огурчиком.

– Вышли мы на берег голодные. Нашли дорогу, двинулись по ней прямиком к посёлку домов в двадцать, похоже, на что-то вроде совхоза, там в бухте три сейнера ещё стояли. Кое-как переоделись по погоде.

– Подожди, по какой погоде? Где это вообще всё было? – спросил Бур. – Серго, карту.

Игорь мгновенно достал военный планшет, добытый Всеволодом в БТРе. Он несколькими командами вывел на карту Новую Москву и передал Буракову.

– Можешь показать? – попросил Сева.

Конан несколько минул водил пальцем по планшету, то укрупняя, то уменьшая изображение, наконец, ткнул в точку. Всеволод выкатил глаза.

– Семь тысяч километров отсюда.

– Об этом позже, – слегка уклонился от ответа Геннадий. – Вышли мы через сутки к маленькому городу, совершенно пустому, домов сорок, вокруг поля и сопки, леса почти нет, видимо, рыбной ловлей жил. А потом тряхнуло, сильно тряхнуло, пошёл снег, столько снега, что не видно и на десять метров.

– Слияние, – подал голос Профессор.

– Вы так переброс называете? – поинтересовался один из безымянных спутников Гены.

Всеволод кивнул.

– Слияние, так слияние, – согласился Конан. – Мы между собой звали переброс. Короче, земля тряслась, долго снег валил, мы едва не замёрзли в одном из домов. И вот на девятый день всё кончилось. У нас от голода уже желудки свело. Паркет, как и любое дерево, сожжены. Дома завалены до крыш. Двое наших, которые рискнули выйти и добраться до соседнего строения, замёрзли в пяти метрах от порога. Чудом выжили. Стали дома обходить в поисках еды и нашли ещё выживших, Славка с ними был. Видимо, мы оказались в северном краю. Нас около сотни набралось. В гаражах, помимо машин, много снегоходов стояло. Мы забрали, что можно, и ушли оттуда. Мы ехали с неделю, прошли около двух тысяч километров в поисках людей. Многие дрогу не перенесли. А потом снег кончился, пошли зёленые поля и фермы. Нашлись и люди. Преимущественно там жили немцы, англичане и французы.

– Покажи на карте, – снова попросил Бур.

Конан искал довольно долго, но потом всё-таки сориентировался и указал пальцем.

– Только теперь нет там людей, мёртвая земля. Мы остались в одном городке, где проживало около трёх сотен жителей. Мирные люди, совершенно неприспособленные, европейцы, одним словом. Меня сделали вроде штатным шерифом, ребят несколько в помощь дали, в основном тех, с кем я пришёл. Работы никакой, изредка зверьё отстреливать, что фермерам докучало. Из оружия – три дробовика и несколько болтовок. Вот и всё.

– В смысле? – не понял Всеволод. – Вы что, по пути не находили оружия? Да я в первый день бронёй обзавёлся.

– Собрали несколько пистолетов в местных полицейских участках, – произнёс один из безымянных спутников Геннадия, – этого хватало, и так много тащить приходилось. Да и врагов не было, кроме погоды. Один раз только Гришка какую-то тварь злобную застрелил. Нас интересовали еда и топливо.

– Понятно, – усмехаясь, прокомментировал Всеволод. – Ну давай, дальше.

– А нечего дальше, – грустно произнёс Конан. – Мы где-то там месяца полтора жили, тихо, спокойно, народу мало, проблем нет, пока не появились они. Их было немного – человек пятьдесят при дамочках, вот в таком же прикиде. Они стали жечь, убивать людей, наслаждаясь этим. Что мог шериф с пятью помощниками без оружия против вооружённых до зубов солдат? Мы прорвались, когда они окружили центральный городок. В прорыв пошло сорок восемь человек, прорвалось двадцать. Ещё семерых мы потеряли позже. Вот так.

Всеволод посмотрел на карту.

– От этого места около четырёх с половиной тысяч километров. Как сюда добрались?

– На самолёте. Когда мы бежали, а бежали мы быстро, нашли какой-то аэропорт со средними самолётами. Мы уже знали, что топливо тут иное, чем у нас на земле, и улететь можно далеко. И с пилотом повезло, он как раз раньше водил нечто похожее. Летели, пока топливо хватило. Сели в тысяче километров отсюда, нашли транспорт, перехватили радиопередачу с текстом о безопасности и рванули. Дорогой потеряли ещё четверых. И вот мы тут.

– Из огня да в полымя, – съязвил Андрей. – Здесь, в городе, ещё нормально, пока что. Но скоро нас всех ждёт война на истребление. Ну да ладно, это уже не наша информация.

– Не понял? – озадачился Конан. – Что за война?

Всеволод с минуту думал, говорить или нет, но потом решился.

– В Старой Москве жуткая погань окапалась, не люди – мутанты, твари разные и ещё кое-что. Видел работы по установке периметра?

Бодибилдер кивнул.

– Новая Москва готовится к войне. Кстати, если ты думаешь рвануть дальше, то на запад не советую, вам там не выжить. Вы вообще запредельные везунчики.

– Ясно, – озадачился Гена. – И какие перспективы?

– Ищите себе занятие, сейчас городу нужны крепкие руки. А если кто из вас солдат, то вообще здорово. Шкурой рисковать придётся, но за это платят.

– Я раньше в десанте служил, – проинформировал Конан, – не воевал, но службу тянул исправно, Славик в каких-то мотострелковых, есть ещё пара ребят с опытом, сейчас отсыпаются. А вы сами чем заняты? Тоже на службу городу подались?

Бур покачал головой.

– Мы сами по себе, но временно работаем на город. Они заплатили, мы кое-что сделали. Вот, пожалуй, и всё. Заплатят – сделаем ещё. И скорее всего, так и будет, война на носу.

Гена озадаченно переглянулся со своими приятелями.

– Ты, конечно, не расскажешь, как и что?

Бур отрицательно покачал головой.

– Но кое-что сказать могу. Твои способности скоро будут бесценны.

– Какие способности? – не понял Конан.

Бур покосился на Ингу, та в ответ пожала плечами. Похоже, их собеседник, действительно, не понимал, о чём идёт речь.

– Это разговор не для всех, – наконец, произнесла девушка. – Если тебе интересно, предлагаю пообщаться в тишине.

Конан несколько секунд обдумывал предложение.

– Стоит? – спросил он у своих.

– Послушай её, от тебя не убудет, – с опаской поглядывая на «амазонку», озвучил общую мысль Славик.

– Хорошо, – решил Геннадий. – Где поговорим?

Инга поднялась из-за стола.

– Пойдём к тебе.

– Не ревнуешь? – спросил Конан, уставившись на Буракова.

– Всё нормально, иди, – усмехнулся Всеволод.

Конан ещё секунду думал, после чего решительно поднялся. Было видно, что история Инги его не слишком убедила, и он её побаивался, особенно после того, как та продемонстрировала свои способности на Славе.

– Чтобы тихо тут, никаких драк, – грозно рыкнув, приказал он своим.

И снова Бур почувствовал, как плеснуло вокруг силой внушения. Этот качок обладал неплохим потенциалом и даже не подозревал о нём. Интересно, что будет, когда Инга объяснит ему, что он может. Как бы не пришлось потом разбираться с последствиями. Но пока что Всеволоду нравилась эта гора мускулов. Парень был вполне адекватным и добрым, но Бур знал, как сила меняет людей.

Всеволод отстранился от беседы, которая вспыхнула после того, как Инга и Конан покинули стол. Народ активно обсуждал рассказ здоровяка, выспрашивая подробности и рассказывая о своём путешествии. Пожалуй, только Андрей не присоединился к разговору, думая о чём-то своём.

Неожиданно в бар влетела взволнованная крепкая деваха лет двадцати шести с короткой стрижкой и спортивной фигурой. Видно, что раньше спортом занималась, но в меру, не походила она на женщин бодибилдерш, которые, с точки зрения Буракова, выглядели ужасно. Она огляделась, ища кого-то взглядом, наконец, нашла, и быстро направилась к их столу.

– Где Конан? – требовательно спросила она у Славы. Было понятно, что её что-то волнует.

– Он занят, – растерявшись, отозвался тот. – Садись, Светик, подожди с нами, мы тут с очень интересными людьми познакомились.

– К чёрту, – взорвалась девушка. – Где Конан? Янику задержали, она устроила драку с патрулём.

– За каким хреном она им понадобилась? – мгновенно завёлся Славик.

– Ты же её знаешь, вы же с ней одинаковые, – усмехнулась девушка, – заводитесь с пол-оборота. Патруль потребовал документы, а она свою карточку в номере оставила. Начала качать права, слово за слово, вышла потасовка. Короче, ей теперь светит крупный штраф и исправительные работы на полгода.

– Б…, – выругался один из безымянных, крепкий, высокой мужик лет тридцати пяти, которого остальные вроде называли Пашей. – И как её вытаскивать?

– Блин, вы мужики, или кто? – возмутилась женщина.

– Светик, успокойся, – попросил Паша. Первая вспышка раздражения уже ушла, и он старался сохранить хладнокровие. – Конан занят, попробуем сами её отмазать.

– Опять подцепил местную шалаву? – голосом, полным яда, поинтересовалась Света. – Ох, дошляется, намотает себе на винт заразу неизлечимую.

Бур с интересом наблюдал за развитием ситуации. Слова о шалаве его ни сколько не зацепили. Но ему стало очень интересно, как эти ребятки будут выкручиваться: у них ни денег, ни связей, они только приехали – и уже вляпались.

Андрей встал и пересел на место Геннадия.

– Бур, поможем, а? – почти шёпотом спросил он.

Всеволоду не нужно было обладать силами, дарами и прочей паранормальной фигней, чтобы понять, что Гансу очень приглянулась напористая дамочка.

– Понравилась? – подмигнул приятелю Бур.

Тот немного смутился, но согласно кивнул. «Может, и прав он, – подумал Всеволод. – Где теперь его мир? Жена, сын на другой планете, а он тут один, и ему очень тяжело. Он их любит, но он совершенно лишён возможности вернуться назад. Они наверняка уже оплакали пропавшего без вести, а может, и похоронили. Наверное, пора двигаться дальше».

– Помогу, – улыбнулся Всеволод. – Не им, тебе помогу.

Бур встал и пошёл к выходу под недоумёнными взглядами собравшихся за столом. У администратора был телефон, а у него в кармане номер Олега. Долго уговаривать Прыгуна не пришлось. В обмен на услугу по лечению Ингой тяжелораненого бойца, капитан согласился выпустить девушку на поруки Андрея Кузнецова. Вернувшись, Всеволод быстро пересказал Гансу, что и как делать, тот заулыбался, подмигнул Буру и пошёл в атаку. Под завистливым взглядом Славика, Андрей подрулил к Светлане и быстро объяснил ей ситуацию. Сказал, что командир приказал оказать помощь временно дружественной команде. И он готов прогуляться с ней до здания ГСБ, дабы освободить взятую в плен подругу такой красивой и сильной девушки. Пока он говорил, все медленно косели. Бураков с трудом держал лицо, чтобы не заржать, этим же занимались и Дима с Серго. Команда же Конана просто рты пооткрывала. Наконец, до слегка растерявшейся Светы дошло, что от неё требуется, и она благосклонно согласилась пройти с Андреем.

– Как ты это сделал? – в лоб спросил Слава.

– Ничего сложного, – ответил Бураков. – Как я уже сказал, мы тут частные подрядчики, и успели заработать себе определённую репутацию. Мы сходили и вернулись, откуда никто не возвращался. Ты мне лучше скажи, у Светы кто-то есть?

– Она недотрога, – отмахнулся Славик. – К ней все клинья подбивали, кроме Конона, он как раз близок с этой полячкой Яникой. Но я тебе так скажу, твоему парню ничего не светит.

Всеволод пожал плечами.

– Не моё собачье дело, пусть пытается это его жизнь.

Неожиданно на пороге бара появился управляющий гостиницей. Он внимательно повертел головой, нашёл Всеволода и, поняв, что тот его видит, махнул рукой. Бур вышел из-за стола и пошёл ко выходу.

– Вас ждут в администрации, – немного удивлённо произнёс управляющий.

Всеволод прикинул, нужно ли ему отрывать Ингу от беседы, и понял, что нет. Скорее всего, Амалия получила информацию о дочке Спасского. С этим вопросом он и без неё справится, нечего нервировать охрану бывшей прокурорши.

Через пять минут Бур уже стоял на пороге управы. Струсив с себя воду, которая активно лилась весь день с неба, он вошёл в холл. Ничего нового – сдача оружия, рамка сканера, два сопровождающих с автоматами. В кабинете Амалии трое неизменных охранников, правда, их Всеволод видел впервые.

– Вы один? – спросила Поклонная, едва он занял предложенное место за столом.

– Инга занята. А что, разговор к ней?

– И к ней тоже, – Поклонная сделала знак своему телохранителю, и тот запустил запись.

Бур не слишком удивился, увидев кадры из камеры, где он с час вышибал дух из реутовского братка. Естественно, кульминацией было его полное излечение.

– Я хочу предложить ей работу, – сразу переходя к делу, озвучила очевидную мысль Амалия. – Сегодня мы потеряли рабочего, свалился с лесов, сломал себе позвоночник, умер в нашей больнице спустя пять часов. Если бы там была Инга, она могла бы его спасти.

– Я передам ей, – ответил Бураков. – Всё?

– Нет, – продолжила Поклонная. – Думаю, вы уже в курсе, поскольку язык бандюгану развязали, что Екатерина Александровна Спасская действительно находится в Реутове и занимает там высокое положение? Новая Москва не станет давить на Реутов с целью передачи гражданки Спасской, да и не отдадут они её.

– Я это уже тоже понял, просто ждал информацию от вас. В ближайшие дни, возможно, даже завтра, моя группа поедет туда, чтобы на месте разобраться в ситуации. Захочет дочь Александра Николаевича уехать с ним, будем думать. Нет, значит поступим так, как они решат.

– А если захочет, а Вахид будет против? – в лоб спросила Поклонная.

– По обстоятельствам, но это уже не ваше дело.

– Моё, – отрезала Амалия, и Всеволод нутром почуял, как наружу вместо человека выходит административная единица. – Если вы решите увезти её силой, то претензии будут предъявлены мне и городу. У меня в Реутове агентура, хоть её и потрепали. И я уверена, что у нас агенты Вахида тоже имеются, и они знают о вашей команде, и что вы можете.

Бураков равнодушно пожал плечами.

– Мне всё равно, – спокойно ответил он. – Это ваши разборки. Будет возможность решить дело миром, я так и сделаю. Придётся стрелять – постреляем.

Амалия раздраженно взяла чашку с давно остывшим чаем и сделал нервный глоток.

– Отступитесь, – наконец, произнесла она. – Не надо нам становиться врагами. Я найду способ организовать встречу отца и дочери, и они сами решат вопрос.

– Зачем? – не понял Всеволод. – Это не ваша проблема, и вы не заинтересованы в её решении. Ваш город на грани войны, и вам очень нужна Инга. Она, наверное, единственная причина, почему мы ещё разговариваем, иначе вы, не задумываясь, убрали бы меня, как смутьяна. Так?

Всеволод видел, как напряглись охранники. Он понимал, что если сейчас завертится, ему не выстоять против троих настоящих профи, прекрасно подготовленных, вооруженных и готовых к бою. Он же был один, без оружия в проигрышной позиции, но отступать поздно.

Амалия несколько секунд сверлила его властным взглядом, но поняв, что не действует, просто кивнула.

– Ты прав, меня останавливает только Инга. Трону тебя, она никогда не придёт ко мне. Поэтому, мне будет проще решить разногласия с Вахидом, если таковые возникнут. Но ты должен пообещать, что уговоришь её помочь городу.

– А вы – дурра, Амалия Сергеевна, – оскалился Бур. Он видел, как вскочил один из боевиков, но под властным взглядом Поклонной опустился обратно. Всеволод никак не отреагировал на эту суету и продолжил. – Да, дура, по другому не скажешь. Мы и так уже помогаем городу. Не надо превращать нас во врагов. Наши дела касаются вас только косвенно. Я не собираюсь ни уговаривать Ингу, ни отговаривать её, она сама примет решение. И я очень не советую вам давить на неё, последствия могут быть непредсказуемы. Мы поняли друг друга?

– Мы поняли друг друга, – нервно дёрнув щекой, ответила экс-прокурорша. – Не смею вас больше задерживать.

– Приятно было пообщаться, – улыбнулся Всеволод, поднимаясь из-за стола. – Но вы так и не ответили, где искать Екатерину Спасскую, и почему её так оберегают?

– Дочь вашего спутника – Инга в миниатюре. Нам удалось узнать, что ещё в Старой Москве у неё прорезалась некая сила, именно из-за этого её и похитили. Конечно, она гораздо слабее Инги, но всё равно представляет для Вахида огромную ценность. Гипноз, которому невозможно противостоять, чтение намерений, внушение, хоть и не слишком сильное, но вполне действенное и, наконец, Екатерина Спасская владеет апперцепцией.

– Что за зверь?

– Считывание информации с предметов принадлежащему кому-либо, – пояснила градоначальница. – Она может сказать, кто владелец, кто прикасался за определённый промежуток времени, каков по характеру, внешне, и какие чувства испытывал в тот момент.

– Понятно. Полезное умение, правда, на кой оно Вахиду?

– Не знаю, но я бы нашла применение, – ответила Амалия уже более спокойно, похоже, она сумела взять себя в руки.

– Ладно, не важно. Где искать Катю? – задал Всеволод последний вопрос.

– Её дом в самом центре Реутова по соседству с особняком Вахида. Охрана у неё своя, но подобрана её покровителем.

– Спасибо, Амалия Сергеевна, – вполне искренне поблагодарил Всеволод и вышел в приемную, где его терпеливо дожидалась пара конвоиров.

Вернувшись в бар, Бур нашёл всю команду в сборе, только Андрей сидел за соседним столиком и о чём-то тихо разговаривал со Светланой. Ни Конона, ни остальных видно не было, что, в принципе, к лучшему.

– Отвлекись на пару минут, – проходя мимо Ганса, попросил Бураков.

Тот, попросив прощения у своей спутницы, перебрался за стол к остальным. Всеволод посмотрел на часы, время подходило к полуночи.

– Завтра едем в Реутов, – окинув взглядом сидящих, заявил он.

Как и ожидалось, энтузиазм проявил только Александр Николаевич, он прямо вспыхнул при этой фразе.

– Едем без брони на джипе, он большой, все уместимся, оружие только местное. Инга, тебе придётся переодеться, или натягивай поверх своей брони камуфляж, нам не нужны проблемы. Добираемся до города, дальше действуем по обстановке. Вопросы?

– Почему без брони? – раздался голос Серго, хотя, кто ещё мог задать этот вопрос.

– Потому, что я не хочу воевать с местными, броню в город всё равно никто не пустит, а то и отобрать попробуют, что поломает нам всю операцию.

– Обязательно всем ехать? – спросил Ганс. – Места в джипе не так уж и много, а нас тут шестеро.

– Все, поскольку, если придётся воевать, мне понадобится каждый ствол. Джип – почти минивен, так что, поместимся. Если хочешь, можешь не ехать. Я никого насильно не держу.

Ганс виновато опустил глаза и промолчал.

– Ещё вопросы?

– Что ты узнал о Кате? – спросил Спасский.

– А вот это интересно. Катя – миниатюрная Инга, слабенькая, но кое-чему научилась. Именно поэтому её и выкрали из Старой Москвы, а не как мы думали, что она уже давно в наложницах или на панели. Она заняла довольно высокое положение в Реутове. И если она захочет остаться там, я не буду её неволить, и уж точно не собираюсь увозить силой. В бой вступим только, если нам помешают увезти девушку с её же согласия. Если она захочет остаться, вам придётся решать, профессор, как быть. Я всё сказал, сбор завтра здесь же в полвосьмого, в восемь выезд. Инга, можно тебя на минутку? – отозвал Всеволод девушку в сторону, когда остальные начали расходится по номерам. – Я знаю, что поступил не слишком хорошо, но я хотел помочь Андрею.

– Что ты пообещал Олегу за то, что он выпустил польку?

– Я пообещал, что ты поставишь на ноги его бойца, который сейчас лежит тяжелораненый в местной больничке.

– Пошли, завтра некогда будет, – согласилась «амазонка». – Радует, что недалеко идти.

– Что там с Конаном? – спросил Всеволод, когда они с Ингой оказались на улице.

– Ничего, – ответила девушка. – У него всё в зачаточном состоянии, он даже не догадывался, какое влияние на людей имеют его слова.

– И что он в итоге сможет?

Инга пожала плечами.

– Я не знаю, но мне кажется, он достаточно силён. Возможно, его дар даже сильнее, чем твой. Хотя, ты его сам не развиваешь, так, нахватался по верхам. Ведь у тебя есть задатки для постановки защитных полей, один раз ты даже смог такое сделать неосознанно.

– Это когда в меня тот отморозок в…, – Всеволод задумался, пытаясь вспомнить, – блин, забыл название. Ну да чёрт с ним. Магазин разрядил в баре?

Девушка кивнула.

– А я думал, что ты меня как-то прикрыла. Полезная способность, потренируем?

– Конечно, а вот и больница.

Строгая суровая санитарка с монументальными формами и голосом инструктора по строевой подготовке упёрлась, отказавшись пускать их в реанимацию, особенно ночью. Но один звонок Олегу, который ещё не успел смениться, решил вопрос.

Боец был плох, плох настолько, что, скорее всего, до утра не дотянул бы.

– Вот его угораздило, – читая карту с перечнем травм, ошарашено произнёс Бур. – Ожог сорока процентов кожи, два пулевых ранения в грудь, перелом ног, перелом таза, рваная рана на бедре, оторван мизинец и безымянный палец, осколочное в голову, внутреннее кровоизлияние, кома. Ты уверена, что сможешь его вытянуть. Парень – не жилец. Ты сама после такого не рассыпешься? – обеспокоенно спросил Бур.

Инга внимательно посмотрела на пациента, тот был реально плох.

– Я попробую лечить частями, сначала самые опасные раны, потом, в следующий заход, всё остальное. Но даже опасных мне за глаза хватит. – Она забрала карточку, перелистывая страницы и приговаривая, – где ж ты так, хлопец, нарвался? Начнём с головы и позвоночника. Если хватит сил – ожёг затяну, остальное, когда вернёмся.

Она сосредоточилась и возложила руки на бинты. Полыхнуло ярко, а вот гаснуть не собиралось. Так прошла минута. Наконец, Инга покачнулась и отняла руки. Всеволод подошёл ближе, чтобы подхватить «амазонку», но она устояла. Лицо её было бледным, пот катился градом.

– Позвоночник, – дрогнувшим голосом произнесла Арна. Она несколько минут водила над раненым руками, ища перелом, наконец остановилась. – Перевернуть мы его не сможем. Придётся пробиваться отсюда.

Инга положила руки чуть ниже солнечного сплетения. Снова свет, и Бур, стоящий сейчас очень близко к ней, почувствовал боль, которую испытала девушка. С позвоночником она возилась долго – уже минуты две. Её руки дрожали, золотистый свет слабел. Наконец, она повалилась к нему в объятья, Бураков вовремя успел подхватить девушку и усадить на стандартный офисный стул.

– Хватит, – садясь перед ней и протягивая платок, сказал Бураков. – Я прошу тебя, остановись.

Инга с трудом взяла платок и зажала нос, кровь, текущая из него, уже залила подбородок и грудь.

– Надо закончить, – слабым голосом произнесла девушка. – Я его вытащила, он будет жить, – она сделал паузу, собираясь с силами. – Надо сделать так, чтобы он жил как человек.

– Потом, – отрезал Всеволод. – Я тебе не позволю.

Инга посмотрела на парня.

– Надо, – выдавила она из себя всего лишь одно слово.

– Похоже, мы завтра никуда не едем, ты просто не встанешь.

– Помоги, – «амазонка» проигнорировала его вялую попытку надавить на обязательства.

Опершись на плечо Всеволода, она, шатаясь, дошла до кровати. Снова свет – яркое, долгое свечение, после чего Инга просто рухнула на пол. На этот раз Всеволод успел подхватить голову, чтобы она не разбила её о тумбочку. Он поднял и медленно вынес Ингу из палаты. Медсестра с подозрением смотрела на отключившуюся девушку, после чего указала на каталку у входа.

– Туда клади, – приказала она.

Бур послушно устроил девушку. Медсестра, всё ещё подозрительно косясь на них, зашла в палату, проверить пациента. Её не было минут пять. Когда она вышла, на лице читалась растерянность.

Инга всё ещё пребывала в отключке. Пульс прощупывался, но слабо.

– Как? – воскликнула медсестра. – Парень пришёл в сознание, говорит, что чувствует себя замечательно, что ничего не болит. Порывался встать, да я запретила. А он твердит, что здоров, что к нему явилась богиня и излечила его. Кто она такая?

– Неважно, – покачал головой Бур. – Запомни, нас тут не было. Ты ничего не видела, и не знаешь, как и что, никто не приходил. Случилось чудо.

– Она может спасать людей, – заупрямилась медсестра.

– Ты видишь, чего ей это стоило? – начал заводится Бур. – Для меня её жизнь гораздо важнее. Не заставляй, коверкать твою память. Я могу заставить тебя всё забыть, но ты до конца жизни будешь пускать слюни и говорить «агу». Поняла?

Тётка отшатнулась и послушно закивала – блеф Всеволода сработал. Сейчас медсестра готова была поверить во всё, что угодно. Именно в этот момент дверь распахнулась и в отделение ввалился Олег. Похоже, он решил навестить своего бойца. Бур и тётка уставились на нового персонажа в форме представителя власти.

– С ним всё в порядке?

– Да, друг, она его вытащила, правда, ты сам видишь, чего ей это стоило. Запомни, нас тут не было.

Прыгун, в отличие от медсестры, соображал быстрее.

– Не понимаю, о чем ты. Просто произошло чудо. У меня машина, давай отвезу вас.

Бур, подняв Ингу, прошёл в распахнутую Олегом дверь, на пороге он обернулся.

– Лишу памяти, – напомнил он медсестре, и та усердно закивала двумя подбородками.

– Как она? – спросил Олег, распахивая дверь и помогая уложить девушку на заднее сидение.

– Надорвалась, – хмуро бросил Бураков. – Что-то пошло не так. Она собиралась сегодня вылечить только самые тяжёлые травмы, которые угрожали жизни, а после возвращения заняться остальным, но, похоже, не смогла разорвать контакт.

– В Реутов собрались?

Всеволод утвердительно кивнул головой.

– Но чувствую, придётся переносить. Инга будет очень нужна там, а сейчас она в полной отключке.

– Всё нормально, Сева, – раздался из машины слабый голос Инги, – к утру я буду в норме.

Бур облегчёно вздохнул и, нагнувшись, заглянул в салон.

– Как ты, милая? Что ж ты меня так пугаешь? Ведь договорились, что лечение будет поэтапным.

– Прости, что напугала, – виновато произнесла «амазонка», с трудом усаживаясь. – Не смогла разорвать контакт. Я пыталась, но словно прилипла к нему, а сила всё лилась и лилась. Будь ранений чуть больше, он бы до конца меня выпил.

Бур лишь тяжко вздохнул, и растерянно посмотрел на Олега, словно говоря взглядом: «Ну вот что с ней делать?». Старый приятель всё понял правильно и только растеряно пожал плечами. Они ещё постояли, покурили, молча. Говорить никому не хотелось. После чего быстро забрались в тёплое сухое нутро небольшой малолитражки местного производства и буквально за три минуты доехали до гостиницы.

– Инга, спасибо тебе, – немного виновато произнёс Олег.

– Ничего, Олег, всё хорошо, – ответила девушка с рук Всеволода, поскольку настолько ослабела, что идти была не в состоянии. – Я сама виновата, что потеряла контроль. Правда, парень уже двум ногами в могиле стоял. Я впервые вытаскивала такого тяжёлого. Сева, занеси меня внутрь, сыро.

Бур кивнул на прощание Олегу и направился в гостиницу. Едва он вошёл в холл, как мгновенно наткнулся на Ганса, который о чём то мило беседовал со Светланой в тёмном уединённом уголке.

– Командир, что с ней? На вас напали? – увидев девушку на руках у Бура, мгновенно среагировал он.

Всеволод покосился на Ингу, она крепко спала, устроив голову у него на плече и обняв руками за шею.

– Всё хорошо, Андрей, – успокоил его Бур. – Просто немного перестаралась с лечением одного бойца. Ей нужно отдохнуть. Долго не сиди. Не уверен, что завтра мы сможем выехать, но если сможем, ты будешь нужен мне бодрым.

– Хорошо, Бур, скоро закруглимся, – пообещал Ганс и вернулся к разговору с новой пассией, походу, ему неплохо удавалось убалтывать девушку.

Всеволод, конечно, похуже Инги читал эмоции, но Света вполне искренне заинтересовалась своим собеседником.

Броня Инги не желала сниматься, пришлось укладывать девушку одетой, будить Бур её не стал. Он сел в кресло, глядя на уставшую, спящую «амазонку». В тот миг, когда золотистый свет пропал, и Инга начала падать, он жутко испугался. Он почувствовал, как на секунду, девушка пропала из его восприятия. С того момента, как они выбрались из города инквизиторов, со Всеволодом навсегда осталась связь с ней. Он знал, что она чувствует, какое у неё настроение, самочувствие. А в больнице на секунду эта связь прервалась. Но это длилось только до того мгновения, пока он не поднял девушку на руки. Какое-то время Всеволод смотрел на спящую девушку, и сам не заметил, как уснул прямо в кресле.

Глава седьмая Впереди война

Всеволод проснулся когда за окном ещё была ночь, серое, холодное и мокрое утро начинало сменять темень. Взглянув на тускло светящийся циферблат наручных часов, он прикинул, что до общего сбора осталось сорок минут. Бур посмотрел на кровать и не увидел спящей Инги, зато услышал плеск воды. Потянувшись и размяв затекшее тело, он приоткрыл дверь в ванную и заглянул внутрь. Инга, обнажённая, стояла под мощной струей воды, скрываемая клубами пара.

– Тебя долго ждать? – раздался требовательный голос.

Всеволод переступил порог ванны, но раздеваться не торопился.

– Как ты себя чувствуешь?

– Нормально, – отозвалась Инга. – Шести часов сна хватило на восстановление. Когда доберёмся до Реутова, всё будет в полном порядке. Тем более, за сегодня до города не доедем, нам семь сотен километров отмахать придётся. Не выйдет, даже несмотря на то, что дорога есть и патрулируется различными анклавами. Скорее всего, нам придётся заночевать в городке под названием Дорожный, он как раз посередине между Москвой и Реутовым. Так тебя долго ждать?

Всеволод чертыхнулся и стал раздеваться. Инга права – те, кто торопился в новом мире, обычно никуда не доезжали.

Через сорок минут они вместе спустились в бар, где уже собрались остальные.

– Завтрак заказан, – доложился Дима. – Куда это вы вчера рванули?

– По делам, – отмахнулся Всеволод, усаживаясь за стол, потеснив профессора и Серго. При этом он мысленно поблагодарил Андрея, что не сказал остальным, в каком состоянии он вчера вернул Ингу.

Завтракали быстро и без затей: кто-то яичницей, кто-то кашей. После чего все погрузились в джип и поехали на базу Жукова. Там их, конечно, не ждали, но вопрос решился за пять минут звонком майору, который, послав дневального куда подальше с глупыми требованиями, заспанным голосом распорядился выписать постоянный пропуск для Всеволода и его людей. Оформление пропусков заняло ещё минут десять. За это время Серго, Балаган и Андрей перетащили в багажник джипа с два центнера оружия и сами успели вооружиться. Инга по просьбе Буракова натянула поверх своей брони камуфляж, правда, пришлось слегка трансформировать юбку в бриджи, чтобы без проблем одеть штаны, и отказаться от сапог. Всеволод уже не в первый раз видел, как «амазонка» легко перекраивает свою броню, во что вздумается, открытый топик она могла превратить в глухой доспех, а юбку в обтягивающие штаны или в короткие шорты. Когда она впервые продемонстрировала ему это умение, Всеволод поинтересовался, почему она не делает подобное чаще, на что та пожала плечами и заявила, что вариант с юбкой ей нравится больше всего.

– Готовы? – выпрыгивая из «Самсона» в полной боевой снаряге с дягтерёвым в руках, поинтересовался у собравшихся Бур.

– Готовы, – отозвался нестройный хор голосов.

– Тогда, бросай бычки, и по коням, хватит мокнуть.

Уже через пять минут машина проскочила КПП, который успели установить на выезде из города, и спокойно покатила по вполне сносной дороге на восток.

Как и прикидывала Инга, доехать до Реутова за один день не удалось. Дорога испортилась уже через двести километров, и про скорость в восемьдесят Серго пришлось забыть, в лучшем случае километров пятьдесят. Час они потеряли на досмотре, проезжая через Ногинск. Местная «военщина», состоящая из пятка братков, скучающих от безделья на пропускном пункте, окосела от арсенала в машине и затребовала неимоверную плату за проезд с каждого ствола, человека и самой машины. Пришлось пускать в ход тяжёлую артиллерию. Балаган, перекурив с начальником караула в стороне от подчиненных, передал ему сотню новомосковских лепт, и вопрос решился сам собой.

– Затратно выйдет, если на каждом посту будем по сотне отстёгивать, – заметил Андрей.

– Надо будет Ингу на следующие переговоры послать, вот у кого дар убеждения, – хмыкнул из конца салона профессор.

– Мне проще сотку заплатить, – буркнул Всеволод.

Ночевать пришлось в маленьком городке Дорожном, в котором насчитывалось всего домов пятьдесят, а людей – человек триста. Смотреть тут было не на что: постоялый двор, рассчитанный максимум голов на двадцать, бар и управа. Охранялось всё это десятью ополченцами.

Выйдя и осмотревшись, Всеволод присвистнул.

– Не разделяться, – приказал он. – По одиночке не ходить, да и куда тут ходить? По карте до Старой Москвы всего две сотни километров без каких-либо препятствий, только лес и пара оврагов. Странно, что новые хозяева мёртвого города сюда не наведались.

Вечер прошёл почти тихо. Местный забулдыга решил подкатить к Инге, но та осадила его взглядом. Краткая вспышка силы и короткое обещание, что он больше никогда не сможет пить больше ста грамм спиртного в день – и подавленный алкаш исчез из поля зрения.

– Зачем? – хмуро поинтересовался Всеволод. – Зачем лишать человека свободы выбора, даже если это сделано ради его блага?

Инга виновато потупила глаза.

– Прости, не сдержалась.

Всеволод промолчал, но он всё больше убеждался, что девушку просто распирает от силы, многие вещи она стала делать, не раздумывая. Вот и сейчас во внушении не было никакой нужды, но она сделал это походя, чтобы убрать неприятную ей сущность с дороги. Правда, Всеволод тут же вспомнил себя ещё несколько месяцев назад, когда он был точно таким же алкашом, омерзительным в своём состоянии, и он стал думать, а что произошло бы, если бы ему сказали вот также: «Ты больше не будешь пить!» И вдруг он понял: это его бы не спасло. Не спасло бы именно Всеволода Буракова. Пил он для того, чтобы забыться, отвлечься от бессмысленности происходящего. Не смог бы пить, начал бы нюхать клей или принимать наркотики. Не важно, главное – не помнить то, что произошло. Ведь, он изменился, попав в этот мир. В той квартире было спиртное, и довольно много, он мог бы броситься к бару, но он выбрал книги, пытаясь понять, что случилось.

– Бур, о чём задумался? – пробился сквозь мысли голос Димы.

– Да так, спорю сам с собой: благо совершила наша Арна, пытаясь отвадить пьяницу от алкоголя, или это не даст результата?

– Почему не даст? – удивился Серго. – Если он не сможет выпить больше определенной нормы?

– Потому, что если ему позарез нужно забытьё, он найдёт способ убежать от реальности. Например, наркотики, клей, или ещё что.

Все озадаченно переглянулись.

– Логично, – наконец выдал Балаган. – Но подумай вот о чём – она дала ему шанс увидеть иной путь. Захочет погубить себя другой отравой – Инга здесь не при чём. Следовательно, жизнь у него настолько плохая, что больше ничего другого радости не доставляет. А значит, ему суждено погибнуть в какой-нибудь канаве со шприцом, пакетом или другой дрянью.

– То есть ты хочешь сказать – своеобразный отсев: кто может выплыть – тот выплывает, кто не хочет – тот тонет? И это не насильственное принуждение бросить пить, а шанс изменить жизнь?

Все согласно закивали.

– Ну, может и так, – согласился Бураков, – но принуждение всё равно жестоко. Ладно, оставим. Давайте спать, завтра ещё один день в дороге.

Утро выдалось мрачнее, чем обычно.

– Сева, блин, куда ты нас гонишь в такую погоду? – возмутился Серго. – Сплошная стена воды, на двадцать метров ни хрена не видно. Можно, я вернусь под бок к той замечательной официантке, а поедем мы через пару часов, когда немного поутихнет? Занесёт, ведь, на мокром асфальте, улетим к чертям, кто нас вытащит? Если вообще уцелеем.

– Хрен с тобой, вали обратно, – согласился с доводом Бур. – Поедем, как получше станет.

Выехали только в полдень, ливень как-то резко кончился, перейдя в обычную осеннюю изморось. Ливнёвка в городке была нерабочая, поэтому пришлось Всеволоду разуваться, закатывать штаны по колено и подгонять машину к самому крыльцу, других добровольцев не нашлось.

Транспорт бодро вырулил из городка. Вскоре о дожде напоминали только лужи на разбитом дорожном полотне. Правда, через час он зарядил по новой, не сплошной стеной, но всё равно видимость упала метров до сорока, и Серго сбавил скорость. Уже темнело, когда отряд добрался до Реутова. Надо сказать, Бураков немного не так представлял себе бандитскую вольницу. Пяток бритых крепких молодых ребят расположились под навесом рядом с местным аналогом БРДМ, который мгновенно навёл крупнокалиберный пулемёт на замерший у сделанного из швеллера шлагбаума джип. Один из «бойцов» лениво поднялся и направился к машине, он был вооружен дягтярём, обряжен в местный камуфляж, но сноровки к ношению формы у него не наблюдалось, сразу видно, что она ему непривычна, а разгрузка просто болталась из стороны в сторону. Оружие он держал одной рукой за приклад, закинув на плечо стволом в небеса. Завершали картинку солнцезащитные очки максимального тонирования. Буракову было совершенно непонятно, как «Рэмбо» что-то вообще видит. Глядя на эту пародию на солдата, захотелось смеяться, но Всеволод заставил себя сделать лицо каменным, чтобы не навлечь неприятности, и вылез из машины навстречу «бойцу». Тот катал в зубах пластиковую зубочистку, наверное, считал что это делает его жутко крутым, и без какого-либо интереса разглядывал Всеволода, даже не догадываясь, что если что-то пойдёт не так, он станет первой жертвой или живым щитом.

– Чё надо? – равнодушно и по простецки поинтересовался он.

Всеволод решил отплатить тот же манерой и ответил также тупо, указав рукой в сторону городка.

– Туда.

Бураков не знал, что ожидал услышать «боец», но такой ответ его реально озадачил.

– Зачем? – наконец, нашёлся он.

– Надо, – мгновенно среагировал Всеволод.

До остальных участников пикета было около пяти метров и они прекрасно слышали весь диалог, иначе, ну никак невозможно объяснить дикий ржач, который грянул из-за шлагбаума.

– Зачем? – не найдя ничего лучше, снова спросил «бычок», и смех грянул с удвоенной силой.

– К бабе надо, – не облегчая задачу собеседнику, так же тупо ответил Всеволод.

Это окончательно подвесило мозг бойца, теперь он просто растеряно пялился на мужика, и его глаза и лицо начали медленно наливаться кровью.

– Пузырь, давай назад, – раздался голос от БРДМа.

Собеседник Буракова какое-то время сверлил его взглядом, после чего потопал обратно к своим, а его место занял не слишком высокий, но хорошо сбитый мужик лет сорока, с седыми волосами. Автомат он держал в руках, сразу видно, что этот предмет ему не чужой.

– Извини, – вполне по-человечески заявил он, подойдя. – Скучно, Пузырь у нас тупой, как пробка, вот и развлекаемся, посылая встречать гостей. Так, зачем пожаловали?

– Дело у нас к Вахиду.

Бровь старшего караула изумленно поползла вверх.

– Серьёзный человек. Он вас ждёт?

– Нет, но думаю, это будет выгодно и ему, и нам.

Старший озадачился. Он явно неуполномочен принимать решение, допускать или не допускать людей в город, его задача – собирать подати.

– Машину к досмотру, – наконец, решил он, если чужаки едут к Вахиду, это проблемы охраны главного.

Всеволод кивнул.

– Народ, из машины, и багажник откройте.

Когда старший увидел, как из джипа выбрались ещё пять вооруженных до зубов людей, ему стало не по себе. А когда заглянул в багажник и увидел пулемёт, снайперку и ручной автоматический гранатомет, ему совсем поплохело.

– Дорога опасная, – пояснил Бур.

Такое объяснение вполне устроило «бойца».

– У нас разрешено ношение холодного оружия. Для жителей – пистолеты, автоматы только для хранения дома, а гранатомёты и пулеметы вообще запрещены для владения.

– Мы не собираемся оставаться, сделаем дело и уедем, – пояснил Бур. – По городу в полном обвесе шарахаться не будем. Есть, куда арсенал на время сдать? Расчехлимся без вопросов.

Старший уже собирался назвать сумму мзды, и Бур уже прикинул, что она будет завышена вдвое, как в планы вмешалась третья сила. Со стороны Реутова в сторону шлагбаума летел «Тигр» гражданской модификации, и тут эту машину явно знали. Скрипнув тормозами и проскользив на мокром асфальте почти метр, внедорожник замер. Из него выбрался новый персонаж: среднего роста мужик, похожий на колобка, с лысой головой и в совершенно неуместном для этих мест костюме, словно только что отутюженном.

– Пропустить, – приказал он, и старший караула мгновенно потерял интерес к Всеволоду и остальным. – Следуйте за нами, – обратился «костюм» к Буракову.

– В машину быстро, – скомандовал Бур.

Шлагбаум уже поднялся, и «Тигр», лихо развернувшись, не торопясь, поехал в город. Серго пристроился метрах в двадцати позади, при этом он явно был напряжен, руки стиснули баранку так, что костяшки побелели.

– Не дёргаемся, – оглянувшись в салон проинструктировал Бур. – Инга, чего они хотят? Как узнали о нас? Или это случайность?

– Они не настроены враждебно. Как узнали? Я не в курсе, но чувствую, что нас ждут где-то дальше. И джип едет как раз в ту сторону.

– Что делаем, Сева? – поглаживая пулемёт, спросил Дима.

– Как я сказал – не дёргаемся. Попросят сдать оружие – сдадим. Если что, наш козырь Инга. Хотя, я догадываюсь, что происходит. Думаю, это люди Вахида, а ему о нашем приезде сообщила Спасская.

– Логично, – согласилась Инга.

Через две минуты поездка закончилась возле огромного ярко освещенного здания, у которого как бы случайно стоял БТР, точная копия того, что остался в Новой Москве. А рядом с ним курили человек десять, вооруженных до зубов.

– Я вон того паренька знаю, – неожиданно сказал Серго. – Бывший краповый берет, толковый боевик. Уволен с позором – толкал бандюганам оружие и должен был сесть лет на пятнадцать.

– Откуда знаешь? – спросил Дима.

– С одного города, можно сказать, с одной улицы.

– Это ради нас, – пояснила Инга. – Нас боятся.

«Тигр» затормозил чуть дальше у крыльца, а один из боевиков махнул рукой, указывая на парковочное место, причём, вроде как ненавязчиво спаренные пушки были наведены именно туда, да и солдатики поудобней ухватили автоматы.

– Стволы в машине, с собой только пистолеты, – скомандовал Всеволод, глядя на эту нервозную обстановку. – Игорь паркуйся, куда сказали.

– Командир, может, всё-таки автоматы возьмём? – явно нервничая и вертя головой, неуверенно предложил Андрей.

– На кой? – удивился Бур. – Отберут. Нам, если я всё правильно понял, предстоит встреча на высшем уровне.

– А Катя? – не понял профессор.

– А Катя будет присутствовать обязательно, я чувствую постороннюю Арну в глубине дома.

– К тому же всех нас всё равно не пустят. Так, Серго, останешься в машине. Если что, не сопротивляйся, если, конечно, не станут сразу убивать. Дима, Андрей, вы с нами, но, скорее всего, вас оставят в коридоре. А вот нас троих наверняка ждёт раут, готовы? Все разоблачились? Игорь, тебя, естественно, не касается.

Все кивнули, но лица были мрачные, никому не нравилась идея лезть безоружными в логово мутного бандюгана.

Бур открыл дверь и первым выпрыгнул наружу, в кобуре подмышкой остался верный ПС, взятый ещё у инквизиторов, он оказался на порядок мощнее, чем местные аналоги. Колобок в костюме ждал их на ступенях, ведущих к дверям дома, и нетерпеливо поглядывал в их сторону.

– Как чувствую, встрянем, – буркнул Ганс, рефлекторно поправляя кобуру, в которой лежал местный аналог АПС – АПГ (автоматический пистолет Гудкова), но сделанный гораздо более точным и под более мощный патрон, плюс умеющий телескопический очень удобный приклад.

Инга вообще оставила оружие в машине, она сама сейчас была оружием. И если Дима, Игорь и Александр Николаевич безоговорочно доверяли Всеволоду и Инге, то Андрей был взвинчен не на шутку.

– Вас ждут, – важно заявил «колобок» и первым пошёл вверх по ступеням.

– А в здании напротив у них пулемётчик и снайпер, – тихо сказала Инга.

– Это ожидалось, – спокойно ответил Бур. – Но я уже догадываюсь, чем всё кончится. Прокачай Катю, ищи желание уехать, признаки того, что её удерживают силой. Если их нет, тогда и дёргаться не будем.

Всё произошло, как и предсказывал Бур. У них троих отобрали пистолеты и повели дальше в глубь здания. Балагана и Ганса разоружать не стали, указав на небольшую кушетку у стены. Похоже, её утащили из какого-то музея. С ними остались трое хмурых братков в строгих костюмах с короткими местными автоматами в руках. Ещё одна тройка вела Ингу, Бура и Спасского вслед за пыхтящим «колобком», при этом дважды Всеволод замечал парные посты бодигардов на ключевых точках.

Из холла поднялись на второй этаж по широкой мраморной лестнице с колоннами, этакий помпезный стиль дворянского гнезда девятнадцатого века, хотя, по виду, явно, что дому не больше десяти-пятнадцати лет. Остановились у больших тяжёлых деревянных дверей с бронзовыми ручками, перед которым стоял ещё один костюмированный «герой» с автоматом. Колобок, толкнув створку, вошёл в большой зал метров десять в длину, залитый светом двух гигантских хрустальных люстр. Прямо посредине зала установлен массивный письменный стол, вдоль стен стояли книжные шкафы до потолка, слева располагался другой столик, круглый формы, вокруг которого стояли семь кресел.

Бур, глядя на всё это, только усмехнулся. Сразу видно, что новый владелец, как, наверное, и старый, тяготеет к кичу и показной роскоши.

– Отец! – воскликнула довольно молодая красивая женщина с тёмными каштановыми волосами и, пробежав почти через половину залы, бросилась на шею Спасскому. – Живой, здоровый, – причитала она, целуя профессора в лицо, щёки, губы и глаза.

Надо отдать ей должное, она была довольно привлекательной. Не броская, яркая красота, а плавная, спокойная, почти обычная привлекательность, свойственная русским женщинам.

Все присутствующие заинтересованно наблюдали за сценой встречи отца и дочери. Такие моменты были в новом мире редкостью. Инга какое-то время наблюдала за девушкой, после чего украдкой коснулась руки Всеволода, привлекая его внимание, и отрицательно покачала головой, очень незаметно для остальных. Но Бур её понял правильно: Екатерина Спасская была тут совершенно добровольно, и никакого насилия к ней не применялось. Да и по виду девушки не скажешь, что её держат в подвале, заставляя силой выполнять требуемое.

Наконец, лирическая сцена закончилась. Спасский слегка отстранил дочь, не отрывая рук, просто молча смотрел на неё, потом снова притянул к себе, обнимая.

– Хорошо, когда близкие люди встречаются, – почти без всякого акцента произнёс невысокий мужчина азиатской внешности с жидкими усами, с залысинами и монументальным брюшком. Вот только глаза у него были чёрными, а взгляд колючим и цепким. – Меня зовут Вахидом, а это, – он указал на крепкого, коротко стриженого мужчину, стоящего позади него, – Степан, можно сказать, главный боевик нашего славного города.

– Всеволод, – представился Бур, пожал протянутую руку. – Моя спутница – Инга, ну и, конечно, отец Екатерины – Александр Николаевич Спасский.

– Нет нужды представляться, – вполне тепло улыбнулся главный «бандит». – Вы в наших краях недолго, но уже успели совершить немало поступков, на которые я не мог не обратить внимания.

– То есть, вы знали, что мы ищем её? – спросила Инга.

– Не совсем. Только после того, как Амалия Сергеевна начала наводить справки, мы обратили внимание на ваших спутников. До этого нас интересовали только вы Всеволод и ваша спутница. Ну что ж мы стоим в дверях? Пройдёмте к столу, угощение ждёт. Попов, распорядись, чтобы людей Всеволода тоже накормили.

«Колобок» совершил невозможное – кивнул головой с начисто отсутствующей шеей и выкатился из кабинета. Пока шли к столу, Инга тихонько шепнула:

– Степан очень силён, сильнее тебя, это он вычистил разум той женщины в гостинице. Да и сам Вахид непрост.

При этом Бур мгновенно перехватил понимающий взгляд главного силовика Реутова, мимолётный, но по нему было ясно, что тот слышал всё, что говорила «амазонка».

Наконец, присутствующие расселись вокруг стола. Хозяин сам обошёл каждого, наполнив бокалы густым, красным и очень ароматным вином. Он не обделил своим вниманием даже Степана, что показывало их близкие отношения. После чего, вооружившись внушительным хрустальным вычурным бокалом, провозгласил тост о здоровье и процветании и пригласил всех заняться едой – настоящим ароматным пловом, который, как и полагается, был выложен на большое блюдо посередине стола. Разговоров никаких, кроме небольших светских вопросов о погоде и дороге не поднимал, давая гостям спокойно покушать. Наконец, все откинулись на мягкие спинки, две девушки-официантки, совеем не рабского вида, в строгом черно-белом дресс-коде, убрали грязную посуду, оставив только бокалы и вино.

– Итак, – оглядев гостей, произнёс хозяин с совершенно серьёзным видом, – вы добрались сюда. Отец и дочь встретились. Что дальше?

Всеволод несколько секунд смотрел на переглядывающихся Спасских.

– Пока не знаю, – вполне честно ответил он. – Я сдержал данное мной слово: привёз Александра Николаевича, мы нашли его дочь. Теперь всё будет зависеть от их желания.

Вахид вполне правильно понял намёк Буракова.

– Справедливо. Наше знакомство с Екатериной Александровной началось не слишком приятно. Вы ведь раскопали, как она ко мне попала?

– Мы нашли труп того, кто встал на вашем пути, – заметила Инга.

– Мальчишка-участковый не хотел уступать. Девочки не хотели уезжать. Ребята перестарались, – бросил Степан.

– Что было, то было, – среагировала Катя. – Я устроила свою жизнь в новом мире, добилась положения и уважения. Мои таланты, которые спали до переноса, раскрылись и позволили стать сильной. И я не слишком горю желанием переезжать отсюда и начинать всё сначала.

Профессор был растерян и озадачен, он переводил взгляд с дочери на Вахида, с Вахида на Ингу, с неё на Всеволода, ища подсказку, как поступить правильно. Бур знал, что старик любит дочь, но не является при этом образцовым родителем. И вот теперь ему предстояло принять важное решение – остаться с ней или уйти с людьми, которые стали для него семьей. Но Бураков избавил его от этого выбора, поступив как всегда просто и прямолинейно в своей обычной грубой манере. Как когда-то он единолично решил бросить вызволенных из плена людей, не спасть мать Инги, как оставить Ксюшу и Марту. Он никогда не перекладывал ответственность на других. Не стал и сейчас. Как ему не больно было расставаться с другом, он должен это сделать.

– Похоже, подошло к концу наше совместное путешествие, Александр Николаевич, – спокойно, с расстановкой, начал Всеволод. – Я обещал вас доставить к дочери, и сдержал слово. Ведь так?

Спасский растерянно кивнул.

– Катя не хочет уезжать из Реутова, заставлять силой я её не собираюсь, – продолжил Бур. – А я сомневаюсь, что вы захотите покинуть её. Нам же здесь делать нечего.

Бур сделал паузу, глядя на хозяина и его силовика. Первый спокойно крутил толстыми пальцами сигарету, слушал внимательно и с пониманием, причём он явно одобрял такой подход Буракова. Степан же слегка напряжён, он наоборот ожидал конфликта, но после слов Всеволода расслабился.

– Мы прошли с вами много дорог, делили хорошее и плохое, но ваша боевая слава осталась позади, вам не выдержать те нагрузки, которым я подвергаю остальных. Поэтому я предлагаю вам остаться с дочерью. Я не гоню вас, но на боевые больше не возьму. Если хотите, мы отвезём вас обратно в Новую Москву, и вы попытаетесь устроиться там. Решение за вами. Мы навсегда останемся друзьями, и всегда будем рады видеть вас в своём кругу, но сейчас настало время решать.

Бур закончил говорить, при этом он не сводил взгляда с расстроенного и обиженного Спасского, он ждал вспышку гнева, но её не последовало. Боль в глазах профессора сменило понимание, он грустно улыбнулся Всеволоду.

– Ты, Сева, всё правильно решил, – наконец, произнёс тот, смахнув слезу. – Ты, как всегда, сгладил ситуацию, приняв удар на себя. Я уже старик, а у вас очень активный образ жизни. Я снова почувствовал себя молодым и нужным. Но возраст – есть возраст, – он развёл руками, как бы извиняясь. – Я нашёл дочь, и, возможно, спокойное место, где смогу, – он иронично усмехнулся, – встретить свой конец. – После чего посмотрел на Гусейнова, – не прогоните?

– Родственник Екатерины – мой родственник, – ответил бывший криминальный авторитет по восточному цветасто. – Мы найдём для вас дело, учёных мужей уцелело не так уж и много.

Спасский благодарно кивнул.

– Не волнуйся, отец, я найду занятие тебе по душе, – взяв профессора за руку, с нежностью произнесла Катя, похоже, она очень беспокоилась за отца все эти месяцы.

– Вы приняли правильное решение, Александр Николаевич, – подхватив профессора под другую руку, улыбаясь, сказала Инга. – Я не умею видеть будущее, но умею чувствовать настроение, и сейчас я знаю, что с ваших плеч упал тяжкий груз, давивший на вас с того момента, как вы вспомнили про дочь. Я давно не видела вас таким счастливым. Всё, что не делается, всё к лучшему.

– Спасибо, милая, – улыбнулся Спасский. – Может, вы и правы, и я наконец нашёл своё место в этом мире. Желаю и вам того же. Только вы не забывайте меня, я всегда буду вам рад.

Всеволод мысленно усмехнулся. Профессор, может, и будет рад, а вот остальные в Реутове? Большой вопрос. При этом он постарался сделать так, чтобы мысль не услышали Вахид и Степан, и уж точно не Катя.

– Ну что ж, теперь, когда мы определились, кто, с кем и где останется, и нет никакой нужды противостоять друг другу, – беря кувшин и снова наполняя бокалы, произнёс Вахид, – не расскажите ли вы о своём путешествии, и о том, что приключилось в Старой Москве?

– Вы наверняка уже и запись видели, – усмехнулся Бур.

– Видел, – не стал отрицать бывший авторитет. – Но мне её предоставила сама Амалия Сергеевна, она решила, что очень глупо скрывать такую информацию. Я этот жест оценил.

– Но ваши люди в её окружении есть? Иначе, как бы вы узнали о нас?

– Конечно, есть, – спокойно согласился Вахид. – Так что там со Старой Москвой?

Бур рассказал всё, что удалось узнать, информация не являлась секретной. Он умолчал только об Андрее, и как тот попал в этот проклятый мир. Но, судя по реакции Вахида, он и так всё знал, похоже, просто пытался оценить честность собеседника.

– Оставайтесь у нас, – предложил Вахид, – мне нужны такие сорвиголовы, да и девушка ваша сильна. Получите всё, что захотите: дома, деньги, вам с Ингой место в совете города.

Всеволод покачал головой.

– Нет, Вахид, я коней на переправе не меняю. У тебя уже есть одна девушка со способностями, Поклонной тоже нужно прикрытие. А дома и прочие материальные блага мне не нужны. Но, если хочешь, я передам ребятам твоё предложение, может, кто захочет остаться.

– Это единственная причина?

Бур усмехнулся.

– Я не доверяю тебе.

– Вот за что я люблю вас, солдатиков, так это за честность, – рассмеялся авторитет, хлопнув себя ладонями по коленям. – У вас башка как-то странно устроена, непрактично. Такое ощущение, что вам бог забыл при рождении мозгов добавить. Ну да ладно, кто я чтобы судить и тебя и его. Может, даже и хорошо, что ты не хочешь оставаться, а то переклинит тебя в определённый момент, стрельнёшь меня, как Донского. Да не таращись, неужели ты думаешь, что я не узнал у своих людей, кто такой Всеволод Бураков? Тебя очень многие помнят и уважают.

Бур на это только пожал плечами.

– Может, и стрельнул бы, – спокойно признался он, – я кое-что о вас слышал от одной гарпии – Агаты Игоревны.

– Игашева? – усмехнулся Гусейнов. – Знаю я такую старую ведьму, и муженька её знаю. Могу представить, что она наговорила, что я палач, убийца, ем младенцев, всех обманываю?

– Не совсем, но близко.

– Отчасти, правда, – признался Вахид без каких-либо терзаний. – И кровь на мне есть и обман. Да на ком в этом мире её нет?

– А с муженьком её что вышло? – в лоб спросила Инга.

– Нет его больше, – спокойно ответил Вахид, – я не прощаю предательства. Как только мы сюда попали, он решил, что может избавиться от меня. Его люди атаковали то, что осталось от моего дома. Мы отбились и ответили, он бежал. Степан его нашел и устранил. Конец истории.

– Мы знаем, что она приехала с вами, – заметил главный по стволам. – Знаем, что вы отказались искать её мужа. Она наняла пяток крутых ребят и сама поехала на поиски.

– Она тоже исчезнет? – спросила Инга.

– Если окажется глупой и полезет мстить – да, – равнодушно ответил Вахид. – Но я думаю, что она махнет рукой и постарается где-нибудь зацепиться. С её хваткой – вполне возможно. Она женщина практичная. Что толку мстить за того, кто уже не принесёт ей ничего полезного.

Бур это откровение принял вполне равнодушно. Агата действительно была практичной стервой, и вряд ли она испытывала неземную любовь к своему мужу, поэтому Всеволод скорее верил в вариант, предложенный Вахидом. А учитывая её способности, она гарантировано найдёт себе тёплое место. Сюда она ехала в надежде, что её муженек снова на вершине пищевой цепи. Хотя, Бур ещё раньше прикидывал, что если он удержался у власти, то постарается избавиться от старой и опасной жёнушки.

– Забудем про Агату, – предложил Бураков. – Наши дела здесь закончены, оставаться мы не собираемся.

– Будьте моими гостями на сегодня, – предложил Вахид. – Комнаты уже подготовлены для вас.

– Спасибо, – поднимаясь и понимая, что беседа подошла к концу, поблагодарил Бур. – Я рад, что мы сумели решить все наши вопросы миром.

Вахид тоже поднялся.

– И я рад, – вполне искренне заметил он, из чего Всеволод сделал вывод, что, несмотря на свою силу, авторитет опасается его.

– Александр Николаевич, – повернулся Всеволод к профессору, который всю беседу «главарей», о чем-то тихонечко шептался со своей дочерью.

– А? Сева? – немного рассеяно спросил Спасский.

– С ребятами попрощаться не хотите?

– Конечно, – вскочив, заявил астрофизик. – Милая, не хочешь познакомиться с ребятами?

Екатерина охотно кивнула. Вахид подошёл к столу и нажал кнопку. Через секунду двери в зал распахнулись, на пороге возник «порученец» и выжидательно уставился на шефа.

– Проводи гостей к выходу, – приказал Гусейнов. – Оружие вернуть, после этого покажи приготовленные для них комнаты и позаботься обо всём необходимом.

Попов снова совершил невозможное – умудрился кивнуть головой с отсутствующей шеей. Он почтительно дождался Всеволода с Ингой и профессора с дочерью, после чего снова повёл их к выходу.

Ребята по-прежнему сидели на кушеточке, правда перед ними поставили стол с закусками и, судя по полупустым тарелкам, Андрей с Димой времени зря не теряли. Правда, к вину не притронулись.

– Серго отнесли? – строго поинтересовался Бур.

– Обижаешь, командир, – протянул Балаган. – Накормили в лучшем виде. Очень он нахваливал плов. – Он посмотрел на девушку, стоящую рядом с Александром Николаевичем, после чего подмигнул ей. – А вы, наверное, Катя?

– А вы Дима?

– К вашим услугам, – вытянувшись по стойке смирно и щелкнув каблуками, доложил он. – Вам уже всё про меня рассказали?

– Смотря что, – озорно улыбнулась Катя.

– Что я повеса и бабник.

– Не успели, – рассмеялась дочка Спасского.

– Жаль, – расстроился Балаган, – это, ведь, чистая правда.

Теперь уже рассмеялись все, даже порученец Вахида улыбнулся.

– А вы Андрей, которого спасли в Старой Москве?

Ганс хмуро кивнул. Всеволод заметил, что он вообще редко улыбается. Он бросил на профессора вопросительный взгляд, но тот дал понять, что он ни словом не обмолвился о том, как Андрей попал в Москву.

– Ребята, сегодня заночуем тут, нам любезно предоставили кров, – сообщил Бураков.

– Значит, вы договорились? – поинтересовался Балаган.

– Да, Дим, договорились, – грустно подтвердил профессор. – Настало время мне покинуть отряд. Вы очень замечательные люди, и я благодарен вам за то, что вы для меня сделали, но для меня это конец дороги. Моя дочь живет тут, и не хочет уезжать, а я уже слишком стар для рейдов. Поэтому, я решил остаться с ней.

– Я знал, Николаич, что так будет, – с неподдельной грустью произнёс Балаган. – Ты настоящий мужик, мы с тобой делили всё. И если тебе понадобятся верные друзья, зови, мы всегда придём на помощь. Ладно, давайте кликну Игоря, и пойдём, выпьем. Организуете? – вопрос предназначался «порученцу».

– Никаких проблем. Стол, напитки, женщины, дурь – всё, что захотите.

– Последнее и предпоследнее сегодня лишние, – мгновенно среагировал Бур, глядя, как при слове «женщины», у Димы заблестели глаза. – Сегодня тихо посидим в семейном кругу. Можешь за Катей поухаживать. Думаю, она составит отцу компанию?

Девушка кивнула.

– Ну вот и хорошо, – обрадовался Дима. – Тогда я за Серго?

– Двигай, – разрешил Бураков. – Пять минут вам.

Скоро все были в сборе, и «колобок» проводил их в отведённые им комнаты. А ещё через десять минут появились пять девушек, гружёных подносами полных различных яств. Вахид по восточному широко принимал гостей.

Засиделись допоздна. Инга и Катя нашли общий язык и теперь обменивались знаниями. Правда, Всеволод заметил, что «амазонка» не до конца честна, и сливает новой подружке второстепенные данные. Профессор выглядел счастливым и почти не сводил глаз с дочери, постоянно благодарил и говорил, что всех любит. Дима попытался подкатить к новой знакомой, но был вежливо отшит, и переключился на рыженькую официантку, которая смущённо хихикала от его шуточек. Андрей как всегда молчал. Он был новичком и его почти ничего не связывало со Спасским, он проще всех принял уход профессора. Серго тоже не терял время даром и клеил блондинку, которая убирала со стола грязную посуду. Вообще, официантки у Гусейнова не походили на рабынь. Да и картинка, нарисованная гарпией, не сходилась. Об этом он и спросил Катю.

– Когда-то Вахид был авторитетом, – пояснила та. – Да, он не гнушается жестких методов, но свою банду держит в узде и старается всячески создать себе имидж положительного человека, начальника. Его люди позволяют вольности… Но я бы не стала категорично заявлять, что они отмороженные бандиты. Они не переходят определённых границ. Хотя, закон города – их закон.

– Ну что ж, логично, – согласился Всеволод.

Образ, нарисованной Катей, уже больше соответствовал тому, что он видел. Наконец, в полночь начали расходится. Сначала ушли Спасский с дочерью.

– Друзья, – обведя всех взглядом, произнёс профессор, сделал паузу, постарался сдержать слезы, но не удалось. Он несколько минут молча плакал, без всхлипов, по-мужски.

– Папа, ну не плачь, – попросила Катя.

– Мужчины не плачут, – хором произнесли Андрей с Димой. Потом переглянулись хлопнули друг друга по рукам и также синхронно закончили, – мужчины огорчаются.

Спасский кивнул.

– Да, мужчины огорчаются, и я огорчен, что мне приходится прощаться с такими замечательными людьми. Я делил с вами и хорошее, и плохое. Пора остановиться. Я благодарен вам за всё, особенно за то, что подарили мне этот миг.

Он подошёл к каждому, пожал руку, обнял. Ингу поцеловал в щёку.

– Береги себя, милая. Ты сильная. Но помни, на каждую силу найдётся другая, ещё большая. Будь осторожней.

Девушка кивнула и тоже смахнула сентиментальную слезу. Наконец Александр Николаевич подошёл к Всеволоду.

– Бур, ты настоящий лидер, и если бы у тебя были амбиции, ты мог бы добиться очень многого. Береги их всех. Береги Ингу, пока сможешь, она особенная. Ты принял это, но не смирился, главные испытания ещё впереди.

– Прощай, Александр Николаевич, – пожимая профессору руку, обняв и хлопнув того по спине, произнёс Всеволод. – Спасибо за твои тёплые слова. Но ты же знаешь – всё в мире должно происходить обоюдно, я буду её беречь, пока буду ей нужен.

– Ты неисправим, – улыбнулся Спасский, – взрослый мужик, а всё черное и белое.

– За это и держусь, – усмехнулся в ответ Бураков. – Удачи вам.

Спасский ещё раз кивнул всем на прощание и вышел вслед за дочерью, которая ждала его в коридоре, чтобы не мешать отцу прощаться.

– Жалко, что профессор решил тут остаться, – заметил Серго. – Надёжный мужик. Похоже, из первого состава не осталось никого.

– Только я, – согласился Бур. – Карина погибла, Игорь, чёрт знает где, да и жив ли? А что касается Спасского, он нашёл свою дочь и теперь решил быть с ней. Она не захотела уезжать. Что ж, её право и её жизнь. К тому же, всё равно я планировал вывести Александра Николаевича из актива, слишком у нас жизнь непредсказуемая и тяжёлая, а возраст его сказывался. Я его поэтому и в Москву не взял.

– Ты, Сева, как всегда прав, – отозвался Балаган, возвращаясь к столу и наливая себе ещё пятьдесят грамм кристаловской водки. – Только, ведь, опять за всех решил, что хуже, а что лучше.

– Да, решил, – ответил Бураков, проигнорировав выпад. – Просто взял и отчислил, не дал человеку душу рвать на части, не заставил старика выбирать между нами и дочерью.

– А не думал, тут остаться? – опрокинув рюмку, прищурившись, спросил Дима.

– Не думал, – усмехнулся Всеволод. – Хотите выбор, давайте проведём голосование. Вы же знаете, я никого не держу. Ну, кто хочет остаться в Реутове?

– Мне Новая Москва больше нравится, – заметил Игорь. – Я за то, чтобы там осесть.

Голосование прошло вполне ожидаемо: Дима и Инга присоединились к Серго, а Андрею было всё равно, но он уже понял, что рядом с Бураковым жизнь будет устроить гораздо проще, правда, и голову сложить тоже, но, как человек военный, он уже привык к тому, что в постели точно не умрёт.

– Но тут можно будет делать бизнес, – проинформировал всех Серго. – Вы пока там с Вахидом вопросы решали, я с местными побазарил, а точнее, со своим знакомцем, бывшим краповым. Поторопились мы скидывать оружие. Они тут с жиру не бесятся, и охотно скупают стволы, технику и боеприпасы. В среднем, калаш здесь идёт по штуке, а местные гораздо дороже. В отличие от Поклонной, Реутову не досталось запредельных арсеналов.

– А импорт? – спросил Дима, вспоминая, что они собирались за западными образцами ехать.

– Вот его тут не жалуют вообще, – просветил Игорь. – Очень редко толкают всякое старьё, в основном пистолеты да помпы, но они стоят копейки. Эту экзотику лучше в Москве сливать.

– Ладно, пошёл я, – вставая и забирая бутылку шампанского, которую никто так и не вскрыл, сказал Дима. – У меня свидание назначено.

– Рыженькую склеил? – мгновенно догадался Серго.

– Ага, пойду слушать исповедь о тяжёлой жизни и утешать.

– Ох, дождешься ты у меня, – усмехнулась Инга, – запрограммирую тебя на настоящие отношения.

– Всё, я исчез, – сразу же став серьёзным, отозвался Балаган и скрылся за дверью. Похоже, он понимал, что «амазонка» запросто может выполнить своё обещание.

Через пару минут, попрощавшись с Ингой, ушли и Серго с Андреем. В комнату впорхнули две официантки, но уже без рыженькой, быстро прибрались и исчезли, оставив Буракова и Ингу одних.

– Странный дом, – оглядевшись, произнесла девушка, – словно залы в какой-то дворянской усадьбе или как музей. Картины на стенах, кушетки, портьеры, кровать с балдахином, люстры гигантские – дико как-то. Как тут жить можно?

– Это часть имперской Московии. В отличие от нас, их аристократия никуда не делась, несмотря на то, что дом свежий, я бы сказал, что это было чьё-то имение, так сказать, резиденция в глубинке.

– Всё равно уже, – отмахнулась Инга. – Нет их больше. Голубая кровь, красная – без разницы, всех сожрали нанороботы, только вещи остались. Но жить бы я в таком месте не смогла. Да и спать в этой палатке как-то не слишком хочется, – указывая на балдахин, пошутила «амазонка».

– Хочешь, за спальником схожу?

– Нет, одну ночь можно потерпеть. Ладно, давай кури последнюю, и спать ложимся, нам завтра обратно тащиться. Я так понимаю, ты не хочешь тут задерживаться?

– Правильно понимаешь. Часов в десять народ подниму, позавтракаем в городе, и поедем.

Всеволод открыл окно и вдохнул холодный полный влаги ночной воздух, прикурил, глядя на сад, по которому изредка прохаживался патруль, косящийся на фигуру в окне.

– Инга, а я не верю, чтобы ты никогда себя не представляла Наташей Ростовой, идущей по бальной зале под звуки вальса в роскошном пышном платье. Мне кажется, каждая женщина об этом мечтает.

– Знаешь, нет, – ответила девушка, сбрасывая камуфляж, а затем и броню. – Если уж протаскивать аналогию, то я больше Надежда Дурова.

Бур усмехнулся.

– Интересно. Кавалерист-девица, значит. Ну это тебе почти удалось осуществить, ты уже давно не просто напуганная девчонка. Не скажу, что из тебя вышел забубенный солдат, но кое-что ты в бою стоишь.

– Спасибо, милый, – с максимальной иронией, раздалось из кровати. – Кстати, ты бы нашёл, где тут свет гасится.

Бур завертел головой, но так и не обнаружил выключатель, только у двери что-то напоминающее сенсор, подсвеченный голубоватым несильным светом. Выкинув бычок, он дошёл до двери и провёл по нему рукой.

– О, угадал, – обрадовался Бураков, очутившись во тьме.

Раздевшись, он забрался под здоровенное тёплое, тяжелое одеяло, размером с пару парашютов. Инга мгновенно обвила его длинными ногами. Бур хотел сказать: «Не сегодня, милая», но понял, что требуется, девушка уже спала, прижавшись к нему.

Реутов покинули около полудня. Завтракали в местной харчевне, вполне приличной, правда, в меню было уже много дичи, ежедневно из города уходило около двух десятков охотников, бьющих зверя и птицу. В меню также присутствовали кабаны, лоси, олени и даже медведь.

Погода стояла гораздо лучше, чем накануне: никакого дождя, дорога подсохла, поэтому Серго даже разогнался километров до семидесяти. Инга сидела на заднем сидении, таращилась в окно и по старой привычке мониторила местность. Балаган дремал, а вот Андрей был очень напряжённым.

– Ты чего? – спросил Всеволод, когда тот попросил остановиться покурить.

– Не знаю, командир, – хмуро ответил Ганс. – Просто предчувствие нехорошее, хотя, вроде, всё нормально. И расстались с хозяевами мирно, и вроде других врагов у нас нет, а мне муторно, вроде как, на тот свет едем. Не знаю, как по другому объяснить.

– Инга, – позвал Бур, – у нас точно всё в порядке?

Всеволод не привык отмахиваться от предчувствий. Сколько раз они спасали его жизнь. Однажды, ещё в Чечне, он с ротой летел на БТРах через стреляющий город, когда его дёрнул за рукав Сашка Балалайка, глаза бешеные. Кое-как переорав ревущий движок, он смог сказать только одно: «Дальше нельзя, на мосту смерть». И Всеволод скомандовал колонне: «Стоп!», и точно, инженерный дозор, идущий впереди, просмотрел мощный фугас, а потом, сделав зачистку ближайших домов, нашли лежки. Сунься они на мост, угодили бы в классический огневой мешок.

Девушка закрыла глаза, несколько секунд стояла так, но потом только пожала плечами.

– На три километра дорога чистая, никаких людей, зверья вокруг много, но всё больше мелочь.

Ганс на это отрешенно махнул рукой, мол, я предупредил. Но было видно, что он очень скептически относится к дару «амазонки», хотя уже не раз видел его в действии. Мужчина стоял, курил, изредка обеспокоено поглядывая вперёд.

Бур же хоть и ничего не сказал, но от чутья опытного солдата, да ещё и снайпера, отмахиваться не торопился. Он верил в дар девушки, она никогда не ошибалась, но всё бывает в первый раз. После этого разговора все стали нервными. Балаган подтянул поближе свой пулемёт. Андрей нервно крутил в руках какой-то брелок, автомат он устроил на коленях. Инга вроде бы была поспокойней, но в окно уже не таращилась, а сканировала каждый доступный метр. Серго тоже напрягся и даже сбросил скорость до пятидесяти.

Как известно: и на старуху бывает проруха. На повороте, где дорогу частично загородило упавшее дерево, Игорь по максимуму сбросил скорость. Удобное место. Бур смотрел на слом и не видел следов того, что к этому причастны люди. Дерево уже давно гнило и умирало.

– С дороги! Влево, – неожиданно заорал Андрей.

И Серго на рефлексах среагировал на приказ. Выкрутив руль, он утопил педаль газа в пол. Уже тараня кустарник, Бураков услышал за спиной не слишком сильный взрыв. Осыпались стёкла, заорал Дима, заливая кровью салон, из пробитого насквозь плеча хлестало как в гидромассаже. Заднее колесо лопнуло, машину занесло, перевернуло и бросило в кювет.

– Наружу, – заорал Всеволод.

Обрезая ножом ремень безопасности и выставляя руки, он упал на крышу. Отжав ногой покорёженную, но к счастью не заклиненную дверь, Всеволод вытащил Серго. Тот, как всегда, не пристегнулся, ну и саданулся головой о потолок, а затем и об руль, когда машина налетела на что-то в кустах. По сути всех спасло то, что взрыв пришёлся точно в зад автомобиля, и Инга невольно прикрыла всех своим экраном. Балагану просто не повезло – он получил свой осколок.

Игоря Бур дотащил до приличных размеров гнилого пня и не совсем уж корректно уложил на землю и бросился помогать Андрею, который, перемазанный в крови Димы, тащил его. Инга выбралась сама. Правда, щит не помог ей, и она обзавелась приличной шишкой на затылке. Прошло всего пару минут, как в машине никого не осталось. К счастью, ни один осколок не попал в бензобак, джип с выбитыми окнами спокойно лежала на крыше, дополнительно прикрывая их со стороны дороги.

Инга, ни на мгновение не отвлекаясь, занялась Димой, двадцать секунд – и кровь остановлена, ещё двадцать – разбитая кость сращена и рана затянута.

– Спасибо, – прохрипел он, всё-таки необходимой для жизни красной жидкости вылилось из него немало, и голос был очень слабым, чего-чего, а возвращать её обратно Инга не научилась.

Бур подполз к машине и, пошарив в салоне, вытащил всё оставшееся оружие и прихватил один из роликов.

– Местная разработка, – отползая обратно, уверенно заявил он. – На лазер или ещё какую фигню заведён, проедь мы на метр дальше, всё в борт бы пришлось, нас бы враз выкосило.

– Андрей, как ты угадал? – спросила Инга. – Я, ведь, ничего не чувствовала.

– Просто чутьё, – ответил Ганс. – Удобный поворот, дерево – это же классика. А ещё холод вдоль позвоночника, да такой, что понял – сейчас умрём. Смерть там на повороте стояла. Чудо, что в живых остались. Да, если бы не твой щит, нас бы всё равно порубило, – добавил он через секунду. – Извини, я тебя специально под удар поставил, уверен был, что защита твоя выдержит.

Бур ударил быстро и сильно, Ганс даже дернуться не успел. В новом мире Сева стал гораздо быстрее, чем раньше. Может, на это повлияло перемещение, может, то, что он стал Арием. Но теперь, при желании он мог пробежать стометровку в полной выкладке за шесть секунд, а в драке его противники просто не видели ударов.

– Спокойно, Сева, – мгновенно став властной, приказала Инга. – Он всё правильно сделал.

Бур стиснул зубы.

– Ты подставил, – делая паузу после каждого слова, проорал Всеволод, – под удар мою женщину!

Ганс спокойно поднялся с земли, утерев кровь с разбитой губы тыльной стороны ладони, но ни никакой агрессии не проявил.

– Успокойся, Сева, – влез в разговор очухавшийся Игорь. – Инга права, Андрей всё верно просчитал. А не выдержи её щит, нам пришёл бы конец.

– Бур, не косяч, – поддакнул с земли Балаган. – Уверен, что все кончилось? И что сюда сейчас никто не летит, нас добить?

И Всеволод остыл. Он даже видел, что Андрей не сердится, смотрит с пониманием.

– Инга?

– Машина едет, не торопясь, будет здесь через пять минут. Но это не группа зачистки, они ничего не знают о случившемся.

– Залегли, – приказал Бур. – Если сунутся, не стрелять, брать живьём.

Но фермеры не сунулись, их было двое – мужик под сорок и парнишка лет тринадцати, в кузове пикапа корова. Они вышли поглазеть, что случилось. Следов хватало. Увидев оружие в багажнике, мужик было загорелся, но вот паренёк оказался умнее.

– Пап, пошли, нам проблемы не нужны. Люди тут не погибли, хоть и крови хватает, значит, где-то рядом. Вдруг, следят за нами?

Отец одумался. Как не хотелось ему наложить лапы на трофеи, которые стоили очень прилично, но боязнь за собственную шкуру перевесила.

– Эй, может, помощь нужна? – крикнул он не слишком громко.

Инга хотела уже встать и ответить, но тут замерла.

– Ещё машина, и уже за нами, – прошептала она.

– Сваливайте и побыстрее, – грозным голосом крикнул Бураков. – Считаю до трёх. Раз!

Селян сдуло мгновенно, только стёкла разбитые из-под колёс вылетели. Через минуту двигатель уже ревел далеко на дороге.

– Инга, сколько у нас времени?

– Три минуты. Там два джипа, восемь человек.

– Серго, Дима, с пулемётом на ту сторону, позицию сами выберете. Я первым брошу хлопушку. Как рванёт, выкашивайте всех, кто устоит, остальных вяжем. Ганс, обойди лес крюком и сиди тихо, если что, ударишь им в тыл. Мы их тут с Ингой встретим. Быстрее, – скомандовал Бур, после чего вспомнил сержанта в учебе и добавил, – шевелись, тараканы беременные.

Балаган усмехнулся.

– Прям Галкин, один в один, – он поднялся быстрым рывком, перебежал дорогу, следом за ним в ельнике, посечённом осколками, скрылся Игорь.

Андрей быстро обежал по лесу место «аварии» и скрылся за деревьями. Выходил классический мешок – охват с трёх сторон.

– Инга, как думаешь, какой у них приказ? Захватить или убить?

– Думаю, убить. Только как-то странно всё, словно они знают, кто я такая, иначе, зачем им прятаться так далеко? А теперь тихо, они едут. Никого не высадили, все в машинах.

Бур отщёлкнул предохранитель, заправил гранату в подствольник и достал из разгрузки сразу две светозвуковые хлопушки, которые каждый в отряде постоянно таскал на случай – а вдруг, паломница?

Джипы были обычными, правда, доработали их серьёзно. Всеволод с такими уже сталкивался, что-то вроде местных УАЗов для охотников и рыбаков. На каждом пулемёт крупнокалиберный, и не хухры-мухры, а 14 мм, почти зенитка. И ребята оказались серьезные: стволы новые, снаряга с иголочки, банданы с черепами, гарнитуры. На рукавах какой-то незнакомый шеврон с драконьей мордой. Похоже, они неплохо знали, что делать. Главный, очень колоритный персонаж, изъяснялся только знаками, и бойцы его делали всё, как на учениях: чётко, механически. Отличная слаженность. Выглядел командир «гостей», как герой киноленты про бравых наёмников. Он был обладателем солнечных очков, зубочистки во рту, и какого-то незнакомого автомата с дисковым магазином, очень массивного, с кучей встроенных девайсов. Пиндосы ещё в том мире называли такой конструктор оружейным огневым комплексом. Этакая многофункциональная хрень, которую очень страшно ронять. Правда, это там, здесь – не понятно. Из задней машины в люк рядом с пулемётом высунулся боец.

– Карп, опять я за станком, – заорал он обижено. – Снова всё мимо кассы.

Похоже, что парень новичок, сын полка, так сказать.

– Заткнись, мудак, – рявкнул старший. – Крути башкой, могут быть живые, тел не вижу. Про них говорили – ребята очень крутые. Не расслабляйтесь, гамадрилы, – последнее относилось уже ко всем.

«Стажёр» уныло кивнул, взялся за рукоять, уперев приклад в плечо, и принялся, как и приказано, вертеть головой. Расстановка, с точки зрения Всеволода, вполне верная: и наблюдение, и контроль местности, машины на парах, водители остались за рулём, пулемётчик во втором джипе водит стволом вокруг. Вот этого салагу нужно было устранять первым. Еще один «крутой» остался на дороге прикрывать машины и правую сторону дороги. Оставшиеся трое, возглавляемые старшим, вскинув к плечу автоматы, контролируя стволами местность, медленно двинулись к валяющейся на крыше разбитой машине. Разошлись они широким фронтом, пытаясь охватить как можно большую площадь, ведь тел они не видели. А кусты, которые протаранил Серго, перекрывали основной обзор.

– Инга, глушу этого понтового и его телохрана слева, на тебе крайний правый. Я попробую с леваком разобраться. Если нет, он на Гансе.

– А пулемёт?

– А пулемёт – забота Серго и Балагана. Начали.

Боя не получилось. Две «хлопушки» рванули под ногами боевиков с разницей в секунду, надёжно уложив главаря и всех с левого фланга. Инга хладнокровно добила оглушённого правофланогового, который стоял на коленях, тряся башкой. Серго с пятнадцати метров развалил короткой очередью голову пулемётчика, который разворачивал своё чудовище в сторону, откуда прилетели гранаты. Балаган спокойно срезал закрутившего головой бойца охранения, Серго же добил растерявшегося водителя второй машины. Всё как в тире. И только с первым транспортом вышла промашка: водитель рухнул на сидение и вдавил педаль газа в пол. Толковый малый. Машина начала медленно трогаться вперёд, передние колеса смяли валяющегося перед ней мёртвого бойца. Но видимо, из-за этого у водителя дёрнулся руль, и он подставил под дуло пулемёта левый борт. Диму, который не простил мины, что едва не разорвала его в клочья, сходу всадил в дверь десять пуль, которые, прошив машину насквозь, унеслись в лес, сшибая ветки и застревая в стволах деревьев. Внедорожник дёрнулся и замер.

– Чисто, – раздался голос Серго.

– Движения не наблюдаю, – отозвался Ганс. – Пленные на прицеле.

– Наблюдать, – приказал Бур.

Так прошло минут пять, только оглушённые хлопушками ползали по земле, слепо шаря руками.

– Досмотр и захват, – скомандовал Бур. – Инга, вперёд.

Девушка, который в принципе ничего не угрожало, пошла к телам, походя сделав контрольный в своего «крестника». Бур отметил этот момент. Как легко и непринуждённо вышло добивание у девушки, и похвалил, он вдалбливал это ей на протяжении месяца, пока она не стала делать контроль на автомате. Инга же спокойно заломала главаря и, выдернув из кармана пластиковые наручники, добротно его спеленала, после чего за две минуты разобралась с уцелевшими боевиками.

– Водила живой? – проорал Серго с дороги, медленно двигаясь к джипу с шустриком за рулём.

Девушка покачала головой.

– Живые тут только мы, и эта троица.

– Собрать трофеи, – скомандовал Бур, поднимаясь. – Серго – проверка транспорта на повреждения. Андрей, Дима – мародёрка. Всё снести к дороге, потом посмотрим. Инга, надо привести в чувство этих уродов.

Девушка по очереди подошла к каждому, тратила она на них не больше секунды, не особо заботясь, так, чтобы не ползали, а хоть соображали, да кое-как на ногах держались.

Всеволод вздёрнул на ноги ещё шатающегося, но уже потихоньку оклемавшегося командира и потащил к пню.

– Ну что, так поговорим или на куски тебя резать придётся? – доставая нож и садясь на корточки перед пленным, спросил Бур. – А чтобы ты сразу взвесил «за» и «против», – он быстрым точным ударом пробил лезвием ступню.

Главарь орал с минуту, ему никто не мешал. Инга поставила на колени остальных пленных и занималась контролем. Остальные действовали согласно распорядку – сложив трупы на обочине, снимали обвесы, оружие, девайсы.

– Пой, – попросил Бур почти ласково, – иначе будет очень больно.

– Пощадишь? – в лоб спросил пленник, он умудрился потерять и очки, и зубочистку, был бледен и активно потел.

– Посмотрим, – честно ответил Всеволод. – Всё будет зависеть от вашей роли в этой истории. Начнём с простого вопроса – вы кто?

– Драконы, – нехотя произнёс главарь.

– Ничего умнее не придумали? – удивился Всеволод.

Собеседник скривился, но промолчал.

– Хорошо, оставим это, – крутя в руках нож, бросил Бур. – Кликуху мы твою слышали – Карп, а как родители звали?

– Карпов я, Алексей Степанович.

– Вот что, Лёша, рассказывай, как всё было. Кстати, кто ребят тренировал и где?

– Наемники мы, в Ногинске базируемся. А ребят я тренировал, раньше в ОМОНе работал, пока не выперли, даже до майора дослужился.

– Хорошо, с этим ясно. А теперь колись, кто вас нанял, какие задачи поставили?

– Он тебе не по зубам, – радостно сообщил Карп и был немедленно за это наказан – лезвие пробило икру.

– Я тебя о чём спросил? – когда пленник перестал орать, поинтересовался Бур. – Кто и зачем?

– Москвич нанял, полковник, – быстро заговорил пленник.

– Фамилия?

– Правая рука Амалии – Терехов.

– Ну вот, можешь же, когда хочешь, – усмехнулся Бур.

Всеволод уже примерно прикинул, что Амалии нужна одна Инга, он и остальные мешались, без них девушку легко будет прибрать к рукам. Правда, с окончательным выводом он не торопился. Амалия не такая дура, она знает о щите Инги. Что-то не срасталось. Наёмникам явно скормили дезу. Инга бы их всех грохнула или захватила и вытрясла бы всю информацию. Всё это очень напоминало очень топорную подставу.

– Какую задачу поставил полковник?

– Установить мину, – начал выкладывать данные Лёша, он уже не рисковал шутить, – на конкретную машину. Мне сообщили, когда вы выехали из Реутова. Дальше – дело техники – подрыв, добить выживших.

– Всех?

Наёмник кивнул.

– Что-то не складывается, – раздался задумчивый голос Инги. – Либо заказчик не знал про меня, и тогда Амалия отпадает, либо собирались устранить только вас, а этих слить.

– А полковник? – спросил Бур. – Он не побоялся засветиться, если, конечно, Карп не врёт. Инга, придётся тебе поработать.

– Хорошо, – легко согласилась девушка, – посторожи этих.

Она заняла место Всеволода, после чего возложила руки на голову Карпа. На этот раз не было света, просто неожиданно главный дракон заговорил, расслабленным тягучим голосом:

– Терехова представил наш босс. Заказчик среднего роста, нет одного глаза, шрам на подбородке, лысый, даже бровей нет. Он заплатил тридцать тысяч аванса, ещё столько же после работы. Приказал убить всех, но предупредил, что это будет непросто, велел поставить две мины, чтобы наверняка, и ждать в четырёх километрах дальше по дороге. После подрыва зачистить выживших.

– Почему мина одна?

– Зажал, жалко, дорогая штука, у нас таких нет, – забубнил Карп.

– Господи, храни жлобов, – обрадовался Серго, который подсел послушать, – было бы две мины, нас бы в клочья всех. В лоб бы получили с пять сотен роликов.

– Замолчи, – прошипела Инга, – отвлекаешь.

Серго заткнулся и даже извиняться не стал. Всеволод пожал плечами.

– Ни хрена не сходится. По описанию – точно Терехов, я видел того в отделе, когда к Олегу ходил. Значит, кто-то пытался стравить нас с Амалией. Они рассчитывали, что мы заполучим пленных и допросим их.

– Только не учли, что Инга сможет залезть к ним в голову, – снова вклинился в разговор Серго.

– Да какой идиот заказчика представляет исполнителям? Лажа, – покачал головой Бур. – Я ничего не понимаю. Ладно эти смертники, но Терехова мы, ведь, тоже расколем. Или он так свято верил в две мины? Стоп, Инга, Карп врёт.

– Он не может врать, – заупрямилась девушка.

– Может, если кто-то поработал над его мозгами. Копай.

– Если я нажму, он навсегда остаться идиотом, – сообщила девушка.

– Да плевать мне на него, – разозлился Бураков. – Ты думаешь, я его живым отпущу?

– Очень легко стали мы людей убивать, – заметил Дима, который уже перетаскал все трофеи в машины, и теперь вместе с Андреем подсел послушать.

– Я всегда легко убивал врагов, – усмехнулся Бур. – Он – враг, он пришёл нас убить, я сделаю точно также. Он не пленный, а «язык», захваченный в бою с оружием в руках.

Один из наёмников вскочил на ноги и рванул в лес. Секунда потребовалось Буракову, чтобы выхватить из кобуры пистолет, снять с предохранителя, прицелиться и выстрелить. Беглец успел пробежать метров шесть, покачнувшись, рухнул лицом вниз на жёлто-коричневую опавшую листву. Второй мелко трясся.

– Обоссался, – вполне равнодушно заметил Андрей, глядя на стоящего на коленях пленника. – А ты, командир, очень быстр. Не знал, что такое возможно.

Дима усмехнулся.

– Да, Сева, похоже, ты стал гораздо быстрее, чем раньше. Но ты прав, кончай бойца, всё равно толку от него никакого.

– Погоди, может, пригодится, – покачал головой Бур. – Инга, готова? Я должен знать, кто стоит за этим.

– Не мешайте, – потребовала девушка, устроившись поудобней.

Она обхватила ладонями виски Карпа, большими пальцами слегка надавила на закрытые глаза. С минуту всё было как обычно, она смотрела ему в лицо и молчала. А потом он заорал, заорал так, словно его рвали на части. Все непроизвольно вздрогнули. Алексей заговорил. Он словно выталкивал из себя отдельные слова:

– Женщина, сухая, надменная, злая. Больно… Потом пришла ещё одна – молодая, лет двадцать пять, стройная, красивая. Она приказала убить всех. Они ушли. Пришёл Терехов, повторил тоже самое, снова и снова, долго. Больноооо! Я должен забыть женщин, только Терехов, я должен сказать…

Неожиданно голова наёмника упала на грудь, струйка крови побежала с уголка губ по подбородку.

– Умер, отняв руки, подвела итог Инга. – Очень глубокое внушение и блокировка, я ему мозг сожгла, чтобы достать эти сведения. Похоже, Агата нашла себе подружку, обладающую внушением, и хрен бы кто, кроме меня, смог его расколоть. И мне показалось что-то странное в образе второй: одежда обычная, сама довольно высокая, а вот лицо я её увидеть не смогла, прятала она его, хотя этот, – она кивнула на покойного предводителя наёмников, – смотрел ей прямо в глаза.

Всеволод был озадачен.

– Агата и Арна, которую мы не знаем?

– Похоже. Я видела то, что видел он, и даже чуть больше, я видела того, кто был с ними.

– Мы его знаем?

– Знаем – майор Ермолин, командир Олега.

– Ни хрена не понимаю, – озадачился Игорь.

А вот Ганс срубил фишку сходу.

– Не знаю, кто такие Агата и та вторая, и знать не больно хочется. Судя по рассказу – тётки крайне опасные. Но нас банально использовали в подковёрной борьбе у трона Новой Москвы. Думаю, весь расчёт строился, что мы выживем. Если не все, то некоторые, уж наша «ведьма» точно, и придём предъявить по счетам Терехову. При этом мы бы, конечно, никому ничего объяснять не стали, и пришлось бы нам улепетывать из города, а майор, скорее всего, первый претендент на освободившееся место.

– А Гарпия, то есть Агата? – спросил Дима.

– Я, как уже сказал, не знаю, кто она такая и что вас связывает, – пожал плечами Андрей.

– А про эту часть я скажу, – ответила Инга. – Агате обещано место у трона, она – Арна, и, как мы видим, её возможности увеличиваются. Она таким макаром избавлялась от нас. Чем больше трупов бы я наделала в результате своей мести, тем меньше шансов было бы спастись. А как бороться с такими как я, мы Амалии рассказали.

– А вторая Арна? – спросил Бураков.

Инга задумчиво крутила в руках какую-то веточку.

– Может, она просто инструмент, или управляет Агатой? С её силой внушения – вполне реально. Но мне не даёт покоя её образ, что-то в нём не так. Я видела, но не могу понять, что. Найдём Агату и узнаем.

– Сложилась картинка, – согласился Игорь. – Что делать будем?

– Сваливать отсюда для начала, – твёрдо заявил Бураков. – Поговорим в спокойном месте. А то застукают нас тут над телами, задолбаемся оправдываться.

– И так придётся. У нас две машины в трофеях, сомневаюсь, что ты их бросишь, Сева, – резонно возразил Балаган.

– А вот это мы как раз легко объясним, только объяснять будем Амалии, а не хрен знает кому на дороге. Как бы ещё трупов не наделать. Так, там овражек, сейчас туда свалим наёмников и закопаем, – Бур посмотрел на оставшегося, который бешено вращал глазами, – и этого вдогонку отправим.

Надо отдать должное – пленник пощады не просил, сам бы не дал, и поэтому знал, что и ему не светит. При этом он решил за Бура морально этическую задачку – двинув плечом Балагана, рванулся к ближайшему дереву, в надежде прикрыться им и скрыться в лесу. Сухо щёлкнули спаренные выстрелы. Игорь сдул воображаемый дымок, идущий из ствола, и сунул пистолет в кобуру. До Всеволода ему далеко, но он не промазал, завалив противника двумя пулями.

– Кучно легли, – поднявшись с земли и постояв над трупом, заметил Дима. – Вторая в сердце, а первая на три сантиметров выше. Молоток, Игореха, только и его теперь к оврагу тащить придётся.

– Дотащим, – хмуро произнёс Серго, он всегда после стрельбы становился раздражительным. – Слушай, а ведь ты прав, мы что-то дофига трупов делаем. Раз два – и восемь тел.

– Предпочитаешь пять наших? – ухватив покойника за ногу и ожидая, когда напарник подхватит вторую, спросил Балаган. – Не мы их решили в расход пустить, они сами это устроили: сначала мина, которая нас чуть в фарш не порубила, мне вон пол плеча разворотило, если бы не Инга, подох бы, или руку потерял, а потом приехали дело закончить. Нет, мне ни фига их не жалко. Мы ещё ни разу не убили того, кто не заслуживал бы смерти. Большинство тех, кого мы порешили хотели, убить нас.

– Да, согласен, – ухватив труп за ногу и таща его к оврагу, отозвался Серго. – Бур не мясник, не маньяк, людей по ночам по подворотням не разделывает, но он стал жёстче.

– Жёстче, чем когда? Чем, когда ты встретил алкаша, выбравшегося из запоя? – усмехнулся Дима. – Бур давно стал тем, кем был – жестким командиром: белое или черное, друг или враг. Он вообще полутонов не различает.

Сбросив труп в овраг, пересчитали тела, все на месте. Взявшись за лопаты, принялись забрасывать тела землей.

– Тебя что мучают угрызения совести? – спросил Балаган. – Я вот сплю спокойно.

– Да не мучают, просто уже прикинул, сколько людей упокоил за эти месяцы. По самым скромным подсчётам лично упокоил человек пятьдесят. Вон сегодня двоих, причём одного безоружного в спину, – ответил Игорь.

– Ну, когда найдешь другой путь, скажи, ещё никому не удалось.

– Но есть же люди, которые никого даже не обидели за всю жизнь?

– Я тебе поражаюсь, друг, – воткнув лопату в дёрн и хлопнув Серго по плечу, воскликнул Дима. – Все такие люди или на самом дне новой реальности, или уже мертвы, поскольку у них было, что забрать. Я в такую яму не хочу. Я жизнь люблю, хотя она и бесшабашная, но классная. Деньги, женщины, опасность – мне по нраву. Так что, не терзайся. Мы – солдаты, наёмники. У нас только Инга радеет за светлое будущее, правда, последнее время молчит про это.

– Интересно знать, какое светлое будущее она видит? – поинтересовался Серго. – Если честно, она мало чем отличается от нашего командира, успела нахвататься от него. Это уже не та девочка, которая пришла тогда в подвал, робкая и испуганная. А взрослая, сильная женщина, красивая, эффектная и хладнокровная.

– Так поговори с ней об этом, – усмехнулся Дима.

– И пойти на конфликт с Севой? – замахал руками Игорь. – На хрен не сдалось. Но мне кажется, в ближайшее время всё изменится. Профессор ушёл, да и Инге, похоже, скоро надоест бродяжничество. Ладно, давай закопаем, и погнали отсюда. Прав Бур, если нас тут застукают, ничего хорошего не будет. Кстати, ты заметил, что он вроде как оберегает её от нашего влияния? Помнит, что мы её поддержали.

– Он не оберегает её от нас, он боится потерять её, – поплевав на руки и снова взявшись за лопату, произнёс Балаган. – Боится, что мы отнимем Ингу и заставим её идти по пути Арны, вести людей в какое-то неведомое будущее, и он станет ей не нужен.

– Так всё-таки получается, прав был профессор, ревность, – бросая очередную порцию земли вниз, выдал свой анализ Серго. – Что ему мешает стать частью этого будущего?

– Он боится, что ему не найдётся там места. Он просто будет одним из тех, кто стоит в очереди за её взглядом. В какой-то степени Бур собственник. Он не хочет её делить.

– Не понял, Дим, – вонзая лопату в грунт и обрушив приличный кусок дёрна, произнёс Игорь. – То есть, ты хочешь сказать, что Инга – наше будущее, но оно не наступит, пока на пути стоит Всеволод?

– Блин, – Балаган остановился и посмотрел на напарника, его взгляд был слегка растерянным, словно он сболтнул лишнее, – ты понял. Агата была в курсе этого расклада, она с нами путешествовала три месяца. Теперь картинка точно сложилась – нас пытались устранить, чтобы заполучить Ингу.

– Как-то не вяжется это с Агатой, – заметил Серго. – Они друг друга терпеть не могут. Ладно, хватит, – посмотрев вниз на небольшой холм, прикрывший тела, подвёл итог бессменный водитель. – Всё равно их зверьё разроет, пошли отсюда.

Дима поднял свой пулемёт, кинув лопату другу.

– Возможно, Гарпия думает, что сможет управлять Ингой с помощью новой знакомой.

– Нет, друг, тут что-то не так. Мы не видим картины в целом. Инга не будет работать с Агатой. Мне кажется, хотят убрать нас всех. Погибни мы сегодня, с Ингой было бы справиться гораздо проще. Она бы убрала Терехова, и тогда её заполучила бы Амалия, организатор стал бы правой рукой, и привёл бы свою Арну. Агата – просто наёмная работница, она же предоставила информацию о нас.

– А если бы мы не взяли пленных?

– Выжившим подвели бы, допустим, твоего приятеля Олега, который бы, клянясь на оружейном справочнике, подтвердил, что вскрыл заговор Терехова.

– Похоже на правду, – согласился Дима. – Пошли, ребята уже давно ждут. И ты прав, нас обкладывают. План, конечно, мы им порушили, когда все выжили и докопались. Но это не значит, что они больше не будут пытаться.

– Бур, мы закончили, – крикнул Игорь, выходя на дорогу и убирая лопаты в багажник. – Можем ехать!

– Хорошо, – отозвался Всеволод. – Два экипажа. Балаган, Ганс – замыкающая машина. Серго, Инга и я – головняк.

Дорога была спокойной. Связь между машинами наладили, поэтому никакой опасности разделение не представляло. Ночевали на том же постоялом дворе, где Инга внушила забулдыге, что тот больше не будет пить, и надо сказать это имело последствия. Добрались, когда уже стемнело. Стоило им переступить порог кабака, как собравшийся там народ смолк и уставился на «амазонку». Всеволод уловил уважительный и боязливый шепоток, пронесшийся по залу: «Ведьма!».

Бармен с почтением поклонился и указал на стол, который они занимали в тот день, когда ехали в Реутов. Бур готов поклясться, что, когда они вошли, он был занят кем-то из местных, но теперь пустой и чистый дожидался их.

– Прошу вас, госпожа, – с максимальной вежливостью и подобострастием произнёс Бармен. – Всё, что закажите, за счёт заведения, включая ночлег.

– Дима, ты понимаешь что-нибудь? – озадачился Серго, который не верил в людское бескорыстие

Балаган покачал головой, внимательно глядя на собравшихся: в основном мужики, сидят, пьют, косятся, но, вроде, ничего дурного. Инга внимательно посмотрела на бармена.

– Я принимаю ваше приглашение, – царственно сообщила она. – Пусть те, кто хотят со мной пообщаться, приходят после ужина.

Мужчина промолчал и, отойдя в сторону, сделал приглашающий жест, больше не отнимая время у могучей гостьи. Он подозвал мальчишку лет пятнадцати, ухватил за ухо, притянул к себе и быстро прошептал ему какой-то приказ. Тот мгновенно исчез снаружи.

Всеволод же, наоборот, всё понял очень быстро – Ингу ждали. Похоже, забулдыгу, который больше не может напиваться и взялся за ум, здесь знали, и некоторые люди хотели избавиться от тяжкой привычки. Они решили, что девушка поможет им.

Ужин прошёл за тихим разговором. Обсуждали произошедшее на дороге, а так же сложившейся план. Пора было вскрыть нарыв в Новой Москве. Но для этого нужен Жуков и, конечно же, санкция Амалии.

После ужина Инга сделала знак бармену и указала на пустой угол, быстро что-то проговорила. Тот кивнул и куда-то ушёл. А через две минуты в том месте, куда указала девушка, появился стол, два стула и несколько больших свечей. Инга встала, оглядела зал, затем пошла к столу, уселась, глядя в сторону бара, и кивнула бармену, разрешая начать.

Всеволод опёрся спиной на стенку, ему стало интересно, сколько найдётся желающих закодироваться. Пока что в зале все сидели и смущённо переглядывались. Наконец, женщина, сидящая рядом со здоровенным детиной, пихнула его локтем и взглядом указала на пустой стул. Тот неловко поднялся, едва не опрокинув стол, за которым сидел, и как-то бочком прошёл к Инге.

– Госпожа, как мне тебя называть? – очень робко и боязливо спросил он.

– Зови, Арной, – громко, чтобы слышали все, попросила Инга. – Садись.

– Спасибо, – мужик плюхнулся за стол.

– Госпожа…. Ээээ…

– Просто Арна.

– Арна, у меня беда, я не пью, не наркоман, но яяяя… – он замялся, косясь на зал.

– Но ты трус… – не слишком скрывая то, что, в принципе, и так все знали, закончила за него «амазонка».

Мужик обречённо склонил голову, глядя в столешницу. Всеволод не слишком удивился, ему в жизни приходилось встречать сильных, но очень робких людей, добрых, тихих, спокойных. В итоге, они становились настоящими трусами, боящимися, несмотря на свою силу, встать и дать отпор.

Инга задумалась, задумалась надолго. И Бур понимал её дилемму, ей ничего не стоило сказать: «Иди, ты больше никогда не будешь бояться». И мужик ушёл бы храбрейшим на свете, но, ведь, это навсегда лишило бы его чувства самосохранения. Сколько он проживёт в мире, где не всегда можно идти вперёд, иногда важнее отступить?

– Твоя проблема не в трусости, ты добрый и робкий человек, – наконец произнесла она. – Я не буду внушать тебе, что ты храбрый, это просто убьёт тебя. Я не буду внушать тебе ненависть или злость, что против моей природы. Я дам тебе возможность решать, – она посмотрела в его глаза. – Ты сможешь сам решать, когда тебе быть храбрым, а когда добрым. Твоё сердце подскажет тебе. Иди.

Проситель поднялся, и Всеволод почти мгновенно увидел разницу: к столу шёл робкий, затюканный проблемами человек, из-за стола встал мужчина, способный их решить.

– Спасибо, Арна, – произнёс он. – Ты дала мне надежду.

– Иди, – ещё раз повторила Инга. – Но помни, если ты обернёшь мой дар во зло, я вернусь и заставлю тебя заплатить.

Мужик твёрдо встретил эти слова.

– Я запомню. – И широким, уверенным шагом направился к своей жене или просто подруге, он сел рядом, притянул её и крепко поцеловал.

А потом плотину прорвало: народ пошёл – сначала посетители бара, не все, конечно, но половина точно, а потом – люди с улицы, иногда целые семьи. Инга внимательно слушала, думала, что-то говорила – и просители уходили счастливыми, или молчала, качала головой – и человек тихо и незаметно исчезал в толпе, не рискнув поднять глаза. Многие, похоже, думали, что «ведьма» сможет решить их финансовые проблемы, вернуть любимых или даже умерших. Таких Инга отправляла прочь, не дослушав, одним взмахом руки. У неё не требовали, у неё просили, и если и были не согласны с отказом, то ничем своих эмоций не выдавали, только косились на Всеволода и остальных, внимательно наблюдающих за происходящим с оружием в руках.

Инга лечила детей, «зашивала» от пьянства. Одна мать приволокла сына наркомана. Парня подкосил переход и гибель любимой девушки. Он нашёл большой героиновый тайник, ещё когда шлялся по Старой Москве. Инга не смогла отказать, она навсегда закрыла ему дверь в мир отравы, правда, сжалилась и притупила боль от потери любимой.

Многое за этот вечер увидел Всеволод и остальные. И если Андрей, Дима и Игорь находили такую практику вполне приемлемой, то Бур столкнулся с дилеммой – он раньше был категорически против подобного, но сейчас, увидев, как те, кто пришёл сюда за помощью и получил её, уходят полные надежд на будущее, что подтачивало всю теорию неприятия внушения. Значит, по доброй воле – это уже не внушение, а помощь? В принципе, Инга за секунду делала то, на чём зарабатывали психологи и мозгоправы, выкачивая из людей деньги. И если подобное делалось с желания клиента, значит, это точно такое же лечение?

Наконец всё кончилось. Инга сидела и буквально светилась. Всеволод склонился к голове Димы и тихонько спросил:

– Ты видишь свет, идущий от Инги?

Балаган внимательно посмотрел на девушку, потом покачал головой.

– Нет, Сева, всё как обычно. А что?

– Ничего, Дима, – улыбнулся Бур. – Просто сейчас я вижу, что она по-настоящему счастлива.

Ровный, не слишком сильный, золотистый свет шёл от девушки, которая, сидя в тёмном углу, напоминала свечу. Её сильно утомило то, что она делала, но сейчас Всеволод чувствовал, как из неё буквально изливается счастье, она ощущала, что живёт не зря. «Амазонка» была рада, что помогла стольким людям.

Глава восьмая. Распутать клубок

На подъезде к Новой Москве Бур прижался к обочине и вышел на закрытую частоту Патрульной Службы.

– Бур вызывает майора Жукова.

– Это кто такой наглый на нашей частоте? – поинтересовался связист.

– Найди майора, – попросил Бураков, – скажи, Бур на проводе с очень важными новостями, с волны не ухожу.

Связист исчез минут на пять. Наконец, в наушнике раздался голос Константина Александровича.

– Бур, чего тебе? – было явно, что он не в духе, похоже, оторвали от чего-то важного. – У нас тут кипеш – поисковую группу атаковали. Двое минус, а трое какие-то странные, вроде как в шоке. Говори быстро, чего надо.

– Кто тебя ещё слышит? – пропустив мимо ушей всё сказанное и раздражение майора, спросил Бур.

– Связист, – ответил Жуков и Всеволод почувствовал, как командир патрульной службы напрягся.

– Короче, держи его при себе, чтоб ни словом никому не обмолвился, что я живой. Понял, майор? У вас готовится переворот, или это подковерная возня, не знаю точно. У меня нет полной картинки, но скоро поменяется власть, или часть власти. Как понял?

– Что от меня нужно? – голос Константина был предельно серьёзен.

– Прямая связь с Амалией, только тебе сейчас могу доверять.

– А вдруг я тоже замешан? – усмехнулся Жуков.

– Майор, если бы ты был замешан, я бы знал. Нас хотели убрать, а я не верю, что ты бы на такое пошёл. Ты из другого теста. Ты – вояка до мозга костей, а не карьерист. Кроме того, ты не удивился, услышав меня, а если бы был вовлечен, то знал бы, что я мёртв. Кроме того, тебя слушает Инга, а её не обманешь. Теперь, когда с проверками закончено, ты сделаешь мне связь с Амалией?

– Ну спасибо, Сева, за твою лестную оценку, – хмыкнул Жуков. – Запомню. Когда нужна связь?

– По хорошему – сейчас. Но я реалист, майор, вот тебе наша спец частота, – Бур быстро продиктовал цифры, – передай её Амалии лично, никому больше. Я не знаю, кто ещё может работать на врага. Связисту своему рот зашей толстым шнурком. Часа тебе на установление связи хватит?

– Попробую, – задумчиво отозвался Жуков. – Надеюсь, ты прав, и оно того стоит.

– Даю тебе слово. Я бы не стал так играть, в тёмную, если бы это было не важно.

– Чёрт с тобой, Бур, жди. Конец связи.

– Ждём, – выбираясь под моросящий дождь, набрасывая капюшон и прикуривая, скомандовал Бураков.

Собравшиеся у машины встретили сообщение молчаливым согласием.

Через сорок минут Амалия вышла на связь. Убедить её в том, что они узнали, оказалось непросто, но после того, как к переговорам подключилась Инга, Поклонная наконец поверила. План не понравился ей ещё больше, чем новости о предательстве Ермолина. Но и с ним после долгого разговора она согласилась. Теперь было важно разыграть сценарий как по нотам, а значит, необходимо «устранить» Терехова, дать Ермолину понять, что всё получилось, и изолировать единственную выжившую – Ингу. Всеволоду не давало покоя только одно – Арна, действующая вместе с Агатой.

– Ну что, дорогая, готова рискнуть? – спросил Всеволод, когда все набились в салон машины.

Девушка устало потёрла переносицу.

– Всё будет нормально, Сева. Только не сорвись раньше времени, держи себя в руках, чтобы ты не услышал обо мне.

Бур стиснул зубы.

– Я всегда буду волноваться о тебе. Итак, давай ещё раз пробежимся по плану. Въезжаешь в город, несёшься на полной скорости к администрации, пробиваешься через охрану (только не покалечь ребят), понарошку убиваешь Терехова. Те, кто надо, будут в курсе, включая его. К делу привлекут только доверенных людей. После этого сдавайся. Брать тебя будут жёстко, по настоящему.

– Хорошо, – улыбнулась Инга. – Со мной ничего не случиться. Главное, чтобы змея высунула голову.

Всеволод ничего не ответил, он рисковал самым дорогим, что у него есть. Но сейчас именно от Инги зависело, кто будет у руля города. Стоит Ермолину свести внушительницу и Амалию – и городом будут управлять они, прикрываясь куклой. И никто даже не поймёт, что случилось. Защиты от Арны не существует, кроме другой Арны. Вообще, Амалия на диво беспечна, её извиняет только то, что при первой встрече она не знала, кто такая Инга, она никогда не сталкивалась с такими, как она.

Дима обвёл взглядом присутствующих.

– Пошли, мужики, покурим, – предложил он, – им нужно попрощаться. Удачи тебе, «ведьма», – пожелал он, выбираясь из машины.

Девушка кивнула, проводив понятливого друга благодарным взглядом. Следом за Балаганом из машины вылезли Серго и Ганс.

– Ты уверена? – спросил Всеволод, не зная, что ещё сказать.

– Надо делать, – спокойно ответила Инга.

– А если мы ошиблись, и они решат зачистить хвосты раньше, чем возьмут власть? Ведь, ты единственная, кто будет им мешать.

– Это даже лучше, – усмехнулась «амазонка». – Они пошлют Арну зачистить хвосты. Обычным способом им со мной не справиться, учитывая, что одежда паломниц останется при мне. Амалия дала мне слово, что так и будет. Тут я её и укатаю.

Всеволод тяжко вздохнул и, притянув Ингу к себе, обнял. Так они сидели, молча, минут пять, после чего он поцеловал её на прощание и, открыв дверь, выбрался наружу. Инга вышла следом, по очереди обнялась с Андреем, Серго и Димой и пересела за руль. Махнула на прощание рукой, и машина, мигнув стопорями, скрылась за поворотом.

Всеволод посмотрел на второй внедорожник, куда с трудом удалось запихнуть крупнокалиберный пулемёт, снятый с того, на котором уехала Инга, и остальное вооружение.

– Ну что, поехали потихоньку, – стараясь не смотреть на друзей, произнёс он. – Жуков уже наверняка предупредил блокпост, нас там ждут. Он заверил, что подобрал надёжных людей.

– Командир, тебе не кажется, что мы влезли в полное говно? – спросил Андрей.

– Не кажется, – огрызнулся Бур, – я в этом уверен. И не влезли, а нас в него толкнули. Ладно, харэ языками молоть, давайте в машину, нам ещё сорок километров ехать.

***

Десять последних километров до города Инга пролетела буквально минут за двадцать, лишь на блокпосту она остановилась, едва не врезавшись в рельсу, которая служила шлагбаумом. Она старательно накручивала себя, так, чтобы любой, кто её увидит, чётко понимал – женщина на взводе. Протянув бойцу свои документы, она нервно теребила руль, кусала губы, а ещё в дороге умудрилась вызвать слёзы. Тот повертел карточку жителя и вернул обратно, сделал знак напарнику – открыть проезд. Инга дала по газам, и внедорожник «Барс» с буксом и свистом покрышек рванул в город. Распугивая народ, она летела по улицам. Из оружия у неё имелся только пистолет, не было смысла брать другое оружие, её сила не в стреляющей железке. У администрации, где на втором этаже располагался кабинет полковника Терехова, она резко затормозила, причём намеренно саданула правым крылом припаркованный у входа автомобиль с эмблемой патрульной службы. Убытку от этого немного – подкрасить да выправить вмятину, а вот о её состоянии данный поступок должен сказать гораздо больше, чем медицинский отчет.

Выскочив из машины, Инга рванула прямиком внутрь. Заморачиваться с открыванием дверей она не стала, просто выбила их силовой волной. Дежурная смена охраны схватилась за оружие, и на девушку обрушился шквал пуль, воздух наполнился визгом рикошетов.

– Спать, – жёстко приказала Инга, и двенадцать человек в холле рухнули, как подкошенные.

Она без проблем поднялась на второй этаж. Таким же не хитрым приёмом усыпила секретаршу и охранника, который стоял напротив двери и успел выпустить в девушку половину магазина, и, не торопясь, вошла в кабинет Терехова.

– Всё готово? – глядя ему в глаза, спросила Инга.

Тот вздрогнул, но нашёл в себе силы кивнуть. На диване сидел связанный человек с обритой наголо головой, телосложением очень похожий на полковника, в его камуфляже, с часами и перстнем-печаткой, принадлежащих военному.

– Он приговорён к смерти, – быстро пояснил Терехов. – Пусть вас это не мучает, он убил семью фермеров. А что сделал с дочерью, даже говорить не буду.

– И не надо, – произнесла Инга, она уже прочла в глазах убийцы всё, что хотела.

Этот человек повредился умом за долго до того, как его привели сюда. Он безжалостно убил семь человек, хладнокровно, ножом, людей, которые дали ему приют.

– Полковник, уходите, я сама закончу. Скоро здесь будет очень много народу, торопитесь, – попросила девушка.

Полковник кивнул и выскочил из кабинета, похоже он не горел желанием смотреть продолжение. Инга подошла к пленнику и, достав нож, срезала с него веревки. Тот, ни секунды не раздумывая, вытянул из наплечной кобуры именной пистолет Терехова. Инга дождалась трёх выстрелов, после чего стала в прямом смысле нагревать голову подменыша. Он заорал, выронив пистолет, рухнул на пол, катаясь и воя от боли и сжимая голову руками. А Инга продолжала наращивать мощь давления. Секунда, две, три – а потом голова разлетелась на части, забрызгав ноги девушки мозгами, перемешанными с кровью и кусками кости. Дело сделано – труп лже-Терехова, который тяжело опознать.

Девушка убрала следы подмены: спрятала веревку и скотч. Она уже слышала топот ног в коридоре, это шли за ней. Теперь осталась вторая часть марлезонского балета. В приёмную полковника ворвались упакованные в полную броню охранники Амалии. Девушка, не долго думая, вскинула пистолет и выпустила в них всю обойму. Кто-то закричал, похоже, пуля попала в руку, один опрокинулся на спину, а затем прямо к ногам Инги упала светозвуковая граната – вспышка, звуковая волна, которая мгновенно сбила её с ног. А потом кто-то просто двинул прикладом по затылку. Навалилась тьма.

Инга пришла в себя минут через сорок, она была в камере, прикована к стене, и не просто прикована, замок оказался наглухо испорчен. «Что ж, справедливо, – подумала девушка. – Даже если мне удастся взять под контроль охранника, он не сможет его открыть без инструмента». Теперь оставалось ждать.

С момента налёта на администрацию прошло довольно много времени. В камере не было окон, но благодаря своим способностям Инга с легкостью определила, что на улице уже утро. Она чувствовала страх людей, которые находились в коридоре. Двое охранников судорожно пытались решить, кто пойдёт проведать опасную заключенную. Девушка улыбнулась сама себе, ей удалось нагнать страха, правда, потом придётся извиняться и завоёвывать доверие людей заново. Её ещё долго будут бояться после того, как всё кончится, шутка ли, она вошла в самое охраняемое место, «убила» полковника, вырубила дюжину охранников, и никто не смог её остановить. Но сейчас не это важно.

Голоса в коридоре смолкли, один из бойцов, наконец, решился и направился к камере. Лязгнул наружный запор, приоткрылось маленькое смотровое окно.

– Не дёргайся, – попросил боец, – я сейчас дам тебе воды. Но если ты попробуешь провернуть на мне свои фокусы, мало не покажется, – он продемонстрировал светошумовую гранату, из которой уже выдернуто кольцо.

– Не буду, – пообещала Инга. – Ты не враг мне.

– А полковника за что грохнула? – слегка осмелев, отпирая дверь, спросил боец. – Хороший же мужик был, а ты ему голову взорвала.

– Он приказал убить меня и моих друзей, это месть. Кстати, позови капитана Земскова, мне надо поговорить с ним.

– Хрен тебе, – входя в камеру, с опаской ответил боец. – Да и нет его в городе, угнали вчера на какой-то дальний кордон с проверкой. Не дури, – ещё раз продемонстрировав гранату, попросил он и протянул Инге стакан с водой.

Девушка, звякнув цепью наручников, взяла стакан, обычный пластиковый, одноразовый, и залпом выпила тёплую, невкусную воду, после чего вернула посуду сторожу.

– Что на улице? – поинтересовалась она.

Её собеседник слегка расслабился.

– Дождь льёт уже третий час, как и весь последний месяц. Быстрей бы уж зима. Хотя какая тебе разница? Тебе всё равно конец. Сейчас Амалия решает, как тебя казнить. – Он вздрогнул, испугавшись собственных слов, и боязливо попятился от опасной ведьмы.

– Не бойся, – усмехнулась Инга, – я не причиню тебе вреда. Я знаю, что меня ждёт, теперь уже ничего не изменить. Принеси поесть, я уже сутки не ела.

– Попробую, – ответил парень, выходя в коридор и захлопывая дверь.

Минут через двадцать он вернулся с пластиковой тарелкой, в которой была фасоль томатном соусе и кусок консервированной скумбрии. В левой руке он по-прежнему держал гранату.

Инга ела быстро, но аккуратно, правда, рот горел, соус оказался не томатным, а чили.

– Запей, – протянув ей флягу, вполне по-человечески предложил боец.

Инга не стала кривляться, сначала прополоскала рот, потом сделала несколько глотков.

– Спасибо, – возвращая ему воду, произнесла она. – А теперь иди, мне нужно подумать.

Тот кивнул и ушёл, похоже, он понял, что она не собирается причинять ему вред или проделывать с ним свои колдовские шутки. И если первый раз он выскочил из камеры, то теперь он вышел, спокойно повернувшись к «амазонке» спиной. Снова лязгнул запор, в коридоре раздались тихие голоса, настолько тихие, что Инга даже своим великолепным слухом не могла разобрать слов, но ей это и не требовалось, она и так знала, что напарник восторгается храбростью своего приятеля, который не побоялся войти в клетку к ведьме.

Инга откинулась на стену и попыталась сесть поудобней, насколько позволяли её кандалы со сломанными замками. Скоро должны пожаловать те, ради кого и было устроено это представление.

Прошло часов пять прежде, чем в коридоре послышались шаги, кто-то шёл к её камере. Мужчина и женщина. Мужчина что-то тихо сказал «сторожам», и те мгновенно исчезли. Лязгнул дверной запор, и на пороге появились новые действующие лица. Женщину Инга знала просто прекрасно – Агата Игоревна собственной персоной. С опознанием мужчины проблем тоже не возникло – майор Ермолин. Едва Инга увидела его в дверях, то сразу поняла – он кукла, человек уже некоторое время прибывал под контролем мощной Арны, явно не Агаты. От его личности почти ничего не осталось. Гарпия же выполняла роль охранника, её задача была помешать Инге влезть в разум майора.

– Привет, «амазонка», – весело поздоровалась она. – Как видишь, у меня новые друзья. Переиграла я вас, как щенков уделала. Сдох твой Бур, даже твоя сила не спасла.

– Наёмники твоя работа? – Инга старалась выглядеть подавленной, она знала, что камеру слушают, слушают удаленно, так ,чтобы Агата не почуяла, а копаться в мозгах Инги она слабовата.

– Моя и ещё кое-кого. Ты молодчина, сделала всё, как надо. Где тело Всеволода?

– Закопала вместе с остальными, – при этом она вполне профессионально пустила слезу, играя жертву, раздавленную и разбитую потерей, – в одну яму наёмников, в другую ребят. Сука ты, он ведь тебя пощадил.

– Я ему всегда говорила, что он слишком мягкий, нельзя оставлять врагов, а он знал, что я его враг. Как видишь, я неплохо устроилась, а скоро буду ещё лучше. Ты, умничка, показала свою силу, теперь Амалия дрожит от страха, понимая, что от таких, как ты, нет защиты. И вот эту защиту мы ей и предоставим. Ермолин, – она кивнула в сторону застывшего у двери майора, – будет нашим проводником, получит всю власть над вояками. Амалию мы тоже быстро приберём под контроль. А потом займёмся созданием нового культа. Хотя это для наших нового, а для кое-кого и старого… Какая разница, кому поклоняться? Пускай то будут Ширвы.

– С паломницей спуталась? – презрительно, с трудом перебарывая вскипевшую ненависть, спросила Инга.

Гарпия кивнула.

– Она скоро придёт посмотреть на тебя и поработать с тобой. Не думай, что сможешь ей сопротивляться, она тебя выпотрошит без всяких проблем.

Инга сосредоточилась на майоре, пытаясь ему внушить напасть на Агату, но ничего не произошло. Та, заметив её потуги, засмеялась:

– Не выйдет, дорогуша. У него есть очень милый оберег, моя подружка создает такие, он совершенно неподвержен твоему влиянию, как и я защищена от тебя и тебе подобных. Так, где могила Севы? Мы нашли трупы наёмников, а вот другой ямы нет.

– Не скажу, – взбрыкнула Инга. – Я похоронила их в другом месте, и не позволю осквернить его прах. Он был хорошим человеком, а ты, дрянь, одумайся, Новая Москва на грани войны.

– Мы знаем и сможем одержать победу, – усмехнулась Гарпия, после чего неожиданно посмотрела ей прямо в глаза, – присоединяйся, я не буду предлагать дважды.

– К вам? – Инга выдавила кислую улыбку. – Ты убила моего мужчину, убила моих друзей, задружилась с тварью, которая не достойна ходить по земле… И ты предлагаешь мне присоединиться? – Инга плюнула в Агату, но не достала.

Та в ответ снова расхохоталась, каким-то странным безумным смехом, похоже, над её дурной головой тоже прилично поработали.

– Я знала, что ты откажешься, – заметила она, прекратив хохотать. – Завтра ты умрёшь. Амалия уже подписала твой приговор, тебя сожгут, и твой щит тебе не поможет. Мы знаем, как бороться с такими, как ты. Шала позаботится о том, чтобы ты не смогла этому помешать. Ты знала, что паломница может забрать у другой паломницы часть силы?

Инга вздрогнула, об этом она не слышала.

– Испугалась? Правильно, девочка, это будет очень больно. Шала обещала, что я ей буду ассистировать. А вот и она.

Инга никого вокруг не почувствовала, но уже отчётливо слышала шаги в коридоре, паломница отлично умела маскировать свое присутствие. Дверь в камеру распахнулась, на пороге стояла эффектная блондинка в дождевике, с которого продолжала стекать вода. Майор мгновенно подскочил к ней, на его лице было написано угодливое, слащавое выражение, такое мерзкое, что Ингу перекосило.

– Так вот ты какая, – заинтересовано глядя на прикованную девушку, произнесла гостья, отдавая дождевик Ермолину, который держал его как самую большую драгоценность.

Она была в броне паломниц, высокие сапоги на небольшом каблуке, юбка трансформирована в обтягивающие длинные стройные ноги штаны, а кираса – в нечто напоминающее корсет, едва прикрывающий грудь четвёртого размера. Единственное, что её выдавало, глаза – странные, два тёмных зрачка без всякой радужки. Блондинка подошла ближе, не отрывая взгляд от закованной пленницы.

Инга присмотрелась повнимательней и поняла, что она не так молода, как ей показалось в видении. Внушительнице было около сорока, но она умело поддерживала свою юную красоту. Паломница несколько раз прошлась туда-сюда, не сводя взгляда с Инги, и та почувствовала, как начинается давление на мозг, как её противница пытается подавить волю.

– Погоди, – взмолилась девушка. – Ответь, зачем тебе нужна гибель моих друзей?

Блондинка несколько секунд молчала.

– Ты встала у меня на пути, ты появилась очень не вовремя, я почти была готова взять власть тут, когда вы явились. Правда, при этом вы очень удачно избавились от Агаты. Благодаря ей, я знала о твоих сильных и слабых сторонах. Кроме того, ты убила несколько моих сестер, за это ты должна была испытать боль потери. Я чувствовала каждую смерть, что принесла ты, и я заставила заплатить тебя за это. Но ты гораздо ближе к нам, чем к людям: я не чувствую в тебе сожаления, печали, горя, похоже, не так сильно ты их и любила.

Тут глаза паломницы расширились, она замерла, и … Ингу словно кувалдой огрело, она даже не успела выставить щит или как-то помешать внушительнице, её сознание вылетело из неё, словно пробка от шампанского, которое взболтали. Поздно было давать отпор, паломница была опытной, она рылась в её воспоминаниях, как в книге, легко перелистывая страницы. Инга не могла ей ничего противопоставить, только наблюдать, как эта тварь копается в самом ценном. Вот их первая встреча с Всеволодом, когда она только выбралась из загона инквизиторов и увидела его на привале. Отчаянье и боль потери от гибели матери. Опустошение, когда она выстрелила в Буракова. А вот их первый поцелуй возле храма паладинов. Бой с паломницей в воинской части. Первая ночь с мужчиной, которого она безумно полюбила… Но паломницу интересовало другое: теперь она знала о плане девушки и остальных.

Инга пришла в себя резко, словно чья-то рука, сжимающая горло, разжалась, и она снова смогла дышать. Паломница была в ярости, она затравлено металась по камере, пытаясь решить, что делать дальше.

– Сдавайтесь, – предложила Инга.

Агата не понимающе смотрела на свою напарницу. Майор обеспокоенно взирал на свою госпожу. Впервые Инга уловила в нём нечто человеческое, проблеск сознания, до этого момента он был куклой, но сейчас в его подправленной голове зашевелились какие-то мысли. В его руке появился пистолет, лязгнул затвор, после чего Ермолин выскочил в коридор, правда, вернулся почти сразу, отрицательно покачав головой.

– Там никого нет, – бросил он.

– Что происходит? – не выдержала Гарпия, она начала паниковать, надменность с неё слетела, словно пух с одуванчика. Она всегда была мягкой, компенсируя это жестокостью, но стоило надавить, и Агата терялась.

– Заткнись, – бросила Шала, – мне нужно подумать. – Она посмотрела на Ингу. – Когда они придут?

– А мне почём знать? – ответила та. – Им, по идее, вообще не нужно приходить, достаточно держать вас тут.

– Ага, сейчас, – оскалилась паломница, теребя локон своих желтоватых волос, – так тебя и бросит тут твой Арий с нами наедине. Ты наш пропуск. Они не учли, что я взломаю твой мозг, как ты взломала моё внушение тому наемнику. А ты им нужна, ты – лояльная. Я всё равно отсюда уйду, им не остановить меня, и ты это знаешь.

– Ошибаешься, – усмехнулась Инга, – они уже давно научились бороться с такими, как мы. Противостоять ещё нет, а вот захватить могут. Иначе, как ты думаешь, я оказалась в цепях? Сдавайся, Шала.

– Это тебя, дуру неопытную, так взять можно, а мне человеческие хлопушки не нанесут никакого вреда. Ты так и не научилась управлять своим щитом.

– Ага, первая паломница, которую мы убили, наверное, тоже была дурой, она себе башку проломила, – поддела Инга.

– На самом деле, Орея только приняла сан, – согласилась Шала. – Единственную сильную паломницу ты убила в нашем храме, остальные были очень молоды. Но теперь там, на западе, зреет наша сила, нас стало гораздо больше, мы стали сильнее. Я бы ни секунды тут не осталась с вами, недочеловеками, если бы могла попасть к своим, но у меня нет выбора. И я уйду отсюда, забрав с собой часть твоей силы. Оставлю на память твоему Арию выпитую тупую безмозглую оболочку. Я заставлю его страдать, страдать по настоящему. Начнём, времени мало. Кстати, можешь сопротивляться, если умеешь, сломать тебя будет приятно. Агата, ты готова?

– Что я должна делать, госпожа? – растеряно и испуганно спросила Гарпия.

– То, что умеешь лучше всего, – мерзко ухмыльнувшись, проинструктировала блондинка-садистка, – причинять боль. Ты будешь пытать её, как и хотела. У меня нет времени и инструментов для полноценного ритуала, но ты со своими возможностями заменишь любой пыточный станок. Она должна страдать.

Инга сосредоточилась, готовясь защищаться. Впервые, когда прорезался жуткий талант Гарпии, она пыталась её остановить, и та расценила это как нападение и ударила по Инге, и тогда девушка не смогла защитится, повезло, что Бур оказался рядом и вырубил тётку, поскольку кожа у девушки на груди пошла волдырями буквально за несколько секунд. Конечно, с тех пор многое изменилось, и Инга стала сильнее, но сейчас она была явно в проигрышной позиции: садистка и внушительница – убойный дуэт.

– А ты, – Шала повернулась к их оболваненному спутнику, – не должен никого сюда подпускать, убей любого, кто сунется в подвал.

– Да, госпожа, – ответил Ермолин и вышел в коридор.

– Болванчик, – подвела итог Инга.

– Это точно, – согласилась с ней Шала, – но очень полезный болванчик. А теперь можешь начинать молиться своему слабаку Сиору. Хотя, какой он теперь бог? Он только тень во тьме.

Инга поняла, что её время заканчивается, и попыталась нанести удар первой. Сосредоточившись на Агате, она мысленно приказала той атаковать Шалу. И ничего не произошло, она чувствовала, как приказ ушёл, а потом, словно налетев на стену, разбился, как хрустальный бокал, в её голове даже раздался отчётливый звон. Шала расхохоталась, она, похоже, перехватила этот призыв, и её искренне позабавила попытка Инги.

– Агата, – скомандовала блондинка, – твой ход.

Инга закричала, свалившись на пол и чувствуя, как обугливаются ноги. Гарпия не теряла зря времени, её дар усилился. Она попыталась излечить себя и ей даже на секунду это удалось, боль спала, но тут в голове стало очень пусто, свет начал медленно меркнуть, и девушка почувствовала чужое холодное липкое прикосновение. Боль мгновенно вернулась, вернулась гораздо сильнее, чем прежде. А потом её выкинуло из сознания в изнанку мира. Инга стояла посреди своей камеры, никаких кандалов, никакой боли, а напротив неё застыла паломница, мерзкая в своём истинном облике: дряблая морщинистая кожа, красная, словно обваренная в кипятке, провалы полные тёмного огня вместо глаз, беззубый рот и пакля серых грязных волос вместо ярких блондинистых в реальности, а вместо высокой плотной груди два плоских блина, свисающих по пупа.

– Нравлюсь? – усмехнулась Шала. – Ничего, через сотню лет ты стала бы здесь выглядеть точно так же. Но я тебя избавлю от этого. Сейчас Агата уродует твоё тело, а я займусь тем, что вы, люди, называете душой – искрой жизни.

– Подавишься, – огрызнулась Инга и, сосредоточившись, девушка швырнула в паломницу энергетический сгусток.

Шала просто отмахнулась рукой, и яркий шар, переливающийся всеми цветами радуги, улетел сквозь серый потолок камеры.

– Ещё попробуй, – предложила она, скучающим голосом.

И тут Инга поняла, что вляпалась, её знаний не хватало на борьбу с такой могучей противницей, она явно переоценила свои силы, прикованная к стене, истязаемая Агатой, изгнанная в изнанку из собственного сознания. «Если атаковать не вышло, надо обороняться», – приняла решение девушка и прикрылась защитным экраном, как сделала в Старой Москве, дождавшись помощи Бура. Шала, не торопясь, подошла к краю купола и постучала по нему, словно в дверь.

– Тук-тук, есть кто дома? – иронично поинтересовалась она. – Сколько там сидеть намерена?

Инга промолчала.

– Ну, сиди, – равнодушно прокомментировала её молчание паломница. – Да, кстати, как только умрёт твоё тело, а ему недолго осталось, щит рухнет, и когда твоя жалкая душонка начнёт стартовать к небесам, я её выпью.

Инга снова промолчала, она понимала, что паломница совершенно права. Девушка видела сейчас только себя и её, она ощущала вокруг множество объектов, она чувствовала, как в здании в одном из кабинетов готовится к штурму подвала лучшая группа бойцов, она чувствовала ненависть Агаты, которая терзала в реальности её тело, терзала умело, не давая Инге умереть, но при этом старалась нанести как можно больше повреждений. И чувствовала, как сама слабеет с каждой секундой.

– Здравствуй, Шала, давно не виделись, – раздался средь этой пустоты уверенный твёрдый голос, и на сцену вышел новый персонаж – высокий властный старик в красной сутане с головой, покрытой капюшоном. Он стоял посреди камеры, с интересом наблюдая за происходящим.

– Уйди, Сиор, – отмахнулась Шала, но с её лица исчезло скучающее выражение, – тебя больше нет, ты теперь просто тень во тьме. То есть ничто. Мы раздавили твоих инквизиторов и епископов, их осталось всего двое, они скрываются, но мы найдём и убьем их.

– Возможно, – согласился стрик. – Но сейчас тут нет твоей армии, нет подружек, нет Ширвов, ты не можешь их призвать туда, где земля не принадлежит им, где нет их храмов и святилищ, они тебе не помогут.

– У тебя здесь тоже нет власти, – парировала Шала.

– Но сил на одну паломницу у меня хватит. Давай-ка отпустим девочку, нечего ей тут делать. – Он повернулся к Инге. – Иди и разберись с этой сумасшедшей Арной.

Инга вздрогнула, её щит просто исчез, изнанка поплыла, секунда, и тело буквально взорвалось от волны боли в сломанных костях, раздавленных органах, ожогах. Она попыталась увидеть, что происходит, но поняла, что глаз у неё больше нет, Агата их просто выжгла.

Инга захрипела, забилась у стены, обвиснув на стальном поводке, сквозь боль она с трудом понимала, что если сейчас не остановить Гарпию, она её просто убьёт.

– Ааа, пришла в себя? – склонившись к самому уху, прошипела Гарпия. – Это хорошо, тем приятней будет крушить твою оболочку, а то неинтересно, когда ты молчишь. – И она нанесла новый удар.

Инга снова забилась в цепях, буквально выворачивая суставы, боль терзала всё тело, она чувствовала, как осыпается с неё обугленная кожа, забитый запёкшийся кровью нос даже через такую пробку чувствовал запах сгоревшего мяса. Но Инга тоже многому научилась, и прежде всего владеть своим телом. Она одним за другим медленно начала отключать болевые центры, а также, не спеша, регенерировала опасные внутренние повреждения печени, почек, сердца. Обычный человек был бы уже мёртв, но девушка держалась. Силы оставляли её, а сделать нужно ещё многое. Она слышала, как, не торопясь, кружит вокруг неё Гарпия, нанося новые и новые раны. У девушки не было никаких возможностей залечить их, оставалось просто игнорировать и ждать момента. И Агата подставилась, она не переставала глумиться над поверженной соперницей. Склонившись «язва» прошептала:

– Сейчас Шала выжжет твой мозг, заберёт твои силы, но я не убью тебя, я оставлю тебя искалеченной – мой подарок твоему тупому мужлану.

Инга ждала от глумливой тетки что-то в этом духе. Уцелевшей правой рукой она несильно ткнула пальцами в то место, откуда, ей казалось, шёл голос, вернее, не туда, а чуть ниже. Удар вышел слабым, но его хватило, чтобы на секунду ошеломить Гарпию. Инга рванулась всем израненным изломанным телом, повалила противницу на бетонный пол и начала обматывать цепочкой наручников шею своей мучительности.

– Сука, – прохрипела Агата и ударила в полную силу.

Инга заскрипела зубами, кроша их, но, кое-как нашарив волосы Гарпии, с силой, насколько это возможно, дважды приложила ту головой об пол. Садистка обмякла, и Инга, слепо нашарив, сделала оборот цепочки вокруг шеи недоделанной паломницы и начала тянуть на себя, затягивая петлю всё туже. Агата пришла в себя и захрипела, начала молотить по телу Инги, царапая, попадая в раны. А девушка всё тянула, она не могла ничего сказать, но в мозгу металась одинокая мысль: «Сдохни! Сдохни! Сдохни!» И тут Гарпия обмякла. Инга слыша, как упала её безжизненная рука на бетонный пол, как жизнь уходит из жестокой садистки, которая жила тварью и умерла как тварь. Девушка без сил рухнула на ещё тёплое тело Агаты, сил уже ни на что не осталось, да и кандалы по-прежнему не давали уйти. А ещё она чувствовала, как изнанка мира содрогается от бушующего там сражения, она чувствовала его отголоски и понимала, что вскоре эта камера просто перестанет существовать вместе с ней.

Она не слышала, как в коридоре загрохотали пистолетные выстрелы, как в ответ сверкнула светозвуковая граната, кто-то заорал, потом затих. Дверь в камеру распахнулась, и на пороге возник Бураков с автоматом наперевес. Она не видела его, она только чувствовала, что он пришёл за ней.

***

Вечер прошёл мрачно. Десяток бойцов, сидевших на блокпосту с интересом косились на гостей, но помалкивали, с расспросами не лезли, так как Жуков лично пообещал лейтенанту засунуть погоны в задницу и оставить их там, если хоть слово скажет кому-то про гостей.

Всеволод расположился в стороне от всех и молча курил одну за одной, глядя на огонь в переносной печке, установленной в углу. Андрей, Дима и Игорь сидели за столом, изредка бросая обеспокоенные взгляды на командира. Все уже были в курсе, что первая часть операции завершена. Инга великолепно сыграла свою роль – ворвалась в здание администрации, уложила охрану, напугав этим поступком весь город, ликвидировала полковника Терехова и была задержана со стрельбой и фейерверком. Амалия клялась, что ей ничего не угрожает, но теперь девушка находилась в тюрьме, в бессознательном состоянии.

– Бур, – подсев поближе к другу, тихо произнёс Дима, – всё будет нормально. Она девочка взрослая, силы у неё – не меряно, ничего ей не грозит. Вот если бы она сидела просто так, без всякого плана, тогда да – проблема. Но сейчас её прикрывают, ключ ко всему вытащить на свет интриганов, а потом навалимся на них всем миром, главное, чтобы внушительница появилась, она первостепенная угроза.

– Дим, иди на хер, – на секунду оторвав взгляд от созерцания языков пламени за стеклом печки, нервно ответил Всеволод. – Ты думаешь, эта армия солдатиков, которые даже приблизительно не знают, что ожидать от мощной Арны, смогут защитить Ингу? А там, ведь, ещё Агата в тени прячется и Ермолин. Нам, к тому же, неизвестно, кто ещё мог попасть под влияние.

– Бур, вот чего ты себя накручиваешь? – подал голос Серго. – Появится внушительница, закидают их светозвуковыми хлопушками, и повяжут тварь. Камера на прослушке. Кроме того Инга, сама сможет им хвоста накрутить.

Всеволод, глядя на этот оптимизм, только скривился и вышел из кирпичного сарая, приспособленного под блокпост. Достав сигарету, он прикурил, заморосивший мелкий дождь проникал за воротник, но он не обращал на него никакого внимания, укрыв сигарету в кулаке, парень мысленно тянулся к Инге. Ничего не выходило. Он уже жалел, что согласился на дурацкий план, который подверг опасности девушку.

– Не похоже это на него, – тихо заметил Дима, глядя на закрывшуюся за Всеволодом дверь. – Обычно он хладнокровней относился к таким рисковым заданиям.

– Ты совсем дурак? – поинтересовался Андрей. – Или прикидываешься? Он в мясорубку не бойца отправил, а свою любимую женщину, которой предстоит столкнуться с неизведанным врагом. Вспомни, что в Старой Москве было. Я бы на его месте вообще её в городе бы оставил и никуда не взял, не женское это дело.

– Так она сейчас в городе, – поддел Балаган.

– Не придуривайся, ты понял, о чём я. Она – лекарь уникальный, сидела бы в больнице и лечила бы людей. К ней бы толпами ходили. Никакой бюрократии, никаких таблеток.

– Ты думаешь, ей этого хочется? – поинтересовался Серго. – Она слишком долго общалась с Буром, она и недели там не протянет, со скуки помрёт или сбежит.

– Что-то я не заметил подобного вчера на постоялом дворе, – парировал Ганс. – Она была счастлива.

Серго задумался, не зная, что сказать.

– Может, ты и прав, – наконец решил он. – Мне кажется, скоро всё должно поменяться, думаю, это произойдёт после войны.

Андрей усмехнулся.

– После войны всё изменится для всех нас. Если выживем, конечно. Если я правильно понимаю, Инга наша главная ударная сила, а значит, мы будем прикрывать её.

– Серго, ты ведь разговаривал с ней? – спросил Балаган друга.

Андрей, не понимая, завертел головой.

– Я чего-то не знаю?

Дима несколько секунд молчал.

– Ты уже в курсе отношений нашего командира и Инги, так вот Инга хочет кое-что попробовать, чтобы изменить мир, но Всеволод против, и старается её оберегать от нашего влияния.

– Понятно, а вы, значит, у него за спиной обрабатываете девушку, – мгновенно разобравшись в ситуации, просёк фишку Ганс.

Серго нехотя кивнул.

– Всё так. И да, Дима, я разговаривал вчера с ней, она хочет попробовать, обещала подумать над концепцией нового религиозного образования. Но не сейчас. При этом она не хочет терять Буракова, она думает, как убедить его.

– Понятно, – немного помолчав, подвёл итог Балаган. – Все равно всё упирается в Бура. А он баран ещё тот, его хрен переубедишь. Нужно искать слова, ведь после вчерашнего, он вроде понял, сколько пользы может принести Инга людям.

– Это не касается религии, – резонно заметил Серго. – Частная практика – одно, а Инга, как символ культа, совсем другое. Ладно, оставим, всё равно нам нужна Инга, а она пока что в раздумьях, как поступить правильно, а тут ещё эта операция мутная.

Бур вернулся минут через двадцать и снова уселся на стул неподалеку от печки, уставившись на огонь. Ему не давало покоя происходящее, предчувствие буквально орало, что хорошо всё это не кончится. И больше его беспокоило то, что Инга там совершенно одна, заверения Амалии, что они не позволят причинить ей вред, были для Всеволода пустым звуком.

Ребята устроились на выделенных им раскладушках, изредка бросая взгляды на Буракова, который так и курил у печки.

Утро встретило их снегом, не обычным белым и пушистым, который покрывает землю ковром, скрывая её и доставляя столько удовольствия детворе, а мерзким, сырым, колючим снегом с дождём.

Всеволод ещё на рассвете перебрался в трофейную машину и связался с Жуковым. Майор никаких новостей не сообщил, кроме того, что девушка по-прежнему в тюрьме.

Всё изменилось часам к десяти.

– Город вызывает мертвеца, – шутканул Жуков.

– Чего тебе, майор? – лениво ответил Бур.

– Собирай своих, пошла движуха. На посту стоит Олег, проблем на въезде не возникнет.

– Конкретней, – потребовал Бураков.

– Ермолин запросил спецпропуска для двух женщин и двух послов. Он сказал, что они прибудут для переговоров через несколько часов.

– Так берите их на въезде, – предложил Всеволод.

– Нельзя, информация подтверждена – женщины сопровождают двух послов, то есть считаются неприкосновенными. Так что, бери своих орлов, и быстро сюда.

– Они же под влиянием, – запротестовал Бур.

– Забудь, пока они не начнут действовать, мы ничего не сможем поделать, нам ещё нужно думать, как устранить Ногинских представителей.

– Понял тебя, майор, будем через сорок минут.

– Забудь, раньше, чем через час, ты тут не нужен, а то психанешь ещё. Конец связи.

Собирались быстро, сопровождаемые заинтересованными взглядами бойцов блокпоста.

– А чего происходит? – поинтересовался лейтенант, похоже, у него сработала чуйка.

– Да всё нормально, – отмахнулся Андрей. – Это наши замуты, вас, служивые, они не касаются.

– А как они касаются Жукова? – быстро среагировал летёха.

– Будешь много знать – скоро состаришься, – буркнул Дима. – Если майор не довёл до тебя информацию, значит, не твоего ума дело.

Лейтенант понял, что большего не добиться, отвалил в сторону, изредка бросая на грузившихся в джип «гостей», настороженные взгляды.

Всю дорогу до города провели молча. Бур, сидящий впереди рядом с Серго, нервно крутил в руках патрон от дягтяря, остальные только косились в его сторону и помалкивали, понимая, что любая неосторожная фраза может взорвать бывшего морпеха.

На блокпосту на въезде в Новую Москву, как и обещал Жуков, стоял мрачный до невозможности Олег.

– Бур, что происходит? – в лоб спросил он, подойдя к машине. – Где ваш профессор?

– С ним как раз всё нормально, – нехотя сказал Всеволод, – остался в Реутове со своей дочерью. А что у вас тут происходит?

– Без понятия. Бойцы говорят, ваша подруга спятила вчера, влетела в город, ворвалась в упарву, людей поубивала и покалечила. Но никаких точных данных. А сейчас чертовщина какая-то в центре города, всё оцеплено, почти весь лишний состав выведен на периметр для отражения атаки извне. Ни хрена не понимаю, что с Ингой случилось?

– Ничего не случилось, Олег. Всё идёт по плану. – Выскочив из машины и пожав другу руку, оттёр его от Всеволода Дима.

– А то, что Терехову она башку разнесла, тоже по плану? – взорвался капитан.

– Не ори, – отрезал Балаган, – потом всё узнаешь. У тебя какой приказ?

– Пропустить вас в город.

– Ну, если есть такой приказ, то нужно его выполнить. А вечерком встретимся и расскажем. Добро?

– Добро, – просверлив Диму глазами, но не достигнув результата, наконец сдался Земсков. – Езжайте, тем более вас уже ждут в управе.

– А чего ты тогда нам нервы трепишь? – не выдержал Бур.

– Сева, брейк, – встал между Прыгуном и Бураковым Балаган. – Поехали. Остальное подождёт.

Всеволод мрачно кивнул и полез обратно в машину. Уже через пять минут миновав оцепление, трофейный «Барс» припарковался на площади возле фонтана, где рядом с тремя БТРами, до боли знакомыми новыми 82а, припарковался бронированный джип Амалии, рядом с которой стояло несколько крупных армейских чинов, среди которых был и Жуков. А через минуту из салона джипа выбрался свежеупокоенный Терехов. Но сейчас не это интересовало Буракова, он уже несколько минут пытался почувствовать Ингу, и совершенно не чувствовал её. Каждый раз он натыкался на какую-то отталкивающую стену. Наконец, он повернулся к людям, собравшимся у машин, которых возглавляла Поклонная.

– Что тут происходит? – мрачно поинтересовался Бураков.

– Да… Вот какое дело… – замялась Амалия.

– Всё шло по плану, – выручая командиршу, произнёс Терехов, который явно решил принять удар на себя. – Несколько минут назад камеры показали, как в подвал спустились Ермолин и какая-то женщина в годах, которую Инга назвала Агата. Звук шёл нормально, мы ждали сигнала, когда появится та, из-за которой шумиха. Но четыре минуты назад разом погасли все камеры на пути в подвал, оборудование просто вышло из строя. А спустя минуты пропал и звук из скрытого микрофона.

– И какого хе… – Бур замялся на мгновение, – хрена вы тут все делаете? Подрывайте хлопушку и штурмуйте.

– Мы не можем, – наконец произнесла Амалия. – Сигнал на замаскированный светозвуковой заряд не проходит, а здание заблокировано – какой-то невидимый экран. И я бы на вашем месте, Всеволод, укрылась за бронетранспортёром. У нас ещё одна проблема – штурмовая, группа которая скрывалась на втором этаже, перестала выходить на связь. Вместо этого минуту назад, когда несколько наших подразделений пытались войти внутрь здания, по ним открыли плотный огонь с верхних этажей. У нас двое раненых и один убитый. Похоже, наши бойцы находятся под гипнозом.

Бур не обратил на просьбу укрыться никого внимания, он сосредоточился и попытался увидеть экран, но не вышло. Нужно было действовать иначе.

– Балаган, несись в гостиницу, найди Конана. Тащи его сюда, если понадобится, силой, без него не выйдет. Я попытаюсь увидеть, что там происходит.

– Конана? – озадачилась Амалия.

– Забудьте, потом объясню, сейчас важна только Инга.

Поклонная кивнула и отошла в сторону, а Бур уселся рядом с БТРом, прикрывшись его бортом и расслабившись, насколько это было возможно. Он попытался выйти в изнанку мира, что оказалось на удивление просто. Он покинул своё тело легко и непринуждённо и, встав, посмотрел на отдел безопасноти, где находилась Инга. Самые хреновые теории оправдались – сейчас здание было накрыто чёрным, совершенно непроницаемым куполом. Но кое-что Всеволоду всё-таки удалось – он почувствовал Ингу и пришёл в ужас: её терзала жуткая боль, он ощущал боль каждой клеткой своего тела и едва не ослеп, когда кто-то выжег ей глаза. Хотя он прекрасно знал, кто. Тварь Агата, которую он пощадил, и сегодня он исправит эту ошибку – она умрёт.

Он обернулся и увидел, как из гостиницы выбежал Балаган, а следом за ним нёсся Конан. Бур ещё раз посмотрел на чёрный купол, накрывший здание, и вернулся в собственное тело. Балагана и культуриста он встретил уже стоя на ногах.

– Гена, нужна помощь, проси, что хочешь, – обратился он к бодибилдеру. – Чувствуешь купол? Мне его не ломануть, а вот у тебя должно получиться.

– Какой купол? – озадаченно уставился на него Селезнёв.

– Купол, который накрыл отдел безопасности, вон тот домик через площадь.

Конан уставился в указанную Бураковым сторону.

– Не вижу ничего, – через пол минуты произнёс тот.

– Ищи, – начиная звереть, попросил Бур. – Инга показывала тебе, как видеть в изнанке, напрягай свой охреневший от стероидов мозг.

– Ты совсем края потерял? – взревел культурист.

– Ищи купол, Гена, – взорвался Бур. – Пока мы тут треплемся, её там убивают.

Конан замер, уставившись на Буракова.

– Кто убивает?

– Ищи, – прошипел Всеволод, чувствуя, как теряет контроль. – Амалия Сергеевна, пусть дадут пару очередей по зданию.

Несколько бойцов, укрывавшихся за БТРом, открыли огонь, и теперь Геннадий своими глазами увидел, как рикошетят пули от силового экрана невиданной ранее Бураковым мощности.

Конан наконец понял, что от него требуют, и уселся на землю. А Всеволод мучительно считал секунды. Но потом понял, что неопытный Арий просто не справится, он уселся рядом и легко вошёл в изнанку мира, всё стало уже привычно серым.

– Ну и чего стоим? – спросил он Геннадия, который уставился на купол, хлопая глазами. – Думай, как сломать его.

– А сам что? – огрызнулся тот.

Всеволод скривился, стараясь отрешиться от боли и ужаса Инги, которые он снова нащупал, едва войдя в изнанку. Он шагнул к Конану и дотронулся до плеча, делясь болью девушки.

– Чувствуешь? Это отголоски того, что делают с ней. Ломай купол.

– Как? – вздрогнув и скривившись от мук девушки, спросил культурист, похоже, боль привела его в чувство.

– Не беси меня! Собери внутреннюю силу, энергию, да хоть хреном с разбегу, но пробей мене брешь.

Кажется, Геннадий что-то уловил из его монолога, и Всеволод отшатнулся от него, чувствуя, как вокруг Ария взревели стихии. Инга оказалась права: культурист был намного сильнее Бура. Его бы просто разорвало, если бы он попробовал оперировать такими объемами энергии. Всеволод вылетел из изнанки, как снаряд из катапульты, даже покачнулся, но устоял, после чего повернулся к бойцу штурмовой группы.

– Снимай бронник, – потребовал он.

– Ты охренел? – возмутился незнакомый боец. – Ты кто вообще такой?

– Снимай, – раздался от джипа голос Терехова. – Это приказ, боец.

Тот нехотя повиновался, стянув штурмовой тяжёлый жилет местного образца, способный выдерживать попадание крупнокалиберной пули. Бураков только кивнул и принялся облачаться.

– Амалия Сергеевна, – обратился Всеволод к стоящей рядом экс-прокурорше, – дайте приказ вашим людям, чтобы вон те две танкетки вели по куполу непрекращающийся огонь. Надо увеличить давление на него, желательно прямо по центральному вхожу, но так, чтоб рикошеты снарядов вверх уходили, нам без надобности город разрушать.

– Стреляли из них уже по куполу, – буркнул Терехов, – вон результат, – он, мотнул в сторону выбитого окна в доме на другой стороне площади, возле которого стояла пожарная машина.

– Поэтому я и сказал – стреляйте под углом, – стараясь говорить спокойно, ответил Бур. – Я знаю, как работают эти экраны: чем больше на них ведётся воздействия, тем больше, – Всеволод указал на сидящего на земле культуриста, – у него шансов пробить брешь. У каждого купола есть предел.

Амалия повернулась к Терехову.

– Выполняйте, – коротко приказала она.

Тут кивнул и, достав рацию, начал объяснять танкистам задачу.

Всеволод посмотрел на танкетки – местная разработка БМП но с очень мощной пушкой. Больше к нему подошло бы понятие – лёгкий танк. Скорее всего, это была машина прорыва обороны – быстрая, с мощным вооружением, но очень слабой бронёй. Выглядели они совершенно новенькими, но устарели ещё лет семьдесят назад, если верить местным наставлениям. Похоже, танкетки взяты с какого-то забытого слада резерва. Скорострельность у них оказалась на высоте. Наводчики, получив приказ и чуть сменив позицию, соответствующую поставленной задаче, синхронно выстрелили по главному входу. Два снаряда ударили в купол одновременно. Один разорвался от соприкосновения, снеся часть ограды, а второй свечкой ушёл в небо. Через семь секунд по цели ударили ещё два снаряда, потом ещё, и ещё. Танкисты успели пальнуть раз двенадцать, и Всеволод буквально нутром ощущал, как экран существенно просел. Если бы на площади сейчас были ещё пять-шесть таких машин, то слаженным залпом им, возможно, удалось бы снести его. А спустя три секунды после последнего выстрела, площадь тряхнуло, да так, что все повалились на асфальт, а танкетки аж качнуло, словно между ними прошло что-то огромное и могучее, буквально раздвинув их в стороны.

Всеволод вскочил и поглядел на валяющегося Конана, из его носа текла кровь, но парень был жив, хоть и в отключке, он нутром ощущал, что купола больше нет. Вместо входных дверей зиял трёхметровый пролом, полный битого кирпича. Металлические двери просто снесло.

Дальше всё завертелось почти мгновенно. Никого не дожидаясь, Бур рванул к зданию ГСБ. Он рвал жилы на пределе возможного, и полсотни метров пролетел буквально за пару секунд. Он чувствовал, как за ним несутся его ребята, а за ними штурмовая группа. Но они безнадежно отставали. Где-то с верхних этажей раздалась автоматная очередь, но сейчас Буракова это не волновало. Человек в коридоре, он не враг, просто одурманен, он вскидывает автомат, но очень медленно, словно сопротивляется этому движению, и Бур, проносясь мимо, просто бьёт его кулаком в челюсть, и парень из штурмового отряда валится на пол и остается лежать то ли в отрубе, то ли мёртвым.

Вот и вход в подвал. По лестнице, ведущей на второй этаж, бежит ещё один боец, но в него летит хлопушка, и он валится вниз, ослепленный и оглушённый. А Всеволод уже бежит вниз. Он слышит за спиной топот, но ребята безнадёжно отстают. Коридор, камеры, за опрокинутым столом охраны – единственным укрытием – скрывается одурманенный Ермолин. Он вскакивает и стреляет в Бура из мощного армейского пистолета. Все пули попадают в грудь, Всеволод даже не чувствует их, он одним ударом сбивает капитана на пол, ближайшие пять минут тот точно будет без сознания, его повяжут бегущие следом бойцы. Наконец камера. Всеволод замирает на пороге, одним взглядом выхватывая картинку произошедшего. Агата лежит на полу у дальней стены, она мертва, из расколотого черепа с каждым ударом выплёскивается кровь, перемешанная с мозгом. Обезображенная, искалеченная Инга сидит на ней и уцелевшей рукой держит гарпию за волосы, методично приподнимая голову покойницы и ударяя ей об пол. Вокруг шеи их недавней спутницы намотана цепь, которой Инга была прикована к стене. В стороне на полу спиной к двери сидит яркая блондинка, она уставилась в стену, ей нет никакого дела до происходящего тут. От неё расходятся во все стороны волны силы, такого Бураков ещё никогда не ощущал. То, чем оперировал Конан минуту назад в изнанке – детский лепет. Всеволод вскидывает автомат и даёт с трёх метров короткую очередь в затылок незнакомой Арны, но все пули рикошетом начинают носиться по бетонной камере и только чудом не задевают Ингу. «Главное, унести её отсюда», – бьётся в голове одинокая мысль. Всеволод подбегает к Инге и, ухватившись за цепь, одним рывком выдирает крепёж вместе с небольшим куском стены, после чего, подхватив на руки искалеченную девушку, дергает за цепь, обмотанную вокруг шеи мертвой Гарпии, буквально отрывая той голову, и аккуратно, стараясь не потревожить стонущую девушку, выносит её в коридор. В спину бьёт тугая волна, швырнувшая Всеволода вперёд, так, что он едва устоял на ногах. В коридоре уже полно бойцов. Камеры, из которой он только что вышел, больше не существует. Он слышал, как складываются бетонные перекрытия, а ещё он ощутил, как умерла паломница.

– Врача! – что есть силы заорал Бур.

Глава девятая. Вопрос существования

– Здорово, Конан, – присаживаясь напротив бодибилдера, поприветствовал его Бураков.

Тот поднял на него красные от недосыпа глаза и только кивнул.

– Чего надо? – спустя минуту поинтересовался он.

– Я кажется обещал всё, что ты захочешь, если ломанёшь купол.

– Помню, но мне ничего не нужно, – отмахнулся Геннадий. – Амалия поставила нас на довольствие, выделила жилплощадь, деньги платит. Я ж теперь один из незаменимых, – усмехнулся он. – Целыми днями учусь создавать амулеты от зомбирования. Пока получается не очень, даже я со своими невеликими способностями пробиваю их, не напрягаюсь, но подвижки есть. Как там Инга? Мне бы очень пригодилась её помощь, я слишком многого не знаю, всё на сплошной интуиции.

– Она в коме, – мрачно доложил Бур, – так и не пришла в себя. Восстанавливается очень медленно. Самое плохое, что я не могу её в изнанке нащупать, вообще не чувствую её. Места себе не нахожу.

– Понимаю. Амалия мне уже весь мозг выклевала, требует, чтобы я учился лечить, чтобы помочь ей, а у меня не получается. – Он показал палец, замотанный бинтом. – Вчера порезал специально, пытаюсь затянуть рану, ни хрена не выходит.

– У Инги тоже не сразу получилось, – ободрил Ария Всеволод, – только через пару месяцев этот талант прорезался, и то, я думаю, не обошлось без божка. Кстати, я пытался его дозваться в изнанке, но полная тишина. Ты ничего не замечал там?

Конан покачал головой.

– Он со мной не связывался. Похоже, я ему не интересен. Но я нашёл ещё одну Арну – девочка лет двенадцати со слабеньким талантом исчезновения, может укрыть себя как в реальности, так и в изнанке, минут на десять. Это её и спасло во время нападения мутантов, те её семью вырезали на ферме, что в сорока километрах отсюда.

– Слышал. Мои ребята вместе с патрулём в погоню ходили, троих тварей завалили, ещё двое ушли. Они умнеют и становятся сильнее. А ещё регенерируют. Бойцы Жукова притащили вчера труп на исследования, вернее, часть трупа, а он возьми и восстановись за ночь. Лаборанта задрал. Теперь исследования проходят под охраной трёх бойцов, после чего останки уничтожают.

– Знаю, осматривал его, – заливая в себя остатки остывшего кофе, буркнул Гена, – у него полбашки снесено, а он возьми, и восстановись. Амалия думала, что это поможет мне научиться регенерации. Кстати, Бур, я тут кое-что заметил в изнанке. Помнишь, Инга накануне вашего отъезда бойца вылечила?

– Хрен забуду, едва концы не отдала. Он теперь вокруг больницы ошивается, все пытается внутрь прокрасться к ней поближе. Я не пускаю.

– Ты на него в изнанке смотрел?

Бур покачал головой.

– Я редко туда выхожу.

– Ну и зря. Изнанка мира – как устройство двигателя, там видны все процессы. Так вот, паренёк непрестанно молится Инге, и когда он к ней ближе, процессы заживления идут быстрее. Сколько прошло с инцидента? Неделя?

– Девять дней, – поправил Всеволод.

– Так вот я заметил, что когда паренёк подкрадывается на минимальную дистанцию, показатели восстановления слегка ускоряются. Было бы их человек пять, тогда, может, и «амазонка» бы твоя быстрее в себя пришла.

– Не замечал, – озадачился Бураков.

– А чего ты в последнее время замечаешь? – усмехнулся Гена. – Ходишь, как тень, рычишь на всех. От тебя твои же люди шарахаются, не говоря уже о посторонних.

Всеволод на замечание только рукой махнул. Всё, что его занимало последние девять дней, сводилось к Инге. Он самоустранился от управления отрядом, ребята сейчас временно ушли к Жукову, халтурят в свободном поиске, мутантов отстреливают, коих стало гораздо больше. Похоже, им в Старой Москве становится тесно. Амалия пыталась втолковать Буру, что за последние дни получила множество сигналов о нападениях, причём большинство пострадавших поселений о мутантах даже не слышало. Один городок, около сотни жителей, вообще перестал выходить на связь. Соседи смотались туда, и ничего: ни крови, ни трупов, ни выживших, такое ощущение, что люди встали и ушли. И Всеволод прекрасно знал, куда они ушли, оставив вещи, провизию и оружие.

– Бур, ты меня слышишь?

– А? Что? Прости. Что ты сказал?

– Я говорю, что если бы этот парень был не один, возможно, Инга быстрее бы встала на ноги.

Всеволод задумался. Рациональное зерно в словах Гены присутствовало. У Инги хватает должников, она многим помогла, и если бы была возможность организовать переброску сюда хотя бы десятка из них, то, скорее всего, дело пошло бы на лад.

– Я подумаю, может, получится что-то сделать.

– Понимаешь, изнанка не знает границ, не думай, как притащить сюда десять человек, думай, как заставить их молиться за здравие Инги.

– Ладно, Гена, спасибо, – поднимаясь из-за стола, поблагодарил Бур. – Пойду я обратно в больницу. Надо паренька этого найти, не помню, как его зовут, пусть посидит с Ингой пару часов, а я понаблюдаю.

– Погоди, – остановил его Конан, – ты, небось, пожрать приходил?

Всеволод заторможено оглянулся.

– А ведь точно. – Он забежал в гостиницу принять душ и поесть. – Блин, из головы совсем вылетело, ни о чём, кроме Инги, не думаю уже.

– Поешь спокойно, умойся, в порядок себя приведи, а то, если честно, ты уже вонять начал. Одежду сколько не менял?

Бур нехотя кивнул и сделал знак официанту. Геннадий его не отвлекал, просто смотрел, как Бураков поглощает какую-то лесную птицу, которую стали таскать в город охотники. Через десять минут от дичи остались только мелкие кости, компот из яблок был выпит, и Бур почувствовал себя лучше. Оставив на столе деньги, он кивнул культуристу и поднялся в номер. Прав Гена, надо привести себя в порядок. На все это ушло минут сорок. Камок отправился в корзину с грязным бельём. Уже завтра его вернут обратно чистым и выглаженным, хозяин гостиницы умел заботиться о своих постояльцах. Приняв душ и переодевшись, опоясавшись кобурой с пистолетом и накинув капюшон, Бур вышел из номера. Улица встретила его дождём со снегом. Наискосок строители заканчивали реставрацию отдела ГСБ, то, что прикончило блондинистую Арну, снесло не только камеру Инги, но и два этажа в правом углу здания. Похоже, паломница столкнулась в изнанке с кем-то очень сильным, Всеволод ещё несколько дней ощущал бунтующие стихии.

У больницы он наткнулся на того, кого и хотел увидеть. Боец, которого Инга вернула к жизни, как всегда отирался возле входа, внутрь его не пускал охранник, которого Амалия приставила к девушке как дополнительный рубеж обороны.

– Эй, как тебя? – окликнул его Бур.

– Уже ухожу, – скиснув, отозвался парень.

– Постой, – ухватив за руку, остановил его Всеволод. – Почему не на службе?

– Вышибли, – нехотя ответил парень.

– За что?

Тот замялся.

– Давай, выкладывай, – потребовал Бураков.

– Не могу ни о чём думать, кроме Инги. Но не подумайте ничего плохого, я просто хочу, чтобы она поправилась, хочу её защищать, быть рядом с ней.

Всеволод ловил в глазах парня странное фанатичное безумие, похоже, Инга превратилась для него в навязчивую идею. Очень плохо, парень просто пропадёт. Но никто кроме Инги, наверное, не смог бы избавить его от этой сумасшедшей привязанности. И если Инга будет лечить так всех, то скоро вокруг неё соберётся ослеплённая, одурманенная толпа.

– Как тебя зовут?

– Денисом.

– Вот что, Денис, пойдём со мной, я хочу кое-что попробовать.

– Куда? – насторожился парень.

– Куда-куда? К ней, конечно. Мне тут подсказали, что ты можешь помочь.

Всеволоду не нужно было входить в изнанку, чтобы увидеть, как от парня пошли волны счастья, он даже на мгновение засветился. Бур понял, что Денис будет проблемой, которую придётся решать, но это он отложил на потом. Интересно, а те люди в городке, где Инга провела свой маленький сеанс, настолько же обезумели?

– Короче, пошли со мной. Всё, что от тебя требуется, сидеть рядом с ней и желать ей выздоровления. Понял меня? Выкинешь что-нибудь больше, вообще к ней не подойдёшь.

Парень активно закивал головой, блаженно улыбаясь. «Блин, Инга, что же ты делаешь? – подумал про себя Бур. – Был человек, а теперь блаженный дурачок».

До палаты добрались без проблем. Денис тащился позади и только опасливо косился в сторону сидящего рядом с дверью охранника, но тот, видя, что Бураков разрешил, даже не пошевелился.

– Что я должен делать? – спросил парень.

Он был явно ошарашен увиденным. Цветущая некогда девушка предстала перед ним в жутком состоянии: она лежала на растяжках, кости Инги были сломаны в десятках мест, выжженные глаза прикрыты повязкой, все обугленное тело покрыто специальным противоожёговым растром.

– Я же сказал – ничего. Сядь на стул возле кровати, и просто думай о том, чтобы она поправилась.

Парень так и сделал. А Всеволод расположился у дальней стены и уже привычно вошёл в изнанку… И едва не ослеп. Он не смог разглядеть парня на стуле, тот был как солнце, от него во все стороны исходил чистый золотой свет. Бур видел только его силуэт, и больше ничего. А вот Инга, как и предупреждал Конан, среагировала… Медленно, очень медленно начала регенерировать повреждённая печень. Что-то Инга залечила в камере, пока ещё была в сознании, но лишь частично. И все девять дней она по мизеру восстанавливалась, но сейчас этот мизер явно усилился.

– Сиди тут, сколько надо, – выныривая из изнанки, произнёс Бур. – А мне нужно кое-что сделать. Надеюсь, мне не стоит повторять то, что я с тобой сотворю, если с ней что-то случиться?

Денис покачал головой.

– Я буду защищать её ценой собственной жизни.

Всеволод вышел из палаты и посмотрел на мгновенно насторожившегося охранника.

– Приглядывай за ним, он вроде безопасен, но всё-таки, чем чёрт не шутит.

Тот едва склонил голову, давая понять, что понял и принял к сведению.

Часы показывали, что скоро начнёт смеркаться, осенний день короток. Сегодня ехать куда-либо уже поздно. А вот завтра … Надо найти ребят. Скоро стемнеет, а значит, они уже точно в городе. Всеволод посмотрел по сторонам, прикидывая, где искать Диму и остальных. Скорее всего, они сейчас на базе у Жукова, или скоро там будут. Накинув капюшон, он выкинул окурок в урну и направился к выезду из города.

Бур оказался прав, джип «Барс» с заменённым триплексом зарулил на стоянку Патрульной Службы за двадцать секунд до того, как он там появился. Андрей, сидящий сзади, заметив командира, даже руку поднял в приветственном жесте.

– Бур, что случилось? – выпрыгнув из машины, спросил Дима, когда Всеволод дошёл до них. – Что-то с Ингой?

– Нет, всё нормально, но мне нужно было вас увидеть раньше, чем вы получите разнарядку на завтра. Необходимо кое-куда скататься.

– Куда? – мгновенно насторожившись, спросил Ганс.

– В Дорожный, где Инга устроила сеанс лечения.

– Зачем? – поинтересовался Игорь.

– Мы с Геной нащупали кое-какую связь между лечением и молитвами. Паренька, которого она вытянула с того света перед нашей поездкой, помните?

Все синхронно кивнули.

– Конан заметил, что тот очень хорошо на неё влияет. Я его пустил в палату – и сразу прогресс, не слишком быстрый, но и не слабый. Так вот, я думаю, что если съездить в Дорожный и попросить людей, которым она помогла, помолиться за здравие Арны, то лечение пойдёт гораздо быстрее.

– Значит, едем, – тут же заявил Дима. – Круг работ нам на завтра Жук не нарезал, так что, если дать по газам, то можно обернуться до вечера. Пойдём одной машиной: и ресурс сэкономим, и горючку.

– Только не на этой, – Серго мотнул головой в сторону джипа. – Броню возьмём: и надежней, и безопасней.

– Хорошо, – согласился Бур. – Стартуем на рассвете. А теперь топайте на доклад к Жукову. Что, кстати, за городом творится?

– Ничего хорошего, – отмахнулся Балаган. – Люди пропадают. Участились нападения мутантов. Мы сегодня уже дважды стреляли в каких-то тварей. Ловкие, не слишком большие, по деревьям скачут, похожи на обезьян. Одну удалось сбить на землю. Шкура толстая, только с третьей очереди добили. Когти, зубы, маскировка просто супер, сливается с любой поверхностью. Очень похожи на тех, что описывали выжившие бойцы, на которых пару дней назад что-то свалилось сверху прямо в машину. Двоих задрало за десять секунд, ещё одного порвало и, скакнув на ближайшее дерево в трёх метрах, просто исчезло. Инцидент произошёл в двадцати километрах отсюда. Если в город такая тварь заберётся, порвать людей может не меряно.

– Тушку привезли?

– А как же, – ухмыльнулся Ганс, – сейчас сдадим Жукову, а тот научникам. В принципе, нас за ней и послали, так что, задача выполнена – премия заработана.

Словно в подтверждение его слов в кузове джипа что-то завозилось и заворчало.

– Не понял, вы его что, живым взяли? – вылупился на них Бураков.

– Ага, сейчас, держи карман шире, – усмехнулся Серго. – Мертвее мёртвого был, регенерировала скотина.

– И как теперь? – поинтересовался Бур, за последние дни он малость выпал из общественной жизни, проводя всё время с Ингой.

– Да всё просто, – пояснил Ганс, – выдали нам стальной ящик, метр на метр, мы тварюшку мёртвую связали и внутрь поклали, замок повесели, в багажник загрузили.

– Не покладено, а положено, – голосом обезьянки из мультика, поправил приятеля Балаган.

И все хором заржали. Бур тоже засмеялся. Вышло очень похоже.

– Ладно тащите тварь к Жукову и давайте готовиться.

– А чего готовиться? – удивился Дима. – БТР в порядке, дежурные рюкзаки собраны, оружие вычистить, и алга.

Бур смерил его взглядом, всё, в принципе, правильно, у него тоже рюкзак в гостинице, оружие там же. Загрузились, и можно ехать.

– Тогда встретимся в гостинице, пойду в госпиталь загляну.

Парни кивнули. Дима с Серго распахнули багажник, а Андрей взял его на прицел: бережённого Бог бережёт, вдруг тварь смогла выбраться.

Но всё оказалось в порядке. В ящике, который они выволокли за приваренные ручки, кто-то возился и рычал.

Бур махнул им и пошёл обратно в город. Охранник правильно понял намёк Буракова «наблюдать» и перебрался в палату Инги, бдя за девушкой и её «гостем». На вошедшего Всеволода парень обернулся, но тут же снова вперил свой взгляд в объект своей фанатической привязанности.

Всеволод вошёл в изнанку, заранее зажмурившись от яркого света, идущего от Дениса. Не сказать, что за прошедший час произошёл запредельный прорыв, но прогресс уже был заметен. Всеволод вынырнул обратно.

– Оставайся тут столько, сколько будет нужно, – положив руку на плечо Дениса, разрешил он, после чего повернулся к охраннику. – Наблюдайте за ним, и не препятствуйте посещениям. Пусть сидит рядом, но если захочет причинить ей вред, пресеките. Даже намёк на агрессию расценивать, как попытку убийства.

– Хорошо, – отозвался охранник.

– Выйдите на пару минут, я хочу побыть с ней наедине.

Мужчины кивнули и молча ушли в коридор.

Всеволод занял освободившийся стул и очень аккуратно прикоснулся к бинтам на правой руке.

– Милая, мне нужно уехать на день или два. Я знаю, что ты где-то здесь, и слышишь меня. Я постараюсь помочь тебе восстановиться, но для этого нужно кое-куда съездить. Обещаю, всё будет хорошо. Ты знаешь, я простой солдафон, и не очень хорошо умею говорить красивые слова, но ты всегда чувствовала мою любовь, она никуда не делась, и куда бы я не шёл, ты всегда в моём сердце. – Бур еще пару минут посидел молча, после чего вышел из палаты. – Можете возвращаться, – разрешил он. – Завтра меня не будет, во всяком случае до вечера.

– Хорошо, – кивнул охранник, – я предупрежу сменщика. И насчёт него, – он мотнул головой в сторону зашедшего в палату Дениса, – тоже.

Бур пожал парню руку и двинулся к выходу.

В гостиничном баре было пустовато, всё же цены здесь кусались, и люди попроще предпочитали менее дорогие заведения, коих в городе хватало. Ребята уже расположились, заняв обычный столик в самом дальнем углу бара.

– Как она? – спросил Серго.

– Паренёк хорошо влияет на неё, – усевшись и сделав знак официантке, сказал Бур, – процесс ускорился, ненамного, но я вижу прогресс.

– Что изволите? – очень вежливо поинтересовалась пухлая девушка, причём смотрела на Буракова она настороженно.

– Пельмени, хлеб, сметану и четыре по пятьдесят вашего местного лучшего.

– Может, грибочков маринованных?

– Давай, – разрешил Балаган. – А ещё огурчиков и капустки квашенной. И вообще, всё, что Бур заказал, несите в четырёх экземплярах. Кроме самогону, его достаточно.

Девушка кивнула и ушла, изредка оглядываясь. Да и вообще, Бураков с момента появления в баре чувствовал некоторую напряженность.

– Они нас бояться, – неожиданно произнёс Андрей. – Мы последнее время тут не хилый шухер навели. Особенно тебя и Инги. И плевать они хотели за заверения Поклонной, что вы друзья и на стороне города.

– Сейчас это не важно, – отмахнулся Всеволод.

– Важно, если мы останемся жить здесь, – заметил Балаган, и Серго согласно кивнул. – Мы слышим разговоры бойцов. Их очень насторожило произошедшее. Слишком уж ярко вы выступили с Ингой. Она беспрепятственно прошла на объект с повышенной защитой, усыпив при этом пятнадцать человек и прострелив ногу одному из телохранителей Амалии. Легонько, конечно, но факт остаётся фактом. А ты умудрился разнести половину местного СБ.

– Не я, – возразил Бур.

– Остальным это докажи, – резонно заметил Андрей. – Это они ещё про Гену не знают. Люди всегда бояться того, чего не понимают, а тут непоняток столько, что для страха у них есть вполне объективные причины. С тех пор, как мы появились в городе, тут вечно какая-то чертовщина творится. До нас у них таких проблем не возникало, и это их беспокоит. Я вообще удивлен, что после произошедшего вокруг больницы не собралась толпа с вилами и факелами.

– Пусть их лучше беспокоит война с мутантами в Старой Москве и грядущее слияние, – сорвался Бур.

– Это для них меньшее зло, – заметил Балаган. – О слиянии они вообще не в курсе, за редким исключением. Старая Москва далековато, и против неё есть план. А мы прямо под боком.

– Да плевать, – взорвался Бураков, – могу завтра уехать, пусть сами разгребают. Только дождусь, когда Инга поправится, – после небольшой паузы добавил он.

Остальные переглянулись, им, похоже, не слишком хотелось бежать из города.

– Я вас в путь не гоню, – верно почувствовав настроение друзей, заметил Бур, – оставайтесь. Я обещал вам, что, как только приведу вас в относительно безопасное место, я больше не ваш командир. Колхоз – дело добровольное. Я свою задачу выполнил, можно распустить отряд.

– Сев, ты чего? – тут же сдал назад Балаган. – У нас и в мыслях не было оставлять тебя наедине со всеми проблемами.

Серго и, как ни странно, Андрей согласно кивнули, хотя Бур думал, что он соскочит, вроде мужик и в отряде, но его не связывало с остальными много месяцев пути. Не было с ним такой общности.

– Жизнь наладится, – продолжил Балаган. – Инга встанет на ноги, проведёт пару сеансов, как в Дорожном, и все быстренько забудут плохое. Кстати, тут профессор на связь выходил, беспокоится за Ингу, предлагает услуги дочери.

Всеволод покачал головой.

– Постороннюю Арну даже на порог не пущу, будь она хоть трижды дочкой Спасского. Вы заметили, какая конкуренция у паломниц?

– Арны и паломницы – не одно и тоже, – возразил Серго.

– Одно и тоже, – покачал головой Бур, – только законы общежития разные, но всё может измениться мгновенно. Ладно, давайте лучше о делах. Выезжаем за час до рассвета. Уж коли идём на броне, за этот час как раз проскочим территорию, которую контролирует Москва.

– Логично, – согласился Серго. – О, пельмени едут.

И точно, официантка прикатила столик, на котором, толкаясь краями, стояли тарелки, плошки, рюмки. Она быстро перегрузила богатство на стол и ретировалась, при этом Всеволод без какого-либо напряга ощущал её беспокойство от того, что ей приходится приближаться к нему, а после ухода – облегчение.

– Ну что, давайте бахнем за здоровье Инги, – поднимая свою рюмку, провозгласил Дима.

Всеволод кивнул и, выпив, закусил квашеной капустой, после чего набросился на пельмени. Хоть и поел недавно, но всё равно желудок требовал плотного ужина. Посидели, поговорили. Андрей через час откланялся и убежал к своей пассии из команды Гены. Остальные тоже быстро разошлись. Светало теперь поздно, и подъём Бур назначил на пять, нужно было отдохнуть перед дорогой.

Утро выдалось поганым. Снег с дождём зарядил, едва они вышли из гостиницы, и с каждой минутой усиливался. Когда добрались до базы Жукова, видимость упала метров до двадцати. Серго был серьёзен и мрачен, Андрей зевал во весь рот. Похоже, на личном фронте у него всё хорошо. Сам же Бураков злился, поскольку пришлось потратить двадцать минут, чтобы уломать охранника внизу, пустить его в больницу к Инге. Балаган был бодр, но погода портила его настроение с каждой минутой, и только очутившись внутри БТРа, Всеволод уловил, что настроение Димы пошло в гору, тот даже пару раз пошутил и поддел Андрея по поводу красных глаз, за что не сильно получил локтем под рёбра.

Дорога выдалась отвратной: пришлось Серго вести бронетранспортёр буквально по приборам, и очень медленно. К тому моменту, как на улице стало достаточно светло, если постоянные сумерки можно назвать светом, броня прошла всего сорок километров. Дальше стало легче, и он увеличил скорость километров до шестидесяти и даже настроил рацию на местную радиостанцию, по которой круглые сутки гнали музыку и местные новости. Кстати, именно из выпуска новостей Бур узнал, что накануне закончено оборудование периметра вокруг Новой Москвы. Он не слишком на него полагался в случае начала агрессии мутантов, но все равно люди должны были чувствовать себя в гораздо большей безопасности.

К Дорожному подъехали к часу дня. В одном месте дерево упало на дорогу, перегородив всю проезжую часть, поэтому пришлось потратить много времени, чтобы убрать вековую сосну.

Появление бронетранспортера без эмблем сильно напугало местных дружинников из отряда самообороны. Они, по большому счету, и так были солдатами не важными, простыми мужиками с автоматами, а броня вообще свела на нет их полезность. Но кто-то из них узнал Всеволода, и остальные вздохнули с облегчением.

В единственном баре было всё так же мрачно, накурено и почти пусто. Только за одним из столов сидело четверо уверенных в себе мужчин возрастом за тридцать, в хорошей военной снаряге местного производства, с автоматами. Увидев вошедших в зал Всеволода и его спутников, они подтянули оружие поближе. Бур истолковал их действия, как «бережённого Бог бережёт». Бармен, он же хозяин данного заведения, уже стоял за стойкой. Он сразу узнал Всеволода и остальных и вышел навстречу, показывая, что рад дорогим клиентам.

– Доброго дня, – поздоровался он, потом оглядел всех и спросил, – а Арна не с вами? А то у нас тут несчастный случай произошёл, и её помощь была бы кстати. Мы бы оплатили услуги такого великого лекаря.

– Нет, она не с нами, – мрачно произнёс Всеволод, – и мы здесь как раз по этому поводу. Нам нужна помощь людей, которым она помогла.

Хозяин-бармен мгновенно напрягся.

– Что случилось? И чем мы можем помочь? Хотя, подождите, обсудим дело за столом. После чего повернулся к кухне и заорал во всю глотку, – Галка, тащи всё самое лучшее.

Из-за двери выглянула массивная тётка, которой, как помнил Всеволод, Инга вылечила больные ноги. Сосчитав взглядом людей, она кивнула хозяину и скрылась на кухне, а сам же он повёл их к давешнему столу. Все расселись, не торопясь начинать важный разговор. Через пару минут Галя появилась из кухни с огромным подносом, с которого быстро стала переставлять на стол тарелки, миски, блюда, графин с местным самогоном и пять рюмок. Наконец, выгрузив немалое количество снеди, удалилась.

Хозяин сделал приглашающий жест. Балаган вопросительно посмотрел сначала на Всеволода, потом на графин. Бур прикинул, что на пятерых пол-литра будет вполне приемлемо.

– Наливай, – разрешил он.

Пока ели, обсудили последние новости в мире. С потерей телевидения, да и привычного образа жизни, беседа с путниками стала почти основным способом получения информации. Правда, за её правдивость ручаться тяжело.

Бармен, которого звали Иваном Ивановичем, в быту просто Иванычем, рассказал, что позавчера какая-то залётная банда атаковала три машины бойцов из Реутова. Погибли пять человек, ещё трое ранены. Банда захватила один наливняк с топливом, которое гнали из Новой Москвы, и ушла, и теперь её все ищут.

Всеволода не больно интересовали проблемы реутовских, но зарубку о дикой банде он себе сделал.

– А кто рассказал?

– Да вон те парни, – мотнул головой Иваныч в сторону обедающих бойцов. – Возвращаются в город с поиска, решили к нам заскочить.

– Мужики, а куда банда ушла? – повернувшись к реутовцам, по-простецки поинтересовался Дима.

Те несколько секунд молчали, потом всё же решили сказать.

– К Старой Москве. Теперь всё нехорошее оттуда приходит и туда уходит. От места, где напали, до руин чуть больше сотни километров. Их человек двадцать было, вооружены хорошо, с граниками, сходу спалили ребят в джипе.

– Спасибо, – поблагодарил Балаган и снова повернулся к столу. – Слышали?

Все кивнули.

– Это может стать проблемой. Оседлают они трассы, и встанет торговля. Надо активизировать подготовку к зачистке.

– Вы знаете, что происходит в Старой Москве? – поинтересовался Иваныч. – А то до нас только слухи доходят.

Всеволод переглянулся с остальными и быстро пересказал дежурную версию, чтобы бармен передал остальным. Люди должны знать, чего им бояться.

– Вот беда, – запричитал Иван. – Ну, ладно, скажу мужикам, чтобы удвоили бдительность.

«Маловато будет от этого пользы, – подумал про себя Бур, но вслух этого не сказал. – Всё же народу поспокойней будет».

Наконец все насытились и можно было поговорить о цели, которая привела их в маленький дорожный городок.

– Иваныч, теперь о том, зачем приехали, – начал Бураков. – Беда приключилась с нашей Арной, большая беда. Не буду рассказывать всего, долго очень, скажу так, чтобы ты понял. Напали на неё очень плохие и опасные люди, и сильно подорвали её здоровье. Так подорвали, что сама она восстановиться не может.

– Жуть какая, – взмахнул руками Иван. – Но у нас нет докторов такого уровня. Чем мы помочь можем?

– Доктор тут не справится, – усмехнулся Всеволод. – За ней наблюдают лучшие врачи Новой Москвы, но они бессильны. Инга девушка необычная, поэтому и помощь, которую мы попросим, будет такой же.

– Что требуется? – мгновенно став серьёзным, спросил Иван.

– Ничего особенного, – улыбнулся Дима. – Она многим людям помогла здесь, помолитесь за здоровье девушки Инги, подумаете о ней.

– Да не проблема. Тут церквушка есть, можем за неё хоть всем городом свечек наставить, – мгновенно среагировал бармен. Похоже, он опасался, что странные гости потребуют чего-то большего, и данную просьбу принял с большим облегчением.

– Не надо ни свечек, ни церкви, – отрезал Бур, – такая молитва уйдёт в никуда. Поверь мне, я знаю, о чём говорю. Молиться нужно непосредственно Инге, что-то вроде – Арна-Инга, желаю тебе здоровья, будь ты счастлива, сильна и молода. Я не знаю, как точнее сформулировать, но слова должны быть посвящены именно ей.

– Мда, – озадачился Иваныч, – с этим будет чуть сложнее. Думаю, я смогу объяснить людям, что от них требуется. Как это должно выглядеть?

– Вы, ведь, центр местного общения, так сказать, – опередил Всеволода Игорь. – Оповестите людей, которым Инга помогла, пусть соберутся тут, скажем, в восемь вечера, и минут десять подумают о ней, пожелают ей здоровья. Только никакого принуждения, всё должно идти от чистого сердца.

– Хорошо, я попробую, – наконец решил Иван. – Вы останетесь?

– Нет, – ответил за всех Бур. – Наша задача – организовать приём «помощи» на той стороне, чтобы Инга почувствовала вашу поддержку.

– Хорошо, тогда вам надо торопиться, чтобы успеть, – поднимаясь из-за стола, произнёс бармен. – Со свой стороны я и людей соберу, и объясню, что требуется.

– И если будет возможность, повтори это завтра и послезавтра, – попросил Дима.

– Сделаем, от нас не убудет, – согласился Иваныч. – Но надеюсь, когда Арна придёт в себя, то и о нас не забудет и почтит нас ещё одним сеансом, уж больно много желающих посетить её.

– Что ж, честное предложение, – вставая, ответил Всеволод. – Я передам ей твою просьбу. Не думаю, что она откажет. Спасибо, за хлеб, за соль. Сколько мы должны?

– Ничего не надо, – замахал руками хозяин, – от меня не убудет.

Всеволод пожал ему руку и направился к выходу, на пороге обернулся.

– Спасибо, – произнёс он и вышел.

Остальные тоже попрощались и последовали за командиром, который дожидался их на крыльце, задумчиво глядя в небо и изредка затягиваясь сигаретой.

– Ну что, Бур, думаешь, будет польза? – спросил Дима, прикуривая.

– Посмотрим вечером. Главное – успеть, я должен понять, работает такая напитка, или нужен контакт, как в случае с Денисом?

– Тогда погнали, – поторопил всех Серго, – у нас осталось шесть часов без малого, а нам нужно пройти больше четырёх сотен километров. Дорога, вроде, ничего, и с погодой получше стало, так что пойду на максимуме, считай, сто в час.

– Должны успеть, – прикинул Бур, отшвыривая окурок. – Двигаем.

      БТР рыкнул двигателем – пару минут Серго его прогревал, пока остальные докуривали, после чего все загрузились, и машина бодро пошла прочь от города.

Дорога стала лучше: дождь со снегом прекратился, видимость была отличная. Игорь гнал, как и сказал, на пределе, почти под сотню. Встречного движения почти не наблюдалось, четыре полосы – вполне достаточно для бронемашины, да и Серго особо не прижимался, ехал прямо по разделительной полосе. Только раз на дорогу метрах в ста от бронетранспортера с ветки скакнула какая-то тварь размером с крупную обезьяну, после чего скрылась в кустах с другой стороны. Балаган даже навести на неё оружие не успел, так быстро она смылась.

К половине восьмого, проскочив все новомосковские блокпосты благодаря спецпропуску, выданному Амалией, за заслугу перед отечеством, БТР резко затормозил у крыльца больницы. Идти решили толпой. Всем было очень интересно, сработает, или нет.

У дверей в палату Инги никто не сидел, но внутри Всеволод чувствовал двух людей: охранника на стуле у стены, который сонно таращился на Дениса, и самого парня рядом с кроватью. На открывшуюся дверь, страж покосился и положил руку на рукоять пистолета, но очень лениво и неторопливо. Понятное дело – расслабился парень, сомлел, ничего, ведь, не происходит.

– Иди, отдохни, – попросил его Бур. – Мы побудем здесь.

Тот облегченно вздохнул и, потягиваясь, вышел в коридор. Ребята притащили из коридора три табурета и уселись, ожидая начала. Всеволод же взял последний незанятый стул и устроился с другой стороны кровати. Войдя в изнанку, он внимательно изучил состояние тела Инги. Прогресс за сутки был волне значительным: печень регенерировалась на девяносто процентов, кое-где даже началось восстановление порванных мышц и сломанных костей. Но Бураков по-прежнему не ощущал присутствия девушки – оболочка здесь, а вот её самой «дома» нет. Но был какой-то странный след, словно кто-то подглядывал в изнанке, выясняя, как дела. Всеволод так и не смог его отследить. Он обернулся к ребятам, они так и застыли у стены, для них в реальном мире время почти остановилось. Всеволод мог сбегать кофе выпить, а к его возвращению Балаган только повернёт голову, чтобы посмотреть на Андрея и Серго.

Бур вышел из изнанки и обратился к Денису:

– Давно тут сидишь?

– С раннего утра, – ответил тот, не сводя взгляда с «мумии» Инги. – На ночь выперли, пришёл часов в восемь.

Всеволод достал из кармана пару двадцаток и протянул парню.

– Иди, поешь, и чтобы я тебя тут час не видел. А то и до утра можешь, я побуду с ней.

Парень нехотя взял деньги и вышел.

– Я вернусь утром, – сказал он уже из-за двери.

– Ну что, Сева, готов? – спросил Дима.

Бур кивнул.

– Пока что ничего не происходит. Ждём.

Первый сдвиг он уловил где-то без пяти восемь. Скользнув в изнанку, убедился, что прав. В комнате стало заметно светлее, ещё неяркий, золотистый свет медленно обволакивал Ингу. Всеволод не знал, сколько людей сейчас думают об Инге, но это уже работало – печень продолжила восстанавливаться. Бур прикинул, что если это продержится хотя бы минуту, то она регенерирует полностью. Он вернулся в реальность и посмотрел на остальных.

– Мужики, чтоб я сдох, работает, Инга восстанавливается. Воздействие гораздо сильнее, чем оказывал Денис в одиночку.

– Интересно, сколько народу удалось собрать Иванычу? – спросил Ганс.

Всеволод только плечами пожал.

– Мне кажется, это только начало. – Он снова скользнул в изнанку и едва не ослеп – Ингу было уже не разглядеть за насыщенным слепящим светом. Пришлось зажмуриться и выходить.

– Ты чего? – спросил Балаган, уставившись на пытающегося проморгаться Буракова.

– Там – словно на солнце смотришь, – пояснил Бур, – её за сиянием даже не видно. Чуть сам не ослеп. Похоже, Иван собрал всех, кого смог. Мне кажется, человек сто за Ингу молятся. Прямое воздействие, вся энергия направлена на неё.

Всеволод снова зажмурился и перешёл в изнанку. Едва приоткрыв веки, он посмотрел на Ингу, погружённую полностью в золотой свет. Он вспомнил, что она говорила насчёт изнанки: «Всё, что тебе мешает, убери». Так он и сделал, мысленно сосредоточился и сказал: «Никакого света нет, я вижу только Ингу». Приоткрыв веки, он обнаружил только Ингу, висящую в пространстве горизонтально. Исчезли стены, мебель, город, друзья, исчезло всё, кроме Инги. Девушка парила рядом с ним, но лечение продолжало трудится над ней. Бураков видел, как сращиваются кости таза, сломанные ребра. Вместо осколков зубов появлялись новые крепкие абсолютно белые. Потом процессы стали замедляться, похоже, молящиеся потихоньку прекращали, эгрегор ослабевал с каждым отколовшимся. Но сделали они не мало. Всеволод не знал, сколько времени он провёл в изнанке, наблюдая за исцелением. Наконец, когда процесс почти остановился, он вышел в нормальную реальность и посмотрел на часы, те показывали без десяти девять.

– Ну как? – тут же спросил Дима.

– Они сделали гораздо больше, чем мы просили, последняя молитва закончила действовать только что. Если завтра они сделают столько же, Инга полностью восстановится. Физически, – добавил Бур после паузы. – Мужики, я боюсь.

Серго озадаченно посмотрел на него.

– Что не так, Бур?

– Я боюсь, что тело-то мы восстановим, а вот сама Инга так и не вернётся. Вдруг паломница успела выпить её душу?

– Бур, ты должен верить, – неуверенно произнёс Андрей. – Мне кажется, если бы её душа была мертва, то и тело бы умерло.

– Тогда, где она? – взорвался Бураков. – Почему я не чувствую её присутствия? Всё, что я вижу, просто пустая оболочка

– Сева, хватит истереть, – рявкнул Балаган. – Подождём, а там видно будет.

– Подождём, – нехотя согласился Бур. – Ладно, мужики, идите я с ней побуду.

Друзья встали и скрылись за дверью, оставив Всеволода наедине с рыжей Арной. Только Дима на секунду задержался на пороге, бросил обеспокоенный взгляд на друга и вышел в коридор, прикрыв за собой дверь.

***

Инга пришла в себя в совершенно чудном, бесподобном месте. Её окружал самый настоящий тропический сад с яркими, невиданными ранее цветами. Всё вокруг было зелёным, оранжевым, малиновым. С ветки на ветку перелетали не менее яркие птички, некоторые мелкие, с воробья, некоторые довольно крупные с попугаев ара. Между деревьев и кустов выложены тропинки из какого-то красивого камня, которые вели к небольшому тростниковому бунгало.

– Красиво? – раздался за её спиной знакомый старческий голос.

– Очень, – согласилась девушка. – Где мы?

Старик в красной сутане улыбнулся.

– Понятия не имею. Вернее, немного не так, я создал этот подмирок из картинки в твоей голове.

И тут Инга поняла, почему всё так знакомо, это был тот самый отель на Гавайях, куда она очень хотела поехать, но цены кусались, и накопить всё никак не получалось. Где-то на грани слышимости, скрытый тропической флорой, шумел океан.

– Как я тут оказалась?

– Я перенёс твою израненную сущность. Твоё искалеченное тело осталось в физическом мире, а мысленно ты здесь.

– Зачем?

– Во-первых, из гуманных соображений. Если бы ты сейчас находилась в своём теле, то это причиняло бы тебе жуткие муки. Здесь для нас время течёт иначе: тут месяц – там день. Мы можем находиться здесь сколько угодно долго. А когда твоё тело восстановится, ты сможешь вернуться.

– Сиор, я должна вернуться.

Старик покачал головой.

– Сейчас нельзя. Я тебя сюда вытащил не отдыхать. Как ты уже поняла, ты мало что знаешь и умеешь. По верхам нахваталась, и Шале почти удалось тебя убить, мне пришлось зачерпнуть силы оттуда, откуда нельзя черпать, чтобы остановить её. И я за это заплачу. Фактически меня уже нет. Этот мирок и я – всего лишь одинокая мысль. Я уже не существую. Вернее, существую, но только в твоей голове. Я просто твоё воспоминание с несколько расширенными возможностями. Я мёртв, если быть уж совсем точным.

– И что дальше? – спросила Инга, она была растеряна и сбита с толку.

– А вот и во-вторых. Я буду тебя учить. Ты постигнешь как контролировать свои силы, освоишь управление энергиями, противостоянию паломницам, тому, чему я должен был тебя научить раньше, но благодаря твоему упрямству и упрямству твоего Ария этого не случилось. Ты – последняя защитница людей. Есть и другие Арны. Некоторых я уже нашёл, некоторые ещё не проснулись. Тебе также придётся искать их и учить. Если сейчас ты сама откажешься учиться, то человечество будет обречено на уничтожение. Ты единственная, кому я могу передать хотя бы часть знаний. С другими я войти в контакт не смогу, поскольку я только мысль в твоём сознании. Что ты решила?

– Я хочу увидеть себя и тот мир. Тогда я приму решение.

– Хорошо, – легко согласился Сиор, – это очень просто, но приготовься к боли, страшной боли. А теперь представь себе распахнутое окно и тянись мыслью к себе. Только будь готова его захлопнуть, я тебе уже помочь не смогу.

Инга кивнула и сосредоточилась.

– Не напрягайся, расслабься, – хмыкнул за спиной Сиор. – Позволь энергии пройти сквозь тебя, и используй её.

Инга кивнула и последовала совету, она сразу ухватила суть: энергии вокруг было вдоволь, и из её потока она сделала обычное окно с деревянной рассохшейся рамой и слегка мутным стеклом, после чего распахнула его. Она увидела себя, вернее то, что от неё осталось. Всеволод стоял в коридоре подвала, держа на руках обгоревшее тело с выжженными глазницами, обломками зубов, раздробленными костями и наполовину уничтоженными внутренними органами. А следом её догнала боль, которое испытывает её же тело. Мир вокруг поплыл и начал рассыпаться, Инга не могла его контролировать, а Сиор был уже не в состоянии. И она захлопнула окно. Она струсила. Она не желала испытывать те муки, которые испытывало сейчас её тело. Мир вокруг снова стал красив и безмятежен. Старик в красной сутане стоял там же. Правда лицо его отражало боль, которую испытала Инга, похоже, этот мир был замкнут исключительно на её восприятие.

– Я согласна, давай приступим.

Сиор кивнул и направился по тропинке к океану, где на песчаном пляже была оборудована квадратная площадка, вокруг лежал золотой песок и а воздух пах солью. Не слишком крутые волны накатывали на берег, дул свежий морской бриз, приятно остужавший кожу. Только сейчас Инга осознала, что на ней нет брони Арны, она была облачена в белую полупрозрачную накидку из тончайшего и легкого материала.

– А если я захочу искупаться? – спросила она.

Сиор усмехнулся.

– Итак, лекция первая. Всё, что ты здесь видишь, результат работы моей мысли. Мысль материальна. И если ты захочешь искупаться, то сделай это, удовольствие ты получишь точно такое же, как и от реального заплыва в океане.

– А усталость?

– Здесь нет усталости. Если ты захочешь спать, то можешь лечь. Этот мир зависит от тебя. Давай, я проведу маленькую демонстрацию. Представь меч в твоей руке.

Инга подчинилась, и создала его точно так же, как и окно.

– Отлично, – довольно произнёс Сиор, после чего он на секунду закрыл глаза, а когда открыл, то уставился куда-то за спину девушки.

– И? – не поняла Инга.

– Расслабилась ты, – усмехнулся поверженный бог. – Ну да ничего, сейчас тебя научат осторожности.

Инга так и не успела среагировать, что-то большое, лохматое, с рычанием вскочила ей на спину и повалило на золотой песок, который тут же окрасился кровью. Девушка кое-как выскользнула из-под навалившийся со спины туши и вскочила на ноги, выставив меч в сторону противника. Перед ней, оскалившись, стоял здоровенный волк с огромными клыками. Он снова изготовился к прыжку, но на этот раз девушка встретила его атаку ударом меча. Всё вышло так, как она себе и представила: свист стали, и обезглавленное тело падает на залитый кровью песок.

– Урок первый закончен, – слегка нудным учительским голосом произнёс Сиор. – Прежде всего внимание, безмятежность может быть опасной.

Инга кивнула, соглашаясь с «учителем».

– Тебе больно? – спросил старик.

Девушка кивнула, спину, пострадавшую от когтей, щипало нещадно, туника намокла от крови и прилипла к телу.

– Урок номер два. Вспомни, что я говорил тебе об этом месте?

– Мысль материальна?

– Именно, убери последствия.

Инга задумалась, а потом пошла по самому простому пути. «Я не ранена, – мысленно решила она, – крови нет, волка тоже. А вокруг золотой песок», – и к пожеланию она присовокупила толику силы. Когда она открыла глаза, вокруг всё было так, как до нападения – ни мёртвого волка, ни крови, ни боли. Ничего.

– Молодец, девочка, – похвалил Сиор. – Купаться не передумала?

Девушка покачала головой.

– Тогда беги.

Инга скинула с себя тунику и обнажённая рванула к воде, врезавшись в воду с визгом и брызгами. Она долго плескалась в волнах, потом плавала до полного изнеможения, причём последнее она захотела специально. Ей было приятно ощущать усталость. Потом она ужинала различными экзотическими морепродуктами на веранде бунгало, глядя в бескрайний океан. Впервые за долгое времени ей было хорошо.

– Сиор, – позвала она, – один вопрос, а что, если я решу остаться тут навсегда?

– Я не позволю тебе этого, – грустно улыбнулся старик. – Теоретически, из-за разницы во времени, ты проживёшь тут долгие годы, но твоё тело через несколько месяцев, по времени того мира, начнёт увядать. Примерно через год оно перестанет функционировать и умрёт, и ты вместе с ним.

– Я так устала от всей той грязи. Может, нужно дать им уничтожить друг друга? Просто не мешать?

– Ты наивна, – усмехнулся Сиор, – это никогда не прекратится. Но в твоих силах сделать мир чуть лучше. Он такой, каким создал его… Кстати, я понятия не имею, кто его создал.

Инга устало прикрыла глаза, по её желанию в райском мирке появилась смена дня и ночи, и вот сейчас, глядя на звёздное небо, девушка захотела спать.

– Спокойной ночи, – вставая, произнесла она. – Завтра утром начнём обучение. Ты всё-таки добился своего.

– Как тебе будет угодно, Арна, – отозвался старик, оставаясь сидеть в плетёном кресле. А после паузы добавил, – я добился куда большего – тебе рано или поздно придётся занять моё место. Когда-нибудь твоё тело закончит земной путь, и ты станешь пастырем этого жуткого, непутёвого мира.

Инга хотела возразить, но потом передумала, сейчас она желала только одного – спать.

Дни слились в бесконечную тренировку. Сиор объяснял, Инга слушала, потом пробовала повторить. Не всегда получалось с первого раза, но она старалась, делала и делала. Если раньше многое было для неё возможно только в изнанке, то теперь она освоила всё и в реальности. Сила девушки возросла. Но больше всего ей нравилась левитация, теперь даже медитировать она предпочитала в полёте. Взмыв над островом метров на пятьдесят и скрестив ноги, она проводила долгие часы, концентрируясь и управляя потоками энергии. Теперь она без проблем бы справилась Шалой.

Девушка уже давно сбилась со счёту, сколько она здесь. По её прикидкам, на райском острове, где ничего не менялось, она провела уже почти полгода. Она стала гораздо наблюдательней, круг её восприятия существенно расширился, и теперь такой фокус, какой проделал Сиор с волком в первый день, просто не проходил. За секунду она могла сосчитать точное количество птиц на острове, и сколько рыб в океане вокруг него. Она научилась по настоящему подчинять людей, научилась исчезать и появляться, где ей вздумается. Особенно ей нравилось баловаться иллюзиями. Она научилась изменять свойства предметов и создавать нечто новое. Теперь зачистка Старой Москвы и всей засевшей там нечисти прекратила быть проблемой. Сиор каждый раз оставался ей доволен, говорил, что она очень способная ученица.

Изредка Инга открывала окно в реальный мир, воздвигая барьер, который не давал боли разрушить остров, на котором ей было так хорошо и уютно. Она смотрела, как медленно восстанавливается её тело, как похудел и осунулся Всеволод. Его печаль, причиняла ей боль, что тут же сказывалось на тренировках. Однажды она потеряла контроль над стихией, и если бы не Сиор, успевший вмешаться, всё могло закончиться очень плохо. В такие дни они больше не тренировались.

С каждым днём отчаянье Всеволода всё усиливалось. Инга даже хотела вернуться, чтобы поддержать его, но Сиор запретил, сказав, что сил на создания еще одного острова памяти у него не хватит, а у Инги маловато знаний, а им ещё предстоит тренироваться.

– А твой Арий молодец, – как-то утром произнёс старик. – Не ожидал от него.

– Что случилось? – тут же среагировали Инга, в реальности прошло около девяти дней, и заметного прогресса в излечении не наблюдалось.

– Сама посмотри. Только очень аккуратно.

Инга мгновенно создала окно и защитный экран, и тут же получила мощный удар, даже не удар, её едва не смело волной силы, которая прорвалась из реальности. Она кое-как усмирила поток и снова выглянула через окошко. Всеволод сидел рядом с её кроватью, тело Инги было окутано золотым коконом, но девушка легко подавила яркое свечение. Исцеление шло полным ходом: срастались кости, регенерировала печень, восстанавливались остальные повреждённые органы. Девушка закрыла окно и повернулась к Сиору.

– Что это значит?

– Ничего особенного, – улыбнулся старик. – Это пробуждение. Ради тебя Всеволод создал эгрегор, который целенаправленно молится за твоё здоровье. Фактически, твой арий организовал секту имени тебя. Пока это только отдельные люди, но после твоего возвращения их станет больше. Если подобное продлится дня два-три, то ты сможешь вернуться в своё тело, которое полностью оправится от травм. Нам нужно торопиться.

– Не поняла? Ты же говорил, что я могу тут сидеть хоть вечность.

– Это было до создания эгрегора, – задумчиво произнёс Сиор. – Я не думал, что он решится на подобное. Я прикидывал, что у нас есть пара лет. Но, видимо, твоё излечение является для него приоритетом, и он отступил от своих принципов.

– И что произойдёт, когда тело восстановится полностью?

– Эгрегор призовёт тебя. Я слишком слаб, чтобы воспрепятствовать его силе. Остров снесёт, и тебя швырнёт обратно, просто притянет. Этого допустить никак нельзя. Поэтому, хватит пустых разговоров, у нас есть три месяца. Пора заниматься.

***

Весь следующий день Всеволод фактически дремал в кресле, которое приволок один из охранников, изредка поглядывая на замершего, словно статуя, Дениса. Исцеление шло неплохо, внутренних повреждений почти не осталось. Врач, который раньше считался светилом Склифа, аж присвистнул, когда Ингу повезли на рентген и перевязку.

– Я, конечно, много всего повидал, и лекарства в этом мире на диво эффективные, но такое… Ваша подруга проявляет поразительные качества к регенерации. А вчера этот процесс резко ускорился. Просто чудо. Ещё день, два, и тело будет полностью излечено. Но я даже боюсь загадывать, когда Инга придёт в себя, мозговая активность фактически равна нулю, при этом мозг совершенно не пострадал. Просто верьте, что она в один прекрасный момент откроет глаза, больше нам ничего не остаётся.

Всеволод кивнул.

– Я верю. Иначе, у нас почти нет шансов.

– Вы про что? – тут же поинтересовался доктор, ухватившись за последнюю фразу.

– Не берите в голову, док, – отмахнулся Бур, – просто молитесь за её здравие, она наша единственная надежда. Кстати, я слышал ночью стрельбу. Что произошло?

– Ничего хорошего, – нехотя произнёс врач. – Какая-то мутировавшая тварь прокралась за периметр и загрызла семью из трёх человек. Потом её полночи гоняли по городу. Выжил только сын, который успел добраться до автомата отца.

– Плохо, – согласился Бур.

Он знал, что, по большому счёту, рубеж Поклонной тварям мало мешал. Нужно было атаковать, но без Инги…

– Тварь убили?

– Нет, ушла – порвала бойца и перемахнула через забор. Парень жив, но восстанавливаться ему с месяц. Мутант ему ноги когтями располосовал до костей, через две палаты отсюда лежит.

– Не буду вас задерживать, доктор.

– Да чего уж там, – отмахнулся хирург с мировым именем и пошёл к следующему пациенту.

Весь день Всеволод гадал, сумеет организовать Иваныч ещё один сеанс или нет. Сумел. Может, и не такой интенсивный, как предыдущий, и по времени минут на двадцать, но даже его хватило, чтобы полностью восстановить выжженные глаза Инги, закончить лечение пострадавших органов и сломанных костей. Всеволод, проведя своё обследование в изнанке, пришёл к выводу, что остались только внешние повреждения, в основном ожоги и шрамы. Если и завтра состоится сеанс, то физически Инга восстановится полностью. А вот когда она вернётся – вопрос на миллиард.

– Бур, ты где? – раздался из рации голос Терехова.

– В больнице, – сонно моргая и глядя на часы, показывающие десять вечера, ответил Всеволод.

– Можешь подойти в администрацию? Я оставил для тебя пропуск, ждём тебя в кабинете Поклонной.

– Очень надо? – вспомнив, что сегодня он не только не ужинал, но даже не обедал, с надеждой спросил Бур.

– Очень, – отрезал Терехов. – Ждём.

Бур матюгнулся и, встав, потянулся, разгоняя кровь по затёкшему телу, после чего тронул за плечо Дениса.

– Хватит на сегодня, пошли, завтра ещё придёшь.

Денис вздрогнул, резко встал на ноги, а затем стремительно обернулся.

– Моя, – выдохнул он в лицо Всеволоду и резко ударил правой.

Бур увернулся лишь чудом, спасла реакция, существенно возросшая с момента перехода. Левая рука пошла на перехват, хоть и запоздало, но сбила в сторону что-то острое, зажатое в кулаке парня. Боль прошла от виска к затылку, кровь полилась на свитер, но Бураков совершенно не обращал на это внимание. Выкрутив руку Дениса, он взял его в захват, стиснув кисть так, что заточка из какой-то железки упала им под ноги.

– Тревога, – рявкнул Всеволод.

Тут же распахнулась дверь, и в палату ввалился только что заступивший охранник.

– Что? – на секунду замерев на пороге и пытаясь осознать, что происходит в почти тёмной палате, спросил страж.

– В наручники его, – приказал Всеволод, – и вызови наряд, пусть запрут до утра. К Инге его больше не подпускать.

– Есть, – отчеканил боец и, вытащив из кармана пластиковые наручники, быстро нацепил их на руки Дениса.

Парень даже и не думал сопротивляться, он только рыдал, вздрагивая, и повторял одну и ту же фразу: «Она моя Арна. Она моя Арна».

– У вас кровь, – заметил охранник. – Лихо он вас распахал. Придётся зашивать.

– Не смертельно, – отмахнулся Бур. – Сейчас найду доктора. Вытаскивай его отсюда.

Боец кивнул и выволок обмякшего Дениса прочь, причём тот всё время старался не отрывать взгляда от лежащей на койке Инги. И только, когда его вытащили в коридор, он завыл в голос, стал рваться. Парень оказался крепким, и Буру пришлось помогать тащить его к выходу из травмы. Через пять минут прибежавший на вызов наряд забрал его и увёл в отдел. А Всеволод пошёл искать того, кто его зашьёт.

– Чем вас так? – спросил дежурный врач, обрабатывая рану, тянущуюся от уха к затылку, и готовя нитки с иглой.

– Не рассмотрел, – отмахнулся Бураков, – нечто похожее то ли на стамеску, то ли на заточенную отвёртку.

– Шрам останется внушительный, – заметил доктор.

– Пускай, – равнодушно согласился Бур. – Будет мне напоминаем – не расслабляться и не доверять фанатикам.

– Бур, ну ты где? – снова заговорила рация голосом Терехова.

– Десять минут. Сейчас меня зашьют, и приду, – делая врачу знак не прерываться, ответил Бураков.

– В смысле – зашьют? – не понял полковник. – Надеюсь, ты опять бухать не начал?

– Нет, один фанатик пырнул заточкой. Дайте десять минут. Отбой.

Наконец доктор сделал последний стежок.

– Шесть швов, – подвёл он итог. – Сейчас пластырь наложим, и можете идти, завтра зайдите, обработаю рану.

Бур кивнул.

– Поторопитесь, сами слышали, меня ждут.

Доктор ловко приляпал пластырь с обеззараживающим и заживляющим составом и, отойдя на пару шагов, полюбовался на свою работу.

– Вроде неплохо вышло.

Всеволод глянул в зеркало, теперь он выглядел, как подросток, с модной стрижкой: полбашки выбрито до синевы, с белой полоской пластыря, половина лохматая. Ладно, фигня.

– Спасибо, доктор, – и, сунув хирургу в руку пару десяток, вышел, пока тот не отказался.

Через пять минут он уже был в администрации, где его, отобрав пистолет и просветив, под конвоем проводили в кабинет Поклонной. Причём косились на него не хорошо, ну да Бур уже привык к этому за десять дней. Шухер они с Ингой утроили неслабый. Поэтому Сева нисколько не удивился, увидев в уголке Конана, который теперь выполнял роль прикрытия для Амалии от паранормальных людей, к коим причисляли и Буракова

– Кто это тебя так? – спросил Терехов, поднимаясь из-за стола и пожимая ему руку.

– Ревнивый фанатик, – отмахнулся Бур. – У парня совсем крышу снесло.

– Того, которого Инга вылечила? – мгновенно спросил Олег, поднявшийся на ступеньку карьерной лестницы и ставший замом полковника.

– Именно. Он поехал башкой. Когда она очнётся, попрошу, чтобы подправила его мозги, а то пропадёт парень. – Бур, не дожидаясь приглашения, занял последний свободный стул и вопросительно уставился на Амалию, которая, как обычно, сидела во главе стола.

– Когда она очнётся? – спросила Поклонная. – Кстати, это одна из причин, почему вас пригласили.

– Могли и по рации спросить. Она почти восстановилась. Физически, – после небольшой паузы произнёс Бур. – А вот когда очнётся – неясно. Доктора пожимают плечами. Поскольку все присутствующие знают, насколько она необычная, то и приход в себя не поддаётся прогнозу. Как сказал доктор – может сегодня, а может, и никогда.

– Понятно, – хмуро заметил Терехов. – Бур, ты ведь уже догадался, зачем тебя позвали?

– Да ни в одном глазу, – хмыкнул Всеволод. – Тайна за семью печатями, блин. Вы хотите знать, как атаковать Старую Москву, не потеряв всех солдатиков. Где девушка, которая, выйдя из комы, должна принять на себя удар, поскольку мы, уроды криворукие, не могли её защитить, хотя и обещали, а теперь снова ждём, что она очнётся, и за нас всё сделает.

– Всеволод …, вы забываетесь, – вскипел один из телохранителей, статуей застывший за спиной Амалии при этом он не знал отчества Буракова.

– Александрович, – подсказал Бур усмехнувшись.

– Сева, блин, – не очень громко, но укоризненно произнёс Олег.

А вот Амалия удивила.

– А что он не так сказал? – поинтересовалась она у собравшихся. – Обидно, что нас ткнули в наше же дерьмо? Переживём. Кроме того, он совершенно прав. Только об одном забыл – проблема касается и его. Бежать-то некуда. И план нам нужен, и Инга нужна, поскольку кроме неё пока никому не удалось справиться с тварями, засевшими в Старой Москве. Мы можем хоть завтра послать туда своих бойцов и отряды союзников, которые выставляют почти все более или менее крупные поселения, залить город артиллерийским огнём. И даже если победим, то понесём такие потери, что это будет даже не пиррова победа, поражение – все окажемся на грани вымирания. Поэтому нам нужна мощная Арна. Ну или хотя бы относительно мощная, поскольку, что такое мощная, нам продемонстрировала паломница Шала.

Все помолчали, понимая правоту Поклонной. Тётка была далеко не дурой и умела признавать ошибки. Её извиняло то, что она слабо представляла возможности противницы Инги. Даже Бур, который провёл рядом с Ингой месяцы, не особо в этом разбирался.

– И у вас есть план? – наконец спросил Бураков.

Амалия обвела взглядом присутствующих силовиков.

– Нет плана, – нехотя произнесла она. – Положение ухудшается с каждым днём. Вы наверняка уже слышали о том, что появились твари с запредельной регенерацией?

Всеволод кивнул.

– И их всё больше, – продолжила Амалия. – У нас нет средств бороться с ними. Если убитую тварь не разрубить и не сжечь, в течение нескольких часов она либо частично восстановиться и сбежит, либо восстановиться полностью и нападёт. Мы за последнюю неделю потеряли восемь бойцов. Надо ли говорить, что для такого небольшого анклава это серьёзные потери?

– Не надо, – отмахнулся Всеволод. – Мы можем до посинения строить план, как, и какие подразделения куда выдвинутся, где будут сдерживать врага, но вы правильно сказали – без Арны они просто мясо, которым мы любезно снабдим орду тварей.

– И что ты предлагаешь?

– А ни хрена не предлагаю. Готовьте технику, людей, играйте от обороны. Сейчас задача – не потерять город. Проснётся Инга, будем решать проблему. Олег и полковник Терехов могут набросать план выдвижения, но я вам для этого совершенно не нужен. Местность вы знаете лучше меня, видео разведки у вас есть. Я вам зачем?

Амалия как-то растерянно посмотрела на него, потом на своих силовиков. Терехов, Земсков и Жуков были мрачными, но молчали, понимая правоту экс-морпеха.

– Похоже, вы правы, Всеволод Александрович, – решила Поклонная. – Не будем вас задерживать, так как выглядите вы, действительно, не важно. Вам нужно отдохнуть. Но учтите, мои военные советники в один голос говорят, что долго мы от обороны играть не сможем.

– Я понимаю. – Всеволод поднялся и быстро осмотрел присутствующих. – На данный момент это единственный вариант. Я бы посоветовал вам усилить охрану объектов, пустить мобильные группы для зачистки дорог и эвакуировать фермеров и мелкие анклавы, которые ближе всего к Старой Москве, сами они не защитятся. Вот то, что вы реально можете сделать.

– Разумно, – буркнул Жуков, всё время молчавший. – Я обдумывал нечто подобное, но конкретного плана пока что не выработал, хотел предложить сегодня, но Сева меня опередил.

– Спасибо, Всеволод Александрович, – вполне доброжелательно произнесла Поклонная. – Вы задали вектор движения. Сейчас мы подумаем, что сможем сделать, чтобы уменьшить ущерб. Кстати, не подскажите, а как вам удалось ускорить восстановление Инги? Ведь после того, как вы куда-то съездили, она пошла на поправку. Если это не тайна.

– Не тайна. Мы ездили в маленький городок Дорожный, где Инга помогла очень многим людям, и попросили помолиться за неё в определённое время. Помолиться именно ей, адресно, и это сработало.

– Интересно, – заметила Амалия и посмотрела на Геннадия.

Тот кивнул.

– Да, именно я подсказал Буру эту идею, когда заметил, как влияет на Ингу фанатик, которого она вылечила. У меня была теория, Всеволод её реализовал.

– А если мы попробуем подобное провернуть тут? – предложил Терехов. – Например, завтра вечером? Сделаем объявление по городу. Честно говоря, за всеми этими проблемами церковь православная развалилась начисто. У нас в городе два храма, куда ходят несколько десятков человек, и всё. Может, нам удастся побудить людей помолиться неизвестной Арне, защитнице и спасительнице?

Бур хмыкнул.

– Попробуйте, вреда не будет. Но мало просто желать здоровья и силы, нужно верить. Вас не учили, что только искренняя молитва доходит до адресата? Ладно, всем доброй ночи, вы правы, мне нужно поспать. – И развернувшись, Бур покинул кабинет Поклонной.

Едва Всеволод зашёл в номер и скинул камок на кресло, как в дверь постучали. Он прислушался к ощущениям своих невеликих способностей и понял, что в коридоре свои.

– Кто тебя так? – спросил Балаган, едва Бураков открыл дверь.

– Денис с катушек съехал, я ожидал нечто подобного. Заходите.

Он отошёл вглубь комнаты и, достав из шкафа спортивные штаны, быстро натянул, душ откладывался.

– А Инга? – войдя в комнату и оккупировав кресло, предварительно переложив снятый Бураковым камок на подоконник, поинтересовался Серго.

– Вся агрессия была направлена на меня, – пояснил Бур. – Она – объект его фантазий и фанатичной привязанности, он не может ей навредить, а меня пытался устранить, как препятствие к желаемому.

– Ясно, – занимая второе кресло, подвёл итог Дима. – Ты его не убил, надеюсь?

– Нет, отобрал заточку и сдал охране.

Андрей помалкивал, он оседлал пуфик у двери и наблюдал за остальными, но потом озвучил мучавшую его мысль:

– Не боишься, что его выпустят, и он с гранатомётом прибежит?

– Никто этому блаженному даже пистолет не даст, – покачал головой Бур. – Давайте о другом. Инга почти полностью восстановилась физически, но где она сама, я даже представить не могу, совершенно не ощущаю её. Я рассказал Амалии о том, зачем мы ездили в Дорожный. Они хотят попробовать завтра организовать нечто подобное тут, чтобы полностью восстановить её физически, вынудив вернуться.

– Типа массовый призыв? – спросил Серго.

– Вроде того. Кстати, Терехов оговорился, что религия православная совсем влияние потеряла. Ходят некоторые люди в церкви, что в городе есть, но их мало очень. У меня такая мысль в голове проскочила, когда я уже от них вышел, а не хотят ли они Ингу как новое божество провозгласить?

Серго и Дима, пользуясь тем, что Всеволод их не видит, переглянулись.

– Бур, – неуверенно начал Балаган, – только не кипятись. Мы думаем, что это будет не так уж и плохо. Мир сильно изменился, в него пришли запредельные силы, и без запредельных сил, выступающих на нашей стороне, нам не справиться. Инга – единственная, кто может претендовать на эту роль.

Всеволод крутанул желваки, но сдержался.

– Опять старая песня? – стараясь не взорваться, спросил он. – Найдите другую дуру, думаю, желающих будет до хрена и больше. Вон Катю попросите, она согласится.

– Инга самая сильная из тех, кого мы знаем, – не очень уверенно произнёс Игорь. – Бур, ты пойми, если она впишется в тему со Старой Москвой, всё изменится. Люди узнают о её возможностях и сами её на пьедестал поставят.

Всеволод нехотя кивнул, тут мысли Серго совпадали с его собственными, ведь, именно после видео оттуда Поклонная взялась обрабатывать Ингу. А если та принесёт ей победу, то Амалия Сергеевна вцепится в неё зубами, а хватка у экс-прокурорши такая, что крокодил отдыхает. И если Бур попробует встать на пути Поклонной, его просто уберут. Каким бы он крутым не был, он остался человеком, а значит, от пули в затылок не застрахован. Но роль сутенёра ему тоже не подходит. Всеволод обвёл взглядом людей, сидящих в комнате и с нетерпением ждущих, что он на это скажет.

Наконец, он решил озвучить то, что обдумывал последние полчаса, пока, не торопясь, шёл в гостиницу.

– Я хочу завтра увезти её отсюда, – твёрдо и уверенно выдал он.

– Куда? – опешил Дима. – Путь на восток закрыт, сам слышал, что говорил Конан. На запад тоже, там мы уже были. Юг под вопросом, его преграждают горы. Остаётся север, но оттуда нет никаких вестей. Никто дальше полутысячи километров от Реутова не забирался. Да и люди оттуда не приходили.

– Не знаю, – взорвался Бураков. – Что ты мне душу мотаешь? Но если я её не увезу, они создадут культ, и вот тогда мы все узнаем, что такое плохо.

– Сева, остановись, – попросил Игорь. – Ты вбил себе в башку, что если Инга начнёт помогать людям, получит определённый вес в обществе и станет предметом поклонения, то всё закончится плохо. С чего ты взял?

– Блин, ты реально слепой? – заорал Бураков. Он сорвал с головы пластырь, повернувшись так, чтобы Серго увидел его шов, из-под которого проступило немного крови. – Это сделал человек, превращённый ей в куклу. Куклу, которая не желает ничего, кроме как обладать ей, поклоняться, быть рядом. Сейчас такой только один человек, а теперь представь сотни, тысячи? Он пытался убить меня, чтобы я не мешал ему быть с ней. Будь я чуть медленней, он бы гарантировано вогнал бы мне заточку в висок.

– Блин, Сева, побочный эффект, – возразил Балаган, – придёт в себя, вставит ему мозги на место.

– А если нет? Что, если она чихнёт, и вы все ей в ноги попадаете? – он покосился на молчащего Андрея. – А ты, Ганс, что думаешь?

– Ничего не думаю. У меня к Инге двойственная позиция: с одной стороны – я рад, что в нашей команде есть человек с такими способностями. А с другой – я её боюсь до ужаса. Но парни правы: тебе больше не удастся прятать Ингу от мира, и мир от неё. Когда она придёт в себя, всё резко измениться, куда бы ты её не увёз. Ты сейчас можешь сделать только одно: или оказаться рядом с ней, или тебя ототрут в сторону и больше к ней не подпустят.

– То есть, вы мне не поможете её увести?

– Прости, Сева, – покачал головой Балаган. – Она не вещь и не принадлежит тебе. Она твоя женщина и любит тебя. Но Андрей прав – больше прятать её не получится. Это уже не та Инга, которую ты встретил в Жуковске, она – самостоятельная личность, обладающая огромной силой. И если ты её любишь, то будешь рядом с ней.

Всеволод нахмурился.

– Ладно, проехали. А теперь мне нужно принять душ и отдохнуть.

– Будем ждать тебя в баре, – поднимаясь, хлопнул его по плечу Серго. – Не грузись ты так, всё образуется.

И троица вышла в коридор, закрыв за собой дверь.

Бур несколько секунд стоял, глядя в стену, после чего решительно стянул с себя тренировочные штаны и стал быстро натягивать камуфляж. Похоже, он остался один, а значит, действовать придётся быстро. Схватив стоящий в шкафу дежурный рюкзак и автомат, Всеволод открыл окно, выглянул наружу и перекинул ногу через подоконник. Прыжок – сгруппироваться – подошвы гулко ударились о камень двора. Перекат для смягчения удара. У него максимум несколько часов, потом его просто уже не подпустят к ней. Если увозить, то увозить сейчас.

Бур перемахнул через забор и быстро побежал к базе Службы Патрулирования. Грузовик ему не нужен, в бронетранспортёре есть всё необходимое для перемещения раненого, запас продуктов и боеприпасов, он заправлен под пробку и готов к выезду в любой момент.

Через десять минут Всеволод был на месте. Пропуск сработал, и часовой пропустил его на территорию базы. Действовать надо быстро, его хватятся очень скоро. При самом лучшем раскладе – у него час, при худшем – половина. Закинув внутрь усиленную аптечку, запас рационов и ещё пару цинков, кое-какую одежду, он захлопнул дверь «Самсона» и заново опечатал его. Это ребятам на жизнь.

Забравшись в БТР, он быстро завёл его и подрулил к проходной. Время утекало, а нужно ещё тихо войти в больницу, и так же тихо из неё выйти. Значит, без спец средств не обойтись, как раз на этот случай его пистолет сейчас заряжен шоковыми пулями.

Бура без проблем выпустили с базы. Он направил бронемашину в город. Объехать больницу, припарковаться с чёрного входа, минута на вход, нейтрализация охранника у лифта, ещё пару минут для подъёма на третий этаж, устранить медперсонал и бойца у палаты, эвакуация, и быстро из города… Если всё хорошо пойдёт, побег займёт не больше…

– Опоздал, – останавливая БТР и глядя, как из точно такой же коробочки, замершей у центрального входа, десантируется гвардия Амалии, констатировал Всеволод.

Следом подъехал бронированный грузовик, и из него посыпались ребята Олега. Три минуты – и больница оцеплена двумя отделениями вполне себе профессиональных солдат.

– Игра окончена, – сказал Бур сам себе и сдал назад.

Ничего больше не оставалось кроме, как вернуть машину на стоянку, поскольку воевать с этими ребятами он не хотел, да и не смог бы он прорваться через двадцать человек, тихо забрать Ингу и вывезти её из города.

Лейтенант, дежуривший на КПП, удивлённо посмотрел на быстро вернувшегося Всеволода, но ничего не сказал.

– Ты где был? И зачем тебе дежурный рюкзак? – спросил Балаган, когда Всеволод ввалился в бар с автоматом на перевес и плюхнулся за стол.

Бур зло посмотрел на них.

– Кто сдал?

– Ты о чём, Сева? – спросил Андрей. – Мы тебя уже сорок минут тут ждём.

Бур перевёл взгляд на Серго и Диму, но те тоже ничего не понимали. И у Всеволода отлегло – он заподозрил, его друзья предупредили Амалию, но, похоже, она догадалась сама, что бесценный актив надо охранять лучше.

– Простите, ребята, плохое про вас подумал, – признался Бураков. – Хотел я Ингу увезти, взял БТР, закинул туда кое-что на первое время, доехал до площади, а у больницы уже и броня, и покемон местный, и два отделения, короче, пришлось отступить.

– Правильно сделал, – одобрил Балаган, – пришлось бы по трупам идти. А без Инги такой фокус, как вырубить разом двадцать человек, не вышел бы. И мы не держим зла за твои мысли, я бы тоже так подумал.

Серго кивнул, соглашаясь.

– Все нормально, – поддержал Диму Андрей. – Я бы на твоём месте тоже первым делом нас заподозрил, ведь, не прошло и получасу с нашего разговора, как Амалия среагировала.

И тут Всеволод увидел Конана, стоящего в дверях и напряженно смотрящего в его сторону. Бур всё понял мгновенно. Он встал, подошёл к культуристу и слегка снизу вверх посмотрел ему в глаза.

– Ты?

– Прости, Сева, по другому я не мог, – ответил Геннадий. – Увезя её, ты обрёк бы на гибель сотни людей.

Бур с презрением сплюнул ему под ноги и бросил прямо в лицо:

– Воронка для стероидов! – и, развернувшись, пошёл обратно к столу.

Всеволод чувствовал, как за спиной взъярился Гена, но даже не обернулся. Только одно его мучило, как Конан узнал о его же намерениях.

Глава десятая. Рухнувший план

Инга посмотрела на Сиора, тот выглядел довольным.

– Ну что, девочка, я конечно не смог дать тебе всё, что знаю сам, но мы сделали очень много. Думаю, ты и сама это понимаешь.

– Да, учитель, – Инга почтительно склонилась в поклоне. – Я благодарна тебе за знания и умения. Думаю, теперь возможно будет изменить мир к лучшему, не совершая ошибок. К сожалению, я всё равно осталась человеком со своими страстями.

– Это хорошо, – улыбнулся старик. – Может, так ты будешь лучше понимать людей, их желания, возможности. Мне иногда кажется, беда всех богов, что они видят в своей пастве лишь средство, забывая про их чаянья. Я так понял, ты решила вмешаться в действия своего Ария?

Инга кивнула.

– Он не понимает, что нас ждёт. Он привык к новому миру, даже не представляя, насколько тот изменится уже через два дня. Мне пришлось вмешаться и войти в контакт с Арном по имени Геннадий.

– Теперь только ты отвечаешь за свои поступки. Что будет, когда он узнает?

Инга пожала плечами.

– Я – не полноценная богиня, я – не всеведуща. Он должен понять.

– Ты не боишься потерять его? Он очень гордый и независимый человек, боюсь, он не сможет принять твой новый мир.

– Если любит – примет, – отрезала Инга.

Сиор с грустью посмотрел на девушку.

– Ты ещё так молода, и не понимаешь, каким ударом для него будет всё, что ты задумала. Тебе уготована участь великих свершений, а ему только место у подножья твоего престола. Боюсь, он не сможет смириться.

Инга не знала, что сказать в ответ, она уже всё решила. Когда она пришла в отряд, она была растерянной и потерянной девушкой, она нуждалась в защитнике, в сильном, мужественном человеке. Но всё изменилось, когда она стала Арной. В маленьком отряде ей стало тесно. Рано или поздно она бы оставила его. Мотаться куда-то с разведкой, мародёрить брошенные города – не это ей нужно. И либо Всеволод поймёт, либо тихо отойдет в сторону, но свернуть Арну с её пути у него не хватит сил.

Инга открыла окно и выглянула наружу: Бура в палате не было, вместо него два бугая с автоматами в чёрной форме Городской Службы Безопасности. А ещё она чувствовала сразу два события, которые вскоре должны произойти почти одновременно. Первое – волна мощного эгрегора, которая должна излечить искалеченное Агатой тело окончательно и сделать её гораздо сильнее. Второе – завтра утром – очередное слияние миров, к четырём объединившимся добавится пятый, который может изменить всю расстановку сил. Чужие технологии, чужие ценности изменят уже ставшую привычной реальность.

Инга почувствовала, как резко возрос поток силы, направленный на неё. Она повернулась к Сиору.

– Мне пора, учитель, прощайте. Спасибо вам за науку.

Старик в красной сутане накинул капюшон, скрывая лицо.

– Прощай, девочка. Пусть тебе повезёт больше, чем мне. – Он поднял руку и растаял, а вместе с ним начал разрушаться и тропический рай, созданный последним усилием мысли павшего божества.

Инга сделала шаг и вернулась обратно в реальность. Именно в этот момент она ощутила, как мир покинула могучая сила и её место заняла другая. Потоки в изнанке взбунтовались после такого нагло вторжения, они грозили стереть с лица не только здание, но и город вокруг. Но Инга легко их усмирила, заставив быть покорными ей, после чего воссоединилась с собственным телом. Теперь осталось восстать с огромной помпой, так, чтобы воскрешение увидели все вокруг.

Инга, укрывшись от глаз бойцов, облачилась в броню Арны, висящую на спинке кровати, после чего трансформировала её. Исчез чёрный цвет, сменившись на золотой, сияющий, за спиной появились крылья, белые, с огромными пушистыми перьями, по которым бегали молнии. Девушка опять легла в постель и сняла иллюзию, эгрегор всё наращивал мощь, но теперь Инга с лёгкостью впитывала её.

– Пора, – сказала она сама себе.

Яркий луч, ударивший сквозь низкие тяжёлые свинцовые тучи и осветивший сразу весь город, пронзил крышу больницы и окутал девушку своим теплом. Она дезинтегрировала бинты и одеяло, и воспарила вверх прямо сквозь потолок, палату на четвёртом этаже, чердак и крышу. После чего убрала луч и под взглядами выбежавших на улицу людей спланировала в центр городской площади, где к этому моменту собралось уже несколько сотен человек. Она убрала крылья и внимательно всмотрелась в лица людей, окруживших её, ища одно-единственное. И она нашла его – Всеволод Бураков стоял за спинами людей и с грустью смотрел на Ингу. И она поняла, что отказавшись от жизни обычного человека, потеряла его.

***

Бур проснулся поздно утром выспавшимся и хорошо отдохнувшим, даже странно после вчерашнего, похоже, организм сам вывел из себя всю гадость. Впервые за долгое время он нажрался в дрова. Он пил всю ночь после неудачного похищения Инги, пил один. Друзья были рядом и, похоже, именно они дотащили Буракова до кровати, когда он вырубился в баре. Всеволод бросил взгляд на пустующее слева место, но именно в этот момент пришло ощущение, что сегодня произойдёт что-то очень значимое, грандиозное.

Одевшись и кое-как позавтракав, он направился в больницу. Ему не стали мешать пройти к Инге, у бойцов, пригнанных Амалией был чёткий приказ – не дать вывезти её оттуда.

Всеволод занял своё привычное место, но теперь в палате постоянно находились два бойца с короткими местными штурмовыми автоматами, которые с него глаз не сводили. Всё вернулось на круги своя: так он два дня наблюдал за Денисом, теперь наблюдали за ним.

День тянулся, Инга медленно восстанавливалась, никаких признаков того, что она вернулась в собственное тело не наблюдалось, кроме одного: изредка выходя в изнанку, Всеволод ощущал чьё-то кратковременно присутствие, словно заглянули в окно, удостоверились, и ушли.

К девяти часам Буракова буквально насильно выпроводили из палаты, произошла даже небольшая потасовка. Залязгали затворы автоматов, к двум бойцам подошло подкрепление – ещё три мордоворота, но уже из личной гвардии Поклонной. Смотрели они на Всеволода не добро.

– Мужики, что за фигня? – стиснув рукоять пистолета, спросил Бур.

Он понимал, что если начнётся замес, с его скоростью им не тягаться, положит всех раньше, чем они успеют нажать на спусковой крючок, но это означало умереть или бежать из города, подобного ему не простят. Возможно, в этом и заключался план экс-прокурорши. Надо сказать, вполне действенный и рабочий.

– Приказ Амалии Сергеевны, – прогудел Пётр, один из личных телохранителей Поклонной, профессионал, занимавшийся раньше охраной Кремля и президента. – Сейчас начнётся общегородская молитва, приказано убрать вас из палаты во избежание недоразумений.

– Сволочь, – бросил Бур и пошёл к выходу.

Телохранитель остался к выпаду совершенно равнодушным, просто молча следил за удаляющимся Всеволодом.

Бур вышел на больничное крыльцо и закурил. А потом он почувствовал, как внутри больницы взбурлила сила, да так, что он порадовался, что сейчас находится вне палаты, его, чувствительного к таким колебаниям, размазало бы по полу тонким слоем. Он думал, что Гена может поваливать силой, но то была капля по сравнению с тем, что творилось внутри. Сунуться туда сейчас, значит погибнуть глупо и бездарно. А потом он ощутил, как кто-то буквально одним усилием ничего для него не значащим усмирил буйство стихии. А ещё Бураков почувствовал её. Он понял, что она вернулась. Хотел рвануть обратно, но именно в этот момент с неба ударил яркий луч, озаривший весь город и пронзивший крышу больницы. Всеволод выбежал из-под навеса и уставился вверх. Он нутром учуял, как в мире происходят изменения, которые скажутся не только на нём. В мир пришло нечто новое и могучее. А потом в луче он увидел девушку с рыжими сияющими волосами, в золотых доспехах Арны, с белыми крыльями за спиной, которая, плавно взмахивая ими, спланировала на центральную площадь города.

Это была Инга, и не Инга одновременно. Внешне она оставалась точно такой же, а вот внутренне… Ничего от той девушки, которую любил Бур. Существо на площади излучало силу, силу, нуждающуюся в выходе. От Инге остались только внешность и имя, а посреди площади в метре от земли парила почти всемогущая Арна.

Всеволод стоял за спинами сбежавшихся на площадь людей и смотрел на неё. Грусть сковывала сердце. Молодая девушка миновала этап женщины, превратившись в божественную или какую-то ещё сущность. Прав Балаган, теперь всё точно изменится.

Всеволод видел, как она скользит взглядами по лицам, ища его. Наконец, нашла, остановилась. В мудрых зелёных глазах, которые стали ещё ярче и насыщенней, проступило понимание…

И тут люди стали опускаться перед ней на колени. Со стороны администрации в окружении своих помощников и телохранителей шла Амалия Поклонная. Охрана пробила коридор сквозь стоящую на коленях толпу, и глава Новой Москвы, равная среди прочих, приклонила колено и опустила голову в знак признания силы стоящей перед ней Арны. Через минуту на ногах остался стоять лишь Всеволод, с печалью глядя на женщину, которую он любил, которая могла жить с ним, быть матерью его детей, но добровольно выбрала путь родоначальницы нового культа.

Всеволод кивну ей, приветствуя и прощаясь одновременно. Он видел, как исказилось от боли её лицо, но ничего исправить уже нельзя. Развернувшись, он обошёл людей и направился в сторону гостиницы. Больше его тут ничего не держало.

– Бур, вернись, она ждёт тебя, – стоя в дверях, произнёс Дима.

Всеволод, который не торопясь собирал вещи, посмотрел на друга, словно не понимая, о чём он говорит.

– Где она сейчас?

– В администрации, там какое-то очень важное совещание.

– Вот и ответ. Если бы я был нужен, она попыталась бы поговорить со мной. Но по какой-то причине не нашла для этого времени. И потом не найдёт. Она больше не принадлежит себе.

– И ты обиделся?

Всеволод застегнул рюкзак и посмотрел на опустевший номер.

– Даже не знаю. Наверное, – вполне честно признался он. – Она выбрала свою дорогу. И я даже готов признать, что эта дорога гораздо важнее и полезней, – он сделал паузу, – может. А может и обернуться нечто жутким. Я сделал всё, и теперь мне пора уйти. Прощай, друг.

Балаган ещё минуту стоял, загораживая проход, но поняв, что этим ничего не добьётся, отошёл в сторону.

– Прощай, друг, – протянув Всеволоду руку, попрощался он. – На чём поедешь?

Бураков пожал руку.

– Джип возьму. Не возражаешь? Закину кое-что в багажник, остальное оставлю вам.

– Может, лучше броню?

Бураков покачал головой.

– Что броня, что «Самсон» жрут много, а внедорожника вполне хватит. Я же один еду, налегке.

– Куда?

Всеволод пожал плечами.

– Просто подальше отсюда. Прощай, – и, развернувшись, поспешил к выходу.

Серго хорошо заботился о машинах: стекло, прошитое пулями, заменили, неисправности устранили, поставили новую резину, бак залит под пробку, две сорокалитровые канистры в багажнике, упакованные в специальную тару. Туда же отправились ещё несколько стволов, боеприпасы, медикаменты, продовольствие – всё, что могло понадобится на первое время.

– Уходишь? – раздался за спиной женский голос.

– Да, милая, – обернувший и улыбнувшись Арне, ответил Всеволод. – Мне пора идти дальше.

– Останься, прошу тебя, – в её голосе исчезли божественные нотки и проступили вполне человеческие эмоции. – Через пять часов произойдёт новое слияние, и я даже боюсь предположить, чем оно закончится, а тут ты в безопасности. Я смогу защитить город.

– Нет, милая, – покачал головой Бур, – ты же знаешь меня: у каждого своя дорога. Я решений не меняю.

– Ты редкостный максималист, – взорвалась Инга. – Почему ты думаешь, что всё должно быть так, как ты решил?

Всеволод изумлённо изогнул бровь.

– А разве всё вышло так, как я решил? Как оказалось, я могу решать только за себя, и распоряжаться только собой. Я не желаю быть вершителем судеб. Не желаю сидеть на ступенях твоего трона. Прощай. Может быть когда-нибудь ты решишь стать обратно человеком, разочаровавшись в своей пастве, да и в себе самой. Но я не готов столько ждать.

Бур закрепил автомат на потолке в специальный крепёж и запрыгнул за руль. Он бросил прощальный взгляд на девушку, она плакала.

– Боги не плачут, – с прежней нежностью в голосе произнёс он и, подмигнув, захлопнул дверь.

Двигатель завёлся с пол-оборота, и машина тронулась с места, оставляя за спиной самое родное и дорогое, ставшее нечто большим и совсем чужим.

Владимир. Сентябрь 2015 – март 2016.

Оглавление

Осколки миров Кирилл Шарапов

  Часть первая. Мёртвый город

    Глава первая. Цель рядом

    Глава вторая. Новая Москва

    Глава третья. На подступах к руинам

    Глава четвертая. Не мёртвый город

    Глава пятая. Уйти, чтобы вернуться

    Глава шестая. Мы ищем, ищем

    Глава седьмая Впереди война

    Глава восьмая. Распутать клубок

    Глава девятая. Вопрос существования Fueled by Johannes Gensfleisch zur Laden zum Gutenberg