«Истории «Кэтти Джей»»

Истории «Кэтти Джей» (fb2) - Истории «Кэтти Джей» [сборник] (пер. Андрей Васильевич Гришин) (Истории «Кэтти Джей») 3911K скачать: (fb2) - (epub) - (mobi) - Крис Вудинг

Крис Вудинг Истории «Кэтти Джей»

ВОДОПАДЫ ВОЗМЕЗДИЯ

Глава 1

Лоусен Макард — О пределах возможного — Сабля Фрея — Новые горизонты

Контрабандист стоял посреди полутемного склада. Он пристально разглядывал со всех сторон крохотную пулю, зажатую между кончиками большого и указательного пальцев.

— Вы только вообразите, — произнес он и криво усмехнулся, — что ощущает человек, когда эта маленькая железка дырявит ему голову.

Грайзер Крейк не желал представлять ничего подобного. Он думал лишь о том, как бы его не стошнило еще раз. Тогда он бы точно опозорился еще сильнее. А он был уже сыт по горло. Начиная с сегодняшнего утра событий хватало с лихвой. Грайзер искоса взглянул на своего товарища по несчастью, надеясь, что тот подаст знак — дескать, у меня есть план и мы мигом спасемся. Но лицо Дариана Фрея оставалось бесстрастным.

Оба стояли со связанными руками, прижавшись спинами к сырой обшарпанной стене. Трое вооруженных громил следили, чтобы они не дергались.

Контрабандист Лоусен Макард был невысок ростом, коренаст и сед. Его широкое лицо с расплывшимися чертами избороздили морщины, а кожа лоснилась от смеси пота и копоти. Крейк, как зачарованный, наблюдал за ним. Лоусен картинно вставил пулю в гнездо пустого барабана револьвера, с громким треском защелкнул ствол и повернулся к оцепеневшим пленникам.

— Считаете, будет больно? — ласково спросил он. — Хоть на мгновение? А может, и нет — бах! — и все!

— Если тебе интересно, попробуй на себе, — предложил Фрей.

Макард изо всех сил саданул его кулаком в живот. Дариан согнулся пополам и едва не рухнул на колени. Но в последнюю секунду удержался и медленно выпрямился.

— Убедительно, — протянул он. — И весьма умело.

Макард приставил дуло ко лбу Крейка и обратился к Фрею:

— Считаю до трех. И мозги твоего приятеля размажутся по стене.

Тот промолчал. Лицо Крейка с аккуратно подстриженной бородкой пшеничного цвета посерело. В нос ударил чужой запах пота и алкоголя. Он опять украдкой посмотрел на капитана.

— Раз…

Фрей безмолвствовал.

— Я ведь пассажир! — воскликнул Грайзер. — Я даже не из команды! — Акцент неопровержимо доказывал его благородное происхождение, хотя внешний облик свидетельствовал об обратном. Волосы грязные, ботинки испачканы рвотой, расстегнутое пальто сползает с плеч. И в довершение всех бед, он чувствовал, что живот свело от страха.

— Знаешь код зажигания «Кэтти Джей»? — спросил контрабандист. — Умеешь заводить посудину и управлять ею?

Крейк сглотнул и покачал головой.

— Тогда заткнись. Два.

— Вообще-то, Макард… летать на «Кэтти Джей» не будет никто, кроме меня, — заявил Фрей, продолжая безостановочно обшаривать взглядом помещение. Солнечные лучи проникали сквозь щели под самым потолком склада и ложились на каменную стену. Повсюду валялись грубо сшитые мешки из рогожи, мотки веревки. Дополняли обстановку зловещие ржавые крюки, свисающие на цепях то тут, то там. Резкие тени подчеркивали искаженные от злости лица головорезов и их главаря. Пахло пылью и тлением.

— Три! — произнес Лоусен и нажал на курок.

Раздался щелчок.

Крейк вздрогнул и слабо застонал. Лишь спустя пару секунд он понял, что остался жив. Боек лязгнул по пустому гнезду. Макард опустил револьвер. Грайзер слабо выдохнул и с ненавистью уставился на Фрея.

Но Дариан казался невозмутимым. Теперь он не имел ничего общего с тем компанейским парнем, с которым Крейк накануне неплохо провел время. Еще вчера Фрей смеялся во все горло и вместе с остальными спутниками подшучивал над пилотом Пинном. Он рассказывал анекдоты, над которыми они хохотали до колик. Пил, пока не отключился. С тем человеком Крейк был знаком почти три месяца. И его мог смело назвать своим другом.

Макард начал демонстративно осматривать оружие.

— Пять гнезд. Одно использовано. А вдруг тебе повезет? — Он снова приставил дуло ко лбу Крейка.

— О, прошу, не надо! — взмолился тот. — Пожалуйста. Фрей, скажи им. Кончай свои игры.

— Раз, — произнес контрабандист.

Крейк совсем отчаялся. Капитан «Кэтти Джей» перестал быть его приятелем и превратился в незнакомца. Теперь рядом с ним — чужак. Конечно, внешность Дариана не изменилась за одну ночь. Те же самые выразительные волчьи черты лица, взъерошенные черные волосы и сухопарость. Только глаза какие-то потухшие и полное отсутствие намека на озорную улыбку, которая прежде пряталась в уголках рта.

— Два.

— Прошу… — прошептал он.

Фрей хранил безучастность.

— Три.

Макард подождал пару секунд. Похоже, рассчитывал получить ответ. Но на складе воцарилась гробовая тишина. Спустя миг раздался новый щелчок!

У Крейка больно сжалось сердце. Он громко охнул. Во рту пересохло. Его начал бить озноб и стало мутить.

Ах ты, подонок! — подумал он. — Гнилой насквозь!

— Интересная ситуация, Фрей, — протянул Макард с чуть заметным одобрением. Потом медленно убрал револьвер в кобуру, которая скрывалась под мятой курткой. — Наверное, ты готов позволить бедняге умереть, но не выдать «Кэтти Джей». Круто.

Дариан пожал плечами.

— Он — обычный пассажир.

Крейк беззвучно выругался.

Макард принялся расхаживать по складу. Пленников караулил тип с крысиной мордой, вооруженный короткой саблей без ножен. Еще двое стояли в тени — огромный громила с бритой головой и парень с полузакрытыми глазами, щеголявший в редкостно грязной шапке. Первый мрачно сторожил единственную дверь. Второй, лениво опираясь на бочку, глазел на внушительный дробовик. Ну, а дюжина подельников Макарда рассредоточилась в соседних помещениях.

Грайзер попытался сосредоточиться на поисках пути спасения. Невзирая на глубокий шок и шум в голове, он подошел к делу рационально. Он всегда гордился своей дисциплинированностью и умением владеть собой. Поэтому ему было еще труднее терпеть подобное унижение. В итоге он немного помаялся и смирился с положением дел. Он решил, что умрет, сохраняя на лице выражение благородного достоинства.

Оба — безоружны, да и руки им связали крепко. Пистолеты отобрали сразу же, как только нашли их в захудалой гостинице. В тот момент Крейк и Фрей спали пьяным беспробудным сном прямо за столом. Макард присвоил себе красивую саблю Фрея. Мой заговоренный клинок, — с горечью вздохнул Грайзер. И теперь бандит издевательски таскал ее на поясе. Крейк заметил, что Фрей то и дело поглядывал на трофей.

А как же Малвери и Пинн? Судя по всему, отправились на поиски новых развлечений, бросив собутыльников на произвол судьбы. Капитану и пассажиру не повезло. Еще пара часов, и они вернулись бы в порт, а там — ищи-свищи… Но увы, их грубо поволокли вверх по лестнице. Контрабандистам пришлось задержаться со своей добычей лишь на несколько мгновений. Тогда Крейка несвоевременно вырвало на собственные ботинки. А затем пленников затащили на вонючий склад. И скоро они умрут. То будет безвестная жалкая смерть… если только Фрей не согласится выдать громилам код зажигания летающего корабля.

Конец близок, — тоскливо подумал Грайзер. — А сукин сын словно воды в рот набрал. Ничего не сделает, чтобы помочь.

— Знаешь, — произнес контрабандист, обращаясь к капитану, — давай поговорим, как деловые люди. Спокойно разберемся. Мы ведь иногда работали вместе, верно? Я не раз замечал за тобой грешки… Ты и с доставкой запаздывал, и частенько привозил не совсем то, что обещал… Однако ты никогда не подводил меня всерьез. Конечно, бывала всякая всячина, но это же мелочи. А сегодня у нас возникли крупные проблемы.

— К чему ты клонишь, Макард? Я не понимаю.

— Я не собираюсь лишать тебя жизни, Фрей, — заявил Лоусен, хотя его тон говорил об обратном. — Я даже этого слабака пока не буду мучить. — Он кивнул на Крейка. — Я просто хочу кое-что. Ты задолжал мне судно. Я заберу «Кэтти Джей».

— «Кэтти Джей» стоит гораздо дороже, чем пять твоих кораблей.

— Разницу в цене спишем на то, что я не отрежу тебе яйца и не привешу к твоим же ушам.

— Разумно, — кивнул Фрей.

— Аэрум, который ты продал мне, никуда не годился. Ты согласен?

— Считай, что я оказал тебе услугу.

— Ты обещал доставить товар прямо с завода. А продал мне полуразложившуюся тухлятину, которая не поднимет и корку хлеба… не говоря уже о воздушном корабле весом в двадцать тонн.

— Каждый продавец расхваливает свой товар. Ты прекрасно об этом осведомлен.

— Твой аэрум наверняка использовали все пираты побережья! — рявкнул Макард. — Я мог бы нацедить получше на свалке, если бы порылся среди старых баков!

Крейк бросил на Фрея мимолетный виноватый взгляд.

— А ты — сообразительный, — ухмыльнулся Дариан, — хотя мой аэрум — самый лучший.

Макард был плотным, даже грузным человеком, но его удар оказался молниеносным. Фрей стукнулся затылком о стену, промычал что-то невнятное и поднес связанные руки к лицу. Когда он отнял их, на пальцах краснела кровь из рассеченной губы.

— Веди себя скромнее, и будет легче разговаривать, — посоветовал бандит.

— Конечно, — ответил тот. — А теперь — послушай ты. Если я могу по-другому расплатиться с тобой — провернуть горячее дельце или что-нибудь украсть, то я с радостью соглашусь. Но мой корабль ты не получишь. И не вешай мне лапшу на уши. Слишком ты красноречивый.

— В твоем положении торговаться неуместно, — отозвался Лоусен.

— Неужели? «Кэтти Джей» — бесполезна без кода зажигания, а его не знает никто на свете. Кроме меня, разумеется. И пока я молчу, моя позиция достаточно тверда.

Макард резко взмахнул рукой, подзывая полусонного парня.

— Отрежь ему пальцы. Большие.

Тот неохотно положил на бочку дробовик, который внимательно изучал все это время, и достал нож.

— Эй! — быстро воскликнул Фрей. — Я готов возместить ущерб. И собираюсь выплатить тебе больше, чем стоило твое судно. Я не смогу летать без пальцев! Но не сомневайся — код я унесу с собой в могилу.

— На корабле было пятеро моих людей, — процедил Макард, а Полусонный все еще брел к пленникам. — Они выбирались из ущелья. Я видел это своими собственными глазами. Пилот попытался набрать высоту, но посудина неожиданно клюнула носом вниз. Аэрум оказался плохой. Корабль стесал брюхо о край и вспыхнул. Все погибли. Ты мне их смерти тоже компенсируешь?

— Но должно же у нас найтись решение! — воскликнул Дариан, кивком указывая в сторону Грайзера. — Точно! У него — золотой зуб. Из червонного золота. Крейк, продемонстрируй!

Грайзер, не веря своим ушам, потерял дар речи.

— Фрей, оставь глупые шутки, — устало произнес Макард. — Мне такое золото ни к чему. Кстати, твои отрубленные пальцы будут для меня гораздо полезнее.

— Ты ошибаешься! — выкрикнул Дариан, бросив многозначительный взгляд на Грайзера. — Крейк, старина, давай же!

— Может, и впрямь посмотрим, — прогнусавил Крысиная Морда, шагнув к пленнику. — Улыбнись дяде, маменькин сынок!

Тот набрал полную грудь воздуха, пытаясь хоть немного успокоиться, и растянул губы в широчайшей улыбке. Примерно так он выглядел на ферротипии, сделанной однажды семейным фотографом. Тот жуткий снимок он сразу возненавидел и поклялся никогда больше не смущаться перед камерой.

— Недурно! — заявил Крысиная Морда, любуясь сверкающим зубом. Крейк в свою очередь осклабился еще старательнее.

А Полусонный вдруг приободрился. Он поволок Фрея к затянутым паутиной пыльным стеллажам. Смахнул с полки пустые склянки, схватил Дариана за связанные руки и водрузил их на полку. Капитан крепко стиснул кулаки, зажав в них большие пальцы. Парень ударил его по почкам, но Фрей не сдавался.

— Макард, я уверяю, мы можем договориться, — выдавил он сквозь стиснутые зубы. — Мы отработаем долг — я и моя команда.

— Не верю. Когда я отвернусь, ты уже окажешься на пути в Нью-Вардию, — возразил контрабандист.

— А если по частям? Например, я отдам тебе файтер? «Скайланс» Пинна. Он гораздо быстроходнее, чем это старая, грязная посудина. Летает, как бешеный!

Полусонный пнул его коленом в бедро. Фрей охнул, но пальцы наружу не вытащил. Громила у двери с ухмылкой наблюдал за укрощением пленника.

— Ну, вы! — рявкнул Крысиная Морда. Все замерли и уставились на него, поразившись силе голоса этого типа. На его лице мелькнуло странное выражение. Он явно изумился тому, что оказался в центре внимания.

— А почему бы нам и вправду не отпустить их? — произнес он с таким видом, будто на него снизошло откровение.

Макард вперил в напарника неподвижный, как у ящерицы, взгляд.

— Что? — протянул он.

— Ты погоди, — выпалил тот. Несомненно, он был уверен в своей гениальности. И теперь сожалел, что слушатели оказались на редкость тупыми. — Я что говорю? Пришьем мы ребят — и никакой выгоды не получим. Понятно же, у них нет ни шиллинга за душой. А так… если они нам добром отплатят? Будут говорить, что Лоусен, мол, Макард — разумный человек. И с ним полезно дело иметь.

Главарь постепенно наливался кровью. Наконец его заросший щетиной подбородок задрожал — конечно, не от страха, а от ярости. Полусонный и верзила встревоженно переглянулись. Они не понимали, что нашло на их приятеля и почему он решил разглагольствовать. Однако оба догадывались, чем все должно закончиться. Макард положил руку на рукоять сабли…

— Парень-то не дурак, — вымолвил Крейк.

Кровожадный взгляд контрабандиста метнулся к Грайзеру, который продолжал улыбаться. Крейк напоминал удачливого торговца, а не человека, которому грозит неминуемая гибель.

Внезапно Лоусен успокоился. Он приблизился к пленнику и наклонился к его лицу.

— Какой хороший зуб, — почти пропел он.

Любуйся им… и подольше, — подумал Крейк.

И он направил на контрабандиста всю свою волю. Дескать, Крысиная Морда предложил неплохой вариант. Если Макард проявит снисходительность, он укрепит свои позиции в глазах партнеров. Они кинутся к Лоусену с предложениями, будут из кожи лезть ради чести работать с ним. Он приберет к рукам целый город!

Но главарь был поумнее Крысиной Морды. А зуб безотказно действовал лишь на скудоумных и недалеких людей. Макард сопротивлялся. Крейк быстро это осознал. Даже околдованный, атаман понимал: что-то здесь неладно.

По телу Грайзера пробежали мурашки — зуб высасывал из него жизненную энергию. Измученный, да еще с глубокого похмелья, он не мог долго сражаться. Кроме того, он потратил много сил на уговоры Крысиной Морды.

Сдавайся! — мысленно умолял он бандита.

Контрабандист моргнул, и его взгляд прояснился. Он ошеломленно уставился на пленника. Улыбка Грайзера медленно угасла.

— Он же демонист! — заорал Макард, выхватил револьвер из кобуры, приставил к голове Крейка и нажал на курок. Щелк!

Лоусен оторопел. Он забыл, что вложил в барабан только один патрон. Присутствующие на миг замерли, а потом события завертелись с огромной скоростью.

Сабля Фрея сама выскочила из-за пояса Макарда. Она пролетела десять футов, минуя Полусонного, и легла рукоятью прямо в связанные руки капитана. Последнее мгновение своей жизни Полусонный тупо таращился на капитана «Кэтти Джей». А тот воткнул клинок ему в живот.

Макард впал в ступор. Ничего себе, у контрабандиста из-под носа крадут его новое оружие! Минутная заминка дала Крейку возможность сконцентрироваться. Лоусен получил мощный удар коленом в пах. Глаза Макарда буквально вылезли на лоб. Он сложился пополам и попятился. Вдобавок он тоненько завизжал — точь-в-точь как испуганный поросенок.

Грайзер изловчился и выхватил револьвер из толстых пальцев главаря. Он успел вовремя — ведь Крысиная Морда освободился от гипнотического действия зуба и занес над пленником свою саблю. Крейк вскинул оружие. Прогремел выстрел. Пуля угодила в середину отвратительной морды громилы и с тошнотворным звуком выбила гейзер крови из его затылка. Бандит сделал два шага назад, споткнулся о моток веревки и рухнул на пол.

Макард, шатаясь, устремился к двери и невольно перекрыл верзиле линию огня. Последний из оставшихся охранников сообразил шагнуть в сторону. Однако Фрей уже метнул саблю через всю комнату и схватил дробовик, оставленный Полусонным на бочке. Верзила оттолкнул босса, чтобы прицелиться в Крейка, но смог лишь развернуться лицом к Дариану. Снова раздался выстрел.

Спустя несколько секунд все было кончено. Макард удрал. Было слышно, как он бежал по лестнице вниз — в укрытие, где оставались другие бандиты. Фрей засунул обрез за ремень и поднял саблю.

— Давай сюда руки, — сказал он Крейку. Блеснула сталь, путы упали на пол. Капитан вручил клинок Грайзеру и тоже вскинул руки.

— Теперь меня.

Тот взвесил оружие. Ему показалось, что он слышит отзвук гармонического резонанса. Только таким образом он мог вселить демона в клинок. В голове мелькнула шальная мысль: а что, если отомстить — вспороть капитану живот?

— У нас нет времени, — догадался Дариан. — Ненавидеть меня будешь позже, на досуге.

Грайзер не был искусным фехтовальщиком. К счастью, ему потребовалось просто согнуть запястье — остальное сабля сделала сама. Острие аккуратно скользнуло между связанными кистями Дариана, и веревка распалась надвое. Демонист отдал клинок Фрею, подошел к Крысиной Морде и вынул из его кобуры пистолет.

Капитан уже перезарядил дробовик.

— Готов?

Крейк театрально поклонился и широко взмахнул рукой в сторону выхода. Милости прошу!

За дверью находилась галерея, нависающая над полутемным залом бара. В помещении еще не рассеялся дым. Сильно пахло разлитым вином. В этот утренний час здесь было пусто, а на столах валялись объедки от застолий минувшей ночи. Солнце почти не пробивалось сквозь закрытые ставни. Где-то внизу приказным тоном орал Макард.

И снова началась охота. В бар ворвались подельники Лоусена. Все как один вооружены и жаждут убивать без лишних слов. Они сразу заметили свою добычу. Однако первый громила поскользнулся в оставленной Грайзером луже рвоты, которую никто и не подумал вытереть. Бандит растянулся на полу и сбил с ног напарника. Дариан дважды выстрелил в них, сокрушив при этом деревянные перила. Было неясно, попал ли капитан по цели или спугнул людей Лоусена. Так или иначе, но те как сквозь землю провалились.

Беглецы устремились к выходу в дальнем конце галереи, но тут в зал ворвались еще четверо. Фрей и Крейк распахнули дверь и выскочили наружу, а им вслед загремела ураганная стрельба.

Они оказались в коридоре, выкрашенном унылой серо-зеленой облупившейся краской. По обе стороны тянулись двери со щербатыми наличниками — номера для постояльцев. Обитатели благоразумно не высовывались из своих убежищ.

Капитан мчался по коридору к торцу, где находилось высокое, закрытое ставнями окно. Не сбавляя шага, он начал стрелять из дробовика. Зазвенело стекло, ставня слетела с петель. Фрей проскользнул в оконный пролет и прыгнул вниз. Крейк, подгоняемый страхом, не раздумывая, бросился за ним.

Лететь пришлось недолго. Один миг — и он очутился на крутой мощеной улочке. По обеим сторонам тянулись высокие обшарпанные дома. Над головой сквозь тучи слабо пробивалось солнце.

Демонист приземлился неловко и рухнул на четвереньки. Фрей помог ему подняться. На лице капитана опять появилась знакомая хитроватая усмешка. Он вновь походил на того человека, которого Крейк знал прежде.

— Не следует задерживаться, — произнес он, хлопнув своего спутника по спине. — Безбрежное небо, новые горизонты и все такое прочее.

Грайзер взглянул вверх. Со второго этажа гостиницы доносились яростные крики и топот ног.

— Согласен, — ответил он, и оба понеслись изо всех сил.

Глава 2

Новобранец — Неторопливое знакомство — Джез рассуждает о летающих кораблях — Возвращение капитана

— Вот и она, — театрально произнес Малвери. — Наша «Кэтти Джей».

Джез окинула критическим взором судно, возлежавшее перед ней на каменной посадочной платформе. Порождение уикфилдских верфей (если она не ошибается), переделанное в броневик. Уродливый громоздкий корабль, нахохлившийся, как стервятник. Тупой нос и два крупных реактивных двигателя, примостившихся высоко по бокам фюзеляжа. Разлапистое хвостовое оперение, горб орудийной башенки и слегка выгнутые крылья. Судно будто само не могло решить, чем же ему быть — то ли легким транспортником, то ли тяжелым файтером. В целом оно выглядело бестолковым. Одно крыло заплатано, на посадочных стойках отчетливо заметны следы обледенения. Вообще-то, «Кэтти Джей» следовало хорошенько почистить.

Корабль не произвел на Джез особого впечатления. Малвери без труда разгадал ее мнение и широко улыбнулся — его седые моржовые усы приподнялись вверх.

— Не самая привлекательная посудина, но летает как птица! Загляденье! Главное — не внешность, а начинка, говорю вам как специалист. Я ведь, знаете ли, доктор.

Он заливисто расхохотался, запрокинув голову. Джез не удержалась и улыбнулась. Смех Малвери оказался очень заразительным.

В нем было нечто вызывающее симпатию. Перед добродушным юмором Малвери оказалось невозможно устоять. Кроме того, он, невзирая на высоченный рост и массивную фигуру, не вызывал страха. Из-под распахнутых пол пальто выпирал внушительный живот, еле помещавшийся в растянутый грязный свитер. Пятна свидетельствовали о прекрасном и всеобъемлющем аппетите его обладателя. От волос остался лишь седой венчик чуть выше ушей, опоясывавший блестящую лысину. Глаза прятались за очками с маленькими круглыми зелеными стеклами.

— А что случилось с вашим прежним штурманом? — спросила она.

— Выяснилось, что он сбывал на сторону запчасти. Пришлось ему проложить себе курс — прямиком из люка грузового отсека. Наш кэп помог ему напоследок — дал хороший дружеский пинок. — Малвери ухмыльнулся и, заметив, как вытянулось лицо Джез, добавил: — Не волнуйтесь, события происходили на земле. Хотя, по-моему, мы имели полное право скинуть поганца в жерло вулкана. — Он почесал щеку. — Если честно, нам не везет со штурманами. За последний год их сменилось семь. То воруют, то исчезают бесследно среди ночи. А иногда нахально позволяют убивать себя, а бывает — какая-нибудь пакость приключается.

Джез присвистнула.

— Полагаю, работа у вас невероятно интересная. И опасная.

Малвери хлопнул ее по спине.

— Нет, все не так страшно. Мы — вполне приличные люди. Не шайка головорезов. Заносите вещи и устраивайтесь. Не волнуйтесь. Будете получать долю из общего заработка — конечно, после расходов на ремонт и непредвиденные обстоятельства. Наш кэп платит честно. — Он подбоченился и окинул «Кэтти Джей» ласковым взглядом. — Вряд ли нынче вы могли бы рассчитывать на лучшее место, да еще в вашем возрасте… Верно?

— Пожалуй, вы правы, — согласилась Джез. — Но чем вы занимаетесь?

Взгляд Малвери за стеклами очков сделался совершенно непроницаемым.

— Перевозкой грузов, контрабандой… или «Кэтти Джей» является пассажирским судном? А может, вы работаете на Коалицию? — не унималась девушка.

— Ни за что на свете! — заявил Малвери. — Наш кэп скорее выпьет пинту крысиной мочи. — Он покраснел. — Простите за грубость.

Джез махнула рукой.

— Мне все же хотелось бы знать.

Собеседник громко хмыкнул.

— Мы, если позволительно так высказаться, мы не очень придерживаемся специализации. Сознаюсь… наш кэп порой на многое способен… По большей части мы занимаемся поставками на черный рынок. Контрабанду возим по мелочи. И пассажиров тоже — таких, которым нужно тайком пробраться туда, где им нельзя показываться. Пробовали немного пиратствовать… да и сейчас при случае не откажемся. У транспортных компаний запланирована потеря одного-двух грузов в месяц. Они даже в бюджет это закладывают, а значит, вреда мы никому не приносим. — Он всплеснул руками. — Мы вроде занимаемся всем понемножку, если цена устраивает.

Джез задумалась. Вовсе не почтенные занятия, но ее это устраивало. Вряд ли экипаж станет задавать лишние вопросы. Кстати, ей нужно радоваться, что удалось найти работу в Скаруотере, да еще по основной специальности. Неплохо и то, что корабль не простаивает в порту. Ведь Джез не следует «светиться».

— Договорились, — подытожила она. — А там — видно будет.

— Отлично! Не пожалеете. Во всяком случае, я надеюсь. — Малвери энергично пожал ей руку.

Каким же образом ему удается застегивать пуговицы на пальто своими толстыми пальцами, не говоря уже о хирургических операциях? — внезапно удивилась Джез.

— А вы действительно врач? — спросила она.

— Разумеется. С настоящим дипломом! — заявил он. От Малвери ощутимо попахивало ромом.

Откуда-то изнутри судна донесся глухой удар. Он повернулся и направился к корме «Кэтти Джей». Джез последовала за ним. Грузовая рампа была откинута. Внутри, в полумраке, кто-то катил по полу тяжелую железную бочку. Снаружи Джез разглядела лишь пару длинных ног в грубых штанах и ботинках.

— Кстати, и познакомлю вас, — сказал Малвери. — Сило! Поздоровайся с новым штурманом.

Мужчина в отсеке остановился и взглянул на них. Он оказался высоким и узкобедрым. Лишь торс бугрился мускулами и просвечивал сквозь тонкую хлопчатобумажную рубашку, туго обтягивавшую грудь и плечи. На узком лице с длинным крючковатым носом блестели пронзительные глаза. Голова начисто выбрита. Кожа у Сило была цвета умбры — густо желто-коричневая. Он молча кивнул Джез, выпрямился и продолжил свою работу.

— Наш инженер. Мягко выражаясь, немногословный человек, но именно благодаря ему мы поднимаемся в небо. Не обращайте внимания на манеры Сило — он со всеми такой.

— Он — муртианин, — догадалась Джез.

— Совершенно верно. А вы, как я понимаю, повидали мир.

— Никогда не встречала их за пределами Самарии. Я считала, что они — рабы.

— Я тоже так думал, — кивнул Малвери.

— Значит, он принадлежит кэпу?

Малвери громко фыркнул.

— О нет. Похоже, они друзья, только это не всегда можно заметить. Его история… впрочем, не следует лезть в чужие дела. — Он жестом предложил Джез идти дальше. — Давайте знакомиться с нашими летунами. Кэпа и Крейка пока нет. Полагаю, они появятся на «Кэтти Джей», когда выветрятся остатки похмелья.

— Крейк?

— Наш демонист.

— Вы держите его на борту?

Малвери пожал плечами.

— А что здесь такого?

— Мне все равно, — ответила Джез. — Но вы же понимаете, как люди относятся к демонистам.

Ее спутник шумно вздохнул, издав странный скрипучий звук.

— Мы не склонны осуждать других. Все мы не без греха и предпочитаем не швырять камни в ближних.

Джез слегка улыбнулась.

— Вы не из этой братии — пробужденцев? — подозрительно осведомился Малвери. — Если да, то вам лучше сразу топать отсюда.

Джез попыталась воспроизвести вздох своего собеседника.

— Вряд ли.

Он моментально расцвел и хлопнул ее по спине с такой силой, что, пожалуй, мог бы и выбить с места позвонок.

— Страшно этому рад.

Они вышли из тени «Кэтти Джей» и зашагали по посадочной платформе. Скаруотерский порт был полупустым. Здесь в основном пришвартовалась мелочь — доставочные суда и мусорщики. Жизнь кипела на дальнем конце, где важно снижался обтекаемый грузовой барк. Портовая команда спешила к месту посадки. Резкий ветер разносил по порту металлический запах аэрума — это барк, осторожно осаживаясь на посадочные стойки, продувал балластные цистерны.

Причалы находились на широком мысу. Он тянулся над черной спокойной водой озера, образовавшегося на дне пустынной горной долины. Глухомань… но Джез повидала немало подобных мест. Маленькие порты, спрятанные вдалеке от остальной цивилизации. Добраться до них можно было лишь по воздуху. Таких городков, как Скаруотер, насчитывались тысячи. И главенствовали там, конечно, добропорядочные торговцы и контрабандисты.

Вначале подобные поселения возникали как пункты отдыха или почтовые станции. Неприметные точки на карте, а в реальности — хорошо защищенные от переменчивых местных ветров и с надежным водоемом поблизости. Постепенно они разрастались и обретали самостоятельность. О них постепенно узнавали в «большом мире», и туда устремлялись искатели приключений и любители свободы. Кто-то открывал в таком портовом городке бар для путешественников и всех желающих утолить жажду. Ну а пьяницам требовался врач, который мог вправить кости, поломанные при падении, например, из окна. И повар, который накормил бы постояльцев новой гостиницы сытным завтраком. В крупных городах заправляли гильдии. Они строго контролировали работу по важнейшим профессиям. Здесь же можно было стать плотником, пекарем, судостроителем — кем угодно и при этом полностью распоряжаться своей жизнью и никому не подчиняться.

Но деньги сразу притягивали за собой преступность. Местечки, наподобие Скаруотера, быстро сгнивали изнутри. Джез пробыла в городке всего неделю, но быстро поняла, каков будет финал «тихой гавани». Честные труженики начнут разбегаться отсюда, спасаясь от целой своры банд. А тем, в свою очередь, не потребуется много времени, чтобы сожрать друг друга и двинуться на поиски новой добычи. И останется город-призрак — еще один в веренице таких же, населенных лишь погибшими мечтами и утраченными возможностями.

Скаруотер приютился на каменистом горном склоне. Узкие улочки и крутые лестницы петляли среди простых прямоугольных домов. Жилища возводили там, где была твердая почва. Улицы пересекали лежавшие на высоких опорах трубы воздухопроводной сети, над которыми вился легкий пар. Рядом хозяйничали стайки черных помойных птиц, высматривающих поживу.

Скаруотер меня не устраивает, — подумала Джез, поеживаясь от прохладного утреннего воздуха. — Но с другой стороны, как найти подходящий вариант?

Перед ними на соседней посадочной платформе находились два маленьких файтера — «Кейбери Файеркроу» и переделанный «Скайланс» класса «Ф». Малвери направился прямо к «Скайлансу», возле которого стоял и курил самокрутку какой-то мужчина. Вероятно, пилот. Джез решила, что он пребывал в состоянии тяжелейшего похмелья.

— Пинн! — рявкнул Малвери. Тот испуганно вздрогнул. — Очнись, тебе нужно кое с кем познакомиться.

Пинн бросил самокрутку, раздавил ее ботинком и протянул руку Джез. Он оказался невысок ростом, крепко сложен, со смуглой кожей, бесформенной копной черных волос и пухлыми щеками. Когда он растянул губы в отвратительно фальшивой улыбке, его заплывшие глазки превратились в совсем узкие щелочки. Вряд ли ему было больше двадцати лет — очень молодой возраст для пилота.

— Аррис Пинн… Джезибет Кайт, — представил их друг другу Малвери. — Она будет у нас штурманом.

— Джез, — поправила она. — Терпеть не могу имя Джезибет.

Парень окинул ее безразличным взглядом.

— Хорошо, что на борту будет женщина, — сказал он сдавленным голосом.

— Пинн у нас нынче никак не раскочегарится на все цилиндры. Верно, малыш? — воскликнул Малвери и хлопнул юношу по плечу. Тот в мгновение ока посерел и поспешно вскинул руку, защищаясь от следующего «дружеского удара».

— Перестань! Я запросто мог выложить прямо здесь сегодняшний завтрак, — пробормотал он.

Малвери громко хохотнул, а Пинн поморщился. Неумеренное веселье доктора его явно раздражало.

— Вы сами переделали его? — спросила Джез, погладив ладонью борт «Скайланса». Одноместные машины Ф-класса являлись скоростными и маневренными. Их легко узнавали по длинным, плавно изогнутым крыльям типа «чайка». Кокпит был отнесен далеко назад за середину фюзеляжа. Весь нос занимала мощная турбина, питавшая расположенный в хвосте двигатель. От серийных моделей «Скайланс» отличали броня и прикрепленные под фюзеляжем пулеметы.

— Ага. — Пинн слегка оживился. — А вы разбираетесь в кораблях?

— Выросла среди них. Мой отец был судостроителем. Я могу летать на всем что угодно. — Джез кивнула в сторону «Кэтти Джей». — Даже на такой развалюхе.

Малвери громко фыркнул.

— Хорошо, кэп вас не слышит.

— А что вам больше нравится? — спросил Пинн.

— К моему шестнадцатилетию он подарил мне А-18. Эту птичку я просто обожала.

— А потом? Вы ее разбили?

— О нет. Она устала, и все произошло само собой — пять лет назад. Я прилетела на ней в один маленький порт близ Йортланда, и оттуда она уже не поднялась. У меня не было денег на ремонт — даже пары шиллингов. Я была вынуждена наняться штурманом в чужую команду. Прокладывать дальние маршруты оказалось очень трудно, ведь раньше я летала только на небольшие расстояния. Поэтому в первый раз я чуть было не отправила экипаж на тот свет. Мы заявились в воздушное пространство военных, и пара «Виндблейдов» едва не искрошила нас в лапшу. Ну, я и быстренько всему научилась.

— Она мне нравится! — заявил Пинн.

— Вот и отлично, — отметил Малвери. — Пойдем, — он вдруг перешел на «ты», — поздороваемся с Харкинсом.

— Он парень неплохой, — сказал доктор, когда они направились к «Файеркроу». — Правда, тупой, как булыжник со склона, но талантом не обделен — ни прибавить, ни убавить. Летает, как безумный.

Прежде «Файеркроу» являлись основными кораблями Военного флота, но их уже давно сменили новые модели. Вообще-то, их строили для воздушных сражений и поэтому снабжали двумя большими пропановыми двигателями и встроенными в крылья пулеметами. Тупой нос заканчивался полусферой лобового стекла, что обеспечивало пилоту идеальный обзор из кокпита, «Скайланс» не мог похвастаться этим новшеством.

Харкинс находился в «Файеркроу», где ловко и привычно проводил диагностику. Он оказался долговязым, небритым и не слишком опрятным. На голове у него красовалась сдвинутая на затылок кожаная фуражка пилота. Она не скрывала ни внушительные залысины над высоким лбом, ни поредевшие тусклые каштановые волосы. На шее Харкинса болтались летные очки. Он быстро перебегал из одного угла в другой, с умным видом щелкал переключателями приборов и постукивал пальцами по циферблатам. Когда Малвери и Джез приблизились к кораблю, пилот согнулся и принялся что-то рассматривать под креслом.

— Харкинс! — заорал Малвери громовым голосом. Тот подпрыгнул и стукнулся головой о ручку управления.

— Что?! Где?! — закричал он. Судя по выпученным глазам, он пребывал в настоящей панике.

— Хотел познакомить тебя с нашим новым штурманом, — произнес Малвери и лучезарно улыбнулся. — Джез, это Харкинс.

— О! — воскликнул тот и, сдернув фуражку, почесал затылок. Затем уставился на Джез и вдруг принялся быстро и очень нервно болтать. Слова стремительно вылетали у него изо рта и обгоняли друг друга без всякой связи со смыслом.

— Привет! Я тут, знаете ли, проверял то да се. Нужно ведь держать машину в форме. А какой пилот без корабля? У вас ведь с картами точно так же? Что за штурман без ориентира? Ну, это все равно как если бы вы без карт остались. Ну, вы понимаете, что я имею в виду. — Он ткнул себя пальцем в грудь. — Харкинс. Пилот.

Джез была слегка ошарашена.

— Очень приятно… — не без труда выдавила она и замолчала.

— Капитан, что ли? — спросил Харкинс, глядя куда-то вдаль, за пределы порта. Он схватился за летные очки и надвинул их на глаза. — Точно. Крейк и капитан, — подтвердил он через секунду. — Бегут с горы вниз. К нам. Очень быстро.

Малвери с отчаянием на лице уставился на небо.

— Пинн! — крикнул он, не оборачиваясь. — Что-то случилось!

— А подождать нельзя? — простонал тот, показываясь из-за «Скайланса».

— Нет. Заводи машинку. Кэпу требуется помощь. — Он взглянул на Джез. — Стрелять умеешь?

Джез кивнула.

— Тогда бери пушку — и добро пожаловать в нашу команду.

Глава 3

Поспешное отбытие — Перестрелка — Один раненый — В бой вступает самый страшный участник

Все схватили оружие и укрылись за кучей ящиков, сваленных возле «Кэтти Джей». К этому моменту Крейк и капитан добрались до корабля.

— Неприятности? — осведомился доктор.

— Как же без них обойтись — в эти-то дни недели? — невесело улыбнулся Фрей и заорал: — Сило!

— Да, кэп, — отозвался баритоном муртианин, высунувшись из грузового отсека.

— Заказ получил?

— Час назад.

— Хорошо. Когда сможем подняться?

— Аэрум уже в деле. Через пять минут.

— Действуй. Как можно быстрее.

— Есть, кэп. — Он исчез в люке.

Фрей повернулся к остальным.

— Харкинс, Пинн. Взлетайте. Встретимся за облаками.

— А что, будет заварушка? — с надеждой в голосе спросил Пинн. Похоже, похмелье выветрилось из него в считаные секунды. Пока он говорил, Харкинс успел пробежать полдороги до своего корабля.

— Проваливай! — рявкнул Фрей. Пинн буркнул что-то неразборчивое, сунул пистолет за пояс и направился к «Скайлансу». Он явно негодовал — еще бы, ему не позволяют принять участие в стычке!

— Сейчас здесь будет Макард, — сообщил Дариан, когда Малвери протянул ему коробку с патронами, — со своей бандой.

— Патронов маловато, — сообщил Малвери. — Надо беречь.

— Значит, не давай много Крейку, — ответил капитан и зарядил обрез — тот самый, доставшийся в «наследство» от Полусонного. — Он не попадет в борт фрегата, даже если будет стрелять в упор.

— Точно, кэп, — согласился Малвери, все же протянув Крейку полную горсть патронов. Грайзер не поддержал шутку. Видимо, он никак не мог прийти в себя после плена на складе и смертельной рулетки.

Фрей кивнул в сторону Джез:

— А это кто?

— Джез. Наш новый штурман, — объяснил доктор уставшим тоном и вздохнул.

Фрей окинул ее быстрым оценивающим взглядом. Миниатюрная хрупкая женщина, что, в принципе, неплохо. Она не будет занимать много места и не станет набрасываться на провизию. Волосы ее собраны в хвост, что наряду с простой и удобной одеждой позволяет надеяться на деловитость нового члена команды. Лицо с мелкими чертами — привлекательное, но бесхитростное, слегка мальчишеское и очень бледное — второй хороший признак. Слишком красивая женщина на судне с мужским экипажем — неминуемая беда. Вместо того чтобы заниматься делами, все начинают беспокоиться о своем внешнем виде и думают только об ухаживании и прочем вздоре. В таком случае положение обязывало бы Фрея спать с ней, что, конечно, привело бы к лишним хлопотам.

Он кивнул Малвери: мол, годится.

— А кто это — Макард? — поинтересовалась Джез, заряжая оружие. Затем, почувствовав напряженные взгляды, она добавила: — Мне хочется знать, в кого я буду стрелять.

— История простая, как расколотый орех, — начал Малвери. — Мы продали боссу местных контрабандистов двенадцать канистр разложившегося аэрума, чтобы купить себе три канистры нормального топлива. Нашего запаса не хватало даже на то, чтобы оторваться от земли на дюйм.

— А проблема заключалась в том, что нас подвел поставщик, — добавил Дариан. Он занял оборонительную позицию в своем укрытии и проверял, удобно ли будет целиться из верного обреза. — Не смог вовремя добыть товар, задержал доставку… В результате нам пришлось торчать в порту до тех пор, пока один из безмозглых пилотов Макарда не врезался в стену.

— А теперь нам нужно убираться восвояси, — вставил доктор. — Безупречный план, верно? Вот и вся суть нашей работы. Ну, как? Еще собираешься остаться у нас?

Джез ловко передернула затвор винтовки:

— Скаруотер мне ужасно надоел.

Они засели вчетвером за ящиками и не сводили глаз с главной дороги, ведущей из городка в порт. Это была широкая мощеная улица, по сторонам которой расположились обветшавшие пакгаузы. Работавшие докеры вдруг начали разбегаться в разные стороны, словно их уносило волной от носа быстро идущей лодки. Разумеется, никому из местных не хотелось лишний раз попасться Лоусену Макарду под горячую руку. Вдобавок главаря шайки сопровождали два десятка громил, которые уверенной рысцой спускались с горы.

— И числом, и огнем нам с ними не тягаться, — пробормотал Малвери и оглянулся — в воздух поднимались «Скайланс» и «Файеркроу». Рокотали аэрум-конверторы. С их помощью и под действием мощных электромагнитов очищенный аэрум превращался в сверхлегкий газ, быстро заполнявший балластные цистерны. Но этот звук заглушали набиравшие обороты пропановые ходовые моторы.

— Кстати, где Бесс? — обратился Фрей к Крейку.

— Думаешь, я ее в кармане прячу? — огрызнулся тот.

— Я бы сейчас не отказался от ее помощи.

— Если ее сейчас разбудить, она взбесится.

— Отличный вариант.

Крейк вытащил из-под рубашки цепочку, на которой висел маленький медный свисток, и дунул в него. Не раздалось ни звука. Фрей хотел съязвить насчет того, что у Грайзера наверняка душа в пятки ушла, но вдруг в ящик возле его головы попала пуля. Щепки так и посыпались. Капитан выругался и инстинктивно пригнулся.

Крейк убрал свисток и принялся, не целясь, палить из пистолета. Контрабандисты притормозили и встревоженно заорали. Через секунду бандиты кинулись врассыпную за мешки и бочки, приготовленные для загрузки в пакгаузы.

— Ха! — радостно крикнул Грайзер. — Полагаю, они не сомневаются, что я умею хорошо стрелять.

Мгновением позже его волосы разметал порыв сильного ветра. Оказалось, что «Скайланс» Пинна завис в нескольких футах над его головой и начал поливать дорогу пулеметными очередями. Крупнокалиберные пули крушили бочки, уже несколько раненых рухнули и остались валяться на камнях, завывая от боли. «Скайланс» низко пролетел вдоль улицы, а затем стремительно взмыл вверх и исчез в облаках.

— Да, — невозмутимо произнес Фрей, — ты действительно внушаешь ужас.

Тем временем все докеры успели укрыться в пакгаузах, и в порту остались только участники битвы. Громилы добрались до края посадочной платформы. Теперь они находились в пятнадцати футах от оборонявшихся. А рядом как раз пришвартовался небольшой двухместный флаер. И укрытий на суше было гораздо больше, чем хотелось бы Фрею. Атака Пинна напугала контрабандистов, но они быстро опомнились.

Капитан и Джез начали вести беглый огонь, не давая противнику атаковать. Один из контрабандистов упал, раненный в ногу. Другой нерасчетливо выбрал себе в качестве убежища большой ящик из тонких планок. Малвери взял двуствольный дробовик, прицелился и продырявил фанеру насквозь — вместе с громилой.

— Сило! Как там дела? — крикнул Фрей, но механик ничего не услышал. Все звуки перекрыла шквальная канонада контрабандистов.

— Дариан Фрей! — проорал Макард, не высовываясь из-за своего импровизированного укрытия в виде груды колес. — Ты покойник!

— Сплошные угрозы… — прошептал Дариан. — Какой в них смысл?

— Они пытаются обойти нас! — воскликнула Джез и выстрелила в одного из бандитов, который пробирался за грудой сломанных гидравлических механизмов. Пуля пробила ему рукав рубашки, не задев тело. Он замер на месте и ринулся обратно, согнувшись в три погибели.

— Они выбрали дурную и дешевую тактику, — с нервной бравадой прокомментировал Крейк, пытаясь восстановить дыхание. Одновременно он вынимал из барабана револьвера пустые гильзы и заряжал пять новых патронов. — Именно такого примитивного, не блещущего оригинальностью мышления и следует ожидать от недоумков Макарда.

Джез попыталась разглядеть свою первую жертву, но увидела другого контрабандиста. Верзила пытался найти место, откуда можно будет обстреливать обороняющихся сбоку. Он скрылся, прежде чем она успела взять бандита на мушку.

— А нельзя ли поменьше умничать и пошире раскрыть глаза?! А то ведь эти ребята нас обойдут, и никто даже не заметит! — сердито прикрикнула она.

— Похоже, ты завербовал вовсе не стыдливую фиалку, — усмехнулся Фрей.

— Девочка нам подходит, — согласился врач.

Схватка продолжалась. Еще несколько громил подобрались к двухместному флаеру и спрятались за ним. Крейк принялся сосредоточенно обстреливать хрупкий кораблик.

— Патроны! — напомнил ему Малвери.

Залп из нескольких стволов пришелся в одно место — пули срикошетили от каменной поверхности площадки и угодили в бочки, валявшиеся в двух шагах от Фрея. Дариан поспешно пригнулся. Малвери ответил чудовищно громким выстрелом из дробовика и принялся перезаряжать ружье.

Джез снова высунулась из-за ящиков. Ее соратники, невзирая на предупреждения, палили наугад — кто во что горазд…

Она уловила какое-то движение. К ним подбирался очередной бандит Макарда! Неприятель занял выгодную позицию, а на баррикаду из ящиков надежды маловато.

— Их уже трое! — воскликнула она.

— Мы немного заняты, — ледяным тоном ответил Фрей.

— Получишь пулю в ухо — и посмотрим… — начала Джез, но в эту секунду пуля попала в нее.

Резкая боль сразу пригасила все ощущения, из легких словно выкачали весь воздух. Удар отбросил ее назад, прямо на Крейка. Он успел придержать девушку, и она не рухнула на каменную кладку.

— Она ранена! — крикнул он.

— Уже? — отозвался Фрей. — Проклятье! Обычно это случается не так быстро. Малвери, займись ею.

Доктор выстрелил еще дважды, чтобы заставить бандитов хоть ненадолго пригнуться, и подполз на коленях к Джез. Ее лицо и раньше было бледным, а теперь вообще посерело. Жакет на плече пропитался кровью.

— Ну-ка, девочка… — произнес он. — Тебе рано умирать…

— Док, я в порядке, — проговорила она сквозь стиснутые зубы. — Все нормально.

— Пока ты не можешь двигаться.

— Некогда разлеживаться, — ответила она, пытаясь подняться и держась за плечо. — Ведь они обходят нас! Где?… — Джез вдруг увидела нечто странное возле погрузочной рампы позади них и осеклась. — Кто это?

Малвери обернулся.

— Наша Бесс.

Из темной дыры грузового люка вылезало бронированное чудовище восьми футов ростом, пяти — шириной и весом примерно в полтонны. Женское имя явно не соответствовало грозному облику жуткого создания. Торс и конечности были упакованы в литые доспехи из потемневшего металла, из-под них свисала потрепанная толстая кольчуга. Чудище стояло пригнувшись. Внушительный горб на спине поднимался гораздо выше широченных плеч. В довершение всего вместо головы у монстра была сферическая решетка из толстых прутьев. Такими обычно закрывают водосточные колодцы в крупных городах. Но глазами Бесс обладала. Сейчас они ярко блестели и не предвещали ее потенциальным врагам ничего хорошего.

У Джез вновь перехватило дыхание. Голем! Она слышала, что они существуют на свете, но никогда не сталкивалась с ними.

Монстр гулко зарычал басом и быстро потопал по погрузочной рампе, громко стуча по металлу громадными сапожищами. Засевшие в укрытии бандиты завопили от ужаса. Бесс подняла одной ручищей в перчатке бочку, в которую поместился бы рослый мужчина, и метнула ее в контрабандистов. «Снаряд» сокрушил ненадежную стену из ящиков, одного из верзил засыпало обломками.

— Да… она точно в бешенстве, — заявил Фрей. — Милая наша старушка.

Башнеобразный голем взревел от ярости и устремился к бандитам, которые пробрались во фланг. Те принялись палить, но пули оставляли на броне лишь царапины да мелкие выбоины. Один из громил в панике кинулся бежать, но Бесс схватила его за горло — раздался громкий треск — и швырнула труп прямо в его дружков.

Еще один попытался незаметно проскочить мимо, когда она повернулась к нему спиной, однако огромный монстр оказался весьма проворным. Нагнувшись, Бесс стиснула предплечье контрабандиста своими сильными пальцами. Спустя миг хрустнули кости. Мужчина успел коротко вскрикнуть и потерял сознание — голем выдернул его руку из сустава, а затем нанес смертоносный удар кулаком в лицо.

Остатки воинства Макарда вдруг утратили боевой задор, поджали хвосты и кинулись наутек.

— Куда?! — заорал на них атаман, благоразумно выбравший себе командный пункт в тылу своей «армии». — Подберите сопли и расстреляйте чудовище!

Бесс посмотрела на Макарда, и в ее необъятной груди послышался низкий вибрирующий рокот. Лоусен с трудом сглотнул.

— Фрей! Не вздумай вернуться сюда! — крикнул он, отступив на пару шагов. — Попробуй только — и ты покойник! Понял? Повторяю — ты покойник. Я тебе глаза выцарапаю, запомни, Фрей!

Прощальный выстрел Макарда прозвучал совсем глухо, поскольку он сделал его, уже отбежав на изрядное расстояние. Вскоре он исчез из вида, нырнув следом за своими соратниками в лабиринт улочек Скаруотера.

— Итак, — подытожил Дариан, — сражение окончено.

— Машина готова, кэп! — проорал Сило из грузового люка.

— Ни минутой позже. Как всегда, идеально, — отозвался Фрей. — Малвери, как наш новобранец?

— Я в порядке, — сказала Джез. — Пуля прошла навылет.

Доктор заметно прибодрился.

— Значит, не понадобится ничего вынимать из тебя. Продезинфицируем, перевяжем, и пусть рана сама заживает.

Джез с легким подозрением покосилась на него.

— Пожалуй, да.

— Кэп, у нас в команде — крепкая малышка! — произнес Малвери с такой гордостью, будто смелость Джез была его личной заслугой.

— Дам хороший совет на будущее: постарайся не лезть в пекло, — мрачно сообщил Дариан.

— Я не получила бы эту пулю, если бы вы слушали, что я говорила.

Фрей закатил глаза.

— Док, тащи ее в лазарет.

— Со мной ничего не случилось, — возразила Джез.

— Конечно, просто плечо, пробитое насквозь! — рявкнул Дариан.

— Ерунда.

— Вы, двое! Вы собираетесь идти на борт или нет? — прикрикнул он. — Крейк, зови Бесс. Нам следовало улететь десять минут назад!

Когда Малвери, Джез и Фрей поднялись по погрузочной рампе на «Кэтти Джей», Грайзер осторожно пробрался между обломками и прикоснулся ладонью к руке голема. Бесс повернулась к нему, звякнув кольчугой и заскрипев ремнями, удерживавшими броню. Крейк ласково посмотрел на нее и погладил решетку, скрывавшую (или заменявшую) лицо.

— Молодчина, — прошептал он. — Девочка моя!..

Глава 4

Жизнь пилотов — Крейк в апатии — Рецепт от Малвери

В жизни Джандрю Харкинса имелось не слишком много моментов, когда он ощущал себя полностью расслабленным. Даже во сне он постоянно вздрагивал и ворочался. Ему мешали кошмары, в которых он либо воевал, либо задыхался. Но реальность оказалась прозаичной. Виноватым всегда оказывался Слаг, корабельный кот, пристрастившийся спать прямо на лице Харкинса.

Только в тесной кабине «Файеркроу» он был совершенно спокоен. Пожалуй, он чувствовал себя в безопасности, лишь когда слышал привычный гул раскаленного воздуха в пропановых двигателях.

День был тихий, ярко светило осеннее солнце. Они направлялись на север вдоль горного хребта Кривая Западня. «Кэтти Джей» плыла полумилей выше по правому борту. Рядышком висел «Скайланс» Пинна. Небеса были пусты. Лишь на западе близ горизонта тяжело полз фрегат Военного флота да над облаками, скрывавшими все, кроме самых высоких вершин, показался крупный транспортник. Вероятно, он вылетел из Оленфая. На востоке виднелась крутая стена Восточного плато, обозначавшего край Кривой Западни. А южнее царили лишь одни облака — темные от вулканического пепла. Они медленно тянулись в сторону Черных Пустошей.

Он посмотрел вверх через колпак фонаря. Небо было идеальным — ясным, темно-голубым. Бесконечным и безмятежным.

Харкинс радостно вздохнул и проверил очки. Потом сжал руку в перчатке, лежавшую на рукояти управления, размял затекшие плечи. За пределами тесного металлического укрытия был другой мир — странный и пугающий. Да и люди были ему под стать. Мужчины — ужасающе непредсказуемы… А женщины вообще полны двусмысленных намеков и заняты тем, что скрывают вожделение от окружающих. От громких звуков Харкинс вздрагивал, в толпе ощущал агорафобию, рядом с остроумными людьми чувствовал себе глупцом.

Зато кабина «Кейбери Файеркроу» уже двадцать лет являлась святилищем Джандрю. Здесь он неподвластен неловкости или смущению. Пока он заперт в броне, никто не может смеяться над ним. Корабль — его бессловесный слуга, а Харкинс — полновластный господин.

Некоторое время он рассматривал проходивший в отдалении фрегат и перебирал в уме давние воспоминания. В ранней молодости ему доводилось летать на таком корабле. Каждый раз он с нетерпением ждал команды забраться на борт и вырваться в небо. Пилотов, которые обучали его, он вспоминал с нежностью. Харкинс никогда не был компанейским человеком, но те ребята считали его своим. Он являлся частью команды. Это были отличные дни.

Но они завершились с началом аэрумных войн. Пять лет продолжались сражения с семмаями. И каждый вылет мог оказаться последним. Его трижды сбивали. Но Харкинс уцелел, хотя изрядно измочалил нервы в стычках. Многие из его друзей оказались не столь везучими.

Наступил мир, но жизнь осталась прежней. Флот переключился с саммаев на охоту за пиратами и вольными торговцами. Кстати, последние процветали во время войны благодаря поставкам на черный рынок. Джандрю сражался против контрабандистов у себя на родине. Враги бились отчаянно, хотя и имели проблемы с вооружением. Конфликты преступных группировок за сферы влияния усугублялись яростной личной враждой и становились все ожесточеннее.

А затем вспыхнула Вторая аэрумная война. Это случилось спустя четыре года после Первой и сперва казалось просто абсурдным стечением обстоятельств. Харкинс вновь сражался бок о бок с такийцами против саммаев и подвластных им народов. После всего, что они сделали раньше — когда столько жизней было принесено в жертву ради первой победы, — их сгубила политика. Для того чтобы ликвидировать самарланскую угрозу, они палец о палец не ударили. Неприятель навалился на них с удвоенной силой.

Война оказалась короткой и гнусной. Люди пребывали в отчаянии. Наконец состоялось скоропостижное и крайне невыгодное перемирие. В итоге все, кроме саммаев, почувствовали себя обманутыми, а Харкинс вышел из игры. Слишком много ракет прошли в дюйме, просто чудом не задев его, да и мертвых он видел гораздо больше, чем положено нормальному человеку. Он превратился в свою бледную копию. Джандрю прослужил четырнадцать лет и вышел в отставку за две недели до окончания войны. После минувшего страшного десятилетия флот смог предоставить ему лишь скромную пенсию.

Те годы оказались худшими для него.

Харкинс начал понимать, что мир меняется очень быстро и совершенно безжалостен к тем, кто не способен ловко подстраиваться к новым условиям. Он не владел иными умениями, кроме тех, которые освоил, пока был боевым пилотом. Увы, пилот без корабля никому не требовался. Потянулась тусклая жизнь — работа на фабриках, случайные заработки, попытки как-то растянуть те ничтожные деньги, которые он получал. Жалкое прозябание.

Он скучал не по Флоту с его дисциплиной и заскорузлыми порядками. И не по боевому братству — оно исчезло вместе с гибелью его друзей. Харкинсу болезненно не хватало «Файеркроу».

Ему довелось летать на доброй дюжине различных моделей «Файеркроу», каждая из которых немного отличалась от предыдущей и обладала полезными усовершенствованиями. Но для Джандрю все они были одинаковы. Звук тяговых двигателей, пыхтение аэрумных насосов, закачивавших газ в балластные цистерны, полная изоляция, суровый аскетизм кабины. С «Файеркроу» были связаны его успехи и трагедии. Корабль возносил пилота в прекрасное небо, помогал выбраться невредимым из самых ожесточенных сражений и, случалось, спасал в самый последний момент. Все по-настоящему важное — мгновения радости и восторга и, наряду с ними, неизбывного ужаса — происходило именно в «Файеркроу».

И вдруг темный период его жизни озарился светом. Тогда Джандрю даже почти поверил во Всеобщую Душу и невнятную болтовню пробужденцев.

Его фабричный мастер знал, что Харкинс был пилотом во Флоте Коалиции. Хотя и остальные были в курсе — ведь он мог говорить только об одном, если вообще выказывал такое желание. Поэтому когда мастер случайно встретился в баре с человеком, который хотел продать «Файеркроу», он сразу вспомнил о Джандрю.

Так пилот познакомился с Дарианом. Фрей выиграл корабль, потому что ему пришел невероятно удачный расклад во время игры в рейк. Но теперь он не представлял, что делать с этой посудиной. А Харкинс был нищим. Денег едва хватало на оплату жилья, но он отправился к Фрею. Он был готов на все — просить, умолять, продать душу… лишь бы вернуться в кабину «Файеркроу». Дариан подумал и предложил ему сделку.

Харкинс будет летать на его, Фрея, «Файеркроу». Оплата будет небольшая. Зато жизнь станет абсолютно непредсказуема и опасна, а занятия по большей части будут незаконными. Он будет делать то, что потребует Дариан, а если откажется, то может забыть о корабле навсегда.

Джандрю согласился еще до того, как владелец судна изложил все условия. Он сразу же покинул порт в эскорте «Кэтти Джей». Этот день стал самым счастливым во всей его жизни.

Долог был его путь от пилота корабля фрегата Военного флота до нынешнего момента. Сейчас он летит над горами Кривой Западни на полмили ниже Дариана Фрея. К Харкинсу так и не вернулась решительность, которая была присуща ему в молодости. Он не обладал безоглядной смелостью Пинна, который смеялся над смертью, поскольку был слишком неопытен. Зато Харкинс сполна прочувствовал, что такое быть прикованным к земле и не иметь возможности подняться над облаками, к солнцу. Он не собирался возвращаться к прошлому.

Он настороженно огляделся по сторонам, будто опасаясь слежки. Затем устроился поудобнее на жестком сиденье «Файеркроу» и позволил себе широко улыбнуться.

Крейк, в свою очередь, не испытывал ничего подобного. Ни удовлетворения, ни покоя. Он бесцельно бродил по тесным помещениям «Кэтти Джей», ощущая странную пустоту в животе и неизбывную тоску в душе.

Сначала он забрался в грузовой трюм и торчал там, пока не понял, что обстановка физически давит на него. А Бесс начала волноваться из-за его плохого настроения. Тогда он прошествовал в кают-компанию и, усевшись за небольшим общим столом, выпил несколько чашек крепкого кофе. Но коротать время в одиночестве ему стало тошно уже спустя двадцать минут.

И Грайзер вскарабкался по трапу, который выходил в коридор и соединял пилотскую кабину с кормовым техническим отсеком. Между ними находилось несколько помещений, служивших каютами для экипажа. Их раздвижные двери пестрели от застарелых масляных пятен, которые, впрочем, были малозаметны в тусклом свете слабых электрических лампочек.

В конце концов Крейк решил заглянуть в кабину и полюбоваться небом, но поймал себя на тревожной мысли. Наверняка Фрей испортит ему все впечатление. Может, спрятаться в каюте и почитать? Такой вариант ему тоже не понравился. Вдруг он вспомнил, что новый член экипажа пострадал в перестрелке. А ведь Грайзеру не возбраняется поинтересоваться здоровьем раненой. Что ж, вполне естественный и вежливый поступок. И он прямиком направился к Малвери.

Дверь оказалась открыта. Доктор, конечно, был на своем рабочем месте. В руке — кружка рома, ноги удобно покоятся на стуле. Лазарет представлял собой тесную и неопрятную комнатушку, без малейшего намека на санитарию. Всю меблировку составляли дешевый шкаф, привинченный к стене, ванна, пара деревянных стульев и операционный стол. Полки для посуды приспособили для иного содержимого — там хранилось множество устрашающих хирургических инструментов. Они сияли холодным металлическим блеском, разительно отличаясь от остальной обстановки. Казалось, все это богатство никогда не было в употреблении.

Малвери лениво привстал и ногой придвинул стул к гостю. Потом, не говоря ни слова, налил рому в другую кружку, стоявшую на шкафу. Крейк благодарно кивнул и сел, взяв напиток.

— Где наша новая девушка? — спросил он.

— В кабине. Занимается штурманским делом.

— Разве ее не подстрелили?

— Глядя на нее, и не догадаешься, — ответил Малвери. — Невероятный случай. Когда она, наконец, позволила мне осмотреть ее, кровотечение уже прекратилось. Пуля прошла навылет. Она была права. — Он добродушно улыбнулся. — Мне осталось только продезинфицировать рану и наложить пластырь. А потом она заявила, что ей пора идти.

— Надо же, какая крепкая девчонка.

— Вернее, везучая. До сих пор не могу поверить, что все обошлось без последствий.

Крейк отхлебнул восхитительно крепкого рома. Зелье сразу добралось до головы Грайзера, где успешно принялось за разрушение тончайших умственных связей.

Доктор поправил круглые очки с зелеными стеклами, хмыкнул и вымолвил:

— Выкладывай.

Крейк сделал последний глоток и молча протянул доктору пустую кружку. А сам задумался. Он не знал, как передать ощущение предательства и шок, которые недавно испытывал. Ему хотелось, чтобы Малвери смог полностью понять его. И поэтому Грайзер вздохнул и произнес:

— Он был готов отдать меня на смерть.

Он рассказал Малвери о приключении на складе и последующем бегстве. Крейку было сложно бесстрастно излагать события, ограничиваясь фактами, но он старался изо всех сил. Следовало объяснить все очень доходчиво. И Грайзер смог это сделать, поскольку бурные эмоциональные вспышки были ему не свойственны.

Когда он закончил говорить, Малвери плеснул себе рома и пробормотал:

— Хорошо…

Крейку реакция собеседника не впечатлила. Когда же стало ясно, что доктор не желает ничего добавлять, он решительно заявил:

— Он спокойно смотрел, как Макард заряжал револьвер, приставлял дуло к моему лбу и нажимал на курок. Дважды!

— Тебе повезло. Подобные прострелы крайне неприятны.

— Кровь и сопли! — выкрикнул Гразер. — Вот так!

— Отличное замечание, — кивнул Малвери и, ткнув своей кружкой в сторону Крейка, наклонился к нему. — Ты мне понравился. Ведь ты хороший парень. Но теперь ты попал в другой мир.

— Что еще за шутки?! — возмутился тот.

— Думаешь, я не пробовал на вкус нормальной жизни? — Доктор обвел рукой свой жалкий лазарет. — Было время, когда я в такую конуру и заглянуть бы побрезговал. Я был уважаемым членом гильдии в Теске. Зарабатывал в месяц больше, чем наши смехотворные аферы приносят за целый год.

Крейк недоверчиво рассматривал Малвери, пытаясь представить себе, как этот неряшливый, вечно пьяный толстяк посещает жилища утонченных аристократов. И не мог.

— Здесь — не семья, Крейк, — продолжал доктор непринужденным тоном. — Каждый отвечает только за себя, решительно и однозначно. Ты не дурак. Тебе не составляло труда догадаться, чем ты рискуешь, когда связался с нами. А почему ты решил, что кэп должен спасать твою шкуру и взамен лишиться «Кэтти Джей»?

— Ну… — начал Крейк и оборвал себя на полуслове. Действительно, Малвери прав. Сейчас Грайзеру не из чего выбирать. Он добровольно пошел на такую авантюру.

— Посуди сам, — снова заговорил Малвери — уже более мягко. — Постарайся понять нашего капитана правильно. Он отлично умеет ладить с людьми, если считает нужным. Но не в тех случаях, когда дело касается чужой жизни или смерти. Полагаю, он и себя не слишком-то дорого ценит. На свете есть только одна вещь, которая имеет для него значение. «Кэтти Джей». Поэтому, если ты считаешь кэпа бессердечным, значит, ты просто блуждаешь в потемках. Фрей — отличный парень. И между прочим, другие ему в подметки не годятся. А ты не горячись.

Крейк не мог возразить. Играть роль обиженного мальчика ему совсем расхотелось. Кроме того, он начал всерьез жалеть, что завел беседу об этом приключении.

— Наверное, так и есть, — вымолвил он. — Я лишний на корабле…

— Погоди, такого я не говорил, — ухмыльнулся доктор. — Я лишь посоветовал тебе разобраться, что к чему. На свете не найдется людей, которые думают одинаково. Непростой урок, но его стоит усвоить.

Крейк промолчал и отхлебнул рому. Его хандра понемногу сменялась совершенно черной тоской. А что, если он бросит эту затею? Сойдет в ближайшем порту и исчезнет? Ведь миновало уже полгода. Целых шесть месяцев он постоянно переезжал с места на место, жил под чужим именем и заметал за собой любые следы. Сначала Грайзер вел себя как скиталец, ухитрившийся сохранить свои деньги (что, в общем-то, было правдой). Он останавливался в дешевых гостиницах по всей Вардии и либо трясся от страха, либо заливал меланхолию спиртным. Так продолжалось три месяца. Внезапно он осознал, что деньги утекают у него из рук, нужно остановиться. Как раз тогда он и познакомился с Фреем и «Кэтти Джей».

Возможно, теперь ему удалось надежно скрыться?

— Но ты пока нас не покинешь, верно? — спросил Малвери серьезно.

Крейк вздохнул.

— Не знаю, смогу ли я остаться. После всего…

— С твоей стороны это будет крайне глупый поступок. Кстати, своей саблей ты оплатил проезд на год вперед.

Грайзер пожал плечами. Малвери фамильярно толкнул его ногой, да так, что Крейк чуть не свалился со стула.

— А куда ты подашься? Твое место здесь.

— Мое… место? — изумленно повторил тот.

— Конечно! — прогремел доктор. — Посмотри на нас повнимательней! Мы же не контрабандисты и не пираты. Мы даже не экипаж! Кэп — он капитан только из-за того, что владеет судном. Я не доверил бы ему даже проводить медведя до улья, переполненного медом. Никто из нас не вербовался ради богатства или великих открытий. Ясно как божий день, на «Кэтти Джей» нам не светит ни того, ни другого. — Он заговорщицки подмигнул собеседнику. — Но найдется ли среди нас хоть один, кто не бежит от чего-то, например, от своего темного прошлого? В том числе и ты. Готов поставить последний глоток рома, что я не ошибся. — Он опрокинул в рот все, что оставалось в кружке, и добавил: — Вот и все. Ведь ты, приятель, — один из нас.

Крейк не мог сдержать улыбку — настолько низкопробным показалось ему обоснование «корабельного братства». Вот к чему ему предлагают присоединиться! Но он мысленно согласился с Малвери. Грайзеру некуда деваться. И чем он мог заняться? Он просто барахтался в воде и не представлял — в какую сторону нужно плыть. «Кэтти Джей» будет для него отличным убежищем от акул. Во всяком случае, пока он не сообразит окончательно, куда путь держать.

— Я… — пробормотал он, — я считал Дариана своим другом.

— Не сомневайся, Фрей — твой друг. В некотором роде. Суть в том, что ты вкладываешь в это слово. У меня имелось множество друзей, но большинство из них не бросило бы мне и шиллинга, если бы я умирал с голоду. — Доктор выдвинул ящик шкафчика и достал оттуда бутыль с прозрачной жидкостью. — Ром кончился. Но выход всегда найдется.

— Что это? — спросил Крейк, протягивая пустую кружку. У него приятно шумело в голове, и отказываться от новой добавки он уже не собирался.

— Я промываю этим средством раны, — пояснил Малвери.

— Значит, наша беседа переходит на медицинский уровень, — глубокомысленно произнес Крейк.

Доктор разразился громовым хохотом, и Грайзер вздрогнул.

— Ловко сказано! — заметил он и приподнял очки, чтобы вытереть заслезившиеся глаза.

— А сам ты как здесь оказался? — спросил Крейк. — Известный врач, член гильдии, обширная клиентура в большом городе, хорошее состояние. Почему ты выбрал «Кэтти Джей»?

Нельзя было не заметить, что вопрос испортил настроение Малвери. По его лицу проскользнуло выражение сдерживаемой боли.

— Ну… на этом борту мне как раз самое место, — наконец сообщил он и через секунду снова расплылся в широкой улыбке. Затем поднял кружку.

— За дружбу! — провозгласил Малвери. — В какой бы форме она ни проявлялась и какие бы определения мы ни подыскивали ей.

— За дружбу! — подватил Крейк, и оба сделали по большому глотку.

Глава 5

Полет во тьме — Пинн и шлюхи — Заманчивое предложение

К ночи они добрались до Заставы Марклина. Жалкий захудалый порт притулился в остром изломе Кривой Западни. Крошечная электрическая искорка в кромешной тьме. Из медленно ползущих низких туч, подсвеченных снизу огнями города, лил дождь. Холодный порывистый ветер срывался с горного хребта.

«Кэтти Джей» плыла под облаками, неторопливо снижаясь к забитой посадочной площадке. Четыре луча мощных фар зажглись прямо на днище корабля. Флаеры эскорта держались рядом, словно пытаясь забиться под крылья крупного судна. Снизу, навстречу «Кэтти Джей» взметнулся встречный луч прожектора, показывавший путь. Еще несколько скрестились внизу, демонстрируя свободное посадочное место.

Фрей сидел в кресле пилотской кабины «Кэтти Джей». Его взгляд непрерывно скользил по хромированным и медным циферблатам, верньерам и тумблерам. Джез стояла рядом, держась одной рукой за спинку кресла. Девушка рассматривала барки, грузовозы, файтеры и пиратские суда, загромоздившие просторный пустырь на окраине городка.

— Тесновато… — пробормотала она.

— Да, — недовольно буркнул капитан. Он терпеть не мог приземляться ночью, тем более — в непогоду.

Он пригляделся к индикатору уровня аэрума и начал аккуратно переключать тумблер. «Кэтти Джей» медленно спускалась к земле, а пилот сосредоточился на борьбе с сильными порывами ветра. Массивный корабль подпрыгивал и дергался из стороны в сторону. Фрей выпустил из дифферентных цистерн еще немного газа. «Кэтти Джей» отяжелела и снижалась слишком быстро, но избыточный вес был необходимой мерой. Иначе им бы даже не удалось вести судно по правильному курсу.

— Держись за что-нибудь, — бросил он. — Сейчас тряхнет.

«Кэтти Джей» уверенно набирала скорость. Наконец корабль принял почти вертикальное положение. Фрей проверял показания альтиметра. Дождавшись нужного момента, он принялся за дело. Дариан нажимал педали и дергал рукоятки, переводил тяговые двигатели на «полный назад», а потом выпустил воздушные тормоза и включил на полные обороты аэрум-насос. «Кэтти Джей» прямо-таки застонала, резко остановившись в своем разбеге и неподвижно зависла в воздухе. Кораблю помог сверх-легкий газ, хлынувший в балластные цистерны. Теперь они находились над посадочным участком, рядом с металлическим бортом огромного четырехэтажного грузовоза. Фрей выпустил газ из цистерн, и его судно приземлилось на землю, тяжело осев на посадочных шасси.

Капитан откинулся в кресле и медленно выдохнул, не скрывая облегчения. Джез похлопала его по плечу.

— Кэп, постороннему человеку могло бы показаться, что вы на минутку растерялись.

Экипаж собрался возле схода с погрузочной рампы «Кэтти Джей». Дождевые капли громко стучали в пузырящихся лужах. Члены команды кутались в дождевики и переминались с ноги на ногу.

— Где же Малвери и Крейк? — спросил Фрей.

Сило ткнул большим пальцем в сторону грузового отсека. Из глубины корабля чуть слышно доносились голоса. Похоже, доктор и Грайзер воодушевленно, но нестройно пели дуэтом какую-то песню.

— Эй, я же ее знаю! — радостно воскликнул Пинн и принялся невпопад мурлыкать слова себе под нос, но сразу же умолк под осуждающим взглядом Сило.

— Что мы будем здесь делать, кэп? — поинтересовалась Джез. — Остальные поеживались, засунув руки в карманы, но девушка будто не замечала ледяного ветра.

— Мне нужно встретиться с одним человеком. С неким Ксандианом Квайлом — торговцем слухами. Никаких неприятностей не ожидается, но такие случаи, как правило, и являются самыми непредсказуемыми. Харкинс, Пинн, Джез — берите пушки. Пойдете со мной. Сило — займись оформлением портовых документов. Приглядывай за кораблями.

Рослый муртианин важно кивнул.

— Мне нужно кое-что посмотреть, — выпалил дрожащим голосом Харкинс. — Подрегулировать «Файеркроу»… На правом борту какой-то странный стук: тик-тик-тик… В общем, проверка никогда не помешает, верно? Вы же понимаете… Не хочу, знаете ли, свалиться с небес. Раз и ба-бах! Ха-ха!.. Ведь от этого никому лучше не станет. Правда? А я точно помру. Кто тогда будет летать на «Файеркроу»? В смысле — если я вместе с ним разобьюсь, то и дело с концом. Я лучше покопаюсь в начинке, чтобы все было в полном, так сказать, порядке…

Фрей смерил его пронзительным взглядом. Джандрю вздрогнул. Очевидно, он чудовищно боялся очередной перестрелки.

— Странный стук, говоришь? — спокойно переспросил капитан. Пилот торопливо закивал. — Ладно, оставайся.

Харкинс широко улыбнулся, продемонстрировав неровные коричневатые зубы.

— Спасибо, кэп!

Фрей осмотрел оставшихся.

— Чего же мы ждем? — осведомился он и зябко потер руки. — Вперед!

Они быстро шли по залитым водой улицам Заставы Марклина. В этот серый день они превратились в мутные и бурные реки, подбиравшиеся к высоким деревянным ступеням жилых домов и магазинов. Ветер раскачивал редкие гирлянды электрических лампочек. Из подворотен старых хибарок выглядывали оборванные ребятишки и таращились на прохожих. Дождевые потоки стекали с карнизов, хлестали из водосточных желобов, бурлили в канавах. Шум ливня почти заглушал постоянное гудение генераторов. Испарения бензина смешивались в холодном влажном воздухе с запахами различных блюд, которые горожане готовили себе на ужин.

— А нельзя было встречу отложить до завтра? — жалобно осведомился Пинн. — Я будто в реку с головой нырнул.

Фрей промолчал. Задержка в Скаруотере выбила их из графика. Квайл в письме предупредил Дариана о крайнем сроке. Сегодня наступил вечер «Х». Последний день месяца. Фрей, даже будь у него такое желание, не мог позволить себе дальнейших проволочек.

— Подхвачу воспаление легких — не иначе, — ныл Пинн. — Попробуй полетай, когда у тебя вся кабина соплями залита. Посмотрел бы я на тебя.

Ксандиану Квайлу принадлежал дом, напоминавший крепость. Он возвышался в центре квартала обветшалых домов. В стенах сурово возвышавшегося во тьме особняка сияли узкие высокие окна. Нищета, в которой погрязло большинство обывателей, оставалась снаружи, за высокой каменной стеной и массивными воротами.

— Я — Дариан Фрей! — проорал капитан, заглушая шум дождя. Охранники проигнорировали его вопль. — Квайл меня ожидает! По крайней мере, должен!

В конце концов один из них поплелся к дому, придерживая рукой капюшон плаща. Через минуту он вернулся и жестом показал своему спутнику, что посетителей можно впустить.

Их проводили к внушительному каменному порталу, навстречу вышел еще один охранник — в камзоле и с парой пистолетов напоказ. Этот верзила с вытянутым лицом и клочковатой черной бородой отвечал за входную дверь. Фрей запомнил его по предыдущему визиту. Звали его Кодж.

— Пушки! — потребовал он. — И не пытайтесь что-нибудь пронести тайком. А то я очень расстроюсь.

Дариан замялся. Ему не хотелось оставаться в такой ситуации без оружия. Ему не приходило в голову ни одной причины, по которой Квайл мог убить его, но легче от этого не становилось.

Загадка, с которой он столкнулся, изрядно нервировала Фрея. Квайл в своем послании даже ни о чем конкретном не намекнул. Он лишь написал, что у него есть предложение именно для Фрея и тот сможет по-настоящему разбогатеть. Такая таинственность пробудила в нем массу подозрений. И любопытство.

Нужно послушаться Коджа, — решил Дариан. Кроме того, у него не было ни малейшего желания шлепать по лужам под проливным дождем обратно на «Кэтти Джей». Здесь он хотя бы согреется.

Он кивнул своим спутникам: сдавайте оружие.

Забрав пистолеты, верзила отступил в сторону и пропустил их в просторный холл. Они остановились посередине помещения, с их плащей все еще капала вода. У дальней стены, возле двери, стояли еще трое вооруженных мрачных охранников. Эти ребята явно излучали угрозу. Две больших охотничьих собаки бесшумно подошли к незваным гостям. Белые, поджарые, с короткой шерстью и красными глазами, они отлично видели в темноте и находили добычу по ее тепловому следу. Они обнюхали мужчин, но отвернулись, когда очередь дошла до Джез.

— Что, девочка, пора менять духи? — не упустил случая съязвить Фрей.

— Я просто умею обращаться с животными, — ответила она устало.

Особняк Квайла оказался роскошным. Экипаж «Кэтти Джей» будто попал в другое измерение. Пол был выложен черным гранитом, поверх которого набросали толстые ковры с длинным ворсом.

Стены украшал бронзовый рельефный орнамент, тянущийся до раздвоенной округлой лестницы. На ее первом пролете расположились массивные часы, а вернее, — хронометр с календарем. Механизм был изысканно отделан золотом, бронзой и медью. За стрелками вращались диски, на которых красовались символы всех десяти месяцев года и каждого из десяти дней недели. У Фрея стало полегче на душе, когда он увидел, что календарь показывает день королевы. Все верно, прошло три недели месяца сорванных крыш, и наступил последний день месяца. Теперь он не сомневался, что успел вовремя.

— Только вы, — заявил Кодж, взглянув на Дариана. Капитан сбросил дождевик и протянул его Пинну, который взял его с отрешенным видом. Внимание молодого пилота было приковано к четырем красивым женщинам, которые вышли из какой-то двери холла. Им явно не хватало одежды. Хихикая и улыбаясь, они уставились на Фрея, направляющегося к лестнице. Он галантно поклонился и поцеловал руку самой первой.

— Полизаться со шлюхами вы еще успеете. Вас ждет босс, — вмешался Кодж. Одна из женщин с деланой обидой посмотрела на него и надула губы, а потом игриво подмигнула Фрею.

— Он ведь спустится обратно? — поинтересовалась она, приподняв брови.

— Добрый вечер, дамы, — невозмутимо произнес Дариан. — Не сомневаюсь, что мой друг с удовольствием будет развлекать вас до моего возвращения.

Пинн лизнул ладонь и попытался пригладить вихор на голове. Потом принял самую непринужденную, как ему казалось, позу. Впрочем, усилия пилота не произвели впечатления на девиц.

— Мы подождем.

— Фрей! — воскликнул Ксандиан Квайл, когда капитан появился в его кабинете. — Вы очень театрально выдержали паузу. Я думал, что не увижу вас.

— Я считаю, что поля в книге нужны не для того, чтобы делать пометки. Они лишь увеличивают ее объем, — шутливо отозвался Фрей и пожал руку хозяину с глубокой сердечностью. Конечно, он не испытывал к владельцу особняка ничего подобного. Квайл предложил ему бокал вина и благородно сделал вид, что не заметил грязных следов, остававшихся на ковре.

Фрей устроился на стуле и окинул взглядом комнату. Письменный стол украшало резное изображение сурового заоблачного орла больше натуральной величины. На стене висел на редкость громоздкий и, несомненно, очень дорогой медный барометр. Его стрелка твердо показывала «Дождь». Окна были защищены крепкими узорчатыми решетками. С потолка свисала огромная электрическая люстра-канделябр из черного железа. Вдоль облицованных красным деревом стен тянулись книжные полки. Фрей прочел несколько названий на корешках, но ни одно не показалось ему знакомым. Впрочем, неудивительно. Обычно он интересовался только газетами со всякими сенсационными сообщениями и прочей прессой, которой торговали в крупных городах.

Квайл подал Фрею хрустальный бокал с темно-красным вином и уселся напротив. Поговаривали, что в молодости он слыл красавцем, но теперь об этом можно было лишь догадываться. Когда-то он попал в тяжелую аварию на файтере. Половину его лысого черепа покрывала сеть уродливых шрамов, а на другой стороне тускло поблескивала металлическая пластинка. Из левой глазницы смотрел медный шарик, а левую руку заменял механический протез.

Несмотря на пугающую внешность, Квайл держался как аристократ, да и одевался соответственно. На нем был черный парчовый камзол со стоячим воротником и блестящие лакированные туфли. Промокший, потный и растрепанный Фрей казался себе жалким бродягой.

— Рад, что вы навестили меня, — сказал хозяин. — Еще день, и я переадресовал бы мое предложение кому-нибудь другому. Время не терпит.

— Я очень заинтересован в наших переговорах, — ответил Дариан. — Так что прошу.

— У меня есть работа для вас.

— Я знаю ваши расценки, — кивнул капитан. — Такими деньгами я не располагаю.

— Я не продаю вам информацию. Вы получите ее даром.

Фрей отхлебнул вина и посмотрел на собеседника.

— Но торговцы слухами сохраняют нейтралитет.

— Да… Таково правило, — подтвердил Квайл. Он посмотрел на свою механическую руку и задумчиво пошевелил пальцами. — Не встреваешь в ход дел, не поддерживаешь ни одну из сторон, никогда не выдаешь клиентам источники сведений. Только покупаешь и продаешь свежие данные. Торгуешь секретами, но не имеешь возможности воспользоваться ими в своих интересах.

— Насколько я знаю, вы не нанимаете работников.

— Полагаете, такого искушения у меня не возникает? При том, чем я располагаю… В конце концов, мы же обычные люди. — Квайл улыбнулся. — Поэтому мы так придирчивы к выбору тех, кого намереваемся использовать. Ведь если станет известно, что мы иногда позволяем себе некий эгоизм, наша профессия потеряет привлекательность.

— Итак…

— Из Самарии в Теск пойдет большая посудина. Называется «Туз Черепов». Со слабым сопровождением и без оружия. Ребята хотят провернуть все очень тихо, будто везут какую-то ерунду. Не желают привлекать внимания. Пираты и Флот должны оставаться в неведении.

«Туз Черепов». Фрей был умелым игроком в рейк. Он напрягся, услышав название. Конечно, смысл этих слов не мог ускользнуть от него. Туз черепов — важнейшая карта в игре.

— Что они повезут?

— Помимо всего прочего — ящик драгоценных камней. Необработанных, предназначенных для столичного консорциума гильдии ювелиров. Они договорились с заграничной горнодобывающей компанией. Та решила устроить им тайную поставку, чтобы не платить Коалиции налогов. В таком случае прибыль будет колоссальной.

— Если они доставят груз.

— Разумеется. Но они его не доставят. Потому что вы привезете камни мне.

— Почему вы мне доверяете? А если я удеру с добычей в горы?

— Тогда вы окажетесь дураком. Я осведомлен о вас, Фрей. У вас нет ни опыта, ни связей, через которые вы можете сбыть краденое. Вы не представляете себе, насколько опасным может быть такое богатство. При попытке продать камни вас либо попросту ограбят, либо банально перережут глотку.

— И сколько мне заплатят?

— Пятьдесят тысяч дукатов. Без всякого последующего торга, сразу же, как только вы доставите мне груз.

У Фрея вдруг пересохло в горле. Он не мог поверить своим ушам.

— Вы сказали: пятьдесят тысяч дукатов? Точно?

— Такая сумма — гораздо больше той прибыли, которую вы могли бы выручить, если бы взялись за продажу самостоятельно. Кроме того, в нашей сделке нет посторонних участников. Я надеюсь, что вы, конечно же, переборете опасные искушения.

— А сколько же стоит весь груз?

— Астрономическая цена. А уж после огранки… Но это вас не должно интересовать.

— Давайте расставим все точки. Значит, пятьдесят тысяч дукатов?

— После доставки.

Фрей осушил бокал.

— Еще вина? — любезно осведомился Квайл.

— С удовольствием, — прохрипел Дариан.

Невероятно. Куча денег. Более чем достаточно, чтобы прожить в роскоши всю оставшуюся жизнь — даже после того, как он раздаст экипажу причитающиеся доли. Если он согласится их раздать, — поправил он себя мысленно.

Нет, подумаю о деталях позже. Нужно только понять, правдиво ли предложение Квайла. Здесь могут быть подводные камни.

Сердце в груди Дариана отчаянно колотилось, по коже бежали холодные мурашки. Ему представился уникальный случай. Но Фрей не был наивен. Он понимал, что в сделке имеется подвох. Но какой?

Из опыта своей пиратской жизни он вынес одно довольно расплывчатое и неопределенное правило. Не следует разевать рот слишком широко, а руки — запускать слишком глубоко. Откусят как пить дать. Чрезмерные амбиции — губительны. Он много раз наблюдал, как молодые капитаны с горящими глазами и неуемным стремлением прославиться гибли в паутине интриг. А дельцы и пираты оставались целы и невредимы. В играх с большими деньгами заняты действительно плохие люди. И тот, кто решает присоединиться к их лиге, должен быть готов перейти на иной — более серьезный уровень безнравственности.

А ведь существует и Флот. Пока ты мелкая рыбешка, тебя вряд ли заметят. Но если ты создашь себе имя, к тебе тут же возникнет интерес. Подонки, норовящие ударить в спину, не дремлют. Кстати, ими кишит высшее сословие преступного мира, которым как раз является Флот.

Дариан был небогат. Деньги, которые время от времени доставались ему, он проигрывал, пропивал и проматывал на женщин. Порой ему приходилось лезть из кожи вон, чтобы сохранить на корабле команду и обеспечить судно топливом. Но он был независим, и такое положение вещей его устраивало. Никто не управлял им, дергая за ниточки. Эти слова он много раз повторял себе, когда кончался последний шиллинг и положение было крайне неприятно.

Я же свободен, — думал он. — Этого у меня не отнять.

Среди хищников, водившихся в мутной придонной воде, Дариан мог считать себя ловкачом, потому что был умнее большинства. В мире полно дураков и потенциальных жертв. Фрей знал себе цену, чувствовал себя вполне благополучно и не влезал в двусмысленные авантюры.

Но сейчас речь шла о разовой работе. Пятьдесят тысяч дукатов. Роскошная, шикарная жизнь издевательски подмигивала ему прямо в лицо.

— Но почему я? — спросил он, когда Квайл поднес ему полный бокал. — Ведь я имел дело с вами всего… три раза.

— Совершенно верно, — кивнул хозяин. — Вы продали мне несколько мелочей. Но никогда ничего не покупали.

— Средства не позволяли.

— Это из моментов в вашу пользу. Мы едва знакомы. И связь между нами проследить очень трудно. Такую работу я могу предложить лишь паре моих клиентов. Не хочется подвергать профессиональную репутацию риску. Мои знакомые известны и влиятельны. — Квайл навалился на стол и переплел механические пальцы с уцелевшими. — Только не заблуждайтесь. Если дело провалится — я вас не знаю, а вы никогда не слышали от меня ни слова о камнях. Я не допущу, чтобы лихие люди заявились ко мне домой. Мне необходимо заботиться о своей безопасности.

— Не волнуйтесь. Я сдержу слово. А что еще?

— Еще один момент. Пятьдесят тысяч дукатов — невообразимо огромная сумма для вас. Я полагаю, что она послужит залогом вашей надежности. И то, что вы, уж простите, — незначительная фигура, чтобы самостоятельно распорядиться драгоценностями. Но это играет нам обоим на руку. Разумеется, вы вообще не представляете интереса для Флота и других флибустьеров. А если вы, например, скажете, что я причастен к делу, вам никто не поверит. Будем откровенны, вы не особо надежный свидетель.

Фрей не отводил от собеседника внимательного взгляда, будто рассчитывал проникнуть в его мысли. Квайл терпеливо все выдержал.

— Задание несложное, Фрей. Я в курсе маршрута. Корабль полетит на большой высоте, прячась за облаками. О его местонахождении не будет знать никто, кроме вас. Вы сможете приземлиться в Кривой Западне. Потом забираете камни и мчитесь ко мне.

Фрей молчал. Неужели он оказался в нужное время в нужном месте? Он — ничем не выдающийся человек — получил такой шанс. Фортуна улыбнулась ему, Дариану Фрею. Он начал лихорадочно размышлять, припоминая, когда мог задеть Квайла, перебежать ему дорогу. Капитан искал любую причину, по которой тот мог бы загнать его в ловушку.

А вдруг у Квайла имеется застарелый враг, которому он хочет таким образом насолить? Вполне вероятно.

Но если сделка — честная? Сумеет ли Дариан воспользоваться возможностью?

Он ощутил тошноту и беспомощность. Такое и раньше случалось с ним — во время игры в рейк. Он глядел на противника поверх зажатых в руке карт, между ними на столе лежали деньги. Интуиция Фрея буквально кричала: пасуй и уходи поскорее! Но ставки оказывались очень высоки, а накопившийся банк — чересчур заманчив. Порой он пренебрегал чутьем и ставил все, что имел. Как правило, он проигрывал и поднимался из-за стола, готовый избить себя в кровь. Но иногда…

Он срывал куш.

— Обеспечьте мне женское общество, удобную кровать на ночь, вдоволь вина — и считайте, что мы договорились, — заявил он.

— Дооговорились, — ответил Квайл. — Которую из дам вы предпочтете?

— Всех, — не задумываясь, сказал Фрей. — И если среди ваших девушек найдется хоть одна поснисходительнее — или просто слепая, — пусть она позаботится о Пинне. Необходимо, чтобы пилот не забывал о своих обязанностях. А то бедняга, похоже, совсем ума лишился. Надо бы ему расслабиться.

Глава 6

«Бабочка-призрак» — Фрей мысленно делит добычу — «Туз Черепов» — Испытание смелости Харкинса

На крутых высотах Кривой Западни — там, где низины Вардии упираются в обширное Восточное плато, царило безмолвие. Снег и лед крепко сковали склоны гор. В ложбинах, расселинах и черных ущельях висел сырой туман, а небо скрывали плотные кучевые облака. Но между серой мглой и облачной завесой, словно начинка в сэндвиче, лежала прозрачная воздушная прослойка. Используя этот коридор, корабль мог пробраться через каменный лабиринт.

Глухое и опасное место. Но лучшего пути для того, чтобы незаметно пересечь Кривую Западню, не имелось.

Тишину нарушил отдаленный гул. Постепенно он становился все громче, мощнее и заполнял окружающее пространство. Из-за горы показался четырехкрылый корвет. Тяжеловооруженный «Бестерфилд Гостмот», или «Бабочка-призрак».

«Кэтти Джей», тенью укрывшаяся в дымке, застыла на месте.

Фрей из кабины смотрел, как прямо над ними проплыл темный силуэт «Призрака». Рядом с капитаном стоял Крейк.

— Надеюсь, это не тот, за которым мы охотимся? — взволнованно спросил он.

— Нет, — буркнул Дариан. С таким судном он бы не стал связываться ни за какие деньги. Он опасался, что пилот корвета мог обнаружить их, а тогда от расспросов не убережешься. Но ведь никогда ничего не угадаешь заранее. В районе Кривой Западни всегда было много пиратов. Настоящих, а не всеядных мошенников, как они сами.

Предложение Квайла уже не очень устраивало Фрея. За исключением, конечно, огромного гонорара.

В принципе Дариана никогда не тянуло к пиратству. Более того, он, как показала практика, не имел к нему блестящих способностей. Из четырех попыток, предпринятых Фреем на данном поприще, три провалились. Ему лишь однажды удалось взять на абордаж и ограбить судно, но добыча оказалась скудной. Кроме того, во время налета у него погиб штурман. Дважды ему пришлось удирать, столкнувшись с мощным отпором из огнестрельного оружия. Хотя последнее ограбление все же оказалось удачным. Они захватили судно… но тут выяснилось, что оно успело разгрузиться и идет порожняком. После этого команда Фрея едва не взбунтовалась. Правда, капитан исправил положение и свою подмоченную репутацию. Он отпустил ребят на целую ночь гулять в ближайшем порту. На следующее утро недовольство оказалось забыто, как, впрочем, и умение твердо держаться на ногах и членораздельно разговаривать.

Честно говоря, Фрей не любил стрелять. Пиратство — опасное занятие, и лучше оставить его для настоящих профессионалов. Заверения Квайла насчет того, что добыча достанется Дориану без труда, не помогали преодолеть страх.

«Призрак» скрылся из виду, и на душе у Фрея стало полегче. Он высмотрел в тумане едва различимые пятна — корабли Харкинса и Пинна. Они парили правее и выше флагмана. «Кэтти Джей» беззвучно дрейфовала. Только изредка раздавалось шипение стабилизационных газовых моторов. Свет не горел, в кабине царил полумрак. Фрей проверял показания на приборной доске. Джез сидела за штурманским столиком и изучала карту. Крейк, явившийся незваным, маячил позади пилотского кресла и потирал ладони. Фрей подумал было отправить его в каюту, но не сумел найти веского предлога.

— Квайл сказал, что они пройдут здесь? — негромко спросил Грайзер.

— Именно, — ответил Дариан.

— Разумно, — заметила Джез и пояснила: — Если нужно незаметно перевалить через Кривую Западню, следует держаться этого участка. Здесь как раз высокие горные пики и сильная облачность. Так что корабль не увидят ни сверху, ни снизу. Здесь сходятся два самых вероятных маршрута.

Фрей повернулся в кресле и взглянул на девушку.

— Ну наконец-то нам достался дельный штурман — впервые за много месяцев.

— Кэп, вы явно недооцениваете остальных.

— Как плечо?

— В порядке.

— Хорошо. Только не суйтесь больше под пули. Вы нам нужны.

— Постараюсь, — ответила она, слегка улыбнувшись.

Дариан вновь уставился на небо через лобовое стекло. Действительно, с Джез ему повезло. За несколько дней, проведенных на борту, она отлично себя зарекомендовала и принесла куда больше пользы, чем он рассчитывал. Разумеется, чтобы закрепиться в команде «Кэтти Джей», штурман должен соображать, что к чему. А Джез, невзирая на свою хрупкость и миниатюрность, оказалась профессионалом. Она была на голову выше тех штурманов, с которыми Фрею доводилось летать. Он подозревал, что она привыкла работать с более квалифицированными людьми, чем его банда. Тем не менее безалаберность экипажа не смущала девушку. И свое мастерство она уже успела подтвердить. Она безошибочно вела их к пункту назначения прямо от Заставы Марклина. А ведь Джез не имела никаких ориентиров, кроме нескольких горных вершин, поднимающихся над дождевыми тучами. Корабль снизил высоту и оказался точно в том месте, где и планировалось устроить засаду.

Умная девица. Оставалось надеяться, что она не окажется слишком любознательной.

Команда старожил, судя по всему, доверилась Фрею. Но Джез, похоже, догадывалась, что в истории не все чисто. В ее глазах часто мелькало вопросительное выражение. Вот и теперь она даже приоткрыла рот, будто собиралась что-то сказать, но стиснула челюсти и отвела взгляд.

«Она тоже чувствует опасность, — решил Фрей. — Инстинктивно».

А может быть, поняла, что капитан вознамерился обокрасть их всех подчистую.

Он попытался прислушаться к себе — вдруг проснется голос совести? Но тот молчал. Но нельзя же отнять у людей того, что они никогда не имели. Квайл пообещал пятьдесят тысяч дукатов. Ему, Фрею, а не им. Конечно, он всегда делился с командой по справедливости — ребята получали то, что обещано. Но нынешние обстоятельства — исключительные. В том смысле, что на кону — очень большие деньги. Зачем делиться таким суммой?

«Так будет только один раз, — подумал Дариан. — А после ему уже не придется работать».

Он сообщил экипажу, что Ксандиан Квайл дал ему наводку на добычу, а взамен потребовал одну вещь. На судне находился некий ящик, который позарез нужен Квайлу. А остальное можно забрать себе.

Дариан получил скрупулезное описание пресловутого ящика. Конечно, он будет крепко заперт. Ксандиан также заверил его в том, что на корабле найдется много ценных вещей. Команда сможет набрать вдоволь всякой всячины — и никто не уйдет обделенным. Но о главной добыче им знать не следует. Равно как и о договоренности между Фреем и Квайлом.

Но Джез не унималась и подозрительно посматривала на капитана.

— Я что-то слышу, — внезапно произнес Крейк.

Фрей застыл в кресле. Совершенно верно — в небе раздавался басовитый гул, которому тоненько подпевали моторы поменьше. Но количество кораблей пока угадать не удавалось.

— Джез, — почти пропел Дариан, — приготовьте электрогелиограф.

— Есть, кэп, — ответила она и повернула выключатель.

— Это то самое? — спросил Крейк и уставился в лобовое стекло.

— Да, — подтвердил Фрей.

В проход между двумя высоченными горными пиками величественно вплыл «Туз Черепов». Длинный, тупоносый, с пухлым брюхом фюзеляжа, куцыми крыльями и хвостовым оперением, напоминающим огромный плавник. Огромные цистерны, наполненные аэрумом, держали судно в воздухе, а тяговые двигатели несли вперед. На широких бортах, разрисованных игральными картами, красовалось название. «Туз Черепов» был мощным серьезным кораблем без лишних изысков. Внешние признаки не позволяли догадаться о ценности перевозимого груза.

Следом показались четыре «Свордвинга». Фрей сразу опознал их по обтекаемой форме и характерным коническим гондолам двигателей. Быстроходные маневренные файтеры. В руках хороших пилотов скромные кораблики могли стать смертельно опасными для противников.

— Это как понимать? Почти без сопровождения? — пробормотал Крейк.

Дариан рассеянно хмыкнул. Возразить было нечего. Четыре «Свордвинга» ему очень не нравились. Он готов встретиться только с двумя!

— Начинаю, — сказала Джез, склонившись над ключом электрогелиографа.

Но Фрей наблюдал за «Тузом Черепов». Он не прислушивался к голосу рассудка, который твердил ему, что следует бросить эту затею. Пока еще можно спасовать — ведь его карта наверняка будет бита.

«Вполне можно оставить все как есть, — вдруг подумал он. — Разве плоха твоя нынешняя жизнь? У тебя есть собственный корабль. Перед тобой открыт целый мир. Ну чего тебе не хватает?»

Не хватало ему всего лишь одной мелочи — пятидесяти тысяч дукатов. Прежде он почти не придавал значения своей бедности, но сейчас она стала непереносимой.

— Кэп, время истекает, — напомнила Джез.

Фрей выбрал для себя позицию под верхней кромкой тумана, в тени заснеженной вершины. Оттуда хорошо просматривался проход в горной цепи. Но и пилот «Туза Черепов» вполне мог заметить «Кэтти Джей», а потеря внезапности обрекла бы их на поражение.

Эх, Фрей, — подумал он. — Все это слишком хорошо для того, чтобы быть правдой. С такими, как ты, подобные удачи не случаются. Амбиции — губительны.

— Кэп…

— Начали, — заявил он.

Аррис Пинн утер тыльной стороной ладони насморочный нос и вновь уставился на серую тушу «Кэтти Джей».

— Ну же! Что вы тянете? — воскликнул он. Потребность устремиться вперед и начать стрельбу становилась просто непреодолимой. Его ноги, обутые в старые ботинки, подергивались над множеством педалей, рука в перчатке туго сжимала ручку управления. Ведь он и жил-то как раз ради таких мгновений. Действие — вот что главное! Не зря же Пинн без устали твердил каждому собеседнику, что в этом и заключается смысл его жизни.

Он был слишком юн, чтобы повоевать во Второй аэрумной войне. Она закончилась за несколько дней до того, как он достиг заветного возраста. Из-за жалких саммаев Пинн не смог принять в ней участие и омыть собственное оружие в крови врага. Похоже, они решили плюнуть в душу лично ему. Словно предчувствовали и боялись того, что с ними случится, когда в гуще событий окажется Пинн.

Ладно, у саммаев не хватило духу выйти против него лицом к лицу… но Аррис будет сражаться против остального мира. Он использует любую возможность! А после того, как его однажды надули, он просто обязан был этим заняться влпотную. Должна же быть у человека возможность проявить себя!

Он подцепил пальцем маленький портрет в рамке, подвешенный на цепочке к приборной доске. Его возлюбленная, Лисинда. На черно-белом снимке она получилась не слишком удачно. В его памяти ее длинные волосы были светлее, а невинные покорные глаза — гораздо красивее.

Она сфотографировалась незадолго до отъезда Пинна. Он задумался: что сейчас поделывает Лисинда? Сидит у окна, читает и терпеливо ждет его возвращения. Чувствует ли она, что он вспомнил о ней? Поднимает ли она свое милое личико к небу? Вдруг густые облака разойдутся? Тогда выглянет солнце, в лучах которого ярко засияют крылья корабля, на котором он с триумфом возвратится домой… Аррис представил себе, как сходит со «Скайланса» на землю и Лисинда радостно кидается к нему. Он обнимает ее, крепко целует, а по лицу девушки бегут слезы счастья. Ведь ее герой благополучно вернулся к ней после четырех долгих лет отсутствия.

Но его мечты прервала серия вспышек прожектора на корме «Кэтти Джей». Условный сигнал электрогелиографа.

Пора!

Пилот радостно вскрикнул и перевел пропановые двигатели на полную тягу. «Скайланс» ожил и рванулся вперед, ощутимо прижав пилота перегрузкой к спинке кресла. Он надавил на педаль и повернул рукоять. «Скайланс», взмыв над туманом, устремился по дуге к проплывавшей вверху небольшой флотилии. Она проходила практически над головой Пинна, и он пошел в атаку снизу и сзади, держась в слепой зоне судов. Моторы выли на форсаже, корабль мелко вибрировал. Некрасивое лицо Пинна исказилось в свирепой ухмылке.

— Сегодня, парни, вам не повезло, — сообщил он, наводя на противника прицел. Он не сомневался в одном: настоящий герой обязан произнести сухую, но грозную фразу и только потом ринуться в смертельную схватку.

И Аррис нажал на гашетки.

Пилот ближайшего «Свордвинга» вряд ли успел даже услышать шум приближающегося противника. Пули мновенно вонзились в брюхо небольшой машины. Они пробили пропановые баки, и «Свордвинг» взорвался, превратившись в сгусток коптящего пламени. Пинн взвыл от восторга и проскочил сквозь огненную тучу. Извернувшись в кресле, он взглянул в заднее стекло — Харкинс из пулеметов разносил руль другого «Свордвинга».

— Да! — заорал он. — Отлично стреляешь, старый псих!

Пинн ввел «Скайланс» в разворот настолько круто, что от перегрузки сузилось поле зрения, и вновь направился к флотилии. Два оставшихся «Свордвинга» сломали строй и начали маневрировать, пытаясь уйти от атаки. Подбитый Харкинсом корабль падал по спирали, оставляя за собой дымный след из поврежденного хвоста. Еще ниже из укрытия показалась «Кэтти Джей», направлявшаяся к неповоротливой туше грузовоза.

Пинн отыскал в небе очередной «Свордвинг» и устремился к нему. Он пристроился позади. Пулеметы выплеснули по сверкающей пунктирной строчке трассирующих пуль. Пилот круто накренил корабль и, вильнув, умело ушел с линии огня. Аррис вскинул брови.

— Неплохо, — проворчал он. — Похоже, будет весело.

— Он уходит в облака! — предупредила Джез.

Она не ошиблась. «Туз Черепов» задрал нос к нависшим, прямо-таки непроглядным тучам. Теперь корабль двигался по прямой, быстро набирая высоту.

— Я его перехвачу, — ответил Фрей и вдруг заорал: — Док!

— Что? — раздался ответный рев из-за открытой двери кабины.

— Бей по файтерам! А я займусь большой рыбой!

— Понял!

Раздался прерывистый грохот автоматической пушки — это Малвери из орудийной надстройки принялся палить. Фрей прибавил оборотов пропановым двигателям, и «Кэтти Джей» рванула за «Тузом Черепов». Корабль Дариана был чрезвычайно легок, несмотря на свои размеры, однако Фрей давно научился обращаться с судном. Никто не мог знать «Кэтти Джей» лучше, чем капитан.

Харкинс и Пинн, занятые борьбой со «Свордвингами», метались по небу. «Настал подходящий момент», — понял Фрей. Подавшись вперед, он пристально рассматривал цель. Джез и Крейк стояли у него за спиной, держась изо всех сил, чтобы не упасть при неожиданных поворотах и рывках корабля.

Включив моторы на полную мощь, грузовоз карабкался все выше. Этот великан отличался изрядной неуклюжестью. При попытке взять слишком крутой угол подъема он неминуемо переломился бы под собственным весом. У Дариана имелся лишь один шанс, но больше и не требовалось. Аэрумные цистерны гиганта представляли собой прекрасную мишень. Снаружи ничего не выдавало их местонахождения, но Фрей неплохо разбирался в различных моделях кораблей. Промахнуться было трудно.

Пробить цистерны из пушек, и все, — напомнил он себе. Аэрум начнет выходить через дыры. «Туз Черепов» станет постепенно терять подъемную силу, и пилоты будут вынуждены идти на посадку, иначе он рухнет с высоты. Приземление в такой местности может получиться жестким (точнее, аварийным), но Фрея данный факт почти не тревожил. Главное, чтобы груз не пострадал. Пропановые баки — самая опасная часть начинки судна — находятся в глубине корпуса. К тому же они хорошо защищены броней. Хотя если они взорвутся, участь корабля окажется плачевной.

«Туз Черепов» приближался, с каждой секундой все увеличиваясь. Пытаясь уйти в облака, он подставил противнику днище. Фрей навел прицел в середину борта под кургузым крылом-плавником.

Ближе… еще…

Он нажал на кнопку гашетки, вмонтированную в ручку управления. Носовой пулемет «Кэтти Джей» затарахтел. По борту грузовоза прошел ряд черных пятен.

И «Туз Черепов» взорвался.

Сначала в лобовое стекло кабины ударила ослепительная вспышка, на секунду озарившая изумленное лицо капитана. А затем по кораблю шарахнула ударная волна.

Раздался оглушительный грохот. «Кэтти Джей» вздыбилась. Джез и Крейка швырнуло на штурманский пульт. Дариан пытался удержать судно. Он вцепился в ручку управления и одновременно с этим лихорадочно щелкал переключателями. Моторы завывали, но ведь недаром Фрей управлял кораблем уже более десяти лет. Он знал «Кэтти Джей» до последнего винтика. Стискивая зубы, он сумел успокоить судно в клубящемся хаосе, и через несколько мгновений они вырвались вверх.

Дариан уставился в стекло кабины. Он чувствовал слабость и тошноту. В воздухе расплывалась туча черного маслянистого дыма. Далеко внизу отвесно падал в пропасть огромный нос «Туза Черепов», хвостовая часть уже ударилась о склон горы и разлетелась на множество мелких обломков. Взрыв оказался поистине ужасен.

А на землю продолжали сыпаться обугленные «внутренности» грузовоза. И не только. Дариан понял, что это трупы. Десятки мертвых тел.

Харкинс тоже наблюдал за градом из осколков. Он осознал одно. Дело плохо. Неважно, каковы будут последствия сегодняшней затеи. Действительно, они снова не смогли захватить судно. Началась новая вереница проблем.

Внезапно «Свордвинг», за которым он гнался, метнулся влево и вниз. Харкинс сосредоточился на погоне.

«Он же хочет удрать!» — заволновался пилот. Повернув на мгновение голову, Джандрю увидел, что и второй «Свордвинг» пытается скрыться в облаках. Пинн сидел у него на хвосте и бил трассирующими очередями. За одним из крыльев тянулся дым.

Харкинс начал резко снижаться. В голове мелькали тревожные мысли — их экипаж может попасть в большую беду.

Если кто-нибудь случайно проговорится.

«Свордвинг» летел прямиком в густой туман, который только что укрывал «Кэтти Джей». Харкинс дал короткие очереди из пулеметов, но расстояние было слишком велико. И «Файеркроу» просто понесся вслед за «Свордвингом» на максимальной скорости.

О нет! — молил Джандрю. — Не хочу туда!

Но раздумывать было некогда. Мгла уже сомкнулась, все вокруг сделалось серым. «Свордвинг» превратился в расплывчатую кляксу. Он уверенно держался в верхнем слое тумана — хотя полет на этом участке можно было считать самоубийственным трюком. Харкинс попытался сократить дистанцию, но ему удавалось лишь не отставать от преследуемого корабля.

Джандрю чувствовал, как по глубоким морщинам на его небритом лице побежали струйки пота. Нельзя так быстро летать! Этот пилот — настоящий маньяк.

Харкинс нажал на гашетку, рассчитывая исключительно на удачу. Сумрак прорезала пунктирная строчка трассирующих пуль.

Справа возникла огромная гора. «Свордвинг» пролетел буквально в нескольких дюймах от нее. Звуковая волна подняла со склона тучу снежной пыли, преградившей Харкинсу путь. Похоже, пилот пытался еще сильнее ослепить охотника. Но облако рассеялось почти мгновенно и не заставило «Файеркроу» сбавить скорость. Харкинс с креном рванулся наперерез и даже приблизился к своей цели.

Каменная стена неожиданно закончилась. «Свордвинг» молниеносно свернул за угол, едва не задев склон. Харкинс инстинктивно повторил маневр. Противник стал для него невольным проводником. И возможно, Джандрю не разобьется.

Черный каменный выступ устремился на него, как кулак, занесенный для удара в лицо.

Раздумывать было некогда. Повинуясь чутью, Харкинс толкнул ручку управления от себя. «Файеркроу» клюнул носом и прошел в одном футе от смертельной опасности.

«Файеркроу» свернул в сторону от склона. Его губы тряслись, он нечленораздельно бормотал что-то вслух. Слишком, слишком близко! Его стал бить озноб. Это — безумие! Что проклятый пилот о себе думает? Как он смеет подвергать его, Харкинса, таким ужасам?

Впрочем, «Свордвинг» еще находился поблизости. Он был виден через стекло фонаря «Файеркроу». Корабль стремительно уходил вниз, погружаясь в тусклую мглу. Скоро он исчезнет как призрак.

Харкинс продолжил погоню. Он очень боялся, но не желал отступать. Ведь если он упустит «Свордвинг», то не сможет вынести гнева Фрея. Погибнуть в своей родной кабине — одно дело, а вступить в конфликт — совсем другое. Подобные ситуации всегда казались Джандрю воплощением ночных кошмаров. Он всю жизнь пытался избегать ссор и склок.

По обе стороны угрожающе сгустились массивные плотные тени — сближались новые склоны Кривой Западни. Пилот закусил губу, чтобы не стучать зубами. Он находился вроде бы в безопасном коконе, заполненном негромким гулом моторов. Но конечно, отлично знал, насколько хрупкой окажется металлическая оболочка корабля, если он налетит на что-нибудь при скорости в сотню узлов. Джандрю не раз доводилось видеть, как «Файеркроу» разбивались, будто яичные скорлупки. Порой такое происходило с его друзьями.

Но со мной такого не было! — подумал он и, собрав волю в кулак, продолжил гонку.

Горы между тем сближались друг с другом. Харкинс понял, что влетел в ущелье. А «Свордвинг» неожиданно сбавил скорость. «Файеркроу» рывком приблизился к нему. Клякса увеличилась и быстро обрела форму и четкие контуры. Джандрю нажал на обе гашетки, и в ту же долю секунды «Свордвинг» вошел в крутое кабрирование. Очереди прошли у него за кормой. Беглец взлетел вверх и скрылся во мгле.

Только сейчас до Харкинса дошло, что именно сделал противник. Он почувствовал приближение паники, дернул на себя ручку управления и надавил на педаль выпуска тормозных щитков. «Файеркроу» резко вздернул тупой нос и заскрипел, протестуя против такого грубого обращения. Тяжесть навалилась на пилота, словно гигантская рука, и с силой прижала его к спинке сиденья.

Впереди маячил мрачный каменистый склон. Могучий и непреодолимый. Ущелье заканчивалось тупиком. Джандрю громко закричал, а «Файеркроу» в последний миг каким-то чудом поймал воздушный поток и начал медленно подниматься. От перегрузки в глазах потемнело, во всем теле тяжело стучал пульс.

Ты не потеряешь сознание… — уговаривал себя Харкинс, — ты выдержишь…

А затем мир повернулся на девяносто градусов. Вертикаль превратилась в горизонталь, и стена, находившаяся перед ним, заскользила параллельно крыльям. Кровь начала понемногу приливать к голове, и Харкинс немного пришел в себя. «Файеркроу» взмыл из ущелья и устремился вверх. Несколько секунд вокруг царила светло-серая мгла, потом корабль вырвался из тумана в чистое небо.

Наконец-то он обрел покой и неподвижность.

Словно в трансе, Харкинс плавно перевел «Файеркроу» в дрейф. Судно повисло в воздухе, поддерживаемое подъемной силой аэрума в цистернах. В десятке километров виднелась «Кэтти Джей», дожидавшаяся возвращения Джандрю. Пилот посмотрел вниз, в туманное море, но файтера уже и след простыл.

Руки тряслись. Он ничего не мог с этим поделать. Наконец Харкинс медленно поднял правую руку и долго смотрел, как она часто и мелко подрагивала перед глазами.

Глава 7

Спор — Крейк обвиняет капитана — Мысли кота о Джез — Сон Фрея

Восточный склон хребта Кривая Западня изобиловал тайными убежищами. Знатоки знали, где скрывались укромные долины, глухие ущелья и нависающие каменные уступы. Вообще в складках рельефа можно было легко спрятать даже небольшую флотилию. Пираты ценили подобные участки. Если удавалось найти какой-нибудь особенно удачный, то они, конечно, ревниво охраняли его от чужих глаз.

К ночи «Кэтти Джей» и ее эскортные корабли укрылись в одном из излюбленных мест Фрея — длинной, похожей на туннель пещере. Он частенько использовал ее в тех случаях, когда приходилось удирать от крупных хищников. Широкий проход вел далеко в глубь горы. «Кэтти Джей» было сложно втиснуться под низкие своды, но под руководством Дариана вся эскадра прошла в укрытие, ни разу не задев стены. Теперь корабль Фрея притулился в полумраке тайника. Неяркие фары, горевшие под брюхом судна, озаряли мелкий ручеек, который струился по дну пещеры. Ничего не нарушало тишину, кроме рокота воды и ритмичного падения капель с каменного потолка.

Зато внутри «Кэтти Джей» было совсем не так спокойно.

— У тебя, что дерьмо вместо мозгов? Куда, во имя Всеобщей Души, ты палил?! — орал Пинн на капитана. Тот молча врезал ему в лоб.

Слаг — корабельный кот «Кэтти Джей» — с привычным безразличием следил за разгоравшимся скандалом. В качестве наблюдательного пункта Слаг выбрал себе шкаф. Команда собралась в тесной кают-компании, и комичная свалка, в результате которой Пинна и Фрея благополучно растащили, сопровождалась опрокидыванием стульев. Не обошлось и без падения других крупных и мелких предметов мебели. Кают-компания представляла собой не слишком уютное помещение. В середине водрузился стол, а вдоль стен тянулись металлические посудные шкафы, а также компактная плита. Обычно Слаг грелся на ней, когда Сило изгонял его из машинного отделения.

Слаг был испытанным и решительным воякой. Настоящий комок железных мышц и шрамов, покрытых седеющей шерстью. Фрей принес его на корабль котенком четырнадцать лет назад. Событие произошло как раз на следующий день после того, как он приобрел «Кэтти Джей». Слаг не знал мира за пределами судна, но не имел ни малейшего желания знакомиться с цивилизацией. У него было свое предназначение и миссия — постоянная борьба с чудовищными крысами. Схватка велась не на жизнь, а на смерть. Острозубые грызуны быстро плодились в воздуховодах и трубопроводах «Кэтти Джей». Уже более десяти лет они воевали со своим непобедимым противником. Слаг истреблял лучших из них — вождей и полководцев. Он охотился на самок и уже не раз доводил крысиное племя до почти полного исчезновения. Но они появлялись снова. Слаг всегда был настороже.

— Вы, двое! Может, хватит изображать из себя идиотов? — крикнула Джез, когда Малвери и Сило оттащили Пинна от капитана. Багровый от злости Аррис заверил доктора, что он уже успокоился и его можно отпустить. Конечно же, через секунду он снова набросился на Дариана. Малвери был к этому готов и одним ударом в живот заставил драчуна согнуться в две погибели и остановиться.

— Ты чего? — слабо прохрипел Пинн, глядя на доктора выпученными глазами — не столько от боли, сколько от вселенской несправедливости.

— Для развлечения, — с широкой улыбкой ответил тот. — А теперь успокойся, пока я вообще не снес твой трухлявый пенек с плеч. Ты просто мешаешь делу.

Фрей отмахнулся от Сило, смерил его яростным взглядом и демонстративно спокойно отряхнулся.

— Верно, — произнес он. — Теперь, когда мы разобрались вот с этим, дайте слово мне. И хочу, чтобы меня все услышали. Я в этом не виноват!

— Но ты взорвал «Туз Черепов», — возразил Крейк.

— Любому, кто имеет представление о воздушных кораблях хоть что-нибудь, известно, что пропановые баки всегда загружают в самую глубину судна. К тому же они защищены броней. Иначе кто угодно вроде нас запросто разнесет посудину вдребезги одним выстрелом.

— Именно так ты и поступил, — безжалостно настаивал Крейк. Он не собирался прощать Фрею равнодушия и безразличия во время их приключения на складе.

— Нет! — крикнул Дариан. — Пулемет просто не может пробить корпус до пропановых баков. Сило, объясни им…

Муртианин скрестил руки на груди.

— Кэп, такое вполне реально. Но шансов — один на миллион.

— Ага! Значит, может! — заголосил Пинн, отдышавшись.

— В одном случае из миллиона! — ответил Фрей сквозь стиснутые зубы. — А ты заткнись хотя бы на пять минут!

Слаг медленно потянулся на шкафу и с громким стуком спрыгнул на стол. Он в грош не ставил всю корабельную братию, с которой ему приходилось общаться на борту. Кстати, «Кэтти Джей» принадлежала только ему. Он был терпеливым хозяином, однако сейчас не на шутку обиделся. Все переругались и перестали обращать на него внимание. Харкинс, безмолвно застывший в углу, совсем съежился, заметив кота. Слаг презрительно взглянул на пилота и улегся на столе. Он решил находиться в центре событий.

— Вопрос не в том, кто виноват… — начала Джез.

— Только не я, это уж точно, — перебил Фрей.

Джез сурово продолжила:

— …Суть в другом. Обвинят ли нас в случившемся?

— Неумеха Харкинс постарался, — сердито заявил Пинн. — Нам достанется, как пить дать.

— Противник оказался хорошим пилотом! — возмутился Харкинс. — Потрясающим! Наверное, он любит со смертью играть или у него какая-нибудь мания. Кто бы еще мог лететь на полном ходу и в жутком тумане? Только сумасшедший! Я и сам хороший пилот, но не безумный! Ты сказал: почти без сопровождения! Кто-то тебе собщил, что эскорта не будет! Только никто почему-то не предупредил о четырех «Свордвингах» и о том, что на одном из них будет такой ас! Интересно, зачем такому мастеру сопровождать старый задрипанный грузовоз?

— Я его поймал, — невпопад пробормотал Пинн. — Того, за которым я гнался.

— Думаю, тебе подвернулся новичок, — ответил Харкинс.

Пока они спорили, Джез расхаживала по кают-компании, с задумчивым видом склонив голову. Когда она приблизилась к столу, Слаг вдруг вскочил, выгнул спину и зашипел на девушку. В ней было нечто странное. Кот не мог понять, что именно, и злился. Когда новая обитательница корабля оказывалась рядом, он всегда ощущал исходящую от нее угрозу. Он не жаловал Джандрю за слабость, а вот Джез боялся.

— Что на него нашло? — удивился Крейк.

— Гнусная блохастая тварь! — прошипел, скривившись, Аррис. — И без того мозги были сдвинутые, а теперь последних лишился.

— Эй, — воскликнул Фрей, — не сметь обижать кота. Он протянул руку чтобы погладить Слага, но сразу же отдернул ее — кот прижал уши и замахнулся на капитана когтистой лапой.

— А что? Мерзкая тварь ведь ни на что не годится. Может, щетку сделать — пыль смахивать? Свернуть шею, воткнуть палку в…

— Хватит нести чушь! — неожиданно рявкнула Джез. Все притихли. Впрочем, она уже успела доказать, что отваги и решимости у нее хватит на двоих, а то и на троих. Джез быстро заслужила уважение команды. — У нас есть проблемы поважнее, чем поведение кота! Мы застали их врасплох, — рассуждала она вслух. — Даже если «Свордвинг» удрал — а он мог разбиться в тумане, — вряд ли он понял, что к чему. Харкинс мгновенно сел ему на хвост. У противника не было времени оглядеться по сторонам.

— Вы считаете, он не догадался, кто мы такие? — спросил Дариан.

— Судите сами, — ответила она. — На «Кэтти Джей» нет надписей и опознавательных знаков. Мы не настолько знамениты, чтобы все узнавали силуэт корабля с первого взгляда. В таком случае что мы имеем? Предположим, он разглядел «Кэтти Джей» в сопровождении «Файеркроу» и «Скайланса». Но корабли — неприметные. Охоту за нами начнет разве что очень рьяный сыщик.

— Квайл будет молчать, — добавил Фрей, на которого оптимизм штурмана подействовал заразительно. — Но лучше нам вообще никогда не пересекаться. Примем меры безопасности. Конечно, следует держаться подальше от Заставы Марклина. Сило, добавь ее в список запретных портов. И Скаруотер заодно.

— И мы можем отправиться еще во множество других портов, — громыхнул Малвери.

— Во всяком случае, их станет на два меньше. — Капитан обвел взглядом экипаж. — Итак, этот вопрос закрыт? Вот и отлично. А теперь — забудем о том, что с нами приключилось, и помаленьку займемся прежними делами. — Он повернулся, чтобы выйти из кают-компании, но остановился, услышав негромкий голос.

— Получается — лишь я один помню, что на «Тузе Черепов» были люди? — произнес Крейк.

Фрей посмотрел на демониста через плечо.

— Корабль вез пассажиров, — заявил Грайзер, — а вовсе не груз.

— Я в этом не виноват, — ответил Дариан ледяным тоном и вскарабкался по трапу к люку.

Следом разошлись и остальные члены команды. Они продолжали спорить на ходу. Слаг остался лежать на столе. Он чувствовал себя забытым и несправедливо оскорбленным. После короткого, но энергичного умывания при помощи языка кот решил, что ночью отведет душу. Он проберется к Харкинсу и уляжется спать ему на лицо. Пусть помучается.

Фрей добрался до своей каюты и плотно задвинул за собой тяжелую железную дверь. Он не хотел никого видеть. Вздохнув, Дариан уселся на жесткую койку и закрыл лицо руками. Им овладела глубочайшая депрессия.

Каждый раз, — повторял он мысленно. — Каждый раз одно и то же.

Внезапно Фрей вскочил на ноги и размахнулся, чтобы ударить по стене, но в последнее мгновение застыл. Он прижался лбом к твердой поверхности, до боли сжав кулак, и застыл. Он изнемогал от ненависти — беспредметной, не направленной ни на кого конкретно. А еще чувствовал безнадежность и одиночество человека, гонимого судьбой.

Чем он заслужил эту долю? В какой книге записано, что все его усилия должны заканчиваться ничем? Почему выпадающие возможности должны обманывать и исчезать? Значит, он снова побежден и обессилен, а деньги в его руках буквально превратились в пыль? Как он докатился до того, что его спутниками оказались лишь безмозглые тупицы, отчаявшиеся люди, пьяницы, воры и негодяи? Выходит, он не заслужил ничего лучшего?

Подонок Квайл! Это все он! Он каким-то образом подстроил катастрофу. Фрей с самого начала понимал, что дело кажется слишком простым. Пятьдесят тысяч дукатов способны заработать лишь те, кто имеет в десять раз больше. Поэтому в мире богатые всегда остаются богатыми, а остальные катятся под откос.

«Туз Черепов» не мог взорваться. А гибель людей… У Фрея такого и в мыслях не было. Произошел несчастный случай. Нельзя винить его в сегодняшней трагедии. Он собирался продырявить аэрумные цистерны. Именно это он и сделал. А случилась одна из самых невероятных вещей. Грузовоз взорвался, словно вулкан во время извержения, и «Кэтти Джей» завертелась в чудовищном урагане. Деяние Всеобщей Души, как сказал бы кто-нибудь из тех, кто верит в бредни пробужденцев.

Фрей мрачно подумал, что идея всеобъемлющей сущности не является глупостью. Наверняка некто могущественный затаил на него злобу и препятствует его начинаниям. Раз уж Всеобщая Душа существует, он, Фрей, почему-то ей крайне несимпатичен.

Капитан подошел к стальному умывальнику и плеснул воды на лицо. Потом изучил себя в забрызганном мылом зеркале. Попытался улыбнуться. Похоже, морщины сделались еще глубже. Он впервые заметил их год тому назад и был потрясен признаком надвигающейся старости. До тех пор Дариан был уверен, что он всегда останется молодым.

Он знал, что красив, хотя, конечно, никогда не говорил об этом вслух. В его лице было что-то притягательное — тень лукавства, обещание опасности, мрачноватая улыбка… Фрей и сам толком не понимал, что именно. В юности эти черты придавали ему дополнительную уверенность в себе (а если честно — самоуверенность, которая еще сильнее привлекала женщин).

Больше мне ни с чем не повезло, — в конце концов решил он, осознавая, что докатился до жалости и нытья.

В орбиту его влияния вовлекались и мужчины. Они завидовали Фрею (мало кто мог сознаться в этом) — прежде всего его успехам в отношении с противоположным полом. Дариан быстро обзаводился новыми друзьями. Обаяние, как он выяснил для себя, заключалось в искусстве делать вид, будто ты действительно искренен. Похвалы приятелям, пышная ложь женщинам — все слова в устах Фрея звучали правдиво. Невзирая на то, что он, как правило, забывал тех, кому это говорил, едва лишь они скрывались из глаз.

А теперь ему исполнилось тридцать. Вокруг глаз, когда он улыбался, змеились морщинки. Нельзя вечно полагаться на внешность, но с чем он останется, когда уйдет молодость? Что он будет делать, когда физически не сможет поглощать ром в неограниченных количествах, а женщины потеряют к нему интерес?

Со стоном отвращения он отвернулся от умывальника.

Фрей, тебе не к лицу плакать над своей участью. Никто не любит нытиков.

И все же десятилетие выдалось весьма неудачным. Ну а этот год оказался, мягко выражаясь, не слишком многообещающим. Ожидая, пока удача повернется к нему лицом, Дариан исчерпал запасы терпения. Попытки приблизить фортуну силой неизбежно заканчивались катастрофами.

Все не так плохо, — напомнил он себе. — По крайней мере, ты свободен.

Да, это было правдой. Ему не нужно вкалывать на босса, ему не дышит в затылок Военный флот Коалиции. Ни одна женщина не тянет его вниз. Во всяком случае в прямом, не метафорическом смысле. Некоторые из покоренных дам оказались в сексуальном отношении гораздо отважнее большинства.

Но пропади все пропадом, ведь теперь… Фрей поверил, что ему представился шанс. И сильнее всего его потрясло именно разочарование.

А ведь все могло сложиться иначе. Если бы ты десять лет назад выбрал иной путь. Наверное, ты был бы счастлив. И конечно, был бы богат.

Нет. Никаких сожалений. Он не станет тратить жизнь на жалость. Капитанская каюта тесновата, но — просторнее других комнатушек «Кэтти Джей». Он не поддерживал здесь особой чистоты. Металл покрывала тонкая пленка грязи, пол истоптан грязными ботинками. Большую часть помещения занимала койка, над которой нависала хлипкая сетка, набитая вещами. Она могла в любой момент оторваться и среди ночи похоронить хозяина каюты под своим содержимым. К противоположной стене были приделаны столик, комод и шкаф с задвижками на каждом ящике и дверце — чтобы не открывались при маневрах в полете. В углу находились зеркало и умывальник. Иногда, если было лень спускаться через две палубы в гальюн, капитан использовал раковину вместо ночного горшка. Что ни говори, а в том, что ты мужчина, есть свои преимущества.

Он поднялся и выдвинул ящик комода. Внутри поверх кучи тетрадей и отдельных листов бумаги лежал маленький пузырек с чем-то прозрачным. Фрей взял его и вернулся на койку.

Самое то… — печально подумал он и повернул крышку-пипетку, проткнув мембрану. Сжал пузырек, выдавил немного жидкости и аккуратно капнул в оба глаза. Затем поморгал немного и откинулся на кровати.

Им быстро овладевала умиротворяющая апатия. Боль ушла из суставов, сменившись теплым обволакивающим чувством. Заботы унеслись прочь, а складка между бровями разгладилась. Фрей закрыл глаза и задремал.

Ночью ему приснилась молодая женщина с длинными золотыми волосами и изумительной улыбкой. При виде ее сердце Дариана вспыхивало, как горящие уголья, когда на них хорошенько подуешь. Но проснувшись поутру, Дариан не вспомнил ничего.

Глава 8

Перепалка в таверне — Крейк навещает старого друга — Святилище — Неприятный сюрприз

В таверне «Одноглазый дед» было жарко, дымно и невыносимо пахло потом, мясом и пивом. Для борьбы с ночной прохладой затопили печи. Свет газовых ламп мерк от духоты. Множество голосов превратились в неумолчный гул. Чтобы расслышать собеседника, приходилось кричать, а от этого шум только возрастал. Подавальщицы сновали между грубыми деревянными столами, умело уклоняясь от знаков внимания со стороны мужчин с жесткими взглядами. Клиенты были готовы в любой момент протянуть руки туда, куда не следует.

Фрей и его спутники расположились за столом, вокруг которого столпились завсегдатаи. Капитан заканчивал рассказ о том, как в юности работал грузоперевозчиком в «Дракен индастриз». Гвоздь истории заключался в том, что выжившая из ума старуха — мать хозяина уселась на оставленный без присмотра трактор. Бедняжка въехала прямо в штабель клеток с курами. Анекдот был рассказан с блеском. Пинн подавился и фыркнул пивом через нос. Малвери (уже из-за конфуза с Аррисом) хохотал чуть ли не до рвоты. Крейк наблюдал за происходившим с вежливой улыбкой. Харкинс со страхом поглядывал на всех присутствующих. Нетрудно было понять, что он хотел бы оказаться где угодно, только не здесь. Нервного пилота на эту вылазку подбил Малвери. Доктор решил, что Джандрю полезно побыть среди людей. Харкинса от такой перспективы заранее бросало в дрожь, но он согласился. Он ужасно боялся рассердить Малвери отказом.

В таверне не было лишь Джез и Сило. Девушка не употребляла спиртного и держалась обособленно от экипажа. Сило вообще редко покидал корабль.

Крейк потягивал пиво, а Пинн и Малвери пытались прийти в себя. Каждый пребывал в состоянии приятного подпития, не считая, конечно, Харкинса и Грайзера. Первый излучал тревогу и не мог расслабиться, несмотря на то, что осушил три кружки. Крейк, в свою очередь, еще чах над первой. Спутники попытались надавить на Грайзера, чтобы он не отрывался от дружной компании, но он отказался наотрез. Крейк заявил, что у него есть планы на вечер и он не собирается портить дело, накачавшись дешевым пойлом.

Легко они все позабыли, — внезапно подумал он. Как будто стоять и чувствовать холодное дуло револьвера у своей головы — пустяк, недостойный упоминания вслух. А убийство нескольких десятков ни в чем не повинных людей? Неужели мелочь, которую можно изгнать из памяти несколькими сутками пьянства?

Может, в этом и есть их секрет? Наверное, именно так они и живут. Как неразумные звери, замечая лишь то, что находится перед их глазами. Есть только сегодняшний день, а там — будь что будет.

Безусловно, таким был Пинн. Он слишком туп, чтобы понимать такие тонкие материи, как «прошлое» и «будущее». Когда он заговаривал о них, то производил настолько удручающее впечатление, что Грайзер зачастую выходил из комнаты.

Аррис безостановочно болтал о Люсинде, девушке из его деревни, обожаемой возлюбленной. Конечно, она с нетерпением ожидает его возвращения домой. Он был бесконечно предан ей. Она являлась его богиней, девственным идолом, суженой. После непродолжительного романа (между прочим, Пинн с гордостью заявлял, что между ними не было сексуальных отношений) Люсинда призналась ему в любви. Вскоре он оставил ей прощальное письмо и покинул деревню, чтобы заработать денег. Это случилось четыре года назад. С тех пор он не видел невесту и даже не писал ей. Он вернется богатым, преуспевающим парнем… или погибнет как герой.

Пинн воображал себя беззаветным рыцарем, который преподнесет своей даме сердца все богатства мира, каких она, разумеется, заслуживает. Крейк был совершенного иного мнения насчет Арриса, Люсинды и прочих треволнений. День встречи не наступит никогда. Это же понятно любому человеку с крупицей разума. Те жалкие гроши, которые время от времени перепадали Пинну, он сразу проматывал на примитивные плотские радости. Он играл в азартные игры, напивался, снимал девочек и делал все с такой жадностью, будто завтра для него уже не наступит. И летал он так же бесшабашно. Но даже если бы ему удалось уцелеть и накопить дукатов, то обязательно выяснилась бы очередная банальная вещь. Наверняка глуповатая деревенская девица — чей портрет пилот с гордостью демонстрировал всем и каждому — давным-давно забыла о Пинне. Скорее всего, она довольна своей незатейливой жизнью, где для Арриса нет места. В этом уж Грайзер не сомневался.

По убеждению Крейка, Пинн был начисто лишен гордости. Он имел дело со шлюхами, по утрам сетовал на нехватку мужской силы и клялся в верности Люсинде. Вечером он напивался, и все повторялось заново. Понять, каким образом можно быть убежденным однолюбом и непрерывно изменять своей пассии, оказалось крайне трудно. И Крейк отнес пилота к некоей форме жизни, занимающей место в интеллектуальном развитии между огородным кротом и устрицей.

Классифицировать остальных оказалось не так легко. Харкинс, конечно, простак, но, по крайней мере, сам сознавал это. И не страдал, подобно Пинну, из-за того, что случайные попытки самоанализа подрывали его наигранную уверенность в себе. У добродушного Малвери были мозги, которые, правда, он использовал лишь от случая к случаю. Джез пусть и не обладала утонченной культурностью, но была очень шустра и сообразительна. Девушка знала свое дело гораздо лучше, чем любой из прочих членов команды. Разумеется, за исключением загадочного инженера-муртианина. Да и Фрей был смышлен, несмотря на очевидную нехватку образования.

Но как удавалось этим людям вести день за днем такую жизнь? Как они могли с завидной легкостью отрешаться от прошлого и не брать в расчет завтрашний день?

Вероятно, у каждого были свои тайны и собственная боль. А будущее было туманным, неясным и непредсказуемым.

Наконец он выпил пиво и встал. С размышлениями вполне можно повременить.

— Прошу прощения, джентльмены, — сказал Крейк. — Мне нужно кое-кого навестить.

Сидевшие за столом встретили его слова оживленными возгласами.

— К подружке собрался? — полюбопытствовал Малвери и попытался сделать фривольный жест, отчего чуть не свалился со стула. — Я всегда знал — рано или поздно ты сломаешься! Три месяца знаю парня, а он ни на одну женщину глаза не положил!

Крейк попытался усмехнуться:

— Согласись, что дамы, с которыми я успел познакомиться, не относились к самым привлекательным созданиям.

— Нет, вы слышали? — заверещал Пинн. — Что нам хорошо, ему не годится! А если ему просто женщины не по вкусу? — Он демонстративно подмигнул.

Грайзер не собирался опускаться до его уровня.

— Я вернусь позже, — сухо бросил он и удалился.

— Мы будем здесь! — крикнул вслед Фрей.

— Девчонка! — добавил Пинн. Компания закатилась пьяным хохотом.

У Крейка запылали щеки, и он начал протискиваться к выходу из таверны. На пороге обдало холодным чистым ветерком с моря. Он немного постоял у дверей «Одноглазого деда», собираясь с мыслями. Он провел на борту «Кэтти Джей» несколько месяцев, но так и не привык к грубым насмешкам. Не сразу ему удалось успокоиться настолько, чтобы простить команду. За исключением Пинна. К сожалению, этот болван не в состоянии даже представить себе, что значит любить женщину.

Он застегнул пальто, натянул перчатки и зашагал прочь.

Бухта Тарлок очень живописна в сумерках, — подумал он. Во всяком случае, выглядит чуть более цивилизованно, чем те дыры, к которым он успел привыкнуть. За городком круто поднимались горы Кривой Западни, перед ним раскинулось дикое Полярное море, что придавало окрестностям впечатляющий вид. Сначала поселение выстроили на берегах склона горы глубоко вдававшейся в сушу округлой бухты. Затем оно разрослось, его части соединили между собой крутыми лестницами и извилистыми гравиевыми дорожками. Узкие деревянные дома оказались ухоженными, особенно те, которые находились в стороне от двух портов. Местные жители промышляли рыболовством, поэтому сюда прибывали и воздушные, и морские суда. Воздушные перевозчики доставляли богатый улов в дальние края.

Собственно, именно по этой причине они очутились здесь. Обжегшись на последней авантюре, Фрей решил попробовать свои силы на какой-нибудь тихой законной работенке, на которой их наверняка не убьют. Он выгреб почти все сбережения из сейфа «Кэтти Джей». А затем купил партию копченой кровяной рыбы, которую рассчитывал выгодно продать в глубине континента. Естественно, он вдохновенно говорил о «простом деле» и «отсутствии неприятностей». Вот только Крейк перестал верить этим фразам.

Он поднялся по каменной лестнице с перилами и углубился в извилистый лабиринт узких улочек. Высокий парапет располагался напротив фасадов домов и защищал пешеходов от отвесного обрыва. По мощеным улицам спешили фонарщики, оставляя за собой прерывистую линию тусклых огней. Бухта Тарлок готовилась к наступлению ночи.

Вскарабкавшись повыше, Крейк увидел маяк и с удовольствием отметил, как на нем тоже загорелся и начал вращаться фонарь. Такие вещи — признаки хорошо организованного и упорядоченного бытия — всегда поднимали ему настроение.

Именно поэтому ему понравилось это местечко и в предыдущие посещения. Здесь заправляла семья, чье имя носили и сам городок, и залив. Тарлоки прилагали все усилия для того, чтобы избежать запустения. Дома сверкали свежей краской, и везде поддерживалась чистота. Герцогская стража зорко следила, чтобы бродячие торговцы не беспокоили респектабельных граждан, обитавших в верхней части городка.

Над поселением возвышался особняк Тарлоков. Внушительный и величавый, он прямо-таки благосклонно взирал на залив множеством окон. Классический архитектурный стиль, который можно назвать унижением паче гордости. Конечно, он демонстрирует скромность аристократии, — подметил Крейк. Ему когда-то довелось посетить Тарлоков. Хозяева показались ему очаровательными.

Но этим вечером он направлялся не к гостеприимным владельцам. Грайзер свернул в ближайший переулок и постучал в дверь узкого трехэтажного строения, зажатого между двумя точно такими же зданиями.

Дверь открыл толстяк лет шестидесяти, на носу у него поблескивало пенсне. Лысую макушку окружали редкие седоватые волосы. Длинные пряди ниспадали на шею и воротник коричневого камзола с золотистой отделкой.

При виде Крейка он заметно побледнел.

— Добрый вечер, Плом, — поздоровался Грайзер.

— Добрый вечер, — отрывисто бросил Плом. Он окинул взглядом переулок, схватил Крейка за руку, резко втащил в дом и со словами: — Не стой на улице, дурак! — захлопнул дверь.

В прихожей было темно — лампы еще не зажигали. На стенах, обшитых панелями темного дерева, висели портреты в тяжелых рамах и громадное зеркало. Расстегивая пальто, Грайзер заглянул в гостиную. На полированном столике, стоявшем между двумя креслами, был приготовлен чай и пирожные.

— Вы ждали меня? — удивился он.

— Отнюдь! Ко мне должен прийти судья, если хочешь знать! А ты здесь что делаешь? — Прежде чем Крейк успел ответить, хозяин потащил его по коридору.

Так они добрались до лестницы, за которой скрывалась маленькая, непримечательная дверца. Это мог быть вход в чулан, но чутье не обмануло Крейка. Он сразу понял, что внешний вид обманчив. Плом извлек из кармана камертон и аккуратно стукнул им о наличник. Прозвучала высокая чистая нота, и он открыл дверь.

За нею оказалась полка, на которой стоял фонарь. Узкая деревянная лесенка вела вниз. Плом поднял руку со звенящим камертоном и пропустил гостя вперед. Крейк почувствовал, как демон тайника легко прикоснулся к нему. Небольшое волшебство. Любой, кто откроет дверцу, не предупредив демона верным звуком, увидит обычный забитый вещами шкаф. Возможно, еще подвергнется внушению: мол, тут нет ничего интересного.

— Будь осторожен, — шепнул Плом. — Я пойду первым. Если наступишь на третью ступеньку снизу, окажешься парализованным. Самое меньшее — на час.

Крейк остановился и подождал, пока Плом чиркал спичкой и зажигал фонарь. Затем молча последовал за ним. Уже внизу хозяин зажег первую из нескольких газовых ламп, прикрепленных к стенам на изящных канделябрах. Помещение залил мягкий свет.

— Электричества, увы, пока нет, — извиняющимся тоном проговорил толстяк, переходя к очередной лампе. — Тарлоки не разрешают устанавливать индивидуальные генераторы. Официальное обоснование — они, дескать, слишком шумны и сильно воняют. На самом деле они строят мощный генератор. Нас заставят подключить свои дома к их линиям электропередач.

Находившееся под фундаментом святилище мало изменилось с тех пор, когда Крейк был здесь в последний раз. Плом, как и Грайзер, в своем отношении к работе с демонами всегда склонялся к ее научной стороне, а не к суевериям. Помещение напоминало лабораторию. Грифельная доска была исписана формулами частотной модуляции, рядом стоял сложный перегонный куб. Повсюду валялись книги по природе плазмы и светоносного эфира. Почетное место занимала круглая медная клетка, окруженная различными резонирующими устройствами. Среди них Крейк заметил полосы металла различной длины, разнообразные колокольчики и полые деревянные трубки. При помощи подобных устройств можно подчинить демона.

Грайзер похолодел. В углу он увидел эхо-камеру — большой клепаный металлический шар с маленьким круглым отверстием. У Крейка подогнулись колени, а к горлу подступила тошнота.

— Он самый, — сообщил Плом. — Купил по случаю. Но пока не использовал. Нужно подождать, когда подведут электричество. Вообще, чтобы получить эхо, необходимо создать постоянную вибрацию.

— Я знаю, как она действует, — неожиданно тонким голосом вымолвил Грайзер. У него перехватило дыхание.

— Не сомневаюсь. Полагаю, ты в курсе того, насколько эхо-техника опасна и непредсказуема. А на батареи полагаться нельзя — вдруг сядет, когда внутри появится какое-нибудь жуткое страшилище! — Он нервно хохотнул и обеспокоенно спросил: — Ты здоров?

Крейк с усилием отвел взгляд от эхо-камеры.

— Совершенно.

Плом помолчал, затем вытащил из кармана платок и вытер лоб.

— Ко мне приходили «Шакльморы», искали тебя.

— Давно? — осведомился Крейк.

— В конце месяца Ласточкиной жатвы. Заявили, что опрашивают всех твоих знакомых. — Он зябко потер руки. — Заставили меня хорошенько понервничать. Я подумал, что они догадались о… об этом. — Он показал на святилище. — Тогда мне точно несдобровать. Понимаешь ведь, как относятся ко всем нам.

Но Крейка сейчас тревожили собственные беды. Он услышал от Плома крайне дурную весть. Агентство «Шаклькмор», или кандальники, как их часто называли в разговорах, были охотниками за головами. Их добычей являлись богатые и известные люди, которые пустились в бега по той или иной причине. Ну а кандальники получали свою долю с их имущества. Разумеется, он ожидал, что беда рано или поздно случится. Но известие, что агентство вплотную занялось им, потрясло Крейка всерьез.

— Сожалею, дружище, — вздохнул Плом. — Судя по всему, они вычислили тебя?

— Похоже, — ответил он. Хотя в действительности все было гораздо хуже.

— Варвары! — хрипло воскликнул толстяк. — Мельком заглядывают в святилище, вопят: «Демонист!» — и вешают тебя. На остальное им наплевать. Доводы разума всегда бессильны перед невежеством! Увы, такова темная сторона мироздания.

Крейк вскинул брови. Он не ожидал подобного всплеска эмоций закоренелого консерватора Плома.

— Считаешь, что мне следовало остаться и дослушать музыку? Доказывать и убеждать?

— Конечно же, нет! У тебя не было иного выхода, кроме бегства. Они отказываются нас понять. И боятся всего непонятного. А тут еще дикие Пробужденцы лезут. Молотят языками, что Всеобщая Душа — это одно, а демонизм — совсем другое. Они сбивают простой народ с толку. Думаешь, зачем я подлизываюсь к местному судье? Пусть у меня будет хоть крохотный шанс отбиться, если кто-нибудь разведает про то, что я прячу в подвале!

Произнося эту тираду, Плом сильно покраснел. А под конец речи он совсем запыхался, будто долго бежал, и опять вытер лоб.

— Кстати, он явится с минуты на минуту. Чем я могу тебе помочь?

— Мне нужны материалы, — произнес Крейк. — Я должен вернуться к Искусству, но у меня не осталось оборудования.

— Но ведь твои беды начались именно из-за этого, — напомнил хозяин.

— Плом, я же демонист, — сказал Грайзер. — А так… один из множества бестолковых, ни на что не годных богатеньких сыночков. — Он безрадостно и покорно улыбнулся. — Для нас обратного пути уже не существует. — Он с изумлением почувствовал, что к его глазам подступили слезы. Плом тактично отвел взгляд. — Если седока сбросила лошадь, он обязан снова оседлать ее.

— Что с тобой случилось? — воскликнул хозяин.

— Лучше вам не знать, — ответил Крейк. — Ради вашего же блага. Я не хочу впутывать вас в свою историю.

— Понятно… — озадаченно протянул толстяк. — Ну, до твоих собственных запасов тебе не добраться. «Шакльморы» наверняка все изъяли. — Он поспешно подошел к столу и написал на листе бумаги несколько адресов. — Люди надежные, — сообщил он, вручая записку Крейку.

Тот пробежал список глазами. Все обитают в крупных городах поблизости от Вардии. Если не удастся уговорить Фрея посетить один из них, Крейк в любой момент сможет покинуть «Кэтти Джей» и отправиться на поиски налегке.

— Спасибо, Плом. Вы хороший друг.

— Не за что. В тяжелые времена нашему брату следует держаться друг друга.

Гость сложил лист вчетверо и заметил, что Плом писал адреса на обороте какого-то городского объявления. Прочитав его, Крейк изменился в лице.

— Где вы его взяли?

— Они развешены повсюду. Полагаю, он насолил властям. Сбиваются с ног — ищут главаря и его команду.

— Да уж… — растерянно пробормотал Крейк.

— Представляешь, Рыцарская Центурия прямо перевернула весь город — не спрятался ли он здесь! — с жаром выпалил Плом. — Личная гвардия эрцгерцога! — Он присвистнул. — Похоже, парень серьезно наделал серьезных дел. Не хотел бы я оказаться на его месте, когда рыцари схватят бедолагу!

Крейк мрачно смотрел на объявление, будто надеялся, что оно может кануть в небытие.

«РАЗЫСКИВАЕТСЯ ПРЕСТУПНИК, ВИНОВНЫЙ В ПИРАТСТВЕ И УБИЙСТВАХ, — гласила надпись. — ЗА СООБЩЕНИЕ О ПРЕСТУПНИКЕ — БОЛЬШОЕ ВОЗНАГРАЖДЕНИЕ».

Ниже красовался портрет Фрея.

Глава 9

Дело чести — Бри и Грудж — Еще один запретный город — Спешное отбытие

Крейк шагал по Бухте Тарлок. Он побежал бы, но не осмеливался. Наступила ночь, и на улицах царила темнота. Лишь в чистом небе рассыпались яркие бессчетные звезды. Луч прожектора от маяка пробегал по городку и вновь уходил в море. Крейк старался не привлекать к себе внимания и шел, подняв воротник и опустив голову. Его белокурые волосы развевались на соленом ветру.

Бежать, — думал он. — Ты же к этому непричастен. Никто и не знает, что ты имеешь отношение к «Кэтти Джей».

Но куда? Имущество конфисковали. Денег не осталось, кроме тех, которые он успел прихватить перед скитаниями. Но эти гроши уже на исходе. Здесь он может доверять только Плому, а ему, разумеется, не хочется укрывать у себя беглеца. У толстяка хватало и своих опасных секретов. Нет, Крейк не будет ему навязываться. Он справится сам.

Но в одиночку ему не уйти от преследования. Для того чтобы оторваться от агентства «Шакльмор», необходимо постоянно кочевать. Борт «Кэтти Джей» стал идеальным убежищем.

Впрочем, дело касалось еще и его собственной чести. Грайзера совершенно не заботила судьба Фрея и тем более Пинна. Но другие члены экипажа не заслужили виселицы. Особенно Малвери, к которому Крейк относился весьма тепло.

Но если быть честным до конца, ему следует вернуться на корабль. И не важно — ненавидит он их или обожает. Крейку надо предупредить команду. Кроме того, такой поступок позволил бы ему чувствовать себя выше Дариана Фрея.

Наконец Грайзер добрел до «Одноглазого деда» и остановился у крыльца, прислушиваясь к доносившимся изнутри звукам. Его видели, когда он выпивал в таверне несколько часов назад. Вдруг их схватили? Тогда соваться туда, конечно, не имеет смысла.

Наверное, — подумал Крейк, — шансы на благополучный исход есть. И немалые. Ферротипию, напечатанную на листовке, сделали уже давно, лет десять назад. И юноша, изображенный на ней, не слишком походил на нынешнего Фрея. Он был поизящней и не обременен заботами. Чисто выбритый, счастливый, улыбается, слегка прищурившись от солнца. За спиной — поле и горы. Интересно, кто же фотографировал капитана?

Судя по всему, в таверне продолжалось беззаботное веселье. Пьяницы развлекались как могли, и шум в зале стоял оглушительный. Значит, ситуация в норме. Заглянув в запотевшее окно, Крейк не заметил ничего подозрительного.

Войти, схватить их и уматывать из городка.

Он глубоко вздохнул, приготовившись продираться сквозь толпу завсегдатаев. И замер — к нему как раз направлялись двое рыцарей.

Он знал обоих по ферротипиям. Ведь все рыцари были героями. В газетах печатали репортажи об их деяниях, повсюду продавали дешевые книжки с вымышленными историями об их приключениях. Мальчишки подражали им в одежде и поведении. Жители Вардии могли безошибочно опознать в лицо двадцать, а то и тридцать человек из сотенной (как было ясно из названия) Рыцарской Центурии. Но все же они действовали не только открыто, но и тайно.

Эти двое входили в число самых прославленных, и поэтому взгляды редких прохожих сразу устремились на них. Того, а вернее ту, что была пониже ростом, звали Самандра Бри. Длинное потрепанное пальто, развевающиеся над ботинками, широкие брюки и знаменитая треуголка — таким был ее наряд. Полы пальто хлопали на ветру, демонстрируя зевакам пару короткоствольных ружей и саблю в ножнах. Молодая, темноволосая, хорошенькая Самандра была любимицей прессы. Кстати, она не делала ровным счетом ничего, чтобы привлечь к себе внимание. Поэтому публика любила Бри еще сильнее, а газеты писали о ней еще больше.

Ее спутник Колден Грудж оказался не так фотогеничен — громила с лицом, будто высеченным из камня. Густая нечесаная шевелюра и взлохмаченная борода придавали ему зловещий дикарский облик. Из-под накидки с капюшоном виднелись потускневшие от старости доспехи, закрепленные на массивном торсе и руках толстыми ремнями. Кирасу украшала эмблема Рыцарской Центурии. На поясе висела двуострая секира, а за спиной — ручная пищаль.

У Крейка пересохло во рту, и он едва не дал деру. Однако через несколько секунд он понял, что рыцари спокойно направляются в таверну «Одноглазый дед».

Времени на раздумья не было. Считаные секунды, и они войдут. Не успев сообразить, что делает, он протянул им объявление и проблеял:

— Прошу прощения. Вы, наверно, ищете этого человека?

Они остановились. Грудж подозрительно взглянул на незнакомца из-под кустистых бровей. Самандра сдвинула на затылок треуголку и улыбнулась. Крейк неожиданно для себя отметил, что она и впрямь очень хорошенькая.

— Что? Да, сэр, именно его, — ответила она. — А вы где-то его встречали?

— Я… да, видел… недавно… — запинаясь, пробормотал он. — Вроде как…

— И где же? — спросила Самандра и ободряюще улыбнулась. Нервозность Грайзера она восприняла на свой счет (к чему наверняка привыкла). Она даже не догадывалась, что перед ней находится «преступник», дрожащий от страха из-за возможного опознания.

— В другой таверне! — заявил Крейк, указывая рукой куда-то вдаль.

— В какой именно? — нетерпеливо спросил Грудж.

Грайзер лихорадочно пытался вспоминать название.

— Э-э… перед нею еще фонарь… «Воющий волк». Или… «Крадущийся волк»! Да, точно! Там я его и видел!

— Вы уверены? — строго спросил рыцарь.

— Вы ведь неместный? — осведомилась Самандра приятным и ласковым голосом. Крейк прямо почувствовал себя негодяем из-за того, что обманывает эту очаровательную женщину.

— А что, заметно? — улыбнулся он, блеснув золотым зубом. Он вложил в него немного силы. Грайзер рассчитывал, что демон присвоил себе каплю его, Крейка, жизненной энергии. Тогда рыцари перестанут сомневаться и поверят ему.

— Я к друзьям приехал.

Взгляд Самандры на мгновение остановился на сверкнувшем в темноте зубе. Затем она поинтересовалась:

— Где мы сможем вас найти?

Тот недоуменно взглянул на нее.

— А как же награда?! — воскликнула она, указывая на объявление. — Или вам она не нужна?

— О, что вы! Как же! — опомнился Крейк. — Я здесь и буду. — Он ткнул пальцем в дверь «Одноглазого деда».

Самандра и Грудж переглянулись и быстро зашагали в сторону «Крадущегося волка». Крейк беззвучно перевел дух и ринулся в таверну.

Фрей чувствовал себя так, будто вернулся в доброе старое время. Он почти обессилел от хохота и не позволил себе лишнего. Теперь Дариан пребывал в состоянии приятного опьянения, и мир казался ему безупречным. В глубине души он желал, чтобы эта ночь никогда не кончалась. Он любил Малвери, Пинна и даже молчаливого Харкинса как братьев по оружию. Хотя завершить застолье скоро придется, но… одна из подавальщиц очень выразительно поглядывала на него. У девушки было простоватое лицо, но ему понравились ее рыжие волосы и веснушки на курносом носу. В общем, она отвечала всем его запросам и благодушному настроению — Дариана как раз тянуло на мягкое и округлое.

Какая жизнь! Отлично быть капитаном, вольным охотником, властелином неба.

При появлении Крейка его словно ледяной водой окатили.

— Сматываемся! — заявил Грайзер, выложив на стол объявление. — Живо!

Фрей, соображавший сейчас чуть медленнее, чем обычно, очень удивился собственному изображению, чем реальной опасности. Портрет он узнал сразу. Как он мог попасть к ним в руки? Кто им дал его?

Крейк схватил лист и спрятал в карман.

— Я только что сбил с пути Самандру Бри и Колдена Груджа. Они ищут нас, и, конечно, заявятся сюда. Лучше будет, если к тому времени мы отсюда исчезнем.

— Ты встретился с Самандрой Бри! — ахнул Пинн. — Везет дуракам!

— Кровь и сопли! Шевелитесь, идиоты!

Наконец до них дошло, что стряслось. Команда повскакала с мест и устремилась через толпу завсегдатаев к выходу.

За те несколько секунд, которые потребовались, чтобы покинуть таверну, блаженное состояние Фрея сменилось гнетущим страхом. Рыцарская Центурия! Началась охота! Чем он заслужил такую участь?

— Возвращаемся на «Кэтти Джей»? — осведомился Малвери на улице.

— Именно, — буркнул капитан. — Очередной запретный город.

— Почему бы нам не эмигрировать и не покончить со всем этим раз и навсегда?

— Неплохая мысль, — бросил Дариан через плечо, быстро шагая по направлению к порту.

Посадочная площадка находилась в середине одного из гористых мысов, охватывавших бухту, словно огромные руки. Дома здесь встречались реже. Вскоре многочисленные улочки слились в одну широкую дорогу. Она так и виляла вверх и вниз вместе с уровнем почвы. По обеим сторонам размещались складские навесы, редкие таверны и таможня. Громко, отчетливо слышалось дыхание моря. Волны разбивались об окутанные белым кружевом скалы.

Фрей, возглавляющий процессию, плотнее завернулся в пальто. Доброжелательный городок превратился в ночной кошмар. Он оглянулся — нет ли погони, — но позади их компании не было ни души. Возможно, им удалось ускользнуть от рыцарей?

«Виновный в убийствах! Да еще и пиратство. Действительно, такое за ним числится, нельзя не признаться (самому себе, во всяком случае). Но будь он проклят, если скажет это на суде! Но убийства? Нет! Кстати, он не виновен в трагедии, которая случилась с «Тузом Черепов»!

Увы, за разбой и лишение жизни полагается одна кара — веревка на шею. Поэтому с юридической точки зрения совершенно безразлично, сколько раз он преступил закон. Конец будет только один. Но Фрей оказался принципиален. И как же катастрофически несправедливо складываются обстоятельства!

Он замер, разглядев в темноте троих. Навстречу, со стороны порта, шел патруль. Так и есть — герцогская стража. Разумеется, все в коричневой форме герцогства Оленфай: строгие мундиры и плоские фуражки. И как назло, поблизости нет никакого укрытия. Теперь главное — не вызвать подозрений.

— Кэп… — шепотом предупредил Малвери.

— Да, — отозвался Фрей. — Двигаемся спокойно. Они могут узнать только меня.

Дариан поднял воротник и сунул руки в карманы, изображая продрогшего до костей путника. Одновременно он чуть замедлил шаг, чтобы Малвери своей тушей закрыл его от стражников.

А те неумолимо приближались. Гравий громко скрипел под тяжелыми ботинками. Фрей и остальные подались в сторону, уступая стражникам дорогу. Они окинули встречных привычными испытующими взглядами.

— Как зайдет солнце, сразу жуть как холодно делается, верно? — со своей обычной шутливой интонацией пробасил доктор.

Один из стражников что-то буркнул в ответ, и обе группы мирно разошлись.

На посадочной площадке, забитой кораблями, суетились люди. Все торопились загрузить дневной улов и поскорее отправиться в полет, чтобы к утру попасть к месту назначения. В воздух, сияя прожекторами, медленно поднимался небольшой грузовоз. Было слышно, как пульсировали его аэрумные насосы. Они загоняли в цистерны сверхлегкий газ, который под действием электромагнитов превращался в очищенный аэрум.

Дариан планировал без излишней спешки отбыть завтра утром, поскольку с его грузом ничего случиться не могло (рыба-то копченая). Теперь он искренне обрадовался привычному хаосу. Под шумок они могут отбыть и убраться отсюда навсегда.

Они миновали обозначенную газовыми лампами границу площадки и направились прямиком к «Кэтти Джей». Другие команды работали под слепящим светом фар громадных кораблей. Длинные тени метались по асфальту. Над головой взревели моторы — это поднявшийся грузовоз включил пропановые двигатели и двинулся прочь от побережья. Резкий рыбный запах почти полностью перебивал соленую свежесть моря.

— Харкинс, Пинн. Быстро по кабинам, — приказал Фрей. — Харкинс, я знаю, ты пьян… Но не забывай, что «Файеркроу» мой. Если ты его разобьешь, я тебя швырну в море. Понял?

Харкинс громко рыгнул, отсалютовал по-военному и поплелся к своему файтеру. Пинн без единого слова побежал рысцой к «Скайлансу». После известия, что ими интересуется Рыцарская Центурия, он желал только одного — поскорее покинуть Бухту Тарлок.

Фрей, Малвери и Крейк приблизились к «Кэтти Джей». Сило стоял возле погрузочной рампы и лениво покуривал вонючую самокрутку из смеси муртианских трав. Увидев приближавшихся спутников, он плюнул в ладонь и загасил курево.

— Где Джез? — спросил Фрей.

— В каюте.

— Хорошо. Мы отправляемся.

— Есть.

Сило вслед за остальными направился по рампе в темный трюм. Сейчас его заставили весьма неаккуратными штабелями ящиков. Запах был просто невыносим.

Капитан потянулся к рукояти подъема рампы… и вдруг раздался незнакомый скрипучий голос:

— Еще одно движение — и вы покойники.

Все застыли на месте. По рампе поднимался весьма опасный противник. Самый знаменитый из представителей Рыцарской Центурии. Кедмунд Дрейв — безжалостный сторожевой пес эрцгерцога.

Его нельзя было не узнать. Широкогрудый мужчина лет под пятьдесят, с грубым лицом и глубокими шрамами на щеке и горле. Светлые волосы с обильной, но незаметной сединой, очень коротко подстрижены. Дрейв был облачен в темно-красные доспехи, идеально подогнанные по фигуре. Теплый черный плащ украшала эмблема рыцарей, из-за плеча выглядывала длинная рукоять двуручного меча. В руках он сжимал два пистолета.

— Брысь от рычага, — приказал он Фрею. Один револьвер Дрейв навел на капитана, а вторым угрожал остальной команде. — И ступай к своим дружкам.

Дариан повиновался. Он уже полностью протрезвел. Расслабленность, которую давал алкоголь, сменил озноб от выплеска адреналина. Он пытался сообразить, как выкрутиться из ловушки. Несомненно, если он окажется в руках рыцаря, ему придется болтаться на виселице.

— Пистолеты! — мрачно потребовал Дрейв тем временем. — Ножи. И прочее.

Они послушно побросали оружие в кучку под ногами. Он испытующе посмотрел на них и велел отойти к ящикам.

— Так… что за Джез? Кого вы тут поминали?

— Это наш штурман, — произнес Фрей.

Рыцарь взглянул на трап, ведущий из грузового трюма на борт «Кэтти Джей». Наверное, решал, стоит ли рисковать и обыскивать корабль.

— Кто-нибудь еще?

— Нет, — коротко ответил Дариан.

Дрейв неожиданно приставил дуло ко лбу Крейка.

— Если лжешь, я вышибу ему мозги!

Грайзер чуть слышно застонал. Ему ужасно это надоело. Буквально каждый день он попадает в знакомую переделку. Появляется очередной дурак, который хочет его убить, да еще повторяет одно и то же.

— На борту больше нет ни души! — поспешно сообщил Фрей. — Он ткнул себя в грудь и начал перечислять: — Пилот. Инженер. Врач. Штурман в своей каюте. Вот и вся команда. А он, — он махнул в сторону Крейка, — случайный пассажир.

— Остальные? Сопровождение?

— Уже улетели.

Дрейв кинул на него злобный взгляд, отвел пистолет ото лба несчастного Крейка и отступил на безопасное расстояние.

— Оба?

— Уже улетели, — повторил Дариан, пожав плечами. Ребята быстро снялись с места. Если в игру вступила Рыцарская Центурия, надо действовать без промедления. «Сейчас они могут быть где угодно», — подумал он и добавил вслух: — Кроме нас никого не осталось.

Между штабелями ящиков зажглись два крохотных огонька. Послышался тяжелый топот, поскрипывание кольчуги. Дрейв оглянулся и внезапно побледнел.

— Ну, если не считать Бесс, — добавил Фрей, и в тот же миг голем с металлическим ревом устремился вперед.

Рыцаря спасла только молниеносная реакция. Доспехи, которыми оснащалась Центурия, славились прочностью и легкостью. Кузнецы эрцгерцога надежно хранили тайну их изготовления. Поэтому панцирь не помешал Дрейву увернуться от смертоносного удара Бесс. Он перекатился, вскочил и вскинул оба револьвера. Пули защелкали о броню, а несколько даже поцарапали кожу монстра. Бесс разозлилась и громко взревела. Затем она проворно повернулась и нанесла новый удар. Дрейв спасся от него лишь благодаря тому, что успел отпрыгнуть.

Как только рыцарь отвлекся на схватку, члены команды сорвались с места. Фрей метнулся к оружию. Он схватил дробовик Малвери и нащупал курок. Уже вскинув ствол, он осознал, что забыл взвести затвор. Оставалось надеяться, что доктор по своей всегдашней безалаберности оставил хоть один патрон.

К счастью, он не ошибся. Дрейв отреагировал мгновенно. Фрей лишь на долю секунды опередил выстрел противника, выпалив ему в грудь. Прямое попадание сбило рыцаря с ног. Он грохнулся на погрузочную рампу и скатился вниз.

Сило одним прыжком пересек трюм и повернул рычаг подъема рампы. Бесс ринулась в погоню за упавшим рыцарем, но Крейк успел окликнуть ее. Она с видимой неохотой остановилась и замерла, охраняя быстро сужавшийся проем. А Дрейв пытался подняться. Он с трудом удерживал равновесие, но благодаря кирасе остался невредим.

Фрей взлетел по трапу в главный коридор, не дождавшись, пока рампа закроется до конца. Он бегом припустил в кабину, чуть не сбив с ног Джез, которая как раз выходила из своей каюты.

— Кто-то стрелял? — спросила она.

Капитан рухнул в кресло, набрал код зажигания и пустил аэрумные насосы на полную мощь. «Кэтти Джей» жалобно вздохнула, почувствовав, как газ хлынул в цистерны и поволок ее вверх. Сквозь гул пропановых двигателей Фрей слышал приглушенную стрельбу — это Дрейв в ярости палил из револьверов по кораблю. Но они уже взлетели. Судно, стоявшее без сигнальных огней рядом с «Кэтти Джей», скрылось из виду.

— Кэп, — осведомилась Джез, — у нас неприятности?

— Да, — подтвердил он. — Вы правы.

Он прибавил оборотов тяговым двигателям. «Кэтти Джей» шумно проплыла над портом и устремилась в открытое море.

Глава 10

Видение Джез — Триника Дракен — Ультиматум Крейка — Фрей принимает решение

День выдался серым и безветренным. Снежинки покрывали каменистую землю. Ничего не нарушало тишину.

Джез стояла на краю маленькой посадочной площадки. Она куталась в теплую одежду и крепко держала обеими руками чашку какао. Хотя можно было и не греть ладони горячим напитком — Джез не сняла новые меховые рукавички. Сразу по приезде она купила себе полную арктическую экипировку. Все ее скудное имущество осталось в номере, который девушка снимала в скаруотерских меблированных комнатах. Если честно, ей вообще не требовалась одежда. Теперь на Джез не действовал даже лютый мороз. Но следовало соблюдать видимость — от этого напрямую зависела ее безопасность. Любой здравомыслящий человек непременно убил бы ее, если бы узнал, кем она является на самом деле.

Площадка находилась на возвышенном плато, вокруг которого раскинулась покрытая льдами равнина. На горизонте неясно вырисовывалась голубая гряда гор. По равнине бродило стадо снежных кабанов.

Йортланд. Суровый, безжалостный край, и в то же время — единственное место на всем материке Северная Пандрака, которое не держал под контролем Флот Коалиции. Здесь «Кэтти Джей» вместе со всей командой обрела убежище.

Она отпила глоток какао.

«Я могу остаться в Йортланде, — подумала она. — Просто уйду и растворюсь в диком белом безмолвии».

За спиной у штурмана находилась «Кэтти Джей» и ее файтеры. На верху фюзеляжа и крыльях корабля уже лежало несколько дюймов снега. Неподалеку широкоплечий пожилой йорт сбивал лед с посадочных опор своего судна. Было видно, что он еще очень силен, несмотря на возраст. Тяжелая меховая одежда защищала его целиком. Лишь массивная лысая голова, покрытая татуировками, была непокрыта. Уши, губы и нос обильно украшали кольца и костяные палочки. Другие обитатели поселения пока не выбрались на площадку.

Неподалеку стояли пара грузовозов и несколько маленьких личных разъездных катеров. Их Джез уже осмотрела и мысленно раскритиковала. Такая привычка появилась у нее с детства — ведь она выросла в семье кораблестроителя. Угловатые, уродливые, мрачные на вид кораблики построены исключительно утилитарно, без малейшей мысли об эстетике, — вздохнула она. Типичная йортская работа. В этом сугубо мужском обществе корабль, имеющий претензию на элегантность, сочли бы в лучшем случае бессмысленным пижонством, а в худшем — намеком на нетрадиционную ориентацию хозяина. А рисковать ни в коем случае не следовало, особенно с учетом того, что содомия каралась смертным приговором. В результате йорты все проектировали, исходя из понятия «настоящая сверх-мужественность». Наверное, женщина, решившаяся провести ночь с местным, останется в живых, если заблаговременно укрепит себя броневой сталью, — решила Джез.

И она снова уставилась в пространство, ни на чем не задерживая взгляд.

Уйти от всех, — думала она. — Возможно, это наилучший выход. Пока еще не поздно…

Но одиночество… Она не могла обречь себя на такую участь. Какой смысл жить, если ты навсегда останешься одна?

Поселение рядом с плато называлось Мадждук Ийл. Йорты по большей части располагали свои постройки под землей. Двойная выгода налицо — тепло сохранялось, и жилища трудно распознать. С площадки можно было разглядеть лишь невысокие бугры куполообразных крыш и дверные проемы, уводившие под снежную пелену. Широкие карнизы защищали окна, прорезанные в крышах. Дым, поднимавшийся из трех дюжин труб, вертикальными столбами уходил вверх и сливался с облаками. Джез заметила какого-то человека в теплой накидке с неизменным капюшоном. Он разбрасывал из мешка песок по тропинкам, соединявшим соседние дома.

В одном из них поселилась команда «Кэтти Джей». Для Джез все они являлись случайными спутниками. Она держалась обособленно от членов экипажа. Когда придется расстаться с ними, ей будет легче.

Рано или поздно они обнаружат ее странности. И сойдутся детали головоломки. К примеру, в нее попала пуля, но рана зажила очень быстро… Потом вспомнят, что никто не видел Джез усталой или спящей. Конечно, не забудут и о том, как к ней относятся животные.

И ей придется отправиться на поиски новой команды. Джез продолжит странствие.

Куда? И чем ей заняться?

Все равно. Она привыкла кочевать.

Девушка не спеша прихлебывала какао. Теперь она ела и пила вовсе не потому, что это ей действительно требовалось. Она лишь хотела почувствовать приятный вкус. В месяц Ласточкиной жатвы Джез ради любопытства прожила без воды и пищи целую неделю.

Кстати, с ней ничего не случилось, если не считать смутной тревоги, будто в распорядке дня не хватает чего-то важного. После этого эксперимента она присоединялась к команде в кают-компании во время общих перекусов да еще и сообщала вслух (изредка), что проголодалась. Но ела Джез всегда мало. Она по своей природе не любила пустой расточительности.

Снежные кабаны — неуклюжие клыкастые мускулистые туши, покрытые белым мехом, — брели по заледеневшей равнине. Пара неизвестных хищников кралась поодаль. Наверняка выгадывали случай напасть на отбившегося от стаи.

Я снова здесь, — подумала она. Несколько лет назад Джез частенько посещала этот покрытый льдом северный берег. В то время она участвовала в научной экспедиции, разыскивавшей следы пропавшей цивилизации. Она не принимала сознательного решения держаться подальше от Йортланда. Только сейчас она поняла, что не бывала здесь с… да, с каких же пор?

Она отвлеклась от воспоминаний, но слишком поздно. На Джез нахлынуло пугающее ощущение. Она вздрогнула, по затылку пробежали мурашки, кожа сделалась тугой, потом снова мягкой. Мышцы во всем теле напряглись и вновь расслабились. Мир едва покачнулся, а когда через долю секунды вернулся в прежнее положение, то выглядел уже по-иному.

Окрестности мигом окутали сумерки. Но зрение девушки обострилось. Будто она прежде смотрела на Йортланд через кусок запотевшего стекла, а сейчас избавилась от помехи. Теперь она видела все до мельчайших деталей. Заснеженные углы кораблей сделались острыми, словно бритвенные лезвия.

Стадо снежных кабанов окутала неяркая багровая аура. Животные находились на расстоянии нескольких километров, но Джез могла пересчитать зубы каждого зверя. Она даже заметила их сонные полузакрытые глаза. Подул слабый ветерок, а она уже знала, когда он переменится.

О, как много она чувствовала, слышала, обоняла! Поток нахлынувшей информации был столь могуч, что у девушки перехватило дыхание. Ее словно подхватило неодолимое течение могучей реки. В любой миг она могла потерять дно под ногами и кануть в беспамятство.

Один из хищников начал бежать. Его темно-алая аура оставляла за собой медленно таявший след. Внезапно она оказалась рядом с ним. В жилах туго пульсирует кровь, сильно и часто бьется сердце. Между острых зубов вывален язык, сильные лапы, внимательный взгляд. Смотри — да, да, да… Этот слабый… Рядом — мой кровный брат. Я боюсь острых-острых клыков матки, но я голоден, голоден, голоден…

Джез глотнула воздух, как утопащий, которому удалось высунуть голову над водой. Через секунду действительность обрела прежний облик. Снежинки плавно спускались с небес, нисколько не потревоженные ее приступом паники. Она опять потеряла ориентировку: Джез стояла у самого края плато. Чашка лежала на снегу. Над лужицей какао еще поднимался парок.

Девушка отступила на шаг. Ее охватила непреодолимая дрожь, и причиной тому был не холод. Она начала озираться по сторонам. Пожилой йорт куда-то исчез. Рядом не было никого. Ей повезло.

Что же со мной случилось? — спросила она себя.

Порыв ветра, налетавший с севера, принес с собою странный звук. Какофония голосов, неясные призывы. Джез вдруг овладело безумное, отчаянное желание. Но чего она желала? Она не понимала.

И ей почудилось, будто она видит сквозь горы и с огромной скоростью преодолевает море. Она неслась куда-то далеко — пролетая над айсбергами и волнами, пока не уткнулась в клубящийся туман.

Она знала это место. Это была окутывавшая Северный полюс, вечно бурлящая облачная шапка. Ее называли Погибелью. Никто никогда не возвращался оттуда. Во всяком случае, живым.

Над тучами застыла колоссальная черная тень в форме воздушного корабля. Джез внось услышала голоса.

Пойдем с нами.

Она заплакала и, спотыкаясь, устремилась к «Кэтти Джей». Голова у нее гудела, как колокол, отзываясь на вой, на Погибель и на ужас, затаившейся в небе.

Бар пустовал, если, конечно, не считать команды «Кэтти Джей» и бармена. Мужское население деревни находилось в шахтах или охотилось. Женщины здесь, как правило, старались не попадаться на глаза чужакам. В дневное время Фрей и его спутники были предоставлены сами себе.

Дариан тоскливо рассматривал свой портрет. Теперь уже в общенациональной газете.

— Пока еще на десятой странице! — пробасил Малвери, хлопнув его по плечу. — Да совсем не похож на тебя! А выпуск вообще недельной давности. Поверь мне, про тебя уже и думать забыли.

Утешение мало успокоило Фрея. Действительно, он изменился — ведь прошло уже десять лет. Но главное-то было в другом. На фотографии Дариан выглядел счастливым и беззаботным. Чего никак нельзя сказать о теперешнем капитане, особенно в данный момент. Щетина превратилась в бороду, спутанные волосы уже не поддавались расческе. Под ввалившимися глазами появились синяки. Минуло уже две недели после бегства из Бухты Тарлок, а Дариан становился все печальнее и замыкался в себе еще сильнее.

А теперь… Газета из Вардии, которую Сило дал торговец. Тот самый, который купил у них весь груз копченой рыбы по оскорбительно низкой цене, между прочим. Пока он присматривался к товару, Фрей, с трудом сдерживая бешенство, сидел в каюте — боялся, как бы его не узнали.

Он снова проглядел заметку.

В ОХОТУ ВСТУПАЕТ ДРАКЕН

Сегодня «Вардик геральд» стало известно о заявлении Триники Дракен — отважной женщины-капитана «Делириум Триггер». Наша героиня славится решимостью в борьбе с врагами. Она сообщила, что приложит все силы и представит правосудию живым или мертвым беглого капитана Дариана Фрея, а вдобавок — всю его команду. Наши читатели, конечно, помнят, что эти люди объявлены в розыск за пиратство и убийства. За информацию о местонахождении преступников обещана награда. «Геральду» не удалось связаться с капитаном Дракен и получить подробные комментарии. Но по скромному мнению репортера, уже одно присутствие этой знаменитой и смертоносной дамы гарантирует, что в скором времени негодяи предстанут перед судом и понесут строгое наказание.

— Проклятый «Делириум Триггер»! — рявкнул Пинн. Он изнывал от безделья и поэтому все время был пьян. Глаза у него налились кровью, и выдыхал он только алкогольные пары. — Тоже мне, королева небес! — Он немного помолчал и добавил: — Я бы ей показал!

Местный бар представлял из себя небольшую круглую комнату со сводчатым потолком, который поддерживали могучие балки. В южной части купола были прорезаны окна. Посредине, под внушительным каменным дымоходом ярко пылал огонь очага. Обстановка суровая: пол устлан шкурами, стены украшены черепами рогатых зверей, столы и стулья вырублены из цельного дерева. Возле одной из стен возвышалась стойка. Скучающий йорт охранял бочку с пивом и несколько полок. Они ломились от кувшинов с крепким спиртным неизвестного происхождения.

Бармену было хорошо за пятьдесят. Обветренное лицо его напоминало кору старого дерева. Голова была, разумеется, выбрита. Длинную рыжую бороду обильно украшали железные кольца. Он разговаривал одними междометиями. Тем не менее Фрей и экипаж сразу поняли, что они здесь — нежеланные гости. И лучше им убраться поскорее. Они пропустили намеки йорта мимо ушей и частенько захаживали сюда.

— Пинн, почему бы тебе не отправиться домой? — поинтересовался Крейк и посмотрел вверх. Он принялся наблюдать за арктическими голубями, которые нежно ворковали на балках. Грайзер давно заметил серо-белые подтеки среди пятен засохшей крови на полу и старательно прикрывал ладонью кружку темного пива.

— Что? — вяло протянул Пинн.

— Я спрашиваю: что тебя держит? У тебя есть собственный корабль. Тебя не знают ни по имени, ни в лицо. Что мешает тебе вернуться к своей возлюбленной?

В свою очередь Фрей никак не отреагировал, хотя разговор походил на призыв к бунту. Но Крейк лишь подкалывал Пинна. Возможно, Люсинда являлась реальным персонажем. Правда, Малвери не сомневался, что она существует лишь в воображении пилота. Тем не менее всем было ясно, что Аррис просто болтает вздор. Невеста уже давно ожидает его, чтобы кинуться в объятия своего героя, но… только в его мечтах. Пинн почему-то верил, что слава свалится на него в один прекрасный день.

Люсинда стала для пилота символом завершения его приключений, обещанием домашнего уюта. Но если реальность окажется другой? Вдруг Люсинда родила ребенка от другого мужчины? Даже несмотря на свою бестолковость, Пинн понимал возможность такого варианта. И поэтому он решил не рисковать и не разрушать свои иллюзии.

— Сначала я накоплю побольше деньжат, — ответил Аррис с негодованием. — Она достойна самого лучшего. И я… — Он повысил голос и поднял кружку, словно бросая вызов любому, кто посмеет усомниться в его словах. — Вернусь богачом! — Он вновь откинулся на стуле и сделал глоток пива. — А пока буду летать с вами, неудачниками.

Вдруг его осенило, и он строго осведомился, ткнув толстым пальцем в сторону Крейка:

— А ты-то? Мистер Умник! Самому, что ли, некуда податься? На банкет или вечеринку? — Он скрестил руки на груди и расплылся в улыбке, довольный своим остроумием.

— К великому сожалению, пока я спасал вас из «Одноглазого деда», парочка из Рыцарской Центурии сумела очень внимательно рассмотреть меня, — парировал тот. — Но кое-какие соображения у меня имеются. — Он оперся локтями о стол. — Они слышали о Джез, но никто ее не видел. Кедмунд Дрейв столкнулся с нами, но не знает наших имен. Когда мы вместе, то нас могут вычислить без труда. А по отдельности — вряд ли. Поэтому реальная опасность угрожает только Фрею.

Харкинс испуганно поежился. Малвери поерзал на стуле и откашлялся. Дариан не шевелился.

— Я не намерен провести остаток своей жизни в этой ледяной пустыне, — продолжал Крейк. — У меня есть один вопрос к капитану, — произнес он серьезно. — Что ты намерен делать дальше?

Внезапно что-то, громко булькнув, упало в пиво Крейка. Голубиная работа, не иначе, — сразу понял он. Не отводя взгляда от Фрея, Грайзер отодвинул кружку.

Дариан не поднимал головы. Его мысли отчаянно крутились вокруг одной проблемы — как преодолеть кризис? Он не находил выхода. Уже две недели он копался на пепелище, оставшемся после недавних злоключений. Он искал хоть какой-нибудь ответ, но все оказалось безрезультатно.

Сплошная пустота и бессмыслица. Почему это случилось с ним? Если его загнали в ловушку, но кому он насолил? Почему обратили внимание именно на него? Он — обычный вольный странник, таких тысячи. Он даже не имеет веса среди пиратов. Но Ксандиан Квайл предложил ему сделку… А Фрей никогда не делал ему ничего плохого…

Вероятно, кто-то использовал Ксандиана, чтобы подставить Дариана. Но кого он мог настолько сильно задеть? Кому умудрился так больно наступить на мозоль? Заварилась крутая каша с участием личной гвардии эрцгерцога, а значит, его противник силен и влиятелен. Рыцарская Центурия крайне редко занимается делами, не имеющими отношения к эрцгерцогу.

Был ли взрыв огромного грузовоза трагической случайностью? Вероятность того, что пулеметная очередь продырявит цистерны, конечно, ничтожна мала — одна на миллион. Фрей понял, что стал козлом отпущения, на которого свалили всю вину за «Туз Черепов».

По крайней мере, один из пилотов сопровождения был мастером высочайшего класса. А тот, кто подстроил интригу, должен был позаботиться о живых свидетелях. Таким образом, Дариана всегда уличат в этом преступлении. Впрочем, враг не сомневался, что Фрея все равно обвинят в катастрофе. Теперь имелся очевидец взрыва. Наверняка он вообще никак не связан с организатором всей этой операции и просто выполнял часть задания.

Что же было на борту грузовоза?

— Фрей! — повысил голос Крейк, вырвав его из раздумий. — Я спросил: что ты намерен делать дальше?

Тот пожал плечами.

— Не знаю.

— Понятно, — протянул Грайзер презрительно. — Но сообщи мне, когда что-нибудь решишь. Если застанешь меня в Йортланде. — С этими словами он встал из-за стола и покинул бар.

Остальные надолго замолчали. Команда не привыкла видеть Фрея настолько беспомощным. И его состояние очень их обеспокоило.

— Может, отправиться в Нью-Вардию? — предложил Малвери. — Начнем все сначала. Неведомые земли. Для парней в нашем положении годится как нельзя лучше.

— Нет! — выкрикнул Харкинс. Все разом уставились на пилота, и он сразу покраснел. — Я вот что хотел сказать… «Кэтти Джей» доберется туда… но файтеры — вряд ли. Пояс Бурь на западе силен, а у них топлива не хватит для другого маршрута. Корабли придется бросить, а я… я ни за что не расстанусь с моим «Файеркроу», пусть даже он и принадлежит капитану. Я буду с «Файеркроу». Всегда. И точка!

Фрей изумился совершенно непривычной решимости Джандрю.

— Водопады Возмездия, — пробормотал Пинн, — наконец-то я разживусь деньжатами. И никто нас там никогда не найдет.

— Нас никто там не обнаружит только по одной причине. Этого места нет на карте, — вздохнул Дариан. — Кто-нибудь из вас знает, как туда попасть?

Пинн на мгновение задумался.

— Но ведь должна же быть дорога, — заявил он, скрывая растерянность. — Вы небось слышали о пиратах, которые там побывали. Ну, об Оркмунде?

Фрей помолчал. Водопады Возмездия… Мифический потаенный город пиратов. Секретное место, укрытое от чужих глаз. Обитель разбойников, где можно драться, пьянствовать и предаваться плотским утехам. Флоту туда путь заказан. Считалось, что город основал знаменитый пират Оркмунд. Десять лет назад он таинственным образом исчез, и с тех пор его никто не видел. И о других известных пиратах, которые пропадали неведомо куда, говорили одно и то же. Дескать, ребята удалились на покой в Водопады Возмездия. Подобная версия звучала гораздо романтичнее, чем истина. В реальности, как правило, все сводилась к медленной смерти от сифилиса и алкоголизма. Имелся и другой печальный вариант — когда капитана корабля убивали его же люди, поднявшие бунт.

Так что Водопады Возмездия — это пустые россказни. Миф. Оркмунд мертв. И остальные пропавшие просто отчалили в мир иной.

Пинн сообразил, что его идею никто не поддерживает, и надулся. Фрей вернулся к своим тягостным мыслям.

Нью-Вардия. А если попробовать? Бросить файтеры и открыть перед собой новые горизонты?

Но такая альтернатива показалась ему не слишком привлекательный. Сначала нужно совершить продолжительное и опасное путешествие через полмира. А по прибытии понимаешь, что о надежном убежище можно забыть. Нью-Вардия включает несколько мелких поселений. Тяжелая и убогая жизнь на границе цивилизации. Если преследователям станет известно, что они обосновались на новом месте, схватить их не составит труда.

Он продолжал перебирать возможности. Самария? Там они не пробудут на свободе и двух дней, да и Сило ни за что на свете не согласится. Такия? Сразу же депортируют. Такийцы крайне осторожны по части всего, что хоть в малейшей степени представляет угрозу их «чудесной утопии». Кург? Он населен чудовищами.

Из всех стран по эту сторону Великого Пояса Бурь служить пристанищем мог только Йортланд. К сожалению, холодный и суровый край расположен слишком близко к Вардии. Здесь нельзя прятаться вечно. Особенно если за тобой охотится Рыцарская Центурия и Триника Дракен.

Он снова вернулся к заметке, и во рту стало горько. Какой самодовольный тон у этого газетного писаки! Он заранее радовался неминуемой гибели «преступника», чем привел Фрея в ярость. Кроме того, Крейк со своим демонстративным уходом подлил масла в огонь. Дариан скрипнул зубами. А вид самого себя, улыбающегося с газетной страницы, пробудил в нем глубокую, невыносимую злость. Как они посмели воспользоваться этой фотографией?!

С него хватит! Он был готов смириться с капризами фортуны, благодаря которой оставался в проигрыше за карточным столом. Наверное, его попытки достичь большего будут обречены на неудачу, а виной тому — недоброжелательная, упрямая и вездесущая сила. А команда остается с ним лишь потому, что этим людям больше некуда деваться.

Теперь он намеренно поставлен в безвыходное положение и загнан в угол. Чем он заслужил подобную участь? Произошла громадная, чудовищная несправедливость, и у него кровь буквально закипела в жилах.

— Я не могу больше убегать, — пробормотал он.

— Что? — не расслышал Малвери.

Фрей вскочил на ноги и взмахом руки отбросил в сторону кружку.

— Я сказал, что больше не могу убегать! — крикнул он. Потом скомкал газету и швырнул ее на пол. — Это уже чересчур! Дракен никогда не отступит! Ладно, я давно привык к подлянкам судьбы, но у каждого есть предел. И будь все проклято, наконец!

Остальные глядели на него как на безумца. Но он не сошел с ума. Внезапно Дариан ощутил прилив сил, подъем духа — в общем, ожил! И, вдохновленный принятым решением, он прогремел:

— Будь я проклят, если кинусь удирать через полпланеты от своры цепных псов! Я не допущу, чтобы меня повесили за преступление! Никто понятия не имеет, в чем заключается моя вина! Я не соглашусь гнить остаток дней здесь, в ледяной пустыне! — Он стукнул кулаком по столу. — Но есть один тип, который осведомлен о том, кто стоит за этим. Одноглазый подонок Квайл предложил мне выгодное дельце. Его братия никогда не выдает своих источников, но он допустил большую ошибку. Именно он сделал так, что мне стало нечего терять. И я вернусь. Пусть Центурия гонится за мной, но я выясню, кто мой главный враг! Они пожалеют, что вообще услышали имя Дариана Фрея! — Он взмахнул рукой. — Кто со мной?

Малвери, Пинн и Харкинс смотрели на него разинув рты. Сило — с непроницаемым видом. Бармен перетирал кружки. Тишину нарушал только шорох сухого полотенца об оловянную посуду.

— Ну и пес с вами со всеми! — рявкнул Фрей и устремился к двери. — Если через полчаса не придете на «Кэтти Джей», я брошу вас на морозе.

Глава 11

Крейк якшается с простонародьем — Тяжелое расстройство желудка — Выкурить врага из логова — Вопросы и ответы

Грайзер понял, что в последнее время постоянно бывает в тавернах. Он издавна ценил образованность, дисциплину и ощущал себя очень неуютно. Он привык к гостиным и закрытым клубам, приемам в саду и званым вечерам. В студенческие годы Крейк частенько посещал дешевые забегаловки. Но тогда его собутыльниками были образованные молодые люди, возжаждавшие окунуться в простой быт. Поэтому попойки, которые они устраивали, превращались в интеллектуальные диспуты. В обществе команды «Кэтти Джей» такая опасность ему не угрожает.

В последнее время он пьет лишь для того, чтобы забыться.

Он сидел в баре, перед ним стояли две кружки с довольно гнусным местным пойлом, которое здесь называли грогом. День клонился к вечеру. Резкое зимнее солнце уже спустилось почти к самым крышам домов Заставы Марклина. Его лучи пробились сквозь грязные окна мрачной полупустой таверны. Плававший по комнате дым складывался в затейливые узоры, наводящие дрему.

Крейк посмотрел на карманные часы. Новый приятель запаздывал. Возможно, он перестарался, когда подлизывался к нему. Перебрал с лестью.

Хотя с учетом всех обстоятельств поладили они неплохо, — подумал он. Ведь Грайзеру удалось перекинуть мостик через пропасть — так он охарактеризовал разницу в умственном развитии обоих. Однако если приходилось иметь дело с простаками, ничего нельзя утверждать заранее. Крейк подозревал, что и они интуитивно чувствуют в нем некие странности.

Но с Роджином они вроде бы сошлись. Парень готов поболтать с любым, пока собеседник ставит ему выпивку. Глубокой ночью они договорились встретиться здесь еще раз. Они наскоро выпьют по кружке грога, а потом Роджин отправится на службу. «Легче будет понимать, что к чему», — сообщил он. Крейк с готовностью согласился и пообещал, что заказ будет на столе.

Он поскреб пальцами бороду. Ему хотелось сбрить ее, поскольку Рыцарская Центурия должна искать человека с белокурой бородкой. Но остальные-то разыскивают гладко выбритого, поэтому маскировка не помешает. Агентства «Шакльмор» он боялся ничуть не меньше, чем Центурии. Он не мог выбрать, какое из двух зол меньшее, но решил сохранить бороду. По его мнению, она ему шла и придавала лицу суровость.

Он вновь посмотрел на часы. Где этот олух? Он потратил на него столько усилий. Сначала Крейк выследил, где Роджин живет, затем незаметно пробрался вслед за ним в местную пивнушку и целый вечер накачивал его спиртным. Задача была не из легких. Если он не появится, Крейк будет очень разочарован.

Им овладело мрачное настроение. В мыслях крутились воспоминания и тревожные предчувствия. Правильно ли он поступил, оставшись на «Кэтти Джей»? Почему он не бросил корабль вместе с экипажем? В конце концов, он не считал себя чем-то обязанным Фрею, особенно после истории с Макардом.

Но Дариан пообещал, что они обязательно посетят большие города. Тогда Грайзер купит все необходимое для занятий демонизмом. Он позволил себе поверить капитану. Он может подождать еще немного.

Хотя стремление возобновить занятия Искусством все сильнее терзало его. После несчастного случая он считал, что никогда уже не вернется к занятиям. Но он отказался от них из боязни. Увы, трусость есть трусость. После университета Грайзер тайно от всех посвящал демонизму каждый свободный момент, который ему выпадал. Он почувствовал свободу, понял, что выделяется из толпы напичканных знаниями богатеньких идиотов. Крейк считал себя лучше и презирал их. Ему хватало смелости для того, чтобы заглядывать в неведомое, идти навстречу сокровенному. Он способен творить такое, чему сильные мира сего могут лишь изумляться. Перед тем, как повесят его, Грайзера.

Но плевать на опасность, он не сдастся. Возвращение к серому прозябанию в невежестве, к скучной повседневности — это даже представить нельзя. Он испытал горе, отчаяние, невыносимый ужас, он совершал ужасные ошибки и терзался жгучим стыдом. Но он однажды взглянул в пламя запретного знания, которое притягивало его снова.

Можно начать с малого. С простейших процедур. И посмотреть, как пойдет дело.

Кроме того, денег едва хватало, а ведь в одиночестве еще пришлось бы платить за транспорт! Так что он правильно поступил. Члены экипажа не задавали лишних вопросов и не владели аристократическом искусством злого остроумия и ударов в спину. Откровенно говоря, ему это было по душе.

Тут ему в голову пришла еще очередная дикая мысль. Кровь и сопли! Неужели ему нравится команда «Кэтти Джей»? Он поспешно отхлебнул из кружки, но сразу же закашлялся. Грог оказался на редкость отвратительным.

— Что, не в то горло попало? — послышался голос сзади, и Крейка сильно хлопнули спине — да так, что впору было опасаться за целость ребер.

Он слабо улыбнулся и вытер заслезившиеся глаза. Новый знакомый уже устраивался на соседнем стуле. Роджин — неопрятный, лысый, с изрытым красным носом и сизыми щеками, испещренными лиловыми прожилками, — не был симпатягой. Обонять его тоже было весьма неприятно. От Роджина пахло чем-то вроде протухшей капусты. Вероятно, он не стеснялся пускать ветры и прекрасно чувствовал себя в их атмосфере.

Грайзер героическим усилием заставил себя изобразить радость и хлопнул Роджина по плечу.

— Рад видеть тебя, дружище! — заявил он с картинной улыбкой. Солнечный луч блеснул на золотом зубе. — Я заказал тебе выпивку.

Тот схватил кружку (в которую Крейк заблаговременно добавил особое снадобье от Малвери) и поднял ее над столом, предлагая чокнуться.

— За твое здоровье! — провозгласил он и одним глотком влил в себя содержимое посудины.

— О нет, — пропел, самодовольно ухмыльнувшись, Крейк. — За твое.

Солнце уходило за горизонт. Воздух с каждой минутой становился все холоднее. Слякоть на улицах подмерзла, и жители Заставы Марклина попрятались по домам. Над землей потянулись голубоватые дымки от портативных генераторов. Они тарахтели и подвывали, спрятавшись за деревянными домишками. Напряжение в электросети скакало. Электрические лампы, цепочками висевшие вдоль улиц, тускнели и снова разгорались.

Пинн разбил несколько лампочек подряд. Переулок, где стоял Фрей, погрузился в непроглядную темноту.

Рядом с ним находились Сило и Джез. Крейк с Харкинсом остались на «Кэтти Джей», поскольку от обоих в перестрелке не было ни малейшего толку. Джандрю за считаные секунды искрошат в лапшу, а Грайзер от ужаса попадет не во врага, а в кого-нибудь из их команды.

Рядом возвышался дом Ксандиана Квайла, защищенный высокими стенами и воротами из кованого железа. Фрей уже час наблюдал за двумя охранниками, одетыми в теплые куртки с капюшонами. Он замерз, ему не хватало терпения, и он все время задумывался об одном: достаточно ли Роджину зелья, состряпанного Малвери?

Сам доктор притаился неподалеку — возле стены, но вне поля зрения охраны. Под ногами у него лежал черный медицинский саквояж. Малвери стоял, засунув руки в карманы, и, вероятно, был так же несчастен, как и Дариан. Капитан видел, как он нагнулся, достал из саквояжа бутылочку с медицинским спиртом и отхлебнул, чтобы согреться.

Внезапно из-за ворот послышался стон. Малвери замер, прислушиваясь. Спустя пару секунд Роджин выругался и громко взвыл. Его напарник начал что-то тихо бормотать, и Фрей угадал в голосе тревогу.

Доктор вопросительно взглянул на капитана. Дариан вышел из темноты и махнул ему рукой: действуй.

Малвери подхватил саквояж и не спеша зашагал по улице. Роджин уже грязно ругался, а в промежутках между бранью успевал вскрикивать от боли. Малвери демонстративно остановился у входа и уставился на происходившее сквозь решетку.

Роджин валялся на земле, свернувшись клубком и прижав руки к животу. Малвери окликнул второго охранника — рыжего жилистого мужчину с перебитым носом.

— Заблудился, что ли, старина?! — раздраженно рявкнул он.

— Ваш друг болен? — невинно осведомился Малвери.

— А что?

— Живот! — выдохнул Роджин. — Проклятье! Кишки! — Он охнул, лицо перекосилось от спазма.

— Давайте я попробую помочь. Я доктор, — сообщил Малвери. Рыжий подозрительно уставился на него. Малвери поднял саквояж.

— Видите?

Охранник оглянулся на дверь. Несомненно, он раздумывал, стоит ли предупредить хозяина оособняка.

— Да пропади все пропадом! Впусти его! — истерически выкрикнул Роджин. — Я же помираю!

Рыжий извлек из кармана связку ключей, отпер ворота и отступил на шаг.

— Благодарю вас, — кивнул Малвери. В следующий миг он выхватил пистолет и приставил дуло к виску охранника. Тот как раз закрывал створку и оказался беспомощен. — Вам не кажется, что будет лучше оставить их открытыми? — вежливо осведомился он.

Фрей, Сило, Пинн и Джез выскочили из укрытия, перебежали улицу и гуськом просочились во владения Квайла. Сило быстро обезоружил лежавшего Роджина. Девушка проделала то же самое с рыжим. Роджин издал сдавленный звук, напоминающий и боль, и гнев одновременно. Сило наклонился и легонько стукнул его рукояткой револьвера по лысине.

— Тс-с! — прошипел он и приложил палец к губам.

Джез захлопнула ворота. Фрей держал рыжего под прицелом, пока Сило и доктор связывали Роджина. Они засунули ему в зубы скомканный носок Пинна. Малвери, между прочим, заявил, что ткань хорошо повлияет на больного как анестезирующее средство. Рот Роджину завязали длинной тряпкой, а потом отволокли в находившуюся рядом караулку.

— Не беспокойтесь, дружище, — вещал Малвери по дороге. — Прогноз вполне благоприятный. Боль исчезнет через несколько часов. И я советовал бы вам отправить ваших близких в безопасное место, прежде чем вы почувствуете позывы к стулу.

Фрей внимательно разглядывал дом. Портьеры были плотно задвинуты. Похоже, никто не обратил внимания на крики Роджина. Если их слышали в особняке, то, вероятно, решили, что на улице скандалят местные жители.

Он не смел надеяться, что все пройдет хорошо. Стоит подумать об этом сейчас — обязательно сглазишь.

— Теперь займемся тобой, — сообщил он рыжему. — У меня есть для тебя работа. Выполнишь ее — будешь цел и невредим. Понял?

Охранник кивнул. Он был зол и оскорблен, но больше всего — напуган. Скорее всего, его впервые в жизни взяли на мушку. Вот и отлично. Фрей совершенно не желал убивать его без надобности.

Как только Малвери и Сило вернулись из караулки, Джез вручила доктору дробовик. Доктор всегда чувствовал себя гораздо спокойнее, если в руках у него было серьезное оружие. Пистолетам он не доверял — считал их игрушками.

Они расположились под каменным порталом — по обе стороны тяжелой дубовой двери. Фрей дернул охранника за руку и отступил, направив на него пистолет.

— Пусть открывают, — прошептал он. — Только без шуток — сразу мозги вышибу.

Рыжий кивнул. Затем нервно перевел дыхание и постучал.

Фрей заметил, что его пальцы слегка дрожат. В горле пересохло. Вдруг мелькнула мысль: что, если охранник догадывается, как я боюсь?

Я не хочу умирать.

— Кто там? — послышался грубый голос.

— Это я — Джевин, дело есть, — ответил рыжий.

Дверь чуть-чуть приоткрылась. За ней находился Кодж. Его легко было узнать по вытянутому лицу и клочковатой черной бороде.

— Ну?

Фрей оттолкнул рыжего и в упор направил револьвер прямо на лоб Коджа. Тот мгновение изумленно смотрел на него. А потом потянулся за оружием.

Дариан отреагировал так же инстинктивно, как и Кодж. Нажал на курок. Голова охранника дернулась назад, на лицо Фрея брызнули мелкие капли крови. Кодж качнулся и навзничь рухнул на пол.

Фрей растерялся. Он же не хотел стрелять. Спрашивается, чем думал этот идиот, когда потянулся за пушкой?

Малвери с силой толкнул дверь плечом, но она уперлась в труп Коджа и не открывалась. Дариан проскользнул в узкую щель и оказался в коридоре. Там он испытал секундную панику, поскольку наткнулся на нового охранника. Но тот слишком растерялся и еще не успел ничего сделать. Он начал тянуться к кобуре, но Фрей оказался проворнее. Он прицелился, но…

К великому облегчению Фрея, этот был поумнее напарника. Он медленно поднял руки. А Малвери уже распахнул дверь, сдвинув тело Коджа в сторону. Но тут послышались женские голоса, наперебой кричавшие: «Стой!» Они раздавались из комнаты на первом этаже особняка. Но оттуда все же вывалился еще один охранник. Он был обнажен до пояса — снизу! — и выглядел очень комично в новой для него ситуации. Одной рукой он пытался натянуть спущенные брюки, а другой — навести пистолет. Малвери вскинул ружье и застрелил его, прежде чем тот успел сделать два шага.

Дариан прижал к себе сдавшегося охранника и заслонился им как щитом. При этом он убедительно подталкивал его в спину дулом. Пока Малвери стоял на пороге, Фрей успел разоружить пленника и швырнуть его ствол в сторону.

— Сило? — спросил Фрей, увидев Джез и Пинна. Они как раз показались из-за широкой спины Малвери.

— Караулит охранника снаружи, — ответила девушка. — Джевина, или как там его зовут.

Капитан обрадовался, что хоть у кого-то хватило ума поступить правильно. Он был почти уверен в том, что все рванутся в дом.

Он зажал локтем горло пленника.

— Где последний? — спросил Фрей зловещим шепотом. Во время их последнего визита в особняке находилось четверо охранников. Не дождавшись ответа, он крикнул: — Эй, у нас — твой приятель! Выходи, и тебе ничего не будет! С тобой у меня счетов нет!

Последовало молчание, которое нарушало лишь тиканье огромных часов. Потом из другой двери донесся мужской голос:

— Брен! Ты внизу?

— Да, Чарри, — ответил пленник Фрея. — Мне пушку к голове приставили. Их здесь четверо.

Последовала продолжительная пауза.

— Ладно, — сказал наконец Чарри. — Я выхожу. Только не стреляйте. Договорились?

— Обещаю, — заявил Фрей и строго взглянул на Пинна.

Из двери прикладом вперед вылетела винтовка, пистолет и кинжал. Затем в холл вышел молодой смуглолицый мужчина. Он держал руки за головой. Джез знаком велела ему приблизиться к первому пленнику. Внезапно на пороге появился Сило.

— А где парень, которого ты стерег? — спросил, испытывая нехорошее предчувствие, Фрей.

— Я связал его. И упрятал в караулку, ко второму, — ответил инженер.

— Правильно, — произнес капитан. Невыносимое напряжение немного ослабло. — Как же я сам не догадался?!

Пинн и Малвери переглянулись, затем доктор безнадежно уставился в потолок.

— Ваш босс наверху? — спросил Фрей. Пленники кивнули. — Охрана еще есть? — Они покачали головами. — А где девки?

— Там, — ответил Чарри, указав на дверь, откуда выскочил его полуголый убитый сотоварищ.

Фрей обратился к Сило:

— Остаешься за старшего. Если кто пошевелится — стреляй. Малвери, ты — со мной. Перемолвимся парой слов с Квайлом. — И добавил, чуть помолчав: — Захвати свой сундук. Я не хочу, чтобы он умер раньше времени. Надо обсудить все как следует.

— Разумно, — согласился доктор и взял саквояж, оставленный на ступеньках.

Дариан прошествовал к указанной двери и остановился рядом. На полу лежал труп в спущенных штанах. На его лице застыло выражение комического изумления.

Вряд ли кто-нибудь может рассчитывать, что его смерть будет столь же достойной и элегантной, — подумал Фрей.

— Дамы! — позвал он.

Ответа не последовало. Он осторожно выглянул из-за притолоки и быстро отдернул голову. Через долю секунды выстрел из ружья разнес в щепки часть косяка.

— Дамы! — снова крикнул он раздраженно. В ушах почему-то зазвенело. — Мы не сделаем вам ничего плохого!

— Как же! — послышалось из-за двери. — Знаю я вас! Деньги вперед! А силой ничего вы от нас не дождетесь!

— Мы вас не побеспокоим, — заверил он. — Наверное, вы помните меня. Я — Дариан Фрей. Мы виделись несколько недель тому назад.

— О! Конечно! — На сей раз в женском голосе не было прежней злобы. — Давай-ка мы на тебя поглядим.

— Лучше я воздержусь, — заявил он. — Но, дамы, у нас дело только к Квайлу. Мы разберемся с ним и сразу уйдем. Вы пропустите нас?

Последовал короткий спор. Женщины говорили вполголоса, и разобрать слова было невозможно.

— Ладно.

— Стрелять не будете?

— Если к нам не начнут ломиться. Особенно тот, у кого морда на картошку похожа. От его вида любую девушку наизнанку вывернет.

Сило с ухмылкой взглянул на Пинна. Тот с остервенением пнул воображаемый камень и беззвучно выругался сквозь зубы.

— Заметано, — сообщил Фрей.

— Договорились.

Вернулся Малвери с саквояжем. Он успел хлебнуть из бутылочки и прямо на ходу укладывал емкость со спиртом обратно. Пинн робко попросил, чтобы доктор угостил и его, но Малвери проигнорировал слова пилота.

Вся процессия двинулась к лестнице, минуя дверь. Фрей успел взглянуть на шлюх, которые затаились под прикрытием большого комода. Сверху они выставили внушительное двуствольное ружье. В качестве дополнительной меры защиты женщины держали за ошейники двух белых красноглазых псов. Одна из них выразительно причмокнула губами при виде Фрея, но он не обратил на это никакого внимания.

Они поднялись по лестнице. Малвери держался на шаг позади капитана. Верхний этаж был украшен витиеватым орнаментом из медных колец. Стены и пол покрывали панели и паркет черного дерева. Освещение давали электрические лампы, горевшие в изящных литых канделябрах. Особняк произвел на Фрея впечатление мрачного величия.

Подойдя к кабинету Квайла, они услышали какой-то громкий звук. Вероятно, хозяин передвигал стол или другой крупный предмет мебели. Предусмотрительный Квайл поспешно возводил баррикаду. С прошлого визита Фрей хорошо запомнил решетки на окнах. Их невозможно открыть изнутри. Ксандиану не сбежать.

Они расположились по обе стороны двери. Дариан пинком распахнул ее и бросился в сторону. Сразу же прогремели два пистолетных выстрела. Дверь осталась в полуоткрытом положении. На противоположной стене появились две дыры размером с монету.

— Любой, кто сунется, — горько пожалеет! — прокричал изнутри Квайл. (Его попытка напугать противников оказалась весьма жалкой.) — Я вооружен, патронов хватит на целую ночь. Рано или поздно вас поймает стража! Кто-нибудь наверняка слышал стрельбу, которую вы устроили!

Фрей помолчал, а потом махнул Малвери.

— Дай мне бутылку.

— Что? — Доктор прикинулся простаком.

— Ты запасся спиртом.

Малвери неохотно открыл саквояж.

— Эта? — проворчал он, надеясь, что капитан в последний момент передумает.

— Я куплю тебе новую! — рявкнул Дариан. Малвери вздохнул и протянул капитану драгоценный сосуд. Фрей тут же выдернул пробку и сказал: — Тряпку!

— Ага… — понимающе кивнул Малвери. Он оторвал кусок бинта и мрачно вручил его Дариану. Доктор выглядел так, будто капитан намеревался заставить его присутствовать на жестокой вивисекции над ласковым домашним животным.

Фрей заткнул тряпкой горлышко бутылки, оставив снаружи хвостик, и несколько раз перевернул посудину. Достал спичку — одну из тех, что годами валялись у него в карманах пальто, — и чиркнул о дверной наличник. Аккуратно поднес ее к тряпке, и ткань загорелась.

— Выкурим зверя из норы, — прошептал он, ухмыльнувшись. Он толкнул дверь ногой и метнул бутылку в кабинет Квайла. Выстрелы противника запоздали — капитан успел отпрыгнуть к стене.

Бутылка разбилась в углу комнаты: Фрей не хотел раньше времени изжарить Квайла. Однако торговец слухами принялся вопить так, будто пылали не полки с книгами, а он сам.

Фрей и Малвери спрятались за дверным проемом и взяли на прицел дверь кабинета. А оттуда повалил черный дым. Раздался грохот. Квайл громко ругался. Послышался звон стекла, задребезжали сотрясаемые прутья решетки. Едкие клубы поднялись к потолку коридора. Квайл в кабинете закашлялся.

— Он долго продержится? — спросил Малвери, и в тот же миг Ксандиан вывалился из комнаты. Из его здорового глаза лились слезы, в руке он держал пистолет.

— Брось! — грозно заорал Фрей и даже удивился своим интонациям. Квайл застыл на месте, озираясь по сторонам, и заметил Дариана с Малвери. — Сдавайся — или убью!

Противник выпустил пистолет и, сильно кашляя, поднял руки. Великолепный камзол был испачкан копотью, воротник измялся. Ткань порвалась, из прорехи блестела полированная медь механического протеза.

Капитан и доктор выскочили из укрытия. Фрей схватил торговца слухами за плечи и поволок по коридору — подальше от дыма и огня. Отойдя на несколько шагов, он сильно стукнул Квайла спиной о стену. Тот громко скрипел зубами и смотрел вызывающе. В механическом глазу Фрей увидел свое отражение.

— Ну, как хочешь, — произнес Дариан и выстрелил торговцу слухами в голень.

Он заорал, рухнул на пол и вцепился в ногу.

— Сукин ты сын! — рыдающим голосом выкрикнул он.

Капитан опустился рядом с ним на одно колено.

— Квайл, у меня нет ни секунды на бессмысленные разговоры. Если честно, я очень недоволен тобой. Поэтому давай договоримся: ты не будешь упираться и откровенно ответишь на мой простой вопрос. Кто меня подставил? Иначе я буду вынужден прострелить тебе колено. Потом — что-нибудь еще. А механическим протезом ты уже не отделаешься.

— Галлиан Тейд! — выдавил тот. — Он подкинул мне эту работенку. Больше мне ничего не известно! Он связался со мной через посредника. Тот не называл имени заказчика, но я проследил, кто — главный. Это аристократ, богатый землевладелец. Он живет в…

— Я в курсе, кто он такой, — перебил Фрей. — Продолжай.

— Мне сказали, что нанять нужно именно тебя. И еще… а-а, нога!..

— Ну? — резко спросил Фрей и пнул Квайла по раненой ноге. Тот взвыл, дернулся всем телом и задохнулся от боли.

— Я же… отвечаю! — поспешно затараторил он, как только обрел дар речи. — Они заявили, что, если тебя найти не удастся, можно предложить сделку другому. Самое важное, чтобы на «Туз Черепов» было совершено нападение — как раз в районе Кривой Западни. Мне назвали дату и дали координаты. Ты был кандидатом номер один, но сгодился бы любой бродяга из вашего отребья.

— Квайл, тебе не следует разбрасываться оскорблениями.

— Они так говорили, не я! — воскликнул тот, пытаясь закрыться рукой от возможной кары. — Кто-нибудь незаметный, чье исчезновение не помещает в крупных делах. Я повторяю все дословно. Прости, но ты прострелил мне ногу, и сейчас я не слишком хорошо соображаю!

— Боль препятствует логическому мышлению, — глубокомысленно подтвердил Малвери.

— А как насчет груза на корабле? — требовательно спросил Фрей. Торговец слухами закашлялся. Коридор заполнился горячим дымом, и дышать можно было лишь у самого пола. И стража могла заявиться с минуты на минуту.

— Посредник сообщил только о драгоценных камнях! Пообещал купить их у меня, если ты вернешься. Если нет — он мне тоже заплатит. Конечно, это был просто ловкий ход. Что перевозил «Туз Черепов» на самом деле… не смог выяснить.

— А подумать логически ты не желаешь? Ведь за мной гонится Рыцарская Центурия! И почему за меня пообещали большую награду, а на охоту вышла Триника Дракен?

— Дракен?! — Квайл широко раскрыл глаза. — Триника… она отдала приказ всему подполью. Те, кому ты попадешься на глаза, должны сообщить ей информацию. Но не Центурии. Триника даст хорошие деньги за сведения. А конкретно тобой она займется лично.

— Конечно…

— Пойми, Дракен не располагает большими средствами. Очевидно, ее финансируют. Кому-то нужно, чтобы она опередила рыцарей. Фрей, здесь — явно двойное дно. Кто-то не хочет, чтобы ты попал в лапы Центурии.

Дариан крепко стиснул зубы. Положение стало еще более опасным. И он увязал в неприятностях все глубже.

— Нам пора, кэп, — прохрипел Малвери. — Очень уж дым густой.

— Да, — согласился Фрей.

— А я? — воскликнул Квайл. — Вы же не можете…

— Отнюдь, — перебил его Дариан. — У тебя лишь одна нога ранена. — Он развернулся и быстро пошел следом за Малвери. Торговец слухами остался в коридоре, осыпая их проклятиями.

— Других будем связывать? — спросил Малвери, пока они сбегали по ступенькам на первый этаж. Пинн, Джез и Сило были в холле и держали под прицелом охранников, которые прижались к дальней стене.

— Некогда. Кроме того, надо же кому-то тушить пожар. — Фрей повысил голос: — Дамы и господа, мы покидаем вас! Босс наверху, он ранен, но не тяжело. Если хотите, можете помочь ему. Мы также хотим предупредить вас, что второй этаж горит. Поступайте как вам заблагорассудится.

Когда команда «Кэтти Джей» выскользнула из ворот особняка, свистки стражи все еще раздавались где-то вдали. На улице похолодало — изо ртов вылетали облачка пара. А пламя уже начало охватывать крышу дома.

— Теперь-то мы точно сюда не вернемся, — подытожил Дариан, когда они добрались до улицы, ведущей к порту.

— Один вопрос, — поинтересовался Малвери. Доктор тяжело пыхтел, но не отставал от поджарого капитана. — Он говорил о Галлиане Тейде, богатом аристократе. Ты с ним знаком?

— Нет, — ответил Фрей. — Зато я хорошо знаком с его дочерью — причем очень хорошо.

Малвери закатил глаза.

Глава 12

Пробужденцы — Фрей приносит извинения — Игра в рейк

Старая площадь, вымощенная брусчаткой, располагалась в самом сердце торгового квартала Оленфая. Ее окружали высокие многоквартирные дома. Фасады зданий были облицованы розовым камнем. В этот ясный зимний день площадь превратилась в открытый рынок. Повсюду кишели люди. Разносчики предлагали еду, билеты в театры, заводные игрушки и прочую всячину. Уличные артисты изображали живые статуи и жонглировали ножами. Среди прилавков расхаживали местные жители и приезжие — дамы в мехах и шляпах, мужчины в шубах, пальто и кожаных перчатках. Дети, привлеченные запахами засахаренных яблок и булочек с корицей, дергали родителей за руки и клянчили еду.

Посреди площади красовался большой фонтан. Вода низвергалась в бассейн из множества форсунок, вмонтированных в высокую колонну. Она заканчивалась скульптурной композицией. Грозный воин размахивал сломанным мечом, отбиваясь от трех бронзовых медведей. Звери сердито тянули к нему свои когтистые лапы. Только флаги находились еще выше. Коричнево-зеленые полотнища с гербом герцога развевались на крышах домов и громко хлопали на ветру.

Фрей и Крейк сидели на приступке небольшого возвышения. За их спинами четыре каменных волка охраняли изящный чугунный фонарный столб. Точно такие же заливали площадь ярким светом по ночам. Дариан держал в руке белый бумажный пакет и с наслаждением грыз леденцы. Он угостил и Крейка, который с отсутствующим видом взял несколько штук. Оба наблюдали за ларьком, где заманивали паству три пробужденца.

Киоск пестрел гирляндами с изображением их главного символа. Он состоял из шести беспорядочно разбросанных шариков, соединенных между собой сложным переплетением прямых линий. Пробужденцы были одеты одинаково. Белые однобортные сутаны с высокими воротничками украшали красные канты, которые обозначали ранг священнослужителей. Эти трое относились к разряду спикеров, составлявших в церковной организации особое отделение.

Один из них стоял на коленях перед круглой картой, расстеленной на земле. Напротив него, в такой же позе, расположился мужчина. Он неотрывно и жадно следил за действиями священнослужителя. Тот сжимал в кулаке пучок длинных палочек, держа их вертикально над серединой карты. Потом выпустил, и они со стуком упали. Спикер принялся внимательно все изучать.

— Парень серьезный, — заметил Фрей. — А чем он занимается?

— Гадание, вроде лозоискательства, — объяснил Крейк. — Все дело в том, каким образом упадут палочки. А позади него — клеромант. Смотри, он наливает в чашу немного крови животного и бросает туда кости.

— И они могут что-то узнать?

— Пожалуй, да.

— Например?

— Будущее. Прошлое. Можно задавать вопросы. Например, одобряет ли Всеобщая Душа предприятие, которое ты затеял… или спросить о благоприятном дне для свадьбы дочери.

— И они ориентируются на палочки?

— Так они утверждают. Вообще, метод не очень важен. У каждого пробужденца свой канал связи со Всеобщей Душой. Видишь женщину? Она — нумеролог и использует даты рождения, возраст и другие числа, имеющие важное значение в жизни человека.

Фрей взглянул на третьего представителя (вернее, представительницу) пробужденцев — молодую женщину с мрачным щекастым лицом. Она стояла перед грифельной доской и объясняла смысл написанных на ней сложных формул уныло внимавшей аудитории. Но эти зеваки вряд ли сумели бы безошибочно сосчитать пальцы на своих руках.

— Я чего-то не понимаю, — признался Дариан.

— А ты и не должен, — сообщил Крейк. — В этом и есть смысл. Какой может быть прок от тайной мудрости, если она станет общедоступной? Пробужденцы утверждают, что лишь они владеют тайной общения со Всеобщей Душой. Они никогда не раскроют ее никому на свете. Если тебе что-то нужно — изволь обратиться к ним.

Капитан почесал затылок.

— А ты сам веришь?

Крейк бросил на него испепеляющий взгляд.

— Фрей, я же демонист. Пробужденцы будут счастливы, если меня повесят. Желательно на их глазах. Ведь я занимаюсь Искусством. А это — сложный труд, наука. Но мы давно стали изгоями. Всюду насаждаются пустые фокусы. Большинство местных, скорее, предпочтет самарланцев, но не демонистов.

— Ага, — кивнул Фрей. — Войны там случаются, но женщины у них — очень красивые.

— Наверное, Сило лучше все знает.

— Конечно, но у него на плече — клеймо… Его народ уже много веков жестоко угнетают.

Крейк промолчал.

— Ну, как там со Всеобщей Душой? — спросил Фрей, протянув собеседнику очередной леденец. — Просвети меня.

Крейк бросил конфету в рот и с хрустом разгрыз.

— Почему у тебя вдруг возник интерес к философии и мистике?

— Веду расследование.

— Неужели?

— Насчет Галлиана Тейда — того типа, который через Квайла подставил нас. Он следующий, с кем необходимо побеседовать. Мне очень хочется выяснить, с какой целью он подложил нам такую свинью. — Фрей поерзал, устав от долгого сидения на низкой ступеньке. — Добраться до Галлиана, к сожалению, будет непросто. Но я постараюсь связаться с его дочерью.

Крейк наконец-то догадался, что к чему.

— А его дочь состоит в пробужденцах?

— Именно. Она живет в скиту на Возвышенности. Во время обучения они держат послушников в изоляции от остального мира. Я проникну туда и встречусь с ней. Вдруг она в курсе проделок своего отца?

— Полагаешь, она согласится тебе помочь?

— Надеюсь, — произнес Фрей. — А идеи получше у меня нет.

— Может, тебе для начала стоит посоветоваться с кем-нибудь другим? Я имею в виду человека, который разбирается в этой дребедени.

Дариан уселся поудобнее и после продолжительной паузы сказал делано грубоватым тоном:

— Верно. Да хоть с тобой. Ты же образованный.

— Фрей, твои слова подозрительно смахивают на комплимент, — заметил Крейк.

— Пусть. Не бери в голову. Капитан «Кэтти Джей» к вашим услугам.

Грайзер отсалютовал и хлопнул себя по коленям.

— Ладно. Что тебе известно?

— Немного. Я слышал о Пророке-короле. Вроде он спятил и начал пророчествовать. Все его бредовые высказывания записали в книгу. Затем объявили, что он удостоился прикосновения какой-то Божественной сущности. Пробужденцы клянутся, что решат твои проблемы, как только ты сделаешь им небольшое пожертвование. Но я никогда в такие дебри не совался. По-моему, это ерунда. Вроде уличных мошенников или шулеров, дурящих народ у всех на виду. Знаешь игру с тремя стаканчиками и шариком? Как бы ты ни пыжился, не выиграешь никогда. А куча людей продолжает играть. Они не хотят понять, что их обманывают. — Он громко фыркнул. — Никто не предскажет мое будущее.

— Вполне разумно. — Крейк откашлялся и задумался. Когда он заговорил, то напомнил Фрею учителя. — Суть их верования заключается в присутствии во Вселенной некоей Сущности. Они называют ее Всеобщей Душой. Это не Бог, поскольку они отрицают религию, а скорее могущественный и мыслящий организм. Его действие можно усмотреть в движении ветра и воды, в растениях и животных, извержениях вулканов, образовании облаков и так далее. Короче говоря, они верят, что наша планета — живая и разумная. Причем намного мудрее, чем мы способны себе представить.

— Да… — неуверенно произнес Фрей.

— Пробужденцы считают, что Всеобщую Душу можно понять путем истолкования знаков. Через полет птиц, упавшие палочки… или узоры, которые рисует кровь, когда ее наливаешь в молоко. Так они читают мысли планеты. Для того, чтобы связываться со Всеобщей Душой, добиться ее благосклонности, используются обряды и малые жертвы. Благодаря им пробужденцы излечивают болезни, отвращают стихийные бедствия и предопределяют успех в делах.

— Ты попроще, — заявил Дариан. — Они задают туда, — он неопределенно махнул рукой, — вопрос и… птиц выпускают. И то, как они полетят, и будет их разговором с планетой? Ответом Всеобщей Души?

— Если отбросить ужимки и прыжки, то да.

— Но ведь это не действует?

— А-а… — презрительно протянул Крейк и поднял указательный палец. — Вот здесь и начинается хитрость. К пробужденцам не придерешься. Ошибки списывают на человеческие недостатки. Их понимание Всеобщей Души отнюдь не идеально. Человеческой мозг, увы, просто не в состоянии постичь ее. Планета может и отказаться отвечать. А если говорить о будущем, то предсказания всегда бывают настолько расплывчаты, что чаще сбываются. Замыслы Всеобщей Души необъятны. Смерть ребенка или уничтожение деревни они считают частью грандиозного плана. Простой человек в своей ничтожности его просто не разглядит. — Он горько усмехнулся. — У этих ребят все просчитано.

— Ты их ненавидишь? — изумленно осведомился Фрей. — Так сильно?

Крейк сообразил, что потерял контроль.

— У меня есть основания, — сказал он и вымученно улыбнулся. — Они первыми начали ненавидеть.

Они покинули Старую площадь и направились по обсаженному старыми деревьями широкому проспекту. Он вел в самые богатые районы города — Золотую Сторону и Королевский Путь, расположенные на холме. Над головами проплывали пассажирские суда, по улице тарахтели моторные повозки. В витринах магазинов были выставлены красивые одежды, заманчивые игрушки и разнообразные сладости. Когда они поднялись повыше, то поняли, что добрались до западного склона холма. Вдалеке виднелось огромное прозрачное озеро Элмен. Его окружал Оленский сосновый лес. Он расстилался темно-зеленым ковром, будто проткнутым то тут, то там живописными скалами.

— До чего же красиво! — присвистнул Фрей. — Войн-то здесь никогда и не бывало.

— Оленфай остался в стороне и избежал самых страшных событий Первой аэрумной войны и вообще не участвовал во Второй, — кивнул Крейк. — Не то что Драки и Раббан. Шесть лет прошло, а они еще в развалинах.

— Точно, — рассеянно откликнулся Фрей и уставился на молодую семью, шедшую навстречу. Представительный супруг, изящная женщина с очаровательной улыбкой, и две маленьких девочки в новых пальтишках, хором распевавшие песенку. Заметив его интерес, женщина посмотрела на Дариана, но он сразу отвернулся. Грайзер, напротив, приветствовал семью поклоном и вежливым: «Добрый день».

— Добрый день, — в унисон откликнулись супруги, а мгновением позже их дочери звонко произнесли то же самое.

Капитан прибавил шагу. Зрелище счастливой семьи подействовали на него, как удар в грудь.

— Что случилось? — поинтересовался Крейк, заметивший внезапную перемену настроения Фрея.

— Ничего, — проворчал тот. — Я просто… испугался. Вдруг они догадаются, что я «опасная персона»?

— Тебе не надо волноваться. Я ведь говорил — вчера в Заставе Марклина я купил газету. И не нашел ни единого слова о тебе. Оленфай — не то место, где на каждом углу расклеивают портреты опасных преступников. Наверняка любопытная публика о тебе и думать забыла. — Он хлопнул Фрея по плечу. — А снимок сделан давно. Лицо у тебя сейчас… немного помятое и усталое. Не сомневайся, тебя не узнают. Разве что если ты вызовешь особый интерес.

— Помятое, значит? — повторил Фрей. Он подумал, что Крейк желал уязвить его.

— Вернее будет сказать: умудренное и суровое, — уточнил Грайзер. — Ну, борода…

— А-а…

Они дошли до перекрестка, и Грайзер остановился на углу.

— Я должен тебя покинуть. Мне необходимо прикупить кое-какое снаряжение, а наши поставщики очень не любят, когда к ним заявляются недемонисты.

— Легко могу их понять, — согласился Фрей. — Пусть доставят в портовые склады. Потом мы все заберем. Только без имен, естественно.

— Конечно, — подтвердил Грайзер.

— Крейк.

— Что?

Фрей смущенно уставился в сторону.

— Та история с Макардом… когда он тыкал в тебя револьвером, пугал и все такое…

Крейк молча ожидал продолжения.

— Прости, что так получилось, — с трудом выговорил Дариан.

Тот с непроницаемым лицом смотрел на него. Потом коротко кивнул и молча отправился своей дорогой.

Фрей направлялся в Южный квартал — не столь респектабельную часть города. Он посетил портного и лавку, где торговали театральным гримом. Затем отправился искать заведение для игры в рейк.

Южный квартал был довольно жалким, но лишь по меркам Оленфая. Изрядно обветшавшие дома не казались лачугами, а сохраняли облик благородной старости. На извилистых улицах и мощеных переулках почти не было грязи и мусора. Чуть ли не на каждом углу Дариану на глаза попадались статуи и небольшие ухоженные фонтаны. Здесь не бегали ребятишки в отрепье и не просили милостыню нищие. С подобными вещами Оленфай вел суровую борьбу.

То и дело мелькала отглаженная коричневая униформа стражей из герцогского ополчения. Фрей старался держаться подальше от нее.

Несмотря на опасность, с которой было сопряжено посещение большого города, капитан поддался уговорам Крейка. Ему и самому требовалось кое-что подготовить, прежде чем отправляться на свидание с Амалицией Тейд. Имелись и другие причины. Экипажу необходим отдых. Злосчастное нападение на грузовоз, бегство от Рыцарской Центурии, продолжительное прозябание в Йортланде — все очень устали. Им надоело и замкнутое пространство, и общество друг друга. Пара-тройка дней на воле должны пойти им на пользу. Оленфай как нельля лучше подходил для этой цели.

Хотя моментально возник новый вопрос. Все ли вернутся на борт? Но Фрей об этом не слишком беспокоился. Им решать. Он поймет. Каждый делает свой выбор сам.

Дариан немного поплутал, но в конце концов отыскал нужное заведение. Он не бывал здесь уже несколько лет. Притон находился на том же месте — в подвале старой таверны. Он представлял собой небольшую комнату с тремя круглыми столами под сводчатым кирпичным потолком. В воздухе плавали клубы дыма, от масляных светильников ложились густые тени. Игроки в рейк не любят яркого освещения. Многие вообще отвыкли от дневного света.

Когда Фрей переступил порог, игра шла только за одним столом. Трое мужчин уставились в карты. Между ними возвышалась кучка тускло поблескивающих монет. Один, с самодовольным туповатым лицом, напоминал преуспевающего мелкого предпринимателя. Его соседом оказался пожилой беззубый пьяница. Третьим был небритый краснолицый толстяк в засаленном и помятом цилиндре. Фрей подсел к столу. Игроки представились. Фоксмут, Скрон и Грембл. Капитан искренне удивился. Такой набор имен сгодился бы для адвокатской конторы. Фрей использовал псевдоним. Он заказал выпивку, вынул деньги из кошелька и присоединился к партии.

Почти сразу он понял, что партнеры азартны. Сначала он заподозрил неладное — шулера частенько прикидываются неопытными, чтобы облапошить постороннего. Но затем ему стало ясно: они играли по-настоящему.

Троица делала большие ставки. Каждый пытался набрать серии, которые так и не приходили. Они подпрыгивали от возбуждения, заполучив слабенькую тройку, и повышали ставки, будто имели непобедимый козырь. Они поддавались на блеф, если видели, что Фрей прикупил рискованную карту. Несомненно, эти типы опасались, что он припас для них «сюрприз».

Он начал выигрывать, как только сел за стол.

Прошло два часа, не раз подавали спиртное. Скрон напился, окончательно перестал понимать игру и спустил деньги на совершенно бессмысленных ставках. Он даже попытался на пустом месте блефовать против Фоксмута, у которого был «цвет» в крестах. Разумеется, остался ни с чем. После этого Скрон уткнулся лицом в стол и захрапел.

Вскоре выбыл и Фоксмут, вступивший в безнадежную борьбу против двух пар тузов и герцогов Грембла. Прикуп не оправдал его надежд. Грембл загреб себе банк.

Если это и смутило Фрея, то лишь слегка. Тем не менее его осторожная стратегия постепенного наращивания преимущества оказалась разбита в пух и прах. Виной тому была неумелая игра двоих партнеров. Все их деньги достались Гремблу, что практически уравняло выигрыш оставшихся двух игроков. И Фрей сосредоточился на борьбе с последним противником.

— Везет, нечего сказать, — посетовал Фоксмут. — Жена меня на лоскуты порвет, когда я вернусь. Если бы сегодня все-таки устроили парад, я и не заглянул бы сюда.

Фрей сдал по три карты, взял свои, и по его спине пробежал холодок. Три священника.

— А что, его отменили? — спросил он, надеясь скрыть за болтовней свое возбуждение.

— К герцогу должен прибыть эрл Хенгар. Конечно, по такому важному случаю ожидался большой парад. Но после всего случившегося… они посчитали, что это будет бестактным. И отменили в последнюю минуту.

— Да. Жуткая неприятность, — проворчал Грембл и постучал по столу в знак того, что отказывается делать ставку.

— Ставлю, — произнес Фрей. — Парочку. Он подтолкнул к середине стола две монеты. Для первого торга — явно большая ставка, но Дариан быстро изучил стиль игры Грембла. Тот не должен испугаться такого объявления. Он подумает, что Фрей блефует или примет все как должное. Дариан не ошибся.

Он выложил на стол еще четыре карты. Две кверху рубашкой, а две — лицом. Открытые карты оказались дамой крыльев и священником черепов.

У Фрея екнуло сердце. Если священник достанется ему, у него будет почти непобедимая «рука». Но Грембл, по правилам взявший прикуп первым, мог забрать именно эту карту.

— Что за неприятность? — поинтересовался Фрей как бы между прочим. Ему необходимо отвлечь Грембла.

— С Хенгаром и саммайской девкой, разумеется.

Дариан вопросительно взглянул на него.

— А вы не знаете? Вы, что, из пещеры вылезли?

— Почти, — ответил он.

— Газеты не осмелились напечатать новость, — пояснил Фоксмут. — Но слухами земля полнится. Происшествие случилось уже несколько недель назад.

— Я был далеко отсюда, — заявил Фрей. — В Йорт-ланде.

— Холодновато там, — констатировал Грембл и взял даму крыльев. У Фрея сильно забилось сердце, но он сохранил каменное выражение лица.

— Что есть, то есть, — согласился Дариан. Священник достался ему. Он изобразил маленький спектакль: поводил рукой над закрытыми картами, будто раздумывал, не взять ли одну из них. — Но продолжайте… Что же с Хенгаром?

Хенгар, эрл Тескский, был единственным ребенком эрц-герцога. Наследник Девяти герцогств Вардии. Фрею имело смысл прислушаться к сплетням, но сейчас он должен был сосредоточиться на том, чтобы упрочить свое плачевное финансовое положение. Он спокойно взял священника. В итоге у него — уже четыре священника. Если правильно ими распорядиться, выигрыш обеспечен.

— Назревал скандал, — повысил голос Фоксмут. — О Хенгаре и этой саммайской принцессе.

— Никакая она не принцесса, а совсем наоборот, — перебил его Грембл, не отрываясь от карт.

— Верно, — кивнул Фоксмут. — Короче, Хенгар с ней тайно встречался.

— По политическим делам?

— Как же! — фыркнул Грембл. — Они были любовниками. — Наследник Девяти герцогств — и гнусная саммайка. Родня требовала прекратить интрижку, но он не послушался. Парочке пришлось и дальше скрывать эту историю. Но последняя неделя… Могу только сказать, что кое-кому следовало заткнуться.

— А что же особенного, если Хенгара видели с саммайкой? — осведомился Фрей.

— Вы и войну ухитрились не заметить?! — возмутился Грембл.

— Я не был на фронте, — ответил Дариан. — Так уж вышло. Во время Первой работал на грузовозе и ни разу не попал в район боевых действий. А во Второй — служил во Флоте, но тоже на транспортнике. Доставка припасов и прочее. — Он умолк, чтобы не сболтнуть лишнего. Кроме того, ему не хотелось вспоминать старые времена. Отчаянный вопль Рабби и неумолимо закрывающаяся погрузочная рампа до сих пор преследовали его по ночам. В сознании навсегда сохранились страшные, мучительные режущие боли, которые он испытывал от штыка даккадианца. Тот проткнул Фрея прямо в живот. От одной только мысли об этом у Дариана темнело в глазах. Как же он ненавидел Военный Флот Коалиции. Они послали его на смерть. Но он выжил.

Грембл презрительно усмехнулся.

— Я был в пехоте. Прошел две войны. И повидал такое, что вы и представить не сможете. И таких, как я, — множество. У меня кишки узлом завязываются из-за того, что наш эрл Хенгар якшается с расфуфыренной саммайской потаскухой.

— А почему эта история выплыла наружу?

— Спросите что-нибудь полегче, — огрызнулся Грембл. — Но готов биться о заклад, эрцгерцог сейчас не радуется. С него хватило и слухов насчет эрцгерцогини. Она вроде бы тайная демонистка. Слышали небось, что дворец эрцгерцога в Теске охраняет отряд големов? И что она намерена создать еще несколько полков — для войны?

— Ничего не знаю, — честно признался Фрей.

— Люди многое болтают. Еще и другие сплетни разносятся. По-моему, вообще хотят стравить пробужденцев и демонистов. Ведь они друг друга терпеть не могут.

— Верно, — кивнул Дариан.

— А теперь Хенгар такое отмочил, — возмущенно продолжал Грембл. — А он всегда мне нравился. Он же несравненно играет в рейк. — Он скрестил руки на груди и прищелкнул языком. — И опуститься настолько низко! Подумать страшно, что еще сотворит это семейство!

— Кстати о рейке. Вы собираетесь делать ставку?

— Пять! — рявкнул Грембл.

— Повышаю на пять, — ответил Фрей.

— На все! — откликнулся Грембл и сдвинул все деньги в центр. Потом откинулся на спинку стула и недоуменно уставился в свои карты.

Дариан помолчал.

— Ладно, — сказал он через несколько мгновений. Грембл побледнел, он явно не ожидал такого.

Фрей с улыбкой выложил карты на стол и объявил:

— Четыре священника.

Грембл охнул. У него были туз, десятка и тройка крыльев. Плюс дама крыльев, которую он только что взял из прикупа. Он рассчитывал собрать «цвет» крыльев. Но увы, если теперь ему и достанется нужная карта, «квадрат» из священников Гремблу не перебить.

Если только Фрей не прикупит туза черепов.

А вот это — страшная карта. Обычно она бывает бесполезной, но в определенных обстоятельствах ее появление меняет ход партии. В большинстве случаев туз черепов уничтожает все имеющиеся комбинации и обеспечивает его обладателю проигрыш. Но иногда он усиливает «руку» из трех тузов, «серию» или «цвет». Высшие комбинации в его присутствии становятся непобедимыми. Кроме «квадрата».

Если Фрей прикупит туза черепов, его четыре священника обратятся в ничто. Он потеряет все деньги.

На столе остались две карты, лежавшие рубашками вверх. Грембл перевернул одну. Герцог крыльев. Он собрал «цвет», но это ничего не значило. Он обреченно вздохнул.

Теперь и Фрей потянулся за картой, но внезапно на лестнице раздался шум. Обернувшись, он увидел мальчишку-подавальщика, который с громким топотом сбегал по ступенькам.

— Вы слышали? — выпалил он. Скрон подпрыгнул на стуле, раскрыл мутные глаза и снова провалился в сон.

— Ты о чем? — грозно осведомился Фоксмут.

— На улицы вышли глашатаи. Объявляют, почему парад отменили. Из-за Хенгара!

— А я что говорил! — не особо скрывая торжества, воскликнул Грембл. — Они устыдились его поведения! Правильно!

— Нет, совсем не из-за этого, — возразил мальчик расстроенно. — Эрл Хенгар умер!

— Как? Правда?… — ошарашенно пробормотал Фоксмут.

— Он летел на корабле через Кривую Западню. Там что-то случилось… с моторами и… — У мальчика из глаз брызнули слезы. — И все разбились.

— Когда? — воскликнул Фрей. Мышцы на его шее напряглись. По спине побежали мурашки. Но он не отрывал глаз от своих карт, так и лежавших на столе.

— Сэр?

— Когда это случилось?

— Они не говорили, сэр.

— Что за дурацкий вопрос? — вспылил Грембл. — Да какая разница? Он — мертв! Вот дерьмо! Это же — трагедия! Замечательный молодой человек ушел от нас в самом расцвете лет!

— Прекрасный был юноша, — печально кивнул Фоксмут.

Но для Фрея вопрос «когда» имел смысл. Он был важнее всего на свете. «Когда» означало возможность уцепиться хоть за что-нибудь, последнюю надежду избавиться от невыносимого бремени. Если окажется, что несчастье случилось вчера или позавчера…

Но он знал, когда произошла трагедия. Минуло уже три недели. Правителям просто не представлялось возможным замалчивать гибель Хенгара еще дольше.

Рыцарская Центурия. Сделка с Квайлом. Пассажиры, тайно путешествовавшие на грузовозе. Название корабля. Все части мозаики сложились в понятную картину… Наверняка бедняга эрл решил путешествовать инкогнито, чтобы сохранить в тайне свой незаконный визит в Самарию. К тому же он был отличным игроком в рейк.

Галлиан Тейд подстроил гибель единственного сына эрц-герцога. И устроил дело таким образом, что виновником объявили Фрея.

Капитан «Кэтти Джей» перевернул последнюю карту.

На него, ухмыляясь, глядел туз черепов.

Глава 13

Поход Фрея — Таинственный корабль — Императоры

Фрей карабкался по горной тропинке. Он кутался в пальто, по лицу хлестали леденящие струи дождя. Ветер выл, взвизгивал и бил его в грудь, но капитан упрямо шел дальше, продолжая бубнить себе под нос ругательства и проклятия. Вот уже несколько километров подряд он пытался найти в брани источник энергии. Ранним утром, в ясную погоду Андузийское нагорье с его девственными зелеными склонами, глубокими озерами и черными скалистыми вершинами казалось весьма умиротворяющим. Но нынешний день отнюдь не был погожим.

Фрей всей душой мечтал оказаться в своем святилище — каюте «Кэтти Джей». Сейчас она стала для него олицетворением уюта. Он с нежностью вспоминал потемневшие от грязи стены, узкую койку и багажную сетку. Та уже давно грозилась оборваться и обрушить ему на голову лавину из чемоданов и всяких мелочей. Вся эта «роскошь» казалась ему прекрасным полузабытым сном. А теперь он вынужден терпеть многочасовое издевательство, которому подвергла его природа. К сожалению, его экипировка совершенно не годилась для борьбы со стихиями. Лицо у него уже болело так, словно с него заживо содрали кожу, зубы выбивали непрерывную дробь.

Оставалось лишь сетовать на свою злосчастную судьбу, подстроившую ему очередную бурю. Будто у него и так мало проблем. Хотя если честно, он отправился в путь, снарядившись не лучшим образом! Но откуда ему знать, что погода испортится? Он же не может предсказывать будущее.

Несколько дней назад он покинул «Кэтти Джей», спрятанную в укромной долине. Дариан приземлился не очень близко от пункта назначения, опасаясь, что корабль заметят. Поэтому он совершил посадку по другую сторону узкого горного хребта. Чтобы преодолеть перевал и выйти к обители, он должен потратить пять часов. В крайнем случае — шесть.

Когда он отправился в путь на закате, на чистое небо постепенно высыпали яркие звезды. Ничто не говорило об ухудшении погоды. Малвери помахал ему вслед, просвистел веселый марш и отхлебнул рому за успех предприятия. Крейк забавлялся со своими новыми игрушками, которыми разжился в Оленфае.

Бесс тоже развлекалась — на свой лад. Она вырывала с корнями деревья и разбрасывала их по сторонам. Пинн выкрал театральный грим, который Фрей купил в Южном квартале, и нарисовал на лбу Символ церкви пробужденцев — шесть сфер, соединенных между собой. Затем, облачившись в просторную сутану, которую сшили для Фрея, начал корчить рожи и дурачиться.

Сначала Дариан пребывал в непривычном за последнее время хорошем настроении. Команда присутствовала на «Кэтти Джей» в полном составе. Фрей воспринял этот факт как вотум доверия, хотя отлично понимал: у его спутников просто нет лучшего выбора. Но несмотря на ужасную новость о гибели Хенгара, он не терял оптимизма. Успешный налет на Квайла изрядно взбодрил капитана. Он вытряс из Квайла информацию, что Галлиан Тейд организовал против него тайный заговор. Теперь перед Фреем появилась четкая цель. Он привык удирать от опасности и почти забыл, что значит отбиваться от врагов. Сейчас он с удивлением обнаружил — ему это нравится.

Кроме того, хуже уже не будет, — размышлял он. Ведь совершенно безразлично, за какое преступление его вздернут на виселице. У судей всегда будет иметься три обвинения: пиратство, массовое убийство и гибель эрла Хенгара, наследника эргерцогского престола. Умирать все равно придется. И отныне он может делать все что заблагорассудится.

Приподнятое настроение удержалось и после того, как он увидел наползавшие с запада зловещие темные тучи. Постепенно они закрыли луну. И первые капли дождя, упавшие на лицо, не убавили бодрости. Налетевший с воем ветер заставил Дариана немного обеспокоиться. Потом дождь превратился в ливень. Фрей подумал, что сбился с дороги, и только тогда сообразил, что у него нет карты. К тому времени он сильно замерз и принялся безуспешно искать укрытие. Но ему нельзя было медлить. Да и провизию он с собой не захватил. Поэтому Фрей решил не останавливаться, а идти дальше. Судя по всему, он почти добрался до скита.

Но он ошибся.

К рассвету Дариан абсолютно вымотался. Лицо посерело, как висевшие над головой тучи. Но он упрямо брел вперед, преодолевая дождь и ветер. От хорошего настроения не осталось и следа. Теперь лишь гнев гнал его вперед. Он твердо сказал себе, что достигнет точки «Х». Каждый раз, перевалив через одну каменистую гряду, он видел перед собой новую. И становился еще злее. Должна же дорога когда-нибудь закончиться! Он сражался со скалами. Гордость не позволяла ему сдаться. Это же куча обычных камней, возомнивших о себе невесть что!

Рассвело. Ветер ослабел, и ливень превратился в мелкий моросящий дождик. На сердце у Фрея полегчало. А если худшее уже позади? Он не смел сознаться даже самому себе, чтобы не сглазить и не накликать новую бурю. Судьба взяла за привычку всячески издеваться над ним. Всеобщая Душа не любит оптимистов.

Он преодолел очередной размокший зеленый склон. Впереди раскинулась уединенная долина. Наконец-то он увидел убежище пробужденцев, куда удалилась от мира Амалиция Тейд.

Обитель представляла собой квадратное здание с просторным внутренним двором. Дом построили на берегу реки. Скит окружал луг, переходящий в буйные заросли папоротников и других неприхотливых горных растений. Прочные стены здания были увиты виноградными лозами, а узкие окна будто хмурились, едва виднеясь в мощной каменной кладке. Жилище пробужденцев напомнило Фрею университет или школу. Подобная торжественность и солидность обычно ассоциировались у Дариана с образовательными заведениями. Он всегда восхищался Академией, хотя был знаком с ней лишь косвенно. Она хранила массу тайных знаний, терпеливо ожидавших Фрея. Возможно, когда-нибудь он освоит их, повинуясь собственной прихоти.

Неподалеку находилась посадочная площадка, которую соединяла с обителью гравиевая дорожка. Проезжих дорог в долине не имелось. Как и во многие другие места Вардии, воздушный путь оказался самым удобным вариантом передвижения. После изобретения воздухоплавания колесный и рельсовый транспорт почти полностью утратил прежнее значение. А Вардия славилась пересеченным рельефом. В углу площадки стоял грузовой кораблик. Вероятно, он служил для обители единственным средством связи с цивилизацией. Но должны же сюда прибывать посетители из внешнего мира, — размышлял Дариан.

Он разглядел крохотные фигурки стражей-пробужденцев, которые с винтовками за плечами патрулировали территорию. Они выходили из караульного помещения, расположенного чуть поодаль от главного здания. Фрей намеревался подобраться к скиту под покровом ночи, но сильно выбился из графика. А днем у него не было ни единого шанса добраться до цели незамеченным.

Дождь закончился, в тучах появились просветы. Отдаленные горы озарились солнечным светом. Теплые лучи согревали землю. Дариан решил отыскать какое-нибудь укрытие и дождаться темноты. Только теперь он почувствовал, что смертельно устал. Осмотревшись по сторонам, он обнаружил удачно расположенную ложбинку с относительно сухим папоротником. Фрей наломал листьев и сделал толстую подстилку. Он расстелил ее в выемке, похожей на нору — она располагалась как раз под корнями засохшего дерева. Спустя миг он уснул.

Разбудил его знакомый гул моторов.

Была уже ясная холодная ночь. Фрей поднялся с измятого травяного ложа и выпрямился во весь рост. Он поморщился: от него пахло застарелым потом, а подсохшая одежда стояла колом. В довершение всего ему надо было срочно справить малую нужду. Тело ломило, будто его долго и умело избивала толпа лилипутов. Он со стоном потянулся и сплюнул, пытаясь избавиться от мерзкого привкуса во рту. Покончив с делами первой необходимости, он отправился к наблюдательному пункту.

Укрывшись за стволом дерева, он осторожно осмотрел долину. Мир в лунном свете превратился в фантастический серо-голубой пейзаж. Окна обители призывно светились, обещая тепло и уют. Если бы Фрей мог ворваться туда… Хотя бы только для того, чтобы ненадолго ощутить крышу над головой.

Корабль, полет которого он услышал, оказался черным барком, ощетинившимся разнообразным оружием. Компактное и зловещее судно. Возможно, класса «Табингтонская Росомаха». Барк опускался на посадочную площадку, включив все свои прожекторы на днище. Яркое пятно в окутавшей окрестности темноте.

Гости, — подумал Фрей, застегивая пуговицы пальто. — Надо пробраться туда, пока пробужденцы заняты.

Он направился вниз, пригибаясь к высоким папоротникам. Если попадались открытые места, он их быстро перебегал. Наконец добрался до реки, где можно укрыться за прибрежными кустами, и зашагал к обители. Вокруг корабля кипела оживленная деятельность. Стражи побросали свои посты и расположились вдоль дорожки, соединявшей площадку со зданием.

Хватит ерундой заниматься! — строго сказал себе Дариан. — Пользуйся случаем. Быстро проберись в дом.

Но спустя минуту он продирался сквозь папоротники, чтобы рассмотреть суматоху у барка. Им овладело неуемное любопытство.

Купаясь в ослепительном свете прожекторов, корабль покоился на посадочной площадке. Погрузочную рампу опустили, но тяговые двигатели еще негромко гудели на холостом ходу. Вздыхали аэрумные насосы. Очевидно, гости не собираются задерживаться надолго.

Подобравшись еще ближе, Фрей затаился и стал наблюдать. Ветер беспечно шуршал листьями. Дариан смог разглядеть название корабля, написанное на брюхе. «Мгновение Тишины». Он никогда не слыхал о таком.

Стражи были настороже. Похоже, опасались нападения. Они вытянулись в две цепочки вдоль дорожки. Дверь здания распахнули настежь. Охранники оказались одеты в серые мантии с высокими воротничками — точно такого же покроя, как и сутаны пробужденцев. Вооружение составляли винтовки и обоюдоострые кинжалы, висевшие на поясе. На одеяниях был выткан черным главный символ пробужденцев. Фрей сразу же узнал сложный узор, состоящий из шара с линиями.

Стражи, как объяснил Крейк, не являлись полноценными пробужденцами. Для посвящения в тайны ордена у них не хватало образованности и зачастую ума. Именно поэтому они носили Символ только в виде нашивки на одежде, а не татуировки на лбу. Стражей называли защитниками веры. Их не считали хорошо подготовленными воинами, но они славились своей дисциплиной. Фрей предположил, что к этим ребятам следует относиться с должным почтением. Они вооружены, а с пушками и клинками так просто не договоришься.

И судя по всему, он оказался в гуще событий.

Перед домом произошло какое-то движение. Внезапно появились несколько новых стражей. Они с усилием несли большой, окованный металлом сундук. Вернее, ларец. Покрытый темно-красным лаком и с крышкой в форме волчьей головы, он являлся настоящим произведением искусства. Фрей поймал себя на том, что очень хочет узнать, каково его содержимое.

Охранники с ларцом преодолели почти весь путь. Они подходили к кораблю, а тем временем по погрузочной рампе уже спускались двое. Присмотревшись, Фрей почувствовал, как у него похолодело внутри. Самодовольная радость моментально испарилась.

Пассажиры были с головы до ног затянуты в черные облегающие кожаные костюмы. На руках — перчатки, ноги обуты в черные же ботинки. Плащи с поднятыми капюшонами завершали облик незнакомцев. Лица спрятаны за масками, сквозь которые поблескивали глаза.

Императоры. Самые опасные представители «религии» пробужденцев. Ходили легенды, что они способны извлекать мысли прямо из людских голов. Они способны одним только взглядом довести человека до безумия.

Дариан поглубже забился в папоротники.

Стражи поставили ларец перед императорами. Один из них опустился на колени и поднял крышку. Фрей не смог разглядеть, что находилось внутри.

Второй кивнул, ларец снова закрыли. «Защитники веры» подняли его и понесли вверх по рампе, чтобы доставить на борт судна. Через несколько секунд они появились вновь — уже без груза. Последовал короткий обмен репликами. Один из императоров направился в корабль. Второй последовал было за ним, но внезапно приостановился и вскинул голову. Потом повернулся и уставился прямо на то место, где спрятался Фрей.

Дариана окатило ужасное ощущение — все нервы разом натянулись, а потом будто связались в тугой ком. Сердце тяжело заколотилось от ужаса. Он упал ничком за кочку, вжавшись в листья и поломанную траву. В ноздри ударил кисловатый запах мокрой земли и сока папоротников. Больше всего на свете ему хотелось превратиться в камень, кролика или в кого-нибудь крохотного и незаметного. Только бы император убрался восвояси! В глубине сознания крутилась мысль, что такой всепоглощающий страх неестественен. Наверное, на него действует какая-то чужая сила. Однако логика и доводы рассудка в этот момент он не воспринимал.

А потом ощущение разом исчезло. Дариан лежал, не смея пошевелиться. Он тяжело дышал, охваченный блаженным облегчением, и молча возносил хвалы неведомо кому. Больше никогда он не подвергнется этому унизительному испытанию! — поклялся он. Несколько секунд оказались одним из самых чудовищных моментов его жизни.

Он услышал привычный высокий звук гидравлического привода рампы. Потом — гудение электромагнитного синтезатора аэрума. Корабль взлетал.

Фрей собрал волю в кулак и, подняв голову, посмотрел сквозь папоротники. На площадке остались только стражники. Они наблюдали за кораблем. Дариан решил воспользоваться моментом. Он начал пробираться к зданию обители.

Проклятье! Что же он сделал со мной?

Фрей с трудом припомнил в своей жизни лишь одно событие, более-менее сопоставимое с этой пыткой. Еще совсем юным, лет семнадцати, он с друзьями отправился собирать «особенные» грибы. Ночь началась весело, а завершилась тем, что на него накатил мощный приступ неодолимой паранойи. Он всерьез боялся, что его сердце вот-вот лопнет от ужаса, который нагоняли непрерывные галлюцинации. Беспричинный первобытный страх разом превратил самоуверенного молодого человека в трясущуюся развалину. И теперь ощущение повторилось — но с новой силой.

Когда капитан «Кэтти Джей» добрался до обители, дыхание пришло в норму. Фрей снова полностью владел собой. Он испытал потрясение, но остался невредим. Подойдя к зданию сзади, Дариан прижался к холодной каменной стене. Действительно, с этой стороны охрана отсутствовала. Хороший знак. Стражи явно не ожидали волнений в скиту. Они находились здесь лишь для защиты от пиратов и мародеров. Ведь тем могла прийти в голову шальная мысль, что они прекрасно проведут время в компании здешних молодых женщин.

Фрей снова приободрился. Он упустил из виду, что послушницы, вероятно, истосковались по сексу. Ошибка, допущенная однажды в Оленфае, перестала быть столь постыдной. Но все же от старого воспоминания к его щекам прихлынула кровь.

Присматриваясь к пробужденцам на Старой площади и терзая Крейка вопросами, он строил планы на ближайшее будущее: Фрей намеревался выдать себя за спикера, спокойно проникнуть в обитель и разгуливать по территории, не вызывая подозрений. Похвалив себя за столь тщательную подготовку, он попытался изумить Крейка. Дариан появился перед ним в полном облачении спикера. Портные не упустили ни одной детали. И он красовался перед демонистом в белой сутане с высоким воротничком и красными кантами и сандалиях. Символ пробужденцев он нарисовал на лбу гримировочным карандашом. Тот был точь-в-точь как настоящая татуировка.

— Что скажешь? — гордо спросил капитан.

Крейк долго хохотал и, лишь отсмеявшись, смог объяснить изрядно раздраженному Фрею важную вещь. Пробужденцы в своих обителях очень строго разделены. Послушникам не разрешается общаться с представителями противоположного пола. Амалиция, разумеется, пребывала в женском скиту. Мужчинам-стражам запрещалось входить в здание, разве что при чрезвычайных ситуациях. В таких случаях послушницы обязаны оставаться в своих комнатах. А с сексуальным возбуждением полагалось бороться при помощи медитаций, обеспечивающих связь со Всеобщей Душой.

— Значит, дом полон женщин, годами не видящих мужчин? — спросил Фрей. — Ну, стражники не в счет.

— Верно. В окрестностях не будет ни одного спикера-мужчины, и твой хитрый план обречен на неудачу, — ответил Крейк. — Тем не менее интересно, что ты быстро перескочил к другому выводу. Я никогда не относил тебя к тем людям, которые считают, что стакан наполовину полон.

— Из любых обстоятельств нужно извлекать максимальную пользу, — заявил Фрей. Он вообразил себе приятную смерть от сексуального истощения после того, как его безжалостно изнасилуют неистовые юные красотки.

И сутану пришлось бросить. Вскоре его отыскал Пинн. Пилот нацепил наряд на себя (хотя тот был ему несколько велик) и принялся дурачиться, строя из себя пробужденца. Вначале его ужимки забавляли экипаж. Аррис, воодушевленный успехом, растянул шутку и в конце концов вызвал всеобщее раздражение. Фрей подумал, что совсем не удивится, если по возвращении на «Кэтти Джей» выяснится, что Малвери поколотил Пинна и сжег сутану. Втайне он надеялся, что так и произойдет.

Теперь он обнаружил две маленькие двери, спрятанные в глубоких нишах. У хозяев обители хватило ума держать их крепко запертыми. Дариан не мог разбить ни одного окна — они располагались слишком высоко и были очень узкими. Застрять в оконном проеме ему ни к чему. После лихорадочных поисков он обнаружил вход в подземное укрытие для защиты от бурь — ведь ураганы часто посещали эти места. Он решил, что укрытие соединяется с домом. Двери в погреб оказались заперты на замок, висевший на толстой цепи. Все выглядело новым и прочным. Вероятно, для взлома потребуется серьезно орудовать топором или пилой. И конечно, его схватят задолго до того, как он добьется успеха.

Фрей вынул саблю и прикоснулся острием к замку.

— Думаешь, получится? — спросил он у оружия. Не то чтобы он верил, что клинок способен понимать владельца… Просто ему всегда казалось, что сабля чувствует его. Вот и сейчас эфес начал слегка вибрировать. Металл испускал высокий, чуть слышный вой. Вскоре к нему присоединился новый звук, на другой ноте. И оба слились в зловещую фальшивую гармонию, от которой у Фрея заломило зубы. Замок задрожал и задергался.

Внезапно сабля рванулась и наотмашь рубанула по преграде. Скоба отвалилась, цепь свободно повисла. На клинке не осталось никаких следов от сильного удара. Фрей не почувствовал ни отдачи в руке, ни самого рывка.

Он еще раз взглянул на саблю. Крейк вселил в нее демона и отдал клинок в качестве платы за проезд. Пожалуй, лучшей сделки я никогда раньше не совершал, — усмехнулся Фрей.

Нужно было спрятаться в погребе, пока никто не явился выяснять причины шума. Лестница вела в освещенную комнату, где рокотали машины. Дариан проскользнул внутрь, закрыл за собой дверь и оказался внутри обители.

Глава 14

Страшная встреча — Незваный гость в обители — Прощальное письмо — Воссоединение

Фрей осторожно пробирался по подвалу, тускло освещенному темными от копоти лампами. Помещение, куда он попал, являлось электростанцией. Большую часть занимал огромный старый генератор, который с неприятным визгом подпрыгивал на фундаменте. Дариану пришлось задержаться и убедить себя в том, что старая машина не взорвется сию секунду. В конце концов победил здравый смысл. Работал же этот механизм добрых пятьдесят лет, если не больше. Если он разлетится на куски именно сейчас, то, значит, так распорядилась судьба. Налицо будет последнее доказательство тотального невезения Фрея.

Трубы тянулись от генератора к нескольким водонагревательным котлам и бакам. Они придавали машине сходство с огромным жирным пауком. В его «брюхе» сбивчиво чавкал пар. В результате все пропиталось пропановыми испарениями. Фрей почувствовал головокружение.

Он пробирался вперед, стиснув в руке саблю. В тесных помещениях он всегда предпочитал холодное оружие. Здесь царил полумрак, из-за угла в любой миг мог неожиданно выскочить пробужденец. Конечно, в подвале нельзя было находиться слишком долго — легкие бы не выдержали. Хотя механик или страж, вероятно, сюда заглядывают. Так что осторожность не помешает.

Генератор резко громыхнул. Фрей, отпрянув, погрозил ему клинком. Но за этим ничего не последовало, он вновь немного расслабился. Дариан ощутил неловкость, будто сделал глупость.

Только бы выбраться поскорее! — сказал он себе. Он отбросил страх и побежал к противоположной двери, закрыв лицо рукой и дыша через материю рукава.

Если здесь кто-нибудь и находился, то Фрей его не заметил.

Невысокая каменная лестница привела его к массивной двери. Она была не заперта. Теперь Дариан оказался в захламленной проходной, заваленной инструментами. На вешалках болтались грязные перчатки и резиновые противогазовые маски с фильтрами. Тарахтение генератора отсюда почти не слышалось. Из-за следующей двери доносился громкий храп.

Хороший признак. Если только он не означал изощренную хитрую ловушку. Фрей на мгновение представил умелого убийцу с холодными глазами и с кинжалом наготове. Вот он застыл, притаившись рядом, и начал храпеть в надежде обмануть дерзкого пришельца… Дариан сразу отверг смехотворный вариант. Скорее всего, пробужденцы ничего не подозревали вообще и находились в крайне невыгодном положении. Именно при таком соотношении сил Фрей предпочитал вступать в бой, если столкновения нельзя было избежать.

Он аккуратно распахнул дверь и оцепенел.

В комнате воняло застоявшимися кишечными газами и грязными ногами. Жуткий смрад. Капитану пришлось сделать над собой серьезное усилие, чтобы сдержать тошноту. Он с пониманием взглянул на противогазы, набрал полную грудь относительно чистого воздуха и шагнул внутрь.

Место, куда он попал, нельзя было назвать даже свинарником. Он очутился на настоящей помойке. Хозяин помещения завалил его немытыми тарелками, наполовину опорожненными бутылками со скисшим молоком, а также замусоленными порнографическими ферротипиями из старых журналов. (Некоторых женщин, запечатленных на картинках, Фрею уже доводилось видеть.) В углу на соломе, среди обглоданных куриных костей и пустых бутылок из-под грога покоился кто-то волосатый. Очевидно, механик. Одеяло сползло с него уже наполовину. Но где скрыто лицо, Фрей еще не понимал. Внезапно в густо усыпанном крошками коме спутанных волос открылась влажная розовая дыра. Откуда раздался рев, по силе звука сравнимый разве что с предсмертным хрипом южного кабана-бородавочника.

Направив острие сабли на живот механика, Дариан беззвучно пересек комнату и добрался до очередной (увы, запертой) двери. Пришлось искать ключ. Капитан извлек его из кучи обрезков грязных ногтей. Фрей осторожно вставил его в замок, повернул и был таков. Погруженный в пьяный сон смотритель даже не пошевелился.

Чтобы пробраться в жилые помещения, он потратил немало времени. Сначала он произвел беглый осмотр. Подвал был настоящим лабиринтом из темных коридоров и разнокалиберных труб, изолированных от обители. Конечно, пробужденцам не хотелось, чтобы механик выходил на белый свет и пугал послушниц. Для смотрителя должен иметься черный вход, но Фрей так и не нашел его. Ему удалось обнаружить лишь недействующий камин с дымоходом, через который он пролез с превеликим трудом.

Когда он, растрепанный и перепачканный сажей, вылез на следующем этаже, то увидел, что попал в небольшой зал. Там было несколько дверей и широкая лестница, ведущая наверх. В отличие от предыдущего кошмара — все чисто и спокойно. Комната производила какое-то сельское впечатление и напоминала об умиротворенной и тихой жизни. Электрические лампы висели на простеньких железных кронштейнах, украшений почти не имелось. Не заметил Дариан и идолов или алтарей, наподобие тех, перед которыми поклонялись древним богам. Единственным признаком, говорившим о назначении здания, был потемневший портрет в золотой раме. Он изображал Андрила Гланского — последнего из королей, основателя религии пробужденцев. Художник запечатлел его в очень царственной позе. На полотне не было ни намека на безумие, овладевшее королем под конец жизни. Тогда он превратился в безудержного болтуна, вещающего сутки напролет. Странно, но именно в таком болезненном состоянии он оказал на страну огромное влияние.

В общем, ничто в зале не отвлекало от благочестивых размышлений. Простые двери с незатейливыми филенками, прочные балки, гладкие перила и… неприятное ощущение. Ведь он залез туда, куда не следует. Постепенно им овладела тревога.

Здесь нет стражников. В доме только женщины, — подумал он. — С каких пор ты стал их бояться?

Тут он вспомнил о Тринике Дракен, и его слегка замутило. В мире имелось много людей, с которыми он не желал встречаться. Она занимала первое место.

Забудь о ней хотя бы здесь, — приказал он себе. — Займись делом.

Дариан отряхнулся. Вернее, размазал сажу по одежде. Сочтя, что выглядит вполне пристойно, заглянул в ближайший дверной проем. Короткий коридор вел в облицованную деревом пустую комнату с медной жаровней и циновками. В прорезанное под потолком окно падал лунный свет.

Комната для медитации, — решил Фрей, вернувшись в зал. Пробужденцы придавали особым техникам большое значение. Без многолетнего обучения человек, конечно, не сможет сидеть на полу и молчать, — ухмыльнулся Дариан.

Он проверил остальные помещения. Ничего особенного. Маленький кабинет. Комната со шкафами, забитыми бумагами. Класс со стоящими по три в ряд партами. Все окна находились так высоко, что из них нельзя даже выглянуть, не взобравшись на стремянку. Несомненно, интерес к внешнему миру в скиту не поощряли.

Он набрел на зал с тяжелым столом. В каменной столешнице были высечены желобки для стока крови. Даже в темноте он смог рассмотреть красные пятна. Фрей вздрогнул. Вдруг здесь приносят человеческие жертвы? Но сразу же вспомнил, что многие пробужденцы толкуют намерения Всеобщей Души по внутренностям животных. Естественно, он начал размышлять о том, как происходят тайные церемонии. Тут до его слуха донесся отдаленный звук шагов и женские голоса. Даже в поздний час кому-то не спалось. Угадать, куда направлялись послушницы, было невозможно. Дариан поспешно вернулся в главный зал и поднялся по лестнице.

Готовясь проникнуть в обитель, он не предусмотрел одного. Он не задумывался над тем, как именно отыщет здесь Амалицию. Его преследовало безумное видение. Что сделает армия содержащихся в заточении девиц с молодым мужчиной, оказавшимся среди них? Остальные детали казались несущественными. Но сейчас он осознал, что он не имеет представления о том, где находится девушка. Единственный путь — обшарить всю обитель вдоль и поперек.

Тревожила его и еще одна мелкая проблема. С тех пор как отец запер Амалицию в скит, прошло уже два года. Считается, что обучение новичков длится года четыре, но и это — большой срок. У него даже не было уверенности в том, что она живет здесь. Что, если отец простил ее и выпустил на свободу?

Нет. Такого случиться не могло. Репутация Галлиана Тейда широко известна. Дар прощать ему не свойственен.

Кроме того, Амалиция сама сообщила Фрею все в своем последнем послании.

День труда, первонеделя, месяц молотьбы, 145/32

Любимый мой!

Люди, пока еще верные мне и благосклонно воспринимающие наши отношения, сумели выяснить, где именно расположена обитель. Отец решил заточить меня в одном месте на Возвышенности. Я вложу в письмо координаты, которые, уверена, твой штурман расшифрует. Но для меня они являются, увы, сплошной загадкой!

Прошу тебя, прости мне те жестокие и несправедливые слова, которые я написала в прошлый раз. Я понимаю, что, сбежав, ты поступил совершенно правильно. Только так ты мог спастись. А настроение отца не улучшилось. Он стремится к страшной мести и будет желать твоей смерти до последнего дня собственной жизни. Если с тобой случится несчастье, мое сердце разорвется от горя. Я гневалась не на тебя, а на несправедливую судьбу. Злой рок сделал меня дочерью моего отца, а тебя — человеком неблагородной крови. Но наша любовь преодолеет препятствия и, несомненно, придаст тебе смелости.

Найди меня, Дариан, и спаси! У тебя есть корабль. В нашем распоряжении окажется весь мир. Ты станешь владыкой небес, а я буду рядом с тобой — как мы всегда мечтали.

Письмо отправит самая преданная из моих горничных. Я всей душой надеюсь, что оно дойдет до тебя и с тобой все будет в порядке. Других возможностей связаться с тобой у меня не будет.

Вечно любящая тебя

Амалиция

И наконец я попал по адресу, — подумал Фрей.

На втором этаже от лестничной площадки отходил очередной коридор со множеством дверей. В большинстве за ними находились тесные одинаковые кельи. В каждой — пюпитр, циновка да окно, пробитое высоко в стене. Также на этаже имелись классные комнаты и библиотека. Фрей уже взялся за дверную ручку (он уже не помнил — какую по счету), но внезапно раздался громкой голос:

— Во всем виновата Эуфелия. Она задерживает других послушниц.

Фрей едва успел метнуться в ближайший класс и застыть за приоткрытой дверью, а из-за угла показались две женщины. Они бесшумно ступали по полу в своей мягкой войлочной обуви.

— Она серьезно относится к занятиям, — возразила вторая. — Поразительно честная девушка.

— В таком случае она неумна, — заметила первая. — Ее толкования «Криптонимикона» ни в какие ворота не лезут.

Они прошествовали по коридору мимо комнаты, где затаился Фрей. Он выглянул. Обе женщины были немолоды, с коротко, по-мужски подстриженными седеющими волосами. Одеты в белые сутаны спикеров.

— У нее есть талант к бросанию костей, — настаивала вторая.

— Да, конечно. Фигуры выкладываются очень четко. Но вряд ли она научится толкованию.

— Возможно, стоит сосредоточить ее обучение на клеромантии и снять часть нагрузки по некоторым предметам?

— Создать ей особые условия? Помилуйте, зачем? Если мы сделаем такую уступку ей, то нужно будет облегчать обучение остальным!

Вскоре голоса стихли. Фрей немного успокоился. Видимо, наставницы следили за порядком в обители и глубокой ночью, чтобы послушницы не пытались пробраться в буфет или учинить еще что-нибудь подобное. Придется соблюдать крайнюю осторожность. И он сомневался, что, если придется ударить женщину, его долго будет мучить совесть. Кроме того, в таких случаях надо действовать наверняка, чтобы противник потерял сознание.

Дариан сосредоточился, быстро отыскал общую спальню и проскользнул внутрь.

В лунном свете, падавшем из окон, он увидел два ряда двухъярусных кроватей. В помещении ночевало, пожалуй, с полсотни девушек. Очертания их тел угадывались под скомканными одеялами. Послушницы спокойно дышали, лишь изредка раздавалось негромкое всхрапывание. И еще, здесь присутствовал легкий запах. Это были не духи, а нечто неясное и чрезвычайно женское — причем в опасной концентрации. Фрей почувствовал, что его охватило странное игривое настроение.

Он был большим специалистом искусства незаметного проникновения в женские спальни. И умел выжидать. Едва заметное лишнее движение могло привести любую из обитательниц в опасную близость к границе между сном и явью. А там уже и до полного пробуждения недалеко. Поэтому Фрей застыл на пару минут, а затем приступил к поискам.

Хотя, если честно, он хотел немного растянуть наслаждение, которое испытывал. Действительно, пребывание здесь подарило ему новое, неведомое прежде ощущение.

Чуть выждав, он бесшумно двинулся между кроватями, разглядывая по очереди лица девушек. К его разочарованию, они оказались отнюдь не красавицами. Воображение его подвело. Среди них попадались совсем юные. Другие были постарше, но либо чересчур костлявые, либо пухлые. А у некоторых послушниц были слишком близко сидящие глаза. Волосы им всем подрезали одинаково. Кое-кто спал, уткнувшись лицом в подушку, кто-то — прикрыв локтями лицо. Он не заметил ни одной черноволосой, как Амалиция. Вдобавок их руки — он всегда обращал на это внимание — выглядели жилистыми и старыми.

Он увидел ее, дойдя до конца комнаты. Она спала на одной из нижних коек, положив под щеку обе ладони и чуть приоткрыв рот. Лицо — абсолютно спокойное. Даже без элегантной прически и умело нанесенной косметики она оставалась прекрасна. Пряди длинных темных волос, изгиб губ, форма носа, линия подбородка… Амалиция не изменилась. Фрея пронзило раскаяние, но он поспешно подавил его.

Он присел на корточки, протянул руку и тронул ее за плечо. Девушка не отреагировала. Тогда он осторожно потряс ее. Она пошевелилась и приоткрыла глаза. И при виде Фрея мгновенно пробудилась. Сразу захотела что-то сказать. Наверное, произнести его имя. Но Фрей приложил палец к губам.

Некоторое время они просто смотрели друг на друга. Ее взгляд изучающее пробежал по его лицу. Затем она откинула одеяло и встала рядом. Сатиновая ночная рубашка обтягивала ее бедра и налитую грудь. Фрею захотелось обнять ее, но вдруг она схватила его за руку и потащила к двери у противоположной стены.

Девушка выглянула за дверь. Когда она убедилась, что там никого нет, то выскочила наружу, волоча Фрея за собой. Они очутились в темном коридоре. Амалиция провела своего спутника на узкую лестницу. Поднявшись по ней, они оказались в мансарде. В большое окно на потолке смотрела полная луна. В углу притулился письменный столик со стопкой книг. Вероятно, они попали в личный кабинет для занятий.

— Амалиция… — начал было он, но осекся, когда девушка с размаху дала ему пощечину.

Глава 15

Месть Амалиции — Фрей проявляет талант лжеца — Составление планов — Приглашения, секс и так далее

Если бы Фрей приготовился ко всему заранее, он, конечно же, удержался бы на ногах. Но он попятился, потерял равновесие, упал на колени и изумленно взглянул на Амалицию.

— Что ты де… — успел выговорить он.

— Два года, — прошипела она сквозь зубы. Босая нога девушки мелькнула в воздухе. От удара — уже над ухом — у него все поплыло перед глазами. — Два года я ждала тебя здесь!

— Постой… — произнес он, но получил удар в солнечное сплетение. У него перехватило дыхание.

— Ты знаешь, что нас учат боевым искусствам? Необходимо находиться в гармонии с собственным телом. Только таким образом можно достичь гармонии со Всеобщей Душой. Полный бред, конечно, но имеет и свои достоинства. — Она подчеркнула последнее слово жестоким пинком под ребра.

Фрей разевал рот, как рыба, выброшенная на берег. Амалиция наклонилась к нему, на ее лице не было видно ни тени жалости.

— Что случилось с твоими обещаниями, Дариан? Куда делось «Ничто нас не разлучит»? И еще — «Я никогда не покину тебя. Ты у меня одна на свете»?! Отвечай!

Фрей смутно припоминал, что изрекал что-то такое и еще всякую всячину. Но женщины часто воспринимали его слова буквально. Они никогда не осознавали, что их романтические желания (а то и требования!) приводят к мужской лжи. Если ими не восхищаться, в ответ можно получить ледяное молчание и ссору. В худшем случае женщина могла вообще уйти первой, чтобы найти мужчину, который с готовностью будет ее обманывать. Если Дариан и говорил нечто возвышенное в свое время, то его вины в этом не было. Он здесь ни при чем — она ведь могла уже догадаться.

— Твой отец… — прохрипел он, — он же хо… хотел убить меня.

— Ну, наверняка-то мы не знали! Ты вильнул хвостом и смылся, как только решил, что он узнал о наших отношениях!

— Тактическое отступление, — простонал Фрей и приподнялся, опираясь на руку. — Я же сказал тебе… я вернусь.

Она выпрямилась и с силой врезала коленом ему по бедру. Нога онемела.

— Перестанешь колотить меня! — почти выкрикнул он.

— Два года! — Ее голос сорвался от ярости.

— Именно столько времени мне понадобилось, чтобы отыскать тебя!

— О, какая чушь!

— Но это — правда! Думаешь, твой отец повсюду кричал, где ты находишься? Считаешь, тебя было легко отыскать? Мне пришлось бежать… С тех пор как ты исчезла, я понятия не имел, где ты! Я два года пытался добраться до архивов пробужденцев, имел дело с лихими людьми, пытаясь хоть на шаг оторваться от твоего отца и… и убийц, которых он выслал за мной. Между прочим, он нанял «Шакльмор»! Корабль охотится за мной и теперь. Я каждый день искал путь, чтобы добраться до тебя.

Он бессовестно врал, и таланта ему было не занимать. Когда он лгал, то даже сам себе верил. Пусть ненадолго и лишь на то время, которое требовалось, чтобы опровергнуть обвинения. Зато теперь он был полностью убежден, что сделал ради нее все что мог. И даже больше. А подробности отодвинулись на второй план.

Кроме того, Галлиан Тейд жаждал его смерти. Люди Тейда постоянно ставили ему силки. Поэтому уже само появление Дариана в скиту было исключительно героическим поступком.

Но Амалицию оказалось не так-то просто обвести вокруг пальца.

— Кровь и сопли! Дариан, не надо мне твоих россказней! Я же отправила тебе письмо, в котором написала, где буду находиться! И торчала здесь, в этом кошмарном месте, ожидая…

— Я не получал ничего подобного!

— Не верю! И я указала тебе все координаты.

— Нет! В последнем письме ты называла меня трусом, обманщиком и всякими другими словами. После этого я вообще стал сильно сомневаться, что ты захочешь увидеть меня еще раз.

Амалиция зажала рот ладонью. Внезапно ее гнев улетучился, а на лице появилось выражение ужаса.

— Значит, до тебя не дошло мое последнее письмо? А я послала его сразу — вдогонку за предыдущим.

Фрей развел руками.

Амалиция резко отвернулась и принялась метаться по кабинету.

— Клянусь Всеобщей Душой! Ну и корова же эта горничная! Она наверняка неправильно написала адрес или наклеила не ту марку…

— Или письмо пропало на почте, — великодушно вставил Фрей. — Может, потеряли на каком-нибудь пункте в провинции. Я ведь постоянно кочевал.

— Правда? — спросила Амалиция сочувственно и тревожно. Дариан понял, что победил. — Ты не видел письма, в котором я просила прощения за все свои гадости и оскорбления?

Фрей медленно встал. Челюсть ныла, он еле мог опираться на ушибленную ногу. Амалиция кинулась ему на помощь.

— Верно, — подтвердил он.

— Но ты пришел! Отыскал меня через целых два года. А ведь ты думал, что я тебя возненавидела… Тебя это не остановило?

— Ну, — промямлил он, ненадолго умолк, помассировал челюсть и нанес свой заключительный удар: — Я же обещал.

В лунном свете было видно, что на ее глаза навернулись слезы. Большие, темные доверчивые глаза. Они всегда нравились Дариану. Такие невинные.

Амалиция кинулась к Фрею и крепко обняла его. Он поморщился от боли, но тут же обхватил руками ее хрупкую спину и зарылся лицом в волосы. От нее пахло чистотой. Давно забытое ощущение вновь вернулось к нему, будто разлуки и не бывало. Он поймал себя на одной мысли. Как могли сложиться его отношения с Амалицией, если бы не отец и прочие несчастливые обстоятельства?

Стоп. Никаких сожалений. Назад дороги нет, а тогда у него не было выбора.

Она немного отодвинулась, и он снова видел ее лицо. Амалиция глубоко сожалела о своем поведении, стыдилась своего гнева и недопонимания. И испытывала лишь огромную, просто бесконечную благодарность к нему.

— Ты — мой единственный, Дариан, — выдохнула она. — Я не видела ни одного мужчины с тех пор, как отец сослал меня сюда.

Дариан наклонился к ней, сочтя момент подходящим. Она подалась назад.

— А ты? — спросила она. — Был у тебя кто-нибудь?

Он твердо посмотрел ей прямо в глаза, чтобы она поверила в его честность.

— Нет, — уверенно солгал он.

Амалиция сразу приникла губами к его губам. Вцепившись в него со страстью неопытной юной девушки, она принялась расстегивать его одежду. Фрей высвободился из перемазанного сажей пальто, а она уже боролась с застежками его рубахи. В конце концов она содрала с него сорочку и отбросила в сторону. Он стянул с нее через голову ночную рубашку. Затем подхватил Амалицию на руки и принялся целовать. Он искренне обрадовался тому, что фантазии насчет исстрадавшихся без секса послушниц оправдались. Хотя бы частично.

Потом они лежали рядом обнаженные — на пальто Фрея. От ночной прохлады его кожа покрылась мелкими мурашками. Он гладил пальцами плавные изгибы ее тела. Она смотрела на него с обожанием и изумлением. Амалиция будто еще не могла поверить, что возлюбленный рядом с ней.

— По дороге сюда я наткнулся на императоров, — сообщил Дариан.

— Невероятно! — ахнула она.

— Толпа стражей вынесла им какой-то сундук, они погрузили его на корабль и улетели. Один из них уставился на меня как зверь.

— Ужас!

— Ларец они тщательно охраняли…

— Ты хочешь спросить меня, что в нем находилось?

— В принципе да.

— Дариан, я не знаю. Скоре всего, пыльные старые свитки. Или оригинальный экземпляр «Криптонимикона». Они крайне осторожно обращаются с такими вещами.

— Не напомнишь, что это такое?

— Книга, на которой основано учение. Бессвязный бред, который нес король Андрил Слабоумный. «Пророчества» тщательно записали и собрали воедино.

— А-а… — протянул Фрей, утратив интерес к теме.

— Мы должны уйти вместе, — заявила Амалиция. — Сейчас.

— Увы, не получится.

— Дариан, иначе нельзя. Только так мы сможем быть вместе!

— Я тоже хочу этого больше всего на свете. Но есть некоторые преграды. Твой отец…

— Что еще он сделал? — вскинулась девушка, готовая немедленно броситься на защиту Фрея.

— Тебе будет неприятно услышать…

— Рассказывай!

— Твой отец… он… Случилась ужасная вещь. Взорвался большой корабль. Пассажиры погибли. Никто не знает, кто устроил такое. Твой отец обвинил меня и мой экипаж. Тебя точно повесят, если поймают вместе со мной. Слишком опасно. А здесь ты — в полной безопасности.

Амалиция подозрительно взглянула на Дариана.

— У меня — прорва недостатков, но я не хладнокровный убийца! — воскликнул он. — На корабле летел сын эрцгерцога. Амалиция, все подстроил твой отец. Половина Вардии гонится за мной по пятам!

— Хенгар погиб? — прошептала девушка.

— Да! И это — дело рук твоего отца.

Амалиция яростно тряхнула головой, ее глаза сощурились.

— Подонок! Как я его ненавижу!

— Ты мне веришь?

— Конечно! Я-то знаю, на что он способен. Я живое свидетельство! Он заточил свою единственную дочь в эту тюрьму лишь за то, что я однажды пошла против его воли! У него же нет ни души, ни сердца! Он одержим деньгами и поганой Всеобщей Душой. — Она с виноватым видом принялась озираться по сторонам. Но присутствие Фрея успокоило девушку, и она решительно продолжила: — Глупости, чушь! Я не верю в их учение ни на грош! Они тут твердят: вера, мудрость… Кровь и сопли! Я могу выполнять их требования, хотя мне все равно! К Всеобщей Душе я не испытываю никаких чувств, кроме, пожалуй, презрения. Любой дурак способен вызубрить тексты, научиться считать и красиво говорить. Любой недоучка способен заболтать наставниц. Но, Дариан, здесь — абсолютная пустота! Я просто сижу здесь безвылазно. Через два года меня заклеймят мерзкой татуировкой. Я навеки стану одной из пробужденцев! — Она нежно взяла в ладони его распухший подбородок и отчаянно посмотрела на Фрея. — Я не могу допустить такого. Лучше сразу умереть. Ты должен вытащить меня отсюда.

— Само собой, — ответил он. — Но сначала мне надо добраться до твоего отца.

— Дариан, нет! Он же повесит тебя!

— Галлиан Тейд — моя единственная зацепка. Если удастся выяснить, зачем он убил Хенгара… возможно, я переломлю ситуацию. — И, заметив нетерпение Амалиции, он добавил: — И я вернусь за тобой. Мы сбежим вместе, как и собирались.

— Но если ты докажешь, что убиство Хенгара устроил мой отец… — задумчиво произнесла она, — то казнят его.

Фрей мысленно выругал себя. Он совершенно упустил это обстоятельство из виду. Если ему удастся оправдаться, то вздернут Галлиана. Теперь он, Дариан, просит ее о помощи. И какой! Посодействовать в том, чтобы отправить своего родного отца на виселицу!

Но Амалиция жестоко улыбнулась. Это была устрашающая улыбка ребенка, который собирается прихлопнуть насекомое. Она уже упивалась собственной местью. Фрей удивился — он не ожидал, что она способна на такое. Пребывание в обители изрядно ожесточило ее, — решил он.

— В таком случае, — медленно произнесла она, — я сделаюсь главой семьи. А когда я стану госпожой Тадеса, никто не посмеет удерживать меня здесь.

— Надо же, — недоуменно сказал он. — Я сосредоточился только на твоем спасении… Мне в голову не приходило, что будет, если твой отец умрет…

— Дариан, все будет чудесно! — воскликнула Амалиция взволнованно. Она закинула ногу ему на бедро и плотно, нетерпеливо прижалась к нему. Мысли Фрея сразу перескочили от опасных интриг к более занимательным предметам. — Убей его! Пускай негодяя повесят! Я выйду на волю! Мы поженимся, и плевать на всех остальных!

Когда она упомянула женитьбу, пыл Фрея несколько поутих.

Но почему бы и нет? — мысленно спросил он себя. — У нее куча денег. К тому же Амалиция — настоящая красавица. Кстати, на десять лет моложе тебя. Она уверена, что ты то самое солнце, которое восходит из твоих штанов и заходит обратно. По крайней мере, добудешь себе пятьдесят тысяч дукатов.

Но какими бы убедительными ни были доводы, Фрей не мог избавиться от леденящего ощущения грозящей катастрофы. Страх охватывал его каждый раз, когда он слышал слово, начинающееся на букву «ж».

— Пока я не смею даже надеяться, — тихо сказал он. — Положение настолько серьезное… В живых бы остаться… Попробую как-нибудь выкрутиться. А ты — обретешь свободу. Мы сможем быть вместе.

Но это «сможем», — уточнил он про себя, — вовсе не значит «будем».

— Что мне сделать для тебя? — спросила она, благополучно не заметив, как Фрей ловко ушел от конкретного ответа. Она услышала то, что хотела. Дариан давно заметил, что женщины, с которыми ему приходилось иметь дело, как правило, поступали именно так.

— Есть ли хоть одна причина, по которой твой отец мог желать смерти Хенгара? Например, какую выгоду он получил после его гибели?

Амалиция легла на спину и уставилась в потолок. Фрей любовался девушкой, едва прислушиваясь к ее словам.

— Он очень близок к пробужденцам. Но они ничего не имеют против Хенгара. Они ненавидят эрцгерцогиню и заодно с ней эрцгерцога.

— Почему?

— Элоита резко выступает против них. Она не верит во Всеобщую Душу. Она утверждает, что пробужденцы — обычная торговая империя, специализирующаяся на суевериях. И судя по тому, что эрцгерцог предпринимает различные меры, чтобы снизить их влияние, она и мужа настраивает в том же духе. Но Хенгар был здесь ни при чем. — Она задумалась и добавила: — Непохоже, что за взрывом стоит мой отец.

— Амалиция, тут нет никаких сомнений. Я говорил с…

— Я имею в виду другое… Дариан, мы землевладельцы. И зарабатываем деньги на арендаторах. У отца не было причины для убийства сына эрцгерцога. — Она внезапно села и заговорила уверенным голосом: — Я — все-таки его дочь. Здесь явно скрывается кто-то еще.

— Ты так считаешь?

— Уверена.

— И кто же?

— Не представляю. Ты не забыл, что я давно не выходила в свет? Сидя два года в тюрьме, трудно следить за делами моего папочки.

Ее тон сразу сделался резким. Фрей, испугавшись, что она снова вздумает поколотить его, поспешно перебил:

— Ладно, постараюсь выяснить. Мне нужно придумать, как подобраться к нему поближе.

— Скоро будет Зимний бал, — вымолвила Амалиция.

— Чего?

— Неужели не знаешь? Большой бал, который отец ежегодно устраивает в поместье на Фельдспарских островах.

— Ах, — понимающе произнес Дариан. В действительности он не имел понятия о светских развлечениях подобного толка.

— Отец всегда решает важные вопросы именно там. Съезжаются влиятельные люди и прочие богатые персоны. Если кто-то втравил его в историю с убийством, уверена, этот человек будет на балу. А ты без труда укроешься среди публики. Главное событие сезона как-никак.

— Амалиция… ты не устроишь, чтобы меня туда пустили?

Она вскочила, подбежала к столу, схватила лист бумаги, окунула перо в чернила и начала писать. Фрей лежал на боку и с удовольствием любовался изгибом ее спины, изящной линией позвоночника.

— Некоторые наши родственники категорически не согласны с отцом. Вот рекомендательное письмо. Найдешь моего троюродного брата. Он сделает все что нужно.

— Необходимо приглашение на двоих.

Плечи девушки моментально напряглись.

— Не волнуйся, — успокоил ее Фрей. — Меня вообще там не будет. Перспектива еще одной встречи с твоим отцом меня не привлекает. Да и не силен я по части этикета. Но у меня есть друг, прекрасно подготовленный по этой части. Его помощью я и воспользуюсь.

— А второе?

— Мне кажется, на такие мероприятия принято приходить с дамами, верно? А гость, бродящий в одиночку, будет выглядеть странно.

— Полагаю, тебе подвернулась дама…

— Амалиция, эта дама — мой штурман, — сообщил Фрей. Он приподнялся, поцеловал девушку между лопаток и снова улегся. — Человек из команды. К тому же на балу она будет не со мной.

— Ладно, — согласилась она. — Будь по-твоему. — Девушка принялась скрипеть пером, размашисто подписалась и положила лист поверх сваленной в кучу одежды.

Фрей начал собираться.

— Спасибо тебе огромное, — заявил он. — Я вытащу тебя отсюда, обещаю.

— И куда ты собрался?

Фрей оглянулся на дверь мансарды.

— Вообще-то, мне здесь находиться не полагается. Мне пора. Так будет лучше для нас обоих. Скоро все пробужденцы проснутся, а проблемы нам не нужны.

Амалиция мягко, но решительно задержала Фрея.

— До рассвета еще далеко, — ласково сказала она. — Дариан, я не знала мужчины два года. И давай хоть немного наверстаем упущенное.

Глава 16

Триумфальное возвращение — Пополнение в экипаже «Кэтти Джей» — Сило поднимает тревогу

К полудню капитан благополучно добрался до зеленой долины, где его поджидала «Кэтти Джей». Дул свежий ветерок, солнце приятно согрело землю, и почти вся команда отдыхала на природе. Харкинс, по обыкновению, возился с «Файеркроу». Джез читала книгу, купленную в Оленфае. Малвери расположился на траве, глядя в небо. Лишь Сило отсутствовал. Фрей решил, что он на борту. Наверное, инженер занят любимым делом — проверяет начинку корабля и вносит свои усовершенствования.

Весело насвистывая, он приблизился к судну. Пинн, сидевший, привалившись к опоре шасси «Скайланса», страдальчески застонал. К голове он прижимал мокрое полотенце. Аррис так и не снял уже порядком помятую сутану спикера. Вместо нарисованного символа побежденцев на лбу пилота алела яркая ссадина.

— Вижу, вы в мое отсутствие развлекались на славу, — обронил Фрей. — Насыщенная ночка выдалсь?

Пинн прямо-таки взвыл, но ничего не ответил.

— Кэп, вы достигли своей цели? — спросила Джез, оторвавшись от книги. — Что с вашим лицом?

Фрей осторожно потрогал припухшую челюсть.

— Мелкое недоразумение. Скоро заживет.

Джез окинула взглядом его покрытую разноцветными пятнами одежду и промолчала.

Бесс сидела возле корабля, вытянув короткие толстые ноги. Она напоминала карикатурного игрушечного младенца-великана. Крейк, вооруженный тряпкой и ведром с теплой водой, мыл ее. При этом она издавала негромкие воркующие звуки, словно подражая свисту ветра в листве. Крейк однажды упомянул, что голем обладает даром речи. Ее нынешнее состояние означало одно. Бесс счастлива и мурлычет, как огромная кошка. Но Фрею всегда становилось не по себе, если ему доводилось слышать голос демона, заключенного в могучую бронированную оболочку.

— У тебя довольный вид, — заметил Крейк.

Малвери снял неизменные очки с круглыми зелеными стеклами и уставился на Дариана.

— Капитана определенно окружает радужное сияние. И конечно же, боевые раны помехой не являются. Полагаю, у него свершилось счастливое воссоединение кое с кем. Это — мое профессиональное заключение.

— Джентльмены не говорят о подобных вещах, — широко улыбнулся Фрей. Ему, как и присутствующим, было прекрасно известно, что в мужском обществе такие реплики служат заменой утвердительного ответа.

— Рад за тебя, — сухо и неодобрительно заявил Крейк.

— Как поживают твои новые игрушки? — поинтересовался Фрей.

Грайзер мигом оживился:

— О, с их помощью я многого добьюсь. Разумеется, демонисту необходимо святилище, но ведь есть процессы, не требующие особых условий. Ничего опасного я делать не собираюсь, но пару-тройку задач на уровне новичка решить можно.

— Объясни попонятней… Что-то вроде моей сабли?

Крейк задохнулся от возмущения и едва не выронил мокрую тряпку.

— Клинок, — возмущенно воскликнул он, — является произведением высокого искусства. Мне пришлось несколько лет учиться, чтобы… — И осекся на полуслове, заметив, что Фрей старательно сдерживает ехидную улыбочку. — Ага. Ясно. Легко меня поймал. Очень смешно…

Дариан подошел поближе и хлопнул его по плечу:

— Не обижайся. Ну, что же ты можешь натворить?

— Например… — Крейк вынул из кармана две серебряные клипсы. — Возьми одну и прицепи к уху.

Фрей послушался. Вторую клипсу Крейк повесил себе на ухо. Эти предметы казались абсолютно безобидными украшениями. Однако Бесс встревоженно дернулась — ее массивная туша похрустывала и позвякивала при каждом движении. Крейк похлопал голема по горбатой спине.

— Успокойся. Мы еще не закончили мыться. Подожди чуток, я снова займусь тобой.

Монстр, успокоенный обещанием, уселся в той же позе.

— А дальше? — спросил Фрей.

— Отойди вон туда, — ответил Крейк и показал в сторону, — и задай мне вопрос. Говори нормально, не повышай голоса.

Фрей пожал плечами, отбежал на полсотни ярдов, остановился, отвернулся от Гразера и негромко произнес:

— Так что же ты делаешь на «Кэтти Джей»?

— Помнится, я отдал тебе мою саблю с одним условием: ты никогда не станешь спрашивать меня об этом, — сообщил Крейк. Его голос прозвучал так, словно демонист был возле Дариана. От неожиданности Фрей вздрогнул и начал озираться по сторонам.

— Невероятно! — воскликнул он. — Ты же не двинулся с места!

— Расстояние в принципе не очень большое, — поскромничал Крейк. — Но заточить двух демонов, пребывающих в резонансе, довольно просто. Они относятся к самому примитивному виду. Проще говоря, совсем тупые. У них имеются крохотные искорки сознания, по уму они сильно уступают даже животным. Но если им поставить точную задачу, соизмеримую с их силами, они будут весьма полезны.

Точно!

— Я решил, что, если удастся призвать кого-нибудь потолковее, ты сможешь использовать их для связи с пилотами. Гораздо удобней и надежней, чем электрогелиограф.

— Отличная идея! — воскликнул Фрей с воодушевлением.

— Но пока тебе лучше снять клипсу. Если носить ее слишком долго, сильно устанешь. Демоны высасывают энергию из человека.

— Моя сабля так себя не ведет, — парировал Дариан.

Он уловил легкое колебание. Крейк, несомненно, подумал: моя сабля. Но вслух он сказал:

— Еще одно доказательство того, что это — настоящее произведение искусства.

Фрей отцепил клипсу и вновь подошел к Крейку. Демонист старательно тер голема.

— Впечатляет, — отметил он, протягивая безделушку хозяину. — Ты не хочешь побывать на вечеринке?

— Что?

— Вернее, на балу. Официальное мероприятие, а устроитель — сам Галлиан Тейд, между прочим.

— Зимний бал в усадьбе Скорчвудские Холмы?

— Да… — неуверенно подтвердил Фрей.

— У тебя есть приглашения?

Фрей помахал в воздухе письмом Амалиции.

— Будут — и целых два. По-моему, тебе бы следовало пригласить Джез.

Крейк пристально посмотрел на него, пытаясь понять, где подвох.

— Знаешь, мне нужна твоя помощь, — напрямик выложил Дариан. — Если Тейд связан с какой-нибудь «важной шишкой», то для нас лучше шанса не представится. А так мы выясним, что затевается против меня… и против экипажа.

Крейк прищурился и не отвечал.

— Конечно, — продолжил Фрей, — у меня нет права просить тебя об услуге. Ты — пассажир. Мы же договорились. Ты мне не подчиняешься. — Он пожал плечами. — Но ты и Бесс…

Услышав свое имя, монстр дернулся. Из его нутра донеслось смешное кукование вперемешку с мурлыканьем. Крейк похлопал свое детище по спине.

Фрей кашлянул в кулак и почесал затылок. Честные разговоры давались ему с большим трудом.

— Короче, вы оба спасли нас в Заставе Марклина. И я вроде как подумал… — Он развел руками. Грайзер не отводил от него взгляда. — Я хочу сказать… я считаю тебя полноправным членом команды. Никакой ты не балласт. То есть… Послушай, я не представляю, кто ты такой и чем занимаешься. Но оказалось, что на вас обоих можно положиться. Да и сережки — просто блеск.

— Очень приятно. Спасибо, Фрей, — кивнул Крейк. — Ты предлагаешь мне работу?

Капитан «Кэтти Джей» об этом даже не думал. Ему просто была необходима практическая помощь Грайзера. И он хотел выбраться из беды.

— А если предложу, ты согласишься? — бросил он. — Будешь с нами. Скажем… до тех пор, пока суматоха не уляжется. А потом — сам решай, остаться или уйти.

— А саблю я назад получу?

— Нет! — поспешно сказал Дариан. — Но долю от общей добычи я тебе гарантирую.

— Не так-то много ее было в последнее время.

Фрей скорчил унылую рожу и не стал возражать.

— И что же я должен делать на борту? — спросил Крейк. Он принялся полировать могучую спину Бесс. В груди монстра рокотал басовитый гулкий звук, свидетельствовавший, что это необыкновенно приятно.

— Ну… будь рядом. И оказывай поддержку, когда она понадобится.

— Но я с самого начала выполняю эти обязанности.

— Да! Я имел в виду… — выдавил Фрей. Он был непревзойденным, вдохновенным лжецом. Однако ему приходилось прибегать к нечеловеческим усилиям, когда приходилось говорить правду. Сейчас он чувствовал себя уязвимым и страшно разозлился на самого себя. — Вы с Бесс свободны. Помнишь, ты заявил еще в Йортланде — тебя они искать не станут. Они гонятся за мной. Я уверен, тебе хочется заниматься другими вещами… изучать все эти штуки, которые ты накупил.

— Иначе говоря, ты хотел бы, чтобы мы остались на корабле? — осведомился демонист.

— Да.

— И мы нужны тебе.

Фрею не понравилась триумфальная нотка, явственно звучавшая в голосе Крейка.

— Да, — осторожно подтвердил он.

— А как ты поступишь, когда мне в следующий раз приставят ко лбу револьвер?

Дариан скрипнул зубами.

— Скажу им коды зажигания «Кэтти Джей», — пообещал он, с ненавистью глядя на зеленую траву под ногами. — Наверное.

Крейк ухмыльнулся и хлопнул Бесс по горбу.

— Слышала, девочка? Мы с тобой — пираты.

Голем запел, нещадно перевирая мотив, детскую колыбельную песенку.

— Значит, договорились насчет бала? — спросил Фрей.

— Ладно, — ответил Крек.

У Дариана отлегло от сердца. Только теперь он осознал, насколько сильно рассчитывал на согласие Грайзера. Он уже собирался произнести нечто возвышенное, но вдруг раздался громкий крик. Он доносился из глубины долины.

— Кэп!

Это был Сило. Оказывается, долговязый муртианин не торчал в машинном отделении, а куда-то отлучался. Он бежал к ним изо всех сил, сжимая в руке подзорную трубу. «На горизонте очередная неприятность», — подумал Фрей.

— Кэп! Корабль! — крикнул Сило, указывая в небо. Остальные — за исключением Пинна — повскакали на ноги и уставились в ту сторону, откуда мчался механик.

— Вижу, — кивнула Джез.

— Ну и зрение же у тебя! — восхитился Малвери. — А я ничего не разглядел!

— И я! — добавил Крейк.

Джез виновато потупилась:

— Вообще-то, я не заметила ничего определенного, кроме вспышки света.

Сило наконец-то добрался до товарищей и протянул трубу Фрею.

— Летит… с юга… — задыхаясь, сообщил муртианин. — В обитель…

— Значит, пройдет над нами?

— Ага. Засечет, как пить дать.

Фрей приник к подзорной трубе. Где же новая угроза? Она не заставила себя ждать. Корабль вплыл в поле зрения и замер посреди окуляра. У Фрея мгновенно пересохло во рту.

Фрегат был длинный, черный и испещренный шрамами, но и в своем уродстве сохранял красоту. Он чем-то походил на океанское судно. Бронированная громада, ощетинившаяся оружием. Крылья представляли собой четыре коротких отростка — корабль был слишком велик для того, чтобы быстро маневрировать. Но будучи не слишком быстроходным, он обладал реальной огневой мощью. Это была боевая машина, созданная для войны, с экипажем из нескольких дюжин человек.

Фрей опустил подзорную трубу.

— «Делириум Триггер», — вымолвил он.

Глава 17

Дракен начинает погоню — «Эквалайзеры» — План Джез — Битва Пинна — Молния

Реакция команды оказалась молниеносной. Каждый занялся своим делом, что удивило Фрея. Он мог лишь мечтать о том, чтобы ему удалось заполучить хотя бы половину того почтения, какое внушил его экипажу «Делириум Триггер».

— По местам! Взлетаем! — проорал Фрей, хотя Сило, Джез и Малвери уже взбирались по рампе в грузовой отсек. Харкинс, будто испуганный паук, взлетел в кабину «Файеркроу». Пинн, гнусаво ругаясь себе под нос, забирался в «Скайланс».

— Крейк! Заведи Бесс внутрь и закрой рампу! — приказал капитан, вбегая в «Кэтти Джей» вслед за остальными. Подгоняемый паникой, он перескакивал через две ступеньки. Затем, не останавливаясь, проскочил мимо Малвери. Доктор как раз неуклюже карабкался в артиллерийский купол на корме «Кэтти Джей». Спустя секунду Дариан ворвался в кабину и обнаружил, что Джез с готовностью замерла на своем месте. Он бросился в кресло, набрал код зажигания и запустил все, что возможно. Начался экстренный взлет.

Как Триники Дракен умудрилась меня найти?

К тому времени, когда «Кэтти Джей» оторвалась от земли, Харкинс уже был в воздухе. Пинн последовал за ним, отстав лишь на пару мгновений. Он все еще был в грязной сутане, застегнутой лишь наполовину. На лице Арриса застыло выражение испуганного недоумения, будто его только что грубо разбудили, так как заметили, что кровать под ним загорелась.

Набирая высоту, «Кэтти Джей» сближалась с «Делириум Триггер». Фрегат был хорошо виден невооруженным глазом и быстро увеличивался в размерах. Разумеется, противник их заметил. Вопрос заключался в одном — узнают ли корабль Фрея на таком расстоянии?

И словно в ответ от фрегата отделились четыре черных точки и устремились вперед. Файтеры эскорта.

— Нас атакуют! — крикнул Дариан. Он развернул корабль на сто восемьдесят градусов и переключил тяговые двигатели на полную мощность. «Кэтти Джей» взвыла, разгоняясь на полную скорость.

— Какие приказания, кэп? — спросила Джез.

— Вытащите нас отсюда!

— Мы можем оторваться?

— От «Триггера» — легко. Но с ним — «Норбери Эквалайзеры». Против них шансов нет.

— Ладно, я подумаю, — пробормотала девушка и принялась, громко шурша бумагой, перелистывать карты.

— Держитесь! — заорал с купола Малвери. — Сейчас начнется!

Фрей дернул штурвал. Корабль лег в крутой вираж. Издалека донеслось глухое тарахтение очередей. Спустя мгновение послышался грохот, наводящий на мысли о конце света. Воздушное пространство вокруг них взорвалось хаосом грома и огня. «Кэтти Джей» швырнуло в сторону и затрясло, как игрушку. Где-то лопались трубы, испуская струи пара. По стеклам циферблатов панели управления пробежали трещины. Из глубины корабля послышался глухой звук ударов по металлу.

Внезапно все прекратилось. Корабль, как ни странно, летел дальше над величественным зеленым покрывалом лугов и рощ Возвышенности.

— О-о, — слабым голосом простонал Фрей.

— Кэп, вы в порядке? — спросила Джез. Она отбросила с лица растрепавшиеся волосы и поспешно собирала разлетевшиеся карты.

— Язык прикусил, будь оно все… — ответил Дариан. В ушах звенело, и он не очень внятно различал звуки.

— Они снова стреляют! — крикнул Малвери, наблюдавший за «Делириум Триггер» из кормового блистера «Кэтти Джей».

— Какая дальность у их пушек? — осведомился Фрей, бросая «Кэтти Джей» в глубокое пике. Но на сей раз адского катаклизма не последовало. Снаряды разорвались позади. Догнавшая корабль взрывная волна лишь слегка покачнула его.

— Явно недостаточная, — заметила Джез.

— Малвери! Где их файтеры? — заорал капитан, повернувшись к двери кабины.

— Догоняют! — ответил доктор.

— Не стреляй, пока они не подойдут на расстояние прицельного выстрела. У нас маловато снарядов для пушки!

— Понял!

Фрей повернулся к штурману:

— Джез, мне нужен план.

Та вытворяла что-то непонятное сразу с парой компасов.

— Корабль на «Блэкморах П-12», верно?

— Что?

— Какие моторы стоят? «П-12»?

— Да.

— Отлично. — Она посмотрела на Фрея. — У меня есть идея.

Во рту Пинна появился жуткий привкус, будто он наелся гнилых грибов. Вдобавок пилот отчетливо видел только то, что находилось прямо перед ним, а периферия поля зрения представала в туманной дымке. И чем дальше, тем плотнее она становилась. В теле словно не осталось ни капли воды, но мочевой пузырь настойчиво напоминал о себе. Пилот был практически отгорожен от мира. Реальность отодвинулась на задний план. А он сам пребывал, скрючившись, в своем личном пространстве страдания.

Пинн тревожно понимал лишь одно. Он, Аррис, находится в кабине своего «Скайланса» и мчится над Возвышенностью, преследуемый четырьмя файтерами. Они стремятся сбить его корабль. Чутье настойчиво уговаривало его опомниться и начать действовать. Наконец, он прислушался к самому себе.

Он медленно повернулся и посмотрел назад. Враг подбирался все ближе. Пинн узнал характерные очертания «Норбери Эквалайзера». Фонарь пилотской кабины, закругленный нос, прямые толстые крылья, поджарый, слегка выгнутый корпус. Быстроходные и маневренные «Норбери» доставляют много неприятностей противнику. Они были вроде мух — очень надоедливы и увертливы. А когда пилот устает и начинает злиться, то обычно начинает ошибаться. Тогда-то и настает черед «Норбери».

Он способен, конечно же, оторваться. На своем усовершенствованном «Скайлансе» он мог удрать практически от любого корабля. Но задача пилота эскортного катера состояла не в том, чтобы спасать свою шкуру. Он должен присматривать за «Кэтти Джей». Кроме того, трусят только маменькины сынки.

«Кэтти Джей» летела по правому борту. Вдруг она изменила курс и устремилась на запад. Пинн повернул в том же направлении и помчался к краю Восточного плато. До него осталось примерно сотня километров. Зубчатые очертания гор превратили горизонт в подобие пилы. Вдалеке едва виднелись крутые неприступные скалы и пики хребта Кривая Западня.

Пинн нахмурился. Что они учудили? Вероятно, им удастся долететь до гор, где множество долин и ущелий сулят укрытие. Но «Кэтти Джей» не сможет соревноваться в маневренности с «Эквалайзером», виляя в лабиринте гор.

Он взглянул налево. «Делириум Триггер» благополучно отстал. Но «Эквалайзеры» заходили наперерез «Кэтти Джей» благодаря изменению курса корабля. Расстояние между ними опасно сокращалось.

А минуты текли. Началась мучительная гонка, изводящая нервы. Реальность Пинна вновь съежилась до размеров кабины пилота. Голова раскалывалась от боли. Басовитый гул тяговых двигателей и вибрации «Скайланса» безумно раздражали. Каждый раз, оборачиваясь, он понимал, что «Эквалайзеры» не медлят. Правильнее всего «Кэтти Джей» исчезнуть на время из их поля зрения и затаиться.

А вдали висела какая-то неясная мгла. Она постепенно сгущалась, и лишних вопросов у Пинна уже не было. Сразу за краем Восточного плато клубилась огромная завеса из туч. Чистую голубизну сменяли черные грозовые наковальни, из которых вырывались яркие молнии.

«Кэтти Джей» летела навстречу буре. В самое пекло.

— Как же ты, девчонка, догадалась, что она там окажется? — пробормотал он, отдавая дань уважения Джез. В том, что гениальная идея пришла в голову именно ей, а не капитану, Пинн не сомневался.

Он в очередной раз бросил взгляд на «Эквалайзеры». Они выстроились позади и представляли собой четкий слаженный строй. «Надо же, — подумал он, — организованные. Дисциплинированные. Скоро они окажутся на огневой дистанции».

Пинн потряс головой и сплюнул.

— Хватит! — рявкнул он. Надоело удирать. Кроме того, Арриса почему-то сразу взбесило, что враги летят строем. Если он ничего не предпримет, «Эквалайзеры» начнут стрелять. Пинн решил, что ни за что не подставит хвост под пулеметные очереди.

— Ладно, — зловеще произнес он, — сыграем!

Он оторвался от «Кэтти Джей» и вошел в боевой разворот. Набрав высоту, заложил новый вираж. Теперь файтеры оказались впереди него и ниже. Неприятель успел заметить возникшую угрозу, но пока не отреагировал. Очевидно, «Эквалайзерам» было непонятно, удирает он или собирается драться. Вряд ли они готовы ко второму варианту: для одиночки бой с четырьмя противниками являлся верным самоубийством.

Но Пинну не хватало мозгов для того, чтобы осознать концепцию собственной смерти. И воображения, которое помогло бы ему представить себе вечность. Гибель тоже не входила в его планы. Он не боялся неизвестности. И Аррис с радостным воплем ринулся на корабли, нажав на гашетки.

Он бросился на «Эквалайзеры», словно кот на воробьев… и они мигом разлетелись кто куда. Они метались, ныряли и взмывали вверх, уворачиваясь от его очередей. Пинн пронзил тот участок, где только что летел враг, и быстро вынырнул. Конечно, ему удалось бы подбить судно любого другого типа, но ловкость «Эквалайзеров» позволила им уцелеть.

Тогда он резко набрал высоту, одновременно бросая «Скайланс» из стороны в сторону, чтобы в корабль было сложно целиться. Перегрузка сильно прижала его к спинке кресла. В голове яростными взрывами, словно протестуя против грубого обращения, пульсировала боль. Однако адреналин делал свое дело. Он подхлестывал Пинна и уже избавил пилота от паутины, затягивавшей половину поля зрения. Аррис даже умудрился во время маневра обнаружить все четыре «Эквалайзера». Три из них вновь построились и продолжили погоню за «Кэтти Джей». А один отделился от группы и целился в Пинна.

Один?! Аррис почувствовал себя глубоко оскорбленным. Будто не замечая противника, который пытался навязать ему бой, он устремился за тремя остальными. А те мчались вперед, не замечая «Скайланс». Они решили, что оторвались от корабля, пока он разворачивался. И Пинн уже не сможет их догнать.

Они заблуждались.

Пинн прибавил оборотов двигателю, и противник потерял цель. Весело завывая, «Скайланс» пожирал разрыв между Пинном и преследуемыми. Он заходил точно с хвоста, оставаясь в «мертвой зоне» летевших впереди файтеров. Ему следовало вести себя именно так, оставаясь в тени. Хотя у него был явный риск получить очередь в собственный хвост от четвертого «Эквалайзера». Аррис стойко перенес опасный момент и открыл огонь по ближайшему кораблю.

Неизвестно, что помогло неприятелю — умение, интуиция или просто везение. Он увернулся за секунду до выстрелов. Пули пробили только борт и крыло вместо того, чтобы повредить хвостовое оперение. Пинн выругался и заложил вираж как раз в то мгновение, когда четвертый «гонщик» выпустил по нему очередь трассирующих пуль. «Скайланс» буквально затанцевал под пулями и резким пикированием ушел с линии огня.

Теперь Пинн швырял корабль вправо и влево, стремясь к абсолютной непредсказуемости. При этом он постоянно выворачивал шею, стараясь не терять из вида противников. В воздушном бою самое важное — знать, где находятся враги. Совершив головокружительный маневр, он разглядел, что два «Эквалайзера» удаляются и намереваются лететь за «Кэтти Джей». «Норбери», который он повредил, благополучно держался в воздухе и представлял собой нешуточную угрозу. Но тянущаяся за ним струйка дыма позволяла легко найти судно в небе. Разозленный внезапной атакой, пилот, вероятно, жаждал разделаться с дерзким «Скайлансом».

Пинн почувствовал себя увереннее, увидев и четвертый «Эквалайзер». Сейчас против Аррсиса сражались два файтера. Они отнеслись к нему вполне почтительно и свои хвосты не подставляли. В данный момент от Арриса требовалось лишь одно — не дать им возможности вернуться на прежний курс.

Он исполнил пару виражей, уводя противников от «Кэтти Джей». «Эквалайзеры» наседали на него, пытаясь подловить, но он понимал их тактику и не поддавался на чужие уловки. Поврежденный файтер все же лишился прежней скорости, и его пилот не мог поддержать своего напарника. Оба вражеских корабля маневрировали весьма изящно, но безрезультатно. Иногда за спиной Пинна гремели пулеметные очереди, но их выпускали наугад, а не прицельно.

«Надо повернуть и увести этих поганцев подальше», — подумал Аррис. И тут откуда ни возьмись появился «Делириум Триггер». Фрегат показался ему гораздо крупнее, чем раньше, когда он видел его в последний раз. Воздушная акробатика происходила фактически на одном участке и позволила большому кораблю подобраться почти вплотную. Пинну совершенно не хотелось знакомиться с громадными пушками, торчавшими из бортов «Триггера».

«Кэтти Джей» едва различалась вдали. Аррису удалось вообще вывести два «Эквалайзера» из погони и немного задержать остальные «Норбери». Это давало кораблю Фрея неплохие шансы добраться до грозовых туч. Пинн задание выполнил.

Он наклонился и взялся за рычаг, торчавший из-под приборной доски. «Скайланс» изначально представлял собой гоночную модель. Пинн просто усовершенствовал его для боя, сохранив все старые приспособления. Выпрямившись, он обвел взглядом горизонт.

— Счастливо оставаться, тупари! — крикнул он, дал «Скайлансу» полный газ и включил форсаж. Судно устремилось вперед. Пилота настолько вдавило в кресло, что его пухлые щеки ввалились. Противникам оставалось лишь безнадежно наблюдать за улетавшим кораблем и его злорадно хохочущим пилотом.

— За нами — двое! — завопил Малвери из башни. — Остальных отвлек Пинн.

Фрей ухмыльнулся:

— Прямо расцеловал бы мальчонку, не будь он таким уродливым и глупым, — и добавил: — А где Харкинс?

Джез указала сквозь стекло на «Файеркроу», который плыл по правому борту немного выше.

— Передайте ему, что пора браться за работу, — заявил Дариан и потянулся к рукояткам управления. — Пусть задержит их.

Джез взялась за электрогелиограф и отбила кодовый сигнал. Прожектор на корме «Кэтти Джей» быстро замигал. Харкинс покачал крыльями — дескать, понял — и изменил курс.

Грозовая стена приближалась. Ветер усиливался. Как только Дариан увидел на горизонте черные тучи, его уважение к мастерству Джез резко подскочило. Она попала в самую точку. Уже в который раз. Неужели в их команде лоботрясов появился человек, приносящий настоящую пользу? Для Фрея это оказалось новым, непривычным ощущением. Но чувство надежности ему пришлось по душе.

— Сегодня ветер с северо-запада, светит солнце, — доложила девушка. — Теплый воздух от нагретых гор поднимается к краю плато. Затем его резко охлаждает холодный поток, пришедший с севера. В это время суток и при такой погоде здесь обязательно должны случаться бури.

Маленький файтер вряд ли выдержит долгую непогоду. А вот крупное судно, оснащенное мощными двигателями «Блэкмор П-12», вполне может прорваться.

В дверь просунулся Крейк:

— Я могу помочь?

— А где ты был?

— Бесс разволновалась. Выстрелы, взрывы и прочее…

— Мы постараемся не беспокоить ее, — сухо ответил Фрей. — Возьми у Сило отчет о повреждениях и принеси мне.

Крейк, громко топая, побежал по коридору. Дариан вновь принялся изучать завесу облаков. Ветер превращался в ураган. Он уже подбрасывал и раскачивал «Кэтти Джей». С кормы донесся треск пулеметов.

— Это Харкинс, — понял Фрей. — Малвери! Как там дела?

— Они обвели его вокруг пальца! И приближаются!

— Позаботься… — договорить он не успел, поскольку слова заглушил грохот автоматической пушки. Малвери открыл огонь по врагам.

Фрей выругался вполголоса и накренил «Кэтти Джей». Корабль лег на правый борт. Капитан услышал тарахтение пулеметов. Мимо пролетела и вонзилась в тучи яркая россыпь трассирующих пуль.

— Ты можешь не дергаться? — яростно взревел Малвери. — Как я прицелюсь, если ты будешь вилять из стороны в сторону?!

— Я мечусь, чтобы они не попали в нас! — ответил Дариан, уходя в крутое пике с поворотом налево. «Кэтти Джей» представляла из себя заметную мишень, но несмотря на свои размеры, двигалась очень проворно. Однако преследователи, хотя и находились на предельной огневой дистанции, тоже не дремали. Они приближались с каждой секундой.

— Знаете, что хуже всего, когда летаешь на таких кораблях? — обратился Дариан к Джез. — Непонятно, что делается позади. Я могу лишь догадываться, где находятся эти козлы и насколько они опасны. Я бы хотел, чтобы хоть один осмелился встретиться с «Кэтти Джей» нос к носу. Тогда бы я подстрелил голубчика.

— Судя по вашему высказыванию, кэп, с их стороны это была бы не самая лучшая тактика, — ответила Джез. — Но не стоит терять надежды.

Буря уже охватила все видимое пространство. Корабль летел довольно низко. Черные тучи закрыли солнце. В кабине потемнело, беспорядочные порывы усилились еще больше. «Кэтти Джей» серьезно затрясло.

— Интересно, хватит ли у них духу залезть сюда, — проворчал Фрей. — Дайте сигнал Харкинсу — пусть уходит. Он в курсе, где назначена встреча.

Джез защелкала ключом электрогелиографа.

— Эй! — вдруг заорал Малвери. — Харкинс смывается! Эта желтая жаба должна…

— Я приказал! — рявкнул капитан. — Ему нельзя лезть в бурю следом за нами. Теперь ты работаешь за двоих.

— Ты, значит, приказы отдаешь? — непочтительно отозвался доктор. — С ума сойти! — Снова раздались короткие очереди автоматической пушки.

На пороге появился Крейк.

— Сило сказал, что машинное отделение повредили. Двигатели греются, но ничего страшного нет. Только мелкие…

По фюзеляжу загремели пули, градом осыпавшие корпус. «Кэтти Джей» швырнуло в сторону, она попала в воздушную яму и провалилась метров на пятнадцать. Грайзера подбросило в воздух, и он тяжело шлепнулся на пол. Двигатели заикали, отчаянно взвыли устрашающим крещендо, но постепенно вернулись к нормальному тону.

Демонист встал и вытер кровь, сочившуюся из разбитой губы.

— Спросить у Сило насчет новых попаданий? — произнес он.

— Не надо, — ответил Фрей. — Лучше схватись за что-нибудь покрепче и держись изо всех сил.

Крейк уцепился за косяк металлической двери кабины. «Кэтти Джей» дико затряслась. Дариан выпустил немного аэрумного газа из цистерн, чтобы прибавить кораблю весу, из-за этого нагрузка на тяговые двигатели усилилась. Сейчас важнее всего было рассчитать верное соотношение между подъемной силой и курсовой устойчивостью. В отличие от своих эскортных файтеров «Кэтти Джей» не обладала аэродинамическими свойствами и поэтому не могла держаться в воздухе с пустыми плавательными цистернами. Подъемной силы крыльев корабля не хватало, чтобы нести на себе собственную внушительную массу.

Облачная завеса надвигалась. В чернильных недрах туч вспыхивали яростные ленты молний. Вихри и перепады давления заставляли корабль метаться как пушинку. В конце концов «Кэтти Джей» врезалась в грозовую стену. Воцарилась почти полная темнота. Внезапно совсем близко сверкнула слепящая вспышка. Крейк невольно прикрыл глаза рукой. Джез повернулась к нему и ободряюще улыбнулась. Грайзер собрался с духом и выпрямился.

— Док! Они еще липнут к нам или отстали?! — заорал Фрей, пытаясь перекричать непрерывно усиливающийся вой ветра. — Док!!!

— Что? — послышался недовольный голос Малвери.

— Они отстали?

Продолжительная пауза.

— Док! — рявкнул Фрей.

— Да смотрю же!.. — завопил Малвери. — Там темно, как… — Спустя пару секунд он радостно воскликнул: — Кэп, они повернули! Удирают домой!

Джез широко улыбнулась.

Восходящий поток воздуха подкинул «Кэтти Джей» снизу, и она круто задрала нос. Крейк не удержался за косяк и ударился об стену. Дариан включил прожекторы, но их свет лишь подчеркнул непроглядность тьмы, сомкнувшейся вокруг корабля.

— Между прочим, мы находимся в эпицентре бури, — с деланой невозмутимостью произнес демонист.

Фрей сосредоточился на пилотировании, так что отозвалась Джез:

— Нам нужно оторваться от неприятеля. Они могут броситься в погоню, как нас засекут.

— А если в нас попадет молния? — полюбопытствовал Крейк, хотя заранее знал, что ответ ему не понравится.

— Вероятно, взорвемся, — бросил, не оборачиваясь, капитан. Лицо Грайзера сразу приобрело пепельно-серый цвет. Джез намеревалась что-то произнести, судно опять встряхнуло. Фрей отчетливо слышал грохот и хруст. В коридоре раздался громкий треск. С потолка хлынула вода.

— А наше корыто не развалится? — не унимался Крейк.

— Нет, — нежно пропел Дариан и добавил другим тоном: — Кстати, если ты назовешь мою птичку корытом, то я выкину тебя прямо здесь. Лети со своей железной подружкой домой, как вам заблагорассудится.

— Но упустить возможность побывать на Зимнем балу Галлиана Тейда? Просто…

Ослепительно сверкнуло, и кабина погрузилась во мрак. Лампы разом погасли. Все вдруг будто утратило реальность. Казалось, время приостановило свой ход. Воздух сделался каким-то тугим и потрескивал от электричества. Никто не решался подать голос. Хаос превратился в жутковатый покой. Лишь ровно гудели машины, продолжавшие тянуть корабль сквозь бурю.

Потом как ни в чем не бывало зажегся свет. «Кэтти Джей» затряслась в потоках ветра.

— Что случилось? — шепотом спросил Крейк.

— Молния, — ответила Джез.

— А ты говорил, что мы взорвемся! — укорил Грайзер капитана. Фрей ухмыльнулся.

— Пора сматываться, — объявил он и потянул рукоять управления на себя. «Кэтти Джей» подняла нос и начала карабкаться вверх.

Подъем сквозь тучи проходил не слишком гладко, но с многочисленными воздушными ямами «Кэтти Джей» справлялась вполне сносно. Раньше ей приходилось сталкиваться с вещами похуже. Хотя на каждом километре маршрута корабль нещадно било и толкало, Фрей провел «Кэтти Джей» через весь грозовой фронт. Капитан и его корабль отлично ладили. На протяжении полета Дариан сурово усмехался (хотя даже сам не осознавал своей «радости»). Вот что означает быть свободным охотником. Именно в такие моменты и ощущаешь себя владыкой небес. Перехитрить врагов, победить, не имея на то никаких шансов. Преодолеть любой шторм.

И тучи остались позади. «Кэтти Джей» вырвалась на волю. Внизу расстелилось белое одеяло кучевых облаков. А над кораблем было бесконечное, кристально чистое небо с сияющим диском солнца.

— Малвери! — позвал Фрей.

— Все спокойно, кэп. Чисто! — пробасил доктор.

Фрей оглянулся на Джез и Крейка, который смотрел на него с нескрываемым облегчением.

— Мы отлично поработали, — заявил капитан и откинулся в кресле. — То что надо.

Глава 18

Цивилизация — Музыкальная интерлюдия — Фредгер Кордвейн — Появление Вексфорда — Моркутт-грубиян

Вечер был теплым. Воздух звенел от кишевших насекомых.

Пышные кроны деревьев негромко шуршали — дул легкий тропический бриз. Спрятанные в листве электрические лампы освещали выложенную каменной плиткой дорожку. Она, извиваясь, взбегала на холм, где сияли огни и звучала музыка. Пусть северная Вардия была скована морозом — на Фельдспарские острова зима никогда не заглядывала.

Крейк и Джез рука об руку сошли с роскошного пассажирского парома, доставлявшего гостей с материка по воздуху. Демонист остановился, поправил обшлага взятого напрокат камзола и улыбнулся своей спутнице. Джез, одетая в черное облегающее платье, изо всех сил старалась не оплошать. Застывший у подножия трапа слуга приветствовал обоих и почтительно попросил предъявить приглашения. Грайзер протянул ему бланки и представился как Дамен Моркутт из семьи Мардукских Моркуттов. Он уже давно пользовался этим именем.

— Моя спутница — мисс Бетинда Флай, — сказал он. Затем приподнял руку Джез таким образом, что слуге пришлось прикоснуться губами к ее пальцам. Тот вопросительно взглянул на Крейка. Он явно ожидал дополнительных пояснений, но демонист заговорщицки подмигнул и сообщил: — Дама не привыкла к обществу. Будьте полюбезнее с ней, ладно?

— Понимаю, сэр, — последовал ответ. — Мадам, рад приветствовать вас.

Джез неуверенно кивнула, и они вдвоем направились по аллее в сторону величественной усадьбы. Особняк располагался на вершине холма.

— Шаги помельче, — прошептал Крейк. — Не маршируйте. Не забывайте, вы — благородная дама.

— По-моему, мы договорились, что я — дочь судостроителя, — возразила она.

— Именно. Богатая наследница, желающая выглядеть как настоящая леди.

— Как настоящая леди, — повторила Джез.

— Совершенно верно. В итоге мы получим безупречную маскировку.

Целую неделю Крейк обучал штурмана «Кэтти Джей» основам этикета. Она была прилежной и толковой ученицей, но он понимал, что обмануть родовитую аристократию наскоро приобретенным манерам окажется сложно. В конце концов Крейк нашел выход. Наилучшей ложью будет та, которая не слишком отличается от правды. Джез представят дочерью мастера-судостроителя — эту-то жизнь она знала прекрасно. А он прикинется избалованным сыночком из обеспеченной семьи. Он, дескать, влюбился в девушку низкого происхождения и вознамерился взять ее в жены.

— Теперь твоими ошибками будут умиляться, а не возмущаться, — объяснил он Джез. — Вдобавок тебя будут жалеть. Подобное случалось десятки раз — безумная страсть между молодым аристократом и барышней из простонародья. Светские люди осведомлены, что, как только дело дойдет до серьезных отношений, на сцене появится мать «жениха» и «невесту» вышвырнут. Никто не захочет упустить возможность выгодного брака, разумеется, — без участия какой-то дочки корабельного мастера.

— Какая замечательная у вас жизнь! — с чувством заметила Джез.

— Да, довольно мерзко, — согласился Крейк.

Да, эти обычаи и впрямь были очень неприятными, но Крейк осваивал их буквально с младенчества. И сейчас, шествуя по аллее, ведущей между тропическими деревьями, к усадьбе Тейда, он испытывал щемящее сожаление. К нему вернулись знакомые ощущения: хорошо скроенный костюм, тонкая ткань сорочки, звуки приятной музыки, деликатный шумок негромких разговоров… Родные приметы прежней жизни, лучше не скажешь. Они манили его к себе, будто долгожданная любовница.

Семь месяцев назад он воспринимал такие события как нечто банальное, пресное и скучное. Располагая деньгами, обеспечивавшими ему «скромную роскошь», он посматривал свысока на высшее общество, которое одобряло такой образ жизни. И предоставляло ему любые возможности.

Но он уже успел сполна вкусить жизни беглеца — гонимого, лишенного привычных удобств одинокого человека. Он оказался заперт на плохоньком воздушном корабле в компании простаков и людей с темным прошлым. Они даже высмеивали его акцент и злословили насчет его сексуальных пристрастий. Ему довелось заглянуть в лицо смерти и стать свидетелем настоящей трагедии — массового убийства.

Мир, в котором он вырос, потерян навсегда. И это терзало его душу.

— У меня все в порядке? — раздраженно спросила Джез, пытаясь разгладить несуществующие складки на платье и поправить сложную прическу.

— Не нервничайте! Вы прекрасно выглядите.

Она недовольно фыркнула.

— Не следует разрушать иллюзии в этот судьбоносный момент, — улыбнувшись, сказал Крейк. — А теперь послушайте меня, мисс Бетинда Флай. Красота основана на уверенности в себе. Вы действительно преобразились до неузнаваемости после того, как сменили свой комбинезон на платье и нанесли на лицо немного косметики. Вам нужно лишь поверить в свой новый образ. Тогда вы станете здесь королевой. — Он задумчиво погладил бородку. — Пожалуй, вы будете здесь вне конкуренции. Большинство дам, присутствующих на балу, в результате непрерывных родственных браков оказались у опасной границы. Вырождение — налицо, вы сами увидите. Остальные — скорее лошади, чем женщины.

Джез ахнула от неожиданности и захохотала. К счастью, она сразу овладела собой и начала, как приличная женщина, негромко хихикать.

— Очень любезно с вашей стороны, сэр. Вы очень красноречивы, — произнесла она с подчеркнутым, почти пародийным аристократическим акцентом. Потом замолкла, превозмогая следующий приступ смеха, глотнула воздух и продолжала: — Могу я сделать вам комплимент? Сегодня вечером ваше остроумие просто искрометно.

— А мне разрешено сказать, как прекрасно вы выглядите в свете фонарей? — спросил он и вежливо поклонился.

— Конечно! — радостно воскликнула Джез и, покрепче взяв спутника под руку, беспечно направилась по дорожке. Все начало ей нравиться.

Усадьба Скорчвудские Холмы располагалась посреди обширной пальмовой рощи. Украшенный портиком широкий фасад выходил на просторную лужайку и ухоженный сад. Особняк скрывал огромные залы с белыми стенами, отполированными колоннами и мраморными полами. Портьеры были раздвинуты. Сквозь распахнутые окна разносились гармоничные и чуть скорбные звуки струнных инструментов и такийских труб.

Лужайку заполнили сливки общества. Мужчины щеголяли в парадных одеждах, украшенных галунами. Многие облачились во флотские мундиры. Другие носили форму иного рода — модные однобортные камзолы и прямые брюки. Присутствующие смеялись и спорили между собой о политике и делах. Похоже, что некоторые даже имели представление о том, что обсуждали. Женщины в шляпках вызывающих фасонов и в пышных платьях держались обособленно от кавалеров и наперебой критиковали наряды гостей.

Крейк почувствовал, что при виде толпы хорошее настроение Джез испарилось. Он поспешил, улыбнувшись, приободрить ее:

— Не тревожьтесь, мисс Флай. И не вздумайте бояться их. Они вовсе не так страшны, как кажутся.

— А мы не можем побродить в сторонке?

— Увы, так не положено, — ответил Грайзер. — Дышите спокойнее. Мы почти добрались.

Аллея разделилась на множество извилистых мощеных тропинок. Они вились между прудами и фонтанами, чтобы вновь сойтись у главного входа. Крейк вел свою даму по саду и притормозил лишь для того, чтобы взять у официанта два бокала с вином. Один он предложил Джез.

— Я не пью, — сказала она.

— Неважно. Просто держите его. И правая рука будет занята.

В доме было чуть прохладнее. Помещения с высокими потолками и оштукатуренными стенами вбирали в себя ночное тепло. В открытые окна проникал вездесущий ветерок. Слуги орудовали вентиляторами и опахалами. Аристократы заполонили особняк. Они собирались кучками в углах, вокруг столиков с разнообразными канапе или просто бродили по парадным залам.

— Не забывайте о цели нашего визита. Мы ищем Галлиана Тейда, — шепнул Грайзер. — Когда я его увижу, укажу вам.

— А потом?

— Будет ориентироваться по обстановке.

К ним с приветливой улыбкой приблизился импозантный молодой человек с идеальным пробором в белокурых волосах.

— Рад приветствовать. По-моему, мы не знакомы, — произнес он, протягивая руку. Его звали Баргер Уддл, и он принадлежал к знаменитому семейству производителей зубчатых передач для воздушных судов. — Вы должны знать! Шестеренки от Уддла! На них летает добрая половина кораблей.

— Дамен Моркутт из Мардукских Моркуттов, — представился Крейк с воодушевлением. — А мою прелестную спутницу зовут мисс Бетинда Флай.

— Мой отец постоянно пользовался услугами вашей фирмы, — сообщила она. — Он был судостроителем. Практически молился на вас.

— О, какая прелесть! — воскликнул Баргер. — Но мне необходимо познакомить вас с остальными. Не можете же вы стоять в стороне, словно выброшенная на песок мокрая рыбка.

Демонист решил не реагировать на эту поразительную метафору. Вскоре они оказались вовлечены в общую сутолоку. Дюжина молодых мужчин и женщин горячо обсуждала способы увеличения своих капиталов в ближайшем будущем.

— Коалиция обязательно снимет запрет на экспорт аэрума в Самарию. Вопрос лишь, когда именно. Деньги потекут рекой. Следует быть наготове и успеть воспользоваться моментом.

— Вы уверены? Но саммайцам это вовсе не нужно. Именно поэтому последняя война закончилась так внезапно.

— О нет. Почему они вдруг предложили перемирие, является загадкой. А что происходит внутри их страны… известно лишь Всеобщей Душе.

— Не согласен. Дело только в аэруме. Они развязали две войны, поскольку не имели топливных ресурсов. Ну а покупать его у нас они считали ниже своего достоинства. Теперь у них вдруг обнаружилось собственное месторождение. Держу пари, дамы и господа, что я — прав.

— Нам вообще не следовало торговать с этими дикарями. Надо было вторгнуться в Самарию и стереть все в порошок. Помяните мои слова — наступило краткое затишье. Они строят громадный флот, который позволит им растоптать нас, как букашек. Начнется новая война, и в ней мы не победим. Кстати, я отправляюсь в Нью-Вардию. В Джагос.

— На границу? Там крутятся хорошие деньги. Если вести себя правильно, можно немалого добиться. Но лично я бы скучал по обществу. Предпочту прозябание здесь.

— У вас совершенно нет вкуса к приключениям!

Выждав необходимое время, Крейк и Джез вежливо расстались с компанией спорящих и перешли в музыкальный салон. Такийский женский квинтет исполнял нежные народные песни своей родины. Стройные, смуглые и черноволосые женщины отличались от знатных дам Вардии. Даже наименее привлекательную из исполнительниц смело можно было бы назвать хорошенькой. Одетые в яркие разноцветные шелка, они играли на экзотических деревянных и медных инструментах.

— Послушайте, — сказал Крейк, положив ладонь на плечо Джез.

— Что?

— Музыка, — произнес и закрыл глаза.

В области искусств — равно как и науки, философии, культуры — такийцы далеко опередили остальные народы освоенного мира. Аристократия стремилась приблизиться к их достижениям. Однако, как правило, ей удавалось создать примитивную грубую имитацию. Игра настоящих такийских музыкантов всегда являлась неординарным событием. Вероятно, их приглашение обошлось в кругленькую сумму. Но Галлиан Тейд всегда жил на широкую ногу. Крейк позволил себе ускользнуть от реальности к звонким арпеджио, властному стону труб, чарующим контрапунктам.

Вот чего ему недоставало. Он тосковал без небрежного изящества музыки и литературы. Ему не хватало привычного окружения живописных полотен и скульптур, пышных садов и тонких вин. Высший слой отгородился от внешнего мира стенами из прекрасного. А без этой защиты все казалось уродливым и безвкусным.

Больше всего на свете ему хотелось вернуться в прошлое. Тогда его начинания еще не рассыпались в прах. Тогда…

— Прошу прощения.

Грайзер, раздосадованный вторжением в его мысли, открыл глаза. Перед ним стоял очень высокий мужчина с широкими плечами и мощной шеей. Жирный, но не дряблый. Сам — лысый, с длинными тонкими усами. Незнакомец был одет в ладный, отлично скроенный строгий костюм.

— Приносу извинения, что помешал вам наслаждаться дивными мелодиями, сэр, — произнес он. — Я просто намеревался представиться. Фредгер Кордвейн.

— Дамен Моркутт. Мисс Бетинда Флай.

Джез сделала реверанс, и Кордвейн поцеловал ей руку.

— Очень рад. Хочу спросить вас, сэр, — мы не встречались раньше? Я где-то несомненно видел вас. Увы, память меня подводит.

Грайзер похолодел. Что еще за тип? Он был уверен, что в поместье не будет ни одного близкого или дальнего знакомого. Его преступление утаили от прессы, чтобы избежать скандала. Зимний бал являлся крупным великосветским мероприятием. Люди из тех слоев, где прежде вращался Крейк, не имели возможности проникнуть на такой прием. Приглашения распространялись через узкие круги и родственные связи.

— Сожалею, — ответил он, — но я вас не припоминаю.

— Вероятно, мы однажды обсуждали деловые вопросы. Или познакомились на каком-нибудь мероприятии. Могу ли я осведомиться, чем вы занимаетесь?

— Спросить вы, конечно, имеете право. Но не рассчитывайте, что я вам четко отвечу! — повысил голос Крейк, входя в роль. — Сейчас в некотором роде я на распутье. Отец убеждает меня заняться правом, мать — политикой. Но ни то, ни другое меня не привлекает. Я хочу только одного — спокойно быть со своей любимой. — Он улыбнулся Джез, которая мечтательно улыбнулась ему в ответ. Похоже, ее покорило очарование своего богатого спутника. — Но уймите и мое любопытство. Каков ваш род занятий?

— Я — служащий агентства «Шакльмор».

Крейку понадобилось напрячь все свои душевные силы, чтобы сохранить невозмутимое выражение лица. Короткая фраза подействовала на него, как удар в живот. Он решил, что Кордвейн следит за его реакцией, и постарался сохранять абсолютное спокойствие.

— Какое любопытное название, — с невинным видом, но в унисон своему «жениху» осведомилась Джез. Грайзер мысленно поблагодарил девушку за то, что она отвлекла противника.

Кордвейн покровительственно ухмыльнулся.

— Мы, прелестная мисс, мы заботимся об интересах наших клиентов. Они — очень важные люди. И моя обязанность — поддерживать с ними непосредственный контакт и следить за тем, чтобы все проходило гладко.

— Наемные убийцы и охотники за вознаграждением, — пробурчал Крейк. Он оперативно разбирался в житейских ситуациях. Он мгновенно выбрал наилучшую тактику для того, чтобы отвязаться от Фредгера как можно быстрее. — Должен сказать, что я нахожу это омерзительным.

— Дамен! Нельзя же так грубо! — ужаснулась Джез.

— Ничего, мисс, — заявил Кордвейн, с плохо прикрытой враждебностью взглянув на Грайзера. — В Вардии еще находятся люди, не желающие понимать значения нашей работы. У законопослушных граждан нет причин опасаться нас.

— Сэр, ваши намеки становятся слишком дерзки, — повысил голос демонист. Некоторые гости уже стали смотреть в их сторону. Фредгер, разумеется, заметил, что разговор привлек внимание присутствующих.

— Отнюдь, сэр, — холодно произнес он. — Прошу прощения за беспокойство. — Он кивнул Джез и удалился. Окружающие вернулись к своим беседам, но особо любознательные сплетники продолжали оглядываться. Они надеялись, что беседа на повышенных тонах получит какое-нибудь скандальное развитие.

Грайзер почувствовал, что его охватывает паника. А если он получил предупреждение? Черную метку? Но какой смысл для агента вступать с ним в открытую перепалку? Возможно, встреча с «Шакльмором» на балу была неудачным стечением обстоятельств? Или нет?

Приятное ощущение погружения в атмосферу богатства и роскоши исчезло напрочь. Нарастала тревога. Хотелось убраться отсюда восвояси.

Джез внимательно следила за ним. Она отличалась наблюдательностью и наверняка заметила тревогу Грайзера. Но девушка промолчала.

— Итак, вперед — на поиски Галлиана Тейда! — произнес Крейк как ни в чем не бывало.

Они обнаружили его спустя несколько секунд. Хозяин особняка находился в том же самом салоне — как раз у противоположной стены. Это был высокий и суровый человек. Узкое лицо с орлиным носом избороздили глубокие морщины. Несмотря на почтенный возраст, в его черных как смоль волосах на голове и в остроконечной бородке не было ни малейших признаков седины. Он вежливо разговаривал с гостями и одновременно рыскал глазами по всему залу, будто недоверчивый дикий зверь.

— Вот и он, — обрадовался Крейк, восхищенно уставившись на парчовый камзол Тейда.

Тейд стоял в мужской компании. Его собеседники почти не отличались от виновника торжества. Все как один насторожены и озабочены. Двое или трое курили сигары и прихлебывали бренди.

— А кто рядом с ним? — чуть слышно спросила Джез.

— Герцог Грефен Лапинский, — ответил демонист.

Крейк знал его по портретам в газетах. Грефен являлся правителем одного из Девяти герцогств, из которых складывалась Вардия. Он, конечно же, обладал огромным влиянием и политическим весом. Лишь эрцгерцог имел большие властные полнономочия.

Грефен, коренастый мужчина лет тридцати пяти, выглядел болезненно. Кожа на лице нездорового желтоватого оттенка, глаза ввалились и обведены темными кругами. Коротко остриженные белокурые жидкие волосы слиплись от пота. Он носил превосходный мундир с гербом Лапи?на на груди. Тем не менее герцога можно было бы принять за чрезмерно упитанного подростка, решившего нарядиться солдатом.

Но несмотря на непривлекательность Грефена, остальные относились к нему с покорностью и пиететом. Он говорил мало, почти не улыбался, но если находил нужным вставить слово, собеседники сразу же замолкали и внимали его словам.

— Держу пари, что вы не ожидали встретить его сегодня, — заявил кто-то справа. Крейк и Джез повернулись и увидели сухопарого седого человека с кустистыми бровями. От него сильно пахло спиртным, и он прямо-таки пылал жаром. Флотская форма шла этому гостю. Пуговицы и ботинки своим блеском заставили бы устыдиться даже солнце.

— О, разумеется, — вымолвила Джез.

— Маршал авиации — Барнери Вексфорд, — представился тот и, поднеся руку Джез к губам, поцеловал ее.

— Бетинда Флай. Мой жених, Дамен Моркутт.

— Из Мардукских Моркуттов, — бодро добавил Крейк. Он успел заметить в глазах маршала откровенно хищный интерес. Он не на шутку заинтересовался Джез. Грайзер автоматически превратился в его соперника.

— Ферротипии не слишком благосклонны к нему, — проворковала Джез. — В действительности он такой величественный.

— Вы правы, — согласился Вексфорд. — Серьезный и рассудительный. И благочестивый! Гордость своего рода.

— А вы хорошо знакомы с герцогом? — осведомилась она.

Вексфорд вдруг зарделся:

— Я имел честь много раз встречаться с герцогом. И эрц-герцог — тоже мой друг.

— Не могли бы вы представить нас герцогу Грефену? — выпалил Крейк. Вексфорд оторопел. — Мы будем счастливы познакомиться с ним и высказать благодарность хозяину. Я уверен, что Бетинда будет вам крайне признательна.

— О, это будет просто чудесно! — взволнованно выдохнула «невеста». Несомненно, у Джез открылся актерский талант.

Затруднение Вексфорда было легко понять. Не полагается представлять важной персоне первых встречных. Но увы, маршал сам загнал себя в угол. Пойди на попятную уже нельзя — правила хорошего тона не позволяют.

— Отказать такой прекрасной даме… ни в коей мере! — воскликнул он, смерив Крейка ненавидящим взглядом. И обхватив Джез за талию, как личный трофей, он повел ее к герцогу. Крейк последовал за ними. Подчеркнутое пренебрежение маршала даже немного его позабавило.

Надо отдать ему должное, время Вексфорд рассчитал безупречно. Они с Джез приблизились к Грефену, когда его собеседник умолк и в небольшой компании воцарилась тишина.

— Ваша светлость, — сказал маршал, — позвольте представить вам мисс Бетинду Флай. — И после долгой оскорбительной паузы (как будто он лишь случайно вспомнил о присутствии Крейка) добавил: — И еще — Дамен Моркутт, из Мардукских Моркуттов.

— А-а… — понимающе протянул один аристократ. Другие также забормотали что-то одобрительное. Мол, они считают Мардукских Моркуттов достойным семейством, хотя и впервые слышат эту фамилию.

Джез сделала реверанс, Крейк поклонился.

— Великая честь, ваша светлость, — прямо-таки пропел он. — Для нас обоих.

Герцог молчал. Он едва наклонил голову в ответ на тираду Крейка и гневно взглянул на Вексфорда. Он будто хотел спросить: зачем ты их сюда притащил? Маршал, оказавшийся в крайне неловкой ситуации, переступал с ноги на ногу, а затем отпил из бокала с хересом.

— И хлебосольный хозяин — Галлиан Тейд! — вдруг провозгласил Крейк. Он схватил руку Тейда и с преувеличенной пылкостью слегка стиснул ее обеими ладонями. Потом легонько и по-приятельски хлопнул Тейда по спине. — Великолепный прием, сэр! Бесподобный!

Вексфорд поперхнулся спиртным. Прочие вообще растерялись. Панибратское обращение с человеком, стоящим неизмеримо выше на сословной лестнице, являлось непростительной дерзостью. Вряд ли можно придумать что-нибудь хуже. Да еще в такой день!

Тейд первым сообразил, как выйти из положения.

— Рад, что вы довольны, — отчеканил он. — Вам непременно надо попробовать канапе. Уверен, они понравятся вам.

— О да! — с энтузиазмом заявил Крейк. — И безотлагательно. Бетинда, дорогая, не будем отвлекать джентльменов.

Он подхватил спутницу под руку, и они направились к одному из столиков с закусками. Пусть Вексфорд сам выпутывается из переделки.

— Что это значит? — заволновалась девушка. — Мы же хотим выяснить, что затевает Тейд.

— А вы не забыли о наших волшебных приспособлениях? — сообщил Крейк, вынимая из кармана серебряную клипсу.

— Конечно же, нет. Вы ее демонстрировали капитану. После этого он два дня не мог говорить ни о чем другом. По-моему, вы произвели на него неизгладимое впечатление. — И увидев, как ее спутник цепляет клипсу к уху, усмехнулась: — По-моему, немного вызывающе для такого чопорного приема.

— Но других вариантов нет.

— А где вторая?

Крейк широко улыбнулся, сверкнув золотым зубом.

— В кармане Тейда. Я сунул ее туда, когда невежливо хлопнул его по спине.

— И теперь вы будете слышать все, до единого? — изумилась Джез.

— Ясно и четко, — подтвердил он. — А теперь давайте попробуем канапе, устроимся где-нибудь, а хозяин введет нас в курс дела.

Глава 19

Стереотипы — Крейк предает Джез — Беспримерная дерзость — Ужасающие сведения

Прошел час. Крейк начал вспоминать, почему он всегда так скучал, находясь в высшем обществе. Ему казалось, что он постоянно сталкивается с одними и теми же персонажами. Все были одинаковы. Пустые любезности и бессмысленные высказывания повторялись без остановки. А роскошные наряды компенсировали скудость умов.

Гости отлично укладывались на полочки, которые он специально приготовил для их классификации. Среди них имелись Сопливые авантюристы, желавшие на отцовские деньги обследовать отдаленные страны и создать свой бизнес в Нью-Вардии. С таким понятием, как «трудность», подобные типы просто не были знакомы. Попадались и Будущие банкроты, с жаром рассуждавшие о том, как будут вкладывать деньги в рискованные затеи и псевдонауку. Они рассчитывали на огромные доходы, которых никому из них не будет суждено получить. Будущих банкротов обычно сопровождали Тупоумные красотки. Бессмысленную болтовню этих девиц можно было вытерпеть, лишь любуясь ими издалека. Высмотрел он и Начинающих гарпий, избалованных барышень из богатых семей. Будучи непривлекательными, но достаточно умными, такие девушки рано или поздно понимают, что женихов интересуют только деньги. А приданое достанется счастливчику вместе с рукой наследницы. И гарпии начинают мстить своим мужьям за поруганные романтические мечтания. Они превращают жизнь своих супругов в сплошной кошмар.

Встречались и другие типажи. Крейк научился безошибочно их различать благодаря долгому опыту вращения в высшем свете. Всюду стереотипы и клише, — мрачно думал он. Каждый из них непоколебимо уверен в своей уникальности. Они твердят избитые истины, заимствованные из газет. К тому же требуют, чтобы все соглашались с ними. Как он мог иметь дело с такими людьми? И захочет ли он действительно вернуться в их общество?

Они находились в великолепном бальном зале с витыми мраморными колоннами и начищенными медными канделябрами на стенах. Здесь гости расхаживали парочками. Обычная картина — временные возлюбленные и ноль устойчивых отношений. Большинство почти непрерывно обменивалось партнерами. Леди и джентльмены исподволь присматривались к участникам этой игры, шпионили и сплетничали. Крейк беседовал с двумя братьями, которые недавно купили аэрумную шахту. Судя по всему, они и понятия не имели, как с ней поступать дальше.

Галлиан Тейд и герцог Грефен были легки на помине. Они вновь заняли излюбленное место и стояли у противоположной стены. Грайзер внимательно слушал их. Трудно сосредоточиться сразу на двух разговорах, но, к счастью, Джез оказала ему поддержку. «Невеста» утешала братцев, а Тейд пока не сказал ничего интересного. Он поверхностно упомянул некие важные проекты и обменялся с герцогом парой шуток и взаимных комплиментов. Крейк даже засомневался. Может, Фрей ошибался насчет того, что Тейд связан с заговором?

— Нужно кое-что обсудить без свидетелей, — вдруг прозвучал в его клипсе вкрадчивый голос Тейда.

Грайзер быстро взглянул на хозяина. Грефен кивнул, и они двинулись через зал. Наконец-то события сдвинулись с мертвой точки.

— Мисс Флай! — раздался голос Вексфорда весьма некстати.

Высокопоставленный старый пьяница, которому приглянулась Джез, вырос как из-под земли. Он бросил на Крейка презрительный взгляд. Естественно, он не забыл, что вытворил дерзкий юнец! Но, похоже, прелестная спутница стала важнее всяких обид. Он явно намеревался отбить ее у Крейка.

— Маршал авиации Вексфорд! — провозгласила девушка с фальшивым восторгом. — Опять вы!

Тот надулся от удовольствия.

— Я осмелюсь спросить: не согласитесь ли вы уделить мне время для танца?

Джез повернулась к Грайзеру, но тот целиком сосредоточился на диалоге Грефен и Тейда. Они, обмениваясь краткими репликами с гостями, направлялись к двери. Чем больше они удалялись, тем тише звучали голоса в ухе Крейка.

— Дамен! — настойчиво окликнула его Джез, и он с трудом переключился на новую проблему светского этикета. — Маршал Вексфорд приглашает меня потанцевать. — На ее лице читалась отчаянная просьба: спаси меня!

Крейк улыбнулся ухажеру Джез.

— Прекрасно, сэр. Замечательно. А теперь, простите меня, я вынужден вас покинуть. — И он так стремительно ускользнул прочь. Вообще-то, поведение Грайзера следовало счесть грубостью. Разумеется, Джез упрекает его в гнусном предательстве, но ему представился шанс узнать всю подноготную.

Он шел за Грефеном и Тейдом, озираясь по сторонам. Он искал Фредгера Кордвейна из агентства «Шакльмор». Крейк упустил его из виду, а становиться мишенью демонисту совершенно не хотелось.

Ребенком он боялся пауков. А их тянуло в его спальню. Как бы старательно горничные ни выметали пауков, они всегда возвращались. Но внезапно Грайзер понял, что гораздо легче переносит присутствие членистоногих, если они находятся в его поле зрения. Неважно, притаились ли они по углам или сплели паутину по потолку. Если Крейк не обнаруживал паука на прежнем месте, страх овладевал им. Ведь это отвратительное чудовище, возможно, ползет по подушке прямо к его лицу. Грайзер жаждал, чтобы Кордвейн был поблизости.

В конце концов голос Тейда зазвучал громче. Хозяин поместья и герцог прошли в большую арку, расположенную в торце просторного зала. Крейк следовал за ними, держась в стороне.

За арочным проемом оказался коридор, ведущий в другие части особняка — комнаты для курения, галереи, холлы. Гости, разбившись на группы, любовались изящными скульптурами или легкомысленно болтали друг с другом. Крейка бросило в жар. Он чувствовал себя преступником. Случайные взгляды слуг и привратников стали казаться ему подозрительными и осуждающими. Он отхлебнул вина из бокала и постарался сохранить остатки спокойствия.

— Куда же мы идем? — негромко спросил Грефен у Тейда. — Надеюсь, место не будет столь многолюдным?

— В мой кабинет гости не допускаются, — ответил Галлиан. Остановившись перед массивной деревянной дверью, украшенной рельефными изображениями виноградных лоз, он открыл ее ключом. Грайзер притворился, что любуется портретом какой-то страшенной тетки из рода Тейда. Тем временем оба аристократа прошествовали в комнату. Дверь захлопнулась.

Скоро все и начнется, — нетерпеливо подумал Грейк. Но ничего не услышал. Стоп, — что за странное журчание в ухе? Они заговорили, но очень неразборчиво. Наверное, собеседники каким-то образом покинули пределы досягаемости.

Кровь и сопли! Так я и знал! Нужна штука помощнее, — вздохнул он, подергав клипсу.

Грайзер огляделся. Никто не обращал на него внимания. Он подошел к двери. Если кто-нибудь поинтересуется, почему он здесь околачивается, Крейк, скажет, что заблудился.

Крейк дернул дверь. Она не поддавалась. Конечно, заперта.

— Сомневаюсь, что вам следует продолжать свои попытки, — заявил, увидев его усилия, тучный мужчина средних лет.

— О! — воскликнул Крейк, — полагаю, я ошибся. — Он прошептал: — Я ищу туалет… Понимаете…

— В другом конце коридора, — сообщил толстяк, похлопав его по плечу.

— Премного благодарен вам, — кивнул Крейк и убрался восвояси.

По дороге он пытался собраться с мыслями. Если Тейд решил сказать важную информацию, то Крейку надо действовать быстро. Иначе их затея окажется пустой тратой времени.

Он оказался у подножия лестницы. Она была довольно узкой, с белыми каменными ступенями и полированными перилами. На первой ступеньке застыл слуга в ливрее.

Крейка осенило.

— Простите, — осведомился он. — Вы не станете возражать, если я взгляну, что там, наверху?

— Гости не допускаются на второй этаж без приглашения, сэр, — ответил тот.

Крейк улыбнулся во весь рот. В электрическом свете блеснул золотой зуб. Глаза слуги тоже сверкнули — как у сороки.

— Буду признателен, если вы сделаете для меня исключение, — промурлыкал Грайзер.

Коридоры наверху оказались пустыми, тихими и прохладными. Звуки голосов и музыки не доносились сюда. Крейк слышал лишь, как рядом негромко переговариваются две горничные, готовившие спальни.

Он выбрал направление, которое могло привести его в ту часть особняка, где находился кабинет Тейда. Демониста трясло от нервно возбуждения, еще бы — он незаконно пребывает в запретной части дома! Руки и ноги внезапно отяжелели. Он долго использовал клипсу и пустил в действие зуб, а все это высасывало жизненную энергию. За годы практики он научился терпеть подобное утомление, но непрерывная работа с демонами низкого уровня очень выматывала.

К женским голосам присоединился мужской. Дворецкий. Бранит подчиненных: «Хватит сплетничать, не отлынивайте от своих обязанностей!» Слуги находились рядом, за поворотом коридора. А если они столкнутся с непрошеным гостем? В висках начал стучать пульс. Ладони вспотели. Сейчас его поймают за недозволенными поступками! Он в который раз изумился тому, насколько легко такие люди, как Фрей, преступают закон.

Внезапно в ухе раздались знакомые интонации. Тейд! Демон клипсы наконец-то нашел своего близнеца, заключенного в украшении. Резонанс сработал.

Осторожно, стараясь не дышать, Крейк крался по коридору. Дворецкий продолжал бубнить, объясняя горничным приказания хозяина. Его голос звучал все отчетливее, а вот слов Тейда уже нельзя было различить. Грайзер находился на крайнем пределе дальности действия клипсы. Где-то внизу Тейд и Грефен обсуждали тайны, ради которых он явился на бал. Ему необходимо подобраться еще ближе.

Крейк, прижимаясь к стене, выглянул. Дворецкий стоял на пороге ближайшей спальни и продолжал распекать горничных.

Демонист задержал дыхание. Сейчас или никогда. Ступая на носки, он пробрался мимо двери. Никто не поднял шума, не остановил его. Слуга нудно вещал, пребывая в полном упоении. Не веря своему счастью, Крейк пошел вперед. Теперь он мог расслышать Тейда.

— …занимаются этим… но пока не поймали…

Грайзер открыл первую попавшуюся по пути дверь и метнулся внутрь. Он оказался в маленькая комнатушке, выложенной зеленоватой плиткой. Уборная! Ставни на окнах плотно закрыты, у стены — белая умывальная раковина причудливой формы, а в углу — унитаз.

«Ну вот, цель перед глазами», — подумал Крейк.

— Важно, чтобы Дракен схватила раньше, чем рыцари эрцгерцога, — заявил Грефен. — Следовало правильно организовать все с самого начала.

Внезапно Крейк испытал ужасный стыд. «Возможно, так бывает с каждым новичком, шпионящим за своим объектом», — успокоил себя он. Разговор, несомненно, шел о Фрее.

— Он не мог удрать, — оправдывался Тейд. — Но ему это удалось. Хотя в эскорте были четыре отличных пилота.

— Почему же они не справились с заданием?

В двери уборной имелся внутренний замок с массивным железным ключом. Крейк заперся и уселся на крышку унитаза. Собеседники находились прямо под ним. Он слышал каждое слово.

— Уцелевший пилот сообщил, что они напали из засады.

— А как еще они могли поступить? Ведь летел «Туз Черепов»! Почему вы их не предупредили?

— Их наняли через посредника. Все было строго засекречено. Они требовались нам как достойные доверия свидетели. И они не знали никаких конкретных деталей. Если бы мы предупредили пилотов о готовящемся нападении, то они бы догадались, что дело нечисто.

Амалиция Тейд права, — сказал себе Крейк. — Ее отец устроил все не в одиночку. В центре — сам герцог.

— У «Кэтти Джей» оказался собственный эскорт — два файтера, — терпеливо продолжал Тейд. — Мы не предполагали, что Фрей путешествует с сопровождением. Он ведь жалкий проходимец… Удивительно, что его корабль способен летать, не говоря уже о двух малых судах.

— Вы не предполагали?

— Ваша светлость… Крайне трудно проследить передвижения одного из бесчисленных ничтожеств преступного мира. Такие люди не имеют корней и почти не оставляют следов на своем пути. Наша страна огромна…

— Значит, вы недооценили его.

Последовала продолжительная пауза.

— Да, я ошибся в расчетах, — пробормотал Тейд.

— Беда в том, что вы слишком самоуверены и мстительны, — произнес Грефен. — Вы позволили своей личной ненависти к Фрею ослепить вас. Вы хотели отомстить за позор, которым он покрыл вашу дочь. Я сожалею, что согласился принять вашу услугу.

— Но сама Всеобщая Душа решила, что он идеально подходит для нашего плана.

— Авгуры изъясняются невнятно, — холодно отрезал Грефен. — Даже Великий оракул. Не считайте, что вам доступно понимание замыслов Всеобщей Души.

— Я просто верю в высшую мудрость, — возразил Галлиан. — Случилось небольшое недоразумение. Нас в любом случае ждет триумф.

Крейк неодобрительно усмехнулся. Глупость и суеверие, — подумал он. — Странно, но ваша Всеобщая Душа позволяет использовать демонов для своих целей даже сейчас.

— Пилот сказал, что файтеры «Кэтти Джей» очень быстроходны и ловки, — объяснял Тейд. — Нападением из засады они сбили с толку наших людей. Половину сразу вывели из строя. Нам повезло, что хотя бы одному удалось спастись и доложить все эрцгерцогу.

Оба замолчали. Крейк представил себе унылую рожу Грефена.

— Ладно. Это не беда, — веско произнес Тейд. — Хенгара мы убрали, а рук не запачкали. Все складывается в нашу пользу. Глупая интрижка с дочерью самарланского посла предоставила нам идеальную возможность устранить его и представить случившееся как нападение пиратов. Если бы он не путешествовал тайно, а ваши шпионы не раскрыли его делишек, наша задача оказалась бы более трудной.

Герцог недовольно хмыкнул, дав понять, что позволил убедить себя.

— Кроме того, — продолжал Галлиан, — разглашение сведений об этой связи вызвало в публике недовольство и Хенгаром, и самим эрцгерцогом. Вы же помните, что юноша был всеобщим любимцем? Он не был замешан в глупой кампании по ограничению общения народа со Всеобщей Душой, которую затеяли его родители. Его смерть при иных обстоятельствах могла бы укрепить положение семейства, пробудить среди простонародья сочувствие. Но теперь они вообще перестали быть популярны.

— Верно…

Тейд стремительно кинулся укреплять свои позиции.

— А Всеобщая Душа благосклонно взирает на наши начинания! Мы освободили путь к престолу — эрцгерцог больше не имеет детей, которые могли бы наследовать его титул. И когда вы возьмете в руки контроль над Коалицией, народ будет радостно приветствовать вас. Вы станете эрцгерцогом Грефеном!

У Крейка закружилась голова. Кровь и сопли! Они готовят государственный переворот!

События разворачивались просто немыслимо. Аркенская династия служила оплотом Вардии.

Герцоги Тескские возглавляли Коалицию почти полтора столетия. Именно они низложили короля, упразднили монархию и силой собрали враждовавшие между собой герцогства в Коалицию. К роду Аркенов принадлежал и первый эрцгерцог Вардии, и все последовавшие за ним. Поколения сменялись, а высшая власть по-прежнему принадлежала Аркенам. Под их бдительным надзором прошли Третья эпоха авиации и аэрумные войны, географические открытия Нью-Вардии и Джагоса. Они же создали Рыцарскую Центурию, упразднили рабство и способствовали развитию промышленности. Аркены привели экономическое процветание в края, прозябавшие под властью традиций, сложившихся за тысячу лет правления королей.

Грайзер прямо почувствовал, как заколебались весы истории. Он затаил дыхание.

— Меня… тревожит, что Дариан Фрей в бегах, — мрачно вымолвил герцог. — Он уже побывал у торговца слухами, которого вы использовали.

— Не стоит волноваться. Дракен позаботилась, чтобы тот был нем как рыба.

— Но Фрей не угомонился. Его засекли возле обители, где находится ваша дочь.

— Наставницы по моей просьбе расспросили Амалицию. Она клянется, что не видела его. Вероятно, Дракен спугнула его, прежде чем…

— А если она лжет?

— Ваша светлость, вы же знаете, что у меня нет иного выхода. Амалиция должна оставаться в изоляции. Мы должны поверить ей и наставницам.

— А я считаю, что Фрей догадался о вашей причастности к делу. И вероятно, докопается до меня.

— Не беспокойтесь. Если и так — кто будет его слушать? Квайл мертв. Против нас не имеется никаких улик.

— Я не могу полагаться на случайности. Если капитан не лишен разума, он невольно сможет обнаружить связи между нами и массовым убийством. Я не хочу, чтобы он попал в руки Рыцарской Центурии. Тогда он получит шанс сообщить свои домыслы эрцгерцогу.

Крейк сидел на крышке унитаза в задумчивой позе и ерошил свои волосы. Лишь в эту секунду он осознал истинный масштаб проблемы, с которой они столкнулись. Они оказались в самой гуще схватки за величайшую из наград, существующих в мире. И чудом уцелели. Участники заговора решили, что экипаж «Кэтти Джей» представляет для них очень серьезную опасность. Теперь за ними охотятся и те, кто считает их виновными в трагедии, и те, кто желает поскорее заткнуть им рты. Мелким рыбешкам всегда приходится быть начеку, чтобы не попасть в пасти акулам.

Между тем голос Тейда звучал все убедительнее:

— Дракен скоро разделается с ним. Она не сомневается, что он попытался связаться с моей дочерью и не будет рыскать у меня под носом. Кстати, интуиция ее никогда не подводила. — Он умолк на пару секунд. — Она также считает, что Фрей может предпринять что-нибудь именно сегодня.

— Что вы имеете в виду?

— Бал и всеобщая суета крайне благоприятны для него. Он захочет подобраться ко мне. Но не бойтесь. Дракен тайно расставила своих людей по всему поместью и в порту на материке. А в небе неподалеку скрывается «Делириум Триггер» — на тот случай, если здесь появится «Кэтти Джей».

У Крейка от волнения заболел живот. Сначала «Шакльмор», а теперь выясняется, что здесь и Триника Дракен! Враг слишком предусмотрителен и хитер. А они зависли буквально на краю пропасти. Правда, у него и Джез — официальные приглашения на мероприятие. Спасибо Амалиции. Но ветер может измениться в любую минуту. Хорошо, хоть никто не знает, что они являются членами команды «Кэтти Джей». Грайзер начал сильно жалеть, что ввязался в эту историю.

Дверь уборной дернули. Крейк подскочил на месте. Последовала пауза и громкий стук.

— Там есть кто-нибудь?

Точно, дворецкий. Демонист оцепенел, надеясь, что слуга уйдет.

— Эй, кто там? — В голосе явственно слышался гнев. Стук повторился.

Дверь была заперта изнутри. Крейк решил откликнуться, тем более что дворецкий, несомненно, страдал приступами ярости.

— Да, здесь занято, — произнес он. — Через минуту я вас пущу.

— Немедленно, сэр! — грозно ответил тот. — Вы находитесь в личных покоях господина Тейда.

— Вы можете на нее положиться? — спросил между тем Грефен не очень отчетливо. Собеседники удалялись. Наверное, они переходили в другую комнату. Крейк старательно прислушивался, но дворецкий отвлекал все его внимание.

— Дракен? Ну, она же пират. Поэтому надо держать ухо востро, — ответил Тейд. — Но она нужна нам. Тем более…

— Сэр! Я требую, чтобы освободили помещение! — завопил слуга и забарабанил в дверь.

— Еще минуту! Не могу же я выскочить как есть! — взмолился Крейк, пытаясь оттянуть время. Заговорщики обсуждали что-то важное, но, увы, продолжали удаляться. Их бормотание было уже трудно разобрать.

— …нам… больше никто? — поинтересовался герцог. — Я думаю о…

— Дракен знает… карты и… устройство. Только… найти это место. Она… наши… сопроводить в… тайное убежище…

— Сэр! — взревел слуга.

— Все! — крикнул Крейк. Он спустил воду в унитазе, которая окончательно заглушила последние долетевшие до него слова. Грайзер распахнул дверь, и его крепко схватили за руку. Дворецкий оказался приземистым лысым краснолицым мужчиной. Он был не настроен выслушивать жалкие оправдания гостя. Демониста грубо протащили по коридору. Затем его практически спустили с лестницы мимо опешившего слуги — того самого любителя золотых зубов.

— Сэр, прошу вас впредь оставаться внизу. Иначе вас немедленно выдворят из поместья! — произнес дворецкий. Несколько аристократов злорадно захихикали. Крейк покраснел и поспешно направился в сторону бального зала. Дворецкий же обрушил свой гнев на беднягу, который несколько минут назад пропустил Крейка в святую святых.

Оказавшись в зале, Грайзер принялся высматривать Джез. Он обнаружил ее вместе с Вексфордом. Пожилой повеса, пьяный от хереса и собственного успеха у юной красавицы, нависал над ней и упоенно хвастался военными подвигами. Демонист приблизился к паре и взял Джез под руку.

— Кр… — начала Джез, но спохватилась: — Вот и вы, милый!

— Нам пора, — шепнул он.

— Эй вы, грубиян! — вспылил Вексфорд, видимо, дошедший до кульминации своей истории. Крейк никак не отреагировал, а Джез с готовностью последовала за своим «женихом». Вексфорд схватил ее.

— Сэр! — недовольно воскликнула она.

Вексфорд наклонился к ее уху:

— У меня есть большое поместье рядом с Банбарром. Кто угодно объяснит, как его найти. Навестите меня, когда вам надоест этот невежа. — Он закончил свою речь и отпустил добычу. Джез и ее спутник быстро покинули зал.

— Было очень приятно познакомиться! — крикнула Джез через плечо. — Надеюсь, мы еще встретимся. — Вокруг них сомкнулась толпа, и она, прищурившись, взглянула Крейку в лицо. — Вы бросили меня! А от него пахнет простоквашей и морковью.

— Дорогая, подробности обговорим позже, — ответил он.

— По-моему, я уже не хочу становиться вашей женой, — обиженно бросила девушка.

Глава 20

Призрак на пути — Нож для разрезания бумаг — Неудачное завершение праздника

Гостей на лужайках заметно поубавилось, поскольку большинство переместилось в бальный зал. В воздухе реяли и стрекотали ночные насекомые. Грайзер сорвал с уха клипсу и швырнул ее в цветочную клумбу. Без пары она превратилась в обычное украшение. Вытаскивать же свое имущество из кармана Тейда он не собирался. Подслушивающие устройства выполнили все, что от них требовалось.

— Итак, вы разузнали то, что хотели?

— Даже больше, — пробормотал Крейк. — Но сейчас необходимо исчезнуть, и побыстрее.

На ходу он поглядывал в безлунное небо. Ему все время мерещилось, что он видит в ночи чернильное пятно — парящий в ожидании «Делириум Триггер». Джез, заразившаяся волнением Грайзера, умолкла.

Они пересекли лужайку и вышли на старую аллею, которая вела к посадочной площадке. Оттуда отправлялся на материк пассажирский паром, совершающий челночные рейсы. Он прибывал в порт с экзотическим названием Скала Черного Тюленя и повторял маршрут заново. «Кэтти Джей» укрылась на опушке леса в паре километров от порта. Потрясенный столкновением с «Делириум Триггер», Фрей решил «лечь на дно». Как выяснилось, не напрасно. Шпионы Дракен сразу распознали бы корабль.

Пока им везло. Но кольцо неумолимо сжималось. Чем ближе они подходили к истине, тем страшнее становилось их положение.

Широкая извилистая аллея, по которой они возвращались, пустовала. По обеим сторонам ее ограждали барьеры из дикого камня высотой по колено. На поворотах были устроены площадки с деревянными скамейками, украшенными искусной резьбой. Палисандровые деревца и высокие кустарники не позволяли увидеть, что происходит за поворотом. Редкие фонари бросали тусклый свет на дорожку. Над головами в теплом влажном воздухе проносились летучие мыши, охотившиеся на насекомых.

Крейк очень торопился и удивился, когда Джез дернула его за руку и заставила остановиться.

— Там кто-то прячется, — прошептала она, пристально уставившись на живую изгородь. Похоже, она не сомневалась в своей правоте.

— Кто? Где? — опешил Грайзер и принялся озираться.

— Он там, — тихо ответила она. — На скамейке. Ждет нас.

Несколько секунд они стояли, замерев на месте. Крейк решил не строить догадок о том, каким образом она почувствовала присутствие незнакомца и узнала о его намерениях. Но, похоже, она была права. Продолжив путь, они неизбежно натолкнутся на этого загадочного человека, а о возвращении не могло быть и речи. Крейк горько пожалел, что не попытался пронести с собой пистолет: гостям это строго запрещалось.

Хватит стоять здесь, как мальчишка, который боится растревожить пауков, — рассердился он на себя. Для взрослого мужчины такое поведение недопустимо. Он собрался с духом и пошел вперед. Джез последовала за ним.

Через дюжину шагов аллея повернула. Здесь находилась очередная площадка, скрытая под нависшими деревьями. Посередине в каменном бассейне негромко журчал маленький фонтан. А на скамейке перед бассейном сидел Фредгер Кордвейн. Заметив Крейка и Джез, он поднял голову.

— Доброй ночи, — произнес демонист.

— Доброй ночи, Грайзер Крейк, — ответил агент.

Услышав свое имя, Крейк на мгновение оцепенел, а потом рванулся бежать… Кордвейн проворно вскочил с места, в его ручище тут же оказался револьвер. Судя по всему, запрет на ношение оружие не касался агента.

— Не будем усложнять проблему, — спокойно сказал Кордвейн. — Неважно, живым я вас возьму или мертвым — награда будет одинакова.

— Что это значит? — Джез повернулась к Крейку. Она не сразу сообразила, в чем дело, и продолжала играть свою роль: — Милый, объясни?

Кордвейн приблизился к ним вплотную, держа Крейка под прицелом.

— Мисс Бетинда Флай, — заявил он, — если, конечно, таково ваше настоящее имя. Агентство «Шакльмор» уже несколько месяцев охотится за вашим «милым». Должен со стыдом сознаться, что не сразу опознал его по ферротипии. Думаю, из-за бороды. У меня не слишком хорошая память на лица.

— Но он же ничего не сделал! — возмутилась Джез. — В чем он мог провиниться?

— Он убил собственную племянницу. Девятилетнюю девочку, — холодно произнес агент.

Джез изумленно посмотрела на Крейка, а тот, понурившись, уставился в землю.

Кордвейн обошел Крейка сзади и завел его руки за спину. Потом сунул револьвер за пояс и достал наручники.

— Семнадцать раз проткнул ее ножом для разрезания бумаг, — непринужденно сообщил сыщик. — И оставил истекать кровью на полу в своем святилище демониста. Вот кем он является на самом деле. Изверг и чудовище.

Крейк не сопротивлялся. Он побледнел и похолодел, а к горлу подступила тошнота.

— Нас нанял для поисков его родной брат, — продолжал вещать Кордвейн. — Как печально! Просто ужасно, когда в семьях происходят раздоры. Люди должны иметь возможность всегда доверять своим родным.

Щелкнули наручники. На глаза Крейка навернулись слезы. Он поднял голову и встретился взглядом с Джез. Она была глубоко потрясена. Девушка хотела, чтобы он разубедил ее. Пусть он докажет, что не совершал преступления.

Но Крейк молчал. Она не могла бы осудить его строже, чем он сам.

— Если не возражаете, мисс, я попросил бы вас также сопроводить нас обоих, — сказал Кордвейн. — Вы же понимаете меня. Пока мы не установим, что вы непричастны к…

Джез вдруг потянулась к револьверу, рукоять которого торчала из-под ремня агента, но Кордвейн оказался проворнее. Он схватил девушку за кисть, резко дернул и одновременно с этим сбил с ног Крейка. Наручники помешали Грайзеру извернуться, и он рухнул на землю, больно стукнувшись плечом о камень.

Джез накинулась на агента, но силы противников были неравны. Кордвейн — крупный и тренированный — одержал вверх.

— Отлично, — усмехнулся он, загораживаясь локтем. — Полагаю, вы с ним заодно?

Но Джез каким-то образом дотянулась кулаком до его подбородка. Сыщик на секунду опешил. Опомнившись, он ударил ее по лицу тыльной стороной раскрытой ладони — раз, другой, третий. А потом толкнул. Она попятилась, потеряла равновесие, упала и ударилась лбом о каменный барьер бассейна.

Ужасный хруст сломанной кости в один миг остудил кипение страстей. Кордвейн и Грайзер в ужасе вытаращились на девушку в элегантном черном платье, неподвижно распростертую перед ними.

— Что вы наделали?! — крикнул демонист, пытаясь встать на колени.

Кордвейн выхватил револьвер и направил на него дуло.

— Ну-ка, уймись!

— Помогите ей!

— Стоп! — рявкнул сыщик, но все же шагнул к Джез, присел на корточки, поднял ее руку и прикоснулся двумя пальцами к запястью. Спустя несколько мгновений он повернул голову Джез и попытался нащупать пульс на шее.

Крейк все понял по выражению лица агента. Его захлестнуло волной невероятной, неуправляемой ненависти.

— Сукин сын! — зарычал он, выпрямляясь. Кордвейн снова наставил на него оружие.

— Ты — свидетель! — сказал он. — Я этого не хотел!

— Вы убили ее! Она не имела к нам никакого отношения!

— Заткни свою поганую пасть! — крикнул сыщик. — Я ведь предупредил, что доставлю тебя живым или мертвым. Так оно и будет!

— Значит, ты привезешь в агентство мой труп, подонок! Даже «Шакльмор» не имеет права убивать ни в чем не повинных женщин! А я позабочусь, и твое преступление получит самую широкую огласку.

— Прекратите болтовню, сэр, или я пристрелю вас, как собаку!

Но Крейк утратил контроль над собой. Джез, лежащая на дорожке у бассейна, стала последней каплей. Вырвались наружу гнев, чувство вины и весь кошмар, которые он с трудом прятал в глубине души. Он видел перед собой племянницу — неподвижную, в пропитанной кровью белой ночной рубашке. Хрупкое тельце, изуродованное жестокими ранами. А рядом был он, Грайзер. И он крепко сжимал окровавленный нож.

В тот день он пустился в бега и не давал себе передышки.

— Что ж ты не стреляешь? — крикнул он. — Давай! Избавь меня от показательного процесса! Нажми на курок!

Кордвейн попятился. Он не мог решить, как ему поступить с маньяком. Демонист с налитым кровью лицом, скованными за спиной руками наступал на него. Он вопил, брызгая слюной во все стороны.

— Остановитесь, сэр!

— Прикончи меня, убийца! — продолжал Крейк. — Прикончи! С меня довольно!

Внезапно что-то мелькнуло, раздался глухой треск. Кордвейн закатил глаза, его колени подогнулись, и он упал как подкошенный.

У него за спиной, держа в руке вынутый из стенки камень, стояла Джез.

Крейк лишился дара речи.

Девушка отбросила камень, присела и быстро отыскала в кармане сыщика ключи. Затем приблизилась к Грайзеру, развернула его спиной к себе и освободила от наручников.

— Я подумал, что вы мертвы, — хрипло выдавил он.

— Он — тоже, — коротко ответила она.

— Но он… вы же были мертвы.

— Как выяснилось, нет. Помогите мне.

Она потащила тело Кордвейна к деревьям. Спустя миг к ней присоединился Крейк. Когда они переваливали сыщика через каменную стенку, его голова запрокинулась. Грайзер увидел его глаза. Они были открыты, белки потемнели от крови.

Демонист отвернулся, и его вырвало. Джез подождала и сказала:

— Берите его за ноги.

Резкий безжалостный тон ее голоса удивил Крейка. Он повиновался, и они вдвоем оттащили труп в кусты, кое-как замаскировав его ветками.

Когда они вернулись на площадку, девушка аккуратно вложила камень на прежнее место. Потом зашвырнула револьвер подальше и попыталась отряхнуть платье.

— Джез, я… — начал было Крейк.

— Я сделала это не ради вас, — перебила она. — Я не позволю треклятому «Шакльмору» обвести меня вокруг пальца. Тем более сейчас, когда полмира жаждет нашей смерти. Кроме того, вы так и не поведали мне, что вам удалось узнать. Уверена, кэп сгорает от нетерпения.

Она была совсем не той Джез, под руку с которой он прогуливался по залам особняка. Все разом переменилось. Преступление, в котором он фактически сознался, лишило смысла и бал, и их милую болтовню. Хватит с них светского лоска. Крейк подумал, что надо объясниться, но понял — она не станет его слушать. По крайней мере, сейчас.

— Лучше будет, если мы не никому ничего не расскажем, — произнесла она, продолжая отряхиваться. Джез серьезно взглянула ему в лицо: — Никогда.

Крейк кивнул.

— Вот и хорошо, — вымолвила девушка, продолжая приводить себя в порядок. — А теперь надо убираться отсюда.

Она зашагала по аллее к посадочной площадке. Крейк в последний раз обернулся на высокие деревья и поспешил за штурманом «Кэтти Джей».

Глава 21

Фрей совещается с командой — Надежда — Капитан вспоминает о Самарии — Штык

— Ты хочешь захватить «Делириум Триггер»? — взвизгнул Харкинс.

Пинн подавился и заплевал едой стол и лицо Крейка. Тот как раз сидел напротив пилота. Малвери принялся радостно колотить пилота по спине (гораздо сильнее, чем следовало). Он остановился лишь после того, как Аррис перестал кашлять.

— Спасибо, — поблагодарил Пинн ухмылявшегося доктора.

— Ни дня без спасенной жизни! — ответил Малвери, возвращаясь к плите. Он готовил десерт, состоящий практически из одного сахара. Вряд ли бы нормальный человек стал есть такое блюдо… Крейк вынул из кармана носовой платок и вытер бороду.

— Ну, и каким же образом? — спросила Джез.

Фрей обвел взглядом экипаж, собравшийся вокруг стола в кают-компании «Кэтти Джей». Он снова усомнился в правильности своего решения. Несколько часов назад, когда этот план возник у него в голове, он казался многообещающим и гениальным. Сейчас, при соприкосновении с реальностью, уверенности у Дариана поубавилось. Конечно, приятно мечтать о команде специалистов, слаженно выполняющих задания. Однако его люди вряд ли способны на подобное. Далеко им до совершенства.

Харкинс начинал дрожать и заикаться каждый раз, когда при нем упоминали название «Делириум Триггер». Малвери всегда был очень занят — например, в данный момент он поливал ромом десерт и попутно прихлебывал из бутылки. А у Пинна не хватало ума даже на то, чтобы правильно пережевывать пищу.

На Джез и Крейка, наверное, можно было положиться. Однако парочка ведет себя как-то странно. Похоже, ребята не поладили во время Зимнего бала. Вероятно, Грайзер чем-то отличился. Налицо и неприязнь Джез, и смущение Крейка.

Остается Сило, молча уплетающий жаркое. Загадочный и непостижимый муртианин. Фрей странствовал с ним бок о бок уже семь лет и не знал о нем ничего. Дариан никогда не спрашивал механика о его прошлом. Да и зачем? А Сило тоже не интересовался биографией капитана. Он просто находился на борту корабля. Вообще, есть ли у него мысли, желания?

Фрей попытался пробудить в себе теплое чувство, вроде товарищества, но не смог.

«Эх, ладно!.. Займусь делом», — мысленно приказал он сам себе.

— Мы все понимаем, что не справимся с кораблем Дракен в воздухе, — начал он. Харкинс с облегчением выдохнул — у пилота камень с души свалился. — Поэтому мы должны завладеть им на земле. Заманим Дракен в порт, и когда она посадит «Делириум Триггер»… — он стукнул кулаком по столу, — мы будем ее поджидать в засаде.

Пинн поднял руку, что означало одно — пилота файтера посетило вдохновение. Обычно он просто выпаливал все без обиняков.

— Вопрос, — произнес он. — Почему?

— Ответ: мы застанем ее врасплох.

Пинн успокоился и тут же снова замахал рукой. Его явно осенила новая идея.

— Что еще? — устало спросил Фрей.

— А может, сделаем что-нибудь совсем другое, чего она не ожидает?

— Меня устраивает план бегства, — сообщил Харкинс. — Я что говорю? Нам ведь хорошо удается удирать. Давайте так поступать и дальше. Но, кэп, не пойми меня неправильно. Решать тебе. Только сдается мне, что пока дерьмо не трогаешь, оно и не воняет. Но это — только мое мнение. Главный на «Кэтти Джей» ты, то есть вы, сэр.

Остальная команда хранила молчание. Тишину нарушали только звуки, доносившиеся от плиты. Малвери осторожно помешивал содержимое кастрюльки. Рядом в углу Слаг, громко чавкая, пожирал свежепойманную крысу. Он приволок добычу из грузового отсека через весь корабль в кают-компанию, пообедать в человеческом обществе.

Фрей смотрел на свой экипаж, и в нем пробуждалось незнакомое чувство особой весомости момента. Он изумленно осознал, что все ждут, когда он убедит их в своей правоте. В их глазах Дариан разглядел слабые отблески надежды и отчаяния. Нечто подобное он замечал лишь в лицах красивых юных девушек — незадолго до того, как покинуть их навсегда.

Тлен и проклятье! Они верят, что я смогу спасти их, — подумал он, и почему-то у него сразу полегчало на сердце.

— Дракен гонится за нами по пятам, — уверенно начал он. — Вскоре после нашего визита к Квайлу она сама наведалась к нему. Потом чуть не поймала нас около обители и опередила нас на Зимнем балу. Мы знаем о роли Галлиана Тейда, и она не сомневается, что мы подбираемся к нему. Но у нас есть козырь. Мы осведомлены об их тайном убежище.

— Но больше мы ничем не располагаем, — напомнила Джез. — Где оно находится?

Пинн растерялся. Он запутался во всех этих речевых головоломках.

— Крейк слышал, как Тейд и герцог говорили о Дракен и тайном убежище, — пояснил Фрей. — Они упоминали карты и некое устройство. Короче, если мы раздобудем и то, и другое, то запросто долетим до цели.

Пинн поднял руку.

— Вопрос.

— Давай.

— Зачем?

— Нам необходимы доказательства. Мы знаем, что герцог Грефен подстроил гибель Хенгара и готовит переворот. Но у нас нет реальных подтверждений. А если улики появятся, мы сдадим мерзавцев эрцгерцогу.

— И дальше? — поинтересовалась Джез. — Именно мы взорвали «Туз Черепов».

— Между прочим, мы раскроем им глаза. Считаете, что после всего им будет дело до человека, нажавшего на курок? — парировал Фрей. — Я вовсе не утверждаю, что они простят нас, но забыть — вполне могут. Когда в руках эрцгерцога окажутся они, он не станет возиться с нами. Мы — мелкая рыба. Дракен охотится за нами лишь из-за вознаграждения, которое назначил Грефен.

— Ты полагаешь, что у нас есть шанс выкрутиться и выжить? — проворчал Малвери, не оборачиваясь и помешивая свой драгоценный десерт.

— Да! — подтвердил капитан. — Мы должны.

Сидевшие за столом начали переглядываться в поисках поддержки друг у друга. Вдруг сосед чувствует то же самое, что и ты? Не окажутся ли они в дураках, поверив, что могут выйти победителями из безнадежной ситуации?

— Убежище тоже не возникло на ровном месте, — продолжал Дариан. — Там найдутся ответы на все вопросы. И выход из положения. Но нам необходимо постараться подкопаться поглубже. Рискнуть. Я не желаю провести остаток жизни, удирая от опасности. Думаю, вы со мной согласитесь.

— Вы сказали, что мы заманим Дракен в порт, — подала голос Джез. — Каким образом?

— Путем переговоров, — произнес Фрей. — Я предложу ей поговорить на нейтральной территории. Наедине. Якобы собираюсь предложить ей сделку.

— А она согласится?

— Да, — с непоколебимой уверенностью кивнул он.

Некоторое время все молчали. Слаг озадаченно поднял голову, посмотрел на людей и вернулся к своей кровавой трапезе.

Дариан почувствовал на плече тяжелую ладонь Малвери.

— Расскажи-ка конкретные детали плана, кэп.

Фрей сошел с железного трапа, который вел из кают-компании в главный коридор «Кэтти Джей». Там он на секунду остановился и перевел дух. Подробные объяснения всегда давались ему с трудом. Но ему не удавалось припомнить, чтобы он прежде действительно тревожился из-за экипажа. Получил он и толковые предложения, в основном от штурмана. Заключительная часть потрясла всех, но была принята на ура.

Итак, дело сделано. До последнего момента он сомневался, что члены команды «Кэтти Джей» поддержат его. И теперь ему стало немного страшно — план превращался в реальность.

Ведь если честно, Фрею очень не хотелось встречаться с Триникой Дракен.

Слаг, задрав хвост, взлетел по трапу вслед за капитаном. Потом уже не спеша направился по коридору. Конечно, кот был не прочь понежиться рядом с хозяином. Проскользнув под ногами Фрея, он первым вошел в капитанскую каюту, уселся и начал наблюдать за Дарианом. Тот запер дверь и достал небольшой флакон с шайном. Запустил по капле жидкости в оба глаза и лег на койку. Убедившись, что капитан неподвижен, кот забрался ему на грудь, свернулся клубком и уснул.

Фрей пребывал на грани между сном и бодрствованием, смутно ощущая тепло отяжелевшего Слага. Он боялся будущего. Почему судьба загнала его в угол? Он терпеть не мог строить из себя смельчака. Но наркотическое опьянение вскоре принесло ему умиротворяющий покой.

Пытаясь отгородиться от реальной опасности, он увидел старый мучительный кошмар.

Северо-западное побережье Самарии было очень красивым. Просторные долины и величественные горы покрывала густая вечнозеленая растительность. Частые дожди, которые приносили ветры из Серебряного залива, делали воздух свежим, а почву — плодородной. Круглый год грело экваториальное солнце. Край живописных ландшафтов, могучих рек и причудливых — зеленых, золотых и алых — деревьев.

И еще — там было полным-полно саммайцев. Точнее, даккадийские и муртианские войска. Саммайцы старались без крайней необходимости не затрудняться личным участием в боевых действиях. В их распоряжении имелись целых две расы рабов.

Фрей любовался из кабины «Кэтти Джей» на изумрудные просторы, раскинувшиеся внизу. Рядом пристроился штурман Рабби. Он высматривал ориентиры, чтобы определить точное положение корабля. Рабби — тощий парень с цыплячьей шеей — обычно собирал волосы в конский хвост. Он не слишком нравился Дариану, но выбирать было не из чего. Флот Коалиции мобилизовал корабль вместе с капитаном. После того как команда дезертировала (не желая сражаться с саммайцами), на «Кэтти Джей» назначили новый экипаж.

— Хорошо устроились, поганцы, — пробормотал штурман. — Хорошо бы науськать на вас свору какого-нибудь сброда — пусть дерутся за нас.

Фрей проигнорировал реплику Рабби. Тот не имел собственного мнения. Он постоянно закидывал членам команды удочки, выясняя их пристрастия и антипатии. А в итоге — гордился тем, что у него много единомышленников.

— Ладно… есть у них муртиане, которые за них делают черную работу. Большие, здоровые парни, которые без проблем таскают мешки и вкалывают на фабриках, — отличное пушечное мясо, между прочим. Хотя эти злобные ребята частенько норовят взбунтоваться.

Фрей наклонился и нашарил под ногами початую бутылку рома. Сделал большой глоток. Рабби жадно уставился на него. Дариан сделал вид, будто ничего не заметил, и спрятал бутылку на место.

— А даккадийцы… — забубнил штурман. — Они еще хуже, им ведь страсть как нравится быть рабами! Они, это… обтерпелись.

— Свыклись, — механически поправил Фрей и через секунду сообразил, что ему следовало промолчать.

— Верно! — обрадовался Рабби. — Вы, кэп, всегда находите подходящие слова. Небось читали много? Я тоже люблю книжки.

Фрей вновь уставился в стекло фонаря пилотской кабины. Рабби кашлянул и продолжал как ни в чем не бывало:

— И что получается? Даккадийцы делают все, что нужно. Они правят, летают на кораблях, да еще командуют тупыми муртианами… А куда деваться и чем заняться настоящим сэммайцам? — Он подождал ответа, но его не последовало. — Посиживают себе, лопают виноград и на травке прохлаждаются! Выпивку хлещут, а сами палец о палец не ударят. Весело живут. Ну, здорово устроились!

— Может, наконец, скажешь, где я должен приземлиться? Давно пора.

— Да, кэп, вы правы… сейчас, — поспешно отозвался штурман и впился взглядом в долину, расстилающуюся прямо под ними. Спустя пару секунд он ткнул пальцем и объявил: — Садиться нужно южнее.

Фрей присмотрелся и заметил вдали полуразрушенный храмовый комплекс. В боковой стене главного зиккурата зияла огромная выемка. Остальные здания, некогда поражающие своим величием, превратились в развалины. Все было почти начисто сметено в результате бомбежки.

— Сколько километров?

— Немного, — заверил его Рабби.

Фрей еще раз отхлебнул из бутылки.

— А можно мне чуть-чуть? — заныл штурман.

— Нет.

Действительно, вскоре они оказались у места посадки. Вершина холма была расчищена. Ухоженные поля сменили земляные укрепления, соединенные узкими траншеями. Там же притулилась маленькая деревушка — потрепанные непогодами каменные домики с плоскими крышами. Типичные здания для побережья Самарии. Деревья и трава еще блестели после утреннего дождя, но вода быстро испарялась. Тучки пара поднимались к жаркому солнцу.

Посадочная площадка пустовала.

Фрей перевел тяговые двигатели на холостой ход. «Кэтти Джей» повисла в воздухе. Капитан опьянел, настроение у него было поганое и злое. Неужели Коалиция не могла послать человека встретить свой собственный транспортный корабль? Или хотят без боеприпасов остаться? Похоже, считают, что ему нравится болтаться над вражеской территорией. Конечно, ведь это — ерунда. Подумаешь, риск нарваться на вражеские патрули… А он, между прочим, везет им жратву.

В кабину по трапу поднялся бортмеханик Мартлей, покинувший нутро корабля.

— Ну, что, добрались? — нетерпеливо спросил он.

Этот жилистый парень с огненно-рыжими волосами был постоянно перепачкан машинным маслом с ног до головы. Казалось, что он в боевом камуфляже. Главным недостатком Мартлея являлся фантастический переизбыток энергии. Фрей страшно уставал от бортмеханика.

Рабби внимательно рассматривал укрепления.

— Вообще-то, кэп, там никого нет.

— А мы точно попали туда, куда нужно?

— Эй! — робко возмутился штурман. — Разве я вас когда-нибудь подводил?

— Ага, — мрачно согласился Фрей.

— Флотские вам все рассказали? — встрял в разговор Мартлей. — Объяснили, почему так безлюдно?

— Обычный пункт разгрузки, — недовольно буркнул Дариан. — Они все одинаковые.

Но Фрей ничего не спрашивал об этом месте. Он предпочитал помалкивать. Последние полгода он просто брал те задания, за которые больше платили. Когда Флот начал нанимать транспортные корабли для грузовых перевозок, Гильдия торговцев потребовала ввести надбавку за риск. Крупные компании старались держаться подальше от войны и ограничивали свои маршруты пределами Вардии. А свободные судовладельцы, такие, как Фрей, увидели многообещающую возможность.

Соглашаясь на самые опасные задания, Дариан заработал столько, что почти полностью выплатил долги за «Кэтти Джей». А корабль приобрел пяток свежих шрамов. Команда бессовестно жаловалась и надоедала с требованиями о переводе, но Фрею было наплевать. Прошло семь лет, и теперь судно практически в его распоряжении. Остальное не имеет значения. Как только он полностью выкупит корабль, он получит свободу. Он будет лихо курсировать до конца войны на челночных рейсах между Теском и Мардуком. Кредитные компании не смогут заморозить его счета. Никто не запретит ему летать. Он станет владельцем «Кэтти Джей» и властелином небес!

— Давайте выгрузимся и получим деньги, — сказал он. — А если здесь некому принимать груз — нас это не касается.

— Вы уверены? — нерешительно спросил Мартлей.

— Если у них возникли проблемы, мы все равно ни при чем. — Дариан глотнул из бутылки. — Нам платят за доставку по указанным координатам. И пусть Коалиция заботится о войсках. А нам даже думать вредно.

— Ух, чтоб его, этот Флот! — пробормотал Рабби.

Фрей приземлил «Кэтти Джей» на относительно ровное место рядом с деревней. Ему порядком надоело висеть в воздухе. Поэтому он слишком быстро выпустил аэрум из цистерн. Корабль сел так резко, что капитану сильно отдало в спину, а Мартлей не удержался на ногах. Механик со штурманом тревожно переглянулись.

— Пошли, — произнес Фрей и вылез из кресла, стараясь не морщиться от боли. — Надо поторопиться.

Когда они добрались до грузового отсека, Кенхам и Джодд уже находились там. Они освобождали ящики от страховочных ремней. Эти два силача — бывшие портовые такелажники — пошли во Флот ради заработка. Они уважали только друг друга, и экипаж «Кэтти Джей» немного побаивался их.

Джодд, как всегда, курил самокрутку. Он дымил, даже когда таскал ящики с боеприпасами. Этим он как раз и занимался в данный момент. Но Фрей решил сделать вид, будто ничего не происходит. Джодд пока жив-здоров и не взорвал ничего вокруг себя. Учитывая такой послужной список, можно закрыть глаза на безобразие.

Дариан опустил погрузочную рампу, и они принялись вытаскивать ящики наружу. Стоило выйти из прохладной тени «Кэтти Джей», как начинало неистово припекать. Влажный воздух пах мокрой глиной и порохом.

— Куда ставить-то? — крикнул Кенхам. Фрей махнул рукой в сторону очередной площадки, находившейся возле траншеи. Ему совершенно не хотелось, чтобы боеприпасы оказались возле корабля, когда тот будет взлетать. Кенхам недовольно закатил глаза, но возражать не стал.

Дариан прислонился к посадочной опоре «Кэтти Джей», держа в руке бутылку с остатками рома. Он наблюдал за работой команды. Ящики нужно брать вдвоем, значит, пятый человек будет только путаться под ногами, — решил он. Кроме того, капитан всегда находится на особом положении. Он имеет право на лень. Он обвел взглядом пустое поселение. И тогда впервые обратил внимание на следы боя — обожженные пятна на стенах домов, обрушившиеся участки земляных укреплений.

Старые повреждения? Наверняка здесь происходили не одна и не две схватки. Но он сразу почуял устойчивый запах пороха. Очевидно, стреляли недавно.

Он снова оглядел свой экипаж, желая удостовериться, что разгрузка идет своим чередом. Однако из-за выпитого все слегка расплывалось перед глазами. В конце концов, Дариану надоело стоять без дела, и он побрел в деревню.

Жилища бедных самарланских крестьян оказались заброшенными. Деревянные курятники и свинарники развалились. Окна представляли собой простые дыры в стенах из красноватого камня. Кое-где еще сохранились ставни, которые негромко поскрипывали под слабым ветерком. Подойдя поближе, Фрей обнаружил очевидные следы недавнего нападения. Свежие щербины от пуль.

Кожу начало пощипывать от пота. Он допил содержимое бутылки и швырнул ее на землю.

Он зашагал к центральной просторной площади. Она выглядела уныло. Траву, которая раньше росла здесь, вытоптали. Осталась голая проплешина, быстро подсыхающая после дождя. Фрей завернул за угол ближайшего здания. Никаких признаков жизни. Везде царила тишина, только из леса неподалеку доносился щебет птиц. Ему сделалось страшно.

Он заглянул через окно в дом. Мебель исчезла вместе с хозяевами. Комната превратилась в неуютное помещение, плавящееся от жары. Солнце слепило глаза, и лишь через несколько секунд Фрей разглядел лежавшего на полу мужчину.

Он неподвижно распростерся у противоположной стены. Дариан услышал, как жужжат мухи, и почувствовал запах крови.

К этому времени он привык к полумраку и понял, что мужчина мертв. На скуле виднелась дырка от пули, нижняя челюсть оказалась свернута на сторону. Лицо покрывала корка запекшейся крови. Одет он был в вардийскую форму. Военный, один из тех, к кому они летели.

Раздался резкий звук, будто кто-то наступил на сухую ветку. Затем послышался крик.

Фрей мгновенно догадался, в чем дело. Его охватила паника, к горлу подступила тошнота. Он рванулся в единственное безопасное место на этом участке. «Кэтти Джей» должна спасти его.

Выскочив из-за угла, он увидел Кенхама. Тот лежал, уткнувшись лицом в землю. Рядом валялся ящик, раскрытый при падении. Джодд пятился от траншеи и отстреливался из пистолета от врагов, а из укрытия вылезали все новые даккадийцы. Фрей насчитал две дюжины и сбился. Низкорослые, белокурые, с узкими глазами на широких плоских лицах. Каждый вооружен винтовкой. Они попрятались, заметив «Кэтти Джей». Вероятно, у них хватило времени, чтобы сбросить трупы убитых вардийцев в траншеи. А теперь они выскочили из засады.

Рабби и Мартлей, как и Фрей, бежали к кораблю.

Один из даккадийцев, в которого Джодд удачно попал, с воем рухнул на землю. Сразу прозвучали три выстрела подряд, и грузчик упал замертво.

Впрочем, Фрей лишь краем глаза видел, что произошло с Джоддом. Мир вокруг него качался и подпрыгивал, мгновения тянулись мучительно долго. Он еле-еле приближался к раззявленной пасти грузовой рампы. Если он доберется до «Кэтти Джей», то останется в живых.

Даккадийцы наперебой стреляли из винтовок. Они целились в Рабби и Мартлея. Несколько солдат уже бросились в погоню за ними. Но внезапно их внимание переключилось на Дариана. Он бежал к кораблю с другой стороны. Солдаты разразились криками на чужом, незнакомом ему языке. Да Фрей и не слушал их вопли. Он стремился к одной-единственной цели. Главное сейчас — достичь рампы.

Пули рыхлили почву под ногами у беглецов. Мартлей вдруг споткнулся, покатился по земле, схватился за бедро и завыл. Рабби замедлил шаг, но вновь припустил вперед. Мартлей попытался встать, но даккадийцы набросились на него и принялись колоть двузубыми штыками винтовок. Крики Мартлея почти сразу стали хриплым бульканьем.

Но рампа все же приближалась. Пуля просвистела возле шеи Фрея, обдав кожу зловещим дуновением. Рабби мчался вверх по склону холма. Его по пятам преследовали двое даккадийцев.

У Дариана под ногами загрохотал металл. Он взлетел в грузовой отсек и потянул за рычаг подъема. Зажужжал гидравлический привод, скрипнули петли.

— Рампу опусти! Кэп!! — заорал снаружи Рабби.

Но Фрей не собирался этого делать. Штурман находился слишком далеко. Он не мог добежать вовремя. И вообще, Рабби и дакадийцам нечего болтаться возле корабля.

— Кэп! Не бросай меня! — завизжал штурман.

Фрей поспешно набрал код, блокирующий наружный замок рампы и не позволяющий открыть ее с внешнего пульта. Достал револьвер и направил его на зазор, уменьшавшийся с каждой секундой. Затем, даже не сознавая, начал пятиться, пока не уткнулся в гору еще не выгруженных ящиков. Освещенный солнцем прямоугольник на полу отсека сузился до тонкой линии.

— Кэп!

Края рампы громыхнули о борт корабля. Фрей остался один в темном грузовом отсеке, в безопасном холодном металлическом чреве «Кэтти Джей».

Даккадийцы устроили налет на позицию отряда. Флотская разведка прошляпила засаду. И в результате его команда погибла. Подонки!

Он повернулся, чтобы взбежать по трапу наверх, в кабину. Нужно немедленно выбираться отсюда.

И с разгону напоролся на штык затаившегося в темноте даккадийца.

Резкая боль в пронзенных кишках потрясла его. Дариан задохнулся и уставился на стоявшего перед ним солдата. Мальчишка, лет шестнадцати. Из-под фуражки торчат светлые волосы. Широко раскрытые голубые глаза. Он трясся всем телом и, вероятно, был ошарашен не меньше, чем Фрей.

Капитан уставился на двурогий даккадийский штык, воткнувшийся ему в живот. Кровь, казавшаяся в темноте черной, тонкой струйкой сочилась по лезвиям и капала на пол.

Мальчишка страшно перепугался. Похоже, он вовсе не хотел заколоть противника. Наверное, пробрался на «Кэтти Джей» с гордым намерением захватить кого-нибудь из экипажа и привести к своим товарищам. Ему еще не доводилось убивать. Это было видно с первого взгляда.

Словно в трансе, Фрей поднял револьвер и приставил его к груди даккадийца. Тот даже не пошевелился.

Дариан нажал на курок. Мальчишка опрокинулся на спину, не выпуская из рук винтовку, и выдернул штык. От боли Фрей едва не лишился чувств, но все же остался в сознании.

Шатаясь, он прошел по отсеку. Взобрался по трапу, миновал коридор, оставляя на полу пятна собственной крови. Шлепнулся в пилотское кресло, почти не слыша стрельбы и ударов пуль по фюзеляжу корабля. Набрал код зажигания — только он знал искомую комбинацию. Он никогда никому не сообщал ее и впредь не намерен. Загудели аэрумные насосы. Они закачивали в цистерны газ, который образовывался из очищенного аэрума под действием поля мощных электромагнитов. «Кэтти Джей» взмыла в небо. Неприятель остался далеко внизу.

Фрею нельзя было лететь в Вардию. Его ждала верная смерть. Он принял свою участь со странным спокойствием, удивившись самому себе. Но ведь пока он еще жив.

Он включил тяговые двигатели. «Кэтти Джей» рванулась вперед. На север, в сторону побережья — к морю.

Глава 22

«Берлога Шарка» — Два капитана — Странный груз — Взаимные упреки

Трущобы Раббана не относились к числу достопримечательностей, которые охотно посещают туристы. Район был изрыт воронками от разрывов бомб и засыпан кирпичным щебнем. Стены и случайно уцелевшие стропила дробили на лоскуты закатную полосу, сиявшую под сизо-серыми, как железо, тучами. Вечерний бриз нагонял с моря непогоду. Но город восстанавливался. Вдали виднелись новые шпили огромного купола, а некоторые здания были окружены строительными лесами. Однако на окраине ремонтых работ не наблюдалось. Люди, как крысы, ютились в развалинах.

«Берлога Шарка» уже пережила две войны и в принципе запросто выдержала бы еще пару. Заведение, являвшееся лучшим в городе местом для игры в рейк, располагалось в подземном бункере. Попасть туда можно было через запутанный лабиринт переулков и столь же сложную систему рекомендаций. Шарка не делал взносов ни в одну гильдию и не платил налогов Коалиции. Он предлагал посетителям гарантии безопасности, анонимности и честной игры. Никто доподлинно не знал, чем еще занимался Шарка и почему большие шишки относились к нему с таким почтением и опаской. Но ни один не сомневался — если хочешь сыграть по-крупному и не нарваться на шулеров, загляни в «Берлогу Шарка».

Фрей был здесь завсегдатаем. Именно тут он выиграл «Кейбери Файеркроу». Случилось это событие в конце удачной серии игр. Забавно, но тогда он не проявил ни искусства, ни мастерства. Дариану просто сильно везло. Но случалось, и не раз, что его вышвыривали вон. И когда он вновь вошел в «Берлогу», на него нахлынули воспоминания о триумфах и проигрышах.

Заведение почти не изменилось. Все то же просторное помещение со множеством столов и тускло освещенный бар. Везде сновали привлекательные подавальщицы, хорошо знающие свое дело. С потолка свисали газовые светильники, питавшиеся от каких-то частных запасов (от электричества Шарка отказывался наотрез — клиентам яркий свет не нравился). Ну и, конечно же, запах. Многочисленные сигареты и сигары наполняли воздух густым дымом горелых листьев самых разных сортов.

Фрей вдруг ощутил острый приступ ностальгии. «Берлога Шарка» с самого начала была для него чем-то вроде родного дома. После «Кэтти Джей», разумеется.

Когда Дариан спустился в игровой зал по железной лестнице, Шарка сам подошел к нему и поздоровался. Это был тощий тип с лицом, изрезанным глубокими морщинами, на котором блестели чуть безумные глаза. Шарка постоянно пребывал в наркотическом дурмане. Одежду он предпочитал исключительно пеструю, безвкусную и вызывающую. Не мог долго усидеть на одном месте. А улыбка его изменялась на оскал и презрительную гримасу в течение минуты. Дариану всегда казалось, будто Шарка разговаривал с ним как с глухим и пытался дополнить речь мимикой.

— Приготовил тебе отдельный кабинет там. — Он указал в глубину помещения. — Она уже здесь.

— Спасибо.

— Надеешься, что она пришла одна?

— Уверен. Я некоторое время просидел снаружи, поблизости. Видел ее и проверил закоулки. Ее никто не сопровождает.

Шарка фыркнул и в очередной раз широко улыбнулся.

— Надеюсь, ты знаешь, что творишь.

— Всегда, — солгал Фрей и легонько хлопнул хозяина по плечу.

Шарка был столь же живуч, как и его заведение. Лет с пятнадцати он накачивал свой организм всякой дрянью. Однако он не только дожил до пятидесяти шести лет, но и давал все основания предполагать, что благополучно протянет еще десятка три. В жилах Шарка циркулировала не чистая кровь, а неизвестная ядовитая смесь. Тем не менее он оставался крепким, как скорпион. Его просто невозможно было уничтожить.

— Ладно. Сам найдешь дорогу? Потом загляни ко мне, я дам тебе кого-нибудь в провожатые. Не хочу, чтобы люди Дракен набросились на тебя на обратном пути.

Вероятно, Фрей сделался чересчур чувствительным. Виной всему нервное напряжение, — решил он. Тем не менее слова хозяина глубоко тронули его. Шарка не зря считали опасным типом, но сердце у него было золотое. Дариан подумал, что недостоин столь доброго отношения. И пусть он не совсем доверял хозяину «Берлоги», его радовало хотя бы то, что здесь пока не стремятся его убить.

— Шарка, спасибо тебе за заботу, — произнес он. — Я перед тобой в большом долгу.

— Брось, — возразил тот. — Ты мне нравишься. Ты проигрывал больше, чем выигрывал, но был щедр на чаевые. Ты никогда не устраивал скандалов и не задирал ставки, когда собиралась «серия» при последнем прикупе. Здесь куча щенков с набитыми карманами и мелких шулеров, играющих в доле. Но я бы предпочел видеть в «Берлоге» таких игроков, как ты.

Фрей ухмыльнулся, благодарно кивнул и направился между столами к отдельным кабинетам. Шарка — отличный парень, — говорил он себе. Он не продаст его ради награды, назначенной за его, Дариана, голову. Общеизвестно, что заведение Шарка — нейтральная территория. Кстати, он потеряет гораздо больше, чем заработает, если выдаст разыскиваемого преступника. Половина клиентов «Берлоги» находится в бегах.

Служанка в платье с вызывающе низким декольте повела капитана в один из малых игровых залов. Как и во всем заведении, обстановка оказалась аскетичной. Грубый кирпич и немногочисленные бронзовые украшения, но для игроков в рейк — идеально. Эти ребята не доверяли роскоши.

Дариан очутился в небольшой комнате. Лампа на потолке бросала тусклый свет на обтянутую черным сукном поверхность стола с четырьмя креслами. Фрей увидел разложенную по мастям колоду карт. У стены возвышался, сверкая богатым содержимым, шкаф с напитками. Вокруг стола стояли четыре кресла.

В одном из них, лицом к двери, расположилась Триника Дракен.

Фрей замер. Она откинулась на спинку сиденья — хрупкая женщина в черном. Сапоги, бриджи, камзол, рубашка, высокие перчатки и плащ — везде главенствовал черный цвет. В полумраке белело лишь ее лицо. Это был резкий и странный контраст. Сильно напудренная, будто фарфоровая кожа. Бесцветные короткие волосы, торчащие неровными прядями, будто их кромсали ножом. Губы, накрашенные яркой до вульгарности красной помадой.

Но сильнее всего Дариана потрясли ее глаза. Ресниц почти не было видно. Угольно-черные радужки размером с монету резко выделялись на мертвенно-бледном лице. Он не сразу сообразил, что Триника использовала обычные контактные линзы. Конечно, перед ним не демон в облике женщины. Но во всяком случае, Дракен добилась эффекта неожиданности на сто процентов.

— Привет, Фрей, — произнесла она. Ее голос звучал глубже, чем прежде. — Давно не виделись.

— Ты выглядишь ужасно, — заявил он, опускаясь в кресло.

— И ты не лучше, — ответила она. — Погоня не слишком идет тебе на пользу.

— Знаешь, мне такое состояние даже начало нравиться. Открылось второе дыхание, если так можно сказать.

Триника обвела комнату взглядом.

— Заведение для рейка… Ты не изменился.

— Зато ты — да.

— Верно.

Фрей указал на карты.

— Не хочешь перекинуться?

— Я пришла сюда для переговоров, а не для того, чтобы забавляться пустячными игрушками.

Дариан внимательно посмотрел на собеседницу.

— Отлично. Тогда приступим к делу. А ведь раньше ты любила часами болтать о всякой всячине.

— Это осталось в прошлом. Сейчас я совсем другая. Ты просто возвращаешься к своим воспоминаниям.

Она даже мягко выразилась. Пожалела его, наверное. Триника входила в число самых знаменитых вольных пилотов Вардии. Однажды она подняла бунт на «Делириум Триггер» и стала его капитаном. Она прославилась в преступном мире своей безжалостностью. Ходили слухи, что на ее счету жестокие разбои, убийства, дерзкие ограбления казначейств и сверхъестественное мастерство навигации. Одни боялись ее, другие — восторгались. Триника сделалась всемогущей королевой небес.

Трудно поверить, что когда-то Фрей едва не женился на ней.

Раббан был одним из девяти главных и старейших городов Вардии. Как и остальные восемь, он носил одно имя с герцогством, столицей которого являлся. Хотя Раббан чудовищно изуродовали во время аэрумных войн, ему все же требовалось более дюжины портов для воздушных кораблей. Именно поэтому их восстановили в первую очередь. Это случилось шесть лет назад, как раз после прекращения бомбежек. Некоторые казались крошечными островками в море дробленого камня, хотя кишели пассажирскими паромами, грузовозами и транспортными суднами местных компаний. Воздушное сообщение уже более столетия оставалось единственным средством сохранять Вардию как единое целое. Разумеется, после великих бедствий без этого нельзя было обойтись.

Однако такие порты не могли принять огромный «Делириум Триггер».

Он покоился в железном ангаре рядом с небесными тяжеловесами — фрегатами и дальними грузовозами. Вплоть до палубы корабль опутывала паутина платформ, галерей и мостиков, на которых суетились механики, докеры и уборщики. Все чистилось и проверялось, проводились всяческие технические работы, завозились товары. «Делириум Триггер» с экипажем в полсотни человек требовал соответствующей заботы.

Квартирмейстером на «Делириум Триггер» был свободный даккадиец Оминда Рилк. Тонкий и узкоплечий, светлокожиий и светловолосый, он выглядел как типичный представитель своей расы. Ну, а над узкими глазами даккадийцев вардийские газеты наперебой насмехались до сих пор. Даккадийцы обладали талантом к административной деятельности, что, впрочем, служило очередным поводом для насмешек. Этот народ чрезвычайно высоко ценил математические способности и образование. Успехи в науках делали даккадийцев очень полезными для их хозяев-самарийцев. Кроме того, в отличие от муртиан, они могли владеть собственностью и имели право стать свободными.

Даккадийцы нечасто встречались в Вардии. Здесь к ним относились настороженно, особенно после аэрумных войн. Многие вардийцы, те, что отличались добродушием, считали их бессовестными скрягами, готовыми удавить (или удавиться) за мелкую монетку. Другие местные не сомневались, что даккадийцы и вовсе хитрые, злобные, кровожадные убийцы. Но так или иначе, Оминда Рилк находился в Раббане. Теперь он стоял среди штабелей ящиков, дожидавшихся погрузки на «Делириум Триггер», осматривал каждый и ежеминутно делал пометки в большой тетради. Конечно, он заметил двоих незнакомцев. Они тащили здоровенный ящик, но старались не привлекать к себе внимания.

— Эй, вы! — крикнул он. Мужчины остановились. Рилк быстро направился к ним. Обычные портовые рабочие в потертых грязных комбинезонах. Один — высокий, толстый, с неопрятными седыми усами. Напарник — низкорослый и коренастый. Его черные волосы щеткой торчали над маленькой головой, будто сапожная щетка, а уродливое лицо отнюдь не украшали пухлые щеки. Оба изнывали от усталости и обливались потом.

— Что это такое? — спросил даккадиец, указав на их груз — девяти футов длиной и шести шириной. Такелажники везли его на тележке к площадке, откуда кладь с помощью подъемного крана переносили в трюм «Делириум Триггер».

— Не знаю, — пожав плечами, ответил Малвери. — Велели доставить, вот и все.

— Где накладная? — рявкнул Рилк. — Давай сюда!

Малвери вытащил из кармана помятую пачку сложенных вчетверо бумаг. Рилк ловко встряхнул их, так что они сразу развернулись, и пробежал взглядом листы. Когда он увидел имя отправителя, его брови чуть заметно приподнялись. Он был крайнее изумлен. Галлиан Тейд.

— Очень странно. В списках его нет, — заявил он и, поморщившись, вернул бумаги.

— Велели доставить, — повторил Малвери равнодушно.

Рилк смерил обоих яростным взглядом. «Подозрительная парочка, — подумал он, — но ведь к ним не придерешься. Низкий грузчик (а это был Пинн) скорчил недовольную гримасу.

— Он что, немой? — спросил Рилк, указав пальцем на Арриса.

— Почти, — фыркнул Малвери. Он велел придурку не разевать рот, чтобы тот не ляпнул глупость и не погубил всю затею. Доктор надеялся, что нагнал на молодого пилота страха и тот послушается его. — Ну что, мы можем идти?

Рилк в раздумье уставился на ящик. Потом щелкнул пальцами.

— Открой его!

Малвери вздохнул.

— Зачем?

— Давай! — потребовал Рилк, снова прищелкнув пальцами. Эта манера всегда раздражала Малвери. Сейчас ему безумно захотелось отломить у узкоглазого эти пальцы и засунуть их ему в глотку.

Но он просто пожал плечами и повернулся к Пинну:

— Начинай.

Пинн взялся за фомку. Ящик был забит под завязку, но отжать один край удалось без особого труда. Затем Малвери и Пинн оторвали крышку. Она со стуком упала на каменный пол.

Внутри оказалась массивная фигура, закованная в броню. Неподвижное, холодное горбатое чудовище… да еще с круглой решеткой вместо головы.

— Что это? — осведомился Рилк.

Малвери помолчал.

— Наверное, одна из новомодных штучек для борьбы с природой, — наконец вымолвил он.

Рилк был явно озадачен.

— А как это… используют?

— Полагаю, эту штуку нужно надевать, когда работаешь на палубе. Если находишься в полярных районах или корабль летит очень высоко…

— Где холодно, как у зомби на груди, и дышать нечем, — добавил Пинн, не устоявший перед желанием вставить слово. Малвери гневно взглянул на него, приказывая заткнуться.

— Понятно… — протянул Рилк. — Но мне интересно, откуда простой грузчик может знать такие подробности?

— Да я что… Я же просто… — растерялся Пинн.

— В барах поблизости ошивается много пилотов, — непринужденно сообщил Малвери. — Там всего наслушаешься.

— Верно, — согласился Рилк. Он наклонился к Бесс и всмотрелся в пустую решетку. Потом крикнул: — Эй, кто там есть? — Его голос гулко раскатился в пустом нутре голема.

— Думает, что кто-то прячется, — ухмыльнувшись, шепнул Малвери и наградил Арриса легким тычком в бок.

Рилк выпрямился, его бледное лицо слегка покраснело.

— Забейте крышку и грузите! — приказал он и, сделав пометку в тетради, побрел прочь.

— Дариан, зачем ты пригласил меня сюда? — спросила Триника Дракен.

— А почему ты пришла? — парировал он.

Она холодно улыбнулась.

— Знаешь, сжечь тебя в небе, после стольких лет, было бы… не слишком наглядно. Я захотела тебя увидеть. Посмотреть тебе в глаза.

— И я тоже, — произнес Дариан и взял колоду, лежащую на столе.

— Врешь. Ты вообще не жаждал со мной сталкиваться.

Фрей уставился на карты и принялся тщательно их тасовать.

— А я вела за тобой наблюдение, — продолжала Триника. — После того, как ты бросил меня. Ты в курсе?

Фрей почувствовал легкий озноб.

— Нет, я и не представлял.

— На следующий же день после нашей свадьбы я поручила «Шакльмору» следить за тобой.

— Свадьбы не было, — поправил Фрей. — Тут ты ошиблась.

— Тысяча человек думала иначе, — отчеканила Триника. — Не говоря уже о невесте. Кстати, гости считали, что присутствуют на великолепном свадебном торжестве… до тех пор, пока судья не вызвал жениха на допрос. — Ее лицо сделалось преувеличенно скорбным, как у грустного клоуна. — Но несчастная невеста все же ждала и надеялась. — Она поднесла к лицу сжатый кулак, раскрыла ладонь и подула на нее, будто сдувала пушинку. — А будущий муж сбежал!

Фрея не на шутку тревожила ее манера говорить. Он ожидал бурных упреков, но в голосе Дракен почти не было эмоций. Она рассказывала о своем прошлом спокойно и небрежно. А угольно-черные зрачки изменили ее до неузнаваемости. Ее облик стал жутковатым и даже призрачным.

— Чего тебе надо, Триника? — зло осведомился он. — Извинений? Но сейчас уже поздно.

— О, ты совершенно прав, — кивнула она.

Фрей откинулся в кресле. Триника пробудила в нем старые чувства, и это было не слишком хорошо. Он любил ее. Когда-то она была красивой, милой и замечательной во всех отношениях. Он любил ее так, как никого на свете… но разбил ей сердце. В отместку она искромсала на куски его сердце. Он не смог забыть, что она сотворила. И не простил ее.

Но спор в «Берлоге» не приведет ни к каким результатам. Триника может встать и уйти, а он не имел права довести их разговор до такого финала. Ведь цель их встречи состояла в обратном. Дариан должен задержать ее как можно дольше. Тогда члены его экипажа смогут провернуть операцию на «Делириум Триггер».

Он откашлялся и попытался справиться с собой. Нельзя, чтобы овладевшая им горечь проявилась в словах.

— Итак, — вымолвил он, — «Шакльмор».

Он прокрутил в руках колоду и опять принялся тасовать карты.

— Тебя оказалось непросто найти, — начала она. — Потребовалось шесть месяцев. А к тому времени… ну, ты знаешь, что случилось.

У Фрея перехватило горло. Он сам не мог понять — от гнева или от печали.

— Мне сообщили, что тебя обнаружили. Ты занимался частными перевозками где-то в дальней части Вардии. Полагаю, работал на моего отца. Только уже в своих интересах.

— Выбора не было, — усмехнулся Фрей.

Она слабо, немного растерянно улыбнулась.

— Они спросили, хочу ли я, чтобы тебя вернули. Я ответила им отказом. Тогда мне это было ни к чему. Но я дала им одно задание. Пусть они оповестят тебя — окольным путем — о том, как я живу. Ведь ты сам и не пошевелился бы.

Фрей хорошо помнил то «рандеву». В баре подсел незнакомец, выпили вместе. Случайно упомянул в разговоре, что работает в «Дракен индастриз». То, что случилось с дочерью хозяина, ужасно. Настоящая трагедия.

Триника не права. Он держал руку на пульсе и знал, что она делала.

Его захлестнули воспоминания. Пылкая любовь и обжигающая ненависть. Незнакомка, сидевшая напротив него, казалась злобной карикатурой на его возлюбленную. Юная женщина, мужем которой он едва не стал, давно исчезла. Неужели он целовал эти губы? Сейчас они — ярко-красные, как у шлюхи. Сложенные в жестокую ухмылку. А раньше из них лились нежнейшие слова, обращенные только к нему.

Десять лет. Он считал, что вся их история окажется похороненной под тяжестью минувших годов. Увы, он ошибался.

— Действительно, как несправедливо, — вымолвила Триника, по-птичьи склонив голову. Выражение ее лица стало по-детски ехидным. Она будто хотела сказать: бедняжка Фрей! — Но нельзя же было допускать, чтобы ты просто сбежал в день собственной свадьбы и продолжал колесить по всему свету. И между прочим, ты забыл об ответственности.

— На мне не было никакой ответственности!

Она подалась вперед, облокотилась о карточный стол.

— Нет, — тихо произнесла она.

Фрей швырнул карты, но вспышка ярости мгновенно улеглась. Он скрестил руки на груди. Его подмывало вступить в спор, но следовало хранить спокойствие. Обязательно.

Не позволю мерзавке вывести меня из равновесия. Надо тянуть время.

— «Шакльмор» устроил очередную слежку?

Триника кивнула.

— С какой же целью?

— Видимо, я забыла отозвать их.

— Конечно…

— Именно. Признаюсь, сначала я хотела узнать, как ты воспримешь новости обо мне. Будет ли тебе больно. А затем… я ушла из дома, и все перевернулось вверх ногами. Лишь через несколько лет мне стало известно, что агентство не прерывало своей охоты. Деньги платил мой отец. Каждый месяц. Когда ты богат, о тратах не думаешь.

— А то, что я вступил во Флот? — спросил он.

— Мне предоставили все информацию. Тебя мобилизовали, когда началась Вторая аэрумная война, — потвердила она. — Ты очень много пил и брался за самые опасные задания. Никто не хотел с тобой летать, поскольку ты мог разбиться в любой момент.

— Тебе, наверное, было приятно такое услышать.

— Да, — с готовностью ответила она. — Но я не сознавала этого до тех пор, пока ты не исчез.

Дариан промолчал.

— Продолжим дальше… Когда самарланцы захватили укрепления наших, ты попал в засаду. Что случилось с командой?

— Все погибли.

— Предсказуемо.

— Разведка… — горько произнес Фрей. — Толпа неумелых бездельников. Они послали нас как раз в лапы саммайцам.

Триника зло рассмеялась.

— Дариан, ты не меняешься! Обижен на весь мир. А сам ни в чем не виноват!

— А в чем я могу себя обвинять? — воскликнул он. — Я приземлился на поле боя только по той причине, что меня именно туда направили.

Триника наигранно вздохнула.

— Не забывай — шла война. А ошибки случаются постоянно. Ты посадил корабль в местности, захваченной врагами, из-за того, что несколько месяцев подряд брал себе самые опасные задания. И никогда не задавал вопросов. Ты превратился в машину. Удивительно, что ты выжил.

— Это был единственный способ быстро заработать на выкуп «Кэтти Джей», — пробормотал он и засомневался. Он вновь вспомнил отчаянный крик Рабби: «Кэп! Не бросай меня!»

— Если ты искал смерти, почему не решился покончить с собой? — спросила Триника. — Зачем таскал с собой других людей?

— Я никогда не желал умереть!

Дракен пожала плечами.

— Похоже, ты прав. Сейчас ты сидишь передо мной. А тогда все махнули на тебя рукой. «Шакльмор» закрыл дело. Кредитная компания списала в убыток все, что ты не выплатил за «Кэтти Джей». Все были уверены, что твой труп уже сгнил неизвестно где. Но совсем недавно я вновь услышала твое имя, Дариан. Оказалось, что ты жив и погряз в неприятностях. Ты стал ценной добычей. Я тоже вступила в схватку за твою голову и выкинула шляпу на ринг. У меня не было других вариантов.

— Неужели? — язвительно бросил Фрей.

Непринужденность Триники как ветром сдуло.

— Сбежав со свадьбы, ты унизил меня, — отчеканила она ледяным голосом. — Я думала, что лишилась возможности рассчитаться с тобой. Но я оказалась очень удачлива. События складываются просто замечательно. — Она хищно усмехнулась, ее черные глаза сверкали, как у змеи, увидевшей мышь. — Теперь я изловлю тебя, моя беглая любовь, и буду наблюдать за тем, как тебя повесят.

Глава 23

Баррикада — Пробуждение Бесс — Урок карточной игры — Чудовище в трюме — Похитители

«Кэтти Джей» отстаивалась в маленьком порту на окраине Раббана, вдали от «Делириум Триггер». Сказать по правде, посадочная площадка не имела с портом ничего общего. Ее наспех оборудовали посреди полуразрушенного квартала. Сейчас она служила пристанищем для трех небольших судов, экипажи которых разбрелись в поисках развлечений. На площадке оставался лишь немногочисленный портовый персонал, изнывавший от скуки. Впрочем, эти люди выдавали свое присутствие только редким кашлем. Обстановка было на редкость тихая и спокойная.

Сило и Джез в белом сиянии прожекторов «Кэтти Джей» выкатывали из грузового отсека бочки. Затем они расставляли их вокруг корабля — по пять штук в каждом ряду. Что за глупости, — подумал бы случайный прохожий, увидев, как высокий мужчина и миниатюрная девушка упорно катали бочки.

А они строили баррикаду.

Харкинс, пригнувшись и держа в руке подзорную трубу, расхаживал вдоль границы посадочной площадки. Он держался в тени — подальше от фонарей, которые являлись ориентирами для воздушного движения. Джандрю постоянно замирал и всматривался в сходящиеся к площадке переулки. Потом рысцой перебегал на следующую позицию, и все повторялось заново. Портовые рабочие не обращали на пилота внимания. Пока капитан платит сбор, чужие чудачества их не касаются.

Когда темнота совсем сгустилась, Харкинс испуганно выпрямился. Он приложил к глазу подзорную трубу и стал поворачиваться в разные стороны, считая что-то шепотом. Спустя несколько минут он кинулся к «Кэтти Джей», будто ему пятки припекло.

— Ну и как? — поинтересовалась у него Джез. Сило же просто фыркнул и поставил на попа очередную бочку с песком.

— Их — двадцать человек! — сбивчивой скороговоркой докладывал Харкинс. — В смысле — десятка два точно наберется! И что нам с такой толпой делать? Пусть их даже меньше! Ужас! Не нравится мне все это! И даже очень!

Джез тревожно посмотрела на Джандрю. Харкинс был гораздо взвинченнее, чем обычно (хотя в это трудно было поверить). «Файеркроу» и «Скайланс» находились в надежном тайном укрытии. А без своего кораблика пилот ощущал себя улиткой, выдернутой из раковины.

— Капитан даст нам указания, — произнесла она.

— Но здесь целый отряд! Двадцать… половина их команды!

— Да… Дракен не остановишь, — пробормотала Джез. Она переглянулась с Сило, и тот отправился по погрузочной рампе «Кэтти Джей».

Харкинс переминался с ноги на ногу. Его глаза на мгновение вспыхнули маниакальным огнем.

— Во, я придумал! А если мы заберемся на борт и отсидимся в корабле? Они до нас не доберутся.

— Вы ведь не считаете, что они — дураки? Они могли взять с собой взрывчатку! Вдруг среди них есть специалист, который легко разблокирует внешний замок? — Она указала на вмонтированную в посадочную опору клавиатуру. Та позволяла открывать и закрывать погрузочную рампу снаружи.

Огни «Кэтти Джей» погасли. Яркий свет сменился полумраком. Фонари на высоких столбах отбрасывали на опустевший порт мягкое призрачное сияние. Из корабля спустился Сило с охапкой оружия и коробок с патронами.

Джез погладила Харкинса по руке. Пилот выглядел так, будто был готов в любой момент броситься наутек.

— Не бойтесь, — вымолвила она. — Двадцать не слишком большое число. Кэп предупредил нас о нападении Дракен. Мы готовы к встрече. Нам нужно продержаться.

— Ага, как же! — истерически выкрикнул Харкинс, пытавшийся вложить в свою реплику изрядную долю сарказма.

Но в этот момент Сило молча взял Джандрю за локоть и вложил в его ладонь пистолет. Муртианин был очень суров. Трусоватый пилот моментально заткнулся.

Малвери и Пинн вернулись к Крейку. Тот ждал их в условленном месте. Он казался крайне озабоченным. Втроем они наблюдали, как Бесс грузили в корабль. Подъемный кран поднял большой поддон, на котором лежало несколько десятков ящиков. Затем медленно опустил его на палубу «Делириум Триггер». Оттуда люди Дракен опускали грузы в трюм при помощи лебедки. Докеров на судно не допускали. Триника опасалась, что таким образом туда может проскользнуть шпион или злоумышленник.

— Не по душе мне такая затея, — в десятый раз проворчал Крейк себе под нос.

— Не волнуйся ты за девочку, — ответил Малвери и проверил время на карманных часах.

— А если пропадет, — встрял Пинн, — изготовишь себе новую подружку.

Доктор отвесил ему подзатыльник. Аррис громко выругался.

— Она будет в полном порядке, — заявил Малвери.

Пинн поежился и почесал голову. Как и его спутники, он был одет в комбинезон портового рабочего поверх обычной одежды. Многослойная маскировка ему порядком надоела. Он весь взопрел, а ткань пропиталась потом.

— Когда эта бодяга кончится?

Малвери и Крейк проигноривали его слова. Пинн обиженно задымил самокруткой. Кран опустил чистый поддон с «Делириум Триггер» на площадку посреди ангара. Рабочие потащили к нему новый груз.

— Пора, — прошептал Малвери. — Крейк, держи рот на замке. Никто не поверит, что ты докер, — с твоим-то акцентом. Пинн… молчи!

Тот скорчил рожу и плюнул на пол.

— Парни… Кэп требовал, чтобы мы соблюдали строгий распорядок, — напомнил Малвери. — Понятно, что все может пойти наперекосяк… Давайте же постараемся, чтобы нас не пришлепнули. А будем живы — завтра утром как следует выпьем и посмеемся над нашими приключениями.

И все трое зашагали через оживленный порт. Они лавировали между штабелями ящиков, канатами, грудами транспортировочных сетей и разными скрежещущими механизмами. Вокруг крутились огромные зубчатые колеса, с яруса на ярус ползли подъемные клети. Над головами мотались стрелы кранов с тяжелыми крюками. Под массивными стропилами железной крыши разносились гулкие крики. На самом верху устроились на ночлег многочисленные стаи голубей, обильно ронявших помет. В дальнем конце ангара медленно приземлялся громадный грузовоз. Аэрумные цистерны поддерживали судно на весу. Корабль, повинуясь работавшим на малых оборотах реактивным двигателям, медленно подплывал к месту стоянки.

В этом хаосе трое самозванцев оставались незамеченными. Прихватив коробки из штабеля, предназначенного для погрузки на «Делириум Триггер», они отправились к поддону. На него уже успели взгромоздить изрядное количество всяческих ящиков и бочек. Положив свою ношу на место, Малвери, Крей и Пинн обошли поддон, чтобы куча груза скрывала их от трудившихся на другой стороне рабочих. Затем они принялись отвязывать ящики и передвигать их, чтобы освободить место.

Из-за угла вышел еще один грузчик с тяжеленной ношей. Малвери и компания приняли самый деловой вид. Такелажник — немолодой плотный мужчина с каштановыми волосами, обильно украшенными проседью, — удивленно уставился на них. К счастью, вскоре ему надоело это занятие. Он положил свою кладь, закрепил ее и удалился.

Убедившись, что посторонних в поле зрения не осталось, трое злоумышленников забрались в подготовленное укрытие и загородились снаружи.

Со временем они подгадали удачно. Не успели они напомнить друг другу, что нужно сидеть тихо, как паровой кран резко засвистел. Послышался топот грузчиков, покидавших поддон, и в следующую минуту он дернулся и взмыл вверх.

Малвери ухватился за незакрепленные ящики, он боялся, как бы его не завалило. Но кран двигался очень плавно, а сам груз был достаточно тяжел и не раскачивался. Коробки хотя и устрашающе шевелились, но даже не упали. Груз плыл в воздухе, преодолевая пропасть между погрузочной галереей и палубой «Делириум Триггер».

Крейк поймал себя на том, что ощущает себя дрожащей мышью, схоронившейся в темноте. Как же ему противно такое положение! Кровь и сопли! Ему не свойственны подобные авантюры. К тому же он очень боялся того, что его поймают.

Но на корабле находилась Бесс. Он сам поступил на службу. И взял голема с собой.

Зачем ты согласился?

Он знал ответ. Ему было стыдно. После встречи с сыщиком из агентства «Шакльмор» Грайзер не мог смотреть в глаза Джез. Почему-то ему казалось, что он у нее в долгу. И не только у нее одной — у всей команды «Кэтти Джей». Ему необходимо оправдаться перед ними, искупить то, что он являлся неописуемо ужасным чудовищем. Заслужить прощение за свое присутствие среди них. Быть полезным.

И повернуть назад он уже не мог.

— Мы почти у цели, — шепнул доктор. — Действуй.

Крейк вынул из-за пазухи медный свисток. Поднес к губам и подул. Никакого звука не последовало.

— И все? — недоверчиво спросил Пинн.

— Да, — подтвердил демонист.

— И что будет?

— Бесс проснулась и обнаружила, что лежит в ящике. Не хотел бы я сейчас оказаться в трюме «Делириум Триггер».

Когда поддон с ящиками опустился на палубу, внутри корабля уже что-то гремело и выло.

— Надеюсь, ты понимаешь, что я не виновен, — произнес Фрей.

Триника стояла около барной стойки и наливала виски в два стакана. Она оглянулась на него — белое, как луна, лицо с непроницаемыми глазами.

— Нет, Фрей. Ты убил этих людей. Неважно, подставили тебя или нет… но суть дела не меняется.

— «Туз Черепов» заминировали. Они все равно погибли бы — в любом случае.

— Люди смертны. Но подобный факт не означает, что ты имел право их убивать.

Она дразнила его. Дариан в этом не сомневался. И бесился. Она всегда знала, как и чем уязвить его совесть, как разбить вдребезги его оправдания. Триника никогда не позволяла ему добиться преимущества над своей персоной.

— Значит, ты тоже участвовала в заговоре? — спросил он напрямик.

Она протянула ему стакан с выпивкой и села в кресло. Их разделял карточный стол с игральными картами, которые со злостью швырнул Фрей. Черепа, крылья, герцоги и тузы — все вперемешку.

— Нет. Я поняла, что ты жив, когда тебя объявили в розыск.

— Но теперь ты в курсе? За этим стоит герцог Грефен, а помогает ему Галлиан Тейд! Они делают из меня козла отпущения!

Триника вскинула светлые брови. Они почти не выделялись на ее лице.

— Ого! Ты, наверно, считаешь себя ловким и неуловимым. Вот каков твой коронный удар! Думаешь, я буду восхищаться твоим умом?

— Конечно бы, не помешало.

Она пригубила виски.

— Полагаю, ты пытаешься воззвать к лучшим качествам моей натуры. Хочешь понять, как я могу участвовать в такой несправедливости. Почему я помогаю взвалить на тебя вину за гибель Хенгара, если это устроил Грефен?

— Примерно так.

— Отвечаю. Грефен платит мне большие деньги. И если быть откровенной, я согласилась бы охотиться на тебя и даром. Ты заслуживаешь виселицы.

— А тебя не тревожит, что ты оказалась соучастницей убийства сына эрцгерцога? Вдруг сама попадешься в сети?

— Возможно, — согласилась Триника. — Но я — осторожный игрок. К тому же тебе не стоит за меня беспокоиться. Очень скоро с тобой будет покончено. Навсегда.

— Триника! Смерть Хенгара — только начало. И ты должна знать, не готовит ли герцог Грефен что-нибудь еще.

Она улыбнулась.

— Должна?

Фрей мысленно выругался. Она упорно не желала ничего выдавать. Он пытался выудить из нее хоть немного информации, но она не поддавалась на его уловки. Он заявил, что знает о роли Грефена, чтобы сбить Дракен с толку. Однако ни в коем случае нельзя было раскрывать все карты. Пусть Триника останется в неведении. Она не должна заподозрить, что он, Дариан, имеет сведения о заговоре и таинственном убежище.

— Кстати, — небрежно сказал он. — Ферротипия. Та, которую печатали в сообщениях о моем розыске. Если ты не давала ее сыщикам, то как же она у них оказалась?

— Я тоже удивилась, — ответила она. — Мы сделали ее, когда были в горах. Помнишь?

Конечно. Самый романтичный период в его жизни. Они были молодой, неопытной в любви парой. Он — простой пилот с грузовоза, а она — дочь хозяина, одна из наследниц «Дракен индастриз». Он был беден, она — богата, но все равно любила его. Роман был тайным и очень опасным. Но оба не думали о последствиях. Они, вооруженные лишь собственным счастьем, бросились в водоворот чувств.

— Вероятно, они получили ее от отца, — сказала она. — Флот не располагал твоими ферротипиями. А поскольку ты раньше работал в «Дракен индастриз», они и обратились в компанию. Агенты рассчитывали, что в архиве хранятся снимки сотрудников.

— Твой отец не уничтожил его?

— Ведь там было мое изображение. Наверное, он хотел запомнить меня такой.

На всех объявлениях печатали только лицо Фрея, но ферротипия являлась парным портретом. На этот старом снимке Триника держала любимого за руку и смеялась. Беззаботная и юная. Он помнил снимок до мельчайших подробностей. Развевающиеся на ветру волосы, блестящие глаза. Редкая удача фотографа — запечатленное мгновение живой, естественной радости. Никому бы в голову не пришло, что юная девушка и суровая женщина, сидящая у игрального стола, — один и тот же человек.

Фрей вдруг ощутил весь трагизм потери. Как жестоко сложились их жизни!

Триника заметила выражение, мелькнувшее на его лице, и верно истолковала его. Она всегда понимала его мысли лучше, чем кто-либо другой.

— Да, Дариан. Ты проклинаешь судьбу, которая привела тебя в «Берлогу Шарка». Когда-нибудь ты поймешь, что во всем случившемся виноват только ты сам.

— Чушь собачья! — огрызнулся он. Печаль моментально превратилась в злобу. — Я бился с целым миром. Я старался перебороть судьбу.

— И что ты получил? Прошло десять лет, а ты с трудом добываешь крохи, чтобы кое-как выжить. А я — капитан с командой в пятьдесят человек. Прославленный и богатый пират.

— Триника — мы разные люди. Я не родился с серебряной ложкой во рту. И хорошего образования я не получил. Одним дано больше, другим — меньше.

Она долго не отводила от него взгляд.

— Помню, ты любил говорить о рейке, — наконец произнесла она. Лениво взяла ближайшую к себе карту и перевернула ее. Она оказалась дамой крестов. — Ты не верил в удачу, как остальные игроки. — Она открыла новую карту — десятку зубов. — Но ты называл их дураками. Ты утверждал, что здесь главнее всего умение, а вдобавок — капля везения.

Следующим вышел туз черепов. Фрей ненавидел его. Он уничтожал любой набор карт, за исключением редких комбинаций.

— Иногда можно позволить себе проигрыш. Почему бы и нет? Но если ты немного соображаешь, партия в рейк озолотит тебя, — продолжала Триника.

Она перевернула очередную карту. Герцог черепов. Если следующим выйдет священник любой масти, она станет владельцем серии. А «рука», в которую входит туз черепов, не бьется ничем.

Настала очередь четвертой карты. Семерка крыльев. «Рука» оказалась разбита. Дракен подняла голову.

— Со временем удача вообще перестает что-то значить, — тихо произнесла она.

В чреве «Делириум Триггер» царил хаос. По полутемным коридорам разносились неторопливые мощные удары. Скрежетал металл. Экипаж корабля охватила паника. Все лишь обменивались короткими репликами.

— Это в грузовом трюме!

— Что происходит?

Ответа не последовало. Те, кто находился в отсеке, в ужасе разбежались, как только чудовище из железа и шкуры вырвалось из ящика. Голем упорно пробирался через темные закоулки наверх. Бочки летели во все стороны. Гремели ружья, но, конечно, без толку. Неведомый пришелец крушил коробки с провизией и товарами. Никто не мог понять, что творилось. Страх мигом расползся по кораблю.

Находившаяся на палубе погрузочная команда в растерянности уставилась в глубь трюма. Свет из ангара почти не проникал туда. Увидев очертания монстра, люди испуганно попятились. Лишь спустя несколько секунд кто-то догадался поднять из отсека крюк лебедки.

В суматохе никто не обратил внимания на троих незнакомцев. Одетые в грязную униформу «Делириум Триггер», они поспешно направились внутрь корабля.

Люди, успевшие благополучно выскочить из трюма, захлопнули за собой массивную дверь и накрепко задраили ее. Но чудовище не желало быть пойманным. Бесс с ревом колотила в дверь. Восьмидюймовое железо стало прогибаться.

— Ползите сюда, вонючки! — орал толстый боцман. Его лицо заливал пот. Но его никто особо не слушал. Члены экипажа не слишком торопились выполнять команду. — Оружие к бою! Будем защищаться!

Однако некоторые уже притащили небольшую пушку на турели. Теперь ее устанавливали в проходе перед дверью. Боцман опустился на колени рядом с артиллеристом, который собирал орудие.

— Как только чудище выберется, влепи ей со всей мочи!

Малвери, Крейк и Пинн оставались незамеченными. На «Делириум Триггер» находилась только половина команды. Почти все сгрудились на подступах к трюму, где бесчинствовала Бесс. Но доктор со своими спутниками старался не попадаться никому на глаза. Впрочем, люди, с которыми сталкивалась троица, озабоченно спешили на палубу (или в обратном направлении). Они уже успели отдалиться от входа, но тут и были вынуждены притормозить. Какой-то человек опознал в них чужаков.

Впрочем, он даже не успел воскликнуть «Эй!». Малвери схватил его за плечи и впечатал головой в стену коридора. Бдительный член экипажа потерял сознание и рухнул на пол.

— Ты не очень-то любишь уговаривать, — заметил Крейк, когда они затащили пленника в ближайшее помещение.

— Так быстрее, — серьезно ответил врач, поправляя круглые зеленые очочки. — И можно не сомневаться, что тебя правильно поймут.

Они очутились в камбузе. Сейчас он пустовал. Плиты были выключены. Крейк затворил дверь, а Малвери проворно набрал воды в жестяную кружку. Пленник — юноша со слабым, бесхарактерным подбородком — пошевелился и застонал. Малвери плеснул ему водой в лицо. Парень открыл глаза и увидел перед собой Пинна. Тот целился из пистолета ему прямо в нос.

Доктор присел на корточки и постучал по лбу пленника донышком кружки. Он испуганно зажмурился.

— Капитанская каюта, — сказал Малвери. — Где она?

Связав парня и крепко заткнув ему рот, они сунули его в шкаф. Пинн рвался застрелить его, но Крейк не позволил. Пинн пытался доказать, что тот — всего лишь пират из команды Дракен. Мол, невелика потеря. К счастью, убедить своих спутников не сумел.

Капитанская каюта, естественно, оказалась заперта, но Крейк заранеее подготовился. Имея время и необходимые материалы, он быстро изготовил демоническую отмычку. Грайзер вставил приспособление в замочную скважину, сосредоточился, создал мысленную связь и разбудил демона. Тот сразу принялся вытягивать энергию из хозяина. У Крейка онемели пальцы. Маленькое создание испытывало жуткий голод. Справиться с ним мог только умелый демонист.

В итоге демон расправил незримые щупальца, ощупывая штифты и пазы засова. Ключ резко повернулся, и дверь открылась.

Малвери похлопал Грайзера по плечу.

— Отличная работа, дружище.

Внезапно у Крейка потеплело на душе. А в следующий момент он услышал отдаленный грохот, разносившийся по «Делириум Триггер», и вспомнил о Бесс.

— Займемся делом, — произнес он и переступил порог.

В каюте Дракен было идеально чисто, но сочетание темного дерева и медной отделки действовало угнетающе. У одной стены стоял книжный шкаф, украшенный инкрустированным орнаментом. Полки ломились от беллетристики, биографий знаменитостей и пособий по навигации. Крейк заметил, что часть названий была на самарланском языке. «Надо же, — удивился он, — «Певец и птичка» и «О господстве в нашей сфере». Классика жанра». Грайзер поймал себя на том, что восхищается начитанностью пирата.

Пинн и Малвери направились прямиком к письменному столу. Он расположился у противоположной стены — как раз возле иллюминатора из пуленепробиваемого стекла. Там вперемешку лежали географические карты, среди которых возвышался дорогой черепаховый письменный прибор. Крейк вдруг представил себе Дракен, задумчиво глядящую на море облаков, раскинувшееся внизу корабля.

Пинн пролистал карты, кинул их на прежнее место и пробормотал: «Не то». Мечтательное настроение Крейка сразу разрушилось.

Малвери тем временем разглядел на полке длинную невысокую шкатулку, запертую на висячий замок.

— Крейк, — негромко позвал он. Демонист быстро подошел к нему, держа отмычку наготове. Замок оказался похитрее дверного, но демон справился с ним за минуту.

Шкатулка оказалась набита рулонами карт. Сверху покоился большой компас. Доктор вручил его Грайзеру, а сам принялся на пару с Пинном рассматривать остальное содержимое. Крейк прислушался к грохоту в глубине «Делириум Триггер» и повертел в руках находку Малвери.

Стучи, Бесс, колоти, — подумал он. — Пока я слышу тебя, я знаю, что ты — в полном порядке.

Компас был действительно велик. Крейк с трудом удерживал его одной рукой. Присмотревшись, он понял, что обнаружил, что это вовсе и не компас. На лимбе отсутствовали обычные отметки «север»-«юг»-«запад»-«восток». Зато вместо одной стрелки он имел четыре — все одинаковой длины и пронумерованные. Кроме того, Крейк насчитал восемь двузначных табло. Цифры от единицы до девяти располагались на вращающихся цилиндрах. Сами табло были пронумерованы от одного до четырех. Стрелки прибора не меняли направления, хотя Крейк вертел его во все стороны. Табло показывали чуть больше нуля.

— Мы нашли то, что нужно! — воскликнул Малвери. Он взял карты в охапку и сунул под свой потрепанный свитер, а потом обратился к Гразеру: — Ну, как у тебя дела?

— Отлично.

Крейк почти не сомневался, что держит в руках то самое загадочное устройство, которое имел в виду Тейд. Теперь задача упрощается, и они смогут опередить врага.

— Нужно… — начал он и осекся. Дверь распахнулась. Прогремел выстрел.

Малвери тоже увидел происходившее. Оказалось, что один из пиратов — черноволосый, неряшливого вида парень — услышал чужие голоса. Увы, дверь капитанской каюты была приоткрыта. Естественно, он сразу выстрелил в незнакомцев, забравшихся на борт. Доктор успел метнуться в сторону. Пуля лишь поцарапала его плечо.

Второй выстрел прозвучал через мгновение после первого. Стрелял Пинн. Пират разинул рот, рубашка на его груди окрасилась кровью. Он попятился и сполз на пол, в его глазах застыло удивление.

— Готов, — произнес Малвери бесцветным голосом. — Нам пора.

Парень глотал воздух широко раскрытым ртом. Пинн и Малвери прошли мимо. Кто-то из них, не глядя на раненого, наклонился и взял из его руки револьвер. Перепуганный Крейк прокрался на цыпочках, будто перед ним лежал заразный больной. Он встретился с ним взглядом и замер. А тот таращился на Грайзера с чудовищным бессмысленным любопытством.

Крейк сообразил, что глаза жертвы буквально пригвоздили его к полу. Парень совершенно неожиданно для себя оказался на пороге смерти. Он был глубоко потрясен, но больше всего недоумевал. Умирающего сокрушило осознание того, что сегодня у него не будет второго шанса. Ни ум, ни сила не помогут ему выбраться из беды. Крейк уловил это чувство и ужаснулся.

Теперь Грайзер понял, почему Малвери и Пинн прошли мимо раненого, даже не глядя на него.

Демониста начал бить озноб. Он направился за своими спутниками по коридору. Сделав несколько шагов, он вспомнил о Бесс. Крейк поднес свисток к губам. Частоту издаваемого звука мог услышать лишь голем. И конечно, он не использовал ноту, предназначенную для пробуждения или сна. Это был сигнал.

Бесс, пора возвращаться.

— Живо! — прокричал боцман, когда тяжеленная дверь в очередной раз дернулась и ее петли треснули. Восьмидюймовый стальной щит погнулся под натиском монстра. В узкой щели виднелся гигантский силуэт. Бесс продолжала метаться и реветь.

Члены экипажа собрались с духом, разом подняли револьверы и дробовики. Артиллерист, застывший возле пушки, несколько раз согнул и разогнул указательный палец. Затем он вытер пот со лба и набрал в грудь воздуха. Очевидно, что очень скоро они окажутся лицом к лицу с разъяренным чудовищем.

Внезапно каждый ощутил сомнение. Огнестрельное оружие показалось им игрушечным. Лишь дисциплина заставляла их оставаться на месте в этом полутемном коридоре.

Дверь дернулась еще раз, верхняя петля оторвалась от стены. Еще один толчок… И монстр вырвется на свободу…

Но заключительного удара не последовало.

Что случилось? Никто не понимал, что означает такая перемена. Но команда «Делириум Триггер» давно привыкла полагаться на судьбу. Неужели на сей раз пронесло? Они даже не смели надеяться.

Начались перешептывания. В чем дело, наконец? Куда делось страшилище?

В трюме воцарилась тишина.

Глава 24

Динамит — Джез слышит призыв — Стремительное отступление — Игра в открытую

— Харкинс! Слева!

Харкинс направил револьвер в указанную сторону и, не высовываясь из-за бочек, выстрелил три раза подряд. Смутно различимая фигура, в которую он целился, перебежала к файтеру и спряталась за кораблем.

— Ух ты! — иронически пробормотала Джез и вернулась к наблюдению за портом. Почти сразу же пришлось пригнуться — три пули щелкнули по тяжелым бочкам. Их предварительно наполнили песком, и они превратились в идеальный щит.

«Кэтти Джей» находилась в углу посадочной площадки, приподнятой над землей. У корабля было преимущество — люди Дракен атаковали только с двух сторон. Баррикада обеспечивала хорошее укрытие, а нападавшие оставались на виду. Хотя количеством они явно превосходили небольшую команду Фрея. Двадцать против троих. Вернее, двоих, если не считать Харкинса (по большей части он вопил и пребывал в панике). Джез проверила время на циферблате карманных часов и выругалась.

Они не продержатся. Силы неравны…

Муртианин, припав к ружью, сидел за баррикадой справа от штурмана. Он выстрелил дважды в цель, невидимую Джез. Ответная очередь взметнула щепки в нескольких дюймах от его лица.

Но у позиции обороняющихся оказался крупный недостаток. Они укрылись на краю площадки, а значит — вблизи от фонарей, служивших ориентирами для воздушных судов. Неприятель вел наступление из центра порта, атакуя из темноты. Местные служащие разбежались, как только началась схватка. Возможно, они уже сообщали страже о серьезной перепалке.

Джез не питала радужных иллюзий. Она сомневалась, что из разоренных замусоренных переулков к ним придет реальная помощь. Кроме того, если их арестуют, то смертный приговор немедленно приведут в исполнение. Они попадут из огня да в полымя. Всех их повесят. Разумеется, ведь они принадлежат к шайке Дариана Фрея. Хотя Джез втайне гадала, выживет она после такой казни или нет.

Но сейчас не стоит беспокоиться о подобных вопросах. Надо разобраться с насущными проблемами.

— Сило! — шепотом позвала она. — Фонари! — И указала на столбы.

Механик сразу понял, что она имела в виду. Он повернулся, прислонился спиной к бочкам и с первого выстрела разбил ближайшую лампу. Джез разделалась со второй. Они не пощадили ни одного ближайшего фонаря. Вокруг «Кэтти Джей» сгустилась темнота.

Но минутная пауза позволила людям Дракен подобраться ближе. Порт имел свои укромные места. Судам требовалось горючее и припасы, поэтому на площадке всегда стоял трактор для перевозки грузов. Кроме того, неподалеку имелись навесы из ржавой жести, под которыми складывали грузы. Да еще прицеп с пустыми бочками из-под пропана ждал, когда его наконец увезут.

Теперь везде копошились враги. Выстрел мог настигнуть Джез, Сило и Харкинса в любую секунду. Рано или поздно пуля найдет свою цель.

Пилот негромко скулил. Сило велел ему заткнуться. Джез снова взглянула на карманные часы. Тлен и проклятье! Плохо дело. Двадцать человек… Это уж слишком. От десятка еще можно отбиться. Вероятно.

Над площадкой что-то пролетело — яркая искра во мраке. Джез мигом сообразила, что в них запустили динамитную шашку.

— Ложись! — крикнула она. Раздался взрыв. Воздушная волна больно ударила по ушам. Бочки зашатались, но бросок, к счастью, был слабоват. Пираты Дракен все же находились далеко. Они не могли перекинуть взрывчатку через баррикаду. Но наверняка им удастся осуществить свой план.

Джез повернула голову. «Кэтти Джей» возвышалась у штурмана за спиной, как гора. Грузовая рампа была опущена и манила к себе. Девушка невольно вспомнила слова Харкинса. Как долго им удастся продержаться внутри? Что будет, если в корабль попадет динамитная шашка?

Несомненно, люди Дракен не поскупятся на взрывчатку. А для «Кэтти Джей» последствия окажутся трагичны.

Джез выглянула из-за бочки, но град летевших со всех сторон пуль заставил юркнуть обратно. В животе похолодело от страха. Враги вынудили ее скрючиться в окружении бочек, а сами подбирались все ближе. В конце концов шашка взорвется прямо у ее ног. Троим не отбиться от двух десятков…

И вдруг она ощутила неожиданную перемену. На сей раз она произошла более естественно, чем в Йортланде. Джез будто протолкнули через невидимую мембрану, и она легко скользнула в новую реальность.

Мир изменился. Темнота уже не застилала зрение. Теперь она ощущала каждого пирата — восемнадцать мужчин и двух женщин. Их мысли негромко шелестели, словно тихие волны, набегающие на берег.

Теперь Джез оказалась близка к панике. Она полностью утратила контроль. Ее чувства обострились, как у хищника. Она изучала неприятеля из своего укрытия. Слышала каждое движение. А где-то далеко раздавались странные звуки. Какофония плача. Гул моторов одинокого, внушающего ужас корабля. Его команда взывала к Джез бессловесным нестройным хором.

Иди с нами. Иди к Погибели.

Она выкинула их из головы и попыталась сосредоточиться на реальной опасности. Ей не нужны призывы кошмарного экипажа! Но мысли утекли прочь и встретились с чем-то новым. Она ощущала себя так же, как в Йортланде, когда следила за хищниками, охотившимися на снежных кабанов. Однако нынче она слилась не с животным, а с человеком.

Она воспринимала его нервное напряжение, биение пульса и липкий пот. Удовлетворение тем, что он находится на стороне сильнейших. Он твердо знал, что у них большее преимущество. Только не зарывайтесь, собаки! Излишняя самоуверенность частенько доводит до могилы (отличная мысль, нужно будет сказать парням). Похоже, противники уже не рискуют высовываться. Динамит нагнал на них страху!

Нужно подобраться поближе. На верный выстрел. Капитану (искреннее почтение борется со столь же искренним обожанием) понравится, если ей приведут живого пленика. Хватит тянуть.

Вперед!

Джез внезапно приподнялась и прицелилась. Она пребывала в нем и оставалась сама собой — в двух ипостасях одновременно. Она понимала, где находился враг. Она видела порт с «Кэтти Джей» его глазами и чувствовала напряжение его мускулов.

Она твердо нажала на курок. Пуля пробила его голову в темноте за сорок метров от баррикады из бочек.

Его мысли разом прервались. Все исчезло. Он превратился в ничто. А Джез прямо-таки швырнуло обратно в собственное сознание. Она спряталась в укрытии и лихорадочно думала, что же с ней произошло.

Кто я? Что со мной будет?

Но она уже знала свое будущее. Она превратится в одну из них. Вольется в призрачную команду из кошмарных видений. Станет одним из тех созданий, которые обитают за непроницаемой облачной стеной Погибели.

Я должна сбежать, — сказала она себе. В это же мгновение пираты Дракен обрушили на них очередной шквал ружейного огня. Пули, звеня, отскакивали от борта «Кэтти Джей». Новая динамитная шашка упала ближе, чем первая, и сбила три бочки.

— Конец! — взвизгнул Харкинс.

— Похоже, он прав, — прошептала Джез.

Палуба «Делириум Триггер» почти опустела. Погрузочная команда находилась в корабле. Каждый настороженно прислушивался к тишине, воцарившейся в трюме. Несколько членов экипажа, конечно, побежали за стражей. Еще бы — раз уж на борту такой переполох, никому не придет в голову заниматься погрузкой или драить палубу. Когда Малвери, Пинн и Крейк поднялись наверх, их никто не остановил.

Они приблизились к оставшейся без крановщика лебедке. Поддон для груза болтался над огромным люком трюма. Пинн подскочил к рычагам, подергал их туда-сюда и заявил, что знает, какой из них управляет спуском. Как выяснилось, он не зря похвастался. Блок громко заскрипел, и поддон пополз вниз.

Демонист нервно озирался. На погрузочной галерее ангара собралось множество рабочих, но никто из них не решался перейти по трапу на корабль. Доносились обрывки разговоров о чудовище на борту. Теперь же докеры уставились на троицу, появившуюся на палубе. Естественно, поначалу их сочли членами команды.

Крейк даже не заметил, кто выстрелил в них. Пинн подался назад и грязно выругался — пуля ударила в блок над его головой. Малвери и Грайзер принялись высматривать противника. Безрезультатно. Прогремел второй выстрел. Крейк споткнулся и упал. Он не на шутку испугался. Ведь он даже не знал, откуда грозит опасность.

Зато Малвери не растерялся.

— В укрытие! — приказал он и первым кинулся к артиллерийской батарее, ощетинившейся грозными пушками.

Грайзер, низко пригибаясь, устремился за ним. Просвистела третья пуля. Краем глаза Крейк увидел, как испуганно махали руками докеры. Они до сих пор не поняли, кто здесь преступник, а кто — хозяин. Некоторые следили за демонистом, но большинство уставилось в другую сторону.

Он обернулся и увидел стрелка. Тот стоял, припав на одно колено, у мачты электрогелиографа и целился в них.

Через секудну Крейка как ветром сдуло и он оказался за пушками рядом с Пинном и Малвери.

— Он наверху! — задыхаясь, выкрикнул он. — У мачты!

— Нам нужно побыстрее сматываться с этого проклятого корабля, — буркнул доктор. — Скоро вся банда сообразит, что происходит.

Вдруг на лебедке резко взвизгнул застопоренный блок. Трос натянулся и дернулся.

Малвери оперся на казенник пушки, присмотрелся и вновь нырнул обратно.

— Ну и поганец! — заявил он и вынул из-за пояса револьвер. В его огромной ручище оружие казалось игрушечным. Любимый дробовик ему пришлось оставить. Ствол был слишком велик, и его нельзя было незаметно пронести под одеждой.

— Подожди, — произнес Крейк. — Еще рано.

Трос продолжал яростно мотаться. Застопоренная лебедка стонала, будто изнемогала под тяжестью, которую ей приходилось выносить. А Бесс (конечно, это была она) упорно карабкалась по тросу, выбираясь из глубокого трюма.

Наконец она ухватилась пальцами за край люка. Голем буквально выволакивал себя на палубу, сопровождая каждое движение басовитым рычанием.

— Давай! — воскликнул Грайзер. Малвери высунулся из укрытия, прицелился и выстрелил в пирата, притаившегося около мачты. Тот, изумленный появлением монстра, оказался застигнут врасплох. Доктор промахнулся, но противник быстро убрался восвояси.

Как только Бесс выпрямилась во весь рост, докеры бросились наутек. Никому из них не доводилось видеть такого безликого горбатого великана. Стоявшие на галерее в первых рядах резко подались назад и принялись распихивать локтями остальных.

— Бесс! — позвал Крейк. Трое «злоумышленников» выскочили из укрытия. Голем радостно заворковал и повернулся к друзьям. Крейк подбежал к металлической громадине и торопливо похлопал по металлическому плечу. (Страх зевак перед Бесс мгновенно перекинулся и на Малвери с Пинном. Бесс выглядела поистине чудовищно.) — Надо скорее убираться отсюда.

Малвери еще раз выстрелил в сторону электрогелиографа, и они устремились к трапу. Позади раздались громкие крики — это команда решилась оставить без охраны дверь трюма и высыпала на палубу. Вокруг засвистели пули. Пинн на бегу, не целясь, несколько раз выстрелил в ответ.

Бесс ловко протопала на галерею. Демонист, Малвери и Аррис не отставали. Докеры отхлынули от «Делириум Триггер». Паника быстро распространялась по ангару, словно пятно инея, мгновенно тающее под огнем паяльной лампы. Те, кто работал на других кораблях, сразу же побросали свои дела.

Малвери вырвался вперед. Они торопились добраться до лестницы, ведущей на нижний ярус конструкции. Именно там находился выход. Но они сделали лишь несколько шагов в нужном направлении. Раздались громкие свистки: явилась городская стража герцога Раббана. Мужчины в бежевой униформе устремились Малвери навстречу.

Слишком много народа. И оружия. Бесс могла бы прорваться через заслон, но ее хрупкие и уязвимые живые спутники оказались в ловушке.

Малвери притормозил, вынул из кармана часы и сверился с ними. Затем посмотрел на «Делириум Триггер», на палубе которого буйствовала команда. Пираты явно жаждали расправы над дерзкими налетчиками. Стражники перегородили единственный выход.

— Ладно, — сказал он. — Теперь у нас возникли серьезные проблемы.

Триника Дракен бросила взгляд на часы, громко щелкнула крышкой и сунула их куда-то в складки своего черного камзола.

— Ты торопишься? — осведомился Фрей.

Она молчала. Очевидно, задумалась, как ответить на вопрос.

— По-моему, Дариан, мы слишком долго ходим вокруг да около. Ты хотел переговоров? Я тебя внимательно слушаю.

В ее тоне прорезалось нетерпение. Фрей понял, что дело приняло серьезный оборот.

— Что такое, Триника? Мы же приятно беседовали. Может, ты просто хотела потянуть время, чтобы задержать меня в «Берлоге»?

Он уловил всплеснувшуюся в ее глазах ярость и на мгновение ощутил удовлетворение. Пока встреча проходила с ее преимуществом. Следовало сравнять счет.

— Ну, чего же ты медлишь? — быстро бросила она. — Говори — или мы распрощаемся.

Надо попробовать, — подумал Фрей.

— Может, ты перестанешь охотиться за мной? Оставь «Кэтти Джей» в покое.

— С какой стати? Между прочим, у тебя на хвосте все равно останется Рыцарская Центурия.

— С ней-то я справлюсь. Она не ориентируется в реальном мире. Я мог бы распустить команду и залечь на дно, покуда не утихнет шум. Или выбраться из Вардии. Продать «Кэтти Джей», найти совсем другую работу. Но если в погоне участвуешь ты, у меня ничего не выйдет. Мало кто из них даже знает меня в лицо. У них на руках — только старая ферротипия. Но ты, конечно, рано или поздно меня отыщешь. И поэтому я прошу тебя… Триника, перестань преследовать меня.

Она в свою очередь готовилась нанести решающий удар.

— Грефен платит мне очень большие деньги. Да и вознаграждение — астрономическое. Что же ты можешь предложить мне взамен? Убеди меня, и я откажусь от выгодной сделки.

— Я не назову твоего имени, если меня поймают.

— Ты что?… — его слова искренне удивили Тринику.

— Ты государственная преступница. Соучастница убийства единственного сына эрцгерцога. Флот Коалиции пока еще не пытался обвинить тебя. Странно, но у свидетелей и соучастников появилась странная привычка не доживать до суда. Но они прекрасно осведомлены о том, кто ты такая. И приложат все силы, чтобы втихаря привести тебя на виселицу. Тебе, наверное, известно, что Грефен боится, что рыцари тебя опередят. Ведь тогда я буду свидетельствовать против него.

— И это все, чем ты располагаешь? — рассмеялась она. — Ответы преступника, у которого нет никаких доказательств?

— А ты подумала о том, что случится, если планы Грефена сорвутся? — спросил Фрей. — Мои обвинения не спасут от смерти меня… но если Грефен выступит против эрцгерцога, он тем самым докажет, что я говорил правду. Конечно, он может добиться своей цели, и для тебя все обернется наилучшим образом. Но если он провалится, Флот будет охотиться за тобой. И тогда ты, разумеется, затаишься. Любой крупный город, вроде Раббана, будет закрыт для тебя навсегда.

— Почему я должна тебе верить?

— Триника, я ведь не дурак, — заявил Фрей.

Она изучающе посмотрела на него. Он сотни раз видел такое выражение во время игры в рейк. Игроки разглядывали своих противников и будто спрашивали себя: а есть ли у противника на руках козырь?

Дракен громко фыркнула. Она была недовольна тем, что позволила Фрею попытаться угрожать ей.

— Весьма забавно. Спасибо за предложение, но у меня больше нет времени заниматься этой ерундой. К тому же все и так кончено. Я разделалась с тобой. — Она допила виски и поднялась. — Тебе конец.

— Триника, мы же ведем переговоры. На нейтральной территории. Шарка гарантирует безопасность нам обоим. — Он улыбнулся. — В «Берлоге» ты меня не прикончишь, — добавил он с ребяческим вызовом.

— Конечно нет, — согласилась она. — Но я могу захватить твой корабль.

— Ты даже не представляешь, где он находится.

— Отнюдь, — презрительно бросила она. — Ты приземлился в юго-западном рабочем квартале. Зарегистрировался под вымышленным названием, но я поручила комендантам портов высматривать военизированные грузовики класса «Уикфилд Айронклад». Гибридов вроде «Кэтти Джей» не так уж много. К тому же твое корыто я знаю довольно хорошо. В свое время я наслушалась о нем более чем достаточно. Ты изрядно меня тогда утомил своими речами об удачном выигрыше.

Фрей сидел с невозмутимым видом. Триника помолчала.

— Допускаю, ты ожидал от меня подобной выходки, — наконец произнесла она. — Но это ничего не значит. Сколько у тебя человек, Фрей? Пять? Шесть? Сомневаюсь, что ты можешь содержать такую команду. — Она обвела скучающим взглядом комнату. — Я послала туда двадцать.

Двадцать, — мысленно повторил Дариан, привычно сохраняя на лице спокойное выражение, — в который раз ему пригодился многолетний опыт картежника. — Проклятье!

— А что, если я сделал то же самое? — поинтересовался он. — Что, если мои люди сейчас находятся на твоем корабле?

Триника закатила глаза.

— Не смеши меня, Дариан. Ты никогда не умел блефовать. Ты слишком труслив и сдаешься заблаговременно.

Она вздохнула. Затем окинула собеседника высокомерным взглядом, словно он был жалким бессловесным животным.

— Я отлично знаю тебя, — сказала она. — И могу предсказать каждый твой шаг. Поэтому я чуть не поймала тебя у обители. Как только Тейд рассказал мне о твоем романе с его дочерью, мне стало ясно, куда ты направишься. Ты всегда думаешь не тем местом.

Но эту реплику Фрею было нечего возразить.

— Хочешь, объясню, почему я хороший капитан, а ты — нет? Ты не доверяешь своей команде. Я уважаю своих людей, а они — меня. Но, Дариан, ты ведь не справляешься со своим экипажем. Ты штурманов меняешь, словно шлюх.

Фрей не шевелился. С последним утверждением он также не мог поспорить.

— И мне доподлинно известно самое важное, — продолжала она, неторопливо шагнув к двери. — «Кэтти Джей» — вся твоя жизнь. Ты скорее умрешь, чем скажешь кому-нибудь код зажигания. Побоишься, что корабль уведут у тебя из-под носа. А это значит, что твоих людей попросту задавят — и числом, и огнем. Схватят живыми или мертвыми, когда они будут защищать твой корабль. «Кэтти Джей» станет для них бронированным гробом. — Она вздернула голову. — Возможно, ты придумал хитрый фланговый маневр. Например, они нападут на мой отряд с тыла. Но я сразу отвечу — толку от этих затей не будет. У тебя же слишком маленькая команда.

Фрей ссутулился. На его плечи будто опустилась неподъемная ноша. Двадцать человек! Интересно, как долго продержатся Джез, Сило и Харкинс? Решающим фактором было соблюдение графика. Однако только теперь он понял, насколько безнадежна их ситуация. Когда он излагал свой план, тот казался просто замечательным. Но из всех участников операции он один не рисковал жизнью.

Триника торжествовала. Ведь она почти уничтожила Фрея. Она наигранно потрепала его по плечу и, склонившись прямо к его уху, прошептала:

— Сейчас твои люди уже мертвы, а мои доверху набили динамитом «Кэтти Джей». Взрыв услышат даже в Йортланде.

Она выпрямилась, направилась к двери и распахнула ее. Но на пороге Триника оглянулась.

— Дариан, уже второй раз твоя команда гибнет из-за твоей неуравновешенности. Интересно, как долго ты будешь бегать без своего корабля и сумеешь ли спрятаться?

И она исчезла в полумраке. Фрей, сгорбившись, сидел за столом и смотрел на разбросанные карты. Он чувствовал себя даже не избитым в кровь, а растерзанным в клочья. Триника добилась этого одними только словами.

Ух, баба! Проклятая баба!

Глава 25

Бегство — Живое укрытие и атака — Выхода нет

Крейк мчался изо всех сил. Ему казалось, что легкие в груди горят и рвутся на куски. Голова сильно кружилась. Однако адреналин, густо насытивший кровь, помогал ему не чувствовать усталости. Впереди проворно топала Бесс. А сзади, чуть не наступая на пятки, неслись Малвери и Пинн. Вокруг четверки свистели пули.

Хотя печальный исход был в принципе неизбежен.

Галерею ангара загромождали подъемные краны, бочки из-под горючего и различные грузы. Везде торчали массивные швартовные ручные лебедки, подтягивающие тяжелые суда на место стоянки и не позволяющие им дрейфовать. Вдали возвышались мачты с прожекторами и диспетчерская вышка.

Теперь беглецы использовали любой ящик или бочку в качестве укрытий. Но стрелки Дракен не унимались. Хотя Малвери, Пинну и Грайзеру еще повезло. Никто их не остановит. Завидев Бесс, докеры спешили убраться восвояси. Да и сами предусмотрительно прятались, чтобы не попасть под шквальный огонь с палубы.

Зев ангара был широко распахнут на ночь, навстречу электрическим огням города. Галерея находилась на высоте сорока футов, но спуститься оказалось невозможно. Стражники оперативно заблокировали все лестницы. Дерзких налетчиков загнали в угол, но они не сдавались. Они отчаянно пытались продлить минуты свободы и, наверное, жизни. У них не было выбора.

Когда они миновали очередной штабель с грузами, предназначенными для фрегата, Бесс замедлила шаг. Схватив верхний ящик, она легко швырнула его в преследователей. Те кинулись врассыпную, и на опустевшем участке осталась лишь груда щепок. Крейк и два его спутника обогнали Бесс. Голем занял место в арьергарде. Пули звонко ударяли в его бронированную спину и тонким звоном отлетали прочь.

Зачем я согласился на дикую авантюру? — думал Крейк. Этот вопрос он задавал себе всю ночь. — Ну и дурак же я!..

Он терзался страхом и проклинал свою глупость. Он ведь мог отказаться. Остаться в стороне и просто сбежать. Но он позволил себе связаться с планом Фрея. Он, Грайзер, погряз в самоуничижении и поддался обаятельному коварству капитана. Ведь еще в Йортланде он хотел все бросить и предоставить Дариана его собственной судьбе. Но почему-то непонятно каким образом согласился вступить в команду «Кэтти Джей».

Он сделал ошибку. Умудрился позабыть ту грязную комнату над баром, где Лоусен Макард приставил револьвер к его голове. Контрабандист требовал, чтобы Фрей сообщил ему код зажигания «Кэтти Джей». Странно, но до сегодняшнего дня Грайзер не вспоминал, как выглядело тогда лицо капитана. А теперь в памяти вновь всплыл тот холодный, безразличный, словно у куклы, взгляд. Он позволил себе поверить — снова! — что Дариан — его друг.

И поэтому он скоро умрет.

Они переступали через трубы для подачи топлива, пробирались между механизмами и другими препятствиями, которыми был заполнен ангар. Их окружало темное маслянистое железо, кое-как освещенное тусклыми лампами. Все покрывал толстый слой копоти. Тут не приходилось рассчитывать на милосердие. Это место не знало сочувствия, а, напротив, являлось неотъемлемой частью нового индустриального мира. Такая реальность не прощает человеческих оплошностей и слабостей. Крейк вырос в сельском поместье, окруженном деревьями. Он почти не видел заводов, которые принесли его семье богатство. А в данный момент он спасал свою шкуру и погрузился в мрачный фатализм. Ангар был непригоден для жизни и, конечно, совершенно не подходил для героической гибели.

По мере приближения ко входу галерея сужалась и разделялась на длинные мостики. Они вели к прожекторным мачтам и диспетчерским платформам. Слева и справа разлеглись в своем уродливом величии огромные грузовозы и пассажирские лайнеры. Судна вальяжно расположились здесь, будто мягко утопая на нижнем уровне галереи. На их просторных палубах тоже толпились люди, с интересом наблюдающие за тщетными метаниями беглецов.

— Сюда! — крикнул Малвери, и они устремились на сужающуюся ленту. Ее ширины с трудом хватало на троих человек, ставших вплотную плечом к плечу. Заканчивалась она, увы, маленькой площадкой. А оттуда беглецы могли только броситься на землю и неминуемо погибнуть или покалечиться. Альтернативы не имелось.

Но они все же добрались до конца галереи и в конце концов замерли.

Увидев, что добыча в ловушке, преследователи из команды «Делириум Триггер» прекратили стрельбу. Пираты собрались в противоположном конце галереи, изобилующем надежными укрытиями. А между ними и троицей с «Кэтти Джей» находилось протяженное открытое пространство. Разумеется, люди Дракен не решались его пересекать. Ведь там они превратятся в отличные мишени для беглецов. Кроме того, они очень боялись голема.

— А дальше? — спросил Пинн.

— Сдаваться, конечно, — заявил Малвери.

— Что?! — изумился пилот.

Доктор широко ухмыльнулся. Аррис сообразил, что тот шутил, и усмехнулся в ответ. А Крейк запаниковал по-настоящему.

— Похоже, они не захотят взять нас живьем, — сообщил Малвери. — Прячемся за Бесс.

— Эй, погодите… — начал демонист, но его товарищи уже кинулись за мощную спину голема. Бесс пригнулась и растопырила руки, пытаясь как можно лучше загородить людей. Малвери и Пинн припали на колени и с оружием наготове выглядывали из-за своего прикрытия. Грайзер, крепко сжимая загадочный компас Дракен, метнулся к ним. Он прислушивался к негромкому ворчанию и щелканью в груди монстра.

— Сколько у нас патронов осталось? — поинтересовался доктор.

— У меня… двенадцать. Нет, тринадцать, — сообщил Аррис.

— И у меня столько же. Крейк?

Грайзер протянул пилоту револьвер и пригоршню патронов.

— Держи. Я точно промажу.

— Верно, — согласился Малвери, прицеливаясь. — Итак, начали…

Между тем на галерее собиралось все больше пиратов с «Делириум Триггер». Несколько отошли назад, чтобы оценить ситуацию, но остальные члены экипажа яростно требовали конкретных действий. Двое жаждали броситься в лобовую атаку, но их удержали напарники. Пуля, пущенная наудачу, звонко срикошетировала от плеча Бесс.

— Ничего себе! — хрипло воскликнул Пинн. — Маменькины сыночки!

По приказу неустрашимого боцмана команда вооружилась ломами, которые им с готовностью предоставили зеваки-докеры. Затем люди Дракен принялись отламывать крупные детали от ближайшего подъемного крана. Стража тем временем подбиралась к месту происшествия: среди комбинезонов замелькали бежевые мундиры. Но они пока не вмешивались в эту серьезную заварушку. Видимо, служителей закона устраивало, что пираты сами взялись решать свои проблемы. Кстати, потом можно приписать их заслуги себе. Так ведь проще. Зачем рисковать собственной жизнью?

— Что они там затеяли? — пробормотал Малвери.

Крейк высунулся, всмотрелся и поспешно спрятался назад:

— Они делают щит.

Грайзер угадал. Через несколько секунд на них двинулся отряд из десяти человек, держащих перед собой железный лист. Было заметно, что они волнуются, но настроены на победу. По бокам щита торчали дула револьверов и ружей.

— Да… — протянул Малвери.

— А что такого? — удивился Пинн. — Как только они подойдут поближе, подружка Крейка с ними договорится. Она сотрет их в порошок.

— Не уверен, — ответил доктор и кивнул на погрузочную галерею. — Взгляни.

Пинн повернул голову. На краю платформы залегли пять человек с длинноствольными винтовками.

— Снайперы, — произнес Малвери. — Как только Бесс сдвинется с места, мы окажемся на виду. Нас сразу расстреляют.

Как будто в подтверждение его слов, пуля ударилась в бок Бесс и срикошетила, едва не задев его щеку. Малвери пригнулся.

— Вот ведь поганцы, — выругался Пинн. — Почему мы никогда не справляемся с нашими планами?

— Отнюдь, — произнес доктор. — Просто они все заканчиваются одинаково.

А пираты не медлили. Они двигались прямо к своей цели. Попасть в кого-нибудь из прятавшихся за щитом было невозможно. Малвери для пробы выстрелил пару раз. Пули лишь прогремели по железу, не причинив никому вреда. Отряд приостановился на мгновение и двинулся дальше.

Крейк потел от страха и мысленно ругался. Дурак, идиот! Он подумал, что если бы его вырвало, ему бы полегчало. К сожалению, желудок был абсолютно пуст. Демонист так волновался перед тем, как отправиться на эту проклятую авантюру, что не смог проглотить ни крошки.

Но преодолев большую часть мостика, атакующие резко затормозили. Остановка переменилась. В атмосфере разлилось пугающее спокойствие. И все вокруг словно наэлектризовалось, как перед грозой.

— Ну, — вздохнул Малвери, взглянув на Пинна, — следовало бы сказать, что рад был знакомству с тобой, но… — Он пожал плечами. — Сам знаешь.

— И я тоже, старый ты дурак, — широко улыбнувшись, ответил Аррис. Он, конечно же, принял неприкрытую издевку за признак искреннего расположения. В следующую секунду враги выскочили из-за щита. Началась стрельба. У Крейка вылетели из головы все мысли. Ангар погрузился в хаос.

Наступление оказалось ужасающим. Нападавшие палили, пока не расстреляли все заряды. Затем они кинулись наземь и принялись перезаряжать оружие. Те, кто находился во втором ряду, продолжили стрельбу. Пули непрестанно лупили Бесс. Она рычала без умолку. Стрельба велась почти в упор. Стали рваться ремни, скреплявшие суставы голема. Покорежилась металлическая пластина-лицо. Бесс отмахивалась руками, словно от роя пчел, и недовольно гудела грудным басом.

Крейк зажал уши и принялся вопить. Он был уверен, что его крик перекрыл оглушающий грохот. Демониста переполняли страх, бессильный гнев и печаль. Свист свинцовой смерти был ужасен, но крики боли, которые издавала Бесс, добили его окончательно.

Малвери решился выставить револьвер из-за бока монстра и сделал пару выстрелов. Он ни в кого не попал. Оборонявшиеся сгрудились позади голема. Ливень из пуль не позволял им даже на миг высунуться из-за громадной спины Бесс. А она начала отступать. Она пыталась удержаться и уже не гудела, а ревела. Они пятились вместе с ней. Крейк увидел, как из ноги Пинна брызнула кровь. Пилот упал и, выпустив револьвер, схватился обеими руками за голень.

Только сейчас Грайзер понял, что можно увидеть в глазах умирающего. Он испытал то же самое, что и молодой пират с «Делириум Триггер». Крейк осознал, что чувствуешь, когда время утекает сквозь пальцы, а смерть смотрит в лицо.

Вдруг вспыхнул ослепительный свет. Громко загудели тяговые моторы. Оглушительно загрохотал пулемет, длинная очередь которого прямо-таки разрезала прохладу ночного ангара и перекрыла остальные звуки. Пираты, стоявшие на середине мостика, не ожидали нападения. В разные стороны полетели кровавые клочья, безжизненные тела переваливались через перила и падали вниз на каменный пол ангара.

Растерянный Крейк оцепенел. Ведь он уже приготовился к гибели, а ее отложили… Он заморгал, вскинул голову и уставился на свет. Нет, ему не померещилось. В воздухе висела замызганная, исцарапанная и прекрасная «Кэтти Джей». А в кабине сидела за штурвалом Джез.

Малвери зашелся громким хохотом и помахал левой рукой. Девушка помахала в ответ. О Пинне, который валялся на полу и продолжал визжать, почти забыли.

В орудийном куполе находился Харкинс. Когда Джез начала разворачивать корабль, он открыл огонь по галерее. Стрелял он не целясь, скорее, чтобы напугать, а не уничтожить противника. Но Джандрю успешно посеял панику среди снайперов. Погрузочная рампа в корме «Кэтти Джей» была раскрыта, в грузовом отсеке стоял Сило. Механик держался за распорку и жестами торопил товарищей.

Джез не полностью освоилась с пилотированием. Она подала назад слишком сильно, и край рампы со скрежетом погнул железные перила. Корабль закачался, но она удержала его в повиновении. Наконец-то у беглецов появился путь к спасению — широкий трап, ведущий в утробу «Кэтти Джей».

Ошеломленный Крейк не мог прийти в себя. Бесс сграбастала демониста обеими руками, как младенца, прижала к себе и бегом устремилась в трюм.

Позади остались суматоха. Утихли неразборчивые голоса докеров и пиратов. На борту «Кэтти Джей» слышался лишь глухой грохот пушки да пофыркивание пропановых двигателей на холостом ходу. Благословенные толстые железные стены спасли беглецов от гибели.

Зажужжал гидропривод. Рампа начала подниматься.

— Джез! Надо уматывать! — заорал Малвери.

Пинн продолжал скулить. Судно развернулось, и мир (точнее, его видимая часть) обрушился. Вернее, обвалилась часть мостика, на который неосторожно наткнулась «Кэтти Джей».

Корабль набирал скорость.

Потребовалось немало времени, прежде чем затуманивавшая рассудок паника улеглась. Когда Крейк снова смог нормально воспринимать мир, он увидел себя лежащим на полу. Рядом была Бесс. Он заметил за решеткой-лицом отблески, похожие на звезды. Неподалеку Малвери уговаривал Пинна заткнуться.

— Док, я истекаю кровью! Я холодею!

— Послушай, что ты как девчонка? Перестань визжать. Обычная царапина.

— Если я не выживу… сообщи Лисинде…

— Ах, ты об этой!.. Будь спок. Доложу красотке, что ты помер как герой. Давай-ка, дружище, пойдем в операционную. Наложу тебе пару швов. Будешь как новенький, раньше, чем мы подберем кэпа.

Раздались шаги. Перед Крейком появилось узкое красновато-коричневое лицо муртианина.

— Ты цел?

Грайзер сглотнул ком в горле и кивнул.

Сило посмотрел на Бесс.

— Хорошая она у тебя! — Он поднял компас, лежавший возле Крейка. Тот самый, который он вынес из каюты Дракен. Сило задумчиво взвесил его на руке, одобрительно взглянул на демониста, выпрямился и ушел.

В груди Бесс раздалось негромкое умиротворенное воркование. Демонист сел и провел ладонью по металлической руке. Она была испещрена ожогами и щербинами от пуль.

— Прости меня, Бесс, — пробормотал он. — Прости.

Она замурлыкала и прижалась холодным металлом лица к его щеке.

Глава 26

Заслуженный отдых — Неожиданная общительность Сило — Капитану не дают проспаться — Спасались от дыма, да попали прямо в пекло

Фрей праздновал победу в своей обычной манере и уже к утру напился так, что и сам удивился. Корабль залетел за «Файеркроу» и «Скайлансом», укрытыми в тайном месте неподалеку от Раббана. Потом три часа подряд мчался полным ходом, несколько раз меняя курс. Наконец они решили, что «Делириум» их не обнаружит, и принялись искать место для посадки. На просторах залитого лунным светом Варденвуда Фрей заметил прогалину в лесу возле склона холма. Туда они и приземлились. Разожгли костер, и Фрей сразу принялся накачиваться дешевым грогом. Уже очень давно ему не было так хорошо. Он то и дело поглядывал на смеющихся товарищей, которые пили вместе с ним, — Малвери, Пинна и даже Харкинса. Последний позволил себе расслабиться и присоединился к компании (правда, после настойчивого понукания). Джез, как обычно, засела у себя в каюте и разбиралась в картах Дракен. Крейк и Сило выбрались на свежий воздух. Они возились с Бесс, пытаясь исправить повреждения, которые она получила в бою. Спать никто не хотел. Все были слишком возбуждены. Вдобавок Крейк очень тревожился и суетился вокруг своего обожаемого голема.

А Фрей мог не волноваться. Операция удалась на славу. План сработал. Его команда одержала вверх. Несмотря на оскорбления этой дряни Триники, ее презрительного, фальшивого сожаления, он мастерски обвел ее вокруг пальца. Он представлял себе, каким будет выражение ее лица, когда она вернется на борт корабля. Экипаж «Делириум Триггер» понес потери, а драгоценные карты исчезли. Она, конечно, разъярится, узнав о том, что налетчики в последний момент сбежали на «Кэтти Джей». Триника просто взбесится от злости, когда поймет, насколько сильно недооценила его.

Думала, что видишь меня насквозь! — злорадствовал Дариан. — Я, значит, предсказуем! А этого предвидеть не могла.

И что лучше всего, никто из его людей не пострадал. Ну, если не считать любимицы Крейка и пустяковой царапины на ноге Пинна. В общем, как ни крути, все складывается великолепно.

Если у успеха именно такой вкус, то Фрею хотелось испытывать его постоянно.

Бутыль с грогом вернулась к нему, и он от души глотнул. Малвери рассказывал очередную похабную историю из жизни великосветской шлюхи. Он, дескать, лечил ее в то время, когда был модным столичным доктором. Пинн надрывался от смеха, хотя ничего особо забавного еще не прозвучало. Харкинс что-то бормотал и ухмылялся, демонстрируя темно-желтые зубы. Лица у них раскраснелись от выпивки, огня костра и света нарождавшейся зари. Фрей чувствовал, как под влиянием алкоголя в его душе росла привязанность к команде. Он гордился своими ребятами.

Он с трудом уломал себя доверить Джез код зажигания «Кэтти Джей». Комбинацию устанавливали при изготовлении корабля, она приводила в действие сразу несколько сложных механизмов. Поэтому, чтобы сменить код, потребовалась бы сложная и дорогостоящая техническая процедура. Подобная задача под силу только квалифицированным инженерам-специалистам. Отныне и вовеки Джез получила возможность включать все моторы «Кэтти Джей». Даже сейчас Фрей отгонял от себя подозрения, что штурман тайком проберется в кабину и угонит корабль в неизвестном направлении.

Что сделано, то сделано, — думал он. — Надо смириться.

Важнейшей частью плана было то, что в нужный момент «Кэтти Джей» поведет кто-то другой. Джез убедила Дариана, что справится: она с детства пилотировала воздушные корабли самых разных моделей. Но вначале Фрей сомневался. Он будто отдавал «Кэтти Джей» в чужие руки навсегда. Но капитан уговорил себя, выстроив аналогию с рейком. Он давно заметил, что почти всему, что происходит в жизни, можно найти параллели в карточной игре.

Рейк не любит чересчур осторожных. Если ждать, когда к тебе придет самая сильная «рука», наверняка разоришься на многократно повторяющихся обязательных ставках. Упустишь момент и лишишься денег, выгадывая удачную возможность. Рано или поздно следует рисковать.

Он поставил на Джез и, к счастью, сорвал банк. Она была чудачкой, но нравилась ему. К тому же Фрей не раз убеждался, что она отлично знает свое дело. Капитан с изумлением понял, что, поделившись со штурманом своей главной тайной, испытал некоторое облегчение. Он будто сбросил лишний груз или, как говорили пилоты, освободился от избыточного давления.

Малвери добрался до изюминки своего повествования. Слушатели покатились со смеху. Фрей не следил за рассказом, но тоже расхохотался, подхваченный волной общего веселья. Он передал бутылку Малвери, и тот сделал богатырский глоток. Позднее Дариан будет думать о другом. Им еще многое предстоит сделать. А после встречи с Триникой в глубине души затаилось какое-то горькое чувство. Но сейчас он пил со своей командой и был счастлив. Пока ему более чем достаточно.

Состояние, которое испытывал Крейк, было далеко от счастья. Чудесное спасение не только не пробудило в нем ощущения триумфа, но, напротив, погрузило в глубокую депрессию. Он не сомневался, что они живы благодаря случайности. Видимо, «Кэтти Джей» явилась раньше намеченного времени. Натиск противника вынудил Джез, Харкинса и Сило отступить и спрятаться на корабле. Поэтому-то они досрочно и прилетели в ангар. Оказавшись на месте, Джез быстро сообразила, что товарищи в беде. Они плохо рассчитали продолжительность операции — отвели на нее слишком много времени. Им просто повезло.

К его немалому удивлению, Сило выказал желание помочь с починкой Бесс. Молчаливый муртианин находился на «Кэтти Джей» почти неотлучно. Он был на редкость необщителен. Крейк постепенно перестал обращать на него внимания и воспринимал механика примерно так же, как домашнего слугу. Грайзер опасался, что у механика разыгралось любопытство. Наверняка он решил поближе рассмотреть голема и покопаться в его начинке. Но все же Крейк обрадовался предложению Сило. А то, что муртианин словно воды в рот набрал, тоже было весьма кстати. И они тихонько извлекали пули, зашивали кожу и заваривали раны голема.

Хотя повреждения оказались поверхностными, Крейка терзали острые угрызения совести. Он позволил использовать Бесс как бездушный предмет, оружие. А если бы у противников оказался динамит? Если бы они выстрелили в нее из пушки? Смогла бы она выдержать? И между прочим, что бы с ней случилось, если бы ее тело разрушили?

Голем состоял из оболочки, в которой обитала сущность. Вот и все, что было известно Крейку. Пустые доспехи из тяжелой брони и металлическая шкура. Где же обитала душа Бесс? Что на самом деле там находилось? А глаза, пламенеющие в пустоте? Что они видели?

Она являлась загадкой. Просто чудо, что она появилась на свет.

— Ей больно? — неожиданно спросил Сило, ткнув пальцем в дырку от пули на колене Бесс. Он говорил грудным певучим голосом с очень сильным акцентом. Два простых слова прозвучали у механика очень протяжно.

— Не знаю, — честно ответил Крейк. — Думаю, что да. По-своему.

Муртианин поглядел на него.

— Она была… сильно раздражена, — ощущая неловкость, произнес Грайзер. — Когда в нее стреляли. Ей сильно досталось.

Сило согласно кивнул и вернулся к работе. Бесс сидела неподвижно и беззвучно. Вероятно, спала, — предположил Крейк. По крайней мере, он называл это состояние сном. В такие периоды оцепенения она будто отсутствовала. За решеткой не светились глаза. Перед ними была лишь пустая броня. Где бродила сущность голема, он не смел даже гадать.

Они снова умолкли, но теперь Крейку хотелось что-нибудь сказать. Впервые муртианин задал ему совершенно неожиданный вопрос. Вряд ли подобное вскоре повторится. Неловкость, которую испытывал Крейк, росла с каждой секундой. Щебетание птиц, которые с восходом солнца запели в кустах, показалось ему неестественно громким.

— Капитан, похоже, в хорошем настроении, — пробормотал он наконец.

Тот лишь хмыкнул.

— Как вы с ним познакомились?

Сило оторвался от работы и посмотрел на Грайзера. И несколько секунд не сводил с него непроницаемого взгляда. А потом опустил голову.

Демонист сдался. Он вполне мог ошибиться. Вероятно, муртианин вовсе не хотел беседовать.

— Я сбежал с фабрики, — вдруг протяжно произнес Сило. — Семь лет назад. Строил воздушные корабли для самарланцев. Мой народ у них в рабстве. Ты, наверное, и сам знаешь.

— Да, — подтвердил Крейк. Столь пространный монолог искренне изумил его.

— Даккадийцы смирились. Они давно прекратили сопротивляться и покорились своим господам. Ну, а мы, жители Муртии, не желаем сдаваться. Мы сражаемся пятьсот лет. Нас не победить. — В его голосе прозвучала суровая гордость. — Когда подвернулся случай, мы убили надсмотрщика и сбежали. За нами погнались. А как же иначе, верно? И мы разделились. Кто в горы, кто в леса. Вскоре я остался один. Я голодал, заблудился, но не был рабом и оставался в живых. А потом я увидел — спускается корабль. Целый, но летел как поврежденный. Или пилот ничего не умел. Сильно грохнулся о землю. Я сразу туда — ведь это путь к спасению. Вошел и обнаружил в кресле капитана. С распоротым брюхом. Состояние — хуже некуда.

Крейк не сразу сообразил, о ком шла речь.

— Постой, ты имеешь в виду нашего капитана?

— Фрея и «Кэтти Джей», — кивнул механик.

— Почему так случилось?

— Я не спрашивал, а он не рассказывал. Там было полно еды и всякой всячины, но летать я не умею. Я понимаю, как корабль устроен, но никогда не пилотировал. И я стал лечить капитана. Давал ему лекарства и перевязывал. А сам много ел и стал сильным. — Он помолчал, а потом вновь заговорил: — Когда ему стало лучше, он сказал, что не вернется к тем людям, которые послали его в Самарию. Он хотел быть вольным пилотом. Для меня это было хорошо. Он взял меня с собой. С тех пор я нахожусь на «Кэтти Джей».

— Получается, что ты спас ему жизнь?

— Наверное. А может, он спас мою. Теперь я здесь. Чиню корабль, а он дает мне крышу. Так сложилось, и я благословляю каждый день, прожитый на «Кэтти Джей». Это еще один день на свободе. А одинокий муртианин в Вардии долго не проживет. После аэрумных войн ваш народ сильно нас не жалует.

Крейк взглянул в сторону костра. Малвери держал Фрея и лил ему в рот грог из бутылки, остальные двое лопались со смеху. Каждый раз, когда Грайзеру казалось, что он разгадал Дариана, тот опять сбивал его с толку. Вот и сейчас он открывался с новой, неизвестной доселе стороны.

— Ты никогда не рассказывал о прошлом.

— А ты не спрашивал, — ответил Сило. — Только дураки болтают. А у нас на корабле трепачей хватает.

— Согласен.

Сило поднялся во весь рост и потянулся.

— Ну, для твоей леди Бесс я сделал все что мог. Можно и поспать.

— Спасибо за помощь, — поблагодарил демонист.

Механик хмыкнул и направился к трапу.

— Эй, — крикнул ему вслед Крейк, — почему тебя так называют — Сило?

— Матушка дала мне имя Силопетхкаи Аурамактама Фаиллинана, — отозвался тот. Крейк сообразил, что впервые видит муртианина улыбающимся. — Думаешь, ты смог бы его запомнить?

— Капитан!

Дариан сквозь глубокий сон ощутил, что его трясут. И всей душой пожелал, чтобы его оставили в покое.

— Фрей!

Но его продолжали тормошить, настойчиво выдергивая из липких, засасывающих глубин пьяного сна. Хватит! — выкрикнул он. Увы, только мысленно.

— Капитан!

Он понял, что от него уже не отстанут, и жалобно застонал. Он ощущал прохладный ветерок и теплое солнце, греющее кожу, запах травы и недвусмысленное предчувствие ужасающего похмелья. Он разлепил веки, и ему прямо в мозг вонзились злобные солнечные лучи. Дариан поспешно заслонил глаза ладонью, повернул голову и увидел Джез. Она стояла на коленях возле него и очень волновалась.

— Что еще? — медленно спросил он, попытавшись говорить сурово.

— Я определила место по картам, — произнесла Джез.

Фрей с трудом сел, снова простонал и потер лицо обеими ладонями. Во рту был мерзкий вкус, будто кто-то туда нагадил, а потом там же и сдох. В кострище еще мерцали уголья, но солнце стояло высоко в небе. День оказался не по-зимнему теплым. Рядом храпел, словно трактор, Малвери. Пинн лежал неподалеку, засунув в рот палец левой руки и судорожно подергиваясь от своих наверняка экзотических сновидений.

— А вы не спали? — спросил он.

— Немного, — ответила девушка. — Простите, если разбудила некстати. Но вы просили, чтобы я сразу же сообщила вам результат. Время…

— …важнее всего. Конечно, я помню. — Он пожалел о своих опрометчиво сказанных словах. — Итак, вы узнали, где находится убежище Триники?

— Уверена. Хотя карты были очень запутанные. Найти нужно было не порт, обозначенный крестиком.

— А в чем же проблема?

— Там обозначены очень мелкие детали, обозначающие путь через горы. Возможно, нам не хватает других карт… или у Триники есть другие источники. Ведь если не имеешь представления, где искать убежище, то ничего не обнаружишь. Видишь обычный горный массив. — Она слегка улыбнулась. — А ведь Вардия — это сплошные горы.

— Но вы определили район?

— Сопоставила местоположение с другими картами.

— Отличная работа, Джез.

— Спасибо, капитан.

— Ну и куда мы должны отправиться?

— Вас это не обрадует.

— Ничего, вытерплю.

— Пункт назначения — Могильник Рука.

— О нет! — вздохнул Фрей. Он снова рухнул на землю и закрыл глаза. К плохим новостям он был готов, но если они оказались настолько неутешительными…

Джез слегка дотронулась до его плеча.

— Я буду в своей каюте. Скажите мне, когда будете готовы.

Фрей услышал, как она встала и тихими шагами направилась на «Кэтти Джей».

Могильник Рука знали все, кому доводилось летать к южной оконечности Кривой Западни. Пилоты старались по мере возможности его избегать. Корабли, залетавшие в эту область активной вулканической деятельности, редко возвращались обратно. А те, кому удавалось выбраться из тамошних туманов, рассказывали жуткие истории. Дескать, они были свидетелями гибели шедших поблизости кораблей. А виной всему — необъяснимые взрывы. Пилоты теряли рассудок и врезались в горные склоны. Уцелевшие твердили о призраках, стучавшихся в обшивку. Капитан Рук был первым человеком, которому удалось побывать там и вернуться живым.

Не лучше ли будет просто лежать здесь и ждать естественной смерти? — подумал Фрей. — Сберегу силы и время.

Но сроки поджимали. Никто не мог предугадать, когда Триника восполнит потери в своей команде и ознакомит новобранцев с особенностями службы на «Делириум Триггер». День? Неделя? Фрей не имел представления. Все зависело от того, кто из помощников Дракен попал под огонь пулемета Джез в ангаре.

Зато в одном он был твердо уверен. Как только Триника залижет раны, она с удвоенной яростью кинется в погоню за ним. Едва ли она доберется до убежища без своего странного компаса и карт. Однако ей точно известно, что Дариан направится именно туда. Вероятно, она известит о текущем положении дел своих союзников. Фрею следовало опередить ее.

Он поднялся на ноги. Голова закружилась так, что ему с трудом удалось удержать равновесие. Пришлось выждать, пока окружающий мир перестанет плясать. Хорошо бы отложить смертельные опасности хотя бы на сутки, — подумал он.

— Ладно, — произнес он вслух, не чувствуя, впрочем, должной уверенности, — нечего тянуть.

И Дариан поплелся будить остальных.

Глава 27

Опасный спуск — Загадка компаса — Фрей видит призраков

«Кэтти Джей» зависла над белыми просторами Кривой Западни — жалкая точка на фоне грандиозных каменных склонов. Вокруг не видно и не слышно ни одного корабля. Внизу расстилалась лишь блеклая пелена тумана. Она окутывала невысокие кряжи, скрывала ущелья и долины, прятала от глаз подножия гор. Туман никогда не рассеивался в Могильнике Рука.

Всюду возносились ввысь грандиозные пики, увенчанные снежными шапками. А над «Кэтти Джей» нависал неприкосновенный потолок из плывущих на восток туч вулканического пепла. Тонкие занавеси из мельчайшей пыли колыхались в воздухе. Вдоль южного края хребта сочились из жерл вулканов и трещин в земле ядовитые испарения. Господствующие ветры несли их в Черные Пустоши. Так назывались пустынные безжизненные края, засыпанные темно-серым пеплом.

Фрей сидел в пилотском кресле и размышлял. Стоит ли игра свеч? Не лучше ли, пока не поздно, развернуться и дать деру? Сумеет ли он вытащить экипаж из новой переделки? Ведь они — сборище никчемных бродяг. Волей судьбы они схлестнулись с самыми могущественными людьми страны. Да есть ли у них хоть малейший шанс, в конце концов? Надо ли ставить на карту все (включая собственную жизнь) ради какого-то тайного убежища?

Победа над Триникой ненадолго подбодрила его. Предстоящий полет вслепую в глубину Могильника Рука пробудил прежние сомнения. В памяти всплыли слова Крейка: «Когда мы вместе, нас можно опознать без труда. А вот по отдельности — вряд ли. Реальная опасность угрожает только Фрею».

Честно ли он поступает? Он практически отправляет экипаж на верную смерть, чтобы оправдаться самому. А если распустить команду, набрать новую и махнуть в Нью-Вардию? Он сумеет долететь туда, на другую сторону планеты. Он преодолеет моря и страшные бури. Даже зимой. Вполне возможно.

Все что угодно. Только бы не нырять в Могильник.

В кабине вместе с ним находились Крейк и Джез. Без штурмана он бы сбился с курса. Ну а Грайзер занимался загадочным устройством, похожим на компас. Остальным Фрей велел сидеть в кают-компании. Пусть не надоедают и не мешают. С самого начала путешествия Харкинс и Пинн оставили свои файтеры. «Кэтти Джей» нельзя было привлекать к себе внимания. Но терпеть их на борту и слушать дурацкие советы… Нет уж, слуга покорный, — вздохнул Фрей.

— Капитан, в тумане можно лететь только после расчетов, — предупредила Джез. — Выдерживайте точный курс и скорость. Предупреждайте меня всякий раз, когда захотите что-то изменить.

— Будет сделано, — ответил он и попытался сглотнуть, хотя во рту пересохло. Фрей поплотнее запахнул камзол. Трудно сказать, что было тому виной — похмелье или страх, но он не мог согреться. Потом оглянулся на Крейка. Тот мрачно уставился на тяжелый бронзовый компас. — Ну, как?

— Никак.

— А ты его включил?

Демонист удивленно воззрился на капитана.

— Если ты догадался, как эта штуковина работает, пожалуйста, сделай милость, просвети меня.

— Крейк, мы прекрасно обойдемся без вашего сарказма, — заявила вдруг Джез. В ее голосе прозвучала непривычно резкая нота. Крейк ничего не ответил и подавленно замолчал.

Фрей удивился. Странная напряженность, возникшая в отношениях этой парочки, сильно действовала ему на нервы. К тому же она разъедала атмосферу на «Кэтти Джей». Между Грайзером и Джез будто черная кошка пробежала. Что там стряслось на Зимнем балу в поместье Тейда?

— Откуда берутся проклятущие туманы? — спросил он вслух, чтобы разрядить обстановку.

— Горячие пары из вулканических кратеров, находящихся западнее, встречаются с холодным ветром. Он дует из области вечных снегов и горных рек Восточного плато, — рассеянно произнесла Джез.

— А-а…

Разговор прервался.

— Капитан, — вымолвила девушка, когда молчание сделалось невыносимым. — Мы будем снижаться?

Фрею захотелось поделиться мыслями со своими спутниками. Пусть они сами делают выбор. Можно просто бросить эту затею и разойтись в разные стороны. В принципе, достойный выход. Зато никому не придется лезть в Могильник. Прежде всего ему самому.

Но такой поступок потребовал бы слишком много объяснений. Слишком поздно, назад уже не повернуть. Его вынудили. А вообще-то, «Кэтти Джей» никогда не подводила своего капитана.

Внезапно Фрея охватила отчаянная бесшабашность.

Кроме того, — подумал он, — ничто не лечит от похмелья лучше, чем смерть.

Он поудобнее устроился в кресле и начал стравливать аэрумный газ из балластных цистерн, чтобы корабль стал тяжелее. «Кэтти Джей» начала погружаться в дымку.

Альтиметр на приборной доске мерно отсчитывал скорость снижения. Мир за фонарем кабины затягивался туманом и быстро мутнел. Тишину нарушало лишь басовитое гудение электромагнитов, которые преобразовывали аэрум в сверхлегкий газ.

— Прекратите снижение на тысяче, — скомандовала Джез, не отрываясь от карт, расстеленных на столике.

— Крейк?

— Безрезультатно.

Они почти весь день ломали головы над компасом, но никому не удалось разгадать его предназначение. Поскольку устройство не имело обозначений «север», «юг», «запад» и «восток», оно не могло использоваться для навигации. А четыре стрелки? Очередная загадка. Они показывали совершенно непонятные направления, причем независимо одна от другой. Окончательную путаницу вносили четыре цифровые табло. Члены экипажа «Кэтти Джей» только руками разводили. Хотя им удалось установить, что каждое табло соответствовало определенной стрелке. Например, окошечко, помеченное единицей, — стрелке «1». Цифры от ноля до девяти были напечатаны на вращающихся цилиндрах, вроде тех, которые крутятся на альтиметре. Рядом с двумя нижними окошечками находилось дополнительное табло.

Фрей был уверен в том, что компас — это главный ключ. Только он сможет довести корабль к Могильнику Рука. Лишь с его помощью они останутся в живых. И до тех пор, пока они не разберутся, как он действует, они будут балансировать на краю пропасти. Точнее, на краю жерла вулкана. Но в данный момент и стрелки, и цифры застыли.

«Кэтти Джей» продолжала спуск, пока альтиметр не показал километр над уровнем моря — вровень с подножиями вершин. Дымка превратилась в густой туман, в кабине сделалось темно. Фрей решил не зажигать фары — они бы только слепили ему глаза. Поэтому он включил днищевые прожектора «Кэтти Джей». Дариан рассчитывал, что они хоть как-то увеличат общий обзор. Так и получилось, правда, поле зрения расширилось совсем ненамного.

— Капитан, — произнесла Джез. — Медленно вперед, курс — двести двадцать, высота — та же.

— Даю десять узлов.

— Отлично! — Девушка сверила время по карманным часам. — Вперед!

Фрей тронул «Кэтти Джей» с места и задал новое направление. Если честно, у него душа в пятки ушла. Ведь лететь приходилось вслепую, пусть даже и с черепашьей скоростью. Он внезапно проникся уважением к Харкинсу. Джандрю после гибели «Туза Черепов» на полной скорости преследовал «Свордвинг» в непроглядном тумане! Этот старый тощий псих оказался гораздо храбрее, чем казался.

Несколько очень долгих минут они ползли в серых клубах облаков и пыли. Все молчали. Фрей чувствовал, что по вискам струится пот. Тишину нарушала Джез. Она называла новый курс и высоту, на которую следовало перейти. Капитан механически повиновался.

Вероятно, такой полет сделает его безумным. Да еще тягостное ожидание неизвестно чего… Почему ничего не происходит? Казалось, что время растянулось до бесконечности. Дариан был вымотан до предела.

— Вот оно! — громко объявил Крейк. Фрей подпрыгнул в кресле.

— Что?

Демонист покачал компас.

— Одна стрелка сдвинулась с места.

Фрей остановил «Кэтти Джей» и схватил устройство у Крейка. Джез взглянула на часы и мысленно прикинула, какое расстояние преодолел корабль.

Грайзер не ошибся. Стрелки под номерами «2», «3» и «4» оставались в прежнем положении. Но первая как раз указывала на выбранный курс «Кэтти Джей». Фрей вертел компас во все стороны, а стрелка упрямо сдвигалась на своей оси. Координаты совпадали с положением носа корабля.

Появились и показатели на табло под номером один. Остальные три не изменились. В верхнем окошечке возникло число 91. В нижней ячейке — 30.

— В верхнем отсчет начался от девяноста девяти, — сообщил Грайзер. — Другое сразу прыгнуло на тридцатку и остановилось.

— И что это значит? — спросил Фрей.

— Он не знает, — ответила Джез.

— А вы уже поняли? — огрызнулся Крейк.

Девушка резко повернулась вместе с вращающимся креслом, сдернула с головы заколку и снова собрала волосы в привычный хвост.

— Догадываюсь. Цифры в окошке возникли, когда мы двигались, а теперь они снова остановились. Полагаю, они показывают расстояние до того объекта, на который указывает стрелка.

— И где же он? — раздраженно осведомился Крейк. Впрочем, демонист больше злился на себя. Невероятно, но он сумел прийти к столь очевидному выводу.

— Объект находится в девяносто одном метре от корабля, — с готовностью отозвался Фрей.

— И что дальше? Мы сможем его обойти?

— Я бы не хотела отклоняться от курса, — быстро сказала Джез. — Это очень важно.

— Ладно, — кивнул Дариан. — Полетим на той же скорости. Потом сами все увидим. Крейк, читай показатели.

Он откинулся в кресле. «Кэтти Джей» самым малым ходом двинулась вперед. Грайзер стоял за спиной капитана. Демонист переводил взгляд с компаса на стекло фонаря кабины. Снаружи клубился непроглядный туман.

— Стрелка остается без изменений. Во втором окошке те же тридцать. В верхнем… восемьдесят… семьдесят… шестьдесят… пятьдесят… сорок…

В голове Фрея почти панически замелькали бесчисленные варианты. Что поджидает «Кэтти Джей» — вход в таинственное убежище? Или смертельная опасность?

— Тридцать… двадцать…

Он пребывал в страшном напряжении. Заныли мышцы тела, нервы натянулись, как струны. Дариан был готов в любое мгновение затормозить.

— Десять… пять… ноль…

— Ноль? — повторил Фрей.

— Пять… Десять… Стрелка повернулась. Показывает назад. Двадцать… Двадцать пять…

— Дай-ка я взгляну, — потребовал капитан и вырвал компас у Крейка. Теперь стрелка показывала точно в корму, и показатели на табло продолжали увеличиваться.

— Да… — протянул он и вернул устройство демонисту. — Загадка.

— Цифры, наверно, вовсе не расстояние обозначают, — мрачно бросил Крейк и лишь потом сообразил, что Джез скажет новую колкость. Но она промолчала. Он опять принялся бубнить: — Девяносто… девяносто пять… Все сбросилось на ноль. Стрелка вернулась в исходное положение.

— Уверен, мы вышли из какой-то зоны, — сказал Фрей.

— Но там ничего не было!

— Значит, нам повезло.

Джез назвала новый курс. Фрей повернул «Кэтти Джей».

— Перед нами должна появиться… — начала она, но вдруг из тумана вынырнул крутой склон горы. Дариан вскрикнул от неожиданности и сразу накренил корабль. Скала благополучно осталась справа.

— …гора, — невозмутимо продолжала девушка. — За ней тянется ущелье.

— Нет тут его! — громко пожаловался Фрей, недовольный тем, что выдал свой страх окружающим.

— Капитан, я прокладываю курс вслепую. И не могу гарантировать полной точности. Подлетайте к горе.

Фрей неохотно повиновался. В поле зрения возник устрашающе огромный склон. Джез оторвалась от карты и всмотрелась в стекло фонаря.

— Точно! — провозгласила она.

Капитан увидел проход с неровными краями, словно прорубленный гигантским ножом. В длину ущелье достигало примерно метров сорок.

— Что-то мне не нравится.

— Опуститесь до девятисот и вперед, — безжалостно приказала Джез.

Фрей повернул «Кэтти Джей» и ввел судно в проем, образовавшийся между высоченными горами. Он оказалось таким узким, что каменные стены отчетливо виднелись в густой пелене. Дариан, сам того не заметив, съежился в кресле. Он сосредоточился на том, чтобы вести корабль идеально ровно.

— Новые контакты, — сообщил Крейк. — Целых два.

— Две стрелки зашевелились?

— Да. Обе показывают точно вперед.

— А еще?

Крейк облизал пересохшие губы и принялся чеканить:

— Первая стрелка — дальность девяносто и сокращается. Второй показатель — пятьдесят семь, не меняется. Вторая стрелка. Дальность… девяносто. Тоже сокращается. Второй — минус сорок три. Пока все.

— Минус сорок три? — переспросила Джез.

— В пустой клетке возник маленький минус.

Девушка на мгновение задумалась.

— Относительная высота, — произнесла она. — Первое число сообщает расстояние до объекта. Второе — насколько он выше или ниже «Кэтти Джей».

— Значит, он — прямо по курсу — на пятьдесят семь метров выше нас и на сорок три метра ниже? — уточнил Фрей.

— Именно поэтому мы ничего не увидели в прошлый раз, — объяснила Джез. — Были слишком далеко. Объект находился на тридцать метров выше корабля.

Дариан ощутил странное чувство — одновременно облегчение и неудовольствие. Им наконец-то удалось разобраться с компасом и с его помощью избежать неведомых опасностей. Разумеется, после этого на душе полегчало. Но угроза не исчезла. Теперь она будто окутывала «Кэтти Джей» целиком.

— Крейк, продолжай отсчет, — приказал он.

— Двадцать… десять… — послушно заговорил тот. — Стрелки повернулись… десять… двадцать…

И Фрей внимательно слушал до тех пор, пока они не вышли из зоны обнаружения объекта. Затем стрелки замерли на нейтральной позиции.

— Превосходно, капитан, — подытожила Джез. — Через пару минут дно ущелья резко уйдет вниз. Спустимся до семисот и будем придерживаться курса в двести восемьдесят.

— Угу, — промычал Дариан. Ширина прохода вполне подходила и для более крупного корабля, чем «Кэтти Джей». Но капитан нервничал. Он постоянно следил за тем, чтобы судно не отнесло ветром в сторону. В конце концов у Фрея сильно разболелась голова. И сейчас он горько сожалел, что минувшей ночью разрешил себе так сильно напиться.

Джез не ошиблась. Ущелье внезапно закончилось. Они очутились в обширном каньоне. Противоположного края даже не было видно. Туман чуть поредел, но подкрашивался жутким красноватым светом снизу. В кабине заиграли алые отблески.

— Что там? Лава? — пробормотал Фрей.

Девушка поднялась и поглядела через стекло.

— Да. Опускайтесь до семисот.

— Настолько близко?

— Капитан, я следую маршруту на карте. Если желаете, попробуйте сами поискать путь в дымовой завесе. Милости прошу.

Дариан разозлился, но промолчал и начал снижение. Туман постепенно рассеивался, а красное сияние делалось все ярче и вскоре залило все вокруг. Команда «Кэтти Джей» начала изнывать от жары. Прямо под ними протекал раскаленный лавовый поток. Из кают-компании явился Пинн. Пилот жаловался, что там невозможно находиться. Фрей велел ему немедленно убираться. Аррис послушался без малейшего возражения.

На высоте семьсот метров Дариан добавил в цистерны аэрума, чтобы прекратить снижение. Корабль пополз вперед вдоль каньона. Видимость намного улучшилась, но туман по-прежнему искажал окрестности. Окружающие горы так и оставались громадными смутными силуэтами. Когда «Кэтти Джей» снизилась на несколько дюжин метров, Фрей рассмотрел раскаленную лаву во всех подробностях. Внизу расстилалась бурлящая густая река, пестревшая красными, желтыми и черными отблесками. Настоящее пекло.

— Новые данные! — громко объявил Крейк. — Впереди и чуть левее. Мы… о, постой! Еще один. Два! Три!

— Три?!

— Четыре, — смущенно поправился Грайзер и поднес Фрею компас. Стрелки колебались, но показания почти не отличались от курса корабля. Капитан, нахмурившись, уставился на них, но вдруг все расплылось перед глазами. Он моргнул, зрение восстановилось. Дариан мысленно поклялся, что больше никогда не напьется накануне жизненно важных дел.

— Есть что-нибудь рядом с нами?

— Один объект. На двенадцать метров ниже. Ой!

— Что — ой? — рявкнул Фрей. — Объясни, да побыстрее.

— Стрелка сдвинулась… вернулась… опять отклонилась.

— Конкретнее?! — спросил Дариан, вытирая мокрый лоб. От постоянного напряжения и тревоги его уже подташнивало.

— Они крутятся как бешеные! — возмущенно выкрикнул Крейк. — Ты можешь остановить «Кэтти Джей» хоть на минутку?

— А что это изменит? — Фрей чувствовал, как его охватывает паника.

— Этих штуковин уже не три и не четыре, а больше, — произнесла Джез. Она подошла к Грайзеру. — Похоже, что стрелки перемещаются и указывают на ближайшие четыре.

— Первый будет через тридцать метров! — взвизгнул Крейк.

— Выше или ниже? — осведомился капитан.

— Выше. Сорок метров.

— Зачем ты мне сейчас об этом говоришь?! — заорал Фрей.

— Так ты же велел! — закричал в ответ демонист. — Ты остановишь свой дурацкий корабль или нет?

Фрей не намеревался этого делать. Он просто хотел, чтобы все закончилось. Он жаждал тихо миновать невидимых врагов и убраться восвояси. Вдобавок ко всему прочему он почувствовал недомогание во всем теле. Начали неметь пальцы на ногах, а тревога и возбуждение нарастали.

— Что за дрянь творится, Крейк? — взревел он и подался всем телом вперед, пытаясь рассмотреть, что нависает над судном. — Объясните мне кто-нибудь! Где они?

— Вот, один. Три — перед нами. Четвертый — позади… два — сверху, тридцать и двадцать метров… и… — Грайзер выругался. — Их количество все время меняется, поскольку мы движемся! Я не успеваю считывать показания!

— Предупреждай меня, если мы будем переть прямо в лоб, ясно?

Джез изумленно уставилась на обоих.

— Послушайте… успокойтесь. Вы ведете себя как…

В этот миг Фрей взвыл и отпрянул от стекла.

— Там что-то есть!

— Что вы увидели? — спросила Джез.

— Двадцать… десять метров впереди… ниже нас… — запинаясь, сообщил Крейк.

— Оно… я не знаю… по-моему, у него есть лицо, — бормотал Дариан. Его желудок терзали болезненные спазмы. Он обонял собственный пот, пахнувший гнилью. Фрей вытер со лба испарину тыльной стороной руки. Затем он попытался обтереть ладонь об одежду, но лишь сильнее размазал грязь по коже.

— Призраки! — выкрикнул он. — Призраки Могильника Рука!

— Капитан, здесь нет призраков, — отозвалась Джез. Лавовый поток бросал на нее красные отблески, а голос гулко разносился по кабине. Неброское лицо штурмана показалось Дариану ехидным. Может, ей что-то известно? Издалека, из кают-компании, донесся взрыв маниакального хохота. Истерически загоготал Пинн. Все это звучало как издевательский смех заговорщиков.

— Не верю? Конечно, есть! — Фрей уставился в стекло, будто надеялся силой воли разогнать туман вокруг корабля. — Все рассказывают о них!

— Два — как раз над нами, — вещал Крейк. — Один — впереди, другой проходит стороной.

— Справа или слева?

— А какая разница?

Что-то мелькнуло снаружи — расплывчатое пятно в тумане. Капитан успел разглядеть вытянутое человекоподобное тело, искаженные ужасные черты лица. Он с громким возгласом отпрянул и вжался в кресло.

— Что случилось?

— А вы не видели?

— Нет!

Зрение Дариана опять расфокусировалось. Он громко икнул и почувствовал во рту кислый вкус и запах тухлых яиц.

— Капитан… — неуверенно произнес Крейк.

— Что-то неладно… — прошептал тот.

— Второе табло…

— Что еще?

— Цифры! Уже не минус двадцать, а — ноль! Он приближается снизу!

— Теряем высоту! — воскликнула Джез. — Вы потеряли управление!

Дариан сообразил, что показатели альтиметра действительно уменьшаются. Он вцепился за рычаги, чтобы спасти корабль вместе с экипажем.

— Приближается! — взвизгнул Крейк.

— Вперед! — скомандовала Джез. Фрей придал оборотов двигателям. «Кэтти Джей» рванулась вперед, и через долю секунды снаружи прогремел оглушительный взрыв. Судно дернулось и повалилось на правый борт. Крейка и Джез швырнуло на пол кабины. Фрей попытался удержать корабль, который трясло в красновато-бурой мгле. «Кэтти Джей» сразу сделалась вялой и неповоротливой. Несомненно, она получила повреждения. На полу лежал компас. Его стрелки крутились как сумасшедшие.

Они окружили нас!

— Демоны! — отчаянно завыл Крейк. — Везде!

Перед глазами Фрея снова все расплылось. Силы покинули его.

— Капитан! Выше и справа! — закричала Джез.

Дариан с трудом поднял голову и заметил в тумане круглую тень. Она приближалась и росла с каждой секундой. Призрак! Огромный и черный.

Но нет. Шар. Металлический и утыканный шипами.

Летающая мина.

Джез схватила рукоять управления и повернула «Кэтти Джей» влево. Капитан вывалился из кресла. Крейк громко ойкнул.

Прогремел новый взрыв. А потом все потемнело. Настала гробовая тишина.

Глава 28

Джез спасает положение — Легенды превращаются в быль — Начальник порта — Размышления о тактике — Новости с рынка

Спутся некоторое время Фрей начал приходить в себя. Он обнаружил, что валяется на полу, крепко прижавшись щекой к мокрому от собственных слюней металлу. Сердце отчаянно билось, а мозги словно пытались вырваться из черепа.

Он пошевелился и застонал. Джез, сидевшая в пилотском кресле, посмотрела на него сверху вниз.

— Очнулись? Как самочувствие?

Дариан выругался, чтобы она не командовала и не задавала лишних вопросов. Крейк скрючился под штурманским столиком и не пытался вылезать.

Фрей не понимал, каким образом оказался в таком состоянии. Он списал бы, по обыкновению, все на алкоголь. Однако он был уверен, что с прошлой ночи не выпил ни капли спиртного. Его воспоминания завершались слепым полетом в тумане и спором насчет цифр на табло.

— Что произошло? — спросил он, с трудом приняв сидячее положение.

Джез расстелила на приборной панели карту, положила на лист компас и только потом ответила:

— Вы оба обезумели. Вероятно, из-за испарений лавового потока. Этим объясняются и призраки, и подозрения. — Она постучала ногтем по компасу. — Он показывает, где находятся магнитные летающие мины. Кто-то защищает убежище изо всех сил.

Фрей ощутил приступ тошноты, как при отравлении.

— Извините, капитан, что без спросу взяла управление, — продолжала Джез (ни малейшего намека на раскаяние в тоне штурмана не угадывалось). — Нужно было проскочить минное поле, а вы оказались вне игры. И «Кэтти Джей» изрядно досталось. Но мы уже почти у цели.

— Да?

— Вообще-то, когда разберешься, дело совсем не сложное, — слегка улыбнулась девушка. Оставалось только гадать, что она имела в виду — полет по секретному маршруту или пилотирование судна.

Дариан решил не задумываться о мелочах и встал, преодолевая головокружение. Ему казалось, будто его обокрали. Уверенный вид Джез, занявшей его места, не на шутку встревожил капитана. Наверное, он сам напророчил себе неприятности в будущем. Ведь он доверил ей величайшую тайну — код зажигания. Вдруг она угонит его драгоценный корабль, когда он зазевается? Судя по всему, ей нравится пилотское кресло «Кэтти Джей».

Зато снаружи царило спокойствие. Воздух почти очистился, осталась лишь легкая дымка. Правда, над кораблем еще висел густой клубящийся туман, но внизу уже отчетливо виднелось каменистое дно каньона. Фрей смог разглядеть узкую речушку.

Дариан вздохнул.

— Почему же газ не подействовал на вас?

Она пожала плечами.

— Как только я догадалась, что происходит, — задержала дыхание. И мы сразу вылетели из отравленной полосы.

Фрей прищурился. Объяснение прозвучало очень непринужденно, словно Джез заготовила ответ заранее. Дариан был прожженным лгуном. Он отлично умел распознавать ложь в самых различных проявлениях. Интересно, по какой причине она соврала ему?

В коридоре послышались тяжелые шаги, и в кабину ввалился Малвери.

— Ради детородного органа Всеобщей Души, просветите меня… Что мы пили накануне? — несвойственным ему жалобным тоном осведомился доктор. — Мы прямо расклеились. Даже наш старый кошак и тот отрубился.

— Ты, надеюсь, не додумался снова поить Слага ромом? — осведомился Фрей.

— Ему просто захотелось промочить горло, — кротко произнес Малвери.

— Идите сюда, — произнесла Джез. — Полагаю, мы добрались.

Все трое собрались вокруг штурмана и уставились в лобовое стекло. «Кэтти Джей» неторопливо летела вдоль каньона. Они преодолели туманы Кривой Западни и смертоубийственные ловушки Могильника Рука. И теперь наконец-то увидели то, что искали.

Перед ними открылась огромная, с дюжину километров в поперечнике, впадина. Она лежала метров на семьдесят ниже дна каньона и представляла собой заболоченную равнину. Ручьи, сбегавшие с окрестных гор, не имели другого выхода и превращались в красивые водопады. Минералы, принесенные реками из вулканических жерл, окрашивали болото оранжевыми, зелеными и синими пятнами. Худосочные растения поднимались из разноцветной воды. Наверняка там пахло тухлыми яйцами и какой-нибудь кислятиной.

И здесь, в отравленной местности, находился город.

В нагромождении лачуг из дерева и ржавого железа на первый взгляд не просматривалось никакого плана. Большинство строений располагалось на платформах, устроенных на многочисленных сваях. Другие занимали клочки суши, имевшиеся посреди болота: зыбких отмелей и невысоких холмов тут было предостаточно. Все части поселения, освещенные хаотически развешенными электрическими лампочками, соединялись между собой мостками.

Постройки сильно различались между собой. Попадались такие красавцы, которые не вызвали бы насмешек даже у богатых владельцев загородных вилл тропического юга. Ну, а остальные были наспех собраны из всякой всячины, которую хозяевам удалось найти неподалеку или привезти с собой. Основными стройматериалами оказались доски и камень. Крыши делались из ржавой жести. Некоторые районы напоминали трущобы. В них могли обитать разве что совсем нетребовательные горожане. Встречались и более зажиточные кварталы с намеком на архитектурную планировку.

Кроме того, здесь имелся воздушный флот. Кораблей было две сотни, если не больше. Фрегаты стояли на якорях. Мощные цепи не позволяли им дрейфовать под действием ветра. Мелкие суденышки доставляли на сушу и обратно экипажи. Самый просторный участок почвы занимала грандиозная посадочная площадка. Однако она явно не справлялась с огромным количеством воздушных судов. Еще несколько крупных площадок устроили прямо в болоте. Они производили впечатление временных сооружений. Такие платформы держались на плаву благодаря цистернам с аэрумом, который закачивали газ в портативные установки.

Фрей, потеряв дар речи, не мог оторвать взгляда от этого многообразия. Здесь были грузовозы, барки, файтеры самых разных моделей, двухфюзеляжные каравеллы, броненосцы, мониторы и корветы. Воздух над городом практически бурлил от судов. Всюду взлетали и приземлялись разнокалиберные корабли. Поджарый зловещий сторожевик класса «Рейнберд» разошелся с «Кэтти Джей» по правому борту и направился в каньон.

— Ничего себе — убежище! — пробурчал Малвери. — Настоящий порт, будь я неладен.

И Фрей внезапно понял, куда попал. Только одно место в целом мире могло соответствовать тому, что открылось перед его взором. Прежде он не сомневался, что это — пустая мечта вольных пилотов Вардии. Обычный миф. Но сейчас Дариан увидел его воочию. Он оказался неприглядным и убогим, но неопровержимо реальным. Легендарное убежище пиратов от Флота Коалиции, которым управлял прославленный Оркмунд.

Водопады Возмездия.

Посадочные маяки, попросту говоря, отсутствовали. Поэтому Фрей втиснул «Кэтти Джей» на единственный свободный участок главной площадки. Выйдя вместе с членами экипажа на опустившуюся погрузочную рампу, он увидел, что их поджидают. Возле корабля стоял высокий, пузатый, бессмысленно улыбающийся мужчина. Да еще и одноглазый.

— Вы прописаны? — спросил он капитана.

Тот не сразу сообразил, что ответить. Еще до приземления Фрей размышлял, у кого бы спросить, как попасть к начальнику порта. Он решил не мешкая идти самым простым путем.

— Нет.

— Нужно прописаться. Оркмунд приказал.

При звуках прославленного имени у Фрея мурашки забегали по позвоночнику. Так и есть. Водопады Возмездия!

— А где начальник порта?

— Вы капитан?

— Да.

— Пойдемте, я провожу вас.

Фрей велел остальным ждать его возле «Кэтти Джей» и поплелся следом за толстяком. Контора начальника оказалась мрачной комнатой с низким потолком, похожей на кладовку. Куда уж до служебных помещений крупных городов Вардии! В рамы тусклых окон, разделенных на мелкие прямоугольники, были вставлены грязные стекла. Дверь открылась с большой натугой — косяки разбухли от сырости.

Внутри темноту рассеивал лишь огонек масляного светильника. Начальник порта — иссохший старик с вытянутым лицом — сидел за столом. Он что-то царапал пером, низко наклонившись к своим бумагам. У противоположной стены стоял пюпитр с раскрытой амбарной книгой, исписанной именами и датами.

Фрей ожидал, пока на него обратят внимание. Толстяк молчал. Неприятный болотный запах щекотал ноздри. Дариан подумал, что местные обитатели, должно быть, привыкли к вони.

Вдруг старик подал голос.

— Ну давайте же! — рявкнул он, указав на пюпитр. — Ох, Ольрик, почему ты ему ничего не объяснил?

Ольрик смутился. Фрей взял ручку, валявшуюся возле книги, и проглядел листы. В каждой строке была указана фамилия капитана, название корабля и дата прибытия, а иногда — вылета из порта. Внизу разворота стояла корявая подпись начальника порта.

Дариан наскоро пролистал несколько страниц назад — не попадутся ли знакомые пилоты. Может, он наткнется на запись Триники?

— Сильно заняты? — осведомился он. — Здесь всегда столько народа?

— Записывайтесь, — нетерпеливо буркнул начальник порта вместо ответа.

Решение капитана оставить большую часть команды на корабле не вызвало особого восторга. Особенно возмущался Пинн.

— Фрей, ты грязная скотина! — вопил он. — Ты ведь не верил, что Водопады Возмездия вообще существуют! Я еще в Йортланде талдычил тебе, что мы сюда попадем, а ты? Нет, Пинн — дурак! Посмеемся над Аррисом! А ведь я прав оказался! Значит, имею право!

— Заткни свою грязную глотку, — осадил его Малвери. — Кэп дал тебе приказ.

— Неужели? Пусть возьмет его обратно! Мало ли что еще ему в башку взбредет!

Фрей обратился на Сило:

— Если он попытается выйти — пристрели. — Слова капитана были шуткой лишь наполовину.

— Есть! — ответил механик и взвел затвор дробовика.

Пинн понял, что никто не собирается оказать ему поддержку. Он повернулся и побрел по рампе на борт, ругаясь сквозь зубы.

— Джез, Малвери, вы со мной, — сказал Дариан. — Будем осторожны. Держите уши на макушке. И еще — называйте меня только капитаном, ладно? Не надо, чтобы мое имя тут звучало лишний раз.

— Договорились.

— Револьверы есть у всех? Отлично. Предусмотрительность — самое важное.

Они направились по площадке в сторону ближайшего мостика. Фрей был доволен, что твердо пресек стремление Пинна отправиться в загул. Парень, конечно, настроился провести ночь развлечений в пиратском раю. Но Дариан хотел иметь возможность, в случае чего, быстро удрать. Незачем ему подбирать по местным барам свой загулявший экипаж. Выпустить всех людей в город было бы все равно что вытряхнуть голодных кошек из мешка.

Отбирая спутников для разведки, он исходил из определенных тактических соображений. Разумеется, следовало разделить Малвери и Пинна. Аррис не доставит никаких хлопот, если у него за спиной не будет доктора. Если же Малвери уйдет в город, ему не будет дела до пилота. Док будет полезен и своей силой, и обаянием, которое уже много раз выручало команду «Кэтти Джей». Понятно и без предсказаний, что когда эта парочка попадает на волю, поход заканчивается исключительно дикой пьянкой.

Джез тоже пригодится. Она умна, наблюдательна и видит лучше ястреба. Кроме того, девчонка — единственный здравомыслящий человек во всей компании. Крейка он в расчет не брал. Тот якшается с демонами. У Грайзера точно проблемы с головой.

Имелась и другая причина, по которой он взял с собой Джез. Фрей хотел, чтобы она находилась на виду. Конечно, он благодарен только ей за спасение и отвагу, проявленную в Могильнике Рука. Но подозрения Дариана не исчезли, а многократно возросли. Его удивляло, что на нее не подействовали ядовитые пары. К тому же объяснение Джез его вовсе не устраивало. Фрей сообщил ей код зажигания, но не слишком доверял штурману. Не следовало оставлять ее на корабле в свое отсутствие.

Прочие согласились с решением капитана. Крейк не был вольным пилотом и не понимал сути самой легенды. Для демониста Водопады Возмездия не обладали никакой привлекательностью. Харкинс терпеть не мог толпы и незнакомых людей. Ему гораздо спокойнее в своей каюте, где его постоянно терроризирует Слаг. Кот только и ждал, когда он ляжет спать, а потом пытался «задушить» Джандрю. А появляться с Сило было нежелательно. В таком городе муртианин будет привлекать к себе враждебное внимание. Кроме того, у механика много работы. Ему необходимо проверить «Кэтти Джей» и исправить повреждения, которые корабль получил после взрывов мин.

В общем, Дариан все рассчитал и расставил по полкам.

Неплохо, Фрей, — усмехнулся он. — Так и должен действовать настоящий капитан. Вот как надо обращаться с командой.

Он ликовал и безмерно гордился собой. Он почти забыл, что едва не погубил корабль во время полета через Могильник Рука. На фоне найденных Водопадов Возмездия прежние ошибки казались пустяковыми. Вероятно, то же самое чувствовали Крювен и Скаль, когда открыли Нью-Вардию. Он чувствовал себя первопроходцем. И невзирая на трудности и собственные промахи, Фрей не мог не признать одно… Он ощущал в себе… ну, скажем, больше мужественности, чем раньше.

В тот миг, когда он нажал на гашетки пулеметов, а «Туз Черепов» превратился в пылающий факел, его привычная старая жизнь закончилась. С тех пор ему приходилось бороться за право вернуться к ней. Его вынудили с боем прорываться на каждом шагу. Это было страшно и немыслимо выматывало. В общем-то, Фрей ненавидел этот хаос. Но изредка, когда ему выпадал краткий период покоя, появлялись и иные чувства. Тогда он был доволен собой. А ведь такого с ним не бывало уже очень давно.

Они перешли по мостику на соседнюю платформу, и сразу же выяснилось, что вблизи Водопады Возмездия еще непригляднее, чем с высоты птичьего полета. Легенда не соответствовала истине.

Узкие улочки изъедены непогодой за долгие годы. Деревянные заборы — трухлявые от болотной сырости. Камни густо покрыты плесенью. Обветшавшие, облупленные стены казались бумажными. Гудели и выли генераторы, снабжавшие электричеством лампы, которые скудно разгоняли мрак. Было холодно, однако одежда моментально отсырела и прилипла к коже. Болотный смрад смешивался с вонью тысяч немытых тел.

Водопады Возмездия буквально кишели пиратами, контрабандистами, мошенниками и преступниками всех мастей, какие только могли прийти на память Фрею. На улицах толпился народ, то и дело попадались изможденные шлюхи с пустыми глазами. Пабы и таверны были переполнены посетителями. Густой перегар и жара вырывались на улицы в виде клубов пара. Поминутно вспыхивали пьяные драки. Раздавались выстрелы, на землю у баров падали трупы.

Все казалось настолько диким, что Фрею стало жутковато. Они попали в пандемониум гнилых зубов и злобных лиц. Всюду грозила опасность. Дариан с изумлением поймал себя на мысли, что был бы рад увидеть поблизости хорошо организованный патруль стражи. Ему нравилась его незаконная деятельность, но лишь в условиях цивилизованного мира. При полном беззаконии гарантиями выживания становились либо исключительная сила, либо хитрость. Капитан «Кэтти Джей» не обладал в должной мере ни тем, ни другим.

Они проходили мимо низкопробных заведений и перешагивали через лежавших на дороге пьянчуг. Те пребывали в полной отключке, а их карманы уже вывернули наизнанку местные воришки. Малвери посматривал на таверны, но, находясь вне общества Пинна, он смог удержаться от искушения выпить. Время от времени доктор отталкивал кого-нибудь с дороги. Мощное телосложение и грозный взгляд Малвери сразу отбивали у обиженного желание спорить.

— Не похоже на Утопию, верно, капитан? — негромко поинтересовалась Джез.

Фрей не знал, что она имела в виду. Заумное словечко, вроде тех, которыми то и дело бросался Крейк. Хотя суть замечания уловил.

— Кораблей много, а народа — еще больше… — ответил он. — По-моему, город не рассчитан на такое количество пиратов.

— Совершенно верно.

— И что же это значит?

— Они собрались здесь с какой-то серьезной целью.

— Согласен с вами, — сказал Дариан.

Они добрались до открытого рынка. Здесь было не так многолюдно, как на улицах, хотя неприятных типов тоже хватало. Он располагался на особой платформе, соединенной мостками с соседними кварталами. Под навесами хлипких ларьков висели масляные светильники, добавлявшие копоти в смрадный воздух. Тревожный тусклый свет пропадал в ярких лучах электрических ламп, закрепленных на самом верхнем уровне. Все вместе озаряло странным сиянием волнующееся море лиц.

Малвери упорно проталкивался сквозь толпу. Фрей и Джез следовали в кильватере. Прилавки охраняли суровые здоровяки, демонстративно поигрывающие тяжелыми дробовиками. Здесь царило изобилие местных товаров: разнообразные безделушки и скобяные изделия перемежались обувью, одеждой и навигационными картами. Голодным предлагались жареные каштаны и мясо (очень подозрительного вида). Множество голосов сливалось в оглушительный гул.

— Вам не кажется, что это место абсолютно неуправляемо? — прокричала Джез, попытавшись дотянуться до уха Фрея.

Дариан не разобрал ее слов, но кивнул и проорал:

— Не знаю, кто тут заправляет, но хозяйской руки не видать!

Джез, не расслышав, уверенно воскликнула:

— Точно!

На самом краю площадки Дариан заметил торговый ряд, где не собиралась толпа. А дальше начиналось болото. Одна из вывесок, болтавшихся под жалким навесом из жердей и парусины, гласила:

«Дышите чистым воздухом! Фильтры по 8 шиллингов!»

Он хлопнул Малвери по плечу. Тощий ярко-рыжий лавочник увидел потенциальных покупателей и поднялся им навстречу. Глубокие шрамы, напоминающие следы от медвежьих когтей, изуродовали часть его лица.

— Где вы такое заработали? — поинтересовался Фрей, указав на рубцы. Он рассчитывал завязать разговор.

— Что? — удивился продавец.

Фрей секунду подумал и решил сменить тему:

— Скажите, ваши фильтры… Они защитят нас от газов в каньоне?

Тот ухмыльнулся.

— Гарантирую. А старые подводят?

— Вроде да.

— Плохо, приятель. На мои можешь положиться. — Он вынул из коробки маску и надел ее. Она представляла собой черный металлический овал с несколькими щелями, прорезанными напротив рта и носа. На голове ее удерживал ремень из мягкой кожи. Лавочник начал что-то неразборчиво бормотать, не снимая фильтра: — У оофахах уффе е аеф.

— Что?

Торговец стащил с головы маску.

— Я сказал: в Водопадах лучше не найдете.

— Отлично. Мне нужно семь штук.

— Восемь, — поправила его Джез. Фрей и Малвери переглянулись, а девушка пояснила: — Для кота.

— Верно, — согласился капитан. — Восемь. Давайте скидочку.

— Шесть монет.

— Три.

— Пять.

— Четыре.

— Четыре и восемь шиллингов.

— По рукам.

— Не пожалеете, — пообещал торговец. — Впервые у нас?

— Как вы догадались?

— Последнее время у нас много новичков. Вашего брата сразу видно.

— Что же их вдруг принесло?

Продавец выложил стопку фильтров на щербатый деревянный стол, заменявший прилавок.

— Наверно, то же самое, что и вас.

— Ну, мы-то прилетели пивка попить и видами полюбоваться, — хохотнув, сообщил Малвери. Торговец тоже засмеялся, продемонстрировав зубы, которые следовало прятать от посторонних.

— Слыхали начет завтрашнего дня? — осведомился торговец, когда Фрей начал отсчитывать деньги.

— Мы ведь совсем недавно прибыли, вы и сами заметили, — ответил капитан.

— Знаете, где Оркмунда найти? — Он указал на отдаленную платформу. Было слишком темно, и они не разглядели ничего, кроме россыпи огоньков. — Любого спросите, вам объяснят. Завтра в полдень там кое-что намечается.

— А что будет?

— Оркмунд будет речь держать. Небось время пришло.

Малвери скорчил понимающую мину.

— Вы так думаете?

— Вон сколько народа съехалось, — ответил лавочник. — Парни уже с катушек съезжают. Разве же с толпой пиратов управишься? Они прилетели, чтобы подраться. А врагов поблизости нет. Они и дерутся между собой. Зуб даю — он прикажет начинать атаку.

— Поскорей бы, — произнес Дариан. — Уж я-то им покажу!

— Ты знаешь, с кем биться? — удивился торговец. Его слова совершенно сбили Фрея с толку.

— Э-э… простите?

— Знаешь, говорю, куда Оркмунд нас пошлет?

— А ты?

— Только он это ведает. Ну а мы просто ждем, когда он скажет.

Фрей поспешил разрядить ситуацию:

— Я-то подумал, может, вы в курсе… А я вообще… я им всем… кто там соберется… — Он замолчал, придал лицу беззаботное выражение и отступил в сторону от прилавка.

Торговец проводил их скучающим взглядом, сгреб деньги и окликнул прохожего, надеясь сбыть еще немного товара. Фрей и его спутники разделили между собой купленные маски и направились прочь.

— Оркмунд обзавелся собственным флотом, — протянула Джез. — Теперь понятно, что затеял Грефен. И как он собирается захватить власть. Он договорился с королем пиратов.

— Но я пока не представляю, — заявил Дариан. — Как герцогу Грефену удалось привлечь Оркмунда на свою сторону?

— Заплатил ему, наверное, — предположил Малвери.

— Чем? У Грефена не хватит денег на содержание большой армии. По крайней мере, так считает Крейк.

— Грайзер может и ошибаться, — парировала девушка. — То, что у него акцент, еще не делает его знатоком аристократии. Ему есть что скрывать от нас.

Фрей нахмурился. Ему безумно надоел разлад между штурманом и демонистом. Даже когда капитану позарез требовалась их помощь во время полета через каньон Могильника Рука, они все время лаялись. Нужно как-то разобраться.

— Возвращаемся на «Кэтти Джей», — сказал он. — Для первого раза — более чем достаточно. А завтра посетим сходку Оркмунда.

— А сечас даже не зайдем выпить? — изумился Малвери. — Ради сбора информации.

— Нет. Надо рано вставать. И я не хочу никаких ночных волнений.

Он зашагал в сторону посадочной площадки. Доктор поплелся следом.

— Как мне не хватает нашего старого капитана, — проворчал он.

Дариан собрал почти все необходимые сведения. Не хватало лишь одной части головоломки. За спиной герцога Грефена стоял кто-то еще. Очень крупная «шишка» с большими деньгами. Ведь герцог сколотил наемную армию, способную выйти против Флота Коалиции и захватить столицу Вардии. Следовало узнать, кто же это. Затем все мигом прояснится. Раз он, Фрей, умудрился вляпаться в такую переделку, он доберется до самого дна. И тогда он сможет действовать — уже не вслепую.

Обратный путь на «Кэтти Джей» ее капитан проделал в безмятежном и умиротворенном настроении. Он не сомневался, что скоро получит ответ. Завтра.

Наконец-то он все выяснит.

Глава 29

Вторжение — Признание Грайзера Крейка — Эксперимент с трагическим исходом

Крейк проснулся оттого, что капитан сильно тряс его за плечо.

— Вставай, — заявил Фрей, — мы собираемся в кают-компании.

Грайзер спустил ноги с койки. Он завалился спать полностью одетым сразу после ухода Дариана на разведку. Демонист рассчитывал, что отдых позволит ему избавиться от головной боли. Он заработал ее, надышавшись испарениями лавы. Увы, надежда оказалась тщетной.

— Фрей, к чему такая срочность? Плита издает странные звуки? Или в суп вселились демоны?

— Нужно просто побеседовать.

Что-то в интонации его голоса подсказало Крейку, что капитан от него не отвяжется. Он тяжело вздохнул и потопал по коридору вслед за Дарианом. Но Фрей не спустился по трапу в кают-компанию, миновал ее и постучался в дверь штурмана. Джез открыла почти сразу. Кинув взгляд на Фрея и Грайзера, она, судя по всему, почуяла что-то неладное.

— Не могли бы вы сопроводить нас? — спросил Фрей. Впрочем, просьба прозвучала как приказ.

Джез молча послушалась.

Они спустились в кают-компанию. Там оказался Сило. Он пил кофе, покуривал самокрутку и гладил Слага. Кот лежал на столе, распластавшись во всю длину. При виде штурмана Слаг подпрыгнул, зашипел и быстро удрал в глубь корабля.

Сило равнодушно посмотрел на пришедших.

— Как поживает «Кэтти Джей»? — поинтересовался Фрей.

— Ее потрепало, но она ведь крепкая. Навести красоту можно только на ремонтном заводе, а внутри серьезных повреждений не оказалось. Я починил все что мог.

— Она будет летать?

— Да, и хорошо.

Дариан кивнул.

— Ты не мог бы уступить нам помещение?

Механик плюнул на ладонь, раздавил самокрутку, поднялся и вышел. После недавнего разговора с Сило Крейк увидел взаимоотношения муртианина и капитана в новом свете. Они так давно летали вместе и почти перестали замечать друг друга. Так человеческое тело не чувствует разношенной привычной одежды.

— Садитесь, — произнес Фрей и указал на стулья. Джез и Крейк повиновались. Капитан вынул из внутреннего кармана бутылку рома и водрузил на стол.

— Она не пьет, — сказал демонист. Он уже начал строить пугающие предположения о том, ради чего капитан затеял такое «застолье».

— Значит, сам попробуешь, — ответил Дариан. Он выпрямился и пристально уставился на обоих. — Между вами что-то происходит. С самого возвращения из поместья Тейда. Я не знаю, что у вас стряслось. Меня это не касается. Но мне необходимо, чтобы команда была командой, и не допущу постоянных перебранок. Если мы не будем дружно работать, то вообще не выживем. А кто не может — пусть высаживается в следующем порту и идет куда пожелает.

К великому удивлению, Крейк понял, что Фрей абсолютно серьезен. Капитан помолчал, желая убедиться, что они правильно поняли смысл сказанного.

— Не выходите отсюда, пока во всем не разберетесь, — добавил он, быстро вскарабкался по трапу и исчез.

В кают-компании воцарилось гнетущая тишина. Щеки Крейка пылали от гнева. Он чувствовал себя глупо и до крайности неловко, словно ребенок, получивший выговор от учителя. Джез холодно смотрела на демониста.

Будь она проклята! Я не обязан ей ничего объяснять.

Он люто возненавидел Фрея. Зачем тот влез не в свое дело? Капитан ведь понятия не имеет, что за ужас он разбудил своими речами. Почему бы не оставить все как есть? И пусть Джез думает, как ей заблагорассудится. Прошлого не вернешь. А воспоминания о той ночи только подливают масла в огонь.

— Это правда? — наконец спросила Джез.

Он с обидой посмотрел ей в глаза.

— То, о чем сказал сыщик «Шакльмора», — уточнила она. — Вы зарезали свою племянницу. Семнадцать раз ударили девочку ножом для разрезания бумаг.

Он сглотнул подступивший к горлу ком.

— Да.

— Но как?… — прошептала она в отчаянии. Ей вдруг стало важнее всего на свете узнать, почему он решился на такой немыслимо гнусный поступок.

Крейк опустил голову, сдерживая закипавшие в глазах слезы.

Она откинулась на спинку стула.

— Я привыкла иметь дело с недоумками и неумехами, алкоголиками и трусами, — заявила она. — Я была вынуждена смириться с тем, что мы сбили грузовоз и погубили несколько десятков пассажиров. Но я не могу находиться на борту с человеком, который убил свою восьмилетнюю племянницу. Крейк… — Она скрестила руки на груди и отвернулась. — Как вы можете быть таким, какой вы есть, являясь при этом детоубийцей? Буду ли я теперь доверять кому-нибудь на свете?

— Я не убийца, — сказал Крейк.

— Вы зарезали ребенка!

Хватит с него обвинений! Будь она проклята, будь все проклято! Он выложит ей свою кошмарную историю, а затем пусть она судит его как хочет. Семь месяцев он таскал на себе груз, но никому ничего не выдал. Даже не намекнул. Но невозможность и дальше мириться с несправедливостью, возмущение ложными обвинениями заставили Крейка раскрыть наглухо запертые ворота.

Он с трудом набрал в грудь воздуха и тихо вымолвил:

— Я бил ее ножом. Я нанес семнадцать ударов. Но я не убивал ее. — У него вновь перехватило горло. Он почувствовал, что сейчас всхлипнет. Крейку потребовалось несколько секунд, чтобы овладеть собой.

— Она жива и сейчас.

Посреди святилища Грайзер находилась эхо-камера. Она походила на батисферу, сделанную из склепанных между собой металлических пластин и снабженную иллюминаторами. В боку имелся маленький круглый люк. От камеры разбегались толстые кабели, соединявшие ее с разъемами электрической сети и с другими устройствами. Стенки были толщиной в полфута. Снаружи ее дополнительно окутывали, словно сеть, различные защитные приспособления.

Но Крейк сильно сомневался в безопасности эхо-камеры.

Он ходил под каменными сводами старого винного погреба. Здесь властвовал холод, такой же бывает в неуютные часы после полуночи. Каблуки его ботинок звонко цокали по полу. Вокруг эхо-камеры он расставил электрические лампы. От колонн ложились длинные конические тени.

Я получил ее. Наконец-то. И я не осмеливаюсь ее включить.

Чтобы обзавестись эхо-камерой, демонисту потребовалось несколько месяцев. Он терпеливо обхаживал седого мерзавца из особняка, подлизывался и умолял. Крейк исполнял бессмысленные поручения и скучнейшие задания. А этот подлый проныра упивался его унижением! Наслаждался, глядя на то, как второй сын, которого он считал никчемным бездельником, опрометью кидается выполнять любые прихоти своего отца! Он тянул время и откладывал все на потом. Смаковал власть, которую обрел над сыном. Роджибальд Крейк, промышленный магнат, любил, когда ему повиновались.

— Будь у тебя нормальная, достойная работа, все это тебе не понадобилось бы, — говорил он. — Тогда ты не нуждался бы в моих сбережениях.

Но Крейку были нужны отцовские деньги. А Роджибальд таким образом наказывал сына. Ведь он отказался сделать карьеру, отверг выбор своего отца! Крейка в университете учили искусству политики, но он решительно отказался от этого рода деятельности. Роджибальд не простил ему своеволия. Он не мог понять, почему сын выбрал себе незначительную должность в мелкой фирме и тянул лямку служащего уже три года.

Но никто не знал, что Крейк давно нашел свое призвание. Еще в университете. С тех самых пор, когда он открыл для себя демонизм. Остальное казалось ему незначительным и жалким. Что ему до косного и коррумпированного мира политики, когда он может общаться с мистическими созданиями! Вот где настоящая сила!

Но демонизм — дорогостоящее занятие и требует массу времени. Необходимые материалы очень трудно доставать. Книг мало, а цены на них — баснословны. Все надо держать в строгом секрете. Нужно еженощно проводить в просторном святилище научные изыскания и многочасовые эксперименты. У Крейка физически не получалось совмещать серьезную карьеру с демонизмом. Ну а скромное жалованье клерка адвокатской конторы не позволяло покупать то, что требовалось.

Поэтому он был вынужден обратиться за поддержкой к отцу. Грайзер умело изобразил всепоглощающую страсть к изобретательству. Он объявил, что занимается науками и нуждается в специальном оборудовании. Роджибальд счел его желание смехотворным, но стремление сына позабавило его. И магнат не без удовольствия обеспечил сына веревкой, на которой тот мог бы повеситься. Наверняка он рассчитывал дождаться, пока Крейк сообразит, что тратит время на глупости. Скоро сынок приползет к нему и будет просить прощения. Конечно, он признает свою ошибку и согласится, что Роджибальд был прав. Вот что станет для отца наилучшей наградой. И поэтому старик скрепя сердце одобрил «хобби» Грайзера, а сам приготовился лицезреть его провал.

Финансовое положение не позволяло Крейку обзавестись собственным жильем. Отец разрешил ему квартировать в одном из домов фамильного поместья. Начинающий демонист делил особняк со своим старшим братом Кондредом, его женой и их дочкой. Разумеется, отец просто хотел больнее уколоть непокорного сына. Братья, в общем-то, ненавидели друг друга.

Кондред был любимцем семьи. Ему предстояло унаследовать семейный бизнес. Чопорный и суровый — он, несмотря на молодость, неукоснительно исполнял пожелания отца. Вдобавок он всегда занимал его сторону. Младшего брата Кондред считал бездельником и презирал его.

— Раз вы хотите, отец, я пущу его под свой кров, — заявил он в присутствии Грайзера. — Пусть хотя бы посмотрит, как принято жить в респектабельных семьях. Возможно, мне удастся внушить ему немного чувства ответственности.

Ханжеское милосердие Кондреда так и сочилось ядом. Однако было приятно сознавать, что брат наверняка уже пожалел о своем решении. Несомненно, он рассчитывал, что Грайзер не задержится надолго. Он надеялся, что братец устыдится, найдет себе хорошую работу и уберется с глаз долой. Но Кондред не учел одного. Крейк оказался одержим тягой к «научным знаниям». Плевать ему было на любые препятствия. Кроме того, он обнаружил просторный (и пустой) винный погреб. Теперь никакая сила не могла выгнать его из дома. Ради возможности пользоваться им в своих целях он готов снести что угодно! Он нашел идеальное святилище.

Прошло более трех лет. Крейк проводил почти все время за запертой дверью подземелья. Каждый вечер он отрывался от любимого занятия и тратил пару часов на неприятную процедуру обеда в обществе ненавистного брата и его сухопарой высокомерной стервы-жены. Затем он снова спускался по лестнице и запирался в святилище. Грайзер с великой радостью отказался бы от трапез. Но Кондред настаивал, что он является гостем и потому должен питаться вместе с хозяевами. Так положено в приличном обществе. Отступать от правил нельзя, хотя обеды доставляли всем им лишь неудобства.

Это было в высшей степени характерно для Кондреда. Ради соблюдения этикета он мог переступить через себя, а уж до желаний других ему дела не было. Дубина!

Скрашивало ему жизнь (кроме, разумеется, Искусства) наличие племянницы. Дочь старшего брата оказалась очаровательной девочкой — веселой, умной, дружелюбной. Странно, но она не унаследовала от родителей неприязнь к своему дяде.

Она восхищалась тайными экспериментами Грайзера. И ежедневно требовала, чтобы он показал ей, с каким новым созданием он сегодня работает. Она была убеждена, что его святилище — страна чудес, наполненная просто замечательными вещами.

Крейк ей потакал. Он начал покупать у местного мастера игрушки и выдавал их за собственые изделия. Родители знали об его хитрости и были недовольны, но дочери ничего не говорили. А она обожала гостя-бездельника. Крейк тоже любил ее.

Три года он учился, экспериментировал, пробовал и ошибался. В конце концов он овладел основами и умел применить их на практике. Он призывал демонов и подчинял их своей воле. Крейк заключал их в различные предметы, создавал простые средства связи. Он даже лечил болезни и заживлял раны. Он много переписывался с более опытными коллегами, которые относились к нему с уважением.

Но Искусство — опасное занятие. Грайзер всегда соблюдал осторожность. Он продвигался крошечными шажками и хотя и становился увереннее, не переоценивал свои возможности. Ведь известно, что случается с демонистами, которые берутся за непосильные задачи. Но и осмотрительность бывает чрезмерной. Рано или поздно нужно осмеливаться на решительные действия.

И он обратился к эхо-теории — самой передовой отрасли в их науке. Грайзер запасся выдержкой. Вначале было необходимо научиться совершать очень сложные вычисления. Да и железные нервы не помешали бы. С помощью эхо-камеры демонист способен достичь недоступных прежде миров и призвать из эфира новых, неведомых демонов. Гвардия консерваторов не осмеливалась идти на подобное, а Крейк не устоял перед искушением. Все старые методы были досконально исследованы и расписаны, а рядом лежали новые просторы. Крейк хотел оказаться в числе первопроходцев.

Той ночью он намеревался приступить к серьезному действу. Он решил вложить жизнь в бездушную оболочку. Он сотворит голема.

Он развернулся и в двадцатый раз проверил контакты. Эхо-камера была соединена звукоизолированными трубами со сложными броневыми доспехами. Грайзер отыскал их в лавке раритетов и экзотических диковин. Продавец не имел представления о том, для чего предназначалась броня. Он предположил, что это — костюм для работы в экстремальных условиях. Крейк не стал спорить, но не согласился. Доспехи оказались рассчитаны на гиганта, вдобавок горбатого. Кроме того, они не были герметичными. Похоже, «шедевр» собрал на досуге какой-нибудь полубезумный, но искусный оружейник. Так или иначе, но Крейк приобрел их. Восхитительно несуразные, они прекрасно подходили для его намерений.

И сейчас он стоял в святилище, готовый к встрече с демоном, которого намеревался вселить в доспехи. Крейк наполнит пустой сосуд. Он долго разглядывал плетения кольчуги, и в конце концов ему стало не по себе. Он не мог избавиться от впечатления, что они вот-вот зашевелятся.

Эхо-камеру и доспехи кольцом окружали резонаторные мачты. Эти камертоны, приводимые в действие электричеством, создавали звуковое поле. Частоты были подобраны так, что являлись непреодолимой преградой для демона. Крейк проверил кабели, проложенные по полу святилища к розеткам. Он сам вмонтировал их в стены погреба. Не найдя недостатков, он подключил их один за другим. Затем принялся настраивать камертоны по шкалам, которые имелись в основании каждого. Человек не мог услышать эти звуки, но они возникли и быстро набрали мощь. У Грайзера по затылку сразу же побежали неприятные мурашки.

— Что ж, — произнес он вслух, — пора.

По другую сторону эхо-камеры, как раз напротив доспеха, находился пульт управления. Эта панель со множеством медных регуляторов была приделана к стойке, для удобства снабженной колесиками. Возле пульта располагался стол, заваленный раскрытыми книгами и тетрадями с записями и схемами процедур и множеством математических формул. Крейк давно выучил их наизусть, каждую точку, все плюсы и минусы, но снова просмотрел нужные страницы. Он оттягивал долгожданное мгновение.

Он испытывал подобный страх лишь в тот день, когда впервые вызвал демона. И сейчас сердце отчаянно колотилось где-то около горла. В погребе вдруг сделалось слишком холодно. Он готовился сутки напролет, но мог опростоволоситься. Цена ошибки будет ужасающей. Если разъяренный демон доберется до него, смерть станет наилучшим исходом.

Но надо рикнуть. Положение рядового практикующего демониста не удовлетворяло его. Крейк стремился к могуществу и признанию среди мастеров.

Он подошел к пульту и включил эхо-камеру. Из сферы раздалось басовитое гудение. Грайзер дал устройству несколько минут прогреться и сосредоточился на собственном дыхании. Он не сомневался, что потеряет сознание, если не будет глубоко и размеренно дышать.

Грайзер, еще не поздно отказаться…

Но то был слабый отголосок страха. Он принял твердое решение. Грайзер усмирил нервную дрожь и вернулся к пульту управления. Он начал твердо поворачивать верньеры управления.

Ловля демонов является настоящим искусством. Главная хитрость состоит в том, чтобы совместить вибрацию оборудования с частотой собственной вибрации демона. В общем, надо вызвать верный резонанс между этим созданием и реальным миром. (Только простаки называют нашу действительность «объективной», — подумал Крейк.) Мелкие демоны обладают крохами силы и едва превосходят разумом жуков и других козявок. Поэтому процедура «охоты» довольно проста и сходна с рыбалкой. Закидываешь звуковую леску и вытягиваешь улов.

Но с более крупными демонами все обстоит гораздо сложнее. Конечно, сначала их следует поймать. Но эти создания имеют по шесть или семь первичных резонансов, которые сперва необходимо настроить. После надо доставить демона к будущему хозяину, а потом — заточить, чтобы не вырвался. Только глупец может попытаться иметь дело с подобным существом, не приняв серьезных мер для самозащиты.

Крейк понимал, что пока еще слаб и неопытен. Он лишь нацеливался на высшие достижения. Ему идеально подойдет существо, разум которого можно сравнить с собачьим. А если он сможет вселить демона в доспехи, то получит голема. В принципе им нетрудно управлять. А при возникновении проблем… Крейк сможет провести специальную процедуру изгнания демона и отправит его обратно в эфир.

Но само призывание чревато непредсказуемыми опасностями. Никогда нельзя точно предвидеть, что получишь в итоге. Ловишь карася, а на крючке окажется акула.

Грайзер делал расчеты, исходя из открытий специалистов по эхо-теории и своих же догадок. Он определил приблизительный диапазон частот. И начал настоящую охоту.

Он продвигался по шкале. Эхо-камера завибрировала, раздался звенящий звук. Для занятий демонизмом способность чувствовать и инстинкты столь же важны, как и научная подготовка. Грайзер Крейк закрыл глаза и, сосредоточившись, медленно поворачивал регуляторы.

Есть! Возникло жутковатое ощущение того, что на тебя смотрят. Он кого-то засек. Оставалось поймать находку, пока она не ускользнула. Он ввел новые резонансы, начав с высокой и низкой частот, и принялся сводить их, чтобы определить размеры демона. И вскоре почувствовал его сопротивление.

Теперь реакции Гразера стали более конкретны. Озноб, слабое головокружение и потеря пространственной ориентации были важными признаками для демониста. Надо открыть глаза, иначе можно упасть на каменный пол.

Он взглянул на указатели. Тварь оказалась большой — выходила за границу инфразвука.

Отпусти его, — подумал он. — Слишком крупный.

Наверное, это было разумно. Грайзер не мог удержать демона своим стандартным оборудованием. Тот запросто изменил бы собственную частоту — и поминай как звали. Но эхо-камера станет для демона ловушкой, и он будет отстреливаться интерферирующими сигналами.

Он мог заполучить улов. Он забыл о големе и обо всех правилах. Крейк только посмотрит на него! И сразу отошлет обратно.

Подхлестываемый возбуждением, он крутил регуляторы. Вводил новые вибрации, отыскивая исходные частоты демона, и наконец нащупал их. Создание меняло длины волн, пытаясь вырваться из клетки. Крейк мгновенно улавливал их и не давал добыче улизнуть. С каждой секундой у демона оставалось меньше пространства для борьбы.

Воздух пульсировал. Эхо-камера содрогалась от невидимой энергии.

Кровь и сопли! Получается!

Зафиксировав первый улов, Крейк отступил от пульта и шагнул к камере, чтобы заглянуть в иллюминатор. Она пустовала. Он не был разочарован. Перспектива весьма сильно искажалась внутри сферы. И что-то там происходило. Крейк еле дышал от ужаса и восхищения. Он прислонился лицом к толстому стеклу камеры и…

Оттуда на него уставился колоссальный безумный глаз.

Грайзер с воплем отпрянул назад и сел на пол. Сердце колотилось так, что каждый удар отдавался болью. Чудовищный огромный глаз прямо-таки обжигал его и явно принадлежал разумному существу. Он отловил великана!

Вдруг раздался удар. Эхо-камера повалилась набок. Крейк оцепенел. Снова прогремел удар гигантского кулака. Стенка сферы прогнулась наружу.

О нет! Только не это!

Он кое-как вскочил и кинулся к пульту. Избавиться, как угодно избавиться от демона, и поскорее!

Спустя миг тряслось уже все святилище. Лампы замигали. Одна сорвалась и разбилась. Крейк с трудом устоял. Внезапно его отшвырнуло в сторону.

Затем он услышал ее крик.

Грайзера до костей пробрало морозом. Это было ужаснее всего на свете, даже страшнее, чем огромный демон, оказавшийся в эхо-камере. Он увидел племянницу в белой ночной рубашке. Мир сжался, превратившись в первозданный безысходный ночной кошмар. Девочка застыла перед кругом из камертонов. Как завороженная, она наблюдала за охотой в подземелье.

Крейк так и не узнал, каким образом она раздобыла ключ от винного погреба. Вероятно, отыскала запасной, хранившийся в укромном пыльном тайнике. А давно ли она планировала это поход? Возможно, она думала о волшебной стране игрушек, где трудился ее дядя Грайзер, и не могла уснуть? Или завела будильник, надеясь, что глубокой ночью его не будет в святилище. Ведь тогда она сумеет беспрепятственно все исследовать!

Теперь это уже не имело никакого значения. Девочка находилась здесь, а демон полностью вышел из повиновения. Люк эхо-камеры распахнулся. Грайзер запомнил лишь одно — ураган с могучим запахом серы и оглушительное рычание. Через секунду его жизнь изменилась навсегда.

Когда он пришел в себя, в погребе было очень тихо. Уцелевшая лампа валялась на полу. В ее свете поблескивали бронированные доспехи, присоединенные к измятой металлической сфере.

Демонист ничего не соображал. Ему потребовалось время, чтобы понять, где он находится. Рассудок был словно изодран в клочья и кровоточил. А вместо мыслей в голове будто копошилась стайка грызунов. Они терзали сознание Крейка множеством мелких грязных когтей. В него вселился демон. И исчез. Но что он успел натворить?

Он осознал, что стоит на ногах. Опустил взгляд — в его руке был зажат нож для разрезания бумаг — с эмблемой университета на рукоятке. И острие, и ладонь оказались липкими и красными от крови.

Из тени донесся странный клокочущий звук. Каменный пол покрывали алые пятна. Он посмотрел дальше — и увидел ее.

В пропитанной кровью белой ночной рубашке. С испещренными глубокими порезами руками и горлом. Из ран лилась кровь — то сильнее, то слабее, но безостановочно. Сердце еще билось. Она открывала рот, как рыба на песке, но издавала лишь клокочущие горловые звуки. Каждый выдох звучал как сдавленный стон, губы и подбородок были красными. Каштановые волосы сбились в грязный сырой войлок.

Ее глаза… Молящие. Ничего не понимающие. Оцепеневшие от невообразимых мучений. Она не знала, что такое смерть. Она никогда не думала, что такое может случиться. Она доверяла ему. Слепо, бездумно любила его, а он накинулся на нее с ножом.

Это была месть демона за то, что Крейк осмелился притащить его в святилище из эфира. Он оказался настолько жесток, что оставил Грайзера невредимым и в полном рассудке.

Крейк даже не представлял, что боль, отчаяние и ужас могут достигать такой силы. Их мощь оказалась безгранична. Он подумал, что умрет под их тяжестью. О, если бы его вновь окутала тьма. Хоть бы его сердце перестало биться! Но пощада не пришла. Понимание содеянного захлестнуло его, как океанский прилив. Крейк зашатался и задохнулся. Нож выпал из онемевших пальцев.

Она еще не умерла. Она молила убийцу прекратить ее мучения. Она напоминала бессловесное животное, покалеченное колесами моторной повозки. Просила, чтобы он изменил все к лучшему.

— Она ведь ребенок! — отчаянно крикнул он в темноту, будто демон пребывал здесь и услышал обвинение. — Она всего-навсего ребенок!

Но эхо заглохло, и опять раздалось бульканье в груди его племянницы, которая пыталась дышать.

Его охватила печаль. Безмерная и глубокая. Другие чувства сразу отступили перед ней. И возникла одна идея — безумная и отчаянная. Он подчинился ей, ни на миг не задумавшись о последствиях. Все остальное стало неважно. Он сможет исправить то, что сделал, единственным способом.

Он подхватил ее на руки. Она была очень легкой, худенькой и бледной. Белую кожу покрывали бесчисленные кровавые потеки. Он принес ее к эхо-камере и осторожно положил внутрь. Закрыл дверь. Как ни странно, замок уцелел, и люк удалось запереть. На него навалилась усталость. Он рухнул на колени и, сотрясаясь от рыданий, прижался лбом к иллюминатору.

Она лежала на спине с повернутой головой и смотрела сквозь стекло. На губах пузырилась кровь. Они встретились взглядами, и этого он не смог выдержать. Он отскочил от камеры и бросился к пульту управления.

И он сотворил голема.

Джез доводилось видеть, как мужчины плачут. Ей никогда это не нравилось. Душераздирающее зрелище. Рыдания Крейка были отчаянными. Джез и не предполагала обнаружить в нем такие глубины затаенной боли. Чем ближе он подходил к финалу своей истории, тем труднее было его понять. Он захлебывался в слезах и не мог толком составлять осмысленные фразы.

— Я не знал! — восклицал он с перекошенным лицом и мокрой бородой. Из носу у него текло, но он ничего не замечал. Он сидел перед ней — уродливый, сломленный горем человек. И от вида его страданий ей самой становилось больно. — Я не представлял, что делал! И… все… получилось не так, как я рассчитывал. Пе… перенос удался не полностью. Она дру… другая… не такая, как… какой была… — Он с громким всхлипыванием глотнул воздуха. — Я хотел спасти ее!

Но Джез не могла позволить себе пожалеть его или проявить сострадание. Она слишком сильно ожесточилась. Теперь она ясно видела трагедию Крейка. Но если она позволит себе простить его или просто немного уступит, у нее не будет пути назад. Она, пожалуй, могла бы даже закрыть глаза на его преступление. Ведь он изрезал ребенка ножом, находясь в состоянии безумия, одержимости. Но в следующем поступке Крайзера демонического наваждения не было.

— И еще, — произнесла она сдавленным голосом. — Ее имя.

— Что?

— Вы не назвали ее имени. Вы этого избегали.

Крейк уставился на штурмана покрасневшими от слез глазами.

— Вы знаете.

— Скажите мне! — потребовала она. Она не могла покинуть кают-компанию, не доведя разговор до конца.

Крейк с усилием сглотнул и подавил новый всхлип.

— Бессандра, — произнес он. — Но мы все называли ее — Бесс.

Глава 30

Воззвание Оркмунда — Просьба Фрея — Головоломка разгадана — Тебе конец!

К полудню перед особняком Оркмунда собралась толпа.

Здание построили с редким для города вниманием к градостроительным канонам. Перед домом находилась просторная площадь, которую использовали для собраний, рыночной торговли, а иногда и для казней или судебных поединков. Деревянный помост прогибался под тяжестью собравшихся зрителей. Напротив жилища Оркмунда возвышался другой, более хлипкий помост. Здоровяки, вооруженные саблями, охраняли эту трибуну. Несомненно, здесь должен выступить главарь.

Малвери прокладывал дорогу. Фрей протискивался следом за ним. В кильватере держались Пинн и Джез. Аррис был удручен вчерашним заточением на «Кэтти Джей». Фрей сжалился над ним и взял с пилота твердое обещание вести себя хорошо. Зная, что Малвери обожает терроризировать Пинна, он поручил доктору присматривать за парнем.

Дариан частенько забавлялся, шпыняя молодого пилота даже без нужды. Теперь он понял, насколько важно для Арриса увидеть Водопады Возмездия самому. По крайней мере он сможет поведать Лисинде о своих приключениях в тот день, когда триумфально вернется домой и сожмет невесту в объятиях. Накануне Фрей утвердил свою капитанскую власть, а потому с удовольствием дал бедолаге послабление.

Особняк имел форму подковы. Два выступающих вперед крыла образовывали между собой небольшой двор. Темные каменные стены были обильно раскрашены плесенью. Квадратные окна и окованные железными полосами двери выглядели мрачно и отталкивающе. Здание строили для человека, который не беспокоился об эстетике. Это была крепость.

Владения Оркмунда окружала крепкая, похожая на баррикаду ограда. Она состояла из скрещенных брусьев и заостренных пик. По углам возвышались деревянные сторожевые вышки с пиратами-охранниками. Эти громилы с винтовками внимательно наблюдали за толпой. Конечно, они запросто могли начать стрельбу, если представится подходящий случай. Грубые, но надежные раздвижные ворота довершали облик особняка. Они представляли собой металлическую плиту на колесах — мощную и непробиваемую.

Когда Фрей и его спутники добрались до удобного участка, ворота стали раскрываться. Народ разразился оглушительными приветственными воплями. Деревянный настил заходил ходуном от топота ног. Дариан сообразил, что они находятся на платформе, лежащей на сваях. Вдруг сооружение не рассчитано на подобную нагрузку? Что ж, это будет унизительным финалом его приключений. Не хотел бы он утонуть в вонючем болоте… Да и перспектива быть задавленным сотнями немытых пиратских тел тоже не из приятных.

Дариан увидел Оркмунда лишь после того, как тот забрался на приготовленную для него сцену. Пиратский капитан Оркмунд, ставший грозой Коалиции задолго до аэрумных войн, исчез пятнадцать лет назад. Многие считали его мертвым. Однако он не погиб, а строил Водопады Возмездия — обитель пиратов, свободную от законов и кораблей Флота. Место, где они будет спокойно обделывать свои дела, не забывая откладывать солидный куш для основателя Водопадов.

Оркмунд, вероятно, достиг шестого десятка, но выглядел очень представительно. Ростом более двух метров, ширококостный, лысый. Черты лица — невыразительные и будто смазанные. Наверное, такие бывают у грабителей и убийц. Шею, руки и лысину густо покрывали татуировки. Он носил простую черную рубаху с расстегнутым воротником. Одежда, облегая тело, позволяла видеть игру массивных мышц на могучем торсе и ручищах. Оркмунд вышел на трибуну с непоколебимой уверенностью матерого хищника. Пират оглядел восторженных зрителей и поднял руку, призывая к тишине. Ему пришлось немного подождать, прежде чем крики замолкли.

— Многие из вас знают меня в лицо! — прокричал Оркмунд громко, но силы голоса не хватало, чтобы охватить площадь целиком. Фрей начал внимательно прислушиваться. — Но некоторые не знают. Приветствую тех, кто здесь впервые. Я — Нейлин Оркмунд.

Площадь снова взорвалась воплями, сквозь которые не прорвался ни один посторонний звук. Спустя пару минут сделалось относительно тихо, и Оркмунд продолжил речь:

— Я горд, что сегодня здесь собралось столько народу, и мужчин, и женщин. Тут присутствуют самые удачливые пираты всего мира. Некоторые стали старожилами в Водопадах. Для других наш город до последнего времени оставался легендой. Но вы пришли сюда по моему призыву, и я искренне благодарен вам. Вместе мы непобедимы. И мы создадим такую армию, какой Вардии и не снилось!

Зрители заголосили. Пинн и Малвери, захваченные общим настроением, тоже закричали.

— Конечно, кое-кто из вас недоволен. Кому-то не хватает терпения. Вы рветесь в бой, верно? Стремитесь ломать врагам кости и рубить головы!

Очередной взрыв оваций. Началась толкотня, которая могла перерасти в потасовку.

Оркмунд вскинул руку над головой.

— Вы пользуетесь моим гостеприимством. Вы окунулись в наслаждения Водопадов Возмездия. А я за это прошу вас лишь об одном — потерпите еще.

Пираты неподалеку от Дариана заворчали. Возбуждение, владевшее толпой, сразу улетучилось.

— Понимаю, вы разочарованы. Я понимаю вас. Но никто из вас даже не представляет себе, как я мечтаю вырваться на свободу, — взревел Оркмунд. — Но мы занимаемся серьезном делом. И мы не будем грабить грузовоз или воровать безделушки из пограничного поселка. Мы — не команда из полусотни или даже сотни человек. Нас — тысячи! А такому войску необходимо время, чтобы подготовиться.

В толпе послышались отдельные неохотные возгласы: «Да! Да!»

— Скоро настанет наш час. Уже через несколько дней, — пообещал он. — Но сегодня я хочу показать вам кое-что еще.

Пока он говорил, из крепости вышел целый караван вооруженных пиратов, попарно тащивших дюжину сундуков. Их сопровождала охрана вдвое большей численности. Свою ношу они доставили на сцену, откуда продолжал вещать Оркмунд.

— Среди вас есть сомневающиеся. Что мы тут делаем? — думают они. Чего мы ждем? На кого мы должны напасть, и почему все держится в тайне? — гремел капитан, расхаживая по помосту. — Сначала спросите себя: зачем мы прибыли в Водопады Возмездия? Почему ответили на мой призыв, хотя и не знали, с кем предстоит сражаться? Одни — из преданности мне. Другие — из любви к приключениям. Но остальные, большинство — ради этого!

Он распахнул крышку сундука. Собравшиеся хором ахнули.

— Дукаты! Деньги! — проорал Оркмунд. Толпа, сразу воспрянув духом, завопила вместе с главарем. Он открыл следующий сундук и продемонстрировал, что тот полон монет. — И все это для вас! Ну как? Награда для каждого, кто уцелеет! И отличная! — Он решительно уставился на зрителей. — Есть за что воевать, верно? Стоит ведь потерпеть еще несколько дней?

Пираты взвыли от восторга, размахивая в воздухе стиснутыми кулаками. Они пришли в полное неистовство. Если бы не почтение к Оркмунду и суровая охрана, они, вероятно, кинулись бы делить деньги прямо сейчас.

Пока Пинн и Малвери надрывали глотки, Фрей заметил нечто любопытное и повернулся к Джез.

— Вам видно сцену?

Девушка встала на цыпочки, пытаясь заглянуть через плечо стоявшего впереди пирата.

— Не очень.

— Лезьте, — предложил Дариан и присел, чтобы ей удобней было забраться к нему на спину.

— Нет, капитан, мне не слишком интересно.

— Джез, у вас очень острое зрение. Помогите мне.

Возразить было нечего. Девушка, чувствуя себя весьма неловко, послушалась капитана. Он поднял ее над толпой.

— Знаете, мои глаза не так уж… в общем…

Фрей потянул ее за руку, и она склонилась к его лицу.

— Последний ларец справа. Опишите его.

Она посмотрела на сцену.

— Красный.

— Дальше! — раздраженно потребовал капитан «Кэттти Джей».

Она помолчала.

— Очень красивый, — наконец произнесла она. — Покрыт темно-красным лаком. Крышка расписана узором вроде веток с листьями. Серебряные застежки в виде волчьих голов. Он его открывает!

Оркмунд распахнул, один за другим, все сундуки. Пиратов охватил экстаз. Еще бы — прямо к ним в руки шло невиданное богатство! А Фрею не требовалось пояснение Джез. Ларец тоже оказался набит дукатами.

Он узнал все, что требовалось. Последняя часть головоломки легла на место.

— Эй! — окликнул он своих спутников, — нам пора.

Пинн попытался возразить. Малвери воздел длань, угрожая пилоту подзатыльником.

— Ладно, — поспешно сдался Аррис. — Уже иду.

Капитан спустил Джез с плеч.

— Я рассмотрела все, что нужно? — спросила она.

— О да, — ответил он. — Спасибо.

Назад они возвращались по сравнительно тихим улицам. Без пьяного разгула Водопады Возмездия казались холодным и унылым местечком. Фрей быстро переступал через отбросы и телесные извержения, оставленные ночными гуляками. Он торопился на «Кэтти Джей» и двигался очень целеустремленно.

— Итак, капитан? — поинтересовалась Джез. — Будем выбираться отсюда?

— Верно, — ответил Фрей. — Нет причин задерживаться.

— Я могу придумать множество, — возразил Пинн. — В виде пинт, бутылок и девчонок. Как насчет коротенького отгула?

— Аррис, я стараюсь спасти всех нас из опасной западни, — ответил Дариан. — Побереги свое целомудрие еще денек. Подумай о своей возлюбленной.

— После этого мне еще сильнее хочется иметь дело только со шлюхами, — ухмыльнулся тот, но сразу поднял руки — дескать, сдаюсь. — Ладно, кэп. Возвращаюсь на борт, как послушный маленький пилот. Только я все равно не врубаюсь, что происходит.

— Объясняю, — сказал Фрей. — Нам известно, что герцог Грефен устроил заговор и собирается свергнуть эрц-герцога. Но у него нет ни сильных войск, которые он мог бы выставить против флота, ни средств, чтобы их нанять. Оркмунд собрал для него пиратскую армию. Теперь мы поняли, кто дает деньги.

— Неужели? — удивилась Джез.

— Пробужденцы.

— Почему вы так решили?

— А сундук на сцене? Я видел, как его выносили из той самой обители, где держат Амалицию. Тогда я не догадывался о его содержимом. И обратите внимание, куда этот сундук прибыл, — как раз в Водопады Возмездия.

— Пробужденцы финансируют пиратов? — удивился Пинн. — Зачем?

— Они помогают свержению эрцгерцога. И кстати, его жены.

— А она-то здесь при чем?

— Именно эрцгерцогиня убеждает его ввести новые законы, которые ограничили бы всевластие пробужденцев, — сообщил Дариан. Однако он не сомневался, что Аррис не осилит эту фразу. — Пробужденцы уже давно действуют как деловая фирма. И здоровенной лопатой выгребают деньги у суеверной публики. А если такой влиятельный человек, как эрцгерцог, станет говорить, что болтовня о Всеобщей Душе — чушь собачья, люди начнут к нему прислушиваться. И тогда с пробужденцами случится то же самое, что они сами век назад сотворили с другими религиями.

— Вы последнее время просто изумляете своей осведомленностью, капитан, — заметила Джез.

— Крейк меня просветил, — признался Фрей.

— Он очень пристрастен, — бросила она. Дариан отметил, что девушка упомянула о демонисте без прежней презрительной интонации.

— Но с какой радости они финансируют Грефена? — не отставал Аррис.

Капитан тяжело вздохнул. Чтобы Пинн понял, в чем дело, требовалось очень тщательно разжевывать ему любую мысль.

— Грефен принадлежит к пробужденцам. Как и Галлиан Тейд. Если он станет эрцгерцогом, пробужденцы не потеряют своего влияния, а наоборот — усилят собственные позиции. Они будут непобедимыми.

Пилот нахмурился и замолчал. Они шли по узким грязным улочкам, мимо облупившихся стен и ржавых ступенек.

— Значит, пробужденцы наняли Дракен, чтобы она поймала нас?

— Нет! — одновременно воскликнули Фрей и Малвери.

— Это сделал Грефен, — продолжил капитан. — Он боится, что мы с кем-нибудь свяжемся и раскроем его план, прежде чем он успеет раскрутить все по полной программе.

Пинн задумался.

Дариан с ужасом ожидал неизбежного следующего вопроса.

— Кто же нанял Рыцарскую Центурию?

Доктор в отчаянии закрыл лицо ладонью.

— А что? — изумился Аррис. — Вопрос жутко сложный!..

— Клянусь, дружище, мозгов у тебя — как у булыжника.

— Рыцари служат эрцгерцогу и верны ему, — произнесла Джез. — Они не имеют ничего общего с Грефеном. Они ловят нас, поскольку считают преступниками.

— Мы убили сына эрцгерцога, — напомнил Малвери.

— Случайно! — воскликнул Фрей. — И кроме того, нас подставили. Значит, мы не виноваты.

Доктор насмешливо вздернул бровь.

— Хотел бы посмотреть, как ты будешь доказывать это эрцгерцогу.

— Вернемся к Грефену, — заговорил Дариан, решив не обращать внимания на реплику Малвери. — Он намерен тихо разделаться с нами и предъявить миру наши трупы. Убийцы Хенгара наказаны, дело закрыто. Так и задумывалось с самого начала. Нас должны были убрать сразу после взрыва «Туза Черепов».

— Но для него нежелательно, чтобы нас схватила Рыцарская Центурия. Ведь у нас появится возможность представить историю в другом свете, — добавила Джез. — Грефен опасается, что тогда он сам попадет под подозрение как главный заговорщик.

— Не забывайте о готовящейся войне. Она начнется через несколько дней, если верить Оркмунду, — вставил Малвери.

Пинн безуспешно пытался сообразить, кто за кем гоняется и кто кого свергает. Вздохнув, он робко спросил:

— И что же делать?

— Нам нужно договариваться, — ответил Фрей. — Кое с кем побеседовать. Тайно. Передать им карты и компас — пусть посетят Водопады Возмездия. Увидев армию Оркмунда, нам поверят. Мы дадим им крупную рыбу, а взамен потребуем прощения.

Аррис резко остановился. Остальные тоже притормозили.

— Ты собираешься продать это место? — возмущенно спросил он.

— Что ты имеешь в виду? — растерялся капитан.

— Ты сообщишь Флоту Коалиции, где находятся Водопады Возмездия?

— Пинн, не мог бы ты орать погромче? — прикрикнул Малвери. — А то, боюсь, в Йортланде не слышат.

Пилот вспомнил, где находится, и начал воровато озираться по сторонам. К счастью, переулок, где они находились, был пуст. Он приблизился к Дариану и ткнул его пальцем в грудь.

— Это же легенда! Чудо! Город создали потом, кровью и слезами целого поколения пиратов. Любой вольный пилот чуть ли не с начала аэрумных войн надеялся отыскать Водопады Возмездия и прожить здесь остаток жизни. Это же уп… ум…

— Утопия, — подсказала Джез. — Вернее, свалка.

Аррис с укором взглянул на штурмана.

— Нет. Водопады Возмездия!

Девушка скептически покачала головой. Просевшие крыши, облупившиеся стены, заплесневелые углы, битые бутылки и потеки грязи под ногами. Она принюхалась к вездесущему болотному смраду.

— Знаешь, Пинн, что пираты по-настоящему хорошо умеют? — спросила она. — Быть пиратами. И все. Ты мог бы спросить меня пораньше, что будет, если собрать тысячу пиратов и поручить им заняться строительством. Пусть создадут поселение на свой вкус. И я описала бы тебе именно такую помойку. Лучше бы Водопады остались мифом. В действительности город сильно разочаровывает.

— Пинн, ты не расстраивайся, — вымолвил Фрей. — Хочешь, чтобы тебя повесили?

Тот задумался над вопросом, ожидая подвоха.

— Нет? — неуверенно произнес он.

— Выбирай — или твоя жизнь, или Водопады. Кстати, Оркмунд работает на герцога Грефена. А Грефен жаждет нас убить. И тебя тоже.

Пилот открыл рот, захлопнул, снова открыл, но в конце концов так и не нашел возражений.

— Лисинда не переживет, если со мной что-нибудь случится.

— А как она будет гордиться, когда узнает, что ты в одиночку разделался с пиратской армией, — заулыбался Малвери.

— Ну, если я малость все приукрашу, никто не обидится, — мечтательно протянул Аррис. — Ладно, плевать на эту дыру. Давайте выбираться отсюда, а там уж мы опередим врага!

— Вот настоящая сила духа! — похвалил его Дариан.

Вернувшись на «Кэтти Джей», капитан приказал готовиться к отправлению и проследил за тем, чтобы Слага доставили в кают-компанию. Невезучий «доброволец» (конечно же, Пинн) должен был надеть на кота воздушный фильтр и следить, чтобы тот его не снял. Затем Фрей вместе с Сило приступил к осмотру повреждений в крыльях. Почти сразу же к ним подбежал Ольрик, помощник начальника порта.

— Улетаете?

— Дела, — пожал плечами Фрей. — Оркмунд сказал, что есть еще пара дней в запасе.

— Надо выписаться.

— Я как раз собирался. Сейчас подойду.

Ольрик побрел куда-то в сторону. Дариан попросил Сило позвать Крейка. Спустя минуту демонист спустился по погрузочной рампе.

— Что случилось?

— Вы с Джез разобрались между собой?

— Как смогли, — ответил Грайзер, отводя взгляд.

Капитан не стал выпытывать подробности.

— Можешь прогуляешься со мной до конторы начальника порта? Нужно отметиться перед вылетом.

— А что, одному нельзя? — удивился Крейк.

— Похоже, что так. Вообще-то, мне понадобится твоя помощь. Грайзер, ты отвлеки начальника… И по-настоящему. Используй золотой зуб.

— Попробую, — кивнул тот. — А этот тип сообразительный?

— Не очень.

— Хорошо. Чем проще человек, тем сильнее на него действует зуб. А с умниками сложновато.

— Не сомневаюсь, — вздохнул Фрей, и они вдвоем зашагали по посадочной площадке.

— Что ты затеял? — поинтересовался демонист.

— Обычное небольшое расследование, — ответил капитан с недоброй улыбкой.

Обратный путь проходил без тех неприятностей, которыми сопровождался полет в Водопады Возмездия. Теперь у экипажа имелись фильтры, защищавшие от ядовитых испарений лавового потока. Вдобавок они уже разгадали секрет компаса и мин. Хуже всех пришлось Пинну. Пилот долго, но безуспешно пытался надеть на кота маску, пока Малвери не пришла в голову мысль напоить животное. Приняв четверть бутылки рома, Слаг успокоился и позволил надеть на себя фильтр. Остальные участники действа отправились в медицинскую каюту. Там Малвери обильно намазал антисептиком изодранные до локтей руки Пинна.

Сперва капитан и штурман решили наплевать на карты, подняться повыше и лететь напрямую, а не ползти по каньонам. Однако сразу выяснилось, что такой маршрут мог оказаться последним для «Кэтти Джей». Воздушное пространство над Водопадами Возмездия густо усеивали мины. Джез предположила, что некоторые из них имеют сильную магнитную чувствительность и поэтому быстро засекут корабль. Фрей согласился и не стал испытывать судьбу. И они вернулись к ориентирам, нанесенным на карту.

В кабине вместе с Дарианом снова находились Джез и Крейк. Девушка отвечала за курс «Кэтти Джей», а Грайзер считывал показания компаса. Атмосфера вокруг этой парочки перестала накаляться до передела. Джез уже не задирала Крейка, но и не вела с ним дружеских разговоров. Она обращалась к нему лишь по делу, когда требовалось уточнить нужные координаты. Крейк тоже притих. Их отношения изменились в лучшую сторону, но Фрей догадался, что проблема пока не решена до конца.

Что ж, хоть какой-то прогресс. И хорошо, что они не воевали.

Дариан с легким сердцем вел корабль через туман. Он начинал верить, что ситуация постепенно исправляется к лучшему. Конечно, все происходило медленно и незаметно. Однако после того, как корабль покинул Йортланд, Фрей наконец-то чувствовал себя капитаном. Он перестал быть неудачником, скитающимся по миру с шайкой бесприютного отребья. И он уже не разрешал своим спутникам делать то, что им заблагорассудится. Дариан начал отдавать приказы членам экипажа «Кэтти Джей». Удивительно, но они охотно подчинялись Фрею. Правда, иногда они сетовали и жаловались, но быстро привыкли и приняли новое положение вещей.

Налет на жилище Квайла увенчался полным успехом. Вылазка на Зимний бал принесла свои плоды. А похищение компаса и карт с «Делириум Триггер» было проведено просто блестяще. Еще месяц назад он не мог представить, что провернет столь серьезную операцию. Более того, он и не помышлял отдавать кому-нибудь капитанские распоряжения. Тогда Фрей считал, что не имеет на это права. Он и с собственной жизнью едва справлялся.

Но суть была в ответственности. Неважно, кем являлись люди на борту «Кэтти Джей» — пассажирами или командой. Каждый, включая Дариана, подвергался одинаковой опасности. Если он не сумеет настроить их на новый лад, чтобы они работали дружно и без ссор, пострадают, разумеется, все. Корабль был дороже всего на свете, и до недавнего времени Дариан совершенно не думал об остальных. На первом месте стоял он сам и «Кэтти Джей». Она — его стальная возлюбленная, и Фрей бесконечно ей предан. Она подарила ему свободу.

Но корабль — ничто без экипажа, который поддерживает все в нужном состоянии и помогает пилоту. А тот защищает корабль. Людьми Фрея оказались пьяницы и бродяги. Они бежали от чего-то — от воспоминаний, врагов или тяжкой рутины… Но после Йортланда все они сбились в стаю. У них появилась общая цель, и они стали превращаться в команду. А Дариан — в капитана.

Будь оно неладно, но они даже начали нравиться Фрею. И от одной такой мысли ему становилось страшновато. Если кого-нибудь из них повесят, смерть окажется на его совести. Виноват будет только он. Он втравил их в эту историю, когда принял неправдоподобно хорошее предложение Квайла. На кону стояли пятьдесят тысяч дукатов. И Фрей очертя голову кинулся в пекло. Он словно играл в рейк и надеялся вытащить козырь. Но к нему в руки пришел «Туз Черепов».

Джез, Крейк, Малвери, Сило… даже Харкинс и Пинн. Теперь они не скудно оплачиваемые наемники. Их жизни полностью зависели от его решений. Дариан не знал, по силам ли ему подобное бремя. Но иного выбора нет.

— Поблизости чисто, — доложил Грайзер.

— Полагаю, мы вышли из минных полей, — подытожила Джез, откинувшись на спинку кресла. — Можете подниматься, когда захотите.

— Отлично, — отозвался капитан. — Мы покидаем Могильник Рука. Приятная была экскурсия.

Штурман и демонист принужденно улыбнулись его словам. Фрей перевел двигатели на холостой ход и усилил подачу газа в балластные цистерны. «Кэтти Джей» быстро набрала высоту. Туман поредел, и можно было различить горные склоны.

— Как же я сильно соскучился по дневному свету, — пробормотал Дариан. — Если бы еще солнце было…

Но здесь, в самом сердце горного массива, с его вечной облачностью и тучами вулканического пепла, царил сумрак. Мгла угнетала Фрея. Он страстно желал видеть окружающий мир во всех красках.

«Кэтти Джей» выскочила из белесой дымки, и воздушное пространство вдруг взорвалось. От сотрясения корабль швырнуло на борт. Все трое вылетели из кресел. Фрей, полуослепший от яркой вспышки, поспешно вернулся на свое место. Он думал лишь о том, как удрать.

Скорее, прочь отсюда, прочь…

Но из-за прямого попадания судно развернуло. Дариан ясно рассмотрел противника. Прямо перед ними возвышался массивный черный нос и внушительная орудийная батарея, нацеленная точно на их кораблик.

«Делириум Триггер».

Фрей облокотился на приборную панель. Первый выстрел оказался предупреждением. Эскортные файтеры окружили «Кэтти Джей» и ждали попытки к бегству. Но Дариан и не собирался улепетывать. Не было ни малейшего шанса. Их разнесут в клочья, прежде чем он успеет включить двигатели.

Только не это! Они же так близки к цели…

На мачте «Делириум Триггер» замигал электрогелиограф. Джез поднялась с пола и встала, держась за пилотское кресло. Увидев сигнал, она сощурилась.

— Что они говорят? — спросил капитан.

— Тебе конец! — ответила она.

— Проклятье… — выругался Фрей.

Глава 31

Одного недостает — Фрей на допросе — Спокойной ночи, Бесс

«Нужно было сматываться, пока имелась возможность», — корил себя Крейк, глядя на пиратов с «Делириум Триггер». Они ворвались на борт «Кэтти Джей» по погрузочной рампе. Сразу шестеро взяли под прицелы пленников. Остальные рассыпались по трюму и с дотошностью опытных вояк проверили все углы, кроме одного, который заняла Бесс.

— Скажи монстру, чтобы не двигался, а то сразу всех покрошим! — прорычал захватчик.

— Она и не будет, — слабым голосом ответил Крейк. — Я усыпил ее.

У него не было другой альтернативы. Бесс не стерпит, если ее новым друзьям будет угрожать серьезная опасность.

Пират ткнул Грайзера дулом револьвера. Голем не пошевелился.

— Вот и пусть спит. А не то пришью тебя первым.

Команда «Кэтти Джей» просто сгрудилась наверху рампы и не оказывала сопротивления. Недоставало только штурмана. Где находилась Джез, знал только капитан. Демонист видел, как она быстро перешептывалась с Фреем, пока «Кэтти Джей» под конвоем выплывала из горной страны. Когда «Делириум Триггер» приказал им приземлиться на равнине в районе Черных Пустошей, девушка исчезла. Малвери полюбопытствовал, где она. Дариан коротко ответил:

— У нее есть план.

— О! — воскликнул доктор. — Какой же?

— Безнадежный.

Малвери хмыкнул.

— Попытка не пытка.

— Согласен.

Их обыскали. Никто не был вооружен. Однако у Крейка душа ушла в пятки, когда пират вытащил из внутреннего кармана его пальто отмычку. Громила помахал приспособлением перед носом Грайзера.

— Что за ключ?

— От моего дома, — соврал Крейк. Пират хмыкнул и швырнул отмычку в сторону. Она со звоном упала на пол и отлетела в темный угол. А с ней испарилась и последняя надежда улизнуть с «Делириум Триггер».

Убедившись, что ничего опасного у команды «Кэтти Джей» не осталось, налетчики повели пленников по рампе наружу. Грайзер обливался потом и страдал от мучительных спазмов в желудке. Будущее стремительно сокращалось до размера помоста виселицы. Он не мог придумать ничего толкового. Их, безоружных, окружает ватага вооруженных бандитов. Теперь их жизни целиком и полностью зависят от Триники Дракен. На сей раз чудесного спасения не будет.

Пинн спускался вниз, весело насвистывая. Он явно не отдавал себе отчета в том, насколько крепко они влипли. Даже сейчас он настолько верил в собственный героизм, что не сомневался — им предстоят просто захватывающие приключения. Крейк люто возненавидел парня за его счастливую тупость.

Мир снаружи оказался столь безрадостным, как и перспективы экипажа «Кэтти Джей». Засыпанные вулканическим пеплом равнины к востоку от Кривой Западни были пустынными, угрюмыми и совершенно одинаковыми. Не было видно даже гор, окаймлявших огромное плато. Крейк поежился — повсюду раскинулось жуткое серое пространство. Мертвый край задыхался под одеялом из дыма и пепла, непрерывно плывущих с запада. Холодный ветер поднимал с земли струйки пыли, и они, змеясь, мчались вдаль. Низко над головой висело небо цвета шифера. Солнце превратилось в тусклый диск, на который можно было смотреть без боли в глазах.

Над ними завис «Делириум Триггер». Могучий киль находился так близко, что казалось, в любое мгновение придвинется и раздавит их и корабль. Неподалеку от «Кэтти Джей» стоял маленький пассажирский катер-челнок. Он доставлял людей на борт гиганта. «Делириум Триггер» был слишком велик и приземлялся исключительно в специально оборудованных портах.

Конвой остановил пленников в шаге от нижнего конца рампы. Там застыла хрупкая женщина, облаченная в черное. Грайзер сразу узнал ее. В свое время Фрей описал Тринику весьма наглядно. Неестественно белая кожа, неровные пряди обесцвеченных волос, устрашающий взгляд черных глаз. Она холодно взглянула на захваченных. Один из пиратов приблизился к ней и что-то прошептал. Получив односложный приказ, он взбежал по рампе в трюм «Кэтти Джей». А Дракен подошла к Фрею. Глаза обоих сверкали ненавистью.

— Будь любезен, назови код зажигания, — сказала она.

— Ни за что, — ответил Дариан. — Нас ты поймала. Зачем тебе еще и мой корабль?

— Думаю, я немного сентиментальна. Код!

— По сравнению с наградой, которую ты получишь за нас, он не стоит ровным счетом ничего. Пусть остается здесь.

— Для тебя он является высшей ценностью. А прессе наверняка понадобятся ферротипии корабля, взорвавшего «Туз Черепов». Может, я преподнесу его в дар эрцгерцогу. И он не станет обращать внимания на слухи о том, чем я буду заниматься впоследствии.

— Бессмысленно. Ты не…

Дракен быстро вытащила револьвер и приставила дуло к груди Фрея. Тот осекся на полуслове.

— Я не прошу. Говори код.

Крейк понял, что Дариан потрясен и испуган. Но капитан «Кэтти Джей» скорчил гримасу и произнес:

— Что ж, стреляй, если хочешь. Избавишь палача от лишней работы.

Дракен и Фрей сверлили друг друга яростными взглядами. Они словно соревновались, у кого сильнее выдержка. Указательный палец Триники подрагивал на курке. Ее так и подмывало выстрелить. Однако она опустила пистолет и отступила на два шага.

— Нет, — заявила она. — Ты еще поживешь. Герцогу Грефену потребуется признание, подписанное тобой собственноручно. А на корабле имеется кое-кто, с кем я хотела бы побеседовать лично. Ведь в ту ночь, когда ты украл мои карты, «Кэтти Джей» управляла женщина. Я не вижу ее здесь. Фрей, где она?

Он промолчал.

Как раз в этот момент из «Кэтти Джей» выбрался грузный небритый мужчина с железным ухом взамен отрубленного и направился к Дракен.

— Сейчас мы все выясним, — объявила она и повернулась к подчиненному: — Кого-нибудь нашли?

— Да, — кивнул тот. — В лазарете — мертвая женщина. Причина смерти — неизвестна.

Триника задержала пристальный взгляд на Фрее.

— Уверен, что она мертва?

— Да, капитан. Пульса нет, и не дышит. Приложил ухо к груди — сердце не бьется. Я повидал немало мертвецов, и мужчин, и женщин. Это — труп.

— Ударилась головой, — произнес Дариан. — Когда нас обстреляли. — Он ткнул рукой в сторону Малвери. — Док пытался помочь ей, но ничего не получилось. Сказал, что у нее — кровоизлияние в мозг.

— Ужасно, — вздохнул Малвери, сразу сообразивший, что капитану следует подыграть. — Такая милая девушка…

Крейк почувствовал, как по спине забежали мурашки. Он хорошо помнил ту ночь на Фельдспарских островах, когда они проникли в поместье Галлиана Тейда. Тогда Джез упала и разбила голову. Фредгер Кордвейн, сыщик из агентства «Шакльмор», тоже щупал ее пульс. И не сомневался, что она мертва. Грайзер решил, что страх и растерянность спутали все его мысли в тот момент. Сейчас он призадумался.

Как Джез умудрилась одурачить их обоих?

— Выкинуть ее? — спросил пират.

— Нет, — ответила Дракен. — Не трогай. Предъявим тело герцогу. А как с големом?

— Готово, капитан! — бодро доложил одноухий. Полдюжины матросов уже тащили окаменевшую тушу Бесс по рампе.

— Что вы делаете? — испуганно пробормотал Грайзер и лишь потом осознал, что следовать молчать.

Черные глаза Дракен незамедлительно вперились в него. Язык мой — враг мой, — вздохнул Грайзер.

— Значит, он принадлежит тебе? — спросила предводительница пиратов. — Ты демонист?

Крейк сглотнул и ощутил в горле вкус пепла. Триника уверенно направилась к пленнику.

— В Раббане ты провернул ловкий трюк, — промурлыкала она. — И повел себя непредсказуемо. Я могла ожидать, что демонист бросит своего голема и сделает нового, но ты зачем-то вытащил старого из трюма. Очень интересно.

Он сжал зубы. Грейк был уверен, что любое слово только ухудшит его положение.

— Но я не столь глупа, чтобы вновь попасться на твою удочку, — продолжала она. — И не желаю, чтобы монстр опять проснулся, когда мы полетим назад. Так что голем останется здесь.

У Крейка от ужаса подкосились ноги. Ему пришлось сделать усилие, чтобы не упасть. Он ошарашенно огляделся по сторонам. Вокруг лежала безликая серая равнина. Никаких признаков цивилизации. Ничего, кроме воздушного корабля, летящего вдалеке. Он казался совсем крошечным и направлялся к побережью.

Бросить Бесс здесь — значит потерять навсегда.

— У меня есть идея, — протянула Дракен, повернувшись к Фрею. — Ситуация такова. Единственный человек, знавший код зажигания помимо тебя, — мертв. А тебе еще нужно пожить… до тех пор, пока ты не подпишешь признание. Но демонист… с ним возникнут трудности. Это — темная лошадка. Пожалуй, лучше сразу от него избавиться.

И без объяснений стало ясно, что произойдет. Дракен молниеносно наставила дуло револьвера ко лбу пленника. Крейк устало подумал, что он уже не новичок в этом деле.

— Если, конечно, Фрей, у тебя не найдется для меня пары слов, — добавила она.

Дариан будто окаменел. Однажды Грайзер уже видел у капитана такое выражение лица. Как раз во время встречи с контрабандистом Лоусеном Макардом. Тот грозился вышибить демонисту мозги. Хотя в данный момент имелось одно отличие — Триника целиком зарядила обойму.

Он ощутил странное спокойствие. Значит, конец…

— Считаю до трех, — сказала она. — Раз.

Он устал бороться со стыдом и скорью. Вымотался ощущать гнет от последствий самонадеянной ошибки. Крейк переоценил свои силы. Тогда он решил, что призовет из эфира чудовище и сможет остаться безнаказанным… Он не мог понять ту ужасную причуду судьбы, которая привела племянницу в его святилище в ту самую роковую ночь.

Бросить Бесс среди пыли и пепла… Она будет спать вечно, ведь только он может разбудить ее. Кто знает, вдруг ее посетят хорошие сны.

— Два.

Он закрыл глаза и как-то отстраненно почувствовал, что из глаз выкатились слезинки. Они потекли по щекам, обогнули скулы и исчезли в бороде.

Он так старался достичь величия. Но все закончилось провалом, позором и бесчестьем. Чего же стоит этот мир, если он настолько жесток?

— Т… — начала Дракен.

— Стой! — рявкнул Фрей.

Грайзер не шевелился. Он балансировал на острие бритвы между жизнью и забытьем (или — небытием). Он замер, чтобы не нарушить неустойчивое равновесие.

— Семь шестьдесят семь, один, один, восемь, восемь, — донеслись до него слова капитана.

Последовала длительная пауза. Тело Крейка содрогалось от каждого удара сердца. Он даже не смел надеяться. Он уже не знал, хочет ли жить.

Но решение принял не он. Внезапно он перестал ощущать холодный металл револьверного дула. Он невольно открыл глаза. Триника отступила. Напоследок она взглянула на него, как ребенок, по прихоти не раздавивший никчемную букашку. Потом иронично уставилась на Фрея. Дариан опустил голову.

Крейк пребывал в оцепенении. Он будто наблюдал за происходящим со стороны. Пираты Дракен оттащили Бесс в сторону от «Кэтти Джей». Затем они с нескрываемым удовольствием поставили голема на ноги. Уродливая металлическая статуя, монумент в честь их победы. Он слышал, как Дракен приказала громиле со стальным ухом выбрать для «Кэтти Джей» двух пилотов. Те поведут судно за главным кораблем. Фрей не смотрел никому в глаза. Дракен сломила его, но он пылал гневом и яростью.

Но Крейк оставался безучастен. Ничего не имело значения. Он — жив, хотя еще не чувствовал твердую почву под ногами.

Кто-то тронул его за плечо. Малвери. Им велели идти к пассажирскому челноку. Он доставит их на «Делириум Триггер», а потом в корабельную тюрьму. Крейк мысленно приказал себе двигаться и, нетвердо ступая, побрел вместе со своими спутниками. Из-под его ботинок поднимались маленькие серые облачка. Преодолев невысокий трап, они оказались в катере. Вооруженные охранники велели им сесть.

Грайзер взглянул через открытую дверь на одинокую фигуру Бесс. Пиратов рядом с ней уже не было. Они отвлеклись на другие дела. Двигатели челнока заработали, обдав голема тучей пыли.

Пусть спит, — подумал он. — Спокойной ночи, Бесс.

Дверь закрылась. Голем остался снаружи.

Глава 32

Аудиенция у Дракен — Пробуждение теней прошлого — Уродливый лик истины

— Эй ты, давай сюда!

Фрей увидел сквозь решетку коренастого лысого мужчину с большой черной бородой.

— Вы ко мне?

— Ты капитан?

Фрей повернулся к своей команде, решая, есть ли смысл возражать. В тюрьме «Делириум Триггер» их посадили в одну камеру. Металлические стены, полумрак. Сильно пахло смазочным маслом. В помещении было тихо, лишь гулко отдавались пощелкивания механизмов и отдаленный шум двигателей.

Сило, как всегда, оказался бесстрастен. Малвери пожал плечами.

— Да, — произнес наконец Фрей.

— Капитан Дракен хочет тебя видеть, — сообщил лысый.

Надзиратель отомкнул замок, распахнул дверь и навел на пленников внушительный дробовик. Он сразу подавил у заключенных невольные мысли о мятеже. Дариан вышел. Дверь за его спиной со звоном защелкнулась.

— Эй, — окликнул его Малвери. — Будешь говорить с ней, попроси Дракен… Нам бы немного рому! Ладно?

Пинн громко захохотал. Крейк, скорчившийся в углу и поглощенный своим несчастьем, ни на что не реагировал. Харкинс, устав бояться всего на свете, крепко спал. Сило не издал не звука.

А Джез? Где же она? Фрей прикидывал различные варианты. Каким же образом она умудрилась прикинуться мертвой настолько удачно? Девчонка обманула многоопытного пирата! Она сообщила Дариану о своем плане, но отказалась ввести его в курс дела. Она лишь сказала:

— Доверьтесь мне.

А может, она действительно умерла?

Лысый крепко взял его за руку, приставил к боку пистолет и вывел из тюрьмы в коридор «Делириум Триггер». По пути им попадались люди из команды Дракен. Одни горделиво ухмылялись при виде Фрея, другие взирали с неприкрытой ненавистью. Никто не забыл об унижении в Раббане. Тогда погибло десятка полтора их товарищей.

Добравшись до капитанской каюты, они остановились. Фрей ожидал, что конвоир постучит, но тот что-то обдумывал.

— А теперь? — поинтересовался Дариан.

— Слушай, — заявил лысый угрожающе. — Будешь там — следи за языком. Капитан… она нынче в расстроенных чувствах.

Фрей вскинул бровь.

— Спасибо за предупреждение, — заметил он. — Она, значит, может прикончить меня?

— Да я вовсе не о тебе беспокоюсь, — буркнул конвоир и постучал.

— Войдите, — раздался голос Триники.

Каюта капитана оказалась очень опрятной и хорошо обставленной. Но темное дерево книжных шкафов и медная отделка электрических ламп придавали помещению мрачный вид, делая его менее просторным. Триника сидела за письменным столом у дальней стены. Рядом с изысканным письменным прибором лежали большая тетрадь — вероятно, судовой журнал — и большой компас. Конечно, тот самый, при помощи которого «Кэтти Джей» пересекла Могильник Рука. Триника смотрела в темный иллюминатор с наклонным стеклом.

Появления Фрея она вроде бы не заметила. Лысый вывел пленника на середину каюты. После недолгой паузы она произнесла, не поворачивая головы:

— Спасибо, Хармунд. Можете идти.

— Есть! — ответил здоровяк и удалился.

Дариан несколько секунд пребывал в растерянности. Хозяйка молчала. Будь, что будет, — решил он. Проявлять перед ней неловкость или растерянность он не станет. Поэтому Дариан потопал к мягкому креслу, стоящему около книжного шкафа, и уселся. Теперь надо запастись терпением.

На глаза Фрею сразу попался компас, и на душе стало еще тяжелее. Он рассчитывал использовать его в качестве вещественного доказательства. Прибор и карты должны помочь ему отвоевать свободу. И ведь он был так близок к цели…

Он выбросил из головы назойливые мысли. Несомненно, Триника выложила на стол вновь обретенную драгоценность, чтобы посеять в душе Фрея отчаяние. А обижаться на несправедливое устройство мира сейчас бесполезно. Кроме того, он посчитал (кстати, впервые за все свою жизнь), что такая обида была бы детской и глупой.

— Итак, тебя повесят, — вымолвила, в конце концов, Триника. Она не отрывала взгляда от иллюминатора.

— Да, мне это известно, — насмешливо ответил он.

Она посмотрела на него с укоризной. Возможно, с болью. Дариан неожиданно пожалел о своем тоне.

— Полагаю, нам стоит побеседовать наедине, — сказала она. — Прежде чем все кончится.

Ее манера озадачила Фрея. Перед ним была вовсе не та язвительная и властная женщина, с которой он встречался в «Берлоге Шарка». Не походила она и на ту девушку, которую он любил когда-то. Ее голос звучал мягко и спокойно. Казалось, что она глубоко утомлена и погружена в меланхолию.

Подозревая хитрость, он подумал, что не станет играть по ее правилам. Он не сочувствовал ей. Он был непреклонен и полон горечи.

— Твой ход, — произнес он.

Последовала новая пауза.

— Прошло десять лет, — начала она. — За это время много чего произошло. Но многое осталось… нерешенным.

— Ну и что? — ответил Фрей. — Прошлое не вернешь.

— Отнюдь, — возразила она. Она внимательно посмотрела на пленника. — Завидую твоему таланту, Дариан. Как бы я хотела уметь так же, как и ты, забывать все и выкидывать из памяти. Запереть кусок жизни в тайник, недоступный даже мне самой.

— У меня талант, — ответил он. Ему совершенно не хотелось выворачивать перед ней свою душу наизнанку.

— Почему ты бросил меня? — спросила она.

Вопрос застал Фрея врасплох. Она задала его чуть ли не молящим тоном. Когда его ввели в каюту, он не ожидал подобного поворота. Триника казалась несчастной, слабой и не способной постоять за себя. Ему вдруг стало неприятно иметь с ней дело. Где та женщина, которую он любил? Или хотя бы та — ненавистная ему охотница? Отчаяние Триники выглядело просто жалким.

Почему он бросил ее? Воспоминания почти исчезли и растворились где-то вдалеке. Пробудить в себе прежние чувства было бы очень трудно. За десятилетие они покрылись насмешливым, глумливым налетом. Но кое-что он помнил. Больше мыслей, чем эмоций. Например, разговоры, которые он вел сам с собой в долгие часы одиночества. Тогда он летал с грузами, работая на фирму отца Дракен.

Сначала он не сомневался, что они навек останутся вместе. Он говорил себе, что нашел свою настоящую любовь. Он не мог представить себе, что встретит кого-нибудь прекраснее, чем она. И он не намеревался искать таких женщин.

Но реальность отличалась от грез наяву. Когда Триника начала говорить о браке, его поклонение перед ней стало ослабевать. А прежде он находил очаровательной ее откровенность и прямоту. Но понимания становилось все меньше. Он уже не мог бесконечно потворствовать полету ее фантазии. Когда она затевала с ним девичьи игры, ему приходилось с усилием сохранять на лице улыбку. Ее шутки казались ему чересчур затянутыми. Дариану хотелось, чтобы она обрела побольше здравомыслия.

В девятнадцать лет он был очень молод. Он не сумел найти связь между своей раздражительностью и надвигающейся угрозой женитьбы. Фрей говорил себе, что, конечно, хочет этого. В конце концов, все складывается на редкость удачно. Она же создана для него.

Но чем чаще он сердился на нее, тем настойчивее становилась невеста. Устав ждать, она настойчиво просила его жениться на ней. Он покорно кивал, но молча негодовал. Даже после своего бегства со свадебной церемонии. Как она могла поставить его в такое положение? Заставить выбирать! Он уже не хотел заключать с ней брак, но и не желал разбивать ей сердце. Тогда у него не оставалось иного выхода. Он согласился, надеясь, что спасение рано или поздно найдется.

Но Триника, похоже, пребывала в счастливом неведении касательно затруднений жениха. Хотя приступы дурного настроения Фрея участились, она не беспокоилась. Невеста была убеждена, что он всецело принадлежит ей. А он злился из-за того, что она принялась заранее торжествовать и наслаждаться победой.

Когда объявили дату бракосочетания, он уже серьезно подумал о бегстве. Спал он мало и беспокойно. Ее отец тоже не одобрял женитьбы, что только укрепило решение Фрея. Полуграмотный приютский мальчишка из самых низов вряд ли составит хорошую партию для высокообразованной и красивой дочери знатного аристократа. Социальные барьеры, казавшиеся смешными, когда его с головой захлестнула любовь, внезапно выросли до небес.

Он хотел служить пилотом во Флоте Коалиции, водить могучие фрегаты и сражаться с врагами. Он мечтал оказаться в числе первопроходцев Нью-Вардии или Джагоса после того, как уляжется свирепость Великого Пояса Бурь. Стремился летать в бескрайних просторах.

Потом жених глядел на Тринику с ее прекрасной улыбкой и видел одно: все его мечты умирали.

А она забеременела. Моментально возражения ее отца превратились во всестороннее одобрение. Началась решительная подготовка к торжеству. Возникли завуалированные угрозы в адрес Фрея — на тот случай, если он заупрямится. По ночам ему часто снились кошмары.

Он хорошо помнил ощущение стального обруча, который постепенно сдавливал ему ребра. По мере приближения свадьбы он становился все теснее. Теперь Дариан не мог вздохнуть полной грудью. Насмешки и поздравления друзей сливались в издевательскую какофонию, сходную с кряканьем стаи уток. Везде он ощущал себя униженным и оскорбленным. Малейшая причина могла ввергнуть его в отвратительное неприятное возбуждение.

Наверняка его жизнь останется такой до конца, — мрачно размышлял он.

Он осознавал, что не жаждет женитьбы. Но это совсем не означало, что ему не хотелось быть с ней. Несмотря на раздражение и гнев, он все равно обожал Тринику. Она была его первой любовью. Она выдернула его из холодного и угнетаюшего детства в безумный мир, где правили непреодолимые и неразумные страсти. Он просто желал, чтобы все вернулось обратно, к первой поре их влюбленности.

И Фрей чудовищно боялся принять неверное решение. Вдруг она действительно единственная из всех женщин мира, предназначенная для него? И расставшись, он обречет себя на несчастья? Встретит ли он еще кого-нибудь?

Он был загнан в угол и парализован. Он безвольно плыл навстречу событиям. Он уподобился корабельному якорю, который тащится на цепи по морскому дну вслед за кораблем. Оказалось, что существует лишь один выход из положения. Нужно просто отказаться. Но и это решение он не мог принять до самой последней минуты. Он впустую надеялся на вмешательство неведомой силы, которая избавит его от необходимости причинить боль любимой.

Короче, он удрал. Забрался в «Кэтти Джей» и покинул Тринику. Он бросил свою невесту, которая носила во чреве его ребенка. Она стояла перед тысячной толпой зевак и ожидала жениха, который так и не явился. Но проблемы Фрея не исчезли.

— Дариан! — окликнула его Триника. Дариан сообразил, что погрузился в воспоминания и надолго умолк. — Я задала вопрос.

Он ощутил внезапный приступ злости. Какое право она имеет пытать его снова? Да еще после содеянного? Любовь к ней стала самым драгоценным достоянием его жизни. Триника погубила все своей наивной ненадежностью и стремлением привязать Дариана к себе. Она превратила его в труса. Где-то в глубине он сознавал это, но никогда бы не смог сказать такое вслух. И ощутив ее слабость, он перешел в наступление.

— Неужели ты серьезно считаешь, что я стану копаться в далеком прошлом для того, чтобы доставить тебе удовольствие? — произнес он сквозь зубы. — Или полагаешь, что я буду давать тебе подробные объяснения и переживать? Предлагаю сделку: ты отпустишь меня, а затем мы мило поболтаем о моих преступлениях и прочем. На случай, если ты забыла, напомню — меня повесят, и на казнь меня приведешь именно ты. Так что, Триника, плевал я на твои вопросы. Можешь гадать, почему у нас ничего не получилось, покуда не сгниешь в могиле.

Судя по выражению лица Дракен, его слова изумили и больно задели ее. Она не ожидала подобной жестокости. Фрей подумал, что стерва с отбеленной кожей даже заплачет. Он ожидал яростной вспышки, но хозяйка каюты походила сейчас на маленькую девочку. Перед ним был ребенок, которого отшлепали за поступок, которого тот не совершал. Ее охватила глубокая печаль.

— Почему ты настолько сильно ненавидишь меня? — спросила она тихим и хриплым от волнения голосом. — Ты не имеешь права говорить свысока после всего, что ты со мной сделал.

— Сердечные раны излечиваются, — бросил он. — Триника, ты убила нашего ребенка.

Его выпад заставил ее прищуриться, но намек на слезы сразу исчез. Она отвернулась и уставилась в иллюминатор.

— Ты бросил нас, — произнесла он с могильным холодом в голосе. — Сейчас легко обвинять. Но если бы ребенок был жив, ты не узнал бы о его существовании.

— Неправда. Триника, я возвращался за тобой. За вами обоими.

Дариан заметил, как она напряглась, и мысленно выругался. Не следовало ему признаваться, а нужно было держать язык за зубами. Он сразу ослабил свои позиции. Он столько лет ждал возможности отплатить ей сполна, но репетиции всегда удавались ему намного лучше. Фрей хотел, чтобы она разбилась о его ледяное безразличие. Пусть она страдает, ему без разницы. Он жаждал отмщения. Но его подвел собственный гнев.

Она ждала продолжения. Что ж, он сам напросился.

— Месяц я мотался с места на место. Постоянно прокручивал в голове случившееся. Немного побыл вдали от твоих дурацких требований и твоего отца, будь он… — Фрей прервал фразу на полуслове. Он слишком груб и высказывается по-детски. Он глубоко вздохнул и продолжил, взяв себя в руки: — И подумал, что допустил ошибку. — Он помолчал и продолжил: — Я вернулся в город. Навестил одного приятеля… так, посоветоваться… Тогда и услышал. Что ты пыталась покончить с собой и наелась таблеток. А ребенок… уже не…

Со стыдом ощутив, что у него сильно перехватило горло, он поднес кулак к губам. Лишь спустя минуту он немного расслабился и откинулся в кресле. Хватит с него. Он сказал достаточно. Но удовлетворения не испытал. Он не мог даже ранить ее, не причинив боли самому себе.

— Я была глупой девчонкой, — тихо вымолвила Триника. — Для меня тогда весь мир начинался и заканчивался тобой. Я не сомневалась, что никогда больше не буду счастлива.

Фрей выпрямился и принялся теребить пальцами манжет рубашки.

— Я сбежал от тебя, — резко бросил он. — Но погубить себя не стремился. И тем более не пытался забрать нашего ребенка.

— О нет, Дариан, — заявила она. — Только не прямым путем. Три года ты пытался допиться до смерти и лез в самые опасные места. И погубил свою команду.

У Фрея не осталось энергии для дальнейшей дискуссии. Усталый тон, которым она выставляла ему свои обвинения, лишил его воли и желания защищаться. Кроме того, она права.

— Мы оба — трусы, — пробормотал он. — И в этом — достойны друг друга.

— Возможно, — согласилась она. — Но, наверное, ни я, ни ты не заслужили такой жизни.

Первоначальный пыл совершенно оставил Фрея. Черная липкая трясина страдания грозила поглотить его с головой. Он тысячу раз представлял себе их встречу. Он мечтал увидеть Тринику побежденной и сломленной. Но вдруг он понял, что не в состоянии высказать никакого укора и не найдет для нее суровой кары. Она давно осудила и наказала себя.

Истина заключалась в другом. Его шаткая позиция разлетелась вдребезги при столкновении с иной точкой зрения. Пережевывая годами былые несчастья, он мог распалять себя тяжелыми мыслями. Дескать, только Триника плохо обошлась с ним. Но для спора данный аргумент не годился. Не имело смысла притворяться, что пострадал только он. Оба друг друга стоят.

Будь все проклято! Он хотел молчать. И вот, пожалуйста, они сидят и разговаривают. Триника очень ловко умела проделывать подобные трюки.

— Как ты стала такой? — спросил он и обвел рукой мрачную каюту. — Волосы… — Фрей замялся, но закончил: — Я помню тебя красавицей…

— С этим я покончила, — произнесла она. Наступила пауза. Наконец Триника поежилась и опять повернулась к собеседнику. — Не ты один отвернулся от меня после того, как я попыталась покончить с собой, — начала она. — Родители были в гневе. Мало того, что дочь забеременела, не будучи замужем, но она погубила их внука. Они не желали видеть меня. Отец вознамерился отправить меня в святилище. В общем, я украла деньги и корабль. Я не знала, куда деваться, но надо было что-то делать. Я решила, что стану пилотом.

Через две недели меня захватили пираты. Они следили за мной с самого порта. Заставили приземлиться, ворвались на борт и присоединили мое судно к своей жалкой эскадре. Я ждала смерти, но меня пощадили. Они взяли меня с собой.

У Фрея сжалось сердце. Утонченная юная Триника, которую он когда-то бросил, была не приспособлена к выживанию в мире вольных пилотов, контрабандистов и грабителей. Ее оберегали от трудностей реальности с самого рождения. Уж он-то точно это знал.

— Для них я была домашним питомцем, — произнесла она. — Забавный зверек, с которым можно делать все, что заблагорассудится. Вот красота и пригодилась.

Мне понадобилось целых два года, чтобы набраться смелости и перерезать капитану глотку. С тех пор я перестала быть жертвой. Я завербовалась пилотом на другое судно и в свободное время осваивала штурманское дело. Я стремилась сделаться незаменимой. И не желала когда-либо впредь зависеть от окружающих.

Теперь она старательно избегала взгляда Фрея.

— Не буду утомлять тебя долгим рассказом, Дариан. В общем, я освоила все, что необходимо женщине, чтобы существовать среди головорезов.

Он не нуждался в подробностях. Ему не требовались объяснения о том, как в этом мире избивают и насилуют. Хрупкая Триника научилась использовать свою притягательность. Она заставляла мужчин враждовать между собой и приманивать к себе сильных покровителей. Избалованная девушка из сказочно богатой семьи должна была превратиться в шлюху, чтобы выжить.

Но она не растрачивала силы. Постепенно она превратилась в ту женщину, которую он сейчас видел перед собой. В любой момент она могла вернуться домой и укрыться под защитой всемогущих родных. Конечно, ее приняли бы обратно. Но она отказалась. Она избавилась от всех слабостей своей натуры и смогла обрести благополучие среди отбросов общества.

Фрей не жалел ее. Просто не мог. Он лишь оплакивал в душе исчезновение юной девушки, которую потерял навсегда. Эту пародию на свою возлюбленную он создал собственными руками. Он сотворил новую Тринику, и она стала его проклятием, следующим за ним по пятам.

— До того как попасть на «Делириум Триггер», я сделала карьеру в преступном мире. Заработала репутацию. Меня уважали. Я знала, что команда недовольна своим капитаном — сифилитиком и алкоголиком. Ровно год я завоевывала доверие экипажа и сплотила его вокруг себя. Мне сообщили, что капитан запланировал налет на отдаленное поселение в районе Андусса. Мой час пришел. Мои люди устроили мятеж. А потом мы выбросили капитана за борт на двухкилометровой высоте.

Вдруг она посмотрела прямо ему в лицо. В свете тусклых электрических ламп ее черные глаза стали абсолютно непроницаемыми.

— И ты приняла облик вампира, — констатировал он.

— Ты же знаешь мужчин. Они плохо умеют сочетать влечение к женщине и уважение к ней. Если ими командует привлекательная особа, они начинают принижать ее. Только так они зарабатывают очки в свою пользу. — Она опустила голову. — Красота никогда не приносила мне ничего, кроме боли.

— Она сохранила тебе жизнь, — возразил он.

— Это нельзя назвать жизнью, — ответила она.

И на ее слова у Фрея не нашлось ответа.

— А вот что требуется, чтобы стать капитаном, — произнесла Триника. — Терпение. Безжалостность. Самопожертвование. Кстати, Дариан, ты слишком самовлюблен. Вряд ли команда оценит это качество. Однажды ты преподнес мне сюрприз, но я больше не допущу такого.

В дверь постучали.

— Я же приказала, чтобы меня не беспокоили! — грозно и раздраженно выкрикнула она.

— Капитан, срочно! «Кэтти Джей» исчезла!

— Что? — воскликнула она, вскочив из-за стола. Одним рывком она распахнула дверь. В коридоре стоял кто-то из членов ее экипажа. Фрей не смог его разглядеть.

— Корабль летел за нами с включенными огнями! — задыхаясь от бега, выпалил подчиненный. — Внезапно они погасли. А когда мы посветили прожектором, «Кэтти Джей» там уже не было. Сейчас ночь, облачно. Судно просто испарилось, капитан.

Триника уставилась на Фрея со знакомой неприкрытой злостью.

— Сюрприз! — сказал тот, ухмыльнувшись.

Глава 33

Сомнения — Метель на далеком севере — Маны — Искусство навигации

В пилотском кресле мчавшейся сквозь непроглядную ночь «Кэтти Джей» сидела Джез.

Внутри и снаружи корабля царила темнота. Лишь луна заливала хрупким серебром лицо девушки. Она освещала также два трупа на полу кабины. И почему-то ярко сверкали лужицы крови, натекшие рядом с головами убитых. Люди Дракен. Железная труба, проломившая их черепа, валялась между телами.

Джез крепко стискивала зубы. Перед ней на приборной доске были разложены карты. Почти не мигая, она смотрела вперед — сквозь стекло фонаря. «Кэтти Джей» скользила сквозь мрак — выше горных пиков, прикрытых облаками.

В отдалении просматривался свет на других судах. Флотилия файтеров окружала вытянутого угловатого гиганта. Россыпью искр виднелся на горизонте корвет Флота. А между ними находились другие корабли. Они затаились и имели серьезные причины не выдавать себя. Их пилоты рассчитывали, что они останутся незамеченными. В лунном свете корабли казались смутными тенями. Однако Джез видела всех.

Пару часов назад девушку трясло от шока. Она своими руками убила двоих человек. Будь у нее пистолет, она могла бы пригрозить пиратам, связать их и оставить пленниками. Но она была безоружна. Пришлось использовать кусок трубы. Она бесшумно пробралась в кабину и размозжила голову штурману, прежде чем тот успел моргнуть. Джез одним ударом проломила ему лоб.

Сначала она хотела просто оглушить их. Но как и в случае с Фредгером Кордвейном, сыщиком из агентства «Шакльмор», нанесла обоим по смертельному удару. Удивительно, но Джез обладала недюжинной силой. Это являлось еще одним следствием случившейся с нею перемены. Вдобавок она могла похвастаться чрезвычайно острым зрением, способностью за считаные часы заживлять пулевые ранения и жуткими галлюцинациями.

А еще появились голоса. Нестройный крикливый хор. Вопли команды ужасного корабля, который едва вырисовывается в бесконечных туманах Погибели. Она часто их слышала. Голоса приносил ветер, толкавшийся в борта «Кэтти Джей». Они звали ее домой.

Почему бы и нет? Может, отправиться к ним? Повернуть летающий драндулет на север и покончить с прежней жизнью?

Она давно изнемогала от своего бремени. Последние три года Джез то и дело меняла корабли и нигде не пускала корней. Она держалась поодаль от мужчин и женщин, с которыми ей приходилось работать. Она понимала, что рано или поздно они раскусят ее. Ситуация повторится с экипажем «Кэтти Джей». Джей обязательно придется бежать. И теперь этот момент наступил.

Зачем оставаться в мире, который тебя не принимает?

С каждым днем ей было все труднее сопротивляться зову Погибели. Он подтачивал ее волю. Что заставляло ее жить среди людей? Они непременно убили бы Джез, если бы догадались, кто она такая. Одно лишь упрямство или нечто еще? Почему она сдерживала себя? Ведь голоса сетовали, что им ее недостает. Только там — ее настоящее место. Может, она боялась? Крики будоражили ее, как отдаленный вой волчьей стаи. Она всей душой стремилась к ним.

Что держит тебя, Джез?

И правда, куда еще она может направиться? Способна ли она осуществить на «Кэтти Джей» дерзкую спасательную операцию? Нет, это же — самоубийство. Она даже не слишком искусно управляет кораблем Фрея. Залатанная посудина полна причуд. Нужно немало времени, чтобы приручить «Кэтти Джей» под другого пилота. А если Джей удастся чудом спасти Дариана и остальных — что дальше? Придется объяснять им, как она обманула пирата из команды Дракен. Поверят ли ей?

События всегда разворачивались по одинаковой схеме. Мелочи складывались в жутковатую картину. Фантастический глазомер, отсутствие чувства голода, возможность обходиться без сна, страх животных… Конечно, ей припомнят мгновенное исцеление от пулевой раны в Скаруотере и невосприимчивость к ядовитым испарениям в Могильнике Рука.

А теперь открылся новый «дар» — способность прикидываться мертвой. К счастью, Крейк об этом ни словом не обмолвился. Тот случай можно списать на оплошность и растерянность сыщика. Но дважды?…

Вскоре и здесь поползут слухи. С ней станут настороженно и недоверчиво разговаривать. Хотя на «Кэтти Джей» не принято интересоваться прошлым членов экипажа, но к Джез обязательно возникнут вопросы. Никого не беспокоило присутствие демониста, но она… Как к ней отнесутся? Вдруг Малвери захочет провести медицинский осмотр? Сколько времени им потребуется, чтобы разоблачить ее?

Фредгер Кордвейн решил, что у нее не было пульса. И он был прав.

Пират принял ее за мертвую. Он тоже не ошибался.

Все случилось три года назад.

Джез узнала о налете лишь после того, как услышала взрыв. Глухой рокот сотряс землю. Суп, который она ела, разлился и обжег пальцы. Когда раздался второй взрыв, девушка уже срывала с вешалки тяжелый тулуп. Натянув маску и перчатки, она набросила на голову капюшон. Затем помчалась из нагретой гостиницы вверх по ступенькам — прямиком в бушующую метель.

Джез оказалась на главной улице крохотного городка, затерянного в глубине Йортланда. Они находилась тут уже месяц. По обе стороны тянулись купола расположенных под землей домов. В снежной круговерти с трудом можно было разглядеть тусклый свет. Блеклые лучи еле-еле пробивались сквозь узкие оконца в крышах.

На улице собрались и местные жители, и ученые из Вардии. Они проводили поблизости раскопки и квартировали в поселении, приспособив его под научную базу. Никто не обратил на Джез внимания. Все смотрели на яркое зарево, поднимавшееся за дальней окраиной. На посадочной площадке.

Первой ее мыслью было, что произошла катастрофа. Несчастный случай, например прорыв трубопровода. Прежде чем начать угадывать, сколько человек могло погибнуть, она почувствовала болезненный спазм. Желудок свело от одной мысли о том, что она останется заточенной в глуши. Воздушный корабль служил единственной связью с остальным миром. На северной оконечности Йортланда цивилизация почти отсутствовала. На сотню километров во все стороны не имелось никаких населенных пунктов.

Кто-то притронулся к ее плечу. Джез обернулась. Конечно, он. Рисс, пилот экспедиции. Она сразу его узнала, хотя лицо Рисса полностью скрывали меховая оторочка капюшона, очки и маска. Никто иной не мог прикоснуться к ней так, как он.

— Ты цела? — прокричал он, превозмогая вой ветра.

— Да. Взрыв же был далеко.

Вдруг какой-то местный указал на темный силуэт, который вырисовался в небе среди серого хаоса. Раздались испуганные крики. Джез показалось, что по мере того, как он рос в размерах и обретал причудливые ломаные очертания, она утрачивала жизненные силы. Могучий гул двигателей заглушал многоголосый крик на палубе. К городку приближалась гора грязного клепаного железа, нефти и дыма. Дредноут из Погибели, ощетинившийся штырями и рваными вымпелами. Он пересек Полярное море и добрался до берегов Йортланда.

Корабль на посадочной площадке погиб не случайно. Нападавшие приняли меры, чтобы никто не удрал от них.

Маны явились за добычей и свежей кровью.

Дредноут подплыл еще ближе и застыл. Могучий киль нависал всего в нескольких метрах над крышами-куполами. С палубы полетели, разворачиваясь, канаты. Когда по ним начали соскальзывать маны, народ разбежался в разные стороны. Все слышали рассказы о подобных нашествиях. При появлении мощного дредноута жители городка перепугались, как козы, увидевшие волков.

Джез запаниковала. Девушка кинулась по улице куда глаза глядят. Она думала только о том, как спасти свою жизнь. Рисс крепко схватил ее за руку и потянул в ближайшую дверь. Они спустились по невысокой лесенке в круглую комнату. Помещение оказалось заполнено коробками, ящикаки и корзинами с оборудованием, одеждой и едой. Здесь тоже было холодно, однако совсем не так, как снаружи. Топот ног гулким эхом отдавался от серых каменных стен.

Спутник выпустил руку Джез. Она метнулась в угол, села на пол и заплакала, громко всхлипывая. Она гордилась своей уравновешенностью, но спокойно перенести внезапное появление дредноута не смогла. Гигантский корабль вызвал в ней животный ужас, взывавший к самым примитивным инстинктам. Она толком не знала, что представляли собой маны, но интуиция громогласно предупреждала ее о смертельной опасности.

Рисс держался гораздо лучше. Несмотря на крайний испуг, он понимал, что следует делать. Пилот взял два рюкзака и принялся набивать их консервами и одеялами.

— Здесь нельзя оставаться, — сказал он в ответ на невысказанный вопрос. — Они обшарят весь город. У них такой стиль.

— Мы… я не… ни за что, — дрожащим голосом выговорила Джез. Снаружи доносились вопли и время от времени трескотня оружейных выстрелов.

Рисс туго завязал рюкзаки и протянул ей один. Она видела его глаза сквозь стекла очков.

— Послушай, — заявил он. — Если маны нападают, они никогда никого не щадят. Всех, кого не заберут с собой, они убьют. Мы можем спастись, если спрячемся.

— Где?

— В ледяных пещерах, где проводим раскопки. Ночь мы продержимся. Если удастся выбраться из города, мы сможем дождаться, когда они улетят.

Слушая его уравновешенную речь, Джез немного успокоилась. Руководитель экспедиции профессор Мальстром был одержим поисками исчезнувшей расы. Он именовал загадочный народ азриксами. Мальстром был уверен, что они создали могучую и таинственную технологическую культуру. Опираясь на весьма скудные исторические данные и непонятные письмена, он сделал вывод, что много тысяч лет назад азриксы внезапно вымерли. В результате все следы их цивилизации скрылись под толстым слоем льда. В минувшем году он выбил в университете финансирование на проведение практических исследований. Но, увы, профессору не удалось отыскать никаких реликтов. Но во время раскопок его группа проложила много ходов подо льдом. Возможно, маны обойдут их стороной.

— Да! — согласилась она. — Точно. Пещеры!

Благодаря здравомыслию и твердости Рисса она смогла сосредоточиться. Он постоянно поддерживал ее с первых дней совместной работы. Она была штурманом, а он — пилотом в экспедиции Мальстрома. Джез считала его хорошим другом и не испытывала к нему более глубоких чувств.

Он постоянно опекал Джез. Девушку это частенько раздражало. Ей казалось, что он пытается получить какие-то права собственника. Но теперь она со стыдом поняла, что ей хочется иметь рядом защитника. Она сломалась, как только столкнулась с реальной опасностью, а он — нет. Она с готовностью вцепилась в его руку, а он поднял ее на ноги и помог надеть рюкзак.

Они выбрались на безлюдную улицу. Дредноут исчез, а метель разыгралась не на шутку. Метров за пятнадцать видимость совершенно пропадала. Мороз пробирал даже сквозь теплую защитную одежду. Откуда-то из снежной заверти доносились отдаленные возгласы и грохот дробовиков. И жуткие, нечеловеческие завывания.

Они старались держаться поближе к домам. Джез цеплялась за Рисса. Они продвигались к окраине городка. Дальше будет легче. Накатанная по снегу дорога приведет их в ледяное укрытие.

Но они не успели. Послышался гул мотора, впереди сверкнули фары. Рядом загремели выстрелы. Рисс втолкнул Джез в проем между куполами. Едва они успели спрятаться за ящиком с песком, по улице проехал трактор-снегоход. Такие закрытые металлические машины использовали для доставки людей и припасов на ледник. Теперь же кто-то попытался спастись. Маны, конечно, не желали упускать беглеца. Четверо уже суетились вокруг трактора, который не сбавлял ход. Они старались открыть двери или разбить лобовое стекло. Джез увидела их в пляшущем свете фар. Это были настоящие призраки, неясно, мужчины или женщины… А потом мчавшийся снегоход занесло. Он резко свернул в сторону и уперся в стену дома, продолжая бессильно скрести лед движущимися гусеницами.

На улице показались несколько вооруженных йортов. Они стреляли куда-то в метель. Вокруг них замелькали новые захватчики. Маны бросили снегоход. Теперь они ползли по крышам домов или крались, припав к земле. Они передвигались быстрыми скачками и молниеносно перебегали с одного открытого участка на другой. Они были неутомимы.

Увидев, как маны берут в кольцо свои жертвы, Джез сжалась в комок. Ей хотелось выскочить и броситься наутек, но Рисс не отпускал ее.

Йорты носили меха и маски. Маны — жалкое тряпье, годившееся для теплого весеннего дня в Вардии. Чудовищный мороз не действовал на них.

Когда маны дружно ринулись вперед, девушка отвернулась и уткнулась в грудь Рисса. Она зажмурилась, но не могла заткнуть уши и отчетливо слышала крики жертв и ликующий вой победителей. К счастью, все закончилось через несколько секунд.

И наступила тишина. Рисс поднял голову. Отзвуки стычки унесло метелью, но маны крутились повсюду.

— Оставайся здесь, — произнес пилот. — Я скоро вернусь.

Джез повиновалась. Она не решилась бы покинуть обманчиво безопасное укрытие. Шаги ее спутника скрипели по снегу и затихли в отдалении. Изредка она слышала только отдаленные выстрелы и лающие выкрики командиров. Потом снова раздались знакомые шаги. Девушка выглянула и увидела, что Рисс вооружился саблей. На улице валялись трупы. Пятна крови уже занесло снегом. Но жертв должно быть больше. Она недосчиталась, по крайне мере, троих человек. Наверняка они не погибли, а попали в плен. Маны увели их, чтобы увеличить экипаж своего корабля.

Рисс присел на корточки.

— Водитель мертв, — сообщил он. — Я добыл саблю…

— А как насчет ружья? Нам бы пригодилось.

Пилот пошевелил пальцами внутри толстой рукавицы. Костюмы местных жителей предполагали некую подвижность, а одеяния ученых лишь сохраняли тепло. Громоздкую рукавицу нельзя просунуть в скобу спускового крючка. К тому же кожа сразу примерзнет к металлу.

Они побрели прочь, держась поближе к домам. Между жилищами высились изрядные сугробы, но они прикрывали беглецов от ненужных взоров. Рисс прокладывал дорогу, а Джез с трудом тащилась за ним. Собственное дыхание сквозь маску казалось ей оглушительно громким. Меховой капюшон не позволял видеть, что творилось по сторонам. Она часто оборачивалась. Девушка боялась, что какой-нибудь ман подкрадывается сзади, следуя по узкой тропинке в снегу.

Но их атаковали спереди.

Джез едва успела заметить случившееся. В метели возникла тень. Она стремительно метнулась к ним. Рисс вскрикнул, отлетел в сторону и ударился о стену дома. Напротив Джез буквально материализовался ман. Первый и последний раз в жизни она видела его так близко. Она оцепенела.

Местные рассказывали, что когда-то маны были людьми. Вероятно, здесь таилась доля правды. Но они перерождались. Они сохранили человеческое обличье, но внутри этой маскировки скрывалось нечто чужеродное.

Она не могла отвести взгляд от тощего существа в драной рубахе и штанах. Ноги твари были босы. Грязные волосы падали на бледный морщинистый лоб. Черты лица исказились в уродливой гримасе. Острые искривленные зубы злобно щерились. Ман таращился на Джез желтыми глазами, окаймленными полосками кровавого гноя. Вдобавок он застыл в позе хищника, выставив перед ней свои руки с длинными, грязными ногтями. Он уже приготовился к броску.

Но Джез парализовало не жуткое зрелище, а интуитивная догадка. Ман был абсолютно иным созданием. Он не принадлежал к этой реальности. Все законы мироздания и знания тысяч поколений оказались вмиг растоптаны. Ее тело ощутило это и взбунтовалось.

Внезапно тварь схватила ее и повлекла сквозь буран.

Она плохо запомнила остальное. Все слилось в отрывочную бессмыслицу. Ман обхватил ее за плечи и уставился в глаза. Она словно превратился в мышь, загипнотизированную змеей. Джез ощущала запах своего врага — мертвечину, похожую на прелые опавшие листья. Ей стало трудно дышать, и почти тщетно она пыталась глотнуть воздуха.

Затем ее смяло мощью чужой воли, раздавило под немигающим взглядом. Сопротивляться было уже поздно. Она попыталась противопоставить врагу собственные мысли, но ничего не смогла. Она начала терять свое «я».

И вдруг все вокруг переменилось. Метель ослабла. Вихри обратились в легкий ветерок. Мир сделался темнее, но отчетливее. Она замечала мельчайшие детали. Она была способна описать узор морщин на коже мана и сложнейший рисунок его радужной оболочки, будто отороченной перьями.

В ушах зазвучал шепот. Непрерывное шипение голосов, произносивших невнятные слова. Теперь везде царила деловитая суета. Она распознала движения манов, рыскавших по городку. Она ощущала их. Она вливалась в их стаю. И все глубже погружалась в транс, ощущала тепло от связи с ними. Ее охватывало чувство сопричастности. Она никогда не испытывала ничего подобного. Чувство было и прекрасным, и ядовитым, и сладким, и устрашающим.

Она почти сдалась, но ее грубо выдернули обратно в реальность.

Но она не понимала, где находится. Человек в маске и шубе с капюшоном рывком поставил ее на ноги. Она инстинктивно попыталась оттолкнуть его, но незнакомец крепко держал ее за руку и что-то говорил. Она молчала. Он повторил свои слова. Наконец она поняла, что он называл ее по имени.

— …Цела? Джез! Джез!

Она торопливо кивнула. Хоть бы он заткнулся! Она испугалась расспросов. Ман копошился и повизгивал под ногами. Сабля вонзилась ему в основание шеи, чуть выше ключицы. Голова наполовину отделилась от туловища. Крови вытекло мало. Совершенно чистая рана, в углублении которой виднелась кость.

Но он не собирался умирать. Он судорожно дергался и старался встать. Рисс выругался и, пнув ногой, повалил его на снег. Выдернул саблю из плоти мана и вторым ударом покончил с ним. Голова отлетела в сторону.

Потом отвернулся от трупа и протянул Джез руку: пойдем со мной.

А ее нервы не выдержали. Шок лишил ее рассудка. Она кинулась бежать от Рисса.

Девушка мчалась по ночной улице. Ветер толкал ее и норовил сбить с ног. Снег залепил очки. Она слышала, как пилот кричал ей вслед, но она не обращала на это внимания. Спустя некоторое время она осознала, что больше не видит домов — только бескрайнюю снежную равнину. Но страх гнал ее все дальше.

Остановилась она лишь после того, как у нее от усталости подкосились ноги. Она, конечно, заблудилась. Ее следы сразу заносило снегом. Она не смела вернуться назад и не могла идти вперед. Мороз, которого она не замечала на бегу, забрался под одежду. Ее затрясло от холода. Изнеможение оказалось столь же глубоким и непреодолимым, как и могущество манов.

Джез свернулась клубком, ее занесло снегом, и она умерла.

Каждый день на прояжении трех лет она думала о случившемся. Ситуация могла развернуться иначе. Вдруг Рисс не спас бы ее? Или она бы полностью уступила?

И что же тут плохого? В единственный, краткий миг, когда она прикоснулась к миру манов, ей почудилось что-то прекрасное. Единение, высшее слияние. Человеческая жизнь не давала ей таких возможностей.

У Джез не было детей, и она ни разу не влюблялась. Она всегда мечтала о друзьях, но оставалась в одиночестве. Она трудно сходилась с людьми, а они не спешили открываться ей навстречу. И в общем, Джез немного сторонилась окружающих.

И вот она чувствовала призыв, первозданный клич волчьей стаи к своему заблудшему сородичу. Теперь ей с каждым разом было все сложнее отыскивать причины, чтобы устоять перед ним.

Да, они убивали, но и она поступала таким же образом. Они имели чудовищный облик, но внешность не связана с душой. Для этого достаточно узнать тайну Бесс.

А если бы ее пригласили к единению, не прибегая к силе? Охотно бы она пошла навстречу манам, если бы узнала, что лежит на севере за непроницаемой пеленой тумана? Действительно ли неведомые края представляли собой ледяные дворцы? По крайней мере, это утверждали авторы бульварных романов… Или там простирались дикие земли, наподобие Курга, населенного полулюдьми? Возможно, на полюсе существовала развитая цивилизация, вроде той, в Пелешаре — на неприветливом юго-западе страны.

Но перерождение Джез прервал клинок сабли, разрубивший шею того создания. Она изменилась лишь наполовину и не до конца утратила человеческие качества. Маны продолжали звать ее к себе — бесконечно и неустанно. А люди убили бы ее, если бы догадались, что ее сердце уже давно не бьется.

Наутро, после смерти, Джез пробудилась. Она прорыла путь наружу сквозь снег, засыпавший ее за ночь. В ярко-синем небе сияло солнце, и было отчетливо видно скопление белых холмиков — крыш домов. В панике Джез убежала совсем недалеко и от городка, и от ледника, где они проводили раскопки.

Трупы занесло снегом. Рисс мог быть среди них. Хотя имелась вероятность, что его захватили маны. Хотя разницы в принципе не было. Он исчез.

Скрепя сердце Джез искала уцелевших, но они как сквозь землю провалились. Потом она безучастно постояла перед обломками корабля, на котором летала целый год. Обнаружила трактор-снегоход и принялась его откапывать.

Ориентируясь по сохранившимся картам, Джез через пару дней добралась до другого поселения. Недомогания она не ощущала. Сначала она даже не задумывалась, почему ей удалось спастись. Решила, что не замерзла благодаря толстому слою снега. Гораздо позже она поняла, что ее сердце не бьется. И тогда она по-настоящему испугалась.

Впрочем, когда она добралась до селения, она придумала легенду и план для дальнейших действий.

Нигде не задерживаться. Хранить свою тайну. Просто выживать, хотя такое существование вряд ли можно назвать жизнью.

Но три года, прошедшие вплоть до сегодняшнего дня, оказались долгими.

Она миновала западную часть горного массива. Многочисленные вулканические жерла рисовали в темноте яркие эфемерные письмена. Впереди возвышалось Восточное плато. Джез направила «Кэтти Джей» вниз сквозь неопрятные черные тучи. Пепел не представлял проблемы для мощных и выносливых двигателей. Пробившись сквозь дымку, она выровняла корабль в нескольких десятках метров над землей и помчалась над равнинами Черных Пустошей. Джез внимательно поглядывала на штурманские карты. Их скрупулезно разметили пилоты Дракен.

— Доверьтесь мне, — сказала она Фрею, когда тот спросил, как она обманет пиратов Триники. И он согласился. Ведь капитан уже сообщил ей код зажигания, хотя опасался, что Джез угонит его драгоценное корыто. А «Кэтти Джей» была его единственной любовью.

Теперь он наверняка думает, что она вернется и спасет экипаж. И она должна сделать это.

Джез не питала иллюзий. Несомненно, и в случае успеха она обречена на одиночество. Ни при каких обстоятельствах члены экипажа «Кэтти Джей» не станут ее друзьями. Ей никогда не будет места в команде. Она медленно, но верно превращается в мана. Но нельзя допускать, чтобы они узнали ее жуткий секрет. Они будут вынуждены избавиться от нее или уничтожить. Она, конечно, не сможет винить их в этом.

Наверное, очень скоро она уйдет на север, к манам, но сначала попробует спасти своих спутников.

Это неразумно. Но люди подчас совершают немало безрассудных поступков.

Перед тем как отправиться дальше, ей нужно сделать кое-что еще. Притворившись «трупом» в лазарете, она пребывала в полном сознании. И слышала важный разговор пиратов Дракен.

Джез перевела корабль в режим зависания и склонилась над картами. Ей очень хотелось быть ловкой. Она воспринимала это как решительную пробу сил. Уточнив направление, она неторопливо пролетела еще с полкилометра и снова остановилась. Наконец включила днищевые фары. Засыпанную тонким, как мельчайшая пыль, пеплом равнину залил ослепительный свет. Она улыбнулась.

Отлично, Джез. Ты молодчина!

Прямо под кораблем, на том самом месте, где ее оставили, стояла Бесс.

Глава 34

История Малвери — Хуже, чем судороги — Фрея ведут на виселицу

Мортенграс, наследственный замок герцога Грефен Лапинского, белел среди деревьев, как непогребенные кости. Он возвышался над покрытыми густыми лесами прибрежными холмами на западной оконечности Варденвуда. Замок словно постоянно наблюдал за сияющими голубыми водами морской впадины Ордик. За высокими стенами помещались посадочная площадка, ухоженные сады и величественный особняк. В крепости скрывалось еще с полдюжины строений, в том числе мастерские, казармы местных ополченцев и тюрьма. В последние мирные годы ее редко использовали. Однако когда Триника Дракен доставила сюда шестерых особо опасных преступников, здание, конечно, пригодилось.

Крейк находился в одной камере с Малвери и Сило. Он ждал. Ему не оставалось ничего другого. Финал приближается, на его шее захлестнется петля.

Оштукатуренные стены небольшого помещения были выкрашены светло-кремовой краской. Всю обстановку составляли жесткие топчаны. Высоко, под самым потолком, помещалось зарешеченное окошко, сквозь которое проникал солоноватый морской воздух. Здесь, на южном побережье Лапина, даже в середине зимы было тепло. Путь наружу преграждала массивная деревянная дверь, окованная железом. Вверху имелся глазок для наблюдения, а внизу — оконце с тяжелой заслонкой. Через него заключенным просовывали миски с едой.

Надзиратель оказался болтливым. Он с удовольствием оповещал подопечных обо всех подробностях их неизбежной кончины. Они узнали, что герцог Грефен находится на важном совещании. Он вернется, как только освободится и найдет судью. «Чтобы вынести справедливый и обоснованный приговор», — ухмыльнулся надзиратель. Эти слова он произнес слишком уж выразительно. Вероятно, хотел продемонстрировать свою образованность.

— Но вы не тревожьтесь — еще поживете. Большой спешки не будет. О том, что вы здесь, ни одна душа не ведает. Спасения не ждите.

Кроме тюремщика возле камеры стояли двое часовых, но их голосов заключенные почти не слышали. Они дежурили здесь день и ночь. «Чтобы вы глупостей не натворили», — заявил надзиратель и взглянул на Крейка. Конечно, его предупредили, что Грайзер — демонист. Но золотой зуб не помог бы — трое ему просто не под силу. А чудесная отмычка валялась где-то в трюме «Кэтти Джей».

Ситуация оказалась безвыходна.

Грайзер погрузился в пустоту. Это ощущение навалилось на него в тот самый миг, когда катер оторвался от земли и устремился к «Делириум Триггер». И новость о том, что «Кэтти Джей» скрылась, не принесла ему облегчения. Ведь рядом с ним не было Бесс.

Он думал о крохотном свистке, спрятанном в каюте корабля. Только он — если в него подует демонист, вселивший туда пленного духа, — сможет вывести ее из забытья. Крейк никогда больше не поднесет его к губам. Наверное, это и к лучшему.

Ему вообще не следовало пытаться спасти племянницу. Пытаясь исправить одно преступление, он вообще все испортил. А теперь она, не живая и не мертвая, навечно брошена в пустыне.

Спит ли она или бодрствует? Заперта ли она навсегда в железной скорлупе посреди бескрайней пустыни, не способная пошевелиться или вскрикнуть? Много ли осталось в ней от прекрасного ребенка, которого он погубил? У него не было ответов. Поведением она больше походила на преданную собаку, чем на маленькую девочку. Скоропалительная и непродуманная пересадка изменила ее сознание. Новая Бесс обрела очевидную склонность к вспышкам ярости, неосторожности и порой жестокому, звериному насилию.

Нужно было оставить ее умирать в святилище. Но Крейк не смог бы жить, имея на себе такое бремя. И он сотворил из нее чудовище. И тем самым превратил в монстра и себя самого.

Приглушенный вопль Фрея заставил всех троих подскочить. Голос доносился из пыточной. Она находилась по соседству с камерой, в которой держали капитана, Пинна и Харкинса.

— Снова взялись за него, — вздохнул доктор. — Бедняга.

— Зачем он упорствует? — сказал, поежившись, демонист. — Какая разница, подпишет он признание или нет? В любом случае нас казнят.

Малвери ухмыльнулся из-под седых моржовых усов.

— А если он наслаждается положением вечного неудачника?

Сило широко улыбнулся. Крейк не понял юмора. Вдруг Малвери обнял его ручищей за плечи.

— Выше голову, парень! С тех самых пор, как нас захватила Дракен, у тебя такой вид, будто ты наложил в штаны. Так и сидишь.

Крейк изумленно взглянул на него.

— Я полагал, что страх смерти испытывает каждый человек. Но в последнее время мне стало казаться, что из всей нашей команды ему подвержен только я один.

— Ну… не сомневайся, Харкинс от ужаса пластом лежит, — ответил, подмигнув, Малвери. — Хотя, с другой стороны, у него душа в пятки уходит от всего на свете. А летает он знаешь почему? Считает, что так лихой пули избежит.

— Но… я… разве у вас нет сожалений? Обманутых надежд? Не в чем раскаиваться? И что-нибудь подобное. — Крейк неожиданно для себя рассердился. Как удается собравшимся на «Кэтти Джей» бродягам жить только сегодняшним днем, совершенно не думая ни о будущем, ни о прошлом.

— Раскаиваться? Конечно, есть. Этого добра у меня столько накопилось, что ты, дружище, не поверишь, — протянул Малвери. — Я ведь говорил тебе, что когда-то обитал в Теске и лечил людей? Я был врачом — хорошим и потому богатым. Правда, малость раздобрел и к бутылке, пожалуй, излишне пристрастился. Однажды ко мне заявился посыльный из хирургической больницы. Туда привезли моего друга. В тяжелом состоянии. Диагноз — острый аппендицит. Дело было ранним утром, а я даже не ложился. Пропьянствовал целую ночь.

Крейк заметил, что из голоса доктора исчезли обычные беззаботные интонации. И понял, что собеседник ведет речь о крайне серьезных вещах. Однако Малвери продолжал рассказ, изо всех сил стараясь говорить непринужденно.

— Я, конечно, знал, что пьян, но ведь это был мой друг. Так что я согласился. Привык к успехам и считал, что не способен ошибаться. И я никому не доверил друга. Какой-то мальчишка-врач пытался меня остановить, но я отодвинул его в сторону. Лучше бы он был понастойчивее!

Он умолк и тяжело вздохнул, будто пытался выдуть из бронхов застрявшую пылинку. Когда он вновь вернулся к своей истории, то выглядел смиренным и покорным. Мол, время не повернешь вспять.

— Операция — совсем не сложная, но я был неосторожен и оплошал. Скальпель соскользнул и вонзился точно в артерию. Я пытался его спасти, но он истек кровью на столе.

Крейк, глубоко погруженный в свои несчастья, искренне пожалел вечно пьяного толстяка. Он не понаслышке знал, что тот ощущает. Скорее всего, именно из-за этого они сразу ощутили симпатию друг к другу. Каждый был трагической жертвой собственной самоуверенности.

Малвери звучно откашлялся.

— И я потерял все, — вымолвил он. — Лицензию. Жену. Промотал сбережения. Мне было наплевать. Я пил. Беспробудно. Но денег становилось все меньше, и в конце концов не осталось ничего. Вероятно, именно тогда я и подвернулся капитану.

— Фрей?

Малвери поправил на мясистом носу очки с круглыми зелеными стеклами.

— Он самый. Мы встретились в каком-то порту, не помню в каком. Он угостил меня за свой счет. Сообщил, что ему бы пригодился врач. Я сознался, что медик из меня уже не получится. Он ответил, что это неважно, поскольку он не сможет много платить. — Малвери хохотнул. — Его стиль, верно?

Крейк принужденно улыбнулся.

— Пожалуй, да.

— После того случая я ни разу не брал в руки скальпеля. Мои инструменты хранятся в лазарете. Они пребывают в наилучшем состоянии, но я никогда не пользовался ими. Иногда я делаю перевязку и накладываю пару-другую швов, но оперировать — не стану. Если честно, я теперь не медик. Растерял навыки. Хотя что ж… не беда. На борту «Кэтти Джей» я обрел дом, и я признателен нашему капитану. — Из пыточной опять донесся вопль Фрея. Малвери умолк. Его лицо перекосилось от гнева, но сразу обрело свое обычное добродушное выражение. — Он — хороший человек, несмотря на глупости и ошибки. И — отличный друг.

Крейк вспомнил, как Триника приставила дуло пистолета к его голове. А Фрей назвал код корабля, чтобы спасти жизнь демонисту.

— Да, — подтвердил он. — И мой тоже.

Грайзер сцепил пальцы за головой и откинулся на стенку камеры. Сило, Харкинс, а теперь еще и Малвери. У Фрея было явное пристрастие подбирать отверженных. Конечно, они выполнял свою работу, но каждый имел веские причины для благодарности и преданности Дариану. Возможно, капитан действовал, исходя из меркантильных намерений. Например, стремился обзавестись «дешевой» командой, но половина экипажа считала его, в общем-то, своим спасителем. И пусть он мог прожить без них, но они без него — вряд ли. Сило пристрелили бы или вернули к рабскому труду в Самарии. Харкинс был бы обречен на жалкое прозябание без крыльев. Малвери обратился бы в презренного нищего алкоголика.

А остальные? Для Грайзера «Кэтти Джей» стала укрытием от сыщиков «Шакльмора», охотившихся за ним по всей Вардии. Пинн нашел место, где его худо-бедно терпели. Здесь он надежно спрятался от встречи со своей дамой сердца под предлогом погони за богатством и славой. А Джез? Она, вероятно, хотела попасть туда, где ей не станут задавать никаких вопросов.

Фрей подарил им то, в чем они крайне нуждались. А в придачу и «Кэтти Джей».

— Найдется ли среди нас хоть один, кто не бежит от прошлого или себя самого?… — с кривой усмешкой пробормотал Крейк. Малвери произнес эти слова несколько недель тому назад. Тогда они еще не сбили «Туз Черепов» и пребывали в относительной безопасности. Доктор, припомнив свою реплику, закатился хохотом.

Крейк уставился на потолок камеры.

— Я попал сюда по заслугам.

Малвери пожал плечами.

— В таком случае я также.

— Дело не в том, кто чего заслужил, — произнес Сило низким грудным голосом. — Главное — как ты себя потом ведешь. Раскаяние — лишь способ спокойно существовать для того, кто не искупил вину. Можно и всю жизнь впустую потратить на такое.

— Мудрые слова, — отозвался Малвери и отсалютовал.

Фрей закричал от боли.

Он знал, что такое физические страдания. Он получил два огнестрельных ранения, его много раз били представители обоих полов, кусали собаки. Однажды его живот распороли даккадийским штыком. Однако до сегодняшнего дня Фрей считал, что судорога хуже всего на свете.

Что за мучение — проснуться посреди ночи оттого, что икру туго сдавило и режет, как ножом! Подобное случалось с ним после загула или пары лишних капель шайна. Хотя бывало, что он укладывался на своей неудобной койке на трезвую голову, и в ноге нарушалось кровообращение.

Секунды перед приступом оказывались самыми мерзкими. Фрей всегда успевал повернуться и найти позу, которая избавила бы его спазма. Но это никогда не помогало. И когда начиналось неизбежное, у него перехватывало дыхание, он беззвучно стонал, метался и обеими руками мял больную ногу. Разумеется, Дариан задевал багажную сетку, и на него падали чемоданы и грязная одежда.

Но после ужасной одуряющей боли наступало облегчение. Оно приносило такое блаженство, что предшествовавшие страдания казались ерундой. Фрей лежал, погребенный под своими же вещами, хватал ртом воздух и благодарил Небеса за спасение.

Он давно усвоил, что резкое напряжение икроножных мышц причиняет ему страшные мучения. А сегодня палач познакомил его с электрическим стулом. И сейчас Фрей снова испытывал чудовищные муки. Только уже во всем теле.

Если выживу, — решил он, — плевать мне на судороги в ноге.

Невероятная боль, от которой потемнело в глазах. Выгнулась спина, мышцы напряглись так, что еще секунда — и хрустнут кости. Громко заскрипели зубы, лицо перекосилось в немыслимой гримасе.

А потом все закончилось. И ему стало настолько хорошо, что захотелось упасть на пол и заплакать. Он подался вперед на своем сиденье, насколько позволяли пристегнутые к подлокотникам руки. На лбу обильно выступил пот, грудь бурно вздымалась.

— Повторим? — раздался вопрос. — Или хватит?

Фрею потребовалось напрячься, чтобы поднять голову. Большие серые глаза палача смотрели на него с искренним пониманием и даже сочувствием. Это был красивый изящный мужчина, одетый в тщательно выглаженную голубую форму. Дариан почему-то вспомнил, что это геральдический цвет герцогов Лапинских.

— Сам попробуй, — ответил он, искусно сымитировав угрожающую ухмылку. — Здорово бодрит.

Стражник, стоявший у двери — здоровяк, одетый в такую же форму, — улыбнулся. Правда, быстро сообразил, что служба прежде всего. Палач, напротив, скривил недовольную мину и покачал головой. Затем неторопливо подошел к аппарату, стоявшему рядом с электрическим стулом. Зловещего вида металлический ящик был утыкан циферблатами и регуляторами с полукруглыми шкалами.

— Наверно, еще недостаточно, — произнес он и повернул один из рычагов на несколько делений.

Фрей напрягся.

Страдания длились как будто бесконечно и снова резко закончились. Помещение обрело четкие очертания. Он представлял себе камеры пыток мрачными сырыми подземельями в старых крепостях, но эта комната оказалась чистой и светлой. Она напоминала врачебный кабинет, а не тюремный застенок. Ярко светили электрические лампы. На столиках и в шкафах лежали подносы с разнообразными инструментами. А на полках стояли аккуратные ряды бутылочек, флаконов и коробочек с лекарствами. Лишь металлическая дверь с прорезанным в ней окошком выдавала суть происходящего.

Заготовленное признание, чернильница и перьевая ручка уже поджидали Фрея на столе. Палач любезно прочел его пленнику еще вчера, перед тем, как взяться за дело. Текст оказался вполне предсказуемым: «Я, Фрей, признаю все обвинения, которые мне предъявлены, до последней, будь она проклята, точки. Я со своей командой решил убить сына эрцгерцога, потому что мы — жадные и злобные сволочи. И мы потом хорошенько повеселились. Это затеял я сам, и к преступлению, конечно, не причастен никто другой, в особенности герцог Грефен и Галлиан Тейд. Они оба — чистые и прозрачные, как стекло. Да и сами они благоухают розами и миндалем… И так далее…»

Палач взял ручку и протянул ее Дариану.

— Послушай. Зачем упрямиться? Тебе отсюда не выбраться. Ты проживешь еще несколько часов. К чему портить себе последние мгновения?

Фрей сморгнул с глаз обильный пот и тупо уставился на перо. А если подписать? Обычная формальность. Как только явятся Грефен и судья, будет устроен показательный суд. Всех заключенных повесят. Впрочем, порядок процедуры может оказаться и другим.

Но он не мог. Он не сделает этого, даже для того, чтобы принести пленникам передышку перед смертью. Он должен драться за каждый миг, растягивать каждый дюйм будущего существования. И неважно — как долго он еще будет жить.

Подписать признание означает одно — сдаться. Фрей отказывался не потому, что питал надежду на справедливость. Он сопротивлялся ради самого сопротивления. Наверное, он выглядел жалким и бессильным. У него на душе лежал тяжелый груз. Он почти добился успеха в своих начинаниях. Ему практически удалось вытащить команду из той передряги, в которую он сам ее втравил. Вот что его бесило по-настоящему.

И он наслаждался каждой одержанной победой, даже крохотной. Джез неведомо как сумела обмануть врагов и увела корабль. Грефен не примчался в тюрьму, чтобы разобраться с ними. Выходит, что Триника Дракен не уведомила его о потере «Кэтти Джей». Она, вовсе того не желая, подарила пленникам немного времени.

Ему дважды удалось обвести ее вокруг пальца. И это грело ему сердце. Он не упустил из виду, что Триника постоянно держала компас и карты при себе. Они были при ней во время спуска на катере с «Делириум Триггер» на посадочную площадку Мортенграса. Она боялась, что их снова украдут, и стала очень подозрительна.

Немного. Но все же… это были победы Фрея.

Он не верил в возвращение Джез. Он не настолько глуп и наивен. Они были для нее очередной командой — одной из многих. Такие уже встречались на ее пути. Она отлично знала штурманское дело, но держалась отчужденно. Большую часть времени девушка проводила в своей каюте. Фрей не считал, что она привязана к их компании и питает верность лично к нему. Да и о какой преданности можно говорить? Ведь Джез, сразу же попав на борт, превратилась в преступницу — по его вине.

Но «Кэтти Джей» уцелела и получила нового капитана. Это утешало Фрея. Он не смог сохранить корабль для себя, так пусть он послужит кому-нибудь другому. Тем более миниатюрная Джез всегда была ему симпатична. Он часто возвращался мыслями к ее трюку, хотя понимал, что догадаться, конечно, не успеет.

Полагаю, Слаг тоже уцелел, — подумал он. — Хотелось бы посмотреть, как он поладит с новым капитаном.

— Подписывай! — потребовал палач, вкладывая ручку ему в пальцы.

Фрей таким же тоном произнес:

— Давай бумагу!

Глаза мучителя радостно сверкнули. Он подвинул столик поближе к Дариану. Кожаные наручники были пристегнуты к ремням, и сидевший на электрическом стуле человек мог приподнять руки на несколько дюймов. Вероятно, палач считал, что так можно увеличить физические страдания.

— Еще… я не достаю, — заявил Фрей. Через секунду лист оказался прямо перед ним.

— Придержи бумагу. Я не справлюсь.

Палач ободряюще улыбнулся и положил ладонь на текст признания. Но улыбка исчезла. Фрей глубоко воткнул перо в мякоть между его большим и указательным пальцами.

Дверь распахнулась. В пыточную ворвался стражник в голубой униформе. Он замер, обескураженный увиденным. Палач метался по комнате, прижимая к груди раненую руку с торчащим пером. Стоявший у двери охранник изнемогал от смеха. Дариан смял лист в тугой шар и пытался засунуть его в рот, но даже не мог дотянуться. Вошедшего он встретил виноватым взглядом и выронил бумажный шарик. Тот покатился по полу.

— Что вам нужно?! — крикнул палач, к которому вернулась способность членораздельной речи.

— Кончайте допрос, — сообщил вошедший.

— Но он не сознался!

— Ничего, переделаем и сами распишемся за него. Вернулся герцог, привез судью. Времени мало.

— Дайте мне хотя бы час! — взвизгнул палач, терявший возможность отомстить.

— Мне приказано забрать его, — ответил вошедший. — Отвязывайте его. Он пойдет со мной.

Небо было голубым. Безоблачным и совершенно прозрачным. Фрей прищурился и почувствовал на лице теплые солнечные лучи. Поразительно, — удивился он, — северная часть континента утопает в снегах, а на юге такая приятная погода. Вардия — огромна, она охватывает полярный круг, а южная часть находится неподалеку от экватора. Дариан считал зиму мрачным и неприятным временем года. Однако не сомневался, что на все можно посмотреть с другой стороны.

Казнь предполагалось совершить позади казарм, на огороженном плацу, где проходила подготовка ополченцев. Посередине соорудили небольшой помост, предназначенный для наблюдений за военными занятиями. Там же возвышался кованый чугунный флагшток со знаменем герцога. Ажурная стрела, располагавшаяся на высоте в два человеческих роста, увенчивала конструкцию. Она предназначалась для подъема вымпелов. В данный момент их сняли и перекинули через блок толстую веревку. Толстая петля лежала, пока не затянутая, на плечах Фрея. Другой палач уже подготовился. Этот потный детина был одет в тонкую рубашку, облепившую огромное брюхо. Он переминался с ноги на ногу и ждал приказа.

Перед помостом расположилась небольшая группа. Дариан увидел герцога, судью, двоих свидетелей — Галлиана Тейда и Тринику Дракен, а также две дюжины солдат из ополченцев. В стороне стояла крытая повозка, забранная с двух сторон решетками. Внутри находились пойманные члены команды «Кэтти Джей». Они были непривычно подавлены. Похоже, что лишь теперь они осознали серьезность и безвыходность своего положения. Даже Пинн. Им предстояло узреть казнь своего капитана. Никто из них не испытывал желания шутить.

Фрей часто думал смерти. Не о быстрой, неожиданной гибели от меткой пули в перестрелке, а о неторопливой продуманной процедуре. Напрмер, о повешении. И никогда ему не приходило в голову, что в эти минуты он будет испытывать столь безмятежное спокойствие. Ветер играл прядью волос надо лбом, солнце грело щеки. Он почувствовал, что ему хочется улыбнуться.

Старый Дариан Фрей исчез. Беспечный пилот, которого так хитро подставили, остался в прошлом. Тот человек являлся ходячим недоразумением. Прихоти злой судьбы гнали от несчастья к несчастью. Он безумно гордился тем, что был чуть лучше того сброда, к которому принадлежал. Наверное, если уж он жил на самом дне мира отверженных, то вполне заслужил такой конец.

Но он преподнес им сюрприз. Вместо того чтобы броситься в бега, он перешел в контратаку. И раз за разом уклонялся от ударов противников и обыгрывал своих врагов. Он сделал из кучки никчемных отщепенцев подобие команды. А о том, как он в ангаре одного из портов Раббана натянул нос знаменитой Тринике Дракен, будут ходить легенды. Новости разлетаются быстро. Имена — Дариан Фрей и «Кэтти Джей» — узнают вольные пилоты всей Вардии. Ему оставалось сделать лишь один шаг для разоблачения заговора против правящей династии. Он намеревался разоблачить вардийского герцога, пиратского капитана Оркмунда и могущественную секту пробужденцев.

Помешал ему очередной выверт капризной судьбы. Карты, которые достали его люди, были у Триники не в единственном экземпляре. Хотя без компаса она не могла пересечь поле магнитных мин, охранявших путь к Водопадам Возмездия. Тем не менее Дракен оказалась дальновидна. Она устроила ему засаду.

Одна нелепая ошибка… Но все равно он славно повеселился. Пусть они поймали его, но все равно он чувствовал себя победителем.

Он посмотрел на лица, виднеющиеся сквозь решетку. Малвери, Крейк, Сило, Харкинс, Пинн… Он с удивлением обнаружил, что ему жаль расставаться с ними. Он не хотел, чтобы все резко оборвалось. Он только начал нравиться самому себе…

Фрей перестал прислушиваться к голосу судьи, зачитывающего список его преступлений. Предварительные подробности ничего не значили. Он думал о предстоящем. Смерть неизбежна. С ней он смирился и был спокоен. Руки ему крепко связали спереди, но наготове стояли две дюжины солдат с ружьями. Ребята готовы нашпиговать его свинцом в случае побега.

Но у Фрея оставался в запасе кое-какой трюк. Ничего, мир его еще вспомнит. Возможно, правду будут скрывать, но его имя станет известно даже за пределами Вардии.

Судья — дряхлый близорукий старичок — закончил чтение на удивление звучным голосом. Он поправил очки и поднял голову.

— Смертный приговор утвержден, — объявил он. — Согласно традиции, приговоренный имеет право высказать свое последнее желание. У приговоренного есть таковое?

— Да, — ответил Дариан. — Если честно, я как-то обижен тем, что герцог не смог предоставить мне добротной виселицы. И хотел бы предложить другой вид казни.

Болезненное землистое лицо герцога Грефена налилось кровью. Черные глаза Триники с любопытством смотрели на смертника.

— Пусть меня обезглавят моей собственной саблей, — заявил капитан.

Судья уставился на герцога. Грефен убрал со лба прядь прилизанных белокурых волос, которые растрепал ветер, и громко фыркнул.

— У меня нет возражений, — бросил судья уже другим, надтреснутым голосом и снова с опаской оглянулся на герцога.

— Принесите его саблю! — крикнул Грефен. Один из охранников помчался выполнять приказание.

Фрей окинул герцога холодным взглядом. Даже в военной форме тот выглядел испорченным подростком. И вызов, сверкавший в глубоко посаженных глазах, казался мальчишеским. Фрей подозревал, что Грефен не обладал ни сердцем, ни чувством юмора. В действительности он был повинен в гибели сына эрцгерцога и нескольких десятков пассажиров, летевших на «Тузе Черепов». Дариан был уверен, что преступление нисколько не беспокоило герцога. Если в нем и существовала хотя бы капля человеческого тепла, она предназначалась только Всеобщей Душе.

Рядом с ним стоял Галлиан Тейд. Выразительное лицо с резкими чертами, длинным крючковатым носом, острой черной бородкой. Он казался угловатым и колючим, а герцог — мягкотелым и округлым. Тейд таращился на Фрея самодовольно и презрительно. Конечно, он долго ждал, когда же негодяй, соблазнивший его дочь, попадется ему в руки. Теперь-то его постигнет заслуженная кара.

И Триника. Фрей не мог отгадать, о чем она сейчас думала. Ее бледное, какое-то призрачное лицо было абсолютно бесстрастно. Радовалась ли она тому, что присутствует на его казни? Хотела ли избавиться от старых воспоминаний? Или поддалась ностальгии и жалела о том, что доставила к герцогу «особо опасного преступника»?

Грефен уничтожил «Туз Черепов». Тейд подстроил все так, что в этом обвинили Фрея. Триника изловила его.

У него имелись реальные основания убить каждого. Но времени хватало лишь на одного. И он уже решил, с кем поквитается.

Из казармы примчался стражник с саблей. Грефен взял клинок и передал палачу. Тот восхищенно провел пальцем по лезвию и, зашипев сквозь зубы, поглядел на глубокий порез.

— Не мог бы ты ее снять? — спросил капитан и передернул плечами, указывая на петлю. Палач сунул саблю за пояс, подошел вразвалку и снял веревку одной рукой.

— Становись на колени, парень, — сказал он. Фрей повиновался. Затем пошевелил кулаками связанных рук и покрутил головой.

Он посмотрел на повозку-клетку. Скоро настанет их очередь. Пин был ошарашен и испуган. Крейк пребывал в оцепенении и, конечно, осознавал весь трагизм ситуации. Сило казался непроницаемым. Харкинс забился в угол, отвернувшись в другую сторону. Малвери грустно улыбнулся капитану и поднял большой палец. Фрей кивнул, благодаря за молчаливую поддержку.

— Приговорен к казни через отсечение головы, — произнес судья. — Приговор привести в исполнение в присутствии этих благородных свидетелей.

Палач вынул саблю из ножен и, примериваясь, прикоснулся лезвием к шее Дариана.

— Не бойся, — бодро заявил он. — Один удар, и готово.

Капитан набрал полную грудь воздуха. Он представил, как сталь со свистом рассекает воздух. А он, Фрей, падает на бок и поднимает связанные запястья. Руки. Сабля, управляемая демоном, аккуратно разрезает путы. Затем клинок влетает эфесом вперед в ладонь хозяина. Наверняка Грефена возьмет оторопь, когда Фрей метнет саблю с помоста. Острие мгновенно достигнет цели и пронзит ожиревшее сердце герцога насквозь.

Сабля всегда слушалась Дариана. Пусть он падет под градом пуль, но истинный виновник погибнет вместе с капитаном «Кэтти Джей». Вся Вардия узнает, что герцог погиб от руки простого вольного пилота, который в конце концов перехитрил могущественного аристократа.

— Давай, — приказал Грефен.

Палач поднял саблю. Фрей зажмурился.

Готов…

Клинок затрепетал. Дариану почудилось, что он слышит гармоничное пение заточенного демона.

И вдруг прогремел повелительный голос:

— СТОЙ!

Глава 35

Подозрения Кедмунда Дрейва — Фрей выкладывает правду — Вонючее доказательство — Побоище на плацу

Казнь остановил Кедмунд Дрейв — самый знаменитый и опасный представитель Рыцарской Центурии. При последней встрече Фрей оставил его валяться на посадочной площадке в Бухте Тарлок. Кстати, тогда он предварительно всадил заряд из дробовика в кирасу Дрейва. Теперь же рыцарь быстро шел через плац, направляясь к герцогу Грефену. Черный плащ развевался за его спиной. На литой нагрудной пластине, покрытой алым лаком, не было заметно ни малейшей вмятины или царапины.

Кедмунда сопровождали Самандра Бри и Колден Грудж. Дариан узнал их по ферротипиям. Изящная Самандра щеголяла в своем обычном одеянии. Поношенное пальто, широкие кожаные брюки, тяжелые ботинки и неизменная треуголка. Грудж рядом с ней казался дикарем, а то и вовсе огромной обезьяной. Он был небрит, а волосы на голове превратились в свалявшуюся копну. Давно не чищенные доспехи виднелись из-под распахнутого плаща с отброшенным на спину капюшоном. Любимое оружие — тяжеленная автоматическая пищаль, — конечно же, было при нем.

— Объясните мне, что происходит! — потребовал Дрейв. Они представляли собой весьма контрастную пару. Один — мягкотелый, изнеженный аристократ в новеньком голубом мундире. Другой — могучий, закованный в железо рыцарь с глубокими боевыми шрамами на лице.

Грефен собрался с духом, преодолел первоначальный испуг и решил использовать свое положение.

— Они пираты, — изрек он. — И приговорены к смерти. Неужели есть закон, который может помешать герцогу бороться с преступниками… да еще в его собственных владениях? Кроме того, здесь присутствует опытный судья.

Дрейв уставился на дряхлого старичка, который сразу очень занервничал.

— Ясно, — сказал рыцарь. — Полагаю, следствие было всесторонним и беспристрастным.

Грефен разозлился:

— Мне кажется, сэр, вы забываетесь. Пусть вы представляете власть эрцгерцога, но даже его светлость всегда с уважением относится к герцогам и их правам.

— Поменьше рассуждений! — рявкнул Дрейв и повернулся к старцу: — Итак, здесь был судебный процесс?

Тот кинул быстрый косой взгляд на Грефена, сглотнул и тихо ответил:

— Меня доставили в крепость для надзора за казнью. Герцог уверил, что вина подследственных целиком и полностью доказана.

— Значит, есть признание, оформленное по всем требованиям закона? — вновь обратился Дрейв к Грефену.

Фрей широко ухмыльнулся. У них просто не было времени заготовить новый текст взамен «недоеденного» листа в камере пыток.

— Их поймали с поличным во время пиратского нападения, — заявил Грефен, побагровев от гнева. — В таких случаях вообще ничего не требуется. Я по праву воспользовался моей герцогской властью. И они быстро сознались.

— Врешь, держи карман шире! — заорал из-за решетки Малвери. — Он лжец!

— А ты заткнись! — рыкнул Колден Грудж, указав толстым пальцем на доктора.

— Мы не виновны! — радостно выкрикнул Пинн. Пусть его вера в чудесное спасение поколебалась, но ведь все-таки помощь пришла. Пилот снова был в ладу с миром.

Дрейв обратился к капитану «Делириум Триггер»:

— Триника Дракен, вы поймали этих людей?

— Да.

— Вам известно, за какие преступления их разыскивают?

— Да.

— Вас нанял герцог?

— Совершенно верно.

— В таком случае он должен знать, в чем их обвиняют.

Триника взглянула на Грефена. Ее черные глаза не выражали никаких эмоций.

— Разумеется.

Рыцарь принялся за герцога:

— Почему же вы сочли возможным казнить преступников тайно, вместо того, чтобы доставить их эрцгерцогу для проведения публичного процесса? В конце концов, они убили не вашего сына.

Грефен обильно потел, его жидкие волосенки прилипли к черепу. Увы, его подельник Тейд оказался бессилен.

— Я могу объяснить, — громко произнес Фрей, стоявший на коленях. Палач возвышался над ним и сжимал в руке саблю.

— Замолчи, убийца! — возмущенно воскликнул Грефен.

Дрейв, прищурившись, уставился прямо на капитана «Кэтти Джей». Он явно испытывал злобу. Но против кого? С одной стороны, Дариан едва не лишил его жизни несколько недель назад. Но Грефен и Тейд что-то скрывают. Согласится ли рыцарь отдать Фрея на растерзание врагам или подарит ему столь необходимый шанс? Кедмунд помолчал, а потом отчеканил:

— Пусть говорит. Я хочу знать, что он намерен сообщить.

Фрей обвел взглядом огороженный со всех сторон плац. Внимание все присутствующих обратилось к смертнику на помосте. Стражники в ярко-голубых мундирах встревожились не на шутку. Грефена, похоже мутило от страха. Он-то рассчитывал, что казнь пройдет без сучка и задоринки.

— Можно встать? — спросил Дариан. — А то уже колени затекли.

Дрейв кивнул. Палач отступил на шаг.

— Только поторопись, — приказал рыцарь. — И поубедительнее. Мне надо докопаться до самого дна. Не забывай, что увидеть твою смерть мне будет так же приятно, как и остальным.

Фрей выпрямился. Им вновь овладело странное спокойствие. Он будто видел все со стороны.

— Ограничусь основными деталями, — начал он. — Герцог Грефен намерен свергнуть эрцгерцога. Его финансируют пробужденцы, которых не устраивают намерения эрцгерцога и его супруги ограничить их могущество. Они понимают, что Грефен — преданный последователь их веры. Захватив власть, будет действовать в их интересах.

— Наглая ложь! — заорал Грефен, но Фрей продолжил речь:

— У пробужденцев нет армии. У Грефена тоже недостаточно войск, чтобы выступить против Флота Коалиции. Поэтому они вместе набрали армаду из пиратов и вольных пилотов. Заговорщики платят им золотом из казны пробужденцев. Армия находится в тайном порту — как раз в Водопадах Возмездия. Наемники ожидают приказа атаковать Теск и свергнуть эрцгерцога. Это случится со дня на день.

— Но при чем здесь «Туз Черепов» и Хенгар? — осведомился Дрейв.

— Гибель Хенгара входила в подготовительную часть плана. Заговорщикам требовалось убрать наследника. Хенгар был единственным молодым представителем Аркенской династии. Он мог занять место отца. Но тайная связь наследника с самарланкой дала отличную возможность устранить его. Они представили все как несчастный случай. Хенгар был очень популярен в народе. Убив его и распустив слухи о его романе, они представили семейство эрцгерцога в невыгодном свете. Потом они намеревались совершить переворот. Они бы назвали такую смену власти революцией, свергнувшей прогнивший режим. Точно так же когда-то сделали герцоги, покончившие с монархией.

— Выдумки! — провизжал Грефен. — Я не собираюсь выслушать клевету от гнусного преступника!

— У меня есть доказательства, — произнес Фрей. — Я был в Водопадах Возмездия и видел пиратскую армию. Я знаю дорогу. — Он пристально посмотрел на Кедмунда. — Я могу доставить вас туда.

— Как я понимаю, в обмен на помилование? — медленно спросил Дрейв.

— Что? — возопил герцог.

— Для меня и моей команды, — добавил капитан. — «Туз Черепов» начинили взрывчаткой. Любой инженер объяснит вам, что оружие, которое имеется на моем судне, не может уничтожить настолько большой корабль. Нас ловко подставили и свалили на нас всю вину. Таким образом, никто, кроме меня и моих людей, даже не догадывался о заговоре. А они надеялись, что с нами быстро расправятся. — Он поднял связанные руки и указал на Галлиана. — Тейд — один из главных участников заговора.

Тот молча сверлил Фрея испепеляющим взглядом.

— И вы собираетесь поверить его словам насчет оружия? — возмутился Грефен.

— Я знаю, что имеется на его корабле, — ответил Дрейв. — «Кэтти Джей» у нас.

У Дариана сразу отлегло от сердца. Значит, Джез добралась до Центурии и ввела рыцарей в курс дела. В нем затеплился слабый огонек надежды.

— Он тянет время! — заорал Грефен. — Чушь, сказки! Неужели вы собираетесь отпустить его, чтобы он потащил вас через всю Вардию в мифический пиратский порт?

Кедмунд обратился к Фрею.

— Это правда? — поинтересовался он вежливым тоном.

— Если позволите… — ответил капитан. Он запустил связанные руки в ширинку брюк и принялся копаться там. Несколько стражников направили на него ружья. Самандра Бри удивленно вскинула брови.

Наконец он вытащил оттуда туго сложенный клочок бумаги и предъявил присутствующим. Дрейв кивнул Самандре.

— Я! — возмущенно воскликнула она и закатила глаза. — Очень мило!

Она осторожно взяла листок, прикасаясь к нему кончиками пальцев.

— Наверное, он хранился там несколько дней…

— С тех самых пор, как Дракен захватила нас, — подтвердил Фрей и подмигнул. — Хорошо, что нас не слишком тщательно обыскивали.

Самандра сморщила изящный носик.

— Фу!

Она вручила бумагу Дрейву. Тот аккуратно развернул ее, не обращая внимания ни на сырость, ни на запах.

— Это страница из регистрационной книги начальника порта Водопадов Возмездия. Его имя и должность проставлены в нижнем углу, — пояснил Фрей.

— Да, — кивнул рыцарь. — Зато, — добавил он, перевернув лист, — здесь нет отметки о «Кэтти Джей».

— Название «Кэтти Джей» было тайной. Половина жителей Вардии пыталась нас поймать или убить. Мы решили не искушать судьбу.

— Благоразумно! — съязвил Грефен.

— Но там есть кое-что еще, — произнес Дариан. — Прочитайте список. В регистре есть один корабль. Он записан как принадлежащий пробужденцам. Далее стоит подпись капитана. Он доставлял в Водопады Возмездия золото пробужденцев для финансирования армии.

Грефен не сдерживался:

— Грязная бумажонка не доказывает ничего! Вонючая фальшивка!

По Вардии ходило множество слухов о Кедмунде Дрейве. Впрочем, представители Рыцарской Центурии были излюбленной темой для пересудов. Говорили о нем и хорошее, и плохое, но среди приписываемых ему способностей имелось удивительное качество. Ему якобы достаточно посмотреть человеку в глаза, чтобы определить, правду тот сказал или солгал. И сейчас он направил тяжелый пронзительный взгляд на герцога.

Грефен попятился.

— И вы поверите клевете преступника?

— Но Грефен так и не объяснил мне, почему он хотел самолично казнить арестованных. А их следовало доставить на суд эрцгерцога.

— Какая нелепость! — вспылил Грефен. — В своих владениях я не обязан давать отчет никому, кроме самого эрц-герцога!

— Мы представляем его полномочия, — заявил Дрейв. — Так что милости прошу! Жду ваших объснений!

— Валяйте, не стесняйтесь! — крикнул Фрей. — Расскажите, зачем вам понадобилось убрать меня! Поведайте нам об Оркмунде и ваших дружках-пиратах!

— Ах ты!.. — взорвался Грефен, грозя Фрею дрожащим пальцем. — С меня хватит! — Он посмотрел на палача, который стоял на помосте с саблей. — Убей его!

Самандра Бри молниеносно извлекла из-под широкого пальто два коротких дробовика и направила их на палача.

— Только попробуй, и умрешь первым.

Детина просто оцепенел. Дариан не сомневался, что стволы его убедили.

А стражники заволновались. Они служили своему герцогу, и им не понравилось, что хозяина унижают. Колден Грудж почувствовал их настрой. Он распахнул плащ и взялся за двуострую секиру, висящую на поясе.

— Ваша светлость, я думаю, вам лучше будет отправиться со мной, — сообщил Дрейв, — пока ваша невиновность не будет полностью доказана.

— Вы хотите арестовать меня? — задохнувшись, воскликнул Грефен. Он крутил головой, его глаза пылали. Сейчас он напоминал загнанного зверя, пытающегося найти выход. Престарелый судья благоразумно отступил от герцога на несколько шагов.

— Ваша светлость! — воскликнул Тейд, поняв, что партнер запаниковал. — Успокойтесь.

— От имени эрцгерцога прошу вас оказать мне честь и отправиться со мной, — чрезвычайно вежливо, но твердо произнес рыцарь. — Никто не собирается запирать вас в застенке. Нам лишь необходимо знать, что вы не покинете страну. Если обвинения Фрея, как вы утверждаете, беспочвенны, вам совершенно нечего бояться.

— Что?! — завизжал Грефен. — Кровь и сопли, я — герцог Вардии! И никто не смеет угрожать мне в моем замке! — Он вдруг осекся, словно испугался того неслыханного поступка, который собрался совершить. Но быстро собрался с духом, оглянулся на капитана стражи и крикнул: — Схватить их! Арестуйте рыцарей!

И плац погрузился в хаос. Стражники кинулись выполнять приказ. Прогремели залпы из дробовиков Самандры Бри. Двоих сразу отбросило назад. Они упали, обливаясь кровью. Колден Грудж взмахнул секирой и отсек несколько кистей и пальцев. Кедмунд Дрейв, несмотря на тяжелые доспехи и собственную массивность, оказался очень проворен. Он легко вырвался из рук солдат, вцепившихся в него, и выхватил два пистолета. В считаные секунды пространство перед виселицей обратилось в поле боя. Ополченцы пытались задавить числом рыцарей из Центурии, а те отбивались, не сдерживая сил и не щадя нападавших.

Палач, раскрыв рот, наблюдал за схваткой. Фрей повернулся к нему и выставил вперед связанные руки.

— Режь веревку! — потребовал он. Обращался, он, конечно, к заговоренной сабле.

Клинок взвился вверх, просвистел в воздухе и аккуратно разрубил канат. Затем сабля перевернулась и влетела в ладонь капитана «Кэтти Джей». В следующее мгновение Фрей приставил острие к горлу оторопевшего здоровяка. Тот выпучил глаза от изумления. Дариан нанес ему сильный точный удар носком ботинка между ног. Палач мягко осел на помост.

Пинн в клетке восторженно завопил. А Крейк громко прокричал:

— Дракен убегает!

Фрей оглянулся. Сражение на плацу сделалось еще яростней. Хотя стражники бились против троих рыцарей, им никак не удавалось одолеть Дрейва, Груджа и Бри. На земле лежали окровавленные тела. Ополченцы отказались от попыток схватить своих противников. Теперь пытались уничтожить их, но не могли воспользоваться винтовками в рукопашной схватке. Некоторые пустили в дело револьверы и ножи. Но рыцари умело уклонялись от выстрелов и клинков.

За общей свалкой Фрей смог разглядеть Тринику Дракен. Она мчалась к двери здания казармы. Герцог Грефен растерянно пятился назад. Несомненно, он испугался заварухи, которую сам же и устроил. По сторонам он не смотрел и неосторожно приблизился к повозке с командой «Кэтти Джей». Малвери просунул между прутьями могучую ручищу, схватил герцога за горло и притиснул к решетке.

— Капитан, одного я поймал! — взревел доктор Фрею, который уже спрыгнул с помоста и кинулся в погоню за Триникой. Он еще бежал посреди двора, когда она исчезла за дверью. А с другой стороны к казарме несся Галлиан Тейд. Аристократ, видимо, решил, что Дракен приняла самое верное решение. Он бросил герцога на произвол судьбы, рассчитывая спасти собственную шкуру.

Они буквально летели к одной и той же цели. Фрею даже показалось, что они столкнутся в дверях. Но вдруг Кедмунд Дрейв, окруженный ополценцами, прицелился и метко выстрелил. Тейд споткнулся и рухнул на сухую, утоптанную землю с перекошенным лицом. Взметнулось облачко пыли. На его роскошном камзоле выступило пятно крови.

Фрей побежал дальше, со страхом ожидая, что следующая пуля настигнет уже его самого. К счастью, стражники взяли рыцаря в плотное кольцо, и он не мог отвлекаться на прочие «мелочи». Пинн и Малвери ободряли капитана радостными возгласами. Он перепрыгнул через порог и оказался в холодном коридоре каменной казармы.

Он заметил, что Триника скрылась за углом, и прибавил скорость. Компас и карты являлись его спасением. Только так он получит помилование. Если она удерет вместе с ними, Фрею и экипажу «Кэтти Джей» не поздоровится. Их всех вздернут на виселице как соучастников преступления. Спустя пару секунд он вновь увидел ее — облаченную в черное хрупкую женщину с неровно остриженными волосами. Услышав за спиной шаги, она обернулась. Ее глаза оставались непроницаемыми. Похоже, она и не удивилась. Затем он потерял ее из виду.

Фрей гнался за ней, отчаянно размахивая руками и рубя воздух саблей. Казарма пустовала. Топот его башмаков гулким эхом отдавался от каменных стен. Он повернул за угол и чуть не налетел на Тринику.

Она стояла перед ним, выпрямившись во весь рост. Ее пистолет был нацелен точно в грудь Фрею. Он даже не успел толком испугаться. Спустя миг прозвучал оглушительный выстрел.

Он не смог притормозить, а она уже нажала на курок и в упор дважды выстрелила в противника. Капитан «Кэтти Джей» покачнулся и упал навзничь.

Триника покинула раненого прежде, чем его спина коснулась пола. Сунув пистолет в кобуру, она повернулась и бросилась вперед. Она не желала тратить время ни на ликование, ни на презрение.

Скоро ее шаги затихли. А Фрей понял, что дышит: в голове стучал пульс, тело сотрясалось от мелкой дрожи.

Он оперся на локте и ощупал грудь.

В рубахе не оказалось дыр. Он цел и невредим. Фрей поднялся на ноги и начал озираться по сторонам, будто рассчитывая найти ответ на стенах казармы.

Я не мертв, — тупо подумал он. — Почему?

Объяснить это чудо он мог только одним способом. Сабля вновь выручила его.

Демон, обитающий в клинке, отразил пули.

— Я и не знал, что такое возможно, — пробормотал он в шоке. На лезвии не было царапин и следов от пуль. — Крейк, ты настоящий гений!

Но время поджимало. Он не имел права терять ни минуты.

Коридор разветвлялся, и Фрею пришлось остановиться. Слева находилась приоткрытая дверь. Он на цыпочках пошел по направлению к ней. До него донесся тихий шорох, а затем — щелчок маленького замка. Внезапно дверь настежь распахнулась, и из комнаты выскочила Триника. Дариан быстро приставил клинок к ее горлу. Она застыла на месте. В правой руке она сжимала пистолет, а в левой — чемоданчик. Конечно, Дариан догадался, каково его содержимое. Карты и компас. Гарантия безопасного пути в Водопады Возмездия.

— Эх, Триника, — укоризненно произнес он. — Никуда ты не пойдешь. Брось оружие.

Она промолчала.

— Думаешь, я так не сделаю? — спросил он. — Помечтай. После того, что ты устроила, я буду только рад избавиться от тебя.

Триника швырнула пистолет. Он упал на пол, и Фрей пинком отбросил его в сторону.

— Дай чемодан, — потребовал он. Она повиновалась, даже не спрашивая, как он остался в живых.

— Они убьют меня, Дариан, — вдруг произнесла она. — Когда Грефен расколется, меня повесят как заговорщицу.

— Возможно, — согласился он. Фрея охватила злость, и он не хотел думать о ее судьбе. Выстрел Триники все же поразил его в самое сердце. Почему-то он всегда считал, что она не осмелится на подобное. Просто наблюдать за его казнью — это совсем другое. Последний поступок Дракен раскрыл перед ним новый уровень ее бездушия. Теперь она предала его. До той секунды их прошлое еще что-то значило. Убить человека, которого ты когда-то любил, очень трудно.

— И что дальше? — спросила она наконец. — Сдашь меня?

Фрей не ответил. Он хотел лишь добыть карты. А как поступить с Триникой, еще не решил.

— Ты ведь должен понимать, что тебя могут и не помиловать, — продолжала она. — Они пообещают, что отпустят тебя, если ты будешь с ними сотрудничать. А потом, когда ты все покажешь и объяснишь, тебя уберут. Кроме того, именно ты стрелял по «Тузу Черепов». Фактически, ты устроил взрыв. Считаешь, эрцгерцог простит убийцу своего единственного сына? — Она слегка улыбнулась. — Ты — пират и предатель, такой же, как и я.

Фрею хотелось прервать «доверительный» разговор и крикнуть ей в лицо, что они совершенно разные. Но в одном она была права. Она высказала вслух те страхи, которые он прятал в глубине души. Его план основывался на том, что власти согласятся пойти на сделку с вольным пилотом. Но он отлично знал, на что они способны. Для них не существовало ни правосудия, ни справедливости. Они запросто откажутся от своих слов для своей выгоды.

— Пойдем со мной, — вымолвила Триника. Он будто окаменел.

— С тобой? — реплика Фрея против его воли прозвучала издевательски.

— Я высажу тебя в безопасном порту. И отправляйся оттуда куда глаза глядят. Мы заключим с тобой мирный договор, как обычно делают капитаны. Я позабочусь, чтобы ты не пострадал.

Фрей почувствовал неуверенность и перестал ухмыляться. У пиратов существовал строгий кодекс чести — не то что у аристократов. Но он сразу разгневался на себя. Даже от этого вынужденного приглашения его сердце на мгновение замерло. Пусть он ненавидел ее целых десять лет, но что-то внутри него навсегда сохранило прежнюю любовь. И мимолетный намек на то, что они могут помириться и возобновить отношения, пробудило в нем желание. Но Фрей моментально все отверг. И лишь укрепился в своем первоначальном решении.

Будь она проклята. И все ее мирные договоры в придачу.

Она была вовсе не той женщиной, которую он любил. Той прекрасной Триники уже не существовало. Фрея просто преследовал ее призрак.

— Зачем рисковать? — не унималась она. — Тебя же, скорей всего, повесят.

— Я не оставлю свою команду.

— С каких пор ты стал беспокоиться о других?

Он промолчал. Но ответа и не требовалось. Его новое отношение к людям сложилось из самых разных мгновений. Взрывы пьяного смеха, улыбки торжества, перестрелки, споры, дружеские, но острые иронические замечания… Так или иначе, но он действительно изменился.

Наверное, он осознал это, когда он доверил код зажигания штурману. Или позднее, в Черных Пустошах? Ведь он спас жизнь Крейка, назвав код во всеуслышание… А может, дело было в том, что его искренне восхитила верность Джез? Она вернулась и не угнала «Кэтти Джей».

Он еще многого не понимал. Зато был уверен, что не бросит свою команду ни при каких обстоятельствах.

А Триника прочла решение в его глазах.

— Да, похоже, ты стал другим, — произнесла она с неким уважением.

Но Фрей не собирался поддаваться на комплименты. Он легонько надавил на саблю, приставленную к подбородку Дракен. Она запрокинула голову. На белой коже выступила ярко-красная капля крови.

— Назови мне хоть одну причину не убивать тебя.

— Их нет, — ответила она. — Не буду настаивать насчет побега, Дариан. Хотя ты наверняка отведешь меня туда… Но уверяю, я буду сопротивляться. Поэтому… пожалуйста, убей меня сейчас. Лучше умереть от твоей руки, чем на виселице.

В ее голосе отсутствовал страх. А вот Фрей испугался. Он не сомневался — она не лгала. Триника сама бросится на его клинок, но не сдастся. Она ожидает смерти, зовет ее. Теперь Дариану стало ясно, каким образом Дракен стала самым грозным пиратским капитаном Вардии. Все, что в ней было, погибло вместе с их нерожденным ребенком.

Он внимательно рассматривал женщину, которую когда-то любил. Она стояла, задрав голову, и не отводила от него холодного взора. Фрей знал, что никогда не сможет выполнить ее последнюю просьбу. Он в неоплатном долгу у нее. Он превратил ее в чудовище, когда жестоко и предательски бросил. Возможно, он не был всецело виноват в смерти ребенка, но часть груза лежала и на нем. Он подтолкнул ее к тому поступку. И больше не мог обманывать себя.

Триника достаточно настрадалась. И без слов понятно.

Он опустил саблю.

— За тобой будут охотиться, — заявил он. — Ты превратишься в их врага. Флот не даст тебе жить спокойно.

Триника отступила на шаг и прикрыла порез на подбородке своими тонкими пальцами. Вдруг она посмотрела на Фрея со странной, болезненной нежностью.

Перенести этого он не мог.

— Убирайся! — потребовал он.

— Ты не такой, каким я тебя представляла, — сказала она мягко. Фрей будто услышал голос своей юной возлюбленной. Только не это, — подумал он.

— Прощай, Триника, — произнес он. Она круто развернулась и побежала по коридору. Он провожал ее взглядом, пока она не скрылась за углом.

Когда он вернулся на огороженный плац, битва уже завершилась. Шестеро ополченцев сдались. Везде валялись мертвые или серьезно покалеченные стражники. Кровь, смешавшись с пылью, образовала на земле красные липкие лужицы. Из представителей Рыцарской Центурии пострадал только Колден Грудж. Ему рассекли кожу на лбу. Теперь он держал герцога и уцелевших ополченцев под прицелом свой пищали. Во время рукопашной схватки он не использовал оружие, но наконец-то мог отвести душу.

Кедмунд Дрейв заметил Фрея лишь после того, как из повозки с арестованными послышались радостные крики. Дариан нес под мышкой карты и компас, которые отобрал у Триники. Он брел усталой неторопливой походкой, засунув саблю за пояс.

— Не ожидал, что вы вернетесь, — сообщил Дрейв.

— Горю желанием помочь Коалиции, — ответил тот. — Из пламенного патриотизма.

— А Дракен?

— Улизнула.

— Как вы считаете, она предупредит Оркмунда и его людей?

— Я позаботился, чтобы так не случилось. Но не следует терять время. Сейчас они не станут атаковать. Заказчики превратились в добычу, ну а с Тейдом вы сами разобрались. Слухи разлетятся быстро.

— Объясните, где они находятся.

Фрей язвительно расхохотался.

— Нет. Я выдвигаю свои условия. Вы собираете ударную группу из военных кораблей. Потом мы вместе летим на Водопады Возмездия. Я указываю вам маршрут. А без меня вы собьетесь с курса.

Дрейв пытался сообразить, в чем тут подвох. Но Фрей сохранял спокойствие. После пыток и петли на шее ему все было нипочем. Сейчас он чувствовал непоколебимую уверенность.

— Мне потребуется «Кэтти Джей» и моя команда, — произнес он. — И обязательно — мой штурман. Кстати, Джез вам понравилась?

Последний вопрос почему-то развеселил Самандру Бри. Она сдвинула на затылок треуголку и обезоруживающе улыбнулась.

— Она рассказала, как на приеме в усадьбе Тейда познакомилась с одним очень важным типом, маршалом авиации Барнери Вексфордом. Вероятно, ей пришлось совершить нечто ужасное, поскольку он устроил девушке аудиенцию с представителями эрцгерцога. Он ведь мерзкий старикашка! — Бри похлопала Дариана по плечу. — Капитан, ваши люди на удивление верны вам.

Фрей мог лишь догадываться, насколько преданной окажется Джез.

— Когда узнали, где вы находитесь, нас послали в крепость, — сообщил Дрейв. Он огляделся по сторонам. Плац был так и усеян мертвецами. — Судя по реакции герцога, я склонен считать, что в вашей истории есть доля истины.

— Я хочу получить прощение для всех, — подытожил Фрей. — В письменном виде.

— Вы его получите, — ответил Дрейв, — после того, как приведете нас в Водопады Возмездия. — Дариан собирался возразить, но рыцарь поднял руку в стальной перчатке. — Прощение можно и отменить. Неважно, есть у вас клочок бумаги или нет. Если вы говорите правду, то получите то, что заслуживаете. А в случае обмана… что ж, в этом мире вам придется скрываться от моей кары.

Фрей твердо встретил его взгляд. Угрозы его уже не пугали.

— Полагаю, нам стоит доверять друг другу. А теперь давайте освободим, наконец, мою команду.

Глава 36

Возвращение в Могильник Рука — Джез обретает дом — Харкинс, Пинн и демоны — Фрей рискует

— Держите прямо, капитан. И не сворачивайте.

Фрей пробормотал, что, дескать, все понял. Джез снова уткнулась в карту. «Кэтти Джей» скользила вперед через туманы Могильника Рука.

Крейк, стоя за спиной Фрея, внимательно следил за компасом Дракен. Он предупреждал о кроющихся во мгле смертоносных летающих минах. Голос демониста сдавленно пробивался сквозь маску. На лице капитана был такой же фильтр.

Джез не стала защищать свое лицо. Она решила больше не притворяться.

В кабине царил полумрак. Каждый звук сопровождало странное эхо. По стеклу фонаря стекали капли. Тишину нарушал только гул двигателей «Кэтти Джей». Девушка сидела в кресле перед штурманским столиком и тщательно прокладывала курс. Левой рукой она легко касалась ключа электрогелиографа и отстукивала сигналы. Она предупреждала корабли, следующие за «Кэтти Джей», о местонахождении мин. Впрочем, эта работа не отвлекала ее от основного занятия.

Фрей стянул маску и громко выкрикнул:

— Док, что там — за кормой?

— Сидят на хвосте! — проревел из своего купола Малвери, наблюдавший сверху за колонной воздушных судов. Только он видел огромные корабли, которые зловещими призраками плыли сквозь густую пелену.

— Могу поспорить, вы никогда не думали, что возглавите армаду Флота, — усмехнулась Джез.

— Верно, — согласился он. Затем ухмыльнулся в ответ (а может, недовольно скривился) и опять натянул на себя фильтр.

Послышался отдаленный взрыв. Один из тральщиков, расчищавших путь для армады, взорвал магнитную мину. Уже много часов подряд колонна медленно, но неуклонно продвигалась вперед. Скоро они достигнут Водопадов Возмездия. А пока следовало устранять препятствия на своем пути. Компас-миноискатель имелся лишь на одном корабле, и вести всю ударную флотилию по воздушному фарватеру было бы слишком опасно.

Джез задумалась. Интересно, насколько далеко разносятся звуки в густом тумане, заполнявшем узкий каньон? Не поджидают ли их пираты, настроенные на атаку? Ситуация оставалась крайне серьезной. Конечно, будущей битвы не избежать. Тем не менее девушка чувствовала себя уверенно.

Гудение двигателей «Кэтти Джей» действовало на нее умиротворяющее и успокаивало нервы. Она узнавала каждый щелчок и скрежет, тихий шорох и гул. Штурманское кресло сделалось удобным, как будто кто-то переплавил сиденье специально для Джез. Духота воспринималась как уют, а тесная кабина казалась священным убежищем от враждебного окружавшего мира.

Это было странное, неведомое ей прежде ощущение. С той жуткой ночи, когда маны напали на городишко в Йортланде, минуло уже три года. Джез позабыла, что значит испытывать удовлетворение. Она скиталась, пряталась и поминутно боялась разоблачения. Она нигде не задерживалась и не заботилась о других.

Но здесь она в конце концов обрела дом. Она нашла свое место. На борту «Кэтти Джей» можно и нужно остаться.

Встреча с остальной командой прошла очень сердечно. Малвери схватил ее в охапку так, что хрустнули ребра. Потом он запечатлел на щеке девушки сочный поцелуй, больно уколов ее усами. Фрей вел себя столь же восторженно. Пинн по-приятельски хлопнул ее по ладони. Харкинс радостно пробормотал нечто невнятное. Сило низко наклонил голову. Для муртианина такое проявление чувств было равносильно дружеским объятиям. Даже Крейк был, несомненно, рад видеть ее, однако выглядел встревоженно. Наверное, боялся, что Джез откажется пожать ему руку.

— Спасибо, — сказал он.

— Я привезла Бесс, — сообщила девушка и указала на распахнутый зев трюма.

Глаза Грайзера наполнились слезами, а лицо расплылось в широкой улыбке. Он громко всхлипнул и крепко прижал ее к себе. Она искренне удивилась и тоже обняла его. А ведь именно Крейк должен был испытывать к ней самую сильную антипатию, если не отвращение. Он — умен, образован и подкован в тайных науках. И возможно, начал догадываться об ее истинной сути.

Раньше она робко надеялась, что ее в лучшем случае отпустят подобру-поздорову. Уповала на то, что спасенный экипаж «Кэтти Джей» отблагодарит ее самым простым способом. Например, ее оставят в живых и не выдадут Рыцарской Центурии. Одна мысль о том, что ее примут обратно, казалась Джез смехотворной. Действительно, они терпят на борту практикующего демониста. Но как можно с ней смириться? У Джез не бьется сердце, но она ходит, разговаривает… А вдобавок — не нуждается ни в сне, ни в отдыхе. Разве они будут доверять подобному существу, лишенному человеческих слабостей? Кто знает, что «мертвый» штурман способен выкинуть в следующий момент?

Она заранее смирилась, что ее могут выдать властям. Все же благодарность эфемерна, и на чудовищ она не распространяется. А если они попытаются ее уничтожить? К такому повороту она тоже была готова и считала риск вполне приемлемым.

Но они радовались ей, как старому другу.

Она не смела поверить в происходящее. Видимо, сейчас они радовались тому, что избежали казни. Возможности обдумать случившееся у них не было. Подозрения зародятся позже, когда уляжется первое возбуждение. Такая перспектива страшно ее угнетала. И поэтому Джез хотела понять лишь одно. Приняла ли они ее такой, какая она есть, или еще не успели докопаться до истины?

— Мне кажется… — произнесла она, едва Крейк выпустил ее из объятий, — я должна объяснить…

— Нет, — с улыбкой выпалил Пинн.

Джез нахмурилась от его резкости и веселой искорки, проскочившей в узких глазках пилота.

— Вы, наверное, гадали, как мне удалось обмануть людей Дракен.

Сило пожал плечами.

— В общем-то, нет, — отозвался Фрей.

— Нет, — буркнул Харкинс.

— Мне, если честно, наплевать, — подытожил Малвери.

Она посмотрела на своих спутников. Возможно, они уже обо все догадались. Или пока даже не представляют, кто она на самом деле. Но это ничего не значило, поскольку их не волновали ее «странности». Они считали ее своей.

— А вы? — обратилась она к Крейку.

— Мне ничего не нужно объяснять, — мягко ответил он. После того как она вернула Бесс, он сделался ее вечным должником. А остальные открыли сердца ей навстречу. Джез сберегла «Кэтти Джей» и спасла их жизни.

Они были счастливы. Надо же, учинили молчаливый заговор в ее пользу! Наконец-то Джез позволила себе расслабиться. И на ее лице медленно расцвела улыбка.

— Ну ладно, — сказала она.

Харкинс размял пальцы и напрягся, чтобы его не вырвало прямо на собственные колени. Желудок будто завязался тугим узлом. Пилот задыхался, не мог набрать полную грудь воздуха и хватал его мелкими частыми глотками. Овладевший им страх возрастал с каждой секундой. Джандрю скорчился в кабине «Файеркроу» и нервно озирался по сторонам. Он хотел, чтобы рассеялся густой туман. И в то же время боялся того, что предстанет перед его глазами.

От безумия пилота спасал только металлический корпус «Файеркроу». Кабина любимого корабля не позволяла Харкинсу сорваться и сдерживала его панику.

Сколь же всего приключилось с Джандрю после того, как он оставил «Файеркроу» в потайной пещере рядом со «Скайлансом» Пинна! Тогда они понимали, что путешествие через Могильник Рука может оказаться последним. Масок у них не было. Если бы файтеры летели самостоятельно, то и Харкинс, и Пинн неизбежно разбились бы, отравившись ядовитыми испарениями.

Впрочем, теперь их положение не особенно улучшилось. Лишь «Файеркроу» служил Харкинсу единственным убежищем, и без корабля он места себе не находил. Кроме того, с недавних пор страх вообще не покидал пилота. Сначала Харкинс прятался на «Кэтти Джей», чтобы его не заставили совершать вылазку в пиратские Водопады Возмездия. Затем трясся в тюрьме на «Делириум Триггер», а потом ждал казни в камере замка Мортенграс. Суеверный Джандрю считал, что единственная причина его невезения проста. Он расстался (конечно, на время) с «Файеркроу». Непростительная ошибка! И впредь он никогда так не поступит.

Громадные угловатые тени скользили справа и слева, как подводные левиафаны. Между ними двигались корабли поменьше. Огни воздушных судов россыпью сияли в неподвижном тумане. Харкинс чуть изменил курс, чтобы не зацепить крыло фрегата, — это окончилось бы для него неизбежным падением в кипящую лаву.

К счастью, минное заграждение скоро закончилось. Вероятно, пираты считали, что любой не имеющий специального компаса наверняка бы уже погиб. Харкинс надеялся, что испытает облегчение, но, наоборот, — ужас почти поглотил его. Они вышли на финишную прямую. Еще несколько миль — и они достигнут огромного заболоченного кратера, где находятся Водопады Возмездия. И начнется бой.

Он вспомнил, что говорил Фрей перед полетом: «Главное теперь — уцелеть. Больше ничего не требуется. Не рискуйте. Присматривайте друг за другом».

Капитан убедил Кедмунда Дрейва позволить ему взять с собой эскортные файтеры. Он заявил, что у него прекрасные пилоты. В сражении каждый корабль на счету. Если же Харкинс и Пинн останутся на борту «Кэтти Джей», от них не будет толка. Тем более на файтерах нет опознавательных знаков Флота. Они смогут учинить диверсию среди пиратов, которые не отличат их от своих союзников.

Харкинс сообщил, что флотские тоже могут не узнать их. А Фрей заверил его, что на них как раз можно положиться. Впрочем, Харкинса не очень убедил этот аргумент. Он сразу вообразил фрегат Флота, всаживающий ему в двигатель крупнокалиберный снаряд.

Армада, сбившись в плотную цепь, медленно двигалась в кильватере «Кэтти Джей». Харкинс полз в середине. Неподалеку от «Файеркроу» держался «Скайланс» Пинна. Туман поредел. Джандрю даже разглядел ближайший корабль с пушками на турелях и бронированными килями.

Он нащупал серебряную клипсу. То, что он таскал на собственном ухе демона, отнюдь не прибавляло Харкинсу спокойствия. Он послушался совета Крейка, а Фрей настоял на том, чтобы пилот нацепил эту штуку.

— Эй, вы! — произнес он. — Это… Харкинс. Проверяю, слышит ли меня кто-нибудь. Отзовитесь…

— Харкинс, кончай базарить, — прозвучал в его ухе голос Пинна. Тот подпрыгнул от неожиданности. — Грайзер предупредил, чтобы ими не пользовались, пока не прижмет. Вроде если много болтать, демон высосет из тебя все силы.

— Да-да. Я же просто так… Как думаешь, кэп может ответить?

— Он очень далеко. А они работают только вблизи. Перестань трепаться, заткнись.

Харкинс захлопнул рот. Мочку уха немного покалывало. Он ничего не понимал в демонических штучках, но после разговора с Пинном ему стало полегче.

По мере того как видимость улучшалась, корабли начали расходиться в стороны. Они легко набирали скорость. Сердце Харкинса сразу гулко заколотилось о ребра. По дну каньона бежала река. Завершающая часть похода. Страшный миг неотвратимо приближался. Ему хотелось забиться в угол и свернуться клубком.

Наконец каньон оборвался и река сорвалась с высоченного уступа. Они достигли Водопадов Возмездия.

Внизу расстилался все тот же пиратский город. Уродливое нагромождение платформ и тесных кособоких домишек, быстро гниющих в едком воздухе. Грандиозная многокилометровая сточная яма, пестро разукрашенная пятнами минеральных выделений. Ничтожные жилища выступали из воды, как болотные кочки.

Но Харкинс не смотрел на город. Он не отрывал взгляда от кораблей. Целой тучи кораблей.

Пиратский флот заметно увеличился после их отсутствия. Посадочные площадки оказались забиты файтерами и тяжелыми штурмовиками. На якорях зависали потрепанные фрегаты, десятки каравелл и корветов. Всюду носились катера и мелкие челноки.

Их было сотни три, никак не меньше. Харкинс почувствовал, как к горлу подступил ком, и порадовался, что не завтракал.

Когда он выбрался из каньона, им навстречу уже мчался рой файтеров. Они наверняка поднялись в воздух, как только заметили первые корабли армады Флота Коалиции. Похоже, Водопады Возмездия имели оборонительный отряд, находившийся в постоянной боевой готовности. Но тревогу подняли только на этих небольших корабликах. Пиратская армия была застигнута врасплох.

Оглушительно взревели пушки флотских фрегатов. Харкинс съежился в кресле. Спустя миг залпы рассекли город пылающими шрамами.

Первыми целями стали крупнейшие посадочные площадки, забитые мелкими судами. Они сразу исчезли в огне. Досталось и остальным, устроенным на понтонах. Пули пробивали огромные железные цистерны. Аэрум улетучивался, и площадки даже если не загорались, начинали тонуть. Десятки кораблей безвозвратно исчезали в трясине.

Снаряды добрались до пары пиратских фрегатов, стоявших на якорях почти вплотную друг к другу. Один из них взорвался, испустив красное дымное облако. Затем уже в воздухе разломился вдоль, по килю. В уцелевших балластных цистернах оставалось достаточно аэрума, и обломки падали плавно и величественно. Они напоминали части морского корабля, опускающиеся на дно океана.

После первого залпа на колоссальных фрегатах начали перезаряжать пушки. Вперед вырвались файтеры Флота, предназначенные для защиты именно в такие моменты. Харкинс увидел поджарый «Виндблейд». Он промчался мимо «Файеркроу», как дротик. А навстречу летели корабли Водопадов Возмездия. Джандрю стиснул зубы. Как же ему хотелось оставаться под прикрытием! Ведь это не его бой и пираты не являлись его конкретными врагами. Но тяжелые пушки противника приготовились открыть огонь по Флоту. В грандиозной артиллерийской дуэли его крошечный кораблик неизбежно разнесут в клочья. Так что безопаснее атаковать.

Он услышал в ухе восторженный крик Пинна и обругал парня за дурацкую храбрость. Харкинс воочию представил себе, как этот балбес вырывается из строя. Конечно, он вообще не думает об опасности. Ему бы только пострелять. Аррис просто не понимал, что такое смерть. Смелых, говорят, пуля боится. По мнению Джандрю, в этом и заключалась несправедливость мироздания.

Но будь он проклят, если даст Пинну повод посмеяться. Он не станет держаться в стороне от сражения! При мысли, что Аррис будет весело скалиться, у него вскипела кровь. Джандрю резко бросил вперед рукоять газа и понесся вслед за «Виндблейдом» навстречу схватке.

Пиратская эскадра состояла из разномастных кораблей, выстроенных разными заводами. Глядя на нее, можно было изучать историю развития авиационной техники на протяжении последних тридцати лет. Они мчались, словно туча мух, не соблюдая никакой дисциплины. Флотские легкие файтеры держались клином. Они намеревались пронзить стремительный вражеский рой, как острая стрела. Харкинс занял место в задних рядах строя.

Двигатели «Файеркроу» громко рокотали. Пилот полностью погрузился в привычный звук. Кораблик вибрировал и подпрыгивал. Сквозь круглый фонарь Харкинс рассмотрел огромное пестрое болото. Впрочем, на такой скорости все краски слились в один оттенок. Пейзаж уподобился длинному рябому покрывалу. По сторонам от «Файеркроу», почти касаясь крыльями, висели два «Виндблейда». Пилоты в одинаковых шлемах полностью сосредоточились на атаке. Харкинс сглотнул, подался вперед и положил палец на гашетку.

Противники сошлись в то самое мгновение, когда фрегаты дали второй залп. Еще несколько кораблей Водопадов Возмездия были уничтожены. Пираты не успели дать отпор Флоту. Все вокруг сразу заполнилось грохотом взрывов и пулеметных очередей. Харкинс, завопив от страха, ринулся на противника.

«Виндблейды», исполнив два симметрично-зеркальных переворота, разлетелись. Джандрю кинул файтер влево, уклоняясь от строчки трассирующих пуль. Затем выбрал мишень и выпустил длинную очередь. Он целился не в корабль, а в участок, где тот должен был оказаться. Чутье его не подвело. Пилот попытался уклониться, но попал в смертоносный свинцовый град. Стекло фонаря кабины разлетелось вдребезги, пират судорожно задергался. Файтер начал медленно падать навстречу своей гибели.

Корабли схлестнулись, как волны, с разгону набежавшие на скалу и разбрызгавшие густые хлопья морской пены. Сражение рассыпалось на множество отдельных воздушных схваток.

«Файеркроу» Харкинса круто взмыл вверх и расстрелял брюхо старенького «Вестингли Скаута». Тот сорвался в штопор и врезался в хвост другого пиратского судна, пытающегося набрать высоту. Джандрю заметил, как что-то просвистело в метре от крыла. Но адреналин уже захлестнул его целиком. Пилот не обратил на внимания на такую мелочь. Он выровнялся, позволив «Файеркроу» немного провалиться вниз под действием силы тяжести, и вышел в хвост чахлому «Клаудскиммеру».

В его ухе вновь раздался восторженный вопль Пинна. Харкинс ответил таким же возгласом и нажал на гашетку пулемета.

— Пора, — произнес Фрей, когда вражеские фрегаты дали первый ответный залп по кораблям Флота. Он вытравил немного аэрума из балластных цистерн. «Кэтти Джей» проворно поднырнула под киль большого корабля. Дариан прибавил оборотов двигателям, и судно помчалось к городу.

Пираты к тому времени опомнились и приступили к решительным действиям. Артиллерийские команды противника заняли, наконец, свои места. Фрей поначалу старался прятаться между крупными кораблями. Однако как и Харкинс, он хорошо понимал, что оставаться среди них будет самоубийством. Кроме того, он выполнил обещанное. Флот добрался до Водопадов Возмездия. Для помилования (если, конечно, власти собираются его дать) уже вполне достаточно.

А теперь перед ним стоит новая задача, вообще не связанная с участием в заварухе между Флотом и армадой Оркмунда.

В Водопадах Возмездия творилось нечто невообразимое. Целые кварталы непрочных зданий превращались в развалины за считаные секунды. Фрей увидел, как снаряд подбил сразу ряд свай одной из платформ в дальнем конце города. Она сильно накренилась, лачуги мигом обрушились и увлекли за собой людей. Тела вместе с изувечившими их обломками посыпались в болото.

Фрей услышал грохот автоматической пушки. Это Малвери открыл огонь по мчавшемуся выше пиратскому файтеру. Дариан понял, что медлить нельзя. Он уверенно повел «Кэтти Джей» в сторону от схватки, к нужной платформе. Там располагались крепкие и качественные дома. Сооружения резко выделялись среди остальных лачуг города. Фрей с удовольствием отметил, что они претерпели только поверхностный ущерб.

А он как раз хотел приземлиться именно там.

— Капитан, вы еще уверены? — спросила Джез. Часть Водопадов Возмездия уже превратилась в развалины, над которыми поднимались серые клубы дыма. — Боюсь, что и эту платформу скоро начнут громить.

Фрей подумал, что она права.

— Сейчас они заняты пиратскими фрегатами, — сказал он, желая убедить не столько штурмана, сколько себя. — Водопады для Флота не опасны.

Из артиллерийского купола донесся радостный крик Малвери. Доктор попал в цель.

— Как прикажете, капитан, — кивнула Джез. — Но у нас есть прекрасная возможность убраться подальше.

— Вероятно, — заявил он. Но Фрей уже сделал выбор и не мог повернуть обратно.

По крайней мере, он посоветовался с командой. Объяснил свой план и спросил их, хотят ли они принять в нем участие. Силой никого не заставлял и не врал. Приказывать он не собирался. Случай был особенный.

В команде нашлись сомневающиеся. Зачем ввязываться в очередную переделку? Ни один не желал рисковать своей жизнью. Но в конце концов согласились все. Они доверяли ему. И он был их капитаном.

Фрей подвел «Кэтти Джей» к платформе. Джез перегнулась через его плечо и указала рукой:

— Площадь.

— Малвери! — взревел Дариан. — Вылезай из купола и будь готов!

Девушка схватила лежавшую позади ее кресла винтовку. «Кэтти Джей» приземлилась. Местные жители бросились врассыпную. Посадка вышла грубой, поскольку Фрей изрядно волновался. Корабль ударился о землю, и Джез с трудом удержалась на ногах.

Капитан несколько секунд сидел неподвижно. В небе рвались снаряды, метались пиратские файтеры. А если остановиться? Не стоит браться за непосильную задачу… Вдруг это — очередное повторение его истории, ставка ва-банк за столом для игры в рейк. Все или ничего. Победа или проигрыш. Он еще может уйти, да и в кармане что-то останется.

У тебя есть корабль, команда и вдобавок — целый мир. Ты сам себе хозяин. Это совсем не плохо. Если повезет, Коалиция простит тебя. Наверняка Дрейв жестокий и хитрый, но на лжеца не похож. А ты будешь свободен.

Но неизвестно — сдержит ли рыцарь свое слово или нет. И Фрей не собирался покорно сидеть и ждать. Напротив, он намеревался убраться отсюда восвояси. Флот надолго застрянет здесь. Пускай капитана «Кэтти Джей» помилуют заочно.

Но сначала оставалось одно маленькое дельце о пятидесяти тысячах дукатов. Эту награду ему пообещал одноглазый Квайл, ныне покойный торговец слухами. Фрей, несомненно, уже заработал такую сумму.

Они получили шанс разбогатеть. Проститься с нищетой и позволить себе немного комфорта. И разделить деньги поровну — ведь каждый внес свой вклад.

Он взглянул сквозь стекло фонаря на баррикаду, окружавшую твердыню Оркмунда. Площадь, на которую приземлилась «Кэтти Джей», находилась прямо перед особняком. Еще недавно они стояли здесь и слушали речь великого пирата. За оградой неприступных владений спрятан красный лакированный сундук с застежкой в виде волчьей головы. Фрей впервые увидел его, пробираясь к Амалиции Тейд. Тогда пробужденцы доставили ларец на барк «Мгновение Тишины».

Он изумился возникшим мыслям об Амалиции. Дариан напрочь выбросил ее из головы — с той самой минуты, когда покинул обитель. Он оказался потрясен. Фрей будто случайно наткнулся на старый забытый сувенир.

— Идем? — спросила Джез.

— Да, — отозвался Фрей. Он поднялся с места и пробежал по коридору до трапа, ведущего в трюм. Там уже собрались члены его команды, вооруженные до зубов.

Пока опускалась рампа, Фрей запоздало вспомнил, что Галлиана Тейда убили в Мортенграсе. И значит, Амалицию уже не будут удерживать в обители, куда ее заточили насильно. Она свободна и невероятно богата.

Почему я не женился на девчонке? — подумал он.

И он сразу понял, что Триника Дракен тоже была дочерью весьма обеспеченного дельца. Десять лет назад он находился в одном шаге от ее приданого и отцовского наследства. Дариан шепотом выругался.

Вот на ком нужно было жениться!

К тому времени, когда они ступили на главную площадь Водопадов Возмездия, Фрею больше всего на свете хотелось кого-нибудь убить.

Глава 37

Вылазка за сокровищами — Харкинс попадает в беду — Снова Оркмунд

Здесь царил хаос. Пираты и их женщины в панике метались по площади, прикрыв головы руками, словно веря, что только так и можно уцелеть. Их суда сожгли на посадочной площадке, и они потеряли возможность удрать. Теперь они беспомощно наблюдали, как Флот громил местные фрегаты. Обломки бронированных кораблей падали вниз с высоты причьего полета. Файтеры кувыркались в небе, извергая пулеметные очереди. Обитатели Водопадов не знали, где скрываться, и надеялись, что судьба сжалится над ними.

Фрей во главе своего экипажа первым спустился по рампе. Он крепко сжимал два пистолета, сабля била его по ноге. Когда они заняли позицию около «Кэтти Джей», в ноздри ударила болотная вонь. Дариан ожидал, что жители пиратской столицы нападут на них, но реальность приятно обманула его. Вольным пилотам, похоже, было наплевать, что это за чужаки. Незнакомцы не носили флотскую форму. А значит, они могли делать все что им заблагорассудится. А если у кого-нибудь и возникли вопросы, то при виде топающей Бесс они, конечно, исчезли.

Фрей оглянулся на корабли Флота, атакующие за несколько километров отсюда. Они перестраивались для обороны, поскольку натиск пиратов усилился. Половина крупных вражеских кораблей уже погибла, но остальные сражались остервенело. Дариан увидел, как военный фрегат, охваченный пламенем, с громким ревом пошел на снижение.

Судя по всему, каждый из противников вполне мог разнести другого в клочья. Ни к одному, ни к другому капитан «Кэтти Джей» симпатии не питал. Однако отдавал предпочтение Флоту. Ведь в том случае, если хоть пара кораблей уцелеет, у него будет возможность реабилитироваться.

— Ладно, вперед! — крикнул он. Сило закрыл погрузочную рампу, и маленький отряд поспешил к своей цели. Муртианин шел в арьергарде.

Приземистый серый дом-крепость Оркмунда окружала баррикада. Смотровые башни, возвышающиеся над нагромождением бревен, железных балок и острых пик, пустовали. Раздвижные ворота оказалась заперты. В прошлый визит Фрей был свидетелем, как их открывали с натугой три здоровяка. Вероятно, сейчас их дополнительно укрепили изнутри.

— Бесс! Открой ворота! — воскликнул он.

Голем послушался и вцепился толстыми пальцами в металл. Створки скрипели, засов не поддавался, но Бесс обладала громадной силой. Железо в конце концов уступило.

Дариан заметил пару местных, которые остановились на краю площади и уставились на них. Несомненно, зрелище их заинтересовало. Еще бы — выглядят как пираты, а сами прорываются в крепость пиратского главаря! Малвери поднял дробовик и прицелился в одного, Сило взял на мушку второго.

— Парни, не задерживайтесь. Вас ничего не касается.

Они сразу согласились. Раздался треск, и створка, скрипя ржавыми катками, откатилась в сторону.

— Молодчина, Бесс, — похвалил Фрей. Крейк погладил бронированную руку голема, и они проскользнули внутрь.

Особняк Оркмунда был невелик (гораздо скромнее замка Мортенграса), но отлично приспособлен к обороне. Узкие окошки едва виднелись в серых, тронутых плесенью стенах. Увы, слишком маленькие для того, чтобы пролезть в них.

Команда «Кэтти Джей» оказалась перед невысоким трехэтажным особняком, выстроенным в виде буквы «П». Парадная дверь располагалась строго посередине между крыльев дома.

Фрей и его спутники направились к торцу здания. Капитан прижался к стене и осторожно выглянул за угол. От волнения он обливался потом. Он постоянно ожидал снайперского выстрела или взрыва снаряда, выпущенного из пикирующего пиратского корабля. Но в цитадели было тихо. Звуки побоища остались за мощной оградой.

— Кэп, все чисто, — сообщил Малвери.

Мысль о главном входе Фрей сразу отверг. Слишком уж много окон выходило с трех сторон во внутренний дворик. Даже один вооруженный охранник без особого труда мог уложить экипаж «Кэтти Джей».

— У меня есть идея, — заявил он и повернулся к Бесс. Глаза голема мерцали из-за решетки-лица. — Ты можешь проломить боковую стену?

Бесс справилась с новым заданием.

Когда туча пыли рассеялась, они увидели человека. Тот стоял, замерев на месте. Внутри особняка оказался пират. Зрелище огромного монстра, крушащего кирпичную кладку, напугало его до полусмерти. И разумеется, не от большого ума он принялся палить во все стороны. Бесс не успела протолкнуться сквозь кучу обломков, а по ее бронированной груди уже застучали пули. Она выломала из стены большую глыбу и метнула в стрелка. «Снаряд» попал ему в лоб и напрочь снес голову с шеи. Обезглавленное тело по инерции сделало пару шагов назад и грохнулось на пол.

— Ну и бросок! — восхитился Малвери, показавшийся из-за дыры вслед за големом.

Затем в помещение проник Фрей.

— Наши сокровища находятся где-то здесь, — сказал он. — Давайте-ка поищем.

Пинн взвизгивал, как ошалевшая обезьяна. «Скайланс» метался среди бесчисленных очередей трассирующих пуль. Корабль радостно завывал моторами в унисон с пилотом и, повинуясь командам, крутился и переворачивался в воздухе. Аррис участвовал в великой битве, о которой мечтал всю жизнь. «Скайланс» находился в превосходной форме. Благодаря щедрости Флота Коалиции его баки были до отказа наполнены лучшим пропаном и аэрумом. Теперь уж никакая опасность не страшна.

Все получалось как-то слишком легко. Пираты не обращали внимания на приближение Пинна. Они высматривали флотские «Виндблейды», а «Скайланс» приняли за своего. И меньше всего они ожидали, что этот «пират» будет в них стрелять. Несколько секунд растерянности неизменно стоили жизни каждому из них.

Пилот взглянул на ферротипию Лисинды, подвешенную на цепочке к приборной доске, и осклабился в яростной ухмылке.

— Видела бы ты меня, милая! — выкрикнул он.

Именно в таком мире он и хотел жить. Зачем поганые сэммайцы свернули Вторую аэрумную войну как раз перед самым его совершеннолетием? Он — храбрый герой — принес бы неприятелю погибель!

Его пулеметы прогремели и оставили пунктирный след в борту пиратского корвета. Аррис метнулся в сторону, пока кто-нибудь не заметил его судно. Корвет — тяжелый штурмовик с двумя парами крыльев — изо всех сил отбивался от атакующих «Виндблейдов». «Скайланс» скрылся.

— Пинн! — раздался в ухе голос Харкинса, настолько громкий, что Аррис даже поморщился. — Где ты? На меня трое насели!

Он принялся озираться, но не мог разглядеть «Файеркроу» в суматохе воздушного боя, среди множества воющих истребителей. Только сейчас он с опозданием вспомнил слова Фрея. Капитан настойчиво повторял, что они должны следить друг за другом. Главное для них — уцелеть, а не уничтожить пару десятков (или — больше) врагов.

— Я тебя не вижу!

— Пинн! Помоги, зараза! — снова завопил Джандрю.

— Не смогу помочь, пока не засеку тебя! — заорал Пинн. И вдруг произошло редкое и замечательное событие — его посетила дельная мысль. — Набирай высоту! Поднимись повыше — над всеми! Я тебя найду!

Он ввел «Скайланс» в крутое кабрирование и вырвался из гущи сражения.

— Пинн! Они у меня на хвосте!

— Иду! Не ори! Продержись немного!

Краем глаза Аррис заметил очередь с левого борта. Он кинул «Скайланс» в вираж за мгновение до того, как пули должны были продырявить кораблю брюхо. Ага, стреляли из «Виндблейда», — понял он.

— Да я же свой! — рявкнул Пинн. Он почувствовал, что тело заныло от странной усталости. Конечно, Грайзер же предупреждал их с Джандрю насчет демонических клипс! Каждый возглас и сказанное вслух слово вытягивало из Арриса каплю жизненной энергии. Ему захотелось выругаться, но он поспешно захлопнул рот.

«Виндблейд» осознал ошибку и отвалил в сторону в поиске новых жертв. Пинн покрутил головой в поисках Харкинса. Он разглядел «Файеркроу» в километре от себя. Корабль Джандрю летел почти вертикально, а по пятам за ним действительно гнались три файтера. Они прочерчивали воздушное пространство перед собой линиями трассирующих пуль.

Пинн прибавил оборотов. «Скайланс» послушно рванулся вверх — прямо в просвет между кипевшей внизу битвой и непроницаемой облачной завесой. Пилот не отрывал взгляда от четверки файтеров. Харкинс ловко петлял и уворачивался, но противники вели шквальный огонь. Было ясно — долго он не выдержит.

И Аррис внезапно ощутил незнакомое доселе чувство. Он встревожился. Пусть он презирал Харкинса, но не хотел лишаться его общества. Как-никак Джандрю — единственный человек в экипаже «Кэтти Джей», которого он мог пнуть при случае.

Постарайся, чтобы тебя не сбили, старый псих!

За крылом «Файеркроу» потянулась струйка дыма.

— Я подбит! — завизжал Харкинс.

Пинн нажал на гашетку. Пулеметы загрохотали. Очередь достигла цели. Ближайший из преследователей Харкинса был поражен. Файтер взорвался в воздухе. Два оставшихся кораблика находились слишком близко и попали под горящие обломки. Кусок крыла, медленно перевернувшись в воздухе, угодил точно в стекло фонаря пиратского файтера. Пилот, потеряв управление, круто нырнул вниз. Третий успел выйти из атаки и улизнул, решив не связываться с метким стрелком.

Пинн громко ухнул, стукнул кулаком по стене кабины, а потом схватил портрет Лисинды и звучно поцеловал его.

— Харкинс! — позвал он. — Как ты?

Джандрю перевел корабль в горизонтальное положение и осторожно покачал крыльями. «Файеркроу» не слишком уверенно держался в небе, но, по крайней мере, дым прекратился.

— Плохо… Я… один тяговый подбили… пришлось отстрелить.

Аррис грустно посмотрел вниз — туда, где кипела битва.

— Ладно… в бой тебе соваться нельзя. Значит, нам здесь больше делать нечего. Поможем-ка мы кэпу. — Следом за Харкинсом он повернул «Скайланс» и пристроился ему в хвост.

— Эй, Пинн!

— Что еще?

Последовало долгое молчание.

— Спасибо.

Он улыбнулся.

— Я же тебе говорил: болтай поменьше, — произнес он вслух.

— Где хранятся сокровища?! — рявкнул Малвери. Очередной, неизвестно откуда взявшийся пират что-то промычал в ответ. Однако поскольку доктор засунул ему в рот ствол дробовика, разобрать ничего не удалось.

— Убери пушку, — посоветовал Крейк.

Малвери опустил ружье. Пират не оправился от шока: незнакомый здоровяк скрутил его за считаные секунды. Он согнулся вдвое, и его вырвало. Но когда он снова выпрямился, в его взгляде читался угрюмый вызов.

— Сокровища? Где? Хранятся? — повторил доктор отчетливо.

Тот вместо ответа перечислил несколько анатомических органов матери Малвери в весьма грубой форме. Тот разбил ему нос ударом приклада, оглянулся на своих спутников и пожал плечами:

— Воображения у него маловато.

Сило и Джез следили за коридором. В особняке было малолюдно. Большинство охранников разбежалось, но Фрей не желал испытывать судьбу. Звуки пушечных выстрелов гремели пугающе близко. Они отдавались эхом от голых стен и разносились по пустым комнатам. С потолков сыпалась штукатурка и возникали свежие трещины.

— У нас нет времени на уговоры, — пробормотал капитан «Кэтти Джей» и схватил пирата за плечо. Он еще зажимал рукой окровавленный нос. Дариан развернул пленника лицом к демонисту.

— Это мой друг — Грайзер Крейк. Он просто замечательно улыбается. Покажи ему прямо сейчас.

Тот осклабился. Пират секунды две смотрел на него, а потом, напрочь забыв про боль, восхищенно подался вперед.

— Ого! — воскликнул он. — Какой зуб!

Спустя минуту они шагали по особняку, руководствуясь подробным описанием маршрута. Малвери напоследок врезал пирату от души за оскорбления в адрес своей матушки. Но пленник остался в живых, однако лишился пистолета и нескольких коренных зубов.

Команда «Кэтти Джей» пробиралась по коридорам, готовая в любой миг отразить нападение. Но на их пути пока не встретилось преград. Правда, Фрей и его спутники наткнулись на одинокого пирата, но он не обратил на них никакого внимания. Наверное, думал лишь о том, как бы поскорее добраться до выхода. Другой, не целясь, выстрелил в Бесс и был сразу же уничтожен ответным огнем.

Вдруг мощный взрыв сотряс здание. На пришельцев посыпались куски штукатурки величиной с суповую тарелку. Дариан пошатнулся и упал на колени. Сило схватил его за руку. Поднимаясь, Фрей встретился взглядом с муртианином. В головах у обоих пронеслась одна и та же мысль. Надо убираться отсюда, пока они еще дышат… и цела «Кэтти Джей».

Последнее дело, — неуверенно сказал себе Дариан. — Удача не подведет.

Сило прочел во взгляде Фрея принятое решение и чуть заметно кивнул. Затем ободряюще сжал плечо капитана.

Дариан неожиданно осознал — он рад тому, что борт-механик постоянно находится рядом с ним. Он оказался незаменим. Сило невидимо работал «за сценой» и заботился о «Кэтти Джей». Капитан понял, какую важную роль играл в его жизни этот молчаливый друг. Сило ничего не просил, но всегда помогал и поддерживал Дариана. Муртианин спас его после той засады в Самарии, прошел с ним через все беды и никогда не предавал его. Фрей не нуждался в наперснике для душевных излияний. Он хотел видеть возле себя человека, в котором бы не сомневался. Таким и был Сило.

Охваченный сиюминутным, но непреодолимым порывом, он обнял бортмеханника. Тот остолбенел.

— Тлен и проклятье! Кэп, не время для нежностей! — крикнул Малвери.

Капитан поспешно отскочил, его лицо зарделось.

— Верно, — пробормотал он. — Ты прав.

Наконец они добрались до подвала. И путь, и само помещение точно соответствовали рассказу пирата. К несчастью, там уже находились его товарищи. Причем в весьма большом количестве.

Дверь оказалась распахнутой настежь, и дюжина пиратов вытаскивала оттуда сундуки с сокровищами. Ими командовал Оркмунд. Вблизи он оказался еще мощнее, чем издали, — мускулистый, сплошь татуированный, с лысой головой и лицом боксера.

Фрей хотел напасть исподтишка, но присутствие Бесс не дало им подкрасться. А противники были настороже. Странные звуки — мерное металлическое лязганье и скрип кожи — слегка озадачили их. Пираты замешкались, и на пороге появился огромный голем. Три-четыре подельника Оркмунда, побледнев, побросали свою ношу и попятились в поисках укрытия. Остальные потянулись за оружием. Но люди Фрея были наготове и открыли огонь при первых признаках возможного сопротивления.

Первый залп уложил половину команды Оркмунда. Большинство из них даже не успело достать револьверы. Когда началась ответная стрельба, экипаж «Кэтти Джей» снова укрылся за углом. Лишь Бесс громко ревела и топала по коридору. Уцелевшие пираты спотыкались о сундуки, падали, вскакивали и разбегались в разные стороны. Фрей слышал голос главаря, который бранил своих людей и призывал их встать и драться. Но тут раздался очередной мощный взрыв, за которым последовал грохот падающих камней.

Пыль захлестнула весь коридор. Дариан закашлялся в кулак и осторожно выглянул. Бесс, грязная, но невредимая, стояла на прежнем месте. Часть потолка рухнула и погребла под собой все сундуки, кроме одного, покрытого красным лаком. Оркмунд и его подчиненные куда-то сгинули. Может, их завалило или они успели спастись в последнюю секунду. Впрочем, об их участи Фрей не задумывался.

Его интересовал только ларец. Крышку, украшенную изящным узором из веток и листьев, удерживала застежка в виде серебряной волчьей головы. Капитан приблизился к находке и подергал замок. Безрезультатно. Он отступил на шаг и отстрелил замок из револьвера.

Теперь надо проверить содержимое. Нельзя допускать ошибку.

Его спутники собрались вокруг. Дариан открыл сундук. В нем оказались золотые дукаты. Тысячи монет. Даже в полутемном подвале, где густо висела пыль, они испускали яркий свет.

Бесс наклонилась, заглянула через его плечо и радостно заухала.

У Фрея перехватило дыхание. Ему удалось. У них все получилось! Столько лет они копались в грязи, но сейчас разбогатели.

Он поднялся и оглядел лица своих товарищей, оцепеневших при виде золота, о котором не могли и мечтать.

— Бесс, бери ларец, — произнес он. — Пора возвращаться.

Глава 38

Обстрел — Дуэль — Звездный час Малвери — К свету из тумана

Капитан «Кэтти Джей» не слышал взрыва. Несколько мгновений он пробыл в полузабытьи. Потом ощутил сильнейший удар. Так, вероятно, чувствует себя насекомое, раздавленное сапогом. На его зубах хрустел песок, глаза жгло. В ушах раздавался монотонный визг, похожий на завывание перегруженной турбины.

Он оказался сидящим на полу. Фрей осмотрелся. В подвале воцарилась тишина. Воздух посерел от грязи. Коридор наполовину завалило обрушившимися сверху кирпичами.

Снаряд, — уныло подумал он. — Прямое попадание в цитадель Оркмунда.

Внезапно его подняли на ноги. Фрею снова помог Сило. Муртианин что-то объяснял, но капитан ничего не слышал. Сило заговорил очень громко и отчетливо, но Фрей едва мог понять его слова. Уши будто забили ватой.

— Кэп! Ты меня слышишь?

— Немного, — ответил он, удивившись непривычному звучанию собственного голоса. Он как-то странно отдавался в голове.

— Ты ранен?

— По-моему, нет.

Раздался приглушенный крик. Сило повернулся в сторону завала.

— Эй! — взревел Малвери. Даже Фрей разобрал, что это был доктор. Да уж, он мог бы пробудить и мертвеца.

— Док! — откликнулся Дариан. — Вы в порядке?

— Кэп! У нас все хорошо. Несколько синяков и ссадин. Сило с тобой?

— Он цел!

— Отлично!

Разговор прервался. Пыль осела, и Фрей обнаружил, что посреди коридора обвалился потолок и часть стен. Они с Сило выбирались последними, охраняя товарищей с тыла. Шагая по каменному крошеву, капитан думал о том, что им сказочно повезло: никто не оказался погребен под обломками.

— Подождите! — завопил Малвери. — Бесс откопает вам дорогу!

Сило указал пальцем на потолок.

— Кэп, нельзя.

Фрей сразу понял тревогу муртианина.

— Сило говорит: нет! — крикнул он. — Нас завалит.

Доктор согласился.

— Пожалуй, Бесс пока не понадобится.

— Возвращайтесь на «Кэтти Джей». Мы найдем другой выход.

— Уверен?

— Сокровище с вами?

— В целости и сохранности.

— Идите на корабль. Мы постараемся не задерживаться.

— Понял.

— Малвери, еще одно. Если обстрел возобновится, передай Джез — пусть взлетает. И уматывайте отсюда.

— Без вас, кэп?

— Да.

— Я лучше дерьма наемся, — бодро заявил Малвери. — До встречи на борту.

Фрей помотал головой — может, удастся избавиться от звона в ушах. Впрочем, на успех он не надеялся и оказался прав. Однако с каждой минутой слух восстанавливался.

Он поднял с пола револьвер и повернул в другую сторону.

— Наверное, нам сюда.

Они миновали коридор и очутились в простенькой кухне. Единственное окно выходило наружу. Рамы повредило взрывом, но проем все равно оставался слишком узким. Человек запросто мог там застрять. Следующим помещением была столовая со скамьями, расставленными вдоль стола, и камином. Он как раз находился у наружной стены. Фрей обшарил глазами зал, но, увы, дверей на улицу здесь не имелось. Такая же ситуация повторилась и в других помещениях. Наконец после целой анфилады комнат они оказались в новом коридоре.

— Что за лабиринт! — посетовал он, и в ту же самую секунду… он и Сило наткнулись на Оркмунда.

Вероятно, тот уже услышал их шаги и поэтому не терял времени даром. Едва «незваные гости» поравнялись с очередной дверью, как она распахнулась. На пороге стоял главарь пиратов. В руках он держал небольшую шкатулку, которую выронил от удивления. Капитан и муртианин притормозили. Они только схватились за пистолеты, а Оркмунд уже вскинул свой револьвер.

— Бросьте оружие! — крикнул он, и они замерли.

Фрей принялся лихорадочно размышлять, но затуманенные контузией мозги не подкидывали ему никаких идей. Он и Сило — не на войне, пленных здесь не берут. Если они выполнят приказ Оркмунда — он убьет их. Не послушают главаря — смерти тоже не миновать.

— Ну! — рявкнул Оркмунд.

Дариан посмотрел на Сило. Механик взглянул на него. И в этот миг Фрей понял, что задумал муртианин.

Враг может выстрелить только в одного. Сило решил пожертвовать собой.

— Не… — начал Дариан, но опоздал. Сило вскинул руку. Оркмунд сразу направил на него дуло. Фрей повторил движение Сило, отстав на долю секунды, но Оркмунд уже выбрал цель.

Три выстрела прогремели почти одновременно. Пират всадил пулю прямо в грудь муртианина. Единственный выстрел бортмеханика срикошетил. Капитан «Кэтти Джей» не успел прицелиться. Его пуля ударила в револьвер Оркмунда, громко звякнув, высекла искру из металла и выбила оружие из руки противника.

Сило рухнул как подкошенный. Обезоруженный Оркмунд растерялся. А Фрей быстро нажал на курок.

Раздался звонкий щелчок. В револьвере кончились патроны.

Пират кинулся на Дариана, выхватывая на ходу саблю. Тот отшвырнул револьвер в сторону, из ножен вылетел клинок и лег рукоятью в ладонь хозяина. Два лезвия скрестились. Оркмунд намеревался нанести удар в сердце Фрея или ранить его в ногу. Оживленный демоном клинок молниеносно отразил атаку. Такая скорость была бы недоступна Дариану, сражайся он обычным оружием. Оркмунд оказался умелым фехтовальщиком, зато у капитана «Кэтти Джей» была заговоренная сабля.

Дариан не мог позволить себе скорбеть о Сило. Сначала необходимо уцелеть. Фрей видел перед собой лишь искаженное от злобы лицо пирата и блеск холодного оружия. Он медленно пятился под неистовым натиском, но не сдавался. Клинок помогал ему, но уже заметно ослабел. Пират уколол острием плечо Дариана, а потом задел ключицу.

Боль заставила Фрея дать свободу своей ярости. Краем глаза он видел неподвижного Сило. Забыв об осторожности, капитан перешел от обороны к атаке и ринулся вперед. Сабля, почувствовав перемену настроения хозяина, получила заряд энергии. Объединив свои силы с устремлениями клинка, Фрей заставил Оркмунда отступить. Теперь уже он нападал, а противник уклонялся и парировал.

Снова раздался оглушительный грохот, от которого кровь леденела в жилах. Здание сотряслось от близкого разрыва снаряда. Пирата отбросило назад. Дариан, делающий выпад, потерял равновесие. В результате он упал, а Оркмунд удержался на ногах. Но Фрей смог перекатиться и отбить укол, направленный ему в грудь. Затем он ударил главаря по лодыжке. Тот рухнул. Оба противника оказались в равном положении. Через пару секунд они вновь вскочили на ноги и повернулись друг к другу.

В глазах Оркмунда читалось удивление и даже некоторое удовольствие.

— А ты неплохо дерешься! — воскликнул он.

— Верно, — согласился капитан.

Он опять ринулся вперед. Им полностью овладело отвращение к этому человеку. Его необходимо стереть с лица земли! Фрею стал ненавистен облик пирата — расплющенный нос, татуировки, покрывающие его лысый череп, шею и руки. Оркмунд стрелял в Сило! Возможно, молчаливый муртианин уже никогда не заговорит. Наверное, он испускает последний вздох. А сейчас Оркмунд не позволял Дариану Фрею оказать помощь раненому. В любую минуту его друг мог умереть.

Сило ради него подставил себя под дуло револьвера. Фрей должен спасти его.

Если бы не чудесное оружие Крейка, безрассудный натиск Дариана закончился бы проигрышем. Но благодаря клинку и собственной ярости он превратился в грозного соперника. Оркмунд искусно защищался и парировал, но Фрей столь мощно атаковал, что порой сам с трудом удерживал саблю.

Вдруг она, странно вывернув запястье Дариана, самостоятельно изготовилась к могучему удару. Он перепугался и попытался воспротивиться, поскольку его левый бок оставался незащищенным. Оркмунд, заметив ошибку, сделал выпад, намереваясь проткнуть его. Но сабля Фрея совершила немыслимый пируэт, чуть не вывихнув хозяину кисть. Капитан «Кэтти Джей» почувствовал, как острие рассекло мышцы и кости пирата.

Клинок Оркмунда, зазвенев, упал на пол. Главарь, шатаясь, отступил и уставился на обрубок своей руки. Из сосудов предплечья, в такт с частыми ударами сердца, лилась кровь. Побелев как мел, он молча поднял глаза на Фрея.

А тот стиснул зубы и проткнул насквозь основателя Водопадов Возмездия.

Площадь перед особняком Оркмунда превратилась в поле боя. В сером небе взрывались снаряды. На земле трещали оружейные выстрелы и свистели пули. Пугающе низко и медленно полз пиратский фрегат. Он палил из всех пушек по громадному кораблю неприятеля. Выпущенные оттуда снаряды рвались над болотом. Случайные снаряды то и дело попадали в город, уничтожая все, что встречалось на их пути. Флот уничтожил уже ряд домов, обрамлявших одну сторону площади. Вместо зданий громоздились кучи щебня.

Но «Кэтти Джей» уцелела. Погрузочная рампа была опущена, а у входа на борт грозно возвышалась Бесс. Команда рассредоточилась — одни сидели в зеве трюма, другие укрылись за посадочной опорой. Но члены экипажа не бездействовали, а стреляли по всем, кто пытался подобраться к судну. Пинн и Харкинс благополучно выбрались из пекла. Теперь они поддерживали товарищей пулеметным огнем. Они держались достаточно высоко, чтобы не получить шальную пулю с земли.

Кучка пиратов яростно палила, прячась за обломками. Площадь перед особняком усеивали трупы. Бедняги решили, что «Кэтти Джей» — их единственный шанс, но не смогли спастись от неминуемой катастрофы.

Фрей, тащивший на плече раненого Сило, выскочил из ворот крепости Оркмунда. Капитан не замечал гремевшей вокруг стрельбы. Платформа ходила ходуном, из глубины болота доносился глухой металлический гул. Казалось, площадь готова развалиться на куски. Дариан, низко пригнувшись, бежал к кораблю. Джез окликнула остальных. Они сразу открыли ураганный огонь, не позволяя пиратам стрелять по капитану.

Фрей был донельзя измотан и едва держался на ногах. Непрерывный грохот, физические усилия, которые он прилагал, чтобы тащить раненого, и эмоциональный шок сделали свое дело. Он впал в какой-то транс. А Сило весил не меньше девяноста килограммов. Дариан не обратил внимания, как очередной снаряд разнес очередной дом. Здание обдало капитана каменной крошкой. Он покачнулся от ударной волны, постоял пару секунд, восстанавливая равновесие, и затопал дальше.

Вокруг свистели пули. Фрей не знал, случайные ли это выстрелы или целью был он. По крайней мере, ему пока везло. А «Кэтти Джей» — очень близко.

Наконец он вступил на рампу. Малвери и Джез сразу бросились ему на помощь и втащили в полутемный, относительный безопасный трюм. Бесс напоследок окинула площадь сердитым взглядом. Крейк повернул рычаг. Пираты разразились чудовищными проклятиями, но никто так и не отважился сражаться с големом.

Фрей жаждал лишь одного — просто лечь и уснуть. Но не разрешал себе такой роскоши. Пока.

Он позволил Малвери взять Сило на руки. Одежда капитана густо пропиталась кровью бортмеханика. Вдвоем они уложили муртианина на пол. Доктор склонился к ране. Малвери побледнел от испуга.

— Займись им! — потребовал Дариан.

— Он потерял много крови, — пробормотал Малвери.

— Сделай что-нибудь! — взревел капитан и кинулся к трапу, который вел из трюма на борт корабля. Он промчался по коридору в пилотскую кабину, рухнул в кресло и набрал код зажигания. Джез оказалась за штурманским столиком через несколько секунд. К этому времени Фрей уже перевел насосы, закачивающие аэрум в балластные цистерны, на полную мощность.

«Кэтти Джей» начала приподниматься на посадочных опорах. Вдруг судно сильно тряхнуло. Фрей вздрогнул — прямо перед ним пуля ударилась о стекло фонаря, оставив аккуратную щербину. Пиратский фрегат по-прежнему нависал справа. Вокруг него ярко вспыхивали и рвались снаряды. Внезапно по кораблю неприятеля пробежала череда взрывов, и он раскрылся по всей длине возле киля. Дариан напрягся, словно наделся таким образом ускорить взлет. Фрегат застонал, будто смертельно раненный металлический зверь, и начал крениться в сторону «Кэтти Джей».

— Давай же! — шептал Фрей. Еще мгновение — и они оторвались от платформы. Джез в ужасе смотрела на черную громаду горящего фрегата. Тот приближался и мог сокрушить в падении их маленький кораблик. «Скайланс» и «Файеркроу» стремительно разлетелись по сторонам. Они уже ничем не могли помочь своему флагману. Сквозь гром артиллерии и гул моторов «Кэтти Джей» слабо доносились крики местных жителей. Обитатели Водопадов Возмездия в отчаянии наблюдали, как к ним неотвратимо приближается их собственная гибель.

Едва «Кэтти Джей» поравнялась с верхними этажами окрестных домов, как Дариан дал полный газ. Пропановые двигатели взревели на максимальных оборотах. Его прижало к спинке кресла. Посадочные опоры чиркнули по крыше гостиницы, срывая листы шифера. «Кэтти Джей» рвалась на свободу из-под брюха фрегата. Фрей стиснул зубы: гигант будто сознательно хотел увлечь их с собой.

Наконец пылающий фрегат мелькнул у них за кормой и рухнул на площадь. «Кэтти Джей» уносила Фрея и его команду прочь. Далеко внизу остались развалины особняка Оркмунда и огромная платформа, уже расколотая пополам.

На сей раз капитан порадовался тому, что не видел всех последствий обрушения фрегата. Масштабы катастрофы были пока неизвестны. Он с изумлением почувствовал, что скорбит — не по погибшим в сражении, а по Сило. Он отдал его Малвери как обычный багаж, тяжелый груз. Но Дариан тут же взял себя в руки. Ему необходимо успокоиться. Он отвечает за экипаж. Горевать он будет потом, когда они окажутся в безопасности.

Он выпустил немного аэрума из цистерн, чтобы замедлить стремительный подъем «Кэтти Джей». Теперь он вел корабль вдоль горного массива, опоясывающего впадину. Фрей осторожно огибал суда Флота и держался подальше от воздушного боя. Пинн и Харкинс следовали в кильватере. Битва была в самом разгаре. Фрей наблюдал ее по правому борту. Но Водопадов Возмездия больше не существовало. Легендарный город превратился в полузатопленную свалку металлолома. Из тухлой грязной воды торчали хвосты разбитых пиратских кораблей. Остатки топлива догорали на обломках робкими язычками пламени. Дым затянул болото. В центральной части мелькали частые вспышки выстрелов автоматических пушек и гремели взрывы.

Флот преградил один главный путь к Водопадам Возмездия, но имелся другой маршрут. Пираты начали отступать. Они бросили свою обитель. Их корабли скрывались в темных тучах и забивались в узкие каньоны и ущелья. Флот тоже понес потери, но благодаря внезапной атаке пострадал не слишком сильно.

«Кэтти Джей» находилась в тылу армады Флота. Фрегаты Коалиции всецело сосредоточились на пиратском поселении. Наверное, кто-нибудь и заметил три корабля без опознавательных знаков. Но конечно, их сразу рассмотрели и не стали трогать. Они без помех долетели до каньона, который вывел их на свободу. Крутые склоны Кривой Западни скрыли от них останки Водопадов Возмездия. Скоро пиратский город превратится в миф, а экипаж «Кэтти Джей» окажется в тихом и безопасном месте.

Малвери и Крейк внесли Сило в крохотный лазарет и положили на операционный стол. Муртианин часто дышал и не приходил в сознание. Глаза механика безостановочно взрагивали под закрытыми веками. Здесь пахло нефтью и кровью. Каждый поворот «Кэтти Джей» заставлял каюту крениться то вправо, то влево.

Руки Крейка обильно покрывала запекшаяся кровь. Он почувствовал позывы к рвоте, но сдержался. Сейчас нельзя позволять себе слабость. Он помнил, как Сило чинил доспехи Бесс после перестрелки в Раббане. Механик разговаривал с ним и шутил на холме, поросшем зеленой травой. Они не были чужими друг другу. Грайзер обязан сделать все, что в его силах.

Малвери разорвал рубашку муртианина и уставился на рану. В груди зияла дыра с рваными краями. Доктор выругался.

— У него внутреннее кровотечение, — произнес он. — Я бессилен.

— Нет, — возразил Крейк. — Давай же! Ну хоть что-нибудь…

— Не могу, — пробормотал Малвери. — Он поправил свои зеленые очки и с расстроенным видом подергал седой ус.

Он открыл шкаф, вынул оттуда бутыль с медицинским спиртом, извлек пробку и поднес горлышко к губам. Демонист выхватил бутылку, громко стукнув донышком, водрузил ее на операционный стол.

— Малвери! Никто, кроме тебя, не справится! — рявкнул он. — Выкинь из головы то, что произошло с твоим другом. Ты же — хирург! Займись своей работой!

— Никакой я не хирург, — возразил тот, не отрывая взгляда от Сило, лежавшего на операционном столе. Кровь не останавливалась. Она растекалась по торсу муртианина, оставляя на коже причудливые узоры. Крейк без толку помахал руками вокруг раны, а потом в отчаянии принялся озираться вокруг в поисках бинта.

Он понимал, какую душевную боль испытывает Малвери, но медлить было нельзя. Сило мог умереть на их глазах. Будь Грайзер более умелым демонистом, он постарался бы исцелить механика. Но Крейк не имел нужного снаряжения. А Малвери парализовало от страха.

— Кровь и сопли! Ты собираешься просто молча стоять? — выкрикнул Крейк.

— Чего ты хочешь? — взревел доктор. — Чуда? Он не жилец! Вот и все!

— Ты должен попытаться! — яростно заорал Грайзер. Малвери даже оторопел — ведь Крейк всегда говорил тихо и вежливо. — Сейчас совсем не тот случай. Сило может умереть и так. Но никто не будет бранить тебя, если это произойдет… Если ты ошибешься, я тебя прикрою. Но вот если капитан узнает, что ты бездействовал… Ты же сам себя возненавидишь.

В этот момент «Кэтти Джей» накренилась на левый борт. Крейк потерял равновесие и ухватился за стол, чтобы устоять на ногах. Бутылка начала съезжать, но он успел подхватить емкость. Малвери пристальным посмотрел на спирт.

— Давай сюда, — потребовал он.

Крейк не двигался.

— Всего глоток, чтобы руки не дрожали! — настаивал тот.

— Док, они не дрожат. Приступай.

— Я? — взвился Малвери. — Ты будешь мне указывать? Да ты на корабле всего четыре месяца! Аристократишка!

— Верно. Но я спас всех вас в Бухте Тарлок. Бесс защитила тебя от Кедмунда Дрейва. Я проник на Зимний бал и выяснил планы Грефена. Не будь с нами Бесс, мы не смогли бы украсть карты Дракен. Каждый из нас выполняет свои задания. Пинн и Харкинс пилотируют файтеры. Джез прокладывает курс. Сило заботится о начинке корабля. Ну а ты? Палишь из дробовика? Изредка постреливаешь из пушки? Малвери, знаешь, что такое хирург, который не желает оперировать? Балласт!

Лицо доктора перекосилось от гнева. Он подался вперед и попытался врезать Крейку, но тот проворно отскочил.

— Лучше докажи, что я не прав! — воскликнул он. — Спаси Сило!

Малвери сжал громадные кулаки. Он был красен от гнева. Крейк подумал, что тот набросится на него. Однако он шагнул к деревянному шкафчику, привинченному к стене. Распахнув дверцы, он вынул скальпель. В запущенном помещении только хирургические инструменты пребывали в идеальной чистоте. Малвери вернулся к столу и в упор уставился на Крейка.

— Ладно, — грозно заявил он. — А ты останешься. Будешь ассистировать.

Грайзер засучил рукава.

— Ты только говори, что надо делать.

Фрей сидел в пилотском кресле. Вокруг «Кэтти Джей» сгустился туман. Час назад они миновали лавовую реку с ее ядовитыми испарениями, но газовая маска-фильтр пока еще болталась у него на шее. Джез указывала, куда следует поворачивать. Дариан автоматически исполнял команды. Иногда девушка поглядывала на компас-миноискатель и предупреждала об опасных участках. Тральщики Флота пропустили некоторые ловушки, но «Кэтти Джей» умело лавировала и оказывалась далеко от магнитных мин.

Фрей пилотировал с большой уверенностью. Он уже в четвертый раз проходил данный путь. Он доверял штурману. Харкинс и Пинн ориентировались во мгле по прожекторам «Кэтти Джей». А корабли Флота выберутся самостоятельно.

Теперь капитан думал о Сило. Его охватила горечь и скорбь. Но эти чувства разбавлялись и другими мыслями. Фрей продолжал удивляться тому, насколько сильно привязался к немногословному иноземцу. Он не хотел терять муртианина. Совсем недавно спутники Дариана превратились в команду. Он уже не одинокий вольный пилот. И если раньше он намеревался отвязаться от них и улететь неведомо куда, то сейчас не мог представить подобное. Обитатели «Кэтти Джей» могли полагаться друг на друга. Каким-то чудесным образом им удалось достичь равновесия. А пока баланс сохраняется, они способны на самые невероятные достижения. И Фрей боялся лишиться любого из членов экипажа корабля. Кроме того, он надеялся, что все снова «вернется на круги своя».

Раньше он легко отгораживался от жизненных неудач. Он просто ни к одному человеку на свете не относился всерьез. Теперь он прозрел. Дариан попытался разозлиться на себя за проявленную «слабость», но не смог перебороть первоначального чувства. Он слишком изменился, и даже обрел самоуважение, неведомое до дня гибели «Туза Черепов». И он не намеревался возвращаться в прошлое.

Сейчас Сило был при смерти. Его судьба находилась в руках врача-алкоголика и его неумелого помощника-демониста. Сило пожертвовал собой ради капитана «Кэтти Джей». И Фрей взмолился, чтобы смерть муртианина не отяготила его совесть.

Почему они так долго возятся?

Будто в ответ его мыслям раздался звук открывающейся двери лазарета. Дариан сгорбился, словно в ожидании удара. По металлическомуполу коридора громко простучали шаги. У Малвери походка гораздо тяжелее, значит, это Крейк. Фрей повернулся в кресле, чтобы убедиться в своей правоте. И действительно, на пороге кабины возник демонист. Его руки были покрыты кровью, а лицо скрывала маска. Он указал на нее и что-то неразборчиво пробормотал.

— Уже можно снять, — сообщила Джез, угадав его вопрос.

Крейк поспешно стянул фильтр и с облегчением потряс головой.

— Так-то лучше, — произнес он. — В этой штуке прямо задыхаешься.

— Верно… — неуверенно подтвердила девушка.

— Все в порядке? — осведомился Грайзер.

— Когда ты, наконец, скажешь нам, как дела?! — взорвался Фрей, у которого сдали нервы.

— О да, — ответил тот. — Док остановил кровотечение и извлек пулю. Пациент выздоровеет.

Джез ахнула и зааплодировала. Капитан оторопел: ведь он считал ее совершенно несентиментальной особой. И надо же — типично женская реакция! Фрей с облегчением откинулся в кресле. И сразу дала знать о себе накопившаяся усталость. Он широко улыбнулся. Крейк рассмеялся и хлопнул его по плечу, оставив уродливый кровавый отпечаток.

— Молодцы, парни! — восхитился Фрей. — Отличная работа!

— Ладно, пойду. Надо еще помочь Малвери, — сообщил демонист. Он скрылся в коридоре и вскоре громыхнул дверью лазарета.

— Мы на месте, капитан, — доложила Джез. — Стоп машина. Начинаем вертикальный подъем.

Капитан перевел тяговые моторы на холостой ход, и «Кэтти Джей» начала плавно взлетать вверх, прорываясь сквозь туман. Мгла редела, в кабине становилось светлее. Спустя пару минут Фрей различил склоны неприступных гор.

Продолжая улыбаться, он посмотрел на небо. Свобода и перспективы новой жизни кружили ему голову. Неужели он сможет окунуться в настоящую роскошь? Спасибо сундуку, полному золотых дукатов пробужденцев. Каждый член экипажа «Кэтти Джей» получит второй шанс.

— Никогда не видела, чтобы вы так радовались, капитан, — заметила Джез.

— Просто я почувствовал, что все будет хорошо.

А потом они вылетели из тумана, и «Кэтти Джей» встряхнуло мощным взрывом. Он прогремел совсем близко и на миг заполнил кабину ослепительной вспышкой. Капитана и штурмана выбросило из кресел, как тряпичных кукол.

Наступила тишина. Фрей несколько раз моргнул, приходя в себя, и дополз до кресла.

Вокруг них кружило несколько «Норбери Эквалайзеров». А наверху, направив на «Кэтти Джей» весь свой грозный арсенал, нависал «Делириум Триггер».

Дариан покачал головой и обреченно выругался:

— Вот дерьмо!

Глава 39

«Вот к чему приводит милосердие» — Дракен принимает решение — Развязка

Холодный ветер гнал вихри вулканического пепла по равнинам Черных Пустошей и неустанно трепал пальто Фрея. Вдалеке темнела линия горизонта. По небу плыли серые облака. Невдалеке завис на якоре «Делириум Триггер». Угловатый жесткий контур гиганта был пугающе четким.

Команда «Кэтти Джей» выстроилась у нижней кромки погрузочной рампы. Когда Пинн и Харкинс приземлили свои файтеры, их сразу окружили пираты. Отсутствовали Сило, Бесс и Слаг. Механик находился в лазарете. Крейк погрузил Бесс в сон, чтобы голем не взбунтовался, — иначе пираты наверняка расстреляли бы их всех. Кот скрылся в глубине бесчисленных трубопроводов. Он был занят таинственными, ведомыми только ему одному делами. Ничто не могло разлучить его с кораблем.

Перед пленниками стояла Триника с дюжиной громил. Они держали Фрея и его экипаж под прицелом, а Дракен разглядывала ларец, покрытый красным лаком. Она долго изучала несметное богатство, но ее белое лицо с угольно-черными глазами ничего не выражало. Наконец она подняла голову.

— Молодец, Дариан, — произнесла она. — Очень мило с твоей стороны, что ты привез мне подарок из сокровищницы Оркмунда.

Пинн сквозь зубы пробормотал что-то нелестное. Малвери крепко взял пилота за ухо.

— Зря не убил тебя, когда выпала такая возможность, — ответил Фрей беззлобно. Он лишь констатировал факт. — Вот к чему приводит милосердие.

Триника сухо улыбнулась:

— Считай это платой за полезный урок.

Они принялись молча смотреть друг на друга. Пауза заполнилась извечным, всепоглощающим безмолвием Черных Пустошей.

Капитан «Кэтти Джей» не ощущал ненависти. Он испытывал какое-то отстраненное разочарование. Наверное, оно являлось уместным чувством. Алчность заставила его вцепиться в неправдоподобно выгодное предложение Квайла. Он не винил себя в гибели множества людей на «Тузе Черепов», поскольку они были обречены в любом случае. Но все же он принял в этом участие. Пусть он спас эрцгерцога и оказал огромную услугу Вардии, но ведь именно он развязал кровопролитие в Водопадах Возмездия. И Фрею показалось несправедливым, что его собственная безрассудность могла бы принести ему выгоду — ценой бесчисленных жизней.

Вероятно, он в долгу перед миром. За команду, которую завез в Самарию и погубил. За Тринику Дракен и Амалицию Тейд. За тех, кого он бросал и забывал, как только обнаруживал, что им хотелось чего-то большего.

За его ребенка, который погиб из-за трусости собственных родителей.

Он отрекся от всех, согласившись напасть на «Туз Черепов». Но затем он вернул то, что утратил, и вдобавок — многое обрел. Он сплотил своих спутников в команду и заново создал самого себя. Наверное, именно это ему и требовалось в конечном счете.

— И что теперь? — поинтересовался Фрей.

— Думаю, что Грефена повесят, — заявила она. — Пробужденцы… ну, они слишком влиятельны, их не прикончишь, поймав с поличным. Но полагаю, эрцгерцог возьмется за них с удвоенным усердием.

— Я спрашиваю: что будет с нами?

— Откуда я знаю? — недоуменно сказала она. — Скорее всего, вы получите помилование, даже если не явитесь за ним лично.

— Ты отпустишь нас?

— Конечно, — произнесла она. — Все, кто назначил награду за твою голову, уже отказались от своих планов. Они потеряли свои сбережения и вообще не смогут расплатиться. Так что ты мне больше не нужен.

Экипаж «Кэтти Джей» испытал великое облегчение. Фрей откинул со лба непослушную прядь волос.

— А ты?

— Отправлюсь куда-нибудь, — спокойно сказала Триника. — Похоже, мне придется скрываться от кораблей Флота, но я выживу.

Она подала знак боцману, который наполнял монетами кожаный мешочек. Тот, завязав его тонкой бечевкой, подал своему капитану. Триника задумчиво взвесила золото на ладони и протянула Фрею, который от неожиданности чуть не выронил мешочек.

— Премия за находку, — пояснила она. — И оставь себе свои корабли.

— Ты необычайно милосердна.

Она улыбнулась, на сей раз — тепло и искренне, а не делано и холодно. Это была улыбка юной Триники из прошлого. Тогда ее мир еще не заполнился ужасом и страданием. Фрея захлестнуло каким-то сладким чувством с ощутимым привкусом горечи.

— Обычная ностальгия, — пояснила она. — Прощай, капитан.

Она отвернулась и направилась к катеру. Сопровождающие унесли сундук. Фрей и его товарищи смотрели, как они скрылись в челноке. Тот быстро оторвался от земли и устремился к «Делириум Триггер».

— Серединка на половинку, — подал голос Малвери, щурясь от поднятой пыли. — Такое у нас везение.

— Выше голову! — прикрикнул Дариан. — Три корабля целы и невредимы. Денег полно — на весь год хватит. А еще у нас — целый мир в придачу. Я считаю, что на сегодня мы самая счастливая команда во всей Вардии.

— Если бы эта ведьма не присвоила нашу добычу, я был бы гораздо счастливее, — проворчал доктор.

Фрей хлопнул его по плечу.

— Старайся везде видеть хорошую сторону. Она ведь могла и прикончить нас.

— Ну да, — согласился Малвери.

— Мы… я тут подумал… хоть кто-нибудь есть хочет? — вопросительно промямлил Харкинс.

— Стоило бы отвезти Сило в больницу, — сказала Джез. — Чтобы у него была удобная кровать и хороший уход.

Фрей обратился к доктору:

— Когда Сило полностью восстановится? Спрашиваю как врача.

— Полагаю, недели через три, — ответил тот. — Или четыре.

Дариан почесал затылок.

— Мы многое вытерпели… И пожалуй, заслужили небольшой отпуск.

Глаза Пинна сразу загорелись в предвосхищении обильной выпивки и общества женщин самого легкого поведения. Фрей поднял над головой мешочек с золотом.

— Я угощаю!

Команда (кроме штурмана) встретила его заявление приветственными криками.

— Джез! — рявкнул Фрей.

— Слушаю, капитан!

— Подыщите нам миленький и не очень оживленный порт. Там должна быть хорошая больница, а также приличная ночная жизнь и место для игры в рейк.

— Как вам Ущелье Скиннера?

— Звучит неплохо.

Вновь раздались восторженные возгласы. Началась бестолковая суматоха и веселье. Сундук с дукатами был благополучно забыт. Они радовались тому, что остались в живых.

Фрей не мог сдержать улыбки. При виде смеющихся спутников — своей команды — он почувствовал к ним непреодолимую близость. Они делят с ним «Кэтти Джей» и его жизнь. Они счастливы и свободны. Всех их ждет бескрайнее небо.

И этого — достаточно.

КАПИТАН АНТРАКОЗ

Глава 1

Бегство — «Сироты не дадут сдачи» — Нерешительность Пинна — Направление: вверх!

Дариан Фрей хорошо понимал ценность своевременного тактического отступления. В нем говорил настоящий инстинкт картежника. Именно он позволял Фрею мгновенно оценивать свои шансы и подсказывал, когда следует рисковать, а когда — спасаться. А бежать, так, чтобы пятки сверкали, вовсе не стыдно, особенно если иного выхода уже нет. По мнению Фрея, разница между героем и трусом в том и состоит, что первый способен быстро считать в уме, а второй лишен такого умения.

Слева от него, громко пыхтя, ломился сквозь кусты Малвери. Похоже, он выбивался из сил. И чего ждать — вечно пьяный толстяк никогда не заботился о своей физической форме. Рядом бежал Пинн. Он тоже не слишком беспокоился о себе, но совсем по иной причине: ему просто не хватало мозгов. А позади неслась ватага крестьян, вооруженных ружьями, пистолетами и дубинками. Они жаждали крови беглецов.

Подсчитать соотношение шансов оказалось нетрудно.

По лесу разносился треск выстрелов. Пули сбивали листья с ветвей, звучно впивались в стволы деревьев и со звоном уносились в ночную тьму. Фрей выругался и попытался втянуть голову в плечи. Он сгорбился, словно надеялся, что станет менее заметным. А пули летели без остановки, поражая землю, камни и кусты.

— Деревня бестолковая! Даже стрелять не умеют! — выкрикнул Пинн. Он перебирал короткими кривыми ногами, как азартный терьер на охоте.

Дариан не разделял презрения Пинна. Его подташнивало от страха и постоянного ожидания той секунды, когда одна из пуль найдет свою цель и его спину протаранит свинцовый шарик. В случае особого невезения он сможет напороться глазом на ветку или сломать ногу. Мчаться в темноте через лес — развлечение не из приятных.

Фрей прижимал к груди добычу — деревянную шкатулку, в которой позвякивали дукаты. Их было немного, отнюдь не такая сумма, за которую стоило бы умереть. И даже получить серьезную рану. Но он был не в силах расстаться со шкатулкой. Дело принципа — как же иначе?

— Я говорил, что грабить сиротский приют — плохая затея, — пропыхтел Малвери.

— Нет, так считал Крейк, — возразил сквозь стиснутые зубы Дариан. — Поэтому он и не пошел с нами. А ты согласился со мной. И заявил, что сироты не дадут сдачи.

— Ничего не поделаешь, — не сдавался доктор. — На нас набросились остальные жители деревни, о которых ты не подумал.

Фрей не успел ответить, поскольку земля в прямом смысле исчезла у него из-под ног. Вся троица покатилась под гору, скользя и кувыркаясь в холодной грязи. Дариан безуспешно пытался зацепиться за какую-нибудь ветку, а лес, будто издеваясь, крутился у него перед глазами, как безумный. Беглецы поневоле преодолели полоску кустов, заросли папоротника и, в конце концов, кубарем слетели вниз и распластались друг на друге.

Фрей осторожно сполз со своих спутников. Каждое движение заставляло его недовольно морщиться — ведь при падении он заработал множество ушибов, ссадин и царапин. Шкатулка с деньгами чуть не сломала ему ребра, но ее он не выпустил. Фрей оглянулся. Залитый лунным светом склон был не столь высоким и крутым, каким казался минуту назад.

Малвери медленно встал, сделал пару вялых движений, тщетно пытаясь счистить грязь со свитера. Потом поправил круглые очки с зелеными стеклами, которые чудом удержались у него на носу.

— Я пересмотрел свою позицию, — сказал он как ни в чем не бывало. — И пришел к выводу, что ограбление кучки беззащитных сирот — не самый достойный подвиг в нашей карьере.

Дариан наклонился и дернул Пинна за рукав. Тот слабо стонал, растянувшись ничком на земле. Он оказался в самом низу, и тяжесть товарищей впечатала его лицом в грязь.

— Но я и есть сирота! — возмутился Фрей, поднимая низкорослого, но увесистого пилота. — Для кого они собирали свои денежки, как не для меня?

Малвери разгладил пышные седые усы и вслед за Фреем посмотрел на склон, с которого они только что свалились. В лесу пылали факелы, что означало одно — преследователи приближались.

— Что ж ты их не предупредил? — иронически осведомился он. — Может, тогда они отнеслись бы к нам более благожелательно.

— Пинн, ты когда-нибудь встанешь?! — рявкнул Фрей и рывком поставил пилота на ноги.

Даже свет полной луны не позволял им ясно видеть дорогу. Они продирались между деревьев, которые хлестали их ветками по лицам и норовили ухватить за одежду. Они то и дело поскальзывались, больно ударялись о стволы и злобно ругались. К тому же от непрерывного дождя земля размокла, и на ней оставались предательские следы ног.

Жители деревни добрались до верха склона и снова принялись палить по беглецам. Фрей почувствовал, как что-то дернуло полу его длинного пальто. На бегу он взглянул на одежду и обнаружил дыру от пули.

Чуть не попали!

— Бросайте шкатулку, и мы вас не тронем! — завопил один крестьянин.

Фрей промолчал. Если уж впутался в историю, так закончи ее успешно. А ему позарез нужны деньги. Пожалуй, гораздо сильнее, чем этим треклятым сиротам. У него имелась команда, о которой необходимо заботиться. Семь ртов, считая кота. И не считая Бесс, у которой рта, кстати, не было. Но Бесс надо регулярно смазывать, проверять, а масло тоже не бесплатное.

А он действительно был сиротой. Короче, все в порядке.

— Ты уверен, что мы не заблудились? — проворчал Малвери.

Фрей резко затормозил на краю обрыва и раскинул руки для равновесия. Внизу, метрах в десяти, поблескивала река.

— Э-э… наверно, мы свернули не туда, — растерянно пробормотал он.

Обрыв тянулся на изрядное расстояние в обе стороны. А впереди до самого горизонта раскинулся ковер из древесных крон, кое-где прерывавшийся холмами и лощинами — бескрайние леса Варденвуда. В отдалении возвышался Колючий Хребет — великий горный массив Вардии, простирающийся на несколько тысяч миль к северу вплоть до Йортландского побережья.

Фрей внезапно понял, что они действительно заплутали. Где же он оставил свой корабль? Малвери взглянул на реку.

— Что-то я не припомню на нашем пути ничего подобного.

— «Кэтти Джей» на другой стороне, — пробормотал Фрей.

— Правда?

— Нутром чую.

Между тем крики крестьян стали громче. За деревьями вновь замелькал мятущийся свет факелов.

— Есть предложения? — поинтересовался Малвери.

— Прыгаем? — вопросительно произнес Фрей. — Даю голову на отсечение — дураков, готовых последовать за нами, не найдется.

— Точно, в глупости с нами никто не сравнится. — Малвери зачем-то принялся засучивать рукава. — Ладно. Пошли.

Пинн тяжело дышал, колени у него подгибались. Услышав последние слова, пилот содрогнулся всем телом и громко вскрикнул:

— Нет! Только не это! Я не умею!

— Хочешь дождаться наших милых деревенских друзей?

— Я не умею плавать! — завыл Пинн.

У Дариана не было времени на споры. Он обратился к доктору:

— Будьте так любезны…

Малвери, не говоря ни слова, поднял ногу, приложил ботинок подошвой к заду Пинна и с силой толкнул. Пилот отчаянно замахал руками, привстал на цыпочки, закачался и с громким воплем полетел вниз.

— Ты сбросил, тебе и спасать, — подытожил Фрей.

Малвери ухмыльнулся.

— Бомбить, значит, будем? — Он аккуратно снял очки, разбежался и прыгнул с обрыва. Фрей был третьим. Он летел вниз «солдатиком», прижимая к груди драгоценную шкатулку. Лишь в воздухе его посетила запоздалая мысль: они не знают, какая здесь глубина и встретятся ли им камни и прочие засады.

Река оказалась ужасающе холодной. Ничего удивительного, она ведь текла с ледников Колючего Хребта. Шум леса сменил плеск воды, заполнившей нос и уши. Судьба оказалась благосклонной к Дариану. Он не разбился о дно и устремился вверх, гребя одной рукой. Но за считаные секунды он успел ощутить в легких режущую боль от нехватки воздуха. Начиная паниковать, он напрягся и не отрывал взгляда от поверхности воды, где играли отблески лунного света. В конце концов, не сомневаясь, что утонет, он как-то вырвался на волю.

Мгновенно вернулись все звуки: теперь река журчала в полный голос. Фрей вздохнул полной грудью и задумался о том, где Малвери и Пинн. Но не стал их искать, а устремился к противоположному берегу. Течение не было быстрым, но сносило пловца в сторону. Фрей вяло надеялся, что Пинн спасется. Жалко терять хорошего пилота.

Вскоре он выполз на сушу. Шкатулка разбухла и сделалась вдвое тяжелее, чем прежде. Прыжок в реку казался Дариану наилучшим выходом из положения, но сейчас, вымокнув до нитки и устав, как собака, он начал колебаться в принятом решении. Может, надо было позволить деревенским прикончить себя? Тогда, конечно, он избежал бы всех злоключений.

Поднявшись на ноги, он увидел своих спутников. Малвери плыл, размашисто, по-медвежьи, загребая одной рукой. Второй он тащил Пинна за волосы. Тот болтался, как тряпка, и даже не сопротивлялся могучему доктору.

Хлюпая по воде, Фрей поспешил к своим товарищам и помог им выбраться на берег. Пинн встал на четвереньки, и его начало рвать водой, которой он успел нахлебаться.

— Ах вы, гады… мерзавцы… — хрипел он в перерывах между приступами тошноты.

— Пинн, брось, — буркнул Фрей. — Я сам видел, как ты свалил четыре файтера и не вспотел. Неужели ты боишься простой лужицы?

— Но я же не могу ее расстрелять! — возмутился Пинн, икнул и изверг очередной поток воды.

— Вот они! — заорали наверху. Загремели выстрелы, и река зарябила от пуль.

— Бежим! — крикнул Фрей и кинулся к ближайшим деревьям. — Они целый день будут спускаться.

Не успел он договорить, как преследователи стали прыгать с обрыва.

— Деньги верните! Мы вам ничего не сделаем! — завопил кто-то пока еще невидимый. — Это для сир-о-о-о-о-от! — Последнее слово звучало очень долго, пока селянин летел вниз, и оборвалось громким всплеском.

— Я сам сирота! — заорал Фрей. Его донельзя взбесила такая настойчивость. Разве он не старался обеспечить себе достойное отступление? Ну почему они не хотят от него отвязаться?

Увы, крестьяне оказались упрямыми.

— Никак ребята не успокоятся, — пожаловался Малвери, и все трое бросились наутек. Только благодаря везению они наткнулись на знакомую тропу, которая привела их к «Кэтти Джей». Преследователи не стреляли, поскольку промочили ружья, но погоню не прекращали. Более того — они медленно, но верно догоняли грабителей. Малоподвижный образ жизни воздушных путешественников и нездоровый досуг сделали свое дело. Ни Фрей, ни его команда не годились для продолжительных забегов. Вдобавок влажная одежда превратилась в тяжкую ношу. К тому времени, когда они дотащились до «стратегически важной» поляны, у Малвери был такой вид, будто у него лопнут легкие.

«Кэтти Джей» смутно виднелась в темноте, а рядом притулились два одноместных файтера. Фрей уже не смотрел на свой корабль оценивающим взглядом знатока. Он никогда не называл «Кэтти Джей» красавицей, но и уродиной не считал. За пятнадцать лет он привык к ней и не замечал недостатков ее нескладной «фигуры» — ни горбатого фюзеляжа, ни кургузого хвоста. Среди родных и близких внешность не значит ровным счетом ничего. А вот к женщинам Фрей не мог относиться подобным образом.

Перед кораблем стояли Харкинс, Джез и Крейк, вооруженные револьверами.

— По местам! — прохрипел капитан, выбегая на открытое место. — Харкинс! Пинн! Немедленно в небо!

Харкинс подпрыгнул, как ужаленный, и помчался к «Файеркроу» с широкими стреловидными крыльями и большим прозрачным фонарем кабины на носу. Пинн кинулся ко второму — поджарому быстроходному «Скайлансу».

— Мы услышали стрельбу, — сообщила Джез Малвери и Фрею, с промокших одежд которых обильно капала вода. Посмотрев на измочаленного доктора, она осведомилась: — Он ранен или?…

Малвери сердито взвизгнул в ответ и неуверенно заковылял к погрузочной рампе «Кэтти Джей».

— Ограбление детишек прошло не так, как планировалось? — светским тоном спросил Крейк, картинно вздернув бровь.

Фрей сунул ему в руки шкатулку, полную монет.

— Вполне успешно. Где Сило и Бесс?

Крейк неодобрительно посмотрел на мокрый деревянный короб.

— Сило в машине, что-то исправляет в «начинке». Бесс спит в трюме. Разбудить ее?

— Нет. Иди на корабль. Мы отправляемся. Как только последний войдет, задраивай трюм.

Фрей задержался на миг, чтобы взглянуть на эскортные файтеры. «Файеркроу» и «Скайланс» заполнили аэрумные цистерны сверхлегким газом и вертикально поднимались вверх. Убедившись, что все в порядке, он взбежал по рампе.

Малвери в изнеможении прислонился к стене. Под ногами у него растеклась большая лужа. Фрей прошел мимо, не обратив на доктора никакого внимания. Не взглянул он и на тускло блестевшую в темноте тушу Бесс, которая застыла у трапа. Время, когда он при виде голема начинал нервничать, давно миновало.

Забыв об усталости, он взлетел по трапу в главный коридор. Полутемный тесный проход соединял кабину пилота с машинным отделением на корме. Сюда же выходили двери кают членов экипажа и крошечного лазарета. За спиной капитана зажужжал гидропривод, наглухо закрывавший фюзеляж «Кэтти Джей».

Фрей бросился в машинный отсек — тесную комнатенку, по которой тянулись черные железные мостки. Они обеспечивали доступ ко всем устройствам и механизмам, расположенным выше. Здесь было тепло, и воздух был напитан особым каким-то «механическим» запахом. Странно, но бортинженера Фрей не увидел. Единственным членом экипажа в поле его зрения оказался Слаг, тощий кот с седеющей черной шерстью. Он внимательно таращился на капитана, сидя на воздухопроводе.

— Сило! Где ты?

— Здесь, кэп, — послышался ответ. Фрей не обнаружил своего собеседника и решил, что тот возится где-то в потемках. «Кэтти Джей», как и большинство летающих кораблей, имела два независимых комплекта двигателей — аэрумный для подъема и протановый, создающий тягу. Но оба находились в этом помещении, превращая его в лабиринт из труб, трубочек, баков, ящиков и зловещих циферблатов.

— Можно лететь? — осведомился Фрей.

— Я бы не советовал, кэп.

— Мы можем лететь? — повторил Фрей, немного изменив вопрос. — Сило, время не терпит.

— Угу, — буркнул инженер после короткой паузы. — Только со скоростью улитки.

— Годится, — сказал капитан и выбежал вон. В ботинках продолжала хлюпать вода.

Когда он ворвался в кабину и плюхнулся в кресло, Джез уже заняла свое место за штурманским столиком.

— Направление? — произнесла она.

— Вверх! — ответил он и включил аэрумные насосы на полную мощность. Балластные цистерны начали наполняться, «Кэтти Джей», как всегда, кряхтела и постанывала. Фрей наклонился вперед и посмотрел сквозь стекло. На поляне появились первые преследователи, но они опоздали. «Кэтти Джей» оторвалась от земли и неторопливо поднималась в небо.

Кто-то вскинул ружье и безуспешно попытался выстрелить из мокрого ствола. Другой крестьянин кинулся к посадочной опоре «Кэтти Джей». К счастью для себя, потенциальный самоубийца не допрыгнул до цели. Жители деревни кричали, размахивали руками, швыряли камни, но корабль продолжал подъем.

Почувствовав себя в безопасности, Фрей показал преследователям оскорбительный жест.

— Решили, поймали меня? Посмотрим, как вы, обормоты, летать умеете! — А «Кэтти Джей» уже поравнялась с самыми высокими кронами деревьев. Капитан откинулся в кресле, наслаждаясь вновь обретенным спокойствием.

Джез вдруг вскочила, встала рядом с Фреем и принялась внимательно изучать ночное небо. Фрей заволновался.

Издалека приближались несколько маленьких темных пятнышек.

— Джез, скажите, что это не то, о чем я подумал! — простонал капитан.

— Не стану вас радовать, — ответила она. — Они из той же деревни. И у них есть аэропланы.

Глава 2

Эскадрилья развалюх — Технические трудности — Момент истины — Польза упорства

Фрей уставился на смутно различимые во мраке очертания приближавшихся аэропланов. Он чувствовал, что теряет терпение. Жалкая добыча, украденная из сиротского приюта, ни в коей мере не окупала неприятностей, которые он пережил за нынешнюю ночь.

— Итак… — сказал он ровным тоном, за которым чувствовался порог неукротимой ярости берсерка. — Джез, вы мне не объясните, каким образом деревенский сброд из глухой провинции обзавелся собственными военно-воздушными силами?

Джез прищурилась, вглядываясь вдаль.

— Опылители посевов, переделанные для тушения лесных пожаров. Почтовые средства для местных сообщений. А также частные аэропланы. Один маленький грузовичок. Несколько штук с тяговыми пропеллерами. — Помолчав, она добавила: — Итого — восемь.

— С пропеллерами? — поморщился Фрей. — А как насчет пулеметов?

— По-моему, их нет. Но на некоторых, с открытыми двухместными кабинами, пассажиры вооружены.

Фрей с трудом различал аэропланы. Но то, что Джез описала их в мельчайших подробностях, нисколько его не удивило. Ведь ее зрение было действительно нечеловеческим.

Он скосил глаза на штурмана. Она казалась обычной молодой женщиной. «Нормальнее некуда», — безжалостно подумал он. Что поделать, всю жизнь он обращал внимание исключительно на хорошеньких. Джез носила удобный бесформенный комбинезон и собирала каштановые волосы в бесхитростный хвостик. Но внешность обманчива. А Фрей старался не думать о том, кем (или чем) именно она являлась. Уже один факт, что у Джез не билось сердце, указывал на очень многое.

Но у каждого из них имелись свои тайны, а на «Кэтти Джей» не задавали лишних вопросов. Джез была замечательным штурманом и верным членом экипажа. Единственная из всей команды, она имела право пилотировать обожаемый корабль Фрея в отсутствие хозяина. Следовательно, Фрей безоговорочно доверял ей. Конечно, это нелегко ему далось. Но штурман находилась на «Кэтти Джей» больше года и ни разу ни дала повода усомниться в себе.

И неважно, что она собой представляет. Она — в команде.

Фрей включил протановые двигатели и развернул корабль хвостом к приближавшимся аэропланам.

— Они всерьез надеются догнать нас на своей рухляди? Пусть посмотрят, что такое настоящий летающий корабль!

Джез снова устроилась в своем кресле, и капитан перевел рукоять на полный газ.

Но, вопреки ожиданиям, ускорение не вдавило их в кресла. Гудели включенные двигатели совсем не громко. «Кэтти Джей» вообще не сдвинулась с мертвой точки — тяга никак не могла совладать с массой корабля. Когда же она все-таки полетела, то прямо «поплелась» медленно и вяло, как сквозь патоку. Поляна, на которой бесновались местные жители, уплывала назад, но происходило это вдвое медленнее, чем рассчитывал Фрей.

— Похоже, Сило не шутил насчет двигателей, — пробормотал он.

— А разве он когда-нибудь шутил?

— Пожалуй, нет. — Фрей повернулся к открытой двери и заорал во всю глотку: — Малвери!

«Кэтти Джей» с трудом набирала скорость.

На приборной панели, между медными и хромированными циферблатами и переключателями, стояла чистая пепельница с серебряной клипсой. Капитан взял ее и прицепил к мочке уха.

— Харкинс, Пинн. Вы меня слышите?

— Да, кэп… э-э… я чуть-чуть испугался сначала… ну… громко очень… э-э… прием… — промямлил, запинаясь, Харкинс.

Фрей слышал его настолько хорошо, будто тот находился рядом, а не сидел в кабине корабля, летевшего в полусотне метров от «Кэтти Джей». Оба пилота носили в ушах по такой же магической клипсе. Одна из штучек Крейка. Порой оказывается, что иметь на борту демониста — дело полезное.

— Что стряслось с «Кэтти Джей»? — поинтересовался Пинн. — Движки, почитай, не светятся. Если привязать к ней газовую плиту, она и то полетела бы быстрее.

— Технические трудности, — пояснил Фрей. — К нам приближается несколько аэропланов. На борту — пара винтовок. Никакой опасности. Правда, «Кэтти Джей» от них пока оторвалась. Постарайтесь не подпускать их ко мне вплотную.

— Так точно! — радостно воскликнул Пинн. — Я им задам…

— И не стреляйте по ним! Не надо злить этих ребят еще сильнее.

— А что же с ними делать?! — возмутился Пинн. — Зачаровать фигурным пилотажем?

— Пинн, это — всего лишь аэропланы для обработки посевов и перевозки почты, — терпеливо разъяснил Фрей. — Угрозы для нас они не представляют. А я отлично обойдусь без стычек с Флотом. После той истории с Водопадами Возмездия нам удалось не ссориться с ним. Я хочу, чтобы так было и впредь. Поэтому давай не будем никого убивать без необходимости. Ладно?

— Кэп, ты неженкой стал, — фыркнул Пинн.

— А у тебя — водобоязнь.

— Правда? — радостно вмешался Харкинс.

— Не подначивай, старый хрыч! — рявкнул Пинн. — Ты трясешься от всего на свете.

— А воды не боюсь! — заявил Харкинс с триумфом.

— Заткнитесь и летите молча! — прикрикнул Фрей, обрывая на корню неизбежный спор. Пинн проворчал что-то невнятное, но подчинился.

К этому времени «Кэтти Джей» набрала довольно приличную скорость.

В кабине появился Малвери. Лицо доктора все еще отливало багрово-сизым после утомительного кросса.

— Звал меня, кэп?

— Полезай в башню. За нами гонятся аэропланы. Без моей команды не стрелять.

— Есть! — по-военному кивнул Малвери и вышел в коридор. Было слышно, как он лез по трапу в артиллерийскую башню, торчавшую на горбу «Кэтти Джей». Сидя в этой тесной кабинке, доктор докладывал о том, что видел за кормой корабля, и служил своеобразным тылом. Фрей много лет мечтал изобрести что-нибудь типа зеркала заднего обзора, но так ни до чего и не додумался.

— Кэп, расстояние сокращается, — сообщил Малвери. — Нам надо прибавить ходу. Фрей проглотил напрашивавшийся ответ и сосредоточился на управлении кораблем. Они летели над Варденвудом, который тянулся на сотни миль во всех направлениях. Вдали, точно сияющая корона, виднелся величественный город Васпин, раскинувшийся на высоких холмах. А густой лес прорезали глубокие узкие долины, то сливавшиеся между собой, то расходившиеся причудливыми лабиринтами.

— Какие планы, капитан? — поинтересовалась Джез.

Фрей терпеть не мог этого вопроса, так как обычно не знал, что сказать.

— Ну… сделать с нами они ничего не смогут. Оружия, способного пробить обшивку «Кэтти Джей», у них нет. Пинн и Харкинс будут держать дистанцию. Нам нужно лишь немного подождать, а потом мы просто оторвемся от них.

Джез повернулась к своему столику и принялась изучать карты. Файтеры Харкинса и Пинна пролетели навстречу и скрылись из поля зрения за кормой «Кэтти Джей».

— Кэп, один из них быстро догоняет нас! — крикнул Малвери. — По-моему, опылитель.

— Дай пару предупредительных выстрелов, — отозвался Фрей. — Малвери, предупредительных, запомни!

— Есть, кэп, — произнес доктор. Автоматическая пушка дала короткую очередь.

— Ему, значит, можно стрелять, а мне нельзя? — пожаловался Пинн. Фрей хранил молчание.

— Кэп, я его вроде не убедил, — подал голос Малвери.

Фрей резко рванул рукоять управления влево. Реакция «Кэтти Джей» оказалась необычно ленивой.

— Без толку, — воскликнул Малвери. — Он заходит над нами.

— Оружие видишь?

— Нет.

Фрей нахмурился. Он не понимал, что намерен предпринять «вражеский» пилот, да еще с таким крупным кораблем, как «Кэтти Джей». Пока он размышлял, на стеклянный фонарь кабины обрушилась туча пыли, и он обнаружил, что летит вслепую.

— Кэп! — взревел в орудийной башне Малвери. — Я ничего не вижу!

— Что за чушь здесь творится? — испуганно произнес Фрей, дергая ручку управления. Реактивные двигатели «Блэкмор П-12», установленные на корабле, в нормальном рабочем состоянии могли «сжевать» все что угодно. Но сейчас, пожалуй, они могли бы и засориться.

— Он скинул на вас свой груз, — сообщил Пинн через клипсу. — Всю противопожарную дрянь, которая имелась в баке! Вас просто туча закрыла. Другие тоже заходят!

Фрей заложил очередной вялый вираж. Наверху раздались выстрелы.

— Малвери! Я же приказал — не сбивать!

— О, в тебе проснулись принципы!

— Ты же в курсе, что они за люди. Если мы убьем кого-нибудь, они от нас никогда не отвяжутся.

— Кэп, а что…

Тяжелый удар по фюзеляжу, сотрясший весь корабль, заставил его умолкнуть на полуслове. Фрей почувствовал, что «Кэтти Джей» опустилась на несколько метров.

— Вы, ребята, шутите? — пробормотал он сквозь зубы.

— Кэп! Он давит на нас! — истерически завопил Малвери.

«Кэтти Джей» вновь содрогнулась. Фрей выругался вполголоса. Пилот не просто пытался заставить их снизиться. Он толкал их к земле, равномерно стуча по фюзеляжу посадочными шасси. Разве найдется на свете безумец, который решится на подобный поступок?

— Пожалуйста, можно мы их собьем? — канючил Пинн.

— Сегодня я ограбил сирот! — рявкнул Фрей. — И не желаю грузить совесть чем-то похуже!

— Но ты говорил, что и сам — сирота! — настаивал пилот. — Поэтому ничего страшного ты не сделал, верно?

Фрей закусил губу и начал выпускать аэрумный газ из балластных цистерн. «Кэтти Джей» плавно снижалась. Грязь стекала с мокрого стекла кабины. Фрей начал видеть окружающий мир.

— Попробуем запутать их в долинах? — предложила Джез.

— Давай, — согласился капитан.

Но он разозлился и, как всегда, забыл об осторожности. Ему очень хотелось расстрелять из пулеметов и пушки все аэропланы противника, но он боялся. Всю жизнь Фрей специализировался на мелком жульничестве, аккуратном пиратстве с незначительной добычей, при котором не нужно никого убивать. Флот считал экипаж корабля «мелкой сошкой» и не тратил на него время и силы. Конечно, без жертв не обходилось, но гибли обычно охранники, у которых не хватило ума бросить оружие, или настоящие преступники, заслуживавшие смерть. Люди, сознательно шедшие на риск и получавшие за свой промысел деньги.

Фрей не относил себя к последней категории. Он ощущал себя выше людей этого сорта, хотя и не смог бы объяснить почему.

А с простыми ни в чем не повинными людьми все было по-другому. Жители деревни жаждали получить назад свои деньги. Из-за их непреодолимого упорства Фрей чувствовал себя виноватым и испытывал раздражение. Воровство является приятным занятием, если не нужно думать о последствиях. Разумеется, он не хотел, чтобы приют закрылся, а ребята стали голодать. Он решил, что крестьяне поднатужатся и быстренько возместят украденное. Но, видя их отчаяние, он засомневался в возможностях этих бедолаг.

Что за болваны! Впервые за долгие месяцы дело складывалось удачно, а они хотят его сорвать!

Долины в этой части Варденвуда были глубокими и узкими. Между высокими холмами, проросшими вековым лесом, петляли реки в крутых обрывистых берегах. Каменистые стены туго сжимали потоки, напитавшиеся весенними талыми водами. Реки, отливавшие серебром в лунном свете, с грохотом неслись между могучими откосами.

Фрей сознавал, что «Кэтти Джей» летает не лучшим образом, но и на неисправном корабле он превосходил любого непрофессионального пилота. Для того чтобы участвовать в гонках по узким извилистым проходам, требовались крепкие нервы. Он готов был поклясться, что противник не мог этим похвастаться.

— Кэп, они уже палят из своих пукалок, — прозвучал в ухе Фрея недовольный голос Пинна.

— Следуйте за мной в долину. Иногда пугайте их, но только слегка. Позаботьтесь, чтобы они не скучали.

Пинн пробормотал что-то неразборчивое и опять заткнулся.

Фрей с отсутствующим видом потер клипсу, пристегнутую к мочке уха. Первые образцы устройств связи отличались несовершенством — демоны выкачивали из людей много жизненной энергии. За последнее время Крейк добился успехов, и теперь клипсы позволяли поддерживать четкую связь без ощущения усталости. Теперь пилоты переговаривались обо всем на свете, но при этом много болтали, ругались и спорили. Фрей мельком подумал, что прежняя ситуация, когда Пинн и Харкинс боялись произнести лишнее слово, устраивала его гораздо больше.

— Малвери, как там опылитель? — спросил он.

— Отстал, — откликнулся доктор из орудийной башни.

Фрей улыбнулся. «Кэтти Джей» наконец-то набрала приличную скорость. Оторваться от деревенских пока не получалось, но ребята наверняка взмокли от пота. Хотя сейчас «Кэтти Джей» петлять по долинам будет трудно. Корабль плохо разгоняется, и он не сможет использовать воздушные тормоза. Значит, придется выкручиваться на ходу.

«Нужно быть крайне осторожным», — напомнил себе Фрей, заранее зная, что не последует собственному совету.

«Кэтти Джей» ворвалась в долину. По сторонам замелькали склоны, поросшие травой, которую местами прорезали каменные осыпи. Кое-где торчали деревья под самыми невероятными углами. Фрей прибавил оборотов у аэрумных насосов — они-то работали отлично — и, потянув на себя рукоять управления, выровнял корабль в паре дюжин метров над рекой. По берегам широкой долины виднелись маленькие изолированные фермы. Все окна были темными. «Кэтти Джей» с ревом мчалась над селениями, рассекая моросящий дождь и пугая спящую скотину. А Фрей получал от своих трюков мелкое, зловредное удовольствие.

— Малвери? Где опылитель?

— Исчез. Свернул. Но остальные приближаются.

Что ж, одного мы напугали. Интересно, сколько еще продержатся остальные?

Фрей поднял голову и обнаружил, что ржавые аэропланы снижаются и вот-вот обгонят его. Харкинс и Пинн резко маневрировали, стараясь сбить их с толку, но противники были настроены решительно.

Джез с хрустом расправила карту на столике.

— Капитан, недалеко отсюда развилка. Долина сужается.

— Отлично. Туда и направимся, — ответил капитан.

Но до развилки деревенские перехватили «Кэтти Джей». Внезапно она оказалась посреди целого роя аэропланов, гудящих, как рассерженные пчелы. Фрей протер рукой стекло кабины, тщетно пытаясь очистить грязь, налипшую снаружи. Маневрировать, чтобы вырваться из окружения, он не решался — слишком близко находились отчаянные сельские жители.

Он услышал резкий удар пули по корпусу «Кэтти Джей».

— Стреляют, — равнодушно констатировал Малвери.

— Пусть, если им так хочется, — отозвался капитан. Бронированная обшивка «Кэтти Джей» легко выдерживала попадание и из более серьезного оружия.

— Скоро поворот, — предупредила Джез.

Фрей схватил рукоять управления.

— Пинн! Харкинс! Продолжайте лететь прямо. Уведите за собой этих ребят — сколько сможете. Я сворачиваю направо.

— Понял, кэп! — отозвался Харкинс. И вдруг вскрикнул.

— Что случилось? — резко спросил капитан.

— Меня что-то стукнуло!

Фрей тщетно высматривал Харкинса и, в конце концов, опознал «Файеркроу» среди аэропланов. Файтер казался неповрежденным. Затем он перевел взгляд на старинный биплан слева от машины Харкинса и чуть выше. В открытой кабине сидел крестьянин с большим дробовиком. Пока Фрей таращился на него, тот размахнулся и кинул какой-то предмет, попав в крыло «Файеркроу». Харкинс дико заорал, в панике рванул наискосок и чуть не столкнулся с одноместным флаером, висевшим у него на хвосте.

— Снова стукнуло!

— Они чем-то кидаются в тебя, — сообщил Фрей. — И метко. Последний раз, по-моему, швырнули гаечный ключ.

— Ключ?! — взвизгнул Харкинс. — Как… что за идиоты здесь живут? Я не обязан терпеть такое! Кэп, у меня дурные предчувствия… я хочу ска… Клянусь… Всеобщей Душой, лучше биться против Флота, чем иметь дело с этими психами!

— Поворот! — воскликнула Джез.

Фрей и сам видел его. Долина действительно сужалась.

— С дороги! — крикнул он, как будто пилоты назойливых аэропланов могли его слышать. — Хотите вы или нет, но я прорвусь! — Он дернул рукоять управления направо. Противник вовремя успел убраться с пути «Кэтти Джей». Фрея и Джез вжало в кресла. В корабле раздался ужасающий грохот — незакрепленное оборудование полетело на пол. Авиагоризонт на приборной панели Фрея встал дыбом.

Что-то они чересчур разогнались!

«Кэтти Джей» свернула в долину притока, и прямо навстречу ей устремился высокий склон, усыпанный валунами и мелкими камнями. Фрей налег на рукоять изо всех сил, но сразу понял, что поворот оказался слишком крутым для «Кэтти Джей». Оставалось одно — выпустить воздушные тормоза и повысить давление в балластных аэрумных цистернах, чтобы замедлить корабль и сделать его легче.

Поздно… Он не сможет увести «Кэтти Джей» от отвесной стены. А после паники в голове возникла новая мысль, ясная и спокойная.

Что останется после меня?

А «Кэтти Джей» ворвалась в узкую долину, напоминающую овраг, едва не чиркнув брюхом по откосу. Фрей удивленно моргнул. И все-таки он жив!

Но времени для растерянности не было. Капитан выровнял корабль и включил двигатели на полную тягу, надеясь вернуть потерянную скорость. Он догадывался, что Джез смотрела на него с изумлением и испугом, но не хотел встречаться с ней взглядом.

— Малвери! Они гонятся за нами?

— Осталось только двое! — Малвери, похоже, пребывал в благодушном настроении. Наверное, не понимал, что несколько секунд назад они чуть не разбились. — Один очень верткий!

Джез встряхнула головой и уставилась в карту.

— Скоро очередной приток. Слева. Почти под прямым углом, но долина там пошире.

Фрей кивнул. Джез права. Внизу — камни, трава и вода. Мир за грязным стеклом стал отчетливым, но не его, — а его Джез.

— Понял, резкий поворот налево. — Фрей постучал по клипсе. — Харкинс, Пинн! Вы здесь?

— Да.

— Вы сделали все, что могли. Отрывайтесь от них. Встретимся на условленном месте.

— Наконец-то! — обрадовался Пинн. — Эй, деревня, до встречи!

Фрей услышал, как он радостно взвыл, разгоняя «Скайланс». Связь через клипсу мгновенно прервалась. Харкинс не отставал. Крестьянской посудине не угнаться за файтерами.

Капитан заметил нужный поворот. Места — более чем достаточно, особенно если сбросить скорость. Он приготовился к маневру, но один из преследователей внезапно оказался перед «Кэтти Джей». Это был двухместный вполне современный флаер с протановыми двигателями и аэрумным балластным устройством. На заднем сиденье располагался мужчина с ружьем. Он как раз прицеливался для нового выстрела по «Кэтти Джей». Фрей решил не обращать на него внимания и сосредоточился на повороте. Пусть тратит патроны. Кроме того, вряд ли пилот способен повторить маневр «Кэтти Джей».

Еще…

Немного…

Пора!

Фрей лихо положил корабль на борт, и в ту же секунду стекло фонаря его кабины громко хрустнуло. Он подскочил от неожиданности. Стекло покрылось ветвистым узором из трещин. Видимость пропала. Взвыв от страха, вцепившись изо всей силы в рукоять управления, он провел «Кэтти Джей» через поворот, руководствуясь лишь интуицией.

— Скотина разбила мне стекло! — крикнул Фрей и принялся крутить головой, пытаясь найти более-менее целый участок фонаря. Это ему удалось, и он обнаружил опылитель, летевший по долине точно ему в лоб. Он налег на рукоять, и «Кэтти Джей» нырнула, пропустив аэроплан над собой.

— Что тут творится? — заорал Малвери. — Этот балбес чуть не убил меня!

Фрей трясущимися руками выровнял «Кэтти Джей».

— Он хотел таранить нас! — растерянно пробормотал Фрей. — Нас! — Его лицо и голос вновь обрели твердую решимость. — Ладно. Все! — Он повернулся в кресле. — Джез, берите управление. Включите днищевые прожекторы и спуститесь на дно долины.

Джез молча поднялась и заняла кресло пилота. Выбегая из кабины, Фрей слышал, как двигатели сбавляли обороты. Он промчался мимо трапа, ведущего в артиллерийскую башню — в люке виднелись приплясывавшие на месте ноги Малвери.

— Кэп! — позвал его доктор, но Фрей не остановился. Он спешил в трюм.

Играя желваками на щеках, он с громким топотом сбежал по трапу. Трюм почти пустовал, и шаги капитана отдавались гулким эхом. Здесь отчетливо слышался звук гидравлического привода, выпускавшего посадочные опоры «Кэтти Джей».

Крейк стоял внизу трапа. Одной рукой он держался за поручень, а второй сжимал шкатулку, полную монет, которую передал ему Фрей. На лбу демониста красовалась свежая ссадина.

— Фрей, что происходит? — спросил он. — Я хотел подняться в каюту, но ты мотал корабль, как безумный.

— Не беспокойся. Дай-ка мне коробку.

Крейк протянул ему шкатулку. Фрей чувствовал, как «Кэтти Джей» останавливалась, медленно снижалась и, в конце концов, с резким толчком села на опоры. Он схватил с полупустой вешалки аварийный фальшфейер и потянул за рычаг механизма, открывавшего в корме погрузочную рампу. Луг был залит светом прожекторов корабля. Под ногами мягко пружинила густая зеленая трава.

Он отошел от корабля и замер, остановился на краю освещенного круга. Три аэроплана медленно спускались в долину. Фрей помахал шкатулкой над головой.

— Забирайте свои деньги, раз они вам нужны! — крикнул он, будто его могли услышать, с отвращением кинул добычу на траву, зажег фальшфейер и воткнул его в землю. — Отстаньте от меня!

Он вернулся в корабль, закрыл рампу и не спеша направился в кабину. Джез освободила его место, и Фрей оторвал «Кэтти Джей» от «посадочной площадки».

— Док! — крикнул он. — Что делается у нас за спиной?

— Почти все отстали, — заявил Малвери. — Но один садится туда, где ты поставил свечку.

— Как, по-твоему, они собираются продолжить погоню?

— Не думаю, кэп.

— Отлично. Убедись, что не ошибся, и спускайся.

— Есть.

Фрей, не торопясь, вывел «Кэтти Джей» из долины и набрал высоту. Он чувствовал себя подавленным и разбитым. Спустя пять минут Малвери спустился из башни и, не говоря ни слова, направился к себе в лазарет. Джез приблизилась к креслу пилота и начала вглядываться через разбитое стекло в далекую луну.

— Знаете, что еще хуже ограбления беззащитных сирот? — спросил Фрей, не поднимая головы. — Неудачное ограбление сирот.

Она похлопала его по плечу.

— Капитан, но попытка была блестящей.

— Ох, лучше помолчите.

Глава 3

Необычная компания — Ночь в городе — Фрей погружен в себя

Городок с экзотическим названием Долина Терновых Хижин, устроившийся среди лесистых холмов Варденвуда, не интересовался чужими делами. Он находился в стороне от главных торговых путей, и населяли его умеренно преуспевающие жители. Вдоль речной набережной выстроились высокие узкие дома с вытянутыми окнами. Улочки, обрамленные вымытыми до хрустального блеска витринами, переходили извилистые дороги, которые вели сквозь леса к фермам и крохотным деревушкам. Над живописными речками висели изящные мосты. В складках холмов прятались луга и болота.

Местечко — очень приятное и самое обыкновенное. Большой мир, включая пиратов и контрабандистов, даже не знал о его существовании. Поэтому Хижины — так чаще всего сокращенно называли свой городок местные жители, — стал идеальным убежищем для команды «Кэтти Джей». Теперь каждый мог немного расслабиться и зализать свои раны.

Небольшая посадочная площадка располагалась поодаль от города, на просторной вершине холма, окруженной могучими деревьями. По периметру располагались газовые фонари, отбрасывавшие желтый свет на изнанку листьев. А воздушного движения в Долине Терновых Хижин было немного. Сейчас здесь стояли двадцать кораблей самых разных размеров — от одноместных флаеров до пары грузовых барков, которые вдвоем занимали добрую четверть площадки. Около домика начальника порта, рядом с которым размещался прожектор, тарахтел переносной дизельный генератор. Ночной ветерок шелестел в кронах вечнозеленых деревьев и разносил аромат свежей листвы.

Джез и Сило медленно шли вокруг «Кэтти Джей», рассматривая свой корабль. Он выглядел непрезентабельно. Кургузый, испещренный заплатами гибрид малого грузовоза и бронированного военного корабля. Но в нем чувствовался некий вызов, грубоватая сила, притягивавшая к себе Джез. Пусть «Кэтти Джей» неладно скроена, зато крепко сшита. И она не боялась трудностей. В чем-то она напоминала кота Слага, непрерывно надзиравшего за системой воздухоснабжения. В целом — некрасива, но непобедима.

Лобовое стекло пилотской кабины заменили, фюзеляж и крылья отмыли от грязи. Сило и Джез продолжали ремонт корабельных систем. К счастью, дело ограничивалось мелочами: приварить разболтавшиеся плиты броневой обшивки, смазать ржавые механизмы и проверить мелкие детали. Джез, конечно, уступала Сило в знании техники, но ее отец был кораблестроителем, и она обладала достаточными умениями, чтобы с пользой помогать бортинженеру. А Сило с головой погрузился в ремонт турбин, по вине которых последняя операция завершилась обидным фиаско.

Он остановился у правого борта и принялся внимательно рассматривать массивную турбину, расположенную повыше крыла, ближе к хвосту. Как всегда, мысли долговязого муртианина было невозможно угадать. Его коричневое лицо с крючковатым носом походило на маску. Неподвижное и непроницаемое. Редкие перемены настроения Сило всегда заставали свидетелей удивляться, как будто на их глазах оживала мраморная статуя.

— Необходимы запчасти, — произнес он рокочущим басом. За пару дней возни с двигателями Джез впервые услышала нечто вразумительное. Хоть какая-то диагностика неполадок.

— Дорогие? — осведомилась она.

— Угу. — Бортинженер извлек из кармана щепоть трав, листок бумаги и занялся изготовлением самокрутки.

Джез следила за ловкими движениями его длинных пальцев.

— В чем дело?

— Момент зажигания топливных форсунок. Никуда не годится. Я кое-как поддерживаю их в рабочем состоянии, но чем дальше, тем хуже. — Он говорил медленно, с сильным акцентом, согласные звуки перекатывались в потоке протяжных гласных, как камни в волнах прибоя.

— А-а… — протянула Джез. Она поняла проблему. Момент зажигания являлся главной характеристикой протановых двигателей. Если он становится неустойчивым, систему впрыска надо менять. Но завод, на котором изготовили двигатели «Кэтти Джей», давно закрылся, и найти запчасти будет непросто. Даже если Фрею повезет, вряд ли они окажутся ему по карману.

— Но они еще работают? — спросила она.

— Пока, да, — ответил Сило. — Но запросто откажут в любую минуту.

Джез тяжело вздохнула. То, что происходило с двигателями, соответствовало «Кэтти Джей» целиком. Собрано невесть из чего, держится на изоленте и честном слове, трещит по углам и может развалиться во время полета. Но каким-то непонятным образом не подводит ни капитана, ни экипаж.

Соорудив самокрутку, Сило предложил ее своей спутнице. Джез вежливо улыбнулась, но подняла руку в знак отказа. Даже если бы она курила, это бы ее не устраивало. Сило начинял самокрутки крепчайшей муртианской смесью, от которой перехватило бы горло даже у здоровенного мужика. Этот горлодер был единственным, что напоминало бортинженеру о его родной земле, лежавшей на несколько тысяч миль к югу отсюда. Сило являлся изгнанником, который нигде не встречал радушного приема, и «Кэтти Джей» стала для него домом.

Как и для всех нас, — подумала Джез.

Она приятельски хлопнула бортинженера по спине и направилась к корме корабля. Погрузочная рампа, обычно закрывавшая трюм, была опущена.

Из темного входа в трюм вылетел мяч и, подпрыгивая, прокатился почти под ногами Джез. Девушка проводила его растерянным взглядом.

Она догадалась, в чем дело, когда раздался громкий топот. Джез отскочила в сторону (и упала, споткнувшись), а по рампе сбежало бронированное чудовище ростом в восемь футов. Полтонны стальных доспехов и потрепанной кольчуги на считаные дюймы разминулись с миниатюрным штурманом.

Бесс.

Голем, гремя железом, кинулся на мяч, проехался по площадке и остановился рядом с посадочными опорами соседнего корабля. Бесс поднялась, вернее, неожиданно легко вскочила. Ее короткие толстые ноги поддерживали широченный горбатый безголовый торс. Держа мяч в сложенных ладонях, Бесс поднесла его к круглой решетке, заменявшей ей лицо, за которой светились два огонька — глаза голема. Триумфально заворчав, Бесс повернулась и бросилась обратно к «Кэтти Джей».

— Крейк! — не сдержав раздражения, воскликнула Джез, вставая и отряхиваясь.

Из трюма выглянул демонист, светлый блондин с коротко подстриженной золотистой бородкой, одетый в дорогое, но изношенное и грязноватое пальто. Он наморщил лоб, очевидно, окрик встревожил его.

Джез пожалела о своем излишне резком тоне. Последние дни Крейк выглядел плохо. Лицо его казалось столь же изношенным, как и одежда. Морщины были слишком глубокими для тридцатилетнего мужчины. Под глазами набрякли темные мешки.

— Вы в порядке? — спросил он, всплеснув руками. — Простите! Наша игрушка убежала.

Джез совсем смягчилась.

— Не волнуйтесь.

— Но она вас не ушибла?

Джез махнула рукой.

— Вы же меня знаете. Я живучая, как таракан.

— Джез, вы суровы к себе. Вам следует использовать немного косметики. — Крейк улыбнулся, и это обрадовало Джез…

Она поднялась наверх. Бесс сидела на полу, вытянув ноги, и всячески крутила в руках и поглаживала мяч. По трюму разносилось ее счастливое воркование. Джез и Крейк молча наблюдали за ней.

— Она выглядит счастливой, — заметила Джез. Крейк не ответил. — Как вы с этим справляетесь?

Он вновь нахмурился, будто не мог представить себе, что Джез имела в виду.

— Хорошо, — холодно произнес он. — Просто замечательно.

Джез кивнула и направилась к трапу, ведущему внутрь корабля. Поднявшись на несколько ступенек, она остановилась и оглянулась. Крейк стоял вплотную к Бесс, положив ладонь на ее руку и прижавшись лбом к лицу-решетке. Его губы шевелились. Обычный человек не услышал бы его слов, но Джез расстояние не мешало.

— Хорошая девочка, — печально бормотал он. — Славная Бесс.

У Джез перехватило горло, и она поспешила прочь.

Она почти поднялась до входа в главный коридор, когда раздался душераздирающий вопль, заставивший ее подпрыгнуть на месте. Перескочив через три ступени, она влетела внутрь и обнаружила Харкинса. Пилот лежал на полу возле двери в каюту, которую делил с Пинном, надрывно кашлял и махал руками.

— Харкинс, что случилось?! — испуганно воскликнула Джез.

— Ко… сид… — пропыхтел тот, задыхаясь. В следующую секунду из каюты, держа хвост трубой, выбрался Слаг. Харкинс взвизгнул и прижался к стене. Кот окинул его ненавидящим взором, посмотрел на Джез и умчался прочь в машинное отделение.

— А-а, — протянула Джез. — Он опять лег тебе на лицо?

— Проклятый, гнусный котяра! — вспылил Харкинс и принялся скрести пальцами небритые щеки, пытаясь счистить налипшую шерсть. Кожаная пилотская фуражка, которую он почти никогда не снимал, съехала набок, обнажив редкие волосы мышиного цвета. — Он… даже если я закрываю дверь, Пинн, когда заявляется, оставляет ее открытой! А если нет, эта скотина крадется через вентиляцию! Мне постоянно снятся кошмары! Я задыхаюсь! Ты понимаешь, как я страдаю?

— Нет, — честно ответила Джез, которая с некоторых пор не нуждалась в кислороде. — Харкинс, но ведь Слаг — обычный кот.

Глаза на изможденном лице Харкинса ярко сверкнули.

— Нет, это — зло! — воскликнул он. — Он… он… выжидает! Караулит, пока я не засну. Он ненавидит меня! Точно!

— И тебя, и меня, — с печальной улыбкой согласилась Джез. — У меня тоже не складываются отношения с животными.

— Тебя он опасается. Здесь нет ничего общего. И… поэтому… — Пилоту не удалось подобрать подходящее сравнение, и он подавленно умолк.

— Может, ты попробуешь не пасовать перед ним? — предложила Джез. — Ведь ты же раз в двадцать раз больше Слага.

Пилот неуклюже поднялся с пола, не сводя с собеседницы обиженного взгляда. Он нервно огляделся по сторонам и натянул фуражку на голову.

— Я не засну. Конец! — произнес он, будто в его бессоннице была виновата Джез. Затем Харкинс рысцой кинулся к трапу и через трюм выскочил наружу, где ему, конечно, не грозило нападение кота. Слаг не покидал «Кэтти Джей» с тех пор, как его четырнадцать лет назад принесли сюда котенком. Кроме штурмана он боялся только открытого неба над головой.

Улыбаясь, Джез направилась в свою каюту.

Мой дом. Моя семья. До чего же необычной компанией мы являемся.

Когда спустились сумерки, Фрей, Пинн и Малвери направились в город. Они бывали в Хижинах каждый вечер с момента прибытия. Раньше их сопровождал Крейк, но сегодня он решил остаться на корабле. Джез не употребляла спиртного, Харкинс дрожал при виде незнакомых людей, а Сило оставался на «Кэтти Джей» в качестве надежного тыла. Вторая аэрумная война закончилась восемь лет назад, но нанесенные ею раны еще кровоточили. Соплеменники Сило, пусть и против желания, воевали на враждебной стороне, так что муртиане, мягко говоря, не пользовались популярностью в Вардии.

Фрей шагал впереди своих спутников по хорошо наезженной дороге, змеившейся между холмов. Под деревьями уже стемнело. Свет, струившийся с небес, сделался золотисто-лиловым, птичье пенье стихло, и его сменило жужжание ночных насекомых. Здесь, далеко на юге, весна начиналась рано. Сейчас было совсем тепло, хотя еще не закончился Месяц Разгребания Грязи.

В таверне хозяин приветствовал гостей привычной кривой гримасой. Фрей мог поклясться, что при каждом появлении бесцеремонных чужаков, с порога требовавших выпивку, у содержателя заведения умирала частица души. Долина Терновых Хижин была чистой и аккуратной. Жители таких городов чувствуют себя неуютно, когда заезжие путешественники начинают во всю глотку орать песни пьяными голосами.

Но таверна являлась единственной в округе, и пришельцам просто некуда было податься. Вдобавок она пришлась Фрею по душе. Ему нравились большие окна с видом на мощеную дорогу, которая скрывалась в густом лесу. Он любил следить за собственным отражением в стекле, освещенном изнутри мягким светом газовой лампы с абажуром. Они всегда занимали столик около окна, хотя даже не могли объяснить свой выбор.

Гвоздем нынешнего вечера оказалась попытка Пинна завести разговор о своей знаменитой возлюбленной, в то время как остальные пытались переменить тему. Но Пинн, вдохновленный присутствием в баре молодых и вполне привлекательных женщин, был в ударе. Известие о приезжих (которые нечасто посещали Хижины) успело разлететься по городу. К тому же наступил канун выходного — Королевского Дня, и местная молодежь так и потянулась в таверну. В общем, народу здесь заметно прибавилось.

— Да, она десятка таких девок стоит! Двух десятков! — невнятно выкрикивал Пинн, размахивая кружкой. — Точно, говорю! Моя Лисинда, она… я… счастливчик! Да! Сколько народу всю жизнь живет без… и настоящей любви не знает. — Он вяло пожал плечами. — Но я-то другой! Я свою нашел. И люблю ее. Вот! — Он треснул кулаком по столу и нахмурился, словно присутствующие ему возражали. Впрочем, его уродливое лицо сразу же расплылось в счастливой улыбке. — Я вспоминаю губы Лисинды. Мягкие, как… подушки.

Вдруг он вскочил и некоторое время стоял, покачиваясь и пытаясь сфокусировать взгляд.

— Надо отлить! — громко сообщил пилот и нетвердой походкой заковылял через толпу.

Малвери с комическим отчаянием уронил голову на стол, громко стукнувшись лбом.

— Если он не перестанет болтать о своей невесте, я рано или поздно вышибу ему мозги, — заявил он.

— Как тебе угодно, — равнодушно ответил Фрей. Сегодня его ничего не могло взять за живое. Даже хорошенькая рыжая девчонка, сидевшая в компании приятельниц и бросавшая на него многозначительные взгляды. Он понимал, что у нее на уме. Фрей был знатоком по части мимолетного соблазнения. Но почему-то именно здесь он не мог настроиться на новое знакомство. От выпитого он сделался необычно сентиментальным.

— Ты думаешь, она существует на свете? — гнул свое Малвери. Он отхлебнул из кружки и вытер пивную пену с седых усов. — Я имею в виду: сколько времени это тянется? Годы! Пинн без остановки талдычит о своей возлюбленной, будь она неладна, а я никогда не видел ее, кроме как на ферротипии, которую он повсюду таскает с собой. — Он поправил очки и фыркнул. — Готов поручиться, Лисинда — вымысел.

Фрей допил грог. Эту теорию он слышал от Малвери, наверное, в сотый раз.

— Что случилось, кэп? — осведомился доктор. — Жизнь не задалась?

— Я не в настроении, док, — произнес Фрей. — Извини.

Он поднялся, пересек главный зал и открыл заднюю дверь, ведущую в коридор. Фрей очутился в смежном помещении таверны — поменьше и потише. Сюда удалялись завсегдатаи, не желавшие слушать нестройные песни, которые должны были начаться позже. Неярко светили лампы, гитарист, сидящий в углу, что-то наигрывал.

Местные жители неодобрительно уставились на Фрея. Он сделал вид, будто ничего не заметил, и пристроился на табурете возле стойки. Тощий молодой бармен вскинул на него нерешительный взгляд.

— Грог! — потребовал Фрей и громко стукнул по стойке монетами.

Напротив него находилось большое зеркало, слегка потускневшее от сигарного дыма. Капитан «Кэтти Джей» дожидался заказа и разглядывал себя.

Он был хорош собой, как и прежде. Необычная буйная красота Фрея таила в себе намек на плутовство. Темные глаза будто говорили о порочных наклонностях их хозяина. Такие глаза всегда нравятся женщинам. Черные волосы легко укладывались в любую прическу. На щеках и подбородке проступала щетина с легкой проседью. Привлекательную внешность он получил от рождения, ну а в остальных отношениях его жизни нельзя было позавидовать. Младенцем его подкинули на крыльцо сиротского приюта в захолустном городке герцогства Лапин, где он вырос и получил скромное образование. Блистательной карьеры в будущем, разумеется, не предвиделось.

Фрей проявил некоторые способности к словесности, и поэтому его научили писать. Правда, чтение его никогда не интересовало. Истории, напечатанные в книгах, казались ему бессмысленными и далекими от реальности. И он обратил свой талант к обаянию и лжи. Он с младых ногтей научился подбирать верные слова, которые заставляли грозных взрослых переходить от гнева к умиленному сюсюканью. Став старше, он без труда находил выражения, благодаря которым женщины приглашали его в постель.

Фрей познал множество женщин, но лишь одна из них что-то значила для него.

Бармен поставил перед ним кружку. Капитан «Кэтти Джей» поднял ее и отхлебнул спиртное, как воду. Его глаза вновь вернулись к зеркалу. Ничего уж тут не поделаешь.

Необходимо убедиться, что он — это еще он, Дариан Фрей.

Что со мной неладно?

Все началось вскоре после того, как они приземлились в Долине Терновых Хижин. Поначалу он решил, что испытывает шок после опасности. Он чуть не разбил «Кэтти Джей» о склон холма, а такое могло вывести из равновесия кого угодно. Но шли дни, а настроение не менялось. Ему и раньше неоднократно доводилось играть со смертью, но тогда он не особенно тревожился. В чем же проблема?

Все дело было в одной-единственной мысли. Она проскочила в его сознании, когда он спасался от преследователей и был уверен, что погибнет.

Что останется после меня?

Он не мог ничего придумать. Ни семьи, ни имущества. Где свидетельства того, что он когда-либо существовал? Чего он стоит, если не считать двух-трех здравиц в его честь, произнесенных спьяну членами его верной команды? За всю жизнь набралось шесть человек, которых он называет друзьями, да и те являются практически отбросами общества.

Но такого багажа явно недостаточно.

«А Водопады Возмездия? — спросил он себя. — Ведь ты, между прочим, спас Коалицию, ни больше ни меньше!»

Вспомнив события минувшей зимы, когда его объявили виновным в гибели сына эрцгерцога, он испытал прилив гордости. Пытаясь выбраться из чрезвычайно затруднительного положения, Фрей раскрыл заговор против официальной власти и привел Флот в легендарные Водопады Возмездия, где была собрана огромная пиратская армия.

Но и этот поступок, если честно, значил не слишком много. За Коалицию он не дал бы и ломаного гроша. А новый эрцгерцог почти не отличался бы от прежнего. Фрей не имел никаких высоких целей, он просто-напросто спасал свою шкуру. Кроме того, о его роли знал только десяток человек из командования Флота и Рыцарской Центурии. Оно и к лучшему. Если история о его эффектном предательстве дойдет до пиратов, Фрей долго не протянет.

Это не имело значения. Как и остальное.

Он быстро допил остатки грога. Год, прошедший после похода на Водопады Возмездия, Фрей провел столь же бездумно, как и раньше. Деньги, которые удалось раздобыть, разлетелись. Теперь они опять жили одним днем, иногда перехватывая по горстке дукатов, которых едва хватало, чтобы поддерживать «Кэтти Джей» в небе. Сило наверняка потребуются новые детали для двигателей. А у Фрея нет денег, чтобы их купить. Положение самое плачевное.

И капитан «Кэтти Джей» задумался. А если бы они удрали из Водопадов со всеми добытыми сокровищами, а не с жалкими крохами, которые им кинула от своих щедрот Триника. Что он сделал бы? Может, приобрел таверну? Остепенился бы, женился, наплодил детишек? Или просадил бы всю сумму в рейк по высоким ставкам?

Вообще-то вопросов он себе не задавал.

Фрей всегда, как одержимый, боролся за свою свободу. От чего? Да от обязанностей и ответственности. Он мечтал о жизни преуспевающего пирата, о приключениях и богатстве. Но деньги почему-то молниеносно разлетались, а приключения были весьма далеки от романтики.

В существовании без якорей есть свои особенности. Чрезвычайно легко поплыть по течению.

От размышлений его отвлек запах духов. Фрей посмотрел налево. На соседнем табурете пристроилась рыженькая милашка, которая стреляла в него глазами, сидя в главном зале. Она заправила локон за ухо и лукаво улыбнулась.

— Привет, — промурлыкала она.

Позже, когда они скрылись за дверными портьерами, он попытался полюбезничать с барышней. Пока они направлялись к ее спальне, Фрей старался не вникать в ее болтовню, которая уже порядком утомила его. Нет, порядочный человек не должен себя вести подобным образом!

Когда он закрывал глаза, то видел перед собой молодую женщину с волосами цвета спелой пшеницы. Он знал ее еще до того, как его жизнь повернула на путь смерти и трагедии. Он чуть не женился на ней, но вместо этого погубил.

Под ним страстно билось стройное тельце рыжей, но он ощущал не ее, а Тринику Дракен.

Глава 4

Неприятное пробуждение — Предложение Гриста — Рассказ путешественника — Опасное предприятие — Вот что значит торговаться

Кто-то звал Фрея по имени. Он сопел, фыркал и тщетно пытался погрузиться в сон. В нос ударило сигарным дымом, но его совершенно не интересовало, откуда он взялся.

— Капитан!

Голос принадлежал Джез. Демоны бы побрали эту женщину! Каждый раз, когда она будила его, он понимал одно — серьезные неприятности не за горами. Однако спал Фрей крепко, а похмелье после вчерашнего помогало сопротивляться призывам к действию.

— Капитан, вы, конечно, проснулись. Если вы сейчас же не встанете, я вас пристрелю.

Фрей тяжело вздохнул и разодрал глаза. Он лежал на кровати в какой-то комнате. Рядом стояла Джез и трое незнакомых людей. В одном из них, вернее, в одной он признал рыжую красотку, с которой провел минувшую ночь. По крайней мере, теперь он может не сомневаться насчет того, где находится. Фрей решил вспомнить имя девицы, но так и не смог.

А парочку рядом с ней он никогда прежде не видел. Один мужчина оказался высоким кряжистым типом с окладистой черной бородой. Сломанный и расплющенный нос измазан чем-то черным, на кончике виднелись следы давнего обморожения, уши тоже деформированы, как у кулачного бойца. На поясе под намеренно распахнутым грязным пальто, напоминающим шинель, висели тяжелая сабля и пара пистолетов.

Его спутник, аристократическое происхождение которого сразу бросалось в глаза, отличался сухощавостью. Одет он был гораздо лучше своего напарника — в сшитые на заказ свободные брюки и рубашку. Узкое лицо украшал крупный нос, а макушку — лысина, из-за которой он выглядел старше своих лет.

Фрей быстро оценил ситуацию. Рыжая казалась встревоженной и растерянно покусывала губки. Она не осмелилась остановить пришельцев, когда те постучали в дверь, и теперь гадала, правильно ли поступила. Чего-чего, а заполучить труп в своей собственной постели ей не хотелось. Это не только страшно, но и неприятно, ведь стирка и уборка влетят в кругленькую сумму!

Джез застыла слева и позади от верзилы. Она уверенно держала руку на рукояти револьвера, давая понять капитану, что прикроет его. Джез бросила на Фрея многозначительный взгляд, но тот спросонок не уяснил ее намека. Что она советует? Успокоиться? Приготовиться биться насмерть? Пока он — полный пас.

— Дариан Фрей, — произнес верзила, не вынимая изо рта сигары. — Вас нелегко отыскать.

— Поэтому я до сих пор жив, — парировал Фрей, приглаживая волосы ладонью. — Не скажете, как вам такое удалось?

— Прослышал о переполохе в сиротском приюте. Мне показалось, что это похоже на ваш стиль. А затем я навел справки в окрестностях.

Фрей неодобрительно покосился на Джез.

— А как вы меня нашли?

— О, капитан, обычная женская интуиция, — ответила Джез, незаметно демонстрируя ему маленький компас. Капитан рухнул на подушку и застонал. Очередная штучка Крейка. Компас был связан с тонким серебряным колечком, которое Фрей носил на мизинце. В обоих предметах обитали демоны, настроенные на одну частоту. В общем, так объяснял Крейк. Суть состояла в том, что стрелка компаса всегда указывала в ту сторону, где находилось кольцо. Крейк решил, что эти вещи для них просто необходимы, особенно учитывая склонность Фрея пропадать на несколько суток подряд ради игры в рейк и пьянства. Капитан сетовал, что команда обращается с ним как со своенравным подростком, но все же согласился. Он решил, что украшение ему идет.

— Разве нельзя было подождать до момента моего возвращения на «Кэтти Джей»? — осведомился он.

Джез пожала плечами.

— Они сказали, что дело срочное. А вы, между прочим, могли исчезнуть и на неделю.

— А у нас времени маловато, — добавил верзила. Он посмотрел на рыжую девушку, причмокнул сигарой и добавил: — Простите за вторжение, мэм. Мы скоро отсюда уберемся.

— Но вы не сделаете ему ничего плохого? — с искренним беспокойством спросила красотка. Проклятье, как же ее имя?

Верзила усмехнулся, выпустив из губ солидное облако дыма, которое, как облачко, поплыло к потолку.

— Плохого? Нет, мэм. Я хочу предложить ему работу.

Спустя полчаса Фрей опять сидел в единственной таверне Долины Терновых Хижин и с удовольствием уплетал завтрак, состоявший из курятины с картошкой и кружки пива. Последняя должна была избавить его от последствий злоупотребления грогом накануне вечером.

За столом они расположились вчетвером — Фрей, Джез и двое незнакомцев. Впрочем, они успели кое-что узнать друг о друге. Верзилу с сигарой звали Харвин Грист, и он был капитаном «Пса Бури». Его спутник-аристократ представился как Родли Ходд, путешественник.

Фрей наслаждался каждой крошкой обильного завтрака. Еда, за которую платит другой, всегда гораздо вкуснее.

— Если серьезно, — произнес он с набитым ртом, — интересно, почему вам понадобился именно я?

— Ведь вы Дариан Фрей, верно? — удивился Ходд. — Тот самый Фрей, который ограбил «Делириум Триггер», стоявший в порту Раббана? Который украл драгоценности Триники Дракен прямо у нее из-под носа?

А в пересказе его приключение здорово видоизменилось. Ведь он стащил географические карты, а не сокровища. На них был указан путь в тайный пиратский город Водопады Возмездия. Но Фрею все равно было приятно услышать о своем славном деянии.

— Допустим, это я. И что?

— Значит, что у вас на борту демонист? — вмешался Грист. — Он управляет металлическим големом.

Фрей насторожился. Крейк попал на «Кэтти Джей», спасаясь от кого-то (или от чего-то), и опасность угрожала ему до сих пор. Дариан не спрашивал его о причинах. Людей, готовых вешать демонистов за то, что те якшались с непонятными чудовищными силами, в мире больше чем достаточно. Например, церковь Пробуждения и ее последователи.

— Предположим.

— В таком случае, у меня есть для вас предложение, — заявил Грист. — Не скрою, экспедиция опасная, но результаты будут хорошо оплачены.

Подозрения Фрея сразу улетучились.

— Хорошо оплачены? — переспросил он.

Грист пожевал сигару и усмехнулся.

— Верно.

Фрей откинулся на спинку стула и отхлебнул пива. Сегодня он проснулся спозаранку не зря.

— Выкладывайте, — бросил он.

Грист подался вперед и положил на стол руки с толстыми мозолистыми пальцами. Исходивший от него «аромат» пота и грязи дополнялся застарелой вонью табака, все разбавлял запах свежего дыма.

— У меня имеются определенные интересы, — начал он. — Откровенно говоря, я контрабандист. Занимаюсь в основном шайном и «пылью», но в последнее время взялся за всякую всячину… другого сорта. Экзотические диковинки, например. Антиквариат из Самарлы. Такийские специи. Доводилось воровать редкие аэропланы и корабли для коллекционеров. Ну, это под настроение.

— Каждый зарабатывает на жизнь, как может, — заметил Фрей, навостривший уши при упоминании о шайне. Он и сам был не прочь иногда закапать в глаза пару капель.

— Я к тому, что летаю далеко и много слышу, — продолжал Грист. — И однажды до меня дошло, что некий исследователь несет какие-то небылицы и клянется, что был очевидцем. — Он ткнул пальцем в сторону Ходда. — Я его разыскал и начал расспрашивать. А он утверждает, что наткнулся в джунглях на воздушный корабль с сокровищами. Посудина валяется там, и она совершенно заброшена. Ждет, пока кто-нибудь приберет ее к рукам.

— И где же вы были? — произнес Фрей. Он поднял кружку и посмотрел поверх нее на Ходда. — В Самарле?

— В Курге.

Фрей, как раз отхлебнувший, поперхнулся пивом, фыркнул. Вытерев обрызганное лицо рукавом, он уставился на Гриста.

— Вы собираетесь отправиться в Кург?

— Да, — кивнул тот. — И я хочу, чтобы вы и ваша команда сопровождали мой корабль.

Фрей присвистнул. Кург. Крупный остров, расположенный неподалеку от северо-восточного побережья Вардии. Труднодостижимый. Крайне негостеприимный. Населенный чудовищами, ужасными настолько, что одно лишь упоминание о них заставляет все живое в тех краях трястись от страха.

«Ты, парень, наверно шутишь», — подумал он. Но Грист, был серьезен.

— Я полагаю, у вас есть доказательства, помимо слов, — подала голос Джез.

— Конечно! — горячо воскликнул Ходд и извлек из свертка, который поставил рядом со стулом, продолговатый предмет, тщательно завернутый в тряпку. Аккуратно водрузил его на стол и принялся деловито разворачивать.

Загадочная вещь оказалась куском черного металла длиной в руку и со странной гравировкой. На его поверхности переплетались круги, полусферы и дуги. Вероятно, они образовывали некий узор, возможно, даже симметричный, но Фрей не обнаружил никакой закономерности. Джез наклонилась, чтобы рассмотреть диковину получше.

— Что скажете? — победно спросил Ходд.

— Непонятно, — честно ответил Фрей. — Но эта штука может быть из других дальних мест. Вдруг она из Пелешара? Ведь никто толком не знает, чем они там занимаются.

— Я дам вам подсказку, — драматически зашептал Ходд. — Это работа азриксов!

Фрей так старательно рассматривал железку, что у него разболелась голова. Он отвел взгляд в сторону.

— Простите?

— Азриксов, — отозвалась Джез, внимательно изучавшая предмет. В такие минуты казалось, что ее взгляд расфокусирован. — Исчезнувшая цивилизация с высокоразвитой технологией. Предполагается, что азриксы вымерли и следы их существования скрыты под северными льдами. Остались только легенды. Достоверных свидетельств ученые не имеют.

— Не имели! — поправил Ходд и постучал по столу указательным пальцем. — До сих пор.

— А вы, мэм, разбираетесь во всяких тонкостях, — восхитился Грист. — Позвольте поинтересоваться, откуда?

Джез несколько раз моргнула, будто выходила из транса.

— Однажды я работала штурманом в экспедиции одного ученого. Профессора Мальстрома. Он считался виднейшим специалистом по азриксам. Мы несколько месяцев мотались по Йортланду и делали раскопки. Но ничего не нашли.

— О, профессор! — воскликнул Ходд. — Я его хорошо знаю! Как он поживает, старый болтун?

— Позвольте с вами не согласиться. Он умер более четырех лет тому назад, — отчеканила Джез.

Ходд растерялся, но сразу непринужденно развел руками.

— Утратить дружеский контакт в нашем мире очень легко. Особенно когда находишься на расстоянии.

Погибшая цивилизация?… Все звучало довольно-таки смешно, и Фрей мог счесть Ходда шарлатаном или маньяком. Если бы не Грист, капитан «Кэтти Джей» не стал бы тратить время на балбеса-аристократа. Но Грист определенно производил впечатление знающего человека, а значит, и в истории Ходда было здравое зерно.

Фрей похлопал ладонью лежавший на столе предмет.

— Почему бы вам не рассказать о нем поподробней? А мы потом решим, принадлежал он этим азриксам или нет. А я пока закончу завтрак. Пока он для меня — важнее всего прочего.

Впрочем, его снисходительный тон остался незамеченным.

— Конечно. Постараюсь убедить вас.

Фрей, уже успевший набить рот, махнул на него вилкой.

— Давайте.

— Я довольно известный путешественник, и пусть вас не смущает то, что я сам себя так рекомендую, — начал Ходд. — Я берусь за сложные задачи, на которые не осмеливаются невежи. Не столь дальновидные, как я, люди занимаются картографированием Нью-Вардии и Джагоса. А я открываю тайны, недоступные воображению!

Фрей взглянул на Гриста и с удовольствием увидел, что его коллега-капитан демонстративно возвел глаза к потолку. Хотя бы один из этой парочки не является идиотом.

Ходд ничего не заметил.

— Я наткнулся на артефакт, когда пробирался в одиночку по джунглям Курга и…

— Постойте, — перебил его Фрей. — Сначала хотелось бы узнать, что вы там делали.

— Участвовал в поисках затерянного дикарского племени, которое упоминалось в старинных записях времен Ангромов. Родоначальником этой древней династии, был Вилвен-Наследник, объединивший под своей властью всю Северную Пандраку. Записи велись почти три с половиной тысячи лет и сохранились благодаря обработке, секрет которой нам пока неизвестен. Там говорится о том, что в Курге были люди, способные провидеть будущее при помощи некоего эликсира. И я решил, что именно я должен разыскать его.

— Волшебное снадобье? — скептически спросил Фрей.

— Нет, вы только представьте себе! — восторженно воскликнул Ходд.

Фрей склонился над тарелкой.

— О, да. — Он мельком подумал, что хорошо бы найти средство, позволяющее ему вернуть назад те минуты его жизни, которые он тратит на выслушивание несусветной чуши. — И вы, значит, отправились туда в одиночку? В Кург?

— Разумеется, нет. У меня имеются связи и богатые спонсоры, охотно финансирующие мои экспедиции. С их помощью я собрал команду…

— И где же пропадали ваши соратники, когда вы наткнулись на бесценную железку?

Глаза Ходда тревожно забегали.

— Они… э-э…

— Некоторых съели, — вмешался Грист. — Остальные отравились испорченной пищей, умерли от заражения крови или загнулись от простуды, поскольку не запаслись подходящей одеждой на зиму.

— В джунглях? — изумился Фрей.

— Кург — холодное место, — объяснила Джез. — Его северная часть выходит за полярный круг. На южном берегу потеплее, но и там — не сахар, особенно по ночам.

— А-а… — протянул Фрей. Вот так новость! Но вообще-то он не ладил с географией и ориентировался лишь в Вардии.

— Вы умный человек, капитан. И понимаю, куда вы гнете, — заявил Грист. — Дескать, болтун богатенький, денег больше, чем мозгов… Ходд не сможет организовать экспедицию, даже если к его заду приколоть список снаряжения.

— Я попросил бы!.. — с обиженным видом возразил путешественник.

— Но дело-то в другом. Он действительно кое-что отыскал.

Оба вопросительно взглянули на Ходда. Однако тот надулся и, похоже, раздумал продолжать рассказ.

— Ходд, бросьте! — произнес Грист и добродушно хлопнул его по плечу. — Мы вовсе не хотели вас обидеть. Мы, капитаны, всегда общаемся запанибрата. Посмеиваемся. Верно, Фрей?

Фрей с невинным видом вскинул руки.

— Такие уж у нас манеры.

— Вероятно, — неохотно сменил гнев на милость Ходд.

— Но если выкладывать начистоту, — Грист наклонился к Фрею, — экспедицией командую я.

— Конечно, — кивнул Фрей, которому от последних слов заметно полегчало, и он вновь повернулся к Ходду. Тот, образно говоря, приводил в порядок потрепанное невежами-капитанами оперение. — А выбираясь из Курга, одетые невесть во что, вы нашли в джунглях разбитый летающий корабль. Какого типа?

— Такого я никогда прежде не видел, — ответил Ходд.

— Описать его вы сможете?

— Э-э-э… — замялся Ходд. — Большой. Рассмотреть его целиком оказалось нереально, поскольку он весь разбит и скрыт деревьями.

— Что? — изумилась Джез. — Вокруг него вырос лес?

— Да! — воскликнул Ходд. — Крушение случилось очень давно. Прошла не одна тысяча лет, я уверен.

— Слушайте дальше, — посоветовал Грист.

— И открытие потрясло меня, — продолжал Ходд. — Я сразу кинулся исследовать корабль. И я готов поручиться, что его конструкция неизвестна ни в Вардии, ни у кого-нибудь из наших соседей. Там нашлись абсолютно загадочные надписи. А поразительные артефакты полностью утвердили меня в моей догадке. Я неплохо разбираюсь в антиквариате. Мой отец был выдающимся коллекционером. А в джунглях находятся бесподобные, уникальные вещи.

— Расскажите им о двери, — теряя терпение, предложил Грист.

— С удовольствием. Хотя корпус корабля разбит, я смог осмотреть далеко не все его части. И насколько я оказался заинтригован, когда наткнулся на дверь.

— Ага, — пробормотал Фрей с непроницаемым видом картежника.

— Именно! Но стоило мне прикоснуться к ней, как я погрузился в кошмар. Я почувствовал резкую боль в желудке, у меня закружилась голова, и я отлетел, будто меня толкнула невидимая рука.

— М-м-м… — промычал капитан «Кэтти Джей».

— Я попробовал опять, но безуспешно. Уверен, там сработала древняя техника азриксов, предназначенная для охраны сокровищ. Некий барьер, установленный сверхъестественными силами. Несмотря на все усилия, я не прорвался внутрь. Внезапно я услышал шум и чьи-то шаги, наверное, ко мне приближались чудовища из джунглей. Поэтому я схватил этот артефакт и бросился наутек. Вскоре мне удалось найти дорогу к поляне, где стоял наш корабль, и я спасся.

— Конечно, его история звучит как выдумка, — подытожил Грист, прежде чем Фрей открыл рот, чтобы произнести такие же слова. — Но, прежде чем отвечать, вспомните, что Ходд безумно хочет привести нас на это место. Он жаждет доказать нам, что его рассказ — чистая правда. А я очень доходчиво объяснил ему, что если он солгал, то я без церемоний повешу его на его же собственных кишках.

— Прошу вас! — чопорно произнес Ходд. — В этом нет никакой необходимости. Я благородный человек, а не обманщик.

Фрей холодно взглянул через стол на Гриста. Тот улыбнулся. Кончик его сигары тлел ярко-красным цветом.

— Теперь ясно, зачем вам понадобился мой демонист, — буркнул капитан «Кэтти Джей».

— Если они устроили такую ерунду с дверью, значит, только ваш человек сможет с ней справиться, — ответил Грист. — Или я не прав?

Фрей пожал плечами.

— Согласен. Но надо спросить его самого.

— Демонисты — народ скрытный, и мне удалось обнаружить только вашего. Повсюду судачат о големе, которого вы натравили на «Делириум Триггер». — Он вынул сигару изо рта и медленно выпустил толстую струю дыма. — Кроме того, у меня мало времени. Прежде чем я достучался до Ходда, он успел растрезвонить о своем открытии всем и каждому, и их женам вдобавок.

— Я искал деньги для следующего путешествия! — крикнул Ходд. — Никто мне не верил…

— Короче, я гонялся за вами, Фрей, не одну неделю, — перебил его Грист. — Если окажется, что кто-нибудь еще воспринял россказни Хода всерьез, у нас может появиться соперник. Хотя у этих ребят не будет Ходда.

— А вы помните, где корабль? — поинтересовалась Джез у путешественника.

— Без сомнения! Могу жизнью поклясться.

— Вы и так жизнью клянетесь, — фыркнул Грист. Он стряхнул пепел с изжеванной сигары на стол и почесал за изуродованным ухом. — Фрей, буду откровенен. Ни вы, ни ваша команда мне не понадобятся. Мне нужен лишь демонист.

— А мы — его багаж. Вроде чемоданов, — парировал Фрей.

— Верно. Поэтому беру вас в долю. Поверьте моему чутью, сокровища на корабле имеются. И мы все достигнем цели. Объединим наши команды. Я знаю людей, которые дадут за добычу хорошую цену. Выручку поделим. Восемьдесят и двадцать.

— Очень щедро с вашей сторону, — усмехнулся Фрей. — И как вы намерены потратить ваши двадцать процентов?

Взгляд Гриста немного посуровел.

— Семьдесят-тридцать.

— Пятьдесят на пятьдесят, — возразил Фрей.

— Шестьдесят пять на сорок пять, — рявкнул Грист.

— Получается уже сто десять, — заметила Джез.

— Пятьдесят на пятьдесят, — повторил капитан «Кэтти джей», — поровну, или мы распрощаемся. Ваш так называемый план смердит, как собачье дерьмо на солнцепеке, а доказательства несметных богатств — куча ржавого металла и россказни недоделанного выродка. Если серьезно, я склонен забыть о нашей беседе и радоваться тому, что мне удалось сэкономить на завтраке.

— Недоделанного выродка?! — взвизгнул Ходд.

— Мы, грубияны, привыкли разговаривать по-простому, — улыбнулся Фрей, пресекая протест на корню.

Грист перекатил сигару из одного уголка рта в другой.

— Шестьдесят на сорок, — проворчал он. — И баста. Я должен выделить из своей доли пять процентов Ходду. Будь я проклят, если соглашусь на меньшую сумму в моей экспедиции.

— Пять процентов?

— Я столкнулся с трудностями, добывая деньги, и был близок к отчаянию, — уныло протянул Ходд. — Переговоры с капитаном Гристом шли тяжело. Но моей наградой станет слава! — произнес он, приободрившись. — Формально главой экспедиции буду считаться я. Мы упорно торговались… Кроме того, я стану пожизненным членом гильдии путешественников. Вероятно.

Фрей закончил есть и отодвинул тарелку. Затея казалась ему весьма ненадежной, а перспектива путешествия в Кург — крайне непривлекательной, но в нынешнем положении он не имел права привередничать. Необходимо что-то предпринять, чтобы выдернуть команду «Кэтти Джей» из привычной колеи. Последние месяцы они бесцельно метались, перебивались мелкими разовыми заказами — перевезти груз, сопроводить большой корабль… Работа была предельно скучной, а плата — смехотворной, если не жалкой. Сперва после уничтожения Водопадов Возмездия они чувствовали себя удачливыми пиратами, повелителями неба. Но постепенно вернулись к обычной жизни. А она ведь небогата на блестящие приключения.

У человека не слишком много шансов сколотить состояние. Поэтому, когда они подворачиваются, надо хвататься за них.

Теперь он должен сделать все правильно. Они разбогатеют. Он купит себе дом. Солидный, прочный — настоящий. Куда он сможет возвращаться между приключениями. Дом! У Дариана Фрея никогда не было собственного жилища. А вдруг тогда и Фрей станет лучше? И наладит свою жизнь?

Но ему уже доводилось обжигаться на этом заблуждении. В прошлый раз, погнавшись за большим кушем, он влез сам и втравил экипаж «Кэтти Джей» в крупные неприятности.

«Но мы их преодолели, — подумал Фрей. — И стали, в конце концов, настоящей командой».

Он взглянул на Джез, надеясь, что прочтет ее мысли и примет верное решение. Но та сидела с непроницаемым лицом. Мол, вы капитан, вам и говорить.

— Кург, — обратился он к Гристу. — Чудовищные звери и дикари. Вы предлагаете опасное предприятие.

Грист пару раз пыхнул сигарой. Его грязное бородатое лицо окутало вонючее сизое облако. Он подался вперед и улыбнулся, блеснув сквозь дым желтыми зубами.

— Порой можно рискнуть всем, — ответил он и протянул через стол огромную лапу с загрубевшей кожей и застарелыми мозолями.

Фрей некоторое время смотрел на нее. А почему бы и нет? Все лучше, чем скучать и бедствовать в нищете. И он тоже протянул руку.

— Пятьдесят пять на сорок пять.

— Ладно, капитан! — Грист неожиданно широко улыбнулся и больно стиснул ладонь Фрея. — Но пусть твои парни честно отработают свою долю. Тысяча извинений — и дама, конечно. — Он звучно хлопнул Ходда по спине и ткнул пальцем в сторону Дариана. — Сейчас-то вы понимаете, что значит торговаться по-настоящему?

Глава 5

Демоны Крейка — Харкинс размышляет о жизни — Бульварное чтиво — Джез и маны

Команда встретила новость вполне благосклонно — за исключением Харкинса, которому, после того как закончилась его истерика, пришлось долго дышать в бумажный пакет. (По словам Малвери, такой способ являлся наилучшим средством от паники.) Все приготовления необходимо было закончить одновременно со сборами экипажа Гриста. Иначе говоря, в распоряжении команды «Кэтти Джей» имелось несколько часов. До Курга надо лететь целые сутки над материком, а потом еще полдня преодолевать Восточный Пролив. Отправляться предстояло без всяких проволочек. Несомненно, Грист торопился.

После разговора с командой Фрей заглянул в каюту к Крейку. Демонист помалкивал, и Дариан хотел потолковать с ним наедине о невидимой преграде, которая не дала Ходду проникнуть внутрь корабля.

Подобно другим жилым помещениям «Кэтти Джей», каюта Крейка была поистине спартанской — тесной, с голыми металлическими стенами и сдвижной дверью, позволявшей экономить пространство. Прежде каюта предназначалась для пассажиров, но их «Кэтти Джей» уже давно не возила, и роскошь в виде двух коек осталась в полном распоряжении Крейка. На нижней он спал, а на верхнюю складывал свои вещи и книги.

— Ну что ты обо всем думаешь? — осведомился Фрей. — Сумеешь сломать барьер?

Крейк присел на стул, а Фрей стоял, прислонившись к стене.

— Пока не увижу, ничего не могу сказать. Сначала надо тащить через джунгли мое барахло, — вяло вымолвил демонист, будто тема нисколько его не заинтриговала. Более того, он даже неправильно произносил некоторые слова, чего за ним прежде не водилось.

— А Бесс справится?

Крейк скорчил гримасу.

— Она с нами не пойдет. Она чересчур тяжелая, и ей в таких краях не место. Завязнет по колено в грязи при первом же ливне. Да и повалит на своем пути кучу деревьев.

Фрей тихо выругался сквозь зубы. Получалось, что самое мощное оружие, которое он рассчитывал выставить против монстров, которыми, по слухам, изобиловал Кург, придется держать на корабле.

— Но ты сам сможешь сломать барьер?

— Судя по рассказу, он похож на магический заслон, который создают демонисты, чтобы не подпускать народ, куда не надо, — невнятно пробормотал Крейк. — Задача для начинающих. Но пока мы туда не попадем, я бессилен. Если это неизвестная техника… — Он пожал плечами и попытался встать, но зашатался и снова плюхнулся на свое место.

— Да ты пьян! — удивился Фрей. А ведь еще не перевалило за полдень.

Крейк виновато улыбнулся.

— Немножко. — Наклонившись, он вытащил из-под койки бутылку и протянул капитану. — Хочешь? Меняю на несколько капель шайна.

— Шайна? — недоуменно повторил Фрей.

— Да. Капитан, команда в курсе, что ты им пользуешься, — заявил Крейк и подмигнул с неумело-хитроватым выражением.

— Изредка, по чуть-чуть, но…

— Можешь поделиться?

— Крейк, что с тобой стряслось? Ты всегда держался. Но теперь с тобой творится что-то неладное. И ситуация становится хуже. Уже и пьешь спозаранку. И кто — ты!

Крейк молча уставился на Дариана, словно спрашивая: ты закончил? А Фрей разозлился. Это был не тот Крейк, которого он знал раньше.

— Ты — не пассажир, а член экипажа, — резко бросил он. — Мне нужно, чтобы моя команда была толковой. А пьяный ты мне ни к чему.

Демонист лениво отсалютовал.

— Ну, кэп, дашь мне шайна?

— Нет! — Он вырвал бутылку из рук Крейка. — Проспись. Прочисти мозги, болван! Я хочу, чтобы мы выбрались из джунглей живыми. Все! Давай соберись и будь человеком.

Он громко задвинул дверь — хлопнуть ей, увы, было нельзя, и зашагал по коридору. Случившееся почему-то привело его в бешенство. Если бы напились Малвери или Пинн, он реагировал бы по-другому.

Но главным стал именно угрюмый вызов и нахальное подмигивание. Наглец, выпрашивавший у капитана наркотик, оказался незнакомцем. Хотя Фрей замечал, что Крейк в последнее время замкнулся в себе, но надеялся, что тот справится. У каждого имеются свои, личные демоны. И, похоже, Крейк может превратиться в одержимого. Малвери вышел в коридор и сразу заметил бутылку в руке капитана.

— Решил начать спозаранку, кэп?

— Мы должны выбраться их джунглей живыми! — рявкнул Фрей и направился к своей каюте.

Харкинс сидел в кабине «Файеркроу» и наблюдал, как внизу уплывала назад береговая линия. Сквозь застекленный фонарь, расположенный на носу файтера, открывался прекрасный вид на границу между засушливым пустынным герцогством Андусс и сияющими голубыми водами Восточного Пролива. Солнце играло на волнах, мириады его ярких отражений заставляли пилота щуриться. Он то и дело запускал пальцы под фуражку, скреб голову и непрерывно ерзал в кресле.

Вардия исчезла. Впереди лежал Кург. А это Харкинсу совсем не нравилось.

«Кэтти Джей» летела левее «Файеркроу». Рядом держался «Скайланс» Пинна, его поджарый фюзеляж и широкие плавно изогнутые крылья уверенно рассекали воздух. Справа плыл «Пес Бури». Харкинс наморщил нос и недоверчиво посмотрел на корабль.

Это был «Лудстром Клаудхаммер», тяжелый фрегат йортландской постройки. Длинный, почти прямоугольный, с необходимыми исключительно для управления крохотными крылышками, пристроенными в кормовой части фюзеляжа. Он был в десять раз больше «Кэтти Джей» и являл собой воплощение прочности. «Клаудхаммер» справится с любой бурей, и никакая непогода ему страшна. Тихоходный и громоздкий гигант щетинился множеством пушек и нес броню такой толщины, что запросто бы выдержал атаку корабля Флота.

Харкинс поежился. Что за гнусная посудина и такая же гнусная команда! А их затея вообще казалась для него безумием. Ведь в случае успеха они разбогатеют. Мысль об этом была Харкинсу отвратительна.

В жизни он любил лишь одно — летать. Он чувствовал себя нормальным — ну, почти — только в кабине «Файеркроу». Остальное не имело никакого значения.

За пределами «Файеркроу» лежал враждебный, пугающий мир. Харкинс совершенно не умел ладить с людьми. Он отличался пугливостью еще до аэрумных войн, на которых истрепал нервы в клочья. Люди видели его слабость, насмехались над ним или вовсе им пренебрегали. Но в пользу Джандрю Харкинса всегда говорило летное мастерство — до тех пор, пока его не лишили корабля.

От плачевной участи провести остаток жизни после увольнения из Военного Флота Коалиции его спас Фрей. Дариан подарил ему «Файеркроу» и вместе с файтером еще один шанс. Команда «Кэтти Джей» лучше всех на свете подходила под понятие «друзья». А теперь явился откуда ни возьмись капитан Грист и наобещал Фрею богатство, славу и перемены.

Что случится, если они справятся с заданием? Интересно, хоть кто-нибудь об этом задумывался? Что в таком случае случится с их маленькой компанией? Будет ли так, как прежде?

Конечно, нет. Все разбегутся. Пинн наверняка вернется к своей любимой девушке. А он, Харкинс, останется один. На бобах. Деньги не решат его проблем. Не излечат от трусости. Таков он есть, и тут ничего не поделаешь.

Что он будет делать без «Кэтти Джей»? Придется попытаться завести новых друзей. Терпеть страдания, находясь среди незнакомых. Харкинс вздрогнул, и его начало подташнивать.

Но для страха перед будущим имелась еще одна причина. Джез. Добрая Джез, ни разу не сказавшая Харкинсу грубого слова. Постепенно он стал испытывать удовольствие от мыслей о ней. Непривычное теплое чувство, будто улыбаешься про себя. Возбуждение в…

— Харкинс! — произнесла Джез прямо у него в ухе. Он подпрыгнул от неожиданности и стукнулся головой в стекло фонаря.

— Да! Да, сэр… мэм… сэр! — забормотал пилот, чувствуя, как щеки заливаются краской.

— Измени курс. Три градуса южнее.

Он виновато огляделся вокруг, словно Джез находилась в кабине рядом с ним и не сводила с него глаз.

— Понял! Э-э… да!..

Джандрю поправил фуражку и подождал дальнейших указаний, но их не последовало. Немного погодя он успокоился и исправил курс. Начиненным демонами серебряным клипсам, которые пилотам приказали прицеплять во время полета, Харкинс не доверял. Никак не мог избавиться от подозрения, что они позволяют другим читать его мысли.

А если это не так и плохо? Тогда все было бы гораздо проще. Харкинс вполне мог бы поговорить с Джез, если бы ему не мешали слова. Он бы рассказал ей, насколько ему унизительно быть собой. Как ему тяжело и как он бесится из-за того, что всем приходится уступать и с каждым надо соглашаться…

Джандрю Харкинс хотел быть смелым, но жизнь вытряхнула из него все отвагу. Слишком много снарядов пролетело на волосок от него, и слишком многих товарищей он потерял. Да и аварии, которых он чудом избежал, тоже подкосили Харкинса. Ну а Джез — сама немного странноватая, и с ней часто случались диковинные вещи. Вроде пулевых ран, заживавших за считаные часы, или тяжелых ящиков, которые она с легкостью перетаскивала.

Впрочем, для Харкинса это было неважно. Он не привередлив. Главное, что Джез проявила к нему доброту. Конечно, ею двигала просто жалость, но такой человек, как Харкинс, должен хвататься за любую соломинку. Если бы он был чуть храбрее…

Нет. Какая женщина станет уважать мужчину, которого обижает кот?

Может, ты попробуешь не пасовать перед ним? Ведь ты же раз в двадцать раз больше Слага.

Он зарделся от стыда, вспомнив их встречу в коридоре. Ох уж этот Слаг!

И Харкинс принял решение. В конце концов, надо разобраться с неприятелем.

Ну а Пинн не забивал себе голову подобными вопросами. Сама мысль о будущем была ему совершенно чужда. Он видел только на шаг вперед, да и то не всегда. А того факта, что у поступков бывают последствия, вовсе не понимал.

Пинн не имел ни малейшего представления о том, что случится в Курге, но не беспокоился. Он вообще знал очень мало и не сомневался, что способен справиться с любыми трудностями. Зато перспектива приключений, славы и богатства привлекала его. Аррис Пинн, путешественник! Вероятно, о его открытиях напишут книги, наподобие тех, в которых рассказывают о подвигах Рыцарской Центурии. Правда, Пинн не читал ни одной из них, но пестрые обложки выглядели крайне завлекательно. Хотя Крейк почему-то неодобрительно называл их бульварным чтивом.

Сидя в кабине «Скайланса» и видя под собой море, а над головой — бескрайнее небо, Пинн позволил своим мыслям течь, куда заблагорассудится. Под ровный, устойчивый гул моторов он погрузился в полудрему.

Он представил себя героем приключенческого романа. Вот он стоит на трупе чудовища, в одной руке — револьвер, а другой придерживает висящую, как тряпка, красотку из местных. Как могут выглядеть эти девицы, Пинн не представлял, и неразвитое воображение не давало ему подсказок. Так или иначе, но красотка казалась типичной вардийкой, но скудно одетой и с коричневой, как у Сило, кожей.

— Да, — сказал Пинн сам себе, — обложка будет прекрасной.

Он слышал немало рассказов о диких землях Курга и верил этим небылицам. Особенно его занимали истории о племенах прекрасных обольстительниц и воительниц, которые искали сильных мужчин для продолжения рода. Интересно, каких экзотических женщин он повстречает? Они, разумеется, будут без ума от его иноземных манер и его быстрого корабля. Наверно, станут драться за право затащить его в постель.

Но Пинн не будет спать ни с кем! Он стойко воспротивится их чарам, и поэтому они захотят его еще сильнее. Их поразит его безмерная преданность возлюбленной Лисинде, которая дожидается его возвращения домой.

Однако временами Пинну приходится давать себе послабления. Он не виноват в том, что его тело имеет естественные потребности. Они есть у любого мужчины и не поддаются контролю. По-настоящему важно только одно — он любит свою Лисинду. И он ее не обманывает, поскольку остальные женщины ничего не значат.

Пинн взглянул на маленькую ферротипию, висевшую на приборной панели. Лисинда смотрела на него из металлической рамочки. Что она сейчас делает? Думает ли она о нем? Он ласково коснулся пальцем неподвижного лица.

Пять лет он не видел ее. Именно тогда девятнадцатилетний Пинн расстался с своей невестой и отправился добывать богатство. И Лисинда ждет его. По крайней мере, так он предполагал. Ведь она же сказала ему, что любит его, а она женщина. Значит, это — навсегда. Эти создания не бросаются словами.

Пять лет! Как она предана ему. Какой же он счастливый человек!

Лисинда выйдет замуж не за рядового пилота, который подчиняется приказам. Ее мужем будет герой. Вроде тех, кого изображают на ярких обложках книг, лежащих на витринах.

Аррис Пинн. Герой. Он произнес эти слова вслух, и ему понравилось их звучание.

— Тебе осталось недолго. Потерпи, любовь моя, — обратился он к ферротипии. — Скоро мое имя узнает весь мир. Тогда я прилечу домой, как и обещал. Ты достойна самого лучшего.

— Ты достойна самого лучшего! — противным тонким голосом передразнил его Харкинс. Фрей зашелся хохотом.

Пинн побледнел. Очень долго никто не переговаривался, и он напрочь забыл, что через демонические штучки Крейка половина команды получила дополнительное развлечение. Пинн сорвал с уха клипсу и злобно швырнул ее под ноги, оборвав смех Фрея, который уже начал задыхаться.

— Гады! — прорычал он. Потом встряхнул головой и сам захихикал.

Джез сидела в кресле за штурманским столиком и прислушивалась к звукам, которые издавала «Кэтти Джей». Пощелкивания, потрескивания и стоны давно уже стали привычными. Сило тщательно отремонтировал «начинку» корабля, но сейчас Джез тревожил тон турбин — они работали тише, чем обычно. Фрей тоже немного забеспокоился.

При полете по прямой в спокойном небе штурману и пилоту делать почти нечего. Фрей зевал. Джез хотелось подремать, но она не могла. Она утратила человеческие качества с того самого дня, когда умерла.

После знакомства с Гристом она почти непрерывно вспоминала тот роковой день. Возможно, из-за разговора об азриксах и профессоре Мальстроме. Если бы не профессор и его поиски пропавшей цивилизации, она не попала бы в занесенное метелями поселение на севере. И ее жизнь сложилась бы совсем иначе.

Они прибыли туда на черном дредноуте, одетые в тряпье. Маны. Жестокие упыри из-за Погибели — громадной облачной шапки, скрывающей северный полюс Аталона. Они захватывали пленников и превращали их в манов, а остальных убивали. Джез оказалась среди живых жертв, но процесс ее перерождения не был доведен до конца. Ей удалось сбежать — для того, чтобы ночью замерзнуть насмерть.

И с ней случилась настоящая беда. Она не превратилась в мана полностью, но обрела некоторые способности жуткого племени. Ее сердце не билось, но она жила. Хотя, пожалуй, вернее сказать: существовала. Пару лет она скиталась, постоянно меняла места работы, пока не нашла «Кэтти Джей». Здесь не задавали вопросов. Никто не знал о ее тайне и даже этим не интересовался, а Джез никому ничего и не рассказывала.

Наверно, так было лучше всего. Маны наводили ужас на самых отважных людей. Команда смирилась с «непохожестью» Джез. Вряд ли ее спутники хорошо воспримут известие, что на одном корабле с ними летает наполовину ман.

— Где мы, Джез? — окликнул ее Фрей из пилотского кресла.

Она склонилась к карте.

— Приближаемся к Кургу, капитан. При такой скорости доберемся до назначенного места через шесть часов.

Фрей застонал и принялся ерзать, пытаясь устроиться поудобнее.

— Ладно.

Джез улыбнулась. На самом деле лететь оставалось часа четыре или чуть больше, но пусть для капитана досрочное прибытие окажется приятным сюрпризом. Фрей не рассердится на обман. Он знает, что, когда нужно, Джез делает все предельно точно — в отличие от ее предшественников.

— Земля, — произнес Фрей без малейшего интереса.

Джез поднялась и, встав рядом с пилотским креслом, посмотрела на приближающийся берег. Из моря поднималась черная стена, простиравшаяся в обе стороны, насколько хватало глаз. О каменное подножье разбивались соленые волны. От края обрыва вдаль, к голым горным вершинам, уходил густой лес. Из жерла находившегося поодаль вулкана поднимался дым. Он сливался с тучами, нависающими над огромным островом.

Даже с высоты Джез почувствовала в Курге нечто пугающее и запретное. Что они здесь найдут?

Внезапно по ее коже пробежали мурашки. Вот оно! — поняла она, и мир моментально полностью изменился.

Свет стал сумеречным, но она видела гораздо лучше, чем прежде. Пейзаж обрел ясность. Она отчетливо рассмотрела волоски на руках Фрея и ощутила их трепетание. В гуле механизмов «Кэтти Джей» она выделила звук каждой отдельной детали. В трюме попискивали крысы. Храпел Крейк, спавший пьяным сном в своей каюте. Слаг дремал в вентиляционной трубе, его сердце медленно, ровно билось.

Она могла измерить силу ветра, дувшего за лобовым стеклом кабины. Узоры облаков и рябь листвы деревьев будто говорили с ней. Изменения атмосферного давления, случайные вихри и восходящие воздушные потоки укладывались в ее мыслях, как карта. Она воспринимала чужую жизнь, которая пряталась под лиственным покровом, миллионы существ, больших и малых, — рокочущее сердце острова.

И леденящий душу вой манов. Призыв к ней. Пусть она присоединится к ним за Погибелью.

«Не слушай их! — приказала она себе. — Ты — не одна из них. Ты — человек».

Но ужас перед этими голосами оказался слишком велик. Нужно отступить. Несколько секунд, и транс закончился.

Джей научилась легко, без усилий входить в такое состояние. Она справлялась с потоком ощущений и радовалась возбуждению, которое транс приносил. Но маны всегда ждали ее и манили к себе. Она страшилась их притязаний. И не была уверена, что будет способна вечно противостоять им.

В краткие мгновения преображений, которые она поспешно прерывала, Джез ощущала, что значит быть маном. Она осознавала их единение и радость братства. Их слияние. После этого можно не считать себя одинокой. Они не причинят ей вреда, они просто хотят обнять ее.

Именно поэтому она боялась. Любовь манов приравнивалась к потере человеческой сущности навсегда. Уподобившись им, она утратит себя. А на это она не согласна.

Фрей посмотрел на Джез и снова — на лежавший перед ними остров.

— Вот мы и здесь, — сообщил он.

— Верно, — кивнула она.

— Как, по-вашему, легенды, которые ходят об этих краях, — являются правдой, хотя бы наполовину?

— Едва ли, — ответила она. — Хотя Коалиция предпочитает колонизировать Нью-Вардию, лежащую за Поясом Бурь, а не земли Курга, расположенные ближе. И до них всего полдня полета от берега.

— Да… — протянул Фрей. — А ведь это дурной знак?

— Пожалуй.

— Если меня съедят, можете забрать себе «Кэтти Джей».

— Очень мило с вашей стороны. А если вас растопчут, вы отравитесь или умрете жуткой смертью от неизвестной болезни?

Фрей долго глядел на нее и наконец произнес:

— Знаете что? Займитесь-ка штурманскими картами, ладно?

Джез улыбнулась и отсалютовала:

— Есть, капитан!

Глава 6

Экспедиция начинается — Дождь — Вахта Джез — Рассказ Сило

Крейк передернул плечами и поднял воротник пальто. Последнее время ему постоянно было холодно. И на «Кэтти Джей», и на открытом пространстве он ощущал озноб, идущий из самого нутра. Избавиться от него не удавалось.

Над головой висели темно-свинцовые тучи, с севера дул арктический ветер, пронизывающий насквозь. Леса, которыми зарос остров, называли дождевыми, однако они ничуть не походили на дождевые леса, знакомые жителям Южной Вардии. «Кэтти Джей» села на каменистой и чистой от растительности поляне, окруженной со всех сторон лесистыми горами. Крейк замер под хвостовым оперением корабля спиной к опущенной погрузочной рампе. Небольшой водопад срывался с высокого утеса неподалеку. Когда ветер дул с той стороны, Крейк отчетливо слышал унылый мрачный рокот воды.

Рядом медленно снижался «Пес Бури». В воздухе разлился резкий запах аэрумного газа, который он стравливал из балластных цистерн.

Неуклюжий, почти прямоугольный «Пес Бури» напоминал толстенное черное бревно. Нос у корабля был тупым, а фюзеляж пестрил вмятинами и отметинами, оставшимися от многочисленных оледенений в облаках. Гигант тяжело опустился на жалобно застонавшие опоры и застыл, заняв собой большую часть поляны. Громко зашипел воздух, выдувавший из балластных цистерн невидимые остатки аэрума, затем насосы умолкли.

Воцарилась зловещая тишина. Лишь ветер посвистывал над вечно бурлящим водопадом. Демонист откинул голову, зажмурился и погрузился в ничто.

— Эй, Крейк! — заорал из трюма Пинн. — Подсобил бы! У нас ведь половина груза — твое барахло!

Крейк неохотно открыл глаза. Лесные птицы и насекомые, умолкшие при шумной посадке кораблей, вновь запели свои песни. На «Псе Бури» зажужжал гидропривод, начала опускаться рампа. Мгновения покоя закончились.

Слишком быстро…

По рампе «Кэтти Джей» шагали его спутники, нагруженные мешками. Палатки, оружие, продовольствие и снаряжение Крейка, которое понадобится, когда они достигнут пункта назначения. Тяжело топая, на землю сошла Бесс. Она тащила целую стопку коробок и с детской преувеличенной осторожностью сложила ношу возле остальных тюков. Потом она подбежала к Крейку — если так можно сказать о металлическом чудовище в полтонны весом — и, пригнулась к демонисту.

— Ты молодчина, — произнес он, похлопав голема по боку. — Замечательная, умная девочка.

Бесс подалась вперед и приблизила к Крейку свое странное лицо-решетку. В темноте сверкали две яркие точки. Глаза, как звезды. Она издала воркующий звук — неземной, эфирный, потусторонний, в нем явно угадывалось недоумение.

— Я в полном порядке, Бесс. Не тревожься, — сказал Крейк, растянув губы в деланой улыбке.

Но ее так просто не обманешь! Она подняла руку в железной перчатке и неуклюже погладила Крейка по запястью. Прикосновение стали, кольчуги и толстой кожи перекосило его одежду, еще чуть-чуть, и Бесс оторвала бы у него рукав. Демонист почувствовал, что к его глазам подступили слезы, сглотнул ком в горле и прижался к торсу голема. Размеры Бесс даже не позволяли ее обнять.

— Не тревожься, — повторил он.

— Хватит обжиматься со своей подружкой! Возьми хоть что-нибудь! — опять завопил из люка Пинн, вернувшийся в трюм за очередной кладью.

Они собрались на свободном месте между двумя кораблями — шестеро с «Кэтти Джей» и шестеро с «Пса Бури», в том числе и Ходд. Фрей решил взять с собой Сило, и Харкинс с великой радостью вызвался караулить «Кэтти Джей» в обществе Бесс. Ей предстояло выполнять роль сторожевой собаки и не пускать на борт чужаков. Однако капитан предположил, что за големом должен приглядывать человек, и согласился передать всю ответственность Харкинсу. Было хорошо известно, что при перестрелках пилот, палец которого всегда судорожно дергался на спусковом крючке, являлся обузой. А в лесу от Джандрю можно ждать крупных неприятностей. В крайних обстоятельствах он, скорее всего, всадил бы пулю в собственную ногу, а не в противника.

Помимо Ходда и капитана Гриста, из команды «Пес Бури» в поход собрались тощий большеглазый боцман Эдвидж Краттл и трое матросов — Гимбл, Тарворт и Укк. Троица выглядела довольно жалко, но Крейка это не удивило.

Хмурый и худой Гимбл почти постоянно молчал. Тарворт был низкорослый, с детским лицом и очень энергичный. Зато Укк имел довольно необычный облик — массивный, волосатый настолько, что шерсть торчала из-под его куртки, и с поразительно плохими кривыми зубами разной формы и величины. Когда Пинн с присущей ему грубостью прокомментировал данную особенность их нового спутника, Укк громко сообщил, что зубы — не настоящие, а вставные. Протезы. И сделал он их своими руками из клыков, которые собирал после многочисленных драк в барах.

Покончив со знакомством, все надели рюкзаки и проверили оружие.

— Напоследок скажу, ребята, что нечего верить басням о Курге, — заявил Грист. — Звери здесь, конечно же, будут, но, клянусь, и вполовину не такие жуткие монстры, как о них судачат. — Он хлопнул Ходда по плечу. — Парень побывал в джунглях и вернулся без единой царапины. Если ему это удалось, то и мы, пропойцы, сможем. И пусть чудища, которые тут есть, боятся нас, а не наоборот!

«Да, он выбрался без единой царапины, — подумал Крейк. — Зато другие участники экспедиции погибли».

Демонист возненавидел Ходда с первого взгляда. Фрей сообщил ему о первой встрече с путешественником, и этого вполне хватило для того, чтобы у Крейка сложилось определенное мнение. Как пить дать, они имеют дело с молодым богатеньким бездельником, который прожигает жизнь, мотая отцовские деньги, не заботясь ни о настоящем, ни о будущем. Крейк вырос среди аристократов и легко применял к ним стереотипы. Собственный опыт убедил его в том, что такие оценки лишь изредка оказываются ошибочными, зато в большинстве случаев — верны.

Кроме того, наблюдая за Ходдом, Крейк вспоминал себя в прошлом и злился без повода.

Прежде он был точно таким же. Занимал привилегированное положение в обществе и был надежно защищен от трудностей отцовским капиталом. Имел дело только с себе подобными. Учтиво держался со всяким сбродом, поскольку следовал правилу, что именно так должны поступать благородные люди. Но между тем никогда не считал их ровней. Он даже не мог объяснить, почему так думает, но никогда не признавался в этом вслух.

Лишь после того, как в университете он познакомился с демонизмом, у него открылись глаза. Спустя некоторое время он стал скучать от праздного пустословия собратьев по привилегированному сословию. Когда они щебетали о слиянии компаний и браках, наследствах и супружеских изменах, он общался с существами из иного измерения. По сравнению с древним магическим Искусством остальные занятия казались детскими забавами.

Но аристократическое высокомерие еще владело им. Сознание превосходства, уверенность в завтрашнем дне. В какие неприятности он ни попадет, кто-то о нем обязательно позаботится.

Наверное, поэтому он был чересчур опрометчив. Раньше он не знал ни скорби, ни мучений, ни трудностей. Зато теперь изведал все сполна.

— Верно, — кивнул Ходд и хлопнул в ладоши. — Вы готовы?

Ремни были подтянуты, одежда застегнута, шнурки на ботинках завязаны и перевязаны заново. Пинн сделал пару шагов, оценивая тяжесть своей ноши.

— Что ж, тогда идем! — крикнул Ходд.

— И куда же? — поинтересовалась Джез.

Вопрос на мгновение обескуражил Ходда.

— Э-э… к разбитому кораблю азр…

— Нет, я имею в виду: у вас есть карта? Направление? Вы сказали, что мы будем в пути больше суток. — Она посмотрела на стоявших вокруг мужчин и добавила, пожав плечами: — Простите… Я — штурман. Просто хочется знать.

Ходд широко улыбнулся и постучал пальцем себя по лбу:

— Информация здесь, мисс.

— Вы помните маршрут? — с сомнением в голосе произнесла Джез и обвела взглядом заросшие густым лесом склоны гор, окружавших импровизированную посадочную площадку. — Вы уверены? Если вы ошибаетесь, мы моментально заблудимся.

— Будьте спокойны, я никогда не забываю дорогу, — заявил Ходд. — У меня с детства обнаружился редкостный талант следопыта. Поэтому я и стал путешественником.

— А ваш папочка одобрил ваш выбор? — спросил Крейк и сразу пожалел о своих словах. Он не желал вступать в разговор с этим шутом, но его так и подмывало побольнее уколоть Ходда. И сейчас он не смог устоять перед искушением.

Ходд не заметил ни едкой иронии в тоне Крейка, ни оскорбительного смысла вопроса.

— Конечно, он был недоволен, — ответил он, потупив взор. — Отец входит в Совет Канцлеров герцогства Раббан, а шесть моих братьев трудятся на ниве закона. Но у меня — иное призвание.

— Путешественник, — резюмировал демонист. — Первооткрыватель. Уже открыли что-нибудь?

Фрей предостерегающе взглянул на Крейка, но тот притворился, что ничего не заметил.

— Да, но далеко не все, о чем сообщалось в газетах. Вообще-то я руководил многими экспедициями в отдаленные края и внес достойный вклад в…

— И сколько народу вы потеряли? Помимо той команды, которая сгинула в джунглях во время вашего прошлого посещения Курга?

Тут Ходд почувствовал себя глубоко задетым, хотя он, бесспорно, не понимал причины столь враждебного выпада.

— Сэр, не знаю, чем я мог обидеть вас, но…

— Неужели? — наступал демонист. Он впал в настоящее бешенство. Вдруг он налился кровью и заорал: — Вы хотя бы в курсе того, сколько носильщиков, пилотов и туземцев погубили, пока играли в исследователя на отцовские деньги?

Вся группа растерянно уставилась на Крейка. Ходд побледнел, как бумага. Он даже хотел броситься к Гристу, будто рассчитывал, что могучий капитан защитит его.

— Крейк, — негромко произнесла Джез. — Перестаньте.

— Такие, как он!.. — фыркнул тот. — Они мечтают о славе, а другие вынуждены умирать ради их глупостей. Ведь убили в Курге вовсе не его.

— Ну-ну! — воскликнул Грист, вскинув руки. — Давайте не ссориться, ладно? Мы верим мистеру Ходду, который приведет нас к несметным сокровищам. — Он обнял Ходда за плечи боксерским захватом. — Ведь мы знаем, что будет, если он этого не сделает.

Ходд нервно заулыбался.

— Нам сюда, — пробормотал он, указывая направление. Поглядывая на Крейка, группа зашагала к краю поляны. Джез сочувственно вздохнула и отвернулась. Демонист взвалил на спину рюкзак и направился вслед за штурманом.

«Интересно, вернусь я ли живым», — гадал он.

Он поймал себя на мысли, что его уже ничего не тревожит.

Дождь начался во второй половине дня и разошелся не на шутку.

Фрея часто настигала непогода, но в такие ливни он, как правило, старался оставаться под крышей. Ветки деревьев гнулись под напором водяных струй, листья безвольно обвисли. Одновременно над землей поднимался туман, который вскоре сгустился и не давал возможности видеть далее полудюжины метров. Лес наполнился стуком капель, журчаньем ручейков, уханьем и криками возбужденных птиц и зверей, обитавших в кронах деревьев.

Скудный запас хорошего настроения улетучился. Путешественники брели, вытянувшись цепочкой, и жаждали оказаться где угодно, только не в джунглях Курга. Пинн, шедший перед Фреем, ворчал без умолку. Почва превратилась в болото и норовила стянуть обувь с ног. Одежда промокла насквозь. Подкладка, которая должна была оберегать от холода, сделалась влажной и высасывала тепло из тела. Фрей еще надеялся, что снаряжение Крейка выдержит сырость.

Один лишь Ходд пребывал в отличном расположении духа.

— Кровь и сопли, как я соскучился по Кургу! — выкрикнул он, расхохотался и погрозил кулаком небу, скрытому за непроницаемым лиственным покровом: — Пугай нас, жестокая природа! Мы тебя не боимся!

Фрей увидел, как рука Пинна дернулась к пистолету, и схватил пилота за запястье, прежде чем тот успел что-либо натворить.

— Можно я его хоть немножко убью? — взмолился Аррис.

— Пинн, кроме него, никто не знает дорогу. Он нам нужен, чтобы мы смогли выбраться отсюда, когда покончим с делами.

Пилот на несколько секунд погрузился в раздумья.

— Ладно, кэп, — буркнул он в конце концов и ткнул в сторону Фрея толстым коротким пальцем: — Но я соглашаюсь только ради тебя.

— Я рад, — серьезно ответил тот. Ходд, шедший во главе колонны, во весь голос заорал песню на мотив марша. Слуха у него не было совершенно. Пинн скрипнул зубами.

— Кэп, я его не вынесу, — взмолился он.

Дариан промолчал и, прибавив шагу, направился вперед.

Ходд размахивал руками, сокрушая окрестности своими воплями.

— Отважные солда-аты, чья хра-абрость несравне… О, капитан Фрей!

Капитан «Кэтти Джей» приветствовал его кивком и на ходу наклонился к уху путешественника.

— Ходд, вам доводилось слышать о чудовищах, которые кишат на этом острове?

— Да! — обрадовался тот. — Я даже сталкивался с парочкой. Один монстр всерьез намеревался позавтракать мной.

— Ясно… — протянул Фрей. — А вы не обратили внимания на их уши?

— Уши? — растерянно переспросил Ходд.

— Ваше пение, мистер. Возможно, вам стоит воздержаться. Вас слышно миль на пять в любую сторону.

— О! — воскликнул Ходд. — Разумеется. Вы правы, капитан. Я просто решил поднять боевой дух у команды.

— И у вас прекрасно получается, — польстил Дариан. — Но лучше делать это бесшумно.

Ходд театральным жестом поднес палец к губам. Капитан «Кэтти Джей» отвернулся, столь же драматически возвел глаза к тучам и направился обратно в середину колонны. Грист улыбнулся, пыхнув сигарным дымом, и Фрей замедлил шаг.

— Упрямый парень, — произнес Грист.

— А вы знаете, что животные могут учуять табак даже из-за гор? — вместо ответа спросил Фрей.

— Готов рискнуть и проверить. Я вот что скажу: жизнь без сигары — и не жизнь вовсе. — Он расхохотался, но смех сразу превратился в кашель, от которого могучий капитан согнулся пополам. Наконец он выпрямился, вытер брызги слюны с бороды и посмотрел на свое «сокровище» полными слез глазами. — Да… Это жестокая любовница.

— У каждого имеются излюбленные пороки, — согласился Фрей.

— А какие у вас?

— Несколько. На первое место я бы поставил рейк.

— Значит, вы картежник! Среди моих людей есть любители переброситься в картишки, но я… не игрок. Нет у меня везения.

— Дело не в удаче.

— В общем, фортуну в рейке мне не поймать.

— И со мной такое случается, — признался Фрей.

— Но после проигрыша вы снова садитесь за стол, — Грист ухмыльнулся. — Без таких привычных вещей мужчина не может считать себя живым.

Фрей задумался. Грист ему нравился. В нем были уверенность, твердость и некая заматерелая искренность в поведении. И людей он подчинял себе таким образом, что они испытывали к нему лишь благодарность. Дариан подметил в нем немалое сходство с Малвери, хотя, конечно, Грист не намеревался посвятить свои годы поглощению грога.

— Меня кое-что беспокоит, — начал Фрей. — Вам никогда не хотелось избавиться от всего этого? Например, чувствовать себя прекрасно без курения, без пьянки, без карт и тому подобного? Как вы считаете?

Грист нахмурил брови.

— Таких людей, как мы с вами, серьезные мысли до добра не доведут. Мы живем сегодняшним днем. Прошлое не имеет значения, а будущее ничего не стоит. Может, завтра утром мы все погибнем. — Он повернул голову и внимательно взглянул на Дариана. — Верно?

Фрей поспешно уставился себе под ноги.

— Пожалуй.

— И почему бы не позволить себе небольшое удовольствие? Или вы намерены найти эликсир бессмертия?

— Почему бы и нет? — серьезно ответил Фрей.

Грист громко расхохотался.

— Присоединяюсь к вам! — с трудом выговорил он, давясь кашлем и шлепая по грязи. — Я тоже!

К ночи дождь слегка притих, но небо было обложено тучами, не пропускавшими ни единого лучика лунного света. По указанию Ходда путешественники разбили лагерь на невысоком пригорке и устроили крышу из куска парусины, растянутого между деревьями. Ходд соорудил кострище из камней и каким-то чудом ухитрился развести огонь.

Джез была вынуждена, пусть и с неохотой, признать, что он владеет навыками выживания в тяжелых условиях. И, похоже, нисколько не сомневается в своем призвании. Пусть Ходд своими манерами и рассказами не внушал к себе особого доверия, но не может же человек годами ходить в экспедиции и не освоить жизненно важных умений.

К ночи лес пробудился. В кронах деревьев завывали, визжали и ухали местные обитатели. Вокруг путешественников толклись и противно зудели бесчисленные насекомые. Беззвучно порхали летучие мыши. Ползали и скакали мелкие отвратительные твари.

Джез вызвалась вместе с парой других добровольцев нести первый караул, но намеревалась прихватить себе и вторую, и третью смену. В темноте она видела гораздо лучше, чем любой из ее спутников. Кроме того, она не нуждалась в отдыхе. Обычно она тщательно скрывала свои способности от других. Чтобы не вызывать подозрений, она делала вид, будто ест и спит. Но сейчас Джез объявила, что у нее разыгралась бессонница. Полдня и вечер прошли без происшествий, но она не верила, что им непрерывно будет сопутствовать удача. Джез не хотелось, чтобы ночью к лагерю подобрался крупный хищник.

Она стояла спиной к их укрытию с непокрытой головой. Мокрые волосы прилипли ко лбу. Капюшон Джез сбросила, чтобы он не закрывал ей боковой обзор. Мужчины выскребали из мисок остатки супа. Некоторые жались поближе к костру. Те, кто особенно устал, уже забились в спальные мешки.

Застыв под дождем, Джез попыталась ввести себя в транс. Если бы она смогла погрузиться в странное состояние сверхвосприимчивости, то почувствовала бы джунгли. Она ощутила бы всех животных и сумела бы загодя распознать любую угрозу. В прошлом ей даже удавалось читать мысли. Однажды, во время перестрелки, она точно определила намерения одного из врагов и быстро с ним расправилась.

Ей мерещилось, что среди какофонии лесных жителей до нее доносятся и призывы манов. Но транс не приходил. Она не могла заставить его начаться. Приступы накатывались на нее неожиданно, без какого-либо предвестия, и она пока не могла контролировать себя целиком. Возможно, никогда и не научится.

Она услышала чьи-то шаги, оглянулась через плечо и увидела Сило. Из-под капюшона торчал только его длинный, похожий на клюв нос. Не говоря ни слова, он сел на камень рядом с Джез, извлек из-под пальто дробовик и уставился в непроглядную тьму.

Они наблюдали за лесом, не испытывая ни малейшей неловкости от молчания.

Некоторые сторонились Сило. Джез, напротив, нравилось его общество. Остальные много болтали, причем совершенно попусту. Сило вообще говорил мало, но Джез казалось, что он возмещает немногословность умением мыслить.

— Моя родня страдала приступами ярости, — внезапно произнес он. Джез ничего не ответила.

— Они случались у моего отца, — продолжал он. — И у брата. Все давно мертвы, но они бывали бешеными. Ярость прямо взрывалась в них, и тогда никому не следовало оказываться у них на пути.

Джез удивилась тому, что Сило разоткровенничался. Надо же, у него был брат… Прошло больше года с тех пор, как она попала на «Кэтти Джей», но о бортинженере до сих пор почти ничего не знала. Да и о других членах команды — тоже.

Сило прислонил ружье к стволу и принялся сворачивать самокрутку, наклонившись вперед, чтобы прикрыть руки от дождя. Джез предположила, что беседа закончилась, но после продолжительной паузы Сило заговорил вновь:

— Мой брат… впал в бешенство, когда его держали в карцере, в цепях. Сломал лодыжку оковами, пытаясь дотянуться до какого-то типа. Потом он долго не мог работать, но он был сильным парнем, и они решили подождать — вдруг поправится. — Он лизнул бумагу и заклеил самокрутку. — Но нет. Кости срослись плохо, он остался хромым, и его убили.

Сило чиркнул спичкой, зашипел фосфор, и резко запахло едким дымом.

— Папа умер точно так же. Подрался с одним муртианином, когда трудился в каменоломне. Размозжил ему голову булыжником. Саммаи увели его, и назад он не вернулся.

Джез никогда прежде не слышала от Сило длинных речей. Она не задавала вопросы, чтобы не перебивать собеседника, но теперь поняла — нужно обязательно что-то сказать:

— Мне очень жаль…

— Чего уж там. Все в прошлом.

Джез начала ругать себя за то, что открыла рот. Несколько минут тишину нарушали только шум дождя и шелест листвы под ветром.

— Я тоже бывал буйным, — заметил Сило.

«Неужели? — подумала Джез. — Ты? Я в жизни не встречала более уравновешенного человека». Но она промолчала.

— Я не стыдился этого. Наоборот. Когда я был молодым, меня боялись. Я дрался с мальчишками вдвое старше меня, и им доставалось больше, чем мне. Ярость прямо-таки сжигала меня. Меня бесило, что нас держат в лагерях, закованными в карцерах. Муртиане не такие, как даки. Прошло полтысячи лет, а нас не смогли укротить. — Он глубоко затянулся и выпустил струйку дыма. — Может, здесь кроется проблема. Мы слишком гордимся тем, что не желаем повиноваться саммайцам. А вот если вести себя похитрее и потише, они бы решили, что мы сдались. Тогда мы, как даки, проникли бы в их дома, стали бы вести их дела, ухаживать за их детьми. — Он сделал продолжительную паузу. — А затем убили бы их.

Джез не отрывала взгляда от леса. Она всегда ощущала некую связь с муртианином. Оба являлись, пусть и по-своему, отверженными для своих рас. Она всегда подозревала, что он чувствует примерно то же, что и она. Сило говорил с ней чаще, чем с другими членами команды. Правда, их разговоры в основном посвящались проблемам с механизмами «Кэтти Джей». Пристрастие к технике обеспечивали им доверительные отношения.

И Джез пришло в голову, что Сило тянулся к ней. Определенно, он что-то предлагал.

— Была одна женщина, — продолжал он. — Мы были молодые, но уже достаточно взрослые. Я не видел никого, похожего на нее. Считал, в мире больше нет такой миленькой штучки. И она ко мне так же относилась. — Он встряхнул головой и выпустил клуб дыма. — Своенравная была… Я любил ее, а она сводила меня с ума. Мы ссорились, иногда дрались, потом мирились, и все опять повторялось. Скандалы и ласки. О, у нее был еще тот характер!

Джез испытала пугающее ощущение. Наверняка он к чему-то клонит.

— Однажды мы хватили через край. Меня разрывала ярость. Всего на секунду, но этого было достаточно. Никогда не забуду выражения ее лица. Она держалась за щеку, вот так… Тогда-то я и потерял ее. Я просил ее, умолял, она ушла от меня. Навсегда.

Зачем ты рассказываешь мне свою историю любви?

— Я сделался совсем бешеным. Как зверь. Меня неделю держали в цепях. Но безумие постепенно исчезло. Я стал нормальным, но все изменилось. Каждый раз, когда я видел ее в лагере с другим мужчиной, я думал: вот что сотворила твоя ярость! И я поклялся, что никогда не допущу такого.

— У тебя получилось? — тихо произнесла Джез.

— Почти, — ответил Сило. — Спустя пару лет кое-что случилось. В общем, я удрал с завода, где они заставляли нас строить корабли. У него было ружье, а у меня — кулаки и зубы. Не помню толком, как мы сцепились, но я здесь, а он — нет. — Сило щелчком выбросил окурок, и огонек погас на лету. — Человек в здравом рассудке не смог бы прикончить его. Но я-то был безумным, точно говорю.

Он поднялся на ноги. Теперь Сило возвышался над Джез.

— Я к чему все это? Если стараешься не замечать свою дурную сторону, она тебя сожрет. Так произошло с моим папой и братом. Надо глядеть ей прямо в лицо. Нужно сделать ее частью себя, управлять ею. Может, она когда-нибудь жизнь тебе спасет, а?

Джез растерялась. Неужели Сило догадался? Но откуда он узнал о ее тайне, о том, что она борется с собой каждый день?

Сило опередил Джез и ответил на ее безмолвный вопрос.

— Я ведь вижу, что ты все время сама по себе, тревожишься, нервничаешь. Ты нам не чужая — ни Крейку, ни мне, ни прочим нашим. Не стоит тебе мучиться. — Сило повернулся к ней, и его темные глаза блеснули в темноте. — Будет только хуже.

Джез посмотрела на него в упор. Она не ожидала, что ее поймет именно Сило. Конечно, другие что-то подозревали, но не приставали к Джез, уважая ее секреты. Она была благодарна им за деликатность, но, с другой стороны, из-за этой щепетильности она находилась в полном одиночестве. И она ведет себя в точности, как Крейк, — пронеслось у нее в голове. Лишь она знала, какое бремя скорби он несет. Однажды демонист сам признался ей во всем.

Наверное, ей не надо пытаться совладать со своей проблемой в одиночку. Может, и Крейку тоже?

— Спасибо тебе, Сило, — прошептал она.

Он откинул капюшон и подставил лицо дождю. Вода стекала по безволосому черепу.

— В Самарле я был врагом, — произнес он. — И в Вардии. А здесь я — просто человек.

Он улыбнулся. По-настоящему. Джез оторопела.

— От свободы народ делается болтливым, я это уже замечал, — сказал он.

И вдруг раздались крики.

Глава 7

Тревога в лагере — Исчезновение Крейка — Фрей лезет на дерево — Жуткое открытие

Фрею снилась лужайка на вершине холма. Он видел юную женщину с длинными белокурыми волосами и улыбкой столь невинной и прелестной, что он буквально таял.

Ее звали Триника. Их переполняло безумие первой любви и с неодолимой силой тянуло друг к другу. Он бежал за ней сквозь высокую траву, но она постоянно оказывалась на шаг впереди и смеялась. В конце концов, он поймал ее. Она повернулась к нему в его объятиях, их носы разделял только дюйм, он подался вперед, чтобы поцеловать ее…

А она отчаянно закричала. Ее рот распахнулся неестественно широко, как не бывает наяву, и он увидел гнилые зубы. Ее дыхание обрело запах тления. Зеленые глаза почернели. Волосы клочьями осыпались вниз, потерянные локоны падали на землю и ползли по ней, извиваясь, как змеи. Он принялся отчаянно вырываться, но его плечи сковала невидимая сила. Она визжала ему в лицо, ее черты исказились, кожа побелела и приобрела трупный оттенок. Фрей завопил вместе с ней в унисон.

Он дернулся и, проснувшись, услышал разноголосые крики и шум дождя. Оказалось, что его руки стиснуты скрутившимся спальным мешком. В его мозгу отдавались завывания Триники.

По парусиновому навесу громко барабанил ливень. Неподалеку металось пламя костра, под хлипкой крышей плавали клубы дыма. Снаружи двигались темные силуэты, которые трудно было различать сквозь поднимавшиеся от земли испарения. Едко дымили сырые дрова. Фрей стал озираться по сторонам, пытаясь собраться с мыслями. Он обнаружил, что лежит среди пустых, скомканных в беспорядке спальных мешков. Сам он уснул сразу же, после ужина, — настолько его измотал вчерашний переход.

Что за переполох?

— Вот! — прокричал кто-то. Один из людей Гриста.

— Где?

— Там!

— Не вижу, вообще куда ты показываешь!

— Туда!

— Куда?!

Фрей выбрался из мешка, обул ботинки и взял револьвер. Быстро вытащил саблю, которая лежала у него под боком, и прицепил к поясу. Возможно, спать рядом с обнаженным клинком не слишком разумно (он совершенно не желал неприятностей того сорта, при которых внутренности оказываются снаружи), — но Фрей опасался, что кто-нибудь вздумает его обворовать. Сабля, в которую Крейк вселил демона и отдал Фрею как плату за проезд, являлась самым ценным имуществом после «Кэтти Джей». С таким оружием даже скромный ученик превращался в непревзойденного мастера. А заговоренная сабля всегда выручала Фрея, поскольку по части фехтования он мог считаться весьма посредственным любителем.

Он вылез из-под навеса и сразу вымок до нитки. Откинув волосы со лба, сжимая в руке взведенный револьвер, он отправился на поиски своей команды. Уже в нескольких шагах от костра царила темнота. Все вокруг казалось размытым. Прогремевший поблизости выстрел заставил его подпрыгнуть на месте. Он оглянулся — за деревьями лежали громадные черные тени стволов.

— Эй, болваны! Живо, перекличку! — рявкнул с другого конца лагеря Грист.

— Краттл!

— Укк!

— Тарворт, сэр! Я ранен! — испуганным, дрожащим голосом сообщил молодой матрос.

— Ходд! Где вы! — прогремел Грист.

— Здесь! — отозвался путешественник.

— Гимбл?!

Дариан услышал слева от себя треск сучьев и шорох листвы, резко повернулся и наткнулся на Пинна. Тот вылез из кустов, его кривая физиономия покраснела, глаза возбужденно сверкали.

— Кэп, я его видел! Он громадный!

— Кто — он? — осведомился Фрей, а Грист заорал еще громче:

— Гимбл? Где ты?

— Малвери! — закричала Джез из зарослей. — Кто-нибудь, приведите сюда врача!

Доктор моментально выскочил из-под навеса и прошагал мимо Пинна и Фрея. В правой руке он нес дробовик, а в правой — докторский саквояж.

— Малвери! — окликнул его капитан «Кэтти Джей». — Что случилось?

— Некогда. Долг зовет, — высокопарно ответил Малвери на ходу.

— Мы с тобой, — решил Фрей. — Давай, Пинн. — То и дело поскальзываясь и отводя руками колючие ветки, они поспешили за Малвери. — Джез! Не молчите!

— Сюда!

Они пробирались по джунглям. Сердце Фрея колотилось так, что, казалось, сейчас выскочит из груди. Над ними будто нависла опасность. И чем дальше они углублялись в лес, тем сильнее становилось это отвратительное ощущение. Они передвигались в кромешном мраке. Спустя несколько секунд лагерь отряда пропал из виду, и только слабый огонек костра мерцал между листьями.

Джез они обнаружили в обществе Сило. Штурман и бортинженер, перепачканные в земле, склонились над лежащим человеком. У Фрея отлегло от сердца, когда он понял, что оба невредимы. Однако он помрачнел, вспомнив, что Крейк до сих пор не дал о себе знать. На мокрой земле лежал…

Только бы не Крейк!

…Гимбл, тощий нелюдимый матрос с «Пса Бури». Его бил озноб, выпученные глаза остекленели. Одна рука — начисто вырвана из плеча. Наружу торчала голая кость, вымытая от крови дождем. На животе зияли три глубоких шрама, оставленных громадной когтистой лапой. Из-под ребер бледно-сизыми петлями вывалились кишки. Из ран хлестала кровь, растекавшаяся по мокрой земле. Бедняга даже не успел выхватить из-за пояса один из своих двух револьверов.

Малвери опустился на колени, протер круглые очки, поднял голову и посмотрел на своих спутников.

— Готов, — объявил доктор. — Умрет, когда выйдет из шока.

— И ничего нельзя сделать? — моляще прошептала Джез.

Малвери печально улыбнулся и похлопал ладонью по ложу дробовика.

— Разве что ускорить события.

— Кто-нибудь видел Крейка? — спросил Фрей. Он уже начинал понемногу паниковать. В джунглях скрывалось чудовище, а человек из его команды — его друг! — пропал. Дариану было, в общем-то, наплевать на людей Гриста, но из-за демониста он очень волновался. Он громко позвал Крейка. Ответа не последовало.

Шлепая по грязи, сзади подошел Краттл. Взглянул на Гимбла, затем на Фрея.

— Доктор, вы нужны в лагере, — сообщил он. — Тарворта прошила пуля.

Тот выпрямился.

— Пошли.

— Мы должны держаться вместе, — заметил Дариан.

— У нас раненый, — заявил Малвери. — Этому парню я помочь не смогу, зато, наверное, спасу другого. А вы займитесь поисками Крейка.

— Я позабочусь, сэр, — пообещал Краттл Дариану.

— А как насчет вашего человека? Так и бросите его здесь? — недовольно осведомился Фрей.

Краттл смерил его тяжелым взглядом.

— Гимблу уже все равно. Я позабочусь о живых.

Джез, сидевшая на коленях рядом с Гимблом, подняла голову. Пока капитан и боцман другого судна спорили, неровное дыхание раненого затихло.

— Умер, — без всякого выражения сказала она и встала. — Нам пора.

— Удачи, — пожелал Малвери. Он в сопровождении Краттла направился к лагерю и затерялся в темноте за дождевой завесой.

Фрей вытер глаза от текущей со лба воды. Лес казался сплошной глухой чащобой, единственным ориентиром служил костер.

— Ладно, — буркнул он. — Крейк не мог потеряться. Обойдем лагерь по периметру. Пусть огонь остается слева. И ни в коем случае не разлучаться! Я не позволю никому заблудиться, вам ясно?

— Так точно, кэп, — пробормотал Пинн. Он глядел в сторону — похоже, его потрясло зрелище вывалившихся кишок Гимбла.

Фрей повел своих спутников прочь от трупа. Рот у него пересох, виски ломило. Он хотел припомнить, когда в последний раз был настолько беззащитным, и не мог. Ливень, тьма, какофония звериных криков, жужжание насекомых привели его чувства в состояние полного отупения. Несомненно, если кто-то затаился поблизости, они упустят врага.

Ребенком он часто пробирался ночами по длинным коридорам приюта. Иногда на спор, а иногда — в уборную, если почему-то не удавалось справить нужду до того момента, как их загоняли спать. В любом случае того, кто попадался надзирателям на глаза, ждало суровое наказание. Но Фрей боялся не людей и не жестокой порки. Сироты знали, что в тишине и темноте по приюту разгуливают чудовища. Они двигались почти бесшумно, изредка скреблись тут и там, скрипели половицами, прятались за каждой дверью и в углах.

Он много лет считал, что детский страх — беспричинный, глубинный ужас, от которого мутятся мысли, — остался далеко в прошлом. Но сейчас он вернулся. Причем Фрей действительно мог столкнуться с монстрами.

«Проклятье! Крейк, где ты?» — думал он.

Демонист, ведь толковый парень, самый умный из их компании. Значит, у него есть серьезные основания молчать. А если его похитили — и он не решается позвать на помощь? Или он поскользнулся, ударился о камень, провалился в яму и потерял сознание?

Или, как Гимбл, валяется со вспоротым животом, и дождь льется прямо в его открытые невидящие глаза?

Фрей быстро выкинул из головы эту картину. Он не желал даже думать о таком. Ведь он притащил своих спутников в джунгли и нес за них ответственность. Раньше они не стали бы рисковать своими шкурами в погоне за богатством и потребовали бы от капитана повернуть назад. Но то время миновало. Они доверяли ему, и Дариан постоянно ощущал на своих плечах это бремя. Именно он принял решение отправиться в Кург. В случае гибели Крейка смерть друга ляжет на его совесть.

Он снова выкрикнул имя демониста. Тщетно.

Да ответь же ты наконец!

— Э-э… капитан, не надо орать, — произнесла Джез. — В лесу обитают твари, которые только и мечтают вырвать у кого-нибудь печенку.

Фрей неохотно признал правоту штурмана.

— Вы что-нибудь разглядели? — спросил он. — У вас зрение получше, чем у остальных.

— Вокруг — дождь и деревья, — вздохнула она.

— Нужно… — начал Дариан, но внезапно раздался громкий шорох листьев, треск сучьев, и из кустов прямо перед ними что-то выскочило. Пинн выстрелил не целясь. Вспышка озарила толстое мохнатое животное размером с крупную собаку. Еще мгновение, и зверюга скрылась в густом подлеске.

Фрей посмотрел себе на грудь. Пощупал пальцами спину. Пуля пробила пальто у него под мышкой. Он повернулся к Аррису, тот виновато потупился и робко улыбнулся.

— Могу поклясться, что на Гимбла напал не он, — пробормотал Дариан. — И, раз мы в такой переделке, давайте договоримся сначала целиться и потом стрелять, ладно?

— Извини, кэп, — промямлил Пинн.

— А мы разгадали тайну ранения Тарворта, — сказала Джез.

— Это не я! — воскликнул пилот. Потом задумался на мгновение и покраснел. — Или я?

— Пусть все останется между нами, — предложил Дариан. — Будем надеяться, что бедняга жив.

— Я точно попал ему в ногу, — радостно отрапортовал Аррис.

Фрей открыл было рот, но Джез схватила его за руку.

— Капитан! — напряженно прошептала она.

Фрей сразу застыл на месте. Она посмотрела налево, затем медленно подняла руку и показала:

— Вон там.

Сило, шедший сзади, встал возле штурмана и вскинул дробовик. Фрей проследил направление взгляда Сило и принялся изучать злополучный участок леса.

Дождь колотил по веткам, заставляя их безостановочно качаться, и сперва Фрей ничего не увидел. Но вскоре ситуация прояснилась.

На него таращились горящие глаза, расставленные на добрых два фута друг от друга.

И тут зверюга с ревом вырвалась из-за лиственного полога. Массивная, косматая — отдаленно напоминающая громадного медведя. По обе стороны зубастой пасти торчали короткие бивни. Акульи бездушные глазища не мигали.

При виде монстра всю четверку охватила паника. Прогремело ружье Сило, и началась дикая гонка. Капитан «Кэтти Джей» ринулся сквозь кусты, поскользнулся и рухнул лицом в грязь, больно ударившись о торчащий корень. Задохнувшись от боли, он перекатился на спину.

Стоя на задних лапах, чудовище оказалось вдвое выше Фрея. Справа от Дариана, под соседним деревом скрючился Пинн. Он целился из пистолета. На сей раз пилот попал в цель. Зверюга взвизгнула, опустилась на четыре лапы, встряхнулась и с пугающим интересом уставилась на Фрея.

— Я тебя не трогал! — возмутился тот и кинулся бежать прочь.

Тут же раздался тяжелый топот чудовища, и Дариан помчался на максимальной скорости. «Кэп!» — крикнула Джез, но ему показалось, будто звук донесся за несколько миль отсюда. Перед глазами замелькали мокрые ветки. Ботинки чавкали в размокшей земле, которая норовила засосать ноги. Страшилище с громовым рычанием ломилось за ним по пятам. Хищник не собирался отказываться от добычи.

Ну, Пинн, ты и скотина! Я тебе все попомню!

Фрей вывернул руку с револьвером за спину, взглянул через плечо и выстрелил наугад. Вероятно, он не промахнулся, но пользы это не принесло. Зато, повернув голову, он сразу врезался лбом в дерево. В глазах вспыхнули искры. От неожиданного удара он, полуоглушенный, с размаху сел и заморгал.

Преследователь продолжал охоту, приминая низкие ветви. Хрустела листва. Фрей затаил дыхание. Зверь, зарычав, остановился настолько близко, что Дариан отчетливо почуял смрад тухлого мяса из пасти и мускусный запах мокрого меха. Фрей изловчился, уклонился от мощной когтистой лапы и откатился в кусты. Там он вскочил на ноги. Револьвер он потерял. Но искать оружие некогда.

— Капитан! — вновь донеслись до него голоса Джез, Пинна и кого-то еще. Увы, ему нельзя рассчитывать на помощь. Он оказался наедине с монстром. Надо выкручиваться самому.

Громоздкая тварь не могла быстро разогнаться, и Фрей получил несколько драгоценных секунд форы. Его легкие почти лопнули, лицо пылало. Он в отчаянии стал озираться по сторонам — нет ли хоть какого-то природного убежища. Например, расщелина, куда зверюга не пролезет, или речка, по которой можно уплыть. Но джунгли плотно заслоняли окрестности. Мир стал крохотным и свелся к дроби крупных капель дождя, темной древесной коры и разлапистых листьев.

«Проклятая зелень!» — подумал он. И в следующий миг его осенило. Деревья здесь — могучие и высокие. Он легко заберется на любое. Фрей обозвал себя дураком за невнимательность и едва не рассмеялся.

Выбрав подходящий ствол, он подпрыгнул и ухватился за крепкую ветку. Адреналин прибавил ему сил. Оседлав первую ветвь, он потянулся к следующей. Замерзшие руки скользили по мокрой коре. В лицо лились целые потоки воды. Фрей подтянулся, разорвав головой толстенную паутину, похожую на веревки. Нечто длинноногое шлепнулось ему на плечо, и он невольно вскрикнул. Невидимая тварь попыталась уцепиться за него, но, к счастью для Дариана, упала вниз. А он продолжал карабкаться дальше.

К тому времени, когда зверюга дотащилась до подножья дерева, Фрей уже находился в относительной безопасности. Монстр почуял его, встал на дыбы и потянулся, но Дариан оказался недосягаем.

— Ага… Посмотрим, кто кого! — весело крикнул капитан «Кэтти Джей», опьяненный успехом.

Чудовище вновь встало на дыбы, покачнулось, но сохранило равновесие и толкнуло ствол. Дариан прижался к коре. Какая-то неведомая зверюшка, запищав, пронеслась мимо него, стукнулась о ветку и свалилась на землю.

— Э-э… ты так больше не делай, — пробормотал он, обращаясь к монстру.

Тот не послушался и сделал новую попытку. Послышался зловещий треск, и Фрей с ужасом понял, что дерево ломается.

— Нет! — простонал он.

В следующий миг ситуация изменилась. Что-то стукнуло Фрея по затылку. Затем его подбросило, перевернуло. Неожиданно исчезла завеса из листьев, загораживающая обзор. Фрей обнаружил себя лежащим на земле, на совершенно открытом месте. Над ним покачивалось ночное небо. Он ощущал себя избитым, но живым.

Он радовался, что уцелел, и даже не сразу вспомнил о хищнике.

Дариан поднялся на ноги, вынул из ножен саблю и быстро посмотрел по сторонам. Упавшее дерево находилось рядом, а вот упорного врага и след простыл. Голова у Фрея кружилась от сотрясения. Он помотал ею, но ему стало еще хуже. В глазах все двоилось.

Внезапно зашуршала трава. Он обернулся: чудовище было тут как тут. Зверюга опять встала на задние лапы и угрожающе выпустила острые когти.

Но сабля поднялась, потащив за собой руку хозяина. Клинок блеснул под дождем и содрогнулся, встретившись с препятствием. Отрубленная лапа упала прямо в грязь.

Хищник завизжал, дернулся назад, прижимая к груди обрубок, из которого хлестала кровь, и неуклюже кинулся наутек.

Фрей остался в джунглях один. Мокрый и забрызганный кровью. Он мог только дышать.

— Неплохо, — наконец вслух произнес он.

Издали донеслись голоса, выкликавшие его имя.

— Я тут! — заорал он. — Я в порядке! — Потом его взгляд упал на когтистый «трофей». Он улыбнулся. — Даже больше того, — негромко добавил он. — Я вообще герой!

Дариан небрежно бросил лапу наземь перед восхищенными зрителями и, умело притворяясь равнодушным, присел к костру. Вся компания тесно сбилась под парусиной, спасаясь от ливня. Грист раскуривал очередную сигару. Ходд благоговейно взирал на добычу.

— Да… — протянул Грист, — ничего себе, лапка.

— Вы… — воскликнул Ходд, — вы… Потрясающе!

— По-моему, вы перестарались, — добродушно заметил Малвери. — Потрясающе было бы, если бы он прикончил зверя целиком.

— Перестаньте! — возмутилась Джез. — Капитан зарубил свое первое чудовище!

— Может, тварь выжила! — возразил доктор, но его никто не слушал.

— Как ваш пострадавший? — поинтересовался Фрей у Гриста.

— Нормально. Ранен в мякоть. Потерял немало крови, но ничего серьезного.

— Хоть одна хорошая новость, — подытожил Дариан. — Кстати, у меня в команде тоже не все в сборе. Надо проверить.

— Он здесь, — произнесла Джез и повела капитана к противоположному краю навеса. Малвери и Сило направились следом. Крейк спал, раскинувшись в спальном мешке среди рюкзаков. Кроме того, он громко храпел. Очевидно, суматоха его ничуть не потревожила.

Фрей наклонился к демонисту. В ноздри ударил густой запах рома. Приоткрыв мешок, он обнаружил, что Крейк прижимал к груди пустую бутылку.

— Он проспал всю заваруху, — сказала Джез.

Капитан фыркнул и почесал затылок. Вроде бы у него должно полегчать на душе, но этого почему-то не случилось. Странно.

— Джез, вы не могли бы поговорить с ним?

— Ладно, — пообещала она.

— Я тоже, — заявил Малвери и добавил, ткнув пальцем в сторону Джез: — В конце концов, что она может знать об алкоголизме?

— Отлично! — согласился Фрей. — Возьмитесь за него как следует. — Он сделал в воздухе неопределенный жест. — У вас получится лучше, чем у меня.

— Конечно, капитан, — ответила Джез и переглянулась с Сило. Муртианин серьезно кивнул ей.

Но что скрывалось за их безмолвным диалогом? Фрей не знал. Дариан даже толком не представлял, о чем думала его команда. Разговоры о чувствах — настоящих чувствах — всегда давались ему с большим трудом.

Его ладонь легла на оголовок рукояти сабли. Демонист спас ему жизнь, хотя и был мертвецки пьян в тот момент. Фрею отчаянно хотелось, чтобы Крейк стал прежним. Но что делать для этого? Вдруг Джез и Малвери догадаются?

«Они заботятся друг о друге, — подумал капитан «Кэтти Джей». — А в моей команде люди действительно то что надо. Невероятно. Похоже, пока все идет правильно».

А может, и нет. Он просто радовался тому, что его экипаж уцелел. Но, прежде чем они окажутся в полной безопасности, предстояло еще очень много испытаний.

Порой можно рискнуть всем, — сказал ему Грист. После такого опасного приключения, которое только что случилось с Фреем, он начал всерьез сомневаться в том, что цель экспедиции окупит все с лихвой.

Глава 8

Харкинс выходит на охоту — Похороны — Экспедиция находит деревню — Джез вносит поправку

— Киска… киска…

В грузовом трюме «Кэтти Джей» всегда царил мрак или, по крайней мере, полумрак. Электрических лампочек было маловато, половина из них давно перегорела, а новых никто и не вворачивал. Харкинс и прежде не любил темных мест, а нынешней ночью еле справлялся с собой. Однако он вышел на охоту.

В одной руке он нес фанерный ящичек, не заколоченный с одной стороны, а в другой — толстое полотенце. Он крался по лабиринтам из коробок и многочисленных запчастей двигателей, которые валялись в глубине трюма невесть сколько времени.

Нет, он больше не позволит Слагу издеваться над собой! Уже завтра он докажет, что он мужчина.

— Кис-кис, — бормотал он, — хороший Слаг. Харкинс хочет подружиться с тобой.

Бесс с любопытством наблюдала за пилотом. Она переходила с места на место, чтобы не терять Харкинса из виду, и, несомненно, была крайне заинтригована его странным поведением. А тот изо всех сил старался не обращать внимания на голема и пытался успокоить отчаянно бившееся сердце.

Слаг скрывался где-то рядом. Харкинс был в этом уверен. Долгие часы он лежал в трюме, подкарауливая кота, надеясь на удачу. Территория издавна принадлежала Слагу. Рано или поздно он появится. Чтобы ускорить развитие событий, Харкинс взял с собой миску с едой.

И кот действительно материализовался — выбрался из воздуховода и принялся за поздний ужин. Харкинс намеревался сразу наброситься на него, но, как выяснилось, не смог. Ему потребовалось добрых полчаса, чтобы набраться смелости, но к тому времени Слаг покончил с трапезой и скрылся в лабиринтах рухляди.

Лишь мысль о Джез вынудила его вновь взяться за задуманное. Милая Джез. Джандрю представил ее возле себя, как наяву услышал ее ободряющий шепот и почувствовал прилив доблести.

— Слаг… э-э-э… снаружи так славно! — приговаривал он. — Ты же не хочешь провести остаток своей жалкой жизни на борту, верно? Нет. А я дам тебе свободу. В лесу столько вкусных мышек и птичек! Тебе будет хорошо! — Он понизил голос до шепота. — И, наверное, какая-нибудь зверюга сожрет тебя, треклятый плешивый чесоточный мешок с требухой!

Он стянул с головы фуражку и вытер пот с лысины. Слишком много было в трюме мрачных закоулков. Штабеля забытых тюков поднимались выше головы. Фрей из года в год грозился навести здесь порядок, но это, как и остальные планы насчет «Кэтти Джей», почему-то никогда не становились реальностью.

Джандрю вздрогнул и решительно направился вперед. К его легким шагам присоединилось ритмичное бряканье. Он оглянулся через плечо. Бесс кралась за ним следом. Поймав его взгляд, она сразу же застыла на месте.

— Бесс, ты мне мешаешь! — грозно сказал Харкинс.

Она издала радостную трель. Похоже, она решила не отставать от него, и Харкинс только рукой махнул — пусть идет. Его тайна раскрыта, зато наличие компании ему не повредит.

И Джандрю двинулся дальше между штабелями и кучами хлама. Бесс топала за ним, вернее, пыталась идти на цыпочках. Харкинс обшаривал взглядом помещение. Интересно, не забрался ли кот на трубы, которые протянуты наверху? Что, если он таращится на Харкинса из своего убежища, готовый наброситься на пилота в любую секунду? Последняя мысль заставила Харкинса оцепенеть от страха. Ему захотелось убежать. А что — Джез ведь ничего не узнает. А потом он вернется и начнет операцию сначала.

«Ты справишься, — твердо сказал он себе. — Ты прошел через две войны. А мелкое домашнее животное — тебе по плечу».

Внезапно Джандрю услышал торопливое царапанье, доносившееся из узкой щели между невысоким штабелем ящиков и переборкой. Он остановился, оглянулся и поднес палец к губам. Бесс повторила его движения, громко звякнув железной перчаткой о лицевую решетку. В щели снова зашуршало.

Харкинс медленно поставил ящик на пол и взял одеяло обеими руками. Оно принадлежало Пинну и было сделано из шкуры какого-то зверя. В общем, подходило к зимнему сезону. Материал — вполне плотный, чтобы Слаг не мог разодрать его когтями. Джандрю запеленает хитрую скотину и сунет в коробку.

Он глубоко вздохнул.

Шур-шур-шур…

Из щели выскочила громадная черная крыса. Харкинс завопил от страха. Крыса приостановилась, взглянула на него и умчалась прочь.

Джандрю трясло. Ложная тревога. Он повернулся к Бесс и делано улыбнулся:

— Почти получилось, верно?

Слаг спикировал с одной из труб и с жутким вихрем острых когтей приземлился на пилота. Харкинс громко заорал и кинулся по проходу, молотя ладонями по голове, будто его фуражка вдруг вспыхнула огнем. Пытаясь схватить мяукающего противника, он едва не врезался в Бесс, споткнулся и ударился головой об угол.

Несколько секунд он видел все, как в тумане. Джандрю лежал на спине и ничего не соображал. Кот, благополучно избежавший столкновения с ящиками, уставился ему прямо в глаза. Он убедился, что враг повержен, не спеша удалился, гордо задрав хвост.

«Джез… — подумал Харкинс, — я подвел тебя…»

Последним, что он запомнил, была склонившаяся над ним Бесс. Она легонько толкала его и, вероятно, удивлялась, почему он не встает. А потом Харкинса окутал мрак. Пожалуй, оно и к лучшему.

Гимбла похоронили утром.

Дождь на рассвете прекратился, но тучи низко висели над землей непроницаемым серым одеялом. Труп опустили в яму, вырытую на месте лагеря, разбитого еще вчера. Теперь на безымянной поляне среди обвитых лианами деревьев останется только Гимбл. Воздух был прохладен, свеж и густо пах землей и листвой.

Грист произнес короткую прощальную речь, а остальные сгрудились кучкой, непрерывно кашляя и сморкаясь. Большинство участников экспедиции за ночь успели простудиться, и несколько человек прихлебывали из кружек горячий отвар, который приготовил Малвери. Когда Грист закончил говорить, на грудь Гимблу положили вырезанные когти убившей его твари. Все решили, что так будет правильно. Смерть товарища отомщена.

«Хотя бедолага ничего и не узнает», — сказал себе Фрей, глядя, как экипаж «Пса Бури» начал засыпать могилу.

Второй жертве событий минувшей ночи, Тарворту, повезло. Он бодро хромал, опираясь на ружье, как на костыль, но пребывал в прекрасном расположении духа. Дариан видел, как он шутил о чем-то с Укком. Его приятель ухмылялся, демонстрируя свои разнокалиберные зубы, добытые столь необычным способом.

Пинн старался держаться как можно незаметнее, но никто не сказал ни слова по поводу его неловкого обращения с оружием. Фрей потерял свое огнестрельное оружие в джунглях, когда сражался с чудовищем, и забрал себе оба револьвера Гимбла. Никто не возражал — ведь Гимблу они уже не понадобятся.

Из-за Тарворта шли медленно. Ходд заверил, что они доберутся до пункта назначения во второй половине дня, но всем казалось, что и это — чересчур долго. Путешественников сильно напугало нападение жуткой зверюги, и они подскакивали при любом шелесте. Вокруг постоянно шуршали какие-то твари, но разглядеть их оказалось невозможно. Местные обитатели слышали чужаков или чуяли их издалека и заблаговременно скрывались из виду.

— Ну, парни, понятно? — заявил Грист. — Они боятся нас больше, чем мы — их!

«Говори о себе! — сердито подумал Фрей. — Ты-то не видел, кто напал на лагерь».

К полудню они наткнулись на деревню.

Она находилась на террасе, прямо на склоне холма, и была наполовину погребена под обвалом. Лес изрядно поредел. Над оплывшими рвами громоздились стены из обтесанных каменных глыб, огораживавших площадки или дворы. В холме чернели огромные проемы, за которыми начинались глубокие туннели. Ветер продувал насквозь примитивные глинобитные хижины с обвалившимися крышами. Вероятно, место было необитаемо и давно заброшено.

— Ваше затерянное племя? — обратился Грист к Ходду.

— К сожалению, нет, — ответил тот и высморкался в носовой платок. — Мы в деревне зверолюдей. Дикарей, которые населяют остров. — Он без малейшего интереса взглянул на полуразрушенные домишки. — Исследователи уже подробно описали их. Пойдемте. Корабль совсем недалеко.

Но Ходда никто не послушался. Самые любопытные сразу направились осматривать постройки. Фрей не последовал за ними. Ему показалось, что в такой деревне жили великаны, по крайней мере люди, гораздо выше среднего вардийца. Ему совершенно не нравилась величина дверных проемов.

— Значит, здесь есть зверолюди? — спросил он Ходда.

— Конечно! — радостно воскликнул его собеседник. — Я видел их издалека. Они ходят на двух ногах, но больше похожи на животных.

— А как выглядят их женщины? — заинтересовался Пинн и толкнул Малвери в бок.

Вопрос застал Ходда врасплох.

— Кто?

— А что случилось с этими зверолюдьми? — осведомился Фрей, решив сменить тему, пока Пинн не добрался до очередной похабщины.

Ходд шмыгнул носом.

— Возможно, их выгнало другое племя. Они довольно воинственны.

— Капитан! — крикнула Джез. Она стояла в дверях одной из хижин и на что-то указывала.

Ходд со страдальческим видом закатил глаза.

— Неужели нам нужно терять столько времени? Уверяю вас, вы не сделаете здесь никаких открытий. Гильдия путешественников изучила местность досконально. Зверолюдей очень тщательно исследовали. О них просто нельзя узнать ничего нового!

— Ладно, пусть развлекутся, — сказал Грист. Он выплюнул изжеванный окурок сигары и сразу же взял в зубы следующую.

— О, посмотрите сюда и, конечно, туда! — неумело издевался Ходд. — Нет ничего хуже, чем наблюдать за любителями.

Фрей направился к Джез и вошел в пустую хижину. Ее стена образовывала почти правильную окружность, а глиняный пол был усыпан прелой травой, похожей на тростник. В отличие от большинства строений, крыша практически уцелела.

Джез присела на корточки, подняла порванное ожерелье из цветных камней и протянула Фрею.

— Украшение зверолюдей, — констатировал он. — Отлично, Джез. Наверно, оно немало стоит.

— Возьмите его себе, капитан. Но я позвала вас из-за другого. Взгляните-ка.

Фрей послушался. Неподалеку от стены был выложен каменный круг с углублением в середине — очаг с головешками.

— Еще теплые, — произнесла Джез.

Дариан поднес ладони к угольям. От них исходило слабое, но вполне ощутимое тепло. Он опустился на колени.

— Ха, — сказал он делано равнодушным тоном. — Похоже, деревня не слишком заброшена.

— Вероятно, они проходили мимо. И укрывались здесь минувшей ночью.

Капитан на мгновение задумался, а потом выпрямился во весь рост.

— Ну как — берете ожерелье?

Джез отрицательно покачала головой:

— Мне оно ни к чему.

Перебирая в руках камешки, Фрей неторопливо вернулся к Гристу. Тот, как всегда, дымил сигарой. Ходд нетерпеливо притопывал ногой.

— А-а! Первая находка! — каркнул Ходд. — Точь-в-точь как тысячи бус, которые хранятся в архивах гильдии путешественников.

Фрей проигнорировал его замечание.

— Какова, по-вашему, его цена?

— Грошовая. Без сертификата подлинности вы никому не докажете, что оно не поддельное.

— Сертификата?…

— А его вы сможете получить лишь в том случае, если будете обладать утвердительным сертификатом.

— Что?…

— А его получит лишь тот, кто в состоянии платить грабительские членские взносы и готов отдать гильдии десятину всех доходов с каждой экспедиции.

— Осмелюсь предположить, что вы их не платите.

Ходд шмыгнул носом.

— Я немного задолжал.

Дариан усмехнулся и небрежно швырнул ожерелье через плечо.

— Фрей, можно вас на пару слов? — спросил Грист.

Оба отошли в сторону.

— Что случилось? — осведомился капитан «Кэтти Джей».

Грист показал двумя пальцами на Крейка, прислонившегося к дереву. Беднягу рвало.

— Я насчет вашего демониста. Думаете, он способен выполнить то, что нам наобещал?

— Не беспокойтесь, — заверил его Дариан. — В мире нет такого замка, с которым Крейк не справится. Главное для него — свободное время и необходимые инструменты.

— Ну-ну, — не скрывая сомнения, пробурчал Грист. — Будем надеяться…

— Вы в курсе, что в здешних местах водятся зверолюди? — беззаботно поинтересовался Фрей.

— Восхитительно! — мрачно заявил Грист. — Если сунутся, мы их перебьем. Кстати, не хотите собрать свою команду? Нам стоит отправиться дальше.

Оказалось, что Ходд не преувеличивал, когда говорил о том, что умеет находить дорогу. Он уверенно шагал во главе отряда, который вел через какие-то тайные тропы, через ручьи и заросли папоротника.

— Итак, — время от времени бормотал он. — Совершенно верно. — Спустя четыре часа он остановился на вершине невысокой гряды холмов и горделиво подбоченился. — Мы у цели!

Фрей сбросил заплечный мешок наземь и от души потянулся.

— Наконец-то, — пробурчал он. — Ходд, вы молодчина.

Пологий пригорок поднимался на девять-десять футов. Впереди лежала узкая долина, стиснутая с трех сторон крутыми горными склонами и густо поросшая деревьями. Буйная растительность, впрочем, не могла спрятать от взоров громадный черный бок воздушного корабля.

Размером он не уступал фрегату военного Флота. Дариан отчетливо разглядел и крупную пробоину в фюзеляже, и торчавшие из нее покореженные ржавые шпангоуты. Переднюю палубу обрамляли могучие шипы, часть которых оказалась обломана. Нос пестрел шляпками заклепок. Среди зелени змеилась цепь с толстыми звеньями. Она лежала как падшее олицетворение ржавого и грязного железа, напоминание о далеком прошлом.

Все так и ахнули, пораженные диковинным зрелищем.

— Да! — восторженно крикнул Ходд. — Судно могущественных азриксов!

Фрей был вынужден признать, что никогда не встречал ничего подобного, а ведь он знал почти все воздухоплавательные модели, какие только существовали в мире. Но почему-то его не покидала уверенность, что корабль — не особенно древний. Сколько времени он покоится в джунглях. Тысячи лет? Вряд ли, за такой срок он проржавел бы гораздо сильнее. Фрей плохо разбирался в растениях, но решил, что на поляне, образовавшейся после катастрофы, матерый густой лес мог вырасти лет за тридцать-сорок.

Корабль почти разорвало пополам. Однако Фрей понимал, что тот относительно плавно опустился на землю вертикально, а не влетел в долину с разгону носом вперед. Он переломился под собственным весом, оказавшись на неровной поверхности. Если бы он ударился на большой скорости, то и сам получил бы гораздо более серьезные повреждения, и разбросал бы почву вокруг.

К Дариану подошла Джез. Он повернулся, желая спросить ее мнение, но осекся, увидев на ее лице неприкрытый ужас.

Она всегда была бледна, но сейчас стала полупрозрачной.

— В чем дело? — коротко спросил он.

— Это не корабль азриксов, — прошептала она.

Но Ходд услышал штурмана.

— Ничего подобного! — возмутился он. — Кто же еще…

— Однажды я видела такой.

— Абсурд! — в негодовании крикнул Ходд и затрясся от гнева.

Впрочем, чтобы заставить его замолчать, хватило одного жеста руки Гриста. Фрей нахмурился.

— Где? Когда?

— Несколько лет назад, — ответила она. — На севере. — Она уставилась в сторону и поежилась. — Это дредноут. Корабль манов.

Глава 9

Дредноут — Интересный груз — Фрей получает встряску — Джез осматривает корабль — Вести из прошлого

«Маны… — подумал Дариан. — В какую гадость я снова втравил нас?»

Свет масляных фонарей был не в силах рассеять мрак в узких коридорчиках дредноута. Ржавое железо и потускневшая сталь словно сдавливали непрошеных гостей. Мрачные металлические стены. Трубы, поросшие толстой плесенью. Путешественники миновали всего пару дюжин футов от пролома, но уже казалось, что они погребены заживо. Без света, без надежды. Вонь горящего масла и вечной сигары Гриста не заглушали запаха тления и чего-то еще. Это был сухой незнакомый запах с оттенком мускуса, приводивший обоняние и все чувства в крайнее напряжение.

Ходд осторожно ступал первым, за ним шагали Грист и его боцман Краттл. В арьергарде двигались Фрей, Сило, Крейк и Джез. Остальные несли вахту снаружи.

Никто не разговаривал. Тишину нарушало лишь шарканье ног и шмыганье насморочных носов. Глаза возбужденно двигались, разглядывая каждый предмет, который выхватывал луч фонарей. Револьверы безостановочно поворачивались к любой тени. Поход через лес стал тяжелым испытанием для нервов, но сейчас ситуация обострилась до предела.

Фрей боялся. Существуют вещи, с которыми человеку не следует иметь дела. Например, демоны. Ведь играть со сверхъестественными силами довольно опасно. Он никогда не волновался из-за занятий Крейка в основном потому, что старался об этом не думать. Кроме того, полезные штучки, созданные демонистом, не приносили вреда. Вроде кольца, которое Дариан носил на мизинце, или золотого зуба Крейка, способного заворожить не слишком умного человека, или универсальной отмычки.

Но маны?… Вряд ли можно найти среди вольных пилотов хотя бы одного, который не дрожал бы втайне от страха, слыша истории о манах. Если забраться далеко на север, то заблудишься в туманах. А затем появляются маны, упыри-нелюди, живущие на полюсе. Визжа и завывая, они летают на дредноутах. Они могут убить взглядом или, что еще хуже, превратить. И ты потеряешь свою душу. Всем известна история о мальчике, отца которого маны взяли в плен. Сын встретился с ним и застрелил его через тридцать лет, когда чудовища вновь наведались в его родной город. Отец немало изменился, но совершенно не постарел.

Маны… Их природа — загадочна, а цели — непостижимы. И это ввергало людей в панику. Они — враждебнее саммайцев, которые строят на юге огромный воздушный флот, хуже странных обитателей Пелешара с их экзотическими науками. Даже слухи о пропавших колониях и зловещих предзнаменованиях звучали спокойнее, чем весть об упырях! Никто не понимал манов и не представлял, чего они хотят.

Фрей окинул взглядом своих спутников. Сило по обыкновению непроницаем. Крейк казался больным. Но Дариана тревожила Джез. У нее было какое-то убитое выражение. Возможно, ей следовало оставаться снаружи, вместе с Малвери, Пинном, Укком и Тарвортом. Но Фрею нужны надежные трезвомыслящие люди, а эти трое — лучшие члены команды.

— С вами все в порядке? — негромко спросил он.

Она растерянно кивнула и растянула губы в улыбке:

— Да, капитан. Просто место сильно действует на нервы.

— Держитесь, ребята, — заявил Фрей. — На корабле нет ничего, кроме дурных воспоминаний.

Ему очень хотелось обрести хотя бы половину той уверенности, с какой он произнес эти слова.

Носовая часть отвалилась от кормовой, и пол круто уходил вниз. Капитан «Кэтти Джей» сосредоточился, чтобы не поскользнуться. В воображении заплясали маны с изогнутыми зубами и глазами, излучающими ненависть.

Здесь, среди металла и труб, царили холод и пустота. За десятки лет на судно не пробралось ни одно животное. Даже насекомые не жужжали. Корабль отпугивал всех обитателей Курга. Фрей подумал, что в дредноуте затаилось какое-то предчувствие, тревожившее его инстинкты. В застоявшемся воздухе витало гнетущее ощущение.

Они находились на технической палубе, хотя утверждать это наверняка он не мог. Вокруг не имелось никаких признаков, подтверждавших его догадку. Робкие лучи фонарей освещали лишь края незнакомых механизмов.

— Сюда! — объявил Ходд. Дариан увидел, что они добрались до конца коридора. Дальше путь преграждала тяжелая стальная дверь. Правда, она была приоткрыта настолько, чтобы сквозь щель мог протиснуться щуплый человек. Ходд ухватился за створку и потянул.

— Дайте-ка…

— Пустите меня, — сказал Грист. Он взялся за дверь, раздался громкий, противный скрип заржавленных петель, и она открылась.

— Смотрите под ноги, — предупредил Ходд. — Будет очень высоко.

Оказавшись в следующем помещении, Фрей присвистнул. Они попали в галерею, нависающую над громадным трюмом. Корабль при крушении завалился набок, и по узкому мостику нетрудно было съехать в зияющую рядом черную пропасть. Опорой служили легкие железные перила. Ходд неутомимо зашаркал по мостику, направляясь дальше.

Фрей перегнулся через край, но фонарь озарил лишь ржавые стены.

— Хотелось бы взглянуть на их груз, — вымолвил он. Фраза вернулась к нему слабым эхом.

— Всему свое время, капитан, — ответил Грист. — Первым пунктом у нас значится преграда, о которой говорил мистер Ходд. Дверь с невидимым барьером. Если она что-то защищает, значит, там есть что скрывать, верно?

— Пожалуй, — согласился Дариан и обратился к Джез: — Ну как там?

— Строительные материалы, — прошептала она. — Балки, шифер и тому подобное. Металл мне неизвестен.

Фрей разочарованно вздохнул. Он рассчитывал обнаружить на дредноуте горы драгоценностей.

— Маны очень ловкие. Они могут за два-три дня разобрать и вывезти целый завод. По винтику, по кирпичику. Они постоянно творят на севере такие вещи.

— Воруют предприятия?

— Ангары, перегонные установки… в общем, все, что подвернется, — сообщила Джез. — Они прилетают целыми эскадрами и увозят награбленное по частям. По крайней мере, раньше. Теперь они занимаются разбоем реже. В наши дни они чаще прилетают за людьми.

Фрей легонько толкнул ее — она, похоже, привлекла к себе излишнее внимание. Грист с любопытством таращился на штурмана — вероятно, гадал, с какой стати она пустилась в дискуссию с Фреем. Дариану совершенно не хотелось подыскивать объяснение сверхъестественному зрению Джез.

— Не делайте ничего подозрительного, — прошипел он.

— Конечно, капитан, извините, — ответила она, отвернувшись от трюма.

— Значит, в трюме — остатки завода?

— Не думаю. Вещи слишком аккуратные и новые. Они будто собирались затеять стройку. Там есть тележки, насосы, трубы… Знаете, что мне кажется? Внизу лежит все, что требуется для создания небольшой колонии.

Капитану «Кэтти Джей» такое предположение очень не понравилось.

— Вы, наверно, шутите.

— Может, вы не заметили, капитан, но дредноут не слишком располагает к шуткам.

Фрей мысленно согласился. У манов было единственное достоинство — их местопребывание. Они обитали за границей непроницаемой облачной шапки, скрывающей северный полюс. Но если намеревались выбраться из своего ледяного укрытия, дела могли обернуться весьма невесело.

Они благополучно преодолели мостик, свернули в коридор и почти сразу же наткнулись на вход в очередное помещение. Ходд вошел первым, остальные — следом. Они очутились в небольшом вестибюле без мебели и какой-либо отделки. В одной из стен имелась клепаная металлическая дверь, практически не отличавшаяся от множества других, попавшихся по пути.

— Вот она, — резюмировал Ходд.

Грист сурово насупился.

— Это?

— Та самая неприступная дверь.

Она выглядела безобидной. Крейк пожал плечами.

— Приступим, — заявил демонист. Он подал знак Сило и Краттлу, тащившим заплечные мешки. — Положите сюда оборудование — осторожно! — и начнем.

— Может, сначала проверить? — предложил Фрей. — Убедиться, что дверь с преградой. Незачем зря терять время…

Крейк сосредоточенно вынимал из рюкзака ящичек из дерева и металла с множеством циферблатов и переключателей.

— Если угодно…

— Есть добровольцы? — осведомился Дариан.

Судя по выражениям лиц путешественников, таких смельчаков среди них не имелось.

— Ладно. Тогда попробую я, — решительно сказал он и потянулся к ручке. В конце концов, это же…

В следующее мгновение Фрей осознал, что застыл в странной позе, вверх ногами, уткнувшись головой в пол. А находился он у противоположной стены комнатушки. Голова кружилась, его сильно затошнило. Затем ягодицы соскользнули по стене, и он грохнулся на бок. Сило помог ему подняться. Капитан «Кэтти Джей» пару раз сглотнул и усилием воли заставил недавнюю еду вернуться в желудок.

— Ясно, — выдохнул он. — Крейк, можешь браться за дело.

Он сел на пол и напрягся. Постепенно вестибюль перестал раскачиваться перед его глазами. Двери дредноута были самыми обычными с простецкими замками, но эта заперта неземными силами.

Что она охраняет?

Крейк готовил свои инструменты, а другим было нечего делать. Для Джез безделье стало невыносимым.

Место, где они находились, пугало и восхищало ее одновременно. Повсюду она находила свидетельства присутствия манов. Нечто знакомое, еле уловимый умиротворяющий аромат. Он действовал на нее успокаивающе, примерно так же, как и запах воздушного корабля, который будил в ней добрые, теплые воспоминания о детстве и об отце. Тот постоянно пребывал в своем ангаре. Джез ужаснулась тому, что в мыслях поставила рядом манов и отца, но ничего не поделаешь. Ощущения были одинаковы. Безопасность. Абсолютное, безотчетное доверие маленькой девочки к своему отцу.

Обман. Ловушка. Это — невозможно.

Едва увидев дредноут, она решила, что моментально впадет в транс. Не тут-то было! Тем не менее Джез будто шла по лезвию ножа. Ей хотелось преодолеть странное состояние, но она не знала, как от него избавиться. Она боялась позволить себе соскользнуть в него поглубже — во всяком случае, на корабле. Ее будто окружили маны. Кто знает, что случится, если она окажется в их власти? Вдруг она навеки утратит человеческую сущность. И станет одной из них.

И тогда она набросится на своих друзей.

Ей захотелось признаться капитану во всем и предупредить его. Если бы она могла рассказать ему, какие усилия она прилагает, чтобы остаться «нормальной». Ведь она безумно боится потерпеть поражение в этой битве за себя. Но слова застряли у нее в горле. Ведь тогда Фрей прогонит ее. «Кэтти Джей» стала домом, который Джез обрела за все годы скитаний. И сейчас она не собиралась рисковать.

Джез замерла в углу комнатушки. Остальные, не отрываясь, наблюдали за Крейком. Он соединял между собой какие-то стержни и втыкал их в сложное медное устройство. Никем не замеченная, Джез отделилась от группы.

Чтобы не провоцировать излишнего любопытства, она взяла с собой фонарь, хотя и не нуждалась в освещении. Маны прекрасно обходились без него. Ни на стенах, ни под потолком она не увидела ни одной электрической лампочки. И в разгар яростного боя в дредноуте было темно, как в гробнице.

Корабль лишился прежних хозяев, но в нем присутствовал намек на манов. Некое ощущение. И Джез отправилась на поиски, хотя сама не знала, что ее ожидает.

Я — часть их. Они — часть меня. Но я совсем не понимаю их.

Она обнаружила трап и поднялась по нему. На середине лестницы посветлело. Теперь она оказалась в просторном вытянутом помещении. Перед ней по левому борту корабля покоились шесть автоматических пушек. В открытые бойницы дредноута лился скудный серый дневной свет.

Она приблизилась к ближайшему орудию. Рядом находился стул для артиллериста и ржавая панель управления. Джез провела рукой по сиденью, кончики пальцев оставили в пыли отчетливые полоски.

Как они живут, эти существа? Спорят ли между собой, надеются, любят? О чем размышляют? И думают ли они вообще?

Она отдернула руку. Даже мысленно задавать подобные вопросы — опасно. Слишком велико искушение. Она припомнила чувство связи, родства, которое испытала, пребывая на грани превращения. В тот момент она осознала, насколько одинока и оторвана от мира. Но от одиночества страдают все люди. Маны же связаны между собой — каждый со всеми. И прикосновение к их сообществу оказалось заразным.

Оно продолжалось лишь мгновения, но навсегда запечатлелось в памяти. Миг прозрения для слепой, которую вновь швырнули во мрак. Разве возможно желать большего? Но какова цена? Если она уподобится ману, то перестанет быть человеком. Ее личность растворится, исчезнет. Джез не могла допустить, чтобы маны поглотили ее.

«Я — смертная, — думала она, обращаясь к кораблю. — И будьте вы прокляты за то, что пытаетесь превратить меня в кого-то другого».

Она двинулась дальше по артиллерийской палубе и добралась до трапа, который вел наверх. Джез поднялась по нему и попала в темный и холодный коридор с вереницей дверных проемов.

Из одного из них торчала рука.

Джез уставилась на нее. Предплечье, видимое до локтя, валялось на полу. Рваный, обтрепанный рукав. Желтоватая, восковая кожа. Длинные щербатые ногти.

Она приблизилась. Очевидно, тело лежало в комнате. А там…

…было несколько дюжин трупов.

Посредине помещения возвышался медный глобус с обсидиановым рельефом, который изображал все земли Аталона. На противоположной стене имелся иллюминатор. Снаружи его заплели лозы дикого винограда, но тусклые лучи солнца пробивались в помещение. Рядом висели карты. Из обстановки — только письменный стол и стеллаж. Книги при аварии рассыпались и кучей громоздились на телах манов.

Несомненно, она — в салоне капитанской каюты. И сам хозяин был здесь — одетый в потрепанную шинель и обутый в сапоги.

Возможно ли, чтобы мертвый погибал снова?

Они лежали так несколько десятков лет. Но прекрасно сохранились и могли сойти за живых. Тление, охватившее дредноут, не коснулось его команды.

Она переступила через тело на пороге каюты. Маны почти ничем не отличались друга от друга. На первый взгляд вроде бы человек, но с чудовищно искаженным обликом. С усохшего лица таращились в пространство желто-красные глаза. Растянутый в ухмылке рот обнажал острые зубы.

Некоторые казались чересчур уродливыми, другие — не очень. Кое-кто выглядел истинным чудовищем, а его сосед сохранил человеческие черты. Одного Джез даже могла назвать красивым. Лохмотья перемежались доспехами, собранными из разных комплектов. Прежде в таком старомодном облачении разгуливали рыцари. Ни на ком из манов Джез не обнаружила признаков насилия, если не считать их поз. Их будто разом швырнуло о стену, покорежило, и они навеки застыли.

Запах — ужасающий и успокаивающий — чувствовался в каюте гораздо сильнее. Сухой, звериный. Метка манов.

Джез отвернулась. Ей стало больно. Почему-то это зрелище рождало в ее груди тупую тоску.

Они казались не мертвыми, а спящими.

Ее взгляд пробежал по разбросанным по комнате книгам. Многие были раскрыты. Вот и родной вардийский. Классические произведения, которые она читала когда-то. Встречались тома на самарланском, такийском и на незнакомом ей языке.

Она выудила ближайшую книгу и принялась рассматривать ее. Буквы — изящные и сложные, состояли только из кривых линий. Окружности и полусферы, пересеченные дугами. Ни единой прямой черты.

«Откуда она взялись?» — удивилась Джез. Книга отпечатана в типографии и профессионально переплетена. Джез, нахмурившись, пытаясь угадать место издания. Пелешар? Наверняка.

А если маны тоже располагали типографиями?

Возможно, у них была своя собственная литература.

Эта мысль ошеломила ее. Джез видела, как они явились с неба, чтобы похитить и истребить обитателей маленького северного городка. Беспощадные создания, прыгавшие с крыш. Они мелькали, как зыбкие язычки пламени, и двигались настолько быстро, что глаз не успевал зафиксировать облик. Маны нападали на людей, как хищники, и рвали их на части с беспощадной жестокостью.

Но они же строили воздушные корабли и летали на них. Они разбирали целые заводы и, вероятно, строили их заново. А теперь выяснилось, что они занимались писательским трудом.

Джез разжала пальцы. Книга упала на пол. Ее рассуждения не имели никого смысла. Ее против воли включили в «закрытый клуб», но она не знала ни о его членах, ни об уставе. Неужели маны являются цивилизацией? Это вообще не вязалось с их заслуженной репутацией зверских — даже не грабителей — убийц. Никто не слышал их речи. Так кто же они такие? Звери? Люди? Или нечто среднее?

И, кстати, кто — она?

Она нагнулась над кучей тел. Капитан был бородат, его лицо наполовину скрывала шляпа, но яростные красные глаза до сих пор пылали, а зубы поблескивали. Поддавшись неясному порыву, Джез потянулась к его руке.

Я просто докажу себе, что я не боюсь. Они не овладеют мною. Я смогу.

Ее пальцы сомкнулись на кисти мана, и тут же, словно прорвало плотину, в ее сознание хлынули образы. Джез подхватил и понес поток стенаний и мольбы.

…мятежник, человек, ставший маном и не желавший им быть… никаких налетов, убийств и захвата пленников. Нет призывам. Нет…

…они отвернулись от своих собратьев, команда отправилась к новой жизни, к затворничеству, к другому миру…

…но затем явилась утрата, потеря! Прежде они были частью множества, теперь их осталось мало…

…Они были любимы, но отринули эту любовь. Осознание сделанной ужасной ошибки подкосило их, но вернуть прошлое нельзя, и они продолжили путь…

…в одиночество, бесконечное, всепоглощающее…

…слишком тяжкое бремя…

…чудовищное…

Джез вынесло на берега реальности, и она очнулась в капитанской каюте. Ей сделалось невероятно холодно. Чувствуя, что к глазам подступают слезы, она неловко отступила от кучи мертвых тел. Капитан смотрел сквозь нее остекленевшими глазами. Она знала, что кроется за этим взглядом. Ее до глубины души потрясла трагедия, непередаваемая скорбь погибшей команды. Маны отрезали себя от остальных и вырвались на свободу. Но она убила их.

«Они погибли от одиночества», — подумала она.

Она услышала шаги в коридоре и подняла голову. В двери с фонарем в руке стоял Сило. На его непроницаемом лице мелькнула тень тревоги.

— Выполняю приказ кэпа, — сообщил он.

Внезапно Джез метнулась к нему и обняла. Все, что она чувствовала, — страх, и ужас, скорбь переполнили ее до краев.

Сило молча обнимал ее одной рукой, пока Джез, как ребенок, рыдала у него на груди.

Глава 10

Крейк приступает к работе — Загадочный предмет — Повторный торг — Джез узнает новость

Крейк отчетливо ощущал свой собственный запах. Едва он взялся за работу, как из его пор повалил алкогольный перегар. Желудок раздулся, в нем то и дело начинались рези. Крейк не мог понять, голоден он или нет. От малейшего усилия, которое приходилось прилагать, сердце начинало ошалело колотиться. Он работал, стоя на коленях на железном полу, и колени заболели.

Кровь и сопли, ему необходимо выпить!

Фонарь давал не самое лучшее освещение. Вот и сейчас Крейк заметил, что одна из антенн стоит не так, как надо. Наклонился и немного повернул. Правильность установки крайне важна. При сборе оборудования следует соблюдать осторожность, иначе показания окажутся искаженными. Антенн было пять: тонкие металлические прутики на круглых основаниях выстроились полукругом перед дверью. Каждая соединена проводом с осциллоскопом — деревянным ящичком с полудюжиной верньеров на верхней стороне.

Рядом он поставил портативный резонатор — специальный прибор небольшого размера. К нему Крейк подключил демпфирующую установку — металлический шар на короткой толстой ножке, упирающийся в тяжелую квадратную подставку. Как и осциллоскоп, прибор был усыпан множеством блестящих медных шкал и переключателей.

Он сознавал, что команда внимательно следит за его приготовлениями. И старался не замечать этого по возможности. Ведь они попали в этот жуткий дредноут из-за него. Грист разыскал Фрея лишь потому, что ему требовался демонист. Если он оплошает, его друзья пострадают. Вдруг экспедиция закончится неудачно, и тогда окажется, что бедняга Гимбл погиб совершенно зря?

Сиди спокойно. Работай. Ты же способен хоть на что-то.

А никто из отряда даже и не догадывался, насколько он на самом деле жалок.

Джез исчезла, и Сило отправился следом за ней. Хоть это хорошо. А Крейк прекрасно обойдется без молчаливого надзора муртианина. Сило вел себя так, будто ему известен секрет Крейка, но он не считает нужным сообщать об этом окружающим. И присутствие Джез ему не требовалось. Демонист не переставал ругать себя за то, что выложил ей всю правду о своем чудовищном поступке. С тех пор она ни словом не обмолвилась о том разговоре. Но это не имеет значения. Крейк не может выносить ее взгляды. Что в них было? Отвращение? Сострадание? Он не знал, что хуже.

Он потер лоб тыльной стороной кисти. Его тошнило. А если его вырвет, станет получше?

Грайзер Крейк. Посмотри, во что ты превратился. Вот куда завело тебя увлечение демонизмом. Как бы смеялся твой дорогой братец!

Но брат был настроен серьезно. Он обратился в агентство «Шакльмор», нанял лучших в мире охотников за головами, чтобы те изловили Крейка. Он чуть не попался в их сети — год назад на Фельдспарских островах. В тот день Галлиан Тейд устраивал традиционный зимний бал. Крейку пока удавалось держаться на безопасном расстоянии от сыщиков, но лишь благодаря тому, что он всегда был начеку. А ведь «Шакльмор» славится именно тем, что всегда, рано или поздно, находит жертву.

Не иметь возможности вздохнуть свободно…

И он никогда не забудет…

Когда он закрывал глаза, то видел ее.

— Крейк! — раздался голос Фрея. — Ты в порядке?

Он понял, что, упиваясь жалостью, прервал работу. Грайзер стиснул зубы и заставил себя сконцентрироваться.

— Я просил помолчать! — бросил он, злясь на себя, а не на Фрея.

Ты занят делом. Хватит. Не думай о посторонних вещах.

Настало время подключить осциллоскоп и резонатор к химической батарее. Между контактами, щелкнув, проскочили искры.

— Теперь мне нужна полная тишина. Любой звук исказит показания.

Грист выбрал как раз этот момент для очередного приступа кашля. Он попытался сдержать его, но ему стало только хуже. Прямо слеза прошибла. В конце концов, он выскочил из вестибюля. Было слышно, как Грист громко выкашливал легкие в коридоре. Грайзер помрачнел. Надо ждать. Вскоре капитан вернулся — разумеется, с неизменной сигарой. Он глубоко затянулся, выпустил облако дыма и усмехнулся, показав коричневые зубы.

— Прошу прощения, мистер Крейк. Я буду вести себя хорошо. Ну… некоторое время.

Грайзер лишь нервно отбросил упавшую на глаза прядь волос.

Итак, сперва осциллоскоп. Демонист взялся за верньер, прислушался и стал медленно, по миллиметру, поворачивать регулятор. Когда стрелки на циферблатах чуть заметно задрожали, он сосредоточился на другом регуляторе. Таким образом он подбирал звуковую гармонию, исходящую от двери. Определив верхнюю и нижнюю границу диапазона, он взялся за отдельные частоты. Теперь не стоило надеяться на приборы, и он был вынужден довольствоваться старомодной интуицией.

Повинуясь чутью, он слегка поворачивал регуляторы. Всякий раз, когда он улавливал очередную частоту, к нему возвращалось ощущение необычности происходящего. Волоски на руках встали дыбом. Крейгу стало казаться, что за ним следят. Постепенно эта мысль переросла в настоящую паранойю. В ушах звенело, словно рядом летал комар.

Человеческое тело отзывается на присутствие сверхъестественного. Демонист обучен прислушиваться к малейшим знакам и намекам. Спутники, сгрудившиеся у него за спиной, переминались с ноги на ногу. Им было неуютно и страшно, а вот почему — они не понимали.

Крейк сосредоточился так глубоко, что отключился от реальности. Давненько он не возился с подобными загадками. Приятно полностью погрузиться в Искусство. У него не было возможности устроить настоящее святилище на «Кэтти Джей». Весь минувший год он обходился портативным оборудованием, которое лежало в углу трюма. Поэтому он и ограничивался исключительно мелкими поделками, наподобие клипс-коммуникаторов. Но вызвать и подчинить демона — это одно, а заставить повиноваться себе существо, призванное кем-то другим, — совсем иное.

Наконец Крейк с удовольствием решил, что учел все части сложного диссонансного созвучия, исходившего от двери. Оно было чем-то вроде клетки, в которой был заточен демон. И тот оказался слабеньким. Обычная искра жизни из иного измерения, предназначенная для одной-единственной задачи.

Крейк еще раз присмотрелся к положению стрелок осциллоскопа, выпрямился и сел на пол.

— Ну, если здесь не демонизм, то и не знаю, как это еще называть, — заявил он слушателем. Когда он получил показатели, тишина больше не требовалась.

— Что вы имеете в виду? — спросил Ходд.

— Тут нет никакой особенной технологии. Это — и есть Искусство, вылавливание демона прямо из глубины — и в дверь.

— Вы хотите сказать, что у манов имеются демонисты?

— Не имею понятия.

— Открыть-то сможете? — нетерпеливо осведомился Грист.

— Полагаю, что да, — ответил Крейк.

Он вернулся к работе. На очереди был резонатор. Повернув первый регулятор, он настроил нужную частоту. Демпфирующая установка тихонько запищала, посылая звук, интерферирующий с тем, который связывал демона. Одна из стрелок осциллоскопа замерла на нуле. Значит, данная частота нейтрализована. Крейк занялся следующей. А демпфирующая установка гудела все громче. Он ощущал вибрацию своих коренных зубов, желудка, кишок. Безмозглый демон, заключенный в двери, напрягал силы и пытался улизнуть в эфир. Крейка опять затошнило.

Стрелка на последнем из циферблатов дрогнула. Созвучие, удерживавшее демона, преодолено. У Крейка по коже забегали мурашки. Затем его тело ощутило легкость, как будто он тащил на себе груз и внезапно скинул его. Паранойя испарилась. Все было нормально.

Демон исчез.

Грайзер оглядел для порядка циферблаты осциллоскопа и отсоединил батарею от приборов.

— Готово! — сообщил он.

— Вы — чудо, мистер Крейк, — произнес Грист, протискиваясь мимо него. Он потянулся к двери, на миг засомневался, но все же схватился за ручку. Ничего не случилось, и он громко хохотнул. — Чудо, — повторил он и распахнул дверь.

— Эй, надо проверить, что случилось с Сило и Джез! — воскликнул Фрей, но Грист устремился за дверь в сопровождении Краттла и Ходда. Дариан пожал плечами и кинулся за ними, бросив на ходу: — Наверное, они смогут сами позаботиться о себе.

Крейк нехотя потащился следом. Ему не нравилось, что оборудование останется в вестибюле без присмотра, но и быть в одиночестве он тоже не хотел.

За дверью оказался короткий коридор, заканчивавшийся маленькой комнатой. Грист почти добрался до нее, освещая путь фонарем. Крейк брел за своим капитаном.

Увидел он совсем не то, чего ожидал. Комнатенка оказалась непримечательной. Маленькая, квадратная, пустая. Лишь в центре возвышался постамент в два фута высотой, на котором лежал металлический шар величиной с хороший грейпфрут. Других дверей в помещении не имелось.

Фрей презрительно фыркнул.

— И где же несметные богатства, капитан Грист?

Но тот обратился к Грайзеру:

— Мистер Крейк, вы знаете, что это такое?

Демонист шагнул вперед. Черный металлический шар был абсолютно гладким. Его поверхность испещряли тонкие серебристые дуги и круги, которые образовывали несимметричный узор. Ни одной прямой или ровной линии. У Крейка сразу разболелась голова.

Но было в шаре и что-то еще. Отточенные чувства демониста буквально вскипели в присутствии невидимой энергии.

— Даже не представляю, — ответил он. — Но в нем содержится немалая мощь. Барьер, который я только что преодолел — обычный карточный фокус.

Глаза Гриста жадно сверкнули. Сигара перекатилась в правый уголок рта.

— Любопытно… — процедил он. — Весьма… — и протянул руку к добыче. — Полагаю, нам надо…

Его движение остановил кончик сабли, прикоснувшийся к горлу.

— Думаю, нам следует подождать, капитан Грист, — заявил Фрей. — Объясните нам, зачем мы сюда явились.

Взгляд Гриста скользнул вдоль острия клинка и замер на лице Дариана. Капитан «Кэтти Джей» смотрел на пирата в упор.

— Вам, кстати, любой скажет: не по-товарищески поступаете, — неприятным скрипучим голосом произнес Грист. — Вы, конечно, понимаете, что если вы решили меня убрать — вы это зря.

— Странно, — ответил тот. — Ведь, по-моему, вы намеревались меня опередить.

— Джентльмены! — всплеснул руками Ходд. — Неужели нельзя вести себя разумно?

— Меня и мою команду притащили на корабль под надуманным предлогом, — отчеканил Дариан. — Так что за мистером Гристом должок.

Подозрение, естественно, зародилось в нем с самого начала. Как всегда. Фрей никогда не доверял никому, кроме своих людей. И, уж конечно, не незнакомцам, обещающим ему славу и золото. Он сильно обжигался на этом. А со дня знакомства с Гристом мелочи складывались одна к другой, и теперь у Фрея не осталось сомнений.

Он неплохо разбирался в мошенничестве и лжи. Прежде ему самому довелось преуспеть и в том и в другом. Пусть он не всегда мог быстро раскусить противника, но рано или поздно разгадка находилась. И хотя Грист действительно нравился ему, Дариан точно знал, что тот намерен обмануть его.

Окончательно выдал капитана его взгляд. Он, позабыв на мгновение о самоконтроле, потянулся к шару. Жадность. Неприкрытое вожделение. Он походил на слабоумных, которые попадали под чары золотого зуба Крейка. Он был околдован.

Дариан готов был поставить свою жизнь на то, что Гристу нужен только шар. Вообще-то — пронеслось у него в голове — именно это я и делаю. Ставлю жизнь на карту.

— Фрей, почему вы считаете, что я не честен с вами? — осведомился Грист и потемнел от еле сдерживаемого гнева. Дариан привык видеть у него на лице выражение самодовольной добродушной наглости, но сейчас заметил зловещий отблеск другой стороны характера капитана. Грист был способен на яростный, неукротимый гнев. Фрею следовало приготовиться к атаке.

— Я вам разъясню, — начал он. — Но вы скажите своему боцману, что если он еще раз прикоснется к оружию, то новую сигару вы будете курить через дыру в горле.

Краешком глаза Фрей видел, как рука Краттла медленно отодвинулась от револьвера.

— Итак, — продолжал Дариан, — лучше начать сначала. Пятьдесят пять и сорок пять. Вы ведь помните?

— Конечно, — проворчал Грист. — Наш договор о разделе доходов.

— Верно. Вы согласились щедро поделиться со мной. Посулили почти половину. Но вы же просто подключили меня к экспедиции. Никто не согласился бы на такие условия. Я был бы счастлив и тридцати против семидесяти.

— Значит, вы хотите меня зарезать за мою доброту?

— Я еще не закончил. Вы могли добраться сюда со своей командой и получить все. Я вам понадобился только из-за Крейка. Демониста. Вы предположили, что он откроет таинственную дверь, которую отыскал Ходд. Откровенно говоря, ваши сорок пять процентов являлись засадой. Но мой демонист попытал счастья для вас. Такими деньгами разбрасываются заранее лишь те, кто не намерен платить. Легко давать слово, если заранее знаешь, что выполнять обещание не придется.

— Как вам угодно, капитан.

— Вы прикидывались, будто понятия не имеете о природе магического барьера и даже об этом шаре, — сказал Фрей. — Он наклонился к Гристу и почувствовал гремучую смесь запахов пота и табака. — Но вы рискнули. Вы столько хлопотали, потеряли Гимбла, но доставили на дредноут моего демониста. И оказались правы. Да, Крейк?

Тот неуверенно кивнул. Он чувствовал себя очень неловко.

— Чистое Искусство. Самые азы.

— Вы упомянули, что не являетесь игроком, — вновь обратился Фрей к капитану «Пса Бури». — Ну а я утверждаю обратное. Вы — настоящий игрок. Вам все известно — и про преграду, и про остальное.

— Ага, — признался Грист. — И убери наконец от моей рожи свою дурацкую саблю. Не бойтесь, никому я ничего не сделаю. Верно, Краттл?

— Да, кэп, — подтвердил боцман. Он немного расслабился, но в свете фонаря было видно, что его глаза продолжают рыскать по комнате.

Фрей отвел острие клинка от шеи Гриста, но саблю убирать в ножны не стал. Так, на всякий случай.

Грист обиженно затянулся сигарой.

— Хотите услышать правду? Ладно… Мне помог рассказ Ходда, когда я встретился с ним впервые. Я ведь с севера, а мы о манах много чего знаем, гораздо больше, чем вы, южане. Для вас они — лишь страшная байка. Ну а нам они постоянно угрожают. Я и дредноут однажды едва не столкнулись. Посудина скрылась в тумане, пока я гадал, что делать — напасть на него или удирать со всех ног.

— И знали, что дверь заперта демоническими средствами. Поэтому вам и понадобился Крейк.

— Угу, — буркнул Грист. — Но манские корабли и прежде терпели крушения. Сейчас Флот даже мышей не ловит, а в прошлом север частенько патрулировали. Сбили один дредноут и хорошенько его изучили. А потом у них народ стал превращаться. Флот быстренько смотал удочки, но кое-что с корабля они прихватили с собой и распробовали. — Он говорил, и между его зубов сочились тонкие струйки дыма. — Ха! Все и так считают манов демонами, но Флот убедился в этом лично. Только историю замалчивают. Небось чтобы паники не устраивать.

— Вы — человек осведомленный, — ввернул Крейк. — Отчеты Флота о погибшем судне… Как же вы сумели добраться до засекреченных документов?

— А кем вы меня считаете? — вспыхнул Грист. — У меня есть свои способы.

— Получается, вы были в курсе проблемы… — задумчиво протянул Фрей. — Вероятно, вы понимали и то, что ваши обещания насчет сокровищ — пустой треп?

— Ну уж нет, — возразил Грист. — На корабле должна храниться куча всякого добра. Древние артефакты! Да за них отвалят горы дукатов!

— Сперва нужно обзавестись сертификатом с печатью гильдии путешественников, — парировал Дариан. Он гневно посмотрел на Ходда, который понуро опустил голову. — Ходд, вы ведь помните свои слова, когда мы были в деревне зверолюдей? Вы не ходите проторенными путями? И взносов в гильдию не платите. Никто не представляет, как выглядят артефакты манов. Ни одна душа не поверит, что мы не сделали их своими руками без подтверждения гильдии. Если сдать их барыгам, то мы и десятой доли не выручим!

— Не беспокойтесь, — заметил Грист. — Сорок пять на пятьдесят пять. Я рассчитаюсь с вами по справедливости.

— Но об огромном богатстве можно забыть! — заорал Дариан. Во время разговора капитан «Пса Бури» понемногу успокаивался, а Фрей, напротив, распалялся все сильнее. Он злился, что позволил себя провести. И обратил свой гнев на Ходда, который, как объект для ругани, подходил лучше, чем могучий Грист. — Вы-то хоть соображаете?!

Путешественник испугался.

— Я… э-э… надеялся… то есть… когда мы вернемся с нашими находками, они прислушаются к моим доводам. И примут меня обратно!

Фрей взглянул на Крейка. Тот пожал плечами.

— И не мечтайте, — сказал он. — Скорее всего, вас, мистер Ходд, даже не пустят на порог. Если вы не утвержденный член гильдии, то не имеете права делать открытия. Но, вполне возможно, что кто-нибудь повторит вашу экспедицию и присвоит себе все заслуги.

— Да, — восхитился Грист, — ничего себе организация! Остается радоваться, что я — обычный контрабандист. По крайней мере, у нас честные неписаные правила.

— Но ведь… это… разбитый дредноут манов! — проблеял Ходд. — Я перестал платить взносы совсем недавно — несколько лет назад! Они должны сделать исключение!..

Молчание. Скептические взгляды. Саркастически вздернутая бровь Крейка, означающая: «Неужели?»

Ходд, отчаявшись, повернулся к Гристу:

— Но вы-то зачем отправились со мной?

— А это — как раз мой следующий вопрос, — вымолвил Фрей.

Грист указал окурком сигары на металлический шар.

— За ним. А вы — забирайте все, что заблагорассудится.

— Я, собственно, так и понял, — кивнул Дариан. — Но что это такое?

— Источник энергии, — пояснил Грист. — Вы вообще не представляете, какова его мощь. — Его взгляд, словно против воли, устремился к сфере, а на лице вновь появилось знакомое выражение алчности. — Когда флотские ребята осматривали сбитый фрегат, они не нашли ничего похожего на протановые двигатели. И аэрумных установок тоже не было. Ученые мужи почесали в затылках и решили, что корабль приводило в действие что-то другое. — Он поскреб щеку сквозь бороду. — К примеру, этот шар.

— Значит, вам нужен только он? — изумился Крейк.

— А что, разве мало? — воскликнул Грист. — Источник энергии, которому не требуется ни аэрум, ни протан! Если разобраться в его начинке, можно оснастить такими штуками целый флот. И летай себе без топлива! Настоящая революция, клянусь Всеобщей Душой! Четвертая эпоха воздухоплавания! Знаете, сколько за него заплатят понимающие люди? Да такие числа вам и не снились!

— Кое-что достанется и мне. Сорок пять на пятьдесят пять, — напомнил ему Фрей. — Как мы договаривались.

— Да, — неохотно буркнул Грист. — Я честен. Да я столько за всю жизнь не промотаю.

— Не забудьте о моих пяти процентах! — с пробудившейся надеждой в голосе пискнул Ходд.

— Разумеется, — ответил Грист, отмахнувшись от путешественника, как от назойливой мухи.

Дариан опустил саблю.

— Итак, договор остается в силе.

— Верно, — согласился Грист.

Фрей убрал саблю в ножны. Напряжение между присутствующими явно спадало.

— Дайте-ка я проверю шар, прежде чем кто-нибудь дотронется до него, — предложил Крейк. — Не хотелось бы ненужных жертв. Сейчас схожу за оборудованием.

— Я с тобой, — заявил капитан «Кэтти Джей».

Фрей переступил порог, но Грист вновь заговорил.

— И еще, — негромко произнес он. — Если вы опять обнажите против меня оружие, это будет последним вашим поступком.

— Позвольте с вами не согласиться. В таком случае мой клинок станет вашим последним воспоминанием, — парировал Фрей.

Затем Крейк и Дариан проследовали в вестибюль. Демонист сразу принялся переносить приборы в комнату с шаром.

Фрей не стал ему помогать. Он взял фонарь и встал в коридоре. Ему был необходим свежий воздух, по крайней мере, насколько это возможно в дредноуте манов.

Он оперся спиной о холодную металлическую стену и прислушивался к биению своего сердца. А он здорово струсил, хотя и не подал виду. Дариан почувствовал в Гристе нечто жуткое… Успел заметить истинное лицо капитана «Пса Бури», скрытое за усмешками и шутками, и то, что он увидел, его испугало. Это была безумная маниакальная ярость.

А случай с несчастным Гимблом? Боцман Гриста без долгих размышлений оставил раненого товарища умирать. В нравах команды всегда отражается личность капитана, и поведение экипажа свидетельствовало отнюдь не в пользу Гриста. Партнерство с ним уже не слишком привлекало Фрея.

Но сейчас он заинтересован в исходе дела. И, говоря откровенно, окажись Дариан на месте Гриста, он поступил бы так же. Действительно, тот держал знания при себе. Но ложь через умолчание и ложью-то трудно назвать. Фрей и сам когда-то решил именно так.

Возможно, они не только выберутся из передряги, но и разбогатеют. Но с Гриста нельзя сводить глаз.

— А кем вы меня считаете? — сказал Грист. Что ж, он — темная лошадка.

«Надо бы поискать Сило и Джез», — подумал Дариан, но быстро отказался от замысла. Чего хорошего, если все заблудятся? Если они не вернутся к тому времени, когда Крейк закончит работу, тогда можно и волноваться. И он предался мечтаниям о том, на что потратит свою долю. Теперь он не промотает ни дуката. Он распорядится ими достойно. Не просадит за карточным столом, с выпивкой и женщинами.

Наверное, он построит приют. В конце концов, деньги существуют для того, чтобы их тратить. Глядишь, и совесть немного разгрузится. Фрей оправдает свои бесчестные годы. Кроме того, благотворительность никогда не помешает. Можно пристрелить кого-нибудь, и это сойдет с рук. Кто же повесит человека, заботящегося о сиротах? Того, кто помогает несчастным брошенным деткам!

Внезапно в коридоре раздались шаги. Сило и Джез вернулись из своего путешествия. Дариан не имел понятия о том, с чего это штурману захотелось прогуляться, но спрашивать он не стал. Оба — невредимы, хотя Джез определенно обеспокоена.

— Вы в порядке? — поинтересовлася Фрей.

— В полном, — ответила она. — Решила осмотреть корабль.

— Видели что-нибудь особенное?

— Так, кое-что, — уклончиво ответила она. — А Крейк открыл дверь?

От Фрея не ускользнуло, как поспешно она переменила тему.

— Да. Простая штука, — беспечно произнес он. — Похоже, что маны — демоны. Вы не слышали о таком?

Джез побледнела.

— Нет… — выдавила она.

— Вы здоровы? Вы будто…

Его перебили резкие звуки стрельбы.

Глава 11

Стрельба — Зверолюди Курга — Смерть или слава — Фрей ведет подсчеты — Своевременный возврат долгов

Капитан метнулся через вестибюль в сторону помещения с металлическим шаром. Навстречу ему выскочили Грист, Краттл и Ходд, отсвет фонарей играл на их лицах.

— Здесь были выстрелы… — начал Краттл.

— Наши дозорные сигналили, — перебил его Фрей. — Снаружи что-то стряслось. — Он протиснулся мимо них в комнатушку, где «колдовал» Крейк. Вокруг постамента стояли настроечные антенны, провода связывали их с резонатором. Грайзер скорчился на полу возле прибора и листал тетрадь.

— Да… идет бой, — пробормотал он.

— Шевелись. Нам пора.

— Я не брошу приборы! — запротестовал Крейк. — Я не допущу…

— Ладно! Собирай их! Я пришлю к тебе Сило.

Едва он договорил, как в дверях возник бортинженер.

— Капитан…

Фрей слегка оторопел от своевременности появления, которая была несвойственна Сило.

— Э-э… М-м… помоги Крейку.

— Будет сделано, — ответил тот, разворачивая мешки для оборудования. Демонист отсоединял провода. Тут к ним ворвался Грист.

— Ну как, опасный этот шар или не очень? — спросил он.

— Не знаю, — вздохнул Крейк. — Надо провести замеры, определенные процедуры, тщательно изучить…

Грист схватил шар.

— Впрочем, — как ни в чем не бывало добавил демонист, — сгодится и опрометчивая готовность рискнуть своей жизнью.

Снаружи раздавалась беглая стрельба. Звуки гулко разносились по пустому безжизненному дредноуту.

— Собирай вещи и догоняй нас! — рявкнул Фрей и выбежал вон, опередив Гриста и Краттла. Грист зажал шар под мышкой. Дариана это не обнадеживало, но для споров не было времени. Впрочем, он не собирался выпускать капитана из поля зрения.

Растерянная Джез сидела около двери, уставив неподвижный взор в пространство. Фрей дернул ее за плечо.

— Вставайте! Стрелять можете?

Она коротко встряхнула головой и осмысленно посмотрела на капитана. Ее лицо напряглось.

— Да.

— Тогда, пошли.

Они помчались по дредноуту. Пролом в корабле приближался, и стрельба усиливалась. Вскоре они увидели впереди свет. Среди валявшихся заплечных мешков, превращенных в бруствер, лежал Тарворт и целился по кустам из ружья, на которое опирался, как на костыль, по дороге сюда. Первым возле него оказался Фрей. Тарворт вскинул голову, испуганно оглянулся, но промолчал.

Дариан осторожно выглянул из-за ржавого края порванной обшивки дредноута. Лес был густым и высоким. И он буквально кипел движением. Шуршали листья. Метались люди. В паре десятков футов Фрей обнаружил пригорок, через который они перебрались, чтобы спуститься на дно лощины. Там-то и находился единственный выход. Три остальные стороны слишком круты для отступления.

Соседние заросли словно взорвались. Оттуда выбрались Малвери и Пинн. Они мчались к кораблю, кричали и стреляли наугад. Из кустов вылетело копье, вонзившееся в землю в нескольких дюймах от ноги доктора.

— Сюда! — заорал Фрей. Он выхватил револьверы Гимбла и принялся палить по зелени вслепую. Хоть бы прикрыть своих товарищей!

— А куда, по-твоему, мы направляемся? — огрызнулся Малвери.

Они вскочили в брешь и укрылись за стенками. Одновременно из дредноута выбежали Джез, Грист и остальные члены отряда, которым не удалось догнать Дариана.

— Где Укк? — рявкнул Грист.

— Был на месте, — ответил Тарворт. — Я не…

— Нет его больше, — вздохнул Малвери. — Они налетели внезапно. Он оказался ближе всех. Ни малейшего шанса…

Они рассредоточились по обеим сторонам проема. Быстро выглядывали, высматривали цели. Задача было непростой. Противники постоянно меняли свои позиции.

— Вот они! — воскликнула Джез.

Фрей смог проследить за существом, которое перебегало через узкую прогалину. Создание, покрытое черной клочковатой шерстью и ростом не меньше семи футов, слегка напоминало человека. Дариан заметил на нем ожерелье и примитивные доспехи из кожи или вывернутой шкуры. В одной руке противник держал дубину (вернее, тщательно обструганную палицу с разноцветными полосами), а в другой — копье.

— Зверолюди из Курга, — выдохнул Ходд.

— Спасибо, мистер, — съязвил Фрей, перезаряжая револьверы. — А я-то никак не соображу.

— Мы столкнулись и с другими, поменьше, — сказал Малвери. — Страшные… Мех рыжий.

— Это, — прошипел Ходд, — их самки.

— Туземные бабы? — воскликнул Пинн с искренней болью человека, светлые грезы которого грубо осквернили. — А как же племена сексуально озабоченных воительниц?

— Они якобы живут в северной тундре, — ответил Ходд. — Между прочим, мне однажды поведали интересную историю…

— Заткнитесь оба! — вспылил Фрей. — Я думаю, как нам выкрутиться!

— Торопитесь, капитан. А то ведь они нас перережут, — пробормотала Джез и метко выстрелила. — Мы в ложбине, как в западне. — А их все больше.

— Где?

— Там, — она указала на лес. Послышался глухой удар. Джез отдернула руку, но поздно — ладонь штурмана пробила стрела. Фрей уставился на раненую.

— О… — Джез попятилась и тяжело опустилась на пол. Малвери кинулся к ней. В этот момент из коридора выбежали Сило и Крейк, навьюченные рюкзаками с аппаратурой.

— Что происходит? — произнес Грайзер.

— Зверолюди! — пояснил Ходд. — И у них — численное преимущество.

— Крейк, ты можешь что-нибудь сделать? — резко спросил Пинн. — Ты ведь демонист! Уничтожь их. Закидай огненными шарами!

— Дурак, ты безмозглый! Демонизм — это наука и высокое Искусство, — возмущенно заявил тот. — Я не грошовый фокусник. Если хочешь от них избавиться, стреляй из ружья. Оно тебе сейчас пригодится.

— Значит пользы от тебя — хрен с маслом, — буркнул Аррис.

Фрей раздраженно мотнул головой. Пинн никогда не упускал возможности вставить шпильку Крейку, даже когда тот пребывал в глубочайшей меланхолии. Дариан радовался тому, что его команда почти научилась действовать совместно, однако ему хотелось, чтобы выпадов стало поменьше. Хотя тогда это, пожалуй, был бы не экипаж «Кэтти Джей».

— Малвери? — позвал он. — Как Джез?

— Нормально, кэп. Правда, пока ей не стоит играть на пианино. А теперь, Джез, стисни зубы. Сейчас стрела выйдет…

— С чего вдруг она… Уааааа!!! АААОЙОЙОЙ!!!!

— Ну, вот. Не так уж и больно.

Джез всхлипывала. Доктор перевязывал ей руку. Грист присел на корточки рядом с Фреем.

— Нельзя позволить им зажать нас внутри, — сказал он. — Если не вырвемся, нам несдобровать.

— Согласен.

— Ну, ладно, — заявил Грист. — У нас нет ни минуты. Возможно, пролом — единственный ход в дредноут, но ведь существуют и другие. Мы их не знаем, в отличие от зверолюдей. Когда она навалятся на нас с тылу…

Фрей закусил губу.

— Вы предлагаете прорываться с боем? Слава или смерть?

— Верно.

— Мне ваша идея жутко не нравится.

— А вам приходилось так пробиваться?

— В последнее время — нет.

— Не волнуйтесь, — капитан «Пса Бури» положил ладонь на плечо Фрея. — Я — не новичок. И мне сопутствовал успех. Всегда.

— Не сомневаюсь, — ответил Дариан. — Иначе вы бы не рассказывали об этом сейчас.

Грист задумался, словно пытался найти логическую ошибку в словах Фрея.

— А вы хотите жить вечно?

— Почему бы и нет?

— Господа, — подал голос Ходд, прерывая их спор. — Позвольте внести предложение.

— Ну? — нетерпеливо спросил Фрей. Впрочем, он потерял всякий интерес к разговору, увидев за спиной Ходда косматого зверочеловека. Тот бежал по коридору с копьем в поднятой руке.

Реакция капитана была чисто инстинктивной. Он метнулся навстречу, отшвырнул Ходда в сторону, вскинул револьвер и прицелился. На курок он нажал слишком поздно, и зверочеловек успел метнуть свое орудие, но Фрей пригнулся как раз вовремя. Копье пролетело мимо и безобидно громыхнуло о железный пол. Противник споткнулся, упал на колени и опрокинулся на спину.

«Удача, — подумал Дариан. — Увернулся. И вообще справился».

Ходд взирал на него с благоговейным восхищением.

— Вы спасли мне…

— Да, да. Кто-нибудь видит — там есть еще? — Стрела влетела в пролом стены и звонко стукнула в металлическую переборку.

— Кто-нибудь видит? — эхом повторил Малвери.

— Я слышу, — произнесла Джез. На ее лице застыло безучастное выражение. Что-то часто с ней такое случается в последнее время. А может, она до сих пор пребывает в шоке после ранения и грубого лечения Малвери. — Их примерно дюжина. Они на корабле.

Фрей повернулся к Гристу. Капитан «Пса Бури», пристально нахмурившись, внимательно разглядывал Джез.

— У штурмана — потрясающий слух, — пробормотал он. — А вы правы. Здесь есть другой вход. Надо торопиться.

Грист сунул в рот очередную сигару, чиркнул спичкой и закурил.

— Значит, смерть или слава?

Фрей вздохнул.

— Ничего не поделаешь.

Они вырвались из пролома толпой, беспорядочно паля во все стороны и для бодрости выкрикивая самые оскорбительные ругательства. В дождевом лесу скрывались враги. Стрелы, вылетавшие неизвестно откуда, втыкались в землю прямо под ногами и свистели над головами. Они мчались к скальному кряжу — спасению из ловушки. Крутая стена высотой в три-четыре человеческих роста уже мелькала через деревья. Им надо карабкаться вверх, а зверолюди, конечно, дремать не станут.

Фрей испытывал ужас. Лобовая атака никогда не относилась к числу его любимых занятий.

«Два револьвера, — думал он на бегу. — В каждом по пять патронов. Итого — десять. Одна пуля — в том волосатом мерзавце, который забрался в дредноут. Остается девять».

Краем глаза он заметил какое-то движение, а потом понял — звероженщина с рыжим мехом, прижавшись к ветке, целилась в них из лука. У нее было плоское лицо с густыми бровями, но без намека на нос. Фрей разглядел ее наряд. Звероженщина щеголяла в грубо скроенной рубахе и костяных украшениях. Он выстрелил, и она свалилось на землю. Стрела улетела в заросли.

Восемь.

— Эй!

Дариан быстро оглянулся. Кричал Тарворт, тот самый бедолага, которого Пинн ранил в ногу. Опираясь на ружье, он хромал следом за остальными, но, конечно, не мог их догнать. Капитан «Кэтти Джей» не намеревался задерживаться ради него, но решил, что Грист и Краттл могли бы помочь своему товарищу. Но они, вероятно, были иного мнения. В команде Гриста так не поступали.

— Стойте! — истерично заорал Тарворт. Две стрелы поразили его почти одновременно. Одна в грудь, другая в глаз. Рука, державшаяся за ружье-костыль, дрогнула, и он ничком рухнул на траву.

Фрей отвел взгляд. К чему рассусоливать? Всегда кто-то умирает. А ему нужно заботиться о собственном спасении.

Зверолюди высыпали из кустов и кинулись на беглецов с тяжелыми палицами, готовыми крушить черепа и ребра. Дариан оказался в гуще беспорядочной свалки. Рядом гремели дробовики. В лицо брызнула горячая кровь. На глаза попался Сило с револьвером и мачете. Он точным ударом снес челюсть зверочеловеку. Малвери не жалел патронов. Один из его выстрелов начисто оторвал одному из противников ногу на уровне колена.

Вдруг группа оборонявшихся распалась, и Фрея отнесло в сторону. На него, злобно осклабившись и демонстрируя желтые зубы, мчалось чудовище из ночных кошмаров. Глыба мышц и мускулов. За кого же спрятаться? Фрей вскинул оба револьвера и выпалил. Дикарь сразу обмяк, но по инерции пробежал несколько шагов, толкнул Дариана и повалил его наземь. Тот отчаянно вырывался из-под туши, в ноздри била кислая вонь. Поблизости угрожающе топтались обутые и босые ноги, способные наподдать в любую секунду. Напрягая все силы, Фрей скинул с себя труп, подобрал оружие и вскочил.

Шесть пуль.

— Ну, идите сюда, уроды! — взревел Грист. Он крепко прижимал к себе шар и размахивал револьвером. Крейк поспешно запихивал патроны в барабан. Наверняка он уже расстрелял все впустую. Демонист славился своей «меткостью». Внезапно стрела воткнулась в дерево прямо над головой Фрея. Он запоздало нагнулся, хотя и понимал, что в этом нет никакого толка.

Но атака не возобновлялась. Нападавшие, похоже, выдохлись. И Дариан взял на себя инициативу.

— Вперед! Прорываемся! — И первым бросился к скалам. Отряд последовал его примеру.

Кусты затрещали. Зверолюди бежали поблизости, но умело прятались. Определить, сколько их осталось, было невозможно. Десять? Двадцать? Малвери выпалил из дробовика в плотную завесу листвы. Брызнула кровь.

«Во что я нас втравил?» — снова спросил себя Фрей.

— Они гонятся за нами! — завыл Краттл и ткнул рукой в сторону дредноута, лишь частично скрытого зарослями. Из пролома высыпала ватага зверолюдей. Часть сразу бросилась за путешественниками, а остальные стали потрошить валявшиеся рюкзаки. Сейчас только Сило и Крейк тащили поклажу, другие бросили свой груз, как балласт.

Капитан «Кэтти Джей» устремился к каменному кряжу, за которым его ждала свобода. Но на гребне подпрыгивала выжившая самка, вооруженная луком. Безгрудые звероженщины были немногим ниже самцов. Рыжая обитательница джунглей, громко зарычав, вскинула лук. В ее глазках сверкал жестокий разум.

За спиной Фрея прогремело сразу три выстрела. Звероженщина дернулась и упала навзничь, зажав в пальцах так и не выпущенную стрелу.

— Прикройте меня! — крикнул Дариан. — Я лезу наверх!

Он сунул револьверы за пояс и начал взбираться на кряж. Лишь на полпути он сообразил, что совершил глупость. Почему он не пустил вперед кого-нибудь другого? Зачем сам вызвался?

Кровь ударила в голову? Азарт? В общем, та самая бравада, из-за которой люди так часто гибнут. Но возвращаться поздно.

Он уцепился за край скалы и подтянулся, выставив плечо. К нему неслись двое зверолюдей с дубинами. Если он упадет с высоты, то в лучшем случае переломает ноги. Лучше бы ему увеличить скорость. Может, он ухитрится достать револьвер…

Внизу громыхнуло ружье. Один из дикарей упал. Второй не остановился. Он приближался, а Фрей все еще лез вверх. Он чудом успел упереться коленом и перекатиться. Палица ударила в землю в считаных дюймах от его головы.

Он поднялся, но неприятель оказался проворным. Свободной рукой схватил Фрея за горло и без видимого напряжения поднял над землей. Дариан задохнулся от хватки железных пальцев. Он сжал волосатое запястье зверочеловека и беспомощно размахивал ногами, пытаясь его пнуть. А тот поднял дубину и приготовился расколоть череп врага, как яичную скорлупу.

Сразу два выстрела. Ярость на лице дикаря сменилась совершенно человеческим изумлением. Потом его пальцы обмякли, и он повалился на бок. Фрей, шатаясь, с трудом выпрямился. В правой руке он держал пистолет, который умудрился вытащить из-за пояса.

Четыре.

Его спутники карабкались по обрыву, а те, кто был внизу, старались удерживать противника на расстоянии. Фрей укрылся за деревом и наблюдал за обстановкой, готовый обороняться до прихода подкрепления. Втайне он надеялся, что здесь не окажется дикарей, кроме троих мертвецов, валявшихся поблизости, но, как обычно, действительность разочаровала его. Зашумели листья, Дариан обернулся и замер — двое самцов выбегали из леса. Босые ступни легко ступали по земле, на шеях мотались бусы, развевались кожаные одежды.

На сей раз Фрей не оплошал. Он тщательно прицелился и поразил одного в голову.

Три патрона.

Он вновь нажал на курок.

Боек сухо щелкнул по пустому гнезду.

Капитан «Кэтти Джей» с необычной ясностью осознал, где в его подсчеты вкралась ошибка. В двух револьверах имелось по десять патронов, но стрелял он из них по-разному. Тем, который находился в правой руке, он пользовался чаще. И теперь пули в нем закончились.

Он вскинул второй ствол, но зверочеловек уже замахивался палицей. Фрей смог уклониться и принять скользящий удар на предплечье выставленной руки. Она моментально онемела. Он выпалил в землю.

Два патрона.

Грохот выстрела озадачил зверочеловека, и он ненадолго замер на месте. Дариан отскочил и принялся лихорадочно взвешивать свои возможности. Один револьвер — пуст, а правая рука необходима, чтобы пользоваться саблей. Стыдно бросать хорошее оружие! Фрей метнул револьвер в противника, угодив рукоятью в лоб. Дикарь потерял равновесие и свалился с обрыва.

— Эй! — взревел снизу Малвери. — Не кидай нам всякую пакость! У нас своей целая куча! — Раздался выстрел — наверняка доктор добивал оглушенного зверочеловека.

Дариан обнажил саблю, а перед ним уже предстал очередной враг. Он с рычанием кинулся на капитана, и Фрей позволил клинку взлететь, чтобы отразить атаку. Удар палицы оказался мощным, и дикарь не унимался. Дариан сражался, но постепенно слабел. Невзирая на то, что клинок целенаправленно помогал ему, он не мог совладать с невероятной силой зверочеловека. Тот яростно наступал, и Фрей чувствовал, что почти проиграл. Он сделал выпад, но раскрылся и все же в последний миг увернулся от дубины. Стиснув зубы, обливаясь потом, он едва стоял на ногах.

«Я не выдержу! — думал он в панике. — Я не…»

Слева от него раздался страшный грохот, дикарь отлетел в сторону, в его груди зияла дыра. Дариана спас Грист, который неуклюже перевалился через край обрыва. Все было при нем — и помповый дробовик, и драгоценный шар, а во рту дымилась сигара. Как он вообще умудрился залезть на кряж? Грист поднял с земли выбитый у Фрея револьвер и протянул его рукоятью вперед.

— Капитан, вы — мой должник, — заявил он.

Из зарослей вылетела стрела. Теперь опасность угрожала Гристу. Услышав зловещий звук, Дариан взмахнул рукой, а сабля завершила начатое дело до конца и разрубила стрелу пополам. Фрей быстро метнул клинок, как копье, в кусты, где затаился неприятель. Раздался вой, и на поляну вывалилась звероженщина с глубоко вонзившимся в грудь клинком. По грубо сплетенному одеянию лилась кровь. Сделав пару шагов, она рухнула на землю.

— Уже нет, — ответил Фрей, принимая револьвер.

Грист, разинув рот, глядел на половинки стрелы, которые, не причинив никакого вреда, отскочили от его пальто.

— Но как?…

— Надо работать запястьем, — произнес Дариан. Он уперся ногой в плечо убитой и выдернул окровавленную саблю левой рукой, к которой вернулась подвижность. Хотя боль была изрядной. Может, поискать второй револьвер? Однако Фрей быстро решил, что соваться в логово дикарям — не очень разумно. И вообще невелика потеря. Он, кстати, неважно стреляет левой.

На обрыв поспешно карабкались остальные. Джез, Краттл, Пинн. Они приготовились прикрывать Крейка, Ходда, Малвери и Сило. Фрей и Грист следили за лесом. Воцарилась подозрительная тишина. Только зверолюди шастали по кустам, но они больше не выскакивали на чужаков и стрел не выпускали.

— Как по-вашему, они успокоились? — спросил Фрей и, откинув барабан, стал вставлять туда новые патроны.

— А если они поняли, что мы им не по зубам? — сердито предположил Грист.

— Вероятно, — кивнул Фрей и поставил барабан на место.

На кряж наконец-то взобрался Малвери. Последний из отряда.

— Все здесь? — для порядка спросил Дариан.

— Да, капитан, — ответила Джез и с удивлением добавила, откинув с потного лба взмокшие волосы: — Как ни странно.

— Мистер Ходд! — позвал Фрей. — Ведите нас. Надо трогаться, пока зверолюди не решили напасть на нас.

— Сюда, — заявил тот и без колебаний указал пальцем направление.

— Верно, — заметил капитан «Кэтти Джей». — Держим уши на макушке, а оружие наготове. Если нужно, перезарядите. Увидите кого-нибудь, покрытого шерстью, — сразу стреляйте!

Глава 12

Приметы доктора Малвери — Старые знакомые — Капитан Грист показывает свое истинное лицо

Ночью начался проливной дождь. Путешественники месили грязь, спотыкались о корни и промерзли до костей. Парусина для навеса осталась на дредноуте вместе с другими брошенными рюкзаками. Все вымотались и проголодались, но никто даже не заикался об остановке. Ведь неизвестно, отказались ли дикари от преследования, кроме того, Фрей не отважился испытывать судьбу. Не сговариваясь, они решили идти целую ночь напролет. Теперь они медленно продирались сквозь кромешно темный лес. Каждого обуревали дурные предчувствия и тревога.

К рассвету ливень утих, и сквозь тучи пробился тусклый свет. Фрей, измотанный, продрогший, ощущал себя совсем несчастным. Вдобавок ему казалось, что он не брел, а добирался обратно вплавь. Тем не менее дикари исчезли, и ущерб путешественников ограничился синяками, ссадинами и мозолями. По мнению Дариана, им крупно повезло.

«Мы потеряли троих, — думал он. — Но мои — живы. Все. Это — самое важное».

Перед ним тяжело топал Грист. Ходд возглавлял колонну. Фрей разглядывал странный металлический шар, который капитан нес под мышкой. Он не выпустил его ни на секунду даже во время боя.

«Что же ним делать? — гадал Дариан. — Вряд ли Грист будет честен с ним. Кто же завладеет этим источником энергии? Несомненно, между капитанами произойдет новое столкновение. А удастся ли Фрею успешно выйти из него?»

Места приземления они достигли ранним утром. «Пес Бури» невозмутимо возвышался над деревьями. Все тут же наперебой кинулись поздравлять Ходда. Настроение у отряда резко повысилось. Они победили. Они не тащили с собой мешки с сокровищами, но стали покорителями дикого острова. А команда Фрея радовалась тому, что здесь можно вдоволь поесть и выпить по кружке грога.

Джунгли поредели, и они вышли на просторную поляну с кораблями. Лес наполнился дневными звуками. Доносился отдаленный шум водопада. Погрузочные рампы оказались закрыты, не было заметно никаких признаков жизни. Путешественники заподозрили неладное.

— Наверное, они спят, — произнес Крейк, сверившись с карманными часами.

— Нет, — проворчал Малвери. — Я чувствую.

— Чем? — оживился Пинн.

Малвери зажал ему рот ладонью.

— У меня яйца зудят. Если чешутся — непременно быть беде. Верная примета.

— Ну ты и псих, — бросил Пинн, вывернувшись из докторской длани. — Да если я когда-нибудь послушаю, что они мне подсказывают, я сразу…

— Вернешься к своей легендарной возлюбленной? — язвительным тоном вставил Крейк.

— Эй! — возмутился Аррис, но его заглушил громкий смех доктора.

Фрею ситуация очень не нравилась. Внезапно за его спиной раздался характерный треск взводимых затворов. Хохот Малвери оборвался растерянным смешком.

— Не двигаться! — прозвучал незнакомый голос. — И не хвататься за оружие. — Из-за высоких деревьев вышли люди.

У Дариана по спине пробежали мурашки. Он должен был предвидеть такой поворот событий! Грист припас им сюрприз.

— Бросьте пушки на землю! — приказал тот же голос.

— Сам же велел не хвататься за оружие! — заявил Фрей. — Уже передумал?

Ему, конечно, стоило промолчать, но он был расстроен, зол и не смог удержать язык за зубами. За что и получил вознаграждение — удар прикладом по затылку. Голова у него словно взорвалась, перед глазами полыхнуло белое пламя, и капитан «Кэтти Джей» упал на колени.

— Кто-нибудь будет умничать?

Фрей сплюнул и заморгал, чтобы сфокусировать зрение. Потом вытащил пистолет и швырнул его на траву.

Этому мерзавцу нельзя доверять. Ни на минуту.

Но, он ошибался. Грист, потемнев, как грозовая туча, тоже кинул свое оружие на землю.

Не он? Тогда кто же?

Фрей поднялся на ноги и повернулся к новым противникам. Ясно, их шестеро. Еще несколько шли с другой стороны поляны. Несомненно, они окружили корабли и устроили засаду. Главарь — тип, который чуть не вышиб ему мозги, — оказался здоровенным и уродливым громилой. Его подельник держал в руке ракетницу. Он поднял ее и выстрелил.

— Где моя команда? — прорычал Грист.

— Не беспокойтесь, капитан. Ребята крепко связаны, — ответил главарь.

— А моя? — осведомился Дариан.

Урод (как назвал его Фрей) смерил пленника враждебным взглядом.

— Насколько я знаю, на «Кэтти Джей». Мы не полезем внутрь, если на борту нас поджидает голем. Никому неохота во второй раз связываться с монстром.

«Во второй раз?» — повторил про себя Фрей.

Он услышал рокот турбин. Посмотрел вверх и обомлел — из-за ближайшей горной вершины выползал нос фрегата. У Дариана разом оборвалось сердце.

Он знал это судно. Черное, покрытое шрамами чудовище, напоминающее океанский лайнер, ощетинилось пушками и пулеметами.

«Делириум Триггер». Корабль Триники Дракен.

Между тем от фрегата отделился маленький катер. Фрей взирал на него с непонятным трепетом. Сейчас он увидит ее. Эту женщину он любил в те времена, когда оба были юными и наивными. И он сбежал от нее в день свадьбы. Она в отчаянии пыталась покончить с собой, но лишь убила их нерожденного ребенка.

Все осталось в прошлом. А после она вошла в число самых грозных пиратов Вардии. И отняла у него сокровища, которые он завоевал в Водопадах Возмездия.

Она превратилась в совершенно иного человека.

Они молча ждали, находясь под прицелами ружей. Их собственные револьверы и дробовики разрядили и свалили неподалеку — вместе с саблями и кинжалами. Клинок Фрея ярко блестел, вокруг лежили ножи мачете, дубинки и кастеты.

По поляне свободно гулял холодный ветер. Дариан замерз в насквозь промокшей одежде, но старался не дрожать. Он стиснул зубы, которые предательски застучали. Ему нельзя проявлять слабость. Ладно бы перед другими. Но только не перед Триникой.

Катер коснулся земли. Рампа откинулась, выпустив пассажиров. Желудок Фрея стиснуло болезненным спазмом. Каким образом она догадалась, что он в здесь? Он одновременно люто ненавидел ее и томился от желания вновь встретиться с ней. Последний раз она попалась ему на глаза примерно год назад — в тот день она лишила его сундука, полного дукатов. Фрей преодолел все опасности и мог стать богачом, а Триника вновь победила.

С тех пор он много раз представлял себе воссоединение с ней. Но всегда — в гораздо более благоприятных обстоятельствах, чем нынешние.

Она вышла из катера в сопровождении боцмана. Тонкая, одетая в черное. Белая, как мел, кожа. Обесцвеченные волосы, собранные в несколько пучков. Она носила контактные линзы, и ее зрачки казались угольными и большими, как монеты. Каждая мелочь в ее облике была рассчитана на то, чтобы внушать смятение. Она одевалась как невеста Смерти или, возможно, ее наложница. Так или иначе, Триника отличалась эффектностью.

Фрея охватило бешенство. Какое право она имела похоронить свою красоту под жуткой непроницаемой маской? Само ее существование — кощунственное оскорбление той юной девушки, его Триники. В его памяти еще жил образ идеальной любви. Любви, которая могла бы случиться!

Почему она так безжалостна?

— Триника Дракен, — пробормотал Грист. — Наслышан о ней.

— Да, — тихо сказал Фрей. — Я тоже.

Боцман был хорошо ему знаком. Приземистый коренастый мужичок с нечесаными черными волосами, свисавшими вдоль смуглого обезьяньего лица. Кожу покрывали глубокие морщины, а из-под рубашки виднелся след от ожога. Дариан уставился на боцмана. Но его взгляд, против воли, возвращался к Тринике, и вскоре он сдался.

Она встала перед пленниками. Ее черные глаза на мгновение остановились на Фрее и скользнули дальше, без малейшего намека на приветствие. Затем она повернулась к Уроду.

— У них больше ничего нет, — заявил тот, показывая металлический шар.

— Именно за ним мы и прилетели, — произнесла Триника. — Мистер Крунд!

Боцман взял шар у главаря. Грист кипел от бессильного гнева. Дариану показалось, что он ощущает жар ненависти, исходящий от пилота-контрабандиста.

— Капитан Грист, капитан Фрей, — бросила Триника, удостоив их кивком, — рада встрече.

Она повернулась и направилась прочь. Крунд следовал за ней. Вооруженные охранники пятились к катеру, продолжая держать пленников на прицеле.

Фрей был ошеломлен.

И все? Никаких: «Как ты, Дариан»? Даже насмешек, обычных между старыми соперниками? Он целый год ждал ее, а она пожалела для него и такой мелочи?

Значит, она ограбила его дважды. И дело даже не в шаре, а в том, что она сделала это с явным пренебрежением к его чувствам. Он постоянно о ней думал и вспоминал, как она улыбнулась ему на прощание. Улыбкой прежней Триники. Любимой и счастливой. Он поверил ей. Внушил себе, что та юная Триника еще жива, хотя и захоронена в оболочке бессердечной преступницы. Он грезил о том, как добьется от нее такой же улыбки.

Но у нее не нашлось для него и капли тепла.

Они стояли молча до тех пор, пока катер не пристыковался к фрегату. На «Делириум Триггер» заработали турбины, громада мгновенно скрылась из виду за горной цепью. Они проводили ее взглядами.

— Ненавижу, ненавижу!.. — бормотал Фрей.

— Как она узнала? — зарычал Грист. Его голос звучал грозно, как рокот, предвещающий землетрясение. Лицо налилось кровью. Похоже, он мог в любой миг взорваться от гнева. — Как она нас отыскала? Кто из вас наводчик?

Фрей по-настоящему испугался, и он отступил назад, зато Малвери эта вспышка ничуть не встревожила.

— Успокойтесь, дружище, — сказал он. — Мы были у вас на глазах с той секунды, как вы предложили нам работу. Мы — чисты.

Ходд поднял трясущуюся руку.

— Э-э… капитан Грист… я… э-э… обращался к некоторым людям до того, как мы пришли к соглашению. Вероятно…

Он не договорил. Грист взревел и со страшной силой ударил его кулаком в лицо. Путешественник, взвизгнув, упал наземь и задрожал. Грист решительно прошагал к куче оружия, схватил мачете и направился обратно к Ходду. Тот уже поднялся на колени и, не отрывая ладоней от лица, издавал сквозь пальцы нечленораздельные звуки.

— Подождите… — начал Малвери, но, судя по всему, лишь для порядка. Никто не ожидал от Гриста ничего особенного. А он взмахнул мачете и всадил лезвие в шею Ходда.

Время для Фрея остановилось. И все, потрясенные случившимся, застыли на месте. Ходд беззвучно разинул рот.

Затем он закашлялся, из рассеченного горла струями хлынула кровь. Вскинул руку и недоуменно пощупал мачете. Сделал слабую попытку вырвать лезвие из раны, но пальцы соскользнули с рукояти, густо покрытой кровью. Густая красная жидкость, пульсируя в такт сокращениям сердца, лилась на землю.

В глазах у Ходда появилось странное и страшное выражение. Он был просто не в состоянии поверить, что его время вышло.

Потом он рухнул на бок и затих.

Грист стоял, глядя на мертвого путешественника, его грудь бурно вздымалась. Отряд хранил молчание.

— Мы вернем шар, — отчеканил Грист. — Понятно? Ваша команда и моя. Мы отыщем эту бабу и возьмем себе то, что нам принадлежит. Никто, никогда не мог похвастаться тем, что он ограбил Харвина Гриста. — Он вздохнул, выпрямился и спросил у Дариана: — Вы со мной?

Фрей хотел определить по взгляду Гриста, насколько глубока овладевшая им мания. Первое впечатление о капитане оказалось неверным. В душе у него поселился мрак, что совсем не нравилось Фрею.

Чтобы отступить под ударом судьбы, нужна определенная решимость. Триника одержала вверх, и с этим было нелегко смириться. Следовало бы отойти в сторону. Ведь он почти с головой увяз в дикой истории. А иметь дело с таким партнером, как Грист, все равно что играть с динамитными шашками.

Она даже не обратила на него внимания. Вот что больно жгло его. Их связывало многое, но, похоже, Фрей для нее ничего не значил. Он чувствовал себя задетым и оскорбленным. Но она заплатит за свое отношение! Он жаждал мести. Никогда впредь он не позволит ей так с собой обращаться.

— Я беру пять процентов, принадлежавших Ходду, — ровным голосом произнес капитан «Кэтти Джей».

Грист фыркнул.

— Ах ты, кровопийца! Значит, поровну! — воскликнул он чужим голосом и зашагал к «Псу Бури». Краттл поплелся за ним.

— Очередное дело завершилось успехом, — ядовито буркнул Малвери и направился к «Кэтти Джей». Другие потянулись следом за доктором. Задержалась только Джез. Она не могла отвести взгляд от трупа Ходда.

— Вы уверены? — спросила она.

— Нет, — ответил Фрей. — Но мы это сделаем.

Джез кивнула — вероятно, не столько словам, сколько своим мыслям.

— Вы правы, капитан, — произнесла она и пошла к кораблю. Фрей остался в одиночестве.

Глава 13

«Колода мясника» — Пинн получает письмо — Совет от пропойцы

Поселок Зацепка Марлена, лежавший между плоскогорьем Черные Пустоши и неприветливой областью с характерным названием Пустыня Стертых Ног, являлся форпостом цивилизации. За ним тянулись самые малопригодные для жизни места континента. На западе, за высокогорным Восточным Плато, торчали вершины хребта Кривая Западня. От дыма действующих вулканов, прячущихся среди высоких пиков, в воздухе постоянно висела мрачная дымка. Край внушал уныние и нагонял тоску.

Порт построили на черном скальном кряже, который вызывающе вздымался над засыпанной пеплом землей. Сердцем поселения служила посадочная площадка, устроенная на плоской вершине. Только в этой части Зацепки Марлена было подобие улиц.

Фрей вел «Кэтти Джей» к площадке, Джез стояла у него за плечом. С тех пор, как она присоединилась к экипажу Фрея, ей довелось посетить Зацепку Марлена дважды. Она совсем не радовалась новому возвращению сюда. Население состояло в основном из ворья и всяческих головорезов. Флот Коалиции не удостаивал местечко своим вниманием, поскольку оно находилось на отшибе. Кроме того, вулканический пепел нещадно забивал турбины кораблей, не говоря уже о человеческих легких. Даже находиться здесь было вредно для здоровья.

Медленно догорал день. Горизонт окрасился розовым, желтым и пурпурным. «Но, как ни крути, — подумала она, — закаты красивы только из-за вулканов».

Вокруг центральной части поселка раскинулись трущобы. Лачуги, навесы и палатки тесно жались друг к другу. Где возможно, строения растекались по крутым склонам бугра. Между собой их соединяла паутина из рахитичных галерей и лесенок, собранных из ненадежного подручного материала. Тени тянулись, будто растопыренные пальцы, на восток или темными пятнами собирались в ложбинах.

Впереди снижался «Пес Бури». Световые столбы мощных прожекторов посадочной площадки пробивали дымку, указывая ему путь. «Кэтти Джей» в сопровождении неразлучных эскортных флаеров двигалась следом.

— Ладно, — сказал Фрей. — Тут наверняка будет кто-нибудь, кто знает, где найти Дракен.

— Наверное, капитан, — произнесла Джез. — Она понимала, что Дариан говорит лишь для того, чтобы нарушить тишину. Саму Джез грызли сомнения. Во время обратного пути с Курга атмосфера на корабле была напряженной. Члены команды сидели в своих каютах или занимались порознь какими-то делами. Убийство Ходда заставило их задуматься. Никто не питал привязанности к путешественнику, но никто и не считал, что он заслужил подобную участь. Они побаивались Гриста и предпочли бы отказаться от затеи.

Но капитан решил иначе. Он всерьез закусил удила и не намеревался сходить с дистанции. После того как Грист показал свое истинное лицо, Фрей тоже преобразился. Прежний Дариан всегда чувствовал, когда надо отступить. Но на сей раз что-то не на шутку распалило Фрея. Его поведение обрело новую настойчивость, которой Джез не замечала в нем, пока они не ввязались в аферу с Водопадами Возмездия. И теперь ей казалось, что приключение с шаром к добру не приведет.

Но если Грист являлся опасным союзником, то Дракен — еще более опасным противником. И ее нападение нельзя было объяснить случайностью. Конечно, она действовала с умом.

Кроме того, Джез хватало собственных забот. После того как первое потрясение улеглось, она собрала воедино все, что узнала во время посещения дредноута. И главное можно было передать двумя словами: маны — демоны. Они завладевали мужскими и женскими телами.

Теперь в ней самой скрывается демон.

Эта мысль ужасала. Она считала, что манская часть ее натуры нечто вроде заразы, болезни, которой можно сопротивляться и сохранить свою человечность. Но внезапно все изменилось. Она одержима. Враг разумен и затаился в ее плоти и сознании. Злокозненный пришелец читает ее мысли и готовится одержать над ней окончательную победу.

Джез подняла руку. Рана от стрелы, полученная в Курге, полностью зажила. Шрам исчез, и пальцы работали отлично. Еще недавно она воспринимала способность быстро излечиваться как полезную сторону своего состояния, но сейчас та стала лишь дополнительным свидетельством присутствия в ней мана.

Она не принадлежала себе. Ее пытались поработить. Но она должна каким-то образом изгнать захватчика.

«Так больше продолжаться не может!» — думала она.

Несколько лет подряд она жила в непрерывном страхе перед собой, избегала сородичей-людей, боялась обзаводиться друзьями или подолгу оставаться на одном месте. Она старалась противостоять подспудному влиянию манов и надеялась отразить его силой воли. Говорила себе, что это — единственный способ спастись.

А может, и нет. Влияние усиливалось. Трансы участились.

Но она просто отодвигала срок неизбежного поражения.

«Нужно что-то делать, — решила Джез. — И чем скорей, тем лучше».

Кабак под названием «Колода мясника», стоявший на неприглядной главной улице поселка и зажатый с боков ломбардом и публичным домом, был обит ржавой жестью. Широкие щели в стенах наскоро законопатили обтрепанными на ветру клочьями парусины. Фасад выгнулся наружу, будто дом намеревался спьяну свалиться на дорогу. В темноте слабо светились на высоких столбах фонари, стекла стали непрозрачными от вездесущего пепла. Прохожие прикрывали лица защитными очками и масками. Те, кто по какой-то причине не мог обзавестись этими вещами, мучились от частых приступов кашля и все время вытирали воспаленные покрасневшие глаза.

Внутри плавал дым, густотой и едкостью не уступавший пеплу. Столы и табуреты оказались разнородными, как, впрочем, и посетители. Под потолком висела электрическая люстра, лампочки в которой громко гудели. Из-за стены отчетливо слышалось тарахтение нефтяного генератора.

Фрей толкнул дверь и вошел, на ходу разматывая шарф, которым прикрывал лицо. За ним, откашливаясь и бормоча невнятные проклятия, ввалились Пинн, Малвери и Крейк. Никто из непрезентабельных завсегдатаев не обратил на чужаков ни малейшего внимания.

— Выпить, и поскорей! — прохрипел Малвери. — У меня во рту словно костер развели.

— Дариан Фрей! — воскликнул бармен. — Тлен и проклятье! Как поживаете?

Фрей приблизился к стойке и пожал протянутую руку. Бармена звали Оллиан Руск, он владел питейным заведением. Высокий, грузный, с блестящей от пота лысиной. За предусмотрительно обшитой броневыми листами пленкой висел дробовик. Правда, большинству посетителей было известно, что под стойкой хозяин прячет еще один — более серьезного калибра.

— Как дела во всемирной пепельнице, Руск? — улыбнулся Фрей.

— Пока дышим. Ваших ребят небось выпивка интересует?

— Полагаю, что да. Что вы посоветуете?

— Если хотите прополоскать языки от нашего незабываемого воздуха, то лучший выбор — пиво.

— Отлично.

— Раз — и готово!

Пока Руск наливал пиво, Фрей осматривал помещение в поиске знакомых. Через Зацепку Марлена непрерывно проходило множество народу. Отверженные, с которыми Дариану доводилось общаться — а таких было немало, — хоть раз-другой, но побывали здесь. Но сегодня ему не везло.

— Тихо у нас, — сказал Руск, угадав его мысли. — Флот зачастил, суется во все дыры. Народ решил держаться подальше.

— Ничего святого для них нет! — сочувственно заметил капитан.

— Флотские трусоваты. А тут поползли слухи о погибших колониях в Нью-Вардии. Саммайцы якобы нашли аэрум на муртийских землях. Ребята трясутся, как бы они не начали строить новый флот. А возрожденцы бесятся из-за того, что эрцгерцог пытается взять их к ногтю. — Он водрузил на стойку пиво. — Власти небось боятся заговоров. Ищут шпионов и тому подобное. Сложные деньки, дружище.

Малвери, Пинн и Крейк разом схватили кружки и, не отрываясь, выхлебали их содержимое. Пинн рыгнул и лихо грохнул своей посудиной.

— Пожалуй, еще три, — произнес Фрей. Сам он даже не пригубил напиток.

Руск вновь повернулся к крану бочки, но, не взявшись за него, остановился и воздел указательный палец.

— Совсем забыл. Для вас есть почта.

— Давайте ее сюда, — потребовал Дариан.

«Колода мясника» являлась одним из дюжины «почтовых ящиков», разбросанных по Вардии. Такой системой пользовались многие свободные пилоты, не имевшие постоянных адресов. Они могли без долгих поисков поддерживать связи внутри своего особого мира, закрытого для посторонних. Некоторые удовлетворялись официальными конторами, но Фрей казенной почте не доверял. Того, кто часто возвращается в одни и те же места, легко поймать, а ведь среди его писем попадались и, мягко говоря, подозрительные сообщения. При использовании услуг трактирщиков и лавочников существовала другая опасность — послания могли украсть. Но, как правило, эти люди берегли свою репутацию и не поддавались подобным искушениям. Через Оллиана Руска проходило больше корреспонденции, чем через иное заведение, поскольку он за многие годы ни разу не обманул доверия.

Руск направился во внутреннюю комнату и вернулся с пачкой, перевязанной крест-накрест веревочкой.

— Сколько я вам должен?

— Бит и две мелких. А за выпивку я отдельно посчитаю.

— Благодарю вас, — сказал Фрей. Он взял письма и, посмотрев на первый конверт, помрачнел и застонал.

— Что, кэп, дурные новости? — осведомился Малвери. — Ты его и не распечатал.

— Ерунда, — отмахнулся Дариан.

Малвери скептически взглянул на него.

— Ладно… — уступил Фрей. — Весточка от Амалиции. Она часто мне пишет.

— Амалиция Тейд? — спросил Крейк. — Та юная леди, которую ты… э-э… спас от возрожденцев, подстроив гибель ее отца?

— Эй, полегче! Он сам рубил сук, на котором сидел, — возмутился Фрей. — Да, она самая.

— И что ей нужно? — поинтересовался Малвери.

Дариан поморщился.

— Валяй, не стесняйся! — воскликнул доктор. — Все равно нам все выложишь. А иначе — не успокоишься.

— Амалиция почему-то вбила себе в голову, что я в нее влюблен.

— Неужели? — притворно удивился Малвери.

— Я и не предполагал, что она собирается покинуть обитель! — солгал Фрей. Если честно, любые последствия он вообще не принимал в расчет. И, давая какие-либо обещания женщинам, крайне редко думал о том, что будет дальше. Добившись желаемого, он напрочь выбрасывал из головы любые мысли о будущем, включая и завтрашний день.

— Она ведь стала главой династии Тейдов, — заметил демонист. — Могущественная женщина.

— И денег у нее, как грязи, — вставил доктор. — Неплохой улов, кэп. Но не могу представить, что она в тебе нашла.

— Полагаю, мое суровое обаяние и плутовские манеры.

— Вероятно.

Фрей разрезал веревку и пролистал конверты.

— Пинн, есть послание и для тебя.

— Для меня? — изумившись, спросил пилот.

— Да, — подтвердил Руск. — Фрей, на нем была не ваша фамилия, но в адресе значится «Кэтти Джей», так что я…

Капитан протянул письмо Аррису. Тот поспешно оторвал край конверта.

— И кто тебе пишет? — поинтересовался Малвери, нависая над Пинном, как подвыпивший стервятник.

— Откуда мне знать? Я его пока не читал, — с достоинством ответил тот, отодвигая доктора плечом. Он уставился на листок, прищурился, сосредоточился и беззвучно зашевелил губами. Он умел читать и писать, но оба занятия требовали от пилота серьезных усилий. Спустя минуту он просветлел и расплылся всем своим щекастым лицом в широкой улыбке.

— От Лисинды, моей драгоценной возлюбленной!

Малвери поперхнулся, закашлялся и обильно обрызгал пивом затылок Фрея.

— Она пишет… — забормотал Пинн и, замолчав, вновь углубился в текст. Постепенно его улыбка таяла.

— Что случилось? — осведомился Дариан, сердито вытирая затылок шарфом.

Аррис медленно поднял голову и обвел присутствующих растерянным взглядом. У него был непривычно расстроенный вид.

— Она выходит замуж.

Покинув «Колоду мясника», они отправились в поход по барам Зацепки Марлена, рассчитывая хоть где-нибудь отыскать сведения о Дракен и «Делириум Триггер». Руск не солгал: в порту было гораздо тише, чем обычно. Фрей вслух посетовал на такой расклад. Действительно, Флот изрядно подгадил поселку.

Крейк брел со своими спутниками, нисколько не интересуясь конечными результатами. Его раздражало, что они переходили с места на место и отрывали драгоценное время от выпивки. Они же впустую шатаются по грязным улочкам! Но, увы, Фрей оказался настроен по-деловому. Он водил их по заведениям, а сам переговаривался с барменами и лишь пригубливал напитки.

Пинн с убитым видом тащился следом. После того как он одолел письмо от Лисинды, пилот почти лишился дара речи. Никто не мог сообразить, как отвлечь его от свалившегося горя.

Особенно неловко чувствовал себя Малвери. Наверное, считал себя виноватым из-за того, что часто заявлял: никакой Лисинды, дескать, не существует.

Крейк посмеивался над Пинном. Ведь в случившемся он должен винить лишь свою собственную глупость. Он покинул Лисинду несколько лет назад, отправившись в погоню за славой, а теперь получил то, что заслуживал. Барышня очнулась и выкинула парня из головы. А ему, Крейку, все равно. По сравнению с его горем страдания Пинна просто смехотворны!

Кроме того, он сомневался, что у Пинна хватит ума для долгих переживаний. Его мучения вообще похожи на ощущения животного в зоопарке! Какого-нибудь зверя, к примеру, отсаживают в соседнюю клетку, и он вынужден наблюдать, как самка, к которой его влекло, заигрывает с другим.

В конце концов, Пинн избавил их от своей постной физиономии и поплелся обратно на «Кэтти Джей». Настроение у оставшихся сразу же поднялось. Крейк продолжал питать надежды на ночной разгул, который закончится тяжелым утренним похмельем. Однако Фрей был слишком целеустремлен, да и Малвери что-то задумал.

По крайней мере, пить ему не мешали. А больше ничего и не требовалось.

Они даже наткнулись на Гриста, Краттла и их товарищей с «Пса Бури». Грист тоже казался удрученным. Крейк, успевший изрядно набраться, позволил себе горько улыбнуться. Отлично. Он презирал Гриста, но изрядно боялся его. Неважно, что ему, Крейку, тоже хотелось зарубить Ходда мачете. Непростительно было то, что Грист полностью утратил контроль над собой. Какой ты мужчина, если не умеешь держать себя в руках? Ты не лучше дикарей Курга!

«Пусть Дракен скроется бесследно, — думал Грайзер. — Она обвела нас вокруг пальца. Ну и ладно».

В очередном баре Крейк и Малвери остались у стойки, а Фрей отправился очаровывать посетителей. Сделав заказ, приятели направились к столику в углу. Говорили они мало. Малвери внимательно посматривал на своего собутыльника и вздыхал.

— Что случилось? — спросил демонист.

— Ничего, — ответил доктор.

Но в восьмом или девятом кабаке, когда они оба слегка пошатывались, Малвери все же решился.

— Знаешь, сколько лет я алкоголик? — произнес он.

Грайзер взял бутылку рома и, едва не подпалив рукав свечой, стоявшей между ними на середине стола, наполнил стакан Малвери.

— Ничего подобного, — возразил он. — Ты просто любишь выпить.

Тот расхохотался.

— Нет, старина. Как ни крути, а я самый настоящий алкоголик. Пять лет, между прочим.

Крейк замолчал.

— И как это тебе? — осведомился он, немного подумав.

Доктор ухмыльнулся.

— Неплохо и забавно.

— М-м-м…

Оба отхлебнули из стаканов. Крей подозревал, что скоро последует продолжение и не собирался торопить собеседника.

— Послушай, — заявил Малвери и подался вперед всем своим грузным телом. Зеленые очки криво сидели на его мясистом носу, с пышных седых усов капал ром.

Крейк ждал, а доктор вновь замолк. Тогда демонист повторил:

— М-м-м…

Малвери погрозил ему толстым пальцем.

— Помнишь… — начал он, — я рассказывал тебе о своем поступке?

Конечно, Грайзер не забыл. Несколько лет назад Малвери оперировал своего друга, будучи сильно пьяным, и убил его. В результате он лишился своего положения в обществе, жены, дома, а в итоге — потерял себя.

— Да, — кивнул Крейк.

Глаза Малвери затуманились, и он с усилием сфокусировал взгляд.

— И я думаю… с того дня дела могли пойти либо так, либо этак. — Внезапно он схватил бутыль с ромом и поднял над столом. — Я мог сказать: «Эй, парень, знаешь, кто убил твоего друга? Бутылка, которую ты держишь в руке! Избавься от нее!» И я стал бы трезвым и чистеньким. Это был бы разумный выбор. Но я не остановился. Мне хотелось залить то, что было. Забыть.

Крейк следил за гипнотизирующей игрой отсвета пляшущего язычка свечи в изгибах стекла.

— Понимаю, — пробормотал он.

Малвери вытер усы тыльной стороной ладони.

— Погоди, я тебе объясню. — Он постучал по бутылке кончиком пальца. — Никакой пользы или облегчения не будет. Ты, Крейк, должен сам себя простить.

— Есть вещи, которые нельзя простить, — тихо произнес демонист.

— Значит, их следует забыть, — ответил доктор.

— Вряд ли, — возразил Грайзер.

Малвери откинулся на спинку стула.

— Ясно. И что дальше?

Крейк растерялся. Оборот, который принял разговор, уже не на шутку раздражал его.

— Нет никакого «дальше».

— Есть, — заявил доктор. — Просто жить дальше, верно?

Его собеседник пожал плечами.

— Послушай, дружище. Ведь ты сам заставил меня снова взять в руки скальпель. Мы тогда спасли Сило.

— Ну, да.

— Я никогда не стану блестящим хирургом, каким был прежде, и печень у меня почернела, но навык у меня остался. Может, я протяну еще десять лет, а может, загнусь через год, но не исключено, что мне удастся помочь кому-нибудь еще. Тебе, например.

— К чему ты клонишь? Малвери, ведь пьешь без передышки.

— Мне уже поздно. И я превосходный алкоголик. Профессиональный. — Для подтверждения своих слов он отхлебнул из стакана. — Но я не собираюсь быть примером поведения. Почему ты решил пойти по моей дорожке?

— Я вовсе не подражаю тебе, — возмутился Грайзер. — Ты здесь совершенно ни при чем.

Но доктор не позволил сбить себя с толку.

— Крейк, ты головастый парень! Дотошный. Вежливый. Умный. Но сейчас ты делаешься неприятным. Вообще перестаешь быть собой.

Грайзер никогда не любил слушать проповеди и разозлился не на шутку.

— И каков ваш диагноз, док? — спросил он голосом, буквально источавшим презрение. — Какое лечение вы мне пропишете?

— Я сумел посмотреть в лицо своим демонам, старина. Ты меня заставил. А теперь тебе нужно встретиться со своими.

— Что ты о них знаешь? — ощерился тот.

Малвери развел руками.

— Немного. Но как раз ты якшаешься с ними, а они — гнусные мерзавцы. Иначе с какой стати ты залез в бутылку с головой и провел там полжизни?

— Больше, — поправил Крейк и наполнил стаканы. — Ну и что?

Малвери склонил голову и несколько секунд изучал лицо своего друга.

— Что ты почувствовал, когда открыл дверь?

— Ты о чем?

— Преграда на дредноуте. Ты же все сумел.

Грайзер задумался.

— Я ощущал себя полезным.

— Тебе нравятся эти демонистские штучки?

— Конечно, — ответил Крейк. Он провел пальцами по нечесаным белокурым волосам. — Чем дальше заходишь, тем сильнее одержимость. После того как заглянул на другую сторону… — Он обреченно вздохнул.

— И сколько ты сделал за последнюю пару месяцев?

— Что?

— Сколько ты занимался своим Искусством? Определял границы возможного, изучал теорию и тому подобное.

— Не пойму, куда ты гнешь.

Малвери навалился грудью на столешницу.

— Я видел вещи, которые ты делал. Саблю Фрея, золотой зуб, клипсы, которые наши пилоты цепляют на уши, твою отмычку. Хитрейшая работа, должен заметить.

— Спасибо.

— Сколько новых вещей ты создал за последние шесть месяцев?

Крейк открыл было рот, но сразу захлопнул его.

— Где же твои исследования, новые методы и открытия? Ты прямо затаился. Небось корпишь над чем-то ужасно важным и секретным?

Крейк выпучил глаза. Малвери опять откинулся на стуле и скрестил руки на груди. Он сказал все, что хотел.

Грайзер сделал глоток и задумался. Смириться со званием алкоголика — совсем не трудно, но ему не понравилось, что его преданность Искусству оказалась поставленной под сомнение. Однако Малвери попал в точку. Крейк не нашел для себя никаких оправданий. Он почти перестал заниматься демонизмом. Восторг исследователя-новичка улетучился напрочь.

Сперва он радовался необычной обстановке, в которой ему приходилось трудиться на «Кэтти Джей». За неимением святилища Крейк обходился портативным нестандартным оборудованием и использовал его наилучшим образом. Но время шло, и в сутках оказывалось все меньше часов, когда он был способен изучать необходимые формулы на трезвую голову. Он постоянно пьянствовал, потом страдал от похмелья и делал огромные усилия, чтобы углубиться в сложные проблемы демонизма. Откладывал дела на завтра и говорил себе, что с утра обязательно возьмется за работу. Но все повторялось заново.

Крейк посмотрел на стоявшую перед ним бутылку. Неужели пьянство сказывается на его взаимоотношениях с Искусством? Без запретного знания, оттолкнувшего его от общества, он так и остался бы одним из бездельников-аристократов, ничуть не лучше Ходда. Подобная мысль была оскорбительной. Он считал себя выше их. Однако действительность указывала на обратное.

И внезапно его осенило. Это была дурацкая, безумная идея, рожденная потрясением от осознания собственной неадекватности. Будь он трезвым, не решился бы на такое. Но он воспылал желанием доказать доктору (и себе), что Малвери не прав. Он, Крейк, чего-то стоит! Он — не бездельник из привилегированных кругов, выбравший редкое хобби, а неординарная личность. И начал говорить, отрезав себе путь к отступлению:

— По-моему, я знаю, как отыскать шар.

— Как?

— Попробую поручить задачу демону.

Глава 14

Неожиданный визит — Просьба Крейка — Призывание

Крейк поднял руку, чтобы постучать в дверь, и замер в нерешительности. Еще раз окинул взглядом освещенный фонарями извилистый переулок.

Вдоль мощеного проезда теснились друг к другу изящные узкие трехэтажные дома. Свежий воздух был наполнен соленым запахом моря. Из-за перекрестка доносились голоса горожан. Небольшой особняк, перед которым он стоял, ничем не выделялся — хозяин стремился не привлекать к себе внимания.

Крейк поправил воротник пальто и согнул пальцы, чтобы постучать костяшками по двери. Ладони у него вспотели, и кожа сделалась липкой. Все стало каким-то странным, будто он смотрел на окружающий мир через линзы фотокамеры. Во рту до сих пор ощущался резкий привкус виски. Сердце давало перебои. Это неприятное новое состояние случалось у него довольно часто, как правило, с похмелья.

Не следовало приходить сюда.

Он задумался о правдоподобном оправдании. Что, если вернуться и сказать команде, что он попытался, но, увы, без толку? В таком случае он не сделает никому ничего плохого. Возможно, даже лучше будет, если они вовсе не найдут Дракен.

Нет, он не станет лгать своим друзьям, как последний подлец. Это станет чересчур сильным ударом по его гордости.

Спивающийся неудачник-демонист! При чем здесь гордость?

Вспышка презрения к самому себе подхлестнула Крейка. Он постучал в дверь.

— Давай, — пробормотал он. — Когда человек не держит слова, он не имеет права называться мужчиной!

Послышались шаги, дверь распахнулась, и на пороге появился толстяк лет шестидесяти в парчовом камзоле, на носу у него поблескивало пенсне. Лысую макушку окружали жидкие седоватые волосы, длинными прядями ниспадавшие на шею. При виде Крейка он выпучил глаза.

— Тлен и проклятье, быстро в дом! — рявкнул он и, схватив Крейка за руку, втянул внутрь. Потом высунулся наружу, стал озираться по сторонам и с облегчением запер дверь.

— Рад видеть вас, Плом, — произнес Крейк, оправляя одежду и оглядывая прихожую. — Как поживаете?

— Вы меня не предупредили! — брызгая слюной, заявил Плом. — Есть же всякие способы… Письма, тайные встречи в укромных местах, маскировка! Надо соблюдать осторожность!

— Я обязательно учту это, Плом, — ответил Грайзер. — Но меня не видела ни одна живая душа. Полагаю, вы можете не волноваться.

Плом извлек из кармана платочек с кружевной отделкой и вытер лоб.

— К вашему сведению, я баллотируюсь в Совет канцлеров.

— Поздравляю.

Плом что-то пробурчал и устремился в гостиную.

— Даже малейший намек на скандал… Вы понимаете, что крошечная тень подозрения погубит меня окончательно и бесповоротно?

Крейк последовал за ним. Гостиная, как и прихожая, была отделана панелями темного дерева, на стенах висели портреты. Перед камином стояли два мягких кресла, а между ними располагался полированный столик. Плом приблизился к изящному винному шкафчику и вынул пробку из хрустального графина.

— Прошу прощения, — сказал Грайзер. — Я не стал бы вас тревожить по пустякам.

Плом налил бренди в два бокала и протянул один демонисту. Тот захотел устоять перед притяжением алкоголя — ему требовалась ясная голова, — но решимость сразу дала трещину. Кроме того, от ясной головы не будет никакого проку без крепких нервов, да и обижать хозяина отказом неразумно. Он сделал маленький глоток, и по всему телу растеклось тепло и ощущение благополучия.

— А в нашей Бухте Тарлок наконец-то провели электричество, — сообщил Плом, указав на люстру. — Настоящее достижение!

Крейк издал сложный звук, который должен был означать высшую степень одобрения. Но новость слегка устарела, ведь Грайзер прочел об этом в газете пару месяцев назад. Но именно поэтому он и пришел к Плому.

Когда он посещал Бухту Тарлок в прошлый раз, та освещались исключительно газом. Портативные генераторы, которые в отдаленных поселениях широко использовали для электроснабжения, здесь были запрещены. Правители живописного прибрежного городка находили их слишком громкими и дымными. И они построили небольшую бесшумную электростанцию, обеспечивавшую жителей энергией. Подобные станции давно возводили в крупных городах и, по мере того как техника дешевела, стали устраивать и по всей Вардии.

А Крейк был целиком и полностью за прогресс. Для того, что он задумал, требовалась бесперебойная подача энергии, а использование генератора чревато риском. Плом устроился в кресле, бросив нервный взгляд на окна: плотно ли закрыты шторы. Крейк сел в другое, грея бокал в ладони.

— Значит, вы стали политиком? — осведомился он.

— Надеюсь на это, — ответил Плом. — Меня поддерживают Тарлоки, а они основательно представили меня прочим аристократам герцогства. Я, грубо говоря, лошадь на бегах. Нынешний член Совета предложил несколько заведомо непопулярных мер и, несомненно, расстанется со своим местом. — Он пригубил бренди. — У меня высокие шансы, но до выборов — два месяца.

— Разве не опасно показываться на всеобщее обозрение? Вы вроде бы всегда старались быть незаметным.

— Я все просчитал, — объяснил Плом, — и теперь, вероятно, достигну высокого положения. Так я гарантирую себе безопасность от любопытных, которые могут докопаться до моих увлечений. Вы же сами понимаете, каков удел демонистов. В крайнем случае, если меня поймают, я избегну виселицы. — Его тон вдруг переменился, стал озабоченным и мрачным. — До меня дошли слухи о вас, Крейк. О вашем поступке. И о том, почему за вами охотится «Шакльмор».

Грайзер посмотрел на свое отражение в маслянистой поверхности бренди. Качнул бокал, чтобы оно исчезло.

— Люди много сплетничают.

Плом покачал головой.

— Крейк, кровь и сопли! Если такое вообще случилось…

— Это был не я! — резко произнес Грайзер. — Ну… да, я стал одержим. Временно. Я заглянул в бездну. Эксперимент не удался.

Плом вскочил с места и зашагал по комнате. Крейк уставился в пустой камин. Что будет дальше? Поучения? Обвинения? Его выставят вон? Это было бы наименьшим из наказаний, которые он заслужил. И, между прочим, тогда он не воплотит в жизнь план, с которым явился сюда.

Плом вернулся с хрустальным графином, добавил бренди в оба бокала и сел.

— У меня нет слов, — пробормотал он и потряс головой. — Цена, которую мы вынуждены платить за изыскания, она порой… ужасна.

У Крейка вдруг перехватило горло от совершенно неожиданного сочувствия.

— Что вы хотите? — прямо спросил Плом.

— Мне нужно воспользоваться вашим святилищем.

Хозяин пристально поглядел на него.

— Вам требуется эхо-камера, я угадал?

Демонист выдержал его взгляд, но промолчал.

— А я не осмелился применить ее на практике, — признался Плом дрожащим от возбуждения голосом.

— Я работал с одной, — буркнул Крейк. Его тон не оставил Плому ни малейшего сомнения в том, что результат оказался плачевным.

— И вы снова хотите испытать судьбу?

— Теперь я не допущу ошибки.

— А если у вас все же не получится?

— Не допущу, — твердо отчеканил Граайзер.

Плом нервно облизнул губы.

— У меня есть одно условие. Я буду присутствовать в качестве свидетеля.

— Нет…

— Я требую! — почти взвизгнул хозяин дома. — Здесь мое святилище!

Его маленькие глазки лихорадочно заискрились. Крейк вздохнул. Ему знакомо это выражение лица. Когда-то он и сам был таким. Пусть Плом сколько угодно прячется за маской дельца и политика, но, как и Крейк, он прежде всего демонист. Тайны иной реальности обладают мощной притягательностью. Грайзер заподозрил, что трагедия, связанная с ним, не только не оттолкнула собеседника, но, напротив, заставила его преисполниться уважением к незваному гостю. Крейк был замаран кровью. Он принес жертву Искусству, но не забросил его и вернулся, чтобы провести новый опыт.

Плом восхищался им. От этой мысли Крейку сделалось еще хуже.

— Вы возьмете на себя вторую линию обороны, — заявил он. — Нельзя допустить, чтобы он вырвался на свободу, если ему удастся ускользнуть.

Плом кивнул и выскочил из кресла.

— Начнем?

— Кстати, — поинтересовался Крейк. — У вас есть ружье?

Плом нахмурился.

— Есть. А что?

— Возьмите его с собой.

— Оружие? Но зачем?

Грайзер поднялся и направился к двери.

— Вы застрелите меня, если дело обернется плохо.

Плом устроил святилище в глубоком подвале своего особняка. Попасть туда можно было только через дверь, охраняемую демоном. Сверхъестественное существо при помощи могучего внушения отваживало посторонних от входа. Как и подобает серьезной научной лаборатории, святилище было превосходно оснащено. Гудели электрические лампы в абажурах. На стене висела грифельная доска, исписанная формулами, под ней разместился стол со сложным химическим оборудованием. Стеллаж был забит запрещенными книгами. На подставках и штативах стояли резонаторы и модуляторы. Приборы оказались гораздо больше и мощнее, чем портативные устройства Крейка. Плом не был стеснен в деньгах и не боялся тратить их на свою страсть.

Когда-то почетное место в помещении занимала круглая клетка, но хозяин задвинул ее в угол — поближе к переносным масляным светильникам. А посередине красовалась новая достопримечательность, опутанная толстыми проводами. Эхо-камера. Едва Крейк увидел ее, как у него больно стиснуло желудок.

Она напоминала батисферу — клепаный металлический шар с единственным иллюминатором в приделанном сбоку люке. Камера возвышалась на цоколе, прочные распорки подпирали ее с трех сторон. Тут и там торчали кабели.

Грайзер уставился в иллюминатор — внутри царила темнота.

Еще не поздно вернуться. Скажи, что ты не смог. Они поймут.

Но что его ожидает? Кем он станет для своей команды? Балластом? Ничтожеством, которое будут терпеть? Нет, ему хватило подобного отношения в собственной семье, в молодости. В те годы Грайзер смирился, потому что не любил и не уважал родственников. Но от Фрея, Джез и Малвери он такого не перенесет.

Он отказывается быть жалким. Лучше умереть.

И Крейк взялся за работу. Проверил кабели, ведущие к эхо-камере, удостоверился в том, что они подключены правильно. Потом внимательно изучил панель управления — она несколько отличалась от тех, которыми он пользовался раньше. Затем передвинул резонатор и соединил его проводами с разъемами на эхо-камере.

Плом занимался другими приготовлениями — выстраивал трехслойную защиту из осцилляционных сфер, импульсных устройств и резонаторных антенн. Все эти приборы чутко улавливали любые сигналы из эфира, а потом либо усиливали их, либо приглушали, либо вообще создавали новые. Крейк не мог не одобрить его скрупулезности, но втайне сомневался, что общепринятые методы удержат демона, способного вырваться из ловушки.

Он полистал книгу, просматривая формулы. Плом подошел к нему и, взглянув через плечо, насупился.

— Штудируете эхо-теорию? — нервозно спросил он. — Я думал, вы уже поднаторели.

— Не беспокойтесь. — Крейк захлопнул книгу. Ему требовалось хоть что-нибудь, позволяющее усмирить желание прыгнуть выше головы. Он действительно помнил наизусть все, что требовалось. Хотя в прошлый раз знания ему не очень-то помогли. — А помещение звукоизолировано? Здесь может быть шумно.

— О, да. В стены и потолок я вселил демонов. Посади сюда целый оркестр, и в гостиной ничего не будет слышно.

— Отлично, — пробормотал Грайзер. Он и сам использовал тот же метод — в винном погребе, где устроил свое святилище.

— Приступим?

— Включайте периметр, — сказал Крейк. — И что бы ни случилось, оставайтесь за ним. Невозможно предсказать, что мы выловим.

Плом кивнул.

— Желаю удачи. — Он отошел на несколько шагов и добавил, полуобернувшись: — Должен признать — вы храбрее меня.

И Плом отступил в угол, где находились приборы, предназначенные для создания защиты. Крейк почувствовал в помещении слабую вибрацию, которая постепенно перешла в тончайший визг, застывший на пределе слышимости. Вскоре воздух буквально ожил, в нем обнаружилось множество звуковых завихрений и петель. Невидимый диссонанс должен был сбить с толку, отбросить или уничтожить любого демона, если бы тот вырвался из эхо-камеры.

Хотя, если честно, это предположение основывалось на опытах со слабыми созданиями, а их-то можно обуздать испытанными средствами. Но эхо-теория давала доступ к безднам, где обитали самые жуткие существа. Хитрые и умелые. Их восприимчивость к средствам незрелой науки соперников-людей зависела от собственной силы и сноровки.

Почему же он, Крейк, не попытался применить другие методы? Например, сконструировать следящее устройство наподобие кольца, которое носит Фрей. «Жучок» привел бы их к шару. Существовало множество безопасных приемов, которыми он свободно владел.

Но нет, ничего не получилось бы. Сначала необходимо иметь сам шар, чтобы создать при помощи одной и той же процедуры двух идентичных демонов. И будь шар в его распоряжении, вряд ли возникла бы необходимость его искать. Возможно, Крейку удалось бы усовершенствовать свои методы и решить задачу по-другому. Но время поджимало. Оставался только один путь: поймать умного демона, который бы ответил на его вопрос. И, конечно, не оплошать самому.

Но имелась и иная причина. Порожденная непреодолимым яростным упрямством, скрывавшимся в глубине его души. Он хотел вновь оказаться лицом к лицу с эхо-камерой. Будь он проклят, если позволит себе и дальше бояться ее.

— Готов, — собщил Плом.

Крейк подошел к резонатору, подсоединенному к эхо-камере. Его предстояло аккуратно настраивать, руководствуясь данными, которые Грайзер записал в дредноуте. Хотя из-за нападения зверолюдей он не завершил подсчеты, но определить частоты все же успел. Этот набор частот — неповторимый, как отпечаток узора человеческого пальца, следовало использовать для идентификации.

— Готов, — отозвался Крейк и взялся за крайний верньер на пульте. Плавно повернул его, и басовитое гудение, доносившееся из эхо-камеры, усилилось.

Он закрыл глаза. Ситуация повторяется… Предчувствие скорой беды сделалось почти неодолимым. Он знал, кто находится в конце пути.

Она.

Крейк медленно поворачивал верньеры. Все нужные диапазоны он заранее выверил и запомнил. Они лежали в давно изученной области Искусства. Но это не вселяло в него уверенность. В прошлый раз он тоже позаботился о защите, но как все обернулось…

«Нет, — одернул он себя. — Тогда ты допустил ошибку. Вызвал чудовище и не отпустил его обратно. Захотел стать первооткрывателем».

Он продолжал работать с регуляторами, начиная с верхней и нижней границы и постепенно сближая их. Попытался расслабиться. Но вовсе не одно из пяти основных человеческих чувств сообщило ему об улове.

На него вдруг нахлынуло мощное, подавляющее ощущение, что за ним наблюдают. Он будто начал играть с демоном в кошки-мышки.

Каждый демон схож с обширным сложным созвучием, в котором имеются основные и дополнительные ноты. Если верно их подобрать, то результатом станут крепкие зацепки, а они-то позволяют человеку вводить добычу в резонанс с «обычным» земным миром.

В помещении внезапно сделалось темнее и холоднее. По коже побежали мурашки.

Есть! Крейк отыскал нужный диапазон. Он открыл глаза и посмотрел на пульт.

Чудовищно!

— Ну, как? — спросил Плом с противоположной стороны святилища.

Крейк несколько секунд таращился на циферблаты.

А ты справишься? Сможешь вытащить его сюда? Да еще и с таким свидетелем, как Плом! Кровь и сопли! Какую роскошную статью они напишут в тайных журналах!

Он резко одернул себя. Неужели ты еще не научен горьким опытом? Что за необузданные амбиции?

— Ничего, — ответил он и сбросил настройку. На сей раз он не допустит ошибки.

Он начал все заново. Демоны колебались, метались, постоянно меняли диапазоны и ускользали. Лишь через полчаса он наткнулся на одного, который пребывал в покое. Он был мелким, находился ближе к верхнему регистру, и Крейк зацепил его. Потом стиснул интерферирующими частотами, не позволяющими ускользнуть в инфразвук, и приступил к распознаванию истинных резонансов. Демон сопротивлялся, но Грайзер был настойчив, и у демона оставалось все меньше пространства, где он мог бы маневрировать.

Из-под волос на лоб стекал едкий пот. Крейк углубился в работу и полностью сосредоточился на задаче. Он слегка улыбнулся уголками губ.

— Не уйдешь, — приговаривал он. — От меня ты не уйдешь.

В святилище сгущалась атмосфера нереальности. Не передаваемое словами ощущение чуждости. Здесь творилось что-то неладное и странное. Присутствие существа из эфирного мира будоражило все инстинкты на подсознательном уровне.

В эхо-камере что-то громыхнуло. Крейк подскочил.

— Клянусь Всеобщей Душой, он там! — ахнул Плом.

Крейк махнул на коллегу рукой, чтобы тот заткнулся. Поспешно взглянул на приборы и вывел на ноль показатели последних определенных им частот. Из-за небрежности демониста пленник мог сбежать или вырваться на свободу, а этого нельзя допускать ни в коем случае.

Очередной звонкий металлический удар. Крейк смахнул пот с глаз и повернул верньер.

Попался!

В металлической сфере загремела барабанная дробь. Грайзер перекинул рычажок и послал в камеру какофоническое сочетание частот, усиленное до невыносимой громкости. Демон взвыл от страха и боли, он визжал так громко, что Плом зажал уши ладонями.

Крейк вернул переключатель в исходное положение, и вопль смолк.

— Я знаю, что ты слышишь меня, — четко произнес он, обращаясь к пленику. — Повинуйся!

Тот не ответил.

Грайзер щелкнул другим рычажком и включил резонатор. Эхо-камера заполнилась звуками, которые он записал, когда изучал металлический шар.

— Я ищу это, — заявил он. — Скажи мне, где оно находится.

Крейк ждал. Эхо-камера гудела. С того места, где находилась панель управления, иллюминатора было не видать. А Грайзера прямо обуревало желание заглянуть в маленькое окошечко. Однако он помнил, что случилось в прошлый раз. Взгляд демона способен ввергнуть человека в безумие.

«Осторожнее, — думал он. — Работай. А любопытство удовлетворишь позже».

В камере опять громыхнуло, удар вполне мог помять металл. Затем раздался грозный рокот, от которого кровь стыла в жилах. Грайзер щелкнул переключателем, и рокот сразу перешел в визг. Пытка продолжалась дольше.

— Ты сделаешь то, что я требую! — прорычал демонист сквозь стиснутые зубы.

Рычажок вернулся в прежнее положение. Настала тишина, только защитный периметр Плома еле слышно попискивал. Крейк чувствовал, как с перебоями билось его сердце.

А потом послышались иные звуки. Из камеры донеслось бульканье. Быстрое, отчаянное полузадушенное дыхание.

Грайзер похолодел. Так было и в его святилище, в ту роковую ночь.

Поверни рычаг и вышвырни его обратно в эфир!

Но он медлил. Ведь сейчас ему необходимо увидеть. Его толкало непреодолимое стремление. Наверняка все не очень страшно. Это же — простой фокус, трюк демона.

Он отступил от пульта управления и приблизился к лицевой стороне эхо-камеры. Плом, скрючившийся над приборами, наблюдал за Грайзером.

Клокочущие звуки продолжались.

Он заглянул в иллюминатор.

В камере находилась маленькая девочка. Она лежала на спине, повернув запрокинутую голову, и смотрела на него с испуганным изумлением. Ее волосы, губы были заляпаны кровью, а белая рубашка промокла насквозь. Кровь текла из ран, зиявших на руках, поперек ключицы и даже в волосах на голове. Она часто и коротко дышала, пытаясь вобрать воздух в пробитые легкие.

Его племянница.

Почти не сознавая, что делает, Крейк испустил вопль ужаса. На него нахлынула слабость, и он едва не упал в обморок. С затуманенными от слез глазами он отшатнулся от иллюминатора и споткнулся об один из толстых кабелей, присоединенных к эхо-камере. Брызнули искры, раздался треск, и разъем наполовину выскочил из гнезда. Грайзер мгновенно пришел в себя. Оцепенение покинуло его. Демонист кинулся вперед, схватил разъем обеими руками и воткнул обратно в гнездо.

Затрещал электрический разряд, и лампы в святилище погасли.

— Крейк! — крикнул Плом. — Как вы?

Воцарился непроглядный мрак, и в подвале резко похолодало. Крейк полез в карман за спичками. Он всегда носил их при себе, на случай, если ему захочется покурить, что бывало крайне редко.

— Крейк!

— Не двигайтесь! — ответил тот. — Не бросайте пульт! Иначе он нас достанет!

Он вспомнил о масляных светильниках, которые видел в углу. Чиркнул спичкой. Огонь осветил его руки, пар, валивший изо рта и изгиб бока эхо-камеры.

— Крейк! Крейк, чтоб вас!.. Говорите же!

— Следите за приборами! — рявкнул он.

— Где вы? — Голос Плома прозвучал слабо, будто издалека.

— Будьте на месте! — проорал демонист. Ответа не последовало.

Он осторожно обошел эхо-камеру и направился в глубь просторного святилища, надеясь, что угадал нужное направление. На ходу он зажег новую спичку, боясь хоть на мгновение остаться в полной темноте. Пламя показалось тусклым и блеклым.

Его нога что-то задела, он наклонился. Покрытый пылью, давно не чищенный светильник. Он схватил его и поднес спичку к фитилю. Тот зажегся сразу, алый язычок вытянулся и разогнал тьму. Крейк выдохнул, чувствуя, как дрожат губы, выпрямился и оказался лицом к лицу с Бесс.

При виде огромного неподвижного голема он непроизвольно схватился за сердце. Она не может находиться здесь! Но спустя минуту Крейк понял — с ней что-то не так. Ее глаза погасли. Бесс действительно не было в святилище. Имелась только бронированная оболочка с кабелями. И они тянулись к эхо-камере.

Точно, как в тот раз, когда я вложил жизнь в металлические доспехи.

Он отвернулся и поднял фонарь. Свет озарил расширяющиеся кверху каменные колонны, соединенные арками. Крейк узнал это место. Прежде здесь помещался винный погреб, но, в конце концов, подвал достался ему. И он переделал его в святилище. Именно тут он создал саблю, которую сейчас носил Фрей, и свой золотой зуб. Собрал голема. И совершил преступление, напрочь погубившее его прежнюю жизнь.

«Демонические штучки, — говорил он себе. — Он издевается надо мной».

Но реальность расплывалась перед глазами.

Дрожа, он направился обратно к эхо-камере.

В помещении было тихо. Умолк электрический гул. Стук его ботинок гулко разносился под заиндевевшими сводами.

Что он хочет?

Крейк оказался перед лицевой стороной эхо-камеры. Дверца-заслон, удерживающая демона внутри, была приоткрыта.

Крейк протянул руку и распахнул дверцу. Собрался с духом и посветил внутрь.

Пусто.

Он услышал позади надсадное, клокочущее дыхание.

«Нет, — молча взмолился он. — Умоляю. Не заставляй меня снова видеть ее».

Что-то стало капать на каменный пол, и Крейк взглянул вниз. В его руке был окровавленный нож для разрезания писем с эмблемой университета на рукояти.

Он закричал от душевной боли и швырнул его на пол. Раздалось шуршание. Он крутанулся на месте, но никого не обнаружил.

— Будь ты проклят! — закричал он. — Ты не тот демон!

Не тот, который вселился в него и заставил семнадцать раз проткнуть племянницу ножом.

А потом в темноте зазвучала детская речь.

— Зачем ты сунул меня сюда, дядя Грайзер? — спросила она.

Грайзер, стиснув зубы, озирался вокруг, отчаянно пытаясь отыскать источник голоса. Он знал, что это — ложь, но слезы все равно струились из его глаз. Он не мог с собой совладать.

— Зачем ты сунул меня сюда? — повторил навязчивый голос. Потом громыхнул металл, доспехи качнулись вперед и с грохотом повалились. Кабели выскочили из разъемов.

— Тебя там нет! Как ты смеешь притворяться! — орал он.

Но чувства уже не подчинялись ему. Ведь он сам положил Бесс в эхо-камеру, когда она умирала, и ее дух пересадил в доспехи. Но он торопился, да и процедура оказалась ему не по силам. Бесс застряла на полпути. То, что осталось от нее, было примитивным созданием. Зверюшка, а не девочка, которую он знал. Постоянное напоминание о его преступлении.

— Дядя, мне одиноко. Когда это закончится?

— Ах ты, тухлый ублюдок! — буквально завизжал Крейк. — Я любил ее!

— Дядя, мне трудно думать. Зачем ты так поступил со мной?

Грайзер подавил рыдания, рвущиеся наружу.

— Почему я не умерла? — произнесла она.

— Я любил ее! — пытался протестовать Крейк.

— Как ты мог? — прошептала она прямо ему в ухо. Он в панике обернулся.

Она была рядом и тянулась к нему, вся в красных потеках. Из открытых ран Бесс, пульсируя, лилась кровь. Но глаза смотрели моляще.

— Как ты мог?

Он завыл, и фонарь, мигнув, погас.

У Крейка перехватило дыхание. Чувствуя, что впадает в истерику, он стал скулить, полез за спичками и уронил их на пол. Встав на колени, принялся шарить вслепую, ожидая, что призрак прикоснется к нему. Но его пальцы наткнулись на коробку. Уняв дрожь в руках, Грайзер чиркнул спичкой, поднес крохотный огонек к фитилю, и в промерзшее помещение вернулся свет.

Бесс исчезла. Но прямо перед ним, как обвинение, лежал нож для писем.

Крейк поставил светильник на пол. Его сотрясали рыдания, и каждое он ощущал, как мощный удар в грудь. Он продолжал стоять на коленях. Вряд ли у него когда-нибудь хватит сил подняться.

— Я думал, что справлюсь, — бормотал он между всхлипываниями. — Ты не должна была оказаться здесь.

— Тс-с-с-с, — послышался бестелесный голос. — Ты знаешь, что должен сделать.

— Я не мог позволить тебе умереть.

— Тс-с-с-с.

Его пальцы сомкнулись на рукояти ножа. И вдруг Крейк проникся ощущением покоя. Да, все просто. Завершение постоянного, убийственного страдания, в которое ввергала его память.

— Дядя, ты достаточно страдал. Пора отдохнуть.

Ему понравились ее слова. Они означали, что она благословляет его, а как иначе их понимать? А он действительно слишком устал…

Он поднес нож к шее и приложил лезвие к артерии. Один быстрый надрез в нужном месте, и он навсегда уснет. Крейк уже забыл, когда он в последний раз хорошо спал.

— Теперь нажми! — прошелестел голос. — Давай!

Крейк почувствовал, как по его горлу побежала струйка крови. Он надрезал себе кожу. Он зашел так далеко, почему бы ни сделать еще один шаг?

Он набрал в грудь воздуха и сосредоточился.

— Спокойной ночи, дядя, — произнесла она.

И Крейк остановился. Верно. Одно быстрое движение, и он уйдет на отдых. Но Бесс-то останется.

А кто тогда спасет ее?

Он убрал нож от горла. Тот выпал из его руки и, зазвенев, упал на каменный пол.

Покой. Грайзер не заслужил этого.

Он поднялся на ноги.

Демон, заставивший его зарезать племянницу, вовсе не случайно помиловал Крейка. Он хотел наказать его страданиями за самонадеянность и гордость. И Крейк проводил день за днем в душевных муках. Пытаясь избегнуть смертного приговора, он погубил себя. Отказавшись оставить ее умирать — обрек их обоих на долгое жалкое существование. С тех минуло лишь два года, а он почти сломался.

И сейчас, когда ему представилась возможность освободиться, он не мог ею воспользоваться. Бесс жива. Он целиком и полностью отвечал за нее.

Три месяца он скитался в пьяном полузабытьи, пока не заставил себя немного собраться, после чего и отыскал «Кэтти Джей». Жизнь на корабле как-то возродила его, но после событий в Водопадах Возмездия он опять покатился вниз. Крейк отгораживался от своей боли, вместо того чтобы бороться. Он постоянно собирался что-нибудь предпринять насчет Бесс, но почему-то ничего не сделал. Он боялся неудачи. Опасался лишиться относительного комфорта, которым обладал как член команды. Вдруг он останется в одиночестве? Но Крейк знал, что решить чудовищную задачу способен только он.

И, находясь в полушаге от самоубийства, он отказался от этого. Хотя он никогда не сможет искупить содеянного, но надо жить дальше. Остается единственный выход. Нужно завершить дело.

От такой мысли у него в груди словно огонь вспыхнул. Он должен нести свое бремя. Покончить с собой значило бы трусливо сбежать. А Грайзер Крейк не был трусом.

— Дядя, что ты натворил? — прошептал голос. И Крейк увидел ее. Она лежала точно так же, как тогда, с недоуменным выражением на лице. Она не поверила в случившееся ужасное предательство. Окровавленная, еле дышащая, парализованная болевым шоком.

От зрелища умирающей Бесс у него из глаз хлынули слезы. Губы затряслись, он вновь оказался на грани истерики. Но Крейк взял себя в руки. Сделав глубокий прерывистый вздох, он посмотрел на нее.

— Да, — прошептал он. — Это сделал я.

Он поднял ее и прижал к себе. Скользкое тельце в висящей лохмотьями рубашонке было невесомым. Бесс забилась в его руках, попыталась оттолкнуть, но он не выпустил ее. Теплая кровь текла по его шее и рукам.

— Не беспокойся, — ласково произнес он. — Дядя Грайзер все исправит. Обещаю тебе.

Она принялась кричать и плакать. Колотила и царапала его. Но он крепко держал ее, и чем яростнее ребенок боролся с ним, тем обильнее лились его слезы. Сейчас он совершенно не замечал боли. Пока Бесс находилась в его объятиях, он мог вытерпеть все, что угодно.

Ее рыдания сменились оглушительным крещендо, а потом темнота взорвалась и превратилась в хаос.

— Крейк! — закричал Плом.

Девочка исчезла. По святилищу гулял ураган, швыряющий аппаратуру из стороны в сторону. Раздавалось ужасающее рычание и металлический треск.

Грайзер схватил масляный светильник. На полу лежало острое лезвие, испачканное его кровью. Секунда — и нож подхватило ветром, потащило по полу, и он пропал виду.

А где же Плом? Наконец Крейк обнаружил его: Плом скорчился у панели управления и отчаянно крутил ручки, стараясь сохранить защитный барьер.

— Камера! — крикнул он.

Борясь с ветром, Крейк направился к сфере. Она подпрыгивала на трех опорах, ее стенки уже помялись изнутри под ударами заключенного в ней демона. Но дверца оставалась плотно закрытой. Когда Грайзер проплелся мимо иллюминатора, демон оглушительно взревел. Огонек масляной лампы на мгновение выхватил из тьмы нечто невообразимое, состоящее из глаз и зубов. А потом Крейк оказался возле пульта. Нашел трясущимися пальцами переключатель. Щелкнул им.

Получив мощный импульс мучительных звуковых частот, демон завизжал. Крейк вновь взялся за верньер. Он хотел причинить сидевшему в камере чудовищу как можно больше боли и разорвать на части. Если он повернет регулятор, так и случится — разночастотные импульсы порвут противника на клочки.

Но Крейк передумал. Он будет терпелив. И команда «Кэтти Джей» надеется на него. Поэтому он перебросил рычажок в прежнее положение. Ветер утих. Включились электрические лампочки, они потрескивали, слегка мигали, но все же озаряли святилище.

Крейк отбросил с потного лба прилипшие волосы и перевел дыхание.

— Вы в порядке? — спросил Плом, стоявший на коленях около пульта.

— Живой, — ответил он. — А вы?

— Цел и невредим, — сообщил Плом дрожащим голосом и помахал револьвером, который взял с собой по просьбе Крейка. — Значит, можно вас не убивать? — через силу пошутил он.

— Полагаю, что да, — согласился Грайзер. Он опять злобно щелкнул переключателем и немного послушал вой демона. Затем подошел к эхо-камере, остановился перед иллюминатором и заглянул внутрь.

— Итак, — обратился он к пленнику, — начнем сначала.

Глава 15

Пинн теряется в догадках — Джез отправляется на прогулку — Крепость — У Фрея рождается план

Аррис Пинн лежал на койке, подложив под голову руки со сцепленными пальцами, и таращился в металлический потолок. Если всматриваться, многолетняя грязь превращалась в картинки. Но сегодня он не забавлялся привычной игрой. Пинн думал.

Он делил с Харкинсом тесную и загроможденную каюту. Полка ему досталась верхняя, поскольку у соседа имелась малоприятная привычка по нескольку раз за ночь падать на пол. Сквозь квадратное вентиляционное отверстие, прорезанное в противоположной стене, вливался прохладный воздух, разбавлявший неистребимый дух нестиранного белья. Еще здесь имелся небольшой шкаф, забитый скудными пожитками пилотов. В целом обстановка была спартанской. «Кэтти Джей» строили без расчета на удобства и роскошь.

Уже несколько часов Пинн валялся на койке и пытался понять, в чем дело. Владевшие им апатия и ощущение пустоты буквально поглотили его. Не хотелось ни вставать, ни спать, ни есть. Да и вообще ничего не хотелось. Он не оживился даже от мыслей о полете на «Скайлансе». Близкая перспектива выпивки и вовсе утратила свою обычную привлекательность. А ведь Пинн сам часто говорил, что, когда наступит такой день, он пустит себе пулю в голову. Хотя зачем?

«Лисинда! — думал он. — Моя драгоценная Лисинда выходит замуж за другого».

Неужели это правда? Он сомневался. Она же призналась ему в любви. Но придавала ли она значение своим словам? Вот он, Пинн, относился к ним очень серьезно! Именно ради этого он и стремился стать героем. Решил перестать ей изменять, но, увы, пропасть между добрыми намерениями и реальностью оказалась слишком большой.

Почему она так поступила?

И внезапно Пинна осенило. Если она выходит замуж, значит, она дурачила его, по меньшей мере, месяца два. А то и больше. Его захлестнуло гневом, он заскрипел зубами. Хорошо бы стиснуть горло того парня! Заводить шашни с чужой женщиной! Разве тот тип не знал, что она уже избрана? Она сама сделала свой выбор.

Но если он убьет будущего мужа Лисинды, бедняжка наверняка расстроится. А Пинн никогда не делал ничего такого, что могло бы заставить ее плакать. Однако честь требовала ткнуть соперника носом в грязь. Как решить проблему? Очень она запутана. Эх, ему бы хоть половину мозгов кэпа… Фрей сразу бы сообразил, что к чему.

Пинн прокручивал в голове письмо Лисинды снова и снова, но вдохновение покинуло его. Вероятно, Лисинда — лишь невинная жертва, как пить дать. Какой-нибудь городской проходимец обольстил ее. Женщины иногда не могут собой владеть. Ее соблазнили. Она не нашла сил, чтобы сопротивляться лживому обаянию соперника.

А может, ее силой заставили. Конечно! Она написала, что очень счастлива, но ведь это ложь! Ее сердце отдано герою, который пока отсутствует. Только и всего.

У Пинна моментально вскипела кровь. Его Лисинда пойдет под венец с поганцем-аристократом! Коварный негодяй обманом сорвал цветок ее красоты! Он слишком стар для того, чтобы честно завоевать девушку, как подобает порядочному человеку. Он купил ее, как украшение, которое носят на лацкане! Точно!

А если Лисинду похитили? Вдруг ее послание — тайный крик о помощи? Она же не отреклась от Пинна! Предположить такое — просто смехотворно. Значит, ее будущее замужество является простой выдумкой. А мог ли похититель разрешить ей написать письмо, считая его совершенно безобидным? Вероятно, она зашифровала его?

Пинн вытащил скомканный листок из-под подушки и забегал глазами по строчкам. Но, дойдя до середины, замер от очередной догадки.

А если он раскусил план своего соперника? Мерзавец нацарапал письмо, рассчитывая, что Аррис раньше времени примчится домой. И тогда Лисинда поймет, что он еще не стал сильным, уважаемым и самое главное — богатым. Она отвернется от него, разочарованная. И попадет в объятия другого.

Он старательно изучал письмо, отыскивая признаки подделки. Кстати, как выглядит почерк любимой? Она никогда прежде не писала ему. Барышня не была сильна по части грамоты. В конце концов, Пинн сдался. Он не сможет определить фальшивку, если ее не с чем сравнить.

От умственных усилий у него разболелась голова. Что значат это странное ноющее ощущение в животе, непривычная тяжесть в руках и ногах, отсутствие аппетита? Похоже, он еще и заболел.

Он услышал шаги в коридоре и едва успел спрятать листок под подушку. В каюту заглянул Харкинс. В руках пилот держал сачок для ловли бабочек.

— Пинн… ты случайно… я чего хотел-то… а… ты кота не видел? — промямлил он, нервозно обшаривая взглядом помещение.

Тут он заметил, что решетка с вентиляционной трубы снята и лежит на полу. Харкинс выпучил глаза. Он всегда ставил ее на место, и каждый раз Пинн снимал ее, нагло заявляя, что в каюте тесно. По незагороженной трубе к ним и пролезал Слаг. Кот душил его, Харкинса, а подлец Аррис только смеялся!

— Опять ты! — обвиняющим тоном воскликнул Харкинс.

— Ага, — отозвался тот.

У Джандрю затряслись губы. На лице появилось выражение, смутно похожее на решимость. Он собирался с духом. О, причиндалы Всеобщей Души! Неужто болван Харкинс задумал с ним схватиться?

— Послушай, — сурово произнес Джандрю. — Мне надоело! Нас тут двое, и я…

— Заткни пасть! — грубо рявкнул Пинн.

Харкинса передернуло, и он поспешно выскочил за дверь. Аррис вздохнул, поудобнее расположился на койке и вновь принялся изучать потолок.

Лисинда! Возлюбленная! Что же ты хотела мне сообщить?

Стараясь не расплескать кофе из кофейника, Джез вскарабкалась по трапу на верхнюю галерею машинного отделения. Двигатели молчали, но от них все еще исходило слабо ощутимое тепло. Как от спящего чудовища, состоящего из труб и черного железа.

Сило снял кожух и возился в машине с гаечным ключом. Джез присела возле него на корточки и поставила кофейник на пол.

— Сварила почти убойный, как ты любишь.

Бортинженер одобрительно хмыкнул и продолжал ворочать ключом.

— Как дела? — поинтересовалась она, пытаясь заглянуть в нутро «Кэтти Джей».

— Как и прежде, — вздохнул Сило. — Без запчастей ничего не сделаю. Продержится месяц или сдохнет через минуту. Кто его знает? — Он с натугой нажал на ключ. — Думала о том, что я тебе сказал?

Джез отлично помнила неожиданную беседу в джунглях Курга.

— Да.

— А с Крейком беседовала?

— Нет, — ответила она. Ей никак не удавалось подгадать удобный момент. — Кстати, он с прошлой ночи ни разу не выпил.

— Он сам тебе сообщил?

— Я хорошо чую запах.

— Хм…

Поняв, что разговор окончен, Джез отодвинулась и спустилась по трапу. В последнее время она много думала о Крейке. Она все больше верила в то, что именно он ей поможет. Кто разбирается в демонах лучше, чем демонист?

Но, увы, к нему так просто не подберешься. Между ними сохранялась четкая дистанция. Крейк вроде бы немного обижался на Джез за то, что она вынудила его сознаться в совершенном им преступлении. Она никак не могла найти в себе силы, чтобы простить его. А он стал непрерывно пить и махнул на себя рукой. Сделался раздражительным и неприступным.

Джез не умела откровенничать с людьми. Она опасалась, что они станут использовать ее слабости против нее. А сейчас она не на шутку боялась. Что случится, если она откроет правду о своем состоянии? Вот Крейк — он перепугается и запаникует? Или сочтет, что это обязательно нужно сообщить капитану? Неважно, насколько симпатизируют ей члены команды и насколько она полезна на борту. Узнав о близком присутствии мана, любой занервничает. Ее быстренько прогонят с «Кэтти Джей», а с таким поворотом непросто смириться. Она не могла вернуться к скитальческой жизни, непрерывным сменам кораблей без возможности пустить корни.

Но в ней засел демон. И чем дольше он в ней будет находиться, тем большую власть он обретет. Рано или поздно нужно что-то предпринять. Пусть даже ценой станет расставание с «Кэтти Джей».

Она шла по коридору. Через открытую дверь лазарета увидела Малвери, который спал на операционном столе и громко храпел. Впереди шествовал на цыпочках Харкинс с сачком для ловли бабочек. Заметив Джез, он густо покраснел.

— Я… э-э… купил его в Бухте Тарлок и…

— Остальное мне говорить необязательно, — перебила его Джез.

— Верно. Гм… Так оно и лучше.

Она спустилась в трюм и оттуда выбралась наружу. «Кэтти Джей» приземлилась в луговой долине, расположенной высоко в горах Колючего Хребта. Вдалеке вздымались корявые голые пики. Фрей и Крейк находились в обществе Гриста и его боцмана. Изучали место, которое установил для них демон Крейка. По идее, там хранился таинственный шар, отнятый у Гриста. Поблизости расположился «Пес Бури». Несколько членов экипажа слонялись по лужайке, наслаждаясь ясным прохладным утром. Джез прошла мимо них к деревьям, окаймлявшим луг.

Ей очень не нравилась затея Фрея, но она сохраняла верность капитану. Дариан предоставил ей дом, и Джез предстояло сделать многое, чтобы расплатиться за это. И не имело значения, что она не единожды спасала ему жизнь. Джез чувствовала — здесь она на своем месте.

Но точно так же было и той снежной морозной ночью в Йортланде, когда ман пытался превратить ее. В тот миг она узрела другой мир и ощутила слияние манов между собой.

Она прекрасно понимала, почему команда разбитого манского корабля решила умереть. Тихо и без лишних слов. Иметь такой дар, жить с ним, а затем отказаться от него — вне всякого сомнения, подобное ужасно.

И все же они сделали свой выбор. Быть может, они — личности, а не рабы коллективного разума? Может быть, я не потеряю душу, если присоединюсь к ним?

Опасные мысли. Искушению легко поддаться. И совсем нелегко противостоять каждодневному зову. Джез всегда стремилась обрести почву под ногами. А ведь никто не имел большей уверенности в своей судьбе, чем ман.

А Джез постоянно искала себя. Ей и прежде не удавалось вписаться в окружающее общество. Друзья у нее имелись, но почему-то эти отношения отличались от тех, о которых она читала в книгах. Они были симпатичны ей, но если бы Джез навсегда разлучилась с кем-то, она не пролила бы ни слезинки. И немногочисленные приятели были такого же мнения, хотя, конечно, вслух ни в чем не сознавались.

В детстве она с тайной завистью следила за своими товарищами. Ее последней включали во всякие игры и затеи. Она ощущала себя бесполезным (хотя и не мешающим другим) колесиком механизма.

Сделавшись постарше, она принялась обвинять в своих бедах отца. Он был кораблестроителем, ремесленником и пользовался уважением, но обитал совсем не в том слое, где водились ученые, чиновники и аристократы.

Долгое время он довольствовался своим положением, но, когда болезнь унесла жизнь матери, сильно переменился. Он требовал, чтобы дочь училась и помогала ему в мастерской. Выкроил деньги, чтобы нанять преподавателя, который избавил девочку от простонародного произношения. Наконец, Джез достигла возраста, в котором ей хотелось уподобиться окружающим, но она уже отличалась от них в тысячах мелочей.

Ее робкие попытки показать свои знания смущали ее друзей. А она обнаружила, что ее раздражает отсутствие у них каких-либо амбиций. Ее горизонт расширился благодаря чтению литературы, а у них — нет. Он не могла понять, почему они так мало думают. И стала мало-помалу отдаляться от них.

Но в обществе образованных было не легче. Ее презирали, как выскочку из низов. У нее сложились пара-тройка знакомств, но те постепенно рассыпались под влиянием обстоятельств.

Джез внутренне согласилась с тем, что ее не принимают. Заводила обычные среди молодежи романы, но они не устраивали ее. Она всегда разрывала отношения первой, опережая избранника.

Отец говорил об университете, но мечтал-то он, а не Джез. Такие, как она, настолько высоко не поднимаются. И от своего происхождения ей уйти не удастся. Это лишь очередной забег, где она заведомо будет аутсайдером. Поэтому Джез решилась и сбежала на маленьком «А-18», который отец подарил ей к шестнадцатилетию. Она разбила его сердце, но вырвалась на свободу. Теперь она станет играть по своим собственным правилам.

Как же иногда оборачивается жизнь! Смех, да и только.

Она миновала чужих воздухоплавателей и через лес вышла к симпатичному валуну. Забравшись на него, села, вынула книгу и открыла ее. Томик был заполнен странными значками: кружками и дугами. От нее до сих пор исходил застоявшийся запах салона капитана дредноута.

Джез не видела в символах никакого смысла, однако продолжала внимательно их рассматривать.

— Пробужденцы… — протянул Крейк. — Ненавижу их.

Фрей тоже не испытывал к ним теплых чувств. Ведь именно они хотели обвинить экипаж «Кэтти Джей» в гибели старшего сына эрцгерцога. А теперь, если верить демону Крейка, они подстроили похищение у Гриста загадочного источника энергии.

Дариан поерзал, устраиваясь поудобнее на голых камнях горного хребта, и вновь направил подзорную трубу вниз — туда, где лежало поселение пробужденцев. Оно не уступало размером небольшому городу, состояло из величественных зданий и напоминало университетский комплекс или, скорее, крепость. Ведь его окружала высокая стена, по которой прохаживалось множество часовых. Башня с часами, возведенная на центральной площади, господствовала над всеми строениями. Располагалось поселение на острове посреди громадного озера с кристально чистыми водами. Пробужденцы построили и посадочную площадку, где сейчас отдыхало несколько кораблей. Идиллическую картину нарушала грязно-черная громада «Делириум Триггер», парившего на якоре неподалеку.

Фрей был возбужден и зол. О чем думает Триника? Почему она вновь согласилась сотрудничать с пробужденцами? Неужели она не усвоила последний урок — провал заговора герцога Грефена? Из-за той авантюры ей, наверное, предъявили обвинение в государственной измене. Но она опять лезет на рожон. И становится на его пути. Лишь для того, чтобы его поддразнить.

Однако имелся и вопрос посерьезнее, чем Триника. С какой стати пробужденцы заинтересовались разбитым дредноутом манов? И зачем они вообще послали туда людей?

Он осмотрел наружную стену. Часовые вооружены винтовками и парными кинжалами у пояса, одеты в серые сутаны со стоячими воротничками. На груди у каждого красовалась эмблема их религии: сложное переплетение колец.

На всех углах возвышались мачты с могучими, как у маяков, прожекторами. Несомненно, они получали энергию от установленных в крепости генераторов. Незаметно подойти к стенам совершенно невозможно ни днем, ни ночью.

Грист лежал рядом и яростно пыхтел сигарой.

— Как же нам пробраться?

— Абсолютно нереально, — ответил Фрей.

— Я с вами не соглашусь, — проворчал капитан «Пса Бури».

Дариан опустил подзорную трубу.

— Знаете ли, меня не привлекает мысль о штурме мощной крепости с горсткой людей. Да нам проще пристрелить друг друга прямо здесь — гораздо меньше хлопот.

— Туда и впрямь нельзя залезть? — подал голос Краттл и посмотрел поверх своего капитана на Фрея.

— А если и получится, — что делать дальше? — сказал Дариан. — Искать стрелочки, которыми указан путь к сокровищу? А городишко — немаленький. Его за сутки не обшаришь.

— Может, прикинуться своими? — настаивал Краттл.

— Вас поймают, — заявил Крейк. — Никто из нас не имеет представления о «Криптономиконе», нас сразу же раскроют.

Фрей посмотрел на демониста. Тот определенно и выглядел, и соображал лучше, чем месяц назад. Сегодня он рано поднялся и с утра полировал Бесс. Грайзеру помогал Сило, который очищал ржавые пятна и чинил сломанные звенья кольчуги. Фрей, конечно, догадался, что Крейку полегчало, когда от него потребовалась серьезная работа. Он не знал, через что прошел демонист в Бухте Тарлок, но был уверен — испытание оказалось трудным.

Грист пыхнул сигарой и нахмурился. После наглого нападения Триники его добродушие как рукой сняло. Теперь перед Дарианом предстал человек, с которым не слишком приятно иметь дело.

— И что вы думаете?

Фрей попытался пожать плечами — от лежания на камнях у него затекло все тело.

— Ну… я полагаю, надо выяснить, что пробужденцы затевают. Зачем им понадобился шар? Почему они решили нанять пиратов, чтобы добыть его? А потом мы, вероятно, сообразим, как добраться до шарика.

— У вас есть план? — спросил Грист.

— Приложу все силы, чтобы не светиться на публике, — мрачно произнес Дариан.

— Амалиция Тейд? — ухмыльнулся Крейк.

Дариан ощетинился, будто на него были нацелены винтовки целого взвода Флота.

— Амалиция Тейд, — повторил он вслед за демонистом.

Повисла долгая выразительная пауза. Наконец, Грист осведомился:

— Кто-кто?

Глава 16

Амалиция Тейд — Теплый прием — Приглашения — Как живут богачи

Поместье Тейдов располагалось на острове среди лесистых холмов и представляло собой чудесный ухоженный рай. Тщательно выметенные дорожки прихотливо извивались между гладкими, как бильярдное сукно, газонами. Водоемы, окруженные ивами, сменялись фонтанами и павильонами, выстроенными в стиле дореволюционной эпохи. На постаментах красовались изваяния королей и герцогов. На вершине холма сверкала застекленная оранжерея. Рядом размещались охотничий домик и обсерватория, где сквозь щель в раздвижном куполе блестел начищенный медный телескоп. Центральное место в поместье занимал особняк классического стиля с лазурными стенами и карнизами с гипсовой лепниной.

Фрей раскинулся на заднем сиденье открытой моторной повозки (или, точнее, кареты) и с наслаждением грелся на солнце. Здесь, на юге, весна выдалась жаркой. Лакей, сидевший впереди, судорожно вцепился в руль. Он был одет в отглаженную белую с кремовым ливрею и, судя по всему, боялся потеть, чтобы не испачкать и не измять костюм.

Фрей гладил костяшками пальцев кожаную обивку и глазел по сторонам. Угодья принадлежали Амалиции. А ведь имение являлось лишь частью ее гигантских владений. Он был в курсе, что семейство Тейдов богато, но даже представить не мог насколько.

Неплохо. Совсем неплохо.

«А как пройдет наше новое воссоединение?» — думал он с некоторым трепетом. Как-никак, Галлиан Тейд погиб при непосредственном участии Фрея. Но Амалиция сама радовалась, предвкушая, что ее отца повесят. Она ненавидела его за то, что он заточил ее в обитель пробужденцев. Кстати, в этом тоже была немалая доля вины Дариана — ведь именно он лишил ее невинности. Однако капитан «Кэтти Джей» не собирался брать на себя дополнительную ответственность за ханжество ее отца.

После смерти Галлиана его дочь возглавила династию Тейдов и унаследовала огромное состояние. «А может, девушка расстроенна. Что ни говори, а ее отца по твоей милости застрелил рыцарь из Центурии», — подумал Фрей. Оставалось надеяться, что настроение позволит ей посмотреть на недавние события со светлой стороны.

Карета остановилась у портала, перед которыми выстроились полдюжины лакеев. Высокие двустворчатые двери распахнулись, и на крыльцо вышла хозяйка.

У Дариана перехватило дух. Она оказалась гораздо красивее, чем он запомнил ее. Ей исполнилось двадцать три года, но выглядела она более зрелой и опытной. Не шаловливой заводной девчонкой, а элегантной молодой дамой. Длинные черные волосы открывали стройную шею. Одета она была в шелковую блузу, брюки, обтягивающие бедра и сапоги для верховой езды. На шее и запястьях сверкали серебряные ожерелья и браслеты.

— Дариан, — с широкой улыбкой произнесла она, спускаясь по лестнице. Фрей чуть не упал, спрыгивая на землю, однако смог устоять на ногах. О ней он ухитрился забыть, ее он бросил в скиту пробужденцев… Письма этой женщины он вообще не читал. Что с ним случилось?

Она протянула ему руку. Он пару секунд остолбенело смотрел на нее и, сообразив, поднес к губам и поцеловал.

— Прошу в дом, — сказала Амалиция.

Фрей последовал за ней. Он был растерян и обескуражен ее превращением. Вместо надменности в ней появилась уверенность. Взбалмошность стала властностью. Хотя времени прошло не очень много, Амалиция полностью подготовилась для своей новой роли.

Вестибюль, из которого уходила вверх изогнутая лестница с полированными каменными ступенями, оказался колоссальным. Тонкие стройные колонны заканчивались лепными арками. На хрупких пьедесталах (так бывает лишь в тех домах, где нет ни детей, ни собак) стояли бесценные вазы.

Возле дверей гостиной застыл очередной лакей. Он распахнул створку, и Амалиция ввела Фрея в просторный зал, облицованный панелями с позолотой. Камин был поистине королевским. Между диваном и несколькими канапе находился изящный стол. Когда хозяйка с гостем входили в помещение, молодой слуга как раз заканчивал наливать чай.

— Оставьте нас, — приказала Амалиция, хлопнув в ладоши. — Нам с Дарианом есть о чем поговорить. — Юноша мгновенно вылетел вон, благообразный лакей попятился и плотно затворил за собой дверь. Фрей перехватил его взгляд. Здоровяк в ливрее почему-то сочувственно подмигнул ему.

Капитану «Кэтти Джей» не понравился такой тайный жест. У него возникло дурное предчувствие. Он обернулся — Амалиция приближалась к нему с явно нехорошими намерениями. Ее благосклонная аристократическая улыбка сменилась устрашающей гримасой.

— Подожди ми… — начал Дариан, но получил сокрушительный удар носком сапога в челюсть и повалился на ближайшее канапе.

Еще не успели погаснуть искры у него перед глазами, как Амалиция схватила его за ворот и вздернула на ноги. Куда делась та очаровательная утонченная дама? Не могла ведь она превратиться в бешеную гарпию, которая занесла сжатый кулак и метко ударила его в лоб?

— Где… ты… был? — визжала она, подкрепляя каждый удар мощным ударом по его лицу. — Где… ты… был?

— Позволь мне объяснить, — пробормотал он. Похоже, что пара зубов уже шаталась.

— Нет! Ты всегда так! Болтаешь, я успокаиваюсь, прощаю тебя, а потом ты снова бросаешь меня! Ты лжец, Дариан. Проклятый лжец!

— Нет! — соврал он.

Она уставилась на него, приоткрыв рот, и вдруг пнула между ног.

— Не надейся увильнуть!

Фрей почти не слышал ее слов. Они пробивались сквозь туман мучительной боли. Внизу живота у него образовалась странная пустота, серый сгусток страдания, словно кишки приступили к поминкам его репродуктивной системы.

— Почему ты пропадал неизвестно где, когда я избавилась от этой треклятой обители? — гневно спросила она. — Где отсиживался мой лихой любовник-пират, пока я, сбиваясь с ног, искала его? Ну-ка, отвечай!

Он хотел возразить ей, но выдавил из себя лишь слабый писк, который расслышала бы разве что летучая мышь.

— Ни единой весточки! За целый год! — вопила Амалиция. — И не надейся, что я поверю, будто ты не получал моих писем! Я рассылала их повсюду!

Фрей поднял руку и сглотнул вставший в горле тяжелый ком, вероятно, это были (или все же не были) его собственные тестикулы.

— Я думал… — прохрипел он.

— Что? Я-то не забыла о твоем обещании! Ты клялся, что женишься на мне!

Вообще-то подобных клятв Фрей вовсе не давал, но понимал — в сложившейся ситуации об этом лучше умолчать.

— Я решил… что ты отказалась от меня.

— Повтори!

Дариан перевел дыхание. Боль в паху слегка утихла, и теперь он смог составить целую фразу:

— Я думал, что недостаточно хорош для тебя.

— О, какая чушь! — фыркнула Амалиция. — Нашел себе оправдание!

— Посмотри вокруг! — сказал Фрей. — Ты — леди. Владеешь настоящей империей. Конечно, ты любила меня, пока был жив твой отец. Кстати, ты разозлила его романчиком с безродным вольным пилотом. Но правила игры переменились. Мы мечтали сбежать, но теперь бежать не от кого. Разве я тебе нужен?

Амалиция уставилась на него, будто не верила собственным ушам.

— Мне такое и в голову не приходило!

Ее нападение дало слабину, и Фрей продолжил контратаку:

— А что будет дальше? Светские балы, званые обеды, постоянное общение с богатыми и могущественными людьми. И я начну раздражать тебя. Я надоем тебе, и ты найдешь себе другого, того, кто умеет есть суп, не чавкая.

— Дариан, опомнись! — возмутилась она, но протест прозвучал неубедительно. Она томилась по любви, старательно разжигала в себе гнев, и остальное просто ускользнуло от нее.

— Это — правда, ты сама знаешь, — произнес он и, крепко держась за стул, поднялся на ноги. Ощупал себя и убедился, что важные части тела пока находятся на своем месте.

Амалиция сердито направилась к окну. Она действительно расстроилась. Еще бы — ее праведный гнев разрядился в значительной степени вхолостую! Скрестив руки на груди, она уставилась на идеально ровные лужайки. Собралась с силами для новой атаки. И резко повернулась.

— Значит, по-твоему, все кончено? — отрывисто бросила она. — И поэтому ты исчез без единого слова?

— Нет, — ответил Фрей. — Я хотел вернуться к тебе. Но не жалким пиратом-неудачником. А человеком, который был бы достоин такой блестящей дамы, как ты. Стать богатым и уважаемым. Но я не оправдал твоих надежд, Амалиция. У меня ничего не получилось.

Защита имени Арриса Пинна. Непробиваемая, внешне скромная и практически неопровержимая. Ничего не может так сильно обескуражить девушек, как благородное признание в дурацком, безнадежном поступке. Их начинают мучить совесть и жалость, когда ты сам вскакиваешь в ловушку.

В его глазах стояли слезы — конечно, не столько от печали, сколько от боли в отбитых яйцах, но для Амалиции это было неважно. Ее гнев угас, как огонек задутой свечи.

— Ты считал, что недостоин меня? — спросила она, и Фрей понял, что прощен. Подобный тон — «я-даже-поверить-не-могла-что-ты-такой-милашка-и-лапочка» — согласно богатому опыту Дариана обычно звучал, когда он подносил девушке тщательно подобранный подарок или в редких случаях проявлял нежности.

— Я старался быть честным, пытался сделать состояние благородными способами, — сообщил он. — Например, купить земли. Но…

— Дариан, кровь и сопли!.. Неужели ты думал, что я не захочу тебя?

Он потрогал скулу. Та сильно ныла, он ощутил, как прямо под пальцами наливается желвак.

— А разве захочешь? — спросил он с понурым видом.

— Конечно, Дариан! А почему бы еще я стала писать тебе письма?

— После всего, что я сделал?

— Да! — Она расхохоталась и, взяв его избитое лицо ладонями, посмотрела ему в глаза. — И никогда не переставала хотеть.

— О, Амалиция! — простонал он. — Я был немыслимым глупцом!

Она не заметила мелодраматический накал Фрея.

— Дариан! — громко выдохнула она и поцеловала его с такой страстью, что он испугался, как бы не проглотить ненароком качающиеся зубы.

— Пойдем! — приказала она, как только они оторвались друг от друга и потянула его к двери. — В спальню.

Фрей схватился сквозь штаны за мошонку, которая пульсировала болью.

— Не уверен, что…

— Дариан! — воскликнула Амалиция.

Он тяжело вздохнул, постаравшись, впрочем, чтобы вздох не вышел демонстративным.

— Хорошо, — пробормотал он. — Надеюсь, у меня получится.

Пусть и не сразу, но ему удалось привести в действие отбитые органы и более-менее удовлетворительно выполнить свою задачу. Амалиция не обратила внимание, что он сегодня не на высоте. Она ответила на усилия Фрея такими воплями, что тот поспешно зажал ей рот ладонью. Дариан испугался, что в комнату ворвутся охранники и пристрелят его на месте.

Потом они лежали в огромной постели. Фрей вытянулся на спине, а Амалиция положила голову ему на плечо.

— О чем ты думаешь? — спросила она.

— Ни о чем, — ответил он.

Вообще-то он лениво размышлял о том, как хорошо проводить время здесь, на этой роскошной кровати, рядом с красивой молодой женщиной. При желании, они могли бы не вставать целый день и целую ночь… И ему не придется добираться до своей каюты и устраиваться на продавленной койке, над которой нависает ветхая багажная сетка с его скарбом. Интересно, каково это — жить как Амалиция?

Но откровенничать Фрей не стал.

Амалиция пошевелилась.

— Почему все-таки ты вернулся? — проворковала она.

— Я соскучился по тебе.

— Дариан, — в ее голосе вновь зазвучала опасная настойчивость, — отчего именно сейчас? Только не говори, что страдал без меня.

Но Фрей намеревался ответить именно так. После любви он чувствовал себя слишком расслабленным, чтобы сосредоточиться и сочинить убедительную историю. В конце концов, он решился:

— Мне нужна твоя помощь.

Она напряглась.

— Подожди, выслушай, — быстро произнес он. — Я нашел способ, как разбогатеть. По-настоящему. Я ведь не лгал — я стремился стать достойным тебя. Помнишь, совсем недавно?

— Да, — не скрывая подозрения, пробормотала она. Теперь, после того как первый взрыв страсти миновал, в ней пробудился скепсис.

— Дело в том, что я не могу этого сделать без твоей поддержки.

— Значит, тебе нужны деньги, — утвердительным, холодным тоном констатировала она.

Да! Всегда.

— Нет, — заявил Фрей. — За кого ты меня принимаешь?

— Даже не знаю, Дариан. — Она задумалась и помрачнела. Ему уже доводилось мучиться из-за перепадов ее настроения. Вот почему он долго держался вдали от нее. В нем проснулось знакомое раздражение, но позволить недовольству проявиться в голосе — ни в коем случае нельзя.

— Я пытаюсь разыскать очень ценную вещь, которая находится у пробужденцев.

— Ого!

— Твой отец был с ними дружен. Вот я и решил, что у тебя должны остаться какие-нибудь связи с ними, хотя они тебе не слишком нравятся. И я…

— Что тебе нужно? — перебила она.

— Эта… вещь. Металлический шар. Он чрезвычайно ценен. Они держат его в своем городе в горах Колючего Хребта. Они построили настоящую крепость. Мне нужно проникнуть к ним или забрать эту штуку.

— Шар, — повторила она.

— Да.

— Полагаю, никаких подробностей о нем мне лучше не знать?

— Разумное отношение. Тебе, наверное, будет спокойнее, если я объясню, что он по праву принадлежит мне. Ну, и моим компаньонам. У нас его украли. И мы хотим получить его обратно.

— И когда он окажется у тебя, ты разбогатеешь?

— Астрономически, без всяких сомнений.

— И тогда ты будет считать, что достоин меня?

— Верно.

Амалиция перекатилась по кровати и отвернулась от него. Обнаженной спиной и плечами она отчетливо выражала печаль и разочарование. Фрей не понимал, как ей это удается.

— Я подумаю, — сказала она.

Они завтракали на южной террасе, откуда открывался вид на зеркально спокойное озеро, окаймленное лениво покачивавшимися деревьями. Они проснулись в полдень, и солнце уже грело вовсю. Амалиция расточала улыбки. Дариан изо всех сил наслаждался жизнью. Требования этикета чрезвычайно стесняли его, зато присутствие около стола лакеев, предугадывавших желание гостя, оказалось новым, весьма приятным опытом и нисколько не утомляло.

— К такому вполне можно привыкнуть, — пробормотал он, принимая третий бокал с игристым вином.

Амалиция искоса взглянула на него, но промолчала.

Во второй половине дня они отправились на прогулку по садам. Они бродили среди ухоженных клумб и беседок, укутанных вьющимися растениями. Фрей не имел склонности к сельской жизни, но сегодня он великолепно себя чувствовал. К тому же капитан «Кэтти Джей» слегка опьянел. Да и присутствие прекрасной женщины, открыто обожавшей его, отнюдь не было лишним.

Они прохаживались по усадьбе, когда вдруг появился очередной слуга и прошептал что-то Амалиции на ухо. Она кивнула.

— Готовишь заговор? — игриво спросил Фрей, провожая взглядом удалявшегося лакея.

— Именно, — произнесла она. — Я организовала для нас приглашение на прием в Лапине.

— Прием?! — воскликнул он. — Зачем это тебе понадобилось?

— Ты узнаешь то, что тебе нужно.

Дариан почесал затылок. Мысль о великосветской вечеринке не на шутку встревожила его. Лучше уж добрая старомодная перестрелка. По крайней мере, если там подвернется кто-нибудь остроумнее тебя, ему всегда можно всадить пулю в лоб.

— Соберутся самые избранные персоны, — сообщила Амалиция. Фрей занервничал. — Среди гостей будут три Толкователя и Великий Оракул.

— Три — кого? И кто еще?

— Дариан, они — пробужденцы высоких рангов, — терпеливо объяснила Амалиция. — В Вардии — только четверо Великих Оракулов, а они уступают лишь Лорду Верховному Криптографу.

— И ты полагаешь, что они имеют представление о шарике?

— Уверена, ты сумеешь вытрясти из них полезную информацию. Ты ведь находчивый парень.

— Точно, — согласился он. — Но неужели они захотят говорить со мной? У них ведь и носовые платки стоят дороже моего гардероба.

Амалиция окинула его изучающим взглядом.

— Да, тебя действительно следует приодеть. Но не беспокойся. Ты будешь меня сопровождать, значит, они тебя примут. Кстати, великие и могущественные в своем узком кругу ведут себя совсем не так, как на широкой публике. Мы, аристократы, любим повеселиться, когда простонародье не видит. — Она усмехнулась, показывая, что ее фраза вроде бы невинная шутка.

— Я не силен в светских беседах, — сознался Фрей. — Это по части Крейка.

— Не пугайся раньше времени, милый. У меня есть один план. Между прочим, на подобных сборищах всегда предусматривают карточный зал. А Великий Оракул очень любит рейк.

У Фрея сразу вспыхнули глаза.

— Ты сказала: рейк?

— Усади его за стол, поднеси выпить и проиграй несколько кругов. Вы станете лучшими друзьями.

Дариан задумчиво пожевал губу.

— В принципе я смогу. Но давай возьмем с собой Крейка. Сама понимаешь — еще одна пара ушей пригодится… Он тоже аристократ, и манеры у него благородные.

Амалиция нахмурилась.

— Договорились. Я позабочусь о третьем приглашении. Но, Дариан, пусть он держит себя прилично, или я буду крайне недовольна.

— Не используй его настоящее имя.

Амалиция картинно закатила глаза.

— Ну и компания у тебя! Скажу, что он — твой кузен. Согласен?

Они еще немного прошлись.

— А почему ты помогаешь мне? — поинтересовался Фрей после затянувшейся паузы.

— Потому что я люблю тебя.

— А может, тебе хочется отомстить пробужденцам за то время, когда они держали тебя в обители?

Губы Амалиции изогнулись в недоброй улыбке.

— Неужели ты считаешь меня испорченной и мстительной? — преувеличенно наивно осведомилась она. — Прием — через неделю. А до тех пор ты мой.

Капитану «Кэтти Джей» позволили нанести краткий визит на корабль, чтобы объяснить экипажу и Гристу, в чем дело. Грист взбеленился из-за очередной задержки, но сообразил, что не в силах предложить ничего лучшего. Он оставил пару человек наблюдать за крепостью, на тот случай, если пробужденцы вздумают перевезти шар. Однако Фрей считал это пустым времяпрепровождением. Поток воздушных судов оказался довольно плотным, и было невозможно предугадать, на каком из них увезут шар. Да и охрана у пробужденцев была очень суровая.

Выполнив долг перед своей командой, Фрей возвратился к Амалиции. Последующие дни тянулись медленно. Дариан купался в роскоши. В основном он проводил время в постели, иногда выбираясь из нее, чтобы полакомиться божественной едой или погулять на солнце по поместью Тейд. На вторые сутки к нему нанес визит Крейк. Обоим подобрали костюмы, после чего ими занялся парикмахер. Когда преображение завершилось, «кузены» оказались внушительной и незаурядной парой. Фрей весь вечер боролся с искушением покрасоваться перед зеркалом, якобы для того, чтобы оправить одежду.

Амалиция, со своей стороны, была сама любезность. Куда девались ее порывистость и вспышки гнева, которые могли представлять опасность для окружающих. (Уж Дариан-то отлично это знал.) Она сделалась предупредительной, деликатной и… ненасытной в сексе. А он наслаждался вниманием, которое она непрерывно ему уделяла.

— Тебе все еще хочется сбежать? — поинтересовался он однажды. — Ты жаждешь скитаться по Вардии на старом потрепанном корабле в обществе бестолковых пьяниц?

Солнечный свет падал на одну щеку Амалиции. Она с несокрушимо безмятежным видом поднесла к губам бокал с вином и сделала изящный глоток.

— Нет, — ответила она. — А тебе?

Если честно, Фрей не раз и не два возвращался к данному вопросу. Что его ждет на «Кэтти Джей»? Действительно, там — его друзья. Он — капитан. Но возместит ли дружба непрерывный тяжкий труд, испытания и разочарование? Долго ли ему будет везти, прежде чем он поймает лихую пулю или его корабль собьют?

Мужчина должен рано или поздно бросить скитания и поднять знамя над своим жилищем. Может, он обрел свое место?

Она выйдет за тебя замуж, если ты предложишь. Наверняка. Она любит тебя.

Но сама мысль о такой возможности обеспокоила его. А если он начнет тосковать? Ему надоест и она, и вся роскошь? Вкусная еда и отличные напитки, несомненно, привлекательны, но ведь он может лишь прогуливаться в садах и спать на шелковых простынях с очаровательной женщиной. Что он будет ощущать через месяц? Через год? А спустя десять лет?

Амалиция же относилась к нему с невиданной благосклонностью. Он хорошо понимал ее намерения. Она заманивала его. Отравляла мечтой о присоединении к аристократам. «Дариан, подумай о том, какой станет твоя жизнь, — безмолвно говорила она. — Зачем носиться со своими дурацкими планами? Тебе хватит того богатства, которым владею я».

С такими деньгами она может сделать все, что он захочет. Например, он построит дюжину сиротских приютов. Но его почин закончится одной памятной надписью: «Здесь был Дариан Фрей. Он, конечно, не идеален, но его жизнь оказалась не слишком никчемной».

И он начал ощущать себя посаженным в клетку.

Будь все проклято, что с ним? Ведь его окружает как раз то, чего он, по собственному мнению, всегда хотел. А зияющая пропасть в собственной душе не затягивается. А теперь, когда осталось просто протянуть руку, он медлит.

Ему потребовалось провести пять дней, чтобы привести мысли в порядок. После приема он уйдет отсюда восвояси.

Глава 17

Высшее общество — «Мы встречаемся в очень странных местах» — Настольные игры — Всепобеждающая улыбка

Аберхам Рас, двоюродный племянник герцога Лапинского, устроил прием в своем городском особняке, находившемся в столице герцогства. В отличие от эрцгерцога и его жены, Рас был преданным сторонником пробужденцев и не боялся это демонстрировать. Он во всеуслышание заявлял о поддержке организации, страдающей под официальным давлением. Фрей считал карательные меры вполне справедливыми, поскольку прошлой зимой именно пробужденцы стояли за спиной организаторов убийства наследного сына эрцгерцога.

Капитан «Кэтти Джей» терпеть не мог политику и потому небрежно слушал объяснения Амалиции. Они тряслись на мягком заднем сиденье моторной кареты по мощеным проспектам города. Крейк, устроившийся напротив Фрея и Амалиции, выглядел совершенно невозмутимым. Дариан был давно знаком с ним и напрочь забыл, что Грайзер родился аристократом, и даже не замечал его акцента. А теперь демонист, одетый в дорогой костюм, непринужденно болтал с Амалицией. Фрей поразился такой перемене. Похоже, Крейк совершенно очаровал Амалицию. Впрочем, она не доверяла спутникам Дариана (хотя и не видела никого из них), будто считала их виновными в продолжительном отсутствии своего любовника.

Особняк выходил фасадом на обсаженный деревьями проспект. С другой стороны располагался освещенный фонарями парк. Карета остановилась у подъезда, и швейцар распахнул дверь перед прибывшими. Лакей проводил их вверх по лестнице, в анфиладе залов и гостиных уже собрались гости.

Фрею пришлось сделать некоторое усилие над собой, чтобы не глазеть на обстановку. А посмотреть было на что: сияющие канделябры, позолоченные лепные розы на потолке, вышитые бархатные драпировки. Вокруг хрустального лебедя, возвышающегося на столе, выстроились шеренги изысканных закусок. По мнению Дариана, они очень мало походили на еду. А с пьедесталов ему грозили странные скульптуры, главным назначением которых, очевидно, являлось отпугивание непосвященных.

Гости тоже оказались величественны и чужды. Мужчины щеголяли в камзолах с золотым и серебряным шитьем. Дамы поражали роскошными платьями, сверкающими шляпками и россыпями драгоценных камней. Фрей вдруг почувствовал, что утратил душевное равновесие. Он — один против всех. У него нет с ними ничего общего. Они вообще говорят на разных языках!

— Ты побледнел, капитан, — заметил Крейк с легким удивлением.

— Не называй меня так, — ответил Дариан. — Ты — мой кузен.

— Конечно, дорогой братец, — подмигнул Грайзер.

У Фрея мелькнула неприятная мысль, что демониста забавляет его неловкость.

Подошел очередной лакей с подносом, уставленным фужерами с шампанским. Они взяли по бокалу.

— Не забывай, мы здесь по делу, — строго напомнил Фрей.

— Не волнуйся, — ответил Крейк. Он посмотрел направо и негромко пробормотал: — А вот и она.

С противоположной стороны зала к ним приближалась дородная женщина средних лет. Ее морщинистое, загорелое и обветренное лицо покрывал толстый слой косметики.

— Амалиция Тейд, — провозгласила она. — Я так рада, что вы посетили нас!

— Как же я могла пропустить ваш прием? — улыбнулась Амалиция. Она повернулась к Фрею и Крейку: — Это леди Мартилла Рас, наша гостеприимная хозяйка. Леди Мартилла, позвольте представить вам Дариана Фрея, моего жениха.

Дариан, набравший в рот шампанского, поперхнулся, и из его носа выступила пена.

— Кузен… — произнес Крейк, вручая капитану носовой платок. — Игристое вино иной раз ужасно щекочет во рту, особенно если горло пересохло, верно? — Он галантно поклонился леди Рас. — Я — Дамен Моркутт, из Мардукских Моркуттов. Для меня большая честь побывать на вашем приеме. Поистине главное событие года. Вы не сочтете дерзостью с моей стороны, если я попрошу вас на пару минут составить мне компанию? Горю нетерпением услышать о том, как поживает Джадни и каких успехов он добился во Флоте. Я слышал, что он стал офицером…

— Мой малыш Джадни? — промурлыкала леди Рас, увлекаемая Крейком в соседний зал. — Конечно, буду рада!..

Фрей вытер лицо носовым платком и посмотрел на Амалицию.

— Он у нас мастер.

— Возьми себя в руки! — приказала Амалиция сквозь стиснутые зубы. — Что ты себе позволяешь? Поперхнуться при людях?! Неужели нельзя сдержаться?

— Жених? — парировал Фрей. — Ты меня не предупредила.

— Иначе тебя не пустили бы на порог. А теперь соберись. Рядом канцлер Превин и его жена Мартиция. Сейчас мы к ним подойдем. Постарайся следить за собой.

Следующий час оказался крайне неприятным для Дариана. Ему казалось, что на протяжении этих ужасных шестидесяти минут он познакомился с большим числом людей, чем за тридцать один год своей жизни. И он никому не понравился. Отвечал он невпопад. Попытки блеснуть остроумием пропадали втуне. Он старался принимать участие в светской беседе, но сразу терял нить разговора. Женитьбы, скандалы, выгодное вложение капитала, слухи. Даже мужчины сплетничали совсем по-старушечьи. Фрей несколько раз пытался вставить умную реплику, но получал вместо смеха пустые взгляды или откровенно снисходительные замечания. Заученная улыбка Амалиции постепенно теряла свой блеск, уголки губ начали подрагивать. С каждым промахом «жениха» у нее оставалось все меньше терпения.

Наконец, Фрей решил, что с него хватит. Он вежливо попросил прощения и отправился на поиски Крейка.

Он сильно удивился, застав его за беседой со знакомой и причем весьма привлекательной женщиной. Это была Самандра Бри, входившая в Рыцарскую Центурию, подразделение для выполнения особых поручений эрцгерцога. Обычно она не снимала свою знаменитую шляпу-треуголку и потрепанное пальто, полы которого скрывали пару укороченных дробовиков. Но сейчас Самандра принарядилась в красно-черное облегающее платье. Темные волосы она собрала в аккуратный хвост.

— О, Дариан Фрей! — воскликнула Бри, заметив его. — Мы с вами встречаемся в очень странных местах. Насколько я помню, во время нашего последнего рандеву у вас на шее была петля. А вы успешно продвигаетесь в свете.

— Лучше бы меня тогда повесили! — с сердцем произнес капитан «Кэтти Джей».

— Тебя плохо приняли в высшем обществе? — осведомился Крейк.

— Как тебе удается разговаривать с ними? — сердито буркнул Фрей. — Стоит мне открыть рот, как меня обдают презрением.

— Верно, — подтвердил демонист. — Вся хитрость в том, что тебе не надо пытаться держаться на их уровне. Они сразу заметят фальшь. Будь самим собой.

— Не так-то это просто.

— Ничего подобного, — заявила Самандра. — А, кстати, что вы о них на самом деле думаете? Только честно.

Фрей окинул ее подозрительным взглядом.

— Вы ведь не из аристократов?

— Я? Нет. Папаша был ополченцем. Мечтал, что я пойду по его стопам, но меня восьми лет от роду забрали в спецшколу, а оттуда направили в Рыцарскую Академию.

— Но вы чувствуете себя тут как рыба в воде.

— Сперва я научилась всаживать человеку пулю между глаз со ста шагов, а потом меня немного поднатаскали в этикете. А эрцгерцог любит, чтобы кто-нибудь из его рыцарей отдувался на публике. Поэтому здеся нет моего напарника. — Она прикрыла рот ладонью. — Простите: здесь.

— Колдена Груджа?

— Да. Бедняга Колден. Пусти его в особняк, и он разнесет все из своей пищали.

— А с ним я бы мог найти общий язык, — пробормотал Фрей. — И насчет оружия… Мы уже не приговорены к смерти? Никак не выгадаю минутку забрать бумагу о помиловании.

Самандра небрежно махнула рукой.

— Дрейв позаботился об этом. Вы оправданы.

— Прекрасно. Очень рад был увидеть вас. Хорошо, что не пришлось удирать, спасая свою шкуру.

— А мне бы не хотелось ее дырявить. Вы кажетесь приличным человеком.

Крейк нервно засмеялся.

— А можно ли узнать, что представительница эрцгерцога делает на вечеринке в поддержку пробужденцев?

Самандра посмотрела на потолок.

— Хороший вопрос. Для всех присутствующих я, наверное, самая непривлекательная из девушек. Эрцгерцог решил, что здесь должен находиться его человек. Я вроде бы напоминаю им, что за ними присматривают сверху. — Она слегка подтолкнула Фрея локтем. — Вы так и не ответили мне. Ваше мнение о сегодняшней компании?

— Полагаю, что это — толпа напыщенных твердолобых идиотов, а их разговоры тошнотворны, как засохшее дерьмо.

— Как считаете, долго им удастся прожить в нашем мире? Ну, вне своих усадеб?

Дариан ухмыльнулся.

— Любого пришибут в первом же баре.

— Точно. И перестаньте думать, что они лучше вас. Ни шиша это не так. Опять простите: вовсе не так. — Она закатила глаза. — Да уж уроки этикета дались мне нелегко! Лучше бы я вместо них поупражнялась в стрельбе.

— Мне нравится ваш стиль, — пробормотал Крейк в свой бокал, но его никто не услышал.

— А вы правы, Самандра, — заявил Фрей. Теперь он почувствовал себя гораздо лучше. — С чего эти богачи кичатся? Ерунда! — Он усмехнулся. — А ты не увлекайся, — обратился он к Крейку, кивая на его фужер.

— Не дергайся, капитан, — ответил тот. — Все под контролем.

Самандра хлопнула Фрея по плечу.

— Разделайтесь с ними.

Фрей отправился к Амалиции и почти сразу же наткнулся на нее. Она шла навстречу и против обыкновения казалась слегка встревоженной.

— Где ты бродишь? — накинулась она на «жениха». Не дождавшись ответа, она взяла Фрея под руку и потащила к толстенькому коротышке, который с потерянным видом застыл у стены. — Это — Великий Оракул. Вот и наш шанс. — Лавируя между гостями, она неуклонно приближалась к цели. — Ты только будь приветлив, а остальное я беру на себя.

Дариан не заметил в толстяке ничего великого. Обычный лысоватый нервный человечек с подслеповатыми глазами, которые прятались за толстыми стеклами очков. Фрей думал, что один из верховных чинов Церкви будет одет в драгоценную мантию, и разочаровался. На Оракуле красовался длинный кафтан из темно-синего бархата, расстегнутый посередине, поскольку внушительное брюхо не помещалось в изящную одежду. О его принадлежности к Церкви говорил вытатуированный на лбу знак.

— Великий Оракул Помфри, — пропела Амалиция. — Позвольте представить вам моего жениха Дариана Фрея.

Капитан «Кэтти Джей» внутренне содрогнулся. За минувший час он уже много раз слышал эти слова, но они ошеломляли его, как дубина грабителя.

— Амалиция Тейд! — воскликнул толстяк. — Как ты выросла! — Он схватил руку Фрея и потряс ее. — Вы счастливчик, сэр! Поздравляю вас обоих. — Помрачнев, он повернулся к Амалиции: — Моя дорогая, я так скорблю о твоем отце. Мы потеряли преданного последователя Всеобщей Души.

— Он был примером для меня, — сообщила она. — Вы, конечно, знаете, что я готовилась стать спикером. Но трагедия заставила меня отказаться от этой чести. Сейчас я выполняю свой долг перед семьей.

Дариан вскинул бровь. Вообще-то она всячески сопротивлялась отцу, желая избежать заточения. В итоге ее пришлось скрутить, чтобы доставить в обитель.

— Да… — протянул Помфри. — Я рассчитываю, что ты сможешь употребить свое влияние против эрцгерцога и его мерзопакостной жены. Они пытаются заставить нас прекратить деятельность в городах! Хотят ввести ограничения, представляешь? Как будто не понимают, что наши доходы сильно пострадают от их запретов.

— Тогда верующие для приобщения к мудрости Всеобщей Души начнут ездить за город, — произнесла Амалиция бодро и уверенно.

— Надеюсь, мое дитя, — удрученно кивнул Великий Оракул. — А вы, молодой человек? Чем занимаетесь?

— Я торговец, — брякнул Фрей. — Грузовые перевозки.

— Держите судовую компанию?

— Именно, — подтвердил он с неподдельным аристократическим акцентом и получил от Амалиции чувствительный пинок в лодыжку.

— И как вам прием?

Дариан слегка наклонился и поднес ладонь ко рту жестом заговорщика:

— Между нами, я чувствую себя как туз черепов, прикупленный к дамскому квадрату.

Великий Оракул прищурился от удовольствия.

— На прошлой неделе ко мне пришла именно такая рука. Четыре дамы, к которым я прикупил туза черепов. Проигрался начисто. Злился, как цепной пес. А вы играете в рейк?

— Я всего лишь скромный любитель.

— Не откажетесь переброситься разок-другой? Здесь есть неплохой салон. Конечно, если ваша спутница не против?

— Согласна, моя милая? — томным голосом осведомился Фрей.

— Раз вам хочется… У вас, мужчин, должны быть свои развлечения, — благосклонно ответила «невеста». Она поцеловала Дариана в щеку и тихо прошептала: — Отлично сделано! — Затем повернулась и поплыла по залу в поисках новых собеседников.

В обществе Великого Оракула Фрей отправился в салон. Он оказался небольшим уютным помещением с окнами, выходившими на площадь. В воздухе клубился сигарный дым. Дариан увидел столы для карт и настольных игр вроде лото и домино. Все они были заняты, но Фрей обнаружил в углу столик для рейка со свободными местами.

— Тем, кому покровительствует Всеобщая Душа, должно везти в картах, — польстил Дариан пробужденцу.

Великий Оракул улыбнулся.

— Если бы я имел право злоупотреблять своим талантом… А вы следуете нашей вере?

— Родители научили меня поклоняться только звонкой монете, — соврал Фрей. — Наверняка в жизни есть что-то еще, но… — Он пожал плечами. — Полагаю, мне пока не попались хорошие учителя.

— М-м-м… — протянул Помфри. — А пробужденцы могли бы вам помочь. Ведь покровительство Всеобщей Души позволяет узреть будущее и даже изменить его. Замечательная возможность для бизнеса.

— Но как же это происходит?

Они уселись за стол и ответили на приветствия остальных игроков.

— Движение воздуха в комнате и воды в ведре, расклад карт в тасуемой колоде — все является элементами узора Всеобщей Души. Случайностей не бывает. Душа ничем не управляет. Но мы черпаем из «Криптономикона» мудрость, позволяющую истолковать знамения как ее голос. А те, кто обладает особыми умениями, способны обращаться непосредственно к Душе и быть понятыми ею.

— Потрясающе, — сообщил Фрей, высыпая на стол деньги, полученные от Амалиции вместе с кошельком. — Значит, расклад карт тоже связан со Всеобщей Душой?

— Конечно, — улыбнулся Помфри.

Фрей присвистнул.

— Похоже, Великий Оракул, сегодня я лишусь кругленькой суммы.

— Все предопределено, — усмехнулся Помфри.

Игра продолжалась больше четырех часов. Однако за столом остались только Фрей и Оракул. Капитан «Кэтти Джей» осторожно вывел из игры других участников и принялся спускать свой выигрыш Помфри. Противники оказались очень слабыми. Дариан, который провел в заведениях для игры в рейк изрядную часть жизни, без труда направлял игру, руководствуясь собственными замыслами.

В самом начале партии он подозвал слугу и велел ему принести бутылку рома. Он старательно подливал всем, и в первую очередь Великому Оракулу. Помфри давно уже миновал ту стадию, на которой можно отказаться от алкоголя, и пил с большой охотой.

— У меня серия! — объявил он триумфально.

Фрей посмотрел на собранную комбинацию. Серией назывался набор из пяти карт разных мастей, но последовательного старшинства, без разрывов. У Помфри были тройка, четверка, шестерка, семерка и восьмерка.

— Ого! — Дариан с притворным недоверием покачал головой и пододвинул к Великому Оракулу кучку выигранных монет. — Всеобщая Душа точно на вашей стороне.

— Ха!

Фрей снова раздал карты, а потом, увидев Крейка, незаметно поманил его к столу. Но демонист проигнорировал его, поскольку увлеченно разговаривал с Самандрой Бри. Дариан помахал рукой, на сей раз более выразительно. Грайзер и глазом не моргнул. Тогда Фрей замахал обеими руками так, что чуть не выронил сигару.

— Что с вами? — невнятно осведомился Великий Оракул.

— Здесь находится мой друг, который мечтал с вами познакомиться, — заявил Фрей, когда недовольный Крейк приблизился к столу. — Дамен Моркутт, это Великий Оракул Помфри.

Пробужденец, поглощенный рейком, ограничился кратким приветствием. Крейк поискал взглядом Самандру, но та скрылась из виду. Демонист, пошатываясь, сел возле Фрея.

— Принял малость, да? — угрожающе прошипел капитан «Кэтти Джей».

— Я наслаждался обществом красивой женщины! — промямлил Грайзер.

— Я велел тебе не увлекаться!

— Я в порядке.

— Ладно, — проворчал Дариан и посмотрел по сторонам, желая убедиться, что поблизости никого нет. Салон к тому времени почти опустел. Помфри полностью углубился в изучение своих карт и даже высунул кончик язык от напряжения.

— Великий Оракул, мой друг хочет вам кое-что показать.

Крейк побледнел.

— Не здесь! — зашептал он. — А если не получится?

— Он пьян, — заверил его Фрей. — Великий Оракул!

Помфри поднял голову и крайне удивился, обнаружив за столом незнакомца.

— Что? Ах да… Простите.

— Мой друг хочет кое-что показать вам, — повторил Дариан. — У него изумительный золотой зуб.

Крейк обжег взглядом своего капитана, а потом повернулся к Помфри и широко осклабился.

— О! — бросил пробужденец равнодушно.

— Вы просто им полюбуйтесь, — настаивал Дариан.

— Кровь и сопли! Мистер Фрей, вы ведете себя странно… — Но тут Помфри увидел свое отражение в сияющей улыбке Крейка и замер. — О! — опять воскликнул он. — Какой чудесный зуб!

Крейк молчал, а Великий Оракул в один миг превратился в кролика, загипнотизированного удавом.

— Отлично, — подытожил Фрей, — позвольте задать вам пару вопросов.

Вскоре они встали из-за стола. Грайзера подташнивало из-за того, что он, пьяный, был вынужден воспользоваться зубом. Но Крейк позаботился о том, чтобы Помфри забыл их беседу начисто. Вдобавок Фрей присвоил себе все деньги. Ведь утром Великий Оракул не вспомнит, выиграл он или проиграл! Покончив с делами, они отыскали Амалицию и отбыли.

Грайзер расстроился, узнав, что Самандра Бри тоже ушла. Она даже не попрощалась с ним! Крейк надеялся, что не наговорил ей глупостей. Последний час их разговора буквально заволокло туманом. Тлен и проклятье! Он вовсе не собирался столько пить, но в ее обществе утратил контроль над собой.

Проблема состояла в том, чтоб она попросту была невероятно очаровательна. Живой блеск глаз, изогнутые в озорной улыбке губы… Он охотно признавал, что увлекся ею. Давно он не испытывал интереса к прекрасному полу. И, откинувшись на спинку сиденья моторной кареты, которая везла их на частную посадочную площадку, он уже не мог понять, почему у него кружится голова.

Фрей сидел напротив, и его присутствие портило Крейку настроение. Он злился на капитана. Тот грубо увел его от Самандры. Кроме того, заставил его пустить в ход золотой зуб. В самом особняке племянника герцога! Не будь Великий Оракул пьян, он бы сообразил, что с ним делают. Открытая практика демонизма в доме, полном пробужденцев! Грайзера наверняка бы повесили.

Капитан теряет ориентировку. Шар манов значит для него больше, чем реальная возможность разбогатеть. Он стремится к чему-то еще. Он стал одержимым. Но Крейк не был уверен в том, что Фрей сам знал, чего он хочет.

Глава 18

Слаг попадает в ловушку — Великий чужой мир — Тайное бегство — Испытание рыцарских качеств Фрея

На борту «Кэтти Джей» обитали неуклюжие и странно пахнущие существа, но Слаг милостиво дозволял им делить летающий корабль с его персоной. Он мирился с их соседством, когда оно было ему выгодно, но в основном старался их избегать. Он любил проводить время в своем собственном королевстве — лабиринте труб, вентиляционных ходов и технологических лазов, скрытом за стенами корабля. Его владения населяли крысы и мыши, и он сурово правил там, обильно проливая кровь своей лапой с острыми когтями.

Однако нынешней ночью он наметил себе добычу покрупнее.

В каюте царила темнота. Спавший на верхней полке толстяк храпел так, что, похоже, мог втянуть в рот грязную простыню. Нижний, тощий, лежал тихо и дышал глубоко и ровно.

Слаг скрестил передние лапы в проделанном под самым потолком вентиляционном отверстии и лениво наблюдал за ними. А иногда здесь оказывалась преграда. Металлическая решетка мешала пробраться в помещение, но сейчас путь был свободен. Вот и отлично. Крысы научились слишком ловко прятаться. Кот скучал и настроился хорошенько помучить свою игрушку.

Он изучал обстановку довольно долго. Обычно он не задумывался над мерами предосторожности, но в каюте витала опасность. Что же случилось?

Возможно, его настораживало необычное поведение тощего.

Слаг давно приохотился изводить Харкинса. От пилота исходил страх, который означал слабость. А Слаг ненавидел ее и был исполнен решимости карать ее обладателя при любой возможности. Но Харкинса изменили. Он шлялся по трюму в сопровождении бряцающей металлом железной твари. Крался по «Кэтти Джей» с сеткой.

Слаг привык быть охотником, а не дичью. Но теперь его привычная добыча перепутала роли. И он должен научить Харкинса уму-разуму.

Кот беззвучно соскользнул из вентиляционного отверстия на шкаф. Затем соскочил на окованный железом поручень и с него — на пол. Настороженно понюхал воздух. Инстинкты предупреждали его, что внешнее спокойствие обманчиво, но причины тревоги он не понимал. Толстяк, с которым они питали друг к другу обоюдную неприязнь, выглядел безобидным. Харкинс был абсолютно беспомощным. Обстановка была тихой и умиротворенной.

Странно, что его намеченная жертва не дергалась и не бормотала во сне, как обычно. Но глаза Харкинса были закрыты, дышал он ровно и глубоко. В конце концов, Слаг вспрыгнул на койку.

Некоторые из этих созданий спят очень крепко. Совсем не так, как кошки. Слаг мог топать по каюте изо всех сил, и пилоты все равно ничего бы не услышали. Хотя, чтобы забраться на лицо Харкинса и не разбудить его, требовалось определенное искусство. Слаг был крупным, тяжелым и старым, его покрывали шрамы, полученные в тысячах битв. Однако плотное телосложение не мешало ему бесшумно подкрадываться.

Он проскользнул по койке к голове Харкинса. Почуял затхлое дыхание врага, ощутил движение воздуха чувствительными усами. Приостановившись, изучил обстановку, выбирая наилучшую дорогу. И, решив, что готов, продолжил свой путь.

Внезапно опора под ним покачнулась. Койка будто превратилась в челюсти и захлопнулась. Слаг рванулся прочь, но его уже накрыло белым мешком, который ослепил кота и спутал ему лапы. Слаг отчаянно бился, но его уже поднимали куда-то вверх. Связанный, взбешенный, он опрокинулся на спину. Он шипел, плевался, дергался, но не мог вырваться.

— Ха! — воскликнул Харкинс. — Думал, я сплю, да?! Ну а я тебя обдурил!

Для Слага его речь была бессмысленным набором звуков. Он бился в своей ужасной белой тюрьме. Извивался и переворачивался, пытаясь освободиться. Никто и никогда не смел проделать с ним такое! И уж, конечно, не эта никчемная трусливая игрушка!

— Тебе нравится? Я тебе покажу!

— Может, заткнешь пасть? — злобно осведомился Пинн, разбуженный суматохой.

— Я поймал кота!

— И хорошо! — сварливо огрызнулся Аррис. — Утопи его в речке. Ишь, блохастая вонючая шкура.

— Прекрасная мысль, Пинн!

— Рад тебе помочь. А теперь уматывай.

Внезапно Слаг зацепился когтем за ткань. Высвободить лапу ему не удалось, зато он случайно сумел перевернуться. И, упираясь в материю тремя лапами, он старался освободить четвертую. Раздался треск, но коготь застрял крепко. Кот дернулся, и в ткани появилась длинная узкая дырка.

— Э-э-м-м-м… — растерянно промычал Харкинс.

Послышался скрип пружин — Пинн повернулся и начал наблюдать за происходящим.

— Надеюсь, ты понимаешь, что такого здоровенного кота ты долго в наволочке не удержишь?

Слаг наконец-то высвободил коготь и принялся расширять дыру, яростно полосуя тонкую материю. Тощий взвизгнул, мешок неожиданно вырвался из его руки и грохнулся на пол. Слак упал неуклюже, комом, и больно ударился, но теперь у него под ногами (точнее, под лапами) оказалась прочная опора. Падение не причинило ему вреда. Он сжался, как пружина, и выскочил из горловины наволочки.

— Ого! — весело воскликнул Пинн. — Да он совсем спятил!

Харкинс суетился около сдвижной двери, пытаясь открыть ее. Он прямо-таки источал запах страха. Харкинс, разумеется, превосходил кота размером, но Слаг был готов напасть на что угодно, даже на железное чудовище, живущее в трюме. Его обуяла ярость берсерка.

Всю жизнь он пребывал на вершине пищевой цепочки. Вступал в беспощадные схватки с огромными крысами, но никогда не терпел поражения и не бежал с поля боя. И, конечно, люди не обращались с ним подобным образом. Такое нельзя прощать. Виновный должен понести кровавую кару.

Он кинулся на голень Харкинса и вонзил когти в его тело. Джандрю заорал и попытался отшвырнуть кота, но Слаг упрямо карабкался по бедру, ягодицам, спине и раздирал через одежду кожу пилота до крови. Дверь поддалась, и Харкинс вывалился наружу, размахивая руками. Переступая через порог, он споткнулся, врезался головой в металлическую стену коридора и рухнул на пол. Слаг спрыгнул и застыл, грозно завывая и размахивая хвостом. Пинн корчился от смеха.

Харкинс решил уползти, но кот не собирался отпускать его. Пока жертва шевелится, дело не закончено. Он кинулся на лицо Харкинса. Тот едва успел вскинуть ладони, чтобы спасти глаза, но Слаг вонзил желтые клыки ему в пальцы.

Джандрю снова завопил и поднялся на ноги. Он хотел стряхнуть кота с себя, но Слаг был неумолим. Он вцепился в кожу Харкинса зубами, улучил момент и запустил туда же когти. Рассмотрев как следует висящий на нем черный меховой шар, Харкинс испустил трель, достойную солиста оперы. Потом ухитрился подсунуть коту под живот свободную руку и оторвал Слага от себя вместе с изрядным клоком собственного мяса. Тот отлетел к входу в машинное отделение. Во рту у него был густой вкус крови. Опытный боец успел извернуться в полете, упал на четыре лапы и кинулся обратно — добивать противника.

Пилот бежал по коридору, прижимая к груди раненую руку. В этот момент из соседней каюты вышла Джез с пистолетом.

— Харкинс! Эй, ты здоров?

Джандрю, у которого от страха отнялся язык, пробормотал что-то невнятное и, проскочив мимо, устремился к трюму. Слаг резко остановился. Женщина преграждала путь к жертве. Он ненавидел ее. Она вселяла в него ужас. Когда он видел ее, у него шерсть вставала дыбом. Она была неправильной. Неестественной. Неведомой.

— Может, ты прекратишь его мучить? — прикрикнула Джез на Слага. Кот в ответ зашипел. Она пожала плечами и бросила в пространство: — Ну, вас всех! У меня своих забот хватает, — и вернулась в каюту.

Едва она закрыла за собой дверь, Слаг помчался в трюм. Харкинс уже добрался до рычага управления механизмом рампы и потянул за него, когда кот появился на трапе. Зажужжал гидропривод, рампа начала опускаться. Пилот оглянулся через плечо — Слаг быстро скакал по ступенькам.

— Не подходи! — завизжал он и прижался к переборке, будто надеялся просочиться сквозь нее. — Уйди! — и кинулся к зазору, появившемуся в конце рампы. Слаг помчался наперерез, но Джандрю в последнюю секунду увернулся, покатился по полу и проскользнул в узкую щель. Раздался короткий вскрик и глухой стук от падения тела на землю.

Слаг подбежал к краю рампы и выглянул наружу. Харкинс, кривясь и постанывая, поднимался на ноги. Захромав, он побрел в ту сторону, где росла высокая трава. Затем пилот повернулся.

Рампа стукнулась о площадку. Слаг недоверчиво понюхал покрытие, отпрыгнул назад и уставился на Джандрю.

— А-а! — злорадно воскликнул окровавленный, но несломленный Харкинс. — Не можешь?! Думаешь, ты такой особенный?! Ну-ка, попробуй добраться до меня здесь!

Слагу весьма не понравились издевательские интонации Харкинса.

Кот принялся изучать незнакомую обстановку. Не слишком уютный, но привычный суровый металл и запахи смазочного масла практически исчезли. Воздух был свеж и прозрачен. В темноте, прорезанной яркими лучами, вырисовывались огромные толстопузые крылатые штуки вроде гигантских мух. А за ними виднелись зловещие здания со светящимися окнами.

Над корпусом и по обе стороны хвостового оперения «Кэтти Джей» Слаг обнаружил ночное небо. Оно пестрело странными огоньками. Что-то подсказало коту — крыша тут отсутствует. Почему же огоньки не падают?

Внешний мир оказался ошеломляюще большим. Но рядом находился его враг, еще не понесший достаточного наказания. Он приплясывал и кривлялся.

Слаг сосредоточился на Харкинсе. Точно так же, как во время охоты на крыс. Остальное перестало существовать. Все сузилось до двух понятий: кот и его добыча.

Он сделал шаг вперед. Потом еще один. Поставил лапу на площадку.

Харкинс ойкнул и помчался в темноту.

Слаг замер, пока пилот не скрылся из виду, и медленно переступил назад. Уселся на краю рампы и стал вылизываться, посматривая одним глазом по сторонам. Ему, в общем-то, везет. Он подтвердил свою власть. А ходить дальше — незачем, тем более что он — неоспоримый хозяин на «Кэтти Джей».

Довольный собой, он устроился на посту около входа. Пусть только тощий попытается вернуться! Слаг покажет ему, на что способен настоящий хищник.

— Вставай.

Крейк вынырнул в действительность, почувствовал, что она невыносимо ужасна, и вновь поспешно погрузился в сон.

— Давай же!

Кто-то тряс его. Грайзер с трудом разлепил веки. Незнакомая роскошная спальня. Около кровати стоит Фрей и держит его за плечо. Сквозь шторы пробивается утренний свет.

Крейк ощутил, что его лицо отекло и сделалось липким от ночного пота. Губы пересохли, а в уголке рта запеклась какая-то гадость. Крейку показалось, что он сам похож на помет зачумленной скотины.

— Капитан, умоляю тебя, отстань, — прохрипел демонист. — Если я не вырублюсь через тридцать секунд, то, наверно, умру. Я не шучу.

— Одевайся, — заявил Дариан. — Нам пора.

Грайзер приподнялся на локте и с усилием повернул голову. Определенно, за ночь его шейные кости накрепко схватились ржавчиной. Фрей был в своей обычной потрепанной одежде, на ремне висели револьверы и сабля.

— Шутишь! — простонал Крейк.

Капитан взглянул на карманные часы.

— К четырем утра Джез посадит «Кэтти Джей» на краю поместья.

— Когда ты успел это организовать?

— Неделю назад, когда приезжал к вам. Подумал, что после вечеринки придется убраться восвояси. И не ошибся.

Крейк сел и потянулся.

— Если бы ты готовил ограбления хотя бы вполовину так тщательно, как бегство от любовниц, мы давно бы разбогатели.

На дальнейшие препирательства у Фрея не хватило терпения.

— Почти четыре утра. Если ты не пошевелишься, я уйду один. А ты как хочешь объясняйся с Амалицией насчет моего отсутствия.

— Нет уж, спасибо! — ответил демонист. Неожиданно у него появился стимул для действий. Он принялся натягивать одежду поверх нижнего белья, приостанавливаясь, чтобы сдержать позывы к рвоте.

А Дариан нервничал.

— Поторопись! Если Амалиция меня поймает, мои яйца точно не выдержат новых пинков.

— Знаешь, капитан, такое вряд ли можно отнести к самым героическим твоим поступкам.

— Ненавижу истерики, — объяснил тот. — Не переношу женских слез.

— Но ты вовсе не стесняешься заставлять их плакать?

— Зачем? Они сами предпочитают рыдать. А я не могу помешать им. Пусть не обольщаются на мой счет.

— Слушай, а ведь ты действительно мерзавец!

— Почему? Я обрываю отношения, когда они перестают меня устраивать. Амалиция еще скажет мне спасибо за то, что я не стал слишком долго тянуть.

— Очень благородно. Как я сразу не догадался? — Крейк натянул ботинки. — Я готов.

Они выбрались из спальни в прохладный полутемный коридор особняка. В доме воцарилась тишина, слуги спали. Крейк старался ступать бесшумно, как и Фрей, но из-за похмелья и недосыпа чувствовал себя так, будто держит голову под водой. Его преследовало неприятное ощущение нереальности происходящего. Мозг и тело до сих пор пребывали в разладе и выполняли совместные действия лишь благодаря джентльменскому соглашению.

Под осуждающими взглядами портретов, висевших над лестницей, они спустились в вестибюль. В безмолвии раннего утра зал походил на пещеру. Их тихие шаги порождали отчетливое эхо.

Они почти достигли входной двери, но вдруг раздался звук, который невозможно ни с чем спутать — щелчок взведенного затвора револьвера.

— Стойте!

Из скрытого портьерой алькова показалась Амалиция с лицом мрачнее тучи. Она была в ночной рубашке и босая. Револьвер она нацелила на Фрея.

— Эй, — произнес тот. — Это выглядит не очень… Но…

— Нет! — бросила она и в один миг преодолела разделявшее их расстояние. Ее рука сильно дрожала. — Я поняла твой замысел, как только проснулась в одиночестве. Сбежать, как трус! В твоем стиле, да?

— Послушай, опусти пушку, — с тревогой в голосе вымолвил Фрей.

— Чтобы ты удрал? Нет.

— Если вы хотите пристрелить его — это будет не самым удачным решением, — заметил Крейк, рассчитывая, что его слова убедят Амалицию.

Она задумалась и повернула дуло в сторону демониста.

— Вы правы, — заявила она. — Лучше я разделаюсь с вами.

Крейк сразу пожалел, что вообще открыл рот.

— Амалиция, — пробормотал Дариан, вскинув ладони, будто он намеревался утихомирить дикого зверя. — Давай спокойно все обсудим.

Она помотала головой. Ее губы тряслись, в глазах стояли слезы. Амалиция пребывала на грани истерики.

— Хватит лжи, Дариан. — Она отбросила назад упавшие на лицо волосы. — Мне совершенно ясно, что ты не в своем уме.

— Я? А кто же схватился за пушку?

— В тебе есть нечто такое, что тянет тебя прочь. Я предложила тебе все мои богатства, но ты стремишься к никчемной жалкой кочевой жизни. Но я понимаю, Дариан. Ты боишься. Боишься любви.

— Да, — без всякого выражения произнес Фрей.

— Капитан… — предостерегающе шепнул Крейк. Только бы Дариан не надумал затеять ссору с женщиной, наставившей револьвер ему прямо в грудь.

— Верно, — сказала Амалиция с неожиданным сочувствием. — Открыть свое сердце другому — страшно. Стать уязвимым, пустить в душу другого человека. Дариан, в том, чтобы признать это, нет ничего постыдного.

Капитан, похоже, растерялся.

— Ты меня не понимаешь.

— Конечно, ты же отмалчиваешься! Мой бедный сиротка, я тебя не брошу.

— А при чем тут мое сиротство?! — воскликнул Фрей.

Она кинула на него взгляд, исполненный жалости и сострадания.

— Ты, любовь моя, сам не знаешь, что для тебя лучше. Поэтому ты останешься со мной.

— Ты хочешь меня арестовать? — изумился он.

— Для твоего же собственного блага.

Фрей перевел дыхание и попробовал прибегнуть к новой тактике.

— Послушай, — начал он. — Вчерашний прием принес пользу. Этот шар, — который, кстати, поможет мне разбогатеть, помнишь? — перевезут в другое место. Сегодня вечером, в сумерках. На корабле будет охрана, но в компании с «Псом Бури» мы сможем захватить его. Мы устроим засаду. Нельзя упускать такой шанс. — Он вытащил часы и посмотрел на циферблат. — Поэтому-то мы и попытались сбежать тайком. Я просто не хотел беспокоить тебя. Обещаю, как только мы с этим покончим, я вернусь.

— Правда? — обратилась Амалиция к Крейку. Тот старательно закивал. Разумеется, разве что кроме двух последних слов.

Но она не поверила ему.

— О, Дариан, — укоризненно вздохнула она, — ты намерен испробовать на мне все существующие уловки. Но меня не одурачишь! Я тебя не отпущу.

Фрей негромко застонал.

— Я не могу остаться, — сказал он. — Слишком важное дело!

— Важнее любви?

— Да! — ответил он без малейшей заминки.

— У тебя помутился рассудок, — заявила Амалиция. — Разве кто-нибудь в здравом уме ставит деньги выше любви?

— Хватит чушь молоть! — взорвался Фрей. Он выхватил из-за пояса револьвер и направил дуло на Амалицию. — Брось свою дурацкую пушку.

Она побледнела как полотно. Потом неуверенно улыбнулась.

— Ты не станешь стрелять в меня.

— Я пират, дорогая. Думашь, мне никогда прежде не приходилось хладнокровно убивать женщин?

Крейк почему-то запаниковал. Амалиция впала в ступор. Она никогда не видела Фрея таким жестоким и безжалостным. Она не шевелилась, вероятно, ожидая, что он переведет все в шутку. Но его лицо сделалось каменным.

Он щелкнул курком.

— Амалиция, это не игра. Ты угрожаешь члену моей команды. Я больше не стану повторять.

Когда потрясенная Амалиция услышала его новый незнакомый тон, из ее глаз брызнули слезы. Она осознала, что Дариан настроен очень серьезно. Сейчас она напоминала ребенка, обиженного незаслуженным выговором.

— Дариан, — прошептала она, — ты не сможешь.

Он зажмурил левый глаз и прицелился ей в лоб.

Она покорно опустила пушку. Крейк с величайшим облегчением, даже чуть присвистнув, перевел дух и выхватил оружие из ее руки. Ноги Амалиции подкосились, и она шлепнулась на пол.

— Дариан, — опустив голову, всхлипнула она. — Я люблю тебя.

Фрей сунул револьвер за пояс.

— Мне это не нужно.

Он подошел к входной двери, распахнул ее и вышел наружу, где уже начинало светать. Крейк, будто желая попросить прощения, взглянул на Амалицию и поспешил за ним.

— Ты не знаешь, что такое любовь, Дариан Фрей! — визгливо крикнула она вслед, когда они рысцой припустили по дорожке к месту, где их ожидала «Кэтти Джей». — Понятия не имеешь!

Глава 19

Пороховая Полка — Полет через бурю — Безошибочные расчеты — Неожиданный отпор

— Настоящая буря, — буркнул Дариан.

Джез что-то ответила, но ее голос потонул в раскате грома, от которого громко задребезжали медные и хромированные детали в кабине «Кэтти Джей».

Капитан зажал пальцами нос и попытался выдохнуть через него. Вскоре заложенные уши обрели возможность слышать.

— Как вы сказали?

— Я видела и похуже. А вы прежде не летали через Пороховую Полку?

— Признаться, не имел подобного удовольствия. — Фрей уставился вперед, пытаясь разглядеть что-нибудь сквозь струи ливня. Снаружи стояла непроглядная темень. Свет луны не пробивался сквозь густые тучи. Они летели вслепую. — Джез, там и собственного носа не разглядишь.

— Но ведь и они в таком же положении.

— Вы только предупредите меня, когда я смогу во что-нибудь воткнуться.

— Обязательно, капитан.

Фрея нынешняя ситуация нисколько не радовала. Теперь он не сомневался в том, что пилоты не зря стараются обходить Пороховую Полку стороной. Такое название носила обширная область сплошных болот, находящаяся в высокогорье восточнее Колючего Хребта и севернее Варденвуда. В общем-то, непримечательные места, если бы не постоянно бушующие здесь штормы. Прямо-таки неудачная шутка географии. Потоки теплого влажного воздуха постоянно схлестывались с холодным, который дул им навстречу. Джез объясняла ему причины, но он слушал не очень внимательно. Слишком уж сильно он трусил в ожидании предстоящего боя.

Им предстояло напасть на «Делириум Триггер».

Фрей и Крейк в спешке удирали из поместья Тейд. Но времени для того, чтобы перехватить Дракен и барк, который она будет сопровождать, оставалось в обрез. Дариан наскоро обсудил положение с Гристом, и оба корабля поднялись в воздух. Их план, к сожалению, не являлся шедевром тактики, но пришлось довольствоваться малым. У них не было иного выбора.

«Пес Бури» был мощным судном, но Фрей сомневался, что ему удастся одолеть «Делириум Триггер» в схватке один на один. Врага требовалось застать врасплох, а если противник летит над просторной травянистой равниной, сделать это, конечно, непросто.

Но если встреча произойдет глубокой ночью, в разгар сильной бури? Тогда-то и можно рассчитывать на успех. Однако сначала следует отыскать противника.

Главная трудность заключалась в том, что корабли неприятеля выключат огни. Через Пороховую Полку летают только те, кто желает оставаться незамеченными. По словам Великого Оракула, Флот сильно затрудняет жизнь пробужденцев. Бесспорно, по приказу эрцгерцога судна пробужденцев берут на абордаж и обыскивают. И дело вовсе не в том, что флотские рассчитывают обнаружить что-то подозрительное — все делается лишь для того, чтобы позлить Церковь. Но пробужденцы не могут допустить вероятности того, что драгоценный шар манов попадет в руки Флота. Поэтому они полетят ночью через Пороховую Полку. Находясь в эпицентре шторма, они превратятся в невидимок.

Для всех, кроме Джез.

Штурман наблюдала за горизонтом, а Фрей старательно выдерживал нужный курс и безопасную высоту. Ураган качал и подбрасывал «Кэтти Джей», она скрипела и стонала. Видимость стала почти нулевой, за исключением мгновений, когда сверкали молнии. Фрея выручали приборы. Он настороженно высматривал скалы, которые торчали из болот, и, сам себе не признаваясь, опасался, что одна из них в любой момент вырастет на пути корабля.

Чтобы немного успокоить нервы, он стал вспоминать рассказы Великого Оракула. Вдруг его истории помогут предугадать следующий ход игры? Помфри в подробностях сообщил, каким образом пробужденцы собирались перевозить шар, Фрей остался разочарованным. Когда он спросил Великого Оракула о том, что именно они намерены делать с источником энергии манов, тот лишь растерянно развел руками.

Дариан задавал наводящие вопросы. Они собираются продать шар? Заключить сделку с эрцгерцогом — отдать добычу и уговорить его прекратить гонения? Или планируют постройку непобедимого флота?

Великий Оракул только моргал. «Какой еще источник энергии?»

В тот момент в салон вошли несколько человек. Крейку пришлось срочно прекратить допрос и приказать Великому Оракулу напрочь забыть об их встрече.

Ну а Фрей запомнил все.

Грист лгал ему. Это был вовсе не источник энергии. Но тогда что?

Капитан «Пса Бури» решил одурачить его. Но Фрей и сам был не промах.

Когда они заметят цели, «Псу Бури» придется разбираться с «Делириум Триггер». Малышке «Кэтти Джей» просто не справиться с черным гигантом. Она займется барком пробужденцев и ее грузом. Шаром манов.

Завладев им, Фрей намеревался сразу же пуститься в бегство. И распрощаться с Гристом и его тайнами. Добыча будет в руках у Дариана, а Грист может хоть повеситься. А что делать с шариком, он потом разберется.

Капитан «Кэтти Джей» не забыл слова Гриста. «Порой можно рискнуть всем». Но за чем же охотился этот пират? Что он скрывал?

— Док! — крикнул он, повернувшись к двери кабины. — Они еще здесь?

— Подожди секундочку! — отозвался Малвери, сидевший в орудийной башне. Сверкнула очередная молния, и раздался раскат грома. — Кэп, «Пес Бури» у нас на хвосте!

Дариан вновь всмотрелся во мрак. Свет в кабине он выключил, лишь тускло мерцали лампочки приборной панели, освещавшие приборы. Очередная вспышка озарила «Файеркроу» и «Скайланс». Они, как им и было приказано, летели чуть ниже. «Кэтти Джей» и «Пес Бури» легко переносили попадание молнии, а вот маленький кораблик мог запросто взорваться. Эскортные файтеры Гриста прятались в ангаре, устроенном в брюхе «Пса бури». «Кэтти Джей», которая была в десять раз меньше, не обладала подобными возможностями. Она прикрывала своих пилотов собственным корпусом, чтобы в случае необходимости впитать в себя электрический разряд.

— Харкинс, Пинн. Вы в порядке? — спросил Фрей.

— Здесь полный мрак, — донесся из клипсы голос Пинна. — А в остальном — нормально.

Джез предложила снабдить переговорником и Гриста, чтобы лучше координировать действия, но Дариан отказался наотрез. Демонические устройства должны оставаться тайной. Шедевр Крейка давал им огромное преимущество. Незачем делиться секретным оружием с таким ненадежным партнером (а проще говоря — лживым мерзавцем), как Грист.

Дариан подался на сиденье вперед.

— Где ты, Триника? — пробормотал он. — Куда направляешься?

Триника. Она неизменно занимала первенство среди его главных проблем. Зачем ей понадобилось лезть в историю с шаром? Почему именно она ограбила его в Курге? Будь на ее месте кто-нибудь другой, Фрей не стал бы ломать голову. Он бы успокоился, списал убытки и мирно разошелся с Гристом в разные стороны. Но он не мог снести от нее нового оскорбления.

Он поймал себя на мысли, что думает обо всей операции как о схватке с Триникой. Он должен ее победить. Пусть не в одиночку, но ведь он разработал план. И только благодаря действиям Фрея они устроят засаду. Приз, в конце концов, достанется ему. Может, ее собьет «Пес Бури», а может, и наоборот. Но, пока оба заняты друг другом, Дариану не надо беспокоиться. Хотя он бы поглядел на ее лицо, когда она поймет, кто взял верх.

— Капитан, — произнесла Джез, прищурившись. — Контакт.

Он выпрямился.

— Где они?

Джез пристально всматривалась в темноту и ответила:

— Идут нам наперерез курсом двести восемьдесят пять на восток.

Фрей возбужденно хлопнул ладонью по приборной панели.

— Отлично! Харкинс, Пинн, просыпайтесь! Слушайте Джез. Она будет указывать курс. Мы уходим в облака.

— Кэп, а теперь-то мы постреляем? — поинтересовался Пинн. Он до сих пор переживал из-за провала предыдущего налета, когда кучка допотопных почтовых аэропланов и опылителей заставила их отказаться от добычи.

— Если нет других идей, то стреляй, — ответил капитан.

— Держись, ребята! — радостно завопил Аррис. — Смерть пришла!

Фрею оставалось надеяться, что он обратился к противникам.

— Идиот безмозглый! — прошептал Харкинс, забыв о клипсе.

— Мяу! — жизнерадостно откликнулся Пинн.

— Замолчи! Заткни свою грязную плевательницу! — взорвался Джандрю. При всей своей глупости Аррис прекрасно владел искусством игры на нервах.

— Заткнитесь оба! — приказал капитан. — Я хочу, чтобы вы вернулись живыми. Запомните, когда шар окажется у меня на корабле, вы мчитесь прочь, будто вам хвосты подпалили. Встречаемся в Вестпорте, в баре Оксена. Понятно?

— Есть, кэп, — ответил Харкинс.

— Мяу! — откликнулся Аррис.

— Ты!.. — взревел Харкинс. — Меня тошнит от тебя, наглый кусок…

Фрей отцепил клипсу от уха и кинул на приборную панель. Ущипнул пальцами над переносицей, где сосредоточилась головная боль. Только этого ему не хватало — вдобавок к похмелью и бессонной ночи.

— Иду вверх, — предупредил он и усилил подачу аэрума в цистерны. «Кэтти Джей» начала подниматься к облакам.

— Док! Скажешь мне, если мы оторвемся от «Пса Бури»?

— Ладно! — донесся ответ. Дариан услышал также звук откупориваемой бутылки.

— Док, ты пьешь, что ли?

— Кэп, между мною и пятью триллионами вольт разряда молнии — всего лишь четверть дюйма стекла. Полагаю, ты простишь меня, если я немного хлебну для храбрости?

Фрей решил, что замечание справедливо, и промолчал. Главное, чтобы он попал в цель. Конечно, даже трезвого Малвери нельзя назвать артиллеристом-снайпером, но Крейк оказался еще хуже. Достойной замены не было. Сило занят обеспечением работы двигателя. Запасных частей бортинженер пока не получил и потому вынужден буквально лезть из кожи вон.

Вокруг «Кэтти Джей» сомкнулось угольно-черное облако. Решив, что он углубился достаточно далеко, Фрей включил хвостовые огни. Стоит дать «Псу Бури» ориентир! Джез села за свой столик и принялась рассчитывать по карте путь, исходя из скорости и направления обоих кораблей. Фрей поразился тому, как ловко она выяснила нужные сведения глухой дождливой ночью. Впрочем, он уже привык к ее сноровке и способностям. И начал воспринимать ее мастерство как нечто обыденное.

— Доверните до двухсот семидесяти, — произнесла она. Он повиновался. Ветер швырял «Кэтти Джей, корабль потряхивало. Капитан тут же возвращал судно на курс. Для равновесия он стравил немного аэрума. Туча то и дело вспыхивала от разрядов молний. Почти непрерывно рокотал гром.

Фрей, напрягая плечи, держался за рукоять управления. Только бы Джез вывела их туда, куда нужно.

— Два градуса правее, — сказала она.

Он наклонил рукоять. Пробиваясь сквозь упругий и напористый воздух, он почти поверил, что провалился в иной жутковатый мир. Он взял с приборной доски клипсу и снова прицепил ее к уху. Внезапно Дариану стало совершенно необходимо получить связь с чем-то знакомым и находящимся за пределами бури.

— Что-нибудь видно? — спросил он Харкинса и Пинна.

— Нет, кэп, — отрывисто сообщил Джандрю, который, похоже, продолжал дуться.

— Я тоже, — добавил Аррис.

— Вы ушами не хлопайте, — посоветовал капитан. — Ребята пролетят прямо под вами.

— Что это?! — вдруг крикнул Пинн.

Фрей подскочил от неожиданности.

— Где? — завыл Харкинс.

— Что-то проскочило мимо меня, — пояснил Аррис. — Совсем как черная кошка.

Джандрю потребовалась минута, чтобы сообразить — над ним снова издеваются.

— Пинн, ты подонок!

— Мяу! — отозвался тот.

Пилот разразился потоком бессвязной брани. Фрей оглянулся на Джез и ухмыльнулся. Она безнадежно покачала головой.

«Кэтти Джей» продолжало трепать, подбрасывать и толкать, но ей уже довелось перенести немало ураганов. Дариан уверенно управлял кораблем и отработанными движениями возвращал его на нужный курс и высоту. Малвери время от времени кричал, что «Пес Бури» держится поблизости. Джез углубилась в вычисления.

Фрей старался сосредоточиться на полете, а не на его цели. Его натянутые нервы дергались, и причиной тому было отнюдь не насыщенное атмосферное электричество. Один только Пинн пылал нетерпением подраться с врагом. Другие члены экипажа, обладающие хоть каплей разума, тряслись от страха.

— Я их вижу! — заорал Аррис. — Они впереди!

— Точно! — подтвердил Харкинс. Пилоты сразу забыли о ссоре. — Они… э-э-э… там, где вспышка… светит.

— Прямо, капитан, — отрапортовала Джез с легким оттенком самодовольства. — Я думаю, две мили.

— Отличная работа, — похвалил он штурмана. Джез безошибочно вывела корабль к неприятелю. Эта женщина и впрямь настоящий феномен.

Теперь настала очередь Фрея. Он выключил хвостовые огни «Кэтти Джей». «Пес Бури» получил условленный сигнал.

— Держитесь! — крикнул он во все горло. — Пикируем!

«Кэтти Джей» начала стремительно проваливаться вниз, за смотровым стеклом текли, клубясь, черные тучи. Фрей вцепился в ручку управления, и прислушивался к стуку собственного сердца, гулко раздававшегося в ушах. Кабина вибрировала и гремела. Турбины издавали крайне неприятный визг, однако было поздно беспокоиться о технических неполадках. Сейчас или никогда — но ему придется выполнять намеченное.

Тучи разорвались на клочки, и внизу появилась Пороховая Полка — болотистая равнина, над которой кое-где возвышались холмы. Ее озаряли ежеминутные зловещие вспышки молний. Огромный ощетинившийся пушками «Делириум Триггер» находился ниже «Кэтти Джей». Увидев его, Фрей сразу ощутил, как к горлу подкатился противный комок тошноты. А рядом летел громадный двухкорпусный барк, казавшийся крохотным по сравнению с фрегатом Триники.

— Кэп, «Пес Бури» вываливается следом за нами! — взревел в башне Малвери. — На твоем месте я отскочил бы в сторонку!

«Хороший совет», — подумал Фрей. Он круто положил «Кэтти Джей» на правый борт, уходя с линии огня «Пса Бури» и одновременно приближаясь к барку. Его пушки — бессильны против фрегата, но могли проделать несколько дыр в обшивке барка пробужденцев.

— Открыть огонь! — приказал он Малвери. И, будто подгадав время, «Пес Бури» обрушил на черный корабль всю мощь своих орудий.

«Делириум Триггер» определенно застигли врасплох. Вдоль его палубы прошла череда разрывов, огненные залпы пробили пелену дождя. И фрегат сбился с курса — громада дернулась и завалилась на левый борт. Фрей ухмыльнулся, представив себе панику команды Триники. Конечно, экипаж Триники не сомневался в своей безопасности. А им устроили такую засаду! Дариан доказал им обратное.

Триника, ты нас проглядела!

«Пес Бури», завывая мощными турбинами, промчался мимо «Кэтти Джей». Грист отгораживал «Делириум Триггер» от барка, чтобы Фрей занялся своей частью операции. «Делириум Триггер» мог открыть ответный огонь в любой момент. Корабль был ранен, но полон сил.

Барк не столь быстро отреагировал на нападение. Он двигался в прежнем направлении, расстояние между ним и сопровождавшим его фрегатом быстро увеличивалось. Сам он оказался длинным и узким, с массивной тупой кормой, откуда в обе стороны торчали мощные стабилизаторы, которые увеличивали действие элеронов. Раздвоенный фюзеляж походил на двойной штык. Даккадийский штык вроде того, каким Фрею пропороли живот в Самарле. От этого воспоминания у Дариана неприятно засосало под ложечкой.

Он наклонился, чтобы получше рассмотреть барк сквозь потоки воды, струившиеся по стеклу. Пальцы капитана замерли над гашеткой, вмонтированной в рукоять управления. Он никогда прежде не встречал подобную модель и не представлял, куда следует целиться. А вот Малвери нисколько не беспокоился, и он бесшабашно палил из своей пушки.

— Джез! — бросил Фрей. — Вы что-нибудь знаете о таких кораблях?

— Это «Кедсон харбинджер».

— А где у него находятся аэрумные цистерны?

— По две на каждом борту. Одна — в двадцати футах от носа, а вторая — под элеронами.

— Так бы и расцеловал вас!

— Не стоит. Одна Всеобщая Душа ведает, куда вы лазили своими губами.

«Кэтти Джей» приближалась к барку. А заметила ли его команда внезапное нападение на «Делириум Триггер»? Может, пробужденцы плохо обучены и медлительны? И хорошо. Не пираты и не Флот. И вообще, они наверняка никогда не участвовали в воздушных боях.

Фрей услышал слева грохот орудий, ночь озарило яркое зарево. «Пес Бури» и «Делириум Триггер» начали артиллерийскую дуэль всерьез. Он постарался выкинуть их из головы, уповая, что его до сих пор не заметили. При практически отсутствующей видимости на «Делириум Триггер», вероятно, и не догадывались, что рядом летит «Кэтти Джей».

Он убедился в том, что подходит верным курсом, и нацелил пулеметы на кормовую аэрумную цистерну. Пробить ее, и судно утратит плавучесть и начнет опускаться. А когда оно сядет, барк легко будет выпотрошить.

— Аккуратнее, — бормотал он, — тихонько…

Сверкнула молния и осветила цель.

Рано…

Он нажал на гашетку, и в тот же миг ночь взорвалась.

«Кэтти Джей», будто от удара гигантским кулаком, отбросило в сторону, ее пулеметные очереди прошли вдоль борта барка. Фрея подбросило в кресле, Джез чуть не свалилась со своего. Трубы в коридоре лопались и свистели, выпуская газ и заливая все вокруг какими-то жидкостями. Зазвенело разбитое стекло, и по трапу из артиллерийского купола скатился и рухнул на пол Малвери. Завыл ветер, застучали дождевые капли.

Дариан успел отвести «Кэтти Джей» в сторону, и она чуть не врезалась в барк. Корабль проскользнул под его кормой и попал в струю выхлопа из турбин. Его швыряло вверх и вниз, кренило с борта на борт. Двигатели кашляли, будто вот-вот остановятся.

«Не умирай, девочка!» — молча уговаривал Фрей «Кэтти Джей». Спустя некоторое время и благодаря усилиям капитана корабль перестать метаться. Джез мертвой хваткой вцепилась в свое кресло. Малвери, лежа на спине, беспомощно катался по полу и ревел, как разъяренный морж. Фрей услышал отдаленное тарахтение пулеметов и увидел очередь трассирующих пуль, летевших от барка к нему. Через мгновение по «Кэтти Джей» эхом раскатилась барабанная дробь от множества резких ударов.

— Вы не предупредили меня, что они вооружены! — крикнул он Джез.

— Я решила, что вы готовы к сопротивлению, — ответила она.

— Неправильно решили!

— Значит, вы — идиот! — рявкнула она и вежливо добавила: — Капитан.

Пока они обменивались репликами, Дариан выровнял «Кэтти Джей». Турбины вновь заработали ровно. Корабль устремился прочь от барка и «Делириум Триггер». Руки Фрея тряслись. В кабину врывался ледяной ураган. Стеклянный колпак артиллерийской башни разбился, и дождь беспрепятственно заливал коридор.

— Док! Ты жив? — завопил Дариан.

Малвери валялся в крайне неудобной позе, прижатый к двери машинного отделения.

— Толком не пойму, кэп. Вроде да, — прохрипел он.

— Доложи о повреждениях! — потребовал тот.

— Ушибы и мелкие порезы. Колено расшиб. В общем, бывало и лучше.

— Да не о тебе речь. О корабле!

— Ну, конечно, — проворчал Малвери. — Я спрошу Сило.

— Будь так любезен!

Доктор поднялся на ноги и поплелся в машинное отделение, а Фрей развернул «Кэтти Джей».

— Кэп, «Делириум Триггер» выпускает файтеры, — прозвучал голос Пинна у него в ухе. — «Пес Бури» — тоже.

— Будьте рядом, — приказал Дариан. — Позаботьтесь, чтобы никто не увязался за нами. — Он повернулся к Джез, которая расположилась в кресле: — Теперь сделаем все, как следует.

«Кэтти Джей» устремилась во вторую атаку на барк. В стекле пилотской кабины открылась картина схватки. Медлительные левиафаны «Делириум Триггер» и «Пес Бури» кружили в небе, меняя направление, их орудия почти непрерывно палили. Из фюзеляжей в нескольких местах — там, где броневые плиты сорвало снарядами и унесло ветром, — уже бил оранжевый огонь. Ангары в «Делириум Триггер» открылились, и оттуда выпорхнули эскортные флаеры модели «Норбери Эквалайзер» — проворные и опасные. Им предстояло схватиться с тяжелыми разносортными файтерами «Пса Бури». Сверкали молнии, и раскаты грома сотрясали воздух.

Фрей не мог разглядеть Харкинса и Пинна. Они должны улучить момент и исподтишка ударить по «Эквалайзерам». Убедившись в том, что фрегат Триники занят боем, Дариан сосредоточил внимание на барке.

Пробужденцы сдуру пустились наутек. Вероятно, напуганные появлением корабля Гриста, они дали турбинам полный ход и стали удаляться от «Делириум Триггер». Наверное, решили, что смогут затеряться и удрать, оставив фрегат разбираться с врагом. Но таким образом сейчас они сами лишили себя защиты.

Фрей быстро настигал их, активно маневрируя. Пробужденцы встретили «Кэтти Джей» артиллерийским залпом, но на сей раз промахнулись. И от пулеметов не было толка. Строчки трассирующих пуль срывались с кормовых турелей барка, но плясали в воздухе и не достигали цели. Атакующий корабль описывал сложные пируэты, и стрелки не имели возможности взять «Кэтти Джей» на мушку.

— Турбины целы! — крикнул из коридора Малвери. — Сило говорит, что пока машина в порядке. А о неисправностях мы не узнаем, пока не взорвемся.

Фрей почти не слышал его слов. Он полностью сконцентрировался на пробужденцах.

До сих пор он ловко ускользал от пуль неприятеля. Ему нужна была аэрумная цистерна, расположенная в хвосте левого корпуса барка. Автоматическая пушка уже выдохлась, и в его распоряжении были носовые пулеметы. Вся хитрость состояла в том, чтобы не просто пробить цистерну, но сделать маленькую дыру, сквозь которую газ будет медленно улетучиваться. Тогда пилот совершит вынужденную посадку. Но Фрей был зол, взбешен и не настроен деликатничать. Он надавил на гашетку и долго не отпускал ее. Очередь не пробила цистерну, а разнесла ее в клочья.

«Кэтти Джей» нырнула под барк точно в ту секунду, когда вокруг него расплылось облако едко пахнущего аэрумного газа. Дариан учуял его в холодном вихре, который ворвался в кабину и швырнул волосы ему на глаза. Барк покачнулся, и металл жалобно заскрипел от резкого крена. Неожиданно отяжелевшая корма потянула корабль вниз.

Малвери, нетвердо держась на ногах и придерживая одной рукой очки, вошел в кабину.

— Сило велел маневрировать полегче. Не насиловать технику.

— Она выдержит, — бросил Фрей сквозь стиснутые зубы. — Дверь закрой!

Доктор захлопнул дверь кабины, преградив путь ветру. Дариан опять крепко держал штурвал «Кэтти Джей». Стрельба продолжалась. Битва между фрегатами была в полном разгаре. Между ними вились мелкие файтеры сопровождения. По вспышкам, то и дело пронзавшим тьму, Фрей мог ориентироваться в расположении противников. Клипса в ухе доносила до него вопли и уханье Пинна и опасливое бормотание Харкинса. Значит, они невредимы. Это приободрило капитана.

Барк оказался в сложном положении. Он мчался на максимальной скорости и удалился от «Делириум Триггер» на несколько миль, но летел заметно скособочившись. На помощь «Делириум Триггер» можно было не рассчитывать. Пилот выбивался из сил, пытаясь скомпенсировать перекос раздвоенного корпуса. Пулеметы барка извергали во все стороны трассирующие очереди, но пушки молчали. Артиллеристы понимали, что, пока корабль раскачивается и дергается, прицелиться в движущуюся мишень просто нереально, и не стоит тратить боеприпасы.

— Теперь я с тобой разделаюсь! — бормотал Фрей. Он ловил в прицел область правой носовой цистерны. Чуть слышный голос благоразумия напоминал ему, что он собирался посадить барк, не причинив ему особых повреждений, но Дариан так испугался во время внезапной контратаки, что хотел поскорее лишить врага обороноспособности. Он выдал продолжительную очередь по правому борту. Фюзеляж запестрел пробоинами. Капитан «Кэтти Фрей» действовал аккуратнее, хотя и ненамного.

Фрей не мог видеть, как газ вытекал из пробоин, но результат его атаки был налицо. Барк резко клюнул носом, тяга мощных турбин толкала его навстречу земле. Пилот тщетно пытался выровнять курс неуклюжей посудины.

Авиатор искусно использовал воздушные тормоза. Носовая часть корабля приподнялась почти до горизонтали, и он стал плавно и ровно падать, как пущенный по воде плоский камешек. Цистерны правого борта спасли ситуацию, но катастрофа была неминуема. Барк встретился с землей — скрежет корпуса слышался даже с высоты — и понесся вперед, вспахивая мокрую почву. За ним тянулась глубокая рыхлая канава. Один из корпусов вскоре отломился и перевернулся, явив дождливому небу истерзанное днище. Внутри барка раздался взрыв, и повсюду разлетелись листы обшивки и куски судового набора.

В конце концов (наверное, спустя вечность), упавшее судно замерло, наткнувшись на скальный бугор. Изувеченное, но неразвалившееся.

— Красота! — присвистнул Малвери, наблюдая за поверженным великаном.

— Порадуемся, что он выжил, — сказала Джез, сдержанно кивнув в сторону Фрея.

— Я его посадил, верно? — осведомился Дариан и обратился к Малвери: — Иди за Крейком и Сило. Пускай возьмут инструменты. Мы навестим пробужденцев. Мне нужен шар.

— Есть! — молодцевато ответил доктор. Он направился к двери, но капитан остановил его:

— Ах да, Малвери! Еще одно. Скажи Крейку, чтобы разбудил Бесс. Она понадобится нам — бодрая и сердитая.

Глава 20

Воздушный бой во мраке — Пинн отвлекается — Ужасный противник — Джез (и все же не совсем Джез)

Пинн будто окунулся в доброе старое время.

Он пикировал, взмывал вверх, закладывал лихие виражи и хохотал, как безумный.

Аррис высматривал сквозь ливень едва различимые призраки файтеров и поливал темноту строчками трассирующих пуль. Громко вопил от радости каждый раз, когда громыхал раскат грома.

Видимость практически пропала. Участники воздушного сражения маневрировали на скоростях, далеких от предельной, поскольку боялись столкновения. Ну а Пинн решил, что они — маменькины сыночки и неженки. Он разрезал небо с почти самоубийственной скоростью. Аррис не боялся смерти, он был слишком туп для того, чтобы представить собственную кончину. Для него ночная схватка стала очередным приключением. Теперь-то он славно поохотится и отведет душу!

Файтеры кружились вокруг главных кораблей, сцепившихся в смертельном поединке. Полыхали факелы орудийных выстрелов, тяжелые пулеметы, поворачиваясь на турелях, высматривали цели. Забыв о всякой тактике, два левиафана нещадно трепали друг друга. На повестке стоял вопрос, у кого окажутся крепче нервы и крупнее орудия. А также — кто способен быстрее заряжать и стрелять? Но внезапная атака дала «Псу Бури» изрядную фору, и «Делириум Триггер» вынужден был отбиваться, чтобы уцелеть.

Что-то пронеслось перед Пинном наискосок, оставив за собой шлейф сорванных дождевых капель. Файтер подбросило воздушной волной, и кабина задребезжала. Еще несколько футов, и он срезал бы нос кораблику Пинна, отправив его прямиком на землю, в неуютную могилу.

Аррис положил файтер на крыло и кинулся в погоню сквозь тьму. Он знал, что наглец где-то рядом. Затрещал пулемет, и Пинн увидел своего противника в свете дульных вспышек его же собственного оружия. Он разглядел характерный облик «Норбери Эквалайзера» — закругленный, каплевидный нос, растопыренные крылья, вытянутый поджарый профиль, подпорченный горбом. Аррис усмехнулся, прибавил газу и пошел на сближение.

Противник кинулся наутек, он находился слишком близко, так что «Скайланс» заплясал в завихрениях его воздушной струи.

«Брось метаться и дергаться, — подумал Пинн. — Если суждено врезаться — значит, так и будет. Чего ж волноваться?» Он выкинул из головы возможную опасность и сосредоточился на цели.

Над ним прошила темноту пульсирующая строчка. Понятно, очередная атака среди бури. Каждая светящаяся пуля, а их оказалось пять, была столь же смертоносна, как и остальные. Харкинс часто болтал о невидимых пулях в трассирующих очередях. Но Пинн предпочитал видеть врага в лицо.

Он пристроился в хвост. В ухе у него что-то бубнил Харкинс, но он не обращал на него внимания. Он давно научился не замечать в бою постоянной паники своего напарника. Вот и сейчас он положил палец на гашетку, вмонтированную в рукоять управления, и выжидал подходящего момента.

— Ну, гад, я тебя достану, — бормотал он.

Сверкнула молния. Пинн нажал на гашетку, но «Эквалайзер» неожиданно вильнул в сторону. Пилот успел разглядеть его при мгновенной вспышке. Пули зацепили хвост файтера. Противник заметался, из его турбины выбился клуб дыма. Аррис, заложив крутой вираж, бросился за ним, но тот исчез из виду.

— Я достал его? — спросил он у себя недоуменно. — Или нет?

Прогремел глухой взрыв, и объятый пламенем файтер, как метеор, понесся вниз. Тот, за которым он гнался, или другой? Пинн и понятия не имел. Ладно, он скажет, что сбил его, но лучше, конечно, удостовериться.

К этому моменту Пинн изрядно отдалился от эпицентра схватки, и поэтому он развернул «Скайланс» и отправился на поиски новой добычи. «Пес Бури» и «Делириум Триггер» — громадные чудовища из железа и стали — продолжали колошматить друг друга высоко над болотами. Вокруг мельтешили, сражаясь между собой, мелкие кораблики.

Взгляд Арриса пробежал по приборной панели и остановился на ферротипии Лисинды. Портрет крутился на цепочке, и лицо девушки, словно дразня пилота, то появлялось, то исчезало. При виде барышни Пинн помрачнел. В горячке сражения он ненадолго позабыл о выгоревшей пустоте под ложечкой и о своем сером мрачном настроении. Но тоска моментально вернулась обратно — хватило и одной секунды…

Что она поделывает? На письме не было даты, и Лисинда не сообщила, когда написала его. Месяц назад? Три? Наслаждается ли ее прелестями новобрачный — соперник, занявший место Пинна? Может, сейчас он лежит на накрахмаленных простынях, тискает ее нежные бедра, ласкает мягкие груди, а она страстно вздыхает? Аррис не знал. Лисинда являлась его святыней, слишком чистой для того, чтобы на нее мог посягнуть кто-нибудь, кроме героя. Но пришелец обманул ее или заставил силой уступить и сдаться.

Эти размышления привели Пинна в бешенство. Он уже не тосковал, но преисполнился горького, яростного гнева, растекающегося по его жилам, как расплавленный металл.

— Что за странный скрежет? — прозвучал у него в ухе голос Харкинса.

Пинн разжал стиснутые зубы и взвыл. Джандрю испуганно пискнул в ответ. Воздушное поле боя озарилось молниями, громовой раскат качнул «Скайланс». Неподалеку завис вражеский файтер. Пинн должен отомстить за себя всему миру! Ну а начнет он с «Эквалайзера».

Турбины «Скайланса» заревели, и кораблик на головокружительной скорости устремился вперед. Яркие вспышки влекли его к «Эквалайзеру», который двигался в том же направлении. Аррис пустился в погоню, рассчитывая застать пилота врасплох. Он скинет его с небес на землю, прежде чем тот поймет, что случилось.

И вдруг он сам оказался под градом пуль. Трассы так и замелькали вокруг «Скайланса». Он отчетливо слышал резкие удары попаданий по фюзеляжу и крыльям. Пинн оглянулся, чуть не свернув шею, испуганно вскрикнул, обнаружив «Эквалайзер» на хвосте, и бросил файтер в сторону.

— Пинн? Ты в порядке? — раздался голос капитана, но Аррис было не до болтовни.

— Я думаю… кэп… похоже, он спятил! — наябедничал Харкинс.

— Аррис? Ты спятил?

— Заткнитесь оба, чтоб вас!.. — крикнул он. — У меня тут «Эквалайзер»!

— Помоги ему! — приказал Фрей Харкинсу.

— Где он?

— Я около фрегатов! — выпалил Пинн. Он круто свернул, но «Эквалайзер» сидел, как приклеенный. Молния ударила в «Пса Бури», озарив черный борт гиганта. Корабль выдержал, не дрогнув, и ни на миг не прекратил огонь.

Сухо затрещали пулеметы, но на сей раз Пинн подготовился и вовремя уклонился от пуль. Но он сразу же попал под новую очередь, от которой он увернулся только чудом. Аррис снова закрутил головой, пытаясь догадаться, откуда же стреляли. А снизу к нему мчался еще один «Эквалайзер». Пинн выругался. Двое против одного! Трусость противников разозлила его не на шутку.

— Ладно, мерзавцы! — зарычал он. — Я вас заставлю побегать!

Он резко положил файтер на правый борт, уклоняясь от атаки, и поймал лишь пару пуль. «Скайланс» хорошо слушался руля. Перед ним опять появились «Пес Бури» и «Делириум Триггер». Пинн прибавил оборотов и устремился к ним.

Из-за рывка «Скайланса» преследователи отстали и, ненадолго забыв о стрельбе, кинулись в погоню. Пинн решил включить форсаж и оставить наглецов глотать дым, но этот маневр выбросил бы его из боя и от «Кэтти Джей». А его такой расклад совсем не устраивал. Сначала следовало кого-нибудь убить.

К тому времени, когда «Эквалайзеры» вновь приблизились на дистанцию огня, фрегаты были уже совсем рядом. Гиганты летели параллельными курсами, то и дело озаряя черное небо выстрелами. Окружающее пространство представляло собой ад, заполненный артиллерийскими снарядами и пулями. И Пинн устремился в самое пекло.

«Эквалайзеры» начали атаковать беглеца. Аррис дернулся влево, потом кинул файтер вниз и уберег «Скайланс» от пуль. Фрегаты стремительно росли в размерах. Между ними тянулась зажатая обожженными стенами дорога смерти. Навстречу «Скайлансу» начали поворачиваться турели «Делириум Триггер». Пинн услышал грохот автоматических пушек.

Вперед!

Пинн закрутил «бочку» и отчаянно ринулся в нафаршированный металлом провал. Взрывы сотрясали «Скайланс», пытались сбить его с курса, сбросить пилота с кресла. Все продолжалось несколько секунд, но время будто остановилось. Пинн удержал «Скайланс» в горизонтали, дал полный газ, промчался между фрегатами и вылетел на свободу, не прекращая отчаянно вопить.

На лету он оглянулся и увидел, как один из его преследователей разлетелся на куски, попав под перекрестный огонь. Второй исчез из поля зрения. Наверно, только у первого хватило дури сунуться следом. Или…

Пулеметная очередь. Строчки трассирующих пуль сверху. Пинн вскинул голову. «Эквалайзер» мчался на него почти из зенита. «Скайланс» лежал перед ним плашмя. Казалось, Пинн служил для него идеальной мишенью, яблочком, десяткой. Аррис попался. Он сглупил, ошибся, как ребенок. Противник не сможет промахнуться. У Пинна защемило сердце.

Внезапно «Эквалайзер» взорвался облаком маслянистого пламени и разлетелся на множество кусков, канувших в небытие. Навстречу «Скайлансу» мчался «Файеркроу» Харкинса.

— Пинн! Он зацепил тебя?

Тот расслабленно откинулся в кресле.

— Нет.

— Ты позволил ему зайти сверху! — с непривычной злостью разорялся напарник. — Тебя едва не прикончили! Будь внимательнее! Что с тобой?

— Не знаю, — пробормотал он и бросил взгляд на ферротипию Лисинды.

Ладони Крейка были холодными и влажными. Револьвер в руке казался вдвое тяжелее, чем обычно. Сердце трепетало и давало перебои, пальцы дрожали. Страшно хотелось пить, вдобавок его подташнивало, да и устал он из-за недосыпа, как собака. Помимо прочего, он не сомневался, что непременно погибнет в первые минуты атаки.

И Грайзер снова задумался. Каким образом такой человек, как он — хорошего происхождения, образованный, с блестящими перспективами, — мог дойти до подобной жизни?

Погрузочная рампа неторопливо опускалась на тихо поскрипывающих гидроприводах. Ветер рвал одежду и теребил волосы демониста, хлопал брезентом на ближних к выходу штабелях ящиков. Гроза продолжалась. В промежутках между раскатами грома доносилась отдаленная стрельба из пушек и пулеметов.

Сило, Джез и Малвери нервничали, похоже, их всех одолевали недобрые предчувствия. Фрей заряжал револьвер, сабля висела у него на боку. Он снял с уха клипсу, поскольку ему надоело постоянно выслушивать невнятные переговоры и крики пилотов. Теперь временным связным стала Джез.

Бесс стояла возле Крейка и переминалась с ноги на ногу. От нее пахло старой кожей и отработанным машинным маслом. В груди непрерывно что-то рокотало — признак того, что она встревожена и напряжена. Она знала, что произойдет. Грайзер положил ладонь на ее локоть, закрытый кольчугой, пытаясь успокоить голема.

«Я починю тебя, Бесс, — подумал он. — Я как-нибудь все исправлю. А сейчас мы просто должны выдержать».

Крейк надеялся, что она не пострадает. Разумеется, повредить голема можно разве что сильным зарядом взрывчатки, но он испытывал ужас каждый раз, когда соглашался с требованием Фрея послать ее в бой. А отказ надо обосновывать, что значило одно — признание в своем преступлении. Для экипажа «Кэтти Джей» Бесс являлась лишь грудой металла. Только Джез была осведомлена обо всем.

«Я буду с тобой, — молча пообещал он голему. — Не волнуйся».

Рампа опустилась на землю. Капитан вскинул руку с револьвером, обернулся к своей команде и крикнул:

— На абордаж!

Они сбежали вниз и сразу же оказались под ударами ливня и ветра. Жесткая и густая болотная трава цеплялась за ноги. В небе пламенели вспышки орудийных выстрелов и сверкали медленные трассы пулеметных очередей — «Пес Бури» и «Делириум Триггер» вели свою собственную войну. Молнии расчерчивали над горизонтом зигзагообразные полосы. Воздух был насыщен электричеством.

Впереди, словно убитое огромное чудовище, лежал изуродованный корпус барка пробужденцев. «Кэтти Джей» приземлилась очень близко, и даже в темноте Крейк разглядел надпись на помятом фюзеляже корабля: «Все Наши Вчера». Из вентиляционных отверстий близ кормы валил дым, по обеим сторонам вздымались валы из вывороченной почвы.

— Вход где-то здесь, — произнесла Джез. Она была дочерью кораблестроителя, и ей доверяли.

Они добрались до промежутка между корпусами и действительно обнаружили перекошенную дверь. Никаких признаков того, что кто-то выходил наружу, не имелось. Бесс отгребла землю железными ладонями, взялась за торчавший угол и вырвала створку.

Фрей заглянул внутрь.

— Мы не хотим неприятностей! — прокричал он. — Бросайте оружие, и пусть никто не…

Его прервал залп, и капитан проворно отскочил.

— Я хотел, как лучше… — пробормотал он, пожав плечами. — Бесс, займись ими.

Она зарычала и протиснулась в проем. В барке опять загремели выстрелы, моментально сменившиеся встревоженными криками.

— Нам пора. — Дариан дал знак экипажу и проскочил в барк, стреляя на ходу из револьвера. Остальные бросились за ним. Крейк оказался последним и нисколько этого не стыдился.

На борту царил хаос. Грайзер очутился в помещении, вроде сборочного цеха, с высоким потолком и металлической галереей, тянувшейся вдоль стен. Потолок раскололся, и весь пол усыпали обломки жести и куски штукатурки. Толстыми жгутами свисали кабели, напоминающие виноградные лозы. Шпангоуты и стрингеры изогнулись и местами сломались, полопавшиеся трубы шипели и подтекали. В воздухе плавал едкий дым. Тускло, зловеще светили аварийные лампы.

В углах пытались укрыться стражи, одетые в серые рясы с высокими воротниками и вооруженные винтовками. Они набирались из тех пробужденцев, которым не хватало способностей или ума, чтобы стать спикерами. Высшие чины проповедовали учение и практиковали различные обряды. Ну а оставшееся большинство проявляли свою веру иным способом: они защищали свою организацию с оружием в руках. Крейк считал их безмозглыми тупицами с промытыми мозгами. Однако теперь он рассудил, что пуля, выпущенная простаком, убивает ничуть не хуже, чем другие. Грайзер пригнулся и поторопился отыскать укрытие.

Но внимание оборонявшихся сосредоточилось исключительно на Бесс. Она упорно двигалась по помещению, а стражи убегали или стреляли навскидку издали. Пули отскакивали от поцарапанных доспехов, некоторые попадали в мягкие, кожаные части, что сильно раздражало голема. Бесс схватила металлический прут, кинула его в своих мучителей и пришибла двоих пробужденцев. При этом обнаружился третий. Он съежился и, трясясь всем телом, закрыл голову руками. Бесс посмотрела на него сверху вниз, насмешливо заурчала и пнула ногой — бедолага перелетел через весь зал.

Крейк поморщился. Ему совсем не нравилась такая Бесс. Она являлась ребенком и насилие творила по-детски — бездумно и весело. Как же легко было обратить ее доброе сердце к злу!

Фрей и Сило перебегали по помещению пригнувшись и прицельно палили в отступавших стражей. Крейк приткнулся возле Джез и Малвери, которые прикрывали капитана и бортинженера, скрываясь между обломками. Демонист стрелял навскидку. В их сторону тоже летели редкие пули. Сопротивление неприятеля оказалось сломлено в тот же миг, когда они увидели голема. Они запаниковали и думали только о том, как бы убраться отсюда живыми.

Бесс двигалась между ними, как кошка в стае испуганных голубей, и хватала каждого, до кого удавалось дотянуться. В гневе она делалась проворной и внушала ужас. Она потащила к себе одного из стражей, стиснув его череп огромными пальцами. Потом встряхнула, будто куклу, и, убедившись, что та сломана, швырнула труп в окончательно запаниковавших соратников убитого.

Фрей громко свистнул.

— Сюда! — крикнул он, указывая на проем, выводивший в широкий коридор.

— Почему сюда? — спросил Малвери.

Капитан не сразу нашелся с ответом.

— Потому! — бросил он после короткой паузы. — Крейк, зови своего голема. Она с лихвой позабавилась.

— Бесс! Пойдем! — завопил Грайзер. Она вприпрыжку подбежала к демонисту, разбрасывая на ходу обломки. Он погладил ее по плечу и указал на коридор. Бесс затопала в нужном направлении, команда «Кэтти Джей» последовала за големом.

Дым сгустился, и уже в паре дюжин футов видимость пропадала. Глаза Крейка щипало, в горле першило. В полумраке мелькали силуэты пробужденцев: кто-то звал на помощь, кто-то отдавал приказы. Но, заметив Бесс, все бежали прочь врассыпную.

Экипаж барка пребывал в полной растерянности. Пробужденцы не могли похвастать четкой боевой дисциплиной, как у флотских. Не имели они и навыков сражения, как у пиратов и вольных пилотов. Они являлись проповедниками и книжниками, их всегда охраняли стражи. Корабль не предназначался для битв, мало кто из его пассажиров обладал оружием, и почти никто не знал, как им пользоваться.

Наконец они наткнулись на раненого мужчину, который привалился к стене. Лысый, малорослый, в очках с треснутым стеклом. С рассеченного лба сбегала струйка крови, успевшая окрасить высокий воротничок. Одет он был в белую сутану с красными кантами — знак ранга спикеров.

Фрей присел перед ним на корточки. Пробужденец в недоумении поднял на него взгляд.

— Вы везете особый груз, — произнес Дариан. — Где он?

Тот сфокусировать зрение и постарался ответить со всей суровостью:

— Не скажу. Всеобщая Душа защитит ме…

Фрей молниеносным движением стукнул его рукоятью револьвера по темени. Пробужденец повалился на бок и, жалобно причитая, схватился за пострадавшую лысину.

— Пока что она не очень старалась, — заявил Дариан. — Надеешься, что она спасет тебя от пули в ухо?

— Там! — прорыдал мужчина, показывая вдоль коридора.

Капитан резко поднял пробужденца на ноги.

— Проводи нас. — Он толкнул пленника к Малвери. — Присмотри за ним, док.

Малвери ухмыльнулся и помахал дробовиком.

— От меня не удерешь, — сообщил он и приставил ствол к боку спикера. — Начинай, старина.

За ковылявшим сквозь дым проводником они направились в глубь корабля. Пробужденец держался за голову, словно боялся, что она лопнет. В тусклом свете ламп аварийного освещения метались люди, зажимавшие рты ладонями, кашлявшие в рукава. Крейк слышал вдали рокот огня. Прогремел взрыв, от которого барк содрогнулся.

Одни боролись с мелкими пожарами, другие пытались удрать. Некоторые с потерянными лицами, возможно, контуженные, бесцельно брели по барку. Иногда смельчаки (или, наоборот, глупцы) пытались преградить дорогу пришельцам. Кого-то расстреливали без лишних разговоров, Бесс расправлялась с остальными.

Крейк переступал через тела погибших при катастрофе. Трупы с широко открытыми глазами таращились в пустоту. От этого зрелища его, вероятно, вырвало бы, но желудок был пуст, и лишь у горла стоял горький ком желчи. Грайзеру не раз доводилось видеть убитых, но нынешнее впечатление оказалось ему не по силам. Он хотел одного — чтобы вся история поскорее закончилась. Скорей бы дотащиться до своей койки и забыться.

Спустя пару минут их обуял кашель. Всех, кроме Джез. Уже ясно слышался треск буйного пламени, стал ощущаться его жар.

Капитан, шедший впереди, замер. Главный коридор разветвлялся. Осторожно заглянув за угол, Фрей, предостерегая спутников, бросил через плечо:

— Осложнения.

Крейк приблизился к нему. Даже в дымке ему удалось худо-бедно рассмотреть, что смутило Дариана. Коридор был завален обломками металла, пол вздыбился. В общем, получилось нечто вроде баррикады.

— Я никого не вижу, — сказал Грайзер.

— Когда в тебя постреляют столько же, сколько в меня, будешь готов к самому худшему, — ответил капитан. — Нас поджидают.

Демонист вытер слезящиеся глаза, а за баррикадой что-то мелькнуло. Но Крейк решил, что это ему могло и показаться.

Фрей повернулся к пленнику:

— Есть другой проход?

— Путь только один, — прохрипел пробужденец. — Груз находится там. — Дариан потряс его за ворот и уставился в лицо пробужденца, пытаясь понять, лжет тот или нет. — Клянусь Всеобщей Душой! — тонким голосом испуганно выкрикнул спикер.

Видя прорезавшуюся в нем угодливость, Крейк испытал мрачное удовлетворение. Пробужденцев он ненавидел еще сильнее, чем избалованных незаслуженными привилегиями бездельников вроде Ходда. Их церковь и учение основывались на никчемной болтовне безумного последнего короля Вардии. Однако половина жителей страны верила в эту чушь. Именно пробужденцы широко развернули гонения на демонистов. По их вине на виселицу попало множество прекрасных людей — и мужчин, и женщин.

В конце концов, Фрей оттолкнул спикера.

— Проваливай. — Тому не потребовались лишние уговоры.

Джез высунулась из-за угла и осмотрела баррикаду.

— Пойдем на штурм? — бодро поинтересовалась она.

— А что нам остается? — вздохнул Фрей и хлопнул Бесс по плечу. — Давай первой, старушка.

Она зарычала и шумно побежала вперед. Пули и разноголосые вопли не остановили ее. Голем врезался в нагромождение железа, как стенобитный таран.

— Теперь ребята встряхнутся, — ухмыльнулся Малвери.

— Согласись, от нее есть толк, — заявил Фрей, как будто с ним спорили, и перезарядил револьвер.

— А если мы ей поможем? — осведомилась Джез.

Дариан громко щелкнул барабаном.

— Пусть она поиграет. — Прислушиваясь к крикам несчастных жертв голема, он отсчитал несколько секунд и произнес: — Пора.

Они рванулись к окутанной дымом баррикаде. Крейк не лез вперед и пробирался у стены. Во рту пересохло, горло перехватило. В перестрелке он был бесполезен, но не мог допустить, чтобы Бесс дралась с врагами в одиночку.

К тому времени, когда Фрей и его спутники добрались до заграждения, Бесс уже преодолела его. Люди перелезали через сваленные балки и покореженные металлические листы, отстреливаясь на ходу. На той стороне бой продолжился. Крейк увидел пробужденца, которого Бесс насквозь проткнула железным стержнем. Он был еще жив и страшно мучился. Сило высунулся из-за спины Крейка и выстрелом из дробовика положил конец страданиям.

А Джез принялась палить поверх баррикады. Страж, притаившийся наверху, задергался, как марионетка, и упал навзничь. Где-то дальше, уже невидимая, рычала Бесс. Ругались и вскрикивали пассажиры. Кровь ударила в голову Крейку, и он прицелился в человека, который карабкался по баррикаде с револьвером. Сило успел схватить Грайзера за кисть.

— Это же док, — буркнул он и направился к преграде.

Демонист прищурился и убедился, что Сило прав. Потом облокотился, обессиленный, на торчавшую балку. Дурак! Идиот! Он, Крейк, чуть не застрелил друга!

В следующую секунду он заметил движение у себя за спиной. Кто-то прятался в обломках, которые они миновали. Неприятель привстал на колено и наметил себе цель. Крейк не мог разглядеть его лица, но он сразу заметил винтовку в его руках. А у экипажа «Кэтти Джей» не было такого оружия. Демонист громко заорал и открыл огонь вслепую. Страж прижался к полу, пули выбивали искры из железок вокруг него. Затем, похоже, изрядно удивившись тому, что остался невредим, он направил винтовку на Крейка.

Дробовик прогремел совсем близко, и Крейк временно оглох на одно ухо. Когда он пришел в себе, то пробужденец уже исчез.

Из дымки появился Сило, глаза на его узком носатом лице ярко сверкали. Взглянув на Крейка с каким-то странным выражением, он поволок его дальше.

За первой баррикадой оказалась вторая. Отрезок коридора, сжатый между ними, как мехи гармошки, представлял собой крошечное поле боя. Повсюду валялись трупы. Бесс успешно увеличивала их количество. Фрей, Малвери и Джез отстреливали стражей, которые успели увернуться от голема. Алые языки пламени лизали стены. Под потолком плавал густой черный дым.

Сило толкнул Крейка. Оба упали, и пули пролетели мимо. Бортинженер и демонист поползли через лес из рваного металла. Воздух плавился от жара. Крейк навел револьвер на бегущего пробужденца, но боек сухо щелкнул о пустое гнездо. Пришлось найти укрытие и зарядить револьвер. Сило отстреливался за двоих.

А потом всех захлестнул страх.

Он ошеломил, стиснул горло мертвой хваткой, проник в мысли и вдавил Крейка в пол. Ему захотелось убежать, но он не мог пошевелиться и, преисполнившись первобытного ужаса, с отчаянием глядел по сторонам. Сило постигла та же участь. Он съежился, как кролик, над которым в небе парит ястреб.

Что с нами происходит?

В корабельном коридоре, воцарилась тишина. Крейк с трудом приподнялся и выглянул из своего убежища.

На гребне второго оборонительного рубежа стоял пробужденец. Под распахнутым плащом с поднятым капюшоном виднелось тело, затянутое в облегающий черный кожаный костюм. Лицо закрывала маска. Желудок Крейка сжало болезненным спазмом.

Император. Представитель непобедимой элиты. Один из тех, кто способен читать мысли и напрочь стирать память у жертвы. Никогда не ошибающийся инквизитор.

Кровь и сопли! Нам конец.

Император неторопливо спускался с баррикады. Стражей уже не осталось, они погибли от рук Бесс или ее союзников. Однако пробужденца нисколько не тревожило собственное одиночество. Никто не осмелился поднять на него оружие. Команда «Кэтти Джей» была повержена.

Он направлялся к Фрею. Капитан пытался ползти на четвереньках. Голова Дариана тряслась, и он бессвязно молил о пощаде. Император молча достал из-за пояса длинный кинжал и продолжил свой путь.

Раздался скрежет. Крейк перевел взгляд на Бесс, которая оттаскивала балку в сторону. Похоже, она только растерялась из-за внезапного окончания побоища. Увидев, что император угрожает Фрею, она кинулась в атаку.

Пробужденец пренебрежительно махнул рукой. Голем мигом оцепенел.

У Грайзера защемило сердце. Он захотел выкрикнуть ее имя, но не мог издать ни звука. Что он сотворил ней? Неужели погрузил Бесс в сон, как это делает сам Крейк, используя особый свисток? Или погасил ее, как свечу? Что, если Крейк навеки утратил шанс спасти свою племянницу? Тогда он не искупит свое преступление, а этого он не выдержит. Лучше всего — умереть прямо сейчас.

Император опустил тяжелый взгляд на Фрея и буквально пришпилил его к полу, как насекомое. Дариан, поскуливая, перевернулся на спину и дернулся. Пробужденец поставил ногу в ботинке на его грудь. Потом наклонился и занес кинжал.

Неожиданно раздался выстрел. Крейк подпрыгнул. Император пошатнулся и схватился за плечо. Новый выстрел заставил его попятиться.

Джез стояла во весь рост с револьвером в руке. Джез, и все же не совсем Джез. Она изменилась. Ее бледное лицо стало каким-то полупрозрачным. Стриженые волосы облепили череп. Жестокие темные глаза не мигали. Рот оскалился, как у хищника, выражая сильную досаду или крайнее раздражение.

Император выпрямился. Пули не причинили ему вреда. Джез вновь нажала на курок, но патроны у нее кончились. Она отшвырнула револьвер и… замелькала. Иными словами, стала перемещаться с нечеловеческой скоростью. Только что она была у стены, в следующую секунду оказалась на полфута левее, а затем опять вернулась на прежнее место. У Крейка зарябило в глазах.

«Я всегда это знал», — подумал он.

Контроль императора над сознанием Грайзера ослабел. Паранойя и паника сделались вполне переносимыми. И тут Крейк понял, что ужас ему знаком. Демонисту уже случалось его испытывать — правда, не столь сильный — во время собственных экспериментов. Подобные ощущения предупреждали его о том, что он находится рядом с чем-то неправильным, не принадлежащим к этому миру. Инстинктивная реакция тела никогда не обманывала Грайзера.

Что здесь творится??

Император вздрогнул. Фрей пополз, спеша найти укрытие. Джез кралась к пробужденцу. Вместо миниатюрной женщины, одетой в мешковатый потертый комбинезон, явилось нечто чудовищное. Чужое существо в облике их штурмана.

Император явно испугался, его темное величие испарилось. Держа кинжал наготове, он следил за ее приближением. И когда она оказалась рядом, замахнулся.

Джез опять замелькала. Она будто одновременно находилась в трех местах — перед врагом, сбоку от него и позади. Она перетекала из одного положения в другое. Пробужденец замешкался. Джез накинулась на него и схватила обеими руками за плечи. Рывком повалила и дважды стукнула черепом об пол. Раздался характерный зловещий треск. А затем она оторвала императору голову.

Результат сказался мгновенно. Невидимые пальцы, которые стискивали грудь Крейка, разжались. Он закашлялся, как утопающий, который выбрался на сушу. Бортинженер, согнувшийся рядом, испытывал то же самое.

Смерть императора подействовала и на Джез. Она выпрямилась и застыла. Голова императора вывалилась у нее из ладоней. Она выглядела недоуменной, потрясенной и обескураженной. Теперь она превратилась в маленькую и перепуганную девочку. Внезапно ее глаза закатились, и Джез рухнула на кучу металла.

Крейк вцепился в ближайшую балку. Силы постепенно возвращались к нему. Удушающий дым сгустился еще больше, но он дышал им с наслаждением. Все-таки жить — оно того стоит!

Фрей и Малвери поднялись на ноги. К Джез они приблизились осторожно, как будто перед ними лежал опасный зверь, который мог вскочить и кинуться на них. Они уже опасались ее. Прежние отношения закончились безвозвратно.

«Будь оно проклято, Джез, — думал Крейк. — Рано или поздно они должны были узнать. Но я предпочел бы, чтобы все случилось не так. Тебе следовало признаться в этом раньше».

Потом его мысли перескочили к неподвижной Бесс. Он встал и заковылял к голему.

Глава 21

Отступление — Сомнения — Толкователь — Фрей стоит на своем — Обратно на землю

— Стряхни его с моего хвоста!

Стрекотали пулеметы. Ночь сияла огнями трассирующих пуль, пролетавших возле кабины Харкинса. Он нырял, пикировал и каким-то чудом умудрился уцелеть.

— Может, ты заткнешь пасть? — раздался голос у него в ухе. — Орешь как резаный. Думать мне мешаешь!

Пинн. Как же он ненавидел Арриса. Из всех мужчин, женщин и мелких пушистых животных, какие только есть на свете, пилот был наихудшим созданием. Ну, ладно, сделаем исключение. Отдадим Слагу первое место.

— Просто сбей его! — крикнул Джандрю и извернулся, пытаясь разглядеть неприятеля.

Ни слуху ни духу. А буря разыгралась не на шутку. «Эквалайзер» наверняка в мертвой зоне обзора. Харкинс сделал крутую «горку» и свернул вправо. Сквозь дождь следом за ним метнулась еще одна очередь.

— Пинн! Хватит спать! Выручай!

Вместо ответа раздался гулкий грохот, и в стекле пилотской кабины замерцали яркие отблески пламени. Харкинс оглянулся и увидел пламенно-желтый распускающийся цветок взрыва. Мимо него промчался «Скайланс», его пилот гоготал от восторга.

— У меня уже пятый! — сообщил Аррис. — А сколько у тебя?

Джандрю откинулся на спинку кресла и вытер лицо рукавом. Его сердце отчаянно колотилось о ребра.

— Три, кажется, — слабым голосом ответил он.

— Ха!

Харкинса не волновало количество сбитых врагов. Главное, что он до сих пор жив. Он влачил по большей части весьма жалкое существование. Шарахался от каждой тени, окружающие над ним издевались или в лучшем случае не замечали. Но все равно он держался за жизнь изо всех сил. Смерть была гораздо страшнее.

Молнии озаряли лежавшие внизу болота. Харкинс крутил головой, пытаясь отыскать в небе потенциального противника. Но обнаруживал только рой файтеров, принадлежавших «Псу Бури».

— «Делириум Триггер» сматывается! — вдруг заорал Пинн. — Дракен струсила! У-у, наштукатуренная девка!

Джандрю вильнул влево. Пинн не соврал. «Делириум Триггер» оторвался от «Пса Бури» и быстро поднимался к тучам. Второй фрегат пытался догнать его. Великаны даже издали выглядели изрядно потрепанными и дымились. «Эквалайзеры» рассыпались над равниной и удирали в разные стороны, чтобы встретиться с флагманом в заранее намеченной точке.

Харкинс широко улыбнулся. Битва закончилась! Он остался в живых!

— Кэп! — вымолвил он. — Где ты? — Ответа не последовало. — Джез! — неуверенно позвал он, не заметив, что произнес имя штурмана почти с нежностью.

— Джез! — передразнил его Аррис. — Нет связи. Небось поснимали серьги. Надоело им слушать, как взрослый мужик верещит.

Харкинс прикусил губу. Не заводись. Пинн ведь только этого и добивается. Но все равно Джандрю стало больно.

Давно, когда он служил во Флоте, нервы у него были ничуть не хуже, чем у остальных. Вот бы ему тогда — одетым в форму, гордым — повстречаться с Джез. Он всегда отличался неловкостью и нервозностью, но в те времена как-то больше походил на «настоящего мужчину». По крайней мере, пока его товарищи не начали гибнуть в аэрумных войнах. А потом досталось и ему. Харкинса сбивали — и не единожды. И он начал раз за разом чудом спасаться от смерти.

Будь Харкинс оптимистом, он счел бы себя удачливым человеком. Он прошел не одну дюжину боев и выбирался из передряг, где полегли многие его соратники. Но он непрерывно гадал, когда же полоса везения закончится.

Только не сегодня.

Он умел лишь одно — летать, но будь его воля, он никогда бы не сражался. Харкинс желал лишь иметь собственный корабль и вечно парить в бескрайнем синем небо. И чтобы вокруг не было никого, кто заставил бы его ощущать себя маленьким и ничтожным. Только он, солнце и воздух. А другого ему и не нужно.

Ну, наверное, у него бы появилось второе желание. Чтобы рядом был кто-нибудь, с кем он мог все это разделить. Тот, в чьем добром отношении он бы не сомневался.

«Джез, — думал Харкинс. — Интересно, что она сейчас делает?»

— Джез?! — с сомнением в голосе воскликнул Фрей.

Она не пошевелилась. Так и лежала ничком на полу по соседству с обезглавленным трупом императора. Волосы рассыпались по щеке. Дариан нерешительно шагнул вперед и легонько толкнул носком ботинка в бок.

— Да не укусит она тебя, кэп, — буркнул Малвери недовольным тоном.

— Откуда ты знаешь? — спросил Дариан. — Сам же видел, что она голыми руками оторвала императору башку! И перемещалась, как файтер!

— Джез просто спасла всех нас, — заметил Сило. — Причем не впервые.

— Она — не Джез, — заявил Фрей.

— Кэп, сейчас не время и не место для болтовни, — парировал бортинженер. Он наклонился, поднял обмякшее тело штурмана и перекинул его через плечо, как мешок с картошкой. — Давайте-ка закончим наши дела и уберемся отсюда восвояси.

Но Дариан никак не мог выкинуть из памяти оскаленное чудовище с жестоким взглядом. Он никогда прежде не видел ничего подобного. Она переменилась.

Крейк суетился рядом с Бесс. Голем шевелился, и, конечно же, Грайзеру сразу полегчало. Понятно, что демонист плакал не только от дыма. Они никого не потеряли. Хотя бы что-то…

Но сможет ли он, Фрей, относиться к Джез так же, как и прежде? Будет ли он спокойно управлять кораблем, зная, что она сидит за штурманским столиком у него за спиной?

Голова императора валялась неподалеку. Фрей приблизился к ней. Маска из гладкой материи уже не слишком туго обтягивала лицо пробужденца.

— Следите, чтобы снова стражи не набежали, — предупредил он своих спутников.

— Кэп… — предостерегающе начал Малвери.

— Сначала я разберусь с этой пакостью, — сообщил Дариан. На самом деле его охватила ярость. Он опять безнадежно проигрывал в столкновении с императором. Готов был скулить, словно запоротый до полусмерти пес! Поглядеть бы на личину пробужденца! Фрей полагал, что таким образом он преодолеет свой страх.

Однако он ошибся. Когда он подцепил маску концом ствола револьвера и сдернул, то от неожиданности вскрикнул и отшатнулся. Ввалившиеся щеки, запавшие глаза с желтыми, как у хищной птицы, радужками. Открытый в безмолвном крике рот. Острые кривые зубы, торчавшие из иссохших десен. Кожа, напоминающая пергамент. Отсутствующая носовая перегородка. Голову будто извлекли из могилы.

— Чтоб мне провалиться! — проворчал Малвери. — Парню нужно было есть побольше свежей зелени.

Фрей скривился от омерзения и нагнулся. Между запекшимися губами виднелся обрубок отрезанного под корень языка. На полу темнело несколько капель крови. А это было очень странно, если принять во внимание способ расправы с императором.

— Чудовищно, — выдавил Дариан. Он отвернулся и посмотрел на Джез, которая безжизненно висела на плече бортинженера. — Кто-нибудь может просветить меня, что случилось с моим штурманом?

— Она — ман, — хрипло пояснил Крейк. — Вероятно, частично. Вряд ли она заражена полностью.

— Ты знал?

— Догадывался. Чуть ли не с тех самых пор, когда она оказалась на корабле. Сердце не бьется, есть не хочет… В Вардии встречались люди, которые были манами наполовину. Я читал о них в книгах по демонизму. Ведь существует мнение, что маны — демоны. Очень логичная концепция.

— Честно говоря, я старался не задумываться об этом, — вздохнул Фрей. — А то, что у меня на корабле будет ман — такое и в кошмаре не приснится.

— Вы наслушались страшных сказок, которые рассказывают пропойцы в барах.

— Справедливо, — кивнул Малвери. — Мы все, в общем-то, умом не блещем.

— Но ведь ты — доктор, — нахмурился Фрей. — Должен соображать.

Малвери пожал плечами:

— Возможно, я слегка повысил средний уровень на борту.

— У тебя ведь еще и Пинн имеется, — произнес Грайзер.

Дариан поднял руки:

— Ладно! Разберемся позже. Малвери — ты со мной. Крейк, останешься здесь с Сило и Бесс. Наблюдайте за обстановкой. Мы заберем шар и опередим Гриста.

Позади баррикады оказалась очередная куча обломков, а дальше коридор был охвачен пламенем. От подтекавшей горючей жидкости поднимались густые клубы черного едкого дыма. Фрею не без труда удалось рассмотреть дверной проем.

— А шарик там? — просипел Малвери.

— Надо проверить, — ответил капитан и ринулся сквозь частокол кусков арматуры, закрывая лицо руками. Огонь обжигал настолько сильно, что у Фрея все мысли вылетели из головы. Достигнув двери, он дернул за ручку и быстро нырнул в внутрь. Дариан уповал на то, что там не затаился стрелок.

В помещении жар оказался относительно терпимым. Фрей очутился в небольшой кладовке с полками, уставленными коробками и свитками документов. Посередине возвышался ларец — открытый и пустой.

Следом за ним, ругаясь в опаленные усы, ворвался Малвери. Он окинул взглядом комнатушку, схватил Фрея за локоть и развернул.

— Очнись, кэп! — воскликнул он, указывая пальцем.

Напротив них в угол вжался пожилой мужчина. На нем тоже была сутана, но не белая, как у спикеров, и не серая, как у стражей, а ярко-алая. Так, по словам Крейка, одевались толкователи. В организации они находились лишь ступенью ниже Великих Оракулов. То есть являлись очень важными персонами.

Длинная рыжевато-каштановая борода, падавшая пробужденцу на грудь, почти скрыла шар, который он прижимал к себе костлявыми руками. Из носа текла кровь, уже запекшаяся на губах. Лоб украшала татуировка. Мужчина пытался сфокусировать зрение, но ему это никак не удавалось.

— Наверняка ударился при аварии, — пробормотал Малвери. — Получил внутренние повреждения.

— Как вы… — с трудом выговорил пробужденец. — Император…

Фрей присел на корточки, упираясь руками в колени, и с величайшим неодобрением посмотрел на него.

— А водиться с демонами вам не к лицу.

Глаза толкователя непроизвольно расширились. Достаточно для того, чтобы Дариан понял — теория Крейка верна. Он требовательно протянул руку:

— Мне известно, что вы прячете вещь, которая принадлежит мне.

Пробужденец еще сильнее прижал шар к груди.

— Как вы смеете?! Гнусные воры!

— Вы первыми его украли, — возразил Фрей.

— Вы не представляете… — начал толкователь, но зашелся в жестоком приступе кашля. При каждом вдохе в нем что-то дребезжало. На бороду брызнула кровь. — Вы…

— Будет уже, — перебил его Фрей. — Успокойтесь, старина.

— Вы не в состоянии постигнуть эту силу! — прохрипел толкователь.

— Вы о нем? — уточнил капитан, глядя на шар. — Ну да, много народу жаждет заполучить его. И, значит, он дорогой.

— Он — бесценен! Вы понимаете, дурак этакий, что будет, если он попадет не в те руки?

— Конечно, — заявил Фрей. Он вцепился в шар и вырвал его у пробужденца, который слабо сопротивлялся. Толкователь дернулся и вновь закашлялся.

— Эй, — сказал Дариан, попятившись, — не волнуйтесь. Вы не в лучшей форме. Подумайте о своем здоровье.

— Тысячи… — выговорил тот, схватив Фрея за штанину. — Тысячи погибнут!

Капитану «Кэтти Джей» не понравилась такая реплика.

— Что вы имеете в виду? — резко спросил он.

Лицо толкователя налилось кровью, глаза выкатились, будто грозили выскочить из орбит. Он страдальчески застонал.

Фрей тряхнул его за плечи.

— Эй! Объясните! Что это за шар такой?

— Тысячи… — прошептал толкователь и, испустив свистящий вздох, умолк.

Дариан недовольно хмыкнул. Малвери пощупал пульс толкователя и приподнял его голову, после чего бесцеремонно выпустил пробужденца. Череп с глухим стуком ударился об пол.

— Мертв, — констатировал доктор.

— Неужели? — огрызнулся Фрей. — Профессиональное заключение?

— Не лезь в бутылку. Я лишь делаю свое дело.

— Неужели старый поганец не мог продержаться подольше и сказать нам пару внятных слов на прощанье?

— Ничего не поделаешь, кэп, не повезло. Но мы получили то, ради чего все затевалось. Пойдем отсюда. Дым не особо полезен для здоровья.

Фрей глядел на труп, и в его голове звучала фраза пробужденца: «Тысячи умрут».

У него возникло неприятное ощущение. Они будто забрались куда-то очень далеко — за пределы родной Вардии.

А выйдя наружу, они обнаружили, что их поджидает «Пес Бури».

Он опустился на болото невдалеке от барка. После ожесточенной артиллерийской дуэли фрегат пестрел вмятинами и шрамами. Команда Гриста окружила спасшихся пробужденцев. Те, узнав, что «Делириум Триггер» улетел, сразу сдались. Теперь они сгрудились жалкой толпой и мокли под дождем под присмотром охранников.

Увидев Гриста, который в сопровождении своих людей шагал ему навстречу, Фрей выругался. Он надеялся, что бой с Триникой продлится дольше и у него будет возможность удрать вместе с шаром. Если честно, он втайне рассчитывал, что противники расправятся друг с другом и вместе отправятся на тот свет. Сейчас он запоздало сожалел о том, что снял клипсу. А ведь Харкинс или Пинн информировали бы его о ходе сражения! Он положился на Джез, но та временно выбыла из строя.

Они вскарабкались по насыпи, которую создал при аварии корабль пробужденцев, и встретились с Гристом. Его сопровождали Краттл и еще двое незнакомых членов экипажа.

— Капитан Фрей! — ухмыльнулся Грист, показав желтые зубы, стискивающие окурок сигары. Она давно погасла под дождем, но он не выпускал ее изо рта. — Рад видеть, что вы в порядке.

— Взаимно, — солгал Дариан. — Вы разобрались с «Делириум Триггер»?

— Он поджал хвост и удрал, — гордо сообщил Грист. Потом указал на Джез, которую нес Сило. — У вас потеря?

— Она выживет, — сказал Фрей.

— Нисколько не сомневаюсь, — ответил Грист. — У нее вроде раны быстро затягивается, верно? — Он подошел к Сило и бесцеремонно схватил Джез за кисть. — Сами посудите — две недели назад ей пробило ладонь стрелой, — и уже как новенькая.

Дариану его интонация показалась подозрительной. Дескать, мы здесь свои, и я все понимаю…

— Жаль потерять умелого штурмана, — продолжал Грист. — Она ведь вслепую вывела нас точно на макушку «Делириум Триггер»!

— Она — очень толковая женщина, — сухо подтвердил капитан «Кэтти Джей».

Грист взял ее за запястье, подержал несколько секунд и с притворным удивлением воскликнул:

— Капитан! У нее нет пульса. Сдается мне, что она мертва!

Фрею надоела эта игра.

— Мы положим ее в лазарет. — Он шагнул вперед, но Грист остановил его мозолистой рукой с желтыми от табака пальцами.

— Погодите. Вы кое о чем забыли. — Он перевел взгляд на шар, который держал Фрей. На его лице вновь появилось знакомое выражение страстного вожделения.

— Пусть побудет у меня, — заявил Дариан. — Пока мы не продадим его. Пополам, помните, партнер?

Краттл и остальные двое вскинули револьверы.

— Так не пойдет, — возразил Грист.

Бесс зарычала и покачнулась, но Краттл, наставивший дуло на Крейка, выразительно щелкнул курком.

— Скажи своей твари, что, если она опять дернется, я нашпигую тебя свинцом! — рявкнул боцман.

— Она поняла, — произнес Крейк, вскинув руки. — Правда, Бесс?

Та отступила назад, скрипнув кожаными сочленениями и бряцая кольчугой. Лишь в ее необъятной груди что-то угрожающе позванивало.

Фрей мрачно взглянул на Гриста. Он предвидел такой расклад. Но, увы, команда «Пса Бури» превышала числом его людей. Зря он связался с этим типом! Надо было прислушаться к здравому смыслу и сбежать после того, как Грист убил Ходда.

— Расскажите мне про шар, — поинтересовался он. — Я серьезно.

Грист ухмыльнулся.

— Он — мой, — заявил он. Но Фрей не торопился отдавать добычу. Тогда он добавил: — На вашем месте я не стал бы вынуждать меня повторять дважды.

Дориан с горьким чувством отдал небольшой шар из черного металла, поверхность которого испещряли серебряные петли и дуги. Он был причиной многочисленных неприятностей. Фрей столько преодолел, чтобы раздобыть его — и все без толку.

Вы понимаете, что будет, если он попадет не в те руки?

Тысячи погибнут.

Грист взял его. Лил дождь, сверкали молнии и гремел гром. Капитан «Пса Бури» прищурился и уставился на Фрея, с его густых бровей срывались капли. Потом он вынул из-за пояса револьвер и навел его на Дариана:

— Умный человек не станет оставлять в живых врагов. Ведь они могут и отомстить.

Капитан «Кэтти Джей» ткнул большим пальцем в сторону Бесс:

— Между прочим, этому восьмифутовому чудовищу ничего не стоит взять врага за глотку и выдавить его кишки через рот.

Грист задумался.

— Вероятно. — И он махнул дулом на Джез. — А вашего штурмана мы тоже заберем, если вы не возражаете.

— А она-то вам зачем? — удивился Фрей и поспешно добавил: — Она мертва.

— Думаю, капитан Фрей, мы оба знаем, что реальность обманчива, — ответил Грист.

«Он догадался», — подумал Дариан. Но возможности спросить у него не оказалось. Неподалеку громыхнуло орудие, ночь озарилась вспышкой, и землю так сотрясло взрывом, что Фрей с трудом устоял на ногах.

— «Делириум Триггер»! — заорал кто-то. — Вернулся!

— Ах ты дрянь! — громко выругался Грист. — Ее отлупили, а ей мало! Никак не успокоится!

Команда «Пса Бури» бросилась к своему кораблю. «Делириум Триггер», спускавшийся из туч, палил по нему из уцелевших орудий. Подавленных пробужденцев обдавали фонтаны грязи. Все вокруг содрогалось от взрывов.

— Штурмана давай! — зарычал Грист. Позабыв о своем напускном равнодушии, он погрозил револьвером Сило: — Быстро!

Бортинженер лишь молча смотрел на него.

— Вы получили то, за чем пришли, — произнес Фрей.

Грист шагнул к Сило, но Дариан преградил ему путь. Грист оторопел.

— Живая или мертвая, она — член моего экипажа. Вы ее не получите.

Тот затрясся от злости.

— Кэп! Надо торопиться! — окликнул его боцман.

Грист посмотрел на Бесс, потом на Фрея. Его взгляд пылал откровенной ненавистью.

— Скажите спасибо своим звездам, что вас охраняет эта жестянка! — прохрипел он, повернулся и помчался к кораблю. Краттл погрозил Дариану оружием и тоже припустил со всех ног.

Фрей решил кинуться за ними или выстрелить Гристу в спину, но вовремя одумался. К «Псу Бури» неслись, по меньшей мере, две дюжины человек. Малочисленная команда «Кэтти Джей» могла запросто потерпеть поражение, без потерь бы не обошлось. Даже Бесс их бы не выручила.

— Возвращаемся! — крикнул он, и они побежали по высокой траве к «Кэтти Джей». Дождь хлестал по их лицам. «Пес Бури» начал отстреливаться, но, оставаясь на земле, он представлял собой легкую мишень. В киле уже зияла крупная дыра — «подарок» от фрегата Триники.

Фрей отыскал в кармане серебряную клипсу и прицепил к уху.

— …«Эквалайзеры» отовсюду лезут! — разорялся Аррис. — Их вдвое больше стало, а все псиные бури, чтоб их, сидят прямо у него под брюхом!

— Харкинс! Пинн!

— Кэп! — взвизгнул Джандрю, пребывавший на грани истерики. — Мы это… я того… где вы были? Как Джез?

— Слушайте меня! — рявкнул капитан. — Сматывайтесь отсюда! Против «Эквалайзеров» вы и двух минут не продержитесь?

— Ты уверен? — поинтересовался Пинн.

— Да! Мчитесь в условленное место! Мы — следом!

— Тогда до встречи!

К тому времени, когда они добрались до «Кэтти Джей», «Пес Бури» уже оторвался от земли и включил ходовые турбины. «Делириум Триггер» приближался, паля из орудий. Огонь был сосредоточен на корабле Гриста. «Кэтти Джей» не замечали или не считали достойной внимания. И то и другое вполне устраивало Фрея.

Он взбежал по рампе и кинулся в кабину. За ним тяжело пыхтел Малвери, а остальные немного отстали и достигли трюма. Когда Дариан рухнул в пилотское кресло, корабль содрогнулся от близкого разрыва. Капитан набрал код зажигания и включил аэрумные насосы на максимум. Как всегда, скрипя и постанывая, «Кэтти Джей» приподнялась на опорах и взлетела.

В кабине появился Малвери с налитым кровью лицом, обливаясь потом (а может, дождевой водой).

— Я тебе нужен?

— Нет. Держись крепче, — сказал Фрей. Доктор уцепился за дверной косяк и зажмурился, а Дариан перевел турбины на полный ход.

Ничего не произошло. Фрей снова передвинул рычаг. Никакого результата. «Кэтти Джей» плыла вверх навстречу буре, но не могла двигаться вперед. Турбины не включались. Моторы, в конце концов, отказали.

Малвери приоткрыл один глаз.

— Удалось удрать?

— Сило! — взревел капитан. — Ко мне!

Но было слишком поздно. Кабина озарилась ослепительным светом. Перед «Кэтти Джей» зависли три «Эквалайзера», их пулеметы были направлены на нос корабля.

— Кэп, по-моему, они нас крепко взяли, — проворчал Малвери.

— Похоже, ты прав, — согласился Фрей. «А если использовать клапаны аэрумных цистерн», — подумал он и приступил к делу. «Кэтти Джей» отяжелела и начала плавно спускаться.

Они видели, как отдалялся «Пес Бури». «Делириум Триггер» тщетно гнался за ним по пятам. Еще минута — и «Пес Бури» исчез из виду. А вместе с ним и шар, который они добывали с такими трудами. Его отобрали у Фрея. Второй раз.

— Гад! — буркнул Малвери.

— Точно, — кивнул капитан, и корабль осел на посадочные опоры.

Глава 22

В плену — Верные враги — Джез пробуждается — Заявление Крейка

— Дариан, Дариан… — вздохнула Триника Дракен, будто говорила с шаловливым мальчишкой. — Как же так?

На губах у нее играла чуть заметная задумчивая улыбка. Молнии отбрасывали резкие тени на ее мертвенно-белое лицо.

Фрей откинулся в кресле и обвел каюту ленивым взглядом. Медь и темное дерево. Приглушенный электрический свет. Книжный шкаф, набитый романами, техническими руководствами и картами. Много иностранных названий. И самарланский, и тракийский языки Триника знала с детства. «Преимущества благородного происхождения», — решил Фрей.

— Можно начать с возвращения тех денег, которые ты отняла у меня возле Водопадов Возмездия, — предложил он. И добавил, ухмыльнувшись: — А впрочем, оставь их себе. Хватит на ремонт твоего корабля.

Триника сидела за столом у окна с треснувшим толстенным стеклом. Перед тем как привести Фрея к себе, каюту тщательно убрали. Триника любила порядок, но скрыть следы урона, который понес «Делириум Триггер», ей не удалось. Из коридора доносился топот бегущих ног, а в воздухе висел густой запах горелого масла.

— Зря ты меня ограбила, — продолжал Дариан. — Тогда я отпустил тебя, вспомнив о добрых чувствах, которые нас связывали. Но сейчас? Ни за что!

Она презрительно фыркнула:

— Совершенно верно. Грист улизнул, а твоя команда — в моем карцере. Ты преуспел, как никогда.

— Но ты и сама оплошала.

— Я выживу.

— Я тоже.

— А это мне решать. — Ее черные глаза посуровели. — Ты причинил мне крупные неприятности.

Он попытался изобразить на лице выражение «плевать, что обо мне думают».

— Я не просил тебя лезть в передрягу. И, кстати, шар нашел я.

— Из-за тебя я потеряла хороших людей и файтеры.

— Триника, перестань мне угрожать! — вспылил Фрей. Он внезапно разозлился на нее и прямо-таки впал в бешенство. — Ты сама какова? Снова обокрала меня.

— Я рассчитывала, что ты учтешь полученный опыт, — парировала она.

— Значит, ты ошиблась, — мрачно огрызнулся он. — Ты до сих пор ни в чем не разобралась. Ты меня и вполовину не знаешь.

Он забарабанил пальцами по подлокотнику. Возбужденно, нетерпеливо. Рядом с ней ему было трудно сохранять спокойствие. Триника умела выводить его из себя, что глубоко его задевало. С другими женщинами Дариан проявлял бесконечное обаяние, но стоило ему оказаться в ее обществе, как он начинал ощущать себя обиженным подростком-грубияном.

— Почему бы тебе не соскрести с лица этот кошмар? — сказал Фрей после продолжительной паузы. — У тебя ведь великолепная кожа.

Триника не то смущенно, не то расстроенно хмыкнула:

— Раньше я очень заботилась о своей внешности. Ты не забыл мой туалетный столик? Он же прогибался под тяжестью косметики.

— И ты тратила часы на то, чтобы казалось, будто ты ей не пользуешься.

— Когда среди твоих занятий нет ни одного важного, легко свихнуться на пустяках.

Фрей повел вокруг себя рукой, подразумевая «Делириум Триггер».

— А это?

— Корабль крайне важен для меня. Сейчас на кону — вопросы жизни и смерти. Но и ты должен быть предусмотрительным.

Дариан мысленно согласился, хотя ему не хотелось уступать. Он еще страдал из-за того унижения, которому она подвергла его в Курге.

Триника повернулась к окну. Буря немного утихла, и небо посветлело. Близился рассвет. Дожидаясь аудиенции, Фрей несколько часов просидел в корабельном карцере. Он бодрствовал уже две ночи. Ему требовалась тройная доза шайна и сутки спокойного крепкого сна.

— Пробужденцы требуют твоей крови, — сообщила Триника. — Им почему-то не нравится то, что ты сделал с барком. Насколько я понимаю, голем неплохо повоевал.

Капитан «Кэтти Джей» пожал плечами и постучал ногтем по подлокотнику.

— Я предлагал им сдаться, — буркнул он и, подняв голову, спросил: — А почему ты снова связалась с пробужденцами? Только не говори мне, что поверила в чушь насчет Всеобщей Души.

Триника невесело рассмеялась.

— Умоляю тебя, Дариан. Я — и вдруг воин с татуировкой в виде знака? Всего лишь деньги. Они щедры с теми, кого считают надежными и тактичными. Я прекрасно справилась с работой, для которой они наняли меня через герцога Грефена, и произвела на них хорошее впечатление.

— А самому герцогу Грефену твое вмешательство ничего не принесло.

Триника пытливо уставилась на Фрея, как будто только что заметила его.

— Он заплатил мне, чтобы я поймала тебя. Я выполнила задание. А дальнейшее меня не касалось.

Дариан решил, что не следует тревожить прошлое.

— Значит, пробужденцы опять наняли тебя? Вероятно, для того, чтобы самим не замарать руки?

— Они позаботились о том, чтобы об их участии не знал никто, кроме меня.

— Но почему же их заинтересовал этот шарик?

— Я не спрашивала, — отрезала она.

Фрей со скучающим видом ждал продолжения, а затем перешел в наступление:

— Слушай, но ты же в курсе. Сделай милость, удовлетвори мое любопытство. Теперь-то скрывать почти нечего.

Триника задумалась.

— Они сообщили, что путешественник по имени Ходд обратился к одному из их последователей — богачу Джетину Мейму, — начала она. — Ходд искал средства на экспедицию в Кург для поисков разбитого воздушного корабля. Мейм прогнал его, но вскоре рассказал об этом случае какой-то важной персоне, и пробужденцы сразу же заинтересовались.

— И тут появилась Триника, — вставил Фрей.

— Если честно, поручение показалось мне дурацкой затеей. Кроме того, заплатить они соглашались лишь после доставки. Сначала я хотела отказаться и не тратить время впустую.

— И что заставило поступить по-другому?

— Ты, мой дорогой Дариан, — усмехнулась она. — У пробужденцев есть прекрасные шпионы. Им, конечно, было известно о Гристе. А Ходд в тот момент как раз прибился к нему, а потом они оба отправились искать тебя.

— И ты не смогла устоять.

— Люблю поиздеваться, — созналась она. — Все прошло как по маслу. Ходд рассказал Мейму, где находится место аварии дредноута. Когда я прибыла в Кург, вы уже были в джунглях. Я просто ждала, пока вы выполните грязную работу за меня.

Фрею захотелось схватить с полки книгу потолще и запустить в Тринику. Он с трудом удержался от искушения.

— Неужели ты еще не насытилась местью? — процедил он.

— Нет. Я буду сводить с тобой счеты, пока ты жив, — ответила она. — Но назови мне хотя бы одну причину не убивать тебя.

Дариан узнал эту фразу. Он сам произнес ее в Мортенграсе, крепости герцога Грефена, приставив саблю к горлу Триники. И в эту секунду он отчасти пожалел, что не прикончил ее тогда. Но одновременно он радовался, что так не поступил.

Проклятье, он же ненавидел ее! Но как же он ее любил!

Дариан откинулся в кресле и скрестил руки на груди.

— Насколько я понимаю, ты не убьешь меня. Ведь шар исчез. А ведь тебе заплатят лишь после того, как ты его доставишь. И в чем выгода? — Он вздернул бровь. — Кроме того, ты будешь скучать без меня.

Триника искренне рассмеялась. Фрей заметил разницу. У него сразу потеплело на душе.

— Ты стал чересчур самоуверен, — заявила она. — А мои погибшие люди? Ущерб, понесенный из-за тебя?

— Обычные правила игры, Триника, — ответил он. — Нельзя быть абсолютной грозой небес. Иногда приходится получать чувствительные удары. Не прикидывайся, будто ты не знаешь. И, между прочим, в основном это — работа Гриста.

— В таком случае ты — наивный пассажир.

— Отнюдь. И у меня есть одно предложение.

Триника скривилась.

— Ты у нас в самой «выигрышной» позиции и осмеливаешься мне что-то предлагать? Ну давай, я сгораю от нетерпения.

Фрей тихо вздохнул. У него действительно был план. Он выстроил его за те часы, которые провел в карцере «Делириум Триггер». Обычно он обсуждал все с командой, но оставил задумку при себе. Ясно, что бы они ему ответили. Он сам видел сотни изъянов своей идеи. Но его так и подмывало выложить ее Тринике с того момента, когда он перетупил порог каюты. Однако он медлил.

Дариан, она — змея. Прошлое ничего не значит. Своим поведением в Курге она показала, на что способна. Если ей дать возможность, она будет безжалостна.

— Триника, у нас нет причины враждовать. Но у нас имеется общий враг. И кое-что, нужное нам обоим.

Раздался удар грома. Триника наклонилась вперед, поставила локти на стол, сцепила пальцы рук в тонких перчатках и оперлась на них подбородком.

— Дариан, — с изумлением вымолвила она, — ты намерен говорить о совместном сотрудничестве? После всего?

— Мы с тобой, — ответил он, — разыщем Гриста и вернем шар.

— А почему ты решил, что я этого хочу? Мне-то уже заплатили.

— Ты — грозный пират Триника Дракен, а Грист надавал тебе оплеух и сильно тебя задел. В твоей команде начнутся пересуды. Как только твой фрегат встанет в док, весь мир узнает, что «Пес Бури» побил тебя.

Лицо Триники на мгновение покрыла гневная тень.

«Клюнула!» — подумал Фрей.

— Для того чтобы «Делириум Триггер» мог подняться в небо и вступить в бой, потребуется не меньше месяца, — произнес он. — Грист, разумеется, заметет за собой следы. А вот «Кэтти Джей» мы починим меньше чем за сутки. Нужно только, чтобы Сило перебрал начинку, да заменить стекло в артиллерийской башне. — Он помолчал, чтобы дать возможность собеседнице осмыслить его слова. — «Кэтти Джей» бессильна против «Пса Бури» в отличие от твоего корабля. И в союзе со мной в следующий раз ты застигнешь его врасплох.

Она пристально, оценивающе рассматривала его. Контактные линзы окрашивали радужки ее глаз в цвет сажи, зрачки казались громадными. Взгляд Триники выводил из равновесия и пугал. Но Фрей знал, какого цвета ее глаза на самом деле.

— Без меня ты не отыщешь Гриста, — продолжал он. — А я без тебя не смогу победить его. Но я знаю всю его подноготную. Мне нужны твои связи, а тебе — «Кэтти Джей». Если мы объединимся… что ж… мы вполне можем сцапать этого типа.

Триника выпрямилась, а потом поудобнее устроилась в кресле.

Ее повадки стали совсем не теми, что были у юной Триники. Настроение у нее мгновенно менялось с игривого на сентиментальное. Нежность переходила в гнев. Она являла собой воплощение безмолвного ужаса, а через минуту тряслась от неудержимой ярости. Властный предводитель, жестокий убийца и дитя. Расколотая душа, отражение в разбитом зеркале.

В ней что-то непоправимо надломилось. Наверное, когда он бросил ее в день свадьбы? Или после ее неудачной попытки самоубийства? Ведь тогда она лишилась их ребенка… Или в те годы, когда она скиталась по Вардии и была беспомощной наложницей на пиратских кораблях? Он не знал. Но именно он толкнул ее на этот путь. Фрею стало больно.

— Значит, мне следует отправиться с тобой на «Кэтти Джей»? — уточнила Триника.

— Пока не починят «Делириум Триггер».

— Дариан, ты считаешь свой план разумным?

— А я что, когда-нибудь был разумным?

Конечно, у него имелись сомнения насчет того, сумеют ли они выдержать общество друг друга, но в одном он был полностью уверен: она необходима ему. Надо действовать быстро, не ворошить прошлое и их чувства.

Тысячи погибнут.

— А зачем им шар? — спросил он.

— Понятия не имею, — ответила Триника. — Но тут замешаны пробужденцы высокого ранга. Хотя благодаря изяществу, с которым ты посадил корабль, все высшие чины, находившиеся на барке, отправились на тот свет.

— Кроме одного, — заявил Фрей. — Перед смертью он успел мне кое-что сообщить. «Тысячи погибнут», — вот что он сказал. И я почти уверен — все может закончиться крайне плохо. А Грист точно знает, как ему поступить с шаром. Он намерен использовать его или продать.

— Ты полагаешь, это — оружие?

— Вероятно.

— И ты хочешь помешать Гристу?

— Да!

Триника поднялась с кресла и потянулась.

— А я-то решила, ты собираешься сам продать его и разбогатеть. Не ожидала увидеть тебя добропорядочным пилотом.

— Не время для подковырок! — рявкнул Дариан. — Он натянул носы нам обоим, и у него должок. Но если он выпустит наружу силы из шара манов… нам не поздоровится. Я тоже приложил к этому руку. Поэтому я должен остановить Гриста.

Триника откровенно удивилась. Потом выражение ее лица смягчилось, и Дариан на мгновение увидел ту женщину, которую любил.

— Ты прав, — произнесла она и потупилась. — Похоже, я действительно знаю тебя намного хуже, чем считала.

Он был обескуражен ее внезапным смирением. Фрей не привык к такой уступчивости с ее стороны. Но Триника моментально овладела собой. Когда она заговорила, ее голос звучал твердо и резко.

— Ладно, — сказала она. — Аэрумные насосы у тебя пока дышат. Поднимай свой корабль, и мы отбуксируем «Кэтти Джей» в порт. Ремонт «Делириум Триггер» я поручу боцману, а сама отправлюсь с тобой. Договорились?

— Да, — ответил Фрей. Поднявшись на ноги, он протянул руку. Триника вышла из-за стола и пожала ее. Рукопожатие оказалось чисто формальным.

— Наш союз — только в интересах дела, — заявила она. — И ничего сверх того. Когда мы закончим, то опять станем врагами.

— Самыми верными врагами, — ухмыльнувшись, подтвердил Дариан.

Уголки накрашенных губ Триники приподнялись в ехидной улыбке.

— Конечно, — кивнула она.

Когда к Джез вернулось сознание, она обнаружила, что лежит на операционном столе в крохотном лазарете «Кэтти Джей». Она узнала и заросший грязью потолок, и неистребимый запах рома. Рядом стоял Малвери. В углу сидел Сило.

На ней был тот же комбинезон. Малвери не пытался осматривать или лечить ее. Он лишь положил ее на стол и начал ждать, что случится дальше.

Доктор посмотрел на нее сквозь свои зеленые очки.

— Здорова?

Она коротко кивнула, но больше не шевелилась.

— Хм-м-м… — протянул он. Потом он с деланой озабоченностью принялся озираться по сторонам и неловко, будто стесняясь, похлопал Джез по руке. А потом и вовсе покинул каюту.

«Теперь он боится меня».

Джез прислушалась к дыханию Сило и к другим звукам. «Кэтти Джей» летела, но ее турбины молчали. Значит, их тащили на буксире. Вероятно, за «Псом Бури». А это значило, что капитану не удалось сбежать с черным шаром. Впрочем, это не волновало ее.

Она чувствовала себя чудовищно одинокой. Она побывала среди манов. Приобщилась к ним. А теперь они снова ушли. Она словно пробудилась от сновидения, в котором ликовала вместе с толпой друзей, и увидела себя затерянной в безбрежном море.

Она помнила все происходившее. Ужасную силу императора, собственные стенания и панику остальных членов команды. Ее просто вдавило в пол. А затем наступил транс. Накатил и захлестнул ее. Подавленное человеческое сознание не смогло ни противостоять ему, ни управлять им. Состояние овладело ею жадно, как разъяренный зверь, перед которым распахнулась дверь клетки. И все сразу изменилось.

Ее могущество! Она превратилась в иное существо, которое состояло не только из плоти и крови. Ее миниатюрное тело стало вместилищем тысяч подобных ей. Мир потускнел, но его детали обрели невиданную четкость. Дым, плавающий под потолком, разделился на отдельные струйки, и они сплетались в сложный узор. Она обоняла страх своих спутников. Ощущала за погибелью дикую радость манов. Невидимые братья и сестры приветствовали ее. И она слышала безумный голос императора, сокрушительный набор звуковых гармоний, которые вторглись в ее мозг.

Она должна прекратить это.

Порыв избавиться от противника был непреодолимым. Сначала она воспользовалась пистолетом, однако тот оказался совершенно бесполезным. Тогда она атаковала его собственными руками и зубами.

Сильная. Быстрая. Смертоносная.

Как только император испустил дух, ее человеческая сущность оправилась от шока. Ее внутренний ман отступил и спрятался в тень. Но боль от потери сделалась невыносимой. Единение пропало. Тепло, исходившее от манов, улетучилось в один миг. Лучше бы ей и не знать ничего, чем познать и потерять.

Ее вышвырнуло обратно в мир людей. Но теперь команда, несомненно, догадалась о ее тайне. И она стыдилась случившегося и страшилась будущего.

— Скажи что-нибудь… — пробормотала она.

Сило поднялся со стула и приблизился к ней. Джез повернула голову. Как же трудно понять выражение лица муртианина! Интересно, это свойство только Сило или всего народа? Наверное, за много поколений, проведенных в рабстве, они научились ничем не выдавать своего истинного «я». Джез сама неплохо овладела подобным искусством — и куда оно ее завело? Ее уже тошнило от секретов. Сколько усилий они прилагали для того, чтобы жить в полном вакууме!

— Да не молчи ты! — в сердцах воскликнула она. — Что ты думаешь? Ответь мне хотя бы в виде исключения. Ты общался со мной в Курге.

— Это уже прошло, — произнес Сило. — А верные слова подобрать сложно. И почему ты хочешь услышать именно от меня?

— Я считала тебя своим другом. И хочу проверить, остался ли ты им.

— Как было — так и есть.

— Но что-то ведь изменится?

Сило помолчал, а затем спросил сам:

— Помнишь, что я говорил тебе в лесу?

— Да. Если делать вид, будто не замечаешь своей дурной стороны, ничего хорошего не получится. Нужно посмотреть ей в лицо. Справиться с ней.

Огромная мозолистая ладонь легла на ее руку и слегка пожала. Глаза Джез наполнились слезами.

— Теперь ты поняла, — печально вымолвил Сило.

Близился вечер. Крейк и Дариан, закутанные в меха, опирались на деревянные перила. Дыхание превращалось в облачка пара. На западе, заливая тундру бледным светом, садилось солнце. Безжизненность огромной равнины угнетала. В мерзлой земле произрастала лишь трава и самые выносливые кустарники, да и те — под защитой редких каменистых холмов. Злобный ветер не унимался. Даже весной здесь, в Йортланде, в полусотне миль к северу от границы, было очень холодно.

Со своего наблюдательного пункта — дорожки, проложенной по склону холма, они отлично видели порт. Главную посадочную площадку загромождали уродливые громоздкие корабли. Джез часто называла их летающими кирпичами — она была невысокого мнения об обводах местных кораблей. Ближе находилась верфь, где разместились другие судна, пребывавшие на разных стадиях ремонта. Над всем пейзажем доминировали два колоссальных ангара — на их полукруглых крышах еще держался снег. В один медленно вползал потрепанный, со следами разрывов, «Делириум Триггер». Крейк понаблюдал, как огромный корпус исчезал в укрытии, а потом обратился к Фрею:

— Я ухожу.

Дариан помрачнел, не отводя взгляда от порта.

— Ты вернешься? — спросил он наконец.

— Надеюсь, что да. Когда сделаю то, что должен. Я хотел задержаться, чтобы помочь тебе добыть шар. Думал, это — достойная вещь, но теперь…

— Ты не можешь вечно откладывать свое дело? — произнес Фрей. Ветер хлестал капитана по лицу прядями его же черных волос. — Неизвестно, когда мы отыщем мерзавца Гриста.

Демонист кивнул.

— Тебя давно что-то гложет, — сказал Фрей. — С тех самых пор, как ты появился на «Кэтти Джей». И ты был в бегах.

Да. От «Шакльмора». И от самого себя.

— Я… — начал Крейк и оборвал себя по полуслове. Фрей, конечно, не потребует от него объяснений, но он решил немного прояснить ситуацию. Хотя бы намекнуть. — С некоторыми вещами человеческая совесть не может смириться. Я полагал, что мне удастся удрать от нее. Я постоянно переезжал с места на место, нигде не задерживаясь.

— Я понимаю тебя, Крейк, как и все остальные на «Кэтти Джей». Поэтому ты так пришелся у нас ко двору.

Крейк был благодарен капитану. Фрей — не из тех, кто задает лишние вопросы. На корабле прошлое каждого члена экипажа принадлежало только им самим.

«В общем, так оно и к лучшему, — подумал Крейк. — В команде Фрея ты был единственным судьей для своих поступков. Но у заговора молчания имелась и оборотная сторона. Разве можно быть уверенным в том, кто является твоим другом, а кто — нет. Кто не отвернется от тебя, когда тайна раскроется?

И что случится с Джез? Простят ли они ее за то, что она такая, какая есть?

А если они дознаются о его преступлениях?»

Он бы этого не перенес. Откладывать уже нельзя. Он дал обещание Бесс. Он искупит содеянное. Он найдет способ вернуть ее обратно.

Он перевел взгляд с порта на лежавший за ним город. Иктак нельзя было назвать привлекательным. Дома, сложенные из черного камня, представляли собой бункеры, непроницаемые для холода. Строения уходили в глубь земли, как было принято в Йортланде. Белый призрачный пар поднимался над широкими трубами и расползался по равнине. Заводские трубы дымили, как вулканы. Безрадостное место, скорее напоминающее завод по очистке аэрума, чем поселение. Фабричный городок, ждущий новой зимы. Без снежного покрывала он был бурым, голым и жалким.

— Я возьму с собой Бесс, — сообщил Крейк.

— Думаешь, стоит? — заметил Фрей. — И что ты будешь с ней делать? Ты даже не сможешь водить ее по улицам?

— Погружу ее в сон, упакую в ящик. Ее доставят туда, куда я направляюсь.

— Кстати, а куда ты собрался? Скажи мне на всякий случай.

Крейк вытащил из кармана клочок бумаги и протянул Фрею. Тот развернул его и прочитал.

— Бухта Тарлок? У тебя там вроде есть друг…

— Да, Плом. Я пробуду у него некоторое время. Если уеду, оставлю для тебя сведения. Мне придется попутешествовать.

— Неужели?

— Нужно еще сделать пару визитов.

Точнее, полдюжины. Плом дал ему адреса. Шесть человек, которые располагали самыми ценными трактатами о демонизме, какие только знал мир.

«Где же твои исследования, новые методы и открытия? Ты прямо затаился, — сказал ему как-то Малвери. — Небось корпишь над чем-то ужасно важным?»

В тот момент голос доктора наполнился ядовитой иронией. Он хотел подтолкнуть Крейка, заставить его посмотреть на себя со стороны. Это было предупреждение от закоренелого алкоголика. Он, Грайзер, лихо катился вниз по скользкой дорожке. И предостережение сработало. Кровь и сопли! Крейку будет не хватать Малвери. Он станет тосковать по всем, кроме Пинна.

Но другого выбора нет. Сейчас он и впрямь погрузился в Искусство. Он должен догадаться, как обратить вспять то, что он сотворил со своей племянницей. Демонист собирался вернуть ее к жизни. Настоящей, а не той — неестественной, которую она вела внутри полой бронированной статуи. Он извлечет из голема маленькую девочку и исцелит ее.

Его идея казалась безумием — ну и пусть. Пока у него нет представления о том, с чего начать, но, значит, он просто найдет это и выяснит. Во что бы то ни стало.

Он долго беседовал с Пломом после того, как призвал демона в его святилище. Будущий канцлер проникся к Грайзеру едва ли не благоговением. Плом был из тех демонистов, которые по-настоящему интересуются Искусством, но не смеют замахнуться на что-то серьезное. А Крейку хватило смелости. И, подчинив своей воле демона, он стал героем в глазах своего коллеги.

И Грайзер воспользовался преимуществом. Он изложил свой план. И заручился обещанием Плома предоставить ему эхо-камеру для дальнейших экспериментов.

— Забудем об излишней осторожности! — воскликнул тогда Плом с воодушевлением. — Крейк, я сочту за честь!

Грайзер и Дариан молча стояли рядом, не зная, как завершить разговор. Первым, в конце концов, заговорил Крейк:

— Мне нужны деньги.

— Да? — бесцветным голосом произнес Фрей.

— Плом обещал мне помощь, но ее будет недостаточно. То, что я собираюсь предпринять… обойдется дорого. — Он посмотрел на капитана. — И я принял участие в том, чтобы вы заполучили те деньги, которые выиграли у Великого Оракула Помфри в рейк.

— Я бы обошелся и без всяких хитростей, — твердо ответил капитан.

— Верно, — согласился демонист. — Но Оракул мог присвоить себе всю сумму. А он был пьян и плохо соображал. Помнишь?

Крейк люто ненавидел себя за то, что поднял эту тему. Неважно, насколько справедливы его претензии на горсть дукатов — он чувствовал себя попрошайкой.

— Ладно, — буркнул Фрей с горечью. — Я уже раскошелился на новое стекло для орудийной башни. Забирай себе остаток. Ведь пока ты находился на борту, тебе тоже кое-что причитается. — Он чувствительно ткнул Крейка указательным пальцем в грудь. — Но чтобы никому ни звука! Иначе они набросятся на меня, как стервятники.

— Не скажу, — пообещал Крейк.

— А почему бы тебе не взять с собой компас? — неожиданно предложил Дариан. — Он поднял руку и продемонстрировал Грайзеру серебряное колечко, которое носил на мизинце. — Это же твоих рук дело. С ним ты легко разыщешь «Кэтти Джей», если передумаешь.

Крейк улыбнулся. Он создал кольцо и компас ради шутки. Два демона, связанные между собой, всегда указывали друг на друга. Обычная безделушка по сравнению с тем, что ему предстояло.

— А как же достучаться до тебя, когда ты в следующий раз закатишься в игорный дом или в постель очередной дамы? — парировал он. — Пусть лучше эти вещицы будут здесь.

Фрей посерьезнел.

— Разумное решение.

— А я должен кое-что закончить. Не знаю, сколько времени я потрачу, но…

— Понимаю.

— А потом я разошлю письма по всем твоим почтовым ящикам.

— Постарайся.

Дариан замкнулся. Крейк явно расстроил его.

— Спасибо тебе, капитан, — пробормотал Грайзер, как будто рассчитывал смягчить его своими словами.

— Фрей, — ответил тот. — Теперь просто Фрей.

В этом Крейку привиделось нечто фатальное, похожее на окончательный разрыв. Ему внезапно захотелось отказаться и вернуться на «Кэтти Джей» к людям, которые ему далеко не безразличны. Если бы он мог признаться им во всем! Но нет. Такого нельзя допускать. Как и Джез, он намеревался хранить свой секрет (возможно, до последнего вздоха).

Они направились по дорожке обратно к порту. Несмотря на меховую одежду, Крейк чувствовал, что замерз, как никогда в жизни.

Глава 23

Ястребиная Вершина — Торговец слухами — Неожиданный союз — Детство Гриста

— Еще один день, и вот вам — новый крысятник! — с принужденной бодростью заявил Фрей, направляя «Кэтти Джей» к Ястребиной Вершине.

Лежавшее внизу поселение выглядело заброшенным, разоренным. Обесцвеченное лучами жаркого весеннего солнца, оно лежало на перевале в глубине Колючего Хребта. По аккуратным рядам, в которые выстроились постройки, можно было представить себе его изначальную планировку, но, увы, дома слишком обветшали. На главной улице бурыми кляксами пестрели засохшие цветочные клумбы. На крышах не хватало шифера. Центр городка еще пытался напоминать о былом величии, но окраины уже превратились в трущобы.

Фрей попал сюда впервые, но в подобных местах бывал сотни раз. Очередной умирающий форпост, основанный с большими надеждами, в стремлении к свободе, как всегда, проваливался в бездну насилия. Затем наступала неизбежная медленная смерть. Прежде в Ястребиную Вершину приезжали честные ремесленники и торговцы, которые хотели спастись от разорительных поборов гильдий. Но выяснилось, что герцогское ополчение без взяток, которыми его подкармливают гильдии, не желает пальцем о палец ударить. И вскоре властью завладели преступники. Потребовалось совсем немного времени, чтобы мечты первопоселенцев развеялись, как дым. И все они покинули несчастный город, чтобы попытать счастья где-нибудь еще.

Флот Коалиции традиционно не проявлял интереса к незначительным местечкам наподобие Ястребиной Вершины. Поэтому присутствие здесь военного фрегата было совершенно необычным явлением.

— Что они делают? — пробормотала Триника. Она стояла за спиной Фрея, держась одной рукой за спинку пилотского кресла. Позади нее сидела за штурманским столиком Джез. Даже по отдельности они постоянно заставляли Фрея нервничать. Когда же рядом с ним находились обе, он буквально подпрыгивал, едва слышал женский голос.

— Триника, ты в розыске? — осведомился он.

— Конечно. Между прочим, за мою голову назначена приличная награда. Впрочем, у них сейчас полно других причин для беспокойства.

— Ты имеешь в виду слухи о том, что саммайцы на юге снова вооружаются?

— Да.

— Жаждут, как их злейшие враги пробужденцы, добраться до ужасного оружия судного дня, способного уничтожить добрую половину Вардии? — предположил Фрей.

Триника притворилась, будто не заметила шпильки.

— Сильно удивлюсь, если окажется, что они слышали о нем. — Она взглянула на фрегат, который разворачивался над городом. Его сопла засветились, и спустя несколько секунд кабина задрожала от мощного басовитого гудения.

— Похоже, они уходят, — сказал капитан.

Триника недовольно покачала головой:

— Надеюсь, они не доставили неприятностей моему знакомому. Если он будет волноваться, то никакого сговора не получится. Крепкий орешек.

— Ты уверена, что от этого парня будет толк? — уточнил Фрей.

— Больше, чем от других. Когда мне нужна информация, первым делом я обращаюсь именно к нему.

— Правда? Я иногда общаюсь с торговцами слухами, но об Озрике Смульте никогда не слышал.

— И не должен был, — заявила Триника и умолкла.

Дариан почувствовал ее голосе презрительную нотку и внутренне ощетинился.

«Успокойся! — сказал он себе. — Она не должна догадаться, что задела тебя».

— Ветер северный, капитан, — произнесла Джез. — При заходе начнутся сильные порывы.

Фрей хмыкнул: дескать, понял. После того как Джез пришла в себя, она пребывала в подавленном состоянии. Она тихо, не поднимая головы, выполняла свою работу и не говорила ничего лишнего. Капитана это устраивало. Сейчас он не хотел затрагивать проблему Джез. У него и своих забот набежала целая туча.

Проблема Джез (вернее, с Джез) состояла в том, что Фрею казалось, будто она предала его. Проклятый ман — у него на борту! О них рассказывали чудовищные истории. Если бы Джез просветила его, он бы не нанял ее. Конечно, будь он на ее месте, он бы тоже держал язык за зубами, но…

В общем, она стала ему небезразлична. А потом все и выяснилось.

И важно совсем не то, что она являлась самым лучшим штурманом из всех, которых он знал. Джез ему нравилась. И, по правде говоря, она была единственной женщиной-другом Фрея. С остальными дружба являлась лишь ненужным, досадным шагом на пути к сексу. Но к Джез он относился почти по-братски.

В значительной степени так сложилось потому, что она не подходила под те стандарты, которые он применял к противоположному полу. Помимо прочего, он действительно уважал ее. А подобных женщин было мало. Джез входила в их число.

Конечно, он и раньше предполагал: с ней что-то не так. Но о мане за штурманским столиком он даже никогда и подумать не мог.

Теперь он испытывал к ней неприязнь. Фрей боялся ее и чувствовал себя виноватым. Она же — та самая, прежняя Джез, но одновременно — другая. Темная и непредсказуемая. Она — ман. Дариан терялся, злился, был глубоко расстроен и раздражен.

Ну почему она все испортила?

Напряжение не уменьшалось и за пределами кабины. Настроение у всех упало. Члены экипажа тревожились из-за присутствия Джез. После того как она голыми руками оторвала голову непобедимому императору, все затаились.

А расставание с Крейком и Бесс буквально пробило в «Кэтти Джей» крупную брешь. Малвери сильно скучал по демонисту и мрачно пил в одиночестве до потери рассудка. Между тем Харкинс стал ночевать в кабине «Файеркроу» и почти не появлялся на «Кэтти Джей». Когда же он приходил туда, откуда ни возьмись, появлялся Слаг и с грозным видом вытеснял пилота прочь. Сило, как всегда, держался особняком. Новые трудности возникли и с Пинном. Он был глубоко подавлен с тех пор, как получил письмо от своей дамы сердца. Новость о том, что вместе с ними будет путешествовать Триника Дракен, привела его в бешенство. Лишь строгим убеждением и добрыми старомодными угрозами его удалось утихомирить и отказаться от замысла разделаться с Дракен.

Пинн был не одинок в своем отношении к капитану «Делириум Триггер». Его разделял весь экипаж, но никто не демонстрировал настолько откровенно. Да и Фрея ее присутствие уже не особо устраивало. Сперва ему показалось хорошей идеей предложить ей вместе с ним отправиться на поиски Гриста, но в реальности дело не клеилось. Триника разрушила его безопасное убежище — единственное, которым он обзавелся за всю жизнь. Прежде, летая на «Кэтти Джей», он воображал себя могущественным капитаном, свободным в поиске приключений. Дариан, владыка небес! Но Триника полностью разрушила эту иллюзию. Видя свое отражение в ее угольно-черных глазах, он осознавал свое положение. Он — капитан развалюхи, предводитель жалкой команды, ничтожество.

— У тебя турбины всегда так воют? — полюбопытствовала Триника, когда Фрей направил «Кэтти Джей» на снижение к тесной посадочной площадке.

— А что, в Иктаке у меня было время их починить как следует? — огрызнулся он. — Запчастей надо ждать недели две. «У меня и денег не хватило бы», — добавил он мысленно.

— Похоже, у тебя отличный бортинженер, — заявила она.

Фрей не понял, были ее слова похвалой или скрытой издевкой. Впрочем, ничего уже не имело значения. Триника заставляла его ощущать себя вечным неудачником.

Вообще, чем он занимается? Гоняется за артефактом манов. А главного не знает. Что этот шар собой представляет и для чего он нужен? А если удастся его заполучить, он не сможет его продать. Дариан обладал не слишком чувствительной совестью, но мысль о том, что сверхоружие попадет в руки важных персон, не укладывалась у него в голове. Мечты о богатстве развеялись, но он почему-то продолжал игру. Он вел себя в точности, как те идиоты, на которых он вдоволь насмотрелся за карточным столом. Они проигрывали все подчистую, но надеялись, что им улыбнется удача.

Он хочет расквитаться с Гристом? Конечно. И вероятно, ему надоело наблюдать, как его постоянно обманывают. И она, Триника, которая сейчас стоит возле него, тоже подливает масла в огонь. Или… ему просто необходимо заполучить артефакт.

Что я оставлю после себя? Этот вопрос терзал Фрея с того часа, когда он едва не погиб, преследуемый толпой разъяренных и упорных крестьян из глухой деревушки. Если ему удастся сделать так, что после него не останутся тысячи трупов, будет уже хорошо. Без такого наследия, как массовое убийство, он вполне может обойтись.

Наплевать ему на доводы! Теперь-то он не оплошает. Нет, и все!

Ратуша, одна из старейших построек в Ястребиной Вершине, была мощным и внушительным зданием. Она олицетворяла эпоху, когда город был молод и полон оптимизма. Ратушу выстроили как сердце поселения. Она стала отправной точкой для основателей Ястребиной Вершины, которые намеревались воплощать свои замыслы в реальность. Они хотели создать форпост справедливой жизни. Здесь людям честно платили бы за каждый отработанный день, и обитатели были бы достойны друг друга.

Это время давным-давно прошло. Все позабылось, а строители умерли или разъехались. На разогретых солнцем улицах воняло. Канавы оказались забиты всякой дрянью, которую в дождь выкашливали водостоки. Стены почтовой конторы украшали узоры из разноцветной плесени. В окнах школы не осталось ни одного целого стекла. Ратушу окружала массивная ограда из острых, как пики, толстых железных прутьев, за которой дежурила вооруженная охрана.

— Парень, как его… Смульт… — пробормотал Фрей, взглянув вперед. — Наверное, дела у него не ладятся, раз он живет в такой дыре.

— Дариан, ты опять судишь по внешнему виду, — ответила Триника.

— Ну и что? Как правило, это — довольно точный указатель.

Триника недовольно хмыкнула.

— Я полагала, что ты умнее. Людям есть что скрывать. Неужели ты до сих пор не усвоил простую истину?

Дариан вскинул бровь и посмотрел на свою спутницу. Мертвенная бледность, неровно отрезанные волосы.

— Намек понял.

Триника обожгла его сердитым взором.

Из дверей и переулков на них глазели горожане, в основном мужчины, хотя попадались и женщины. Взгляды были либо жадные, либо враждебные. Здесь не любили чужаков. Фрей не убирал рук от револьвера и рукояти сабли. Триника не выказывала никаких признаков волнения.

— Нам ничего не угрожает, — произнесла она. — Меня все знают. Никто нас не тронет.

Ее слова совсем не успокоили Дариана. Он решил взять с собой несколько человек для подстраховки, но Триника запретила. Смульт, сообщила она, не одобрит подобного эскорта, тем более он наверняка разволновался после визита Флота Коалиции.

Но Фрей и не знал толком, кого взять. Малвери? Пьян вдребезги. Харкинс? Чересчур труслив. Пинн? Последнее время валяется на койке, почти не вставая. Присутствие Сило вызовет ненужные осложнения — муртиан, которые сражались на вражеской стороне во время аэрумных войн, не очень жаловали в Вардии. Оставалась Джез. А с ней вообще неясно. Что, если она обратится в демона и оторвет ему голову в самый неподходящий момент?

Крейк и Бесс? Уехали, чтобы заняться собственными делами.

Фрею их не хватало. Как ни трудно было себе признаться, он восхищался Грайзером. Он уважал демониста за ум, образованность, сообразительность и широкий кругозор. Крейк был хорошим парнем, а в том мире, где обитал капитан «Кэтти Джей», такие, как он — редкость.

Он понимал потребность Грайзера покончить с тем, что сильно его угнетало. Состояние Крейка ухудшалось. На протяжении последних месяцев Фрей наблюдал, как демонист буквально угасал на его глазах. Однако он жалел, что тот покинул «Кэтти Джей».

Ведь команда отлично ладила между собой. По отдельности каждый из них ничего собой не представлял — если не сказать хуже, — а вместе они могли плодотворно работать сообща. Потеря сразу двоих вывела систему из равновесия. Фрею уже казалось, что операция того и гляди сорвется.

Такой расклад пугал его. Прежде он беспокоился только о своем корабле, и люди для него ничего не значили. А теперь он пребывал в замешательстве. Достигнет ли он цели без проверенных людей?

Они приблизились к ограде, окружающей ратушу. Охранники у ворот поздоровались с Триникой. И немудрено — ее имя гремело по всей Вардии. Слухи о ней опережали ее саму — хрупкую женщину в черном, с угольными глазами, обесцвеченными волосами и белой кожей.

— Мне надо встретиться со Смультом, — сказала она, и ее впустили. А на Фрея даже не обратили внимания. Вероятно, решили, что мужчина в потертой одежде — ее боцман или кто-нибудь из низших членов команды, которого она прихватила с собой на всякий случай. Подобное пренебрежение отнюдь не прибавило Фрею гордости.

В дверях их встретил громила с винтовкой. Он окинул Тринику пристальным взглядом, что-то неприветливо буркнул Фрею, забрал у обоих оружие и проводил внутрь.

Внутри здание ратуши напоминало запущенную лавку старьевщика и огромную сокровищницу. Коридоры с голыми каменными стенами загромождали всякие диковины и антикварные изделия. В вестибюле с бархатными драпировками красовались необычные скульптуры и бесчисленные картины, висящие вплотную друг к другу. Разнообразие предметов ошеломляло. Футляры с револьверами сменяли драгоценные игровые доски с хрустальными фигурками и запчасти механических карет. Фрей замедил шаг возле изогнутой сабли, явно выкованной в какой-то далекой стране.

— Вазы из Такии, оружие из Йортланда, духи и ожерелья из Самаролы, — негромко бубнила Триника, пока они продвигались вперед по узкому проходу между коробками с серебряной посудой и хламом неизвестного происхождения.

— Могу поспорить, что загадочного шара из Курга у него нет, — с мальчишеским запалом ответил Дариан.

— Как и у нас, — парировала Триника. — Не забыл, зачем мы здесь?

— Твой знакомый — настоящий коллекционер, — пробормотал Фрей, изумленно глазеющий по сторонам. — Все добро, наверно, стоит целую кучу денег.

— Несомненно, — ответила она. — Для того, кто действительно отличит ценные вещи от барахла.

— Но какой в этом смысл? Он никому ничего не показывает. Он что, продает свои сокровища по частям?

— По-моему, нет. Ему нравится владеть этим богатством.

Фрей пожал плечами. Странный он, этот Смульт. Когда Дариану наконец-то перепадет состояние, он найдет ему гораздо лучшее применение.

Их препроводили в тесную полутемную комнату, обитую неяркой материей и заваленную доверху. Здесь имелись манекены и комоды, столики и зеркала. Из темных углов сверкали стеклянными глазами чучела зверей. Кроме того, несмотря на жаркий день, тут вовсю грело отопление.

Озрик Смульт восседал в старинном кресле. Он полностью сосредоточился на разложенной на столе мозаике. Рядом стояли, устало уставившись в пространство, двое телохранителей. Заметив Фрея и Тринику, которых ввел сопровождающий, оба встряхнулись и попытались прогнать вялость.

— Триника Дракен, — отчеканил Смульт, не поднимая головы. — Вас ли я вижу?

Дариан подумал, что здесь кроется некая ирония. Торговец слухами был слеп.

Смульт оказался тощим высоким мужчиной в линялой рубашке, брюках, ботинках и широкополой шляпе. Вдобавок каждый дюйм его кожи покрывали бинты с пятнами засохшего гноя и крови. Лицо перевязано вдоль и поперек, только темнели отверстия для рта, ноздрей и ушей. А глаз не было видно. Красные пятна и волдыри на губах свидетельствовали, что он болен, а чем — Фрей и понятия не имел. Смульт улыбнулся вошедшим жуткой улыбкой, продемонстрировав темно-желтые зубы. Сладковато-гнилостный запах его дыхания распространился через всю комнатушку.

— Озрик Смульт, — произнесла Триника, — как ваши успехи в мозаике?

— Прекрасно, спасибо. У человека ведь должно быть хобби, верно?

— Как вы… э-э… ее складываете? — не удержался Фрей.

Смульт взял кусочек мозаики и повертел его в пальцах, забинтованных по краям.

— Для того чтобы найти точное место, необязательно обладать зрением. А кто же вы, сэр?

— Дариан Фрей, капитан «Кэтти Джей», — сказал тот, стараясь представиться повнушительней.

Смульт сразу им заинтересовался.

— Какая у вас необычная компания, мисс Дракен, — протянул он. — Конечно, если учесть…

«Что учесть? — удивился Фрей про себя. — Смульт что-то знает?»

— Но и времена необычные, — нашлась Триника.

— Да, — согласился Смульт. — Вы, вероятно, заметили удалявшийся флотский корабль?

— Нельзя ли спросить, что они хотели?

— Им нужны шпионы, — ответил торговец слухами.

— Шпионы? — переспросила Триника.

Смульт стал ощупывать ломаную линию, ограничивающую центр композиции.

— Помните нашего обожаемого графа Хенгара? — осведомился он.

Дариан побледнел. Именно он невольно убил Хенгара, когда случайно взорвал корабль «Туз Черепов». И все-таки то был несчастный случай.

— А при чем здесь сын эрцгерцога? — поинтересовалась Триника.

— Как же? Юноша крутил роман с дочерью саммайского посла. Молодой человек обезумел от любви и иногда говорил всякие глупости. Член семьи эрцгерцога должен соблюдать осторожность. А Хенгар многое выболтал женщине из вражеского стана. — Смульт поскреб подбородок. Сквозь бинты проступило новое пятнышко крови. Фрея замутило. — Судя по всему, он был крайне разговорчив.

— Он сообщал саммайцам государственные тайны?

— Возможно. По крайней мере, так считают флотские, хотя прямо они ничего не подтверждают. Вероятно, Хенгар решил, что с войнами покончено и все стали друзьями. У парнишки были слабоватые мозги. Поэтому наш народ очень любил его. — Смульт повернул лицо в сторону Фрея. Его губы искривились в уродливой ухмылке. — Тот, кто убил Хенгара, оказал нам большую услугу.

Фрей придал лицу непринужденное выражение, но спохватился, поняв, что подобные уловки сейчас не помогут. Официальные источники сообщали одно и то же — Хенгар погиб из-за технической неисправности корабля, повлекшей за собой катастрофу. О косвенной причастности Дариана к трагедии знали только несколько человек. Сам же Фрей отнюдь не стремился афишировать данный факт. И сейчас, увидев ухмылку Смульта, он почувствовал себя очень неуютно.

— Ладно, — вымолвил, выдержав паузу, Смульт, — так или иначе, но саммайцы в курсе наших вардийских дел. Флотские явились ко мне и попросили сотрудничать вместе с ними.

— А вы можете оказать им поддержку? — спросила Триника.

— О да, — произнес он. — Но не буду. Я ни за какие деньги не стану работать на Флот. Я — человек принципиальный. — Он положил кусочек мозаики на доску, и тот, щелкнув, встал на место. Хозяин удовлетворенно откинулся в кресле. — Итак, — заявил он, — приступим. Вы, значит, ищете Харвина Гриста?

Возможно, Триника изумилась не меньше, чем Фрей, но никак не проявила этого.

— Новости разлетаются быстро, — пробормотала она.

— Люблю опережать время, — сказал Смульт. — Поэтому я и назначаю свою цену.

— И вам известно, где он находится?

— Еще нет. Но у меня повсюду есть дополнительные глаза и уши. Вам не придется долго ждать. А пока я укажу вам нужное направление.

Триника выудила из потайного кармана внушительный кошель и позвенела монетами. Дариан обомлел. Смульт склонил голову набок и прислушался.

— Почему бы вам не поделиться со мной информацией? — прямо спросила Триника. — А затем вы получите еще больше.

Смульт поманил одного из телохранителей. Тот взял кошель из рук Триники и открыл. Фрей с завистью наблюдал за всей сценой. Его трясло от злости. Надо же — она запросто швыряется деньгами, а он едва наскребает на то, чтобы поддерживать «Кэтти Джей». Но будь он проклят, если попросит у нее хоть дукат!

Телохранитель прошептал что-то Смульту на ухо и положил кошель на стол перед хозяином. Тот кивнул и жестом велел стражу отойти.

— Харвин Грист… — начал Смульт. — Что ж, извольте. Родился на севере Мардука, в Белых Скалах. Холодные края. Его отец, Маурин Грист, — ученый. Мать умерла от хронической болезни, протекавшей на глазах у мальчика. Выматывающая история. Если я правильно понял, она надломила детскую психику. — Смульт высунул корявый от нарывов язык и облизал сухие губы. — Вскоре после этого Маурин с сыном переехали в Бестварк. Там он получил должность в университете, пошел в гору и стал уважаемым горожанином.

Фрей открыл рот, чтобы спросить, при чем здесь отец проходимца, но Триника предостерегающе шикнула на него. Дариан закатил глаза и принялся раскачиваться на каблуках. Похоже, Смульт жаждал похвастаться обилием сведений о Гристе.

Лучше бы ты сообщил нам, где его искать!

— Мальчику уделялось мало внимания, — продолжал Смульт. — Маурин целиком погрузился в работу. Юный Харвин прекрасно учился, занимался спортом, подавал надежды и все такое прочее. Гордость школы. Но папаше было наплевать. Он замечал сына лишь в тех случаях, когда тот плохо себя вел. И Харвин удвоил свои старания. Сошел с рельсов, грубо говоря. По-моему, вполне подходящее выражение.

Триника внимательно слушала. Видимо, находила в рассказе Смульта нечто ценное.

— Он умен? И образован? — уточнила она.

— Умен — да. Образован — до определенной степени.

— Ну а дальше?

— Он бросил учебу и сбежал с парой дружков. Завербовались на торговый корабль и домой, разумеется, не вернулись. Харвин часто переходил с места на место и частенько менял команды. Вообще-то он лишь носит маску пирата, но сам — очень хитер и проницателен. Заработанные деньги он сберегал и куда-то вкладывал. Инвестировал, заключал сделки. Вербовался на корабли, исходя из собственной выгоды, добивался успехов и сматывал удочки. В конце концов, купил свою посудину. Тогда-то он и взялся за перевозку наркотиков.

Несмотря на нетерпение, Фрей тут же заинтересовался. Как странно слышать все эти подробности из давнего прошлого Гриста! Неужели седой грубиян, постоянно дымящий вонючей сигарой, когда-то был молодым? Рос в доме, где в муках угасала тяжело больная мать? Страдал из-за того, что отец замкнулся в себе?

— И он сделал немалые деньги, — подытожила Триника.

— Точно, — подтвердил Смульт. — Он трудился на северном побережье, в Мардуке и Йортланде. Летал в туманах, когда другие пилоты отсиживались в портах, опасаясь манов. Приобрел корабль побольше. Одно время он обладал несколькими. Вскоре продал все и купил свой знаменитый «Клаудхаммер». С тех пор он не боится Флота. «Пес Бури» достаточно велик для того, чтобы сражаться с любым фрегатом. — Он повернул слепое лицо к Тринике. — Он вроде бы способен взять верх над «Делириум Триггер».

В его тоне прозвучала неприятная нотка, но Фрей не мог понять, на что намекал Смульт. Насмешка? Предупреждение? Угроза? Триника помрачнела.

— А теперь? — осведомилась она.

— Грист возвратился к старым привычкам. Он предпочитает скрываться на севере. Но с позапрошлой весны он почему-то начал появляться всюду, где побывали маны.

— Маны?

— Они молниеносно налетают и исчезают, — пояснил Смульт. — Забирают то, что хотят, и убивают людей. Неизвестно, где и когда они нанесут следующий удар, и поэтому им ничего нельзя противопоставить. Но держу пари, что, если они где-то побывали, там возникнет и Грист. В тот же день или на следующий. Он просчитывает маршрут манов заранее. Задает наводящие вопросы: «Что случилось? Откуда они прилетели? В какую сторону направились после разгрома?» — Он почесал бок. — Забавно.

— И как вы думаете, он на севере?

— Пожалуй, что да. В Мардуке и Йортланде. В снегах.

— Территории обширны, — заметила Триника. — Не могли бы вы указать точнее?

— Я не умею творить чудеса, мисс Дракен, — фыркнул Смульт. — У меня — своя собственная скорость. Грист затаился. Но я попробую кое-что предпринять… Навестите меня, например, через неделю. — Он взял очередной кусочек мозаики и принялся ощупывать картинку, лежащую на столе. — Но я не советовал бы.

— А почему? — подал голос Фрей, который уже изрядно устал от нюансов и полутонов.

— Ваша спутница сильно рисковала, явившись сюда, — произнес Смульт. Он склонился над мозаикой, и тень от широких полей шляпы поделила его лицо пополам. — Особенно когда ее корабль и команда остались за несколько сотен миль, а вся защита — только вы. Или она надеется, что ее репутации хватит для того, чтобы нагнать страх на окружающих? Весьма опрометчивое поведение. Награда, назначенная за вашу голову, вполне может заставить кого-нибудь попытать счастья.

Фрей взглянул на телохранителей. Они почувствовали, что обстановка накалилась, и схватились за оружие. Как же Дариану стало жаль, что он был вынужден оставить револьверы и саблю у входа!

Лицо Триники окаменело.

— Вы не тронете меня! — заявила она Смульту. — Вы — торговец слухами. Вы не имеете права присоединяться ни к одной из сторон и что-либо предпринимать. Как только станет известно, что вы нарушили правило, вам — конец.

Смульт усмехнулся.

— Вы правы, мисс Дракен. Для меня награда и плевка не стоит. Но есть кое-кто еще, и они очень заинтригованы. Возможно, вас уже подкарауливают. Ведь Ястребиная Вершина — место, где никому нельзя даже доверить завязать шнурки на собственных ботинках.

— Эй! — возмутился Фрей. — Я отлично умею шнуровать любую обувь!

Триника проигнорировала реплику капитана «Кэтти Джей».

— Вы продали им информацию, — произнесла она ледяным тоном. — И поняли, что по поводу Гриста я обращусь именно к вам.

— Но я же простой торговец слухами, — улыбнулся Смульт. — И сохраняю нейтралитет. Вы же не забыли ваши слова, мисс Дракен?

— Чушь собачья! — выругался Дариан. — Если они как-то выведали, что мы прилетим сюда, то почему не набросились на нас, когда мы приземлились?

Смульт постучал пальцем по увесистому кошелю.

— Я попросил бы вас помолчать, молодой человек. Терпеть не могу лишаться заработков.

— Сколько вы хотите за то, чтобы сказать нам, где нас будут ждать? — спросила Триника.

Смульт рассеянно улыбнулся и со щелчком поставил на место еще один кусочек мозаики.

Глава 24

Двойная игра — Веретенная улица — Сюрприз

Улицы на задворках Ястребиной Вершины вряд ли могли называться улицами. Здесь без всякого намека на порядок теснились жалкие домики и хибарки, собранные их неровных досок и ветхих стройматериалов. Полоски глины, обожженные солнцем, скрепляли их между собой, а утрамбованный мусор законопачивал щели. Ветер с близлежащих гор не мог проникнуть в этот лабиринт, и поэтому в Ястребиной Вершине было душно и затхло. Обитатели — старые облезлые псы и полуголодные головорезы — прятались от зноя в тени.

Фрей настороженно поглядывал на обитателей трущоб, которые, в свою очередь, провожали их оценивающими взглядами. Отчаявшиеся, невежественные и неумелые жители в основном являлись потомками крепостных. Герцоги освободили их после кончины короля Андреала Гланского. Пытаясь спастись от нищеты, на которую они были обречены в деревнях, они бросились в города. Увы, вскоре выяснилось, что они не в состоянии платить взносы в гильдии и поэтому не имеют права работать. Постепенно они разбрелись по таким форпостам первопроходцев и другим отдаленным поселениям. Они влачили жалкое существование. Некоторые трудились грузчиками в портах, используемых торговцами черного рынка, и воровали помаленьку. Мужчины покрепче охотно вербовались на пиратские корабли. Женщины — кому везло — нанимались уборщицами. Ребятишек часто продавали в шахты.

В общем, жизнь у них была препаршивая. Но отчаявшиеся люди часто способны на отчаянные поступки, и Фрей не убирал руки с рукояти револьвера.

Смульт оказался настолько добр, что, забрав у Триники все деньги, вернул им оружие. Он в подробностях объяснил, где их враги устроили засаду, и рассказал, как избежать западни. Они возвращались на «Кэтти Джей» через трущобы, окружавшие поселение. Словно крысы, пытающиеся ускользнуть незамеченными.

Фрей не мог не восхищаться наглостью торговца слухами. Сначала продал врагам Тринику, а потом лихо перетасовал карты. Триника не разделяла его чувств. Она пылала от гнева и с трудом сдерживалась.

Вынув из кармана серебряную клипсу, Дариан прицепил ее к уху.

— Джез! Вы меня слышите?

— Капитан? — удивилась она. Наверное, не думала, что Фрей будет с ней общаться.

— Посадочную площадку стерегут двое мужчин с винтовками. Один в северо-восточном углу, за козырьком конторы начальника порта. Второй — на крыше склада на северо-западе. На вас они не обратят особого внимания. Их цель — мы с Триникой. Вы с ними справитесь, вдвоем с Сило?

— Конечно, капитан, — ответила Джез. — У вас неприятности?

— А когда обходилось без них? — произнес Фрей и снял клипсу.

Триника сверкнула на него угольно-черными глазами.

— Ты еще шутишь со своей командой!

— Я полон сюрпризов, — подмигнув, усмехнулся Дариан. Несмотря на затруднительное положение, у него стало легко на сердце. Вероятно, потому, что одураченной оказалась Триника, а не он. И, судя по всему, ей совсем не понравился вкус ее же собственного яда.

Триника сердито фыркнула и отвернулась. Фрей шагал за ней, посмеиваясь про себя. Он точно знал, почему она взбешена. Нельзя в общении с человеком дойти до женитьбы и не научиться понимать его характер. Жизни Фрея угрожала вполне реальная опасность, но недовольство Триники его очень забавляло.

Она просчиталась. Привыкла быть грозным пиратом и поверила в свою легенду. Она считала себя неприкосновенной в любых обстоятельствах, даже невзирая на отсутствие «Делириум Триггер». Триника создала себе маску, которая наводила на всех ужас. И она носила ее, не снимая. Но такая защита не может служить щитом.

Сегодня ей грубо напомнили об обратном. Белый грим на лице, короткие, неровно подстриженные волосы и черная одежда сделали из нее легкую мишень. Она была смертной женщиной из плоти и крови. Пуля или клинок убьют ее точно так же, как любого другого. Похоже, она вспомнила об этом лишь сейчас.

Она — уязвима. И Триника показала свою слабую сторону в присутствии Фрея. А такого она не могла спокойно вынести.

Они торопливо пробирались лачугами из ржавых, мятых железных листов и растрескавшихся досок.

— Подонок! — бормотала Триника сквозь стиснутые зубы. — Гнилой мерзавец!

— Мы дешево отделались, — заметил Фрей. — По крайней мере, он позволил нам уйти.

— Ты во всем виноват! — бросила она. — Ты хоть представляешь, что ты сделал? Раньше он бы ни за что не осмелился на подобное.

— До того, как я взял тебя на борт, а «Делириум Триггер» потерпел поражение? — ехидно осведомился Дариан.

Она снова сверкнула глазами. Фрей мельком подумал, что наверняка она ударит его. Тринику колотило от гнева. И он наконец-то осознал, что теперь — неподходящее время для издевок. Дело нешуточное. Надо сбавить обороты.

— Все не слишком плохо, — произнес он серьезно. — Мы выберемся из Ястребиной Вершины, отыщем Гриста, и он у нас поплатится. Ты отомстишь ему и восстановишь свою репутацию. Повесь его голову на носу «Делириум Триггер», если хочешь.

Триника кивнула и что-то прошипела.

— Но пока, — продолжал он, — тебе надо быть осмотрительной. Пропойца с ножом, торговец, мечтающий о деньгах… любой, кто злится на тебя или завидует, — словом, каждый будет стремиться нагадить тебе. Они быстро разузнают: Триника Дракен — не та, что прежде, и попытаются воспользоваться удобным случаем.

— Дариан, я сумею постоять за себя! — огрызнулась она.

— Правда? А ты можешь фехтовать?

— Я умею стрелять, — ответила она и продемонстрировала торчавшие за поясом револьверы.

— И хорошо?

Она зло взглянула на Фрея, и тот понял, что получил ответ. Триника не была бойцом. Она достигла своего нынешнего положения благодаря коварству, умению манипулировать людьми и полной безжалостностью. Ее физических сил не хватило бы для того, чтобы выжить в жестоком мире пиратов на равных. За нее сражалась команда. Умные люди держатся в стороне от перестрелок.

Сейчас рядом с ней не было верного экипажа. И уже некому отдавать приказы. Триника оказалась вне своей стихии и испугалась. Она спряталась за стеной из гнева и собственной холодности, но одурачить Фрея она не могла.

Такой он видел ее очень давно. Еще до их несостоявшейся свадьбы, до того, как он сбежал от невесты. С тех пор прошло более десяти лет, и они оба изменились, но Дариан ничего не забыл. Все будто случилось вчера. Он почувствовал, что должен помочь ей, и захотел ее обнять. Но Триника восприняла бы его жест как оскорбление и унижение. Она ни за что не допустила бы такого.

— Когда «Триггер» починят, ты сможешь вернуться сюда и разбомбить поганый городишко до последнего клопа, — негромко произнес он. — Ну, как?

— Неплохо бы, — мрачно отозвалась Триника.

«Но сейчас, — подумал Фрей. — Я позабочусь о тебе».

Их путь пролегал в обход всего поселения, и ориентироваться было непросто. Несколько раз Дариан спрашивал дорогу. Обычно местные жители требовали монетку за услугу, но у капитана имелись револьверы, что помогало резко сократить утомительную торговлю. Понимая, что пришельцы опасны, обитатели лачуг предпочитали оставить их в покое. Они не любили неприятностей.

Постепенно россыпь лачуг поредела, и они очутились в переулках, где смердело тухлой рыбой и кожевенными мастерскими. Фрею пришлось взбираться по неустойчивым водосточным трубам, пока он не разглядел над крышами домов воздушный корабль. Тот медленно взлетал. Вроде бы невдалеке.

Пока они пробирались по запутанным тропам, Триника была возле Фрея. Возможно, она сама не обратила на это внимания, но у него сразу потеплело на душе. И почему-то обстоятельства перестали быть удручающими.

Закоулки вывели их на нечто, напоминающее улицу. Она оказалась узкой и изрытой, но со следами повозок и телег. Кроме того, дома не грозили обрушиться в любой момент. Местечко немного походило на настоящий город.

— Веретенная улица, — сообщила Триника, указывая на выгоревшую табличку, которая висела высоко на стене одного из зданий.

Ага, Смульт называл ее. «Когда выйдете из трущоб, ищите Веретенную улицу. А посадочная площадка — совсем рядом».

Главное — попасть на борт «Кэтти Джей» — и навсегда прочь из этой помойки. Фрей мог бы составить длинный список географических пунктов, куда он не намеревался возвращаться никогда в жизни. Ястребиная Вершина была в первой десятке.

Снова появились местные жители. Одни торговались у открытых прилавков, некоторые болтали, стоя в дверях.

— Будь непринужденной, — прошептал Фрей Тринике, и они зашагали по улице.

Фрей ощущал на себе недоброжелательные взгляды горожан, но чужаков не трогали. Если Смульт не ошибся, враги должны еще находиться в засаде. На посадочной площадке дежурили убийцы. Вдруг жертвам удастся проскользнуть мимо остальных? Но об этих типах позаботятся Джез и Сило.

«Но лучше проверить», — подумал он и достал клипсу из кармана. И, уже цепляя ее на ухо, напрягся. Следом за ним рысцой из переулка выбежали двое мужчин с дробовиками. Они оттолкнули пожилую женщину и кинулись к Фрею и Тринике. Внезапно послышался тяжелый топот и удивленные крики зевак. Обернувшись, капитан обнаружил третьего громилу, который на бегу целился в них из револьвера.

— Оружие на землю! — прогремел первый из нападавших, здоровяк с неухоженной бородой, закрывавшей половину груди.

Триника посмотрела на Фрея в надежде, что он исправит положение. Но Дариан просто пожал плечами. Ничего. Это ненадолго.

— Делай, что говорят, — пробормотал он и бросил револьверы на дорогу. За ними последовала сабля. Затем он поднял руки.

Триника не отводила от него взгляда. На ее лице застыло выражение недоуменного разочарования. Она не могла понять, почему он сразу сдался. Она будто рассчитывала, что он вступит в бой с троими противниками, заставшими их врасплох.

«Кем, интересно, она меня считает? — рассердился он. — Я ведь не рыцарь из Центурии!»

Однако он опустил голову. Спустя несколько секунд ее револьверы, громыхнув, упали поверх его оружия.

— Награда наша, парни! — крикнул второй из нападавших. Это был тип с вытянутым лицом в грязной рубашке, поверх которой красовались подтяжки. — Ишь ты, Триника Дракен!

— Надо же! — вступил в разговор третий. Он оказался намного моложе подельников, у него еще и щетина на щеках толком не росла. — Мы лишились из-за него последнего шиллинга, но за Дракен отвалят намного больше.

Здоровяк ухмыльнулся:

— Угу. Флот заплатит впятеро. Ты прав — Смульт слов на ветер не бросает.

Фрей почувствовал, что Триника вздрогнула. Значит, он предал их. Выдоил из обеих сторон все, до последней монетки.

— Твой приятель Смульт, — тихо прошептал Дариан, — он — подлец первосортный.

— Если мы выберемся отсюда, — ответила Триника, — я постараюсь объяснить ему, что такое страдание.

— На этот счет я не беспокоюсь. Ваши — те, что спереди. Я займусь остальными.

— Что? — опешила Триника. Она даже не заметила обращения на «вы». — Как я…

Но Фрей разговаривал не с ней. На связи были Джез и Сило.

Прогремели выстрелы. Здоровяк и его длиннолицый компаньон согнулись и рухнули, широко раскрыв глаза от ужаса. Они еще не успели коснуться земли, как Фрей развернулся к парнишке. Сабля вылетела из кучи оружия. Рукоять легла Дариану в ладонь, но противник вскинул револьвер и выстрелил ему в грудь с расстояния не более двух футов. Клинок дернулся, пуля выбила искру из металла. Нападавший разинул рот. Фрей тут же отсек его руку, а потом и голову.

Три трупа упали практически одновременно. Дариан развернулся к Тринике, кивнул ей и поспешил навстречу Джез и Сило. Изумление Триники было поистине бесценно для него.

Штурман и бортинженер мчались ему навстречу.

— Вы в порядке, капитан? — спросила Джез.

— Теперь — да, — ответил он. — Но как вы добрались до меня?

Джез показала компас Крейка.

— Шли по направлению стрелки. Мы отправились искать вас, как только разделались со снайперами на крышах. Решили, что вам потребуется помощь.

Фрей взглянул на свое серебряное кольцо.

— Постоянно забываю о штуке Крейка.

— Похоже, от торговца слухами оказалось не много пользы?

— Почему же? Кое-что у нас есть, — заявил капитан «Кэтти Джей». Заметив, что к ним идет Триника, он добавил: — Если она будет спрашивать, скажите, что мы сговорились заранее.

— Конечно, капитан, — согласилась Джез, неуверенно всматриваясь в его лицо. Они оба не знали, как вести себя друг с другом. Фрей уже не мог злиться на нее. Однако Джез его еще пугала.

— Спасибо, — буркнул он, ощущая неловкость, и свободно обратился к Сило: — Вам обоим, спасибо.

— Да, ладно, — пробормотала Джез.

Фрей направился к «Кэтти Джей». С каждым шагом его настроение улучшалось, а когда увидел свой корабль, то преисполнился уверенности. Ну, натравил Смульт на них убийц — но они ведь не угодили в ловушку. И он, Дариан, спас Тринику. Теперь она перед ним в долгу. Вполне удачный день.

У погрузочной рампы он остановился и посмотрел на никчемное скопище лачуг, раскинувшихся перед зданием бывшей ратуши.

— Ну, шелудивый пес, кто из нас не умеет зашнуровывать ботинки? — усмехнулся он. И направился в кабину, чтобы улететь из Ястребиной Вершины.

Глава 25

Среди цивилизованных людей — Проницательность профессора Крайлока — Фрей расставляет точки

Бестваркский университет был одним из старейших и престижнейших учебных заведений Вардии. Он существовал более тысячи лет. Здесь учились короли и королевы, герцоги и герцогини. За его могучими стенами, сложенными из глыб песчаника, вершились замечательные достижения в области естественных наук, медицины и воздухоплавания. В мрачных кабинетах и гулких залах вели беседы и диспуты величайшие философы, художники и математики. Сама атмосфера казалась насыщенной знаниями.

Фрей сидел за столиком в университетском кафе, держа перед собой шуршащую газету, и изо всех сил старался казаться образованным.

Кафе располагалось в одном из корпусов, огораживающих с четырех сторон университетский двор. Тот и вовсе напоминал зеленый сквер с небольшими прозрачными водоемами. Квадратные окна здания выходили на каменную веранду. День выдался солнечный, и почти все места оказались заняты. Однако Дариан ухитрился отыскать свободный столик в углу и с интересом наблюдал за студентами. Они носились по окаймленным бордюрами дорожкам и оживленно болтали. Лица юношей и девушек озарял энтузиазм, которого Фрей не встречал уже много лет. Они были окрылены мечтами и возможностями. Их еще не выпустили в большой мир, не лишили поддержки и защиты и не оставили биться за себя в одиночестве.

«Подождите, — думал он. — Знали бы вы, что вас ждет, вы бы так не улыбались».

Но, хотя Фрей, с высоты своих лет, безмолвно предостерегал их, он завидовал студентам. Глядя на них, он вспоминал самого себя в их возрасте. Он думал точно так же, как и они. Тогда он воображал себя лихим вольным пилотом или богатым и знаменитым путешественником вроде Крюена или Скайла — первооткрывателей Нью-Вардии, составивших ее карты. Он помнил первую пару лет, проведенных с Триникой. В те дни он считал себя счастливейшим из смертных и даже не представлял себе препятствий, которые они не преодолели бы вместе.

Иногда ему хотелось вернуть эту юношескую наивность.

Фрей потягивал кофе и демонстративно, исключительно ради внешнего эффекта, изучал газету. Он понимал — ему здесь не место. Он подозревал, что ему только по ошибке позволили войти в университетское кафе и в любой момент могут вывести прочь. Официантка окинула его откровенно оскорбительным взглядом. А вдруг она следила за ним? Но инстинкты Фрея молчали. Мир науки пугал его.

Пресса была полна драматических известий. Главная новость состояла в том, что эрцгерцог объявил о беременности своей жены. Вардия, судя по всему, пришла в восторг. В городах планировались празднества и развлечения.

Новый наследник должен заменить несчастного графа Хенгара. Пробужденцам его рождение на свет не сулит ничего хорошего. Эрцгерцог и его супруга являлись непримиримыми врагами их организации, а уж после гибели Хенгара — совсем ожесточились. Пробужденцы приложили к этому руку, но прямых доказательств не было. Они надеялись, что эрцгерцог умрет бездетным и бразды правления перейдут к более лояльному представителю династии. Но сейчас их чаяния почти угасли.

Остальные новости тоже касались пробужденцев. В Совете канцлеров предстояло голосование по поводу запрета деятельности пробужденцев в крупных городах. Как раз на это жаловался Великий Оракул Помфри перед тем, как Фрей ободрал его за карточным столом. Дариан решил, что акцию приурочили к волне народной поддержки по поводу будущего наследника. Вообще-то эрцгерцог мог ввести любой закон и без одобрения Совета, но в стране имелось много недовольных. Они жаловались, что власти угнетают их права на вероисповедание. А Совет был традиционно связан с народным волеизъявлением, хотя в действительности полновесным правом голоса пользовались только аристократы. Интрига закрутилась нешуточная.

«Странные времена», — подумал Дариан. Но они стали такими с самого начала аэрумных войн. Фрей не слишком утруждался составлением глобальных картин. «Пусть мир беспокоится о себе, ну а я постараюсь жить своим умом». Это была его обычная философия. Однако теперь его занесло в Бестваркский университет, и он ждал встречи с коллегой отца Гриста. И затеял он все лишь ради того, чтобы отыскать шар манов, прежде чем Грист сделает с его помощью нечто ужасное. Но где же выгода для него, Фрея?

А нигде. Конечно, он сможет спокойно спать по ночам. Ведь он пытался предотвратить несчастье, в подготовке которого и сам был замешан.

Несмотря на то что Смульт продал их с потрохами, информация от торговца слухами дала им несколько нитей. Грист скрывался на северном побережье. Но, прежде чем лететь туда, морозить свою мужскую гордость в арктических ветрах, Фрей хотел перекинуться парой слов с отцом пирата. Вдруг он невольно поможет им сузить область поисков.

И они прилетели в Бестварк. Триника составила вежливое письмо. Они опасались встревожить Гриста-старшего и поэтому прикинулись учеными, заинтересованными в его исследованиях. На всякий случай в письме они подписались вымышленными именами.

Бумагу отправили в университет. На следующий день пришел ответ от некоего профессора Крайлока, который захотел пообщаться с ними. Триника удивилась быстроте реакции, но обрадовалась такому везению.

Она покинула «Кэтти Джей» рано утром. Заявила, что ей надо «кое-что подготовить», и предупредила Фрея о встрече в университетском кафе. Поэтому Дариан не взял с собой ни Сило, не Джез. Он изрядно волновался. Охранник у ворот нашел его имя в списке и пропустил. А у Дариана до сих пор поджилки тряслись от нелепости всей затеи.

Он принялся озираться по сторонам и, не обнаружив Триники, снова прикрылся газетой. На глаза попалась любопытная заметка. Гильдия метеорологов Теска предсказывала усиление активности Пояса Бурь. Эта жуткая климатическая система проходила через морскую впадину Ордик и отделяла континент Пандраку от островов другого полушария. Гильдия авиаторов опасалась, что, если воздушные корабли будут следовать восточным путем, Нью-Вардия и Джагос окажутся еще более изолированными. Ведь, чтобы попасть туда, нужно обогнуть две трети планеты, что потребует огромного расхода топлива, не говоря уже о неизбежных опасностях.

— Что-то интересное? — раздался голос Триники. Фрей свернул газету, поднял голову и оцепенел.

— Дариан, в чем дело? — осторожно спросила она. На ее лице появилось выражение легкой неловкости, неуверенности, смущения. Совсем не тех эмоций, которые он привык ассоциировать с пиратским капитаном Триникой Дракен.

Но он ничего не мог поделать с собой. Перед ним стояла совсем не та женщина, которую он видел на «Кэтти Джей».

Она полностью изменилась. Исчезли мертвенно-белый грим и вульгарная ярко-красная губная помада. На коже почти не было косметики. Волосы, которые грубо обкорнали тупым ножом, Триника уложила в аккуратную короткую прическу. Черные контактные линзы сняла. Глаза ее вновь стали зелеными, какими он помнил их все эти годы. Она облачилась в летнее платье, оставлявшее открытыми незагорелые ключицы.

К нему словно вернулось прошлое. Это было видение той женщины, которую он когда-то любил. Конечно, прошло больше десяти лет и в уголках глаз Триники возникли тонкие морщинки. Да и лицо сделалось чуть более худым. Но ничего уже не имело значения. Проклятье, его сердце отчаянно заколотилось.

— Ты здоров? — осведомилась она. — Ты какой-то рассеянный. — В ее тоне угадывалась даже не насмешка, а скорее доброжелательная улыбка. Она была тронута его реакцией, но тщательно все скрывала.

— Ты… — Фрей лихорадочно искал остроумную реплику для ответа. — Ты прекрасно отмылась.

— Решила, что при нынешних обстоятельствах выставлять себя напоказ будет глупо, — произнесла она и изящно присела за столик. — Я не забуду урок, который преподал мне Озрик Смульт. Я должна поблагодарить тебя за то, что осталась жива и получила возможность его усвоить.

К ним подплыла официантка, обслуживавшая Фрея. Он получил минуту, чтобы собраться с мыслями, пока Триника делала заказ. Два кофе (для себе и него) и пирожные.

— Я не завтракала, — пожаловалась она.

Куда делись ее прежние манеры? Она держалась не резко и не вызывающе. Вместе с косметикой она сбросила и грозный напускной облик. А что лежало под ним — доподлинно не знал никто.

Она откинулась на спинку стула и осмотрела университетский двор.

— Я могла бы поступить в подобное место, — заметила она. — В Бестварк, Хобен или Галмури. Я ведь хорошо училась. А с семейными деньгами… — она не договорила фразу. — Как бы тогда сложилась моя жизнь?

— По крайней мере, ты получила бы образование, — пробормотал Дариан. — А мальчишка из приюта вроде меня, даже без фамилии… Меня и на пятьдесят миль не подпустили бы сюда, каким бы умным я ни был.

Триника рассмеялась.

— Ты ненавидел учебу.

— Думаю, если бы я действительно мог попасть в университет, то, глядишь, и не стал бы плевать на «учебу», — буркнул Фрей, для ясности изобразив пальцами кавычки.

— Дариан, нельзя винить мир в обстоятельствах твоего рождения, — произнесла она. — Кроме того, твои дела шли совсем неплохо для бедного сироты. Насколько я помню, ты был на волосок от выгодного брака.

Фрей уставился на нее, стараясь найти обвиняющее выражение, но Триника пребывала в самом благодушном настроении. Она зажмурилась и подняла лицо к солнцу. Вероятно, ей впервые за много лет выпал случай ощутить его лучи незащищенной кожей. Дариан поймал себя на том, что волнуется, как бы она не обгорела.

Лучше бы подумал о себе!

Голос разума напомнил ему, что не следует отвлекаться. Внешность обманчива. Тринике не стоит доверять целиком и полностью.

Появилась официантка с кофе и пирожными. Триника взяла одно и откусила кусочек. Фрей сообразил, что на «Кэтти Джей» ни разу не видел, как она ест. Она всегда забирала тарелки с собой. Вероятно, Триника понимала, что ее присутствие неизбежно отравит обстановку в кают-компании. Она была деликатной и немного манерной, Фрей всегда восхищался ее поведением за столом.

Он тоже попробовал пирожное. Некоторое время оба молчали. Как ни странно, он начал успокаиваться. Как будто они были знакомы друг с другом целую вечность и просто заглянули в университетское кафе. Все казалось слишком нормальным.

— Триника, ты никогда не задумывалась о том, что делаешь?

Она с подозрением уставилась на пирожное, которое держала кончиками пальцев.

— А в чем дело?

— Я имел в виду — правильную ли дорогу ты выбрала?

— Мой путь сам выбрал меня. В отличие от других.

— Но… ты же обеспечена, верно? Можешь продать корабль, уйти на покой. Заниматься, чем хочешь.

Она коротко рассмеялась:

— Например? Разводить пчел? Выращивать цветочки?

— Читать, например. Ты всегда любила книги.

Триника бросила на него не то прощающий, не то покровительственный взгляд.

— Вообще-то мы говорили не обо мне, а о тебе.

Она права. Все началось с праздных отвлеченных мыслей, но они всегда уводили в сторону. Фрей сцепил пальцы, обхватил ладонями затылок и попытался объяснить себе то пустое безадресное чувство, которое уже давно завладело им.

— Теперь — мой ход, — сказала Триника. — Ты что-то ищешь, но сам не понимаешь, что именно.

Он изумился ее проницательности.

— Точно! Как ты догадалась?

— Ты с семнадцати лет болтаешь об одном и том же.

Фрей растерялся.

— Неужели?

— Да, — кивнула она. — Когда мы встретились, ты числился пилотом у моего отца. И с головой влез в кредиты, чтобы приобрести ржавое подержанное ведро под названием «Кэтти Джей». Но ты сразу пожалел о покупке, поскольку мечтал поступить во Флот и летать на фрегате.

Дариан смутно припоминал, что действительно так оно и было, но сейчас юношеское желание казалось совершенно диким.

— Потом ты решил, что любишь меня и останешься со мной навсегда. Не стану повторять, как все обернулось.

И снова в ее голосе не было ни боли, ни обвинения. Она констатировала факт. Он даже слегка обиделся.

— Но я служил во Флоте, — парировал он. — Во время Второй аэрумной войны я возил грузы на фронт.

— Нет, — возразила Триника. — Ты летал по свободному подряду на безумно опасные задания и втайне жаждал свернуть себе шею. А после того, как тебе это чуть не удалось, ты обвинил Флот и возненавидел его.

Фрей не отвечал. Она застала его врасплох.

— Извини, Дариан. Я не собираюсь раздувать старые головешки. Я просто высказала свое мнение. Ты не знаешь, чего хочешь.

Он подумал об Амалиции Тейд. Он удрал от роскошной жизни с прекрасной женщиной.

— В теории жизнь намного лучше, чем на практике. Я решил побыть настоящим пиратом. Но выяснилось, что у меня не хватает хладнокровия. Не сочти за обиду.

— Ни в коем случае, — ответила она, прихлебывая кофе.

— Наверное, иногда приходится делать выбор и следовать ему, — неубедительно вымолвил Фрей. — И по мере сил использовать обстоятельства.

— Да…

— Но ведь это несправедливо. Постоянные компромиссы… А того, о чем мечтаешь, никогда не добиваешься.

— Дариан, грезы не сбываются ни у кого и никогда.

— Уверена?

— Даже если получаешь все, чего желаешь, оно редко тебя удовлетворяет. Ты разочаровываешься. Богачи столь же несчастны и неуравновешенны, как и бедняки. Только по-другому. — Она опустила глаза к оставшемуся черному кофе в своей чашке. — От себя не убежишь.

— Почему же?

— Куда ни пойди, что ни делай, все равно остаешься собой. Можно начать все с чистого листа, но ты всегда будешь подвержен прежним привычкам. Новые друзья будут похожи на прежних, и ошибки ты станешь совершать те же самые. Менять нужно себя.

— А что в нас не так? — возмутился Дариан.

— Я обобщаю проблему. Человек должен менять не что-то, а самого себя.

— Как ты, например?

— Верно.

— И ты стала счастливой?

— Нет, — ответила она. — Но я жива.

Она не то скорчила гримасу, не то печально улыбнулась. На Фрея нахлынул ошеломляющий прилив нежности. Увидев ее улыбку, он захотел сжать ее в объятьях, защитить от опасностей, изгладить беды, которые она перенесла в прошлом.

— Я и забыл, что такое общаться с тобой, — пробормотал он. — В смысле — без угроз и упреков.

— У нас есть много чего, в чем можно обвинять друг друга.

Фрей открыл рот, чтобы сказать хоть что-нибудь приятное, пусть вкратце и не полностью. Но она уже заметила нежность в его глазах, услышала, насколько мягче стал его голос.

— Дариан, не надо, — прошептала она.

И он промолчал. Переполнявшее его чувство сгинуло в огне горечи и смущения. Он поднялся на ноги и кинул на стол несколько монеток.

— В таком случае пойдем к профессору.

Триника молча кивнула, отставила недопитый кофе в сторону и последовала за ним.

Профессор Крайлок оказался низкорослым щупленьким человечком с аккуратно подстриженными седыми усиками и лысиной, испещренной старческими пигментными пятнами. Красно-бурый нос, на котором сидели очки с маленькими круглыми стеклами, выдавал пристрастие к крепким напиткам. Профессор сидел в огромном кресле за циклопическим ореховым письменным столом, столешница которого была обтянута кожей. Сквозь арочные окна падал яркий солнечный свет, окутывавший профессора слепящим ореолом и скрывающим его лицо в глубокой тени. В воздухе густым роем вились пылинки.

Фрей и Триника расположились по другую сторону стола. Триника и Крайлок непринужденно беседовали и смеялись. Они уже обменялись приветствиями и теперь перешли к расспросам насчет самочувствия и обоюдным комплиментам. Дариан не встревал в разговор. Он был не силен в светской болтовне с образованными людьми.

Зато Триника оказалась мастерицей. Она мило щебетала, интересовалась исследованиями Крайлока и делами университета. Похвалила уникальную скульптуру, которая находилась в нише кабинета. Она опять превратилась в юную беспечную Тринику. Она неизменно очаровывала гостей ее отца во время пышных званых обедов. С ней можно было разговаривать часами, поскольку она сразу давала собеседнику понять: все его реплики важны и просто восхитительны.

Фрей обшаривал глазами кабинет и праздно размышлял, на что бы позариться. Приличных вещей нашлось немало. Медная модель планетарной системы, подзорная труба с изысканной отделкой. Старинная мебель. И множество книг.

Но Дариан им не доверял. В нем гнездилось тайное подозрение, что большинство людей покупают книги, чтобы покрасоваться перед окружающими. Неужели кто-нибудь в силах одолеть такое количество толстенных скучных фолиантов? Что, Крайлок и в самом деле перепахал все сорок томов «Энциклопедии Вардии»? Или целиком проштудировал «Рассуждения Абриска о природе человеческой»? Фрей в этом сомневался.

— Я глубоко признательна вам за то, что вы уделили нам минутку, — донеся до него голос Триники. — Но нельзя ли узнать, почему профессор Грист не смог лично принять нас?

— Увы, он умер, — вздохнул Крайлок. — Если честно, я очень удивился вашей просьбе. С тех пор прошло почти два года.

«Ничего себе!» — подумал Фрей.

— Очень жаль. Мы не знали… — произнесла Триника.

— Но, судя по вашему письму, вы хотели обсудить его работы? Какие же конкретно?

Из его тона стало ясно, что игра закончена, даже не начавшись. Старикан ни на секунду не поверил в их выдумку. Пока Триника подыскивала подходящий ответ, Фрей перехватил инициативу.

— Послушайте, — заявил он. — Мы никакие не ученые. Мы разыскиваем Харвина, сына профессора Гриста. Он забрал у нас кое-что, и нам надо это вернуть. Хотя вообще-то первыми нашу вещь украли пробужденцы. Мы рассчитывали поговорить с его папашей и вычислить, где сейчас находится Грист. Но раз профессор умер, значит… — Дариан развел руками. — Вы нас простите за вторжение, ладно?

Он начал подниматься из глубокого кресла, но Крайлок вновь заговорил:

— В деле замешаны пробужденцы?

— Точно.

— Могу я предположить, что это за объект?

— Если вам угодно.

— Нечто, связанное с манами?

К Фрею вернулся утраченный интерес:

— Опять же в точку.

Крайлок махнул на него сухой ладошкой.

— Сядьте.

Капитан «Кэтти Джей» подчинился. Крайлок внимательно разглядывал обоих сквозь очки.

— Вы собираетесь убить его? Я имею в виду Харвина.

Триника наклонилась вперед и помрачнела.

— У него — артефакт манов, который является чрезвычайно опасным. Мы уверены в том, что Грист намерен с его помощью погубить много народу. Мы пытаемся остановить его. Но сначала его надо найти.

Крайлок помолчал, отыскивая ложь в ее словах, и наконец произнес:

— Ох уж этот мальчишка! Маурину он доставлял только сердечную боль. Я всегда знал, что он плохо кончит.

— Расскажите нам, пожалуйста, о Маурине Гристе, — попросила Триника. — Чем он занимался?

Крайлок удивленно заморгал.

— Манами, разумеется. Он был лучшим специалистом по манам в Вардии. А может, и во всем мире.

Фрей и Триника переглянулись.

— Мы дружили тридцать лет, — продолжал старик, — и часто касались в беседах его исследований. Он был уверен, что ман одержим демоном. Тут, конечно, нет ничего нового. Данная теория широко обсуждается в научном сообществе. Но уникальность идеи заключается во взгляде на природу самого демона. Вы слышали о симбиозе?

На вопрос ответила Триника. Фрей решил, что она сделала это, скорее, из жалости, чем по какой-либо иной причине.

— Это… когда одно существо связано с другим к обоюдной пользе обоих.

— Хорошо сформулировано, — похвалил профессор. — Демон не поедает и не уничтожает своего хозяина. Маурин собрал свидетельства у многих, уцелевших во время налетов манов. Он…

— Постойте, — воскликнул Фрей. — Я думал, маны не оставляют свидетелей. Они вроде бы вылавливают всех до единого. От них даже прятаться бесполезно — маны добираются до тех, кто прячется в подвалах.

Крайлок фыркнул. Он был откровенно недоволен тем, что его прервали.

— Да, бывали случаи, когда маны проникали в недоступные места. Трупы находили в помещениях, наглухо запертых изнутри. Как манам такое удается — никто пока не догадался. Но остальное — неверно. Из года в год обнаруживаются люди, которым удалось уцелеть. — Он сердито уставился на Фрея. — Разрешите мне продолжать?

— Простите, — кротко проговорил тот. Ему живо вспомнилось, как в приюте учителя бранили его за то, что он перебивал их на уроках.

— В общем, Маурин обнаружил свидетельства о наличии у манов свободной воли, принятия решений, даже споров и несогласия. В прошлом считалось, что они — безмозглые марионетки, пребывающие под управлением единой движущей силы — демона. Только таким образом ученые и объясняли их поведение.

— А можно поподробнее? — опять не удержался Фрей.

— Ну… Маны — крайне свирепы, и никто не слышал, чтобы они разговаривали между собой. Но во время налетов они дружно возвращаются к своим дредноутам без какого-либо внешнего сигнала. Этот факт свидетельствовал о едином управлении. Они строят воздушные корабли и летают на них, используя совершенно загадочные технологии. Но кажутся дикими чудовищами. Мы вынуждены были полагать, что за ними стоит какой-то разум.

— Но Маурин думал иначе? — уточнила Триника.

— Он пришел к выводу, что манами не управляют. И они способны беззвучно общаться между собой. Ведь каждый ман всегда знает, где находятся его соратники, даже на огромном расстоянии. Маурин заключил, что они крепко связаны друг с другом. Демон поддерживает связь между их телами. Но не контролирует их. Существует легенда о мальчике, к которому пришел отец, сделавшийся маном.

— Все случилось через тридцать лет, но отец не постарел ни на день, — выпалил Фрей. — Сын убил его.

— И эта история — чистая правда. Перед смертью отец убеждал сына сделаться маном. Вещал о братстве и единстве. Документы хранятся в архивах Флота.

В кабинете воцарилось молчание.

— А почему они такие жуткие? — спросил Фрей, и, когда Триника недоуменно вздернула брови, он картинно закатил глаза. — Да-да, я сужу по внешности.

— Вероятно, что демон производит в людях физические изменения. К сожалению, Маурин не докопался до сути. Кстати, между манами имеются определенные различия. Но, конечно, длинные, острые зубы, сверхчеловеческое зрение и звериное чутье дают им немалые преимущества. Совершенствуя своего носителя, демон защищает себя.

— Но они уродливы!

— Насколько известно, они не образуют пары. Размножаются маны, если можно так выразиться, преобразуя обычных людей. Инфицируя их наподобие вируса. Зачем им красота?

Фрей пожал плечами.

— Ну, просто…

— Согласно теории Маурина, телепатия не нуждается в мимике и вербальном общении. Кроме того, маны утрачивают тонкие нюансы разговорной речи, сохраняя более примитивные, животные сигналы вроде рычания.

Фрей подумал о Джез. А как обстоят дела с ней? Она тоже потеряет способность говорить? И способна ли она к этой… связи, про которую им объяснил Крайлок? Вдруг именно сейчас она переговаривается с манами? Передает им информацию со всех концов Вардии, а те потихоньку готовятся к вторжению? И кому она служит на самом деле?

— Что случилось с Маурином? — осведомился он.

Профессор растерялся. Солнце скрылось за облачком, и падавший из окон свет померк. В своем громадном кресле Крайлок казался особенно хрупким.

— Умер. Без всякой причины. Сердечный приступ. — Он постучал по столу костяшками пальцев.

Он был слишком уж раскованным в тот момент. Фрея-то он не мог одурачить.

— Готов поспорить, вы что-то скрываете.

Крайлок твердо выдержал его взгляд.

— Пробужденцы, — с нажимом произнес Дариан. Он, конечно же, не забыл реакцию профессора на это слово. Только после упоминания о пробужденцах Крайлок пошел им навстречу. — Вы уверены, что Гриста убили пробужденцы.

— Похоже на их методы, — поддержала его Триника. — Остановка сердца и никаких улик. — Она кивнула. — Но для чего?

Крайлок глубоко задумался. Потом устало вздохнул.

— Его последние записки были… противоречивыми, — начал он. — Грист проводил параллели между манами и пробужденцами. В частности, императорами.

— Параллели? — повторила Триника.

— Он считал, что они, по существу, схожи между собой, — продолжал Крайлок. — Носитель-человек становится одержимым. Природы демонов различны, но суть одинакова.

Фрей был поражен.

— Значит, пробужденцы используют демонов? Но они как раз запретили демонизм и вешают кого ни попадя?

— Грист не сомневался в своей правоте. Он изучил множество мифов и, опираясь на достоверные факты, которые удалось получить, он пришел к своему главному выводу. Императоры — это люди, избранные из наиболее преданных верующих, и в них-то и вселили демонов, чтобы дать им сверхъестественные способности. Пробужденцы всегда утверждали, что сила императоров — очевидное доказательство могущества Всеобщей Души. Дар их божества, предназначенный самым верным. Но Маурина подобное объяснение не устраивало. Он желал получить научный ответ.

— И смог доказать свою теорию?

— Он провел блистательное исследование. И верил, что отыскал корни происхождения манов.

— Где?

— Где-то на севере, неподалеку от побережья. Наверное, в Мардуке. Около вечных снегов.

— И что там случилось?

— Сто пятнадцать лет назад в Мардуке собралась группа выдающихся демонистов. Маурин раздобыл письма, в которых они обсуждали свои планы. Он даже узнал, где их точное местонахождение, но скрыл эту информацию. Они отправились туда, чтобы осуществить великое призывание. Овладеть чем-то огромным, с чем никто прежде не рисковал связываться. — Профессор снял очки и протер их специальной тряпочкой, лежавшей на столе. — Но они сильно просчитались.

— И вскоре появились первые маны, — подытожила Триника.

Крайлок кивнул.

— Эти демонисты и превратились в манов. Нечто, которое они выпустили на свободу, инфицировало их. А потом «вирус» начал распространяться.

Фрей потерял терпение.

— Но какое отношение они имеет к…

— К пробужденцам? — подхватил Крайлок. — Маурин был убежден, что они прекрасно обо всем осведомлены. Именно тогда стали активно бороться с другими религиями, а затем проявили неслыханную агрессию. Те, кто мог хоть как-то угрожать их превосходству, буквально стирались с лица земли. Старые боги умирали.

— Получается, что они не бессмертны? — удивился Дариан, но собеседники проигнорировали его вопрос.

— После первого несчастья остались и уцелевшие, — продолжал Крайлок. — По меньшей мере, два человека. У Маурина сохранились письма, в которых имелись намеки на трагедию. Бедняги попытались сбежать, но внезапно исчезли. Маурин говорил мне, что их захватили пробужденцы.

— Почему он так решил?

— Потому что через пять лет появились первые императоры.

Дариан и Триника погрузились в раздумья.

— Значит, пробужденцы выведали у демонистов их секрет и заставили их работать на себя, — вымолвила Триника. — И когда те не справились с затеей, они похитили тех двоих…

— Усовершенствовали процесс, — добавил Фрей.

— Верно. И, кроме того, использовали их в своих интересах, — закончил профессор. — Инфицировали самых надежных своих последователей симбиотическими демонами.

Дариан, изумленный таким размахом лицемерия, присвистнул.

— Но они должны были хранить молчание, — сказал Крайлок. — Лорд Верховный Криптограф уже подписал указ, в котором демонизм объявлялся ересью. И потому они состряпали императоров как свидетельство превосходства своей веры и принялись с их помощью уничтожать и выкорчевывать остальные. В частности, демонистов. Их действия оказались очень эффективными. Соперники попрятались по углам, многих и вовсе уничтожили.

— Пробужденцы безумно жаждали власти, — невесело улыбнулась Триника.

— Именно. Демонизм способен творить настоящие чудеса. Всеобщая Душа с ним не сравнится. И пробужденцы для дискредитации своих соперников присвоили их достижения себе.

— Крейк объяснял мне, что церковь пробужденцев — скорее деловая корпорация, чем объединение верующих, — пробормотал Фрей. Теперь он понял, почему пробужденцы так дергались из-за разбитого дредноута манов. Они не желали, чтобы кто-нибудь другой завладел шаром. Они и прежде знали, что маны — демоны. Ну а Искусство (как его назвал Крейк) было в их распоряжении. И, если на корабле имелись ценности манов, пробужденцы моментально захотели ими завладеть.

— И где же собранные доказательства? — спросила Триника.

— Пропали, — вздохнул Крайлок. — Я заподозрил, что дело здесь нечисто и Гриста убили. Из-за этого и, конечно, из-за содержания его бумаг.

Дариан нахмурился.

— Напомните мне, когда он умер?

— Два года назад.

Капитан «Кэтти Джей» повернулся к Тринике и щелкнул пальцами.

— А когда, по словам Смульта, у Гриста прорезался интерес к манам?

— Хватит щелкать! — потребовала Триника. — Это случилось позапрошлой весной.

— Ага! Два года назад.

Фрей внимательно посмотрел на Тринику. Он будто видел, как в ее мозгу складывалось решение.

— А если Маурин догадался, что за ним охотятся пробужденцы?

Дариан ухмыльнулся.

— И он на всякий случай сделал копию своих записей и отослал их кому-нибудь, кто находился вне подозрений?

Триника заметно оживилась. Фрей чувствовал себя таким умным, что и не представлял толком, куда деваться от своего величия.

— Он отправил бумаги сыну! — воскликнул Дариан. — Вот откуда Грист узнал о шаре! И о том, что открыть дверь сумеет демонист. И о документах из архивов Флота — тоже!

— Вы полагаете, что Грист-младший их сохранил? — встрепенулся Крайлок. — Вы должны их вернуть! Если результаты исследований окажутся в нужных руках… это же будет конец пробужденцам! — Он откинулся в кресле и замер.

— Конец пробужденцам, — повторил он вполголоса. — Если информация попадет к эрцгерцогу… он передаст записи Совету канцлеров… Действительно — пробужденцы больше века занимались демонизмом! Кровь и сопли!.. Маурин будет хохотать над ними из могилы. — Глаза старика вспыхнули. — Надо достать их во что бы то ни стало!

Фрей поднялся. Триника встала одновременно с ним.

— Сначала следует найти самого Гриста, — заявил Дариан. — Северное побережье Мардука… Похоже, уже есть, с чего начать. — Он энергично встряхнул сухую лапку Крайлока. — Спасибо вам за помощь, профессор.

— Записи! — напомнил Крайлок, когда посетители покидали кабинет. — Не забудьте!

Выйдя за дверь, Триника искоса взглянула на Дариана.

— Капитан Фрей, я потрясена, — криво усмехнувшись, произнесла она. — Причем второй раз за три дня. Что с тобой творится?

Фрей и сам находился под впечатлением от собственных достижений.

— И ты не отставай, — просто сказал он.

Глава 26

Больница — Изыскания Крейка — О чем договаривались

Больница возвышалась на холме сразу за городской окраиной. Она занимала старинное здание с множеством окон, некоторые из которых ярко светились. Карнизы по углам потрескались, на стеклах виднелись трещины, выщербленные стены обросли мхом. Темнота скрывала лишь часть признаков ветхости.

Крейк уныло глазел на этот мрачный пейзаж с заднего сиденья моторной кареты. Водитель сгорбился за рулем, надвинув на лоб фуражку, будто они ехали навстречу могучей буре. Однако ночь была безветренной. Жутковатую тишину нарушало только тарахтение двигателя.

Больничную территорию опоясывала высокая стена, а от жалобно скрипевших на ржавых петлях ворот вела длинная гравиевая дорога. Земля, по которой они проезжали, оказалась неухожена: траву никто не косил, кроны деревьев разрослись. Наконец, карета затормозила. Крейк сверился с карманными часами (он не опоздал) — и вылез.

— Подождите меня здесь, пожалуйста, — попросил он шофера. — Я не задержусь надолго.

Тот вместо ответа отсалютовал и вновь застыл, словно был каким-то механизмом из научно-фантастического романа. Он нервировал Крейка. Ему не нравилось молчание водителя, его неподвижность и нарочитый стоицизм. В другое время Грайзер не обратил бы на подобные мелочи внимания, но теперь он постоянно раздражался. Случалось, что он без видимой причины впадал в ярость. А порой оказывался излишне эмоционален и почти плакал из-за пустяков. Даже Плом старался избегать общения с коллегой. Сам же Крейк в основном проводил дни и ночи в святилище Плома. И чем дольше он там оставался, тем меньше ему хотелось иметь дело с внешним миром.

Но иногда необходимо чем-то жертвовать.

На крыльце он еще раз привел себя в порядок и собрался с духом. Несмотря на теплую погоду, он кутался в пальто. Потуже запахнувшись, Крейк решился войти в вестибюль. Стены оказались выкрашены в скучный коричневый цвет, но обстановка отличались чистотой и опрятностью. Натянутые нервы Крейка чуть-чуть расслабились. Ему всегда становилось легче при виде цивилизованности и порядка. Банки, театры, рестораны высокого класса — все это служило бальзамом в его хаотической жизни. А больница, хотя и обладала репутацией жалкого заведения, выглядела совсем недурно организованной.

Вестибюль пустовал. Лишь за столом для приема посетителей сидела немолодая медсестра, которая беседовала с врачом. Крейк приблизился к ним.

— Приемные часы закончились, — сказала сестра, сразу определив, что ночной посетитель не покалечен и не страдает тяжелой болезнью. Ее голос прозвучал резко, несомненно, она стремилась дать понять, что спорить с ней бесполезно.

Крейк все же попытался:

— Я… извините… никак не мог попасть сюда раньше. У вас лежит мой дядя, Мэрин. Насколько я понимаю, он очень плох…

— Сожалею, но… — начала возражать сестра, но ее перебил врач.

— Вы, наверное, Мардрю? — спросил он и, поднявшись, пожал руку демониста. — Он предупреждал, что вы приедете. Ему просто не терпится повидаться с вами. — Доктор повернулся к медсестре: — Не волнуйтесь, я провожу его.

Та покачала головой и вернулась к бумагам, недовольно пробурчав себе под нос:

— И зачем мы вообще устанавливаем приемные часы!

— Сюда, пожалуйста, — произнес врач, распахнув перед Крейком дверь, которая открывалась в обе стороны. Он был невысоким сухощавым мужчиной лет тридцати с небольшим. Лицо его украшали небольшие усики, а густо смазанные маслом волосы словно приклеились к голове. Крейк последовал за ним по коридору.

— Деньги у вас есть? — тихо осведомился доктор.

— Да, — кивнул Грайзер. И разговор закончился.

Вот и все! Крейк едва успел дважды моргнуть, а они уже миновали дежурную медсестру! Ну и отлично. Грайзер чувствовал, что глубоко въевшийся страх перед властями сломил бы его. Под пристальным взглядом медсестры он бы просто повернулся и убрался восвояси. Но врач оказался на месте — как и было обещано. И Крейку задал ключевой вопрос про дядю Мэрина. Все сработало гладко, как поворачиваются колесики в часах.

Но почему же ему страшнее, чем прежде?

Они миновали указатель, сообщающий, что поблизости находится служебный выход во двор, и направились дальше по коридору. В больнице было спокойно и стерильно. Временами попадался медицинский персонал с тележками. Уборщицы мыли полы. Они разминулись с другим врачом. Тот куда-то спешил и на ходу поздоровался с провожатым Крейка. А демонист почти запаниковал. Вдруг кто-нибудь спросит, что он здесь делает? А если доктор уже его раскусил? Что-то у него чересчур каменное выражение лица.

Но никому не было дела до Крейка.

В итоге они остановились перед дверью с надписью «ВХОД». Врач, убедившись, что никто их не видит, повернул ручку, приоткрыл дверь и пропустил Грайзера вперед.

Он очутились на узкой полутемной лестнице. Оба спустились на один марш и выбрались в новый коридор.

Обстановка была не столь безупречной, как этажом выше. Стены — грязноватые, в углах навален мусор. Над головой жужжали электрические лампы, на их стеклянных пузырях остались следы пальцев. И пахло тут не дезинфекцией, а плесенью. Крейк ощутил прохладу и порадовался, что надел пальто.

«Зачем мне эта больница?» — думал он. Чем ближе они подходили к месту назначения, тем страшнее ему становилось. К горлу подступила тошнота. Он втайне надеялся, что его не впустят. Но обман бдительной медсестры сделал его причастным к чему-то нехорошему. Он не нарушил закон, но трясся от ужаса. А назад пути нет. И Крейк тревожно озирался по сторонам, лихорадочно размышляя — куда бы удрать.

Врач шагал впереди, подошвы его начищенных ботинок негромко постукивали по каменному полу. Он молча указывал дорогу. Оба знали, зачем посетитель явился сюда. Крейк ненавидел провожатого за то, что тот оказался свидетелем его позора.

Как он докатился до такого? Его оптимизм давно иссяк. Он встречался с людьми, которые штудировали труды по демонизму, и вел с ними изумительные разговоры о природе Искусства. Покупал баснословно дорогие тома и взахлеб прочитывал их от корки до корки. Он испытывал примерно те же чувства, что и в юношеские годы, когда делал первые шаги в демонизме. Он превратил свой мозг в хранилище и заполнял его бесценными сведениями. За несколько недель он узнал больше, чем за всю свою жизнь.

Но восторг быстро улетучился. Крейк приобретал редкие запрещенные издания, но нигде не находил того, что ему требовалось. Он хотел отыскать способ извлечь Бесс из металлического футляра, в который сам поместил ее. Его бы устроили даже не подробные инструкции, но хотя бы намеки и зацепки. Но с каждым днем Грайзер погружался в разочарование. Кредит, который предоставил ему Плом, был отнюдь не беспредельным, а его собственных денег катастрофически не хватало. Ставки в игре росли, а ему становилось все труднее успокоиться или хотя бы заснуть.

Отношения с Пломом усложнились. Крейк презирал себя за то, что выпрашивал у единомышленника дукаты. Он уже не представлял, когда сможет вернуть их. К тому же немыслимо утомляла постоянная тревога Плома по поводу его психического здоровья. А Грайзер часто проводил время в святилище вместе с Бесс. Он пытался отвлечься, обучая ее новым командам с помощью свистка. Но Бесс прямо-таки заразилась его настроением. Она была возбуждена или, наоборот, очень подавлена. И еще будто опасалась его. Поэтому Крейк погрузил ее в сон, но зрелище пустых бронированных доспехов подействовало на него, как настоящее обвинение.

Постепенно все стало по-старому. К нему вернулось чувство беглеца, попавшего в ловушку. Куда ни кинься, повсюду натыкаешься на преграду. И нет ни единого места, где он сможет хоть немного отдохнуть. Он бросил занятия, что еще сильнее взвинчивало его. Он без конца листал книги, в отчаянии пытаясь добраться до сути. Грайзер тратил деньги на сложные аппараты и ставил эксперименты, основанные на непроверенных и смутных слухах. У него ничего не получалось.

Но Бесс постоянно занимала центральное место в его мыслях и требовала, чтобы он спас ее.

Он отказывался признать поражение. И если высокопросвещенные классики пребывали в неведении, значит, он сделает все сам. За время, проведенное на «Кэтти Джей», Крейк получил некоторое представление о преступном мире, и туда-то он и отправился. С одним поговорил, другого подмазал и в итоге оказался в больнице.

Теперь он взял дело в собственные руки, но даже не был способен им управлять. И, следуя за врачом, он гадал, что тот думает.

«Еще не поздно вернуться», — крутилась в голове Крейка навязчивая мысль.

Но он обязан это сделать. Он должен — ради Бесс.

Подвал использовался как склад, и людей там не попадалось. Они спустились по металлической лестнице. Количество грязи увеличилось, а света почти не было. Поблизости раздавался глухой басовитый гул — сквозь стены вибрировал мощный отопительный котел. Однако температура заметно понизилась. Вдобавок в воздухе витал неприятный запах, который Крейк не мог идентифицировать, — что-то вроде мерзкой, тошнотворной сырости. Где-то в темноте скреблись крысы.

Непроизвольно демонист стал подпрыгивать при виде теней. Каждый шаг уводил его все глубже в ночные кошмары. Крейка раздражал водитель, доставивший его в больницу, но сейчас ситуация во много раз хуже. Во что он вляпался? Куда ведет его этот подозрительный врач? Чистые коридоры превратились в отдаленные воспоминания. Висевшая впереди под потоком лампа то потухала, то загоралась. Грайзер с трудом сохранял бесстрастный вид. Единственное, чего он хотел — так это убраться отсюда поскорее.

— Крепись! — приказал он себе. — Не подведи ее.

Доктор остановился перед тяжелой железной дверью и открыл ее ключом.

— Вот то, о чем мы договаривались, — сообщил он. — Когда закончим, я выведу вас через главный вход мимо дежурной. Встретимся в полночь около черного хода. Половина денег — когда выберете товар, вторая половина — по получении. Согласны?

— Да, — выдавил демонист, который вдруг испытал чудовищный ужас.

— Полагаю, об осторожности вам не надо напоминать, — добавил провожатый.

— Конечно, — кивнул Крейк.

Врач без особой уверенности взглянул на него, вероятно, оценивая степень растерянности клиента. Потом молча распахнул дверь и вошел внутрь. Грайзер последовал за ним.

Облицованная плиткой комната казалась обшарпанной, хотя и сверкала белизной. У противоположной стены находились три каталки, на которых лежали тела, полностью укрытые простынями. Доктор приблизился к ним и резко отбросил ткань со всех трупов.

Эти были три маленькие девочки. Белокожие. Невинные. Открытые глаза одинаково смотрят в потолок. Возраст — такой же, как и у Бесс, когда его племянница умерла в святилище. У каждой от плеч через грудину и до самого лобка проходит узкий шов. Крейк остолбенел. Демониста переполняли стыд и ненависть к самому себе. Он покачнулся и поспешно оперся о дверной косяк.

Я не могу, не могу…

— Ну, — перебил его панические мысли врач, — какую предпочтете?

Глава 27

Серьезный разговор — Джез проясняет обстановку — «Веселый калека» — Новая зацепка — Вылет

Мардук представлял собой мрачное и непривлекательное место. Он являлся самым северным из девяти герцогств и на западе, в горах, граничил с ледяным Йортландом. Из арктических широт, с Полярного моря почти постоянно дули жестокие ветры. Уже наступил Месяц Молотьбы, с которого начинался теплый сезон, однако здесь о лете можно было узнать только из календаря.

Фрей и Триника шли по извилистой раскисшей тропе. За близлежащими домишками виднелись суровые темные горы в белых снеговых шапках. До заката было еще далеко, но высокие пики уже скрыли солнечный диск, и городок Лоскутный Утес погрузился в сумерки.

Оба просто бродили по тропинкам без цели, закутавшись в теплые шубы с меховыми капюшонами. Им вполне хватало прогулки.

В окнах домов, которые так и жались друг к другу, зажглись огни. Изнутри доносилось рычание отопительных установок. На крышах лежали клочья серого снега. Черные арктические птицы кружились над головами или грелись на трубах и оправляли оперение.

Лоскутный Утес выглядел унылым. Жизнь тут текла равномерно и скучно, как и во многих других поселениях, которые Фрей посещал в последние дни. За месяц они проверили двадцать пять городов, но Грист был неуловим. Местные жители вроде бы слышали о нем, но приблизиться к цели Дариану пока не удавалось.

Фрей постоянно просматривал газеты. Но там не сообщалось ни о каких бедствиях или «оружии Судного дня».

Чего хотел Грист? Что он собирался делать с украденным шаром?

Если Фрей ощущал себя подавленным, то экипажу «Кэтти Джей» приходилось вдвое хуже. Все изрядно утомились. Никто не был заинтересован в поиске так, как он. Они болтались в жалком герцогстве в то время, когда на юге бушевало жаркое лето. Пинн пьянствовал, а Малвери поддерживал его. Харкинс редко появлялся на борту, а если и делал краткие визиты, то сразу впадал в панику и начинал заикаться. Сило вел себя, как обычно. Джез старалась не попадаться никому на глаза. Крейк и Бесс уехали.

Но рядом находилась Триника.

Поначалу ее присутствие на корабле переносилось нелегко. Фрей и Триника сами пытались наладить взаимоотношения, но прошлое все равно пролегало между ними. Их разделял призрак неродившегося ребенка. О прощении и речи быть не могло. Поэтому их разговоры чуть ли не сплошь состояли из острых углов.

Однако они стремились достичь хоть какого-то взаимопонимания. После общения с Озриком Смультом и профессором Крайлоком оба убедились в том, что не отыщут Гриста поодиночке. И с тех пор они неплохо работали вместе. Триника водила знакомство с людьми, которые не пустили бы Фрея на порог. Дариан же, в свою очередь, знал мир отверженных, до которого Триника прежде не снисходила. Она чувствовала себя свободно в высшем свете, а капитан «Кэтти Джей» умел умасливать любого пропойцу. Действуя таким образом, они обследовали гостиницы и питейные заведения поселков крайнего севера и вытягивали у обитателей нужную информацию.

Но она, увы, была скудна. Грист пропал.

Со временем оба снова привыкли друг к другу. Они все реже обменивались ядовитыми репликами и скрытыми обвинениями. И общались уже не столь настороженно.

Фрей перестал ловить себя на мысли, что они — враги. Триника тоже стала забывать об этом.

Конечно же, все давалось непросто. Чем дольше он имел с ней дело, тем чаще подвергался ее молниеносным и непредсказуемым сменам настроения. Она была склонна к приступам черной меланхолии и становилась невыносимой. Но Фрей научился выдерживать и вспышки ее гнева, и приступы хандры. Подобная буря всегда рассеивалась, и тучи разгоняло яркое солнце. Тогда Триника излучала поистине детскую радость или изводила его ехидным и недобрым остроумием. Но в таких случаях Дариан был готов вынести, пожалуй, все что угодно.

Этим вечером она казалась задумчивой и охваченной легкой печалью. Фрей не понимал причину ее состояния, но уже научился не пытаться искать причины и следствия подобных перемен. Она отличалась от той юной Триники, которую он когда-то бросил. Но сейчас, когда она сняла свой жуткий грим, он почти поверил, что этих двенадцати лет попросту не было.

— Меня беспокоит твоя команда, — внезапно нарушила молчание Триника.

— Что? — удивился Фрей.

— А тебя — нет?

Он на полминуты задумался. Кто знает? Атмосфера на «Кэтти Джей» действительно не очень хороша, но Дариан считал, что все уладится и без его вмешательства.

— Проблема в Гристе, — ответил он. — Главное — изловить мерзавца.

— Нет, Дариан. Твоя команда разваливается. Разумеется, виновата я, но…

— Ты? С какой стати?

Она повернула к нему бледное лицо, обрамленное меховым капюшоном, и взглянула в глаза.

— Они ненавидят меня.

Дариан стал теребить перчатку.

— Ты хватила через край. Если бы мы копили злобу ко всем, кто натянул нам носы, мы бы уже давно смылись из Вардии. Нас и прежде грабили.

— А-а! — воскликнула она. — Но, держу пари, ты никогда раньше не приглашал на корабль своих обидчиков.

— Верно. Если не считать одного раза, но тогда я так поступил, чтобы наподдать ему как следует.

Она вздохнула, выпустив изо рта облачко пара. Под ногами хрустела корка старого, прихваченного морозцем снега. Двое горожан брели им навстречу. Они вели за собой лохматую скотину, запряженную в сани с каким-то металлическим ломом. Фрей частенько сталкивался здесь с такими животными, но до сих пор не узнал толком, какой они породы. Он предполагал, что они представляют собой нечто среднее между коровой и овцой со свалявшимся мехом. Они отличались большой силой и воняли, как ящик заплесневевшего грязного белья. А еще иногда Фрей думал, вкусное ли у них мясо.

— Послушай, — сказала Триника. — Ты не видишь толком того, что творится у тебя под носом. Я тебе объясню. Экипаж возмущен. Сначала я забрала их деньги, а теперь отнимаю твое время.

— Считаешь, они ревнуют? — усмехнулся Фрей. — Триника, они — не дети.

— Кое-кто из них не так уж далеко ушел от ребенка, — парировала она.

— Допустим, ты права.

— Дариан, с отъездом Крейка они лишились друга. Наше перспективы неясны. А команда смотрит на капитана, рассчитывая, что он успокоит ее и даст нужные указания. Но тебя с ними нет. Ты — со мной. Такой расклад им не нравится. Кто-нибудь из них знает, что мы с тобой едва не поженились?

— Нет, — ответил Фрей, чувствуя неловкость. — Но ты преувеличиваешь.

— Нисколько. Я могла бы предупредить тебя пару недель назад, но мне не хотелось тебя учить.

— Пока я справлялся вполне прилично, — заявил он более резко.

— Да, — согласилась Триника. — Но этого недостаточно. Быть капитаном — это значит не только принимать решения и отдавать приказы. Очень важно доверие. В какой степени ты являешься главой семьи. Необходимо взаимное доверие.

— Так оно есть! — отбивался Фрей. — Они на борту моего корабля!

— Но ты практически не общаешься со штурманом, — возразила Триника. Остальные члены экипажа не понимают, зачем они кочуют из города в город. Ты ничего им не объяснил. И они переживают потерю Крейка. А капитану уже все равно.

— Неправда!

— Но они не видят ситуацию с другой стороны.

Фрею не понравился оборот, который принял разговор. Триника хотела ему помочь, но ее критику он отметал. Однако сдержал просившийся на язык язвительный комментарий и постарался выглядеть не слишком уныло.

— Ты всегда доводишь дела до крайности и ждешь, когда все взорвется, — продолжала она мягко и почти с нежностью. — Ты так устроен. Дариан, ты изо всех сил избегаешь важных тем. Надеешься, что проблема разрешится наилучшим образом. — Она умолкла и уставилась на утоптанный снег под ногами. — Помнишь, как ты бросил меня?

Он сразу насторожился.

— Да.

— Ты ведь долго был несчастен? — вымолвила она печальным, сочувственным тоном. И он растерялся.

— Я… — начал Фрей, и слова застряли у него в глотке. Проклятье, он действительно никогда не умел говорить о своих чувствах. — Я будто в капкан попал, — в конце концов, промямлил он. — Мне тогда исполнилось девятнадцать…

— Ты злился на меня за то, что я попросила тебя жениться на мне, когда я забеременела, — констатировала она.

— Я хотел быть с тобой, — неуклюже ответил он. — Но без брака. Я же был мальчишкой. И мечтал о многом.

— Но мне ты ничего не сказал.

Фрей молчал. Он не забыл день расстроившейся свадьбы. Он медлил до последней минуты, а когда понял, что другого выхода нет, — кинулся бежать.

— А я изводила себя вопросами, — произнесла Триника, когда они направились вниз по склону холма к «Кэтти Джей». — Как бы сложилась моя жизнь, если бы ты мне во всем признался? Или если бы ты женился на мне? — Она прикусила губу, закрыла глаза и мотнула головой. — Но я не могла представить себе ни того, ни другого. Как ни крути, не получается.

— Мне было девятнадцать, — тихо повторил Фрей. — И тебе — тоже.

— Да.

Они уже добрались до посадочной площадки. На столбах светились фонари. Здесь находилась дюжина мелких кораблей. Возле «Кэтти Джей» раздавались металлические удары. Джез, одетая в пальто на меховой подкладке, оббивала лед с посадочных опор.

Триника остановилась.

— В чем дело? — спросил Фрей.

— Ты должен поговорить с ней, — заявила Триника.

— О чем?

— О том, что между вами происходит. А я еще немного погуляю.

Дариану сразу стало тяжело на душе.

— У меня пусто в голове, — беспомощно выдавил он.

Но Триника была непреклонна.

— Что угодно. Давай, Дариан.

Фрей смотрел на Джез, которая ухаживала за его кораблем. Триника права. Она — умнее, чем он. И никогда не давала ему спуску. Разоблачала любые его отговорки. И видела его насквозь, когда он увиливал от прямого ответа. Он отлично помнил ее качества. Триника всегда подталкивала его вперед. И не позволяла быть слабым.

«В какой-то степени ты являешься главой семьи». Точно. Фрей убеждал себя, что они сами справятся со своими проблемами, но в глубине души знал — он всего лишь не хочет разбираться с их бедами.

Но капитан должен подавать пример. Надо прояснить атмосферу.

«Ты всегда доводишь дела до крайности и ждешь, когда все взорвется». Что ж, на сей раз будет по-другому.

Он набрал в грудь воздуха и направился к Джез. Триника осталась на месте.

— Я… я очень сожалею, — обратился он к штурману. — Все так обернулось…

— Я тоже, — кивнула она с кривой, беспомощной улыбкой и отвела взгляд от его лица.

Она злилась.

Как быстро команда ополчилась против нее! А ведь она спасла их жизни! Кто еще был полезен хотя бы вполовину по сравнению с ней? Она не упивается собственными несчастьями, как Пинн. Она — не опустившаяся неряха, вроде Малвери. Она не теряет человеческого облика, наподобие Харкинса, и не покидает корабль, как Крейк. Джез заслуживает своего места на борту.

Но ее достижения не учитываются, поскольку она — ман.

Сначала она испытывала стыд. Окружающие узрели ее темную, чудовищную сторону, которую она надеялась всегда скрывать от них. Замкнувшись в себе, она тихонько бродила по «Кэтти Джей» и общалась только с Сило. Когда ей не нужно было исполнять свои штурманские обязанности, она отсиживалась в каюте или шла в машинное отделение. Бортинженер мало разговаривал, но ей становилось немного лучше. Сило понимал ее.

Потом появилась горечь. Она все росла и росла. Приветствие в коридоре, безмолвные часы, проведенные в кабине пилота рядом с Фреем, — все превратилось в настоящую муку. Ей сделалось тошно от притворства команды и собственной жалости к себе.

Никто и пальцем не пошевелил для того, чтобы восстановить былые отношения. И ее почему-то не вышибли с «Кэтти Джей». Она оцепенела в ожидании кары. Когда же на ее голову обрушится дубина? Но, похоже, никто на нее даже не замахивался.

Теперь капитан находился возле нее.

«Мой час настал», — подумала она.

— Джез, — начал Фрей, — можно с вами поговорить?

Она демонстративно пожала плечами и вызывающе бросила:

— Как угодно.

— Если вы будете так держаться, все будет бесполезно.

Обычно он не бывал столь настойчив. Его интонация удивила Джез, но от враждебности она не отказалась.

— А чего вы, собственно, хотите, капитан?

Он сверкнул на нее глазами, а затем громко фыркнул:

— Ладно, проехали. Дурацкая затея.

Он повернулся и побрел прочь. Но короткий диалог вывел Джез из себя. Ее усилия пошли прахом. Он желает пообщаться? Ладно, она исполнит приказ!

— Капитан! — рявкнула она.

Он остановился.

— Джез?

— В общем, с меня хватит! — воскликнула она. — Я устала быть монстром для ваших людей. А вам духу не хватает разобраться в собственных чувствах. На «Кэтти Джей» чересчур много тайн. Надо бы больше говорить и меньше прятаться от наших проклятых проблем.

Она кинула молоток и зубило наземь и плюнула им вслед. И почувствовала себя лучше. Ее перестали пугать возможные последствия. Джез шагнула к капитану. Она — намного меньше него ростом, но и что? Пора ему наконец услышать правду.

— Меня поймал ман, — заявила она. — Но я стала маном лишь частично. Я еще остаюсь человеком. И должна кое-что добавить. Мои несравненные штурманские способности, без которых вы уже давно были бы мертвы, а ваш драгоценный корабль превратился бы в кучу металлолома, — тоже следствие заражения. — Она отбросила назад капюшон и яростно уставилась на Фрея. — Капитан, вы понимаете? Смиритесь с этим или вышвыривайте меня прочь!

Ее слова звенели в тишине, холодный ветер подхватывал их и уносил в город. Фрей был мрачнее тучи.

— Что случилось на барке? — спросил он.

— Не знаю.

— А если такое повторится?

— Я не могу пообещать, что этого больше не будет.

— У меня есть моя команда.

— Да! — крикнула Джез. — И я, между прочим, в нее вхожу! — Она отступила на шаг, тряхнула волосами и снова собрала их в хвостик. Она всегда делала так, если была расстроена или встревожена. — Капитан, — произнесла она, чуть помолчав. — Я превращаюсь. Во что — понятия не имею. Когда все закончится — не представляю. Может, я справлюсь с этим. А может, и нет. Но мне страшно. Я боюсь лишиться разума. Крейк уехал! Теперь мне никто не поможет.

— Не думаю, что вы сойдете с ума, — возразил Фрей.

— Почему?

— Про манов вещал профессор. Демон — это семя… самобинт.

— Симбионт, — автоматически поправила Джез.

— Ага, точно. Наверняка он не владеет вами. Он… вроде бы поддерживает вас. Ну и еще внешность портит.

— Вы виделись с профессором Крайлоком месяц назад! — выпалила она.

Фрей опешил.

— И молчали! — не унималась Джез.

— Ну… все было напряженно… — пробормотал он. — Я и не сообразил, как будет лучше.

— Так, как вы только что сделали! — Она сердито хлопнула ладонью по посадочной стойке. — Гной и слюни! Для меня это — дело жизни и смерти!

— Извините… — уныло выговорил Дариан.

Джез закрыла лицо ладонями. Ее плечи сотрясались.

— Вы плачете? — тихо спросил Фрей.

— Пытаюсь успокоиться, чтобы не убить вас, — глухо ответила она.

— О-о…

Она опустила руки, встряхнула головой и судорожно вздохнула.

Следи за собой, Джез.

И она ткнула Фрея пальцем в грудь.

— Выбирайте. Я увольняюсь с «Кэтти Джей». С этой самой минуты.

Дариан впал в ступор.

— Погодите…

— А-а! — воскликнула Джез. — Выслушайте меня! У вас освобождается должность штурмана. Я предлагаю вам свои услуги. Я — отличный штурман. Но, к великому сожалению, наполовину ман. — Она скрестила руки на груди и вызывающе посмотрела на Фрея. — Или вы наймете меня, и мы начнем все сначала, или я немедленно уйду. Но чтобы никаких больше ужимок, деликатности и тому подобного дерьма.

Он стоял на площадке, покрытой замершей слякотью, и задумчиво рассматривал Джез. Он будто оценивал свои карты, розданные для партии в рейк.

Все или ничего.

Но внезапно он поднял взгляд на небо.

— Зачем темнить? Без вас мы и двух дней не протянем.

— Да, — подтвердила она. — Я вижу в темноте. А иногда я просто знаю, куда лететь. Ведь я — частично ман.

Фрей кивнул.

— Ладно. Понял, не дурак.

— Итак, — спросила она, — что вы решили?

Он ухмыльнулся:

— Беру вас на борт.

— Требую увеличения своей доли в прибыли.

— Что? — искренне ужаснулся Дариан.

Джез застыла в свой позе, напряженно ожидая ответа.

— Согласен, — буркнул он. — Если улов вообще будет.

По лицу Джез против ее воли расплылась улыбка. Она почувствовала себя легче воздуха. И испытывала невероятное облегчение. Ведь ее история нарастала, как снежный ком. И ей стало лучше от простого разговора. Смешно, между прочим, что объяснил ей это самый молчаливый член экипажа.

Она протянула Фрею руку.

— Спасибо, капитан. И простите, что я все скрывала. Я больше не подведу вас.

Он хлопнул ладонью по ее ладони, а потом, к великому удивлению Джез, крепко обнял ее.

— Я тоже, — произнес он.

«Веселый калека» считался в Лоскутном Утесе замечательным баром, но такая оценка ничего не значила. Он представлял собой освещенное тусклыми электрическими лампами неопрятное помещение, где теснились медные столы и железные стулья. На сцене играл плохонький оркестр. Местные жители пили крепкие напитки и переговаривались вполголоса.

Пинн сидел за столом в углу и шарил по залу недобрым затуманенным взглядом. Он был пьян. Тяжело, застойно. В мясистых пальцах он держал портрет возлюбленной, который обычно висел на приборной доске «Скайланса». Рядом с ним был Малвери. Его круглые зеленые очки практически упали с носа. Глаза то и дело закрывались, голова наклонялась, но доктор быстро просыпался и на некоторое время приходил в сознание. Затем все повторялось. На столе перед ними выстроились пустые бутылки из-под грога.

— Не, ты тока посмотри на них, — проворчал Пинн.

— Че? — удивился Малвери.

— Их! — сказал Пинн, указывая выпяченным подбородком. — На кэпа и евойную шлюху.

Малвери несколько раз мигнул, пытаясь сфокусировать зрение. Возле барной стойки Фрей и Триника вели оживленный разговор с двумя местными жителями — крепкими мужиками.

— Оставь их, — пробормотал доктор. — Кэп у нас соображает, что к чему.

Пинн скорчил рожу и сделал большой глоток грога. На самом деле кэп плохо разбирался в людях! Как пить дать! Водит дружбу с этой девкой! Хоть она и смыла свою трупную маску, но Пинна-то не одурачишь. Ее не переделаешь. Баба она коварная, как зыбучие пески. Вообще-то Аррис даже не представлял, что это такое, но был наслышан от вольных пилотов о жутких песках, засасывающих кого угодно.

Околдовала Дракен капитана. Конечно. Иначе чем такое объяснить? Весь прошлый месяц их порознь и не видали. Кэп порхает, как жаворонок, а остальные катятся под гору и прямо гниют заживо. А Пинн всегда считал, что Фрей ее ненавидит. Думал, они враги. И зачем тогда он потащил ее с собой?

Триника обобрала их до нитки. Причем дважды! И держать ее на борту — значит выставлять себя на смех. Если бы не она, Аррис уже разбогател бы. Вернулся бы к Лисинде. Тогда она не прислала бы ему письмо с сообщением о своей скорой свадьбе.

Он уставился на ферротипию. Прежде глаза Лисинды с обожанием смотрели на него… А сейчас она, возможно, любуется кем-то другим. Пинн застонал и до боли стиснул коренные зубы.

В последние дни его раздирала нерешительность. Что, если он попытается отбить ее у соперника? А вдруг этот тип только и ждал его возвращения? Но как же воспрепятствовать браку? Кроме того, Пинн сейчас еще беднее, чем раньше. А что, если он опоздал? Лучше держаться холодно и безразлично, по-мужски, чем приползти домой и увидеть чужую победу.

Он словно пребывал в параличе. Но дело становилось все более неотложным. Нужно что-то делать и срочно. Но что именно?

Малвери медленно, будто находился под водой, повернул голову и громко фыркнул.

— Забудь о ней, дружище, — пролепетал он заплетающимся языком. — Она того не стоит.

— Заткнись, док! Ты ее не знаешь.

— Брось, — возразил Малвери. — Себе-то не ври. Ты и не собирался с ней встречаться.

— А вот и нет! — возмутился Пинн. — Когда я…

— Ага, когда ты накопишь денег. — Малвери ухмыльнулся. — Но, Пинн, этого не произойдет никогда. И ни с кем из нас. — Он поднял руку, направил указательный палец на Арриса и прищурился, будто целился из револьвера. — Не так ли?

— Я, — негодующе заявил тот, — люблю ее.

— Ты, — ответил доктор, — бросил ее.

Пинну не удавалось понять, куда клонит Малвери. Он допил грог и плеснул себе еще.

— Посуди сам, старина, — проворчал Малвери, хлопнув его тяжелой лапой по плечу. — Нельзя вечно киснуть. Она ушла. Конец. Но в море полно рыбы.

Пинн вперил пьяный взор в ферротипию Лисинды.

— Не нужна мне никакая рыба, — безнадежно пробормотал он. И вздрогнул от громкого скрипа мебели. Оказалось, что за их столик усаживаются Фрей и Триника. Пилот скорчил ей недовольную гримасу и перевел взгляд на капитана.

— Мы отправляемся, — сообщил Дариан возбужденно.

— Сейчас? — простонал Малвери.

— Как только Пинн сможет лететь, — заявил Фрей и придвинул к себе бутылку. — Выпейте кофе, чтобы взбодриться.

— Эй! Я в норме! — крикнул Аррис. Он потянулся за грогом, повалился грудью на стол и сбил стаканы на пол.

— Что ж, повременим несколько часов, — сказал Дариан, дождавшись, пока не утихла какофония бьющегося стекла.

— А что случилось, кэп? — поинтересовался Малвери.

— Есть один городишко, называется Стойкость. Паршивое местечко. Расположен не очень далеко. Там — крупные аэрумные шахты. Парни, с которыми мы разговаривали, как раз оттуда. Недавно в их краях объявилась толпа рыцарей из Центурии. Угадай, кого они ищут?

— Гриста?

— Совершенно верно. А некоего Алмора Рока они приняли за члена команды Гриста. Короче, рыцари считают, что наш пират прячется в Стойкости.

Малвери нахмурился.

— Зачем он им понадобился?

— Хороший вопрос, — вмешалась в разговор Триника. — Нам пока неизвестно. Но, похоже, Рок будет для нас прекрасной зацепкой.

— Неужели? — осклабился Пинн. — А вы, значит, нынче всем заправляете?

— Нет, — сердито произнес Фрей. — Капитан «Кэтти Джей» — я. А вы, ребята, поторопитесь. Малвери, присмотри за ним.

Дариан и Триника поднялись и покинули бар. Аррис наблюдал за ними, пока они не скрылись за дверью, а потом принялся ругаться сквозь зубы.

— Не волнуйся, — сказал доктор, успевший слегка протрезветь. — Все уладится. А я закажу нам по кофейку.

Почти на закате Фрей, зевая, рухнул в пилотское кресло. Он чудом урвал пару часов сна, прежде чем его разбудила Джез. Пинн и Малвери вернулись из бара. Пилот, кажется, более-менее пришел в себя и мог управлять «Скайлансом». Фрей опасался, что, задержавшись, они упустят выпавшую им возможность. Они должны попасть в Стойкость. Медлить нельзя.

Джез уже заняла место за штурманскии столиком. Снаружи, в холодном свете фонарей, Харкинс проводил предполетный осмотр своего файтера. Пилот кутался в одеяло. Ясно, он снова отдыхал в кабине «Файеркроу». Пинн карабкался в стоявший поблизости «Скайланс».

— Проложите нам курс до Стойкости, — бросил через плечо Фрей.

— Сделано три часа назад, капитан, — доложила Джез.

— Я почему-то не удивлен. Странно. — Он потянулся, пытаясь стряхнуть сонную одурь. — Джез, вы же все время болтаетесь рядом с Сило… Как наша машина поживает?

— Пока держится. Но запчасти нам необходимы.

— Ага, — зевнул Дариан. — Возможно, мы когда-нибудь накопим дукатов и позволим себе роскошь оставаться на одном месте столько времени, сколько потребуется для доставки.

— Мечтать никто не запретит, капитан.

Он мысленно улыбнулся. Ему сильно не хватало дружеских бесед с Джез. Без нее кабина казалась пустой и холодной. Наверное, теперь они чересчур стараются, но так — гораздо лучше. Барьер они уже сломали. И разделявшее их напряжение исчезло.

Он впервые за долгое время чувствовал себя непринужденно и свободно. Восстановление отношений с Джез стало настоящим достижением. Одна проблема решена. Появилась и нить, ведущая к Гристу. Все вроде складывается удачно, решил он.

Он видел, как Пинн устроился в пилотском кресле и включил заполнение аэрумной цистерны. «Скайланс» начал плавно подниматься в небо. Малвери нетвердой походкой добрался до кабины и уставился красными глазами в стекло.

— Ловко тебе удалось притащить его. Даже с остатками разума, — заметил Фрей. — Я, если честно, не надеялся, что ты очухаешься.

— Кофе иногда творит чудеса, — заявил доктор.

— Малвери, познакомься с Джез, нашим новым штурманом, — произнес капитан. — Она частично ман. Не вздумай ставить это ей в вину.

Тот уловил перемену настроения и постарался подыграть капитану:

— Рад познакомиться. А я — Малвери. Местный алкоголик.

Джез улыбнулась.

— Почту за честь путешествовать в вашем благородном обществе.

— Да уж, мы такие, — ответил Малвери. — Но я, с вашего позволения, удаляюсь. Сдается мне, что глоточек грога поможет ослабить действие кофеина.

Фрей наблюдал сквозь лобовое стекло за «Скайлансом».

— Тебе не кажется, что он еще не протрезвел и лететь ему рановато? — поинтересовался он у доктора, отлично понимая, что вопрос запоздал. — Нам стоило бы…

Он запнулся, увидев яркую вспышку, за которой последовал чудовищный грохот. Доктор даже не удержался на ногах. Фрей съежился в кресле и быстро заморгал, пытаясь преодолеть шок. Когда зрение восстановилось, «Скайланса» и след простыл.

Он выудил из карман клипсу и прицепил к уху.

— Пинн, что случилось? — Но в ответ услышал лишь голос Харкинса, издававшего какие-то нечленораздельные звуки. От испуга он форменным образом превратился в желе.

— Харкинс, успокойся! — рявкнул капитан. — Что стряслось? Где Пинн?

— Он… а-ах… о-ох… я…

Бесполезно. Фрей крутанулся в кресле. Малвери с трудом поднимался с пола.

— Что произошло?

— Форсажные камеры, — объяснила Джез. — Пинн включил форсаж и умчался. У него же скоростной корабль.

— Это была случайность?

— Вряд ли, капитан.

— Но ведь он не знает правильный курс!

На несколько секунд воцарилась тишина. И тут Фрея осенило:

— Он полетел не в Стойкость!

— Я не… — с трудом выдавил Малвери и замолк. Лицо доктора посерело. Вероятно, он, как и Фрей, не верил, что Пинн может расстаться с ними. Туповатый Аррис не имел никаких амбиций, да и деваться ему было некуда.

Они недооценивали его. Молодой пилот мог вынести любые насмешки и оскорбления, добродушно отшучиваясь и отругивясь, но известие от возлюбленной переполнило его чашу терпения.

«Нет, — сказал себе Фрей. — Дело не в этом. Все из-за Триники. Ты привел ее на «Кэтти Джей». Пинн ненавидел ее, но ты совершенно не считался с ним».

Капитан с каменным лицом повернулся к приборной панели.

— Указывайте направление, Джез. Я взлетаю.

— Но как же Пинн? — взвыл у него в ухе Джандрю.

— Харкинс, он улетел, — ответил Дариан. — Забудь о нем.

Глава 28

Тишина на посадочной площадке — Тревожные свидетельства — Маленький оборвыш — Олдрю Спрайн

Ранним утром городок Стойкость будто затаился под свинцово-серым небом. Мелкий снежок, сыпавшийся из нависших туч, припорашивал землю. Сильные порывы ветра подхватывали его и уносили прочь.

Стойкость оказалась скучным голым местом, угнездившимся в складках гор. Со всех сторон поселение окружали темные скалы. Простые угловатые дома сбивались в тесные кварталы, чтобы противостоять преобладающим северо-восточным ураганам. Неподалеку располагались шахты — им город был обязан своим существованием. Вход охраняли циклопические механизмы — насосы, подъемники, буровые установки. Под ними тянулись рельсовые пути. Вагонетки неподвижно застыли. По крутому склону извивалась дорога, соединявшая шахту с заводом по очистке аэрума. Он представлял собой черную широко раскинувшуюся, прижавшуюся к земле массу переплетенных трубопроводов и невысоких вытяжных труб — зловещее нечто, нависшее над серыми сгорбленными домами и унылыми улицами.

Посадочная площадка почти пустовала, никто даже не вышел, чтобы помочь с посадкой «Кэтти Джей». Во время снижения Фрей разглядывал городок. Никаких признаков жизни. И завод тоже будто уснул — из труб не поднималось ни одного дымка.

— Тихо… — пробормотал он. Выдержал театральную паузу и добавил: — Сли…

— Слишком тихо? — предположила Джез.

— Это моя реплика, — обиделся Фрей. Он всегда мечтал произнести что-нибудь этакое.

— Извините, капитан, — сказала Джез. Но, судя по ухмылке, раскаяния она не испытывала.

Он вновь принялся рассматривать лежавшую внизу Стойкость и насупился.

— Разбудите Малвери, — попросил он. — И Сило позовите. Пусть возьмут ружья.

— А как насчет капитана Дракен?

Фрей на мгновение задумался.

— Ее тоже. — Он плохо представлял, какая от Триники будет польза, но остаться в стороне от событий она, конечно, не согласится. — А вы с Харкинсом оставайтесь на корабле. Связь держим через клипсы. У меня появилось предчувствие, что надо быть наготове. В любом случае вы отвечаете за «Кэтти Джей».

— Есть. — Джез направилась к выходу, но Фрей опять обратился к ней:

— Погодите. Мне хотелось бы знать, что вы думаете об этом? — Он указал на посадочную площадку с тремя необычными кораблями.

— Два на дальней стороне — «Кили Скайвейв» и «Моддерич Грейс», — пояснила она. — Серьезные судна. А третий — «Табингтон Клоу». Флагманская модель завода Табингтона — боевой транспортник высшего класса. Он либо сопровождает те два, либо принадлежит тому, кто круче хозяев этих роскошных игрушек.

— Спасибо, — кивнул Фрей.

«Кэтти Джей» приземлилась в облаке взвихрившегося снега. Справа нырнул и коснулся земли файтер Харкинса. С момента внезапного исчезновения Пинна пилот произнес не более двух-трех слов. Дариан решил, что Харкинсу не хватает их постоянной перебранки. Аррис запросто доводил до белого каления кого угодно, но, по крайней мере, обращал внимание на своего напарника по эскортным полетам.

О том, как бегство Пинна может подействовать на команду, Фрей старался не думать. Несомненно, Аррис был безмозглым балбесом, хотя и забавным. Дариан привык постоянно видеть его рядом. В каждом коллективе требуется козел отпущения, и Аррис прекрасно подходил на эту роль. Он и не понимал, когда над ним смеются. После отъезда Крейка он остался единственным собутыльником Малвери. Помимо прочего, он являлся отличным пилотом файтера, на котором и удрал. Лишившись Бесс, Грайзера, а теперь и Пинна, Фрей утратил значительную часть боевой мощи.

Ну, почему он улизнул именно сейчас? Когда я только наладил отношения с Джез.

Ему не нравилось, что Пинн даже не попрощался. И еще Дариан был недоволен собой — он, капитан, так распустил команду. Он всегда воспринимал Пинна в его привычном образе, и сейчас все обернулось против Фрея. Трудно будет найти замену Аррису, который к тому же служил почти задаром.

Ладно, он разберется с новой неприятностью при первой же возможности. Вдруг Малвери в курсе, как называется родной город Пинна. Тогда они прилетят к нему и уговорят вернуться на «Кэтти Джей». Но не сейчас. Пока у Фрея и так забот полон рот.

Впрочем, ясно одно. Без Пинна стало гораздо спокойнее.

Дариан воровато оглянулся через плечо и удостоверился, что в кабине никого нет.

— Слишком тихо… — произнес он и с улыбкой откинулся в кресле.

— Я вас слышу, капитан! — крикнула из коридора Джез.

Зевая и переминаясь с ноги на ногу от утреннего холода, они собрались возле «Кэтти Джей». Малвери, щурился на тусклый свет, как новорожденный щенок. Фрей прицепил клипсу.

— Джез?

— На связи, — прозвучал бестелесный голос штурмана. Дариан поднял голову. Джез помахала рукой ему из кабины.

Они брели по пустым улицам Стойкости. Фрей изрядно замерз: при каждом выдохе изо рта вылетал пар. Но перчатками пришлось пожертвовать — они несовместимы с курком револьвера. Триника держалась возле него. Сило и Малвери с дробовиками прикрывали фланг.

Город оказался безлюдным, как и с высоты птичьего полета. В щербинах потрепанных непогодами стен собирался мягкий снег. Путешественники настороженно вглядывались в переулки и не забывали следить за крышами. Однако здесь не было ни души, только снежинки, плясавшие в воздухе, садились на меховую оторочку их капюшонов и медленно таяли.

Фрей обнаружил, что ему трудно сохранять бдительность, когда рядом с ним находится Триника. Вероятно, из-за недосыпа. Зря он взял ее с собой. Как она ведет себя в бою, он совершенно не представлял. С пистолетом в руке он видел ее лишь единственный раз. Тогда она почти в упор выстрелила в него прошлой зимой в поместье герцога Грефена. Но сейчас у него имелись другие причины для волнения. Он не хотел, чтобы Триника пострадала.

Отойдя от посадочной площадки, они свернули за угол и наткнулись на кучу булыжников и досок, наваленных посреди улицы. Осторожно приблизились. Фрей присвистнул: на дороге лежала и разнообразная сломанная мебель. А ее обшивка пестрела от дырок, оставленных пулями.

— Ну, что? — спросил Фрей, обращаясь ко всей компании.

— Похоже на баррикаду, — ответила Триника.

Он нахмурился.

— Что же здесь произошло?

Слева раздался шорох. Фрей молниеносно обернулся и вскинул револьвер.

Из переулка на них широко раскрытыми от страха глазами таращился мальчишка. Грязный, оборванный, не старше тринадцати лет. Почти сразу же он бросился наутек.

— Эй! — крикнул капитан, срываясь с места. За ним мчались Триника и Сило.

— Только не заставляйте меня бегать! — простонал Малвери и шаткой рысцой устремился следом.

В узких закоулках ветер дул особенно яростными порывами. Снежные вихри вздымались выше крыш. Фрей протер глаза, пытаясь разглядеть беглеца. Ага! Справа что-то загремело. Мальчишка перескочил через кучу пустых железных канистр и, конечно, опрокинул их.

— Я не сделаю тебе ничего плохого! — заорал Дариан. Если, конечно, мне не придется гоняться за тобой по всему городу.

Наверняка мальчишка мог что-нибудь рассказать. Например, о визите в Стойкость Рыцарской Центурии. О том, куда подевался народ. И о том, как найти Алмора Рока, в конце концов.

Фрей слегка затормозил — между домами вился очередной и даже более широкий переулок. По обледенелой неровной земле катилась опрокинутая канистра. А вдалеке маячил, широко разинув рот, тот самый мальчишка. Он хотел убедиться, что преследователь его заметил, а затем он побежал что есть духу.

— Постой! — завопил Дариан, прибавив скорости. — Мне надо поговорить!

— Кэп! — позвал его Сило. — Подожди!

Фрей не собирался его слушать, но был вынужден остановиться. Расстановка сил изменилась. Мальчик прямо-таки испарился. А из-за перевернутой повозки в Дариана целились из ружей шестеро громил.

Засада. Фрей очумело уставился на неожиданных противников.

— Проклятье, — пробормотал он.

Тут его руку больно вывернули. Это Сило дернул его в сторону за долю секунды до того, как прогремели выстрелы. Пули засвистели и защелкали по стенам. Фрея втащили за угол, он споткнулся и упал.

— Мне доводилось видеть и менее очевидные ловушки, — сообщил муртианин.

Капитан пропустил его слова мимо ушей.

— Эй, вы! — прохрипел он, поднимаясь на ноги. — Чем я заслужил такой прием?

— Дариан! — окликнула его Триника. Он оглянулся: в противоположном конце переулка появились еще шестеро вооруженных мужчин и перекрыли им путь к отступлению.

— Не стреляйте! — с тревогой крикнул Фрей. Он взглянул на своих спутников. — Сдаемся. Не будем заставлять добрых людей излишне нервничать, ладно?

Не делая резких движений, они положили оружие на землю. Противники осторожно приблизились. Вид у них оказался неопрятный. Усталые, морщинистые лица, поношенная одежда.

— Это не наемники, — буркнул один.

— Думашь, если на них формы нет, они не могут работать на компанию? — возразил другой.

Первый махнул стволом в сторону Триники.

— У наемников вроде бы женщин не бывает. — Он покачал головой и громко произнес: — Порядок! Мы их взяли!

Шестеро, стрелявших во Фрея, вышли из-за угла.

— Я могу чем-нибудь помочь? — раздался у капитана в ухе голос Джез. Клипса позволяла быть в курсе происходящего.

— Оставайтесь на «Кэтти Джей», — прошептал он. — Их многовато.

— Молчать! — рявкнул какой-то громила.

Фрей решил, что опасность быть застреленными им пока не грозит. Значит, пора попытаться получить ответы на некоторые важные вопросы.

— Вообще, кто вы такие? — осведомился он.

— Сначала ты нам скажи.

— Мы путешественники. Кое-кого ищем. И ваши разногласия нас совершенно не касаются.

— А кто вам нужен?

— Некий Алмор Рок.

Сразу раздались злобные и удивленные крики, защелкали затворы. Фрей нервно посмотрел на лес ружей, вдруг нацелившихся ему в голову, и испуганно проговорил:

— Думаю, вы его знаете.

— Они из одной шайки с Роком! — воскликнул кто-то.

— Нет-нет! — поспешно возразил Дариан. — Я гоняюсь за типом по имени Харвин Грист. А этот самый Рок входил в его команду. Мне просто необходима информация, и больше ничего! Незачем сразу хвататься за оружие!

Противники молчали. Фрей вдруг подумал, что его репутация в глазах Триники окажется сильно подмоченной из-за его не очень-то мужественного поведения. Но он быстро сделал вывод, что ведь лучше быть живым, чем слишком смелым.

— Они — наемники! — прозвенел тонкий голосок. Откуда ни возьмись, появился тощий мальчишка, который заманил их в засаду. — Убейте их!

Фрей обжег его злобным взглядом и пожелал мучительной смерти от венерической болезни.

— Вряд ли, — басовито возразил немолодой мужчина. Сам — крепкий, как дуб, с седыми волосами и седой щетиной на небритом лице. Похоже, он являлся предводителем отряда. — Мы же видели, как они прилетели. И корыто их паршивое. Наемники не летают на такой посудине.

Капитан прикусил язык. Какое оскорбительное замечание, да еще по поводу его «Кэтти Джей»! Гордость так и подмывала его дать отпор вожаку.

— Понятно? — выпалил он. — А сейчас моя очередь. Что у вас здесь творится?

Седой небрежно махнул своим компаньонам, и те опустили ружья.

— Меня звать Олдрю Спрайн, — представился он. — А вас?

— Дариан Фрей.

— Ага. Ваш друг Рок…

— Он мне не друг, — вставил Фрей.

— …Он в наших краях — большая шишка. Скопил кучу грязных денег на пиратстве и ударился во все тяжкие. Грабит простой народ.

— Не повезло вам, — посочувствовал Дариан.

Спрайн ухмыльнулся.

— Наш город пропитан кровью, потом и слезами шахтеров. Рок — местный управляющий крупной компании.

— Какой же?

— «Горнодобывающей компании Градмут».

— Ясно, — кивнула Триника. — Они поставляют аэрум Флоту.

Спрайн хмыкнул.

— Не только ему, но и этим гадам саммайцам!

Дариан удивился. Вардийские промышленники снабжают южан? Старых врагов, с которыми Вардия недавно выдержала две войны подряд? Невероятно!

— Вот мы и сколотили свою команду, — заявил Спрайн и сплюнул. — Мало того, что они платят нам ровно столько, чтобы наши семьи не умерли с голоду. С каждым днем они требуют от нас все больше топлива. А теперь вообще захотели сделать из нас предателей!

Фрей с удовольствием убеждался в том, что в них уже не собираются стрелять. А Триника даже не испугалась.

— Я слышал, что вас проведали рыцари из Центурии, — сказал он.

— Точно! Они иногда могут быстро подсуетиться, — сообщил Спрайн. — Когда нужно богатых защищать — прямо мухой вертятся. А если у шахтеров — беда, их не дождешься. Они закрылись на заводе, вместе с Роком и прочим сбродом.

— А наемники… работают на «Градмут»?

— Верно. Они убийцы.

— Ладно, — пробормотал Фрей и ткнул пальцем в доктора. Тот до сих пор задыхался, его волосы были всклокочены. — Думаю, вам понятно, что мы давно скитаемся без денег.

— Согласен, — усмехнулся Спрайн.

Дариан всмотрелся куда-то в даль.

— И будь мы наемниками, то, вероятно, выглядели бы именно так.

Спрайн рассмеялся.

— На этот старый фокус меня не… А-А-А-А-А! — внезапно взревел он и повалился на Фрея, получив пулю в ногу.

И словно разверзся ад. Сухо загрохотали выстрелы. Резко запахло пороховым дымом.

Малвери оттолкнул Спрайна от Фрея. Шахтер пытался снять с плеча ружье. Наемники в голубой форме стреляли из-за дальнего угла переулка. Капитан и доктор бросились к шахтерам. Малвери пытался уйти с линии огня и прижимался вместе с Дарианом к стене. Рядом звякнула пуля, щеку Фрея обдало каменной крошкой.

Он потерял из вида Тринику и, покрутив головой, обнаружил, что Сило тащил ее прочь. Шахтеры растерялись, кое-кто принялся отстреливаться, остальные отступали. Один рухнул на землю, и по снегу растекалось красное пятно. Все кричали.

Фрей и Малвери продолжили свой путь. Рядом свистели пролетавшие в обе стороны пули. Некоторые впивались в человеческую плоть, но Дариана, к счастью, не задели.

Когда они миновали шахтеров, то, пригнувшись, пустились наутек. Местные были поглощены перестрелкой с наемниками и перестали следить за странными пленниками. Фрей метнулся за угол, за Сило и Триникой, и кинулся к входу в какой-то ближайший дом.

Неожиданно хаос сменился тишиной. Фрей заморгал. Он почему-то лежал на спине. Снежинки приятно холодили лицо.

Над ним склонилось несколько лиц. Почти все были ему знакомы, кроме некрасивого мужчины огромного роста. Сам — будто высечен из камня, с бородой и густыми бровями. Фрей рассеянно подумал, что, вероятно, с разгону ткнулся головой верзиле в грудь.

Впрочем, спустя минуту зрение восстановилось. Звуки перестрелки усилились. Затем Фрей обратил внимание на более привлекательную особу. Это же Самандра Бри из Рыцарской Центурии! Похоже, он налетел на ее напарника Колдена Груджа.

Она возвышалась над Дарианом, уткнув руки в бока, на ее голове красовалась знаменитая треуголка.

— Привет, Фрей, — улыбнулась она. — Забавно, что мы с вами здесь встретились.

Глава 29

Долг рыцарей — Знаки подполья — Гриссом и Джеск — Иностранец — Фрей участвует в допросе

Оставив шахтеров и наемников биться между собой, они углубились в лабиринт закоулков. Бри и Грудж возглавляли процессию. Она — с парой дробовиков, а он — с громадной автоматической пушкой. Ее вполне можно было бы установить на летающем корабле, но в руках хозяина она не казалась большой.

— Вы не собираетесь прекратить перестрелку? — поинтересовался Малвери, когда стоны умирающих почти стихли.

— Это не наша проблема, — громыхнул Грудж.

— Почему же? — изумился Малвери. — А чем вы тогда занимаетесь?

— Заводом, — бросила Самандра.

— Значит, мы направляемся как раз туда? — спросил Фрей.

— Да, — ответила она.

Такой расклад вполне устраивал Фрея. Ведь, если верить шахтерам, Алмор Рок находился именно там.

Пробираясь по узким улицам Стойкости, он держал в руке саблю, что придало ему уверенности. Никто не успел взять огнестрельное оружие, которое они побросали, сдаваясь шахтерам. Зато они были целы и невредимы. Ну а заговоренный клинок всегда его выручал.

— Мне плевать, — фыркнула Самандра. — Местные пусть бесятся, как хотят, но в рыцарей эрцгерцога они стрелять не посмеют.

— Не посмеют? — с сомнением в голосе повторил Фрей.

Она пожала плечами.

— Какая разница…

Снег пошел сильнее и уже не таял. Фрей покосился на Тринику, которая жалась к Сило. Бортинженер спас ее из-под перекрестного огня. Не то что он, Дариан. Фрей поспешно подавил приступ ревности.

Радуйся, что никто не пострадал.

— Я должен поблагодарить вас, — обратился он к Самандре. — Вы подобрали нас вовремя.

— Мы наблюдали за тем, как вы спускались. «Кэтти Джей» нельзя забыть. После того, что вы устроили в Мортенграсе…

Фрей ухмыльнулся:

— И вы не смогли устоять.

— Если честно, мне надо выяснить у вас кое-что насчет Гриста. — И добавила, подмигнув: — И, кроме того, при мысли о том, что пуля изуродует красивое лицо, у меня аж сердце зашлось.

— У меня тоже, — сознался Дариан.

Он снова посмотрел на Тринику. Самандра уловила его взгляд.

— А у вас новичок, — заметила она. — Хорошенькая. Ну, какая будет история? — Она локтем толкнула Фрея в бок.

— Она — обычная пассажирка, — сообщил он. Фрей всей душой надеялся, что говорит безразличным тоном и Самандра не будет ничего допытываться. Триника была приговорена к смерти за государственную измену. Когда рыцари узнают, кто она такая, ей конец. Однако без грима она совершенно преобразилась.

Самандра ободряюще улыбнулась, но не стала развивать тему.

Наконец они добрались до центральной части города. Здесь имелось гораздо больше признаков недавнего боя — выбоины от пуль на стенах, мертвые тела, заносенные снегом. Бри и Грудж скользили от одного угла к другому, постоянно прикрывая друг друга. Фрей невольно восхитился изумительной четкостью их совместной работы.

Из боковой улочки вывалилась группа наемников в голубой форме. Они сразу вскинули ружья, но при виде Бри и Груджа мгновенно опустили стволы и беспрепятственно пропустили рыцарей и их спутников.

Стрельба прекратилась, и Стойкость вновь погрузилась в тишину. Ее нарушало лишь бряцание доспехов Груджа. Фрею обстановка показалась зловещей.

— Но где же люди? — спросил он.

— И меня это беспокоит, — произнесла Самандра. — Город в основном опустел еще до нашего прибытия, как только начались волнения. Сейчас образовались мелкие группы, которые сцепляются с наемниками, а где остальные — мы и понятия не имеем. Но, не сомневайтесь, они — где-то неподалеку. Наверное, отсиживаются в подполье и готовятся к атаке.

— Что?

Самандра вместо ответа указала на знак, нарисованный красной краской на стене. Подчеркнутая буква «П». По пути им попадались такие знаки, но Фрей не обратил на них внимания.

— Подполье — состоит из кучки заговорщиков, утверждающих, что они борются за права рабочих и голосуют за всеобщую свободу. Они здорово завели местных. Стойкость — настоящая пороховая бочка. Рано или поздно она взорвется.

— И на чьей же вы стороне?

— Мы — с эрцгерцогом, — отчеканила Самандра. — Как всегда. Вообще-то мне самой все не очень нравится. Я сама знаю, как обходятся с шахтерами. И предпочла бы, чтобы Рока и ему подобных пристрелили. Но мы — Рыцарская Центурия. Мы поддерживаем мир и действуем законно. И не допустим, чтобы рабочие истребляли предпринимателей, которые им не угодили.

— «Градмут» платит большие налоги…

— Да, и вдобавок поставляют Флоту половину топлива.

— Они почешут спинку эрцгерцогу, а он — им, — усмехнулся Фрей. — А простой народ, как страдал, так и страдает.

— Так устроен мир, — резко сказала Самандра. — Вы сами — не слишком белый и пушистый, а, пират?

Над домами уже виднелся очистительный завод, окруженный высокой стеной. Наемники попадались все чаще. Они миновали длинную баррикаду, устроенную посреди площади. Дариан заметил, что люди в голубой форме прячутся и на крышах. В конце концов, они добрались до ворот, которые охраняла добрая дюжина стражей. Фрей начал размышлять, каким образом шахтеры могут представлять угрозу для подобной крепости. Штурмовать вход решатся лишь самоубийцы.

Их, конечно, впустили на территорию завода. Теперь они шагали по выложенному плитками двору к неприметной металлической двери в стене главного здания. Завод нависал над головами, мощные трубы расчерчивали серое небо на ровные полосы. Самандра придержала дверь для остальных. Фрей подождал ее.

— Можно задать вопрос?

— Кроме этого? — усмехнулась она.

— Зачем вам Грист?

Самандра сдвинула треуголку на затылок.

— Он удрал и вроде бы прихватил с собой манский артефакт.

— И откуда у вас такие сведения?

— От вашего демониста, — ухмыльнулась она. — Он, когда выпьет, болтает без умолку.

Фрей застонал, вспомнив прием в Лапине, куда его водила Амалиция! Он ведь чувствовал, что нельзя надолго оставлять Крейка с Самандрой!

— Но тогда им владели пробужденцы, — возразил капитан «Кэтти Джей».

— Крейк рассказал, что пробужденцы украли его у вас, — подтвердила Самандра. — Наши шпионы не дремали и доложили, что их корабль разбился в Пороховой Полке. Мы распутали клубок, когда поняли, что вы ищете Гриста по всему северу, ну и…

— Бедняга Грайзер, — вздохнул Дариан. — Он не имел ни малейшего шанса. А вы не против того, чтобы воспользоваться вашими женскими чарами в интересах дела?

Она иронически хмыкнула.

— Я? Еще бы. Но Крейк — приятный парень. Мы с ним мило пообщались. Кстати, где он?

— Покинул нас.

— Жаль. Он был мне симпатичен.

— И мне.

Они шли по заводским помещениям. Вслед за Груджем поднялись по каменной лестнице и направились по узким коридорам с гладкими зеленовато-серыми стенами. Здесь оказалось холоднее, чем снаружи, а электрические лампы и не давали яркого освещения. Фрей решил, что они воспользовались черным ходом.

Конечный пункт их путешествия находился на несколько этажей выше. Здесь располагались смежные кабинеты служащих. Они миновали столы и стеллажи с аккуратно расставленными папками и очутились в просторном зале. Из гигантского окна во всю стену открывался вид во внутренний двор, где застыли в бездействии огромные цистерны и замысловатые механизмы.

«Наверняка это контора управляющего заводом и его сотрудников», — подумал Фрей. В стенах зала имелись двери в соседние комнаты. Большую часть помещения занимал огромный стол, за которым сидели несколько наемников. Другие праздно слонялись рядом. Двоих Фрей узнал сразу, хотя никогда прежде с ними не встречался.

Первый был сухощав, с мрачным лицом и всклокоченными седоватыми волосами. Он развалился в кресле, закинув ноги на стол. Его плащ распахнулся, явив на всеобщее обозрение жилет, нашпигованный разнообразным холодным оружием. Мужчина без остановки крутил в руке кинжал, ловко переворачивая его в пальцах.

Второй казался более загадочным. Он стоял неподалеку и не шевелился. Одет он был в черное пальто и широкополую шляпу, из-под которой выбивалась неопрятная челка. Нижнюю часть лица скрывал черный платок. Темные глаза блестели, как у хищника.

Их портреты часто печатали в газетах. Элдрю Гриссом и Мордрик Джеск. Рыцари из Центурии. Смертельно опасные. Гриссому не было равных в меткости. А Джеск славился своей невозмутимостью.

— Представляю вам Дариана Фрея и его команду, — произнесла Самандра.

Гриссом что-то промычал, Джеск прикоснулся к шляпе.

— Чем вы занимаетесь? — поинтересовался Фрей.

— Охраняем служащих компании, — заявила Самандра.

— Почему бы не вывести их отсюда?

— Шахтеры считают их виновниками столкновений. Если их увидят горожане, то нового нападения не избежать. А мы стараемся избежать излишнего кровопролития.

— Собираетесь торчать тут до упора?

— Мы послали сообщение Флоту.

— А шахтеры будут спокойно ждать?

— Нет, — ответила она. — Но я не представляю, что можно предпринять.

— «Кэтти Джей» невелика и влетит на территорию завода, — раздался в ухе у Фрея голос Джез. — Я могу забрать их. Или вас.

Фрей не стал отвечать штурману. Не следовало открывать тайну переговорных клипс. Кроме того, интуиция подсказывала ему, что рыцари уже просчитали такой вариант и отвергли его по какой-то причине.

— У меня складывается впечатление, что вы темните, — сказал он.

Самандра вскинула брови.

— Умница, — сказала она и поманила Дариана за собой.

Она приблизилась к Джеску, тот отступил от двери, которую охранял. Фрей заглянул внутрь. Простая комната с письменным столом и парой шкафов. На единственном стуле сидел человек. Когда дверь скрипнула, он поднял голову.

Высокий, стройный и элегантный. Пропорциональные и благородные черты лица. Одет в пальто из экзотического шелка и костюм, несомненно, сшитый на заказ отличным портным.

Но Дариан оторопел. У незнакомца были необычные ярко-желтые радужки глаз и черная, как дорогой оникс, кожа. Она даже слегка отсвечивала синевой.

Он — самарланец.

Джеск закрыл дверь. Фрей уставился на Самандру.

— Кровь и сопли! Что здесь делает самми?

— Вот и мы об этом гадаем, — ответила она. — Но похоже, что…

— Рок продает аэрум саммайцам, — закончил Гриссом. Он подбросил нож, и лезвие, сочно чмокнув, вонзилось в столешницу. — Ясно, как белый день! Но паскудники в этом ни за что не сознаются. И доказательств у нас нет. Пока.

— Когда прибудет Флот, мы отправим их на допрос, — объяснила Самандра. — Я уверена, наш самарланский приятель расколется и расскажет нам кое-что любопытное.

— Самми? — осведомился, подойдя поближе, Малвери. — Как же он сюда попал?

— Прилетел на корабле.

— Так просто?

— Мы больше не воюем с ними, — сообщила Самандра. — И в том, что он попал в страну, нет ничего противозаконного. Сами понимаете, какое в Вардии воздушное сообщение. За всеми не уследишь. Мы не смогли бы воспрепятствовать этому, даже если бы захотели. Но, поскольку над любым из них, скорее всего, устроят самосуд, мы взяли их под свою… как же это… опеку.

— Но если мы ненароком сталкиваемся с самми, тогда он наш, — добавил с неприятной улыбкой Гриссом.

— Ага, — кивнула Самандра. — У нас полицейская работа. Подберем любого саммайца, которого увидим. Проведем дружескую беседу. Может, выложит что-нибудь.

— А этот парень о чем-нибудь проболтался? — осведомился Фрей.

— Ни слова, — вздохнула Самандра.

— Но мы еще не начинали, — произнес Гриссом и вновь заиграл с ножом.

— А ведь дело наверняка важное, — заявил Фрей. — Самми редко появляются на людях. Бизнес за них ведут даккадийцы, а грязные дела выполняют муртиане. Я летал на фронт и ни разу не встречал ни одного самми, даже издали.

— Верно, — согласилась Самандра и оглянулась через плечо. — Кстати, с вашим другом все нормально?

Она говорила о Сило, который метался по залу и напоминал зверя в клетке. Он крепко сжимал кулаки, а его взгляд был устремлен вдаль. Странно! Такое перевозбужденное состояние было бортинженеру совсем не свойственно.

— У него — явно какие-то проблемы, — протянул Дариан.

— Точно.

Фрей пристально вглядывался в Сило.

— Может, вам стоит поговорить с ним? — предложила Самандра.

— О, конечно. Сейчас.

— А я позабочусь о вооружении ваших людей. Если шахтеры прорвутся, от вашей сабельки не будет много проку.

— Пушки?! — обрадовался Дариан.

Его собеседница указала на наемников.

— Все за счет компании. У нее столько стволов, что хватит на целую армию.

— Годится, — улыбнулся Фрей. — Если есть выбор, то Сило и Малвери предпочитают дробовики.

— Отлично.

Самандра направилась к наемникам, чтобы распорядиться насчет оружия, а Фрей подошел к Сило. Тот яростно сверкнул глазами.

— Что с тобой? — спросил капитан. — Успокойся.

Бортинженер многозначительно кивнул на дверь, и Фрея моментально осенило. Он мысленно обозвал себя дураком за несообразительность. В соседней комнате находился саммаец — один из тех людей, которые пятьсот лет держали народ Сило в рабстве. Фрей мог только догадываться о том, чего натерпелся бортинженер. По их вине он, несомненно, терял друзей и родных. А теперь, впервые с тех пор, как спасся из Самарлы, оказался рядом с врагом, которого люто ненавидел. На его месте любой бы завелся.

Фрей никогда не задумывался всерьез о прежней жизни Сило. Для капитана «Кэти Джей» история муртианина началась в тот день, когда он обнаружил тяжело раненного Фрея в джунглях Северной Самарлы. Дариану пропороли бок даккадийским штыком. Сило спас Фрея, а тот вывез его из Самарлы. После того случая они практически не разлучались, и у них сложилось нечто вроде неофициального (и молчаливого) братства. Никто ни о чем не просил другого и не рассчитывал ничего получить взамен. В Самарле они сковали связи куда более прочные, чем любые клятвы в верности.

Фрей положил руку на плечо бортинженера:

— Не обращай внимания. Он для тебя — никто. Не возвращайся в прошлое.

Сило изумился, услышав из капитанских уст мудрые слова. Фрей и сам себе удивлялся. Сегодня он был в отличной форме.

Бортинженер медленно набрал в грудь воздух, потом неторопливо выдохнул его.

— Ты прав. Я не в тюрьме. — Он переступил с ноги на ногу. — Извини, кэп. Услышал, что тут один из них, и сразу все вспомнил…

— Ты держись, ладно? — произнес Фрей ободряющим тоном и направился к Малвери.

— Пригляди за ним, — прошептал он, почти не шевеля губами.

— Есть, — тихо отозвался доктор.

Триника молча стояла, повернувшись лицом к окну. Дариан подошел к ней.

— Как дела?

— Лучше некуда, — буркнула она. — Нам надо как-то исхитриться и пообщаться с Роком.

— Предоставь это мне, — заявил он. — И соблюдай осторожность. Ты — пассажирка «Кэтти Джей».

— А ты — капитан.

Присутствие рыцарей из Центурии ее ничуть не волновало. Похоже, что без грима и своей «униформы» Триника сделалась другим человеком. Она будто нашла свое второе «я», которое было абсолютно непричастно к деяниям грозной Триники Дракен. А если в ней действительно обитают две разные сущности? Маскируясь с помощью черного и белого цветов, она и впрямь «надевала» на себя другую — холодную и жестокосердную личность. Но с каждым днем Триника все больше походила на ту юную женщину, которую он когда-то знал и любил. Хотя, возможно, он просто фантазировал.

И Фрей решительно зашагал к Самандре, которая беседовала с Гриссомом. Она прервала разговор.

— Что-то еще, капитан?

— Я хотел бы увидеть Рока.

— Правда? А я ждала, когда вы об этом заговорите. Насколько я понимаю, вы посетили Стойкость именно из-за него.

— Итак?

— Должна вас предупредить, он совсем не компанейский парень.

— Я проявлю настойчивость, если очень постараюсь.

— Милости прошу, но я тоже буду присутствовать. И без грубостей, пожалуйста. Он — влиятельная персона, а мы — правая рука эрцгерцога. Нужно соблюдать пристойность.

— Да-да, — произнес Фрей, чувствуя разочарование. Если у тебя есть возможность пинать жертву ногами в угол, получить ответ гораздо проще.

Она проводила его по коридору. Руководство завода располагалось в неуютных и мрачных комнатах с минимумом мебели и без каких-либо излишеств. Дариан подозревал, что у настоящих воротил компании имелись и тайные кабинеты — роскошные, с плюшевой обивкой и тюлевыми занавесками. И находились они вдалеке от вони работающего завода.

Алмор Рок оказался важным и прямым (словно кол проглотил) мужчиной. В его аккуратно подстриженной рыжеватой бородке проглядывала проседь. Рок сидел за столом и писал письмо. На его лице застыло выражение постоянного недоверия. Он был одет в дорогой костюм, из рукавов которого торчали манжеты сорочки с серебряными запонками.

— Кто это? — недовольно пробурчал он, воззрившись на Фрея.

— Дариан Фрей, капитан «Кэтти Джей», — представился тот. — Ну а вы служили в команде Харвина Гриста.

Рок отбросил перо, откинулся в кресле и вызывающе скрестил руки на груди.

— Снова здорово! Ну и что?

— Я ищу его.

— Она также. — Рок указал подбородком на Самандру. — А я-то тут при чем?

Произношение Рока было странноватым. Оно являлось смесью грубого гортанного говора, присущего простонародью, и четкой напевной артикуляции, характерной для аристократов. Человек, рожденный бедняком, показывал свою принадлежность к миру богатых. Фрей сомневался, что ему удавалось одурачить таким образом хоть кого-нибудь.

— Вы должны сказать о его местонахождении, — произнес Дариан. — Он скрывается в убежище на севере. Он нам очень нужен.

— А зачем?

— Если мы до него не доберемся, погибнут тысячи.

— Простите?… — перебила Самандра.

— Вся суть в устройстве, которое он забрал. Мы выяснили, что пробужденцам известно, как оно устроено. Это нечто вроде смертельного оружия.

— Я считала, что артефакт — источник энергии, — удивилась Самандра.

— И мы так думали. Но ошибались.

Рока их обмен репликами заинтересовал.

— У меня есть информация, — пробормотал он. — Если Грист залег на дно, то он действительно там.

— И?…

— И, — ухмыльнулся бизнесмен, с удовольствием потягиваясь, — я скажу вам остальное, когда получу от нее извинения. И я выдвигаю условие, что меня и моего гостя освободят и позволят нам отправиться в порт, который мы сами выберем.

— Самми?

— Вульгарное слово, — презрительно фыркнул Рок. — Саммайцы — милейшие, высококультурные люди. А чернь никак не может их простить.

— Когда вы перестали относить себя к черни? — осведомилась Самандра.

Рок пропустил насмешку мимо ушей.

— Закон не запрещает иметь деловые отношения с самарланцами. Даже наш покойный граф Хенгар водил с ними близкую дружбу. Почему же на меня смотрят, как на преступника?

— Продажа аэрума саммайцам запрещена. Многие уверены, что они готовят флот для нового нападения, — сказала Самандра. — Предателем стать проще простого. Так или иначе, но после прибытия Флота вам предоставят возможность покинуть город, не подвергая свою жизнь опасности. А освободят вас после того, как вы удовлетворите наше любопытство. Давайте начнем. Почему в друзьях у высокопоставленного представителя уважаемой компании по добыче аэрума оказался один из наших старых врагов с юга?

— Вас это не касается, — заупрямился Рок.

— Если не признаетесь, мы вас не отпустим.

Рок картинно закатил глаза и посмотрел на Фрея.

— Ваша приятельница не знакома даже с основами искусства коммерции.

— Да, она довольно прямолинейна, — согласился Фрей.

— Может, с вами, как более рассудительным человеком, будет легче договориться?

— Эй! — прикрикнула Самандра. — Вас арестовала Рыцарская Центурия.

— Значит, нам не о чем…

Рок осекся на полуслове — по зданию прокатился мощный рокот, от которого затряслись стены. Фрей встревожился. Скрежет и ужасающий вой отдавался везде гулким эхом, будто металлическое чудовище медленно просыпалось и недовольно кряхтело.

— Завод! — воскликнул Рок. — Они запустили его!

— Кто?

— Рабочие! И подполье, чтоб оно сдохло! — Рок вскочил с кресла. — Они проникли внутрь. Они перегрузят машины!

— Судя по вашей реакции, это — не слишком хорошо, — уточнил Дариан.

— Да нас всех на клочки разорвет!

— Это никуда не годится, — заявил Фрей.

Глава 30

Мятежники — Фрей предает доверие — Чужестранцы — Значение свободы

Около окна зала заседаний столпились люди. Странный шум явно испугал служащих компании «Градмут». Они отпихивали друг друга и наемников, пытаясь понять, что стряслось. Фрей протиснулся сквозь толпу, заполнившую помещение, и посмотрел вниз.

Завод пробуждался к жизни. Заскрежетали зубами камнедробилки. Забулькала в резервуарах вязкая жидкость. Загудел огонь в печах. Загремели шестерни передач. Потянулись в небо тонкие дымки. А среди оборудования метались люди, поворачивавшие рукояти и нажимавшие на кнопки.

— Как они попали внутрь? — крикнул кто-то.

Неподалеку защелкали частые выстрелы. Стражи у ворот приветствовали неприятеля огнем. Фрей сомневался в том, что шахтеры и рабочие окажутся настолько глупы, что пойдут на штурм. Вероятно, они пробрались в тыл защитникам завода.

Зато уже можно не гадать, где находится большая часть населения Стойкости. Жители здесь.

Раздвинув подчиненных, рядом с ним встал Рок. По пятам за ним следовала Самандра. И в тот же миг погасли электрические лампы. Здание погрузилось в полумрак, который рассеивало красное пламя разгоравшихся печей. Люди, которые мельтешили во дворе, превратились в демонические фигурки, беснующиеся в кровавом зареве.

— Вот ведь безмозглые тупицы! Они же все взорвут! — проревел Рок. — Надо выбираться отсюда!

— Ни за что! — заявил один из служащих, с роскошными бакенбардами и моноклем в глазу. — Их — несколько дюжин! С ружьями! Нас растерзают!

— Идиот! — рявкнул Рок. — А знаешь, что произойдет, если оборудование включено не по схеме? Сушильные печи заработают до подачи охлаждающей жидкости! У клапанов не будет операторов, и трубопроводы начнут рваться. Нам конец!

Владелец монокля побледнел, как бумага, и забормотал трясущимися губами, прямо как Харкинс в свои лучшие минуты:

— Но… но… если… если они взорвут завод… где же они будут работать?

— Проклятущее подполье, окаянные мятежники! — бросил кто-то еще. — Взбудоражили народ и сами позабыли, с какой стороны хлеб маслом мажут!

Наемники, уловившие, что с минуты на минуту случится катастрофа, начали протискиваться к выходу.

— Трусы! Не вздумайте удрать, а не то я живо продырявлю вам шкуры! — крикнула Самандра.

Внезапно раздался чудовищный грохот, от которого все подпрыгнули, и с потолка посыпалась цементная пыль. В двери зала стоял Колден Грудж с дымящейся мортирой в руках. Гриссом шагнул к нему, на ходу оправляя плащ и проверяя ножи и револьверы. Остальные замерли.

— Что делать? — обратилась Самандра к Року.

— Выводи нас отсюда! — ответил тот.

— Именно этого они и добиваются. Местные задавят нас числом, и мы не прорвемся. Есть другие идеи?

Рок задумался на несколько секунд.

— Существует главный аварийный выключатель. Он останавливает завод в случае серьезных неисправностей. Чтобы все заработало снова, надо использовать специальный код, который знает только часть руководства. Я вам продемонстрирую на месте.

— Нет, — отрезала Самандра. — Вы будете здесь. Флот наверняка захочет побеседовать с вами.

— Я вас провожу, — вызвался молодой человек с прилизанными и разделенными на пробор волосами. Смелый и решительный парень, не успевший понюхать пороху. Похоже, он хотел привлечь к себе внимание прекрасной представительницы Центурии.

Самандра приветствовала его намерение улыбкой, от которой у любого мужчины должна была закружиться голова и задрожать колени.

— Буду вам признательна, сэр. — Она повернулась к соратникам: — Грудж, Джеск, вы — со мной. А ты, Гриссом, — охраняй людей.

— Я не нянька для… — возмутился Гриссом, но Фрей перебил его:

— Мы останемся, — заявил он.

Самандра с подозрением взглянула на него, словно пыталась разглядеть его насквозь в красноватой мгле.

— Тут не особенно опасно. Кроме того, из всей моей команды только я один умею прилично стрелять, — убедительно солгал он. — И я обещал позаботиться о нашей пассажирке.

— Верно, — кивнула Самандра и нахмурилась. Дескать, попробуй мне что-нибудь выкинуть. Фрей лучезарно улыбнулся.

— Самандра, время! — напомнил Гриссом, находившийся у двери.

— Ладно, — решилась она. — Лишних рыцарей у меня нет. Но даже и не думайте сбежать. До корабля вы не доберетесь.

— Послушайте, — воскликнул Фрей, взмахнув руками, — никто не боится за мою жизнь больше, чем я!

— Оружие на столе, — неохотно произнесла она. — Всего хорошего. — И с этими словами она направилась к выходу, подгоняя впереди молодого энтузиаста и приказывая наемникам прикрывать тыл.

Фрей подождал, пока они скроются из виду.

— Джез, вы в курсе?

— Да, капитан, — раздался у него в ухе голос штурмана. — Через десять минут «Кэтти Джей» сядет на крышу завода.

— Через десять минут, — повторил Дариан и повернулся к Малвери, который осматривал дробовик. — Док, вытащи самми из той комнаты.

— Он — мой гость! — вмешался Рок. — Вы лучше не…

— Нам стоит мирно договориться, — прервал его Фрей. Он взял револьвер и принялся его заряжать. Новая модель. Отлично. — Я освобожу вас и самми, а вы скажете мне, где находится Грист. Ну, как?

— Ладно, — без колебаний согласился Рок. — Неподалеку есть порт, где я смогу достать транспорт. Доставьте нас туда, и я выполню ваши условия.

— Как нам попасть на крышу?

— Вход заперт. — Рок ненадолго задумался. — Смотрителя на заводе сейчас нет, где ключ — неизвестно. Нужно подниматься на лифте.

Внизу громко бухнуло, в окне разбилось несколько стекол. Один из служащих упал навзничь, его лицо и грудь превратились кровавое месиво. Другие завизжали и кинулись врассыпную.

— Не надо подходить близко к окнам, — буркнул себе под нос Фрей, оттаскивая Рока в сторону. Тут появился Малвери с самарланцем. Триника и Сило присоединились к ним, а служащие поспешно разбежались по своим кабинетам и защелкали замками. Сило уставился на самарланца с неприкрытой ненавистью. Его приводило в ярость само присутствие этого человека. Тот с ледяным презрением скользнул по нему взглядом.

Фрей отвел бортинженера в угол.

— Сило, я все понимаю. Но мы должны отыскать Гриста.

— Грист! — неожиданно крикнул тот. — Кэп, зачем он нам? С чего ты взял, что он так важен?

Дариан заморгал от неожиданности.

— Я совершил ошибку и пытаюсь исправить ее, — пробормотал он.

Сило повернул голову и через плечо посмотрел на самарланца, его ноздри раздувались, кулаки были крепко стиснуты, руки дрожали. Он мог кинуться на гостя Рока и избить до полусмерти.

— Попробуй сдержаться, — попросил его Фрей. — Ради меня. Тебе не нужно разговаривать с ним. Ты только не убивай его, не калечь.

Сило стиснул зубы так, будто съел что-то неимоверно горькое.

— Ладно, кэп, — ответил он. — Но это неправильно. Понятно, кэп? — Он перехватил дробовик и, передернув цевье, дослал патрон. — Идем.

Территория завода представляла собой сцену из кошмарного сновидения. По ней, словно волны моря, разливался рокот металла, в который то и дело врезался скрип и хруст гигантских шестерней. Вверх и вниз ходили огромные поршни, их тени метались в багровом отсвете печных огней. Несмазанные механизмы испускали фонтаны едкого дыма. В воздухе висела мгла с острым химическим привкусом.

Фрей, Триника, Малвери и Сило быстро крались по проходам между громадными машинами. Рок и самарланин следовали за ними. Рок указывал направление. Самарланин оказался ужасающе медлительным. Он наотрез отказывался бежать и согласился только на быстрый шаг. Малвери определенно мутило — он еще страдал от последствий вчерашней попойки. У Сило был такой вид, будто ему не терпится кого-нибудь убить.

Неподалеку гремели выстрелы, которые заглушал грохот мортиры Груджа. Однако многоголосое эхо мешало определить точные ориентиры побоища. Фрей стремился избежать встречи как с рыцарями из Центурии, так и с местными рабочими. Ему совершенно не хотелось узнать, каким будет выражение лица Самандры Бри, если она поймает его за попыткой похитить ее пленников.

Выглянув из-за угла, он убедился, что путь свободен. Дариан оглянулся. И снова самарланин плелся позади, не желая даже перейти на легкую трусцу.

— Может, все-таки поторопишься? — зло бросил ему Фрей.

Но самарланин и не подумал послушаться. Малвери шел с ним, он схватил самми за руку и грубо дернул.

— Шевелись, понял?

Тот гневно вырвался, его желтые глаза вспыхнули гневом. Он принялся ругать Малвери на своем языке — шипящем и резком, — отчего сразу стал похож на разъяренную змею. Потом, сообразив, что доктор его не понимает, повернулся к бортинженеру и произнес длинную тираду. Капитан «Кэтти Джей» не представлял, что вещал этот тип, но, похоже, самарланин отдавал приказы Сило.

У Фрея кончилось терпение.

— Скажите вашему другу, чтобы он заткнулся, — потребовал он у Рока, — или я ему зубы вышибу.

Рок приблизился к самарланину и что-то ему зашептал. Дариан озирался по сторонам. Они выбрали неудачное место для выяснения отношений. Самми всерьез испытывал его терпение.

Самарланин вроде бы успокоился, но снова сделал несколько жестов в сторону Сило. Тот промолчал.

— Извините, — произнес Рок. — Он же самарланин из привилегированной касты. Они, в общем, никогда и не бегают. Кроме того, к ним нельзя прикасаться.

— Не бегают? — Фрей поперхнулся от недоверия. — Ему никто не объяснил, что его могут растерзать? Кстати, все, кого здесь убивают, гибнут из-за него?

Рок лишь развел руками:

— Их с самого рождения обслуживают рабы. Они живут в немыслимой роскоши. Для самарланцев манеры и этикет — самые главные вопросы. Он отказывается бежать. Это станет для него великим оскорблением. Он предпочтет умереть.

— А если я дам ему хороший пинок по заду?

— Фрей, вы должны вывезти нас обоих. Мы же договорились, — хрипло напомнил Рок.

Капитан выругался.

— В таком случае за мной.

Они наконец свернули за угол и направились вдоль ряда резервуаров, под которыми гудело газовое пламя. Содержимое некоторых емкостей начало булькать. Вязкая жидкость переливалась через края и выплескивалась на пол. От запаха у Фрея закружилась голова.

Когда полпути осталось позади, откуда-то выскочили трое рабочих в потрепанных комбинезонах и с дробовиками. Они разом остановились, вероятно, решив, что встретились с соратниками, но один вскинул ружье и заорал: «Самми!» Цвет кожи выдал самарланца даже в полутьме.

В отличие от мятежников Фрей и его спутники не стали колебаться. Они начали стрелять, прежде чем рабочие успели сообразить, что предпринять. И скорость напугала новых противников. Оказавшись под шквальным огнем, они выстрелили наугад и бросились на поиски убежища. Дариан и остальные забились в промежутки между резервуарами.

Самми застыл в проходе, сохраняя на лице величественное выражение. Вокруг свистели пули, которые совершенно не пугали его.

— Что этот идиот о себе воображает? — возмутился капитан. Похоже, самарланин считал себя слишком благородным для того, чтобы забиться в темное укрытие вместе со всеми. — Малвери, убери его оттуда!

Доктор выскочил из укрытия, схватил самми и сгреб в охапку. Тот снова зашипел, тогда Малвери аккуратно стукнул его головой о стену. Ошеломленный гордец сразу умолк.

Триника находилась рядом с Фреем и прижималась к нему, что было очень приятно. Дариан мельком взглянул на нее и вновь сосредоточился на борьбе с противниками. Рабочие оказались не очень умелыми бойцами. Они подолгу целились и теряли время зря. Таким образом, Фрей получил дополнительную фору и мог выбирать себе цель.

Он всадил одному пулю в плечо, тот вскрикнул и вывалился на открытое пространство, где его пристрелил Сило. Малвери точно всадил заряд в лоб второму. Третий так перепугался, увидев, что случилось с его товарищами, что кинулся наутек с громкими криками: «Самми! Самми!»

Фрей с облегчением выдохнул, но тут же громко вскрикнул — кипевшая жидкость выплеснулась через край и окатила ему ногу. Приплясывая от боли, он выскочил в проход, лихорадочно колотя руками по больному месту. Его спутники выбрались без происшествий.

Они направились дальше. Самарланец опять зачирикал на своем языке, обращаясь к Сило. Фрей разозлился и обиделся за товарища. Сило выносил оскорбительные речи с какой-то мрачной покорностью. Он даже не делал попытки возразить, пока самарланец бранил его.

— Что он так трещит? — осведомился Дариан у Рока.

— Удивляется, откуда тут взялся муртианин, — ответил тот.

— Не совсем верно, — вмешалась Триника. — Он обзывает твоего бортинженера разными словами, большая часть которых подразумевает неуважение к его матери. В подобной манере они обращаются с рабами и животными. — Она прислушалась к очередной реплике. — А сейчас он интересуется, почему Сило не загородил его от пуль.

Фрей совершенно забыл о том, что Триника владела самарланским, и искренно удивился — почти так же, как Рок.

— Э-э… — протянул бизнесмен, — если хотите узнать, где находится Грист, вы должны вывезти нас обоих невредимыми.

Дариан помотал головой.

— Передайте этому ублюдку, что мы — Вардии, и Сило — не раб.

Рок замедлил шаг и стал ждать самми. Фрей подошел к Сило, по пути сдвинув самарланца. Тот возмущенно затараторил. Рок принялся успокаивать его.

Бортинженер уставился на свои ботинки и напрягся. Капитан «Кэтти Джей» поднял руку, чтобы тронуть его за плечо, но потом решил не рисковать.

— Сило…

— Со мной девять лет никто так не разговаривал, — процедил Сило сквозь стиснутые зубы. — Проклятье, я чуть хвостом не завилял, как пес.

— Не слушай его. Ты — свободный человек.

— Был бы я свободным, — возразил Сило, — я пристрелил бы его, как только увидел.

Прогремевший взрыв заставил всех вздрогнуть. Справа, из-за машин, выплыло дымное облако. Затем вновь раздалась стрельба. Прогремела пищаль Груджа. Шахтеры и рабочие не являлись достойными соперниками для Рыцарской Центурии, но Фрей порадовался: кто-то отвлекает на себя часть бунтовщиков.

— А интересно, — произнес он. — Что случится с лифтом, если им удастся отключить завод?

— Он перестанет работать, — ответил Рок.

— Давайте-ка пошевеливаться, ребята, — бросил Фрей.

Они еще не раз встречались с рабочими, но имели одно неоспоримое преимущество. Мятежники всегда хотели убедиться, что не нападут на своих, а Фрей и его спутники стреляли, не задумываясь.

— Кстати, кэп, — обратился к нему Малвери, переступив через труп. — У них же справедливые требования. А Рок торгует с самми. Тебе не кажется, что мы воюем не на той стороне?

— Док, я обеими руками и ногами за мир и дружбу. Но они норовят прикончить нас, — заявил Фрей. — Насколько я понимаю, мы всего лишь отвечаем ударом на удар.

— Наверное, — вздохнул Малвери и выстрелил в юнца, который выскочил в проход. Тот бросил оружие и, спотыкаясь, удрал. — Я чересчур чувствительный. Такое бывает с похмелья.

— Угу, — кивнул Дариан.

— Может, отказаться от наружного применения спирта и вернуться к грогу?

— Попробуй.

Вскоре они достигли лифта. Он представлял собой маленькую кабину, помещенную в сетчатую шахту, которая уходила вверх, во тьму. Фрей открыл двери и запустил остальных внутрь. Он слышал приближающийся топот бегущих ног. Самарланец медлил и фыркал, так что Триника грубо втолкнула его внутрь.

Фрей задвинул створки, Рок нажал кнопку. Лифт дернулся, заскрипел и пополз вверх как раз в тот момент, когда перед ним появились рабочие. Они не сразу разглядели Рока среди пассажиров, — но, увидев его, пришли в ярость. Кто-то принялся давить кнопку вызова, но, к счастью, без толку. Тогда они принялись стрелять, но лифт поднялся достаточно высоко, и пули только рикошетировали от решетчатого ограждения.

Внизу открывалась панорама завода. В дальнем конце территории пылали костры. Резервуары раскалились от жара. Желоба, по которым текли струи расплавленной породы, переполнились, паровые машины стонали от неимоверной нагрузки. Шатун с поршнем вылетел из цилиндра и с размаху ударился в трубу. Как и предсказал Рок, завод разваливался на куски.

«Надеюсь, Самандра, ты знаешь, что делать», — подумал Фрей.

Потом кабина проползла через бетонное перекрытие, и сверху пробился серый дневной свет. Выход на крышу. Но вдруг лифт дернулся и остановился.

— Похоже, они добрались до главного выключателя, — констатировал Малвери. — Возможности Рыцарской Центурии не безграничны. — Он измерил взглядом зазор между крышей кабины и порогом двери. Толстому доктору было бы непросто пролезть в узкую щель. — Впрочем, по-моему, мы успели, хотя и впритык.

Фрей занялся раздвижными дверями, Малвери подсадил его, и капитан выбрался на плоскую крышу. Вокруг поднимались черные дымовые трубы. Морозный воздух остудил его щеки, нос и лоб. Над заводом загудели турбины, и Фрей поднял голову. «Кэтти Джей» летела к нему сквозь снегопад.

— Вовремя, капитан, — прозвучал у него в ухе голос Джез. — Приятная пунктуальность.

— В последние дни я полон сюрпризов, — ответил он, помахав ей рукой.

В конце концов, они оказались в безопасности. Рыцари из Центурии спасали служащих компании «Градмут» от разъяренных рабочих и забыли о непрошеных гостях. А Фрею удалось взять Рока с собой. Теперь они узнают, где Грист. При мысли об этом у Дариана становилось очень хорошо на душе. Он наверняка произвел впечатление на Тринику.

Пока беглецы вылезали на крышу, а «Кэтти Джей» снижалась, Фрей посмотрел вниз, где продолжалась стрельба. Рабочие сражались с наемниками. Но сейчас конфликт перестал быть столь ожесточенным, каким воспринимался внизу, когда они принимали в нем непосредственное участие. Пусть себе дерутся, подумал Дариан. У него есть дела поважнее.

Позади раздался шум. Фрей обернулся — ну, конечно, самарланин снова пристал к Сило. Проклятье! Капитан быстро направился к обоим. Бортинженер отошел в сторону, но самарланин последовал за ним, продолжая громко вопить.

— Что случилось? — спросил Фрей у Триники.

— Самарланин бесится из-за того, что Сило вылез из лифта раньше, чем он, — объяснила Триника. — Вероятно, так не положено. Дариан, я не представляю, сколько еще твой человек продержится. Самми всерьез считает, что…

Она так и не договорила, поскольку в этот момент самарланин отвесил бортинженеру подзатыльник. Фрей застонал.

— Все… — пробормотал он.

Сило наотмашь ударил врага прикладом дробовика по зубам. Самарланин попятился и схватился за окровавленную челюсть, его глаза широко раскрылись, и он всхлипнул. Сило с искаженным лицом шагнул к нему, схватил самарланина за плечи и поволок к краю крыши.

— Остановите его! — испуганно заорал Рок. — Мы договаривались!

Малвери вопросительно поглядел на Фрея — не прикажет ли тот вмешаться. Но Фрей уже устал уговаривать Сило терпеть оскорбления самарланина только для того, чтобы позже получить информацию о пирате. Слишком долго он ставил Харвина Гриста выше интересов экипажа.

— Рок, ваш приятель нарвался, — сказал Дариан.

— Точно, — одобрительно кивнул Малвери.

Самарланин не сопротивлялся. Несомненно, его шокировал полученный удар. И, конечно, он был уверен, что Сило не сбросит вниз. Однако спустя миг самми потерял опору под ногами.

Вскоре его тонкий визг оборвался. Сило приблизился к Дариану.

— Полегчало? — осведомился капитан.

— Прости, кэп, — ответил бортинженер, но голову не опустил. Пожалуй, Фрей никогда прежде не видел его таким гордым.

— Нет, перед тобой я должен извиниться, — произнес Фрей. — Ты — свободный человек из моей команды. И вовсе не был обязан выносить этот кошмар.

Он протянул руку. Сило пожал ее.

Рок разинул рот.

— Вы убили… вы!.. — Он попятился от Сило, как от сумасшедшего. — Сделка расторгнута!

Раздался характерный щелчок взведенного курка револьвера, и Рок почувствовал, как ему в затылок уперлось дуло. Триника вступила в игру.

— Ты честно пытался договориться, — сообщила она Фрею. — Но этого недостаточно. Есть другие методы. — И она прострелила Року колено.

Он рухнул, попытался закричать, но не смог издать ни звука. На снегу, обильно засыпавшем крышу, расплылось кровавое пятно. Триника возвышалась над раненым. Фрей поежился. Все романтические мысли о давней возлюбленной неожиданно улетучились. Перед ним была та самая Триника, которая бороздила небо над Вардией, грабила и убивала. Хладнокровная. Безжалостная. И тому, кто встанет на ее пути, не поздоровится.

— Ну, — обратилась она к Року. — Грист. Где?

Он молчал. Триника опять выстрелила. Кисть руки Рока превратилась в кровавое месиво из раздробленных костей и порванных сухожилий. Бизнесмен сразу обрел дар речи:

— Грист в Саккане! Сто миль к северо-западу от Мардука! Складской комплекс на восточной окраине города! Он всегда там прячется. И наркотики через него возит. Сильная охрана! У него есть собственный ангар и все прочее, что необходимо. Большой ангар, «Пес Бури» помещается!

Триника пожала плечами.

— Ясно, — отчеканила она и навела револьвер на лоб Рока.

— Триника, стой! — крикнул Фрей.

Она посмотрела на него.

— Почему бы и нет? — спросила она. — Пусть больше не болтает.

От безукоризненной логики Дариана зазнобило сильнее, чем от северного ветра. За прошлый месяц он почти поверил, что эта сторона ее сущности исчезла и стальную беспощадность сменила нежность. И он ошибся. Весьма досадно.

— Триника, не будь такой, — произнес он.

— Но, Дариан, я такая и есть, — возразила она.

Рок стонал, не отрывая взгляда от дула. А Триника неотрывно смотрела на Фрея.

Капитан «Кэтти Джей» повидал много убийств. Только что его бортинженер скинул человека с крыши. Но он поступил так в гневе, который жертва сама же и спровоцировала. Самми заслужил подобную участь. Возможно, Рок и был предателем, но он дал им нужную информацию. Его следовало пощадить.

Все дело было в том, что револьвер держала Триника. Если она сейчас нажмет на курок, он навсегда потеряет ее.

Пожалуйста, не будь такой.

Сердце Фрея лихорадочно колотилось. Снежинки сыпались с неба и падали между ним и Триникой. Секунды превратились в вечность.

— Ладно, — сказала она. — Как хочешь. — И, опустив оружие, зашагала к «Кэтти Джей». Фрей медленно выдохнул.

— Мне нужен врач! — закричал Рок, прижимавший к груди изувеченную руку.

Дариан кивнул Малвери.

— Еще чего, — проворчал тот. — У меня медикаментов едва на вас хватает. На него я ничего тратить не буду.

— Извините, — сказал Фрей Року. — Решайте свою проблему сами.

— Вам стоит обратиться за помощью к рабочим, — злорадно добавил Малвери.

Рок взвыл им вслед и продолжал вопить, пока его голос не заглушили турбины «Кэтти Джей».

Глава 31

Место расставаний — Подарок — «Яма с грогом» — Пути, которыми ведут нас сердца

«Делириум Триггер» висел на якоре над портом между промерзшей землей и ясным голубым небом. Корабль безмолвно плавал, поддерживаемый в воздухе аэрумом, наполнявшим балластные цистерны. Черная обшивка пестрела шрамами и ожогами, оставшимися после битвы с «Псом Бури». Заплаты поставили не слишком аккуратно, но на это пришлось пойти ради быстроты ремонта.

Фрей и Триника облокотились на деревянные перила, которые ограждали дорогу, проложенную по склону холма. Отсюда открывался вид на Иктак — небольшой городок в Йортланде. В этом месте дорога расширялась. Пешеходы могли здесь отдохнуть, а две повозки — легко разъехаться. И кто знает, вдруг тут специально устроили обзорный пункт? Впрочем, последнего Фрей не допускал даже в мыслях. В Иктаке было, в общем-то, не на что любоваться. Главенствовал серый индустриальный пейзаж, состоящий из фабрик и переплетения труб. Угрюмый снег никогда не сходил полностью. Унылая тундра протянулась до линии горизонта — необъятная пустая равнина с жесткими кустарниками ядовитых раскрасок.

Месяц назад Дариан прощался с Крейком именно здесь. Тогда «Делириум Триггер» становился на ремонт. Теперь фрегат, похоже, починили.

«Место расставаний», — подумал он. Скоро произойдет очередное прощание, и оно тяготило его куда сильнее, чем предыдущее.

Покинув Стойкость, они устроили в кабине управления совещание и решили, каким будет следующий шаг. Они прилетят в Иктак, заберут «Делириум Триггер» и во всеоружии отправятся в укрытие Гриста. Триника была уверена — ее корабль уже готов. Она знала верфь и считала ее лучшей на севере. Пообещала она вполне достаточно для того, чтобы не сомневаться, и получила гарантию — ее корабль отремонтируют за месяц. В итоге она не обманулась в своих ожиданиях.

— Потребуется еще день, — сказала она. — Или два. Надо пополнить команду. Провести испытательный полет. Обстрелять пушки. Ну, и всякие мелочи. — Она плотнее запахнулась в шубу. — Я не собираюсь наступать, не проверив все необходимое. Тем более против Гриста.

— Разумно. А он лег на дно. День-два ничего не изменят. Надо подготовиться как следует, верно?

— Конечно.

— Между прочим, я запланировал одно небольшое путешествие.

— Неужели?

— Я побеседовал со своим экипажем.

Она повернулась в его сторону. Над головами вились и каркали черные птицы.

— О чем же?

— Обо всем. О Гристе, о тебе. И зачем я таскал их повсюду.

— Ты рассказал им о нас?

— Вкратце.

— И как они это восприняли?

— Сначала у них челюсти отваливались от удивления. А потом ребята немного порадовались. Многое стало им гораздо понятнее.

Триника положила руку в перчатке на локоть Фрея и слабо улыбнулась. У него сразу стиснуло горло и защипало глаза. Проявление привязанности и незначительное прикосновение застали его врасплох. Он отвел взгляд и уставился вперед, стараясь удержать предательские слезы.

Фрей, кровь и прах! Держись! Ты же мужчина!

— Они хотят вернуть Крейка, — сообщил он. — Я согласился. Джез считает, что ей удастся уговорить его. Он рассказал ей, что его гложет.

— А как насчет Пинна?

— Он пропал. — В голосе Фрея проскользнула нотка сожаления. Ему до сих пор казалось, что именно он виноват в потере лучшего пилота. — Никто не запомнил, откуда он родом. Не представляю, где Аррис. Так что ему самому придется искать «Кэтти Джей». Я, правда, сомневаюсь, что парню хватит мозгов.

— Значит, думаешь о замене?

— Не сейчас, — вздохнул Фрей. — Хотя новый пилот с ним не сравнится. В глубине души мне будет не хватать этой тупой жирной бестолочи.

Он начал наблюдать за «Делириум Триггер». От площадки на верфи оторвался катер, направлявшийся к кораблю. Вероятно, на нем находились инженеры, которые должны провести последнюю доводку точных механизмов. Скорее всего, в ангаре уже находится другой корабль.

Размышления о подобных вещах помогли ему отвлечься.

— Хорошая идея, — сказала Триника. — Я о Крейке. — Ее голос звучал слабо и бесцветно, но в подавленном состоянии она всегда так разговаривала.

Фрей пожал плечами.

— Нам хватит и Бесс, если надо драться на земле. Никто не сможет оторвать человеку голову лучше, чем она.

— Перестань. Дело не в Бесс. Признайся, ты скучаешь по Крейку.

Дариан поковырял мерзлую землю носком ботинка.

— Да. Ты права. И ты же не бросишься на Гриста в мое отсутствие?

— Я дождусь тебя, Дариан, — ответила она устало и неубедительно.

Фрей нахмурился.

— Триника, — начал он. — Я ведь могу на тебя положиться? Потому что, если ты снова нападешь на меня… — Он умолк.

— Не волнуйся. Я тебя не подведу, — заявила она.

Он удовлетворился этим ответом. Некоторое время они молча стояли рядом, глядя на движение в раскинувшемся внизу порту. Садились и взлетали корабли, техники возились с двигателями, бригадиры командовали докерами, перетаскивавшими ящики.

— Все изменится, — вымолвила она после долгой паузы.

Он знал, что она имела в виду. Триника говорила об их чувствах. Она — капитан «Делириум Триггер». И не сегодня завтра она облачится в свои черные одежды и обрежет волосы, успевшие отрасти. Нанесет на лицо белый грим, выкрасит губы кричаще-яркой помадой и вставит контактные линзы, делавшие ее глаза совершенно чудовищными. Она станет королевой пиратов.

— Необязательно, — с усилием выдавил он.

— Ошибаешься. Я не могу одновременно быть с тобой и с моей командой. В мире нет места для слабости.

Он жестом указал на нее, с головы до ног.

— Это не так… — Он умолк, подыскивая слова. — Вот когда ты напяливаешь свой жуткий наряд и превращаешься в паршивую королеву небес, вот тогда ты действительно делаешься слабой.

Триника чуть заметно кивнула.

— Возможно. Но там, где живу я, мужчины судят по внешности. Если я заявлюсь к ним в таком виде, как сейчас, они поймут, что я — обычная женщина. Капитан Триника Дракен должна быть чем-то большим.

Фрей погрустнел. Ну почему она настолько бестолкова? Соглашается с ним и при этом отказывается смотреть правде в глаза?

Весь минувший месяц он почти не вспоминал о том чувстве никчемности, которое обосновалось в нем. Откровенно говоря, оно совершенно перестало его тревожить. Вероятно, фокус был в том, что, пытаясь отыскать Гриста и предотвратить несчастье, он делал нечто благородное и относительно бескорыстное. Но, может, причина заключалась и в Тринике?

Внезапно он испугался. Он не хотел, чтобы она покинула его.

Но как заставить ее остановиться? Не могло же все закончиться вялым и горьким прощанием! Как только она уйдет, месяц, проведенный на «Кэтти Джей», моментально выветрится из ее памяти. Это было бы самым худшим для Фрея. Даже если Триника возненавидит его, это будет легче перенести, нежели забвение.

Он снял перчатки и стянул с мизинца серебряное кольцо. А потом вложил его Тринике в ладонь.

— О, Дариан, — удивилась она. — Зачем? Тебе надо следить мной?

Он немного оторопел.

— Я… — пробормотал Фрей, но, как обычно, слова у него спутались, и он просто выпалил: — Возьми его себе.

Она вопросительно поглядела на него:

— Для чего?

— Когда ты в следующий раз подумаешь о том, чтобы обобрать меня… посмотри на кольцо и вспомни… как нам было хорошо вместе.

Он намеревался сказать что-нибудь небрежное, шутливое, но финал фразы получился чересчур жалким. Фрей почувствовал, что краснеет. Проклятье, почему так легко выражать эмоции, которых не испытываешь, а когда дело доходит до настоящих, язык сразу начинает заплетаться?

Триника не засмеялась. Ее лицо было серьезным, и она казалась особенно хрупкой.

— Ладно, — тихо произнесла она и, стащив перчатку, протянула ему левую руку.

Фрей бережно взял ее. Он действовал осторожно, словно она была фарфоровой. Ощутил ее прохладную кожу.

— Потом я смогу отыскать тебя.

— Не слишком удачная затея, — ответила она.

— А когда это меня останавливало? — От собственной бравады ему стало чуть-чуть легче.

Он надел кольцо на ее мизинец, но пальцы Триники были тоньше, чем у него.

— Оно мне велико, Дариан, — ласково заметила она.

Он примерил кольцо на безымянный. Оно пришлось впору.

Фрей поднял голову и встретился с Триникой взглядом.

Все мысли выдуло напрочь. Осталась лишь она, черты ее лица, ум, светившийся в глазах. И все вокруг оставалось прекрасным, как свежий снег. Ее рука лежала в его ладони, но она уже потеплела. Наверное, согрелась от прикосновения.

Ему хотелось лишь одного — чтобы она не прекращала смотреть на него.

Наконец она подалась назад и отвела взгляд. Аккуратно надела перчатку.

— Мне пора, — произнесла она. — До свидания, капитан Фрей. До встречи.

Она направилась к «Кэтти Джей», не оборачиваясь. Он прислушивался к ее шагам, пока они не стихли вдали.

Потом он бродил несколько часов и лишь после этого вернулся на «Кэтти Джей». Он дал ей время, чтобы сменить облик и уйти. А когда они взлетели и взяли курс на Бухту Тарлок, он понял, что жгучая пустота, не посещавшая его целый месяц, вернулась вновь.

Пинн оглушительно всхрапнул, проснулся и обнаружил, что мир вокруг него лежит на боку.

Ему потребовалась минута, чтобы сообразить, где он находится. Воздух пропитался густым табачным дымом, грогом и потом. Рядом побрякивало расстроенное пианино. Смеялись, ворчали и ругались люди.

Он лежал лицом на стойке бара. Пухлая щека Арриса выпирала, как подушка. Подбородок вымок от слюней и пролитого пива.

Когда он приподнял голову, ему показалось, что та изрядно отяжелела. Голова покачивалась из стороны в сторону, и шея просто не удерживала ее. Он с трудом взял ее под контроль, после чего он принялся мигать, чтобы стряхнуть с ресниц какую-то грязь.

— У вас, сэр, если позволено будет заметить, такой вид, будто вы малость перебрали, — с лучезарной улыбкой сообщил бармен.

Пинн хотел выругаться, но решил, что сперва надо выпить. Он смутно припоминал, как выложил на стойку пару монет именно для того, чтобы заказать несколько стаканчиков. Теперь в карманах было пусто. Куда делись остальные деньги?

— Угостите рюмочкой, дружище? — пробормотал он для порядка.

Бармен, высокий мужчина с большими усами и раздражающе любезным обращением, широко осклабился.

— Зачем же?! Не шевелитесь секундочку. — Он перегнулся и вытащил со стойки (там, где совсем недавно покоилась щека Пинна) пропавшие монеты. — Вот, пожалуйста. Ром и пиво, верно?

— Ага, — подтвердил Аррис. Бармен взялся за бутылку.

Пинн вытер рот рукавом и уставился затуманенным взглядом в зеркало за стойкой. Существо, которое смотрело на него оттуда, походило на ошалевшего крота. Клок волос на макушке торчал, как петушиный гребень. Он лизнул ладонь и попытался пригладить вихор. Когда же выяснилось, что ему не хватает слюны, Аррис сунул пальцы в лужицу пролитого рядом пива и старательно пригладил всю копну.

Бармен поставил перед клиентом стакан и кружку.

— Простите, сэр, за нескромное наблюдение, но, по-моему, вы плохо ориентируетесь в пространстве. Я не ошибся?

— Да. И где я? — пробурчал Пинн.

— В «Яме с грогом», сэр. Лучшее заведение в городе.

Пилот глубоко задумался.

— А в каком конкретно?

Вопрос произвел на бармена немалое впечатление.

— Вы по-настоящему вольный странник, сэр! Буду счастлив поставить вас в известность, что вы пребываете в славном городе под названием Королевский Шпиль. У нас готовят лучших во всей Вардии водных ястребов на вертеле. Настоятельно рекомендую попробовать, если вы еще не сподобились. Могу ли я поинтересоваться, что привело вас в наши края?

От болтовни бармена у Пинна заболела голова.

— Я куда-то направлялся… — промямлил он. — Моя возлюбленная выходит замуж.

— О, как ужасно! И вы, сэр, спешили, чтобы воспрепятствовать этому?

— Точно, — согласился Аррис. — Только не знаю, как я у вас оказался.

— Полагаю, что вы пожелали выпить, чтобы успокоить нервы, — предположил бармен и начал вытирать стаканы.

— Ага.

— Сделали пару-тройку заказов… Что ж, когда одинокий мужчина попадает в такое заведение, у него появляются некоторые потребности. Женщинам постичь этого не дано. Вероятно, вы чудесно отдохнули с одной из местных красоток.

— И не с одной, — проворчал Пинн и отхлебнул рому, чтобы смыть во рту неприятный привкус.

— И вы, сэр, проявили неумеренность в мужественных вожделениях?

Пинн плохо понял, что имелось в виду, но звучание слов ему понравилось.

— Так оно и было.

— Конечно, сыграли по маленькой?

— Точно! — важно сказал Пинн. — После девок надо раскинуть картишки. Когда в мошонке пусто, лучше соображаешь.

— И если вы разрешите мне построить экстраполяцию на основе вашей недавней попытки выпросить глоточек освежающего, то вы, вероятно, истратили все деньги и обнаружили себя на мели, без гроша за душой и за много-много миль от вашей возлюбленной?

— Да, — подтвердил Пинн. — В самую точку.

Бармен театрально вздохнул.

— Глубоко сочувствую вам, сэр. Фортуна жестоко обращается с романтиками.

В ответ Аррис поднял стакан с ромом. Бармен — болтливый парень, но он мудр. Он понял. Нельзя винить человека, который вдруг вырвался на свободу.

Месяц выдался тяжелым. Тревога из-за Лисинды, мысли о том, как же поступить. Страдания из-за Дракен и страх за капитана. Даже после того, как она смыла мертвецкую краску и выяснилось, что она — потрясная баба, Пинн продолжал ненавидеть ее. Конечно, он бы не отказался от нее (если бы она сама ему предложила). Хотя, чтобы переспать с женщиной, вовсе не обязательно испытывать к ней симпатию. Это просто способ сбросить давление. Мужику такое иногда необходимо. Иначе он обязательно глупостей наделает. Природа, ничего не поделаешь.

В общем, как только Пинн оказался предоставлен самому себе, он пожелал «сбросить давление». Никто не отдавал ему приказов и не заставлял хлестать кофе, чтобы протрезветь. И за два дня пилот действительно промотал все деньги.

А сейчас, в холодном свете неминуемой нищеты, он вспомнил, почему посадил «Скайланс» в Королевском Шпиле. Он спешил добраться до Лисинды, не выключал форсаж и быстро израсходовал запас топлива. Он приземлился в городке буквально на последних каплях горючего. Если за прошедшие дни не случилось чуда, его файтер остается в том же плачевном состоянии.

А бармен не ошибся. Похоже, весь мир ополчился против Пинна. Пытается помешать ему добраться до возлюбленной. Если Всеобщая Душа и впрямь существует, она небось имеет против него, Арриса, здоровенный зуб.

Проникнувшись жалостью к себе, он принялся свертывать самокрутку. Сначала хотел предложить одну бармену — будет полезно завязать с ним выгодную дружбу, на случай если Пинну понадобится выпивка, но табака было мало. В результате Аррис решил ни с кем не делиться. Он как раз заклеивал языком бумажку, когда кто-то взгромоздился на соседний табурет, обдав пилота сильным запахом духов.

— Приезжий, не угостишь меня покурить? — спросила она.

Женщина оказалась пухлой, густо нарумяненной и с громадным декольте. Завитые рыжие волосы ниспадали на белые плечи, обильно усыпанные крупными родинками. Один из передних зубов сильно выдавался из ряда. Она казалась лет на двадцать старше Пинна, но одевалась так, словно была вдвое моложе.

Аррис, будто околдованный, протянул ей самокрутку и чиркнул спичкой. Она затянулась и улыбнулась ему. Возможно, дело было в роме и гроге, но Пинн подумал, что никогда не встречал никого прекраснее.

— Странными и загадочными путями порой ведут нас сердца, — глубокомысленно заявил бармен. Но его уже никто не слушал. Тогда он направился к противоположному концу стойки, где новая пьяная душа нуждалась в благосклонном собеседнике.

Глава 32

Признание Плома — Разговор в святилище — В некотором роде завершение

В Бухте Тарлок наступило настоящее лето, и Джез с радостью подставляла лицо солнечным лучам. После продолжительного пребывания на полярном севере приятно вспомнить о том, что природа не всегда бывает сурово враждебна. Джез шла по дорожкам, вьющимся по склону, и улицам, безжизненным в это жаркое время. До нее доносился рокот морского прибоя, терпеливо осаждавшего скалистый берег далеко внизу.

По адресу, оставленному Крейком капитану, она отыскала высокий узкий дом. Особнячок стоял в конце чистого переулка, вымощенного камнем. Джез приблизилась к двери и собралась с мыслями. Теперь она начала нервничать. Она не видела Крейка с того самого дня, когда во время нападения на барк открылась ее тайна. Когда она покинула лазарет, оказалось, что демонист давно уехал. И она даже не представляла, что можно ждать от него.

Обрадуется ли он ее появлению или рассердится? Возмутится и отвергнет ее попытки уговорить его возвратиться на «Кэтти Джей»? Что, если он презирает ее? Ведь она частично ман. А может, он предложит ей помощь (на что она надеялась)? В конце концов, это было основной целью ее визита.

Она хотела, чтобы он вернулся в команду — всем сразу стало бы гораздо лучше. Джез беспокоилась о его судьбе и опасалась, что Крейк вляпается в какие-нибудь неприятности. Но ей требовались его знания. В Джез поселился демон, а кто, кроме Грайзера, сможет изгнать его?

Если на свете существовал кто-то, способный разрешить ее проблему, то только он. Правда, она ни разу не говорила с ним откровенно. Однажды он намекнул, что знает или, по крайней мере, догадывается о природе ее исключительного дара. Но Джез чаще отмалчивалась. А когда все вылезло наружу и скрытность потеряла смысл, Крейк покинул корабль.

Как раз в то время, когда она сильнее всего нуждалась в нем. В тот момент она была готова выложить ему правду.

Неудачное совпадение? Или он ушел из-за меня? Он испугался меня? Или боится того, о чем я его попрошу?

Почему она не поговорила с ним раньше? Она лишь терпела, не осмеливаясь выдать ему свой жуткий секрет.

Но в этом они хотя бы понимали друг друга.

Она постучала в дверь. Вскоре дверь открыли, и на пороге появился полный лысоватый мужчина средних лет. Вид у него был встревоженный. «Наверное, он — Плом, хозяин дома», — подумала Джез.

— Чем могу?… — осведомился он, окинув ее скептическим взором. У Джез мелькнула мысль, что ей следовало надеть что-нибудь броское, а не свой обычный серый комбинезон. Однако она никогда не интересовалась тряпками и побрякушками.

— Я ищу Крейка, — произнесла она. — Он здесь?

— А кто вы такая? — с откровенным подозрением спросил Плом, уставившись на посетительницу через пенсне.

— Я — Джез. Я штурман с корабля…

— О, замечательно! — перебил ее Плом, просветлев лицом. — Милости прошу! — Он пропустил Джез в вестибюль и запер дверь.

— Он рассказывал о вас, — объяснил Плом, увлекая Джез по коридору. — И он доверяет вам. Ведь вы одна знаете, что с ним случилось. Я очень вам рад! — Он остановился и положил руки ей на плечи. — Вы должны забрать его отсюда!

— Э-э… — протянула она, не успев разобраться в потоке слов, — собственно, я так и хотела…

— Отлично! — обрадовался Плом. — Я считал, что будет замечательно, если он останется жить у меня. Выдающийся демонист, у которого есть чему поучиться. О! — Он зажал рот ладонью, сообразив, что сболтнул лишнего. — Только никому не говорите!

— Что?

— Что я демонист. Я — любитель, вы же понимаете, но, с другой стороны, мы ведь все такие, верно? В нашем деле нет профессионалов! — Он нервно рассмеялся, вынул носовой платок и вытер блестящую лысину. — А я занимаюсь политикой. Баллотируюсь в Совет канцлеров. Если кто-нибудь узнает, я погиб!

Джез вскинула ладони.

— Мистер Плом, успокойтесь, пожалуйста. Я вас не выдам. А что же с Крейком?

Плом бегал по коридору мелкими кругами, продолжая комкать платок.

— Увы, он стал большой обузой! Но не думайте обо мне плохо! Я был ему хорошим другом. Я одолжил ему много денег. И помогал. Он покупал редкие книги, отыскивал других демонистов, собирал опасные данные. Но ему все мало! Недавно он поднялся из святилища, рассуждая об Искусстве, когда у меня были гости! Он мог запросто отправить меня на виселицу! — Он широко всплеснул руками. — Я превратился в затворника! Сижу в собственном доме и охраняю Крейка! Я пребываю в постоянной панике, что он, этот безумец, выберется из подвала! Вардия узнает о том, что я заигрываю с демонами! А тогда, поверьте, юная леди, мне прямой путь в петлю! А сейчас я должен провести активную избирательную кампанию! Пока я здесь, мой соперник день за днем наращивает силы! Тарлоки не дают мне покоя, они не понимают, почему я не показываюсь на людях! Беда!

К концу своего монолога Плом совершенно запыхался. Джез решила, что с нее хватит.

— Проводите меня к нему, пожалуйста.

Плом указал ей на незаметную дверь кладовки или встроенного шкафа. Хозяин принялся рыться в карманах.

— Сюда? — спросила Джез.

— Погодите! Стойте! Я сам! — воскликнул Плом.

По телу Джез пробежала странная щекотка. Ее чувства сразу обострились, как перед трансом. Но затем морок исчез. Джез увидела, что сразу за дверью начинается лестница, ведущая в подвал.

— Он там? — уточнила она.

Плом, державший в руке металлический камертон, уставился на штурмана.

— Вы… заметили лестницу?

Джез удивилась.

— Конечно. А что, не должна?

Плом совсем растерялся:

— О да! Пора поселить сюда нового демона. Старый утратил резонанс. Перед вами должен предстать только шкаф, и больше ничего.

Джез не терпелось добраться до Крейка, и она направилась вниз. Стены были испещрены глубокими свежими царапинами.

— Не наступайте на третью ступеньку! — крикнул ей вслед Плом. Джез послушалась и почувствовала, что от дерева исходит слабый поток энергии. Очередной демон, догадалась она. Интересно, от него есть какой-нибудь толк?

В святилище царил беспорядок. Под абажурами гудели электрические лампы, но половина из них перегорела, и никто не удосужился их заменить. Химические приборы валялись на полу в полуразобранном виде. На черных досках красовались уравнения, написанные частенько поверх прежних. Около одной стены возвышалась бронзовая емкость с окном в боку, подсоединенная проводами и трубами к разным аппаратам. В ней плескалась мутная желтая жидкость. Посреди помещения находился самый странный предмет — металлический шар, напоминающий батисферу. Повсюду были брошены раскрытые книги.

Крейк сидел за столом спиной к Джез и что-то писал в тетради. Иногда он откладывал перо в сторону и сверялся с огромным, переплетенным в кожу фолиантом. Его белокурые волосы и борода отросли, он стал взъерошенным и неопрятным. Возле него сидела погруженная в сон Бесс, от которой отходило множество проводов.

Джез сразу поняла происхождение царапин. Демонистам, конечно, пришлось изрядно потрудиться, чтобы втащить голема в святилище.

— Крейк, — произнесла она.

Услышав ее голос, он дернулся всем телом и сломал кончик пера. Несколько секунд смотрел в тетрадь, а потом сбросил ее со стола.

— Джез, я не смог, — сказал он. Резко встав, он принялся расхаживать по подвалу, прижимая ладонь ко лбу. Покрасневшие глаза безостановочно двигались, словно он пытался высмотреть что-то неподалеку. — Ничего не сработало.

— Что не сработало?

— Это! — рявкнул он, кивая в сторону Бесс.

Джез потрясло его состояние. Крейк походил на помешанного. Демониста переполняла маниакальная энергия, он махал руками и не слишком внятно говорил. От него пахло потом.

— А что вы хотели?

— Вернуть ее! Понимаете, есть слухи… В нашей среде всегда полно всяких историй. И кто-то якобы нашел способ воскресить умершего. Если взять подходящее сырье и положить его в бак, то можно будет вселить туда сущность… частоту любимого человека, записанную при его жизни. И тело, плавая в баке, начнет расти самостоятельно! Образуются кости, мышцы и все остальное!

Пока он восклицал, его лицо было исполнено безумной надежды. «Прямо-таки свихнувшийся пророк», — пронеслось у Джез в голове. Однако это выражение мгновенно сменилось гневом.

— Сплошная ложь! Никаких записей нет! Я расспрашивал всех, но никто не делал ничего подобного! Я даже не знаю, с чего мне начать!

Джез опешила. Вот каким был план Крейка! Она подозревала, что он покинул «Кэтти Джей» из-за Бесс, но такой метод «оживления» показался ей диким и неестественным. А может, у Крейка имелись и другие причины?

— Вы хотите вернуть ее из мира мертвых?

— Именно! — крикнул Крейк, тыча пальцем в Джез. — В конце концов, вы ходите по земле без пульса. А почему моей Бесс нельзя? Что мне делать? Ее тела нет, Джез! Прах и черви! Я что, должен кого-нибудь убить? Нет уж. И я отыскал труп, но когда увидел… я… мне стало страшно… и…

— Постойте. Вы — что?

— Не смейте осуждать меня! — заорал Грайзер. — Я готов на все! Но я не выдержу, если она превратится в куклу из мяса, зашитую после вскрытия. Она не будет моей Бесс! У меня нет выхода! — Он в отчаянии взъерошил волосы. — А потом… я подумал, что надо бы сделать ее умнее, приблизить к оригиналу, что ли. Кровь и сопли! Но как? Я брожу в потемках! Я сам поместил ее туда случайно, по наитию! — Он вновь принялся метаться по подвалу, в таком возбуждении, что почти не контролировал себя. — А если я… вытащил ее обратно в момент смерти? Я возродил ее, и моя прекрасная маленькая племянница очнулась, посмотрела на себя, подняла перед собой металлические ручищи и поняла, чем она стала? Бесс навечно заперта в бронированных доспехах и общается только с тем человеком, который запихнул ее туда! Немыслимый ужас! Вдруг она лишилась рассудка!

Он умолк и замер. Внезапно его губы затряслись, а из глаз брызнули слезы.

— Я бессилен! — выдавил он.

— Да, — тихо согласилась Джез.

Ей было очень жаль Грайзера. Истерзанный, отчаявшийся, он захотел достичь невозможного. Но тела Бесс уже не существовало. Он мог бы спасти ее часть, но ему ни за что не вернуть ту девочку, которую он любил. Ее кожа, волосы, улыбка — все сгнило в могиле. Он способен лишь пересадить ее сущность из одного сосуда в другой. А это отнюдь не решало проблему.

Но он попытался. Крейк должен был лично убедиться в том, что не в состоянии спасти Бесс. И потерпел неудачу.

— Крейк, дело не просто в жизни и смерти, — произнесла она. — Я — формально мертва. Мое сердце не бьется. Но я — все та же Джезибет Кайт, что и до встречи с маном. — Она взглянула на Бесс. Пустая скорлупа без души. Когда Крейк погружал голема в сон, сущность Бесс улетучивалась в букальном смысле слова. — Вы не поможете своей племяннице. А то, что живет в железной оболочке, — вовсе не та девочка.

Крейк начал всхлипывать. Вытер нос.

— Джез, зачем вы так?

— Изменить ничего нельзя. Признайтесь, что ваша племянница погибла. Голем — это память о ней. Но не Бесс.

Он замотал головой.

— Послушайте, Крейк! — настаивала она. — Это убивает вас каждый день! Вы губите себя.

— Бесс здесь! — возразил он дрожащим голосом. — Я поместил ее в доспехи! И обязан вытащить ее на свободу!

— Нет! — произнесла Джез, схватив его за плечи. — Там — нечто другое. И это создание любит вас и нуждается в вашей заботе!

Крейк страдальчески застонал и оттолкнул Джез. Повернувшись, уронил со стола какую-то химическую установку, потом взял книгу и швырнул ее в Джез. Та легко уклонилась.

— Вы ничего не понимаете в демонизме! — заорал он. По его бороде текла слюна, налитые кровью глаза пылали.

— Я знаю разницу между живыми и мертвыми, — спокойно ответила она.

Крейк носился по святилищу, пиная и швыряя все, что попадалось на его пути. Затем он, как пьяный, прислонился к стене — и застыл.

— Признайтесь себе, Крейк, — повторила Джез. — У вас нет такой власти. Бесс умерла.

— Ладно! — сказал он. — И я убил ее! Теперь довольны?

Слова Крейка громко прозвенели в тишине, а через секунду его лицо сморщилось, и он вновь расплакался. Обхватив себя руками, он медленно сполз вниз и опустился на пол.

— Она мертва, — бормотал он.

— Просто примите это, — продолжала Джез.

— Легко вам говорить, — возразил он, скривившись, и встал. — Я знаю, зачем вы сюда пожаловали. Вы одержимы демоном, и вы хотите избавиться от него.

— Ну да, я…

— Ага! Полагаете, я не размышлял о ваших свойствах? Я сразу заподозрил, что вы ман. Я был вашим другом, Джез.

Она вдруг почувствовала сильную слабость.

— Вы мне поможете?

— Нет! — злорадно заявил он. — Бесполезно! Ваше сердце не бьется! Если я изгоню из вас демона, вы умрете. Окончательно и бесповоротно. Без демона вы — самый обычный труп. Признайте это! И примите!

Джез потрясли его жестокость и ликование. Грайзер разбил ее надежды, но она старалась сохранять внешнее спокойствие. Она причинила ему боль, и он отомстил ей. И, конечно, ее страдания ничуть не уменьшились.

Ничего удивительного, что он вовремя удрал. Он не желал, чтобы она докучала ему своей проблемой. Ведь она неминуемо превратится в мана.

Она лихорадочно искала аргументы, чтобы оспорить его мнение. Но его доказательство было неопровержимо. Со временем Джез и сама могла это понять. Любой человек, даже не разбирающийся в демонизме, пришел бы к подобному выводу. Но, как и Крейк, она верила лишь в то, во что хотела. И, как и Крейк, она обречена проиграть еще на старте. Некоторые вещи нельзя изменить.

Но сейчас, получив однозначный окончательный ответ, она обнаружила, что не испытывает ни разочарования, ни тоски. Она испытывала унылое, гнетущее смирение. Покой узника, которого ведут на виселицу. И, наверное, в сокровенной глубине души она не сомневалась, что возврата к прежней жизни не будет никогда.

— Ладно, — услышала она собственный голос. — Я вам верю.

— Хорошо, — вымолвил Крейк.

Джез прошлась по святилищу.

— Шансов нет.

— Верно.

— Я такая, какая есть.

— Именно.

Она встряхнулась, отбросила с лица прядь волос и кивнула.

— Значит, так тому и быть, — негромко произнесла она.

Грайзер печально глядел на пустую оболочку голема.

— Так тому и быть, — эхом откликнулся он.

— Крейк, мы хотели, чтобы вы вернулись на «Кэтти Джей».

Демонист обвел взглядом просторный подвал, в котором после его трудов творился полный хаос.

— Да, — кивнул он. — Мне пора.

На обратном пути в Иктак они приземлились на холме. Хоронить было нечего. Они просто установили маленький памятник — металлический брусок, на котором при помощи дрели из хозяйства Сило было выгравировано:

БЕССАНДРА КРЕЙК

Безвременно почившая

любимая племянница Грайзера Крейка

138/32-147/32

Здесь присутствовала вся команда, за исключением Пинна, разумеется. Крейк даже порадовался. Болван Аррис только лез бы с дурацкими вопросами. Ну а остальные хорошо понимали Грайзера. Они не знали, почему он решил почтить память Бессандры через два года после смерти. Но они пришли и стояли рядом. Он попросил их об этом — своих друзей.

И, хотя они заметили сходство между именем на памятнике и прозвищем голема, ни один не догадался о чудовищной правде. Вероятно, они подумали, что он назвал голема в ее честь.

И Крейк согласился с ними.

Бесс держала в огромных ручищах любимый мячик и непрестанно переминалась с ноги на ногу. Она прониклась общим настроением и печально ворковала, но Крейк был уверен, что она ничего толком не понимала. Если бы в бронированных доспехах действительно находилась его племянница, она обязательно отреагировала по-другому. А голем вел себя, как преданная собака.

Теплый ветер колыхал траву. Солнце, прорываясь сквозь облака, окрашивало землю яркими пятнами. Харкинс мял в руках фуражку. Малвери склонил голову. На глазах Джез блестели слезы. Фрей и Сило стояли мрачные и торжественные. Даже «Кэтти Джей», притулившаяся неподалеку, будто участвовала в происходящем.

«Она мертва», — сказал себе Крейк. Эти слова до сих пор казались ему неправдой. Но в его душе что-то изменилось. Появилось странное ощущение, почему-то похожее на надежду.

Остальные смотрели на могильную плиту. Молча разделяли пустоту смерти.

Наконец Грайзер наклонился и положил возле надгробия игрушку. Куклу, купленную в Бухте Тарлок. Бесс всегда радовалась подаркам. А Крейк притворялся, будто сам делал их в загадочном подвале. Логичное объяснение для ответа на вопрос, почему ее дядя каждую ночь пропадал в бывшем винном погребе отцовского дома. Именно желание увидеть таинственную мастерскую игрушек заставило ее проникнуть в святилище. Та ночь стала последней в ее жизни.

Он услышал позвякивание металла, скрип толстой грубой кожи и почувствовал, что к нему приблизилась Бесс. За ее лицом-решеткой мерцали крохотные огоньки. Она нагнулась и положила по соседству с куклой собственный мячик.

Крейк с трудом подавил рыдание. На секунду зажмурился, улыбнулся, положил руку на железное плечо и погладил его.

— Ты хорошая девочка, Бесс, — прошептал он.

Отвернувшись от могилы, он обвел долгим взглядом своих друзей. Глубоко вздохнул, поднял голову и кивнул.

— Я готов, — произнес он. — Идем брать Гриста.

Глава 33

Множество углов — «Она вообще-то не слишком аккуратна» — Подвох

Саккан являл собой воплощение геометрической городской планировки — сплошные склоны и углы. Он находился в глубине промороженного герцогства Мардук, но не прятался ни под землей, ни в складках гор, как большинство поселений. Напротив, он гордо возвышался, будто скала, посреди гигантского плато, на котором его и выстроили. Занималась заря. Легкие облачка, затянувшие небо, придали ему тусклый оттенок. Снега не было, но мороз, как едкая жидкость, впитывался глубоко в кости.

По улочкам тарахтел трактор, двигавшийся в сопровождении эскорта из пятнадцати мужчин и двух женщин. Машина тащила за собой прицеп. На нем покоился массивный предмет неправильной округлой формы, накрытый брезентом. Вооруженные люди шагали быстро и настороженно постреливали глазами по сторонам.

Медлить уже нельзя. Весть о прибытии «Делириум Триггер» распространится очень быстро. Надо действовать внезапно. Нанести быстрый и сокрушительный удар.

Фрей оглянулся. Харкинс остался на корабле, зато Джез, Малвери, Сило и Крейк были с капитаном. Собранные и целеустремленные. После того как Джез вновь приняли в компанию и вернулся Крейк, все обрели уверенность. Малвери даже как-то заметил, что им нужно поискать Пинна.

И настрой экипажа тоже переменился. Ощущение, будто их мир катится в тартарары, рассеялось, а у Фрея полегчало на душе. Может, когда они закончат дело с Гристом, то доберутся до этой бестолочи Пинна.

Но сейчас Дариану было только холодно и страшно. Солнце встало совсем недавно, и ему, Фрею, еще рано погибать. Ведь он ощутил связь со своей командой. Она не имела ничего общего с приятельскими отношениями и оказалась прочнее дружбы. Идти вместе в сражение — это доверие такой силы, какая недоступна аристократам или крестьянам.

Кроме того, предвкушение драки всегда его возбуждало.

Второй по величине город герцогства Мардук был почти полностью построен из местного серовато-черного камня. Он расположился на холмах глубинной части плато и вознесся над ними мрачными ярусами. Кварталы, обнесенные стенами, соединялись дорогами и умопомрачительно извилистыми лестницами. Внушительные башни дерзко противостояли зимним бурям. Улицы имели строгий облик. Статуи герцогов и путешественников зорко наблюдали за аккуратными площадями и ухоженными бульварами. Банки и торговые дома соперничали между собой роскошью отделки. Суровый город не желал забывать об истинном величии.

В тишине раннего утра звук тракторного мотора казался ужасно громким. За рулем сидел Баломон Крунд, боцман Триники — низкорослый человек с грязными свалявшимися волосами и обожженной щекой. Триника очень его ценила. Во время бунта, когда свергли предыдущего капитана «Делириум Триггер», он выступил самым преданным ее сторонником.

Фрей прекрасно понимал, почему она доверяла боцману. Крунд обожал ее. Точно такие же признаки Фрей видел еще у нескольких человек из ее экипажа. Они поклонялись Тринике. Любили ее, уважали и испытывали к ней благоговение. Она словно пребывала на высоком пьедестале. Триника не управляла при помощи грубой силы. Она стала воплощением жестокой богини и милостиво допускала команду к своему алтарю.

Но эта женщина не была той Триникой, которую знал Фрей. Та, похоже, исчезла навсегда.

Дракен в гриме и черном одеянии раздражала его. Вдобавок она отдалилась и закрылась от него. Ее пустые черные глаза ничего не выражали. Фрей уговаривал себя, что это — просто маскировка, но продолжал сомневаться. Может, Триника скидывала свои сущности, как одежду, и примеривала что-нибудь новенькое, по мере необходимости? Но тогда чувства, которые в ней зародились, принадлежали не капитану пиратов, а совсем иной женщине.

Он одернул себя. Проклятье, что с ним творится? Интересно, чего он так раскис из-за Триники? Не будь олухом! — приказал он себе.

По мере того, как они приближались к восточной окраине, улицы стали более узкими. Люди Триники возглавляли процессию. Пока Фрей вылетал за Крейком, она послала сюда разведчиков. Они принесли обнадеживающие сведения. Они нашли склад, о котором говорил Рок, разглядели в ангаре и «Пса Бури», и самого Гриста.

Новости ошеломили Фрея. Он рвался вылететь в Саккан и разбомбить все в пух и прах. Но Триника отговорила его. Она заявила, что Флот Коалиции вряд ли одобрит воздушный налет на один из крупнейших городов герцогства. Лучше напасть с земли. Застать противника врасплох. Схватить Гриста, прежде чем он успеет скрыться на корабле.

Штурмовая группа включала пять человек с «Кэтти Джей», остальные были с «Делириум Триггер». Харкинс дежурил в файтере. Дариан приказал ему постоянно поддерживать связь при помощи клипсы. Фрею мог потребоваться пилот, оценивающий ситуацию с высоты птичьего полета. «Делириум Триггер» стоял наготове, чтобы подняться по сигналу ракетницы, которую взяла с собой Триника. Кто знает, вдруг «Пса Бури» уже вывезли из ангара? Нельзя допустить, чтобы Грист снова улизнул.

Вскоре им начали попадаться местные жители — любители рано вставать или поздно возвращаться домой. Многие слышали о Тринике Дракен и старались держаться поодаль во избежание неприятностей.

«Они правы», — подумал Фрей.

В этом месте город стал приземистым и широким. В конце концов, они выбрались в грязный промышленный район, где находились заводы. По обеим сторонам тянулись растрескавшиеся от морозов стены. В воздухе пахло химией, а строения были глянцевыми от сажи.

Крунд остановил трактор, не выезжая на вершину очередного холма. Оттуда дорога уходила вниз к комплексу складов. Непримечательные здания сгрудились вокруг огромного ангара и были обнесены внушительным металлическим забором в десять футов высотой. Ограду увенчивали острые пики. Надо всем господствовали две сторожевые вышки.

Фрей внимательно разглядывал территорию в подзорную трубу. Там бродили недружелюбные и суровые йорты. Их лица покрывали татуировки, а уши, нос и губы были украшены кольцами. Волосы и бороды они заплетали в косички. Кроме того, йорты предпочитали тяжелые винтовки с внушительными магазинами.

Пока кто-то стаскивал брезент с тракторной тележки, Фрей насчитал пятнадцать охранников. По одному на каждого.

Плохо. Честным боем пусть занимаются щенки. Надо пустить в ход секретное оружие.

Он подошел к прицепу, на котором неподвижно лежала Бесс.

— Буди ее, Крейк, — сказал он.

Демонист поднес к губам медный свисток и подул. Звука никто не услышал, но Бесс сразу села. Сопровождающие Тринику на всякий случай отступили. Они еще помнили, как Бесс бушевала на «Делириум Триггер», когда фрегат останавливался в Раббане, перед разгромом Водопадов Возмездия.

— Пойдем, — произнес Крейк. Голем выбрался из прицепа, рессоры которого громко заскрипели. Люди Триники отцепили тележку от трактора, взятого напрокат на посадочной площадке.

— У тебя все готовы? — обратился Фрей к Тринике.

Она с насмешкой посмотрела на него.

— Они сделают свое дело.

Группа разделилась надвое. Пятеро из команды Дракен остались у трактора. Другие отправились с Фреем. В том числе Триника и ее боцман. Дариану не нравилось, что ей придется сражаться — он бы предпочел оставить ее в безопасности, но она не согласилась бы на такое. Уговаривать ее было бесполезно. Ей не терпелось расквитаться с Гристом. Она хотела лично присутствовать при его поражении.

— Атакуйте при первых выстрелах, — объявил Фрей. Никто из членов экипажа «Делириум Триггер» и ухом не повел. Они не принимали приказов ни от кого, кроме своей повелительницы.

Группа Фрея направилась к ангару и складам окольными путями. Только-только рассвело, и Бесс никому не бросалась в глаза. Если бы они шествовали через центр Саккана в компании восьмифутового голема, местная стража не заставила бы себя ждать. А здесь, в промышленном районе, «любоваться» на Бесс было некому.

Один из разведчиков Триники вел их со склона по заранее намеченной тропе. Вскоре они очутились в проходе между двумя мрачными пакгаузами, глядевшими на дорогу, которая вела к огороженной территории. За оградой располагался большой склад. Со сторожевой башни открывался обзор и на ограду, и на обнесенный участок, но сидевшие наверху охранники о своей работе совершенно не думали. Их всецело поглотила незамысловатая игра. Суть ее заключалась в том, что они колотили друг друга кулаками по подставленным ладоням и самозабвенно хохотали. «Специфический йортский юмор», — решил Фрей.

Триника кивнула в сторону стражей.

— Скажи своему голему, чтобы действовал поаккуратнее. Нам не надо лишнего шума.

Фрей взвел курок револьвера.

— Она вообще-то не слишком аккуратна.

Он махнул рукой Крейку, тот что-то прошептал Бесс. Она перешла дорогу, схватилась за прутья и одним мощным усилием вырвала их из земли. Заскрежетал раздираемый и скручиваемый металл, и забор лишился внушительного куска. В результате голем с легкостью обрушил секцию в целых тридцать футов длиной.

— Я и сама вижу, — сухо прокомментировала Триника.

Игроки на вышке всполошились, подняли крик и принялись указывать на Бесс. Один принялся палить из винтовки. Пули только отскакивали от бронированного горба голема. Стражи, находившиеся внизу, кинулись искать источник шума. Они высыпали из-за угла и, ругаясь на своем языке, бросились на поиски убежища.

— Надо помочь ей! — испуганно воскликнул Крейк. Отряд все еще располагался на укромной тропе и затаился.

— Не сможем, пока наверху остаются охранники, — ответил Фрей.

— Бесс! — позвал голема Крейк. — Вышка!

Она ворвалась за ограду и стала озираться в поисках врагов. Йорты непрерывно стреляли по ней, пули обжигали ее металлическую шкуру, отчего Бесс разозлилась всерьез. Услышав голос Крейка, она громко взревела и побежала к вышке.

Та выглядела как простенькие строительные леса с маленькой площадкой. При обычных обстоятельствах она была бы надежной, но строители не предусмотрели нападения разъяренного монстра. Бесс молниеносно снесла одну из четырех стоек и тут же свернула другую. Йорты завопили от ужаса, а сооружение медленно накренилось, повалилось набок, врезалось в стену пакгауза и рассыпалось грудой покореженных труб.

— Когда наша очередь? — осведомился Крейк.

Дариан свистнул в два пальца.

— Вперед! — крикнул он. Отряд выскочил из укрытия, помчался к разрушенной ограде и ворвался на территорию.

А йорты всецело сосредоточились на Бесс, которая проворно гонялась за ними. Фрей получил возможность спрятаться за обломками сторожевой вышки. Оттуда, из-за угла пакгауза, он принялся наблюдать за схваткой. Прямо перед ним находился пустой участок, усыпанной гравием и ограниченный слева забором и воротами. В отдалении возвышалась вторая вышка. Ангар был вне поля зрения, по другую сторону пакгауза.

— Огонь! — приказала Триника, и воздух разорвало множество выстрелов. Меткий залп уложил изрядное количество йортов, спасавшихся от гнева Бесс.

Внезапным нападением они разделались со многими охранниками, но из зданий появлялись все новые люди. Засвистели неприятельские пули. Фрей не высовывался. Покореженные опоры башни отнюдь не представляли собой непроницаемого барьера.

— Они обходят нас! — выдохнула Джез. Она дала своим соратникам драгоценные секунды. Их как раз хватило, чтобы развернуться и прицелиться, когда полдюжины йортов вылетели из-за другого угла пакгауза. Их тут же положили огнем дробовиков.

— Триника, где твои парни? — раздраженно проорал Фрей. Едва он успел это произнести, как раздался чудовищный грохот. Он выглянул из-за обломков и обнаружил, что главные ворота раскрыты, а под перекошенной створкой застрял трактор. Люди Триники разогнали его на полном ходу и палили без остановки. Стражи запаниковали по-настоящему. Бесс между тем развлекалась, встряхивая оставшуюся вышку и наблюдая за йортами, которые падали на землю.

Малвери выстрелил из дробовика и заполз в укрытие от полетевших в его сторону пуль.

— Кэп, если хочешь жить, надо пробиваться внутрь. — И будто в подтверждение его слов, кто-то из команды Триники покачнулся и рухнул на землю с пробитой головой. Малвери многозначительно кивнул.

— Срочно в ангар! — произнесла Триника. — Нельзя допустить, чтобы Грист удрал.

— Хорошо. Держись ближе к пакгаузу. Идем! — ответил Дариан.

Они побежали через открытое пространство мимо убитых йортов. Охранников было уже немного, в основном благодаря Бесс. Она увлеченно ловила двух самых медлительных стражей. Ловко ухватив одного за ногу, она подняла йорта и ударила его туловищем по второму — бедняга так и вмазался в забор.

— Бесс! — прокричал Крейк. Она обернулась и затопала к нему, держа в огромном кулаке труп своей последней жертвы.

Грайзер слегка позеленел.

— Брось! Тебе он не нужен.

Она покорно отшвырнула мертвеца в сторону.

Прижимаясь к пакгаузу, они добрались до угла. Оттуда хорошо виднелась задняя стена ангара, где прятался «Пес Бури». Дариан разглядел и вход на погрузочную площадку.

— Туда! — заявила Триника. Фрей бросился к входу. Вдруг ему наперерез выскочила пара йортов. Сило и Малвери заметили их и расстреляли, прежде чем те успели вскинуть оружие. Дариан тем временем заглянул внутрь.

Разведчики вполне оправдали уплаченные им деньги. Ангар был загроможден тяжеленными коробками. Над ними тянулись многочисленные мостки, среди которых торчал колоссальный нос «Пса Бури». Фрей испытал чувство злобного триумфа.

Вот ты и попался, ворюга психованный!

Ангар казался безлюдным, но Фрей был начеку. Сразу за воротами находилось свободное место, куда заезжали тракторы со всяческими грузами. С трех сторон возвышались штабеля ящиков. Идеальное расположение для засады. Он в нерешительности застыл у двери.

— Чего ты ждешь? — крикнула Триника, которая, петляя, подбежала к нему. Пули выбили поблизости пыль из кирпичной кладки — очередная группа охранников открыла огонь.

— Не нравится мне это! — ответил он. — Как-то очень просто! Грист — не глупец!

— Сам не будь дураком, Дариан! Он не мог догадаться, что мы нападем на склад!

Наверное, Триники права. Напали они быстро и неожиданно. Грист не мог быть настолько предусмотрительным. Похоже, Фрей был о сопернике слишком высокого мнения. А сейчас на кону — вопрос о жизни и смерти. Чего уж тут размышлять?

— Вперед! — прохрипел он. Бесс была первой, за големом следовали члены экипажа «Кэтти Джей», потом — сам капитан. Триника и ее люди выстрелили по йортам и поспешили внутрь.

Внезапно Джез затормозила. Она обернулась к Фрею, и выражение ее глаз сказало ему все, что следовало знать.

— Капитан! — воскликнула она. — Назад! Это…

Ворота ангара захлопнулись, отрезав путь к отступлению. Из-за коробок выскочили две дюжины вооруженных пиратов. Отряд застыл на месте.

— …ловушка, — с запозданием договорила Джез.

Позади раздался звук взведенного затвора. Сердце Фрея оборвалось. Он зажмурился.

— Да, — произнесла Триника. — Боюсь, что так и есть.

Дариан будто падал в бездну. Голос Триники доносился словно из неимоверной дали. Он принадлежал не женщине, которую он любил. Ее место заняло иное существо — та темная богиня, которой поклонялась команда «Делириум Триггер».

Нет. Только не она. Только не повторение пройденного!

Он был неплохо знаком с изменой — и его не раз предавали, и ему самому случалось. Но в этот момент невиданной потери… ее вероломство подкосило всех.

— Бросаем оружие, — услышал он собственные бесцветные интонации. — Крейк, позаботься о Бесс.

Перед ним стояла команда «Пса Бури». Разумеется, тут был Раттл, боцман Гриста, с лысиной и выпуклыми глазами. Дариан услышал грохот дробовиков, падавших на бетон, и швырнул свои револьверы на пол. Крейк что-то тихо бормотал рассерженному голему.

Фрей оглянулся через плечо. Триника направила дуло ему в прямо спину. Она напоминала бесстрастную статую.

Минувший месяц оказался обманом. А Дариан лгал самому себе. Куда делся его здравый смысл? Следовало извлечь урок из случая в Курге, когда Триника отобрала у них шар манов. Она — фальшивка, призрак, обломок их старой истории. Треснувшая оболочка той женщины, на которой он едва не женился. Но она научилась прекрасно притворяться.

Но он поддался на ее игру. Он пренебрег своим экипажем, не обратил внимания на протесты своих людей и пригласил ее на борт «Кэтти Джей». Он поверил, что в ней сохранилось нечто, за что стоило бороться. Захотел пробудить ее к жизни, вернуть прошлое, когда все было прямым и честным. Когда он любил самозабвенно, бесстрашно.

Его взгляд равнодушно скользнул по кольцу на ее пальце. Он уже миновал и ярость, и горе. Сейчас Фрей пребывал в отстраненном спокойствии.

— Надеюсь, вы позволите моему демонисту дезактивировать голема, — отчеканил он. — А то Бесс ненароком кому-нибудь голову оторвет.

Краттл махнул револьвером. Дескать, давай. Грайзер поднял руку.

— Не стреляйте в меня, ладно? — Он медленно вытащил из кармана свисток, приложил к губам и дунул. Бесс застыла в чуть наклонном положении.

Триника и ее соратники обошли пленных. Она вынула свисток у Крейка изо рта.

— Обыщите их, — приказала она своим сопровождающим. — Особенно демониста. У них есть всякие хитрые штучки.

Затем она отцепила от уха Фрея серебряную клипсу.

— Приглядывайте за его саблей, — сообщила она.

Триника приблизилась к Джез и забрала клипсу и у нее.

— Компас! — потребовала она. Джез окинула ее ненавидящим взглядом, но достала устройство. Триника убедилась, что стрелка указывает на кольцо, и бросила компас боцману.

— Держите у себя, — приказала она.

— Вот его вещи, — доложил один из ее громил. На его ладони лежали карманные часы Крейка и универсальная отмычка. Триника взяла их и спрятала в карман.

Покончив с обыском, они расступились перед высоким мужчиной. Он направлялся к пленникам, зажав сигару оскаленными в усмешке желтыми зубами. Фрей холодно смотрел на него. Харвин Грист, конечно… Мерзавец снова обвел их вокруг пальца, но он не дождется от Дариана ни крошки покорности, ни удрученности. Такого удовольствия Дариан ему не доставит!

— Капитан Фрей, — лучезарно улыбнулся пират, но его на полуслове скрутил яростный приступ кашля. Он покраснел и захрипел, что несколько подорвало впечатление от его торжества.

— Капитан Грист, — отозвался тот. — А со мной есть доктор. Если хотите, он вам поможет.

— С удовольствием выверну ваши легкие наизнанку, — добавил Малвери. — Недуг как рукой снимет.

Грист хлопнул Малвери по плечу.

— Не думаю, что в этом есть нужда, но все равно спасибо. — Он выпрямился и пыхнул сигарой. — Итак, на чем мы остановились?

— Мы с вами обменялись приветствиями, — ответил Фрей. — Но в сложившихся обстоятельствах комплименты можно пропустить. Дело за малым — расстрелять нас по-быстрому. Вы согласны?

— О, зачем же? — возразил Грист. — Если бы я хотел прикончить вас, то попросил Тринику расстрелять вас в полете.

— Да, — произнес Фрей. — Уверен, она бы отлично справилась.

— Не будь ребенком, Дариан, — сказала Триника. — Это бизнес. Грист сделал мне деловое предложение. Я приняла его.

— Услышал от Озрика Смульта, что вы вдвоем разыскивали меня, — сообщил пират, окутанный облаком дыма. — След капитана Дракен исчез, зато я наткнулся в Иктаке на «Делириум Триггер». Я решил, что она рано или поздно вернется, и оставил там человека. Он и побеседовал с ней от моего имени.

— А как насчет мести, Триника? — осведомился Фрей. — Ты еще не забыла, что «тысячи погибнут»?

Триника склонила голову набок.

— Вообще-то я не настолько мстительна, — ответила она. — Все имеет цену. Условия Гриста меня устроили. И не разыгрывай из себя жертву, Дариан. Ты поступил бы точно так же. Твои намерения вовсе не отличались благородством. Ты сам намеревался, заполучив шар, продать его любому, кто заплатил бы больше. И твои «тысячи погибших» ничего не значили бы против перспективы разбогатеть.

Капитан «Кэтти Джей» невесело рассмеялся. Триника ошибалась. Она считала, что он гонялся за шаром ради выгоды. Однако Дариан в себе не сомневался — деньги его не прельщали. Существовала черта, которую он никогда и ни за что не согласился бы перейти. Его честь была превыше всего.

Кроме того, он уже отверг две возможности сказочно разбогатеть. Первая — жениться на ней, а вторая — на Амалиции. Без всяких хлопот. Но он отказался. Пустоту в его жизни дукатами не заполнишь.

— Опять повторю тебе, Триника, — вздохнул он. — Ты уверена, что знаешь меня как облупленного. К сожалению, нет. Тебя можно купить. Меня — нет.

На ее лице промелькнуло сомнение. Крохотный надлом в ее самоуверенности.

«Ладно, — подумал он. — Надеюсь, тебе станет больно, будь ты проклята. И ты унесешь это с собой в могилу. Возможно, ты очень скоро окажешься там. Зря я доверял тебе».

Грист указал пальцем в сторону Джез.

— Возьмите ее, — приказал он своим подельникам. — И капитана тоже. Остальных заприте.

Джез и Фрея вытащили из группы.

— Эй! Она же штурман! — воскликнул Дариан. — Что вы от нее хотите?

Огонек на конце сигары Гриста ярко засветился.

— Она и есть та причина, по которой вы оказались здесь, капитан. Ман мне необходим. А ман имеется в вашей команде. Занятно, правда?

Глава 34

Подлинная версия истории — Карты раскрыты — Крейк и карманные часы — Размышления кота — Джез ставят перед выбором

Уставившись в спину Фрею, Джез шагала следом за ним в глубь ангара. Громилы «Пса Бури» держали их на прицеле. Грист и Краттл первыми подали им пример. Рядом с пиратом шла Триника. Вероятно, намеревалась насладиться плодами своего предательства.

Капитан «Кэтти Джей» брел сутулясь, опустив плечи. Он с трудом скрывал свою боль. Он преподнес этой женщине все, а она жестоко подвела его.

Джез испытывала к Фрею глубокое сочувствие. Она заметила, что его и Тринику связывало нечто личное, задолго до того, как капитан вкратце сообщил экипажу об их отношениях с Дракен.

А сама Триника? Что чувствовала она? Похоже, что ничего.

Проклятье! Капитан, вы — хороший человек, но выбор сделали — хуже некуда.

Внезапно Джез осенило: беспокоиться-то, пожалуй, она должна о себе, а не о капитане. Гриста интересовала она, а отнюдь не Фрей. Ведь она — ман. Однако Джез вовсе не жаждала узнать все замыслы пирата.

Никогда прежде она не видела капитана «Кэтти Джей» поверженным. И она страдала из-за этого.

Их увели в сторону от «Пса Бури», потом они спустились по нескольким лестничным маршам и попали в чистые каменные коридоры, освещенные электрическими лампами. Фрей молчал, и конвоиры тоже не говорили ни слова. В конце концов, они очутились в небольшом старом подвале и будто перенеслись на столетие в прошлое. В полу имелся люк, вернее, лежащая плашмя огромная дверь. Ее дубовые створки, украшенные резными символами, следовало открывать при помощи массивных бронзовых колец.

Джез стало очень неуютно. Она не могла понять причины беспокойства, пока не увидела дверь. Загадочные знаки когда-то вырезали демонисты, и хотя в них уже не было никакой силы, по коже Джез побежали мурашки.

Вся атмосфера просто пропиталась донельзя сконцентрированной энергией. Здесь хранилась какая-то тайна. Джез испугалась.

Она невольно замедлила шаг, и кто-то из конвоиров ударил ее в бок дулом револьвера. Впереди двое распахивали створки люка. Джез разглядела каменные ступени. Краттл щелкнул выключателем. На стене зажегся ряд лампочек, соединенных проводом. Они осветили комнату, находящуюся внизу.

— Дамы, — произнес Грист, кланяясь Тринике и Джез. — Капитан, — добавил он, кивнув Фрею. — Сейчас вы увидите подлинную версию истории.

Грист начал спускаться по лестнице. Остальные пошли за ним. Джез почудилось, что в самом низу ее ждет целая толпа, воющая и визжащая орда манов. Их крики проникали ей в мозг, минуя уши. С каждым шагом они усиливались. Джез обеспокоенно озиралась, но никто, кроме нее, ничего не слышал. Что звучало в голосах манов? Мука? Ужас? Или жестокое ликование? Все клетки ее тела отзывались на этот шум. На какофонию призраков из прошлого.

Что здесь случилось?

Помещение было гораздо просторнее, чем первый подвал. Здесь царили сырость и мрак. Края кирпичей раскрошились, повсюду черными пятнами росла плесень. Электрические светильники стояли на полу и лишь слегка раздвигали тени.

Святилище.

Тут практиковали демонизм. Посреди комнаты возвышалась на восьмиугольной опоре огромная клетка, додекаэдр из разъеденных ржавчиной прутьев. На постаменте были вырезаны символы, схожие с теми, что украшали дверь. В вершинах восьмиугольника торчали металлические стержни, один из них заметно наклонился. От клетки к громоздким машинам тянулись кабели. Агрегаты частично лишились облицовочных панелей, и в дырах виднелись шестерни со сломанными зубьями, пружины и мелкие передаточные устройства. На массивных пюпитрах лежали раскрытые трухлявые книги. В несколько рядов располагались стулья, часть из них валялась со сломанными ножками. Еще в святилище имелись стол, сундук и покореженная классная доска с обрывками формул.

Повреждения причинило не время. Доску сломали силой. Равно как и стулья, и облицовочные панели машин. Когда-то тут произошел серьезный конфликт.

Реконструкция, поняла Джез. Грист нашел разгромленное святилище и как смог, расставил все по местам. Теперь она знала, что он намеревался продемонстрировать им. Ее окружили вопли, врывавшиеся в сознание. Крики демонистов и дикий триумфальный рев демонов.

— Значит, здесь это началось… — протянула она.

Грист взял в зубы новую сигару. Огонек спички озарил зловещее выражение его грубого лица. Он затянулся и кивнул:

— Вы, мэм, истину глаголете. Как раз сюда они и собрались в тот день, чтобы исполнить свой тайный ритуал. Сдается мне, не представляли, с чем связались. Мнили о себе много. Исследователи!.. Не уверен, что они вообще толком понимали, чего хотят…

— Но получили они манов, — констатировал Фрей.

Грист посмотрел на него из-под густых бровей.

— Ну-ну. Похоже, мой маленький сюрприз вас не порадовал.

— Мы заглянули в Бестварк, к профессору Крайлоку, — произнес Дариан мертвенным голосом. — Он просветил нас по поводу того, чем занимался ваш отец. Он ведь отослал свое исследование вам, верно? Перед тем, как его убили.

Удивленный Грист ткнул сигарой в сторону Фрея.

— А вы неплохо соображаете, капитан.

Дариан взглянул на Тринику.

— Вряд ли.

Грист снова стиснул сигару во рту.

— Женщины, — сочувственно сказал он. — Никакой жизни с ними нет. И в мясорубку их не засунешь, чтобы устроить из их останков добрую пирушку.

Триника никак не отреагировала, она просто буравила Гриста своими глазами, черными, как у акулы. Пират усмехнулся и обратился к Фрею:

— Но ей-то нечего ответить? Ей хорошо заплатили.

Джез постепенно теряла над собой контроль. Она будто стояла в стремительной реке и упиралась ногами в дно, чтобы ее не унесло течением. Отовсюду исходила память о манах. Она чувствовала, что может в любой миг впасть в транс. Только бы не допустить этого!

— Вы отыскали святилище по запискам отца? — осведомилась Триника.

Она запрокинула голову и принялась изучать темный потолок.

— Угу, — охотно подтвердил Грист. — Здесь целый особняк был. Одного бизнесмена, из Слинтов каких-то. Важная персона среди демонистов. Святилище принадлежало ему. Тогда его жилище за городом находилось, но Саккан с тех пор разросся. Старый дом сломали, построили консервный завод. Про подвал никто не знал ни сном ни духом. А вот мой папаша каким-то образом вычислил. Я купил завод и добрался до подземелья.

— И не прогадали, — заявил Фрей.

Грист не заметил (или решил не замечать) сарказма.

— Думал найти здесь ответы, но не тут-то было! Книги погибли безвозвратно. И то, что написано на досках, я не смог прочитать. Это — всего лишь музей. — Он зашелся своим частым сухим кашлем. — Впрочем, участок мне пригодился. Построил склады, ангар. Приходить нужно ночью, когда людей нет поблизости. Никаких тебе отчетов и посадочных пошлин! Прекрасное укрытие. Товары я вожу, не привлекая внимания.

— Исследования вашего отца, — спросила Триника. — Они у вас?

— Не беспокойтесь, в полной безопасности, в моей каюте.

— Вы представляете себе, какие будут последствия, если их обнародовать? Если удастся доказать, что пробужденцы использовали методы демонистов?

— Еще бы! А вас такой расклад оскорбляет, капитан Дракен? Может, у вас слабость к пробужденцам?

— Нет, — отрезала Триника. — Но я предположила, что вы собираетесь им отомстить. Вашего отца, скорее всего, убил император, не так ли?

— До этого я сразу докопался, — кивнул Грист. — Но у меня есть более срочные дела. — Он захрипел, и на глазах у него выступили слезы. Люди из его команды тревожно переглядывались.

— Вы в порядке? — поинтересовался Фрей. — Не хотелось бы, чтобы вы вдруг взяли и сыграли в ящик.

Грист вытер слюну с бороды, подошел к соседнему столу, на котором стояла небольшая шкатулка, и открыл ее.

— Весьма тронут, капитан, но я собираюсь пожить на белом свете. — Он вынул шар манов. — Когда у меня есть это, умирать — совсем не с руки.

Джез полностью сосредоточилась на артефакте. Полированный черный металл с серебряными линиями, вьющимися по его поверхности. Узоры были лишены симметрии (по крайней мере для человека), но пока Джез глядела на него, орнамент постепенно обретал смысл. В ее голове зазвучало пение, заглушившее голоса местных призраков. Бессловесный вызов издалека. С дальнего севера, из-за Погибели. Голоса манов. Они желали ее.

— Что это? — услышала она свой голос. — За чем мы гонялись столько времени?

— Сигнал тревоги, — сообщил Грист.

— Что? — недоуменно спросил Дариан.

— Сигнал тревоги.

— А не оружие Судного дня?

Грист покрутил шар в ладонях.

— Вообще-то нет.

— О…

— Обычный аварийный маяк, — объяснил Грист. — Такие есть на всех кораблях манов. Помните, я рассказывал вам о флотском отчете по поводу сбитого дредноута? Пару мелочей я подзабыл упомянуть. Например, о том, что на нем оставались живые маны и флотские долго бились с ними. Один из них заперся за дверями с демонической охраной. Кстати, точно такие же с превеликим удовольствием открывал ваш человек, Крейк. Короче, сразу после этого появились полдюжины дредноутов. Откуда ни возьмись, Фрей. В небе будто возникло отверстие, из которого они высыпались. — Грист пыхнул сигарой. — Вы только представьте себе их мощь! Отец считал, что главная загадка находилась за той дверью. И был прав.

— А разбитый дредноут в Курге? — спросил Фрей. — Почему они не воспользовались шаром?

— Возможно, не хотели возвращаться, — подала голос Джез. — Команда откололась от манов. И это убило их, в конце концов.

Она содрогнулась от воспоминания о бесконечном изматывающем одиночестве. «Но ведь именно так все мы живем каждый день. Мы запечатаны в наших собственных крохотных мирах. И почти ничего не знаем друг о друге».

Фрей нахмурился.

— Грист, тогда, на барке, я обменялся парой слов с одним пробужденцем. Он сказал, что, если шар попадет не в те руки, погибнут тысячи людей. А вы решили, что это аварийный маяк?…

— Ну, да, — подтвердил Грист. — Ваш приятель-пробужденец, вероятно, подумал о том, что произойдет, когда будет подан сигнал тревоги. Надо бы проверить. Я включу шарик, и сюда заявятся маны. — Он уставился на Джез, и его лицо окаменело. — Или, вернее, это сделаете вы.

Крейк сидел, прислонившись спиной к стене кладовки, и негромко насвистывал.

— Не пойму, как ты можешь сохранять спокойсвие, когда нас заперли, а кэп и Джез вообще влипли в передрягу, — прогудел Малвери, безостановочно расхаживавший по тесному помещению. Он шагнул к металлической двери и забарабанил в нее кулаком. — Эй! Мы замерзаем! Дайте хоть рому, чтоб вас!.. — Не получив ответа, он плотнее запахнулся в пальто и вновь заметался по комнатенке. Сило, съежившийся в углу, бесстрастно наблюдал за доктором.

— Малвери, не одолжишь свои карманные часы? — попросил Крейк. — Мои забрали люди Триники. Испугались, что я вселил в них демона.

Малвери вынул часы и бросил их Грайзеру. Тот поймал их на лету, нажал кнопку, и крышка открылась.

— Куда-нибудь опаздываешь? — раздраженно осведомился доктор.

— Нет, — криво усмехнулся Крейк.

Он давно не улыбался. Его грудь будто придавило громадной могильной плитой, и только теперь она начала постепенно подниматься.

Скорбь, владевшая им из-за смерти племянницы, была и старой, и новой. Он всегда знал в глубине души, что не сможет вернуть ее к жизни, но не верил этому. До тех пор, пока не попробовал всерьез. И непосильное бремя, которое он взвалил на себя, становилось легче день ото дня. Набраться мужества и открыто посмотреть в лицо действительности его заставили резкие слова Джез.

Странно. Бесс мертва. Виноват именно он, Крейк. Его рука держала нож. Однако сейчас он чувствовал себя лучше, чем на протяжении двух минувших лет. Он наконец принял содеянное и отказался от попыток изменить его.

Он испытывал боль, будто в его кишки всадили блестящий клинок. Но это была чистая боль исцеления. Не медленная, мрачная смерть, которую он хотел вытравить алкоголем. Впервые после гибели Бесс он увидел свет. Острый и режущий. И он не собирался отводить от него взгляд ни при каких обстоятельствах.

А Малвери что-то заподозрил. Он присел на корточки рядом с демонистом и прищурился.

— Припрятал козырь в рукаве, дружище? — поинтересовался он. — Что ты затеял?

— Помнишь, как Дракен захватила нас, после того как мы выбрались из Водопадов Возмездия?

— Ага. Из-за нее нас чуть не повесили.

— Нас посадили в Черных Пустошах, — продолжал Крейк. — В бескрайней необитаемой равнине, усыпанной пеплом. Я погрузил Бесс в сон, чтобы она не набросилась на пиратов. Ведь она невольно могла погубить всех нас. Когда мы улетели, Триника бросила ее там.

— Верно, — кивнул доктор. — Ты был совсем убит и думал, что больше не увидишь Бесс. Но Джез отыскала ее. Похоже, благодаря способностям, которые она получила от манов. — Он немного помолчал и добавил: — Надо же.

— Да. Но если бы мы не спаслись, нас бы вздернули на виселицу. А если бы Джез не обнаружила Бесс, то она осталась бы в Пустошах навеки. Просто металлическая статуя посреди пустыни.

— Куда ты клонишь, Крейк?

— А позже, в Зацепке Марлена, ты спросил меня, занимался ли я в последнее время чем-нибудь полезным. Создавал ли новые демонистические артефакты, изобретал новые методы и тому подобное.

Доктор смутился.

— Ну что ты! Я решил тебя растормошить. Старался убедить тебя завязать с выпивкой, пока ты не стал алкоголиком.

— Я знаю, — согласился Крейк. — Я хочу поблагодарить тебя. И Джез. Вы оба очень сильно помогли мне.

Малвери пожал плечами.

— Но для этого и нужны друзья. Они выкладывают тебе всю правду. Кстати, вернемся к старой теме.

— А я никуда и не сворачивал. Я размышял насчет того случая с Бесс. Ведь, случись такое снова, нам могло бы и не повезти. Например, я бы усыпил ее и потерял свисток… что тогда?

— Что же?

— В общем, я научил ее еще нескольким посвистам. Точнее, частотам. Человеческое ухо их не воспринимает, чтобы они подействовали, нужен демонист, зато Бесс слышит их ясно и четко. И сигналы заставляют ее совершать другие действия.

— Какие?

Крейк взглянул на часы.

— Например, усыпить ее на полчаса.

Доктор ухмыльнулся. Крейк — тоже. Малвери забрал свои часы, защелкнул крышку и спрятал их в карман.

— Здорово, старина, что ты с нами, — заявил доктор.

Вдалеке раздались выстрелы.

На «Кэтти Джей» творилось что-то неладное.

Слаг медленно открыл глаза и облизнулся. Шерсть на его морде еще хранила вкус крысиной крови. Но заставили его проснуться вовсе не крысы.

Он встал и направился по вентиляционным ходам к трюму. Слаг являлся господином потаенных путей корабля. Задачей всей его жизни было хранить их от пришельцев. Мир кишел любопытными созданиями, которые иногда — весьма неблагоразумно — пытались потрогать или поднять его в воздух. Но они были не способны пролезть в вентиляцию из-за своих размеров. А Слаг мог, и там он противостоял грызунам. И хотя на его памяти имелась не одна эпическая битва с крупными и злобными противниками, Слаг всегда одерживал победу. Кот не знал, что значит слово «поражение».

Он выскользнул из трубы и оказался в трюме. Погрузочная рампа была опущена. Холодный ветер ерошил его бакенбарды. Нос Слага моментально замерз. Вдобавок отовсюду доносились разнообразные звуки — кричали люди, лязгали машины, ревели турбины воздушных кораблей. Остро пахло аэрумным газом, который стравливало снижавшееся грузовое судно. Суматошная обстановка на посадочных площадках была устрашающей — в отличие от уютной и проверенной «Кэтти Джей». Слаг немного оторопел.

Но открытая погрузочная рампа не представляла особой опасности. Слаг дотащился до середины трюма и принюхался.

Вот кто его разбудил!

Трусливый осмелился явиться на корабль.

Кот испустил басовитый вой. Мысль об этом жалком существе, вторгшемся на его территорию, разозлила Слага. Внезапно он услышал в главном коридоре торопливые шаги.

Впрочем, такое случалось и раньше. Добыча уже несколько раз пробиралась сюда. Иногда Слаг ловил врага на месте преступления и изгонял. Но если кот был занят делами в глубине корабля, то заставал в каютах и коридоре только кислый запах страха и пота.

Инстинкт требовал прогнать нахала. Но Слаг был старым котом, ветераном многих невидимых войн, и кое-что понимал. Он знал, что крысы будут возвращаться на борт «Кэтти Джей». Правда, если ему удавалось обнаружить их гнездо, с очередным вражеским выводком было покончено раз и навсегда. Нужно убивать крыс именно там, и безжалостно расправляться с их матерями.

Он, конечно, может выгнать пришельца, но тот опять придет на корабль. Но Слаг перехитрит его. Он станет сражаться в логове неприятеля.

Слаг направился по погрузочной рампе вниз. Убежище находилось на расстоянии нескольких дюжин ярдов. Здесь Харкинс спал и прятался от Слага. За прозрачной крышкой трусливый держался нагло и самодовольно. Он не сомневался в своей безопасности. Глупец, он думал, что Слаг не преодолеет промежуток, разделяющий корабли!

«Файеркроу» привел кота в ярость. Крышка была открыта. Подобного издевательство он вытерпеть не мог. Значит, Харкинс считал Слага слабаком, неспособным разделаться с ним. Он был уверен, что Слагу не хватит смелости запрыгнуть внутрь.

Но кот отказывался чего-нибудь бояться.

Он спустился до конца рампы. Неподалеку десятки людей суетились вокруг огромного металлического корабля. Пыхтя, ездили тракторы. Они волочили за собой прицепы с гремящими металлическими трубами. Воздух вонял бензином. Мир за пределами «Кэтти Джей» таил в себе угрозу.

Слаг поднял голову. Где же потолок? Корма его родного корабля выдавалась вперед, а над ней на немыслимой высоте висело растрепанное пышное белое одеяло. Слаг почувствовал себя ошарашенным. Он прижал уши и прильнул к земле, пытаясь сделаться незаметным. А стоил ли на самом деле, трусливый такого отношения? Может, его просто выгнать снова?

Нет. История затянулась. А Слаг не знал слова «поражение».

Он поставил одну лапу на посадочную площадку и быстро осмотрелся по сторонам на случай, если какая-нибудь из ревущих машин бросится на него. Потом поставил вторую.

Ничего не случилось. И туманное белоснежное одеяло вроде бы не двигалось.

Он устремил пристальный взор на логово врага. Открытая кабина. Вмонтированные в бок файтера перекладины лестницы.

Наконец все четыре лапы Слага оказались на асфальте. Однако хвост еще лежал на краю рампы. Его последняя связь с «Кэтти Джей».

Большие люди занимались своими делами. Машины не обращали на него внимания.

Он напрягся. И устремился вперед.

Впервые за свою долгую и бурную жизнь Слаг покинул «Кэтти Джей».

— Я спрошу напрямик, — заявил Фрей. — Итак, после активации шара сюда тут же явится орда манов. Но почему все-таки вы хотите так поступить? Если вы подумываете о самоубийстве, пожалуйста, у вас в руке револьвер. Сделайте нам одолжение.

— Покончить с собой? — Грист хрипло рассмеялся. — О нет, капитан. У меня совершенно противоположные намерения. — Он затянулся сигарой и выронил ее изо рта. — Я, так или иначе, должен скоро умереть. Вы, конечно, слышали, что я иногда покашливаю? Я болен антракозом. Если честно, гнию изнутри. Доктора говорят, что это — вопрос времени. — Он бережно поднял сигару и поглядел на тлеющий кончик. — Табак обращается со мной, как жестокая любовница. Но я совсем не хочу умирать, капитан Фрей. И насколько я знаю, для меня существует единственный способ спастись.

Недостающий кусок мозаики, которую мысленно пыталась сложить Джез, встал на место, и она содрогнулась от ужаса.

— Вы хотите стать маном, — вырвалось у нее.

— Вот теперь вы попали в точку, — согласился Грист.

— У вас, — сообщил Фрей, — в голове шарики и ролики здорово перепутались.

— Неужели? — Грист обошел клетку, установленную древними демонистами посреди святилища. — Жить вечно и вечно потрошить небеса! — крикнул пират. Его рокочущий голос гулким эхом разнесся в темноте. — Принадлежать к величайшей команде в целом мире! Обладать сверхъестественными способностями! — Он затянулся сигарой и выпустил длинную струю грязного дыма. — Проклятье, да я моргнуть не успею, как получу собственный корабль. Попомните мои слова. Человек с моим опытом… Я сообразительный парень.

Фрей задумался.

— Нет, — произнес он после паузы, — все-таки перепутались.

Грист смерил его презрительным взглядом.

— Иногда можно рискнуть всем.

— Но зачем выбирать именно это? — спросила Джез в панике. — Для чего вам шар?

— Вы представляете, как трудно найти манов? — вопросом на вопрос ответил Грист. — Они появляются без предупреждения и мгновенно исчезают. Без какой-либо закономерности, без всяких причин. Я отчаянно стремлюсь к встрече с ними, но отцовские труды пока мне не помогли. Поэтому я вызову их к себе.

— Но почему в Саккане? Лучше сделать все где-нибудь снегах. Вы подвергнете риску невинных людей!

— Это будет подарок, — усмехнулся Грист. — Заявлять о себе нужно с шумом. И с помпой. Они появятся, а я скажу: «Вот и я! А со мной — вам тысяча новобранцев». Стану их героем. Пленники манов вовсе не обязательно должны умереть. Тех, кто не будет сопротивляться, превратят. И вы, прекрасно понимаете, что быть маном — не так уж плохо.

Джез оглянулась на соратников Гриста. Она надеялась, что кто-нибудь из них возмутится или хотя бы удивится безумию капитана. Они казались взволнованными и возбужденными, и никаких сомнений на их лицах не отразилось. Здесь собрались самые верные сподвижники Гриста. Наверное, они тоже мечтали о бессмертии. И Грист сумел склонить их к своему образу мыслей. На помощь можно не надеяться.

— А вы как считаете? — обратилась она к Тринике. — Ведь вас не беспокоит, что маны захватят целый город.

— Конечно, — ответила Триника.

— Вы полагаете, что он позволит вам уйти после своего рассказа? — резко спросила она, указав на Гриста. — Он предаст вас точно так же, как предал остальных.

— Вообще-то, мэм, я был откровенен исключительно ради капитана Дракен, — заявил пират. — Кто-то должен знать, что тут произошло. Она положит начало легенде о Харвине Гристе — предводителе манов. Ведь я буду часто заглядывать в гости к нашим милым вардийцам.

Джез остолбенела. Оказывается, ему мало бессмертия. Он жаждал славы. Еще бы — контрабандист, разрушивший город, а затем добровольно присоединившийся к манам! И теперь он грозит возглавить флот дредноутов. Стать тем, кого будут бояться. Его именем будут пугать детей. Веди себя хорошо, а не то придет капитан Грист и заберет тебя.

— Я — ман, — воскликнула она. — Я могу сама превратить вас!

— И как? — скептически произнес Грист. — Кроме того, вы полуман. Я же в курсе, кто вы, мисс Кайт. Вы не первая. Я заподозрил вас еще на дредноуте, а окончательно удостоверился на Пороховой Полке, после того как мы разделались с барком. Надо было забрать вас тогда, и мы бы избавились от трудностей. Но ничего. Лучше поздно, чем никогда.

— Разрешите мне попробовать! — взмолилась она.

— Вы не способны передать Приглашение, — протянул он. — Вы и сами его не приняли.

— Приглашение? — переспросил Фрей.

— Это — официальное название. Но для полумана найдется другая работенка. — Грит кинул шар Джез. Она рефлекторно поймала его. — Включите его.

Джез стиснула артефакт руками и уставилась на металлическую поверхность. Одно прикосновение привело ее нервы в трепет. Но ничего не произошло. И в эти секунды, растянувшиеся на вечность, Джез охватило горькое сожаление. Они просчитались. Думали получить известие о какой-нибудь катастрофе и гадали, почему Грист, завладевший вожделенным трофеем, ничего не предпринимает. И только сейчас, находясь в святилище, поняли. Пират не знал, как это сделать.

И Джез тоже.

— Я не могу, — вымолвила она.

Грист дал знак двум громилам из своей команды. Те схватили Фрея, поволокли к соседнему столу. Один приставил револьвер к его голове, а второй — с мачете за поясом — прижал руку капитана к деревянной столешнице. Дариан безуспешно вырывался и бранился. Триника скрестила руки на груди и спокойно наблюдала за происходящим.

— Мало стараетесь, — процедил Грист. — Я делал все, что было в моих силах, но в записках отца не оказалось никаких подробностей насчет шара. Уверен, что активировать его должен только ман. И вы — половинчатый ман — справитесь. — Его взгляд отяжелел. — У вас есть минута. Потом ваш капитан лишится правой. Затем — левой. И мы займемся ногами. А после конечностей он испытает настоящую боль. Надеюсь, мэм, что вы выполните свою задачу.

Джез почти не слышала его. Ее нервы содрогались все сильнее. Сила шара тянулась к ней, втекала в сознание и подавляла. Скоро наступит транс — мгновенный переход в ирреальный потусторонний мир манов. Но она сопротивлялась.

Я не могу взять на себя такое!

Тысячи жизней. Все погибшие окажутся на ее совести. Она — ман. В ней поселился демон.

Нет.

Маны сделают Приглашение всем, кому удастся, и убьют остальных.

Но перед ней находился Фрей — пока еще не сломленный. Он — ее капитан, а «Кэтти Джей» — ее дом, родное пристанище.

— Тридцать секунд, — сказал Краттл, неотрывно глядевший на карманные часы. Триника равнодушно молчала.

Джез продолжала держать шар. Главная трудность состояла в том, чтобы помешать артефакту. Он хотел включиться. Энергия почти подавила ее волю. Несомненно, транс станет последним шагом к активации. Демон вырвется на свободу и вызовет своих братьев. Из-за Погибели гремели страстные настойчивые голоса, их бурные завывания откликались в ней эхом.

Тысячи жертв на одной стороне уравнения. Фрей — на другой.

— Двадцать секунд.

Неужели она сейчас увидит, как ему отрубят руки и ноги?… Как она выдержит подобное? Она сама обрекла себя на страшную кару.

Надо выбирать.

— Десять.

Я — ман. Мне следовало умереть в Йортланде в тот день.

Но все получилось наоборот. Демон стал ее неотъемлемой частью. И от себя не сбежишь.

— Пять.

Она вдруг расслабилась. Сила шара захлестнула ее, как поток наводнения. В мгновение ока мир погрузился в гиперреальные сумерки. Чувства стали сверхчеловечески острыми. Она четко слышала звуки стрельбы в ангаре, не пробивавшиеся в подвал благодаря каменному фундаменту. Бесс очнулась и опять принялась за свое.

— Четыре.

Но даже если им помогут, это случится слишком поздно, и Фрея уже искалечат. Джез этого не допустит.

— Три.

Серебряные линии на шаре вспыхнули всеми цветами радуги. Краттл перестал считать и уставился на артефакт, как зачарованный.

Затем раздался ужасающий вопль, который заполнил святилище и оглушил все органы чувств Джез.

Тогда-то все и началось.

Глава 35

Не обычная буря — Бедлам в святилище — Фрей прибегает к власти

Дрожащий Харкинс спускался в трюм «Кэтти Джей» с дробовиком наперевес. Где спрятался враг? Пилот боялся эту проклятую презренную кошку, но надеялся дать ей отпор. Слаг все равно рано или поздно покажется ему на глаза. Харкинс нажмет на курок. Раз — и готово. В воздух взлетят клочья окровавленной шерсти — и проблемы закончатся.

Кого он хотел обмануть? Одного выстрела хватит, чтобы напугать кота до полусмерти. Поэтому Джандрю долго размышлял, что же ему взять — револьвер или дробовик. В результате предпочел то, что лучше подходило для его стиля стрельбы. Ведь он не целился, всегда зажмуривался и отворачивался, так что о меткости можно было и не мечтать. Дробовик намного громче, зато разброс пуль увеличивает шансы попадания.

Он сглотнул и начал медленно спускаться по трапу. Ящики, коробки, выходы вентиляции оказались отличными местами для засады. Харкинс пожалел, что заглянул на корабль. Но ему необходимо раздобыть оружие и спасти Джез.

Совсем недавно он сидел в кабине файтера и прислушивался через демоническую переговорную клипсу к перепалке в ангаре Гриста. Сердце Джандрю колотилось, как безумное. Когда Джез что-то говорила, Харкинса бросало в дрожь. Как она сильна, умна и ловка! Он представлял, что сражается рядом с ней и мрачно кладет замертво всех охранников. А потом после победы Джез снизойдет к нему. Поддержит его и успокоит.

Но внезапно дверь ангара захлопнулась. Джез прокричала: «Это ловушка!» Харкинс догадался, что их предали.

Затем в клипсе раздавался непонятный шум. Вероятно, переговорные устройства у пленников отобрали. Сигнал, и без того слабый на этом расстоянии, практически исчез. Звуки стали приглушенными и смазанными. Иногда Харкинс улавливал знакомые голоса. Во-первых, капитана. И Джез. Милой Джез.

Она еще жива. И она в беде. Он должен прийти ей на выручку.

Прошлый месяц выдался тяжким. В основном пилот провел его в кабине «Файеркроу». Если бы они не метались между арктическими городами, ему было бы гораздо легче. Отопление на файтере включалось только во время работы двигателей, так что ночи превратились в сплошное мучение. Харкинс не имел привычки читать (вообще-то он не любил и не умел ничего, кроме как летать), поэтому в основном от просто таращился в стекло фонаря и ни о чем не думал. Иногда он все же выбирался наружу, отправлялся в ближайший город и отыскивал там место, чтобы справить нужду. Его навещала лишь Джез, которая приносила пилоту еду.

Он с нетерпением и смешанным чувством предвкушения и страха ждал ее визитов. Она очень нравилось ему. Джез обычно интересовалась его делами, хотя в разговорах частенько отвлекалась. В ответ он лепетал заплетающимся языком и, в конце концов, умолкал. Его сильно смущало собственное жалкое положение. Джез знала, почему Харкинс прятался. Он боялся кота. А вдруг она выказывала ему меньше внимания, чем раньше, именно по этой причине? Он постоянно задавался вопросом — нельзя ли как-то исправить положение? Может, он не оправдал ее ожиданий? Или она поглощена другими проблемами? Ведь быть маном, вероятно, нелегко.

Шокирующую новость взахлеб рассказал ему Пинн в один из тех редких моментов, когда он отвлекался от собственных горьких дум. «Твоя подруга — ман! — крикнул он. — Ходячий мертвец! Слушай, представь себе! Каково это — отодрать покойницу?! — Он скорчил страшную рожу и недвусмысленно повертел задом. — Я-то и не сомневался, что ты… некробофил!»

Харкинс не знал такого слова, но сразу решил, что оно значило нечто непривлекательное. Однако тайна Джез его не слишком заинтересовала. Хоть живая, хоть мертвая, хоть серединка на половинку, она оставалась для него прежней Джез. Задело его другое — изменившееся отношение команды «Кэтти Джей» к штурману. Они не доверяли Джез и сомневались в ней. Она не заслужила подобной участи.

Харкинс пытался поднять ей настроение, но его подводило косноязычие. А если она думала, что он тоже злословил за ее спиной? Джандрю в такие моменты охватывало уныние. Проклятье, почему он не мог заставить свой язык высказать то, что чувствовало сердце? Почему он родился с заслонкой между мозгами и говорильником?

Но, как ни крути, дела говорят громче, чем слова. И он обязан быть храбрым. Толстый дурак Пинн покинул их навсегда. А Харкинс будет сильным ради Джез. Он из кожи вон вылезет, но не даст ей погибнуть.

А где набраться храбрости, чтобы в одиночку справиться с Гристом и его бандой? Харкинс и со старым котом совладать не в состоянии.

По трапу в трюм и дальше по погрузочной рампе он бежал на максимальной скорости. Кэп, конечно, устроил бы ему разнос за несоблюдение техники безопасности, но Харкинсу позарез требовался свободный путь для отступления. Для полной уверенности он также приоткрыл фонарь кабины. Если он заметит Слага, потребуется лишь пара секунд, чтобы укрыться в «Файеркроу».

Он выскочил из «Кэтти Джей» и затормозил, облегченно вздохнув. Кот наружу не выйдет. Глупое животное. Он закрыл рампу и запер ее, набрав код на внешнем пульте, который был вмонтирован в кормовую посадочную опору «Кэтти Джей».

А потом он увидел, что творилось в небе.

Когда он отправился на борт «Кэтти Джей», чтобы порыться в оружейной, погода была зябкой, но самой обычной. Над головой висели бесформенные облака, сквозь которые пробивались яркие лучи.

Но теперь все переменилось. Небо уплотнилось и потемнело. Тонкая безобидная пелена облаков превратилась в густые черные тучи. В их глубинах мерцали пульсирующие вспышки. Ледяной ветер принялся хлестать Харкинса по щекам и чуть не сорвал фуражку с головы. Несмотря на собирающуюся бурю, на востоке хорошо виднелось солнце — яркий зрачок в прищуренном глазу. Оно заливало северный пейзаж ярким радужным светом.

Харкинс поежился. В атмосфере ощущалось нечто жуткое, угнетающее. По части страха он являлся настоящим профессионалом — имел огромную практику и обостренный нюх на всякого рода опасность.

Буря-то была совсем не простая.

Облака двигались, но не под воздействием ветра. Они кружились в одном направлении, как чай в стакане, когда его размешивают ложечкой. Собирались, уплотнялись, стягивались внутрь, в черное пятно. В этой точке пульсация доходила до безумия. Туча вздымалась и клубилась. Беззвучная молния рассыпалась гигантскими искрами.

Харкинс осознал, что испускает негромкий страдальческий стон. Его ноги словно вросли в площадку. Люди из команды соседнего корабля побросали работу и задрали вверх головы. Тракторы остановились, продолжая тарахтеть, а их водители изумленно наблюдали за странным зрелищем.

И ситуация могла только ухудшиться. Харкинс почему-то знал это.

Вспышки учащались и превратились в ослепительно-белое сияние, залившее каменный город. Зеваки поспешили прикрыть глаза ладонями и отвернуться.

А туча стала засасывать себя, как вода, утекающая в сливное отверстие. Небо будто исчезало, пожираемое оголодавшим водоворотом.

И потом через хобот огромного стремительного смерча начали вылетать дредноуты.

Фрей сощурился. Сперва он не видел ничего, кроме яркой белизны. Затем в ней проступили темные пятна, придававшие форму окружающим предметам. Проявились нечеткие контуры и блеклые цвета.

«М-м?» — подумал он, и это было, пожалуй, наиболее точным описанием собственного психического состояния.

Его тело словно искололи булавками и иглами, он оцепенел, но при этом был крайне возбужден. Язык норовил вывалиться наружу, и Фрей с трудом удерживал его за зубами. В его ушах стоял громкий свист.

По мере того как перегруженные органы чувств пришли в норму, он и сам вернулся в реальный мир.

Он находился в древнем святилище где-то под ангаром Гриста. Люди поднимались с пола. Ближе всех был Грист, его мотало из стороны в сторону. Триника опиралась на стол, боясь, что у нее подогнутся колени. Джез лежала на боку с остекленевшими глазами. Металлического шара в ее руках не было.

Внезапно раздались глухие равномерные удары. Кто-то бежал. Кто-то очень тяжелый.

Бесс.

Двери святилища были горизонтально вделаны в потолок. Голем пробил их, как пушечное ядро, и с ревом бросился вниз по лестнице. Крошечные глазки Бесс пылали, как два огонька.

Этим утром Бесс оказалась на редкость сердита.

Соратники Гриста повскакали и бессмысленно метались, надеясь спастись. Но Бесс перегородила им путь.

Она наотмашь вмазала ближайшего пирата в стену, и его обсыпало кирпичное крошево. Бесс подлетела к еще двоим, которым не хватило проворства убраться прочь, но не забыла и про очередную парочку, вставшую у нее на дороге. Она схватила бедолаг за шеи и стукнула головами, обрызгав себя кровью, мозгами и обломками костей. Фрей вздрогнул. «Не повезло вам», — решил он.

Грист и подельники похватали револьверы и, кинувшись врассыпную, принялись без толку палить по разбушевавшемуся голему. А в подвал уже проникли Крейк, Сило и Малвери, которые открыли ответный огонь по врагам. Один пират получил пулю и упал, схватившись за ногу. Он оказался на пути Бесс, и та растоптала его в лепешку.

Фрей не представлял, каким образом его команда освободилась да еще получила оружие назад. Он был действительно рад видеть их всех, но прежде всего кинулся к неподвижной Джез. Хотел проверить, дышит ли она, но вспомнил, что это — бессмысленно. Тогда он щелкнул ее по носу. Она моргнула. Вроде бы жива. Уже хорошо.

Где шар?

Он принялся озираться. Вот! Артефакт выпал из рук Джез и откатился к основанию восьмиугольной клетки.

Грист тоже увидел шар. Капитаны встретились взглядами. И одновременно кинулись за ним.

Дариан мчался к цели. Пули свистели в воздухе. Бесс, как движущаяся гора, ревела во мраке и крушила мебель. Но Фрей думал только об артефакте. Он понятия не имел, что с ним делать, когда тот активирован. Но он не отдаст его Гристу.

Капитаны ухватились за шар, а вернее, сцепились из-за него. Оба неуклюже приплясывали, пытаясь вырвать вожделенный трофей у противника. Перекошенное гримасой лицо Гриста оказалось почти вплотную к Фрею. Дариан ощущал на своей коже горячее дыхание вперемешку с дымом, обонял пот и грязь. Глаза Грист потемнели от безумия и гнева. Фрей сражался из последних сил, но Грист оказался намного тяжелее. Схватка была непродолжительной. Грист на мгновение выпустил шар и, когда Дариан стиснул его, обрушил на живот капитана «Кэтти Джей» огромный кулачище.

Фрей согнулся и, задохнувшись, отлетел в сторону. Грист бросился за шаром и наткнулся на Тринику, пытавшуюся укрыться в глубине святилища. Сбил ее с ног и споткнулся сам. Оба рухнули на пол, барахтаясь в поисках точки опоры. Пират вскочил первым и поднял Тринику, но не выпустил ее. Напротив, он мощной рукой — той, в которой сжимал шар, — обхватил ее за шею, а второй достал револьвер. Затем приставил дуло к боку Триники и отступил, прикрываясь ею, как щитом.

Люди Гриста полегли при внезапной контратаке пленников. Последние из них пали жертвами стрелков или ярости Бесс. Голем опять поймал еще одного пирата «Пса Бури» и торжествующе поднял над головой. Сопротивление оказывалось излишним для Краттла, боцмана Гриста. Он спрятался за изрешеченной пулями кафедрой, но срок его жизни истекал.

Фрея захлестнул ужас. Он понял, что может случиться, и, преодолевая боль в кишках, пополз вперед.

Грист практически мертвец. У него не нет ни единого шанса. Сейчас они прицелятся в него, но…

Но чтобы уложить Гриста, придется убить Тринику.

Дариан набрал в грудь воздуха и рявкнул:

— СТОЙТЕ!

В его голосе прозвучала власть, которой он сам удивился. Друзья и враги замерли на месте.

Наступившую тишину нарушил отчаянный вопль громилы из команды Гриста. Он пролетел через весь подвал, с громким хрустом врезался в противоположную стену и умолк навсегда.

У Бесс в груди что-то забулькало. Наверное, она просила прощения за то, что не выполнила приказ.

Все глаза устремились на Фрея. Грист не шевелился, уткнув дуло револьвера в ребра Триники. Краттл сжался, не смея верить, что получил отсрочку. Члены команды «Кэтти Джей» настороженно ждали, что он скажет дальше.

Он знал, что должен предоставить своим людям свободу действий. Но он почти победил. Он застрелит Гриста. И Тринику в том числе. Зато он покончит со злобой, предательством и увидит ее смерть!

Но он так не поступит. Невзирая на переполнявшую его ненависть. Триника была для него грузом — настоящим жерновом на шее, но Фрей не мог заставить себя избавиться от нее. Она — его вина и кара. Из всех женщин, которых он обидел, она, единственная, имела значение. Она вынашивала их нерожденного ребенка. Преследовала его, Дариана, как мстительный призрак из прошлого. Воплощалась в те образы, которые причиняли ему самую сильную боль. Он никогда не освободится от нее.

Фрей отчаянно хотел, чтобы она сгинула, пропала навеки. Но она не оставит его в покое, покуда дышит, а ее смерти он не мог допустить. Ее отсутствие лишит его самого важного. Без нее он окажется в пустоте, которую никакими словами не объяснишь. А ведь именно из-за этой пустоты он и согласился на жалкую авантюру с шаром.

Грист усмехнулся и кивнул. Преимущество Дариана было утрачено.

— Задумались? — медленно произнес он. Посмотрел на Фрея и скосил глаза на Тринику. — Ну, разве не чудесна любовь?

Триника наблюдала за ним с непроницаемым лицом. Она боялась? Или безмолвно молила о помощи? Нет. Наверняка ей уже все равно. Но разве Фрей мог быть твердо уверенным хоть в чем-то?

Он махнул своим людям.

— Пусть уходят, — буркнул он.

Малвери стоял, нацелив дробовик прямо на Тринику и Гриста.

— Чего? — спросил он, полагая, что слух обманул его.

— Ты слышал.

— Их нельзя отпускать! — воскликнул Крейк. — Тем более с шаром. Он понадобится нам. Вдруг мы исправим то, что сделано.

— Поздно, — фыркнул пират. — Мы покидаем вас. С шариком. Иначе любимая крошка вашего капитана скушает пулю.

— Кэп, — сказал Малвери срывающимся голосом. — Она ведь лживая дрянь, она заслужила.

— Верно, доктор, — ответил Фрей. — Но если кто-нибудь из вас нажмет на курок, он тут же покинет команду «Кэтти Джей».

В последнее время ему почти не приходилось угрожать своим людям. Но они должны знать, что его решение бесповоротно. Сейчас нельзя своевольничать.

Малвери уперся в него тяжелым взглядом. У Дариана мелькнула мысль, что он все-таки уложит Тринику и Гриста одним выстрелом. Однако доктор сплюнул на пол, выругался самым грязным ругательством из своего богатого арсенала и отошел в сторону. Остальные пропустили Гриста, Краттла и Тринику к лестнице.

— Убирайтесь, — произнес Фрей на прощание.

Они молчали. Грист держал Тринику на мушке. Краттл жался к капитану, он посерел и, конечно, понимал, что чудом избежал гибели. Триника ни на миг не отводила глаз от Дариана. Будь она проклята. Она уцелела только благодаря его милосердию. Пусть запомнит это.

Наконец они поднялись по лестнице и скрылись из виду. В святилище стояла тишина. Затем Малвери в негодовании расколотил стул. Фрей вздохнул. Триника ушла. Ему стало легче.

Крейк бросился к Джез. Она еще не оправилась от шока. Фрей тоже приблизился к ней и присел рядом на корточки.

— Джез, как вы?

— Капитан, я в порядке. Я… — Она оборвала себя на полуслове. — Они здесь, — прошептала она. — Маны.

— Значит, надо убираться отсюда, — заявил Дариан и выпрямился. Теперь он был в своей родной стихии. — Мне по горло хватит всей окаянной неразберихи. Грист, Триника, шар… чтоб их трясло на том свете! Ладно. Мы попытались воспрепятствовать этому, но не смогли. Горожане сами позаботятся о себе. Мы охранниками не нанимались. Быстро на «Кэтти Джей».

— Первое разумное слово за целый месяц, — проворчал Малвери.

Крейк вытянул из-за пояса саблю Фрея и кинул ему.

— Держи, капитан. После того как Бесс освободила нас, мы зашли в ангары и забрали свои вещи.

Он поймал оружие. Его лицо отразилось на клинке. Мрачное, твердое. Вот таким он и хотел быть. Фрей Бессердечный. Фрей Непобедимый. Фрей Непоколебимый.

«Правильно, — подумал он. — У тебя есть корабль и команда. А другие могут вешаться».

Он сунул саблю за пояс и зашагал прочь из святилища.

Глава 36

Харкинс взлетает — Паника на улицах — Неожиданная встреча

Харкинс пребывал в состоянии испуга большую часть жизни. Он знал страх во многих его формах — от слепой паники, возникающей под артиллерийским огнем, до ядовитой, знобящей тревоги во время простых разговоров. Но теперь он испытывал совсем иное чувство. Сокрушительный, неумолимый, животный ужас, терроризирующий рассудок и обжигающий бешеными искрами каждый нерв. Ему хотелось убежать, но он впал в ступор. Он даже не мог упасть и сжаться в комок.

В небе появились маны.

На посадочной площадке воцарился хаос. Люди бегали взад и вперед, громко ругались и орали наперебой. Удрать бы куда глаза глядят, да поскорее! Водители и грузчики побросали тракторы с прицепами, полными грузов. Пилоты прыгали в кабины и взлетали. Файтеры, набирающие скорость, мчались в опасной близости к земле. Над площадкой мельтешили громыхающие корпуса и крылья. В любую секунду могла наступить катастрофа.

А дредноуты снижались. Они возникли из смерча, из темной мглы. Дюжина или больше потрепанных, разлохмаченных железных чудовищ. Призрачная флотилия фрегатов, пришедшая из мира мертвецов. Снижаясь, они скидывали с палуб множество канатов, по которым вниз головой спускались маны. Они напоминали людей, но все же сильно отличались от них. Маны сыпались на землю, как гигантские пауки.

Неужели Джез — одна из них? Не верю!

Мысль о Джез вывела его разум из штопора, и Харкинс вновь обрел способность думать. Надо бежать. Он заберется в «Файеркроу» и улетит, пока еще есть шанс.

Но Джез? Как же его намерение спасти ее? Как насчет того, чтобы быть храбрым?

Творилось что-то несусветное. Маны наводнили кварталы и улицы города. Попытка добраться до Джез — чистое самоубийство. А если Харкинс выживет, то ему придется в одиночку схватиться с бандой Гриста.

Его хрупкая отвага пошатнулась и дала трещину. Он поставил перед собой невыполнимую задачу. Джандрю смотрел на нашествие манов и чувствовал, как таяла его решимость. Но сбежать он не мог. Конечно, он — трус, но ведь всему бывает предел. Если он улизнет, то не вернется уже никогда. Позор будет слишком силен.

Но что ему предпринять?

Внезапно он что-то заметил. Вдали показались корабли, направлявшиеся в сторону Саккана. Они двигались с востока, их силуэты четко вырисовывались на фоне низкого пылающего солнца. Судя по размерам, фрегаты. Пожалуй, десяток. Летят ровно, сохраняют строй. Лишь одна известная ему организация могла выставить столько кораблей, соблюдающих строгую дисциплину.

Флот!

У него отлегло от сердца. В душе блеснул луч надежды. Как они умудрились так быстро попасть в Саккан? Впрочем, Харкинс не собирался на это жаловаться. Флот пришел. Значит, скоро начнется сражение.

Открытие подбодрило его, и он смог сдвинуться с места. На земле он бесполезен: жалкая шелуха человека. Но в небе… там он менялся. Враги уважали его с первой минуты боя (ну, или позже).

Ему необходимо попасть в файтер. Харкинс запрется в своей кабине и под защитой прозрачного фонаря станет господином своего маленького мирка. Если ему суждено остаться, если предстоит бой, он должен принять его в воздухе.

Вдали заревела сирена, низкий зловещий вой поплыл над крышами. К ней присоединилась другая, с противоположной стороны города. Харкинс помчался к «Файеркроу». Он преодолел полдороги, когда позади раздался жалобный визг металла. Горячая волна с силой толкнула его в спину. Он оглянулся через плечо — файтеры, охваченные огнем, беспорядочно крутились и падали вниз. Кто-то испуганно заорал. Разбитые файтеры грохнулись на площадку и прокатились вперед. Они давили людей и ударялись о корабли, а за ними тянулись цветущие огненные фонтаны.

Харкинс залез в кабину, захлопнул фонарь и включил аэрумные насосы. Как правило, он перед взлетом тщательно и скрупулезно проверял «Файеркроу», но времени было в обрез. А Харкинс стремился на свободу. Он включил турбины на холостой ход и ухватился за рычаг управления.

Харкинс вздрогнул. Что-то не так. На мгновение он решил, что уловил знакомый запах. Вонь меток, которые кот оставлял на «Кэтти Джей», обозначая свою территорию.

Потом пилот опустил голову и обнаружил, что по его штанам расползлось темное пятно.

«Ага, — подумал он. — Ясно…» Он слишком испугался и не заметил случившуюся с ним неприятность.

«Файеркроу» приподнялся на колеса посадочных опор и оторвался от земли. Харкинс внимательно наблюдал за обстановкой в воздухе. Улучив момент, он включил турбины и полетел вперед.

— Кэп! Слева!

Фрей крутанулся на месте и увидел, как ман выскочил из ближайшего переулка. Он увидел в паре футов желтые глаза и разинутый рот, полный гнилых зубов. Ман издал звериный рык. Ужас парализовал Фрея, но не саблю. Клинок описал горизонтальную дугу и разрубил череп монстра пополам. Капитан инстинктивно попятился, и жилистое тело мана, облаченное в грязные лохмотья, рухнуло рядом с ним. Из разрубленной головы вяло потекла кровь.

Они будто оказались в худшем ночном кошмаре. Слепящий свет солнца в сочетании с черным пологом туч делал все окружающее деформированным и странным. Дредноуты скользили наверху, как сумрачные морские суда, проплывающие над могилами утопленников. Саккан усеивали трупы, поодаль раздавались крики. Маны — персонажи жутких историй — внезапно ожили и заполонили город.

Предупредил Фрея не кто иной, как Малвери. Но доктор и сам был в беде. Вдвоем с Сило они крались вдоль улицы, непрерывно стреляя из дробовиков. К ним приближались три мана. Они прыгали судорожными зигзагами, и попасть в них было очень непросто. Малвери, однако, зацепил одного, и тот свалился на дорогу. Человек потерял бы сознание от болевого шока, но ман молниеносно поднялся и снова двинулся в атаку.

— Бесс! — заорал Фрей. Нужно взять ситуацию под контроль, отдать необходимые приказы. Он указал на врагов. — Разберись с ними! — И капитан принялся целиться из револьвера.

Три мана. Один — медлительный (наверное, новичок), второй развивал огромную скорость, а третий безостановочно перемещался, как картинка на экране кинетоскопа. Вот он здесь, в следующий миг — на полфута левее, а потом опять занял прежнее место, и все это буквально в мгновение ока. Фрей вспомнил, что точно так же двигалась Джез на барке пробужденцев.

Капитан прицелился в медлительного — в крупное мускулистое чудовище с сухой пергаментной кожей, которая туго обтягивала рельефные мышцы. Изодранное тряпье не могло защитить мана от арктического холода, но он, конечно, ничего не чувствовал. У Фрея заледенели пальцы, но он нажал на курок. Он должен был поразить монстра именно в голову. Из общения с Джез он понял, что остальные раны не причиняли манам вреда.

Он промахнулся.

Бесс топала по улице, защищая тыл. Она отважно ринулась на врагов, и те заколебались. Вероятно, привыкли к победам. Дариан снова выстрелил в мана, который предельно сосредоточился на Бесс. Из головы мана вылетело облачко красноватого тумана, и его ноги подкосились.

Два оставшихся ринулись на Бесс. Они тщетно колотили и царапали ее, а она крутилась, как медведь, на которого накинулись пчелы из раздавленного гнезда. Люди лишь целились в неприятеля. Любой выстрел в мана обязательно задел бы голема.

— Отступайте! — заорал капитан. — Бесс их одолеет!

Соратники с готовностью повиновались. Никто не хотел вступать в затяжную схватку с демоническими чудовищами. Вернуться бы живыми на «Кэтти Джей»! Малвери, Крейк и Сило отступали, а Фрей и Джез прикрывали их.

Дариан искоса взглянул на Джез, которая целилась из винтовки. Теперь она была сурова и бдительна.

— Вы в порядке? — пробормотал он, обращаясь к штурману.

— Вы имеете в виду, тяжело ли мне стрелять в себе подобных?

— Да.

Женщина-ман с длинными, спутанными волосами, спрыгнула со спины Бесс и понеслась к ним. Джез прищурилась. Громыхнул выстрел. Женщина-ман замелькала — казалось, она находилась в трех местах одновременно. Но Джез сумела точно попасть ей в лоб. Нападавшая споткнулась и рухнула на булыжники.

— Я сделала свой выбор, — произнесла Джез.

Последний ман отличался проворством, но не смог уберечься от цепких ручищ голема. Бесс поймала его за лодыжку, вздернула корчащееся тело в воздух, оторвала его голову и выдернула из спины окровавленный позвоночник.

Команда «Кэтти Джей» пробивалась к посадочной площадке. Остроугольные улицы Саккана были охвачены паникой. Люди бежали куда глаза глядят. Немыслимый страх, вызванный появлением дредноутов, превратил их в паникующих овец. Мимо с отчаянным воплем промчался горожанин, за которым по пятам гнался ман. Не обратив ни малейшего внимания на вооруженную группу, монстр кинулся за человеком в боковой переулок.

Отряд не вмешивался. Они были бессильны. Им хватало собственных забот.

«Я пытался остановить это! — сердито думал Фрей. — Но теперь каждый — сам за себя».

Маны не мешкали и перескакивали с одной крыши на другую. По городу разносились дикие завывания, в которые то и дело вклинивались выстрелы и стоны несчастных жителей. Охотники временами натыкались на команду Фрея, но маны предпочитали более легкую добычу и не связывались с вооруженной бандой. Они предпочитали уязвимых, желательно невооруженных одиночек. Они забирали с собой тех, кого могли, и убивали тех, кто сопротивлялся. Немногочисленные уцелевшие распространяли легенды по всему миру.

У Фрея пересохло во рту. Если бы не Бесс, они бы давно погибли. Неутомимые маны не походили на обычных противников. Они не имели оружия, но не нуждались в нем и легко оправлялись от ран. Но Бесс стала для них непреодолимым препятствием. Пока они не нашли способа остановить голема.

Отряд двигался по широким главным улицам тем же маршрутом, которым утром добирался до владений Гриста. Здесь они чувствовали себя неуютно, зато им не грозила опасность заблудиться. Кроме того, Фрей подозревал, что маны затаились в узких переулках. По крайней мере, сейчас он может опередить врага.

Триника.

Дариан тщетно пытался выбросить ее из головы. А она намертво врезалась в его память. Ее бесстрастное лицо и равнодушные глаза. В них не было ни благодарности, ни осуждения, ни любви, ни ненависти. Пустота. Но почему-то ему казалось, что она разочаровалась в нем. Как будто он предал ее.

Я спас ее жизнь! — сказал он себе. Но бросил ее акулам.

Она поступила с ним еще хуже. Но какие бы убедительные аргументы он ни приводил, как бы ни изворачивался, ему не удавалось убедить себя. Он будто снова бросил ее. И все время терзался из-за этого.

Раздумья прервал громкий шум. Они разом остановились и повернулись, держа оружие наготове. Соседняя улица сотрясалась от поступи обезумевших горожан. Люди были вне себя от ужаса и не обратили на Бесс никакого внимания. Одна женщина с разгону врезалась в голема и упала без чувств. Фрей сумел только напрячься и отталкивать тех, кто угрожал налететь на него.

Толпа промчалась за несколько секунд. Воздухоплаватели посмотрели друг на друга. Больше всего их, пожалуй, удивило то, что никто не оказался растоптан.

— Да, — процедил Малвери. — Они очень торопились.

— А меня беспокоит, кого мы встретим сейчас, — добавил Крейк.

У Фрея душа в пятки ушла. Едва последние крики стихли, как он услышал завывания, которые катились к ним, как мощная приливная волна.

— Бежим! — заорал он, и отряд бросился вслед за местными жителями. В это же мгновение на улице возникла орда манов и с голодной яростью устремилась за ними.

Фрей мчался изо всех сил. Звуки, издаваемыми манами, были чудовищны: звериный лай будто предназначался ему одному. Он с изумлением обнаружил, что Малвери улепетывал быстрее, чем файтер. Вечно пьяный тучный доктор вдруг отыскал какой-то непостижимый источник энергии.

Дариан начал паниковать. Им необходимо скрыться от врагов. Маны не знают усталости. Их поймают, а потом — зубы, грязные когти и затем (вероятно, наихудший вариант) — Приглашение.

Я не хочу быть таким, как они! Я слишком красив для того, чтобы превратиться в упыря!

Если дойдет до крайности, он будет драться до последнего. И не позволит им взять его живьем.

Улица пошла под уклон к лежавшей в низине площади, окруженной высокими рядами домов. Здесь находились торговые конторы и банки. И оттуда доносилась ружейная стрельба и глухой грохот автоматической пушки. Дариан приободрился. Подразделение герцогского ополчения? Так или иначе, это вселяло надежду. По крайней мере, ополчение на их стороне. И у них есть пушка.

Фрей наконец-то догнал Малвери и, задыхаясь, остановился. Вокруг валялись трупы манов и их жертвы. Обезумевшая толпа, которая миновала отряд минутой раньше, уже просачивалась в пять выходов с площади. А среди местных жителей выделялись пятерка людей. Их Дариан опознал с первого взгляда.

Самандра Бри, Колден Грудж, Элдрю Гриссом, Мордрик Джеск. И во главе — массивный седовласый Кедмунд Дрейв — самый знаменитый и опасный из специалистов по чрезвычайным ситуациям из гвардии эрцгерцога.

Вообще-то Фрей был бы рад отряду ополчения. А получил пять рыцарей из Центурии. Но пришлось выбирать меньшее из двух зол.

Он еле-еле дотащился до Самандры. Она стволом дробовика сдвинула свою треуголку на затылок и одарила его ослепительной улыбкой.

— Глазам своим не верю! Опять вы?

— Да, — прохрипел Фрей и ткнул большим пальцем за спину. — И со мной — несколько друзей.

Самандра взглянула на визжащую орду манов, лившуюся по улице к площади.

Трудно не заметить.

Глава 37

Сражение над Сакканом — Харкинс на краю гибели — Эманда — Атака манов — Пора крошить!

Фрегаты плыли к городу, на лету рассыпая файтеры, как блестящие черепки. «Виндблейды» неслись перед флотилией навстречу врагу, уверенно собираясь в боевой строй. Дредноуты пока оставались вне досягаемости артиллерии кораблей противника, но положение должно было измениться в считаные минуты. Предстояла нешуточная битва.

Харкинс держался ближе к границе предполагаемой зоны боевых действий. Его ладони сделались липкими, во рту пересохло. Маны не обратили на него внимания, как и остальные корабли, удиравшие из Саккана. Но Харкинс проявил смелость. Он ждал приближения «Виндблейдов». Если он не может защитить Джез на земле, он заступится за нее в воздухе.

Дредноуты зависли над городскими улицами и готовились встретить нападение. Хотя они не принимали построения, которое было бы знакомо Харкинсу, их движения отличались безошибочной координацией. Все их перемещения и развороты оказались изумительно синхронизированы. Они прибегли к гибкой оборонительной тактике, которая позволяла им сохранять подвижность, не сбиваться в кучу и препятствовала прицельной стрельбе неприятеля.

Харкинс прислушался к двигателям «Файеркроу». Он сосредоточился на своих ощущениях — сжал покрепче рукоять управления, устроился поудобнее в кресле и принялся наблюдать за показателями датчиков на приборной доске. Это помогало ему сладить с нервами. Надо бы еще замедлить сердцебиение, чтобы справиться с тяжестью в груди и болью в животе. Преодолеть наваливающийся страх перед боем.

Запах кабины давал ему чувство абсолютной безопасности. Здесь воняло потом и мочой, впитавшейся в брюки. Однако временами он улавливал едкий кошачий запах.

Обычная игра воображения, только и всего! Харкинс — совершенно один. Даже голоса товарищей по команде умолкли. Он слышал выстрелы, звуки драки и сердитый рев. Вероятно, Бесс взяла ситуацию в свои руки. А потом что-то начал вещать мерзавец Грист. Клипсы могли быть у кого угодно, но не у Джез. Главное, чтобы с ней не случилось ничего плохого, подумал Харкинс.

И тут в его голову вклинились новые трусливые мысли. Убирайся отсюда. Она наверняка мертва. По-настоящему. И присоединяться к ней нет никакого смысла. Лети куда подальше отсюда.

Но такой поступок был бы последним доказательством его никчемности. Унижения, которые он претерпел от Слага, свели его гордость почти к нулю. Тем не менее у Харкинса оставался последний лоскут собственный чести. Поэтому он стиснул зубы, вытер нос рукавом и попытался быть храбрым.

— Ты практически проиграл, — продолжал бубнить внутренний голос. — На что ты надеешься? На свои пулеметики против бронированных фрегатов? Ты их даже не поцарапаешь.

Верно. Но Харкинс не собирался нападать на дредноуты. Он знал немало историй о манах. У их кораблей были не только орудия.

Когда «Виндблейды» приблизились, неприятель выпустил им навстречу свои «Блэкхоуки».

Они выскользнули из проемов в бортах дредноутов и темным роем взвились в небо. Это зрелище сразу остудило решимость Харкинса. Они были чудовищно неестественными. Крылья оказались вынесены вперед и торчали по бокам, как зубья вилки для мяса. Кабина с отвратительным пилотом представляла собой круглый фонарь на самом носу файтера. Сама форма аппаратов бросала вызов законам аэродинамики. Аэрумные моторы давно сделали ненужной подъемную силу крыльев, но разве можно поворачивать и менять высоту на скорости, имея подобную конструкцию корабля? И никакого хвостового оперения или рулей, лишь тупая корма с турбиной. Как же маны управляют этими посудинами?

А им действительно удавалось пилотировать «Блэкхоуки». В отличие от дредноутов они летели такими плотными тройками и шестерками, как будто стремились к коллективному самоубийству. Затем поворачивали и разом срывались в пике, словно стая птиц или летучих мышей. Похоже, пилоты руководствовались единым разумом. Их координация была воистину нечеловеческой.

И ты хочешь с ними сражаться?

Вообще-то нет. Однако он вступил в бой.

Атака «Виндблейдов» имела точный расчет на то, чтобы достичь врага, когда тот приблизится на расстояние выстрела. Эффект оказался потрясающим. Небо над городом взорвалось ужасающим громом и пламенем. Среди дредноутов вспухли бесчисленные облачка взрывов, а «Блэкхоуки» разбросало воздушной волной. На несколько мгновений строй файтеров рассыпался. «Виндблейды» пронеслись сквозь дым и открыли огонь из пулеметов.

Первый удар был сокрушительным. Юркие «Виндблейды» засыпали противника свинцовым градом, рвали в клочья открытые борта и днища. «Блэкхоуки» с трудом уклонялись от флотских. Несколько кораблей задымилось и, беспорядочно переворачиваясь, падали на землю. Еще у трех отвалились крылья, а фюзеляжи разлетелись на куски.

Но господство «Виндблейдов» скоро закончилось. «Блэкхоуки» невероятно быстро восстановили строй. Разрозненные группки файтеров слились в звенья, будто стянутые магнитами. Маны перешли в серьезную контратаку. Теперь уже «Виндблейды» попали в ловушку.

Прогремел второй артиллерийский залп, нацеленный на дредноуты. В ответ взревели мощные пушки манов. На такой дистанции еще нельзя было вести прицельной стрельбы, но и случайное попадание могло быть смертельным.

Харкинс трясся и стучал зубами у себя в кабине. Он летел выше и правее основной части эскадры манов. По левому борту он видел палубу одного из дредноутов. Она кишела воющей разношерстной толпой. Один манн был одет в лохмотья, другой — в пестрое тряпье, а третий щеголял в диковинной броне. Джандрю разглядел восьмифутового гиганта с могучими ручищами и воловьей шеей. Маны суетились возле орудий, таскали боеприпасы, стреляли в пролетавшие поблизости «Виндблейды».

Харкинс стиснул рукоять управления. И «Блэкхоуки», и дредноуты игнорировали его. Еще не слишком поздно отступить. Как же люди могли дойти до такой демонической дикости?

Беги отсюда. Лети прочь.

Нет.

Она мертва. Живи, чтобы вступить в схватку в следующий раз.

Но если она уцелела? Если она узнает, что он бросил ее на произвол судьбы, — он не перенесет разочарования в ее глазах!

Они убьют тебя!

Он скрипнул зубами и тоненько завизжал — этот звук вполне мог сойти за боевой клич. И, не давая себе ни секунды для раздумий, толкнул вперед рукоять управления и ринулся в драку.

Двигатели «Файеркроу» громко заверещали, и файтер устремился вниз. Под ним перекрестным курсом летела тройка «Блэкхоуков». Харкинса не радовала перспектива связываться сразу с тремя. Он решил отыскать отдельный «Блэкхоук», поврежденный или отбившийся от звена. Бесполезно. Или три, или ничего.

Ну и ладно. Чему быть, того не миновать. Пути назад нет. Он должен сделать это ради Джез.

Он прицелился, привычно прикинул поправку на скорость и расстояние. Набрал полную грудь воздуха, выдохнул и нажал на гашетку.

Нахальный треск пулеметов заставил его дернуться. Открыв огонь, он нарушил окружавшую его тишину. Теперь его заметили.

Но и «Блэкхоуки» поплатились за то, что игнорировали «Файеркроу». Первая же очередь угодила в один из файтеров и разнесла в клочки кабину и пилота. Строй развалился, но двое оставшихся сразу встрепенулись. Виражи, которые они заложили, оказались настолько круты и быстры, что пилот-человек не выдержал бы перегрузок.

Харкинс вышел из пике и помчался прочь, рассчитывая, что маны упустят его из виду. Завершив внезапную атаку, он страшился возмездия.

Но его маневр не удался. «Блэкхоуки», пустив в действие воздушные тормоза, стремительно летели к «Файеркроу». А к ним неизвестно откуда присоединился и третий. Сейчас за Харкинсом гнались рассвирепевшие маны — нацеленные на него смертоносные трехзубые клещи.

— О, чтоб вас! Так нечестно! — завопил он, когда вокруг корабля полились реки трассирующих пуль. Он швырял корабль влево и вправо, выписывал «бочки», нырял и взмывал вверх. Желтые зажигательные пули сверкали совсем рядом с крыльями «Файеркроу». Но «Блэкхоуки» не попадали в него. Пока. Внезапно они сбросили скорость, разделились, но тут же восстановили строй.

Харкинс крутился на сиденье, пытаясь рассмотреть их. Он снова метнулся влево и вниз, руководствуясь инстинктом. Длинная очередь разорвала воздух как раз в том месте, где он только что находился.

Рискуя попасть под заградительный огонь артиллерии, он полетел к эпицентру сражения. Что угодно, лишь бы стряхнуть их с хвоста. Но где же они? Поганцы забрались в мертвую зону обзора и затаились.

Его сердце колотилось, лицо блестело от пота. Именно этого он и боялся. Связываться с «Блэкхоуками» ему не по чину. Вот и напросился на собственную гибель.

И куда я вляпался?…

Гремели взрывы. Небо заволокло дымом. Харкинс заорал, не слыша сам себя. «Файеркроу» метался и вилял среди огненных вспышек. Он пронесся мимо борта дредноута — маны кишели на ней, как черви на трупе.

Потом взрывы прекратились, и он понял, что жив. Он продолжал маневрировать на пределе своей выносливости. Поворачивал настолько резко, что кружилась голова. Дерзко пикировал, и кровь сразу же приливала к носовым пазухам. Глаза порой затягивало алой пеленой, и пилот опасался потерять сознание.

Он отчаянно кинул «Файеркроу» вверх. «Это все, на что я способен, — подумал он. — Ничего лучшего я не умею».

Из-за кормы затарахтели пулеметы. Пули разодрали правое крыло. Харкинс выругался, извернулся, вытянул шею и увидел их. Трое — те же самые. Они вынуждали его непрерывно мчаться вперед ради самого движения. Маны выжидали, когда он на мгновение сбавил скорость, чтобы вновь обстрелять «Файеркроу».

Они не собирались отказываться от преследования. Он мог сколько угодно ускользать от них. Маны запаслись терпением. Харкинс запаниковал. Теперь он, конечно, погибнет!

Нужно драпать, пока есть возможность.

— Дрянь! — закричал он, колотя кулаком по приборной панели. — Дрянь! Дрянь!

Загремели пулеметы. Харкинс зажмурился.

Прости, Джез.

Взрыв у него за спиной. Харкинс широко открыл глаза и резко обернулся.

Позади в штопоре падал на город один из «Блэкхоуков», лишившийся крыла. Два других начали поворачивать, чтобы уклониться от шквала пуль, но опоздали. Пули вонзились в бок второго «Блэкхоука» и швырнули его в сторону, где летел ман-напарник. Они столкнулись, громко заскрежетав раздираемым металлом, и взорвались.

— Ваааууу! — заорал в ухе Харкинса знакомый голос.

— Пинн? — не веря своим ушам, пробормотал он.

«Скайланс», сделав совершенно ненужную восходящую «бочку», вырвался из облака дыма, оставшегося после взрыва «Блэкхоуков».

— Он самый! — отозвался Аррис. — Примчался к тебе на помощь, придурок!

Пинн усмехнулся. Все отлично складывалось! Наконец-то он прикончил тупого ублюдка и ощутил полноту жизни, которую испытывал только в бою.

Он поглядел на ферротипию, прикрепленную к приборной панели. В рамке, откуда когда-то смотрела Лисинда, находилось новое лицо. На вкус Пинна, гораздо красивее. Рыжие кудри. Необъятная белая грудь. Восхитительно выступающие передние зубы!

Эманда.

Он уже забыл, как выглядела его предыдущая возлюбленная. Она исчезла из его памяти вместе с портретом. Ну и что? Пусть остается со своим новым мужчиной. Она еще пожалеет об этом, когда Пинн станет героем и слава о его деяниях разойдется по Вардии. Она, конечно, зарыдает в подушку, когда увидит в газетах ферротипии, где он будет снят вместе с Эмандой. Которая умнее и очаровательнее, чем Лисинда. Лучше во всех отношениях.

Лицо в рамке пробудило море воспоминаний. О прекрасных днях в Королевском Шпиле, горячем тумане пьянства, картах и постельных развлечениях. Он позаимствовал часть ее денег и вернул их в десятикратном размере. Само присутствие Эманды вывело его на победный путь. И она постоянно находилась возле него (ну, за исключением тех случаев, когда была над ним, под ним или в каком-нибудь ином положении). Проклятье, у нее был аппетит! А Пинну всегда нравились такие женщины.

Неужели он мечтал о Лисинде? Простенькая провинциальная девчонка без мозгов. Он хотел вернуться к ней, но разве он смог бы привыкнуть к унылому существованию домоседа? Нет! Вот жизнь, которую предложила ему Эманда, подходила для Арриса. И сама Эманда — женщина того сорта, который ему требовался. Она пила наравне с ним, а потом вела его в свою постель.

После нескольких дней блаженного, немыслимого счастья наступил роковой момент. Оба пьяными лежали на кровати, и она решила, что он спит. Повернулась к нему и чуть слышно пробормотала ему в ухо заплетающимся языком:

— Знаешь, Аррис Пинн, я люблю тебя.

И тогда его осенило. Она — та единственная, которую он способен любить. Его сердце затрепетало. Он притворялся спящим, пока она не захрапела. Затем выскользнул из кровати, взял карандаш и нацарапал записку.

Что же было на клочке бумаге? Ведь он не успел протрезветь, и буквы получились ужасно корявые. Но возлюбленная поймет его почерк, как и все остальное. В общем, он написал, что должен уйти, но обещал вернуться. Когда разбогатеет и будет достоин ее.

И Пинн тихонько сбежал. Заправил «Скайланс» на выигранные деньги и улетел. Он долго мотался и расспрашивал, пока не добрался до города под названием Стойкость. Он оказался там вовремя и увидел быстро удалявшуюся эскадру фрегатов Флота. Исходя из прошлого опыта, он догадался, что, если стряслась крупная заваруха, его кэп обязательно должен быть в ней замешан. Поэтому Аррис двинулся следом. Подлетев к Саккану, он услышал через серьгу завывания перепуганного Харкинса. И быстро разыскал его.

И совершил доблестный поступок.

— Ну, трусливый старый пес, ты готов? — спросил он Харкинса.

— Я… погоди… Нет. Да. Готов.

— Держись за мной, идем вниз.

— Пинн!

— Что?

Последовала пауза.

— Это… того… я… э-э… — Харкинс умолк, взял себя в руки и произнес: — Рад, что ты здесь.

Пинн широко улыбнулся.

— Я тоже, — ответил он и с удивлением обнаружил, что это — чистая правда. Он толкнул рукоять управления и, крича во все горло, начал пикировать на врага.

Пора становиться героем. Эманда заслуживает не меньшего.

Маны приближались. Рыцари Центурии замерли.

Они выстроились в шеренгу, держа оружие наготове, перед массивным каменным фонтаном, расположенным в центре площади. У них были считаные секунды, но они мгновенно и четко выполнили приказ Кедмунда Дрейва. Перед врагом выстроился дисциплинированный и смертоносный отряд. Элитное войско эрцгерцога, лучшие из лучших.

Фрей и его люди стояли рядом.

Когда они встретились, Дариан сперва подумал, что нужно предоставить рыцарям возможность самостоятельно разбираться с манами. По крайней мере, они немного задержат преследование, прежде чем их разобьют. Но он принял опрометчивое и нелепое решение — остаться. Дело в том, что в нем начало прорезаться некое товарищеское отношение к Бри и Груджу. Если он их покинет, то уподобится крысе, бегущей с корабля. За минувшие полтора года их пути несколько раз пересекались, и рыцари как-никак спасли ему жизнь.

Наверное, он сделал это в порыве благородства, поскольку Триника бесчестно обошлась с ним. А может, в нем просто взыграли детские фантазии. Любой мальчик — и многие девочки — мечтал попасть в Центурию и участвовать в сражениях.

Но, скорее всего, причиной стало то, что Самандра Бри была премиленькой. Фрея не радовала мысль, что маны выгрызут ее лицо.

Орда неумолимо приближалась. Через узкую горловину улицы маны проникли на огороженную высокими стенами площадь. Их встретил огонь из дюжины с лишним ружей, под которым они ложились, как сжатая пшеница.

Фрей и его соратники палили в самую гущу манов на авось. Не промажут, и ладно. Рыцари, напротив, отличались предельной меткостью. Когда Самандра вскидывала один из пары своих дробовиков или Мордрик Джеск — крупнокалиберных пистолетов, выстрел приходился точно в голову врага. Ручная мортира Колдена Груджа била не так точно, но недостаток восполнялся сильным поражающим действием. Каждый заряд разбивал конечности и ребра и черепа сразу нескольких манов. Они выли, превращаясь в кровавое месиво.

Но сокрушающий град пуль не мог продолжаться вечно. Защитники остановились, чтобы перезарядить оружие. Рыцари опять выказали сноровку. Команда Фрея долго запихивала пули в гнезда барабанов револьверов и магазины ружей, стараясь не ронять боеприпасы.

Пауза была на руку манам. Они без устали прыгали через своих павших и влезали на груды трупов. Люди не успевали истреблять всех, и монстры постепенно просачивались из узкой улочки на площадь.

— Бесс! — крикнул Фрей. — Иди туда!

Она не нуждалась в повторном приглашении. Бесс, громко топая, устремилась вперед и врезалась в орду. Расставив руки, она загородила половину прохода. Она отшвыривала манов и безжалостно отталкивала их назад. Упыри колотили и царапали панцирь голема, но это было все равно что бить о каменную скалу. Бесс закупорила горловину улицы и преградила им дорогу.

Гриссом и Джеск занялись теми, кто смог прорваться. Маны даже не подступили к шеренге защитников ближе, чем на десять футов. Чудовища с пробитыми лбами падали на землю.

На площади сгустился едкий пороховой дым, но, улучив минуту, Фрей окинул взглядом свою команду. Малвери и Сило были мрачны. Крейк — перепуган до потери рассудка. Но капитана интересовала Джез. Как она воспринимала схватку? Ненавидела манов или ощущала боль из-за их смерти? Сочувствовала им или ликовала? Дариан тревожился за ее душевное состояние.

А маны тем временем стали одолевать голема. Они карабкались по Бесс и проскальзывали под ее могучими железными руками. Вокруг нее кучами валялись тела манов, но выжившие не отказывались от своих намерений. Возможно, гибель сородичей только разжигала их ярость.

Дамба прорвалась вторично, и напор оказался слишком силен, чтобы ему можно было противостоять. Маны хлынули на площадь и рассыпались по ней. Равновесие рухнуло: враг мог победить.

— Держитесь вместе! — заорал Дрейв, обращаясь к отряду Фрея.

Рыцари с ледяным хладнокровием выбирали новые цели. Воздух содрогался от барабанного концерта винтовок, дробовиков и пистолетов, в который вплетался грохот мортиры Груджа и артиллерийские залпы, разносившиеся в небе. Искать укрытия не требовалось — ведь маны не стреляли в ответ. Сейчас все зависело от нервов. У Крейка они сдали. Малвери тоже был близок к панике и беспорядочно палил по орде. А вот Фрей и Сило черпали силу от союзников. Они метко стреляли, и хотя неровная волна манов подкатывала все ближе, упыри дорого заплатили за каждый выигранный дюйм.

Но они продолжали теснить людей.

Револьвер Фрея сухо щелкнул. Перезаряжать было некогда. Он сунул его за пояс и выхватил саблю. Теперь он знал, что на них навалятся всем скопом. И начнется рукопашная.

Значит, будем драться!

Его переполнял адреналин. Сквозь оскаленные зубы рвалось рычание. Гнев, разочарование и ненависть, порожденные предательством Триники, достигли максимума. Ему стало безразлично — жить или умереть. Важно лишь отомстить.

Кедмунд Дрейв вытащил огромный двуручный меч. Другие рыцари решили пользоваться винтовками и дробовиками. Видимо, они собирались драться ногами и прикладами, пока не появится шанс выстрелить в упор. Стоявший справа от Фрея Элдрю Гриссом распахнул пальто, продемонстрировав такое количество ножей, которым позавидовала бы и кладовка мясника. Он выбрал два сверкающих секача.

— Пора крошить! — завопил он, сверкая глазами, как безумный, и ринулся в бой.

Маны напали разом. Замелькали пальцы с длинными щербатыми ногтями-лезвиями. Фрей выступил вперед, увлекаемый саблей. Он подчинился воле клинка. Он явственно слышал пение заключенного в ней демона, взявшего на себя управление оружием. Сабля хлестала по маннам, молниеносно разрубая их плоть. А Дариан сосредоточился на том, чтобы уцелеть самому.

Однако сдерживали манов именно рыцари. Они двигались как ртуть, стремительно меняя позиции, и всегда оказывались на нужном участке. Когда на Фрея набрасывались двое манов, кто-нибудь из защитников обязательно появлялся возле него. Один миг — и ман получал пулю в лоб. Даже Дрейв и Грудж, очень громоздкие в тяжелой броне, стали неуловимыми. Они предугадывали каждый удар и успевали ответить на него, прежде чем он был нанесен. Маны не могли соперничать с ними.

Вдруг Фрей перестал ощущать себя. Мысли растворились в кровавом хаосе из конечностей, клинков и зубов. Его руки окрасились кровью. Он хрипло дышал, сердце выскакивало из груди. Стиснув зубы, он снова и снова рубил цепкие руки врагов. Его щеку ободрали когти мана. Он заметил нападавшего в то самое мгновение, когда череп упыря разлетелся вдребезги от выстрела из рыцарского дробовика.

Когда прекратится побоище?

Позади он услышал крик. Крейк. Дариан рискнул обернуться и увидел, что ман прорвал оцепление и кинулся на Грайзера. Чудовище в лохмотьях, с красными глазами схватило Крейка за предплечье и впилось зубами в ладонь. Клинок Фрея обрушился врагу на шею. Демонист отшатнулся: голова мана висела на его руке.

Бесс спешила на помощь к хозяину. Она покинула свой пост и налетела на монстров с тыла, расшвыривая их, как мусор. Маны заколебались. А рыцари сразу перешли в наступление. Они стреляли в нападавших, рубили их, отвоевали немного пространства и получили несколько драгоценных секунд для перегруппировки.

Вдруг над площадью разнесся пронзительный вопль. Рыцари на мгновение застыли на месте. Даже Бесс. Что это? Сигнал? Фрей размазал кровь по лицу и вскинул голову в поисках источника звука.

А вот и он. Ман, ростом не уступавший Бесс. Он был одет в черные кожаные доспехи из поясов и лент, охватывавших крест-накрест его тонкое желтое тело. Везде болтались застежки. Лицо великана скрывали ремни. А то немногое, что оставалось на виду, ужасало. Ввалившиеся пустые глаза поражали своей злобой. Длинные цепи свисали с браслетов на его запястьях. Внезапно ман взмахнул одной из них, хлестнул по воздуху, как кнутом, и опять завизжал.

Предводитель, полководец. Заявился, чтобы вдохновить соратников и повести на последний штурм.

Оказалось, что нет. Маны попятились и начали отступать. Бесс растерянно повернулась к Крейку, ожидая приказаний. Демонист посерел от боли, но поднял здоровую руку. Стой. Ничего не делай.

Рыцари пришли к такому же выводу. Никто из них не стрелял. А упыри побежали прочь с площади той же дорогой, какой пришли. Предводитель последовал за ними, даже не взглянув ни на рыцарей, ни на десятки погибших манов, валявшихся на каменных плитах.

Фрей обмяк и испустил медленный дрожащий выдох. Все. Точно! Слишком дорого им дался бой. Он переглянулся с Малвери, счастливым и не до конца поверившим в победу. Доктор забросил дробовик на плечо и свистнул.

— Похоже, мы показали им, что почем, а кэп? — сказал он.

— Верно, — согласился Фрей. — Пойди-ка проверь нашего Крейка.

— Есть! — бодро отозвался Малвери и направился к демонисту. Тот сидел, уставившись на окровавленную голову мана, которая так и не выпустила свою добычу. Желтые звериные глаза были открыты.

— O-o-o. Жуть! — произнес Малвери.

Грайзер был не настроен вести светские беседы.

— Избавь меня от этого кошмара! — потребовал он.

Малвери вытащил из внутреннего кармана бинт и пузырек с дезинфицирующей жидкостью.

— Применим экстренные меры, — заявил доктор. Затем, скорчив гримасу отвращения, он наклонился и запустил свои пальцы между зубов отрубленной головы. — Сейчас, — предупредил он, — тебе будет очень больно…

Вой Крейка, отразившийся от стен строгих банков и внушительных торговых компаний, гулким эхом разнесся по площади. Самандра Бри передернула плечами.

— Бедняга, — сказала она с неподдельным сочувствием в голосе.

— Он будет в порядке. Рука-то — правая, в которой он держит оружие. А Крейк с револьвером — это просто беда!

Демонист заметил, что на него смотрят, и попытался улыбнуться Самандре. Та помахала в ответ.

— Хорошо, что вы вернулись, Грайзер Крейк, — крикнула она.

— Ага, — не слишком уверенно ответил демонист.

— Впрочем, одного человека у вас все же недостает. — Самандра обратилась к Фрею: — Где ваша блондинка?

Настроение у Дариана моментально упало.

— Ее нет, — буркнул он.

— О, — воскликнула Бри, — сочувствую.

— Да, — кивнул он.

Фрей убедился, что, кроме Крейка, больше никто не пострадал, и осмотрел площадь. Флот еще продолжал сражение с дредноутами. Вдруг какой-то «Виндблейд» с ревом спикировал вниз и разбился в дюжине кварталов от площади. На улицах Саккана до сих пор раздавался вой. Вокруг продолжался погром, но свой участок они удержали. И сейчас находились в безопасности.

— Как вы нашли нас? — поинтересовался он, чтобы занять время, пока Малвери возился с Грайзером.

— Через Рока. Он был на крыше завода. Кстати, очень мило с вашей стороны, что вы не прикончили его.

— Ну что вы. Я — порядочный человек. Нам просто требовалась небольшая фора.

— И вы ее получили. Когда мы добрались до него, он уже дошел до ручки. — Она подмигнула. — И свидетелей не оказалось.

— Значит, вы известили Флот и направились в Саккан?

— Флот прибыл сразу после вашего отлета. И с ним Дрейв. Мы с ним помчались вперед, а корабли полным ходом отправились за нами. Но все же недостаточно быстро.

Пока они разговаривали, рыцари перезаряжали оружие на случай вторичного нападения манов. Вероятно, услышав свое имя, к ним направился Кедмунд Дрейв. Облик он имел крайне суровый. Лицо — грубое и обветренное, сквозь короткие серебристые волосы виднелись шрамы на голове. Дрейв возглавлял небольшой отряд. Он был облачен в прекрасно подогнанные броневые доспехи медного оттенка и черный плащ. Рыцарь начал буравить Фрея тяжелым взглядом, и ему стало ясно — Дрейв не забыл тот день, когда Дариан в упор выстрелил ему в грудь из дробовика.

— Где Грист? — резко спросил Кедмунд. — Насколько я понимаю, виноват только он.

Фрей указал вверх. Над городом плавно поднимался черный прямоугольник «Пса Бури».

— Сбежал, — констатировал он. — И шар у него. — И добавил про себя: «И Триника».

— Попробую угадать, — протянул Дрейв. — Сначала вы отобрали его у Гриста, вместо того чтобы предоставить эту вещь рыцарям. И началась передряга. Я не ошибаюсь?

— Вы попали в точку, — признался Фрей.

— Капитан, вы у меня прямо как заноза. Причем весьма болезненная. Наверно, стоит вас арестовать, чтобы вы не выкинули очередную глупость.

— Но у вас, я полагаю, сейчас есть более колючая заноза, — возразил Дариан. — Например, защищать жителей Саккана от нашествия бешеных арктических упырей. И других дел невпроворот.

Дрейв молчал.

— Считайте, что вам повезло, — заявил рыцарь после паузы.

— В последнее время фортуна ко мне благоволит, — ответил Фрей, отворачиваясь. — Малвери, ты закончил? Надо убираться!

Крейк поднялся на ноги — его туго забинтованная рука висела на перевязи. Он робко подошел к Самандре и слегка склонил голову.

— Очень рад новой встрече с вами, — пробормотал он. — И надеюсь, что следующая состоится при более благоприятных обстоятельствах.

Она притронулась к полям треуголки.

— Будем надеяться, Грайзер Крейк.

— Ладно, миловаться будете позже, — нетерпеливо проворчал Дариан Фрей и отсалютовал рыцарям. — Желаю удачи вам всем.

— И вам также, — произнес Гриссом.

— Идем на «Кэтти Джей»! — крикнул Фрей, и они быстро зашагали с площади. Крейк замыкал шествие и постоянно оглядывался, пока Самандра Бри не скрылась из виду.

Глава 38

Фрей прокладывает курс — Ловля на живца — Безбилетник

Дариан помчался в кабину «Кэтти Джей», Джез не отставала от капитана. Позади, стуча подошвами ботинок по железному полу, разбегалась по местам команда. Сило направился в машинное отделение. Малвери шумно вскарабкался по трапу в артиллерийскую башню.

Как только Фрей и Джез приступили к проверке систем, в кабине появился демонист. Он бережно нес руку на перевязи, казался несчастным и бесприютным. Малвери, прибегая к «экстренным мерам», действовал неаккуратно, однако высококачественное медицинское обслуживание следовало отложить на потом.

— Ты закрыл погрузочную рампу? — осведомился Дариан. — Не хотелось бы, чтобы на борт пробрались маны. — Он поглядел на Джез и ехидно добавил: — Нам и одного достаточно.

Джез невесело улыбнулась, и Фрей пожалел о своей остроте. Как ни крути, вряд ли ей легко, особенно после того, как перебила столько сородичей. Однако она была спокойна, угрюма и собранна. «Значит, выдержала», — решил он. Джез, не раздумывая, полностью погрузилась в задачу.

«Может, так и надо обходиться с трудностями? — гадал он. — Или отталкивать их, закрывать на них глаза?» Фрей почти всегда поступал именно так, и к хорошему это не приводило.

— Джез, а не удастся ли вам отыскать Харкинса?

«Файеркроу» исчез с посадочной площадки. Поскольку клипсы у них отобрали, связаться с пилотом оказалось невозможно. Оставались старые методы, которыми они пользовались до того, как на корабль попал Крейк.

Джез стала из-за штурманского столика и всмотрелась через стекло в чехарду файтеров и фрегатов в небе. На фоне черного неба ярко сверкали очереди трассирующих пуль. А еще выше виднелась огромная воронка, из которой непрерывно вылетали молнии.

Капитан включил аэрумные моторы, подал давление в цистерны, и «Кэтти Джей» начала подниматься.

— Смерч не утихнет, пока шар будет работать, — сказал Крейк. — Оттуда, наверно, вылезет кто-нибудь еще.

Фрей тихо вздохнул. Он и сам отлично знал, что часть вины лежала на нем. Ведь именно он помог Гристу раздобыть артефакт.

Но ведь он изо всех сил пытался предотвратить вторжение манов. И вовсе не хотел такого исхода. Он не желал брать на себя ответственность за погибших. Кстати, он вовсе не обязан спасать их. Он намеревался предоставить их собственной судьбе. А зачем разделять с ними эту печальную участь? Конечно, его совесть будет не кристально чиста, но некоторое количество грязи никогда не мешало ему жить.

Фрей медленно разворачивал «Кэтти Джей», чтобы Джез могла обозреть битву.

— Вот они! — воскликнула она.

— Они?

— Рядом Пинн!

— Правда? — простонал Крейк.

Пинн здесь! А это означало, что они опять собрались вместе, впервые за целую, как казалось, вечность. Шестеро мужчин, одна женщина (отчасти), голем и кот. С возвращением Арриса равновесие восстановилось. Команда, сплотившаяся в перестрелках и неудачах у Водопадов Возмездия, снова в сборе. У Фрея возникло чувство, что для экипажа «Кэтти Джей» нет ничего невозможного.

— Пинн? — переспросил он и ухмыльнулся. — Ну-ну…

Джез схватила за плечо и указала пальцем.

— Капитан! Там!

Судя по тону, она уже заметила что-то другое. Дариан уставился за стекло кабины, но обнаружил только черные дредноуты манов. «Кэтти Джей» содрогнулась от взрыва, к счастью, слишком далекого для того, чтобы причинить вред кораблю.

— «Пес Бури», — подсказала Джез.

Фрей кивнул. Маленький прямоугольник взлетал вверх под крутым углом. Он прорезал хаос, как лезвие бритвы. Ни Флот, ни маны не обращали на него внимания.

Они не пытаются улизнуть. Куда же они собрались?

Он мысленно прикинул трассу их пути и выпучил глаза.

— Вы, наверно, шутите, — пробормотал он.

Корабль двигался к вихрю. И на его борту находилась Триника.

У Фрея вдруг перехватило дыхание. Грудь будто сдавило стальной полосой.

В глубине души он верил, что с Триникой все будет в порядке и Грист освободит ее, после того как добьется своей цели. А после ухода Дариана убивать ее и вовсе не было смысла. Несомненно, она должна спастись. Иначе он бы не оставил ее в лапах Гриста.

Но теперь он понял замысел пирата. Грист будет держать ее в заложниках, пока не окажется вне недосягаемости для Фрея. Она стала пленницей «Пса Бури». Грист взял ее с собой и направляется к манам вместе с шаром. И не собирался возвращаться.

Она пропала.

Навсегда.

Он включил турбины и потянул за рукоять управления. «Кэтти Джей» качнулась вперед и задрала нос к жуткому потемневшему небу.

— Свяжитесь по электрогелиографу с Харкинсом и Пинном, — приказал он. — Передайте, чтобы не подпускали к нам «Блэкхоуки».

Джез по тону поняла, что дело не терпит промедления. Она кинулась к пульту и принялась барабанить ключом, передавая кормовым прожектором «Кэтти Джей» кодовое сообщение.

— Малвери! — прорычал капитан. — Если к нам кто-нибудь сунется, стреляй!

— И во флотских тоже?

— Нет, только не в них, чтоб тебя!

— Усек. Ты уж сразу говори точно…

Фрей дал полный газ, и ворчание доктора заглушил рев турбин. «Кэтти Джей» устремилась вверх. Прочь от Саккана и Флота! Когда корабль набрал высоту, Фрей увидел, какой ущерб претерпел лежавший внизу город. Саккан был изуродован и обожжен упавшими кораблями. Разбитые фрегаты перепахали целые районы, оставляя на своем пути огонь и обломки. В воздухе висели полотнища жирного маслянистого дыма.

А впереди в смертельной круговерти носились файтеры. Фрегаты и дредноуты обменивались артиллерийскими залпами, потрепанные тяжеловесы безостановочно изрыгали вспышки. Фрей повел «Кэтти Джей» в самую гущу сражения. Корабль сделал новый крутой вираж.

— Э-э… кэп! — крикнул из своей башни Малвери. — По-моему, мы лезем прямо в глотку к вихрю!

Фрей молчал и держал прежний курс.

— Мы гонимся за Гристом? — спросил Крейк, цепляющийся за дверной косяк. Дариану почудилось, что в голосе демониста прозвучала горделивая нотка. Наверно, он тоже подумывал о благородном поступке.

— Нам нужен не Грист и не шар, — сказал он. Пусть жители Саккана обороняются сами. Ему важнее другое.

— Ты соскучился по своей ядовитой выбеленной корове, в которую ты втюрился, — заметил Малвери.

— Неужели? — изумился Крейк. — Даже после всего, что она тебе устроила, ты хочешь ее спасти?

Из башни донесся сдавленный возглас. А Джез, как и Крейк, уставилась на своего капитана. Он увидел в ее взгляде нечто, похожее на восхищение.

— Иногда можно рискнуть всем, верно, капитан?

Он сгорбился в пилотском кресле.

— Точно.

Харкинс непрерывно скулил. Трассирующие пули — смертоносные светлячки — рвали воздух в паре дюймов от его кабины. Пилот резко ввел файтер в «бочку» и нырнул в пике. Кровь так сильно прилила к голове, что его лицо побагровело.

Три «Блэкхоука» на хвосте. Снова.

— Пинн? Как… где ты? — закричал он.

— Еще пять секунд, — прозвучал в его ухе ответ.

— У меня нет пя… — начал он, но вдруг Аррис выскочил откуда-то справа — его пулеметы сверкали огнем. «Блэкхоуки» попали под сокрушительный свинцовый град. Один вильнул, пытаясь уклониться, столкнулся с соседями, и все трое рухнули вниз глыбой охваченного пламенем металла.

— А вот и есть, — сообщил Пинн.

Харкинс откинулся в кресле и вытер пот со лба рукавом. Он не мог сказать, что ему нравилась игра в ловлю на живца, которую они затеяли. Однако толк от нее был — и немалый. Пилоты «Блэкхоуков» неплохо летали, но не имели опыта настоящих сражений. Тесный строй выглядел бы эффектно на воздушных праздниках, но в бою синхронность манов выходила им боком. Если правильно подбить одного из тройки, то общего столкновения не избежать. Этой их слабостью и воспользовался Пинн.

Флот сильно пострадал. Пилоты «Виндблейдов» и не догадывались о лихой тактике Арриса и несли серьезные потери. Дредноуты и фрегаты грузно маневрировали, пытаясь добиться преимущества. Но Флот был ограничен численностью эскадры, а из чудовищной воронки в небе выползали все новые корабли манов.

Помимо прочего, вардийцы старались прикрыть соотечественников. Они прилагали все усилия, чтобы отвлечь дредноуты подальше от города. Нельзя же было допускать, чтобы сбитые корабли падали вниз на Саккан! Но те оставались на месте. Наверное, сознавали свое преимущество, а может, не хотели бросать свои команды, буйствовавшие на улицах.

Флот стремился победить, а не уничтожить соперника. У манов не имелось таких ограничений. Эскадры продолжали артиллерийскую дуэль, но маны брали верх.

Мы проиграем…

Харкинс миновал фрегат, который с сильным креном медленно, но неотвратимо опускался на землю. Из гигантской пробоины в корпусе валил дым. Но Джандрю быстро выкинул картину будущего крушения из головы. Он был слишком занят мыслями о том, как уцелеть.

Сколько еще ему будет везти? Долго ли он сможет исполнять такие фокусы? Боевые полеты — это игры для молодых. Здоровье у него уже не то, чтобы выкидывать подобные фортели. Харкинс не на шутку встревожился, что скоро его хватит сердечный приступ (конечно, если раньше не собьют).

Но больше у него ничего не было. Полет — единственное занятие, которое он по-настоящему любил. И он знал свое дело. Без файтера он превратится в ничто.

Он угодил в кабину, как в ловушку, и ему предстояло оставаться здесь до самого конца.

Хорошо бы уцелеть сегодня.

— Эй! — окликнул его Пинн. — Смотри! У тебя с правого борта.

Харкинс взглянул туда и обнаружил быстрые яркие вспышки. Электрогелиограф. Спустя мгновение он опознал уродливую бесформенную тушу «Кэтти Джей». Лишь один человек у нее на борту передавал сообщения настолько быстро.

Джез!

Сердце Харкинса радостно подпрыгнуло, он вздохнул полной грудью. Рот приоткрылся в улыбке, явив миру коричневые зубы. Джез! Жива! Он был так счастлив, что несколько секунд мог только улыбаться, как идиот.

— Мне кажется, что нам надо… э-э, — пробормотал Пинн.

Харкинс опомнился. Джез использовала специальный код для экстренных посланий. «Прикрывайте нас», — расшифровал он.

— Есть, мэм! — восторженно воскликнул Джандрю.

— Чего? — переспросил Аррис.

— Ничего. Им нужно, чтобы мы… э-э… отгоняли от них «Блэкхоуки».

— Куда они прутся? Они летят в пекло.

— Давай-ка делать то, что велено! — рявкнул Харкинс и сам удивился своему тону.

Пинн был поражен ничуть не меньше.

— Ладно-ладно.

Харкинс бросил «Файеркроу» в пике, не забывая следить за «Блэкхоуками». Действительно, «Кэтти Джей» нацелилась в самое сердце сражения, но, вероятно, у кэпа имелись на то важные причины.

Его размышления прервал опасно близкий разрыв снаряда. Харкинс взвизгнул. «Файеркроу» подбросило воздушной волной, и у пилота с головы слетела фуражка. Двигатели взвыли, потеряв ровный воздушный поток, но тут же вернулись к нормальной работе.

Харкинс не питал иллюзий по поводу своей внешности и не стеснялся показывать почти полностью облысевшую макушку. Но без фуражки он чувствовал себя голым. Продолжая вглядываться в небеса, он принялся вслепую шарить рукой по кабине. Не найдя потери под ногами, полез под кресло.

Его пальцы на что-то наткнулись. Нечто теплое, состоящее из взъерошенного меха и железных мускулов.

— О нет, — прошептал Джандрю.

Слаг завыл и, выскочив из укрытия, вонзил когти в голень Харкинса. Пилот испустил вопль, достойный оперного певца, и замахал ногой, чтобы стряхнуть врага. Но кот вцепился в него мертвой хваткой.

Размахивая руками, Харкинс задел фуражку, которая преспокойно лежала на краю кресла. Он дотянулся до нее и, доведенный болью до бешенства, принялся лупить ею кота.

— Харкинс! — позвал его Пинн. — Тебя что, насилуют? Признайся, во имя тухлятины, что у тебя стряслось?

Пике становилось все круче, а гул двигателей превратился в рычание. Пилот уже не держался за рукоять управления. Он смутно осознавал, что «Файеркроу» неуправляем, но эта опасность стала мелочью перед другой — куда более серьезной.

Под градом ударов Слак наконец выпустил его плоть и удрал в нишу кабины. Там он затаился и принялся шипеть, прячась между педалями. Харкинс хотел подобрать ноги, но он был крепко привязан к креслу ремнями безопасности и скован в движениях. Его штанина промокла от крови, а рана пульсировала от боли.

Пинн что-то кричал ему в ухо, но Харкинс не слушал. Он полностью сосредоточился на Слаге.

Кот выпрыгнул из углубления, пробежал под креслом и оказался за спиной пилота. Харкинс попытался извернуться, чтобы встретиться с противником лицом к лицу. Иметь это чудовище перед собой — из рук вон плохо, а позади — хуже некуда. Но ремни не пускали его. Он тщетно вырывался и теребил застежки. Перегрузка вдавила его в кресло. Голова закружилась.

— Ручку на себя! Харкинс! Слишком низко! На себя!

Внизу качался и вертелся каменный город. Он заполнял собой все поле зрения. Гул двигателей перешел в истерический визг.

В Харкинсе сработал инстинкт. «Файеркроу» падал. Пилот схватился за рукоять и резко повернул ее. Прежде чем выравнивать файтер, нужно его сориентировать. Иначе он не поймет, куда поворачивать.

Послышался треск ткани. Когти впились ему в спину. А потом горячее, зловонное тело Слага навалилось на плечи Харкинса. Кот подвергнул пилота невыносимой пытке. Джандрю выпустил рукоять и вслепую отбивался от кота.

— Харкинс!

Кот завывал. Харкинс дергался, пытаясь отодрать от себя злобную тварь. Когти переместились на лысину. Что делать с взбесившимся зверем? Раздираясь между двумя опасностями, он потянулся к рукояти управления. Его пальцы ухватились за нее и соскользнули. Тогда Джандрю опять занялся Слагом, который с душераздирающим мяуканьем атаковал тощий загривок пилота. Навстречу мчались холодные улицы Саккана.

Сейчас ты умрешь!

Но внезапно все изменилось. Кот выл как-то по-другому. Никогда прежде он не издавал таких звуков, но они были Харкинсу давно знакомы. Слаг испытывал страх.

Он забился под кресло вовсе не для нападения. Слаг прятался там, испуганный шумом двигателей, взрывами и прочей кутерьмой.

Когда Харкинс осознал это, на него нахлынула ярость. Ну уж нет! Ради чего, спрашивается, он пережил все, что с ним случилось? Сражения, аварии, десятки снарядов и очередей, которые могли разорвать его на клочки. Вообще, смысл трусости только в том, чтобы не дать себя убить. Но Слаг, похоже, ничего не понимал. Да и что взять с безмозглой бессловесной твари.

Между прочим, кот боялся гораздо сильнее, чем Харкинс.

Пилот закинул руку за голову и нащупал глубокую складку у Слага на загривке. Резким движением он оторвал от себя кота, выдрав его когти вместе с клочьями собственной кожи. Потом поднял бьющееся животное за шкирку и развернул перед собой.

— Плохая киска! — заявил он и наотмашь ударил Слага кулаком в морду. Затем швырнул обмякшего и окосевшего противника в дальний угол кабины и вцепился в рукоять управления.

«Файеркроу» мчался к земле, вращаясь в безумном штопоре, усугубляемом порывами ветра. Харкинс стиснул зубы и попытался остановить круговерть. Ему казалось, что череп вот-вот лопнет. О коте он забыл напрочь. Остались только он и «Файеркроу».

Но здесь не было никаких противоречий. Харкинс являлся непререкаемым господином корабля.

И файтер подчинился. Вращение замедлилось и прекратилось. Харкинс обнаружил неподвижный горизонт у себя над головой. Пилот выпустил аэродинамические тормоза и потянул рукоять до упора.

— Харкинс! Ты падаешь! — надрывался в ухе Пинн.

— Я знаю! — заорал он в ответ. — Думаешь, я не заметил?

«Файеркроу» начал задирать нос. Корабль замедлил скорость. Джандрю щелкнул клапаном, чтобы добавить аэрума в балластные цистерны: такой прием всегда помогал тормозам. Он уже находился так низко, что отчетливо различал и горожан, и преследовавших их манов.

— Давай! — кричал он своему кораблю. Нос поднимался, но слишком медленно…

— Ну!

Гремя моторами, «Файеркроу» несся по оси одной из главных улиц Саккана. Корабль слегка коснулся брюхом земли, оставив за собой фонтан искр. И сразу же взмыл над крышами и вновь устремился в благословенное небо.

Джандрю зажмурился и медленно выдохнул.

— Харкинс? — заверещал Пинн. — Ты в порядке?

— В полном, — спокойно ответил он и добавил единственное, что взбрело ему в голову: — Да, просто кота отлупил.

Напарник долго молчал, а потом пробормотал:

— Что-что?

Глава 39

Наверно, это очень глупая затея — Обратной дороги нет — Самая ловкая пятнашка — Личное послание

Под ударами воздушных волн от близких разрывов «Кэтти Джей» содрогалась и раскачивалась. Фрей сжался в кресле, как будто надеялся таким образом уменьшить «Кэтти Джей» в размерах и сделать ее не столь заметной мишенью. Его взгляд был неотрывно устремлен вперед на смерч — огромную, полыхающую зарницами воронку, увлекающую в себя грозовые тучи. Мимо свистели снаряды, врезавшиеся в борта фрегатов Флота. Пикировали «Виндблейды», преследуемые звеньями «Блэкхоуков».

Капитан рвался сквозь перекрестный огонь и надеялся уцелеть.

Крейк широко раскрытыми глазами смотрел на мерцающую, бурлящую небесную утробу, ожидая, когда же она поглотит «Кэтти Джей».

— Кэп, — пробормотал он. — По-моему, это не слишком хорошая затея.

— Возможно, — согласился Фрей. Но его решимость оставалась непоколебимой. Очень давно он не испытывал подобной уверенности в чем-либо.

Грист наверняка пересек границу, отделяющую нормальных людей от безумцев, но самоубийцей он не был. Напротив, он отчаянно стремился жить. И Дариан мог рассчитывать на то, что пират знал, что делал, когда полез в вихрь. А там, где проложил курс «Пес Бури», пролетит и «Кэтти Джей».

Вероятно.

Пинн крутился рядом, по мере сил отгоняя «Блэкхоуки». Малвери без особых успехов стрелял во всех, кто приближался. Впрочем, он никогда не был метким артиллеристом. Харкинс исчез. Он пропал несколько минут назад — вошел в пике и буквально испарился.

Турбины «Кэтти Джей» надсадно выли. Из сердцевины машинного отсека доносилось неприятное постукивание. Морозы, которые корабль перенес, конечно, не принесли пользы хворающему протановому двигателю. Вообще-то он работал исключительно благодаря редкостному таланту Сило.

Так или иначе, двигатель исправно тянул корабль вверх. Наконец, «Кэтти Джей» поднялась над сражающимися дредноутами и фрегатами. Поле воздушной битвы осталось позади. Фрей полностью сосредоточился на своей цели, будто мог одной лишь силой воли вытащить «Кэтти Джей» и ее команду невредимыми.

— Ну, же, девочка, — уговаривал он свой любимый корабль. — Ты ведь можешь. Я знаю.

— Кэп! — воскликнул Малвери. — Беспризорный «Блэкхоук»! Заходит к нам в хвост!

— Где Пинн?

— Отгоняет других тварей! А я… — Конец фразы заглушил грохот автоматической пушки. — Кэп! Я достал его!..

Рядом прогремел чудовищный взрыв. Корму «Кэтти Джей» тряхнуло. Потом раздались еще несколько взрывов послабее, отдавшихся звоном в корпусе корабля. Фрей потянулся к приборной доске, чтобы выправить курс, но этого не понадобилось. «Кэтти Джей» точно придерживалась прежнего направления. Он повернулся вместе с креслом и громко крикнул:

— Док, ты как? — Не дождавшись ответа, взглянул на демониста. Тот до сих пор цеплялся здоровой рукой за дверной косяк. — Крейк, проверь Малвери.

Грайзер высунулся в коридор и встал на ступеньку трапа артиллерийской башни.

— Малвери!

— Все отлично, — прогудел доктор. — Правда, малость оглох. Неуклюжая скотина взорвалась прямо у нашего хвоста.

Фрей хотел облегченно вздохнуть, но Джез вдруг ткнула пальцем в стекло.

— Капитан!..

Теперь, когда они приблизились к воронке, стал виден огромный эпицентр смерча. И сквозь облако, прямо навстречу им, летел изборожденный шрамами дредноут. Он надвигался на них, как океанский лайнер, решивший раздавить утлую шлюпку.

Фрей наклонил рукоять управления налево. «Кэтти Джей» не изменила курс. Он попробовал еще раз, дернул ручку вправо и принялся отчаянно вращать ее в обе стороны. Корабль не реагировал.

«Кэтти Джей» потеряла управление.

Зрачки Дариана превратились в две крохотные точки. Он уставился на черный корабль, который завис прямо над ними.

— Да…

Харкинс улучил момент, чтобы убедиться, что непрошеный опасный пассажир не очнулся, и устремился к «Кэтти Джей».

— Пинн! Где ты?

— Что с тобой случилось?

— Неважно. Где… э-э… где «Кэтти Джей»?

— Прется к треклятой дырище в небе. Не спрашивай зачем. Понятия не имею. Я возвращаюсь к ним.

— Возвращаешься? — Харкинс был потрясен. Пинн отстал от корабля?

— Я тут разбирался с «Блэкхоуками»… м-м-м… минуточку…

Тон Арриса встревожил Джандрю.

— Что у тебя стряслось? — спросил Харкинс и на полном газу помчался вверх.

— Кэп вздумал играть в салочки с дредноутом.

— Он — что-о-о-о? — завопил Харкинс. Он смог благополучно проскочить последний фрегат Флота и сразу увидел оба корабля. «Кэтти Джей» направлялась прямо в центр вихря. А к ней летел дредноут манов. Похоже, никто, не собирался уступать дорогу встречному.

Джез!

Он повернул «Файеркроу» и ринулся к «Кэтти Джей».

— В хвостовом оперении застрял обломок! — крикнул из башни Малвери. — Хотя он не очень крепко сидит! Покачай рулями сильнее!

— Я стараюсь! — ответил Фрей.

— Стравите аэрум из цистерн, — посоветовала Джез. — Мы снизимся и пройдем под ним.

— Но тогда мы уйдем с курса.

— А разве нам не это и требуется?

— В таком случае мы не попадем в воронку. И наша песенка спета. Никто же не знает, когда мы снова сюда попадем.

— Ты хочешь преследовать «Пса Бури» без управления? — изумленно воскликнул Крейк.

— Я так решил! — заявил Дариан.

— У на на пути — полмиллиона тонн металла! — воскликнула Джез.

— Нам уступят! — рявкнул Фрей.

— Нет!

Рука Фрей дрожала около рычага аварийного выпуска аэрумных цистерн. Стоило нажать на него, и «Кэтти Джей» нырнет, освободит путь дредноуту, но на этом все и закончится. Ведь рули заклинило из-за проклятого обломка, и вторично к воронке они больше не подлетят.

Использовать клапаны и навсегда потерять Тринику. Или не пустить их в ход и ждать, когда «Кэтти Джей» размажут по килю дредноута.

Он убрал руку.

— Свернут, — буркнул он.

— Нет, кэп! — завопил Харкинс капитану, как будто Фрей мог его услышать. Джандрю охватило бешенство! Что там вытворяет Фрей, ведь Джез на борту! Наверно, дредноут проглядел их, а может, командир манов приказал таранить мелочь и не тратить на нее боеприпасы. Совсем скоро удар бронированного киля сомнет «Кэтти Джей», как жестяную банку.

Почему кэп не сворачивает?

А вдруг с ними случилась беда? Тогда столкновение неизбежно. И…

Харкинс разогнался до максимума. Он не представлял, что сделает, когда окажется на месте, но был преисполнен железной решимости. Победа над Слагом вдохновила его, и он чувствовал себя неукротимым. Он спасет их и ее.

Пинн приближался с другой стороны, непрерывно выкрикивая какие-то советы. Он был встревожен так же, как и Харкинс, и толком не знал, что предпринять.

И в эту секунду Джандрю осенило. Он бессилен? Ничего подобного! В конце концов, он сам отлупил кота. Следующий логический шаг очевиден. Он завалит дредноут.

А времени почти не оставалось. Некогда слушать голос, который трусливо вопил в его голове: «Что ты задумал?!!?» Харкинсом овладело твердое спокойствие. Раньше он ощущал подобное хладнокровие в сражениях — до того, как аварии и гибель товарищей превратили его нервы в тряпку. Бесстрастная часть его существа подавила панику, бившуюся в мозгу. Харкинс хмуро сдвинул брови и впервые за много лет ощутил себя человеком, с которым надо считаться.

Он сбавил скорость, набрал высоту и вышел на курс, параллельный тому, которым следовала «Кэтти Джей». Теперь он мог видеть металлическую палубу дредноута. «Кэтти Джей» направлялась точно в киль корабля.

Он наблюдал, как из люков, словно тараканы, полезли маны. Неудивительно, что никто пока не стрелял: находиться на палубе при прохождении эпицентра смерча — слишком опасно. «И «Блэкхоуки» тоже не смели соваться в воронку», — догадался Джандрю. Потому-то их везли сюда в трюмах дреноутов.

На корме возвышался капитанский мостик — пирамида, ощетинившаяся шипами и заклепками, с прорезями в броне вместо окон. Харкинс предположил, что здесь должна быть кабина пилота. Наконец-то он нашел свою цель.

Он убавил газ, дав врагу возможность отреагировать. Потом плавно пролетел над «Кэтти Джей» и направился прямо на черную пирамиду.

— Хотите играть в пятнашки? — бормотал он. — Я — самая ловкая пятнашка из всех!

Он мчался, не стреляя из пулеметов. Нужно действовать так, чтобы у манов не осталось сомнений в его намерениях. Он давал им понять, что не свернет.

И он будет таранить капитанский мостик, если главный ман ценит свою жизнь, он сменит курс.

Маны с визгом бежали на орудийную палубу. Дредноут неумолимо рассекал пространство. Харкинс расправил плечи и полетел прямо.

Его сердце отчаянно колотилось, а мускулы окаменели. Корабль манов приобрел гигантские размеры и продолжал расти. Файтер подбрасывало на расходящихся от него воздушных волнах. Двигатели оглушительно ревели.

«Я не сверну, — напряженно думал он, пытаясь заставить мысль долететь до противника. — А ты?»

— Харкинс, ты спятил? — спросил Пинн. — Это же маны! Сейчас не время для фокусов!

Пинн. Он смеялся над ним злее всех остальных. Но теперь никто не станет насмехаться над Харкинсом.

Он сделал вираж над палубой дредноута. И разглядел лица (или морды) упырей. Они суетились, выли и указывали на него пальцами. Возможно, ощущали его намерение, но не могли ему помешать.

Ближе. Его рука, державшая рукоять управления, задрожала. Возродились старые сомнения, подтачивавшие его уверенность. Сейчас он умрет. Что будет потом?

Ближе. Он поравнялся с носом корабля. Бравада, которая завладела им после того, как он задал трепку коту, улетучилась. Внутренний голос отчаянно заорал. Только бы не поддаться.

Не делай этого!

Не идти на таран? Или не уступать?

Внизу темнела палуба. Впереди возвышалась башня. Харкинс летел на мостик. Ветер встряхивал и качал «Файеркроу», как будто рассчитывал разломать суденышко на части.

Харкинс стиснул зубы, чтобы удержать рыдания, рвавшиеся из груди. Пирамида стремительно приближалась, обещая огненную гибель при встрече.

«Это же — только раз, — думал он. — Будь мужчиной!»

А затем оглушительно прогремели клапаны аварийного стравливания газа, и капитанский мостик наклонился. Дредноут сбросил давление в цистернах правого борта. Он накренился, ушел в сторону и вниз. Маны, хватаясь за что попало, посыпались по палубе к планширам. Когда великан поклонился Харкинсу, он тоже резко принял вправо. «Файеркроу» боком пронесся мимо башни, разминувшись с ней на пару футов.

Харкинс моргал, отходя от потрясения. Дредноут остался позади, впереди зияла воронка. Он отстегнул ремни и, изогнувшись, оглянулся через плечо.

Дредноут стравил давление и с левого борта. Он сразу отяжелел и начал снижаться. Когда гигант отодвинулся подальше, Харкинс обнаружил «Кэтти Джей». Она придерживалась прежнего курса.

— Ва-а-а-у-у-у! Ну ты и чокнутый балбес! — восторженно заорал Пинн. — Это самый геройский прикол, какой я в жизни видел!

Лицо Харкинса расплылось в робкой улыбке. Правда? А еще лучше, что он жив и просто радуется своему поступку.

Он развернулся к «Кэтти Джей». На корме корабля сверкали огни электрогелиографа. «Сворачивайте. Не следуйте за нами. Встретимся в Иктаке».

Харкинс отлично понял приказ. Файтер, скорее всего, разрушился бы в порывах ветра. А если «Кэтти Джей» не минует подобная участь? Но теперь он действительно не сможет предотвратить крушение. Для него и Пинна участие в игре закончилось.

Зато он имеет право гордиться собой. Вот так-то.

Он подлетел к «Кэтти Джей» и покачал крыльями: дескать, послание принял. А перед тем, как разминуться, электрогелиограф передал еще одно послание.

Джандрю потребовалось время, чтобы расшифровать его, и когда он закончил, то уже удалялся от места сражения. Пинн летел следом. Сообщение оказалось личным. От Джез — ему, Харкинсу.

«Прекрасная работа, герой».

Харкинс был так счастлив, что подумал: сейчас можно и умереть.

Глава 40

Вихрь — Джез седлает ветер — Среди мертвых

Вихрь нещадно швырял «Кэтти Джей», она кряхтела и стонала. Рвались заклепки, трещали детали каркаса. Двигатели захлебывались и почти по-человечески жаловались то на нехватку, то на избыток воздуха.

Корабль медленно, но верно ломался.

Крейк буквально слился с дверным косяком. Фрей лихорадочно дергал за рукояти и рычажки управления, хотя они вышли из строя. Джез ловила карты и инструменты, разъезжавшие по штурманскому столику.

Темноту в кабине нарушали только случайные вспышки снаружи. За стеклом неслись всклокоченные ураганом сизые тучи. Корабль находился в сердце воронки. Джез не смела надеяться, что они выберутся отсюда.

Экипаж был поражен подвигом Харкинса. Никто не предполагал, что пилот окажется способным на такое, а уж меньше всех — капитан. Дариан пел ему хвалы до тех пор, пока ураган не разгулялся по-настоящему. В данный момент Фрей, вероятно, посетовал на то, что Харкинс оказался таким храбрецом. Погоня за «Псом Бури» не сулила ничего хорошего.

Джез понемногу приходила в себя. При активации шара манов она получила сокрушительный удар по психике. Высвободившаяся энергия, чистая сила, с помощью которой маяк открыл портал, была колоссальна. И Джез пришлось хуже, чем остальным. Шар выслал крик о помощи, который разнесся по всей планете. Каждый из манов услышал сигнал артефакта. Ее же, хрупкую и не имеющую опыта, это повергло в шок.

И теперь она совершала поступки на чистом автоматизме. Ее способности не изменились, но чувства, присущие ей как ману, ослабели. На улицах Саккана она решительно убивала манов без всякого раскаяния. Она знала, что капитан беспокоился за нее, но тревога была совершенно излишней. Между ней и манами не было ничего похожего на племенное родство. Она являлась частично маном, однако ни привязанности, ни верности своим собратьям не ощущала. Они насильно сделали ее своей. А она не желала находиться в их племени.

Однако в ней просыпалось новое восприятие действительности. Она ощущала в глубине воронки нечто мощное и зловещее. «Кэтти Джей» неуклюже продиралась сквозь облака, направляясь в гнездо к северным монстрам. Их близость угрожала ей. Она чувствовала себя, как в преддверии транса.

Нет. Тогда ты безвозвратно утратишь свою сущность.

Увы! Она сопротивлялась изо всех сил, но ей удавалось лишь удерживать себя от окончательного преображения.

Корабль стал для нее живым. Она ощущала вращение и вибрацию его механизмов, напряжение перетруженных суставов. Вдыхала запах страха, исходящий от Крейка, и траектории движения облачных вихрей, бивших в лобовое стекло. Тьма не мешала ей. Она со сверхъестественной ясностью видела все.

— Сдержи это, — приказала Джез себе. Искушение расслабиться и позволить демону овладеть ею, возрастало. Здесь, в такой близости к манам, его призыв обрел чудовищную мощь.

Но она не даст ему праздновать победу. Команда, как никогда, нуждалась в ней. Ей требовался штурман. Спокойная и собранная Джез. А не дикий ман в пилотской кабине.

Корабль накренился на левый борт, угодил в воздушную яму и нырнул. Фрей испустил радостный возглас.

— Чему ты вдруг обрадовался? — осведомился позеленевший Крейк.

Капитан пропустил вопрос мимо ушей.

— Док! — заорал он, повернувшись к двери. — Ты видишь обломок? Он еще торчит в нашем хвосте?

— Нет, — донесся ответ. — Впрочем, я вообще ни хрена отсюда не вижу!

Фрей положил «Кэтти Джей» на правый борт. Порыв ветра тут же подбросил ее. Завыл металл, и в нутре корабля что-то лопнуло.

— Наверно, вихрь выбил его! Я снова могу управлять! — крикнул Дариан.

— А может, тебе надо отдохнуть? — произнес Крейк. — Не пойму, куда мы катимся!

Джез встала из-за столика.

— Капитан, позвольте мне взять управление, — сказала она.

Ее просьба изумила Фрея. Он всегда ревниво охранял свое право занимать пилотское кресло и позволял Джез управлять кораблем лишь в самых крайних случаях. Она не знала всяческих причуд «Кэтти Джей», а он изучил их от и до.

— Корабль разваливается, — сообщила Джез. — А я могу оседлать ветер. Я проведу нас.

Он пристально посмотрел на штурмана.

— Пусть попробует! — вмешался Крейк.

— Ладно, — проворчал он и с обиженным выражением лица соскользнул с кресла. Джез мгновенно заняла его место, схватилась за рычаг и закрыла глаза.

Снизу подходила невидимая волна. Джез повернула корабль таким образом, чтобы крылья легли на нее. Волна должна была сокрушительно ударить по фюзеляжу, но «Кэтти Джей» стала устойчиво подниматься на ней, как умелый пловец в морском прибое.

— Я проведу нас, — повторила она.

Порывы ветра представляли собой трехмерный лабиринт бури. Джез видела своим мысленным взором все немыслимые сложности воздушного узора. Она замечала крохотные изменения в потоках и досконально считывала амплитуду урагана. К тому времени, когда очередная волна достигла корабля, Джез изменила курс, чтобы воспользоваться ею. Она летела, как птица, повинуясь безошибочному инстинкту.

Но, пилотируя корабль, Джез соскальзывала в транс. Все ее внимание было приковану к «Кэтти Джей», и демон не мешкал.

В вихре раздавались голоса. Одни звали, другие кричали от боли, третьи без остановки бормотали о своих делах. Но все заглушал сигнал тревоги, неотвязно пульсировавший в ее сознании. Сигнал настойчиво звал Джез к себе, как плач новорожденного зовет мать. Ее братья нуждались в помощи. И она хотела прийти к ним на выручку.

Дредноуты начинали эвакуировать манов из Саккана. Она уже знала об этом. Они прикрывали друг друга, отгоняя корабли Флота. Маны спускали канаты, по которым поднимались команды, ведя с собой Приглашенных. Шар исчез из Саккана, и поэтому маны готовились отправиться в погоню за ним.

Даже несмотря на старания Джез, полет оказался для «Кэтти Джей» нелегким. Ветер беспощадно колотил обшивку корабля. Судно содрогалось и скулило.

Но постепенно хаос начал стихать, и толчки становились все реже. В конце концов они очутились в относительно безветренном месте. Повсюду плыли серые, ничем не примечательные облака. Джез с безучастным лицом откинулась на спинку кресла.

— Вы справились, — прохрипел Крейк, предварительно сглотнув слюну, чтобы извлечь хоть какие-то звуки из пересохшего горла.

— Отличная работа, Джез, — заявил Фрей. — Чтоб мне провалиться. — Он поднялся и хлопнул ладонью по переборке. — Наша «Кэтти Джей» — еще о-го-го! Крепкая старушка!

— Капитан, — произнесла Джез невыразительно. — Облака редеют.

Впереди делалось светлее, а температура воздуха заметно понизилась. Капитан и демонист плотнее запахнулись в пальто, встали за спиной Джез. Изо ртов у них поднимались облачка пара, хотя отопление на корабле работало.

Постепенно перед ним открылась земля.

— Ого! — прошептал Крейк.

Дымка рассеялась, но не до конца, и представшая взорам панорама выглядела немного расплывчатой и потому сказочной. Лучи блеклого солнца еле-еле пробивались сквозь воздушный саван. Неизвестный тусклый мир — океан льда и снега. Круто устремлялись вверх могучие утесы, будто выброшенные взрывом из-под белоснежной пелены. Некоторые раскололись и навалились на соседей, словно потерпели поражение в тысячелетнем эпическом сражении. Равнины были испещрены вздыбленными волнами, замерзшими на бегу. Вдали вырисовывались холодные горы. У их подножья прижималась к земле широкая тень, пронизанная дугами и углами, которые испускали слабое зеленое сияние.

— Будь я проклят… — выговорил Крейк. — Это то, о чем я думаю?

— Да, — ответила Джез. — Здесь их город.

Даже Джез с трудом верила собственным глазам. Обитель манов, основанная на крайнем севере. Остальные не могли рассмотреть подробностей, но Джез заметила множество архитектурных особенностей. Город был образован из дуг и кругов черного гранита. Он не имел ничего общего с человеческими представлениями о симметрии.

Здания — в основном приземистые и круглые — группировались неравномерными слоями в полусферы, полумесяцы и S-образные цепочки. Среди них вздымались острые башни — гладкие, тонкие сталагмиты, коряво утончавшиеся к верхушкам.

Приземистые кварталы и башни соединялись между собой сложными переплетениями изогнутых крытых переходов, которые то сливались, то разбегались во всех направлениях. Здания напоминали точки диаграммы, а внешние коридоры — соединявшие их графы. От земли лился к небу бурлящий зеленый свет неизвестного происхождения.

— Где мы? — спросил Фрей.

— На Северном полюсе, — пояснила Джез. — На дальней стороне Погибели.

Крейк облизнул губы.

— Капитан… здесь никто и никогда не был.

— Никто из людей не возвращался отсюда живым, — поправил его Фрей. — Готов поспорить, что вторую часть выполнить куда труднее, чем первую. — Он ткнул пальцем. — А вот и они.

«Пес Бури» с выключенными турбинами неподвижно висел в воздухе за несколько дюжин миль от «Кэтти Джей». К нему прижался дредноут, цепко державшийся за фрегат Гриста полудюжиной магнитных захватов. Признаки жизни отсутствовали.

— Их взяли на абордаж, — вымолвила Джез.

— Быстро туда! — приказал Фрей. — Крейк, ты со мной. Надо вооружиться.

Демонист поднял перевязанную руку.

— Капитан, может, мне лучше отсидеться на «Кэтти Джей»? Я буду для вас обузой.

— Но тогда мы не сможем взять с собой Бесс, — добавила Джез. — Хотя вряд ли она протиснется в коридоры «Пса Бури».

Дариан шепотом выругался.

— Ладно. Ты и Бесс остаетесь. Позаботьтесь, чтобы «Кэтти Джей» к нашему приходу не пострадала. Раздобудь оружие для Джез, а она тем временем возьмет управление корабля на себя. — И он выбежал из кабины, громко окликая Сило и Малвери.

Крайзер немного выждал, чтобы Фрей не услышал его слов.

— Вам не кажется, что он спятил? — поинтересовался демонист у Джез. — Лезть в пекло ради Триники?…

— Хотела бы я испытывать к кому-нибудь подобное чувство, — тихо произнесла она.

Крейк понимающе кивнул.

— Со своими желаниями нужно вести себя очень осторожно, — подытожил он.

Джез подлетела к палубе «Пса Бури». Рев шара не позволял ей ощутить, имелись ли здесь маны. Она уже не представляла, как избавиться от гнетущего назойливого фона. Тем не менее пока им не мешали.

— Капитан! — крикнула она. — У вас есть захваты?

— Панель справа от вас! Второй выключатель!

Она щелкнула тумблером и осторожно пришвартовала «Кэтти Джей», медленно стравливая аэрум. Когда до палубы оставалось уже немного, туша фрегата притянула к себе намагнитившиеся посадочные стойки. «Кэтти Джей» громко стукнулась о металлическую поверхность.

Едва Джез успела встать с пилотского кресла, как Крейк бросил ее винтовку.

— Капитан велел вам бежать в трюм.

Джез метнулась мимо него к выходу, но демонист успел схватить ее за плечо здоровой рукой.

— Удачи вам, — искренне сказал он.

Она фыркнула:

— Она нам пригодится.

Дариан спускался по погрузочной рампе. Он плотно запахнулся в пальто, из его рта валил пар. Малвери, Джез и Сило следовали за ним с оружием наперевес. Но вокруг царило странное спокойствие.

На палубе «Пса Бури» не было ни души, так же как и на дредноуте, который пришвартовался по правому борту. Сквозь дымку безнадежно проглядывал тусклый кружок солнца. Лишь ветер свистел в ушах.

Стоял зверский мороз. Кисти рук стали походить на ледяные когти, а щеки и лбы пылали, как обожженные. Пришельцы ждали нападения из засады. Ничто не нарушало тишину.

— А мне это нравится! — проворчал Малвери. — Самый простой способ самоубийства из всех, в какие я когда-либо встревал. Может, залезем внутрь, пока мои яйца не превратились в снежки?

Сило указал на будку на палубе. В открытой двери виднелся торчавший снизу железный трап.

Они спустились по лестнице с ледяными перилами, прикосновение к которым сдирало кожу с ладоней, и попали в узкий коридор. Джез была права — Бесс могла тут застрять. Фрегат ничуть не походил на роскошный лайнер, наподобие барка «Все Наши Вчера». Помещения — скромные и строго функциональные. По коридору могли идти плечом к плечу лишь два человека.

Вокруг тянулся нечищеный металл, освещенный электрическими лампами, которые питал внутренний генератор фрегата. К запахам нефти и пота примешивался сухой мускусный дух, знакомый Фрею по разбитому дредноуту в Курге. Запах манов.

Плафон одной из ламп дальше по коридору был разбит, и свет мигал. На полу лежал труп с оторванной нижней челюстью. Фрей занервничал.

— Кэп, куда мы направляемся? — спросил Малвери.

— В каюту капитана, — сообщил Дариан. — Грист наверняка находится там. — И Триника, — добавил он про себя.

— Есть! — негромко рявкнул Малвери. Потом покрутил головой. — А где она?

— Полагаю, ближе к корме, — сказала Джез.

Она пошла первой, и Фрей поспешил за ней. Вид мертвеца пробудил в нем новый страх. Неужели он найдет Тринику в таком виде? С изуродованным лицом и остекленевшими глазами? Неужели женщину, на которой он чуть не женился, раскромсали как тушу на скотобойне, ободрали до мяса и жил?

Он не смел даже думать об этом. Она — где-то рядом. Он найдет ее. Вот и все.

Они спешили по коридорам, встречая на пути новые трупы. В основном это были люди из команды Гриста, в разной степени изуродованные и расчлененные, но иногда среди них попадались и маны. От запаха крови к горлу Фрея подкатила тошнота. Малвери — бывалый врач — не проявлял никаких эмоций.

— Если план Гриста и сработал, то совсем не в ту сторону, — протянул он. — У меня сложилось впечатление, что маны не слишком интересуются набором новобранцев.

— Хватит рассуждать, док! — прикрикнул на него капитан. — Надо забрать то, за чем мы пришли, и сваливать. — Он боялся, что они опоздали. С нижних палуб через вентиляционные ходы доносились взрывы, ружейная пальба и завывание манов.

Джез угадала маршрут. Вскоре они добрались до каюты Гриста. Дверь оказалась распахнута настежь. Помещение пустовало. Фрей ворвался внутрь, принялся распахивать шкафы и рыть на полках. Он искал следы присутствия Триники, хотел хоть как-то убедиться в том, что она еще жива Тогда он не впустую рисковал собой и своей командой.

— Их оттеснили вниз, — пробормотала Джез, устремив взгляд в пространство перед собой. Похоже, ей было сложно сконцентрироваться.

— Куда? — бросил Фрей. — Корабль громадный! Если мы будем вслепую носиться по коридорам, нас быстро перебьют.

— Предлагаю самое разумное решение: сматываемся, пока не поздно, — встрял Малвери.

Фрей на мгновение прекратил поиски.

— Без нее мы не уйдем, — отчеканил он.

— Попытка не пытка, — проворчал Малвери и сердито пнул оторванную кисть чьей-то руки, валявшуюся на полу.

Дариан лихорадочно думал. Его переполняла бурлящая энергия, которая требовала выхода, однако он не мог сломя голову кинуться навстречу орде манов. Его что-то грызло. И, попав в каюту Гриста, он точно знал, что ему нужна определенная зацепка. Но какая именно? Мысль некоторое время ускользала, будто издеваясь, но в конце концов он поймал ее за хвост.

«Исследования вашего отца… Они у вас?» — спросила Триника, когда их привели в святилище под ангаром. «Не беспокойтесь, в полной безопасности, в моей каюте».

На глаза Фрею попался большой сундук, стоявший в углу. Дариан выдвинул его, обнаружил, что крышка заперта на висячий замок, и, недолго думая, отстрелил его. Малвери подпрыгнул и схватился за грудь.

— Хочешь довести меня до сердечного приступа?

— Джез, — обратился Фрей к штурману. — Вы знаете корабли этой модели. Где у него самое защищенное место? Что бы вы сделали на месте Харвина Гриста?

Он и сам пытался найти ответ на свой вопрос. Поиск трудов Маурина Гриста стал обычным тактическим ходом, средством, чтобы занять себя и не натворить глупостей. В действительности же он всецело сосредоточился на Тринике и на том, как ее спасти.

В сундуке оказались перевязанные стопки документов и счетов. И вдобавок папка из тонкого картона. Фрей поднял ее и пробежал глазами пару листов. Чтобы понять, что это за бумаги, хватило нескольких секунд. Капитан рассеянно свернул папку и запихнул во внутренний карман пальто.

— Джез, у вас есть идеи? — произнес он.

— Машинное отделение, — заявил Сило.

Лицо Джез сразу просветлело.

— Точно. На таком фрегате наружные переборки машины имеют длину в целый фут.

Фрей щелкнул пальцами.

— Отлично.

Глава 41

Машинное отделение — Тайный лаз — Время на исходе

Малвери и Сило открыли огонь. По коридору к ним, размахивая жилистыми конечностями, разинув зубастые рты, устремилось полдюжины манов. Но многозарядные дробовики в тесном помещении были идеальным оружием.

Кровь обрызгала грязные стены. Люди стреляли до тех пор, пока не уложили последнего мана.

— По-моему, мы заблудились, — пробурчал Малвери. Он снял очки и протер стекла пальцами.

Сило спокойно перезаряжал ружье.

Фрей зло взглянул сквозь пороховой дым на тошнотворную груду трупов.

— Так мы никогда не попадем на нижние палубы. — Он пригладил ладонью волосы и выругался. Почему он не может добраться до Триники? Кроме того, чем дальше они углублялись в «Пса Бури», тем больше манов попадалось на пути.

Они выли внизу и наводили на отряд ужас. «Если бы мы решили прорываться туда с боем, у нас бы не хватило патронов, — подумал Дариан. — Силы неравны».

— Что они делают? — пробормотал он себе под нос.

— Не знаю, — ответила Джез слабым и мечтательным голосом. — Шар… он слишком громкий. Наверное, они жаждут его получить, только и всего. До нас им дела нет.

Фрей переглянулся с Малвери. Они теряли ее. И вероятно, ее рассудок повредится окончательно. Скоро от нее не будет никакой пользы. Нужно избавиться от нее. Но он не вернется на корабль без Триники.

А если Джез прямо здесь превратится в мана? Сможет ли он застрелить ее?

Подобный вариант его напугал, и он сменил ход мыслей.

— Машинный отсек должен быть огромным, верно? — спросил он.

— Конечно, — согласился Малвери.

— В таком случае там имеется и запасной выход.

Сило широко раскрыл глаза.

— Кэп, ты соображаешь?

— Я? — удивился Фрей.

— Почти на каждом корабле в машинном отделении есть аварийный люк. Вдруг пожар начнется и людей отрежет от главного входа? Или еще что-нибудь случится.

— На «Кэтти Джей» люка нет, — возразил Фрей.

— Ну, для тебя это — не первое нарушение техники безопасности, — напомнил Сило.

— Да, пожалуй, — кивнул Дариан. — Тогда давайте поищем его. Джез!

Она заморгала и вышла из ступора.

— Аварийный люк! — рявкнул капитан.

— Мы на палубе над машинным отсеком, — отрапортовала она. — Он может быть где угодно. В полу.

— Разделимся на группы! — воскликнул Дариан.

— Разделимся? — повторил Малвери и указал на мертвых манов. — Кэп, врагов многовато.

— Ты только люк найди! — ответил Фрей.

Они бежали по коридору, глядя себе под ноги, проверяя ниши и боковые проходы. Стрельба внизу прекратилась, но Джез сообщила, что шар продолжает взывать. Значит, маны пока не овладели им. Скорей всего, Грист — все еще там. И Триника.

Его мысли перебил визг и стремительно мелькавший ман, который выскочил из двери прямо перед ними. Монстр врезался в Малвери с такой силой, что грузный доктор упал, и ман вонзил зубы ему в плечо. Малвери взревел и покатился по полу, а Сило и Фрей попытались оторвать от друга оборванную тварь. Даже прикасаться к тугим мышцам, скользившим под липкой кожей, было омерзительно. Они как-то оттащили мана от Малвери. Доктор уперся ногой в горло живого мертвеца, оттолкнул его к стене, приставил дуло ружья к его виску и выстрелил. Фрея обдало разбрызгавшимися мозгами, он содрогнулся всем телом.

— Вот гад! — возмущенно прорычал Малвери. Его лицо покраснело от гнева. Он приспустил пальто, чтобы взглянуть на потемневшее от крови плечо.

Дариан сплюнул — он опасался, что ему в рот попали крошки черепной кости мана.

— Док, как ты себя чувствуешь?

— Вырвал здоровый клок. И пальто, мерзавец, попортил, — бурнул тот. — Он подвигал плечом, зашипев сквозь зубы, и добавил: — Жить буду.

Спустя пару минут они обнаружили в коротком, тупиковом коридоре то, что искали. Это был вделанный в пол гермолюк с запорным штурвалом посередине. Фрей повернул штурвал и потянул на себя. Люк открылся. Под ним уходил вниз трап.

— Ух, ты! Как просто, — присвистнул Малвери.

— А может, у манов вообще нет таких люков, — бросил Фрей.

— Ребята тоже плюют на технику безопасности, — сказал Малвери.

Трап упирался в один их мостков, окружающих громоздкую машину. Она не уступала размером небольшому дому. Масса блестевших от смазки поршней, шестеренок и реле была опутана паутиной переходов. Громадина подавала протан в турбины и превращала аэрум в газ. Сейчас ее выключили, но она пыхала жаром, не остыв после недавней работы. В помещении стояла духота. Металлические детали щелкали и скрипели. В углах лежали длинные тени, расползавшиеся под трубы.

Откуда-то доносились голоса. Эхо искажало слова, они звучали глухо и непонятно, однако Фрей уловил интонацию. Сердитую и напуганную. Спор отчаявшихся мужчин.

А потом размеренный голос женщины.

Триника!

Он вздрогнул от волнения. Они не опоздали. Он может спасти ее и вывести к «Кэтти Джей». Маны не будут их задерживать. Им требуется только шар. А Дариану надо разобраться с Гристом.

Но Фрей слышал и манов. Они выли снаружи, колотили и царапали дверь. Казалось, что они повсюду и пытаются продраться через стены фрегата.

От визга у Дариана пробежал мороз по коже. Несомненно, маны так или иначе отыщут лаз. Медлить нельзя, подумал он и начал спускаться в машинный отсек…

Сило был последним и задраил за собой люк. Фрей принялся озираться по сторонам. Мостки были сделаны из решеток и железных прутьев, что позволяло нижний уровень отсека. Однако Дариан не смог обнаружить здесь ни Триники, ни Гриста. Вероятно, они находились в противоположном конце отделения.

Он повернулся к своей команде и приложил палец к губам. Джез не отреагировала. Она оцепенела, и Сило встряхнул ее за плечи.

— Соберитесь! — прошипел капитан.

Джез кивнула, но вновь начала впадать в транс.

Фрей двинулся в обход замасленного агрегата, зорко следя, не возникнет ли опасность. От смрада аэрума и протана кружилась голова. Еще ниже сквозь решетчатые настилы виднелась главная дверь отсека, запертая на мощные рычаги. Фрей почувствовал себя чуть более уверенно. Даже Бесс не смогла бы сразу выломать такую громадину.

А потом воздух странно завибрировал. Сначала Дариан решил, что это обман зрения или галлюцинация, вызванная парами горючего. Но, прищурившись, он понял, что не ошибся.

Сквозь дверь проталкивалась чья-то рука. Она вырастала из несокрушимого металла, словно ее владелец не был материален. Пока Фрей, остолбенев, наблюдал за жутким зрелищем, появились плечо и голова. В отсеке оказался ман — очень изящный и стройный, с бледным лицом, тонкими губами и высокими скулами. Но его пустые глаза ничего не выражали, как у пещерной рыбы.

— Они могут проходить сквозь стены! — вспомнил Фрей беседу с профессором Крайлоком в университете. — Во всяком случае, некоторые из них. А легенды-то не врали.

Ман будто плыл сквозь патоку. Металл не являлся для него серьезной преградой. Вскоре монстр проникнет сюда и откроет дверь изнутри. Потом в отделение ворвутся его сородичи, и все закончится.

Время было на исходе.

Дариан подкрался к углу агрегата. Голоса Гриста и его людей вдруг зазвучали громко и отчетливо. Фрей замер и прислушался.

— Мы отобьемся от них! — скрипел Грист.

— Кэп, надо убираться отсюда! — возражал Краттл, его боцман. — Они не сделают нас бессмертными. Они просто мочат всех подряд.

— Что? — воскликнул кто-то третий. — Вы хотели, чтобы они превратили нас? Во что же вы меня втравили, чтоб вас…

Выстрел заставил Фрея подскочить. Раздался глухой стук — тело убитого упало на пол.

— Еще какой-нибудь пес намерен побрехать? — прорычал Грист. — Нет? Вот и молчите. Рано или поздно мы встретим их. Здесь.

Дариан оглянулся на свою команду. Малвери и Сило стояли рядом с ним, ожидая сигнала капитана. А Грист и его люди чересчур увлеклись спором и не замечали, что ман беззвучно проникает в их твердыню. Однако даже при таких обстоятельствах мысль о лобовой атаке казалась Фрею очень непривлекательной.

Он вскинул руку и покрутил в воздухе поднятым указательным пальцем. Малвери нахмурился и пожал плечами. На языке жестов это означало: ну, что же дальше?

— Идем в обход, — одними губами произнес Фрей и повторил то же самое движением руки. Он в который раз пожалел, что экипаж состоял не из обученных солдат, а из кучки отверженных, пребывающих на разных стадиях алкоголизма.

Малвери все-таки понял приказ. Они принялись отступать, а затем обогнули машинное отделение с другой стороны. Фрей хотел зайти Гристу за спину и застать его врасплох.

Когда они миновали вход, он мельком взглянул с мостика вниз. В помещении находилось уже три четверти тела мана, и сейчас он протаскивал сквозь дверь ногу. Странно, что Грист еще ничего не заметил. Возможно, пираты перезаряжали оружие и занимались всякой ерундой.

Маны, конечно же, проникнут в отсек. В их воплях прорывалось явное нетерпение, достигавшее уже полного безумия. Фрей вздрогнул.

Держи себя в руках. Одна ошибка — и ты всех погубишь.

Как выяснилось, его опасения оказались не напрасны. Спустя мгновение люди Гриста встрепенулись. Ожесточенная пальба заглушила скрип и пыхтение агрегата. Фрей отбросил предосторожности и помчался по мосткам, пока не достиг цели.

Пират и его соратники заняли позицию в углу отсека на его нижнем ярусе. Они соорудили баррикаду из запчастей и оборудования, за которой и засели спинами к Фрею. Над ними возвышался Грист, одетый в потрепанную шинель. Как всегда, его окутывало облачко сигарного дыма. Под ногами у него лежал шар, завернутый в чью-то куртку. В одной руке он зажал револьвер, а в другой — саблю и был готов вступить в рукопашный бой. Мрачный костлявый боцман с блестящим от пота лысым черепом был возле своего капитана.

Там же находилась и Триника. Одетая в черное, с белыми волосами, она пригнулась за баррикадой вместе с остальными. Живая и здоровая. И с револьвером.

Реакция Фрея оказалась неожиданной. Облегчение окрасилось горечью. Он вспомнил, как болезненно обожгло его ее предательство. И теперь он возмутился, увидев ее не пленницей Гриста, а готовой сражаться на его стороне. Разумеется, при необходимости и лютые враги становятся союзниками. Наверняка она руководствовалась практическими соображениями. Но сейчас она разрушила портрет благодарной девы, который уже сложился в его сознании…

Когда он разглядел исчезающего в вихре «Пса Бури», он хотел только одного — спасти Тринику. Но осознал, что опять ошибся. Он стремился спасти ее образ. Возможность той любви, которую когда-то знал. Но действительность была гораздо сложнее и грязнее.

Почему жизнь никогда не складывалась так, как он представлял ее себе?

Но они добрались до «Пса Бури», и он намеревался вытащить Тринику отсюда. Хотя бы для того, чтобы позже напомнить ей об этом.

Он насчитал шестерых, включая Тринику. Грист, Краттл, двое громил и перепуганный инженер. Еще один лежал ничком. Беднягу застрелили в грудь, пуля прошла навылет. Все, кроме Триники и трупа, увлеченно, но бесцельно стреляли по ману. Триника благоразумно экономила боеприпасы.

Дариан, укрывшийся в глубоком тылу, стал осторожно спускаться с галереи. Сперва он решил стрелять сверху, но сообразил, что решетчатые мостки не защитят от ответного огня. Перспектива получить пулю между ног ему совершенно не улыбалась.

Он преодолел дюжину метров за баррикадой Гриста. Сило следовал за ним по пятам, а Малвери еще был на лесенке, когда Краттл заорал: «Маны! Приготовиться!» Потом боцман интуитивно повернул голову и обнаружил Фрея и его спутников.

В ответ Дариан, Малвери и Сило открыли огонь.

Первые пули они инстинктивно всадили в Краттла, вскинувшего револьвер. Тот трижды дернулся, из его спины брызнул кровавый фонтан, и боцман растянулся на полу. Пираты получили фору, но не смогли ей воспользоваться. Зато Сило с Малвери передернули затворы и расправились с неприятелем. Лишь бортинженер смог выстрелить навскидку перед собственной гибелью.

Фрей же взял на мушку Гриста. Но две дюжины футов были приличным расстоянием даже для такого хорошего стрелка, как капитан «Кэтти Джей». Кроме того, Грист, несмотря на грузность и габариты, отличался проворством. Дариан выпустил три пули, но пират каким-то чудом увернулся от всех.

А Триника не оценила ситуацию. Она потратила драгоценный миг на изумление при виде Фрея. Грист метнулся к ней, налетел на Тринику и выбил оружие из ее руки. Оба покатились по полу. Через несколько секунд пират зажал ее шею своей ручищей и приставил к виску дуло револьвера. Затем он отполз назад, наткнулся на баррикаду и залег под ней, закрывшись Триникой, как щитом.

Грист ухмылялся. Он опять создал патовое положение.

Нет уж!

Фрей вскинул пушку и прицелился в здоровенную голову Гриста, которая не помещалась за Триникой. Та тщетно вырывалась.

Внезапно маны торжествующе взвыли. Дверь открылась. Упыри проникли в машинное отделение.

— Кэп, нам пора! — закричал Малвери.

«Мне следует прикончить ее, — думал Фрей. Его рука задрожала. — Надо убить ее».

— Уходим! — истошно заорал доктор, перекрывая визг манов.

«Стреляй!» — уговаривал себя Дариан.

Их глаза встретились. Возможно, все было игрой необузданного воображения, но ему показалось, что за контактными линзами Триники что-то сверкнуло. Трещина в фасаде. Страх. Раньше она ощущала полное равнодушие. Но теперь что-то изменилось. Она хотела жить. И Фрей почувствовал в ней это желание.

Не бросай меня. Не дай мне умереть.

Малвери и Сило пятились к трапу. Вой манов стал оглушительным. Фрей слышал стремительно приближавшийся топот их ног. В любую секунду они вырвутся из-за угла отсека и заполонят все пространство.

«Стреляй или беги!» — думал он. Но не мог пошевелиться. И неотрывно смотрел на Тринику. Он уже не сомневался, что в ее глазах застыла тоска.

Жаль, что не сложилось по-другому, — безмолвно говорила она ему.

Появились маны — грязный поток сплошных зубов и когтей. Фрей понял, что сейчас безразлично, выстрелит он или нет.

И он уловил еще одно движение. Кто-то по-кошачьи спрыгнул с верхнего мостка и преградил путь манам. Фигурка в мешковатом комбинезоне и с темно-каштановыми волосами, собранными в конский хвостик. Она запрокинула голову и завыла. А орда застыла перед ней.

Джез. И все же не совсем Джез.

Глава 42

Приглашение — Глашатай — Последнее препятствие

Сестра.

Товарищ.

Любимая.

Ураган радости подхватил ее и едва не унес. Ее приветствовал тысячеголосый хор. Наконец-то их нестройная песня обрела смысл. Они были не ужасающими, а замечательными. Они приветствовали ее, как одну из них.

На протяжении долгих лет после своей смерти в Йортланде она боролась с демоном, который поселился в ней. Отчаянно боялась искушений и соблазнов. Изо всех сил старалась сохранить свое «я».

Но когда маны вторглись в машинный отсек «Пса Бури», она отказалась от сопротивления. На сей раз никакая враждебная внешняя сила не овладела ею против ее желания. Джез сдалась сама.

В ее тело вливалась энергия. На смену растерянности пришли ясные мысли. Она выпрыгнула из прохода, где стояла в полуобморочном состоянии, пока ее друзья стреляли в пиратов. И маны остановились перед ней.

Но они — не чудовища и не монстры, которыми пугают детей! Сквозь кожу, мышцы и кости Джез узрела гармонические сочетания, музыку, наполненную особым изяществом. Каждый ман являлся симфонией, и одновременно все они имели общие повадки. Демон, обладавший ими, был единой сущностью, разделенной на множество тел. И он же их объединял. А в остальном они были несхожи, как земля и небо. Маны оказались людьми, только другого порядка. Они отбрасывали свой старый облик и погружались в новую жизнь.

Они славили ее и жаждали соединиться с ней. Джез купалась в их любви. И нынешнего наслаждения она никогда в жизни не была способна вообразить.

Почему она боялась?

Она хотела заговорить, но речь была фантастически неуклюжей. Да и зачем открывать рот? Однако она попыталась складывать в уме слова, поскольку не знала иного способа выражения мыслей.

«Они — не враги, — подумала она. — Вы не должны причинять им вред».

И маны поняли ее. Они разделили с ней ее воспоминания о Фрее, о команде, о времени, проведенном на борту «Кэтти Джей». Они ощущали ее благодарность за то, что ей предоставили пристанище. Они увидели, что экипаж принял ее, преодолев собственное невежество и страх. Они изведали красивую простоту их дружбы.

Никто из присутствующих здесь не сделает ее друзьям ничего плохого.

Но, невзирая на удивительную законченность, которую она чувствовала, ей стало доступно много больше. Она соединилась с ними на самом элементарном уровне. Опьяняющий смысл родства был крошечной долей того, что она могла бы познать, если бы искренне приняла Приглашение.

Демон, обитавший в ней, принял ее капитуляцию. Однако он не хотел, чтобы она уступила ему против воли. Приглашение можно и отвергнуть. Правда, так поступали очень и очень немногие. Да и кто выбрал бы одинокую изоляцию, когда ему предлагают рай?!

Стать маном целиком означало принять Приглашение. И обратного пути не будет.

Они говорили с ней без слов.

Ты присоединишься к нам?

Фрей целился в голову Гриста. Капитан «Пса Бури» прижимал дуло револьвера к виску Триники. Присевшая по-кошачьи Джез находилась на противоположной стороне баррикады. Нечеловеческий вой, который она испустила, медленно замирал в ее горле. Маны неподвижно сгрудились перед ней.

Все замерли.

Что здесь творится?

Потом Джез выпрямилась и повернулась. Фрей увидел, как она изменилась. Ее лицо осталось прежним, но за ним ожило нечто иное — дикое и безумное. Ее глаза приобрели непонятный блеск. Джез потрясла его и испугала.

Внезапно она заговорила. Ее голос был тихим, сдавленным и задыхающимся. А затем Дариан расслышал многоголосый шепот, соединявшийся в единый звук.

— Это она говорит от имени манов.

— Джез, — произнес Малвери, — это ты?

— Это она. Она — наш глашатай. Мы лишились вашего способа речи. Вы немы для нас, как и мы — для вас.

Дариана стал бить озноб. Но, чтобы не терять лица, он отважился слегка выразить непокорство:

— Что вы с ней сделали?

— Ничего такого, чего бы она не выбрала сама. Не волнуйтесь, капитан Фрей. Вам и вашей команде не причинят вреда. Она очень высоко ценит вас.

— И ее тоже, — немедленно добавил Фрей, указывая на Тринику.

Джез ничего не ответила ему. Она обратилась к Гристу:

— Капитан Грист. Отпустите женщину. Отдайте нам шар.

— Без шуточек, Фрей, — предупредил пират.

Дариан наставил на него револьвер. Грист оттолкнул Тринику, она вскочила на ноги и попятилась подальше от манов. Фрей медленно придвинулся к ней. Он будто боялся, что резкое движение заставит ее снова ускользнуть. Взяв ее пальцами за запястье, он привлек Тринику к себе, испытывая несказанное облегчение. Дариану сразу захотелось стиснуть ее в объятиях, но что-то в ее поведении настораживало его. Она — не из тех, кто нуждается в нежностях.

Грист поднял саблю, упавшую во время борьбы с Триникой, и заткнул ее за пояс. Потом схватил лежавший шар, так же укутанный в куртку. Обогнув баррикаду, он направился к Джез, сжимая револьвер в правой руке.

— Вы ведь понимаете, зачем я сюда явился? — сказал он.

— Да.

— Дайте мне Приглашение.

— Мы знаем, чего вы хотите.

Она взяла шар у Гриста и сосредоченно уставилась на него, нахмурив брови.

Дариан почувствовал, что напряжение, пронизывавшее все вокруг, стало слабеть. Как будто на краю его сознания расслабленно повисла тонкая проволока, которая только что вибрировала от неимоверного натяжения. Он не сознавал, что все время воспринимал сигнал шара. Теперь наконец артефакт смолк.

— Я принес вам тысячу новобранцев, — начал Грист, следя за Джез. — Мое подношение вам. А я всего-то — собираюсь стать одним из вас. Жить вечно. Больше мне ничего не надо.

Джез окинула пирата пристальным взглядом.

— Мы прилетели, чтобы найти шар. Мы полагали, что наши давно потерянные братья оказались в опасности. Но там не было манов.

— Я должен был найти вас, — продолжал пират. В его голосе мелькнула нотка неуверенности. — Это — единственный путь.

— Сегодня умерли сотни наших и ваших сородичей, капитан Грист. И все ради того, чтобы вы смогли прийти и встать перед нами.

— Я сделал то, что следовало, — громыхнул он. Даже перед лицом толпы манов он не допустит, чтобы его решения оспаривались! Капитан «Пса Бури» вызывающе повернулся к орде: — И не притворяйтесь, что не умеете убивать!

— Мы убиваем, чтобы выжить. То, что ваши сородичи называют похищением, мы называем вербовкой. Нам нужно увеличивать численность, а никакого другого способа воспроизводства у нас нет. Но наша внешность вселяет ужас у ваших сородичей. Они предпочитают сопротивляться. А мы вынуждены защищаться.

— Ага, — кивнул он. — Но все, как ни крути, сводится к громадной куче трупов. — Он помрачнел. Грист нисколько не боялся их. — А я показал вам, на что способен. Я жду Приглашения.

— Нет.

Грист скривился:

— Нет?

— Мы не чудовища. Мы не хотим вас.

Капитан вынул из кармана сигару и аккуратно прикурил от спички.

— Значит, — произнес он, затянувшись и выпустив клуб дыма, — после того, как я два года рыскал по всему миру, заглядывал под каждый камень в Вардии, потерял свою проклятую команду и догнал вас аж на Северном полюсе… Что, вам такого недостаточно?

— Мы даем Приглашение не всем. Некоторые не подходят нам.

— Что? Вы понимаете, конечно, что, отказывая мне, вы приговариваете меня к смерти от антракоза?

— Пусть это вас не заботит. Ваша кончина наступит гораздо раньше. Вы слишком опасны для того, чтобы вам было позволено жить.

— Тут вы, пожалуй, правы, — усмехнулся он и оглянулся через плечо. Его взгляд впился в лицо Фрея. Пират еле удерживался от гнева, рвущегося наружу. Он проиграл.

Капитан «Пса Бури» сухо отдал салют. Фрей ответил таким же жестом. Оба знали, что Гристу пришел конец, но Дариан не мог не признать, что уважает мерзавца за то, как тот встречает неизбежное.

— Что ж, — протянул Грист, — смерть, говорите? — Он молниеносно развернулся и выхватил саблю. — Ну, ублюдки, с чего начнем?

И он с ревом кинулся на манов. Они завыли и бросились ему навстречу, и он врезался в них, рубя клинком, стреляя из револьвера, пока не кончились патроны. Маны рвали его кожу зубами, но он снова и снова отмахивался от них, продолжая рычать. Грист рубил головы и конечности направо и налево. Окровавленный и устрашающий пират возвышался посреди толпы врагов. Он отбросил все сдерживающие начала и представлял собой воплощенную ярость. Он перестал быть человеком, а стал взбесившимся зверем или даже силой природы. Превратился в дикую стихию, как и маны, которые окружали его. Им удалось навалиться на него, но через мгновение он вставал и отбрасывал их в разные стороны. Они продолжали кидаться на него, кусали и царапали, вырывали из рук и плеч клочья мяса, но он снова расшвыривал их.

— Ну, давайте! — орал Грист. — Что же вы?

Фрея потрясла его храбрость. Грист, как мясник на бойне, был окружен разрубленными частями тел убитых манов, покрыт кровью из десятков ран. Он заметно слабел, но пока твердо держался на ногах. Маны, как ни старались, не могли справиться с ним.

В конце концов именно собственная кровь и погубила его. Грист поскользнулся на полу и исчез под грудой врагов. Больше он не поднимался.

Пират отбивался и лежа, но они терзали его. Ему выкололи глаза и вырвали язык. Маны разодрали ему живот и вытащили наружу петли кишок. Они грызли его руки, пока он еще дергался, отдирали мышцы от костей, кромсали его на мелкие части.

Дариан никогда в жизни не слышал такого крика.

А потом все закончилось. Как Фрей ни ненавидел Гриста, он обрадовался, когда жизнь покинула капитана «Пса Бури». Внезапно маны начали отступать, скрываясь в глубинах корабля. В том, что осталось от Харвина Гриста, трудно было опознать человека. На полу лежала куча окровавленных сломанных костей, связанных полосами сухожилий, в рваном мешке из кожи.

Малвери откашлялся.

— По моему профессиональному мнению, — сказал он, — бедняга мертв.

Джез, не принимавшая участия в схватке, подошла к Фрею.

— Шар отключен. Вихрь закрывается. Вы должны торопиться.

— А как быть с Джез? Не удерживайте ее! — воскликнул Малвери.

— Мы не применяли силу. Она выбрала свой путь.

— Неужели? И какой же?

— Ей дали Приглашение. Она отказалась.

— А разве можно отказаться? — удивился Дариан. — Хотя… почему бы и нет?

— Мало кто так поступает.

Фрей не собирался спорить. Но существо, стоявшее перед ним, все же не являлось штурманом Джез.

— Но, кто же она?

— Полуман.

— Она и раньше была такой.

— Теперь она стала иной. Она приняла свою манскую часть, а мы приняли ее человеческую. Она не сопротивляется нам. Со временем она сама научится управлять теми нашими свойствами или найдет тех, кто обучит ее.

— Есть и другие?

— Некоторые — агенты нашего дела в мире вне Погибели. Когда-нибудь наш и ваш виды встретятся — с войной или миром. В тот день могут потребоваться те, кто сумеет проложить мост через разделяющую нас пропасть.

Фрей очень устал, совершенно отупел и с трудом переваривал эту информацию. Слишком много всего навалилось сразу. Скорей бы собрать команду, Тринику и убраться отсюда подальше.

— Капитан, она предпочла вас — нам. Поистине редкая честь.

После этих слов от Джез отделилась тень, какое-то темное альтер-эго. Молодая женщина обмякла и покачнулась. Когда она подняла голову, в глазах у нее уже не было пугающего хищного выражения. Изменения ее облика оказались незначительными, но угадывались безошибочно. Джез откинула со лба растрепавшиеся волосы и слабо улыбнулась.

Малвери бросился к ней, схватил в медвежьи объятия и запечатлел на ее щеке крепкий поцелуй. Потом приблизился Сило и положил ей руку на плечо. Оба молчали, полумана-штурмана и молчаливого муртианина в этот момент что-то соединяло. Если Фрей правильно угадал, Сило гордился ею.

Сам он тоже обнял Джез. Она — самая маленькая на «Кэтти Джей» (за исключением Слага), но иногда была надежней остальных. И капитан исполнился невыразимой радостью. Она — драгоценна, как и весь экипаж, однако лишь сейчас он действительно понял, какой огромной могла быть потеря.

Джез рассмеялась и оттолкнула его.

— Отстаньте от девушки, балбесы! — воскликнула она. — У нас нет времени на глупости. А я, между прочим, не собираюсь здесь задерживаться. Вы не забыли про воронку. Она скоро закроется! Короче, те, кто не хочет провести остаток жизни на Северном полюсе… помчались!

Когда они выбрались на палубу, дредноут уже отшватровался от «Пса Бури». Из серого тумана выплывали и другие дредноуты — тени, по мере приближения обретавшие форму. Из Саккана возвращались участники сражения, кое у кого еще дымились раны.

Фрей вместе с отрядом все же добрался до «Кэтти Джей». Команда, подгоняемая энергичными приказами капитана, разбежалась по местам. Дариан усадил Джез на место пилота.

— Вытаскивайте нас отсюда!

Ее не нужно было подгонять. Она отключила магнитные захваты, и «Кэтти Джей» поднялась в воздух. Но едва она щелкнула переключателем турбин, Фрей понял — стряслось что-то нехорошее.

— Сило! — крикнул он и, протиснувшись мимо Триники и Крейка, понесся по коридору в машинный отсек. — Что за странный звук? — осведомился он, просунув голову в открытую дверь.

— Двигатели застыли, кэп, — раздался голос бортинженера. Машинное отделение «Кэтти Джей» напоминало уменьшенную версию огромного агрегата «Пса Бури». Сило, как обычно, находился в одном из проходов и был невидим. — Не могут набрать температуры. В баках трещины.

— Заткни чем-нибудь! Нам бы выбраться!

Сило не удостоил его ответом. Фрей поплелся в кабину, с тревогой прислушиваясь к лязганью, которое доносилось от кормовых турбин. Триника и Крейк ничем не могли ему помочь.

— У нас проблемы, капитан, — сообщила Джез. Похоже, полученный новый опыт не повредил ей. Скорее, пошел на пользу.

— Не давайте оборотов, — сказал он.

— Так точно.

«Кэтти Джей» отползла от «Пса Бури», оставив пиратский корабль Гриста висеть в небе. Прежде Фрей, не задумываясь, присвоил бы его себе. Но сейчас он мечтал только об одном — как бы им живыми и невредимыми выбраться в безопасное место.

Мир льда и город манов исчезли из виду, когда Джез повернула «Кэтти Джей» и ввела судно в сгустившийся туман. Они проскользнули мимо дредноутов, двигавшихся навстречу. Позже, возможно, он вернется мыслями к сегодняшним событиям. «Но пока у меня забот хватает», — решил Фрей.

Триника молча наблюдала за ним. Ее мысли, как всегда, были окутаны тайной. Он знал, что ожидать благодарности от нее бессмысленно, но терзался тем, что у нее не нашлось для него даже простого спасибо. Вообще ни словечка. Он рискнул своей жизнью и жизнями команды, чтобы попасть на «Пес Бури». Они запросто могли погибнуть из-за нее. Разве это не стоило хотя бы доброго слова?

А она рассматривала его как новую и более-менее интересную вещицу, которую она раньше не замечала. Фрею стало неловко.

Ты ударила меня в спину, а я спас тебя. Я лучше тебя. Вот так.

Дариан давно ощущал, как что-то неприятно упиралось ему в ребра. Раздраженно распахнув пальто, он вытянул из внутреннего кармана грубо смятую пачку бумаг. Повертел их в руках и протянул Крейку.

— Что это? — поинтересовался Грайзер.

— Исследование отца Гриста. Вероятно, убедительное свидетельство того, что пробужденцы использовали демонизм, чтобы создать императоров.

— Они что?! — воскликнул Крейк и вырвал бумаги у капитана. — Дай сюда!

— Разве я тебе не говорил? Мы побывали в Бестваркском университете и виделись с…

— Нет, чтоб тебя! — Крейк принялся возбужденно листать записи ученого.

— Если честно, у меня это напрочь вылетело из головы, пока я не попал в каюту Гриста. Что в них важного?

Крейк ошеломленно уставился на Дариана.

— Ты понимаешь, что они означают? — крикнул он, размахивая изрядно помятой папкой.

— Пожалуй, да. Если бумаги попадут к эрцгерцогу, то он прищемит им хвост, — небрежно бросил Фрей. Его не очень заботила судьба пробужденцев, но Крейк, конечно, относился к этому совсем иначе.

— Кровь и сопли! Невероятно!

— Ну и отлично, — буркнул капитан, прислушиваясь к звуку турбин. — Кстати, протановый двигатель вот-вот сдохнет.

Туман окружал их со всех сторон, и ветер начал быстро усиливаться. «Кэтти Джей» содрогалась и грохотала. Джез, не отрываясь, смотрела во мрак. Сам Фрей не видел ровным счетом ничего — в отличие от штурмана, точно знающего, куда направляться. Джез дернула рукоять управления, корабль накренился и нырнул. Дариан вцепился в столик. Предстояли тяжелые минуты.

Вихрь продолжал швырять корабль, и Джез непрерывно маневрировала. Внезапно левая турбина отвратительно заскрежетала. Фрей прикусил губу. Оставалось только надеяться. А вдруг турбины выйдут из строя? Тогда ураган станет играть с кораблем, пока тот не сломается.

Если бы у Фрея были деньги, чтобы добыть запчасти, необходимые Сило! Но средств хватало только на еду. Если они погибнут, виноват будет только он со своей никчемностью.

«Давай, девочка, — мысленно обратился он к кораблю. — Постарайся».

«Кэтти Джей», раскачиваясь и подпрыгивая, продиралась сквозь бурю.

В тучах сверкнула молния. Фрей чувствовал себя бесполезным и несчастным. Он был абсолютно бессилен. Уступив пилотское место, он превратился в пассажира. Он смотрел на Джез или пристально вглядывался в туман. Двигатели все так же стонали. Фрей молча уговаривал корабль не разваливаться и старался не свалиться во время бесконечных рывков. На «Кэтти Джей» имелись места, которые в такой дикий шторм были более безопасными, но никто не покинул кабину.

Медленно тянулись минуты. Фрей утратил чувство реальности.

— Уже скоро, — произнесла Джез.

Дариан с затаенным оптимизмом переглянулся с Крейком. Демонист храбро улыбнулся и покрепче прижал к себе драгоценные бумаги. Возможно, им удастся вырваться.

Турбины закашлялись, двигатель громко хлопнул и остановился.

Нет!

Фрею сразу стало холодно. Воцарилась глубокая тишина. Несправедливость походила на лезвие, воткнувшееся под ребра. Подойти так близко, и упасть перед финишной чертой…

Нет!

Их окружала бесконечная серая пустота. Они дрейфовали в неведомом искривленном пространстве между Погибелью и Сакканом.

Нет!

Потом ветер набросился на них, но теперь уже его нельзя было оседлать. «Кэтти Джей» жестоко швырнуло, и Фрей не смог удержать равновесия. Он упал на Тринику, оба покатились по полу и врезались в ящик с инструментами. Крейка швырнуло на штурманский столик. Он ударился головой о край столешницы и потерял сознание. Записки Маурина Гриста мигом рассыпались.

Джез отчаянно рванула рычаг газа. Турбины не отозвались. Фрей попытался встать, но «Кэтти Джей» нырнула, и он опять не устоял. Джез безуспешно дергала за рычаги.

Тщетно.

Их трясло, как тряпку, которой забавляется собака. Без тяги они полностью утратили управление. Все, что не было закреплено, летало по кабине. В коридоре заскрежетал разрывавшийся металл. Частые удары сыпались со всех сторон. Что-то лопнуло и загремело в трюме. Лобовое стекло потрескалось.

Корабль разваливался. И никто не мог этому воспрепятствовать.

Фрей прополз по пляшущему полу к Тринике. Одна из ее черных контактных линз выпала от сотрясений, и зеленый глаз Триники ярко заблестел. Наконец-то Дариан увидел хоть что-то истинное, принадлежащее только ей. Рядом с ним находилась женщина, ради которой он рискнул всем на свете. Ей было страшно. Она боялась неизбежного исхода. И не хотела, чтобы все закончилось.

Он протянул ей руку. Она схватила ее и стиснула в своей.

Он мог придумать куда более худшую смерть.

По крайней мере, он попытался что-то сделать. Он был опрометчив и упрям, но не сдавался. Если бы ему повезло, о нем бы складывали легенды. Вольные пилоты, пираты и пропойцы в кабаках пересказывали бы его историю десятилетиями. Дариан Фрей проник в Погибель, спас грозную пиратскую королеву Дракен и возвратился в Вардию. Тогда слава «Кэтти Джей» разнеслась бы по всему миру. Вполне достойный финал.

Ему требовалось лишь немного удачи.

— Капитан! — крикнула Джез. — Смотрите!

Возбужденная интонация штурмана вернула Фрея к реальности. Он поднял с пола Тринику, и оба, проковыляв несколько шагов, вцепились в спинку кресла Джез.

Смутные огни в тумане. Электрические фонари и огромная тень за ними. Еще один дредноут? Нет, корабли манов летели без огней. Что же тогда?

— «Делириум Триггер»! — воскликнула Джез, и на ее лице сверкнула радостная улыбка.

Она не ошиблась. Огромный, уродливый, угловатый силуэт, четко вырисовывавшийся на фоне туч. Такому громадному фрегату ветер был не страшен. С его темных палуб размотались толстые змеи, упавшие на корпус «Кэтти Джей». Включились магнитные захваты. Тросы натянулись, и «Кэтти Джей» поплыла сквозь бурю, непреклонно влекомая вперед могучими двигателями «Делириум Триггер». Их тянули к зеву вихря, в безопасный мир людей.

Фрей не мог поверить в происходящее. Джез от радости чуть не приплясывала в пилотском кресле, а он просто таращился, разинув рот. Он до сих пор не мог убедить себя в том, что смертный приговор откладывается.

— Как они нас нашли? — пробормотал он. — Как они ухитрились обнаружить нас в этом проклятущем тумане?

Триника подняла левую руку. На ее пальце засияло серебряное кольцо — подарок Фрея. Кольцо связывалось с компасом, который Триника вручила своему боцману, когда отобрала его у Джез в ангаре Гриста.

Дариан взглянул ей в лицо. Она улыбнулась ему. Искренней, красивой улыбкой, наполнившей его таким счастьем, что на его глаза навернулись слезы.

Глава 43

Идеальный порядок — Шутка Малвери — Расставание

Йортский инженер первым поднимался по погрузочной рампе «Кэтти Джей». Фрей и его команда следовали за ним и с любопытством озирались, как будто никогда прежде не видели корабль. Вслед за ними в трюм ворвались порыв ледяного ветра и облачко снежной пыли. Снаружи в тусклом свете виднелись тракторы, ангары и расхаживавшие взад-вперед йорты. Они находились в порту Иктака, где недавно чинили «Делириум Триггер», а сейчас — «Кэтти Джей».

— Машину полностью заменили, — объяснял йорт. — Наладили также и ваши турбины. Кишки у них оказались в приличном состоянии, поэтому мы их в целом сохранили. «Блэкмор П-12»… — Он усмехнулся. — Таких теперь не делают.

Инженер был приземистым и коренастым, словно его ширина и рост перепутались местами. Над ремнем нависало мощное пузо, а мускулы плеч и рук напоминали пушечные ядра. На спину ниспадали заплетенные во множество тонких тугих косичек оранжевые волосы. Линию подбородка выразительно подчеркивал пунктир из продетых сквозь кожу металлических гвоздиков.

— Еще мы повозились с вашей системой управления и кое-какими внутренностями. Теперь посудина будет летать лучше, чем раньше. Даже и не знаю, как она у вас так долго держалась в воздухе. Ваш муртианин, — он указал пальцем на Сило, — он же гений!

Из-за акцента Фрей с трудом понимал слова инженера. Все йорты говорили по-вардийски, но сильно коверкали язык. Нужно было непрерывно напрягать внимание, чтобы уловить смысл их речей. Он подозревал, что они поступали так нарочно: но не впрямую, а из вредности, скажем так.

— Похоже, вы всерьез повозились, — озабоченно произнес Дариан. Его тревожило, что «Кэтти Джей» окажется не той самой девочкой, которую он знал. Летая на ней пятнадцать лет, он научился справляться со всеми ее мелкими капризами и проблемами. Они стали частью ее характера. И он опасался, что лишится их.

Инженер не заметил его настроения.

— На фюзеляже имелось много повреждений от природных условий. Мы его залатали, заварили и отскребли. В общем, переделали все от шасси до руля. Теперь он лучше, чем прежде.

«Этого-то я и боюсь», — подумал Фрей. А потом приказал себе не трусить. Он получил обратно свой воздушный корабль, прошедший всесторонний ремонт в одной из лучших мастерских на севере. И, между прочим, не потратил ни единой монеты. Вспомнив об этом, он улыбнулся.

— Жду не дождусь полетать, — заявил он. — «Кэтти Джей» великолепна.

И это было чистой правдой. Корабль отполировали, и он выглядел совсем новеньким, будто только что покинул заводской цех. Опрятный трюм оказался просторным. И команда с изумлением озиралась по сторонам. Друзья Дариана даже не представляли, что здесь столько свободного места.

— Может, было что-нибудь такое, с чем вы не справились? — с тайной надеждой поинтересовался Фрей.

Инженер указал на окошко под потолком, откуда за людьми недоброжелательно наблюдал Слаг.

— Владения вашего кота, — буркнул йорт. — Проклятая тварь нападала на нас, как только мы приближались к вентиляционным каналам.

— Кот? — издевательски фыркнул Харкинс и протянул руку к вентиляционному ходу. Слаг резко отпрянул и умчался, скребя когтями по железу. Харкинс самодовольно усмехнулся. — Вы что, испугались обычной кошки? Вы же раз в двадцать больше.

Все повернулись к пилоту. Инженер смерил его недовольным взглядом.

— Э-э… — растерялся Харкинс.

— Не обижайтесь на него, — сказал Фрей инженеру. — Он смеется в лицо опасности. — Дариан приобнял Харкинса за плечи, и тот сразу напрягся, будто в ожидании удара. — Позвольте представить пилота моего эскортного файтера — Бесстрашного Харкинса. Представляете, однажды он затеял игру в пятнашки с дредноутом манов и победил!

— Он? — удивился йорт.

— Эй, я сделал бы то же самое, если бы оказался там вместо него! — вмешался Пинн. — И тоже победил бы!

— В общем, я вас оставляю, а дальше разбирайтесь сами, — подытожил инженер, каким-то образом вложив в свои слова угрозу, обращенную к Харкинсу. Потом он зашагал прочь. Джандрю явно расслабился.

— Бесстрашный Харкинс, да? — произнес он, искоса посмотрев на Джез.

— Ты только в голову себе это не вбивай, — проворчал Пинн.

Они разбрелись по кораблю, чтобы изучить все досконально. С Фреем остался только Малвери.

— Готов поспорить, что они и в лазарете прибрали, — вымолвил Фрей.

— Ну, хоть кто-то… — ухмыльнулся доктор.

— Как твое плечо?

— Отлично. И рука Крейка тоже хорошо заживает. Даже не потеряет подвижности.

— В последнее время он кажется более счастливым, — задумчиво протянул Фрей. — И Джез, тоже.

— Да и все мы, кэп. Прошли через сражения и уцелели. Ведь мы уже второй раз совершили поступок, которого можно не стыдиться. Наши парни обретают уверенность.

Фрей и доктор рассматривали пустой трюм. Тишину нарушал лишь приглушенный шум жизни порта.

— Знаешь, я ведь тогда почти поверил, что потеряю вас, — нарушил молчание Дариан.

— Кого? Нас? Ха! — отозвался Малвери. — Куда бы мы делись?

— Например, отправились бы искать новых возлюбленных, как Пинн?

Доктор оглушительно расхохотался.

— Ну, такое точно ни у кого не получилось бы! — Внезапно его смех оборвался, он смущенно хмыкнул.

— В чем дело? — поинтересовался Фрей, ощущая подвох.

— Эх, кэп, именно в этом. Хочу тебе исповедаться. Помнишь то письмо от Лисинды, которое получил Аррис?

— О нет, док, — простонал Фрей. — Ты?…

— Мне поперек горла встал постоянный треп Пинна о его неземной красотке. И я решил, что не позволю вешать себе лапшу на уши. Если начистоту, я отправил письмо несколько месяцев назад, когда сильно разозлился. Написал и забыл обо всем. А потом послание обнаружилось в Зацепке Марлена.

Фрей потер переносицу, стараясь сдержать раздражение.

— Я и не предполагал, что Пинн действительно рванет туда, — принялся оправдываться Малвери. — Мне наш Аррис даже нравится.

Дариан глубоко вздохнул, прежде чем ответить. Он подумал о трудностях, с которыми ему бы пришлось столкнуться, если бы Пинн не вернулся на «Кэтти Джей». О том, что, возможно, их полет над Сакканом обернулся бы совсем иначе. И, вероятно, Харкинса сбили бы «Блэкхоуки». А у него самого и его товарищей ничего бы не получилось.

Но они смогли. Они выжили. И поэтому он сердился на Малвери, хотя тот, конечно, ожидал нахлобучки от капитана. Слишком уж обаятельным был старина доктор. Кроме того, все кончилось благополучно, да и Пинн после возвращения заметно воспрянул.

— Ты в конечном счете помог ему, — произнес Дариан. — Только никому ни слова, понял? И никогда так не поступай.

— Есть, кэп, — отсалютовал Малвери. — Я буду хорошо себя вести.

Фрей кивнул. Пусть корабль после ремонта и стал как новенький, но команда не изменилась. Члены его экипажа — несговорчивые и недисциплинированные. Вдобавок делают все через пень-колоду. В общем, безнадежны. Но, несмотря на это, капитан был ими доволен. Все вместе превращались в нечто большее, чем каждый по отдельности.

А когда-то он чуть не позволил им разбежаться в разные стороны. Чем он тогда думал? Вокруг был недоброжелательный и грязный мир, а других друзей он не имел. От такого не отказываются. Ни за деньги, ни за славу.

Он услышал тихие шаги на опущенной рампе. Малвери повернулся.

— К тебе гости, — сообщил он.

Это была она. Триника. Без грима, без контактных линз. Не королева пиратов, а женщина, которая пряталась под маской. Она пришла в своем настоящем облике. И Фрею сразу стало теплее на сердце.

— Доброе утро, мэм, — поздоровался Малвери.

— Доброе утро, доктор.

— Сдается мне, тут я буду лишним, — пробасил Малвери. — Проверю-ка я лазарет. — Он хлопнул Фрея по плечу и удалился, насвистывая.

Дариан не заметил его ухода. Все его внимание было приковано к Тринике. Она сумела уложить в прическу свои неровно обрезанные волосы. От йортландских холодов ее защищало теплое пальто с меховой оторочкой. Она не вооружилась ничем из того арсенала, к которому прибегают женщины, чтобы очаровывать представителей противоположного пола. Тем не менее она полностью загипнотизировала Фрея.

Ее глаза искали его взгляд с тем странным любопытством, которое он обнаружил в ней с тех пор, как спас ее на «Псе Бури». Как будто он являлся занимательной головоломкой, которую она пыталась разгадать.

Затем она принялась изучать стены и пол трюма.

— Я хотела узнать, все ли тебе понравилось.

— Еще не поднимался в воздух, — ответил он. — Но йорты перебрали корабль целиком и полностью. Думаю, теперь «Кэтти Джей» будет летать, как дивный сон.

— Ты разочарован, — сказала она с чуть заметной улыбкой. — Тебе будет не хватать ее капризов.

— Да, немного.

— Ты никогда не искал легких путей.

— Верно, — согласился он. — Спасибо за ремонт. Искреннее спасибо. Уверен, что они прекрасно поработали.

— Это было самое меньшее, что я могла сделать, — произнесла она. Паузы между их фразами, казалось, были заполнены невысказанными словами. А потом Триника добавила: — Я должна тебе кое-что отдать.

Она выудила из кармана горсть мелких предметов. Вещи, созданные Крейком. Пара клипс, отмычка, медный свисток, компас и карманные часы. Вручив все это Фрею, она начала стягивать с пальца серебряное кольцо.

— Не надо, — заявил Дариан, предупреждающе подняв ладонь с растопыренными пальцами. — Оно твое.

Триника заколебалась.

— А компас?

— Мой.

Она принужденно улыбнулась.

— Ладно, Дариан. — И сдвинула кольцо на прежнее место.

— Что собираешься делать? — поспешил спросить он, прежде чем его совсем одолела сентиментальность.

— Мне надо навестить некоего Озрика Смульта — торговца слухами. У нас с ним остались незавершенные дела. А ты?

— Отправлюсь в Бестваркский университет. Заглянем к профессору Крайлоку. Он сообразит, как быть с материалами Маурина Гриста.

— Записки нанесут пробужденцам страшный удар. А, кстати, что случится, если они догадаются, что за этим стоишь ты? Ты и впрямь намерен подцепить крупную рыбу?

— Крейк никогда не простит мне, если буду молчать, — ответил Фрей. — Кроме того, меня тошнит от тех мелочей, в которых я постоянно роюсь. Иногда нужно рисковать. Вот в чем суть. А иначе ничего, кроме дерьма, не добудешь. Да и его, пожалуй, тоже.

Если честно, мысль о том, что можно поймать большую рыбу, казалась ему весьма привлекательной. Фрей был из тех людей, которые стараются не попадаться на глаза сильным соперникам. Он всегда предпочитал иметь дело с придонной мелочью, пожирателями тины, которых не зазорно и обмануть. Он считал такое поведение разумной стратегией, поскольку именно благодаря ему и выживал. Но теперь он решил развернуться на сто восемьдесят градусов. Он не желал дрейфовать по воле не зависящих от него сил и безропотно приближаться к смерти, после которой он останется лишь в добрых воспоминаниях немногочисленных друзей.

Он хотел быть кем-то. И что-то представлять собой. Подобного чувства он не испытывал с детских лет.

Раньше его терзало ощущение собственной бесполезности, но теперь оно исчезло. Скоро о нем узнает вся Вардия. Авантюра с артефактом не походила на историю с Водопадами Возмездия. Тогда его причастность к делу сохранялась в строгой тайне, а он уповал на то, как бы сохранить свою шкуру. На сей раз он совершил нечто особенное, и, что еще важнее, он сделал это ради другого человека.

— Что я оставлю после себя? — спросил он себя. — Отличную историю. Легенду, которую будут часто пересказывать. И мне этого достаточно.

Триника словно прочитала его мысли.

— А в тавернах говорят только о тебе. — Она вскинула брови. — Народ выдумывает все новые побуждения для твоего поступка. Но, по-моему, они сводятся к чисто романтическим мотивам.

— И это может повредить твоей репутации.

— Мужчины — болтуны, — усмехнулась она. — Тут я бессильна. А моя команда изменила мнение о тебе.

— А о тебе?

Она опустила голову. Фрей мысленно обругал себя. Он пытался быть непринужденным, однако беседа неожиданно приняла опасный оборот.

— Дариан, — мягко произнесла Триника. — Я — совсем не то, чем ты меня представляешь.

— Да, — ответил он. — И ты сделала все, чтобы доказать это.

— Твои чувства… Они ведь предназначены для той женщины, которая давным-давно умерла.

— Она просто стала другой.

— Да. В ней есть нечто такое, что тебя оттолкнет.

— Ну, это мы еще посмотрим.

Она посмотрела на него снизу вверх и лукаво прищурилась. От уголков глаз разбежались тоненькие морщинки.

— Ты совершенно не похож на себя, Дариан.

Ему захотелось стиснуть ее в объятиях и подчиниться сильнейшей физической потребности. Барьер, разделявший их, оказался невыносим. Но он понимал, что если поступит таким образом, то разрушит их тонкое и хрупкое взаимопонимание. Он знал, через что ей пришлось пройти за годы, которые они провели раздельно друг от друга. Прикосновение мужчины, вероятно, не обрадует ее. А сейчас он не имел никакого права на нее. Как ни трудно ему было сдержаться, было бы много хуже, если бы она оттолкнула его или холодно вытерпела его объятие.

Поэтому он не прикасался к ней. Он преодолевал собственный порыв — ради нее.

— Ты полетел за мной, — сказала она. — Даже несмотря на мои подлости. Ты не дал мне погибнуть.

Фрей не знал, что ответить.

— И не собираешься от меня отказываться?

— Нет.

Медленно, неуверенно она провела кончиками пальцев по его груди. Она уставилась на пуговицы его пальто, будто стремилась изучить их во всех подробностях. Потом она скользнула ближе и прижалась к нему всем телом. Ее руки обхватили его талию, голова прислонилась к плечу. Она вобрала в себя запах его одежды и вздохнула.

— Не надо, — прошептала она.

Все было так, как прежде, когда он последний раз обнимал ее. Казалось, и не было этих десяти с лишним лет. Ощущение ее рядом с собой было для Фрея и знакомым, и одновременно новым. Она полностью слилась с ним. На него сошел замечательный умиротворенный покой. А потом она отстранилась от него. Одарила Фрея долгим взглядом, в котором смешались печаль и счастье. И покинула его.

Он стоял в пустом трюме и смотрел ей вслед. Она возвращалась на «Делириум Триггер», чтобы опять превратиться в королеву небес. Он думал, что почувствует утрату, но ее не было. На его лице вспыхнула широкая улыбка.

Он обрел надежду. И она освещала его изнутри.

Его друзья живы и здоровы и снова собрались вместе. «Кэтти Джей» отремонтировали, и она стала как новенькая. Пьяницы во всех тавернах отсюда до самарланской границы возносили ему хвалы. И возможно, Триника больше не хотела его убить.

— Фрей, мой мальчик, — сказал он себе вслух. — А жизнь-то налаживается!

ЖЕЛЕЗНЫЙ ШАКАЛ

Глава 1

Ненужная перестрелка — По крышам — Тщетные уговоры — Фрей получает по физиономии — Небольшое недоразумение

— Мне кажется, — прошептал Крейк, скорчившийся рядом с Фреем за перевернутым столом, — это была не лучшая из твоих идей.

— Нашел время! — огрызнулся тот и поспешно пригнулся ниже — заряд из дробовика отбил край каменной столешницы и щедро обдал пылью его лицо. Моргая и вытирая слезы Дариан Фрей осторожно осмотрелся по сторонам. Как обстоят дела у его команды? Малвери и Джез спрятались за колонны с изящным орнаментом из переплетенных змей и ящериц. Увы, лепнина заметно пострадала от пуль. Пинн укрылся за небольшим декоративным фонтаном, в котором журчала вода.

— Я только хотел сказать, — продолжил Крейк, закончив перезаряжать револьвер, — что ввалиться в притон наркоманов, где орут и размахивают пушками, — не самый разумный способ справиться с ситуацией.

— Знаешь что, Грайзер? Если я проживу еще десять минут, передам командование тебе. И делай что угодно. Договорились?

— Я имел в виду… — начал Крейк, но оборвал себя на полуслове — очередной залп высек искры из облицовочных плиток и превратил в облако перьев диванную подушку. — Ты, капитан, утратил свою здоровую, прагматичную трусость. И боюсь, что в недалеком будущем кто-то лишится жизни. В первую очередь я.

— Ну, тут мы бессильны, — огрызнулся Фрей. — А нельзя ли обсудить твои опасения попозже? Мне хотелось бы уцелеть.

Стрельба затихла, и Дариан, воспользовавшись моментом, поднял голову и окинул взглядом помещение. Притон представлял собой нечто среднее между экзотическим святилищем и спальней дорогой проститутки. Колонны и статуи придавали залу невозмутимую торжественность, которая, впрочем, сводилась на нет множеством пухлых диванчиков с безвкусной отделкой. Круглые столики с каменными столешницами (кстати, мрамор служил хорошей защитой от пуль) могли похвастаться целым арсеналом курительных трубок прихотливых форм. Высокие расписные ширмы создавали иллюзию отдельных кабинетов. Воздух был насыщен сладковатым дымом, от которого у Фрея слегка кружилась голова. Вдобавок он впал в излишнюю эйфорию. Курильщики и персонал разбежались при первых же выстрелах, но несколько самарланцев так и остались сидеть не шевелясь. Они выпученными глазами наблюдали за происходящим и, судя по трясущимся губам, комментировали события. Для них вечер оказался безнадежно испорчен.

Ашуа Воде, занявшая позицию на противоположной стороне зала, упорно стреляла по команде Дариана. Она явно не желала общения в иной форме. С ней была четверка громил — все вардийцы. «Наемники», — подумал Фрей. Двое укрывались вместе с Ашуа за стойкой бара. Один залег за опрокинутым диванчиком, а другой прятался за колонной.

— Мисс Воде, нам надо поговорить! — крикнул Дариан. — Мы никому не причиним вреда!

— Можешь поболтать с моим револьвером, если тебе приспичило, — отозвалась противница и издевательски захохотала.

— Мы пришли не для того, чтобы убить вас!

— Ну да! И вас, конечно, послал не Джекели Скрид.

— Я даже не… — произнес Фрей, но вновь нырнул за столешницу, чтобы спастись от очередной пули.

Оглушительно грохнул дробовик Малвери. Кисть руки наемника разлетелась в кровавые клочья. Раненый заорал во всю глотку.

— Ничего себе друзья! — возмутилась Ашуа. — Пацифизм налицо.

— Ох, бросьте, — возразил Фрей. — Он выстрелил первым.

— Кедли, дружище! Ты цел? — испуганно закричал кто-то еще.

Соратник Воде, лишившийся руки, громко завыл в ответ.

— Ах вы, подонки! — Из-за стойки выскочил наемник и, держа револьвер обеими руками, открыл бешеную пальбу. Фрей благоразумно дожидался, пока у него кончатся патроны. Точно в ту секунду, когда это случилось, винтовка Джез сухо щелкнула. Дариан выглянул из-за столешницы и присвистнул. Вардиец падал спиной на полки, где каким-то чудом уцелела пара бутылок, а между его носом и верхней губой чернело рваное отверстие. В следующее мгновение он повалился, и оставшаяся тара шумно обрушилась на труп.

— Ты меня не переубедишь! — воскликнула Ашуа.

Фрей не стал отвечать. Ашуа психовала, и, пожалуй, серьезно. Ее напускная бравада не мешала понять, что девушка очень испугана. Да и зачем, спрашивается, ей понадобилось нанимать вооруженных охранников? Она предполагала, что кто-нибудь явится за ее головой. И решила, что это — Дариан Фрей.

Наверно, им следовало действовать поизящнее. Крейк верно подметил, что перестрелка оказалась следствием неразумного поступка Фрея. Но Дариан всего-навсего хотел попасть сюда. Пожелал гордо войти во главе своей команды и навести страху на присутствующих. Но Ашуа и ее люди сразу схватились за оружие, не дав ему даже слова сказать.

Он погрузился в размышления. Нужно заново оценить противников и понять, в чем их безусловное преимущество. Перед началом стрельбы он успел лишь мельком взглянуть на Ашуа. Она изо всех сил старалась произвести впечатление крутой и отважной, но Фрей-то понимал, что она хорохорится. Он увидел худенькую, на удивление юную, похожую на мальчика девушку с коротко остриженными грязновато-рыжими волосами. Одета она была в потертый комбинезон механика и поношенные ботинки. Вокруг левого глаза темнела искусная татуировка — узор в виде кружка. Тонкая черная веточка отходила на скулу и загибалась к брови. Татуировка и произношение позволяли безошибочно определить в ней уличную крысу из разрушенных бомбежкой трущоб Раббана. И что она делала здесь, на глухих улицах Шасиита, города, находившегося в самарланской Зоне свободной торговли?

Хотя, с другой стороны, почему он сам здесь околачивается?

С наемниками все понятно. Судя по незагорелым лицам, они находились в Самарле не слишком давно, значит, ребята — не эмигранты. Наверное, Ашуа отыскала их в баре, где они пропивали последний заработок. Их поведение в бою выдавало не умудренных опытом профессионалов, а пылких новичков. Типичные отбросы общества. А Фрей хорошо знал, как общаться с такими типами.

— Эй! — проорал он. — Парни! Один из вас — мертв, а второму всю оставшуюся жизнь придется чесать зад левой рукой. Итого — двое против пятерых. И мы лучше вооружены. — Он сделал выразительную паузу — пусть пораскинут мозгами и послушают стоны покалеченного подельника. — Если вы сейчас помрете, то не сможете потратить деньги, которые вам заплатила эта девчонка.

— Заткнись! — взвизгнула Ашуа. — Он перебьет нас — всех до единого! — крикнула она наемникам.

Но те уже перестали стрелять. Фрей понял, что спутники Ашуа засомневались.

— Я — капитан Дариан Фрей, — отчеканил он. — Полагаю, мое имя вам знакомо.

Наступила гнетущая тишина. Внезапно из-за стойки раздался грубый голос:

— Ага. Капитан «Кэтти Джей». Похож, прямо как в газетах.

Фрей почувствовал, как его эго налилось теплом.

— Он водит вас за нос! — рявкнула Ашуа.

— Я тоже о нем слыхал, — вмешался наемник, прятавшийся за диваном. — Он воевал с манами в Саккане. А жирдяй с моржовыми усами — его сумасшедший доктор.

Оглушительно выстрелил дробовик, и подлокотник вмиг разлетелся в пыль. Вардиец ойкнул и сжался в комок.

— Малвери! Успокойся! — заорал Фрей.

— Извини, кэп, — буркнул тот. — Чистая случайность. Пальцы у меня неловкие. И толстые.

— А теперь пусть все ведут себя хорошо! — продолжал Дариан. — Вы, парни, бросайте оружие и тихонечко убирайтесь восвояси. Сегодняшний день не принесет вам никакой прибыли, но спросите вашего друга, который остался без руки, — что лучше. А мы поболтаем с мисс Воде.

— Мы не сдадимся! Лучше умереть! Да, ребята? — заявила Ашуа.

Ответом на ее слова стала пара револьверов, скользнувших по полу из-за дивана. Последний из наемников поднял свой дробовик за ствол и перебросил его через стойку бара.

— Ах вы, предатели, цыплячьи души! — завизжала почти в истерике Ашуа и рванулась к заднему выходу из заведения. Пинн вскочил и прицелился ей в спину из револьвера, но Джез метнулась вперед и схватила его за руку.

— Не забывай, она нужна нам живая, — процедила Джез. — Иначе мы ничего от нее не добьемся.

— Но ты ведь говоришь, а ты мертва, — обиделся тот.

Фрей был вынужден признать справедливость реплики Пинна.

— Кэп, она удирает, — констатировал Малвери.

— Да знаю я! — прохрипел капитан.

Его раздирало между стремлением кинуться в погоню и опасением выйти из укрытия — вдруг вардийцы что-нибудь припрятали? Подсказка Малвери стала необходимым пинком. Гордость не позволяла Фрею прятаться, тем более что наемники узнали его по портретам.

— Прикройте меня! — приказал он, выскочил из-за перевернутого стола и рванул через зал.

— Головы ниже, будь вы неладны! — взревел Малвери на вардийцев. — А не то посшибаю!

Те повиновались. Мало кто решался спорить с доктором, когда он орал во всю глотку.

Дариан выскочил вслед за Ашуа в дверной проем и очутился у подножия квадратной лестничной клетки. Топот ботинок убегавшей вверх Ашуа отдавался от стен громким эхом.

Сумрачные лестничные марши змеились вокруг открытого пролета. Вечерний свет лился из узких окон несколькими этажами выше. Фрей заметил над собой какое-то движение: мелькнула рука, рыжие волосы. Ашуа остановилась, перегнулась через перила и посмотрела вниз.

— Проваливай, зараза! Нечего гоняться за мной! — завопила она и выстрелила наугад в полутьму. Фрей прижался к стене и застыл, пока ее ботинки снова не загрохотали по ступеням.

Когда он добрался до самого верха, то совсем запыхался. Здесь сильно припекало. Арочный дверной проем выводил на плоскую крышу здания. Ашуа успела довольно далеко отбежать.

— Эй! — крикнул капитан. — Мне нужно поговорить с вами!

Она резко обернулась и ехидно рассмеялась.

— Общайся с моей пушкой! — ответила она.

Шагнув назад, Ашуа вскинула револьвер. В воздухе просвистели две пули. Когда она нажала на спусковой крючок в третий раз, курок щелкнул по пустому гнезду.

Фрей постоял на лестнице, подозревая, что беглянка рассчитывала его обмануть. Ашуа начала лихорадочно нажимать на спуск — скорее в надежде на чудо, чем рассчитывая на выстрел. Потом она запихнула оружие за пояс брюк и оглянулась в поисках пути отступления.

А Дариан неторопливо вышел на открытое место. Солнце низко висело в небе чужой страны, окрашивая горизонт в кипящие оттенки красного, желтого и фиолетового. Вокруг раскинулись крыши — умопомрачительная путаница балконов и шпилей. Купола сияли золотом в вечернем свете. Вдали из моря полуразрушенных домов поднимался шестиугольный стадион. Крыши, в большинстве, оказались плоскими. На них валялось всякое барахло — сломанные стулья, разбитые ящики и тому подобный хлам. Выше были натянуты бельевые веревки. На крыше, где они находились, кто-то соорудил курятник из разнокалиберных досок и покореженных полос металла. Через все это неопрятное великолепие, окутанное давяще жарким воздухом, пролегли длинные тени.

Город Шасиит.

Ашуа пятилась к краю. Фрей, выставил одну руку вперед в примирительном жесте, а другую — с револьвером — опустил. Он медленно направлялся к девушке.

— Я не сделаю тебе ничего плохого, — произнес он. — Мне надо узнать кое-какую информацию.

— Как же, — негромко отозвалась Ашуа, — информация. — И с этими словами она развернулась на месте и прыгнула.

— Проклятье! — буркнул Фрей и кинулся за ней. Он втайне надеялся, что Ашуа сорвется с края, упадет на дорогу и избавит его от дальнейшей погони. Тогда его преследование благополучно закончится. К сожалению, девица не была настроена на самоубийство. И прыгала совершенно осмысленно. А где же она приземлилась?

Однако подойдя поближе, он обнаружил, что Ашуа мчится по крыше соседнего здания. И сам закусил удила. Поймать ее стало для Фрея чуть ли не делом чести.

Ширину улицы он оценил лишь в самый последний момент. В Вардии ее сочли бы узенькой. Тем не менее перепрыгнуть через нее было ох как непросто! Внизу на пестром и грязном рынке толпились горожане. Сверху они казались очень маленькими и напоминали муравьев.

В этот момент он почти отказался от своего намерения. Инстинкты взвыли, требуя, чтобы Фрей остановился. Но он отказался слушать их.

На протяжении одной ужасной секунды он летел и одновременно падал. А затем почувствовал твердую поверхность под ногами. Он качнулся вперед, но сумел сохранить равновесие.

— Я буду вежливым! — пообещал он себе.

С этой крыши на следующую был перекинут мостик из толстых досок. Ашуа перебежала по нему, замерла у противоположного конца и попыталась отодрать прибитые доски. Почуяв возможность отыграть фору, Фрей прибавил скорость. Его легкие жгло огнем, по лицу струились реки пота. Беглянка потратила время впустую и снова бросилась наутек.

Дариан достиг начала мостика и лихо пронесся по нему. Правда, теперь он не удержался и взглянул вниз, на устрашающие извилистые проходы рынка, местных обитателей и животных. Впрочем, спустя мгновение он опять оказался в безопасности.

Перед ним находился полуразрушенный сарай. Коза, просунув голову в дыру, меланхолично жевала стебель вьюнка, пустившего корни в трещинах сооружения. Впереди мелькнула и исчезла за углом спина Ашуа. Фрей и не думал тормозить.

Как только он свернул за угол, выяснилось, что Воде уже не до шуток.

Девушка замахнулась на него здоровенной доской. Дариан увернулся и присел. Дубина врезалась в стену сарая, вылетела из рук Ашуа и упала ему на спину.

Оба не сразу сообразили, что она промахнулась. Ашуа отреагировала быстрее и кинулась бежать во всю прыть. Он помчался за ней по пятам, а она устремилась к новой цели. На сей раз здание стояло вплотную к соседнему, крыша которого была на метр выше. Ашуа подскочила к краю и подтянулась на руках. Дариан схватил ее за ноги, прежде чем она успела вскинуть их на крышу.

— Отвяжись! — орала она, сопротивляясь Фрею, и начала биться, словно кошка в мешке. Дариан пытался удержать ее, но, к сожалению, мог действовать лишь одной рукой, поскольку в другой он держал оружие. Ашуа, в конце концов, высвободила ногу. Фрей прекрасно понимал, что должно произойти дальше, и у него сразу потяжелело на душе.

— Я только… — начал он, но его прервал удар ботинком выше уха.

— …хочу…

Удар.

— …поговорить!

Третий удар заставил его выпустить ногу, и Ашуа взлетела на крышу. У Дариана закружилась голова, он шатался и моргал, пытаясь поскорее избавиться от звезд, сверкавших перед глазами.

— Что за напасть — стоит мне встретиться с женщиной, и я обязательно получаю по морде? — спросил он себя, вытер губы рукавом и сплюнул кровью. — Эй! — заорал он. — Ну-ка вернись!

Она негромко (но очень недовольно) вскрикнула, увидев, как он вскарабкался на крышу.

— Я не собираюсь с тобой разговаривать! Или ты не понял намека?

Дариан выпрямился. Он обливался потом, изнывал от усталости, но изо всех сил притворялся, что полон энергии.

— До меня туго доходит, — заявил он.

Ашуа от неожиданности широко раскрыла глаза.

— Удивительно! — воскликнула она. — Да ты еще глупее, чем я думала.

— И насколько же глупым ты меня считала?

— Немного меньше, чем сейчас.

На это Фрей не смог придумать достойного ответа.

— Послушай, — пробормотал он, переводя дух, — сколько времени потребуется тебе, чтобы понять, что я не собираюсь причинять тебе вред?

— Но ты очень убедительно пристрелил двух моих телохранителей. У тебя револьвер в руке. И второй — за поясом. И сабля.

— А если я положу все это прямо здесь? Тогда ты перестанешь упрямиться?

— Может быть. Ты попробуй.

Фрей сложил свое оружие перед Ашуа. Только таким образом ему удалось обуздать свой гнев. Губа распухла, а на лице, похоже, наливались синяки. Несомненно, в течение нескольких дней он будет выглядеть смешным, а Фрей терпеть этого не мог. Вот что ранило его тщеславие. Всю жизнь красота его лица была надежным и неотъемлемым достоянием. И мысль о ее утрате, пусть даже временной, пугала Дариана. Помимо прочего, ушибы начали болеть.

— Отойди на три шага, — потребовала Ашуа, подкрепив свои слова выразительным жестом.

Он послушался. Ашуа кивнула с довольным видом, крутанулась на месте и ринулась прочь.

Фрей бросил ей вслед самое грязное ругательство, какое смог вспомнить, побежал за ней, но сразу остановился. Саблю он бросать не собирался. Она самое драгоценное его имущество, после «Кэтти Джей», конечно. Ему ее отдал Крейк. А в ней обитал демон, самостоятельно управлявший клинком во время сражений. Поэтому Дариан поспешно собрал оружие, заткнул все за пояс и снова пустился в погоню.

Но Ашуа уже перепрыгнула на следующую крышу. Приблизившись, Фрей увидел, что к стене здания приделана лестница, извивавшаяся под острыми углами. Ашуа спускалась вниз. Когда она доберется до улицы, то сразу затеряется в толпе на рынке.

Капитан подбежал к краю и прыгнул.

Спустя секунду он понял, что прыжок не получился.

— М-м-а-а-ать! — завопил он. У него давно имелось подозрение, что его последнее слово будет именно таким, но он надеялся, что произнесет его в более подобающей для мужчины обстановке.

Он ударился о стену и полетел вниз. Наступило затянувшееся мгновение, на протяжении которого его словно пинал воздух, а страх делался все сильнее. Потом Дариан врезался во что-то мягкое, завернувшееся вокруг тела и сверкнувшее яркими цветами. Оно удержало его в свободном полете, затем затрещало, и Фрей понесся дальше. Он упал на второй мягкий барьер, который затрещал точно так же, и наконец с силой грохнулся на землю.

Сначала он лежал неподвижно. Его тело было замотано, как в кокон, в слои жесткой ткани. Все болело. Он никак не мог поверить, что уцелел.

Вокруг тарахтели и шипели на незнакомом языке разные голоса. Чьи-то руки развернули материю. Тент. Оказывается, при падении он сорвал несколько штук. И спас свою жизнь.

Ну, ты везучий…

Вокруг толпились люди. Одни смотрели заинтересованно, некоторые — сердито. Узкоглазые даккадийцы с широкими бледными лицами, светлыми волосами. Изящные самарланцы с черной как смоль кожей. Фрей попытался выпутаться из тентов. Зеваки помогли ему встать. Кое-кто держал себя довольно грубо.

Рядом громоздились неустойчивые горки глиняных горшков. Немалая их часть была разбита. Фрей машинально пригладил волосы ладонью и принялся изумленно озираться. Он находился в импровизированной лавке гончара. Несмотря на тень от навесов, здесь царила духота. Воздух был насыщен пылью, поднятой торговцами и покупателями.

Старый тощий самарланец — по-видимому, хозяин горшков — ругался и грозно размахивал пальцем, наступая на Фрея. Другие принялись о чем-то спорить между собой. Фрей решил не обращать внимания на крики. Тем более он еще не оправился после падения.

Внезапно он заметил Ашуа.

Она спускалась с последнего лестничного пролета и находилась на расстоянии в пару дюжин футов от него. Как будто ощутив, что ее заметили, она испуганно оглянулась через плечо. Он моментально сосредоточился и почувствовал обжигающую злость. Она чуть не убила его!

Дариан позабыл о боли. Куда-то делись усталость и шок. Осталось одно — поймать ее.

Хозяин разбитых горшков схватил Фрея за руку, пытаясь не дать ему сбежать. Капитан молниеносно выхватил саблю и приставил острие к горлу старика.

— У меня плохое настроение, — произнес он.

Торговец с ненавистью уставился на него, но взгляд Фрея оказался намного тверже. Хозяин лавки разжал пальцы. Остальные сообразили, что Дариан опасен, и расступились. Фрей попятился, убедился, что никто не затевает против него каверз, повернулся и вновь продолжил погоню.

Он мчался сквозь толпу, без всякой деликатности отпихивая тех, кто попадался ему на пути. Тело взрывалось приступами боли и яростным протестом против грубого обращения. Из-под ног брызнули во все стороны неизвестно откуда взявшиеся куры. Закутанные в халаты даккадийцы и пышно разодетые самарланцы слились в расплывчатое пятно. Фрей едва не споткнулся о слепца из касты неприкасаемых. Тот предупреждающе вскинул скрюченную руку и лицо с белым узором.

Рыжие волосы Ашуа ярко выделялись среди черных и светло-русых голов местных жителей.

Переулок, в который они свернули, был перекрыт сверху нетесаными досками и представлял собой мрачный туннель. Сквозь щели пробивался солнечный свет, яркими полосами ложившийся на толпившихся здесь горожан. Вдруг толпа раздалась, открыв проход для огромной скотины — утыканного клыками и рогами чудовища с отвисшей, толстой, как броня, кожей. Зверюга неспешно плелась через полутемный рынок. Перед животным шествовали, держа в руках острые бодила, двое самарланцев в накидках.

Ашуа вырвала у одного из погонщиков бодило и вонзила его в заднюю ногу зверя. Тот взревел от неожиданной боли, подпрыгнул и, тяжело топая, затрусил вперед. Горожане громко завопили и в панике кинулись врассыпную. Фрея чуть не сбили с ног, но он устоял и продолжал пробиваться к Ашуа. Кочевники хотели успокоить животное, которое храпело и пыталось боднуть каждого, кто оказывался в пределах досягаемости. Двое даккадийцев вытащили лишившегося сознания самарланца прямо из-под ног чудовища. Дариан прижимался к стене. Его упорство было вознаграждено — вскоре он выбрался из заварухи.

Ашуа опять оторвалась от него, но она явно уставала. Когда она пыталась проталкиваться сквозь гущу людей, то чаще отлетала в сторону. И она не пылала от гнева — в отличие от ее преследователя.

Ярость придала Фрею энергии, и он прибавил ходу.

Рыночные закоулки закончились. Дариан оказался на улице, тянувшейся параллельно реке. Город сходил к воде неровными ярусами. На берегах возвышались храмы, от которых к темному потоку спускались лестницы, забитые людьми. На отмелях нежилась домашняя скотина, а прямо между коровами купались люди. Женщины стирали белье. Через реку перекинулись громоздкие мосты, застроенные хрупкими с виду домами. От солнца на покрытой мелкой рябью воде лежала красновато-оранжевая ослепительно сверкающая полоса.

В другой день подобное зрелище, вероятно, произвело бы впечатление на Фрея. Но сейчас весь мир сузился до одной-единственной цели. Он должен во что бы то ни стало поймать эту проклятую девчонку! Она причинила ему столько неприятностей! Ашуа тащилась по набережной, вдоль которой тянулся невысокий парапет. Девушка прижимала локоть к боку — видимо, у нее началась колика — и могла лишь плестись трусцой. А у Фрея кровь все еще бурлила от адреналина. Он понял, что погоня скоро закончится.

Ашуа обернулась. В этот момент из ближайшего переулка вдруг выскочил мальчик-самарланец с тележкой, которую беглянка и опрокинула. Вдобавок она упала сама. Фрукты и пакеты с семенами взлетели в воздух. Прежде чем Ашуа успела подняться, Фрей настиг ее. Он схватил ее за воротник, прижал к земле и приставил к горлу лезвие сабли. Мальчишка завизжал и поспешно удрал.

Несколько очень долгих секунд оба сохраняли неподвижность — Ашуа на земле, Фрей сверху. Их лица разделяли считаные дюймы, оба тяжело дышали. Дариан, не отошедший от испуга и потрясения после того, как чудом избежал смерти, хотел отомстить девчонке. Однако сейчас он почему-то не мог придумать, как именно. Его трясло от изнеможения. Он также ощущал под собой тело молодой женщины, а это, как правило (разве что за редкими исключениями), было хорошо. Ощущения, которые он испытывал, немного притушили его гнев.

Она вымученно улыбнулась и прошептала:

— Ну ладно…

— Теперь-то мы поговорим? — спросил Фрей, обращая внимание на свои интонации.

— Ты что, действительно не собираешься убивать меня?

— Нет.

— И тебя послал не Джекели Скрид?

— Никогда не слышал такого имени.

— О… — выдохнула она. — Ну я и дура…

— Точно.

— Получается… э-э… из-за маленького недоразумения один человек погиб, а другой остался калекой.

— А я, между прочим, упал с крыши! — рявкнул Фрей.

— Да, — согласилась она. — Впрочем, ты выглядишь не так уж плохо.

— Мне больно, — заявил он. — Очень.

— Извини. — Она скосила глаза и посмотрела на саблю. — Слезь с меня. Я больше не убегу.

— Если ты осмелишься, — произнес он, — клянусь, я убью тебя, да так, что все твои родные от ужаса онемеют до конца своих дней.

— Ты немного опоздал, — ответила Ашуа. — Но я все-таки соображаю.

Фрей выпустил ее, встал и отступил на шаг. Когда он убрал клинок, девушка с усилием поднялась на ноги. Он веско ткнул пальцем в револьверы, торчавшие у него за поясом.

— Да-да. — Она проковыляла к парапету, отделявшему улицу от берега, и прислонилась к нему. Мальчик-самарланец, решив, что опасность миновала, выскочил из укрытия и принялся поспешно собирать рассыпанные фрукты и семена. Сложив их на тележку, он торопливо удалился.

— Ну ладно, — повторила Ашуа. — Что тебе от меня нужно?

Глава 2

Словарный запас Ашуа — Фрея узнают незнакомцы — Переговоры — Большой загул — Пинн делает заявление

Фрей вошел в таверну и с головой окунулся в смрад и шум. Помещение было набито мужчинами, в основном вардийцами, среди которых, впрочем, оказалось несколько компаний молодых самарланцев и даккадийцев. Им хватило смелости на то, чтобы явиться в заведение для чужеземцев. Воздух прямо-таки загустел от пота множества тел и дыма трубок, сигар и самокруток. Распахнутые ставни не помогали остудить помещение, поскольку ночь была совершенно безветренной. Собеседники громко кричали, чтобы их могли услышать соседи. В углах, разгоняя тени, горели газовые лампы.

Дариан глубоко, с удовольствием, вдохнул. Таверны нигде и никогда не отличались благоуханием, но для Фрея они означали счастье, хорошее настроение и отличное времяпрепровождение. Дружескую компанию. Отличное местечко. Войти в многолюдную таверну означало почти то же самое, что явиться домой.

Остальные следовали за ним. Малвери, не позволявший никому стоять между ним и грогом, протолкнулся мимо Дариана и, раздвигая посетителей, устремился к стойке. Крейк и Пинн не отставали от доктора.

— Ну и заведения вы выбираете, капитан, — недовольно пробормотала Джез.

— Я часто ошивалась здесь, когда мне исполнилось шестнадцать, — вставила Ашуа.

Фрей с любопытством взглянул на нее.

— Когда же это было? Вчера? Кстати, сколько тебе лет?

— Поменьше, чем тебе, — огрызнулась она.

— Тридцать мне уже стукнуло…

— Да ты вообще старик!

Фрей насмешливо приподнял бровь и взглянул на Джез.

— Маленькая фея, а уже такая испорченная…

— Дети… — сочувственно вздохнула Джез.

Ашуа закатила глаза.

— Вы достали со своей снисходительностью! И вообще, вы мне надоели, и у меня много дел.

— Ты ведь из Раббана, верно? Из трущоб? — спросил Дариан, протискиваясь вглубь таверны. — Где же ты узнала слово «снисходительность»?

— У меня был хороший учитель, — ответила Ашуа, и что-то в ее тоне удержало Фрея от дальнейших расспросов.

— Да это же капитан Фрей!

Дариан повернулся — ему широко улыбался седой жилистый мужчина.

— Скажешь нет? — воскликнул седой. — Я твою рожу везде узнаю. Даже побитую!

Один из соседей по столику тоже принялся таращиться на Дариана. Он прищурился, словно ювелир, изучающий подозрительный алмаз. Через пару секунд его лицо прояснилось, и он ухмыльнулся, продемонстрировав полный комплект кривых зубов.

— Ага! — воскликнул он. — Пусть мои носки сгниют, он с нами! Что с вами стряслось?

Фрей молчал, чтобы наилучшим образом воспользоваться изумлением незнакомцев.

— Мы с вами где-то встречались? — невинно осведомился он, игнорируя вопрос.

— Не-а! Я видал ваш портрет! — закудахтал первый. — Герой Саккана, во как вас называют! Парень, который напал на манов, чтобы спасти… — Он внезапно осекся. — Погодьте-ка! Вы ж небось сюда поэтому?… Да?

Фрей изобразил наилучшую улыбку в стиле «рад-бы-сказать-да-не-могу».

— Господа… — произнес он, поднес ладонь ко лбу в знак прощания и отступил от столика.

— Не берите в голову, капитан. Я ж понимаю, вы человек занятой, — сказал его поклонник, вновь расплываясь в улыбке. — Рад был повидать вас. Честное слово.

— Я тоже, — искренне ответил Фрей.

Ашуа негромко усмехнулась, но Дариан был слишком доволен случившимся и решил это проигнорировать. Он вовсе не думал, что когда-нибудь станет уставать от сладкого волнения, связанного с его славой. С тех пор, как газетный репортер попросил его позировать для ферротипии, почти не бывало случая, чтобы он, зайдя в таверну, остался незамеченным. Даже здесь, в Самарле. Все хотели услышать его рассказ. Ведь он гнался над городом Саккан за «Псом Бури» и через воронку в небе оказался на Северном полюсе, где обитали ужасные маны. За два-три месяца Дариан превратился из человека сорта «никто и звать никак» во второстепенную, но все же знаменитость. Он еще не мог привыкнуть к благоговению, с которым на него смотрят, и к тому, что собеседники ловят каждое его слово. Они вели себя так, будто он облагодетельствовал их, согласившись сесть рядом.

Однако пусть это и казалось смешным, такое отношение действовало на него как наркотик. Он жаждал внимания. Ему нравилось чувствовать себя важной персоной. Кроме того, его нынешнее положение несло в себе и другие преимущества. Фрею всегда удавалось без особого труда заманивать женщин в свою постель (или попадать в их спальни), но после известного случая он обрел просто невиданную легкость. Он почти жалел своих дам.

Впрочем, мысли о других женщинах вылетели у него из головы, когда он увидел человека, с которым должен был встретиться. В большой кабине, отделенной от остального помещения деревянными резными стенками, сидела женщина с изумительной и хрупкой фигурой, бледной кожей и обесцвеченными волосами. Она была одета в черное. Ее покой охраняли с полдюжины здоровенных пиратов, не позволявших никому из посторонних проникнуть в огороженное пространство.

Триника Дракен, капитан фрегата «Делириум Триггер».

Среди охранников он узнал Баломона Крунда, боцмана «Делириум Триггер» и первого помощника Триники, низкорослого уродливого мужичка со страшным шрамом на шее и нечесаными темными волосами. Фрей кивнул ему, и тот весьма сдержанно приветствовал его. Команда Дракен очень серьезно относилась в защите своего капитана.

— Только вы с ней, — буркнул боцман и ткнул выпяченным подбородком в сторону Ашуа. — А ваш штурман пусть останется здесь.

Фрей оглянулся к стойке, где Малвери ревел, как раненый вол, требуя выпивки.

— Не хотите подождать с ними?

— Лучше я буду тут, — произнесла Джез. — Должен ведь кто-то присматривать за вами.

Телохранители расступились и пропустили Дариана и Ашуа. Решетчатые перегородки немного приглушали стоявший в таверне шум. Газовый огонек в лампе еле теплился, отчего вся кабина погрузилась в полумрак. Они сели напротив Триники. Фрей приложил немалые усилия, чтобы не скорчить гримасу, когда опускался избитым телом на жесткий стул. Он понимал, что выглядит далеко не лучшим образом, но Триника, казалось, не придавала этому значения.

На столе стояли три стакана. Два были пусты. Капитан «Делириум Триггер» наполнила их из бутылки. Взгляд Фрея метнулся к серебряному кольцу на ее пальце. Черные глаза Триники сразу остановились на Дариане. Контактные линзы делали ее зрачки противоестественно крупными, и взгляд был устрашающим. Волосы Триника обрезала короткими неровными прядями. Она будто недавно сбежала из приюта.

Фрей отхлебнул из стакана. Ром. Хорошего качества.

Триника обратилась к Ашуа.

— Мисс Воде, — сказала она. — До меня дошел слух, что вы набирали команду для некоей работы.

Девушка несколько мгновений разглядывала собеседницу, прикидывая, как себя вести.

— Да, — заявила она. — Но теперь у одного парня вместо правой руки — обрубок, а у второго — лишняя дыра в лице. Не знаю точно, что случилось с другими, но они, вероятно, сейчас где-то на полпути к Вардии.

Триника неодобрительно покачала головой. Фрей поднял свой стакан, словно намеревался произнести тост.

— Это сделал я. Но ведь нельзя приготовить омлет, не разбив яиц.

— Капитан Фрей и его команда возьмутся за ваше задание, — вымолвила Триника, — если вы посвятите нас в подробности.

— Он? — скептически протянула Ашуа.

— Он избавился от нанятых вами людей и привел вас ко мне, — сообщила Триника. Угол ее обведенного ярко-красной помадой рта дернулся вверх. — Несмотря на то что по пути ему пришлось получить весьма впечатляющие травмы.

— Ага, от него не избавишься, — признала Ашуа.

— О да!

Фрей фыркнул, не скрывая раздражения.

— Дамы, может, мы сначала поговорим о делах, а нападки отложим на потом? Меня сегодня уже поколотили.

Ашуа откинулась на спинку стула и скрестила руки на груди.

— Что вам известно? — спросила она Тринику.

— Вы собираетесь ограбить поезд, который везет ценную самарланскую реликвию. У меня в Вардии имеется покупатель, который узнал о перевозке и попросил меня добыть груз. — Она отпила немного рома. — Но я не располагаю сведениями, когда поезд отправляется и куда следует.

— А у меня есть свои источники, — фыркнула Ашуа и указала на Фрея. — Так о чем же вы с ним договорились?

— Мы, похоже, начинаем все заново, — криво усмехнулся Дариан и закинул ноги на стол.

— Скажу по секрету — он куда более ловкий человек, чем кажется, — продолжала Триника. — К тому же я не люблю рисковать своей командой без крайней необходимости.

— Значит, вы делаете за нее грязную работу? — спросила Ашуа у Фрея.

— И получаю хорошие деньги, — парировал он.

Ашуа на мгновение задумалась. Вероятно, решала, можно ли доверять собеседникам.

— Но ведь пользоваться летающим кораблем нельзя. Все будет происходить вне Зоны свободной торговли. Стоит вам появиться там при свете дня, и саммайский флот сразу засечет вас и собьет.

— Мы понимаем, что вы намереваетесь использовать а’рашини.

Если Ашуа и удивилась, что Триника знает самарланский язык, то не подала виду.

— Да. Драндулеты. Такой план. — Она нервно постучала пальцами по столу. — Вы платите мне пятьдесят процентов от полученного. После доставки к вам.

Триника рассмеялась.

— Вы получаете десять процентов. Или мои люди отведут вас в заднюю комнату и будут по одному сдирать ногти с ваших рук, пока вы не признаетесь во всем.

— Тридцать процентов.

Лицо Триники похолодело.

— По-моему, вы не расслышали меня, мисс Воде.

Нервы Ашуа не выдержали.

— Ладно, десять, — выдавила она с деланой непринужденностью. — Но я должна присутствовать при ограблении. Вдруг меня надуют?

Триника взглянула на Фрея, который раскачивался на задних ножках стула, закинув руки за голову. Тот застонал.

— Отлично! Теперь я буду нянькой.

— Вы можете раздобыть транспорт? — осведомилась Триника у Ашуа.

— Если вы меня профинансируете.

— Я согласна. Поговорите с моим суперкарго, его зовут Оминда Рилк. Вон тот даккадиец.

Ашуа с подозрением прищурилась.

— Вы точно хотите, чтобы в нашем деле участвовал дак? Вы и моргнуть не успеете, как он продаст вас своим хозяевам.

— Он свободный даккадиец в третьем поколении. Из рабства выкупился еще его дед. Он верен мне, а не самарланцам.

— Ну, раз вы так уверены… — Ашуа пожала плечами и встала. — Перевозка начнется через четыре дня. Я буду на связи с вами. — С этими словами она удалилась.

— Она мне нравится, — констатировала Триника.

— Наверно, потому, что она пару раз заехала мне башмаком по лицу.

— Молодчина.

Фрей допил свой ром и налил себе еще. Сделал глоток и уставился на Тринику. Однажды в юности он чуть на ней не женился. Когда-то очень давно они были любовниками, а до недавнего времени — смертельными врагами. Теперь они — союзники, но пока настороженно относились друг к другу. Фрей никак не мог заставить себя полностью доверять ей. Склонность к предательству глубоко укоренилась в характере Триники. Но, с другой стороны, он не мог противиться желанию быть с ней рядом. Он знал женщину, скрывавшуюся за потусторонней маской. Его тянуло к ней, как ни к кому другому. И он не сомневался, что в ней, пусть и своеобразно, сохранилось кое-что из прежних чувств, которые она некогда питала к нему.

— Меня невзлюбил твой боцман, — заметил он.

— Он подозрительно настроен. И пытается угадать, почему ты в последнее время уделяешь мне чрезмерно много внимания.

— Он ревнует.

— Да, — ответила она. — И думает, что ты опасен.

— Я? — лукаво улыбнулся Фрей.

Она закатила глаза.

— Прошу тебя…

Дариан подался вперед и оперся локтями на стол.

— А здорово было бы нам как-нибудь встретиться без твоей свиты.

— Боюсь, такого не случится.

— Не доверяешь себе в моем присутствии?

— Начнутся сплетни.

— Ну и что?

— Ты мужчина, а я женщина, — произнесла она. — Твоей репутации пересуды пойдут на пользу. Но мне — повредят. Я не допущу, чтобы меня сочли слабой из-за нашего воображаемого романа. — Она помолчала, будто задумалась о чем-то приятном. — И твоему эго вовсе не требуется дополнительная ласка.

— Я надеялся, что ты будешь ласкать не мое эго.

Она взглянула на него с каким-то безнадежным выражением.

— Я начинаю скучать по тем дням, когда мы ненавидели друг друга.

— Перестань. Ты же до сих пор ненавидишь меня. Немного.

— Тут нет ничего удивительного.

Он усмехнулся. Она слабо и печально улыбнулась в ответ, признавая тем самым его правоту. Триника понимала, что их отношения никогда не будут простыми и ясными. Слишком много всякого было между ними. Нашлось место и трагедии, и отчаянию, и тоске. Но Фрей был счастлив возможности хотя бы находиться возле нее, а ей этого было достаточно. Он знал, что она пережила после того, как он сбежал от нее прямо во время свадьбы. Она превратилась из юной беззаботной Триники в пиратскую королеву, наводящую страх на полмира. И несколько месяцев, конечно, не сотрут прошлое.

Но он приготовился ждать. Все равно сколько.

— А что это за реликвия и почему твой покупатель так жаждет ею завладеть?

— Не представляю. Кстати, она будет находиться в шкатулке. Ее ты не должен открывать ни при каких обстоятельствах. Она может быть хрупкой, и от малейшего повреждения стоимость упадет вдвое. Ясно?

— Да, — бросил он. — И вообще, какое мне дело до антиквариата?

Она налила ему рома и плеснула себе. Он поднял стакан и праздно посмотрел напиток на свет.

— Надо же… Значит, мы с тобой снова вместе, — подумал он вслух.

— Мир странно устроен, — уклончиво ответила Триника.

И Фрей решил, что она втайне рада.

— Прописываю всем очередной курс лечения! — прогудел Малвери, когда они вывалились на улицу. Его густые седые усы вымокли от грога, а круглые зеленые очки косо сидели на бесформенном носу. Лысая макушка блестела от пота, стекавшего в редкий венчик сохранившихся волос.

— Я — как ваш капитан, — подхватил Фрей и величественно погрозил пальцем, — приказываю выполнять предписания доктора! — Спутники разразились восторженными криками. А Дариан сиял глупой улыбкой. Ему казалось, что он лопнет от всеобъемлющей любви к своим ближним. Причиной, вероятно, явились две бутылки местного пойла с труднопроизносимым названием, которые он прикончил со своей командой после того, как Триника покинула таверну.

Ночью, когда жара ослабела до терпимого уровня, улицы Шасиита оживились. Здесь, в сердце города, высились огромные и экстравагантные в искусственном освещении здания. Проезжая часть была забита повозками и животными. Пешеходы шатались там же, не обращая внимания на транспорт. Из уличных киосков раздавались призывные возгласы торговцев. Пахло странными специями и жареным мясом.

Все безостановочно двигались. Большинство горожан составляли даккадийцы, но попадались и самарланцы. Они-то и разъезжала в необычных моторных повозках, некоторые передвигались на спинах рабов в носилках, укрытых занавесками. Остальную часть составляли нищие. Их лица были украшены белыми узорами — знаком касты неприкасаемых. Даже даккадийцы сторонились их, а то и отшвыривали их в стороны, как собак.

Фрей и его команда наткнулись на новое питейное заведение. Местные жители неодобрительно отнеслись к их появлению. Бармен-даккадиец явно хотел, чтобы они ушли, и сделал вид, будто не понимает по-вардийски. Его уловка, впрочем, не произвела впечатления на Малвери, который четко произносил по слогам, что ему нужно. Наконец бармен сдался и принял заказ доктора. Получив требуемое, они уселись за столом в углу и принялись пропивать мозги.

Они были настроены легкомысленно. Экипаж «Кэтти Джей» пока не привык к успехам. Каждое, даже незначительное достижение становилось поводом для загула. После неприятностей в Саккане Фрей оказался на подъеме. Теперь ему удавалось все, за что он брался. И команда верила ему. Соратники Дариана думали лишь о том, как будут тратить деньги, которые получат после продажи награбленного, и не ныли.

Даже Джез, которая ничего не пила и не ела, заразилась их весельем. С недавних пор она старалась как можно больше времени проводить с остальной командой. Малышка Джез, всегда лояльная и ответственная. Джез, подвязывающая каштановые волосы обрывком пеньки, прекрасно чувствовала себя в своем мешковатом комбинезоне, хотя другие изнемогали от жары. Джез — полудемон, да и в принципе уже мертвая.

Рядом с ней сидел Крейк. Он стал гораздо более счастливым, чем раньше — за все прежнее время знакомства с Фреем. Грайзер Крейк был красивым молодым человеком, с коротко подстриженной светлой бородкой, аристократическими чертами лица, приятной улыбкой (которая открывала на всеобщее обозрение сверкающий золотой зуб). В прошлом он выглядел несчастным одержимым, но сейчас от мрачной тени не осталось и следа. Дариан не знал, что с ним было и что изменилось, но ничего у Крейка не выспрашивал. Дела человека — если только он сам не захочет поделиться с другими — касаются лишь его самого. Так гласил неписаный закон «Кэтти Джей». Но, конечно же, отлично, что Крейк справился с тем, что угнетало его.

Грайзер был умным, высокообразованным и красноречивым. Полную противоположность ему в умственном отношении являл собой Пинн, которого могла бы обмануть и устрица. Уродливый коротышка Аррис Пинн с трудом связывал два слова, зато оказался превосходным пилотом и отменным собутыльником. Каждой команде требуется своего рода козел отпущения, громоотвод для издевательств. Пинн как нельзя лучше подходил для этой роли. Он обычно не понимал, что над ним смеются, но даже если это доходило до него, то напрочь вылетало из головы Арриса уже спустя несколько минут. В данный момент он тупо таращился в пространство перед собой осоловелыми глазами и едва удерживался на стуле.

Фрей почувствовал внезапный мощный прилив нежности к экипажу. Джез попала на борт «Кэтти Джей» почти два года назад, и группа сложилась окончательно. Кучка неудачников, случайно собравшаяся на его корабле, обрела некое равновесие. Они — не ничтожная придонная плотва, по недоразумению называющиеся вольными пилотами. Они — знаменитости, которых узнают в барах. Да и что бы он делал без них?

— Тост! — вдруг объявил он, поднимаясь на ноги. — За всех вас! За Харкинса и Сило, которые не могут быть с нами, потому что один боится собственной тени, а другой…

— Капитан… — предупредила его Джез, окинув помещение многозначительным взглядом.

Фрей пренебрежительно пожал плечами. Его охватило раздражение из-за этих недоброжелательных горожан. Саммайцы и даки набросились бы на Сило, если бы тот попался им на глаза. В Самарле муртиан считали опасными животными, пригодными только для тяжелой работы, и держали в концентрационных лагерях.

— Да… Короче, мы понимаем, почему Сило не смог сопровождать нас сегодня, — пробормотал он и продолжил с подъемом: — Но он здесь с нами, в мыслях… душой… ну, как-то так! И поэтому, прямо говоря, я хотел сказать…

Фрей пытался найти слова, чтобы выразить теплое чувство товарищества, владевшее им, благодарность за то, что они просто находились возле него. Но голова его абсолютно затуманилась, и речь не складывалась. Пока он раздумывал, Пинн громыхнул кулаком по столу. Все разом подскочили.

— Я при-инял… решение! — нечленораздельно произнес он. Потом для пущего эффекта обвел стол мутным взглядом и воздел вверх указательный палец. — Я буду… известным… изобретателем.

Последовала пауза — полный вакуум, образовавшийся от потрясения. Экипаж «Кэтти Джей» уставился на Пинна, не веря своим ушам. А потом все, как один, расхохотались.

От негодования Аррис очнулся от пьяного ступора.

— Да, — промямлил он, но никто его не слышал. Малвери держался за живот, по его лицу катились слезы. В коротких перерывах между взрывами хохота он умолял друзей перестать смеяться, а то как бы не лопнул его аппендикс.

В конце концов они утихли. Однако Пинн был мрачен, с лицом темнее тучи. Крейк оперся подбородком на руки, всем своим видом выражая повышенный интерес.

— Изобретателем? — уточнил он. — Это имеет отношения к твоей покинутой возлюбленной, не так ли? Только я запутался: к которой из них?

— Для меня существует только одна, — сообщил Пинн, моргая узкими поросячьими глазками. Но поскольку все внимание теперь сосредоточилось на нем, он успокоился, вытащил что-то из кармана и осторожно поставил на стол.

Предмет, которым он намеревался всех поразить, оказался маленьким хромированным яйцом на подставке. Пинн постучал по нему, и оно раскрылось четырьмя лепестками. Внутри оказалась крошечная заводная птичка в клетке, которая начала крутиться и слабо попискивать.

Безделушка с одного из местных рынков. Самарланцы увлекались подобными игрушками.

Пинн уставился на нее как загипнотизированный.

— Вот как, — сказал он. — Это же чудо.

— Чудо — что ты заплатил деньги за такое барахло, — проворчал Малвери и захихикал.

Пинн закрыл игрушку и обиженно спрятал в карман.

— Ну, сколько я мотаюсь с вами? И не разбогател, верно? А должен был. Не могу я вернуться к Лисинде, пока не разбогатею.

— К Эманде, — напомнил Крейк.

— Ага, к ней. — Он рассеянно махнул рукой. — И запомните: я как изобрету!.. Что-нибудь этакое… до чего никто не додумался. Тогда и посмотрим, кто будет смеяться.

— Раз ты перебил мой тост, то выпьем за тебя, — примиряюще произнес Дариан. — За профессора Пинна, изобретателя!

Они радовались и пили, и Фрей думал, что мир — прекрасен, как никогда.

Глава 3

Вид с высоты — «Герцогиня и гирлянда из маргариток» — Призраки за плечом — Прожекторы — Военная хитрость

«Кэтти Джей», кряхтя и стеная, приподнялась на посадочных опорах и оторвалась от площадки. Она была солидным кораблем с совершенно неизысканной внешностью. Горбатая спина, короткие, низко расположенные крылья и приземистая корма. Помесь грузовоза и боевой машины, построенная без претензий. Сияя днищевыми огнями, она поднималась в душную ночь, благодаря сверхлегкому аэрумному газу, быстро заполняющему балластные цистерны.

Крейк наблюдал из кабины, как площадка уменьшалась в размерах. Другие корабли (недавние соседи «Кэтти Джей») были вардийской или йортландской конструкции — это место предназначалась для иностранцев. В небе скользил изящный, как клинок, самарланский военный фрегат, слабо подсвеченный снизу отблесками города.

«Будем надеяться, что нынче ночью нам не придется столкнуться с кем-нибудь из них», — подумал Крейк.

Кресло пилота занимала Джез. Капитан, еще не вполне пришедший в себя после недавних ушибов, сидел за штурманским столиком. Вид у него был удрученный. Грайзер знал, что Дариан терпеть не может доверять другим управление любимым кораблем.

С тех пор как Воде разбила Фрею лицо ботинком, минуло несколько дней. Ссадины и синяки успели зажить, но отеки и бледность служили красноречивым свидетельством его схватки с Ашуа. Малвери разболтал, что Дариану сильно досталось. По его словам, спина и бока капитана сплошь покрывали синие и желтые пятна — следы падения с крыши. Двигаясь, Фрей постоянно морщился от боли.

Возле двери, комкая в руках любимую пилотскую фуражку, маялся Джандрю Харкинс. К вечно виноватому выражению на его лице добавился невыносимый внутренний разлад. Конечно, он был глубоко подавлен разлукой со своим «Файеркроу». Два эскортных файтера, сопровождающих «Кэтти Джей», стояли на посадочной площадке.

Пинн и Харкинс не хотели бросать свои корабли в Шасиите. Пинн проникся странной убежденностью в том, что способен летать, руководствуясь одним лишь инстинктом. Харкинс просто боялся расставаться с «Файеркроу». Капитану, пусть с трудом, но удалось убедить обоих — он завязал им глаза и заставил ходить и считать, сколько раз каждый из них на что-нибудь наткнется. А затем напомнил, что бывает при столкновениях на скорости в триста километров в час. Им пришлось бы лететь над незнакомой местностью без огней, безлунной ночью, в полной темноте. Из всей команды пилотировать в подобных условиях могла только Джез, обладавшая нечеловечески острым зрением.

Здесь же находилась и Ашуа. Она прислонилась к переборке и мрачно молчала. Крейк находил ее неприятной. Его раздражали неприветливость и высокомерие девушки. Человек, бесспорно происходящий из беднейших низов, не должен держаться с такой агрессивной уверенностью. Девица оскорбляла его мировосприятие.

— М-м-м… Мало… э-э-э… кораблей летает, правда? — выдавил Харкинс.

Вопрос был адресован Джез. Пилот, по всей видимости, давно собирался с духом, прежде чем осмелился заговорить. Крейк даже сочувствовал Харкинсу. Его попытки привлечь к себе внимание Джез представляли собой поистине жалкое зрелище. Все на борту «Кэтти Джей» знали, что он влюблен в Джез. Кроме, похоже, ее самой.

— С тех пор как ввели эмбарго, здесь не хватает аэрума, — ответила она, несказанно обрадовав Харкинса. — Запасы берегут для военного флота. А вообще пользуются колесным или рельсовым транспортом.

— Потому они и устроили Зону свободной торговли, — вмешалась Ашуа. — Ввозят контрабандный аэрум из Вардии. — Она следила за плывшим вдалеке военным фрегатом. — А когда вы выберетесь из Зоны, вас сразу посадят. Или собьют.

— Если нас заметят, — заявил Фрей. — А план основан на том, что мы для них — невидимки.

— Да, — кивнула Джез. — Нам не надо связываться с саммайским флотом.

Когда «Кэтти Джей» поднялась выше и внизу широко раскинулся город, Крейк подошел и встал за спиной Джез. Он и пришел в кабину именно для того, чтобы полюбоваться пейзажем, раскрывшимся внизу. Темнота поглотила и далекие горы, и равнины с желтой травой, и пасшиеся в отдалении стада незнакомых животных. Внизу огненным котлом лежал Шасиит, его перепутанные улицы походили на яркие вены. Остывали в ночи обожженные солнцем купола и парапеты, сливавшиеся в пятна теней. Вдоль черной ленты реки толпились здания, поражавшие воображение своими размерами и архитектурой. Через реку были перекинуты десятки мостов, на которых тоже возвышались дома. Светящиеся окна сооружений образовывали множество ожерелий из грязных звезд, растянутых от одного берега до другого.

— Красиво, верно? — сказал он, улыбнувшись.

Джез пробормотала что-то одобрительное. Крейк понимал, что она оценит город. Она одна из всей команды разбиралась в искусстве и культуре. Пока члены экипажа обследовали бары и обчищали местных жителей в игорных домах, Джез и Крейк изучали достопримечательности, дегустировали деликатесы и в целом проникались атмосферой Самарлы. Джез всегда держалась замкнуто, но чувствовала красоту и умела удивляться всему новому.

Насмотревшись вдосталь, Крейк выбрался в коридор, тянувшийся вдоль хребта «Кэтти Джей». Он добрел до ниши в переборке, где помещался трап в орудийную башенку. Ей-то «Кэтти Джей» и была обязана своим характерным горбом. Остановившись, Грайзер задрал голову, обнаружил наверху подошвы ботинок Малвери и услышал бульканье.

— Зарядился, док?

Между расставленными коленями показалось усмехающееся лицо Малвери.

— Кэп велел караулить, чтобы самми не подлетели к нам, когда мы выберемся из Зоны свободной торговли, — пояснил он и помахал бутылкой грога. — Ну я и взял с собой дружка, чтобы скоротать ночь.

— Что-нибудь заметил?

— Отличный вид на корму «Кэтти Джей». Я пригласил бы тебя выпить, но, боюсь, для двоих здесь будет тесновато.

— Не переживай. Я хочу проведать Бесс.

— Передай от меня привет.

— Обязательно.

До его каюты оставалось лишь дюжина футов по коридору. Сдвижная металлическая дверь, жалобно взвизгнув роликами, отъехала в сторону. В тесной комнатушке помещались две койки, умывальник, сундук и шкаф. Крейк старался поддерживать порядок и чистоту, однако каюта оставалась стальной коробкой, предназначенной для того, чтобы спать. Поскольку соседа у Крейка не имелось, он пристроил к верхней койке доску и превратил ее в кладовую для багажа и заодно — в книжную полку. Он выудил толстый и тяжелый фолиант в кожаном переплете, взял его под мышку и направился в трюм.

По сравнению с верхней палубой, чрево «Кэтти Джей» поражало своим объемом. Спускаясь по трапу, Крейк вздрогнул — громко взревели турбины. «Кэтти Джей» мягко, но настойчиво толкнуло вперед. Грайзер схватился за перила. Во мраке заскрипел и застонал закрепленный груз.

Посреди трюма возвышались три драндулета. Этим непочтительным словом вардийцы именовали машины-пескоходы, самарланское название которых мог выговорить мало кто из иностранцев. Крейк решил, что словечко как нельзя лучше подходит для предназначенных для езды по песку механических повозок, которые раздобыла Ашуа. Они были несуразными, с громадными пыльными шинами и рамами, которые опирались на мощные и хитро скрученные пружины. Предназначались они для отдаленных и нецивилизованных пограничных областей. На двух машинах поверх сваренных из труб защитных каркасов ощетинились многоствольные пулеметы «Гатлинги».

Крейк задумался. Одним из драндулетов должна управлять Ашуа. Вести второй вызвалась Джез. Вряд ли нашелся бы какой-то механизм, на котором Джез не смогла бы при необходимости полететь или поехать. Вероятно, она имела дело с подобной техникой, когда работала в экспедиции профессора Мальстрома, во время которой столкнулась с манами.

Третий драндулет предназначался для Сило. Никто не знал, что умеет бортинженер. Крейку было известно лишь то, что Сило спас Фрея от верной смерти, когда Дариан разбился при посадке в Самарле много лет назад. Грайзер подозревал, что здесь скрывается более пространная история, но никто не спрашивал о ее подробностях, а сам Сило был молчуном.

Крейка занимал и вопрос, где раб-муртианин научился так хорошо говорить по-вардийски. Сило почти не разговаривал ни с кем из команды. Маловероятно, что он изучил язык, когда попал на борт «Кэтти Джей». Что любопытно, его ярко выраженный акцент и грассирование были характерны для Дрейки — самого южного герцогства Вардии, граничившего с Самарлой. Дрейки считали глухоманью, населенной, в подавляющем большинстве, неграмотными крестьянами. Они влачили жалкую жизнь, возделывая суровую землю, наполовину отравленную пеплом высившихся на западе вулканов Кривой Западни. Каким образом Сило мог научиться вардийскому языку от обитателей Дрейки, оставалось тайной.

Ботинженер уверенно сообщил, что отлично справится с драндулетом. И ему поверили.

Крейк пробрался в глубину трюма. Тут, в задней части помещения, были его владения, а точнее, закуток, огороженный при помощи ящиков и брезентовой занавески. Импровизированное святилище выглядело оскорбительно пустым, но каюта была еще меньше. Здесь стояли стол, классная доска, шкаф, набитый аппаратурой и оборудованием, имелось пустое пространство для круга призывания — и все. Такой скудости постеснялся бы и желторотый начинающий демонист.

На протяжении последних месяцев его сильно удручала невозможность расширить свои познания в Искусстве. Фрей, хотя толком и не понимал, чем занимается Крейк, выделил ему место в трюме и позволил делать все, что захочется. Увы (и от этого никуда не денешься), Грайзеру требовалось настоящее святилище, а устроить его на борту воздушного корабля оказалось нереальным. Любой хрупкий предмет должен был рано или поздно разбиться из-за неизбежных во время полета сотрясений. Тщательно откалиброванные приборы часто теряли настройку. Из-за ненадежности электроснабжения он не мог никого вызывать из эфира: слишком велика опасность, что в решающий момент резонатор выключится и демон вырвется на свободу. Кроме того, во время стоянок, Крейк быстро разрядил бы аккумуляторы «Кэтти Джей» своими экспериментами.

«Мне нужен дом со святилищем, — сказал он себе. — Иначе я не сдвинусь с мертвой точки».

Но это означало бы навсегда покинуть «Кэтти Джей». А ведь следовало учитывать и угрозу, исходящую от охотников за головами. Крейк давно не замечал вблизи себя людей из агентства «Шакльмор». Однако надеяться на то, что они отказались от погони за ним, — просто глупо.

Бесс неподвижно застыла в углу. При его приближении она очнулась и громко затопала навстречу демонисту. Она являлась големом, закованным в броню, восьми футов ростом и пяти в плечах. Лицо Бесс (если у нее действительно было таковое) располагалось над огромными плечами за круглой решеткой, сквозь которую поблескивали два глаза-огонька.

Она присела на корточки перед Крейком, а он, расставив руки, прижался к гигантской фигуре — обнять ее по-настоящему он все равно не мог. Бесс довольно заурчала.

— Как ты, Бесс? Рада видеть меня?

Она закачалась взад-вперед. Шея у нее отсутствовала, и это движение, несомненно, означало кивок.

— Хорошая девочка, — произнес он, поглаживая ладонью горб над плечами.

Крейк решил, что лучше обращаться с ней именно таким образом, нежели как с собакой или кошкой. Если честно, он сам не был точно уверен в том, что она собой представляет. Оставалось ли в ней что-нибудь от той восьмилетней девочки, которой она когда-то была? Вероятно. Но он уже смирился и с гибелью племянницы, и с тем, что был причастен к ее смерти. Последнее оказалось самым тяжелым испытанием. В глубине души он осознавал, что ему никогда не избавиться от раскаяния и скорби. Голем являл собой только часть воспоминаний о том прекрасном ребенке. Настоящая Бесс умерла. Перед Крейком было лишь ее эхо, сохраненное в стальной оболочке.

Но и это — лучше, чем ничего.

— Я принес тебе подарок, — сказал он, показывая фолиант. На красной кожаной обложке было вытиснено название: «Сказки для маленьких девочек». Бесс не умела читать, но сразу захлопала в ладоши. Звук получился такой, будто кузнец колотил молотом по толстому листу железа. Затем она подогнула короткие толстые ноги и шлепнулась на пол.

Крейк сел рядом с ней. Когда он раскрыл книгу, Бесс наклонилась и уставилась через его плечо, нетерпеливо рассматривая красочные иллюстрации.

— Что мы будем читать сегодня? — спросил он.

Бесс издала другой звук, выражавший у нее веселье: жуткое, потустороннее воркование. Она чувствовала, что ей задан вопрос, но не понимала смысла. Вот что печалило Крейка больше всего. Ему казалось, что иногда она бывает очень сообразительной, а иногда — немного «тормозит». А возможно, она догадывалась о его намерениях, не понимая слов.

— Я выберу, согласна? — предложил он и принялся листать книгу, отыскивая сказку, которая нравилась Бесс.

Она подвинулась еще ближе и наклонила решетку-лицо к странице. Наверное, она любила рассматривать картинки или просто слушать голос Крейка. Остальное не имело значения. Теперь он будет читать ей вслух. Он привел ее в этот мир, и у него обязательства перед ней. Порядочный человек должен выполнять свой долг.

— «Герцогиня и гирлянда из маргариток», — объявил Грайзер и приступил к чтению.

Ночью в пустыне царил холод. Куда ни глянь — сплошной песок, доходящий до горизонта. Из серо-стальных барханов, как одинокие клинки, торчали каменные глыбы. Луна только народилась, и ее круглый диск сверкал среди россыпи звезд. Человеческим глазам едва хватало их морозного сияния, чтобы видеть окружающее.

Джез, пилотировавшей «Кэтти Джей», темнота не доставляла неудобств. Ночью она видела так же хорошо, как и днем.

Они находились далеко от Зоны свободной торговли, в глубине запретного для иностранцев воздушного пространства. «Кэтти Джей» летела без огней, на малых оборотах турбин. На фоне ночного неба корабль был крошечной соринкой в черной бесконечности. Его выдавали лишь турбины — пламя, вырывавшееся из их сопл, казалось чужеродным в ледяной тьме. Но с этим ничего нельзя поделать. Оставалось надеяться, что никто не обратит внимания на этот огонек.

Во время полета Джез погрузилась в легкий транс. Сверхострое зрение даже не требовалось контролировать, а вот полным набором чувств манов Джез могла обладать только будучи в трансе. Сейчас она ощущала ветер и быстро рассчитывала его движение и малейшее изменение. Ничто не ускользало от нее. Она явственно воспринимала сердцебиение Ашуа — быстрое, возбужденное, нисколько не соответствующее внешней самоуверенности. Слышала бодрое урчание двигателей корабля, переделанных на деньги Триники. Это было благодарностью пиратского капитана за спасение от манов, которые наделили Джез своими дарами. И они уже не взывали к ней, как прежде, а пребывали где-то на границе ее сознания, словно призраки за плечом.

Она была полуманом. Некогда она терзалась из-за этого, но недавно стала привыкать к своему состоянию. Она не боялась тех, кто превратил ее в иное существо.

Что-то встрепенулось на самом краю ее восприятия. Дополнительное завихрение в ветрах пустыни. Джез нахмурилась и сосредоточилась на поисках его источника.

— Малвери! — крикнула она в открытую дверь. — Видите что-нибудь? Вверху на пять часов!

Размер «Кэтти Джей» не позволял пилоту наблюдать за тем, что происходило за кормой, и поэтому для кругового обзора использовался пост артиллериста в башне.

— Точно! — отозвался доктор. — Фрегат самми. Довольно далеко.

— Движется в нашу сторону?

Пауза.

— Пожалуй, да. И прет во весь опор.

— Может, мы случайно оказались у него на пути, — предположила Ашуа.

— Меняем курс, — скомандовал Фрей.

Джез повиновалась и свернула так, что самарланцам, если они намеревались перехватить «Кэтти Джей», тоже пришлось бы изменить направление. Потянулись минуты, отмерявшиеся тревожным постукиванием по полу ботинка Харкинса — так он пытался утихомирить нараставшую истерику. Наконец Джез снова крикнула:

— Док?

— Прицепился.

Джез чуть слышно выругалась.

— Ребята увидели огни турбин.

— С такого расстояния? — усомнился Фрей. — Вряд ли…

Его перебила вспышка, оглушительный грохот и сотрясение. «Кэтти Джей» загудела, как колокол, и накренилась на левый борт. Ашуа и Харкинс растянулись на полу, а Фрей чуть не свалился с кресла. Резким движением рукояти управления Джез вернула «Кэтти Джей» на ровный киль.

— Еще как могут, капитан, — сказала она.

— Гады пальнули по нам из пушки! — взревел Малвери. — И выпускают файтеры!

— Сколько?

— Четыре.

Если файтеров только четыре, значит, фрегат невелик. Но и он без особого труда справится с «Кэтти Джей».

— Надо улизнуть, — заявила Джез.

Она прибавила оборотов, и «Кэтти Джей» с ревом устремилась вперед.

— Пустите-ка меня, — с тревогой произнес Фрей, вставая с места.

— Капитан, я глубоко вас уважаю, но лучше оставайтесь где сидите, — ответила она с неожиданной твердостью. — Вы в кресле пилота будете ориентироваться хуже, чем слепой. И не сможете пролететь там, где проберусь я.

— Что за-а-а-а?… — вопрос Фрея оборвался воплем: Джез резко выпустила аэрум из цистерн. «Кэтти Джей» опустила нос и начала круто пикировать к земле.

— Перехожу на бреющий, — пояснила Джез. — Посмотрим, решатся ли они последовать за нами.

— В темноте?! — воскликнула Ашуа. — Вы спятили! Да разве можно летать так близко к земле?

Джез не пожалела секунды, чтобы обернуться.

— У меня хорошее зрение, — произнесла она.

По пустыне метались яркие пятна — приближавшийся фрегат и его файтеры пытались поймать прожекторами корабль-нарушитель. Увидев в опасной близости каменистую неровную почву, Харкинс не сдержался и испуганно взвизгнул.

Прижавшись вплотную к земле, Джез вынудила самарланцев выбрать тактику. Они могли или спикировать следом, или продолжать полет на прежней высоте и, снижаясь, обстреливать беглецов, а затем снова подниматься. Это означало, прежде всего, что преследователи не смогут выйти в хвост «Кэтти Джей» и подбить ее будет намного сложнее.

— Файтеры приближаются! — заорал Малвери.

— Глубоко или мелко?! — спросила Джез.

— Что-что?

— Угол. Глубоко или… Неважно, — оборвала она собственную фразу. Внезапно кабина озарилась слепящим светом.

Файтеры оказались специально предназначены для ночных полетов — на их крыльях были смонтированы целые батареи прожекторов. Джез смогла определить угол сближения по направлению луча, мимоходом осветившего «Кэтти Джей» и отбросившего на землю ее горбатую тень. Файтеры предпочитали не рисковать. Даже располагая мощными фарами, пилоты, несомненно, считали, что низкий ночной полет над пустыней слишком опасен. Никто из них не обладал преимуществами Джез-полумана.

Она вытравила еще аэрума из цистерн и выравняла корабль над самым уровнем земли. Фрей хотел одернуть ее, но лишь чуть слышно пискнул. Дюны неслись под кораблем с такой скоростью, что разглядеть какие-либо подробности было невозможно. Джез заложила резкий поворот и вырвалась из пятна прожектора как раз в тот момент, когда сзади раздался грохот пулеметов. Трассирующая очередь мелькнула мимо «Кэтти Джей» и взрыхлила песок.

— Малвери! — крикнул Фрей. — Чего ты ждешь?

— Приказа, наверное? — откликнулся тот.

— Ты его получил! Стреляй в них!

— Есть! — бодро откликнулся доктор, и тут же загремела автоматическая пушка.

«Кэтти Джей» сотряс второй взрыв, но Джез заблаговременно ощутила снаряд неприятеля и успела сманеврировать. Секунда — и корабль могло ударить взрывной волной о землю.

— Как это отродье тухлятины умудряется доставать нас, если мы так далеко? — возмутился Фрей.

— Чистое везение, — ответила Джез. — Следующий выстрел уйдет «в молоко».

Как будто в подтверждение ее слов огненный цветок озарил ночь на изрядном расстоянии по правому борту. Джез четко выполняла маневры уклонения и не давала файтерам взять «Кэтти Джей» на мушку. Она точно определяла, когда они начинали целиться, по положению лучей их прожекторов, и молниеносно меняла курс. Файтеры атаковали, промахивались и возвращались на исходную позицию для новой попытки. Они были стремительными и изящными, с острыми, как иглы, носами. Подобно другим самарланским кораблям, они проектировались, чтобы в полете выглядеть красиво.

— Капитан, затягивать игру больше нельзя. Нужно побыстрее оторваться от них.

Фрей встал и всмотрелся в лобовое стекло кабины. В пляшущем свете прожекторов файтеров он кое-как разглядел ландшафт. Впереди, в нескольких милях, вздымался огромный скальный кряж.

Вдруг его лицо просветлело.

— Туда, — сообщил он, указывая вперед пальцем.

— Не понимаю вас…

— Они следуют за огненным выхлопом протановых двигателей, верно? — произнес Дариан. — Но «Кэтти Джей» может лететь не только на протане.

Джез усмехнулась.

— На вашем месте, капитан, я пристегнулась бы.

— Харкинс! Предупреди команду, — приказал Фрей. — Сейчас будет здорово качать.

Джандрю молча уставился на капитана.

— Быстро! — рявкнул Фрей. Страх перед капитаном оказался сильнее. Преодолев паралич, Харкинс выскочил из кабины и помчался по коридору, громко крича, чтобы члены экипажа пристегнулись. Фрей поспешно сел в штурманское кресло и щелкнул застежками ремней. Ашуа просунула руку в скобу на переборке и напряглась.

Вокруг плясали световые столбы от файтеров, нагонявших «Кэтти Джей». Пулеметные трассы разрывали ночное небо. Джез изменила курс, полетев к краю массива, и они опять стали черными и почти невидимыми во тьме. Очередной взрыв сотряс воздух. Огонь фрегата становился прицельнее.

Фрей превратился в комок нервов. Джез слышала биение его сердца и чувствовала запах его пота.

— Малвери! — заорал он. — Может, собьешь хоть один из файтеров с нашего хвоста?

— Если думаешь, что это просто, милости прошу! — беззлобно огрызнулся доктор. Раздалось глухое «бах-бах-бах» автоматической скорострельной пушки, и Малвери торжествующе завопил: — Есть! Теперь доволен?

Но вдруг самарланский файтер разогнался и с громким воем пронесся над «Кэтти Джей». Джез испуганно бросила корабль в сторону. А бывший преследователь с горящим крылом закувыркался и врезался в утес, взметнув мощный пламенеющий фонтан.

— Ага! — воскликнула Джез, перекрывая гул двигателя и отдаленный стрекот пулеметов. — Малвери, прекратите стрельбу, когда я прикажу!

— Я ведь во вкус вошел! — возмущенно ответил доктор.

Джез пропустила реплику мимо ушей.

— Всем держаться за что-нибудь! Малвери, бросай стрельбу!

Автоматическая пушка умолкла. Утес возвышался по правому борту, в считаных футах от законцовки крыла. «Кэтти Джей» прижималась к скале, как можно ближе, насколько хватало смелости штурмана. Джез знала, что преследователи на такое не решатся. Они отстали, рассчитывая поймать ее на противоположной стороне. Но вместо того чтобы пролететь мимо скалы, Джез резко положила корабль на правый борт и обогнула край утеса. Двигатели «Кэтти Джей» взвыли. Корпус дрожал от напряжения. Где-то в глубине корабля шумно посыпались на пол незакрепленные предметы. Малвери разразился потоком проклятий. Очевидно, доктор до смерти перепугался, когда корабль лег на крыло. Ведь прямо у него перед носом возникла каменная стена, отделенная лишь стеклянным куполом орудийной башни. Громоподобное эхо моторов отражалось от скалы и вторило «Кэтти Джей».

А потом свет исчез. Между «Кэтти Джей» и фрегатом пролегал скальный массив. На несколько секунд воцарилась полная темнота.

Джез аварийным выключателем остановила турбины, ввела на полную мощность аэрумные насосы и заставила «Кэтти Джей» задрать нос. Электромагниты превращали жидкий аэрум в газ, который заполнял балластные цистерны. Корабль делался все легче и легче. Пользуясь инерцией движения, Джез вела «Кэтти Джей» вверх. Турбины молчали, и корабль было невозможно разглядеть на фоне неба.

Они оторвались от преследователей.

Сопротивление воздуха замедлило движение «Кэтти Джей». Джез управляла рулями направления, пока корабль полностью не потерял ход. Затем она позволила ему подниматься вертикально, как воздушный шар. Фрегат скользнул, как акула, по правому борту, и остался внизу, заливая мощными прожекторами скалы, за которыми исчезла его добыча. Файтеры мотались, безуспешно высматривая предательский огонь турбин.

Когда они набрали достаточную высоту, Джез убавила подачу аэрума, и «Кэтти Джей» перестала подниматься. Самарланцы продолжали свои бесплодные поиски полумилей ниже. Джез резко откинулась на спинку кресла, повернулась и усмехнулась.

— Сработало, капитан.

— Ну вы даете! Я потрясена, — пробормотала Ашуа, потирая ушибленную руку.

Фрей расстегнул ремни, покрутил головой и, наклонившись вперед, похлопал Джез по плечу.

— Не представляю, что бы я делал без вас.

Чтобы скрыть удовольствие, которое доставили ей эти слова, Джез поспешно принялась перевязывать свой хвостик. «Иногда быть полудемоном не так уж плохо», — подумала она.

Глава 4

Поезд — Фрей воодушевляет команду — Драндулеты — У Харкинса все валится из рук

— Вот он.

Дариан вытер пот со лба рукавом рубашки и взял у Ашуа подзорную трубу. Перед ним до неровного горизонта расстилалась обожженная искореженная земля. Многочисленные остроконечные и плоские холмы убегали вдаль и скрывались в дымке. На буграх из каменного крошева торчали корявые кусты и неприхотливая жесткая трава. В ландшафте, который рассекали узкие трещины, преобладали грязно-оранжевые и красные тона.

Он проследил кривую линию колеи и вскоре заметил поезд, уверенно приближавшийся к ним. Высоко в небе парили крупные птицы. А больше никто и не нарушал неподвижность пустыни.

— Я насчитал двенадцать вагонов, — сказал Фрей. — Не вижу ни оружия, ни сопровождения.

Рядом с ним пошевелилась Ашуа. Они лежали ничком на гребне холма в тени огромного ведьминого дерева, которое, словно в агонии, воздевало к небу кривые деревянные когти. Лишь эти жутковатые растения достигали приличного размера в бесплодных самарланских краях.

— А если нам повезло? — предположила Ашуа.

Фрей фыркнул, чтобы показать свое отношение к ее догадке, и вернул девушке подзорную трубу. Она взяла ее и смерила Фрея презрительным взглядом узких зеленых глаз. Ее рыжие волосы отсырели от пота, одна капелька сползала из-под подбородка по стройной шее. Воображение Фрея сразу принялось рисовать непристойные картины развратных штучек, которые можно было бы проделать с этой девицей. Свежий женский пот всегда действовал на него одинаково.

— Не пора ли приказать вашей команде приготовиться? — заявила она сурово. Дариан заподозрил, что она догадалась о его мыслях и не пришла от них в восторг. — Я дам знать, когда надо двигаться.

Он кашлянул в кулак.

— Да. Сейчас займусь. — Он сполз по каменистому склону и, неожиданно для самого себя, понял — он рад тому, что избавился от общества своей спутницы.

«С каких это пор тебя на уличных крыс потянуло? — укорил он себя. — Где твои хваленые высокие требования?»

«Конечно же, виновата Триника», — решил он. Пока она была рядом, он не имел дела с другими женщинами. Иными словами, на протяжении нескольких недель, когда они совместно разрабатывали план ограбления, он находился на холостяцком положении. Но само пребывание рядом с Триникой приводило его в такое возбуждение (которое постоянно приходилось скрывать), что и Ашуа начала казаться ему весьма заманчивой альтернативой.

«Нет, — серьезно сказал он себе. — Терпи».

Команда сидела вокруг драндулетов у подножия холма. Даже в тени царила жара. Когда явился капитан, все жадно пили воду.

— Поезд идет, — сообщил он.

— Вовремя, — ответил Малвери. — По-моему, Пинн с минуты на минуту растает.

Аррис сидел, привалившись спиной к одной из машин. Лицо пилота лоснилось от пота, а жидкие волосенки плотно прилипли голове, напоминающей котел.

— И как в этой проклятущей стране люди живут? — пропыхтел он. — Мне кажется, что я пирог в печке.

Фрей подтолкнул его носком ботинка.

— Вставай. Небольшая разминка будет тебе на пользу.

Пока команда располагалась в драндулетах, Пинн недовольно ворчал. Дариан разделил команду, исходя из своеобразных критериев. Один человек должен был уметь управлять, другой — отличаться меткостью в стрельбе, а третий давался в нагрузку. Поскольку, как капитан, он в принципе обладал привилегиями, для своей машины он выбрал наилучший экипаж. Водителем стал Сило, а Малвери предстояло сжиться с многоствольным пулеметом, установленном на сварной раме, которая заменяла кузов. Сило выглядел очень уверенным, ну а Малвери, по крайней мере, имел богатый опыт обращения с автоматической пушкой «Кэтти Джей».

С Ашуа предстояло отправиться Пинну (он отвечал за пулемет) и Харкинсу с дробовиком. Обычно Фрей не брал с собой нервного пилота на операции, поскольку тот не имел никакого навыка обращения с ручным оружием, но Харкинс настоял на участии, украдкой поглядывая на Джез. Ни у кого не оставалось сомнений в том, на кого он пытался произвести впечатление.

Сама Джез отправилась на пару с Крейком. Как стрелок демонист был ничуть не лучше Харкинса, но без него нельзя было обойтись, ведь Бесс подчинялась только ему. Голему предстояло находиться в арьергарде и приступить к действию после того, как поезд остановится.

— Отлично! — крикнул Фрей, когда каждый занял свое место. — Я не заметил никакой охраны, но давайте не будем расслабляться. Вооруженные люди там будут наверняка. Я не хочу потерять ни одного человека. Доктора нынче дороги, а с Малвери станется отрезать здоровую руку вместо раненой.

— Эй, умник! — воскликнул Малвери. — Не забывай, что я стою с многоствольной вертушкой прямо у тебя за спиной.

Команда весело рассмеялась. Все были на удивление спокойны, будто им не предстояло совершить опасное нападение. Только Харкинса трясло от ужаса.

— Все помнят план? — прокричал Фрей. Теперь он слышал приближавшийся поезд, который грохотал не на шутку.

— Да, кэп!

— Ну, в таком случае, надеюсь, вы не откажетесь напомнить мне?

Малвери закатил глаза.

— Мы направимся к переднему моторному вагону и попытаемся остановить его, — произнес он нараспев, словно читал унылую балладу. — Ашуа, Пинн и Харкинс будут отвлекать плохих парней и…

— А разве не мы — плохие парни? — поинтересовался Пинн.

Остальные молча уставились на него. Пилот пожал плечами.

— Грабить-то будем мы, верно?

— Мы вовсе не плохие парни! — поспешно возразил Фрей, испуганный предположением Арриса. Его сильно удивило, что рассуждать на темы морали начал Пинн, а не Крейк. Пилот не имел вообще никакого представления о морали, скорее всего, своим заявлением он хотел привлечь к себе внимание.

Щекотливые рассуждения следовало пресечь в корне и немедленно, пока не начался спор, а то и драка. Фрей указал на Сило, бритоголового муртианина с кожей цвета умбры, который сидел рядом с ним.

— Взгляните на этого человека. Гордый пример его расы, — заявил Дариан. Сило вскинул на капитана непроницаемый взгляд. — Той расы, которую саммайцы жестоко угнетают уже добрых пятьсот лет. И даки ничем не лучше — они добровольно участвуют в этом. Ашуа упомянула, что в поезде будет полно даков и, возможно, несколько важных самми. Как, по-вашему, здесь есть рабство? Нет! Даки управляют этой страной, тогда как самми сидят в прохладе и снимают сливки. Короче, не расстраивайтесь, если вам придется ухлопать одного-другого. Откровенно говоря, я считаю, что все они — ублюдки.

Он посмотрел на свою команду, чтобы оценить эффект речи. Его слова никого не обеспокоили. Однако Пинн казался растерянным.

— Кроме того, — Фрей поднял палец, — нас наверняка встретит куча охранников с пушками. Им платят за то, чтобы в них стреляли. Если бы такие ребята, как мы, не грабили поезда, они бы лишились работы.

— Значит, мы занимаемся трудоустройством местных жителей? — невозмутимо спросил Крейк.

— Точно! — кивнул Дариан. — Подмазываем колеса иностранного капитала.

— Кэп, — сказал демонист, — ты у нас разбираешься в экономике примерно так же, как Пинн — в гигиене.

Малвери поскреб пальцами лысину, кожа на которой покраснела и начала шелушиться.

— Пока мы не дошли до убийства женщин, детей и маленьких пушистых щенят, не вижу в нашем занятии ничего плохого. А теперь хватит пороть чушь. Мы возьмемся за дело или нет? Я хочу убраться с солнца.

— Ты не на солнце.

— Значит, из тени. Куда-нибудь в более прохладное место. Например, в холодильник.

— Или в бар! — радостно взвизгнул Пинн.

Малвери щелкнул пальцами.

— А парень правильно мыслит.

— Ночью можете пьянствовать, пока не посинеете. Я за все заплачу, — подытожил Фрей. — Но сначала надо выполнить задание. Кое у кого из вас имеется динамит. Когда полезете под пули, постарайтесь, чтобы они не попали во взрывчатку. — Он посмотрел наверх по склону и увидел, что к ним спускается Ашуа. — Пора заканчивать дружескую беседу. Желаю удачи!

Судя по шуму, поезд находился совсем близко.

— Вперед! Вперед! — завопила Ашуа, даже не успев добежать до своего пескохода. Она прыгнула на водительское сиденье, нажала кнопку зажигания и с силой надавила на акселератор. Колеса машины буксовали по земле, поднимая тучи красной пыли. Когда же наконец они обрели сцепление, драндулет лихо швырнуло вперед, и Пинн едва не сломал себе спину. Фрей, Сило и Малвери помчались по пятам за первой машиной, а Джез, Крейк и Бесс ехали в хвосте.

Они упражнялись в езде на пескоходах целое утро — проверяли, как работают моторы, тренировались в управлении, — но для Дариана ощущение скорости так и осталось в новинку. Езда на драндулете ничуть не походила на полет на «Кэтти Джей», когда Фрей сидел в кабине перед панелью из меди и хрома, а окружающий мир был отделен от пилота толстым стеклом. Машины катились по земле, и их сваренные из труб клетки служили весьма хлипкой защитой. Хотя пескоходы развивали меньшую скорость, чем воздушные корабли, ощущение опасности усиливалось с каждой секундой. Сейчас, оказавшись лицом к лицу со стихиями, Фрей чувствовал себя одновременно и хрупким, и непобедимым.

Из тени холма к рельсам они вылетели на мгновение раньше, чем появился поезд. Ашуа не очень хорошо подгадала время — пока машины набирали скорость, поезд мог проскочить. Но драндулеты все же отвоевывали упущенное.

Рельсы тянулись по широкому коридору, разделявшему две гряды холмов. Возле путей земля была ровной, но чем дальше, тем бугристее становилась местность. Пескоходы неслись рядом с поездом, уверенно нагоняя его.

Теперь Дариан понял, насколько чудовищную машину они преследуют. Это не поезд — а громадный грязный людоед из железа и копоти, облепленный вездесущей пылью пустыни. Передвижная крепость, построенная специально для трудных путешествий через адский ландшафт захолустных районов Самарлы. Фрей вдруг усомнился в том, что им вообще удастся остановить жуткую махину.

Но было слишком поздно что-то менять.

Проносясь вдоль вагонов, он видел окна, закрытые металлическими жалюзи. За ними встревоженными тенями во мраке мелькали людские силуэты.

— Пинн! Малвери! — рявкнул капитан. — Устройте им хорошее развлечение!

Пинн радостно завопил и припал к многоствольному пулемету. «Гатлинг» задергался, на стенах поезда появились пулевые пробоины. Малвери стрелял аккуратнее и целился по окнам. Конечно, пули не могли нанести большого вреда накладной броне. Однако стрельба заставила тех, кто находился внутри, затаиться и не дала им вести ответный огонь.

Фрей повернулся к Сило и усмехнулся.

— Весело? Готов поспорить, что ты рад вернуться домой и немного отыграться.

Сило ничего не ответил. Темные глаза на узком лице были непроницаемы. Дариан сразу пожалел о своих словах. Он открыл рот, чтобы сменить тему, но вдруг бортинженер громко крикнул:

— Осторожно!

Прямо перед ними находился моторный вагон. Одна его сторона резко раскрылась — верхняя часть стены откинулась с громким щелчком, как прилавок ярмарочного киоска. Внутри оказался бруствер, за которым скрывались вооруженные ружьями даккадийцы. А точно посередине грозно торчала автоматическая пушка — артиллерист, вероятно, прятался за широким бронещитом.

Фрей успел испустить бессвязный испуганный вопль, а Сило ударил по тормозам. Земля перед машиной взорвалась гейзером пыли. На миг Дариан ослеп, по его лицу больно ударила каменная крошка. А взрывы продолжали греметь совсем рядом: скорострельная автопушка изрыгала снаряды без остановки. Свистели пули. Драндулет вилял, и Фрей с трудом удерживался на месте. Над ухом безостановочно ревел, изрыгая проклятия, Малвери. Капитан отчаянно моргал и тер рукой запорошенные песком глаза.

Сило бросил машину назад, стараясь уйти из-под прицела пушки. А позади уже раздавался сухой треск многоствольных «Гатлингов». Поскольку Малвери не стрелял, и пулеметом была вооружена только одна из трех машин, звук мог означать новые и непредвиденные неприятности. Фрей вытянул шею и принялся изучать поезд еще затуманенным зрением. Наконец он разглядел их.

Вражеские драндулеты. И они приближались.

— Они-то откуда взялись? — прорычал Малвери.

Вопрос доктора остался без ответа — очередной вагон открылся точно так же, как первый. И все повторилось опять. Ватага вооруженных охранников и автоматическая пушка.

Итак, прямо перед носом — фугасные снаряды. И три драндулета с «Гатлингами». При таком соотношении сил ввязываться в драку — абсолютно бессмысленно.

— Уходим! — приказал он Сило и, приподнявшись на месте, замахал руками. — Живо!

Соратники не нуждались в дополнительном понукании. Они повернули направо, к пересеченному лесистому участку у подножия красных холмов. Конечно, от противника им бы не удалось спрятаться, но, по крайней мере, пушки там не достанут.

Фрей рухнул на сиденье. Бортинженер возглавил бегство с поля боя. Вокруг рвались снаряды, пескоход трясся и подпрыгивал. Уверенность, которую совсем недавно демонстрировала его команда, стала совершенно неуместной. Дариан планировал быстрый налет из засады, но его намерения быстро улетучились под давлением врага.

Харкинс, как обычно, впал в панику.

Он пугался совсем не так, как обычные люди. То, что они называли страхом, являлось его стандартным операционным уровнем, состоянием, в котором он существовал постоянно. Настоящий ужас, в общем-то, — редкость для многих. А Харкинс встречался с ним, по меньшей мере, дюжину раз на неделе.

Но сейчас он почувствовал нечто незнакомое и странное. Правда, физические реакции, которые он ощущал, были теми же самыми — одышка, потливость, непреодолимое желание расплакаться, неспособность пошевелиться. Но в прошлом подобный испуг много раз помогал ему сохранить жизнь. Он приходил к Харкинсу, как старый товарищ. Друг, к которому он привык, хотя и ненавидел лютой ненавистью.

Среди взрывов, пушечной пальбы, орудийного огня и своего безвыходного положения Харкинс мог думать лишь об одном.

«Почему он не остался на «Кэтти Джей»?»

Неужели он опять продемонстрировал полную бесполезность в перестрелках? Ведь единственное умение, которым он обладает, — это пилотирование «Файеркроу». А его файтер стоит себе в Шасиите. Харкинс всегда избегал участия во всяких наземных операциях. Вообще-то, предполагалось, что он там и не нужен. Без своего корабля он уподоблялся улитке без раковины.

А дело было в Джез. Милой, доброй Джез, единственной, кто не дразнил пилота и не высказывал насмешливой жалости. Он радовался, что она не могла сейчас видеть его — в очередной раз обезоруженного страхом. Она погрузилась в управление машиной, на которой они удирали через заросли.

Джандрю обернулся. Даккадийцы с покрытыми красной пылью светлыми волосами, скрывающие лица за грязными очками и кожаными масками, сидели у них на хвосте. Пескоходы преследователей ничем не отличались от их драндулетов. В каждом — водитель, пассажир и стрелок, стоящий сзади. Пули разрывали воздух и вздымали облачка пыли по обе стороны от их машины. К счастью, благодаря маневрам Ашуа и неровностям почвы, неприятель не мог как следует прицелиться.

— Эй, кто-нибудь будет стрелять в них? — крикнула Ашуа.

— Эта зараза заела! — огрызнулся Пинн, изо всех сил пытаясь повернуть пулемет на турели.

— Возьми дробовик, идиот! — ответила она.

— А ведь верно! — изумился Аррис. Он бросил пулемет, обхватил ногами трубу каркаса и, закрепившись, схватил дробовик и принялся палить по преследователям.

— А ты! — завопила Ашуа, злобно взглянув на Харкинса. — Чего ты ждешь?

Харкинс вздрогнул на месте от ее резкого тона, покрутил револьвер, откинул барабан, чтобы убедиться, что он заряжен, и снова защелкнул. Оружие в руке являлось для него чужеродным предметом, обжигавшим опасностью.

Он перевел дух, наклонился и повернул дуло в ту сторону, где должен был находиться враг. Его собственное запястье при этом вывернулось самым немыслимым образом. Кожаные клапаны пилотской фуражки нещадно колотили Харкинса по небритым щекам. Он зажмурился и выстрелил. Грохот ошеломил его, отдача больно отозвалась в запястье и локте. Револьвер дернулся, выпал из его пальцев и полетел на землю. Харкинс вспыхнул от стыда и привалился к спинке сиденья, прижав руку к груди.

— Гниль и гной! — гневно заревела Ашуа. — Я думала, что ты вроде как пират! Кого мне подсунули? Ты хуже девчонки!

Харкинс решил, что это — риторическое высказывание, и промолчал. Ашуа тоже ничего не добавила, поскольку драндулет наехал на бугор и подпрыгнул. Десять секунд он летел по воздуху, а затем грохнулся вниз. У Харкинса лязгнули зубы.

— Как же мне взять на мушку этих гадов? — пожаловался Пинн.

— Но ведь и они не могут в нас попасть! — буркнула Ашуа и вильнула вправо, уходя от очередной очереди «Гатлинга». Она, не глядя, вытащила из-за пояса динамитную шашку и вручила ее Харкинсу. — Поджигай.

Тот с трепетом уставился на динамит. Девушка нетерпеливо качнула головой.

— Шевелись, ты, калека! Быстрей!

Джанрю схватил шашку, думая лишь о том, что когда он выполнит требование, его перестанут оскорблять. Дрожащими пальцами отыскал в кармане спичечный коробок. И замер: он никак не мог сообразить, как зажечь спичку одной рукой, держа динамит другой.

— Зажми динамит. Между коленями. И подожги фитиль, — проговорила Ашуа стиснув челюсти, чтобы сдержать бешенство.

Харкинс убедился, что девица не смотрит на него, и смерил ее убийственным, как он надеялся, взглядом. Она ему не нравилась. Она ничуть не была похожа на Джез, которая, когда дело касалось Харкинса, была само терпение. А эта была злой и грубой, хотя даже не входила в команду.

С обиженным видом он зажал палочку динамита между костлявыми коленями, зажег спичку и коснулся огоньком шнура. Тот сразу зашипел, разбрасывая искры. Джандрю подскочил на месте — и динамит, выскользнув, упал на дно машины.

— Ты, что, вообще ни на что не способен? — возмутилась Ашуа, когда он принялся шарить по полу в поисках беглой шашки. Пуля звонко ударила в одну из стоек каркаса. Харкинс прикоснулся к динамиту, но в то же мгновение Ашуа крутанула руль, и шашка откатилась из-под его пальцев прямо ей под ноги. Девушка завизжала и попыталась сама нащупать динамит. Преследователи продолжали кромсать воздух пулями, а драндулет петлял как безумный.

— Во имя растоптанного дерьма! Чем вы там занимаетесь? — завопил Пинн, вцепившийся в трубу каркаса.

Внезапно пескоход накренился, и шашка перекатилась к Харкинсу. Он схватил ее и принялся размахивать с торжествующим видом.

— Ха! Вот она! — крикнул он, широко ухмыльнувшись.

— Выбрось ее! — взвыла Ашуа, стремясь вновь подчинить себе чуть не перевернувшуюся машину.

Харкинс увидел, что шнур почти догорел, и усмешка сразу исчезла с его лица. Он швырнул динамит через плечо, заткнул уши, но содрогнулся всем телом от мощного взрыва.

Ашуа нажала на тормоз, и драндулет остановился, подняв тучу пыли. Харкинс не шевелился.

Вдруг что-то круглое и тяжелое упало сверху и громко стукнулось о капот. Джандрю вскрикнул. Предмет отскочил, откатился в сторону на дюжину футов и замер.

Это оказалась голова в очках и маске. Она держалась на обрубке оторванной шеи, и можно было подумать, что тело ее хозяина зарыто в песок.

Харкинс медленно оглянулся. Посреди небольшого черного кратера, валялись останки драндулета даккадийцев. Смотреть, собственно, было не на что.

— Похоже, они тоже вязли с собой динамит, — пробормотала Ашуа.

Пинн хлопнул Харкинса по плечу, заставив его в который раз содрогнуться.

— Отличный бросок, тощий заика, — с нежностью произнес он.

Харкинс вымученно улыбнулся и напрягся, сдерживая подступившую к горлу тошноту.

Глава 5

Шутка Пинна — Бесс рассердилась — В брюхе зверя — Фрей на высоте — Джез слышит голос

Крейк тоже прилагал все усилия, чтобы сдержать в себе съеденный обед. Однако здесь дело обстояло несколько иначе. С первого же дня по прибытии в Самарлу его живот начал бурно протестовать против местной еды, что делало посещение отхожего места весьма неприятным событием. А сейчас, когда его страшно трясло на пескоходе, он хотел любой ценой избежать неприятностей. А то, что он мог получить пулю в лоб, перестало иметь первостепенное значение. Крейк был аристократом, хотя в последние годы по его облику трудно было догадаться об этом. Опозориться таким образом для него — хуже смерти.

Кроме того, Грайзер не желал доставлять удовольствие Пинну. Пару дней назад, после одного особенно жестокого приступа диареи, Крейк нашел под дверью своей каюты Слага, корабельного кота «Кэтти Джей». Он лежал неподвижно, и Крейк решил, что кот отравился испарениями в машинном отсеке. Он срочно потащил Слага в лазарет, где Малвери, между приступами истерического смеха, объявил, что животное здорово. Выяснилось, что это — шутка Пинна. Пилот влил Слагу в молоко хорошую дозу рома и положил опьяневшего кота возле каюты Крейка.

Теперь за ними ехали две из трех вражеских машин. Вероятно, причиной серьезной погони служила громадная фигура голема. Джез с маниакальной настойчивостью пыталась оторваться от преследователей. Если бы не Бесс, их, вероятно, уже давно расстреляли бы, но она являлась щитом и почти все пули рикошетили от ее брони. Бесс ревела, размахивала ручищами и грозила своим мучителям. Тем, впрочем, хватало ума не приближаться вплотную. Но своей стрельбой они привели Бесс в сильнейшую ярость.

— Заставьте ее сидеть спокойно! — крикнула Джез, когда их пескоход покачнулся с боку на бок, чудом сохранив равновесие.

— Они стреляют в нее. Пулями, — ответил Крейк. — А вы бы смогли быть спокойной?

Джез проигнорировала его замечание.

— Где капитан? Кто-то должен заняться этими ублюдками.

Крейк обернулся, прищурившись от яркого солнца.

— Вон он! Отстал, наверное.

— Хорошо. Давайте попробуем не…

Джез заглушил взрыв слева от машины. Грайзера обсыпало мелкой каменной крошкой. Драндулет покачнулся, не сбавляя скорости. Крейк взглянул на поезд, который внезапно оказался намного ближе, чем прежде.

— Пушки! — заорал он. — Держитесь дальше от поезда! Они гонят нас к нему!

— Нет! Я еду по прямой! — Джез повернула руль и пескоход увернулся от очереди из «Гатлинга». — Ну, более или менее.

— Может, вы едете прямо, а вот рельсы — нет. — Внезапно Крейк оживился: — Смотрите! Помощь идет!

К ним приближался драндулет Ашуа, позади которого поднимался столб черного дыма — все, что осталось от их противника. Крейк расслабился от радости, что они вот-вот получат долгожданное подкрепление, и едва не оплошал. Он снова напрягся и принялся вспоминать математические таблицы, покуда позыв наконец не отступил.

Только он сумел овладеть собой, как позади их машины раздался очередной взрыв. Джез резко сменила курс, как раз в тот момент, когда подтянулись соратники.

Оглушительно ревя многоствольными «Гатлингами», завывая моторами, драндулеты Фрея и Ашуа схватились с врагами в туче пыли. Они то сворачивали, то мчались наперерез друг другу, а в итоге выяснилось, что Ашуа гонится за одной из машин с даккадийцами. Второй пескоход преследовал Джез и Крейка, но у него на хвосте цепко сидел Фрей.

Теперь даккадийцы были вынуждены спасаться от пулемета Малвери и отвлеклись от Бесс. Пушки замолкли, поскольку схватка ушла из поля зрения артиллеристов, но поезд упорно мчался вперед.

— Как она, в порядке? — осведомилась Джез.

Крейк всзлянул на возбужденную Бесс.

— Не сказал бы, что она счастлива.

— Поглядим, удастся ли как-нибудь стряхнуть этих мерзавцев, — заявила Джез.

Она вдавила тормоз до упора. Драндулет занесло, он, описав четверть круга, подскочил на бугре, стукнулся о землю и описал острый зигзаг в противоположном направлении.

— Нас настигают! — сообщил Крейк, которого так и швыряло на сиденье.

— Ну и отлично, — кивнула Джез, схватившись за руль. — Они не сбавят скорость, потому что их прижмет капитан. Пусть нас обгонят. — Она швырнула драндулет налево. — Главное, чтобы они нас не прикончили.

Крейк понял ее тактику. Петли, которые выписывал драндулет, не позволяли врагам прицелиться, но сильно замедляли ход. Врагам, которым в спину стрелял Малвери, пришлось бы вырваться вперед.

Идея вроде бы казалась неплохой. Но даккадийцы не клюнули на удочку.

Джез промахнулась в своих расчетах. Ее зигзаги были предсказуемы. Машина ехала равномерно, и никаких неожиданностей и выкрутасов от нее не предвиделось. Это позволяло преследователям угадывать, как Джез сманеврирует в следующий раз, и возобновлять стрельбу в ту самую секунду, когда незащищенный драндулет оказывался на линии огня.

А для Крейка время будто замедлилось. Враг умело атаковал, и Грайзер отчаянно вцепился в сиденье. Он пристально глядел на вращающийся торец многоствольного пулемета с черными дулами. С какой-то холодной уверенностью он ждал, когда его тело испытает шквал убийственных смертельных ударов.

Но внезапно «Гатлинг» исчез, и вместо него возникла металлическая стена. Бесс. Держась одной рукой за трубы каркаса безопасности, она наклонилась вперед, вдоль борта машины, поставив собственным телом барьер между Крейком и оружием. Пули, высекая искры, отскакивали от ее горбатой спины и, звеня, улетали. Однако другие пробивали ее защищенные кольчугой суставы и рикошетили в пустоте броневой оболочки.

Перемещение главного груза заставило пескоход закачаться. Он накренился, два колеса оторвались от земли. Крейк понял, что машина сейчас опрокинется. Джез начала тормозить. Драндулет занесло в нужном направлении, но такой маневр не принес результата. Крейк съежился…

…И тут Бесс спрыгнула.

Она откатилась от драндулета громыхающим металлическим шаром. Машина хлопнулась на все четыре колеса, прокатилась через невысокие кусты и застыла. Крейк плохо соображал после последней передряги, но, когда драндулет остановился, поспешно покинул свое место. Не чувствуя под собой ног, он уставился в ту сторону, куда упала Бесс. Мысль о том, что она могла пострадать, сводила его с ума.

— Бесс!

Крейк ошибался. Бесс рассердилась. Она уже поднялась и будто материализовалась из красной пыли, словно мифическое животное пустыни. И у него на глазах она бросилась стремительно бежать. Драндулет даккадийцев мчался ей навстречу, стремясь уничтожить противника.

Бесс атаковала машину.

Все произошло за секунду. Водитель пескохода не успел разглядеть голема. Бесс налетела на драндулет сбоку и толкнула его плечом. Вероятно, она хотела ударить в середину, но промахнулась и угодила в заднее колесо. Но это было неважно. Ей хватило и не очень сильного толчка.

Бесс отшвырнуло назад, и она рухнул наземь. Драндулет развернуло, он взлетел в воздух, перевернулся, упал. Потом проехал, кувыркаясь, еще футов сто, прежде чем встал как вкопанный. К тому времени в нем было сложновато опознать машину, а его экипаж валялся в неестественных позах, отмечая последний путь погибшего пескохода.

Фрей притормозил рядом с Джез.

— У вас все в порядке? — спросил он.

— Нормально, капитан, — ответила Джез, отыскивая взглядом Крейка. Тот прислонился к боку драндулета и медленно дышал, стремясь удержать под контролем свой злокозненный кишечник.

Фрей кивнул, Сило надавил на газ, и машина укатила прочь. Когда Грайзер пришел в себя, поезд уже промчался мимо их пескохода. Для Бесс, похоже, новый опыт завершился благополучно, но она не успокоилась и, как обезьяна, хлопала себя ладонями по плечам. Такой жест означал, что она готова оторвать кому-нибудь руку, ногу или голову.

Джез посмотрела вслед удалявшемуся поезду и улыбнулась.

— У меня есть идея, — произнесла она. — Бесс, залезай обратно.

Бесс, видимо, поняла ее, потому что быстро взгромоздилась в тесный кузов драндулета. Рессоры застонали.

— Тебе неплохо бы похудеть на пару фунтов, — сказала ей Джез. В ответ Бесс недовольно забулькала.

Крейк взял обеими руками массивную лапу Бесс.

— Ты молодчина, — вымолвил он, потому что просто не мог выразить словами, насколько ему больно видеть ее избитой и изрешеченной пулями. — Хорошая девочка.

Джез тем временем поехала за поездом. Остальные уже умчались вперед. Джез прибавила скорость и уверенно нагоняла последний вагон.

Крейк откинулся на сиденье, наслаждаясь мгновениями относительной безопасности, когда никто не пытался убить их. Обжигающий ветер растрепал его волосы. Губы пересохли и растрескались, а лицо ободрало песком. Колеса драндулета то и дело натыкались на кочки, и машина громыхала и подскакивала.

Грайзер ненавидел брать Бесс с собой на подобные операции. Пусть она почти неуязвима к огню стрелкового оружия, но он-то знал, как ее раздражают ранения. К тому же она была беспечной, как ребенок. Крейк боялся, что когда-нибудь она наткнется на то, что действительно причинит ей вред. Что, если ей в грудь попадет пушечный снаряд? Сможет ли эфирное существо, которое и являлось Бесс, пережить разрушение своей оболочки? Он не хотел выяснять это на практике.

— А о какой идее вы говорили? — поинтересовался он у Джез. — Надеюсь, ничего ужасного?

Она указала на поезд. Задняя стена последнего вагона была раскрыта. Ее опустили, чтобы создать скат, который сейчас волочился по земле между широко расставленными рельсами. Сквозь дым Крейк рассмотрел пустой вагон.

— Вы шутите, — заявил он.

Джез пожала плечами.

— Полагаю, драндулеты выехали именно оттуда. Что же нам мешает последовать их примеру?

— Но мы должны дождаться, когда поезд остановится. По крайней мере, по плану.

— Любите спокойную жизнь?

— Кому бы говорить, но не вам.

— В точку! Ну, мы совсем близко. Советую вам зажмуриться.

Она направила драндулет влево, машина перевалилась через рельс. Теперь они ехали прямо за поездом, погрузившись в тянущееся за ним облаком пыли. Крейк прикрыл глаза ладонью. Механический шум, лязг и тарахтение стали оглушительными.

Потом он ощутил толчок и почувствовал, что драндулет едет вверх. Внезапно пескоход неуверенно замер, затем качнулся и покатил вперед. Спустя миг они взлетели по крутому скату в горячий мрак вагона. Джез затормозила.

Крейк протер глаза, моргнул и стал озираться по сторонам. Всюду виднелись кольца и ремни, которыми крепились перевозимые здесь пескоходы. В полузакрытые жалюзи окна и большие вентиляционные отверстия в крыше бил солнечный свет. Звук поезда стал приглушенным.

Они попали в брюхо зверя. Или, точнее говоря, в его прямую кишку.

— Мы должны остановить поезд! — заявил Фрей, перекрикивая шум мотора. — Есть какие-нибудь дельные мысли?

Сило промолчал. Впрочем, Дариан не ожидал от него предложений. Муртианин склонился к рулю и полностью сосредоточился на управлении машиной. Лысина и крючковатый, похожий на клюв, нос делали его похожим на облезлого стервятника.

Фрей лихорадочно пытался придумать план. Ему никогда прежде не доводилось грабить поезд, и он плохо представлял себе порядок действий. Откровенно говоря, он надеялся, что все прояснится само собой. Но теперь было ясно, что придется ему пораскинуть мозгами.

Ашуа, Пинн и Харкинс успешно продолжали погоню за последним драндулетом. Машину Джез и Крейка он потерял из виду — она осталась где-то позади. Сейчас Фрей с запозданием пожалел, что не стал использовать переговорные клипсы, куда Крейк вселил демонов. Во время полетов они помогали поддерживать контакт с файтерами эскорта. Следовало сообразить, что они пригодятся им во время операции. Но Дариану совершенно не хотелось слушать вечную перебранку Пинна и Харкинса.

Он сосредоточился. Ведь проблема проклятых пушек никуда не делась — одна находилась в начале поезда, а другая — в хвосте. Артиллеристы не будут медлить, если Фрей или кто-нибудь еще окажутся поблизости. Пушка мешает добраться до моторного вагона, а значит, поезд им не остановить. Если только…

— Сило! — позвал он бортинженера. — Давай-ка подберемся поближе.

— Эй! — воскликнул Малвери. — Не нравится мне твоя затея.

— Будем держаться посередине, вне сектора обстрела, — уточнил Фрей. — Под таким углом они в нас не попадут.

— Да, но нам придется еще пересечь этот сектор… — заворчал Малвери, но Сило уже повернул драндулет и на максимальной скорости понесся к поезду. Малвери надулся и пробурчал в усы: — Допустим, я обычный поганый докторишка. Но стрелять-то я тоже умею.

И Малвери открыл ураганный огонь по одной из автопушек. Пули не пробивали металлический щит, который защищал артиллеристов, но, по крайней мере, ему было чем заняться. А спустя секунду повсюду начали рваться снаряды. Сило швырял драндулет между разрывами, тормозил и вилял, а вокруг вздымались земляные гейзеры.

Воздушная волна от очередного взрыва ударила машину в бок и накренила. Сило пустил ее юзом, пока колеса не восстановили сцепления с грунтом, и драндулет снова устремился вперед.

Фрей мысленно восхитился Сило. Где бы он ни учился вождению, он отлично знал свое дело.

Внезапно артобстрел прекратился. В ушах Дариана звенело. Он подозревал, что целые сутки будет наполовину глухим, но сейчас они проскочили. Сило умудрился подъехать к находившемуся в самой середине поезда товарному вагону без единого окна. Лестница, привинченная к его стенке, вела на крышу. Бортинженер понял план Фрея.

Малвери помрачнел.

— Кэп, — заявил он. — Мое профессиональное заключение: ты рехнулся. Ты непременно убьешься!

Фрей был вынужден признать его правоту. Поезд находился так близко, что до него можно было дотронуться протянутой рукой, и его грубая мощь устрашала. Взять хотя бы тоннаж громадины, ее скорость… Как с ней справиться?

Но он принял решение и не мог отступить. Он — капитан «Кэтти Джей» и ответственен за свой экипаж. Прежний Фрей в нынешнем положении передумал бы. Но он был героем Саккана. Соратники смотрели на него. А он ощущал их взгляды, как бремя, толкавшее его вперед.

— Сило, подъезжай, — сказал он.

— Если прижмемся еще ближе — окажемся под колесами, — ответил тот.

Фрей обернулся к Малвери, который поднес два пальца к виску в своем любимом шутливом салюте.

— Тебе сподручнее, кэп. Мне пузо мешает.

Ладно. Дариан напрягся и уставился на лестницу. Как Сило ни старался, драндулет мотало из стороны в сторону.

«Я прожил хорошую жизнь, — подумал он. — Если я сорвусь, то, наверное, мало что почувствую. Пока не окажусь под колесами, которые потащат меня за собой, а я буду орать, пока…»

Он прыгнул.

Все свершилось в мгновении ока. Он почувствовал только, как его ноги оттолкнулись от машины, а потом — удар о лестницу. Преодоленное им расстояние свелось к белому пятну ничем не замутненного ужаса. Дариан стиснул пальцами горячий металлический прут, и его целиком пронизало немыслимое облегчение.

— Помогите Ашуа, — крикнул он Сило.

— Кэп, ты кретин! — заорал Малвери, когда машина начала отдаляться. — Безмозглый кретин! — Но его густые усы не могли скрыть довольную ухмылку.

Пожалуй, Малвери был более-менее прав, хотя Фрей все же сомневался. Он безмозглый? Если бы! Тогда ему не пришлось так отчаянно волноваться.

Он начал карабкаться по ступеням. Достигнув крыши, подтянулся и неуверенно поднялся на ноги. Едва он выпрямился, на него обрушились ветер и жара. Ему потребовались несколько мгновений, чтобы обрести равновесие.

«Теперь я здесь», — сказал себе Фрей и невольно улыбнулся.

Перед ним раскинулась самарланская пустыня. С безоблачного неба лился ослепительный солнечный свет, ощутимо бивший по коже. Здесь, наверху, Дариан превратился в повелителя растрескавшейся красной земли, таинственных холмов, призрачных гор. Он укротил железное чудовище, которое угрожало ему. Он заслужил хотя бы минуту триумфа.

Сило направился к Ашуа, которая находилась далеко справа. Снова загрохотали автоматические пушки, а за машиной начали вздыматься плюмажи пыли. Фрей заметил, что снаряды падали на значительном расстоянии от Сило. Когда он сам сидел в драндулете, разрывы вроде бы ложились гораздо ближе. Он немного выждал, убедился, что бортинженер оказался вне опасности, и вновь сконцентрировался на собственных делах.

Сначала ему в голову пришло, что нужно спуститься с крыши поезда в вагон. Однако Фрей быстро сообразил, что внутри полно охранников, а он не мог себе представить, как в одиночку разделаться с парой десятков человек. Единственный верный вариант — добраться до моторного вагона по верху. Никто вроде бы пока не заметил Фрея, но, когда он побежит, его обязательно услышат. Так что надо поторопиться.

На каждой крыше имелись большие вентиляционные отверстия. Дариан всмотрелся в ближайшее, но, кроме темноты, ничего не увидел. Тогда он осторожно направился к своей цели. Расстояние между вагонами оказалось небольшим, прыгать будет легко. Он взглянул вниз. Здесь тоже была лестница, ведущая к двери, а ниже блестели грохочущие рельсы.

Вдруг Фрей вспомнил о том, что произошло в Шасиите, когда он ловил Ашуа. Его ребра и спина по сих пор побаливали после падения.

Постарайся не ошибиться.

Он отошел на несколько шагов назад. Навстречу дул свирепый ветер, и Фрей решил, что ему необходимо разогнаться.

Набрав полную грудь воздуха, он выдохнул и побежал.

Сделать прыжок ему действительно не составило никакого труда. Сложнее было приземлиться. Он перелетел за проем между вагонами на добрых десять футов, но нога подвернулась на плавно изгибающейся крыше. Фрей поскользнулся, упал и покатился к краю. Отчаянно размахивая руками, он смог зацепиться за вентиляционное отверстие и удержался.

Перед ним вытянулась гусеница поезда. Фрей посчитал вагоны.

Уже дважды сыграл со смертью. Без всякого удовольствия. Фрей, о чем ты думал, когда брался за эту работу?

Ах да. Конечно, о Тринике.

Размер Бесс не позволял ей протиснуться в дверь, но это не остановило ее.

Охранники, обслуживавшие пушку хвостового вагона, увлеченно следили за тем, как Ашуа и Сило гнали последний из драндулетов даккадийцев. И поэтому нападение смертоносного голема они заметили только после того, как на них, проломив стенку, обрушилась ревущая гора металла и ярости. Бесс схватила ближайшего охранника, отшвырнула его и кинулась дальше — громить вагон. Она разбрасывала людей в стороны, словно кубики. Артиллеристы попытались развернуть орудие, но Джез, укрывшаяся за големом, уложила их точными выстрелами из винтовки. Бесс сорвала пушку с лафета и с силой швырнула, покалечив нескольких человек, которые неблагоразумно решили оказать сопротивление.

После здесь раздавались лишь крики. Даккадийцы, толкаясь, протискивались через выход. Кто-то в панике выпрыгнул наружу, боясь попасть в руки Бесс. Не прошло и минуты, как вагон опустел.

Бесс устремилась в его дальний конец в поисках новых жертв, а отставший Крейк осторожно выбрался из дыры которую пробил голем. Аккуратно обходя обломки, он направился к Джез.

— Похоже, ей не требуется помощь, — заметил он.

— У нее все хорошо полу… — Джез осеклась на полуслове.

Убей их.

Голос был ясен, как день, но звучал в ее собственной голове.

Сделай это ради хозяев (уважение, страх, благоговение). Где твоя сила? Сделай же, будь ты проклят!

Крейк взглянул на нее и нахмурился.

— Джез, как вы?

Плохо. Она впала в транс, который легко овладел ее органами чувств, и могла видеть свое внутреннее «Я». Она стояла, подняв голову, будто прислушивалась к какому-то шороху. Крейк встревожился. Джез будто покинула свое тело и наблюдала за происходящим со стороны, но в то же время пребывала в собственном теле. Это разделение каким-то образом не заставило ее потерять ориентировку.

Мир стал серым и тусклым. Джез ощущала ужасную усталость, которая заканчивается смертью. Но страх отсутствовал. Был только пылающий справедливый гнев.

Подними оружие! Стреляй в них!

Перед глазами возник револьвер.

Она резко развернулась И увидела себя, поворачивающуюся на месте. Она вскинула винтовку и прицелилась в окровавленного даккадийца, который лежал в углу вагона. Она нажала на спусковой крючок. И выстрелила в него. Удар пули оказался настолько сильным и реальным, как будто она попала в свою плоть, и на мгновение Джез усомнилась, кто же кого убил.

Потом сознание даккадийца закрылось, и она обнаружила, что стоит неподвижно, глядя на труп охранника, который свалился набок и замер.

Крейк разинул рот.

— Удивительно! Вы заметили, что он пошевелился?

— Да, — рассеянно ответила Джез. И подумала: Нет.

Ей и раньше доводилось проникать в сознание другого живого существа. В первый раз это было животное. Во второй — человек. Но оба случая произошли почти два года назад. Она почти убедила себя в том, что ей все померещилось. Она считала, что просто галлюцинировала, сражаясь с манской чужеродной сущностью, которая овладевала ею.

Но это являлось реальностью.

Джез выскользнула из транса и коротко, вымученно улыбнулась Крейку. Теперь главное — чтобы он ничего не заподозрил. Он знал, что она полуман, но она не рассказала ему свою историю целиком. А сейчас вообще не следует обсуждать ее странные способности.

— Пойдемте, — произнесла она. — Нехорошо заставлять Бесс делать всю работу в одиночку.

И она быстро направилась к переднему выходу из вагона. Вслед ей летели стоны умирающих.

Глава 6

Фрей под обстрелом — Шальная пуля — Сило показывает себя с другой стороны — Штыки

Фрей едва успел приноровиться перепрыгивать с одной крыши на другую, как в него принялись стрелять охранники.

Первый выстрел застал его врасплох. Он лишь почувствовал, как что-то просвистело мимо него и больно ужалило в шею. Он кинулся плашмя на крышу и схватился рукой за рану. Саднило, но ладонь осталась сухой. Обычная царапина.

На другом конце вагона оказался даккадиец — низкорослый, бледный, светловолосый, с узкими глазами и грубыми чертами лица. Вскарабкавшись наверх, он пытался обрести равновесие под ударами ветра на качающейся крыше. Он опять выстрелил в Дариана, но в последний момент зашатался, и пуля ушла «в молоко». Фрей, лучше державшийся на ногах, выхватил револьвер, прицелился и нажал на курок. Охранника исчез в щели между вагонами, поглощенный металлическим чудовищем, которое ревело под ногами.

— Гад, — сердито пробормотал Фрей и вновь приложил ладонь к шее. Из царапины начала сочиться кровь. Он решил не думать о том, насколько близко к смерти он побывал на сей раз.

И Дариан бросился вперед. До моторного вагона было уже недалеко. Ашуа и Сило продолжали упорную погоню за последним вражеским драндулетом, из-под колес машин поднималась густая пыль. До Фрея доносились резкие звуки стрельбы.

Он не видел машину, которую вела Джез, но больше не волновался. Сквозь вентиляционные люки он слышал звуки, свидетельствовавшие о том, что на поезде воцарилось смятение. Из хвоста в головной вагон с громкими воплями бежали люди. Чтобы догадаться о причине, ему не потребовалось знание языка. Он сразу опознал их неуправляемый, иррациональный страх.

Означать это могло только одно. Бесс находилась в поезде.

Дариан разбежался, чтобы перепрыгнуть на следующий вагон, его уверенность возрастала с каждым шагом. Возможно, они справятся. Горячий сухой ветер трепал его одежду — словно сотня слабых рук пыталась удержать его.

Когда он достиг очередного промежутка, оттуда высунулась голова. Самми — с черной, как нефть, кожей и изящным лицом. Фрей заметил его слишком поздно и не успел остановиться. Он перепрыгнул через самми, но тот, защищаясь, вскинул руку и случайно зацепил Фрея за ногу. Капитан перевернулся в воздухе и тяжело грохнулся на крышу. Револьвер отлетел в сторону. Ребра, не успевшие оправиться от недавних ушибов, взорвались болью.

Он попытался вдохнуть — и не смог. Хватая ртом воздух, он перекатился на спину и обнаружил, что наверх — совсем рядом с ним — взбирается еще один охранник, даккадиец. Фрей вытащил из-за пояса второй револьвер, выхватил его и ткнул дулом прямо в глаз противнику. Потом нажал на курок и содрогнулся, когда его обдало брызгами крови.

Его легкие еще не получили необходимого количества кислорода. Дариан начал медленно подниматься, вытаскивая свободной рукой саблю. Но замер, не успев выпрямиться. Было слишком поздно что-либо делать. Самми наставил на него револьвер с расстояния не более десяти футов. Он, конечно, не промахнется.

Сердце Фрея будто перестало биться. Мир сжался в точку. Дариан с обостренной четкостью наблюдал за человеком, который собирался его убить. Красивые, почти женские черты. Длинные черные волосы, заплетенные в косички и украшенные серебряной филигранной накладкой. Легкий, как пушинка, синий шелковый плащ-пыльник изумительного покроя, достававший до колен. Парчовая рубашка. Револьвер, разукрашенный по всей длине серебряными вставками.

Наконец самми выстрелил, и рука Фрея дернулась. Взметнулась сабля с обитавшим в ней демоном. Сверкнула искра, звонко пропела срикошетившая пуля.

Самми остолбенело уставился на противника, не в состоянии понять, почему жертва еще жива. Дариан не дал ему второго шанса. Он прострелил врагу лоб.

Ему потребовалось несколько секунд, чтобы отдышаться. Потом он поднял саблю и осмотрел клинок, хотя заранее знал, что там не будет щербины. Он почти не ощутил отдачи от удара пули. В критических ситуациях сабля действовала сама — и гораздо лучше, чем ее хозяин.

Нужно угостить Крейка за свой счет.

Он нашел взглядом Ашуа и Сило. Они не смогли разделаться с вражеским драндулетом и теперь гнались за ним уже в направлении поезда. А в следующем вагоне, перед тем, на котором находился Фрей, была автоматическая пушка с ощетинившимися дулами.

«Пора», — подумал капитан.

— Он повернул к поезду! — крикнул Малвери.

Сило выругался по-муртиански. Малвери не понял слов, но услышал отвращение, ненависть в голосе бортинженера и изрядно удивился. Сило не был склонен к эмоциональным вспышкам, хотя некоторые вещи приводили его в крайнее бешенство.

Последний из даккадийских драндулетов раздражал, как заноза в ноге. Его водитель являлся настоящим гением. Ему удавалось сохранять отрыв от своих преследователей, и ни Пинн, ни Малвери не могли достать его из своих пулеметов.

Аррис, правда, умудрился удачным выстрелом покончить со стрелком. Сейчас тот валялся в заднем отсеке машины, поскольку трубы не позволяли ему выпасть. Но несмотря на то что Сило и Ашуа старались отогнать драндулет от поезда, даки обвели их вокруг пальца. Неожиданный поворот, резкое ускорение — и они уже неуклонно приближались к своим соратникам, вооруженным пушкой.

Малвери и Пинн выбивались из сил, пытаясь помешать водителю, но он оказался хитрющим и ловким типом. Он метался из стороны в сторону и ни разу не проехал по прямой столько времени, сколько потребовалось бы для того, чтобы взять его на мушку. Из-за тряски и пыли Малвери удалось лишь пару раз зацепить драндулет случайной пулей.

Даккадиец, сидевший на пассажирском месте, безуспешно обстреливал неприятеля, а его компаньон полностью сосредоточился на управлении машиной. «При таких крутых виражах я вряд ли попаду в них», — решил Малвери.

Увы.

Малвери заметил, что Пинна подстрелили, когда «Гатлинг» коротышки-пилота вдруг умолк. Доктор повернулся ко второму драндулету, который мчался справа. Пинн пошатнулся, его лицо посерело, обмякло и утратило всякое выражение. А потом его швырнуло на трубу каркаса безопасности, и он упал, как мешок картошки.

Малвери похолодел. Ашуа затормозила, и ее пескоход внезапно отстал. А Сило и Малвери продолжали нестись к поезду.

— Эй, Сило, вернись! Пинн ранен!

Боринженер не ответил. Он, не отрываясь, крепко стиснув зубы, смотрел на мчавшуюся впереди машину.

— Пропади все пропадом, он ранен! Отвези меня туда! — потребовал Малвери.

— Док, твое дело — стрелять! — рявкнул тот. — Ты сейчас сможешь то же самое, что эта девчонка или Харкинс. Вернемся, как только разделаемся с этим парнем.

Его плечи напряглись, он буквально кипел от ярости. Малвери только раз видел его в подобном состоянии. Тогда им пришлось выводить саммайца через фабрику, полную бунтующих рабочих. Все кончилось тем, что Сило сбросил самми с высокой крыши.

Доктор поморщился и недовольно покачал головой. Ему следовало позаботиться о Пинне. Пусть у пилота было столько же мозгов, сколько у трухлявого пня, но он — друг Малвери и не заслуживал преждевременной смерти. Однако, как правило, за доктора все решали другие. С тех пор, как он начал пить. А в данном случае человеку лучше смириться и терпеть.

Кроме того, Сило, в общем-то, был прав. Малвери мало чем мог помочь Пинну, они же — не на борту «Кэтти Джей». Харкинс служил во флоте и должен знать, как остановить кровотечение — если, конечно, не упадет в обморок. Нет смысла злиться из-за того, что ты не в силах изменить. Доктор выкинул назойливые мысли из головы и снова взялся за «Гатлинг».

Поезд неумолимо мчался по тускло поблескивавшим рельсам. Пушка, находившаяся в одном из хвостовых вагонов, не стреляла. Точнее, ее просто не было на месте, — но Малвери не хотел гадать, куда она делась. Он желал только разделаться с тем поганцем в драндулете.

Опять загремели взрывы. Выброшенная земля била Малвери в лицо, он съежился. Проклятье, как это действует на нервы! Разве можно метко стрелять в такой обстановке? Он заскрипел зубами и склонился к прыгающему вместе с машиной «Гатлингу», пытаясь игнорировать тряску.

Внезапно он заметил капитана. Фрей находился на крыше того самого вагона, откуда стреляла оставшаяся пушка. Он наклонился над вентиляционным отверстием, держа что-то в руках.

Что еще он затеял?

И вдруг Малвери осенило. Дариан зажигал спичку. Затем он поднял какой-то предмет и кинул его в люк.

Доктор усмехнулся.

Взрыв динамита оказался не столь эффектным, как ожидал Малвери, зато вполне эффективным. Невидимой воздушной волной часть охранников разбросало, размазало по стенам, кое-кто вылетел из вагона. Пушка замолчала.

Водитель-даккадиец отвлекся. Он прекратил маневрировать, Малвери мигом сориентировался, оценил ситуацию и прицелился. Он нажал на гашетку, и град пуль прошил пескоход насквозь. Водитель и пассажир конвульсивно задергались. Машину повело влево, она замедлила ход и остановилась.

Сило подвел драндулет поближе и уставился на мертвецов. Их лица были милостиво спрятаны под очками и масками. Поезд с грохотом проехал мимо и покатил дальше. Малвери положил руку на плечо Сило. Тот резко повернулся и приподнялся с места, будто хотел ударить стоявшего сзади. Его глаза пылали от гнева.

Малвери сохранял спокойствие. Он не знал, что взволновало бортинженера, но это не имело никакого значения. Он был не из тех людей, которые пугаются угроз.

— Дружище, — сказал он, — мы с ними разделались. А теперь — вези меня к Пинну.

Злость в глазах Сило постепенно угасла. Он коротко кивнул, вцепился в руль и развернул драндулет.

Лестница с крыши вела к двери моторного вагона.

Фрей спрыгнул с последней ступени и заглянул в дверной проем, ведущий в артиллерийский вагон. Там плавали облачка дыма, которые не успел вынести ветер. Стоял резкий металлический запах взрывчатки и крови. Повсюду валялись трупы. Один из убитых оказался саммайцем. Его свесившаяся рука равномерно раскачивалась в такт сотрясениям поезда.

Дариан обвел взглядом вагон. Сколько же народу он положил во время налета. Ему редко доводилось соглашаться на такие грязные дела. Обычно он старался свести жертвы к минимуму, да и стрелял он в тех типов, которые заслуживали своей участи. Будь он в Вардии, убийство двух десятков охранников только затем, чтобы раздобыть старинную реликвию, легло бы тяжелым грузом на его совесть. Он, скорее всего, и не взялся бы за работу, которая сулила горы трупов.

Но они находились в Самарле, а противниками стали даки и самми, так что ситуация в корне менялась.

Со стороны середины поезда до него доносились звуки выстрелов и скрежет стали. Бесс рассердилась. И она пробивалась вперед.

Фрей повернулся к моторному вагону. Дверь была сделана из толстого металла, но форма ручки позволяла надежно подсунуть под нее динамитную шашку. Запалив бикфордов шнур, Дариан спрятался в соседнем вагоне. Спустя несколько секунд дверь выбило взрывом.

— Эй, кто там есть?! — крикнул он. — Я вооружен. Сдавайтесь, и останетесь целы и невредимы!

Нет, похоже, никто его не услышал. Только в дальнем конце артиллерийского вагона появился перепуганный и окровавленный охранник-даккадиец. Он молча таращился на мертвецов, когда же Фрей пару раз выстрелил в его сторону, тихо вышмыгнул обратно. Поскольку он не вернулся, Дариан решил, что бедолага выпрыгнул из поезда. Вероятно, так поступили многие охранники после того, как увидели Бесс.

Дверь моторного вагона свободно качалась на петлях. С револьвером в правой руке и саблей в левой Фрей перешагнул через пропасть между вагонами и осторожно толкнул створку ногой.

Помещение вроде бы пустовало. Оно оказалось тесным, душным и тусклым. Сквозь вентиляционные люки на пол падал солнечный свет, но он лишь рассекал мрак своими острыми лучами. Впрочем, Фрею сразу бросились в глаза сверкающие округлыми хромированными контурами циферблаты и клапаны на противоположной стене.

Капитан сделал один шаг.

— Я знаю, что вы здесь, — произнес он. — Не заставляйте меня…

Инстинкт предупредил его о том, что человек прячется за дверной створкой двери. Он не ошибся. Противник с силой пнул ее. Увернуться Фрей не успел, но напружинился. Дверь, вместо того чтобы выбросить его под колеса, отскочила от его плеча, а он сам качнулся в полутемную кабину. Раздался пронзительный нечленораздельный вопль. Даккианец с винтовкой кинулся на него, нацелив штык со сдвоенными лезвиями ему в живот.

Сабля снова отреагировала быстрее, чем ее владелец. Она сделала широкое движение, увлекая за собой руку Фрея, и отбила штык в сторону. Винтовка громко выстрелила в стену, а дак налетел на капитана.

Дариан ударился о стену и увидел в трех дюймах от себя лицо даккадийца. Тот громко рычал, оскалив зубы. Дариан боднул охранника в нос. Тот отступил, шатаясь, вскинул руку к лицу, а Фрей схватил его за волосы и ударил головой о стену. После этого дак уже не встал.

Задыхаясь, Дариан смотрел на охранника, лежащего без сознания. И вдруг на него что-то нахлынуло изнутри — нечто горячее и отвратительное. Он сдавленно вскрикнул и пнул дака в бок. А потом, будто прорвав невидимую плотину, принялся снова и снова яростно бить его ногами.

— Ах ты, вскормленный гноем сын непотребной шлюхи! — орал Фрей, подкрепляя каждое оскорбление мощным ударом. Его противник не корчился и не отбивался. Из его уха текла кровь. Гнев Фрея испарился.

Дак умер еще до того, как Дариан обрушил на него всю свою ярость. Это было бессмысленно.

Он прислонился к стене и, тяжело дыша, вслушался в приглушенный скрежет поезда, шипение и пощелкивание в трубах и клапанах. Он почувствовал на щеках неожиданные слезы внезапного испуга. Его лицо перекосилось, он чуть не взвыл, но, скорчив гримасу, сдержался и вытер блестящие глаза.

Нет. Он вел себя недопустимо. Ну и что, что его чуть не пропороли штыком? Значит, капитан Дариан Фрей еще раз счастливо избежал смерти. Махни рукой, посмейся и иди дальше.

Он вытащил из штанов край рубашки и взглянул на неровные коричневые шрамы на животе. Да, тогда ему повезло меньше. И штык был другой, и винтовка, и сам даккадиец. Тот оказался глупым мальчишкой, который, наверное, еще и бриться не начал.

И старая команда Фрея отличалась от нынешней. Тупые громилы и забияки Кенхам и Джодд. Бортинженер Мартлей с ярко-рыжей шевелюрой и неиссякаемой энергий. Рабби, который всегда старался подладиться под мнение командира, о чем бы ни шла речь.

Никто из них ему и не нравился. Они в принципе являлись пассажирами, навязанными ему, когда он был занят своей личной задачей — угробиться в ходе Второй аэрумной войны. Даккадийцам не удалось его убить, однако они расправились со всеми остальными. Исключительно по его вине.

Но теперь у него — новый экипаж. И эти люди стали его друзьями.

«Что, если прошлое повторится?» — подумал он.

От одной только мысли об этом он лишился сил, медленно сполз по стенке, опустился на корточки и уставился на труп. Он почувствовал внутри себя пустоту.

Но Дариан был слишком близок к победе над железным монстром и не мог позволить себе поддаться слабости. Он решительно поднялся. В углу оказался вертикальный трап, ведущий на более высокий ярус вагона. Преодолев ступени, Фрей очутился в кабине машиниста. Боковые жалюзи защищали от яркого света, а впереди открывался широкий обзор на пустыню. На панели сверкали медью циферблаты и рукоятки. Здесь не было ни одного человека. Вероятно, поездом в одиночку управлял тот самый даккадиец, которому Фрей вышиб мозги.

Чтобы разобраться, за какие рычаги нужно потянуть, чтобы остановить махину, не требовалось гениальности. Капитан сбросил скорость и включил тормоз. Железное чудовище с оглушающим визгом замедлило ход.

Глава 7

Спрятанная награда — Путь Сило — Фрей раздражен — Укус

Несмотря на ранение, Пинн совершенно не желал заткнуться.

— У меня все серое перед глазами! — орал он. — Док! Где ты?

— Да здесь я. Волоку твою толстую тушу, — проворчал Малвери. Он, на пару с Крейком, нес Арриса в грязный лазарет «Кэтти Джей».

— Кто это? — крикнул Пинн, вращая смотрящими в разные стороны глазами. — Док? Ты говоришь откуда-то издалека. Я ничего не слы… Ой! — негодующе вскрикнул он, когда его бесцеремонно кинули на хирургический стол. — Осторожней!

— Может, дать ему наркоз? — пропыхтел уставший Крейк.

— По-моему, стоит сразу положить конец его страданиям, — заявил Малвери, окинув взглядом окровавленную руку Пинна. Взявшись обеими руками за манжет, он моментально разорвал рукав до самого плеча.

— Разве доктор не должен быть деликатным? — жалобно осведомился Пинн.

Малвери громко фыркнул и начал перебирать хирургические инструменты. Он хранил их в привинченном к стене шкафу, в котором некогда держали посуду.

Крейк с трудом сдерживал улыбку, наблюдая за суетившимся доктором. Малвери был в дурном настроении, поскольку переживал из-за Арриса. Он относился к Пинну очень тепло. А Крейк считал его никчемным, безнравственным болваном без мозгов, но, как бы там ни было, пилот принадлежал к команде корабля.

В крошечной каюте, приспособленной под лазарет, царила жара. Минувшей ночью Джез спрятала «Кэтти Джей» под сводчатым выступом одного из скальных массивов, тут и там возвышавшихся над пустыней. Хотя корабль находился в тени, температура в нем медленно, но верно повышалась. И избавиться от духоты, не запустив двигатели, было невозможно. Крейк с нетерпением ждал сумерек — тогда они смогут выбраться отсюда и долететь до Шасиита.

Постепенно на борт возвращались остальные члены экипажа, тащившие с собой и найденную в поезде реликвию, и много других вещей. Бесс несла сундук, набитый разным добром. Странно было бы разгромить поезд только ради местной диковины, и поэтому победители немного порылись в добыче. Кроме реликвии, они обнаружили и обыкновенный груз, в основном зерно и почту. Его не имело смысла забирать. Но Сило и Джез нашли ценные запчасти для механизмов и какие-то загадочные устройства. Фрей позарился на несколько ювелирных украшений и забрал с трупа самми пару изящных ножей. А Крейк первым увидел книгу в красивом переплете, которую капитан почему-то пожелал забрать себе. Странное рвение, ведь капитан не имел привычки читать даже на родном языке, не говоря уже о незнакомом ему самарланском.

«Надо бы проверить Бесс», — подумал Крейк. И попросить Сило помочь с ремонтом брони, хотя заметных повреждений Грайзер не обнаружил. От этого на душе у Крейка полегчало. И налет удался. Единственным пострадавшим оказался Аррис, и, честно говоря, если кого-нибудь следовало подстрелить, так именно его.

— Послушай, старина, дай мне карболки, — попросил Малвери. Он продолжал выкладывать инструменты, несомненно, для того, чтобы нагнать страху на Пинна перед тем, как дать ему газовый наркоз. — Она в комоде.

Крейк начал выдвигать ящики.

— Где именно?

— Третий внизу, справа. Нет, подожди. Второй.

Но Грайзер уже открыл третий ящик. Там не имелось медикаментов — только небольшая коллекция сувениров и личных вещей. Альбом ферротипий и различные документы, в том числе старое свидетельство гильдии хирургов. А сбоку лежала коробочка, обтянутая бархатом.

Крейк не позволял себе рыться в чужих пожитках. Но он узнал размер и форму коробки и догадывался, что внутри. Любопытство взяло верх над деликатностью.

И действительно, внутри находилась медаль размером с монету, под которой лежала тщательно сложенная лента. Металлический кружок вокруг буквы «X». Простой с виду, но с тщательно проработанными деталями и покрытый лаком.

— «Крест Герцога», — изумленно произнес Крейк.

Малвери поднял голову.

— А я-то гадал: куда он делся? В наших занюханных каютках негде даже лишний стакан спрятать, вот я и перетащил сюда всякую ерунду.

— Ерунду? — повторил Крейк и поднял медаль. — Она твоя?

— Угу, — буркнул Малвери. — Да, была моя. То есть и сейчас моя.

— И ты никому не сказал ни слова?

— Сдается мне, у нас в команде есть много секретов, которыми мы не делимся друг с другом, — проворчал Малвери. — Но я о ней забыл.

— Как ты ее получил?

— В Первую аэрумную войну я служил полевым хирургом на фронте. Однажды спас нескольких ребят. Вытащил их из-под огня. Вот мне и дали медаль.

— Но почему ты держишь ее так далеко? Разве ты не гордишься наградой?

— Как же, горжусь. Сильнее всего на свете. Только мне кажется, что она принадлежит не мне, а какому-то малознакомому молодому пареньку, который ее заслужил.

— Эй! — негодующе воскликнул Пинн. — Кому какое дело до твоей дурацкой медали? Я, между прочим, умираю!

— Верно, — заявил Малвери и безучастно посмотрел на Крейка. — Может, ты уже достанешь карболку?

Машинный отсек «Кэтти Джей» превратился в духовку.

Это не испугало Сило. Он родился и вырос в таких условиях. Жара была везде: в тюремных камерах, в загонах для невольников, в лагерях, на заводах и в джунглях после того, как сбежал от своих поработителей. Она совсем не походила на лето в Вардии. Она иссушала и пахла раскаленной землей и пылью. Она выжимала пот из кожи и строго наказывала излишне энергичных. Жестокая и бесчеловечная.

Раскинувшаяся снаружи Самарла пыталась дотянуться до него. Ему не следовало возвращаться.

Он суетился, как беспокойная оса над сочным яблоком, лазил по тесному лабиринту металлических мостков, окружавших двигательный агрегат «Кэтти Джей». В конце концов он добрался до электромагнитов, которые превращали очищенный аэрум в сверхлегкий газ. Как обычно, занятие оказалось совершенно ненужным. Все было в порядке. Несколько месяцев назад лучшие инженеры Йортланда полностью перебрали корабль. Теперь Сило стал практически ненужным. Дни, когда двигатели «Кэтти Джей» барахлили и работали только благодаря неусыпным стараниям Сило, ушли в прошлое.

Он тосковал по тем временам.

На трубе инжектора спал Слаг, старый корабельный кот. Окружающая обстановка его не тревожила. Обычно Сило нравилось видеть Слага возле себя. Его привлекало молчаливое общество кота и его независимость. Слаг не навязывался, не требовал, чтобы его баловали. Но внезапно Сило почувствовал раздражение против кота. И против отлаженного двигателя. Его взбесило все.

«Надо было поговорить с капитаном», — пронеслось у него в голове. Сило уже давно думал по-вардийски, на том грубом пограничном диалекте, на котором общался с остальными. Он не слышал родного муртианского языка почти десять лет.

Но что бы он сообщил Фрею? Я не хочу лететь и буду в Вардии? А в одиночку муртианину не выжить. Его могли растерзать местные жители, стремящиеся свести счеты с противниками или похитить, чтобы вернуть в Самарлу. Прежние хозяева предлагали крупную награду за беглых рабов.

В Вардии он был лишь чуть более свободным. А в Самарле видел свои кандалы.

«Хватит дурить, — недовольно одернул он себя. — Я пока еще человек, верно? И в команде считаются со мной. Говорю я мало, ну и что с того? Я сам выбрал такой путь. Сам решил, что буду молчать. Но если у человека есть мнение, он должен его высказать. А то кого же ему потом винить, когда станет совсем худо?»

Недавно он встретился с самарланцем. Это случилось впервые за много лет после того, как Фрей вывез его из джунглей. Самми напомнил ему о том, что Сило пытался забыть все эти годы. Он был рабом. И остался им навсегда, как бы далеко ни убежал.

Самарланца он убил. Сбросил с высокой крыши завода. На некоторое время он почувствовал что-то вроде освобождения. Но ненадолго. Он продолжал прятаться от всех и не высовывался из машинного отделения. Делал лишь то, что ему говорили, и отмалчивался.

В нем закипала ярость. Внезапная и неуправляемая. Он попытался остановить приступ. Стиснул зубы, зажмурился и напряг свою волю. Пальцы железной хваткой стиснули гаечный ключ, который бортинженер держал в руке. Это ощущение походило на вскипевшую обжигающую волну потребности убить всех, разрушить все, уничтожить самого себя в великолепном взрыве, а затем…

Он ударил ключом по боковине агрегата. Раз, другой, третий. Кот проснулся и в испуге умчался, громко царапая когтями по металлу.

Кратковременная вспышка притупила гнев Сило. Она стала потихоньку спадать. Бортинженер начал задыхаться, бритый череп покрылся обильным потом, капли даже закапали с носа.

Проклятье. Так плохо еще не было.

Ярость была пагубным свойством его семьи. Из-за нее погибли его отец и брат. И еще в молодости Сило принял решение, что никогда не позволит этому безумному состоянию овладеть собой. Но иногда приступ оказывался столь сильным, что он не мог сдержаться.

Самарла. Одно только пребывание здесь пробудило в нем мысли о прошлом. Избиения. Принудительный непосильный труд. Соотечественники, которых убивали у него на глазах. Но самое главное — оскорбления.

Но у него сохранились и иные воспоминания. Месть. Сражаясь с даками на пескоходах, он почувствовал себя всемогущим. Давненько он не испытывал такого! А во время гонки с поездом его озарило: раньше он представлял из себя нечто большее, чем теперь. Вдобавок легкость, с которой взбудоражилась его кровь, не на шутку напугала Сило.

Зачем ты прилетел сюда?

Он был предан капитану и гордился им. Настолько верен, что однажды заслонил его от пули. Но когда верность превращается в подчиненность, а потом в рабство? Нет, Сило не винил Фрея в том, что тот не посоветовался с ним по поводу Самарлы. Он подчинился приказу без единого возражения.

Не забывай — ты сам выбрал свой путь. После того, что случилось. Ты сказал: хватит.

А Самарла лежала совсем рядом — за стенами «Кэтти Джей». Ненавистная земля. И внезапно он понял — все, чего он достиг после побега, рассыпалось в прах.

На самом деле он так и не покинул этих мест. Он только мечтал о свободе. И просто сменил одного угнетателя на другого, которого не мог покинуть.

«Ты раб, — подумал Сило. — Но именно ты сделал себя таким».

— Вот оно, — произнес Дариан.

— Да, — согласилась Воде.

Фрей и Ашуа стояли в трюме в одинаковых позах, скрестив руки на груди.

— И что же это? — осведомилась девушка после непродолжительной паузы.

— По-моему, защитный футляр.

— А еще?

— Понятия не имею, — ответил капитан.

Они недоуменно рассматривали странный предмет. Это был продолговатый прямоугольный брусок длиной примерно в руку взрослого человека. Толщина достигала восьми дюймов, а ширина — двадцати. Без каких-либо особых примет. Он лежал на плоской крышке ящика, в котором находилась остальная добыча.

Футляр, содержавший реликвию, хранил какую-то тайну.

В трюме они были вдвоем, если не считать Бесс, которая уже погрузилась в дремоту и без признаков жизни замерла в душном мраке. Крейк и Малвери унесли Пинна в лазарет. Сило, как обычно, засел в машинном отсеке. Джез и Харкинс помогли закрепить драндулеты и забрались в кабину, чтобы провести диагностику систем корабля. Вообще-то, с подобной работой прекрасно бы справился один человек, но Харкинс поспешил вслед за Джез.

У Фрея мелькнула мысль: думал ли Харкинс о возможных последствиях своего увлечения штурманом. У Джез не билось сердце, и она не дышала. Если бы ему удалось осуществить свое желание, то, вероятно, это можно рассматривать как некрофилию. Впрочем, Фрей сомневался, что Харкинс когда-нибудь занимался этим с живой женщиной. Поэтому решил оставить пилота в покое.

— Надо заглянуть внутрь, — заявила Ашуа.

— Уверена?

— Кончай болтать. Попробуй открыть коробку.

— Нам, вообще-то, не следует…

— Почему? Это чучело тебе велело? А ты всегда ее слушаешься?

Дариан фыркнул.

— Вот и сделай сама, если тебе невтерпеж.

Ашуа издала странный звук — словно цыпленок закудахтал.

Капитан в отчаянии покачал головой.

— Ты еще ребенок!

Ашуа промолчала, лишь выжидающе поглядывала на него.

— Впрочем, ты меня заинтриговала, — продолжал Фрей. — Я не люблю возить неизвестные грузы.

— Это опасно для всех, — поддакнула Ашуа.

— Твои пальцы тоньше моих. У тебя лучше получится.

— Ты ведь не попробовал. Может, у тебя получится.

Оба опять замолчали.

— Так ты будешь его открывать? — вдруг рявкнула Ашуа.

— Ладно! — в тон ей воскликнул Фрей. Он осторожно провел по бруску пальцами, пытаясь обнаружить, где тот раскрывается. Предмет казался литым и был сделан из неизвестного Фрею материала.

Ему пришло в голову, что лучше бы он не связываться с этой штукой. Но он терпеть не мог проявлять слабость или нерешительность перед женщиной. Пусть даже эта девица была нахальной татуированной уличной крысой лет на десять моложе, чем он.

— Попробуй с другой стороны, — подсказала Ашуа.

— Как раз собирался, — раздраженно огрызнулся он. Перевернув брусок, он провел пальцами вдоль края и нащупал ряд еле-еле ощутимых углублений. — Ого! Есть.

— Что?

— Трудно сказ… — он осекся, поскольку футляр открылся — лениво, медленно, как пасть крокодила. Фрей отступил на шаг. — А я угадал.

Крышка откинулась в сторону, словно на невидимых петлях. Внутри в изящном металлическом ложе покоилась реликвия. Точнее, оружие.

Оно напоминало огромный меч с двумя клинками. Длинную рукоять создали из резной кости. От обоих ее концов отходили длинные узкие лезвия, слегка изгибавшиеся в противоположных направлениях. Сделаны они были из какого-то похожего на камень вещества, лишенного блеска. Выглядело оружие красиво, но в украшавших поверхность изящных дугах и завитушках чувствовалась тревожная чуждость. Фрей сразу обратил внимание на узоры из круглых углублений и крошечные группы непостижимых символов.

На внутренней стороне крышки оказалась эмблема. Выпуклый каплевидный барельеф из блестящего серого металла изображал не то стилизованного волка, не то собаку. Фрей бросил на него внимательный взгляд и вновь вернулся к изучению оружия.

— А за эту вещицу вполне могут дать несколько дукатов, — прокомментировал он. — Сколько ей лет, как считаешь?

Ашуа приблизилась к капитану. Она была грязная и пыльная. Столь привлекательный для Фрея запах свежего пота девушки стал весьма затхлым. Однако это ничуть не помешало Дариану внезапно остро ощутить, что расстояние между ними сильно сократилось.

«Мне необходим душ, — подумал он. — Холодный и длительный».

— Самми жили в этих краях дольше всех остальных, — протянула Ашуа. — Первая цивилизация и так далее. Если они считают это исторической реликвией… — Она пожала плечами. — Чего гадать-то? Может, ей несколько тысяч лет, но выглядит она так, будто ее сделали вчера.

— Они умели мастерить долговечные вещи. А из чего, по-твоему, сделаны клинки?

— Потрогай и узнаешь.

— Эй, я его открывал. Теперь твоя очередь.

— Фрей… — произнесла она. Он повернулся и взглянул ей в глаза. А она очень медленно надула щеки и снова закудахтала, как курица.

— Ты на меня плохо влияешь, — заявил он.

Она лишь усмехнулась в ответ. Дариан протянул руку и положил ладонь на плоскость клинка. Поверхность на ощупь оказалась совершенно гладкой, как зеркальное стекло.

— Наверное, керамика, — пробормотал он. — Никогда не видел ничего подобного ни в Самарле, ни где-нибудь еще. Даже в Йортланде, а они изготовляют оружие из самого разного старого хлама. Из моржовых клыков, медвежьих зубов и тому подобного.

— Достань его, — предложила Ашуа.

— Что?

— Вынь и размахнись. — Фрей вытаращился на нее, но девушка вскинула голову и усмехнулась. — Не упрямься. Тебе же этого хочется.

— Вообще-то, не стоило бы, — пробурчал он, взявшись за рукоять и поднимая поразительно легкий меч.

— Аккуратней, — предупредила Ашуа. — Не…

Внезапно правую руку Фрея пронзила острая боль. Он вскрикнул и выпустил оружие, которое с грохотом упало на пол.

— …урони его, — вяло закончила Ашуа.

— Эта пакость меня укусила, — пожаловался Дариан. Хотя боль оказалась мимолетной, но ладонь почему-то жгло, как огнем. На коже выступила одна-единственная капля крови. Он показал ее Ашуа. — Вот, видишь?!

— Бедный малыш, — произнесла она. — Какая ужасная рана.

— Пошла бы ты…

Ашуа присела на корточки рядом с мечом — взглянуть, нет ли сколов или царапин.

— Надеюсь, ты его не повредил.

— Убери его в коробку, — буркнул Фрей. — Он опасен.

— Думаешь, я теперь до него дотронусь? Нет, спасибо. Убирай сам.

— Нет, я к нему не прикоснусь!

— Тогда оставим на полу. Мне все равно. Не надо было тебе ее вынимать.

Дариан злобно скрипнул зубами.

— Знаешь, я могу вышвырнуть тебя пинками через грузовой люк обратно в пустыню, — напомнил он ей. — Налет-то был успешным. Дело сделано.

— Вряд ли ты так поступишь, — уверенно фыркнула она.

— Почему же? — разозлился Дариан.

— А ты — не тот человек. У тебя слабость к женщинам.

— Ничего подобного! — с негодованием возразил он.

— А вот и да, — улыбнувшись, возразила она. — Ты же красивый парень — под всей своей грязью. Поспорить готова, что ты меняешь девчонок, как носки. Значит, ты самовлюбленный тип, и тебе необходимо наше внимание, чтобы тешить свое эго. А может, тайный женоненавистник, который стремится отомстить женщинам через своеобразное подчинение-завоевание.

Фрей был весьма доволен тем, что она признала его красивым. Но заключительной фразы он не понял и, чтобы скрыть это, устроил небольшое представление, якобы обдумывая услышанное.

— Мне нравится твое мнение, — сознался он.

— Еще бы.

— Где ты научилась так разговаривать? Иногда ты выражаешься точь-в-точь как Крейк.

Она не ответила.

— Ты когда-нибудь поднимешь эту штуку?

Фрею очень не хотелось прикасаться к оружию, но было ясно, что на помощь Ашуа рассчитывать бесполезно. А оставлять меч на виду как свидетельство своего проступка — крайне неразумно. Как он объяснит такое своей команде? Или Тринике?

— Ладно, — вздохнул он.

Дариан наклонился, осторожно поднял оружие, взявшись за клинки кончиками пальцев, чтобы не коснуться острия, и, хотя держать его оказалось неудобно, повертел перед собой. Все вроде бы в целости и сохранности. Да что там переживать: если покупатель и заметит маленькую щербинку, Фрей скажет, что так и было.

— Постарайся не слишком сильно его теребить, — предупредила Ашуа.

Он на мгновение напрягся, пытаясь сообразить, не стоит ли передумать и все-таки вышвырнуть нахалку с корабля. Потом решил проявить великодушие.

— И мы не открывали коробку, верно? — подытожил он.

— Ты ее не открывал, — поправила Ашуа.

Фрей положил меч на место и закрыл крышку. Футляр превратился в простой черный брусок без малейших признаков щели.

— Чем скорее мы выберемся из этой проклятой страны, тем лучше, — пробурчал капитан и зашагал к своей кабине, на ходу сгибая и разгибая ноющую руку.

Глава 8

«Тихий поток» — Предложение Триники — Приманка для «ночных бабочек» — Признание

Фрей никак не мог найти удобную позу. Он уже долго ерзал и устраивался на стуле, но чувствовал себя очень неловко и неуютно. Он не знал, куда девать локти. В камзоле, который он надел, было слишком жарко. Он теребил манжеты и поглядывал по сторонам, чувствуя себя зверем в облаве.

Ресторан был не просто фешенебельным, а роскошным. Стены и колонны отделаны розовым мрамором. Столы — в островках мягкого света, льющегося от позолоченных люстр и подсвечников. На скатертях — сверкающие столовые приборы и идеально чистый хрусталь. Вокруг неслышно скользят официанты-даккадийцы с подносами.

Присутствовали здесь в основном эмигранты из Вардии, но имелось и несколько самарланцев. У самми были собственные рестораны и клубы, куда иностранцев не допускали, но обратного ограничения не существовало. Здесь, в Зоне свободной торговли, представители разных рас свободно общались между собой. Фрей краем уха слышал, что именно этот ресторан посещают состоятельные вардийцы, живущие в Шасиите. И он тоже решил пойти сюда, хотя, конечно, не являлся богачом.

Ему досталось одно из лучших мест. Он сидел возле перил веранды, которая нависала над берегом протекавшей внизу реки. В отдалении сияли, удваиваясь отражениями в ленивой черной воде, огни города. Ночной ветерок, пусть слабый и теплый, как свежая кровь, все же был милосерден к Дариану.

Фрей порадовался, что сидел в отдалении от других посетителей. Он неохотно участвовал во всяких светских мероприятиях и всегда ненавидел их. Культурные люди каким-то образом заставляли его ощущать себя чужаком. Как бы старательно он ни прикидывался, они безошибочно распознавали необразованного сироту. А сам Дариан? Он не имел соответствующих манер, однако старался вскарабкаться выше отведенной ему ступеньки. Сейчас он был в опасности. Одно неправильное движение, и они набросятся на него, как волки, и растерзают на мелкие части.

Капитан «Кэтти Джей» изредка прихлебывал мелкими глотками воду из стакана и пожалел, что там не плещется более крепкий напиток. Он вновь поправлял одежду. Костюм, который он позаимствовал у Крейка (они были примерно одного роста и телосложения), казался на теле почти невесомым. Фрей чувствовал себя незащищенным и уязвимым. Кроме того, несмотря на заверения демониста, он считал, что выглядит в этом наряде малость глуповато.

Чтобы занять себя, он взял со стола меню и в десятый раз прочитал его. Оно было написано на двух языках, самарланском и вардийском, но Фрей толком не понял, что за блюда здесь предлагают. Потом бросил взгляд на карту вин. Когда он увидел цены, его сфинктер непроизвольно напрягся. Разве можно требовать такие бешеные деньги за обычную выпивку?

Брось, Дариан. Ты попал в их мир.

Проклятье, почему он волнуется?

А потом он увидел ее. Триника вошла на веранду в сопровождении официанта. Фрей поднял руку в робком приветственном жесте, осознавая, что на его лице отразилось такое нетерпение, что он наверняка кажется смешным для окружающих. Ожидание закончилось так же, как и мучительная неловкость одинокого посетителя, сидящего за столиком. Все это время он гадал, придет ли она вообще и сколько времени он сможет выдержать, если она опоздает. Но Триника явилась, и он моментально успокоился.

Ему уже доводилось наблюдать за ее преображениями, но лишь изредка. Поэтому они всякий раз ошарашивали его, как удар дубиной по голове. По большей части она выглядела так, что к ее одеянию можно было бы смело добавить смирительную рубашку, но иногда она меняла облик ради него.

Триника смыла с лица белый грим и красную помаду, сняла черные контактные линзы. Она уложила неровно обрезанные, неухоженные волосы в украсившую ее прическу. Надела темно-синее платье, облегавшее узкие бедра. Она стала той женщиной, которую он знал прежде. Он любил ту Тринику, но отверг ее, будучи безмозглым мальчишкой, не готовым к браку и детям.

Увы, прошлого не вернешь. А он хотел бы сказать тому мальчишке несколько важных вещей. Объяснить, что он полностью погубит жизнь себе и любимой и никогда не сможет исправить разрушенное. Вероятно, тогда прежний Фрей хорошенько подумал бы, прежде чем сбежать от невесты в день их свадьбы.

Но Дариан с грустью признался самому себе, что толку от его советов, скорее всего, не было бы. Он не послушался бы. И они опять оказались бы на том же самом месте. Два человека на противоположных сторонах бесплодной пустоши, пытающиеся отыскать путь навстречу друг другу через ямы и горы камней.

Когда она приблизилась, он встал и отодвинул для нее стул. Он почувствовал себя дураком, однако решил последовать рекомендациям Крейка. Необычная для Фрея любезность должна была удивить Тринику, но, к ее чести, она ничем не выдала себя и сохранила невозмутимость. Дариан был немного смущен, но ему полегчало, поскольку никакого бедствия не случилось.

Триника посмотрела на вид, открывающийся с веранды.

— Я поражена, — произнесла она. — Ты вынудил меня к личной встрече, но выбрал прекрасное место.

— «Вынудил», — это, пожалуй, чересчур, — возразил Фрей. Ему никак не удавалось согнать с лица усмешку. — Я просто умею мягко убеждать.

— Надеюсь, твое приглашение означает, что я, как было обещано, получу реликвию? Ты ведь не собираешься сбегать и продавать ее самостоятельно?

— Я доставлю ее на «Делириум Триггер», — сообщил он. — Если ты будешь хорошо себя вести.

— Дариан, я всегда такая, — наставительно заметила Триника.

— О, чуть не забыл. У меня для тебя есть подарок. — Он вынул из-под стола книгу и протянул Тринике. Она искренне удивилась.

— Надеюсь, тебе понравится, — продолжал он. — А я даже названия не могу прочесть. Я подумал, что у тебя в каюте много книг, вот и прихватил ее из поезда.

— Она называется «Тихий поток», — ответила Триника и провела ладонью по обложке. — Чудесное издание. Спасибо.

— О чем она?

— Классический роман.

— А конец счастливый?

— Нет. Главные герои умрут. Произведение трагическое.

— О! — Фрей не мог понять значения последнего слова Триники, и недоумевал — достоинство ли это подарка или недостаток. Но она, похоже, была восхищена, и он решил, что угодил ей.

Официант, который деликатно держался поодаль, подошел к ним и осведомился, не желают ли они выпить вина.

Фрей растерялся. Он пришел в такой ужас от цен, что совершенно забыл выбрать что-нибудь. Сперва он молча смотрел перед собой, но потом нашелся:

— Предоставим выбор даме. Ты, конечно, разбираешься в винах. Выбирай любое, которое захочешь.

— Любое? — переспросила она тоном, от которого Фрей сразу насторожился. — Ну-ну…

Она придвинула к себе меню и довольно долго рассматривала, чуть заметно улыбаясь уголками губ. Потом, не раскрывая карту вин, что-то быстро произнесла по-самарлански. Официант взял картонную книжечку, почтительно кивнул и удалился.

Фрей уставился на нее как загипнотизированный. Будучи в хорошем настроении, он постоянно обнаруживал в ней множество мелких чудес. А то, как она без всяких затруднений справлялась с любыми препонами, заставляло его таять от восхищения.

Триника поймала его взгляд.

— Дариан, — строго произнесла.

Но он не мог ничего поделать и таращился на нее. В конце концов она опустила голову и покраснела. Это зрелище потрясло Фрея. Ведь он больше десяти лет не видел румянца на ее щеках.

Потом они легко поймали свой прежний, непринужденный стиль общения. При каждой следующей встрече им требовалось для этого все меньше времени. Подали вино, и начался разговор. Фрею хотелось добиться того, чтобы слова не мешали им обоим. Он жаждал насладиться ее обществом. Впрочем, он желал, чтобы и она испытала то же самое.

Заказ сделала Триника, потому что он не имел ни малейшего представления о ресторанных блюдах. Оказалось, что еда восхитительна — Триника знала его вкусы, — хотя он так и не понял, что же лежит на тарелках. Триника ела очень изящно, мастерски орудуя столовыми приборами и кладя в рот крошечные кусочки пищи. Фрей к этому не привык. Обычно он быстро и жадно, по-волчьи, пожирал какую-нибудь снедь, но сегодня строго следовал инструкциям Крейка. Вдобавок он болтал с таким энтузиазмом, что Триника покончила с трапезой раньше, чем он.

— Ну и как тебе? — осведомился он, когда официант убрал тарелки и оставил меню десерта.

— Замечательно, — произнесла она, и у Фрея стало теплее на сердце. Ее глаза сияли. Можно было предположить, что во время ужина она оживала, постепенно набираясь сил.

— Я подумал, что тебе будет приятно. Все это. — Он обвел рукой веранду.

На ее лице мелькнуло выражение нежной благодарности и быстро исчезло. Для женщины, сидевшей за столом с Фреем, подобные деликатесы были самым обычным делом. Тринике доводилось посещать и более роскошные места. Она привыкла к роскоши, а в пиратском быту ее не хватало. Нынешнее состояние было для нее вполне естественным, но все же редким.

— Люблю быть незаметной, — заявила она. — Никто не смотрит косо, не нужно тревожиться о том, где черный вход или кто может потихоньку удрать, чтобы получить награду за мою голову.

— А я не могу так поступать, — сказал Фрей. — Снять маску и перестать быть капитаном хотя бы на одну ночь.

— Уверен?

— Не совсем, — произнес он. — Вообще-то, дело в тебе. Твое обличие пиратской королевы сгодится для твоей команды, но меня ты не одурачишь.

Его реплика, казалась, доставила ей удовольствие.

— Ну, маска или нет, но я ведь все равно капитан.

Фрей помрачнел. Она нахмурилась и спросила:

— Дариан, тебя что-то тревожит?

— Да так, приключилась одна ерунда… — Он не хотел говорить ей о даккадийце со штыком, решил сменить тему и застопорился.

— Ты знаешь, что произошло с моей предыдущей командой, — пробормотал он, немного помолчав.

— Да, — кивнула она. — «Шакльмор» сообщил мне.

— А как ты справляешься? — вдруг вырвалось у него. — Я имею в виду: твои люди просто молятся на тебя. Но если ты допустишь промашку? Например, ты ошибешься, и они погибнут?

— Полагаю, тогда я умру вместе с ними.

— Верно… — протянул он. — Ты из тех, кто будет вместе со своим кораблем до последнего.

— Не с «Делириум». С экипажем. — Она наклонилась вперед. — Дариан, твои люди не рабы и не наемные работники. Они сами выбрали себе занятие. Они делят с тобой и опасность, и прибыль. Если они верны, то лишь потому, что ты достоин такого отношения. И они пойдут за тобой куда угодно.

— Ты права. Этого-то я и боюсь. — И он резко перешел к сути тревожившей его проблемы. — Понимаешь, прежде мои неудачи не имели никакого значения. Все даже ожидали, что я в очередной раз дам маху. Но после Саккана я утратил право на оплошность. И теперь, когда я что-то проворачиваю, вроде того же налета на поезд, становится только хуже.

Триника с сочувствием посмотрела на него.

— Дела изменяются к лучшему, и голова кругом идет, да?

— Точно, — подытожил Дариан. Он откинулся на спинку стула и с кислой миной пригубил вина. — Но, откровенно говоря, мне все это кажется незаслуженным.

В ее зеленых глазах застыло изумление, словно она в жизни не слышала более странных слов. Она пожала плечами.

— Я бы тебя чем-нибудь подбодрила, только нечем. Вот что значит — быть капитаном. Рано или поздно ты промахнешься. А с такими мыслями ты лишишься команды. Кстати, мы оба играем в опасную игру. Человек неготовый к ней, не может быть командиром.

Фрей заметно расстроился.

— Ты с этим уже сталкивалась. И тебе такой расклад небезразличен. Что ты обычно говоришь себе?

— Несколько человек я потеряла из-за тебя, — напомнила Триника. — И не стану тебе лгать: я испытала боль. Но делала все, что было в моих силах. Я объясняю себе, что потери в нашей профессии неизбежны, ну и тому подобное. Пока я не злоупотребляю их преданностью, я могу смело смотреть на свое отражение в зеркале. Иначе я утрачу право возглавлять их. То же самое относится и к тебе.

Фрей принужденно улыбнулся и побарабанил пальцами по столу.

— Я надеялся услышать что-нибудь утешительное, а ты меня еще сильнее расстроила.

И тогда она сделала нечто такое неожиданное. Она подвинулась вперед на стуле, немного замялась в какой-то неуверенности, а потом быстро положила ладонь поверх его руки. От ее прикосновения Фрея обдало жаром. Обычный жест служил с ее стороны проявлением необыкновенной близости. Проклятье, как же он хотел эту женщину! Он испытывал почти непреодолимое желание обнять ее за талию, поцеловать в шею, прижаться к ней как можно теснее. Но юная Триника осталась в прошлом, и поэтому он сдержался. Он будет ждать, когда она сама придет к нему. Каждый самый маленький шажок Триника должна была сделать самостоятельно, ему же ни в коем случае не следовало дергаться.

Если бы кто-нибудь награждал медалями за терпение, то ему — считал Фрей — обязательно перепала бы парочка.

— Ну, — вздохнул он (ощущение было едва ли не сильнее, чем от изрядной дозы шайна), — ты меня утешила.

Она оробела и молниеносно убрала руку. «И в этом — вся Триника», — подумал он. Только что она могла быть воплощением светской элегантности, а спустя секунду превратиться в ребенка. Могла танцевать и смеяться, а потом отрезать тебе язык. Могла светиться от счастья, а затем внезапно провалиться в пропасть черной тоски.

Но она все реже обращала свой гнев против Фрея. И темные полосы в ее настроении посещали ее не так часто, когда он находился поблизости.

Вдруг Триника вскинулась, как будто ее осенила блестящая идея.

— Тебе нужен старший помощник.

— Это предложение?

Она рассмеялась от всей души.

— Пожалуй, нет. Наверное, ты неотразимая приманка для «ночных бабочек», но меня ты пока не поймал. Тебе полезно отыскать того, кто разделил бы с тобой бремя капитана.

— И кого же? — осведомился он. — Пинн слишком толстый, Харкинс — трусливый. Малвери не согласится ни за какие коврижки, Сило — практически немой. Крейк умен, но командир из него никакой.

— Значит, остается Джез.

— Вряд ли. Она, конечно, толковая, но ведь никуда не денешься от того, что она ман наполовину. Ты же видела, как она преображается.

— Да. И именно так она спасла всех нас тогда, на «Псе Бури». Что здесь плохого?

— Команда… послушай, ребята понимают, что она гениальный штурман, но ее на борту побаиваются.

— Ладно, — сказала Триника, — тебе решать.

Но Фрей действительно не мог придумать, кто подошел бы на эту роль.

— А у тебя нет старшего помощника. Только урод Крунд, но ведь он боцман.

— Он отвечает за команду. Я не собираюсь ни с кем обсуждать свои приказы. Малейший намек на неуверенность — и мне конец. Я — женщина, а в подчинении у меня толпа грубых и жестоких мужчин. На «Делириум Триггер» я — главная.

— И тебе одиноко.

— Я должна поступать только таким образом.

Нотка, прозвучавшая в ее голосе, прервала обсуждение темы. Фрей услышал звяканье столовых приборов, гул голосов других посетителей и журчание реки. Наступила пауза, странная пустота, которая требовала заполнения, и Дариан вдруг выпалил:

— Я тоскую по тебе.

И тут же пожалел, что не прикусил вовремя язык. Настолько потерять самоконтроль! Он вел себя непростительно. Ночь убаюкала его и подтолкнула к излиянию чувств, а теперь он одним махом все погубил. Он в отчаянии замер. Сейчас она отчеканит, чтобы он не валял дурака, и иссушит его презрением.

Но она лишь вымолвила:

— Я знаю.

И в ее глазах затаилась такая печаль, что он сразу понял ее невысказанные слова:

Я тоже тоскую по тебе.

Он налил еще вина в бокалы, они выпили и заказали десерт. Они говорили о разных вещах и не возвращались к тому диалогу. Но с этого мгновения и до выхода из ресторана Фрей тщательно следил за собой. Его так и подмывало замахать от радости руками и пару раз победно стукнуть кулаком об стол.

Глава 9

Проблема Крейка — Императоры или нет? — Неприятное открытие — Возвращение гуляк — Черная метка

Железный шар лежал в центре круга для призывания демонов и не желал никуда перемещаться.

Крейк пробежался взглядом по циферблатам своего портативного осциллоскопа. Потрогал медные верньеры. Проверил провода, идущие к настроечным антеннам. Но поймать фантомную частоту, которая целый день не давала ему покоя, никак не удавалось.

Он сел за стол и уронил голову на руки.

— В таких условиях невозможно работать, — вслух пожаловался он.

В углу импровизированного святилища пошевелилась Бесс. Вероятно, подумала, что он обращался к ней. Когда же стало ясно, что это не так, она переступила с ноги на ногу, громко звякнув кольчугой и скрипнув кожаными суставами. Потом голем вновь погрузился в дремоту.

Все началось утром.

Во время обратного полета в Шасиит Крейк отлично выспался. К счастью, встреч с Флотом удалось избежать, и отдыхать ему никто не мешал. Он проснулся рано, пока команда еще валялась в койках. Первым делом он посетил уборную, где у него впервые за несколько дней случился нормальный стул. Обрадованный хорошим началом дня, он захотел заняться чем-нибудь полезным. Например, попробовать новый метод, о котором он прочел в записках по демонизму, попавших ему в руки еще в Вардии.

Задача казалась абсолютно безопасной. Всего лишь усовершенствование способа обнаружения мелких демонов. Риск если и был, то совсем ничтожный. Крейк устроился поудобнее в святилище и погрузился в дело со свежей головой.

Как ни странно, он все же столкнулся с проблемой. Показания осциллоскопа, при помощи которого он намеревался обнаружить присутствие демонов, искажались слабым неустойчивым сигналом в верхних частотах. Сперва он подумал, что техника просто шалит, но после проверок понял, что приборы работали хорошо.

А может, источником помех служит сама «Кэтти Джей»? Например, это наводки от электрических проводов или вибрация какой-нибудь трубы, оказавшейся в зоне воздействия его аппаратуры. Он часто сталкивался с подобными неприятностями. Они возникали из-за того, что он был вынужден заниматься Искусством в углу грузового трюма корабля. От остального мира его отгораживали только брезентовая занавеска и штабель ящиков.

К полудню сигнал буквально свел его с ума. Крейк попросил Сило помочь найти причину, но инженер казался необычно рассеянным. Работал он, мягко говоря, без всякого желания, так что все было тщетно.

В конце концов Грайзер отказался от своего первоначального плана. Он ограничил настроечными антеннами небольшую площадку для призывания и подсоединил резонатор к пластине, на которой лежал железный шар. Крейк намеревался вселить в него демона и заставить его отыскать своевольную частоту. Если все сложится удачно, шар сам потянется к основному источнику, и Грайзер сможет последовать за ним. Руководствуясь формулами из книг, он определил нужный диапазон. Детские игрушки, да и только.

Однако тут же начались сложности. Для того чтобы зацепить подходящего кандидата, потребовалось несколько часов терпеливого поиска. Крейк долго бомбардировал демона звуком, прежде чем сломил его и разорвал его связи с родным потусторонним миром. Потом Грайзер внедрил демона в железный шар, переселив его в так называемую действительность. А после своих ухищрений он «погрузил» добычу в неизвестно откуда взявшийся сигнал. Демон стал ищейкой, неразумным клочком эфирной сущности. Он должен заметить объект, испускавший этот надоедливый писк. Сигнал здесь выполнял функцию тряпки, необходимой собаке для поиска.

Наконец Крейк отключил поле помехи. Оно являлось слабой формой защиты, а демон попался хилый, так что предосторожности были ни к чему. Теперь Грайзер приготовился ждать, когда шарик покатится в нужном направлении.

Настала тишина. Назойливый сигнал исчез. Значит, Крейк опять потратил время впустую.

Крейк ощутил глубокую подавленность. Он бездарно растратил эти последние годы! Пока он оплакивал гибель племянницы и прикладывался к бутылке, Искусство отошло на второй план. Но однажды он вернулся к погоне за знаниями. Его стремление к Искусству было безрассудным и опрометчивым. Да и терпением он не мог похвастаться.

Сколько же дней или месяцев еще ему придется сидеть без дела, без малейшего продвижения в Искусстве?

Он услышал шипение и поскуливание гидравлического привода, открывавшего погрузочную рампу в дальнем конце трюма. Крейк не видел, что там творилось. Наверное, кто-то ушел. Ему все равно. Бесс, вполне довольная собой, уснула. А может, и нет. Кто знает, в какое состояние она впадала, когда полностью переставала двигаться и ее огненные глаза потухали? Крейк подумал, что ему, пожалуй, надо запереться в своей каюте, почитать и отправиться на боковую.

За спиной у него раздался негромкий шум. Что-то мягко громыхнуло. Он оглянулся через плечо.

Железный шар медленно и уверенно выкатился из круга.

Напевая веселую песенку, Фрей закрыл за собой погрузочную рампу. Встреча с Триникой прошла на редкость успешно. И суть была не только в том, что, получив счет, он увидел, что она заказала домашнее вино — самое дешевое из того, что имелось в меню. Она решила пощадить его бумажник. Для многих женщин такая мелкая забота не представляла собой ничего особенного, но, когда дело касалось Триники, все превращалось в событие эпического масштаба.

После ужина они наняли рикшу до ее гостиницы. Она сняла номер на ночь, но не собиралась там оставаться. Ей требовалось место для очередного преображения — избавиться от устрашающего облика после ухода с «Делириум Триггер» и вновь обрести его перед возвращением на корабль. Ее команда ни в коем случае не должна догадаться о том, что она делала ради Фрея. Она являлась их кумиром, владычицей, которой они поклонялись. Она была их богиней, холодной и далекой, как луна. Позволить им увидеть женщину, скрывающуюся за маской, означало бы для Триники погубить себя.

Дариан попрощался с нею у дверей гостиницы. Будь на ее месте любая другая женщина, он попытался бы проводить ее до номера и проникнуть в постель. Но он поцеловал ее в щеку и обещал заглянуть на «Делириум Триггер» через час с небольшим. Все его инстинкты требовали продолжения встречи, но он совладал с собой и отправился восвояси, взвинченный от неудовлетворенного сексуального желания.

Когда он добрался до ангара, где отстаивался «Делириум Триггер», фрегат уже готовился к отправлению. Делегацию из Малвери, Пинна и Ашуа, охранявших реликвию, доставили два рикши. Девушка не доверила Фрею получение своих денег и, конечно, поступила разумно.

Получал товар и передавал вознагражение Баломон Крунд, боцман «Делириум Триггер». Триника решила не появляться. Фрей не возражал. Он предпочитал помнить ее в том виде, в каком она пребывала в ресторане.

Ашуа, похоже, удивилась тому, что Триника расплатилась и даже никого не обманула. Девушка заблаговременно настроилась на спор и скандал, но их на горизонте не предвиделось. Поэтому Ашуа пребывала в безоблачном настроении. Она порывисто обняла Фрея, что для него, уже непривычно долго сохранявшего воздержание, оказалось почти невыносимо.

Малвери и Пинн решили отправиться в город. Доктор пригласил Ашуа присоединиться к празднованию победы. Фрей не испытывал ни малейшего желания пьянствовать по кабакам и заявил, что доставит деньги на «Кэтти Джей». Он намеревался залить в глаза по паре капель шайна и погрузиться в блаженное забытье. Скоро он увидит в грезах женщину, которую надеется вернуть.

Но едва замерло эхо погрузочной рампы, как его окутала угрожающая тишина. С его губ сорвались еще несколько слов песенки, и он умолк. В пустом брюхе «Кэтти Джей» царил холод, несмотря на то что снаружи стояла душная жара. Он весь вдруг покрылся гусиной кожей.

Что-то было очень, очень неладно.

Императоры!

Он сразу понял, что это — именно они. Самые опасные представители церкви пробужденцев. Они способны парализовать человека сокрушительным ударом, внушить ему первозданный ужас и докопаться до самых глубинных тайн его души. Дариан вынул револьвер. Правда, оружие здесь не поможет, но так он почувствовал себя гораздо лучше.

Они нашли меня.

Но секунды шли, и ничего не происходило. Капитан быстро оглядел трюм сверху донизу. Он не был забит, как обычно. Однако среди барахла, которое Фрей никак не мог выкинуть, имелись укрытия. Кроме того, посередине возвышались потрепанные пескоходы. Дариан попросил Сило привести машины в приличное состояние, чтобы потом выставить их на продажу. Но и за драндулетами он не заметил никакого движения.

Вроде бы никого, кроме него, здесь не было. Странно, но в то же время он был уверен, что в трюме кто-то затаился.

А если тут нет пробужденцев? Страх, который он испытывал, был неестественным, хотя и отличался от паники, возникающей под напором взгляда императора. Да от него все внутренности превращались в дрожащее желе! А этот беспричинный испуг впитывался в Дариана, как остывшая кровь — в тряпку. Паранойя, ощущение какой-то неправильности и всеобщей неуместности.

Дариан, держись!

А потом раздался негромкий звук.

Сначала он подумал, что это Слаг. Ему казалось, что он слышит нечто вроде того басовитого угрожающего воя, какой издает кошка, загнанная в угол. Но тут неведомый враг глотнул воздуха, и Фрея осенило.

В трюме его корабля плакал, надрываясь, младенец.

— Ничего себе, — пробормотал капитан себе под нос.

Плач доносился из-за груды брезента, увязанного в сеть и прикрученного к переборке с левой стороны трюма. Фрей крадучись направился в ту сторону. Он предпочел бы убраться прочь, но в сложившейся ситуации присутствовала фатальная неизбежность — как в сказке. И ничего не воспринималось до конца реальным.

Он нервно крутил в руке рукоять револьвера. Он не знал, следует ли идти к этому рыдающему младенцу вооруженным, но в воплях ему чудилась невыразимая злорадность. Они были какими-то знакомыми, и настолько, что просто душа рвалась. Он чувствовал, что должен найти ребенка.

Фрей обошел кучу. За ней что-то шевелилось…

Когда же он обнаружил то, что скрывал брезент, его лицо исказилось от ужаса и отвращения.

Сначала Дариан подумал, что перед ним находится гигантская личинка — вздутая, бесформенная, копошащаяся в лужице неведомой жидкости. Она испускала одновременно сладковатый и прогорклый запах. Ничего подобного не могло существовать, и Фрей опешил.

Впрочем, здесь лежала вовсе не личинка, а мешок. Гротескная, испещренная прожилками сумка, беловатая и слизистая, внутри которой барахталось что-то, выпирающее, растягивавшее кожу. Нечто подвижное, обладающее сочленениями. Они противоестественным образом выгибались и поворачивались в…

…в матке…

…и сознание Фрея предательски обернулось к его собственному нерожденному ребенку. Он умер в Тринике, когда она попыталась покончить с собой — молодая женщина, сломленная предательством своего любовника. Дариана Фрея.

А младенец продолжал рыдать. И звук доносился отовсюду.

Этого. Не. Может. Быть.

Мешок еще сильнее натянулся: изнутри выпирало что-то длинное и узкое. Несколько мгновений боковина держалась, а потом мгновенно разошлась. Края разрыва, выпятившись маслянистыми губами, выплюнули…

Штык. Даккадийский штык с двумя лезвиями, точно такой же, каким ему проткнули живот девять лет назад. В тот день враги перебили всю команду Дариана. А не далее как вчера он едва избежал подобной гибели.

Он смотрел, как штык двигался вниз, разрезая волокнистую ткань по всей длине. Наружу хлынула сладковато пахнущая прозрачная жидкость и зажурчала по полу. Фрей попятился. На секунду он оторвал взгляд от корчившегося мешка, чтобы не попасть в липкую жижу. Когда он посмотрел обратно, то остолбенел — через разрез лезла мокрая морда какого-то животного и…

Что-то стукнулось о каблук ботинка Фрея. Он с криком обернулся. Его рука с револьвером взметнулась.

— Не стреляй! Это я!

Действительно, это был Крейк, внезапно обнаруживший, что ему прямо в нос уткнулось черное дуло. Капитан растерянно моргнул. Все сразу же изменилось. Сгинул плачущий ребенок, исчез штык. Паранойя улетучилась, и лишь бешеный стук сердца напоминал о недавнем приступе. Дариан повернул голову, где только что находилась корчащаяся… штука. Пусто.

Он опустил револьвер. Грайзер сверкнул на него глазами и обиженно потер нос. Под ногами Фрея, плотно прижавшись к его ботинку, лежал железный шарик. Он отпихнул его.

— Крейк, — заметил он, — Мне кажется, что я спятил.

Демонист наблюдал, как шар откатился, замедлил движение, остановился и вновь вернулся к ботинку Фрея.

— Кэп, — сказал он, — меня тревожит другое. Ты как раз в здравом рассудке.

— Ты уверен, что ничего не видел и не слышал? — спросил Дариан.

— Да. И мы это уже обсуждали, — ответил Крейк. Он отхлебнул кофе и задумчиво уставился в пространство. Они находились в небольшой мрачной комнатушке. Из обстановки — только стол, прикрепленный к полу, плита, духовка да пара металлических шкафов для посуды. Фрей постоянно собирался облагородить кают-компанию, но его неизменно останавливала мысль о серьезности работы. Кроме того, он никогда не был силен в украшении помещений.

Он недовольно нахмурился.

— И что это за… сигнал?

— Я знаю только одно: он исходит от тебя.

Такой ответ Фрея не удовлетворил. Два часа он торчал в святилище, привязанный проводами к щелкающим и гудящим аппаратам, пока демонист проводил исследования, вертел регуляторы и записывал формулы. Он надеялся, что Крейк сумеет решить задачу. Но тот не оправдал его ожиданий.

Крейк почесал в затылке.

— Никогда прежде не видел ничего подобного.

— Это демон?

— Вероятно. А возможно, что-то механическое.

— На мне какое-то устройство? Передатчик?

— На тебе или в тебе.

Фрею почудилось, что он стал хрупким, как хрустальный бокал. Только этого ему не хватало.

— Императоры? — предположил он.

— Сомневаюсь, — произнес Грайзер. — Они не стали бы размениваться на галлюцинации для тебя. Если бы они охотились за тобой, то просто убили бы тебя.

Как ни странно, это немного успокоило Фрея. У него имелась веская причина опасаться императоров. Полгода назад он передал университетскому профессору Крайлоку некие документы — записки исследователя Маурина Гриста. В них очень убедительно доказывалось, что императоры — это тайно созданные полулюди-полудемоны. Дариана изрядно позабавило, что пробужденцы более ста лет жестоко преследовали демонистов, а на чистую воду их вывели, в общем-то, сами демоны.

Эрцгерцога эти открытия не слишком удивили. Он сразу же издал всенародный указ, в котором требовал, чтобы пробужденцы передали императоров в руки властей — для проверки истинности обвинения. Пробужденцы отказались подчиниться. Напряжение в стране достигло неприятно высокого уровня и продолжало расти. Обстановка в Вардии стала весьма тревожной, поэтому Фрей и решил на некоторое время укрыться в Самарле.

Если бы пробужденцы узнали, что виновником заварухи является капитан «Кэтти Джей», его жизнь не стоила бы и капли помета, который обронила пролетающая мимо ворона. Но Крейк был прав. То, что случилось с Дарианом, не вязалось с пробужденцами.

— Что за дела? — спросил он и поежился. В нынешней ситуации оказалось много белых пятен. А незнание того, кто является его врагом, всегда пугало Фрея.

— Я бы выяснил, если бы имел приличное святилище, — сказал Крейк жалобным тоном.

— Оно вроде бы есть у твоего приятеля Плома, верно? — выпалил Дариан, не дожидаясь, пока Крейк начнет ныть и сетовать по поводу недостатка оборудования на «Кэтти Джей».

— Я и так чересчур злоупотребил его дружбой, — ответил демонист. — Кроме того, сейчас он в отъезде. Приближаются выборы, а он баллотируется в Совет канцлеров. Сейчас он наверняка мотается по герцогству, тискает плоть и целует младенцев.

Фрей забарабанил пальцами по столу. Ужас, который он испытывал в трюме, отступил. Все походило на ночной кошмар и моментально развеялось перед лицом действительности. Возможно, случившееся было результатом нездорового образа жизни или отдаленным следствием опытов с некоторыми особо злокозненными наркотиками, которые он пробовал в юности. Но ведь существовал еще и сигнал. Дариан не понимал того, что делал Крейк, и не представлял, каким образом частоты и диапазоны связаны с демонизмом. Однако поведение Грайзера свидетельствовало о том, что у Фрея есть проблемы. Потусторонние.

Наверху раздался грохот, зазвучали хриплые голоса. Потом на трапе, соединявшем кают-компанию с находившимся выше коридором, показался Пинн. На полдороге он сорвался и тяжело шлепнулся на пол. От удара чашки на столе подпрыгнули, и их содержимое выплеснулось. Судя по всему, пилот забыл, что одна рука у него на перевязи. Он принялся удивленно озираться по сторонам, а потом расхохотался. Его смех подхватила парочка наверху. Малвери и Ашуа. Они тоже изрядно набрались.

Фрей уронил голову на руки. Он не собирался общаться с этими бездельниками.

— Вы рано вернулись, — заметил Крейк, глядя на Малвери и Ашуа, неуверенно сползавших по трапу.

— Все бабки про… фью-ю-ю, — сообщил Пинн и повалился на спину. — А они мне ни шиша дать не хотят. — Он помахал в воздухе ладонью, сложенной в горсть. — Кэп, мне с-срочно нужен ав-ванс!

Фрей вздохнул. Определенно, они изрядно повеселились.

— Что она здесь делает? — спросил он, кивнув на Ашуа. — Я думал, что мы с ней уже распрощались.

Малвери стиснул девушку в могучих объятиях.

— Она в полном порядке! — прогудел он, хотя язык у него заплетался. — Она… похожа на дочь, которой у меня никогда не было! — Малвери глотнул ядовитую отрыжку. — И не хотелось вовсе.

Ашуа схватила доктора за густые седые усы.

— У меня завелся собственный морж! — заявила она с широкой улыбкой.

— Вы смерти моей хотите! — в отчаянии пробормотал Фрей. — Послушайте, вы уберетесь отсюда, если я дам Пинну немного денег?

— Что с ним? — поинтересовался Малвери у Крейка.

— Он только что перенес психотравму, — ответил тот.

— А-а, понятно, — серьезно кивнул доктор. Он выпустил Ашуа, пригнулся к Фрею и положил здоровенную лапищу ему на плечо. А потом проворковал тем тоном, которым обычно разговаривают с маленькими детьми и домашними животными: — Наш капитан перенес психотравмочку?

Пинн зашелся от хохота.

— Док, шел бы ты вон. Все серьезно, — буркнул Фрей, высвобождаясь из хватки Малвери.

Тот смутился.

— Ладно, — пробурчал он. — Ты пока не в настроении.

— Что у тебя с рукой? — вдруг произнесла Ашуа.

Фрей не сразу сообразил, что вопрос относится к нему. Он посмотрел на свою руку, и у него кровь похолодела в жилах.

Прямо посередине ладони темнело небольшое пятно — неровный кружок величиной с монету. От него уродливой звездой разбегались усики темно-лилового гангренозного цвета.

Присутствующие молча уставились на отметину. Веселье как ветром сдуло.

— Док?… — дрожащим голосом промямлил Дариан.

— Что ты сделал с собой, кэп? — потрясенно спросил Малвери.

Пинн также ощутил, что атмосфера в кают-компании изменилась. Он встал и, нетвердо держась на ногах, приблизился к Фрею. Дариан не сомневался, что Аррис сейчас отмочит какую-нибудь плоскую шутку, но пилот промолчал.

— Это же та вещь, — сказала Ашуа. — Ведь она тебя цапнула, когда ты ее поднял.

Конечно, старинный меч. Резкая боль, как от укола булавкой, которая заставила его выронить захваченную в бою реликвию. Фрей и думать забыл об этом происшествии. Он решил, что поранился щербиной в рукоятке, которая защемила ему кожу.

— Может, поделитесь с нами вашей историей? — предложил Крейк.

Ашуа посвятила их в подробности того, как Дариан открыл футляр и они нашли внутри необычное оружие. Девушка не упомянула ни о своем участии, ни о подначках, которыми она вынудила его схватиться за меч. Однако он был слишком встревожен, чтобы поставить ее на место.

Рука. И без доктора ясно, что он, вероятно, лишится ее. Он попал в чудовищную переделку и не мог с этим смириться.

А недавно он был счастлив. Почему он не оставил проклятую штуковину в покое?

— Думаешь, там был яд? — осведомился враз протрезвевший Пинн.

— Тогда мы опоздали, — пробасил Малвери. — Если бы ты, кэп, сразу заглянул ко мне…

Фрей повернулся к Крейку.

— Думаешь, эта пакость и сигнал связаны между собой?

— Разумеется.

Дариан снова посмотрел на метку. Она не болела, не зудела, но при одном взгляде на грязную подкожную кляксу к горлу подступала тошнота.

— Я разговаривал с Триникой. Она ничего не заметила, — сообщил он делано беззаботным тоном.

— А если пятно проявилось в течение несколько часов? И может, Триника не смотрела на твои руки, — сказал Крейк. — И вообще, при чем здесь она?

Он был прав. Ровным счетом ничего не имело значения. Никто не знал, что случилось. И это было страшнее всего.

Из общей растерянности их вывела Ашуа. Девушка шагнула к Фрею, схватила его за руку и потянула.

— Тебе требуется помощь, — твердо произнесла она. — Вставай и пойдем.

— Куда? — выдавил Фрей.

— Ты что, забыл: Шасиит — мой город, — усмехнулась она. — Следуйте за мной.

Глава 10

«Хвост» — Попытки Джез — Неприкасаемые — Пес-Проныра — Туристы

Наступила глубокая ночь, но на Шасиите это никак не отразилось. Город кипел, как муравейник. Повсюду бродили шумные гуляки. Они беседовали и спорили, покупали, продавали и воровали. Воздух обжигал и выжимал пот из тел. Разносчики оделяли проголодавшихся пряным хлебом и обуглившимся мясом с резким запахом.

Как и Джез, Шасиит никогда не спал.

За столиками уличных кафе, освещенных электрическим светом, расположились дружеские компании. Мужчины неторопливо потягивали густой черный кофе и наблюдали за хаосом, творившемся вокруг. Сквозь толпу тащились гигантские животные, запряженные в телеги с грузом. Погонщики нетерпеливо понукали их. На местном наречии зверей называли рушу. Клыки и рога чудовищ скрывались под декоративными колпачками — наивная попытка сделать их не столь опасными хотя бы внешне. Джез решила, что, если им взбредет в голову взбунтоваться, они учинят тут кровавое месиво. Но таковы были обычаи Самарлы. Иностранцам здешняя жизнь казалась беспорядочной, неистовой и дешевой.

Джез сообщили, что случилось с капитаном, и она впала в крайнее беспокойство. Она и раньше не сомневалась, что Фрей нуждается в опеке. Он плохо умел заботиться о себе, и новая таинственная рана служила этому подтверждением. Но Джез тревожило не только физическое состояние, но и нервы капитана. Ведь он оставался, в целом, мальчишкой. Пусть он был красивым и обаятельным мужчиной, но Джез умела заглянуть за внешнюю оболочку человека. Она знала, что он — чувствительный и не очень уверенный, хотя Фрей ни за что бы не признался в этом себе.

А его отношения с Триникой? С одной стороны, она восхищалась тем, как капитан, стремясь покорить эту женщину, преодолевал все препятствия на своем пути. Джез никогда не испытывала столь сильных чувств и завидовала его страсти. Дариан не обладал чрезмерным упрямством или силой воли, но когда дело касалось Триники, он был непоколебим.

Но Триника уже предавала, и Джез не видела причины, которая помешала бы пиратской королеве сделать это опять. Судить же по поведению Дракен о ее намерениях — совершенно бесполезно. В последний раз это сильно потрясло Фрея. Если такое повторится — он вовсе не оправится.

Капитан, надеюсь, все у вас будет в порядке.

В поход отправилась большая часть команды. Все захватили с собой оружие. На борту остались только Сило, Бесс и Харкинс. Бортинженеру и голему было опасно покидать «Кэтти Джей», а Джандрю спал, и никто не захотел будить его. Пилот почему-то стремился участвовать в любых операциях, где он обычно не мог принести никакой пользы и являлся обузой. Джез предполагала, что Харкинс пытается подражать отчаянной смелости капитана, но и она не понимала поведения Джандрю.

Полчаса они, во главе с Ашуа, шли пешком по городу. Скоро улицы стали узкими, а дома неприглядными. Джез не доверяла дерзкой девице, но предпочитала ее тихой и коварной Тринике. Но проводница, хотя еще и не протрезвела, похоже, знала маршрут.

А за компанией следовал таинственный «хвост».

Джез ощутила его присутствие прежде, чем увидела. Даже в толпе этот тип двигался целеустремленно. Молодой даккадиец неброской внешности, в коричневых вышитых одеждах и сандалиях. Джез внимательно поглядывала на него, когда поворачивала голову, отвечая своим спутникам.

Она сомневалась в преследователе, пока он не углубился за ними в трущобы. Столь опрятно одетому юноше просто нечего было делать в вонючих переулках среди покосившихся лачуг с крутыми лестницами. Здесь перехватывало горло от бензиновых паров, которые испускали грохочущие генераторы. Они поставляли электроэнергию для ламп, сиявших сквозь изодранные тряпичные занавески. В Самарле даже беднякам с лихвой хватало на бензин, а вот с аэрумом было плоховато.

Здесь обитали даккадийцы и самарланцы, и они старались благоразумно держаться подальше от группы вооруженных чужаков. Многие самарланцы принадлежали к касте неприкасаемых. Их черные лица, покрытые белыми узорами, говорили о низком общественном положении. Но попадались и обычные бедняки. Джез уже доводилось посещать Самарлу, когда она была штурманом на другом корабле. Однако лишь теперь она убедилась, что большинство самарланцев отнюдь не купается в роскоши, как считали в Вардии. Крейк, изучавший политику в Галмурийском университете, поведал Джез об особенностях отношений в местном обществе.

Она приблизилась к Фрею и негромко произнесла:

— Капитан…

— Вы о том парне? Да, я заметил. Мне он не совсем нравится.

— Кто может быть его хозяином?

— Кто угодно.

— Как считаете, стоит предпринимать ответные действия?

Тут вмешалась Ашуа, подслушавшая их разговор:

— Не беспокойтесь. Дальше он за нами не полезет.

Фрей кивнул.

— Я, в общем, с ней согласен.

Но Джез не успокоилась. Капитан просто был занят другими вещами. Она мысленно перебрала потенциальных кандидатов. Пробужденцы? Да, у них имеются серьезные основания. Агентство «Шакльмор»? Они вроде бы не нанимают даккадийцев, но, насколько ей известно, «Шакльмор» до сих пор продолжал гоняться за Крейком. Юноша мог даже шпионить для Триники, хотя Джез подозревала, что пираты нашли бы кого-нибудь получше.

И она решилась.

Сперва собственная затея заставила ее содрогнуться. Никогда еще она не пыталась читать чьи-то мысли. Это всегда случалось невольно, как позавчера, когда они захватили поезд.

А сверхспособности у нее имелись. Отрицать это — бессмысленно. И следует попробовать их использовать.

И поэтому Джез прямо на ходу погрузилась в неглубокий транс. Теперь она могла управлять своим состоянием без особого труда. Она уже не боялась манов. Они не выли и не выкрикивали ей призывы присоединиться к ним. Ей дали Приглашение, она отказалась от него, и они признали ее выбор. Маны словно затаились на краю ее сознания, но пока не заговаривали с ней.

С трансом пришло знакомое обострение чувств. Мелкие подробности стали ясными и броскими. Запахи разделились на составные элементы. Джез слышала бормочущие голоса, доносившиеся из отдаленных лачуг. Она не могла объяснить, как именно транс преображает ее, но благодаря ему окружающий мир становился четким и осязаемым.

Однако она и понятия не имела, каким будет ее следующий шаг. Джез попыталась искать сознательно, представив себе юношу, обратив к нему свои мысли. Никакого результата. Она постаралась вспомнить ощущение, которое испытала в поезде, но не смогла воспроизвести его.

И она сдалась. Вышла из транса расстроенная и недовольная. Должна же существовать какая-то методика, но нащупать ее наугад не получалось.

Прежде она опасалась манской части своей сущности, боялась, что демон поглотит ее человеческую составляющую, если она сдастся. Но достигнув внутреннего согласия, она прониклась новым любопытством. Что именно она может? Каковы пределы ее дара?

Она предпочла отказаться от Приглашения. Отвернулась от манов и их любви. И внезапно она почувствовала себя брошенной.

Ашуа замерла перед непримечательным домом посреди переулка. По обе стороны тянулись подозрительные двухэтажные хибары, выстроенные из разрушенных остовов более внушительных зданий.

— Один совет, — предупредила Ашуа. — Пусть никто не хватается за оружие без крайней необходимости. Обычно они не возражают, когда сюда заходят чужеземцы, но народ тут проживает нервный.

Фрей без энтузиазма посмотрел на замызганную створку.

— Но что же там внутри?

— Изнанка, — коротко ответила Ашуа и распахнула дверь.

За ней оказался лабиринт проходов со стенами, обитыми нестругаными досками, как в шахте. Над головами шипели голые электрические лампы, прикрученные к хлипким проводам. Здесь было тесно и душно, а рослым членам команды приходилось пригибаться.

Они миновали комнаты с жалкими раскладушками и двухъярусными нарами. Здесь жили неприкасаемые: в основном, мужчины, но попадались и женщины с детьми. Все тощие, одетые в лохмотья. Некоторые носили только набедренные повязки. Их глаза уныло смотрели из-за белых узорчатых масок, служивших для них отличительным признаком. Тем не менее черты лиц были по-эльфийски благородны. Джез было странно видеть таких изящных людей в нищете, но, как ни крути, самарланская раса славилась своей красотой.

— Что с ними? — громко спросил нетактичный Пинн. Малвери привычно отвесил ему подзатыльник. — Ты чего? — возмутился пилот. — Они меня не понимают.

— Дело в кислоте, — пояснил Крейк. — Она разрушает пигмент в коже. Насколько я понимаю, вроде татуировки наоборот. Кстати, это навсегда.

Неприкасаемые: низшая из пяти каст Самарлы. Предки их сделали что-то настолько ужасное или постыдное, что их фамилии вычеркнули из записей. Пути назад не существовало в принципе. Новорожденных отмечали собственные родители вскоре после рождения — ведь неприкасаемый, на руках у которого видели ребенка иной касты, подлежал казни. Клеймо одного человека передавалось всем его потомкам до скончания веков. В Самарле человек без родословной был пустым местом.

Джез восхищалась этой страной, но считала отвратительным такую неумолимость. Она напомнила себе, что Самарла уже поработила две другие людские расы и поголовно превратила их в рабов. Она признавала этот факт, но то, что ты признаешь, не обязательно должно тебе нравиться. Да, в Вардии царили другие нравы.

Коридоры никак не кончались. Отряд, следовавший за Ашуа, отбрасывал назад потрепанные занавески и встречался с безразличными взорами обитателей. Некоторые неприкасаемые, уставшие за день, спали. Почти никто не разговаривал. Они были измучены и жестоко угнетены безнадежностью. Изнанка, о которой упомянула Ашуа (очевидно, буквальный перевод с самарланского), являлась приютом, где они могли приклонить головы.

Постепенно Джез перестала понимать, где они находятся. Возможно, они забрались глубоко в недра земли. Однако, преодолев длинный лестничный пролет, они очутились в очередной комнатушке с окнами, из которых открывался вид на трущобы. Но потом они опять начали неуклонно спускаться, и вокруг них сомкнулись стены из досок и необработанного черного камня. Воздух сгустился, температура понизилась, электрическое освещение сменили масляные лампы.

Вскоре они вступили в широкий коридор с грубо сколоченными деревянными нарами. Он напоминал переполненную казарму или катакомбное многоярусное захоронение. Джез сразу уловила в здешних неприкасаемых иное настроение. Они были насторожены, собранны и с интересом глазели на пришельцев. Кое-кто из владельцев нар даже соскакивал на пол и крался за незнакомцами. И спереди тоже соскальзывали с лежанок худые темные мужчины. У одних в прорехах одеяний виднелись костяные ножи, у других они открыто болтались на веревочных поясах.

— Мисс Воде, — пробормотал Фрей. — Почему я внезапно почувствовал себя в опасности?

Ашуа затормозила, спутники последовали ее примеру.

— Никому не хвататься за оружие, — напомнила она.

— Пинн, это относится и к тебе, — добавил Фрей.

Пилот пробурчал грязное ругательство и убрал руку с револьвера.

Неприкасаемые окружили их, держась на благоразумном расстоянии. Какой-то человек вышел вперед. Ему, вероятно, было немного за сорок, но выглядел он стариком. Обращаясь к Фрею, он медленно заговорил на булькающем и шипящем самарланском языке.

Капитан беспомощно посмотрел на Ашуа, и та ответила вместо него. Вожак приказал что-то стоявшему рядом с ним человеку, и тот бегом помчался по коридору. Джез хотела угадать, чего хотел собеседник Ашуа, по его жестам и выражению лица, но понять мимику самарланца ей не удалось.

— Каковы наши дела? — осведомился Дариан.

— Они не хотят пропускать нас, — сообщила Ашуа. — Но ты не волнуйся. У меня есть связи.

— Здесь?

— Конечно, — произнесла она. — Самми или даки презирают неприкасаемых. Если вышестоящие их замечают, то лишь для того, чтобы прогнать с дороги. С них станется обсуждать заговор против бога-императора в присутствии неприкасаемого! А вот иностранцу, например мне, плевать на кастовую систему Самарлы. Кстати, эти ребята все видят и слышат. — Она усмехнулась. — Откуда, по вашему мнению, я узнала о поезде?

— От них? — изумился Фрей.

— Из невидимок получаются неплохие шпионы, — подтвердила Ашуа. — А вот и он. — Из коридора донесся шорох, и появился еще один неприкасаемый. Он превосходил ростом присутствовавших, а его изрядно латаное одеяние было сшито из дорогих тканей. Сам — лысоват, а белый кислотный узор делал его лицо похожим на череп. Он двигался быстро и весь его облик прямо-таки источал лукавство. Вдобавок он казался более здоровым, чем его сотоварищи.

Вновь прибывший обменялся раздраженными репликами с пожилым, указывая при этом на Ашуа. Девушка включилась в разговор, а затем обратилась к Дариану.

— Продемонстрируй-ка им пятно, — велела она.

Фрей повиновался и протянул зевакам ладонь с отметиной. Они заахали и попятились.

— Заявляю как врач, — проворчал Малвери, — данная реакция мне не нравится.

— Ну, теперь-то они уберутся с дороги? — заплетающимся языком спросил Пинн.

Ашуа указала на высокого неприкасаемого:

— Знакомьтесь, это… ну, имя у него сложновато… можно перевести на вардийский как Пес-Проныра.

Пес-Проныра ухмыльнулся, продемонстрировав кривые зубы.

— Дурацкая кличка! — заявил Пинн.

— Ага, на вардийском оно теряет часть своего значения, — кивнула Ашуа. — Они все носят подобные имена. Берут их, когда становятся неприкасаемыми. Дескать, прежняя жизнь покрыта позором и так далее. Но вам-то наверняка все равно? И давайте лучше займемся делом.

— А как насчет того дака, который следил за нами? — забеспокоилась Джез. — Его они тоже пропустят?

— Дака? В одиночку? Ему повезет, если он выйдет отсюда живым. А мы воспользуемся другим выходом, так что он вообще не найдет нас.

Пес-Проныра нетерпеливо поманил их за собой. Они гуськом пошли по коридору. Через несколько поворотов он внезапно закончился зияющим отверстием в скале. Выход обрамляла надпись, грубо начертанная самарланскими символами.

— Что там написано? — осведомилась Джез у Ашуа.

— Добро пожаловать в Изнанку, — ответила та.

— А я думала, что мы уже давно находимся в Изнанке.

— Не-а, — хмыкнула Ашуа, когда они миновали отверстие. — Это был всего лишь один из путей, ведущих сюда. — Она широко раскинула руки. — Вот она, Изнанка.

Остальные, как по команде, замерли. Джез широко раскрыла глаза.

— Чтоб я сдох!.. — прошептал Малвери.

Ашуа покачала головой и улыбнулась.

— Туристы.

Глава 11

Изнанка — Нарциссизм — Колдун — Крейк меняет свое мнение — Последняя ночь Фрея

Перед ними лежал подземный город, построенный из досок и веревок и охватывающий пещеру, как спутанная клочковатая паутина. Местность здесь была чрезвычайно пересеченной. Провалы чередовались с буграми, кое-где торчали сталагмиты, но город приспосабливался, как мог. В каждой мало-мальски пригодной нише теснились хижины разных размеров. Строения лепились к стенам и громоздились одно на другое. Повсюду перекрещивались веревочные мосты, перекинутые через жутковатые пропасти и соединявшие между собой холмы. Потолок пещеры терялся в тумане выхлопов многочисленных бензиновых генераторов, которые питали слабые прожектора. Они заливали Изнанку тошнотворным желтым сиянием.

Крейк удивленно озирался по сторонам. Каким образом это неприглядное и, конечно же, подозрительное поселение могло просуществовать так долго? Мрак разгоняли факелы, лампы и горелки в металлических бочках, хотя абсолютно все постройки являлись огнеопасными. А тех, кто проектировал данный, с позволения сказать, город, следовало бы безжалостно повесить. Впрочем, Грайзер сомневался в том, что здесь существовали архитектурные задумки. Вероятно, Изнанка выросла сама по себе, как плесень.

Но он одернул себя: «Не будь снобом, Грайзер». Однако он ничего не мог с собой поделать. Он был аккуратным, даже педантичным, и самарланский хаос оскорблял его душу.

Пес-Проныра вел их вниз по склону, через кучки домишек. Здесь тоже кипела жизнь, хотя ее и нельзя было сравнить с той грандиозной сумятицей, которая творилась на поверхности Шасиита. Они миновали крошечную лавку, где предлагали добытое на помойках тряпье. Хозяин торговался с покупателем и в конце концов отдал несколько лоскутов ткани за обветренный кусок мяса непонятного происхождения. Поблизости несколько мужчин помогали собрату-неприкасаемому собирать убогую лачугу. Другая группа расположилась у огня: местные жители курили, толковали о чем-то и передавали по кругу грязную бутылку.

Крейк тревожно посматривал на обитателей Изнанки, а те, в свою очередь, неприязненно таращились на него. Его пугала нищета. Вдобавок они не были сломленными и измученными, а казались дерзкими и враждебными. Крейк вырос среди аристократов. Он не мог до конца освоиться в обществе бедняков, склонных к грубым шуткам, а то и к труднообъяснимым, порой беспричинным вспышкам насилия.

Теперь он пребывал в сильном возбуждении. Им предстояло увидеть колдуна. Настоящего самарланского мага. Крейк знал о них только по книгам. Здесь, на юге, они занимались демонизмом, не прибегая к науке и не пользуясь приборами. Грайзер гадал, что являлось правдой, а что суеверием и шарлатанством, но, как ученый, стремился увидеть одного из них за работой.

Вскоре они приблизились к покосившейся хижине, стоявшей на обочине. Пес-Проныра шепнул пару слов Ашуа и вошел внутрь, за занавеску, заменявшую дверь.

— Надо подождать, — сказала Ашуа, обернувшись к команде.

Фрей засомневался.

— А если мы зря сюда притащились? В смысле: может лучше было бы найти доктора?

— Он посоветовал бы тебе оттяпать руку по самое плечо, — пьяным голосом, почти нечленораздельно пробурчал Малвери. — Если мы послушаем этого парня, хуже не будет.

— У меня есть и другая причина, — призналась Ашуа. — Не хотела говорить раньше, потому что все звучит… неправдоподобно. Но, вообще-то… я уже слышала об этих метках.

— Правда?! — нетерпеливо воскликнул капитан.

— Темное пятно означает, что на тебе печать смерти. Самми считают, что в старину колдуны таким образом воров ловили. Ну, легенды, они и есть легенды. Народ постоянно болтает всякую чушь.

Но Фрей сразу прицепился к ее словам.

— Ты полагаешь, что меня прокляли?

Девушка заметно смутилась.

— А когда выскажешься, все кажется глупостью, верно?

Дариан с облегчением вздохнул.

— Получается, что я не потеряю руку?

— Ты ее, наверное, сохранишь, но умрешь ужасной смертью.

Фрей ненадолго задумался, а потом рассмеялся.

— А я-то перепугался, — произнес он, нежно разглядывая изуродованную ладонь.

— Капитан! — тревожно окликнула его Джез. — Вы, случайно, не пропустили мимо ушей кое-какие слова?

Дариан моментально ощетинился.

— По мне, лучше сразу погибнуть, чем остаться калекой.

— Ярко выраженный нарциссизм, — констатировала Ашуа, ткнув пальцем в сторону Фрея.

— Это не новость, — ответил Крейк.

— Она опять обзывается! — пожаловался Дариан. — Что она имеет в виду?

— Это означает, что ты храбрый человек, — не моргнув глазом, соврал Крейк.

— О… — вымолвил Фрей и, приободрившись, взглянул на Ашуа. — Спасибо.

Демонист строго посмотрел на девушку. Она закатила глаза, но промолчала. Когда-нибудь капитан, вероятно, подловит Крейка на насмешках по поводу ограниченности словарного запаса, но, разумеется, не сегодня.

Из хижины появился Пес-Проныра и жестом позвал внутрь только Фрея и Ашуа. Крейк занервничал. Не для того он проделал такой далекий путь, чтобы остаться за порогом.

— Кэп! Я тоже зайду! Я должен! — отчаянно взмолился Грайзер, невзирая на то что собирался сохранять скромное достоинство.

Ашуа обратилась к Псу-Проныре, тот неодобрительно покачал головой, но все же поманил Крейка.

— Я тоже зайду! — противным детским голоском передразнил его Пинн. — Зачем? Подлиза поганый!

— Прошу прощения, не понял, — бросил Крейк. — К сожалению, я не владею скотским языком.

Ответ получился не самый блестящий, но меткий и понравился Грайзеру. Он отодвинул занавеску, покрытую плесенью, и прошествовал внутрь лачуги. При этом он успел заметить, что Малвери обхватил своей лапищей Пинна, не позволяя пилоту вынуть револьвер.

Тесная хижина оказалась загромождена зловещими тотемами. Повсюду скалились черепа и стояли склянки с засоленными зародышами животных. Воздух пропитался резким запахом из смеси благовоний и дыма от очага. Мебели не было, но дощатом полу валялись циновки. В углу находилось ложе из заплесневелой соломы.

Посреди помещения восседал, скрестив ноги, чернокожий колдун. Его лицо испещряли белые узоры, но, в отличие от неприкасаемых «верхнего» Шасиита, он был тучен. Длинные седые волосы, кое-как убранные в прическу из многочисленных косичек, свисали до живота. В грязной бороде путались бусы и амулеты, болтавшиеся на шее. Колдун был одет в распахнутую, не сходившуюся на объемистом чреве безрукавку из шкур и набедренную повязку, напоминающую подгузник. Со всех сгибов его крупного тела складками свисала растянутая кожа. Он ссутулился и вроде бы спал, хотя с таким же успехом мог пребывать без сознания или, вообще, умереть.

Крейк почувствовал разочарование. Он ожидал увидеть человека, который произвел бы на него впечатление, например, дикаря, одержимого духами. А ему подсунули гигантскую изюмину с бородой.

Пес-Проныра жестом показал Фрею, чтобы тот уселся перед колдуном. Капитан неохотно повиновался. Его реакция не удивила Крейка. Даже сквозь дым курений он отчетливо ощущал запах кислого молока, исходивший от хозяина лачуги.

Колдун пошевелился, поднял голову и открыл глаза. Грайзеру стало страшновато. Они были настолько налиты кровью, что казались полностью красными.

Губы колдуна зашевелились, и из них появилась маленькая черная палочка. Он перекатил ее из одного угла рта в другой, изучая Фрея неподвижным взглядом. Потом втянул ее в рот и принялся жевать с ужасающе громким хрустом.

«Сырая кора крюкокорня», — догадался Крейк.

Считалось, что самарланские маги использовали тайные приемы и ритуалы, подробности которых они ревниво скрывали. К тому же они в больших количествах употребляли мощные и опасные галлюциногенные вещества.

Неудивительно, что колдун выглядел так неряшливо. Вероятно, он непрерывно жрал наркотики.

Скептицизм Крейка стремительно возрастал. Почему он отнесся к этому серьезно? Возможно, цветастые записи о наблюдениях в Самарле были чушью или, если выражаться деликатно, собранием непроверенных слухов. Как кошмарная развалина, почти утратившая человеческий облик, справится с демоническими силами, для обуздания которых вардийцы придумывают сложные формулы и передовую технику?

В конце концов неприкасаемый заговорил. Голос у него оказался невероятным — чудовищно хриплым и низким. Незнакомые слова с грохотом вырывались из груди колдуна.

— Протяни руку, — перевела Ашуа. — Грязную.

— Она не грязная ни хрена, а проклятая, — уточнил Фрей.

Маг обхватил кисть капитана огромными и мягкими, будто резина, ладонями. Дариан, который всю жизнь терпеть не мог лишний раз соприкасаться с мужчинами, сделал над собой усилие, чтобы не отскочить.

Неприкасаемый зажмурился. Воцарилась тишина, прерванная неожиданно громким бурчанием в животе Крейка. Он густо покраснел и виновато взглянул на Ашуа. Целый день он провел в святилище, и во рту у него не было ни крошки.

Потом колдун содрогнулся. Фрей напрягся и попытался высвободиться, но тот крепко вцепился ему в руку. На мгновение оба застыли в одной позе.

— Э-э-э… — промямлил Дариан.

Голова чародея резко дернулась назад, косички подпрыгнули. Жующие челюсти быстро задвигались. Носом он издавал странный жужжащий шум.

— Ребята, что-то мне это не очень нравится… — пробормотал Фрей и дернул плечом.

Вдруг на губах колдуна запузырилась белая пена. Крейк усмехнулся. Ему и прежде доводилось видеть подобных шарлатанов. Они изображали из себя медиумов, способных общаться с мертвыми. Кровь и сопли! Даже пробужденцы — не что иное, как банда мошенников. Ну, его-то, Грайзера, не так легко одурачить.

Однако он заволновался, поскольку припадок у колдуна все еще не кончался. Конвульсии, в которых бился неприкасаемый, были ужасны. Крейка мутило. Фрей уже откровенно выдирал руку, но его усилия были тщетны, с таким же успехом он мог бы пытаться сдвинуть скалу. Крейк заметил, что Ашуа и Пес-Проныра вроде бы хитро и злобно переглянулись. Неужели заговор? Что они затеяли?

А затем его осенило. Им овладевали паранойя и страх, верно? Теперь все ясно. Так в присутствии демонов случалось с каждым. Подсознание Крейка реагировало на неестественное.

Что бы ни делал колдун, у него это работало.

Но как? Фокус, трюк? Особая форма гипноза, заставляющая присутствующих повиноваться колдуну? Вряд ли, идея просто смехотворна. Крейк долго занимался Искусством, и его органы чувств были хорошо натренированы. Несомненно, в лачуге творилось нечто странное. Здесь витало ощущение неправильности, неосознанный рефлекторный страх. И это достигалось без машин и приборов.

Здесь могло быть лишь одно объяснение. В статьях, которые читал Крейк, писалось то же самое. Самарланцы умели вступать в контакт с демонами, вообще не обращаясь к науке.

Колдун вновь задергался в конвульсиях, отчего по всей его жирной плоти пошли волны. Он заговорил, вернее, начал завывать сквозь облепленные пеной губы. Фрей в отвращении отпрянул, когда брызги полетели ему в лицо.

— Он считает… — перевела Ашуа, — что ты взял то, что не принадлежит тебе.

— Нет! Я только отобрал вещь у того, кто ее украл.

Ашуа посоветовала ему замолчать, а колдун опять завыл.

— Он говорит о древности. Тысячелетней. Там — демон из времен до… — Она сделала паузу и нахмурилась. — В общем, он не знает толком, что это такое. Оно само создает себя из всего, чего ты боишься. И еще… — Она совсем растерялась. — Надо остерегаться Железного Шакала. Понимай, как хочешь.

— На крышке футляра была эмблема, помнишь? Я решил, что это собака или волк.

— Похоже, что ты ошибся.

— Он может прогнать демона? — спросил Фрей.

Ашуа перевела вопрос умолкшему и тяжело дышавшему колдуну.

Глаза мага описали полный круг в орбитах, и он принялся выплевывать слова.

— Нет, — перевела Ашуа. — И никто не способен.

— Замечательно! — воскликнул капитан.

— Никто, кроме тебя, — добавила она, когда колдун после краткой паузы продолжил свою речь. Его тон колебался от высоких нот к низким, от скрипа к хрипу, от рокота к писку, как эфирный сигнал. — Ты должен вернуть реликвию туда, где ей положено находиться.

— Но ведь у меня ее даже нет, — заявил Фрей.

— Ты когда-нибудь заткнешься? — оборвала его Ашуа. — Я слушаю! — Колдун между тем вещал без остановки. — Гм… возврати ее на законное место… в темноте при полной луне… — Ее лицо просветлело, и она понимающе улыбнулась. — И ты снимешь проклятие! То самое, о котором говорилось в легендах: проклятие, защищающее от воров. Других способов нет.

— И все? — пробормотал Дариан.

— Да.

— Значит, дело не в испачканной руке? — добавил он с плохо скрываемым триумфом.

— Ты невыносим! — возмутилась Ашуа.

— А что случится, если он не вернет эту вещь? — поинтересовался Крейк.

— Хороший вопрос! — обрадовалась Ашуа и поспешно обратилась к магу. Тот сидел, уронив голову назад и набок, из уголков его рта стекала молочно-белая слюна. Неприкасаемый принялся с хрустом жевать крюкокорень и спустя минуту уставился на Фрея налитыми кровью глазами.

Ашуа переводила его слова.

— Демон, который охраняет реликвию… будет становиться все сильнее. Ты уже видел его. Он будет являться тебе… еще три раза. Последний раз случится в полнолуние. Если к тому времени ты еще будешь жив… он полностью откроется… чтобы вернуть собственность ее владельцу. — Она сделала паузу и с искренней тревогой произнесла: — Затем к тебе явится смерть.

Фрей гневно смотрел на колдуна. Потом яростно рванулся и высвободился. Неприкасаемый вскрикнул и опрокинулся на спину. Он лежал, тяжело дыша, как громадная морская рыбина, выброшенная на сушу. Капитан сердито вскочил на ноги.

— Никто не смеет указывать мне, когда я умру! — крикнул он. Потом взглянул на Крейка и нахмурился. — Погоди, когда же это будет?

— Полнолуние наступит через двенадцать дней, если не считать сегодняшний.

— Точно! — сказал Дариан. — А я намерен прожить намного дольше. — Он вытащил из кармана компас. Крейк сразу узнал свою работу. Он вселил туда демона, который всегда указывал направление к серебряному кольцу Фрея (его капитан подарил Тринике). — Нам нужно отыскать Тринику и вернуть реликвию. И все!

— Надо узнать, где она находилась прежде, — добавила Ашуа. — Отправиться туда и положить ее на место.

— Только не все сразу, — произнес Фрей. — Сначала следует ее забрать. А Триника совсем не обрадуется, когда я потребую добычу назад.

— Свою долю я не верну! — предупредила Ашуа. — Этой девице — никаких возмещений.

Фрей подыскивал слова для возражения, когда занавеска на входе отодвинулась и внутрь заглянул Малвери.

— Закончили свои развлечения? — осведомился он. — Вот и отлично. У нас неприятности.

— Ты и понятия не имеешь, насколько они серьезны, — ответил Крейк и вздохнул. Какие еще шишки судьба обрушила на их плечи?

Глава 12

Бойня — Грамотно устроенная ловушка — Пес-Проныра указывает путь — Побочный ущерб — Расставание

— Что случилось? — спросил Фрей, покинув хижину колдуна. Следом за ним спешили Крейк, Ашуа и Пес-Проныра.

Джез, осматривавшая свою винтовку, подняла голову и кивнула в ту сторону, откуда они пришли. Возле скального склона творилась какая-то суматоха. Перед отверстием в стене собралась толпа неприкасаемых. Они кричали и казались разозленными, оскорбленными, не желающими повиноваться. К месту скандала стекалось все больше народа.

Фрей не сразу сообразил, что послужило причиной волнения. Но обитатели Изнанки расступились, он заметил белокурого юношу в военной униформе и с винтовкой.

Солдат-даккадиец.

— Ашуа! Спроси своего приятеля насчет другого выхода, — сказал Фрей и выхватил из-за пояса револьвер.

Солдат держал оружие перед собой, отталкивая цепкие руки неприкасаемых. Местные жители, напоминающие разъяренных птиц, яростно кричали на чужаков. Уходите отсюда! Это наши владения, мы не хотим видеть вас здесь!

Фрей знал, что сейчас произойдет. От неизбежности у него защемило сердце.

Резко затрещали оружейные выстрелы, и неприкасаемые рассыпались в стороны. Гневные крики сменились воплями страха и боли. И тут Дариан разглядел пришельцев. Не одного солдата, а целую дюжину. Даккадийцы в белой униформе с золотой отделкой, и один самарланец — выше ростом и изящнее, чем остальные. Судя по красивым черным доспехам — командир.

Толпа начала разбегаться, но солдаты не успокоились. Они целились из винтовок и стреляли в спины неприкасаемым. Мужчины и женщины спотыкались и замертво падали на землю. Все хотели как можно скорее добраться до спасительных убежищ, но солдаты без зазрения совести уничтожали безоружных людей.

Фрей был потрясен. Ему доводилось видеть множество убийств, но поведение солдат вызвало у него глубокое отвращение. Хладнокровность и меткость, с которыми они истребляли нищих, как будто палили по диким зверям, быстрота и решимость жестокого ответа, просто поразили его.

Пес-Проныра дернул Ашуа за руку.

— Сюда! — бросила она. В этот момент самарланец-командир, даже не прикоснувшийся к оружию во время побоища, повернул голову и уставился на них. Он вскинул руку, прокричал приказ, и солдаты начали быстро спускаться со склона.

— Сматываемся! — воскликнул Фрей, и они кинулись бежать в противоположном направлении.

За хижиной колдуна находилась просторная открытая площадка, ограниченная слева стеной пещеры, а справа — крутым склоном. Утоптанная тропа вела на плоскую вершину бугра, густо застроенную лачугами.

Солдаты открыли огонь. Они стреляли от бедра, пули со звоном отлетали от камней. Нанести серьезную рану с такого расстояния можно было лишь случайно, но Дариану не слишком понравилось то отношение, которое сегодня проявила к нему удача.

Его страхи подтвердились. Малвери споткнулся и упал, преодолев всего три десятка футов. Фрей был вынужден потратить драгоценные секунды, чтобы поднять пьяного доктора. Пинн, которому не терпелось броситься наутек, приплясывал на месте. Джез, как самая дальнозоркая, палила по преследователям, прикрывая товарищей, но даки не отступали. Предводитель преспокойно шествовал по тропе. Его высокомерие бесило Фрея. Его так и подмывало потратить пулю-другую и сбить с самми спесь.

— Да живой я, — заявил Малвери и нетвердой пьяной походкой двинулся вперед. Фрей выстрелил пару раз, не целясь, чтобы солдаты хотя бы задумались на минуточку. Его попытки оказались таким же тщетными, как и у Джез.

А даки неумолимо приближались. Внезапно пуля угодила Фрею в рукав пальто, едва не задев запястье.

Проклятье, когда Бесс нужна, ее никогда не оказывается на месте! Она бы разделалась с этими поганцами.

Они вскарабкались по склону и очутились на ровном месте. Неприглядные халупы из жести и досок в беспорядке теснились к стене, будто их сгребли туда бульдозером. Вокруг были разбросаны совсем жалкие лачуги. При появлении Фрея и его спутников неприкасаемые моментально разбежались. Сначала он подумал, что местные испугались их, но понял, что опасность удвоилась.

За скопищем домиков находился еще один вход в пещеру. Из него появился второй отряд солдат, который тоже возглавлял самарланец.

Команда Фрея не стала дожидаться приказа. Все вскинули имевшееся оружие и открыли огонь.

У каждого вскипела кровь в жилах, а винтовки начали свое монотонное стаккато. Дариан стрелял в нападавших, держа по револьверу в обеих руках. Солдаты поспешили укрыться за ближайшими хижинами.

Лезть под огонь противника, превосходившего их числом, было глупо, а возвращаться обратно тем же путем — невозможно. Капитан и его люди инстинктивно придерживались бокового направления. Вход находился в углу, стена пещеры плавно загибалась вправо, продолжая подниматься вверх. Они пробирались по склону, стреляя на ходу и не давая врагам ни секунды для передышки.

— А ты была уверена, что из-за того парня, который прицепился к нам, можно не тревожиться, — сказал Фрей Ашуа.

— Значит, и у меня есть недостатки, — огрызнулась она. — Интересно, правда?

— Сверху еще лезут! — сообщила Джез.

Дариан увидел третью группу солдат, преграждавших им путь к спасению, и выругался. На сей раз они угодили в ловушку.

— Эй, кэп! — заорал Малвери. Фрей обернулся и обнаружил, что доктор указывает в сторону длинного веревочного моста, перекинутого через пропасть. Он тянулся через пещеру над очередной кучкой построек и заканчивался возле скопища хижин, пристроившихся над обрывом скалы.

Конструкция выглядела хлипкой, но Дариану совсем не улыбалась перспектива получить пулю в живот. Мост являлся меньшим из двух зол.

Они начали отступать, не забывая прикрывать друг друга. Опыт участия в перестрелках у всех был внушительный. Никто не волновался сверх меры, кроме Крейка, которому, вероятно, не светило овладеть умением воевать. Они уже рассчитали расход патронов, чтобы не оказалось, что сразу нескольким нужно перезарядить оружие. Удивительно, но действовали они как настоящая команда.

Но солдаты, расположившиеся в укрытии, тоже сориентировались. Разделявшее их расстояние было приличным, но других преимуществ не имелось. Кроме того, экипаж «Кэтти Джей» находился у всех на виду. Даккадийцы наступали.

— Ладно, пес с ним. Играем тактическое отступление, — мрачно заявил Фрей. — Вперед!

Они сорвались с места и вразнобой побежали к мосту. В воздухе свистели пули — маленькие гонцы смерти.

Фрей суеверно относился к этим железкам — думать о них значило приманивать их к себе. Главное — не останавливаться и не прикидывать соотношение шансов на то, чтобы уцелеть под огнем или погибнуть. Если соблюдать нехитрые правила — все будет в порядке.

Так он выживал в опасных ситуациях.

Наконец Дариан достиг моста. Он был не настолько благороден, чтобы уступить дорогу: сейчас каждый должен заботиться о себе сам. Веревки оказались толстыми и на удивление прочными — не скрипели даже под тяжестью Малвери. Беглецы мчались к выходу, пригнувшись и чувствуя собственную незащищенность. Оставалось надеяться только на то, что неприятель промажет.

Солдаты, видя поведение беглецов, полезли выше. Первая группа повернула обратно. Они решили пройти краем пещеры и застать беглецов врасплох. Но Фрей и его команда, следовавшие более прямым путем, должны были опередить врага.

Даккадийцы получили возможность прицельно стрелять. Дариан вздрогнул — пуля зацепила веревочный поручень рядом с ним и вырвала прядь волокон. Мост под ногами раскачивался все сильнее. Фрей посмотрел вниз, на грязные крыши лачуг и каменистую почву смертоносного провала. Если сорвешься туда, костей точно не соберешь.

Пинн спьяну запнулся и чуть не рухнул на колени, но Малвери удержал его и толкнул вперед. Раздались новые выстрелы. Полетели и новые пули.

Нам бы немного удачи.

Потом Дариан увидел перед собой конец моста, и его захлестнуло облегчение.

— Быстро в укрытие! — крикнул он, махнув в сторону лачуг, теснившихся поблизости. — Джез, следите за теми гадами, которые лезут со спины.

— Есть, капитан, — ответила она.

Лепившиеся у края скалы хижины были обнесены заборчиками из трухлявых досок и ржавых листов железа. Разогнав тощих коз и кур, команда Дариана расположилась за ненадежным укрытием, получив хоть какую-то диспозицию. Первая группа солдат продолжала преследование. Если они поднимутся на вершину и обогнут дома сзади, то прижмут отряд Фрея к обрыву скалы.

Они открыли огонь по дакам. Те рассыпались по убежищам. Даже самарланец зашагал заметно энергичнее после того, как над его головой просвистел заряд картечи из дробовика Малвери.

Фрей вновь повернулся к веревочному мосту. Даккадийцы уже добрались до него и, подгоняемые командирами, неохотно вступали на дощатый настил. Дариан сунул один из своих револьверов за пояс, вынул саблю и помахал ею в воздухе. Противники правильно поняли его жест и поспешили вернуться на твердую землю. Дав им несколько секунд, капитан «Кэтти Джей» обрубил канаты. Демонический клинок не подвел хозяина и рассек обе толстых веревки одним ударом. Подвесной мост резко дернулся и рухнул на крыши жалких построек.

Фрей тут же присел на корточки рядом с Джез. Она прильнула к винтовке и целилась в солдат, укрывшись за жестяным фрагментом забора.

— Вы поразили меня своей человечностью, — сообщила она. — Подумать только: позволили им уйти!

— Каждая жизнь — драгоценная сверкающая бабочка.

— Потрясающе! — воскликнула Джез и, нажав на спусковой крючок, всадила пулю в затылок одному из даккадийцев. — Капитан, нам нужно убираться отсюда, и чем быстрее, тем лучше. Если отряд обойдет те дома, мы все умрем. — Она добавила с кривой улыбкой: — Даже я.

«По крайней мере, она научилась относиться к своему ужасному состоянию — чудовища-полудемона — с юмором», — подумал Фрей. Похлопав штурмана по плечу, он, пригнувшись, бросился к Ашуа.

Девушка о чем-то горячо спорила с Псом-Пронырой.

— Есть еще какой-нибудь выход? — спросил Дариан.

— Вон там, — неопределенно ответила Ашуа.

Фрей ничего не понял. Теперь ему оставалось лишь доверять Ашуа и ее проводнику.

— Народ! — крикнул он. — Сматываемся! По счету «три»! — Он резко махнул рукой в сторону Пса-Проныры. — Показывай дорогу!

Неприкасаемый стал молча рассматривать его непроницаемыми черными глазами. Фрей воспринял взгляд Пса-Проныры как согласие.

— Готовы? — обратился он к своей команде. — Один! Д…

Пинн с громким воплем рванулся мимо него.

— Ладно, пошли! — раздраженно бросил Дариан. Он подтолкнул проводника вперед. Неприкасаемый сорвался с места и легко опередил Пинна, который лишь сейчас осознал, что вообще не представляет, куда бежать. Другие члены команды тоже выскочили из укрытий и последовали за Псом-Пронырой.

Солдаты кинулись в погоню, но у беглецов имелась заметная фора. Вдобавок они, в самом прямом смысле слова, спасались от смерти. Пинн и Малвери, как ни странно, уверенно держались на ногах, а Ашуа, похоже, успела полностью протрезветь. Пес-Проныра вел их по тропе, усеянной кочками. Обитатели поспешно разбегались в стороны. Внезапно провожатый свернул прямо к стене пещеры. За выступом скалы скрывалась узкая трещина. Пес-Проныра протиснулся в нее и исчез. Остальные бросились за ним. Малвери пролез не сразу, и Пинн с удовольствием подтолкнул его увесистым пинком.

Они очутились в туннеле, который был грубо пробит в камне и вел наверх. Вскоре им на пути стали попадаться боковые ходы: на развилках и перекрестках горели масляные лампы. Потолок поддерживали деревянные стойки и балки. Фрей решил, что прежде здесь были горные выработки.

Он никогда не думал, что так сильно обрадуется, оказавшись в полутемном узком лазе в глубине скалы. После долгого пребывания на импровизированном поле боя он ощущал себя в безопасности. Но не забывал, что даккадийцы гонятся за ними по пятам. Тем временем Пес-Проныра несся вперед.

— Что им нужно? — спросила на бегу Джез, совершенно не страдавшая от одышки. — Наши головы или реликвия?

— Какая разница? — пропыхтел Дариан. — А интересно, как они нашли нас?

— По описаниям, — сообщила Джез. — Нам трудно спрятаться в местной толпе, особенно после того, как вы прославились. Могу поспорить, нас повсюду высматривали сыщики. И одному из них повезло.

— Не надо было оставлять в живых никого из охранников поезда, — пробормотал Фрей себе под нос.

Они неслись изо всех сил — вернее, так быстро, как позволял рельеф туннеля. Здесь им тоже встречались неприкасаемые, но никто не пытался задержать чужаков. Температура устойчиво повышалась — они приближались к поверхности.

Вдруг сзади донеслись крики солдат и сетования местных обитателей, которых те попросту отбрасывали с дороги. Пинн и Малвери задерживали всю группу, и солдаты мало-помалу догоняли беглецов.

В конце концов они добрались до лесенки, прорезанной в скале. Она привела к их другой лестнице, похожей на корабельный трап. Крошечная площадка наверху упиралась в люк, за которым находился короткий коридор, облицованный камнем. Пробежав его до конца, они оказались у массивной двери, которая внезапно резко распахнулась на улицу.

Фрей опешил от внезапного ощущения открытого пространства, электрического света, отдаленного шума города и ночной жары. Он пробыл под землей лишь час с небольшим, но сейчас почувствовал себя так, будто попал в другой мир. Они вышли на тихую, грязную и захудалую улицу. На них кротко и без всякого интереса посматривал рушу, привязанный к столбику.

А сама неприметная дверь пряталась под ненадежной с виду галереей, стоявшей на тонких опорах. Здание не вызывало доверия: фасад подпирали два столба, а потолок галереи устрашающе просел.

— Кэп, они уже в спину дышат! — пробасил Малвери, выбравшись наружу. Он раскраснелся и явно не мог бежать дальше. У Фрея подкашивались ноги и разрывалась грудь. В который раз он пожалел, что они мало занимаются физическими упражнениями. Но тренировки отбирали бы время у пьянства, поэтому, подумал он, они никогда не займутся спортом.

Джез разгадала его мысли.

— Капитан, не беспокойтесь. Давайте разделаемся с ними прямо здесь, — произнесла она. — Когда они полезут через эту дыру.

Фрей хитро улыбнулся.

— У меня есть идея получше.

Он подбежал к рушу. Из гущи рогов и клыков на него уставился крошечный глаз. Фрей осторожно, чтобы не напугать животное, приблизился вплотную к толстокожему зверю. Погонщик куда-то подевался. Капитан отвязал от привязного столбика толстую вожжу и вернулся к двери, возле которой собралась его команда.

Джез припала на колено и держала винтовку на изготовку, прикрывая отстающих. Малвери последним вывалился наружу. Он наклонился, и его вырвало. Дариан не обратил на это внимания. Он наматывал вожжу на деревянный столб галереи.

Поблизости раздался истошный перепуганный вопль. Из соседнего переулка вывалился, подтягивая на ходу штаны, погонщик.

— Скорей! — крикнул Пинн.

— Все уходите оттуда! — рявкнул Фрей. — Живо!

Спутники мгновенно выполнили приказ. Погонщик мчался к ним, изрыгая проклятия на самарланском языке. Дариан шагнул к рушу, поднял револьвер и выстрелил в воздух.

Зверь испуганно попятился, взревел и натянул привязь. Ему потребовался только один рывок. Столб затрещал и вывалился. Фрей метнулся на противоположную сторону улицы. Галерея заскрипела, и фасад с треском обрушился.

Перепуганный рушу тяжело затопал по дороге. Погонщик кинулся за ним, но улучил момент, чтобы плюнуть на Фрея.

Дверь оказалась надежно похоронена под обломками. Второй этаж открыл для всеобщего обозрения неприглядные, скудно обставленные комнатушки. Даккадиец средних лет очумело уставился вниз через край ванны. Такое выражение можно было бы ожидать от любого, попавшего в его положение.

Джез восторженно наблюдала за разгромом.

— Чудесно! — воскликнула она.

— И впрямь неплохо получилось, — согласился Фрей. Он оглядел своих людей. Все целы, никто не пострадал, если не считать, что у Пинна рука на перевязи. — Кто считает, что мы злоупотребили гостеприимством Самарлы?

Малвери, Пинн и Крейк одновременно подняли руки. Спустя пару секунд к ним присоединилась Джез.

— Я с вами, — сказал Фрей.

— А мне пора, — подала голос Ашуа. — Вы, ребята, сейчас не самая подходящая компания.

— Спасибо, — усмехнулся Дариан. — За… сама знаешь. — Он продемонстрировал ей ладонь с черной меткой.

Ашуа помолчала.

— Верно… — пробормотала она и добавила: — Если я тебе понадоблюсь, пошли записку в гостиницу «Черный дракон». Заведение-то вардийское. Там сумеют связаться со мной.

С этими словами она повернулась и убежала. Доктор проводил ее взглядом, исполненным пьяной меланхолии и симпатии, но Фрею было не до сентиментальности.

Ашуа могла быть полезной, но постоянно влекла за собой всякие неприятности. С него хватит! В глубине души он считал ее виновной в том, что с ним стряслась беда. Если бы она не подначивала его, ему не пришлось бы хвастаться и доставать из ящика злосчастный меч.

— Ладно, — вымолвил он. — У меня Шасиит уже стоит поперек глотки. Отправляемся домой, пока нас не убили.

Глава 13

Фрей позволяет себе лишнее — Клуб «Аксельби» — Предложение Хокби — Снова в снегах

— Это как понимать?

Триника холодно взглянула на Фрея через стол.

— По-моему, я была предельно ясной. Нет у меня реликвии. Я продала ее.

— Уже? — опешил Дариан.

— Через несколько часов после того, как прибыла в Теск. Я ведь упомянула, что покупателю не терпелось получить заказ.

— Кто он?

— Вас это не касается.

— Триника, все крайне серьезно! — повысил голос Фрей. — Я должен знать!

Выражение ее лица не изменилось, но в каюте как будто подул ледяной ветер.

— Вам не мешало бы вспомнить, где вы находитесь и с кем говорите, — отчеканила она металлическим голосом.

А Фрей и не сомневался в своем местонахождении. Он — в каюте капитана «Делириум Триггер». И говорит с призраком женщины, которую любит. Где та Триника, с которой он ужинал два дня назад? Куда подевалась ее мягкость и скрытая нежность?

Он растерянно пригладил волосы ладонью, проклиная задержку, из-за которой лишился реликвии. Даже руководствуясь компасом, связанным с кольцом на ее пальце, он потратил сутки на перелет в Теск и еще одни на то, чтобы разыскать ее. Столица была большим городом.

Триника, утратив интерес к Дариану, уставилась в окно. Судя по всему, она пребывала в приступе дурного настроения. Атмосфера в каюте с массивной медной отделкой и темными деревянными книжными шкафами, в которых теснились корешки с незнакомыми названиями, была угнетающей. Фрей высмотрел книгу, которую подарил ей в ресторане, и не на шутку расстроился. Ее благодарность оказалась совсем недолгой.

Возле двери с настороженным видом застыл Баломон Крунд. Он проводил Фрея по коридорам корабля и почему-то остался в каюте.

— Что он тут делает? — раздраженно осведомился Дариан.

— Он мой боцман, — ответила Триника, не удостаивая Фрея своим взором. Он не представлял, что интересного можно увидеть в ангаре, где стоял «Делириум Триггер».

Наконец он собрался с духом. Раздражительность не дала бы ему ничего хорошего.

— Не могли бы мы поговорить наедине, капитан Дракен? — вежливо произнес он.

— Не вижу смысла, капитан Фрей. При господине Крунде вы можете быть откровенны. Уверяю вас, он чрезвычайно осмотрителен.

Дариан решил не возражать. Ему было не до игр. Он чувствовал себя взвинченным и едва владел собой. Он стиснул изуродованную руку, которую спрятал в никчемную перчатку без пальцев. Ему хотелось пожаловаться Тринике и позволить успокоить себя. Проклятье, ему очень страшно! Но Триника, определенно, намеревалась максимально затруднить все, что он собирался сделать.

Он стиснул зубы и снова заставил себя успокоиться.

— Ради нашего недавнего союза, — сказал он, — капитан Дракен, сообщите мне, кто купил эту реликвию. — Он растянул губы в притворной улыбке и злобно добавил: — Пожалуйста.

Она отвернулась от окна и взглянула на него угольно-черными глазами. Триника напоминала хищную птицу, которая охотится на мышь.

— Я продала ее Джиду Крикслинту, — буркнула она после долгой паузы.

Фрей чуть слышно застонал и содрогнулся. Фамилию Крикслинта ему хотелось услышать меньше всего на свете.

Он всегда старался придерживаться одной политики — не портить отношений с теми, кто сможет отыграться на нем. За прошедшие годы он отлично наловчился узнавать, кто из дельцов преступного мира идет в гору, а кто — нет. С первыми он вел дела честно. Вторых же обманывал без зазрения совести. Ведь он понимал, что к тому времени, когда он вернется в их края, они, вероятно, будут мертвы или потеряют все.

Но идеальных систем не бывает. Иногда капитану «Кэтти Джей» случалось допускать ошибки. Крикслинт попал в этот список. Он являлся скупщиком краденого, ростовщиком и вообще весьма неприятным типом. Обитатели Теска ненавидели его, но он был необходим всем и каждому. Крикслинт ловко распоряжался долгами и постепенно завоевал положение преступного авторитета средней руки.

Раньше Фрею случалось перевозить для него контрабандные товары. Однажды после получения груза для очередного из рейсов до Дариана дошла любопытная новость. Кто-то осуществил его заветную мечту и разбил морду этому мелкому хорьку.

Дариан решил, что перед ним открылась заманчивая возможность. Если репутация Крикслинта пострадала столь же сильно, как и его зубы, конкуренты должны, почуяв слабину, накинуться на него и полностью вывести из игры. У Крикслинта было слишком много поводов для беспокойства, помимо груза, пропавшего без вести. Поэтому Фрей продал добычу, забрал деньги себе и напрочь выкинул из головы эту историю.

Но Крикслинт не погиб. Он отыскал обидчика и, для примера и устрашения остальных, кроваво расправился с ним. Он продолжал безжалостно сокрушать конкурентов. Вскоре он снова выплыл на свет и занял куда более внушительную позицию, чем прежде. Фрей не знал, заметил ли Крикслинт его проделку, но на всякий случай избегал с ним встречи.

А теперь Крикслинт заполучил единственную вещь, которая может спасти жизнь ему, Фрею. Поистине, мир устроен несправедливо.

— Мне необходима ваша помощь, чтобы вернуть реликвию, — выдавил он, обращась к Тринике.

Ее смех привел его в бешенство.

— Не валяйте дурака.

— Я отдам за нее деньги. Прямо и открыто. А затем все отработаю.

Триника изумилась.

— Что вы говорите? Если бы я захотела так поступить, он бы сразу почуял неладное и удвоил цену. Разве у вас есть сбережения?

— Послушайте, я выполню все, что потребуется. Назовите свою цену.

— Никакой цены нет. Меня просто подрядили для очередного задания. Забудьте об остальном. Завтра я лечу в Шасиит, там у меня — другие дела. Если вам нужна реликвия, добывайте ее сами.

Ее резкий тон стал последней каплей. Фрей вскочил с кресла, хлопнул обеими руками по столу и наклонился вперед, нависнув над Дракен.

— Триника, речь идет о моей жизни! Неужели тебе это безразлично?

Ни на мгновение не испугавшись, она без всякого выражения смотрела на него снизу вверх. Дариан услышал зловещий щелчок взведенного курка револьвера и почувствовал, как Крунд приставил дуло к его затылку.

— Господин Крунд, вы не проводите капитана Фрея? По-моему, он пьян.

— Вы прогоняете меня? — не веря своим ушам, вымолвил он, усилием воли притушив ярость.

— Вы помогли мне выполнить заказ. И я окажу вам любезность: вам не причинят вреда, — ответила она. — Но еще слово, и я могу передумать. А теперь убирайтесь, пока вы не унизились окончательно, — заявила она и опять отвернулась к окну.

Фрей открыл рот, но промолчал. Она права. Он действительно оплошал.

Он покинул каюту вместе с Крундом. Дариан шагал по металлическим коридорам «Делириум Триггер», кипя от гнева. По трапу они поднялись на артиллерийскую палубу и окунулись в прохладную атмосферу ангара. Крунд довел Фрея до конца мостков и замер с револьвером в опущенной руке. Весь его вид показывал, что больше он не пустит проходимца на фрегат.

Фрей решил передать через боцмана какое-нибудь особенно изощренное оскорбление в адрес Триники, но передумал. Экипаж беспредельно предан Дракен. Крунду ничего не стоит пристрелить его на месте, защищая честь своего капитана. Когда у тебя застряла пуля в легком, уже не важно, кто посмеялся последним.

Значит, никаких прощальных колкостей. Дариан сгреб в кучку остатки гордости и убрался восвояси.

Боевой фрегат «Делириум Триггер» был слишком велик для того, чтобы опускаться на посадочную площадку. Он покоился в колыбели из мостков и платформ в частном ангаре, получив место благодаря поддельным документам и огромной взятке. Два года назад Триника опрометчиво поддержала неудавшийся государственный переворот, который затеял герцог Грефен. Правда, ее заочно приговорили к смерти, и приговор пока никто не отменял. С тех самых пор она в основном предпочитала заграницу. В Теске, столице Девяти герцогств Вардии, где находилась резиденция эрцгерцога, ей не следовало привлекать к себе внимания.

Но Фрея почему-то не волновало, будет она жива или умрет.

Он спустился по многоярусным мосткам ангара и выбрался на улицу, поежившись от холода. Легкий осенний туман одел уличные фонари в яркие ореолы. В темноте призывно светились окна. Он мельком видел в них сцены повседневной жизни. Бухгалтер, делавший какие-то расчеты. Семья, садившаяся обедать. Любовники, спешившие задернуть занавески. По дорогам пыхтели механические повозки, улицы патрулировали ополченцы в синих и серых мундирах. После хаоса Самарлы Теск производил впечатление нормального и упорядоченного города.

Фрей шел очень быстро. Сейчас он особенно остро чувствовал красоту обыденных вещей и испытывал сильную боль. Столкнувшись с нехваткой времени, он стал внимательнее относиться к окружающему миру.

Смерть гналась за ним по пятам. Демон не спал.

Фрею потребовалось изрядно удалиться от ангара и остыть, прежде чем к нему вернулась ясность мыслей. Он остановился на берегу канала, возле одной из множества одетых в кирпич водных артерий, перерезавших улицы Финансового квартала. Огни фонарей отражались в ее поверхностью, как тусклые солнца.

Идиот!

Какого же дурака он свалял, отправившись к Тринике! Ворвался на корабль без спросу. Он перегнул палку. То, что существовало между ними, было делом сугубо личным. Он не имел никакого права надеяться на сочувствие, тем более перед ее командой.

Если бы он встретился с ней тайком и не на «Делириум Триггер», а где-нибудь поодаль, тогда, вероятно, он мог бы рассчитывать на ее поддержку. Но призрак неумолимо надвигавшегося конца поставил перед ним такие вопросы, о которых он не смел задумываться. Дариан предпочел действовать и сглупил.

Только теперь он сообразил, что поставил под удар ее репутацию. Он вел себя с ней слишком фамильярно, а ее власть основывалась на отчуждении и подчинении. Да ей следовало бы приказать избить его. Но этого не случилось, значит, она привязана к нему. Но ее экипаж мог учесть даже столь мелкий акт милосердия и обвинить Тринику в слабости.

Что ж, он погубил этот шанс собственными руками. Триника бессильна. Однако она назвала имя.

Постояв немного, он зашагал дальше. Он не испытывал ни малейшего желания увидеть Джида Крикслинта. Но иного выхода не имелось.

Грохочущий трамвай вез Малвери по тем улицам, которые раньше были для него родными. Он сидел сгорбившись, слишком громоздкий для маленького жесткого сиденья, и глядел поверх оправы круглых зеленых очков на скользившие мимо здания. Под дребезжание металлической отделки они миновали Азартный Угол и Угол Игрока в Кости, Шепчущую Площадь, Стеклянный Рынок и Веселый Ряд. Названия остановок трамвая звучали в его ушах, как изложенный в стихах миф. Некогда он сам был частью этого города. Он словно читал на языке потерянной жизни знакомую старую повесть.

Он сошел у Сальных Ворот, а звенящий трамвай покатил себе дальше. Малвери сунул руки в карманы и поплелся по улице, выдыхая в студеный воздух клубы пара.

Сальные Ворота представляли собой переулок, по обеим сторонам которого тянулись высокие дома, принадлежащие врачам, адвокатам и политическим деятелям. От зданий с вычурными подъездами, широкими окнами и высокими потолками исходила аура самомнения. Некогда и Малвери жил в подобном доме. Ему казалось, что с тех пор прошла вечность.

Примерно в середине переулка располагался клуб «Аксельби». За семь лет, которые Малвери не посещал эти места, он почти не изменился. Никаких вывесок у двери. Для непосвященного он ничем не отличался от остальных строений. Клуб занимал два соседних трехэтажных особнячка: в общей стене проделали проходы и объединили их под вывеской «Аксельби». Здесь имелось более дюжины помещений. Гостиные с диванами и карточными столами соседствовали с уютными библиотеками, обставленными кожаной мебелью. Их сменяли обеденные залы, где подавали отличное красное вино и изумительное мясо с кровью.

Малвери обрадовался, увидев клуб. Он провел много времени в этих стенах. Сам факт того, что «Аксельби» еще существовал, оказался важным для него.

Он заглянул в ближайшее окно. Запотевшие стекла отделяли его от раскрасневшихся мужчин, которые с бокалами бренди и сигарами спорили, смеялись и затевали какие-то интриги.

Как же тепло всегда было там, внутри! Ночами напролет он развлекался скабрезными шутками в компании богатых бездельников. В молодости он удивлялся их естественному высокомерию, даже восхищался им. Потом привык. В конце концов стал столь же легкомысленным, как они.

В ту роковую ночь он посетил «Аксельби». Выпил вина и бренди, сидя в кресле у камина, и возвратился домой, лишь когда Элдрея легла спать. Он бывал только в своем медицинском кабинете и в клубе, куда женщины не допускались ни под каким предлогом, и почти не виделся с женой. А условия договоренности устраивали их обоих.

Вообще-то, их семейные отношения ухудшились настолько, что он спал на кушетке. Но тогда он пил до самого рассвета — без всякой на то причины. Пьянство превратилось в его обычное времяпрепровождение, и он все чаще и чаще благодушно потворствовал своей привычке.

А затем в дверь постучали. Явился посыльный из больницы. Друга Малвери доставили в госпиталь с острым аппендицитом. Нужно было поторопиться.

Возможно, если бы у него и Элдреи сохранилось хотя бы немного нежности друг к другу, он лег бы спать трезвым. Но это оправдание никуда не годилось. Несчастье должно было произойти — если не в тот раз, то на следующий день или через неделю. Врач-алкоголик оказался уверен в своей непогрешимости и не подпустил к своему другу других медиков. Он думал, что никто не справится с операцией лучше, чем он.

Он ошибся и лишил жизни Хенвида Клэка — геолога, имевшего жену и ребенка. Хенвид не заслуживал той участи, которая выпала ему.

— Прошу прощения…

Малвери растерянно заморгал. Человек, высунувшийся из входной двери клуба, обращался к нему. Малвери понял, что замечтался, окунулся в воспоминания и погрузился в глубокую печаль. Вероятно, он выглядел голодным нищим, которого привлек свет богатого дома. Конечно же, он, одетый в потрепанное пальто и заношенный свитер, вполне мог сойти за бродягу. Хотя, с другой стороны, обширный живот его подвел.

— Извините, дружище, — сказал Малвери. — Задумался. Я сейчас уйду.

— Нет, все в порядке. Я просто… Скажите, вы не Альтазар Малвери?

Доктор присмотрелся к своему собеседнику. Мужчина лет тридцати пяти с красивым лицом, обрамленным темными вьющимися волосами и ухоженными бакенбардами в виде котлет. Но его вежливая и одновременно напористая манера показалась Малвери знакомой. Когда они вместе выпивали здесь, он был намного моложе и брился до синевы.

— Эдсон Хоукби! — улыбнулся Малвери.

— Так и есть, это вы! — воскликнул Хоукби. Он выскочил наружу и энергично пожал руку Малвери. — Я сразу догадался. А на улице не жарко. Не желаете к нам заглянуть?

— Я ведь давно уже не состою в клубе.

— Ерунда! Сегодня состоите! — объявил Хоукби, препровождая его в вестибюль.

За дверью, как всегда, дежурил швейцар в ливрее.

— Этот господин — мой гость, — заявил Хоукби. — Сделайте любезность, снабдите его пиджаком.

Швейцар удалился, а Эдсон осмотрел Малвери с головы до ног.

— Боюсь, при виде вашего костюма кое-кто поморщится. Здесь попадается чопорный народ. — Впрочем, он вновь широко улыбнулся и похлопал гостя по плечу. — Альтазар Малвери! Кровь и сопли! Как поживаете, старина?

Доктор, облаченный в новое одеяние и со стаканом портвейна в руке, направился вслед за Хоукби в кабинет на втором этаже. Оба устроились у камина. Эдсон возбужденно болтал, а Малвери слушал и пытался проникнуться атмосферой «Аксельби». Хоукби успел стать видным медиком, он изобрел совершенно новую методику лечения умственных расстройств при помощи магнитных полей. Он владел небольшой лечебницей-приютом в Свечном Квартале. Малвери с удовольствием слушал рассказ о его успехах — Эдсон всегда был хорошим прямодушным парнем.

— Впрочем, хватит обо мне, — заявил Хоукби. — Ваша жизнь полна приключений!

— Ха! Значит, теперь это так называется?

— Хотя мы с вами вращаемся в разных кругах, новости разносятся быстро. Вы судовой врач на «Кэтти Джей», которой командует капитан Фрей. Говорят, что вы побывали за Погибелью и лицом к лицу встречались с манами.

— Если честно, дробовиком к лицу, — уточнил Малвери. — Не собираюсь вас переубеждать, но, поверьте, жизнь вольного пилота далеко не так романтична, как считают.

— Вы скромничаете.

— О нет. В основном мы мотаемся в небе и стараемся разогнать скуку. У нас хорошая команда, даже наилучшая, но иногда… — Хоукби поднял бутылку, предлагая налить еще вина, Малвери кивнул и сделал глоток. — Проклятье, напиток просто превосходный! Порой я сам удивляюсь — что я творю с собой?

Эдсон откинулся в кресле, предвкушая интересную историю.

— Что вы имеете в виду?

Малвери вертел в руках бокал, рассматривая, как преломляется в вине пламя камина. Затронув эту тему, он сомневался, что будет разговор. Но ему совершенно не хотелось откровенничать с кем-либо из команды. А сейчас перед ним сидел человек, который мог понять его. Размякнув от алкоголя и окружающей обстановки, он решил не обременять себя размышлениями, которые неотвязно одолевали его с недавних пор.

— После того как… ну, вы помните, что случилось…

Хоукби сдержанно кивнул. О трагедии с Хенвидом Клэком знали все.

Малвери неловко поерзал в кресле, которое вдруг сделалось неудобным.

— В общем, я несколько лет не мог заставить себя взяться за скальпель. Меня хватало только на то, чтобы сделать перевязку и дать таблетки. Но я справился. Наш бортинженер, Сило, получил серьезное огнестрельное ранение, и я вытащил его. Уже два года прошло. — Он поправил очки и громко фыркнул. — А после я опять застопорился.

— Малвери, вы поразили меня в самое сердце! Да если хотя бы половина историй, которые я слышал, верна, вы побывали везде! Я бы все отдал, чтобы путешествовать так, как вы!

— Но мне больше не доводилось спасать жизни, — пробормотал Малвери. — Я, в общем, на нуле.

Хоукби задумчиво потер указательным пальцем подбородок. Малвери сунул руку в карман и вытащил коробочку, обтянутую бархатом. Он протянул ее Хоукби.

— Первая аэрумная война, верно? — произнес Хоукби. Открыв коробочку, он посмотрел на лежавшую там медаль. — Вы были тогда полевым хирургом…

— Да. Вытащил нескольких бедолаг из-под огня. В общем-то, я даже забыл об этом, но потом мне дали медаль, и я получил некоторую известность. И на меня обратил внимание некий Макклебери.

— Ваш покровитель.

— Генерал Гред Макклебери. Я встретился с ним во время награждения. Похоже, понравился ему. После войны он предложил мне стать его личным семейным доктором. Предложил столько денег, что волосы дыбом. Кажется, ему понравилась идея о том, что врачом у него будет герой войны или кто-то в этом роде. Но я не захотел связывать себе руки и лишаться возможности оперировать. Поэтому я выдвинул свои условия: он помогает мне устроить практику, а я гарантирую, что буду в его распоряжении всегда, когда потребуюсь. А остальное время я решил заниматься хирургией.

— Очень разумно, — кивнул Хоукби, закрывая коробку и возвращая ее хозяину. Малвери спрятал ее в карман. С тех пор как Крейк нашел «Крест Герцога» в ящике его стола, Малвери не расставался с медалью.

— Все сложилось наилучшим образом. Макклебери демонстрировал меня публике по вечерам, и вскоре я уже состоял в шикарных закрытых клубах и мог посещать любые приемы. Я родился и вырос среди совсем небогатых людей, и можете себе представить, как я чувствовал себя, шляясь по гостиным знаменитостей. Я был доволен своей жизнью. Именно тогда я и познакомился с Элдреей, и, проклятье, тогда она была замечательной женщиной.

Хоукби вновь подлил Малвери вина в бокал.

— Пока, старина, я слышу рассказ о человеке, который был справедливо вознагражден за доблесть на поле боя.

— Вероятно. Но затем началась Вторая аэрумная война. И снова множество людей гибло фронте. И я сказал себе: «Вот где мне следует быть». Но у меня все наладилось в Теске. Я стал состоятельным, привык к комфорту и не стремился покинуть теплое место у камина. И я знал: Макклебери позаботится, чтобы меня не призвали. Он хотел держать меня в штате своей прислуги. Я пересидел все на свете. Большую часть войны я провел в «Аксельби», а молодых врачей, таких, как вы, отправили на фронт. — Малвери сгорбился в кресле, отблески огня камина играли на стеклах его очков. — Пожалуй, это было началом конца.

— Вы слишком сурово судите себя, — произнес Хоукби. — В тылу тоже требовались медики.

Его слова не убедили Малвери.

— Прежний я пошел бы на войну в любом случае. Но что-то во мне изменилось. Я потерял стержень. Слишком полюбил достаток и много пил. Вдобавок женщина, которую я любил, превратилась в моего врага, уж не знаю, по моей ли вине или по ее. Наверное, оба оплошали. Полагаю, она думала, что вышла замуж за более храброго человека.

— Мой дорогой Малвери! — воскликнул Хоукби и сочувственно хлопнул его по плечу. — Я не привык видеть вас в таком плаксивом настроении.

— Простите, — сказал тот, пытаясь стряхнуть охватившую его сентиментальность. — Видимо, нашел медаль и расстроился. Ведь во мне нет ничего, кроме лужи мочи и пылких страстей. Меня влекло только одно занятие — спасать людские жизни. Я просто пытаюсь сообразить — что случилось с тем парнишкой?

— Ладно, — вымолвил Хоукби, пожав плечами. — Если вы так мучаетесь, то почему бы вам не пойти ко мне?

Малвери нахмурился.

— Вы не шутите?

— Будете главным хирургом в моем приюте. Странно, но эти ненормальные бедолаги умудряются то и дело наносить себе серьезные повреждения. Иметь рядом с собой такого врача, как вы, было бы крайне полезно. Поработаете у меня шесть месяцев, я позабочусь о том, чтобы вас восстановили в гильдии. А потом можете поступать, как вам угодно. Несомненно, я буду рад оставить вас у себя, но если вы решите, что захотите возобновить частную практику, я не стану вам препятствовать.

Надо же… А у Малвери вылетело из головы, что в мире высшего общества двери «для своих» открываются очень легко.

— Знаете ли, дружище, я изрядно дисквалифицировался, — проворчал он вяло.

Хоукби отмахнулся от возражений.

— Бросьте! Вы являлись одним из лучших хирургов, которых я когда-либо встречал. У вас есть талант, и он пропадает зря. Я почел бы за честь сотрудничать с вами.

«Неужели такое возможно?» — удивился Малвери.

Каково это — после долгих лет вернуться к постоянной работе и обрести стабильное положение? Снова спасать жизни? Разве не к этому он всегда стремился?

Но на сей раз он будет скромнее. Никакого высшего света с его ядовитой ерундой. Хватит с него и первого неравного брака. Но было бы неплохо иметь приличный жилет, посещать «Аксельби», резать бифштекс серебряным ножом и запивать мясо изысканным вином.

Но сначала нужно помочь Фрею. Вот главная обязанность Малвери. Капитану угрожает опасность. Дариан — его друг. Он должен, не откладывая, вернуться на «Кэтти Джей». Капитан придет от Триники с новостями, и Малвери следует поторопиться.

— Спасибо за щедрое предложение, Хоукби, — поблагодарил он Эдсона. — Но сейчас я участвую в чрезвычайно важном деле. Предоставьте мне некоторое время на размышление.

— О, разумеется. В случае чего вы знаете, где меня найти. — Они поднялись и пожали друг другу руки. — Подумайте хорошенько.

— Да, — тихо сказал Малвери. — Непременно.

Джез не спала уже четыре года. Но иногда, закрывая глаза, она будто проваливалась в сон. И тогда она вновь видела день своей смерти.

Она стояла над своим трупом. Тело лежало, скорчившись, в снегу, в яме. Кожа посинела, глаза закрыты. Черты лица расслаблены. Она съежилась в позе эмбриона, словно хотела вернуться в отправную точку своей жизни.

Было утро, и крыша из серых туч обесцветила все вокруг. Но в ее памяти сохранилась иная картина. После того как она умерла, продолжался снегопад. Она очнулась для возрождения в коконе — промороженном чреве, и прорыла себе выход к ясному синему небу. Но сны ведь всегда отличаются от реальности.

Вообще-то, она пребывала в трансе более глубоком, чем когда-либо позволяла себе. Случай во время налета на поезд, когда она услышала мысли умирающего даккадийца, вдохновил Джез на эксперименты. Теперь она легко входила в измененное состояние сознания. Она уподоблялась пловцу, который набирает воздуха и ныряет в воду. Но она оставалась на безопасной глубине, чтобы не утонуть.

За прошедшее время демон дважды брал над ней власть. Джез превращалась в чудовище, внушавшее всем беспредельный ужас. Она опасалась, что это может повториться, если она утратит контроль над собой. Тогда ей придется ради всеобщего блага покинуть «Кэтти Джей».

Однако она хотела узнать, что значит быть полуманом. И ей было необходимо рискнуть. Поэтому она позволила себе соскользнуть в транс. И оказалась в мире снов.

Она подняла голову и осмотрелась. Знакомое место. Она находилась неподалеку от маленького поселка, расположенного около ледяного побережья Йортланда. Она действительно была там, когда выполняла обязанности штурмана в экспедиции профессора Мальстрома. Вардия считала его главным научным авторитетом по части азриксов — погибшей цивилизации, которая обладала странной и передовой технологией. Много тысяч лет назад она исчезла подо льдом северной полярной шапки. А может, Мальстром просто верил в это. Его теория опиралась на почти невесомые разрозненные доказательства. Он сам придумал название древнему народу.

Экспедиция была бестолковой, но Джез радовалась возможности подзаработать. Кроме того, она не догадывалась о том, что скоро все круто переменится.

Она зашагала по извилистой тропинке назад в городок. За йортскими домами с крышами-куполами возвышались горы. Они напоминали клыки, выставленные напоказ. В горных ледниках имелись ледяные пещеры, где ученые тщетно искали следы погребенной цивилизации.

Здесь властвовали скованные морозом просторы. Тишину нарушал лишь хруст снега под ее ботинками.

Яркая кровь шокирующе контрастировала с чистой белизной. Между постройками валялись растерзанные трупы, кое-как прикрытые превращенной в тряпье одеждой. В пропитанных кровью шубах скрывались останки их хозяев. Джез проходила мимо, не испытывая никаких эмоций. Она не воспринимала убитых как людей.

Собственные следы привели ее туда, где ей дали Приглашение. Непримечательный участок между двумя йортскими жилищами. Но мана, который это сделал, она не увидела. Он был обезглавлен. Его убил Рисс, коллега Джез, который испытывал к девушке гораздо более сильные чувства, чем она — к нему. Кстати, она почти не думала о Риссе. Она так и не узнала, что с ним произошло: погиб ли он или маны забрали его к себе. Наверное, он заслуживал по-настоящему теплого отношения от Джез, но она не отличалась сентиментальностью.

Она выбралась на главную улицу. Полоса укатанного снега вела к крошечной посадочной площадке, лежавшей на границе поселения. Разбитый трактор-снегоход был перевернут, стекла его кабины треснули и испачкались в крови. Здесь тоже лежали трупы.

В небе парил дредноут.

Почему она не заметила его прежде? Но это же сон, который подчинялся собственной логике, в конце концов решила она. Громадный дредноут целиком состоял из шипов, болтов и грязного железа. С планширов палубы свешивались канаты и цепи. Несколько лет назад по ним непрерывным потоком спускались в город маны. Где они сейчас?

Она замерла и стала смотреть на корабль. Легкий порыв ветра промчался по улице и взметнул клубами пушистый снег. Болтавшиеся цепи тихо позванивали.

Внезапно сквозь тишину, от которой звенело в ушах и кружилась голова, она услышала знакомые звуки. Они доносились из дредноута. Сначала чуть слышные, вскоре они стали громче, а потом — оглушительными. Дикие завывания, голоса бешеных волков, жалобные, дикие — и насущно необходимые.

Она слушала своих братьев и сестер, словно музыку.

Глава 14

Крикслинт — Пощечина — Стать другим — Посещение

«Осталось девять ночей», — думал Фрей, поднимая руку, чтобы постучать в дверь антикварного магазина. Рядом с ним, дрожа, переминался с ноги на ногу Крейк. Резкое, не по сезону, похолодание и не собиралось прекращаться.

— Кровь и сопли, — пробормотал демонист. — Если это осень, то не хотел бы я попасть сюда зимой.

— Не волнуйся, — успокоил его капитан. — К тому времени меня уже на свете не будет.

— В таком настроении ты ничего не добьешься.

— Я просто пытаюсь взглянуть на жизнь со светлой стороны.

В антикварном магазине было темно. Сейчас, поздним вечером, все лавки уже позакрывались. Улица опустела, лишь двое мужчин, кутавшихся в пальто и шарфы, прошли мимо, негромко переговариваясь.

Фрей снова нетерпеливо постучал.

— Неужели никто, кроме нас, никуда не спешит? — рявкнул он. Дариан всмотрелся в витрину и обнаружил в глубине помещения слабый свет. — Наконец-то. Кто-то появился.

— Кэп, мне совсем не нравится твоя идея, — негромко сообщил Крейк.

— Между прочим, будь у меня что-нибудь получше, я бы поступил по-другому. Но у нас нет никаких рычагов. Короче, мы выгребаем у него реликвию или переходим к плану «Б».

— Это не та кодировка, которая означает «врываемся и стреляем во все, что движется»?

— Ты прав. Не забудь, что пули и в нас полетят. А я не собираюсь словить одну-другую, и всегда стараюсь избегать плана «Б».

— Поразительно, как часто нам приходится его использовать, — прокомментировал Грайзер.

— Все потому, что треклятый план «А» никогда не работает.

Дверь открыл неприветливый тип с худым лицом с широченными плечами. Над головой у непрошеных гостей радостно прозвенел колокольчик.

— Господин Фрей и господин Крейк, правильно?

— Капитан Фрей, — поправил Дариан.

Громила остановил на нем медленный невыразительный взгляд. Дариан вызывающе ухмыльнулся в ответ.

— Капитан Фрей, — процедил после паузы телохранитель. — Милости прошу. — Он пропустил их внутрь, закрыл дверь и быстро, но ловко обшарил их в поисках оружия. Но результатов это не принесло. Они намеревались договариваться с Крикслинтом по-доброму.

Обстановка в антикварном магазине щекотала нервы. Их вели мимо полок, откуда таращились стеклянными глазами множество кукол. Они миновали чучело неизвестного животного — какой-то охотничьей кошки с гривой из шипов, как у дикобраза. Фрею почудилось, что зверюга вот-вот воспрянет к жизни и сердито оскалится. В темноте тревожно тикали заводные игрушки, вроде тех вещиц, к которым питал пристрастие Пинн. Дариан сразу вспомнил о той ночи, когда Пинн опрометчиво объявил о своем намерении стать знаменитым изобретателем. Пилот, судя по всему, уже забыл о своих словах. Оно и к лучшему.

Сосредоточься. У тебя лишь один шанс разыграть все без ошибок. Не потеряй его, как у тебя получилось с Триникой.

Он поскорее отогнал от себя то воспоминание. Ее презрение так и жгло его. Он даже не рассказал ей о проклятии.

Осталось девять ночей. Неужели это правда? Три дня назад его посетило страшное видение, после которого он «общался» с колдуном-неприкасаемым. А демон затаился. Несмотря на странные расчеты Крейка и слова мага, Дариан не мог до конца поверить в происходящее. Он пытался мыслить логически. Если это — галлюцинация, то повода для тревоги, почитай, и нет. Возможно, Крейк ошибся. Да и колдуна не следовало слушать. Наверняка он — такой же шарлатан, как и пробужденцы.

«А то получается, что где-то существует демон, который ждет срока, чтобы завладеть мною. Что за ерунда», — подумал Дариан и пожал плечами.

Крикслинт сидел за столом в глубине магазина. С потолка свисала электрическая лампа. Вставив в глаз часовую лупу, хозяин внимательно изучал золотую шкатулку, которую крутил в руке. Рядом с ним застыли еще два телохранителя. Капитан не заметил у них оружия. Наконец он и Крейк устроились на старинных мягких стульях, напротив стола.

Сперва Крикслинт демонстративно не обращал на них внимания. Дариан молчал. Он привык к подобным сценам со стороны людей, с которыми ему доводилось иметь дело.

Спустя некоторое время, Крикслинт поднял голову.

— Дариан Фрей, — протянул он, отложив шкатулку и вытащив из глаза лупу. Затем он похрустел пальцами и обнажил в улыбке рот, полный блестящих хромированных зубов. — Вот мы и встретились.

Дариан внутренне содрогнулся. Он уже позабыл о невыносимом пристрастии Крикслинта к театральщине в поведении. Каждый его жест был преувеличен, а речь — насыщена драматическими паузами и интонированием. Вероятно, никчемный тип считал себя всемогущим Владыкой всей Вардии — этот карлик с мордой хорька и девчачьим голосом.

— Верно, — вежливо ответил Фрей.

— А кто же ваш друг? — осведомился Крикслинт, растягивая гласные, и приложил палец к щеке в глубокой задумчивости. Вдруг его лицо озарилось: — Ба, это, кажется, Грайзер Крейк, демонист.

— Как поживаете? — произнес Крейк, на которого игра Крикслинта не произвела никакого впечатления. Аристократ по происхождению, он видал и более странное поведение.

— Минутку, — сказал хозяин. Он поправил рукава своей кофты и смахнул с нее невидимые пылинки. — Что привело вас ко мне, господа?

Фрей рассматривал своего противника, пытаясь отыскать в нем слабину. Зубы у Крикслинта были новые, поскольку собственные ему выбили. Он мог обзавестись протезом естественного цвета, но, несомненно, предпочитал думать о себе как о человеке, внушающем страх, и потому выбрал металл. С землистого лица смотрели маленькие слабые глазки. Вытянутый череп прикрывали гладко зачесанные назад редкие светлые волосы.

Дариан знал людей такого сорта. Крикслинт был точно таким же, как те болезненные дети в приюте, где рос Дариан. Их постоянно били и унижали. Фрей сделал над собой усилие, чтобы отказаться от желания грубо напугать ростовщика. Намерения возникло в нем совершенно инстинктивно.

Капитану «Кэтти Джей» следовало вести себя осторожно. Крикслинт — хитер и к тому же обрел власть, позволявшую ему мстить миру за все оскорбления, перенесенные в детстве и юности. Он — опасный игрок.

— Триника Дракен недавно продала вам старинную реликвию, — сообщил Фрей.

— Да.

— Я хотел бы, чтобы вы одолжили ее мне.

Крикслинт несколько раз моргнул.

— Извините?…

— Дать в аренду. Вы меня понимаете. На две недели. Я заплачу, конечно, и могу оставить вам в залог «Файеркроу». Мне нужно только получить ее — совсем ненадолго. Вы же ссужаете деньги всем, кому они нужны? Я предлагаю вам сделку. А после вы сможете продать вещь за ее полную стоимость.

Если Крикслинт и удивился, то лишь слегка.

— Странное предложение. А зачем она вам понадобилась?

— Это мое дело. Но даю вам гарантию, что она будет возвращена вам в целости и сохранности. — Фрей с легкостью дал такое обещание, поскольку даже не представлял, как он поступит, когда реликвия попадет ему в руки.

Крикслинт наклонился вперед, и свет упал на его лицо. Конечно, это была отрепетированная поза, придававшая ему зловещий вид.

— Вы хотя бы знаете, что это такое, капитан Фрей?

— Нет, — честно ответил Дариан. — А вы?

— Возможно.

Фрей прищурился.

— А по-моему, нет. И готов держать пари, что вы даже не в курсе того, откуда она взялась.

— Отнюдь. Ее нашел путешественник. Угрик вак Мунн кез Оортук.

— Полагаю, что его нет поблизости.

— Он из Йортланда. И пользуется большой популярностью.

— Никогда не слышал о нем. Ну и где он раздобыл реликвию?

— У меня, признаюсь, нет этой информации.

— Но каким же образом она попала к самми?

— Они поймали его. Самми не нравятся люди, шатающиеся за пределами Зоны свободной торговли. Особенно те, которые воруют древние артефакты.

— Думаю, вас просветил торговец слухами. А потом вы послали Тринику Дракен, чтобы она раздобыла для вас эту штуку.

Крикслинт медленно похлопал в ладоши.

— Замечательно, капитан Фрей. Но ваши догадки нисколько не помогут вам получить мою добычу.

Дариан откинулся на спинку стула. Его час настал.

— Мне нравятся ваши новые зубы, — заявил он.

Крикслинт осклабился в акульей улыбке.

— Пытаетесь подольститься? У вас нет ровным счетом ничего, чем вы могли бы торговаться со мной.

— У друга, который сопровождает меня, кое-что имеется. Покажите ему золотой зуб, Крейк.

Демонист широко улыбнулся. Его зуб ярко заблестел. Крикслинт без особого интереса поглядел на него. Внезапно на его лице появилось странное выражение.

— Чудесно, — пробормотал он.

Глаза Крикслинта потускнели, а в душе Фрея проснулась надежда. Он не раз видел, что происходило с людьми, когда они любовались собственным отражением в демоническом зубе Грайзера. Зеваки попадали под гипноз и легко поддавались внушению. Если повезет, то телохранители ничего не заметят.

— Послушайте, Крикслинт, мы движемся по кругу, — произнес Дариан. — Почему бы вам просто не одолжить мне реликвию? И давайте не будем волноваться о цене. Кроме того, я обязательно верну ее вам. Согласны?

— О да, — сказал Крикслинт, не отводя взгляд от зуба Крейка. — Прекрасно. Для вас — что угодно.

— Правда? — Фрей изумился тому, как легко клиент попался на удочку.

Крикслинт привстал со своего кресла.

— Берите ее. Но у меня все же есть маленькая просьба.

— И какая?

Крикслинт отвесил Грайзеру пощечину, которая звонким эхом разнеслась по безлюдному магазину.

— Не утруждайтесь больше испытывать на мне ваши демонистские штуки! — прошипел он, плюхнулся в кресло и дал знак одному из громил: — Уберите его отсюда.

Крейк был потрясен.

— Он дал мне пощечину! — в негодовании обратился он к Фрею.

— Знаю, — мрачно ответил капитан. Верзила-телохранитель шагнул к Крейку и потащил его к выходу. Колокольчик на двери приветствовал изгнание демониста счастливым звяканьем.

Крикслинт сцепил пальцы и вернулся к роли злодея из пантомимы.

— Мы немного… отвлеклись, но теперь, думаю, можно поговорить напрямую?

— Не следует винить парня, — буркнул Фрей. Зуб действовал только на слабовольных или откровенно глупых людей. Выяснилось, что Крикслинт не относится ни к тем, ни к другим.

— Итак, вас прервали, когда вы уговаривали меня. Вы хотели, чтобы я ссудил вам древнейшую самарланскую реликвию под краткосрочный залог в виде «Файеркроу»? А вам известно, что Флот проводит перевооружение и рынок завален подержанными кораблями?

— Это же классический файтер, — парировал Дариан. — Вы получите его в свое распоряжение, кроме того, абсолютно бесплатно.

Крикслинт расхохотался дребезжащим, истерическим смехом, который, как пила, прошелся по мозгу и по позвоночнику Фрея. Капитан вцепился обеими руками в сиденье своего стула, чтобы преодолеть искушение врезать ростовщику. Он сам напрашивался. Хотя о хромированную челюсть можно повредить суставы.

— Восхитительно! Нет, отложим «Файеркроу».

Дариану сразу полегчало. Он не представлял, как объяснять Харкинсу, что пилоту придется остаться без своего любимого кораблика, пусть даже формально «Файеркроу» и принадлежал Фрею.

— А как насчет того, чтобы я проработал на вас? — осведомился Дариан. — Бесплатно, разумеется. Вам постоянно требуются тайные перевозчики. А я — настоящий мастер.

«И именно я украл у тебя однажды такой груз», — закончил он про себя.

Может, Крикслинт и не забыл об этом, но не подал вида.

Он выпрямился и приложил согнутый палец к губам — классическая поза человека, погруженного в раздумья. Искусственность жеста навела Фрея на кровожадные мысли. До чего же противно вымаливать милость у хорька! Ему хотелось приступить к плану «Б», который означал: «Бесс отрывает всем головы». Но тут Крикслинт заговорил:

— Я слышал, что у вас в команде есть замечательный пилот, которого зовут Аррис Пинн.

Да, и у него рука на перевязи.

— И что? — осторожно произнес Фрей.

— У меня есть вариант, который позволит вам оказать мне услугу. И затем я мог бы временно выдать вам реликвию.

— Продолжайте.

— Один господин сильно мне задолжал. Он — азартный игрок. Я заинтересован в том, чтобы он потерял крупную сумму. Тогда я потребую с него долг и разорю его.

— Но при этом вы лишитесь части своих денег?

— Верно. Но тем самым я помогу его конкуренту. Сдержки и противовесы, капитан Фрей. Вам не о чем беспокоиться.

— Какова моя задача?

— За городом иногда проводятся гонки. Корабли преодолевают кольцевую дистанцию. Гонки незаконные и нерегламентированные, но на них постоянно крутятся крупные капиталы. Господин, о котором я говорил, покровительствует пилоту по имени Гидли Слин. Он всегда делает на него ставку. Мне дали понять, что Слин не сомневается в завтрашней победе — соперники у него будут слабые. Конечно, его покровитель поставит даже больше, чем обычно, чтобы получить приличный выигрыш.

— Вы хотите, чтобы Пинн участвовал в гонке?

— И он должен выиграть. Он станет «темной лошадкой». Я лично поставлю на него: шансы — очень благоприятные. В итоге мой противник проиграет, я потребую с него долг, и… — он прищелкнул пальцами.

— И тогда вы одолжите мне реликвию?

— Ровно на две недели. И если она не вернется в мои руки, то я доберусь до вас. — Он клацнул зубами. — И вы о многом пожалеете.

— Договорились, — кивнул Фрей. — Пинн — лучший пилот во всей Вардии.

— Что? — взвизгнул Харкинс, и одновременно с ним Пинн громко завопил:

— Что?

Фрей потер пальцами переносицу и зажмурился. Крейку, который развалился на стуле, закинув ноги на стол кают-компании «Кэтти Джей», капитан показался усталым и измотанным. «Вот и славно!» — мельком подумал он. Он злился на Дариана из-за полученной по его вине пощечины. И щека до сих пор горела.

— Все проще простого, — заявил Фрей. — Харкинс, ты завтра должен будешь выдать себя за Пинна и вместо него участвовать в гонке.

— Он?! — возмутился Аррис, указывая на напарника. — Да я и одной рукой лучше справлюсь!

Джандрю невнятно пробормотал что-то оскорбительное.

— Пинн, ты не сможешь летать в полную силу, — сказал Фрей. — В Теске ты чудом не разбил «Скайланс» при посадке.

Но Аррис уже ничего не слышал.

— Я хочу лететь! — кричал он. — Упирают мои права человека!

— Упирают? — с отвращением повторил Крейк, вынырнув из владевшей им хандры.

— Да! — рявкнул пилот. — Мои права хотят упереть!

Крейк открыл рот, но промолчал. Ему-то какое дело?

— А есть такое слово? — поинтересовался Фрей у Малвери, который помешивал суп в стоявшей на плите кастрюле. Доктор, не оборачиваясь, пожал плечами. Он не хотел ввязываться в эту историю.

Слаг, решивший присоединиться к команде, вполглаза наблюдал за конфликтом. Он вытянулся во всю длину, лениво изогнувшись, посреди стола и тайком размазывал лапой лужицу пролитого кофе.

— Крикслинт не знает, как ты выглядишь, — сообщил Дариан пилоту. — Он считает, что Аррис Пинн тощий, лысоватый и постоянно хватается за сердце.

— А не взбешенная картофелина с завышенной самооценкой, — добавил демонист.

— А ты вообще заткнись, никчемный придурок! — огрызнулся Пинн. — Кому только что дал по морде беззубый парень?

— Эй, у него были зубы! Большие, блестящие! — возразил Крейк.

— Я не собираюсь прикидываться им! — заявил Харкинс, ткнув в сторону Арриса трясущимся пальцем.

— Вот! — закивал Пинн.

— Он. Это. Сделает, — отчеканил капитан. — Нам нужно получить эту реликвию.

— Тебе, — поправил его Пинн.

— Да, — подтвердил Фрей, почти потерявший терпение. — И подумайте, что будет с вами, если я в конце концов загнусь. Вообразите, что «Кэтти Джей» уже нет. Вы станете искать новую работу?

Пинн сразу побледнел. Но прежде чем кто-нибудь успел придумать вразумительный ответ, кот внезапно вскочил и зашипел.

— Джез идет, — констатировал Малвери, не отводя взгляда от кастрюли.

Действительно, через секунду на трапе появилась Джез. Слаг перепрыгнул с обеденного стола на разделочный, взвился на шкаф и засел там, угрожающе подвывая.

— А кот ненавидит вас, — заметил Крейк.

— И всех остальных, — пренебрежительно ответила Джез и обратилась к капитану: — Я проложила курс к месту гонки. Перелет займет часа два.

— Отлично, — сказал Фрей. — Отправляемся завтра, рано утром. — Присутствовавшие единодушно вздохнули. — Понимаю… Но мы должны прибыть туда с хорошим запасом. Следует проверить и подготовить «Файеркроу». Если мы намерены выиграть, нужно, чтобы он работал как часы.

— Если я намерен выиграть, — поправил Харкинс, выпятив грудь. Поскольку он был очень тощ, поза пилота показалась неубедительной.

— О! А ты вроде бы не желал участвовать? — ехидно осведомился Дариан.

Джандрю поглядел на Джез и закашлялся.

— Ну… Я передумал! Если нужно выполнить хороший полет, то я — незаменим. Я — Аррис Пинн!

Пинн испустил сдавленный крик ярости и замахнулся на Харкинса, который ойкнул без всякого намека на мужество и поспешил укрыться за спиной капитана. Джез растерянно наблюдала за этой сценой.

— Прошу прощения, — произнес Крейк. — С вашего позволения, я вас покину.

Он проскользнул мимо Фрея и поднялся по трапу в относительно спокойный главный коридор «Кэтти Джей». А оттуда направился в трюм, чтобы проведать Бесс.

Там было холодно и мрачно. Но Крейк предпочитал низкую температуру душной жаре Самарлы. Наконец-то он покинул ту страну, и его кишечник пришел в порядок. Его живот и впрямь страдал от самарланской еды.

Посреди трюма возвышались пескоходы. Один был наполовину разобран: на капоте стоял ящик с инструментами Сило. Механик куда-то запропастился. Крейка это порадовало. После налета на поезд в пустыне Сило пребывал в отвратительном настроении. Он проводил почти все время в трюме, занимаясь ремонтом драндулетов. Если же кто-нибудь заговаривал с ним, то получал в ответ лишь злобный взгляд. Грайзер гадал, что у бортинженера на уме, но он знал о Сило очень мало и не мог предположить ничего определенного.

И не только Сило вел себя странно. С недавних пор на «Кэтти Джей» сложилась гнетущая атмосфера. Капитан попал в беду. Все думали лишь об этом, но никто не хотел озвучивать проблему вслух. Поэтому каждый занимался чем ни попадя, а то и попросту старался уйти с корабля.

Никто не хотел признаваться себе в этом, но жить Фрею, возможно, осталось считаные дни. И тогда тот мир на борту «Кэтти Джей», который они создали для себя, рухнет. Без Дариана команда развалится и уже никогда не воссоединится. Такой исход неизбежен. За пределами «Кэтти Джей» они слишком далеки друг от друга.

Крейк спустился по трапу и ступил на пол трюма. Внезапно в тени что-то негромко и мягко лязгнуло.

Его чувства резко обострились. Все вокруг мигом изменилось. Причиной ледяного воздуха была не только погода.

— Бесс? — негромко позвал Грайзер, хотя что-то подсказывало ему, что это точно не голем. Им быстро овладевал страх. Он уставился в темную глубину трюма.

Там кто-то двигался. Существо выше человеческого роста.

Кровь и сопли! Он тут.

Крейк попятился. Он беззащитен. Здесь находился демон, но он пришел вовсе не за ним. Он явился, чтобы встретить Фрея!

— Бесс! — крикнул Крейк.

Послышалось негромкое ворчание. Нечто выдвинулось на край освещенного участка. Крейк никак не мог определить его форму, но все же разглядел огромную железную когтистую лапу со штыками вместо пальцев. А затем — морду, похожую на собачью. Она уродливо сморщилась и зарычала.

— Бесс, проклятье! Где ты? — завопил он в панике.

Бесс, громыхая, зашевелилась в «дорожном» святилище. Гора кованой стали, кольчуги и кожи ступала так тяжело, что оставленный Сило ящик с инструментами соскользнул с капота пескохода и с грохотом упал на пол.

Но когда она добралась до Крейка, демон бесследно исчез. Грайзер уставился в пустоту; его сердце отчаянно стучало. Бесс возбужденно крутилась, пытаясь понять, что же встревожило Крейка.

Спустя несколько секунд он похлопал ее по руке.

— Успокойся, девочка, — произнес он. — Его больше нет.

Бесс позволила успокоить себя. Он повел ее обратно в святилище, то и дело оборачиваясь. Вдруг из-за угла выскочит демон? Но сейчас увиденное уже не казалось ему реальным.

Нет. Я видел его. Точно так же, как Фрей.

Его потрясло чувство собственной беспомощности, которое он испытал в тот момент. Никогда прежде ему не доводилось сталкиваться с демоном без своих приборов, без многослойной звуковой защиты и скрупулезно выведенных формул, — словом, без подготовки. Этот монстр был свободен и не стеснен интерферирующими полями или эхо-камерой.

Крейк являлся демонистом. Контакт с эфирными созданиями был главной целью его жизни. Но он осознал, что понятия не имеет, как бороться с существом, попавшим на борт «Кэтти Джей».

«Это необходимо исправить», — подумал он.

Глава 15

Перед стартом — Оружие — Сило находит дефект — Туннель — Харкинс не выполняет приказ

С «Файеркроу» творилось что-то неладное.

Харкинс чувствовал, что уже почти невыносимый ужас меняется на полноценную панику. Он опять повертел выключатель, прогоняя воздух через вентили подачи аэрума. Каждый раз — один и тот же результат. Звук был какой-то странный, словно машина барахлила.

Может, у него просто расшалились нервы? Вряд ли. Харкинс был одержим предполетными проверками. Они помогали ему успокоиться. Он мог часами возиться с «Файеркроу» и не покидать кабину файтера. Все системы его корабля проходили многократную личную ревизию. Он знал все интонации каждого пищащего гидравлического привода, безошибочно узнавал щелчки соленоидов.

Он принялся озираться по сторонам. Под нахмурившимся серым небом выстроились в линию остальные гонщики. Восемь пилотов, включая его самого. Они расположились на полосе расчищенной и утрамбованной земли, превращенной в импровизированную посадочную площадку. Примерно в двухстах футах перед ними возвышался утес, а дальше лежали Тростники — запутанный и смертельно опасный лабиринт, где они и должны были лететь.

Перед воздушными кораблями стояла повозка, приспособленная под трибуну. На нее забирался мужчина в плохо сидевшем костюме. Харкинс решил, что это какой-нибудь местный распорядитель.

Я не могу. Что-то не в порядке!

— Кэп! — взвизгнул он. — Мне срочно нужен Сило!

— В чем дело? — раздался у него в ухе голос капитана, доносившийся из прицепленной к мочке серебряной клипсы.

— Тут… Я хочу сказать… Что-то с «Файеркроу» не так! — пробормотал Джандрю.

— До взлета — три минуты! Разве распорядители не дали всем участникам время для предстартовой проверки…

— Я все сделал! Тогда проблем не было! А теперь — есть! — ответил Харкинс, уже срываясь на крик.

— Ладно, тише. Ты уверен, что тебе не по… — капитан умолк, не договорив, прежде чем Харкинс смог взорваться возмущением. — Неважно. Сило уже идет.

Джандрю ерзал и трясся в своем кресле. Ну зачем он добровольно вызвался принимать участие в гонках? Разве он не старался всю жизнь избегать подобных ситуаций? Он ведь чуть не умер, когда узнал, что мероприятие будет проводиться в Тростниках, а не над плоской равниной, которую он сперва вообразил. Тростники представляли собой широко раскинувшуюся сеть поросших деревьями ущелий, прорезанных дюжиной рек, которые текли с Колючего Хребта к морю. Благодаря землетрясениям и эрозии тут образовалась система туннелей, арок и фантастически ненадежных каменных столбов, а на дне всех проходов стремительно неслись бурные потоки воды.

Конечно, он затеял все ради нее, Джез. Добрая Джез, которая, увы, никогда, не замечала его, как бы геройски он ни пытался поступать. Изредка он признавался самому себе, что ее поведение начало немного действовать ему на нервы. Но когда эта мысль проникала ему в голову, он сразу же изгонял ее, не желая думать о штурмане ничего плохого.

А в данный момент, заняв свое место в кабине пилота, он уповал на то, что с «Файеркроу» случилась поломка. Тогда-то ему точно не придется лететь.

Над обрывом ущелья, там, где находилась финишная черта, собралась немногочисленная толпа зрителей. Неподалеку устроили вторую посадочную площадку для их кораблей, куда обширнее той, которая была предназначена для гонщиков. Среди прочих он с удовольствием видел уродливый контур «Кэтти Джей», а еще он заметил маленький одноместный кораблик, на котором прибыл Крикслинт.

— Пилоты! — завопил распорядитель. Харкинс еле-еле слышал его сквозь стекло. Остальные даже не закрыли свои кабины, но Джандрю захлопнул свою при первой возможности. Внутри он ощущал себя в большей безопасности. Он нахмурился и попытался сосредоточиться на приглушенных словах.

— Хочу напоследок напомнить вам о правилах! — вещал распорядитель. Он был коренастым типом с бритой головой и валиком жира на месте шеи. Его будто однажды сплющили, и он так и не смог восстановить нормальный человеческий облик. — Вы получили карты, на которых подробно нанесена сеть ущелий. Там же есть четыре пронумерованных маркера. Вы должны преодолеть эти препятствия по порядку. За вами следят наблюдатели, поэтому предупреждаю желающих схитрить — ничего не получится. Между маркерами каждый может следовать любым маршрутом, каким захочет. Всего — два круга. Ясно?

Харкинс бросил взгляд на карту, закрепленную у него на приборной панели. Он старался запомнить ее, но она упорно отказывалась укладываться в его голове и выскальзывала из памяти. Он слишком сильно переволновался для восприятия любой новой информацию.

А если я полечу неверным путем? Или все забуду? Вдруг я…

Внезапно по фонарю его кабины разнесся громкий стук. Он подскочил и сильно стукнулся затылком о подголовник. Поправляя потрепанную кожаную пилотскую фуражку, сдвинувшуюся на глаза, Харкинс стал искать источник звука.

Он увидел темное узкое лицо Сило. Бортинженер внимательно смотрел на Джандрю с другой стороны.

— Аэрумные цистерны! — закричал Харкинс. — Когда я прогоняю воздух, звук неправильный!

Сило исчез. Харкинс откинулся в кресле. Только бы Сило отыскал неисправность! И пусть она будет серьезной.

А пока он нервно рассматривал других пилотов. Слева от него, в сверкающем серебром «Одсен Блэкбёрде» с выгнутой спиной и острыми крыльями сидел важный толстяк. Можно было подумать, что его «вылили» в кабину и он моментально застыл там. Справа, в черном «Гординсон Эрбате», — устрашающего вида йорт. Его волосы и борода были заплетены в множество спутаных косичек, лицо покрывали голубые татуированные узоры, а сквозь переносицу была продета кривая кость. Они встретились взглядами, и Харкинс поспешно потупился.

Дальше расположился главный соперник. Гидли Слин. Джандрю не мог разглядеть его, зато хорошо видел нос «Бестфилд Нимбуса», который принадлежал противнику. Гладкий, как стрела, скоростной корабль. Остальные тоже имели перед Харкинсом подобное преимущество, но «Файеркроу» был универсален и намного превосходил гоночные модели в маневрах.

Но он сомневался в том, что у него есть шанс на победу.

— Ваши высотомеры должны показывать пять-семь-семь! — продолжал распорядитель. — Любой, кто поднимется выше шестисот, будет дисквалифицирован. Помните о наблюдателях. Держитесь в ущельях и не нарветесь на штраф.

Харкинс проверил высотомер. Показатели верные. Он не хотел, чтобы его вышвырнули вон.

Погоди. Какая разница? Будешь радоваться, если выживешь!

Эта мысль чуть не заставила его выскочить из файтера. Джандрю покрепче затянул ремни, чтобы не опозорить себя трусостью.

— Последнее правило! — объявил распорядитель. — Нельзя применять оружие до второго круга. Только начиная со второго!

— Что? — взвыл Харкинс, лихорадочно нащупывая кнопку, отстегивавшую ремни безопасности. — Никто ничего не говорил об оружии!

— Оружие? — эхом откликнулся Фрей.

— Распорядитель… В смысле… В общем, на последнем круге можно пользоваться оружием! Что за гонка получается?

— Харкинс, это просто отлично. У тебя одного — настоящий боевой файтер. Легкие машины сразу развалятся, когда ты зацепишь их из пулеметов.

— Но… я… а ты и раньше знал?

— Нет. Подлец Крикслинт забыл меня предупредить, — сердито бросил капитан. — Слушай, тебе нужно немного постараться. Стреляй метко, и дело в шляпе.

— Ты хочешь, чтобы я убивал людей для того, чтобы выиграть?

— Харкинс, но ведь они будут пытаться прикончить тебя.

Джандрю пискнул.

Вдруг раздался голос Джез. Она тоже надела клипсу.

— Капитан, он не должен так делать.

Харкинса захлестнуло радостью.

— Но не я же виноват, что они используют пушки, — запротестовал Дариан.

— Харкинс! — Теперь она обращалась прямо к нему. — Ситуация очень опасна. Мы найдем другой способ добыть реликвию.

— Эй! Кто здесь командир? — негодующе спросил Фрей.

— Капитан, но разве можно допустить, чтобы он рисковал в одиночку?

Наступила тишина. Пилот затаил дыхание. В конце концов Дариан простонал:

— Ладно уж. Харкинс?

— Я хочу лететь, кэп, — выпалили тот.

— Ты… что? — озадаченно пробормотал Фрей. Видимо, он подумал, что ослышался.

— Я полечу.

Лишь доброта Джез могла заставить его произнести эти слова. Она всегда заботилась о нем и убедила кэпа позволить ему отказаться от гонок. Она беспокоилась из-за него, Харкинса. Но тем самым, напротив, придала ему решительности. Он покажет ей, что он обладает храбростью. И она обратит на него внимание.

Он действительно умел летать. И кэпу требовалась его поддержка. Фрей доверил ему «Файеркроу» и спас от жалкого прозябания после того, как Харкинса вышвырнули с Флота, будто старую деталь.

— Я не подведу, — заявил Джандрю. И обращался он при этом к обоим собеседникам.

— Приготовились! — заорал распорядитель.

Сило опять постучал в фонарь, и Харкинс уже не подпрыгнул.

— Попробуй еще раз, — пророкотал муртианин.

Джандрю подал воздух в аэрумные цистерны, чтобы продуть их. Теперь звук был тот, что нужно. Пилот усмехнулся, оскалив коричневые зубы.

— Сило, ты… гений! Что там было?

— Вентиль малость засорился, — ответил Сило бесстрастно.

— Подъем! — закричал распорядитель.

— Пора. Сило, спасибо! — воскликнул Харкинс. Бортинженер быстро отскочил, и Джандрю пустил аэрумные двигатели. Цистерны заполнились сверхлегким газом, и «Файеркроу» оторвался от земли. Пилот немного подтравил газ, чтобы уравнять вес, и корабль завис невысоко над землей. Другие гонщики растянулись в относительно ровную линию по обе стороны от его файтера.

— Харкинс, — сказал капитан. — Я высоко ценю твой поступок.

— Ты же вернешься целым, правда? — заволновалась Джез.

От ее тревоги Джандрю стало теплее.

— Желаю удачи, — неохотно буркнул Пинн через свою клипсу. И добавил, помолчав секунду-другую: — Старый хрыч.

Харкинс надвинул полетные очки на глаза и приладил их поудобнее. Ему стало страшно, но ведь он привык к своему состоянию.

— Три… два… один… — медленно выговаривал распорядитель.

Харкинс пережил мгновение полного ужаса, когда ему в полном блеске явилось осознание собственной глупости, а все благородные мысли о самопожертвовании и героизме вдруг сделались смешными.

— Марш!

Он передвинул рукояти газа, и вибрация ускоряющейся машины помогла ему избавиться от сомнений.

Гонщики скользили над плоской равниной. Скоростные корабли вырвались вперед, и общий строй рассыпался. Испещренный валунами травянистый ландшафт пересекали овраги, долины и серые бинты рек и ручьев. На западе же, где начинались Тростники, почва была податливее, и поэтому — гораздо более пересеченная. Харкинс не отрывал взгляда от возвышавшегося впереди утеса. Там находился вход в лабиринт.

В пропасть они сорвались головокружительным каскадом. Ущелье оказалось глубоким и широким, его склоны, покрытые густым лесом, сбегали к туманному потоку. По всей его длине были развешаны черно-белые вымпелы с номером «1»: первый маркер. Центральный знак, украшенный узором из нескольких крестов, был самым крупным. Он обозначал старт и финиш.

Во время пике кровь прилила к голове Харкинса, но все сразу пришло в норму, когда он накренил файтер и выровнял его, влетая в ущелье. Гонщики держались поблизости и норовили пересечь его курс. На протяжении нескольких секунд, пока пилоты выбирали свои маршруты, в воздухе царил хаос.

Харкинс заметил, что посреди ущелья возвышался узкий кряж, делящий его на два рукава. Он решил направиться по тому, который выберет Гидли Слин. Группа раскололась ровно пополам. Слин, вырвавшийся вперед, помчался влево. Харкинс и еще двое понеслись за ним.

Новое ущелье оказалось опасно узким, но Харкинсу доводилось летать и в более труднодоступных участках. Он целиком сосредоточился на том, чтобы не попасть в турбулентный след опережавших его кораблей. Постепенно все они оторвались от «Файеркроу». Конечно, в состязании на скорость ему не удастся справиться с ними. Но позже файтер отыграет свое сполна.

Из-под его фуражки стекал холодный пот. Страх поразил Харкинса с неумолимостью ночного кошмара. Он вызвался участвовать в гонках добровольно!

Точно так же давалась ему каждая перестрелка, в которой ему приходилось участвовать после войны. Чудовищные муки первозданного, животного страха. Но он вылетал, потому что иначе он был бы вообще ничем — пародией на человека. И такова была цена, которую он платил за драгоценные часы мира, когда он парил в ясном небе неподалеку от крыла «Кэтти Джей». Только он, файтер и бесконечная синева.

Рукава, на которые разделилось ущелье, вновь соединялись, но расстояние между склонами было гораздо меньше. Харкинс все же сумел запомнить это, когда изучал грубо нарисованную карту. Тут он подумал, что не увидит пилотов, выбравших второй рукав, до самого последнего момента. Гонщики, летевшие в одной группе с ним, сохраняли примерно одну и ту же высоту. Разница в скорости у них — небольшая. И поэтому…

Когда он все осознал, его глаза широко раскрылись. Он стравил немного аэрума и опустился еще ниже. Разумеется, он сильно отстал, но потеря будет оправданной, если…

Обе группы вынеслись из-за раздельного кряжа одновременно и сразу оказались зажаты между сужающимися склонами. Слин вырвался вперед, а те, кто находился позади, принялись метаться и петлять, будто карты из подброшенной в воздух колоды. Два корабля столкнулись, взвыл раздираемый металл и крылья оторвались от корпусов. Харкинс прибавил газу и успел проскочить, прежде чем два фюзеляжа, беспорядочно переворачиваясь, устремились к земле. За ними стелились хвосты черного дыма. Они разбились о дно ущелья, и поток унес обломки прочь.

Осталось шесть, включая Харкинса. Истеричная усмешка прорезала его лицо. Полет общей группы означал, что ему не придется замедлять «Файеркроу» ради маневров уклонения. Слин был впереди, а Харкинс занял вторую позицию от хвоста, в то время как остальные боролись за то, чтобы разобраться в своих маршрутах.

Ущелье резко свернуло влево. Обогнув поворот, Джандрю обнаружил, что короткий прямой отрезок испещрен вымпелами с цифрой «2». Он сглотнул слюну и сгорбился в кресле. Впереди темнела сеть из беспорядочно разбегавшихся узких ущелий.

«Началось», — подумал Харкинс.

— Зря я позволил ему лететь, — сокрушался Фрей.

Он посмотрел на крепкий барьер, устроенный на краю скалы. Там, возле финишной черты, собралось сотни три зрителей. Гонщики скрылись, и публика нетерпеливо ждала их возвращения с первого круга.

Теперь каждый из них прислушивался к звуку отдаленного взрыва. Все знали, что кто-то выбыл из гонки. Фрей хотел спросить у Харкинса, в порядке ли тот. Но он, по совету Джез, снял с уха клипсу. Не стоило отвлекать пилота разговорами. Надо просто надеяться. И ему, и всей команде, собравшейся вокруг него.

Авантюра казалась настолько неудачной! Если Харкинс погибнет, будет виноват только Фрей.

«Ты дал ему шанс, а он сам не отказался», — думал Дариан, но эта мысль не убеждала его. Прежде это сошло бы наилучшим образом, но не теперь. Он — капитан, и он нес ответственность за экипаж. Ему стало тошно из-за того, что Харкинс согласился. А Фрею не хватило ума устоять перед подначками Ашуа. Ему всего-то нужно было не трогать реликвию. Лежала бы себе спокойно в футляре! Тогда сработал его намертво вшитый инстинкт, заставлявший Дариана всячески выпендриваться перед женщинами. Будь он проклят! Что, если Харкинс погибнет?

Сквозь толпу пробирался Сило. Он держал что-то, завернутое в лоскут грязной тряпки. В Вардии муртианин привлекал к себе удивленные и подчас враждебные взгляды. Однако он имел свободу передвижения (в прямом смысле слова), в отличии от своей родной страны.

— Ну как, разобрался? — спросил Фрей.

Сило подошел вплотную к нему и откинул тряпку.

— Ага. Вытащил из вентиля продувки аэрума. Наверно, местные механики сунули это туда во время последней предполетной проверки.

Лицо Дариана потемнело.

Малвери обернулся и выругался шепотом.

— Я был прав?

Капитан промолчал. Он наклонился, потрогал находку Сило и прикрыл ее тканью.

— Ты знаешь, что с этим делать? — произнес он.

Сило кивнул и начал протискиваться сквозь зрителей. Фрей обратился к Малвери.

— Никому ничего не говори, — негромко заявил он.

Доктор закрыл глаза и с сожалением покачал головой.

— Чую, дело добром не кончится.

Фрей помрачнел еще сильнее.

— А когда у нас был счастливый финал?

Пока черно-белые вымпелы второго маркера мелькали мимо Харкинса, как дергающиеся картинки кинетоскопа, он бросал взгляды на карту. Следовало хорошенько изучить ее перед взлетом. Он бы выбрал самый короткий путь и пометить его карандашом. Но теперь он не имел ни секунды, так что придется ему положиться на слепую удачу.

Он чувствовал, как паника карабкается по его ребрам к сердцу. А если взмыть вверх и сняться с гонки? Капитан сказал: можно. Даже Джез разрешила!

Но он не сдастся. Достигнув конца прямого отрезка, пилоты разделились. Стремительные реки прорезали в земле новые узкие щели. Каменные стены, разрушенные давними землетрясениями, приняли причудливые формы, которые успели обзавестись темными провалами и громадными столбами.

Харкинс опять сбросил газ. Проходить такие повороты на максимальной скорости — самоубийство. «Файеркроу», конечно, должен получить преимущество перед кораблями противников, но здесь требовалась молниеносная реакция.

К счастью, интуиция Харкинса была отточена многими годами существования на острие ножа, когда требовалось в мгновение ока решать, принять бой или удрать прочь. В его страхе имелась определенная выгода.

Пока он пытался разглядеть карту, Слин куда-то сгинул, и поэтому Харкинсу пришлось наугад нырнуть в один из проходов. Стены, заросшие зелеными вьющимися растениями, похожими на виноградные лозы, быстро сближались. С головокружительной высоты срывался тонкий водопад и тянулся белой лентой до самого дна ущелья. «Файеркроу» с громоподобным ревом мчался навстречу ветру. Джандрю сконцентрировался на том, чтобы удерживать крылья в горизонтальном положении и не позволять машине лечь на бок. Из фонаря кабины открывался панорамный вид.

Харкинс обернулся и вздрогнул — йорт в «Эрбате» был у него на хвосте. В первое мгновение Харкинс занервничал — естественный рефлекс пилота с файтера, — но вспомнил, что на первом круге гонки применение оружия не допускалось.

Очередной поворот налево. Харкинс полетел по наружной дуге на тот случай, если дальше окажется неожиданное препятствие. Так и случилось: ущелье резко изгибалось направо. Джандрю выпустил аэродинамические тормоза и завернул, потеряв при этом скорость. Пилот «Эрбата», увидев маневр противника, вильнул и проскочил у «Файеркроу» под носом. Еще миг — и оба корабля очутились в длинном и неровном скалистом коридоре. Харкинс прибавил газу, и они пронеслись бок о бок, совершенно синхронно выполняя все крены.

О стекло фонаря разбилась дождевая капля. Потом вторая и третья.

— Замечательно! — вслух посетовал Харкинс. — Только дождя мне не хватало.

«Эрбат», находившийся на внешней стороне кривой, имел гораздо лучший обзор. Вдруг он круто взмыл вверх. Харкинс догадался об опасности за долю секунды: диагональный выступ скалы преграждал ему путь.

Инстинкт сработал на автомате. Он бросил «Файеркроу» в пике и проскочил под выступом, там, где река пробила в нем проход под ненадежной аркой, увитой лозами. Грохоча турбинами, он промчался под ней так близко, что ветки хлестнули по корпусу корабля.

А ущелье снова разделилось. Нужно было молниеносно выбрать один из трех маршрутов. Джандрю предпочел самый привлекательный. Пытаясь не отстать от «Эрбата», он летел слишком быстро, и когда «Файеркроу» набрал высоту после маневра под аркой, едва уклонился от столкновения со скалой.

«Держись!» — приказал он себе. И опять сбросил газ. Если бы он хотя бы чихнул, то погиб бы, не успев моргнуть. Корабль содрогался под ударами ветра. Но Харкинс больше не слышал звука турбин «Эрбата» — йорт двинулся иным маршрутом.

А потом он понял, куда попал, и сердце у него остановилось. Повсюду — мощные каменные стены. Он — в тупике. Неудивительно, что йорт не последовал за ним.

Но это невозможно! Не было на карте никаких тупиков!

Сдавайся, пока есть время!

Харкинс взглянул вниз через прозрачный фонарь на носу «Файеркроу». Там текла река! А дальше чернел широкий провал. Зловещий туннель, уродливая изломанная глотка, поглотившая поток.

— Нет, — прошептал Харкинс. — Нет, нет, нет.

Но азарт гонки был очень силен и завладел пилотом целиком. Не успев сообразить, что он делает, Джандрю нырнул к входу в туннель. Когда трусость вновь взяла над ним верх, сворачивать было уже поздно, и он устремился вперед.

— Харкинс, во имя гнили, что ты творишь?! — выкрикнул он тонким, срывающимся голосом, терявшимся в оглушительном реве реки. Его самообладания хватило лишь на то, чтобы включить все прожектора «Файеркроу».

Теперь было не до размышлений. Он затерялся во тьме. Река ревела в нескольких футах под ним. Брызги, словно фонтаны, поднятые гигантскими плавниками, взметались позади «Файеркроу». Жесткий свет фар озарял угрожающе неровный рельеф. Казалось, что хрупкий кораблик вот-вот разрушится. Огненного крушения не миновать! Утесы сменяли скальные выступы, а Харкис все летел в черную пустоту. Каждый его мускул был напряжен, а сквозь сжатые зубы незаметно для самого пилота вырывался непрерывный тонкий визг.

А потом появилась скала.

Его спасла мгновенная реакция. Инстинкты приняли единственно верное решение, прежде чем рассудок хоть что-то осознал. Харкинс направил «Файеркроу» в снижение, следуя вдоль изгиба реки. Высота туннеля уменьшилась, а затем выровнялась. Впереди маячила перекошенная арка, сквозь которую пробивался тусклый свет. По мере приближения Харкинса он становился все ярче, и наконец «Файеркроу» вырвался наружу. Он очутился в просторном каменном коридоре, пестревшем вымпелами с номером «3».

Джандрю дико расхохотался. Позади него речушка падала на сотню футов вниз и присоединялась к другому потоку, бежавшему по дну ущелья. Дождь усилился, забарабанил по кабине, но Харкинса ничего не тревожило. Он чувствовал себя непобедимым. Его страх перешел в маниакальную стадию.

Отрезок между третьим и четвертым маркером представлял собой широкую кривую. Харкинс получил возможность перевести дух. Сперва он заподозрил какую-то хитрость, но догадался, что длинный открытый участок будет идеальным для второго круга. Теперь пилоты могут использовать оружие. И тут он увидел, что «Нимбус» Слина догоняет его. Значит, «Файеркроу» опередил остальных, промчавшись по туннелю.

Слева уходило в горный кряж еще одно ущелье. Пожалуй, самое узкое из всех. Харкинс взглянул на карту и кивнул: этот участок заканчивался как раз перед четвертым маркером. Здесь пролегал короткий путь, по которому, конечно, осмелится пролететь только безумец.

Его стали нагонять гонщики, и, когда они добрались до четвертого маркера, Слин вернул себе лидерство. Небо потемнело, ливень совсем разошелся, под напором воздуха вода струями лилась по «Файеркроу».

Заключительная часть отрезка была самой трудной.

Вероятно, когда-то в далеком прошлом ущелье обрушилось, но река все же пробила себе путь. Дно то проваливалось, то поднималось вверх, и эти ступени обозначали водопады или нагромождения камней. Наверху висели хрупкие каменные мосты. Корявые столбы лепились к мощным скальным выступам. Вода пробиралась между препятствиями, разбиваясь на рукава, прыгая с обрывов и просачиваясь через щели. Везде, где могли зацепиться древесные корни, зеленела густая листва. К финишу, спрятавшемуся за туманной дымкой, рельеф заметно повышался.

Харкинс выпустил воздушные тормоза и принялся набирать высоту. Он летел на предельной скорости. Но каменные мосты подсказали ему, что надо быть осторожным. Он вилял влево и вправо, но продолжал подъем. «Файеркроу» с готовностью отвечал на каждое движение ручки управления. Огромные глыбы так и проносились мимо корабля. Дождь и мгла не позволяли пилоту рассмотреть подробности местности, но он видел очертания ландшафта, и этого было достаточно.

Взмыть вверх над растопырившейся, словно паук, скалой. Пролететь под аркой, напоминающей развалины старого дома. Бросить «Файеркроу» набок. Проскочить возле столба. Вот и все задачи. Внезапно впереди взвилось оранжевое пламя. Кто-то сошел с дистанции. Итого — четыре, плюс Харкинс. Впрочем, он почти не обратил внимания на случившееся. Он осознавал только звук двигателей и собственную панику.

Он был третьим. Слин снова перегнал его, а к хвосту «Файеркроу» прицепился толстяк в «Блэкбёрде». Харкинс одновременно и задыхался, и смеялся. Ему казалось, что он спятил. Он испытывал невыносимое напряжение, но продолжал полет. Когда же стала приближаться стартовая линия, а с ней и второй, последний круг, он испытал безумную радость. Он видел, как зрители, толпившиеся над обрывом ущелья, вскидывали руки, приветствуя пилотов.

Ему как-то не верилось, что он смог добраться сюда. И теперь ему предстояло сделать это снова. На сей раз с оружием.

— Харкинс! — раздался у него в клипсе голос капитана. — Слава слюням, что ты в порядке. Послушай, обстоятельства изменились. Крикслинт собирается нас надуть. Выходи из игры. Заработай дисквалификацию. Не рискуй ради меня.

— А-а… э-э… — промямлил тот. — Я думаю, что пройду гонку до конца, если вы не против. Я могу выиграть. — У него возникло ощущение, что за него говорит совершенно незнакомый человек.

— Харкинс! — включилась в разговор Джез. — Нет никакого смысла продолжать. Кэп считает, что Крикслинт не даст нам реликвию, даже если ты действительно победишь!

— Ну и что? — проворчал Джандрю.

— Харкинс! Выполняй приказ твоего капитана! — рявкнул Фрей.

— Да, кэп, — ответил пилот, сорвал с уха клипсу и швырнул себе под ноги.

Финишная черта стремительно приближалась. Джандрю расправил плечи. Яростный ливень усилился, над головой загремел гром.

— Я выиграю, — произнес Харкинс. Он пересек стартовую линию и положил пальцы на гашетки пулеметов.

Глава 16

Преследование — «Посмотрим, как ты здесь пролезешь» — «Файеркроу» подбит — Ничья

Харкинс включился в гонку целиком и полностью. Он даже не знал, о чем думал, — события просто нельзя было проанализировать. Он просто делал то, что подсказывали ему чувства. А они прямо-таки вопили, что он хочет одолеть противников. Харкинс был отчаянно настроен одолеть их. На этих людей, без разбора, он возлагал вину за все унижения, которые он когда-либо переносил. Его уже тошнило от того, что он постоянно производил жалкое впечатление.

Хватит! Теперь он утратил страх. В тесной ракушке своей кабины, угнетенный невыносимым напряжением нервов, он в конце концов ощутил в себе силу. Ведь он смог избежать бесчисленного множества снарядов и пуль, которые пролетали буквально в волоске от него! И он — вовсе не жалкий неудачник. Он должен доказать это самому себе. Не капитану и не Джез.

В дальнем уголке его сознания стенал от ужаса слабенький голосок. Но он затерялся в белом пламени адреналина, улетучился прочь с ревом двигателей и грохотом пулеметов.

Пройден первый маркер, начался второй круг. Харкинс летел в середине, он — третий из пяти. Все стали стрелять, пилоты то и дело совершали маневры уклонения. Харкинс тоже открыл огонь, но вскоре пальба закончилась. Скальный массив разделил ущелье на два коридора, и гонщикам предстояло выбрать маршрут.

Сознавая, что двое соперников сидят на хвосте «Файеркроу», Харкинс вильнул вправо, куда ушли Слин и толстяк. Но в последний момент заложил крутой вираж и влетел в левый проход.

Он уже скрылся в ущелье, но огненный пунктир трассирующей очереди пронесся совсем рядом с «Файеркроу». Харкинс поспешно оглянулся. От одного из преследователей ему удалось оторваться, но йорт в «Эрбате» не унимался. Проклятие, мерзавец не хочет оставить его в покое!

Стены ущелья будто слегка шевелились — это густая листва качалась под ударами ливня. Харкинс уклонялся вправо и влево, нырял и взмывал, а трассирующие пули пропадали в сером мраке. «Эрбат» был быстроходнее, но его пилот пока не собирался обгонять «Файеркроу». Харкинс безостановочно шипел себе под нос проклятия и дергал рукоять управления.

Приближался край скального кряжа, после которого гонщики встретятся снова. Несомненно, они не забудут об опасности и изменят высоту. Харкинс, сосредоточенный на том, как бы не попасть под пули «Эрбата», прибавил газу. Кабину заполнил вой турбин «Файеркроу». Вода ручьями сбегала по фонарю. Сверкнула молния, и по небу прокатился раскат грома.

Корабли один за другим вырастали из дождливого мрака. Избежав столкновений, они сошлись в узкой горловине. Харкинс нажал на гашетку и пустил очередь кому-то в хвост. Плоскости стабилизатора разлетелись на куски. Машина безудержно завертелась вокруг своей оси и с яркой вспышкой врезалась в стену.

Убив человека, Харкинс не почувствовал ровным счетом ничего. Просто количество конкурентов уменьшилось. Теперь пилотов четверо: Слин в «Нимбусе», йорт в «Эрбате», толстяк в «Блэкбёрде» и он, Харкинс.

Вскоре они добрались до второго маркера. Этот круг, проходивший под угрозой гибели, вообще казался намного быстрее, чем первый. «Блэкбёрд» целился в Слина, Харкинс — в «Блэкбёрд», а «Эрбат» палил в «Файеркроу». Стреляли они в основном наугад, поскольку были заняты уклонением и маневрированием по опасным каньонам. Только йорт беспощадно охотился за Харкинсом. Несколько шальных пуль стукнулось о фюзеляж «Файеркроу», но броня боевого файтера выдерживала попадания.

— Хватит болтаться за моей спиной, слышишь, ты, поганый йортский пес! — заорал Харкинс так, что по его подбородку стекла струйка слюны. «Эрбат», похоже, настроился преследовать с самого начала гонки. Джандрю не мог избавиться от пугающего ощущения.

После второго маркера ущелье разбилось на множество проходов. Харкинс выбрал уже знакомый путь. Он жаждал обогнать Слина, а этот участок позволял выиграть время. Слин и «Блэкбёрд» разлетелись в разные стороны. «Эрбат», разумеется, последовал за Харкинсом.

Стены сдвинулись. Здесь еле-еле хватало места, чтобы уклоняться от выстрелов «Эрбата». Тем не менее порывистый ветер должен был заставить йорта позаботиться о том, чтобы сохранить равновесие своего корабля. Он все-таки дал наугад пару очередей, но ни разу не попал в «Файеркроу».

Ущелье изогнулось влево. Джандрю хорошо запомнил, что здесь — крутой зигзаг. Он сбросил скорость и повернул, прижимаясь к самому краю. Раскидистые лозы, которые увивали стены, потянулись вслед, будто хотели схватить «Файеркроу». Харкинс резко положил машину на правый борт и прибавил скорость, выходя из зигзага в пологую кривую. Он решил оторваться от «Эрбата», которому придется притормозить в этой «змейке». Корабль йорта не был рассчитан на сложные маневры.

Но, несмотря на усилия Харкинса, йорт не отдалялся. Джандрю втайне надеялся, что противник забудет о выступе скалы, но, увы, этого не случилось. Оба пилота легко миновали препятствие, пролетев сверху.

Теперь ущелье разветвлялось на три прохода. «Эрбат» должен был рано или поздно улучить момент для прицельного выстрела. Пока от него не удавалось отвязаться. Если Харкинс хотел победить, у него был только один шанс.

Он устремился в центральный, тупиковый проход. На первом круге йорт выбрал другую дорогу. Но сейчас он поступил не так.

— Ладно, — пробормотал Харкинс. — Посмотрим, как ты здесь пролезешь.

Он бросил корабль в пике. Двигатели взревели, и «Файеркроу» снизился к реке, текущей по дну ущелья. «Эрбат» не спешил гнаться за ним. Наверное, йорт замешкался, но потом тоже пошел на снижение. Харкинс выровнял файтер у самой поверхности воды, взметнув за собой двойной фонтан брызг, и помчался к зияющему отверстию выхода. Йорту, который находился выше, туман должен был ухудшить видимость. Джандрю понесся в туннель, вынуждая «Эрбат» не отставать. В последнюю секунду он выпустил воздушные тормоза, включил фары и оказался внутри.

Второй полет через туннель отличался от первого. Харкинс почувствовал стальное спокойствие. Он будто исчез из реальности и попал в мир, состоящий из черных скал. Он плыл в пузыре электрического света, окруженный бессмысленным грохотом, который многократно усиливало эхо. Его единственная цель — преодолеть хаос и уцелеть.

Он был уверен, что «Эрбат» несется за ним на всех парах. Ему требовалось нажать на гашетку, и с Харкинсом будет покончено. Но, скорее всего, йорт сейчас меньше всего на свете думал о расправе над пилотом.

Джандрю не забыл, где нужно предельно низко прижаться к поверхности воды, и вовремя выполнил маневр. «Эрбат» не последовал его примеру. Когда Харкинс почти добрался до выхода, он услышал удар — наверняка крыло «Эрбата» зацепилось за камень. А потом раздался звук разрывающегося металла, и корабль врезался в стену.

Корабль взорвался, воздушная волна подбросила хвост «Файеркроу». Взметнувшееся пламя потянулось к нему по туннелю. Сквозь облако чадящего пламени Харкинс вырвался на свободу. Вымпелы третьего маркера торжествующе развевались, а с его губ сорвался ликующий возглас.

Пулеметный огонь. Триумф Харкинса обернулся тревогой: дождь расцветился сверкающими трассирующими пулями. Он начал крутить головой, пытаясь отыскать нападающего.

Точнее, соперников. «Нимбус» и «Блэкбёрд», летели бок о бок. «Файеркроу» выскочил из туннеля прямо перед ними.

Конечно, гонщики пустят в ход оружие. Харкинсу предстояло воочию убедиться, насколько он оказался прав в своих предположениях.

Он метнулся вниз, накренил «Файеркроу» и вильнул в сторону, жертвуя скоростью ради того, чтобы уйти из-под огня. Но преследователи палили как сумасшедшие. Пули врезались в борта «Файеркроу» и со свистом рикошетировали от корпуса корабля.

Под таким обстрелом он не сможет долго продержаться. Минута — и с ним разделаются. Они уже догоняли его. А если он выпустит тормоза и пропустит их вперед, то проиграет.

Нет. Или победа, или ничего.

А затем он разглядел то, что нужно. Ущелье, тонкий разрез в горе, отсекавший петлю кривой и ведущий к четвертому маркеру. Узкая щель между скал — отличное место для смертельного трюка.

Губы Харкинса изогнулись в улыбке. На его лице появилось выражение, которое не знал ни один из членов команды «Кэтти Джей». Мрачная уверенность человека, пережившего две войны и бесчисленные жестокие сражения.

Он заложил крутой вираж и устремился к ущелью. Вслед ему последовал пулеметный шквал. Он чувствовал резкие удары по фюзеляжу, слышал, как пули пробивают металл. Речь шла не о скользящих попаданиях — все было крайне серьезно. Но было слишком поздно предпринимать ответные действия. Он положил «Файеркроу» набок, держа крылья строго вертикально, и надеялся на успех.

Стены ущелья словно сплюснулись. Они находились слишком близко — стоит высунуть руку из кабины, и он коснется одной из них. За спиной пилота что-то скрежетало. Вероятно, какое-то серьезное повреждение во внутренностях «Файеркроу». Только бы корабль не развалился на части! Машина вибрировала и лихорадочно дергалась. Харкинс не отрывал взгляда от длинной полосы тусклого света в дальнем конце ущелья, но не мог выглянуть за его пределы. Однако в нем не было ни капли страха. Он чувствовал лишь текущий момент.

Что же случилось с «Файеркроу»? Внезапно файтер начал крениться. Он справится, еще немного и все…

Вдруг он услышал громкий удар. Стон поврежденного механизма смолк, и крылья «Файеркроу» вернулись в горизонтальное положение. Случись это на миг раньше, он бы не выбрался из ущелья, но сейчас он помчался по последнему отрезку гонки, далеко опережая соперников.

Из пробоины в фюзеляже валил дым. Харкинс терял управление «Файеркроу». Пуля перебила гидравлическую систему, и машина плохо реагировала на движение рукояти управления.

И Харкинс перевоплотился. Он слишком близко подошел к успеху и не мог сдаться. Ничего не имеет значения, даже если крылья корабля охватит огонь.

Слин и толстяк на предельной скорости выходили на прямую. Впереди круто поднималась к финишной черте искореженная земля — мутные водопады и колоссальные скалы.

Он устремился туда.

Столбы и каменные мосты возникали перед ним и стремительно уносились назад. Ливень слепил пилота, сводя мир к набору зеленых и серых пятен. Харкинс полностью слился с файтером.

Его дикие глаза цепко смотрели вперед. Он возбужденно усмехался, широко раскрыв рот. Он знал, что корабль медленно умирает, и противился этому, начиная повороты прежде, чем было необходимо. Постепенно стало казаться, что он приступает к маневрам еще до того, как замечает препятствия. Он летел, как ласточка, проскальзывая мимо смертоносных руин, а потом «Файеркроу» замедлил ход и…

Файтер сотрясся от прицельной пулеметной очереди. Пули выбили металлическую татуировку на фюзеляже и крыльях. Харкинс вздрогнул и завопил, когда фонарь разлетелся в мелкие осколки, поранившие его щеки и простучавшие по защитным очкам. Теперь воющий ветер и хлещущий дождь очутились в его кабине. Они колотили и запугивали Джандрю, обдавая водой окровавленное лицо пилота.

Он не понимал, где находились нападавшие. Да и какая, в общем, разница? Впереди неясно вырисовывался крутой водопад. Он изо всей силы нажал на рукоять управления и дал полный напор аэрума в балластные цистерны. Но корабль с каждым мгновением становился все тяжелее, а по острому, резкому запаху он безошибочно заключил, что цистерны пробиты.

Нос «Файеркроу» неуверенно поднимался, а водопад увеличивался в размерах. Потом что-то сработало, файтер качнулся вверх и пролетел в считаных дюймах над кромкой воды. Дальше был только короткий прямой отрезок и финиш.

Харкинс дал турбинам полный газ и вцепился в рукоять. Продолжая набирать высоту, он с грохотом пронесся по ущелью. Оглянувшись, обнаружил, что «Нимбус» стремительно нагоняет его, но расстояние было слишком большим. «Файеркроу» извергал из своего чрева невидимый аэрум, но уменьшенный вес оказался недостаточным для полной остановки. Он пересек финишную черту с отрывом от противника и, крича во все горло, продолжал подниматься. Теперь он взмыл над краем ущелья и восторженной толпой зрителей.

А потом в кишках «Файеркроу» что-то взорвалось. Турбины громыхнули и выключились.

Наступила тишина. Глубокая и неуместная. Джандрю пришел в себя. Ветер хватал его за одежду, и ливень выбивал дробь по лицу и очкам. Головокружительный азарт гонки испарился. Душа воина, завершив свое дело, покинула пилота.

Он висел в небе с неработающими двигателями и пробитыми аэрумными цистернами.

Над исковерканной землей Тростников, будто голос отчаявшегося призрака, пронесся его тонкий испуганный вопль. А нос «Файеркроу» начал клониться вниз.

Харкинс не отпускал рукоять управления. Кораблю пока хватало инерции на то, чтобы держаться в воздухе, да и крылья «Файеркроу» были достаточно широки для планирующего полета. Однако положение было трагическим. Пилот умудрился плавно накренить корабль. Ему нужно уйти из ущелья и сесть на твердую почву, туда, где собрались люди.

Агонизирующий «Файеркроу» неохотно повиновался хозяину. Густой дым валил из патрубков и пробоин. Харкинс, как его учили во Флоте, щелкнул несколькими выключателями и запустил аварийный слив топлива, чтобы облегчить корабль и уменьшить риск взрыва. Механизмы как-то работали. Из горловины аварийного слива на дне корабля хлынул протан.

А сейчас надо приземлиться.

Внизу находилось поросшее травой поле, которое приближалось с ужасающей быстротой. Харкинсу показалось, что он видит сон о падении, который повторялся у него почти каждую ночь. Но, к сожалению, его ожидало нечто худшее, чем неприятное ощущение крена и громкий храп Пинна, которым всегда завершался ночной кошмар.

Земное притяжение тянуло файтер вниз. Он пытался удерживать нос «Файеркроу» поднятым. Что, если он погибнет?

— Давай! — орал он, а «Файеркроу» продолжал падать. Проклятый кораблик продолжал пытаться перевернуться, но Харкинс хотел, чтобы он шел ровно. Он не желал умирать! Смерть была еще страшнее, чем жизнь, и вообще о чем он думал, уходя на второй круг, хотя вовсе не был обязан участвовать в гонках? Вот до чего доводит человека храбрость! До гибели!

Он снова закричал, а земля словно бросилась ему навстречу. Затем весь мир заполнился беспорядочным движением и шумом. Скрежетал металл, а пилота мотало, как куклу, попавшую в руки великана. Ремень безопасности врезался Харкинсу в грудь. Корабль понесло до дуге, развернуло вокруг своей оси и кинуло в сторону. От днища отлетели куски обшивки. Дым забивал горло, клубился перед глазами. Из-под «Файеркроу» летели искры.

Потом все стало замедляться и наконец остановилось.

Харкинс сидел в кабине, тяжело дыша. Не веря, что все закончилось, он посмотрел на себя. Тело болело, но он смог пошевелить пальцами на руках и ногах. Крови, похоже, не было, если не считать порезов на лице. Удовлетворившись результатом, он резко откинулся на спинку кресла, снял очки и подставил лицо дождю.

— Я победил, — тихо сказал он. И повторил с широкой улыбкой: — Я победил!

К нему устремилась толпа. Он отстегнул ремень безопасности, выкарабкался из «Файеркроу» и очутился в окружении зрителей. Они поздравляли его, хлопали по спине, спрашивали, в порядке ли он. Харкинс содрогнулся и съежился, напуганный восторженными незнакомцами. Спустя минуту до него добрался Крейк. Демонист, к изумлению Харкинса, тепло обнял его.

— Кровь и сопли, ну ты и болван! Мы думали, что ты уже угробился! — воскликнул Грайзер. — Потрясающее зрелище!

— Ну знаешь… Хорошего пилота трудно угробить, — ответил Джандю.

А к ним тем временем проталкивались Джез и Пинн. Джез натянуто улыбалась, а в глазах у нее читалось облегчение. Подхваченный порывом, он протянул к ней руки, обнял и прижал к себе. Она рассмеялась.

— Харкинс, ты — молодчина!

Он действительно прикасался к ней. Ее миниатюрное тело приникло к нему. Он очень долго мечтал об этой минуте, но теперь вся его смелость вмиг улетучилась. Харкинс покраснел, как свекла, и выпустил Джез. Язык у него во рту будто окаменел. Он отвернулся, чтобы скрыть смущение, почесал затылок и уставился на «Файеркроу». Джез, не обращая внимания на его страдания, тоже начала рассматривать файтер.

— Ну и уделал ты его! — с усмешкой заметила она. — Как бы у капитана от ругани легкие не вывернулись.

Харкинса сразу охватил страх. А где капитан? И кстати, где Пинн? Он мог поклясться, что пилот был здесь, и хотел размазать свой успех по глупой круглой морде Арриса.

— Такого потрясающего полета я, в натуре, в жизни не видал! — раздался голос Пинна. Он взобрался на сломанное крыло «Файеркроу» и обращался к толпе. — Он лучший пилот в мире!

Зрители поддержали его громкими криками. Харкинс ничего не понимал. Главная цель Пинна состояла в том, чтобы при любой возможности дразнить Харкинса. Но публично хвалить его… «У меня при виде разбитой машины, наверное, мозги перекосило», — подумал Джандрю.

— Люди, я хочу, чтобы вы рассказали вашим друзьям о гонке! — разорялся Пинн. — Он не просто выиграл, он посадил свой корабль без двигателей и выжил!

Раздались восторженные вопли. Харкинса кто-то хлопнул по спине. Он не мог сдержать улыбку. Он чувствовал, что раздувается от гордости. Он ведь на самом деле сделал это, верно?

— Запомните его имя! — кричал Пинн. — Ура! Ура! Ура Аррису Пинну!

Кровь отхлынула от лица Харкинса. Новоявленные поклонники послушно заорали «ура».

— Аррис Пинн!

— Нет! — пискнул победитель. — Погодите! Меня зовут Джандрю Хар…

— Аррис Пинн, герой небес! — взревел Пинн, размахивая над головой стиснутыми кулаками. Его вопль подкрепил на редкость удачно пришедшийся ко времени мощный раскат грома.

Затем Харкинса оторвали от земли, взяли на руки и куда-то понесли, и его слабые протесты потонули в радостных скандированиях толпы.

— Куда, интересно, вы направляетесь? — спросил Дариан.

Телохранители Крикслинта обернулись, увидели, что Фрей, Малвери и Сило сжимают оружие. Громилы быстро полезли за своим. Так они и застыли: каждый держал палец на спусковом крючке. Дождь капал со стволов дробовика и револьверов. Вдали сверкнула молния, небо заворчало.

— Давайте не будем ссориться, — произнес Дариан. — Я обращаюсь к вашему боссу.

Крикслинт выглянул из-за своих телохранителей. Они стояли на импровизированной посадочной площадке невдалеке от одноместного кораблика ростовщика. Крикслинт казался слишком суетливым.

— Капитан Фрей, — забормотал он. — Примите мои самые сердечные поздравления по случаю вашей победы.

— Спасибо. Но разве вы не собираетесь забрать свой выигрыш? Вы же сделали на моего пилота внушительную ставку, верно? — Глаза Фрея стали холодными как лед. — Или не сделали?

Жидкие светлые волосы Крикслинта прилипли к черепу. Он обнажил в гримасе хромированные зубы.

— Только без обид, ладно? Я, вообще-то, не думал, что он выиграет.

— Вы ошиблись. И у нас, насколько я помню, была договоренность о том, что вы ссудите мне некую реликвию.

— Ах! — воскликнул Крикслинт. — Но ее у меня нет.

— У вас ее нет? — без всякого выражения повторил Фрей.

— Да. К тому времени, когда вы явились, я уже продал ее. Товар, видите ли, заказывался под покупателя. Не повезло. Вы, наверное, решили, что я забыл, как вы сбежали с моим товаром, когда я находился в тяжелом положении? В следующий раз вы задумаетесь, прежде чем ограбить Джида Крикслинта.

Дариан глубоко вдохнул и медленно выдохнул, чтобы успокоиться. Конечно, неприятно быть обманутым. Но еще хуже, когда кто-то говорит о себе в третьем лице.

Он оценил обстановку, и она ему не понравилась. Слишком уж много оружия. Трое против троих — без жертв не обойтись.

— Как насчет того, чтоб мы пообщались мирно? — произнес он и, мягким движением пригнул к земле ствол дробовика Малвери. Сило поступил так же без помощи капитана.

— Ну как, Крикслинт?

— Да-да, — отозвался тот. — Опустите пушки, парни. Не нужно пальбы. — Он посмотрел на Дариана. — Капитан Фрей понимает, что применять насилие сейчас — просто бессмысленно.

Дариан мысленно не согласился с Крикслинтом. Харкинс совершил свой беспримерный полет впустую. Он зря подверг одного из членов своей команды смертельной опасности.

Телохранители осторожно опустили оружие, хотя и не стали его убирать. Однако напряженность немного разрядилась, и Фрей был доволен.

— А кому вы ее продали? — осведомился он. — Уж это-то вы мне задолжали.

— Я? — Крикслинт театрально изобразил задумчивость. — Я могу вам ответить. Некоему господину по имени Гротсен.

— Исли Гротсену? — переспросил Малвери.

Крикслинт кивнул.

— А ваш человек, похоже, слышал о нем.

— Он глава гильдии археологов Теска, — пояснил доктор. — Собиратель личных коллекций эрцгерцога.

— Значит, реликвия у эрцгерцога? — воскликнул Дариан.

— Надеюсь, что вещица вам особо не нужна, — протянул Крикслинт. — Прошу прощения, но мне пора. Наши с вами дела закончены.

Голова Фрея пошла кругом. Эрцгерцог, будь он неладен. Слюни и сопли, что же теперь делать?

Крикслинт под защитой телохранителей направился к своему кораблю, забрался в кабину и устроился в кресле. Малвери вынул карманные часы и протянул Фрею. Тот взглянул на циферблат.

— Крикслинт! — крикнул он.

— Что еще? — отозвался тот.

— Мы нашли бомбу, которую вы поставили на «Файеркроу».

— А я удивлялся, почему она не взорвалась? Страховка на тот случай, если ваш пилот действительно будет так хорош, как вы о нем говорили. Насколько я понимаю, вы ее разрядили?

— Нет, — заявил Фрей. — Только переставили часовой механизм и подложили ее к вам.

Лицо Крикслинта вытянулось.

— Только без обид, ладно? — подмигнул капитан.

Фрей должен был признать: он не ожидал, что взрыв окажется таким сильным. А охранники Крикслинта так и застыли на месте. Дариан, Сило и Малвери быстро расправились с ними — на тот случай, если громилы вдруг захотят отомстить за босса. Фрей никогда не придерживался идеи о том, что прежде чем стрелять в человека, нужно дождаться, пока он повернется к тебе лицом.

Он взглянул на пылающие обломки корабля Крикслинта и откинул со лба мокрые волосы.

— Проклятье! — выругался он.

Малвери протирал очки краем полы своего пальто.

— Кэп, — пробасил он. — Неужели надо грабить эрцгерцога?

— Разумеется, — ответил Фрей.

Малвери молча нацепил очки на нос.

Глава 17

Ром и пироги — Эксперимент Пинна — «Не бросай меня!» — Погоня

Возвышавшийся над Теском дворец эрцгерцога Монтерика Аркена картинно вырисовывался на фоне облаков, озаренных багровым светом заката. Он располагался на вершине потухшего вулкана. Три крутых склона черной скалы поросли травой, а четвертый полого спускался к западу. Из-за светло-бежевых стен выступали купола позеленевшей меди и крутые крыши, покрытые разноцветной черепицей. На столицу важно взирали статуи великих людей обоего пола. Из-за башен виднелась оранжерея. А вот чего нельзя было разглядеть снаружи, так это огромных зенитных орудий, расположенных за стеной и во внутренних дворах.

Постройки являлись современными, поскольку относились к началу Третьей эпохи. Тогда замок полностью разрушили. Его восстановили уже после того, как монархия была уничтожена и герцог Теска занял пост главы Коалиции вардийских герцогств. Все Аркены слыли реформаторами и никогда не позволяли истории связывать себе руки. Пока другие благородные особы дрожали от холода в продуваемых насквозь старинных дворцах Королевской эпохи, Аркены снесли свою семейную обитель. Они быстро выстроили новую, с отличным центральным отоплением.

Крейк полностью их одобрял.

Он подул на свой пирог, от которого валил пар, и принял от Фрея бутылку рома. Капитан и демонист расположилась возле подножия статуи в Народном парке, раскинувшемся вокруг гигантского утеса. За ними словно наблюдал бронзовый Осори Крумдич — доброжелательный старикан в очках, сидящий на стуле с книгой в руке. Смелые романы Крумдича о любви и страстях среди крестьянства помогли аристократии понять, что те, кто трудятся на их полях, — тоже люди. Писателю не удалось дожить до освобождения рабов, которое случилось после свержения короля Андрила Безумного, но он внес весомую лепту в это дело.

— Думаешь, реликвия там? — произнес Фрей, показывая на дворец.

— От всей души надеюсь, что нет, — ответил Крейк.

— Она может находиться в любом из шести мест, которые приходят мне в голову, — задумчиво сказал Дариан.

— Крикслинт нам больше не помощник. Его останками не наполнишь и консервную банку.

Капитан уставился на замок, совершенно забыв о пироге, который лежал на ступеньке рядом с ним. Они купили их в лавке неподалеку. Внезапное похолодание закончилось дождем. Нынешняя погода была более типичной для этих краев. Сыро, но в целом терпимо для осени.

— Полагаешь, болтовня об армии големов, которую он там держит, — правда?

— Вероятно, — кивнул Грайзер. — Он никогда не ссорился с демонистами, хотя с политической точки зрения ему следовало помалкивать. Сам понимаешь, полстраны верят бреду, который несут пробужденцы. А ведь ходят слухи, что кое-кто из Рыцарской Центурии пользуется демоническими доспехами.

— Да?

— Некоторые уверены.

Грайзер откусил от пирога с острой мясной начинкой — добрая вардийская еда, которой он до нелепости радовался после возвращения из Самарлы, — и передал бутылку капитану. Этим вечером Дариан пребывал в странном настроении. Крейк решил, что он хотел пооткровенничать, но никак не мог приступить к разговору.

И демонист стал смотреть на горожан. Фонарщик брел по аллее, оставляя за спиной все удлинявшуюся цепочку горящих фонарей. Пара юных влюбленных предвкушала радости предстоящей ночи. Три женщины ворковали над детской коляской около пустой эстрады. Студент с пачкой книг в охапке спешил домой из университета Галмури, в котором учился и Крейк. Он закончил его лишь пять лет назад, когда ему исполнилось двадцать шесть, но, похоже, с тех пор минула целая жизнь.

Любовь. Дети. Чистый, укрытый от невзгод мир науки. Все теперь казалось ему очень далеким. Он превратился в бродягу, перекати-поле. Он постоянно переезжал с места на место и нигде не пускал корней.

Но был ли смысл в постоянном бегстве? Продолжал ли «Шакльмор» его поиски? Пытаясь затруднить сыскному агентству эту задачу, Крейк присоединился к команде Дариана, но теперь «Кэтти Джей» практически утратила анонимность. Трудно поверить в то, что «Шакльмор» до сих пор не мог разыскать беглого демониста.

А если его брат отозвал охотников за головами? Вдруг его жажда мести уже угасла? Или Кондреду надоело платить сыщикам. Но так или иначе, а Крейк не сталкивался с представителями «Шакльмора» уже два года, с памятного Зимнего бала в поместье Галлиана Тейда на Фельдспарских островах.

Может, стоит остепениться?

Крейк мечтал о доме, библиотеке, святилище. О месте, где Бесс будет вне опасности, а он погрузится в Искусство. И наверное, тогда появится женщина, которая разделит с ним и беды, и радости.

«Разве это не прекрасно?» — сказал себе Крейк. Но перспектива была слишком далекой.

— Крейк, а я вправду хороший капитан? — выпалил Фрей.

— Не знаю, — машинально ответил тот и сразу же пожалел о своем легкомыслии. — А что тебя тревожит?

— Кроме новой встречи с демоном?

Крейк хмыкнул.

— Кстати о демоне. Я хочу посмотреть, не удастся ли с ним что-нибудь сделать.

— Что ты имеешь в виду?

— Пытаюсь разработать кое-какие методы.

— И у тебя получается?

— Я пока в самом начале. Знаешь ли, все процедуры демонистов проводятся в условиях полного контроля. Потусторонних существ призывают и держат взаперти. Но в данном случае такой принцип не годится. Демон на свободе. Нам требуется другой подход.

— В каком смысле? Разве его нельзя изгнать из меня?

— Он не находится в тебе. Странный сигнал, который ты испускаешь, похож на нить, по которой он отыскивает тебя.

— И что ты придумал?

— Буду действовать вне святилища, в полевых условиях.

— Ты справишься с этой гадостью?

«Ох, вряд ли», — подумал Крейк, но всплеск отчаянной надежды, прозвучавший в голосе Фрея, сильно обеспокоил его. Он должен хоть как-то помочь капитану.

— Пожалуй, да, — вымолвил он уверенно.

Дариан приложился к бутылке рома. Крейк доел пирог, изредка поглядывая на капитана.

— Харкинс, — пробормотал Фрей неодобрительно.

— Кэп, он в порядке. И не пострадал.

— Он едва не погиб! — рявкнул Дариан. — И ради кого? — Он поднял правую руку, на которой носил кожаную перчатку с обрезанными пальцами, чтобы скрыть черную метку. — И все потому, что я сам полез за треклятой реликвией.

— Кэп, хватит стараться соответствовать идеалу! — повысил голос Крейк. — Кровь и сопли! Ты считаешь, будто мы забыли, каким ты был, когда мы присоединились к твоей команде! Позволь, я напомню тебе. Раньше ты позволил одному бандиту приставить револьвер к моей голове, крутануть барабан и нажать на курок. Дважды!

— Прости, ладно? — пробурчал Фрей.

— Да ты и плюнуть не пожелал бы ради любого из нас. И мы все были хороши. Но то время прошло, и в этом — твоя заслуга.

Дариан снова отхлебнул из горлышка. Последнее замечание, похоже, не вызвало у него возражений.

— Любой может ошибиться, — продолжал Крейк. — Так что перестань заниматься самоедством.

— Я думал, ты скажешь что-нибудь толковое, — растерянно произнес Фрей.

— И о Харкинсе. Я заметил, что ты очень спокойно воспринял гибель «Файеркроу». А если бы он вышел из гонки, когда ты ему приказал, то не получил бы ни одной царапины.

— Ха, — негромко отозвался Фрей, и Крейк с изумлением увидел, что уголки губ капитана приподнялись в улыбке.

— Что ты сделал? — спросил Грайзер, преисполнившись подозрений.

— Я поддержал его.

— Что?

— Сделал ставку на его победу. Довольно крупную, между прочим. Не мог устоять. — Он почесал щеку. — Выигрыш больше, чем стоимость нового «Файеркроу».

Крейк рассмеялся, не веря своим ушам.

— И ты велел ему сойти с дистанции после того, как вы нашли бомбу Крикслинта? Несмотря на все поставленные на него деньги?

— Верно.

Крейк хлопнул его по плечу.

— Фрей, — сказал он. — Ты хороший капитан.

Дариан кивнул, но, кажется, не словам Грайзера, а собственным мыслям. Потом выпрямился, будто решил изменить тему разговора.

— Крейк, окажи мне услугу.

— Какую же? — демонист раскрутил бутылку и сделал очередной глоток.

— Мне нужно, чтобы ты как следует обаял для меня одну женщину.

Грайзер поперхнулся ромом и закашлялся.

— Мне всегда казалось, что тут специалист ты, а не я, — прохрипел он.

Фрей ухмыльнулся.

— Только не с ней, — заявил он. — Это точно по твоей части.

Веки Джез затрепетали, и она открыла глаза.

Транс привел ее в полную растерянность. Она хотела вернуть сновидение о снеге и понять его смысл. Однако получила спутанные ощущения, которые быстро исчезали из ее памяти. Во рту почему-то сохранился вкус прокисшего молока, дополненный сильным острым запахом. Ее спина была очень горячей, будто она лежала на чем-то теплом. Странно, ведь она сидела, скрестив ноги на своей койке.

Она недовольно скривилась. Ну когда она научится управлять своими способностями!

Чувствуя себя подавленной, Джез взяла лежавшую рядом книгу и пролистала несколько страниц. Как она ни старалась, ей никак не удавалось прочитать таинственные слова. Группы крошечных кружков и дуг располагались рядами без пробелов и разрывов, предполагавших деление на фразы или абзацы. Каждый дюйм печатного текста был заполнен символами, наподобие кроссворда. Вероятно, читать надо не слева направо, как это принято в вардийской письменности, а по диагонали. Текст не подчинялся никаким правилам, тем более что создавали его вовсе не люди.

Но она упорно продолжала свои попытки. Помочь ей никто не мог: письменность манов не разгадал ни один человек.

Она нашла книгу в конце зимы, на диком острове Кург, в каюте капитана разбитого манского дредноута. В Вардии успели распуститься, покраснеть и опасть листья на деревьях, а Джез ни на шаг не приблизилась к пониманию текста. Но в глубине души у нее гнездилась уверенность, что ей следует просто хорошенько подумать — и задача будет решена.

Символы были знакомы ей, хотя прежде ей ни разу не доводилось их видеть. Она будто бы владела языком манов, но потом каким-то образом забыла его. Ответ существовал и ждал момента, чтобы проявиться во вспышке озарения. А пока он отказывался появиться на свет. И Джез топталась на месте, вместо того чтобы сделать последний шаг.

И вообще — зачем манам печатные книги? Они же общаются телепатически. Другие способы для них безнадежно устарели.

В конце концов она захлопнула книгу и встала. Нечего и надеяться на то, что ей удастся сосредоточиться, пока во рту стоит этот отвратительный вкус. Джез направилась в кают-компанию, чтобы выпить кофе.

Там оказался Пинн. Он забрался на стол и держал в вытянутой руке кота, пребывавшего в полубессознательном состоянии.

— Можно полюбопытствовать? — нейтрально и вежливо осведомилась Джез.

— Это мой первый эксперимент, — сообщил пилот.

— Ясно, — с сомнением протянула Джез. Она присмотрелась к Слагу. — У него к спине привязан кусок хлеба?

— С маслом, — гордо произнес Пинн.

Джез скрестила руки на груди.

— Ха!

— Я буду изобретателем, — провозгласил Аррис.

— Ты?

Он пошевелил висевшей на перевязи рукой.

— Летать я пока не могу. Значит, сейчас — самое лучшее время, чтобы начать.

— Боимся, как бы не попасть в тень после победы Харкинса? — ласково пропела Джез.

Пинн фыркнул.

— Уж я бы не разбил корабль. Хочешь посмотреть на эксперимент или нет? Знаешь, котяра-то здоровый.

— Ладно, сдаюсь. Что ты намерен сотворить?

— Как что? — теряя терпение, воскликнул Пинн. — Все знают, что кошка приземляется на лапы, так?

— Так.

— А бутерброд всегда падает маслом вниз.

— Я считаю, что это скорее пословица, чем науч…

— А если кошке положить на спину бутерброд маслом вверх, она упадет вверх ногами. Но ведь они всегда падают на лапы.

Джез казалось, что она глупеет с каждой секундой.

— И что, по-твоему, должно произойти?

— Ну, Слаг вроде как повиснет и будет крутиться в воздухе над полом.

— Подожди-ка еще минуту, — попросила Джез. Она быстро обошла вокруг стола, собирая одежду, которую члены экипажа оставили висеть на спинках стульев. Закончив, она свалила вещи в кучу на полу перед Пинном.

— На всякий случай, — пояснила она и отступила в сторону.

Аррис выпустил Слага. Сила тяжести сделала свое дело.

— Да, — произнес Пинн, наблюдая за котом, который лежал, зарывшись в куче одежды. На любимом пальто Малвери появилось большое жирное пятно.

— Не хотела бы я оказаться на твоем месте, когда Слаг очухается, — сообщила Джез.

— А, его я не боюсь, — заявил Пинн, слезая со стола.

Тут Джез осенило.

— Послушай, а как тебе удалось сделать его таким смирным?

— Подлил ему в молоко ром.

Она задумчиво провела языком по небу и деснам. Да, именно оно. Тот самый вкус. Ром и молоко. И спине горячо, будто кто-то привязал туда огромный бутерброд.

— Ха… — глубокомысленно сказала она.

Фрей мог уехать из парка на трамвае, но решил пройтись пешком. Ему требовалось время, чтобы подумать в одиночестве, а прогулка являлась для него редким и желанным упражнением. Крейк отправился добывать приборы для своих новых методов, ну а Дариан к этим походам никогда не допускался. Демонисты всегда держались очень скрытно, имея на то серьезные основания. Пробужденцы настолько ненавидели их, что любому, кого они уличили бы в подобных занятиях, почти неизбежно грозила виселица.

Капитан оказался на небольшой площади — почти пустой, если не считать пожилого человека, который пересекал ее навстречу Фрею. Над площадью господствовало здание с крыльцом-папертью, передней площадкой и знаком, вырезанным в камне над сводчатым дверным проемом. Дариан остановился. Вот он — символ веры церкви пробуждения. Узор из кругов и соединенных между собой линий, которыми последний король Андрил исчертил стены кельи в последние дни своего безумия. Его последователи были уверены, что он нашел ключ к расшифровке языка Всеобщей Души. Фрей, со своей стороны, полагал, что видит перед собой каракули сумасшедшего.

Здание оказалось заколочено и пустовало. На стенах темнели плохо смытые непристойные надписи. Дариан не смог разобрать их содержания — против пробужденцев или в их поддержку, но, определенно, здесь были ругательства, бессвязные крики ненависти.

Совет канцлеров недавно выпустил указ, запрещающий деятельность пробужденцев в городах. Это являлось частью длительной компании эрцгерцога. Он вместе с женой вел ее, чтобы вырвать ядовитые клыки той политической угрозе, которая скрывалась за агрессивной (и очень доходной) религией пробужденцев. Вдобавок эрцгерцог предъявил им обвинение в том, что императоры — самые непостижимые и опасные стражи пробужденцев — одержимы демонами. А доказательства ему предоставил сам Дариан. Началась серьезная игра. Пролилась кровь. В провинции стали гибнуть люди.

Газеты пестрели репортажами из деревень, где влияние пробужденцев было весьма сильным. Сельскохозяйственные общины бунтовали. Когда сборщики налогов посещали местные обители, крестьяне хватались за оружие.

Ни эрцгерцог, ни пробужденцы не собирались отступать. Если бы правду удалось доказать, то пробужденцы, преследовавшие демонистов целый век, предстали бы гнусными лицемерами. И эрцгерцог ждал фактов, подкрепляющих его позицию. Он жаждал избавиться от организации, убившей его сына Хенгара.

Ну, формально в этом был виновен Дариан, что и говорить. Корабль Хенгара оказался заминирован и взорвался, а Фрей лишь сделал по нему пару практически безобидных выстрелов. А настоящими преступниками выступали именно пробужденцы.

Может, стоило пустить все на самотек?

Данный вопрос мучил его в последнее время. Следовало ли ему брать заметки покойного исследователя с «Пса Бури», когда они оказались на Северном полюсе, пытаясь спасти Тринику от капитана Гриста и манов? А затем — рассказывать о них Крейку? Ведь Грайзер питал столь глубокую, ядовитую и застарелую ненависть к пробужденцам, что не позволил Фрею зажать ценную информацию.

И Дариан передал записи профессору Крайлоку из Бестваркского университета, который продвинул их дальше. Конечно, анонимно, потому что Фрею не очень-то хотелось ставить пробужденцев и их головорезов-демонов в известность о том, кто преподнес им подлянку.

Он наделся принести какую-то пользу, оставить в мире собственную царапину. Он пожелал соревноваться с «большими парнями», а не ковыряться в грязи, пробираясь среди падали. Но он понял, что за важными решениями идут такие же последствия. Дариана не привлекала мысль о том, что он может войти в историю как зачинатель гражданской войны в Вардии. Особенно сейчас, когда саммайцы якобы готовят новую войну. Предыдущую они закончили неожиданным предложением перемирия и с тех пор вели себя подозрительно тихо.

«Хватит стараться соответствовать идеалу», — заявил Крейк. Но легче сказать, чем сделать. Команда из сил выбивалась, чтобы помочь ему, своему капитану. Не ради прибыли, даже не ради забавы. Они пытались вытащить его из ямы, в которую он запрыгнул по собственной воле. И Фрей не сомневался: впереди их ждет куда больше неприятностей.

Друзья рисковали своими жизнями. У него на плечах — еще одно бремя, будь оно неладно, которое он вынужден тащить.

— Не бросай меня!

Кровь в жилах Фрея сразу похолодела. Он попросту не мог этого слышать. Тонкий, отчаянный вопль. Слова, которые жгли его совесть девять долгих лет. Голос его бортмеханика Рабби, который кричал, когда Дариан задраил единственный вход в «Кэтти Джей». Он оставил Рабби снаружи и обрек на смерть от рук даккадийских солдат.

Тем не менее возглас явственно доносился из узкого переулка, тянущегося вдоль боковой стены храма пробужденцев.

Капитан стал озираться по сторонам. Пожилой человек уже покинул площадь. В окрестностях не было никаких признаков жизни. Фонари на столбах потускнели, как будто напор газа внезапно убавился. Фрей слышал отдаленный городской гул, но вдруг почувствовал себя в полном одиночестве.

Вытаскивая на ходу револьвер, он медленно двинулся вдоль паперти. Ему не хотелось заходить в переулок, но он не собирался игнорировать случившееся. По крайней мере, ему надо все проверить. Вероятно, в переулке пусто, и у него просто разыгралось воображение.

Он выглянул из-за угла, но, увы, тени не позволяли ему что-нибудь рассмотреть.

Ну и ладно. Он не настолько любопытен.

Внезапно что-то пошевелилось. Нечто неразличимое, вроде темного большого сгустка.

Дариан не верил своим глазам, а оно расправило длинные конечности и выпрямилось. Он понял, что существо сидело скрючившись, спиной к нему. Теперь же оно встало и развернулось к Дариану. Полоса падавшего с площади света озарило его целиком.

Тварь имела в длину добрых девять футов. Перед Фреем предстала жуткая помесь человека, зверя и машины. Короткая шерсть казалась влажной и сальной, как у новорожденного детеныша. Верхние конечности (руки?) были тонкими и непропорционально длинными. Они заканчивались необычными кистями, похожими на штыки со сдвоенными лезвиями вместо пальцев. Колени — выгнуты назад, словно у лошади. «Лицо» частично напоминало собачью морду, а частично — маску. И тварь рычала.

«Нет!» — пресекая закипавшую панику, прозвучал в мозгу Фрея негромкий, но ясный голос. Он вспомнил слова колдуна: «Остерегайся Железного Шакала».

Половина головы монстра была металлической, как и большая часть конечностей. Механические части соединялись между собой мускулами и кожей, в ногах блестели сервомоторы и поршни. Зубчатая цепь позвоночника выдавалась на сутулой спине, вдобавок по всему телу были неряшливо разбросаны тонкие пластины черной брони. Облик и цвет твари показался Фрею неприятно знакомым, но уловить связи он пока не мог.

Впрочем, кое-что он заметил. Вместо одного глаза у чудища был красный шар. Другой же вообще не имел радужной оболочки. На Фрея, не мигая, таращился лишь огромный черный зрачок.

Глаз Триники.

Дариан издал невнятный крик и, чуть не споткнувшись, метнулся прочь. Железные губы Шакала дернулись и растянулись, выставив напоказ длинные зубы. Фрей вскинул револьвер и выстрелил в него три раза. Однако пули никуда не попали.

Тогда он кинулся бежать, а тварь — за ним.

Он мчался на предельной скорости, громко топая ботинками по брусчатке. Гордость не позволяла ему звать на помощь, он мог лишь беззвучно вопить от ужаса. Площадь была зловеще безлюдна, а в закрытых шторами и ставнями окнах не светилось ни огонька.

Монстр вылетел из переулка на четвереньках большими прыжками, пальцы-штыки громко скрежетали по камням. Фрей слышал горячее звериное дыхание, скрежет передних лап и мягкие удары задних при каждом толчке и приземлении. Звуки становились громче — расстояние быстро сокращалось.

Зараза! Он догоняет меня!

Железный Шакал подобрался и прыгнул. Дариан метнулся в сторону и бросился в соседнюю улочку. Тугой клубок мышц, металла и шерсти пронесся мимо: лезвия разрезали воздух, на пару дюймов разминувшись с целью. Тварь пробежала мимо него и исчезла из поля зрения.

Улица оказалась проходом с широкими ступенями, ведущими вниз. Его секции озаряли лампы, закрепленные в стенных канделябрах. Фрей наклонил голову и побежал. У него было лишь несколько секунд, чтобы немного оторваться. Он хотел использовать их наилучшим образом.

Вид монстра, который намеревался убить его, неопровержимая реальность происходящего потрясли его до глубины души. До сих пор он успокаивал себя мыслями о том, что опасность преувеличена. Но сейчас все закончилось.

Он оглянулся и обнаружил, что тварь вернулась обратно после своего неудачного броска. Она неслась по улице уродливым размашистым шагом, уже на двух ногах. Свет фонарей скользил по ней яркими бликами. Красный глаз пылал огнем. В отчаянии Фрей снова принялся стрелять, но без толку разрядил револьвер.

Проход закончился новой крутой лестницей, которая вела к дорожке, тянувшейся вдоль канала. Фрей, скользя, слетел со ступеней и едва не угодил прямиком в воду. Он тяжело шлепнулся на землю, но устоял на ногах и опять продолжил свой путь.

Слева от него поднималась высокая стена набережной, к которой было пришвартовано множество лодок, соприкасавшихся бортами. Черные отсыревшие дома вырисовывались в холодном ночном небе. Никто из местных обитателей и знать не знал о погоне. Легкие Дариана начинали гореть от перенапряжения. Его физическая форма была недостаточно хороша для подобных нагрузок. Тем не менее страх перед Железным Шакалом не позволял ему замедлить шаг.

Он миновал кучку мужчин. Они видели его приближение и подвинулись. Однако он зацепил одного из них плечом, оттолкнул к стене и бросился дальше, провожаемый возмущенными возгласами.

Новая лестница, уходящая вверх на набережную. Он как-то взобрался по ней. Но даже от короткого подъема мышцы его бедер болезненно заныли. Вдоль берега канала тянулась жалкая улочка. Он, пошатываясь, пересек ее и оказался в очередном переулке, где наконец разрешил себе отдохнуть, неглубоко вдыхая горящей грудью.

Он прислушивался, пытаясь отделить звуки города от пульсации собственной крови. Куда подевалась тварь? Если бы она последовала за ним, то, наверное, столкнулась бы с теми гуляками, которых он только что распихал?

Возможно, она не хотела попадаться на глаза посторонним. Или сбилась со следа.

Фрей убрал револьвер в кобуру. Пусть он и не был снайпером, но, несомненно, один раз он не промазал. Но чудище и не вздрогнула.

Наверху раздался шорох. Фрей задрал голову, продолжая хватать ртом холодный воздух, но увидел между домами лишь облачное небо, подкрашенное в желтый цвет.

Там что-то двигалось. Металл царапнул по черепице. Донесся звук звериного дыхания.

Капитан прижался к стене. «Ты невидим, — сказал он себе. — Тебя здесь нет».

Он взглянул в противоположный конец переулка. Дальше начиналась ярко освещенная улица. Ночные лавки и магазины еще работали, и он видел припозднившихся горожан. Неужели он почти в безопасности? Монстр не сможет добраться до него, если вокруг будут люди, верно? Он же не хочет показываться на глаза посторонним.

Только бы ему удалось прорваться…

Сверху послышался приглушенный рык. Железный Шакал, вытянув шею, уставился на него с края крыши. Фрей почувствовал в животе болезненную резь, руки и ноги похолодели…

Он кинулся наутек.

Он слышал, как тварь спрыгнула в переулок, различил стук приземлившихся лап, рычание, с которым она рванулась за ним. Фрею надо было преодолеть две сотни футов. Он вкладывал все свои силы, до последней унции, в ноги и приказывал себе справиться. С каждой секундой Железный Шакал оказывался все ближе. Еще миг — и он схватит свою жертву. Но нет, еще нет, а теперь…

Вдруг в нем оглушительно взвыла интуиция, некое тысячелетнее знание, предупредившее его о том, что хищник собирается нанести удар. То ли преследователь толкнул Фрея, то ли он сам упал — неважно. Но капитан грохнулся на брусчатку, перекатился и вылетел на улицу. Железный Шакал пронесся над его головой. Перепуганный и взбешенный, Дариан вскочил и помчался вперед, тяжело отдуваясь и бессвязно подвывая. Прохожие, остолбенев от изумления, уставились на него. Железный Шакал, видимо удивленный промахом, тоже поднялся. Его взгляд остановился на Дариане, и тварь опять бросилась вдогонку за ним.

— Да помогите же, прах вас побери! — завопил Фрей, забывший о всякой гордости и думавший лишь о том, как бы уцелеть. Но горожане просто спешили убраться с его пути. Он обернулся, чтобы взглянуть на монстра, который в ярости мчался позади. Тварь проскальзывала между людьми, и никто не обращал на нее ни малейшего внимания.

Он догадался — они вообще не видели Железного Шакала.

И тут Фрея осенило: может, все происходит только в его сознании? А если он затормозит? Вдруг окажется, что никакой опасности на самом деле нет?

Но эта мысль ничего не значила. Он слишком напуган для того, чтобы проверять ее. Кроме того, тварь излучала демоническую ауру, которая лишала его способности здраво рассуждать.

Поэтому на открытом месте было не безопаснее. Железный Шакал поймает его в момент. В поиске глухого переулка Фрей мчался дальше, мимо красивых витрин, за которыми продавали конфеты, игрушки, одежду. Веселые вещи для счастливых обитателей этого мира. Но не для Дариана. Он был один против чудовищного зверя среди равнодушной толпы.

Железный Шакал мигом сориентировался и рванулся на перехват, но Фрей успел его опередить. Монстр для скорости снова опустился на четвереньки. Переулок оказался коротким, и Фрей выбрался на другую улицу, успев оглянуться. Шакал показался ему огромным. Глазищи злобно светились над клыкастой пастью. Дариан будто попал в свой самый худший ночной кошмар.

Ослепительная вспышка, громкое лязганье звонка. Фрей понял, что на него мчится трамвай, и его сердце оборвалось. Он споткнулся, упал и отполз в сторону за миг до того, как мимо него прогрохотали массивные колеса. Он попытался сесть, но несколько рук вцепились в него и поставили на ноги. Он принялся в панике вырываться, хотел выскользнуть из пальто, но его тут же схватили.

— Эй! Успокойся!

Властные интонации помогли Фрею вновь обрести немного здравомыслия. Державшие его люди оказались городскими стражниками в сине-серых мундирах эрцгерцога. Их было четверо.

— Парень, ты в порядке?

— Ты же едва не погиб!

Он не слушал их. Капитан глядел на свое пальто, упавшее на мостовую. На ткани красовались три длинных параллельных разреза.

Трамвай замедлили ход, продолжая хрипло звонить, и замер на остановке. Потом тронулся с места, и Фрей увидел переулок, из которого только что выскочил.

Там стоял Железный Шакал. Фрей попятился, но стражники не ослабили хватку.

— Нет! Нет! Вон он! Смотрите же, прах побери! — заорал он.

— Успокойся, я сказал! А не то нам придется применить меры.

— Тебе они очень не понравятся, — добавил другой.

Но Железный Шакал не шевелился. Он наблюдал за Дарианом, его сгорбленная спина вздымалась и опускалась. Затем поднес один палец-штык к своей тупой морде.

С-с-с-ш-ш.

После этого тварь развернулась и исчезла. Фрей, которого покинули последние силы, безвольно обвис в руках стражников.

Глава 18

Крейк обеспокоен — Изысканное общество — Две истории — Зуб

Таверна под названием «Странники» оказалась вполне приятным заведением. Она располагалась на склоне холма в тихом районе Теска, из окон с цветными стеклами открывался вид на дворец. В баре было полно ниш и укромных уголков, а наверху располагались отдельные кабинеты. Уютное заведение нисколько не походило на шумные и многолюдные портовые забегаловки. Цены здесь были высокими, но не грабительскими. Стоявшие у двери охранники гарантировали порядок.

В общем, небольшой ресторанчик был Крейку по вкусу. Обстановка напоминала ему об университетских днях. Стены, обшитые деревянными панелями, и огонь в каминах настраивали на мирный лад. При других обстоятельствах он с удовольствием посидел бы в «Странниках» с пинтой эля в оловянной кружке, набрасывая формулы на листке бумаги. Но сейчас он испытывал тревогу и не мог чувствовать себя непринужденно.

Минувшей ночью его разбудил капитан. Крейк с нарастающим ужасом выслушал его рассказ о нападении демона. Чтобы доказать, что он не безумен, Фрей показал разрезы на своем пальто. Но Грайзера вовсе не требовалось убеждать. Он верил целиком и полностью.

Дариана уволокли в окружной участок, обвинив в том, что он нарушил общественный покой. Однако ему удалось уговорить стражников отпустить его. Он сразу отправился к Крейку, а после намеревался принять дозу шайна и отключиться. Крейк неодобрительно относился к наркотикам, но этой ночью решил не упрекать капитана за такое намерение.

Он будет являться тебе… еще три раза. Последний раз случится в полнолуние. Если к тому времени ты еще будешь жив… он полностью откроется… чтобы вернуть собственность ее владельцу. Затем к тебе явится смерть.

Вчера ночью было первое явление. А сила демона будет возрастать.

Крейк должен найти способ остановить его.

Он сидел в углу таверны и набрасывал формулы, лихорадочно скрипя пером по бумаге. Он уже пролистал все труды демонистов, которые имелись на борту «Кэтти Джей», но они не дали ему полезных подсказок. Он советовался со знакомыми из Теска, в том числе со старым другом Галмури, который первым приобщил его к Искусству. Информация оказалась крайне скудная. Некий Паркрайт однажды опубликовал пару статей по тематике, интересующей Крейка. Его материалы напечатали в тайном журнале демонистов. Все бы ничего, но сам Паркрайт загадочно умолк.

А ведь практически никто не занимался призыванием вне святилища. Демоны были способны преодолеть защитные меры, что порой приводило к поистине трагическим последствиям (Крейк как нельзя лучше знал об этом). Но потусторонние создания все же не могли долго протянуть за пределами полей резонанса, которые удерживали их в человеческой реальности. Их частота не совпадала с «объективным» миром. Если их не вселяли в какой-нибудь предмет или вообще в тело (как в случаях с манами и императорами), они возвращались в эфир.

Работа в полевых условиях была чрезвычайно трудной. Такие эксперименты превращались из просто опасного занятия в нечто близкое к сознательному самоубийству. Кроме Паркрайта — который, вероятно, погиб во время своих исследований, — никто и не пытался всерьез делать подобные вещи.

А значит, Крейк столкнулся с чрезвычайно сложной задачей. И поскольку на карту была поставлена жизнь капитана, моральный груз, лежавший на нем, обретал совершенно неподъемный вес.

Конечно, наилучшим выходом было бы отыскать реликвию и вернуть ее на место. Если бы им удалось преодолеть проклятие, Фрею не грозил бы третий, фатальный визит демона в полнолуние. Но чтобы взяться за это, требовалось сначала узнать, где находится искомое. Команда «Кэтти Джей» усиленно трясла отверженных и торговцев слухами, но пока без толку.

Крейку предстояло нынче вечером сыграть собственную игру. И ситуация удручала его. Но он решил, что сделает все ради капитана. Ради своего друга.

Углубившись в формулы, он даже не заметил, как она вошла и обратилась к бармену. Тот указал на демониста. Она тихо приблизилась к нему. И лишь после того, как она заговорила, Грайзер вздрогнул и вышел из глубокой задумчивости.

— Какие люди! — пропела Самандра Бри. — Грайзер Крейк! Собственной персоной! Надо же!

Его моментально захлестнуло теплым потоком радости. На ней, как обычно, были потрепанный плащ, свободные брюки и обшарпанные ботинки. Темные волосы волнами ниспадали из-под треуголки, обрамляя привлекательное озорное лицо. Сразу и не догадаешься, что она убила неимоверное количество народу.

— Самандра Бри! Вот это сюрприз! — Он лишь наполовину притворялся. Углубившись в работу, Грайзер начисто забыл о главной причине, которая привела его сюда. Давненько ему не доводилось так глубоко погружаться в Искусство.

— Сюрприз, говорите? — лукаво осведомилась она. Прозвенев застежками и оружием, Самандра плюхнулась на стул напротив него и сделала большой глоток из кружки с грогом, которую держала в руке. — Я иногда гадала, сколько месяцев вам потребуется, чтобы разыскать меня. Вы меня немного разочаровали.

Крейк опешил. Неужели она просекла его блеф? Он надеялся потянуть время, пофлиртовать, прежде чем влечение, которое он испытывает к ней, проявится с ослепляющей ясностью.

— Я появился бы раньше, но, насколько я понимаю, вы были очень заняты, — вымолвил он после секундной заминки, которая показалась вечностью.

— О да, пробужденцы никак не угомонятся… — вздохнула она и добавила, закинув ноги на стол: — Куда ни сунься, от них одно только беспокойство.

Крейк как зачарованный с восхищением уставился на ее ботинки. Она так очаровательна в своей вульгарности!

Самандра кивнула на стопку листов с формулами.

— А вы, демонисты, здорово осмелели после того, как пробужденцев вышибли из городов.

Он не сразу уловил ее намек.

— Полагаю, любой, кто ничего не знает обо мне, наверняка подумает, что это обычные математические расчеты, — заявил Крейк и убрал записи. — Впрочем, вряд ли кто-нибудь станет искать доказательства, если захочется повесить демониста, не так ли?

— Учтите, что вы теперь знаменитость. После Саккана экипаж «Кэтти Джей» получил широкую известность. А про нас, рыцарей, забыли, хотя именно мы спасали ваши никчемные шкуры. Как ваша рука?

— Прекрасно зажила, спасибо, — улыбнулся он. — Даже следы от зубов почти пропали.

— Вы доказали, что от укуса люди не превращаются в манов, — констатировала она, подмигнув.

— Я всегда говорил, что человек должен быть готов отдать если не жизнь, то хотя бы руку ради науки.

— Правда? Что-то не припомню.

— Только из-за того, что наше знакомство было слишком коротким.

— Жаль. Но я часто переезжаю с места на место.

— Я тоже.

— Как и все мы.

— Верно.

Она подняла кружку в безмолвном тосте и сделала новый глоток. Крейк, успокоившись, откинулся на спинку стула. Нервозность, которую он испытывал в ожидании встречи, почти улеглась. Самоуверенность Самандры оказалась заразной.

Он обвел жестом помещение:

— Я слышал, что когда вы находитесь дома, в Теске, то бываете здесь почти каждый вечер.

— Кто же вам насплетничал?

— Пресса.

— Пресса… — повторила она тоном, в котором сочетались нежность и отвращение.

— Интересно, почему именно здесь?

— Таверна неплохая, — ответила она. — Кроме того, сюда не пускают репортеров. — Самандра пожала плечами. — Я случайно наткнулась на нее, она мне пришлась по душе, вот и все. Наверное, я не слишком оригинальна.

— К счастью для меня. Я смог вас разыскать.

— Ну спасибо, — протянула она, сдвигая на затылок треуголку. — Мы с Колденом болтаемся вдвоем. И нигде не задерживаемся дольше, чем на день-другой. Колден, конечно, очаровашка, но не лучший из собеседников. Он предпочитает общаться при помощи своей мортиры.

— Понимаю, — кивнул Крейк. — На «Кэтти Джей» тоже не часто ведут культурные беседы.

— Эй, слова «культурные» я не говорила, — усмехнулась Самандра. — Грайзер Крейк, мне кажется, вы принимаете меня за светскую даму.

— На той вечеринке у Аберхама Раса вы были настоящей леди.

— Ну, для девчонки из Дрейки я хорошо обтесалась, — ответила Самандра. — Но с акцентом ничего поделать не могу. Я похожа на пылеглота. — Это оскорбительное прозвище простых селян, обитавших в захолустье — среди пустынь, отравленных вулканическим пеплом, она произнесла нарочито медленно.

— Мне нравится ваш акцент, — выпалил Крейк и, чтобы исправить двусмысленный комплимент, добавил: — У нашего бортинженера тоже дрейкский акцент. Кстати, гораздо резче, чем у вас, как у жителей границы с Андусийским нагорьем.

— Муртианин? Интересно, где он мог его набраться?

— Непонятно. И он загадка для окружающих.

Она опять подняла свою кружку.

— Так всегда и бывает, — подытожила она и свистнула бармену. — Адрек! Принесите-ка еще одну бутылку! У меня тут изысканное общество!

Они беседовали несколько часов. О политике, демонах, пробужденцах и самарланской угрозе. А еще о Таке, Курге и легендарном Исчезающем острове Пелешаре. Гадали, что случится с Нью-Вардией и Джагосмо — колониями на самой границе освоенных земель, находящихся в другом полушарии. Вдруг Великий Пояс Бурь снова наберет силу? Тогда точно сбудутся все опасения гильдии пилотов. Упомянули они и о беременности эрцгерцогини и перспективе появления нового наследника (Крейк, конечно, промолчал о том, что невольно оказался причастен к гибели предыдущего). Но главным образом они говорили о себе.

Самандра рассказывала о своем детстве. Она выросла в разоренных краях близ границы с Самарлой. У нее был старший брат, с которым она постоянно соревновалась во всем. Он умер от укуса скорпиона. Ее отец, ополченец, дал Самандре суровое воспитание. Он надеялся, что дочь унаследует его специальность. Поэтому она поступила в местное училище ополченцев, но менее чем через год ее забрали вербовщики Рыцарской Академии.

— Я оказалась чуть ли не самой младшей из всех, кого когда-либо принимали туда, — не без гордости сообщила Самандра, — и одной из самых молодых герцогских гвардейцев, получивших посвящение в рыцари.

Мне помогли Аэрумные войны, — мрачно добавила она. — В Центурии может быть только сто человек. Чтобы освободилось место, кто-нибудь должен умереть или уйти. Мы потеряли много народу.

Крейк, в свою очередь, поведал ей о своем детстве, которое он, как сын стального магната, провел в аристократической среде. Его отец мелочно опекал его и при этом держал на расстоянии. Высокомерный старший брат презирал Грайзера, потому что тот совсем не интересовался семейным бизнесом. Крейк вспоминал годы своей учебы в Галмури и разочарование в политике, куда его усиленно толкали. В те годы он открыл для себя демонизм.

Но они не стремились к откровенности. Работа Самандры и учебные методы Рыцарской Академии были засекречены. Крейк не мог открыть ей настоящую причину, приведшую его на «Кэтти Джей». Однажды Грайзер призвал демона, он вырвался и заставил его убить племянницу. Поэтому Крейк создал голема, которого назвал в честь погибшей девочки. Но простая и прямая манера Самандры заворожила Крейка, и он чувствовал себя гораздо свободнее, чем с кем-нибудь другим. Он хотел, чтобы она узнала о нем побольше.

В его прежней жизни встречались женщины, но они принадлежали к аристократии. В юности он не имел дела с людьми из непривилегированных слоев: мужчин он находил грубыми, а девушек считал ниже своего уровня. А оказавшись на «Кэтти Джей», он попал в общество весьма… ароматных личностей. Но он набрался опыта. Иногда Крейк ощущал себя старым бывалым воякой.

Самандра же, напротив, отличалась развязностью. Она громко хохотала, а не хихикала. Прямо говорила то, что думала, и пила, как солдат. Несомненно, своей красотой она могла бы расплавить свинец, но для Крейка это было не самым важным. Он подозревал, что влюбился бы в Самандру Бри, даже если бы являлся незрячим.

В конце концов он почти забыл, что ему нужно выполнить задание. Когда они оба изрядно напились и по-свойски перешли на «ты», Самандра заявила:

— А как ваш капитан поживает? Как там его зовут-то, наглеца этого… — Она хлопнула ладонью по столу: — Фрей!

Из Крейка сразу улетучилась вся радость. Он внезапно вспомнил о демоне и о своей цели. Самандра думала, что он пришел по собственному желанию, чтобы увидеть ее. Она ошибалась. У него не хватило бы на это мужества, если бы его не подтолкнули. Он и не предполагал, что будет иметь такой успех. Он не смел надеяться, что целый вечер ее внимание сосредоточится только на нем.

Но свидание жестоко омрачилось обманом. Крейк привык воспринимать себя как благородного человека. А сейчас ему придется поступить против правил. Но он должен так сделать — ради Фрея.

Она заметила, как переменилось его лицо.

— Что, его дела плохи?

— У него есть кое-какие проблемы, — промямлил Крейк. Не дождавшись уточнений, Самандра кивнула.

Он посмотрел в окно. Над городскими зданиями сиял замок эрцгерцога, залитый морем электрического света.

— Хорошо бы побывать во дворце эрцгерцога, — произнес он.

Самандра охотно согласилась сменить тему.

— Не волнуйся, у тебя получится. Ты — воспитанный парень и вообще…

— В покоях, наверное, полно всяких редкостей, сокровищ и картин.

— Ага. Куча всего.

Крейк повернулся к ней и вскинул бровь.

— А что-нибудь новенькое там появилось? — беззаботно спросил он.

— Ну, старинная рухлядь меня не сильно интересует.

Он задумался. Проклятье, как же быть?

— Слушай, а когда что-то приобретают, вещи сразу везут в замок?

— Что конкретно?

— Антиквариат.

— Сперва они попадают к главе гильдии археологов. Ему небось любопытно. А с чего ты вдруг встрепенулся?

— Я интересуюсь искусством, — пробормотал он. Кровь и сопли, как неловко получилось! Оставалось надеяться, что Самандра достаточно пьяна и не заметила его тона. — Значит, рассуждая гипотетически, если глава гильдии археологов приобрел нечто ценное… э-э… где он это хранит?

В глазах Самандры мелькнула тень подозрения. Крейк удивился тому, насколько больно ему стало.

— Понятия не имею, — проговорила она. Ложь.

«Жаль, что ты так ответила», — подумал он. Конечно, Самандра знает о покупке реликвии, но ничего не выдаст. Бри принадлежала к высшей элите гвардии эрцгерцога. Она. ни при каких условиях не станет помогать ему украсть что-то у ее сеньора. Между ними разверзлась пропасть.

Но на кону была жизнь Фрея.

Грайзер широко улыбнулся. Ее взгляд скользнул по золотому зубу, который вспыхнул во рту демониста.

— Мне вы можете сказать, — произнес Крейк.

Он чувствовал себя последним мерзавцем на планете. Он брел по улицам Теска, ненавидел себя и все глубже погружался в страдание. Тот факт, что он получил то, хотел, не имел никакого значения. Даже то, что эти сведения могли спасти капитана, нисколько не утешало.

Зачем он использовал зуб?

Он провел операцию весьма деликатно. Надави посильнее, и подсознание пошлет человеку тревожный сигнал. В итоге жертва заметит, что попала под влияние демона, вселенного в золото. Будь Самандра трезвая, фокус с зубом не удался бы. Да и теперь риск был очень велик. Крейк провернул авантюру исключительно из-за ее расположения. Вдобавок она расслабилась и пригасила свою всегдашнюю настороженность.

А Грайзеру стало совсем худо.

Когда она объяснила, где находится реликвия, он велел ей забыть обо всех своих расспросах. В самом буквальном смысле. После этого с трудом заставлял себя смотреть на Самандру. Он не причинил ей вреда, но отобрал у нее возможность выбора. Он будто изнасиловал ее. Самандра не помнила последнюю часть их беседы, но в ее поведении появилась какая-то странность. Из их общения исчезла легкость. Может, она ощущала, что ее использовали или заметила страдания Крейка.

Вскоре он вежливо распрощался.

— Приходи еще, Грайзер Крейк, — сказала она. — Поскорее.

— Приду, — ответил он, хотя вовсе не был в этом уверен.

«Будь ты проклят, капитан», — предавался он горьким размышлениям. От того, что именно Фрей толкнул его на встречу с Самандрой, Грайзер бесился еще сильнее. Он испытал настоящее счастье в ее обществе, и все разом закончилось. Нельзя так поступать. Нечестно.

Использование зуба всегда изматывало его. Демон вытягивал из Крейка жизненную энергию силы ровно в такой же степени, в какой подавлял волю внушаемого человека. И лишь теперь Грайзер понял, сколько он выпил. Он перебрал. Крейк чувствовал себя слабым, подавленным и нетвердо держался на ногах.

Над крышами показался поднимавшийся из порта барк. Крейк поплелся в том направлении, на «Кэтти Джей». Он сообщит капитану о том, что узнал. А потом ляжет на койку и попытается внушить себе, что ужасной ситуации не было вовсе.

Но ему не следовало делать этого с ней.

Глава 19

Маддеус Бринк — Национальное развлечение — Обещание

Вся жизнь Самарлы вращалась вокруг крови.

Народ на стадионе орал, и у Ашуа заложило уши. Самми и даки вскакивали на скамьи, чтобы получше рассмотреть, что происходило внизу. Возле самого края арены «джаггернаут» перехватил противостоящего ему «оборванца». Толпа загораживала Ашуа обзор, но, судя по взволнованным комментариям соседей, «оборванец» либо погиб, либо был серьезно ранен.

Кровь сопровождала их жизнь и смерть. Она вытекала на пыльные площадки а’ши-ши. Лилась по исхлестанным в клочья спинам муртиан, которые выстроили огромный шестиугольный стадион. Лениво клубилась в шприце перед тем, как нажать на плунжер. Кровью определялось, кем являлся каждый из них.

Рядовой самарланец мог проследить свой род на двадцать поколений, если не больше. Хранители Черных Архивов вели учет, уводивший намного дальше. Самми гордились своими химиками и медиками. Они владели методами, которые позволяли с исключительной точностью установить происхождение человека. По единственной капле крови они могли определить родителей ребенка, а оттуда — через исчерпывающие генеалогические своды — проследить связи с остальными ветвями рода.

Так было необходимо испокон веков. Отдельные репутации мало что значили по сравнению с наследием предков. Каждый самарланец рождался с бременем предыдущих поколений на плечах. Но не иметь всего этого означало остаться без рода, стать неприкасаемым.

Ашуа считала себя чем-то вроде неприкасаемой. Возможно, именно поэтому ей удавалось поддерживать столь тесные отношения с кастой. У нее не было близких родственников, по крайней мере, тех, о существовании которых она знала. Но «семья» у нее имелась.

Девушка разглядела, как он приближается к ней, пробираясь между зрителями. Он же не отрывал глаз от игры и, вытянув шею, пытался, как и все остальные, понять, что же случилось с «оборванцем».

Пока его внимание было сосредоточено на другом, она пристально изучала его. Он совсем сник. Плоть истаяла, глаза запали и помутнели, длинные светлые волосы потускнели и в беспорядке торчали под палящим солнцем. Одет он был, как всегда, дорого и сохранял изящную осанку аристократа. Но скрыть свое плачевное состояние ему не удавалось.

Маддеус Бринк сел рядом с ней и сказал:

— Задумчивый.

— Углубившийся в размышления, — ответила она.

— Суровость.

— Резкость.

— Проказа.

Она уставилась на него с безучастным видом и произнесла вопросительным тоном:

— Смерть?

Он неодобрительно качнул головой.

— Я рассчитываю на то, что ты к нашей следующей встрече вставишь это во фразу. Ты не забросила чтение?

— Я была занята.

— Наслышан. Джекели Скрид горит желанием побеседовать с тобой.

— Скрид меня нисколько не волнует, — солгала она.

— А надо бы, моя милая. А еще тебе следует беспокоиться из-за саммайских солдат, которые ищут тебя повсюду. В связи с одной историей об украденной реликвии, которую они жаждут вернуть. — Он пригладил ладонью волосы и тяжело вздохнул: костлявые плечи поднялись и опустились. — Тебе было бы благоразумно на некоторое время покинуть Шасиит. Да и пожалуй, уехать из Самарлы.

Ашуа показалось, что у нее внутри что-то перевернулось.

— Я не брошу тебя, — пробормотала она, притворяясь равнодушной.

— Вообще-то, я подозреваю, что скоро брошу тебя, и случится все раньше, чем мне или тебе хотелось бы, — заявил он. — И я от всей души предпочел бы, чтобы тебя не пристрелили до моего ухода.

Она промолчала. Ей было больно. Значит, он решил отослать ее прочь, да еще в такое время. Разве она не находилась рядом с ним долгие годы, с тех пор как он наткнулся на малышку, выпрашивающую милостыню на улице. Он, спьяну проникнувшись милосердием, предложил ей работу. Она бегала с наркотиками, которыми он торговал, по всему Раббану, даже в те дни, когда самми бомбили город, превращая его в россыпь щебня. Она последовала за ним в Шасиит, потому что ему надоел Раббан и он счел, что там уже не «забавно».

Глупая девчонка. Она поверила, будто нужна ему, но ведь на самом деле он ни в ком не нуждается.

Он заметил выражение ее лица и поспешил перейти к более легкой теме. Ну, конечно. Маддеусу не нравилось говорить о том, что расстраивало его.

— Кто побеждает? — осведомился он, хотя вполне мог посмотреть на табло.

— Не знаю, — мрачно пробурчала она.

— О, моя Ашуа. Ты безнадежна. Ты никогда не поймешь самарланцев, если не постигнешь их национальную игру. Она одновременно и хаотична, и исполнена порочности. В ней нет и крохи уважения к человеческой жизни. Это прекрасное метафорическое выражение их общества. Они восхитительно жестоки.

Она мысленно с ним согласилась. Самми и даки, подражавшие своим хозяевам, были просто одержимы а’ши-ши. Игра проводилась на углубленной в землю каменной площадке шестиугольной формы, и смысл ее оказался прост. Следовало загнать мяч в ворота — зачетную нишу стены противника. Но вот задача была не из легких.

В игре участвовали три команды по семь человек. Причем в каждую входило по два защищенных тяжелой броней «джаггернаута», названных так по имени мифологического чудовища из самарланской легенды. Их поддерживала пара ловких «оборванцев» и «воинов», вооруженных толстыми палками с крюками, которыми было удобно ставить подножки и колотить противника. Последний, седьмой из игроков был «героем». Только он один имел право забросить мяч в ворота.

«Джаггернауты» защищали «героя», «воины» расчищали ему путь, а «оборванцы» управлялись с мячом, чтобы «герой» мог получить его и открыть счет. Каждая команда противостояла двум другим, поэтому в ходе игры часто возникали и распадались мимолетные союзы.

Но Ашуа никогда не пыталась углубиться в подобные тонкости, сама сущность а’ши-ши была глубоко ей противна.

Большинство вардийцев считало самарланцев праздными воротилами, но лишь потому, что им приходилось видеть исключительно представителей высших каст: дворян и Божественную семью. Считалось, что она вела происхождение от Бога-императора. Именно состоятельные самми постоянно посещали Вардию до начала Аэрумных войн — послы, политики, влиятельные бизнесмены. Но среди самарланцев водилось много бедняков и людей, происходивших из плохих семей, репутация которых оказалась загублена навсегда. Мужчины, не владевшие рабами, имели низкий социальный статус, их, как правило, отвергали женщины. Для них стать атлетом зачастую означало поймать удачу и хоть как-то пробиться в жизни. Правда, атлеты, как правило, подолгу не жили. Они, кроме самых лучших, становились калеками или вовсе оставались трупами на окровавленных полях битвы — стадионах а’ши-ши.

Ашуа выросла в трущобах Раббана. Она видела, на что способны отчаявшиеся люди. Они хватались за любую соломинку, по которой рассчитывали вылезти из нищеты. Игра эксплуатировала их страдания, делала из них игрушки для богачей. Ашуа это не нравилось.

Она попыталась представить, как бы она выживала, не попадись она на глаза Маддеусу. Что, если бы он не забрал ее с собой, не заботился бы о ней, не относился бы к ней, как к дочери? Когда он нашел ее, ей исполнилось семь лет, она была одна-одинешенька на свете и, как и любой ребенок, нуждалась в любви. Он дал ей любовь, а больше Ашуа ничего и не требовалось.

И теперь он собрался ее покинуть.

Она украдкой взглянула на него, пока он наблюдал за игрой. Она не могла позволить себе долго смотреть на него. Она бы заплакала, если бы сумела вспомнить, как это делается.

«Значит, иногда твоя кровь оборачивается против тебя», — подумала она. Он копил отраву с помощью игл, наполняя свои вены грязью и ядом. И это должно было случиться как ни странно. Он был поразительно жизнерадостен и беззаботен, беспутный аристократ, нашедший себе место среди отверженных и падших.

— Я чувствую, что ты меня жалеешь, — сказал Маддеус. — Не стоит.

— Мне надо спросить тебя кое о чем, — произнесла она.

— Понятно. А я-то вообразил, что ты радуешься моему обществу.

— Ты не подпускаешь меня к себе, — обиженно проворчала она. — Ты не разрешаешь, чтобы я жила с тобой.

— Хочешь заботиться обо мне? Пичкать меня кашкой, пока буду потихоньку догнивать? Пожалуй, такое меня не устроит. Дорогая, куда делось твое чувство юмора?

— Не все на свете так уж забавно…

Зрители разразились криками и повскакивали с мест — наверняка на поле произошла очередная драка, но Маддеус остался на своем месте.

— Ты какая-то грустная сегодня, — повысил он голос, перекрывая шум. — Задавай свой вопрос. Полагаю, я и сейчас тебе не откажу.

— Ты ведь слышал об Угрике вак Мунне кез Оортуке?

— Конечно. Известный путешественник. Четвертый сын вождя Высокого Клана Йортланда.

Из одного из многочисленных карманов своего рабочего комбинезона она извлекла письмо.

— Я получила его от парня, вместе с которым добывала реликвию. Он прислал его из Вардии. Оказывается, Угрик нашел эту древнюю штуку, а потом самарланцы поймали его на юге. А закончилось все нашим налетом на поезд.

— И тебе надо…

— Мне необходимо узнать, где находится Угрик. Если он жив, мы должны встретиться с ним. Угрик может сообщить нам, откуда взял реликвию, а мы должны вернуть ее.

— Мы? А твой интерес в этом деле каков?

— Деньги. Он заплатит за информацию. Я, конечно, поделюсь с тобой.

— Не утруждай себя. Мне не хватит времени потратить даже часть суммы. — Он пристально поглядел на нее, и на его лице появилось понимающее выражение. Ашуа сразу заподозрила что-то неладное. — Ты связалась с командой «Кэтти Джей», я угадал?

Мало что ускользало от внимания Маддеуса Бринка.

— И что? — ощетинилась она, сделавшись похожей на мрачного подростка. Она ненавидела себя за то, что приходится разговаривать полунамеками.

— Что они собой представляют, кстати?

Она нахмурилась.

— Доктор у них, по-моему, хороший. И вообще приличная компания. Кстати, они заботятся друг о друге.

— А капитан?

— Если не считать того, что у него слюни капают, когда он на меня пялится, он неплохой человек.

Самми и даки снова взревели, но Ашуа сумела отключиться от них. Она и Маддеус были в своем собственном маленьком мирке. Оба — заперты в душной жаре и окружены стеной чужаков, которые волновались и вопили, будто штормовое море. Вон он Шасиит, как на ладони. Здесь не было свободных мест. Привыкай к тому, что ты находишься в постоянной толкучке, или беги отсюда.

— Конечно, я помогу тебе, — кивнул он. Ашуа не сомневалась, что он мысленно строит какие-то планы. — Но хочу, чтобы взамен ты дала мне обещание.

Она ждала, страстно желая, чтобы это не прозвучало вслух.

— Ты должна покинуть Шасиит. Ненадолго.

Она напряглась.

— Я не брошу тебя умирать здесь.

— Тебе надо жить, — произнес он, взяв ее руки в свои. — Это моя цена, и я не передумаю.

Еще мгновение она сидела на скамье. Она ощущала себя ужасно одинокой. Затем она во внезапно нахлынувшей ярости вырвала руки из его слабых, сухих, как бумага, ладоней и встала.

— Ты только сделай, — рявкнула она и принялась быстро проталкиваться среди зрителей к лестнице, ведущей к выходу. Очутиться бы вдали от толпы, от жары и от грязного бурлящего города, убившего того единственного человека, которого она любила. Ей хотелось разбить все вдребезги, умереть и родиться заново или просто умереть.

Она радовалась, что не может вспомнить, как надо плакать.

Глава 20

Институт Ментенфорс — «Маленькая яркая звездочка» — Хлороформ — Предметы старины

— Ну, быстрее, — пробормотал Фрей.

Крейк проигнорировал его и сосредоточился на вставленной в замок отмычке. Обитавший в ней демон тихонько пел в его руке, но звук тональности можно было лишь ощутить на ощупь, а не услышать. Вчера он совершенно вымотался, используя зуб, а коварное похмелье, растянувшееся на целый день, лишило его последних сил. И сейчас ему было труднее, чем обычно, заставить ключ работать.

Капитан нервно крутил головой.

— Как бы нас не застукали…

— Ты бы заткнулся, а? — бросил Грайзер.

Его не надо было понукать. Большая часть жизни Крейка прошла под давлением строгих социальных правил и норм, и потому страх перед властями впитался демонисту в плоть и кровь.

Дариан выругался себе под нос и резко повернулся, пытаясь преодолеть осенние заморозки. Холодный воздух беспрепятственно проникал сквозь разрезы пальто. Сило сохранял безучастность.

Над ними в темноте возвышались мощные стены Института Ментенфорс. Парадный подъезд, украшенный мощными колоннами, находился на одной из самых фешенебельных улиц Теска. Однако они возились с дверью запасного выхода в маленьком дворике, который, к их крайнему неудовольствию, оказался хорошо освещен. Такое место не годилось для совершения преступлений. Хотя злоумышленников нельзя было разглядеть с улицы, но их могли заметить из окон зданий, окружавших двор.

Ключ крутился и скользил внутри замка, отыскивая верную конфигурацию. Крейк нахмурился и попробовал еще раз. У него закоченели пальцы. Кроме того, он переживал из-за Самандры.

Не отвлекайся!

— Джез? Вы меня слышите? — прошептал Фрей, прикрыв рукой ухо с клипсой. Теперь стоило кому-нибудь произнести слово, клипса через долю секунды повторяла его остальным. Это немного сбивало с толку, и капитан был недоволен таким раскладом. Но Крейк настоял, чтобы переговорными устройствами вооружились все — на тот случай, если им придется разделиться.

— Да, капитан, — ответила Джез.

— Вы нас видите?

— Только Ментенфорс, но… погодите… да, вот и вы. Здорово!

Фрей помахал рукой. Крейк мельком взглянул вверх. Где-то высоко, в темном звездном небе, парила «Кэтти Джей».

— Приготовьтесь. Нам понадобится экстренная эвакуация.

— Капитан, вы говорили это уже полдюжины раз. Чем, по-вашему, я занимаюсь?

Фрей ничего не ответил.

— Что ты копаешься? — раздраженно спросил он у Крейка.

Тот не обиделся. Он понимал нетерпение капитана. Все знали, что отпущенное ему время неумолимо сокращается. Каждая новая задержка ощутимо била Дариана по нервам.

Даже узнав, где находится реликвия, они не сразу приступили к делу. Следовало разведать ее местоположение, посоветоваться с тайными знакомыми из преступного мира и (последнее было для Крейка самым важным) — успокоиться. Они ни за что не смогли бы проникнуть в Ментенфорс без его умений.

До наступления сумерек они даже не составили толкового плана, а Крейк все еще пребывал далеко не в лучшем состоянии. Но Железный Шакал не собирался спать.

До полнолуния — шесть ночей.

Внезапно Грайзер почувствовал, как ключ, которым он орудовал, повернулся в личине. У него с плеч будто гора свалилась.

— Есть, — произнес он.

Фрей осторожно открыл створку. Петли скрипнули, и Крейк вздрогнул. Капитан заглянул внутрь, потом проскочил в дверь и поманил своих спутников.

Сило вошел первым. Крейк глубоко вздохнул и последовал за ним. С тех пор как он оказался в команде «Кэтти Джей», он привык к подобным вещам, но, как правило, они были направлены против преступников, иностранцев или пробужденцев. Поэтому они не слишком сильно отягощали его совесть. Но вломиться в глубокоуважаемое научное заведение, украсть оттуда экспонат — это противоречило его жизненным принципам. Как он переживет позор, если попадется с поличным? Он цеплялся лишь за один довод: они уже стащили реликвию, значит, она в какой-то степени принадлежит им.

«Брось, Грайзер, — сказал он себе. — Смирись наконец. Ты вовсе не благородный человек, каким пытаешься быть. Если честно, ты никогда им и не был».

Институт Ментенфорс. Частный музей и место для исследовательской работы и обучения, основанное членами различных гильдий. Если полученная от Самандры информация верна, то артефакт хранится именно тут.

И, вероятно, Исли Гротсен, глава гильдии археологов, принес новый экспонат, купленный у Крикслинта, именно сюда. Столь древнюю и ценную самарланскую реликвию необходимо всесторонне изучить, а потом — доказать ее подлинность. В Ментенфорсе имелось отличное оборудование и, конечно же, гарантия сохранности.

Но они не строили предположения. Вдруг экспонат перекочевал во дворец эрцгерцога или в университет Галмури, а то и в штаб-квартиру гильдии археологов? Сделка была засекречена, ни один из людей, с которыми Фрей поддерживал отношения, ничегошеньки не знал. Не грабить же им все сразу.

Поэтому Крейк и выведал данные у Самандры. А сейчас от угрызений совести его нутро словно связывало в узел. Прежде он без малейшего раскаяния применял этот трюк против самых разных персонажей, но никогда не использовал золотой зуб на человеке, к которому испытывал теплые чувства. Он чувствовал себя так, будто вывалялся в грязи. Он решил поставить случившееся в вину Фрею, но в глубине души знал, что дело только в нем самом.

Что ж, он не сохранил ни благородства, ни достоинства, но, по крайней мере, у него есть верность. Хотя бы это. Может, взлом закончится полным крахом, но преданность капитану у него не отнимешь.

Они очутились в длинном сумрачном коридоре. Электрические лампы, расположенные в неглубоких нишах, горели вполнакала. Грабители прокрались вперед и оказались перед следующей дверью, поменьше. Фрей прислушался, затем аккуратно открыл ее.

За ней оказался один из экспозиционных залов — прохладный и полный теней. В каменных стенах высоко над полом из полированного мрамора были прорезаны узкие окна. В середине находилось несколько рядов картин, сдвинутых вплотную. Сводчатые проходы, расположенные в противоположных концах зала, вели в ярко освещенные коридоры.

Откуда-то издали донеслись медленные шаги. Где-то ходили охранники. Крейк попытался угадать источник звука, но в просторном казенном помещении эхо разносило любой шорох самым причудливым образом.

— Ладно, парни, — прошептал Фрей. Переговорные клипсы позволяли им общаться почти неслышно. — Пролезаем туда и обратно так, чтобы нас никто не заметил. Не хочу, чтобы кого-нибудь подстрелили. Ни вас, ни охранников.

— Ты же заявил, что им платят за то, чтобы они лезли под пули, — иронически парировал Крейк. — И как насчет трудоустройства местных жителей?

— Ну их! — отмахнулся Дариан. — Я не стану добавлять убийство к списку всех тех грехов, из-за которых нас повесят, если поймают.

Эту реплику Грайзер проигнорировал.

— Не дрейфь, — сказал Фрей, увидев, как у демониста вытянулось лицо. Он вытащил из внутреннего кармана пальто бутылочку. — Док дал мне кое-что. Мы тихо и мирно справимся с любым врагом.

Хлороформ. Но Крейку не стало легче.

Капитан выбрал направление, и они гуськом потянулись по проходам между витринами. Крейк не удержался от любопытства и решил на них взглянуть. Как правило, институтские сокровища могли узреть только члены гильдии. Крейк не собирался и под страхом смертной казни лишать себя возможности ознакомиться с уникальными экспонатами.

А там было на что посмотреть. За ближайшим стеклом возвышалось чучело весьма внушительной и пугающе странной птицы. Рядом лежало окаменевшее яйцо гарганта, больше человеческой головы. Оно сохранилось с древних времен, когда гигантские животные охотились на первобытных людей. Потом Крейку на глаза попался растянутый пергамент из шкур, испещренный непонятными символами. Надпись на табличке гласила, что это мертвый древнеисилианский язык, от которого произошли современные диалекты континента Пандрака.

Далее он притормозил перед старинной картой ветров, который пользовались безумно храбрые воздухоплаватели. Они исследовали мир еще до того, как создание управляемых летательных аппаратов положило начало Первой эпохе авиации и карты ветров сменили штормовые диаграммы. Рядом была помутневшая ферротипия, сделанная с носа судна посреди урагана. Среди черно-белой пены и вздымавшихся волн выделялась тень огромного, скрученного и шипастого чудовища.

Крейк шагал по проходу, как ребенок, попавший в вожделенную кондитерскую и загипнотизированный видом сладостей. Его ум был обескуражен необъятностью прошлого, великими людьми обоего пола, расширявшими границы познания новыми открытиями. Раньше он хотел уподобиться им, пока не совершил опрометчивый шаг и не погубил свою племянницу. Но трагедия лишь временно сдержала его стремление. Он — исследователь невидимых миров. И — проклятье! — он тоже непременно отличится!

Как жаль, что в зале потушили свет.

Внезапно он услышал шорох. Капитан, с выражением крайнего раздражения на лице, шел ему навстречу. Крейк понял, что увлекся.

— Ты сдвинешься с места? — сердито прошептал Фрей. — Здесь тебе не семейный пикник!

— Ты прав, — пробормотал Грайзер. — Извини.

Откуда-то выскочил Сило и замахал руками. Слова им не потребовались.

Приближалась охрана.

Троица укрылась за пьедесталами и витринами. Восхищение и волнение, которые Крейк только что испытывал, сменились ужасом перед тем, что его поймают с поличным. Он так и не смог избавиться от этого ощущения. Он прошел через множество перестрелок, умел управляться с демонами, но нарушение закона воспринимал совершенно по-иному. Он боялся позора быть застигнутым врасплох больше, чем грозящей ему виселицы.

Через несколько секунд в зале очутился вальяжный охранник. Похоже, он никуда не спешил и напевал колыбельную «Маленькая яркая звездочка». У него что, есть ребенок? А вдруг при неудачном развитии событий он погибнет? Крейк выкинул эти мысли из головы и вжался в стену. Через проход от него расположился капитан с оружием наготове.

Заранее угадать маршрут охранника было невозможно. А если он окажется поблизости, то, конечно, заметит взломщиков, скрючившихся в тени.

Крейк замер. Он попытался на слух определить, где находится служащий. Посмотрел на Фрея, но тот лишь пожал плечами и скорчил беспомощную мину.

Оставалось одно: сидеть на месте. Разве что…

Нет. Внезапно он проникся уверенностью. Охранник был слева. Крейк затаил дыхание и умудрился проскользнуть в проход, отделявший его от капитана. Спустя миг охранник прошел мимо, напевая колыбельную прямо в нескольких дюймах от прежнего укрытия Грайзера. А потом начал удаляться, беззаботно покачиваясь на ходу.

Крейк не шевельнул ни единым мускулом, пока тот не покинул зал через другой арочный проем. И лишь тогда демонист позволил себе выдохнуть.

Фрей подбежал к противоположной арке и всмотрелся в лежавший за ней коридор. Затем поманил своих спутников.

— Слушайте, — прошептал он. — Институт не очень большой, но для скорости нам надо разделиться. Связь будем поддерживать через…

— Нет, — перебил его Сило.

Дариан и Крейк удивленно уставились на него.

— Кэп, не глупи. Плана здания мы не знаем. Если кто-то найдет эту штуку, надо будет созвать всех в одно место. Мы можем заблудиться. Вот и станем мотаться, как цыплята с отрубленными головами. Нас запросто засекут.

— Э-э… — озадаченно протянул Фрей. Он не привык получать отпор от бессловесного муртианина. — Полагаю, ты прав. Тогда давайте не будем разделяться.

— Верно, — одобрил Сило и двинулся вперед, перехватив у капитана инициативу.

Фрей и Грайзер растерянно переглянулись.

— После Самарлы он сам не свой, — сказал Крейк.

Они последовали за бортинженером и оказались в освещенном коридоре. На стенах висели портреты известных исследователей и ученых. Джеддиус Клард, первым совершивший кругосветное путешествие. Крювен и Скейл — исследователи Нью-Вардии. Граммунд Джагос, открывший на дальней оконечности Аталона вечно затянутые туманом земли и скромно давший им свое имя.

Их сопровождали чужие звуки: шарканье подошв, отдаленное покашливание. Охранники были повсюду. Крейк и Дариан не отставали от Сило, но вдруг бортинженер притормозил и прислушался. Он распахнул ближайшую дубовую дверь и знаком поторопил товарищей войти.

Они попали в полутемную комнату, похожую на учебный класс с рядами тяжелых столов и книжных стеллажей. Крейк был первым. Он почувствовал, что пол под ногами чуть заметно опустился и что-то щелкнуло.

Он весь похолодел, повинуясь инстинкту, который велел ему не двигаться.

— Ты чего? — прошипел капитан.

— Думаю, на что-то наступил, — ответил он.

Некоторое время они молчали. Ничего не случилось.

— Отойди! — произнес Фрей, подталкивая его. Крейк отпрыгнул от плитки, ожидая нового кошмара. Однако она просто встала на место, еще раз мягко щелкнув. Дариан и Сило вошли в комнату и закрыли за собой дверь.

— Нажимная пластина, — пробормотал бортинженер, опустившись на колени. — Наверное, связана с тревожной сигнализацией.

— Все пока тихо, — пробормотал Крейк.

— Здесь куча сторожей. Значит, ее отключили. — Сило выпрямился, его глаза сверкнули во мраке. — А если охраны не видно, то ловушки не избежать.

Крейк неуверенно кивнул. С некоторых пор в Сило появилось что-то зловещее. Муртианин всегда нравился Крейку, и его нисколько не смущала молчаливость бортинженера. Но теперь он прямо-таки излучал опасность.

Они пересекли комнату и увидели коридор с мраморным полом. Дальше начиналась широкая изогнутая лестница. Сило кивнул, и они на цыпочках перебежали к ступенькам.

Преодолев спиральный виток лестничного марша, они оказались наверху — на площадке, упиравшейся в дверь с резными спиральными орнаментами. За этим участком пристально наблюдали с группового портрета члены правящей фамилии — эрцгерцог Монтерик Аркен, его супруга Элоизэ и их сын Хенгар. Монтерик, высокий и хорошо сложенный, был одет в мундир со стоячим воротничком. Его аккуратно подстриженные волосы и борода сияли густой красной медью. У приземистой темноволосой Элоизэ в глазах угадывалась жестокость, за которую часть подданных обожала ее, а остальные — ненавидели.

И Хенгар. Граф Хенгар, унаследовавший от отца огненные волосы и ярко-голубые глаза. Красивый юноша кривил губы в загадочной эгоистичной улыбке. Его-то Фрей случайно взорвал вместе с кораблем «Туз Черепов» почти два года назад.

Грайзер скосил глаза на капитана, пока тот изучал полотно.

— Я считал, что у него каштановые волосы, — прошептал Дариан.

Крейк нахмурился.

— Почему?

— Ферротипии ведь не бывают цветными, верно? А его рисованные портреты мне никогда не попадались.

Сило, не испытывавший ни малейшего интереса к живописи, бесшумно приблизился к двери, потянул створку на себя и посмотрел в щель. Потом повернулся к Фрею и Крейку и приложил палец к губам.

Они приблизились к нему. Заглянув в щель, демонист сразу догадался, в чем проблема. Дверь выходила в середину нового коридора. На небольшом расстоянии от нее сидел, прислонившись к стене, бритоголовый охранник. Он лениво покачивал ногой, а глаза его были закрыты. Из кобуры, болтавшейся на бедре, торчала рукоять револьвера. Вероятно, верзила не спал, а всего лишь страдал от скуки.

Как же им добраться до цели? А тут еще Крейк что-то услышал и указал на лестницу.

Сило приложил к уху сложенную чашечкой ладонь. Снизу донесся голос, напевавший колыбельную «Маленькая яркая звездочка».

Грайзер занервничал. Неужели они угодили в капкан? Не исключено, что любитель пения пройдет мимо, но ведь может подняться вверх по ступеням. А они будут оставаться на виду. Тогда точно начнется стрельба.

Сило уже разувался и снимал носки. Покончив с этим делом, он сделал знак Фрею, но капитан ничего не понял. Тогда Сило сам залез во внутренний карман его пальто и извлек пузырек с хлороформом, обмотанный тряпкой. Он аккуратно размотал ее, потом сложил пополам, обильно намочил и вернул емкость Фрею.

— Он увидит тебя, — прошептал Крейк, напоминая об опасности.

Сило снял с уха клипсу и повертел ее перед демонистом. Тот пожал плечами, но двинулся по пятам за Сило. Босой муртианин на цыпочках подошел к приоткрытой двери, тщательно примерился и бросил клипсу в коридор.

Она пролетела мимо охранника и со стуком упала на пол. Дремлющий страж живо вскочил на ноги и схватился за кобуру. Он повернулся спиной к двери, и Сило бросился вперед. В последний момент бритоголовый все же услышал его, но было поздно. Бортинженер схватил его сзади и одной рукой прижал к его носу и рту пропитанную хлороформом тряпку, а другой не позволял вынуть револьвер. Охранник сопротивлялся, дергался и пытался кричать, но Сило, хотя и казался очень тощим, был на редкость силен. Соперник безвольно закатил глаза, даже не увидев нападавшего.

Крейк и Фрей вбежали в коридор. Капитан, сморщив нос, нес ботинки и носки Сило. Крейк бесшумно закрыл за собой дверь. Бортинженер усадил бритоголового на стул. Он сразу обмяк. Казалось, что он уснул.

— Он недурно соображает, — шепнул Фрей Грайзеру.

— А ведь он был рабом большую часть своей жизни, — кивнул Крейк.

— К тому же он очень ловко управляется с дробовиком. Могу поспорить, он научился этому не у нас.

— Что за таинственные разговоры!!! — произнесла загробным голосом Джез, и оба подскочили.

Затем они устало переглянулись.

— Иногда я начинаю ненавидеть твои злосчастные штуки, — пробормотал Фрей, слушая хихиканье Джез, доносившееся из кабины «Кэтти Джей».

Сило нацепил свою клипсу. Он вернулся к спутникам, обулся и серьезно посмотрел на обоих, словно спрашивал: «Ну?»

— Туда, — заявил Дариан, ткнув пальцем вправо. Крейк решил, что направление он выбрал случайно.

Открыв очередную дверь, они оказались в небольшой комнате с цилиндрическим сводом. Бронзовые бюсты возвышались в нишах помещения. В дальнем конце находилась металлическая дверь, глубоко врезанная в стену под массивной каменной притолокой. Дверное полотно украшали рельефные изображения эмблемы гильдий, отлитые из золота и меди.

— А вот здесь умный человек мог бы спрятать что-нибудь ценное, — протянул Фрей.

Он шагнул вперед, но Сило остановил его, положив ладонь ему на грудь.

— Тут нет сторожей, — сказал он.

Действительно, до них не доносилось отзвуков шагов.

— Верно, — согласился капитан. — Держимся начеку. И внимательно смотрим под ноги.

— По краю, — заметил Сило. — Всякие нажимные пластины будут посередине.

Крейк поверил бортинженеру. Они крались вдоль стены. Грайзер пропустил бортинженера и капитана, а сам шел за ними, ступая след в след. Он не хотел, чтобы по его вине операция сорвалась.

До двери они добрались без осложнений. Фрей безуспешно подергал ее. На металлическом цветке красовалась замочная скважина. Вдруг Сило указал наверх. Крейк поднял голову. Неудивительно, что дверь была врезана настолько глубоко. В притолоке зияла широкая щель, в которой виднелось основание толстой металлической перегородки.

— Ого! — воскликнул Фрей и присвистнул.

— Внутри запорные механизмы, — буркнул Сило. — Наступишь на пластину, заслонка упадет. И за тобой явятся сторожа.

— Ясно, — сказал Фрей. — Господин Крейк, будьте любезны!

— Ого! — восхитился тот. — Какие манеры! И это — только начало!

— Дам тебе пинка, если будешь тянуть время.

— Узнаю своего капитана, — усмехнулся Грайзер, вынимая отмычку. Он так и не успел отдохнуть после минувшей ночи, и от успешного проникновения в Ментенфорс ему не стало лучше. Пальцы у него онемели, плохо держали предметы, а предплечья напоминали куски льда. За использование демонов, даже таких слабых и неразумных, как те, которых он вселил в клипсы, приходилось расплачиваться. Правда, он значительно усовершенствовал переговорные устройства, но отмычки были весьма прожорливы. Они питались энергией своего владельца, и ему требовалось время, чтобы восстановиться. «А если я причиню себе непоправимый вред?» — вдруг пронеслось у него в голове.

«Ну, пока ничего плохого не случилось», — подбодрил он себя, хотя не сомневался, что подобное когда-нибудь произойдет.

Замок имел сложнейший механизм, который мог остановить любого вора. А отмычка Крейка даже не касалась сувальды: демон распространял свое невидимое влияние, постепенно заполняя пространство. Он прощупывал устройство, толкаясь и дергаясь, пока не побеждал его. Но этот замок был очень хитрым, со множеством мелких деталей. Когда Крейк справился с задачей, его рука оцепенела до плеча и начала крупно трястись.

— Готово, — слабым голосом сказал он. Его изрядно тошнило.

— Ты в порядке? — спросил Фрей. — У тебя вид нездоровый.

— Надо бы забрать реликвию, — пробормотал Крейк. Ему хотелось, чтобы все поскорее закончилось и забыть нынешнюю ночь как страшный сон. Да и вчерашний вечер тоже. Он чувствовал себя несчастным и желал, чтобы его оставили в покое. Завалиться бы спать в своей каюте на сутки, а то и больше.

Сило толкнул дверь, и она открылась. Перед ними предстал круглый зал с крышей-куполом. В нем находилось полдюжины стеклянных витрин на постаментах из пестрого мрамора. Глаза Крейка непроизвольно широко раскрылись. Здесь были собраны самые ценные вещи, которыми владели различные гильдии. Но где же реликвия?

В его кишках червем зашевелилась тревога. Он бросил взгляд на Фрея и понял: капитан ощущает то же самое.

Кровь и сопли! Неужели я их подвел?

Сило присел на корточки и присмотрелся к полу в дверном проеме.

— Подождите, — прошептал он и добавил, показав на пару плит: — Сюда не наступайте.

Они замерли на месте, Сило быстро осмотрел помещение. Крейк принялся изучать пол, стараясь не думать о том, что скажет капитан, если все пойдет прахом. Оказалось, что обнаружить предательские нажимные панели не так уж трудно.

— Тут вроде бы безопасно, — пробормотал Сило, вернувшись. — А реликвия — вон там.

При этих словах Грайзер испытал пленительное чувство облегчения. Они быстро направились в зал. Реликвия находилась в закрытом футляре, который лежал плашмя в боковой витрине. Фрей рассказывал Крейку, что его поранило оружие с двумя клинками, но сейчас он увидел ничем не примечательный черный продолговатый чемоданчик. Реликвию не выставили напоказ, ее просто решили спрятать.

Глаза Дариана блеснули и погасли.

— Странно… — прошептал он.

— У них же было всего несколько дней, — произнес Крейк. — Этого мало, чтобы серьезно изучить реликвию. Какой смысл выставлять ее, если о ней вообще ничего толком неизвестно?

— Получается, что они просто хранят ее здесь?

— А почему бы и нет? — рассеянно отозвался демонист. Он переключился на другие экспонаты. Огромная красивая ваза из Такии, созданная в дореспубликанскую эпоху. Кровь и сопли! Доспехи, датируемые «Войной трех»! Ого! Старинная самарланская гравюра, изображающая толпу, поклоняющуюся Богу-императору. Табличка сообщала, что рисунок относится примерно к 1400 году — задолго до того, как Вильвен Наследник объединил Вардию. Крейк быстренько прикинул в уме и оторопел. Гравюре-то больше четырех тысяч лет!

Сило подошел к Фрею.

— Кэп, у нас трудности, — проворчал он.

— Я сам угадаю, — выпалил Дариан. — Такие же пластинки под экспонатами, верно?

— Да, — кивнул Сило. — Если мы что-нибудь поднимем, заслонка быстренько и шлепнется.

Фрей задумчиво надул щеки.

— Проклятье, и как нам вытащить реликвию?

— Мне кажется, что сейчас это не должно вас тревожить, — произнес кто-то.

Фрей и Сило разом выхватили револьверы. Но застыли, когда увидели говорившего. А Крейк прежде них узнал голос, и горло его болезненно сжалось. Но он тоже оглянулся, что ему еще оставалось делать?

В дверном проеме стояли, направив на них оружие, Самандра Бри и Колден Грудж.

Глава 21

Вы просто воры — Тысяча способов умереть — План «Б» — Фрей держится

Бри и Грудж из Рыцарской Центурии. Иногда они оказывались союзниками Фрея, иногда врагами. Этой ночью встреча, бесспорно, не была дружеской.

Бородатый и взъерошенный, облаченный в замызганные доспехи из толстой брони, Колден Грудж возвышался над своей спутницей, как башня. Под мышкой он без малейшего усилия держал тяжеленную автоматическую пищаль, способную пробить в человеке дыру величиной… ну… как раз с человека. Рядом с ним Бри казалась хрупкой, а пара ее помповых дробовиков — игрушечными. Они заняли выгодную позицию — с их места прекрасно простреливалось все помещение. Три мощных ружья для трех мишеней.

Ситуация мигом накалилась.

— Самандра… — вкрадчиво начал Крейк.

— Заткни плевательницу! — рявкнула она и, вскинув дробовик, точно нацелила ружье ему в прямо в лоб. — Не скрою, Грайзер Крейк, что я разочарована. Я была о тебе лучшего мнения.

— Мне очень жаль… — промямлил совершенно раздавленный демонист. — Ты должна была забыть…

— Правда? — сердито крикнула она. — Ах ты, мерзавец! Мне в голову залез! Я прикончу тебя, как собаку!

— Эй, — вмешался Фрей. — Не будем торопиться. Крейк поступил так из-за крайней необходимости.

— Как же, — оскалилась Самандра. — Новое приобретение Гротсена. — Она смачно плюнула на пол. — Проклятые демонистские штучки. Что бы о вас ни говорили, вы просто воры.

— Мне необходима реликвия, — заявил Дариан. — И то, что мы делаем, не кража. В общем, Железный Шакал гонится за мной, потому что на мне лежит проклятие из-за…

— Брось, — перебил его Крейк, махнув рукой, и печально посмотрел на Фрея. — Не трудись. Даже я не поверил бы тебе, если бы не знал сам.

— Ладно, — процедила Самандра. — Если вы, господа, закончили пудрить людям мозги, то я предлагаю вам сдаться.

Глаза Фрея перескакивали с витрины на витрину. Он лихорадочно думал. План, план! О сопротивлении не могло быть и речи. Рыцари из Центурии славились своей меткостью, к тому же они имели большое преимущество в виде укрытия. Капитан, демонист и бортинженер стояли на открытом пространстве. Рыцарям достаточно отступить за края дверного проема и открыть огонь. А на хрупкие мраморные подставки не стоит и надеяться: за них не спрячешься.

— Я не буду просить дважды, — предупредила Самандра.

Но Фрей понимал, что если бросит оружие, то мигом превратится в покойника. Он даже не доживет до виселицы. Но убьют его не рыцари. Его обнаружат в темной камере, с перекошенным от ужаса лицом, исполосованным штыками. Металлическими когтями Железного Шакала.

Существовала тысяча способов лишиться жизни. Но только не беспомощной жертвой в клетке.

— Вы собираетесь открыть здесь пальбу? — беззаботно спросил он, решив выиграть время. — Когда вокруг столько ценностей?

— Насколько я себе представляю, вам не вырваться, — ответила Самандра. — Мы редко промахиваемся.

— А пушка твоего приятеля? — напомнил Фрей.

— Колден тронут вашим беспокойством о нашем историческом наследии, капитан, — парировала Самандра. — Он будет осторожен и постарается ничего не повредить, кроме вас, конечно же. — Дробовик в ее руке был направлен точно в цель. — Не заставляйте меня считать до трех.

— Хорошо, — кивнул Фрей. — Сило, Крейк, кладем оружие. Аккуратно. Не заставляйте даму нервничать.

Сило положил дробовик на пол и отодвинул ногой. Крейк, который даже не вынул свой револьвер (если честно, он вряд бы смог попасть во что-нибудь меньше сарая), последовал его примеру.

— А теперь — вы, — отчеканила Самандра и наставила дробовики на Фрея.

«Давай, — подумал он. — Сосредоточься на мне. А остальные тут ни при чем».

— Что вы еще затеяли? — осведомилась она. — Не слишком умный поступок с вашей стороны. Зато последний наверняка.

Капитан растянул губы в улыбке.

— Я не так глуп, мисс Бри, — произнес он и стал медленно опускать револьвер.

А спустя мгновение он нажал на спуск.

Одновременно с выстрелом он бросился плашмя на мраморный пол. Самандра отреагировала быстрее, чем ее напарник, и рефлекторно надавила на оба спусковых крючка. Но она на долю секунды замешкалась. И это спасло Фрею жизнь. Однако она отстрелила пару клоков от его пальто. Если бы он принял позу для стрельбы с колена, то картечь угодила бы ему точно в лицо.

Разбилось стекло, осколки ударили его в щеку. А огромная ваза, красовавшаяся в витрине, разлетелась вдребезги.

Самандра прицелилась снова, направив дробовики прямо на Фрея, который вытянулся на полу…

И вдруг она исчезла, скрытая за металлической стеной, которая с грохотом упала сверху — в паре дюймов от стволов ее оружия. Заслонка-ловушка, приведенная в действие пластиной, на которой прежде стояла ваза. Они оказались заперты в круглом зале.

— Хе! — одобрительно хмыкнул Сило. Из-за перегородки донеслись звуки сигналов тревоги.

— Ты… Ты… — Крейк не мог найти подходящие слова и в конце концов завизжал: — Это же бесценная старинная вещь! Ей больше двух тысяч лет!

— Зато с каким треском бьется! — ответил Фрей, вскакивая на ноги. Первым делом он скинул изодранное пальто и обратился к Джез:

— Нам нужно срочно выбираться!

— План «Б», капитан? — осведомилась Джез через клипсу.

— План «Б», — подтвердил он.

— Нет, — простонал Крейк и содрогнулся: это Сило разбил прикладом дробовика стекло в другой витрине и выхватил футляр с реликвией.

— Спускаюсь. Где вы? — спросила Джез.

Фрей обвел взглядом помещение.

— Верхний этаж. Зал с куполом.

— Ясно. Оставайтесь на месте.

Что-то с силой ударило о стальную переборку.

— Фрей! — раздался еле слышный голос Самандры, заглушаемый звоном сигналов тревоги. — Выходите немедленно! Вы и этот мерзавец, ваш демонист!

— Кто-нибудь скоро освободит их, — пробормотал Сило, вручая добычу Фрею.

— Я рассчитываю их опередить, — усмехнулся капитан.

Он опустился на колени, смахнул в сторону крупные осколки, положил футляр и принялся ощупывать его в поисках уже знакомых маленьких углублений.

— Что ты делаешь? — удивился Крейк, который беспокойно расхаживал по залу.

— У меня есть около тридцати свободных секунд. Я хочу убедиться, что… ах!

На боковой стороне появилась узкая щель, и футляр медленно открылся. В изящной металлической колыбели покоился меч с двумя клинками. А на внутренней стороне крышки блеснула металлическая эмблема в форме слезинки с изображением шакала. Фрей на мгновение задумался.

Что это такое?

Потом он захлопнул футляр и вернул его Сило.

— Было бы глупо, если бы я после всего удрал отсюда с пустой коробкой, согласен? — спросил он у Крейка.

До него донеслись крики. Охранники. Фрей не имел представления о том, как отключается система сигнализации и как открывается дверь, забаррикадированная переборкой, но не сомневался: все займет не слишком много времени. А с разгневанными рыцарями шутки плохи.

— Эй, — обратилась к ним Джез, — вам надо отсидеться в укрытии.

— Под стены! — рявкнул Фрей.

— Что?… — воскликнул Крейк, но его слова заглушил грохот автоматической пушки «Кэтти Джей». Орудие разбило купол у них над головами. Взломщики метнулись к стенам, прикрывая руками головы. Сверху сыпались куски оштукатуренных камней, которые, вращаясь на лету, метко поражали уцелевшие витрины. Крейк в ужасе вскрикнул: на его глазах развалился на части комплект доспехов с искусной отделкой. Какофония бьющегося стекла сопровождала гибель остальных экспонатов.

Наконец наступила относительная тишина. Звенел лишь сигнал тревоги, и отчетливо слышалось шипение маневровых газовых двигателей. В проломе потолка показалась «Кэтти Джей». Фрей не пострадал, чего нельзя было сказать о зале.

— Дариан, как ты мог! — взвыл демонист, глядя на разрушения.

— Но ведь ты жив, не так ли? — заявил Дариан, которому начала надоедать неблагодарность Крейка. — А как бы ты оценил историческую ценность этого никчемного барахла, болтаясь в петле на виселице?

— Никчемного барахла? — задохнулся от возмущения Крейк.

В отверстие купола свесился канат, и тут же на усыпанный каменным крошевом пол упала аккуратно свернутая бухта веревки.

— Поднимаемся, — приказал капитан и бросился к спасительному тросу. Он не собирался быть последним, тем более что рыцари впали в бешенство. Но Сило оказался проворнее Фрея. Зажав футляр между ног, он быстро поднимался по канату, помогая себе руками.

«Парень-то будь здоров», — подумал Фрей. Его изрядно встревожило, что бортинженер не пропустил его вперед: за многие годы он привык к беспрекословному подчинению Сило.

Сигнал тревоги внезапно смолк. У Дариана возникло нехорошее предчувствие.

— Бесс! — заорал он, схватившись за веревку. — Тяни!

Голем услышал капитана сквозь свист двигателей и принялся тащить канат неуклюжими рывками. Ноги Фрея оторвались от земли. Крейк, самый медлительный из всех, подбежал, спотыкаясь, и тоже ухватился за трос. Его подняло в воздух, и он как-то странно взвизгнул.

— Джез! Вертикальный подъем! — скомандовал Фрей. Пробоина в куполе приближалась, но недостаточно быстро. Он предельно сосредоточился и постарался преодолеть сильное головокружение.

— Кэп! — крикнул Грайзер. В его голосе прозвучала интонация, от которой у Дариана кровь заледенела в жилах. Он посмотрел вниз. На лице Крейка было испуганное, беспомощное выражение.

— Кэп… моя рука… она совсем онемела…

И внезапно он едва не сорвался, сполз на три-четыре дюйма, но отчаянным усилием удержался. Он болтался над смертоносным провалом, а канат быстро тянуло вверх, благодаря голему и аэрумным цистернам «Кэтти Джей».

Фрей долго не раздумывал. Он понял, что должен предотвратить катастрофу.

Крейк находился ниже его на несколько футов. Фрей согнул ноги, отвел их в сторону и ухитрился спуститься вниз на руках. Теперь он завис над Грайзером в нелепой позе. При иных обстоятельствах он счел бы это очень забавным, но ситуация была почти трагической, и он двигался с мрачной решимостью. Обернув канат вокруг запястья, чтобы не сорваться, он протянул другую руку к Грайзеру.

— Фрей, я не могу…

Он снова соскользнул. Дариан дернулся и вцепился ему в кисть. Рывок чуть не вырвал его кости из плеча. Боль пронзила всю спину, веревка врезалась в кожу. Бесс опять потянула канат вверх, и они практически достигли потолка. Крейк, качаясь в воздухе, смог ухватился за пальцы Фрея. Он был в панике, а Дарианом овладело спокойствие. Он должен держаться — во что бы то ни стало.

Донеслось металлическое звяканье — заслонку, преграждавшую путь в зал, подняли лебедкой. В комнату ворвались Бри и Грудж. Самандра вскинула дробовик, но Фрей и Крейк уже проскочили сквозь отверстие и оказались в ночном небе. Рыцарей загородил простреленный зеленый купол Института Ментенфорс.

— Не бросай меня! — крикнул Крейк, и на мгновение Дариану почудилось, что он слышит голос Рабби — своего погибщего бортинженера.

— Я тебя не брошу, — твердо произнес капитан. Он не отводил взгляда от Грайзера. Ему не хотелось смотреть на раскинувшийся внизу город — ковер огней, где затаилась его смерть. Мощь Бесс неуклонно приближала их к громоздкой черной туше «Кэтти Джей».

Еще секунда. А когда она миновала — еще одна. Боль ничего не значила. Сила Фрея оказалась неисчерпаема. Чтобы он выпустил запястье Крейка, его пальцы пришлось бы разжимать ломом.

Спустя целую вечность, пролетевшую все же в мгновение ока, их подхватили, и Дариан почувствовал под собой твердую палубу. Здесь были Сило и Малвери, бросивший свой пост в артиллерийской башне. Харкинс тоже помогал им, что-то безостановочно тараторя. Даже Пинн пытался внести свою лепту. Позади всех возвышалась во мраке массивная Бесс.

Фрей не выпустил Крейка, пока тот не растянулся на рампе рядом с ним. Харкинс метнулся к находившемуся поблизости рычагу и повернул его. Заработал гидропривод, и металлический пол, на котором они лежали, начал подниматься. Сило и Пинн оттащили их обоих от неуклонно закрывавшегося люка. В конце концов они доползли до палубы трюма.

— Джез, — прохрипел Фрей. — Мы на месте. Дави на газ.

В ответ запели тяговые турбины «Кэтти Джей», и корабль с громким ревом понесся над городом. Погрузочная рампа закрылась. Теперь они дома — в коконе, защищающем их от треволнений мира.

Крейк лежал на спине, тяжело дышал и, похоже, мог разрыдаться от облегчения. Бесс присела возле него. Она издала булькающий звук, означающий, что она волновалась, и ткнула его в плечо. Крейк покачал головой, словно не веря, что они уцелели, и уставился в потолок.

— Кровь и сопли! Мы влипли в крупные неприятности, — прошептал он.

Фрей медленно поднялся на ноги, откинул со лба мокрые от пота волосы и выпрямился.

— Кто-нибудь считает, что мы злоупотребили гостеприимством Теска?

Пинн, Малвери, Сило и Харкинс дружно подняли руки. Крейк сделал то же самое, не вставая. Бесс растерянно поглядела по сторонам, повернувшись бронированным корпусом, и нерешительно вскинула железную ручищу. Ей захотелось принять участие в общей игре.

— И я с вами, — устало сказал Фрей. — Пора возвращаться в Самарлу.

Глава 22

Доклад Ашуа — Без шансов на успех — Пинн воспламеняется — Беседа в машинном отделении

Осталось пять ночей.

«Как все спешат», — думал Харкинс. Они удирали из Теска на максимальной скорости. «Кэтти Джей» выжала из себя все, что могла. Они пересекли Вардию без остановок, и, когда капитану нужно было поспать, управление брала неутомимая Джез. Они пронеслись над Серебряной Бухтой, которая в поздних сумерках сверкала красным и золотым, и к полуночи оказались в шасиитской Зоне свободной торговли. Высадив капитана вместе с Малвери (доктор выполнял функции телохранителя), они поспешно убрались из города. Им не стоило надолго задерживаться в порту. Команда боялась, что их могут обнаружить саммайские солдаты, жаждавшие их крови после той истории с налетом на поезд.

Потом они вернулись в город, на другую посадочную площадку, где была назначена встреча. Никто не появился, и корабль снова взлетел и повис в темном ночном небе. Невесомая «Кэтти Джей» дрейфовала, уравняв подъемную силу аэрумных цистерн по высоте, пока не настал черед направиться на следующую точку рандеву — третью площадку. Уже успело взойти солнце, в порту оказались капитан с Малвери, а с ними — Ашуа. Фрей еле-еле отыскал ее, несмотря даже на то, что она оставила ему сообщение, и он злился из-за того, что потратил впустую столько часов. Он немедленно созвал экипаж на совещание, и все хотели поскорее завершить его и опять взмыть вверх.

Однако у каждого сложилось впечатление, будто они никуда и не добрались. Чем больше они торопились, тем быстрее, казалось, убегало время.

Если капитан умрет, погибнет и «Кэтти Джей». Они это знали. Никто из них не способен взять на себя командование. Их крошечный мирок развалится. Они собрались в кают-компании и сперва мрачно молчали.

Ашуа стояла рядом с Фреем. Харкинс не мог утверждать, что рад снова видеть на борту эту рыжеволосую девицу. Его раздражало ее глупое татуированное лицо. Он не забыл тех недобрых слов, которыми она осыпала его, пока он возился с зажженной динамитной шашкой в пескоходе.

Остальные члены более или менее вольготно расположились за столом. Крейк с ввалившимися глазами, облаченный в пижаму и халат, непрерывно зевал и выглядел донельзя измотанным. Он постоянно работал в святилище и вдобавок заманил туда Сило, чтобы тот помог ему разобраться со странными приборами, которые он приобрел в Теске. И едва он улегся спать, как его опять разбудили.

Малвери, сидевший возле Грайзера, прихлебывал кофе и сурово смотрел перед собой. Сило курил одну из своих мерзких самокруток, от которых у Харкинса слезились глаза и першило в горле. Обычное недовольство и сонливость Пинна куда-то подевались, он был напряжен и насторожен.

Харкинс точно знал: он что-то затеял.

Минувшей ночью Аррис пребывал в дурном настроении: его «Скайланс» пришлось оставить в порту Теска. Днем он отправился в каюту, которую делил с Харкинсом, и запретил всем туда входить. А после он чуть ли не приплясывал от возбуждения. Весьма подозрительно.

Харкинс ненавидел этого остолопа с толстыми, как у хомяка, щеками. А особенно после каверзы, которую тот подстроил, когда он, Джандрю, победил в гонке. Жаль, что у Харкинса уже не было файтера, куда он мог бы спрятаться. Без «Файеркроу» он вообще не чувствовал себя человеком и был близок к истерике. К счастью, капитан заверил пилота, что у него будет новый корабль. Но когда у тебя крадут миг твоей заслуженной славы… это еще хуже! Из-за такого любой взбесился бы от гнева, стал бы… топать ногами, вот что! Вот так.

И Джез тоже была в кают-компании. Джез, прислонившаяся к стене со скрещенными на груди руками, в своем вечном комбинезоне и с конским хвостиком. Джез, упрямо отказывавшаяся падать к его ногам. И даже пример выдающейся храбрости, который он продемонстрировал (вдвойне выдающейся, поскольку все это сделал презренный трус), вовсе не оказал на нее заметного влияния.

Гниль знает что следует предпринять, чтобы расшевелить ее сердце… Сколько героизма надо проявить? Харкинс всерьез подумывал, что вряд ли сможет пережить новый подвиг.

Харкинс покосился на подвесные шкафы. Там устроился Слаг, решивший принять участие в собрании команды. Он шумно жрал убитую крысу, но одним ухом прислушивался к разговорам. По дверце шкафа на плиту стекала тонкая струйка крови. Никакой гигиены! Но, по крайней мере, в последние дни кот не беспокоил его. Хотя бы что-то.

— Ладно, — произнес Фрей. — Давайте управимся побыстрее, пока самми не пронюхали, что мы здесь. Главное, постарайтесь не перебивать хотя бы одну минуту. Мисс Воде собирается нам кое-что рассказать.

Они уставились на Ашуа. Девушка оперлась руками о спинку стула и наклонилась над столом.

— Положение таково, — начала она. — Человека, который вам нужен, самми держат в плену далеко на юге отсюда и за пределами Зоны свободной торговли. Обычно они казнят подобных типов без долгих разговоров, но Угрик — четвертый сын вождя Высокого Клана Йортланда. Я считаю, они испугались международных осложнений. Но и отпускать его они тоже не хотят. Я уверена, что они просто стараются помешать ему, ведь он может сообщить другим, где он взял реликвию. Короче, они опасаются, что туда ринется куча путешественников.

— Ну и что? Мы вломимся и выкрадем его, — Крейк выразительно щелкнул пальцами. — Запросто! Почему бы и нет? А по пути расколошматим еще парочку национальных сокровищ.

Ашуа неуверенно взглянула на Фрея. Тот закатил глаза и знаком велел ей продолжать.

— В любом случае перед нами стоят определенные трудности, — заявила она. — Нам известно, где его держат, но мы не знаем точно, где находится это место. Оно расположено в серном бассейне Ши-а’ти — его еще называют Долиной Удушья, — области, где полно ядовитых гейзеров и почти всегда висит едкий туман.

Сило пошевелился на стуле и пробормотал какое-то слово. Харкинс не понял его смысл, но бортинженер произнес его с ненавистью, будто сплюнул. Гагрииск, вот как оно звучало.

— Ты был там? — спросил Фрей.

— Аллиумная шахта, — пробурчал Сило. — Муртианский трудовой лагерь. Ад.

— И к тому же хорошо укреплено, — добавила Ашуа. — Там постоянно дежурит небольшой фрегат и десять файтеров.

— Фантастика! — воскликнул Крейк. Судя по всему, он был настроен крайне скептически. — Полагаю, нам следует устроить свои знаменитые танцы с саблями. Я не ошибся?

— Без оружия вам не обойтись, — ответила Ашуа. — Ни один из вас не сойдет ни за самми, ни за дака. Шансы проникнуть туда тайно — невысоки. Любого из вас быстро усмирят. Ничего себе, проказы!

— Проказа — верная смерть, — гордо пояснил Фрей.

Крейк удивленно нахмурился. Харкинс заметил, что она быстро подмигнула ему, а он в ответ скривил губы в принужденной понимающей улыбке. Пилот не понимал, что произошло между ними. Может, имелась в виду известная обоим шутка о капитане? Кто его знает? Ему хотелось, чтобы люди говорили прямо и без обиняков и перестали пользоваться всякими необычными словами.

Паузу прервала Джез.

— Значит, вы полагаете, что единственный способ вытащить оттуда Угрика — это нападение на укрепленный лагерь?

— Да, — подтвердил Дариан. — Но сначала надо его найти.

— Долина Удушья — огромная, сотни квадратных миль, — сообщила Ашуа. — А местоположение шахты держится в секрете.

— Капитан, — произнесла Джез вежливо. — Нас — семеро. Если считать Бесс и кота, получится девять. С ней — десять. — Она кивнула на Ашуа. — Кстати, она летит с нами?

— Да, — нерадостно ответили в один голос Фрей и Ашуа.

— Временно, — прибавил капитан. — Нам всегда пригодится дополнительное ружье.

Харкинс задумался, в чем истинная причина. Вдруг Ашуа потребовала взять ее с собой в обмен на важную информацию? Ведь она способна на любую змеиную хитрость. Наверное, за ней гоняются саммайские солдаты, и ей пришлось прятаться на борту «Кэтти Джей». Значит, Шасиит представляет для нее угрозу, раз она решила, что на корабле будет в безопасности.

— Ладно, — вымолвила Джез, — не будем скупиться и посчитаем Бесс за троих. Итого, нас — двенадцать, особенно если мы обрядим кота в броню и привяжем к нему пушку.

— А мысль неплохая, — задумчиво пробасил Малвери. Слаг сразу почувствовал, что оказался в центре внимания, оторвался от крысы и зашипел.

— Сколько там охранников? — осведомилась Джез у Ашуа.

Девушка пожала плечами:

— Человек сто, не меньше.

Малвери закашлялся и выплеснул полчашки кофе прямо в ухо Крейку.

— Сто? — воскликнул он.

Крейк вздохнул и принялся вытирать лицо рукавом. Харкинс испытал нечто вроде сочувствия к нему. И дня не может пройти, чтобы кто-нибудь не облил тебя или не плюнул.

— Многовато, — протянул демонист.

Малвери откинулся на спинку стула, сложил руки на животе и злобно фыркнул в усы.

— Что ж, кэп, доложу тебе, что твой план лобовой атаки — чушь на постном масле.

— Присоединяюсь, — немедленно подхватил Крейк.

— И я тоже, — согласился Фрей. Команда опешила. — Вы же понимаете, что никто не полезет в драку, не имея фактически никаких шансов на успех. Но на данный момент у нас нет ни единой ниточки, которая привела бы нас в лагерь. А если мы не вернем реликвию даже быстрее чем в темпе вальса, я умру, причем весьма неприятной смертью.

— Зато рука останется при тебе, — хмыкнул Малвери.

— Ага, — подтвердил Фрей и окинул нежным взором свою ладонь в перчатке без пальцев. — Итак, мы снимаемся с места, покидаем Шасиит и направляемся к границе Зоны свободной торговли. Мы полетим на юг. А пока будем добираться до Долины Удушья, кто-нибудь должен придумать план получше.

Он посмотрел на каждого из присутствующих.

— Я не вру — у меня нет ни малейшего представления о том, как это сделать. Если пожелаете, можете сейчас сойти с корабля.

Харкинс содрогнулся от ужаса и стал ждать протестующих возгласов. Но их и в помине не было.

— Ты серьезно, кэп? — наконец сухо спросил Малвери.

— Да, — с притворной непринужденностью ответил Дариан. — Возьмите недельку отпуска, займитесь своими делами. Навестите родных, посмотрите достопримечательности. Пинн, ты мог бы смотаться к своей девушке.

— Эй! — встревоженно вскинулся Аррис, игравший с чем-то на столе. — Настоящую любовь нельзя торопить.

Крейк фыркнул и сделал какое-то саркастическое замечание, которое Харкинс не вполне уловил.

— Суть в том, что никто не обязан в это встревать, — сказал Фрей. — Ни один из вас никаким боком не завязан в мою передрягу. Так что решайте. Обещаю, я не буду в претензии. Не забывайте, что дальше будет еще хуже.

Харкинс не заметил, что сидит с открытым ртом. Нет! Никто не имеет права отойти в сторону! Он уже лишился крыльев. Будь он проклят, если потеряет остальных. Кроме них, у него никого нет в целом мире. Кроме того, он их даже не боится.

— Мы не… В смысле… мы никак не завязаны? — взвизгнул он. — Я помню, почему я нахожусь здесь! Ты… кэп, ты дал мне возможность летать. — Он обвел комнату яростным (как он надеялся), суровым взглядом. — И я спорить готов… на что угодно… мы все должны тебе не меньше. — Он потер ладонью небритый подбородок. — Я — с тобой!

Джез не скрывала удивления. Харкинс почувствовал легкое мимолетное удовлетворение. «Вот видишь? — решил он про себя. — Думаешь, Джез, что ты меня знаешь, а вот и нет».

— Верно, — кивнул Малвери. — Капитан выручил нас.

— Нет, вы ничего не поняли! — возмутился Фрей. — Я не хочу, чтобы кто-нибудь лез на рожон вместе со мной из чувства долга.

— Кэп, — парировал Крейк. — Никто этого не хочет. Даже ты.

— Но ты упрямый. И лезешь, — громыхнул Сило.

— Да, — поддержала Джез.

— Да, — твердо сказал Харкинс.

— Йе-е-е-а-а-ар-р-Р-Р-Р-Г-Х-Х-Х-А-А!!! — завыл Пинн, рука которого вспыхнула огнем.

Всеобщее внимание переключилось на него. Пинн неловко приплясывая, отступал от стола. Рукав его пальто превратился в ярко пылающее крыло, машущее в воздухе. Но прежде, чем кто-нибудь успел очнуться и как-то отреагировать, случилось нечто еще более тревожное.

Пинн начал смеяться.

— Сосунки! — кричал он.

— Хм… — отозвался Крейк. — Но ведь ты у нас горишь?

— А я ничего не чувствую! — усмехнулся он. — А почему? Мой рукав покрыт невероятной огненной слизью профессора Пинна!

Несколько секунд тишину нарушало лишь беспокойное ворчание огня.

— Э-э… что? — промямлил Малвери.

— Невероятной огненной слизью профессора Пинна! — восторженно повторил Аррис. — Понимаете, я смешал всякую всячину, которую нашел в трюме, когда проводил новые эксперименты. — Он сделал паузу, чтобы оценить, насколько впечатлило слушателей его научное мастерство. — И я выяснил, на что годится эта штука, только после того, как случайно сунул палец в огонь.

Крейк явно заинтересовался.

— Значит, данный состав крайне огнеопасен, но защищает тебя от высокой температуры, — констатировал он. — Поразительно. Пинн, признавайся, как ты до этого додумался?

— О-о! — воскликнул пилот, выпятив грудь. — Так просто и не объяснишь.

Малвери уверенно объявил:

— Он не знает.

— Неправда! — обиделся Пинн.

— Конечно! Готов держать пари, что ты скрупулезно записывал все свои мысли, — фыркнул доктор.

— Ну а зачем заниматься такой скучной ерундой, когда есть столько изобретений, которые… м-м-м… нужно изобрести? — оторопел Пинн встревоженно. Без сомнения, ему впервые пришло в голову, что он вряд ли сможет повторить свое открытие.

— Получается, что ты создал свою невероятную слизь и понятия не имеешь, каким образом? — изумился Крейк.

— У меня в каюте — целая кастрюля, — ослабевшим голосом пробормотал Аррис и пожал плечами. — То есть я… — Его лицо исказил испуг, и он уставился на горящую руку. — Подожди. Становится очень горячо!!!

— Эй, брось. Ты уже прикидывался, — сказал Харкинс, глядя, как Пинн вопит и дергается.

— По-моему, ему жарковато, — произнес Малвери.

Поднявшись со стула, он сдернул со спинки собственное пальто, кинулся к Пинну, повалил его на пол и набросил верхнюю одежду на руку пилота. Пинн извивался под огромной тушей доктора, но в конце концов утих. Он хрипло дышал, с его лба крупными каплями стекал пот.

— Погасло? — осведомился Малвери.

Тот слабо кивнул.

— Тогда вставай. Давай-ка пойдем в…

Малвери не успел договорить, поскольку Слаг, почуяв уязвимость добычи, покинул наблюдательный пост на шкафу и прыгнул прямо на голову Пинна. Аррис закричал и завертелся на месте, а кот принялся буквально сдирать с него скальп. Малвери выругался и попытался скинуть Слага, но кот держался крепко. Впрочем, судя по возгласам Пинна, пилоту доставалось больше, чем Слагу.

— Да снимите же его с Арриса! — раздраженно воскликнул Фрей.

— Конечно, капитан, — отозвалась Джез. Она опустилась на одно колено и протянула руки. Слаг соскочил с окровавленного противника и рысцой побежал к ней. Она сгребла его в охапку, и кот с довольным видом принялся вылизываться.

— Но ведь Слаг тебя ненавидел! — тоном обвинителя провозгласил Харкинс. При виде того, как его старый враг демонстрирует такую привязанность к предмету его вожделения, пилот почувствовал себя так, будто его предали.

Джез пропустила его слова мимо ушей, отчего у Харкинса защемило сердце. Она наблюдала за Пинном, который с помощью Малвери поднимался на ноги.

— Мне кажется, коту не понравилась та история с ромом и бутербродом.

— Теперь в лазарет. Живо! — приказал Малвери пилоту, который едва не плакал и выглядел при этом очень смешно.

— Я не смогу подняться по лестнице, — проскулил он, продемонстрировав окружающим обе руки. Слегка обожженное запястье одной торчало из обгоревших лохмотьев рубашки, а другая висела на перевязи.

Ашуа покачала головой.

— И как вам удалось разгромить поезд?

Дариан хлопнул в ладоши.

— Что ж, — бодро сказал. — Мы изрядно повеселились. А сейчас, если Пинн кончил валять дурака, думаю, самое время подняться в воздух.

Джез любила заходить в машинное отделение «Кэтти Джей». Оно немного напоминало мастерскую ее отца. В липком воздухе стоял такой же запах нефти и смазочного масла, и повсюду ощущалось присутствие могучих механизмов. А еще тут было тепло. «Кэтти Джей» приземлилась возле границы Зоны свободной торговли. Жар остывающего протанового двигателя в корабле, нагретого южным солнцем до температуры печи булочника, создавал невыносимую духоту.

Джез пробиралась по паутине помостов и лесенок, опутывавших нутро корабля, ориентируясь на редкие позвякивания гаечного ключа. Сило, как всегда, находился в отсеке. Вообще-то, Джез именно на это и рассчитывала. Ей было необходимо с кем-нибудь поговорить, а во всей команде имелся лишь один человек, который мог ее понять.

Сило замер перед какой-то панелью и не заметил штурмана. Рядом на трубе пристроился Слаг. Когда Джез подошла, кот пристально взглянул на нее.

— Эй! — окликнула она Сило.

Он ничего не ответил и продолжал работать.

— Можно тебя отвлечь на минутку?

— Ну, — буркнул он.

Джез, нисколько не смутившись, присела на корточки. Бортинженер уже долгое время пребывал в дурном настроении, и, похоже, темная полоса закончится совсем не скоро. Кстати, Сило никогда не был расположен к болтовне. Кроме того, она сразу поняла, что он в действительности ничем не занят. Новый двигатель почти не требовал внимания. Но это не останавливало Сило, который непрерывно искал что-нибудь требующее починки.

— Я видела сон, — начала Джез. — Точнее, видение.

И она рассказала Сило о том, как вернулась в день, когда умерла. Она поведала ему, как смотрела на свое тело, лежащее на снегу, а потом — как любовалась дредноутом и вслушивалась в крики манов.

— И меня влекло к ним, — продолжала она. — Я думаю… что если бы ты услышал родную муртианскую речь, она прозвучала бы для тебя как музыка.

Сило взглянул на нее и тут же опустил голову. Однако прекратил возиться с панелью и даже снизошел до ответа.

— Пожалуй.

— И все казалось мне знакомым, будто мне этого недоставало. С бортов дредноута свешивались цепи и канаты, и я… Я чувствовала, что меня так и подмывает взобраться наверх и присоединиться к ним.

— Но ты ничего не сделала?

— Верно, — подтвердила она. — Сначала… После того как я впервые попалась манам, я боялась, что стану чудовищем. Такой же, как они. Я словно иногда лишалась воли. — Она пощелкала пальцем по носку ботинка, пытаясь подобрать слова. — Но потом я повернулась к ним лицом. И ты помог мне.

— Припоминаю, — кивнул он.

— И они отпустили меня. Перестали звать к себе. Маны согласились с моим выбором. Я не хотела уходить к ним, я решила остаться с командой. — Она оперлась спиной о решетчатую ограду мостика. — Но с тех пор я часто думаю, как же много я упустила. У них — необычные способности. И у меня тоже.

Сило уставился на кота.

— Ага.

Она одернула себя, опасаясь сказать лишнее. Экипаж сжился с тем, что штурман — наполовину ман и вовсе не зацикливался на этом факте. Демоническая сторона ее существа крайне редко выбиралась на свободу. Но Джез не позволяла никому заподозрить, что она случайно проникает в их сознание и читает их мысли. На корабле, где у каждого имеется тайна, это стало бы последней каплей, после которой наступает полный разлад.

— Мне надо знать, кто они такие, — произнесла она. — Но они далеко. Я чувствую их, но не могу вступить в их беседу.

Манов связывало между собой абсолютное взаимопонимание. Они соединялись друг с другом тысячей тончайших связей через демона, который сплачивал их воедино. При этом никто не терял свою уникальную личность. Книга, лежащая в ее каюте, — лишнее тому доказательство. Значит, и маны читают как люди — для удовольствия или ради образования. А это никак не вязалось с легендами о диких беспощадных упырях.

Но она не пожелала стать частью их мира, а его обитатели, в свою очередь, отступились от нее. Тайны манов были от нее скрыты. Ее не допустили к ним, потому что она не уподобилась им. Люди являлись врагами манов, а она — наполовину человек. Пока она не станет маном, она будет для них чужой.

Но она не намеревалась зайти настолько далеко.

— Во мне уже нет прежнего страха, — сказала она. — Но зато я просто боюсь, что захочу к ним. — Она помолчала. — И тогда перестану быть собой.

— Ты останешься собой, несмотря ни на что, — возразил он. — Другой тебя делает только время. По-моему, глупо, что люди стараются развиваться, а меняться совершенно не хотят. — Он посмотрел на нее, и Джез заметила в его взгляде напряжение, от которого у нее на душе стало неспокойно. — Как ни крути, они теперь — твой народ. А от него нелегко отвернуться. Такая у тебя судьба.

Он снова принялся ковыряться в панели, будто беседа закончилась. Джез глубоко задумалась. Наверное, она бы сказала что-нибудь еще, но внезапно лицо Сило перекосила гримаса отвращения. Он отшвырнул ключ, и от неожиданности она подскочила.

— Проклятый движок! — заявил Сило. — Его не нужно чинить. Мне здесь вовсе нечего торчать. Если от человека нет пользы — он ничто.

Он выпрямился во весь рост и зашагал по помосту к трапу.

— Ты куда? — удивилась Джез.

— Сообщу кэпу, где он может найти то, что ищет, — бросил через плечо бортинженер.

Джез еще несколько мгновений сидела и хмурилась. Слаг таращился на нее с непроницаемым видом, присущим всей кошачьей породе. Потом она вскочила.

— Эй! — крикнула она и припустила вслед за Сило. — Откуда ты знаешь?

Глава 23

Звук жизни — Триника и смерть — Сило рассказывает свою историю — Неожиданная развязка

Проклятый шум.

Фрей помнил этот звук. Он не забыл, как слышал его, когда лежал при смерти на наклонном полу кабины «Кэтти Джей». Казалось, ничто не может остановить навязчивый гул — ни ветровое стекло, ни металлический корпус корабля.

В тот день он страдал от невыносимой жары, а жизнь медленно уходила сквозь бинты, обернутые вокруг его талии. Листва сделала сияющее самарланское солнце ярко-зеленым. Дариан обливался потом с головы до пят. С каждым вздохом и выдохом мускулы его тела тяжелели. В полубреду ему чудилось, что на него накинули неподъемную кучу ватных одеял. Зрение расфокусировалось, и все вокруг стало заволакиваться мраком.

Он слушал насекомых. Миллионы безымянных и невидимых чудовищ затаились снаружи. Скрип, щебет, треск и болтовня сливались в невыносимую какофонию.

«Вот он — звук жизни, — думал он тогда. — Единый мощный нестройный и неблагозвучный рев, не имеющий никакого смысла. Как и все остальное. Просто один пытается переорать другого. Лучше бы мне с этим покончить».

Это был редкий для него случай, когда он предался философии. В конце концов Фрей решил, что так и надо, поскольку не сомневался, что скоро умрет. «Кэтти Джей» рухнула на землю, когда, с пропоротыми штыком кишками, он сажал корабль в непроходимых горных джунглях на севере Самарлы. Члены его команды погибли. Их перебили даккадийцы, напав из засады, когда экипаж принялся разгружать то, что доставил отряду вардийских пехотинцев. И, потеряв сознание, Фрей вовсе не рассчитывал очнуться.

Но его увидел Сило, забравшийся на борт сквозь щель приоткрывшейся от удара грузовой рампы. Муртианин вылечил его, используя медикаменты и еду, которые так и не были доставлены адресатам. Ну а Фрей в благодарность за спасение вывез его из Самарлы.

С тех пор прошло девять лет, плюс-минус несколько месяцев. А теперь они вернулись в те самые душные джунгли. Примерно в тот же район, где он разбился. Участок был на границе Зоны свободной торговли, организованной после последней войны, но новый статус нисколько не изменил сути этих мест.

Кроме того, окаянные букашки никак не унимались.

Фрей пробирался сквозь подлесок. Его брюки отсырели, а рубашка накрепко прилипла к спине. Сило двигался первым. Бортинженер выбирал проходы между деревьями и карабкался по склонам. Джунгли были для Дариана ужасающе чужими. Растения отличались от вардийских. Их странные формы, чешуйчатая кора и огромная высота порождали в нем тревогу. Почти столь же сильную, как и та, которую вселял в него шедший впереди незнакомец.

Он ни разу не спросил, кем на самом деле являлся Сило.

И Фрею вдруг стало смешно. Он не был любопытен от природы. Капитан уважал частную жизнь других, а чем там занимался Сило до их встречи, его вовсе не касалось. Но они прожили бок о бок девять лет, и ничего за такой долгий срок не изменилось. Причина должна быть серьезнее, чем обоюдное равнодушие. Сило ничего не рассказывал, а Фрей не настаивал.

А может, он просто не хотел пускать все это к себе в душу?

И дело было не только в Сило. Дариан всегда активно отстранялся, стоило кому-нибудь из менее сдержанных членов его команды удариться в воспоминания о своей былой жизни. Как правило, такое случалось по пьянке, и он мог оправдывать себя. Но если честно, он себя вел немного странно.

Наверное, их прошлое не имело для него значения. Каждый существовал лишь с момента встречи с ним. Вероятно, они забудутся, как только исчезнут с глаз, хотя прощание, конечно, не станет менее болезненным. Он не считал это своим дурным качеством, а воспринимал как естественное свойство характера. Ничего тут не поделаешь. Детство, проведенное в приюте, означало много прощаний и появлений новых лиц. Вся жизнь Фрея проходила под знаком непостоянства.

Но его очень обеспокоило то, что Сило знал, куда спрятали Угрика, и ничего не сообщил Дариану. Кроме того, он молчал, и Фрей не знал, что у него на уме.

В который раз за время похода он спросил себя, стоило ли вообще ему идти. Сило не хотел брать его и ворчал, что дорога слишком опасна. Но Фрей настоял. Если он спрячется в корабле и позволит кому-нибудь из членов команды рисковать жизнью, то будет последним трусом. Самое меньшее, что он мог сделать, это умереть вместе с ними.

В конце концов Сило смягчился.

— Только ты, кэп, — произнес он. — Но ты еще об этом пожалеешь.

Сейчас Фрей согласился с ним. Жара, утомительный подъем, треклятый шум!

И воспоминания. Неподалеку находилась старая разрушенная деревня, где погиб его предыдущий экипаж. Тогда он закрыл грузовой люк «Кэтти Джей» перед носом своего несчастного штурмана Рабби. Он бросил его снаружи на произвол врагов.

«Не бросай меня здесь!»

Он услышал мольбу Рабби в Теске, когда Железный Шакал пытался заманить его в переулок. Крик из прошлого, в котором сконцентрировались вся его вина и позор. Он летал на самые опасные задания, но ему не хватило смелости, и он погубил остальных. Пусть они были кучкой никчемных отбросов общества, но они не заслуживали смерти.

А демон, преследовавший его, знал о том дне.

И не только. Когда Фрей впервые увидел его, он вырывался из утробы и заставил Дариана вспомнить о своем нерожденном ребенке. Штыки, заменявшие ему пальцы, были точно такими же, как тот, который чуть не оборвал его жизнь. Око Шакала смотрело на мир глазом Триники — грозной пиратской королевы. Огромный черный зрачок закрывал почти все глазное яблоко.

А броневые листы, нашитые на его кожу? Ну, конечно. Они копировали обшивку «Делириум Триггер».

Он состоит из твоих страхов, Дариан. Демон вышел из него самого. Он сам создал его из собственных пороков.

«Отлично!» — ехидно подумал он.

Смерть и Триника. Эти двое — неразделимы. То, что она занимает столь большое место в темной мясорубке его подсознания, испугало Фрея.

И все упаковано в форму огромного зверя. Дариан лишь несколько раз в жизни видел шакалов — когда он возил срочные грузы на места недавних сражений. Они бродили среди трупов: трусливые воры, которые охотились за объедками. Беспринципные приспособленцы, умеющие больно кусаться исподтишка.

«Постой! — оборвал себя Фрей. — Прямо как я».

Сплошные провалы. Он погубил своих людей. Он необыкновенно эффектным жестом сломал жизнь Триники. Он перерезал нить жизни их ребенка. И загубил себя.

А иметь подобное зеркало — весьма полезно. Отрезвляет. Помогает твоему несовершенству обрести плоть. Он дурачил и обманывал себя, притворяясь героем. И попался. А вгляни-ка на себя сейчас. Впавший в отчаяние, мокрый от пота, гонится за самой зыбкой из надежд, а Железный Шакал опять придет к нему. И ждать совсем недолго.

Времени в обрез. А значит, пора кое-что прояснить.

— Эй! — крикнул он.

Сило остановился и без выражения на лице наблюдал, как Фрей влезал вверх по склону. Догнав бортинженера, капитан остановился, упер руки в бока и жадно глотнул воздух.

— Полагаю, мы уже достаточно отдалились от остальных. Ты можешь смело говорить, — заявил он.

Сило ничего не ответил. От его молчания лесной шум сделался еще громче. Фрей выпрямился и отбросил со лба прилипшие волосы.

— Давай, Сило, — произнес он. — Ты — муртианин и был здесь рабом. Крейк однажды упомянул, что тебе довелось работать на заводе, где делали воздушные корабли, и поэтому ты так ловко обращаешься с гаечным ключом. А потом ты сбежал и случайно обнаружил меня.

— Да, я сам рассказал ему, — кивнул Сило. — Но не все.

— А кстати, когда ты освоил вардийский, научился водить пескоходы и обращаться с дробовиком?

Сило повернул голову и, вперив взгляд в подлесок, стал внимательно изучать окрестные деревья. Он будто опасался, что оттуда их могут подслушивать.

— Не хотел я, кэп, чтобы ты шел со мной.

— Понимаю. Но мы уже здесь. И мне действительно надо узнать, куда мы направляемся.

Сило побрел к ближайшему дереву и ощупал пальцами чуть заметную засечку на коре. Потом присел на корточки, перевернул камень, лежавший возле ствола, и протянул его Фрею. На влажной стороне чернела процарапанная короткая надпись на незнакомом языке.

— Знаки есть повсюду, нужно только их видеть, — пояснил Сило. — Они указывают дорогу. Когда я смылся, тут поблизости было селение. Укрытое глубоко в джунглях. Может, его разрушили, но я думаю, что оно уцелело. — Он положил камень на место.

— Селение?

Сило пожал плечами под свободной рубашкой, вытащил из кармана щепотку травы и принялся ловко сворачивать самокрутку.

— Ты ведь сражался во время войны?

— Принимал некоторое участие, — ответил Фрей. — причем только во второй. А во время первой войны я даже не покидал Вардию.

Тебе доводилось слышать, что вместе с даккадийцами воевали муртиане? Обычно они без особой охоты выпускали нас из бараков. Нами вроде трудно управлять. Но им требовалось пушечное мясо, а тратить слишком много даков не хотелось. Даки — хитрецы, они нужны саммайцам, потому что те не сумели бы толком делать для себя необходимую грязную работу. Нас им было не жалко, поэтому нас и кинули на фронт.

— И дали вам оружие? — удивился Фрей. — Опрометчиво…

Сило горько ухмыльнулся, облизал самокрутку и взял ее в зубы.

— Они держали в заложниках женщин и детей. Пообещали убивать по человеку на каждого, кто даст деру или взбунтуется.

— Но ты ведь сбежал? — предположил Дариан.

— Нет. Может, и улизнул бы, если бы подвернулась возможность. Я не обзавелся ни женщиной, ни детьми, а свобода — очень сильная приманка. Но я на фронте не был. Они держали меня на заводе. Я строил корабли. Я вроде как талантливый в механике. — Он чиркнул спичкой, прикурил и махнул рукой вперед. — Нам пора. Тут недалеко.

Они потащились дальше, раздвигая листву. Разогретый воздух будто плавился, в солнечных лучах клубился пар, и казалось, будто они находились под водой.

Фрей почувствовал, что его слегка бросает в дрожь при мысли о том, куда его ведут. А что ему еще предстоит услышать, когда Сило продолжит свой рассказ? Он не желал менять свое мнение о бортинженере. Хватит с него и собственных моральных дилемм. Если Сило не рассказывал ему о своем прошлом, значит, у него имелись серьезные на то основания.

Но уже поздно сворачивать на попятный. Сило заговорил, что было великой редкостью.

— Они потеряли много муртиа, — продолжал бортинженер. — Народ просто похватал ружья и удрал восвояси, как только начались бои. Муртиане прятались в горах, пустынях и всякой глухомани. Большинство, наверное, погибло. Но некоторые уцелели, и им часто удавалось добраться до какого-нибудь убежища. Остальные тоже узнавали о таких местах и присоединялись к ним. — Он затянулся и медленно выпустил дым изо рта. — Но скоро об этом прослышали все, и наш барак, конечно. В дальних краях жили свободные муртиане.

— Значит, ты… выбрался на волю и отправился к ним?

— Решил, что снаружи получше, чем внутри. А раньше такой надежды вовсе не было. Вот я и сорвался, и еще двое со мной. За нами гнались по горам, но мы разделились, и они отстали. А мне повезло. Я даже и проголодаться толком не успел.

Он умолк, но Фрей привык к его манере общения и не стал торопить своего спутника. Вскоре Сило заговорил снова.

— Ты в курсе, что после Первой аэрумной войны в Самарлу на помощь муртианам приехал кое-кто из ваших людей?

Фрей напряг свою память.

— Были какие-то разговоры, — подтвердил он.

— Молодежи с излишним жаром в крови необходимо дело, за которое стоит бороться. Они услышали о беглых муртианах. Стали тайно пробираться сюда с оружием и учить муртиан военной науке, чтобы они могли сопротивляться. Те, что нашли меня, были из одной такой группы. Вардийцы, которые сражались вместе с нашими.

— Значит, тогда ты и выучил вардийский? — уточнил Дариан.

Сило выпустил облачко дыма и усмехнулся.

— Куда же без этого, ежели хочешь с ними поговорить. Они хорошие парни, но по-муртиански говорят… Такое творят с твоим родным языком — сразу уши завянут.

— Да, — согласился Фрей. — Пылеглоты — крутые ребята, но умом не блещут. — Сило нахмурился.

— Откуда ты знаешь, что они были из Дрейки?

— А у тебя говор — точь-в-точь как у них, — объяснил Дариан.

— Ха! — воскликнул Сило. — Никогда не обращал внимания.

— И вы стали бойцами сопротивления?

— Ну да. — Сило сплюнул на руку и загасил самокрутку в ладони. Потом убрал окурок в карман.

— Особой надежды на освобождение нашего народа у нас не было, но мы могли кое-кому помочь. А еще — подпортить жизнь саммайцам. Нарушать их линии снабжения. Устраивать засады на конвои. Вардийцы учили нас тактике. Нам, выросшим в бараках, все было в диковинку.

— И эта группа, вместе с которой ты воевал… Мы направляемся к ним?

— Угу, — отозвался Сило. — У них есть карты. Им известно, где находится шахта. Я помню: однажды мы задумали на нее напасть. Но решили, что она — слишком далеко и нечего связываться. Нужно тащиться на юг, а у нас топлива не хватило бы, чтобы туда добраться.

Фрей почувствовал, как в нем начали разгораться маленькие, робкие искры надежды.

— А это опасное место?

— Угу.

— Почему? — озадаченно поинтересовался капитан.

Сило остановился и повернулся к нему.

— Когда ты пришел в себя на «Кэтти Джей» и обнаружил меня, я был здорово голодный.

Фрей кивнул.

— Я заблудился. Мне повезло, что я увидел, как шлепнулся твой корабль.

— Надо полагать. Но к чему ты клонишь?

— К чему? Кэп, как ты считаешь, от кого я бежал?

Фрей посмотрел поверх его плеча и ткнул пальцем.

— Думаю, что от них.

Глава 24

О чем говорили в Доме Мечты — Старые друзья — Аккад выносит приговор — Фрей задает вопросы — Крольчатник без кроликов

Его прошлое оставалось на месте и поджидало в засаде.

Приблизившись к лагерю, Сило почувствовал себя полностью сбитым с толку. Сколько раз он уже брел по знакомой тропинке после охоты, на исходе жаркого дня? Он выбирался из густого зеленого подлеска и обнаруживал разбросанные в беспорядке хижины, поджидавшие его. С тех пор минуло девять лет, но эти годы оказались похожи на петлю хитрого узла — резко дерни, и ни петли, ни узла.

Лагерь был безымянным. Дать ему имя означало признать за поселением постоянный статус. А они всегда знали, что самми рано или поздно обнаружат их, поэтому должны быть готовы в любой момент бросить все и искать новое укрытие. Никто не думал, что они выдержат столь долгий срок.

А они уцелели.

Их схватили трое молодых разведчиков, которых переполняла сдерживаемая агрессия и враждебность. Как же их подмывало нажать на спусковой крючок! Они были из новичков: Сило их не помнил. Но при виде соплеменников он испытал огромное облегчение, у него даже лицо просветлело. А их речь!.. Стремительный шелковистый поток слов, омывший его чувства, звучал до боли красиво по сравнению с уродливым суррогатом, который в конце концов стал влиять на его образ мыслей.

Но эти трое не интересовались беседой. У них был приказ, которому они намеревались беспрекословно следовать. Чужаков следовало арестовать и доставить в лагерь. Правда, одному стало любопытно, почему Сило и Фрей здесь оказались, однако напарник прервал его и велел пленникам молчать. Только командир решит, как поступить с задержанными.

И кто у вас самый главный? Вот, в чем вопрос.

От ответа могли зависеть их жизни. Но Сило молчал. Капитан тоже. Знакомый или незнакомый — это ничего не меняло, а значит, не стоило и выеденного яйца.

Тропинка, вившаяся по склону, вела в сердце лагеря. Постройки из жердей и сухих листьев, расположенные повсюду, где их можно было приткнуть среди могучих деревьев, прятались в сумрачных душных джунглях. Они были умело замаскированы, но уже на окраине Сило разглядел новые жилища. Лагерь вырос.

Впрочем, кое-что осталось неизменным. Загон для одомашненных ари’шу, лесных свиней, которые, похрюкивая, выкапывали из земли корни. Рядом бродили толстые черные куры. Неподалеку находилась общая столовая — круглый, без стен, навес. Мужчины располагались на циновках в строгой иерархии — чем важнее человек, тем ближе к середине. Женщины устраивались где захотят.

Дальше виднелась больница, где главенствовали сестры-ведьмы. Рядом был построен Дом Мечты — туда дети ходили слушать рассказы о старой стране и учиться благодати Матери. Сило провел там много ночей. Сестры-ведьмы помнили древние предания. Они поведали ему и остальным о благодатном времени до падения — до того, как самарланцы ворвались в Муртию и поработили его народ. О Маккаде, который привел целую армию к стенам великого Айла и разрушил их. Об Элосе и Кафе, чей поход любви и ненависти, прославленный в сотнях песен, унес тысячи жизней. Об Одадже, который убил Бенгиста, проткнув копьем каждое из его трех горл. Прославленная и великолепная эпоха. Сердце Сило разгоралось от повествований. Еще ребенком он слышал их от взрослых в бараках и трудовых лагерях. Когда Сило повзрослел, их воздействие ничуть не ослабело.

Именно легенды скрепляли его народ воедино. Он многое утратил. Безвозвратно погибли искусства и ремесла, потому что заниматься ими в рабстве не было никакой возможности. Самарланцы приложили большие усилия, чтобы искоренить у рабов прежний образ жизни, но так и не преуспели в этом. Даккадийцы сломились под ярмом и влились в мир своих хозяев. Они лишились своей культуры и во всем копировали самарланцев. А вот муртиане выстояли. Так продолжалось уже более пяти столетий. Рабам, застигнутым за разговором на муртианском языке, грозила смертная казнь, но они не сдавались. Они гордились своей историей и помнили обещание Матери, гласившее, что каждый из них когда-нибудь увидит, как кончится неволя. Может, в этой жизни или в следующей…

Они не позволяли пламени угаснуть.

Пока пленников вели через лагерь, из хижин начали появляться люди. В основном, муртиане. Потом показалось несколько мужчин-вардийцев и даже парочка худеньких детей-полукровок с кожей теплого желто-коричневого цвета и белокурыми волосами. Некоторые плохо выглядели и шли, опираясь на родных. Похоже, они недоедали или болели. Почти все были усталыми и измученными. Они наблюдали за пришельцами не только с любопытством, но и со страхом.

Сило высматривал знакомые лица. Он не ошибся в своих предположениях. Скоро его стали приветствовать изумленными возгласами. Вот Джараз, в молодости славившийся как задира. Мрачный оригинал Бахд, неодобрительно выпятивший губы. Эхри и Фэл: широкоплечая охотница и ее стройный вдумчивый спутник. Она окликнула Сило по имени и поспешила навстречу; Фэл следовал за ней по пятам.

— Эхри, стой, — потребовал один из юных разведчиков. — Мы отведем его к…

— Ты на кого голос повышаешь? — огрызнулась она, презрительно отмахнувшись. Стиснув плечи Сило, она внимательно оглядела его с головы до ног и расплылась в улыбке. Затем Эхри крепко обняла его.

— Ты живой… — сказала она. — Глазам своим не верю.

— Живой, — повторил он и сам не смог сдержать улыбку при звуке муртианских слов.

Отстранившись, он взял ее руку. На левой ладони темнела сложная татуировка. Фэл тем временем протиснулся к нему и радостно хлопнул по плечу, игнорируя протесты конвоиров.

— Примите мои глубочайшие поздравления, — произнес Сило.

Фэл продемонстрировал ему свою ладонь, на которой красовалась такая же татуировка, как у Эхри. Их собственный, личный знак — свидетельство их любви. Сило вздохнул. По крайней мере, хоть для кого-то давняя трагедия завершилась добром.

— Тебе не следовало возвращаться, — заявил Фэл.

— Аккад?

— Он все еще возглавляет нас, — подтвердила Эхри, и ее лицо потускнело.

Сило не ожидал ничего другого, однако новость поразила его.

— Я должен с ним поговорить.

— Эхри, кто этот человек? — резко спросил один из разведчиков.

Эхри и Фэл переглянулись. Она покачала головой.

— Вы знаете порядок, — отчеканила она. — Ведите их к Аккаду.

Конвоиры легонько подтолкнули пленников. Внезапно Сило спросил:

— А остальные?

— Кролики, — ответила Эхри, помрачнев.

Этому не следовало удивляться, но Сило словно резануло по сердцу.

Они направились по тропинке в глубь лагеря. Эхри и Фэл замерли на месте и смотрели им вслед.

— Старые друзья? — шепнул Фрей.

— Надеюсь, — сказал Сило, бросив взгляд через плечо. — Правда, я не уверен. Но кроме них, мы вряд ли кого-нибудь встретим.

Хижина Аккада была большой и новой, как и подобает жилищу вождя. Она стояла на склоне и господствовала над лагерем. На фасаде выдавался вперед крытый полукруглый балкон, опиравшийся на прочные столбы из обтесанных стволов. Постройка выглядела весьма солидно, особенно если учесть нехватку инструментов и обстоятельства. Совсем не хибарка, рассчитанная на недолговременное проживание.

Аккад принял Сило на балконе. Он сидел в массивном кресле, украшенном грубой резьбой и покрытом шкурами, повернувшись спиной к перилам. С балкона открывался панорамный вид на джунгли. Справа от Аккада застыла его жена Менлил, а слева стояли его дети — мальчик и две девочки от семи до одиннадцати лет. Еще с полдюжины людей находились возле дверного проема — три телохранителя, сестра-ведьма, суровый незнакомый вардиец и муртианин по имени Баббад, бывший соперник Сило. Несомненно, он и вардиец являлись ближайшими подручными Аккада.

Прежде и Сило был таким. А теперь он стал их пленником и не имел ни единого союзника. Капитана держали под надзором снаружи. Сило впустили к вождю лишь после того, как обыскали на предмет спрятанного оружия.

Аккад был осторожным. И он опасался Сило.

— Мы думали, что ты погиб, — произнес Аккад.

— Как видишь, нет.

— Тебе следовало держаться подальше отсюда.

— Меня предупреждали, — ответил он. — Но здесь — моя родина. Как я без нее?

Проницательный взгляд Аккада не дрогнул. Взгляд игрока. Беспощадный и расчетливый.

Хотя его порядком утомили заботы, он сохранил свою мощь. Запятнанный зеленым соком листьев жилет из свиной кожи был распахнут, открывая мускулистое поджарое тело и массивные руки, густо покрытые татуировками. Вьющиеся тугими кольцами и блестящие от масла темные волосы оставались густыми, хотя ему уже перевалило за сорок. У Аккада был острый, похожий на клюв, нос и короткая заостренная бородка. Красивый человек, часто жестокий, но обаятельный.

— Зачем ты пришел? — осведомился Аккад. — Вернуться к незаконченному делу?

— У меня нет никакой ссоры с тобой, Аккад. Та история закончилась.

Аккад пристально разглядывал его. Пытался понять. Он не знал, что делать с Сило. Не верил ему. Зачем он явился, без всякой защиты, в лагерь — после всего, что случилось? Он подозревал хитрость или ловушку. А если в джунглях затаилась армия? Вдруг Сило продал их самарланцам?

Таков он был, Аккад. Всегда исполнен подозрительности. Сило решил, что надо заставить его теряться в догадках. Аккад сам догадается, что у него в рукаве не припрятано никаких карт. Сило надеялся на то, что за годы его отсутствия Аккад куда-нибудь денется, или умрет, или его свергнут. Но Аккад не собирался исчезать.

Сило не боялся за свою жизнь. Но ему было жаль капитана. Он не проявил настойчивость, и Фрей попал в запретное место. Но дни, когда Сило командовал людьми, закончились раз и навсегда. А теперь он лишь выполняет приказы, как послушный маленький раб. Он отказался от права указывать другим, что делать.

Он предупредил Фрея. Тот не послушался. Так что участь капитана — только на его собственной совести.

— Снаружи много больных, — сообщил Сило.

— Суровые времена, — коротко ответил Аккад.

Старинная муртианская присказка. Он ничего не желал открывать.

— Но народу прибавилось.

— Верно.

— И вы дали имя вашему дому?

Аккад чуть заметно прищурился.

— Да.

Сило мысленно кивнул. Лагерь больше не был укрытием для храбрецов, готовивших войну с угнетателями. Он превратился в деревню.

Аккад принял его молчание за осуждение.

— С тех пор, как ты покинул нас, многое изменилось, — заявил он гневно. — Нас ждет великое будущее.

Вардиец опустил голову. Едва заметное движение, но Сило уловил его. Вероятно, один из вас не слишком увлечен твоим планом, Аккад. И, кстати, когда я жил здесь, тех, кто не разделял твои идеи, было много.

Если Аккад не выдаст информацию, надо на него поднажать.

— Я встретил своих давних знакомых, — начал Сило. — Ты — хороший предводитель и помог выжить своему народу.

Пристальный взгляд вардийца на мгновение встретился с глазами Сило. Он не знал Сило, разве что по слухам, но, несомненно, уловил в словах бортинженера определенный намек.

Аккад почуял что-то неладное и рассвирепел.

— Я заботился об их безопасности, — пророкотал он. — Они наслаждаются свободой и не гниют в рабских бараках. А ты привел бы их к смерти.

Сило разумно промолчал. Аккад слишком поспешно перешел к оправданиям, и Сило подметил тень неуверенности на лицах присутствовавших. Всех, кроме Баббада, который был непроницаемо суровым.

— Где ты скитался, Силопеткаи? — спросил наконец Аккад.

Аккад назвал его полным именем. Формально. Подчеркнув этим, что отвергает дружбу, некогда связывавшую их.

— В Вардии.

— Насколько я понимаю, в Вардии не очень радушно относятся к нашему народу.

— Я и не говорил, что меня там приветливо встречали.

Сило было сложно вести такую беседу. Игра словами являлась неотъемлемой частью диалогов муртиан, а он давно не имел подобной практики. Язык был точным и изящным по сравнению с вардийским, который постоянно перестраивался, укрывался под жаргоном, менявшимся каждый сезон. А муртианский являлся древним, статичным и благородным.

— И теперь ты здесь, — продолжал Аккад. — Вышел из джунглей, как ни в чем не бывало. А смерть тех людей — на твоей совести, Силопеткаи. Или ты надеялся, что тебя простили?

— Я не убивал их, — возразил Сило.

— Ты лжешь, — рявкнул Аккад.

— У тебя был выбор.

— Нет! — крикнул вождь и стукнул кулаком по подлокотнику. Остальные не на шутку встревожились.

Он сверлил Сило своим взглядом. В Аккаде не было ни капли раскаяния. Ни тени сожаления. Но если Аккад не чувствовал своей ответственности, то Сило испытывал ее за двоих.

Некоторые вещи ложатся на душу человека тяжким бременем. Когда-то он ударил женщину, которую любил. Он осмелился на такое во время одной из вспышек безудержной ярости, которая часто овладевала им. И он стыдился своего поступка. Но этот случай даже и близко не мог сравниться с тем событием, из-за которого он сбежал отсюда. В тот день погибли пятнадцать человек. Его друзья и сподвижники. И хотя он действительно не убивал их, но все обернулось против него.

— Ты помнишь Гагрииск? — спросил он после продолжительной паузы.

— Конечно, — кивнул Аккад. — Имя, выжженное в сердцах всех муртиан. Тех, кто не удрал, разумеется.

Он откровенно провоцировал Сило.

— Не вижу тут никаких признаков свары, — произнес Сило. — Аккад, есть много способов бегства.

Аккад не вспылил.

— Не оправдывайся, Силопеткаи, — процедил он. — Погибло много прекрасных людей, мужчин и женщин. Болтай что хочешь, а потом я решу твою участь.

— Гагрииск — самый страшный лагерь в Самарле, — объяснил Сило, желая просветить вардийца. — Укрытый ядовитыми туманами Долины Удушья. И однажды мы говорили о нападении на Гагрииск.

— Ты говорил о налете. Кровавом и самоубийственном. Как раз в твоем духе.

Сило не стал отвечать на выпад. Хамство Аккада лишь вредило ему в глазах его последователей. Раньше он не имел привычки легко бросаться колкостями и грубить. Он взглянул на детей Аккада. Наверное, его сделали таким одиннадцать лет отцовства. А может, бывший друг (или заклятый враг), восставший из могилы.

— Мы раздобыли карту, — продолжал Сило. — На ней было точно указано расположение Гагрииска в необозримых просторах Долины Удушья.

— Припоминаю.

— Мне необходима эта карта.

Аккад мрачно уставился на него, пытаясь отыскать подвох.

— А если я откажу? — осведомился он, утомившись наконец от попыток раскусить своего противника.

— Если ты откажешь, то не получишь медикаментов, которые я предлагаю взамен, — неожиданно для себя сказал Сило.

Сестра-ведьма резко вскинула голову. Аккад насупился. Потемнев лицом, он вновь обратился к Сило:

— Ты предлагаешь нам помощь?

— Выгодную сделку. Вам требуются лекарства и еда. Я могу организовать это для вас.

Муртиане, как правило, хорошо владеют искусством скрывать свои эмоции. Однако Аккад так и не научился быть по-настоящему непроницаемым из-за своей страстности. А Сило буквально окаменел. Мысль о подарке, который он предложил, только что пришла ему в голову, и он даже не представлял, как доставить требуемое. Впрочем, прилететь в Вардию и купить или украсть то, что требуется, — совсем несложно. Дело пары дней. А без карты они потратят на поиски Гагрииска не меньше двух недель.

Благодаря своему умению, муртиане кажутся иноплеменникам непостижимыми. Но оно же делает их мастерами обнаружения эмоций других людей. Сило стал искоса наблюдать за окружающими. Мельчайшие изменения выражений их лиц, мгновенные мимические движения подсказали ему все, что нужно. Его предложение остро зацепило их интерес. Похоже, здоровье у местных обитателей плоховато. Лишь Баббад непоколебим. Ничего удивительного. Он всегда был предан своему вождю.

Но имело значение только мнение Аккада. Он медленно встал с кресла и выпрямился во весь рост. Повернулся к жене, которая умоляюще глядела на него. И дал ответ.

Пока Сило находился у предводителя, на тропинке, ведущей к хижине Аккада, постепенно собралась толпа. Людей что-то беспокоило. Похоже, они не сомневались, что внутри происходит нечто очень важное. Фрея охраняли двое молодых муртиан, задержавших их в лесу. Револьверы и саблю отобрали. Никто не заговаривал с ним, не отвечал на вопросы. Дариан слабо надеялся, что Сило знает, что он делает.

Спустя час бортинженера под дулом ружья вывели из хижины. Это зрелище нисколько не ободрило капитана.

Следом показался грозный муртианин и обратился к толпе. В его словах угадывался страх. Потом один из конвоиров грубо толкнул Дариана, и он поплелся вслед за Сило. Ему хотелось заговорить с другом, но он решил, что все просто закончится ударом приклада по почкам.

Значит, их вновь куда-то ведут. Потрясающе. А он пребывает в полном неведении. Фрей с немалым трудом справлялся с ролью капитана, но нынешний расклад его не устраивал. Сейчас он превратился в ничтожество, с которым не считаются.

Большая часть населения лагеря последовала за плениками по едва видимой дорожке. Предметом общего любопытства являлся Сило, а Фрей был лишь мелким довеском. Даже в нынешнем плачевном положении это зацепило его гордость.

Вскоре он полностью утратил способность ориентироваться. Спустя некоторое время его ощущения смазались. Для него теперь стало едино — невыносимый гул насекомых и отдаленное рычание неведомых тварей, обжигающий воздух и липкая одежда, безостановочное шарканье ботинок и комки красной земли.

Потом он заметил муртианку, которая так радостно приветствовала Сило в лагере. Она шагала рядом с ним. Поразительная женщина — атлетически сложенная и широкоплечая. Ее лицо не соответствовало тому типу красоты, который привлекал Фрея, однако ее правильные точеные черты сразу же притягивали внимание. Кожа у нее была цвета умбры, как и у Сило. Крупные тугие локоны поддерживала лента, украшенная бусами.

— Вы говорите по-вардийски? — произнес Дариан. Он запомнил, что совсем недавно она с легкостью усмирила прыть конвоиров, и надеялся, что его не станут бить.

Она окинула его холодным взглядом.

— Да. Меня звать Эхри.

— Фрей, — представился он. — Вы можете объяснить, в чем дело? — спросил он, предположив, что охранники не намерены проявлять излишнего рвения.

— Мы идем в крольчатник, — ответила она.

— К кроликам? — удивился капитан, в наивной надежде представив себе лужайку, густо заросшую маргаритками.

— Там кроликов нет, — заявила она.

Фрей выругался.

— Проклятье! Я так и думал!

Она еще раз окинула его пристальным и немного разочарованным взглядом.

— Кто ты для Сило?

— Я его капи… — начал Фрей, но быстро поправил себя: — Его друг.

— Ты и есть причина, по которой он вернулся сюда?

— У меня кое-какие неприятности, — Фрей решил тоже обращаться к собеседнице попроще, — и он попытался выручить меня. Долгая история.

— Наверное, ты очень важен для него, раз он снова у нас.

— А что здесь случилось? — не унимался Дариан и кивнул в сторону Сило, бритая голова которого едва виднелась над толпой и сквозь деревья.

— Ты не знаешь? Но ты же его друг.

— Эй! — возмутился он. — Зачем соваться в частную жизнь?!

Она задумалась, а затем повернулась к конвоирам.

— Вы, чурбаны и болваны, не понимаете вардийский, да?

Один из них оскалился и что-то произнес на певучем, музыкальном муртианском языке. Она пропустила его слова мимо ушей и опять заговорила с Фреем.

— Кто он? — негромко произнесла она. — Герой.

Дариан совсем растерялся.

— Он?

— Я была очень молода, когда он появился в лагере, — продолжала она. — И мы все поняли, что он опасен. Люди боялись его. В нем прорывалось безумие — да такое, что он иногда не мог сдержаться. И он прятал свою злость под спокойствием.

— Он? — переспросил Дариан.

— Ты не видел его с этой стороны.

— Ты совершенно точно угадала! — воскликнул он. — Сило, с которым я знаком, не вышел бы из себя, даже если отрезать ему ноги и прицепить к ушам.

Но правда ли это? Разве не он сбросил саммайца с крыши завода? А после налета на поезд его все время что-то жгло изнутри!

— И что же он вытворял? — осторожно поинтересовался Дариан.

— Он убивал самми и даков, — ответила она. — Он хотел мести. За то, что они сделали с нашим народом и с его семьей. Он проливал их кровь. Ну а Аккад — он уже тогда стал нашим вождем. Сначала он волновался из-за Сило, но весь лагерь был вдохновлен им. Людям нужно и поесть досыта, и укрыться от опасности. Но только не Сило. Он был предан лишь одной мысли. Такое нельзя не уважать.

В ее голосе прозвучала скрытая нежность. Фрей решил, что раньше Эхри испытывала к Сило весьма теплое чувство. Он не считал себя проницательным человеком, но думал, что неплохо разбирается в женщинах. Ну, конечно, за исключением Триники.

— А дальше? — спросил он, когда она замолчала.

То, что он услышал от Эхри, поразило его. Наверняка и остальные члены команды хранят какие-то тайны.

— Аккад сообразил, куда дул ветер. Он взял Сило под свое крыло. И Сило стал заместителем командира. Они были друзьями. Сило всегда предлагал новые планы, как что-то испортить или взорвать. Он ловко все преодолевал и освобождал наших.

Фрей наконец-то свел концы с концами.

— И Аккад — он до сих пор ваш вождь?

— Да.

— Похоже, они с Сило разругались?

— Аккад всегда тормозил Сило. Он вел себя благоразумно. Говорил, что заботится о нас, следил, чтобы мы зря не рисковали. И нас все вполне устраивало. Они вдвоем дополняли друг друга.

Эхри указала на сурового мужчину, который, вероятно, и был Аккадом. Следом за ним пробирались через лесную поросль женщина и трое детей.

— Затем у Аккада родился сын, — сказала она. — Тогда он и переменился. У него внезапно появился тот, кого он действительно хотел защитить. И Аккад принялся мешать Сило. — Она вытерла нос тыльной стороной ладони и фыркнула. — Мы поняли, чего он добивался. Он собирался заключить перемирие с самми. Аккад твердил, что не будет посылать своих людей на бойню. Вроде бы наши наскоки на империю самми — все равно что укусы мухи для рушу.

— Сило такой расклад не понравился, — кивнул Фрей.

— Да. В лагере возник раскол. Одни решили начать новую жизнь здесь, в джунглях, и стараться выжать все возможное из той свободы, которую мы получили. А других не устраивало, что мы прячемся в лесах, пока наших родственников губят непосильной работой.

— Кажется, я понял, — пробормотал Дариан и прищурился: солнечный луч, как копье, пробил густой лиственный полог и ослепил его.

— Ага, — кивнула Эхри. — И Аккад быстро это уяснил. Сило… он никогда не хотел убивать Аккада. Он вместе со своими людьми собирался просто скинуть его с насеста. Но Аккад оказался хитрым. Бунт не удался. Некоторые сбежали, но их поймали и убили. Кроме Сило. А тем, кто, выжил, Аккад устроил показательную расправу. Отправил их в крольчатник.

— Тот, в котором нет кроликов?

— Верно.

Фрей стиснул зубы. На него нахлынуло отвратительное невнятное ощущение. Как пить дать — его ждут дурные вести.

— И что там произойдет? — осведомился он, передернув плечами, как от холода.

— А ты как думаешь? — Она хмуро взглянула ему в лицо. — Есть вас будут.

— Еще того не легче, — вымолвил Дариан и устало вздохнул.

Глава 25

«Ирония» по-муртиански — Мать — Смерть в темноте — Выстрел в рыбу

Вход в «крольчатник» представлял собой круглую шахту. Зубастая пасть из красного камня находилась на некотором расстоянии от лагеря. На краю обрыва был укреплен деревянный ворот, с изрядно потертой веревкой, на конце которой Фрей заметил пару петель, вроде стремян. Капитана подвели к Сило. Оба застыли на краю, а тучи мух жадно пили их пот. Дариан посмотрел вниз. Яма оказалась не особенно глубокой — около трех дюжин футов. Но и этого — вполне достаточно.

Аккад собрал толпу вокруг себя и произнес короткую речь по-муртиански. Фрей не нуждался в переводе. Он моментально определил по тону вождя, что тот занимался поганым словоблудием. Аккад снимал с себя всякую ответственность и сообщал, что как ни печально, но необходимость требует бросить пленников в яму, полную голодных тварей. Часть аудитории, включая матерей с болезненными детьми и пожилых обитателей лагеря, одновременно и роптали и сетовали. Фрей попытался угадать, какую сделку Сило намеревался заключить с местной шишкой, но, так или иначе, этого явно оказалось недостаточно, чтобы стереть память о попытке переворота. Бортинженер выслушал приговор с каменным лицом.

Затем пленников заставили поставить ноги в стремена. Когда они ухватились за веревку, их опустили в яму. Эхри стояла возле невысокого мужчины, который обнимал ее за талию. Эхри еле сдерживалась от гнева, а лицо ее спутника было наполнено скорбью.

Их быстро скрыла каменная стена шахты. Хор насекомых приутих. Мир сузился до круга сумеречного света наверху. Фрей и Сило вцепились за мягко поскрипывавшую веревку, они висели почти вплотную друг к другу и едва ли не обнимались. По мере спуска воздух делался прохладнее.

Ко дну шахта расширилась, образуя нечто вроде несимметричного зала без крыши, с несколькими тенистыми проемами. Слабый свет казался резким и теплым по сравнению с холодным мраком, сгустившимся у стен. Фрей без энтузиазма стал озираться по сторонам.

— И как я вечно умудряюсь попадать в такие ситуации? — простонал он.

Вопрос являлся риторическим. Он понимал, что должен бояться, но пока он не столкнулся ни с чем ужасным. Неопределенной перспективы опасности было недостаточно, чтобы встревожить его. Пока реальная угроза отсутствовала.

Внезапно что-то свалилось сверху и грохнулось на землю, заставив Дариана вздрогнуть от неожиданности. Ясно, мешок из посконной тряпки. Даже не прикоснувшись к нему, Фрей распознал эфес своей сабли и рукоять револьвера.

— Нам отдали оружие? — спросил он Сило.

— Угу, — хмыкнул тот, развязывая мешок.

Бортинженер вручил капитану его вещи и взял свой дробовик и кинжал. Фрей проверил барабаны, обнаружил, что они пусты, но увидел, как Сило пересчитывал патроны.

— Почему бы им не расстрелять нас?

— От стрельбы много шума.

Фрей закатил глаза. Неужели Сило настолько отупел!

— Тогда отрубить головы! Ты же меня понимаешь.

Сило вручил ему патроны.

— Десять штук. По пять на каждого, — произнес он и принялся заряжать дробовик. — Старый закон. Муртиане не убивают себе подобных. У нас и так полно врагов.

— Но их можно оставить в… — Фрей оборвал себя на полуслове. — Все-таки где же мы?

— Колония гхаллов.

— Гхаллов?

Сило пожал плечами.

— Не знаю, как их назвать по-вардийски. В сумерках они охотятся на берегах реки, а после захода солнца возвращаются сюда. Поэтому нам нужно поскорее выбраться отсюда. — Он твердо взглянул в лицо Фрею. — Для муртианина лучшая смерть — гибель в бою. Рабы в бараках не получают и этого шанса. Свободная Муртия… — Он ненадолго умолк. — Лучше и не скажешь. Надо уважать себя.

Они также нашли в мешке кремни и два деревянных факела — палки, обмотанные тряпками, липкими от смолы.

Фрей поднял голову. Веревку вытягивали обратно.

— Сколько народу вы сюда спускали?

Сило сел на колени и принялся высекать огонь из кремней.

— В первые годы правосудие было суровым. Кое-кто и не смог выжить в джунглях. Они совсем отчаялись в бараках. — Он ловко высек искру и зажег факел. — Воровали. Тайно копили еду. Иногда мужчины дрались из-за женщин насмерть. У нас нет судов, как в Вардии, и времени в обрез. Для дурных людей необходимо средство устрашения. А потом его стали применять и к хорошим.

— Твоим друзьям? — уточнил Дариан, засунув за пояс саблю и один из револьверов.

На мгновение Сило напрягся. Но спустя миг расслабился, вручил Фрею второй горящий факел.

— Давай-ка двигаться.

Сило шел уверенно и целеустремленно. Он направился к одной из дыр в стене и сунул факел внутрь. Трещина оказалась изрядно узкой. Тогда он заглянул в соседнюю и удовлетворенно кивнул. Поднял с земли камень и нацарапал возле отверстия крестик.

Отличная идея. Отмечать наш маршрут, чтобы мы не бродили кругами без толку. Почему я не додумался до этого?

Фрей следовал за Сило по тесному туннелю. Чем слабее становился свет, пробивавшийся из шахты, тем явственнее капитан ощущал реальность отвратительного положения, в котором они оказались. А ведь безопасностью здесь и близко не пахнет. И хотя он не знал тех, кто водится в «крольчатнике», но Сило доходчиво объяснил, что с ними стоит считаться. Кроме того, никто никогда не выходил отсюда живым.

Они выбрались в тесную пещеру, которая причудливо изгибалась. Тени от факелов так и плясали в полумраке. На Фрея наваливалась клаустрофобия. Он не мог отогнать от себя мысли о многотонной массе камней над головой. Все напоминало могилу. Шарканье ботинок и скрип песка под подошвами казались грубым вторжением в безмолвие.

— Твой приятель Аккад — гнусный мерзавец! — пробормотал он.

— Это не он, а я, — ответил Сило.

— Что — ты?

Бортинженер обернулся.

— «Крольчатник» придумал я, — сообщил он. — В те годы я не шибко терпимо относился к тем, кто не был предан нашему делу.

Фрей с шипением выдохнул сквозь стиснутые зубы.

— Как по-муртиански будет «ирония»? — произнес он.

— Нет у нас такого слова, — заявил Сило. — И я сам полез сюда. Человек лишь делает выбор на своем пути. А еще он распоряжается тем, что дала ему Мать. Ирония тут ни при чем.

— Мать? — удивился Дариан.

Какое неуместное слово. Слишком формальное в устах Сило. Пылеглоты обычно говорили «мама» и «папа».

Темные глаза Сило сверкнули, но он не стал ничего добавлять.

Фрей наблюдал, как Сило крался вдоль стен, то и дело засовывая факел в разные дыры.

— Что ты там шаришь? — спросил капитан недоуменно.

— Сквозняк. А его нет.

— Значит, нам без разницы, куда лезть, — заметил Фрей, указывая на самое большое отверстие.

Сило что-то проворчал, сделал очередную отметку и шагнул в трещину. Капитан присоединился к нему. Ширина лаза вполне позволяла протиснуться внутрь. Но уже через дюжину футов его перегородила куча обрушившегося щебня. Сило поднял факел повыше и произнес:

— По-моему, здесь можно подняться.

Так они и поступили.

Ход, ведущий наверх, был очень извилистым и узким. Фрей еле-еле протискивался сквозь каменные прорехи. Цепляясь саблей за стены и огибая углы, он карабкался следом за Сило.

Он сильно вспотел, а от дыма факелов у него начался кашель. Во рту стоял кислый вкус. Дариан почти впал в панику. Ему мерещилось, что его сейчас завалит и он будет навеки здесь погребен. Проклятье, он не хотел выбираться по такой, с позволения сказать, дороге.

Чтобы отвлечься от угнетающей обстановки, он решил о чем-нибудь поболтать с Сило. Например, о Матери. Однако бортинженер совершенно ясно дал понять, что не намерен затрагивать эту тему. Кстати, Фрей догадался, что он имел в виду не свою родительницу, а нечто большее. И тогда он, подчиняясь интуиции, начал разговор издалека.

— Сило, ты верующий человек? — поинтересовался он.

— Покажи мне муртианина, который не был бы им, — донесся ответ спереди.

— Веришь в Мать?

Сило остановился и посмотрел вниз на Фрея, который выбивался из сил.

— Не надо, кэп, — буркнул он.

Но Фрей не желал отступать. У него внезапно прорезался глубокий интерес к философии. Только бы переключиться и не думать о том, где он находится.

— Ладно. Но если у тебя в рукаве завалялись какие-нибудь молитвы, сейчас самое время ими воспользоваться.

— Нет, — ответил Сило, возобновивший восхождение по неудобному каменному колодцу. — Она не вмешивается в ход событий. Мать приносит человека в мир, скорбит о его бедах, но все ее дети избирают свою собственную тропу. Точно так же, как и родная мама.

— Кроме моей, — возразил Фрей. — Она бросила меня на пороге приюта.

— И именно поэтому ты дуришь женщинам головы? — осведомился Сило.

— Может быть, — признался Дариан. — Но клал я на всякие причины. Клал то самое, что люблю засаживать.

Сило усмехнулся и покачал головой.

— Кэп, ты — своеобразный парень. Я таких никогда не встречал.

Фрей кивнул. Странно, но сейчас он был доволен собой, пусть это даже проявлялось в несколько истерической форме. За последние девять минут он узнал о Сило больше, чем за предыдущие девять лет. «Надо же, а опасность сближает по-настоящему», — подумал он.

На полпути к поверхности они добрались до новой небольшой пещеры. Дариан услышал журчание. Сило передал ему факел и вылез из прохода. Капитан подождал, пока тот выберется, и выглянул наружу.

Огонь разогнал мрак. Перед ними в извилистом каменном русле билась вода. Этот слабый тревожный звук казался оглушающим.

— Она ведь должна куда-то вытекать? — предположил Фрей, вручив факелы муртианину и буквально выталкивая себя из колодца.

— Угу, — согласился бортинженер. — Но как раз у источников они и собираются. Они питаются рыбой, если не могут раздобыть ничего покрупнее.

— Сило, как по-твоему, сколько времени, у нас еще будет свет? — спросил.

И тут по пещере разнеслось эхо отдаленного крика, нечто среднее между визгом и карканьем. Оба дружно повернулись в сторону воды.

— Кэп, ты уверен, что это — хорошая мысль?

— Я не собираюсь погибать в темноте, — серьезно ответил он. — Я предпочел бы встретиться с любыми тварями, чем бродить здесь, пока наши факелы не догорят.

Это не было бравадой. Дикий вой леденил душу. Но Дариан не мог вообразить себе ничего хуже, чем умереть безвестно, ничего не видя, заблудившимся и беспомощным. Лучше уж встретиться с врагом лицом к лицу.

Сило одобрительно хмыкнул. Они шли вдоль русла, и муртианин продолжал методично оставлять пометки на стене. Наконец они обнаружили узкую расселину. Фрей не сводил встревоженного взгляда с теней, то и дело меняющих свои очертания, а Сило решил идти вброд. Фрей последовал за ним и с изумлением ощутил, что вода теплая.

Теперь они двинулись в расселину. Капитан старался не намочить револьверы. Клинок болтался, как неуправляемый руль, но о нем Фрей не беспокоился. Демон, который заставлял саблю самостоятельно двигаться и даже умел отражать пули, защитит металл от ржавчины.

— Сило, как у вас считают: что бывает после смерти? — негромко произнес он.

— А что, уже пора?

— Ну, вероятно.

Сило оглянулся и зашлепал дальше.

— Я вернусь к Матери и снова появлюсь на свет, — сказал он. — Скорее всего, опять в бараке. Но все, что я усвоил, останется со мной, в глубине сознания. И в следующий раз я буду лучше.

— Ты не боишься умереть?

— Нет, — фыркнул Сило. — Но и не горю желанием лишиться свободы. Наверное, я утрачу память. Но смогу обрести ее, если захочу.

— А как насчет меня? — не унимался Дариан.

— Ты — не муртианин. У вас все не как у людей.

Фрей закатил глаза.

— Точно. Вход только для избранных.

— Тебе еще не поздно податься в пробужденцы, — буркнул Сило.

Когда бортинженер повернул голову, Фрей увидел, как сверкнули белые зубы, и понял, что он улыбается.

— Может, Всеобщая Душа и позаботится о тебе.

Сило шутит? В этот момент Фрей подумал, что он уже попал на тот свет. И почему-то улыбнулся в ответ.

— Крейк убьет меня раньше, чем твои гхаллы, — заметил он.

— Сначала ему нужно будет тебя найти, — заявил Сило.

Фрей взглянул на руку. Когда-то он носил на ней серебряное кольцо. Украшение имело демоническую связь с компасом, который всегда указывал на него. Грайзер изготовил вещицу специально для своенравного капитана, после того, как Фрей исчез, ударившись в трехдневный запой. Он бы мог отыскать Дариана и сейчас, однако тот подарил кольцо Тринике.

— Женщины когда-нибудь меня погубят, — пробормотал он.

— Верно, — сказал Сило, и оба умолкли.

Триника. Если для него все закончится в «крольчатнике», значит, и его отношения с ней прервутся на самой резкой ноте, а с этим он не мог смириться. Но, несмотря на позор, которому она подвергла его, выкинув с «Делириум Триггер», он думал о том случае лишь как о случайной неудаче. Хотя если их встреча действительно окажется для них последней, то каким же жалким он окажется в ее воспоминаниях.

Расселина закончилась, упершись в насыпь. Подземный поток бодро сбегал по ней в длинную сумрачную пещеру.

Фрей и Сило осторожно сползли по скользким камням. Ноги Дариана совсем промокли, ботинки хлюпали при кадом шаге. А где они теперь? Пещера была сырой и прихотливо изогнутой. Из углов выпирали каменные гребни, а с потолка угрожающе свешивались сталактиты. Местечко — крайне неуютное.

В поле зрения не имелось ничего похожего на выход, но пещера тянулась далеко за пределы досягаемости света факелов. «Но, кто его знает, может, мы все-таки спасемся?» — подумал Дариан.

Снова прозвучал громкий вопль гхалла, и Фрей подскочил от испуга. На самом краю освещенного пространства, высоко на стене на капитана таращились чьи-то глаза! Он вскрикнул и выхватил револьвер, но мишень уже исчезла. А он мог поклясться, что видел блеск пламени, отразившийся во влажных глазницах монстра. Но, приблизившись и протянув вперед руку с факелом, не увидел ничего. Только угловатое отверстие в красной скале.

— Там кто-то был, — прохрипел он.

— Успокойся, кэп, — пробасил бортинженер. — Одного из них не стоит бояться. Вот когда их соберется десяток, тогда держись.

— Похоже, я сделал фальстарт, будь он неладен! — рявкнул Фрей.

И тут что-то плеснулось в воде совсем рядом с его пяткой. Он сразу выстрелил.

Дариан прислушался к громовому эху, вырвавшемуся из туннеля. Его нервы натянулись до предела, на лице застыла кривая ухмылка. Потом он медленно втянул воздух сквозь стиснутые зубы.

— Это рыба? — прошептал он.

— Да, — ответил Сило.

А из углов пещеры донеслось зловещее шипение. Во мраке притаились гхаллы.

— Кэп, течение — как раз в ту сторону, — тихо сообщил Сило.

— Да, — сказал Фрей, и оба пошли по течению.

Глава 26

В упор — Логово — Гхаллы — Последний бой

Чего они ждут?

Фрей понятия не имел, сколько времени продолжалась пытка. Минуту? Час? Больше? Ему казалось, что факелы потускнели, хотя, возможно, его воображение просто разыгралось от испуга. А гхаллы до сих пор не попадались на глаза.

Но он слышал их. Дариан улавливал их приглушенное шипение, которое раздавалось отовсюду. Они хрипло каркали и взвизгивали. Он мельком замечал неясные быстрые движения и пыльные облачка от падающих камней, которые срывались со стен пещеры. Но ему никак не удавалось разглядеть хотя бы одного.

Нас подкарауливают, решил он.

По пещере они продвигались очень медленно. Ручей стал слишком глубоким, а стены порой сходились вплотную к воде. Иногда проползали вокруг скальных выступов, которые будто норовили столкнуть пришельцев. Каждый метр нужно было преодолевать осторожными шагами. Они не осмеливались расслабиться ни на миг. Но факелы действительно горели все слабее, и темнота сгущалась.

— У нас — проблема, — проворчал Сило. Фрей придвинулся поближе к муртианину. Какое препятствие возникло на их пути? Револьвер он держал наготове и лишь на мгновение прекратил обшаривать взглядом пещеру.

Но он понял все сразу. Они дошли до конца. Ручей, журча, скрывался под камнем.

— Вниз ушел, — констатировал Сило.

— А мы сможем проплыть? — спросил Фрей.

Бортинженер покачал головой.

— Конечно, вода гасит огонь. Я помню. — Дариан настолько разнервничался, что даже не мог соображать толком.

К счастью, Сило обнаружил отверстие в стене, на высоте трех футов от земли.

— Надо проверить, — сказал он.

Фрей поднял свой факел. Он обнаружил туннель — еще более узкий, чем тот колодец, по которому они недавно взобрались. В такой лаз он не протиснется.

— Я не проползу, — выдохнул капитан.

Словно в ответ ему тьма позади разразилась хором воплей.

— Хотя, — поспешно добавил он, — наверное, получится.

Дариан втиснулся в туннель, неловко отталкиваясь локтями и коленями и держа перед собой факел и револьвер. До него с запозданием дошло, насколько ужасно будет, если проход закончится тупиком или если будет кто-нибудь поджидать. Хотя зачем размышлять? Сило поставил на стене крестик и двинулся за ним. Теперь Фрея настигла настоящая клаустрофобия. Он мог ползти только вперед. Если бы он знал, что скоро выберется наружу, то, вероятно, ему было бы легче. А если туннель превратится в крохотную щелку? Тогда он застрянет здесь навсегда.

— Кэп, ты справишься, — вдруг забормотал Сило.

Фрей понял, что замер, парализованный мыслью о том, что угодил в ловушку. Он, содрогнувшись, перевел дух и пополз дальше.

Зачем он выбрал этот проход? И почему настаивал на том, что он должен сопровождать Сило? А ведь бортинженер старался уберечь его от опасности. Не надо было ему брать в руки окаянную реликвию и навлекать на себя проклятье. Но это же просто последние звенья в очень длинной цепи ошибочных решений. Все началось много лет назад.

Поворотной точкой стало бегство от Триники в день их свадьбы.

Я должен был вернуться и помириться с ней.

Слишком поздно. Но, по крайней мере, рядом с ним Сило.

Лаз чуть заметно расширился. Фрей вознес сердечную хвалу богине Сило. Он считал, что сейчас было бы разумно выпросить хоть немного покровительства Матери. И неважно, муртианин он или нет.

Стараясь не замечать едкого дыма факела, обжигавшего глаза и горло, он лез вперед. Туннель изогнулся налево. Сабля на секунду, за которую у него остановилось сердце, зацепилась за камень, но тут же высвободилась после его рывка. Дариан двинулся дальше.

«Давай же!» — мысленно повторял он. Лишь этот приказ не позволял ему развалиться на части, и он с неистовой силой сосредоточился на нем.

А потом перед ним открылось зрелище, более привлекательное, чем сотня ящиков, наполненных дукатами: конец туннеля! При иных обстоятельствах он бы сто раз задумался, прежде чем вылезти из холодной черной дыры, но сейчас она обещала долгожданную свободу.

Фрей почти добрался до цели, когда в отверстии появилось нечто такое, что украсило бы самый жуткий ночной кошмар. Он увидел широко раззявленную пасть с парными рядами длинных, тонких, полупрозрачных зубов. У существа была блестящая, как у тюленя кожа и выпуклые глазищи глубоководной рыбы (последнюю он видел в музее, куда его затащила Амалиция Тейд). В «крольчатнике» обитало чудовище из доисторических времен. Его грубо, начерно отковали на наковальне эволюции, а потом отбросили ради иных, изящных созданий.

И разинутая пасть завизжала. Фрей в панике завопил и в упор всадил пулю точно между миндалинами твари. Она озадаченно пискнула и свалилась.

— Кэп! — крикнул Сило. — Они сзади!

Этот факт, а также мысль о том, что Сило вооружен горящим факелом, придали Фрею энергии. Еще минута — и он выглянул из туннеля, расположенного невысоко над землей. Фрей выскочил из лаза и поспешно прижался к стене, направляя дуло револьвера в разные стороны.

Сило появился сразу же за ним. Едва муртианин обрел почву под ногами, он молниеносно нацелил свой дробовик в туннель. Прогремел оглушительный выстрел, из отверстия вылетело облачко крови, сразу осевшей на щеках и носу муртианина.

— Попал, — произнес он.

Фрей переступил через гхалла, в которого стрелял. Монстр лежал на боку, судорожно сцепив конечности. Гхалл оказался тощим, сквозь его кожу отчетливо проглядывали ребра, а длинные тонкие лапы заканчивались перепонками. Величиной он был с ребенка, но челюсти были громадными. Зрачки открытых глаз походили на лягушачьи.

— Ничего себе, — произнес Фрей.

— Кэп, того, что ты не знаешь о Самарле, хватило бы на целую библиотеку, — отозвался Сило.

— Да я и в библиотеках не бываю, — ответил Дариан, сморщив нос от отвращения. В очередной пещере, где они оказались, стояло ужасное зловоние. — Давай-ка посмотрим, куда мы попали.

Он поднял факел, Сило сделал то же самое.

Пещера была усыпана костями. Останки животных, рыб, среди которых определенно белел человеческий череп. На костях еще сохранились обрывки гниющей плоти, рядом валялись клочья шерсти и обезьяньи хвосты. Фрей и Сило заметили край темной заводи, а когда осветили ее, то обнаружили там полдюжины угрожающе присевших гхаллов. Еще несколько крадучись выбирались из воды.

— Началось, — сказал Фрей.

Из глубины пещеры появлялись новые монстры. Негромко шипя, они с ужасающей целеустремленностью приближались к непрошеным гостям. Их было столько, что страх почему-то моментально улетучился. Фрей и Сило забрались прямиком в их логово.

— Не стреляй, пока они не набросятся, — шепнул Сило, размахивая факелом.

Огонь озарял ближние складки и трещины в скале, но Фрей не видел ничего, напоминающего выход. Из залитой кровью дыры, сквозь которую они пробрались сюда, доносилось карканье и визг. Внезапно из отверстия вывалилось на пол несколько изуродованных тел, а следом вылезли гхаллы.

Капитаном овладело мрачное чувство, подавившее сожаление и раскаяние. Такое бывает, когда остальные возможности выбора исчерпаны и остается или выжить или умереть. А в данном случае драться до последнего и погибнуть. Но одновременно с мучительным ощущением неизбежности смерть уже ничего не значила. Теперь она являлась для него обычным словом.

Он будет сражаться.

Гхалл с гулким плеском выскочил из воды и зашлепал мокрыми перепонками по камням. Фрей повернулся. Тварь двигалась недостаточно быстро. Дариан прицелился и прострелил ей грудь. Гхалл не допрыгнул до капитана и безжизненно рухнул у самых ног Фрея. Тот для верности несколько раз пнул труп ногами.

Ни гибель сородича, ни шум, похоже, нисколько не встревожили стаю. Гхаллы окружили их, подобно тому как осторожные хищники собираются вокруг раненого зверя. Они приближались и тут же отступали. Фрей и Сило попятились, ступая по сломанным костям и тухлым клочьям мяса.

Наконец они уткнулись в стену пещеры. Гхаллы, столпившиеся на краю освещенного круга, злобно скалились на добычу. Множество диких безгубых морд клацали челюстями, предназначенными для того, чтобы ловить и рвать. Еще две дюжины тварей выскальзывали из воды и карабкались по скалам, как уродливые саламандры.

— Сило, — произнес Фрей, — по-моему, нас взяли в кольцо.

Бортинженер неодобрительно хмыкнул. Воткнув факел в щель за своей спиной, он передернул цевье дробовика и дослал патрон.

Фрей оценил положение. В первом револьвере осталось два патрона. За поясом второй — полностью заряженный, и сабля. Держать факел в руке — неудобно, но от света он не откажется. Ни за что.

Он сплюнул наземь.

— Хотел бы я взглянуть на морду Железного Шакала, когда он узнает, что я уже мертв, — криво усмехнулся он. — Вот это — настоящая ирония.

— Ничего подобного, кэп. Просто так сложились обстоятельства.

— Отлично, — подытожил Фрей. — У тебя, дружище, есть способность видеть самую суть вещей.

Сило приподнял бровь. Дариан и сам удивился своим словам, но решил подумать об этом позже. Если выберется отсюда.

— Было приятно познакомиться с тобой, Фрей.

Капитан принужденно улыбнулся.

— Лучше поздно, чем никогда.

Сило пожал плечами.

— Ладно… — Он кивком указал на револьвер Дариана. — Ты оставишь пулю для себя?

— Нет.

— Я тоже.

Один из гхаллов раззявил пасть и испустил продолжительное басовитое карканье, которое подхватили другие соплеменники. Постепенно звук превратился в жуткий, потусторонний визг. Первородный боевой клич разнесся по пещере и ударил людей по ушам отвратительным диссонансом.

Фрей открыл огонь по двум ближайшим к нему гхаллам — лишь для того, чтобы твари заткнулись.

Выстрелы послужили для гхаллов сигналом к атаке. Прогремел дробовик Сило. Картечь уложила сразу троих. Взметнулось вверх кровавое месиво искалеченной плоти. Фрей потянулся за вторым револьвером, но неожиданно для него самого ладонь схватилась за рукоять сабли. Он решил, что так и впрямь будет лучше, и выдернул оружие из-за пояса. Клинок описал смертоносную дугу и, встретив в воздухе прыгнувшего гхалла, рассек его пополам. Затем Дариан приготовился к новому выпаду. Сабля вела его руку, и хозяин старался не мешать оружию.

Громыхал дробовик Сило, выбивал бреши в рядах гхаллов. Тонкокожих м0онстров было легко убивать, но они отличались быстротой и ловкостью. Фрей рубил и колол, успевая отмахиваться от гхаллов факелом. Они боялись пламени, но, увы, отступали совсем ненадолго и подыскивали другое место для нападения.

Все больше трупов ложилось поверх старых окровавленных костей. Но число гхаллов увеличивалось. Они набрасывались на людей беспорядочно, без какой-либо координации, но убитых сменяли ряды живых тварей.

Сило справа от Фрея выстрелил еще раз, а потом раздался сухой щелчок. Пять патронов.

— Возьми мой револьвер! — крикнул капитан. Повторять ему не пришлось. Сило бросил дробовик, выхватил револьвер из-за пояса Фрея и поразил очередного гхалла.

— Ко мне, зубастые недомерки! — заорал Фрей.

Внезапно он сильно разозлился. Нахлынувший гнев заполнил пустоту, которая образовалась в нем после исчезновения страха. Он злился на то, что он умрет здесь, в «крольчатнике», а его жизнь так и останется незавершенной. Что за дурацкое стечение обстоятельств! И будь он проклят, он не сдастся живым.

Возможно, твари уловили в его голосе вызов, потому что вдруг скопом набросились на него. Фрей даже порадовался этому. Наконец-то! Стиснув зубы, он позволил клинку делать то, что нужно. Сабля рубила направо и налево, а они карабкались к нему и прыгали. Он чувствовал, как перепончатые лапы скребли по его телу, но он расшвыривал их и рубил или совал факел в мерзкие морды. Повсюду, куда падал его взгляд, он замечал гхаллов. Они все еще выныривали из пляшущих теней. Но сабля знала свое дело и непрерывно купалась в жидкой соленой крови монстров.

Часть его сознания считала револьверные выстрелы, и он уловил торжественно-скорбный грохот последнего патрона. Что-то тяжелое ударило Фрея по тыльной стороне кисти и вышибло из руки факел. Он потянулся за ним, и тут же словно из ниоткуда возник гхалл. Он бросился к Дариану, щелкая челюстями. Фрей дернулся в сторону, но опоздал. Руку пронзила резкая боль, зубы полоснули по его бицепсу, прежде чем он стряхнул проклятую тварь и отрубил ей голову.

Он поискал взглядом факел, но тот катился по сырому дну пещеры. Его последние вспышки вырвали из тьмы три клыкастые морды, похожие на демонов из жуткой детской сказки. Потом пламя угасло, и гхаллы исчезли.

Сило подхватил факел, который он прежде закрепил в скале, и подвинулся к Фрею. Теперь из оружия у него остался только кинжал. Весьма жалкая защита против ватаги чудовищ, но ничего не поделаешь.

А гхаллы перестали нападать. Может, поняли, что их добыча слабеет, или испугались сабли Фрея. Бортинженер и капитан, тяжело дыша, стояли в уменьшившемся островке света. Их лица и одежда были густо залиты запекшейся кровью.

Битва приостановилась на несколько мгновений. Гхаллы замерли. Это была временная отсрочка, и конец неизбежен.

И вдруг…

— Ты видишь свет? — спросил Фрей.

Он не ошибся! Противоположная стена пещеры озарилась огнем факела. Раздался звук бегущих ног и…

— Эй! — заорал капитан с такой мощью в голосе, какой доселе и не подозревал в себе. — Сюда!

Гхаллы повернулись к новым пришельцам. Послышалась муртианская речь. Свет становился все ярче, а затем, когда люди появились в поле зрения, разделился на отдельные огоньки. Четыре, пять, шесть вооруженных человек вбежали в пещеру.

Их возглавляла Эхри. Она выкрикнула команду, и вновь прибывшие стали стрелять. Трещали винтовки, грохотали дробовики. Кто-то бросил фосфорный фальшфейер, и ослепительная вспышка залила все вокруг.

Увиденное ужаснуло Фрея. В пещере кишмя кишели гхаллы. Твари припустили наутек, как тараканы, застигнутые врасплох включенной на кухне электрической лампочкой. Дариан будто очутился в аду какой-то древней, существовавшей задолго до пробужденцев религии. Повсюду метались гротескные тени от мечущихся визжащих монстров.

Несмотря на подавляющее превосходство в численности, гхаллы сразу потеряли весь азарт. Люди устремились на них, и те бросились врассыпную. Твари укрывались в отверстиях или ныряли в большое темное озеро посередине пещеры. Фрей зарубил гхалла, который случайно оказался слишком близко к нему, но остальные были слишком озабочены и не обратили внимания на соплеменника. В конце концов, они являлись животными, и очень быстро поддались панике. Спустя пару минут все стихло.

Фрей позволил острию своей окровавленной сабли уткнуться в землю. Он не мог поверить, что уцелел. Преодолевая головокружение, он поднял револьверы и сунул их за пояс. От усилия, которое ему пришлось приложить, чтобы выпрямиться, и из-за резкого падения уровня адреналина в крови его ноги подогнулись. Он упал бы, если бы Сило не поддержал капитана.

Как только гхаллы разбежались, Эхри кинулась к пленникам. Ее сопровождал уже знакомый Фрею мужчина: несомненно, ее возлюбленный. Оба крепко обняли Сило.

— Я не был уверен, что вы доберетесь сюда, — произнес Сило по-муртиански.

— А я сомневалась, что мы застанем тебя здесь, — ответила Эхри.

— Аккад убьет вас.

— У него ничего не получится, — сказала Эхри, сурово взглянув на него. — Сегодня мы закончим то, что начал ты. Мы с ним разделаемся.

Глава 27

Мятежники — Договор — Нехватка вдохновения — Ашуа назначает цену

Сило вслушивался в ночные звуки джунглей и смотрел, как воротом поднимали на веревке последнего из спасителей. Теплый влажный воздух пробудил в бортинженере множество давних воспоминаний о той поре, когда он подчинялся страстям, а мир был намного проще. Черное и белое. Самми и муртиане.

Он проскальзывал сквозь лес с ножом, зажатым в зубах. Незаметно крался мимо стражников под покровом темноты. Он видел, как в хаосе перестрелки разрывались вспышки выстрелов. Это было время насилия, свободы и уверенности.

Рядом с ним стояли Фэл и Эхри. Фэл ловко делал самокрутки. Эхри курила. Они стали намного старше, но это было неизменным. Бессловесное родство душ.

Он посмотрел на капитана. Фрей прислонился к дереву и опустив голову. «Ему изрядно досталось, — подумал Сило. — Он отбросил надежду и приготовился к смерти. Такое возвращение даром не проходит». Но Сило знал, что Дариан выдержит.

— Тебе повезло, — говорила Эхри. — Мы потеряли отметки, которые ты делал, но нам помогли ваши выстрелы. Там настоящий лабиринт.

— Вы нашли другую тропу, — произнес Сило. — И я вам благодарен.

Рядом уныло сидели на траве трое молодых муртиан. Их связали и заткнули им рты. Аккад оставил на страже тех самых караульщиков, которые захватили Сило и Фрея. Возле «крольчатника» кто-то всегда нес дозор на тот случай, если родственники приговоренных попытаются вызволить их из ямы. Но Эхри привела с собой целый отряд. Охранники сдались без сопротивления.

Фэл вручил самокрутку Сило и начал сворачивать еще одну, для себя. Бортинженер прикурил и указал на пленников:

— Что вы собираетесь с ними сделать?

— Отпустим, — бросила Эхри.

Он взглянул на свою собеседницу. Ее лицо было озарено блеклым лунным светом, пробивавшимся сквозь густую листву.

— Мы можем удрать или довести дело до конца, — заявила она. — Но я не сбегу.

— Все из-за меня?

Она покачала головой.

— Так или иначе, это должно было случиться. Завтра, на следующей неделе, через месяц. Но твое появление ускорило события.

— Очень многие, как и мы, считают, что Аккад забыл о несчастьях наших братьев муртиан, — пояснил Фэл, уставившись на трубочку из бумаги и трав, которую держал в руке. — Он не стремится к освобождению наших сородичей, томящихся в неволе. Он хочет лишь властвовать.

— Он стал параноиком, — добавила Эхри. — Каждый день выдумывает что-то новенькое.

Сило мрачно затянулся самокруткой. Аккад безумно боялся измены еще до неудачного восстания. А теперь ситуация осложнилась донельзя.

— И люди совсем другие, — продолжал Фэл. — Они испуганы. А гхаллов закармливают. Аккад наказывает невинных и таким образом превращает в предателей их родственников.

— Он готов на все, чтобы защитить нас, — горько вздохнула Эхри, — хотим мы того или нет.

Она стала гораздо суровее, чем он ее запомнил, а ведь и тогда она отличалась непреклонностью. Но то было в иное время, когда он и Фэл соперничали друг с другом, а она никак не могла сделать выбор.

Девять лет назад он попытался свергнуть Аккада. А Эхри заболела — ее укусила змея. Фэл отказался покинуть ее. И Сило понял — он не будет ждать, пока она поправится. Слишком много осколков нужно было сложить. Тогда каждый решил, что (или кто) для него важнее. Для Сило Эхри находилась на втором месте — но не для Фэла. Он нисколько не удивился, узнав по возвращении, что они поженились и носили на ладонях знаки своей любви.

Но прежде они заключили договор. Если кого-нибудь из них бросят в «крольчатник», остальные выведут его оттуда. Но все сложилось иначе. Единственным здоровым из них на тот момент оказался Фэл. Ему одному было не под силу спасти мятежников. Он и Эхри избежали возмездия, потому что оба не принимали участия в бунте. Вдобавок их не выдали. Сам Сило уже сбежал, спасая свою жизнь.

Он сомневался, что Эхри и Фэл помнят о договоре. А если именно они раскрыли Аккаду план заговорщиков? Укус ядовитой змеи случился подозрительно кстати для этой пары. Но Сило быстро откинул недостойные мысли. Эхри, которую он знал, должна была испытывать жестокие муки совести. Она пойдет на что угодно и загладит свою вину. А Фэл, как всегда, будет рядом с ней.

Он наблюдал, как другие проверяют оружие. Все отлично натренированы и целеустремленны. Он заметил и вардийца, который был в свите вождя. Его звали Гриффден. Похоже, гниль насквозь проела мир Аккада.

— Что вы собираетесь предпринять? — поинтересовался он.

Фэл нервно закурил самокрутку.

— В прошлый раз нас предали. Теперь такого не случится. Он ничего не подозревает. У него в хижине — только четыре охранника, и двое из них — наши.

— А ты? — спросила Эхри, бросила окурок на землю и тщательно придавила ногой.

Сило уловил напряжение в ее тоне и догадался о причине. Восстание организовывала именно она. Как же он сразу не понял расстановку сил? Возможно, она радовалась его возвращению, но случилось это некстати.

— Мне нужна карта, — сказал он.

— Мы слышали. Ты ищешь Гагрииск.

— И что ты намерен делать, когда получишь ее? — вмешался в разговор Фэл.

— Помогу капитану.

— Ты необходим нам! — изумленно вскинулся Фэл. — Ты — живая легенда. Ты — все то, чем не является Аккад. Он не позволял нам устраивать набеги на лагеря саммайцев, чтобы добыть медикаменты! Но ты же безжалостен.

— Он прав, — непринужденно подтвердила Эхри, ее глаза были твердыми, как кремни. — После того, как мы покончим с Аккадом… если ты будешь с нами, они объединились бы вокруг тебя.

— Я не гожусь в лидеры, — вымолвил Сило.

— Верно, — согласилась Эхри. — А я гожусь. И хотела бы иметь тебя рядом с собой. Народ к тебе потянется.

Сило затянулся окурком, и у него запершило в горле. Он загасил самокрутку, смял ее и сунул в карман. Старая привычка. Бросать окурки в джунглях — верный способ сообщить врагу о своем присутствии.

— Однажды так уже было. Я не вынесу такого бремени повторно.

Эхри оступила от него на шаг. На ее лице проступило какое-то новое выражение. Какая-то уродливая тень во взгляде.

— Значит, ты вернулся не ради нас?

— Да, — ответил Сило и указал на Фрея. — Ради него.

— Вардийца? — ехидно ухмыльнулась она.

— Старого друга.

— А как же мы? — произнес Фэл.

Эхри отвернулась от Сило. Она излучала разочарование. Он не станет исправлять положение в лагере и вдохновлять людей. Он пришел за картой и исчезнет, как только получит ее. Снова бросит их. Снова изменит делу.

— Зачем тебе понадобился Гагрииск? — осведомилась она отчужденно и недружелюбно.

— Чтобы освободить заключенного.

— Муртианина?

— Йорта.

Эхри фыркнула.

— Сило, что с тобой случилось?

— Я попробовал и потерпел неудачу.

— Ты сдался, — злобно и презрительно поправила она. Ее настроение резко изменилось.

— Эхри… — проговорил Фэл, всегда выступавший в роли миротворца. Он протянул руку, чтобы прикоснуться к ней, но она сердито отмахнулась.

— Ты обещал Аккаду лекарства и еду, — отчеканила она Сило. — Привези их, и мы дадим тебе свою карту.

— Справедливо, — кивнул Сило.

— У тебя есть транспорт? Для пятидесяти человек?

— Поместятся.

— Эхри! — воскликнул Фэл. — Гагрииск? Ты, наверно, шутишь.

— Эта каторга была страшной легендой для муртиан еще до нашего рождения, — рявкнула она, срываясь на муже. — Сотни наших братьев и сестер гибнут от непосильного труда!

Ее слова задели Фэла, и он будто окаменел.

— И ты хочешь напасть на Гагрииск?

— Да! И каждый свободный муртианин услышит о нашем налете. Молодежь последует за нами. Жизнь будет совсем не такой, как при Аккаде.

Фэл покачал головой.

— Чистое самоубийство.

— Так поступил бы Сило, — гневно произнесла она.

Сило уставился вниз и кивнул своим мыслям. Он заслужил ярость, которую она обрушила на него.

— Забирай своего капитана, — сказала она. — Возвращайся на свой корабль. К рассвету все будет закончено.

— Как насчет Аккада? — спросил он. — Вы его пощадите?

— Это тебя не касается. Ты здесь вообще ни при чем.

Сило отвернулся.

— Время дорого. Я надеюсь вернуться завтра или, самое позднее, послезавтра.

Он подошел к Фрею. За спиной он слышал голос Эхри, отдающей команды. Сейчас они проскользнут в лагерь. А Сило направится в другую сторону.

Когда он приблизился, Дариан поднял голову и, похоже, лишь сейчас обратил внимание на общее оживление.

— Что стряслось? — обратился он к Сило.

Сило потребовалось несколько мгновений, чтобы вновь переключиться с муртианского языка на вардийский.

— Расскажу на обратном пути, — пробормотал он.

— Мы не с ними?

— Нет.

Фрей нахмурился.

— С тобой все в порядке?

— Да, кэп, — кивнул он.

Дариан не задавал дополнительных вопросов, и Сило был ему благодарен. Возможно, он до сих пор оставался с капитаном лишь по одной причине. В глубине души он верил, что Фрей поймет его, если прошлое Сило когда-нибудь вскроется. Наверное, Дариан был единственным человеком, способным на это.

Обнаружив в разбитой «Кэтти Джей» умирающего Фрея, он, конечно же, нашел в трюме и труп молоденького дака. Поблизости от солдата валялась винтовка с окровавленным штыком. Никого из других членов экипажа на борту не оказалось. Сило моментально догадался о том, что произошло.

Они оба потерпели провал. Они не смогли быть лидерами и помалкивали об этом. Но отреагировали на свои трагедии они по-разному. Сило твердо решил, что никогда больше не поведет людей за собой, он считал себя недостойным брать ответственность за жизни других. Фрей же оставался капитаном с тем условием, что ему не будет дела до своей команды.

Но время заставило его изменить позицию. Все началось с Водопадов Возмездия. И теперь бремя грозило сокрушить его. Сило видел, как убийственно сказалась на Дариане необходимость втянуть их в свои проблемы. Кроме того, экипаж волей-неволей искупал его ошибку. Если кто-нибудь из них погибнет, Фрей сломается.

Муртианин сожалел, что не сможет убедить капитана в преданности экипажа «Кэтти Джей». Если надо, они встанут за него горой. И не важно, личная это проблема или общая. Они здесь. Один за всех, и все за одного. Но Сило больше не имел права что-либо советовать.

Девять лет, проведенных в полной пассивности. Рабство, на которое обрек себя по собственной воле. А сейчас круг замкнулся. Сило чувствовал, что он чего-то лишился.

Такой расклад ему очень не нравился, хоть тресни.

Пинн был совершенно подавлен.

Он сидел на грязном металлическом полу каюты, которую уже давно делил с Харкинсом. Перед ним на нескольких листах бумаги, испещренных неуклюжими чертежами, лежала самарланская безделушка. Проклятая штука сломалась через два дня после того, как он купил ее. Заводная птичка замерла в своей клетке, и ее щебет умолк навсегда. Но она все еще была таинственным шедевром, созданным мастерами, а точнее, настоящими волшебниками. И, конечно, его приобретение — совсем не «никчемное барахло, которому место только на помойке», как выражался Малвери.

Харкинс спал на нижней койке и отчаянно дергался, будто видел во сне, как его жестоко колотят. Аррис был рад покою. Джандрю терпеть не мог, когда он работал в каюте, и постоянно жаловался. Его раздражал яркий свет, скрип ручки по бумаге, и то, что Пинн громко пускал ядовитые ветры, от которых Харкинса тошнило. Но именно здесь Пинн занимался своими экспериментами. В общем, Харкинсу приходилось терпеть, и в конце концов он одурел от вонючих извержений и ускользнул в беспамятство.

Аррис знал, что у него на роду написано стать гениальным изобретателем. Он был самоуверен и считал себя великим во всем, к чему доводилось приложить руку. Ладно, пусть он не просек, как делать те хитрые штучки, которыми славились самми. Ничего страшного! Он — генератор идей.

Правда, беда состояла в том, что вдохновение исчезло.

Проверку теории бутерброда и Слага он отложил на потом, до тех пор, пока не сможет заполучить еще несколько кошек. Кроме того, прежде он не видел, как Слаг падал и приземлялся на лапы. Несомненно, Слаг — ненормальный кот. У него мозги не в порядке, и он должен быть странным и в других отношениях. Ему небось тысяча лет! Очень необычный котяра. И драчливый, как ман! Кстати, об этом напоминала добрая дюжина кусков пластыря, прилепленных к лицу и голове Пинна. Царапины еще побаливали.

Нет, Слаг определенно не подходит для научной деятельности.

Он попытался вспомнить, как создавал невероятную огненную слизь, но так и не смог. Повторные эксперименты закончились полным крахом. А как эффектно все получилось — даже хвастун Крейк признал! Но ему было весьма трудно придумать, как ее использовать.

Он долго бродил с кастрюлькой слизи по кораблю и пытался найти ей хоть какое-нибудь практическое применение. Сначала Пинн обмакнул в нее кончик сигареты, чтобы та подольше курилась, но после пары-тройки затяжек у него начались галлюцинации. Ему померещилось, что в темном трюме прячется железный монстр — помесь человека и собаки. В общем, что-то ужасное, но Пинн никогда не умел хорошо разбираться во всяких мелких подробностях. Поэтому он решил, что его огненная слизь немного ядовита.

Целую ночь, пока Сило и капитан шлялись по джунглям, он сидел в каюте, безуспешно стараясь родить новую идею. Он рисовал неопрятные каракули и множество стрелок, но успеха его чертежи не приносили. Дело портило и то, что теперь обе его руки висели на перевязях, и рисовать оказалось почти невозможно. Он чувствовал себя как буйно помешанный в смирительной рубашке или ощипанная индейка, дожидающаяся, когда ее сунут в духовку.

Он не без труда засунул руку в карман и вытащил сложенную ферротипию. Это был один из двух портретов его возлюбленной Эманды, которым он успел разжиться. Второй он вставил в рамочку и прикрепил к приборной панели «Скайланса». Аррис смутно помнил, что раньше там находилось изображение другой девушки — Ларинды? Лисандры? — но, так или иначе, она навсегда ушла из его жизни.

Белые складки делили портрет Эманды на четыре части. Ее возраст приближался к пятидесяти годам, значит, она была вдвое старше, чем Пинн. Эманда красовалась в шикарном платье с большим вырезом, открывавшим пышную грудь. На ее лице сияла широкая улыбка, выставляя на всеобщее обозрение восхитительно кривые передние зубы. Густые кудри, вероятно, имели рыжий цвет, а может, и каштановый. Он не знал точно. Ферротипия была черно-белой, а с тех пор, как он видел предмет своей любви, минуло уже несколько месяцев.

Обычно, любуясь на портрет, он вздыхал, но сегодня ему показалось, что в ее глазах застыла укоризна. И когда ты разбогатеешь, Аррис? Когда ты преподнесешь мне все то, чего я заслуживаю?

— Прости, Эманда, — пробормотал он и пошевелил ранеными руками, чтобы показать ей. — Я не виноват.

Никто из команды не понимал его. Они думали, что разбираются в любви, но ошибались. Например, Харкинс, который сохнет по Джез, а она вовсе не замечает. Или Фрей. Гоняется за этой девкой трупного цвета, а ведь любому дураку ясно, что она с радостью всадит нож ему в спину просто для развлечения. Или Крейк, который считает себя гораздо лучше Пинна, а сам заикаться начинает, когда кто-нибудь упоминает о Самандре Бри. Воображают себе что-то несбыточное и страдают! Они же в разных лигах и… Ну в общем… Пинн так и не смог подобрать подходящее сравнение, но, короче, очень далеко друг от друга.

Они завидовали ему. У него-то была женщина. И она любила его. Эманда сама призналась ему в этом однажды — когда они пьянствовали, кутили и играли в разных заведениях Королевского Шпиля. Но, конечно, нищий бродяга недостоин настолько великолепной дамы. Как только он разбогатеет и прославится, он вернется к ней. Победителем.

А не дошли ли до нее слухи о его подвиге в Тростниках? Взаимоотношения Пинна с реальностью никогда не отличались надежностью, и он сам верил в то, что участвовал в гонках. Он действительно летал в тот день. Он выиграл и посадил свой файтер без двигателей. Аррис Пинн. Пилот из пилотов! О да, Эманда услышала о нем — о тех соревнованиях говорила вся Вардия. Эманда должна гордиться им. Она любит героя.

Но и этот славный подвиг не принес ему богатства.

Чувствуя, как его разбирает гнев, он сложил ферротипию, спрятал ее в карман и покинул каюту. Открыть сдвижную металлическую дверь, когда обе руки перевязаны, оказалось нелегко. Интересно, почему Малвери понадобилось подвешивать его обожженную руку на перевязь? Вроде бы в этом не было никакой необходимости. И лишь после того, как он справился с дверью, Пинна осенило: док просто захотел посмеяться над ним.

В коридоре он столкнулся со Слагом. Кот держал в зубах крысу и угрожающе косился на пилота. Наверное, гадал, когда надо нападать на беззащитного врага. Пинн занес ногу, чтоб пнуть кота, но Слаг развернулся и с оскорбительной храбростью неторопливо затрусил прочь.

Внимание Пинна привлекли звуки, доносившиеся из трюма — голоса и поскуливание гидравлического привода рампы. Добравшись туда, он обнаружил, что вернулись капитан и Сило. Снаружи сочился серый свет раннего утра. А еще в трюме находились Ашуа и Крейк. Следом за Пинном явилась Джез. Каждый отреагировал на шум гидропривода. Было странно видеть почти всю команду на рассвете, но обитатели «Кэтти Джей» не придерживались строгого распорядка. Джез всегда бодрствовала, Крейк решил последовать ее примеру и валился с ног от усталости. Похоже, он экспериментировал. «Ишь ты, соперник выискался», — подумал Пинн.

— Хорошо прогулялись? — спросил Грайзер, зевая в кулак.

— Нормально, — ответил Фрей. — Почему не спите?

— Изобретаю! — громко объявил Пинн.

Грайзер бросил на него короткий взгляд.

— Меня посетила одна идея, кэп. Выбери минутку.

— Разделайся с демоном, и я подарю тебе своего первенца, — заявил Дариан.

— Если у тебя когда-нибудь будут дети, — усмехнулась Ашуа.

— А уж без твоих детей я как-нибудь обойдусь, — добавил Крейк.

Но Фрей был не расположен шутить.

— У нас проблема. В джунглях имеется лагерь, полный людей, которым остро нужны самые обычные медикаменты и еда. Провизию добыть легко, с лекарствами будет сложнее. А времени мало.

— Но вы тратите его на благотворительность? — удивилась Джез.

— Я заключил сделку. Они получат материальную помощь, а мы — ударный отряд.

Крейк вопросительно взглянул на Сило. Лицо бортинженера было абсолютно бесстрастным. Грайзер вздохнул.

— Кровь и сопли, ты опять собираешься устроить там танец с саблями?

Фрей проигнорировал его реплику и обратился к остальным:

— Кто-нибудь знает, как раздобыть медикаменты? Или вот что: разбудите Малвери.

— Я могу это устроить, — произнесла Ашуа.

Все изумленно уставились на нее.

— Прошу прощения… — начал Фрей.

— Доставьте меня в Шасиит, и я добуду вам то, что нужно.

— Правда? — спросил, удивленно моргнув, Дариан. Он будто не верил, что проблему удастся столь быстро разрешить.

— Да! — раздраженно выкрикнула она.

Фрей сразу исполнился подозрениями.

— А цена?

— Человек, которого я знаю… он очень богат. Существует только один способ убедить его расстаться с таким количеством медицинского добра. — Ашуа нервно постучала ногой по полу и поглядела на потолок. Ее глаза блеснули от навернувшейся влаги. — Я хочу присоединиться к вашей команде. Надолго. Пока сама не решу уйти.

— Нет! — в испуге воскликнул Пинн.

— Нет! — возразила Джез.

— Нет! — бросил Крейк.

— Договорились, — кивнул Фрей.

Глава 28

Возвращение домой — Законный бизнес — Крейк видит возможность — Джез и кот

Дверь открыла долговязая девочка-самарланка лет двенадцати-тринадцати, с изящными чертами лица, враждебными карими глазами и смоляной кожей. От нее исходило подозрение и небрежная, хищная самоуверенность.

Ашуа не поддалась заблуждению. В этом возрасте она была точно такой же. Несмотря на внешние различия, она мгновенно узнала свою замену.

— Позволь, я угадаю, — сказала она по-самарлански. — Он нашел тебя на улице и стал воспитывать. Как у тебя со словарным запасом?

— Изысканный, — вызывающе ответила девочка по-вардийски. — Он предупредил меня о встрече с тобой.

— Ясно, — ответила Ашуа.

Девочка долго разглядывала ее и корчила презрительные гримасы. Нельзя было ни на минуту усомниться: она стремилась дать понять Ашуа, что и в грош ее не ставит. В конце концов она отступила в сторону и позволила ей войти в дом.

Маддеус сменил много жилищ, но все они рано или поздно превращались в развалюхи. Прекрасные диваны в зале были истерты и покрыты пятнами. Огромное зеркало помутнело. Краска на стенах облупилась. Крошечные окна покрылись грязью и почти не пропускали света. Переезжая на новую квартиру, Маддеус тут же роскошно ее обставлял, но само его присутствие губительно сказывалось на месте обитания. В своем нынешнем убежище он прожил три месяца, и оно уже оказалось в плачевном состоянии.

Ашуа следовала за девочкой по коридору с полуоткрытыми дверями. Здесь царила духота. Потолочные вентиляторы не работали.

И повсюду ей попадались на глаза незнакомые люди. У Маддеуса всегда собирались странные компании. Он окружал себя подсевшими на наркотики философами, художниками-декадентами и заблудшими душами, которые попадались в его сети. Дни пролетали за пустопорожней болтовней, подкрепляемой куревом и уколами. Некогда Ашуа считала его приятелей изумительными личностями, героически отказывающимися мириться с унылым прозябанием. Но все они стремительно угасали и скатывались на дно.

Уважая желание хозяина, Ашуа не посещала его, а Маддеус, похоже, произвел очередную перестановку. Избавился от старых друзей и завел толпу прихлебателей, которая будет ему интересна, но, увы, ненадолго.

Хотя был один человек, с которым Маддеус ни за что бы не расстался. Ашуа обнаружила его в кабинете: он сидел за столом и пил мятный чай. Разложение, охватившее дом, не затронуло это укрытие, однако болезненно-сладкий запах пота и невоздержанности не выветривался и отсюда.

Он взглянул на нее поверх очков. Осбри Фоле, преждевременно поседевший, подтянутый и узкоплечий. Осбри, помимо прочего, был бухгалтером Маддеуса. То есть управлял его финансами.

Ашуа нравился Осбри, и он тоже симпатизировал ей. Они стали своеобразными заговорщиками — две трезвых головы среди множества одурманенных. Он коротко кивнул ей, вложив, впрочем, в свой жест гораздо больше эмоций, чем она могла ожидать от него. Затем он вернулся к работе.

В конце коридора находилась двустворчатая дверь. Девочка открыла ее и впустила Ашуа внутрь.

Она очутилась в тесной комнатушке. Окна были задернуты тонкими красно-зелеными занавесками. В проникавшем сквозь них слабом свете медленно плавал слоями едкий дым. Помещение ломилось от дорогой мебели, которая выглядела неухоженной и обшарпанной. Сквозь наркотические испарения пробивался запах смерти, как в больнице.

Маддеус с полузакрытыми глазами раскинулся на позолоченной оттоманке. Рядом с ним на полированном приставном столике лежали серебряный шприц, резиновый жгут, курительная трубка и кучка других вещей. Между пальцами тлела, очевидно забытая, сигарета, превратившаяся в длинный столбик пепла.

Девочка шагнула за Ашуа, но та преградила ей путь.

— А сигарета?!

— Я разберусь, — пообещала Ашуа и захлопнула дверь перед ее носом.

Воздух в комнате был сизым и туманным. Ашуа будто попала в чужой сон. Она уже подзабыла ощущение нереальности, пронизывающее все места, где поселялся Маддеус. Здесь время и сознание сразу путались и выходили из привычной колеи. А она давно не бывала у него и успела привыкнуть к ясности.

Возможно, именно поэтому он и сказал, что ей следует покинуть его. Ей, видите ли, надо жить в Шасиите самостоятельно. После юности, проведенной возле него в качестве не то дочери, не то работницы, не то домашнего животного, ее вышвырнули на улицу.

Это причинило ей боль, но она рьяно кинулась в новообретенную независимость. Она быстро выучила местный язык и ознакомилась с нравами теневого мира. Ну а выживать различными способами было проще простого — она только тем и занималась, сколько себя помнила. Она заключала сделки, обзаводилась союзниками и врагами, воровала, когда было нужно, обманывала, если удавалось. Она хотела доказать ему, что она ловкая и умелая. Она прекрасно обходится и без него. А потом он увидит, что урок хорошо выучен, и заберет ее обратно.

Она никогда не думала всерьез, что ее изгнание лишь временно.

Ашуа села на оттоманку, вынула сигарету из его пальцев и погасила в пепельнице. Маддеус пошевелился, немного приоткрыл глаза. По его лицу медленно расплылась изумленная улыбка.

— Ашуа. Моя дорогая… — нечленораздельно промямлил он.

— Привет, Маддеус.

Он слабым движением указал на столик.

— Ты, наверно, не… — начал он.

Она взяла его руку в свои ладони.

— Ах да, — пробормотал он. — Ты ведь никогда этого не делаешь…

Его кожа совсем высохла. Кости были хрупкими, как у птицы. Он выглядел болезненным и изможденным. Она почувствовала, как что-то подступило к горлу.

Он продолжал улыбаться, как слабоумный.

— Я помню день, когда встретил тебя… — сказал он, но фраза осталась незаконченной. Слова оборвались под тяжестью неодолимой летаргии, под властью которой он находился.

А она бы предпочла это забыть. Она погладила его пальцы. Все в порядке. Не волнуйся.

Маддеус закашлялся и неуверенно потянулся за сигаретами. Ашуа молча взяла одну из золотого портсигара, прикурила и вложила ему в губы. Она столько раз повторяла это движение, что оно превратилось в рефлекс.

Он затянулся и вытянулся на оттоманке. Она поняла, что он стремительно «уплывает», и стиснула его руку, прежде чем он успел полностью отрешиться от действительности.

— Маддеус! — резко произнесла она.

Он очнулся и недоуменно посмотрел на нее. В его глазах появилось подобие сосредоточенности.

— Откуда ты взялась, моя дорогая? Разве ты не знаешь, что здесь может быть опасно?

Она попыталась выжать из себя улыбку, но она умерла на ее губах.

— Я уезжаю, — заявила она.

— Хм-м-м-м… — протянул Маддеус, мысли которого снова ускользнули в неведомые дали.

Ашуа собрала его длинные волосы, упавшие на лицо, чтобы вырвать Маддеуса из транса.

— Я уезжаю, — повторила она твердо. — Навсегда покидаю Шасиит. Я присоединилась к команде «Кэтти Джей».

Он стал серьезным.

— Ого.

— Ведь ты хотел, чтобы я так поступила?

— Да, — рассеянно сказал он, как будто пытался что-то вспомнить.

— Но я им кое-что должна. Уверена, ты не будешь возражать. Медикаменты. Малвери составил для меня список.

— Он доктор? — Маддеус широко улыбнулся, но в его глазах вдруг блеснули слезы.

Внезапно у нее перехватило дыхание. Ее захлестнуло ужасающе мощное чувство, от которого она наверняка могла бы взорваться изнутри. Ашуа отвернулась от Маддеуса. Насколько печаль принадлежала лично ему, а насколько была порождена наркотиками? И какая в принципе разница?

— Я отдам список Осбри, ладно? — хрипло прошептала она.

— Так будет лучше всего. Он тебе поможет, — ответил Маддеус. Его веки сомкнулись, и она на мгновение решила, что он заснул. Но он заговорил снова, тщательно подбирая слова. — Твой капитан… какое выражение для него подходит?

— Протравленный.

Он фыркнул.

— Это не фраза, моя дорогая, но я тебя прощу. — Он пошевелился и вслепую провел рукой по столику. Его пальцы скользнули мимо резиновой трубки и нащупали серебряный шприц. Он удовлетворенно вздохнул. — Ты не… позовешь ко мне девочку?

Чувствуя, как к глазам подступает едкая влага, она взяла шприц и жгут.

— Зачем? — ласково произнесла она. — Я же здесь.

— Он опаздывает, — сообщил Крейк, держа перед собой карманные часы.

Малвери уставился на демониста сквозь свои круглые очки с зелеными стеклами.

— Нет, как же так! — возмутился Грайзер.

— Он оптовый торговец. Мы покупаем продовольствие. Все проиходит мирно и в рамках закона. Расслабься, сделай милость.

Малвери посмотрел на улицу. Оба они сидели на веранде кафе. Под ними мычали и орали рушу и ослы, скрипели телеги, толкались и перекликались горожане. На противоположной стороне пыльной улицы находился склад пекарни, его перекошенные деревянные ворота были распахнуты настежь. Во дворе сновали светловолосые даккадийцы.

— Такое количество харчей сразу не погрузишь, — заверил он Крейка и добавил, обмахнувшись мясистой ладонью: — К тому же в Самарле не слишком торопятся.

Крейк спрятал часы и развернул вардийскую газету, купленную у мальчишки-разносчика. Она оказалась вчерашней. Заголовок на первой полосе поверг демониста в оторопь: «Вандалы, разгромившие Ментенфорс, все еще на свободе». А ниже размещалась ферротипия купола хранилища Института Ментенфорс, в котором Малвери пробил из пушки огромную дыру.

К счастью, их имена упомянуты не были. Получается, что Бри и Грудж ничего не сказали прессе. Интересно, что бы это значило на самом деле? Но пока он не мог хладнокровно обдумывать события.

Крейк положил ноги на соседний стул. Он обливался потом, и даже большой зонт не защищал его от солнца. Зонт был закреплен посреди круглого столика из кованого железа, на котором стояли чайник травяного чая и графин сладкого местного ликера. Весь минувший час Малвери неутомимо прикладывался к своему стакану и понемногу пьянел. Крейк, отказавшийся от алкоголя, изрядно нервничал. Ему не нравилось, что они вернулись в Шасиит. Он боялся, что их схватят саммайские солдаты.

Ну а Малвери, напротив, чувствовал себя в безумной суматохе спокойно. Они приняли меры предосторожности и зарегистрировали корабль под другим названием. Кроме того, Джез для конспирации перегоняла «Кэтти Джей» из порта в порт, которые были расположены в разных концах города. Конечно, им потребовалось некоторое время — они потратили на все еще одну ночь, — но теперь дело оставалось за малым. Сейчас они получат продукты. Ашуа, в свою очередь, занималась лекарствами.

Капитан отправился искать Тринику Дракен, которая тоже находилась в Шасиите. У него имелся компас со вселенным туда демоном, а у нее — серебряное «связное» кольцо. Малвери и знать не хотел, что происходило между ними, но капитан заявил, что у него есть план нападения на Гагрииск, в котором он предусмотрел ее участие. Короче, ему виднее.

— Ну и новость, — пробормотал Крейк, поднимая голову от газеты. — Какой-то город в Оленфае публично объявил, что будет воевать с эрцгерцогом, если тот попытается объявить пробужденцев вне закона.

— Ничего себе, — проворчал Малвери.

— Крестьяне! Должны соображать, что эрцгерцог такого не потерпит!

Доктор отхлебнул ликера. Он не любил болтать с Грайзером о религии. Денонист ненавидел пробужденцев и заводил обличительные речи по любому поводу. Малвери не верил во Всеобщую Душу (попытка разочарованных роялистов сделать пророка из последнего короля была шита белыми нитками), но и не собирался мешать другим. Проблема состояла в том, что эрцгерцог придерживался иного мнения. Он мечтал о возможности избавиться от них. Все могло обернуться плохо.

На его памяти Вардия уже дважды воевала за свою свободу. Многие считали, что самми намерены напасть и в третий раз. Но вместо того, чтобы объединяться, вардийцы ссорились между собой. Малвери боялся подумать о том, что случится, если кто-то не уступит. Вардия не знала гражданских войн с тех пор, как герцоги ликвидировали монархию. Одна только мысль о том, что его соотечественники будут сражаться друг с другом, приводила Малвери в ярость. Проклятье, это ведь их страна! Они прежде всего вардийцы. Почему люди так забывчивы?

Именно капитан, вернувшись из-за Погибели полгода назад, снабдил эрцгерцога «боеприпасами», необходимыми для борьбы с пробужденцами. Малвери следовало бы остановить его. Но он предоставил событиям идти своим чередом. Он всегда так поступал.

Его охватило уныние, приятное опьянение исчезло. Он осушил свой стакан и наполнил его снова. Но облегчения не было.

Доктору стало как-то неуютно. Он потянулся, шлепнул ладонью муху, усевшуюся на затылок, и обвел взглядом веранду кафе. По ней бродил одинокий официант. Самми и вардийцы прятались от яростного солнца под зонтами и тентами. Улица вдруг сделалась зловещей, вокруг зудело бормотание шпионов и тайных заговорщиков. Сколько еще продержится этот неустойчивый мир? Возможно, самми наблюдают за вардийцами, завидуя их богатым запасам аэрума? Наверное, скоро объем контрабандных поставок через Зону свободной торговли станет для них недостаточным по сравнению с их мечтами о великих империях?

Все менялось. И вряд ли к лучшему.

Он вспомнил встречу со старым приятелем в клубе «Аксельби». Предложение Хоукби было заманчивым. Постоянная работа в приюте, уход за душевнобольными. А потом — собственный хирургический кабинет. Тогда перспектива показалось ему замечательной, но сейчас он засомневался. Подобное будущее немного страшило. Или, если говорить честно, его пугал алкоголь.

Он помнил свою прежнюю жизнь. Серость, сплошная рутина. Дом, операционная, клуб. Малвери боялся этого ритма. Он моментально находил места, где можно было выпить, и скоро возлияния стали узловыми моментами его дня. Все происходило регулярно, как движение стрелки часов. Порция виски спозаранку, чтобы взбодриться. Следующий раз — перед утренней сменой (но никогда — между приемами пациентов, пока он делал записи в истории болезни). Затем — во время ланча, чтобы передохнуть. Во время операций он воздерживался, но вечерами страдал без крепких напитков. Поэтому он прикладывался к бутылке, прежде чем отправиться в клуб. А там принимался за дело по-настоящему.

В полетах он скучал, но зато, оказавшись на земле, не сомневался, что «Кэтти Джей» нигде не задержится и снова отправится в путь. Конечно, Малвери закладывал за воротник, но когда команда нуждалась в нем, он собирался с силами. Если капитан — Дариан Фрей, никогда не знаешь, где и во что вляпаешься. Эта неупорядоченность и заставляла Малвери быть относительно трезвым на протяжении большей части дня или, по крайней мере, не пить до посинения. Он не желал подводить товарищей и валяться, словно кит на мели, пока они будут рисковать головами.

Но предложение Хоукби было соблазнительным. Малвери хотел ощутить себя тем молодым хирургом, который заслужил медаль, спасая солдат с поля битвы.

— А что станешь делать, если?… Ну ты понимаешь.

Крейк опустил газету.

— Если что?

— Если у кэпа не получится.

— Малвери! — Грайзер выглядел потрясенным.

— Брось притворяться.

— Капитан не умрет!

— Неужели? Тебя посетила гениальная идея?

— Возможно, — уклончиво бросил Крейк.

Малвери ждал. Демонист отхлебнул чаю.

— Ну, — рыкнул доктор, — выкладывай?

— Не знаю! — плачущим голосом ответил Грайзер. — У меня есть кое-какие задумки. Пока чистая теория!

— Кэп сегодня что-то принес. Металлический шар с проводами. Он по твоей части?

— Да.

— А поконкретнее?

— Шар предназначен для того, чтобы Железный Шакал не мог его найти.

— Он придумал кличку для своего гада?

— Так назвал его колдун в Изнанке.

— А-а… — Малвери откинулся на спинку стула. Разговор всерьез заинтересовал его. — И как шар работает?

Грайзер поставил чашку с недопитым чаем. Он был рад отвлечься. С его лица даже исчез налет усталости.

— Я считаю, что проклятие является выдающимся примером Искусства, — начал он. — Сведения о существовании примитивного демонизма задолго до того, как мы подошли к нему с научных позиций, существовали всегда. Вдобавок такую практику сложно отличить от суеверия. Вероятно, самарланские колдуны занимались этим на протяжении многих столетий. Но в данном случае мы столкнулись с демонизмом, который опередил наши методы. Вселить в предмет столь разумное и изощренное создание, дать ему подробные инструкции… Не исключено, что нынешний демонизм — лишь остатки древнейших знаний. Ну а мы старательно изучаем все заново! Возможно, наши представления об Искусстве перевернутся вверх тормашками! Я был бы счастлив, если бы разгадал, где и когда возникла реликвия.

Малвери, заметив, как разволновался его друг, громко хохотнул.

— Чтоб мне провалиться! Теперь ясно, над чем работает твой мотор.

Крейк тоже усмехнулся.

— Верно. И теперь наш капитан стал неким… маяком. Он испускает сигнал, и я думаю, что именно поэтому Железный Шакал находит свою цель. И от него не скроешься. Он всегда знает, где преследуемый.

— И ты решил заблокировать кэпа?

Крейк щелкнул пальцами.

— Точно! Излучения интерферируют и нейтрализуют друг друга. Устройство, которое я дал капитану, — это переделанный резонатор, который должен — теоретически — устранять сигнал.

— Вроде бы смысл улавливаю, — кивнул Малвери.

— Но проблема состоит в питании. Мои портативные батареи очень большие. Их надо носить в рюкзаке, и, кроме того, они быстро разряжаются. Если только капитан не согласится всю оставшуюся жизнь просидеть около электрической розетки, я не смогу подавлять сигнал на более-менее длительный срок.

Малвери нахмурился.

— И что ты затеял?

— С маленьким аккумулятором он отключит сигнал на несколько минут. Конечно, я не представляю, как демон охотится, но капитан получит шанс, когда он явится в следующий раз. А до полнолуния — всего-то три ночи. Странно, но Железный Шакал так и не приходил вторично. — Крейк нервно постучал пальцами по столу. — В общем, будем надеяться на удачу. Я делаю все, что могу.

В это Малвери охотно готов был поверить. Крейк выглядел лет на десять старше своего возраста.

— Дружище, ты — гений.

Крейк слабо улыбнулся, давая понять, что принимает комплимент. Потом он неуверенно сказал:

— А я не так давно подумывал о том, чтобы покинуть «Кэтти Джей».

— Ты чего? — удивился доктор. Надо же, а Крейк испытывает те же чувства, что и он сам.

— Да. Я решил, что… короче, я — демонист, — заволновался Грайзер и поспешил понизить голос. — Это моя профессия. Когда я нахожусь на «Кэтти Джей», у меня нет доступа к серьезному оборудованию. Я сам себя ограничиваю.

— Твой талант пропадает зря, — пробормотал Малвери, пригладив усы.

— Но история с капитаном меня слегка встряхнула. Заставила импровизировать. У меня нет современных приборов, и поэтому я должен суметь обойтись тем, что есть. Я получил уникальную возможность.

— Возможность, говоришь? — Судя по тону, Малвери совсем не одобрял эту формулировку Крейка.

— Ты отлично понимаешь, что я имею в виду. Вдруг проклятие не снимется, когда мы вернем реликвию обратно? Но я не собираюсь пренебрегать научной ценностью происходящего. Ведь методы, которые я испытываю, никто никогда достоверно не описывал.

Малвери было неприятно говорить о капитане так, словно тот являлся подопытной морской свинкой, но он решил игнорировать реплику Крейка. В конце концов, Грайзер взял на себя громадную ответственность.

— Жаль, что от меня пользы нет, — проворчал он и сжал кулаки. — Я никак не пригожусь тебе в борьбе с демоном. Я тут вообразил, что было бы со мной, окажись я на месте кэпа. Я бы трясся от ужаса. Ждал бы, когда этот Шакал подстережет меня и мигом разделается со мною. — Он отхлебнул из стакана. — Я бы по нужде бегал двадцать раз на дню.

— А он действительно боится… — ответил Крейк. — Посуди сам, нам известен лишь срок последнего посещения. В полнолуние. Но тогда Фрей будет не один, обещаю тебе.

Малвери поперхнулся ликером.

— Скажи-ка прямо: ты собираешься схватиться с демоном врукопашную?

— В случае чего я буду с ним сражаться, — тихо произнес Крейк. — Но может все закончится, когда возвратим реликвию.

— Чтоб я сдох! — воскликнул Малвери с искренним восхищением. — Ты гораздо храбрее меня.

— Сомневаюсь, — сказал Крейк.

Оба некоторое время в доброжелательном молчании слушали уличный гвалт.

— А меня пугает то, что я могу потерять все это, — внезапно вымолвил демонист.

— Что?

Крейк повел рукой, указывая и на кафе, и на обожженный солнцем неряшливый город, лежавший вокруг.

— Хотя бы сегодняшний день. Понимаешь, я ведь действительно хотел уйти от вас. Я целиком и полностью зациклился на идее, что мне необходимо святилище. Я собирался расстаться со своими друзьями и удалиться в какой-то душный, но безопасный мир. Тихое существование без трудного выбора и всяких неприятных потрясений. И никаких тебе визитов в новые места и спасения городов. Ты помнишь про Саккан…

— И никаких тебе свиданий с рыцарями из Центурии, — подхватил Малвери.

Крейк зарделся и удрученно потупился.

— Но их, конечно, уже не будет. Я уверен, что если она увидит меня, то застрелит. И будет права. Я это заслужил.

Малвери усмехнулся.

— Самандра Бри. Таким успехом не может похвастаться даже кэп.

— Признаю тот факт, что на «Кэтти Джей» постоянно оказываешься в самой гуще событий.

— Чистая правда, — согласился Малвери.

Крейк снова погрустнел, и доктор понял, что происшествие с Самандрой Бри расстраивает его куда сильнее, чем он показывает внешне. Надо было сменить тему пораньше, но теперь, пожалуй, поздновато сожалеть.

— И что ты думаешь об этом? — спросил Крейк.

— О чем?

— Что бы ты делал, если бы капитана не стало?

Малвери отхлебнул ликеру.

— Эх, — только и вздохнул он. Тут он увидел, что из ворот склада ему машет коренастый даккадиец. — Перерыв окончен. Нам пора.

— А мне нравится быть честным торговцем, — заявил Грайзер, когда они поднялись. — Успокаивает нервы. И шальных пуль не предвидится.

— Не привыкай к этому, — посоветовал Малвери, и оба покинули веранду.

Бросок, укус и горячая кровь, хлынувшая в пасть. Соленый вкус победы и убийства. Ее ноздри заполнило затхлое зловоние крысы, ее ненавистного врага. Грызун до сих пор дергался в острых когтях. До чего же легко поддавалась под остриями ее зубов плоть добычи! Чужая жизнь была заключена в мягкую оболочку, в которую она сразу проникла.

Крыса оказалась маленькой и хилой. Далеко ей до крупных сородичей, затаившихся в недрах корабля. Эти противники ей по плечу. Но она не боялась их. Некоторые представляли реальную опасность, но в конце концов все умирали одинаково. Она никогда не проигрывала ни одной схватки.

Правда, однажды она сцепилась с высоким вонючим существом, которое вечно забредало в ее владения — в коридоры и грузовые отсеки. Неуклюжий, нервный, он заманил ее в ловушку, утащил в бескрайний ужас неба, а потом…

Затем все как-то спуталось: никакой последовательности и упорядоченности событий. Да и остальные воспоминания были потоком расплывчатых ощущений. Она твердо знала лишь то, что с неуклюжим не следует шутить.

Она принялась терзать убитую крысу — разодрала ей брюхо и сожрала внутренности. Она — повелительница. И это — правильно.

Слаг обедал, и Джез ела вместе с ним.

Но где заканчивался кот и начинался человек? Она была словно вшита в сущность Слага, ее инстинкты перепутались со звериными. Тело Джез находилось в пилотском кресле «Кэтти Джей», но ее сознание раздвоилось. Одна часть держалась настороженно и приготовилась стартовать с посадочной площадки при первом признаке каких-либо неприятностей. Вторая же путешествовала пассажиром в мозге Слага, пока кот пробирался по теплым вентиляционным каналам «Кэтти Джей».

Впрочем, Слаг не понимал, что с ним случилось. Он знал о ее присутствии, но ничего дурного в этом не видел. Раньше он боялся Джез, ощущая в ней мана. Теперь он не только привык к ней, но и радовался ей, словно она являлась его кровной сестричкой, вместе с которой они сосали материнское молоко. Она как будто впиталась в него, и Слаг не сомневался, что знал ее целую вечность.

Она наелась досыта и принялась вылизываться, чувствуя удовлетворение в самом ритуале мытья, скольжении шершавого языка по шерсти. Наконец она захотела спать. Хорошо бы найти место, чтобы свернуться поудобнее. Она принялась изучать окружающую обстановку. Все было черным и белым, как на ферротипии, вентиляционные отверстия выделялись особенно ярко и четко.

Туда.

Беззвучно ступая по трубе, она направилась в стык, соединенный с другим ходом. Сквозь решетку сверху проникал слабый свет, которого ей хватало с лихвой.

Туда.

Она исполнилась решимости. Но внезапно ей пришло в голову, что она не знает, чья мысль направила ее в ту сторону. Для нее было совершенно естественно, что она кошка, полностью сосредоточенная на своих делах. Но ведь она все-таки — пассажирка, причем тайная.

А было ли совпадением то, что Слаг дважды пошел в ту сторону, которую она выбрала?

Стой.

Она замерла и принялась лениво вылизывать лапу.

Другую.

Она послушалась.

Слага, очевидно, ничего не беспокоило. Он считал, что мысль облизать лапу принадлежала ему одному. Но он ошибался. Джез нисколько в этом не сомневалась.

Потянуться.

И она прогнула позвоночник, вытянувшись чуть ли не вдвое.

«Ну-ну, — сказала она себе. — Неплохо».

Глава 29

Новое применение техники — Невидимый враг — Скотобойня — Среди освежеванных туш

Фрей прижался к деревянной стене коридора. Его сердце бешено колотилось, глаза широко раскрылись.

Не может быть.

Он вытянул шею и выглянул за угол. У подножия лестничного пролета находилась дверь на улицу. Снаружи был ослепительный свет, яркие ткани, пыль, шум и хаос. Город раскалился под полуденным солнцем, словно жаркая печь. Шасиит напоминал огромный жужжащий улей.

Нет.

Наверное, это ему померещилось. Проклятье, в Самарле у кого угодно начнутся видения. А в излишней нервозности его вряд ли кто-нибудь обвинит.

Вчера вечером он послал Тринике на «Делириум Триггер» записку с просьбой о тайной встрече. А потом он решил прогуляться пешком, а не ехать на рикше. Ему нужно отрепетировать свое извинение. И подумать, как умаслить ее, чтобы она помогла ему. Если, конечно, она вообще соблаговолит появиться.

Погруженный в размышления, возбужденный перспективой встречи, он почти не уделял внимания окружавшим его людям. Едва замечал, где находится. Лишь случайно он поднял голову и заметил переулок, вымощенный щербатым булыжником. Железный Шакал как раз маячил в полутьме.

Фрей надеялся на то, что днем будет в безопасности. Для кошмаров предназначалась ночь. Правда, он уже не мог спать из страха, что Шакал материализуется, когда его глаза будут закрыты. И он не мог позволить себе даже капельку шайна, чтобы успокоить нервы. Ему надо быть постоянно сосредоточенным на случай, если…

Нет.

В левой руке Дариан сжимал устройство, которое ему дал Крейк. Хромированный шар величиной с яблоко. Он был ничем не примечателен, за исключением единственной кнопки. Шар соединялся двумя тонкими проводами с аккумуляторной батареей, находившейся в сумке, которая висела у Фрея на бедре. Она оказалась тяжелой и неудобной, сильно колотила его по ноге, но Дариан не жаловался. Сейчас он готов был испробовать что угодно, лишь бы избавиться от Железного Шакала.

«Ты получишь пару минут, — сказал Крейк, вручая ему снаряжение. — Не трать заряд впустую. Найди укрытие и нажми кнопку. Если демон увидит или услышит тебя, толку не получится, но устройство помешает ему».

Чувствуя, как его трясет, он попятился. Вообще, куда он попал? Он находился в ветхой полутемной деревянной галерее, расположенной параллельно улице. Она заканчивалась прямоугольником света, оттуда доносились приглушенные звуки города. Здесь он был укрыт от солнечных лучей, но липкий воздух жадно вытягивал из кожи пот.

Пройдя половину галереи, Фрей остановился. А если Шакал ему померещился? Это продолжалось всего мгновение, и если учесть, насколько он измотан и взвинчен, можно не удивляться даже галлюцинациям. Выждав несколько секунд, Дариан почти убедил себя в том, что ничего не было.

И вдруг он услышал шаги на лестнице.

У Фрея екнуло сердце. Он инстинктивно выхватил револьвер и напрягся. Сейчас он побежит или будет драться. Но, вероятно, предпочтет бегство.

Но паника сразу же закончилась. Легкая и быстрая поступь не могла принадлежать его врагу. Навстречу Фрею шла даккадийка средних лет в пыльной одежде. В руках она держала охапку белых простыней. Обнаружив на своем пути незнакомца, она застыла и испуганно глотнула воздух. А когда она разглядела револьвер, ее узкие глаза округлились.

Дариан поспешно сунул оружие обратно за пояс и поднял руку. Дескать, я не причиню никакого вреда.

— Простите, — произнес он. — Подумал, что вы — ужасный демон.

Она, нахмурившись, уставилась на Фрея, а потом прошипела что-то по-самарлански. Затем она протиснулась мимо капитана, продолжая сердито бормотать себе под нос оскорбления в его адрес. Капитан прислонился к стене и с облегчением вздохнул.

Его кровь похолодела от раскатистого рычания. Дариан медленно повернул голову.

Шакал поднимался по ступеням — массивный и заполнивший собой весь проход. Он нес с собой мрак. Еще миг — и он вздернул вытянутую морду. Ярко сиял красный свет механического глаза.

Фрей едва не споткнулся и пустился наутек.

Даккадийка еще не успела добраться до конца галереи. Услышав топот, она вздрогнула и испуганно закричала. Должно быть, подумала, что Фрей собрался напасть на нее. Но капитан молниеносно проскочил мимо, оттолкнув ее к стене: он напрочь забыл о галантности. Женщина упала, рассыпав простыни, а он рванулся дальше.

Галерея выходила на высокий дощатый помост и вела к площади, окруженной обшарпанными домишками с ржавыми балконами. По обе стороны помоста размещались чаны, сверкавшие желтыми, красными и пурпуровыми цветами. Вокруг них суетились даккадийцы. Мужчины размешивали густую краску длинными шестами, а женщины развешивали мокрые ткани. Неподалеку прохаживались трое надсмотрщиков-самарланцев, следивших за рабами.

Фрей оглянулся. Возможно, Железному Шакалу нужна темнота. Значит, солнечный свет спасет его, Дариана. Однако надежда тут же развеялась — демон на четвереньках выскочил из галереи. Но никто на него даже не взглянул. Горожане уставились на Фрея, на спятившего чужеземца, который мчался, не разбирая дороги. Ближайший из самарланцев, сначала неуверенно отступил, но осмелел и решил поймать чужака.

— Что ты делаешь, болван?! — взревел Дариан. — Прочь!

Но тот не унимался. Тогда Фрей ударил его по голове шаром. Самми покачнулся и свалился с помоста прямо в котел с пурпурной краской. Дариан сбежал по невысокой лестнице на землю и помчался между чанами. Рабы тем временем пытались выловить своего бесчувственного надсмотрщика.

Железный Шакал прыгнул с помоста через головы рабочих и бросился наперерез Фрею. Тот затормозил и устремился в обратном направлении.

Даккадийцы благоразумно расступались перед ним. Многие хлопали в ладоши и громко хохотали над безумцем. Никто из них не видел чудовищный гибрид животного, механизма и человека, который тоже бежал между чанов и нагонял Дариана.

Вдруг Фрей разглядел открытую дверь в одном из зданий. Нагнув голову, он устремился туда. Он не сомневался, что Железный Шакал совсем рядом. Сейчас штыки вонзятся ему в спину точно так же, как много лет назад — в живот. Он испытает тошнотворную, невыносимую боль, когда лезвия проткнут кожу и мышцы. Ну?

Ну?

Он влетел в дверь и захлопнул ее за собой. Прежде чем полотно легло на косяк, он заметил демона. Тот мчался к укрытию, как паровоз. Фрей попятился — шаг, другой, третий, — ожидая, когда же дверь разлетится щепки и монстр ворвется внутрь.

Четыре. Пять.

Шесть.

Он замер в тишине.

И забеспокоился еще больше.

Фрей стал озираться по сторонам. Он находился в коридоре с каменными и оштукатуренными стенами. Здесь было полдюжины одинаковых дверей с цифрами. Наверное, номера квартир или комнат. Фрей снова побежал, чувствуя, как по его телу стекает пот. Вскоре он очутился перед очередной дверью — массивной, дощатой и слегка подгнившей.

Он распахнул ее и оказался в узком проходе, зажатом высокими постройками. Его пересекали такие же переулки. Обычный лабиринт задворок Шасиита. Посередине струился ручеек зловонной сточной воды. Под ногами пружинил мусор, успевший разложиться в однородную грязь, которая, в свою очередь, постепенно превращалась в почву. В воздухе пахло чем-то зловонным.

Направо проход упирался в оживленную улицу, где он в первый раз заметил Железного Шакала. И туда, конечно, не следует направляться — толпа не помешает демону, а лишь задержит Фрея. Поэтому он решительно повернул налево.

Окраины Шасиит представляли собой запутанный лабиринт с тропинками, которые изгибались, поднимались и опускались, повинуясь рельефу местности. В крутых местах устраивались самодельные ступеньки — камни, вбитые в красную глину. Ширины улочек едва хватало для того, чтобы двое могли разминуться между покосившимися трехэтажными зданиями. Даже солнечный свет казался здесь поблекшим. Фрей слышал людские голоса, выкрики играющих детей, лай собак и стук дешевой посуды, но не видел ни души. Город казался зловеще безлюдным.

Он бежал еще минуту, полностью потерял ориентировку, а потом остановился и попытался отдышаться. Он находился на дне каменного колодца, образованного несколькими домишками с окнами, завешанными грязными шторами. Из сточной трубы, обросшей мощной плесенью, капала ржавая вода.

А если ему удалось оторваться от преследователя? Он мог считать себя в относительной безопасности, но знал, что Железный Шакал непременно найдет его. Капитан взглянул на блестящий шар.

— Так будет лучше, Крейк, — сказал он и нажал на кнопку.

Ничего не произошло. Грайзер предупредил его, что эффект внешне никак не проявится, но, когда он демонстрировал устройство Фрею, оно вибрировало и тихо гудело. Значит, теперь оно превратилось в бесполезный кусок металла.

Его кишки скрутило спазмом ужаса. Повернув шар, Фрей обнаружил маленькую вмятину. Несомненно, повреждение появилась от того, что он ударил надсмотрщика по его безмозглой голове.

— Ну все, — прошептал Фрей.

Внезапно раздалось раскатистое рычание.

Капитан сорвался с места.

Железный Шакал свалился во двор. Чавкнула и громко зашипела гидравлика. Фрей уже вбежал под арочный проем в стене и лихорадочно думал, как бы оторваться от демона. Дариана устраивали только крутые углы и узкие галереи: на прямой тварь догнала бы его в два счета.

Вскоре он достиг развилки. Фрей свернул наугад и помчался вперед. Влетев в новый проулок, он увидел ржавую металлическую дверь, из-за которой раздавался вой животных. Кроме того, он почуял ту самую вонь, на которую обратил внимание раньше.

Но иного выхода не было. Фрей отчетливо слышал за спиной топот Железного Шакала. Хватая воздух обожженными легкими, он бросился к двери, а демон без устали гнался за ним по пятам.

Место, куда он попал, напоминало поле массового побоища. Повсюду краснело блестящее освежеванное мясо. С крючьев свисали обезглавленные, лишенные конечностей туши. С больших столов падали груды кишок и прочей требухи. Мужчины в перепачканных кровью фартуках, вооруженные мачете, бродили по скотобойне. Горячий воздух жужжал от мух и смердел.

Территория была разгорожена на множество загонов. Вдоль оград расхаживали даккадийцы, раздававшие приказы рабам. Те прямо перед ними забивали скотину и тут же начинали потрошить ее. Непрерывно кудахтали от инстинктивного страха куры, мычали коровы. Быку, голову которого удерживали в железном ярме сразу несколько человек, перерезали глотку как раз в тот момент, когда Фрей проносился мимо. Ноги животного начали подгибаться, из него одновременно хлынули кровь, под которую заранее подставили ведра, моча и навоз.

При иных обстоятельствах Дариана, вероятно, стошнило бы от обыденной жестокости происходящего, но сейчас ему было не до сантиментов. Он спасал свою жизнь.

Он мчался через бойню между загонами. Мясник-даккадиец, в кулаке которого трепыхалась курица, изумленно уставился на чужака. Покупатели испуганно вскрикивали и уступали дорогу. Дариан оглянулся: Железный Шакал протискивался в калитку. Демон оскалил зубы, его чудовищные глаза неотрывно следили за беглецом.

Фрей замешкался и поскользнулся на пропитанной кровью грязи. Покачнувшись, он на всем ходу врезался в штабель клеток с кроликами. Они посыпались на него, больно врезаясь в спину, некоторые из них открылись, и зверьки выскочили на волю.

Даккадийцы гневно заорали. Фрей, которого подгонял страх перед демоном, поспешно поднимался на ноги. Из загона выскочил разъяренный мясник, державший в одной руке кроличьи шкурки, а в другой — окровавленный нож. Но капитан догадался, что окружающих взбудоражило не только происшествие, виной которого он оказался. Животные словно взбесились. Птицы кидались на прутья заграждений, коровы с налитыми кровью глазами принялись лягаться и бодаться, гуси громко гоготали и хлопали крыльями. Покупатели впали в панику, а мясники начали успокаивать скотину. Несколько свиней, громко визжа и пытаясь вскарабкаться друг на дружку, дружным напором проломили ограду и выбежали из загона. На бойне воцарился хаос.

«Я не спятил! — сказал себе Фрей. — Животные тоже чувствуют его!»

Он протискивался среди людей, старавшихся выбраться из кутерьмы. Кролики носились зигзагами, ускользая от людей. Толкаясь в толпе, Фрей потерял из виду своего преследователя. Он высмотрел в конце ряда загонов дверцу, ведущую в один из возвышавшихся над бойней домов, и поспешил туда. Достигнув цели, он обернулся.

Шакал стоял среди перевернутых клеток на задних ногах и не шевелился. Даки и животные метались вокруг него, но никто не задевал невидимого демона. Он возвышался над всей суматохой. Воплощенный ужас с горбатой спиной, по хребту которой тянулся ряд шипов. Вытянутая морда, половину отлитая из черного металла, злобно скалилась.

Монстр смотрел на свою жертву. И не торопился. Как будто в его распоряжении было все время мира. Шакал знал, что Фрей никуда не денется.

«Оно играет со мной, — подумал капитан. — ???????????!Как пить дать!»

Внезапно демон прыжками двинулся к Дариану.

Сразу за дверью находилось просторное помещение с пустыми стеллажами и грубо сколоченными окровавленными столами, придвинутыми к стенам. Фрей заметил два выхода — невысокую лесенку и здоровенную металлическую дверь. Подниматься по ступеням ему не захотелось, и он направился к двери. Ручка оказалась тяжелой и холодной на ощупь. Когда он нажал на нее и открыл, то сразу понял почему.

Перед ним тянулись длинные ряды мясных туш, подвешенных на огромных крюках. Вверх поднялось облачко тумана, в который превратился проникший снаружи теплый воздух.

Холодильник для мяса.

Дариан крутанулся на месте, надеясь, что он успеет добраться до лестницы. Но Железный Шакал уже проник в разделочный зал. Черный глаз Триники в упор уставился на капитана «Кэтти Джей». Когда тварь ринулась к нему, Фрей невольно вскрикнул, метнулся обратно в холодильник и захлопнул дверь.

Он опоздал. В щель просунулась ручища. Железная створка со звоном ударила Шакала по пальцам-штыкам. И не закрылась.

Фрей отскочил и метнулся в глубь помещения. Он бежал в лесу замороженной плоти, огибая говяжьи туши и ребра. Холод проникал в его тело с ужасающей быстротой. Он был одет очень легко: ведь в Самарлы властвовал жаркий климат. Ну а здесь он практически заледенел.

В тумане перед ним появилась дальняя стена. Без всяких дверей. Ясно, я же в холодильнике, чтоб ему сгореть! Но он должен вырваться. И Фрей начал красться к углу, в его ушах гулко пульсировала кровь.

Остановись. Подумай.

Он прислушался.

И различил дыхание крупного зверя.

Фрей наклонился и осторожно выглянул из-за висящих туш. И где затаился Железный Шакал? Но холодильник окутала белая дымка, и демон мерещился ему повсюду.

Мысли Дариана совершенно спутались. А ведь Шакал был прекрасно осведомлен, где он находится. Пусть чудовище не выйдет к нему напрямую, но чутье-то у него есть. Шакал разыщет беглеца по следам. Дариан поежился и продолжил пристально вглядываться в помещение.

Он до сих пор сжимал в ладони хромированный шар. И почему у надсмотрщика был такой твердый череп?

И вдруг капитан что-то заметил. Два тонких провода соединяли сферу с аккумулятором, притороченным на боку. Один провисал, а другой был туго натянут. Фрей задрал рубашку, чтобы проверить батарейку, и сразу обнаружил, что провод, который должен был касаться разъема, соскочил с него и свободно болтается.

Дариан дернул его, когда треснул тупого самми, и провод соскочил. Треклятая штуковина вовсе не сломалась!

Он поднял голову. Темный силуэт мелькнул в проходе и тут же исчез. Фрей поспешно двинулся в противоположном направлении, стараясь быть бесшумным.

Дай ты мне хоть пару секунд, мерзавец.

Он зажал шар под мышкой. Действуя двумя руками, Фрей обернул зачищенный конец провода вокруг разъема и закрепил зажим.

Теперь попытаю счастья!

Топот когтистых лап демона предостерег его за миг до нападения. Дариан метнулся в сторону — лезвия чуть не дотянулись до него и проткнули воздух. Зацепив промороженную тушу, они разрубили ее пополам. Фрей споткнулся, врезался в твердую, как стена, плоть и упал, выронив шар. Где-то в тумане его поджидал демон. Шакал может в любую секунду схватить Фрея и располосовать его на части. Он на четвереньках пополз прочь, подобрав упавший шар. Тварь стала с ревом рубить мороженое мясо, стремясь добраться до добычи. Туши раскачивались на крюках, как маятники. Наконец капитан нашел свободное место, встал и опрометью кинулся прочь.

Он едва не врезался в стену. Нет, только не это!

А что там — левее? Ага, дверь! Снова послышалось щелканье когтистых лап — Железный Шакал нагонял Фрея. Наверное, пресытился игрой и решил действовать серьезно.

Фрей выскочил через открытую дверь в разделочный зал. Пока он носился по холодильнику, то думал лишь о том, чтобы запереть чудовище внутри. Но с бойни как раз вошли двое мясников с огромными разделочными ножами. Увидев Дариана, они узнали виновника паники и кинулись к нему.

В мгновение ока капитан выхватил револьвер. Он выстрелил в землю перед мясниками, и они тут же притормозили. Потом попятились, подняв руки. А со двора на выстрел спешили их товарищи.

— Дело дрянь! — бросил он сквозь зубы и бросился к единственному оставшемуся выходу — на лестницу.

Она сделала поворот и закончилась в коротком коридоре с дверями по обеим сторонам. В конце зияло широкое окно без стекол (типичная ситуация для Шасиита), зато имелись ставни-жалюзи.

Фрей услышал, как кто-то поднимается по ступенькам вслед за ним. Он промчался вперед и высадил жалюзи. Они оказались хлипкими, и капитан очутился среди кучи щепок на покатой крыше. Не удержавшись на ногах, он покатился по скату и свалился в переулок.

Высота была небольшой — с одноэтажный дом, да и упал он не на камни, а на утоптанную глину. Однако у него буквально посыпались искры из глаз. Лишь благодаря везению он ничего не сломал. Тяжело дыша, он повернул голову. В нескольких дюймах оказался воз соломы.

И почему я не свалился туда?

Хозяин куда-то запропастился. Осел, запряженный в телегу, одиноко стоял на привязи в безлюдном уголке. Фрей быстро залез под телегу. У него оставались считаные мгновения до появления Железного Шакала. Укрывшись в тени, капитан повертел блестящий шар и нажал пальцем на кнопку.

Шар завибрировал.

Раздался удар, и внезапно телега грузно осела. Фрей зажмурился и лишь через секунду понял, что его не придавило. Одно из колес отлетело в сторону, и вся конструкция накренилась. Но Фрей лежал неподвижно и не убирал палец с кнопки — мол, будь, что будет.

Животное отчаянно закричало и забилось на привязи. Фрея раздирало между желанием набрать полную грудь воздуха и затаить дыхание. Он раскрыл рот, как выброшенная на берег рыба, и не шевелил ни единым мускулом.

Телега заскрипела — очевидно, Железный Шакал переступил с ноги на ногу. Фрей услышал протяжный басовитый рык, исполненный подозрения. А потом зверь заметался и вниз полетели клочья соломы.

«Тебе не найти меня, тварь», — дерзко подумал Фрей.

Новый удар. И еще один, но не такой сильный. Наверное, Шакал спрыгнул и направился прочь.

Дариан прислушивался. Осел постепенно успокоился и перестал дергаться.

А капитан не отпускал кнопку, хотя аккумулятор разрядился и шар перестал вибрировать.

Наконец Фрей вылез на свет. Он в глубине души опасался, что демон перехитрил его и сейчас пронзит его спину. Но чудовище исчезло. Интуиция подсказала Фрею, что оно ушло.

Он пережил второе посещение. Но впереди — третий визит. Если верить колдуну, то тогда Железный Шакал не допустит промашки.

Фрей закашлялся и сплюнул. Ощущая себя полностью разбитым, поплелся по переулку. Несмотря ни на что, ему необходимо встретиться с Триникой. И он не сомневался, что из-за проклятого демона он опоздал на свидание.

Глава 30

Безымянные — Джаггернауты — Фрей впадает в паранойю — Водяной сад

— Что с тобой случилось? — смеясь, спросила Триника. Потом разглядела выражение его лица, и смех замер на ее губах. — Что случилось? — повторила она.

Фрей сидел рядом с ней на широкой ступеньке лестницы, которая вела от храма к протекавшей внизу реке. Его одежда была испачкана в грязи и порвана. Разлохмаченные волосы торчали, от него воняло потом и убитыми животными.

— День выдался неудачный, — ответил он.

Триника наклонилась к нему и, после секундного колебания, быстро и неуверенно убрала упавшую ему на лоб прядь волос. Увидев беспокойство в ее глазах, Фрей был вынужден быстро отвернуться. Ей незачем видеть слезы, подступившие к его глазам. В последнее время он стал излишне сентиментальным. Он сосредоточился и попытался собраться с духом.

— Хочешь осмотреть храм изнутри? — поинтересовалась она.

Ему не было дела до храма. Но она чувствовала, в каком состоянии он находится, и предложила ему отвлечься. Серьезный разговор можно и отложить.

Проклятье, Триника всегда понимает его верно. Как никто другой на свете.

— Да, — кивнул Дариан и вымученно улыбнулся. — Отличная идея.

Она встала, взяв зонтик, и протянула ему руку. Он порадовался возможности дотронуться до Триники и поморщился от боли, поднимаясь на ноги.

Сегодня к нему явилась прежняя Триника, та, на которой он чуть не женился. Она оделась в короткие брючки и сандалии. Блузка открывала ее белые, как мрамор, руки, смазанные кремом от загара. Фрей не видел ее в подобном наряде более десяти лет. И сейчас, измотанный и издерганный, он вдруг поймал себя на мысли о том, что ее открытая кожа до чрезвычайности волнует его.

Она уложила свои обесцвеченные волосы в элегантную прическу. Теперь стриглась не так коротко, как раньше, и могла при желании изобразить у себя на голове нечто симпатичное.

Она заметила, что он рассматривает ее.

— Что? — произнесла она доброжелательно.

— Сама знаешь.

Она картинно закатила глаза.

— Дариан… — вымолвила она и замолчала.

Однако он решил, что она довольна.

Сегодня она пребывала в легком, девчоночьем настроении. Их последняя, столь неудачная, встреча была предана забвению, и никаких извинений уже не потребовалось. Фрея это утешило. Как правило, извинения давались ему очень плохо.

Они направились к храму, безостановочно болтая о какой-то ерунде. Все настолько отличалось от кошмара, который Фрей пережил по пути сюда, что он действительно перестал волноваться. Что из того, что он выглядел как бродяга? Триника простила его. Все к лучшему.

Храм представлял собой простой полукруг белых, выщербленных временем и непогодой колонн, накрытых плоской крышей. Он был весьма скромным по сравнению с величественными помпезными зданиями, возвышавшимися на другом берегу реки. Даккадийцы и самарланцы проходили мимо, неторопливо беседуя или отдыхали на ступеньках, наблюдая за медленно плывущими лодками.

В храме, хотя он и был открыт со всех сторон, царили прохлада и полумрак. Его украшало девять высоких алебастровых статуй. Лица скульптур не имели черт, и являлись гладкими и пустыми. Тут стояло шесть одинаковых мужских фигур и три женских. Они различались лишь по росту, фигурам и длине волос. Кроме изваяний, в храме ничего не было. Тихое, пустое белое здание.

— Ну и боги у самми! И кто они? — удивился Фрей.

— Безымянные, — лукаво сказала Триника.

— Мог бы и сам догадаться, — фыркнул он. — В какую же чушь верят люди. Представь себе, Сило считает, будто после смерти он возродится опять.

— Разумеется, он ведь муртианин.

— Как получается, что это знает каждый, кроме меня?

Она похлопала его по руке.

— Книги, Дариан. Если ты откроешь любую, то обнаружишь там множество слов.

— Неужели? А расскажи-ка мне что-нибудь еще.

— Ладно. В книгах есть, например, легенды о древних богах Самарлы. Некогда они жили в Аталоне, среди своего народа. Это был истинный рай, и никому не требовалось ничего больше. Но люди испортились и перестали поклоняться богам. В них стало расти зло…

— Так всегда и бывает, — перебил ее Фрей.

— И зло сделалось явным, — продолжала она. — На землю обрушился мор — в буквальном переводе, мор души, — истреблявший лучших людей. Умирали многие верующие и благочестивые. А потом начали погибать и сами боги. Их сразила неблагодарность. Злые люди решили, что, может, они и не боги вовсе, и пошли на них войной. Те покинули мир и вознеслись в небо на колонне из пламени.

— Ага, — пробормотал Фрей. — На колонне.

— Дариан, если ты попытаешься смотреть на мир пошире, это принесет тебе пользу.

— Нет, — протянул он. — Когда я так делаю, беды не миновать.

— Ясно, — кивнула Триника. — Но слушай дальше. Чтобы покарать смертных, боги выпустили семь страшных чудовищ неимоверной мощи. Их назвали джаггернаутами. Они уничтожали селения и города, истребляли посевы и беспощадно всех убивали. Люди прятались, голодали и молили богов о милосердии. Они страдали целый век. В конце концов джаггернауты утихомирились и загадочно исчезли.

— Ну а безликие идолы? — осведомился Фрей, указав на статуи.

— Погоди. После джаггернаутов боги сотни лет хранили молчание, и рассеянные по земле племена вновь объединились. А затем появился человек по имени Неззуат. Он…

— Постой, — вновь перебил ее Фрей. — Он объявил, что может общаться с богами.

— Ах, Дариан, ты циник! Думаешь, что ты великий мудрец?

— Эй, я просто знаю, как все устроено. Не забывай, что я не из тех, кто рождается с серебряной ложкой во рту.

— Верно, — согласилась Триника, — и не с ложкой, а со здоровенной занозой. Поэтому ты такой задира.

— Точно.

— Ты хочешь узнать о Безымянных или нет?

— Честно говоря, нет, — признался он. И добавил, улыбнувшись: — Зато мне нравится, как ты рассказываешь сказки.

— Тогда заткнись и слушай урок.

— Хорошо, мэм, — ответил Фрей, старательно изображая раскаяние.

Триника собралась с мыслями.

— Неззуат, — произнесла она, — объявил, что может общаться с богами.

Дариан расхохотался. Триника шлепнула его по плечу, но он не мог остановиться. Она поспешно вывела его наружу — Триника опасалась, что местные жители возмутятся его поведением.

— Ты никудышный ученик, — вздохнула она, когда они начали спускаться по лестнице к набережной. Зонтик она держала на плече, прячась в его тени.

— Да, — подтвердил он. Вдруг он остановился, нахмурился и уставился куда-то вдаль.

— В чем дело? — спросила она, сразу заметив происшедшую с ним перемену.

— Ничего. Я… — буркнул он и встряхнул головой. — Прости. Я увидел женщину и предположил…

Он подумал, что это Самандра Бри.

Нет, невероятно. Он видел ее лишь мгновение, да и то со спины, а потом она скрылась за углом. Она была одета в легкий дорожный костюм, и ее распущенные волосы струились по спине темными локонами. Определенно, вардийка, но в Шасиите — полно вардийцев.

Однако она сразу бросилась Фрею в глаза.

— Дариан, я, между прочим, еще здесь, — сообщила Триника.

Он внутренне собрался. Ты превращаешься в параноика. Бри не сможет добраться до тебя.

— Извини. Короче, этот Незавоз заявил, что поговорит с богами. Ну и?…

Триника с подозрением взглянула на него. Фрей напустил на лицо самое почтительное выражение. Она покачала головой в деланом негодовании.

— Итак, Неззуат утверждал, что боги продолжают гневаться на людей за кощунства их предков. Он говорил, что смертные недостойны произносить имена богов и тем более поклоняться им. Имена должны быть удалены из записей и забыты, а их изображения — уничтожены. Но надежда все же остается — ведь боги сделали Неззуата своим глашатаем. После его смерти мантия должна была перейти к его первому сыну или дочери. Жителям Аталона следовало повиноваться и поклоняться им. Но однажды, когда боги поймут, что род людской в достаточной мере раскаялся и смирился, они вернутся и возродят рай на земле.

— А пока народ выполняет то, что ему прикажут.

— Ты прав. Неззуат стал первым из Богов-императоров. С тех пор династия тянулась непрерывно не одну тысячу лет.

Фрей остановился у подножия лестницы и посмотрел на храм.

— Значит, тут просто напоминание?

— Да. Молиться здесь запрещено.

— Хм, — озадаченно хмыкнул он. — Понимаю, что вроде бы должен восхищаться обычаями чужой культуры, но по мне, это немного жутковато.

— Ты безнадежен. Сдаюсь. Пусть тебя просвещает кто-нибудь другой.

— Ну, боги им в помощь.

Они стояли на краю набережной, перед ними раскинулась река, в лазурном небе сияло обжигающее солнце. Триника обняла Фрея за талию и прислонилась головой к его плечу. Она проделала все настолько естественно, что он не сразу осознал случившееся. Его сердце бешено заколотилось. Он боялся пошевелиться. Триника чуть заметно вздохнула.

— Дариан!

— Что?

— От тебя и вправду воняет.

Он расхохотался, и возникшая напряженность улетучилась.

— Ты за словом в карман не полезешь.

Она убрала руку. Он удивился тому, насколько острым оказалось испытанное им разочарование. Триника, пританцовывая, отошла на несколько шагов. Потом взглянула на него по-ребячески, нахмурившись.

— У меня есть вопрос.

— Какой?

— Ты чувствуешь, как тут жарко? Можно жарить рыбу прямо на ступенях.

— Да, пожалуй.

— А зачем тогда ты носишь перчатку?

Фрей посмотрел на кисть своей руки. Его хорошее настроение сразу испарилось.

— Долгая история, — произнес он.

Ему не хотелось демонстрировать черную метку на людях, и они отправились в ближайший водяной садик, где было относительно малолюдно. По пути он рассказал ей обо всем, что с ним случилось. О том, как он вынул из футляра реликвию и она поцарапала его. О пророчестве самарланского колдуна. О встрече с Крикслинтом и о грабеже в Ментенфортском институте. О лагере в джунглях — бывшем доме Сило.

Он поведал ей о Железном Шакале и о его появлениях. Впрочем, Фрей не стал упоминать о внешнем облике демона, поскольку тот оказался соткан из фрагментов его собственного подсознания. И, конечно, он умолчал о чудовищном черном глазе пиратской королевы, который красовался на морде монстра.

Затем он снял перчатку и продемонстрировал ей ладонь.

— О, Дариан… — ахнула она.

А отметина совсем не изменилась: гангренозные щупальца по-прежнему разбегались в разные стороны от небольшой кляксы. Она не болела и не стесняла его движений, но Фрей постоянно ощущал ее присутствие в своей плоти. Клеймо демона, означавшее смертный приговор.

Если только он не доставит реликвию обратно. Если только он не вернет украденное.

Они сидели на скамье в беседке, плотно увитой виноградом. Поблизости по камням миниатюрного водопада журчала вода. Неподалеку сверкал маленький пруд, окруженный деревьями. Стрекозы то носились, то повисали в воздухе, птицы порхали с ветки на ветку. Водяной садик — многоярусное сооружение со множеством укромных уголков — был частицей покоя в суматошном городе. А Фрею сейчас требовалось именно это.

Триника внимательно рассматривала метку, как будто надеялась отыскать признаки подделки.

— Сколько осталось? — спросила она.

— Три ночи.

— А реликвия у тебя?

— На «Кэтти Джей». Но откуда она взялась, неизвестно.

— Что ты собираешься делать? — беспомощным голосом осведомилась она.

— На юге есть одно место. Не то завод, не то рудник. В общем, трудовой лагерь где-то в Долине Удушья.

— Гагрииск. Я слышала о таком месте.

— В общем, там они его и держат.

— Кого?

— Йорта-путешественника. Он отыскал эту треклятую реликвию. Наверное, он расскажет, где раздобыл ее.

— Значит, ты собираешься освободить его?

— Да. План примерно такой: мы ворвемся туда, перебьем всех и спасем его. А он, в свою очередь, помогает мне.

Триника выпустила его руку и, упершись локтями в колени, играя дрожащими пальцами, уставилась на прудик. Он не помнил, когда она была столь встревоженной.

— Дариан, Гагрииск хорошо укреплен.

— Нам придут на выручку, — заявил он. — Полсотни, а может и больше, муртиан. Местные революционеры. — Он пожал плечами. — Они как бойцы — посильнее моей банды.

— А иного способа у тебя нет?

— У меня и времени нет.

— Три ночи… — прошептала она.

— Эй! — Он прикоснулся к ее плечу, она повернула голову, и они встретились взглядами. — Я пока еще не умер.

Она кивнула.

— Что я могу сделать?

— Одолжи мне «Делириум Триггер».

Она нахмурила брови.

— Тебе… Зачем?

— Лагерь караулит воздушный флот. Фрегат в сопровождении файтеров. Многовато для «Кэтти Джей». К тому же оба моих эскортных файера сейчас вне игры. А если мы начнем атаковать, нас перебьют с воздуха. А «Делириум»…

— Нет, — отчеканила она.

Безапелляционность этой краткой реплики поразила Фрея.

— Нет?

— Я отправлюсь с тобой. Буду драться. Проси чего хочешь. Но не мою команду.

— Ты — капитан, — произнес он. — Если ты прикажешь, они-то, конечно, ринутся в бой.

— Они не знают тебя, Дариан. А те, кто знаком с тобой, мягко говоря, недолюбливают капитана «Кэтти Джей». Что я им сообщу? Что веду их сражаться задаром? Рисковать жизнями ради чего-то абстрактного?

Фрей внезапно разозлился. Рядом с ужасом, который он совсем недавно испытал, ее сомнения казались пустяковыми.

— И не говори им ничего! — воскликнул он. — Я вроде бы слышал, что на «Делириум Триггер» нет демократии.

— Да, — согласилась она. — Потому-то я и не могу приказать им. Дариан, быть вождем можно, лишь когда тебе доверяют.

— Триника, это я понимаю! — выпалил Фрей. Он разозлился и ощущал подавленность. — Не забывай, свою команду я тоже беру в Долину Удушья. Или ты считаешь, что меня мало мучает совесть?

— Но они — твои друзья. Они идут с тобой по собственной воле. У них есть побуждения, которых нет у моих людей.

— Триника, взгляни на мою ладонь, — вымолвил Фрей.

— Я уже видела ее.

— Посмотри еще раз! — рявкнул он.

Она послушалась и отвела глаза.

— Другого выхода нет, — сказал Дариан. — Если ты мне откажешь, я погибну. Все очень просто.

Она ничего не ответила. Лишь крепко стиснула губы, на ее шее напряглись мышцы.

— Там лишь несколько кораблей, — продолжал он гораздо более мягким тоном. — Твой экипаж не успеет вспотеть. Сбей файтеры. Отгони в сторону. Что угодно. А грязную работу оставь мне.

— Не заставляй меня раздираться между командой и тобой, — пробормотала она.

Он сжал в кулак заклейменную руку.

— Триника, я не хочу умирать, — выдавил он. — Я могу на тебя надеяться?

Глава 31

Долина Удушья — Наблюдатели — Точный график — Атака — Сило ведет расследование

Грязный воздух чуть заметно колебался и свивался в медленные кольца. Над головами нависала серо-желтая дымка, ложившаяся на землю густыми клубами тумана. Отравленная почва была голой и безжизненной. Зиявшие как открытые раны серные ямы источали испарения. Гейзеры и кратеры походили на дымящиеся язвы. Впереди раскинулись унылые болота, испещренные буро-зелеными пятнами. Стояла всеобъемлющая тишина, нарушаемая однообразным отдаленным грохотом.

Долина Удушья.

Фрей лежал на краю одинокого утеса и, прищурившись, смотрел в подзорную трубу. Ему очень мешали защитные очки, но он не мог без них обойтись. Вдобавок маска для дыхания давила на переносицу и больно мяла щеки и подбородок, заросшие щетиной. Даже сквозь нее отчетливо воняло тухлыми яйцами.

— И почему они устроили это заведение в таком кошмарном местечке? — поинтересовался он.

Эхри расположилась рядом с ним.

— Здесь месторождения серы. А еще тут есть аллиум. Редкий и дорогой. Его используют в ювелирном деле. — Даже сквозь маску он услышал презрение в ее голосе.

Рядом с ней был Фэл, а по другую сторону от Фрея — Сило. Пескоход, на котором они приехали, остался внизу. В полумиле от них на пустой труднодоступной равнине находился Гагрииск.

Лагерь с несколькими дюжинами зданий опоясывала высокая стена, из которой торчали сторожевые вышки. Он состоял из трех неравных частей. В первой, судя по всему, обитали начальство, охрана и какие-то службы. Во второй помещались бараки. Дариан уже разглядел ряды длинных построек, куда на ночь загоняли рабов. В третьей части был карьер: плохо различимое изогнутое пятно, занимавшее больше половины огороженного пространства. Между строениями возвышалась буровая вышка, окруженная переплетением труб и громадными баками.

Темный фрегат плавал на якоре над посадочной площадкой, на которой отдыхал грузовоз. А вот файтеры, о которых предупредила Ашуа, куда-то сгинули. Вероятно, они находились в чреве фрегата, готовые в любой момент вырваться на волю.

Другие подробности терялись в желтом тумане. Но Фрей продолжал изучать укрепление. Внезапно он напрягся и передал трубу Сило.

— Слева, возле стены, — сообщил он. — Что там?

Сило надолго прильнул к окуляру.

— Зенитное орудие, — сказал он наконец.

— Я тоже так решил, — буркнул капитан и выругался сквозь зубы. — Ради каких слюней им понадобилась зенитная пушка? Кроме того, конечно, чтобы сбивать корабли?

— Гагрииск не просто трудовой лагерь, а тюрьма, — объяснила Эхри. — Всегда найдутся желающие спасти кого-нибудь из заключенных.

— Я думал, что самми сразу казнят всех, кто им не нравится.

Фэл поднял голову.

— Бывают и исключения. В Гагрииске держат тех, кого не должны найти, и тех, кто слишком важен. Их тщательно допрашивают, мучают, пытают. Поэтому их и присылают сюда.

— Только работать вместе с муртианскими рабами в карьере их не посылают, — с горечью добавила Эхри. — Это считается слишком унизительно даже для преступников.

Фрей до сих не привык к дракийскому акценту, хотя слышал его от Сило на протяжении девяти лет. Он посмотрел на часы.

— Сило, сколько на твоих?

Бортинженер вытащил свои часы. Время совпадало минута в минуту. День клонился к закату, хотя в отвратительной мгле Долины Удушья разница между вечером и утром была невелика. Солнце превратилось в тусклый диск, его опаляющие лучи почти полностью поглощались желтой взвесью. Чуть тепловатый воздух неприятно касался кожи.

В тумане прогремели глухие удары.

— Что еще такое?

Фэл произнес очередное незнакомое слово.

— Они живут в болотах, — произнесла Эхри.

— Неужели кто-то дышит этой дрянью? — удивился Дариан.

Эхри пожала плечами.

— Рабам масок не дают. Экономят на замене фильтров.

— И что происходит?

— Они выдерживают год. Максимум пятнадцать месяцев. Потом их расстреливают.

Она говорила жуткие сведения ровным, будничным тоном, но Фрей угадывал за ним тщательно сдерживаемый гнев. Эхри взяла у Сило подзорную трубу и направила ее на лагерь.

— Бараки, — сообщила она. — Ворота наверняка охраняются, но если прорвемся сквозь, то можем выпустить заключенных. Вот что самое главное.

— Для вас, — уточнил Дариан.

— Надо захватить лагерь, — сказал Фэл. — Пленных и рабов — раза в три больше, чем охранников.

— А наша команда поищет Угрика.

— Пока мы будем отвлекать на себя огонь, — заявила Эхри.

Фрея ее замечание нисколько не устыдило.

— И у нас, и у вас есть свои причины для нападения.

Эхри фыркнула.

— Пора бы твоей женщине появиться.

— Ты ее увидишь.

— И когда? — спросил Фэл. — Они тоже не дремлют. Если она опоздает…

— Она будет в Гагрииске, — раздраженно бросил Фрей. Неприкрытое сомнение Фэла и Эхри рассердило его вдвойне, поскольку совпало с его собственным. Он сомневался в Тринике.

В водяном саду Шасиита она пообещала ему, что прилетит в Долину Удушья. Но ее слова, в общем-то, походили на прощание. Хотя у них все неплохо складывалось, если не считать недоразумения на «Делириум Триггер». Однако Фрею не давала покоя мысль, что он чересчур опирается на доверие к ней. Прежде Триника с радостью предавала его направо и налево. Не слишком ли наивно с его стороны рассчитывать на перемену в ее поведении? Не поддался ли он опасной наивности? Что, если он уподобился девицам, которые падали в его объятия? Бедняжки, отдаваясь ему, обычно рассчитывали, что сумеют его переделать. Как бы не так.

Но Триника боялась за него. Она не позволит ему умереть.

Он был уверен в этом. Почти.

Он выудил из кармана компас. За последние месяцы у него вошло в привычку глядеть на него, перед тем как впасть в блаженство, даруемое шайном. Стрелка связывала его с Триникой. Он чувствовал себя ближе к ней и знал, что она носит кольцо, которое он вручил ей.

Стрелка показывала на север, но Фрей и понятия не имел, на каком она расстоянии. На севере находился Шасиит, который она, возможно, даже не покинула. А вдруг она потеряла координаты, которые он оставил ей в условленном месте. А он специально покрасил ящик особой краской, ярко светящейся, когда используешь поляризующие очки.

Организация налета прошла через пень-колоду. Эхри не давала карту до тех пор, пока не получила медикаменты, а Фрей, естественно, не мог сказать Тринике, куда следовать. Триника не полетела вместе с ним в лагерь повстанцев, поскольку гигантский «Делириум Триггер» не мог толком сесть в джунглях. А возвращаться в Шасиит — некогда. Дариан был вынужден договориться с Триникой заранее, и разговор получился весьма скомканным.

Могла случиться любая накладка. Ей нужно ночью вылететь из Шасиита, добраться в темноте до тайника и затаиться на подходах к Долине Удушья до утра, пока не станет светло для атаки. Если, конечно, она будет на месте.

Если все идет по плану, сейчас она должна приближаться именно с севера. В противном случае она все еще в Шасиите. Теперь и компас не мог разрешить его сомнений.

— Она прилетит, — прошептал он. Он всерьез надеялся, что не ошибается.

Он продолжал беспокоиться и часом позже, сидя в пилотском кресле «Кэтти Джей». Туман лениво проплывал мимо застекленного фонаря кабины. Джез то и дело бросала на него встревоженные взгляды, а он их игнорировал. Чтобы не волновать муртиан, она тоже носила дыхательную маску, а вот очки надевать не стала.

Фрей уставился на компас. Стрелка замерла, будто заледенела. Но ведь Триника направляется к ним, верно?

Но почему стрелка совсем не двигается?

— Капитан, пора, — произнесла Джез.

Фрей утешился возможностью отвлечься от праздных мыслей и сконцентрировался. Он пустил аэрум в балластные цистерны и начал прогревать турбины. В коридоре послышались шаги. Он обернулся — в дверях стоял Сило.

— Твои люди готовы? — спросил капитан.

— Ага. Кое-кто из мальчишек, того и гляди, начнет палить друг в друга, если им не подсунуть даков.

— Боюсь, посадка получится грубоватой, — сообщил Фрей. — Ты у меня старший в трюме. Нам нужно все проделать правильно.

Сило кивнул и зашагал по коридору.

— Курс — ноль пять, — отрапортовала Джез. — Держите прямо, ровно на двухстах, и выйдете прямо на точку. Турбины приглушите, насколько возможно.

— Есть, — ответил Фрей и сдвинул рукоять газа. Двигатели «Кэтти Джей» зарокотали, и корабль начал набирать скорость. Дариан опасался, что гул турбин взбудоражит охрану, и поэтому посадил судно в двадцати милях от лагеря. На этом участке не было ничего, кроме выжженной земли, ядовитых миазмов и смрадных болот, из которых доносилось уханье загадочных существ.

График следовало выдерживать буквально по секундам. Триника будет атаковать с севера, а «Кэтти Джей» необходимо проскользнуть в суматохе с юга. Раз они не в состоянии приблизиться вплотную, не встревожив врага, значит, удары надо синхронизировать. Если они станут медлить, неприятель откроет огонь, прежде чем «Кэтти Джей» приземлится.

Конечно, Фрею вовсе не хотелось оказаться возле Триники в тот момент, когда она узнает о том, что здесь есть зенитная пушка. Но, даже учитывая этот маленький сюрприз, «Делириум Триггер» вполне способен разделаться с вражеским фрегатом и файтерами.

Однако если она не прибудет, им предстоят крупные неприятности. И «Кэтти Джей» потеряет все свои шансы до единого.

Корабль поглотила густая желтая мгла. Внизу проплыло зловонное озерцо, и Фрею почудилось, что он разглядел на берегу расплывчатый контур кого-то высокого, ковыляющего на четырех ногах.

Он снова мысленно вернулся к последнему разговору с Триникой, пытаясь восстановить тончайшие нюансы беседы. Не было ли в ее тоне и выражении лица скрытого подтекста? Почему, согласившись наконец спасти его жизнь, она буквально потускнела? Неужели ее гложут сомнения?

— Пять миль, — произнесла Джез. — Они скоро услышат наши турбины.

— Может, вернемся? — спросил Фрей, ощущая нервную дрожь.

Джез помолчала. Потом нарушила паузу:

— С вами все будет в порядке, капитан. Мы вас вытащим.

Он слабо улыбнулся ей, но сообразил, что она не могла увидеть его улыбки за маской и очками. Вновь воцарилась тишина.

— Три мили, — сообщила Джез.

Фрей кинул взгляд на часы.

— И где же стрельба или что-то в этом роде?

— Вы просто убавьте газ немного, — сказала Джез. — Дадим ей время.

Он послушался штурмана, но в нем уже стала укрепляться очень неприятная уверенность. Проклятье, сколько еще раз ему придется получать от нее удары ниже пояса?

Так он и терзался, пока Джез не подала голос:

— Две мили. Ее нет, капитан.

— Она появится, — пробормотал он.

— Давайте свернем, пока не поздно?

Но лагерь неумолимо приближался — в тумане появилось темное расплывчатое пятно. Дариан не смог бы смириться с подобным поражением. Оно означало бы полное фиаско: выстроил замок на песке, его надули, и он подписал себе смертный приговор.

«Не заставляй меня раздираться между командой и тобой», — сказала она.

Похоже, она в конце концов сделала выбор.

Он верил, что она появится, до тех пор, пока «Кэтти Джей» не сотряс первый взрыв. Огненный шар озарил кабину, воздушная волна ударила по кораблю. Обстрел заставил Фрея вернуться к действительности — он нажал на ручку управления и кинул судно в сторону. Зенитная пушка продолжала размеренно грохотать. Второй взрыв ударил «Кэтти Джей» снизу и заставил ее круто накрениться. Дариан почувствовал, как рукоять в его руке сразу сделалась тяжелее — пятьдесят человек в трюме разом покатились к одному борту.

Будь ты проклята, Триника.

Он выровнял «Кэтти Джей» и резко пошел на снижение. Охранники лагеря выскакивали из мрачных строений на плац и разбегались по сторонам. «Кэтти Джей» спустилась к крышам, чтобы заставить зенитчиков задуматься. Вряд ли они будут палить по собственным казармам.

Теперь он разглядел самарланский фрегат — поджарый, стройный, напоминающий быстрое насекомое. Судна у самми были стремительными и элегантными, за счет, правда, таких излишеств, как броня. Самми вообще помешаны на эстетике. Если хочешь умереть, приготовься к эффектной гибели.

Якорь корабля болтался в воздухе, приближаясь к днищу корабля. Вдобавок фрегат начал выпускать файтеры, которые вырывались в небо, как стрелы.

Ну и скорость!

Фрей любил играть в рейк и всегда знал, когда можно рассчитывать на выигрыш, а когда нет. Вся хитрость в том, чтобы вовремя сбросить карты. Если файтеры сядут ему на хвост — собьют наверняка. Пора удирать, благо туман, его союзник, поможет «Кэтти Джей» спрятаться.

Хорошо, что его лицо скрывает маска. Никто не заметил горький изгиб его губ…

Вдоль борта фрегата сверкнул ряд зарниц. Прогремел гром. Из мглы выплывала черная медлительная громада «Делириум Триггер», его эскортные файтеры ринулись наперерез своим самарланским собратьям-противникам.

— Ах ты, зараза! Ах ты, красавица! — заорал Фрей, у которого сразу отлегло от сердца. Надежда вернулась, едва успев исчезнуть. Она прилетела сюда ради него!

Тринике не все равно.

Его кровь кипела, и его охватило головокружительное безумие боя. Прежний, обычный Дариан Фрей исчез. Он превратился в капитана Фрея. Он — человек-легенда, командир «Кэтти Джей». Пробил его час.

Он пронесся над лагерем и заложил крутой вираж, чтобы выйти на обратный курс. Зенитчики полностью утратили к нему интерес, как только обнаружили «Делириум Триггер». Фрей выровнял корабль и подлетел к лагерю с южной стороны, где он высмотрел подходящую площадку для приземления.

Охранники на стене принялись в упор палить по кораблю, но их пули не представляли никакой опасности для брони «Кэтти Джей». Фрей сбросил скорость, резко развернул хвост «Кэтти Джей» на сто восемьдесят градусов и открыл огонь из подвешенных под крыльями пулеметов. Взметнулась каменная пыль, охранники кинулись в укрытие. Дариан, в общем-то, даже не рассчитывал на попадание, ему просто нужно было позаботиться о том, чтобы никто не всадил пулю в стекло кабины.

Внизу лежал небольшой плац, огороженный постройками и крепостной стеной. Удобное место для обороны. Запев гидроприводами, «Кэтти Джей» выпустила посадочные опоры.

Фрей выключил турбины, стравил аэрум из цистерн и открыл погрузочную рампу еще до того, как «Кэтти Джей» с грохотом, от которого клацнули зубы, шлепнулась вниз. Капитан откинулся на спинку кресла и ухмыльнулся.

— Есть! — выдохнул он.

От сотрясения при посадке находившиеся в трюме муртиане потеряли равновесие. Они отчаянно вцепились в переборки и сети для закрепления груза. Рампа в кормовой части трюма медленно открывалась: капитан рассчитал все предельно точно. Ее край коснулся земли только на пару секунд позже, чем это сделала «Кэтти Джей». Момент был весьма волнующим, и мало кто сразу поверил, что они очутились на территории лагеря. Внезапно в ошеломленной тишине прозвучал голос Эхри:

— Вперед! Вперед!

Сверкнули топоры, обрубившие крепления пескоходов. Взревели моторы — в тесном трюме их звук показался оглушительным, — и два драндулета сорвались с места. Они скатились по рампе, дав по очереди из «Гатлингов». Следом с ревом затопала рвущаяся в бой Бесс. А за ними — и все остальные.

Зрелище походило на прорыв плотины. После долгой ночи, насыщенной предвкушениями и тревогой, муртиане выбежали наружу. Здесь находились в основном молодые мужчины, чахнувшие под властью Аккада, которым донельзя надоело подчиняться и повиноваться. Годами они подавляли ярость, и теперь выпустили ее на свободу. Громко крича, они с ружьями наперевес ринулись в Гагрииск.

Ни о каких маневрах не могло быть и речи. Они ничего не знали о месте, куда прибыли. Зато понимали, что если позволят остановить себя, то погибнут. Даки даже не поняли, что в сердце их крепости высадились враги, пока не появились вооруженные муртиане. Пули «Гатлингов» поливали здания. Охранники, выглядывавшие из окон, падали замертво. Те из них, кого атака застала на открытом пространстве, попытались вырваться с площадки. Никому не удалось далеко уйти. Муртиане, безликие воины в масках и очках, безжалостно истребляли каждого человека в форме. Какой-то невезучий дак подвернулся Бесс. Она втоптала бедолагу в землю и швырнула труп через крышу.

Эхри отдавала приказы, пытаясь взять под контроль чрезмерно пылкую молодежь. Сило невольно занялся тем же самым. Он ничего не мог с собой поделать. Он был среди своих, слушал родной язык и будто очутился в прошлом. Он — не самозванец, думающий по-вардийски. Сило испытывал дикарскую жажду мщения, гнев несчетных поколений замученных рабов.

Муртиане не были четко организованы, они не думали о прикрытии и тактике. При Аккаде их почти не учили воевать. Однако тут же нашлись бойцы поумнее и поопытнее. Сило видел, что по мере того, как ветераны начинают командовать своими бестолковыми товарищами, везде появляются признаки порядка.

Он схватил за плечо ближайшего муртианина и ткнул рукой в сторону стены. Наверху уже собирались напуганные даки. Сило не желал, чтобы они стреляли по площадке, пока его соратники не покинут опасный участок.

— Возьми еще троих. Уничтожь охранников. Если не получится, хотя бы заставь их спрятаться и не высовываться. Справишься?

Молодой человек, обрадовавшись, что в общем безумии у него появилась определенная задача, уверенно кивнул. Он что-то закричал, обращаясь к одному из муртиан, и указал на стену. Сило предоставил ему возможность самостоятельно выполнять задание и побежал вперед. Фюзеляж «Кэтти Джей» защищал его от пуль.

К этому времени им удалось очистить площадку от даков. Многие бросились наутек и засели в соседних домах. Муртиан заранее предупредили, что разделяться нельзя, но кое-кому потребовалось напоминание. Гриффден — вардиец, бывший помощник Аккада, — метался, орал и старался остановить тех, кто рвался в погоню за врагами. Сило высмотрел нескольких человек, забившихся в укрытие. Судя по всему, они были смертельно напуганы и потрясены до глубины души первым ощущением боя. Небо сотрясали гулкие разрывы — это самарланский фрегат всерьез отвечал на атаку «Делириум Триггер». В ядовитой дымке, стрекотали пулеметами файтеры.

Сило понадобилась лишь пара секунд, чтобы отыскать то, что нужно. Раненный в живот дак хватал ртом воздух и кашлял кровью. Схватив дака за шиворот, Сило затащил его в ближайший дверной проем.

Капитан уже покинул «Кэтти Джей» и закрывал трюм с помощью внешнего пульта управления, находившегося на задней посадочной опоре. Остальная команда собралась вокруг него, за исключением Ашуа. Девушка спешила к Сило.

Бортинженер бегло оглядел помещение — пулевые пробоины, трупы и поломанная конторская мебель — и вновь повернулся к пленнику. Резким движением сорвал с него очки. Одного лишь взгляда на лицо даккадийца хватило, чтобы в Сило пробудилось бешенство. Виновниками несчастья муртиан являлись самарланцы, но они всегда были где-то далеко и почти никогда не заходили в бараки. А охраняли их, жестоко издевались и безнаказанно убивали — даки. Они представляли собой реальную угрозу. Сило с детства научился бояться и ненавидеть их светлую кожу, белокурые волосы и узкие глаза.

В древности самми победили муртиан. А даки просто были рабами. Чтобы доказать свое превосходство, они убивали себе подобных. И действовали они исподтишка — участвуя в беспрерывных мелких конфликтах, которые умело организовывали их хозяева.

Сило не сочувствовал страдающему человеку, который находился перед ним. Они давние непримиримые враги. Какое тут взаимопонимание?

— Где йорт? — рявкнул бортинженер по-самарлански. Этот язык тотчас пробудил в нем омерзительные воспоминания.

Дак молча таращился на муртианина. Ашуа присела рядом на корточки. Сило, не обращая на нее внимания, ударил дака повыше уха, чтобы вывести из ступора.

— Йорт. Он здесь. Ты знаешь где. В тюрьме?

Умирающий кашлянул. Струйка свежей крови, очень яркой на фоне бледной кожи, выплеснулась на подбородок.

— Один, — прохрипел он. — Никто… не видит…

— Где?

— В карьере. Отдельно от остальных.

Сило взглянул на Ашуа. Девушка кивнула, дескать, поняла. Муртианин выпрямился, вскинул дробовик и выстрелил в грудь пленнику. Ашуа тоже поднялась и отвернулась, как будто дака вовсе не существовало. Смерть не представляла для нее ничего нового. По меньшей мере не ужасала ее.

К ним присоединился Фрей, вбежавший в здание. Он посмотрел на труп, а потом осведомился у муртианина:

— Ну как?

— Йорт в одиночке. В карьере, — ответил тот.

— Ясно.

В комнату ворвалась Эхри. За ее спиной Фэл поспешно собирал людей.

— Бараки! — крикнула она и остановила тяжелый взгляд на Сило. — Ты с нами?

Он молчал. Несмотря на то что между ними возникла новая преграда, в ее глазах блеснула надежда. Прежде оба разделяли одну и ту же боль. Они закалились в горниле чудовищного риска. Они познали рабство и должны были доказывать вновь и вновь, что никто и никогда не наденет на них оковы. Наверное, Сило позабыл об этом. Но теперь вспомнил.

Он повернулся к Фрею.

— Я должен идти, кэп.

— Давай, — сказал Дариан. — Желаю удачи.

Сило хмыкнул в ответ. Фрей вытащил его из Самарлы, девять лет давал ему кров, был его командиром и в некотором роде другом. Сило понимал, что жизнь могла бы связать его и с кем-нибудь намного хуже.

Внезапно Эхри прошипела, что нельзя терять время. Сило последовал за ней на площадку, где ждали его воины.

Глава 32

Фрей замышляет предательство — Умиротворение — Во мраке — Засада — Патовое положение

Дариан в последний раз взглянул на «Кэтти Джей». Он не хотел оставлять ее здесь, пусть даже и крепко запертую. «С другой стороны, — подумал он, — если мы не справимся, меня уже не будет в живых. Тогда я точно не вернусь к ней».

Нечего сказать, воодушевляющие размышления.

Изучая лагерь издалека, он постарался запомнить его расположение. Карьер-то будет нетрудно отыскать. По местным масштабам — весьма заметный объект. Отряд скользил от постройки к постройке, стреляя во всех охранников, которые попадались на пути. Они уверенно продвигались к своей цели. Туман превращал людей в расплывчатые мелькающие тени.

Муртиане теснили даков к середине лагеря. Те оказались не готовы к столь серьезному нападению. Однако они скоро поймут, что их вдвое больше, чем неприятеля. Фрей рассчитывал на то, что муртиане вовремя успеют добраться до бараков. Наверняка рабы, когда их освободят, смогут драться.

Но, так или иначе, игра развернулась нешуточная. Хватит беспокоиться по пустякам. У него есть собственная задача.

Бесс шествовала впереди. Она пугала (и при случае изувечивала) любого, кто встречался на ее дороге. Остальные, за исключением Сило, находилась рядом с капитаном. Необычная ситуация. Фрей крайне редко собирал команду целиком. Жаль только, что бортинженер не с ними. Дариану не хватало ощущения молчаливого присутствия Сило возле себя. И ему следовало дать клипсу, чтобы поддерживать связь. Но Фрей не мог не отпустить его. Порой надо действовать без оглядки на других. И сейчас Сило оказался перед выбором.

Малвери снял с обожженной руки Пинна перевязь и честно признался, что устроил все лишь для смеха. Аррис снова мог стрелять. Харкинс тоже пошел вместе с ними, хотя и вздрагивал при любом громком звуке. Ладно, если он желает лезть под пули, чтобы произвести впечатление на Джез, Фрей не станет его отговаривать. Он и сам мастак в подобных глупостях.

К отряду присоединилась и Ашуа. Очередная проблема… Но с ней Фрей намеревался разобраться позднее. Он заявил, что принимает ее в команду, поскольку, чтобы спасти свою шкуру, он согласился бы с чем угодно. Увы, скоро она узнает грустную правду. Ведь когда у мужчины все в порядке, его обещание не стоит и ломаного гроша. Когда история с реликвией закончится, он вышвырнет девицу вон.

А команда скажет ему спасибо. Особенно его старые сподвижники. Они-то должны помнить плачевные финалы прежних случаев пребывания женщин на корабле. Естественно, в то время Фрей ставил привлекательность выше компетентности, однако рано или поздно он прощался со всеми дамами, когда-либо посещавшими «Кэтти Джей». Дело заключалось в том, что Дариан часто напивался и обязательно начинал приставать к барышне. И неважно, имели его притязания успех или нет. Жизнь делалась невыносимой до тех пор, пока женщина не покидала корабль. Небольшая «Кэтти Джей» буквально плавилась от сексуально напряженной обстановки, а Фрей не умел сдерживаться в подобных обстоятельствах.

С Джез все обстояло нормально, поскольку она не привлекала Фрея. Кроме того, Джез являлась мертвой. А живая, теплая женщина — это совершенно ненужное осложнение.

Наплевать! Ашуа можно выгнать. А тебе, Дариан, надо уцелеть.

Постройки закончились неподалеку от края карьера. Фрей убедился, что участок пустой, и махнул рукой, подавая своим спутникам сигнал оставаться на месте. Он перебежал через открытое пространство и нагнулся над обрывом.

Спустя несколько секунд команда была рядом с капитаном. Бесс заявила о своем приближении скрипом кожи и бряцанием металла.

— Я велел вам ждать, — озадаченно произнес Фрей.

— А-а, понятно, — проворчал Малвери, пародируя жест Дариана. — Извини, кэп. Ошиблись.

— Может, в следующий раз ты попробуешь воспользоваться словами и не станешь изобретать новые балетные па? — добавил Крейк.

Пинн расхохотался.

— Изобретать! — выкрикивал он. Что забавного он нашел в этом слове, было для команды абсолютной загадкой.

— Сдается мне, там полный мрак, — заявил Малвери.

Фрей согласился с доктором. Ядовитый туман сгущался, и карьер походил на огромный резервуар. В скальном грунте были вырублены террасы, соединенные пандусами и лестницами, но сверху виднелся лишь один ярус и намек на следующий. А ниже расстилалась грязно-желтая мгла, в которой угадывались блеклые огоньки.

Еще одно препятствие.

— Ладно, — сказал он. — И поосторожнее. Друг от друга не отходить. Мы же не хотим, чтобы кто-нибудь случайно подстрелил товарища. Пинн, это к тебе относится.

— Эй! Ты о том, когда я в лесу ранил парня с «Пса Бури»? Но ведь он не умер! — возмутился Пинн. — Это принципляция и больше ничего!

— Это что? — с откровенным презрением в голосе поинтересовался Грайзер.

— Что-что… Принципляция, — ответил Аррис снисходительным тоном, как будто говорил с ребенком. — Нравится, когда тебя самого подловили, а? Ничего себе, господин умник!

Крейк устало вздохнул.

— Когда-нибудь я куплю тебе словарь, — пообещал он.

— А он будет изучать его вместе с Фреем! — жизнерадостно бросила Ашуа.

— А мне-то зачем? — обиделся капитан.

— Для расширения кругозора, — ответила Ашуа. — Ну что, спустимся и умиротворим стражников?

Фрей поймал себя на том, что не понял реплики своего собеседника (точнее, собеседницы). Он даже не мог решить, сознаваться в этом или нет.

— Усмиренный — это мертвый. А умиротворить значит убить, — недовольно заворчал Пинн. — И на слух одинаково. Верно? — Он посмотрел на Ашуа, та ободряюще кивнула.

— О-о, — протянул Дариан. — Тогда умиротворим охранников. Дошло наконец. А я сначала и не расслышал.

Крейк и Ашуа переглянулись. Малвери кивнул своим мыслям. У Фрея сложилось смутное ощущение, что над ним посмеялись. Что вообще сегодня творится?

Вдруг над их головами раздался взрыв, заставив всех поспешно пригнуться. В небе пронесся один из «Эквалайзеров» с «Делириум Триггер».

— Мне кажется, не стоит торчать на открытом месте, — рассудительно сообщила Джез.

— Потому-то я и велел вам быть в укрытии, — буркнул Фрей. — Не хочу, чтобы кого-нибудь из вас умиротворили.

Они двинулись вдоль края карьера, и Дариан заподозрил, что Крейк с трудом удерживается от смеха. Но, возможно, демонист просто закашлялся под маской.

Они заметили даков: те неслись прочь от яростной перестрелки, завязавшейся в центре лагеря. К счастью, команда «Кэтти Джей» умудрилась добраться до карьера, не привлекая ничьего внимания. Вымощенный плотно утрамбованными камнями пандус был широк и явно предназначался для механического транспорта. Спустившись, они оказались на первом ярусе. Уступ скрывал их от жилых построек, и Фрей почувствовал себя в относительной безопасности. Охранники улизнули, и отряд без помех прошел по ярусу до нового спуска.

Густой туман заглушал звуки боя. Грохот пулеметов превратился в отдаленное постукивание. Взрывы уже не пугали. Зато теперь Фрей отчетливо слышал шорох одежды, поскрипывание суставов Бесс и судорожное дыхание Харкинса. К ним доносились крики охранников — они перекликались между собой по-самарлански.

— Они внизу, — заявил Малвери. — Не знают, что мы приперлись к ним в гости. Но сдается мне, что кто-нибудь из даков должен отравиться в лагерь, чтобы разведать обстановку.

— Верно. Ребята, смотрите по сторонам, — напомнил Фрей.

— Ради всего святого, хватит чепухи! — воскликнула Ашуа.

Он догадался о причине ее раздражения. Все, что находилось дальше двадцати футов, представляло собой расплывчатые тени, а затем и вовсе исчезало в ядовитой мгле.

— В общем, не спим.

Вскоре они миновали механические громады, застывшие в зловещей неподвижности. Землеройные машины с бурами, ковшами и гусеничным приводом в человеческий рост. Грубая мощь техники раздражала Фрея. Он сразу стал маленьким и беспомощным.

— Шаги, — прошептала Джез. Подняв руку, она дала команде знак остановиться — почему-то ее все моментально поняли — и скользнула сквозь дымку к откосу. Фрей последовал за ней. Они пригнулись над краем карьера.

Внизу виднелась дюжина охранников с винтовками, увенчанными даккадийскими штыками. Дариан вздрогнул и выждал, пока они пройдут.

— Думаю, нам с ними не по пути.

— Отличный план, капитан.

Они вернулись обратно и двинулись в сторону, противоположную той, куда направились охранники. Карьер был велик, и наверняка ярусы соединял не один въезд. Фрей с огромным удовлетворением убедился в том, что он прав. Они благополучно разминулись с даками.

Огни на дне карьера приблизились. Тем не менее отряд мог легко заблудиться. Они будто попали в призрачный, потусторонний мир. Грохот сражения наверху напоминал невнятное постукивание.

Они быстро преодолели ярус, тщетно пытаясь обнаружить спуск. Джез опять вскинула руку и замерла. Остальные тоже затормозили, одни безмолвно, другие не очень.

— Что случилось? — спросил Фрей.

Джез прищурилась.

— Пока непонятно. — Она прислушалась. — Похоже, они стараются вести себя очень тихо.

— Они? — Фрей всмотрелся во мрак, но разглядел впереди лишь массивную тушу землеройной машины.

— Чего ждем? — бодро поинтересовался Пинн, приблизившись.

Джез поспешно приложила ладонь к его маске.

— Они над нами, — прошипела она, кивнув на крутой скат, поднимавшийся к верхнему ярусу. — По-моему, они нас засекли…

Тишину разорвал громкий рев мотора. Вспыхнул ослепительный свет. Туман пронзили лучи фар и мощного прожектора. Колоссальный бульдозер ожил и изрыгал дым. Настоящее чудовище из черного железа. Раздался чей-то крик, и началась стрельба. Во мраке засверкали вспышки выстрелов.

Застигнутая врасплох команда «Кэтти Джей» в панике бросилась врассыпную. Первым инстинктивным порывом Фрея было бежать обратно, но он поднял голову и увидел наверху даков. Они рассредоточились и поспешно занимали оборонительную позицию. Их в клочья разорвут, если…

— Все к стене! — заорал капитан.

Его спутники не медлили. Стена, вздымавшаяся слева, оказалась неровной, к тому же на ней имелся выступающий горб. Даккадийские стрелки решили не высовываться. Пули щелкали по камням, высекали искры и со звонким свистом улетали прочь, а вардийцы прижимались к впадинам. Даки в основном целились в Бесс — самую крупную и заметную мишень, но нисколько ей не вредили, а лишь вызвали у голема сильное раздражение.

— Бесс! Прикрой нас! — крикнул Крейк. Она пригнулась и встала, растопырив ручищи, между бульдозером и своими спутниками.

Фрей высунулся из-за выступа скалы, куда поспешно забился, и несколько раз выстрелил в сторону врагов. Бьющий в глаза свет ослеплял, зато охранники могли прекрасно рассмотреть чужаков.

Крейк и Харкинс запаниковали. Они бестолково размахивали оружием и закрывали головы руками. Остальные держались спокойнее, но ситуация складывалась крайне невыгодная. Враги занимали господствующую позицию и не позволяли отряду перемещаться. Главное — помешать дакам спуститься по дороге-пандусу и зайти с тыла. Если такое случится, команда «Кэтти Джей» уподобится мишеням в тире.

И тут бульдозер пополз вперед.

У Фрея екнуло сердце. Уступ достигал тридцати футов в ширину. Атаковать врага значило рвануться на их ружья — на их штыки! А потом надо лететь сломя голову по узким проходам — слева и справа от громадной машины. Но если бульдозер подойдет совсем близко, укрытия придется покинуть. И тогда засевшая наверху группа перещелкает их как цыплят.

Капитан пробормотал длинное затейливое ругательство. Выстрелил в сторону кабины — вдруг удастся зацепить водителя, — но услышал только протяжный свист срикошетившей пули.

— Капитан, есть идеи? — спросила Джез.

— Нет, — признался он. — У нас серьезные неприятности.

Надо пробиться, выбраться из огороженного квадрата, где приземлилась «Кэтти Джей». Сило мчался по утоптанной земле с дробовиком наперевес. Поблизости торчала высоченная газовая вышка. У ее подножия располагались емкости для хранения газа и очистные установки, переплетенные паутиной труб.

Пули взметали с земли облачка ядовитой пыли. Рядом, пробиваясь сквозь воздух, наполненный вонью тухлых яиц, бежали люди. Пуля угодила кому-то в грудь. Мужчина упал, перекатился и замер. Соратники перепрыгнули через него и двинулись дальше.

Наискосок от плаца расположились казармы и административные здания, а за ними возвышались ворота зоны, где стояли бараки. Даки пока не успели прийти в себя. Многие отступали перед нападающими. Другие прятались и отстреливались, но действовали несогласованно, и с ними удавалось справиться. Пусть муртиане были плохо обучены, зато у них были особые преимущества: внезапность и решительность. Жертвы имелись с обеих сторон, однако даккадийцы несли большие потери.

Сило вжался в стену длинной узкой постройки, довольный, что удалось скрыться от пуль. Все строения в Гагрииске оказались приземистыми, практичными и уродливыми. Массивные двери отливали металлическим блеском, а окна защищали выпуклые корабельные ветровые стекла.

Внезапно раздалось шипение. Дверь противоположного здания отворилась, выбросив порцию относительно чистого воздуха, который на мгновение разогнал вездесущий туман. Сило метнулся туда и, затаившись за створкой, дождался, когда она вновь распахнулась. Услышал приглушенные голоса, топот тяжелой обуви. Два человека.

Он ударом ноги захлопнул дверь и открыл огонь.

Его жертвами стали самарланские офицеры в униформе и противогазах. Это делало их совершенно безликими. Ничего, картечь убивает их точно так же, как и всех остальных.

Сило переступил порог здания и очутился в небольшой комнатушке, в конце которой он заметил плотно закрытую дверь. Воздушный шлюз, не позволяющий отравленному воздуху проникать в дом. Вот, значит, как они здесь выживают. У рабов такой роскоши наверняка нет.

Следом за ним вбежали двое муртиан и, едва взглянув на Сило, выскочили наружу и заторопились к баракам. Сило бросился за ними. Спереди, перекрывая грохот зенитки и рев турбин, грохотали пулеметные очереди.

Муртиане неслись вперед, подгоняемые жаждой мщения. Прогремел пулемет. Один из атакующих дернулся, как марионетка, и рухнул наземь, второй резко остановился и кинулся назад. Сило столкнулся с ним на углу. Парень тяжело дышал и скулил, оглядываясь на товарища. Даже сквозь очки Сило разглядел, что он глубоко потрясен.

Сило не стал успокаивать его. Сам научится. Или погибнет.

Между зданием и воротами зоны лежало открытое пространство. Здесь даки действительно укрепились. На стенах темнели пулеметы, а в земле были прорыты траншеи с каменными брустверами. Около ворот расположились две машины — платформы на гусеничном ходу, предназначенные для перевозки рабов из бараков в карьер. В общем, отличные укрепления для тридцати-сорока охранников, и никакой защиты для муртиан. И как атаковать их в лоб?

Понятно, куда бежали даки, — подумал бортинженер. Отступление было запланировано заранее. Они знали, что если на лагерь нападут, то лишь ради того, чтобы освободить заключенных или рабов. Поскольку в Гагрииск явились муртиане, цель нападения была ясна. План капитана даки вряд ли могли угадать, но к встрече основных сил неплохо подготовились. Если начать сражение, несомненно, погибнет значительная часть муртиан. Возможно, они выбьют даков с занятых позиций, и то без гарантии успеха.

Он принялся озираться по сторонам и вдруг приободрился.

Разве что…

Неподалеку оказались Эхри и Фэл. И Сило побежал к ним. Он петлял между домов и наконец добрался до Эхри.

— Мы не будет атаковать под огнем пулеметов, — сказала она.

— Но нам необходимо пробиться, — произнес Фэл.

Сквозь треск орудий и грохот разрывов в небе Сило услышал и другие звуки. Приглушенные расстоянием возбужденные крики. Голоса рабов. Они почувствовали, что у них появился шанс обрести свободу, и восстали.

Сило ощутил прилив яростной гордости. Муртиане — не такие, как даки, они не склонят головы и не согласятся стать безропотными рабами саммайцев. Уже столько их поколений живет в неволе, но они полны гнева и рвутся в бой. Иногда Сило размышлял о том, что нужно поискать более хитрый способ расправы над врагом. Ведь из-за упрямого, ожесточенного сопротивления чужой власти они так и останутся навеки под ярмом угнетателей. Но нет, сказал он себе. Первый же компромисс будет первым шагом к капитуляции. Его народ никогда не сдастся.

Он осмотрел площадь перед воротами. Там лежали мертвые даки и муртиане. Кровь медленно впитывалась в землю. Слишком много муртиан полегло, их и взрослыми-то не назовешь. И все они — на его совести, потому что именно он предложил напасть на Гагрииск.

Однако он ничего не чувствовал. Где же сокрушительная душевная тяжесть? После того как провалился его заговор против Аккада, он отказался от бремени командира. Он превратился в ведомого. Он боялся повторить прежние ошибки и стать виновником новой трагедии. Но сейчас он оказался здесь. Люди гибли, а он привел их сюда.

Он был бойцом. Так уж сложилось. Попытка скинуть с себя ответственность была жалким самообманом, вроде того, как курица прячет голову под крыло. Кстати, сколько народу он пристрелил, пока находился на службе у капитана? Немало. Даки угнетали его соплеменников, но ведь они тоже являлись рабами и просто выполняли приказы. Можно ли считать их невиновными? По его мнению — нет. И теперь он решился.

Ведущий или ведомый — нет никакой разницы. Люди живут и умирают. Если бы эти мальчишки не погибли сегодня по его вине, они, так или иначе, очень скоро нашли бы свою смерть. В конце концов, каждый отвечает только за себя.

«Ладно, — подумал он. — Либо говори, либо молчи. Одно из двух».

— У меня есть идея, — произнес он.

— Выкладывай, — потребовал Фэл.

Сило указал рукой на домишки, за которыми возвышалось зенитное орудие. Оно стояло на небольшом бугре.

— По-моему, пушка нам пригодится.

Эхри и Фэл переглянулись. Глаза Фэла сверкнули.

— Веди, дружище, — сказал он. — Мы — с тобой.

Глава 33

Закон больших чисел — Крайние меры — Джез теряет себя — Паника — Атаки не обходятся без жертв

Время бежало неумолимо.

Зрение Джез было намного лучше, чем у остальных, но свет фар бульдозера слепил и ее мешал сосредоточиться. Она выстрелила пару раз наугад, понимая, что это пустая трата времени и патронов. Даже определить местонахождение ламп было очень трудно. Прежде чем они смогут расколотить фары, машина успеет расплющить их в лепешку.

И никакой возможности проскочить! За бульдозером находились охранники, использовавшие механическую тушу как щит. Если они бросятся в атаку — их мгновенно перебьют. Даже если Бесс преградит путь громадине, та подомнет ее под себя, а даки перестреляют отряд вардийцев.

Джез обоняла пот своих спутников, пропитанный страхом. Им уже не выкрутиться. Не поможет ни дерзкий план, ни капля удачи. Сейчас у них не имелось никакого выбора, и ужас у них был самый неподдельный. Единственное исключение составлял Пинн. Он смеялся над смертью, поскольку у него просто не хватало ума понять, что дело-то серьезное.

Джез встала на цыпочки, прицелилась поверх горба Бесс и выстрелила. Опять без толку. Затем она быстро пригнулась — ответный огонь не заставил себя ждать.

Бесс оказалась практически неуязвима для малокалиберных винтовок даков, но недовольно стонала, когда в нее попадали. Крейк бормотал ей какие-то утешения и испуганно вскрикивал, если пуля пролетала слишком быстро к нему. То, что в него до сих пор не попали, было чудом.

Но бульдозер подползал, и неровная стена уже не могла служить надежным убежищем от невидимого противника.

Джез напрягалась. Вдруг ей в ноздри ударил резкий запах, прервавший ход мыслей. Она оглянулась и обнаружила, что Пинн сел на землю. В раненой руке он держал жестянку с прозрачным густым веществом, а другой, здоровой, окунал в банку патроны. Закончив, он закрыл жестянку и неловко сунул ее в карман, а потом принялся запихивать пули в барабан револьвера.

— Пинн?

— Огненная слизь! — заорал он, перекрыв грохот стрельбы и, захлопнув барабан, для вящего эффекта с треском провернул его.

— Что?

— Невероятная огненная слизь профессора Пинна! Неужели не помнишь?

— Но зачем?

— Огненные пули! — крикнул он.

— Но для чего?

Аррис пожал плечами.

— Пригодится. — Он выпрямился и прицелился. — Гляди!

— Подожди, Пинн, не надо!

Но она опоздала. Он выстрелил. Вспыхнувшая пуля, как трассер, пронзила мрак.

— Ха-ха! — триумфально крикнул пилот. — Получилось!

Джез молча указала на его револьвер. Из барабана вырывался огонь. Пинн взвизгнул и отбросил загоревшееся оружие в сторону. Оно отлетело на уступ скалы, качнулось и повернулось стволом к своему хозяину. Спустя долю секунды порох патрона взорвался, револьвер отдачей сбросило вниз, и он исчез.

Аррис посмотрел на свою перевязанную руку. Сквозь белые бинты сочилась кровь. Уродливое лицо пилота посерело. Прошедшая навылет пуля застряла в стене у него за спиной и продолжала гореть.

— Дерьмо, — проговорил он. — В то же самое место. — И потерял сознание.

— Док! — крикнул Харкинс.

— Знаю, — буркнул Малвери, старательно паливший из дробовика. — Мне сейчас недосуг возиться с нашим гениальным придурком.

— Ты предупреждал его, чтобы он случайно не подстрелил кого-нибудь, — заявила Ашуа Фрею. — Тебе нужно заняться прорицанием.

— Сработал закон больших чисел, — ответил Фрей.

— Похоже, это все-таки была не принципляция, — добавил Малвери.

Джез снова втиснулась в щель. Шутливая перебранка товарищей не обманывала ее — обычная дешевая бравада. Она чувствовала приближение паники. Дыхательная маска начала давить — как напоминание о тех днях, когда она еще дышала, — и она сорвала ее с лица. Как спастись? Она — наполовину ман. Ну и что? Если пуля пробьет ей череп, станет мертвой по-настоящему.

Маны…

Она осознала, что слышит их.

Джез зажмурилась. Физически они здесь отсутствовали. Их завывания являлись лишь фантомным эхом где-то на самой границе сознания. Но они пребывали в явном волнении и расстройстве. Маны чувствовали ее тревогу и разделяли ее. В последнее время они не появлялись, уважая ее решение не присоединяться к ним, но сейчас не удержались. Как мать, неспособная равнодушно внимать плачу своего ребенка, они потянулись к Джез. Они сочувствовали ей и горько сожалели о том, что не могут оказать ей реальную помощь.

Почему я не захотела стать одной из них? В чем же была причина? Она подзабыла. В их любви, в призыве их многоликого единства ощущалась грубая наивность. Они обладали умом и были людьми, но демон, обитавший в них, превращал их в первобытных существ. Наподобие животных.

Что?

Ее глаза сами собой широко раскрылись. Однажды она оказалась в похожей ситуации. Она вместе с Сило и Харкинсом защищала «Кэтти Джей», стоявшую на посадочной площадке. Тогда было двадцать пиратов Триники Дракен. В ту ночь она считала мысли врага, определила, где он находился, и застрелила его в полной темноте. Когда он вздумал перебежать на другое место.

Кроме того, она с легкостью влезала в кошачий разум Слага. А чем лучше даки-охранники? Она уже пыталась проникнуть в человеческое сознание, и у нее ничего не получилось, но с тех пор она практиковалась. Если она почувствует, где прячется неприятель, то расправится с ним.

У команды «Кэтти Джей» появился шанс.

Творившийся вокруг хаос — не помеха. Джез удавалось входить в неглубокий транс без всяких усилий, даже занимаясь обыденными делами. Конечно, теперь ей требовался более глубокий уровень. Она привыкла использовать свои способности с величайшей осторожностью, опасаясь последствий. Но времени было в обрез. Давай, Джез.

Она словно провалилась в глубокий колодец и, как падающий камень, устремилась к сердцевине своей сущности. В один миг перестала ощущать собственную кожу, сделалась бестелесной и затерялась в пустоте. Она изо всех сил старалась отыскать путь, проложенный ею инстинктивно. Увы, она очень смутно представляла, каким образом ей это удавалось.

Она чувствовала, как ее несет в неизвестность. Внезапно ее сознание переменилось, широко распахнулось, впустив внутрь окружающий мир. Сперва прозвучало несколько голосов, затем — в десять раз больше, а потом — нечленораздельный гвалт толпы. В ее голову неистово ворвались обрывки многочисленных мыслей, свалились в кучу, спутались в неразделимый клубок. Она слышала три языка и одинаково хорошо их понимала. Она ощущала стенания умирающих, будто они вырывались из ее собственной глотки. Она была людьми, обитавшими в Гагрииске, находилась в шкурах своих друзей, даков, муртиан — всех одновременно.

Этот сбивающий с ног поток был слишком силен и продолжал безжалостно нарастать. Едва она осознала, что утратила возможность управлять собой, ее охватил ужас. Она попыталась воспротивиться безумию, аду, в который ввергла себя, но уже толком не знала, кто она есть и существует ли вообще.

Она стала застреленным, убитым муртианином и торжествующим снайпером-даком. Она была перепуганным капитаном и засевшими наверху охранниками — мрачными, хищными, ожидающими того момента, когда их враги будут вынуждены покинуть укрытие. Она превратилась в рабов-муртиан, которые следили за побоищем в небесах и осмеливались думать о приходе долгожданной свободы.

Она утратила самое себя.

Харкинс, как трус с несравненным опытом и стажем, мог определять тончайшие различия в уровне испуга. Избитые фразы, которыми обычные люди характеризуют степень своего эмоционального состояния, казались ему прискорбно неточными. Вероятно, ему не хватало ума для того, чтобы облекать свою мудрость в слова, но если он о чем-то догадывался, то уж наверняка.

Тишина утонувшего в тумане карьера порождала затяжную, постоянную тревожность. Так маленький ребенок ожидает, когда же из шкафа в его темной спальне выскочит чудовище. А вот резкий всплеск во время перестрелки — совсем другое дело. Это шок, потрясение, после которого Харкинс сразу лишался контроля над собой и хотел лишь забиться в уголок, сжаться в комочек и бормотать какую-нибудь чушь. Но мысль о том, что Джез будет презирать его, придала ему мужества. Он взял себя в руки и даже выстрелил в сторону противника. Кроме того, пилоту показалось, что теперь-то ему храбрости не занимать, хотя, возможно, все было игрой его воображения.

Страх, посещавший Харкинса, был разнообразен. Но такое происходило с ним впервые. Он вдруг услышал нечеловеческий вопль, от которого у него кровь застыла в жилах, и скрючился за металлической спиной Бесс. Звук словно выплеснул в его подсознание чернейшие круги ада. Но в следующий миг кошмар усилился до максимума. Харкинс оглянулся через плечо и обнаружил источник звука. Джез.

И все же не совсем Джез.

Она изменилась, но не физически. В общем, Харкинс не понимал. Там, где только что находилась женщина, которую он обожал, оказалось непостижимое существо, имевшее облик Джез. Чудовище распространяло вокруг себя ледяной ужас: в глазах сверкала бессмысленная жестокость, сквозь оскаленные зубы вырывалось рычание. Джез (или не Джез) напряглась, как кошка, готовившаяся к броску на жертву.

Ее лицо было в считаных дюймах от пилота.

У Харкинса перехватило горло. Сердце остановилось. Глаза выпучились.

И вдруг она расплывчатой тенью мелькнула мимо него, подняв ветер, от которого клапаны кожаной фуражки взметнулись и звонко шлепнули хозяина по ушам.

Он уставился перед собой. Потом его отпустило, и он заорал.

— ГааааааааААААААА!

По внутренней стороне его ноги растеклось мокрое тепло. Он обмочился. И не обратил на это никакого внимания.

ГаааааааААААААХАААХААААА!!!

Она являлась демоном, и он едва не столкнулся с ней!

ГАААААААРРАААААААААХА????????!!!..ААХААААА!!!..

Харкинса отрезвила жестокая оплеуха, от которой его голова чуть не сорвалась с шеи.

— Полегчало? — осведомился Малвери, подняв мясистую лапу для следующей пощечины.

Джандрю шмыгнул носом, кивнул и схватился за щеку.

— Тебя вроде бы ни разу не было с нами, когда ее корежило?

Харкинс кивнул, не сводя с доктора обиженного взора.

— А сейчас она настроена очень мрачно, — произнес капитан.

Охранники тоже вопили, и Харкинс решил взглянуть в их сторону.

Бульдозер подползал к отряду, и пилот мог различить в отсвете фар темные силуэты. Стражники метались и беспомощно размахивали винтовками. Похоже, они не знали, куда стрелять. Между ними носилась Джез. Ее движения были молниеносны и стремительны. Если бы не собранные в хвостик волосы, Харкинс ни за что не догадался бы, что это штурман «Кэтти Джей». Она то пригибалась к земле, то высоко подпрыгивала, а затем вообще пропадала в тумане. Даки валились как подкошенные. Фрей увернулся от оторванной кисти руки, которая, быстро вращаясь, летела прямо на него. Из мрака, шатаясь, вышел даккадиец, споткнулся и рухнул под огромный нож бульдозера.

Харкинс, разинув рот, наблюдал, как Джез вскочила на движущуюся гусеницу и исчезла за ослепительным светом. Раздался дикий вой — то ли демона, то ли жертвы — и громкий треск сломанных костей. Бульдозер повернулся, и фары наконец-то перестали бить в глаза прижатым к стене вардийцам. Потом его гусеницы нависли над обрывом, и машина накренилась. Заскрежетал металл, громадина соскользнула вниз и разбилась тридцатью футами ниже.

— Займемся остальными ублюдками! — взревел капитан.

Он выбежал из укрытия и прицелился в одного из стражников, которые пытались заглянуть под скальный козырек. Команда «Кэтти Джей» последовала примеру капитана. Харкинс не двинулся с места. Прогремели четыре выстрела. Два тела свалились сверху и безжизненно рухнули на камни. Джандрю зажмурился, заткнул уши и зарыдал.

Когда он опустил руки, все стихло. Малвери грубо вздернул пилота на ноги.

— Давай. Некогда рассиживаться.

— А как же он? — проскулил Харкинс и жестом обвинителя указал на лежавшего без сознания Пинна.

— Не думай о нем. Лучше помоги кэпу, — буркнул доктор и опустился на колени возле раненого пилота.

Джандрю неловко попятился. Мокрая штанина начала натирать ногу. Он принялся озираться по сторонам, пытаясь разглядеть Джез или демона в ее обличье. Ее здесь не было. Лишь глухо грохотали взрывы между фрегатами, где-то высоко, в другом мире, над затопившей карьер ядовитой дымкой.

Ошеломленный Харкинс побрел к капитану. Фрей стоял среди изуродованных останков даков и смотрел на бульдозер, на котором тускло светилась случайно уцелевшая лампа.

— Э-э… — промямлил Харкинс.

Внезапно взвыл демон. Раздался треск выстрелов. Дариан поднял голову.

— Надо оставить ее в одиночестве. Пусть немного сбросит пар.

Харкинс сглотнул и выдавил:

— Верно.

— Позовите сюда Бесс! — крикнул Малвери. — Пинн в порядке, но в себя он придет еще не скоро. А я не собираюсь тащить этого толстого болвана на себе.

Эхри оставила Гриффдена командовать схваткой. Он должен был очистить подходы от разбежавшихся даков, не позволяя охранникам отходить от ворот. И еще она строго-настрого запретила ему бросать муртиан на штурм. Гриффден — пехотинец, ветеран Второй аэрумной войны, не нуждался в подробных объяснениях.

Покончив с этим, Сило, Эхри и Фэл побежали через открытый участок. Они направились к зенитной пушке. Сило возглавлял процессию, спутники следовали за ним, как в прежние времена.

Вокруг болтались даки, не успевшие отступить к воротам после начала атаки. Некоторые прятались, рассчитывая переждать заваруху, но кое-кто пытался сражаться с дерзкими чужаками. Сило заметил двоих противников, быстро скрывшихся между зданиями. Троица муртиан выстрелила им вдогонку, но даки ускользнули. Сило подкрался к углу и осторожно выглянул. Охранники буквально испарились.

«Типичные повадки даков, — презрительно подумал он. — Кишка у них тонка драться».

Постройки заканчивались у подножия бугра, на котором возвышалось орудие. Пушку окружал высокий бруствер из мешков с песком. В кругу находились пять даков. Двое занимались пушкой. Остальные засели за мешками и приготовились отражать возможное нападение.

Сило внимательно осмотрел позицию.

— Мы не будем подниматься по склону, нас перестреляют, — пробормотал Фэл у него за спиной.

Эхри, присевшая на корточки, опиралась на винтовку, как на посох.

— Отсюда с ними легко расправиться.

— Ты можешь пришить одного, — ответил Фэл. — Когда они узнают о нашем присутствии, сразу откроют ответный огонь. И все.

Сило нахмурился, но его лоб тут же разгладился.

— Отлично, — сказал он. — Отвлечем их на себя. Пушку защищают всего трое.

— Не понимаю тебя, — удивился Фэл.

— У тебя есть карманные часы?

Ни у него, ни у Эхри часов не оказалось. Сило вручил Фэлу свои.

— Подождите пять минут. Потом начинайте стрелять. Оставайтесь в укрытии. Постарайтесь разделаться с ними, если получится.

— А ты? — с подозрением спросила Эхри. Она до сих пор не доверяла ему. Надо с этим смириться.

— За меня не беспокойтесь, — заявил Сило и, постучав по циферблату, добавил: — Пять минут!

И он бросился обратно между домами в обход бугра, чтобы выйти к позиции зенитки с тыла. Перед ним тянулась внешняя стена Гагрииска. Охранники покинули часть вышек и перебрались в укрытия. Над лагерем парил самарланский фрегат. Корабль сильно кренился, от него валил густой дым, а борт был охвачен огнем. Внезапно в него угодил очередной залп с «Делириум Триггер», и фрегат начал быстро терять высоту. Дракен разделалась с противником. Теперь ей надо только перебить файтеры.

Сило еще глядел на небо, но вдруг прямо перед ним из двери выскочил даккадиец. Оба столкнулись, когда было уже поздно уворачиваться. Они упали, сцепившись на лету, и стали драться, даже не успев понять, что случилось. Дак ухитрился оказаться сверху и принялся остервенело колотить Сило. Муртианин перехватил предплечье врага и, выворачивая его, как рычаг, свалил охранника с себя. Несколько минут они боролись лежа, но Сило вскоре перехватил инициативу. Он резким движением завел руку дака ему за спину, отчего тот взвыл дурным голосом. Затем Сило ткнул его лицом в землю. Дак скреб пальцами по камням. Он хотел дотянуться до своего оружия, которое валялось в паре футов от него. Сило навалился ему на спину и зажал его шею железной хваткой. Стиснув зубы, он напрягся и в один миг сломал охраннику шею.

Скатившись с трупа, он встал на колени и застыл, переводя дух. Давно он не убивал людей голыми руками. Это совсем не то, что застрелить неприятеля издалека.

Отдыхать некогда. Сило вскочил на ноги, подобрал дробовик и побежал дальше. Раздался звук, похожий на стон искореженного металла. За ним последовал взрыв, от которого зазвенели стекла в ближайших постройках. За стеной, на отравленных равнинах разбился фрегат.

Бортинженер добрался до наружной стены. Он промчался вдоль нее и достиг основания площадки с зениткой с тыльной стороны. Укрывшись за поворотом, он наблюдал за охранниками, спрятавшимися за мешками с песком. Они расположились так, чтобы иметь хороший обзор. Сило находился не точно напротив Эхри и Фэла — по его прикидке, получалось градусов сто двадцать, а не сто восемьдесят. Тоже неплохо. Правда, пустырь, который нужно было пересечь, казался страшноватым, но отступать уже поздно.

Он потерял счет времени. Прошло пять минут или нет? Проверил дробовик — заряжен полностью. Вероятно, он добрался сюда быстрее, чем рассчитывал. А может, Эхри и Фэл отказались от его затеи. Что, если Эхри решила, что он пытается сыграть с ними грязную штуку и не будет верен делу освобождения? Ведь он целых девять лет проторчал в чужой стране.

Резко громыхнула винтовка. Один из охранников отлетел от бруствера и упал замертво.

Загремела канонада. Оставшиеся двое даков стали палить в ответ, повернувшись спинами к Сило. Наводчик пушки лихорадочно ловил в прицел «Эквалайзер», гонявшийся в желтом небе за последним самарланским файтером.

Сило выбежал из-за укрытия и кинулся к укреплению. На языке он остро ощущал медный вкус адреналина. Если его увидят, то сразу прикончат.

Но его никто не заметил. Будто сам мир отвел им глаза и сделал муртианина невидимым. Те двое так и суетились около зенитки, а охранники ввязались в перестрелку с Эхри и Фэлом. Сило перемахнул через бруствер и очутился в редуте.

Его обнаружили лишь после того, как он уложил первого дака. Быстро передернув цевье, Сило моментально всадил пулю во второго. Трудно промахнуться, стреляя почти в упор; спустя секунду он бросился к орудийному расчету.

Этот дак не успел даже вытащить револьвер из кобуры. Он попятился к прибору управления и рухнул наземь, держась обеими руками за простреленный живот. В живых был только один наводчик, сидевший в кресле. Он поднял руки вверх.

— Слезай оттуда, — приказал Сило.

Тот повиновался.

— Отойди.

Дак послушно отступил на несколько шагов. Сило держал его на мушке. Наводчик поглядел на муртианина и сразу понял, что его ждет. Его лицо перекосилось.

— Нет! Умоляю! У меня де…

Сило нажал на спуск, и крик оборвался на полуслове. Он не желал ничего слушать о детях даккадийцев. Муртианские мальчики и девочки вырастали кривобокими от работы в шахтах или лишались пальцев на бумагопрядильных фабриках.

Когда он был молод, месть улучшала его настроение. Она утихомиривала пылавшую в нем ярость. Теперь же Сило не испытал чувств. Убитый дак являлся каплей в океане. Его смерть ничего не изменила.

Эхри и Фэл перелезли через бруствер. Даже сквозь очки было видно, что глаза Фэла сияли от восторга.

— Получилось! — крикнул он. — Великолепно!

— Точно как в старое время, — ответил Сило.

— Да, — согласилась Эхри.

Совсем рядом просвистела пуля. Они вздрогнули. Фэл болезненно охнул. Эхри вскинула оружие и выстрелила. Сило оттолкнул Фэла и обнаружил внизу дака с револьвером. Из глубоко оцарапанного пулей виска текла кровь. Эхри не убила врага, а лишь контузила. Сило всадил в него заряд, на сей раз без ошибки.

— Фэл!

Он молчал. Это случилось слишком быстро. Сило инстинктивно, не думая, убил дака. Но сейчас он свел все концы с концами. Выстрел, стон Фэла, крик Эхри.

Будь проклята вся эта гниль и дрянь!

Фэл лежал на земле. Эхри осторожно приподнимала его голову, зажимая свободной рукой его рану на груди. Кровь толчками пробивалась между ее пальцев и расплывалась на одежде муртианина.

Сило за свою жизнь повидал немало пулевых ранений. Фэлу осталось несколько минут.

— Фэл! Не покидай меня!

Он закашлялся. Его блуждающий взгляд казался растерянным.

— Я не… Я…

Сило наклонился и положил руку на его плечо, чтобы хоть как-то выразить свою поддержку, но Эхри заорала, чтобы он убирался. Он послушался. Фэл принадлежал ей, а не ему. Он ушел и не возвращался девять лет. Он не претендовал на звание друга.

Фэл сумел сфокусировать зрение на лице Эхри. Маска и очки казались неуместным барьером, разделившим их обоих.

— Мать идет, — прохрипел он.

— Нет! — воскликнула Эхри. — Нет!

В горле Фэла что-то булькало, он задыхался, членораздельная речь давалась ему с огромным трудом.

— Я… снова окажусь… здесь.

— Ты не умрешь, — проговорила она сквозь набежавшие слезы.

— И ты когда-нибудь… освободишь меня.

Эхри так и не смогла произнести ни слова из того, что хотела. Она погладила его ладонь с татуировкой и приложила к своей. Глаза Фэла прищурились в улыбке.

— Холодно, — прошептал он. И добавил с тихим смешком: — Почему мне… страшно?

Потом он замолчал. Сило принялся перезаряжать дробовик. Отсюда он мог видеть часть площади у ворот. Сражение продолжалось. Стреляли винтовки, трещали пулеметы, но ни одна из сторон не продвинулась ни на дюйм. В небе еще завывали «Эквалайзеры» с «Делириум Триггер».

Когда он закончил перезарядку, Эхри стояла на коленях возле тела своего мужа.

— Эхри.

— Заткнись, — бросила она. — Не смей говорить со мной.

Она обожгла его ненавидящим взглядом. Потом ткнула пальцем в огромную пушку, возвышавшуюся над ними.

— Займись делом! — рявкнула она, словно плюнула в него.

Сило устроился на сиденье и стал изучать рукояти управления. Трагедия не сразу уложилась в его рассудке. Фэл погиб. По его вине. Он считал, что больше не будет ощущать ответственности за чужую смерть, но ошибался. Его не тревожила лишь судьба тех, с кем он не был знаком.

Сило вздохнул. Идти вперед. Вот и все, на что способен человек. Иди и забудь о том, что разрушил на своем пути.

Наконец он собрался с мыслями и обнаружил, что управление орудием не представляет для инженера никакого труда. Муртианин опустил ствол, тот дошел до горизонтали и замер. Сило решил, что на расстоянии траектории полета снаряд начнет снижаться и этого вполне хватит. Он принялся разворачивать пушку к воротам, за которыми находились бараки рабов.

«За тебя, Фэл!» — подумал он и нажал на гашетку.

Ударив по ушам равномерным и оглушительным «бах-бах-бах», пушка выплюнула поверх крыш сверкающие трассирующие снаряды. Притяжение пригнуло их полет к земле, и они ударили точно в ворота, раздробив их на мелкие части. Сило изменил угол прицела, он начал осыпать снарядами стены и охранников, притаившихся у их подножия. Пулеметчики исчезли в туче каменного крошева, пыли и огня. Даки кинулись из укрытий врассыпную, муртиане убивали их на бегу.

Когда Сило отпустил гашетку, из разрушенного проема повалила грязная туча. Но вскоре она рассеялась. Он услышал многоголосые крики. Начался штурм. Кто именно атаковал — рабы, свободные муртиане или те и другие, — он не представлял.

Но он знал, что сегодня они победили.

Он немного посидел, тщетно дожидаясь ощущения триумфа. Все его мысли занимал Фэл. Тогда Сило выбрался из кресла стрелка. Эхри стояла неподалеку с винтовкой в руке. Ее суровые глаза были сухими.

— Ты со мной? — спросила она.

Он поглядел на Фэла. В муртианской культуре не предусматривалось церемоний проводов мертвых. Покойники являлись мертвой плотью, их души возвращались к Матери.

— Пожалуй, побуду здесь, — произнес он по-вардийски. — Нет особого желания убивать.

Эхри фыркнула.

— Может, тебе это и надо, — сказала она и, перебравшись через бруствер, побежала вниз по склону туда, откуда доносились звуки боя.

Сило проводил ее взглядом и опустился на колени рядом с Фэлом. Снял с него маску и очки.

— Может, мне и надо… — пробормотал он.

Глава 34

Шутливая перебранка — Бесс-освободительница — Унижение паче гордости — Арестант

На дне карьера творился ад.

Здесь туман сгустился до предела. Все стреляли в любые подозрительные тени. Из мрака вылетали пули, посланные наугад. Джез находилась где-то поблизости. Она пребывала в демоническом состоянии, и ее крики напоминали вопли доисторического чудовища. Словно кто-то воскресил и выпустил сюда одного из гигантских хищников, населявших Аталон в древние времена.

Фрей и его спутники укрылись за машиной, оснащенной длинной стрелой с буровой головкой на конце. Она была припаркована у стены карьера. Харкинс ни на что не годился — от каждого возгласа Джез он начинал трястись и бормотать что-то бессвязное. Ашуа почти непрерывно приплясывала на месте от переполнявшей ее энергии. Крейк вертелся подле Бесс. Демонист проверял, не получила ли она повреждений и шептал голему успокаивающие слова. Пинн уже мог держаться на ногах, но пребывал в горячке. Он вещал себе под нос чушь о том, как он выиграл сто гонок подряд и стал истинным героем небес. Малвери, наскоро перевязав Арриса, объявил, что пилот в порядке, но с полетами надо повременить.

В общем, команда находилась не в лучшей форме, хотя все уцелели и к тому же почти добрались до цели. Фрей позволил своему сердцу немного приоткрыться навстречу надежде.

Он выглянул из-за буровой машины и заметил расплывчатое пятнышко. Наверняка это и есть здание тюрьмы с камерами-одиночками. И пуль тут свистит не слишком много, подумал он. Участок можно быстренько пробежать.

Внезапно во мгле появилась чья-то фигура. Дариан вскинул револьвер, не зная, стрелять или нет. Впрочем, оказалось, что решать ему вовсе не требуется. Перед ним возник другой силуэт — маленький, с волосами, собранными в хвост. Джез. Она мгновенно напала на неизвестного со спины и повалила его на землю. К счастью для Фрея, подробности короткой схватки скрыл туман.

А Джез, пригнувшись над останками, оглядывалась в поисках новых жертв. Дариан вздрогнул и поспешил укрыться. Спустя минуту вой Джез донесся с противоположной стороны карьера. Фрей предположил, что отряду можно двигаться дальше.

И тут раздался многоголосый хор. Похоже, люди кричали не в ярости или страхе, а чтобы привлечь к себе внимание.

— Муртиане, — произнесла Ашуа. — Рабочая смена.

— И что они говорят?

— Не знаю. — Она пригладила волосы над ухом. — Наверное, что-то вроде «Заберите нас отсюда».

— Пожалуй, мы пойдем им навстречу, — сказал Фрей. — Чем больше народу будет шляться вокруг, тем меньше нам достанется, верно?

— Фрей, ты прямо воплощение доброжелательности.

— Эй, я для тебя, между прочим, капитан! И за грубой внешностью я на самом деле до невозможности сложен, добр и чувствителен.

— Не сомневаюсь. Изумительный пример нарциссизма.

— Спасибо. И еще я очень смелый.

Ашуа тихо выругалась.

— Совсем забыла, что ты ловко умеешь обращаться со словами. Все-таки нужно купить тебе пару книг для самообразования.

— Вы перестанете любезничать или как? — окликнул их Малвери. — Мы собираемся освободить рабов, если вы не против.

— Мы не любезничаем! — возмутилась Ашуа.

— Неужели? — удивился Фрей.

— Нет.

Дариан вздернул брови, хотя этого никто не мог видеть.

— Правда?

— Нет. Буквально и фигурально — нет!

Фрей почувствовал, что его брови поползли еще выше.

— Разве мы…

— Кэп, сейчас не время и не место для глупостей! — взвизгнул Харкинс.

Все разом подскочили.

— Ишь ты, — проворчал Малвери. — Кого-то проняло.

— По-моему, он расстроился, когда полюбовался на Джез без косметики, — заметил Фрей.

— Ничего подобного! — Харкинс, похоже, находился на грани апоплексического удара. — Это ее распроклятый демон!

— Трудности взаимопонимания… — глубокомысленно произнес Малвери. — Я порекомендовал бы пациенту нажраться.

— Мне всегда отлично помогает, — ответил капитан.

— Чтоб вам всем пропасть! — прохрипел Харкинс голосом задушенной вороны.

Фрей ухмыльнулся.

— Мне нравится, когда он злится, — заявил он. — Ладно. Харкинс, будь здесь. Остынь немного. А ты, док, пригляди за идиотом. — Он указал на Пинна. — Остальные — со мной.

Он пошел первым, отряд последовал за ним. Они прижимались к стене карьера, держась в стороне от перекрестного огня. Фрей сомневался, что они справятся без Сило, Джез и Малвери. Крейк — никудышный стрелок, и в бою от него никогда не бывало проку, но они с Бесс — неразрывны. Ашуа умела обращаться с оружием, но, судя по ее поведению, ей не хватало практики.

Он поискал глазами Джез. Где она? Не стоит ли опасаться ее точно так же, как даков? Конечно, она только что спасла их от верной гибели, однако он боялся ее. Когда она выходила из-под контроля, никто не мог предсказать ее поступков. Пусть штурман — самый знающий член экипажа, при всем при том, Джез являлась весьма большой обузой.

Размышления Фрея прервал отдаленный рев, становившийся все громче. Он нахмурился. Это еще что такое?

Рев усилился.

Турбины!

Дариан задрал голову — сквозь туман летело огненное копье. «Эквалайзер» Триники, охваченный пламенем врезался в землю. Пропахав в дне карьера полыхающую борозду, он врезался в стену со скрежетом, от которого Фрея передернуло.

Капитан пробормотал:

— Триника убьет меня.

Прибавив шагу, он направился туда, откуда доносились крики. Рядом шумно топала Бесс. Вскоре они обнаружили муртиан. Они были прикованы цепью к выступу скалы. Все одеты в жуткие лохмотья, у каждого мужчины и даже мальчика на ногах гремели кандалы, а на шее висел железный ошейник. Через металлические звенья и приклепанные к ошейникам петли были пропущены цепи, закрепленные за мощные столбы.

Муртиане были вооружены кирками. При виде Фрея они принялись восторженно размахивать своими орудиями, но, разглядев Бесс, забились в панике. Кое-кто принялся отчаянно рваться, будто всерьез рассчитывал освободиться.

Ашуа обратилась к ним по-самарлански с длинной фразой. Девушке удалось успокоить муртиан. Тем не менее рабы оставались настороженными.

Охранники сбежали, поэтому Фрей приступил к решительным действиям.

— Бесс, займись столбами, ладно? — попросил он голема. — Только поосторожнее. К ним люди привязаны.

Бесс протопала к ближайшему столбу и выдернула его из земли, нечаянно повалив дюжину рабов.

— Ты уж как-нибудь потише, — посоветовал Фрей.

Крейк показал Бесс, как порвать цепь, не причинив никому вреда. Бесс послушалась его и выполнила все без запинки, а остальное муртиане завершили самостоятельно. Бесс же двинулась дальше, с удовольствием выворачивая столбы и разрывая толстые звенья.

Рабов было человек пятьдесят. Они кашляли, но громко и радостно кричали. Кто-то помогал соседям. Некоторые устремились в туман, торопясь побыстрее воспользоваться обретенной свободой. А часть подхватила кирки и направилась искать своих недавних угнетателей.

На дне кратера продолжала пылать огненная полоса, оставленная разбившимся «Эквалайзером». Вдоль нее с воплями метались даки и муртиане. Где-то среди них — Джез. По мере того, как в схватку включались рабы, выстрелы раздавались все чаще.

— Кэп, по-моему, хаоса больше чем достаточно? — нервно спросил Крейк.

— Да, — кивнул Фрей. — За мной.

Они зашагали к середине дна карьера, где смутно сияли электрические лампы. Наверное, именно там находилась тюрьма. В воздухе продолжали свистеть пули, но количество даков сильно уменьшилось, и никто не вел прицельного огня по команде «Кэтти Джей».

Кто-то выскочил из мрака и замер, уставившись на них. Бесс мигом отреагировала. Она резко наклонилась, схватила человека за руку и вздернула в воздух.

— Бесс, нет! — испуганно заорал Крейк.

В лапище голема болтался раб-муртианин с перекошенным от страха лицом.

— Светлые! — произнес Крейк, притрагиваясь к своим волосам и аккуратно подстриженной бородке. — Остальных не обижай.

Бесс издала басовитый звук, раскатившийся у нее в груди гулким эхом. Она, похоже, выражала недовольство, словно ребенок, которого подловили на очередной каверзе. Фрея передернуло. Иногда голем наводил на него чудовищный ужас. Как, впрочем, и Джез.

Бесс выпустила муртианина. Он шлепнулся наземь, вскочил, попятился, держа одной рукой другую — явно, вывихнутую, — и кинулся прочь.

— А мы — хорошие парни, — саркастически бросил демонист.

— Но мы же все-таки освободили его. Согласен?

По дороге им больше не встретилось ни одной живой души. Постройка оказалась приземистой и унылой — не дом, а коробка. С крыши светили прожектора, поблизости тарахтел генератор. Они случайно подошли прямо к входу — наглухо запертой двери.

— Они очень хотели упрятать людей в одиночки, — вымолвила Ашуа. — Иначе зачем было засовывать их сюда?

— Бесс, открой дверь, будь добра, — сказал Дариан.

Бесс радостно забулькала и насквозь пробила металл кулаком, а потом сорвала створку с петель.

— Она весьма непосредственна, верно? — обратилась Ашуа к Крейку.

— Просто она любит ломать, — извиняющимся тоном ответил тот. — К сожалению, капитан ее постоянно поощряет.

— Ты бы посмотрела на нее, когда она по-настоящему разозлится! — восторженно сообщил Фрей.

Внутри загремели выстрелы. Пули высекли искры из брони Бесс. Дариан своевременно пригнулся.

Бесс стряхнула дверь с руки и с ревом вломилась в проем. Изнутри донеслись треск, грохот и вопли даков.

Ашуа прислушалась к невидимому побоищу.

— Получается, что на борту «Кэтти Джей» я занимаю среди женщин лишь третье место по смертоносности, — задумчиво произнесла она.

— Подумать только, какое унижение! — съязвил Крейк.

— Я чувствую себя практически безобидной, — пожаловалась она.

— Как же! — возродил Фрей. — Ты так колотила меня ногами по роже, что у меня до сих пор коренные зубы шатаются.

— О да… — мечтательно улыбнулась Ашуа. — В день нашего знакомства.

— А Бесс-то управилась, — заявил Крейк, заметив, что крики прекратились. Он сунулся в дверной проем, но тут же вернулся и сказал упавшим голосом: — Готово.

Фрей вошел в здание. Все, кроме свисавших с потолка ламп, было сломано и разбито. В тени замерла громада Бесс. Во мраке за лицевой решеткой светились ее глаза. В кулаке голем зажал чей-то окровавленный хребет, на котором уцелела голова даккадийца.

Дариан последовал дальше. Под ногами у него что-то негромко чавкало. Он не хотел думать, что конкретно. Туман лениво вползал внутрь постройки, отравляя чистый до сих пор воздух. В помещении почти не осталось мебели, но даже по обломкам можно было угадать, что Дариан попал в вестибюль, где занимались канцелярской работой. Справа он заметил деревянную дверь, а слева — металлическую. За ней-то и надо искать заключенных, решил он.

Бесс с удовольствием выломала ее.

Капитан нырнул в коридор. Бесс топала за ним, то и дело озираясь по сторонам — поворачиваясь бронированным телом. Замыкали шествие Крейк и Ашуа.

Справа тянулись массивные двери камер, снабженные запертыми снаружи откидными створками — окошками для наблюдения за заключенными.

— Угрик! — крикнул Фрей. — Я ищу Угрика! Кто-нибудь видел его?

Тишина. Он заглянул в первую камеру. Она оказалась почти пустой: из обстановки — койка и ведро, служившее ночным горшком. Самарланец, одетый в посконные рубаху и штаны, расхаживал по ней взад и вперед. Увидев Фрея, он затараторил что-то на своем языке. Самми тыкал рукой в сторону замка и просил открыть его. Дариан не стал задерживаться. Затем с окошком поравнялась Бесс. Самми охнул и метнулся в глубь клетушки.

Фрей проверял другие камеры. В тюрьме находились самми и даки. Ни один из них не казался опасным. «В чем же они провинились, чтобы заслужить подобное заточение?» — недоумевал капитан.

Все они реагировали одинаково — слышали стрельбу и взрывы снаружи и верили, что к ним пришло спасение. Они воспринимали Фрея как спасителя, пока не видели сопровождавшего его голема, залитого кровью. После этого бедолаги не желали покидать свои относительно безопасные «жилища».

В последней камере обнаружился йорт.

Он сидел на койке и чем-то чистил ногти. Приземистый, коренастый и широкоплечий мужчина, облаченный в тюремную робу. Свалявшиеся грязные темно-рыжие волосы заплетены в три толстые косы, как и борода. Прическу йорта обильно украшали кости и бусины.

Фрей отодвинул засов и открыл окошко. Заключенный уставился на капитана. Ему было около сорока пяти лет. Дубленую непогодами кожу прорезали глубокие морщины. На щеках синели татуированные полосы, а в носу, как у быка, блестело кольцо.

— Угрик?

Йорт встал и ухмыльнулся, продемонстрировав зубы, разделенные широкими щелями. У него были странные глаза: один зеленый, а второй — голубой. Интересно, что его так порадовало? — удивился Фрей.

— Вы Угрик? — повторил он.

— Я, — ответил тот.

— Помните реликвию, которая была у вас, когда самми вас поймали?

— Допустим.

— Мне необходимо знать, где вы ее взяли?

Угрик фыркнул.

— Я скажу. А может, и нет.

«Вот болван!» — подумал Фрей. Он потер пальцем переносицу и продолжил допрос:

— А если я оставлю вас гнить в камере? Вас такое устроит?

Угрик приблизился к двери и придвинул лицо к окошку, пытаясь хорошенько разглядеть Фрея и его спутников. Присутствие Бесс ни в малейшей степени не взволновало его.

— У вас неприятности с этой штукой? — внезапно осведомился он у Дариана.

Капитан стянул перчатку и с громким шлепком припечатал изуродованную ладонь к стеклу прямо перед носом Угрика. Тот пристально всмотрелся в метку с расстояния в несколько дюймов.

— Когда? — спросил Угрик.

— Завтра ночью.

Йорт отвернулся. Фрей натянул перчатку. Его терпение практически иссякло. Этот тип что, издевается над ним или его накачали наркотиками?

— Послушайте, вы хотите выбраться отсюда или нет?

— Незнакомец, предлагаю вам соглашение, — буркнул Угрик. — Я позволю вам выпустить меня отсюда, но при одном условии.

— Вы позволите?

— Да.

— И какое же ваше условие?

— Вы доставите меня туда, где я нашел реликвию.

Дариан заморгал от удивления. Если бы он имел склонность к мигрени, то сейчас, вероятно, схватился бы за голову и взвыл бы от боли. Демонист, судя по всему, был также изумлен.

— Угрик, — произнес Фрей. — У вас, наверное, мысли скачут, словно хорьки в клетке?

Йорт усмехнулся через плечо.

— Но ведь не у меня же черная метка на руке.

Дариан открыл рот, но промолчал. Чтобы добраться до путешественника, он сколотил небольшую армию, организовал воздушную поддержку и пробился через гарнизон крепости. И никаких тебе проявлений благодарности и желания пойти навстречу освободителю! Что за ерунда!

Он вздохнул и сделал несколько шагов по тюремному коридору.

— Знаете ли, у меня нет времени на всякие глупости, — заявил он. — Бесс, выломай-ка дверь. Угрик идет с нами.

Глава 35

Лазарет — Последствия — Горькое расставание

Джез лежала на хирургическом столе в лазарете «Кэтти Джей». Не будь она заляпана с ног до головы чужой кровью, Фрей и не подумал бы, что всего час назад она отрывала людям головы.

Она была неподвижной и безмятежной. Ее грудь не поднималась и не опускалась. Посмотреть со стороны — мертвая. Впрочем, это являлось ее обычным состоянием. Просто она не могла очнуться.

— Что с ней? — поинтересовался он у Малвери.

— Не имею понятия, — ответил доктор. — Она и прежде вырубалась. И, насколько я помню, в первый раз она довольно долго оставалась без сознания. Потом этого не случилось, поскольку она лучше владела собой. А сегодня… — Он пожал плечами. — Поживем — увидим.

Джез чудом обнаружил один из рабов-муртиан. Он наткнулся на женщину, лежащую без сознания. Поскольку она не являлась ни даком, ни самми, он решил, что она из компании их новых союзников, и притащил ее к ним. Никто даже не отождествлял ее с демоном, наводившим ужас на врагов. Вдобавок большинство из находившихся в карьере вообще не заметили ничего, кроме странной, стремительной тени.

Фрея мучила совесть. Он совсем не волновался о Джез. Капитан был уверен, что, когда сражение закончится, Джез сама позаботится о себе. Но ситуация круто переменилась.

— Что она собой представляет? — осведомилась Ашуа — единственная из посторонних, кому позволили войти в тесный и неопрятный лазарет Малвери.

Фрей решил, что хранить от нее тайну штурмана вовсе необязательно. В конце концов, Ашуа была свидетелем того, как Джез «мелькала». И, кстати, восприняла превращение весьма спокойно. Ему это понравилось. На борту «Кэтти Джей» было сложно найти уравновешенного человека. Но с Ашуа он все-таки распрощается.

— Наша Джез — наполовину ман, — объяснил он. — Долгая история.

— Ман? — переспросила Ашуа. — Я считала, что это сказки.

— На юге — возможно, — ответил Дариан. — А вот на севере — реальность. — Он бросил на собеседницу пронизывающий взгляд. — Но только заикнись об этом кому-нибудь, Бесс вышвырнет тебя в море.

— А мне никто не поверит, — парировала она.

Такого заверения Фрею хватило. Он снова повернулся к Малвери. Доктор тревожно наблюдал за Джез, приглаживая усы, и что-то бормотал.

— Как Пинн?

— В норме. Я подсунул ему кое-что, и он отключился. Отдохнем от него немножко. А где наш йорт?

— Раздобыл провизию в кладовке и засел в кают-компании. Сначала устроил скандал, что, дескать, не может есть «неблагословленное мясо». Я его и оставил — пусть сам разбирается.

— Ох уж эти йорты, — кивнул Малвери. — Их устраивает только мясо диких животных, над которыми вдобавок нужно провести какой-то обряд сразу после охоты.

Фрей пожал плечами.

— Ну и ладно. Нам больше достанется.

— Каковы наши дальнейшие планы, капитан? — вмешалась Ашуа. В ее устах обращение «капитан» звучало насмешливо, хотя при разговоре через маску это было трудно понять.

— Выберемся из тумана, когда стемнеет. Угрик дал мне координаты. Он заявил, что сам проложит курс, если Джез не придет в себя.

— Ты ему доверяешь?

— А у меня есть выбор? — сказал Фрей. — А если он надует нас, у меня в запасе будут лишь сутки, чтобы пожалеть об этом.

В двери лазарета появился Крейк.

— Кэп, у тебя гостья. Она ждет тебя в кабине.

Дариан непроизвольно напрягся. Он рассчитывал оттянуть момент встречи с Триникой как можно дольше.

— А, — небрежно произнес он. — Спасибо.

Дверь, ведущая в кабину, оказалась, против обыкновения, закрыта. Испытывая дурное предчувствие, Фрей распахнул ее.

Триника заняла пилотское кресло и смотрела в лобовое стекло. Снаружи быстро угасал день. «Делириум Триггер» зловеще висел на якоре в желтой мгле. Между ним и землей сновали челноки, доставлявшие бывших рабов-муртиан на гигантский фрегат.

— Закрой дверь, — вымолвила она.

Дариан повиновался и наконец-то заметил, что Триника без маски, а воздух чист. Что-то странно жужжало.

— Стандартная система очистки, — сообщила Триника. — Удаляет дым, если случится пожар.

Фрей растерялся. Стащил маску, вдохнул полной грудью.

— И сколько времени эта система здесь стоит?

— С тех пор, как я в Иктаке переоборудовала для тебя «Кэтти Джей».

Знакомые интонации. Она говорила медленно, устало. Ее голос исходил из глубочайшего провала самого дурного настроения.

— Триника… — начал он.

— Пять человек, — произнесла она. — Двое погибли в сбитых «Эквалайзерах». Остальные — на борту, когда «Делириум Триггер» попал на незащищенный участок.

Фрея буквально парализовало. Он был бессилен и не мог исправить положение. Однако предпринял попытку.

— С нами йорт, — выдавил он. — Ты меня выручила. Я получил шанс. Его дала мне ты.

— Ради тебя пожертвовали собой пятеро, — сухо отчеканила она.

На сей раз Фрей прислушался к инстинкту и промолчал.

Триника встала и отвернулась от окна. Она облачилась в черный мундир, брюки, серый плащ с капюшоном и перчатки. В руке она держала противогаз с круглыми линзами, закрывающий всю голову. Ее глаза были черными и пустыми — взор пиратской королевы, укравшей женщину, которую он когда-то любил. А еще они напомнили ему Железного Шакала.

— Зря ты просил меня об услуге, — сказала она.

— Лучше бы я умер?

— Это были мои люди. Они мне доверяли.

— Они свыклись с опасностью, — произнес Фрей.

Она покачала головой.

— Дариан, теперь они сомневаются. Даже Баломон, мой боцман.

— Ты очень долго ими командовала. Они простят тебя.

— Дело не в прощении, — прошипела она. Но вспышка гнева сразу погасла. — Они — не дураки и знают, почему я так поступила. Ты сделал меня слабой.

Обвинение Триники возмутило Фрея. Он тут же завелся. Когда он спорил с ней, дипломатия мигом улетучивалась.

— Ты что, забыла про Саккан? — рявкнул он. — Я подверг смертельному риску свою команду, чтобы спасти твою голову! Проклятье, тогда я почти не имел шансов на успех!

Она вздрогнула от его тона. Это сразу остудило его гнев.

— Они мои должники, — добавил он гораздо мягче. — Все ведь ясно.

— Ты многого не понимаешь, — констатировала Триника.

Он терпеть не мог, когда она говорила эти слова.

— Так объясни получше, — потребовал он.

— Они видят, что происходит между нами! — выкрикнула она. — А их соратники и друзья из-за этого гибнут! — Она взяла себя в руки и вновь стала подавленной и печальной. Пламя угасло. — Я командую полусотней пиратов. Они выполняли мои приказы. Не догадываешься почему? Я не давала им повода думать о себе как о женщине. Дариан, им нужно, чтобы я была безжалостна и жестока.

И она наконец-то встретилась с ним взглядом — в ее глазах блестели слезы.

— Я могу все потерять, — выдохнула она.

Приближалось что-то неотвратимое. Фрей чувствовал это.

— Я знаю тебя, Триника. Ты же не такая.

— Нет, — возразила она и разжала кулак. — Ты знал меня.

В ее ладони лежало серебряное колечко. Его подарок — взамен другого украшения, которое он должен был надеть ей на палец в день свадьбы. Кольцо связывало их обоих.

— Возьми его, — прошептала она.

— Нет, — ответил он. В висках гулко пульсировала кровь. — Оно твое.

Триника опустила руку, и кольцо, соскользнув с ее ладони, упало на пол кабины.

— Оно мне не нужно.

У Фрея вдруг ослабли колени, и он опустился на край металлического штурманского столика. На него будто надвигалась, гремя, непроглядная тьма. Он был потрясен тем, что в мире нашлось нечто, способное настолько выбить его из равновесия.

Триника надела противогаз и набросила на голову капюшон. Она повернулась к нему, но он уже не мог видеть ее лица.

— Я доставлю рабов в лагерь, как мы и договаривались, — произнесла она. — У тебя есть более срочные дела.

Она подошла к двери и сдвинула ее в сторону. Затем остановилась и слегка наклонила голову.

— Думаю, я в расчете с вами за Саккан, капитан Фрей. Прощайте.

И она быстро удалилась по коридору.

Дариан опустился на корточки. Ему показалось, что пол накренился. Желудок напрягся в преддверии сильнейшего спазма. Еще секунда — и его скрючит в три погибели. Фрей поднял кольцо и медленно выпрямился.

«Оно мне не нужно».

Он положил его на ладонь, изуродованную меткой. Потом надел на мизинец. Все как обычно.

В коридоре прозвучали приближающиеся шаги. Он сглотнул безымянное чувство, пытавшееся обосноваться в его нутре, задавил его. Нацепил маску, сурово вгляделся в стену. Держись. Будь капитаном. Сейчас нет времени на сантименты.

Это был Сило. Бортинженер просунул голову в открытую дверь.

— Кэп?

Фрей молча кивнул.

— Последний челнок с «Делириум Триггер» готов к отправлению.

— Триника ушла, — сказал Фрей. Двусмысленность короткой фразы едва не подкосила его, но он упрямо сжал губы.

— Угу, — кивнул бортинженер. — А я тут подумал, что ты захочешь знать.

— Ты… — начал Дариан и осекся. — Ты не летишь с ними? — спросил он.

Сило всегда славился своей непроницаемостью, а сейчас, сквозь маску, нечего было и надеяться угадать его эмоции.

— В старину говорили: никогда, дескать, не возвращайся в прежние места, — проворчал он. — Теперь здесь заправляет Эхри.

Фрей встал позади пилотского кресла, уставился на «Делириум Триггер» и темневшие в тумане здания Гагрииска.

— Но кое-что хорошее мы все же сделали, верно? — пробормотал он.

— Кое-что, — согласился Сило.

Дариан почувствовал, что его почти совсем не трясет.

— Быть героем, оказывается, иногда очень даже несладко.

— Понятия не имею, кэп, — ответил Сило.

— Верно, — кивнул Фрей. — Я тоже.

Глава 36

«Джез, где ты?» — Неожиданная встреча — Хорошие новости, плохие новости — Турбулентность

Сило устроился в тугой паутине металлических помостов, окружавших двигательный агрегат «Кэтти Джей». Одна его рука праздно покоилась на колене, а в другой он зажал гаечный ключ. Он глядел в пространство и вполуха прислушивался к гулу турбин. Все работало бесперебойно. Ни намека на какую-нибудь неисправность.

По выбритому черепу муртианина ползли струйки пота. Уже давно наступила ночь, но благодаря двигателю в отсеке царила жара. Неподалеку раздавалось смачное чавканье — где-то вне пределов видимости Слаг пожирал очередную крысу.

Сило испытывал крайнее возбуждение. Его разум упорно не желал смириться с любым покоем. Он пытался отвлечься, но оказалось, что ему нечего делать.

А если заглянуть в трюм и залатать пулевые пробоины, которые получила Бесс? Но Крейк как одержимый занимался демонизмом и, конечно, не обрадовался бы тому, что его отвлекают. Ведь он искал способ помочь капитану. Бесс получила лишь пару-тройку небольших пулевых пробоин, которые вполне могут подождать. Кроме того, ясно, что это просто работа ради работы, а значит, и отчаяние не за горами.

Сило спрятал инструменты и поплелся прочь из машинного отделения. Перед его глазами, как наяву, застыл мертвый Фэл. Теперь Эхри ненавидела его, Сило. Она считала, что в смерти ее мужа виноват только он. Наверное, она когда-нибудь изменит свое мнение. Правда, Сило к тому времени будет далеко и не сможет узнать о прощении.

А как насчет Аккада? Прежде он был его другом? Что они сделали с ним? Отправили в «крольчатник» вместе Баббадом и остальными союзниками? А как сложилась судьба его жены Менлил и их детей? Нет, Эхри ни за что не проявит такую жестокость.

Сило ни о чем ее не спросил. Не осмелился. А теперь — поздно.

Вход в машинный отсек находился в самом конце главного коридора «Кэтти Джей», служившего своеобразным хребтом корабля. Справа располагался лазарет. Дверь оказалась открыта. Джез лежала на операционном столе. Рядом, положив ноги на стул, сидел Малвери. Он без интереса листал газету и прихлебывал из кружки.

— Как она? — спросил Сило.

— Все так же, — буркнул доктор.

— Не будешь возражать, если я побуду с ней?

Малвери поднялся.

— А ты можешь? Жду не дождусь, когда же найдется кто-нибудь, кто согласится приглядеть за ней. В сортир хочется — сил нет. Не встану с унитаза, пока не заполню его до краев. — Он свернул газету и, насвистывая, зашагал в носовую часть «Кэтти Джей».

Сило задвинул дверь и опустился в кресло. Джез была совершенно неподвижной. Малвери смыл кровь с ее лица, волос и рук, но на одежде оставалась толстая запекшаяся корка. Ничего в ее облике не говорило о том, что она жива. Надо надеяться, что все будет в порядке.

Но разве когда-нибудь бывало иначе?

Здесь тоже раздавался шум двигателей. Внизу раскинулась пустыня. Они летели неведомо куда по курсу, проложенному йортским путешественником. Завтра они достигнут цели и вернут треклятую реликвию.

А если не получится?

— Джез, я запутался, — произнес бортинженер вслух и сам себе удивился. Каждое слово отражалось от голых стен лазарета сильным звенящим эхом.

Он посмотрел на Джез. Она не шевелилась. Выждав несколько секунд, он вздохнул, успокоился и снова заговорил:

— Когда-то у меня не имелось ни выбора, ни вопросов. Я родился рабом. В конце концов я сбежал, но все было так же четко и ясно, как раньше. Черное и белое, мы и они. И я без остановки тратил огромный запас ненависти.

Он повел плечами, будто разминался, а затем выудил из карман брюк кисет.

— Все как-то усложнилось, — сообщил он.

Сило принялся делать самокрутку. Он наслаждался умиротворяющим ритмом распределения сухой травы и свертывания бумаги. Пока его пальцы трудились, мысли муртианина отправились в свободный полет. Он чиркнул спичкой, затянулся, откинулся на спинку кресла и стал ждать, когда ему на язык придут нужные слова. Он никуда не торопился, как и Джез.

— Когда я вернулся к своему народу… — начал он после продолжительной паузы, — мне казалось, что все опять встало на свои места. Будто минувших девяти лет вовсе не было, а я победил, а не потерпел поражение, выступив против Аккада. Мир вроде бы вращался без всяких перебоев. — Он сильно затянулся и спустя миг заполнил лазарет едким запахом. — Но, Джез, я уже не тот молодой человек. Я постарел и ощутил свои потери. И быть со своими, чтобы убивать даков… Мне этого не надо. Если бы я остался, они втянули бы меня обратно в свою жизнь. Твой народ тоже тянет тебя к себе. Хочешь ты того или нет.

Сило осмотрел самокрутку. Он курил такие с момента освобождения. Он считал, что это одна из тех вещей, которые присущи свободному человеку.

— И я решил — пусть другие делают выбор. Но ошибся. Вдруг завтра наш капитан умрет, а мы разбредемся в разные стороны?

Он покачал головой.

— Сдается мне, что никто и никогда не может стать тем, кем был, — подытожил он. — Но молчать я больше не буду.

Он затянулся еще раз, набрав полную грудь дыма. Сило удерживал его в себе, пока не начало жечь легкие, и лишь тогда приоткрыл губы, выпустив клубы наружу.

Джез сохраняла неподвижность. Очнется ли она, вообще?

— Джез, где ты? — негромко спросил он. — Куда ты ушла?

Перед лицом Джез мелькали снежинки, гонимые ледяным ветром. Пряди распущенных волос хлестали ее по щекам. Она сверху вниз глядела на свое собственное мертвое тело.

Йортское пограничье. Жалкий поселок, где она столкнулась с манами. Из серых туч сеялись белые хлопья.

Ее тело лежало на боку, свернутое калачикам, как младенец в материнской утробе. Снег уже заносил ее труп.

Бывала ли она здесь? Увы, воспоминания слились в расплывчатое пятно.

По своим собственным следам она отправилась в поселок. Между домами с крышами-куполами она заметила убитых. Повсюду торчали окоченевшие кисти рук и проглядывали посиневшие лица. Однако основные следы побоища уже спрятались под белым покровом.

Она отыскала главную улицу. Из глубокого сугроба виднелся угол кабины трактора-снегохода, занесенного метелью. Джез смутно припоминала разбитые стекла и разбрызгавшуюся кровь на этом участке. Но теперь улица была безлюдна. Безмолвие нарушал лишь неустанный свист ветра.

В небе парил дредноут. С его бортов свешивались канаты и цепи, соединявшие корабль с землей. Они негромко позвякивали. Джез с любопытством уставилась на корабль, пробегая взглядом вдоль утыканных шипами планширов и грязного стального киля.

Она ждала. И вскоре услышала: протяжный нарастающий звук, вой и визг стаи. Они были над ней. Она знала, что они на дредноуте. Но они не взывали к ней. Вместо этого они сетовали и жаловались друг дружке. Их голоса будили в ней желание соединиться с ними и окунуться в жестокую первобытную охоту. Стать их сестрой, укутаться в тепло их сообщества. Она постоянно пребывала посередине. Полуман, получеловек. Она постоянно испытывала горечь собственного одиночества.

К ее плечу прикоснулась чья-то рука, и Джез обернулась. За ее спиной стоял одетый в меха тот, кого она не рассчитывала встретить вновь. Он был с ней в день нашествия манов и хотел спасти ее, когда у нее самой не хватило смелости. И он убил схватившего ее мана.

Капюшон его шубы оказался отброшен на спину. Маска, защищавшая лицо от холода, висела на перекинутой через шею ленте. Открытое честное лицо обрамляли густые черные волосы.

Рисс.

Она порывисто обняла его, изумившись своему порыву. Он являлся последним человеческим существом, которое она видела перед смертью. Рисс очутился здесь, что, несомненно, очень важно.

Его руки сомкнулись вокруг нее с благоговением и трепетом, но потом прижали ее крепче. В его прикосновении чувствовалось вожделение. Пилот всегда испытывал к ней пылкие чувства, а она не могла ответить ему взаимностью.

— Я думала, ты умер, — произнесла она.

— Не более чем ты.

Она разжала объятия.

— Он захватили тебя?

— Да.

— Каким образом?

— Ты убежала в снега. Я решил следовать за тобой. Но я остался один, а на меня наткнулись двое. Мне никто не мог помочь. — Он улыбнулся. — Теперь я этому рад.

Джез всмотрелась в него. Он походил на того, прежнего Рисса: солидный, надежный, беспредельно нормальный.

— Ну и как? — поинтересовалась она.

Он легонько покачал головой, будто хотел сказать: тебе не понять. А потом протянул ей руку в перчатке.

— Давай покажу, — предложил он.

В следующий миг оба оказались в совсем другом месте.

Они стояли посреди огромной ледяной пещеры. Под ногами у них земля уходила вниз громадными ступенями, вырубленными в виде квадратов и прямоугольников. Лестница вела в узкую шахту. Неподалеку застыли обледенелые землеройные машины с устрашающими лапами и бурами. Все они были оплетены тросами и лесами. Снаружи завывала вьюга, но в каверне стояла тишина. Место напоминало заброшенный храм.

— Узнаешь? — спросил Рисс.

— Нет, — ответила она. — Я и не представляла, что они зарылись так глубоко.

— Профессора предупреждали. Приближался сезон метелей, и именно в эту пору маны совершали рейды вдоль побережья Полярного моря. Но он был одержим. Он верил, что здесь находится город азриксов, и не хотел ждать.

Она разглядывала раскопки.

— А я всегда считала это сказками, — пробормотала она. — Легенды о замечательной технической цивилизации, об утопическом обществе, погребенном под льдами… — Джез только сейчас заметила, что одета в шубу мехом внутрь — ту самую, которая была на ней в день смерти. Джез запахнулась в нее плотнее, хотя совсем не замерзла. — Романтика своего рода. На моих глазах рождалась история. И я пожелала принять в ней участие.

— Но тут ничего нет, — сказал он.

— Что случилось с профессором?

— Его убили, — бросил Рисс. — Когда мы добрались до него, он вместе со своими людьми начал стрелять. Нам такое не нравится.

Что-то в его голосе изменилось. Джез повернулась, чтобы взглянуть на него. Глаза Рисса густо налились кровью. Зубы вдруг заострились. Лицо осунулось, а кожа на черепе сильно натянулась. Но преображение Рисса нисколько не встревожило Джез.

— Зачем ты пришел? — спросила она.

— Дать тебе совет. Джез, ты пробуешь свои способности. Ты раскрываешься, раздвигаешь границы. Но ты не знаешь цену. Чем сильнее ты используешь свои возможности, тем больше ты уподобляешься нам.

— Но я же договорилась с манами. Мы все решили мирно.

— Да. Манам не нужны те, кто не принимает их Приглашение. Я простой посредник. Хотя, если честно, дело — только в тебе.

— А-а… — протянула она. — Любопытство погубило кошку…

— Точно.

— Что я могу сделать?

— Ничего. Ты ман, но лишь наполовину.

Она кивнула и погрузилась в размышления. Но внезапно она почувствовала, что зрелище участка раскопок ей надоело, и в следующий миг они переместились на ледник. Оттуда открывался вид на поселок и нависавший над ним дредноут. Палубы пустовали, но Джез слышала пение собратьев, манившее ее к себе.

— А если мне этого мало? — осведомилась она.

— Тогда тебя, дорогая, с радостью примут у нас, — ответил Рисс.

Теперь он был одет в лохмотья, его кожа походила на пергамент, а голос звучал резко и хрипло. Густые волосы превратились в сальные пряди, а губы ссохлись, открывая напоказ острые, как ножи, пожелтевшие клыки.

— Но если ты выберешь наш путь, то должна ступать очень осторожно, — продолжал он. — Мы способны думать, поскольку являлись людьми. Но демон, который обитает в тебе, лишен человеческого рассудка. И он превратит тебя в мана. Навсегда. Он не оставит тебе выбора.

— Так случается с теми, кто отказывается от Приглашения? — не унималась она. — Вы отпускаете их, чтобы они могли вернуться к вам самостоятельно и добровольно?

— Мы все же не слишком коварны. Решение принимаешь ты.

— Но я уверена, что рано или поздно они к вам присоединяются.

— Большинство. Кое-кто — нет. А прочие…

— Они кончают с собой, — договорила за него Джез.

— Да.

Она замолчала. Сама она никогда не помышляла о самоубийстве, но ужас перед манами и настойчивость их призыва на первых порах могли легко довести ее до безумия. Человек с тонкой душевной организацией с легкостью оборвал бы свою жизнь из боязни поддаться зову.

Джез всмотрелась в северный пейзаж. Снегопад усилился, и поселок был еле различим.

— Когда я очнусь? — спросила она.

— Это зависит от тебя.

Она приблизилась к ледяному бугру и присела на него.

— Кажется, мне стоит задержаться. Пораскинуть мозгами. Ты не побудешь со мной?

Рисс снова стал прежним Риссом — здоровым, розовощеким, укутанным в шубу. Он устроился рядом с Джез.

— С удовольствием, — сказал он.

Крейк стоял в импровизированном святилище в глубине трюма «Кэтти Джей». Потирая одной рукой свою аккуратную бородку, он с глубоким подозрением уставился на реликвию. Она лежала на полу в защитном круге, опутанном проводами, которые, в свою очередь, соединяли между собой разнообразные приборы. Черный футляр был открыт, и рельефное изображение головы шакала глядело на мир. Странный меч с двумя клинками покоился в своей изящной колыбели. Крейк боялся прикасаться к нему.

Но, как выяснилось, в этом не было необходимости.

Грайзер снова проверил показания осциллографа.

Что-то не ладилось.

Он нахмурился. Проклятая штуковина! Она будто из другого мира. Совершенно чужеродная вещь. Длинные узкие клинки по обеим сторонам были созданы из неизвестного материала. Он напоминал керамику, но казался очень плотным, твердым и не давал отражений. Крейк посещал музеи и видел разные модели оружия, но никогда не встречал ничего подобного.

Кроме того, на реликвии имелись символы, выгравированные с впечатляющей точностью. Возможно, это надписи на древнем языке. Вдобавок возник вопрос возраста. О том, что предмет старинный, стало известно лишь со слов Крикслинта. Судя по состоянию, меч вполне могли выковать и в этом году.

Но самой загадочной оставалась связь реликвии с демонизмом. Предмет не поддавался анализу. Крейку удалось найти лишь отдельные зацепки, которыми, вероятно, и придется удовлетвориться.

А если артефакту действительно пара тысяч лет, значит, он бесценен. Тогда Грайзер докажет, что демонизм существовал и находился на высокой ступени развития задолго до того, как большинство цивилизаций и религий оперились и встали на ноги. Перед людьми откроется безграничная сфера Искусства, при условии, что они одолеют предрассудки, насаждаемые пробужденцами. И, конечно, если не всплывет неприятная информация о том, что маны появились из-за грубой ошибки старых демонистов.

Но что, если оружие «свежее»? Крейк глубоко задумался. Он сумел выявить часть аккорда, содержащегося в реликвии. И все свидетельствовало об одном: здесь применяли современную технику.

Крейк завалил помещение листами бумаги с формулами и графиками. Святилище превратилось в мастерскую инженера, Грайзер без устали экспериментировал с устройствами и деталями, купленными в Теске. В углу неподвижно сидела Бесс. На ее плечи было наброшено одеяло, толстые ноги вытянуты вперед. Глаза, светящиеся за лицом-решеткой, погасли. На огромной ладони лежала ее любимая книга сказок с красочными картинками.

Стоило Крейку взглянуть на голема, как его охватили печаль и муки совести. В ее мягких кожаных сочленениях-суставах зияли пулевые пробоины, которые требовали ремонта. Бронь пестрела щербинами и вмятинами. Она находилась в плохом, прямо-таки жалком состоянии. Грайзер ухаживал за ней не так старательно, как следовало, и корил себя за это. К тому же он с головой нырнул в исследования, которые должны были спасти капитана.

А вдруг он потерпит фиаско? Или они не доставят реликвию вовремя, а вновь изобретенные и никем не опробованные методы Крейка не принесут пользу? Сам-то он выживет и без «Кэтти Джей», но Бесс? Он не мог появляться с големом на людях — все сразу поймут, что он демонист. А затем его больно резанула новая мысль: с самого начала истории с Шакалом он занимался исключительно своими делами, а потом проблемой капитана. Он почти не думал о Бесс.

«Грайзер Крейк, ты презренный тип, — сказал он себе. — Ничего удивительного, что ты так дурно поступил с мисс Бри».

С мрачным видом он вышел из святилища, отодвинув брезентовый занавес. После перевозки в Гагрииск пятидесяти муртиан и крайне неаккуратной посадки корабля в трюме царил беспорядок. Но оборудование Крейка выдержало всю тряску. Разбился лишь гармонайзер — невелика потеря.

Пескоходы после боя вернулись в трюм. Использовали только две машины — те, на которых имелись пулеметы, — но они оказались в удивительно хорошем состоянии. Они, в общем-то, больше походили на груду металлолома, чем на средство передвижения, но Ашуа знала, что делает, когда покупала их.

Вспомнив об Ашуа, он замер у подножия трапа и посмотрел в темноту у переборки. Оттуда доносился звук дыхания. К счастью, не Железного Шакала, спящего человека.

Ашуа устроилась за трубами, которые, будто специально, отделяли уголок трюма, где постелили на пол брезент. Она лежала на боку, упаковавшись в пыльный спальный мешок, и, похоже, не замечала ни вибрации, ни содроганий «Кэтти Джей» в воздушных ямах.

Капитан устроил переполох по поводу того, где разместить Ашуа. Крейк боялся, что его заставят поменяться каютами с Джез, и тогда он лишится верхней койки, где он хранил свои книги и вещи. Но девушка сама решила поселиться здесь. Ашуа заявила, что с детства прекрасно спала на полу. Кроме того, в трюме просторно. Команда «Кэтти Джей» не стала возражать.

Грайзер до сих пор не знал, как относиться к присутствию Ашуа на борту. Сперва он ужаснулся. Он не желал сталкиваться с кем-то, кто мог нарушить его шаткое равновесие. Но сейчас он думал, что, пожалуй, отреагировал излишне резко. У нее, похоже, были мозги, а данную человеческую особенность Крейк весьма одобрял. И она ни разу не обращала против него свое нахальство, что тоже говорило в ее пользу. Кстати, когда она хотела над кем-нибудь посмеяться, то частенько выбирала Крейка своим сообщником. Это было даже приятно. Малвери, судя по всему, принял Ашуа, а мнение доктора много значило для Крейка.

Может, все и неплохо. Главное, чтобы капитан удержался от попыток соблазнить ее.

А сейчас ему нужно сообщить новости.

И Грайзер быстро зашагал в сторону кабины.

Фрей вел корабль над бескрайним морем песчаных барханов. В небе висела луна почти правильной округлой формы: лишь сбоку угадывалась узкая черноватая долька. Ночь была светлой. Крейк старался не думать об опасности, которая грозит им, если их засечет самарланский патруль. Вероятно, Дариан именно по этой причине так близко прижимался к земле.

За штурманским столиком сидел Угрик, обложившийся кучей карт. Когда демонист переступил через порог, йорт повернулся к нему и противно захихикал.

— Загадочный господин Крейк вылез из своей берлоги! — провозгласил Угрик. — Что вы там поделывали? Будоражили бесконечность?

— Вы правы, — сухо отозвался тот.

Йортская бесцеремонность всегда казалась ему обыкновенной грубостью. И что еще за непонятная загадочность?

— Вы правы… — вполголоса передразнил его Угрик. — Да, конечно, не спорю.

Крейк проигнорировал реплику путешественника. В ней угадывалось скрытое оскорбление. Угрик вновь склонился над картами. Крейк с сомнением посмотрел на него и переключил свое внимание на капитана.

Фрей был максимально сосредоточен. Грайзер был в курсе того, что на корабле побывала Триника. Поэтому понять, кто виноват в том, что у капитана такое настроение, оказалось несложно.

— Кэп, куда мы направляемся?

Угрик вновь захихикал.

— Увидите!

Фрей ткнул пальцем в сторону йорта, дескать, вот тебе и ответ.

Крейк откашлялся.

— Что хочешь сначала: хорошие новости или плохие?

— По традиции вроде бы положено сначала выслушивать плохие?

— Да.

— Выкладывай.

— Плохое известие заключается… ладно. Хорошая новость — я добился кое-какого прогресса. Поработал, основываясь на героическом полевом испытании моего маскирующего устройства, которое ты провел. Придумал парочку полезных методов. Они могут пригодиться, если дело обернется… э-э… драматически.

Фрей кивнул, хотя и без энтузиазма.

— Крейк, я тебя уже поблагодарил?

— За что?

— За шар. Он меня спас.

— О да. — Грайзер замолчал. — Нет, не благодарил.

— Спасибо тебе, — сказал Дариан. — Ведь ты погряз в моих проблемах. Хочу, чтобы ты знал: я тебе глубоко признателен.

Капитан произносил слова унылым монотонным голосом. Крейк начал тревожиться по поводу состояния рассудка Фрея. Но вероятно, он просто вымотался, как и все они. Похоже, им некогда было перевести дух с того момента, когда Фрей продемонстрировал свою ладонь с черной меткой.

— И тебе спасибо.

— А теперь давай дурную новость, — сказал Фрей.

— Итак… — Крейк сделал небольшую паузу, решая, как лучше изложить то, что намеревался. — Полагаю, ты не осведомлен о скачках гармонического резонанса?

Фрей бросил на него ледяной взгляд через плечо.

— Глупый вопрос. Попробую попроще, — затараторил Крейк. — Помнишь, я когда-то дал тебе кольцо, связанное с компасом?

— Оно? — спросил Фрей, подняв руку.

Грайзер внезапно все понял.

— О… — промямлил он. — Кэп, я не…

— Поставишь мне выпивку, если я переживу завтрашнюю ночь. Продолжай.

Крейку потребовалось полминуты, чтобы собраться с мыслями.

— Принцип работы кольца и компаса состоит в том, что в оба предмета вселены два демона, осциллирующие на одной частоте. Это позволяет одному из них всегда отыскать второго. Принцип такой же, как у магнитов. Клипсы устроены подобным образом, но несколько сложнее. Когда демон вселяется в какую-нибудь вещь, он создает аккорд, не совпадающий по фазе с остальной частью предмета. Возникает невидимая волна, перемещающаяся между объектами, которую мы и называем гармоническим ре…

— Крейк, считай, что я тупой, — раздраженно потребовал Фрей.

— Кто-то следит за реликвией.

— Ясно.

Крейк вздохнул. Наверное, у него слишком сильна тяга к научным терминам.

— Все точно так же, как с кольцом и компасом, но, должен признать, сделано гораздо точнее. И некто владеет устройством, которое сообщает, в какой точке находится реликвия.

— И только демонист на такое способен?

— Да.

— Ты знаешь кто, навскидку?

— Нет.

— Ты можешь заблокировать сигнал?

— Пожалуй. Но потребуются сутки.

Капитан мотнул головой.

— Чего у нас точно нет, так это…

«Кэтти Джей» содрогнулась, и Крейк с трудом удержался на ногах.

— …времени, — закончил Фрей мрачно.

Они помолчали, пристально изучая стены и потолок, как будто всерьез рассчитывали обнаружить причину сотрясения.

— Турбулентность, — предположил Дариан.

«Кэтти Джей» опять дернулась. Потом ее тряхнуло еще сильнее. Крейк пролетел через кабину и больно стукнулся о переборку.

Он попытался прийти в себя и обнаружил, что пол кабины перекосился. Турбины «Кэтти Джей» чихали, фыркали, умолкали и снова включались. Корабль тяжело накренился на правый борт. Этот «маневр» сопровождался непрерывно усиливавшимся звуком, который Крейк научился ассоциировать с пикированием. Желудок демониста сжался.

— Кэп! — крикнул он. — Что слу…

— Заткнись! — рыкнул Фрей. Капитан отчаянно цеплялся за рукоять управления, яростно дергал рычаги, нажимал на педали. — Заклинило!

Ухватившись за спинку пилотского кресла, Крейк медленно встал. Через плечо Фрея он видел находившиеся на приборной доске циферблаты в медных оправах и блестящие регуляторы. Все стрелки, будто обезумев, метались в разные стороны. А к лобовому стеклу стремительно приближались волны пустыни, окрашенные в стальной цвет.

— Клапан аэрумной цистерны в полуоткрытом состоянии! — заорал Дариан, дернув за ближайшую рукоять. Корабль швырнуло вперед, Крейк ударился грудью о кресло. — Поклятье… — Фрей выругался и нажал кнопку. Турбины громыхнули еще раз и стихли.

Тишина, обрушившаяся на них, оказалась очень страшной. Нос «Кэтти Джей» упрямо клонился вниз. Фрей выворачивал рукоять, чтобы удержать корабль от падения на правый борт.

— Что ты творишь?! — взвизгнул Крейк.

— Точно как было у нас в Мардуке, — весело сообщил Угрик. — Стоял жуткий холод, мотор замерз, и мы…

— А ты тоже заткни плевательницу! — рявкнул капитан, обернулся и крикнул в коридор: — Эй, там! Пристегнитесь, что ли!

— Как? — взвыл Крейк.

Он заметался по кабине в поисках хоть чего-нибудь, за что можно уцепиться. В конце концов ухватился за подлокотник кресла. «Кэтти Джей» явно отяжелела, теряя аэрум. Корабль с ужасающей безмолвной грацией скользил сквозь лунную ночь.

— Сделай что-нибудь! — потребовал Грайзер.

— Предложи!

— Нажми на кнопку!

Капитан неожиданно просветлел лицом.

— А ведь эту кнопку я еще никогда не пробовал. — Он прицелился и ткнул пальцем.

Тишину заполнило ровное жужжание — включилась система фильтрации воздуха.

— О, так вот она где! — победно воскликнул Фрей.

В следующий миг Крейк ощутил мощный толчок, стукнулся головой обо что-то твердое и провалился в темноту.

Глава 37

Затерянные в пустыне — Фрей в отчаянии — Шайн — Так уж устроены неудачники

На фоне звездного занавеса висела обрюзглая злорадная физиономия луны. Куда ни глянь — повсюду раскинулась безжизненная пустыня. Бесконечные, неподвижные барханы. Даже малейшее дуновение ветерка не тревожило серебряный песок. Таким мог быть пейзаж мертвой планеты.

«Кэтти Джей» лежала в конце глубокой борозды, зарыв нос в песок. Корабль оставил грубый шрам на лике первозданной природы. Хвостовое оперение под пологим углом торчало в воздухе. «Кэтти Джей» приземлилась на брюхо, но бронированная обшивка уцелела. В цистернах имелось достаточно аэрума, чтобы заметно убавить вес судна. Фрей умудрился в последние секунды перед ударом почти полностью снизить скорость. Хотя «Кэтти Джей» сильно досталось, она все же не развалилась.

Учитывая обстоятельства, посадка являлась практически идеальной. Правда, Фрею ничуть не становилось легче от осознания собственного мастерства.

— Кэп, причины не понимаю, — проворчал Сило, уставившийся во вскрытую начинку приборной панели. В руке он держал электрическую лампочку, наскоро соединенную проводами с аккумуляторной батареей, и пытался сунуть импровизированный фонарь поглубже. — Никаких поломок.

Фрей скорчился рядом с бортинженером. Он пробовал разогнать мрак при помощи масляного светильника, который он отыскал в кладовой. Лобовое стекло кабины было засыпано песком. Лишь сверху пробивалась узкая полоска лунного света. Внутреннее освещение «Кэтти Джей» отключилось. Даже указатели аварийных выходов.

— В чем дело? — допытывался Дариан. — Корабль недавно отремонтировали.

— Он в полном порядке, — подтвердил Сило. — Но системы, не связанные между собой, вдруг отказали. В одну секунду.

— Значит, воздействие извне?

В свете тусклой лампочки выражение лица муртианина казалось зловещим.

— Не знаю, кэп. — Он задумался. — У тебя есть карманные часы? Мои погибли вместе с другом.

Фрей протянул ему свои. Сило посветил на циферблат.

— Тикают, — произнес Дариан, пожав плечами.

— Они просто устроены. Заводной механизм. Похоже, пострадали более сложные устройства.

— А ты не можешь… ну… перезапустить системы?

— Кэп, все было отлажено. А теперь вырубилось. Мы ведь даже свет не можем включить.

Фрей помрачнел.

— Если так, делай все, что можешь, — буркнул он, забрал лампу, направился в каюту и запер за собой дверь.

Капитан поставил светильник на шкафчик, предварительно убедившись, что тот не соскользнет оттуда из-за неприятного крена «Кэтти Джей». При слабом свете небольшое помещение будто съежилось в размерах. Огонек отбрасывал пляшущие отблески на металлические стены. Фрей умылся — вода все еще шла, хотя не нагревалась, и посмотрел на себя в зеркало.

Он был измученным и осунувшимся. Под глазами — темные мешки, да и не брился давно. Когда он в последний раз высыпался?

Фрей вернулся к шкафчику и отпер ящик, в котором держал шайн. В маленьком флаконе с закрытой крышечкой-пипеткой вместо пробки плескалась прозрачная жидкость. Капитан присел на край койки и принялся крутить емкость в руках.

«Пожалуй, хватит для того, чтобы себя угробить», — подумал он.

И фыркнул. Хватит театральщины. Мысль о самоубийстве была просто глупой. Но пара капель шайна ему не повредит. Забыть обо всем на несколько часов. Уснуть и видеть сны, блаженные, воздушные, которые всегда дарует шайн.

И никаких сетований насчет того, что попал на самое дно. Он убедит себя в том, что настало время новых подвигов. Нужно вести себя так, как следует герою Саккана. Ведь от него другого и не ждут.

И каков же результат? Он заполучил проклятие от трухлявой старинной железяки, потому что не смог удержать свои шаловливые ручонки. Джез — в коме. Пинн получил два ранения. «Файеркроу» разбит. С «Кэтти Джей» случилась авария. Команда — в безлюдной пустыне, в нескольких тысячах километров от города. Возможно, экипаж погибнет здесь от голода и жажды, а ему надо готовиться к свиданию с Железным Шакалом, который спустит с него, Фрея, шкуру. Похоже, он вдобавок спровоцировал гражданскую войну в Вардии. Ну а после переполоха в Ментенфорском институте, на него открыла охоту Рыцарская Центурия. И, в довершение всего, он разрушил отношения с Триникой. Теперь он не представляет, удастся ли исправить их, даже если он останется цел и невредим.

Если собрать все воедино, получается весьма жалкое зрелище.

Наверное, он просто взялся не за свое дело. Ведь есть же люди, которые тащат груз ответственности без всякой натуги. Они рождены для того, чтобы командовать — аристократы, офицеры, вожди. Они спасают чужие жизни и платят соответствующую цену. Подобные решения нельзя передавать в руки безвольного сироты из приюта.

Он обманывал сам себя. Ухитрился сделать так, что команда доверяет ему. Притворившись капитаном, он каким-то образом действительно стал им и сам искренне считал, что достоин этого звания. Он ошибался! И доказательства налицо.

По крайней мере, у Триники хватило ума отвернуться от него, пока он вторично не сломал ей жизнь.

Фрей вытащил из кармана компас, который дал ему Крейк. Серебряное кольцо было на пальце. Стрелка осуждающе указывала на него, Фрея. Он бросил компас на койку и открутил колпачок флакона.

По отношению к Тринике он всегда старался поступать как надо и все равно без толку. По крайней мере, в первый раз был виноват только он. Но, улизнув с собственной свадьбы, он испытал огромное облегчение. Он сбежал от нее и от их нерожденного ребенка. В общем, выскочил из капкана. Сожаление пришло потом, не скоро. А когда он передумал, оказалось, что он опоздал.

Но сейчас им овладело чувство, которого он не знал прежде. В груди стянулся тугой узел боли. Он ощущал странную, оглушительную пустоту и тупое недоумение.

После того как она покинула его, все вокруг поблекло. Члены команды, будто призраки, то заявлялись в его мир, то исчезали. Он почти не слышал их слов и отвечал автоматически. Лишь когда «Кэтти Джей» стала падать, Фрей вернулся в реальность. Опасность вырвала его из оцепенения. Однако теперь он продолжал тонуть в своей всеобъемлющей, глубокой, многослойной, нарастающей тоске.

Он посмотрел на флакон с шайном. По капле в каждый глаз, и наступит смутная радость наркотической дремы. Он провалится в свои грезы. Стоит ли цепляться за призрачную надежду на то, что «Кэтти Джей» доставит их к цели? Очень маловероятно.

«Ты неудачник с самого рождения, — сказал он себе. — Ты никогда не был героем. Ты — полное ничтожество. Так что принимай наркотик и не дергайся. Не прикидывайся тем, кем ты не являешься».

Он кивнул своим мыслям. Он прав. Все время он строил из себя какого-то другого человека.

Фрей швырнул флакон шайна в стену. Тот разбился, звякнув стеклом и обрызгав переборку прозрачной жидкостью.

Значит, пора перестать прикидываться.

— Угрик! — рявкнул он, соскользнув по трапу в кают-компанию.

Йорт, только что откусивший здоровенный кусок кекса, закашлялся и засыпал стол крошками. Кекс являлся одним из перенасыщенных сахаром изделий Малвери и хранился в кладовой с эпохи зарождения цивилизации. Угрик поспешно отхлебнул кофе прямо из кастрюльки, словно боялся, что у него отберут еду и питье.

Дариан рассматривал его со сдержанным отвращением. Йорт до сих пор не снял бежевую тюремную робу, пестревшую свежими кофейными пятнами. Он вытер рукавом бородатые щеки и громко рыгнул. Огонек стоявшего перед ним светильника дернулся и едва не погас.

— Мы договорились, — заявил путешественник. — Вы обещали доставить меня на то место, где я взял реликвию. Иначе я не позволил бы вам освободить меня.

— Нашелся умник! А что, по-вашему, я пытаюсь сделать? — отозвался Фрей.

Он пребывал совсем не в благодушном настроении и не собирался выслушивать всякую чепуху. Дариан энергично шагнул вперед — что было нелегко сделать на наклонном полу — и встал напротив Угрика.

— Мне нужно несколько ответов, и немедленно. И не наводи тень на плетень! А не то, клянусь, возьму все ножи и вилки и искромсаю тебя в мелкий фарш!

Фрей хлопнул обеими руками по столу так, что Угрик подскочил.

— Куда мы направляемся? Сколько осталось?

— Миль тридцать примерно, — ответил йорт.

Информация обнадеживала. Правда, пешком к следующему вечеру не добраться.

— Вы уже были там, верно? — произнес Фрей гораздо спокойнее. — Естественно, раз стащили реликвию. Расскажите-ка поподробнее.

Угрик демонстративно закатил глаза.

— Доехал на ка’риише. С кочевниками-самми.

— Это животное такое?

— Да.

— И как вы обнаружили реликвию? И вообще, где именно?

— Я кое-что знал о том, где искать, — уклончиво заявил йорт. — Нашел следы и отправился по ним.

— Вот как?

— Да. Мне повезло. День был тихий, безветренный. Их не успело занести песком.

— Что за следы?

— Колес.

Фрей опять хлопнул по столу, на сей раз от восторга. Угрик снова подскочил.

— Нельзя ли потише? — промямлил он.

— Вы помните координаты?

— Да. Точно на восток. Не ошибусь. Но я…

— Вставайте, — перебил его Фрей. — Мы отправляемся.

— Можно я сначала доем кекс?

— Нет! — рявкнул Дариан.

Угрик ответил покорным вздохом и отодвинул стул. А затем внезапно схватил кекс и принялся быстро откусывать от него, пока Фрей не вырвал еду прямо у него из рук. Йорт обжег его возмущенным взглядом.

— Мерзавец, — прочавкал он.

Капитан поспешно набил мешок продуктами, оказавшимися в кают-компании, и поволок Угрика в трюм. По дороге они никого не встретили. Крейк лежал в каюте с легким сотрясением мозга, Малвери возился с ним. Пинн и Джез находились в отключке. Харкинс прятался, Сило работал, а где находилась Ашуа, Фрей не имел ни малейшего представления.

Так что останавливать его некому.

Он пристроил мешок в заднюю часть одного из пескоходов, закрепленных посреди трюма, подошел к рычагу управления погрузочной рампой и потянул за него. Гидравлика заскулила, рампа со скрипом открылась, впустив в трюм лунный свет и прохладный ночной воздух. Правда, из-за того, что хвост «Кетти Джей» оказался задран, край рампы повис в нескольких футах над землей.

— Отвязывайте машину, — велел он Угрику и добавил, указав в угол трюма: — И возьмите отсюда запас горючего.

Йорт принялся возиться с зажимами, которые удерживали машину во время полета. Фрей направился к святилищу Крейка и решительно откинул брезентовый занавес.

Реликвия валялась в паутине проводов, спутавшихся из-за аварии. Оружие все так же покоилось в черном футляре. Дариан захлопнул его и поднял.

За спиной у него раздалось заинтересованное воркование, и он обернулся. В тени сидела Бесс. Она пошевелилась, за ее решеткой-лицом вспыхнули алые искорки.

— Бесс, это я — Фрей, — прошептал капитан. — Не беспокойся, спи.

Голем скрипнул суставами, устраиваясь поудобнее, и огоньки-глаза погасли.

Вернувшись, Фрей обнаружил, что Угрик грузит в пескоход не только канистры с горючим, но также кусок брезента и моток веревки. Дариан не стал допытываться, зачем ему это понадобилось. Ему хотелось лишь смотаться поскорее, пока кто-нибудь из команды его не засек.

— Думаете, эта штука поедет? — пробурчал Угрик, когда они сели в пескоход.

— Вы говорили, что видели следы колес. По словам бортинженера, испортилось только сложное оборудование «Кэтти Джей». А драндулеты устроены без затей, — пояснил Фрей и повернул рычаг зажигания. Мотор пескохода сразу взревел. — Готово!

Угрик обвел взглядом пустой трюм.

— А еще кто-нибудь будет нас сопровождать?

— Знаете, они уже больше чем достаточно потрудились для меня, — произнес Фрей. — Отправимся только мы с вами.

— Ладно, — ухмыльнулся йорт. — Люблю людей, которые не согласны помирать без музыки.

— Так уж устроены неудачники. Все гадаем, побили нас или еще нет.

Фрей нажал на акселератор. Пескоход пересек трюм, скатился по рампе и тяжело грохнулся в темноту ночи.

Глава 38

Беглецы — Исчезнувший остров — Как было на самом деле — Брезент — Возможно, мираж

Безжалостное солнце.

Фрею не пришлось долго ломать голову над тем, зачем Угрик погрузил в пескоход брезент. Сначала он предположил, что столкнулся с очередной из странностей йорта. Но ситуация прояснилась, когда рассвело, и пассажир потребовал остановить машину. Угрик ловко закрепил веревкой брезент на ребрах жесткости. Дариан запасся водой, а вот такого расклада не предусмотрел. Но если честно, он почти никогда не думал на шаг вперед.

Он сидел за рулем раздетый до пояса и обливался потом. Сверкающий песок, летевший из-под колес, больно слепил глаза. Хуже всего было утром, когда они ехали, держа курс прямо на солнце. Теперь оно поднялось, и брезент давал минимальную защиту от лучей.

Дариан отхлебнул теплой воды и передал флягу Угрику, сидевшему на пассажирском сиденье. Йорт тоже разделся, обнажив торс с многочисленными шрамами и татуировками. У него имелся заметный животик, однако он был сложен крепко, как бульдог.

Угрик уже добрый час почти непрерывно бормотал себе под нос. Тема разговора, который он вел сам с собой, постоянно менялась, но всегда возвращалась в прежнюю колею. Фрей мог лишь догадываться о том, что беспокоило соседа. Он не понимал ни слова на рычащем и воющем языке йортов.

В конце концов терпение капитана иссякло. Ему просто необходимо поболтать. Надо хоть как-то отвлечься и от монотонной поездки по пустыне, и от своих темных мыслей. И, кроме того, он начал ощущать себя брошенным.

— Что у вас все-таки произошло, Угрик? — осведомился он.

— Чего? — растерялся тот.

— Вы ведь путешественник?

— Да… — с подозрением в голосе ответил йорт.

— Видели что-нибудь интересное?

— Конечно. Я был на первом корабле, который посетил Нью-Вардию после ее открытия. Провел там пару лет. Посетил Трайблазин и так далее.

— Неужели? — заинтересовался Фрей. Он часто думал о Нью-Вардии как о месте, где можно укрыться на крайний случай. — Ну и как там?

— Дикость. Каждый — сам за себя. — Угрик собрал рыжую бороду в кулак и рассеянно подергал за косички. — Как раз по мне.

— В газетах писали, что там в один миг исчезали деревни вместе с народом. Бесследно. Это правда?

— Да, — кивнул Угрик. — Трудно объяснить, в чем причина. Бывало, люди уходили прямо в глушь, чтобы не платить налогов эрцгерцогу. Поговаривали, что в Нью-Вардии есть тайное поселение, которое возглавляет парень по прозвищу Рыжий Аркус. Он не подчиняется ни эрцгерцогам, ни вождям, ни Богу-императору, ни спикеру республики, как в Таке.

Фрей направил пескоход по склону бархана. Он управлял очень осторожно, чтобы машина не перевернулась на ненадежной почве.

— Доводилось встречать кого-нибудь из тех людей?

— Никогда, — ответил йорт. — Там много чего пропадает, но ведь это же граница. — Он захихикал в своей обычной манере. — А я слышал байки и похуже. Кое-кто верит, что Нью-Вардия вовсе не такая пустынная, как считали первооткрыватели. И тамошний народ не горит желанием делиться с нами своей территорией. — Он поскреб ногтями щеку и хмыкнул. — Кто знает?

— А в Джагос летали? — спросил Фрей, чтобы поддержать разговор. Любой треп лучше молчания.

— Да. Одним из первых.

— И какие впечатления?

Угрик насупился.

— Туманы и тени. Словно до тех краев дотянулась сама Погибель. Будь я проклят, если там нет чего-то жуткого и неестественного.

— Не ожидал, что знаменитый путешественник окажется суеверным, — произнес Фрей, искоса взглянув на спутника.

— Там творятся странные вещи. Торопятся, спешат заселять Нью-Вардию, а в Джагос отправляются только сумасшедшие.

Фрей открыл рот, чтобы указать на двусмысленность последней фразы, но решил не утруждаться насмешкой.

— А есть места, где вы не бывали?

— В Пелешаре, — буркнул Угрик. — Он у меня в ближайших планах. Обширный участок.

— А вы разве не слышали? Он куда-то сгинул.

— Да что вы? В газетах вычитали?

— Ага, — согласился Дариан.

Он действительно видел в газетах сенсационные заголовки: «ПЕЛЕШАР — ИСЧЕЗНУВШИЙ ОСТРОВ!» Крейк, конечно, только фыркал и заявлял, что это чушь.

— Похоже, они не соврали. Самми потеряли его. — Угрик захихикал. — Но я-то — удачливый тип.

Фрей вскинул брови.

— Вы серьезно? По-вашему, страна может запросто взять и как сквозь землю провалиться?

— На Пелешаре сокрыто то, что и не снилось здешним мудрецам, — назидательно провозгласил Угрик. — Из первой экспедиции самми вернулся лишь один корабль. Пилот оказался разговорчивый, но бестолковый. А потом эти глупцы отправили на остров военный флот — так уж самми устроены. Ворваться, покарать, захватить. Из них никто домой не вернулся.

— Вы сочиняете, — усомнился Фрей.

— Думайте, как хотите, — хохотнул Угрик. — Но я, кстати, — сын Высокого вождя Йортланда. У нас есть свои шпионы, как и у всех остальных.

Дариан ничего не ответил и сосредоточился на управлении пескоходом. Он никак не мог сообразить, то ли Угрик заманивает его куда-то с дурными намерениями, то ли наоборот. Солнце палило немилосердно, драндулет раскачивался и скрипел.

— Правда? — спросил он, нарушив паузу и не в силах устоять перед искушением. — Я имею в виду: самми посылали туда флот? И потеряли его целиком?

— Именно.

— Почему же об этом никто не слышал? Значит, самми построили военные корабли. Ведь они первыми лезут в драку и…

Угрик махнул на Фрея мозолистой рукой.

— О том, что происходит в Самарле, мало кому известно. К тому же все случилось больше двадцати лет назад. За несколько лет до Первой аэрумной войны. Тогда они жили с размахом.

— Шутите! Они так давно летали в Пелешар? Но… — Дариан замялся, подбирая слова. — Это же случилось еще до того, как Кревен и Скейл открыли Нью-Вардию.

— Кревен и Скейл искали Пелешар, — проворчал йорт.

— Чушь! — воскликнул Фрей. — Вы мне голову морочите.

— Нет! Вы, вардийцы, получили информацию об острове от агентов в Самарле и послали своих ребят все проверить. Вот только Великий Пояс Бурь снова разыгрался, да и корабли тогда были похуже. Много народу погибло, и с курса они сбились, но наткнулись на Нью-Вардию.

— Чушь! — повторил Фрей, хотя рассказ Угрика вполне ложился в его картину мира, который представлялся ему местом забавным и целиком основанным на случайностях.

— Да вы вообще не в курсе. А из-за чего началась Первая аэрумная война? Самарланцы боялись — и Пелешара, и других областей, от которых исходила опасность. И еще ущемленная гордость, конечно. Самми требовался аэрум, чтобы создать самый мощный флот!

— Чушь! — выкрикнул Фрей.

Угрик громко расхохотался.

— Чистая правда! Потом Пояс Бурь стал брыкаться по-настоящему, и следующие лет пятнадцать проникнуть из Пандраки за впадину Ордик было невозможно. А у нас продолжалась эта проклятущая война. Короче, никто так и не сумел найти более удобный путь, чтобы вновь отыскать Пелешар. А когда люди прекратили убивать друг друга, все устремились на запад. Но Пелешара там не оказалось.

— С тех пор прошло семь лет, — удивленно сказал Фрей.

— Да. И самми, и ваш эрцгерцог, и мой отец узнали об этом вовремя. Ваши газетчики немного опоздали.

Дариан вздохнул.

— Сказка. Надо бы это обмозговать.

— Хе, — фыркнул Угрик и приложился к фляге с водой.

Они ехали без остановок. Уже перевалило за полдень. Путешественник задремал, разморенный жарой. Дариан вел драндулет по барханам, строго ориентируясь по компасу на восток.

У него вдруг сделалось легко на душе. Он сбежал в пустыню в компании йорта-проводника и чувствовал себя свободным. Бесконечное пространство и солнце не раздражали его. Он даже радовался той угрозе, которую они представляли.

Впервые он мог тревожиться только о себе. Команда — на борту «Кэтти Джей». Он не способен повлиять на судьбы своих людей. Триника, единственный остаток прежней жизни, ушла. Он постарался выкинуть ее из головы. Горевать можно и завтра, если следующий день для него наступит.

Ему не нужно думать ни о чем, кроме предстоящей ночи.

Его жизнь сжалась до нескольких часов, и близость смерти не тяготила его. Если он выживет и сумеет уклониться от подступающей гибели, годы вновь растянутся перед ним, развернутся в будущее, как меха концертино. Он вернется на «Кэтти Джей» и займется сломанным кораблем, брошенным экипажем. Но пока, в ближайшие сутки, он не станет об этом беспокоиться. Лишь теперь он понял, насколько тяжелым грузом были для него обязанности капитана.

— Ничего, Дариан, — пробормотал он. — Все будет отлично.

Двигатель пескохода зачихал, громко щелкнул и затрясся, а затем кашлянул и выпустил облако гнусного черного дыма. Машина плавно проехала еще немного и замерла.

Угрик открыл глаза и увидел, как Фрей бился головой о руль. Йорт поморгал и принялся озираться по сторонам.

— В чем дело? — спросил он.

Дариан и не предполагал, что может тосковать по дому. Ведь настоящего дома у него никогда не было. Ну а патриотизм он считал чем-то вроде болезни, от которой пострадали, например, Малвери и Харкинс. Для Фрея страна являлась тем местом, где ему довелось родиться.

Но сегодня все обстояло иначе. Дариан мечтал о родных краях. Он мог отдать что угодно за одно доброе, честное вардийское облако, которое пролилось бы дождем. Или еще лучше — за непроницаемое осеннее небо цвета мокрого шифера. Раньше такая погода иногда угнетала его, но сейчас он поклялся никогда не хулить климат Вардии, если ему каким-то чудом удастся пережить эту чудовищную жару.

Песок глубоко проваливался под ногами, и шаги давались с большим трудом. Угрик плелся рядом с Фреем. Оба упаковались в черный брезент, который Дариан разрезал саблей пополам. Они набросили материю на себя и завязали веревкой на плечах и запястьях. Брезент нависал над головами наподобие грубых капюшонов и норовил сползти на глаза. Угрик сообщил Фрею, что в пустыне открытая кожа моментально обгорит, но капитан предпочел бы солнечные ожоги такому одеянию. Брезент раскалился, и, кроме того, Фрей чувствовал себя смешным. Они походили на пару мант — морских дьяволов или неумело склеенных воздушных змеев.

Они вскарабкались по скату очередного бархана, который преграждал им путь. Угрик что-то привычно бормотал вполголоса. Фрей уже не понимал, то ли путешественник безумен, то ли просто оригинал. Тем не менее он не доверял здравомыслию и знаниям йорта. Ощущение свободы, которым он наслаждался, растаяло вскоре после того, как начался их пеший поход. Он начал с опаской задумываться, не ведет ли его Угрик в погоню за собственными фантазиями.

Фрей остановился возле гребня бархана и осмотрелся по сторонам. Брезент болтался на нем, как парус. Упершись руками в ноющие бедра, он перевел дыхание.

День клонился к вечеру, и солнце спускалось к западному горизонту, окрашивая небо в красноватые тона. Зрелище наполнило его страхом. Фрей понял с пугающей ясностью, что может растратить последний день своей жизни, бесцельно таскаясь по пустыне в компании с непрерывно хихикающим йортом.

Угрик, прижимая к груди футляр с реликвией, вскарабкался по склону вслед за Дарианом. Каждый его шаг вызывал миниатюрный обвал. Фрей был очень рад, что его спутник вызвался тащить артефакт. Он совершенно не хотел касаться его.

— Далеко еще? — осведомился капитан.

— Близко, — бодро ответил Угрик. Его, похоже, не волновало затруднительное положение, в которое они попали.

— Другого ответа я от вас и не ожидал, — буркнул Фрей. Он выпрямился и сделал глоток из почти пустой фляги.

Угрик прошел мимо, полез на гребень дюны. Дариан закрутил крышку фляги и вздохнул.

— Не беспокойтесь, — бросил йорт через плечо. — По моим расчетам, мы попадем туда еще засветло.

Фрей добрался до вершины песчаного холма. То, что он увидел, лишило его последних сил, и он рухнул на колени.

Перед ним до самого горизонта раскинулась пустыня. Повсюду — сплошные барханы, над которыми дрожало знойное марево. С бугра открывался панорамный вид миль на десять, и везде — только песок.

— По вашим… — пробормотал Фрей, запнулся и сглотнул вязкую слюну. — По вашим расчетам? — Он почувствовал, как в нем стремительно вскипел гнев.

— Конечно, возможны и небольшие погрешности, — беспечно сказал путешественник.

Дариан медленно поднялся.

— Вы это называете небольшими погрешностями? — прохрипел он сдавленным голосом.

— Послушайте, зачем же сердиться на пустом месте? — произнес Угрик.

— Ах ты, безмозглый сукин сын! — заорал капитан. — Сегодня ночью я наверняка умру! Ты что, ничего не понимаешь? Я мог напиться, залить глаза шайном или по крайней мере попробовать подкатиться к Ашуа! Но я должен сдохнуть здесь! Ты убил меня, тупая йортская скотина! Ты прикончил меня, а мне еще вдобавок надо таскать на себе этот проклятый дурацкий брезент!

Он принялся размахивать руками, пытаясь сбросить с себя «плащ». Но тот прилип к телу, и тогда Дариан кинулся на Угрика и стиснул пальцами его горло. Весь страх, который он старательно подавлял, превратился в ярость, направленную против ухмыляющегося идиота. Йорт обманом выкрал у него последние драгоценные моменты существования! Да, он, Фрей, собирался умереть по-дурацки, как и жил, но это — уже слишком!

«Он во всем виноват!» — думал он, глядя на быстро наливавшиеся кровью глаза Угрика.

Потом Угрик ударил его в живот футляром с реликвией. Фрей не устоял на сыпучем песке, и спустя миг они, толкаясь, брыкаясь и колотя друг друга, покатились по противоположному склону. Он оказался круче, чем тот, по которому они поднимались, и оба беспрепятственно полетели вниз. Они переворачивались, а куски черного брезента хлопали в воздухе. Внизу они оказались уже изрядно потрепанными.

Дариан приподнял голову и обомлел.

Приблизительно в полумиле, слегка расплываясь в мареве, находился огромный оазис. Там тесно росли мощные деревья с густыми темно-зелеными кронами. Между ними проглядывали углы странных сооружений. Изящные башни и арки, изгибавшиеся, как ребра.

Он смахнул песок с запекшихся губ, закашлялся и позвал йорта:

— Угрик!

Путешественник возник, будто страшный мифический дух, вырастающий из-под земли. Он по-прежнему держал в руках футляр.

— Ага! — крикнул он.

— Скажите мне, что это — не мираж! — потребовал Фрей.

Угрик захихикал.

— А вы сумасшедший?

Капитан неуверенно поднялся на ноги и освободился от брезента. Он злобно швырнул его прочь.

— Как могло случиться, что мы подошли настолько близко и ничего не заметили?

— Думаю, по той же причине, по которой упал ваш корабль и пропал Пелешар, — ответил Угрик. — Именно поэтому у вас сейчас — обезьянья рука. Это они устроили.

— У меня не обезьянья рука! Я проклят! — возмутился Дариан.

— Ладно, — ответил йорт и вдруг запел: — Фрей сказал, Фрей сказал, Фрей чего-то показал!

Капитан проигнорировал Угрика. Пусть себе развлекается стишками, если хочет.

— Мне кажется, — продолжал он, вглядываясь в оазис, — что древние самарланцы были очень даже умными ребятами.

Угрик разинул рот.

— А они ни при чем. — Он зашелся от хохота и поднял футляр над головой. — Реликвии — более десяти тысяч лет! В то время самми не умели и спину себе почесать!

— Кто же сделал все это? — воскликнул Дариан, указывая на строения.

Угрик оскалил зубы в ухмылке, которая бесила Фрея с первой же минуты их знакомства.

— Азриксы.

И он зашагал к оазису, не оборачиваясь.

Глава 39

Оазис — Глаз — Медь и кость — «За нами шпионят» — Ловушка для охотников

Фрей пробивался через подлесок. Под лиственным пологом царила духота, но все же он находился в тени. Заходящее солнце окрашивало стволы деревьев в красноватые оттенки. Порхали летучие мыши, гонявшиеся за насекомыми. Перекликались между собой невидимые птицы. Под деревьями воздух был уже не таким сухим, как в пустыне, и Фрею казалось, что откуда-то пахнет водой.

Всего час назад он брел по нехоженым просторам бескрайней пустыни, а оазиса и в помине не было. Но теперь он здесь, в этой реальности.

Угрик шел первым. Рыжие косы мотались по широкой спине, почти сплошь покрытой татуировками. Фрей уже не понимал, как к нему относиться. Может, у йорта и впрямь винтиков в голове не хватает, но если он побывал хотя бы в половине тех мест, о которых говорил, то с его мнением надо считаться. Ну а после всего случившегося Фрей мог поверить любому слову йорта.

Потом они выбрались на полянку, усеянную яркими цветами, и обнаружили город.

Фрей был не из тех, кто преклоняется перед историей. Он не разделял восторга, который Джез и Крейк испытывали от полуразрушенных зданий и бессмысленных картинок. Но сейчас его пробрала дрожь восхищения. Затерянное поселение азриксов! И он, вероятно, увидел его первым из всех вардийцев.

Оазис располагался в просторной неглубокой впадине, вокруг озера неправильной формы. Город начинался от его берегов и разбегался в стороны вверх по склонам. В основном постройки спрятались за кустами, но те, что оставались на виду, сохранились на удивление хорошо. Хотя настырная растительность обрушила несколько башен и развалили часть стен, здания продержались многие тысячи лет с поразительной стойкостью. Сооружения густо опутывали лианы, или они были скрыты между могучими деревьями, росшими чуть не вплотную к стенам.

Фрей почувствовал себя чужаком. Во всем присутствовало бросающееся в глаза своеобразие. Азриксы не использовали ни кирпич, ни цемент. Слишком плавными были изгибы и нисходящие линии, не доступные ни одному архитектору Вардии или другой страны. Материал, который применяли древние мастера, обладал невероятной прочностью. Поверхности, казавшиеся очень тяжелыми, опирались на тонкие стройные колонны. В ближайшем здании имелось овальное отверстие, напоминающее гигантский рот. Дариан не сразу сообразил, что это окно. Таких громадин не встречалось ни в одном из вардийских домов.

Конечно, азриксы прекрасно обходились без камня. Они строили свои жилища из керамики, наподобие того материала, из которого изготовлены клинки реликвии. Среди деревьев проглядывало что-то цвета пожелтевшей кости. Возможно, все когда-то сверкало яркими красками, но они выцвели, оставив лишь скелет мертвого города.

Чуждый или нет, но он был создан для людей. Дариан уставился на лестницы и бульвары, дверные проемы и тротуары. Тут были и хрупкие мосты, превратившиеся в опоры для мха и цветов. Озеро было обнесено извилистой стеной, построенной на нижнем уровне склона. Она поразила Фрея. Стена то исчезала из виду, то появлялась. В ней имелся полусферический проем для ворот, но сами створки давно исчезли.

Дариан рассматривал город меньше минуты. Внезапно Угрик схватил его за руку и заставил пригнуться.

— Не стойте на виду! — предупредил он.

— Мы же одни, — сказал Фрей, но слегка встревожился.

Угрик подбежал к кустам на краю поляны. Дариан бросился за ним. Йорт отодвинул несколько веток и ткнул пальцем в сторону.

— Самми, — прошептал он.

Оказалось, что немного ниже их находится расчищенная часть поселения. Развесистые лианы вырублены, деревья лишены веток, снят верхний слой почвы. Там вовсю трудились землеройные машины. Они осторожно откапывали сооружения и высвобождали их от наросшей земли. Вокруг кишели десятки самарланцев, которые сновали между зданиями и управляли действиями подъемных кранов, переносивших какие-то предметы. Некоторые самми сгрудились вокруг столов, заваленных чертежами, другие куда-то спешили, а кое-кто отдыхал в лагере, разбитом на площади. Многие были вооружены.

У Фрея захватило дух. Обновленный город азриксов впечатлил его. Приземистые дома с плоскими крышами (практически коробки) располагались возле горбатых конструкций, состоящих из геометрических сегментов. В целом, они напоминали жуков-великанов. Поблизости обнаружился колоссальный шар, приплюснутый у основания. В конце улиц оказалась посадочная площадка, выстроенная на колонне, которая разветвлялась, словно дерево.

Но и это меркло по сравнению с центральной частью раскопок.

Там возвышалась пара огромных песочных часов из меди и кости, стоявших вплотную. Нижние половины соединяло причудливое здание, но внимание привлекали, конечно же, часы. В их контурах размещались изящные конструкции из перекрученных прутьев и невысоких стопок дисков. Вокруг каждой половины часов вращался медный рычаг вроде клинка. Время от времени детали механизма перемещались в иное положение, словно по команде, и начинали крутиться в другую сторону. Все вместе выглядело как вихревой поток, заключенный в жесткую структуру.

Внутри песочных часов был цветной газ. В плотном переливчатом облаке кипели сотни бурь и вспыхивали миниатюрные молнии.

Фрей не понимал, что вытворяла эта штука, и знал только одно — она работала. И ею владели самми.

— Давно они здесь ошиваются? — спросил он.

— Предполагаю, что со Второй аэрумной войны.

Дариан зажмурился. Он уже не мог смотреть на слепящие часы.

— Ясно, почему они предложили перемирие. Мы-то думали, что они отыскали источники аэрума на Пелешаре.

— А они наткнулись на город азриксов, — буркнул Угрик. — И гадают, как с ним быть.

— Но зачем?

Угрик показал сквозь листья туда, где группа саммайцев с помощью крана грузила в тракторную тележку массивное устройство из толстых и тонких труб.

— Знаете, что это? — спросил он.

— Нет, — признался Дариан.

— И они тоже, — сказал йорт. — Но они намерены все выяснить.

— Неужели они забрались сюда за утилем?

— За технологией, — поправил Угрик. — Здесь есть нечто такое, чего вы и представить себе не можете. И самми собираются заграбастать добычу. Они хотят научиться делать то же самое, что и азриксы.

До Фрея начала доходить чудовищность складывающейся ситуации.

— Если они запустят технику азриксов…

— Они станут практически непобедимыми, — закончил Угрик. — И смогут ввалиться к тебе во двор, прежде чем ты успеешь добежать до нужника. — Похоже, йорт и сам не заметил, что стал обращаться к Фрею запросто, без прежней отчужденности.

— И к тебе.

— Точно.

Капитан чуть слышно присвистнул.

— Кто-нибудь еще в курсе?

— Кроме самми? Мы с тобой. — Йорт захихикал. — Поэтому они и упрятали меня в одиночку. Боялись, что растреплю на всю Вардию. Ребята предусмотрительные.

— Я не заявился бы сюда, если бы меня не угораздило связаться с реликвией, — пожаловался Фрей.

— Забавно порой дела складываются, — усмехнулся Угрик.

— Да уж, — согласился Дариан.

— Утешайся хотя бы тем, что получил самое-самое мощное проклятие, — заявил йорт, почесывая щеку.

— Есть чему порадоваться… — пробормотал Фрей, но и впрямь просветлел лицом, взглянув на свою руку в перчатке. — Значит, на мне — настоящее азрикское проклятие! — воскликнул он с оттенком гордости в голосе.

— Верно, — одобрительно заметил путешественник.

Дариан вновь принялся наблюдать за раскопками.

— А сколько будет стоить информация, если доставить ее кому следует?

— А у тебя вдруг прорезался оптимизм, — произнес Угрик. — А как насчет того, чтобы сперва избавиться от черной метки? Солнце-то садится.

Угрик был прав. В сердце Дариана затеплилась надежда. Они уже у цели. Возможно, он увидит восход…

Йорт махнул рукой.

— Нам к озеру. Надо держаться от самми подальше. Они везде расставили патрули, так что будь осторожен.

Фрей ощутил прилив сил. Оставалось всего лишь обдурить самми, пробраться мимо них к нужному зданию и вернуть реликвию на место.

Просто ерунда.

Немного позже они нашли глаз.

К тому времени они спустились по склону и подбирались к внешним границам города. Угрик снова принялся бормотать по-йортски. Оба надели рубашки, поскольку насекомые своим жужжанием и стрекотом недвусмысленно сообщали о том, что открытое тело станет для них лакомым блюдом. В листве шуршали птицы и прочая мелкая живность. Фрей как раз задумался о крупных хищниках и внезапно резко остановился около скалы, возвышающейся слева.

— Это что, глаз? — спросил он.

— Что?

— Вот.

— Это?

— Да. Глаз?

— Глаз.

— О!

Глаз высотой с Дариана — белый и гладкий — бесстрастно таращился из густых зарослей лиан. Его установили высоко над землей, и он не имел ни век, ни ресниц. Честно говоря, понять, что азриксы создали именно каменное око, было сложновато. Вероятно, Фрей почувствовал пропорции всего лица, укрытого деревьями. А может, ему просто стало неприятно, как будто глаз действительно пристально уставился на него.

Дариан тут же оценил размер изваяния цвета слоновой кости. Он быстро вообразил очертания тяжелого подбородка, глубоко ушедшего в землю. Нос, похоже, отсутствовал — не то по замыслу скульпторов, не то пал жертвой времени, — зато имелось нечто вроде рыла. В таком случае получалось, что лицо — явно не человеческое. Голова помещалась наклонно и была поистине колоссальна.

— Да… — протянул он. — Здоровенная статуя.

Угрик неопределенно хмыкнул. Фрей покрутил головой, пытаясь понять, где тело, к которому была приделана голова. Однако подлесок оказался совершенно непроницаем для взгляда.

— Ну и жуткие у них боги были, — глубокомысленно заметил он.

Оглянувшись в ожидании ответа, он обнаружил, что Угрик держит в поднятой руке карманные часы и стучит пальцем по циферблату.

— О да! Моя неизбежная смерть! — воскликнул Дариан и шлепнул себя по лбу, как будто позабыл об этом.

— Мне не хочется второй раз попадать в руки самми, — проворчал Угрик. — Кто-то должен вывезти меня из Самарлы. А я сомневаюсь, что твоя команда радостно встретит меня, если я заявлюсь на твой корабль один-одинешенек.

Фрей прищурился.

— А ты вовсе не такой чокнутый, каким прикидываешься…

— Я был бы сумасшедшим, если бы сказал тебе, куда мы летим, когда ты спросил. Ты бы вышвырнул меня за борт, и никакое проклятие тебя бы не остановило.

Фрей не мог не согласиться с йортом. До недавнего времени он был уверен в том, что азриксы — обычная сказка.

— Пошли, — произнес он.

Миновав статую, они направились вниз по склону.

— А тебе что здесь понадобилось? — поинтересовался он, благоразумно понизив голос. — Разве тебе не следовало сообщить о городе азриксов отцу? Почему ты вернулся?

— Без реликвии мне не поверят, — ответил йорт. — Я быстро понял, что ты мне ее не отдашь. Поэтому я и решил помогать тебе, пока ты не избавишься от черной метки.

— Тебе она так необходима?

— Да, — кивнул Угрик. — Когда мы ее доставим обратно и ты снимешь с себя проклятие… — Он ухмыльнулся. — В общем, я собираюсь опять утащить реликвию, — закончил он серьезно. — Кстати, капитан Фрей, это мое условие. Когда мы уберемся отсюда, она достанется мне.

Дариана слова йорта застали врасплох.

— Ты что, торгуешься?

— Думаешь, сможешь найти нужное место до восхода луны?

Предприимчивость Угрика понравилась Фрею.

— Еще бы, — сказал он. — Штуковина, конечно, стоит бешеных денег, но будь я проклят, если опять свяжусь с ней. Мне она не принесла ничего, кроме неприятностей.

— А ты не хватайся за то, чего не понимаешь, — посоветовал йорт.

— Спасибо за своевременный совет, — саркастически поблагодарил Фрей. — А то я как раз собрался сотворить какую-нибудь глупость.

Угрик пожал плечами и зашагал дальше.

— Ты сам как догадался, что к ней нельзя прикасаться? — спросил капитан, догоняя своего спутника. Стрекоза вознамерилась сесть ему на нос, и он отмахнулся от нее.

— Проклятье написано на клинке, — просто ответил Угрик.

— Ты умеешь читать по-азрикски?

— Нет. По древнеисилийски.

Оба замолчали, пробираясь сквозь заросли.

— Ну, объясни, что это, — осведомился Фрей наконец.

— Все языки, которые мы знаем — йортский, вардийский, самарланский и остальные, — восходят корнями к одному давно умершему языку. Древнеисилийскому. На реликвии имеется предупреждение, и суть мне все-таки удалось уловить. Не трогай! Когда я нашел оружие, оно лежало в коробке, я и не стал доставать.

— Сдается мне, ты парень толковый, — заявил Дариан.

— Да. Но не могут же все быть одинаково толковыми?

Фрей хмуро посмотрел на свою ладонь.

— Точно.

Они не останавливались. Теперь на их пути постоянно попадались стены с дверями и окнами. Появилось даже подобие улиц. Они находились вдалеке от раскопок, но Угрик был настороже, и Фрей последовал его примеру.

Сейчас, получив более полное представление о ситуации, он чувствовал себя гораздо увереннее. По крайней мере, он понял, что с ним случилось, почему и как можно исправить положение. Требовалось всего-навсего не попасться на глаза самми и вернуть артефакт обратно. Время, конечно, поджимало, но ему приходилось оказываться и в более экстремальных условиях. До заката оставался час, и луна еще не показывалась.

Угрик вскинул руку.

— Ш-ш-ш…

— Я не шу…

— Ш-ш-ш!

Дариан недовольно умолк. Йорт замер и к чему-то прислушивался. Фрей — тоже, но различил только однообразные крики местной экзотической птицы.

— По-моему, за нами шпионят, — пробормотал Угрик.

Фрей с запозданием вспомнил, о чем Крейк говорил ему перед самой аварией. Кто-то следит за реликвией. А потом слова Грайзера вылетели у него из головы, потому что «Кэтти Джей» потеряла управление, а сам Крейк получил сотрясение мозга. Угрик был рядом с ними в момент крушения. Интересно, он забыл об этом разговоре или вовсе не обратил на него внимания?

И вдруг Фрея осенило. Он сообразил, кто установил сигнал. Вообще-то, он должен был додуматься до этого гораздо раньше. И, если так, значит, торопиться уже нет смысла.

Они осторожно зашагали по узкой тропе и вскоре достигли особенно густых зарослей, а затем резко свернули, низко пригибаясь и прячась за углом невысокого строения. Его фундамент давно просел, а на крыше выросли разлапистые деревья. Кто бы ни спрятался за домом, он обязательно должен проскользнуть здесь. Тогда они выскочат и нападут на своих преследователей.

Фрей напряженно ждал, по его щекам обильно стекал пот. Угрик, прихвативший с собой винтовку из арсенала «Кэтти Джей», бесшумно барабанил пальцами по стволу.

Ничего не происходило. Немного погодя капитан наклонился к йорту и прошептал:

— Ты точно слышал?…

— Ш-ш-ш!

— Ясно…

Где-то поблизости, громко хрюкая и шурша листвой, пробежала дикая свинья. Чирикали и жужжали птицы и насекомые. Фрей не представлял, как путешественник улавливает среди этого шума определенные звуки.

Вдруг позади Дариана хрустнула ветка.

Он обернулся. Там стояли, нацелив на них винтовки, двое саммайцев.

Фрей оторопел. Вообще-то, он не был готов к встрече с самми.

Угрик также заметил их. Он поднял руки над головой и произнес что-то на родном языке. Потом на вардийском.

— Они хотят…

— Я и сам знаю. Чтобы мы бросили оружие, — перебил его Дариан.

Он бросил на землю револьвер, достал из-за пояса второй и напоследок отцепил саблю. Угрик положил винтовку. Самми не сводили с них прищуренных глаз.

— Значит, ты почуял, как они подкрадывались? — спросил Фрей Угрика, стараясь не шевелить губами.

— Нет, — ответил тот и дернул подбородком. — Я слышал их.

До капитана донеся звук, который он не мог спутать ни с чем — хруст передергиваемого цевья помпового дробовика. Спустя миг перед ним предстала Самандра Бри. Конечно, с ней был ее напарник — Колден Грудж со своей автоматической пищалью.

— Привет, Фрей, — поздоровалась Самандра.

— Привет, Самандра, — радостно откликнулся он. — Мир тесен.

Самми, поняв, что рыцари из Центурии взяли чужаков тепленькими, быстро побросали оружие.

— Твои друзья? — спросил Угрик у Дариана.

— И, между прочим, лучшие, — произнесла Самандра. — Правда, Фрей?

Угрик нахмурился.

— Похоже, она не очень-то искренна.

— Ты заметил? — отозвался капитан.

Грудж направился к самми и, угрожая пушкой, оттеснил их к стене. Самандра приблизилась к Фрею и Угрику, держа их под прицелом дробовиков.

Дариан, вздернув бровь, обратился к Самандре:

— Вы, наверное, сильно разозлились, если отправились за мной в пустыню.

— Верно. С тех пор как ваш змей-демонист попытался сунуться в мои мозги, вы для меня — не самые симпатичные люди. Но в Рыцарской Центурии тоже есть демонисты. Уверена, вас это удивит.

— Если честно, я уже начал догадываться, — спокойно ответил Фрей. — Сожалею. Кстати, я видел вас еще в Шасиите. Не слишком умелая работа.

— Фрей, вы играете с огнем, — отчеканила она.

— Увы, такое уж у меня настроение. Итак, вы поняли, что Крейка интересует реликвия, и поручили вашему демонисту пометить ее? — сказал Фрей, и его посетило очередное озарение. — И вы специально позволили нам смыться?

— Сперва мы рассчитывали задать вам пару-тройку вопросов. А если бы вы отказались на них отвечать, разрешили бы вам убежать с реликвией.

— А после этого вы отправились за мной, чтобы выяснить, кто заказал ограбление?

— В точку.

— Но вы же стреляли в меня! — воскликнул Фрей.

— Вы опередили меня, — парировала Самандра.

— Но я целился не в вас.

Она пожала плечами.

— Ладно, — произнес он. — Вероятно, вы уже поняли, что никто мне ограбления не заказывал. — Он изобразил скорбную гримасу. — Мне больно, что вы обо мне такого низкого мнения.

— Но вы помогли нам устроить интересную охоту, — подытожила она. — И я вас все-таки схватила.

Неожиданно в зарослях защелкал металл — кто-то передернул затвор. На крыше дома появились Малвери, Пинн и Крейк. Они сразу же взяли на прицел Груджа. Из-за деревьев позади Самандры выскользнули Сило и Ашуа со стволами, нацеленными ей в спину.

— Что у вас, кэп? — осведомился Малвери. — Возникли трудности?

Самандра изумленно уставилась на Дариана.

— А это вы как устроили? — воскликнула она.

Фрей продемонстрировал ей серебряное кольцо и широко улыбнулся.

— Собрал хороших людей, — объяснил он.

Глава 40

Адарик — Харкинс в темноте — Фрей в роли свата — Союз — Первый помощник

Снегопад усиливался. Это была не метель, как в день смерти Джез, а густой пушистый снег, непрерывно сыпавшийся с неба и ложившийся на всю округу толстым одеялом.

Джез собиралась найти свое тело, но оно исчезло. За пределами поселка лежала бескрайняя белая пустыня без единого следа. Возможно, ее тело скоро превратится в кусок льда. Но, впрочем, это уже неважно.

Рисс пропал. Джез не заметила, когда он покинул ее, но так всегда бывает в сновидениях. Ну или трансе, в который она буквально нырнула с головой.

Она шла между йортскими домами. Сугробы на крышах-куполах делали их очень высокими. Ни людей, ни животных.

Что здесь случилось? Странно, но она ничего не могла вспомнить.

Оглянувшись, она обнаружила, что снег заносит и ее следы.

Что-то она задержалась. Пора очнуться.

Куда делся Рисс? Ей было очень приятно разговаривать с ним. Но все-таки о чем?

Она равнодушно бродила по улочкам. Казалось, что мир опустел. Только она, и мороз, и медленно, плавно парящие снежинки.

Адарик. Название крошечного поселка. Там я умерла. Адарик.

Почему ей потребовалось столько времени, чтобы извлечь это слово из своей памяти?

Джез выбралась на площадь и увидела дредноут. С него свешивались канаты и цепи, смутно вырисовывавшиеся на фоне серого неба. Легкий ветерок чуть заметно покачивал их.

Наверху пели они. Воющий, неблагозвучный животный хор затронул в ней какие-то струны. Она поняла, что хочет выть вместе с ними. В вое манов она слышала свободу и избавление. Среди них не существовало самосознания. Каждый целиком и полностью знал своих соплеменников. Каждый связан друг с другом на примитивном и одновременно почти божественном уровне. Джез тянуло к этим звукам.

Она пробыла среди людей слишком долго. Теперь ей необходимо кое-что сделать. Ее народ нуждался в ней.

Джез подошла к одной из свисавших цепей.

Пора.

Она ухватилась за цепь и начала карабкаться вверх, к своим соплеменникам, которые ждали ее на дредноуте.

Харкинс трясся от ужаса.

Тут, конечно, не было ничего нового. Но нынче его страх имел особый привкус. Давно он такого не ощущал! Он остался один на борту «Кэтти Джей».

Ну, если не считать ее.

Переминаясь с ноги на ногу, он стоял в коридоре возле двери лазарета. В обоих руках он держал по фонарю. Иначе нельзя: вдруг один погаснет? Тогда у него, Харкинса, разумеется, разорвется сердце.

В «Кэтти Джей» воцарились тишина и полумрак. Закат светился чахлым алым светом, едва пробивавшимся в коридор сквозь засыпанное песком лобовое стекло кабины. Без моторов «Кэтти Джей» представляла собой обычную груду железа, успевшую за минувший день прогреться, как кухонная духовка. Пол под ногами, наклонившийся из-за того, что корабль зарылся носом, казался незнакомым и чужим.

Джандрю не привык находиться в одиночестве на пустом корабле. Здесь всегда хоть кто-нибудь был рядом, хотя бы Бесс. Сейчас он согласился бы даже на общество кота, этого злокозненного мехового мешка с блохами и чесоткой. Однако Слаг скрылся в глубинах кровеносной и дыхательной систем «Кэтти Джей» и не желал выбираться наружу.

Почему он не поехал с остальными? Может, ему и удалось бы втиснуться в драндулет. Он же самый тощий из всех.

Джандрю не сомневался в том, что они подумали, когда он вызвался караулить корабль. Наш старина Харкинс вернулся. Как будто его недавняя смелость являлась случайным поветрием и они точно знали, что скоро он опять станет прежним.

Но они заблуждались насчет него. Он — здесь, и это было настоящим подвигом! Он — с ней! Вот где храбрость и удаль! Зачем ему гнаться за капитаном в обществе вооруженных до зубов спутников?

Он решился.

Харкинс проверил висевший на поясе нож. Большой, крепкий, острый. Вряд ли у него будет другой шанс.

Он глубоко вздохнул, дрожа, медленно выдохнул и заглянул сквозь открытую дверь в лазарет.

Она находилась на операционном столе. Лежала неподвижно, как мертвая.

Харкинсу полегчало. Если бы ее здесь не оказалось, ситуация бы осложнилась Тогда его сфинктер не смог бы сдержать содержимое кишок.

Он тихо переступил порог и поставил фонари на тумбочки. Их трепещущий свет отражался от стеклянных дверей шкафа, в котором Малвери хранил хирургические инструменты. Они холодно сверкали в ночи. Кроме них, здесь не имелось чистых предметов.

От запаха крови у Харкинса сразу свело живот. Одежда Джез пропиталась ею насквозь. В комнатушке жужжали мухи. «Кэтти Джей» кряхтела и скрипела, остывая.

Джандрю облизал губы.

— Джез? — хрипло прошептал он. Но, догадавшись, что так его вряд ли услышит даже кот, он откашлялся и повторил: — Джез? — уже чуть громче.

Она не шевельнулась. Он шагнул к ней, вытянул палец, резко ткнул ее в бок и моментально отскочил в угол комнаты, предвкушая суровую расправу за дерзость.

Никакой реакции, однако, не последовало, и он вынул нож.

— Мне очень жаль, Джез, — пробормотал он. — Я… правда, жаль. Но мне придется это сделать с… с тобой.

Харкинс подкрался ближе, инстинкты труса предостерегали его от возможной пакости. А если она сейчас выжидает, чтобы вскочить и наброситься на него? Что, если она чувствует его намерения?

Он сглотнул. «Будь мужчиной, — подумал он. — Давай».

— Я не знал… — промямлил он, и звук собственного голоса придал ему сил. — Мне говорили, что ты ман… но… кровь и сопли, я… я видел только тебя, милую Джез, которая всегда… была добра ко мне, когда остальные насмехались. — Он оторвал взгляд от ножа и посмотрел на нее. — Я не представлял, как это… узнать, какая ты настоящая, в глубине…

Она не шевельнула ни единым мускулом. Она что, уже умерла? Тогда мне будет проще.

Но он не мог позволить себе никаких поблажек. Он наклонился над Джез, и на нее легла длинная трепещущая тень. Харкинс занес над ней нож. Лезвие ходило ходуном в его руке.

— Так… надо… — выдавил он.

Острие подползло к ее горлу.

— Это… ради всех нас.

Он собрался с духом и приготовился совершить необходимый поступок.

— Дело в том… — произнес он, снова вздохнул, и тут слова хлынули из него сплошным потоком: — Я тебя больше не люблю.

Одним суетливым движением он подцепил прядь волос Джез и отрезал ее. Поднес к лицу. И с отвращением обнаружил, что от них пахнет старой, протухшей кровью. Он поспешно сунул добычу в карман, и его вырвало.

Чуть позже, вытирая рот рукавом, он заметил, что ее глаза открыты. Сердце у него в груди дернулось, и он запаниковал. Конечно, она все знала!

— Просто на память! — взвизгнул он.

Она обвела помещение затуманенным взглядом.

— Харкинс?…

— Я только хотел взять что-нибудь… на память… о… романе! — пробубнил он.

Джез совершенно растерялась.

— О чем?…

Она приподнялась на локтях, и это оказалось последней каплей. Харкинс забыл о любых попытках объясниться, провыл что-то нечленораздельное, крутнулся на месте и кинулся наутек.

Ему не удалось сбежать. Он утратил ориентировку в пространстве и промахнулся мимо двери. Он зацепился за косяк, споткнулся, вылетел в коридор и со всего размаху врезался головой в стену. От удара у него из глаз посыпались искры, после чего наступила тьма.

Последним, что он воспринял, был голос Джез, которая с величайшим недоумением окликала его по имени:

— Харкинс?

И все пропало.

Фрей снял с руки перчатку без пальцев и предъявил ладонь Самандре Бри.

— Угу, — хмыкнула она. — Обезьянья лапа.

— Ничего-то вы и не знаете. На мне — одно из самых изящных проклятий из всех, с какими только можно столкнуться, — заявил Дариан. — Не чье-нибудь, а азрикское! Десять тысяч лет!

— Похоже на гангрену, — констатировала Самандра, на которую слова Фрея не произвели впечатления.

Он натянул перчатку.

— Но теперь-то вы ему верите?

Оба взглянули на Крейка, который не сводил с Самандры печальных глаз. Он напоминал собаку, только что выпоротую любимым хозяином.

— У меня не было выхода, — тихо вымолвил он. — Капитан обречен. Я так сожа…

— Избавьте нас от ваших оправданий, — перебила его Самандра, полностью сокрушив несчастного демониста. — Хватит. Мне гораздо интереснее, что нам расскажут эти парни.

Она кивнула на самарланцев-патрульных, привязанных к дереву. Одному заткнули рот платком. Второй быстро тараторил что-то Сило и Ашуа. Несомненно, его общительность стимулировал нож Сило, торчавший из ноги пленника чуть ниже коленной чашечки. У Фрея мелькнула мысль, что туда стоило направить Малвери. Доктор мог бы проследить за Сило, если муртианин потеряет над собой контроль. Когда дело касалось самми, бортинженер впадал в ярость, однако сейчас он казался на удивление спокойным.

Как только рыцари из Центурии и команда «Кэтти Джей» перестали брать друг друга на мушку и договорились между собой, они занялись пленными и увели их в глубь леса. Следовало убраться с маршрута патрулей и провести быстрый (и поэтому грубый) допрос. Фрей нервничал из-за задержки, но был вынужден смириться. Если они будут сотрудничать с рыцарями, то шансы добраться до точки «Х» увеличатся. Кроме того, встреча с самми изрядно встревожила его. Он не был уверен, что возвращение реликвии на место пройдет гладко и без заминок.

— Послушайте, — обратился он к Самандре. — Я привел вас к замечательной находке, важнейшей со времен открытия Нью-Вардии. Хотите узнать, почему самми прекратили войну? А как вы думаете, чего они добиваются последние лет восемь? — Он махнул в сторону раскопок и скрестил руки на груди. — Здесь вполне хватит добра, чтобы возместить и разбитые музейные экспонаты, и мелкое ограбление.

— Неужели? — осведомилась Самандра.

Фрей невозмутимо выдержал ее скепсис.

— Именно.

По выражению ее лица нельзя было ничего определить. Она перевела взгляд на Крейка и посуровела. Тот поежился, а Самандра решительно направилась к пленникам. Грудж последовал за ней. Проходя мимо Фрея, он усмехнулся.

Крейк бочком подошел к своему капитану.

— Она презирает меня, — посетовал он.

— Кто? Самандра? Нет! Разве ты не обратил внимания, как она на тебя посмотрела?

— Конечно. Она меня вдобавок ненавидит.

— Шутишь? Ее взгляд означает особую ненависть, которая называется: я еще не созрела до того, чтобы простить тебя.

— Понятия не имел, что существуют настолько тонкие нюансы, — произнес Крейк.

— Что-что, а уж в женщинах я разбираюсь, — гордо сообщил Фрей. — Рано или поздно она простит тебя. Но тебе надо хорошенько попрыгать.

— Ты действительно так считаешь? — с робкой надеждой спросил Крейк.

Дариан хлопнул его по плечу. Он запросто укажет товарищу дорогу сквозь рифы и мели сердечных трудностей.

— У тебя ведь были самые благородные намерения? Ты старался спасти мою жизнь. Подожди, пусть она остынет.

У Крейка на лице отразилось недоумение.

— Конечно, она должна хоть немного помучить тебя, — добавил Фрей.

— Я это заслужил, — с несчастным видом вздохнул Грайзер.

— Им нравится, когда мы признаем свои ошибки и тому подобное.

— Но я виноват! — возразил демонист.

— Ничего, — сказал Фрей и подмигнул.

Крейк вроде бы отказался от намерения понять советы и побрел к другой стороне поляны, где расселись под деревом Малвери и Пинн. Там лежала куча рюкзаков — портативное оборудование Крейка, которое он потребовал обязательно взять с собой. Рядом скучала Бесс. Она порывалась кинуться за какой-нибудь из бабочек, летающих вокруг кустов, но тут же вспоминала полученные указания и возвращалась на место. После того как Сило обнаружил след рыцарей, Бесс держалась поодаль, иначе бы к ним не удалось подкрасться незамеченными. Увы, Бесс была не способна соблюдать тишину.

Фрей смотрел на своих друзей и вдруг почувствовал, как в груди у него потеплело. Он испугался, как бы не осрамиться. Ведь тогда они будут издеваться над ним всю жизнь.

Они помчались за ним. Он бросил их на корабле, а они все равно догнали его. Даже несмотря на то, что он снял с них всякую ответственность за свою историю с проклятием. А ведь он столько раз вовлекал их в собственные промахи и беды. Они отыскали в капитанской каюте компас и снарядили пескоходы. В два драндулета могли поместиться только четверо, и Харкинс остался приглядывать за Джез.

— Получается, вы шпионите за мной? — спросил он, когда ему все рассказали. Но его переполняла тайная радость. Находиться в центре чьего-нибудь внимания — совсем неплохо. А может, он не взял с собой компас, потому что подсознательно надеялся именно на такой поворот событий?

Разрыв с Триникой вызвал жгучую боль, но она существовала отдельно от любви к своей команде, которую он испытывал сейчас. Он был одновременно и счастливым, и удрученным. Наверное, позже его чувства как-то упорядочатся, а сейчас ему некогда. Есть важное дело, и люди, полагающиеся на него.

Как ни крути, он — капитан «Кэтти Джей».

Разгребая руками листву и лианы, он направился к пленникам.

— Что они говорят? — обратился он к Сило.

— Мало чего особенного. Впрочем, кое-что интересное найдется. Тот большой дом с молниями. Они думают, что это — источник энергии для целого города. Когда самми заявились сюда, он еще работал.

— Они знают, почему наш корабль упал? — осведомилась Самандра.

— И ваш тоже? — изумился Фрей.

— Так бывает со всеми, — произнесла Ашуа. — Здесь есть невидимая сила, выключающая все, что чуть сложнее двигателей внутреннего сгорания. Самми ездят только по земле. Вообще-то, два корабля прилетают и улетают — для них расчистили посадочную площадку. Но никто не понимает, почему на одних сила действует, а на других — нет. Короче, место оказалось засекреченное.

— Значит, если мы захотим выбраться отсюда, нужно будет с ними побеседовать, — сказала Самандра и кивнула на пленников.

— Нет, они не помогут, — сразу ответил Сило. — Но могу поручиться: без энергии нам не взлететь.

Самандра задумалась.

— Фрей, можно вас на минуточку?

Они отошли от группы на несколько шагов. Самандра наклонилась к своему собеседнику и начала говорить полушепотом. Прежде Фрей готов был убить кого угодно ради того, чтобы оказаться рядом с такой красавицей, как Самандра Бри. Однако расставание с Триникой пригасило его страсть к противоположному полу.

— Вы, конечно, порядочная сволочь, но все обстоит куда серьезнее, чем наши с вами разногласия. Самми докопались до техники азриксов. Поэтому в интересах нашей страны я забуду о том, что вы натворили в Теске. Мы вместе должны вырубить эту энергостанцию и убраться отсюда. Надо сообщить эрцгерцогу обо всем, что здесь творится.

— Хм-м-м… — протянул Дариан. — Видите ли, если я умру, политические разборки Вардии и Самарлы для меня будут мало что значить. В первую очередь мне необходимо избавиться от проклятия. Так что у меня другие приоритеты.

— Кровь и сопли!.. Фрей, тогда дайте нам в поддержку ваших людей и отправляйтесь куда хотите. Ведь самми заметят, что патруль куда-то запропастился. Мы не можем откладывать атаку!

Фрей покачал головой.

— Мои люди за вами не пойдут, да и не доверю я их вам. Но у меня есть идея. Только выполните одну просьбу.

— И какую?

— Будьте помягче с Крейком. Балбес здорово влюбился в вас, а то, как он обошелся с вами, — было ради меня. У него после этого душа в кровь изодрана. Жаль, что мне пришлось заставить его выбирать между мной и тем, куда его тянет сердце. — Он поднял на собеседницу скорбный взгляд. — Но такая уж у меня дурная привычка.

Самандра на мгновение растрогалась, застигнутая врасплох столь прямыми словами. Впрочем, она спустя секунду отвернулась и громко фыркнула.

Все как обычно. Нечего Крейку надеяться на легкое прощение. Но возможно, он, Дариан, как-то умаслил Самандру.

— Эй, сюда! — крикнул он.

Отряд направился к нему: Малвери, Пинн, Ашуа, Крейк и Сило. Затем подошел Угрик, а потом и Бесс. Она старалась не скрипеть кожаными суставами и не бряцать металлом. Рыцари сохраняли настороженность.

Фрей мельком взглянул на пленника Сило. Тот стоял с завязанным ртом. Никакого особого вреда муртианин ему не причинил. Бортинженер вполне мог перерезать обоим самми глотки, но, похоже, после Гагрииска он изменился. Последние сомнения покинули капитана.

— Времени на споры у нас нет, — произнес он и посмотрел на краснеющее небо — солнце уже скрылось за деревьями. — Угрик ведет меня туда, где нашел реликвию. Чем меньше шума, тем лучше. Крейк, ты у нас демонист, поэтому мы берем тебя с собой.

— А мы? — обиделся Пинн.

— Вы — с Бри и Груджем. Вам, парни, надо отключить вон ту энергостанцию.

Раздался хор протестующих голосов. Громче всех возмущался Пинн.

— Не стану я слушаться приказов всяких рыцарей, пусть даже ценных!

Фрей вскинул руку.

— Ясно. Но вы не переживайте. Командовать вами будет первый помощник капитана «Кэтти Джей» — Сило.

Послышался удивленный гомон, все прикидывали последствия решения Дариана. Малвери и Крейк переглянулись.

— По-моему, разумно, — пробасил доктор.

— Согласен, — сказал Грайзер.

Аррис насупился.

— Наверное, — буркнул он без намека на энтузиазм.

— Значит, он — первый помощник, — растерялась Ашуа.

Сило в упор уставился в глаза Фрею, как будто искал за его поступком подспудные мотивы, которых там вовсе не было.

— Точно? — спросил он.

— Это надо было сделать много лет назад, — заявил Фрей.

А Сило улыбнулся. Дариан мог бы сосчитать по пальцам одной руки все те случаи, когда муртианин показывал в улыбке зубы.

— Ладно, кэп, — сказал он. — Идет.

Фрей обрадовался. Собственный выбор казался ему разумным, справедливым и очевидным, однако он не был уверен, что Сило согласится.

— Если я не справлюсь, то… — начал Фрей и резко замолчал. — В общем, «Кэтти Джей» — твоя, — продолжил он после паузы. — Джез знает код зажигания. Когда она очнется, то сможет пилотировать. А ты… — Он с изумлением обнаружил, что у него опять перехватило горло. — Ты позаботься, чтобы команда не разбежалась.

Наступила тишина. Потянулись медленные секунды, как это часто бывает, когда люди испытывают сильнейшее эмоциональное напряжение. Наконец Сило чуть заметно кивнул:

— Есть, кэп.

Фрей выдохнул, ощутив, как отпустила тяжесть. И моментально сделался энергичным и собранным.

— Угрик, Крейк — за мной.

— Нам надо взять приборы, — напомнил демонист.

В итоге каждый из троих взвалил на спину по рюкзаку. Поклажа была компактной, но весьма увесистой, однако Фрея это не смутило. Крейку предстояло создать последнюю линию обороны. А сам Дариан намеревался драться. Да будь он проклят, если позволит себе сдохнуть нынче ночью!

Они распределили между собой переговорные клипсы, а Грайзер вручил Сило компас, чтобы тот мог отыскать капитана.

Затем Угрик, Крейк и Фрей направились в лес. Сделав несколько шагов, Фрей обернулся и сказал:

— Сило, постарайся, чтобы наши уцелели. Я вернусь.

Глава 41

Динамит — Озеро — Гробницы — Ашуа пробивает вход — «Вы должны это увидеть!»

Энергетическая станция возвышалась над окружающими зданиями, сверкая в сгущающихся сумерках миниатюрными бурями.

Сило недоверчиво рассматривал ее из зарослей. Пара колоссальных песочных часов полыхала молниями. Светился газ, который непрерывно перемешивали циркулирующие громадные рычаги конструкции.

Зрелище было зловещим.

Энергетическая станция располагалась на трех огромных платформах, которые образовывали три неровных ступени. Платформы опирались на угрожающе тонкие колонны и были связаны друг с другом широкими мостами. Часть колонн вздымалась из узорчатого бассейна, находившегося в самом низу. Прежде он был очень красив, но сейчас мутная вода приобрела серо-зеленый оттенок.

Они остановились на краю расчищенной части города. Заросли обрывались, а постройки азриксов открывались во всем своем своеобразии. Правда, там будет не очень много укрытий.

Улицы освещали электрические фонари, энергию которым давали тарахтящие и дымящие бензиновые генераторы. Вероятно, самми пока еще не выяснили, как работает агрегат азриксов. Болтающиеся, провисающие провода и обшарпанный ржавый металл были здесь абсолютно неуместны. Они казались отпечатками грязных пальцев индустрии в пространстве безмятежности, тишины и гармонии.

Вечером раскопки приостановили, и теперь оазис кишел землекопами. Тракторы и экскаваторы разом затихли. Самми ходили группками, болтали и смеялись. Рабочие, техники и ученые мельтешили вокруг лагеря, разбитого на границе расчищенной зоны. Патрульные явно не ожидали никаких неприятностей.

Сило удивился тому, что здесь напрочь отсутствовали даки и муртиане. Город азриксов являлся настолько засекреченным, что о нем не следовало знать даже рабам. В Самарле лишь муртиане занимались тяжелым физическим трудом, а даки присматривали за ними и организовывали рабочий процесс. Самми всем заправляли и давали общие указания. Но здесь изрядно потели ша’авей — кареглазые самарланцы из простонародной касты, а распоряжались ими золотоглазые янси — благородные. При мысли о том, что самми замарали руки, Сило почувствовал горькое удовлетворение.

Но ярость покинула его. Недавнее зрелище — Фэл, истекающий кровью на руках жены, — положило конец ненависти, которую Сило культивировал в себе с детства. Конечно, он продолжал ненавидеть самми, но после девяти лет, проведенных вдали от них, его жажда убийства угасла. Возвращение в Самарлу возродило прежнюю страсть, но ненадолго.

Если потребуется, он пристрелит их, как любых других врагов. Но сейчас он вовсе не жаждет этого, как раньше.

Кроме того, у него появилась новая ответственность. Капитан сказал: «Постарайся, чтобы наши уцелели».

Постараюсь, кэп. Но как получится…

Зашуршала листва, затрещали ветки — сквозь кусты протиснулся толстяк Малвери.

— Энергостанция, конечно, красивая, ни дать ни взять, — ворчал он. — Но как до нее добраться? И что потом?

— Ответ на второй вопрос нам даст мой напарник, — отозвалась Самандра Бри.

Грудж стоял позади нее. Могучий рыцарь держался в тени, лишь глаза поблескивали между шапкой буйных черных волос и клочковатой бородой. Откуда-то из-под переплетения портупей и патронташей он извлек небольшой мешочек и раскрыл его.

— Динамит, — пробасил он.

— Колден никогда не выходит из дому без динамита, — пояснила Самандра.

— Отличная вещь, — заявил Грудж. — Надежная. Стреляй в нее, а она, скорее всего, и не взорвется.

Сило взглянул на мешок. Внутри поместилось бы штук восемь шашек. Хватит, чтобы проделать громадную дыру в… Да, пожалуй, в чем угодно.

— Мы проникаем туда… — продолжила Самандра, — ищем что-нибудь взрывоопасное. И дело в шляпе.

— Вот и весь план Рыцарской Центурии? — осведомилась Ашуа. — Должна признаться, что я разочарована. О вас постоянно болтают, пишут в газетах… Я ожидала столкнуться с какой-нибудь умной стратегией. А такое можно было бы услышать от нашего капитана…

— Иногда проверенный метод оказывается самым лучшим, — ответила Самандра с очаровательной, но исполненной смертоносного яда улыбкой. — Вы думали, что рыцари способны легко пробраться куда угодно и действовать без лишнего шума, чтобы самми еще неделю ни о чем не догадывались? Ну а подвернулись мы. — Она посмотрела сквозь листву на энергостанцию азриксов. — На нашей стороне преимущество внезапной атаки и здоровущая пищаль Груджа. А также — ваш голем. Кстати, я и сама неплохо стреляю.

— Мы не будем перебегать под огнем самми по этим трем мостам, — возразил Сило. — Кэп велел мне привести их назад живыми.

— Ага, — добавил Малвери. — В Пинна за последний месяц попадали более чем достаточно.

— И каков ваш план, господин первый помощник? — спросил Пинн. Судя по вызывающему тону, он изрядно завидовал повышению Сило.

Муртианин вгляделся в диковинные улицы и проспекты, сиявшие белизной даже в слабом свете электрических ламп. Он заметил несколько огромных землероек, отдыхавших на стоянке после трудового дня.

— Ашуа, — сказал он, — тебе приходилось угонять машины?

— Я выросла в трущобах Раббана, — ответила девушка.

— Если так, — произнес Сило, — у меня есть одна задумка.

Последние отсветы заходящего солнца окрашивали озеро в мрачный красный цвет. В небо выкатилась идеально круглая полная луна.

Крейк вздохнул. Птицы уже умолкли, и только насекомые стрекотали. Листва на берегу негромко шумела под веющим из пустыни теплым ветерком. Грайзер отчетливо различал в тишине голоса самарланцев, сгрудившихся на склоне.

Он ощущал на себе бремя самой истории. Кровь и сопли! Ему довелось попасть сюда и увидеть древний город азриксов! Несомненно, это было поселение именно азриксов (или как там именовала себя та раса, которую наугад пытался разыскать профессор Мальстром). Он не раз беседовал с Джез о теориях ученого. Крейк посмеивался над ними, а Джез жалела одержимого профессора.

Но Мальстром не ошибался. Он просто искал не там, где следовало.

И архитектура, и материалы нисколько не походили на то, что было доступно древним самарланцам. Азриксы жили здесь задолго до того, как возникла любая из существующих ныне цивилизаций. Их познания в области Искусства намного превосходили все современные наработки демонистов. Область, исследованию которой он посвятил свою жизнь, отнюдь не являлась новой. Мастера вновь открывали хорошо забытое старое. Крейк размышлял об этом и казался себе ничтожеством.

Здание, к которому вел их Угрик, расположилось возле берега, за кольцевой стеной, отделявшей внутреннюю часть города от внешней. Крейк полюбовался формой строения — оно напоминало приплюснутый сверху мяч, окруженный четырьмя высокими шпилями. Йорт бродил по густому лесу, который примыкал к городу, и непрерывно бормотал себе под нос. Однажды он уже был здесь, заявил он. Вот так-то.

Постройки близ озера выглядели гораздо стройнее и элегантнее, чем дома на «окраине» — там находились простые жилые кварталы и гигантские сооружения вроде энергостанции. Одного только пребывания в оазисе хватило для того, чтобы мысли Крейка начали путаться. Ученый в нем буквально захлебнулся от потока информации. Он решил, что центральный участок, примыкавший к озеру, предназначался исключительно для знати. Значит, труженики жили возле промышленных предприятий. Он обратил внимание и на то, что единственная посадочная площадка тоже располагалась в главной части.

Но в стене были ворота, которые должны были разделять богатых и бедных обитателей. Что, если азриксы, как и самарланцы, практиковали рабство? Или у них имелось строгое разграничение между сословиями? Или тут творилось нечто такое, чего он себе и представить не может?

Нет. Место, разумеется, странное, чуждое и фантастическое, но построен город людьми и для людей.

Но куда исчезли азриксы? И как получилось, что они столь бесследно пропали, что до недавних пор не удавалось найти никаких признаков их существования?

Он смотрел на озеро и наряду с восхищением ощущал нарастающий страх перед грядущей ночью.

— Надо бы поменьше шляться по лесам и поторопиться, — сказал Крейк. Он сильно нервничал и потому сделался раздражительным.

Фрей достал из кармана часы.

— Тот жирдяй, самарланский колдун, сообщил, что пока совсем не стемнеет, ничего не случится. В запасе у нас по меньшей мере час. А Угрик говорит, что вынес реликвию отсюда. — Он защелкнул крышку часов. — Времени еще прорва.

Прорва? Крейк изумлялся тому, насколько несерьезно его друг относится к происходящему. Сам-то он отличался пунктуальностью и не любил опаздывать. А поведение товарищей по команде перед лицом опасности нередко сбивало его с толку. Крейк был убежден, что интеллигентный человек, сталкиваясь с подобными неприятностями, должен бояться. Да и вообще любой, у кого хватает ума осознать свое затруднительное положение.

Но тогда самым разумным на «Кэтти Джей» нужно будет признать Харкинса. Получается, его теория не так безукоризненна, как ему показалось на первый взгляд.

Грайзер, ты себе-то не ври. Ты трусишь, потому что не хочешь столкнуться с демоном.

Чистая правда. Его графики и формулы укладывались в изящные теории, но он отнюдь не горел желанием проверять их на практике. Он желал неторопливо все проверить. А опрометчивый налет ужасал его до глубины души.

Крейк помнил о том, как мечтал стать первопроходцем «полевого демонизма» — абсолютно нового интригующего направления. Каким же пустым хвастовством стали его намерения теперь! В прошлый раз заносчивость привела его к трагедии. К появлению Бесс.

Он перевел взгляд к раскопанному участку, голому пятну, где белели эксгумированные кости города. Там находилась Бесс, а с ней и Самандра. Крейк не мог решить, перед которой из них он испытывал более сильный стыд.

Что бы там ни говорил капитан, маловероятно, что Самандра простит его. Она и не должна так поступать. Но она способна позаботиться о себе. А Бесс — нет. Как он допустил, чтобы она пошла без него, с Малвери, Сило, Пинном и рыцарями?! Конечно, от Бесс здесь не будет пользы, а он, Грайзер, нужен капитану, — но его терзали муки совести. Ему следовало заботиться о ней, а также (что еще важнее) — приглядывать за големом. Бесс чересчур возбудима, непредсказуема и запросто может наломать дров, а по-настоящему она слушается только его.

Почему он не оставил ее на «Кэтти Джей» с Харкинсом и Джез? Но жалеть уже поздно.

— Нашел! — воскликнул Угрик и принялся раздвигать лианы. — Вход.

— У нас — целый час, — сказал Фрей демонисту, когда они взвалили на плечи рюкзаки и зашагали к йорту.

— Зря ты надеешься, что демон будет соблюдать такую точность, да еще сверит свои часы с твоими, — буркнул Крейк. — Они же как-никак многомерные инфернальные сущности из потустороннего мира.

Его слова заметно встревожили Фрея.

— Но ведь колдун…

— Тот тип и себя-то не помнил, объевшись крюкокорневой коры, — напомнил Грайзер.

— Конечно! — воскликнул Фрей. — Тогда нам надо поторопиться.

Крейк направился следом за Угриком и Дарианом в гущу лиан, сквозь которые лежал путь в здание азриксов. Он испытывал мелкое, злорадное удовольствие оттого, что подорвал уверенность капитана.

Они попали внутрь, вероятно, через окно. Дверной проем был наглухо загорожен древесными корнями. Пробираясь внутрь, Грайзер изумленно глазел по сторонам. Вероятно, сюда частенько проникали семена и побеги растений, которые буйно разрослись. Краска потрескалась, и все покрылось толстым слоем пыли. Если бы не грязь и замшелый вид, помещение могло бы успешно соперничать с дворцом эрцгерцога.

Здесь было светло. Мягкое и спокойное сияние, казалось, исходило отовсюду. И везде преобладал уже знакомый бледно-палевый цвет, хотя стены слегка отдавали в розовое. Потолок был фестончатый, как ракушка изнутри. Архитектурные детали плавно переливались из одной в другую. В целом, у Крейка сложилось впечатление, будто помещение выросло само. Предметы обстановки распались в прах, лишь прямо перед входной дверью выделялся изящный полукруглый барьер.

Грайзер несколько секунд разглядывал его, пытаясь понять его предназначение. А потом его осенило. Он напоминал стойку портье в вестибюле.

От догадки у демониста слегка закружилась голова. Он почувствовал, как через десять тысяч лет перекинулась связующая нить, ощутил реальность существования азриксов.

Подумать только: я мог засесть в святилище и не познал бы этого мгновения.

Угрик вел их по изогнутому коридору (или туннелю), который отклонялся в одну сторону. Справа Крейк обнаружил очередной дверной проем, за которым оказалась комната с двумя рядами кроватей. Каркасы, походившие на панцири крабов, были сделаны из той же самой странной керамики. А еще в помещении находились непонятные металлические коробки со стержнями-венчиками, едва тронутые коррозией.

— Эй! — донесся до него настойчивый голос Фрея. — Крейк, не задерживайся!

Грайзер поправил ремни рюкзака и рысцой кинулся вдогонку. От тяжести поклажи у него разболелась спина, и он, далеко не впервые в жизни, обругал выбранную им профессию. Мало того, что он как безумный возится в святилище, так он еще и тяжести на себе таскает.

— Видели кровати? — выдохнул он.

— Угу, — ответил Угрик.

— Где мы?

Йорт шмыгнул носом и вытер его тыльной стороной ладони. В ноздри йорта было продето большое кольцо. Крейк удивился тому, что его нос вообще еще как-то функционирует.

— В больнице, — сказал он. — Между прочим, с другой стороны — операционные.

Крейка снова охватило волнение. Находясь здесь, он испытывал странную близость к азриксам. Они давно умерли, но как же они похожи на нас.

Коридор закончился просторным залом с двумя балконами-галереями. По всей его длине выстроились двенадцать контейнеров, стоящих столбиками. Белые продолговатые ящики были заключены в оправы медного оттенка.

Помещение казалось зловещим. Время пощадило его меньше, чем вестибюль. Подошвы ботинок скрипели по каменному крошеву, в углах росла трава. Слабый свет подчеркивал пустоту и заброшенность.

А ящики неприятно смахивали на саркофаги.

Впрочем, Угрику и Фрею не было до них никакого дела. Они направлялись к изогнутой лестнице, будто выплавленной из стены. Она вела на одну из галерей. Крейк поспешил за йортом и капитаном. Зал встревожил его.

Контейнеры слабо мерцали. Сквозь их тонкие стенки Грайзер рассмотрел неясные тени.

Вдруг он замер на месте.

— Крейк! — окликнул его Фрей. — Ты не мог бы побойчее перебирать ногами?

Он пропустил реплику капитана мимо ушей. Положив руку на поверхность ящика, он принялся ощупывать его, пытаясь найти щель.

— Что за игры ты затеял?

— Кэп, на них нет пыли.

— Что?

— Повсюду — полно пыли, а на них ее нет.

— И какая разница?

— А кто же их протирает? — заявил Грайзер, наконец обнаружив выемку.

Крышка открылась. Она приподнялась, сдвинулась вправо и бесшумно наклонилась. Крейк оцепенел.

— Крейк! — окликнул его Фрей.

— Кровь и сопли! — выругался тот. — Тут лежат люди!

Керамические стены энергостанции успешно сопротивлялись всем покушениям природы на свою целостность. Ашуа с помощью карьерного самосвала решила эту задачу менее чем за секунду.

По металлическим бортам громадной машины звонко щелкали пули. Ашуа с трудом выбралась из кабины. После столкновения со стеной у девушки ломило спину. Обломки разбили ветровое стекло, засыпали помятый капот. Ее спутники, укрываясь за высокими бортами кузова, отстреливались от самми.

Зато они проникли внутрь.

Самми не сразу отреагировали на неуклюже катившийся по улицам грузовик. Они не заподозрили диверсии иностранцев даже после того, как он заехал на мост, соединявший платформы энергостанции. Возможно, они слишком уверовали в абсолютную засекреченность оазиса. Так или иначе, Ашуа довезла отряд до второй платформы, прежде чем самарланцы открыли стрельбу. Но пассажиры были надежно укрыты, да и в водителя тоже было непросто попасть.

И лишь добравшись до самого верха, она поняла, во что они вляпались. Здесь собралось двадцать самми, если не больше. Причем вооруженных пулеметом и к тому же — предупрежденных об атаке.

Охранники энергостанции оказались серьезными ребятами. Вряд ли они согласятся впустить непрошеных гостей, даже если те будут вежливо стучать в дверь.

Но чудовищный грузовик, который выбрала Ашуа, весил несколько десятков тонн. Мощнейшие колеса, лесенка с поручнями, чтобы забираться в кабину. Та, в свою очередь, пряталась за капотом громадного мотора и была прикрыта козырьком кузова. И Ашуа решила, что стена энергостанции не выдержит напора.

От ощущения мощи грузовика она почувствовала себя непобедимой. Поэтому девушка собралась с духом и надавила на педаль газа.

Темноволосые самми со смоляной кожей, одетые в черную униформу, походили на призраков, которые обрели плоть. И они быстро рассеялись, увидев, как на них надвигается рычащая громадина. Яростно застрочил пулемет. Ашуа громко крикнула, чтобы предупредить команду, но сомневалась, что они услышат ее за ревом двигателя.

Инстинкт самосохранения заставил ее затормозить. Что-что, а чутье у нее было вполне здравое. Удар оказался не слишком резким, и девушку не вышвырнуло в разбитое лобовое окно. Однако он получился достаточно сильным для того, чтобы проломить тонкую азрикскую керамику. И вместо того, чтобы с разгону врезаться в стену, грузовик просунул длинное рыло в проем и, закашлявшись, остановился.

Когда Ашуа добралась до земли, вокруг царил хаос. Смахнув с лица пыль, она принялась изучать обстановку. Грудж разнес пулеметное гнездо из своей пищали. Самандра Бри стремительно скользнула вдоль борта, упала за заднее колесо, вскинула дробовики и принялась палить по охранникам-самми.

Несмотря на всю напряженность момента, Ашуа невольно залюбовалась ее действиями. В Самандре было нечто магнетическое. Происходящее не имело ничего общего с уличными перестрелками Шасиита. Она стала свидетелем заученных, размеренных действий профессионального солдата. Самандра безостановочно двигалась, точно зная наперед каждый последующий шаг. После выстрела она молниеносно передергивала затвор, досылая патрон. Когда она нажимала на спуск, кто-нибудь из самми, находившихся вроде бы вне зоны выстрела, падал замертво.

Это и была та самая прославленная Рыцарская Центурия, о которой она столько слышала, те самые герои, которыми Ашуа восторгалась в детстве.

— Идите внутрь! Мы их удержим! — проорала Самандра, перекрыв грохот автоматической пищали Груджа. Отряд уже карабкался на капот грузовика и сквозь обломки, по смятой передней лесенке, пробирался на энергостанцию. Ашуа бросилась за ними.

Она очутилась в просторном коридоре. Откуда-то лился неяркий свет, но выцветшая краска стен была темной и будто излучала опасность. По потолку тянулся гребень, от которого отходили тонкие ребра. В помещении угадывались приметы обветшания — многое потрескалось и обвалилось, однако в целом оно не до конца утратило свое величие.

«О, Маддеус! — подумала она. — Мрачная элегантность. Тебе бы здесь понравилось!»

Бесс приподняла нос машины и отпустила. Ашуа подпрыгнула от грохота. Малвери хлопнул ее по спине.

— Некогда мечтать, детка! — весело воскликнул он.

— Вам-то хорошо говорить, — ответила Ашуа и, скривившись, покрутила головой. — Вы-то сидели сзади.

— Ну ничего, ты крепкая штучка. Переживешь, — прогудел доктор и поспешил на помощь Пинну, который застрял на полпути.

Скажи такое кто-нибудь другой, кроме Малвери, она сочла бы эти слова обидной снисходительностью. Но ей вовсе не хотелось огрызаться, когда она имела дело с доком. От его грубоватого добродушия и приятельского панибратства у нее теплело на душе. Он пробуждал в ней неведомые прежде эмоции. Доверие. В Малвери присутствовала… порядочность, что ли? Даже Маддеус не мог похвастаться этим… Легкая улыбка тронула уголки ее губ. Все-таки Маддеус не прогадал, отправив ее с этой бандой. Наверняка он уже давно, с тех пор, как узнал свой диагноз, стал искать выход из положения. Она попыталась понять, имел ли он сведения о команде «Кэтти Джей», когда она явилась к нему и сообщила, что работает вместе с ними. И кто же первым пустил тот слух, из-за которого Фрей отыскал ее? Скорее всего, Маддеус.

Он не был порядочным человеком. Но всегда заботился о ней.

Ашуа поспешила выкинуть мысли о своем бывшем опекуне из головы. Для таких раздумий предназначалась ночь, когда она лежала в трюме корабля, завернутая в спальник и погруженная в черную печаль. А сейчас следовало действовать четко и строго, как подобает человеку, способному преодолеть любые преграды и уцелеть.

Отряд тем временем быстрым шагом направился в здание. Впереди шествовала Бесс.

Ашуа стиснула в ладони рукоять револьвера и побежала за ними. Ее жизнь протекала сначала в разрушенном бомбами Раббане, а потом на узких пыльных улочках Шасиита. Она никогда не видела ничего подобного, и ей постоянно мерещилась угроза.

Но она справится. Она видела и голема, и полудемона Джез. Ашуа принимала мир таким, каким он представал перед ее глазами. Она ничего не ждала и не рассчитывала что-то получить. Что есть, то есть, и этого ей хватает.

Коридор изогнулся, и Бесс исчезла из виду. Ашуа приостановилась. Вдруг где-нибудь затаились самми? Потом раздались громкие крики, стрельба, зарычала Бесс, и послышался хлюпающий звук, будто разрывали что-то мокрое. Коротко застонал самарланец, взывая к матери.

Когда Ашуа миновала плавный изгиб коридора, вопли смолкли. Пол был залит кровью. Бесс гналась за парой солдат, которые отчаянно удирали от голема. Пинн ногой отбросил с дороги оторванную руку.

Они добрались до разветвления или слияния трех коридоров, которые соединялись так естественно, будто являлись струйками замершей жидкости. Бесс, упустившая охранников, ждала остальных. Команду догнали Бри и Грудж. Самандра на ходу перезаряжала оружие.

— Они пока присмирели, — сказала Самандра, ткнув пальцем через плечо. Следом за ней, пятясь, шел по коридору Грудж с пищалью. — Но скоро полезут. Обратно нам придется пробиваться с боем. А они народу соберут немало, помяните мое слово.

— Бесс, — обратился Сило к голему, — как, по-твоему, стены очень крепкие?

Та моментально пробила стену кулаком.

— Мы сможем сделать запасной выход, когда захотим, — произнес Сило.

— Колден! — окликнула Самандра своего богатыря-напарника и указала на дыру. — А ты что медлишь?

— Боюсь, мне не по силам, — без тени юмора ответил тот.

Самандра подмигнула муртианину.

— Колден. Он у нас весельчак.

Сило, как обычно, и бровью не повел.

— А вы, муртиане, не слишком любите смеяться, — заметила Самандра.

— Мне наше положение не кажется смешным, — парировал он.

Ашуа привыкла к невозмутимости Сило. Поначалу она думала, что он держится так из-за высокомерия: освободившийся раб просто подражает манерам самарланской знати. Потом решила, что он глуп. Но она не могла не заметить немногословного уважения, с которым к нему относился экипаж «Кэтти Джей». Конечно, они безропотно согласились с приказом капитана поставить его старшим. Даже Крейк — умнейший человек во всей команде. Наверное, в Сило есть что-то еще, спрятанное в самой глубине.

Вскоре они наткнулись на нескольких самарланцев. Не все они были охранниками. Судя по всему, им попадались техники или ученые. Отряд отпускал их, зато ни один вооруженный не ушел от выстрелов Самандры. Она убивала самми чуть ли не беззаботно. Ашуа восхищалась ее бессердечием. В мире рыцарей не было места сентиментальности.

Здесь было не много самми. Кроме того, они не могли оказать сопротивление стремительно передвигавшимся налетчикам. Коридоры изгибались и ветвились, разбегаясь по зданию, словно вены. Прямых участков и резких поворотов встречалось очень мало.

Попадавшиеся на пути помещения пустовали, но производили потрясающее впечатление. Отряд миновал длинные комнаты, в которых с потолка свисали искусственные сталактиты, черные, блестящие, состоящие из миллионов крошечных кубиков. По ним в непонятном ритме проносились волны света. Залы со множеством платформ и искусным переплетением идеально гладкой керамики сменяли комнаты с весело мигающими огоньками по периметру.

Самандра, выступавшая в авангарде, вернулась к соратникам и со странной улыбкой поманила их за собой.

— Леди и джентльмены, — произнесла она. — Вы должны это увидеть!

Глава 42

Кошмарный механизм — Черные ящики — Бесс встречается с местным жителем — Мост

«Что-то тут неладно», — думал Сило.

Помещение, в которое привела их Самандра, не отличалось бы ничем от всех остальных, если бы не огромная эллиптическая дыра в стене. Прежде оно служило окном. Оттуда доносился разноголосый машинный гул. Через это отверстие они и увидели то, что так поразило Самандру.

Перед ними был громадный, умопомрачительных размеров зал. Он раскинулся на всю длину центрального здания энергостанции. За стенками нижних половин «песочных часов» бурлил газ и сверкали молнии. Гигантские рычаги басовито рокотали и перемешивали содержимое странных сосудов с интервалом в пару секунд.

Ближнюю часть зала занимали крупные черные параллелепипеды, стоящие вертикально и расположенные неровными рядами. Между этими коробами неторопливо вспыхивали и гасли электрические разряды.

За ними пол внезапно обрывался, и оставался лишь узкий мостик, перекинутый через широкий провал к полукруглой платформе. Там Сило заметил нечто вроде пульта управления, усеянного выключателями и верньерами. Они казались совсем крошечными по сравнению с нависавшим над ними механизмом и походили на клавиатуру чудовищного органа. Но его взгляд сразу привлекла именно машина. Она потрясла его. Устрашающее, чуждое устройство.

Вдобавок сооружение непрерывно, судорожно двигалось. Подпрыгивали и опускались клапаны, крутились медные рычаги, щелкали и перемещались зубчатые колеса. Рядом со знакомыми частями имелись и совершенно загадочные. Цилиндры, в которых были словно запечатаны молнии, сверкающие в цветном газе. Ряды длинных шипов, поочередно наклоняющиеся в разные стороны и испускающие снопы ярких искр. Шары, потрескивавшие от заключенной в них энергии. Целые площадки крошечных реле, лихо перекидывавшихся туда-сюда.

Металлические части были еще более-менее понятны Сило. Молнии восхищали его. Но дело было в другом.

У проклятой штуковины имелись мускулы.

Сперва Сило решил, что ему все почудилось. И, лишь приглядевшись к тому, как изгибался и поворачивался невероятный механизм, он опознал их по движениям. Исполинские мускулы, встроенные в машину, заставляли напрягаться и расслабляться многочисленные детали. Между звеньями натягивались тугие диафрагмы. Напрягались сухожилия. Темная красно-черная плоть машины блестела от смазки.

У Пинна на лице возникло отвращение.

— Ну и кошмар! — заявил он наконец.

— Если здесь и нужно что-то взрывать, то именно эту пакость, — проворчал Малвери.

Самандра кивнула на мост и полукруглую платформу, в которую он упирался.

— Значит, туда.

Сило одобрительно хмыкнул.

— Идем! — сказал он и указал на овальный проем в боковой стене.

Спустя миг они очутились в галерее, проходившей вдоль машинного зала на высоте четырех лестничных маршей от пола. Помещение попросту шокировало. Высоченный потолок обладал тем же мрачным неопределенным величием, что и в коридорах. Теперь отряд реально оценил размеры «песочных часов» — их корпуса из меди и кости так и вздымались к небу. Место напоминало храм и могло быть изумительным, если бы не его омерзительная дергающаяся сердцевина.

Между чужаками и мостом находились черные контейнеры. Пинн, одним из первых спустившийся с лестницы, уставился на один из них как зачарованный. Пилот не отрывал взгляда от голубой молнии, медленно двигающейся в темноте.

— Что это? — спросил он.

— Аккумуляторы, — пояснил Сило. — А может, и нет.

— А это? — осведомился Малвери.

Стена позади них была усеяна странными выпуклостями каплевидной формы. Настоящие стручки! Вот только в их кожистые белые внутренности были встроены металлические каркасы с лимбами и шкалами.

Но никто не успел высказать свои догадки — сверху донеслись голоса самми. Прибыло подкрепление.

— Ничего не трогайте! — предупредил Сило, и они бросились в лес параллелепипедов.

Зал раздражал Сило. Эта машина… Ее существование противно природе и самой Матери. Соединенные вместе механизмы и плоть. Может ли она быть живой хоть в каком-то смысле?

Он сплюнул. Лучше и не думать. Какой же народ создал такое?

Углубившись в проход, они увидели самми, которые высыпали на галерею. Один из них уже вскинул винтовку и прицелился, но на него сердито прикрикнул напарник. Затем оба преследователя вступили в жаркий спор между собой.

А потом наступила тишина. Никто не стал стрелять. Самми даже не попытались спуститься с лестницы и догнать злоумышленников.

Сило забеспокоился.

— Почему они не бегут за нами? — удивился Пинн.

Сило мельком заметил какое-то движение чуть дальше по ряду ящиков. Он быстро развернулся, но так ничего и не увидел. Миг спустя он засомневался в себе.

— Вперед, — сказал он негромко и напряженно.

Он продолжал следить за тем местом, а через секунду принял решение.

Лучше промолчать. Его назначили командиром. Вовсе ни к чему пугать бойцов, они лишь начнут сомневаться в его действиях.

Они двигались среди угольно-черных коробов, держась к ним почти вплотную, чтобы не попадаться на мушку неприятеля. Охранники не намеревались стрелять, но Сило был начеку. Никто не хотел подставлять спину саммайским ружьям, и поэтому отряд короткими перебежками перемещался от укрытия к укрытию.

Между контейнерами было изрядное расстояние, и пробираться между ними оказалось легко. Однако это означало, что противники могли в любой миг застать пришельцев врасплох. Диверсанты перешли на рысцу, постоянно лавируя и пригибаясь к полу. Но Пинн все же споткнулся и врезался в один из коробов. Но Аррис не погиб ужасной смертью, с ним вообще ничего не случилось. Команда чуть-чуть успокоилась.

— Сило! — окликнул его Малвери серьезным тоном. — Я что-то разглядел.

Муртианин кивнул и оценил обстановку. С двух сторон крались рыцари из Центурии. Позади громко и беззаботно топала Бесс. Остальные разбрелись по залу. Он открыл рот, чтобы приказать им соблюдать строй, но вдруг услышал звон и скрип суставов бронированного голема.

Оказалось, что Бесс поворачивалась всем своим телом направо и налево. Она наверняка что-то почувствовала.

— Не волнуйся, Бесс, — произнес Сило.

Он обогнул голема, вступил в следующий проход и остолбенел.

Неужели он не бредит? Первой его реакцией стало инстинктивное отвращение. То, что он увидел, походило на белого паука размером с человека. Но затем оно пошевелилось, продемонстрировав мускулы и механические детали. Существо обладало чем-то вроде лица — округлой гладкой маской с полдюжиной линз. Оно было покрыто хитином, но в сочленениях влажно поблескивала плоть.

Создание карабкалось на контейнер. Две пары длинных конечностей еще не оторвались от пола, третья пара доставала до углов, а четвертая вцепилась в поверхность короба. В последнем сочленении каждая из лап разделялась на несколько придатков. Они заканчивались сверлами, щипцами, паяльниками и еще какими-то инструментами.

Автомат? Нет. Животное? Тоже нет. Непристойный гибрид живого мяса и техники. Полумеханический монстр, подобный той машине, которая фыркала и скрипела поблизости.

Гибрид ловко отодвинул верхнюю часть совершенно гладкой стенки и залез в короб своими металлическими пальцами. И произошла разительная перемена. Сразу же изменилось движение медлительных молний, они стали извиваться и кружиться не так, как прежде.

Сило понял цель действий монстра. Ремонт. Он следил за работой энергостанции даже спустя тысячи лет после того, как исчезли его хозяева.

«Ремонтник» поставил крышку на место, а Сило поудобнее перехватил дробовик. Когда гибрид сполз с контейнера, придатки на его передних конечностях сложились и втянулись. Он наконец-то заметил человека и повернулся к нему «лицом». Линзы разнокалиберных глаз еле слышно зажужжали, выдвигаясь, чтобы сфокусироваться на Сило.

Потом существо неторопливой мерзкой паучьей походкой двинулось к муртианину.

Сило не на шутку испугался, подумал, что надо стрелять, но сдержался. Он попятился, готовый отреагировать на любую неожиданность. И уткнулся в Бесс, которая оказалась рядом. Голем шагнул в сторону и замер, как кошка, которая охотится на мышь.

— Спокойно, Бесс, — повторил Сило.

Он поднял голову — самми все еще торчали на галерее. Неудивительно, что они не решились спуститься сюда. Их пугала встреча с гибридом.

Голем сделал быстрый неуверенный выпад. Бесс волновалась, и это было плохо. Жаль, рядом нет Крейка! Из-за ближайшего короба выскочил Грудж и нацелил в монстра свою пищаль. Почти одновременно с ним беззвучно появилась Самандра с дробовиками наготове. Создание, не обращая ни малейшего внимания на оружие, двигалось дальше.

— Командуй, — обратилась Самандра к муртианину.

— Не надо, — сказал тот. — Оно вроде не агрессивно. Просто уберемся с его пу…

Его слова заглушил рев Бесс. Она протиснулась мимо Сило, а вернее, отшвырнула его в сторону с силой бульдозера и рванулась вперед.

— Бесс! — рявкнул он.

Она встала как вкопанная, вызывающе наклонившись. Гибрид тоже притормозил и, жужжа линзами, оглядел голема с головы до ног.

— Что тут за дрянь? — поинтересовался Малвери из-за спины Сило.

— Я таких, только поменьше, как-то подхватил от одной шлюхи, — радостно сообщил Пинн.

Сило промолчал. Почти все слова, вылетавшие изо рта Арриса, можно было игнорировать. Он вновь сосредоточился на големе.

— Бесс… — сказал он тоном, каким успокаивал бы разъяренную собаку. — Не трогай его. И не связывайся с ним.

Последовала долгая секунда. А потом гибрид поднял лапу.

Что он намеревался сделать — напасть или просто обойти препятствие, — никто так и не узнал. Бесс, возбужденная до крайности, проявила жестокость. Она стиснула своей ручищей одну из передних конечностей и, вывернула ее. Гибрид задергался, заскреб механическими пальцами по полу, но Бесс, словно молотом, ударила его по спине сжатым кулаком. Создание рухнуло на пол, его хитиновый панцирь треснул.

— Бесс! Не надо! — заорал во всю глотку Сило, но, увы, без толку.

Голем полностью вышел из-под контроля. Бесс наступила на голову гибрида, как ребенок, топчущий паука. Голова хрустнула и рассыпалась осколками стекла, из нее что-то потекло.

Затем Бесс отодвинулась. Гибрид неподвижно лежал в постепенно увеличивающейся луже прозрачной жидкости. В нос Сило ударил резкий нефтяной запах.

— Хм, — сказала Самандра, опуская оружие. — А ваша куколка не в восторге от местных.

Пинн захихикал. Сило — нет. У него появилось нехорошее предчувствие. Вдобавок самми всполошились и покинули галерею. Внезапно раздалось шипение. Инстинкт инженера не подвел Сило. С таким звуком вырывается на свободу газ, когда открывают клапан. А клапанов в помещении имелось множество.

Тут муртианин вспомнил стручки-наросты на стене под галереей.

— Бежим, — произнес он.

— Прошу прощения?… — вопросительным тоном отозвался Малвери.

— Бежим! — завопил Сило, с обескураживающей ясностью представив себе грозившую им участь. — К мосту! Живо!

Никто не стал задавать вопросов. Страх Сило — редкость для муртианина — передался остальным. Его спутники кинулись в центр зала, где находился гигантский агрегат. Сило мчался вместе с отрядом, огибая контейнеры с медлительными голубыми молниями.

Он слышал позади себя возрастающий шум, торопливые щелчки и постукивания. Рискнув обернуться, он понял, что его худшие опасения подтвердились.

Аккумуляторы не позволяли увидеть всех гибридов, но некоторые уже забрались на короба и перескакивали с одного на другой. Они двигались точь-в-точь как пауки. Каждый как две капли воды походил на «ремонтника», которого убила Бесс, за исключением того, что глаза у них сияли алым светом. Они были враждебны и бежали на звук топающих ног. Сило не мог сосчитать их количество.

Команда «Кэтти Джей» вырвалась на открытое пространство и очутилась перед глубоким рвом, через который оказался перекинут узкий мост. Перед ними возвышалась скрежещущая, дергающаяся машина из мышц и меди. Сило не хотел идти туда — на «острове» они попадут в западню, — однако там был единственный участок, пригодный для обороны. Кроме того, гибридам придется двигаться гуськом, а не лавиной, а значит, численное превосходство им не поможет. А если отряд догонят — конец, без всяких вариантов.

Рыцари опередили остальных и открыли огонь, прикрывая команду. Вокруг Сило свистели пули и снаряды автоматической пищали. Добравшись до мостика, он тоже начал стрелять.

Здесь уже валялись мертвые гибриды. Автоматическая пищаль Груджа исправно превращала их в фонтаны прозрачной жидкости. Дробовики Самандры не пробивали хитиновую броню, но Бри сообразила, в чем дело. Теперь она палила по «живым» частям — конечностям и тому, что можно назвать «горлом». Она с поразительной меткостью калечила монстров.

Сило отчаянно пытался помочь команде, но его дробовик не был рассчитан на дальние расстояния, и муртианин лишь оглушал нападавших. Он решил, что оружие Самандры усовершенствовано и магазины в нем повышенной емкости — она стреляла почти без перезарядки. Но и у нее закончились патроны, и как раз в этот момент какой-то гибрид вырвался вперед.

Бесс опаздывала, и именно она подверглась нападению. Паук прыгнул ей на спину и обхватил ее туловище нижними лапами. А из передних выползли щупальца, вооруженные ремонтными инструментами, и тварь принялась сверлить и царапать голема. Бесс размахивала руками, стараясь достать врага, но не останавливалась.

— Пошли, — обратилась Самандра к Сило. — Мы сделали что могли. Пускай продолжают тяжело вооруженные. — И она потянула его за рукав.

Сило уперся, не желая бросать Бесс на произвол судьбы, но, подумав, согласился с Самандрой. Бри права — они принесут не много пользы. Они расстреляли содержимое магазинов, а возиться с пушками некогда.

Они взбежали на мостик, и Сило посмотрел вниз. Там оказалась глубокая пропасть, напоминающая пересохший рот. Стены впадины усеивали крошечные лампочки и разнокалиберные приборы. Вероятно, это нутро агрегата, сложнейшая система древней техники азриксов. Еще на стенах имелись разбросанные в геометрическом порядке дыры величиной с кулак. Сило не представлял, какие же устройства подключались к подобным разъемам.

Грудж, пятясь, ступал по мосту. За ним шагала Бесс, с гибридом, оседлавшем ее. Бесс поводила плечами и каким-то образом смогла ухватить монстра за лапу. Она метнула его в стену, и тот, ударившись о твердую поверхность, рухнул вниз. Из груди Бесс рвалось клокочущее рычание. Она обернулась и встала посреди моста, заняв собой почти всю его ширину. Грудж остановился с пищалью наперевес.

Отряд уже успел дойти до полукруглой платформы и спрятаться за многочисленными панелями, несомненно, являющимися пультом управления. Сило и Самандра присоединились к ним. Самандра принялась перезаряжать дробовики, а муртианин окинул взглядом людей, вверенных его попечению.

Никто не пострадал, хотя все были весьма мрачные. Они понимали свое шаткое положение. Покинуть платформу можно только по мостику. А противоположная сторона кишела порождениями азриксов, преграждавшими путь к спасению. Боеприпасы для пищали Груджа рано или поздно иссякнут, а Бесс — отнюдь не всемогуща.

Но гибриды почему-то прекратили атаку. Они сгрудились в кучу и, похоже, с любопытством наблюдали за Бесс и Груджем. Наверняка они оценивали своих противников, взвешивали их возможности и выбирали тактику.

Сило знал, о чем они думали. Потому что он думал о том же самом.

У них не было выхода.

Глава 43

Трофеи — Крейк погружен в размышления — Вандализм — «Надо избавить тебя от поганого проклятья»

Крейк нагнулся к ящику. Перед ним находился не погребальный саркофаг, как он решил сначала. Это был бак, заполненный прозрачной жидкостью, сквозь которую струился неприятный свет. И в ней лежал азрикс.

Плававшее тело было опутано паутиной трубок и проводов. В том, что человек мертв, не могло возникнуть никаких сомнений. Однако выглядел он так, будто это случилось совсем недавно, а не несколько тысяч лет тому назад. Глазницы и щеки запали, мышцы иссохли, ребра отчетливо проглядывали сквозь тугую коричневую кожу. Череп облепили жиденькие пряди черных волос.

«Они действительно существовали», — подумал Грайзер. Даже попав в город азриксов, пройдя по его улицам и побывав в домах, он не воспринимал эту мысль с такой ясностью, как сейчас. Зрелище древнего азрикса (пусть и умершего) наполнило его благоговением, сравнимым разве что с трепетом перед Искусством.

Рот и нос азрикса закрывала дыхательная маска. Имелась и система для отвода испражнений, присоединенная к соответствующим местам. От вибрирующего устройства, расположенного в углу, ответвлялись трубки, вставленные в артерии. Крейк предположил, что и жидкость, и аппараты сохраняют тело от разложения. А еще догадывался о главной причине, по которой тело положили в бак.

Человека изуродовала какая-то болезнь вроде оспы. На его лице, туловище и конечностях зияли жуткие язвы.

Грайзера осенило. Он приблизился к следующему баку и открыл его. Внутри оказалось еще одно тело в таком же состоянии. Азрикс был высок, очень смугл, как и его сосед, и так же искалечен недугом.

Что здесь случилось?

— Крейк! — рявкнул Фрей. Они с Угриком стояли в дальнем конце зала у подножия лестницы. — Осматривать все, что душе угодно, будешь потом!

— Да, конечно, извини, — пробормотал демонист. Он вскинул рюкзак на плечи и отступил от саркофагов. Мысли спутались. Открытия последних часов настолько поразили его своей колоссальной значимостью, что он чуть не забыл о цели их визита.

«Когда мы разберемся с мелкой проблемой капитана, я сразу вернусь сюда», — пообещал себе Крейк. И никакие самми ему не помеха.

Угрик провел их по плавно изгибавшейся лестнице на галерею, нависающую над залом. Затем йорт распахнул очередную дверь, и они углубились в здание, поднимаясь по широким ступеням. Облик помещений изменился. Крейк ожидал увидеть палаты и операционные, как в знакомых ему больницах, но верхний этаж оказался выдержан совершенно в ином стиле. Здесь не могли прохаживаться пациенты и суетиться медицинский персонал! Это место напоминало роскошный особняк, хотя судить было трудно, поскольку большая часть обстановки превратилась в прах, а в окна лезли лианы.

— А за телами в баках кто-то присматривает, — сказал Крейк своим спутникам, которые, как и он, брели по коридорам, сгибаясь под тяжестью оборудования. — Пыль ведь не стирается сама.

— Ясно, — пробормотал Дариан. — Если они появятся, мы их пристрелим. И порядок.

— Весьма дипломатично, — ответил Крейк.

Они миновали еще несколько дверных проемов, но Крейк почти ничего не замечал. Его занимали изуродованные язвами тела азриксов.

Эпидемия? И они напрочь вымерли? Но кто же ухаживал за ними все эти тысячелетия?

Коридор закончился просторной комнатой со стенной нишей, похожей на камин. А там, под жемчужно-розоватым сводом, находился металлический каплевидный предмет, не тронутый временем. Фрей оторопел. Предмет выглядел в точности как камея, вделанная в крышку футляра реликвии, только отличался размером. Даже изображение шакала имелось.

— Стойте! — встревожился Крейк. — Здесь недавно убирались.

— Да, — кивнул Угрик. — Это я, когда был тут в прошлый раз. Хотел прочесть надпись. — Он вскинул руку, предваряя вопрос, готовый сорваться с языка Крейка. — Я знаю древнеисилийский. Они довольно схожи.

— Замечательно! — искренне восхитился Крейк.

Основываясь на внешнем впечатлении, он считал йорта тупым грубияном. И очень сложно было ему поверить, что кольцо в носу и синие узоры на лице могут сочетаться с высокой образованностью.

— Я могу читать на нем, — уточнил путешественник. — А говорить на нем никто не может.

— Разумеется. И что, азрикские письмена родственны исилийскому?

— Именно.

— Значит, гипотеза о том, что древнеисилийский язык происходит от азрикского, — верна, — радостно устремился в научную дискуссию Крейк, — поэтому…

— А что написано под шакальей башкой? — нетерпеливо перебил его Фрей и добавил, скорчив нервную гримасу: — Хотя лучше по дороге расскажете. Вперед!

— Я понял не слишком много, — признался Угрик, направляясь в соседнее помещение. — Наверное, там было имя азрикса и еще два слова: «воин» и «ученый». Скорее всего, это — фамильный герб. И, сдается мне, что воин-ученый, который жил над больницей, являлся ее хозяином. Или, допустим, изучал больных.

— Аристократ и притом не убогое ничтожество? — воскликнул Дариан. — Да чтоб я сдох! Такого быть не может.

— Уверен? — осведомился Крейк.

— Прости. Запамятовал.

Грайзер не стал развивать тему. Тем более что, если поразмышлять, капитан не очень-то ошибался.

— Во всяком случае, теперь можно объяснить появление Шакала, — произнес Крейк. — Я о том, который гоняется за тобой.

— И что?

— Он представляет собой своеобразную визитную карточку. Чтобы ты был в курсе насчет того, кто тебя проклял. Демон принимает форму фамильного герба с некоторыми дополнениями, основанными на тех страхах, которые ему удалось вытащить из твоей психики.

Фрей нахмурился.

— Но почему Шакал вылезает снова и снова? Ему что, трудно сразу забрать реликвию?

— Вероятно, азриксы не могли наделить демона таким могуществом. — Крейк искоса взглянул на Угрика: он был доволен, что получил шанс восстановить ощущение интеллектуального преимущества над йортом. — Он способен оставаться в нашей реальности лишь ограниченное время. Но с каждым разом он задерживается здесь — примерно на полчаса. Согласен? Исходя из его натуры, я подозреваю, что Шакал питается энергией из страхов своей жертвы. Черпает из нее силу. Сегодня ночью он полностью явится в наш мир и не уйдет, пока не покончит со своим делом. Если только реликвия не будет возвращена на свое законное место.

— Короче, в выигрыше хозяин, — подытожил Фрей. — Либо вор испугается и принесет вещицу назад, либо демон в конце концов разделается с бедолагой и сам доставит украденное по адресу.

— Точно, — подтвердил Крейк. — По-моему, умное решение.

— Да, — сухо бросил Дариан.

— Но у нас есть преимущество. До сих пор демон являлся только одному человеку. Другие вообще о нем не слыхали — ни сном ни духом. Но когда Шакал воплотится полностью, то он станет осязаемым. И мы все его увидим.

— Ладно. Но сможем ли мы его убить? — не унимался капитан.

— Вряд ли. Он как-никак демон. Но, по крайней мере, ты встретишься с ним не в одиночку.

— Ну, хватит беспокоиться, — вмешался Угрик. Он помахал футляром с реликвией, указал на дверь справа и заявил: — Я нашел ее здесь.

У Крейка сразу полегчало на душе. Дариан испытал такое же чувство. Неужели их путешествие скоро закончится? Они поспешно вошли в комнату.

Здесь царил полумрак. Густые переплетения вьющихся растений, пробившихся внутрь сквозь дыру в противоположной стене, затмевали слабый искусственный свет. Заросли захватили половину помещения, а отдельные побеги дотянулись почти до самой двери. В проем глядела полная луна.

— Я взял ее здесь, — сказал йорт.

Посреди комнаты возвышалась изящная колонна — вылитый морской коралл. Она горбилась и ветвилась, простираясь в разные стороны, так что получались петли, полки и подпорки. Кое-где сохранились и предметы. В одной нише уютно покоился черный шар, а поблизости — темнели останки какого-то механического устройства. Рядом лежали керамические штучки — возможно, декоративные статуэтки или награды. Стилизованный шакал, вырезанный на остове колонны, горделиво взирал на чужаков.

На изрядной высоте от главного ствола коралла отходили две тонкие ветви, на концах загибавшиеся вверх под прямым углом. Всем моментально стало понятно предназначение «полки».

Фрей вопросительно взглянул на Угрика.

— Да, — подтвердил тот, протягивая футляр Дариану. — Реликвия была в этом коробе. Между прочим, он оказался открыт. Думаю, так и надо. Дело за малым.

Крейк посмотрел через пролом в стене на синее бархатное небо.

— Еще не стемнело, — удовлетворенно сказал он. — Кэп, ты успеваешь, несмотря на твое пристрастие откладывать все на последнюю минуту.

Они поснимали с плеч громоздкие рюкзаки и составили их в стороне. Дариан опустил футляр на пол и принялся ощупывать его бока.

— Отлично, — пробормотал он. — Кроме того, мне всегда нужно не меньше четверти часа, чтобы добраться до крышки.

Грайзер втайне надеялся, что капитан преувеличивает.

Угрик присел на корточки возле Фрея и полез к нему с непрошеными советами. Он пытался обнаружить замки, пока Дариан не шлепнул его по рукам. Крейк предоставил своим спутникам разбираться с футляром, а сам принялся изучать комнату. Сквозь сплетение лиан в ближней части помещения виднелись и другие ниши. Вблизи он заметил пьедестал, поваленный буйной порослью.

Он вновь поймал себя на том, что хочет вернуть к жизни умершую культуру и соприкоснуться с ней. Что, если здесь была коллекция трофеев?

И Крейк ринулся в сплетения лиан. Вдруг он отыщет ключи к разгадке тайны азриксов?

«Ага! — сказал он себе. — Это что-то вроде…»

Внезапно он понял. В темноте обрисовалось белое изможденное лицо. Крейк с криком отскочил назад.

— Что? Где? — Фрей выхватил револьвер и озирался в поисках опасности.

Сердцебиение Грайзера понемногу стихало. Оплетенная лозами фигура не шевелилась. Он почувствовал себя глупцом.

— Ничего, кэп, — буркнул он. — Мне померещилось… — начал он и оборвал себя на полуслове. Ведь, углубившись в объяснения, он только увязнет в недомолвках! Поэтому он поспешно закончил: — Так, ничего…

Фрей сердито мотнул головой и вернулся к прерванному занятию.

— Я и без того на взводе. Если ты опять заорешь, я с перепугу и в тебя пальну.

Демонист не слушал ворчание Дариана. Заросли притягивали и манили его. То, что Крейк принял за мертвеца, являлось всего лишь одеянием. Черный облегающий костюм, наподобие трико, сделанный из мелких чешуек. Рядом висели прикрепленные к рукавам перчатки. Наверняка внизу есть обувь. Должно быть, костюм был выставлен в комнате как выставочный экспонат. Он похож на доспехи, только тоньше и гораздо более гибкий, чем современное снаряжение.

А бледное осунувшееся лицо было его собственным. Оно просто отразилось в пустом гладком забрале шлема. Кровь и сопли, неужели он пугается самого себя? За последние дни он действительно измучился от бессонницы и забот: под покрасневшими глазами набрякли мешки, а щеки впали. Крейк гордился своей окладистой и ухоженной бородкой, но теперь она превратила его в бродягу.

«Грайзер Крейк, — обратился он к себе, — ты должен взять себя в руки».

Он повнимательнее пригляделся к шлему, который полностью закрывал голову. От подбородка к спине шли трубки. Каково же их предназначение? — задумался Крейк и уставился на свое отражение в прозрачном забрале. В этом «зеркале» он мог наблюдать за капитаном и Угриком, которые продолжали возиться с футляром.

— Погоди… — проворчал Дариан. — Готово!

В комнате шевельнулось что-то еще. Крейк наклонился к шлему и прищурился.

В дверном проеме появился кто-то бесшумный и незаметный. Тускло блеснул отсвет на матовом металле.

Крейк с воплем резко повернулся на месте и выхватил из-за пояса револьвер.

— Ну, что еще?! — воскликнул Фрей и тут же изменился в лице — демонист целился в своего капитана.

Они с Угриком метнулись в стороны, спасаясь не столько от подкрадывавшейся с тылу неведомой опасности, сколько из страха перед оружием Крейка.

Грайзер успел только мельком разглядеть странное существо. Оно медленно плыло в воздухе. Сложенные кольцом руки опоясывали цилиндрический торс, на котором покоилась плоская круглая голова с двумя разнокалиберными линзами.

Автомат.

В панике Крейк принялся палить, судорожно дергая пальцем спусковой крючок, и мигом расстрелял все пять патронов. Пули отскакивали от цели и со свистом рикошетили. Возможно, после первого выстрела Грайзер зажмурился, правда, сам он это не мог вспомнить. Зато он точно не сомневался в том, что промазал.

Однако когда он открыл глаза, азрикский автомат лежал на полу. Крейк с величайшим облегчением, все еще не веря самому себе, выдохнул. Одна из линз машины была разбита выстрелом.

— Я попал! — крикнул он.

— Ты чуть не пристрелил нас! — произнес Дариан, поднимаясь на ноги.

Угрик захихикал.

— И он все-таки испортил азрикскую игрушку.

— Да я спас вас обоих! — с негодованием заявил Крейк и направился к разбитому автомату. Ему стало обидно, что капитан не рассыпался в благодарностях.

А Угрик был уже там.

— Вы уверены, что оно собиралось напасть на нас? — Он приподнял одну из бессильно разбросанных рук-манипуляторов. То, что показалось Крейку страшными когтями, на самом деле выглядело слабым и хрупким.

— Ну, я… — промямлил тот, — э-э…

— Возможно, вы уничтожили созданную десять тысяч лет назад азрикскую машину…

— Она собиралась прикончить вас! — возразил Крейк. — Она ощупывала пространство и тянулась вперед! — Он помахал пальцами, надеясь, что жест получится зловещим и внушающим ужас.

— Ага! — усмехнулся Дариан. — И кто из нас теперь вандал? Тот хлам, который я поломал в Ментенфортском институте, вместе взятый не тянул на половину возраста этой штуки!

Если честно, автомат был безобидным. Металлический предмет, способный передвигаться. Вероятно, машина следила за телами в баках и являлась частью сложного медицинского комплекса. Такого, до которого всем достижениям вардийской науки далеко, как от земли до неба.

— Но… я… — беспомощно проблеял Крейк и замолчал. Неужели он уничтожил научное открытие, крупнейшее с тех пор, как кто-то рафинировал аэрум? От этой мысли к его горлу подступила тошнота. — Что ты называешь хламом? — выпалил он в слабой попытке перевести обвинение обратно на Фрея.

— Вандал! — заявил капитан и подмигнул. Протиснувшись мимо Грайзера, он опустился на колени рядом с реликвией. Футляр был открыт, меч с двумя клинками покоился в своем металлическом ложе.

Крейк, ошеломленный кошмарным поворотом события, уставился на реликвию. Она сохранила свои идеальные формы и знать не знала о трагедиях и смуте, которые она сеяла вокруг себя. Причина треволнений и раздоров. Хорошо бы никогда больше не видеть ее!

— Положи ее на место, — произнес он. — Надо избавить тебя от поганого проклятия и вернуться к нормальной жизни.

— Верно, — кивнул Фрей, поднимая футляр. — Угрик, куда?

— Вот сюда и кла… — начал йорт и осекся.

— О нет! — прошептал Дариан.

От его интонации у Крейка сразу похолодело внутри, по коже побежали отвратительные мурашки. В двух коротких словах не осталось и тени привычной дерзости Фрея.

Крейк посмотрел на колонну. Из двух коралловых ветвей, простертых для того, чтобы принять реликвию, осталась только одна. Вторая валялась на полу, расколотая на несколько частей.

Разбитая пулей.

Фрей рухнул на колени. Сила и энергия покинули его, подобно тому как воздух улетучивается через прореху воздушного шара.

— Вот уж невезение… — сказал он. — Мало я дерьма жрал, но чтобы так не повезло…

Отчаяние и полный отказ от борьбы, прозвучавшие в его голосе, перепугали Крейка. Ему страстно захотелось помочь. Ему необходимо исправить содеянное. Снять грех с души.

Он поспешно бросился к реликвии.

— Может быть, мы… — Грайзер тщетно пытался пристроить футляр на сломанную «полку». — Если попробовать… — Он так и этак старался прикрепить его, но, увы, у демониста ничего не получалось. — Был бы у нас клей…

Его спутники молчали. Крейк обернулся.

Фрей снял перчатку и пустыми глазами сверлил свою ладонь.

Четная метка никуда не исчезла.

Глава 44

Ближний бой — Изобретение Пинна — Сило отрезан от своих — Молнии

— Надо убираться отсюда! — заорал Пинн.

Сило первым последовал бы совету Арриса, если бы увидел хоть какой-нибудь выход.

Посередине моста Бесс боролась с парой паукообразных гибридов, которые сверлили и царапали голема в поисках слабого места. Нападение не представляло для нее серьезной опасности, но, пока Бесс возилась с двумя, остальные просачивались мимо нее. На краю платформы, где за непостижимыми механизмами затаилась команда «Кэтти Джей», расположились Рыцари Центурии. Бри и Грудж точными выстрелами расправлялись с врагами, прикрывая друг друга, когда кому-то из них нужно было перезарядить оружие.

Им удавалось сдерживать натиск. Но боеприпасы скоро закончатся, и тогда наступит развязка.

Сило чувствовал, что надо принять решение. Малвери, Пинн и Ашуа смотрели на него. Он пообещал капитану, что приведет их обратно живыми. Но каким образом? Они — в ловушке, и если попытаются прорваться, то наверняка погибнут. На открытом месте монстры попросту задавят их.

Он огляделся по сторонам. Ничего обнадеживающего. Полукруглая платформа с трудом вместит отряд. Вокруг изогнутого края тянулись приборные панели. Позади — плита с переключателями, встроенная в основание огромной машины из плоти и металла, которая без устали рассекает воздух над пришельцами. Мигали лампочки, дергались стрелки. Почти все казалось знакомым — рычажки, верньеры и тому подобное, — но он понятия не имел, для чего они предназначены.

Давай, Сило! Капитан положился на тебя. Ты не имеешь права на ошибку.

— Внизу! — услышал он голос Самандры, обращавшейся к своему напарнику.

Сило очнулся от раздумий. Несколько гибридов быстро спускались по стене рва.

Муртианин внезапно понял функцию тех отверстий, на которые он раньше обратил внимание. Их сделали специально для гибридов. Они цеплялись за них конечностями, чтобы добираться до любых деталей агрегата.

А значит, они через минуту выберутся на платформу.

Все соображения о дальнейшей обороне сразу вылетели из головы. Откладывать приказ уже нельзя. Но все пути вели к поражению и смерти.

Грудж мгновенно отреагировал на предупреждение Самандры. Он повернулся к краю моста и открыл огонь. Рыцарь сбил две твари. Третья дернулась, и снаряд попал в панель, усеянную лампочками.

Реакция гибридов оказалась неожиданной. Они разом замерли. А потом возобновили атаку, словно ничего не случилось.

Но не все.

Гибрид, по которому Грудж промахнулся, прекратил спуск. Выпустив из передних лап манипуляторы с инструментами, он устремился к поврежденной панели. Спустя миг к нему присоединились еще двое.

И тогда во мраке, окутывавшем мысли Сило, мелькнул проблеск надежды. Маленький и зыбкий, но все же лучше, чем ничего.

— Грудж! — крикнул он. — Дай мне динамит!

Тот вытащил мешок из-под патронных лент, обвивавших его торс, и, не оглядываясь, кинул через плечо.

— Надо пробиваться вперед! — заорал Сило, обращаясь к рыцарям сквозь грохот их оружия. — Когда я скажу, не раньше! Будем прорываться обратно через мост!

Во взгляде Самандры читалось подозрение. Она решала, доверять ему или нет.

— А ты, — обратился муртианин к Груджу, — не трать заряды на пауков. Стреляй по машине!

Он не стал дожидаться от богатыря согласия, и устремился на платформу. Затем скрючился у подножия огромного механизма. Отряд окружил Сило.

— Э-э… дружище, — обратился к нему Малвери. — Если взорвать весь динамит, от нас ничего останется.

— Мы должны вовремя убраться отсюда, — ответил Сило. — Нужно, чтобы эта штука взорвалась, когда мы будем там.

— Только не с этими шнурами, — заявила Ашуа, указав на шашку, которую он держал в руке.

Сило мысленно обозвал себя дураком. Шнуры на шашках были короткими. Грудж носил динамит с собой не для того, чтобы устраивать диверсии, а чтобы швырять его во врагов.

Муртианин молча выругался. Такие огрызки горят самое большее пять секунд. Они не могут отбежать на безопасное расстояние от взрыва восьми динамитных шашек. Кроме того, гибриды преграждают им дорогу.

Он напряг мозги, но новый план не появлялся. Монстры ловко карабкались по стенам рва и неумолимо приближались. Действительно, сперва Сило был уверен, что он нашел спасительный выход. Но надежда превратилась в фальшивку.

Надо атаковать. Если они чудом вырвутся с моста, то и динамит пригодится. Хотя в душе-то он знал, что силы неравны.

Он набрал в грудь воздуха, чтобы выкрикнуть приказ, но тут Пинн выпалил:

— Огненная слизь!

Малвери и Ашуа переглянулись.

— Если не ошибаюсь, он упомянул свое изобретение, — пробасил доктор.

— Невероятная огненная слизь профессора Пинна! — поправил его Аррис, его круглая физиономия сияла от восторга. Пилот вытащил из кармана маленькую жестянку. — Вывалить немного на запальные шнуры и… — Он был в полном восхищении от самого себя. — Все получится!

Малвери, похоже, согласился с Пинном.

— Правда, получится, — повторил он.

Сило взял жестянку и открутил крышку. Банка была полна прозрачным желе. Если окунуть кончики в слизь, шнур не вспыхнет до тех пор, пока не выгорит вещество.

— Сколько времени? — спросил он у Пинна.

— Тридцать-сорок секунд, — ответил тот и гордо добавил: — Я засекал. По-научному.

— Сило! — крикнула Самандра с моста. — Скорей! Если что-то затеял, то не тяни!

Тридцать-сорок секунд и еще пять. Должно хватить.

— Приготовьтесь, — произнес он.

Они серьезно кивнули. У них появился шанс, и они намеревались им воспользоваться. Теперь муртианин понял, что должен испытывать капитан в подобные моменты. Гордость. Пусть они — обычная шайка бродяг, но никто не посмеет отказать им в доблести.

— Бесс! — заорал он. — Расчисти нам путь!

Голем не только услышал Сило, но и послушался. Только Крейк умел останавливать разъяренную Бесс, зато подтолкнуть ее к драке и разрушению мог кто угодно. Она взревела и разбросала толпу гибридов, как снегоочиститель. За ней крались Рыцари Центурии, стреляя во все, что проскакивало под ее расставленными ручищами.

— Вперед! — гаркнул Сило. — Помогите им!

Отряд повиновался. Муртианин зачерпнул огненную слизь из баночки и намазал конец запального шнура. Потом поставил шашку вертикально и прислонил мешок с динамитом к стене. Конечно, не идеальное положение для заряда, но ничего лучшего придумать он не мог. Даже засунуть шашки некуда. Оставалось уповать лишь на то, что механизм, управляющий энергостанцией, окажется столь же хрупким, насколько он сложен.

— Они поднимаются! — крикнула с моста Ашуа.

Сило вынул из кармана спичечный коробок. Сейчас не до изящных умозаключений. Если слизь сработает не так, как они рассчитывают, то можно попрощаться с жизнью. Но если он будет рассиживаться на «островке», гибриды точно разорвут его на куски.

Он чиркнул спичкой. На кончике заиграл огонек, но он не шипел, как обычно бывает, когда поджигаешь запальный шнур. Горела только слизь, но жар еще не добрался до заполненной порохом сердцевины.

— Сило! — завопила Ашуа.

Обернувшись, муртианин вздрогнул — на краю платформы виднелись передние конечности гибрида. Ашуа принялась палить по твари с моста, но пули револьвера даже не заставили ее сбавить темп.

Сило вскочил, схватив дробовик, лежавший рядом с динамитом, и, как только голова гибрида очутилась над краем, выстрелил в упор. Брызнуло стекло разбитых линз, биомеханический паук сорвался вниз и полетел в ров.

А Грудж незамедлительно последовал совету муртианина. Стену испещряли воронки от разрывов снарядов автоматической пищали. Вокруг каждой суетились по два-три гибрида, пытавшихся поспешно исправить повреждения. Многие находились на дне пропасти, и количество нападающих сильно поубавилось.

Бесс толкала перед собой целую груду тварей. Она почти добралась до противоположной стороны. Люди следовали за ней, стреляя во все, что двигалось.

Сило наблюдал за отрядом одно мгновение. И в этот самый миг гибрид стремительно вырвался из рва и очутился на мосту, отрезав муртианина от команды.

Время вдруг растянулось до бесконечности. Сило будто бы неторопливо дослал новый патрон, поглядывая на динамит. На шнуре горела слизь. Сколько секунд прошло? Сколько еще осталось?

Гибрид вскинул вверх передние лапы. Они разделились на добрый десяток отростков, вооруженных орудиями для сварки и резки. Возможно, Бесс была неуязвима для них, но Сило-то не железный. Отряд заметил, что муртианин попал в опасное положение, но они уже находились слишком далеко — почти у конца моста, куда неровным зигзагом прорывалась Бесс.

Сило выстрелил. Паук притормозал. Муртианин передернул затвор и снова выстрелил. Картечь оторвала одну из задних конечностей монстра. Тварь попятилась, спазматически сжимая конечности.

Шаг. Затвор. Выстрел.

Наконец Сило расправился с пауком, но на платформу хлынули новые. Пара кинулась к нему, а один устремился к динамиту. Сило ступил на мост. Ему больше никто не преграждал дорогу, но он испугался поступка гибрида. Если динамит не взорвется, отряду наверняка придет конец.

Гибрид между тем крутил головой и, жужжа многочисленными линзами, рассматривал мешок. Похоже, динамит являлся для него чем-то совершенно неизвестным.

Запальный шнур зашипел, от него полетели искры. Гибрид растерянно отшатнулся. Сило помчался во весь дух.

Позади гибрид поднял горящую динамитную шашку, поднес к «лицу» и растерянно дернулся.

Взрыв подкинул Сило в воздух и швырнул вперед. Пролетев немного, он грохнулся на мост, прокатился немного по инерции и неподвижно свалился перед своими товарищами.

Череп был словно набит ватой. Все ощущения покинули муртианина, лишь в лобных пазухах пульсировала кровь, да слышался высокий пронизывающий свист. Он почувствовал прикосновение теплой руки — это Малвери буквально вздернул его на ноги. Доктор что-то говорил — это было ясно по тому, как шевелились его пышные усы, — но Сило ничего не понимал. Он шатался, как младенец, недавно научившийся ходить.

Потом его потащили за собой. Он с трудом успевал за своими провожатыми. Вокруг гремели ружья, навстречу мчались огромные пауки. Орда чудовищ деловито ввалилась на мост. Но теперь «ремонтники» вовсе и не собирались нападать людей. Они торопились взойти на поврежденную платформу. А там-то и раздавался непрерывный свист, который ежесекундно усиливался. Верный признак того, что газ вырывается откуда-то на свободу и его давление стремительно нарастает.

Раздался второй взрыв. По залу полетели клочья мяса, хитина и искореженные панели. Взрывная волна опять швырнула Сило, теперь на Малвери. Доктор споткнулся, и они оба рухнули на пол.

Кто-то помог Сило встать. Способность воспринимать окружающее постепенно возвращалась к нему. Он принялся озираться по сторонам. Платформа разрушилась, вместе с ней исчезла и половина моста. Лишь в основании машины чернела большая дыра. Внутри нее сверкали и жужжали электрические разряды, и из нутра агрегата доносился неприятный скрежет металла. Уцелевшие гибриды торопились взяться за ремонт. Сило надеялся, что они полностью забыли о диверсантах.

— Есть! — заорал Пинн. — Ура невероятной огненной слизи профессора Пинна! Да здравствует изобретатель Аррис Пинн!

Малвери открыл рот для ядовитого ответа, но его слова заглушил третий взрыв. Он прогремел сбоку, там, где из пола вырастал бок громадных «песочных часов». Боковая часть гигантского сосуда оказалась повреждена. Из трещин поползли облачка цветного газа, на поверхности которых змеились медленные молнии.

— Э-э… — промычал Пинн.

Внезапно через все помещение протянулась разветвленная молния, мимоходом разнесшая вдребезги поврежденную стену. Вверх взметнулись мощные огненные языки.

Сило и Малвери застыли, завороженные хаосом. Самандра положила руки им на плечи.

— Мальчики, — проникновенным голосом сказала она, — по-моему, нам надо пойти в другое место. Это будет гораздо полезнее для здоровья. Вы не находите?

— Леди, как никогда, права, — ответил Малвери.

Самандра повернулась и опрометью бросилась наутек.

Глава 45

Откровения — Причины жить дальше — Появление Железного Шакала — Круг — Буря голосов проклятых

— Фрей! Не отвлекайся!

Капитан старался максимально сосредоточиться на том, что ему бубнил Крейк.

— Нажимать нужно сюда, ясно? — произнес демонист, указывая на единственную кнопку устройства, которое лежало на его ладони.

— Да-да, — пробормотал Фрей. На самом деле он ничего не понял. Действительность не укладывалась у него в голове. До сих пор, даже пребывая в подавленном настроении, он втайне рассчитывал на то, что он сможет избежать роковой встречи. Как бы ни складывались шансы, он никогда не верил, что дело дойдет по такой крайности.

Но сейчас почти совсем стемнело, и Железного Шакала следовало ждать с минуты на минуту.

Крейк нес ахинею насчет своих установок, бросаясь терминами, вроде «полей интерференции», «резонансных траекторий» и тому подобного. Они стояли в зале, где находились жуткие баки с мертвыми азриксами.

«Гробницы, — думал Фрей. — Чудесно».

Дариан и Угрик тащили громоздкие рюкзаки, в каждом из которых находились тяжеленный аккумулятор с подсоединенным к нему прибором Крейка. Йорт держал под мышкой футляр с реликвией, наотрез отказавшись расстаться с ним после недавних неприятностей. В кулаках он сжимал по толстому короткому металлическому цилиндру. Каждый был утыкан стержнями, похожими на чешую. Цилиндры соединялись проводами с теми же с приборами в рюкзаках. Грайзер с помощью Сило быстро собрал весь комплект еще на «Кэтти Джей», в своем святилище. В основном он использовал подручные материалы. То, что получилось, он называл «генераторами гармонических дуг».

Фрею было, в общем, наплевать. Просто это стало их единственным оружием. Демонов можно затащить в мир людей частотами и вибрациями, и обратно их отправляют точно такими же средствами. Крейк уверял, что барахло, которое он притащил с собой, сможет «дезориентировать Шакала при помощи интерференции и резонанса, противоположного его основной гармонии. Кроме того, его, вероятно, разорвет на атомы звуковым ударом». При этих словах Фрей окончательно отключился.

Грайзер постоянно бросал на капитана виноватые взгляды. Его терзали муки совести за то, что он сдуру выпустил пулю, которая погубила их надежды. Он без остановки просил прощения, пока Фрей не велел ему заткнуться.

— Я взял тебя в команду не за меткую стрельбу, — заявил он. — Ты с нами, потому что ты — демонист. И… я даже не знаю… Демонизируй что-нибудь, или как там правильно. Иначе мы все омертвеем.

Даже погрузившись головой в пучину стыда, Крейк не мог оставить такой прокол капитана без внимания.

— Кэп, послушай, — сказал он, — омертветь и умереть — это разные вещи.

— Неужели?

— Омертветь означает, что человек лишь выглядит как труп. Кстати, термин «проказа» не обязательно подразумевает неизлечимую болезнь. Когда так говорят, имеют в виду и недобрую шутку.

— Неужели? — повторил Фрей.

— А когда Ашуа восхищается твоим нарциссизмом, она вовсе не считала тебя смельчаком. Она намекала на того, что ты чрезмерно восхищаешься собой.

— А-а, — деловито протянул Фрей. — Ну ладно…

Крейк ожидал от него более энергичной реакции.

— Ты не сердишься?

— На что?

— Мы же смеялись над тобой. — Он помедлил, подбирая слова. — Над тем, что ты… мало читаешь.

Дариан не сообразил, в чем тут соль.

— Верно. Я почти никогда книг не раскрываю.

— Знаешь, я рад, что ты воспринял все именно так, а не иначе, — вымолвил Крейк и смущенно закашлялся. — Я подумал, что надо выложить все начистоту. У нас немного времени.

Затем Крейк, не отвлекаясь, принялся готовиться к появлению Железного Шакала. Для размещения своих устройств он выбрал самое просторное помещение из тех, которые им попались, объяснив, что ему требуется много места. Он разместил двойным кругом стержни на подставках и металлические шары, соединенные проводами с резонатором, на крышке которого красовались циферблаты и переключатели. В свою очередь, резонатор был связан с переносным аккумулятором и компактным ящиком с одной кнопкой.

— Это пуск, — произнес он. — Чтобы генератор включился, нужно нажать сюда.

Покончив с настройкой, он занялся оборудованием, находившимся в рюкзаках Фрея и Угрика. Потом опять начал что-то вещать. Большую часть объяснений Фрей пропустил мимо ушей, но кое-что уловил.

— Ты ударишь по нему своей звуковой штуковиной. Мы наводим на демона стержни. Нажимаем кнопки. И Шакала парализует.

— Приборы очень жадно жрут электричество, — напомнил Крейк. — Поэтому нам пришлось тащить громоздкие аккумуляторы. — У нас будет от силы тридцать секунд. Не тратьте их впустую.

План, изложенный Грайзером, не успокоил капитана. Он не слишком доверял демоническим штучкам. Он не полагался на всякие невидимые силы, хотя и вынужден был признать, что сила притяжения довольно полезна (если только дело не касается падения воздушных кораблей). Но парадом командовал Крейк, а Дариану оставалось лишь положиться на него.

— Впрочем, теоретические представления уже не к чему, — добавил Крейк. — У нас нет никакой гарантии, что аппаратура все выдержит.

— Не мог обойтись без гадостей? — проворчал Фрей. — Неужели нельзя хотя бы притвориться, что ты уверен? Ради моего спокойствия?

— Прости, капитан. Я просто хотел быть честным.

— Ну, это твои проблемы, — буркнул Фрей. — И я предупреждал тебя насчет извинений.

— Про… — он прикусил язык, заметив, что в глазах Дариана вспыхнул опасный огонек. — А если мой план провалится, у тебя останется сабля.

Капитан обратил внимание на то, что Крейк не произнес слова «твоя». Он, похоже, так и не перестал считать ее своей собственностью. Наверняка Грайзер продолжает жалеть, что расплатился за проезд на борту «Кэтти Джей».

Фрей вытащил саблю из-за пояса.

— И какой от нее толк? Обычные вещи не действуют на всяких тварей.

— Но она-то — не совсем обычная. В клинок вселен демон, и, не постесняюсь сказать такое о себе, — это блистательная работа. Лучше сражаться против демона с помощью другого инфернального существа.

— Чего ж ты до сих пор молчал?

— Не хотел, чтобы ты схватился с Шакалом один на один раньше времени.

Фрей покрутил саблю в руке и, словно на пробу, несколько раз взмахнул ею. Неплохо, что у него есть оружие, а не только эта ерунда с гармоническими резонансами.

Свет, исходивший от стен и пола зала, внезапно потускнел. Все трое встревоженно вскинули головы. Что случилось? Может, Сило испортил энергостанцию? Или нет?

Фрею стало страшновато. Атмосфера в помещении изменилась. Зал будто пропитался ощущением распада и медленного тления.

Крейк вынул из мешка охапку фальшфейеров и принялся расставлять их неровным кругом, в центре которого помещалось кольцо, созданное им для борьбы с Шакалом. Фальшфейры зашипели, все окутала красная мгла, в воздухе поплыл резкий запах фосфора.

По мере того как сияние стен угасало, понижалась и температура. Из пустыни повеяло холодом. Дариан, Угрик и Крейк находились среди баков с азриксами. За пределами огненного круга уже сгустилась полная тьма.

Они стояли спина к спине. Фрей держал саблю наготове, а левой рукой сжимал металлический цилиндр, который ему вручил Крейк. Йорт вооружился дробовиком и вторым цилиндром. Фальшфейер, оказавшийся неподалеку, освещал путешественника. Татуированный орнамент, покрывавший лицо Угрика, делал его похожим на кровожадного йортского варвара из легенд. Крейк вцепился в металлический шар, присоединенный к висящему на поясе маленькому аккумулятору. Эта система, заверил Грайзер своих спутников, будет действовать очень эффективно.

В кровавых отблесках сигнальных факелов они выглядели именно так, как подобает проклятым.

Капитан посмотрел на серебряное кольцо на своем мизинце, и ему на память сразу непрошено явилась Триника. «Прощай», — будто наяву он услышал ее слова. Интересно, будет ли она плакать, когда ей доложат о его смерти?

Впрочем, зачем ерунду городить? Если он погибнет здесь, то пропадет бесследно, канет в пустыне. Город азриксов станет его могилой.

Ощущение потери ошеломило его. Почти обрести ее вновь и опять утратить… Нет, такое невыносимо. Теперь он по-настоящему испугался. Не из-за подступающей смерти, а из-за того, что она будет означать.

Значит, ему грозит бесповоротное расставание с Триникой. Получается, что он сдался и отдал Тринику безжалостному призраку ее самой. Но она оставалась внутри себя — подлинная Триника. Она могла бы возродиться, обрести счастье, позволить себе быть любимой — он знал это.

Но лишь в том случае, если он не погибнет.

И Фрей дал себе клятву, принес твердую, непререкаемую присягу. Если он доживет до восхода, то отыщет ее. Он вернется в Вардию и сделает все, что угодно, но заслужит ее прощение.

«Ладно, Дариан, — подумал он. — Стоит Триника того, чтобы жить ради нее?»

Он никогда не признавался в этом самому себе, даже когда тонул в море грога. Но здесь, в полной безнадежности, эта мысль придавала ему силы.

Он переступил с ноги на ногу и поднял саблю. На самой границе освещенного круга кто-то двигался.

— Он пришел, — произнес Фрей.

— Да, — угрюмо ответил Крейк.

Угрик, по обыкновению, что-то бормотал себе под нос.

Дариан нервно облизал губы. Все его чувства напряглись, чтобы уловить малейший признак, ту долю секунды, которая может оказаться зыбкой гранью.

— Не бросай меня! — заорал из темноты Рабби.

Последний отчаянный крик штурмана, которого он оставил на верную смерть. К спине Фрея будто прикоснулась ледяная рука.

— Не слушай его! — поспешно бросил Грайзер. — Ни на что не обращай внимания.

«Тебе легко», — вздохнул капитан. Он был почти беззащитен. Скоро Железный Шакал доберется до него. С паранойей и ужасом Дариан уже сроднился, но сейчас новообретенная привычка не слишком помогала.

С его виска на небритую щеку стекла струйка пота.

— Чего он ждет? — спросил Угрик.

Никто не ответил.

В темноте раздалось басовитое рычание. В поле зрения показалась вытянутая морда. Одна половина покрыта влажным мехом, а вторая — гладкая и металлическая. Сияние искусственного глаза затерялось в красном свете фальшфейеров, но второй глаз уставился, словно черная дыра, прямо на Фрея.

— Ну и пакость! — буркнул Угрик и выстрелил из дробовика.

По залу, среди баков, где безмолвно почивали азриксы, разнеслось громкое эхо.

Попал он или нет, никто не понял. Железный Шакал исчез.

— Не тратьте патроны, — заявил Крейк. — Свинец не причинит ему вреда.

— Неужто? — осведомился Угрик, досылая патрон. — А я бы попробовал.

Вдруг раздался женский смех. Презрительное веселье Триники в ее наихудшем, самом стервозном состоянии. Для Фрея это было последней каплей. В нем что-то оборвалось — страх сменился гневом.

— Иди сюда, раз уж приперся! — заорал он. — Я не боюсь! Жалкая крыса, болван! Давай, щенок, и я всажу в тебя твои же штыки, которые ты присобачил вместо когтей!

Угрик громко захихикал. А Грайзер оторопел. Возможно, он считал, что не следует злить демона. Но спустя несколько секунд ничего не произошло, и Крейк успокоился.

— Итак, — пробормотал он. — Это не работает.

Железный Шакал огромным прыжком влетел в освещенный круг и, растопырив пальцы-штыки и раззявив пасть, кинулся на Фрея. Тот подался в сторону, но тяжеленный рюкзак за плечами сковывал движения. От штыков капитан уклонился, но демон ухитрился зацепиться за злосчастную поклажу. От рывка Фрей зашатался и рухнул навзничь, больно ударившись о приборы. Цилиндр выпал из его руки и покатился к факелу.

Дариан захотел встать, но у него не получилось. Он мог лишь размахивать руками и ногами и барахтаться, как перевернутая черепаха. А Железный Шакал пригнулся, готовясь к следующей атаке. На Фрея накатила паника. Он потянулся к цилиндру, который, согласно Крейку, являлся главным оборонительным оружием, но ухватил только провод, уходящий в рюкзак. Дариан отчаянно потянул за него, понимая, что уже поздно. Шакал молниеносно рванулся к добыче и…

Громко выстрелил дробовик Угрика. Фрей вздрогнул всем телом от неожиданности. Железного Шакала отбросило прочь, будто ударом гигантского кулака. Он пролетел по полу и сгинул в темноте.

Капитан с трудом повернулся на бок и в конце концов сумел подняться на ноги. Сжимая саблю в одной руке, цилиндр — в другой, он крутил головой.

Угрик подмигнул Крейку:

— Ну как?

— Но вы ничего ему не сделали, — ответил Грайзер, отрешенно смотря в свой шар.

— А ты где был?! — рявкнул Фрей. — Почему ты не остановил Шакала!

— Не работает! — убитым голосом простонал Крейк и в очередной раз нажал кнопку на устройстве.

— Проверь провода от аккумулятора, — посоветовал Дариан, вспомнив о приключении в Шасиите.

— Кровь и сопли! — воскликнул Крейк. — Кровь и сопли! Точно! Как ты догадался?

— А вот так.

Демонист бросился исправлять неисправность.

— Сейчас вернется. Продержись еще пару секунд.

— Продержись?! — крикнул Фрей.

В это же мгновение чудовище действительно выпрыгнуло из мрака и приземлилось перед жертвой, покачиваясь на зашипевших от резкого движения гидравлических конечностях. Когда Шакал надвинулся на Фрея, тому показалось, что его нутро превратилось в желе. Озаренный алым сиянием демон грозно рычал и словно увеличивался в размерах. Сквозь жидкую шерсть виднелись механические сухожилия.

Демон замахнулся когтистой лапой, и сабля Дариана мгновенно парировала удар. Клинок ударил по штыкам и выбил из них искры. Клинок даже помог своему хозяину сохранить равновесие, однако Фрей споткнулся и еле выстоял.

Железный Шакал продолжил яростный натиск. Он рубил, колол и заставлял Фрея отступать. Сабля плясала, отражая выпады чудовищной твари. При каждом столкновении клинка со штыками в воздухе рассыпался огненный фонтан, озарявший рычащую морду с черным глазом Триники.

Угрик попятился и вскинул дробовик. Но Шакала и Фрея разделало всего несколько дюймов, и йорт не решился выстрелить. Капитану хотелось заорать, чтобы Угрик не мешкал — ведь он, Фрей, не сможет долго сопротивляться. Но, увы, ему удавалось лишь судорожно хватать ртом воздух.

Шакал обрел небывалую мощь, и с каждым разом Фрей защищался все слабее. Мышцы стремительно теряли упругость и силу. Наконец тварь выбросила вперед лапы, и пальцы Фрея разжались. Клинок зазвенел и упал.

Дариан замер. Когти демона приближались…

…И тут раздался тончайший визг, который больно ударил по ушам. Одновременно завизжал и Железный Шакал. Он отпрыгнул назад, споткнулся о корень, пробившийся сквозь пол, и врезался в бак с азриксом. Оттуда водопадом выплеснулась неведомая жидкость, а вместе с ней — клубок проводов и обтянутое сморщенной кожей тело. Фрей в изумлении смотрел, как Шакал неуверенной, пьяной походкой поплелся куда-то прочь.

— Генераторы гармонических дуг! — крикнул Крейк. — Быстрее, пока он не очнулся!

Фрей не сразу понял, о чем он говорит. В суматохе боя он почти забыл о цилиндре с чешуйками, который до сих пор держал в руке. Сейчас он быстро направил его на демона.

— Стой! — предупредил Крейк. — Пусть Угрик зайдет с другой стороны!

Йорт занял нужное место. Судя по всему, он запомнил инструкции Грайзера, которые Фрей пропустил мимо ушей.

— Готовы? — спросил Крейк. — Давайте!

Они одновременно нажали на кнопки. В рюкзаке Фрея зажужжал, включившись, прибор, а Шакал застыл и дико завыл. Он пытался улизнуть на волю, но звуковые волны подобранных демонистом частот держали его, как смирительная рубашка.

Дариан почувствовал, как его губы растянулись в бесшабашной ухмылке. Сработало! Поганцу стало больно!

Ну, ты, многомерный ублюдок, как тебе это понравится?

— Ведите его к кругу! — командовал Крейк. Тонкий вой, испускаемый его шаром, заметно слабел, видимо, аккумулятор садился. — Скорей!

Скорей. Фрей вспомнил предупреждение Грайзера. У них максимум тридцать секунд.

Они осторожно направились к кругу из стержней и шаров, не выпуская Шакала из силового поля. Демон сопротивлялся, и уверенность, пришедшая к Фрею, заколебалась. Что, если приборы Крейка разом отключатся? Вспомнив о том, что нужно торопиться, он прибавил шагу, рассчитывая, что тварь так и потащится за ним на невидимой привязи.

Внезапно напряжение в его руке ослабло. Шакал дернулся к нему. Но ужас лишь на краткий миг успел взметнуться в сознании Фрея — демон опять оказался в клетке и начал извиваться, как безумный.

— Идиоты! — завопил Крейк. — Идите в ногу! Иначе он вырвется!

Фрей взмок от пота. Напуганный донельзя, он старался точно выполнять приказы Грайзера и смотрел только на Угрика. Нет, зря все-таки он не слушал демониста.

Сколько у них еще секунд? Пятнадцать? Меньше? Вдруг чудовище освободится?

Они вели за собой Железного Шакала, как пара скотников укрощает разъяренного быка. Демон сопротивлялся. Сдерживавшие его путы были слишком хрупкими для такой твари, но все же действовали.

Шаг. Другой. Третий. Они достигли границы круга. Осталось пятнадцать секунд. Фрею казалось, что прошло добрых десять минут. Крейк склонился к ящичку с кнопкой, чтобы включить весь комплекс.

Дариан нахмурился. Гудение в его рюкзаке утихло или ему мерещится?

— Ну! — не унимался Крейк.

Фрей и Угрик двинулись вдоль круга. Шакал упирался изо всех сил, и у Дариана свело руку. Но они с Угриком тянули согласованно, и демон нехотя шагнул вперед. Едва он оказался в кругу, Крейк нажал кнопку.

Крик демона не мог сравниться с его прежними воплями. Звук, словно песчаная буря в пустыне, забивал все органы чувств. В красном свете фальшфейеров Шакал метался, бился и переворачивался, как на сковородке. Фрей и Угрик отступили и наблюдали за чудовищем, совершенно забыв о своих, теперь бесполезных, цилиндрах.

Демон вроде бы расплывался по краям. Он начал истаивать, подобно облачку дыма. Но больше в нем ничего не менялось. Тварь явно страдала, но сохраняла форму.

— Чего ты ждешь?! — крикнул капитан Крейку. — Убей его!

Грайзер с широко раскрывшимися от ужаса глазами крутил регуляторы.

— Не могу! Он очень силен! Его уже давно должно было разорвать флюктуациями! Аккумуляторы долго не протянут!

После этих слов тварь уставилась на Фрея, будто хотела сказать: «Я пришел за тобой. Когда эта ерунда закончится, я с тобой разделаюсь».

Нет. Дариан не позволит демону победить себя. Он много раз был на грани жизни и смерти, и он не сдастся. Он преодолел и страх, и ярость. Сейчас в нем осталось только непокорство.

Фрей сбросил рюкзак со спины. Поклажа упала на пол. Затем он поднял саблю и повернулся к демону.

— Я готов, — мрачно сказал он.

— Не медли! — выкрикнул Крейк.

Фрей шагнул к кругу. Железный Шакал оскалил зубы. То ли приборы работали еле-еле, то ли тварь пересилила боль, — Дариан не знал. Капитан направил острие клинка к просвету между бронированными пластинами на груди демона.

А тот исчез.

Перемена свершилась мгновенно, как во сне. Перед ним стояла Триника. Она была в центре круга, одетая в черное. Меркнувшие факелы придали ее белому лицу багряный оттенок. Фальшфейеры догорали, но он видел слезы, мерцавшие в ее черных глазах. Она скорбно смотрела на него.

— Дариан, — прошептала она, — умоляю…

Он заколебался. Сознание говорило ему, что демон просто сменил маску, но инстинкты дружно восстали. Фрей понимал, что Шакал хочет выиграть время, пока не разрядится аккумулятор, но его парализовала мысль о том, что он причинит Тринике боль. Конечно, здесь ее двойник, но все же…

Нет, это была не она, а пиратская королева. Пустая оболочка, бессердечная Немезида, постоянно предававшая его.

— Ты не Триника, — произнес Дариан и вонзил саблю ей в сердце.

Раздавшийся крик пронзил его до глубины души. На него обрушилась буря проклятых голосов, целиком состоящая из инфернальных тонов и созвучий. Из круга ударил порыв ураганного ветра, разбросавший людей и снаряжение. Вихрь сбил Фрея с ног. Фальшфейеры замигали и угасли.

И все закончилось.

Тишина и темнота. Потом блекло засветились стены, напоминающие морские раковины. Постепенно мрак рассеялся.

Дариан, Угрик и Крейк постепенно приходили в себя. Фрей принялся озираться по сторонам, не в состоянии поверить в реальность случившегося. Лицо Триники, ее мольба… Неужели он действительно?…

Нет. Ты убил демона. Хватит.

Крейк стряхивал с себя пыль.

— Итак, джентльмены, это была практическая демонстрация полевого демонизма. А как твоя рука, кэп?

Дариан снял перчатку. Кожа под ней оказалась гладкой и розовой, без малейшего следа гангренозной черной метки. Он долго изучал ладонь, потом уставился на Крейка.

— У тебя получилось… — прошептал он.

— У нас получилось, — поправил его Грайзер.

— Если честно, я уверен, что это прежде всего твоя заслуга.

— Я никогда не видел ничего подобного! — воскликнул Угрик и громко захихикал. — Потрясающе!

Фрей подошел к Крейку.

— Спасибо тебе, — сказал он. — От чистого сердца.

Демонист протянул ему руку.

— Рад, что оказался полезным, капитан.

Дариан стиснул Крейка в объятиях, так что у того дух перехватило.

Фрей уцелел. Все напряжение, копившееся в нем, мигом улетучилось, и он ощутил лишь одно — невероятную, немыслимую благодарность. Команда прикрывала, защищала его и стала для Фрея последним оборонительным рубежом. Крейк работал на износ, чтобы спасти его, вытащить капитана из жуткой заварухи, в которую тот ввязался по собственной глупости. И они выстояли.

— Крейк, ты настоящий друг, — пробормотал Фрей. Тут ему стало неловко, он разжал объятия и крепко, по-мужски, хлопнул демониста по плечу. — К тому же еще и настоящий гений.

— Правда? — осведомился Грайзер. — В таком случае можно мне получить назад саблю?

Фрей сразу перестал улыбаться.

— Ты хочешь ее забрать?

— В качестве небольшой благодарности.

Фрей попытался сохранить на лице благодушное выражение. Он имел две драгоценных, бесценных вещи. Первая — «Кэтти Джей», а вторая — сабля. Она не единожды выручала его. Но разве он мог отказать Крейку? Радость как-то потускнела, но он пересилил себя, проглотил подступившую горечь утраты и кивнул.

— Ладно, — буркнул Дариан и оглянулся в поисках клинка: проткнув демона, он выронил оружие. Оно спокойно лежало поблизости. — Так будет справедливо.

Капитан нагнулся, поднял саблю и эфесом вперед протянул ее Крейку.

Тот взял ее и рубанул воздух.

— Отличная штука, — заявил Фрей.

— Да, — согласился Крейк и вдруг кинул саблю Фрею, который поймал ее на лету. Грайзер широко улыбнулся. — Кэп, я пошутил. Просто хотел посмотреть, согласишься ты или нет.

Фрей разинул рот от изумления.

— Ах ты, гад… — начал он и поспешно сунул саблю за пояс, пока Крейк не передумал.

Теперь и Крейк обнял Дариана.

— Здорово, что ты до сих пор с нами, — проникновенно сказал он. — Без тебя жизнь была бы совсем не та…

И тут Фрей почувствовал, как ему на спину легла сильная рука. Оглянувшись, друзья обнаружили возле себя довольное бородатое лицо Угрика. Йорт обнимал их обоих.

— Э-э… Что вы делаете? — сухо осведомился демонист.

— Просто хотел приобщиться к воцарившейся здесь атмосфере любви, — высокопарно ответил йорт.

— Не могли бы вы нас отпустить?

Шаркая ногами, смущенно потупившись, они отступили друг от друга.

— Ну ладно, — проворчал Угрик, обводя взглядом пустой зал. — Проклятие снято. Что дальше?

Фрей ощутил, что пол под ногами задрожал.

— Чувствуете? — спросил он.

Крейк поднес палец к губам.

— Я что-то слышу снаружи, — пробормотал он.

Дариан тоже навострил слух, но звуки были слишком слабые и отдаленные. Тут пол вновь сотрясся, словно от землетрясения, и Фрей что-то уловил.

— Это крики? — произнес Крейк.

— Да, — подтвердил капитан.

Глава 46

Джаггернаут — Связь — Путь на точку рандеву — Лианы — «Он пропал»

Самандра Бри предсказывала, что покинуть энергостанцию будет труднее, чем попасть туда. Она ошиблась. В здании не осталось ни одного самарланца.

Выйдя наружу, они сразу поняли истинную причину.

Ворота — черные створки, отливавшие зеленым, как панцирь жука, — оказались распахнуты. Их никто не охранял. Рыцари, готовые встретить нападение из засады, шли впереди в сопровождении Бесс. Сило, ковылявший следом, услышал, как Самандра пробормотала длинное, заковыристое, совершенно не дамское ругательство.

Верхняя платформа, на которой располагалась энергостанция, пустовала. Здесь еще валялись трупы самарланцев, погибших в первой перестрелке, но живые убрались восвояси.

Озеро оставалось сзади. Город азриксов, взбегавший по склонам зеленого оазиса, раскинулся прямо перед ними. Сквозь густую растительность виднелись древние здания. Высоко над головами висела луна, последние отблески солнечных лучей давно угасли. Отряд выбрался к раскопкам, где были расчищены бульвары и площади. Повсюду носились самми, ветер разносил по улицам их истерические вопли.

Громадная платформа дрогнула. Сило поднял голову и остолбенел. Так вот почему ругалась Самандра! Выше по склону, сразу за границей города что-то вылезало из-под земли, вздыбливая почву, разрывая лианы и выворачивая деревья. Нечто громадное.

И оно было больше, чем гигантская энергостанция. Вот оно подняло целый холм, который сорвался оползнем и похоронил под собой ближние здания.

Сначала Сило подумал, что это немыслимый корабль или колоссальная землеройная машина. Но потом оно расправило конечности и встряхнулось. Земля разлетелась в стороны на добрую милю и шумно обрушилась на лиственный покров джунглей.

Затем Сило узрел самое гигантское создание, которое когда-либо существовало на свете.

— Во имя причиндалов Всеобщей Души, что это такое? — хрипло воскликнул Пинн.

Ему никто не ответил. По виду создание напоминало обезьяну с могучими передними лапами и не столь впечатляющей задней частью. Но на этом сходство заканчивалось. Чудовище покрывали пластины белой брони, сделанные из матового гладкого вещества, похожего на яичную скорлупу. В тех местах, где туловище и конечности должны были сгибаться, проглядывали темно-красные мускулы. Морда твари не имела никакого выражения и выглядела как противогаз. Над выдававшимся вперед коротким рылом с круглым ртом (вылитой турбиной воздушного корабля) горели два пустых глаза без век и бровей.

Сило взирал на существо с благоговейным ужасом. Он сразу понял, что оно создано по той же технологии, что и блюстители энергостанции: в нем слились воедино органические и неорганические части. Но рядом с такой громадиной гибриды-«ремонтники» казались игрушечными.

В Доме Мечты сестры-ведьмы рассказывали муртианам легенды. Среди них была история о Высоких Ходоках. Их-то Мать и отправила в мир, чтобы они очистили его от своих первых потомков, впавших во зло. В Вардии их называли гаргантами. Когда новые чудовища покончили со старыми, они умерли и освободили земли для нового народа — людей.

Но вера в Мать сохранилась только у муртиан. У самарланцев было иное представление об истории. По их версии, Высокие Ходоки являлись карой исчезнувших богов, да и именовались они по-другому. Сило слышал, как вопили самми, но на память ему пришло вардийское слово.

Джаггернаут.

— Интересно, это мы его разбудили? — слабым голосом спросила Ашуа.

Малвери положил руку на ей плечо.

— Добро пожаловать в команду «Кэтти Джей», — ухмыльнулся он. — У нас полноценным членом экипажа считается тот, кто устроил по меньшей мере одну грандиозную катастрофу.

В глубине энергостанции прогремел взрыв. Молнии башен энергостанций сверкали чаще и короче. Они исступленно били во все стороны и ломились в стены своей тюрьмы. Рычаги, перемешивавшие содержимое «песочных часов», потеряли ритм и крутились вразнобой.

Свет в городе мигнул и погас.

Сто тысяч сверкающих глаз закрылись одновременно, и склоны оделись во мрак. Остались только самарланские прожектора, освещавшие территорию раскопок и работавшие от чадных генераторов. И лунный свет.

Джаггернаут медленно повернул громадную голову к городу азриксов. Его бессмысленные глаза изучали происходящее, рот сохранял форму идиотского «О». Перед его мордой зароилось множество искр. В воздухе возникли миллионы светящихся частиц, чудовище сделало глубокий вдох и втянуло их внутрь себя со свистом. Чем больше яркой пыли, мерцавшей во мраке, оно всасывало, тем громче становился этот зловещий звук.

Вдох прекратился. Огоньки погасли. Свист умолк.

Сердце успело ударить только раз.

Потом джаггернаут выдохнул.

Его рот оказался пушкой. Луч кипящей, обжигающей энергии ударил сверху по улицам, где бежали самарланцы. Монстр провел смертоносным оружием по городу, оставляя за собой разруху и ревущее пламя. Взрывы происходили примерно в полумиле от энергостанции, но и на таком расстоянии отряд ощущал жар. Джаггернаут вызывал инстинктивное желание броситься наутек и залечь на дно.

Все продолжалось секунд пять. Но и этого отрезка времени хватило для того, чтобы через зону раскопок пролег пылающий шрам. В почерневших аллеях пылали деревья и падали здания.

Пинн опустил перевязанную руку, которой прикрывал лицо.

— Мне нужно такое ружье! — благоговейно произнес он.

— Сило! Ты это видел?

Сило вспомнил о клипсе, пристегнутой к уху. Капитан, наверное, только что прицепил переговорное устройство. Фрей терпеть не мог носить ее без особой необходимости. Он заявлял, что непрерывное бормотание Пинна, Харкинса и остальных раздражает его и не дает сосредоточиться. Получалось, что с капитаном можно общаться, лишь когда он сам того пожелает. В общем, куда ни кинь, порядки устанавливал Фрей.

— Да, кэп. Вы в порядке?

— Лучше не бывает. А у вас как дела?

— Пока все целы. Надо поскорее добираться до пескоходов.

— Где капитан? Он жив? — полез с вопросами Пинн.

Сило отмахнулся и кивнул. Он только сейчас осознал: Фрей действительно снял проклятие.

Значит, мантия владельца «Кэтти Джей» и предводителя ее команды все же не перейдет к муртианину. Он так сконцентрировался на своей задаче, что не успел оценить толком бремя ответственности за экипаж. Но теперь у него гора с плеч свалилась. Он не хотел снова стать рабом, но и примерять капитанские башмаки тоже не по его части. Звание первого помощника его вполне устроит.

— Эй, как вы? — прозвучал у него в ухе новый бодрый голос.

— Джез! — отозвался капитан. — Как ваш паралич?

— Поучительно, — произнесла она. — Хочу вам сообщить, что «Кэтти Джей» прекрасно работает.

— Вы ее починили?

— Я тут ни при чем. Просто все взяло и включилось.

— Все дело в энергостанции, — сказал Сило и вздрогнул от очередного взрыва в здании за своей спиной.

— Может, мы уберемся отсюда? — поинтересовалась Самандра, указав на джаггернаута, который тяжело топал по склону оазиса.

Сило пропустил ее слова мимо ушей.

— Кэп, — сообщил он. — Забудь о пескоходах. Мы не успеваем. Энергостанция — в очень паршивом состоянии.

— Джез, «Кэтти Джей» может лететь?

— Еще бы!

— Нас нужно забрать отсюда, — произнес Дариан. — Немедленно.

— Будет сделано, — ответила Джез. — Какие координаты?

— Точно на восток. Ищите посадочную площадку, встретимся там. Вы разглядите город и без света.

— Город?

— Долгая история. Отправляйтесь. И, Джез, еще одно!

— Да, капитан.

— Будьте внимательны. Между нами и вами бродит жуткое чудовище.

Связь оборвалась. Вероятно, капитан снял клипсу. Отряд выжидательно уставился на Сило. Он кивнул на посадочную площадку, находившуюся на краю зоны раскопок — ее поддерживала тонкая колонна, от которой отходили ветви, что придавало сооружению облик безлиственного дерева с плоской кроной.

— Нам туда!

— Наконец-то! — воскликнула Самандра, считавшая планы ненужной помехой действиям.

Они спустились на улицы. Джаггернаут находился довольно далеко, но недостаточно далеко для того, чтобы Сило чувствовал себя спокойно. Обернувшись, он обнаружил, как монстр поднялся на задние лапы. Оказалось, что у него широкие плоские ступни с четырьмя мощными броневыми когтями. Джаггернаут, будто ненароком, наступил на один из самых крупных домов, находившихся на его пути, и мгновенно проломил крышу.

Он направлялся к раскопкам, где сгрудились самми. Сило не понимал зачем. Возможно, его влек туда свет прожекторов или он испытывал тягу к бессмысленному разрушению. Впрочем, какими бы ни были его мотивы, он, несомненно, стремился уничтожить город своих хозяев. И для чего азриксы создали подобного биомеханического монстра?

Никто не мог ответить на этот вопрос. Вероятно, устройство просто разладилось. Возможно, оно предназначалось для уничтожения всего живого. А может, решило избавиться от чужаков.

Впрочем, уже ничего не имело значения. Любые догадки были бессмысленными. Сейчас нужно думать о том, чтобы удрать.

Из раздумий Сило вывела неожиданная стрельба. Два солдата-самми, вероятно разрывавшиеся между чувством долга и стремлением спастись, заметили отряд и открыли огонь. Самандра совершила изящный кувырок навстречу пулям и вскочила с дробовиками наперевес. Она выстрелила из обоих одновременно, и самми отшвырнуло назад. При этом Бри каким-то образом умудрилась остаться в своей знаменитой треуголке.

Передернув затворы, она дослала патроны и взглянула через плечо на своих спутников.

— Соблюдаю осторожность, — пояснила она. — Надо остерегаться не только этого урода.

Муртианин выбрал извилистый путь к посадочной площадке, чтобы не идти по открытому пространству — расчищенной зоне раскопок. Отряд держался у самой границы, там, где город смыкался с зарослями и не было электрических ламп. Они могли разминуться с самарланцами и, пожалуй, избежать внимания джаггернаута.

Они опять услышали звук втягиваемого воздуха, визг спрессованной энергии и тишину перед предстоящим хаосом. На сей раз взрывная волна докатилась до соседних улиц. Команда «Кэтти Джей» и рыцари кинулись искать укрытие от летевших с неба осколков керамики.

Самарланцы еще не оправились от паники, но в отдалении застрекотали пулеметы — кто-то пытался сопротивляться.

«Типичное поведение самми, — думал он. — Они погрязли в своих представлениях о благородстве и кодексах поведения. Сейчас надо бежать куда глаза глядят. Здесь нет оружия, чтобы повредить такую громадину».

Однако муртианин готов был поручиться, что стрелки подчиняются приказам высшего эшелона. Они не бунтуют, выполняют свой долг и защищают город азриксов любой ценой.

Сило и прочие торопились. К счастью, они столкнулись лишь с несколькими солдатами. Рыцари без колебаний разделались с ними. Никто из самми и оружия поднять не успел.

Джаггернаут топал вперед, за ним тянулась полоса руин. Увы, чудовище приближалось. Пусть оно отличалось медлительностью, но делало громадные шаги, и ему не требовалось петлять по улочкам. Монстр сотрясал землю, разносил в щебень здания и вертел туда-сюда мордой-противогазом, высматривая противника, а точнее, мишени.

Наконец перед беглецами вырос барьер густого леса. Сило хотел увести команду в заросли, но, оглянувшись на энергостанцию, изменил решение. Из окон сооружения валил дым, а очередной взрыв разнес часть крыши. Одна из башен «песчаных часов» треснула около верхушки. Оттуда сочился газ пастельного цвета. Вокруг сверкали молнии.

Под деревьями, конечно, безопаснее, но тогда они потратят втрое больше времени и опоздают. А задерживаться нельзя. Сило не имел представления о том, как работает техника азриксов, но энергостанция, несомненно, скоро взлетит на воздух. И он повел людей по городу, стараясь быть поближе к лесу и подальше от сердцевины конфликта.

Они потеряли джаггернаута из виду, но каждый ощущал тяжелую поступь монстра и бежал без остановки. У них не было выбора. Иногда им преграждали путь деревья и заросли лиан, но они неуклонно продвигались к своей цели.

Потом они выбрались в переулок, который круто поднимался вверх и достигал уровня крыш. Делать было нечего, они направились туда. Дорожка вилась между двумя домами и сменилась изящным мостом, перекинутым через нижнюю улицу. Раскидистые лозы зацепились за него и окутали окрестные здания.

Беглецы оказались на мостике и увидели джаггернаута.

У Сило перехватило дыхание. От монстра их отделяло три сотни футов. Он стоял, не шевелясь и заслоняя собой горизонт. Муртианин услышал, как потрескивают под броневой чешуей могучие мускулы. Сило застыл, как мышь при виде кошки, буквально сокрушенный непостижимым созданием. Даже понимая, что джаггернаута сделали азриксы, он ощущал себя словно в присутствии непостижимого колоссального бога.

Джаггернаут не заметил отряд. Раздался визгливый свист, чудовище принялось засасывать светящуюся пыль, предупреждая о новом выстреле из пушки.

— Идем! — произнесла Самандра.

Она пропускала всех мимо себя, не отрывая взгляда от чудовища.

Бесс была первой, за ней следовали Малвери, Пинн и Ашуа. Сило и Рыцари Центурии прикрывали тыл.

Все звуки резко смолкли. Последовал напряженный момент ожидания. А потом завизжала, теперь уже освобождаясь, энергия, и из пасти чудовища ударил убийственный луч. Джаггернаут лениво поворачивал голову слева направо, и столп света описывал широкую дугу по городу азриксов.

Сило увидел его приближение за мгновение до того, как луч коснулся моста, но не успел ничего предпринять. Его ослепило и оглушило — подобное светопреставление могло сопровождать гнев Матери. Спустя секунду мост позади него взорвался.

Накатившаяся волна заставила его споткнуться. Мир покачнулся. Опора под ногами накренилась и исчезла. Сило метнулся вперед, стремясь уцепиться за что-нибудь, и больно стукнулся грудью о керамическую поверхность, соскользнул и все же за что-то ухватился. Его потянуло вниз, но пальцы нащупали край конструкции и намертво вцепились в него.

Сило висел в пустоте. Мост провалился посередине. Обломки не сорвались, а держались на прочных упругих канатах, служивших арматурой для строительного материала.

Муртианин прижался всем телом к болтающемуся фрагменту моста. Ему удалось дотянуться до края и второй рукой. Внизу под ним раскинулись серо-серебристые древесные кроны.

Его спутники начали перекрикиваться между собой. Малвери и Пинн звали Ашуа, изредка ругалась сквозь зубы Самандра.

Справа доносились другие звуки. Джаггернаут уходил. Ему было наплевать на Сило. Люди являлись для него насекомыми.

Мышцы Сило заныли. Муртианин постарался переменить позу, но поверхность оказалась удручающе скользкой. Внезапно он увидел слева густую прядь лиан. Пожалуй, далековато. Однако он решил дотянуться до растений, но пальцы другой руки стали разгибаться, и он опять вернулся в прежнее положение.

— Эй! — крикнул он. — Эй!

Над ним появилась голова Ашуа, ее лицо на фоне луны было совсем темным.

— Сило здесь! — завопила она и принялась изучать обрыв — стенку из растрескавшейся керамики и струн азрикской резины.

Ее и Сило разделяли считаные футы, но дотянуться до него Ашуа не могла.

И почему-то ее образ запечатлелся в его сознании, как на ферротипии. Какая-то часть Сило, предвидя скорый конец, жадно впитывала каждую деталь окружающего мира. Сило невольно залюбовался ее быстрыми, настороженными глазами, тонкой линией татуировки, ее худощавой фигурой, так соответствующей ее скудному, но беззаботному бытию. Лицемерка, падальщица, способная выжить везде и всюду. Безжалостная и бесчувственная, поскольку она выросла в такой реальности. Он не знал об истинных мотивах, побудивших ее присоединиться к команде «Кэтти Джей», но, несомненно, за ними крылась эгоистическая подоплека. «Кэтти Джей» и ее команда — полезны Ашуа, только и всего.

На нее можно не надеяться. Она помогла бы ему, но не ценой опасности для собственной жизни.

Были бы рядом Джез или Фрей — они бы, конечно, рискнули. Пинн ранен, а Малвери — слишком толст. Рыцари Центурии, наверное, могли бы попытаться, но звуки, которые издает Самандра, похожи на сдерживаемые стоны, а Колдена Груджа вообще не слышно.

Его пальцы задрожали. Суставы болели, их прямо-таки жгло огнем изнутри. Еще немного, и он сорвется. Если он не разобьется насмерть, то переломает все кости. Так что никакой разницы не будет.

Глаза Ашуа сурово блестели в тени. Внезапно она недовольно поморщилась и, прошипев: «Вот дрянь!» — соскользнула с обломанного края и принялась карабкаться к нему.

Она родилась в Раббане, городе, превращенном в груду обломков, и без труда двигалась по раскрошившемуся куску моста. Сочтя, что спустилась уже достаточно, девушка отыскала надежные опоры для ног, запустила одну руку в трещину, а вторую протянула к Сило.

Муртианин не стал испытывать судьбу. Вытянувшись, насколько мог, он вцепился в рукав Ашуа. Девушка потащила его на себя. Сило захотел подтянуться, но у него ничего не получилось.

— Ты очень тяжелый, — сказала она.

Наверху показались Малвери и Пинн. Где-то вдалеке гремела стрельба.

— Не сдавайтесь! — крикнул доктор. — Я спущу вам что-нибудь!

Но времени было в обрез. Ашуа делала все, что могла, но у нее не хватало сил, да и сам муртианин быстро слабел. Если она не выпустит его, они оба погибнут. А Малвери? Разве он сможет их выручить? И чем? Только лианами.

Точно!

— Раскачай меня! — прошептал Сило и посмотрел налево. Проследив за его взглядом, Ашуа обнаружила толстую прядь лиан. Она кивнула, на ее скулах заиграли желваки.

— Туда и обратно, да? — пробормотала она.

— Готов.

— Поехали.

Он распрямил пальцы левой руки, на которой держался, и схватил запястье Ашуа. При этом он уперся ногой в лианы, оттолкнулся, качнулся, как маятник, и полетел обратно. Ашуа вскрикнула от натуги, потом резко дернулась, и ее пальцы разжались. Сило тут же отпустил ее руку, на короткий миг завис в воздухе… и наконец-то поймал стебли. Затем врезался в упругие плети и нащупал стопой как будто специально приготовленную петлю. Сило встал на нее и почувствовал громадное облегчение. Он обнял растение и вдохнул резкий аромат зелени.

Я еще жив.

Он посмотрел на Ашуа. Одна ее рука беспомощно болталась вдоль тела, второй девушка держалась за трещину. Пинн лежал на животе, свесившись через край.

— Док! — завопил Аррис. — Хорош шляться без дела! Сюда!

Ашуа позволила Пинну вытащить себя. Удостоверившись, что она в безопасности, Сило начал карабкаться вверх. Малвери ждал его.

Муртианин не стал тратить ни секунды на то, чтобы прийти в себя. Положение он оценил в тот же миг, когда ощутил под ногами твердую почву. Команда, к счастью, была цела. Бесс плюхнулась на камни и всем своим обликом (как ни трудно было поверить, что голем без лица на такое способен), выражала недоумение. Самандра сидела среди крупных обломков, стиснув зубы и вытянув перед собой ногу. Ее ступня была вывернута под неестественным углом.

— Где Грудж? — спросил Сило.

Малвери пожал плечами.

— Не знаю, — произнес он. — Извини, я должен осмотреть Ашуа.

Девушка скорчилась, стоя на коленях. Ее лицо налилось кровью и своей яркостью успешно соперничало с рыжей шевелюрой.

— Ты вывихнула плечо, — заявил Малвери.

— Да, — сказала она. — Вы его вправите?

— Придется, — извиняющимся тоном ответил доктор. — Я не шучу. Будет больно.

— Вы так думаете? — осведомилась Ашуа с саркастическим (и явно истерическим) смешком. И тихо добавила: — Ладно.

Малвери велел ей лечь на спину. Она повиновалась. Он уперся ногой ей в грудь и поднял вывихнутую руку. Ашуа стиснула зубы.

— На счет «пять», — предупредил доктор. — Раз… два!

Он дернул за руку. Раздался громкий хруст хряща. Ашуа испустила сдавленный звук — не то всхлипнула, не то простонала, — а потом долго, медленно выдыхала воздух.

— Лучше? — осведомился Малвери.

— Чтоб вам… Лучше, — ответила Ашуа, глаза которой сверкнули необыкновенно радостным блеском.

Доктор повернулся к Пинну и прищелкнул пальцами.

— Давай сюда косынку.

— Какую еще косынку? — удивился Пинн, но все-таки понял, что доктор имеет в виду его повязку, и взвизгнул: — А она — моя.

— Ты носишь руку подвешенной, потому что, как дурак, всадил в себя пулю. А она только что спасла жизнь Сило. Угадываешь разницу?

— Нет, — буркнул Аррис, но позволил Малвери снять со своей шеи перевязь.

Ашуа сидела прямо и осторожно поглаживала плечо. Сило серьезно кивнул ей в знак благодарности. Похоже, он здорово недооценил ее. Такое с ним не часто бывает.

— Колден! — позвала Самандра, пытаясь встать.

— Эй! Стоп! — громыхнул Малвери. — Через секунду я займусь тобой. У тебя лодыжка сломана.

Она проигнорировала его слова.

— Где Колден?

Сило шагнул к краю пролома и посмотрел вниз. Когда мост обрушился, Колден находился где-то позади. Муртианин ощутил легкое сожаление, но его гораздо больше занимала судьба членов команды.

Джаггернаут удалялся, но земля до сих пор тряслась под его ногами. Сило услышал треск и обернулся — в поверхности моста возникла свежая трещина.

— Здесь опасно, — произнес он. — Убираемся отсюда. И побыстрее.

Пинн помог Ашуа подняться, завистливо приговаривая что-то насчет ее новой повязки. Муртианин убедился, что Бесс делает то, что он сказал, и приблизился к Самандре. Малвери поспешил за ним.

— Колден! — отчаянно крикнула Самандра. — Колден! Проклятье, откликнись!

— Он пропал, — констатировал Сило.

— Он где-то внизу! Мы должны вернуться!

Сило сохранял невозмутимость.

— Я не буду рисковать своими людьми. Он не из наших. Как и вы.

— Тогда я останусь здесь!

— Сейчас вы бессильны. А мост может рухнуть в любой момент.

Он обхватил ее за талию, чтобы поднять, но она вырвалась.

— Колден! — не унималась она.

— Я пойду, — проворчал Малвери.

— Он не из наших, — отчеканил муртианин.

Но у Малвери на лице появилось непреклонное выражение, которое Сило хорошо знал.

Самандра уставилась на доктора с сумасшедшей надеждой в глазах.

— Умоляю вас!

— Я пойду, — повторил он, пристраивая дробовик за спиной.

Сило промолчал. Не его дело — приказывать этому человеку. А если он и попытается, Малвери не подчинится. Отвечать за чужую жизнь можно лишь до определенных пор. В итоге все равно отвечаешь только за себя.

— Мы будем ждать тебя на площадке, — бросил он.

— Увидимся, — пробормотал Малвери и зашагал прочь.

Сило поднял Самандру куда грубее, чем следовало бы. Он страшно разозлился на нее. Она позволила себе сломать ногу, упросила Малвери спасти ее напарника и заставила члена команды подвергнуться огромной опасности.

— Довольны, мисс Бри? — процедил он. — А теперь надо сматываться, а не то вы присоединитесь к вашему Колдену.

На сей раз Самандра не сказала ни слова. Тяжело опираясь на Сило, бледная как смерть, она хромала рядом с ним.

Глава 47

Долгая прогулка — Чужеродный предмет — Проспект — Малвери или команда

Тяжело отдуваясь, Малвери карабкался вниз по склону, увитому лианами и усыпанному щебнем. Он потратил больше времени, чем рассчитывал, на поиски пути к улице, проходившей под мостом. Прежде он не обращал внимания на то, как странно и причудливо азриксы прокладывали свои дороги. А сейчас с сомнением думал, сможет ли он добраться до посадочной площадки.

Прогремел мощный взрыв на энергостанции, показавшийся в ночи оглушительным. Малвери встревоженно оглянулся в ту сторону и поспешил дальше.

Если Колдена не уничтожило взрывом — что, если рассуждать честно, вполне вероятно, — он должен был упасть в заросли под мостом. Конечно, здесь высоко, но раскидистые кроны, в отличие от ровной поверхности, представляли собой неплохую подушку. И Малвери предстояло выяснить, сработал этот шанс или нет.

Он не испытывал особой симпатии к рыцарю. И он его почти не знал. К тому же Грудж частенько оказывался то его противником, то союзником. Но такой расклад ничего не менял. Колден просто выполнял свой долг, и полная уверенность в своих силах гнала его вперед. Он являлся представителем верной гвардии эрцгерцога, в которую входили лучшие вардийские воины. «Нет уж, — подумал Малвери, — я не оставлю бойца своей страны».

Он решил перевести дух. Эх, если бы он пил поменьше и поддерживал физическую форму! Но за время, прожитое в Теске, он обленился, ну а позже любил прикладываться к бутылке.

Однако в теле толстого никчемного бездельника билось сердце юноши. Того самого, который когда-то отправился воевать за Вардию. Того, которого предал старик, пришедший ему на смену.

Возбужденный этими мыслями, Малвери устремился в заросли, громко выкрикивая имя Колдена. Ему навстречу, размахивая винтовкой, выскочил самарланский солдат. Тоже юноша, остолбеневший при виде вардийца с пышными седыми усами и криво сидящими на носу очками с зелеными стеклами. Возможно, он никогда не сталкивался с чужеземцами. Секундная растерянность лишила его возможности когда-нибудь увидеть еще одного иностранца.

Малвери передернул затвор и прибавил шагу. Он был уже под мостом. Несмотря на мрачные прогнозы Сило, конструкция пока не ломалась. Джаггернаут еще топтался поблизости и разносил город. Малвери постарался выкинуть чудовище из головы.

Находясь на поле боя, нельзя думать об окружающих тебя опасностях. Начнешь размышлять, и тебя парализует страх. Каждый знает, что в тебя в любую секунду может угодить снаряд или пуля снайпера, но нельзя знать, когда это случится. И неважно, насколько ты аккуратен или хорошо обучен. Все решает случайность. Тут нужно смириться, вот и все.

Он обнаружил Груджа у подножия дерева. Тот лежал в опустившейся до земли колыбели из толстых лиан. Повсюду плясали пятна лунного света и длинные тени. Вокруг торчали сломанные ветки, рядом валялась знаменитая автоматическая пищаль. Малвери приложил пальцы к его горлу и нащупал пульс.

— Ничего себе! — вслух произнес он.

Затем он проверил тело Груджа на предмет переломов, но нашел одну-единственную шишку размером с куриное яйцо на затылке. Повернув лицо Груджа к серебристым лучам, Малвери приподнял его веки, чтобы посмотреть, нет ли кровоподтеков на белках. Пару раз шлепнул рыцаря по щекам, но не дождался никакой реакции.

Травма головы. Возможно, проломлен череп. Он может очнуться через минуту… или никогда. Вероятно, он вообще уже умер, но сердце и легкие пока не знают об этом.

— Давай-ка, снимем с тебя доспехи, — пробурчал Малвери. — Я не намерен тащить тебя вместе с твоими железками.

С железом или без него, но Малвери потребовалось меньше минуты, чтобы понять, насколько тяжел двухметровый верзила. Доктор всегда был сильным, и его массивная фигура плохо сочеталась с той тончайшей работой, которой он занимался, но сейчас он решил, что переоценил себя. Очень уж его захватила идея о том, как он вытащит Рыцаря Центурии из-под огня, как тех солдат во время Первой аэрумной войны. А ведь тогда он находился в превосходной форме и прошел армейскую подготовку, да и ребята, которых он спас, были помельче Груджа. Увы, об этом он вспомнил с большим опозданием.

Ноги горели. Спину ломило. А он не преодолел и сотни футов.

Долгая получится прогулка.

Карабкаться вверх не было смысла — догнать Сило не получится. И он двинулся в глубь города.

Улицы путались, причудливо петляли и ветвились на разных уровнях. К тому же азриксы до отвращения любили тупики. Малвери старался придерживаться общего направления на посадочную площадку, временами появляющуюся между зданиями. Джаггернаут ошивался неподалеку, но был весьма занят. Грохот обваливающихся стен стал почти непрерывным шумовым фоном, а вот когда раздавался визгливый свист, предупреждавший о выстреле из огненной пушки, Малвери вздрагивал. Самми все еще отбивались от монстра — непрерывно гремела стрельба.

Малвери брел вперед, повесив голову. Его сил хватало лишь на то, чтобы переставлять ноги и надеяться, что его не заметят.

Вскоре (хотя, по его мнению, — спустя целую вечность) он обнаружил, что достиг огромной площади. Он уже видел это место. Здесь раскинулся главный лагерь самарланцев с жилыми казармами, штабом и тому подобным. Центр деятельности самми.

Там, где раньше тянулись ровные ряды палаток, теперь остались жалкие дымящиеся клочья тряпок, развевающихся на горячем ветру. Воздух пропитался запахом обожженной человеческой плоти, схожим с вонью подгоревшей свинины. Всюду валялось имущество военного лагеря — почерневшие печки, обугленные сундучки. По обе стороны площади громоздились кучи обломков. Огненный луч джаггернаута не пощадил никого и ничего.

Малвери на мгновение застыл, пораженный могуществом чудовища.

А тот, кто учинил хаос, уже выискивал новые жертвы. Иногда в его в гладкую белую чешуйчатую броню, высекая искры, ударялись пули. А за ним, немного выше по склону, словно древнее дерево, вздымалась посадочная площадка.

Малвери постоял, собираясь с духом и переводя дыхание, и поплелся напрямую. Он не собирался делать лишний крюк — силы улетучивались. Доктор обливался потом, кровь прилила к его пылающему лицу, вдобавок каждая мышца ныла. Он и не представлял, сколько минут еще продержится на ногах. Кроме того, он боялся находиться на открытом пространстве, но иного выбора не было.

Хоть бы проклятая тварь не обратила на него внимания.

Спотыкаясь, он еле-еле тащился через лагерь. Смрад сгоревших тел оседал в глубине его гортани. Трупы лежали среди обрывков палаток, то скрючившись, то гротескно воздев к небу растопыренные руки. Джаггернаут ударил по городу, когда здесь собралось множество самми.

Свалка мертвецов не слишком тревожила Малвери. За годы медицинской практики он привык к подобному зрелищу. И сейчас он воспринимал их как засохшие стволы или разбитые повозки — просто неотъемлемый элемент поля битвы.

Он пересек почти всю площадь, когда ему на глаза попалось нечто знакомое. Малвери приблизился к предмету и остановился.

Его внимание привлек узор — витиеватый орнамент из линий и кружков. Яркая золотая эмблема сверкала в отсвете близкого огня. Изображение было нанесено на металлическую шкатулку, покоившуюся среди разбросанных смятых бумаг. Малвери взглянул на джаггернаута.

— Прости, дружище, — сказал он, обращаясь к рыцарю, которого волок на себе. — Придется тебе побыть тут.

Он позволил Груджу соскользнуть со своей спины, поймал и осторожно уложил на землю. Потратив несколько секунд на беглый осмотр пациента, который не подавал признаков жизни, доктор, превозмогая боль, шагнул к находке. Затем, поморщившись, он присел возле нее на корточки.

Ящичек оказался горяч на ощупь, и золото слегка оплавилось. «Наверное, это шкатулка для документов. И она предназначена для перевозки ценной корреспонденции», — подумал Малвери. Он захотел открыть ее, но она не поддавалась. Доктор повертел шкатулку в руках, но не обнаружил ничего, кроме орнамента. Шесть кружочков, соединенных перекрещивающимися линиями. Такую эмблему каждый вардиец много раз встречал в любом городе или селении, в том числе и в виде татуировок на лбах посвященных.

Знак. Символ церкви пробуждения.

Но почему здесь — в Самарле?

У Малвери пробежал холодок по позвоночнику. Несомненно, если он догадается, то распахнутся двери, которые ему никогда не удастся закрыть. Но прежде чем он смог осознать что-то еще, раздался треск ружейного выстрела. Пуля просвистела в трех футах над ним и расщепила крепежный шест палатки.

Подняв голову, он увидел на краю площади двух солдат. Один из них заряжал ружье, а второй снова целился.

Доктор выругался и, переваливаясь, побежал к Колдену. Шкатулку он прихватил с собой. Вскинув Груджа на плечи, как мешок, он стиснул зубы и постарался подняться на ноги.

Малвери закряхтел от поистине нечеловеческих усилий. Поднять громадного рыцаря во второй раз оказалось вдвое труднее, чем в первый. Переутомленные мышцы отказывались работать, спину жутко ломило. Может, ему повезет, и он выберется из передряги без смещения диска или двусторонней грыжи. Наконец Малвери встал и каким-то чудом сохранил равновесие.

— Ты, парень, — всего-навсего никчемный балласт, и ничего больше, — пропыхтел он.

Прижимая локтем к груди шкатулку, он устремился прочь со всей скоростью, на которую был способен. Самми позади заорали и открыли огонь, но промазали.

Впрочем, если они догонят его, особая меткость им не потребуется.

Малвери решил не беспокоиться на этот счет. Он не оглядывался, поскольку Грудж висел на нем, как медвежья туша. Доктор мог только ковылять к посадочной площадке.

Но ему даже не пришло в голову бросить Груджа и спасаться самому.

Перед ним снова открылись улицы, извилистые проходы между белыми керамическими строениями с огромными окнами. Здания перетекали одно в другое, словно были отлиты из расплавленного стекла. Малвери поморгал, пытаясь избавиться от соленого пота. Он совсем выбился из сил. Но какая-то инерция тащила его вперед, хотя ноги у него были как ватные. Теперь с ним могли расправиться самми, и шансы удрать от них уменьшались. «Хорошо бы оттянуть этот момент», — вздохнул Малвери.

Впереди затарахтел пулемет. Внезапно с грохотом горной лавины рухнул дом. Джаггернаут находился рядом. Малвери мельком заметил его в просвете между домами. Изогнутый проход, который он выбрал, вел как раз к чудовищу.

Ну, значит, туда.

В конце переулка доктор сделал перерыв. Перед ним, как спокойная река, раскинулся в желтом свете электрических ламп широкий проспект. Малвери понял, что не сбился с пути. До посадочной площадки, в общем, рукой подать.

Но вдруг загрохотало так, будто он сам сидел за пулеметом. Что случилось? Слева от него, посреди проспекта, дюжина самми построила баррикаду из обломков. Справа в улицу заворачивал джаггернаут, толкая перед собой груду щебня, в которую превратилось очередное жилище азриксов. Пулемет выпустил длинную очередь, и монстр начал неторопливо продвигаться к стрелкам.

Малвери отчетливо слышал крики гнавшихся за ним солдат. Он покрутил головой и посмотрел на противоположную сторону проспекта. Ясно, участок насыщен агентами смерти. А джаггернаут уже свистел и накапливал энергию.

«Ладно», — подумал он и удивился сам себе. Каким образом человек, когда-то полностью управлявший своей упорядоченной жизнью, мог превратиться в существо, смирившееся с отсутствием выбора?

И Малвери побежал через проспект.

Нахмурив брови, он уставился в ту точку, которой намеревался достичь, как будто рассчитывал силой воли и полной концентрацией уберечься от саммайских пуль. Он проигнорировал и возгласы солдат на баррикаде, и визг пушки джаггернаута. Малвери просто упрямо стремился вперед со всей доступной ему скоростью.

Секунды словно растянулись до бесконечности. Потом джаггернаут умолк, и раздавался только треск пулемета.

Малвери осталось сделать последний рывок. Он сосредоточился, но споткнулся и упал, к счастью, в соседней узкой улочке. Рыцарь свалился с его плеч. Оба рухнули рядом, Малвери оказался на боку. Джаггернаут изверг из своего «рта» гигантский луч, самми бросились врассыпную, и все, что он видел, сменилось ослепительной белизной.

Малвери зажмурился, и в тот же миг проспект взорвался. В горловине укрывшей их улицы вскипело пламя. Стена горячего воздуха толкнула их с Груджем дальше. На землю громко шмякались огромные обломки керамики, каждый из них мог бы если не убить, то покалечить.

А потом — тишина.

Малвери поднял голову. Очки упали с его носа и разбились. Он чувствовал, что его кожа, горло и легкие обожжены. Он был потрясен и испытывал неимоверную усталость.

— Проклятье, — хрипло прошептал он.

Медленно, превозмогая боль, он поднялся на ноги. С трудом подошел к Груджу. Рыцарь пребывал без сознания, но, в общем, не пострадал.

Малвери сразу захотелось лечь и уснуть прямо здесь. Однако он усадил Колдена, взвалил его на плечи и выпрямился.

Посадочная площадка находилась совсем недалеко. Правда, Малвери сомневался, что доберется до нее. Но попытаться-то надо.

Ничего не поделаешь.

— Вот она! — воскликнул Крейк, указывая в звездное небо.

Он не ошибся — к оазису скользила «Кэтти Джей», освещенная лунным светом.

Фрей взял рюкзак и довольно улыбнулся. Корабль приближался без огней, на самых малых оборотах турбин. Джез не участвовала в событиях с самого налета на Гагрииск, но ей не требовалось лишних объяснений. Иногда он готов был расцеловать эту женщину, невзирая даже на то, что она могла в любой момент превратиться в чудовище и голыми руками вырвать из человека почки.

Джаггернаут не заметил корабля. Он рьяно громил город. Хотя минуту-другую он все же был в весьма опасной близости, и Фрей внутренне приготовился к тому, что монстр из вредности уничтожит древнее сооружение. Но джаггернауту, похоже, больше нравилось истреблять людей, нежели бесцельно крушить здания.

Кроме того, Дариан подумал, что, увидев корабль, злобная громадина проявит неподдельный интерес к посадочной площадке. Капитан от души надеялся, что ему не придется выяснять, так ли это на самом деле.

Угрик бодро трусил рядом с ним. Груз нисколько не мешал йорту. Крейк шел налегке. Ради скорости они побросали часть оборудования, поскольку упаковывать его было некогда. Грайзер протестовал, пока Фрей не пообещал возместить утраты. Эти покупки, плюс новый «Файеркроу» должны были сожрать все деньги, которые Дариан выиграл в тотализаторе, когда ставил на победу Харкинса в гонках. Но ради того, чтобы заставить демониста сдвинуться с места, Фрей готов был наобещать ему золотые горы.

Они очень спешили, и капитан насквозь вымок от пота. Если честно, сперва они немного попетляли по городу, пробираясь мимо разрушенных участков, но Фрей был уверен, что им крайне повезло. Ведь они ни разу не нарвались на живых самми! Он искренне считал, что после всех несчастий, которые сыпались на него в последнее время, он заслужил хоть немного удачи.

— Как мы туда попадем? — спросил Крейк, казавшийся до обидного бодрым.

Угрик тоже не слишком вспотел. Переход вымотал лишь Дариана. Что за несправедливость судьбы!

Капитан взглянул на «ствол» площадки и наивно поинтересовался:

— Разве это не лифт?

— Электричество кончилось, — буркнул Угрик. — Но где-то наверняка есть лестница.

Он был прав. Но пока они лезли наверх, Фрей успел пожалеть о том, что не погиб от лап Железного Шакала.

В конце концов они вскарабкались по ступеням и обнаружили наверху «Кэтти Джей» с опущенной погрузочной рампой. Турбины корабля чуть слышно пели на холостом ходу. Милая, прекрасная «Кэтти Джей». И остальная команда была здесь! Капитан увидел, как в трюм нырнула Джез, за ней, повинуясь решительному жесту Сило, направились Пинн и Ашуа. Они придерживали Самандру Бри, которая прыгала на одной ноге.

Сило поспешил к Фрею, а тот согнулся пополам и уперся руками в колени, пытаясь перевести дух.

— Кэп, тебе нельзя снимать клипсу! — рявкнул бортинженер. — Я понятия не имел, где ты!

— Э-э… да… извини, — обескураженно ответил Фрей.

Но Сило уже обнимал его, и Дариан тоже обнял своего бортинженера и первого помощника.

Крейк уставился «Кэтти Джей».

— Я мог бы пойти и… э-э… — пробормотал он и бочком двинулся к рампе.

Фрей стряхнул с плеч рюкзак и сунул его Грайзеру.

— Вот. Донеси хотя бы до трюма. Сейчас увидишь свою красотку.

Угрик захихикал и направился вслед за демонистом на «Кэтти Джей», что-то рассказывая самому себе на ходу.

Фрей покрутил головой и с наслаждением помял ноющие плечи.

— Все в порядке? — спросил он.

Сило на мгновение потупил глаза.

— Нет. Грудж пропал. Док отправился его искать.

— И ты его отпустил?! — крикнул Дариан.

— Кэп, когда человек упрется по-настоящему, у него на пути лучше не вставать.

Фрей подавил порыв гнева. Сило говорил правду. Дариан сам много раз оказывался бессилен удержать свою команду от различных глупостей. Они же не в армии. А если он устроит разгон Сило, то подорвет авторитет первого помощника.

— Ладно, — ровным голосом произнес он и посмотрел по сторонам. Сверху открывался панорамный вид на весь город азриксов. Большая часть территории была покрыта буйной растительностью, а в зоне раскопок до сих пор светились прожекторы. Они озаряли разгром, учиненный джаггернаутом. В этот момент монстр выплюнул в ночь новый факел: на его пути тут же ударили огненные фонтаны взрывов.

Внезапно Сило к чему-то прислушался.

— Да, Джез, он на месте. Конечно, без клипсы.

Фрей понял намек и, порывшись в кармане, достал переговорное устройство.

— Джез, это я. Что случилось?

— Как что?! — воскликнула она. — А чудовище? Нельзя ли убраться отсюда поскорее?

Дариан напрягся. Рано или поздно джаггернаут заметит их. И если он обрушит на них свой гнев, они просто не успеют подняться в небо.

Сило думал о том же.

— Что ты намерен делать, кэп?

Действительно, что? Краткие часы в пустыне, когда он чувствовал себя свободным, давно канули в прошлое. На нем вновь лежало бремя ответственности. Возможно, док мертв. Ожидая его, легко погубить экипаж. Но бросить Малвери? Неужели он пожертвует им ради спасения других?

Нет. Заваруха с Шакалом научила его тому, что они должны держаться вместе. Его команда примчалась за ним, хотя он попытался отвязаться от нее. Он не отплатит за эту преданность предательством.

— Подождем, — сказал он. — И будем надеяться, что тварь нас не тронет.

И, словно услышав слова Дариана, джаггернаут повернул к ним свое страшное рыло.

— Кэп, — заявил Сило, — по-моему, он с вами не согласен.

Фрея будто окатило ледяной водой. Это был тот самый глаз, на который капитан обратил внимание в зарослях — сразу после того, как явился сюда с Угриком. Тогда он решил, что перед ним — обычная статуя, изображение какого-нибудь древнего бога. Увы, в реальности все оказалось гораздо хуже.

— Не хочется этого говорить, — послышался голос Джез, — но нам надо сматываться.

— Нет, — заявил Фрей. — Надуйте хорошенько аэрумные цистерны. Турбины на холостой ход и…

— Уже готово, — перебила его Джез. — Оно приближается!

Теперь у Дариана не было сомнений в том, что заинтересовало чудовище. Джаггернаут направлялся к посадочной площадке.

— Кто-нибудь засекал, сколько минут ему требуется для выстрела? — спросил Фрей.

— Что? — удивилась Джез.

— Этот урод запросто уничтожит нас своим лучом, но он делает передышку. В общем, ему нужно время для зарядки.

— Я нахожусь тут, наверное, минут пять, — сообщила Джез. — За это время он выстрелил дважды.

Фрей закусил губу.

— Мы можем подняться, немного покружиться и вернуться, — предложила Джез.

Взгляд Дариана остановился на энергостанции. Оба корпуса «песочных часов» покрылись трещинами. Молнии били сверху донизу, а вокруг плавало газовое облако, которое переливалось красно-бурым цветом.

Если они поднимутся, с Малвери можно проститься навсегда. Джез вряд ли это понимала. Но она — штурман, а он, Фрей, капитан и должен обеспечить безопасность экипажа.

Он всю жизнь привычно полагался на удачу. Но сейчас ставки слишком возросли.

— Кэп, пора, — негромко пробормотал Сило.

— Нет! — упрямо отрезал он.

— Док не придет.

Дариан проглотил просившийся на язык ответ. В любом случае его реплика прозвучит по-детски. Он и сам знал, что с доктором покончено. Ему лишь хотелось верить, что он ошибался.

Джаггернаут грозно попирал ногами обломки зданий. Его пустое «лицо» являло собой маску бесстрастной жестокости. И как Фрею устоять перед ним?

Надо убегать. Ждать дольше — равносильно самоубийству. Он открыл рот, чтобы отдать приказ, но тут раздался басовитый голос:

— Эй, хоть кто-нибудь мне поможет?

Если бы Фрей верил во Всеобщую Душу, ему следовало бы рухнуть на колени и возблагодарить ее. Он услышал рев Малвери — Малвери, измученного донельзя.

Спустя миг на лестнице возник доктор. Он, пошатываясь, еле-еле поднимался по ступенькам, таща на спине Колдена Груджа. Его лицо и лысина побагровели, и он напоминал помидор с усами. Забравшись наверх, он скинул рыцаря на пол и рухнул рядом.

Фрей и Сило кинулись к ним. Малвери хрипло дышал, и Дариан не на шутку испугался, что у него случился сердечный приступ.

— Прокля… ступе… — просипел доктор — подобный звук могла бы издавать проколотая шина.

Впрочем, времени на выражение сочувствия не было. Сило подхватил Груджа, а Фрей помог Малвери.

— Коробка… — прошептал доктор, указывая на шкатулку, которую он выронил, когда падал. Капитан, не глядя, взял ее, и они с Сило потащили пострадавших в трюм.

Ночь прорезал резкий свист. Джаггернаут накачивался энергией.

На погрузочной рампе их встретили Ашуа, оставившая Самандру на попечении Пинна, и Крейк. Демонист, видимо, решил пока не сталкиваться с Бри.

— Джез! Давай! — крикнул Дариан, едва успев поставить ноги на рампу. — Быстрее!

«Кэтти Джей» рванулась, заскрежетав опорами по площадке. Турбины бросили ее вперед, прежде чем подъемная сила аэрума позволила кораблю взлететь. Фрей толкнул Малвери в подставленные руки Ашуа и Крейка — все трое не удержались на ногах и повалились друг на дружку. Внезапный старт застиг врасплох и Сило с бесчувственным Груджем. Фрей покачнулся и вцепился в гидравлический поршень рампы.

«Кэтти Джей» делала восходящий вираж. Тело Колдена отъехало к стене. Бортинженер ухватился за одно из креплений, на которых еще недавно держались пескоходы. Ашуа и Грайзер, надрываясь, волокли в безопасное место доктора, глотавшего воздух.

Мир за пределами «Кэтти Джей» качался и стремительно менялся. Посадочная площадка уже исчезла. Фрей внезапно очутился на краю бездонной пропасти.

У него никак не получалось дотянуться до рычага, управляющего рампой. Джез могла задраить ее из кабины, но Дариан решил не отвлекать штурмана. Кроме того, он не хотел, чтобы она закрывалась. Сама мысль о том, что команда окажется заперта в темном трюме, была для него невыносима. Нет уж, они не будут гадать, когда их уничтожат! Если им суждено погибнуть, они встретят смерть с открытыми глазами.

Джаггернаут вновь появился в поле зрения, теперь позади корабля. Капитан ничего не слышал за ревом турбин, зато рассмотрел сияющее облако вокруг пасти-жерла.

И тут свечение исчезло.

— Джез! — крикнул Фрей. — Сейчас ударит!

«Кэтти Джей» резко дернулась. Дариан на миг ослеп: взрыв полыхнул за кормой, не достав до корабля каких-то считаных футов. Фрей не выпускал из рук опору, чтобы не сорваться, а «Кэтти Джей» набирала высоту и скорость. Когда к нему вернулось зрение, он заметил внизу зону раскопок и окружавшие ее темные деревья. Джаггернаут яростно поливал ночное небо огнем, пытаясь ухватить беглецов своим убийственным лучом, Однако «Кэтти Джей» хорошенько разогналась, а заряд вскоре иссяк. Пламя погасло так же внезапно, как и вспыхнуло. Корабль был вне пределов досягаемости джаггернаута.

Древние здания быстро уменьшались в размерах, ветер свистел вокруг Фрея и хлестал его волосами по лицу. Одна из башен «песочных часов» начала неуклюже падать. Из нее, будто огромные растопыренные пальцы, ударили многоглавые молнии. Они сразу же растянулись на весь оазис. Фрей понял, что сейчас случится, и напрягся.

Нам бы еще несколько секунд.

Теперь он видел все целиком: и клочок расчищенной зоны с прожекторами, и густые заросли, и бескрайнюю пустыню.

Таким он и запомнил город азриксов.

Взрыв энергостанции оказался беззвучным. Не было ударной волны, не летели в разные стороны обломки. Он просто зародился в одной точке, из которой мгновенно развернулась огромная шаровая молния. Она поглотила оазис и рассыпалась электрическими дугами по дюнам во всех направлениях. Чем больше разрастался шар, тем слабее он становился. Через пару минут он превратился в блеклый контур, тающий в воздухе.

Свершилось мирное безвозвратное самоуничтожение.

От города остался лишь почерневший кратер, над которым загорались редкие вспышки.

Почувствовав, что опасность миновала, Джез убавила обороты турбин. «Кэтти Джей» перешла на скорость крейсера, и ветер немного утих. Фрея захлестнуло всеобъемлющее спокойствие. Все кончилось. Наконец-то.

Крейк проковылял через трюм к капитану и вцепился во второй гидравлический поршень. На глазах демониста блестели слезы.

— Неужели мы уничтожили здания, которые азриксы построили десять тысяч лет назад? — спросил он дрожащим голосом.

— Да, — гордо ответил Дариан. — И, по-моему, только что.

Глава 48

Отцепили с крючка — Самандра и Крейк — Решение патриота — Прореха в мире

С усыпанного звездами неба смотрела полная луна, и выражение у нее было явно доброжелательное. Она заливала пустыню безмятежным светом. Фрей стоял на чуть слышно шепчущем песке рядом с Сило. Капитан скользил взглядом по растрескавшейся поверхности темной трещины, которая рассекала песок, будто рана.

За его спиной находилась «Кэтти Джей» с открытой погрузочной рампой. Поблизости приземлился еще один корабль — новейший рыцарский файтер «Ярость Табингтона». Впрочем, сейчас, наполовину зарывшись в бархан, он выглядел непрезентабельно. Между кораблями горел костер, который команда Фрея разожгла с помощью остатков невероятной огненной слизи профессора Пинна. Малвери, Аррис и Ашуа, уже пьяные, воодушевленно и нестройно пели, передавая по кругу бутылку. Ашуа и доктор прижимались друг к другу, как старые приятели. Неподалеку, тоже изредка пригубливая спиртное, сидел Крейк. Его одолевали мрачные раздумья. Демонист тяжело переживал гибель азрикского города.

Возможно, разжечь костер посреди пустыни, откуда его было видно на много миль вперед, являлось не особенно мудрым решением, но Фрей подумал, что ребята заслужили право сбросить пар. Самарланские патрули наверняка знали, что от этих мест надо держаться подальше — ведь если сунешься куда не следует, грохнешься на землю. Вдобавок самми проглядели самое главное. Что ж, если зрелище пылающего оазиса их не захватило, то маленький костерок им, конечно, не интересен.

В общем, экипаж был в сборе, правда, Джез куда-то пропала. Харкинс лежал в лазарете и приходил в себя после полученного при загадочных обстоятельствах сотрясения мозга. Бесс устроилась спать в святилище, а Угрик бродил поблизости и что-то бормотал. Фрей почувствовал облегчение, исцеляющее измученное тело и сознание. Если бы хоть кто-то из его команды погиб, он бы с трудом оправился от потери. И он радовался, что беды удалось избежать.

— Ты отлично действовал, Сило, — произнес он.

— И ты тоже, кэп.

К ним приблизилась Самандра. Она хромала и опиралась на дробовик как на костыль. Малвери вправил ее перелом и наложил шину. Она наступала на ногу с величайшей осторожностью, но сильно морщилась от боли.

— Думаю, мы готовы отправляться, — сказала она. — Полагаю, что если я не буду пробовать сложный пилотаж, то вполне долечу и с одной лапой.

— Как Грудж?

— Очнулся и удивлен случившимся. Потерял какое-то количество мозговых клеток, но вряд ли будет беспокоиться из-за этого. — Самандра окинула Сило неприветливым взглядом. — Если бы не ваш доктор, его бы точно не было с нами.

— Значит, можно рассчитывать на то, что мы пришли к перемирию после маленького разгрома в Ментенфорском институте? Только вы с Груджем знали, кто проник в это заведение. Но мы, в свою очередь, навели вас на некие чрезвычайно важные военные тайны…

— Да-да… — отмахнулась Самандра. — Вас отцепили с крючка. Снова. А реликвия, за которой мы гонялись, погибла вместе с городом, верно?

Угрик, как раз проходивший мимо, услышал ее слова и тихо хихикнул.

— Да, — серьезно и честно ответил Фрей.

Самандра прикоснулась к краю треуголки.

— У меня нет к вам вопросов. Мне еще предстоит разгребать кучу мусора, когда мы вернемся домой. По крайней мере, после того, как эрцгерцог будет в курсе того, что здесь творилось.

— Надеюсь, вы не станете упоминать мое имя?

— Как пожелаете. Хотя мне всегда казалось, что вы стремитесь к славе.

Фрей сморщил нос.

— Слава, она не для нашего брата. Я предпочел бы незаметно разбогатеть.

— Желаю удачи, — улыбнулась Самандра и повернулась, чтобы уйти.

— Эй! Еще не все, — остановил ее Фрей и крикнул, махнув рукой в сторону костра: — Крейк! Сюда, живо!

— О, ради… — начала Самандра, но Дариан проявил решительность.

— Погодите. Мы оказали вашей стране громадную услугу и избавили от ужасной гибели вашего напарника, так что вы могли бы…

— Фрей, вы не патриот! Вы примчались сюда лишь для того, чтобы спасти собственную шкуру!

— А вы примчались сюда, чтобы угробить меня. Но финал-то получился достойный. А вот и Крейк! — закончил он.

Демонист очень нервничал.

— Мисс Бри… — произнес Крейк очаровательно испуганным голосом.

— Господин Крейк, хозяин золотого зуба, — ядовито перебила его Бри. — А мы с вами прежде встречались.

Лицо Грайзера вытянулось.

— Ну, друзья, — заявил Фрей. — Так не годится. Без ложной скромности признаюсь, что я кое-что соображаю в вопросе деликатных отношений между мужчинами и женщинами. Позвольте мне открыть вам глаза на некоторые простые истины. Прекратите, в конце концов, свои дурацкие пляски.

— Фрей, не надо! — испуганно воскликнул Крейк.

Капитан пропустил его реплику мимо ушей.

— Этот человек, — сказал он, указав пальцем на Грайзера, — самый большой смельчак, какого я когда-либо видел. Сегодня ночью он расправился с демоном, рядом с которым чудовище, спалившее целый город дотла, показалось бы громадной, но детской игрушкой. Он — мой друг, и его преданность сравнится разве что с вашей верностью эрцгерцогу. Крейк рисковал многим ради меня. Ведь вы же, не раздумывая, убили бы любого из нас, чтобы спасти жизнь эрцгерцогу?

— Совершенно верно, — мрачно подтвердила Самандра.

— Поэтому бросьте болтать чушь насчет уязвленной гордости. Вы сами прекрасно понимаете, что такое долг. И вы иногда совершаете поступки, которые вам порой поперек горла становятся. В общем, в одном я уверен: этот парень от вас без ума…

— Фрей! — в отчаянии выкрикнул Крейк.

— …Да и вы, Самандра, к нему неровно дышите. Почему бы вам не вести себя как взрослые люди? Поцелуйтесь и помиритесь!

Грайзер, словно загипнотизированный, уставился на Дариана, а затем — на Самандру, чтобы увидеть ее реакцию. Она впала в глубокую задумчивость. После долгой паузы она вздохнула.

— Вы не подержите? — обратилась она к Фрею, протянув ему дробовик. Потом сделала шажок и оперлась на плечо демониста. — Почему бы тебе не обнять меня? Я не слишком хорошо сохраняю равновесие.

Похоже, Крейк не решался прикоснуться к ней. Однако, набравшись смелости, он все же обхватил Самандру ладонями за талию, явно не веря своим глазам.

— Отлично, — вымолвила, покачнувшись, Самандра. — Вот так, — одобрительно добавила она.

И вдруг, резко размахнувшись, она нанесла Крейку сокрушительный апперкот, после которого тот потерял сознание и рухнул на песок.

Дариан, разинув от изумления рот, вытаращился на Самандру, которая деловито забрала у него свой «костыль».

— Благодарю, — улыбнулась она. — Когда оклемается, передайте ему, что он может навестить меня. Он меня найдет. Хотя некоторое время я буду крайне занята.

— Ага, — кивнул он. — Так точно.

— Рада была вновь повидаться, капитан Фрей, — произнесла она, подмигнув.

После этого Самандра с ледяным выражением лица кивнула Сило и запрыгала к своему кораблю.

— Да, кэп, просто поразительно, — заявил муртианин.

— Ну и кто будет отрицать, что я не знаю женщин? — бодро отозвался Фрей, притворившись, что не заметил иронии.

Пинн и Ашуа покатывались со смеху, а Малвери, слегка покачиваясь на ходу, направлялся к Дариану. Видеть доктора без его неизменных очков, криво сидящих на бесформенном носу, было очень непривычно.

— Помощь нужна? — осведомился он, наблюдая за Крейком, который начал шевелиться.

— Дай ему глотнуть грогу, и порядок.

— Есть, — кивнул Малвери. — Слушай, кэп, можно тебя на короткий разговор?

— Конечно.

— Только сперва разберусь с Грайзером.

Малвери подхватил демониста под руку и потащил прочь, Крейк не сопротивлялся, но бормотал что-то невнятное.

Капитан проводил их взглядом. По серым барханам пролетел порыв прохладного ветерка.

— Бедняга Малвери, — произнес Фрей. — Даже не представляю себе, что он будет делать, когда я выгоню Ашуа.

Сило повернул голову к капитану, но ничего не сказал.

— А как же иначе? Я высажу ее там, где она пожелает, но оставить на борту не могу.

Дополнительных объяснений не требовалось. Фрея тянуло к Ашуа, и можно было гарантировать, что спустя несколько недель все закончится какой-нибудь пакостью. Дариан был научен собственным горьким опытом, что любовные связи на борту «Кэтти Джей» не приносят ничего хорошего. А он сомневался, что сумеет устоять перед искушением.

— Ты заключил с ней договор, — напомнил Сило.

Фрей тяжело вздохнул.

— Договор, заключенный под принуждением, не имеет значения. Кстати, нам были необходимы припасы. Между прочим, для твоих людей.

— Ты не прав, кэп.

— С каких пор ты так беспокоишься?

— Она спасла меня от верной гибели. И она ладит с доком. Крейку она тоже нравится. Я уверен, что она заслужила свое место.

Капитан пожал плечами:

— Сило, я не могу. Мы притерлись друг к другу. А она все разрушит.

— Если я нужен тебе как первый помощник, оставь ее.

Фрей присвистнул.

— А ты быстро научился пользоваться своим положением!

— Кэп, она будет полезна. Все наши слышали, как ты договаривался с ней.

Фрей потер ладонью затылок и сплюнул на песок. Сило говорил правду. Можно с чистой совестью разрывать сделки с чужими, но девчонка внедрилась в команду. Если экипаж перестанет верить обещаниям капитана, все будет кончено.

— Вот поганство! — сердито бросил он.

— Ты согласен или нет?

— Первое, — ответил, насупившись, Дариан. — Проклятье, я начинаю жалеть, что назначил тебя своей совестью.

Сило громко хохотнул.

— Вот так-то! — воскликнул муртианин и, увидев приближающегося Малвери, хлопнул Фрея по спине и взбежал по рампе в трюм «Кэтти Джей».

Когда доктор, державший в руке металлическую коробку, подошел к капитану, тот еще ругался про себя. Но шкатулка отвлекла его от грустных мыслей. Он принялся внимательно разглядывать на ее крышке причудливый орнамент — символ пробужденцев.

— Неужели ты нашел ее в городе?

— А где же еще? — пробасил Малвери.

— И что внутри?

Доктор продемонстрировал ему сломанный замок.

— Распоряжения, — произнес он. — Вроде бы на всякие грузы. Я не знаю самарланского, но кое-что напечатано и по-вардийски.

Фрей вдруг ощутил некое усталое смирение. На сегодня он получил свою долю потрясений. И новое открытие не могло всерьез обескуражить его.

— Самми что-то поставляют пробужденцам?

— По-моему, снабжают их азрикской техникой.

Дариан постарался сразу выкинуть из головы любые намеки о возможных последствиях инцидента.

— Куда ты ее денешь?

Малвери взвесил коробку на ладони.

— Пожалуй, отдам рыцарям.

— Тогда начнется гражданская война!

— А если она начнется и без моего подарка? А у эрцгерцога не будет никаких сведений о том, что у пробужденцев в закромах?

— Но канитель между эрцгерцогом и этими ребятами может утихнуть сама собой.

— Наверное, — неуверенно пробормотал Малвери.

Фрей помолчал и наконец нарушил паузу:

— Док, я не особо предан своей стране. Слишком много и сильно она била меня по всем местам. Поэтому решение должен принимать патриот.

Малвери хмыкнул и уставился куда-то вдаль. Потом коротко кивнул. Зажав шкатулку под мышкой, он полез в карман и извлек оттуда медаль. Дариан, выпучив глаза, смотрел, как доктор прикалывает ее к грязной пропотевшей рубахе.

— Когда она у тебя появилась?

— Давно, — ответил Малвери. Он выпрямился и слегка выпятил подбородок. — Только я не мог ее носить. Не заслужил. — Он четким движением отдал военный салют — приложил предплечье к груди и коснулся кулаком левого плеча. — Капитан…

Фрей постарался в точности повторить его движение.

— Поступай, как считаешь нужным, док.

Малвери развернулся и зашагал к кораблю Рыцарей Центурии. Дариан подумал, что для человека, несущего на плечах будущее страны, у него чересчур легкая поступь.

— Что дальше, кэп? — Голос прозвучал откуда-то сверху, и Фрей даже подскочил от неожиданности.

Задрав голову, он обнаружил Джез. Она сидела на хвостовом стабилизаторе «Кэтти Джей», и Фрей снова встревожился. Она напоминала дикое своенравное животное.

— Джез, если вам надо пообщаться со мной, то лучше спускайтесь, — произнес он, пытаясь успокоиться. — Мне неохота кричать.

Джез сорвалась со стабилизатора и приземлилась перед ним. Песок хрустнул под ее ногами.

— А нельзя ли вести себя поосторожнее? — недовольно спросил он. — Я из кожи вон лезу, чтобы никто не узнал, что вы — наполовину ман.

Она посмотрела на него яркими от удовольствия глазами. Лунный свет прямо-таки играл в них.

— В вас что-то изменилось, — проворчал он.

— Я все та же, прежняя Джез, — ухмыльнувшись, заверила она. Вероятно, она как-то по-особому улыбнулась, или тени так легли, но — проклятье! — ее зубы казались острее, чем раньше. А потом все пропало, будто ничего и не было. — Какой у вас план?

— Для начала мы должны выбраться из пустыни, — объяснил он. — Улететь за ночь как можно дальше, отсидеться в какой-нибудь дыре, прячась от патрулей самми и, следующей ночью, мчаться в Вардию. Купим Харкинсу новый «Файеркроу», Крейку — оборудование…

— Звучит убедительно, — заявила Джез. Она пошла к рампе, замерла и сказала, полуобернувшись. — Не знаю, стоит ли… Капитан, я вам сочувствую. Насчет нее.

— Я еще не сдался, — вымолвил он, слабо улыбнувшись.

Она недоверчиво вскинула брови.

— И не сдадитесь? — Она сделала еще шаг и опять остановилась. Фрей разглядел влажный блеск в ее глазах. — Она счастливая, капитан, потому что у нее есть вы.

И Джез удалилась, прежде чем Дариан успел спросить, что она имела в виду.

Он, не торопясь, побрел в противоположную сторону, подкидывая песок носами ботинок. За спиной раздавались пьяные голоса Пинна и Ашуа, которые дразнили Крейка за то, что его побила женщина. Губы Фрея невольно растянулись в улыбке.

Конечно, трудные времена — не за горами. Но они бывали у него и прежде, однако он уцелел. Раньше он противостоял миру в одиночку. «Но сейчас все по-другому», — подумал он. Те дни прошли безвозвратно.

Его команда уже давно перестала быть просто командой, но лишь после недавних событий он окончательно в этом убедился. Полная опасностей и непостоянства жизнь сделала из него человека, которому доверие давалось с большим трудом.

Но теперь он был уверен в них. И зачем ему доказательства? Мало того, что его люди рисковали, они даже не имели перспектив хоть какой-нибудь выгоды.

Клей, соединивший их вместе, состоял в равных частях из случайных обстоятельств, дружбы, привычек и безысходности. Но связал он их быстро и крепко, и Фрей был глубоко благодарен своей судьбе. Люди, обитавшие на «Кэтти Джей», стали его семьей. И, как в любой семье, они бывали и раздражительными, и веселыми, и капризными, и нежными, и требовательными, и готовыми к самопожертвованию. Он не смог бы отвязаться от них, даже если бы попытался.

Луна бесстрастно освещала дюны, и ему показалось, что он балансирует на самом краю пропасти. Близились перемены. Скоро герои выберутся из укрытий и рассчитаются по порядку.

Ну и пусть. У Фрея — куча собственных забот. На борту «Кэтти Джей» появился новичок, а старый экипаж надеется лишь на своего капитана. Но у него есть кое-что еще.

Дариан посмотрел на серебряное кольцо на своем мизинце.

Он дал клятву. Пообещал искупить грех. И он не отступится.

Он изрядно отдалился от «Кэтти Джей», и его окружала беспредельная тишина пустыни. Здесь находилась прореха мира. И почему-то его это устраивало.

Фрей ощущал в себе нечто совершенно незнакомое, хотя догадки зародились в нем с самого начала. Сейчас он понял, что должен дать название своему новому состоянию и распробовать его на языке. Не будет оно фальшивкой? Он не осмеливался сделать это в чьем-либо присутствии и поэтому обратился к луне:

— Я люблю ее.

Еще долго он стоял неподвижно, чтобы отзвуки произнесенного проникли в его сознание. Наконец он кивнул.

— Верно, — прошептал он.

И Фрей направился к «Кэтти Джей», к своим друзьям и ко всему тому, что ждало его впереди.

Оглавление

ВОДОПАДЫ ВОЗМЕЗДИЯ

  Глава 1

  Глава 2

  Глава 3

  Глава 4

  Глава 5

  Глава 6

  Глава 7

  Глава 8

  Глава 9

  Глава 10

  Глава 11

  Глава 12

  Глава 13

  Глава 14

  Глава 15

  Глава 16

  Глава 17

  Глава 18

  Глава 19

  Глава 20

  Глава 21

  Глава 22

  Глава 23

  Глава 24

  Глава 25

  Глава 26

  Глава 27

  Глава 28

  Глава 29

  Глава 30

  Глава 31

  Глава 32

  Глава 33

  Глава 34

  Глава 35

  Глава 36

  Глава 37

  Глава 38

  Глава 39

КАПИТАН АНТРАКОЗ

  Глава 1

  Глава 2

  Глава 3

  Глава 4

  Глава 5

  Глава 6

  Глава 7

  Глава 8

  Глава 9

  Глава 10

  Глава 11

  Глава 12

  Глава 13

  Глава 14

  Глава 15

  Глава 16

  Глава 17

  Глава 18

  Глава 19

  Глава 20

  Глава 21

  Глава 22

  Глава 23

  Глава 24

  Глава 25

  Глава 26

  Глава 27

  Глава 28

  Глава 29

  Глава 30

  Глава 31

  Глава 32

  Глава 33

  Глава 34

  Глава 35

  Глава 36

  Глава 37

  Глава 38

  Глава 39

  Глава 40

  Глава 41

  Глава 42

  Глава 43

ЖЕЛЕЗНЫЙ ШАКАЛ

  Глава 1

  Глава 2

  Глава 3

  Глава 4

  Глава 5

  Глава 6

  Глава 7

  Глава 8

  Глава 9

  Глава 10

  Глава 11

  Глава 12

  Глава 13

  Глава 14

  Глава 15

  Глава 16

  Глава 17

  Глава 18

  Глава 19

  Глава 20

  Глава 21

  Глава 22

  Глава 23

  Глава 24

  Глава 25

  Глава 26

  Глава 27

  Глава 28

  Глава 29

  Глава 30

  Глава 31

  Глава 32

  Глава 33

  Глава 34

  Глава 35

  Глава 36

  Глава 37

  Глава 38

  Глава 39

  Глава 40

  Глава 41

  Глава 42

  Глава 43

  Глава 44

  Глава 45

  Глава 46

  Глава 47

  Глава 48 Fueled by Johannes Gensfleisch zur Laden zum Gutenberg