«Огненное небо»

Огненное небо (fb2) - Огненное небо (Огненный след - 3) 1764K скачать: (fb2) - (epub) - (mobi) - Александр Николаевич Воробьев

Александр Воробьев Огненное небо

Возвращаясь на базу, «Церам» побил рекорд скорости для кораблей своего класса. На бегство ушло две трети рабочего тела, зато расстояние от Юпитера до орбиты Марса фрегат прошел за неполные шесть суток. Очень рискованный маневр, ведь два часа назад, на очередной коррекции курса они почти осушили баки, и неслись теперь по инерции.

Где-то там, впереди, их ждал вышедший на перехват танкер, но оптика фрегата пока не могла его обнаружить. Телескоп оставался их единственным средством обнаружения, ведь решетки главного радара «Церам» потерял в своем единственном сражении.

За десять часов до точки рандеву они закончили первое торможение, уравняв скорости с невидимым пока танкером. Экипаж нервничал даже получив с базы «Севастополь» координаты заправщика. Рабочего тела в баках оставалось на сорок минут тяги, и случись им разминуться, самоубийство оставалось лучшим выходом. Ведь догнать идущий на восьмистах километрах в секунду корабль практически невозможно. Фрегат удирал от Юпитера по кратчайшей траектории, и после Марса она уводила вдаль от основных магистралей системы. Такую скорость не смог бы погасить даже гравитационный маневр у Солнца. Не окажись танкера в точке рандеву, и фрегат можно было смело вычеркивать из списков флота. А экипаж из списков живых.

Капитан-лейтенант Анри Беллар отгонял эти мысли уже который день. Вахты тянулись бесконечно, и короткий сон в перерывах не приносил облегчения. Каждый раз ему снилось одно и тоже. Вспышка взрыва, в которой исчезал «Виконт», багровое свечение обломка кормы, выхваченного из хаоса бесстрастной видеокамерой. И новая вспышка, стирающая краски низкой орбиты Юпитера. Вспышка превратилась в солнечный свет, в ласковый отблеск восхода.

Солнце осветило стоящую на обрыве женскую фигуру. Белое воздушное платье, развевающееся на ветру, протянутые навстречу восходу руки, женщина смеялась, и смеясь поворачивалась к нему. Его жена, его Марси. Обмирая от неизбежности, он кинулся к ней, предупредить, спасти, хотя бы закрыть собой, но на горизонте вспыхнуло второе солнце. Ослепительное, заливающее небо клокочущим огнем.

Дернувшись, Анри открыл глаза. Его краткий сон остался незамеченным. Кроме него в резервном командном центре находился только второй пилот, но Александр Сорокин сидел поглощенный собственными мыслями, и едва ли оборачивался посмотреть, чем там занят старший помощник капитана. Собачья вахта, по корабельному времени шел пятый час утра.

Отгоняя сон, Анри пробежался глазами по статусу корабельных систем. В бою у Юпитера фрегат получил серьёзные повреждения. Близким взрывом ему оплавило левый борт, выведя из строя почти половину зенитных установок, а лазеры вражеских истребителей расчертили броню зигзагами глубоких ожогов. Минус две маневровых дюзы, минус радарные решетки и антенны дальней связи, хорошо хоть аспайры не смогли пробить основной корпус. Но и без этого «Цераму» предстоял долгий ремонт. И дезактивация зараженных отсеков.

Фрегат попал под близкий ядерный взрыв, а перед этим неделю провел в глубине радиационного пояса Юпитера, и теперь его внешние отсеки фонили. Вторичная, наведенная радиация подчинялась закону семь-десять, за неделю уменьшаясь на порядок, но Анри полностью поддерживал идею капитана не возвращаться в отсеки жилого модуля. Они и так хватанули приличную дозу. Несмотря на принятые противорадиационные препараты, пару дней после разгона Анри чувствовал легкую тошноту. Сто три бэр, первая степень лучевой болезни. Ничего страшного, если бы не одно но. Анри хотел детей, а после такой дозы следовало лечиться минимум год. Немного, но кто знает, будет ли у него этот год. Война…

На консоли мигнула иконка капитанского вызова.

— Как вахта, старпом? — голос Манна еще был полон сна, отчего Анри страшно захотелось зевать.

— Без происшествий, капитан, — от сдержанной зевоты заныли скулы.

— Связь с танкером установлена?

— Еще нет, сэр.

— Пора бы уже, — помрачнел Манн, и попросил. — Ты разбуди меня, как только получим сигнал.

— Разумеется, капитан.

Манн отключился, и Анри тоскливо посмотрел на таймер в правой нижней части консоли. До конца вахты оставалось еще полтора часа борьбы со сном. Потом его сменит Фаррел, но выспаться все равно не удастся, заправка потребует его личного контроля. А значит на следующую вахту он заступит еще более сонным чем сейчас. Скорей бы уж Земля!

Насчет часов он погорячился, минут через десять после звонка капитана мигнула иконка связиста.

— Сэр, установлена связь с кораблем-заправщиком, он в сорока минутах от нас.

— Спасибо Акира. Передай танкеру, чтобы уравнивал скорости, я не хочу тратить НЗ рабочего тела.

— Понял, — Сагатимори замолчал, ожидая дальнейших инструкций, но Анри уже нажимал иконку связи с капитаном.

После того, как их выселили из башен жилого модуля, капитан Манн назначил своей резиденцией медицинский отсек. Хозяин отсека, доктор Хибберт поначалу ворчал, но потом смирился, ведь не выгонишь же капитана ютиться вместе со всеми в осевом коридоре. Поэтому вызов пошел на коммуникатор.

— Слушаю? — похоже за прошедшие десять минут Манн снова успел заснуть.

— Мы связались с танкером, сэр.

— Наконец-то! — оживился Манн. — Далеко?

— «Эклипс» в сорока минутах хода.

— Не припомню такого танкера в реестре Флота, — удивился Манн. — Хотя черт с ним, главное хоть кого-то к нам отправили. Так, Беллар, будь в БИЦ через десять минут.

Он отключился, и Анри, не тратя времени вызвал главного инженера. Фаррел ответил незамедлительно, всю неделю обратного пути он руководил восстановительными работами и почти не спал. И каждый раз, когда Анри его видел, главный инженер выглядел все хуже и хуже. Темные круги вокруг глаз, заострившийся как у мертвеца нос, впавшие щеки. Тридцатилетний мужчина теперь смотрелся лет на двадцать старше.

— Что случилось? — без особого интереса спросил Фаррел.

— Топай в РКЦ, Кирк, танкер на подходе.

— Понял, — односложно ответил Фаррел, и не дождавшись новых указаний, отключился.

С хрустом потянувшись, Анри заблокировал консоль, и отстегнул привязные ремни. Когда старик вызывает, то лучше не медлить. Предугадать реакцию капитана заранее у Анри не получалось. Капитан мог проигнорировать легкое нарушение, но порой мог и покарать. Причем никакой взаимосвязи с его текущим настроением, или ситуаций, отследить не удавалось. Взыскания капитан Манн раздавал, руководствуясь какой-то своей, внутренней логикой. А играть в рулетку Анри не любил.

Проигнорировав вопросительный взгляд второго пилота, он подплыл к люку, и уже открывая его, ощутил запоздалое удивление. Зачем капитан позвал его в боевой информационный центр? Ведь он вполне мог наблюдать за заправкой со своего места. Манн собрался преподать ему очередной урок? Практическое занятие, смешное после всего пережитого, после атаки на вражеский конвой, после гибели друзей. Неужели Манн все еще надеется, что вскоре Анри получит под командование собственный корабль? Сам Беллар в подобном исходе сомневался. Не в собственных качествах, он сомневался в возможности выжить. Даже если им удастся отстоять Землю, кадровый состав флота в будущем сражении выбьют подчистую.

Не сказать, что Анри был фаталистом, но та засада возле Юпитера хоть и доказала, что аспайров можно бить, показала так же и цену, которую требовалось платить за каждый уничтоженный вражеский корабль. Они сумели выбить танкер, и немного повредить один из носителей, но из трех фрегатов и двадцати четырех такшипов от Юпитера ушел один только «Церам». Такшипов уцелело три, но их пришлось бросить, сняв полумертвые от облучения экипажи.

Анри содрогнулся, вспомнив, какими те поднялись на борт. Командир дивизии сбросил громоздкий защитный скафандр, то первое, что бросилось в глаза было красное, свекольного цвета лицо. Ярко выраженная склеродермия, первый признак сильного радиационного поражения. Мельчайшие кровоизлияния из капилляров, и судя по оттенку кавторанг получил не менее тысячи бэр! Тяжелая, почти смертельная стадия лучевой болезни. Едва взглянув на комдива, доктор Хибберт тут же распорядился уложить двенадцать выживших в гибернацию. Вылечить их могли только на Земле.

Резервный командный центр размещался в корме. Анри выплыл в основание осевого коридора, тускло освещенного тоннеля трехметрового диаметра. После того, как людей переселили сюда из жилого модуля, тут всегда царил полумрак. Яркий свет мешал отдыхающей смене, и сейчас на переборках горели только огоньки аварийного освещения. В их голубоватом свете виднелись уложенные в самом конце осевого коридора груды контейнеров с водой и пищей. Большую часть запасов Манн приказал перенести вглубь корабля еще две недели назад. Сюда радиация доберется в последнюю очередь.

Отталкиваясь от скоб на переборке, Анри прыгнул через «зону отдыха», где они коротали время между вахтами. Чтобы без остановки пролететь между рядами спальных мешков пришлось оттолкнуться посильнее. Будить товарищей не хотелось, хотя побудку все равно должны были сыграть в течении ближайшей четверти часа. Сближаясь с танкером, фрегат включит двигатели, а находиться в осевом коридоре во время ускорения было невозможно. Когда давали тягу, коридор превращался в глубокий колодец с отвесными стенами. На время маневрирования отдыхающим приходилось тесниться в соседних отсеках.

Пролетая мимо «зоны отдыха», Анри невольно обратил внимание на лица спящих. Среди них почти не встречалось обычной для спящего человека безмятежности. Сон большинства был неглубок и тревожен. Пережитое, и предстоящее наложило отпечаток на их лица. Выйдя из одного боя, они шли в другой, еще более страшный.

— Беллар, обожди, — раздался сзади голос капитана.

Успевший натянуть скафандр Манн, выплывал из люка медицинского отсека. Ухватившись за скобу на переборке, Анри послушно остановился.

— Капитан?

— Обогнал старика? — нахмурился Манн. — Я же сказал, прибыть через десять минут!

— Виноват, сэр, — изобразил раскаяние Анри.

Преодолев разделяющее их расстояние одним длинным прыжком, Манн завис рядом, и негромко произнес.

— Тебе не хватает пунктуальности, старпом. Помни, что пунктуальность следствие внутренней дисциплины, — Манн поучительно поднял вверх палец. — Когда ты получишь собственный корабль, ты должен стать образцом для своих людей. Образцом дисциплины и самоконтроля!

— Я понял, капитан, — склонил голову Анри.

Манн отмахнулся, и оттолкнувшись, полетел к люку в БИЦ.

— Ничего ты пока не понял, старпом, — коснувшись рукой люка, он обернулся. — И времени на понимание у тебя остается все меньше и меньше!

— Вы говорите это так, — догнал его Анри, — словно я получу корабль через пару недель.

Уже открывший люк капитан тихонько засмеялся.

— Не так быстро Беллар. В бой у Земли ты пойдешь на моем корабле!

Дождавшись, пока капитан проскользнет в открывшийся люк, Анри последовал за ним.

— Думаете у нас есть шансы его пережить?

Манн дождался, пока шлюз закроется, и крепко взяв Анри за ворот скафандра, притянул к себе.

— Ты сдурел, старпом? — прошипел капитан ему в лицо. — Если я еще раз услышу подобные разговоры, ты не то что корабль не получишь, тебя из флота спишут! Достал ты меня своим пессимизмом, Беллар.

Положив ладонь на сжимающее его горло руку, Анри сказал.

— Я реально смотрю на вещи, капитан. Аспайры сомнут Резервный флот, и вы это понимаете не хуже меня.

Касанием ладони заблокировав готовый открыться люк, Манн покачал головой.

— Ты слишком рано сдался, старпом, — он жестом пресек попытку Анри возразить, и наклонился почти к самому уху. — У тебя есть близкие?

— Да, — кивнул Анри.

— Ради них мы не имеем права сдохнуть! Понял меня, Беллар? — глядя ему в глаза, капитан раздельно повторил. — Не имеем права сдохнуть!

Отпустив его, Манн устало провел рукой по блестевшей в свете ламп лысине.

— Ты храбрый парень, Беллар. Но пессимист, а это плохо для капитана. Как ты будешь внушать веру людям, если не веришь сам?

Поежившись под внимательным взглядом капитана, Анри пожал плечами.

— Свои сомнения я им не покажу, сэр!

— Не покажу, — передразнил его Манн. — Да у тебя уже неделю вид, как у приговоренного к виселице! Только экипаж мне смущаешь, старший помощник!

— Виноват, — подтянулся Анри.

— Виноват, — подтвердил Манн. — В общем так, Беллар. Чтобы этих разговоров я от тебя больше не слышал! Пойми, если на войне ты поверил в свою смерть, то следующего боя не переживешь точно. Обязательно ошибку какую допустишь, подсознание подведет, оно-то уже в смерть поверило, решило, что бороться поздно, все решено. А ничего еще не решено, старпом, понял меня?

— Да, капитан!

Прищурившись, Манн несколько секунд пристально вглядывался в его лицо, затем кивнул.

— Может и понял. Наверное, я еще сделаю из тебя хорошего капитана. А теперь улыбку на морду, и за мной в БИЦ!

Капитана в шлюзе естественно никто мариновать не рискнул. Опознав капитана, компьютер фрегата не стал дожидаться распоряжения офицера службы безопасности, и впустил их, едва Манн коснулся панели. Анри вздохнул, даже его обычно подвергали процедуре личного опознания. Словно компьютер можно обмануть.

В боевом информационном центре фрегата было немноголюдно. Справа от входа нес дежурство один из офицеров СБ в наглухо задраенном десантном скафандре, да коротал свою вахту связист. Манн прыгнул к своему возвышению посередине рубки.

— Доброе утро, корабль! Сагатимори, что у нас с танкером?

— В получасе от нас, капитан. Связь установлена.

— Картинку на главный экран, — махнул рукой Манн, и обернулся к Анри. — Чего висим, старпом, твоя вахта еще не кончилась, поднимай экипаж!

Молча переваривающий отповедь в шлюзе, Анри машинально кивнул, и подтянул себя к консоли справа от капитанского возвышения. Пора было поднимать экипаж. Авторизовавшись, Анри недолго думая, включил в осевом коридоре полное освещение, и задействовал громкую связь.

— Экипаж подъем! Пятнадцать минут до ускорения!

На внутренних камерах было видно, как зашевелились спящие, вылезая из своих уютных гнезд. Как-то само собой получилось так, что после сражения люди спали не раздеваясь. Это экономило много времени, драгоценного времени на сон. Экипаж выбивался из сил, стремясь починить корабль. Все меньше работы в ремонтных доках. Но у этой привычки имелся и плюс, теперь Анри мог не волноваться, что кто-то не успеет занять свое место.

Гораздо больше его интересовала установленная с танкером связь. Вот уже две недели они оставались отрезанными от новостей солнечной системы, запрет капитана на внешний трафик оставался в силе. Он сделал только одно исключение, экипажу сообщили, что аспайры по прежнему оставались на орбите Ганимеда. Их засада выиграла для Земли как минимум неделю на подготовку. Больше, чем они смели надеяться.

— «Эклипс», здесь капитан Манн, — откашлявшись, представился в микрофон Манн.

— Видим вас на радаре, «Церам», — отозвался молодой задорный голос. — Рад встрече, вы герои, парни!

— Дай мне сюда капитана, — недовольно потребовал Манн.

На стенном экране проявилось изображение немолодого уже мужчины с аккуратно подстриженной седой бородой. Камера сдала чуть назад, и Анри увидел на бородаче ослепительно белый китель с золотым шитьем на обшлагах. В левой руке капитан держал вычурно изогнутую курительную трубку, и ничем не походил на офицера военного флота. Гражданский, удивленно отметил Анри. Выдержав небольшую паузу, капитан приветливо взмахнул свободной рукой и улыбнулся.

— Ну наконец-то, а я-то думал вы нас первыми обнаружите.

— У меня уничтожены антенны главной радарной станции, — спокойно ответил Манн.

Капитан танкера понимающе кивнул и спросил.

— Тяжело пришлось?

— Нормально, — отмахнулся Манн. — Поговорим позже, сначала заправка!

— Сделаем, — снова кивнул бородач, и бросил куда-то в сторону. — Клайд, курс на сближение!

Теперь, когда они установили связь, фрегат развернулся к подлетающему танкеру уцелевшей антенной вспомогательного радара. Разрешающей способности которого едва хватало, чтобы оценить габариты приближающегося объекта. Слишком маленькие для флотского танкера!

Прежде чем он успел сообразить что к чему, на консоли мигнула иконка вызова. Анри пальцем перетащил открывшееся окно на середину экрана, и вторым касанием уставил связь. Докладывал главный инженер.

— Корабль готов к приему рабочего тела.

Фаррел говорил не поднимая исхудавшего лица, упорно смотря куда-то вниз, себе под ноги. Он сильно изменился после бомбардировки Ганимеда. Анри несколько раз порывался вытащить главного инженера на откровенный разговор, но Фаррел неизменно увиливал под предлогом неотложных дел. Он исправно нес службу, лишь с каждым днем все больше и больше замыкаясь в себе. Причину такого поведения Анри знал, на Ганимеде у главного инженера осталась невеста. А поселения Ганимеда крейсера аспайров расстреляли с орбиты.

Возможно девушка выжила, недра спутника пронизывала целая сеть ледяных тоннелей и пещер, да и селились люди глубоко в толще льда. Не так-то просто пробиться на пару километров вглубь. Но Анри сомневался, что правительство сумеет в ближайшие месяцы отправить спасательные корабли. Большим шишкам из Прайма сейчас явно не до кучки шахтеров на замороженном шарике, им приходилось думать о восьми миллиардах жителей Земли.

— Беллар, десятиминутная готовность к маневру! — оторвал его от размышлений Манн. — Все готовы?

Анри вывел на консоль местонахождение экипажа. Осевой коридор был чист, метки персональных датчиков расползались по боевым постам, поэтому Анри почти не покривил душой.

— В срок уложатся, капитан.

— Ну ну, — казалось Манн остался доволен. — Технические службы?

— Готовы к приему РТ.

За его спиной распахнулся шлюз, и в рубку гурьбой ввалились запыхавшиеся офицеры. Впрочем, вырвавшись из теснины шлюза, они тут же с похвальной расторопностью разлетелись по своим местам.

— Две минуты тринадцать секунд, — громогласно объявил Манн, — хреново, господа офицеры!

Заспанный Бен Берли, системный администратор фрегата тут же возразил.

— Мы вдвое перекрыли норматив, сэр!

— По нормативу вы начинаете из жилого модуля, а не из осевого коридора. Придем на базу, будем тренироваться!

Вопреки обычному, разнос Манна встретили улыбками, как что-то родное, привычное, как тонкую ниточку, связывающую их с прежними временами. Временами, когда несданный норматив был худшим, что могло случиться по флоте. Старые добрые довоенные времена.

Улыбаясь, Анри посмотрел на радар. Танкер подошел уже совсем близко, и сейчас тормозил, окончательно уравнивая скорости. Судя по меткам на экране, остановиться он должен был в паре десятков километров, а дальше наступал их черед. Аккуратно подойти и присосаться, набираясь сил. Еще на один рывок, сначала на коррекцию траектории, а потом на муторное многочасовое торможение.

— «Церам», здесь «Эклипс», мы готовы, подходите!

— Вас понял, — Манн помолчал, и вдруг спросил: — «Эклипс», у вас рабочего тела-то для нас хватит?

— Для вас хватит, — после короткой паузы ответил капитан «Эклипса». — Для нас уже нет. Примете на борт?

— Разумеется, — кивнул Манн.

Со своего места, Анри заметил, как сжались на подлокотниках капитанские пальцы. Спохватившись, старпом досадливо хлопнул себя по лбу. Задумавшись о судьбе Ганимеда, он совершенно упустил из вида необычно скромные размеры суда снабжения. А ведь Манн сразу упомянул, что не помнит в реестре такого танкера. Чертыхаясь и проклиная интерфейс, Анри полез в меню консоли. В базе данных флота под именем «Эклипс» нашлось два судна. Рудовоз и старая частная яхта. Первый отпадал сразу, запасов рабочего тела у рудовоза не хватило бы даже на разгон для перехвата.

— Скажите, «Эклипс», — очень вежливо задал Манн резонный вопрос, — у вас там на Марсе совсем рехнулись, посылать вместо танкера старую яхту?

В рубке наступила мертвая тишина. Яхта вместо обещанного танкера в точке рандеву говорила о том, что дела идут совсем плохо.

— Мы были ближайшим способным к разгону судном, — беспомощно улыбнулся капитан «Эклипса». — И у нас очень объемистые баки, «Эклипс» проектировали для полетов в районе Облака Оорта.

— Понятно, — кивнул Манн, и щелкнул пальцами, — экипажу приготовиться к маневру!

Рявкнули, отдаваясь ноющей болью в черепе колокола громкого боя. Минута до ускорения. Анри на всякий случай проверил пристяжные ремни, две маневровые дюзы по левому борту восстановить так и не удалось, а значит пилоту придется разворачиваться вращением. Не ровен час вылетишь из кресла, позору потом не оберешься.

Его опасения оказались напрасны, пилот выдал импульс вращения настолько аккуратно, что непосвященный человек пожалуй и вовсе бы не заметил маневра. Трехсотметровая туша фрегата шевельнулась, плавно поворачиваясь вокруг оси.

Процедура заправки заключалась в том, чтобы подойти на полсотни метров к судну-заправщику, уравнять относительные скорости, и выбросить в его сторону гибкий шланг с магнитным наконечником. Крупные танкеры могли одновременно заправлять до четырех кораблей класса фрегат. Если конечно пилоты этих фрегатов обладали талантом в своей профессии. Александр Вейли, по прозвищу Первый, таким талантом обладал. Пусть даже и покорежил их при посадке на Метиду. Вот только на этот раз показывать свое умение было не на чем, длиной фрегат превосходил яхту почти на треть.

К досаде Анри, на главном экране рубки по прежнему красовалось бородатое лицо капитана яхты. Сагатимори уже отключил звук, и бородач беззвучно открывал рот, раздавая команды офицерам на своем мостике. Анри предпочел бы вывести на экран изображение со внешних камер, но Манн отчего-то медлил с отданием соответствующего приказа, и ему пришлось довольствоваться собственной консолью.

Второй маневр едва не застал врасплох, на сей раз Александр Первый крутанул корабль посильнее, разворачивая его кормой по ходу движения. Они заходили сзади «Эклипса», так что факел малой тяги ударил чуть наискось мимо корпуса яхты, проходя от нее в считанных сотнях метров. Анри оценил тягу в две десятых грава, и стремясь увидеть все собственными глазами, переключился на одну из кормовых обзорных камер.

Всю левую сторону экрана заливало сплошное бурление огня, там ярился страшный даже на малой тяге выхлоп. Зато справа постепенно вырастала белоснежная красавица яхта. Аккуратно подруливая уцелевшими боковыми дюзами, Вейли вывел фрегат параллельно ей. На этот раз, Анри приготовился заранее, плотнее вжимаясь в сиденье. Эта привычка, осталась у него со времен службы на «Нигоне», там пилоты рвали с места, разом выводя двигатели на выбранный режим. Неприятное ощущение.

— Скорость относительно заправщика, ноль, — немного рисуясь доложил Вейли, — дистанция пятьдесят два метра.

— Хорошо, — оценил работу Манн, — инженерной службе начать процедуру заправки!

В сторону яхты выстрелил блестящий наконечник, за которым стал разматываться толстый шланг, и пока Анри соображал, на какую камеру лучше всего переключить обзор, наконечник уже захватило магнитное поле.

— Есть захват, — информировал Фаррел. — Готовы к приему водорода.

Выбрав нужный ракурс, Анри успел заметить, как вздрогнул и напрягся шланг. Водород подавали под очень высоким давлением, но даже не смотря на это, заполнение объемистых баков было делом не быстрым. Долгие минуты монотонного ожидания. Особенно сейчас, когда в баках оставался лишь неприкосновенный запас рабочего тела. Самое время разузнать новости, но капитан отчего-то медлил, и Анри решил обратиться к нему напрямую.

— Сэр, может стоит разузнать новости?

Погруженный в свои мысли Манн среагировал не сразу. Он задумчиво выбивал пальцами нехитрый ритм, и не отрываясь смотрел, как под давлением вибрирует освещенный далеким солнцем шлаг.

— Сэр, — повторил Анри, — как насчет новостей?

— Что? — вздрогнул выходя из раздумий Манн. — А, новости? Сначала проведите инспекцию носового бака, Берли, потом откройте ему канал наружу!

Чертыхаясь, Анри поплыл в осевой коридор. Инспекция баков рабочего тела, вручную! Как будто нельзя считать информацию удаленно, никуда не вставая из удобного кресла. А теперь ему придется обойти вокруг цилиндра носового бака, тщательно переписывая показания локальных датчиков. Часа на два развлечений обеспечено!

Злость придала сил, управился он где-то за полтора часа, и выбравшись из узкого технического лаза, полетел обратно в боевой информационный центр. Здесь все осталось по прежнему, как будто он и не покидал полутемный зал. Все так же задумчиво сидел на своем возвышении капитан, впереди отдыхал, медитируя, первый пилот, насмешливо глядел на него из своей ниши, системный администратор.

Чувствуя, как закипает, Анри опустился на прежнее место, и прилепив на горло кругляш ларингофона, вызвал Берли на связь.

— Бен, мне нужен канал на «Эклипс».

— И чо?

— Ты охренел, офицер?! — вызверился Анри. Сейчас ему было наплевать, что в их сторону стали оборачиваться все находящиеся в рубке. — Приказ капитана забыл? Немедленно мне канал на яхту, или неприятности я тебе обеспечу!

Что-то буркнув под нос, сисадмин немного поколдовал над консолью, и не поворачивая головы, поднял большой палец. А на экране у Анри, мгновенно успокоив его, загорелся зеленым значок внешнего канала связи. Капитан лично решал, какая информация могла покинуть борт фрегата. Сначала это было оправдано соображениями безопасности, чтобы не вызвать панику на обреченном спутнике, но затем приказ подтвердили с Земли. Правительство решило оставить народ в неведении до самого последнего момента. Пока скрывать неизбежное станет совершенно невозможно.

Анри томился невозможностью предупредить родных. Конечно, они получили места в правительственных убежищах, но если власти сообщат слишком поздно, семья могла не успеть добраться к месту сбора вовремя. Он представлял, какая в обществе поднимется паника, когда народ узнает о грозящей опасности. А паника в первую очередь парализует транспортную систему.

Он встряхнул головой, отгоняя недобрые мысли, и активировал связь с капитаном яхты.

— Приветствую вас, «Эклипс». Здравствуйте, капитан Диллент, я старший помощник Беллар.

Капитан «Эклипса» поднял голову и широко улыбнулся.

— Приятно познакомиться, капитан-лейтенант, для вас я Джон! Вы настоящие герои, парни! Я горд, что именно моему суденышку выпала честь встречать парней, надравших аспайрам задницы! Три корабля против девяти, а вы все равно задали им жару!

Закашлявшись от неожиданности, Анри вытянул вперед руку, останавливая капитана «Эклипса». Дыхание удалось восстановить не сразу, и все еще перхающий Анри хрипло спросил.

— Откуда вы это знаете, Джон?

Тот самодовольно приосанился.

— Естественно, это секретная информация, но перед вылетом мне рассказали о вашем подвиге, капитан-лейтенант. Я думаю, после того, как снимут режим секретности, вы все станете национальными героями!

— Три против девяти, говорите? — усмехнулся Анри.

— Что-то не так? — Забеспокоился капитан.

— Да нет, в общем-то все правильно. — Анри не стал пояснять, что на самом-то деле они атаковали лишь заднюю пару кораблей, танкер, и носитель. Тяжелый крейсер подошел позднее, а оставшиеся три носителя не успели даже выпустить свои истребительные группы. А основная ударная сила аспайров даже не подошла к газовому гиганту. Вот только капитану знать об этом не стоило. Пусть хоть у кого-то остается вера в военно-космический флот.

— А вам здорово досталось, — сказал вдруг капитан «Эклипса». — Разрезы в броне видны даже отсюда.

— Вы еще наш левый борт не видели. — Анри скинул капитану яхты фотографию оплавленной стороны фрегата.

— Пустое пространство, чем это вас? — охнул капитан Джон.

— Близкий ядерный взрыв, — пожал плечами Анри. — Пустяки, по большому-то счету. Вы лучше расскажите, что творится у внутренних планет?

Задавая этот вопрос, он включил запись разговора. Если капитан Манн одобрит, остальной команде тоже будет интересно услышать новости. Вон как навострили уши все, находящиеся в рубке! Да и сам Анри изнывал от нетерпения. Две недели они находились отрезанными от всего мира, поврежденная антенна дальней связи позволяла принимать лишь короткие сообщения. И вот наконец-то, долгожданные новости!

Бородатый капитан Джон задумчиво почесал затылок.

— Я право в затруднении, мы возвращались из системы Сатурна, когда с Марса нам приказали разгоняться наперехват вам. Собственно, я знаю только то, что нам сообщил вице-адмирал Титов. Он сказал, что было сражение, в котором наша эскадра разгромила большую часть вражеского флота, но единственный уцелевший фрегат был вынужден отступить. А разве это не правда?

В рубке «Церама» раздались сразу несколько нервных смешков. Фантазии командующего базы «Севастополь» следовало отдать должное, адмирал умудрился почти не соврав, сохранить в тайне произошедшее возле Юпитера. Таким образом, Титов свел к минимуму риск возникновения паники. Даже нарушь матросы «Эклипса» инструкцию, и сообщи о своем задании на Землю, чтобы они сказали? Что летят спасать вернувшийся из боя корабль, не более того. Кстати, вернувшийся откуда?

— Простите, Джон, а откуда по вашему мы вернулись?

— Не знаю, — развел тот руками. — Лично меня удивило, что вы идете через систему. Из прыжка ведь лучше выходить вне плоскости эклиптики, так?

Анри стоило больших усилий сохранить бесстрастное выражение лица. Экипаж «Эклипса» не имел ни малейшего представления, откуда так спешно убегал «Церам». Они не могли даже подумать, что побитый фрегат убегал от Юпитера, что сражение произошло в Солнечной системе! Идеальное отвлечение внимания!

Восхищенно цокнув языком, Анри обратился к капитану «Эклипса».

— В свое время вы все узнаете, капитан. Хотя, честно говоря, я надеялся, что это вы расскажете нам что-нибудь новенькое.

— Чем богаты, — с сожалением произнес капитан «Эклипса». — Я могу сбросить вам свежие слепки инфосферы. Кстати, выложили неплохой интерфильм «Покорение Пояса», если кому интересно.

— Нам бы выспаться, — улыбнулся Анри, — поверьте, капитан, крайние пять дней мы трудимся не покладая рук.

— Понимаю, — внезапно смутился бородач. — Мы окажем вам любую посильную помощь, у меня в команде работают отличные специалисты!

— Не жалко бросать яхту? — решился на этот вопрос Анри.

Капитан Джон на миг опустил взгляд, но голос его даже не дрогнул.

— Жалко, но выбора не оставили! Рабочего тела хватит только вам, да и то впритык, перед Землей придется еще один танкер навстречу высылать. А моя старушка прожила долгую и насыщенную жизнь. Две сотни лет в строю, пять капитальных ремонтов! Одна из последних яхт без вирт-привода, между прочим! Зато «Эклипс» мог добраться до облака Оорта!

Разгорячившись, капитан яхты принялся расписывать достоинства своего корабля, но вдруг замер на полуслове, и тяжело вздохнув, тихо проговорил.

— Я пятнадцать лет на ней ходил, каждый винтик знаю. Да и мистер Солье очень расстроен.

— Хозяин? — понимающе кивнул Анри.

— Он самый. Компенсацию ему конечно выплатят, да что толку, эта яхта досталась ему в наследство от деда, и дорога как память.

— Хозяин на борту? — встревожился Анри. Им только и не хватало, что миллиардера в депрессии.

— Заперся в своей каюте, — печально произнес бородач. — Посылает всех к дьяволу, и отказывается выходить. Пришлось даже применять силу, и по возвращению боюсь нам предстоит искать другую работу. Впрочем, нам ее все равно пришлось бы искать, корабль-то мы бросим.

— Без работы вы не останетесь, — хмыкнул Анри. — Сейчас расконсервируют Резервный флот, и на счету каждый космонавт. Зарплата небольшая, зато при деле будете!

Капитан «Эклипса» пренебрежительно отмахнулся.

— Да его уже второй год расконсервируют, толку-то!

— Теперь толк будет, — пообещал Анри. — Думаю, через пару недель в строй введут первый десяток судов.

— С какой это стати? — прищурился Джон.

Анри чуть не ляпнул о том, что яхтсмены скоро все узнают сами, но прислушивавшийся к разговору Манн, резко переключил канал связи на себя.

— Джон, начинайте стыковку, как только закончим перекачку водорода! Я хочу начать торможение в течение ближайшего получаса. И к тому времени, ваши люди должны быть у меня на борту.

Развернувшись к новому собеседнику, Джон неуверенно улыбнулся.

— Нас всего четырнадцать человек, включая личного секретаря мистера Солье. Нам и четверти часа хватит.

— Понимаете ли, уважаемый… — Манн сделал многозначительную паузу.

— Джон Диллент, — запоздало представился капитан «Эклипса».

— Понимаете ли, уважаемый мистер Диллент, мой жилой отсек фонит, а на борту в полтора раза больше людей, чем положено по штатному расписанию. Мне придется распихивать вас по всему кораблю.

— Да, конечно, — растерялся Диллент. — Вашим людям что-нибудь нужно? У нас есть чем угостить героев!

— Нет времени для погрузки! — отрезал капитан Манн. — А теперь позвольте откланяться, у меня много дел. Конец связи.

Закрыв окно с растерянным Диллентом, капитан Манн сердито повернулся к Анри и вполголоса отчитал его.

— Беллар, у тебя мозги есть? Они еще на своем корабле, у них есть дальняя связь, а ты им чуть секретную информацию не разболтал, старпом.

Последнее слово в устах капитана прозвучало почти, как ругательство и Анри виновато опустил взгляд. По большему счету Манн был прав, и пытаться спорить, означало лишь навлечь на себя капитанский гнев. Капитан «Церама» славился своим тяжелым нравом. От немедленной расправы, Анри спас доклад главного инженера Фаррела.

— Забор рабочего тела завершен.

Манн тут же забыл о прегрешении старпома.

— Что-то слишком быстро! Фаррел, сколько водорода мы приняли?

— Шестнадцать с половиной тысяч тонн, капитан.

Насколько помнил Анри, на полной тяге, в секунду фрегат выбрасывал чуть больше тонны ионизированного водорода. Обреченная яхта подарила им около четырех часов полной тяги. Совершенно недостаточно даже для торможения!

Он тайком покосился на капитана, ища в его лице малейшие признаки неуверенности, но Манн хранил полнейшее спокойствие. Так, словно в их положении не было ничего необычного. Подумаешь, сожгли все рабочее тело. Подумаешь, вместо танкера, в точку рандеву им прислали старую яхту. Ничего особенного, обычная ситуация в карьере каждого военного космонавта.

— Мистер Тавиш, — обратился Манн к навигатору. — Не могли бы вы построить курс, с учетом наших запасов рабочего тела?

— Выполняю, сэр, — моментально отозвался тот.

— Доложите по готовности, — распорядился капитан. — Сагатимори, передайте на «Эклипс», чтобы начинали стыковку. Надеюсь, они оставили для нее немного рабочего тела, иначе пусть прыгают в скафандрах!

Услышав последние слова капитана, Анри укоризненно покачал головой. Прыжок в скафандре, входил в обязательную подготовку военных космонавтов, но экипаж яхты мог и не обладать необходимыми навыками. Не говоря уж о хозяине несчастного «Эклипса». Наземники даже скафандрами-то редко умели пользоваться, не то что реактивными ранцами.

— Сэр, с «Эклипса» сообщают, что готовы к стыковке, — прервал его мысли доклад Сагатимори.

— Пусть начинают, — рассеянно приказал Манн. Капитан что-то увлеченно набивал на своей консоли, пальцы его так и летали над экранной клавиатурой. Со своего места Анри не видел происходящего на экране капитанской консоли, поэтому он немного воспарил над креслом, и оттолкнувшись чуть сместился влево, ближе к возвышению в центре рубки. Впрочем, даже отсюда он смог увидеть лишь раскрытое окно текстового редактора, сами буквы сливались в сплошной серый фон. Требовалось подлететь ближе, но Анри никак не мог придумать повода подобраться ближе к капитану.

Повод нашел сам капитан, не оборачиваясь, он подозвал его к себе.

— Лети сюда, старпом.

Заинтригованный, Анри примостился рядом с капитанским креслом.

— Сэр?

К своему удивлению, в окне текстового редактора он увидел заполненный наградной лист на первого лейтенанта Фаррела. Неужели у Манна не было другого времени, чтобы заняться канцелярией! Или это очередной урок?

Словно прочитав его мысли, капитан устало потер виски.

— Много вас, награжденных, а я один. И повторяться нельзя, а то комиссия наградной лист завернет. Вот скажи мне, Беллар, как ты думаешь, за самоотверженную работу по устранению полученных в бою повреждений, следует повысить первого лейтенанта Фаррела в звании, или наградить его орденом «Гордости Лиги»?

— Не знаю, сэр, — растерялся Анри. — Может быть стоит ходатайствовать о награждении орденом?

— Вот и я так думаю, — согласился Манн. — Ведь если его представят к званию, то непременно заберут на повышение. А где я сейчас найду хорошего главного инженера?

Он хотел сказать что-то еще, но серебристая туша «Эклипса» пришла в движение, медленно приближаясь к фрегату.

— Сэр, расстояние полста метров, скорость сближения, десять сантиметров в секунду, — тут же доложил Вейли.

— Следи за ними! — отрывисто приказал Манн. — Я не доверяю гражданским.

— Понял, даю импульс ухода, если дистанция сократится до двадцати метров.

Длина стандартного переходного тоннеля составляла тридцать метров.

— Не поцарапайте нас, «Эклипс» — пошутил на внешнем канале Манн.

— У меня хороший пилот, — обиженно отозвался Диллент.

— Посмотрим.

Капитан «Эклипса» не соврал, яхта погасила боковое смещение одним длинным, хорошо рассчитанным плевком маневровых двигателей. И ее пилот подобрал такую тягу, что выхлопы даже не долетели до борта фрегата. Расчет был великолепен, когда яхта замерла, на дальномере горела надпись «29 метров».

На внешнем канале раздался преисполненный затаенной гордостью голос Диллента:

— К стыковке готовы!

— Фаррел, подсвети им шлюз! — скомандовал Манн.

— Выполняю.

От яхты к ним медленно поползла гофрированная труба переходного тоннеля. Следя за ней, Анри вдруг представил, как это выглядит со стороны. Белоснежная яхта, и серо-черный фрегат. Словно красавица, протягивающая руку израненному воину. Вот только, красавица уже отдала воину все силы, и теперь сама ждала помощи.

— Есть контакт! — проинформировал Фаррел. — Есть герметизация, выравниваю давление.

— Старпом, — обернулся к нему Манн. — Обеспечь наших гостей спальными местами.

— Да, сэр, — печально вздохнул Анри, и в который уже раз воспарил над креслом. Уже не в первый раз после сражения, ему казалось, что капитан намеренно сваливает на него большую часть своих обязанностей.

По случаю прибытия гостей, в осевом коридоре врубили полное освещение, и выглянув из люка, Анри болезненно зажмурился. Помимо трех мерцающих поручней, что обычно разгоняли тьму, сейчас в коридоре светились сами переборки. Конечно раньше, когда осевой коридор не загромождали спальные мешки и штабеля пищевых контейнеров, смотрелось это гораздо красивее. Сейчас же белое сияние стен наполовину закрывали посторонние предметы, и очарование терялось, оставляя лишь неприятные ощущения в отвыкших от яркого света глазах.

Продолжая щуриться, Анри достал коммуникатор, и с трудом различая экран, вызвал Фаррела.

— Кирк, уменьши яркость в коридоре, глаза режет!

— Приказ капитана, — сухо отозвался тот.

— Кирк, я ни черта не вижу! Притуши стены!

— Ладно, — согласился тот, и стены почти сразу потускнели, перестав слепить.

Мимо него, перебирая руками за протянутые вдоль стен леера, к шлюзам пролетела большая группа оружейных техников, во главе с лейтенантом Д'Амико.

— Д'Амико, стоять! — окрикнул Анри своего подчиненного.

Тот послушно ухватился рукой за леер, и завис в полуметре от светящейся стены.

— Сэр?

— Куда собрался?

Тот кинул быстрый взгляд в сторону далеких шлюзов, и подрагивая от нетерпения, пояснил.

— Я сформировал погрузочную команду. Сегодня вечером хоть поедим по человечески.

— Черта с два, — охладил его пыл Анри. — Манн приказал снять только людей, для деликатесов у нас времени нет.

— Ничего, — отмахнулся лейтенант, — пару ящиков мы все равно заныкаем.

Услышав прозвучавший из группы мичманов осторожный смешок, Анри с трудом взял себя в руки, и почти ласково поинтересовался.

— Вы намерены саботировать прямой приказ капитана?

Традиции военно-космического флота Лиги уходили корнями в седую древность, во времена океанских судов. И как минимум одна традиция пришла оттуда неизменной. Беспрекословное подчинение капитану. Приказ старика мог вести корабль прямиком к гибели, но он все равно был обязателен к исполнению. Старику виднее!

По окончании похода приказ можно было обжаловать, капитан мог понести наказание, но только потом, после швартовки, и после слушания дела в суде. Не раньше. Нарушивший же приказ капитана, не мог рассчитывать на снисхождение. В некоторых случаях, в условиях боевой обстановки, ослушника могли приговорить к смерти прямо на борту корабля.

Побледнев, Д'Амико изменился в лице.

— Никак нет, сэр! Вы меня неправильно поняли.

— Я понял вас правильно, второй лейтенант. И будьте уверены, этот ваш поступок я запомню. Будьте любезны выполнять приказы от и до, без самодеятельности!

— Да, сэр, — еще больше поник Д'Амико.

До самого шлюза, Анри не произнес больше ни единого слова. Пока они добирались, «Эклипс» успел завершить процедуру шлюзования. Заметив среди заполонившей отсек толпы, бородатого капитана, Анри подлетел поближе, и бросив руку к виску, улыбнулся.

— Добро пожаловать на борт, капитан Диллент!

Бородач, в реале оказавшийся низкорослым, и хрупким, чего не мог скрыть даже роскошный белый китель, улыбнулся в ответ.

— Добрый вечер, капитан-лейтенант Беллар! Или у вас утро?

Замешкавшись с ответом, Анри коснулся левого рукава, вызывая часы. Изматывающая работа последних дней привела к полной потере чувства времени. Вот уже неделю жизнь делилась на долгий, муторный ремонт, и краткие периоды сна.

— У нас раннее утро, скоро завтрак, — неуклюже пошутил Анри.

— Отлично! — оживился капитан. — А к завтраку мы захватили отличное вино. Отпраздновать вашу победу.

Анри закашлялся, но прежде чем капитан Диллент успел удивиться такой реакции, в люк слегка неуверенно просунулся высокий, худой джентльмен.

— Это и есть та посудина, ради которой я пожертвовал своей малышкой?

Тон мистера Солье не предвещал ничего хорошего. И Анри его прекрасно понимал, антикварная яхта в отличном состоянии наверняка стоила кучу денег. Конечно правительство должно возместить потери, но в условиях войны ни одна верфь не возьмет частного заказа. Верфи строили боевой флот.

Капитан Диллент почтительно обернулся, и представил вновь козырнувшего Анри.

— Это старший помощник фрегата «Церам», капитан-лейтенант Беллар.

— Доброе утро, мистер Солье.

Прищурившись, Солье осмотрел его, и внезапно перейдя на французский, спросил.

— Француз?

Не без труда переключившись на язык предков, Анри коротко кивнул.

— По отцу, мсье.

Скривившись, Солье пробормотал.

— Боже, ну и акцент. Откуда вы родом, капитан-лейтенант?

— С севера Австралии.

— Все с вами ясно, — перешел обратно на бэйсик Солье. — Если вас не затруднит, то покажите мою каюту, и оставьте меня в покое.

Анри смущенно развел руками.

— Прошу прощения, мистер Солье, мне приказано разместить вас в радиационном убежище.

— Где? — приподнял бровь Солье.

— Дело в том, — принялся объяснять Анри, — что в жилом отсеке до сих пор высокий уровень радиации, и экипаж временно размещен в осевом коридоре. Боюсь, что радиационное убежище в настоящее время наиболее комфортное помещение на «Цераме». Там конечно тесновато, после боя мы сняли выживших с однотипного фрегата, но по крайней мере, там еще найдутся свободные койки.

— Великолепно! — с горечью констатировал Солье. — Мало того, что я потерял свою любимую яхту, так еще и весь остаток пути, мне придется провести среди толпы!

— Мы прибудем к Земле через двое суток, — Анри пришлось мобилизовать все свое терпение. В конце концов, этот джентльмен снабдил их рабочим телом.

— Оставьте, — отмахнулся Солье, — показывайте, где тут обитает ваш эскулап.

Анри оглянулся на толпящихся у люка членов экипажа «Эклипса». Все они тащили за собой связки стандартных грузовых контейнеров. Гораздо больше, чем требовалось для личных вещей.

— Вам нужна помощь в погрузке?

— Да уж не помешала бы! — раздраженно ответил Солье. — Мы ходили к Энцеладу за коллекционными сталактитами, и я хотел бы забрать их с собой! Хотя бы самые интересные образцы!

— И сколько их у вас? — осторожно поинтересовался Анри.

— Около полутонны, их довольно трудно собирать.

Анри покачал головой.

— Это исключено, мистер Солье, мы обязаны вовремя начать ускорение.

— Вы с ума сошли, любезный! — возмутился Солье. — Они стоят уйму денег!

— Разумеется, — поморщился Анри. — Но приказ капитана я обсуждать не намерен.

Смирившись, мистер Солье дождался, пока в люке скрылся последний член погрузочной партии, и хмуро потребовал.

— Теперь я готов, ведите.

Пересилив себя, Анри улыбнулся.

— Следуйте за мной, господа. В осевом коридоре, пожалуйста держитесь за леера.

— Я достаточно провел в невесомости, капитан-лейтенант, — нахмурился Солье. — Ведите.

Развернувшись, Анри молча толкнул себя в сторону осевого коридора. Почти сразу, рядом с ним оказался смущенный капитан Диллент.

— Господин Беллар, я прошу прощения за своего нанимателя, — тихонько шепнул он на ухо Анри. — Мистер Солье очень тяжело переживает потерю яхты.

— Я понимаю. — В тон ему ответил Анри, — ничего страшного, у всех у нас бывают дерьмовые дни.

— Я рад, — просиял Диллент. — А скажите мне, господин Беллар, откуда все таки идет ваш фрегат? У вас очень странный вектор…

— Мы идем от Юпитера, — устало буркнул Анри.

— Как от Юпитера? — воскликнул пораженный Диллент. — Зачем?

Медленно вдохнув полную грудь воздуха, Анри ответил.

— Поселения на спутниках Юпитера разрушены флотом вторжения аспайров. Наша эскадра дала им бой, и была уничтожена, «Церам» единственный уцелевший корабль.

Потрясенный Диллент судорожно ухватился за леер.

— Они уже в Солнечной системе?

— Да, и скоро двинутся к Земле. Простите за дурные вести, капитан Диллент.

За спиной у Диллента сгрудились ошалевшие от новости яхтсмены.

За восемьдесят девять дней до вторжения в Солнечную систему

«Бэрриу» вторую неделю падал с отключенными двигателями вглубь «красной зоны».

В трех последних точках пути они не нашли газовых гигантов, и рабочего тела оставалось в обрез. Слишком мало, чтобы тратить его на бесполезное маневрирование у заведомо мертвых миров. «Красная зона» вокруг местного карлика простиралась всего на две с половиной астрономических единицы, и лежащий в дрейфе «Бэрриу» должен был пройти ее как раз к тому моменту, когда закончится базовое картографирование.

Их маршрут составляли идиоты. И чем дальше трамп уходил от границ известного космоса, тем сильнее навигатор Хайме Моллино-Торрес в этом убеждался. В местном районе пространства хватало ласковых желтых звезд, возле которых обычно и кружились землеподобные планеты, но в их полетном задании почти треть списка занимали красные карлики. Наподобие нынешнего.

К своей двадцать шестой звезде, «Бэрриу» вышел на третий год пути. Позади остались сто девяносто шесть световых лет. Долгий полет, заполненный скукой, монотонной работой, и опостылевшими до зубовного скрежета вахтами. Экипажи трампов, кораблей без определенного маршрута, комплектовали из выносливых, терпеливых и очень уравновешенных людей. Другие просто не выдерживали многомесячных перелетов из системы в систему, от края до края обитаемого пространства. Но никогда еще на памяти Хайме, полет не продолжался так долго.

Когда началась война, и люди потеряли колонию Франца Иосифа, правительство почти сразу отправило корабли корпуса Изыскателей на поиски звездных систем врага. Все семь имеющихся кораблей. Туда, где светили десятки тысяч звезд!

Но больше специализированных кораблей не было, и тогда в строй поставили эрзац-поисковики. Основой межзвездных перевозок испокон веку служили тяжелые грузовые лайнеры, километровые гиганты, способные разом взять на борт несколько сотен тысяч тонн грузов. Подобно челнокам они сновали по одним и тем же маршрутам между тринадцатью колониями Солнечной Лиги. Строго по графику. И центром всех перевозок служила метрополия.

А перевозки между колониями отдали на откуп крупному бизнесу. Торговые связи колониальных правительств не требовали больших кораблей, и трампы редко превышали порог в пятьсот тысяч тонн полетной массы. Зато они могли доставить товары напрямик, минуя Землю, тем самым экономя заказчикам кучу времени.

За его спиной зашипел открывающийся люк. Флотского соглядатая он узнал даже не оглядываясь, посередь ночи в ходовую рубку мог заявиться только он. В свободное от вахт время работяги предпочитали спать, или коротать время за нехитрыми развлечениями. А вот капитан-лейтенант Хорис, чертов грек, имел дурную привычку шляться по отсекам в любой неурочный час. Бессонница была тому виной, или служебное рвение, Хайме так и не понял. Кроме этих бесконечных обходов, капитан-лейтенант Хорис в корабельной жизни почти не участвовал. Сидел у себя в каюте, и выходил оттуда лишь на традиционные обеды в кают-кампании.

Вот и сейчас он разродился самым идиотским в сложившейся ситуации вопросом.

— Все тихо?

Как будто Хайме мог скрыть, найдись в системе что-нибудь интересное.

— Угу, — неразборчиво пробурчал навигатор.

Флотского навязали им якобы на случай встречи с аспайрами, как будто коротышка Хорис мог в одиночку разметать корабли неведомого врага. И капитан-лейтенанта невзлюбили с первого же дня. А он отвечал им той же монетой, суя свой нос в каждую щель, задавая идиотские вопросы, ответов на которые не ждал.

На самом деле Хорис следил за тем, как тщательно они выполняли правительственное задание. Когда там, наверху, решили отправлять переоборудованные грузовые корабли на поиски чужих колоний, кто-то из чиновников высказал опасение, что завербовавшиеся в программу авантюристы станут выполнять свои обязательства спустя рукава. Автоматические регистраторы при должном старании можно было обмануть. Как будто нельзя обмануть тупого служаку… Пообщавшись с соглядатаем пару дней, Хайме поставил окончательный диагноз. Лишь недалекий человек согласится уйти в поиск на пять лет лишь за медаль и внеочередное звание.

Самого его соблазнила кругленькая сумма в десять миллионов кредитов. Втрое больше того, что он мог бы заработать на рейсах. И никаких налогов, это им обещали совершенно точно! Ради таких денег стоило терпеть скуку и опостылевшие рожи товарищей. Одни и те же рожи год за годом.

Когда правительство выкупило «Бэрриу» у компании судовладельца, с экипажем проблем не возникло. Прельщенные десятью миллионами, лететь согласились почти все. Трамп немного доработали, заменили грузовые отсеки дополнительными баками рабочего тела, да выдали шаттл-заправщик, способный собирать водород из атмосфер газовых гигантов. И главное, вручили автоматическую разведывательную станцию. Военную, само собой. Одну из тех, что десятками кружили вокруг колонизированных систем, следя за порядком.

Эта станция висела сейчас в паре сотен километров от «Бэрриу». Картографировала систему вдали от паразитных излучений корабля.

Флотский ухватился за спинку его кресла, и ткнул пальцем в сторону экрана.

— И снова ничего, — он горестно вздохнул. — Двадцать шестая пустышка подряд, где же живут эти твари?

— Уж лучше бы их дом нашел кто другой, — усмехнулся Хайме. — Я не горю желанием подставлять свою шею за обещанную награду.

— Ты не патриот! — нахмурился Хорис. — Похоже, на этом корабле я единственный, кто заботится о чем-то кроме своего кармана!

— Ага! — легко согласился Хайме. — Вы заботитесь об ордене и карьере.

Поперхнувшись ухмылкой, Хорис насупился, и не найдя достойного ответа, высоко вздернул подбородок.

Хайме фыркнул, и снова отвернулся к экрану. Лицезреть оскорбленную невинность соглядатая ему не хотелось. Жаль, что не получится покемарить, пока этот напыщенный офицерик не покинет ходовую рубку. Традиции торгового флота смотрели на легкие нарушения правил сквозь пальцы. В случае чего, первым неладное заметит компьютер, а уж рев тревожной сирены поднимет даже мертвого. Вахтенный нужен для принятия решений, когда все спокойно он может хоть спать, хоть смотреть порно. Вот только этот военный дуболом никак не принимал эту простую истину. А от его рапорта зависели размеры премиальных.

Разведывательная станция методично, сектор за сектором, просматривала непривычной густой пояс астероидов, что протянулся между второй и третьей планетами системы. Изредка, раз в пару минут, пищала консоль, светлый квадратик отмечал очередной найденный булыжник, и снова воцарялась тишина. Хотелось спать, но проклятый дуболом все не уходил, как привязанный таращась в монитор капитанской консоли.

Сам того не желая, Хайме время от времени косился в его сторону. Со своего места он мог видеть только самый краешек консоли, и никак не мог понять, что именно так заинтересовало офицера. С этого напыщенного коротышки вполне могло статься подглядывать за душевыми кабинками. Подумав так, Хайме громко фыркнул, и поймав на себе раздраженный взгляд капитан-лейтенанта, отвернулся.

— Продолжайте несение вахты, навигатор, — сухо и официально произнес Хорис.

— Ага, — беззаботно кивнул Хайме. — Я постараюсь!

Погасив капитанскую консоль злобным тычком, Хорис прыгнул обратно к люку. Проводив его насмешливым взглядом, Хайме блаженно потянулся. Еще пару часов, и можно будет двигать к себе, в уютную койку. Или наведаться к двигателистам, пропустить пару стаканов адского пойла, что те гнали в тайниках реакторного отсека. Соглядатай туда практически не наведывался, и этим пользовались все, не исключая и капитана.

Замечтавшись, он успел даже ощутить на языке обжигающий вкус самогона. И потому не сразу понял, что означает пронзительный писк консоли. Эту тональность писка он не слышал очень давно. Радарный контакт?! Компьютер сориентировался быстрее.

— Внимание, замечена сигнатура схлопывания виртуального тоннеля!

Сзади охнули, и прежде чем Хайме успел собраться с мыслями, в консоль врезался не рассчитавший толчка соглядатай.

— Где он? Быстро разверни туда телескоп!

Ошалевший Хайме потянулся к пилотажному интерфейсу, но тут же схлопотал по рукам.

— Ты хочешь, чтобы нас засекли по выхлопу?! — прошипел на ухо капитан-лейтенант. — Используй телескопы станции!

Мысленно обозвав себя идиотом, Хайме подключился к сети управления разведстанцией. Действительно, та могла разворачиваться не включая двигателей, используя гироскопы. Ее специально построили быть незаметной, тайно следить за колониями. Да и оптика ее телескопов заметно превосходила установленные на трампе системы. Вот только куда ее разворачивать?

— Комп, картинку с телескопа станции на главный экран, обозначь на ней место выхода! — уже отдав приказ, Хайме сообразил, что мог приказать компьютеру сразу навестись на подозрительный район космоса. А теперь было поздно, ему не хотелось выставлять себя глупцом перед соглядатаем.

У края экрана появилась белесая стрелка, и руководствуясь подсказкой, Хайме повел телескоп станции влево-вверх. Стрелка послушно сдвинулась, и превратившись в небольшой квадрат, метка неторопливо выплыла в поле зрения. Пусто, ничего кроме звезд.

— Может аккуратно подсветить радаром? — на всякий случай спросил он.

— Сдурел?! — рыкнул на него Хорис. — Засветить нас хочешь?! Увеличение прибавь, штафирка! Комп, сенсоры в пассивный режим!

— Выполнено. — Мягко ответил женский голос. — Сенсоры корабля и разведывательной станции переведены в пассивный режим.

Обиженный Хайме до упора крутанул колесико увеличения, и кивнув на пустой экран, ехидно поинтересовался.

— Ну и где он?

— Кратность на треть понизь, — посоветовал Хорис.

Поле зрения послушно расширилось, и на самом краю экрана, Хайме увидел медленно ползущую искорку.

— Вот он! — азартно закричал флотский. — Комп, захват объекта!

— Выполняю.

Искорка прыгнула в середину экрана, и застыла там почти неподвижно.

— Увеличение на максимум!

Искорка разрослась, превращаясь в знакомый силуэт. Увидев его, Хайме покрылся холодным потом. На экране перед ним замер печально известный трезубец тяжелого крейсера аспайров.

— О господи, — прошептал Хайме. Обещанные десять миллионов его уже не прельщали. За ними еще нужно было вернуться, а шансы уйти незамеченными падали с каждой секундой. — Комп, оцени расстояние до объекта!

— Не могу выполнить, — печально ответил компьютер. — Требуется включение активного режима.

— Комп, длина объекта полтора километра, — вмешался в диалог Хорис. — Оцени расстояние используя эти данные!

— Расстояние сорок семь миллионов километров, точность определения дистанции семь процентов.

— Скорость относительно нас? — Хорис аж подпрыгивал от нетерпения.

— Скорость сближения шестьдесят два километра в секунду. Наибольшее сближение произойдет через восемьдесят с половиной часов, и составит двадцать девять миллионов километров.

Хорис задумчиво почесал редеющие волосы.

— Если они не включат двигатели… — он помолчал, и спросил, глядя прямо перед собой. — Комп, этот объект может ускоряться на пяти с половиной гравах. Мы успеем выйти из «красной зоны»?

— Ответ отрицательный.

Раздавшийся сзади гомон заставил Хайме отвлечься от невеселых мыслей. В распахнувшийся люк, мешая друг другу, ввалилось сразу несколько человек. Запыхавшийся капитан в расстегнутой рубашке на голое тело, безо всякого пиетета оттолкнул Хориса, и настороженно спросил.

— Кого нашли?

В рубке установилась тишина, взбудораженный экипаж ждал ответа. И прежде чем оказавшийся в центре внимания Хайме успел открыть рот, вместо него ответил оттесненный в угол Хорис.

— Линкор аспайров в надире системы.

После этого ответа тишина в рубке сделалась и вовсе невыносимой. Бродяги космоса молча переваривали услышанное. Первым пришел в себя капитан.

— Свалить успеем?

Ему снова ответил Хорис.

— Нет, он слишком близко. А мы уже углубились в «красную зону».

Грязно выругавшись, капитан подлетел к своей консоли, и прежде чем усесться, рявкнул на замерший экипаж.

— Чего рты раззявили, мухи сонные! По местам! Сенсоры в пассивный режим, охлаждение на минимум, будем изображать астероид!

Его рык подействовал отрезвляюще, хмуро переглядываясь, экипаж потянулся наружу. В рубке из них остались лишь пилот и оператор систем слежения, которые хоть и уселись за свои консоли, но продолжали непрерывно коситься на главный экран.

Разогнав людей, капитан спросил уже более спокойно.

— Как вы думаете, мистер Хорис, они нас заметили?

Флотский ответил не раздумывая, чуть быстрее, чем ответил бы на самом деле уверенный в сказанном человек.

— Маловероятно, я отключил активные сенсоры прежде, чем аппаратура линкора вышла из прыжкового шока. Если они не станут смотреть тепловую картинку небесной сферы, то вместо нас увидят обычный металлический астероид.

— Ваши бы слова да богу в уши… — проворчал капитан. — А если они посмотрят на нас в телескоп?

— А зачем им разглядывать какой-то бродячий кусок скалы?

— Хм, — не нашел, что ответить капитан. — Резонно. Но охлаждение все равно лучше отключить. Согласны?

Хорис кивнул.

— Согласен, лучше вспотеть, чем сдохнуть.

— Угу, — буркнул капитан, и кивнул навигатору. — Коль, начинай слежение!

При звуках его голоса, оператор систем наблюдения вздрогнул, и оторвавшись от созерцания аспайров захлопнул рот. Массивный, заросший бородой по самые уши, разменявший пятый десяток, он выглядел слишком испуганным для своего брутального облика.

— Что? — непонимающе переспросил оператор.

— Следи за ним! — раздельно произнес капитан.

— А… — мотнул головой Коль, и потянулся к пульту. — Куда скинуть результаты?

— Заканчиваем тупить, ага, — ласково попросил капитан. — Ты скинешь данные Хайме, а он посчитает нам все остальное. Правда, Хайме?

— Не издевайтесь, кэп, — буркнул Хайме. — Я в порядке.

— Вот и молодец! Коль, в чем дело?

Оператор беспомощно пожал плечами и ткнул пальцем куда-то себе за спину.

— Расстояние слишком велико, капитан. Нужно развернуть в ту сторону главный телескоп корабля.

— Ну и задачку ты мне поставил, — крякнул капитан. — Оптики разведстанции тебе не хватит?

— Неа, — покачал головой Коль. — Без сопряжения телескопов я вам ничего не гарантирую. Радар отобрали, так хоть стереобазой обеспечьте!

Шумно вздохнув, капитан поскреб в затылке.

— Ну посмотрим… — он ткнул пальцем в коммуникатор. — Дед, ты сможешь развернуть корабль?

Главный инженер ответил не сразу, сначала произведя необходимые расчеты.

— Без двигателей?

— Да, — подтвердил капитан.

— Куда разворачивать? — хмуро поинтересовался Дед.

— Пятнадцать градусов вправо и двадцать три вверх, — сверился с консолью капитан. — Сумеешь?

На этот раз пауза затянулась. Хайме успел заложить в комп предварительные расчеты, и даже рассмотреть веера траекторий, когда главный инженер не очень уверенным голосом произнес.

— Можно попробовать.

— И как? — тут же спросил капитан.

— Я начну перекачивать рабочее тело. Его циркуляция должна дать слабый эффект гироскопа.

— Насколько слабый?

— Пятнадцать градусов влево? — задумчиво переспросил Дед. — За полчаса управимся.

— А вверх?

— Будем думать! — отрезал главный инженер. — Разрешите выполнять?

— Приступай.

Следующие полчаса ничего не происходило. Изнывающий от безделья Хайме раз за разом перепроверял расчеты, и раз за разом убеждался, в их неточности без дополнительной информации. Напряжение в ходовой рубке росло, конечно, люди старались не показывать виду, но каждый из них усиленно вслушивался в свои ощущения. Все ждали, когда же начнет разворачиваться «Бэрриу».

Ходовая рубка традиционно являлась самым защищенным местом на корабле, но шум работающих на полную мощность насосов проник даже сюда. Еле уловимым шелестом. И больше ничего. Даже хваленого чутья «пятой точкой» не хватало, чтобы заметить мизерные перемещения корпуса. Столь мизерные, что выждав несколько минут, капитан все-таки задал мучающий всех вопрос.

— Пилот, есть движение?

Их пилот, коренной марсианин Ип Куан, ответил, не отрывая взгляда от экрана.

— Идем помаленьку. И влево, и вверх!

— Даже так, — хмыкнул капитан, и переключился на инженерный отсек. — Дед, а с вертикальным маневром ты что сделал?

— Разница скорости перекачки РТ в передних и задних баках, — довольно ответил тот. — Вернемся, выпишешь мне премию!

— Зачем она тебе? — удивился капитан.

— Дело принципа! — с коротким смешком, Дед отключил связь.

Нацеливание телескопа заняло несколько больше получаса, рабочего тела в баках оставалось не так и много, и «Бэрриу» разворачивался медленно до зубовного скрежета. А потом его пришлось долго останавливать, запустив перекачку рабочего тела в обратную сторону. Но прежде чем искорка аспайра замерла в центре экрана, на консоль навигатора пошли потоки информации. Компьютер начал сопряжение стереобазы.

Даже паникуя, Коль оставался профессионалом, и сумел выжать из пассивных систем все, на что те были способны. А может даже и немного больше, ведь в некоторых случаях оператор перехватывал управление, варьируя диапазоны сканирования вручную. А хорошо развитая интуиция иногда превосходила логические схемы компьютерного анализа.

Первым делом Хайме перепроверил траекторию аспайра, и преисполнился уважением к навигаторам этого большого корабля. Линкор финишировал менее чем в двадцати миллионах километров от границы «Красной зоны». Точность прыжков «Бэрриу» обычно была втрое хуже, личный рекорд Хайме составлял пятьдесят два миллиона километров, целую треть астрономической единицы.

С учетом новых, полученных от Коля данных, ему удалось построить более точную картину происходящего. Линкор вышел из прыжка неподалеку от границ «красной зоны», и вектор его относительной скорости, нес корабль вглубь гравитационного колодца системы.

— Опаньки! — потер руки Хорис. — Теперь у нас есть направление поисков. Хайму, или как тебя там, посмотри, какие звезды лежат по вектору его выхода из прыжка!

Проглотив оскорбление, Хайме быстро нашел ответ.

— Судя по вектору, аспайр пришел от HD-76700, это звезда спектрального класса G6-V…

— А я что говорил! — азартно прервал его Хорис. — Желтый карлик, спектром и металличностью похожий на Солнце! А мы все по красным лазаем, хорошо хоть субкоричневые обшаривать не заставили! Как далеко он отсюда?

— Шесть с четвертью световых лет. Она чуть ближе к Солнцу…

Тут привстал даже доселе невозмутимый капитан.

— Мы что, уже на их территории? — свистящим шепотом поинтересовался он.

— Похоже на то, — кивнул Хорис. — Аспайр пришел с той же стороны, что и мы…

Слушая их, Хайме никак не мог сообразить, что же в происходящем кажется ему неправильным, за что цепляется и никак не может зацепиться сознание.

— А что он тут делает? — озвучил наконец его мысль Коль, — в этой системе ничего нет, никакой активности, никакой заметной инфраструктуры. Что тут делать военному кораблю?

Последний вопрос он явно задал единственному военному в рубке. Хорис пожал плечами.

— Патрулирует границу, а может просто идет транзитом. В любом случае, мы будем смотреть и ждать. Рано или поздно, мы выйдем из «красной зоны», и тут же прыгнем отсюда к чертовой матери!

Дрейфовать до границы «красной зоны» им оставалось еще около шести недель.

Следующие восемь дней прошли в тревожном ожидании. «Линкор» аспайров постепенно приближался к лежащему в дрейфе трампу, и росла с каждой секундой вероятность того, что их обнаружат.

Они отключили обращенные к аспайру радиаторы системы охлаждения, и внутри трампа стало жарко, словно в бане. Как и большинство, Хайме ходил раздевшись до трусов, ежеминутно прикладываясь к банке с ледяным соком. Холодильники к счастью еще не отключили, и это оставалось единственной отрадой экипажа. После останова двух третей радиаторов, оставшиеся не справлялись даже с минимальным сбросом тепла. На всем корабле сохранилось лишь несколько помещений с комфортной температурой. Рубка, кают-кампания, да медицинский отсек. Во всех прочих жара подбиралась к кошмарной полусотне градусов Цельсия. Вахту несли в скафандрах, а спали в прохладной тесноте медицинского отсека. То еще удовольствие.

Но вот он миновал точку наибольшего сближения, и стал удаляться, а на второй день после этого начал постепенно остывать, словно и на нем тоже отключили рассеивающие тепло радиаторы. Теперь аспайра держали только в оптическом диапазоне, и гадали, зачем и от кого ему понадобилось прятаться. После долгого спора возобладала версия главного инженера. Печальная для «Бэрриу» версия.

Дед долго мялся, кряхтел, выслушивая разнообразные идеи. А потом взял слово. И оглоушил всю кают-кампанию одной простой мыслью. Это была засада на них, или на подобных им. Война шла третий год, и третий год Земля посылала разведчиков в этот сегмент небесной сферы. Видимо кому-то из них уже не повезло, их нашли, и обеспокоенные аспайры начали охоту за разведывательными кораблями людей.

А это значило, что экспедицию надо было сворачивать. Молиться о незаметности, выбираться за границы «красной зоны», и тут же уходить в прыжок по первому же свободному вектору. И уходить, избегая звезд, пусть власти подавятся своими десятью лимонами, жизнь стоит дороже!

Тревожная сирена рявкнула вечером восьмого дня. Когда обливающийся потом Хайме ворвался в рубку, то первое, что ему бросилось в глаза, было обалдевшее выражение лица капитана. От чего? Кинув быстрый взгляд на экран телескопа, Хайме не увидел ничего нового.

— Капитан?

Этот же вопрос задал и ворвавшийся вслед за ним Хорис.

— Что случилось, Анатоль?

Вместо ответа, капитан вывел на главный экран компьютерную реконструкцию. Возле бока исполинского алого шара, внутри которого ползли две точки, зеленая и синяя, затухало еще семь небольших огоньков. Хорис сообразил быстрее.

— Финишные сигнатуры? Расстояние, вектор?

— В плоскости эклиптики, не далее половины астрономической единицы, — покачал головой капитан, и добавил. — Впереди по курсу, разумеется.

— И курс разумеется, нам наперехват? — в тон ему уточнил Хорис.

— С нашей удачей так и будет, — поморщился капитан. — Сейчас туда развернется станция, и мы посмотрим, кто и куда летит.

— А телескопы «Бэрриу»? — зачем-то поинтересовался Хорис.

— С такого расстояния? — удивился капитан. — Основной может чего и разглядел бы, вот только смотрит он в другую сторону, разворачивать часа два будем.

Пока они обменивались этими фразами, успевший немного успокоиться Хайме все таки подключился к одному из вспомогательных телескопов. К тому, что был повернут в нужную сторону. И ничего не увидел, расстояние оставалось слишком большим для слабенькой оптики. Разочарованный, Хайме уже потянулся к пульту, когда вдалеке одна за другой загорелись шесть тусклых, коротких черточек. Неизвестные включили двигатели.

Первым как всегда среагировал компьютер.

— Внимание, замечено включение маршевых двигателей!

Вздрогнув, Хорис оттеснил капитана от консоли, и буквально вцепился в экран.

— Комп, оцени расстояние, скорость, вектор движения!

— Дальность шестьдесят два миллиона километров, скорость относительно нас сорок семь километров в секунду, погрешность измерений семнадцать процентов. Объекты приближаются. Информацию о новой траектории будет предоставлена по завершении их разгона.

Хорис протяжно и зло выдохнул, а капитан буднично резюмировал.

— Небось и эти разгоняются быстрее нас. Как уходить будем?

В идеальных условиях, с пустыми трюмами, «Бэрриу» мог разгоняться на семи десятых грава. А сейчас, с дополнительными баками рабочего тела, с пристыкованным шаттлом-заправщиком… Четыре десятых, может быть полграва, в любом случае, их догонят.

— Может быть нас еще не заметили? — высказал Хайме робкую надежду.

Хорис зло ощерился.

— Да если и не заметили, так это ненадолго! Нет уж, обложили нас, Хайму, как волков!

Закусив губу, Хайме вынужден был признать правоту соглядатая. За восемь прошедших с обнаружения суток, «линкор» ушел вперед почти на двадцать семь миллионов километров. А вновь пришедшие шли перпендикулярно ему, и разгонялись, все больше и больше изгибая траекторию навстречу «Бэрриу». Обложили!

— Так, хватит! — громыхнул капитан. — Посторонних прошу свалить из рубки нахрен!

Оказывается, пока они спорили, в рубку набились почти все свободные от вахты члены экипажа. Набились, и молча висели подле задней переборки. И сегодня рык капитана уже не оказал на них прежнего действия. Люди лишь мрачно переглянулись, и главный инженер раскатисто прокашлявшись, выдвинулся вперед.

— Капитан, а может в кают-кампанию трансляцию с телескопов устроить? А то не хорошо как-то, узнаем все последними.

— Дед, ну от тебя я не ожидал! — страдальчески возопил капитан, и еще раз окинув взглядом мрачный экипаж, согласно кивнул. — Черт с вами, будет вам трансляция, оглоеды. А сейчас…

Не дожидаясь продолжения, главный инженер миролюбиво вскинул руки.

— Все, мы уже уходим, капитан! Парни, а ну, давайте-давайте, дружно очищаем помещение!

По слухам, Дед владел чуть ли не контрольным пакетом акций одной из транспортных кампаний. А уж среди экипажей трампов и вовсе пользовался непререкаемым авторитетом. Зачем он согласился участвовать в нынешней авантюре, Хайме мог только гадать. Уж явно не ради жалких десяти миллионов.

Первый сюрприз семерка вновь прибывших доставила сразу после того, как в ее направлении развернулась разведстанция. Ее мощный телескоп позволил разглядеть очертания вошедших в систему кораблей. Незнакомых кораблей.

Первым летело нечто, больше всего напоминающее короткий толстый жезл. Длиной не более шестисот метров, в диаметре оно достигало полутора сотен. Разрешения не хватало для того, чтобы разглядеть мелкие детали, и лидера назвали коротко и просто «жезл». Шесть остальных были гораздо крупнее, похожие на пузатых рыб, они лишь немного не дотягивали до двух километров! Даже больше «линкора»!

— Так вот какие у них настоящие линейные корабли… — задумчиво протянул Хорис.

— Не слишком ли шикарная встреча для какого-то жалкого разведчика? — нервно хмыкнул капитан.

— А что мы знаем об их цивилизации? — философски заметил Хорис.

Вдохнув сквозь зубы, капитан коротко хохотнул.

— Ну, классическая БАЦ.

— Кто? — не понял Хорис.

— Бессмысленно агрессивная цивилизация, — уже без тени улыбки пояснил капитан. — Абсолютно бессмысленно.

Задумчиво покусывая ноготь, Хорис помотал головой.

— А этого мы пока не знаем, Анатоль. Может для них во всем этом как раз есть смысл.

Отмахнувшись, капитан рассеянно почесал грудь.

— Мне надоело спорить, каплей, — он взлетел над креслом и повернулся к Хайме. — Я спать. Навигатор, как только они прекратят разгон, сразу жду доклад!

— Будет исполнено, — меланхолично козырнул ему Хайме. Он чертовский устал от всего этого шума.

Капитана пришлось будить уже через четыре часа. К тому времени семерка чужих кораблей разогналась до ста восьмидесяти километров в секунду, и выключила двигатели. Их траектория шла вглубь системы, проходя довольно далеко от дрейфующего в пространстве «Бэрриу». Гораздо дальше, чем мимо того же «линкора». Тот вырвался далеко вперед, и с каждой секундой разрыв этот увеличивался все больше и больше. Может он тоже таился от этих неведомых пришельцев? Хайме терялся в догадках.

Ответ они получили еще через трое суток, когда «линкор» внезапно ожил, включив двигатели на полную тягу. Он разгонялся навстречу семерке чужих кораблей.

Когда это случилось, Хайме снова коротал вахту, кемарил, наслаждаясь потоками прохладного воздуха. Взвывшая сирена выдернула его из неги, заставив подскочить в кресле, удержавшись там лишь благодаря привязным ремням. Тяжко дыша, Хайме сориентировался в пространстве, и бросив один единственный взгляд на экран, ткнул в кнопку экстренной связи с капитаном.

— Кэп, у нас проблемы!

— В курсе, — меланхолично ответил капитан. — И не зачем так орать.

— Кэп, аспайр включил тягу! — попытался достучаться до здравого смысла Хайме.

— И чего? Посмотри на вектор разгона, заткнись, и свари к моему приходу кофе!

С этими словами капитан отключился, оставив навигатора беззвучно разевая рот висеть в воздухе. Оставалось надеяться, что их разговора никто больше не слышал, иначе Хайме рисковал стать объектом для шуток до самого конца полета. И долгие годы по его окончании. Истории подобного рода распространялись из уст в уста. Навигатор, который не посмотрел на вектор тяги чужого корабля. После такого стоило сразу подыскивать другую работу, подальше от космоса.

Чтобы немного успокоиться, Хайме принялся рассчитывать новую траекторию «линкора». Тяжелый крейсер аспайров почти сразу довел свое ускорение до пяти с небольшим гравов, и стабилизировал выхлоп, гася скорость, выгибая траекторию к точке, лежащей значительно впереди семерки других кораблей.

А те повели себя до предела странно. Несколько минут они как ни в чем не бывало продолжали лететь по инерции, потом тоже запустили двигатели. Вот только траектории их ничем не напоминали траектории загонщиков, наконец-то обнаруживших затаившийся «Бэрриу». Летевший первым «жезл», сначала чуть притормозил, пропуская гигантов вперед, а затем начал разворачивать траекторию навстречу гасящему скорость «линкору». Гиганты же вопреки ожиданиям стали круто забирать к границе «красной зоны», туда, где начинали действовать вирт приводы. Они убегали?!

Капитан появился на пороге рубки одновременно с Хорисом. Наблюдатель от военного флота сегодня был безукоризненно выбрит, и зачем-то наряжен в парадный мундир. Глядя на его напряженное, покрытое капельками пота лицо, Хайме не смог удержаться от ехидной усмешки. Капитан-лейтенант Хорис тоже решил, что «Бэрриу» заметили, и по старой военной традиции пошел в безнадежный бой одетым в парадную форму. Да он же тоже не обратил внимания на вектор разгона!

Капитан оглядел Хориса с ног до головы, шумно фыркнул, и деланно спокойно обратился к Хайме.

— Мой кофе готов?

Вместо ответа Хайме показал глазами на прикрепленную к его консоли тубу кофе. Капитан довольно кивнул, подхватил тубу, и спросил, указывая на экран.

— И что там у нас?

За то время, пока капитаны добирались до рубки, Хайме успел не только прийти в себя, но и набросать первые, еще неточные направления.

— Подойдя к конвою на три с небольшим миллиона километров, затаившийся аспайр дал полную тягу, — начал он.

Капитан прервал его почти сразу.

— Конвой? Ты о чем, Хайме?

— Ну вы сами посмотрите, кэп! — смутился Хайме. — Классический конвой. Идут цепочкой, тот что поменьше, это эсминец какой-нибудь, или корвет. Я сразу сообразил, как вы насчет вектора разгона сказали. Не на нас эта засада была. Не на нас!

И капитан, и Хорис молча посмотрели друг на друга, синхронно склонились над капитанской консолью. После недолгого молчания, первым тишину нарушил Хорис.

— А похоже на то! Их эволюции больше подходят атакованному транспортному конвою. При внезапной атаке корабль охранения выдвигается навстречу атакующим, а транспорты под его прикрытием уходят в прыжок. Классика, тут наш Хайму прав.

— Я Хайме! — огрызнулся навигатор. — За два года мог бы и запомнить!

— С каких пор мы на ты? — нахмурился Хорис.

Капитан задавил их перепалку в зародыше.

— Тихо оба! Каплей, вы согласны с моим навигатором?

— Согласен, — буркнул Хорис. — В свете их крайних эволюций сомнений в этом не осталось.

Капитан отстранился от консоли, и энергично потер виски.

— И что мы имеем? Аспайры атакуют корабли третьей цивилизации? Тогда мы точно имеем дело с классической БАЦ! Вести войну на два фронта способны только идиоты!

— Или очень уверенные в себе существа, — тихо проговорил Хорис.

Они смотрели на происходящее с расстояния более световой минуты, и даже совершенная оптика разведывательной станции не могла показать всех деталей разворачивающейся трагедии. Выбрасывая длинные факелы выхлопов, шестеро гигантов спешно уползали в сторону, а седьмой, втрое уступая «линкору» размерами, смело бросился наперерез.

Ждать пришлось долго, тяжелый крейсер добирался до конвоя более трех часов. И все это время Хайме не отрываясь следил за маневрами единственного защитника конвоя. Разгонявшийся около часа навстречу «линкору», потом, словно удовлетворившись образовавшейся между ним и транспортами дистанцией, он лег в дрейф. А нападающий по прежнему гасил скорость. И Хайме никак не мог понять, зачем, ведь его цели убегали со всех ног!

Он даже не удержался, и задал этот вопрос злому и надутому Хорису. Тот криво усмехнулся, и пояснил, что чем выше относительные скорости, тем меньше время огневого контакта. А догнать убегающих аспайр сможет все равно. Несмотря на час взаимного торможения, их все еще несло навстречу друг другу.

Огненные шлейфы выхлопов протянулись на десятки километров, пожалуй их можно было разглядеть даже невооруженным взглядом, а на экранах телескопов они слепили, ярчайшей белизной, что медленно тускнела, истаивая в пустоту. И вдруг исчезли.

— Угу, — прокомментировал Хорис. — Все правильно, им с «корветом» около часа до контакта. Минут двадцать перестреливаться смогут, а потом аспайр рванет за уходящими.

— А если его остановят? — кивнул капитан в сторону «корвета».

— Это вряд ли — покачал головой Хорис. — Имейся такая вероятность, в засаде сидела бы пара, а то и тройка крейсеров. Это базовый закон, а базовые законы войны одинаковы для всей вселенной!

Летящие с выключенными двигателями навстречу друг другу, противники казались тусклыми серыми пятнышками. Выхлопы убегающих транспортов перекрывали их, и компьютеру приходилось изрядно потрудиться, вычленяя аспайра и его противника среди отблесков плазменных хвостов.

— Сейчас начнут, — отчего-то шепотом сказал Хорис.

Хайме же просто затаил дыхание.

Телескоп разведывательной станции смотрел почти в корму аспайру, и потому его первый выстрел остался поначалу незамеченным. Среагировал только компьютер, чьи пассивные сенсоры уловили мощный выброс энергии.

— Вижу энергетический всплеск. Источник тяжелый крейсер аспайров.

— Что за… — начал было капитан.

Было отчего удивляться, корма линкора оставалась все такой же тусклой. Из всех наблюдающих сейчас за мониторами, в произошедшем разобрался только Хорис. Военный наблюдатель сразу сообразил, что означает безликая фраза «энергетический всплеск». Аспайры открыли огонь по кораблям неведомой цивилизации.

Первым зримым эффектом стала яркая вспышка и протянувшийся от «корвета» огненный шлейф выхлопа. Мчащийся навстречу аспайру защитник постарался уйти из зоны поражения.

С выключенными активными системами слежения, разведывательная станция не могла передать всего происходящего в двадцати с лишним миллионах километров от них. Бой проходил так далеко, что даже события запаздывали на целую минуту. Возможно сейчас, когда Хайме только увидел начало боя, один из тех кораблей был уже уничтожен. Но узнать об этом они смогут лишь через минуту. На этих расстояниях начинал запаздывать даже свет.

Краем глаза, Хайме увидел, как военный наблюдатель постоянно косится на хронометр. Поймав на себе очередной взгляд, капитан-лейтенант соизволил пояснить.

— У Франца Иосифа такие крейсера стреляли примерно раз в минуту.

— А… — промямлил Хайме, хотя ничего не понял.

— Нам нужно знать характеристики всех их кораблей! — каплей поморщился, и спросил глядя прямо перед собой, — комп, выдай информацию о залпе!

— Недостаточно данных. Требуется включение активного режима.

Грязно выругавшись, Хорис в сердцах залепил кулаком по консоли.

— Мы как слепые котята! Что-то видим, но сами не понимаем чего!

— Ну ну, мистер Хорис, — похлопал его по плечу капитан. — Мы увидели главное, аспайры ведут войну на два фронта!

— И все? Двести световых лет ради такой информации? — горько усмехнулся Хорис.

— Вижу энергетический всплеск. Источник тяжелый крейсер аспайров, — меланхолично сообщил компьютер.

Выругавшись, капитан-лейтенант щелкнул пальцами по экрану.

— Сорок шесть секунд, на двенадцать секунд быстрее, чем у Франца Иосифа.

— Более новая модель? — приподнял бровь капитан.

Ответа не последовало, вниманием Хориса вновь завладели маневры корвета. Сразу после выстрела, тот дернулся в другую сторону. На компьютерной реконструкции было видно, как он очень быстро развернулся градусов на тридцать влево вверх, и тут же дал полную тягу.

— А он почему не стреляет? — вырвалось у Хайме.

— Расстояние, — мрачно обронил Хорис. — Наших парней у Франца Иосифа убивали точно так же. Издалека…

— Вижу энергетический всплеск. Источник тяжелый крейсер аспайров.

Новый рывок корвета. И судя по отсутствию вспышек, попаданий он избежал и на этот раз. Перед вылетом с Земли им показывали записи избиения несчастных крейсеров у Франца Иосифа. Взрывы плазменных сгустков они бы заметили обязательно. Но пока что корвету везло.

А вот следующую эволюцию «линкора» они увидели собственными глазами. Серое вытянутое пятнышко вдруг окуталось в своей передней части тусклым багровым светом. И тут же заголосил компьютер.

— Вижу резкое увеличение магнитного поля в носовой части тяжелого крейсера аспайров. Вижу рост температуры. Внимание, не хватает разрешающей способности сенсоров, запрашиваю разрешения на включение активного режима!

— А это что за чертовщина? — выпучил глаза капитан.

— Не знаю, — протянул Хорис. — У Франца Иосифа такого не видели. Может быть главный калибр? Но почему только сейчас?

А корвет тем временем вдруг замер, развернувшись носом к аспайру.

— Вижу энергетический всплеск. Источник неопознанный корабль.

— Комп, анализ! — тут же среагировал Хорис.

— Напряженность магнитного поля на семь процентов ниже, чем аналогичный показатель тяжелого крейсера аспайров. Протяженность всплеска на две десятые секунды больше. Для дополнительной информации требуется включение активного режима.

Побагровев, Хорис хрястнул по консоли.

— Комп, прекрати упоминать активный режим!

— Вас понял, — покорно согласился компьютер.

В отличие от корвета, «линкор» маневрировать на стал. Так, будто совершенно не боялся получить повреждения. И через полминуты стало понятно почему. Где-то в районе багрового свечения вдруг полыхнуло. Слепящий шарик огня диаметром наверное превзошел видимые очертания «линкора», но когда вспышка потухла, тот продолжал лететь вперед как ни в чем не бывало. Лишь исчезло багровое свечение у носовой оконечности. Да и то, через несколько секунд оно стало наливаться заново.

— Это щит! — от возбуждения Хайме даже привстал в кресле. — Это долбаная защита! Аспайр словил снаряд, но защита его спасла!

— Похоже на то, — задумчиво кивнул наблюдатель. — Комп, оцени расстояние, с которого неопознанный корабль открыл огонь по тяжелому крейсеру.

— Около сорока тысяч километров.

— Вот как, — хмыкнул Хорис. — Значит у этих тоже есть плазменное оружие, и почти такое же хорошее, как и у аспайров. Километров шестьсот пятьдесят в секунду, если учитывать подлетное время.

— А у аспайров сколько? — спросил капитан.

— У тех около семисот. Хотя странно, наших у Франца Иосифа расстреливали с восьмидесяти тысяч. Похоже этим парням нужно больше попаданий. Или им проще уйти из конуса поражения, не знаю…

Следующий залп «линкора» ушел тоже в молоко, корвет опять сумел выйти из зоны поражения. На этот раз Хайме заметил, что, завершая маневр, корвет стремится развернуться носом к подлетающим плазменным сгусткам. К своему удивлению, он вдруг понял, что эти бесформенные серые пятнышки вдруг превратились для него в корабли. Странные, чуждые, но вполне понятные корабли. И там, в световой минуте от него, сейчас дрались и готовились к смерти чуждые, но живые существа.

«Линкор» все так же пер нагло, нахрапом, даже и не собираясь маневрировать. В его багровом свечении еще дважды полыхнули взрывы, когда наконец первое попадание пришлось и в корвет.

Корабль неизвестной цивилизации не прикрывался щитом, и стограммовый подарок вонзился в ничем не защищенный корпус. На экране телескопа это выглядело невзрачно, серое пятнышко на миг закрылось ярко белым кружком, вспыхнувшим и тут же погасшим. Но Хайме вдруг представилась картина, как броня вспухает клокочущим шаром огня, как стотысячетонная туша вздрагивает, словно натолкнувшись на бетонную стену, на полном скаку остановленная страшным ударом.

В ответ, корвет как ни в чем не бывало выплюнул очередной залп. В рубке повисла гнетущая тишина. Первым в себя пришел Хорис. Прокашлявшись, капитан-лейтенант завистливо воскликнул.

— Вот это броня!

Насколько Хайме помнил видеоролики о расстреле крейсеров, те заимели серьезные проблемы после первого же попадания. А «корвет», размерами немногим больше тех крейсеров, выстрелил через считанные секунды. И попал!

Да как попал! Багровость разметало сразу двумя вспышками!

— Да! — восторженно закричал Хайме. — Так его!

И осекся, прижатый двумя разъяренными взглядами.

Ответного выстрела пришлось ждать немного дольше обычного, около двух минут. Похоже, лишенный щита, «линкор» не мог похвастаться такой же крепостью брони. И получив в ответ, его экипаж потратил драгоценное время на восстановление контроля. За это время корвет успел выстрелить еще раз.

Попадание. На этот раз одно, принятое в багровость щита. И ответный залп. Корабли сближались, стремительно сокращая дистанцию, и подлетное время становилось все меньше и меньше. Корвет уже не пытался увернуться, стоически принимая удар за ударом в свой чудовищно бронированный лоб.

— Там около восьми тонн тротилового эквивалента! — не удержался Хорис после очередной, закрывший пятнышко корвета вспышки. — Сколько же на нем брони?!

Все решил восемнадцатый залп, к тому времени корабли сблизились на каких-то пятнадцать-двадцать тысяч километров, и «линкор» ударил растянутой по времени очередью. Насколько после боя понял Хайме, два первых заряда влетели в бронированный лоб почти одновременно, они чуть развернули корвет, и третий, летевший уже в финале очереди, влепился в слабо бронированный борт.

— Ему пробили баки рабочего тела! — воскликнул капитан.

Теперь вокруг серого пятнышка образовалось призрачное серое гало. И прикинув масштаб, Хайме прикусил губу, сам факт видимости с такого расстояния, говорил о тяжести полученных корветом повреждений. Корвет хаотически закрутило, и крутило почти минуту, прежде чем выравнивая полет, пыхнули маневровые дюзы. Но было уже поздно, аспайры выстрелили еще раз. За оставшееся время корвет дернулся, попытавшись выйти из конуса поражения, но естественно не успел, и получив не менее пяти попаданий, скрылся в одной слепящей вспышке.

— Готов, — хмуро констатировал Хорис.

— Ну не факт! — вступился было капитан. Но аспайры не привыкли рисковать. Они просто разрядили в безвольно дрейфующий корабль свой второй ствол.

Оценив размеры вспухшего пламенного шара, капитан замолчал, и украдкой склонил голову, отдавая дань храбрым космонавтам с неведомого корабля. Те до конца выполнили свой долг. И не их вина, что остановить аспайров им не удалось.

А тяжелый крейсер более не мешкая ни минуты, дал полную тягу и рванулся вдогон улепетывающим транспортам.

— Не уйдут, — поморщился Хорис, и вопросительно посмотрел на Хайме.

— Не уйдут, — подтвердил тот. — Аспайр догонит их в течении ближайших двух часов.

— Жаль кораблики, — Хорис вздохнул, отворачиваясь, и уже значительно тише произнес. — Может выхлопом прикроются, а? До выхода из «красной зоны» им не так и далеко.

— Далековато, — мрачно бросил капитан.

А Хайме с широко раскрытыми глазами смотрел, как оживает искалеченный корвет, судорожными плевками уцелевших дюз разворачивая свое израненное тело вслед уходящему аспайру.

— Вижу энергетический всплеск. Источник неопознанный корабль.

При первых звуках компьютерного голоса Хорис подпрыгнул как ужаленный, бросаясь обратно к экрану.

— Ах ты ж сукин сын! — буквально взвыл капитан-лейтенант. — Давайте парни, давайте! Вломите им за «Каледонию»!

Хайме вспомнил, как темнели глаза Хориса при любом упоминании этого крейсера. Что-то связывало капитан-лейтенанта с тем уничтоженным кораблем, что-то достаточно сильное, раз он вспомнил о нем в такой момент.

К тому времени, когда корвет начал свой судорожный разворот, «линкор» аспайров удалился от него чуть больше чем на десять тысяч километров. Почти в упор. Аспайрам мешал собственный выхлоп, он глушил работу радаров, и потому реакция крейсера оказалась запоздалой. Времени на уклонение не оставалось, и потому капитан чужого корабля принял единственно верное решение. Он прикрылся собственным выхлопом.

Двигатели тяжелого корабля ежесекундно выбрасывали в пространство несколько тонн ионизированной плазмы. А тяжелый крейсер аспайров в полтора раза превосходил своей массой линейные корабли Солнечной Лиги. Его выхлоп наверняка был еще тяжелее. Разогнанная до десятков тысяч километров в секунду, плазма сама по себе являлась великолепной защитой. Но не от столь плотного снопа сгустков. Корвет бил с очень неудобного ракурса, и большая часть сгустков оказалась рассеянной в выхлопе, но пара все-таки добралась до цели.

Оба пробившихся сгустка ударили чуть в стороне, вспарывая броню подобно гигантскому плугу. Здесь тоже рванулся наружу освобожденный из плена водород. Но удар все же прошел вскользь, и выброс быстро прекратился, успев лишь самую малость закрутить «линкор».

Прежде чем аспайр погасил вращение, искалеченный корвет успел перезарядиться. И в находящийся на середине разворота крейсер полетел еще один сноп плазмы. Люди на мостике разразились восторженными воплями, один из сгустков ударил прямо в длинный тонкий ствол, начисто оторвав его. Крейсер разом лишился половины огневой мощи!

Увы, на этом везение геройского корвета иссякло, несмотря на ужасные раны, аспайр все таки завершил разворот, и выпалил в инвалида из уцелевшего орудия. Признаков жизни больше корвет не подавал, позволив аспайру расстреливать себя как в тире. До тех пор, пока очередное попадание не разорвало корпус отважного кораблика на три неравные части.

Сбоку раздался полный горечи вздох Хориса.

Поврежденный аспайр повисел, словно раздумывая, не всадить ли в обломки корвета еще пару залпов, или все-таки ложиться на догонный курс. И тут-то Хайме понял, как досадил аспайру своим последний выстрелом корвет. Даже на экране телескопа было видно, с каким трудом закончил крейсер свой маневр. Его ощутимо занесло, так, словно взрыв повредил несколько маневровых сопел, а когда огнем засветились маршевые двигатели, выхлоп получился до смешного куцым и рваным.

— Он его таки достал! — восторженно выдохнул Хорис. — Комп, рассчитай ускорение тяжелого крейсера!

— Одна целая шесть десятых грава.

Быстро прикинув новые вводные, Хайме толкнул в плечо улыбающегося наблюдателя.

— Теперь транспорты смогут уйти.

Неожиданно для себя Хайме ощутил облегчение, так, словно на одном из убегавших кораблей находились близкие ему люди. Враг моего врага…

Бессмысленность погони очень быстро поняли и на крейсере. Аспайр сначала уменьшил тягу до девяти десятых грава, а потом и вовсе хвост выхлопа померк, а когда зажегся вновь, то протянулся уже совсем в другую сторону. Тяжелый крейсер начал разгон к границе «красной зоны».

Среди воцарившейся в рубке тишины, Хайме с удивлением услышал собственный голос.

— И что это было?

После короткой паузы ему ответил сам капитан.

— Не знаю, и не желаю знать. Как только они уберутся, мы выстреливаем беспилотник, и возвращаемся домой. Условия контракта выполнены! Вы согласны, мистер Хорис?

— Еще чего! — сразу напрягся Хорис. — Мы остаемся здесь, и дрейфуем до тех пор, пока не уберутся аспайры! И свалим отсюда не раньше, чем исследуем обломки корвета.

Капитан заметно сдал с лица.

— Мистер Хорис, я не ручаюсь за лояльность команды.

Прежде чем ответить, тот демонстративно похлопал по висевшей на поясе кобуре.

— Я куплю их лояльность, капитан.

Военные аналитики управились в срок. Ровно через три часа аш-Шагури сообщили о том, что доклад готов.

Рапорт капитана «Бэрриу» был краток. В ста девяноста шести световых годах от Солнечной системы они встретили корабли третьей цивилизации. И корабли эти были атакованы тяжелым крейсером аспайров. Когда аш-Шагури вчиталась в сухие строчки рапорта, то не смогла сдержать горькой усмешки. Они нашли потенциальных союзников, нашли именно сейчас, когда стало уже слишком поздно. Враг моего врага… Вот только не оставалось времени на переговоры с этой третьей силой. Аспайры уже перешагнули порог родного дома.

За эти три часа аш-Шагури бегло ознакомилась с полученной информацией. Естественно ей показали компьютерную реконструкцию событий, на это хватило привезенных курьером данных. И с каждым кадром, в душе Салии все больше росла досада. Из всех сценариев войны, человечество умудрилось вляпаться в самый негативный. Ну почему корабли корпуса Изыскателей вели себя столь беспечно?! Она уже не в первый раз задавала себе этот вопрос, и каждый отвечала на него одинаково. Люди не ожидали угрозы, и судьба наказала их за беспечность.

Увиденное в реконструкции еще больше убедило ее в правильности сделанных капитаном «Бэрриу» выводов. Тяжелый крейсер вошел в систему так, словно точно знал и направление, откуда придет конвой, и время его прибытия. А это означало, что та война идет достаточно давно, и враги успели хорошо изучить друг друга. Значит, их силы почти равны, и враги аспайров не откажутся заполучить в лице человечества хоть слабых, но союзников. Иногда даже песчинка способна склонить чашу весов.

За просмотром Салия успела немного подкрепиться, и даже ответить на пару десятков сообщений разной срочности. Ее Лига готовилась к самому страшному бою в своей истории, и ежеминутно возникали вопросы, требующие ее немедленной реакции. Как и ее правительство, президент работала на износ. Как и любой, из высших чиновников государства.

Кроме Оуэна, лично прийти на совещание смог только старый министр по делам колоний фон Моргутен. Последние десять лет старик редко покидал столицу, предпочитая работать в правительственном комплексе на окраине Прайма. Сфера его деятельности лежала далеко от Земли, и не имело значения, в какой конкретно точке планеты он читает министерскую почту. Остальным же членам правительства в сложившемся кризисе было не до комфорта. Министры мотались по всей планете, лично контролируя стратегические направления обороны.

Это правило Аш-Шагури ввела в свой первый год на посту президента. Никакая виртуальность и телематика не могла дать того погружения в проблему, какое давало личное присутствие на месте. И если обычно командировки членов правительственного кабинета суммарно не превышали недели в месяц, то за последние две недели они ни дня не провели в столице. Вся Земля превратилась в одну сплошную кризисную зону, и чиновники носились по планете и ближнему внеземелью, лично управляя критическими направлениями. То есть почти всем. От пополнения на орбите запасов рабочего тела, до суматошной эвакуации научной элиты Лиги.

Но это не освобождало их совещаний. Правда на это конкретное, кроме фон Моргутена, аш-Шагури послала вызов одному лишь министру обороны. Рапорт поискового корабля ничего не менял в судьбе планеты. Потенциальные союзники, да и союзники ли. После необоснованной агрессии аспайров, аш-Шагури уже не очень-то верила в миролюбие Вселенной.

Старый фон Моргутен снова прибыл в подземелье первым. Уже не раз Салия шутя интересовалась, нет ли у министра по делам колоний своей личной ветки метро. Он всегда приходил на совещания первым, и как будто имел чутье на плохие вести. На любые важные вести.

— Здравствуйте, господин фон Моргутен, — поздоровалась она, едва войдя в заранее распахнутые двери.

Чтобы с ней поздороваться, старику пришлось кряхтя развернуться вместе с тяжелым кожаным креслом.

— Здравствуйте, госпожа президент, — фон Моргутен кинул на нее только один пронзительный взгляд, и тут же утвердительно кивнул. — Они кого-то нашли.

Не ожидавшая такой проницательности, аш-Шагури чуть сбилась с шага, но тут же восстановив над собой контроль, ослепительно улыбнулась.

— С чего вы взяли, министр?

Фон Моргутен рассмеялся старческим дребезжащим смехом.

— К моему возрасту начинаешь внимательно смотреть на мир. Когда я ковылял на эту встречу, то заметил, что в приемной сидят люди из военной разведки. И одна дама из них мне знакома. Ирина Щекина, известный в узких кругах ксенопсихолог. Пару лет назад прославилась тем, что провалила у Франца Иосифа миссию по контакту. Странно, что ее до сих пор не уволили.

— И что? — изогнула аш-Шагури крутую бровь.

— Я слежу за сводками, и в курсе, что несколько часов назад был получен сигнал с беспилотного курьера. Потом ваш срочный вызов, ксенопсихолог в приемной. Разумному человеку такого набора фактов достаточно.

Аш-Шагури шутливо скрестила руки.

— Вы снова меня уели, господин фон Моргутен. Да, один из наших поисковых кораблей нашел кое-что интересное.

— В последние годы новости меня не радуют, госпожа президент. Но судя по вашему лицу, новость не столь и печальна.

— Я так плохо владею лицом? — усмехнулась аш-Шагури.

— Нет, это я слишком хорошо разбираюсь в людях. Так какую же весть принес тот беспилотный курьер?

Вместо ответа, Салия показала ему несколько фрагментов видеозаписи. Увидев первые кадры, фон Моргутен подался вперед, и прищурившись, стал внимательно следить за происходящим на экране. Внешне его волнение ничем не выражалось, но за годы знакомства, Салия успела хорошо изучить привычки старого министра. Тот редко щурился, это случалось лишь в те моменты, когда он хотел скрыть свои эмоции. Когда взорвался неизвестный корабль, фон Моргутен натужно вздохнул, и подался назад.

— Значит их систем мы так и не нашли, — резюмировал он.

— Давайте дождемся министра обороны. Терпение, господин фон Моргутен, он будет с минуты на минуту.

Министр обороны прибыл немного быстрее. Еще не успели затихнуть отзвуки голоса аш-Шагури, как пропуская Оуэна бесшумно распахнулись двери.

— Доклад готов, госпожа президент, — раскрасневшийся от быстрой ходьбы, Оуэн только сейчас заметил сидевшего в кресле министра по делам колоний. — И вам здравствуйте, господин фон Моргутен.

— Какое там у меня здоровье, — закряхтел министр, но Оуэн уже обращался к президенту.

— Прикажете начинать?

Присев на кресло, аш-Шагури молча кивнула. Оуэн сделал неопределенный жест руками, и в зал совещаний вошли двое. Моложавый капитан первого ранга, с эмблемами военной разведки, и невысокая, начинающая полнеть женщина с роскошной гривой каштановых волос. Женщина держалась подчеркнуто независимо, а каперанг в присутствии министра обороны все порывался вытянуться по стойке смирно. Аш-Шагури рассеянно скользнула по парочке взглядом, и указала на свободные места.

— Располагайтесь. Мы вас слушаем.

Не успевший даже присесть, капитан первого ранга снова вскочил на ноги.

— Нашим отделом был проведен анализ информации, поступившей с разведывательного корабля «Бэрриу». Из присланных двухсот сорока часов видеозаписей мои люди успели изучить более восьмидесяти процентов.

Нахмурившись, аш-Шагури, жестом остановила доклад.

— Почему не сто?

— В моем отделе недостаточно людей, — беспомощно покосился на Оуэна каперанг.

Тот поспешил прийти ему на помощь.

— Поступившей информации присвоена высшая степень секретности. Мы использовали всех, имеющих подходящий доступ.

— Какая чушь, — фыркнула аш-Шагури. — Вам следовало привлечь дополнительные ресурсы, министр!

— В этом не было необходимости, — упрямо стоял на своем Оуэн. — Аналитики выделили ключевые моменты видеозаписи, в основном видеоряд состоял из статичных картин, корабли долгое время лежали в дрейфе.

— Ну хорошо, — с сомнением покачала головой аш-Шагури. — Продолжайте, капитан первого ранга.

Тот еще раз покосился на неподвижно сидевшего Оуэна, и чуть охрипшим голосом продолжил.

— По результатам анализа, мы с большей долей вероятности можем утверждать, что доклад капитана «Бэрриу» содержал ряд досадных неточностей.

— Вот как? — удивилась аш-Шагури. — Что вы имеете в виду?

— «Бэрриу» ушел в полет более двух лет назад, и кроме записей с «Бастиона», другой информации об аспайрах у них не имелось. Я думаю именно этим вызвано ошибочное мнение, что они стали свидетелями атаки тяжелого крейсера аспайров на корабли неизвестной цивилизации.

Аш-Шагури резко вскинула голову.

— Это не так?

— Скорее всего нет, госпожа президент, — нервно дернул кадыком аналитик. — Один из семи атакованных кораблей мы опознали с большей долей вероятности. Четыре точно таких же висят сейчас возле Юпитера.

— Вот как… — аш-Шагури рассеянно оглядела свои ногти, их созерцание помогало ей сохранять ясность ума в любых обстоятельствах. — Значит аспайры нападали на аспайров?

— Или они копируют корабли друг друга, — пожал плечами аналитик. — Мы обнаружили еще несколько интересных моментов, госпожа президент.

Он склонился над столешницей, и видимо получив авторизацию, пробежался пальцами по засветившейся в воздухе клавиатуре. Стена напротив аш-Шагури превратилась в большой экран. Дождавшись, пока все присутствующие обернутся, аналитик указал на два почти идентичных силуэта.

— Слева вы видите тяжелый крейсер аспайров. Именно с такими мы имели дело в системе Каштура, и точно такие же висят сейчас возле Юпитера, — аналитик пару секунд подержал выделенный силуэт в центре экрана, затем вытащил на его место второй. — А это реконструкция корабля атаковавшего конвой. Как вы видите, имеются некоторые отличия. В частности его орудия чуть длиннее, и отодвинуты ближе к корме. Имеются и некоторые отличия в пропорциях, незначительные, но странные, учитывая, что остальные виденные нами тяжелые крейсера, как будто собраны по единому чертежу.

— Другая серия? — осторожно поинтересовалась аш-Шагури.

Оседлав любимого конька, аналитик изрядно приободрился.

— Не исключено, госпожа президент. Но тогда это более старая серия, по длине и насыщенности факела можно судить о меньшей экономичности его двигателей.

Мрачно вышагивающий за его спиной Оуэн, вдруг остановился.

— Наличие у нас в системе новейших кораблей вполне обосновано. Здесь они штурмуют метрополию, а там проводят банальную рейдерскую операцию.

— Но это не объясняет наличие среди атакованных еще одного известного нам корабля! — в крайнем возбуждении, аналитик стер с экрана оба крейсера, и вывел на него изображение единственного защитника конвоя. — В составе флота аспайров есть четыре идентичных ему судна! Как можно объяснить такое?

Обойдя стол, Оуэн подошел к нему вплотную.

— Объяснять будете вы, каперанг! Есть предположения?

Капитан первого ранга слегка отшатнулся, будто вышел из транса, и торопливо кивнул.

— Да, да, конечно, господин министр! Основных предположений два. Первое, в составе штурмового флота аспайров есть трофейные корабли. Второе, мы имеем дело с разными анклавами одной расы.

Ксенопсихолог громко фыркнула, и демонстративно поправила сбившиеся пряди. Аш-Шагури, внимательно следящая за реакцией собравшихся, тут же остановила докладчика.

— Постойте, каперанг! Госпожа Щекина, если я не ошибаюсь?

— Да, госпожа президент! — ксенопсихолог выпрямилась, и дерзко встретила прямой взгляд президента.

— Вы в чем-то не согласны с мнением военной разведки? — заинтересованно спросила аш-Шагури.

— Естественно не согласна! — от полноты чувств Ирина сделала попытку встать из-за стола, но натолкнувшись на укоризненный взгляд фон Моргутена, осталась сидеть в кресле. — Эти прошу прощения, дуболомы, совершенно напрасно отказывают аспайрам в разуме!

Капитан первого ранга явственно скрежетнул зубами, но остался стоять по стойке смирно. Заявление Ирины отчего-то развеселило аш-Шагури, и улыбаясь уголками губ, она спросила.

— В каком, простите смысле?

Победно оглянувшись на каперанга, Ирина с жаром заговорила.

— Смотрите сами, госпожа президент! Их первое предположение смехотворно. Использование трофейных кораблей представляется мне совершенно невозможным. Представьте, с какими трудностями бы столкнулись наши космонавты, случись им летать на корабле, построенном для… — Ирина на миг запнулась, и выпалила. — Для цивилизации разумных енотов! Существ, ростом не выше метра, а то и вовсе ходящих на четвереньках. Без глобальной перестройки отсеков человек по такому кораблю просто не смог бы перемещаться! Компьютеры с другой логикой, механизмы не предназначенные для человеческих рук. По моему, проще построить новое судно, чем переделывать захваченный у врага.

Военный аналитик дернулся было вставить слово, но Оуэн едва заметно покачал головой. Лицо министра оставалось бесстрастным, хотя в глубине его глаз каперанг заметил отблески бушующего пламени. Похоже, вмешательство ксенопсихолога спутало министру обороны какие-то планы. А Ирина, ничего не замечая, продолжала вдохновенно изрекать истины.

— Ну а второй вывод наших военных, он и вовсе противоречит здравому смыслу! Даже если предположить, что центростремительные движения их общества сумели расколоть государство на несколько суверенных образований, все равно, ведение войны на два фронта противоречит здравому смыслу!

— Простите, Ирина, вам преподавали историю поздневековья?

Недовольно посмотрев на министра обороны, та кивнула.

— Разумеется! И в школе, и в университете.

— В таком случае, вы осознанно отказали человечеству в наличие здравого смысла, — ехидно усмехнулся Оуэн.

— Простите? — опешила та.

— Похоже, вы благополучно проспали историю войн. В прошлом нашего вида подобное случалось сплошь и рядом.

— Вот именно, что в прошлом! — огрызнулась Ирина.

— Вы заблуждаетесь, — улыбнулся Оуэн, и посерьезнел. — Но если вы не согласны с военной разведкой, то может сообщите нам свою версию?

— Сообщу! — закипая выпалила Ирина. — Мой отдел считает, что «Бэрриу» был захвачен, и вместе с курьерским беспилотником нам подбросили дезинформацию!

Услышав такое заявление, Оуэн на миг потерял дар речи, затем побагровел, открыл было рот, но замер, уловив повелительный жест президента.

— На основе чего вы сделали подобный вывод? — быстро спросила аш-Шагури.

Кинув на военных еще один победный взгляд, Ирина стала говорить.

— Может быть военная разведка и верит в совпадения, но серьезная наука знает только теорию вероятности. Судите сами, наш «Бэрриу» выныривает в ничем не примечательной системе, и через считанные дни, почти вплотную к нему финиширует вражеский корабль! И не обращая на него никакого внимания, летит по своим делам. Причем летит так, чтобы обеспечить максимально комфортное за ним наблюдение. Но и это еще не все! Вскоре прилетает целый флот, и тоже летит навстречу нашим героям! Какое чудесное совпадение, не правда ли?!

У Салии был очень острый слух, поэтому она расслышала, как военный аналитик негодующе прошептал «летает птичье дерьмо…». Похоже нелюбовь двух ведомств быстро становилась взаимной.

Ирина же, ничего не заметив, продолжала.

— И если кто-то видит здесь лишь удачу экипажа «Бэрриу», я вижу тщательно продуманную провокацию. И что самое главное, провокация эта осуществлена с тонким пониманием человеческой психологии! Они знают нас, госпожа президент, а мы их не знаем! Ксенопсихологию долгое время финансировали по остаточному принципу, и теперь мы расплачиваемся за это пренебрежение!

Салия кивала, соглашаясь, а сама мысленно аплодировала этой пышноволосой нахалке. Начав речь нападками на конкурентов, закончила она и вовсе неприкрытым шантажом. Дайте денег, или всем нам будет очень плохо!

Аш-Шагури улыбнулась одной из своих фирменных улыбок.

— Когда мы отобьем нападение на Землю, мы пересмотрим наше отношение к вашей проблеме. Возможно вы не в курсе, но я лично отдала приказ Второму Ударному Флоту идти к системе Аспайр.

Ирина на миг замерла с открытым ртом, затем потрясенно спросила.

— Но, зачем? Ведь аспайры летят к Земле, а вы, отправили целый флот… — она замерла, не в силах подобрать слова.

Посмотрев на нее с прежней легкой улыбкой, аш-Шагури встала и прошлась вдоль стола, поближе к замершей Ирине.

— Причину вы назвали сами. Мы должны знать своего врага, и Второй Ударный добудет нам недостающие знания. — Аш-Шагури положила узкую ладонь на спинку кресла. — И тогда вы, Ирина, вы и ваши коллеги, узнаете об аспайрах все. Отработаете жертвы военного флота сторицей. Или я лично добьюсь вашего назначения школьным психологом в одну из молодых колоний! Вам понятно?

Ошарашенная Ирина машинально кивнула, и президент вернулась к своему креслу, по пути подозвав к себе Оуэна.

— Обеспечьте этими материалами членов правительства и глав соответствующих служб. Проведите дополнительные исследования, выжмите из материалов максимум пользы. Помните, Оуэн, аспайры будут над нами уже через месяц!

— Я помню, госпожа президент. — Склонил голову министр обороны, и коротко махнул экспертам. — Свободны!

Представитель военной разведки тут же повернулся кругом, и сделав три четких строевых шага, вышел наружу. А все еще не пришедшая в себя Ирина так и осталась сидеть за круглым столом. Посмотрев на нее, Салия испытала короткий укол совести, и мысленно посочувствовала женщине. Быть вызванной для доклада на самый верх, пролететь ради нескольких минут аудиенции половину земного шара, и в заключение всего подвергнуться нападкам первого лица государства. Тут было от чего впасть в ступор.

Немного подумав, Салия вновь подошла к психологу, и ободряюще потрепала ту по плечу.

— Я думаю, вы справитесь с поставленной задачей. С вашим опытом и послужным списком… — вспомнив о профессиональном фиаско Ирины в системе Каштура, аш-Шагури резко сменила тему. — Я вас больше не задерживаю, госпожа Щекина. До свидания!

Ксенопсихолог вздрогнула, и стала неуклюже выбираться из-за стола. Аш-Шагури посторонилась, пропуская ее, и вдруг заметила внимательный взгляд, которым провожал уходящую женщину фон Моргутен. Прищурившись, тот следил за нею, и на его морщинистом лице Салия прочитала осуждение. Вот только кому оно предназначалось, наглому ксенопсихологу, или ей самой?

Аш-Шагури вспыхнула, но тут же взяла себя в руки. Из-за напряжения последних недель у нее начали сдавать нервы, и уже в который раз Салия подумала, что ей пора навестить психолога. Не хватало еще потерять самоконтроль, и необдуманным приказом погубить всех и вся.

Медленно обойдя стол в обратном направлении, Салия устало опустилась в кресло, и кончиками пальцев помассировала виски. Тяжесть в голове никак не хотела проходить, и чтобы хоть немного отвлечься, она спросила, обращаясь в пустоту.

— Ну и кому из них мы будем верить?

Вопреки ожиданиям, первым ответил вон Моргутен.

— Я конечно человек гражданский, и во всех этих вещах не разбираюсь, но по первой позиции военной разведки у меня тоже возникли сомнения. Дело даже не в трудностях использования чужих кораблей, мне кажется удивительным сама возможность захвата таких трофеев. Не на абордаж же они брали эти корабли!

Отошедший к стене Оуэн негромко прокашлялся.

— Ну, предположим, теоретическую возможность абордажа военная наука не отрицает!

— Так то теория, — отмахнулся фон Моргутен, — на практике я с трудом это себе представляю. Схожесть форм проще объяснить, общими традициями кораблестроения. А это почти наверняка означает общие корни враждующих сторон!

Аш-Шагури медленно опустила руки на стол, и наклонилась вперед.

— Вы хотите сказать, что их цивилизация разобщена?

Фон Моргутен рассмеялся дребезжащим старческим смехом.

— Ну разумеется, госпожа президент! Центробежный эффект неизбежно вызывает сепаратизм, колонии стремятся отделиться, потом наевшись независимости начинают объединяться в союзы, укрупняться. Вы же читали мои работы, и знаете, что Солнечной лиге оставалось не более двух сотен лет до распада.

— Да, я читала, — согласилась аш-Шагури. — Но сейчас меня интересует другое.

— Чем нам это может помочь? — продолжил за нее фон Моргутен.

— Да.

Старик помолчал, задумчиво покусывая тонкие сухие губы.

— Пожалуй что ничем. Когда дерутся два брата, они могут поубивать друг друга насмерть, но сунься к ним кто третий, они сразу же забудут про распри. До той поры, пока не ликвидируют внешнюю угрозу.

— А вы не слишком очеловечиваете аспайров? — вскинулся молчащий доселе Оуэн.

— Ну я же не ксенопсихолог, — снова рассмеялся фон Моргутен. — Я просто старый человек, который повидал этот мир. И опыт всей моей жизни говорит, что никакой пользы от их разобщенности мы не получим.

— Понятно, — резюмировала аш-Шагури. — Оуэн, пусть ваши аналитики продолжают работу, а у меня через десять минут конференция с министерством транспорта.

— Разрешите идти? — спросил Оуэн.

— Идите, — разрешила аш-Шагури, — и не забудьте, что завтра утром я жду от вас предварительные прикидки по орбитальной обороне Земли.

С высоты синхронной орбиты Марс выглядел большим, занимающим полнеба бежевым шаром. Слишком высоко, чтобы различить искусственные сооружения, даже самые большие из них, типа купола Сидонии, что прикрывал огромную впадину древнего метеоритного кратера. Старейшего города, основанного пионерами колонизации, целых пять веков назад.

Первый лейтенант флота Сей Джун, последние четверть часа бездумно вглядывался в монитор. Аспайры находились в четырех астрономических единицах отсюда, и было глупо надеяться, что по пути к Земле они не заглянут к ним в гости.

Когда неделю назад их подняли по тревоге, Сей Джун посчитал все обычной тренировкой, за последние полгода они случались с опостылевшей регулярностью. Но командующий базой был предельно серьезен. Четыре ударных флота на подлете к Юпитеру, и нет никаких возможностей задержать врага на дальних рубежах системы. Сражение у «Скапа Флоу» можно было считать проигранным еще до первого выстрела. Следующими в списке шли они.

В довершение всего, им обрезали любую связь с поверхностью. Сей Джун не находил себе места, его жена три недели как разродилась от бремени. Дежурство закончилось еще двое суток назад, и Лин, не дождавшись мужа домой, наверное сходила с ума. Командование разослало семьям стандартные короткие сообщения о командировке по служебным надобностям, и на этом посчитала свою миссию выполненной. Вот только о таких командировках раньше всегда сообщалось заранее.

Целую неделю база жила ожиданием вестей. Информация поступала дозировано, словно начальство им не доверяло, и товарищи частенько осаждали Сей Джуна, ведь тот служил адъютантом командующего базы, вице-адмирала Титова. Как будто лейтенант знал больше, чем доводили на редких, безрадостных брифингах. Страждущих приходилось отправлять восвояси, вице-адмирал неохотно делился новостями со своим адъютантом. Он лишь все больше мрачнел после каждой полученной из Адмиралтейства телеграммы.

И целую неделю они строили догадки. Разговоры в офицерской кают-кампании не умолкали ни на минуту, едва сменившись с вахты, офицеры шли туда, и раз за разом строили догадки, чертили схемы, и спорили до хрипоты. Сей Джун обычно в спорах не участвовал, предпочитая отмалчиваться. Он и без того знал, чем закончится попытка расквартированной у Ганимеда эскадры пойти в безумную атаку.

Вот только все случилось иначе, вице-адмирал Фримантль предугадал действия аспайров, и отправил фрегаты в засаду. Сам он погиб во время отвлекающего маневра, выйдя двумя устаревшими мониторами против всей мощи ударных флотов, но своей гибелью сумел убедить врага, что больше кораблей возле Юпитера не осталось. И аспайры на приманку клюнули, отправив танкеры на низкую орбиту газового гиганта.

О произошедшем на базе узнали из рапорта единственного уцелевшего фрегата. Избитый «Церам» уносил ноги, и просил лишь об одном, выслать ему навстречу танкер. Уходя из под удара аспайров, он сжег почти все рабочее тело, и уже не мог сбросить скорость. Вот только свободных танкеров у Марса не осталось. За двое суток до этого, из Генерального штаба пришел чудовищный в своей глупости приказ. Все свободные танкеры было приказано отправить к Земле!

Сей Джун присутствовал на том сеансе связи, когда вице-адмиралу Титову приказали расстаться со всеми крупнотоннажными танкерами. Задержка сигнала в это время года составляла всего три с половиной минуты, но связь держали одностороннюю. Поэтому матерную ругань вице-адмирала на Земле не услышали. Зато ее прекрасно услышали находящиеся в командной рубке офицеры.

Выходцы с Марса редко попадали на службу в Военно Космический Флот. Конечно со времен Войны за Пояс астероидов прошло уже три сотни лет, и Марс считался полноправным членом Солнечной Лиги. Но даже по прошествии стольких лет, земляне помнили, как носились над их голубой планетой беспилотные бомбардировщики Объединенного Директората Марса. Страх пережил века, пробравшись казалось в самый генокод жителей метрополии. Два с половиной века войн, с середины двадцать первого, по конец двадцать третьего сделали свое дело. К марсианам относились с изрядной долей настороженности, и с неохотой пускали их в Военно Космический Флот.

Разумеется власти никогда не признали бы сам факт дискриминации граждан Лиги. Официальной причиной называлась врожденная неспособность марсиан переносить многократные перегрузки, ведь за много поколений они адаптировались к пониженной гравитации Марса.

В качестве уступки общественному мнению, из марсиан комплектовали персонал орбитальной оборонительной платформы. И большинство офицеров в командной рубке платформы, имели характерный желтый цвет кожи.

Выругался вице-адмирал на своем родном языке, и Сей Джун, в свободное время изучавший русский, машинально запомнил несколько новых для себя слов. Завершив тираду и вовсе непереводимой конструкцией, Титов обернулся к адъютанту.

— Свяжитесь с губернатором, и подготовьте мой катер! Я хочу лично встретиться с ним в его резиденции.

— На когда мне запросить аудиенцию? — Сей Джун услужливо вытащил коммуникатор.

— На сейчас, олух вы царя небесного! — вспылил адмирал. — Мне нужно успеть до отлета вице-президента Лиги! Надавив на него, мы сумеем убедить правительство отменить этот приказ! Десяти минут вам хватит?

— Так точно, сэр! — вытянулся Сей Джун.

— Вот и славно, — адмирал резко развернулся, и уже направляясь к выходу, бросил через плечо. — Я переодеваться, доложите, как только катер будет готов к вылету.

Адмиральский катер, в роли которого выступал переделанный тактический корабль двести третьей серии, теоретически находился в постоянной готовности. Но все равно, десяти минут, в которые потребовал уложиться адмирал, было маловато. Почти все время службы Титов проводил на борту платформы, покидая ее лишь на период ежегодного отпуска, да в редкие визиты на поверхность. Будучи коренным уроженцем Земли, командующий как-то раз признался своему адъютанту, что тусклые краски Марса вгоняют его в депрессию. Так что, дежурные экипажи катера привыкли к вечному безделью, и вполне могли находиться вне предписанных им мест. А виноватым во всем окажется он, первый лейтенант Сей Джун!

Вполголоса поминая черепашьи яйца, Сей Джун сбросил вызов дежурному экипажу, и с огромным облегчением услышал о пятиминутной готовности. Вопреки обычному пилоты находились на месте, и даже не спали. Угроза взыскания временно отступила, ненадолго, вице-адмирал Титов славился крутым норовом.

Выждав еще пару минут, Сей Джун вызвал адмирала.

— Сэр, ваш катер готов к вылету!

Титов отозвался не сразу, и ответил без использования видеоканала.

— Молодец, уложился прежде чем я успел переодеться. А губернатор что ответил?

Глубоко вдохнув, Сей Джун честно признался.

— Я еще не успел с ним связаться, сэр.

Реакция адмирала оказалась предсказуемой.

— Чертовы обезьяны! Лейтенант, с губернатором я свяжусь сам, а вы будьте любезны подготовить мне сводку по наличествующим на орбите кораблям. Тоннаж, процент заполнения баков, потребность в рабочем теле. Я жду вашего доклада прежде, чем встречусь с губернатором. Не подведите меня, лейтенант, или можете смело выкидывать одну звездочку!

— Да сэр! — провожаемый сочувственными взглядами сослуживцев, Сей Джун поплелся к терминалу. Он ненавидел подобные задания. С детства мечтая о космосе, меньше всего ему хотелось возиться с компьютерами. Менеджером он мог стать и на родной планете.

Флотская группировка Марса состояла из одного тяжелого крейсера, одного фрегата типа «Нигон», и тринадцати корветов типа «Семь» и «Десять». Авторизовавшись в системе, Сей Джун отправил запрос о степени заполнения их баков рабочего тела. Полученные данные он не глядя скидывал в отдельный файл, гораздо больше его волновало другое. Зачем было отправлять танкеры к Земле. Неужели в генеральном штабе не понимали, что рабочее тело еще могло пригодиться у Марса!

Мелочь типа тактических кораблей, Сей Джун учитывать не стал. Да, конечно, марсианские верфи успели наштамповать больше сотни этих легких судов, но все вместе они потребляли меньше водорода, чем один единственный корвет. К его облегчению, запасы рабочего тела составляли от семидесяти до ста процентов.

Гораздо хуже дела обстояли со спешно расконсервируемыми кораблями Резервного флота. Баки старых кораблей были сухими. И в отличии от такшипов, тяжелые корабли требовали сотен тысяч тонн водорода.

Краем глаза заметив отлет адмиральского катера от платформы, Сей Джун усиленно забегал пальцами по экрану. Запрос о емкости баков рабочего тела на старых кораблях, запрос о запасе водорода в орбитальных хранилищах военного флота. Файл доклада рос на глазах.

На всякий случай Сей Джун обратился к сети гражданского флота. Марс был одним из главных транспортных узлов Солнечной системы, и вокруг него сейчас вращалось изрядное количество разномастных судов. Тут пришлось подождать, пока поисковый робот опросит сервера компаний судовладельцев. Бизнес тщательно охранял свои секреты, и даже военным требовалось приложить усилия чтобы попасть в корпоративные хранилища информации.

Он едва дождался прихода последнего пакета данных, и тут же сделал попытку скинуть файл доклада адмиралу. Попытку неудачную, катер Титова как раз входил в атмосферу Марса, и плазменный кокон блокировал любую связь. У него оставалось еще несколько минут.

Пользуясь предоставленной отсрочкой, Сей Джун внимательнее рассмотрел скомпонованные данные, и горестно вздохнул. За вычетом отозванных танкеров, общих запасов рабочего тела едва хватало, чтобы на две трети заполнить баки имеющихся судов.

Воду на Марсе добывали, но она тратилась на обеспечение многомиллионного населения. Полярные шапки были слишком малы, чтобы тратить драгоценный лед на заправку транзитных кораблей. Раньше воду доставляли со спутников Юпитера, но после уничтожения заправочной станции, пропала и возможность пополнять запасы.

От невеселых мыслей его отвлекло сообщение компьютера. Катер адмирала перешел на аэродинамический полет, и снова включился в общую сеть. Информационный пакет он сбросил, и теперь оставалось только ждать.

Чем Сей Джун и занялся, отправившись в офицерский бар на жилом уровне. До возвращения адмирала оставалось часов пять, и пару кружек пива он вполне мог себе позволить. Светлые сорта «Цинг тао» возили сюда прямо из агрокомплекса Сидонии, свежайшие, изготовленные пару дней назад. По сравнению с ними проигрывали даже лучшие земные сорта. Те приходилось возить за треть астрономической единицы, а пастеризация убивала тончайшие нюансы вкуса. Да и откуда большеносые могли знать, как правильно готовить пиво?

Решено, он отправляется в бар! Сей Джун заблокировал терминал, и провожаемый завистливыми взглядами, двинулся в сторону лифтов. Боевую платформу на орбите Марса построили, когда довлела идеология полной автономности объектов военного назначения. Первое столетие после войны за пояс астероидов экипажи на платформу набирали только из выходцев с Земли. Кружащая в небе крепость была в первую очередь гарантией лояльности, и об увольнениях на поверхность не шло и речи. Да и кто бы в здравом уме сунулся на планету, которую бомбили их отцы и деды.

Межпланетные перевозки стоили денег, ради экономии дежурства тянулись месяцами, и потому, жилой модуль занимал почти десять процентов внутреннего объема крепости. Внушительная цифра, учитывая, что на полуторакилометровой боевой платформе служило лишь триста девяносто человек. Здесь было все, даже бассейн и небольшой парк. А так же два бара, для рядового и офицерского состава флота.

Когда адмирал не прибыл через ожидаемые пять часов, Сей Джун сначала сожалевший, что ограничился лишь парой кружек, забеспокоился. Еще через три часа беспокойство переросло в тревогу. Адмирал сбрасывал все попытки выйти с ним на связь, а потом и вовсе отключил коммуникатор, оставив лишь экстренный канал. Сигнал шел из резиденции губернатора, и можно было только гадать, о чем же беседовали государственные мужи.

На связь адмирал вышел к исходу девятого часа, когда Сей Джун уже вовсю клевал носом. Усталым и раздраженным голосом Титов сообщил, что вылетает на базу, и сразу по прибытии проведет совещание с начальниками служб. Тон его голоса не сулил ничего хорошего, и Сей Джун возблагодарил предков, удержавших его от третьей кружки пива. Похоже, их неприятности только начинались. Хотя, что могло быть хуже, чем враг в месяце полета от родной планеты?

Еще одним тревожным звонком послужил факт, что на совещание пригласили только выходцев с Земли. Двое марсиан, дослужившихся до уровня заместителей командующего, туда не попали без объяснения причин. Не пустили туда и Сей Джуна, что вызвало в офицерской среде волну недоумения и тревоги. Вопреки обычному, все совещание первый лейтенант просидел в приемной, уныло листая журналы.

А сразу после, командующий распорядился возобновить увольнения на поверхность. И первую партию отпускников должны были отправить на Марс уже через четверо суток. Почти четверть от общего числа служивших на боевой платформе. Больше половины служивших на ней марсиан.

Сей Джуна в тех списках не оказалось, но когда схлынула волна разочарования, лейтенант задал себе один простой вопрос. Что заставило вице-адмирала Титова поменять свое собственное решение? Ведь аспайры никуда не делись из Системы, да и режим секретности все еще не отменили. Отпускать сотню посвященных, означало сделать тот секрет, секретом Полишинеля. У всех служивших, внизу были семьи, близкие люди, и страх за их жизни гарантированно заставит рассказать, предупредить, попытаться спасти. Сей Джун бы поступил именно так!

Нет, за долгожданным приказом скрывалось что-то другое. Что именно, стало понятно на исходе пятых суток, когда к боевой платформе пристыковался войсковой транспорт десантных войск Лиги.

Нехорошее предчувствие возникло у Сей Джуна с самого утра. Когда вопреки сложившейся традиции, вице-адмирал Титов пренебрег чашкой утреннего кофе. Шеф заперся в своем кабинете вместе со старшими офицерами базы, и они не выходили оттуда до самого обеда. А когда вышли наружу, на их лицах, Сей Джун прочел целую гамму чувств, от страха, до суровой решимости. О причинах такого их поведения он гадал до самого вечера, пока войсковой транспорт не начал заходить на стыковку.

И тогда по внутренней трансляции зазвучал мрачный голос командующего.

— Говорит вице-адмирал Титов! По распоряжению Генерального штаба Лиги, все наличествующие силы отводятся к Земле. Мне приказано организовать погрузку имеющегося в арсенале станции ракетно-торпедного вооружения. Для обеспечения операции привлечены десантные подразделения, и я надеюсь, что вы окажите им всяческое содействие!

Сей Джун неверяще уставился прямо перед собой. Услышанное не укладывалось в голове. Им что не понадобятся торпеды? Флот уходит от Марса? Их бросают? Но почему?!

Словно услышав его мысли, командующий продолжил.

— Вы все понимаете, что флот не сможет прикрыть сразу обе планеты. И Земля и Марс находятся по одну сторону от Солнца, а значит аспайры вольны выбирать место атаки. Если мы прикроем Марс, они просто изменят траекторию, и нанесут удар по нашей прародине. А Земля это не только место где находятся могилы наших предков! В первую очередь это промышленный и научный центр нашей цивилизации! Если мы потеряем Землю, мы потеряем все!

Адмирал продолжал говорить, но Сей Джун его не слышал. Он видел перед собой смеющуюся Лин Мин Мэй с малышкой на руках. Жена протягивала ему дочку, но Сей Джун никак не мог до нее дотянуться, а потом пришло пламя. Огонь с небес!

Первый лейтенант вздрогнул, едва удержавшись от крика. В приемной вокруг него так же ошарашенно озирались офицеры. Недоумение читалось даже на лицах выходцев с Земли, от находившихся в приемной марсиан и вовсе исходила волна злости. Злость начала подниматься и в душе Сей Джуна. Их продали!

— Длинноносые потеряли разум! — закричал на китайском оператор Джен Гунсунь. — Они всерьез надеются, что это сойдет им с рук?!

— Успокойся, Джен, — попытался утихомирить его инженер Пэн Со. — Они все продумали, на борт сейчас высаживаются десантники, мы ничего не сможем сделать.

— Они отберут у нас оружие, уведут корабли, и бросят подыхать! Нужно сражаться!

— Мятеж? Забыли, что у нас десантники на борту? — с грустной иронией спросил Пэн Со. — Мы не продержимся и минуты.

Теперь стал понятен дьявольский план Титова. Отправив большую часть марсиан в увольнение, он обеспечил лояльность среди оставшегося персонала. Вот только где он хотел найти грузчиков, которые согласятся участвовать в разоружении родной планеты?!

Воровато оглянувшись, Сей Джун развернул коммуникатор. К его удивлению, права доступа ему не урезали, и он без труда подключился к главному шлюзовому отсеку. Как раз в тот момент, когда внутри показались первые бронированные фигуры солдат.

Десантники влетали в шлюз, держа наготове укороченные винтовки. Когда Сей Джун увидел их вооружение, то похолодел еще больше. Короткоствольные «Franchi LF-92» идеально подходили для стрельбы внутри космических станций. Его безоболочечные пули обладали превосходным останавливающий действием, но не пробивали переборки. Десант мог стрелять сколько угодно, а у потенциальных врагов-марсиан не имелось даже бронежилетов. Да и не помог бы легкий бронежилет против очереди из такой винтовки. Десяток ударов кувалдой смертельны и без пробития брони. Десант был готов воевать всерьез!

Оказавшийся рядом Пэн Со, тихонько зашелестел на ухо.

— Лучше не дергаться.

— Сам вижу, что без шансов, — прошептал в ответ Сей Джун. — Что будем делать?

— Смотреть и запоминать. Мы расскажем о предательстве, Марс долго терпел, настала наша пора платить по счетам.

Сей Джун уже собирался было кивнуть, как вдруг спохватился.

— Но что мы сможем сделать?

— Пока ничего, но через пару месяцев в системе останется лишь одна реальная сила. Мы!

— Мы? — тупо переспросил Сей Джун.

Проигнорировав его вопрос, Пэн Со заговорил громче, привлекая к себе внимание.

— Земляне сколько угодно могут думать, что Марс забыл ужасы трехсотлетней давности. Но мы помним, и не простили!

Как и любой коренной житель Марса, до Сей Джуна доходили туманные слухи о движении сепаратизма. Подполье несомненно существовало, но как офицер, Сей Джун понимал наивность любых приготовлений к бунту. Земля была слишком близко, а пример Большого Шрама доказывал ее превосходство над любой колонией. Тем более над приведенным к миру Марсом. Вот только, с приходом аспайров менялся баланс сил. Да, их тоже станут бомбить, но крупнейшие города Марса строились глубоко под скалами планеты. Война за Пояс многому научила желтокожих обитателей Красной планеты.

— Мы дадим себя разоружить? — внезапно дошло до Сей Джуна.

— Разумеется, — кивнул Пэн Со. — Когда придут аспайры, мы затаимся как мышки, и будем ждать, ведь мы умеем ждать. Тем более, что ждать осталось недолго, Лиге скоро придет конец! Джун, я организую ребят, а ты постарайся разузнать подробности!

Инженер встал, и подозвав Гунсуня, что-то прошептал ему на ухо. Тот осклабился в нехорошей ухмылке, разом став похожим на голодного манула.

Они вышли, и Сей Джун, пользуясь моментом, постарался оценить настрой оставшихся в приемной офицеров-землян. Склонившись над свободным терминалом, те озабоченно всматривались, как хозяйничает в шлюзовом отсеке десант. Судя по их приглушенным голосам, увиденное их не радовало. Еще недавно полновластные хозяева боевой платформы, они внезапно оказались в роли сторонних наблюдателей. От них больше ничего не зависело. И все же мнения разделились.

— А я считал, что все три десантные дивизии сейчас у Иллиона, — задумчиво почесал бородку старший артиллерист.

— Набрали из запаса? — предположил инженер Френкель. — Или курсантов припахали, чтобы операцию обеспечить. Чай в курсе, что у нас треть персонала из желто-красных.

Френкель сказал это достаточно громко, нисколько не смущаясь сидевшего поодаль Сей Джуна.

— Не по людски это, Гарольд, — хмуро покачал лысой головой инженер-энергетик Дантон. — Мы же их без боя сдаем, на блюдечке врагу преподносим!

— Земля важнее! — отрезал Френкель. — И наши торпеды могут там пригодиться.

— Все равно не по людски, — еще сильнее сгорбился Дантон. Было видно, что мускулистого гиганта мучает совесть.

— Гарольд прав, — вступился за Френкеля доселе молчавший капитан третьего ранга Матео Альбанезе. — Если уведут флот, то наша старушка проживет недолго. И даже никого не поцарапает, парни, никого! Слишком у нас короткий pene, до них мы никак не дотянемся!

В его словах был резон, и даже Сей Джун не мог не признать правоту пожилого итальянца. Аспайры могли расстрелять боевую платформу с недосягаемых дистанций. Без прикрытия кораблей ее судьба решалась в течении пары часов, не более. С военной точки зрения все было правильно, но внизу лежала родная планета!

Десант тем временем полностью взял под контроль шлюзовой отсек, и стал продвигаться дальше. На схеме станции десантники отображались, как дружественные войска, иконками синего цвета. И синие точки прошли уже полпути до внутренних помещений базы. Элита войск Лиги, они заранее изучили планировку боевой платформы, и теперь продвигались не теряя времени.

А в следующий миг Сей Джун понял, как земляне решили проблему с погрузкой арсенала. Вслед за десантниками, шлюзовой отсек заполонили десятки фигур в оранжевых рабочих скафандрах. Не надеясь на лояльность марсианских докеров, Лига прислала своих. Судьба боевой платформы и всего Марса была решена. Их бросали на произвол судьбы. А значит, пусть не обессудят, Марс долго помнил зло.

Рабочего тела все-таки не хватило, и когда стихла вибрация работающих двигателей, скорость относительно Земли все еще составляла восемьдесят три километра в секунду.

— Приехали, — прокомментировал Вейли, и обернувшись к капитанскому возвышению, спросил. — Есть НЗ для маневровых, будем использовать?

Манн покачал головой.

— Не стоит, здесь нас встретят.

Когда умолкли двигатели, «Церам» находился от Земли в четырех часах подлетного времени. Еще в начале вахты Анри вывел на главный экран картинку с носовой обзорной камеры, и последние четверть часа не отводил от него взгляда. Прямо по курсу висел маленький бело-голубой полумесяц Земли. Ночная сторона планеты едва угадывалась, окутанная покровом ночи, и на самом краю освещенного полушария, Анри разглядел очертания родной Австралии. Северную ее часть скрывала облачная спираль циклона, и помимо воли он улыбнулся, вспомнив, как в детстве любил выключить в своей комнате свет, и валяться в темноте, слушая завывание ветра, и грохот падающего дождя. Воспоминания нахлынули так сильно, что Анри на секунду прикрыл глаза, улыбаясь. Как было хорошо в те годы, беззаботно…

— Старпом, ты там что, спишь?! — громыхнул в наушнике голос капитана.

Вздрогнув от неожиданности, Анри открыл глаза.

— Никак нет, сэр.

— Понятно, — хмыкнул Манн, — просто медленно моргаешь. Подключись лучше к телескопу, оцени вид на L3.

Смущенный Анри потянулся к консоли, и едва открылось окно, восхищенно присвистнул. О законсервированных в третьей точке Лагранжа кораблях он слышал еще школьником, а в академии их даже возили туда на ознакомительную экскурсию, но впервые Анри видел как оживали давно позабытые, побитые временем ветераны. Самому младшему из них давно перевалило за полвека, самый старый вступил в строй за пару лет до окончания войны в поясе астероидов.

Корабли занимали все поле зрения, вися в считанных километрах друг от друга. При выбранном увеличении, они казались не крупнее мизинца, и напрягая зрение Анри, отыскал знакомый по учебникам силуэт «Литторио». Линкор, простоявший на вооружении Лиги более ста лет, прошедший многочисленные модернизации, он устарел задолго до того, как был помещен на консервацию.

Будучи лишь вдвое крупнее их фрегата, «Литторио» даже во времена своей юности с трудом выдавал один грав, а сейчас, по прошествии двух веков консервации… Увидев тянущийся за древним линкором тусклый шлейф выхлопа, Анри уважительно покачал головой. В старину строили крепкие корабли, компенсируя примитивность технологии многократной надежностью конструкции.

Правда этим все их плюсы и ограничивались. Насколько он помнил, вооружение «Литторио» состояло из трех двухорудийных башен, куда во время последней модернизации воткнули импульсные пятидесятимегаваттные лазеры с максимальной эффективной дальностью в двенадцать тысяч километров. А если учесть радиационную эрозию фокусирующих линз, то дистанцию огня можно смело урезать втрое. Их «Церам» мог разделаться с этим древним линкором, используя один только зенитный калибр.

Конечно, другие висящие там корабли были получше, прогресс не стоял на месте, но весь Резервный флот не смог бы справиться и с одним ударным флотом аспайров. Никак.

— О чем думаешь, старпом? — через пару минут спросил Манн.

— Экипажи у них хреновые, — признался Анри, — маневрируют неуверенно, слишком осторожно.

— Гражданские, — пренебрежительно отрезал Манн и вздохнул. — Но других у нас нет.

Один из кораблей на экране немного запоздал с разворотом, и шлейф его выхлопа прошел в опасной близости от соседа. При виде такого маневра, Анри скривился, словно от зубной боли.

— Вы посмотрите, что творят! — Анри едва удержался от ругани. — Неужели из запаса не могли призвать?!

— Из стариков команды новых кораблей формируют, — убежденно сказал Манн. — Не гражданских же олухов на них сажать.

— А этих что, на убой?

— Не на убой, а для насыщения пространства целями, старпом! — урезонил его Манн. — Или ты предлагаешь посадить на дряхлые корыта профессионалов?

Анри промолчал, упомянутым Манном профессионалам перевалило на шестой десяток. Мало кто уходил на пенсию по достижении сорока пяти лет. На флот шли влюбленные в космос люди, и большинство из них тянули с увольнением в запас до последнего. Пустота въедалась в их души, а свет далеких звезд никогда не заменить жаркими пляжами курортов, или уютным палисадником собственного дома. Их домом был космос. Но сейчас это все усложняло, никакая медицина не могла дать шестидесятилетнему мужчине сноровки юнца. И даже опыт не всегда мог заменить молодость.

— Входящий вызов с «Сан Диего»! — доложил Сагатимори.

— На главный, — махнул рукой Манн.

Немного помедлив, Анри отодвинул окно, через которое наблюдал за происходящим в БИЦ, и вывел полученный сигнал на освободившееся пространство экрана. Сеанс связи с главной базой флота ему хотелось видеть во всех деталях.

В окне мигнула эмблема ВКФ, изображение на миг потухло, и сменилось на знакомую обстановку узла связи «Сан Диего». Пред камерой сидел усталый капитан третьего ранга, с набрякшими от недосыпания веками. За его спиной мельтешили неясные фигуры, и судя по их активности, системы связи «Сан Диего» работали на пределе своих возможностей.

— Видим вас на радаре, «Церам». С возвращением! — приветливо улыбнулся кап три, и тут же посерьезнел. — С вами будет говорить адмирал Масори!

Манн воспринял услышанное как само собой разумеющееся, а вот Анри едва удержался от удивленного возгласа. Фигуры такого уровня очень редко снисходят до общения с капитаном скромного фрегата. Такое и правда пропускать не стоило.

— Берли, — повернулся к сисадмину Манн, — дай общую трансляцию.

— Угу, — буркнул тот, и вместо картинки с носовой камеры, на главном экране резервного командного центра появилась суета узла связи «Сан Диего». Ненадолго, почти сразу же изображение сменилось на спартанский минимализм адмиральского кабинета.

Анри видел адмирала Масори единственный раз, сразу после Академии, когда тот вручал их курсу офицерские кортики. За прошедшие годы адмирал почти не изменился, лишь добавилось несколько новых морщинок на высоком лбу. Когда включился экран, Масори, не стесняясь выражений, ругался с кем-то по коммуникатору. Увидев Манна, адмирал не прекращая ругани, сделал знак подождать, и еще несколько минут весь фрегат наслаждался изощренной адмиральской лексикой.

Наконец, пообещав собеседнику место на самом занюханном буксире, Масори повернулся к камере.

— С возвращением, капитан Манн. Рад видеть вас в добром здравии.

— Спасибо, господин адмирал, — с достоинством ответил Манн.

— Вам спасибо капитан, вам и вашим людям. За выполненную задачу, и сохраненный корабль. Вы совершили невозможное!

— Служу Лиге!

Адмирал устало улыбнулся.

— Мы все служим ей. Вы заслужили награду, капитан. Поздравляю вас с присвоением внеочередного воинского звания капитана первого ранга!

— Спасибо, — ошалело ответил Манн.

Пользуясь тем, что он не подключен к каналу связи, Анри громко присвистнул. Капитан первого ранга, это офицер уровня командира тяжелого крейсера, или эскадры фрегатов. Манн пошел на повышение!

— Вы заслужили большего, капитан! Но сейчас нет времени на почести. Вам навстречу выслан легкий танкер, дозаправьтесь, и направляйтесь к «Сан Диего». У нас на счету каждый корабль, так что вам еще придется послужить Родине! Вы в курсе, что полчаса назад аспайры начали разгон ко внутренним планетам?

— Теперь да, сэр, — мрачно кивнул Манн.

У Анри нехорошо засосало под ложечкой. Так скоро? Они задержали врага всего на восемь суток…

У Масори снова затрезвонил коммуникатор, и не прощаясь, адмирал прервал связь. Дождавшись, пока потухнет экран, Манн рыкнул на общем канале.

— Маркос, дай мне координаты этого чертова танкера!

Оператор радарных систем ответил после короткой паузы. Новость о старте армады аспайров подействовала и на него.

— Пока не вижу, сэр.

— Как увидишь, доложи немедленно!

— Понял.

— Молодец, что понял, — похвалил Манн. — Фаррел, готов к приему РТ?

— Готов, — коротко ответил главный инженер.

— Ну вот и славно! Сегодняшний вечер я хочу провести на «Сан Диего». — Отдав распоряжения, Манн вошел в приватный канал, и убрал из голоса преувеличенно бодрые нотки. — Не вешай нос, старпом, пару дней мы для Земли все-таки выиграли.

— «Сан Диего», здесь «Церам», запрашиваем разрешение на стыковку! — чуть хрипло начал Сагатимори.

Под ними плыла Земля. Над Атлантическим океаном формировался большой циклон, и облачная спираль смотрела в небо своим огромным неподвижным глазом. Фрегат шел по экваториальной орбите, и Анри все ждал, когда же из-за горизонта появятся очертания родного материка. Циклон оттянул на себя большую часть облачной массы, и над Австралией сегодня светило яркое весеннее солнце. Декабрь, поздняя весна, его любимое время года, когда дожди омывают молодую траву. Весной северная Австралия цвела, и муссоны несли в глубь материка свежий запах океана.

Центральная база флота уже различалась невооруженным глазом. Пятикилометровый цилиндр «Сан Диего» вращался над экватором, окруженный десятками вспомогательных и охранных спутников. Для подхода судов оставалось лишь несколько свободных коридоров, и сейчас пилотам требовалось вписать поврежденный фрегат в один из них.

— «Церам», здесь диспетчерская «Сан Диего», — приветствовал их звонкий девичий голос. — Стыковку разрешаю, даю траекторию подхода.

Анри со вздохом оторвался от любования Землей, и уставился на основной экран рубки. Инструкции обязывали старшего помощника находиться во время стыковки в готовности перехватить управление кораблем. Прошло уже более пятидесяти лет с тех пор, как линейный корабль «Атлантис» протаранил заправочную станцию. Ошибка пилота, которую вовремя не заметил капитан. Говорят, тогда погибло не меньше тысячи человек. Почти весь личный состав заправочной станции.

Собственно за стыковкой он мог наблюдать и со своей консоли, но на большом экране зрелище выглядело гораздо внушительнее. Вся передняя переборка превратилась в огромный экран, и казалось, что перед ними распахнулось окно в космос. Иллюзия полета…

Из предложенных вариантов визуализации, он выбрал полупрозрачный зеленый тоннель. Естественно, пилоты вели корабль по приборам, но лично Анри предпочитал визуальный контроль. Он немного разбирался в потоках цифр, но делал это гораздо медленнее профессионалов. Зато пространственное воображение позволяло ему с легкостью отслеживать эволюции корабля.

Цилиндр «Сан Диего» рос на глазах, уже с трудом вмещаясь в экран, а Вейли все еще медлил с торможением. Будь их фрегат целым, Анри бы не волновался, но с выбитыми маневровыми дюзами по левому борту корабль значительно потерял в маневре. А еще, они приближались к станции слишком быстро! Полетный коридор на экране стал стремительно наливаться желтизной, а пилоты все еще не подавали признаков жизни.

Не понимая, почему молчит капитан Манн, Анри потянулся активировать связь с пилотами. И почти коснувшись ее, замер. Первый пилот начал разворачивать фрегат кормой вперед. Запоздало? Немного подумав, компьютер вновь окрасил стенки коридора в успокаивающий зеленый цвет. Их траектория оставалась в границах безопасной зоны, и Анри украдкой утер выступивший на лбу пот. Чертов Вейли решил покрасоваться!

Подключившись к приватному капитанскому каналу, Анри напрямик спросил.

— Сэр, при всем уважении, почему вы не одернули пилота?

Занятый своими капитанскими делами, Манн отозвался не сразу. Анри уже хотел было повторить вопрос, когда на канале раздался ироничный смешок капитана.

— А ты не понимаешь, старпом? Александр Первый хочет реабилитироваться после той посадки на Метиду. Он единственный, кто там облажался, вот и лезет теперь из кожи вон, доказывая свою квалификацию. Одерни я его сейчас, и либо он потеряет веру в себя, либо станет рисковать в дальнейшем. А потому…

Прервавшись на полуслове, Манн переключился на общий канал.

— Отличный маневр, мистер Вейли!

— Спасибо, сэр! — польщенно ответил тот.

Манн снова вернулся в приват.

— Вот видишь, старпом, одна вовремя сказанная фраза, и человек снова обретает веру в себя. Только в дальнейшем, такие его выкрутасы лучше останавливать вовремя. Понятно?

— Да, капитан, — немного подумав ответил Анри. — Баланс, да?

— Что-то вроде того, — согласился Манн, и отключился.

«Сан Диего» уже не помещался в экран. Фрегат уже отключил маршевые двигатели, и снова развернувшись носом вперед, отрабатывал слабыми импульсами носовых дюз. Те едва выдавали одну десятую грава, зато идеально подходили для финальной стадии полета. Вейли рассчитал траекторию так, что «Церам» словно бы скользил правым бортом навстречу станции. Очень медленно, так, чтобы захваты стыковочного узла сумели поглотить инерцию. А даже с опустевшими баками фрегат весил более пятидесяти тысяч тонн.

Внешне «Сан Диего» отличался от «Скапа Флоу» только размерами. В длину самая крупная военная станция Солнечной системы достигала пяти километров, вдвое превосходя четыре оборонительные платформы, что вращались на высоких орбитах. Здоровенный цилиндр, из торцов которого еще на километр выступали причалы для тяжелых кораблей. Сегодня эти причалы были забиты до отказа.

Возле причальных ферм «Сан Диего» висели побитые временем корабли, словно сошедшие со страниц учебника истории. Эти обводы мог узнать любой военный космонавт, старые линкоры и тяжелые крейсера, многие из которых помнили начало экспансии к звездам. Присвистнув, Анри склонился над консолью, и подключившись к оптике зенитного орудия, поймал в прицел ближайший корабль.

Судя по характерному утолщению на корме, и двум массивным башням у основания жилого кольца, перед ним был легендарный «Сюффрен». Первый из линкоров, кому случилось усмирять взбунтовавшуюся колонию. Печально знаменитый бунт на Новом Авалоне, сто семьдесят лет тому назад. «Сюффрену» тогда пришлось выкуривать бунтовщиков из каменного кольца вокруг планеты. Колонисты превратили обломки спутника в настоящую крепость, разместив на каждом более-менее крупном булыжнике автоматические пусковые установки. В том сражении флот сходу потерял два фрегата, и остаткам ударного флота пришлось спешно уходить на полярную орбиту, виток за витком прогрызая себе дорогу в сплошном кольце обороны.

С некогда грозным линкором сейчас мог справиться даже их побитый «Церам». Изношенные двигатели едва ли могли дать больше половины грава, а в дистанции стрельбы главный калибр «Сюффрена» превосходили даже зенитные установки фрегата.

При максимальном увеличении было видно, как на корпусе старика вспыхивают искорки вакуумной сварки. Монтажники убирали кольцо жилого модуля. Они уже успели демонтировать примерно четверть, и на глазах Анри, очередной кусок медленно поплыл прочь от корабля. Древний линкор спешно избавляли от лишней массы. Предстоящий бой обещал быть скоротечным, деградация мышц от невесомости экипажу не грозила, а лишившись полусотни тысяч тонн балласта, линкор мог выжать еще пару десятых грава.

— Странно, — пробормотал сидевший у задней переборки Фаррел, — почему их латают здесь, а не в доках?

— Боюсь, в доках нет места, — пояснил Анри. — Там достраивают новые корабли.

— Раньше не могли, идиоты… — буркнул Фаррел и замолчал. Вспышка интереса оказалась недолгой, главный инженер снова замкнулся в себе.

Еще раз посмотрев на забитые причалы, Анри задал себе резонный вопрос. Кто будет ремонтировать «Церам»? Ответ ему не понравился. Наверняка все докеры как проклятые пашут на Лунных верфях, достраивая почти законченные корабли, а инженерный состав Флота занят расконсервацией ветеранов. А значит вместо отдыха, им предстоит надрываться на ремонте собственного корабля! Анри мрачно посмотрел на приближающийся причал, и вопреки инструкции включил обзор на проплывающую под ними Землю. В конце концов, опытный пилот мог обойтись и без контроля старшего офицера.

Австралия уже осталась позади, под кораблем вновь простиралась безграничная голубая гладь океана. Такая далекая, такая желанная. Взять на прокат яхту, и уплыть с женой куда глаза глядят, подальше ото всех. Туда, где нет ничего кроме волн, и соленого ветра в лицо. И только они вдвоем…

Легкий толчок вернул его в реал, пока он мечтательно вглядывался в океанские волны, фрегат начал стыковку. «Церам» почти остановился, и от причала к нему потянулись мощные лапы магнитных захватов. При виде их, Анри отчего-то усмехнулся, и поблагодарил конструкторов за круглую форму корпуса. При посадке на Метиду башни жилого модуля заклинило, и теперь пилоту приходилось заходить на стыковку, подводя к причалу единственный не перекрытый башнями шлюз.

Магниты с лязгом вцепились в обшивку, Анри дернуло еще раз, и наступила невесомость. Теперь фрегат висел в полусотне метров от причала, захваты все же сумели погасить рывок.

— «Сан Диего», здесь «Церам», есть захват, — с облегчением доложил Сагатимори. — Готовы к шлюзованию!

От причала к ним пополз гофрированный рукав переходного тоннеля.

— «Церам», тоннель подан, добро пожаловать домой! — диспетчер помолчала, и добавила совершенно не по уставу. — Вы молодцы, «Церам»!

Манн только крякнул, и не найдя, что ответить, переключился на общий канал.

— Двигатели стоп, реакторы на холостой ход. Старпому прибыть в БИЦ!

Когда утихла вибрация, Анри расстегнул ремни, и прыгнул к люку. Старика вызывали на «Сан Диего», и следовало поторопиться. Адмирал Масори любил ждать еще меньше капитана Манна. Вызов мог означать что угодно, но скорее всего, Манна ожидали приятные новости. Командир геройского фрегата, что тут сказать.

Вот только Манн его оптимизма не разделял. Когда запыхавшийся Анри ворвался в боевой информационный центр, капитан уже заканчивал облачаться в парадный мундир, и едва взглянув на старпома, поморщился.

— Примите корабль, Беллар, — он застегнул последнюю застежку, и приблизившись вплотную, прошептал. — На кого вы похожи, каплей? Растрепанный, вспотевший! Приведите себя в порядок!

— Есть, сэр! — ошарашенный Анри провел ладонью по отросшему за два месяца ежику волос.

— Я уже вызвал медицинские бригады. Проследите за эвакуацией гибернационных капсул, разбудите экипаж капитана Перри, и начинайте готовить корабль к ремонту.

— А что делать с мистером Солье, мне проводить его?

Произнеся это, Анри непроизвольно скривился. За проведенное на борту время яхтовладелец достал его до невозможности. Постоянные придирки, недовольство, брюзжание, к исходу первых суток Анри все с большим уважением смотрел на щуплого капитана Диллента. Тот терпел придирки хозяина с неизменной вежливой улыбкой на лице.

Гримасу от Манна скрыть не удалось.

— Что, видеть его не хочешь?

— Не хочу, — честно признался Анри.

— Ну, мне все равно нужно в штаб. Так и быть, старпом, я провожу их сам.

— Спасибо, сэр! — с чувством поблагодарил Анри, и не удержавшись, поинтересовался. — Вы надолго?

— Не думаю. Если честно, я не ожидал вызова к самому Масори.

— Мы герои, сэр, — дерзко усмехнулся Анри.

Фыркнув, Манн разблокировал люк.

— Через пару недель мы все станем героями.

Анри не сразу уловил тонкий сарказм капитана, а когда до него дошло, за Манном уже закрылся люк. На сленге военно космического флота «стать героем», означало гибель в бою.

Скрипнув зубами, Анри уселся в капитанское кресло, и коснулся ладонью пульта.

— Капитан-лейтенант Беллар, — представился он.

— Доступ разрешен, — промурлыкал компьютер, — консоль переключена на рабочее пространство старшего помощника.

На консоли возникло привычное меню. Секунду подумав, Анри начал выполнять распоряжения капитана. По порядку. Первым на очереди стоял медицинский отсек. Доктор Хибберт ответил без промедления, видимо давно ожидая этого вызова.

— Медотсек.

— Док, будите экипаж «Котлина», и готовьте людей Попова к транспортировке.

— Так все готово! — невпопад хихикнул Хибберт. — Парни с «Котлина» разбужены, уже приходят в себя, коконы облученных переведены на автономное питание, даже медотсек прибран!

В честь возвращения, док обрил голову налысо, и сейчас то и дело тер ладонью голый череп, словно проверяя, не отросла ли обратно шевелюра. При виде его матово блестящей лысины, Анри с трудом удержал улыбку, и чтобы скрыть ее, нарочито грубо приказал.

— Предоставьте мне список всего необходимого, и побыстрее!

— Сделаем, — расплылся в белозубой улыбке Хибберт.

— Хорошо, — кивнул Анри, и все таки не удержавшись, улыбнулся. — Спасибо, док!

— Так не за что! — развел руками Хибберт. — Заходи в гости!

— Непременно, — улыбающийся Анри даже не заметил, как доктор прилюдно нарушил субординацию. — До связи, док!

На консоли открылось новое окно, с видом на внешний шлюз. Капитан Манн стоял у внешнего люка, и голос компьютера предупредил.

— Капитан покинул борт, командование переходит к старшему помощнику.

Встряхнувшись, Анри коснулся ладонью экрана, и консоль послушно переключилась в капитанский интерфейс. С этого момента, и до возвращения Манна он стал полноправным хозяином корабля. В третий раз за все четыре месяца службы старшим помощником. В суматохе принятия корабля, его ходовых испытаний и подготовки к вылету, капитан практически не покидал судно.

— Сэр, — обратился к нему сисадмин Берли, — группа медиков просит разрешения подняться на борт.

— Впускай, — разрешил Анри, и снова включил трансляцию из шлюза.

Забирать облученных прибыла целая медицинская бригада, Анри насчитал полсотни человек, и удивленно покачал головой. Похоже, сюда согнали весь медицинский персонал базы, по нескольку человек на каждого облученного. Смысла в этом Анри не видел, медицинский отсек не вместит их всех, а в невесомости для транспортировки каждой гибернационной капсулы вполне хватало одного человека.

Долго размышлять ему не дали, почти сразу же последовал вызов от Фаррела.

— Корабль готов к переключению на мощности базы и приему рабочего тела.

— Добро.

Висящий у причала корабль обычно подключали к энергосистеме станции, используя редкую возможность заглушить и проверить собственные реакторы. Сейчас к разъемам подтягивали толстенные высоковольтные кабели, чуть позже к фрегату должны были подвести связки шлангов, и полностью включить его во внешнюю систему жизнеобеспечения. Обычно, вслед за этим на борт поднималась целая армия докеров, на протяжении нескольких дней буквально вылизывающая корабль. Обычно, но только не теперь, все техники наверняка как проклятые трудились на судах Резервного флота.

— Сэр, — добавил Фаррел, — я подготовил для командования подробный отчет о полученных повреждениях и потребных материалах.

— Скидывай мне, я перешлю по команде.

Бюрократия, вздохнул он про себя, этот отчет они передали в адмиралтейство на следующий день после окончания разгона. Но инструкция требовала повторного доклада о состоянии корабля сразу же после стыковки с базой.

Открыв полученный файл, Анри быстро проверил основные пункты, и установив защищенное соединение с сервером «Сан Диего», направил отчет в техническую службу базы. Очень хотелось надеяться, что в нынешней суматохе интенданты сумеют найти броневые листы на ремонт оплавленного левого борта, и лазерные скорострелки взамен выбитой зенитной артиллерии. Фрегаты типа «Котлин» вошли в строй недавно, и на складах могло не найтись нужных запчастей. Без ремонта корабль терял почти треть огневой мощи, уцелевшие стволы зенитной артиллерии уже не могли создать полноценную защитную сеть, а выбитые радары оставляли «Церам» полуслепым.

Наспех пробежавшись по серверам «Сан Диего», Анри печально вздохнул. Выход в инфосферу планеты оказался заблокирован и здесь. Правительство все еще не решилось сообщить народу о вторжении, и не отменила тотальной цензуры. Вот уже две недели все посвященные жили в условиях строжайшей информационной блокады. Лишенные возможности предупредить своих родных и близких.

Следом за Фаррелом на связь с докладом вышел инженер систем жизнеобеспечения, потом корабельный кок, с запросом о доставке продовольствия, потом доклады посыпались один за другим. Когда Анри немного разгреб первоочередные дела, медицинская бригада уже покидала шлюз. Как он и предполагал, в переноске гибернационных капсул была задействована от силы половина поднявшихся на борт медиков. Остальные плыли чуть сзади, плотно обступив яростно жестикулирующего доктора Хибберта.

Анри подключил звук, и усмехнулся, услышав, как доктор в красках описывал случившееся у Юпитера.

— Асклепием клянусь, «Котлин» угодил в них первым же залпом! — он взмахнул руками и скромно добавил, — ну а потом и мы подключились.

— Вы лучше скажите, где они у вас такие дозы словить умудрились, — мрачно поинтересовался незнакомый медик с погонами капитана первого ранга. Не иначе начальник медицинской службы «Сан Диего».

Вопрос застал Хибберта врасплох, доктор как раз собирался оттолкнуться от очередного поручня, и вздрогнув, едва не закрутился вокруг оси. Пожилой медик успел подхватить его за руку, и подтащил ближе к себе. Хибберт машинально потер лысину, и осторожно высвободившись, ответил.

— В капсулах ребята с такшипов. Они побывали в пекле, капраз. Аспайры лупили кассетными ядерными боеголовками, излучения вокруг хватало, а обшивка у такшипов одно название.

— Мда, — отпустил его капитан первого ранга, — полторы-две тысячи рентген, во флот они больше не вернутся.

— Главное, чтобы выжили!

— Мы постараемся, каплей. — Пообещал начмед, — а вы займитесь экипажем. У них тоже дозы немаленькие, так что не медлите, получайте на складе все необходимое, и начинайте лечение.

— У экипажа от ста восьмидесяти до двухсот десяти рентген, выжившие с «Котлина» получили немного больше. Лечение начато своевременно, я применял «Эластан», он неплохо защищает от ионизирующего излучения.

— Спасибо за лекцию, каплей, — поморщился начмед, — вы мне еще про радионуклиды расскажите.

Хибберт притормозил у внутреннего люка шлюзовой камеры, и вытянулся по стойке смирно. Зависнув в воздухе, он смотрелся пародией на военнослужащего, но тон его был совершенно серьезен.

— Виноват, сэр. В полете я обследовал экипаж, и могу уверить, что радиационные поражения внутренних органов практически отсутствуют. Разве что детей я им годик другой заводить не советую.

— Да уж понятно, — кивнул начмед, и проследив, как заносят в люк последнюю капсулу, попрощался. — До свидания, доктор Хибберт, держите меня в курсе дел.

— До свидания, сэр, — кивнул доктор.

Люк закрылся сразу за начмедом, и не поместившиеся в шлюз медики остались ждать своей очереди. Хибберт учтиво раскланялся, и не дожидаясь, пока они покинут корабль, прыгнул по направлению к корме, туда, где размещался медицинский отсек. Анри дождался, пока он удалится достаточно далеко, и подключился к его коммуникатору.

— Док, как дела у капитана Перри?

Поймав рукой ближайший поручень, Хибберт остановился, и вытащил из кармана коммуникатор. Как и Анри, он недолюбливал гарнитуры, предпочитая говорить, видя собеседника на развернутом экране.

— Уже в сознании, ругается на чем свет стоит, и требует к себе капитана Манна.

— Манн у командующего, придется обойтись мной.

— Только с новостями аккуратнее, сам понимаешь, человек только только из гибернации.

— Это понятно, — согласился Анри, и улыбнулся, — кстати, док, аспайры не применяли кассетных боеприпасов. На их истребителях стоят обычные, моноблочные ракеты.

Хибберт хихикнул и отмахнулся.

— А какая разница? Этот старый напыщенный болван все равно ничего не понял!

— Так вы знакомы? — догадался Анри.

— Я практиковался у него после академии, — поморщился Хибберт, и сменил тему. — Что передать капитану Перри?

— Что я встречусь с ним через пару часов.

— Через час, — поправил его Хибберт, — он только что из гибернации, но требует вас к себе немедленно!

Введенный в кровь, гиберзин замедлял обмен веществ в полсотни раз. Спящий почти не дышал, питался внутривенно, одни сплошные плюсы для дальних перелетов. Но первые часы после пробуждения мало отличались от хорошего похмелья. Головная боль, слабость, и дезориентация. Без крайней необходимости Анри старался и вовсе не вставать на ноги как минимум сутки. Выдержке капитана Перри мог позавидовать любой.

За следующий час Анри успел переделать кучу дел. Стыковка с базой всегда считалась хлопотным делом, а сейчас, в условиях войны, все как будто бы посходили с ума. Требовалось решить вопросы с ремонтом, питанием, кислородом, откачкой рабочего тела перед проверкой баков, запчастями, и к исходу часа он оценил, как много взваливал на себя капитан Манн. Старик щадил его, приучая к новой должности постепенно. И сейчас, исполняя обязанности командира корабля, он полностью ощутил лежащие на капитане нагрузки.

А еще он ощутил все прелести царящей на «Сан Диего» суматохи. Проставленные возле каждой заявки сроки исполнения, сначала заставили в изумлении раскрыть рот, а потом вполголоса разразиться отборной руганью. Его заявку на погрузку десяти тонн продовольствия завернули с резолюцией «питаться на „Сан Диего“». Более сложные, например, на поставку листов брони, и вовсе остались без ответа. Похоже на базе закончились не только свободные докеры, но и бюрократы.

Разгрести текучку ко сроку он естественно не успел. Все таки у бывшего старшего артиллериста банально не хватало опыта, ускоренные командные курсы дали лишь базовые навыки, и над каждым вопросом приходилось изрядно ломать голову, вспоминая куда и кому следует его переправить. Анри тыкался по серверу «Сан Диего», и с завистью вспоминал, как спорилась работа у капитана Манна. Успокаивало только то, что командир покинул борт ненадолго, и вскоре вернется к своим обязанностям. Карьера капитана тяжелого корабля с каждой минутой привлекала Анри все меньше и меньше.

К медицинскому отсеку он добрался изрядно взмокшим, с непривычки ломило виски, и клонило в сон. Полтора часа на посту капитана, а он уже хотел в отпуск, подальше от войны, забот, и этой чертовой стальной коробки. Да черт с ним, с отпуском! Хотя бы дали поговорить с женой!

Одолеваемый невеселыми мыслями, Анри вошел в медицинский отсек, и нос к носу столкнулся с раздраженным, помятым после гибернации капитаном Перри. Тот полулежал в кресле доктора Хибберта, и с отвращением вливал в себя витаминизированный раствор. Увидев старпома, Перри оттолкнул от себя опустевший пакет, и поморщившись, спросил.

— Где Манн, черт его побери?

— Капитана вызвали к адмиралу Масори. — Анри ухватился за столешницу, и подтащил себя ко второму креслу. — Доктор вам ничего не сообщил?

— Вашему чертову доктору нет до меня дела! Разбудил, сделал инъекцию, сунул в руки эту гадость, и отправился по своим делам. Никакого уважения к старшему по званию!

— У него хватает забот, сэр, — вступился за доктора Анри. — Приказано срочно разбудить ваш экипаж.

Скривившись, Перри помассировал виски.

— Да, ты прав. Извини, я еще не отошел от гибернации.

— Вы зря встали, сэр.

— Нет времени! — отмахнулся от него Перри. — Что слышно об аспайрах?

На секунду Анри заколебался, быстрое пробуждение само по себе было нелегким испытанием для психики, а новости не радовали.

— Вчера они начали разгон ко внутренним планетам.

— Как долго я спал? — тут же поинтересовался Перри.

— Восемь дней, сэр. Мы уже на орбите Земли.

— Значит, мы задержали их на неделю… — тихонько прошептал Перри, и с трудом выпрямившись, обратился к Анри. — Они тут что-нибудь успели?

— Расконсервируют Резервный флот, — пожал плечами Анри. — По слухам, десант разоружил оборонительные платформы Марса.

— Негусто, — наморщил лоб Перри. — Сколько у нас времени?

— Около трех недель, — печально сказал Анри, — они разогнались до четырехсот семидесяти.

Услышав это, капитан Перри неожиданно рассмеялся.

— Они идут медленнее обычного, а?

— Потеря танкера их замедлила, — согласился Анри. — Но что дальше?

— А дальше мы разобьем их флот! — раздался за спиной насмешливый голос капитана Манна. — Беллар, вам что, больше нечем заняться?

— Сэр? — опешил Анри. — Вы уже на борту? Но…

По уставу, компьютер должен был известить его о поднявшемся на борт капитане, и снять капитанские полномочия. Странно. Фыркнув, Манн следующей фразой напустил еще больше тумана.

— Привыкай, Беллар, — сказав это, капитан потерял к нему всяческий интерес. — С прибытием на Землю, Оливер!

— И тебе привет, — махнул рукой Перри. — Что нового?

— Много нового, — помрачнел Манн, и повернулся к Анри, — старпом, возвращайся в БИЦ, с тобой поговорим позже.

— Есть сэр! — козырнул Анри.

Выбравшись в осевой коридор, и дождавшись закрытия люка, он задумчиво почесал затылок. Теоретически капитан мог приказать компьютеру сохранять его инкогнито. Но зачем это могло ему понадобиться? В прошлые разы, сразу по возвращению командира, с Анри тут же снимали капитанские полномочия. И брошенное мимоходом слово «привыкай». На пути к Земле Манн часто говорил его, но сегодня оно звучало иначе. Как что-то уже решенное. О чем же говорил с капитаном адмирал Масори?

Едва вернувшись в БИЦ, он разблокировал консоль, и убедился, что капитанские привилегии никуда не делись. Анри устало хмыкнул, но его внимание почти сразу же отвлек запрос от интендантской службы «Сан Диего».

Когда, через полчаса он оторвался от работы, база с пристыкованными кораблями заканчивала очередной виток. Они висели на двухчасовой орбите, и сейчас шли над укрытым облаками островом Борнео. Анри украдкой огляделся, и убедившись, что на него никто не смотрит, подключился ко внешним камерам.

Он успел захватить в объектив залив Карпентария, и едва повел фокус к востоку, в поисках родного города, когда в БИЦ раздался голос бортового компьютера.

— Капитан на мостике!

Анри торопливо закрыл окно, и обернулся назад. Увидев, что на него обратили внимание, капитан Манн сделал приглашающий жест.

— Старпом, ко мне, — и не дожидаясь, свернул налево, к рубке связи.

В этом святая святых корабля, Анри случалось бывать лишь пару раз. Отгороженный от остального боевого информационного центра отсек предназначался для особо секретных сеансов связи. И полный доступ туда имел только капитан корабля. Приглашение в рубку ЗАС могло означать только одно. Манн хотел сообщить ему что-то чрезвычайно важное.

Он заблокировал консоль, и шумно выдохнув, прыгнул к гостеприимно распахнутому люку. Люк закрылся сразу за его спиной, и Анри пару раз моргнул, привыкая к царившему внутри полумраку. В рубке было тесно, здесь едва хватало места для двоих человек, причем одному из них приходилось висеть в воздухе позади единственного кресла. Его-то и занял капитан Манн, из вежливости развернувшись лицом к гостю.

— У меня четыре новости, Беллар, — сходу начал тот. — По традиции две из них хорошие, две не очень. Выбора я тебе не предоставлю, и начну с хороших. Во первых принимай корабль, старпом!

— В смысле? — опешил Анри.

— «Церам» переходит под твое командование, — усмехнулся капитан Манн, — это была первая хорошая новость. Ты рад?

— Э… — замялся Анри. — Наверное да, сэр.

— Тогда вторая обрадует тебя еще больше. Из-за царящего вокруг бедлама, поставки запасных частей начнутся через трое суток, и я сумел убедить Масори, что моему экипажу требуется отдых.

Охнув, Анри расплылся в улыбке.

— Спасибо, сэр! — только и сумел промолвить он.

— Лучше подумай о службе, капитан Беллар, — устало попросил Манн. — Теперь о плохом. Как ты уже догадался, я назначен командовать другим кораблем. Мне поручают новый фрегат, и две трети команды я забираю с собой. Вместо них, на «Церам» прибудет новый экипаж, набранный из гардемаринов старших курсов.

Машинально кивая в такт капитану, при этих словах Анри вздрогнул, и почувствовал, как медленно угасает на его лице улыбка. Он пойдет в бой с набранным из гардемаринов экипажем?! Вот повезло!

Заметив, как исказилось лицо старпома, Манн вздохнул.

— Дошло наконец? «Цераму» здорово досталось, и оставлять на нем обученный экипаж сочли непозволительной роскошью. Флот растет, персонала не хватает. Я сожалею, капитан Беллар.

— Я справлюсь сэр! — твердо сказал Анри. — Говорите, что у вас припасено еще?

— Растешь на глазах, капитан, уже общаешься со мной на равных, — ехидно прокомментировал Манн. — Значит переживешь и вторую дурную весть. Свободных докеров нет, ремонт корабля ты будешь производить своими силами.

— С набранным из гардемаринов экипажем? — скрежетнул зубами Анри. — При всем уважении, сэр, я не думаю, что они смогут!

— Других людей у тебя нет, — развел руками Манн. — Своих я заберу сразу после увольнения на базу. Фрегат, на который мы получили назначение даже не прошел ходовых испытаний! Сам представляешь, чего будет стоить его подготовка к бою.

— Да, капитан, — забывшись, Анри обратился к Манну, как к своему командиру.

— Вот так-то, капитан, — передразнил его Манн, и резко, без переходов, сделался вдруг серьезным. — Ты получаешь мой корабль, Беллар! Постарайся его не угробить!

— С таким-то экипажем? — усмехнулся Анри.

— И с таким капитаном! — рявкнул Манн. — Будь моя воля, Беллар, капитанской должности ты бы не получил еще лет десять!

— Я не напрашивался, сэр! — выкрикнул Анри ему в лицо.

Манн вдруг обмяк в кресле, и успокаивающе поднял перед собой руку.

— Извини за вспышку, Беллар. Да, ты не напрашивался, война сделала этот выбор за нас. Думаешь, мне легко оставлять на тебя свой корабль? Ты не готов, Беллар, но выбора у нас нет. А значит, ты сделаешь все как надо, понял?

— Да, капитан! — на этот раз Анри так обратился к Манну специально. Пусть он и недолго служил под его командованием, но за это время капитан первого ранга Манн сумел внушить к себе уважение.

— Ну, и отлично! — потер руки Манн, — а теперь, капитан Беллар, давайте займемся передачей корабля. У нас есть еще целые сутки, может я и успею вас чему-нибудь научить.

— Да, капитан! — снова повторил Анри. Теперь, когда он нежданно получил под командование корабль, ему могли пригодиться любые советы. — Вот только я попрошу вас оставить нескольких человек.

— И кого же? — приподнял бровь Манн.

— Командиров боевых частей, и главного инженера. Без них «Церам» не сможет вести бой. Я не доверяю старшекурсникам академии!

— Хватит с тебя Д'Амико и Фаррела! — отрезал Манн. — У меня приказ Масори забрать две трети экипажа! Двоих командиров БЧ я еще могу оставить, но большего и не проси!

Главный инженер и зенитчик. Внутренне Анри просиял, он не надеялся и на это. Но главное, что Манн оставил Фаррела, вести ремонт без главного инженера было бы сущим безумием.

Бывший командир «Церама» вдруг рассмеялся, и хлопнул Анри по руке.

— Быстро учишься, Беллар! Ты торгуешься, как настоящий капитан!

— Ваша школа, сэр, — шутливо склонил голову Анри, и повинуясь набравшись наглости, попросил. — Капитан, разрешите сеанс связи с женой?

Закашлявшись, Манн вскинул руки к низкому потолку каюты.

— Цензуру еще не отменили, Беллар! У меня есть четкие инструкции!

Обреченно сгорбившись, Анри кивнул.

— Понимаю, сэр…

К его удивлению, Манн вдруг приподнялся в кресле, и ободряюще похлопал его по плечу.

— Ты молодец, Анри, и заслужил это свидание, — Манн неожиданно похлопал его по плечу, — но все военнослужащие на казарменном положении, а делать исключение Масори отказался даже для нас.

— Господи, когда же они хотят рассказать правду? — не удержался Анри от глупого вопроса.

— Когда аспайры нагадят пред Адмиралтейством, — мрачно пошутил Манн, и резко спросил. — Еще вопросы?

— Нет вопросов, капитан! — выпрямился Анри.

— Отлично, тогда начнем передачу корабля.

Прикорнуть ей удалось лишь под утро, за пару часов до рассвета. Из-за усталости Салия не стала подниматься наверх, а воспользовалась одной из свободных спален подземелья. Просторные комнаты ничем не уступали в комфорте апартаментам на поверхности, но обычно Салия предпочитала спать наверху. В подземелье она постоянно ощущала давление десятков метров камня над головой. Работа в какой-то мере помогала отвлекаться, но стоило выключить свет, и закрыть глаза, как страх пробивался наружу. Камни давили, вбивая в жесткий матрац, и не хватало сил вздохнуть.

Но за вчерашний день она настолько вымоталась, что уснула, едва коснулась головой подушки. И спала, пока не зачирикал поставленный на семь утра будильник. Три часа сна, все, что она могла себе позволить. А дальше, кофе и стимуляторы помогут пережить еще один бесконечный день.

Ей удалось пересилить себя, и сесть, опустив ноги на прохладный пол. Свет включился почти сразу, и Салия недовольно поморщившись, прикрыла глаза. В своей спальне она приказала отрегулировать лампы так, чтобы они включались постепенно, давая зрению освоиться. Похожее распоряжение стоило отдать и тут, ведь путь от ее апартаментов до подземного комплекса занимал около четверти часа. Пятнадцать минут, которые она могла потратить на сон.

Позевывая, она накинула халат. До назначенного совещания оставалось совсем немного времени, и уже включая воду в душевой, Салия решила позавтракать на работе. Подчиненные потерпят, или пусть присоединяются, если тоже не успели перекусить.

К залу заседаний она подошла за три минуты до назначенного срока. В приемной уже толпились вызванные с докладом чиновники, отдельно от них скучковались хмурые военные, вытянувшиеся по стойке смирно, едва президент переступила порог. Не хватало одного только министра обороны.

— Жак, — нахмурилась аш-Шагури, — когда появится Оуэн, пусть немедленно пройдет ко мне. Остальным, ждать!

— Да, госпожа президент, — коротко поклонился неприметный секретарь.

Благосклонно кивнув зардевшемуся юноше, аш-Шагури вошла в зал, и усевшись перед своим терминалом, снова вызвала секретаря.

— Жак, мне кофе, яичницу из трех яиц, и пару апельсинов.

— Пять минут, госпожа президент. Что-нибудь еще?

— Выясни, где министр Оуэн.

— Уже спускается. Его попросить обождать, пока вы завтракаете?

— Нет, пусть немедленно идет сюда, — аш-Шагури щелчком разорвала связь, и негромко рассмеялась. Министр снова оправдал свое реноме педанта. На часах было четырнадцать минут восьмого, и ровно в семь пятнадцать двери зала распахнулись, пропуская министра обороны Оуэна.

— Доброе утро, госпожа президент! — он улыбался, но судя по мешкам под глазами, министр и вовсе не спал в эту ночь.

— Доброе, — согласилась аш-Шагури. — Вы завтракали?

Оуэн развел руками.

— Не успел.

— Закажите завтрак сюда.

Приподняв бровь, Оуэн повиновался, застучав пальцами по иллюзорной клавиатуре. Аш-Шагури уже успела заметить, что министр не очень жаловал голосовое управление. Она подождала пока Оуэн закончит делать заказ, и поменяв тон на официальный, спросила.

— Вы подготовили доклад по орбитальной обороне?

Тот кивнул, и поколдовав над терминалом, вывел над столом объемное изображение земного шара.

— Вы будете слушать сейчас, или сначала позавтракаем? — спросил он, поставив картинку на паузу.

— А вы сможете есть и говорить?

— Смогу, — улыбнулся министр, — но от этого пострадает дикция.

— Ваша дикция волнует меня в последнюю очередь, — отмахнулась аш-Шагури. — Начинайте!

Материки покрылись редкой сыпью зеленых кружков и точек. Больше всего их оказалось в районе экватора, в Евразии и Северной Америке сиротливо светились меньше десятка кружочков. Точек там не было вовсе.

Предвосхищая вопрос президента, Оуэн пояснил.

— Кружки, это стационарные узлы противокосмической обороны, точки изображают мобильные зенитные системы.

Задумчиво покрутив земной шар, Аш-Шагури довольно улыбнулась.

— Я думала, что все гораздо хуже.

Пряча глаза, Оуэн покачал головой.

— Это предполагаемая схема прикрытия, большинства объектов еще не существует.

— Вот как, — помрачнела аш-Шагури, — покажите мне реальное положение дел!

Зеленые точки исчезли полностью, а из кружков осталось пять самых крупных. Один неподалеку от Прайма, и по две отметки в Евразии, и Северной Америке.

Секунду Аш-Шагури смотрела на эту безрадостную картину, затем повернулась к Оуэну.

— И это все?

— Увы, госпожа президент, — развел руками министр. — Финансирование наземных систем обороны осуществлялось по остаточному принципу. По инерции, ведь за три века после войны за Пояс в них не было нужды. Выделяемых средств хватало лишь для поддержания в консервации пяти ракетно-лазерный батарей. И на периодическое обновление боеголовок, ведь оружейный плутоний не может храниться вечно.

— Плутоний? — удивилась аш-Шагури.

— Ну да, — кивнул Оуэн, — на вооружении батарей стояли суборбитальные химические ракеты с ядерными боеголовками. В те годы еще не умели инициировать взрывной синтез без ядерного запала.

— Я так понимаю, что системы противокосмической обороны мы не разрабатывали триста лет? — задала аш-Шагури риторический вопрос.

— Именно так, госпожа президент, — Оуэн встал из-за стола, и по своей привычке стал мерить шагами зал. — В этом не было не только необходимости, но и смысла! Директорат Марса мы разгромили три века назад, а больше никто и никогда не угрожал нам орбитальными бомбардировками.

— Ну предположим, Директорат Марса не был разгромлен, — поправила его аш-Шагури. — Они капитулировали вскоре после изобретения вирт-привода.

— Какая разница, госпожа президент! — отмахнулся Оуэн, — главное то, что три сотни лет мы совершенно не занимались вопросами противокосмической обороны. Четырех боевых платформ на высоких орбитах считалось вполне достаточным для надежной защиты поверхности от террористических атак. Кто мог представить сегодняшнее положение дел?

Его вопрос остался без ответа, аш-Шагури молча смотрела на министра, и через несколько секунд пауза начала затягиваться. Положение спасли доставившие завтрак официанты. Увидев вкатывающуюся в зал тележку с едой, Оуэн облегченно выдохнул, и направился к столу.

— А вот и наш завтрак!

Аш-Шагури подождала, пока перед ней поставят тарелку с дымящейся яичницей, и жестом отослала официантов прочь.

— Готовы продолжать?

— Разумеется.

— Хорошо, — кивнула аш-Шагури, накалывая на вилку первый кусок. — Раз уж у нас почти ничего нет, расскажите о том, что у нас все таки есть. А также, какие предпринимаются меры для создания обороны с нуля.

Оуэн заказал какое-то рыбное блюдо, и обдумывая ответ, все жевал и жевал, гоняя желваки на худых, втянутых щеках. Аш-Шагури успела проглотить три куска, прежде чем, кадык Оуэна дернулся, и сглотнув, тот начал.

— В настоящее время мы расконсервировали все пять сохранившихся ракетно-лазерных батарей. С ними не ожидается никаких проблем, по мобилизационному плану они полностью укомплектованы персоналом из внутренних войск.

— Я так понимаю, что с остальными пунктами вашей программы, проблемы есть? — холодно осведомилась аш-Шагури.

Оуэн нисколько не смутился.

— Есть, — подтвердил он. — Желаете, чтобы я остановился на этом подробнее?

— Желаю, — кивнула аш-Шагури.

Поколдовав над терминалом, Оуэн стер изображение земного шара, заменив его фотографией соснового леса, на полянке которого стоял неприметный, покрытый камуфляжными пятнами вагончик.

— Это стационарный ракетный комплекс, аналогов которого мы не использовали лет пятьсот. — Оуэн постоял, и нехотя признался. — Проект склепали на коленке в одной из наших лабораторий на Луне, использовав старые чертежи и распространенные компоненты управления.

Аш-Шагури молча рассматривала сменяющиеся фотографии. Мобильный радар, сдвоенные вагончики с генератором, контейнеры, в которых по словам министра находились ракеты. Показывая снимки, Оуэн их тут же комментировал, расписывая боевые характеристики комплекса.

— Расчет состоит всего из дюжины человек. Это большое достижение, в условиях нынешнего острого кадрового голода. Мы автоматизировали почти все процедуры. Увы, чаще всего в ущерб боевой эффективности, ведь эти программы не опробованы в реальных боевых условиях.

— Полигонные испытания? — тут же спросила аш-Шагури.

— Проводились, — кивнул министр, — комплекс успешно поразил девять мишеней из десяти.

— Что за мишени?

— Металлические болванки, сбрасываемые с орбиты под большими углами вхождения, — хмуро пояснил Оуэн.

— Неплохой результат, — неуверенно произнесла аш-Шагури, и выжидательно посмотрела на министра.

Тот поморщился.

— Комплекс работал в идеальных условиях. Цели подсвечивали радаром, они не ставили активных помех, не маневрировали. А точность все равно составила порядка девяноста процентов! В условиях реального боя, для гарантированного перехвата боеголовки, нам потребуется не менее двух ракет.

— И сколько их у нас? — печально спросила аш-Шагури.

— Комплексов, или ракет?

— И того, и другого.

Оуэн замялся, видимо вспоминая цифры, потом склонился над терминалом, вчитался.

— В настоящий момент готово три комплекса, и сорок девять контейнеров с ракетами. В течении ближайшего месяца мы сумеем выставить не менее ста тридцати комплексов, и три, три с половиной тысячи ракет с неядерными боеголовками.

— С обычными? — удивилась аш-Шагури. — Почему?

Оуэн нервно пробарабанил пальцами по столешнице.

— Мы не успеем собрать достаточное количество термоядерных боеприпасов. Орбитальные заводы загружены сверх всякой меры.

— Мы же расконсервировали стереолитографическое производство! — напомнила аш-Шагури.

Но Оуэн печально покачал головой.

— Те заводы уже штампуют нам корпуса ракет. Но сколь либо сложные схемы изготовить при помощи стереолитографии затруднительно. Это технология начала прошлого века, и не стоит требовать от нее невозможного. Плутониевые запалы они бы конечно осилили, но должного количества оружейного плутония у нас тоже нет.

— Три с половиной тысячи ракет, — задумчиво повторила за ним аш-Шагури. — Две ракеты на цель?

— Можно одну, но для гарантии лучше выпускать их парами.

Жестом заставив его замолчать, президент вывела прямо на столешницу какие-то таблицы, и несколько минут вчитывалась в столбцы цифр. Потом, стерев изображение, подняла голову.

— Я отдам вам мощности, задействованные сейчас на изготовлении частных убежищ, но через три недели у нас должно быть не менее пяти тысяч таких ракет! Вам понятно?

— Но… — начал было министр, но увидев выражение лица аш-Шагури, торопливо кивнул. — Я прослежу, госпожа президент!

— Проследите, министр, — аш-Шагури вернула усеянный зелеными точками земной шар. — Рассказывайте про остальное.

Задумчиво покачавшись с носка на пятку, Оуэн снова стер земной шар, заменив его на голографическое изображение угловатой приземистой машины с непропорционально большой башней.

— Вот, госпожа президент, знакомьтесь. Это зенитный вариант БУК-3МЛ. Машина тоже очень старая, зато их у нас чуть более трех сотен.

— Не так и много на целую-то планету, — заметила аш-Шагури.

— Увы, это все, что у нас есть. Несколько тысяч БУКов были законсервированы в пустыне Мохава, тамошний климат идеально подходит для консервации. Предки упаковали каждую машину в герметичную пленку, задули туда инертных газов. Они бы еще лет пятьсот идеально хранились.

Отхлебнув немного сока, аш-Шагури спросила, указывая на картинку.

— Вы упомянули несколько тысяч, как их там вы назвали?

— Бронетанковый Ударный Комплекс, госпожа президент, сокращенно БУК, — торопливо пояснил Оуэн, и немного подумав, добавил. — Понимаете, БУКи проектировались как универсальные оружейные платформы, и в основном на хранение поместили артиллерийские системы. Танки, если вам так будет угодно. В той пустыне стояло две с половиной тысячи танков, и сотни полторы командирских машин.

Аш-Шагури отставила пустой стакан.

— А вообще, откуда у нас столько танков? Сто пятьдесят лет тому назад Лига не воевала, это я помню еще со школы.

Движением руки, министр перекинул ей на терминал несколько текстовых файлов.

— Здесь история создания, а вкратце… — он склонился над терминалом, вчитываясь в текст. — Когда начались первые дипломатические конфликты, Солнечной Лиге требовалось показать свой потенциал, и решительность намерений. У нас тогда был лишь военно-космический флот, а ядерная бомбардировка не лучший способ сохранения контроля. Поэтому требовалась возможность проведения наземной операции, а проводить ее как раз было нечем, — прочитав следующий абзац, Оуэн вдруг рассмеялся, и пояснил. — Оказывается, идею таких оружейных платформ тогда тоже почерпнули в прошлом, взяв за основу универсальные автоматические платформы времен Африканского конфликта. И наделали ни много, ни мало, а двадцать две тысячи штук!

Доев, аш-Шагури вызвала официантов, и пока они убирали использованную посуду, вкратце пробежала глазами по тексту. Поняла она из него немного, в основном то, что машины за свою долгую службу показали себя весьма надежными и неприхотливыми. Их сгубило отсутствие достойного противника. Тогда, полтора века назад, колонии Земли еще находились в полной зависимости от планеты прародительницы. И для прекращения сепаратистских настроений оказалось достаточно одного ударного флота. Десантные части понадобились через сто тридцать лет, когда первое поколение БУКов давным давно списали из состава вооруженных сил. Эти великолепные машины так и не приняли участия в боях. В боях с людьми, но полтора столетия спустя, их вернули в строй. У Лиги появился новый враг.

Она дошла до тактико-технических характеристик, и тут же утонув в обилии цифр, подозвала Оуэна.

— Триста машин. Расскажите вкратце, что они могут?

Министр отозвался с места.

— Каждый БУК-3МЛ несет шесть ракет, и один достаточно мощный импульсный лазер. Мы использовали такие же ракеты для вооружения стационарных батарей. Кроме того на самоходке установлена собственная РЛС, даже две, обзорная и станция наведения. Мы сможем усилить ими самые критические места обороны, и даже достаточно оперативно перебрасывать в пределах континента.

— Зачем перебрасывать? — удивилась аш-Шагури. — Разве мы сможем это делать под огнем с орбиты?

— Смотря на какие орбиты они выйдут, — пожал плечами Оуэн. — Если на полутора-двухчасовую, то вполне успеем. Вряд ли на первом этапе аспайры рискнут распылять силы. Все-таки на целую планету их не так и много, особенно если флот все же сумеет хоть как-то себя проявить!

Еще раз оглядев голограмму зенитки, аш-Шагури вдруг усмехнулась.

— Больно гладко у вас все получается, министр. Вы обо всем мне рассказали?

Оуэн явственно скрипнул зубами.

— Практически обо всем, госпожа президент. Да, у нас очень много проблем. Зенитные комплексы только только начали расконсервировать, для них не хватает транспортно-заряжающих машин. Нам придется создавать сеть пунктов боепитания, а это существенно увеличивает уязвимость оборонительных позиций. Про экипажи я вам уже говорил?

— Нет, — медленно покачала головой аш-Шагури.

— Машины очень старые, и для их управления у нас нет обученных солдат. Мы с трудом наскребли несколько инструкторов из числа любителей военной истории, нашли реконструкторов, знакомых с элементами интерфейса управления. Курсантов распределили по двум учебным базам, но сами понимаете, что подготовить за оставшиеся недели хороших специалистов мы не успеем. Ездить и стрелять они конечно смогут…

Не договорив, Оуэн горестно махнул рукой, и аш-Шагури на сей раз не стала его упрекать. Она и сама прекрасно понимала, что с нуля подготовить профессионалов они не успеют. За оставшийся до атаки месяц можно было разве что переучить имеющихся зенитчиков на новый тип машины. Вот только в составе вооруженных сил Лиги доселе не имелось частей противокосмической обороны. По причине их полной ненадобности при прежней военной доктрине.

— Что ж, в общих чертах мне понятно, — подбодрила она министра. — Теперь я хочу видеть список прикрываемых объектов.

Оуэн крякнул, но и на этот вопрос у него оказался заготовленный ответ. Он одним движением убрал голограмму зенитки, снова вернув покрытый зелеными пятнами земной шар.

— Учитывая категорическую нехватку сил, нам пришлось отказаться от создания сплошной обороны. Вместо этого мы организовали тридцать шесть узловых точек, которые, взаимодействуя друг с другом, должны будут прикрыть зоны с максимальной плотностью населения. Следующими в списках приоритетов идут энергостанции, сельскохозяйственные центры, и транспортная инфраструктура.

Что-то прикинув в уме, аш-Шагури спросила.

— И мы сможем все это прикрыть?

Скривившись, Оуэн стал нервно мерить зал шагами. На этот раз он молчал гораздо дольше, видимо не имея готового ответа. Аш-Шагури следила за ним, машинально считая шаги, и зачем-то пытаясь угадать ответ. Не угадала. Вопреки обычному, министр от прямого ответа уклонился.

— Мы даже не знаем, что нам посыплется на головы! Если бы на низкие орбиты прорвался наш собственный ударный флот, я бы гарантировал перехват восьмидесяти пяти — девяноста процентов запущенных боеголовок! Но мы не имеем ни малейшего представления, чем по нам ударят! Термоядерными боеприпасами, боевыми вирусами, антиматерией? Я не знаю, и поэтому ничего не могу обещать! Мы сделаем все, что сможем, но насколько нам это поможет я не знаю.

Выслушав его монолог, аш-Шагури встала, и обойдя вокруг голограммы, встала рядом с министром.

— Кое в чем я с вами не согласна. — Она пристально посмотрела ему в глаза.

Выдержав ее взгляд, и еле заметно, на грани нахальства усмехнувшись, Оуэн спросил.

— С чем именно, госпожа президент?

— С вашей идеей защищать пустые города.

— Простите? — изумился Оуэн. — Но людям придется куда-то возвращаться!

Он хотел добавить что-то еще, но президент остановила его властным жестом.

— Оуэн, неделю назад я читала доклад ваших аналитиков, касаемо ожидаемых последствий бомбардировки. Насколько я помню в своих расчетах они приняли суммарную мощь аспайров равной нашим четырем ударным флотам. Не припоминаете?

— Припоминаю, — хмуро подтвердил Оуэн. — Наступление ядерной зимы, коллапс управления, и гибель примерно половины населения как следствие разрушения коммуникаций.

— Вот именно! — наставительно подняла палец аш-Шагури. — Защитить города мы не сможем все равно, но отвлечем на их защиту драгоценные ресурсы. К тому же…

Она замолчала, и опустила голову, мучительно подбирая слова. Оуэн продолжил за нее.

— К тому же, чем больше погибнет населения в момент атаки, тем проще будет спасать выживших, так?

— А разве нет, министр? — подняла на него взгляд аш-Шагури. — Спасти всех мы все равно не сможем. А смерть в ядерном огне милосерднее агонии от голода и стужи. Оуэн, переконфигурируйте оборону так, чтобы максимально прикрыть жизненно важные объекты.

— Понятно, — кивнул Оуэн, пристально вглядываясь в президента.

Та поняла его взгляд по своему.

— Всю ответственность я возьму на себя. А населению об этом и вовсе знать незачем, — аш-Шагури печально усмехнулась, и посмотрела на часы. — Сделайте это, министр. И доложите через неделю, на совещании о подготовке сил гражданской обороны. Хорошо?

— Будет сделано, — щелкнул каблуками Оуэн.

— Можете быть свободны, — аш-Шагури устало вернулась к своему креслу. На душе было мерзко.

Их ощутимо тряхнуло, и задремавший было Джоуи вскинулся, спросонья щурясь от яркого солнечного света. По левую руку все так же блестела синяя гладь Конго, справа зеленел склон бесконечного холма, что тянулся от самой Нокуи. Левый берег, по которому пролегало шоссе, был заметно ниже правого, там холмы подходили к самой воде, поэтому шоссе предпочли провести здесь, вдоль самой кромки воды.

Джоуи зевнул и включив браслет-коммуникатор, запросил свое местоположение. Он заснул вскоре после того, как автобус миновал маленький портовый городок Нокуи, и теперь пытался понять, сколько же времени ему удалось поспать. Всю прошлую ночь он провел, прощаясь с Эми, и с самого утра отчаянно зевал. Но в заполненном шумной толпой автобусе сразу уснуть не удалось, да и с соседом по сиденью ему не повезло, рядом уселся здоровенный, матово черный, склонный к полноте детина, разом вдавив худощавого Джоуи в стекло. Тот крякнул, и собрался было возмущенно пихнуть соседа локтем в бок, но детина вдруг виновато улыбнулся, и развел руками.

— Прости парень, с другими я в один ряд не помещусь.

Джоуи оглядел салон армейского автобуса, и понимающе кивнул. Из всех рекрутов он был пожалуй самым субтильным. Здоровяк тем временем выдохнул, извернулся, и протянул ему руку.

— Джебхуза Домевло, можно просто Ди Ди.

Джоуи с трудом обхватил здоровенную ладонь, и улыбнулся в ответ.

— Джоуи Мгоно.

— Давно в армии? — покосился на капральские лычки Ди Ди.

— Полгода, сюда после учебки направили.

— И сразу капрал? — завистливо протянул здоровяк. — А на гражданке чем занимался?

— Да так… — неопределенно отмахнулся Джоуи, сразу показав, что распространяться о своем прошлом не намерен.

— А я водителем работал, на карьерном самосвале! — похвастался здоровяк.

— Угу, — кивнул Джоуи, и не сдержав зевоты, отвернулся к окну.

Так, отвернувшись к окну, он и просидел всю дорогу от Прайма. Заснуть долго не удавалось, любое шевеление Ди Ди выдавливало из легких воздух, да и гвалт в салоне стоял изрядный. Большинству солдат едва исполнилось двадцать лет, видимо они, как и он сам записались во внутренние войска на волне начавшегося массового призыва. По крайней мере, кроме рослого сержанта, в салоне автобуса воинской выправки не наблюдалось ни у кого. Такие же салаги, как и он сам.

Обычно вокруг крупных городов на десятки километров тянулись коттеджные районы, но Прайм был пожалуй единственным на планете исключением из правил. Выстроенный на правом берегу Конго, город обрывался резко, сразу за окружной дорогой. Пока они выезжали со взлетного поля, Джоуи мельком увидел белоснежные небоскребы столицы, но потом автобус въехал на мост, и он охнул, впечатленный раскинувшейся далеко внизу водной гладью.

Мост через Конго был не самым длинным, но пожалуй одним из самых величественных в мире, возносясь над волнами реки на добрых две сотни метров. И открывающийся с него вид завораживал. Далеко внизу величаво текли серо-голубые воды, у самого горизонта сменяясь лазурью океана. С верхней точки моста он сумел разглядеть даже очертания правительственного комплекса на левом берегу.

В устье река разливалась на четыре с лишним километра, и пока они ехали через мост, Джоуи с любопытством вертел головой, наслаждаясь открывшимся видом. Но когда они свернули на эстакаде влево, и за окном потянулись девственные джунгли, сонливость вернулась с утроенной силой. Смотреть здесь было совершенно не на что, но и заснуть не удавалось, солнце било в глаза, гомонили солдаты, и сбоку навалилась туша Ди Ди.

Сон пришел лишь через полчаса, когда уже показалась окраина маленького городка Нокуи, два десятка домов которого облепляли пологий холм в излучине великой реки.

— Глупый ты, — Эми прижалась к его щеке, и с тоненьким взвизгом отстранилась. — Колешься!

— Утром побреюсь, — озорно отмахнулся Джоуи, и напомнил: — Вечером нам не до бритья было.

Она хихикнула, соглашаясь, и прижалась всем телом, гибким, жарким…

Автобус тряхнуло, вырывая Джоуи из короткого сладкого сна. И судя по отметке на коммуникаторе, поспать ему удалось от силы минут пять, автобус как раз подъезжал к Матади, городку чуть покрупнее, что лежал немного выше по течению. А куда они ехали, им так и не сказали, военные базы на картах общего пользования не отображались, а начальство сообщить не озаботилось. Оставалось надеяться, что ехать недалеко, иначе за ними бы выслали турбинник.

По старой армейской традиции, кондиционер в автобусе барахлил, создавая причудливое переплетение холодных и горячих потоков воздуха. Как назло, один такой холодный поток дул в аккурат на Джоуи, заставляя ежиться и с завистью смотреть на покрытого испариной Ди Ди. Тот беззастенчиво дрых, игнорируя и яркий свет, и галдеж солдат, и даже рывки чертового автобуса.

Поняв, что заснуть ему так и не дадут, Джоуи толкнул в бок соседа.

— Слышь, ты в курсе, куда нас везут?

Тот сладко зачмокал во сне, и тогда Джоуи пихнул его уже посильнее.

— Как там тебя, Ди Ди!

— Фитираши поспел, да мам? — не открывая глаз спросил здоровяк.

— Какой фитираши? — оторопел Джоуи.

— Суп, — блаженно улыбнулся спящий Ди Ди.

Джоуи хрюкнул от смеха.

— Эй, парень, мамы тут нет!

Здоровяк обиженно засопел, и открыл глаза.

— Чего тебе?

— Куда нас везут, знаешь?

Тот пожал плечами.

— А какая разница, главное чтобы повара хорошие были.

Хмыкнув, Джоуи отвернулся к окну. Похоже, что о месте назначения ему не суждено узнать до той поры, пока автобус не минует ворота военной базы. А пока оставалось пялиться в окно и надеяться, что они доедут в ближайшие полчаса.

Оказалось быстрее, километров через пять после Матади в окне мелькнул поднятый шлагбаум блок-поста, и автобус выехал в небольшую долину, лежащую подле изгиба реки. Здесь Конго изгибалось почти под прямым углом, и в том месте, где размещалась база, когда-то давным давно было речное дно. Потом река промыла себе новое русло, и отступила, оставив за собой размытую в скалах долину. Дорога заканчивалась здесь.

Автобус остановился на самом солнцепеке, и среди белокожей части солдат раздались приглушенные проклятия. Джоуи мысленно усмехнулся, и посочувствовал однополчанам, мало кому из изнеженных северян могло понравиться новое место службы. Жара и влажность доводили до изнеможения и более привычных людей.

— Выходи строиться! — от сержантского рева мало что не задрожали стекла.

Телосложением сержант вполне соответствовал голосу. На полторы головы выше субтильного Джоуи, а по массе и вовсе тяжелее минимум вдвое. Даже Ди Ди по сравнению с этим громилой смотрелся как пудель рядом с кавказской овчаркой.

Пока они суматошно выбегали из салона, и строились, сержант с непроницаемым выражением лица разглядывал молодое пополнение. А Джоуи рассматривал базу.

Она занимала всю небольшую, два на два километра долину. По периметру ее окружал высокий сетчатый забор, по берегу Конго протянулся пирс, где стояло несколько пришвартованных барж, там же, вдоль берега в три ряда размещались длинные складские пакгаузы. Большего со стоянки у блок-поста он разглядеть не смог, мешали густо насаженные деревья. Впрочем, какие-то крыши торчали и оттуда.

Ждать пришлось долго, а команды разойтись от сержанта они так и не дождались. Время приближалось к полудню, и висящее прямо над головой солнце стало досаждать даже привычным к жаре коренным африканцам. Остальные и вовсе спасались лишь включенными на полную мощность климатизаторами, нещадно сажая батареи в полевой форме. Джоуи покосился вверх, но небосклон был девственно чист, лишь далеко, у самого горизонта висело маленькое кудлатое облачко. Мертвый штиль, и безоблачное небо.

Пока их держали на солнцепеке, Джоуи успел высмотреть на окружающих долину скалах три антенных решетки, две из которых были радарными, а одна ничем иным, как комплексом дальней, загоризонтной связи. Сразу Джоуи не понял, зачем она была нужна, ведь спутники обеспечивали покрытие всей поверхности планеты. Если только… Поначалу он отмахнулся от пришедшей в голову мысли, действительно куда могли подеваться висящие на стационарной орбите спутники связи?! Но потом сложил сам факт своего назначения командиром мобильного ЗРК, прибавил вот уже неделю бродившие по учебке слухи, и понял, что независимая от инфосферы связь им может пригодиться. Если не врут о вторгшихся в Солнечную систему аспайрах, и предположить, что враги смогут пробиться на низкие орбиты… Если они сумеют выйти на низкие орбиты, то предварительно расстреляют все вращающиеся вокруг Земли искусственные объекты.

От этих рассуждений Джоуи зябко поежился и искоса посмотрел на безоблачное небо. Если слухи не врут, буквально через пару месяцев оттуда посыпятся боеголовки. Что означает конец прежней, привычной жизни. Даже если они сумеют сбить все, радиационный фон из-за высотных взрывов подскочит до опасных пределов. А убежищ на всех не хватит…

Убежища! Джоуи едва не прикусил губу. Эми, он точно знал, что у нее не было допуска в государственное убежище. Ее семья держала маленькую пекарню, и не попадала в списки специалистов, обеспеченных местами в убежищах. А участвовать в проекте «Я буду жить», родители Эми посчитали излишним. Брать кредит на постройку собственного убежища они не стали, просто не поверив в реальность угрозы. Когда Джоуи заикнулся об этом, мистер Клайд лишь рассмеялся, и сказал, что тратить по пятьсот монет в месяц на всякие глупости он не намерен. Настаивать Джоуи не стал, старик отличался крутым нравом, и вполне мог выставить ухажера своей дочери за порог.

А вчера он пробыл с ней целый день, и даже не завел разговора! И пусть до последнего момента солдатам не сообщали нового места службы, все равно, он мог догадаться и предупредить!

— Бойцы, смирно! — неожиданно рявкнул сержант, и подавая пример вытянулся во фрунт.

Тело среагировало быстрее разума, Джоуи все еще думал об Эми, но вбитые за полгода рефлексы сработали без его участия. Он выпрямился, кинул руки по швам, и высоко задрал подбородок, лишь после этого заметив неспешно подходивших к площадке офицеров.

Их было трое. Два майора в замызганных рабочих комбинезонах, и высокий седой полковник в полевой форме десантных частей. Джоуи успел удивиться присутствию десантника на базе внутренних войск, но тут полковник заговорил.

— Это и есть новое пополнение? — оглядел он их с плохо скрываемой печалью, и обратился к одному из майоров. — Майк, мы хоть чему-то их научить успеем?

Майор подошел чуть ближе, помолчал, разглядывая замерших солдат. Замерший по стойке смирно Джоуи плохо видел его лицо, но почему-то он знал, что майор разглядывает их с иронией и легкой толикой брезгливости. Наконец Майк ответил.

— Я бы предпочел кого получше, сэр. Но выбирать особо не из чего, эти салаги лучшее, что у нас есть. Сами понимаете, специфика внутренних войск не предполагала наличия в штате специалистов нужного профиля.

— Выражайся проще, Щепелин, — поморщился полковник.

— Проще говоря, нам прислали тех, кто оказался под руками. В этой команде хорошие водители, связисты, операторы радарных систем. Я лично определял параметры отбора!

Полковник скептически покачал головой.

— Я бы предпочел парней из Десантного корпуса. Мечты мечты… — он помолчал, и обернулся к замершим солдатам. — Итак, меня зовут полковник Демин, я командую этой базой, и в течении следующих трех недель буду делать из вас слаженную команду! Времени у нас мало, поэтому занятия начнутся прямо сегодня, после обеда. Свободны!

— Налево! — рявкнул зычным голосом сержант. — За мной бегом, марш!

Уже на бегу Джоуи посмотрел вслед уходящему полковнику, и задал себе вопрос, зачем их столько времени мариновали на солнцепеке? Неужели только для того, чтобы командир базы оценил пополнение? И чему их тут будут учить? Неужели мало полугода, в течении которых он изучал нюансы командования зенитным расчетом? Если этого мало, то чему он успеет научиться за три оставшихся недели. Оставшихся до чего? Неужели его опасения…

Легкой рысью они вбежали под сень деревьев, а когда аллея осталась позади, Джоуи разглядел прежде скрытую часть базы. Здесь стояла пара десятков утопающих в зелени двухэтажных жилых коттеджей, за ними возвышалось три учебных корпуса, чьи крыши и торчали из-за деревьев, а дальше начинались ангары. Приглядевшись, чуть в стороне от коттеджей, Джоуи увидел одноэтажное приземистое строение, крышу которого усеивал настоящий лес антенн. Там похоже размещался штаб этой базы.

— Миленько, — пробормотал он сквозь зубы. Их учебка была раз в десять больше. А кроме того, он так и не увидел на окружающих скалах радарных решеток, характерных для баз противокосмической обороны.

У крайнего коттеджа сержант остановился.

— Разместитесь здесь, на все про все у вас четверть часа. Постарайтесь уложиться, если конечно хотите жрать. Разойдись!

Услышав долгожданную команду, большинство солдат кинулись в спасительную тень. Джоуи оглядел образовавшуюся в дверях кучу, и не спеша скинув со спины рюкзак остался на месте. Несколько уроженцев черного континента посмеиваясь, последовали его примеру. Один из них, высокий тощий парень с наголо выбритой головой отпустил вслед протискивающимся в двери соленую шуточку, и ухмыляясь, обратился к Джоуи.

— Отличный сегодня денек, а парень?

Тот скривил уголок рта.

— Солнечный.

— Не повезло ребятам с местом службы, а? — парень протянул ему руку. — Марки.

— Джоуи.

— Откуда родом, земляк?

— Из Кампалы.

— И правда земляк! — радостно осклабился тот. — Я тоже оттуда. Ты где жил?

— На Менго Хилл, а ты?

Завистливо причмокнув, Марки улыбнулся.

— Из центра значит. А я у Кассангати жил, тоже считай Кампала.

— Это в северных пригородах? — наморщил лоб Джоуи.

— Ага, — согласился Марки. — Мы к вам в центр девчонок клеить ходили. Слушай, а в этих краях как с девчонками?

— Да как-то не интересовался.

— Эт ты зря! — заржал Марки, и кивнул на вход. — Вроде порассосалось, пошли?

— Ну пойдем.

Изнутри коттедж оказался стандартным общежитием, с комнатами на четырех человек и двумя санитарными блоками на этаж. Джоуи зарегистрировался на терминале у входа, и без труда нашел свою комнату на втором этаже. Как всегда, угловую, эта начинало походить на дурную традицию. Угловую он получил на распределительном пункте после вербовки, в угловой жил и все полгода учебки. Все бы ничего, в комнате даже имелось второе окно, но по закону подлости, окно это выходило на восток, а значит толком выспаться не удастся даже в воскресенье.

В комнате уже переминался с ноги на ногу Ди Ди, поглощенный сложнейшим выбором, какую из трех свободных коек ему занять. Четвертая кровать оказалась занятой, но ее хозяин отсутствовал. К явному огорчению Ди Ди, отсутствующий сосед занял самое лучшее, у противоположной от входа стены.

Увидев вошедших, Ди Ди расплылся в широкой улыбке.

— Ха, и тут соседи! — ощутимо хлопнув Джоуи по плечу, здоровяк переключился на Марки. — Я Ди Ди.

— Марки, — от хлопка по плечу долговязый успешно увернулся, и предусмотрительно протянул для рукопожатия ладонь. — Будем знакомы, а?

— Будем, сосед! — пожал руку Ди Ди, и настороженно спросил. — На обед не опоздаем?

Джоуи постучал пальцем по левому предплечью, где на ткани светился циферблат часов.

— Поторопимся, успеем! Ди Ди, чего застыл? Кидай вещи вон туда, на дальнюю кровать. Марки, ты у окна нормально спишь?

— Да вроде ничего, — протянул долговязый.

— Ну вот и славненько. Места распределили. — Джоуи кинул рюкзак на стоящую у стены кровать, и махнул рукой. — Пошли вниз, по пути посмотрим, где тут столовая.

— И что сегодня на обед! — энергично добавил Ди Ди.

В коридор они вышли первыми из команды, остальные еще делили койки, и Джоуи на миг испытал чувство гордости, что так быстро сумел взять ситуацию под контроль. Теперь оставалось найти столовую. При регистрации в общежитии, ему на коммуникатор среди прочего сбросили карту базы, и теперь он, на ходу растянув коммуникатор в большой плоский лист, водил пальцем по экрану.

— Есть! — наконец воскликнул он, когда троица уже спустилась на первый этаж. — Здесь недалеко.

По виду местная столовая больше напоминала недорогое придорожное кафе. Стеклянные стены, снаружи густо увитые плющом, ряды однообразных столиков на четверых, несколько больших экранов, где беззвучно извивались полуголые красотки. Разве что вместо бара и живых официанток, здесь стояла длинная раздача с выставленными блюдами.

Выбор оказался невелик, так что Джоуи ограничился солянкой, мясным рагу, и каким-то непонятным овощным салатом. Зато Ди Ди навалил на свой поднос столько, что Марки с Джоуи обалдело переглянулись, и в один голос спросили.

— Ты серьезно собираешься все это съесть?

Захватив с раздачи целую пригоршню ломтей хлеба, тот невозмутимо кивнул.

— Угу.

— Силен, — прокомментировал Марки, косясь на свой поднос с двумя тарелочками чего-то вегетарианского.

— Я водитель, мне бегать не нужно, — осклабился Ди Ди.

Когда в столовую бегом ворвались первые солдаты, троица уже вовсю уминала обед. Джоуи лениво ковырялся ложкой в жарком, наблюдая, как стремительно исчезает еда с подноса Ди Ди. На секунду отвлекшись от поглощения пищи, здоровяк перехватил этот взгляд, и проглотив кусок, похлопал себя по заметному животику.

— Вот что в мужчине главное! А на вас смотреть страшно, того и гляди переломитесь.

Отложив ложку, Джоуи отхлебнул персикового сока, и улыбнулся.

— У меня старший брат на тебя похож. И размерами и аппетитом.

— Правильный мужик! Чем занимается?

Джоуи погрустнел, и со стуком поставил стакан на поднос.

— Служит на такшипе, в Первом Ударном флоте.

— Ох ты ж, мать его. Это который у Иллиона дрался?

— Их же… — Ди Ди осекся, и виновато посмотрел на сидевшего напротив Джоуи.

Закаменев лицом, тот поправил стоящие на подносе тарелки, и молча встав, понес их к утилизатору. Следом за ним поднялся и Марки, а когда Ди Ди с тоской оглядев оставшуюся еду дернулся было встать, Джоуи не оборачиваясь, кинул через плечо.

— Доедай, мы тебя у выхода подождем.

У выхода стоял давешний громила сержант. Увидев их, он хмыкнул, и одобрительно сказал.

— Быстро вы сориентировались, хвалю.

— Так ведь карту базы нам скинули, долго ли столовую найти? — удивился Джоуи.

Сержант ухмыльнулся, и указал пальцем на столовую.

— Эти стояли у общаги, ждали меня, — он прищурился, — как вас зовут, капрал?

— Джоуи Мгоно, сэр! — вытянулся Джоуи.

Сержант еще раз усмехнулся, и кивнул.

— Я вас запомню, капрал. Воинская специальность?! — внезапно гаркнул он.

— Командир зенитного расчета, сэр!

— Хм, понятно, — пояснять, что ему стало понятно сержант не стал, вместо этого посмотрел на часы, и шагнув внутрь столовой, пророкотал. — Закончить прием пищи, выходи строиться!

Наружу потянулись дожевывающие на ходу солдаты. Посмотрев на их недовольные физиономии, Марки вдруг подмигнул Джоуи, и шепотом сказал.

— Хорошо, что мы успели первыми.

Как только они сформировали походную колонну, сержант повел их в сторону ангаров. За полгода службы Джоуи привык к тому, что полчаса после обеда полностью принадлежали солдату. Можно было посидеть, поболтать с приятелями, просто покемарить. И то, что эту освященную веками традицию сегодня вот так вот запросто отменили, говорила о многом. Например о том, что ближайшие три недели график их учебы будет адским. Если не нашли полчаса на отдых после обеда, то о выходных и вовсе можно будет забыть. А значит, он не сможет видеться с Эми.

Сержант дал им только одну поблажку, от столовой до ангаров они шли пешком, с любопытством оглядывая окрестности. От жилой зоны парк отделял еще один высокий сетчатый забор, миновав который, колонна очутилась на площадке между двумя длинными ангарами. Ангары стояли закрытыми, и Джоуи не найдя вокруг ничего интересного, посмотрел себе под ноги. И присвистнул, впечатленный количеством шрамов на бетонном покрытии площадки. Судя по ним, здесь ежедневно ездила тяжелая гусеничная техника. Танки? Но какого черта тогда их привели сюда? В танках Джоуи разбирался чуть меньше, чем никак.

Остальные тридцать пять человек похоже понимали не больше. По колонне прошел легкий шепоток, солдаты опасались привлечь к себе излишнее внимание громилы сержанта, но удивление превозмогало страх. Как Джоуи успел понять из разговоров, многие из ехавших с ним в автобусе солдат считали себя приписанным к зенитному подразделению. Но где тогда бункеры, радарные решетки вокруг, шахты пусковых установок? Маленькая военная база ничем не напоминала немногочисленные станции орбитальной обороны Земли.

— Смирно! — рык сержанта вернул его в реальный мир.

— Вольно, — устало отмахнулся вышедший из-за ангара давешний майор. — Сержант, вы свободны, остальные за мной.

Козырнув, сержант потопал к построенной неподалеку беседке, а Джоуи принялся рассматривать офицера. Сухощавому мужчине на первый взгляд было около сорока лет, но присмотревшись к его выветренному, покрытому дубленой кожей лицу, он прибавил майору еще лет двадцать. Прямо таки не база, а дом престарелых вояк, хмыкнул он про себя. Командир базы был немногим моложе этого ископаемого, да и двое пришедших с ним офицеров тоже не отличалась молодостью. Офицеры запаса?

Из маленькой двери, рядом с главными воротами ангара высунулся молодой капрал в замызганном комбинезоне техника. Увидев майора, он выжидательно замер, и когда тот кивнул, скрылся внутри ангара.

— Стой! — поднял вверх руку майор.

Створка ворот поползла вверх, а в следующую секунду, внутри ангара раздался глухой рокот.

Со своего места, Джоуи не мог видеть происходящего в ангаре, но стоящие чуть дальше от стены удивленно зашептались. Ну точно, танки, обреченно подумал он.

— Итак, солдаты, — преувеличенно торжественно проговорил майор, — позвольте представить то, на чем вы будете учиться воевать!

Рокот усилился, и из темного провала ворот показалась хищная, похожая на зубило морда гусеничной машины. Ее приземистый корпус возвышался над землей от силы на полтора метра, зато башня с коротким и толстым стволом, впечатляла своими габаритами. Кроме ствола наружу ничего не торчало, но в броне виднелись едва различимые стыки. Похоже, при нужде эта машина могла ощетиниться, что твой дикобраз. Зенитная установка?

— Это где же они такую древность раскопали? — восторженно прошептал стоящий рядом слева Марки.

— А что это? — не преминул поинтересоваться Джоуи.

— БУК-3МЛ, последняя модификация. Не думал, что они еще на ходу. Знаменитая кстати машина, хоть ни разу и не воевала.

— А чего она так шумит? — шепотом спросил стоящий за Марки парень.

— У нее два электрических двигателя, питаемых генератором на водородном топливе. Тогда не умели делать достаточно компактных реакторов.

Солдат ошарашено присвистнул.

— Охренеть раритет!

Услышавший его последние слова майор разгневанно повернулся, и показал свистуну кулак. Тот прикусил язык, а Джоуи еще раз посмотрел на выползающий наружу антиквариат. Несмотря на почтенный возраст двигалась она на удивление резво. Он дал зарок при случае расспросить Марки подробнее, долговязый показал удивительные для своей простецкой внешности знания.

Майор подождал пока рокочущее чудовище полностью выкатится наружу, и остановится ровно напротив замершего строя солдат.

— Итак, давайте знакомиться, я ваш куратор, майор Щепелин. А теперь о главном, перед вами Бронетанковый Ударный Комплекс в зенитном варианте исполнения. Машина старая, но вполне отвечающая поставленным для нее задачам. И в течение трех следующих недель вы научитесь на ней воевать! Вопросы?

— Разрешите обратиться, капрал Мгоно, — Джоуи решил действовать, — это модификация 3МЛ?

— Хм, — удивленно приподнял брови майор. — Вы правы, капрал, это БУК-3МЛ. Им тогда заменили спаренную кинетическую скорострелку на импульсный лазер, обновили электронику, ну и так, по мелочам. Вы интересуетесь военной историей, капрал?

— Так точно, сэр! — щелкнул каблуками Джоуи.

— Похвально, капрал, — одобрил майор. — Итак, солдаты, сейчас я проведу краткую вводную лекцию. Итак, все подойдите сюда.

Строй распался, и солдаты полукругом обступили старую машину. Майор дождался пока они закончат, и похлопав рукой темно-зеленую, в разводах броню, начал.

— Самоходная зенитная установка БУК-3МЛ создана на основе серийного универсального шасси для применения на планетах земного типа. Масса машины пятьдесят пять тонн, два электрических двигателя мощностью по полторы тысячи лошадиных сил позволяют развивать ей скорости до ста двадцати километров в час. По твердому покрытию, разумеется. Броня башни противоосколочная, вооружение состоит из четырехмегаваттного импульсного лазера действия и двенадцати твердотопливных зенитных ракет. Машина оснащена двумя радиолокационными станциями и двумя независимыми оптико-электронными системами обзора и целеуказания. Экипаж три человека…

Продолжая слушать майора, Джоуи подошел поближе к машине. Самоходка опиралась на широкие гусеницы с пластиковыми подушками, и похоже могла пролезть по любому бездорожью. Он поискал люк механика-водителя на скосе броневого лба, и не найдя, пошел вокруг зенитки. Люков обнаружилось два, один сверху корпуса, сразу за башней, а второй на корме. Из того, что был сверху, торчала голова того самого капрала, что высовывался из дверей ангара. Парень был немногим старше Джоуи, а увидев, что на него смотрят, дружелюбно помахал рукой. Из откинутого люка тянуло блаженной прохладой, видимо внутри машины работал кондиционер.

— Из крайнего пополнения? — свесился наружу капрал.

— Из него, — подтвердил Джоуи. — Весело тут у вас, как я погляжу.

— Весело, — согласился капрал. — Другого ожидал?

— Меня вообще-то в части орбитальной обороны записали.

— А ты в них и попал, — тихонько хихикнул капрал. — Будете прикрывать столицу.

Джоуи остановился, и задрав голову, посмотрел на веселящегося капрала.

— На этом?

— А что ты хотел? — продолжал веселиться капрал. — В ракетных шахтах офицеры сидят, таких салаг как ты, туда и близко не подпустят. Ну не огорчайся, на БУКе тоже воевать можно, ракеты у него до стратосферы долетают, боеголовки сбивать сможете.

— Какие боеголовки? — не сразу понял Джоуи.

— Термоядерные наверное, — пожал плечами капрал. — Вам что, еще сводку не доводили?

— Нет, — покачал головой Джоуи. — Но слухи ходили.

— Слухи, — помрачнел капрал, и скрылся в своем кондиционированном раю. Уже изнутри он добавил: — Значит вечером доведут, готовьтесь.

До вечера с них сошло семь потов, неугомонный Щепелин заставил облазать всю машину, а потом долго читал лекцию об устройстве, и мелких особенностях БУКа. Причем делал это на солнцепеке, а Джоуи как на грех забыл с вечера зарядить аккумуляторы костюма, и чтобы не заиметь выговор за снижение боеготовности, ему пришлось обходиться без кондиционера. Жара же после обеда достигла своего апогея, так, что даже привычному Джоуи пришлось несладко.

Он с трудом дождался заката, и лишь когда в шесть вечера солнце скользнуло за горизонт, и наступила кромешная тьма, облегченно перевел дыхание. Воздух по прежнему оставался влажно-жарким, но хотя бы перестало припекать сверху. Тьма продлилась недолго, почти сразу вспыхнули мощные прожектора, разгоняя над базой мрак, и Щепелин не обратив внимания на краткий миг темноты, продолжил лекцию.

Их отпустили около девяти, сержант мелкой рысью погнал колонну в столовую, снова предупредив, что времени на еду будет немного. Командование базы собиралось зачитать приказ. И судя по лицу сержанта, приказ этот не сулил ничего хорошего.

После целого дня на жаре, есть не хотелось, поэтому Джоуи ограничился легким салатиком, и целым литром свежевыжатого мангового сока. Вокруг лениво ковырялись в тарелках сослуживцы, и лишь ненасытный Ди Ди уминал за обе щеки рыбное заливное. Ел торопливо и жадно, явно стараясь успеть до роковой команды «Закончить прием пищи».

Литр сока он прикончил быстрее, чем Ди Ди успел доесть свою рыбу. Посмотрев на его стакан, Марки приподнял бровь.

— Как ты это пьешь? Он же на вкус, как мелко наструганное земляничное мыло.

Демонстративно допив остатки, Джоуи облизнулся.

— На вкус и цвет…

— А я говорю мыло!

Спор прервал сержант, рыком погнав ужинавших на улицу. Им собирались зачитывать приказ командования, и солдаты повскакивали из за столиков даже быстрее обычного. Неизвестность заканчивалась. Только Ди Ди замялся на миг, с тоской смотря на недоеденную рыбу, но уже набравший скорость Марки дернул его за рукав, и здоровяк издав печальный вздох, помчался к выходу.

Путь до клуба оказался на удивление коротким. Едва завернув за угол столовой, колонна уткнулась в неприметный купол, стилизованный под старинные марсианские поселения. В наличии имелся даже декоративный воздушный шлюз, обе створки которого сейчас были открыты. Внутри купол делился на две неравные части. В меньшей, что прилегала ко входу, стояло несколько бильярдных и теннисных столов, вдоль внешней стены росли разлапистые пальмы в кадках, горел неяркий, приятный свет. Зона отдыха, но задержаться здесь им не дали, сразу погнав дальше, туда, где во второй половине размещался амфитеатр актового зала.

Они гуськом вошли через левый вход, и Джоуи наконец убедился, что на базе кроме их отряда имеются и другие солдаты. Амфитеатр на полтысячи мест был заполнен почти до отказа. Он быстро прикинул количество людей, разделил их на три, по числу членов экипажа самоходок, и крякнул от удивления. Получалось, что столицу будут прикрывать около полутора сотен машин! Сколько же их тогда всего? Майор Щепелин говорил о двадцати тысячах выпущенных, но по его же словам, БУК-3МЛ сняли с вооружения восемьдесят лет назад!

Сцена с сиротливо стоящей трибуной пока пустовала, кто бы ни собирался зачитывать приказ, он еще не подошел. Их загнали на свободный ряд, которым как на зло оказался вторым, первый занимали офицеры. Успевшие прийти раньше оставили «чумные» места опоздавшим. Джоуи их прекрасно понимал, но все равно испытал досаду и злость. Сидеть сразу за офицерами ему не хотелось.

Злость еще не успела остыть, как на сцене появился командир базы. Полковник Демин быстро прошел к трибуне, и в зале сразу погас свет, оставив освещенным только трибуну и небольшое пространство вокруг нее. С его появлением, в амфитеатре наступила гнетущая тишина, и когда голос полковника разорвал ее, Джоуи показалось, что стало легче дышать.

— Господа, большинство из вас уже в курсе произошедшего, но сегодня я получил окончательные инструкции относительно текущего положения дел. Шестнадцать дней назад в Солнечной системе финишировал флот вторжения аспайров.

Услышанное Джоуи воспринял уже почти спокойно, подобные слухи ходили несколько дней, разнясь лишь в оценке сил вторжения. Полковник тем временем продолжил.

— Сегодня мне было отдано распоряжение довести до вас совершенно секретные сведения. Поэтому, с настоящего момента, и до особого распоряжения, я объявляю казарменное положение, и запрет на любой информационный обмен с гражданским населением.

По залу прошел недовольный ропот, но Демин, словно не замечая его, продолжал говорить.

— Подобная информация вызовет панику среди мирного населения. Господа, в солнечную систему вошли четыре ударных флота аспайров, и, с большой долей вероятности, флот не сумеет их остановить. Это значит, что враг прорвется к Земле, господа.

Ропот стих, люди пытались представить себе размеры разразившейся беды, но разум пока отказывался верить в реальность происходящего. Сказанное полковником звучало приговором.

— Поэтому Генеральный штаб принял решение об усилении существующих зон противоракетной обороны отрядами мобильных зенитных комплексов. Всего таких зон тридцать шесть, поэтому на усиление каждой мы сможем выделить всего по одной роте. Но столица объект особый, прикрывать Прайм останутся две лучших роты из выпуска нашей базы.

Полковник замолчал, чтобы собравшиеся смогли осознать услышанное. В зале стояла мертвая тишина. Помимо своей воли, Джоуи умножил количество зон, на число выделенных машин. По штату в роте их насчитывалось девять, и цифра получалась смехотворно малой. На всю планету они наскребли три сотни зенитных установок!

— Времени на обучение осталось немного. — Полковник говорил спокойным, хорошо поставленным голосом, и от слов его пробирала дрожь. — Героические действия эскадры фрегатов задержали аспайров в районе Юпитера, флот купил нам немного дополнительного времени, и вы должны использовать это время на все сто! Через три недели я хочу видеть здесь воинов, которые отлично знают доверенное им оружие! Мы последняя линия обороны Земли, и мы должны защитить нашу родину любой ценой!

Последнюю фразу полковник почти выкрикнул, и эхо его слов несколько секунд гуляло под сводами купола. Личный состав молчал, говорить было не о чем, и каждый думал свое. Четыре ударных флота, бомбардировка Земли, летящая с небес смерть. В это было трудно поверить, далекая война постучалась в двери их дома. Джоуи скрипнул зубами. Эми, родители…

— А сейчас отдыхайте, набирайтесь сил, настоящая учеба начнется завтра! — полковник махнул рукой, и в зале вспыхнул свет. — Все свободны!

В общежития все шли молча, переваривая услышанное. Джоуи поднялся на второй этаж, и рухнул на застеленную кровать, даже не обратив внимания на четвертого соседа в их комнате. Примерно так же поступили и остальные. Трудный день, и страшные новости лишили желания знакомиться и разговаривать. Время разговоров придет позже.

Нормального чая не удалось заварить и сегодня. Майкл Дюффек морщась прихлебывал тепловатую бурду, и торопливо просматривал результаты ночного эксперимента. Как и ожидалось, лаборанты тест завалили, выставили на обмотку ускорителя чрезмерную нагрузку. Магнитные коконы ускорения не выдержали, и плазму разметало по всей длине кольцевой шахты.

Майкл досадливо потер заросшую щеку. С учетом сегодняшнего эксперимента, его лаборатория завалила уже четвертое испытание. И что самое обидное, окажись он на месте, эта ночь могла стать ночью триумфа. Контрольные приборы показали, что магнитный кокон оставался в стабильном состоянии целых девять секунд. Будь напряжение в обмотках ускорителя чуть меньше, разгоняйся плазма чуть плавнее, они сумели бы довести итоговую скорость пакета до приемлемых пятисот километров в секунду. Не смогли…

Его нынешняя квартира залегала в доброй сотне метров под реголитом лунной поверхности. Здесь, в кратере Тихо заправляли военные. За всю прошедшую жизнь Майклу не случалось видеть столько людей в форме, как за прошедший месяц. Их манеры вызывали у него приступы мизантропии, а еще он очень скучал по своей семье.

К несчастью, его дочери были слишком малы, для постоянного проживания на Луне. В городке при физической лаборатории имелось все необходимое, кроме одного. Земной гравитации. Закон об охране детства в этом вопросе не знал исключений. Детей до четырнадцати лет запрещалось вывозить с Земли дольше чем на две недели. Малая гравитация плохо влияла на формирование растущего скелета.

Ему тоже пришлось не сладко, Майкл забросил спорт в далекой юности, и лунное тяготение окончательно превратило его мышцы в тряпки. И это пугало. Человек мог нормально жить при лунном тяготении, но возвращение в естественную среду обитания становилось проблематичным уже через несколько лет.

Допив плохо заварившийся чай, Майкл скинул грязную посуду в мусоропровод, и со вздохом оглядел свою служебную квартиру. Здесь явно не хватало женской руки, электронный домоправитель мог поддерживать идеальный порядок, убирать пыль и небрежно брошенную одежду. Но уют он создать не мог. Не мог разложить всех этих салфеток на любой горизонтальной плоскости, развесить ухоженных цветов по стенам, дать всего того, что бесит порою женатых мужчин. Но стоит их этого лишить, как неизвестно откуда поднимается тоска.

Майкл тосковал по семье.

От мыслей о доме отвлекала работа. Изначальная теория, разработанная в свободное от преподавания время, внезапно обрела весомые доказательства. Где-то там далеко, в колониях, шла война. Майкл мало интересовался политикой, да и вообще всем, что выходило за рамки его любимой физики. Да, аспайры разбили какой-то флот, да, полезли вверх налоги и цены, но все это проходило мимо него. Главным было другое, оружие врага доказало верность его теории!

Кинетическое оружие активно применяли на заре космической эры, но со временем, неуправляемые снаряды стали все больше и больше проигрывать лазерным и ракетным системам вооружения. Гаусс-орудия разгоняли металлические болванки до десятков километров в секунду. Этого хватало, пока дистанции сражений измерялись сотнями, максимум тысячами километров. А когда счет пошел на десятки тысяч, кинетическое оружие быстро вышло из употребления. За несколько минут подлетного времени, из зоны поражения легко выходил даже самый неповоротливый корабль.

Скорость истечения плазмы из двигателей давно составляла десятки тысяч километров в секунду. Вот только перед тем, как выбросить ее из дюз, плазму разгоняли в кольцевых магнитных ускорителях. Известная инертность набора тяги происходила именно из-за этой задержки. Но металлическую болванку, в отличии от ионизированного газа, в кольцевой ускоритель не запихаешь, тут требовались совсем другие, недоступные пока напряженности магнитного поля. А плазма…

По сути дела, плазма это просто перегретый, ионизированный газ. И как всякий газ, она стремилась рассеяться, быстро превращаясь в безобидное остывшее облачко. После нескольких безуспешных попыток, военные поставили на плазменном оружии крест. Разве что, на вооружение десантных частей Лиги поступили импульсные плазменные огнеметы, эффективные на расстоянии до полусотни метров.

Темой докторской диссертации Майкл выбрал физику электромагнитных полей. Именно тогда, пять лет назад в его голову пришла идея того, как можно использовать энергию плазменного сгустка для поддержания капсулирующего его магнитного поля. Диссертацию он защитил, и следующие три года ушло на доработку теории, после чего, молодой профессор обратился к правительству в надежде получить грант. И получил отказ. Теорию признали сырой, а доказательства неубедительными. Но он не сдался, не бросил мечту, безвылазно сидя в крошечной лаборатории университета, Майкл строил действующий прототип.

Во входную дверь позвонили.

— Профессор, к вам капитан Иллагрио, — услужливо сообщил домоправитель.

Визит куратора из военной разведки Майкла немного удивил. Капитан частенько навещал своего подопечного, интересуясь, как тот устроился на новом месте, или как продвигается работа над проектом, но никогда еще Иллагрио не приходил так рано. Профессор работал допоздна, и в это время обычно еще спал.

Зевнув, Майкл потопал в прихожую. Он любил встречать гостей на пороге, сам открывая им двери. Его покойный отец говорил, что люди и так слишком много переложили на автоматику, чтобы лишать себя еще и возможности впустить в свой дом гостя. В детстве и юности Майкл не понимал эту смешную привычку своего отца. Но став старше, окунувшись в круговорот взрослой жизни, вдруг понял, как важно бывает лично взглянуть в глаза входящему в твой дом.

Иллагрио шагнул внутрь столь энергично, что опешивший профессор едва успел сделать шаг в сторону.

— Господин Дюффек, собирайтесь!

Иллагрио не кричал, он даже не повысил голос, но было в его интонациях нечто такое, что Майкл, как завороженный двинулся вглубь квартиры. И только сделав пару шагов, опомнился.

— Простите, капитан-лейтенант?

— У нас мало времени, профессор! Лайнер стартует через два с половиной дня, а вам еще нужно демонтировать лабораторию.

— Лайнер?! — непонимающе переспросил Майкл.

— Эвакуация, профессор.

Лицо капитана оставалось при этом совершенно спокойным, и Майкл не сразу понял смысл сказанного.

— Эвакуация? Куда, зачем?

Все это время, Иллагрио, словно хорошая пастушья собака, оттеснял Майкла в сторону гостиной. После вопроса, с лица капитана на миг спала маска деланного безразличия, и в глубине его глаз Майкл увидел отголоски бушевавших чувств. Только на миг, когда Иллагрио ответил, его голос был по прежнему полон спокойной доброжелательности.

— Правительство распорядилось эвакуировать научные кадры на Большой Шрам, — успокаивающе улыбнулся Иллагрио. — Знаете, а я вам немного завидую, всегда хотел повидать иные миры. Увы, моя служба все больше проходит в кабинетах.

Майкл посмотрел на него растерянно и немного беззащитно.

— Что-то случилось, да?

— Случилось, профессор, — в уголках губ Иллагрио затаилась горькая усмешка. — Полмесяца назад в Солнечную систему вошла ударная группировка аспайров. Мы ее конечно остановим, тут нет сомнений, но риск бомбардировки Земли и Луны слишком велик.

— Бомбардировки… — вздрогнул Майкл. Он хорошо расслышал сказанное, но смысл слов ускользал, сама возможность того, что на них посыплются бомбы, не укладывалась в голове. Бомбардировка…

— Флот сделает все возможное, профессор. — Иллагрио успокаивающе положил руку ему на плечо. — У Земли крепкая оборона, я не думаю, что на орбиту прорвутся даже отдельные корабли.

— Тогда зачем нас вывозят? — не смог удержаться Майкл от вопроса.

— Мы слишком долго хранили все яйца в одной корзине! — пожал плечами Иллагрио. — Обстоятельства вынуждают нас форсировать научное развитие колоний. Ну же, профессор, поторопитесь!

— Я никуда не полечу без своей семьи! — твердо сказал Майкл.

Контрразведчик обезоруживающе улыбнулся.

— Господин профессор, за кого вы нас принимаете? За вашей семьей уже послали людей, и я попрошу вас связаться с супругой, предупредить, чтобы начинала сборы. До приезда машины осталось меньше часа, пусть поторопятся!

— Да, да, конечно! — торопливо закивал Майкл.

— Одна только просьба, профессор, — Иллагрио выразительно посмотрел на взъерошенного профессора. — Постарайтесь уговорить жену не распространяясь об услышанном. Она обязательно проговорится, поползут слухи, а нам бы хотелось избежать паники среди населения. Вы меня понимаете?

Вместо ответа, Майкл кивнул, и обратился в пустоту.

— Комп, запрос на связь с Землей!

— Кому желаете позвонить? — откликнулся бесплотный голос. Занятый работой, Майкл так и не удосужился поменять стандартную озвучку домашнего компьютера. Все равно домой он приходил поздно ночью.

— Марта Дюффек.

— Ждите, — несмотря на занятость, номер жены Майкл внес в память компьютера в первую очередь.

Обычно ждать приходилось по полминуты и более. Порой Майклу казалось, что запросы на сеансы связи требовали одобрения живого человека, уж очень много времени проходило между вызовом, и установлением соединения. А что, с военных дуболомов станется!

Но на этот раз все случилось быстро, не успел Майкл сделать и двух шагов, как ближайшая к нему стена мигнула, и словно бы исчезла, сменившись видом на их кухню. Видимо Марта перевела звонок с коммуникатора на домашний терминал.

Сама она появилась в кадре с минутной задержкой, вбежав туда раскрасневшаяся и со следами муки на руках. Судя по всему опять пекла для детей их любимые слоеные пирожки с сыром и малиной. Майкл чуть не захлебнулся волной нежности, и помахал супруге рукой.

— Здравствуй, милая!

— Майкл, тебе смягчили режим? — пошутила жена, но в ее глазах Майкл прочитал невысказанную тревогу.

— Милая, слушая меня внимательно! Через час за вами приедет машина, собирайтесь!

— Зачем? — опешила она. — Нас забирают к тебе? Но ведь детям вредна лунная гравитация!

Секунду Майкл молчал, подбирая слова.

— Все сложнее, милая. Мою лабораторию переводят в колонии, на Большой Шрам. Я хочу, чтобы вы полетели со мной.

Сделав шаг назад, Марта опустилась на стоящий у окна стул.

— Как в колонии? Майкл, ты что-то не договариваешь! В прошлый раз ты сказал, что почти добился успеха, а теперь твою лабораторию сворачивают и отправляют к Сириусу? Рассказывай свои сказки кому другому!

Ошарашенный внезапным напором, Майкл посмотрел на Иллагрио, но тот отрицательно помотал головой. Рассказывать правду было нельзя.

— Марта, — он проникновенно посмотрел ей в глаза. — Доверься мне и не задавай лишних вопросов, это очень важно! Просто сделай все, как я говорю!

— Да какого черта! — взорвалась Марта. — Дюффек, ты в своем уме, куда я полечу за три недели до нового года?! Что я скажу матери, твоим родителям?!

Обычно, если жена впадала в такое состояние, Майкл предпочитал замолчать, и переждать бурю, но сейчас на кону стояло слишком многое. Почувствовав, как багровеет, он едва ли не впервые в жизни рявкнул на супругу.

— Заткнись и делай, как я говорю! Или тебя потащат на космодром силой!

Этот его рык выбил Марту из колеи. Внезапное преображение супруга повергло ее в настоящий шок, и словно загипнотизированная, она покорно кивнула, глядя на мужа круглыми от удивления глазами.

— Хорошо…

— Поторопись! Вещи бери только самые необходимые, родителям я все сообщу сам! — профессор вдруг улыбнулся, и сбавил напор. — Пока милая, целую.

Щелчком пальцев он прервал связь, и выжидательно посмотрел на Иллагрио. Обычно невозмутимый офицер стоял чуть в стороне от фокуса камеры, и беззвучно хлопал в ладоши.

— Браво, господин Дюффек! Я думал, уговаривать вам придется гораздо дольше.

Смерив его мрачным взглядом, Майкл пробурчал.

— Я умею убеждать. Вы лучше скажите, что с моей лабораторией?

— Мы хотим отправить ее вместе с вами, поэтому прошу одеваться, и следовать за мной. Туда уже отправлены рабочие, а думаю, что вы лично пожелаете следить за упаковкой оборудования.

— Да уж смею вас уверить! — буркнул окончательно пришедший в себя Дюффек, и пошел в спальню одеваться. Похоже, что на ближайший месяц он мог забыть об экспериментах. Или сколько там длится этот перелет до Большого Шрама.

В тот день когда он стал капитаном, Анри проснулся поздно, Манн сделал ему воистину царский подарок, позволив поспать на пару часов больше обычного. За весь обратный полет к Земле спать приходилось урывками, и усталость накапливалась, как вода в весенней запруде. Принимаемые стимуляторы позволяли продержаться до конца вахты, но организм уже отчаянно сигналил, что его ресурсы не безграничны.

Дав Анри поспать, Манн принялся за него всерьез. Обычно процедура передачи корабля новому капитану занимала не менее недели, а им требовалось уложиться в один день. Помогало то, что Анри служил на «Цераме» с самого начала, придя на него старшим офицером, едва фрегат спустили с Лунной верфи. Но все равно, помимо передачи паролей, требовалось ввести его в курс все происходящих на судне дел. Научить старпома смотреть на все с точки зрения полновластного капитана. А учитывая, что на посту старшего помощника Беллар пробыл неполных три месяца, то Манну требовалось фактически с нуля научить его быть командиром крупного корабля.

Сразу после завтрака, Манн вызвал его к себе, и они беседовали около пяти часов, большую часть которых, капитан рассказывал ему нюансы будущей службы. К концу разговора, выпив пару литров кофе, Анри почувствовал, что голова у него больше не способна перерабатывать информацию, и взмолился о перерыве, но вместо этого, Манн отправил его к доктору Хибберту за стимуляторами. После чего, беседа продолжилась.

Основы управления экипажем, взаимоотношения на корабле, контроль за моральным духом подчиненных. Все то, что раньше проходило мимо старшего артиллериста, и то, чему он не успел научиться за краткий период службы на должности старпома. Масса информации, которую нужно не просто запомнить, а осознать, и без промедления использовать в реальных ситуациях.

Делясь опытом, Манн ни на минуту не оставлял своих обязанностей, то и дело отвечая на приходящие вызовы, или что-то набирал на коммуникаторе. Корабль постоянно требовал его внимания. Как вскоре станет требовать того от Беллара. От капитана Беллара.

— Не готов ты получить корабль, — резюмировал Манн итоги продолжительной беседы. — Ты хороший офицер, но тебе категорически не хватает опыта. Лет через пять полетов старшим помощником, тогда да, но не сейчас.

— Я не напрашивался, сэр, — угрюмо напомнил Анри.

— Одно меня радует, Беллар, — проигнорировал его Манн. — За три недели ты корабль угробить не успеешь.

— Угу, — согласился с ним Анри. — Потом его угробят аспайры.

Манн поморщился.

— Ну это мы еще посмотрим.

— Недолго осталось, они уже летят.

Вздохнув, Манн покачал головой.

— Ох уж мне этот твой пессимизм, Беллар. Ладно, тебе с ним жить. На сегодня с лекциями покончено, давай посмотрим, кого из старого экипажа я тебе оставлю.

И еще три часа они составляли перечень, страстно торгуясь за каждую ключевую фигуру. Из штаба флота пока не прислали списков нового экипажа, и приходилось гадать, кого именно придется заменять. Хотя одно Анри знал точно, опытных людей ему не достанется. Флот разрастался как на дрожжах, и кадровых военных уже не хватало. Не хватало даже после того, как на службу стали возвращать уволенных в запас по достижению предельного возраста. Мобилизованные на службу гражданские тоже не могли заткнуть собою всех образовавшихся дыр, слишком специфические знания требовались для большинства вакансий на военных кораблях.

Анри без труда удалось подтвердить прежнюю договоренность насчет Фаррела, Манн даже не стал спорить. Без опытного главного инженера было невозможно подготовить «Церам» к бою, да и с ним задача становилась немногим легче. Еще пару лет назад, скажи кто Анри, что поврежденный корабль придется чинить силами экипажа, он рассмеялся бы тому фантазеру в лицо. Конечно любой из них обладал навыками полевого ремонта, но заменять расплавленные зенитные башни их не учили. Ровно как и менять искореженные близким взрывом листы брони. И уж точно этого не умеют присланные на замену гардемарины.

Три недели на все про все. Набранный с бору по сосенке экипаж, наспех отремонтированный фрегат, даже по самым оптимистичным прикидкам боевая эффективность «Церама» падала минимум вдвое. Ни о какой слаженной работе боевых частей речь идти не могла, даже опытным военным космонавтам требовались месяцы на то, чтобы сработаться. А до сражения оставались считанные недели.

Тем более, что с легкостью пожертвовав Фаррелом, дальше Манн встал намертво. Как ни взывал к его рассудку Анри, ни старшего артиллериста, ни торпедиста бывший капитан ему не отдал. В глубине души Беллар его понимал, какому капитану захочется отдавать хороших офицеров, а самому идти в бой с новобранцами. Лично ему не хотелось, и Анри раз за разом пытался найти подходящие доводы, чтобы оставить себе ключевые фигуры корабля.

— Сэр, вы хотите оставить мне полностью небоеспособный корабль?

Манн на провокацию не поддался.

— Послушай, Беллар, — бывший капитан фрегата развернул в воздухе проекцию «Церама». — Вот твоя посудина.

— Я знаю, как выглядит мой корабль!

Проигнорировав это восклицание, Манн развернул проекцию так, чтобы перед Анри оказалась оплавленная сторона фрегата.

— Итак, минус две пусковые установки «Люциферов», их вы восстановить не успеете точно. Зенитных турелей взамен выбитых на складах базы и половины не наберется, а эффективность главного калибра ты у Юпитера сам оценил. Вот скажи мне, Беллар, ты сам бы на моем месте, что сделал?

— Я на своем месте, сэр, — твердо ответил Анри. — И мне нужно заботиться о моем корабле.

Едва ли не впервые с начала беседы, Манн посмотрел на своего бывшего старпома.

— Похвально, Беллар. Если честно, то я не ожидал, что ты так быстро освоишься на новой должности. Дипломат из тебя конечно никудышный, но забота о собственном корабле заслуживает уважения.

Воодушевившись, Анри перетянул было фамилии командиров БЧ-1 и БЧ-2 в свою колонку, но бывший командир, не переставая говорить, тут же вернул все на свои места.

— Не так быстро, Беллар. Д'Амико и Фаррела забирай, с ними можешь взять по одному человеку из их боевых частей. Еще возьми Берли, наш сисадмин достал меня хуже горькой редьки.

— Я бы хотел еще и Сагатимори, без надежной связи «Цераму» конец.

— Да уж понятно, с таким-то командиром, — усмехнулся Манн. — Ладно, будет тебе Сагатимори. С командирами БЧ закончили, или еще кого попросишь?

— Энергетика? — несмело предложил Анри.

— Амандополиса не получишь, мой новый корабль еще не прошел ходовых испытаний. Сам знаешь, что такое неоткалиброванные под нагрузку реакторы.

— Знаю, — печально согласился Анри. Он уже успел разузнать, что Манну достался только что сошедший со стапелей фрегат. С неотлаженными двигателями и вспомогательными механизмами, с не пристрелянным главным калибром, и минимально функционирующей системой жизнеобеспечения. До войны такой фрегат ввели бы в строй через два-три месяца доработок и испытаний. Но сейчас у капитана Манна оставалось лишь три недели. — Сэр, когда вы получаете корабль?

Манн посмотрел на часы.

— Через три с половиной часа.

Внутренне, Анри был готов, кто тому, что вскоре Манн покинет борт корабля. Но через три часа! С уходом старого капитана, вся полнота власти обрушивалась на него, капитана-лейтенанта Анри Беллара. А вместе с ней, рука об руку шла ответственность. За «Церам» и семьдесят шесть человек экипажа, большую часть из которых он еще даже не знал.

Подождав, пока к Анри вернется спокойствие, Манн ошарашил его снова.

— Приказ о твоем назначении в должности капитана «Церама» уже подписан и вступит в силу, как только я покину корабль. Мои поздравления, капитан третьего ранга, Беллар!

И рассмеялся, увидев, вытянулось лицо новоиспеченного кап три. Анри помотал головой, приводя мысли в порядок. Вот так карьера! Из исторических книг он знал, что во время войны в званиях растут быстро, но стать капитаном третьего ранга в неполные тридцать два года! Без года переподготовки в Академии Генштаба, это казалось невероятным! Ломалась вся система кадрового роста, и чем это аукнется в дальнейшем, Анри не знал. Как минимум резким падением общей подготовки командного состава.

— Я могу перешивать погоны? — зачем-то спросил Анри.

— Шустрый малый, — улыбнулся Манн. — Прямо сейчас пойдешь?

Поняв, что сморозил глупость, Анри постарался перевести разговор в другое русло.

— Сэр, когда вы передадите мне коды управления?

— Ты нетерпелив, Беллар, — печально резюмировал Манн. — Так и не успел я выбить из тебя эту дурь, а жаль. Ладно, как я понял, с дележкой экипажа мы закончили?

— Вы ведь все равно не отдадите тех, кого я хочу? — задал риторический вопрос Анри.

— Правильно понимаешь, Беллар. Ну а раз понимаешь, то подписывай, и мы пойдем заниматься формальностями.

С тоской оглядев куцый список, Анри приложил к экрану палец. Все, он только что утвердил ядро своего экипажа. Двадцать три человека, за каждого из которых он дрался с без оглядки на чины. Хитрый Манн оставил ему самый минимум ведущих специалистов, и словно в отместку за Фаррела, в списке не осталось ни одного инженера. Всю техническую группу бывший капитан забрал с собой. Зараза!

— Я готов, сэр! — поднялся с кресла Анри.

Усмехнувшись, Манн последовал за ним. Свою резиденцию капитан разместил в релаксационной каюте медицинского отсека, и первым кого Анри увидел, выйдя из нее, был улыбающийся доктор Хибберт. Облаченный в свой привычный белоснежный комбинезон, доктор оторвался от созерцания висевшей на переборке репродукции Дали.

— Долго же вы беседовали, господа капитаны. Кстати, мои поздравления, капитан третьего ранга Беллар!

Анри, едва успевший затормозить перед пустой гибернационной камерой, удивленно спросил.

— А вы-то откуда знаете, док?

Обогнавший его Манн, ухватился рукой за поручень у входного люка, и ухмыльнулся.

— Ты не поверишь, Беллар, эту новость док сообщил мне раньше, чем она поступила по официальным каналам.

— У меня шурин служит в кадровом отделе Флота, — хихикнул Хибберт. — Он-то и рассказал, что у нас будет новый капитан. Кстати, рад буду служить под вашим командованием, сэр!

— Но вас же не было в моем списке, док! — удивился Анри.

Прежде чем ответить, Хибберт почесал налысо обритую голову.

— Стар я уже, корабли как перчатки менять. Корабль, это как женщина, сколько бы ты ни сменил их по юности, старость лучше встречать с одной, проверенной временем. Я прошу вас оставить меня на «Цераме», капитан!

Собиравшийся что-то сказать Манн поперхнулся словами, и лишь прокашлявшись, сумел выдавить из себя вопрос.

— Док, ты это серьезно?

— Капитан, я простой доктор, ничем не лучше того коновала, которым вы меня замените. Что здесь, на «Цераме», что на борту «Геррико», я буду одинаково бесполезен. Но я свыкся с этими стенами, пусть даже вы меня в них и потеснили.

— Ты даже знаешь название моего нового корабля, — улыбнулся Манн.

— Шурин в кадровом отделе, — напомнил ему Хибберт. — Если вы дадите свое согласие, у командования не возникнет вопросов. Уважьте мою просьбу, капитан.

Манн задумался, и пользуясь паузой, Анри с любопытством оглядел напряженно замершего в ожидании ответа доктора. О причинах подобной просьбы он мог только гадать. Как и все они, Хибберт вступил на борт «Церама» меньше трех месяцев назад, и за столь короткий срок просто не мог сродниться с кораблем. И вот теперь эта странная просьба, как будто доктору и в самом деле не безразлично, на каком фрегате идти в бой.

— Хорошо, ты можешь остаться, — после недолгих раздумий ответил Манн. — Хоть я и чувствую тут подвох, старый ты лис.

— Никакого подвоха, — по привычке хихикнул Хибберт. — Просто я суеверен, а мне было видение, что «Церам» переживет и следующий бой.

Анри подавился заготовленными словами, но вместо того, чтобы рассердиться, Манн участливо спросил.

— Док, а ты уверен, что не хочешь поговорить со своим коллегой?

Ответ Хибберта удивил их еще больше.

— Мой прадед увлекался историей предков, и раскопал в архивах, что до Африканского конфликта в нашем роде было несколько поколений колдунов. Сильных колдунов, один из них даже состоял штатным прорицателем при Рувеме Гандаре. По некоторым документам выходило, что Гандара разбил экспедиционный корпус НОАК пользуясь предсказаниями моего предка. Так что, я бы не спешил отмахиваться от видений. От них тоже бывает польза!

Скривившись, Манн обратился к Анри.

— Ты все еще хочешь получить под свое командование этого… предсказателя?

На миг заколебавшись, Анри посмотрел сначала на безмятежно улыбающегося доктора, затем снова повернулся к ожидающему его ответа капитану.

— Да, сэр, хочу! — Анри сделал паузу, и не удержавшись, добавил. — Вдруг и мне, как тому Гандаре удастся разбить экспедиционный корпус аспайров.

— Ну, ты себя на место Масори-то не ставь! — одернул его Манн, — нашелся тут флотоводец. Черт с тобой, желаешь получить этого… предсказателя, ты его получишь. А сейчас заткнись, и следуй за мной!

— Да, сэр! — козырнул Анри, и украдкой подмигнул доктору. Тот дружелюбно помахал ему рукой. При всех своих новоприобретенных странностях, Хибберт оставался хорошим человеком. Думать иначе Анри не хотелось.

В осевом коридоре было непривычно пусто. За последние две недели Анри привык, к тому, что здесь постоянно спали люди из отдыхающей смены. Но спальные мешки, принайтованные у переборок, были сейчас пусты, фрегат стоял у причала, и вахты сократили, оставив на постах лишь минимально необходимый экипаж. Остальные готовили корабль к ремонту.

Пока Анри оглядывался, капитан уже добрался до шлюза в боевой информационный центр. Поймав на себе его недовольный взгляд, Беллар торопливо прыгнул следом. Пусть Манну оставались считанные минуты командования фрегатом, но вбитые годами службы рефлексы сработали прежде, чем он об этом подумал. И только подлетая к люку, Анри вдруг осознал, что совсем скоро «Церам» станет его кораблем. Со всеми своими повреждениями, и несформированным еще экипажем, со славной историей, и неясным будущим. Именно он, капитан третьего ранга поведет «Церам» в бой. Самый молодой капитан в военно-космическом флоте Лиги!

Дождавшись, пока ликующий Анри окажется рядом, Манн коснулся рукой сенсора замка.

— Капитан Отто Манн.

Квадратик замка тут же мигнул зеленым.

— Доступ разрешен.

Анри охватило нетерпение, он едва вытерпел те краткие секунды, пока закрывался внешний и открывался внутренний люк. А Манн, словно это не он поторапливал замечтавшегося старпома, неспешно вплыл в БИЦ.

— Капитан в БИЦ! — вскинулся дремавший Сорокин.

— Вольно, — машинально скомандовал Манн. — Продолжайте вахту, пилот.

— Есть! — снова расслабился Сорокин. Он вообще не любил лишний раз напрягаться, и большую часть времени проводил в полусонном состоянии.

Кроме пилота в БИЦ никого не было, и полутемная рубка казалась непривычно большой. Сорокин отключил большинство экранов, кроме синеватого дежурного освещения, темноту разгоняла только его включенная консоль. Да и ту Сорокин притушил, чтобы она не отвлекала от размышлений. Или от сна.

— За мной в рубку ЗАС, старпом, — капитан говорил привычно сухим тоном, но Анри нутром ощутил, охватившее капитана нервное напряжение. Неужели Манн не хочет покидать «Церам»? Менять побитый, лишившийся части огневой мощи корабль ради новехонького, только что сошедшего со стапелей фрегата. На такой вариант Анри согласился бы без раздумий, ведь подготовить к бою не прошедший ходовых испытаний корабль быстрее и легче, чем восстановить огневую мощь «Церама».

С люком к рубке засекреченной связи капитан возился не в пример дольше, сначала долго набирая код доступа, потом дожидаясь, пока параноидальная система безопасности его распознает. Обычно это занимало около пяти секунд, большую часть которых приходилось неподвижно стоять под сканирующим лучом. Но сегодня процедура заняла вдвое больше времени, поскольку компьютеру пришлось взять на себя часть функций отсутствующего в БИЦ офицера безопасности.

К искренней радости Анри, этих дармоедов отозвали сразу по прибытию на «Сан Диего». Наплыв гражданских специалистов вызвал на главной базе флота резкое падение дисциплины. Нехватка комфорта, изнуряющий труд и страх за оставшихся на Земле родных, привели к тому, что обстановка на станции накалялась с каждым днем.

Все это прошло мимо Анри, косые взгляды и перешептывания попадавшихся на пути докеров ничего для него не значили. Но эти приметы грядущих беспорядков о многом говорили командованию базы. И в усиление военной полиции, на «Сан Диего» с кораблей перевели всех офицеров СБ.

Наконец процедура опознания завершилась, и Манн посторонился, пропуская Анри первым.

— Так, для начала мы сделаем с тобой маленькое заявление. Нужно же когда-то ввести экипаж в курс дела!

— Я думаю, они и так в курсе, — Анри занял своеобычное место возле капитанского кресла.

— Мало ли, о чем ты думаешь, Беллар, — в отличие от него, Манн с удобством уселся на свое место. — На самом деле все важные новости экипаж должен получать от капитана, даже если они уже всем известны. Ну, готов?

Анри кивнул, и капитан коснувшись терминала, зажег перед собой голографическую клавиатуру.

— Значит приступим. Комп, включи общую трансляцию!

— Выполнено.

Обождав, пока прозвучит сигнал «Слушать всем», Манн начал говорить негромким, хорошо поставленным голосом.

— Внимание, экипаж! Как вы уже знаете, меня переводят на новый корабль и я оставляю «Церам» на старшего помощника Беллара. Согласно приказу Адмиралтейства, за мной оставили право на комплектование нового экипажа, и сейчас вам сообщат, остаетесь вы, или уходите вместе со мной. Уходящим приказываю немедленно собираться и быть готовыми к выходу в течении ближайших двух часов.

Произнося эти слова, Манн работал в командной строке консоли, быстро набивая длинные последовательности команд. Со своего места Анри плохо видел экран, но догадывался, что он готовит системы корабля к передаче под контроль нового капитана.

— Теперь касаемо остающихся. В ближайшие минуты я закончу передачу «Церама» под контроль капитана третьего ранга Беллара. Он ваш новый капитан! Служите под его командованием, так же, как служили вместе со мной. Это все, для меня было честью командовать вами!

Он отключил трансляцию, и выглянув из-за спинки кресла, обратился к Анри.

— Ходи сюда Беллар, начинается самое интересное.

Капитанский уровень доступа давал полный контроль на все функциями корабля. При желании, капитан мог подорвать реакторы, или отключить систему жизнеобеспечения. И Анри помнил как минимум один такой случай, полторы сотни лет тому назад, во время мятежа на линкоре «Баунти». Тогда, чтобы избежать захвата судна, капитан первого ранга Вильям Блай взорвал реакторы, полностью лишив корабль хода. Сам он вместе с оставшимися верными людьми укрылся в носовых отсеках и сумел дождаться прилета спасательных судов.

Капитан мог все, но платой за это были особые меры безопасности. В частности, передачу корабля можно было произвести только в рубке ЗАС, и тет а тет. За последним условием особо следил бортовой компьютер, посторонние к процедуре не допускались.

Манн прокашлялся, и несколько раз для пробы посчитав до десяти, обратился к компьютеру.

— Компьютер, это капитан Отто Манн.

— Опознание проведено, капитан Манн.

— Начать процедуру передачи капитанских полномочий!

— Выполняю. Прошу предъявить чип с приказом о назначении нового капитана.

Помедлив, Манн расстегнул китель, и достал продолговатый кристалл. Видимо он успел получить его, когда встречался с Масори, ведь за последние сутки никто не поднимался на борт фрегата. А такие кристаллы передавали только из рук в руки.

Компьютер ожил, едва Манн вложил кристалл в открывшееся на консоли отверстие.

— Подтверждаю подлинность цифровой подписи адмирала флота Масори. Капитан второго ранга Манн, положите вашу руку на отметку.

На консоли, рядом с основным экраном ярко вспыхнул силуэт ладони.

— Ненавижу эту процедуру, — поморщился Манн, коснувшись силуэта.

— Опознание генной карты проведено. Капитан третьего ранга Беллар, положите вашу руку на отметку.

Анри выдохнул из легких воздух, и крепко прижал правую руку к сенсору. В ту же секунду ладонь кольнуло, и силуэт потух.

— Опознание генной карты проведено, здравствуйте, капитан третьего ранга Беллар. Система готова к передаче полномочий, бортовой журнал включен на запись.

Максимальный уровень безопасности, усмехнулся про себя Беллар. Как будто недостаточно оптических систем распознавания! Перестраховщики!

Судя по виду Манна, тот полностью разделял его мнение.

— Согласно приказу адмирала флота Масори, я, капитан второго ранга Манн, передаю вверенное мне судно капитану третьего ранга Беллару, — слегка насмешливо произнес он официальную формулу передачи командования.

Теперь слово было за Анри.

— Я, капитан третьего ранга Беллар принимаю под командование фрегат Солнечной Лиги «Церам».

Свет в каюте на секунду померк, и компьютер торжественно объявил.

— Процедура передачи командования завершена. Ожидаю ваших приказов, капитан Беллар.

Вздрогнув, Анри посмотрел на улыбающегося Манна. Тот не спеша вылез из кресла, и сделал приглашающий жест рукой.

— Прошу занять ваше место, капитан Беллар.

— Сэр… — неуверенно начал Анри, но Манн прервал его на полуслове.

— Теперь ты здесь капитан, и это твое место. А мне пора.

Он направился к выходу, и лишь коснувшись рукой люка, вдруг треснул себя по лбу.

— Ах черт! — Манн обернулся к замершему возле кресла Анри. — Беллар, будь так любезен, выпусти меня отсюда.

После того, как Манн передал Анри свои полномочия, его статус на борту снизился до гостевого. И тут уже сам Анри хлопнул себя по лбу.

— Комп, установи капитану второго ранга Манну уровень доступа старшего офицера.

— Выполнено.

Хмыкнув, Манн укоризненно покачал головой.

— Спасибо конечно, но по уставу ко мне положено приставить сопровождающего.

— Считайте это моей благодарностью, сэр.

— Ну-ну, — усмехнулся Манн, — но отсюда ты меня все-таки выпусти, а потом рекомендую сделать объявление для экипажа.

— Да, конечно, — охнул Анри, и обогнув Манна, коснулся сенсора. Люк послушно открылся.

На сей раз Сорокин не дремал, он во все глаза смотрел на выходящих из рубки ЗАС офицеров. Старого и нового капитанов вместе. И он еще не знал, кто из них двоих его будущий капитан. Заметив его растерянный взгляд, Анри прыгнул к капитанскому возвышению.

— Комп, включи общую трансляцию.

— Выполнено.

Положив перед собой развернутый коммуникатор, Анри облизнул внезапно пересохшие губы.

— Внимание экипаж, с вами говорит капитан Беллар. Несколько минут назад я принял командование фрегатом, и сейчас хочу поблагодарить моего учителя и старшего товарища, капитана второго ранга Манна. Под его руководством мы прошли через ад, и вернулись домой. Я обещаю, что приложу все силы для того, чтобы наш корабль всегда возвращался в док!

Висевший за его спиной Манн тихонько хмыкнул, и Анри перешел к делу.

— А сейчас на ваши коммуникаторы придет информация, остаетесь вы, либо уходите вместе с капитаном Манном на новый фрегат. Приказываю всем свободным от вахты прибыть в осевой коридор, и ждать дальнейших распоряжений!

Он выключил микрофон, и активировал составленный с Манном список. Простую таблицу, проанализировав которую, бортовой компьютер скинул на коммуникаторы членов экипажа всего одну фразу. Точнее, две. Кому-то «Остаетесь на „Цераме“», кому-то «Переходите на „Геррико“».

Спереди, из-за пилотажной консоли донесся радостный возглас Сорокина. После ухода Александра Вейли он автоматически становился первым пилотом, чего в обычных условиях не случилось бы еще года три. Какая никакая, а карьера…

— Ну что, Беллар, проводишь меня до шлюза?

— Вы уже собрали вещи? — удивился Анри.

Медленно летевший к люку Манн, крутанулся в воздухе, разворачиваясь лицом к бывшему старпому.

— Еще вчера. Как и большинство экипажа. Извини, Беллар, но ключевым фигурам я заранее отдал приказ собираться. Времени у нас мало, а вещей у меня еще меньше.

Продолжая говорить, он выбросил назад руку, и коснувшись переборки, остановил свой полет. Фокус, которому так и не сумел научиться Анри. Капитан Манн обладал потрясающим чувством пространства, словно в его организме имелся встроенный радар. Он всегда четко знал, как далеко от него находится цель.

Анри выбрался из кресла.

— Пойдемте, сэр.

Уже прыгнув к люку, он вдруг понял, что все еще воспринимает Манна, как своего капитана.

Выбравшись в осевой коридор, Манн сразу же направился к пристегнутому за трап вещевому мешку. Он и правда не шутил, говоря, что у него мало вещей. Даже этот герметичный рюкзак был наполовину пуст. Капитан Манн уходил налегке.

Осевой коридор постепенно заполнялся людьми. И глядя на них, Анри не смог удержать печального вздоха. Только успевший сложиться, скрепленный боем экипаж уже разделила невидимая граница. Они все еще держались рядом друг с другом, разговаривали, обменивались шуточками, но было видно, что уходящие уже не чувствуют себя частью «Церама». Их ждал новый корабль, и новая судьба.

К нему подплыл успевший подобрать вещмешок Манн.

— Так, — начал он без предисловий. — Давай без долгих прощаний. Ты хороший офицер, и я надеюсь, что ты станешь хорошим капитаном. Удачи тебе, Беллар.

— И вам удачи, сэр! — искренне пожелал Анри.

Но Манн уже повернулся к замершим в ожидании космонавтам.

— Приписанные к «Геррико», за мной!

И тут, неожиданно для самого себя, Анри выпрямился, и отдал уходящим честь. И один за другим, его экипаж повторил действия своего командира. Уходящих провожали молча, и так же молча уходили они. Их боевые товарищи.

Манн остановился у ведущего к шлюзам коридора, и повинуясь непонятному импульсу Анри прыгнул к нему. Пока он летел, в коридор нырнул последний из уходящих, но заметивший его прыжок Манн, остался в осевом.

— Что-то еще, Беллар?

— Я так и не успел лично вас поблагодарить. Спасибо вам за все, сэр!

Он ожидал любой реакции, но только не такой. Манн молча развернулся, и рывком отправил себя в сторону шлюзовых отсеков. И только отлетев метров на десять, Отто Манн крикнул через плечо.

— Не забудьте аннулировать мой доступ, капитан Беллар.

Больше он не сказал не слова, и Анри так же молча проводил его взглядом, смотря в сутулую спину, пока тот не скрылся за поворотом тоннеля. А через пару минут пискнул коммуникатор, сообщая о начатой процедуре шлюзования. Бывший капитан навсегда покинул борт «Церама». И Анри, сжав зубы от нахлынувших воспоминаний, рыкнул на замерший экипаж.

— За работу!

После завтрака их погнали в учебные классы. Джоуи, с самого утра находившийся в подавленном состоянии, бежал, механически переставляя ноги. Всю ночь ему снились кошмары, так что проснулся он окончательно разбитым, словно и не проспал полновесных восемь часов. За родителей он не волновался, убежище, к которому они были приписаны, находилось всего в сотне километров севернее Кампалы, и добраться туда не составляло труда. Но Эми…

— Может попросимся в один экипаж, а? — толкнул его в плечо Марки. — Я наводчик, Ди Ди водитель, ты… командир.

Джоуи едва не споткнулся, вопрос прозвучал неожиданно, и несколько шагов капрал молчал, обдумывая ответ. Марки воспринял его сомнения по своему.

— Ну не офицеров же они на зенитку поставят! А у тебя как раз ВУС[1] подходящий!

Вернувшись в ритм бега, Джоуи согласно кивнул.

— Понятно, что не офицеров. В принципе, я согласен, осталось спросить Ди Ди.

— Ему-то не все ли равно, а? — хохотнул Марки, — лишь бы жрать вовремя давали.

Ответить Джоуи не успел, их колонна как раз выбежала на площадку перед куполообразным учебным корпусом. Торчавший возле дверей сержант наспех пересчитал прибывших.

— Все на месте? Молодцы салаги, а теперь, бегом в пятый кабинет на прививки!

Уже забегая в распахнутые двери, Джоуи удивленно поинтересовался у бегущего рядом Марки.

— Какие еще прививки?

Вместо ответа тот развел руками. Штатный набор антител они получили сразу после заключения контракта, и больше вакцинаций не предполагалось.

В пятом кабинете их ждал один майор медицинской службы, и два покрашенных в матовый зеленый цвет медавтомата, похожих на древние саркофаги.

Майор без предисловий разделил их на две группы, заставил раздеться до пояса, и стал попарно загонять солдат внутрь саркофагов. Ненадолго, погудев секунд тридцать, саркофаг раскрывался, и очередной бедолага вскакивал на ноги, потирая левое предплечье.

Улучив момент, Джоуи спросил у одного из прошедших саркофаг.

— Ну что там?

— Уколы поставили, два, или три, я не понял, — ответил боец, натягивая форму. — Башка теперь кружится!

Обдумав сказанное, Джоуи обратился к медику.

— Господин майор, а что за лекарства нам колют?

Замотанный, как и все офицеры на этой базе, майор буркнул.

— Колют иголки у ежика, уколы ставят!

— Виноват, господин майор! Просто любопытно.

— Любопытно ему. Метикам, ноотрел, комплекс-6, гиперметамфетамин… — назвав скороговоркой еще полдюжины наименований, майор ехидно спросил, — ну как, много знакомых слов услышал?

— Виноват, господин майор, — включил дурака Джоуи, — а можно попроще?

— Можно и попроще, — гыгыкнул майор, — это стимуляторы памяти, и средства для закрепления наработанной моторики. Доволен?

— Не особо, — честно признался Джоуи.

— А мне плевать! — не менее честно ответил майор. — Полезай внутрь!

Положив свернутый китель на пол у стенки, Джоуи осторожно забрался в раскрытый саркофаг. Крышка закрылась, и первые несколько секунд ничего не происходило, затем что-то быстро укололо его в левое плечо, раз, второй, третий, и почти сразу медавтомат раскрылся.

Осторожно опустив на пол ноги, Джоуи прислушался к себе. Обещанного головокружения он не заметил, но где-то внутри черепа стало нарастать ласковое тепло, а зрение необычайно обострилось. Он словно заново увидел окружающий мир, во всех его деталях и подробностях, на которые прежде не обращал внимания. Например на то, что у майора нездоровые отеки под глазами, или на длинную царапину через весь кожух второго саркофага. Похоже, введенные препараты уже начинали действовать.

— Не нравится мне это, — раздался сзади недовольный шепот Марки. Он уже получил свою порцию, и сейчас ожесточенно расчесывал места уколов. — Не люблю химию.

— Цыц салаги! — услышал его жалобы некстати заглянувший в дверь сержант. — Кого обработали, вещи в зубы, и бегом к ангарам!

Молча показав Марки кулак, Джоуи натянул форму, и рысью побежал к выходу. Марки, и запыхавшийся Ди Ди нагнали его уже на улице. К своему удивлению, дорогу к ангарам Джоуи вспомнил без малейших усилий, похоже препараты действительно работали. О побочных же эффектах Джоуи старался не думать. Тем более что, думать все равно было некогда, они уже добежали до ангаров.

Несколько групп появились здесь раньше, и уже стояли перед открытыми воротами, из которых доносилось рычание запускаемых двигателей. Насколько Джоуи понял, на этой маленькой базе собрали половину имеющихся на Земле самоходок, и через три недели их начнут распределять для прикрытия ключевых точек планеты. А ему позарез было нужно остаться здесь, как можно ближе к своей семье, и Эми… А значит, он должен стать лучшим! Он, и его экипаж.

По прежнему подтянутый, Щепелин ждал их возле открытых ворот. Увидев подбегающую колонну, он свернул коммуникатор, и жестом приказал выстроиться перед ним.

— Доброе утро, бойцы! Сегодня мы начнем осваивать «Дубы», но прежде я разобью вас на экипажи. Вопросы?

Стоящий в заднем ряду солдат ехидно поинтересовался.

— Что такое «Дуб», сэр?

— Это самоходная зенитная установка БУК-3МЛ, боец. — Не моргнув глазом пояснил майор. — А знаете, почему она так называется, боец?

— Не могу знать, сэр!

— Потому что даже подобные вам болваны не смогут ее угробить! — с не меньшим ехидством ответил майор. — Еще вопросы есть?

Подобравшись, Джоуи набрал в грудь воздуха.

— Так точно, сэр, есть! Разрешите обратиться?!

Поморщившись, Щепелин демонстративно потер уши.

— Можете не орать, я и так все прекрасно слышу. Обращайтесь.

— А если экипаж уже сложился, это будет принято во внимание? — уже нормальным тоном спросил Джоуи.

— Считаете себя хорошим командиром, боец? — сразу же раскусил его нехитрую игру майор.

— Так точно, сэр! — не моргнув глазом выкрикнул Джоуи, и увидев, как снова поморщился майор, снизил громкость. — Я с отличием закончил учебный центр по специальности командира зенитно-ракетного комплекса.

— Что, уже и экипаж себе завел? — полюбопытствовал Щепелин.

К удивлению Джоуи, вместо него майору синхронно ответили Ди Ди и Марки.

— Так точно, сэр!

— Ну чего вы так орете? — улыбнулся Щепелин. — Если хотите, будете служить в одном экипаже. Еще желающие есть?

Желающих больше не нашлось, видимо никто больше подружиться в пути успел, или среди друзей не нашлось сразу всех требующихся в экипаже специальностей. Майор еще немного подождал ответа, и не дождавшись, приказал разбиться на три группы, по специальностям. Джоуи махнул своим рукой, и они втроем отошли в сторону. Их экипаж уже скомплектовался.

Сортируя людей, Щепелин то и дело поглядывал в развернутый лист коммуникатора. Он отключил прозрачность листа, и стоял таким образом, чтобы солдаты не видели экрана. Судя по всему, в своих решениях он руководствовался рекомендациями военных психологов. Все по науке, подумал Джоуи, но почему тогда им троим разрешили выбирать экипаж самостоятельно? Или заранее просчитали их совместимость, а они лишь подтвердили ее своим выбором? Скорее всего, так и было.

Руководствуясь записями в коммуникаторе, Щепелин быстро закончил формирование экипажей, и, приказав построиться по трое, оглядел получившуюся картину.

— Экие молодцы! По уму вас бы месяца два сначала на тренажерах погонять, да нет у нас двух месяцев, — сплюнув, майор раздраженно махнул рукой. — Будем надеяться, что «Дубы» оправдают свое прозвище. Капрал, выводи первую!

В ангаре заурчал мотор, и наружу высунулась хищная морда самоходки. Давешний капрал осторожно вывел машину на площадку, но припарковал ее гораздо дальше, чем вчера. Щепелин дождался ее полной остановки, и указав на Джоуи, скомандовал.

— В машину, бойцы, начнем с азов. Остальные смотрим, и запоминаем!

Припомнив вчерашнюю лекцию, Джоуи без тени сомнений подошел к машине со стороны кормы, и подергал запертый люк. Тот не поддавался, и Джоуи замер, дожидаясь неторопливо идущего майора. Щепелин деловито обошел самоходку, легко откинул задний люк.

— Торопливость хороша при ловле блох, боец! — Майор назидательно поднял палец, — вам еще доступа не дали, а вы уже в двери ломитесь.

Когда откинулся люк, вниз автоматически скользнула ступенька, и майор, присев на нее, вытащил коммуникатор.

— А вот сейчас мы вас за этой крошкой и закрепим, — на этот раз его развернутый в тонкий лист коммуникатор сохранил прозрачность, и в зеркальном отражении Джоуи увидел, как майор выбрал в списках личного состава три фамилии, и перетащил их на значок самоходки. — Ну вот, теперь ваши биометрические параметры в памяти. Полного доступа я вам пока не дам, для начала ограничимся вводным курсом. Кто из вас троих водитель?

Вперед выдвинулся Ди Ди.

— Я, сэр!

Поглядев на его габариты, Щепелин скептически усмехнулся.

— Боец, вы уверены, что выбрали правильные войска?

— А я чего… — замялся Ди Ди.

— Вы ничего, — Щепелин щелкнул пальцами, — а вот вашему командиру я прикажу посадить вас на жесткую диету. Вы, простите, в боевом отделении не поместитесь!

— Помещусь! — напуганный перспективой сесть на диету гаркнул Ди Ди.

— Ну попробуйте, — разрешил майор, и крикнул внутрь боевого отделения, — капрал, уступите бойцу место!

Давешний капрал молча вылез через верхний люк, и ловко соскочив на бетон, застыл рядом с машиной. Щепелин кивнул ему на остальных курсантов.

— Выгоняйте следующую.

— Есть сэр! — козырнул капрал, и скрылся внутри ангара.

Щепелин слез с подножки.

— А теперь запоминайте! Прежде всего экипаж производит визуальный осмотр машины. Вы конечно еще ни черта не смыслите, так что, это урок на будущее. Лезьте внутрь, и без команды ничего не трогайте. Коммуникаторы у всех с собой?

— Так точно! — не раздумывая ответил за экипаж Джоуи.

— Вам должны скинуть инструкцию, сидите, изучайте, проникайтесь так сказать духом славных предков.

Джоуи с любопытством заглянул внутрь, и тут же посочувствовал бедняге Ди Ди. Внутри машины и правда оказалось тесно. Все три члена экипажа сидели в корме, в один ряд, лишь пульт механика-водителя немного выдавался вперед, освобождая небольшой проход для остальных. Из-за спинки водительского сиденья виднелся большой изогнутый экран, штурвал управления, и простенькая консоль с сенсорным экраном.

Консоль на его месте превосходила водительскую раза этак в три. Печально вздохнув, Джоуи перелез на свое кресло, и поерзал, устраиваясь поудобнее. Комфорт он оценил сразу, при необходимости можно было спать прямо в машине, вытянувшись во весь рост. По крайней мере, с его телосложением.

Ди Ди пришлось тяжелее. В задний люк он еще пролез, а оказавшись внутри, первым делом застрял пятой точкой в проеме, и долго не мог освободиться, дергаясь, как запутавшийся в кустах молоденький гиппопотам. Джоуи фыркнул, и не вставая кресла, попробовал пропихнуть его силой. Куда там, чтобы вызволить эту тушу, Марки тоже пришлось подключиться, и только совместными усилиями водителя удалось пропихнуть к своему месту.

Худосочный Марки утер обильно выступивший пот.

— Ди Ди, приятель, ты бы похудел, а!

Тот, вспотевший не меньше наводчика, отмахнулся.

— Приноровлюсь! — И с кряхтением попытался вытянуть ноги. Судя по возмущенному возгласу, до конца их выпрямить не удалось.

— Так, тихо! — вскинул руку Джоуи, — достаем коммуникаторы, и начинаем читать. Ди Ди, читать надеюсь умеешь?

— Иди ты, — обиженно буркнул тот, но судя по звукам, таки полез в карман.

Искомое обнаружилась во входящей почте. Джоуи в очередной раз проверил сеть, но доступ в инфосферу им отключили еще вчера, и за ночь ничего не изменилось. Военный коммуникатор принципиально не ловил ни гражданских спутников, ни сигналов из-за периметра базы. Джоуи оставил бесплодные попытки, и максимально растянув коммуникатор, открыл присланное сообщение.

Обещанная инструкция оказалась весьма куцей. Три видеофайла, общее руководство по эксплуатации, и краткое, видимо самодельное пособие пользователя командирской консоли. Оставив видео на потом, Джоуи открыл пособие, и замер, соображая, как это будет выглядеть на экране. Лично он предпочел бы разбираться непосредственно в работе, но приказ Щепелина звучал недвусмысленно. Руками ничего не трогать. Оставалось напустить на себя умный вид, и напрягая мозги представлять воображаемый экран.

— Ну предки наворотили! — минут через пять выругался Марки. — Я тут рехнусь!

— А по мне так все просто, — прогудел со своего кресла Ди Ди. — Две педали, руль, да десяток индикаторов. Главное за температурой электродвигателей следить!

Джоуи покачал головой, и несколько остудил пыл своего водителя.

— И что? Ты готов прямо сейчас ее завести, и поехать?

— А и готов! — азартно выкрикнул Ди Ди. — И не просто поехать, а хорошо поехать!

Сзади раздался смешок заглянувшего в люк Щепелина.

— Ну попробуйте, боец. Я включил вам управление. — Майор захлопнул задний люк, и через пару секунд уже заглядывал через открывшийся верхний. — Налево, и сто метров по прямой, марш!

На всякий случай, Джоуи сложил коммуникатор, и покрепче вцепился в подлокотники кресла. Может Ди Ди и не врал о своей работе водителем, но между карьерным самосвалом, и тяжелой гусеничной машиной пролегала неизмеримая пропасть.

Поерзав в кресле, Ди Ди еще раз заглянул в инструкцию, и потянулся рукой к стойке рулевого штурвала. В ту же секунду, в боевом отделении потускнел свет ламп, вспыхнули все экраны и мягко заурчал генератор в носу машины. На экране перед Джоуи проступила стартовая картинка, почти сразу сменившись надписью «Пользователь не опознан». Майор все еще не занес биометрические данные Джоуи в компьютер. Капрал хотел было напомнить, но в этот момент Ди Ди стронулся с места.

В разгоне «БУК-3МЛ» проявил впечатляющую резвость, Джоуи вдавило в правый подлокотник, а затем, почти без паузы, в спинку кресла. Он едва успел стиснуть зубы, как Ди Ди уже вдавил педаль тормоза, и клюнув носом, самоходка замерла.

Сверху раздалась изощренная брань майора. Щепелин прошелся по родне механика водителя, поблагодарил конструкторов за предусмотренные на броне поручни, и наконец замолк, тяжело дыша. Ди Ди, восторженно глядя на свои руки, прищелкнул языком.

— Вот это движок!

— Вы идиот, боец! — снова просунулся внутрь Щепелин. — Забыли, что у вас на броне старший инструктор?

— Виноват, господин майор, — потупился Ди Ди. — Не ожидал от нее такой резвости.

— Вы читали инструкцию, боец, — назидательно заявил майор. — Там черным по белому написана мощность двигателя. Разделите мощность на массу, и получите тяговооруженность. Или этому вас в школе не учили?

— Не ожидал, — как заведенный, повторил Ди Ди.

— Не ожидал он, — буркнул майор, и неожиданно похвалил. — Вы хорошо водите, боец! Я оценил точность разворота, да и указанную дистанцию вы удержали. Большая практика?

— На гусеницах впервые, — просиял Ди Ди. — В учебке на водителя «Мамонта» готовили, а вообще, я с шестнадцати лет участвую в ралли по бездорожью. Два года входил в тройку призеров континента.

Кивнув, Щепелин спрыгнул с брони, и снова открыл задний люк.

— Неплохо, но полный допуск я вам на сегодня заблокирую, изучайте интерфейс, читайте руководство. Остальным сейчас подключу систему в демонстрационном режиме. Вечером приму зачет по интерфейсу, запуску и диагностике систем. Все, работайте.

Он ушел, и посмотрев на экран, Джоуи с радостью увидел как консоли высвечивается стартовое меню. Ему дали доступ.

— Парни, закройте люки, а, — попросил Марки. — Хоть кондишн включится, а то мы на солнце, и тут скоро как в духовке станет.

— А сам не можешь? — хмыкнул Джоуи. — Доступ и тебе открыли.

— Да я еще не разобрался, — стушевался Марки. — Вам чего, сложно, а?

— Да так-то не сложно, — признался Джоуи. — Но и тебе учиться нужно.

Вздохнув, Марки сдался, и попросил.

— Скажи, где хоть смотреть-то, а?

Джоуи вызвал в памяти нужную страницу руководства, и подсказал.

— В левом верхнем углу рабочего поля значок самоходки. Ищи там.

— А вот хрен тебе, — заржал вдруг Ди Ди. — Оторви свою тощую задницу, и закрывай ручками.

— Это с чего бы вдруг, а? — не понял Марки.

— У нас доступ какой? — спросил Ди Ди, и сам же ответил на свой вопрос. — Демонстрационный!

Мысленно Джоуи хлопнул себя по лбу. В демонстрационном режиме они могли только смотреть, никаких реальных действий их манипуляции не выполняли. Даже таких безобидных, как закрытие кормового люка. Чертыхаясь, Марки поднялся с кресла, и вручную запечатал вход. Сразу стало гораздо прохладнее, климатизатор самоходки быстро опустил температуру до комфортных +21 градусов.

Джоуи тут же вызвал меню на рукаве костюма, и отключил встроенный кондиционер. Вчера вечером, он вырубился прежде, чем успел заменить аккумуляторы, и сегодня с утра индикатор зарядки торчал у красной черты. Еще одного дня они бы не пережили точно. Он собрался было вернуться обратно к изучению консоли, как в голову его пришла замечательная идея.

Он пошарил рукой сначала с одной стороны кресла, потом с другой, обнаружил непонятный коннектор на длинном шнуре, предназначавшийся судя по маркировке, для какого-то информационно-тактического шлема. Разъем питания нашелся в основании кресла, даже в те годы им комплектовали любую военную технику. Увы, сто пятьдесят лет назад в ходу были совсем другие стандарты. Джоуи разочарованно покрутил в руках маленький штепсель, покосился на мигающий индикатор заряда, и вернулся к чертову интерфейсу. Если не включать кондиционер, до вечера энергии в костюме должно было хватить.

К обеду он в общих чертах разобрался с изысками командного интерфейса. По умолчанию ему предлагалась карта с расположенными на ней значками своей и чужой техники, псевдотрехмерный радар, куда пересылалась вся информация с радаров, оптических станций, и боевой сети подразделения. Левый экран отводился под схематичное изображение самоходки, где цветом показывалось состояние узлов и систем. На правый же транслировалась камера переднего обзора. Подумав, Джоуи уменьшил окно камеры, и добавил под него кнопки быстрого вызова членов экипажа. Куцего обзора категорически не хватало, а сделать внутреннюю обшивку боевого отделения одним большим экраном, конструкторы посчитали излишним. Хотя, скорее всего, в те годы это было просто слишком дорого. В столь древней машине Джоуи сидел впервые в жизни.

После обеда их снова погнали учиться. Но экзамен вечером принимал не Щепелин, а незнакомый усатый капитан, тоже не первой молодости. Он без предупреждения заскочил в боевое отделение, присел на корточки прямо в проходе, и без предисловий заявил.

— Капрал, установите защищенное соединение с командиром роты.

Возблагодарив свою предусмотрительность, Джоуи послушно ткнул в иконку внешней связи, и замер, убедившись, что капитану видна надпись «внешние соединения заблокированы».

— Хм, — прокашлялся капитан. — С интерфейсом я погляжу, ты разобрался.

— Так точно, господин капитан! — улыбаясь подтвердил Джоуи. — Оптимизировал командную консоль под текущие задачи.

— Угу, — рассеянно кивнул капитан, и вдруг рявкнул. — Лазер в боевую готовность!

Джоуи размышлял не более секунды, потом раскрыл меню вооружения, и торопливо активировал генератор лазерной установки. Насколько он понял из руководства, для питания лазера имелся отдельный генератор, который занимал большую часть здоровенной башни. Остальное пространство занимали системы охлаждения, но даже с ними мощный лазер грелся, как доменная печь.

Капитан, внимательно следивший за его действиями, удовлетворенно кивнул.

— Для первого раза неплохо, — он показал большой палец, и повернулся к Марки. — Оператор, задействуйте термооптику наведения!

Спрятанные до поры под броней, два «бочонка» станций, работали в оптическом и тепловом диапазонах. По идее резервная, пассивная система обнаружения враждебных целей. Но как понимал Джоуи, в грядущем сражении, применять они станут в основном ее. Аспайры не дураки, они наверняка подорвут в ионосфере несколько мощных термоядерных зарядов. Это ослепит радары, но раскаленные после прохождения атмосферы боеголовки будут сиять в ИК-диапазоне, как новогодний фейерверк.

Размышляя об этом, Джоуи с тревогой следил за действиями Марки. Погруженные в изучение руководства, за весь день они едва перекинулись парой фраз, а сейчас, когда его экипаж пришли экзаменовать, в памяти всплыл утренний инцидент с люком. Как бы оператор не оплошал и на этот раз.

Но вопреки опасениям, Марки довольно ловко забегал пальцами по экрану, уложившись едва ли не быстрее самого Джоуи. Усатый капитан одобрительно кивал, и делал какие-то заметки в планшете. Идиллия да и только. Давным-давно почившие в бозе инженеры не зря ели свой хлеб. Интерфейс оказался интуитивно понятным, пальцы сами тянулись к нужным местам, и освоение прогрессировало быстрее, чем опасался Джоуи, когда впервые открыл пользовательский мануал.

Напоследок опросив Ди Ди, капитан ничего не сказав, пошел инспектировать следующий экипаж. Похоже инструкторов на базе не хватало, да и откуда им было взяться, если машину сняли с вооружения восемьдесят лет назад. Такие же самоучки, наспех пролиставшие старую документацию.

— И чего теперь? — спросил Ди Ди, массируя живот. — Когда жрать пойдем?

— Команды не было! — отрезал Джоуи. — Практикуемся дальше!

Издав недовольный стон, Ди Ди умолк, а Джоуи с тревогой посмотрел на часы. Половина седьмого, солнце уже село, но на экранах внешнего обзора было видно, что экипажи все еще находились в своих машинах.

— Неужели не нашлось учебных классов? — недовольно пробормотал Марки. — Сидели бы со всеми удобствами.

— Сидеть со всеми удобствами будешь на унитазе! — рыкнул Джоуи. — Слышал, что полковник сказал? У нас три недели на подготовку, а быстрее всего учиться на практике!

— Да что ты завелся, а? — насупился Марки. — Все мне понятно.

— Если понятно, так не стенай! И без того замотался, башка трещит.

Чтобы отвлечься, Джоуи снова уткнулся в консоль. После целого дня внутри тесного боевого отделения у него ломило все тело, а застоявшиеся мышцы просто молили о движении. Ему случалось сиживать в транспорте и дольше, вот только кресла этой старой боевой машины не умели разминать затекшую спину.

Их промариновали еще полтора часа, прежде чем на консоль скинули приказ выходить и строиться. Марки облегченно вздохнул, а Ди Ди вдруг заупрямился.

— А машину что, тут бросим?

— Ну в ангар-то ее и без нас загонят. — Отмахнулся от него Марки.

— А как же практика? — с хитринкой пробасил Ди Ди.

— Напрактикуешься еще, помяни мое слово.

— За три-то недели? — поцокал языком Ди Ди.

Помрачнев, Марки потупился, и неожиданно спросил.

— Ты на кой черт в армию пошел, а?

— За положенной пятипроцентной скидкой, — съязвил Ди Ди и демонстративно отвернулся.

Слушая их перепалку Джоуи сатанел все больше, и дождавшись образовавшейся паузы, рыкнул в полный голос.

— Экипаж, строимся возле машины!

Надежда на вбитые в учебке рефлексы оправдалась, оба спорщика моментально заткнулись, и дернулись к выходу. По счастью, Ди Ди замешкался, выдираясь из кресла, и кучи малы в проходе удалось избежать. Джоуи дождался, пока водитель покинет машину, не спеша выбрался сам, и едва не столкнулся с подошедшим Щепелиным.

— Это вы, капрал, — рассеянно посмотрел на него майор. — Мне доложили о ваших успехах. Неплохо, продолжайте в том же духе.

— Служу Лиге! — вытянулся по струнке Джоуи.

Майор лениво козырнул в ответ, и заложив руки за спину пошагал дальше, обходя выстроившиеся в ряд самоходки. Джоуи проводил его взглядом, и восприняв уход майора, как сигнал окончания учебного дня, скомандовал.

— Двигаем к беседке, хоть свежим воздухом подышим.

Увы, дойти до нее им не дали, едва они преодолели половину пути, как сзади раздался зычный голос сержанта.

— В колонну по три становись!

Первый учебный день закончился.

После стыковки с «Сан Диего» ему удавалось выспаться лишь однажды, но накопленного запаса сил надолго не хватило. Капитанские обязанности выматывали, он постоянно требовался то в боевом информационном центре, то в оружейных отсеках, то возле реактора. Анри носился по фрегату, и не понимал, как Манну удавалось управлять кораблем, практически не покидая БИЦ. Старый капитан мог дать совет, едва выслушав вопрос, и его совет всегда решал возникшую проблему.

Анри так не умел, ему требовалось лично увидеть проблемный участок, побеседовать со специалистом, и только потом принять решение. И на все это уходила уйма времени. Прошло уже двое суток, с тех пор, как Манн оставил ему фрегат, а ремонт казалось, даже не начался. Работая в три смены, остатки команды все еще не закончили установку первой зенитной башни. Точнее, они все еще не демонтировали остатки старой.

Не хватало ни людей, ни инструментов, и те и другие были заняты на расконсервации Резервного Флота, и спешной, бессмысленной на его взгляд возне со внутрисистемными грузовыми кораблями. Когда Анри узнал, что доставленные с марсианской боевой платформы торпеды пустят на вооружение гражданских тихоходов, он в отчаянии закусил до крови губу.

Да, положение складывалось отчаянное, но смысла обвешивать торпедами грузовики он не видел. Легкие коммерческие сухогрузы могли утащить от четырех до шестнадцати «Демиургов», но даже самый быстрый из них разгонялся от силы на половине грава. В мирное время главным была дешевизна и экономичность, и это полностью лишало смысла применять их в качестве эрзац-торпедоносцев. Слишком тихоходны.

Но даже простая навеска контейнеров с торпедами требовала модернизации радаров, систем управления, и прочих, ненужный в мирное время устройств. А это отвлекало драгоценные квалифицированные кадры.

Не дождавшись пополнения в положенный срок, Анри уже трижды делал запрос в штаб флота. И каждый раз его просили подождать, объясняя задержку нехваткой орбитальных челноков. Земля была просто не готова к такому грузопотоку на орбиту, и внизу скопилась изрядная очередь людей и грузов. До побитого фрегата никому не было дела.

Но звонок из штаба в пять сорок утра по корабельному времени, доказал, что о них не забыли. Так и не успевший толком выспаться, Анри с проклятьями включил коммуникатор.

— Капитан третьего ранга Беллар, слушаю!

— Здравствуйте, кап три, — устало поздоровался с ним дежурный по базе. — Готовьтесь принимать пополнение, группа прибудет в ближайшие полчаса, их данные мы уже скормили вашему компу.

— Ну наконец-то! — Анри торопливо расстегнул спальный мешок. — Не в курсе, кого прислали?

Дежурный отрицательно помотал головой.

— Мне не до того, кап три. Конец связи, — экран коммуникатора погас.

Вздохнув, Анри посмотрел на часы.

— Не могли чуть позже, — продолжать фразу он не стал, вместо этого подключившись к бортовому компьютеру. — Посмотрим, кого они нам прислали.

Он до предела растянул податливый материал коммуникатора, но таблица с фамилиями и должностями все равно не влезала на маленький экран. Анри чертыхнулся, увеличил масштаб, и пробежав глазами пару ячеек таблицы, выругался. На сей раз в полный голос.

Всего прислали двадцать семь человек. Двадцать шесть гардемаринов Военно Космической Академии в Кампале, и одного преподавателя, увидев фамилию которого, Анри выругался снова. Вот уж кого кого, а Нила Патрика Харриса под своим командованием он желал видеть в последнюю очередь.

Пару минут Анри молча переваривал новости, затем вызвал доктора Хибберта.

— Док, зайдите ко мне.

Почти сразу в дверь постучали. Как и Манн, Анри расположился в релаксационной зоне, а она вплотную примыкала к лазарету.

— Вызывали? — в открывшийся люк осторожно просунулась коричневая лысина доктора.

— Угу, — буркнул Анри, — полюбуйтесь на наше пополнение.

— Позвольте, — Хибберт взял протянутый коммуникатор. — Вот как, они прислали нам гардемаринов?

— Да черт с ними, с гардемаринами. С ними прибудет мичман Харрис!

Док удивленно посмотрел на взъерошенного капитана.

— Вы знакомы? — после того, как Анри назначили капитаном, доктор перешел на вы.

— Знаком ли я с Харрисом? — нервно рассмеялся Анри. — Да этот сукин сын достал меня еще в Академии! Месяца не проходило, чтобы я не драил гальюн из-за этого урода!

Свернув коммуникатор, Хибберт протянул его обратно.

— Ну и что? Теперь у вас есть возможность отправить в гальюн его.

Со злостью засунув коммуникатор в нагрудный карман, Анри жестом подозвал доктора поближе.

— Док, я терпеть не перевариваю мичмана Харриса. Он был старшиной нашего общежития, ну, вы меня понимаете?

— Понимаю, сэр. Помнится, от нашего старшины мы тоже были не в восторге.

— Да на кой черт его вообще прислали?! — вспылил Анри. Недосып начинал сказываться, и уже не помогали принятые перед вахтой стимуляторы, организм отвергал химию. — В общем, док, я не знаю, куда применить его сомнительные таланты, и поручаю его вам.

Машинально хихикнув, доктор развел руками.

— Зачем он мне, утку выносить?

— Какую утку? — не понял Анри.

Хибберт пожал плечами.

— Да сам не знаю, это медицинская присказка.

Слушая его, Анри натянул снятую на ночь обувь, и двинулся к выходу.

— Да хоть бы и этих ваших уток таскать, мне все равно. Пойдемте со мной, док, встретим салаг у шлюзов. — Анри достал коммуникатор, и вызвал на связь главного инженера. — Фаррел, будь любезен, подойди к шлюзовому отсеку.

Фаррел, ответил с явной неохотой.

— Капитан, я в техническом тоннеле у второго реактора, что у вас там случилось?

Анри скрежетнул зубами, при старом капитане Фаррел никогда не позволял себе подобных интонаций. Похоже, что с главным инженером нужно будет разобраться, пока тот своими действиями не поломал и без того не слишком большой авторитет командира.

— Фаррел, на «Церам» прислали новый экипаж. Будь любезен, помоги с распределением людей.

— Понял, — с прежней неохотой ответил тот. — Буду в течении четверти часа.

За разговором, Анри сам не заметил, как пролетел уже половину пути до шлюзового отсека. Доктор Хибберт догнал его у самого люка, и уравняв скорости, печально произнес.

— Бедняга Фаррел, вы на него не давите, капитан.

— Да никто на него не давит! — раздраженно огрызнулся Анри. — Сейчас не время для поблажек, тем более для поблажек главному инженеру. Аспайры летят к Земле, и у нас считанные дни на ремонт «Церама»!

— И все таки, вы бы с ним полегче, сэр, — упрямо повторил Хибберт. — Я не психолог, но вижу, что парень на пределе.

При их приближении, в шлюзовом отсеке вспыхнул яркий, почти солнечный свет. Всего таких отсеков на «Цераме» было четыре, по числу шлюзов, но к «Сан Диего» фрегат пристыковался лишь двумя из них, остальные принимали грузы прямо из пространства. В погоне за скоростью работ, часть контейнеров инженеры «Сан Диего» переправляли напрямик, минуя транспортную систему базы.

Как раз сейчас, через соседний грузовой шлюз затаскивали контейнер с продовольствием. Анри прислушался к приглушенному расстоянием гомону, и посочувствовал тем, кто ворочал сейчас неподъемный трехтонный куб. В обычных условиях, когда погрузка производилась через систему подвесного транспорта «Сан Диего», контейнер просто въезжал в шлюз, и попадал на монорельс аналогичной системы «Церама». Но сейчас экипажу требовалось прицепить контейнер вручную. А ворочать три тонны было тяжело даже в условиях невесомости.

Ах, если бы проблемы исчерпывались продовольствием. Фрегат до сих пор не прошел полного цикла дезактивации, внешняя броня, и жилые башни фонили наведенной радиацией. Да и вообще, Анри бы предпочел идти в бой без жилых модулей, ведь скинув бесполезные отсеки, «Церам» мог выжать еще немного драгоценного ускорения. Увы, людей на эту операцию ему не выделили, а срезать башни силами экипажа было нереально.

— Капитан, снаружи большая группа людей. Опознаны, допуск подтвержден, — раздался в динамиках вопросительный голос вахтенного офицера. — Прикажете впускать?

— Ну если опознаны, так впускайте, — махнул рукой Анри.

На переборке у люка загорелась надпись «Шлюзование». Анри напрягся, оставались считанные секунды до встречи со своим новым экипажем, с большей половиной его. И с ненавистным мичманом Харрисом!

Повиснув в нескольких метрах перед шлюзом, Анри молча смотрел, как уползает в сторону внутренний люк.

— Смирно! — рык Харриса он узнал сразу, словно и не прошла дюжина лет с тех пор, как он последний раз слышал его.

— Вольно! — машинально среагировал он.

— Вольно! — сдублировал команду Харрис. — Выходи строиться!

Услышав эти слова, Анри невольно поморщился. Строевые занятия в невесомости он ненавидел еще со времен курсантской юности. И в том была немалая заслуга мичмана Харриса.

Из шлюзовой камеры горохом посыпались гардемарины, в прыжке хватаясь за леера, касаясь переборки магнитными подошвами, и заняв свое место в строю, замирали. Последним из шлюзовой камеры показался чуть постаревший, но не утративший стати мичман Харрис.

Внешне Харрис напоминал утонченного денди, вышедшего на вечерний променад по дорогим ресторанам. Благоухающего дорогой туалетной водой, носящий форму, словно костюм известного кутюрье, вечно улыбающийся мичман казался дружелюбным и компанейским человеком. И в эту ловушку попалось немало доверчивых первогодков. Харрис отличался параноидальным характером, выискивая нарушения даже там, где на первый взгляд все было идеально.

По мнению Анри, гардемарины выстроились перед ним быстро и слажено, но холодный прищур Харриса выдавал его недовольство.

— Группа, смирно! — гаркнул мичман, и повернулся к Анри. — Господин капитан третьего ранга, группа гардемаринов четвертого курса Академии Военно Космического Флота в количестве двадцати шести человек прибыла в ваше распоряжение, старший группы, мичман Харрис!

— Вольно, — вглядываясь в лицо мичмана коротко бросил Анри. Четвертый курс, твою ж ты мать! Ему предстоит вести в бой гардемаринов четвертого курса! Он постарался ничем не выдать своего внутреннего состояния, и поздоровался. — Здравствуйте, господа гардемарины!

— Здравия желаю, господин капитан третьего ранга! — хором рявкнули прибывшие.

От их крика у Анри заложило уши, и потому, начав говорить, первую фразу он произнес преувеличенно громко.

— Приветствую вас на борту вверенного мне корабля! — заметив, что гардемарины снова собрались орать, он поднял вверх правую руку. — Отставить! Гардемарины, вы больше не в Академии, и здесь кричать не принято. У нас нет времени на уставные экивоки, теперь вы члены братства славного фрегата «Церам». Мне здесь нужны не ваши крики, а ваша готовность много и тяжело трудиться, и до конца исполнить свой долг. Мичман Харрис!

— Я, — по привычке гаркнул тот.

— Подойдите ко мне.

— Есть!

Точно рассчитав толчок, Харрис подлетел на предписанные уставом три метра, и замер, ожидая приказа. Наверняка он узнал своего бывшего воспитанника, но ничем этого не показывал. Анри тоже сохранял невозмутимое лицо, стараясь полностью соответствовать образу опытного капитана.

— Мичман, с каких факультетов набрана ваша группа?

Тот ответил незамедлительно. Все таки, как бы ни относился к нему Анри, службу тот знал отлично.

— В основном с инженерного, сэр! Десять человек, командующий Академией лично отобрал их для вашего корабля. Мы уже знаем, что вы вернулись из боя, и нуждаетесь в ремонте.

— Инженерный? — переспросил Анри. — Это хорошо, почти всю инженерную группу бывший капитан забрал с собой. Практику на орбите прошли все?

— Так точно, по половине каждого семестра, начиная со второго курса. С началом войны в программе обучения многое изменилось, сэр.

Жестом остановив его, Анри оглядел замерших по стойке смирно гардемаринов. Одетые в новехонькие рабочие комбинезоны, те изо всех сил старались выглядеть опытными вояками. Но торопливые любопытные взгляды, то и дело бросаемые ими по сторонам, выдавали их с головой. Ни один из них прежде не поднимался на борт фрегата типа «Котлин». Наверняка те две упомянутые Харрисом стажировки проводились на каком-нибудь старье. Охохо…

Из радиального коридора в отсек вылетел запыхавшийся Фаррел. Выглядел главный инженер неважно, так, словно не переставая пил уже третью неделю. Ввалившиеся щеки, мешки под глазами, а на его щеках, Анри с негодованием углядел пробивающуюся щетину. С каждым днем Фаррел все меньше и меньше уделял внимания внешнему виду.

— Сэр? — вместо приветствия спросил инженер.

Увидев Фаррела, Харрис сделал круглые глаза. Замызганная форма и небритые щеки у одного из старших офицеров фрегата повергли его в ступор. Казалось еще немного, и мичман принародно отчитает Фаррела, словно одного из своих подопечных. Там, внизу, на Земле ему наверное еще не приходилось видеть столь печального зрелища. Ошалевшая физиономия мичмана пробудила у Анри легкое злорадство, но здравый смысл говорил другое. С Фаррелом и правда творилось что-то неладное, и обязанностью капитана было улучить свободную минутку, и поговорить с инженером. Как-нибудь потом, когда они немного разберутся с ремонтом.

Поэтому Анри нацепил одну из самых дружелюбных своих улыбок.

— Это первый лейтенант Фаррел, наш главный инженер. — Анри чуть отстранился, освобождая инженеру обзор. — Мистер Фаррел, а это наш новый экипаж. Прошу вас, введите гардемаринов в курс дела.

Промелькнувшая на лице Фаррела гримаса выражала его чувства лучше иных слов. Было видно, что больше всего инженеру хотелось оказаться как можно дальше отсюда, да и вообще от людей. Забиться куда-нибудь в дебри аппаратуры, и хоть ненадолго остаться в одиночестве, среди работы, и своих горьких мыслей.

Анри уже собрался было повторить распоряжение, но вопреки его опасениям, Фаррел совладал с собой, и звякнув магнитными подошвами, опустился на переборку перед гардемаринами.

— Сразу перейдем к делу. Неделю назад «Церам» получил серьезные повреждения. Мы потеряли основные радарные антенны, лишились половины зенитных башен, и всех датчиков по левому борту. О мелочи типа перекосившегося вала жилого модуля я промолчу, починить его мы все равно не сможем.

По вытянувшимся лицам гардемаринов, Анри понял, что о своем будущем корабле им практически ничего не говорили. А может быть, в Академии Кампалы просто не знали об истинном положении дел. Учитывая уровень секретности, все могло ограничиваться туманными слухами.

Он толкнул себя к переборке, и примагнитился по соседству с Фаррелом.

— Итак, господа гардемарины, детство закончилось. Вы теперь на войне, и от ваших действий зависит не только ваша жизнь, но и жизнь всего корабля! Скажу сразу, работы много, и работать мы будем не покладая рук. Аспайры уже летят ко внутренним планетам, времени осталось совсем мало и долгой беседы не получится. Сейчас вам покажут ваши места, накормят завтраком, и распределят по работам. Знакомиться с кораблем и своими будущими боевыми постами вы будете в процессе ремонта.

Анри замолчал, и вперед тут же выступил Харрис.

— Все слышали, что сказал капитан! Цепочкой по одному к леерам!

Он замолчал, ожидая распоряжений, и Анри тихонько подсказал.

— В осевой коридор.

— В осевой коридор, марш!

Гардемарины один за другим отталкивались от переборки, и взмывали по направлению к радиальному коридору. Довольно слаженно, но опытный взгляд Анри тут же отметил некоторую неуверенность движений. Опыта пребывания в невесомости, у парней не хватало.

Перехватив его взгляд, Харрис немного помявшись, объяснил.

— С последней стажировки прошло уже полгода.

— С крайней, — автоматически поправил его Анри. — Харрис, как там вообще дела?

Прежде чем ответить, тот покосился на стоящих неподалеку Фаррела и Хибберта.

— Паршиво дела, сэр. Загребли три старших курса, и почти всех преподавателей. Большинство отправили на старые суда Резервного Флота, а там сами понимаете… В общем, Академии, как таковой больше нет. — Он тяжело вздохнул. — Оставшихся преподавателей эвакуируют вместе с семьями куда-то в колонии, там хотят заново создать Академию. Чертовы политиканы, они сами лишают Лигу будущего!

А это что-то новенькое, пронеслось в голове у Анри. В прежние времена Харрис совершенно не интересовался политикой. Сколько ему сейчас, далеко за сорок? На взгляд Анри, мичман все еще оставался слишком молодым, чтобы следить за политикой. Какой-то писатель давным-давно назад написал, что политика хороша, когда не остается сил на женщин и дорогое вино. Фамилии писателя Анри не помнил, но эта фраза накрепко засела в его голове.

— И почему вы считаете, что отправка преподавателей в колонии лишает нас будущего? — неожиданно влез в разговор доселе молчавший Хибберт.

— Да потому что мы сами отдаем его в руки колонистов, — зло сплюнул мичман. — Лишиться уникальных специалистов в самый разгар войны, да это преступление!

— Преступлением было бы оставить их погибать на Земле, — едва слышно прошептал повисший чуть в стороне Фаррел.

Анри заметил, как Хибберт бросил на инженера внимательный взгляд, и гася возникающий конфликт, жестко бросил.

— Отставить разговорчики! Нам еще нужно распределить этих обалдуев на работы.

— Виноват, сэр! — моментально сбавил обороты Харрис. Фаррел недовольство капитана проигнорировал.

Вообще для «старшины с поверхности», мичман на удивление неплохо держался в невесомости. Во времена курсантской юности Анри, Харрис почти не покидал территории Академии, но за прошедшие годы, похоже наверстал упущенное. Конечно, до космонавтов с многолетним стажем ему было далеко, но своих гардемаринов он превосходил на голову.

Что ж, подумал Анри, может быть и этого служаку удастся пристроить к делу.

В полукилометре слева, по склону соседнего холма пылила самоходка под номером «семьдесят шесть». Остальные машины давно отстали, а эта упорно держалась рядом, да еще и умудрялась сохранять изначально выбранное направление. Видимо ее водитель классом не уступал Ди Ди. Тот обладал поистине сверхъестественным чутьем, выбирая в окружающем хаосе более-менее приличную дорогу.

— Идем под стольник! — голос Ди Ди звенел от восторга.

Вцепившийся руками в кресло Джоуи его восторга не разделял. Несмотря на всю плавность подвески, при езде по бездорожью самоходку изрядно трясло. Полигон в полусотне километров на северо-запад от базы лежал в излучине Конго, и был словно нарочно создан для издевательств над личным составом. Полуостров, с трех сторон омываемый рекой, четвертую сторону которого закупоривала приплюснутая, покрытая зеленью гора. И в сезон дождей с горы к реке неслись полноводные ручьи. В это время года ручьи пересохли, и больше всего поверхность долины напоминала здоровенную стиральную доску. Двадцать шесть километров бесчисленных подъемов и спусков. И в спешке не было нужды. Перед экипажем поставили предельно простую задачу, добраться от края до края полигона. На восьмой день обучения даже самый суровый инструктор не рискнет отдать приказ нестись сломя голову.

Но когда, дрожащий от нетерпения Ди Ди попросил разрешения «втопить», отказывать ему Джоуи не стал. В памяти занозой сидели слова, что только лучшие экипажи останутся в зоне прикрытия столицы. Совсем близко от Кампалы, где осталась его Эми. Он разрешил, и очень быстро пожалел о своем решении. Ди Ди «втопил», и самоходка, подскакивая на ухабах, понеслась к далекому финишу.

— «Сороковой», у вас все в порядке? — встревоженно вклинился инструктор в канал связи.

Стараясь не прикусить язык, Джоуи как можно спокойнее ответил.

— Все под контролем, первый!

— Куда торопитесь? — не унимался инструктор. — Сбавьте скорость до пятидесяти!

— Вас понял, — поморщился Джоуи, и переключился на внутреннюю связь. — Сбрось газ, Ди Ди, и держи не выше полусотни.

В ответ Ди Ди прорычал что-то на незнакомом Джоуи диалекте, но газ сбросил. Справа облегченно выдохнул Марки.

— Я чуть башку себе не проломил!

— Пристегнуться не судьба? — прогудел Ди Ди.

— «Сороковой», включить бортовую РЛС, — снова прорезался в наушниках голос инструктора, — быть готовым к обнаружению цели!

— Тихо вы! Марки, врубай радар! — осадил их Джоуи, и ответил по внешнему каналу, — вас понял первый, радар включен.

За прошедшие дни они разве что не ночевали в своих машинах. Занятия продолжались по шестнадцать часов в сутки, до тех пор, пока не сдавались даже напичканные химией мозги. Ритм обучения убивал, но уже через неделю они вполне сносно знали возможности самоходки, и по крайней мере, больше не путались в интерфейсе управления.

Пара секунд ушла на то, чтобы развернуть упрятанную «по походному» мачту радара. Дождавшись, пока антенна на схеме займет нужную позицию, Джоуи включил вид от третьего лица. Радар самоходки мог рисовать рельеф поверхности, и синтезированное компьютером изображение было для Джоуи гораздо нагляднее невзрачных отметок стандартного радарного поля. Все-таки его учили не на оператора РЛС, и разноцветные точки и стрелочки он читал гораздо медленнее профессионалов своего дела. К счастью, для поставленной задачи хватало и упрощенного интерфейса.

Джоуи поднял виртуальную камеру повыше. Теперь он мог окинуть взглядом всю долину, разглядел и семь из двенадцати выехавших на полигон самоходок. Остальные, по-видимому, находились в ложбинах, и выпадали из поля зрения радара. Кроме них на радаре ничего не было видно.

РЛС самоходки уверенно засекала сантиметровые объекты в радиусе пятидесяти километров. Джоуи максимально уменьшил масштаб, дождался, пока радарный луч сделает два полных оборота, и спросил у Марки.

— Тишина?

— Угу, да еще и остальные радарами засверкали, — буркнул тот. — Какой тип цели?

— А черт его знает, — честно признался Джоуи, и предположил. — Думаю цель воздушная, мы же зенитчики.

— Тогда стоит подняться повыше, а?

— Согласен, — кивнул Джоуи, и выбрав на карте подходящий холм, внес коррективы в маршрут. — Ди Ди, рули к холму, остановись на вершине!

— Понял.

В предложении Марки он сразу ухватил разумное зерно, если забраться повыше, то цель не сможет укрыться в складках рельефа. По крайней мере, шансы на обнаружение возрастут в несколько раз.

Поднимая гусеницами клубы пыли, самоходка скользнула в лощину, и взвыв двигателями, стала карабкаться вверх по склону.

— Откуда ее ждать, а? — деловито спросил Марки.

— Ну уж точно не со стороны базы, — хмыкнул Джоуи, — не считай инструкторов идиотами, жди подлянки.

На подъеме скорость упала, и гонимая ветром пыль полностью перекрыла обзор. Оставалось только гадать, как в этой пелене ориентировался водитель, но особо крупные валуны Ди Ди объезжал еще до того, как те появлялись в зоне видимости. Пыль развеялась уже неподалеку от вершины, когда вместо пересохшей почвы, под гусеницами самоходки захрустела обкатанная ветрами галька. Вильнув в последний раз, машина замерла на гребне.

— На радаре тишина, — монотонно пробубнил Марки. — Истребитель к нам что ли отправили, а?

— Почему истребитель? — удивился Джоуи.

— Отсюда и до самого Матади я не вижу ни единой воздушной цели. Значит летит что-то высокоскоростное.

— Нам не сказали, когда ее ждать, — выложил Джоуи весомый аргумент.

— Может, как «семьдесят шестая», вперед выдвинемся? — предложил Ди Ди.

Поразмыслив, Джоуи решил отказать.

— А смысл? С базы сюда ничего не запустят, с точки старта тоже, это даст фору отставшим. А значит…

Хмыкнув, Марки продолжил.

— Ждем со стороны горы, или с реки.

— Вот именно, отключи круговой обзор, и сканируй фланги прицельным радаром.

Переключение радара на поисковый луч резко сужало зону обзора, зато дальность обнаружения вырастала почти вдвое. Прежде чем на радаре потухли все оказавшиеся вне узкой полосы сканирования отметки, он успел заметить, как следуя их примеру, на гребни холмов стали выползать остальные машины, одна лишь «семьдесят шестая» упорно неслась вперед. Джоуи сфокусировал на ней одну из камер, но успел заметить только удаляющийся шлейф пыли. Теперь они оказались на втором месте, да и отставшие начинали постепенно сокращать дистанцию. Джоуи с грустью посмотрел на серые иконки связи с другими самоходками. Отрабатывать взаимодействие они должны были позже, и пока эту функцию заблокировали до лучших времен. Будь она активной, он обязательно предложил бы объединить машины в боевую сеть. БС увеличивала шансы на обнаружение, но инструкторы решили устроить им соревнование. Что же, с азартом подумал он, мы будем первыми!

Какая-то неясная мысль не давала ему покоя. Уж слишком все было просто, решение лежало на виду, а это неправильно. Инструкторы не станут облегчать подопечным жизнь, так не бывает! И эта ошибка могла стоить победы!

Джоуи с силой потер виски. Радарный луч обзорной РЛС держал под контролем тридцать градусов одной стороны, в то время как радары более точной прицельной станции прочесывали другую. Если неведомая цель появится с этих направлений, они обязательно увидят ее первыми. Все просто, или нет? Вот черт!

— Марки, радар на сканирование зенита, быстро! Забей на горизонт, свети вверх!

— Какого… — возмутился было Марки, но приказ исполнил, и тут же заорал. — Вижу цель! Неопознанная высокоскоростная цель, даю наведение!

От неожиданности, Джоуи подпрыгнул в кресле, но тут же справившись с собой, и вызвал инструктора.

— Здесь «сороковой», вижу цель! — он покосился на ряды появившихся возле отметки цифр. — Высота сорок пять километров, скорость шесть махов, передаю координаты!

— Понял вас, «сороковой», — добродушно откликнулся инструктор, — поздравляю, вы справились вторыми.

— Как вторыми? — упавшим голосом спросил Джоуи.

— «Семьдесят шестая» доложила полминуты назад. — Обескуражил его инструктор, и добавил: — Они сразу догадались сканировать зенит.

— Вас понял, первый. — Джоуи с досадой отключился.

Его опередили! Он даже рыкнул от негодования на самого себя. Второй! Как он мог так опростоволоситься? Ведь их готовили для противоракетной обороны, в бою их цели будут падать сверху! Идиот…

— Водитель, продолжить движение! — со злостью выплюнул он, и чтобы унять эту злость, со всего маху врезал кулаком по броне.

Кулак увяз в противоосколочном подбое, и боль оказалась слабее той, на которую он рассчитывал, и стремясь загасить досаду, он ударил еще и еще. После третьего удара в голове прояснилось, и мешающая дышать ярость улеглась. Джоуи обессилено распластался в кресле, и стараясь не смотреть на обалделое лицо Марки, спросил.

— Что там хоть летело?

Тот ответил после короткой паузы, тщательно подбирая слова.

— Похоже нам с орбиты сбросили болванку. Ну, вектор, и скорость такие, понимаешь, а?

Джоуи кивнул. Так и есть, его поймали на простейшую уловку. Будь он чуть умнее, «семьдесят шестой» остался бы с носом!

— Ох, пацаны, похоже приехали! — охнул Ди Ди.

Джоуи неохотно повернулся к экранам. Самоходка как раз перевалила через острый гребень холма, и прямо перед ними, за руслом высохшего ручья дорогу преграждал высоченный крутой склон. Он тянулся в обе стороны насколько хватало глаз, и как сразу понял Джоуи, преодолеть этот хребет самоходка не могла.

— Приехали? — высунулся в проход Марки.

Проигнорировав вопрос, Джоуи вызвал на экран карту полигона, и чертыхнулся, увидев, куда их занесла нелегкая. И его непредусмотрительность. На спутниковых картах гора Банза Кулу почти не выделялась из окружающего пейзажа, а карту рельефа в последний раз он смотрел еще десять километров назад, едва отъехав от старта. Потом гонка с «семьдесят шестым» захватила все его внимание, и вот результат, они уперлись в поросший деревьями склон. Ровнехонько посередине его.

— Налево, или направо? — меланхолично спросил Ди Ди.

Прежде чем ответить, Джоуи бросил взгляд на радар. Зеленая отметка «семьдесят шестого» огибала гору слева, так было ближе до финиша.

— Налево, — вздохнул он.

Шансов догнать «семьдесят шестого» у них не было. Если конечно не позволить Ди Ди «втопить». Секунду Джоуи колебался, просчитывая реакцию инструктора, но потом плюнул, и махнул водителю.

— Сделай его!

— Сделаем! — обрадовался Ди Ди, и через миг Джоуи вдавило в спинку кресла.

На спуске в русло ручья они сумели превзойти максимальную заявленную скорость машины. В правом нижнем углу обзорного экрана, куда Джоуи вывел путевую информацию, горела ярко красная цифра 103 километра в час. Вырывая гусеницами комья дерна, самоходка влетела в пересохшее русло, и виляя между окатанных потоком валунов, понеслась на юг.

Джоуи вцепился руками в подлокотники, и крепко сжал зубы. Поверхность в русле пока была достаточно ровной, но ему не хотелось откусить язык на первом же встреченном бугорке. Да и без тряски, мелкая вибрация противно отдавалась в голове, ведь старая машина не проектировалась для таких гонок.

На такой скорости они обогнули гору за пару минут, наполовину сократив разрыв до «семьдесят шестой». Но дальше начинался подъем, и волей неволей Ди Ди пришлось сбросить скорость. До семидесяти километров в час, успел заметить Джоуи, и тут ровная дорога кончилась. Самоходка газелью взлетела на склон, и почти сразу едва не ткнулась носом в глубокую рытвину. Спасла их то ли удача, то ли феноменальная реакция Ди Ди, но развернуться они успели уже на самом краю.

— Глаза разуй, толстяк! — истошной заорал Марки.

В ответ его послали в такое место, что Джоуи даже не сразу понял куда. Похоже, что в горячке, Ди Ди лишь перевел на бэйсик ругательство из родного языка. Часть смысла при этом естественно потерялась, но Марки все равно заткнулся. Во избежание.

Видя погоню, «семьдесят шестой» тоже добавил газу, но с Ди Ди их водитель потягаться не смог. Там где тот уверенно держал под сто километров в час, «семьдесят шестой» рисковал идти не быстрее восьмидесяти. А Джоуи, которого немилосердно мотало в кресле, очень быстро пожалел о своей идее с погоней. Подвеска самоходки не справлялась с ударами, и несколько раз от удара лицом об консоль его спасали только стянутые до предела ремни. Радовало только то, что расстояние неуклонно сокращалось, а инструктор до сих пор не высказал своего возмущения.

«Семьдесят шестого» они догнали на старом, заросшем бурой травой шоссе. На карте его не отметили, и неладное Джоуи заметил лишь, когда лидер гонки вдруг резко увеличил скорость, и стал все дальше отрываться от них.

— Ди Ди! — крикнул водителю Джоуи.

— Вижу, — отмахнулся от него тот. — Не уйдет!

На обочине шоссе их изрядно тряхнуло, но тут Ди Ди показал, что не зря называл себя гонщиком. Легко погасив рывок, он ювелирно вписал самоходку в дорогу, и почти не потеряв скорости, рванул вперед. Скрытое в густой траве шоссе огибало холмы, и на этих поворотах, Ди Ди и выигрывал метр за метром, сокращая разрыв.

— Куда оно ведет? — прорычал он.

— Не знаю, — честно признался Джоуи, — его вообще нет на карте.

— Хреновый ты штурман, — укорил его Ди Ди, и замолчал, внимательно следя за дорогой.

Они уже дышали в загривок, когда шоссе вдруг резко ушло влево, а водитель «семьдесят шестого» заметил это слишком поздно. Ему не хватило ни времени, ни расстояния, он успел лишь выжать тормоз, и резко крутануть штурвал. Это и стало его фатальной ошибкой. Ограничься он торможением, и слетев с шоссе, самоходка лишь потеряла бы на ухабах скорость. Но впереди был овраг, и разворот начался, когда она уже катилась вниз по склону.

С немым удивлением, Джоуи смотрел, как едущую впереди машину вдруг потянуло влево, развернуло поперек движения, а в следующую секунду безжалостные силы инерции ее перевернули. Дальнейшее он не видел, чтобы избежать столкновения с кувыркающейся самоходкой, Ди Ди увел машину в сторону. Сделал он это не в пример плавнее водителя «семьдесят шестой», но Джоуи все равно едва не вырвало из привязных ремней. Когда он сумел сфокусировать зрение, они уже стояли в двух десятках метров, от лежащей на боку «семьдесят шестой».

Обмирая от нехороших предчувствий, Джоуи вызвал инструктора.

— Сэр, это «сороковой», у нас ЧП!

— Вижу, — спокойно ответил тот, — продолжайте движение, спасатели уже вылетели.

Слушать дальше Джоуи не стал.

— Марки, хватай аптечку! Быстро к ним!

Сам он уже расстегивал привязные ремни, почем свет костеря саму идею устроить гонки. Естественно про себя, наружу прорывалось лишь приглушенное шипение. Вину за аварию он целиком возлагал на себя. За штурвалом «семьдесят шестого» сидел форменный идиот, а он, Джоуи Мгоно, мог бы и предсказать такой исход событий. Испортил карьеру в самом ее начале!

Штатная аптечка висела за сиденьем оператора, и к тому моменту, как Джоуи выбрался из кресла, Марки уже успел ее снять, и даже разблокировать задний люк. При всей своей внешней неуклюжести, ловкостью эта ходячая каланча могла поспорить с кем угодно. Джоуи выпрыгнул наружу, и заметив, как грузно барахтается в своей ячейке водитель, бросил через плечо.

— Ди Ди, оставайся в машине, держи связь!

— Угу, — пропыхтел тот.

Он хотел сказать что-то еще, но Джоуи, со всех ног несясь к перевернувшемуся «семьдесят шестому», его уже не слушал. Самоходка лежала на дне неглубокого оврага, в падении смяв придорожные кусты, и пробороздив в мягкой глине внушительную траншею. Судя по следам, она перевернулась минимум два раза, и потом еще несколько метров катилась боком. «Семьдесят шестой» смяло мачту антенны кругового обзора, почти оторвав ее, сорвало правую гусеницу, но броневая коробка корпуса выглядела неповрежденной.

— Вот это залет! — Простонал остановившийся рядом Марки. — Чего делать-то будем, а?

— Помогать! — зло выплюнул Джоуи, и прислушался. — Так, двигатель они похоже погасили.

— Он мог и сам заглохнуть!

— Ну, это вряд ли. — Джоуи коснулся пальцем гарнитуры. — Ди Ди, попробуй с ними связаться.

В наушнике секунду царило молчание, потом послышался неуверенный голос водителя.

— С кем, с инструктором?

— Вызывай «семьдесят шестого»! Они изнутри закрыты!

— Так бы и сказал, — почему-то обиделся Ди Ди. — Слева от заднего люка есть темный прямоугольник…

— Совсем дурак, — с печалью констатировал Джоуи. — Что я по твоему, о сенсорном замке не знаю? Только моих параметров в него никто не вводил, не откроется.

— Сам дурак! — огрызнулся Ди Ди. — И читать не умеешь! В аварийной ситуации люки автоматически разблокируются. Ты в руководство по эксплуатации вообще заглядывал?

— Извини, — только и сумел пробормотать Джоуи. На этот раз водитель его уел.

Люк и правда распахнулся, едва он коснулся ладонью темного квадратика замка. Оттеснив сунувшегося вперед Марки, Джоуи заглянул внутрь первым. И нос к носу столкнулся с держащимся за окровавленную голову младшим сержантом, парнем чуть старше себя. Тот еще не до конца пришел в себя, и ошалело захлопал глазами при виде своего спасителя.

— Эй, ты живой? — невпопад спросил Джоуи, помогая младшему сержанту выбраться.

— Ыыыы, — простонал тот, ощупывая голову. — Башка…

— Сейчас, сейчас, — засуетился Марки, раскладывая аптечку.

Оставив раненного на попечение оператора, Джоуи полез в лежащую на боку самоходку. Света внутри хватало, мягко светился потолок, работали экраны, и потому он сразу же увидел обмякшего на боковой стенке оператора. Этот бедолага забыл пристегнуться, и когда кувыркающаяся машина летела под откос, его должно было швырять по всему боевому отделению. Упершись ногами в проем люка, Джоуи наклонился поближе к лежащему. Тот тяжело дышал, и в дыхании его слышались тревожные хрипы. Похоже парень сломал себе несколько ребер.

Джоуи постарался вспомнить занятия по оказанию первой помощи, но как на зло, действия при переломе ребер начисто вылетели у него из головы. Он досадливо прикусил губу, перебирая в памяти все, что знал о медицине, но тут его отвлек новый стон. Спереди зашевелился, приходя в себя, водитель злосчастной самоходки.

— Эй, как ты там? — крикнул ему Джоуи.

— Спасибо, хреново, — после короткой паузы отозвался водитель. — Машина сильно разбита?

— Да вроде нет, — пожал плечами Джоуи.

— Ну слава богу! — с чувством воскликнул водитель. — Может еще и обойдется.

— А о своих ничего спросить не хочешь, Жорж Гроан[2] чертов? — зло спросил у него Джоуи.

— Что с ними? — испугано поинтересовался водитель.

Он зашуршал привязными ремнями, и тяжело рухнув на консоль оператора, увидел того лежащим без сознания.

— Хосе! — в широко раскрытых глазах водителя заплескался страх. — Что с ним?

— Ребра поломал, да и руку похоже тоже, — заметил Джоуи неестественно вывернутую конечность.

В ответ водитель выругался, и охая, склонился над потерявшим сознание товарищем.

— Хосе? — он протянул руку, но тут же испугано ее отдернул. — Аптечку бы…

— Его сначала вытащить нужно, ребра зафиксировать.

Водитель отшатнулся.

— Хосе нельзя трогать, ребра могут проткнуть сердце!

Джоуи с хрустом сжал кулаки.

— Аптечку со стенки снимай, там рентген есть, посмотрим, и решим на месте!

— Ага, — заторможено кивнул водитель, и слепо зашарил где-то в недрах самоходки. — Проклятье! Хосе на ней лежит!

— Марки, ты закончил? — оглянулся Джоуи.

Тот уже заклеивал младшему сержанту лоб, и на секунду оторвавшись от процедуры, кивнул.

— Еще минуту, командир. Тут сотрясение мозга, аптечка под кожу чего-то вводит.

— Тащи ее сюда!

— Пару минут, а!

— Марки, здесь человек без сознания, и ребра у него похоже крякнули! — зарычал Джоуи. — Аптечку сюда!

Тот пожал плечами, и отлепив от шеи пациента гибкую трубку, подал аптечку в люк.

— Пользоваться-то умеешь?

— Разберусь, — буркнул Джоуи, и стал лихорадочно вспоминать краткий курс оказания первой помощи.

Им повезло, что после расконсервации в самоходках заменили расходные материалы, аптечку столетней давности он может и сумел бы включить, но использовать с ходу не смог бы точно. Стандартная же армейская аптечка была полностью автоматизированной, от солдата требовалось лишь прилепить к пострадавшему пару электродов, да приставить к коже в районе шеи трубку системы впрыска. Диагноз и первую помощь аптечка оказывала сама. Конечно боевые комбинезоны тоже могли оценивать состояние организма и впрыскивать лекарства, но ассортимент медикаментов в аптечке был куда шире штатных наборов из болеутоляющего, противошокового и мощного стимулятора.

Передав аптечку водителю, Джоуи оперся руками о спинку кресла, и кряхтя от натуги, повис над пострадавшим.

— Рентген включи, и давай ее сюда. — Принимая активированную аптечку, ему пришлось отпустить левую руку, удерживая себя на весу одной правой. Джоуи крякнул, и в кои-то веки поблагодарил свою субтильную комплекцию. Здоровяк наподобие Ди Ди, в тесноте боевого отделения просто не смог бы так извернуться. Старательно удерживая равновесие, он провел аптечкой над безжизненным телом, и до предела напрягая мышцы спины, вернулся в исходное положение.

Рентгеновский снимок подтвердил самые худшие опасения. У оператора оказались сломанными сразу три ребра по правой стороне, и медицинских навыков Джоуи не хватало, чтобы оценить степень угрозы. Он беспомощно разглядывал на экране призрачные очертания костей, и услышав визг турбин заходящего на посадку спасательного бота, испытал непередаваемое облегчение. Прилетели настоящие медики.

Придерживая аптечку, Джоуи одним прыжком очутился снаружи, и бросился навстречу вылезающим из турбинника армейским медикам.

— Сюда, тут человек без сознания, со сломанными ребрами!

— Разберемся, — деловито отодвинул его с дороги тот самый майор медицинской службы, что каждое утро пичкал их лекарствами для мозгов.

— А… — замер Джоуи, провожая его глазами.

— Разберемся, — не оборачиваясь, повторил майор. — У вас в экипаже пострадавшие есть?

— Никак нет, — замотал головой Джоуи.

— Ну так и проваливайте, — увесисто хлопнул ему по спине второй медик, лейтенант.

Остальные спасатели и вовсе не обратили на него внимания, обойдя словно неодушевленный предмет. Спустившись в овраг, они отогнали Марки, и быстро осмотрев младшего сержанта, полезли внутрь самоходки. Поняв, что он здесь лишний, Джоуи махнул рукой.

— Поехали отсюда, Марки.

Все это время Ди Ди просидел в машине, наблюдая за ними через внешние камеры. Увидев, что они возвращаются, он завел двигатель самоходки, и едва Джоуи просунулся в люк, сообщил.

— А мы теперь последние.

— Да и черт с ним! — в сердцах бросил Джоуи. — С меня хватит и одной аварии!

— Так чего, мы больше никуда не торопимся? — разочарованно протянул Ди Ди.

— Мы уже приехали… — зло бросил Джоуи. — Разбор полетов нам обеспечен.

Пока они торчали возле злополучного «семьдесят шестого», остальная десятка «БУКов» ушла далеко вперед. Когда машина Джоуи обогнула песчаную косу, означающую границу полигона, на финише уже никого не было. Выстроившаяся походной колонной группа ждала их в километре южнее, на отворотке старого восьмиполосного шоссе. Ждали только их, и едва Ди Ди пристроился в хвост колонны, как головная машина начала движение.

Ехали неспешно, берегли дорогу. На высокой скорости пятидесятипятитонные машины быстро изнашивали пластобетонное покрытие. Так что времени подумать капралу Джоуи Мгоно хватило с избытком. Воображение рисовало страшные картины предстоящей расправы, закат едва начавшейся карьеры, и позорное изгнание со службы. Изгнание за три недели до начала атаки на Землю. Позор… Пока его старший брат сражается с аспайрами…

До базы они добрались на закате. Там их сразу погнали в парк, с рук на руки передав машины техническому персоналу для профилактики. Судя по лицам встречавших колонну техников, об инциденте им уже сообщили. Джоуи молча выпрыгнул из машины, и стараясь не смотреть по сторонам, повел свой экипаж в казарму.

Построение объявили прежде, чем они успели принять душ. Джоуи как раз снимал покрытую пылью одежду, когда над базой разнесся пронзительный звук горна.

— Внимание всем, построение на плацу через десять минут!

Уже раздетый, Марки остановился на полдороге к душевой, и обернувшись, поежился.

— Никак по нашу душу, а?

— Одевайся, — буркнул в ответ Джоуи.

Натянув пропотевшую форму, троица кинулась наружу.

Прибежали они одни из последних, и пряча глаза от соседей, заняли свои места в строю. Зато на них откровенно пялились, то и дело среди других экипажей волнами пробегали шепотки, сдерживаемые только вбитой воинской дисциплиной. Торчать вместо ужина на плацу никому не хотелось, и все знали виновников происшествия. Все ждали появления скорого на суд командира. И командир появился, быстрым шагом выйдя из здания штаба, полковник наискось перешел плац, остановившись в пяти шагах от замершего строя.

Это был офицер старой школы, из тех, чей голос разносился над плацем безо всякого усиления. Полковник говорил казалось негромко, но слышали его все.

— Сегодня на полигоне произошло ЧП! Во время учебного марша перевернулась и получила серьезные повреждения одна из машин, двое солдат получили серьезные травмы. В данном инциденте виновны как его непосредственные участники, так и офицеры, не сумевшие должным образом подготовить учебный процесс! В частности, экипажи были одеты в повседневную форму! Начальник службы тыла, вам есть, что сказать по этому поводу?

Названный, дородный подполковник сделал два четких строевых шага, и замер по стойке смирно.

— Затребованные мною боевые комбинезоны должны были прибыть со складов округа еще на прошлой неделе, сэр!

— Хорошо, — кивнул полковник, и ткнул пальцем в безмятежно стоящего майора Щепелина. — Начальник учебного процесса, вы знали о недостаточном уровне материального обеспечения солдат?

Тот остался стоять на своем месте, лишь слегка изменив позу.

— Так точно, сэр, знал.

— Почему вы поддержали идею учебного марша?

— У нас осталось меньше двух недель, сэр, — абсолютно спокойно ответил майор. — Мы или форсируем подготовку, или ничему не успеем их обучить.

Демин прищурился.

— А вы в курсе майор, что на всю планету у нас только триста таких машин?

— Триста двадцать семь, господин полковник, — отчеканил майор.

— А сегодня их осталось триста двадцать шесть! Если так пойдет и дальше, аспайрам даже не придется нас бомбить, вы все сделаете за них! Люди по крупицам собирают силы, все ресурсы брошены на подготовку к обороне, а мои солдаты устраивают гонки по бездорожью! Вам больше нечем заняться? Вы стали отличниками боевой подготовки за восемь суток обучения? Нет, вместо этого вы разбили драгоценную зенитную установку!

Демин говорил тихо, но мощные динамики разносили его голос далеко за пределы маленького плаца. В словах полковника Джоуи не чувствовал злобы, одну лишь усталость и разочарование. Так мог печалиться отец, чей ребенок связался с дурной кампанией, и угодил в каталажку.

— Солдаты, я надеюсь, что сегодняшнее происшествие больше не повторится. Я не хочу терять машины и экипажи из-за дурацкой тяги к соревнованиям. Очень скоро Земле понадобится каждый из вас, вы последний рубеж ее обороны, берегите себя и свою технику!

Демин остановился перевести дух как раз в тот момент, когда солнце скользнуло за горизонт, и осветившие трибуну прожектора на миг ослепили Джоуи. Полковник выдержал паузу, словно давая его глазам привыкнуть к бьющему в них свету, и продолжил.

— Я думаю, все мы сделали правильные выводы из произошедшего. Мне не нужны герои, мне нужны солдаты, выполняющие свой долг! Помните об этом, и Земля встретит врага во всеоружии! — Он сделал паузу, дожидаясь, пока над плацем утихнет эхо. — Часть, разойдись! Начальники служб, ко мне!

Уже выходя с плаца, Джоуи оглянулся. Пятеро старших офицеров базы стояли у подножия трибуны, и вытянувшись по струнке, слушали монолог командира базы. Шестой, майор Щепелин стоял более вольготно, и судя по виду, собирался в чем-то возразить полковнику. Вообще складывалось впечатление, будто майора связывало с командиром давнее знакомство. Хотя что общего могло быть у майора внутренних войск и отставного полковника из десанта, Джоуи не мог и представить.

— Ну вот, — прошептал плетущийся сзади Марки. — Сейчас он им фитиля вставит, и они потом на нас оторвутся.

— И чего? — добродушно прогудел Ди Ди. — Поорут и перестанут.

— Взыскания бывают разные! — тоном знатока произнес Марки.

— А не успеют, — отмахнулся от него Ди Ди. — В ближайшие пару недель от учебы нас отрывать не станут, а потом…

Продолжать Ди Ди не стал, но идущие рядом все равно его поняли. «Потом» станет не до мелкого проступка молодых солдат. Если оно у них будет, это «потом». Джоуи передернуло. Он изо всех сил старался гнать от себя подобные мысли, но помимо воли, они приходили все снова и снова. И беспокоила его не своя судьба, об этом как-то и не думалось, но с каждым днем страх за Эми рос все больше и больше. Она же еще ничего не знала!

Протяжный писк коммуникатора застал его врасплох. Получив на руки казенную штуковину, Джоуи попросту не успел настроить ее под себя. За всю неделю у него банально не было ни единой свободной минуты. И сейчас, впервые за все время на этой базе, запищал стандартный звуковой сигнал вызова.

Поймав на себе удивленные взгляды товарищей, Джоуи поднес к лицу левую руку с браслетом-коммуникатором. И охнул, показывая друзьям высветившуюся надпись. Над прозрачным светло-зеленым браслетом алым горели два слова. «Полковник Демин».

— Командир? — успел удивиться Марки, и умолк, заметив перед носом кулачище Ди Ди.

Непроизвольно вытянувшись по стойке смирно, Джоуи касанием включил связь.

— Капрал Мгоно? — вместо приветствия зачем-то спросил Демин.

— Так точно, сэр!

Браслет генерировал над собой небольшой экран, и если смотреть сбоку, то ничего не было видно. Краем глаза, Джоуи заметил, как любопытный Марки пытается заглянуть в экран. Заглянуть так, чтобы самому не попасть в поле зрения камеры.

— Капрал, ждите меня у штаба.

— Есть сэр!

Полковник отключился, а Марки с сочувствием произнес.

— Пипец тебе, Мгоно.

Мысленно согласившись с ним, Джоуи изобразил пренебрежительную усмешку.

— Ну это мы еще посмотрим. Я что-то не наблюдаю очереди добровольцев у ворот базы, а сейчас на счету каждый человек! Ждите меня здесь, парни, я схожу получу пистон, и быстренько вернусь!

— Смотри не лопни от пистона, — ехидно посоветовал ему Марки.

Вместо ответа, Джоуи показал ему кулак, и нарочито медленно пошел по аллее к штабу. Как он ни храбрился, а на душе скребли кошки. Слишком серьезным был сегодняшний инцидент, ладно бы поврежденная самоходка, гораздо больше Джоуи беспокоил получивший ранения человек. Ведь в происшествии во многом он мог винить себя, именно его желание выиграть и спровоцировало ту роковую гонку.

Видимо шел он чрезмерно медленно, поскольку свернув с аллеи к штабу, нос к носу столкнулся с ожидающим его полковником.

— Сэр! — от неожиданности Джоуи едва не пустил петуха, — капрал Мгоно прибыл по вашему приказанию, сэр!

С любопытством оглядев его с ног до головы, Демин нахмурился, и постучал пальцем по браслету-коммуникатору.

— Я смотрю, вы капрал никуда не торопитесь, да?

— Виноват! — преданно выпучил глаза Джоуи. Внутри его все опустилось, холодный тон полковника не предвещал ничего хорошего.

— Виноват, — подтвердил Демин. — Угробил мне машину, заставил ждать старшего офицера. Каких еще неприятностей от тебя ожидать, капрал?

Полковник подошел поближе, и наклонился, так, что его глаза оказались на одном уровне с глазами Джоуи. На миг капралу показалось, что взгляд командира базы прожигает его насквозь, но это ощущение продолжалось не более секунды, потом Демин отвел глаза, и неожиданно похлопал его по плечу.

— Ты неплохой солдат, и очень жалко, что у меня не будет времени сделать тебя еще лучше.

— Спасибо, сэр, — пролепетал Джоуи. Происходящее все больше напоминало дешевый сериал про будни внутренних войск Земли. Душка командир, распекающий нерадивого воина. Ни разу за все месяцы службы таких отношений видеть ему не случалось.

— Скажи мне, капрал, — вопреки уставу, полковник обращался к нему на ты. — У тебя есть старший брат Заремба?

Сначала Джоуи подумал, что просто не расслышал вопроса, а затем вздрогнул от нехорошего предчувствия.

— С ним что-то случилось? — от волнения он забыл добавить обязательное «сэр».

— К счастью с ним все в порядке, — легкая улыбка на миг осветила жесткое лицо полковника. — Твой старший брат служит вместе с моим сыном.

Джоуи облегченно выдохнул. Брата он не видел уже больше года, с тех пор, как тот в составе Первого Ударного ушел в поход к Иллиону. Официальные сообщения оттуда лучились оптимизмом, в основном освещая успехи в подготовке к обороне. Но недавно среди солдат Внутренних войск поползли нехорошие слухи. Говорили, что у Иллиона произошло крупное сражение. СМИ молчали, а писем от брата, как на зло, не приходило уже третий месяц.

— Я видел его в письмах, сэр! Крепкий такой парень, очень похожий на вас. Но я и представить не мог, что он ваш сын!

— Так вот, — прервал его словоизлияния Демин. — Первый Ударный уничтожен, такшип твоего брата получил серьезные повреждения, и сейчас ковыляет до точки рандеву с танкером.

— Сэр? — нервно сглотнул Джоуи.

— Точнее сейчас они уже вернулись, — успокоил его полковник. — Я видел рапорт о повреждениях, с ними вполне можно добраться обратно к планете. Аспайры правда никуда не делись, но от Авалона туда пришел Второй Ударный, так что все еще впереди. Главное, знай, что твой брат жив.

— Спасибо, сэр! — с чувством произнес Джоуи.

— Вы свободны, капрал, — потеряв к нему интерес, Демин отвернулся.

— Есть, сэр! — Джоуи развернулся кругом, и стремясь быстрее поделиться радостной новостью, припустил к друзьям.

Усевшись на корточки под пальмой, те ждали его на прежнем месте. Увидев радостную физиономию капрала, Марки удивленно хохотнул.

— Ты чего такой счастливый? Понравилось получать втык от командира?

— Парни! — счастливо заорал Джоуи. — Мой брат жив!

Би Джей Ханникат, капитан второго ранга медицинской службы Флота заканчивал формирование отчета. В последние дни на его отдел свалилась огромная куча проблем. С Земли сплошным потоком шли новобранцы, и на каждого требовалось сформировать медицинскую карточку. Гардемарины хлопот не доставляли, их регулярно, каждый квартал прогоняли через жесткие врачебные тесты. Другое дело отмобилизованные пенсионеры. Несмотря на инструкцию пропускать как можно больше специалистов, некоторых все таки приходилось заворачивать.

А еще хватало производственных травм, рабочие трудились без выходных, в три смены, и усталость приводила к ошибкам. Статистика удручала, ознакомившись с некоторыми ее пунктами, Би Джей заскрипел зубами. С такими показателями можно было забыть об успешной карьере, за эти две недели травм и увечий случилось больше, чем за два предыдущих года.

Отчет не клеился, ему никак не удавалось показать работу отдела с лучшей стороны, и увидев очередную подсвеченную красным ячейку в отчете, Би Джей зло сплюнул.

— Достали!

Работа обрыдла до тошноты, все утро Би Джей мечтал о заначенной в каюте коробке шоколадного печенья. Блаженное время перерыва, и от него капитана отделяло только это незаконченное дело. Какой-то капитан третьего ранга пересидел на орбите, и программа отдела кадров обратила на это внимание.

Замученный Би Джей машинально подмахнул предписание, послал документ на визирование в штаб Флота, и отправился к заслуженной коробке шоколадного печенья. О введенном казарменном положении он так и не вспомнил, через пять часов на «Сан Диего» прибыла очередная партия мобилизованных. Полторы тысячи чертовых пенсионеров, которых требовалось осмотреть, и выдать врачебное заключение о годности.

Обычно документы на краткосрочный отпуск попадали на терминал коменданта базы, но в царящем на станции бедламе, вице-адмирал Рик Вильямсон перепоручил второстепенные документы одному из своих секретарей. А тот, увидев знакомый гриф медицинского сектора, не глядя его завизировал. За день от капитана Би Джея Ханниката сюда приходил не один десяток файлов. Поэтому, когда на коммуникатор Анри поступило новое предписание, оно исходило из канцелярии контр-адмирала Вильямсона.

Беллар как раз ругался с замордованной интендантской службой, и услышав писк коммуникатора, сначала не обратил на него внимания. За последние часы он метался от одной задачи к другой, и на этот раз решил для разнообразия закончить начатое.

Им задерживали отгрузку новых стволов для поврежденных зенитных лазеров, и Анри, срывая голос орал на совершенно ошалевшего от недосыпания интенданта. Тот вяло отбрехивался, ссылаясь то на коллег с Земли, то на нехватку транспортных челноков.

— Да мне плевать на ваши трудности! — Анри с трудом перевел дыхание. — Без запчастей мы выбиваемся из графика ремонта!

— Сэр, я еще раз говорю вам, — седовласый интендант грязной рукой утер лоб. — Через пару часов ваши стволы забросят на орбиту. Дайте своим людям передохнуть.

— Некогда отдыхать! — отрубил Анри. — Вы гарантируете, что через два часа стволы прибудут?

— Вам мы их доставим через три, — покачал головой интендант.

Анри треснул кулаком по консоли.

— Через два с половиной!

— Мы не успеем, — проигнорировал выходку интендант. — Если хотите, откомандируйте ваших людей ко второму причалу, да сами их там и забирайте.

— Договорились.

Отключив связь, Анри достал коммуникатор.

— Твою мать… — протянул он через полминуты.

«Капитану третьего ранга Беллару предписывается немедленно убыть в краткосрочный отпуск по достижению рекомендованных сроков пребывания в космическом пространстве. Заместитель начальника медицинской службы „Сан Диего“, капитан второго ранга Б. Д. Ханникат».

Чуть ниже стояла виза вице-адмирала Рика Вильямсона.

Кроме текста, к письму прилагался допуск на челнок до Земли. Кадровая программа учла даже его предпочтения, челнок следовал до космопорта Таунсвилла, лежащего всего в нескольких сотнях километров от его родного города. Взять напрокат турбинник, и уже через час обнимать жену! Прижать ее к себе…

Вздрогнув, Анри ошарашенно потряс головой. Отпуск, сейчас?! Что за чертовщина там в штабе вообще происходит?! Он три дня как вступил в командование кораблем, аспайры уже летят к Марсу! Вильямсон сошел с ума!

Первым делом, он попытался связаться с таинственным Ханникатом, но его коммуникатор оказался самым наглым образом отключен. Плюнув на идиота, Анри набрал номер непосредственного начальника. По прибытии на «Сан Диего», «Церам» приписали к заново скомплектованной четвертой бригаде фрегатов, под командованием капитана первого ранга Франсиско Альседо. Тот вполне мог добиться аудиенции у адмирала Вильямсона. И разобраться наконец, какая муха укусила штабных бездельников!

В ответ на звонок, коммуникатор Альседо выдал шаблонное извинение, что его хозяин в настоящее время находился на совещании, и не мог ответить лично. Проклиная все и вся, Анри наспех набросал на имя командира бригады рапорт, и отправил на почту. Он надеялся, что Альседо освободится раньше, чем стартует идущий к Австралии челнок. То есть в ближайшие три с небольшим часа.

Впрочем, оставался еще один вариант. Анри решил связаться со штабной канцелярией. Ждать пришлось довольно долго, несколько минут, пока на экране не возник молодой, но уже закаленный штабными интригами первый лейтенант.

— Слушаю вас, сэр, — холодным вежливым тоном произнес он.

Несмотря на вежливость, в глазах его читалось раздражение. Какой-то замызганный кап три смеет отрывать штабного офицера от принятия судьбоносных решений.

— Лейтенант, я командир фрегата «Церам», капитан третьего ранга Беллар. — Анри зачем-то решил надавить авторитетом.

Попытка провалилась, нисколько не впечатленный ни его званием, ни должностью, лейтенант терпеливо кивнул.

— Я в курсе, капитан Беллар. Изложите вашу проблему.

— Только что я получил странное предписание от медицинской службы «Сан Диего». Мне приказано немедленно сдать дела, и убыть в краткосрочный отпуск на Землю. — Анри вкратце пересказал содержимое директивы, и добавил. — Я бы решил, что это глупая шутка, но предписание завизировано лично Вильямсоном.

— Секунду, — лейтенант наклонил голову, что-то набирая на клавиатуре. — Да, вы правы, такое предписание действительно зарегистрировано. Вас что-то не устраивает?

Удивленный Анри не сразу нашел, что ответить.

— Э, лейтенант, два момента. Во первых, насколько мне известно, увольнения отменены, а во вторых, покопайтесь у себя в файлах, почитайте про мой фрегат, — он начал распаляться. — Мы черт возьми, только что из боя, половинный экипаж, и непочатый край ремонта! Вы серьезно думаете, что отпуск в таких обстоятельствах действительно хорошая идея?

Лейтенант пренебрежительно фыркнул.

— Я вообще ничего не думаю, сэр. Вам недостаточно подписи вице-адмирала Вильямсона, сэр?

Последнее сэр прозвучало почти оскорблением. Анри почувствовал, как на щеках заиграли желваки, и поспешил закончить разговор.

— Спасибо за разъяснение, лейтенант.

— Не за что, сэр, — холодно кивнул лейтенант. — Кстати, до отлета вашего челнока осталось всего три часа.

— Всего хорошего, — не менее холодно попрощался Анри.

Какое-то время он сидел, задумчиво барабаня пальцами по консоли, затем приглушенно рыкнул, и вызвал Фаррела.

— Лейтенант, зайдите в мою резиденцию.

На сей раз тот отозвался почти мгновенно.

— Скоро буду. — Фаррел до сих пор опускал в обращении к нему слово сэр.

Пока он добирался, Анри успел переодеть чистое белье, и в очередной раз пожалеть о забытой в жилом отсеке парадной форме. Избежать нежданного отпуска ему не удалось, и оставалось лишь радоваться скорому свиданию с Марси.

Фаррел опять проигнорировал стук, беспардонно ворвавшись в релаксационный отсек. В закрывающемся люке на миг мелькнуло встревоженное лицо доктора Хибберта. Каждый раз при виде Фаррела, док провожал его внимательным, оценивающим взглядом. Особенно когда тот тараном врывался в резиденцию капитана.

— Прибыл, — буркнул Фаррел. — Что случилось?

Сегодня главный инженер выглядел чуть получше обычного, видимо тяжелая работа пошла ему впрок. Усталость притупила горечь утраты, Фаррелу просто некогда было страдать, ремонт отбирал все время и силы. И это могло помочь. Тем более, что скоро работы для него прибавится.

— Кирк, ты старший по должности офицер, и я оставлю на тебя корабль, — без предисловий выпалил Анри.

Главный инженер поперхнулся заготовленной фразой, ошалело захлопав глазами.

— Капитан? — непонятно к чему спросил он.

Неожиданно для себя, Анри улыбнулся.

— Всего на полторы недели. Не начинай, я сам ни черта не понимаю. Сегодня пришло распоряжение от медицинской службы флота, мне предписывается незамедлительно убыть вниз на десять дней. — Анри посмотрел на часы. — У меня осталось два часа пятьдесят шесть минут, так что давай отложим вопросы, и займемся передачей полномочий.

— Хорошо, — выдавил из себя Фаррел, — я готов.

— Ну и славно, — Анри подхватил саквояж с вещами, и оттолкнувшись от кресла, поплыл к выходу, — двинули в рубке ЗАС.

Все еще не пришедший в себя от потрясения Фаррел, прыгнул за ним. Хлопком ладони открыв люк, Анри тут же подозвал к себе замершего в ожидании доктора Хибберта.

— Док, приготовьте «коктейль отпускника», срочно!

Хибберт машинально кинулся выполнять приказание, и лишь взяв в руки инъекция со стимуляторами, сообразил о сути полученного распоряжения.

— Вы собираетесь на Землю? — в голосе Хибберта сквозила такая зависть, что Анри на миг даже устыдился.

Только на миг, он все равно надеялся, что за оставшееся до старта время, ситуация разрешится, и бестолковый приказ отменят.

— Сам не пойму, док. — Развел он руками. — Я получил приказ медицинской службы немедленно убыть в отпуск, и главное, на этом приказе стояла подпись адмирала Вильямсона. В общем, через два с половиной часа я должен сидеть в челноке.

— Через сколько? — выпучил глаза Хибберт. — Ты с ума… Простите, капитан…

— Да понятно все, — отмахнулся от него Анри. — Денек мне предстоит веселый, но приказ есть приказ.

Хибберт осуждающе покачал головой. «Коктейль отпускника», как называли комплексный набор стимуляторов и антител, вкалывался любому, кто провел в условиях пониженной гравитации более месяца. Он стимулировал рост ослабленных невесомостью мышц, тренировал привыкший к корабельной стерильности иммунитет, и вообще ускорял процесс адаптации организма. Вот только первые сутки после его приема настоятельно рекомендовалось проводить под наблюдением врача. Температура, головокружение и тошнота, за скорость приходилось платить.

— Ну тогда я вкачу вам обезболивающее и успокоительное, — все еще качая головой предложил Хибберт.

— А вот успокоительного не нужно! — отверг предложение Анри. — Иначе я вырублюсь.

— Как хотите, — пожал плечами Хибберт, — но ощущения вам не понравятся. Колем сейчас?

— Нет, сначала мне нужно передать корабль Фаррелу, — кивнул Анри на скромно прислонившегося к переборке инженера. — За мной, дружище!

Обратно в медотсек он вернулся через четверть часа и один. Обескураженного Фаррела пришлось сразу же отправить на внешнюю обшивку, разбираться, почему группе гардемаринов никак не удается приладить на место антенну вспомогательного радара. Проводив нового старпома, Анри зло ощерился. Им и так не хватало рабочих рук, а теперь «Церам» лишили даже капитана.

Хибберт ждал его во всеоружии. С двумя инъекторами наперевес.

— Готовы к экзекуции, кэп? — единственной вольностью, которую Хибберт теперь себе позволял было сокращение должности.

— Да чего уж там, — поморщился Анри, закатав рукав комбинезона.

Покосившись на приготовленную кушетку с фиксационными ремнями, Хибберт вздохнул.

— Мои сочувствия, капитан.

Он один за другим приставил к предплечьям Анри оба инъектора. Боли не было, но почти сразу закружилась голова, а во рту появился противный металлический привкус. Процедуру эту Анри проходил множество раз, но всегда непременным атрибутом ее было снотворное. Крепкий сон лучше прочего помогал справиться с побочными эффектами адаптационного курса.

— Ух! — вырвалось у Анри, когда отсек закружился перед глазами. — Док, а от головокружения у вас ничего нету?

— Только снотворное, — пробурчал тот. — Как вы до шаттла-то доберетесь, капитан? Может вам выделить сопровождающего?

— Еще чего! — отмахнулся от него Анри. — Людей и так не хватает.

— Ну тогда я провожу вас сам, все равно в ремонте от меня толку мало.

Анри сделал попытку отказаться.

— Док, а если ЧП, травма какая?

— И чего? — Невпопад хихикнул доктор. — Мы же на базе, тут и своих врачей хватает. Я настаиваю, капитан!

— Хорошо, — сдался Анри, — сейчас я немного покемарю, и вы меня проводите.

Он с трудом добрался до кушетки, и взгромоздившись на нее, с наслаждением закрыл глаза. Увы, тошнота от этого только усилилась, и хуже того, едва он зажмурился, как внутреннее ухо окончательно сошло с ума. Ему пришлось снова открыть глаза и убедиться, что нет никакого вращения, что кушетка надежна принайтована к переборке. А ведь мучения только начинались, следующей по плану ожидалась гудящая боль в мышцах.

— Капитан, вставайте. — Хибберт тряс его за плечо. — Ваш челнок уходит через час.

— Я уснул? — удивился Анри. — Ничего не помню.

Хибберт довольно фыркнул.

— Значит я правильно рассчитал дозировку. Как самочувствие?

Анри прислушался к организму.

— Терпимо, подташнивает и мышцы гудят.

— Гудят, значит растут!

Ухватив парящий возле кушетки саквояж, Анри обернулся к доктору.

— Пойдемте?

Его ощутимо пошатывало, а выбравшись из медотсека в осевой коридор, он и вовсе ощутил доселе неведомый приступ клаустрофобии. Трехметровая труба коридора вдруг показалась узкой, готовой сомкнуться и раздавить кишкой. Анри сглотнул подступивший к горлу комок, сзади участливо подплыл доктор Хибберт.

— Вам помочь?

Вместо ответа Анри прыгнул к шлюзовым отсекам. Не хватало еще, чтобы его тащили под руку на собственном корабле. Нужно будет поинтересоваться, что там ему вкатил Хибберт, на обычный «коктейль отпускника» действие уколов ничуть не походило.

Скрипнув зубами, Анри влетел в гофрированный рукав стыковочного узла. Тот был невелик, чуть больше двух метров в диаметре, и, чтобы не создавать толкотни, двигаться приходилось цепочкой. Вспомнив шикарно-прозрачный посадочный тоннель на Ганимеде, Анри печально вздохнул. Ему чертовски хотелось посмотреть на свой корабль со стороны, лично оценить полученные повреждения. Смешно сказать, но он таки и не смог присоединится к тем, кто в три смены латал внешнюю обшивку. Капитанская должность оказалась настоящей головной болью.

А этот матово белый, светящийся тоннель был уныл, как были унылы все внутренности военных кораблей. Просто длинная узкая кишка, которую следовало преодолеть как можно быстрее. Еще раз оглянувшись на следовавшего за ним доктора, Анри ухватился за идущий вдоль стены леер, и перебирая руками, полетел к далекому выходу. Доктор Хибберт как тень скользил чуть сзади.

Ожидая, пока из люка покажется Хибберт, Анри одел коммуникатор на руку, и подключился ко внутренней сети базы. Как он и ожидал, свободных машин поблизости не наблюдалось, а значит, четыре километра до нужного причала им предстояло добираться своим ходом. Напрямик по осевому коридору.

Анри выпрыгнул наружу, и тут же едва не оглох от лязга и грохота. Имея диаметр около сорока метров, труба причальной секции простиралась в длину почти на километр, и даже в обычное время здесь было довольно шумно. Но сегодня здесь творилось и вовсе что-то неописуемое. Куда не погляди, всюду сновали сотни гомонящих, старающихся перекричать окружающий шум людей. Их было так много, что взгляд терялся в сплошной мешанине тел, лишь изредка цепляясь за ярко красные туши транспортных контейнеров, что медленно ползли вдоль стен. Впервые на его памяти, в причальном секторе с полной нагрузкой работали все магнитные транспортеры. Такой суматохи он не видел даже перед стартом Первого Ударного к Иллиону.

— Ох, ну ничего себе! — выдохнул за спиной Хибберт. — Сюда похоже даже штатских подтянули!

Приглядевшись, Анри действительно заметил среди мельтешащих фигур яркие пятна гражданских скафандров. Их было не так и много, но сам факт присутствия гражданских докеров на военной базе, говорил о серьезности положения. Военным уже не хватало собственных сил.

И через весь этот бедлам им требовалось пробраться до осевого коридора станции. Анри напряг зрение, и сокрушенно покачал головой. Похоже, что о кратчайшем маршруте следовало забыть. Осевой коридор на «Сан Диего» был вдвое уже трубы причального сектора, и как раз в тот момент, когда Анри посмотрел на его горловину, оттуда показался торец здоровенного транспортного контейнера. Тот слегка покачивался в объятиях магнитного поля, и прикинув амплитуду его раскачиваний, Анри от своей идеи отказался. Зазоры в три-четыре метра вокруг контейнера его не устраивали. Превратиться в лепешку за несколько часов до встречи с любимой женой, категорически не хотелось.

Главные работы сейчас велись в космосе, внутрь расконсервированных кораблей попадало всего несколько процентов причитающихся им запчастей и материалов. В основном наверное меняли вышедшую из строя оптронику, да заново монтировали системы жизнеобеспечения. Простоявшие на приколе больше века, корабли одряхлели, и физически и морально. Радары, работавшие в другой полосе частот, древняя, и от того медленная оптроника. Анри старался не думать, где для нее добыли программное обеспечение, и кто будет обучать экипажи работать в незнакомой операционной системе. Военные разработки вековой давности, только горстка замшелых историков знала, куда там нужно тыкать!

Восемьсот метров до переходного люка они добирались около получаса. То и дело приходилось останавливаться и пропускать очередной грузовой контейнер, некоторые из которых волокли чуть ли не вручную, прикрепив индивидуальные реактивные ранцы. Механизации причального отсека категорически не хватало.

Добравшись почти до самого среза, Анри замер, внимательно наблюдая за сигнальными лампами. Они едва покраснели, и ему пришлось бороться с искушением нырнуть в за край, к такому близкому спуску. В принципе он даже ничем не рисковал, между стенами тоннеля и плывущим контейнером оставался внушительный зазор. Но Анри помнил первый инструктаж по технике безопасности, когда пожилая тетка-инструктор показала им, прибывшим на орбитальную стажировку соплякам видеоролик. Запись камер наблюдения, которые бесстрастно зафиксировали отказ одного из эмиттеров магнитного поля. На экране это смотрелось совсем нестрашно, просто десятиметровый контейнер отклонился от невидимой оси, и его неудержимо понесло к стене тоннеля. Прямо на разбегающиеся фигурки докеров.

Редчайшее стечение обстоятельств, когда короткое замыкание вывело из строя сразу оба дублирующих контура. Компьютер сработал быстро, поменяв полярность парного эмиттера, отталкивая контейнер обратно, но многотонную тушу остановить сразу не удалось. Перед тем, как медленно вернуться обратно к центру тоннеля, контейнер размазал по переборке двоих зазевавшихся докеров.

Ролик заканчивался кадрами с места трагедии. Анри хватило одного взгляда на оставшуюся от бедолаг кровавую кашу, чтобы каждый раз, попадая в зону работы подвесного транспорта, внимательно смотреть по сторонам. И по возможности покидать ее как можно быстрее.

За полминуты до выхода контейнера, лампы налились алым, а вскоре наружу показался и сам многотонный параллелепипед. Анри проводил его глазами, и едва тот удалился метров на десять, охнув от тянущей боли, перекинул свое тело через край.

— За вами не угонишься, господин капитан, — нагнал его запыхавшийся Хибберт.

— А что вы мне подмешали, док? — наиграно беззаботно поинтересовался Анри. — От обычного коктейля клаустрофобии не бывает.

— Ну… — немного замялся Хибберт.

— Смелее, док, — подбодрил его Анри.

— Набор нейроадаптантов, немного подразогнать вашу нервную систему, без них вы бы на челнок не успели.

— Спасибо за заботу, — ехидно поблагодарил Анри. — И больше так не делайте.

К причалу они добрались за десять минут до отлета. Из сети Анри узнал, что лететь ему придется на старом грузовом челноке «Мул», неведомо где откопанном, и спешно введенном в строй. До сих пор Анри был уверен, что такие машины остались разве что в колониях, да и то, в самых что ни на есть отсталых.

Напоследок Хибберт дал еще один совет.

— Если будет такая возможность, сегодня же вечером сходите в сауну, прогрейте мышцы. Лучше бы конечно в русскую баню, но сауна тоже подойдет.

— У моих соседей есть баня, не знаю правда, русская она, или еще какая, но жара в ней зверская!

— Вот и отлично! — радостно кивнул Хибберт. — Счастливого отдыха, капитан!

— До встречи, док!

Внешний люк закрылся, едва он вступил внутрь, и тут же раздался недовольный голос пилота.

— Лезь в кабину, и так вылет задерживаешь!

Судя по интонациям, пилот на этой посудине был вольнонаемным, и не испытывал никакого пиетета перед капитаном третьего ранга. Да и черт с ним, главное, скоро он обнимет Марси!

…Подстанция в Шеннонвейле снабжала энергией несколько ближайших городков, небольшой аэропорт, и главное, завод по добыче водорода из морской воды, что стоял возле Порт Дугласа, на самом берегу океана. И судя по запрашиваемой мощности, в последние две недели завод работал круглосуточно, все наращивая и наращивая потребление, заставляя седеть дежурного инженера на маленькой подстанции.

Чертыхаясь, Марк Лоусон следил, как индикаторы нагрузки уходят в красный диапазон. Конечно, инструкции требовали в случае перегрузки отключить второстепенных клиентов, но частные дома давали всего несколько процентов от общего потребления. Нет, отрубать нужно было или аэродром, или завод.

Решившись, Лоусон набрал номер старшего менеджера.

— Мистер Ривет, это Лоусон, инженер с ПС-114. У нас тут экстренная ситуация, сэр!

Менеджер даже не удосужился включить видео, ограничившись одним голосовым каналом.

— Что у вас там, Лоусон?

— Подстанция не справляется с возросшей нагрузкой, мистер Ривет. Завод в Порт Дугласе давно превысил все лимиты в заборе энергии. Мы на пределе, мистер Ривет, потребителей нужно отключать, иначе все полетит к чертям!

— Исключено! — категорично отрезал Ривет. — Если припрет, то отключайте Моссман Гордж и Кассовари, завод и аэропорт я трогать запрещаю.

— Но мистер Ривет! — в отчаянии закричал Лоусон, — если я не отрублю этот чертов завод, то через двадцать минут у нас здесь все накроется!

— Вы меня слышали, Лоусон. Наша компания связана жестким контрактом с правительством, мы гарантировали бесперебойную поставку энергии. Вы представляете размер штрафов, если вздумаете отключить Порт Дуглас? За такое вас не только уволят…

Менеджер отключился на полуслове, и проклиная этого напыщенного идиота, Лоусон отключил подачу энергии в близлежащие городки. Рост индикаторов чуть замедлился, но они по прежнему лезли в алую зону перегрузки…

За всю свою военную карьеру, Анри ни разу не случалось летать на «Муле». И попробовав, решил никогда больше не подниматься на борт этой летающей рухляди. Он едва втиснулся в крошечную кабину, весь спуск с орбиты просидев на откидном стуле позади пилотского кресла. Хорошо хоть траектория спуска была довольно пологой, и перегрузки не превышали четырех гравов, зато в плотных слоях атмосферы «Мул» принялось неимоверно трясти.

Пристегнутый одним-единственным, узеньким ремнем безопасности, Анри изо всех сил вцепился в спинку стоящего перед ним кресла. Из опасений прикусить язык, он не мог даже ругаться, и поэтому стоически терпел, крепко стиснув зубы.

К его удивлению, всю дорогу молчавший пилот снизошел до объяснений.

— Извиняюсь за болтанку, порожняком идем. Скоро утихнет, — судя по характерным искажениям, говорил он при помощи ларингофона, не размыкая губ.

По оценкам Анри, болтанка прекратилась на высоте сорока-пятидесяти километров. К тому времени челнок уже погасил гиперзвуковую скорость, падая к земле на скромных двух махах. Сейчас они уже должны были лететь над северо-западным побережьем Австралии, над его домом, и несмотря на тугой ремень, Анри попытался высунуться из за спинки кресла, хоть краем глаза взглянуть на экраны. Увы, длины ремня не хватило, а отстегнуться он не решился, еще свежа была в памяти недавняя болтанка. Так и пришлось домысливать картинку, пользуясь радиопереговорами пилота «Мула».

— L-7411, это наземный контроль Таунсвилла, вы входите в нашу зону ответственности.

— Наземный контроль, это L-7411, запрашиваю разрешения на посадку.

— Ответ отрицательный, L-7411, все полосы заняты, следуйте к Порт Дугласу, примите посадочную глиссаду.

— Глиссаду принял, наземный контроль, следую к Порт Дугласу. — Пилот ничем не выдал своего разочарования, так, словно его регулярно заворачивали на второстепенные аэродромы.

А вот Анри занервничал, о Порт Дугласе он раньше не слышал, и теперь никак не мог понять, насколько удлинялся его путь домой.

— Послушай, друг, а Порт Дуглас, это где? — решил он потревожить пилота.

— Да километров триста к северу, недалеко, — как ни в чем не бывало отозвался пилот. От его недовольства не осталось и следа, пилот казался донельзя обрадованным. — У меня как раз пересменок, сдаю «Мула» напарнику, а сам отсыпаться. Три смены на ногах, сил уже нету, а тут и Порт Дуглас подвернулся удачно, там цены на гостиницу раза в три дешевле, чем возле Таунсвилла.

— А конторы по найму турбинников в Порт Дугласе имеются?

— Да есть одна, — ответил пилот, и немного подумав, добавил: — Вот только машину ты там не арендуешь.

— Это еще почему? — заволновался Анри.

— Так ведь рейсы суборбитальных лайнеров отменены, — в голосе пилота послышалось удивление, — говорят у Юпитера какая-то авария на станции по добыче водорода случилась, и сейчас вся нагрузка по снабжению рабочим телом легла на Землю. Ты разве не в курсе?

— Я долго отсутствовал — уклончиво ответил Анри. — А как эта авария связана с суборбитальными перевозками?

— Ну так рабочее тело экономят, да и полосы на крупных космопортах постоянно заняты, вон, даже нас в Порт Дуглас направили. Так что турбинники нынче в дефиците, почитай весь пассажиропоток на местных линиях, да на личном транспорте держится. — Пилот хотел сказать что-то еще, но на связь вышел диспетчер Порт Дугласа.

Пока пилот занимался радиообменом, Анри лихорадочно обдумывал новую вводную. Застрять в провинциальном аэропорту ему не хотелось, а первоначальный план со взятым напрокат турбинником похоже летел в тартарары. Оставался запасной вариант, попросить у кого-нибудь в здании вокзала гражданский коммуникатор и связаться со знакомыми в родном городе. Он до сих пор хотел сделать сюрприз своей любимой.

— Заходим на посадку, — предупредил пилот.

Анри тут же вцепился обоими руками в спинку, и крепко сжал зубы. Челноки типа «Мул» заходили на посадку по самолетному, и рывки на торможении бывали весьма ощутимыми. Но дернуло его лишь дважды, первый раз во время касания полосы, а второй, когда пилот переключил двигатели на реверс.

— Приехали, — резюмировал пилот. — Отстегивайся, и проваливай приятель.

— Спасибо, что подбросили, — поблагодарил его Анри.

— Да не за что.

Кряхтя, Анри стал спускаться по узкому трапу. Несмотря на стимуляторы, отвыкшие от земного притяжения мышцы начали трещать буквально на первых же метрах. Кряхтя, он все таки нашел в себе силы улыбнуться, вспомнив виденный когда-то исторический фильм о первых космонавтах. Как тех осторожно, словно хрустальные вазы, на руках доставали из спускаемых аппаратов. Хорошие наверное были времена, никто не заставлял героев сползать в пятиметровую шахту. Ему еще повезло, что нашлось местечко на «Муле», тяжелые челноки садились по ракетному, а значит спускаться пришлось бы с еще большей высоты.

И лишь добравшись до шлюзовой камеры, он вдруг сообразил, что так и не увидел лица того пилота. Лезть обратно было глупо, да и сомневался Анри в своей способности туда забраться. Тяготение вдавливало его в пол с такой силой, что каждый шаг требовал изрядных усилий. Три недели в невесомости, да и перед тем нормальной земной гравитации он не пробовал несколько месяцев.

— Ну пока, — попрощался он с отсутствующим пилотом, и касанием руки разблокировал шлюз.

Ворвавшийся в шлюзовую камеру порыв ветра едва не ошеломил его своими полузабытыми ароматами. В воздухе пахло близким океаном, аэропорт находился почти на самом побережье, и ветер доносил соленую свежесть. Запах, знакомый с детства, его дом тоже стоял на берегу океана, и запахи окончательно убедили, в близости дома.

Глубоко вздохнув, и на всякий случай прищурившись, Анри шагнул наружу. Солнце ослепило его, и понадобилось около минуты, прежде чем он сумел как следует оглядеться. «Мул» стоял у самого края поля, неподалеку от сверкающего стеклом двухэтажного здания вокзала. Совсем недалеко, метрах в двухстах, и прикинув расстояние, Анри глухо простонал. Похоже, что на этот раз у него будет долгая дорога домой. Анри собрался с силами, и поплелся к приемному терминалу.

…В своих прогнозах, Марк Лоусон ошибся совсем немного, трансформаторы подстанции продержались двадцать три минуты, потом на одном из них сработал предохранитель. Его отключение вызвало настоящую цепную реакцию, и один за другим трансформаторы начали отключаться, все больше и больше увеличивая нагрузку на оставшихся собратьев.

Лоусон успел заметить вспыхнувшие тревожные сигналы, но прежде чем он успел отреагировать, автоматика прервала подачу энергии. Чуть позже, чем того требовала обстановка, ведь двумя днями ранее, по требованию управляющего, в программу контроля внесли небольшие коррективы. Иначе подстанция просто не могла обеспечить полноценную работу вновь запущенного на полную мощность завода.

По контракту, их кампанию обязывали иметь достаточные для этого мощности, но завод стоял в консервации уже не одно десятилетие, и при очередной модернизации с подстанции для экономии бюджета сняли часть дорогостоящего оборудования. В случае нужды, его можно было поставить в течении нескольких недель, но этих недель кампании не дали.

Прежде чем Лоусон успел помянуть гулящую девку, один из трансформаторов взорвался, осколками повредив несколько близ расположенных товарищей. Подстанция окончательно вышла из строя. Но что самое плохое, это послужило толчком к каскадному отключению энергосети всего северо-восточного побережья Австралии. И хотя взрывов больше нигде не прогремело, сразу восстановить подачу энергии не удалось…

Для маленького захолустного аэропорта тут было весьма оживленно. Когда глаза привыкли к неяркому вечернему солнцу, Анри обнаружил, что рулежка заставлена пассажирскими атмосферными самолетами. Значит пилот не обманул, сказав, что пассажирский трафик полностью лег на плечи местных авиалиний. Анри приходилось бывать на похожих, мелких аэродромах, и никогда он не видел подобного столпотворения на земле и в воздухе. Пока он стоял, на единственную полосу аэродрома Порт Дуглас один за другим сели два пассажирских «Клиппера», а еще несколько, ожидая своей очереди на посадку, неясными пятнышками скользили в вышине.

Оглядываясь в сторону выруливающего на взлет аэробуса, Анри заковылял к вокзалу. Мимо него, в сторону остывающего «Мула» проехала здоровенная цистерна заправщика, и уступив ей дорогу, Анри одобрительно хмыкнул. Руководство аэродрома свое дело знало, даже в такой суматохе без очереди выделив военному транспорту водород.

Подойдя к зданию аэропорта поближе, Анри усмехнулся снова. Святая патриархальность, здесь даже не было посадочных терминалов, из зала ожидания на поле вели обычные стеклянные двери. Правда, как дань тяжелым временам, снаружи лениво топтались двое полицейских в противоударных костюмах и с шоковыми дубинками на бедре.

Заметив приближающегося к ним офицера Флота, копы удивленно переглянулись. Один из них, тот что постарше возрастом, и званием, расслабленно бросил руку к козырьку открытого шлема.

— Простите, господин майор, можно ваши документы?

Услышав, что его назвали майором, Анри хмуро посмотрел на криво ухмыляющегося полицейского.

— Можно член в дюзу, сержант! Кто вас учил так обращаться к старшему по званию?

— Виноват, господин майор. — Изобразил подобие стойки «смирно» коп, — разрешите ваши документы?

— Сержант, я не майор, я капитан третьего ранга. — Все еще терпеливо объяснил Анри. — Нахожусь вне вашей юрисдикции. И поэтому, не требую, а всего лишь прошу отойти с дороги!

Полицейский сержант было набычился, но его напарник быстро вышел вперед, оттесняя того в сторону, и тоже козырнув, извинился.

— Прошу прощения, господин капитан третьего ранга, вы можете проходить.

Кивнув, Анри прошел мимо них в распахнувшиеся двери, успев расслышать, как напарник шепчет сержанту что-то о скором введении военного положения. После этого дверь с шелестом сомкнулись, на полуслове оборвав шепот, а Анри еще раз покачал головой. В местной полиции похоже служили одни идиоты. Военное положение в Лиге было введено еще полтора года назад. А теперь впору было вводить осадное.

Зал ожидания, куда вошел Анри, занимал почти весь внутренний объем аэропорта. По центру шел ряд тонких колонн, что поддерживали крышу, да на высоте второго этажа его опоясывал неширокий балкон, куда вели два эскалатора. И всюду сидели, стояли, бродили люди. Только успевший отойти от гула посадки, Анри снова едва не оглох от царящего вокруг гомона. Смеялись и плакали дети, возле касс кто-то яростно ругался, а группа подростков у самого входа слушала громкую, лишенную ритма музыку.

Немного постояв у дверей, чтобы привыкнуть к шуму, Анри огляделся в поисках того, кто одолжит ему телефон. Подростки отпадали сразу, доораться до них сквозь музыку он не надеялся. Следующей ему на глаза попалась молодая симпатичная брюнетка в открытом сарафане. Анри принял решение, и стараясь не подволакивать гудящие ноги, подошел к ней поближе.

И не успев сделать и пары шагов, оказался схвачен на рукав сутулым, лысым как пень стариканом.

— Вы-то мне и нужны, офицер!

Анри постарался аккуратно высвободить руку, но старикан вцепился в него как клещ. Оценив силу морщинистой ладони, он смирился.

— Слушаю вас.

— А вот скажите мне, офицер, — его руку дед так и не выпустил. — Что у вас наверху приключилось?

Сделав над собой усилие, Анри сумел сохранить невозмутимое выражение лица.

— Вы о чем, уважаемый?

— Вот только не нужно притворяться идиотом! — фальцетом заголосил старик. — Думаете мы тут сидим и ни о чем не догадываемся, да? Все уже в курсе, что ваш хваленый флот облажался, вы проворонили аспайров, ведь так?!

На крики стали оборачиваться люди, и оказавшись в центре внимания, взбалмошный старик усилил натиск.

— Вы думаете, мы слепые и не видим неба? Суборбитальные рейсы отменили, а как не поглядишь, с космопортов постоянно взлетают корабли. Целые семьи внезапно срываются с места, и ни с кем не попрощавшись, якобы уезжают в другие города. Как бы не так, это вы спасаете избранных! У моего старшего сына был друг, физик, так сначала забрали его, на Луну, а недавно якобы туда же отправилась его жена и дочки. Девочкам еще совсем крохи, кто их отпустит жить на Луну, офицер?

Теперь на Анри скрестилось множество взглядов, прожигавших его не хуже лазеров главного калибра. Он стоял, и не знал, что ответить. Инструкции ему дали предельно ясные, он был обязан сохранять в тайне сам факт присутствия аспайров в системе. Но судя по лицам людей, подобные мысли посещали многих. И тут Анри понял, что вот уже три недели он не имел ни малейшего понятия о происходящих на Земле событиях. Да, военная цензура бдила, но шила в мешке не утаишь.

Со всех сторон нарастал глухой ропот, готовый в любой момент смениться истерическими выкриками и проклятьями. Толпа медленно смыкалась вокруг, и впервые в жизни, Анри пожалел, о том, что не носит с собой положенный по должности пистолет. И тут же ужаснулся своим мыслям, неужели он стал бы стрелять в безоружных людей?!

— Все вы одним миром мазаны, все молчите до последнего, а нам что делать? — дед ткнул пальцем в молодую женщину с ребенком на руках. — Вот ей с дитем, что делать? Если чужие пришли, то куда ей прятаться, кто ее защитит?

Анри опустил глаза, слова старика вызвали в нем чувство глубочайшего стыда. Что он мог ответить? Что только что вернулся из боя, где всеми силами пытался остановить прорвавшегося врага? Или рассказать про то, как исчез в сияющей вспышке ядерного взрыва его друг? Как пошел в безнадежную атаку такшип с коротким позывным «два-пятый»? Все это не имело никакого значения, старик был прав, флот не выполнил свою задачу. И совсем скоро, на головы этих пассажиров посыплются бомбы аспайров.

— Эй, а ну ка разошлись! — сквозь толпу, безжалостно расталкивая пассажиров, пробивались оба дежуривших у входа полицейских. — Разошлись я сказал!

Они явно задействовали мускульные усилители противоударных костюмов, с легкостью отбрасывая в сторону тех, кому не повезло оказаться на их пути. Увидев прибывшую к Анри подмогу, старик закричал еще громче.

— Власти только и могут, что затыкать нам рот силой! Гибель близка, а они вместо того, чтобы спасать население, лишь спускают на нас своих псов!

Полицейский сержант без лишних сантиментов ткнул старика шоковой дубинкой под ребра. Разрядник он не включил, но деду хватило и этого, придержав за шкирку обмякшего крикуна, сержант обернулся к толпе.

— Кому еще непонятно?! В камеру захотели, так это я быстро организую!

Он демонстративно активировал шоковую дубинку. Треск разряда моментально отрезвил толпу, несколько человек испуганно вскрикнули, и тогда, напарник сержанта медленно пошел прямо на них. Этого люди уже не выдержали, опасливо косясь на грозную фигуру, народ стал разбредаться по залу.

Удовлетворенно хмыкнув, сержант сунул все еще находящегося в отключке старика, и повернулся к Анри.

— Вы бы господин майор шли себе побыстрее, народ нынче нервный, не ровен час опять с расспросами пристанет. Вам собственно куда нужно?

На этот раз «майора» Анри проглотил. Как бы там ни было, копы выручили его из крупной неприятности, истерика деда упала в благодатную почву, до смертоубийства дело конечно бы не дошло, но разбить лицо ему могли. За спасение от мордобоя, Анри был согласен недолго побыть майором. С него не убудет.

— Спасибо за помощь, сержант. Не проводите до проката турбинников?

— Проводим, — усмехнулся сержант. — Сейчас только вот этого старого пня отведем куда положено, и проводим. Подождите нас здесь, хорошо?

Перед тем, как ответить, Анри на всякий случай окинул зал взглядом. Большинство пассажиров злобно косилось на него, но похоже, что вмешательство полиции здорово охладило их пыл. Пожалуй, дальше бросаемых шепотом проклятий дело не зайдет.

— Конечно подожду, а заодно жене позвоню, — улыбнулся Анри.

— Удачи, — буркнул сержант, и кивнул напарнику. — Потащили, давай, экстремиста.

Придерживая начавшего слабо трепыхаться дедка, копы двинулись ко второму выходу. Анри с сомнением посмотрел им вслед, и дождавшись, пока те выйдут, снова отыскал ту высокую брюнетку в сарафане.

Она стояла на прежнем месте у колонны, похоже всеобщей истерии она не поддалась. Анри посчитал это добрым знаком, и молодцевато кинул руку к виску.

— Добрый вечер, сударыня.

Вопреки его опасениям девушка благосклонно улыбнулась.

— Здравствуйте.

Обрадовавшись, Анри улыбнулся в ответ, выбрав из доступного арсенала улыбок самую теплую.

— Сударыня, вы не могли бы одолжить свой телефон. Мой коммуникатор не подключен к гражданским сетям, а мне очень нужно позвонить.

— Ой, конечно, — под его улыбкой девушка зарделась, и стянула с запястья украшенный изумрудами браслетик. — Давайте я наберу вам номер.

Анри паршиво запоминал номера, но личный код своей жены он умудрился запомнить еще на первом свидании. И за все прошедшие годы из памяти не выветрилось ни единой цифры. Явно впечатленная тем, как он по памяти оттарабанил длинную буквенно-цифровую комбинацию, брюнетка с третьей попытки набрала код, и вдруг ойкнула, уставившись в видимую ей одной плоскость экрана.

— Ой, а он сеть потерял.

Удивленный не меньше ее, Анри вытащил свой коммуникатор, как раз, когда тот сообщил.

— Потерян несущий сигнал, прошу выйти на открытое пространство для установки связи со спутниками.

На памяти Анри, подобное случалось впервые. Обычно коммуникаторы, как военные, так и гражданские, поддерживали связь со спутниками, а внутри помещений подключались к локальным ресурсам сети. У них тут что, нет сети?

Сразу забыв о симпатичной соседке, он закрутил головой, пытаясь понять, что же случилось со связью. И удивился еще больше, увидев прямо перед собой здоровенный потухший экран, где минутой ранее светилось расписание полетов. Похоже, одной только потерей связи дело не ограничивалось.

…Когда прервалась подача энергии, в аэропорту Порта Дугласа включился аварийный генератор. Его мощности хватало на подсветку полосы, работу радаров, и обеспечение минимальных потребностей навигационных систем. Все прочее хозяева частного аэропорта подключать к аварийному генератору посчитали излишним. Как всегда балом правила экономическая целесообразность. А вот почему не подключились аккумуляторы базовых станций, вопрос оставался открытым…

Капитан первого ранга Франциско Альседо вернулся на флагман отряда в самом мерзком расположении духа. Совещание командиров дивизий затянулось на долгие семь часов, как будто, кроме пустой болтовни во флоте больше не осталось занятий. Все семь часов он мог описать одной короткой фразой — «У нас нет ресурсов, поэтому будьте любезны изыскивать собственные резервы».

Из шести фрегатов дивизии Альседо, четыре только что сошли со стапелей Лунных верфей. И степень готовности всех четырех едва дотягивала до девяноста процентов. До войны, корабли с девяностопроцентной готовностью достраивались еще в течении двух-трех месяцев, а потом столько же проходили ходовые испытания и стрельбы.

А ему приказали ввести их в строй к середине декабря, менее чем за месяц! Альседо все понимал, но не мог сотворить чудо. И до хрипоты доказывал ошибочность данной стратегии. С военной точки зрения Землю они уже потеряли, разумнее всего в таких обстоятельствах было увести оставшиеся корабли в колонии, и там ковать новый меч человечества. Его не стали слушать, навесив ярлык пораженца.

Поэтому, добравшись до своей каюты, Франциско потребовал порцию красного вина, и включил любимую композицию Хань Ши «Огненное небо». Древний композитор, в юности воевавший на стороне Альянса, к зрелости повернулся к культуре предков, черпая вдохновение в старых напевах Поднебесной. Хотя «Огненное небо», насколько помнил Альседо, музыкант посвятил падению Гонконга.

Из скрытых в стене динамиков зазвучали напевные печальные аккорды. Альседо глотнул вина, и не спеша подошел к консоли. За время совещания накопилось пара десятков срочных сообщений, рапортов, жалоб. Вбивая пароль, он с тоской подумал, насколько же проще служилось капитаном одного единственного корабля. Теперь таких кораблей у него имелось целых шесть штук.

Так и есть, на сервере для него нашлось аж тридцать восемь срочных сообщений. Сделав еще один глоток, Альседо стал сортировать почту. Рапорт командира «Геррико» о нестабильной работе маршевого двигателя, запрос интендантской службы насчет потребных эскадре объемов рабочего тела, рапорт командира «Церама» об убытии в краткосрочный отпуск, жалоба службы безопасности «Сан Диего»…

— Какой к черту отпуск?! — зарычал Альседо, возвращая на экран рапорт капитана третьего ранга Беллара. Наскоро проглядев рапорт, он грязно выругался, и закашлявшись, обратился к компьютеру. — Комп, соедини меня с заместителем начальника медицинской службы «Сан Диего».

— Связь установлена.

С консоли на Альседо уставился заспанный, плохо выбритый капитан второго ранга.

— Слушаю вас, кап раз, — вымученно улыбнулся Ханникат.

— Любезный, вам погоны не жмут? — начал вместо приветствия Альседо. — Вы чем думали, кап два?

— Простите? — наморщил высокий лоб Ханникат.

— Ознакомьтесь, — Альседо скинул ему рапорт Беллара.

Прочитав его, Ханникат схватился за голову. Тогда, с утра, он действовал на автомате, но теперь, вникнув в детали, понял, какую заварил кашу.

— О господи, его нужно срочно отозвать обратно!

— Спохватились, — осуждающе поморщился Альседо. — Капитан, я доложу о вашем самоуправстве по команде.

— Я все понимаю, но поймите и вы меня, — начал оправдываться Ханникат. — Я двое суток без сна, у нас каждый день приходят новые экипажи, мы с ног валимся…

— Мне плевать на ваши трудности, у меня своих хватает, — оборвал его излияния Альседо. — Вы сейчас же свяжитесь со штабом «Сан Диего», и отзовете обратно ваше предписание, понятно?

— Сейчас все сделаю, — заторопился Ханникат, — и даже помогу решить вопрос с обратным транспортом на орбиту!

— Это проще сделать мне, — отмахнулся от его инициативы Альседо. — Честь имею!

Дальнейших оправданий Ханниката он слушать не стал, отключил связь, и достал из кармана коммуникатор. Злополучного Беллара следовало немедленно вернуть на «Церам». Выбрав из списка абонентов капитана Беллара, Альседо нажал кнопку вызова, и удивленно моргнул, увидев на экране надпись «Абонент находится вне зоны действия сети».

— Что за чертовщина, — выпучил глаза Альседо. — Комп, где находится капитан третьего ранга Анри Беллар?

— Последнее известное местонахождение, зал ожидания гражданского аэропорта Порт Дугласа, одиннадцать минут назад. В настоящее время сигнал его коммуникатора отсутствует.

— Комп, продолжай его вызывать, свяжись с гражданскими властями того района.

— Выполняю.

Выведя на экран карту Порт Дугласа, Альседо принялся искать способы вернуть Беллара обратно…

Оглядевшись, Анри понял, что никто кроме него в зале еще не заметил отключения света. После вмешательства полиции, пассажиры, разбившись на мелкие группки, уже не решались на активные действия. Без лидера гражданские ограничивались злобными взглядами, да перешептываниями. Увлеченные этим занятием, они пока просто не обращали внимания на потухшие экраны. Солнце стояло еще высоко, и света в зале хватало, значит паники пока можно было не опасаться. Но в любом случае, ему требовалось выйти наружу, туда, где коммуникатор увидит спутники. Он терпеть не мог оставаться без связи.

Потратив пару секунд на выбор, в какую дверь податься, Анри направился к выходу в город. Торчать на взлетном поле до возвращения копов ему не хотелось, кораблей за прошедшие месяцы он насмотрелся до тошноты. Лучше уж побродить по скверу на привокзальной площади, ведь возле любого вокзала всегда есть сквер. Подышать свежим воздухом, ощутить позабытые ароматы листвы и цветов. У него будет всего полторы недели на эти простые человеческие радости, а до следующего отпуска он скорее всего не доживет. Второй раз выйти живым из боя с аспайрами Анри не надеялся.

Сзади окликнули.

— Подождите, офицер.

Его догоняла давешняя брюнетка. Анри замедлил шаги, дожидаясь, пока она поравняется.

— Да?

— Вы хотели позвонить жене? — она протянула ему украшенный стразами коммуникатор. — Давайте выйдем на улицу.

— Спасибо! — Анри принял коммуникатор, как истинную драгоценность. — Вы не представляете, как я вам благодарен!

— Представляю, — погрустнела брюнетка. — Мой жених служит возле Юпитера, и от него нет вестей вот уже три недели.

Анри сбился с шага.

— Где он служил? — от волнения Анри не заметил, как употребил прошедшее время.

К счастью, погрузившись в воспоминания, девушка его оговорки не заметила.

— Техником на Ганимеде, — судя по ее затуманенному взгляду, вспоминала она отнюдь не место службы своего жениха. — В ноябре он прислал мне последнее письмо, и с тех пор, как обрезало. Я звонила в представительство флота, там мне сказали, что на Ганимеде возникли какие-то проблемы со связью. Все бы нормально, но у меня есть пара подруг, которые тоже встречаются с военными. И от их бойфрендов тоже не было вестей с начала ноября, а они-то служат у Земли. И теперь вы, с военным коммуникатором, который не подключен к общей сети.

Стыдясь самого себя, Анри опустил глаза, долг требовал солгать, сохранить в тайне скорый прилет аспайров, но глядя на эту девушку, подругу брата по оружию, он не мог врать. Но и сказать правду ему не позволяла жалость. Аспайры расстреляли поселения на Ганимеде, и скорее всего, ее жених погиб вместе с остальными жителями Джекпота.

На них по прежнему пялились, и Анри взяв девушку под локоть, увлек ее на улицу, под ласковое декабрьское солнце. Там, отойдя на подальше от нескольких любопытных зевак.

— Мы сейчас на казарменном положении, — мягко начал он. — В Солнечную систему вторглись значительные силы аспайров, и сейчас флот готовится отразить удар.

Девушка остановилась, как вкопанная.

— Как аспайры? Много?

— Много, — подтвердил Анри. — И чтобы не возникло паники, военная цензура пресекает любые утечки информации. Рассказывая вам это, я уже нарушаю целую кучу инструкций. Поэтому простите, больше я вам не скажу ничего. Вы позволите связаться с моей женой?

— Да, конечно! — воскликнула девушка. — Ведь она тоже ничего не знает?

— Пока ничего, — кивнул Анри. — И если вы не против, я отойду в сторонку.

Не дожидаясь ее разрешения, Анри отошел в тень здоровенной акации, и по памяти набрал номер Марси.

Телефон долго не отвечал, Анри уже начал беспокоиться, как вдруг экран посветлел, и на нем появилось изображение их гостиной. Жена в поле зрения камеры не попала, но ее голос он узнал моментально.

— Слушаю вас.

Его сердце екнуло, на миг пропустив такт, и вытянув руку с коммуникатором, так, чтобы его лицо четко попало в кадр, он тихонько произнес.

— Здравствуй солнышко.

С той стороны экрана раздался вскрик, и наконец-то показалась его жена, закутанная в банное полотенце.

— Анри, господи, ты где?!

— В Порт Дугласе, это в нескольких сотнях километров от тебя, на восточном побережье.

— А почему звонишь с этого номера? — удивилась Марси, и шутливо добавила, — он зарегистрирован на какую-то Сандру, ты завел себе подружку, космонавт?

Улыбаясь, Анри смотрел на любимое лицо. Марси опять сменила прическу, она меняла ее каждый раз, когда волновалась. Она могла нарастить длинные волосы просто от того, что ей предстояло важное интервью, или сделать укладку из-за выволочки главного редактора. Марси как говорила ему, что меняя имидж, она вводит проблемы в заблуждение, заставляя их искать другую, не похожую на нее женщину. Анри нравилась эта привычка.

— Марси, милая, я все тебе расскажу, как только доберусь до дому.

— Хочешь, я прилечу за тобой? — она что-то набрала на экранной клавиатуре, как обычно смешно наморщив лобик. — Подождешь меня пару часов?

— До Порта Дугласа не так и уж близко, — с сомнением произнес Анри.

— Да ерунда, у меня есть знакомый в дорожной полиции, если что, он прикроет. Сейчас с авиаперелетами черт те что творится, дальние рейсы отменили, и местные линии перегружены. Да и цены на энергию взлетели, хорошо, что я нашей машиной почти не пользуюсь, так что накопитель полон. В общем, решено, жди меня там, я скоро буду!

Она вдруг лукаво подмигнула, и на миг распахнула полотенце, едва не ослепив его белизной незагорелого тела. Загар никогда не держался на его рыжике долго… Анри сглотнул, и проклиная маленький экранчик, поднес коммуникатор ближе. Заметив это, Марси прыснула в кулачок, и показав язык, снова завернулась в полотенце.

— Продолжение при личном контакте, господин капитан-лейтенант.

— Капитан третьего ранга, милая, — слегка охрипшим голосом похвастался Анри. — Мне передали под командование «Церам».

— Ух ты! — деланно восхитилась она. — Еще немного и я стану адмиральшей!

Анри засмеялся, вызвав недоуменные взгляды зевак, и резко осекся, уловив пульсацию одетого на запястье коммуникатора. Тот наконец-то поймал спутники, и снова вышел в сеть. Очень не вовремя!

— Милая, прости, у меня звонок по службе.

— Да ничего страшного, ты главное положение камеры не меняй, я хоть посмотрю на тебя.

Виновато улыбнувшись, он коснулся сенсора на браслете, и отставил руку с дамским коммуникатором так, чтобы Марси могла видеть его профиль.

— Беллар на линии.

В воздухе над браслетом развернулся небольшой подрагивающий экран, с которого на Анри уставился разъяренный командир дивизии.

— Вот ты где! Почему не выходил на связь?!

— Был в здании аэропорта, а там отключили свет, — пожал плечами Анри. — Как только смог, вышел на улицу, где ловят спутники. Вы прочли мой рапорт, сэр?

— Прочел, и уже вставил кое кому по первое число! Значит так, Беллар, отпуск отменяется, бери руки в ноги и мотай на взлетное поле, там тебя ждет «Мул» с бортовым номером L-7411. По прибытии доложишься!

— Есть сэр, — упавшим голосом ответил Анри.

— Конец связи, — рыкнул Альседо, и экран исчез.

В сердцах, Анри пнул ни в чем не повинный поребрик. Да что ж за судьба такая, поманив надеждой, она тут же ее отобрала. Ну почему комбриг спохватился так быстро, почему не через три, ну хотя бы через два часа! Хоть на секунду прижать к себе Марси, ощутить ее запах, нежность кожи, и все, после этого он был согласен умирать.

— Анри, — тихо позвала его жена. — Я так понимаю, ты не приедешь?

— Да, милая, — с горечью сказал он. — Видимо случилась какая-то ошибка, кто-то напутал, и меня отправили вниз. Мы ведь на казарменном положении, солнышко.

Марси тихонько шмыгнула носом.

— Анри, что случилось, почему ты вернулся, вы же уходили к Иллиону. Что вообще происходит?

Еще раз оглянувшись на зевак, Анри понизил голос.

— Милая, у меня совсем мало времени, слушай меня внимательно! В солнечной системе аспайры, их много, и они летят к Земле, остановить их мы не сможем. Во второй половине декабря вас будут бомбить, так что снимай со счетов все деньги, и купи в горах неподалеку от вашего убежища туристический домик, я помню, они там продавались. На остатки средств создай стратегический запас еды, лекарств, всего, чтобы протянуть несколько лет. Я обязательно придумаю способ, как вытащить тебя в колонии!

Он всегда поражался характеру своей жены. Вот и сейчас, Марси не стала устраивать истерику, как поступило бы большинство женщин. Выслушав его сбивчивую речь, жена лишь немного побледнела, но тут же взяв себя в руки, переспросила.

— Это случится через месяц?

— Может и быстрее, все зависит от того, пойдет ли флот аспайров сначала к Марсу, и сколько он там пробудет. Я думаю у нас в запасе от трех до пяти недель, не больше.

Помрачнев, Марси опустилась на белоснежный диван посередь гостиной. Камера послушно следовала за ней объективом.

— Господи, как же не вовремя.

— Все будет хорошо, милая, — неуклюже постарался успокоить ее Анри. — Ваше убежище отлично замаскировано, кому придет в голову бомбить горы Макдоннелл, на Земле хватает целей и повкуснее.

И тут выдержка изменила Марси, всхлипнув, она вскочила с дивана, и подбежала вплотную к камере.

— Господи, ты же совсем ничего не знаешь!

— Не знаю что? — опешил Анри.

Марси горько засмеялась.

— Анри, я беременна.

Сначала Анри не уловил смысла произнесенных слов, уж слишком неожиданно прозвучало это признание. Замолчала и Марси, прижав кулачок к губам, словно сама испугавшись сказанного. Наконец Анри опомнился, и неожиданно для себя расплылся в широкой счастливой улыбке.

— Беременна?

— Да, на третьем месяце, я отправляла тебе сообщение, но ты его уже не получил.

— Нам отрубили внешний трафик, — поморщился Анри, и снова улыбнулся. — Солнышко мое, как же я рад это слышать, ты даже не представляешь!

— Чему радоваться, Беллар? — остановила она его. — Ты готов выпустить в этот мир нашего малыша?

— У нас будет сын? — не к месту спросил Анри.

Марси кивнула.

— Да, сын.

Глупо улыбаясь, Анри вдруг подумал, что теперь ему не страшно и умирать. Он оставил после себя того, кто пойдет дальше. Своего сына.

— Мои родители в курсе?

— Даже мои еще не знают, — Марси села обратно на диван. — Милый, я не уверена, что сейчас стоит рожать.

Марси замолчала, ожидая его реакции, а он стоял, и лишь беззвучно разевал рот. Доводы вертелись в голове, но он отбрасывал их один за другим. В чем-то жена была права, ему самому не хотелось приводить своего ребенка в такой мир. Родиться и расти во время войны, на разрушенной и выжженной бомбардировками Земле, нет, не такого будущего он хотел своему сыну. Но возможно, и почти наверняка, это был его последний шанс оставить кого-то после себя.

— Марси, — после долгой паузы начал он. — Ради меня, оставь нашего ребенка. Пожалуйста, это очень важно для меня.

Он снова замолчал, не в силах подобрать слова. Марси сидела, поджав под себя ноги, смотря на него с каким-то всепонимающим выражением лица. Как Мадонна на своего новорожденного младенца. И это ее взгляд дал ему надежду. Наконец Марси ответила.

— Я знала, что ты так скажешь. К тому же, срок уже двенадцать недель, поздновато делать аборт.

— Так ты оставишь? — робко спросил Анри.

— Ну конечно мой космонавт, — печально улыбнулась она. — Но за это ты должен пообещать вернуться к нам, слышишь!

— Слышу! — радостно заорал на всю площадь Анри. Он и так привлекал к себе внимание прохожих, а теперь на него стали пялиться и вовсе не стесняясь. Но ему было плевать. — Я люблю тебя, родная!

Его коммуникатор пронзительно пискнул, напоминая о времени, штаб дивизии успел загнать в него информацию о вылете «Мула». Марси, отлично разбиравшаяся во флотских порядках, это заметила.

— Тебе пора, да?

— Да милая. — Погрустнев, Анри направился к ожидающей в сторонке девушке. — Это не мой телефон, его нужно отдавать.

Услышавшая последнюю фразу брюнетка замахала руками.

— Оставьте себе, вам он нужнее! — она тяжело вздохнула. — Может быть и моему Паоло кто-нибудь одолжит телефон. Я так по нему соскучилась.

— Спасибо вам! — с чувством поблагодарил Анри. — Сколько с меня?

— Идите, — отмахнулась от него брюнетка. — Идите воюйте, а когда вы их разобьете, то можете считать, что долг погашен.

Анри прижал свободную руку к сердцу, и коротко поклонился, выражая признательность. «Мул» скоро улетал, а девушка только что подарила ему еще несколько минут общения с женой. Наверное это была их последняя беседа.

Выпрямившись, он насколько мог быстро пошел в обход здания вокзала. Судя по темному экрану над входом, подачу электричества еще не восстановили, и связь внутри отсутствовала. А значит, нужно было искать обходной путь, какую-нибудь транспортную проходную, через которую он мог пройти, воспользовавшись флотским допуском.

Прихрамывая от ноющей боли в мышцах ног, Анри старался держать телефон максимально ровно. Почему-то в голове вертелось, что беременные подвержены частым головокружением, и дерганье на экране в гостиной может спровоцировать такой приступ у его жены.

— Марсик, вот еще что, ты с родителями заранее сними номер в ближайшем к убежищу отеле. Я думаю, что правительство будет скрывать до последнего, и когда сообщит, начнется паника, вы можете не успеть добраться в срок.

Она деловито кивнула.

— Все будет в порядке, дорогой. Я больше за тебя волнуюсь.

Анри постарался улыбнуться.

— Да все со мной будет в порядке, я же обещал! И помни, что тебе нельзя волноваться, давай лучше придумаем имя нашему сыну.

Но им пришлось прерваться, транспортная проходная обнаружилась сразу за углом. Анри увидел одноэтажный пластиковый домик с прозрачными стенами, и скучающего у открытого шлагбаума полицейского сержанта. Практически двойника того, что сначала нахамил, а потом выручил его. Разве что, вместо противоударного костюма, на этом красовалась обычная полицейская форма. Он даже не надел бронежилета.

Не доходя нескольких метров, Анри остановился, и посмотрел в камеру телефона.

— Солнышко, подожди немного, мне нужно пройти на взлетное поле.

— Хорошо, милый.

Засунув телефон в карман брюк, Анри подошел к скучающему сержанту, и сунул тому под нос удостоверение.

— Офицер, мне нужно попасть на поле.

Тот даже не удосужился открыть глаза, пробурчав под нос.

— И чего бы тебе через зал ожидания не пройти, а?

— Распоясались, — мрачно прокомментировал Анри. — Сержант, будьте любезны меня пропустить!

Полицейский наконец-то соизволил посмотреть на собеседника, изменился в лице, и вскочил, одергивая форму.

— Виноват, господин майор!

— Да вы что, сговорились все? — простонал Анри. — Какой я вам майор?

— Э… — тупо протянул сержант. — А кто?

— Неважно, — отмахнулся от него Анри. — Так вы меня пропустите?

Сержант наморщил лоб, покосился на удостоверение, и отступил в сторону.

— Да проходите конечно… — он замялся, недоуменно вглядываясь в знаки различия Анри.

— Капитан третьего ранга, — подсказал ему тот.

— Проходите, господин капитан третьего ранга!

Усмехнувшись, Анри прошел мимо него, и немного отойдя, достал телефон из кармана. Марси, прекрасно слышавшая разговор, не удержалась от ехидного вопроса.

— Господин майор, да?

— Солнышко, что ты хочешь от провинциального копа? Да черт с ним, давай лучше придумаем имя нашему сыну! Как насчет Этьена? — Анри бессознательно замедлял шаги, но «Мул» все равно приближался слишком быстро.

— В честь твоего прадеда? — обижено надула губки Марси. — Ну так не честно, галл ты мой.

— Вот именно, что галл! У нас, Белларов, сильна память об исторической родине, я тебе про это говорил.

— Говорил, — признала Марси.

— Ну так, ты согласна на Этьена?

— Ну что с тобой делать, — Марси сдалась на удивление быстро, он ожидал гораздо большего сопротивления. Готовился к нему давно, еще до того, как они подали заявление о вступлении в брак.

— Этьен Беллар, — Анри произнес это вслух, смакую звучание имени своего будущего сына. — Я люблю тебя, Марсик!

— Я тоже тебя люблю, мой космонавт, — голос Марси был наполнен нежностью и печалью, — как хорошо, что ты смог мне позвонить.

— Благодари растяпу по имени Ханникат, при случае поставлю ему выпивку. — Анри подошел к еще не остывшему после посадки «Мулу». — Мне пора, любимая.

Марси встала, и приблизившись вплотную к камере, распахнула руки, так словно хотела обнять его через экран.

— Ты только вернись.

— Я вернусь за вами! — твердо пообещал Анри. — Ждите меня!

Она коснулась губами камеры, и тут же отключила связь. Марси не любила долгих прощаний.

Облокотившись об поручень трапа, Анри простоял с закрытыми глазами несколько долгих минут. Счастье переполняло его. И пусть это был всего лишь звонок, все равно, ему несказанно повезло. Он говорил с любимой женой, узнал о скором отцовстве, таких счастливчиков сейчас во флоте можно было пересчитать по пальцам.

Но нужно было идти, коммуникатор верещал с занудной периодичностью, напоминая о скором запуске. Судя по следам возле «Мула», здесь уже побывали заправщики, а значит, челнок ждал только его. Вздохнув, Анри полез по трапу.

Пилот по прежнему сидел спиной ко входу в рубку. Услышав, как в люк протиснулся Анри, он не разворачиваясь, хмыкнул.

— Да, мужик, короткий же у тебя выдался отпуск.

Биржевые сводки пугали. Несмотря на строжайшую цензуру, среди брокеров разрасталась паника, и всей мощи государственных резервов уже не хватало для удержания основных биржевых индексов. Лига стояла на пороге финансового краха.

— В настоящий момент у населения скопились значительные средства, — министр финансов Даниэль Банч на секунду прервался, чтобы сделать глоток минералки, — и будучи выброшенные в обращение, они раскрутят маховик инфляции. С нашим нынешним уровнем производства, мы не сможем обеспечить товарами и десятую долю этих средств.

— Ваши предложения? — сухо перебила его аш-Шагури.

Отточенным движением, Банч подал ей листок электронной бумаги.

— Здесь краткий список потребных мер. Развернутый доклад уже отправлен вашему секретарю.

Аш-Шагури развернула листок, и от ее касания, на нем проявилось несколько абзацев текста.

— Вы уверены, что без замораживания вкладов нам не обойтись?

— Абсолютно, — кивнул министр. — Более того, я рекомендую немедленно ввести централизованное распределение продовольствия.

— Даже так? — приподняла бровь аш-Шагури, — а я всегда считала, что вопросами распределения еды ваше ведомство не занимается.

Выдержав ее взгляд, Банч спокойно пояснил.

— Искоренить черный рынок нам естественно не удастся, но введение карточной системы позволит складировать излишки для дальнейшего распределения. Я читал выводы военных, они не исключают возможности орбитальной бомбардировки, а это грозит нам потерей урожая в следующем году.

— Я учту ваши доводы, министр, — сухо прервала его аш-Шагури, — и сообщу о принятом решении.

— Это еще не все, госпожа президент. Отдельно я хотел бы обсудить с вами проект срочного оборонного займа, который…

Договорить он не успел, на терминале перед аш-Шагури появилась метка срочного сообщения. Жестом остановив его, президент вчиталась, и помрачнев, вызвала секретаря.

— Жак, найди мне Фоулера.

— Будет исполнено, госпожа президент, — отозвался из скрытых динамиков Жак.

Отдав распоряжение, аш-Шагури выпрямилась в кресле.

— Господин Банч, о военном займе мы поговорим с вами позже, а сейчас прошу извинить меня.

Министр финансов скривил тонкие губы, и коротко поклонился.

— Как вам будет угодно, но дело не терпит отлагательств.

— У меня все дела не терпят отлагательств. Если хотите, можете подождать в приемной.

— Я так и сделаю. — Банч демонстративно положил планшет на край стола, и тщательно выровняв его параллельно краю, направился к выхожу. Отвязаться от него не было никакой возможности, своей настырностью, Уильям Банч напоминал кровососущее насекомое.

Отгоняя посторонние мысли, Салия тряхнула головой, разметав по плечам непокорные волосы. Банч подождет, а вот веерные отключения электроэнергии ждать не могли. Ко всем ее проблемам добавилась еще одна.

— Госпожа президент, — отвлек ее Жак. — Министр энергетики на линии.

К своему нынешнему положению Энрике Фоулер поднялся из простых работяг. Устроившись работать сразу после школы, на колледж он сумел накопить лишь к двадцати пяти годам, но обладая светлым умом и богатым практическим опытом, по его завершении был рекомендован на стипендию в Массачусетский технологический институт. Где уже после третьего курса завоевал авторитет среди студентов и преподавательского состава. Ему пророчили научную карьеру, но получив диплом, Фоулер предпочел вернуться к практической работе.

И не прогадал, уже в тридцать шесть, он занимал должность технического директора Азиатской энергетической кампании, а в сорок получил предложение работать на министерство энергетики Земли. Министром он стал в сорок семь.

Выглядел Фоулер под стать своему происхождению. Грубое, обветренное лицо, виднеющаяся из небрежно распахнутой рубашки красная шея, короткий ежик седых волос. Вылитый работяга с орбитальных заводов. Положение не спасал даже накинутый на плечи дорогой пиджак от Карактере, на Фоулере он смотрелся не лучше спецовки.

— Госпожа президент? — вопросительно пробасил Фоулер.

— Министр, доложите о ситуации в Австралии и на восточном побережье Южной Америки?

Фоулер болезненно поморщился.

— Паршивые там дела, госпожа президент. Нам пришлось временно прервать подачу энергии с «Дельты-7», и на это время мы задействовали резервные мощности «Тукуруи», но они не обеспечивают и половины нынешнего уровня энергопотребления. Ну а в Австралии у нас классическое веерное отключение. Там из за перегрузки вышла из строя узловая подстанция, и когда нагрузку перераспределили на соседние, они накрылись следом.

Слушая министра, аш-Шагури разглядывала обновляющуюся в реальном времени картинку потребления энергии. Некоторые районы планеты горели тревожным алым цветом, в Южной Америке чернота отключения протянулась вдоль всего восточного побережья, а в Австралии обесточенной оказалась добрая половина материка.

— Напомните мне, почему вы отключили «Дельту-7»? — наморщила лоб аш-Шагури.

— «Дельту-7» мы не отключали, — поправил Фоулер, — ее мощности нам пришлось перекинуть на обеспечение Резервного флота, на большинстве кораблей еще не введены в строй реакторы.

— Хорошо, с Южной Америкой понятно, — сделала пометку аш-Шагури. — Что с Австралией?

— Там все хуже, — Фоулер задумчиво пожевал губами. — На побережье есть два завода по электролизу водорода, и после того, как мы потеряли заправочные станции у Юпитера, их запустили на полную мощность. Как оказалось, при проектировании электросетей мои предшественники такую возможность не учли, сэкономили.

— То есть, вы валите все на предшественников? — нахмурилась аш-Шагури, — насколько я помню, свой нынешний пост вы бессменно занимаете уже девятый год.

С мрачной решимостью, Фоулер придвинулся вплотную к камере.

— Госпожа президент, осмелюсь напомнить, о доктрине разумной достаточности, исходя из которой, мне приходилось выбивать обоснование всех резервируемых мощностей. Удивительно, что подобного не случилось раньше!

Он говорил с такой затаенной яростью, что аш-Шагури ему поверила. Эта доктрина разумной достаточности не нравилась и ей самой, но сенат раз за разом отметал все попытки ее отменить. И это в условиях войны, пусть и вялотекущей по мнению многих идиотов из сената.

— Мистер Фоулер, — смягчилась аш-Шагури, — я лично прошу вас приложить все усилия к ликвидации аварий. И пожалуйста, сделайте все, чтобы подобное не повторилось.

Министр энергетики ответил не колеблясь.

— А вот этого я вам обещать не могу. Мы превысили лимиты нагрузки, и…

— Мистер Фоулер, я не приказываю, я прошу. Земле нужна энергия, у нас и так слишком мало времени, — на консоли замигал огонек нового вызова, и аш-Шагури поспешила закончить разговор. — Ликвидируйте аварию, и доложите по инстанции о выполнении.

— Сделаем, — коротко ответил Фоулер.

Бросив на его обветренное, суровое лицо еще один взгляд, аш-Шагури переключилась на новый звонок. Опять Жак, ее новый, и уже ставший синонимом дурных вестей секретарь.

— Госпожа президент, через пять минут начинается совещание в Адмиралтействе.

— Подключи меня за минуту до начала, — попросила его аш-Шагури. — И принеси чашку крепкого кофе.

Если Жак окажется достаточно расторопным, выпить кофе до начала заседания она успевала. Желание попросить у Жака что-нибудь более эффективное, чем кофе, Салия отвергла сходу, за последние дни она и так злоупотребляла стимуляторами, и опасалась, как бы организм не выработал к ним привычку.

В двери неслышно проскользнул секретарь с подносом, на котором дымилась чашечка «копе лювак». Салии нравился вкус напитка, и она сталась не забыть, как именно производят зерна для этого сорта кофе.

— Спасибо, Жак, — поблагодарила она, принимая чашку. — Можете быть свободны.

Обычно она наслаждалась необычайно мягким вкусом экзотического кофе, чьи зерна перед обжаркой скармливают мелким зверькам лювакам. Но эту чашку она обжигаясь, опорожнила за три глотка, ей хотелось, чтобы адмиралы видели ее предельно собранной, и внимательно следящей за ними хозяйкой.

За все время нахождения на посту президента, лично в подземных штабах Адмиралтейства ей бывать не приходилось. Как верховный главнокомандующий Лиги, аш-Шагури выслушивала ежегодные доклады Комитета Начальников Штабов, да с начала войны пару раз посещала Генеральный Штаб. Но зал заседаний, где собрались флотоводцы, был ей знаком по бесчисленным совещаниям, которые она просматривала и онлайн, и в записи.

По сути, весь зал строился вокруг одного большого круглого стола. Вокруг него, с равными интервалами стояли три десятка мягких кресел, две трети из которых пока оставались незанятыми. И судя по тому, как неумолимо приближалось время начала, отсутствующие примут участие в виде голографических копий, или же просто глядя на зал с экранов. Оно и понятно, большинство флотских торчали сейчас наверху, готовя к бою старые корабли.

Голограммы аш-Шагури недолюбливала еще со времен своей модельной юности. Ей отчего-то казалось, что любая, даже самая совершенная голограмма не отражает внутренней сущности человека. Читать эмоции она предпочитала со старых добрых плоских экранов. А умение читать эмоции много значило в политике, где почти все владели искусством скрывать истинные чувства.

Ее предположение оказалось верным, за пару минут до начала в пустующих креслах стали появляться неотличимые от настоящих фигуры старших офицеров флота. Неотличимые лишь на первый взгляд, Салия каким-то внутренним чутьем всегда могла определить, голограмма перед ней, или живой человек. В этом она не ошибалась, что бы ни вещали рекламные ролики топовых голографических систем.

В виде голограммы проявился и адмирал Флота Масори. В честь сегодняшнего заседания он предстал в парадной адмиральской форме, сменив на нее пустотный скафандр, из которого, казалось не вылезал уже три недели. Но даже в парадной форме Масори выглядел не лучшим образом, впрочем, как и все собравшиеся на это совещание. В преддверии битвы штабы работали на износ.

При виде возникшей на экране аш-Шагури, голограмма адмирала встала с кресла.

— Госпожа президент, мы готовы!

— Я тоже, — кивнула аш-Шагури. — Надеюсь, план, который мы сегодня выработаем, поможет отстоять Землю. Давайте приступать.

Быстро пересчитав собравшихся адмиралов, Масори демонстративно сел, и аш-Шагури с неудовольствием отметила, как голограмма адмирала зависла в нескольких сантиметрах над креслом. Видимо сиденье в кабинете Масори было немного выше, и аппаратура не сумела полностью подстроиться под окружение. Именно такие мелочи ее и раздражали в трансляциях.

— Господа, все в сборе, — руки Масори забегали над невидимым пультом, и над столом загорелось схематичное изображение Солнечной системы. — Для начала хочу довести последние новости из окрестностей Сатурна. Как вы помните, за пределами «Красной зоны» остались четыре крупных корабля аспайров. На перехват одного из них от Сатурна выдвинулась тактическая группа в составе фрегата и дивизиона такшипов. Четыре часа назад они подошли к чужому кораблю на дистанцию полутора световых секунд, после чего тот ушел в прыжок не принимая боя.

— Ожидаемо, — пожала плечами аш-Шагури. — Мне помнится эксперты отговаривали от перехвата тех кораблей.

— И тем не менее полученная информация стоит затраченных усилий, — нисколько не смутился Масори. — Устье канала открылось в девяноста километрах по курсу!

— И что? — недоуменно изогнула бровь аш-Шагури. Она готовилась к дебатам о будущем сражении, а вместо этого Масори тратит ее драгоценное время на какую-то второстепенную чушь!

— Донесение с фрегата «Канны» объясняет сверхъестественную кучность выхода из прыжка. Эти корабли открывают виртуальный тоннель, и держат, пока в прыжок не уйдет весь флот. Это позволяет их ударным флотам сразу после выхода вступать в бой. Ведь их корабли предельно специализированы, и поодиночке практически беззащитны!

— Это может чем-то помочь нам в предстоящем сражении? — аш-Шагури почувствовала страшную усталость.

— Нет, но… — Масори осекся, и махнул рукой помощнику. — Кларк, начинайте.

Над рабочим столом Аш-Шагури повисла такая же как и в Адмиралтействе схема Солнечной системы. Алое пятно флота аспайров уже преодолело половину расстояния от Юпитера до Марса, а разбросанные по всей системе зеленые искорки человеческих кораблей оттягивались к Земле. На первый взгляд их было очень много, и даже вычленив из общей массы чисто военные корабли, аш-Шагури поразилась, насколько же больше у них сил. Ах, если бы все эти зеленые точки были новейшими, построенными уже в ходе войны судами. Тогда они могли рассчитывать пусть не на победу, но на достойный отпор.

Названный Масори поджарый капитан первого ранга, с готовностью встал.

— Силы аспайров приближаются к Марсу с относительной скоростью 438 километра в секунду, и выйдут на его орбиту через одиннадцать суток. Согласно приказу, мы отвели оттуда все наличествующие силы, в результате чего, в настоящее время Марс располагает единственной орбитальной боевой платформой. Мы сняли с нее экипаж, и потому можно считать, что Марс остался полностью беззащитен.

Судя по тону, капитан первого ранга Кларк считал данное решение ошибкой. И Масори это заметил, наградив капитана испепеляющим взглядом, он пояснил, больше для президента, чем для остальных собравшихся.

— Как вы помните, данное решение было обосновано тактическим риском прорыва аспайров к Земле. Из-за текущего расположения планет они могут с одинаковой вероятностью нанести удар и по Земле, и по Марсу. Набранная ими скорость позволяет выбирать место первого удара, так что инициатива на их стороне. Кроме того, если они купятся на видимую беззащитность Марса, мы получим еще несколько дней на усиление обороны.

Высказавшись, Масори кивком позволив офицеру продолжить доклад. Тот, словно и не заметил начальственного гнева.

— Таким образом, все наличествующие силы стянуты к Земле, где мы и планируем провести решающее сражение с аспайрами. Оперативный штаб, под руководством адмирала Флота Масори, предлагает следующую диспозицию.

Он сделал паузу, пока Земля на голограмме приближалась, увеличиваясь в размере. Когда бело-голубой шарик достиг размеров баскетбольного мяча, рядом с ним высветилось четыре зеленых пятнышка. На них-то и указал Кларк.

— Мы предполагаем строить оборону, используя орбитальные платформы в качестве ее узловых точек.

Земля на голограмме начала стремительно расти, до тех пор, пока рядом с ее боком не стало видно маленькую боевую платформу. Насколько помнила аш-Шагури, эти четыре старые боевые станции имели в диаметре около полутора километров. А судя по тому, как на голограмме, буквально в метре от станции появились черточки кораблей, масштаба штабисты по прежнему не придерживались.

На секунду задержавшись возле боевой платформы, изображение вновь отдалилось.

— Имеющиеся корабли мы разделим на три тактические группы. Первая, основная группа, состоящая из новых тяжелых кораблей, и наиболее сохранившихся ветеранов Резервного флота мы разместим в первой точке Лагранжа, где от аспайров их будет прикрывать Земля. В состав группы включили один крейсер, один линейный крейсер, линейный корабль «Потрясатель», на котором будет поднят флаг командующего, один тяжелый крейсер, тринадцать фрегатов, из которых девять новейшие, типа «Котлин», и пять корветов. Вторым эшелоном в данной группе пойдут пять крейсеров из состава Резервного флота.

Кларк снова вернул фокус голограммы на боевую платформу.

— Вторая, самая многочисленная группа, будет расположена позади боевой платформы «Мажино». Сюда мы включили четыре линкора типа «Виктория», три линкора типа «Гегемония»…

Аш-Шагури слушала, как он перечислял списочный состав второй группы, и вспоминала совещание двухнедельной давности, на котором Масори, едва сдерживая ругательства, отозвался о боевых качествах линкоров типа «Гегемония». Из его слов выходило, что с этим ископаемым легко справился бы даже современный корвет. Корабль, вообще-то предназначенный для патрульной службы, и сопровождения особо ценных грузов. Аспайры, те и вовсе, не глядя сметут одряхлевших ветеранов.

— Кроме того, к указанной дате нам обещано подготовить не менее ста десяти переоборудованных сухогрузов с торпедными пусковыми установками. В зависимости от тоннажа, сухогрузы будут нести от четырех, до двадцати снятых с марсианской боевой платформы «Демиургов». Правда следует отметить, что радарные комплексы гражданских кораблей чрезвычайно примитивны, и для успешной стрельбы сухогрузам потребуется внешнее наведение. Его обеспечат два приданных группе разведывательных корабля. Следовательно, в составе второй тактической группы будет насчитываться около двухсот судов.

Кларк обвел глазами аудиторию, словно оценивая произведенное цифрой впечатление, и продолжил.

— Наконец третья группа, из 232 тактических кораблей, будет расположена в резерве, на планетарных аэродромах. Теперь давайте перейдем к предполагаемому развитию событий.

Кларк сделал паузу, чтобы изменить масштаб схемы. Земля съежилась, откатываясь вбок, а с другого края схемы, на нее неудержимо надвигалось ярко алое пятно.

— Мы смоделировали поведение аспайров, исходя из анализа их тактики в сражении у Иллиона. Как вы могли заметить, аспайры практикуют плотные построения с высокой степенью взаимодействия кораблей в ордере. Узкая специализация кораблей делает их более эффективными в выполнении возложенной задачи, но увеличивает общую уязвимость флота.

Алое пятно рывком увеличилось, заняв большую часть объема над столом. Теперь стали видны отдельные корабли.

— Скорее всего, вражеский флот пойдет двумя эшелонами, выдвинув боевые соединения вперед. Мы ожидаем компактную группу, когда все четыре ударных флота смогут поддерживать друг друга огнем, и в случае необходимости прикрывать щитами соседние группы. При любом развитии событий, вне зависимости от того, направятся они сначала к Марсу, или сразу же атакуют Землю, их тактика видится следующей.

Одновременно с его словами, флот аспайров на схеме менял диспозицию, перестраиваясь из походной колонны в боевой ордер.

— Примерно за восемь-девять часов до выхода в зону поражения, они начнут торможение, чтобы максимально использовать свое преимущество в дальности эффективного огня. Как вы помните, наша вторая ударная группа будет расположена на расстоянии восьмидесяти тысяч километров за орбитальной платформой «Мажино». Такое расположение вынудит аспайров сконцентрировать огонь для подавления платформы. Использовав эти восемьдесят тысяч километров для разгона, вторая ударная группа атакует аспайров, вынудив тех вступить в бой. В это время, первая ударная группа, заранее начав разгон из точки Лагранжа, выйдет во фланг аспайров, оказавшись к моменту появления на их радарах в шестидесяти тысячах километров. Это ослабит огневое воздействие на вторую группу, и позволит той выйти на дистанцию уверенного торпедного залпа.

На схеме все выглядело очень красиво. Зеленая масса второй ударной группы притянула к себе весь огонь аспайров, и удар вырвавшихся из-за планеты линкоров пришелся в неприкрытый щитами фланг. В зареве взрывов сразу же исчезло несколько крупных кораблей аспайров, остальные начали спешно перестраиваться, прикрываясь щитами.

— Мы считаем, что аспайры постараются растянуть щиты, прикрываясь одновременно от обеих ударных групп. Это ослабит их защиту, позволив значительной части торпед пробиться внутрь ордера. Сразу после торпедного залпа, гражданские корабли начинают торможение, и выходят из боя. Остальные продолжают сближение, маневрируя таким образом, чтобы оттеснить аспайров под огонь уцелевших орбитальных платформ.

Горя и взрываясь, старые линкоры Резервного флота сближались с аспайрами, а и без того небольшая, еще больше поредевшая первая ударная группа, обогнула аспайров по малой дуге, выйдя им практически в хвост. Аш-Шагури обратила внимание, что даже на схеме ударная группа держится подальше от возможных векторов выхлопа аспайров.

— К тому моменту, наши потери составят не менее шестидесяти процентов. Разумеется, я говорю о безвозвратных потерях — уточнил Кларк, — те, или иные повреждения получат практически все наши корабли. Потери аспайров ожидаются в пределах сорока, сорока пяти процентов. Но в этот момент, мы введем в игру наши резервы. Тактические корабли стартуют на разгонных блоках, и нанесут массированный добивающий удар по врагу.

Создатели презентации изобразили атакующие такшипы похожими на рой надоедливых насекомых. Облако такшипов вырвалось из атмосферы, и буквально окутало беспомощных на близкой дистанции аспайров. Капитан первого ранга Кларк дождался, пока во вспышке взрыва не исчезнет последний аспайр, и резюмировал.

— При разработке данного плана мы учли множество параметров и возможностей, и потому можем считать его достаточно надежным. Нам известны сильные и слабые стороны противника, и мы учитываем реальное положение дел во флоте. Как вы видите, при разработке данного плана Адмиралтейство опиралось на выводы наших аналитиков, и куратор проекта, адмирал флота Масори считает, что должное выполнении поставленных задач дает нам все шансы на победу!

Кларк замолчал, уступая место адмиралу Масори. Тот встал, и почему-то посмотрев на аш-Шагури, обратился к адмиралам.

— Господа, большинство из вас принимало участие в разработке этого тактического плана, поэтому я предлагаю не тратить наше драгоценное время на пустые споры. Если кто-то хочет дополнить выступление капитана первого ранга Кларка, он может сделать это прямо сейчас!

— Разрешите, сэр? — камера тут же захватила говорившего в фокус. Салия увидела довольно молодого, не старше сорока пяти лет худощавого мужчину с явной толикой азиатской крови. На нем был надет рабочий комбинезон с нашивками контр-адмирала, и единственной орденской планкой на левой стороне груди.

— Слушаю вас, адмирал Югай, — Масори казался удивленным, и отчего-то слегка раздосадованным.

Прежде чем адмирал Югай успел открыть рот, аш-Шагури успела запросить о нем краткую информацию. Адмирала звали Денис Югай, и до войны он командовал второй дивизией крейсеров, пока тех не раскидали в разведывательные миссии за границы известного космоса. После его назначили на должность начальника штаба Резервного флота, да там похоже и забыли. Хотя странно, судя по тому, что успела прочесть аш-Шагури, послужной список у адмирала Югая впечатлял. Герой конфликта на Большом Шраме, преподаватель тактики в Академии ВКФ, участник более десятка крейсерских походов по всей территории Лиги. По мнению аш-Шагури, держать такого офицера на заштатной должности было непростительной тратой людских ресурсов.

Но когда адмирал Югай заговорил, причину его опалы аш-Шагури поняла почти сразу.

— При всем уважении, сэр, — с легкой хрипотцой обратился Югай к Масори, — ваша схема сражения может привести лишь к поражению!

— Объяснитесь, адмирал! — тут же набычился Масори. Похоже, этот конфликт имел давнюю историю, заметила про себя аш-Шагури.

— Ошибочна сама стратегия игры от обороны, — Югай встал с кресла, и на этот раз, аш-Шагури поняла, что адмирал присутствует на совещании лично. — Простите, я не захватил с собой презентации, поэтому попробую обрисовать ситуацию своими словами.

— Ну попробуйте, — поморщился Масори, — только покороче.

Взгляды всех офицеров, и реально присутствующих, и голограмм, скрестились на невысоком адмирале. В большинстве взглядов аш-Шагури уловила удивление, смешанное с опаской. В открытую идти против адмирала Масори рисковали немногие. Югай насмешливо оглядел ошарашенных адмиралов.

— Касательно первой части выступления капитана Кларка я в большинстве согласен, аспайры скорее всего будут действовать похожим образом. Но что касается нашей стратегии, я категорически не согласен с предложенным Адмиралтейством планом сражения.

— Это мы уже слышали, — раздраженно прервал его Масори, — говорите по существу вопроса!

Адмирал Югай коротко кивнул.

— Хорошо, я сразу перейду к разбору ошибок. Во первых, порочна сама идея игры от обороны. Этим мы отдаем всю инициативу аспайрам, а уж они, поверьте, сумеют ею воспользоваться! Вторая группа, которую вы хотите разместить на орбите позади станции «Мажино», будет вынуждена ползти под огнем с черепашьей скоростью. Там мало кто может выдать больше полуграва ускорения, считайте сами, насколько они успеют разогнаться, пока аспайры крошат боевую платформу. Вторую группу разнесут в клочья задолго до выхода на рубеж атаки!

В словах Югая, был смысл, аш-Шагури плохо разбиралась в военных вопросах, но чутье ее подводило редко. Странно, что штабные офицеры упустили этот момент. Впрочем, Масори так не считал.

— Вы недооцениваете «Мажино», — нехорошо прищурился командующий. — Ее бронирование выдержит кинетические удары плазмы, а усиленная система ПРО отразит массированный залп их ракетных крейсеров. Именно «Мажино» способна выиграть необходимое для разгона время! Как вы помните, активный участок траектории вражеских торпед втрое меньше нашего, а значит, чтобы расправиться с платформой, им придется подойти поближе!

Югай вызывающе улыбнулся.

— Им вообще не обязательно уничтожать платформу на первом этапе боя. Прекрасно зная дальнобойность нашего оружия, и погасив скорость чуть раньше, чем мы сможем их достать, они без малейшего риска уничтожат «Мажино», и останутся поджидать вторую тактическую группу. Если я не ошибся в расчетах, к тому моменту ее скорость составит порядка двадцати километров в секунду. Считайте сами, каковы ее шансы добраться до аспайров под огнем четырех ударных флотов!

В глазах у многих офицеров мелькнуло согласие с его словами, но вслух Югая никто не поддержал. Масори же, и вовсе побагровел.

— Вы забываете про первую ударную группу, Югай! Она значительно быстрее, и нанесет удар в самый подходящий момент, когда аспайры потратят первые залпы! Надеюсь, вы помните, что после четвертого залпа их скорострельность падает втрое?

— Вот только первая группа по численности немногим больше штатного ударного флота Лиги, а как помните, — с заметной издевкой скопировал интонации командующего Югай, — в сражении у Иллиона, Первый Ударный был разгромлен за полчаса! Одним единственным флотом аспайров, а здесь у нас их четыре! О какой скорострельности вы говорите, сэр?

Командующий медленно поднялся во весь рост.

— Вы забываетесь, контр-адмирал Югай! Мне надоело слушать ваши бредни, немедленно сядьте на место, и подготовьте объяснительную касаемо вашего вызывающего поведения!

— Я вынужден настаивать, чтобы вы меня выслушали, сэр! — с нажимом произнес Югай. — Ваш план ведет к гибели Земли!

— Я сказал, сядьте! — зарычал Масори.

Аш-Шагури устала слушать их перепалку. Она прекрасно знала о деспотичном характере Масори, но до сих пор он не давал повода вмешаться, но сейчас командующий перегнул палку.

— Остановитесь! — жестко сказала она. — Адмирал Югай, я слушаю ваши предложения!

Замерев с выпученными глазами, Масори несколько раз открыл и закрыл рот, побагровев еще сильнее, став почти свекольного цвета. Аш-Шагури никогда принародно не оспаривала его решения, и это ее вмешательство едва не заставило командующего потерять контроль. Она с отстраненным любопытством наблюдала за отразившейся на лице Масори гамме эмоций. Непонимание, гнев, опаска, адмирал явно не имел за плечами опыта дипломатической работы, которая учит сохранять каменное лицо в любой ситуации.

Лицо же Югая, наоборот, озарилось надеждой.

— Госпожа президент, я предлагаю встречный удар! Разгромить весь их флот мы не способны, и поэтому усилия следует сконцентрировать на втором эшелоне. Выбив их осадные корабли, мы сохраним от бомбардировок Землю, а уничтожив танкеры, помешаем остальным охотиться за разбросанными по пространству заводами.

— Что вы называете осадными кораблями? — решила уточнить аш-Шагури.

Видимо по привычке, Югай щелкнул пальцами.

— Мы идентифицировали все известные типы судов аспайров. Кроме вот тех восьми больших кораблей, и я считаю, что они предназначены для орбитальной бомбардировки.

Вызвав на экран компьютерные модели вражеских кораблей, Аш-Шагури задумчиво покачала головой.

— Большие, много в них можно всего напихать. Итак, адмирал Югай, вы предлагаете прорываться через боевые порядки аспайров. И как вы хотите это сделать?

Контр-адмирал посмотрел на нее очень внимательно, словно оценивая, способна ли она понять его задумки.

— Первую часть предложенного Адмиралтейством плана можно оставить почти без изменений. Кроме такшипов, их следует дооснастить внешними топливными баками, и держать в составе ударной группировки.

— Это возможно? — зачем-то поинтересовалась аш-Шагури.

— Вполне, — кивнул Югай, — ведь они пойдут в составе группы тяжелых кораблей, а те не способны разгоняться быстрее двух гравов. Тросовые системы такое ускорение выдержат.

— Хорошо, что дальше? — удовлетворилась ответом аш-Шагури.

— Ударную группу из наиболее быстрых кораблей и такшипов мы прячем за планетой, остальные размещаются там же, где предлагал адмирал Масори.

— Пока что я не вижу особых отличий вашего плана.

— Сейчас мы до них дойдем, — без малейшего пиетета заверил Югай. — Когда аспайры начнут торможение, обе группы двинутся им навстречу. Чем выше будет скорость сближения, тем больше у нас шансов выйти на рубеж открытия огня.

Краем глаза, аш-Шагури следила за реакцией адмирала Масори. Тот все время порывался вмешаться, но пока что сдерживался. Прочие же офицеры штаба хранили гробовое молчание.

— Значит, вы предлагаете атаковать самим? — уточнила аш-Шагури.

— Иначе нас расстреляют как в тире, госпожа президент. Единственный шанс, это встречный разгон, когда аспайры начнут свой маневр торможения. Если мы начнем раньше, они тут же начнут торможение, и как результат, мы будем дольше выходить на рубеж атаки. Если позже, то просто не успеем набрать скорость, а они наоборот, успеют ее сбросить.

Масори все-таки не выдержал, его голограмма вскочила с места, смешно войдя нижней половиной туловища в столешницу. Самоконтроля он не потерял, но в голосе его явственно прорезались обвинительные нотки.

— Вы говорили, что мой план ведет к гибели? Нет Югай, это ваш план означает гибель всего нашего флота!

Контр-адмирал ответил очень спокойно, явно ожидая этого вопроса.

— Флот мы построим новый, а новую Землю нам взять негде. Встречный бой остается единственным нашим шансом предотвратить бомбардировку Земли, и спасти хоть какую-то промышленность. Исходя из узкой специализации кораблей аспайров, кроме тех восьми бомбардировщиков никто больше не несет атмосферного оружия, а значит, силам противокосмической обороны останется лишь отбиться от пяти сотен истребителей. Тяжело, но не смертельно.

Спокойная уверенность Югая подействовала на всех, даже разъяренный Масори немного утихомирился, и решил зайти с другой стороны.

— Говорите вы красиво, Югай, но что стоит за этими вашими словами? У вас есть расчеты, тактические наработки, схемы взаимодействия в конце концов?

— Да, командующий, есть, — все так же спокойно ответил контр-адмирал. — Разрешите представить?

Прежде чем Масори успел ответить, в их беседу снова вмешалась аш-Шагури.

— Брейк, господа адмиралы! У меня нет времени вникать в чисто военные вопросы. Адмирал Югай, я слышала, что инициатива во флоте наказуема исполнением?

— Так точно, — коротко ответил тот.

Масори, уже сообразивший к чему идет дело, открыл было рот, но остановленный властным взмахом руки, замер, так и не произнеся ни слова.

— В таком случае, я назначаю вас командовать ударной группировкой.

У Масори вытянулось лицо.

— Госпожа президент, это сумасбродное решение и…

Аш-Шагури звонко хлопнула ладонью по столешнице.

— Адмирал не забывайтесь! Как президент Солнечной Лиги, я являюсь верховным главнокомандующим флота. Вашим командиром, адмирал Масори! И если я сказала, что мы принимаем план контр-адмирала Югая, то так тому и быть!

— Но…

— Никаких но, Масори, — резко прервала его аш-Шагури, и снова обратилась к Югаю. — А вам, контр-адмирал, я приказываю как можно быстрее проработать детальный план операции.

— Основные тезисы уже готовы, — кивнул тот. — Мне понадобится не более трех дней на доработку.

— Вот и хорошо, — резюмировала аш-Шагури. — Контр-адмирал Югай, вы назначаетесь командующим группировкой. Через три дня жду вас у себя в бункере с докладом. До свидания, господа.

Попрощавшись, Салия устало потерла виски. Она только что настроила против себя половину Адмиралтейства, и даже не была уверена, что поступила правильно. На Масори работали лучшие штабные офицеры Флота, а Югай обсудил свою стратегию за кружкой пива со знакомыми офицерами. Но внутреннее чутье упрямо твердило ей о правоте Югая. И пусть это была пресловутая женская интуиция, Салия твердо решила идти до конца. А что ей еще оставалось?

Обмундирование им привезли утром следующего дня, сразу после завтрака. Разглядев у сослуживцев пыльные тюки, Джоуи не удержавшись, фыркнул. Похоже, эти комплекты провалялись на складах всю ту сотню лет, пока машины ржавели на консервации.

— Следующий! — прорычал динамик над входом.

Войдя внутрь полутемного склада, Джоуи замер перед возвышающимся, как башня сержантом интендантской службы.

— Капрал Джоуи Мгоно, сэр!

— Рост, размер? — брезгливо процедил сержант.

— Рост сто семьдесят сантиметров, сорок шестой размер, сэр!

После этих слов, сержант соизволил обратить на него внимание. Вперив в него тяжелый взгляд сверху вниз, сержант сплюнул, и задумчиво почесал в затылке.

— Понаберут же доходяг! Где я твой размер найду, а?

— А в чем проблемы, сэр? — удивился Джоуи.

Будучи довольно субтильным, капрал привык к регулярным насмешкам. Но его габариты вписывались в стандарты армейской формы, иначе бы он не прошел медкомиссию.

— Ты совсем тупой, капрал? — задал сержант риторический вопрос. — Это тебе не современная одежка, она под фигуру подстраиваться не умеет! Ладно, стой тут, я чего-нибудь подберу.

Чертыхающийся сержант утопал в темные закоулки склада, и пользуясь случаем, Джоуи быстро огляделся. Он стоял в маленьком предбаннике у самых дверей вырезанного в скалах бункера. От хранилища пункт выдачи отделяла решетчатая стена с небольшим окошком, через которое солдаты и получали обмундирование. А впереди, насколько хватало тусклого освещения, тянулись бесконечные стеллажи с армейским имуществом.

Судя по звукам, ушел сержант недалеко, и сейчас пыхтя копался в сваленных на какой-то стеллаж тюках. Прислушиваясь к его тирадам, Джоуи силился понять, зачем интенданты уволокли только привезенную форму вглубь склада. Снаружи и так скопилась изрядная очередь, за целый час пройти через склад успело не более трети солдат.

— Держи, доходяга, — интендант кинул перед ним зеленый матерчатый тюк. — Меньше нету.

— Спасибо, сэр! — козырнул Джоуи, и приложил палец к светящемуся листку бумаги.

— Свободен. — Отмахнулся от него сержант.

Подхватив увесистый тюк, Джоуи вышел наружу, едва не столкнувшись в дверях с объемистым животом Ди Ди. Тот заметил его в последний момент, и Джои пришлось отпрыгнуть в сторону.

— Осторожнее! — начал было Джои, но сзади, из-за решетки донесся горестный вопль интенданта.

— Да что же это такое, а? То шкет, то толстяк, куда катится чертова Лига?! Наберут же…

Дальнейшего Джоуи уже не слышал, выскочив из темного склада на улицу. И уже тут, не сдержавшись, засмеялся. Сгрудившиеся в тени солдаты посмотрели на него, как на идиота, а стоявший следующим Марки, спросил.

— Ты чего ржешь?

Посмотрев на долговязого и тощего Марки, Джоуи загнулся от смеха.

— Сам поймешь, — отдышавшись выдавил он. Реакцию сержанта нетрудно было предсказать, экипаж у них и правда подобрался нестандартный. Шкет, толстяк, и дылда. Ничего общего с рекламными плакатами в вербовочных пунктах. Там-то все больше изображали подобных интенданту, здоровяков с квадратной челюстью.

Ди Ди проторчал на складе минут десять, а когда вышел, то вид имел донельзя обиженный.

— Не, ну… — начал было он, но Джоуи показал глазами на Марки, и заговорщицки подмигнув, приложил к губам палец. Ди Ди непонимающе моргнул, открыл было рот, и тогда Джоуи подтолкнул недоумевающего Марки к дверям.

— Иди давай, не задерживай очередь!

Тот машинально шагнул, и уже когда дверь почти закрылась, наружу вырвался разъяренный сержантский рев. Джоуи едва дождался, пока дверь скользнет на место, и снова согнулся в приступе хохота. Остальные солдаты, до которых тоже дошел комизм ситуации, заржали следом, и даже возмущенный Ди Ди расплылся в широкой белозубой улыбке.

Марки вылетел наружу буквально через пару минут. Сопровождаемый громкой руганью, он семенящей походкой отбежал подальше, и ошалело замер, прижимая к груди тюк с формой.

— Парни, это что такое было? — нервно спросил он.

Стоящие в очереди буквально покатились со смеху, а заикающийся от смеха Джоуи, пояснил.

— Шкет, толстяк и дылда… — очередной приступ хохота помешал ему продолжить фразу, но Марки все понял и так.

— Придурки! — обиженно протянул он.

— Забей. — Выдавил из себя Джоуи, и снова захохотал.

Торчащий поодаль лейтенант погрозил им пальцем.

— Форму получили? Бегом на занятия, бойцы!

Гогот моментально сошел на нет, и махнув своему экипажу рукой, Джоуи затрусил в сторону ангаров.

Сегодня по плану намечались боевые стрельбы. Лазером, ракет им все еще не завезли. Поразмыслив, Джоуи решил, что в свое время ракеты просто не положили на хранение, и сейчас их спешно делали на орбитальных заводах. А значит, в ближайшие дни боеприпасы не доставят, да и потом вряд ли позволят упражняться в стрельбе. За оставшиеся недели заводы просто не успеют наделать достаточно ракет.

Возле ангара нетерпеливо мерил шагами плац майор Щепелин. Увидев бегущую троицу, он резко остановился, и подозвал Джоуи к себе.

— Капрал, ко мне!

— Сэр? — козырнул ему Джоуи.

— Долго там еще?

— Думаю часа за полтора все получат.

— Чертовы интенданты! — зло сплюнул майор. — Притащили бы кучей сюда, уже бы все разобрали! Ладно, переодевайтесь.

— Есть сэр!

Он кинул тюк под стену ангара, и присел перед ним на корточки. И тут же заметил отпечатанную выцветшей белой краской надпись «Изготовлено 03-11-2514». Март 2514 года. Этому пакету было более ста лет!

Внутри явно угадывались очертания твердого полукруглого объекта, и расстегнув старинные магнитные застежки, Джоуи первым делом увидел лежащий сверху тюка шлем. Подкинув его в руке, капрал удовлетворенно хмыкнул, по крайней мере ему не придется таскать на голове неподъемную тяжесть. Сделанный из композитных материалов, шлем весил меньше килограмма.

Под шлемом, в тюке лежал свернутый комбинезон с твердыми вкладками на груди, локтях, и коленях. А когда Джоуи его расправил, то увидел на поясе две цилиндрические емкости, размером не более стандартной фляги.

— Парни, а в него еще и гадить можно! — раздался сбоку удивленный возглас Ди Ди.

— И чему ты удивляешься? — повернулся к нему Марки. — Это боевая машина, из нее ты на марше отлить не выскочишь. Или памперс, или так!

— Не, ну понятно, — Ди Ди брезгливо поморщился, и снова заглянул внутрь комбинезона. — Но как этим пользоваться?

Разглядывая комбинезон, троица не услышала, как сбоку подошел майор Щепелин.

— Что не так, солдаты?

Оглянувшись на растерявшийся экипаж, Джоуи поднял перед собой комбез.

— А как этим пользоваться?

Майор неожиданно улыбнулся.

— Раздевайтесь и влезайте. А с причиндалами уж как-нибудь разберетесь, чай не бином Ньютона. Да шевелитесь побыстрее, вторая группа выезжает на полигон через четверть часа!

Словно в подтверждение его слов, через два бокса от них зашелестел запускаемый двигатель.

Решившись, Джоуи быстро скинул с себя форму, и повертев комбинезон в руках, нащупал на спине линию магнитной застежки. Комбинезон послушно раскрылся, явив на свет шелковистую подкладку.

— А ботинки придется старые одевать, — задумчиво пробормотал Ди Ди.

— Думал на халяву обувку заиметь? — не удержался от подкола Марки. Он вообще часто язвил, при этом ни разу не перейдя опасной грани.

Все таки комбинезон оказался оказался великоват в талии, и первые несколько секунд, Джоуи по привычке ждал, когда умная ткань сожмется, охватывая тело. Но секунды шли, а комбинезон все так же, безжизненным мешком болтался вокруг тощего живота.

— Вот черт! — выругался Джоуи, и зашарил руками в поисках завязок.

Грудь и живот наподобие бронежилета прикрывали гибкие пластины, вдоль хребта шла усиливающая полоса, к которой крепились более тонкие пластины брони. Застежки нашлись по бокам, такие же магнитные липучки, они плотно подогнали комбинезон, и облегченно вздохнув, Джоуи напялил свои ботинки. Эти по крайней мере сами охватывали ногу.

— Кончай возиться, Ди Ди! — подогнал он водителя.

— Да погоди, капрал, — буркнул тот. — Никак причиндал на место не пристрою.

Уже одетый Марки заржал.

— Что, калибр великоват?

— Да уж с твоим стручком не сравнить! — пыхтя огрызнулся Ди Ди.

Плюнув, Джоуи вошел в ангар, и обойдя стоящую зенитку, открыл задний люк. Ощутив его присутствие, внутри машины загорелось освещение, а на экранах мигнуло приветствие загружающейся операционной системы. Самоходка выходила в рабочий режим.

Всю первую неделю им постоянно талдычили о непременном визуальном осмотре машины перед каждым выездом из ангара. Привыкшие к надежным системам самодиагностики, курсанты первое время пытались отлынивать, пока двух самых ленивых принародно не отчитал перед строем сам майор Щепелин. Настоящие солдаты, сказал он тогда, успев перед этим в красках описать судьбу недоумков, доверяют только себе. Миллионы идиотов погибли, поленившись проверить свое оружие, и он лично прикончит остолопа, из-за которого Земля может потерять драгоценную зенитную установку!

Габаритами майор немногим превосходил худосочного Джоуи, но спорить с ним опасались. И дело тут было не в звании, или физической силе, просто майор излучал какую-то спокойную уверенность, моментально отрезвлявшую даже самого отъявленного бузотера. Хоть Джоуи и не видел в том особого смысла, он влез в самоходку, развернул башню поперек корпуса, и выбравшись наружу, несколько раз обошел самоходку, проверяя клиренс, натяжение гусениц, защелки чехлов, и кучу прочих, вбитых инструкторами мелочей. Может конечно Щепелин и был прав, старую машину сделали во времена, когда молекулярная сборка еще не вышла за пределы лабораторий, а стереолитография не могла насытить корпус должным количеством датчиков. Тогда визуальный осмотр мог обнаружить неполадки, оставшиеся незаметным для бортового компьютера самоходки.

Впрочем, наспех составленные учебные программы ничего об этом не говорили, а узнавать самому банально не оставалось ни времени, ни сил. Пять часов на сон, вот и все, что им оставило безжалостное начальство. После первого дня они даже ели, не отходя от ангаров, а душ Джоуи в последний раз принимал целых три дня назад! От него уже попахивало!

На первый взгляд все было в порядке, никаких подозрительных пятен под самоходкой не появилось, и пожав плечами, Джоуи полез в кормовой люк. Вернув башню в исходное положение и нахлобучив на макушку шлем, он вспомнил про найденный в первый день занятий коннектор, и вытащил из кресла длинный провод. Воткнув его в разъем на тыльной стороне шлема, Джоуи принялся ждать.

Первую секунду ничего не происходило, затем, из козырька шлема опустился прозрачный щиток.

— И все? — развеселился Джоуи.

И все вдруг изменилось, серо зеленые стены боевого отсека растаяли, сделавшись прозрачными, видимыми оставались лишь пол, да консоли и кресла экипажа. Джоуи словно оказался сидящим в маленьком боксе ангара. А потом на все это наложилась прицельная сетка.

— Ух ты, — выдавил из себя Джоуи, и поднял лицевой щиток.

Он снова очутился внутри тесного боевого отделения, перед мерцающими экранами консоли. Шлем лишь накладывал на реальность поступающую от внешних видеокамер картинку, не более того. А скорее всего даже не шлем, а бортовой компьютер самоходки. Но в любом случае, комфортность управления заметно повышалась.

— Ну и как тебе? — просунулся Марки в открытый люк.

— Сам попробуй, — посоветовал ему Джоуи. — Кабель в изголовье видишь?

Хмыкнув, Марки занял свое кресло, и воткнув штекер, ойкнул.

— Однако предки знали толк в извращениях!

— Это дешевле, чем превращать в экран стены, — пожал плечами Джоуи.

Продолжить он не успел, в наушниках послышался голос Щепелина.

— «Сороковой», вы готовы?

В машину как раз влезал Ди Ди, и показав ему кулак, Джоуи ответил.

— Пару минут, сэр!

— Поторопитесь, — в голосе майора промелькнуло недовольство. — Вы задерживаете всю группу.

Виновато улыбнувшись, Ди Ди протиснулся мимо них к своему месту. Двигатель он запустил даже прежде, чем полностью взгромоздился на кресло, не глядя пробежав пальцами по кнопкам на экране.

— Водитель готов!

Со своего места лениво откликнулся Марки.

— Оператор готов.

На всякий случай прогнав экспресс-диагностику еще раз, Джоуи вызвал Щепелина.

— Господин майор, «Сороковой» проверку выполнил, без замечаний!

— Наконец-то! — этим коротким возгласом Щепелин сумел показать все накопившееся раздражение. Впрочем, начинать разнос он не стал, отдав команду на общем канале. — Батарея, в колонну, интервал пятьдесят, за мной марш!

Его джип заслоняли стоящие впереди самоходки, но сегодня им разблокировали боевую сеть, и компьютер получал информацию от соседей. То что видели камеры одной машины, видели и все остальные, поэтому тактическая карта отображала окрестности довольно подробно. Джоуи видел короткую цепочку из девяти «Буков», и возглавляющий их колесный джип с офицерами. Джип как раз сорвался с места, резво покатившись вдоль длинного ангара к выезду из парка.

Спохватившись, Джоуи продублировал команду для водителя.

— Интервал пятьдесят!

Услышав в ответ невнятное угуканье, он снова подключил шлем, и попробовал разобраться с настройками. Похоже, изображение все-таки выводилось на прозрачную пластину перед глазами, а не транслировалось прямиком на сетчатку глаза. Второй способ был гораздо эффективнее, но требовал большей вычислительной мощности, и по слухам отрицательно влиял на зрение. За это прямую трансляцию в свое время и запретили, и похоже даже раньше, чем БУК-3МЛ поступил на вооружение десантных частей Лиги.

Попеременно закрывая то левый, то правый глаз, Джоуи попытался оценить качество экрана. Даже на его непритязательный вкус тут страдала глубина изображения, глаз замечал несуразности при имитации трехмерности, и что самое паршивое, при резком повороте головы, картинка чуть-чуть не успевала за движением. Может быть сто лет назад эта технология что-то из себя и представляла, но к настоящему моменту она успела безнадежно устареть.

Но кое что ему понравилось. Рассыпанные по броне камеры обладали неплохой разрешающей способностью, и стоило Джоуи сосредоточить взгляд на стене соседнего ангара, как изображение рванулось навстречу. Когда оно замерло, зеленые цифры на самом краю зрения сообщили о достижении максимального, десятикратного увеличения. Немного, но большего от боковых камер и не требовалось, а еще это говорило о том, что чип шлема поддерживал обратную связь, считывая движение зрачков пользователя.

Шурша двигателем, самоходка догнала немного растянувшуюся на старте колонну. Забавляясь со шлемом, Джоуи до предела приблизил камуфлированный зад ближайшей машины. В режиме увеличения был особо заметен переход от камеры к камере, когда взгляд выходил из узкого поля зрения одной, но еще не попадал в другую. При этом, когда эстафету принимала следующая, изображение на миг откатывалось назад.

Так он забавлялся несколько минут, пока вдруг, не обратил внимания на лысую голову Ди Ди. Водитель так и не надел своего шлема.

— Ди Ди, а ты чего без шлема? — спросил он.

— Нафига он мне?

— А ты попробуй! — хихикнул Джоуи.

Вздохнув, Ди Ди пошарил рукой под креслом, и тщательно сдув со шлема воображаемую пыль, нацепил его на голову.

— И чего?

— Штекер в изголовье вруби, — меланхолично подсказал развалившийся в своем кресле Марки.

Ди Ди последовал его совету, несколько секунд молча вертел головой, затем издал восторженный вопль.

— Живем, пацаны! Это вам не через метровый экран зырить, с таким обзором я вам Гран При выиграю!

— Э! Хватит с нас гонок! — притормозил его Джоуи. — Тебе той аварии мало?

— Все пучком, командир! — отмахнулся от него водитель.

Все еще остро переживая за вчерашнее, Джоуи какое-то время бдительно следил за дистанцией до впереди идущей самоходки, но очень быстро это занятие ему наскучило, и он принялся вертеть головой, наслаждаясь живописными пейзажами.

Даже не верилось, что от столицы их отделяет менее ста километров. Если бы не петляющая вдоль берега Конго старая дорога, то местность выглядела в точности, как и десятки тысяч лет назад, когда здесь бродили их далекие предки. Спускающиеся к воде джунгли, беспощадное солнце, и большая птица, что кружила высоко над холмами.

Наведя на нее взгляд, Джоуи добавил увеличения. Над дорогой кружился, высматривая добычу, большой белый орел. Лет пятьсот назад их почти истребили, но когда вырос Прайм, джунгли вокруг него сделали заповедными, оставив лишь несколько кемпингов на туристических маршрутах. Ну, и как оказалось, для военной базы, где они сейчас учились.

До полигона они добрались гораздо быстрее, чем в прошлые разы. Сразу за воротами базы, джип Щепелина разогнался до сотни, и скорость колонна снижала только на поворотах. Поэтому окаймляющие полигон холмы показались быстрее, чем Джоуи успел наиграться со шлемом.

Проехав еще немного, джип свернул на бездорожье, и подпрыгивая на ухабах, деловито полез по склону ближайшего холма. Джоуи успел лишь ухватиться за подлокотники, и спасая язык, крепче сжать зубы. Подвеска на «Буке» стояла мягкая, обеспечивая приемлемую плавность хода, но когда многотонная машина вылетает на полном ходу с дороги, никакая подвеска не сможет погасить все толчки.

На джипе подвеска похоже справлялась не в пример лучше, когда на общем канале послышался голос Щепелина, то звучал он на удивление ровно, так, словно тот стоял на любимом плаце возле ангаров.

— Батарея, боевой порядок в линию! Ориентир раздвоенный камень на вершине, строй влево, интервал пятьдесят, марш!

Трясясь в своем кресле, Джоуи попытался найти чертов камень, но сумел сделать это только благодаря компьютеру, любезно подсветившему ориентир.

— Ди Ди, видишь?

— Конечно вижу, — сидящего у центра массы водителя трясло все таки поменьше. — Мне даже разметку до позиции нарисовали.

Любопытство заставило Джоуи выглянуть из-за консоли, но широкая спина Ди Ди полностью закрывала его экран. Да еще и чертова тряска, больно стукнувшись локтем, Джоуи предпочел поверить водителю на слово. Не оставалось времени копаться в меню, переключаясь на вид с водительского места.

Выкатившись на плоскую, выжженную солнцем вершину холма, Ди Ди остановился крайне правым в строю. И тут же прозвучала команда.

— К бою!

Все еще шипя от боли в отбитом локте, Джоуи начал подготовку машины. Едва ощутимый толчок возвестил о выходе оптики из своих шахт в рабочее положение, а спереди донесся тихий гул генератора, работающего пока что на минимальной мощности. Им еще не включили большинство функций, поэтому о готовности самоходки к стрельбе, он мог судить только по загоревшимся зеленым галочкам, напротив заблокированных систем. Судя по ним, их машина полностью вышла в рабочий режим. Чуть позже это же подтвердили и его подчиненные.

— Водитель к бою готов.

— Оператор к бою готов!

Еще раз окинув взглядом зеленые индикаторы, Джоуи активировал внешнюю связь.

— «Сороковой» к бою готов!

На тактическом экране одна за другой зажигались отметки готовности. К своему удовольствию, Джоуи заметил, что их доклад прозвучал вторым, лишь немногим уступив «Сорок седьмому».

Дождавшись доклада последней машины, Щепелин скомандовал.

— Батарея, азимут двести, наведение ноль!

Водитель дернул машину раньше, чем Джоуи успел сдублировать команду. Самоходка чуть довернула корпус, и на зеленой градуированной черте вверху, в поле зрения вплыла цифра двести. Джоуи с трудом дождался, пока она замрет ровно посередине, и тут же выкрикнул в эфир.

— «Сороковой» ориентирован!

Первый! Они опередили «Сорок седьмого» на пару секунд! Но прежде, чем Джоуи успел обрадоваться, инструктор подкинул им очередную задачку.

— Ориентир высохшее дерево на холме слева от вас, доложить азимут!

До ближайшего холма было около километра, и Джоуи потратил несколько драгоценных секунд, чтобы его найти. На дерево росший куст походил мало, и борясь с сомнениями, он все же выверил угол.

— Это «Сороковой», азимут триста три.

— Угадал, — хмыкнул майор. — Остальные, не тормозим!

Остальные отчитались почти сразу, словно ждали этой его подначки. Судя по реакции Щепелина, ошибся только один, командир машины под номером «Девяносто два». Впрочем, ругаться на неудачника инструктор не стал, только приказал довернуть на десять градусов влево.

— А теперь, котятки, принимаем поправки, и углы запрета стрельбы.

На консоли перед Джоуи мигнул значок приема данных, и тут же поле зрения перед ним расчертили красные границы запретных направлений. Получившийся коридор был довольно узким, градусов девяносто по фронту, и Джоуи довольно потер руки. Это упрощало будущую задачу, жаль, что не только для него.

— Батарея, расстопорить башни, — снова отвлек его Щепелин. — Быть готовыми к приему вводных!

Чертыхаясь, Марки снял блокировку башни, и для пробы немного подвигал ее вправо-влево. Начиналось самое интересное. На всякий случай, Джоуи предупредил оператора.

— Марки, будь готов к поиску целей!

— Всегда готов, — непонятно отшутился тот.

Теперь оставалось ждать вводную, и гадать, кого из батареи выведут на огневой рубеж первым. Джоуи очень надеялся, что не их, ему чертовски хотелось сначала посмотреть, какие сюрпризы приготовили инструктора.

Приготовленный сюрприз ему не понравился.

— Батарея, — с легкой ехидцей скомандовал Щепелин, — поиск цели визуальный по фронту, цель наземная, пятый режим стрельбы! Лазер в прицельном режиме!

Все сразу? Джоуи скрипнул зубами, до этой команды оставалась надежда, что их станут вызывать на огневой рубеж по одному, и он сумеет посмотреть, как действуют сослуживцы. Вздохнув, он коснулся активной иконки пристрелочного лазера. Значок боевого по прежнему оставался серым.

Лазерный излучатель «Бука-3М» работал в двух режимах. В режиме прицеливания, слабым непрерывным лучом, и в боевом, сериями коротких мощных импульсов. Джоуи насупился, о сегодняшнем выезде на полигон он грезил со вчерашнего вечера. Пострелять из настоящего боевого лазера, испарить лучом пару мишеней, а то и вовсе, чем черт не шутит, сбить настоящий беспилотник. И вот результат, им предстоит стрелять дохлым лазером точной наводки! В руководстве было написано, что обычно его использовали для подсветки целей. Или для ослепления вражеской оптики.

— Марки, огонь по готовности! — на всякий случай подстраховался Джоуи. — Контролируй левый сектор.

Ну, пристрелочный, так пристрелочный, махнул он про себя рукой. Теперь его интересовало, какую цель для них приготовили затейники инструкторы. В ее поисках он безрезультатно прочесывал взглядом гребень соседнего холма, но тот по прежнему оставался пустым.

Повинуясь движениям его головы, на крыше башни ворочалась колонка оптического прицела, её близнец, стоявший чуть впереди и ниже, синхронно повторял повороты головы Марки. Да! Это не дохленькие камеры панорамного обзора — сорокакратная оптика, спаренная с тепловизором, выдавала просто таки сказочную картинку. Руку Джоуи держал на консоли, куда вывел большую кнопку «Угрожающая цель».

Мишень выскочила внезапно, там, куда он смотрел буквально секунду назад. Небольшой серо-зеленый квадрат вдруг поднялся из пожухлой травы, и Джоуи увидел его на самом краю экрана. Спешно наложив на неё прицельную сетку, он ее пометил, и во всё горло заорал.

— Цель!

Следуя процедуре, самоходка сразу же начала разворачивать башню в сторону мишени, автоматически повернув туда и прицел наводчика. Марки оставалось только выжать максимальную кратность, и поправить грубо взятый компом прицел.

— Визир, есть цель!

Команду Джоуи выкрикнул.

— Лазер, огонь!

Если бы не бортовой компьютер самоходки, то о результате выстрела они бы так и не узнали. Оставить на щите следы попаданий пристрелочному лазеру банально не хватало мощности. Зато перед Джоуи, в сторону серо-зеленого квадрата потянулся тоненький красный лучик, визуализация ультрафиолетового светового пучка.

Лучик чирканул по самому краешку мишени, потух, имитируя перезарядку, и когда Марки поправил прицел, точка появилась в самом центре квадрата.

— Цель поражена! — хихикнул Марки, глядя, как запоздало заплясали на мишени лучики других машин.

— Это «Сороковой», цель поражена! — с ноткой самодовольство сообщил Джоуи на общем канале. Пусть знают, с кем связались!

— Три с половиной секунды, — довольно прогудел на общем канале майор Щепелин, — отличный результат капрал Мгоно!

— Служу Лиге! — по уставу ответил Джоуи, и расплылся в довольной улыбке. Служба в столице приблизилась еще на один шаг.

Вот только на приватном канале Щепелин оказался менее любезным. Скомандовав на общем заблокировать оружие, он подключился напрямую к Джоуи.

— Капрал, вы в курсе, что режим «Угрожающая цель» разрешено включать лишь в четко оговоренных случаях?

— Так точно, сэр, — поник Джоуи. Этого разговора он опасался, но до последнего надеялся, что отличная стрельба заставит начальство закрыть глаза на нарушение инструкций. — Но я подумал, что на стрельбище по фронту может появиться только мишень, и решил проявить смекалку.

— Инициативу ты решил проявить, — уже мягче поправил его Щепелин. — А инициатива в армии наказуема. В курсе?

— В курсе, сэр! — у Джоуи отлегло от души, если майор обратился к нему на ты, значит буря миновала, и максимум ему грозит лишь устное взыскание.

— Еще раз перечитай случаи применения данного режима, и больше таких фортелей не выкидывай. — Щепелин вдруг усмехнулся, и добавил. — По крайней мере во время учебы.

— Будет исполнено! — гаркнул Джоуи, но Щепелин уже переключился на общий канал.

— Хреново стреляете, батарея. Отрыв от лидера две с четвертью секунды! Да и вы, капрал Мгоно нос не задирайте, все равно результат не впечатляет. Будем тренироваться, батарея. Капитан Ди Митров, принимайте командование этими обалдуями, мне пора за следующей партией птенцов.

Незнакомый капитан легко перебросил свое тело через борт джипа, и упруго приземлившись на ноги, отошел на пару шагов. Джип тут же сорвался с места, и прокатившись вдоль строя самоходок, поехал вниз, к дороге.

Капитан предусмотрительно встал чуть правее крайней самоходки.

— Батарея, к бою!

Занятие продолжалось, а Джоуи сидел и думал о том, что должен остаться прикрывать столицу, и найти способ предупредить любимую!

Последние корабли Лиги ушли, когда аспайрам до Марса оставалось четыре дня полета. Экипаж с разоруженной боевой платформы сняли тремя днями ранее, и Сей Джуна, вместе с остальными марсианами отправили вниз, на плато Фарсида, туда, где располагалась крупнейшая военная база планеты. Официально они продолжали числиться на военной службе, но приказом адмирала Титова, сразу же после визита десантников, их отстранили от боевого дежурства. Во избежание нежелательных эксцессов, ведь даже лишенная торпедного вооружения, платформа оставалась чрезвычайно опасной на коротких, орбитальных дистанциях.

Сей Джун удивился бы, поступи они иначе. О какой лояльности могла идти речь, если на произвол судьбы бросали целую планету! У марсиан и так хватало причин для неприязни. Начиная со времен глубокой древности, когда правительство Поднебесной организовало маленькую колонию, в которой тысяча их граждан сумела пережить Великую войну, и заканчивая поражением в гражданских правах после формального вхождения в Земную Лигу. Сто тридцать лет после капитуляции марсиане не избирались в Сенат Лиги, и платили особый налог, фактически репарацию. Горе побежденным.

А теперь их бросали, цинично и демонстративно уводя все способные к походу корабли. Не только военные, конфисковывались даже частные крупнотоннажные яхты. Но что хуже всего, длинноносые уводили орбитальные заводы, используя в качестве буксиров те самые мобилизованные яхты и малые корабли.

Население всколыхнулось, но Лига тут же отключила доступ в инфосферу, вдобавок, забив помехами все пригодные для дальней связи частоты. Похоже, они до сих пор надеялись сохранить происходящее в секрете. Говорили, что по всем официальным каналам с Марса шли успокаивающие репортажи, а частных контактов между планетами было немного. Слишком закрытым стало марсианское общество за последние четыреста лет.

Когда с орбиты уходил последний военный корабль, Сей Джун маялся от безделья на базе «Фарсида». Почти весь персонал боевой станции перекинули сюда, в «Фарсиду», да так и оставили, в суматохе начисто позабыв о сотне неприкаянных офицеров. У Лиги хватало других проблем.

О них не забыли другие. Через пару дней после того, как челнок забросил аборигенов вниз, к Сей Джуну снова подошел Пэн Со. Отозвав бывшего адъютанта в заброшенный коридор глубоко под скальным основанием, Пэн Со предложил тому сотрудничать с «Обществом Неба и Земли». После падения Директората Марса эта организация ушла в глубокое подполье. По слухам, она сохранила многое из промышленного и военного потенциала тех лет. Перед капитуляцией Директорат успел уничтожить многие важные документы, и чиновники Лиги ничего о них не узнали. Марсианское общество умело хранить секреты от чужаков.

Как и любой марсианин, Сей Джун часто слышал об Обществе, но живьем его члена видел впервые. И хоть внешне субтильный инженер ничем не напоминал хрестоматийных громил Общества, Сей Джун поверил ему без малейших сомнений. Самозванцев Общество не переносило, жестоко расправляясь с каждым, кто пытался действовать от его имени.

— Что ты думаешь о Лиге, Джун? — спросил его Пэн Со.

Ответил Сей Джун не раздумывая.

— Они нас предали, как я могу к ним относиться?

— Ты давал присягу, — глядя чуть мимо него, сказал Пэн Со.

— Защищать Лигу? — чуть усмехнулся Сей Джун. — Так они сами отобрали у меня возможность ее защищать. И пусть катятся к себе на Землю!

Пэн Со задумчиво оглядел его, и, словно решив что-то, спросил напрямик.

— Ты с нами?

— С кем именно? — уточнил Сей Джун.

— С теми, кто хочет спасти Марс, — спокойно пояснил Пэн Со.

— Ну конечно же да! — горячо воскликнул Сей Джун. — Что я должен буду делать?

— Ждать сигнала, — туманно ответил Пэн Со, и не говоря больше ни слова, пошел прочь.

Весь следующий день Сей Джун много думал, по всему выходило, что зрел вооруженный мятеж, вот только прямой выгоды от мятежа он не видел. Проще было пересидеть орбитальную бомбардировку в подземных городах, дождаться, пока аспайры разнесут Землю, и получить все ресурсы Солнечной системы на блюдечке.

Именно так он и заявил в тот день, когда от Марса уходили последние корабли Лиги. Незадолго до этого, Пэн Со отобрал десятерых наиболее авторитетных офицеров-марсиан, в число которых, к своему удивлению попал и Сей Джун. Собрание большей группы непременно вызвало бы интерес службы безопасности, а так, собрание выглядело обычной прогулкой сумасбродных аборигенов. Кому еще понравится бродить в скафандрах по безжизненным скалам провинции Фарсида?

— Джун, ты не понимаешь, — мимика Пэн Со терялась за темным стеклом шлема, — мы не можем ждать. Марс должен стать нашим еще до прилета аспайров!

— На «Фарсиде» меньше трех сотен марсиан, — неожиданно поддержал Сей Джуна кто-то из офицеров, — нам не одолеть два взвода десантников!

Они специально отошли подальше от главных ворот базы, и теперь могли разговаривать, не опасаясь прослушки. От чувствительных антенн «Фарсиды» их прикрывала большая скала, а кроме того, с западного склона горы Павлина открывался прекрасный вид на уходящий флот. Гора заслоняла восходящее солнце, и длинные факелы выхлопов тянулись через половину горизонта. Ярко белые полосы на темно фиолетовом небе. Зримый символ предательства.

— Сюда уже идут наши братья! — гордо выпрямился Пэн Со. — Несколько тысяч боевиков Общества, тренированных и хорошо вооруженных!

Сей Джун удивленно присвистнул, ближайшие поселения лежали в каньонах Долины Маринера, далеко за Лабиринтами Ночи. Незаметно оттуда можно было добраться только наземным транспортом, небо над Марсом до сих пор стерегли радары федеральных войск. Значит, самое позднее, боевики Общества отправились в путь еще позавчера. Оперативно.

— Что вы хотите сделать? — задал животрепещущий вопрос один из незнакомых Сей Джуну техников с базы. — Не проще ли немного обождать?

— Длинноносые могут натворить глупостей, — спокойно пояснил Пэн Со. — А время глупостей должно уйти вместе с ними! Надеюсь, с этим вы согласны?

В ответ раздался нестройный хор одобрительных возгласов. Пэн Со обождал, пока они умолкнут.

— Мы начнем, когда аспайры выйдут на высокие орбиты. Это отвлечет внимание вояк, и база будет взята без лишнего шума.

— А остальные базы? — вдруг вырвалось у Сей Джуна.

Военных баз Лиги на планете насчитывалось аж шесть штук. Четыре на экваторе, и две у полюсов. Три больших, наподобие «Фарсиды», и три маленьких радарных поста, куда раз в месяц завозили дежурные смены.

— О них позаботятся, — рассеяно отмахнулся Пэн Со. — Наша цель «Фарсида»!

Через три местных дня, флот аспайров начал торможение. После разоружения боевой платформы Адмирал Титов принял командование гарнизоном Марса. Точнее, его остатками. Под командованием адмирала осталось шесть военных баз, два звена учебных самолетов, и ни единого космического корабля. Средств противокосмической обороны не имелось тем более, Лига помнила уроки прошлого, и не хотела давать в руки марсиан ничего, способного отразить удар из космоса.

Поэтому они могли только наблюдать, как закончив торможение, аспайры перестроились в боевой порядок. Они по прежнему держались компактно, разойдясь на считанные тысячи километров. Четыре ударных флота образовали квадрат, в центре которого, чуть отстав шли авианосцы и вспомогательные суда. А крейсера начали ускорение, огибая планету по большой дуге.

К своему удивлению, доступ в командный центр «Фарсиды» Сей Джун все-таки получил. И как узнал чуть позже, причиной этого послужило идиотское распоряжение Адмиралтейства. Гарнизону Марса вменялось атаковать врага, когда он выйдет на низкие орбиты. Адмиралу Титову не оставили выбора, приказ за подписью самого Масори игнорировать он не мог. Чем атаковать флоты аспайров, в приказе не уточнялось.

За оставшиеся дни гарнизон успел лишь перевести и смонтировать на Фобосе оставшиеся в арсеналах боевой платформы ракеты ближнего радиуса действия. Двести сорок «Москитов» в пусковых контейнерах, разместили прямо на поверхности спутника, едва уложившись в срок. Переправлять грузы на спутник можно было лишь в тот короткий промежуток времени, когда планета прикрывала от аспайров Фобос.

По наспех разработанному плану, «Москиты» вступали в дело в самый удобный момент, уже после начала бомбардировки. Уничтожив орбитальную инфраструктуру, аспайры по всем законам войны должны были спуститься ниже, тем самым подставившись под массированный ракетный залп.

Было одно но, обычно «Москиты» запускали с уже разогнанных кораблей, и ракета с самого запуска имела приличную относительную скорость. При запуске с Фобоса, «Москитам» оставалось полагаться только на собственные двигатели. А это давало аспайрам лишние секунды на реакцию противоракетных систем.

Имелось и еще одно но, которое Сей Джун так и не рискнул высказать. Неизвестно, какой ущерб сумеют нанести «Москиты», но то, что ярость аспайров будет ужасна, он не сомневался. Понеся потери враги не успокоятся, пока не обнаружат все подземные города. Но Титову с остальными длинноносыми на это было плевать, их семьи жили далеко отсюда, и чем больше бомб упадет на Марс, тем меньше их достанется Земле.

Командный центр «Фарсиды» залегал на глубине трехсот метров под скалами западного склона горы Павлина. Укрепленный пластобетоном и сталью, бункер мог выдержать прямое попадание десятимегатонного боеприпаса. Его построили еще во времена Директората, и с тех пор лишь заглубляли, прокладывая новые тоннели все глубже и глубже в кору планеты.

Общую тревогу на базе объявили, когда стали гаснуть длинные факелы тормозящего флота аспайров. Когда в коридорах гулко заревели сирены, Сей Джун криво усмехнулся. Весь персонал «Фарсиды» и без того уже давно находился на боевых постах, в тягостном молчании следя как приближаются вражеские корабли.

В командном центре собралось все высшее руководство гарнизона. От обилия офицерских погон рябило в глазах, по давней традиции, в безнадежный бой плоскостники шли одетыми в парадную форму. Скафандрами щеголяли лишь двое замерших у входа десантников, и их присутствие настораживало, похоже Титов о чем-то подозревал.

В ожидании приказов, Сей Джун скромно притаился в самом темном уголке командного центра. Обширный зал по периметру в два ряда окружали пульты офицеров управления, и для большого стола с голографическим проектором почти не оставалось места. Люди толпились, замерев в тревожном ожидании. В воздухе неприятно пахло кислым запахом страха.

— Флот аспайров закончил маневрирование, — монотонно доложил оператор радарных систем. — Расстояние ударной группы сто тридцать семь тысяч километров, относительная скорость двадцать три километра в секунду. Крейсерская группа продолжает ускорение.

— Тысяч со ста они откроют огонь, — глядя перед собой произнес Титов.

Оставались не более получаса, затем по оставшимся на орбите заводам и докам ударят плазменные сгустки. Несмотря на эвакуацию, вокруг Марса продолжали вращаться сотни творений человеческих рук. И на десятках из них все еще оставались дежурные смены. На первом этапе боя Титов приказал пользоваться только орбитальными средствами активной разведки. Планетарные радары он решил приберечь на потом.

— Сэр, — обратился к адмиралу бывший начальник гарнизона, бригадный генерал Сваальсон, — нам пора уводить людей с орбиты.

Продолжая смотреть на голограмму планеты, Титов отрицательно покачал головой.

— Пока что рано. Десяти минут на эвакуацию хватит, а мне как можно дольше нужна четкая картинка с их радаров. Автоматике я не доверяю.

Многие офицеры скривились, услышав, с каким спокойствием Титов обрекал на смерть дежурные смены, но большинство отнеслись к этому с пониманием. И только Сей Джун с легким злорадством отметил, что на орбите остались одни длинноносые. Марсиан к операции не допустили.

— Противник ставит щиты! — выкрикнул оператор.

На голограмме флота, прикрывая выдвинувшиеся вперед ударные флоты, начали разрастаться маленькие багровые пятнышки. Похоже, это было сигналом, крейсера сразу же прекратили ускорение, развернувшись своими трезубцами в сторону планеты.

— Что-то они рановато, — прокомментировал Титов. — Оператор, дистанция?

— Сто девять восемьсот!

— А черт! — выругался Титов. — Эвакуируйте людей с орбиты!

Возле одного из пультов возникло шевеление, но время уже было упущено.

— Вижу отстыковку мобильных орудий! — от волнения оператор начал заикаться. — Вижу шестьдесят два мобильных орудия, поправка, шестьдесят четыре!

Аспайры сразу же решили задавить огнем любую попытку сопротивления. Насколько помнил Сей Джун, каждый носитель тащил на себе по восемь «карандашей», и сейчас они разом готовились к стрельбе.

— Что с эвакуацией? — запоздало поинтересовался Титов.

— Команда отправлена, — беспомощно пожал плечами офицер за пультом связи.

— Понятно, — адмирал со свистом втянул воздух, и снова отвернулся к голограмме над столом.

Тем временем щиты перед каждым из флотов достигли максимальной величины. Около ста километров каждый. А парой минут спустя, из-за щита вынырнули «карандаши» мобильных орудий.

— Вижу множественные энергетические всплески! — тут же сообщил оператор.

— Установить точки попаданий! — Титов нервно закусил губу. Хотя по мнению Сей Джуна, нервничать было еще рано, орбитальную инфраструктуру они теряли в любом случае. Гораздо больше его интересовало, как поведут себя аспайры потом.

— Под ударом боевая платформа! Время до контакта сто сорок пять секунд!

Сей Джун покачал головой, залп ста двадцати орудий должен был разорвать старушку в клочья. Жаль, что он не может увидеть этот взрыв своими глазами, мелькнула вдруг несвоевременная мысль. Боевая платформа висела сейчас над западным полушарием, и в его распоряжении оставалась лишь синтезированная компьютером голограмма.

— У нас есть камеры в том полушарии? — озвучил Титов его желания.

— Станция как раз проходит над плато Гесперия, — ответил Сваальсон, — там в горах есть старая обсерватория. Если в ней кто-то остался…

— Оператор, установить связь с обсерваторией, быстро! — не дослушал его командующий. — Пусть наведут телескоп на мою старушку!

Оператор сгорбился под нетерпеливым взглядом адмирала, и что-то торопливо зашептал в микрофон. Секунды утекали, а ответа все не поступало. Кто-то из операторов вывел на голограмму отсчет до удара, и цифры стремительно приближались к нулю.

— Есть связь! — возглас оператора вывел Сей Джуна из транса. — Сейчас они наведут телескоп…

— Картинка идет? — оборвал его Титов.

— Так точно.

— Выведи на третий экран!

Третий находился как раз позади Сей Джуна, и, чтобы его увидеть, тому пришлось встать с насиженного места. Изображение двигалось рывками, видимо от старости у телескопа начали сдавать сервоприводы, и потому, с первой попытки взять платформу в фокус не удалось. На миг в кадре мелькнула серое пятно, и экран снова залила фиолетово-розовое небо с редкими искорками ярких звезд. Титов успел гневно рыкнуть, и словно испугавшись, неведомый астроном резво сдал назад. Платформа заполнила все поле зрения, и это вызвало новую волну адмиральского гнева.

— Да что за… Оператор, ведь нихрена ж не видно!

Что передал в обсерваторию оператор, Сей Джун не услышал, но боевая платформа стала уменьшаться в размерах. И тут же раздался возглас.

— Вот они!

Сначала Сей Джун решил, что кричавший увидел аспайров, но это была крошечная искорка убегающего челнока. Персонал все-таки успел добраться до спасательных средств.

— Пусть уходят по синергической… — начал было Титов.

Экран залило ослепительно ярким светом.

— Смените ракурс! — воскликнул ошарашенный мощью взрыва Титов, но быстро опомнился. — Дайте телеметрию!

— Связь с платформой отсутствует, — не менее ошалело отозвался ближайший оператор. — Мы пытаемся оценить мощность взрыва.

Диаметр боевой платформы немного не дотягивал до полутора километров, а толщина ее брони позволяла по расчетам выдерживать попадания плазменных сгустков. Единичные. Сколько их сейчас прилетело в цель, Сей Джун боялся даже представить. Полный залп четырех флотов…

— Сэр, синоптики фиксируют атмосферные возмущения в районе Тирренской земли, — из-за столпившихся офицеров Сей Джун не разглядел говорившего, но быстро осознал причину возмущений. Как раз над Тирренской землей сейчас проходила боевая платформа.

— Промахи кипятят атмосферу, — подтвердил его догадку Титов. — Оператор, вы рассчитали мощность взрыва?

Сияние на третьем экране все еще не потухло, смазывая силуэт платформы, но даже сквозь эту пелену было заметно, как покорежило некогда идеальный шар боевой станции. Похоже счет шел уже на сотни килотонн, а взрывы все еще продолжались, не давая гаснуть сиянию. Аспайры специально растянули залп?

— Около тринадцати килотонн, — озвучил мощность взрыва оператор. — Телескоп ослеплен, сэр.

Приняв кинетическую энергию единичного сгустка за восемь тонн тротилового эквивалента, получалось, что в боевую платформу угодило более полутора тысяч зарядов. Впечатляющая точность, учитывая, что аспайры били с предельной для себя дистанции.

— Переключитесь на ближайший спутник, — Титов запнулся. — И узнайте судьбу спасательного модуля!

Сей Джун с интересом поднял голову. В голосе адмирала слышались незнакомые доселе нотки, так, словно Титов испытывал чувство вины. Ведь это его приказ задержал дежурную смену в космосе! И едва ли не впервые, Сей Джун почувствовал к командующему, что-то похожее на симпатию. Но тут же отогнал ее. Не стоит очеловечивать белого дьявола.

— Множественные обломки, — виновато доложил оператор, — не могу вычленить сигнал модуля.

Скрипнув зубами, Титов коротко приказал.

— Ищите!

Тем временем кто-то другой переключил третий экран на картинку с ближайшего спутника. Орбита того пролегала километрах в пятистах от платформы, но сияние от взрывов слепило даже его камеру. Единственное, что сумел заметить Сей Джун, был отлетевший от станции кусок обшивки, темной точкой мелькнувший на фоне вспухающих взрывов.

— Да обработайте вы наконец картинку! — раздраженно бросил Титов.

Экран на миг покрылся полосами, пока компьютер анализировал данные, поступающие из множества источников. Получившееся изображение резало глаза своей четкостью, зато сразу стало видно, как искорежили платформу полторы тысячи попавших зарядов. Взрывы вырвали из повернутого к аспайрам бока огромные пласты брони и внутренних конструкций. Хваленая броня не устояла, и сейчас кусками падала к разреженной атмосфере, прямо на кирпично-рыжую равнину Тирренской земли. Сегодня небо в тех краях заполнят падающие звезды.

— Есть сигнал от спасательного модуля! — перекрывая шум, завопил связист. — Сейчас я его отмечу!

Совсем рядом с раскуроченной станцией возник зеленый квадратик, внутри которого Сей Джун разглядел крошечную точку спасательного модуля. Активно работая двигателями, тот уходил почти отвесно вниз, под очень острым углом к атмосфере. Очень рискованно, но падающие сверху обломки не оставляли выбора, к тому же, на этой траектории от выстрелов их защищали развалины базы.

— Фиксирую еще один залп, — сообщили от пультов радарного контроля.

— Стреляют раз в тридцать секунд, — задумчиво пробормотал Титов, и тяжело вздохнув, уточнил, — рассчитайте цели!

Первые четыре залпа у Иллиона, «карандаши» делали с интервалом в пятнадцать секунд, потом перезарядка падала до одного выстрела в минуту. Здесь они сразу стреляли вдвое медленнее. Экономили энергию?

— Они бьют по платформе, — после короткой паузы доложил оператор.

— Контроль, доложить ее статус? — мрачно спросил Титов.

— Множественные повреждения корпуса и прилегающих отсеков. Повернутая к аспайрам сторона разрушена на глубину порядка пятидесяти метров, зенитное вооружение и пусковые установки там уничтожены.

Плеча Титова коснулся Сваальсон.

— Карл, разверни станцию.

— Еще чего! — сбросил его руку Титов. — Чтобы мне вынесли все вооружение?

— Карл, пара залпов, и они докопаются до реакторов!

— Я рискну, и точка!

Сей Джун смотрел, как несется к платформе плазменный рой, но беспокоило его другое, Пэн Со все еще не подал сигнала! А время таяло, если люди Титова на Фобосе успеют запустить «Москитов», то ужасы древней войны померкнут перед яростью аспайров.

Экран озарила новая вспышка, полностью закрывшая искалеченную платформу.

— Пятнадцать килотонн, — оповестил оператор.

Титов заиграл желваками.

— Пристрелялись.

Ни на экране, ни на мерцающей голограмме Сей Джун не заметил ничего необычного, но кто-то из команды телеметристов подал сигнал тревоги.

— Орбита платформы теряет стабильность!

Это известие проняло даже Титова.

— Параметры?

— Через двадцать три витка она рухнет в районе Апполоновой патеры.

На этот раз Сваальсон ухватил вице-адмирала за обшлаг кителя.

— Адмирал, это слишком близко к нам, включите двигатели ориентации!

— «Фарсида» выдержит удар! — отрезал Титов, и оглядел собравшихся. — Или вы дрожите за свои шкуры?

Ответом ему было молчание, спорить с адмиралом никто не решился.

Падение такой махины могло вызвать локальный апокалипсис. Будучи полутора километров диаметром, платформа весила больше шести миллиардов тонн, такой удар мог пробить кору планеты. Сравнимые с боевой станцией астероиды не падали на Марс очень давно. И тревога Сваальсона была обоснованной, сдвиг коры мог разрушить «Фарсиду».

А Сей Джуну оставалось лишь радоваться, что крупные города располагались близ северного полюса планеты. Достаточно далеко, чтобы падение станции обошлось без жертв. Его жена и сын останутся живы, ударная волна не дойдет туда от экватора! Погибнуть сам Сей Джун нисколько не боялся.

Следующий взрыв загнал станцию еще ниже, теперь она практически касалась атмосферы, и срок ее жизни уменьшился до девятнадцати витков. Сваальсон неодобрительно поцокал языком, но поскольку точка падения сместилась к кратеру Скиапарелли, он промолчал. Главное, что падение больше не угрожало его любимой базе. И ему самому лично.

Аспайры выстрелили по платформе еще шесть раз, превратив ее в жалкий огрызок. Сбитая чудовищной мощью взрывов к верхним слоям атмосферы, платформа теперь должна была упасть раньше, чем аспайры подойдут на опасные для них пятьдесят тысяч километров. Неведомые твари четко усвоили полученные от людей уроки, и больше не желали рисковать.

Сей Джун видел, как медленно стала раскаляться от первых дуновений атмосферы ее обшивка, как полетели сорванные набегающим воздухом куски конструкций. Боевая станция все глубже входила в гибельную бездну. Весь командный центр, замерев, следил за падением зримого могущества Лиги. Эти платформы считались неуязвимыми, и вот одну из них разнесли за считанные минуты!

— Ну вот и все, — Титов говорил медленно, словно выдавливая из себя слова, — сейчас они примутся за мелочь. Связист, Земля это видит?

— Так точно, сэр, — отозвался оператор связи из-за офицерских спин. — Канал до Земли еще активен.

— Хорошо, — выдохнул адмирал. — Масори должен это увидеть!

Что такого особенного должен был увидеть командующий флотом Лиги, Сей Джун не понял. Даже его запаса знаний хватало, чтобы понять уязвимость боевой платформы перед сконцентрированным огнем четырех флотов. Никаких шансов.

— Вижу залп, — справившись с потрясением от гибели станции, оператор вновь продолжил монотонный бубнеж, — рассредоточенный, не могу выделить конкретные цели.

— Начали вышибать заводы, — еле слышно прошептал Титов.

Было видно, как претило адмиралу оставаться пассивным наблюдателем. Его учили другому, никто не думал, что придется получать безответные плюхи. Вице-адмирал уже потерял свою станцию, и вопрос оставался в том, как быстро он потеряет все остальное.

Все больше раскаляясь, огрызок боевой платформы вошел в плотные слои атмосферы. От некогда гордой станции сейчас оставалось чуть больше половины, но даже эта половина весила около трех миллиардов тонн. Прикрыв глаза, Сей Джун представил, какой мощи выйдет удар, и посочувствовал бедолагам, оказавшимся неподалеку от точки падения. В тех краях хватало геологоразведочных партий, и не все они успели вернуться в города до начала атаки.

Зрелище величественно падающей станции захватило всех настолько, что об аспайрах на время забыли. Оставляя за собой огненный след, пылающая боевая платформа скрылась за горизонтом, и тут же экран переключили на картинку с другого спутника. Теперь они смотрели на станцию почти отвесно сверху.

— Тридцать секунд до удара! — предупредил оператор.

— Да будет счастливо всякое существо! — тихонько зашептал Сей Джун. — Да будет всякое существо избавлено от страданий! Вовек да не разлучается никто со счастьем!

Станция коснулась Марса возле каньона Кандара, мгновенно исчезнув в ярчайшей из всех виданных им вспышек. Она упала рядом с южным склоном каньона, и огромные клубы пыли тут же скрыли оба края широчайшей расщелины долины Маринер. Многие в командном центре не сумели сдержать возгласа ужаса, когда ударная волна, нисколько не потеряв скорости, накрыла белоснежный мемориал первопроходцев. А ведь судя по масштабу, точка падения лежала километрах в тридцати от него!

Если в мемориале и находились люди, сейчас они были мертвы. Даже с орбиты бросалось в глаза, как вздыбилась почва вокруг еще скрытого пылью и пеплом кратера. Тектонический удар должен был разрушить все построенное человеческими руками.

— Приготовиться к толчкам! — зычно выкрикнул Сваальсон, он первым догадался о том, что сейчас произойдет, и тихонько добавил. — Десять гигатонн… На Земле бы проснулись вулканы…

Базу «Фарсида» от каньона Кандар отделяло без малого три тысячи километров, но предупреждение Сваальсон подал не напрасно, через несколько минут удар дошел и до них. Тряхнуло так, что у Сей Джуна лязгнули зубы, но завороженный творящейся на экране вакханалией он лишь крепче вцепился в сиденье.

Затянутое густыми облаками пыли сияние в эпицентре уже потухло, и глаза не видели ничего, кроме этой клубящейся багровой пыли. Сей Джун старался разглядеть хоть что-то, кроме нее, но трансляцию внезапно сменил ровный голубой фон.

— Спутник уничтожен, — голос оператора предательски дрогнул.

Головы всех присутствующих разом повернулись к позабытой голограмме. Пока они следили за падением боевой платформы, аспайры продолжали вести огонь по орбитальной группировке. И за эти минуты враг уничтожил более половины открытых ему сателлитов.

— А вы хотели спрятать там пусковые контейнеры, — с легкой укоризной сказал Титову Сваальсон. Насколько понял Сей Джун, изначально «Москиты» хотели горстями разбросать по орбите.

Подавленный гибелью порученной ему станции, Титов ничего не ответил, и Сей Джун с немым удивлением вдруг разглядел странный отблеск в уголках адмиральских глаз. Будь это кто-то другой, лейтенант мог бы поклясться, что видел слезы. Но в плачущего адмирала он поверить не мог.

— Мы потеряли станцию связи номер три, — буднично доложил оператор.

Всего на стационарной орбите висело четыре военных станции дальней связи, и даже потеряв три из них, они все равно могли поддерживать канал до Земли через сеть околосолнечных ретрансляторов. Вот только временной лаг при это вырастал с трех до шестнадцати минут, но даже это было лучше, чем ничего. И если бы не отделившиеся от флотов крейсера, то укрытая планетой станция связи продержалась бы около часа.

Разогнавшись до семидесяти трех километров в секунду, крейсера прекратили ускорение, огибая планету по широкой дуге. Слабая гравитация Марса изгибала их траекторию, в ее ближайшей точке они должны были пройти в тридцати тысячах километров. Рискованно, на этой дистанции их уже могли достать протонные излучатели, вот только флота у Марса уже не было.

Аспайры об этом наверняка знали, у них был целый месяц для наблюдений за Солнечной системой. А уж рассмотреть крупные объекты у планет, сравнить их с известными обводами людских кораблей, и сосчитать уходящие к Земле суда могла бы и цивилизация, едва вышедшая в космос.

Нет, аспайры опасались лишь нападения такшипов и прочей мелочи, а тридцать тысяч километров и набранная скорость защищали от «москитного» флота похлеще любого плазменного щита. Маломощные лазеры не обладали достаточной дальнобойностью, а торпеды просто не успевали догнать идущие на высокой скорости крейсера.

— Сейчас убедятся, что за планетой никого нет, и вовсе обнаглеют, — зло прошептал сидящий рядом с Сей Джуном молодой капитан третьего ранга.

Его догадку аспайры подтвердили очень быстро, синхронно развернувшись, и выплюнув плазменные залпы по невидимым основному флоту спутникам.

— Потеряны вторая и четвертая станции дальней связи, — оператор немного помолчал, и добавил. — Номер первый мы потеряли тоже.

Не дождавшись приказов от погруженного в себя Титова, Сваальсон взял бразды правления в свои руки.

— Используйте гражданские передатчики! Что у нас с ними?

Аспайры стреляли, не делая разницы между гражданскими и военными объектами, но частных спутников на орбите Марса висело в несколько раз больше, чем военных. Некоторые из них все еще продолжали работать.

— Выполнено, — доложил было оператор, но тут же чертыхнулся, забыв про устав. — И этот уничтожили, твари! Переключаюсь на…

Зеленые отметки спутников гасли одна за другой. Сбив с орбиты боевую платформу, аспайры начали вести огонь разрозненно, перейдя на индивидуальное наведение каждого мобильного орудия. Возле Марса просто не осталось объектов, требовавших сконцентрированного огня. Хрупкие заводы и орбитальные верфи разлетались в клочья всего от нескольких попавших зарядов. А в них обычно попадало не меньше сотни. Аспайры подошли уже на восемьдесят тысяч километров, и рассеивание сгустков постоянно уменьшалось.

Последний гражданский передатчик разнесли через четверть часа. К тому времени Титов уже более-менее пришел в себя, и когда оператор доложил о потере, отдал давно ожидаемый приказ.

— Запускайте «Олимп»!

Обычно на межпланетных расстояниях использовали лазерную связь, но в качестве резервной системы, на Марсе имелось несколько планетарных радиопередатчиков. К несчастью, на нужной стороне планеты такой передатчик был только один. На вершине высочайшей горы Солнечной системы размещалась огромная антенна, способная заменить собой все потерянные спутники связи. До первой упавшей с небес ядерной боеголовки. Защищать ее было нечем, зенитные системы на Марс не поставляли категорически.

— «Олимп» активирован, ожидаем отклика Земли!

Семь минут до подтверждения тянулись мучительно долго. За это время аспайры миновали отметку в семьдесят тысяч километров, и полностью очистили от спутников видимую часть орбиты. А с другой стороны бесчинствовали крейсера. Их огневая мощь не шла ни в какое сравнение с мобильными орудиями флотов, но били крейсера уже почти в упор, как в тире.

Смотревшие на избиение офицеры, уже не сдерживали проклятья. Выше человеческих сил смотреть, как враг разрушает то, что они должны защищать. У них оставалась одна надежда, что когда аспайры выйдут на низкие орбиты, «Москиты» с Фобоса сумеют прорваться через ПРО ударных флотов.

— Вижу активность носителей, предположительно запуск истребителей!

После выхода из строя спутниковой группировки, возможности оставшихся в строю радаров были крайне ограничены. Все по той же давней традиции не давать марсианам систем двойного назначения. Как результат, сейчас в их распоряжении остались лишь радары гражданских космопортов, рассчитанных для слежения за низкими орбитами. Дальше их эстафету принимали орбитальные структуры, ныне превращенные в облака горячих обломков.

— Используйте обсерватории! — подкинул Сваальсон еще одну хорошую идею.

Формально командующим все еще оставался Титов, но чем дальше, тем больше люди начинали прислушиваться к обычно тихому генералу. Тем более, что сейчас здесь в основном собрались офицеры марсианского гарнизона. Флотских в командном центре было мало, и офицеры по привычке ждали приказов от своего командира.

Они подключились к той же обсерватории, и Сей Джуну снова пришлось изворачиваться, чтобы посмотреть на экран.

Стена потемнела, на ней теперь плыли звезды, далекий телескоп разворачивал свое зеркало, отыскивая на небосводе ползущий к планете флот. Тот выглядел как ромб из четырех багровых пятен, между которыми проглядывали крошечные светлые черточки. Не иначе как выхлопы стартовавших истребителей.

Когда флот замер ровно по центру экрана, кто-то в обсерватории добавил увеличения, и люди в командном центре увидели знакомые силуэты, похожие на вытянутые наконечники бронебойных стрел.

— Шестнадцать истребителей, — быстро подсчитал их Сваальсон, и повернулся к Титову, — выслали на разведку две эскадрильи, а?

— Похоже на то, — буркнул тот. — Только идиот сунется без разведки.

— Жаль, что они не идиоты, — наиграно бодро засмеялся Сваальсон. Он изо всех сил пытался разрядить обстановку.

Мрачно поглядев на генерала, Титов подозвал к себе офицера связи.

— Передайте на Фобос, чтобы они отключили всю электронику, кроме систем жизнеобеспечения и радиоприемника. Если их обнаружат, то на нашем плане можно будет ставить крест.

Козырнув, связист вернулся к своей консоли, а Сей Джун подумал, что оставшиеся на Фобосе смертники и без того догадались замаскироваться. Впрочем, делиться своими мыслями с командиром он не стал. Адьютант ждал.

Разбившись на двойки, вражеские истребители включили маршевые двигатели, окончательно став похожими на длинные, лишенные оперения стрелы. Шестнадцать огненных стрел.

— Оператор, с каким ускорением они идут? — задал вопрос Сваальсон.

— Семь с половиной гравов, господин генерал.

— У Юпитера они шли резвее, — обратился Сваальсон к Титову.

Тот пожал плечами.

— А куда им торопиться? Ясно же, что у Марса наших кораблей нет.

— И куда же они собрались?

— Урок Метиды, — скривился Титов. — Они тогда целую эскадру проспали, второй раз не купятся, И Фобос и Деймос прочешут!

— Но, — начал было Сваальсон, но Титов успокаивающе улыбнулся.

— Черта с два они контейнеры найдут! Мои парни замаскировали их в пещерах Гарибальди.

Услышав исковерканное варварами название легендарного места, Сей Джун тихонько зашипел сквозь сомкнутые зубы. Марсиане чтили пещеры Хуашань с первых лет основания маленькой колонии. Все двадцать второе столетие этими пещерами пользовались контрабандисты, снабжавшие запрещенными технологиями последних жителей Поднебесной. А во времена Директората там держали пленных, которых в конце войны и освободил отряд проклятого майора Гарибальди. И вот теперь длинноносые спрятали там свои ракеты!

Титов оказался прав, опередив флот на двадцать минут, истребители разделились на две группы, и оттормозив, направились к обоим лунам планеты. И там их поведение ничем не напоминало тот быстрый облет у Метиды. Телескоп с обсерватории нацелили на Фобос. Уравняв скорости, четверка истребителей разделилась на пары, и они начали по спирали сближаться с луной. Судя по их настойчивости, аспайры собирались просканировать каждый квадратный метр поверхности.

— Вы уверены, что ракеты не найдут? — Сваальсон заметно нервничал.

— Уверен, — судя по тону, уверенности у Титова было немного, — контейнеры спрятаны в самих пещерах, там достаточно выходов наружу. Не станут же они бомбить все дырки на этом куске скалы!

— Ох ты! — выкрикнул вдруг Сваальсон.

Один из истребителей выпустил ракету, и через пару секунд экран померк от нестерпимого сияния.

— Внимание, вижу ядерный взрыв на поверхности Фобоса, оценочная мощность семь килотонн! — доклад последовал прежде, чем сияние успело потухнуть.

— Место попадания? — срывающимся голосом задал вопрос Титов. Весь его план летел коту под хвост.

— Уничтожены таможенные склады, — прежде чем офицер успел договорить, на Фобосе полыхнуло еще раз. — И старая радарная станция, бездействующая.

— Понятно, — с заметным облегчением кивнул Титов, — аспайры бьют по всему искусственному, помнят гады урок Метиды.

— Ядерный взрыв на Деймосе, уничтожена старая заправочная станция…

Тянулись минуты, истребители успели сделать вокруг Фобоса полдюжины оборотов, но больше взрывов не последовало. После седьмого витка аспайры синхронно включили двигатели, и начали снижать орбиту, приближаясь к верхним слоям атмосферы. Флот отставал от них всего на четверть часа.

— Да поможет господь гражданским! — торопливо перекрестился Титов. — Подайте на Фобос сигнал готовности!

— Выполнено!

Как и ожидалось, ответа с Фобоса не последовало, вся аппаратура в пещерах Хуашань работала исключительно на прием. До самого старта ракет.

— Сэр, у нас проблемы! — больше офицер безопасности сказать ничего не успел.

Перекрывая его голос, взвыла сирена, и ожидавший этого Сей Джун, рыбкой метнулся под защиту стола. Остальные успели разве что удивленно оглянуться, лишь двое десантников у входа настороженно подняли штурмовые винтовки. И в следующий миг, зал потряс мощный взрыв.

Вход в командный центр перекрывала броневая плита десятисантиметровой толщины, и взрывчатки повстанцам пришлось заложить изрядно. Услышав сирену, Сей Джун предусмотрительно открыл рот, но взрывом его все равно оглушило, заставив скорчится от резкой боли в ушах.

Заторможенно, как во сне, он поднялся на колени, и потянул из-за пазухи спрятанный пистолет. Командный центр заволокло дымом, и среди его клубов, шатаясь, бродили оглушенные люди. Захлебываясь кашлем, Сей Джун поискал глазами Титова, но того нигде не было видно. Тогда он обернулся к выбитой взрывом двери.

Стоявшим возле нее десантникам досталось больше всех. Один лежал без движения, придавленный рухнувшей на него дверью, второго просто бросило на пол, и сейчас он поднимался, прижав к груди неестественно вывернутую руку. Второй рукой боец держал направленную на развороченный проем штурмовую винтовку.

Десант недаром считался военной элитой Лиги. Оглушенный, со сломанной рукой, десантник моментально пришел в себя, и тут же взял под контроль опасный участок. Сей Джун увидел, как беззвучно задергалась винтовка, и в задымленном проломе кто-то упал. Похоже, штурм захлебнулся.

Сей Джун с сомнением посмотрел на вытащенный пистолет. Лазерный «Kel-Tec LP-9» бил постоянным лучом, и против десантной брони был эффективен чуть менее, чем никак. Только что, на его глазах от грудной пластины раненного десантника с искрами ушла в рикошет очередь из штурмовой винтовки. В ответ десантник выстрелил еще раз, прихрамывая метнулся к стене, и прижав локтем винтовку, выхватил из подсумка гранату.

Плавно, словно в тире, Сей Джун потянул спусковой крючок. Пробить штурмовую броню лазерный луч не мог, и поэтому лейтенант выбрал другую цель. Перед броском десантник на пару секунд замер, держа в руке зеленый шарик гранаты. Именно в нее Сей Джун выстрелил. Промахнуться с десятка метров он не боялся, как не боялся и того, что граната могла оказаться осколочной.

В последний момент десантник почувствовал неладное, дернулся навстречу новой опасности, но луч уже коснулся зажатой в ладони гранаты. Взрыв отшвырнул солдата, а Сей Джуна ударная волна отправила в глубокий нокаут. Две контузии подряд его организм не выдержал. В беспамятстве он провалялся недолго, но самое интересное все-таки пропустил. Едва отгремел взрыв, как в развороченный дверной проем рыбками метнулись три смазанных силуэта в красноватых маскировочных костюмах.

Тот, что запрыгнул первым, еще на лету разрядил автомат в агонизирующего десантника. Двое других, перекатившись, взяли на прицел офицеров штаба. Шокированные внезапностью нападения, те даже и не думали о сопротивлении. Кроме убитых десантников, в командном центре больше не нашлось ни единого настоящего бойца. Большинство из них на стрельбы-то ходили пару раз в год, перед очередной аттестацией.

В общем, момент они упустили, а через пару секунд стало уже слишком поздно. В дверь заскочили еще четверо в маскхалатах, а следом за ними вошел улыбающийся Пэн Со.

— Доброе утро, господа! Всем прочь от консолей!

Боевики Общества рассредоточились по бункеру, тычками прикладов сгоняя ошарашенных офицеров в центр зала. Какой-то оператор попробовал было отмахнуться от низкорослого марсианина, и тут же упал, сбитый с ног жестоким ударом по ребрам. Больше попыток сопротивления никто не предпринимал. Личного оружия в бункере ни у кого не было.

Закинув автоматы за спину, двое боевиков вздернули на ноги вице-адмирала Титова. Тот сфокусировал на Пэн Со мутные от контузии глаза.

— Что это значит? Кто вы?

Брезгливо поморщившись, Пэн Со достал из нагрудного кармана белоснежный платок.

— Утрите кровь, адмирал.

Из ушей и носа Титов действительно протянулись кровавые дорожки. Машинально взяв протянутый платок, адмирал так и не донес его до лица, повторив вопрос.

— Кто вы?

— Мы патриоты Марса, адмирал.

— Что? — тупо переспросил Титов.

Присмотревшись, Пэн Со усмехнулся.

— У вас кажется контузия, — он перешел на китайский. — Ляо, противошоковое адмиралу!

Один боевиков, коротко поклонился, и, не переставая держать зал под прицелом, свободной рукой достал индивидуальную аптечку. После укола Титов покачнулся, но тут же выпрямился, и задышал более ровно. Заглянул ему в глаза, Пэн Со удовлетворенно кивнул.

— Вот и отлично, мне понадобится ваша помощь, адмирал.

— Это мятеж? — хрипло спросил Титов.

— Ну какой же это мятеж? — притворно удивился Пэн Со. — Это восстановление нашей государственности, адмирал! Триста лет Марс терпел вашу власть, хватит!

— Да идите вы к черту, нашли время бунтовать! — рявкнул адмирал, кивая на все еще работающую голограмму. — Мы же вас защищаем!

Вместо ответа, Пэн Со коротко, без замаха ткнул адмирала под ложечку.

— Чем вы защищаете нас? Ваше адмиралтейство увело флот, а те триста малых ракет на Фобосе лишь разозлят аспайров!

С трудом разогнувшись, Титов просипел.

— У меня приказ.

— А у меня тут родные и друзья, — нахмурился Пэн Со, демонстративно перейдя на ты. — Останови своих людей на Фобосе!

— Иди… — куда его послал Титов, в зале никто не понял, вторую половину фразы тот произнес на родном языке.

Огорченно зацокав языком, Пэн Со коснулся наушника.

— Статус операции? — что ему ответили, никто не расслышал, но завывающая сирена наконец замолчала. А значит, все основные системы базы уже находились в руках повстанцев. Пэн Со довольно потер руки. — Где тут наш герой?

Тот же боевик, что делал адмиралу укол, вытащил из-за пульта лежащего в отключке Сей Джуна. Даже после укола, в себя тот пришел не сразу. Выглядел лейтенант неважно, левый рукав кителя насквозь пропитался кровью, и сквозь желтизну кожи на лице проступала смертельная бледность.

— Перевяжите его, пока не истек кровью, — распорядился Пэн Со, и обернулся к адмиралу. — Титов, мы ведь можем обойтись и без тебя.

— Обходитесь, — буркнул тот.

— Как скажешь, — ослепительно улыбнулся Пэн Со, и продолжая улыбаться, выстрелил адмиралу в лицо.

По бункеру прошелся испуганный шепоток, кто-то дернулся было к адмиралу, но наставленные на толпу стволы этот порыв остановили. Продолжая улыбаться, Пэн Со ловко крутанул табельный пистолет, и обратился к Сваальсону.

— Генерал, в табели о рангах ты следующий.

Нервно сглотнув, Сваальсон нашел в себе силы посмотреть на палача.

— Мне флотские не подчинятся.

— А ты их убеди!

— Скажите им, что адмирал потерял сознание от сейсмического толчка, — донесся до них слабый голос. Сей Джун сидел прямо на полу, опершись о стойку консоли, и прижимал руку к пробитому плечу. — Пэн Со, а еще пусть ваши люди отключат Фобосу внешнее наведение.

Опасливо косясь на боевиков, Сваальсон покачал головой.

— Даже я знаю, что малых дистанциях «Москиты» захватят цель собственными радарами.

Потеряв терпение, Пэн Со приставил пистолет к его носу.

— Хватит болтать! Отменяйте операцию!

— Да но…

— Напряги мозги, генерал, если «Москиты» запустят, легкой смерти тебе не будет! И без шуток, используй только голосовую связь!

Еще раз сглотнув, Сваальсон на негнущихся ногах направился к ближайшему терминалу. Рядом с ним сразу же оказался верткий, сухощавый боевик, демонстративно прижавший к паху генерала ствол автомата. Ощутив прикосновение еще горячего радиатора, генерал вздрогнул, и стал торопливо вбивать личный код.

— Фобос, это «Фарсида»!

Ответа он не ждал, засада соблюдала строжайшее радиомолчание, под запрет попала даже теоретически безопасная лазерная связь. Малейшее подозрение, и аспайры перекопают спутник на пару сотен метров вглубь. Нет, засада работала только на прием.

Повторив вызов еще трижды, Сваальсон представился.

— Здесь командующий гарнизоном Марса, генерал-лейтенант Сваальсон. Вице-адмирал Титов получил тяжелое ранение при сейсмическом толчке, и как старший по должности, я принял командование обороной планеты.

Пэн Со молча показал ему большой палец. Сваальсон облизнул пересохшие губы, и продолжил.

— Внимание, Фобос! Приказываю отменить операцию! Повторяю, отмените операцию! Затаитесь, и ждите, огня не открывать!

Убедившись, что компьютер записал послание, Сваальсон отключил микрофон, бессильно опершись о консоль.

— И что теперь? — судя по интонации, в хороший исход он не верил.

— Всегда мечтал посадить на гауптвахту настоящего генерала, — блаженно прищурился Пэн Со, и махнул своим людям. — Уведите господ офицеров.

Более-менее придя в себя, Сей Джун подошел поближе.

— Думаете, эти варвары на Фобосе выполнят приказ генерала?

— Земные варвары любят жизнь, и этот приказ они выполнят с удовольствием! Так что не стоит забивать голову, нас ждет много работы.

— А что делать мне, господин Пэн?

Благожелательно улыбнувшись, Пэн Со с участием спросил.

— Как ты себя чувствуешь, лейтенант?

— Сносно, — Сей Джун замер, стараясь не выдать терзавшую его боль. Плечо ему обработали, но на организм лейтенанта анестетики действовали плохо.

— Если хочешь, я отправлю тебя в госпиталь, мы его уже захватили.

— Господин Пэн, оставьте меня здесь. Я должен видеть, что происходит на планете. Понимаете, моя семья…

— Понимаю, — кивнул Пэн Со. — Присядь, ты заслужил отдых. Если бы не твоя граната, отсюда могли послать сигнал тревоги на все военные базы. Конечно, мы старались ударить синхронно, но…

Сей Джун хотел рассказать, что граната была не его, он лишь сделал удачный выстрел, но события на орбите отвлекли его внимание.

Убедившись, что вражеского флота у Марса нет, аспайры убрали щиты, и начали расходиться, неторопливо тормозясь до орбитальной скорости. Голограмма отображала их маневры не очень точно, иногда корабли мерцали, на миг исчезая, чтобы тут же проявиться совсем в другом месте. Похоже, что пришедшие с боевиками техники повстанцев намертво заблокировали все радары на планете, и компьютер обрабатывал только данные, пришедшие с немногочисленных работающих телескопов.

— Ляо, что с картинкой? — недовольно спросил Пэн Со.

— Над тем полушарием сильная песчаная буря, — развел руками сидящий за консолью боевик. — Это все, на что способны пассивные средства наблюдения.

Скрипнув зубами, Пэн Со от комментариев воздержался. А Сей Джун, позабыв о боли, во все глаза следил за эволюциями чужого флота. Четыре группировки разделились на две, и одна из них целеустремленно поперла на полярную орбиту.

— Ставят крест… — подумал вслух Сей Джун.

Это было ожидаемо, и очень очень плохо. Пока одна группировка шла над экватором, вторая двигалась перпендикулярно ей, проходя через оба полюса планеты. Так, постепенно меняя наклонение орбиты, она могла накрыть всю лежащую под ней поверхность. Когда бомбардировщики «ставят крест», то даже высокие широты не могут защитить их мишени. Оставалось надеяться только на толщу грунта, через сотни метров камня тяжело пробиться даже термоядерными боеприпасами.

— Что это они делают? — ни к кому не обращаясь, спросил Пэн Со.

На взгляд Сей Джуна все было ясно. От каждой из групп отделились неопознанные вспомогательные суда, и под эскортом истребителей, неторопливо поползли вниз, почти к самой границе атмосферы. Сверху их прикрывали ударные флоты, теперь, когда они вышли на стабильные орбиты, постановщики щита снова образовали гигантские стокилометровые плазменные диски. Отгородившись ими от космоса. Совершенно излишняя предосторожность, неужели они до сих пор не могли поверить в отсутствие человеческих кораблей у Марса?

— Это бомбардировщики, — уверенно сказал Сей Джун.

На него обернулись все оставшиеся в командном центре.

— Похоже на то, — после короткого раздумья кивнул Пэн Со. — Не на праздник же фонарей они прилетели, до него еще больше месяца. Что ж, надеюсь, они начнут бомбить на первом же витке.

— Почему? — на автомате спросил Сей Джун.

— Узнаем, не пора ли нам отсюда делать ноги, — цинично усмехнулся Пэн Со. — Ты знаешь, чем они будут бомбить?

— Нет.

— И я не знаю.

Похожие на перекормленную форель бомбардировщики медленно опускались все ниже и ниже, остановившись в каких-то восьмидесяти километрах от поверхности. Следы атмосферы на этой высоте делали орбиту до предела нестабильной, позволявшей оставаться на этой орбите лишь несколько витков. В глубине души Сей Джун истово молился, чтобы аспайры ушли как можно скорее. Неужели предки услышали его молитвы?

— Я что-то вижу! — нервно закричал один из боевиков.

Сей Джун тут же вперился в голограмму, но не увидел ничего нового. Группировка, вышедшая на полярную орбиту, еще не пересекла пятидесятую широту, и пока что под ней лежали слабозаселенные территории. Экваториальная же…

— Началось, — сплюнул Пэн Со.

Сельскохозяйственные плантации экономя на освещении обычно строили под куполами. Большинство таких куполов возводили у северного полюса, возле полярной шапки. Но один крупный купол построили в кратере близ экватора.

Воду у кратера Виктория нашли в глубокой древности, еще на первом этапе исследований Марса. Лед лежал неглубоко, кратер в отличие от многих был небольшим и почти идеально круглым. Именно поэтому, в разгар колонизации, Директорат решил построить в нем сельскохозяйственный купол.

Сей Джун до сих пор не мог понять, что же вызвало такую реакцию оператора. Насколько он мог видеть, голограмма ничуть не изменилась, все корабли и истребители аспайров продолжали лететь по старым траекториям. Ни один из них не вышел на боевой курс.

— Я ничего не вижу, — честно признался он.

Но глазастый оператор-боевик не обманул, буквально сразу после признания, компьютер «Фарсиды» тоже сумел вычленить из хаоса информации нужный блок. От истребительного эскорта к планете падала крошечная искорка ракеты.

Ракета падала по баллистической траектории, даже не включая маршевый двигатель. Да она и не могла его включить, такие маневры в атмосфере разрушили бы ее быстрее, чем лазеры противокосмической обороны.

Окутанная плазменным коконом, ракета пронзила верхние слои разреженной атмосферы, и блеснув напоследок плазменным следом, сдетонировала. — Сигнал с «Плантаций дядюшки Мао» потерян, — убитым голосом доложил боевик. — У меня там…

— Сколько? — прервал его излияния Пэн Со. — Мощность определи, бегом!

Всхлипнув, боевик втянул голову в плечи, но к работе все-таки приступил, доложив уже нормальным голосом.

— Семь килотонн, взрыв наземный.

— Это вселяет надежду, — повеселел Пэн Со. — Семью килотоннами они нас не достанут!

Традиции глубинных городов восходили к временам войны за Пояс, когда бомбардировщики Земной Лиги раз за разом прорывались к мятежной планете. Первые города на Марсе строили под куполами, и ни один из них не пережил войну. Все последующие закапывались глубоко под скалы. Достаточно глубоко, чтобы теперь не бояться семикилотонных боеголовок.

— Еще десяток пошел.

Третий экран, на котором до сих пор транслировалась картинка с горной обсерватории, мигнул, и загорелся ровным синим цветом.

— Они что, вообще все нам разнести собрались? — услышал Сей Джун собственный голос.

Его вопрос проигнорировали, все как завороженные смотрели на голограмму планеты. На красноватом шаре одна за другой вспыхивали и гасли точки ядерных взрывов. И чем больше этих взрывов появлялось на планете, тем менее подробной становилась обстановка на орбите. Боеголовки выбивали немногочисленные станции наблюдения за космосом.

— На том полушарии у нас остались две обсерватории в полярных областях, — ответил оператор на невысказанный вопрос Пэн Со. — Ту, что у северного полюса мы потеряем минут через десять.

Та группировка, что вышла на полярную орбиту, пока что берегла боекомплект. Плотнее всего Марс заселяли возле северного полюса, на экваторе же строили разве что заводы и грузовые космопорты. Жизнь стремилась к воде.

— Ну так подключись к южной! — нетерпеливо приказал Пэн Со.

— Господин Пэн, южная их не увидит, — беспомощно развел руками боевик. — Но они скоро взойдут над горизонтом у нас. Прикажите нацелить телескопы восточного склона?

— Выполняй, — махнул ему Пэн Со.

Небо на востоке уже синело, предвещая скорый восход. И где-то там, среди рассветных лучей прятался вражеский флот. Отчего-то Сей Джуну вспомнились виденные в детстве фильмы о Земле. Тамошние рассветы ничем не походили на привычные ему. На Земле восходящее Солнце красило небосвод в омерзительно теплые, розовые тона… Подумать больше он не успел, из-за далеких скал Лабиринта Ночи поднялось тускло-багровое пятно чужого щита.

— Не проспи ракеты, Ляо! — ткнул оператора один из праздношатающихся боевиков. — В момент подрыва я предпочту за что-нибудь держаться!

— Думаешь, они по нам выстрелят? — спросил его кто-то у раскуроченного входа.

— Про антенные поля на восточном склоне забыл?

— А, точно, — кивнут тот. — Да ты не трусь, семь килотонн мы небось и не почувствуем!

Пятно щита разрасталось на глазах, и через пару минут на его фоне, Сей Джун сумел разглядеть силуэты чужих кораблей. Оптика на «Фарсиде» здорово уступала телескопам обсерваторий, и мелких деталей было не видно, но глазастый Ляо снова заметил опасность быстрее компьютера военной базы.

— Они что-то запустили!

— Ракету? — быстро спросил Пэн Со.

— Да нет же! Вы что, не видите? — изображение задергалось, пока Ляо старался поймать в фокус далекий флот. — Да вот же она!

Как и в прошлый раз, положение спас компьютер. После подсказки оператора, он тоже заметил непонятный предмет, и очертил его тревожной красной рамкой.

— И что это? — спокойно поинтересовался Пэн Со.

— Не знаю, но оно крупнее ракеты!

— Время и точку попадания рассчитать сможешь?

— Как? — оператор беспомощно развел руками, но вдруг просиял. — Хотя попробую! Если взять две разнесенные камеры, то стереобазы должно…

Нахмурившись, Пэн Со прервал его бормотание.

— Не разглагольствуй, а работай!

— Да, господин Пэн! — боевик старательно застучал по сенсорной клавиатуре. — Объект упадет на восточный склон через семь с половиной минут.

— Спасибо, Ляо, — кивнул Пэн Со, и достал из кармана коммуникатор. — Всем покинуть восточную часть базы!

Вспомнив тряску при падении боевой станции, Сей Джун заблаговременно влез в кресло, и крепко ухватился за край стола.

— Еще ракеты! — крикнул глазастый боевик. — Идут к мемориалу «Олимп»!

Сей Джун горестно вздохнул. Конечно, он не надеялся, что аспайры пощадят памятник героям давней войны. Но смотреть, как в ядерном пламени исчезает три белоснежных мраморных шпиля на самой вершине высочайшей горы Солнечной системы, было выше его сил. Его далекий предок покоился под одним из тех шпилей. Тело мичмана Сей Ляопина нашли в искореженной спасательной капсуле через полтора века после окончания войны. И вот теперь его предок…

— Тридцать секунд до удара! — предупреждая закричал боевик, и тут же скромно уточнил: — Примерно.

— Камеры отключи, сын черепахи! — рыкнул на него Пэн Со. Хоть он и отзывался пренебрежительно о семикилотонных боеприпасах аспайров, но одно дело, когда эти боеприпасы взрываются в тысячах километров от тебя, и совсем другое, когда точка детонации находится совсем рядом.

За секунду до взрыва, Сей Джун успел начать молитву предкам, но чудовищной силы удар отправил его в беспамятство. В себя он пришел от дикой головной боли, заходясь в кашле от поднятой в воздухе густой пыли. В командном центре горели лишь несколько аварийных ламп, и в полутьме отчетливо раздавалась чья-то отборная ругань. Застонав, Сей Джун попробовал сесть, но накатившаяся слабость вновь погасила сознание.

— Эй, парень, очнись! — Несколько хлестких пощечин заставили Сей Джуна застонать, и открыть глаза. Перед ним на корточках сидел давешний глазастый боевик, и примеривался для нового удара.

— Хватит, — через силу просипел Сей Джун.

— Живучий ты, лейтенант, — хмыкнул боевик, — весь пол кровью залил, а хорохоришься. У тебя рана открылась, хорошо я на ногах остался, вовремя перевязал.

— Что это было? — Сей Джун сделал новую, на этот раз удачную попытку сесть. Рядом с ним и правда расплывалось здоровенное кровавое пятно.

— Ядерный взрыв на восточном склоне, — терпеливо, как маленькому, объяснил Ляо.

— Семь килотонн? — нашел в себе силы удивиться Сей Джун.

Пошатываясь, к ним подошел запорошенный пылью Пэн Со. Услышав последние слова, он участливо спросил.

— Сильно головой ударился, лейтенант? Какие к демонам семь килотонн! — Пэн Со зашатался, и чтобы не упасть, ухватился за край стола. — Эй, кто у пультов, оцените разрушения!

Отозвался только один боевик.

— Коридоры на восточном склоне полностью разрушены, множественные обрушения по всей базе. — Он помедлил, и добавил со страхом в голосе. — Господин Пэн, там высокий уровень радиации!

— Ну так изолируй сектора, недоумок, и перекрой воздушные магистрали!

— Будет исполнено, господин Пэн!

Закончив ругаться, Пэн Со заковылял к тускло светящейся консоли.

— Ляо, сюда!

— Да, господин Пэн? — проворно метнулся к нему боевик.

— Восстанови связь и наблюдение за аспайрами. Нам нужно знать, что они еще разрушат, и когда наконец уберутся, Директорат ждет моего доклада.

— Директорат? — опешил Сей Джун.

Кивнув без тени улыбки, Пэн Со торжественно произнес.

— Законное правительство Поднебесной!

Изображение порой разбивалось на едва заметные квадратики. Неслыханно низкое качество связи давно не удивляло Аш-Шагури. Инфраструктура метрополии распадалась на глазах.

— Госпожа президент, мы завершили эвакуацию промышленности, — исполняющий обязанности министра транспорта облизал растрескавшиеся губы, — я скинул вам подробный отчет.

— Вкратце обрисуйте ситуацию своими словами, — у нее не было ни сил, ни времени копаться в бесконечных таблицах и диаграммах присланного отчета. — У вас три минуты.

— Если вкратце, — на задумчивой паузе исполняющий обязанности потерял секунд десять, не меньше. — Заводы атомарной сборки эвакуированы в полном объеме, отбуксированы двадцать шесть из пятидесяти двух микролитических комплексов, к ним двухмесячный запас нанокультур, и потребное количество энергостанций. Это полностью исчерпало выделенный на эвакуацию запас рабочего тела.

Покосившись на часы, аш-Шагури развела руками.

— Водород нужен военному флоту.

— Я понимаю, госпожа президент, но…

— Но оставим на потом. Как далеко заводы успеют уйти?

На этот раз пауза затянулась еще больше, исполняющий обязанности мялся до тех пор, пока аш-Шагури не повторила вопрос.

— Как далеко они уйдут?

— Примерно на шесть миллионов километров, госпожа президент. Буксиры смогли разогнать их лишь до 20–25 километров в секунду, иначе у них не останется РТ для торможения и возврата.

— Мало! Прикажите им оставить водород только на торможение!

Исполняющий обязанности побледнел так, что на миг аш-Шагури забеспокоилась, как бы с инфарктом не слег и он.

— Но госпожа президент! — заместитель был моложе министра лет на пятнадцать, и здоровьем оказался покрепче. — Что я скажу рабочим? Они не пойдут на такой риск, без водорода на обратный путь…

— Это приказ, министр! — назвав его министром, аш-Шагури намеренно подсластила пилюлю. — А до своих рабочих доведите, что если аспайры их догонят, то к Земле вернется в лучшем случае радиоактивный газ. Вы меня поняли?

— Конечно, госпожа президент! — склонил голову исполняющий обязанности.

— По исполнении доложите моему секретарю. А сейчас прошу меня извинить, — одним касанием она отключила связь, и подрагивающей от усталости рукой поставила еще одну галочку в бесконечном списке запланированных дел. — Жак, свяжитесь с военными, запросите, когда начнется операция у Марса!

— С минуты на минуту, госпожа президент, — в оперативности Жак мало чем уступал ее старой секретарши, и Салия подумывала оставить его при себе даже после выздоровления Нелли. — Флот аспайров уже начал перестроение.

— Дайте знать, когда дойдет до дела.

Жак сделал пометку в планшете, и напомнил.

— Ваша речь готова.

— Давай ее сюда. — Спичрайтерам Салия не доверяла, предпочитая дорабатывать их тексты лично. Тем более такие тексты. Обращение ко всем людям Земли.

Она тянула с этим решением до последнего, до тех пор, пока циркулирующие среди населения слухи не приняли вовсе уж угрожающие масштабы, практически парализовав нормальную жизнь общества. Дальнейшее сокрытие правды лишалось смысла, вред от этого начинал перевешивать пользу.

Бегло проглядев первый же абзац, она взяла в руку стило, безжалостно вымарывая целые строки, вписывая на их место берущие начало в душе слова.

…Сограждане, земляне, люди!

К вам обращаюсь я, друзья мои! Несмотря на героическое сопротивление флота, несмотря на то, что десятки кораблей аспайров нашли свой последний приют на орбите Иллиона, враг продолжает лезть вперед, бросая на нас все новые и новые силы! Война пришла на порог родного дома, над нашей расой нависла серьезная опасности! В настоящий момент крупные силы аспайров атакуют Марс.

Как могло случиться, что аспайры вторглись в самое сердце Лиги? Неужели их флот действительно является непобедимым, а технологии недостижимы нами?

Конечно нет! История показывает, что непобедимых армий нет, и не бывало! Флот Директората Марса считали непобедимым, но адмирал Адриано принял их капитуляцию на развалинах крупнейшего космопорта красной планеты! Армия НОАК прошла в победном марше половину Евразии, но силы Альянса остановили ее у древних гор Уральского хребта!

В силу навязанной нам войны Лига вступила в смертельную схватку с самым жестоким врагом за всю историю нашего вида. Что же требуется, чтобы ликвидировать опасность, нависшую над нашей планетой, и какие меры нужно принять, чтобы разгромить врага?…

— Госпожа президент, срочное сообщение из Адмиралтейства! — обычно бесстрастный Жак не мог скрыть свое волнение. — Аспайры начали атаку на Марс!

Началось. В этот раз события происходили достаточно близко, чтобы наблюдать за ними почти в режиме реального времени. Тремя минутами временного лага можно было пренебречь.

— Подключи меня к ним. — Салия поборола желание проверить макияж, на это не оставалось времени.

В ее апартаментах имелся лишь один подходящий экран, тот, который обычно имитировал выходящее на морской берег окно. Сейчас это окно распахнулось в заполненный адмиралами подземный бункер Адмиралтейства.

— Госпожа президент, они начали атаку! — Югай говорил отрывисто, без всякого пиетета. — Мы поддерживаем лазерную связь со штабом вице-адмирала Титова, но в ближайшее время они потеряют передатчики. Отбиваться им нечем.

Аш-Шагури напрягла память.

— Погодите, адмирал! Я же читала ваш доклад, и в нем упоминались какие-то варианты противодействия.

— Три сотни ракет ближнего действия на Фобосе? — командующий скептически усмехнулся. — Я не очень-то верю в успех этой задумки. Не будь засады на Метиде, план с Фобосом мог сработать, но теперь аспайров не проведешь.

Говорил он довольно тихо, но аш-Шагури не сомневалась, что к словам контр-адмирала прислушиваются все. К новому фавориту президента, как скалясь, называли его в кулуарах власти.

— Вы думаете, что сопротивление Марса не имеет смысла?

— Я думаю… — что именно он думает, Югай сказать не успел, кто-то, оставшийся за краем экрана закричал.

— Множественные попадания в боевую платформу! — И не закончив фразы, адмирал прихрамывая, метнулся к терминалу.

Отслеживая собеседника президента, компьютер тут же переключился на другую камеру, ту, что смотрела прямо в лицо командующего. Югай с ходу взял контроль в свои руки.

— Аналитическая группа, рассчитайте эффективность огня, выкладки по точности мне на почту. Разведка, почему с этого вектора всего два «Ока»? Немедленно еще пару туда!

Построенные по технологии стелс, корабли типа «Око» были практически неразличимы в оптических и радиодиапазонах. До первого включения двигателей, ведь с миллиона километров засекались даже слабенькие выхлопы ионников. Югай сознательно жертвовал разведывательными беспилотниками ради информации.

А информации не хватало. До поры до времени на Марсе заглушили все радарные станции, оставив только пассивные сенсоры, да и канал связи оставлял желать лучшего. Всю ставку Титов сделал на скрытность и внезапность первого удара.

Вспомнив, как обошлись с марсианами, Салия на миг ощутила угрызения совести, но тут же одернула себя. Другого выбора у них не оставалось, штабным аналитикам в этом вопросе она верила. И выбор свой сделала почти не колеблясь, вот только с совестью договориться оказалось труднее. Вряд ли она сможет простить себе брошенную на произвол судьбы планету, пусть и не самую лояльную.

По штабу пронесся всеобщий вздох изумления, и аш-Шагури вскинулась, пытаясь понять, что произошло. И сама прикусила губу, видя, как входит в атмосферу сбитая боевая платформа. Пылевое облако в зоне падения было заметно даже с трех световых секунд.

— От шести до десяти гигатонн, — мрачно прокомментировал кто-то, оставшийся за кадром. — Как бы Олимп от такого удара не ожил.

Салия так и не увидела говорившего, лишь заметила, как покосились на выскочку услышавшие тираду адмиралы. Но про него быстро забыли, аспайры начали разносить орбитальную инфраструктуру. С удручающей легкостью, расправившись менее чем за час. Едва из-за планеты показывался плывущий по орбите завод, или станция, как тут же одно из мобильных орудий аспайров делало единственный залп. По небронированным гражданским структурам этого хватало с лихвой, и вниз летели пламенеющие куски. Такие жалкие по сравнению с титаническим падением боевой платформы.

Военные не тратили времени зря, они анализировали то, как именно аспайры атаковали Марс. Любая кроха информации могла склонить чашу весов в пользу людей. По крайней мере в это хотелось верить.

Все то время, пока шло избиение орбитальной инфраструктуры, Салия просидела молча, просто наблюдая за происходящим. Через несколько дней похожая участь ожидала и Землю.

— Мобильные орудия отходят к носителям, — доложил какой-то безымянный офицер. — Они начали разгон. Внимание, группировка разделяется!

Все эти эволюции аш-Шагури интересовали мало, она все равно почти не разбиралась в тактике космических сражений. Гораздо больше ее интересовали действия адмирала Титова. Если засада удастся во второй раз, это многое расскажет о таинственных врагах. Например об их способности к обучению.

— Нами получен сигнал тревоги с планетарной базы «Фарсида»! — с нескрываемым удивлением отрапортовал оператор. — Есть подтверждение от системы безопасности о вторжении на территорию базы!

— Десант?! — потрясенно выдохнул Югай. — Мы пропустили выброс спускаемых капсул?

Вскинувшись, аш-Шагури услышала ответ.

— Ответ отрицательный, сэр! — оператор говорил без тени сомнений. — Вход в атмосферу не подтвержден.

— Есть картинка с «Фарсиды»?

— Ответ отрицательный, — как заклинание повторил оператор. — Мы получаем только телеметрию.

Контр-адмирал в сердцах хватанул по креслу.

— Подключитесь к их камерам безопасности! Мы должны это видеть!

— Выполняю, — без особого энтузиазма подтвердил оператор, и совершенно не по уставу вскрикнул. — Ой, нападению подверглись «Олимп-3» и «Тянцзинь»!

Встав, Югай обошел вокруг стола. Камера, как привязанная, держала фокус на нем. Адмирал прихрамывал, и Салия вспомнила, что эту травму командующий получил два месяца назад на горнолыжном курорте. Что немало говорило об авантюрном складе характера ее выдвиженца. Характере, способном переломить смертельную угрозу.

— Значит, аспайры владеют неизвестным нам методом высадки десанта? — Югай шагал мимо расступающихся перед ним офицеров. — Что думает аналитический отдел?

С места поднялся пожилой капитан первого ранга, видимо начальник аналитиков. В ухе капитана Салия заметила крошечную нашлепку наушника.

— Пока у нас две рабочие гипотезы. Стелс-катера, запущенные вместе с истребителями, и… — капитан прислушался к кому-то невидимому, и продолжил, — вооруженный мятеж.

— Сдурели? — мягко поинтересовался Югай. — Какой мятеж, капраз?

Аналитик развел руками.

— Часть военнослужащих могла высказаться против бессмысленного противодействия чужим. Конфликт перерос в перестрелку, и как результат… — капитана прервали.

— Мы потеряли связь с Марсом, — виновато доложил оператор.

— Со всеми базами сразу? — уточнил Югай и помрачнел. — Значит и правда мятеж.

— Коммутация шла через «Фарсиду», — встрял в разговор пожилой аналитик. — Это значит, что ее узел связи захвачен.

— Скорее всего мы имеем дело с бунтом набранного из марсиан персонала, — резюмировал Югай. — Но лучше перестраховаться. Сообщите в штаб Внутренних войск, чтобы готовились к противодействию десанту.

У аш-Шагури на сей счет имелось собственное мнение, но озвучивать его она пока не стала. Незачем отвлекать флотоводцев в самый разгар битвы, в произошедшем на Марсе, Салия чувствовала нечто большее, чем простой солдатский бунт. Уже долгие годы на красной планете было тихо, но Салия знала, как обманчиво бывает внешнее спокойствие. Похоже, что марсиане все-таки не простили предательства.

Не отрываясь от происходящего возле Марса, она черкнула пару строк министру по делам колоний. Даже если ее догадка верна, и колония взбунтовалась, сейчас они не могли ничего предпринять. Оставалось лишь проклинать идиотов, ослабивших человеческую расу перед лицом смертельной опасности. Второе сообщение она направила в Адмиралтейство. Впечатленная падением боевой платформы, аш-Шагури приказала немедленно увести орбитальные крепости подальше от Земли.

— Вижу взрыв на поверхности Марса, мощность взрыва около десяти килотонн!

— Не десять, а семь, — поправил оператора командующий. — Наверняка это ракета с истребителя, их бомбардировщики еще не закончили торможения.

— А как вы определили, что эти крупные корабли именно бомбардировщики? — скептически поинтересовался контр-адмирал из числа командиров дивизий. Среди высшего командного состава Югаю до сих пор не доверяли.

— А как вы думаете, какой еще тип кораблей пойдет на низкую орбиту? — вопросом на вопрос ответил Югай.

— Еще один взрыв, в экваториальной области… — и после короткой паузы. — Подтверждаю семь килотонн…

Глядя на редкие искорки взрывов, Аш-Шагури внезапно представила себя там, под пылающими небесами, и призвала все свое мужество, чтобы сохранить бесстрастное выражение лица.

Почти на самой границе терминатора вдруг вспухло крупное пятно света.

— Мощный взрыв в районе горы Павлина! Оценочная мощность около пятидесяти мегатонн.

— А вот и бомбардировщики, — сплюнул Югай. — Смотрим внимательно, господа адмиралы, если мы не остановим аспайров, это же случится с Землей!

Адмиралы, слушали его молча, подавленные происходящим на ближайшей колонии Лиги. И судя по выражению лиц, понимали, что случится с их родной планетой, когда аспайры до нее доберутся. Земные города в отличие от марсианских целиком лежали на поверхности.

— Полярная группировка вышла на рубеж атаки, — доклад оператора прервал ход их мыслей.

В высоких широтах засверкали новые искорки. Планетографию Марса Салия помнила отлично, и с первого взгляда поняла, что аспайры бьют по жилым зонам. Сколь бы глубоко ни лежал город, на поверхности все равно оставались десятки сооружений. Вентиляционные шахты, антенны, таможенные склады. И замаскировать их за какой-то месяц просто не успели, искусственные объекты все равно прекрасно различались с орбиты.

— Анализ, почему применяются боеприпасы малой мощности? — Прихрамывая, Югай мерил шагами зал.

Начальник аналитического отдела снова коснулся наушника, прислушиваясь к докладу своих подчиненных.

— Скорее всего, они экономят мощные заряды для метрополии. Внешне Марс не выглядит развитым миром, а значит, нет и нужды в тотальной бомбардировке.

— Жаль, что они столь экономны, — горько усмехнулся Югай, — я был бы счастлив, растрать они боеприпасы по Марсу.

По залу пронесся легкий гул удивления. Командующий озвучил мысли большинства из них, но еще совсем недавно за такие речи могли влепить неполное служебное соответствие, а то и вовсе снять с должности. Подрывать единство Лиги не позволялось даже адмиралам.

— Не слишком ли цинично? — глухо спросил давешний контр-адмирал.

В долгу Югай не остался.

— У вас какие-то проблемы с правдой?

Тот вскинулся, закипая, но доселе молчавшая аш-Шагури вмешалась в разговор.

— Достаточно! Занимайтесь вашими прямыми обязанностями, господа адмиралы! К завтрашнему утру я жду доклад о мерах противодействия примененной аспайрами тактики! Командующий, согласуйте схемы взаимодействия с зенитными частями внутренних войск!

Ее внезапное вмешательство на корню пресекло зарождающийся скандал. Югай даже прекратил расхаживать.

— Будет исполнено!

— К утру я жду доклада! — еще раз напомнила аш-Шагури, и прервала связь не дожидаясь ответа.

Перед ее глазами все еще сверкали искорки у марсианской полярной шапки. Там испарялись сельскохозяйственные купола, рушились верхние уровни городов, там прятались и проклинали ее, Салию. Она сделала все, что могла, но этого всего оказалось недостаточно!

Не находя себе места, она встала из-за рабочего стола. Увиденные на экране крошечные искорки превратились в клокочущие ядерные грибы. Глубоко внизу, в сотрясаемых взрывами городских пещерах стоял невыносимый, рвущий нервы плач перепуганных детей.

Осознавая свое бессилие изменить ход событий, она зажмурилась, и изо всех сил сжала кулаки. Длинные ногти вонзились глубоко в кожу ладоней, и эта вспышка боли, прорвала выстроенную плотину. Больше не в силах сдерживаться, Салия опустилась на стоящее рядом кресло, и закрыла лицо руками.

В президентских апартаментах у Жака имелся свой уголок, маленькая комнатка, примыкавшая к приемной. Здесь он обычно и ночевал, поэтому, когда в приемную вошел надсадно дышащий министр по делам колоний, Жак уже стоял перед дверями, готовый принять у министра верхнюю одежду.

— Доброй ночи, молодой человек, — поздоровался фон Моргутен. — Президент еще не спит?

За последние дни старик изрядно сдал. Жак с сочувствием посмотрел на покрытые пигментными пятнами дрожащие руки, и пододвинул министру кресло.

— Посидите минутку, господин фон Моргутен, я доложу о вашем визите.

Старик кряхтя опустился в кресло, а Жак, пригладив волосы, открыл ведущую в апартаменты дверь. Обычно в это время президент еще не ложилась, поэтому секретарь сразу направился в рабочий кабинет.

Раздавшиеся из кабинета звуки он опознал не сразу. Больше всего они напоминали… Поначалу Жак с возмущением отогнал от себя неуместные мысли, но заглянув в приоткрытую дверь, замер, не в силах справиться с удивлением.

Салия аш-Шагури, железная леди, президент Солнечной Лиги, сидела закрыв лицо руками, и ее плечи вздрагивали от рыданий.

За три дня до начала, на «Церам» наконец-то отправили партию докеров. Когда Анри об этом сообщили, он лишь тихонечко рассмеялся. Без малого три недели ремонта вымотали экипаж до последнего предела, люди работали по двадцать часов в сутки, многие спали не снимая пустотных костюмов. Взойди на борт неподготовленный человек, его бы затошнило от запаха немытых тел, вентиляция уже не справлялась с вонью. А они ничего, привыкли.

Экипаж совершил невозможное. Они сумели заменить почти все выведенные из строя батареи зенитных лазеров, поставить заплатки на особо глубокие проплавы левого борта, вручную установить радарные решетки, и сенсоры. К счастью, внутренних повреждений «Цераму» удалось избежать.

Но выйдя в грузовой шлюз, Анри увидел перед собой восьмерых, таких же измотанных мужиков. Красные глаза, щетина, и давно не мытые волосы. Анри проглотил заготовленную ехидную реплику, и вежливо поздоровался.

— Доброй ночи!

— Утра, — поправил его старший из докеров. — Или у вас корабельное время не по Гринвичу настроено?

— По Иллиону, — пожал плечами Анри, капитан Манн перевел время еще у Ганимеда, а в суете последующих событий всем как-то было не до того. — Зачем пожаловали?

Старший докер указал себе за спину.

— Эти семеро вам тонкую настройку механизмов сделают, а я бочки привез.

— Какие бочки? — не понял Анри.

— Щиты для бедных, — непонятно усмехнулся старший. — Выделите мне дюжину людей, капитан.

Вздохнув, Анри вытащил коммуникатор.

— Фаррел, пришли двенадцать человек в грузовой шлюз номер два!

— Если можно, кого посмышленней, — попросил докер.

— Из стариков, — добавил Анри, и прервал связь прежде, чем главный инженер успел возразить. — Что-нибудь еще, может провожатых для ваших людей выделить?

— Не стоит, — отмахнулся докер. — Мы эти фрегаты строили, не заблудимся.

Анри гостеприимно махнул рукой.

— Ну тогда приступайте. А я выйду с вами… — он вопросительно посмотрел на докера.

— Еркзян, — представился тот. — Ну, коль заняться нечем, то пойдемте, поглядите.

В шлюз влетели запыхавшиеся космонавты. Дождавшись, пока они построятся, Анри, и указал на докера.

— Временно поступаете в распоряжение мистера Еркзяна.

Припечатывая к обшивке магнитные подошвы, тот сделал пару уверенных шагов вперед.

— Одевайте скафандры, господа офицеры. Придется поработать руками.

— Мы четвертую неделю ими работаем, — хмыкнул из строя какой-то весельчак, и Анри украдкой показал экипажу кулак.

Дожидаясь, пока команда оденет скафандры, они с Еркзяном отошли в сторону. По пути Анри вынул из стеллажа ракетный ранец.

— Так что вы нам привезли? — с любопытством спросил он докера.

— Пять трехтонных контейнеров с пластиковыми шариками. Приказано закрепить их на носу, и подключить к управляющей сети.

— Понятно, — задумчиво протянул Анри. — А документация есть?

Пожав плечами, докер скинул ему маленький файл. Это действительно был щит для бедных. Внутри контейнера находились две с половиной тонны пластиковой крупы, примитивный реактивный двигатель, и слабый вышибной заряд. По команде, контейнер отделялся, и через несколько секунд работы двигателя, разбрасывал пластик впереди по курсу. В теории, эта крупа могла вызвать преждевременное распыление плазмы. И как результат, до корабля долетало лишь остывающее облако газа. Тоже ощутимо, но уже не смертельно. Вот только…

— А почему так мало?

— Сколько успели сделать, — развел руками Еркзян. — У нас и так заводы по три смены пахали.

— Маловато, — поморщился Анри. — Может еще успеют подкинуть?

— Откуда? — удивился докер. — Большинство производств уж третьи сутки в пути.

— Куда в пути? — переспросил Анри.

— Вы чего, не в курсе? — еще сильнее поразился докер, — все буксиры сейчас заводы и верфи в разные стороны растаскивают. Может хоть что-то уцелеет, не смогут же аспайры за всеми угнаться.

— Разумно, — скопировал Анри рассудительные интонации своего бывшего капитана. — Наши враги не всесильны. Кстати, не слышно, что там у Марса?

Еркзян развел руками.

— Откуда? Я надеялся хоть вам, флотским, доведут. Секретность, ети ее. А они что, уже у Марса?

— По срокам, да. — Кивнул Анри.

По срокам аспайры должны были подойти к Марсу еще вчера. Но увидев пришвартовавшийся фрегат «Мираж» из марсианской эскадры, стало понятно, что командование весь флот оттянуло к Земле. Марс все-таки сдали. А значит, через несколько дней очередь дойдет и до них.

Рабочая бригада наконец-то закончила одевать скафандры, и цепочкой полетела в шлюзовую камеру. Анри захлопнул шлем, пристроился в хвост колонны. Камера грузового шлюза была ярко освещена и выкрашена белой краской, что еще больше увеличивало ее размеры. Оранжевые пятна рабочих скафандров смотрелись здесь настолько чужеродно, что Анри поморщившись, затемнил стекло. По крайней мере, так не резало глаза.

— Начата процедура шлюзования, — проинформировал в наушниках женский голос.

Снаружи зашумело, и скафандр начал раздуваться. Анри подвигал руками, адаптируясь, и на всякий случай ухватился за протянутый вдоль переборки леер. Насосы откачивали из шлюза почти весь воздух, но даже оставшихся крох могло хватить, чтобы выбросить ротозея наружу. При наличии реактивного ранца не опасно, но позора потом не оберешься.

Звуки исчезли, а стены трижды мигнули красным, вакуум. Наружный люк ушел в сторону, и в открывшемся черном проеме, Анри увидел звезды.

— Мсье Еркзян, они в вашем распоряжении! — Анри обвел рукой сгрудившихся у переборки офицеров.

— Спасибо, господин Беллар, — не остался тот в долгу, — господа офицеры, прошу следовать за мной.

Умело оттолкнувшись, докер первым выпрыгнул из шлюза в космос. Отлетев метров на десять, он пыхнул огоньками ракетного ранца, освобождая путь следующим. Дождавшись, пока наружу выбрался последний член рабочей бригады, Анри высунулся вслед за ними. В такие моменты, ему казалось, что он выглядывает из пещеры на стене гигантского каньона, у которого вместо стен были «Сан Диего», и «Церам». Земля виднелась из-за базы узеньким голубым серпом, и он никак не мог определить, над каким именно материком они сейчас проходят. Анри очень хотелось увидеть Австралию не на экране, а своими глазами, но база закрывала ему обзор. Еще раз вздохнув, Анри ухватился за срез люка, и перекинул себя наружу.

Уцепившись магнитными ботинками за обшивку, Анри закрутил головой в поисках контейнеров. Команда докеров оставила их метрах в двухстах от фрегата, даже не удосужившись подогнать поближе. Похожие на бочки контейнеры висели единой гроздью, и к ним, весело попыхивая выхлопами, уже летели космонавты. Тащить контейнеры к фрегату им предстояло поштучно, вручную.

Проводив их взглядом, Анри обернулся к своему кораблю. Этот борт у «Церама» почти не пострадал, не считать же за повреждения оплавленные зигзаги, следы попаданий лазеров с аспайровских истребителей. Покалеченные броневые плиты даже не стали менять, на это не хватало ни времени, ни рабочих рук.

Ухватившись за рукоятки управления ракетным ранцем, Анри полетел вокруг корабля. Гораздо больше его волновал левый борт, опаленный излучением близкого ядерного взрыва. Замененная в кустарных условиях обшивка не несла в себе датчиков, и о ее состоянии можно было узнать только пройдясь вручную с дефектоскопом. Или по старинке, простым визуальным осмотром.

На складах флота не нашлось достаточного количества нормальной корабельной брони! Все, что производили заводы, сразу же шло на достройку новых судов, и для искалеченного фрегата ее просто не хватило. Приделали на место поврежденных листы создавались не молекулярной сборкой, и даже не послойной стереолитографией. Их изготовили на обычном литейном заводе, который плавил слитки металлов для дальнейшей обработки. По сути, они представляли собой простые листы металла, с втрое меньше устойчивостью к повреждениям. И такой брони на «Цераме» стояло едва ли не треть от общей площади.

Левый борт они даже не успели покрасить, и он бесстыдно сверкал голым полированным металлом. И тем более не успели покрыть эту эрзац броню слоем абляционного материала, так что единственной защитой от лазеров оставался десятисантиметровый титано-вольфрамовый сплав. Не способный защитить даже от истребителей.

Досадливо закусив губу, Анри собрался поближе подлететь к новехонькой зенитной башенке, но тут в наушниках послышался голос Сагатимори.

— Капитан, тут такое дело, поднимитесь пожалуйста на борт!

— Что случилось?

— Нам открыли доступ в гражданские сети.

— С чего бы? — буркнул Анри.

— С минуты на минуту ожидают обращение президента к нации!

— Некогда, — отрезал Анри, — удаленно послушаем.

— Приказ адмирала Югай, — виновато сообщил Сагатимори, — командному составу присутствовать в БИЦ, сразу после речи президента будет совещание.

Анри поморщился. Слухи о новом фаворите ходили самые разные. Кто-то поминал его взрывной характер, кто-то склонность оспаривать приказы, но все сходились в том, что снимать Масори президент поторопилась. Двигатели на маневре не меняют.

С приказом он спорить не стал, двинувшись обратно вдоль побитого корпуса. Бригада уже отсоединила от связки первый контейнер, и облепив его, как муравьи, буксировала к плоскому носу фрегата. Анри прикинул скорость, с которой работали его подчиненные, и решил отправить к ним на подмогу еще десяток человек. Иначе они рисковали не закончить работы до выхода с базы.

На борт он поднялся через второй пассажирский шлюз. Лишний раз гонять системы грузового ради одного человека, Анри посчитал излишним. Войдя внутрь, и скинув скафандр, он связался с доктором Хиббертом. Приказы Анри привык исполнять дословно, а после него Хибберт был самым старшим по званию офицером на борту. Фаррелу Сагатимори сообщил и без него, бывший главный инженер сейчас выполнял обязанности старшего помощника.

В БИЦ как всегда царил полумрак, разгоняемый только слабым свечением мониторов. Ответив на приветствие связиста, Анри уселся в свое капитанское кресло, и первым делом включил общую трансляцию.

— Внимание экипажу, говорит капитан Беллар! Будьте готовы прослушать обращение президента Солнечной Лиги! — отключив микрофон, он обратился к замершему Сагатимори. — Предупреди всех за минуту до начала.

— Да, капитан, — Сагатимори умел изобразить поклон даже сидя.

Сзади с легким шорохом открылся люк.

— Я так понимаю, аш-Шагури решила снять секретность? — почти весело спросил доктор Хибберт.

Фаррел протиснулся в люк вслед за доктором. Он был по прежнему мрачен, и чем больше проходило времени, тем сильнее прорывалась наружу его боль. Словно в том была его вина, Анри отвел глаза. Потеряв любимую женщину, Кирк Фаррел держался на одном лишь чувстве долга. В его досье значилось, что в возрасте семи лет главный инженер остался сиротой, а значит, кроме погибшей на Ганимеде невесты у него больше никого не было. Совсем один…

— Давно пора, — краем глаза следя за Фаррелом, ответил доктору Анри. — Я же рассказывал, что творилось внизу. Гражданские может и не знают деталей, но о главном догадываются уже давно.

К его удивлению, вместо доктора в разговор вступил Фаррел.

— Они просто решили, что население пора выводить из городов. Сколько нам осталось, дня три, пока аспайры от Марса дойдут?

— Около того, — кивнул Анри. — Но думаю, наших родных эвакуировали в убежища заранее.

Сказав это, он тут же прикусил язык. Лицо Фаррела перекосилось, и отвернувшись, главный инженер прыгнул к ближайшему свободному креслу.

Было видно, что доктор Хибберт с огромным трудом удержался от того, чтобы постучать согнутым пальцем себе по лбу. Тремя неделями ранее он бы не преминул это сделать, но теперь Анри был его капитаном.

И тут, как спасение, раздался возглас Сагатимори.

— Начинается!

— Подай сигнал «Слушайте все»! — с облегчением скомандовал Анри.

По коридорам фрегата прокатились три коротких пронзительных звонка, и люди на минуту оставили работу, поворачиваясь в сторону ближайших экранов. Первое за все время сообщение из гражданских сетей, будь проклят этот принцип достаточной информированности. Сейчас они мало чем отличались от тех, кого призваны были защищать, им тоже давно ничего не сообщали.

Вопреки обычному, перед обращением президента аш-Шагури никто не выступал. Как только пошла трансляция, сразу же зазвучал ее мягкий, женственный голос.

…Сограждане, земляне, люди!

К вам обращаюсь я, друзья мои! Несмотря на героическое сопротивление флота, несмотря на то, что десятки кораблей аспайров нашли свой последний приют на орбите Иллиона, враг продолжает лезть вперед…

Она говорила, а капитан Беллар никак не мог отделаться от ощущения, что эта речь ему смутно знакома. Очень давно он слышал что-то похожее, но никак не мог вспомнить что именно, и когда.

Президент сидела на фоне окна, за которым виднелся залитый солнцем берег моря. И говорила страшные вещи.

… Войну с аспайрами нельзя считать войной обычной, эта война всего нашего человеческого рода, война за выживание. Необходимо, чтобы все граждане Лиги поняли всю глубину опасности и отрешились от благодушия, от беспечности, от настроений мирного времени. Враг жесток и неумолим, он не ведет с нами переговоров, он хочет нашей окончательной гибели!..

В этой короткой речи аш-Шагури сумела рассказать все. О пришедшем на порог дома враге, о героической эскадре фрегатов, что потрепала врага у Юпитера, о готовности сил внутренних войск. Не упомянула она лишь о том, что предотвратить бомбардировку флот бессилен.

— Ну надо же, — пробормотал сидящий за соседней консолью Хибберт. — В модельных агентствах изучают историю.

Анри сделал себе пометку, расспросить доктора поподробнее. Похоже, речь показалась знакомой не ему одному.

…Мы сделаем все возможное, чтобы отбросить врага, и я надеюсь на вашу всемерную поддержку. Да хранит нас всех Бог!

Выслушав президентскую речь, Анри задумчиво покачал головой. О том, что творилось сейчас внизу, не хотелось и думать. С волнами паники не справиться никакой полиции, а внутренних войск слишком мало на целую планету. Сто пятьдесят тысяч человек, по роте на мегаполис!

Оставалась одна единственная надежда, что власти эвакуировали их семьи заранее, иначе добраться до убежища у Марси могло и не получиться. В ближайшие часы население рванется из городов, создав вокруг них непроходимое кольцо пробок и воздушных заторов. Успеют ли они добраться до пунктов эвакуации? Анри не знал.

Неизвестно, до чего бы довели его эти мысли, страх за семью был слишком велик, и поэтому, когда Анри услышал доклад Сагатимори, он испытал нечто, похожее на благодарность.

— Входящее сообщение с «Сан Диего»!

— Соединяй, — разрешил Анри, поправляя рабочий комбинезон. Если командующий хотел видеть своих капитанов в парадных кителях, ему следовало упредить о совещании заблаговременно.

Главный экран боевого информационного центра распахнулся ему навстречу, сразу создав объем и глубину, эффект присутствия там, в штабных отсеках «Сан Диего». Выглядело это как всегда забавно.

А вот появившийся на экране капитан второго ранга, забавным не казался. Окинув воспаленными, красными глазами боевую рубку «Церама», кап два сразу взял быка за рога.

— Капитан Беллар, вам приказано явиться в штаб флота на оперативное совещание!

— Лично? — удивился Анри. Как правило, такие совещания проводились при помощи конференц-связи.

— Лично, — подтвердил кап два. — И советую поторопиться, оно начнется через двадцать семь минут!

Штабист отключился, и Анри, недоуменно повернулся к удивленным не менее его офицерам.

— Ничего не понимаю.

— Нужно идти, — развел руками доктор, и достал из кармана пакет гигиенических салфеток. — Вытрите лицо, командир.

Поблагодарив, Анри наспех обтер вспотевшее лицо, скомкал использованную салфетку, и вспомнив кое о чем, спросил.

— Док, вы что-то пробормотали насчет истории?

— Наш любимый президент почти дословно скопировала речь национального лидера докосмической эпохи, — ухмыльнулся доктор. — Известная кстати личность, вам о нем на лекциях военной истории должны были рассказывать. Это…

Молча провисевший всю это время посередине БИЦ Фаррел, наконец-то подал голос.

— У меня много работы, я могу идти, сэр? — обращался он в пустоту, глядя перед собой ничего не выражающими глазами.

— Да, конечно, вы свободны, — Анри поглядел на часы, и добавил, — мне тоже пора.

Переодеться он не успевал, и решительно махнув рукой на правила, торопливо покинул борт. Времени оставалось впритык, пусть даже поток грузов во внутренних помещениях дока заметно усох. Большинство пристыкованных к базе кораблей уже закончили готовить к походу.

Командный центр «Сан Диего» размещался в удачной близости от причалов, во вращающемся кольцевом сегменте. И по сравнению с обычным днем, сегодня тут было не протолкнуться от десантников в полном боевом снаряжении. Усиленные киберами тройки стояли практически в каждом узловом коридоре, цепко провожая глазами любого проходящего мимо.

Машинально Анри начал считать патрульных, но сбился со счета на пятом десятке. Учитывая, что к Иллиону сейчас было стянуто три десантных дивизии, он не ожидал увидеть на базе такое количество солдат. Похоже, на действительную военную службу призвали не только флотских резервистов.

Ближе к штабным отсекам караулов стало еще больше, и умаявшийся предъявлять документы возле каждого люка, Анри забеспокоился. Опоздать к началу совещания было неприемлемо. Успокаивали лишь видневшиеся позади флотские мундиры. Он хотя бы не будет последним.

Хорошо, что командный центр находился в глубине станции, недалеко от оси вращения. Анри пришлось подняться всего на два яруса, и гравитация здесь не превышала одной десятой от стандартной. Он мог перемещаться выверенными длинными прыжками, за раз покрывая изрядный кусок дистанции.

Пройдя последнюю проверку уже у самого переходного люка, он наконец-то вступил на территорию штаба. До начала совещания оставалось чуть более трех минут.

К запыхавшемуся Анри тут же подбежал молоденький лейтенант, и без церемоний потянул за собой.

— Быстрее, кап три, командующий вот-вот придет!

Усмехнувшись, Анри пошел вслед за ним. Этот сопляк каждый день оттирался в штабах, среди адмиралов, и для него Анри был просто очередным кап три. Впрочем, мысль об этом мелькнула лишь на секунду, голову занимали совсем другие мысли.

Большинство командиров кораблей уже собрались, и к облегчению Анри, среди них не было никого в парадной, или даже в повседневной форме. Многие даже не сняли рабочих скафандров.

Анри заметил своего бывшего капитана, сидевшего неподалеку от выхода, и заметив рядом с ним свободное место, начал пробираться туда.

— Разрешите, сэр?

Манн приветливо кивнул.

— Садись, Беллар. Как «Церам»?

Анри немного помедлил.

— Насчет двух пусковых установок вы были правы, остальное мы починили.

— Не зря я тебя рекомендовал, — широко улыбнулся Манн. — Теперь еще в бою не подведи!

Анри уже почти придумал ответ, когда в распахнувшиеся двери вошла целая группа адмиралов. Зал встал единым движением, и вытянувшийся по стойке смирно Анри, с любопытством стал разглядывать вошедших.

До этого случая, адмирала Югай Анри видел раза три, и успел запамятовать, как тот выглядит. Единственное, что засело в памяти, было его звание, контр-адмирал, но среди вошедших набралось не менее десятка контр-адмиралов, и когда командующий заговорил, Анри смотрел совсем на другого человека.

— Вольно, можете садиться! — Югай оказался невысоким, худощавым мужчиной лет сорока пяти. Было в его внешности что-то азиатское, но определить национальность Анри не смог. Точно не японец, и не уроженец Юго-Восточной Азии, с теми ему приходилось сталкиваться по службе.

Дождавшись, пока все рассядутся, командующий вышел на середину зала.

— Для начала ознакомлю вас с тактической ситуацией. Марс мы потеряли. — Югай сделал кому-то знак, и прямо над ним появилась голограмма красной планеты. — В общих чертах все развивалось так, как и предсказывали наши аналитики. С одним маленьким дополнением, мы потеряли связь с базами на планете еще до того, как флот аспайров вышел на низкие орбиты.

По штабному отсеку прокатилась волна шепотков. Произошедшее не укладывалось в привычную картину мира, сколь бы ни были слабы оборонительные системы Марса, они не могли проспать массовую высадку десанта.

Словно отвечая на повисший в воздухе вопрос, Югай кивнул.

— Незадолго до пропадания связи, мы получили с «Фарсиды» сигнал тревоги. Кто-то прорвал периметр, и бой шел уже во внутренних помещениях базы. Мы не знаем, как это получилось, но случившееся очень похоже на синхронный удар бунтовщиков. Марс восстал, господа офицеры.

Теперь Анри сообразил, отчего коридоры «Сан Диего» полны вооруженных солдат. Случившееся на Марсе вызвало банальную панику, и как всегда при панике, начальство принялось закручивать гайки. Совершать бессмысленные рефлекторные движения, наподобие усиленных караулов, когда враг находится за шестьдесят с лишним миллионов километров отсюда.

— Впрочем, перейдем к насущным вопросам. Господа капитаны, предупреждаю сразу, все услышанное здесь, вы обязаны сохранить в тайне даже от собственных экипажей. — Обождав, пока затихнет прокатившийся по отсеку шепоток, Югай продолжил. — Мне не нужна паника на кораблях! И я хочу, чтобы вы уразумели сразу, мы с вами идем на верную смерть!

Его заявление капитаны встретили молчанием. Ничего нового Югай им не сказал, расклад был ясен с самого начала. Понимал это и адмирал.

— Победить мы не сможем, и даже не станем пытаться. Вместо этого, мы дадим шанс планетарной обороне! Господа, мы будем атаковать вспомогательные суда!

Анри заметил, как при этих словах печально усмехнулся сидящий справа от него капитан Манн. История с засадой у Юпитера повторялась в новой ипостаси. Вот только второй раз аспайры не купятся, да и нет возле Земли подходящего укрытия для нескольких сотен кораблей. А значит, придется заваливать врага мясом и молиться, чтобы этого мяса хватило.

— Поэтому я приказываю, — Югай замялся. — Нет, я прошу вас, атаковать до последней возможности, не думая о возвращении. Сжигайте рабочее тело, забудьте об экономии боекомплекта, бейте чем только можете, даже зенитными лазерами, если позволит дистанция! У них всего восемь планетарных бомбардировщиков, и если мы их уничтожим, то спасем восемь миллиардов жизней! С истребителями оборона справится!

Слушая командующего, Анри вдруг понял, что будущее его не пугает. Страх остался там, возле Юпитера. Тогда он успел похоронить себя, а начинать бояться снова просто не оставалось сил.

— Поэтому, мы выделим ударную группу, состоящую из кораблей, способных выдать не менее двух гравов ускорения. Флаг держу на линкоре «Потрясатель».

Совершенно не к месту, Анри вспомнилась старая поговорка. Генерал в бой отправляет, адмирал в бой ведет. Командующий пойдет в бой вместе с ними, и его корабль наверняка станет первой мишенью. «Потрясатель» обладал великолепной броней, но даже он не мог выдержать сконцентрированного огня четырех флотов. Храбрость адмирала Югай граничила с безумием.

— Ударная группа должна прорваться через боевой ордер противника, и атаковать его вспомогательные суда. Для увеличения времени огневого контакта, я приказываю начать торможение сразу же после прорыва вражеского ордера!

Рядом с Анри чей-то судорожный вздох, почти всхлип. Приказ адмирала увеличивал еще и их время нахождения под огнем кораблей линии. Это в том случае, если они вообще сумеют через нее прорваться.

— Ударная группа пойдет в составе Резервного флота, это рассредоточит вражеский огонь, и позволит выйти на рубеж атаки… — Югай остановился, и обвел штаб тяжелым взглядом. — Помните, что судьбы ваших родных зависят от успеха этого прорыва! За нашими спинами восемь миллиардов людей, и я считаю, что наша смерть, будет хорошей ценой за их жизнь!

Прикрыв глаза, Анри слушал командующего. Перед ним стояла улыбающаяся Марси с их ребенком на руках, и за их жизни он был готов умереть тысячу раз!

— Если кто-то уцелеет после первой атаки, пусть завершают торможение, и атакуют вспомогательные суда еще раз. — Сказав это, Югай усмехнулся. — Шансов на это немного, но кому-то может повезет.

Закончив фразу, командующий вновь повернулся к голограмме, и картинка на ней сменилась.

— А теперь, мы разберем поставленную задачу подробнее…

Горизонт пылал, выхлопы сотен кораблей Резервного флота затмевали добрую половину ночной стороны. Даже среди суеты предстартовой подготовки, Анри нашел минутку полюбоваться этим редчайшим зрелищем. Уникальным, ведь еще никогда над планетой не проходило столько кораблей одновременно. Он старался представить, как пылает сейчас небо над Африкой, но фантазия отказывала, спасовав перед масштабами происходящего.

На превращенную в экран переборку косился даже он, а вчерашние курсанты, и вовсе, забыв о предстоящем, сидели открыв рот. И пусть себе глазеют, красота помогает забыть о страхе. Все равно, в ближайшее время сложных маневров не планировалось, вот уже десять минут «Церам» и пять его систершипов медленно удалялись от главной базы флота.

Последние часы перед стартом Анри провел в запредельном нервном напряжении. Заправили их в самый последний момент, когда он уже собирался звонить в штаб ругаться. В довершение всех бед начал плыть второй реактор, выдавая существенно меньше номинала, а молодой энергетик лишь разводил руками. Теорию он знал неплохо, но практики категорически не хватало, к середине четвертого курса кадеты имели за плечами всего лишь по три месяца походов. На учебных калошах с реакторами предыдущего поколения.

Вторым пилотом к Сорокину посадили такого же зеленого курсанта, и маневрирование Александр Второй полностью взял на себя, так и не допустив салагу до пульта. Будь впереди настоящий поход, его можно было бы приучать к управлению постепенно, на самых простых участках траектории. Уж отстоять вахту во время дрейфа мог даже самый бездарный пилот. Но только не сейчас, когда аспайры находились всего в двух миллионах километров от них.

Резервный флот вышел из-за горизонта в полном составе, и выглядело это, словно вверх поползло слепящее полотнище огня. Выхлопы сливались в сплошную завесу, неотделимые один от другого, и хмыкнув, Анри удивленно прищелкнул языком. От буйства энергии над полюсом Земли замерцало необычайно яркое северное сияние.

Завороженный еще и этим, Анри не сразу обратил внимание, как на тактической схеме несколько кораблей Резервного флота неуверенно мигнули, последовательно сменяя цвет с зеленого на желтый, и обратно. Система опознавания «Свой-чужой» захлебывалась в потоках паразитного излучения, и уже находилась на грани определения дружественных кораблей, как враждебных.

Обычно за опознаванием следил оператор радаров, внося коррективы там, где ошибалась автоматика. Но сидевший за консолью курсант, разинув рот, смотрел на фееричное зрелище сотен разгоняющихся кораблей.

В авиации все было просто, самолету посылался запрос, тот выплевывал ответный код. Для космоса такой способ не годился из-за временного лага. Секунды между запросом и ответом становились непозволительной роскошью.

Нет, опознавание дружественных кораблей включало в себя множество параметров, начиная от характеристик выхлопа, и заканчивая интерференционной картиной отраженного радарного сигнала. Для этого и требовался оператор, вносить поправки, если компьютер начинал сомневаться.

Сейчас бортовой компьютер «Церама» запутался в мешанине сотен накладывающихся друг на друга выхлопов. А оператор, вместо того, чтобы корректировать его работу, вовсю пялился на экран.

На этот раз первым среагировал Бен Берли. Отследив, как выросло потребление системных ресурсов, сисадмин разыскал источник проблем, и фыркнув, отключил автоматическое определение целей. Тревожный писк операторской консоли заставил озираться даже Анри, оператор же и вовсе подскочил на месте, заметив мигающую красную надпись «Внимание!».

Мысленно отвесив себе оплеуху, Анри вышел на приватный канал.

— Спасибо, Бен!

— Обращайтесь еще, капитан, — набрал в ответ сисадмин, даже не повернувшись в его сторону.

Помечать в ручном режиме дружественные корабли было той еще работой, и посмотрев, как мучается бедный оператор, Анри плюнул на инструкцию, и разом выделил все корабли Резервного флота. Капитанские полномочия позволяли ему принудительно обозначить принадлежность целей. Делать этого не рекомендовалось, но с таким экипажем другого выхода он не видел.

Убедившись, что все лоханки Резервного флота помечены, как дружественные, Анри перенес свое внимание на следующую проблему. Во время разгона «Церама», он ощутил едва заметную вибрацию, характерную для разбалансировки корабля. Оба кадровых балансера ушли вместе с Манном, а курсант с задачей выходит не справился.

Просмотрев логи, он еще больше убедился в своих подозрениях. Центр масс фрегата оказался смещен, из-за чего ощутимо возрос расход рабочего тела. В процентах вроде бы и немного, если забыть, что «Церам» разгонялся на одной десятой грава. Для коррекции пока что хватало экономичных маневровых, но на полной тяге Сорокину придется задействовать управляемые сопла маршевых. А значит, они потеряют во времени разгона.

— Кирк, проверь балансировку корабля, — пришлось отрывать Фаррела от работы, а ведь ремонтные бригады до сих пор возились во внутренностях фрегата.

— Десять минут, капитан, — отозвался тот. — Я в носовых отсеках.

— Скоро коррекция, — предупредил его Анри. — Постарайся разгрести за молодым.

— Принято.

Получив после совещания файл с боевой задачей, Анри долго не мог уловить общей картины замысла. План нового командующего шел вразрез с доселе принятыми догмами ведения боя. И новейшие корабли и развалины Резервного флота он разбил на шестьдесят четыре группы, и приказал по сигналу расходиться звездой от планеты. Шестидесятичетырехлучевой звездой!

Приказа пока не поступало, и корабли Резервного флота держались одной аморфной массой чуть позади планеты, удерживаясь на нестабильной орбите только за счет работы двигателей. Никогда прежде Анри не видел такого количества выхлопов одновременно, и без аппаратуры вряд ли бы смог выделить в стене огня отдельные факелы. И от этого лишь сильнее становилось его беспокойство, уж слишком сложный маневр задумал контр-адмирал Югай. Второсортные пилоты на древней рухляди могли не справиться с управлением, а при такой плотности ордера, выхлопы становились смертельно опасными. Хорошо еще, что их штурмовая группа держалась поодаль от основной массы кораблей.

Диспозиция предусматривала, что первыми пойдут обвешанные торпедами контейнеровозы, живой щит, прикрывающий ценные боевые корабли. И эта необходимость плестись позади неуклюжих гражданских лоханок, наверняка заставляла капитанов нервничать. Анри прекрасно знал гражданских пилотов, и сомневался в способности их кораблей удерживать строй. Контейнеровозы проектировали для неспешных баллистических полетов, где разогнавшись, они почти не меняли своей траектории. При их неповоротливости опасным мог стать любой неловкий маневр.

В наушниках пискнуло, и послышался голос командира третьей дивизии такшипов.

— Капитан, моя дивизия займет ордер в течении часа. Будьте готовы к торможению, вы должны держаться в трехстах километрах позади.

— Вас понял, — отозвался Анри, и продублировал команду пилоту. — Пилот, через шестьдесят минут выйти в указанный район с нулевой относительной скоростью.

— Принято, — махнул рукой Сорокин.

Штаб третьей дивизии Анри разместил в резервном командном центре, все равно у него не хватало людей для дублирующих боевых постов. Штабных набралось вдвое больше, чем обычно вмещал РКЦ, но, по крайней мере, им не пришлось тянуть коммуникации в радиационное убежище, где разместили комдивов на других фрегатах-лидерах.

С командиром дивизии, капитаном второго ранга Ранке, Анри успел перекинуться лишь парой слов. Высокий мускулистый блондин ничем не напоминал привычных ему космонавтов. Белокурая бестия, помнится хмыкнул про себя Анри, таким место среди десантников, а не в тесных коробках тактических кораблей. Но вслух он ограничился приветствием, и приказал Берли выдать комдиву и офицерам его штаба необходимый уровень доступа к корабельным системам, после чего извинившись, отправился по делам. Времени оставалось все меньше и меньше.

— Капитан, такшипы начали маневр! — мальчишеский голос нового оператора радарного контроля дрожал от возбуждения.

— Спасибо Джойс, — не без усилия припомнил его фамилию Анри. — Ты отлично справляешься!

Мальчишка просиял, а Анри печально вздохнул. Начало маневра он заметил секунд на пять раньше оператора, просто краем глаза контролируя обстановку на тактической карте.

Три с лишним сотни такшипов держались компактной массой в одной из троянских точек Земли. И сейчас они, подобно рою насекомых начали разделяться на шесть частей.

Анри посмотрел на часы в правом нижнем углу консоли.

— Сорокин, начинай маневр!

Второй пилот активировал громкую связь.

— Экипажу приготовиться к ускорению! Тридцать секунд!

Шесть фрегатов висели в считанных километрах друг от друга, и Анри не удержался, наведя одну из внешних камер на новый корабль его бывшего командира. Построенный по тому же проекту, что и «Церам», «Геррико» выглядел на два порядка лучше. Свеженький, еще не опаленный войной фрегат. С опытным экипажем и полным вооружением.

Мысленно пожелав капитану Манну удачи, Анри закрыл окно камеры. Завидовать было некогда.

— Ускорение через три, две, одну… — на сей раз Сорокин вел отсчет лично.

Его тихонько вжало в спинку кресла.

— Держу три десятых грава, — озвучил Сорокин, и подключился напрямую к Анри. — Капитан, у нас явный дисбаланс массы.

— Я в курсе, — поморщился Анри. — Фаррел разберется, а ты держи траекторию.

— Понял.

Передняя группировка аспайров уже почти достигла той невидимой черты, после которой требовалось начинать торможение. Еще немного, и они проскочат мимо планеты, или будут вынуждены разбивать строй, тормозя на полной тяге только ударными кораблями. Как минимум три судна из их ордера могли ускоряться максимум на полутора гравах.

Если аспайры проскочат планету, весь первоначальный план летел ко всем чертям. А что самое плохое, на этих маневрах флот терял драгоценное рабочее тело. Насколько знал Анри, для заправки флота подчистую выгребли все имеющиеся ресурсы. Новых взять было неоткуда, те капли, что поступали с Земли не могли покрыть даже потребностей малых судов.

И словно повинуясь его мольбам, аспайры начали торможение. Сейчас, вне боя, большую часть информации «Церам» получал из внешних источников, и мощные орбитальные радары давали потрясающую по своему качеству картинку. Собственные радары фрегата с такого расстояния сумели заметить разве что включение двигателей, но сейчас Анри видел, как аспайры начали разворачиваться кормой вперед.

— Внимание флоту, — прорезался на командном канале Югай, — противник начал маневр торможения на девяти десятых грава. Действуем по плану атаки! Нас они увидят через двадцать три минуты!

— Пилот, ускорение семь десятых грава! — скомандовал Анри.

Отметка их места в ордере послушно сместилась чуть дальше, и почти сразу увеличили тягу и такшипы Ранке.

Передовая группировка аспайров находилась чуть ближе двух миллионов километров, а их вспомогательные суда держались еще миллионом километров далее. В самый раз для предложенного контр-адмиралом плана.

— Капитан, я закончил балансировку корабля. — Фаррел по прежнему был немногословен, и отключился, прежде чем Анри успел его поблагодарить.

Неприятная дрожь, что так беспокоила пилота и правда исчезла. Неспешно увеличивая скорость, «Церам» делал свои семь десятых грава, все ближе подходя к точке рандеву с третьей дивизией такшипов. Комдив Ранке молчал, и Анри был ему за это благодарен. Фактически «Церам» передали в оперативное подчинение дивизии, и необходимость подчиняться этому здоровенному кавторангу Анри задевало куда сильнее, чем он ожидал. Его угнетала сама мысль попасть под командование бывшего пилота такшипа. Человеку, который никогда не водил крупные корабли! А учитывая кадровый голод, даже дивизией Ранке командовал едва ли дольше, чем Анри своим фрегатом.

Третья дивизия, сорок восемь машин 307 серии разгонялась всего на двух гравах. Из-за дополнительной массы внешних баков они не могли дать полную тягу. Полтора часа на семи гравах, припомнил Анри ТТХ этих новых такшипов, с дополнительными баками они и вовсе могли разгоняться часами. Вот только вооружение… Три торпеды, шесть ракет ближнего боя, да пара оборонительных турелей, эти машины были немногим лучше 305, с которыми они шли в бой у Юпитера.

Он вспомнил поставленную задачу, и вздохнул еще раз. Такшипы сбрасывают внешние баки, выходят в короткую, как удар кинжала атаку, выпускают торпеды, сближаются, бьют ракетами, и уходят на полной тяге. Оставляя «Церам» наедине с разъяренными аспайрами. Атака фрегата должна была позволить уцелевшим такшипам уйти. О судьбе фрегата похоже никто не думал.

— Внимание флот, мы выходим из тени Земли! — на сей раз говорил кто-то из офицеров штаба контр-адмирала Югай.

Несколько бесконечных минут ничего не происходило, похоже, что собственные выхлопы и правда мешали сенсорам аспайров. Да и не должно было ничего происходить, если люди решились на встречный бой, то в интересах аспайров уменьшить скорость, увеличивая время огневого контакта. Будь на их месте Анри, он гасил бы скорость до последнего предела.

— Капитан, вспомогательные суда аспайров прекратили торможение!

Рапорт снова запоздал на несколько секунд, но Анри лишь поощрительно кивнул гардемарину. Пусть лучше парень будет чувствовать себя нужным, чем впадет в депрессию, и станет работать еще хуже. Экипажу и так не хватало уверенности в себе.

— Вижу маневр тяжелых крейсеров аспайров, — на сей раз оператор успел заметить изменение обстановки раньше занятого раздумьями Анри. — Капитан, они ускоряются на двух гравах!

Это становилось интересным, Анри тут же забыл о моральных терзаниях экипажа, и уставился на консоль. Молодой прочитал данные радара почти правильно, не заметив лишь одного нюанса. Действительно, три «линкора» аспайров включили половинную тягу, вот только два из них явственно отворачивали в стороны, уходя во фланги ордера, обходя планету в экваториальной плоскости. Третий заворачивал назад, стремясь оказаться ближе к вспомогательным судам.

Забеспокоились, усмехнулся Анри. И было отчего, из-за планеты звездой расходились три сотни тяжелых кораблей. И пусть подавляющее большинство из них практически безоружные транспортники, аспайры этого не знали. Ведь даже легкий контейнеровоз массой не уступал «Цераму», а тяжелый, люстрового типа, был пожалуй крупнее линкора.

Анри мог только догадываться о ходе мыслей вражеского адмирала, но действия аспайров говорили сами за себя. Для них это выглядело как внезапное появление трех с лишним сотен тяжелых кораблей, неприятный сюрприз.

Прикинув в навигационной программе, как изменится позиция в течение ближайшего часа, Анри удовлетворенно кивнул. Нечто похожее им обрисовывали на том совещании перед боем, и по всему выходило, что контр-адмирал Югай сумел просчитать реакции чужих. Это вселяло надежду.

— Внимание, приготовиться к маневру торможения!

Услышав возглас Сорокина, Анри оторвался от расчетов, и посмотрел на часы. Ускорение продолжалось уже больше сорока минут, и чтобы погасить скорость, им теперь придется тормозить на полной тяге.

Через положенные тридцать секунд задержки, рявкнул баззер, и Сорокин начал разворачивать корабль дюзами вперед. Повиснув на привязных ремнях, Анри внезапно обратил внимание на то, что третья дивизия так и не приступила к торможению.

— Комдив три, — Анри голосом активировал приватную связь с Ранке. — Что-то изменилось? Ваши пташки до сих пор не начали торможение.

— До вас не довели? — Ранке добавил к фразе пару непечатных ругательств. — Мы получили приказ о начале разгона по вектору атаки.

Анри пробежался глазами по пришедшим из штаба флота директивам.

— Ответ отрицательный, мы ничего не получали.

Ранке выругался еще раз.

— Все понятно, бардак в штабах. Капитан, давайте синхронизируем консоли, вы получите доступ к поступающим мне директивам. Ну а я — к вашим.

Анри согласно кивнул, и отдал необходимые распоряжения сисадмину. Бардак в штабах был ему не внове, но с такими его масштабами Анри сталкивался в первый раз. Впрочем, штабных можно было понять. Никто и никогда не координировал действия ТАКОГО флота. Считая такшипы, в бой шло более шести сотен вымпелов. Неимоверная нагрузка даже для профессиональных диспетчеров, а ведь разросшийся флот обслуживали набранные с бору по сосенке.

Ознакомившись с новой директивой, Анри внес изменения в полетный план, и скинул его на консоль навигатора. Теперь следовало остановить пилота.

— Сорокин, отбой торможения, ложимся на прежний курс!

Вопреки опасениям, молодой навигатор справился быстро, подготовив траекторию прежде, чем Сорокин успел развернуть фрегат на прежний курс. Анри наспех проверил его работу, и удовлетворенно дал добро. Навигатор учел даже легкое запаздывание из-за незаконченного маневра, и немного увеличил ускорение на первом этапе разгона.

Новый курс вел далеко в сторону от возможного коридора траекторий аспайров. Третья дивизия должна была обогнуть их по большой, лежащей в плоскости южного полюса дуге и после атаки уйти к Луне, на встречу с танкером. Прочитав насчет заправщика, Анри покачал головой, вряд ли аспайры позволят тому болтаться поблизости от себя. Зато выбранная траектория атаки его порадовала, оба из уходящих во фланг крейсеров шли в экваториальной плоскости. Это давало лишние шансы на выполнение задания. Выжить Анри не надеялся.

«Церам» уже обогнул Землю, и теперь удалялся от нее, проходя за секунду около двадцати километров. За его кормой из-за планеты расцветала многолучевая звезда. Резервный флот разгонялся, делая едва половину грава, на пределе своих дряхлых сил. «Звезда» раскрывалась навстречу аспайрам, охватывая их огромным огненным кольцом. По плану, к моменту выхода на огневой рубеж, диаметр кольца должен был немного превышать дальность стрельбы аспайров, заставляя их рассредотачивать огонь и растягивать щиты до предела. А потом «звезда» начнет схлопываться, сосредотачиваясь в один тяжелый кулак. Во главе с контр-адмиралом Югай.

— Джойс, расстояние до ударной группы аспайров? — Анри мог бы посмотреть это и сам, но ему хотелось дать гардемарину возможность попрактиковаться.

— Миллион девятьсот сорок, капитан. Наблюдаю маневр… — Джойс замялся, пытаясь разобраться в потоках поступающих данных.

Не дожидаясь, пока молодой оператор сообразит что к чему, Анри наклонился к консоли. Похоже, что вражеский ударный флот разделялся, расходился на две равные группы, одна из которых продолжала двигаться в экваториальной плоскости, а вторая ощутимо поднималась в сторону северного полюса. Угол расхождения был невелик, и наспех посчитав, Анри понял, что к нулевой скорости относительно Земли, расстояние между группировками составит около шестидесяти тысяч километров.

— Умно, — скрипнул зубами Анри, и вызвал комдива три. — Есть новости, сэр.

— Надеюсь хорошие? — буркнул тот.

— Да не особо, — Анри скинул ему свои расчеты.

— Ну… — протянул тот после паузы. — Ожидаемо. Аспайры разошлись на расстояние, чуть больше максимальной дальности стрельбы из нашего главного калибра. Теперь по любой из группировок сможет бить не более половины флота. А вот они смогут обстреливать кого захотят. Я так понял, относительно Земли они остановятся где-то через четыре часа, так?

— Так, где-то в миллионе километров от нас.

— Ну, не так все плохо, — в маленьком окошке было видно, как Ранке пожал плечами. — За миллион мы успеем изрядно разогнаться.

— Хотелось бы верить. — Анри не разделял оптимизма комдива. — Вы собираетесь вносить коррективы в траекторию?

— Чуть позже, когда коридор аспайров достаточно сузится. — Ранке коснулся забрала двумя пальцами. — Я сообщу вам заранее. Честь имею.

Мысленно обозвав белокурого атлета снобом, Анри закрыл пустое окно, снова выведя на первый план тактическую карту. Обстановка почти не изменилась, сражение вступило в самую длительную и муторную фазу взаимного сближения и маневрирования. Обе стороны, как в шахматах пытались переиграть друг друга.

Отчего-то Анри припомнил классический «Кроссинг Т», извечную мечту флотоводцев морской эпохи. Которая за все время получилась один единственный раз. Тот адмирал, помнится, сражение выиграл. Да он и не мог его проиграть, обладая превосходством в скорости, вооружении, и уступая противнику только в бронировании. В общем, флот адмирала превосходил эскадру оппонентов примерно так же, как аспайры превосходили сейчас людей. И Анри все больше начал опасаться, что «Кроссинг Т» скоро сделают им.

До него вдруг дошло, что весь бой у Юпитера от начала и до конца занял меньше времени, чем они уже потратили на маневрирование. Расстояния диктовали условия, он обречен на несколько мучительных часов ожидания, бессильный на что-либо повлиять. Оставалось надеяться на тактический гений командующего флотом, о котором так много говорили в последние дни. Хотя возможно, это было не более чем отчаянное желание верить во что-то хорошее.

Расходящаяся от Земли «звезда» начала выгибать свои лучи навстречу аспайрам. Они ускорялись настолько медленно, что за все это время едва успели набрать третью космическую скорость.

Привыкший к разгонным характеристикам военных кораблей, Анри покачал головой. Даже на экране радара было видно, каких усилий стоит контейнеровозам оставаться в стою. Ходить, как «Церам» на низких орбитах Юпитера, эти старички были неспособны.

— Капитан, аспайры прекращают торможение! — достаточно бодро отрапортовал гардемарин. — Их скорость 92 километра в секунду, расстояние…

— Вижу, — коротко бросил Анри, и вызвал штаб группировки. — Это «Церам», запрашиваю инструкции.

Ответили ему не сразу, он уже собрался было обратиться за консультацией к Ранке, когда штаб наконец отозвался.

— «Церам», ждите, мы проводим анализ обстановки.

— Вас понял, штаб, — Анри не сумел скрыть разочарования, и штабной офицер это заметил.

— «Церам», мы делаем все, что в наших силах, ждите. Продолжайте полет по прежнему вектору. Конец связи.

Анри удержался от ругани только потому, что на него сейчас смотрели все, находящиеся в БИЦ. Делают все что в их силах, вы только подумайте! Продолжайте полет по прежнему вектору! Идиоты! Аспайрам осталось три часа до Земли, а эти придурки проводят анализ обстановки!

— Капитан, — Ранке был мрачен. — Вам тоже не поменяли задание?

— Нет.

— Что ж, некоторая оперативная самостоятельность нам предоставлена. Если в течение ближайшей четверти часа обстановка не изменится, я отдам приказ лечь в дрейф.

— Разумно, — согласился Анри. — У них очень широкий коридор траекторий, а мы свой продолжаем сужать. Сообщите мне за пару минут.

— Договорились, но я по другому поводу. Вы обратили внимание, Беллар, их вспомогательные корабли идут с прежней скоростью.

Анри посмотрел на консоль.

— Вижу, они уже в световой секунде от ударной группировки.

— И в семидесяти тысячах от тяжелого крейсера. Хреново, господин капитан, пройти через их «линкор» будет трудновато.

— Один «линкор» против шести дивизий не пляшет, — изобразил улыбку Анри.

Ранке его оптимизма не разделил.

— Я предпочитаю рассчитывать только на свои силы, капитан. А их у меня одна дивизия и потрепанный фрегат.

Этого Анри снести уже не мог.

— Один раз этот фрегат уже задал трепку аспайрам, задаст и еще раз!

Грустно улыбнувшись, Ранке примиряюще поднял руки.

— Я хотел бы на это надеяться, капитан Беллар. Мы постара…

На консоли развернулось новое одно окно видеосвязи. Заросший трехдневной щетиной Фаррел без лишних прелюдий огорошил Анри новостью.

— У нас сбита фокусировка вспомогательного радара левого борта.

Виновато улыбнувшись комдиву Ранке, Анри свернул его окно, и задал Фаррелу единственный вопрос.

— Исправить сможешь?

— За пять-шесть часов дрейфа.

— Проклятье. Кирк, его же проверяли! Что там случилось?

Фаррел меланхолично пожал затянутыми в скафандр плечами.

— А я откуда знаю, вчера антенна прошла все тесты. Возможно неисправность механизмов развертывания, судя по датчикам, там нарушена геометрия решетки. Нужно смотреть, а я даже «пауков» выпустить не могу.

— Будет тебе полчаса дрейфа! Сам не суйся, отправь автоматы.

— И то хлеб. — Фаррел приложил два пальца к забралу и отключился.

Анри в сердцах хлопнул ладонью по консоли. «Церам» рассыпался буквально на глазах, выполненный в спешке ремонт, и необученная команда убивали его фрегат. Отлично у него началась капитанская карьера, нечего сказать.

— Капитан! — донесся до него возглас Джойса. — Ударные группы аспайров включили двигатели!

Жестом остановив доклад, Анри развернул тактическую карту. Даже не будучи специалистом, он считывал данные куда быстрее, чем гардемарин четвертого курса.

Судя по цифрам, аспайры тормозили на полутора гравах, продолжая при этом двигаться прежним курсом.

— Да что же они вытворяют? — растерянно пробормотал он себе под нос и повысил голос. — Навигатор, дай мне расчет их траектории!

— При сохранении прежнего ускорения, они уравняют скорость с Землей через сто две минуты. К этому моменту… — навигатор на миг запнулся, — они будут в миллионе с четвертью километров от нас.

— Спасибо Дюер, — вспомнил наконец-то фамилию навигатора Анри.

Теперь оставалось только гадать, какой ответ придумает штаб контр-адмирала Югай. Но в любом случае, похоже что его обещание Фаррелу насчет дрейфа утратило силу. Теперь, их группе было критично важно набрать побольше скорости. Благо разбег позволял.

Пришедшая с очередным пакетом данных директива его ожидания опровергла. Третьей дивизии тактических кораблей предписывалось отключить двигатели, и ожидать дальнейших распоряжений. На камерах внешнего обзора было видно, как один за другим потухли огненные плети выхлопов вокруг Земли. Люди ждали следующего хода аспайров.

Третья дивизия тактических кораблей выстроилась классической «стеной», здоровенным прямоугольником шестьсот на восемьсот километров. Сорокин аккуратно притер «Церам» за эту «стену», и несколькими короткими импульсами дюз окончательно уравнял скорость с такшипами. Теперь соединение летело навстречу аспайрам со скоростью двадцати семи километров в секунду.

Дождавшись завершения маневра, Анри связался с Фаррелом.

— Кирк, ты просил дрейфа, пользуйся. Только почини эту чертову решетку!

— Сколько у меня времени?

Анри машинально пожал плечами.

— Не знаю. Для начала выпусти «пауков», пусть оценят повреждения.

— Принял, — коротко ответил Фаррел.

Результаты осмотра были неутешительными. Один из приводов развертывания заклинило, датчики отчего-то это проворонили, и в результате антенну изрядно перекосило.

— Часов за шесть моя бригада заменит покореженные элементы. — Фаррел смотрел поверх камеры, отчего создавалось впечатление, что он разговаривает с кем-то другим. — Это все, что я могу обещать.

Анри нервно покосился на консоль.

— Кирк, я не знаю, сколько у нас времени. По крайней мере начните, если что, я дам вам время вернуться на борт.

— Уж сделайте милость, капитан, — безо всякого выражения сказал Фаррел. — А мы сделаем все, что в наших силах.

— Кирк… — начал было Анри, но консоль требовательно пискнула, сообщая о новой полученной директиве. Пробежавшись глазами по тексту, Анри зло сплюнул, и снова вызвал Фаррела. — Отставить выход, я получил приказ возобновить ускорение.

Анри скинул полученную траекторию Сорокину, и, не медля, связался с Ранке.

— Получили? — сходу взял быка за рога Анри.

— Угу, — буркнул комдив, покрепче цепляясь за кресло, Сорокин как раз начал разворачивать фрегат дюзами вперед. — Похоже штабные зависли от крайнего маневра аспайров.

— Сравним полученные траектории? — на всякий случай предложил Анри.

Передав «Церам» в оперативное подчинение третьей дивизии такшипов, его почему-то оставили в прежней вертикали командования. И это уже начинало причинять неудобства, хотя бы необходимостью перепроверять полученные директивы. Бардак в штабах нарастал.

На этот раз у «Церама» и третьей дивизии хотя бы совпали полученные приказы. Передав новую траекторию пилотам, Анри вызвал Фаррела. Готовясь к ускорению, тот уже закрепился в настенных захватах, готовый со своей ремонтной бригадой исправлять будущие повреждения.

— Кирк, ты уверен, что резервный радар не починить во время ускорения? — с надеждой спросил Анри.

— Нет, — сухо отрезал тот.

— Мы пойдем всего на двух гравах, «пауки» должны справиться!

— Не справятся. Там кувалдой нужно работать.

— Жаль. — На сей раз первым отключился Анри.

В свой второй и возможно последний бой «Церам» шел с неисправным радаром левого борта.

Двадцать второго декабря их разбудили уже под вечер, дав отоспаться после изматывающего ночного марша. Это пьянящее ощущение бодрости было настолько непривычным за последние три недели, что открыв по сигналу побудки глаза, Джоуи еще несколько секунд лежал, прислушиваясь к ощущениям в теле. Ему не хотелось спать, и тело распирало от энергии. Хотелось вскочить, распахнуть окно, и от восторга закричать во все горло. Как же мало нужно для счастья человеку.

Но почти сразу он вспомнил причину подобной щедрости. Аспайры подходили к Земле, и в ближайшие сутки Резервный Флот вступал с ними в огневой контакт. Командование не скрывало того факта, что в космосе врага остановить не удастся, что единственной и последней надеждой метрополии оставались они, спешно сформированные части орбитальной обороны. От флота ожидали, что он сумеет сократить число вражеских бомбардировщиков, не более того.

Вопреки ожиданиям, никакого страха Джоуи не чувствовал, скорее наоборот. Предстоящее будоражило кровь, заставляя с нетерпением ждать, когда их выпустят с территории базы, и отправят в настоящий бой. За последнюю неделю они почти не вылезали с полигонов, проводя одно огневое упражнение за другим. Начальство не скупилось, сбрасывая им на голову различный отслуживший свое мусор. Увы, ракеты они запускали только в виртуальности, учебных зарядов для БУКа так и не сделали.

— Обед, обед! — засуетился на соседней койке Ди Ди. — Кто раньше встает, тому повар добавку дает!

Из под тонкого одеяла высунулась помятая физиономия Марки.

— Слушай, толстяк, ты окромя жратвы о чем-нибудь еще думаешь?

— Ну… — задумчиво протянул Ди Ди, — я за тобой кроме баб тоже интересов не замечал.

Показав водителю средний палец, Марки медленно сполз с кровати. Из них троих он выглядел хуже всех, так словно и не спал подаренные командованием десять полновесных часов. О чем Джоуи его и спросил.

— Ты чего такой?

— Не выспался, — зло бросил в ответ Марки. — Вы храпели, как сволочи, я до трех уснуть не мог.

Ди Ди, гулко спрыгнув с кровати, коротко хохотнул.

— Так и скажи, что застремался, кореш.

Сжав кулаки, Марки развернулся в сторону толстяка.

— Давно морду не полировали, браток?!

Ростом водитель был на полголовы ниже рослого Марки, но шириной превосходил его вдвое. И добродушно осклабившись, он хрустнув костяшками шагнул навстречу пригнувшемуся в ожидании драки Марки.

— Брейк, буйволы! — рявкнул на них Джоуи. — Дерзости девать некуда?

— Не, а чего он?! — смущено прогудел тут же сдувшийся Ди Ди, — я же так, шутки ради.

Марки тоже расслабился, но для порядка все равно выругался.

— За такие шутки в зубах…

— Цыц вы! — Джоуи втиснулся между ними, с усилием разводя снова напрягшихся бойцов. — Под трибунал захотели?

Под трибунал никто не захотел, поэтому, немного поворчав, оппоненты стали одеваться.

— Вот так-то! Пять минут вам помыться, побриться, и… — Джоуи отпустил старую казарменную шутку.

Сегодня в их казарменном блоке было немноголюдно, основной контингент был отправлен на места дислокации еще позавчера. Для ознакомления с театром боевых действий. Экипажу Джоуи повезло больше, их все-таки оставили в подразделении прикрытия столицы. И крайние три дня они колесили по окрестностям Прайма, стараясь запомнить рельеф местности и главные дороги.

Мечта Джоуи исполнилась, вот только ни на шаг не приблизила его к невесте. Несмотря на вчерашнее обращение президента к нации им так и не отменили режим секретности. Связи со внешним миром на базе не было. По крайней мере, у рядового состава.

Запоздавший обед удивлял своим разнообразием и роскошью. За все время службы Джоуи ни разу не видел в солдатском меню бараньего шашлыка. Из настоящего, не синтетического мяса, о чем гордо уведомляла надпись на экране у раздачи.

— Жаль выпивки даже сегодня не подогнали, — нервно хохотнул Марки.

— Не боись, — добродушно хлопнул его по спине Ди Ди. — Я тебя в первом же увольнении так накачаю, что мало не покажется!

Марки на него угрюмо зыркнул, и забрав свою порцию, пошел в угол зала. Весь обед он молчал, лишь под самый конец, когда еда оставалась только на его тарелке, буркнул.

— Если доживем до увольнения, я тебе сам проставлюсь.

Джоуи предупреждающе кашлянул, и показал глазами на переминающегося у дверей офицера. Тот нетерпеливо поглядывал на тактический планшет, и с минуты на минуту мог подать команду закончить прием пищи. Или услышать, о чем говорили солдаты в полупустой столовой. Неприятностей сегодня Джоуи хотелось меньше всего.

— Заканчиваем прием пищи! — разродился командой офицер. — Выходим строиться на плац, бойцы!

Джоуи подхватил со стола поднос, по пути пихнув замешкавшегося Марки, и стремглав кинулся уносить посуду. Последнее построение перед боем. Сейчас до них доведут последние новости сверху, хотя бы расскажут, как продвигаются дела у флота. Чертова неизвестность угнетала.

Сегодня на плацу было совсем немноголюдно. Десяток офицеров на трибуне, да чуть более полусотни выстроившихся перед ними солдат. Восемнадцать лучших экипажей выпуска, кроме них на плацу никого больше не было. Полковник Демин, в парадном мундире десантных войск смотрелся среди офицеров ВВ настолько инородным телом, что поневоле притягивал взгляд. Высокий, могучий, в своем серо-стальном мундире полковник больше походил на глыбу, чем на живого человека.

— Солдаты, вас ждет самое важное дело всей вашей жизни! Дело, святое для любого мужчины. Закрыть своим смертным телом тех, кого вы любите, ваших родных и близких, вашу Родину и Землю! И я верю в ваши силы, верю в те навыки и умения, что вложили в вас инструкторы. Верю в технику, которую вам доверили, и верю в то, что вы остановите врага! Защитите ваши семьи, и ваших любимых!

Джоуи с шипением втянул в себя воздух. Голос Демина грохотал без всяких динамиков так, что его было слышно из любого уголка плаца. Он проникал в самую душу, заставляя верить в себя и стремиться в бой. Своими словами о любимых, полковник заставил снова вспомнить об Эми, и Джоуи почувствовал, как из глубины начинает подниматься какое-то новое чувство, какая-то мрачная решимость драться до конца. И судя по лицам соседей, они ощутили что-то подобное.

Полковник замолчал, оглядывая замерших солдат, и вскинул сжатую в кулак руку.

— Идите и делайте свое дело! Возвращайтесь с победой!

Стоявший рядом с ним майор Щепелин спустился с трибуны и вышел перед строем.

— Вольно! Экипажи, в парк бегом, марш!

Восемнадцать троек припустили в сторону ангаров. На бегу оглянувшись, Джоуи увидел, как Щепелин садится в припаркованный сзади трибуны открытый джип. Звание дает некоторые преимущества, хмыкнул про себя Джоуи, старательно работая ногами. В голове внезапно мелькнула идиотская мысль подать заявление в офицерское училище. Его, как ветерана, примут туда без конкурса, и через несколько лет он тоже будет рассекать на джипе, любуясь, как салаги месят ногами грязь.

Чем ближе они подбегали к ангарам, тем громче становился доносящийся оттуда шум и лязг. Источник одного такого шума Джоуи опознал сразу, еще не завернув за угол. На площадке, где перед ангарами выстроились в ряд самоходки, расхаживало полдюжины шагающих экзоскелетов-погрузчиков. Эти трехметровые исполины таскали в клешнях захватов транспортно пусковые контейнеры из припаркованного поодаль грузовика.

— А вот нам и ракеты привезли, — пропыхтел на бегу Ди Ди.

Словно подтверждая его слова, один из погрузчиков склонился у кормы ближайшей самоходки, и вложил контейнер в пусковую установку.

— А в поле мы как, вручную их заряжать будем? — задал Марки резонный вопрос.

— Подробности доведут, не беспокойся, — Джоуи напомнил себе, что ожидал брифинга еще на построении, но вслух решил этого не говорить.

Мимо них промчался джип с майором Щепелиным. Когда экипажи подбежали к своим машинам, старший инструктор уже расхаживал перед самоходками, на ходу ударяя стеком по бортовым бронеэкранам.

— Отставить строиться! — рявкнул он, доставая свернутый в трубочку планшет. — Инструктаж получите в машинах!

— Экипаж, провести осмотр машины! — Джоуи, на всякий случай повысил голос. — «Сороковой», готовность к осмотру!

Кое-какие простые команды он мог отдавать самоходке находясь снаружи. Повинуясь его приказу, машина тихонько заурчав, развернула башню, и наклонила короткий толстый ствол вниз, так, чтобы он находился как раз на уровне лица Джоуи.

Уже касаясь крышки лазера, он заметил как Ди Ди склонился над левой гусеницей, и подумал о толпе механиков, которые всю ночь вылизывали его машину. Проверять после них было глупо, но натолкнувшись на одобрительный взгляд Щепелина, он рьяно принялся за осмотр. Естественно, что машина находилась в идеальном состоянии. Чистенькая, сухая, без малейшего подтека масла на подвеске, так, словно и не было вчера изматывающего марша по пересеченной местности.

Обойдя машину, он вытащил из нагрудного кармана новехонький командирский планшет, и запустил первичную программу диагностики. Пока планшет гонял тесты, Джоуи наспех пробежался глазами по отчету ночной смены механиков. С утра им подтянули гусеницы, залили свежую гидравлическую жидкость, и даже поменяли масло. Бегло прочитав первый десяток строчек, он пролистал вниз, и увидав электронную подпись старшего техника базы, удивленно присвистнул.

Дальше можно было не читать, обычно за обслуживание расписывался рядовой механик, у старшего техника хватало других дел, нежели визировать работу своих подчиненных. Но сегодня был особый день, и шеф прошелся по боксам, лично проверив ремонт, и расписавшись в журнале проверок. Этой подписи можно было доверять.

С башни свесился Марки.

— Осмотр завершен, неисправностей не обнаружено.

— Аналогично, — пропыхтел с другого борта водитель.

Джоуи хотел ответить по уставу, но отчего-то выдал простецкое.

— Полезли внутрь, парни.

Усевшись в кресло, Джоуи первым делом зарегистрировался в сети, и принялся ждать обещанных инструкций. В сети одна за другой зажигались иконки остальных машин батареи. Дождавшись, пока загорится отметка машины номер десять, он вышел на связь.

— «Сороковой» готов!

Командир не ответил, судя по индикации на экране, он формировал общий канал батареи. Близилось время вводной.

— Батарея внимание! — обычно тихий голос Щепелина сейчас рокотал, гулом отдаваясь в черепе.

О том, что Щепелин лично поведет в бой первую батарею, они узнали три дня назад. По батареям экипажи распределили несколькими днями ранее, но именно в тот день озвучили, кто останется прикрывать столицу. Впрочем, о своей удаче Джоуи догадался заранее, трудно не понять, кто тут крутой, когда в их подразделение собрали лучшие экипажи учебной базы. Но вот новость о назначении комбатом Щепелина стала настоящим сюрпризом. Майор был десантником, а не зенитчиком, и даже во время обучения больше занимался организационными вопросами, нежели профессиональной подготовкой.

Поморщившись от гула в ушах, Джоуи касанием понизил громкость наушников. Теперь рокот командного голоса можно было терпеть.

— Батарея, в настоящее время аспайры начали торможение, они находятся в пяти часах подлетного времени. Наш флот готовится выйти им навстречу, с приказом в первую очередь уничтожать корабли планетарного подавления. Согласно нашим данным, в составе их флота восемь бомбардировщиков, и я надеюсь, что до Земли они не доберутся. Но если наши кого не добьют, то вся ответственность ляжет на вас. По Марсу бомбардировщики аспайров применили боеголовки мощностью 45 мегатонн.

Услышав цифру, Джоуи охнул. На занятиях по тактике они рассматривали стоящие на вооружении Лиги двадцатимегатонные заряды, но даже их боевые характеристики впечатляли, чего уж там говорить о вдвое более мощных бомбах аспайров.

— Кроме этого у них есть около полутысячи аэрокосмических истребителей, вооруженных лазерами и термоядерными боеголовками малой мощности. К счастью, их тяжелые корабли планетарного вооружения не несут.

Как ни странно, упоминание о пятистах истребителях не произвела на Джоуи никакого впечатления. Полтысячи АКИ на целую планету, несерьезно.

— Запомните, парни, истребители аспайров, это очень серьезный противник, используем второй режим стрельбы, с наведением по оптике. Радары на излучение включать только по моему приказу, и никак иначе!

Что мы знаем об их сенсорах, раздраженно подумал Джоуи, и комбат, словно услышал его мысли.

— Эти их истребители не заметили лежащий на грунте фрегат, а наши самоходки они и подавно не увидят! Ничего не бойтесь, выполняйте свой долг, и мы отбросим врага! Выдвигаемся, батарея!

— Ди Ди, заводи! — от нетерпения Джоуи подался вперед, почти уткнувшись носом в консоль.

Как всегда, при запуске двигателя, его седалище пронзила тягучая, вызывающая зубную боль вибрация. Наученный горьким опытом, Джоуи каждый раз готовился, и все равно морщился, не в силах сдержать гримасу.

Подавая пример, первой двинулась командирская машина, с пока еще ярко-белой цифрой 10 на башне. Они пока не таились, и машины шли с отключенным термооптическим камуфляжем, сверкая на солнце номерами и эмблемами Внутренних Войск. Как на параде.

Бравируя мастерством, Ди Ди плавно тронул самоходку, пристраиваясь в хвост уходящей колонне. Их БУК украшала гордая цифра 18, и потому они замыкали колонну. Джоуи бы предпочел носить куда более престижный одиннадцатый номер, но спорить с начальством он не собирался. По крайней мере, он остался недалеко от любимой, и даже попал в первую батарею!

— Командиры машин, принять обновления карты! — как всегда в армии, важные сведения доносили до рядовых в последний момент. Как будто они до сих пор не знали, где будут располагаться их позиции.

Джоуи усмехнулся, вспомнив крайнюю неделю. Несколько дней их батарея колесила по окрестностям Прайма, знакомясь с будущим плацдармом. Пожалуй, что теперь дороги и холмы вокруг столицы он знал не хуже родного квартала в Кампале.

Прайм построили в небольшой долине на побережье Атлантического океана. С востока и севера долину окружала невысокая холмистая гряда, на которой и планировали разместить их позиции. Он был настолько в этом уверен, что увидев на развернутой карте точку назначения, не смог сдержать удивленного возгласа.

Его БУКу предписывали занять позицию на левом берегу Конго, в семи километрах от реки. А это значило, что они рисковали остаться в стороне от главной заварушки! Аспайров ожидали с востока, атаковать с запада им мешало вращение Земли, а значит, основной удар должны были принять на себя… Оценив расположение машин на карте, Джоуи завистливо охнул. Севернее столицы собирались разместить вторую батарею, а первая сосредотачивалась на холмах у восточной окраины Прайма.

— Вот дерьмо! — выдохнул он.

— Чего там? — тут же перегнулся через проход Марки. Рост позволял ему почти дотянуться носом до командирской консоли.

— Смотри куда нас засунули! — пожаловался Джоуи.

Разобравшись в карте, Марки вдруг заулыбался.

— Отличное местечко!

— С хрена ли? — возмутился Джоуи.

— Аспайры пойдут с северо-востока, и первыми в бой вступят парни из второй батареи, — безмятежно пояснил Марки. — А значит, мы дольше останемся незамеченными, и получим больше шансов выжить.

— Трус! — ощерился на него Джоуи.

— Ты торопишься на тот свет, командир? — Марки иронично изогнул уголок рта. — Твоей девушке такая спешка не понравится.

— Да ты… — задохнулся от возмущения Джоуи.

— Парни, — тихо позвал их сидящий спереди Ди Ди. — Посмотрите ка на северо-восток!

Джоуи опустил лицевую пластину шлема, и борта самоходки послушно растаяли. Небо уже начинало темнеть, предвещая скорый закат, но с востока поднималась сплошная стена огня. Джоуи удивленно моргнул, и лишь потом заметил, что эта стена состоит из сотен длинных огненных хвостов. Они неторопливо, чуть быстрее уползающего на закат солнца поднимались над горизонтом, рождая причудливые шевелящиеся тени.

— Ох ничего ж себе… — разнесся по машине приглушенный бас Ди Ди. — Парни, это кто, аспайры?

Не отрываясь от зрелища, Джоуи помотал головой.

— Нет, это наши в разгон пошли.

— Вот это силища! — засмеялся Ди Ди. — Может все еще и обойдется.

— Хорошо бы, — протянул Джоуи, думая об Эми. Как-то она там сейчас. Насколько он знал, Кампалу оставили без прикрытия, а находящийся поблизости крупный космопорт сделает ее желанной добычей для бомбардировщиков. Оставалось надеяться на мудрость ее отца, хотя глупо ждать мудрости от человека, пожалевшего денег на убежище.

— Красиво, — прошептал забывший про обиды Марки. — Я никогда столько выхлопов сразу не видел.

— Никто не видел, — согласился Ди Ди.

Любуясь на небо, он как-то умудрялся вести зенитку, ровно, словно по ниточке. А вот пара идущих впереди машин ощутимо вильнули, что немедленно вызвало ярость Щепелина.

— Все внимание на дорогу! Командиры машин, проследить!

Приказ комбата разрушил наваждение, и, вздрогнув, Джоуи принудительно отключил виртуальную прозрачность бортов.

— Э… — негодующе протянул Марки.

— Заткнись, Марки! — повысил голос Джоуи, — это приказ Щепелина!

Теперь из средств обзора у них оставались только экраны перед носом. Вполне достаточно, чтобы управлять самоходкой, но слишком мало для отображения той феерии, что творилась в небе.

Колонна из восемнадцати машин тем временем въехала в Матади, и вынужденно сбросила скорость, объезжая образовавшиеся на дороге заторы. Улицы этого города заполняли толпы народа. Не обращая внимание на истошно гудящий полицейский кар, люди молча смотрели в пылающее огнем небо.

— Почему они не ушли? — тихонько спросил Марки.

— А куда им уходить? — так же тихо спросил в ответ Ди Ди.

— Но ведь говорили про временные эвакуационные лагеря возле Квилю Нгонго. Двести километров, чем бы ни бомбили, там они в безопасности будут. А здесь…

— А здесь сто километров, так что без разницы, — отрезал Джоуи. — Я бы тоже из города не ушел, тут по крайней мере у них над головой крыши, а не палатки.

Эти смотрящие в небо люди напомнили ему об Эми. Удар по Кампале он считал неизбежным, и от души надеялся, что ее сумасбродный отец вывезет семью за город.

Но даже в этом состоянии он заметил, какими взглядами люди провожали едущую колонну. На них смотрели с плохо скрываемой злобой, как на предателей или врагов. Услышав лязг гусениц, люди неохотно расступались, освобождая проезжую часть, и судя по мимике, кричали им что-то обидное. Из любопытства, Джоуи включил внешние микрофоны.

— Ублюдки!

— Бросаете, твари! Чтоб вам пусто было!

— Хозяев жизни защищать поехали… — слушать дальше Джоуи не стал, и вздохнул с облегчением, лишь когда они выехали за окраину Матади. Головная машина сразу же набрала ход, и теперь, вне тесных улиц, колонна шла под сотню. Оставалось надеяться, что из городков поблизости от столицы население все-таки эвакуируют. Иначе стоящую в укрытии самоходку просто забросают камнями. По самую башню.

— Идиоты, — вполголоса выругался Джоуи, — мы же их защищаем…

Чтобы отвлечься, еще раз взглянул на полученную карту. Рекогносцировку он проведет уже на месте, пока ему достаточно знать, что встанут они на пологий холм в пятнадцати километрах восточнее Правительственного комплекса. Возле самой реки, а значит, ночью можно будет вылезти из машин, и размять ноги прогулкой вдоль берега. Уснуть этой ночью он не сможет точно, уже сейчас его начинало потряхивать от нагнетаемого в кровь адреналина.

Первый раз колонна разделилась у моста, ведущего к Боме. Джоуи успел заметить стоявший у поворота полицейский джип, который заранее включил мигалку, и тронулся с места. Вторая батарея повернула вслед за ним, напоследок скинув сообщение в общий канал.

— Удачи всем!

— Вам тоже, вторая! — по негласной традиции на этом канале отвечал командир подразделения.

— Удачи, парни… — прошептал Джоуи, не выходя на связь. Пусть он почти не знал этих ребят, во время обучения они почти не общались, на общение банально не хватало времени и сил. Все равно, это были его братья, братья по оружию, и по крови. Те, кто стоял с ним в одном строю.

Выдвинув один из перископов, он развернул его вслед уходящей колонне. Ведомая полицейскими, та уже подъезжала к мосту. В этом месте Конго еще не разделялась на многочисленные потоки, и ширина реки достигала без малого трех километров, поэтому мост построили опирающимся на большой остров посередине реки. Джоуи провел камерой чуть дальше, к темному поселку на другом берегу.

За прошлую неделю через Бому он проезжал трижды, но кроме маленького порта, и древней «стальной» церкви почти ничего не запомнил. Каждый раз они на полной скорости проносились через центр поселка, и выезжали на окружное шоссе ведущее к северным окраинам. Куда и ехала сейчас вторая батарея.

А их батарея поехала дальше, мимо кучи больших и малых островов дельты Конго, туда где за рекой еще горели огни столицы. Вокруг быстро потемнело, и свет уличных фонарей был виден даже отсюда. Этой ночью решили не соблюдать светомаскировку, в городе еще оставались десятки тысяч самых упрямых жителей, и полиция, следившая за порядком. Смертники.

— «Сороковой», — вышел на связь Щепелин. — Дальше двигайтесь сами, по прибытии доложить! На месте вас встретят.

— Восемнадцатый понял, — ответил Джоуи, еще раз сверяясь с картой. Их позиция находилась на холме, рядом с придорожным кафе. Точнее на стоянке, возле этого кафе. Теперь Джоуи стал понятен всплеск хорошего настроения у Ди Ди, тот явно намеревался закупиться вкуснятиной на всю долгую ночь.

Идущие впереди машины свернули направо, уходя в сторону Прайма, а они поехали дальше. Уже окончательно стемнело, компьютер переключил экраны в режим ночного видения, окрашивая картинку в призрачные зеленые тона. Джоуи поморщился, и помянув недобрым словом программистов, вручную подключил необходимые фильтры. Зелень исчезла, компьютер добросовестно создавал иллюзию дневного освещения, разве что немного смазывая детали.

Джоуи снова воспользовался перископом, направив его на далекий Прайм. Мощная оптика послушно приблизила небоскребы центра, и на предельном увеличении, в одном из окон он увидел женскую фигуру. Женщина, нет, скорее молодая девушка. Свет бил ей в спину, так что виднелся лишь тонкий силуэт, она замерев смотрела в небо. Джоуи видел ее всего лишь миг, потом машина вошла в поворот, и в фокусе замелькала череда горящих и темных окон.

Капрал не видел ее лица, не знал даже, красива она, или нет. Девушка были лишь тонким силуэтом на фоне освещенного зала, но для него она стала символом сопротивления, символом того что Прайм еще жив, и надеется на него, ждет от него защиты. Как Эми.

— Кафе «Порто Рико», славная моя забегаловка! — гыгыкнул с переднего сидения Ди Ди. — Командир, разрешишь размяться?

— Сначала запрошу инструкции, — отрезал Джоуи.

— Ночь длинная, толстяк! — ухмыльнулся Марки, — успеешь еще наесться.

Ди Ди надулся, и даже вопреки обычному дернул машину при повороте.

— А что, на ночь пайком из НЗ давиться? Счас зайдем, еды при… — Ди Ди на секунду замолк, и разразился яростной бранью.

Верхушку холма венчала забетонированная квадратная площадка, на которой недавно и размещалось злосчастное кафе. Сейчас от него осталась лишь груда обломков, которую спешно разравнивал мигающий желтыми огоньками бульдозер. Позицию готовили к стрельбам.

Посередине площадки Джоуи заметил свежевырытый окоп, возле которых стояла транспортно заряжающая машина. Позавчера в учебный центр прислали шесть ТЗМ, но Джоуи видел их только издали, мельком. По сути дела, это был тот же самый БУК, только со снятой башней, вместо которой нахлобучили здоровенный «сарай», основательно забронированное хранилище контейнеров с ракетами. Насколько он знал, каждая заряжающая машина перевозила по три пусковых контейнера, а значит, у них на точке будет полтора боекомплекта.

Обычно ТЗМ дислоцировались возле полевых складов, чтобы как можно быстрее добраться до нуждающихся в перезарядке. На всю округу было только два таких склада, входившая в коллапс промышленность едва успела наштамповать по три боекомплекта на комплекс. Поэтому склады разместили неподалеку от основных позиций, а на точки отправили ТЗМ. Что еще раз подтверждало догадку Джоуи, их направление начальство считало второстепенным.

Джоуи на миг ощутил обиду на судьбу и командиров, ему хотелось находиться на острие удара, попасть в самое пекло, оттянуть на себя внимание врага. Может быть тогда аспайрам станет не до Кампалы! Успокаиваясь, он выдохнул сквозь сжатые зубы, и вызвал Щепелина.

— Господин майор, «Сорокой» на позиции!

— «Сороковой», я «Первый», понял? — рыкнул в ответ Щепелин.

— Так точно, «Первый»!

— Вытаскивай свою задницу наружу, переключайся на проводную линию.

— Вас понял, — Джоуи слегка удивился, но не подал вида.

— Конец связи.

Отщелкнув привязные ремни, Джоуи полез наружу. Сидящий в своем кресле Марки, ухватил его за рукав.

— Чего там? Можно размяться?

— Можно, — отмахнулся Джоуи, — вылазь, пошли к связистам.

— А где они? — Марки подключился к перископу, и бегло оглядел окрестности. — Что-то я их не наблюдаю.

— Ну значит сами будем провода тянуть!

— Какие провода? — моргнул Марки.

Проигнорировав вопрос, Джоуи распахнул кормовой люк, и выпрыгнул на не успевший остыть бетон площадки. Как он и опасался, связистов на стоянке бывшего кафе не наблюдалось. Не слышал о них и водитель ТЗМ, что нервно расхаживал возле своей машины. К явно гражданскому экскаватору Джоуи решил не ходить, поскольку не видел смысла.

В корме ТЗМ откинулась аппарель, и наружу выглянул еще один незнакомый Джоуи сержант, черноволосый загорелый мужчина лет тридцати.

— Эй, самоходчики, чего стоим?

— Отдыхаем, — огрызнулся Джоуи.

— Харе отдыхать, загоняй свой тарантас в укрытие, и подрубайся к сети!

— А где сеть-то? — тут же влез в разговор Марки.

Выразительно закатив глаза, сержант спрыгнул на бетон, и взяв под локоток Марки, подвел его ко спуску в окоп.

— Видишь? — он открыл торчащую из стенки окопа коробку, и вытянул оттуда тонкий оптический кабель в оплетке защитного цвета. — Что это по твоему?

Марки дернул плечом, вырывая руку из захвата, и поднес ко рту вшитый в рукав комбинезона коммуникатор.

— Ди Ди, загоняй машину сюда!

Чтобы не выглядеть идиотом, Джоуи тут же подтвердил сказанное Марки.

— Ди Ди, выполняй! — а сам исподтишка показал Марки кулак.

Заметив этот нехитрый жест сержант гоготнул, и дружелюбно похлопав Джоуи по спине, подозвал их к себе.

— Видите вон те тюки? — он указал на притороченные к надгусеничным полкам объемистые свертки. — Берите их, и маскируйтесь.

Подойдя поближе, Джоуи коснулся грубого материала свертка.

— Это что?

— Это маскировочная накидка «Тень-4Р», — страдальчески сморщился сержант. — Вас вообще чему-нибудь учили?

— Чему-нибудь учили, — оттеснил его Джоуи. — Разберемся уж.

— Ну так разбирайтесь, — осклабился сержант, — забирайте свои причиндалы, а я поехал.

— Куда? — не понял Джоуи.

— Я буду неподалеку, — успокоил его сержант. — Скопления техники привлекают слишком много внимания. Как понадоблюсь, вызывайте, мой позывной «Танго 6».

Следом за ТЗМ их покинул и закончивший работу бульдозер. Вылезший из самоходки Ди Ди с грустью поглядел на развалины кафе, и достав из нарукавного кармана пачку галет, принялся поедать их одну за другой. Оглядев его, Джоуи насмешливо фыркнул.

— Проголодался?

Ди Ди кивнул, но вдруг замер, забыв положить в рот очередную галету.

— Ух ты! Хвосты в небе погасли!

На западе, там где совсем недавно сияли сотни выхлопов, сейчас перемигивались одни только яркие безмолвные звезды.

— Наши закончили разгон, — с умным видом сообщил Марки.

А Джоуи задумчиво произнес.

— Интересно, что там сейчас происходит.

— Командир, боевые платформы прекратили ускорение, — негромко доложил Джойс.

Оторвавшись от таблицы с расчетами, Анри посмотрел на соседний экран. От здоровенных боевых платформ отделились крошечные точки отработавших свое буксиров. После впечатляющего падения аналогичной платформы на Марс, командование приняло решение отогнать орбитальные крепости подальше от Земли. Или по крайней мере отвести на более высокие орбиты, откуда их было не так-то просто скинуть. В современном бою орбитальные крепости годились только на роль неподвижных мишеней.

— Принял, — коротко ответил Анри.

Неопытный оператор докладывал ему о всем происходившем в пространстве, но поразмыслив, Анри решил не делать тому замечание. Пусть лучше парень старается, чем из страха отвлечь капитана забудет доложить ему о действительно важных событиях.

Вот уже два часа картина оставалась неизменной. Аспайры продолжали гасить скорость, а люди напротив, разгонялись им навстречу. Шестьдесят четыре боевые группы охватывали разделившиеся флоты гигантскими челюстями, готовясь захлопнуть капкан. Вот только смыкались эти челюсти до умопомрачения медленно. Придерживаясь ускорения самых медленных и дряхлых, они разгонялись на половине грава, и за два прошедших часа успели набрать сорок километров в секунду.

Сейчас противников разделяло чуть больше полумиллиона километров, и в главный телескоп Анри уже мог разглядеть очертания вражеского ордера. Враги заранее выстроились в знакомые боевые порядки, укрывая громоздкие туши энергостанций в глубине строя. Теперь им оставалось лишь прекратить ускорение, поставить щиты и через несколько минут навстречу людям полетит град плазменных стрел.

До рокового рубежа передовым отрядам оставалось пройти менее четырехсот тысяч километров. Меньше часа до встречи. К удивлению Анри, враг до сих пор ничего не сделал для их перехвата. Если так пойдет и дальше, то через два с половиной часа, все шесть отрядов пересекут траекторию вспомогательных судов. Неужели аспайры надеются отбить атаку единственным тяжелым крейсером и авиагруппами с носителей?

— Капитан, два корабля аспайров прекратили торможение! — Джойс замолчал, и после короткой паузы, продолжил. — Они идентифицированы как ракетные крейсера!

— Отслеживай их, — коротко бросил Анри, и на всякий случай отметил оба крейсера на своем экране.

Те явно разворачивались, нацеливаясь носом на Землю. Так и есть, через полторы минуты, что потребовалось им на разворот, цифры возле отметок начали изменяться.

— Обе цели начали разгон на пяти с половиной гравах!

— Решили прощупать нашу ПРО, — понимающе хмыкнул Анри, и вызвал по внутренней связи штаб. — Мистер Ранке, видите?

— Что именно? — недовольно отозвался тот.

— Пара их ракетных крейсеров начала разгон навстречу нашему флоту.

— Не долетят, — отмахнулся тот. — У Иллиона они запустили торпеды с пятнадцати тысяч, если мне не изменяет память. К выходу на рубеж атаки эти самоубийцы будут похожи на дуршлаг.

Наспех перемножив в уме несколько цифр, Анри кивнул.

— Минут через сорок узнаем.

Узнали они несколько раньше, минут через тридцать пять. Оба ракетных крейсера запустили торпеды задолго до пересечения той невидимой черты, после которой по ним могли открыть огонь, и окутавшись пламенем выхлопов, тут же на полной тяге стали поворачивать к западу в плоскости эклиптики.

— Что за! — испугано воскликнул Джойс. — Они выпустили торпеды!

В БИЦ на миг прекратились все разговоры.

— Вижу! — рявкнул на него Анри. — Количество, предполагаемые цели?

— Секунду, — проглотил ком Джойс, склонившись над консолью. — Шестьсот сорок отметок, ускорение… Быстрые черт!

— Цифры! — Анри изо всех сил старался сохранить голос спокойным. Аспайры вновь сумели преподнести сюрприз. На этот раз они запустили торпеды с девяноста тысяч!

— Ускорение чуть больше восьмидесяти одного грава, подлетное время четыре с четвертью минуты! Определяю цели!

Набравшие разбег крейсера добавили к скорости торпед еще и собственную скорость, почти не оставив флоту времени на принятие решения.

— Оператор, цели! — Анри чуть не сорвался на крик.

— Вычисляю! — отчаянно выкрикнул в ответ Джойс. — Сэр, на этой стадии разгона еще неясно!

— Торпеды уже легли на курс! — Анри видел к каким соединениям они летели, но ему отчаянно не хватало опыта операторской работы. Все таки бывший офицер оружейник читал радары немногим лучше зеленого курсанта с факультета радиоэлектроники.

Бесценные мгновения утекали, будто вода сквозь пальцы, а Резервный Флот не предпринимал никаких действий. Анри понимал, что на принятие решений требуется время, что выучка неслетанных экипажей оставляла желать лучшего, но все равно, глядя, как ползут по экрану алые точки торпед, он почем свет материл нерасторопных идиотов.

— Есть результаты, сэр! — секунд через тридцать закричал со своего поста Джойс. — Торпеды нацелены на группы 6, 17, 19, 31, 37, 49, 53 и 61. Конкретные цели выделить не могу!

— Через не могу, Джойс!

Реакция флота составила почти полторы минуты. Через восемьдесят секунд после запуска торпед атакованные группы убрали тягу, и легли в дрейф.

— Что они делают? — раздался на приватном канале озлобленный голос Ранке. — Нужно уходить из под удара!

— Этим лоханкам из коридора траекторий не выйти, — задумчиво сказал Анри. — Похоже Югай решил выбросить козырь.

— Контейнеры с пылью? — догадался комдив. — Жаль, что так рано.

— А варианты? — Забыв, что собеседник его не видит пожал плечами Анри.

— Использовать лазеры, — предположил Ранке, и тут же поправился. — Хотя вы правы, слишком массированный запуск. И торпед на этих крейсерах больше, чем было у Иллиона.

Перед стартом Анри бегло ознакомился с документацией на новую систему защиты. Каждый контейнер содержал две с половиной тонны мелкодисперсной пластиковой пыли, которую выбрасывал в пространство подрывом вышибного заряда. В результате пыль улетала вперед по курсу со смехотворной скоростью около пятисот метров в секунду. И за оставшееся до контакта время могла создать заслон на расстоянии 75–80 километров, которые разогнавшаяся торпеда проходила примерно за четверть секунды.

Конечно, на таких скоростях столкновение даже с единичной частичкой пыли должно было вывести торпеду из строя. Покореженная, дальше она летела неуправляемой болванкой. Вот только кинетическая энергия у этой многотонной болванки никуда не девалась. Оставалось надеяться, что без наведения, эти болванки пройдут мимо цели.

— Вижу запуск торпед с тяжелых кораблей атакованных группировок! — Джойс помолчал, считывая данные. — Запущено 130 торпед.

Только сейчас Анри обратил внимание, что в половине атакованных групп ядром были линкоры типа «Виктория», во второй половине лидировали крейсера. Похоже, аспайры заранее выбивали знакомые по прошлым боям корабли, ведь очертания линкоров типа «Виктория» почти не отличались от современных. Схожая масса, одинаковое количество орудийных башен, отличались только характеристики выхлопа, но на малой тяге это было незаметно.

— Две минуты до контакта! — Джойс замолчал, и удивленно добавил. — Торпедные рои делятся!

— Новые цели, быстро! — не доверяя его навыкам, Анри лично развернул тактический экран.

Улепетывающие крейсера запустили восемь роев по восемьдесят торпед в каждом, и четыре из этих роев сейчас делились на неравные части. По тридцать, и пятьдесят в каждой.

— Под атакой группы 20, 36, 50 и 62.

В этих группах лидировали фрегаты, и парой секунд спустя, Анри сам увидел, как меньшие из роев повернули к новым целям.

— Вот дерьмо! — прокомментировал на приватном канале Ранке. — Группы недостаточно разошлись, сейчас всех и накроют!

— А еще они не сбросили пыль, — скрежетнул зубами Анри. — И сбрасывать уже поздно!

Из четырех подвергшихся атаке фрегатов вовремя среагировал только один. Остальные как ни в чем не бывало продолжали ускоряться. Не заметили? Экипажам не хватило опыта.

На общем канале флота царила мертвая тишина, а к оперативным каналам групп Анри не имел доступа, но даже и без этого он представлял, какие маты сейчас несутся на командных частотах атакованных групп. Командиры фрегатов наверняка уже заметили угрозу, или услышали о ней в приказах с флагмана. Но экипажи действовали слишком медленно, неадекватно медленно.

Еще секунд через двадцать начал разворачиваться второй фрегат, почти сразу после него третий. Четвертый, как ни в чем не бывало продолжал разгон.

Запущенные с линкоров торпеды пересекли траекторию роев за сорок секунд до контакта и подорвались, полыхнув короткими слепящим вспышками. Эффектно, но совсем не эффективно. Торпеды аспайров шли примерно в полусотне километров одна от другой, и в лучшем случае взрыв повреждал одну или две боеголовки. Большая же часть «Демиургов» была потрачена впустую, тяжелые противокорабельные торпеды никогда не предназначались для обороны.

— Поражено 53 цели, — на удивление Джойс доложил практически сразу.

— Дьявол! — высказался Ранке по поводу размена. — Сколько на этих галошах дальность оборонительных лазеров?

— Три с половиной по паспорту, — не задумываясь ответил Анри. — Но учитывая износ, я бы поставил тысячи на три максимум.

— 6–7 секунд в зоне, — Ранке помянул неведомую матушку аспайров, и спросил. — Но какого черта отбиваются только атакованные группы? Почему не подключились соседи, ведь они же могли поддержать! Die Flaggschiff ein freaking Idioten!

Последняя фраза перевода не требовала, и Анри был полностью с ней согласен. Все знали, как погиб Первый Ударный, они готовились к отражению массированной торпедной атаки и все равно облажались! Если бы их поддержали огнем соседи, если бы произвели пуск почти бесполезные сухогрузы, рои можно было уполовинить!

— Сколько у них перезарядка? — нервно проглатывая окончания спросил Ранке.

Анри напряг память. В Академии он интересовался историей кораблестроения, но с тех пор прошло изрядно лет.

— Около двух минут, не успеют. Если только фрегаты…

Выпустить торпеды фрегаты не успели, они даже на пару секунд запоздали с постановкой огневой завесы. Зато «старички»-линкоры заставили Анри удивиться. Когда роям оставалось порядка четверти минуты до детонации, от трех линкоров навстречу им понеслось несколько десятков мелких отметок. Секундой позже к их залпу присоединился четвертый.

— Вижу запуск торпед, — запоздало доложил Джойс.

Тут Анри вспомнил.

— Оператор, поправка, это запуск противоракет.

На линкорах типа «Виктория» еще стояли пусковые установки противоракет. Это в кораблях следующего поколения от них отказались, сочтя лазеры лучшей альтернативой. Зачем тащить за световые годы лишние тонны массы, которая так и норовит закончиться в самый неподходящий момент. Но сегодня эти противоракеты оказались как нельзя кстати. Хотя бы потому, что били вдвое дальше изношенных оборонительных лазеров.

Спроектированные в позапрошлом веке противоракеты разгонялись даже медленнее чем «Демиурги», но в залпе каждого линкора их летело по 44 штуки. И они сошлись с роями за миг до того, как в дело вступили оборонительные турели.

В космосе нет ударной волны, зато на коротких расстояниях ее роль с успехом заменяло излучение, вблизи его удар ничем не уступал нокауту от воздушной волны.

Миг детонации Анри пропустил, а когда взглянул на экран, яркие звездочки взрывов уже погасли, истаивая призрачной голубоватой дымкой. Три килотонны боеголовки в этих масштабах просто терялись.

— Уничтожено 11 целей. — Джойс замолчал, и недоуменно продолжил. — Двенадцать… Тринадцать…

Торпедные рои вошли в зону действия оборонительных лазеров.

— Всех не собьют, — пессимистично предрек Ранке.

Анри понимал это и сам. Оборонительные турели старых линкоров не были приспособлены для перехвата несущихся на таких скоростях торпед. Они плели огненную сеть, в которой иногда вспыхивали угодившие туда неудачники, но большая часть роя прорывалась, и турелям приходилось переносить прицел все ближе и ближе к неповоротливым исполинам.

— Когда… — начал было Ранке.

Первый рой добрался до пылевой завесы.

За секунду торпеды проходили чуть меньше пятисот километров, и столкновение даже с мельчайшей пылинкой превращалось в сокрушительный удар. Анри попытался было сосчитать получавшуюся энергию, но сбился, дойдя до десятков мегаджоулей. Такое столкновение сминало корпус, разрывало молекулярные схемы, выделившейся энергией слепило и оплавляло тонкие решетки сенсоров. А главное, импульс сбивал торпеду с траектории, отклоняя ее от цели. Ненамного, но достаточно, чтобы превращенная в расплавленный кусок металла болванка пролетела мимо.

К несчастью, основные события разворачивались по левому борту, на который «Церам» был почти слеп, а информацию от соединения он получал пакетами примерно раз в минуту. Поэтому следующие несколько десятков секунд, Анри пытался понять, какой же урон понесли атакованные корабли. Он видел как минимум один мощный взрыв по координатам тяжелого крейсера, и еще одна отметка торпеды совместилась со старым линейным кораблем, но взрыва на этот раз не последовало.

Анри с трудом дождался очередного обновления, и едва бросив взгляд на обстановку, зло выругался. Им пустили первую кровь. Прямыми попаданиями были уничтожены тяжелый крейсер «Шеффилд» и однотипный «Цераму» фрегат «Нокс». Три других замешкавшихся фрегата типа «Нигон» буквально скрылись среди бурлящих шаров огня. Прямых попаданий в них не случилось, но средняя дистанция подрыва составила 2–2.5 километра. Смертельно даже для линкора, а фрегаты с такого расстояния смяло, как пустые консервные банки. Семикилотонная ракета с истребителя, опалившая левый борт «Церама» не шла ни в какое сравнение с этими противокорабельными монстрами.

Еще одним неудачником оказался линкор «Темерер».

Законченный в 2553 году, «Темерер» во многом опередил свое время. Имея массу покоя в восемьсот сорок тысяч тонн, он нес 4 башни лазеров главного калибра и 38 пусковых установок противокорабельных торпед «Демон». Его броня позволяла пережить мегатонный взрыв в трех километрах, и в носовой проекции долгое время держать попадания лазеров современных ему линкоров. Списанный из флота за несколько лет до конфликта у Большого Шрама, сегодня «Темерер» шел в свой первый настоящий бой. И одним из первых получил в этом бою попадание.

Аспайры нацелили на него восемь десятков торпед. Три сбили отправленные на перехват «Демоны» «Темерера», еще семь сгорели в близких подрывах противоракет, девять разрезали лазеры оборонительных турелей. В летящее навстречу облако пыли влетели пятьдесят пять хищных вытянутых тел. Удары о пылинки вмяли им носы, заставили беспорядочно кувыркаться, и, прежде чем те из них, у кого уцелели органы управления, смогли выровнять полет, они уже пронеслись мимо приготовившегося принять судьбу «Темерера». Все, кроме одной.

Во время прохождения через облако, этой торпеде досталось больше прочих, одна за другой с ней столкнулось сразу три крупинки пыли, полностью разрушив при этом боеголовку. Кроме того, от удара заклинило двигатель, и торпеда, испустив дух, понеслась дальше по инерции. К несчастью, эта предсмертная конвульсия направила ее прямиком на «Темерер».

Но та же слепая вероятность, что направила болванку в цель, спасла линкор от смертельного удара. Смятый комок металла ударил в край кольцевого жилого модуля, моментально превратился в плазму, испарив и разметав все прилегающие к месту попадания конструкции. Из трехсотметрового кольца вырвало здоровенный кусок, тяжко ударивший в корпус позади жилого модуля.

Линкор содрогнулся от удара, сотрясение вызвало волну вторичных отказов электроники, и многочисленные травмы среди экипажа. Более менее в сознании остались лишь офицеры БИЦ, который имел дополнительную защиту от вибраций. Почти половина членов аварийных партий, что не были закреплены, в момент попадания получили серьезные ушибы и переломы. Но что хуже всего, удар сбил тонкие настройки аппаратуры. Теперь о точной стрельбе можно было забыть, по крайней мере до постановки в док.

«Темерер» кувыркался более трех минут, прежде чем оглушенные сотрясением пилоты сумели взять его вращение под контроль. Поврежденный линкор и прежде не блистал красотой, а теперь, когда ему срезало треть жилого модуля, и его же обломками исцарапало броню, он и вовсе стал напоминать дряхлого инвалида. Потери части кольца снизила ход до смехотворных шести десятых грава, почти половина тяги уходила на компенсацию возникшего дисбаланса.

— У меня на «Шеффилде» свояк помощником ходил, — внезапно признался Ранке. — Хороший мужик был.

— Да будет покой ему в тиши пространства, — склонил голову Анри. — Покой им всем.

Экипаж тяжелого крейсера состоял почти из четырех сотен человек. И все они сейчас превратились в облако радиоактивного газа. Прямое попадание такой боеголовки не оставляло шансов на выживание. И еще почти триста человек на фрегатах! Резервный флот умылся кровью.

— Зато «Темерер» я гляжу, оправился, — уже другим тоном добавил командир третьей дивизии.

На предельном разрешении сканирующего радара было видно, что подбитый линкор начал замедлять свое вращение. Анри нашел в сводке повреждения старого корабля, и сокрушенно вздохнул.

— О нем тоже можно забыть, досталось старику изрядно.

— Он сохранил ход! — не согласился Ранке.

— Летать сможет, стрелять нет. Наверняка от сотрясения орудийные башни с погонов сбило, — пустился в объяснения Анри. — Если подсчитать выделившуюся при столкновении энергию…

— Да все понятно, — раздраженно прервал его Ранке. — Но аспайрам это неизвестно, значит часть их огня «Темерер» все равно на себя отвлечет. Так что можно считать идея Югай с постановкой завесы себя оправдала, мы потеряли всего пять кораблей.

— Пять с половиной, — поправил его Анри. — А противник ни одного!

— Судя по радару в сухую у них не выйдет!

Оба ракетных крейсера, продолжая разгон, уходили влево, стремясь избегнуть этим маневром огня большинства кораблей флота. Вот только от ближайшей к ним группы, они должны были пройти всего в тридцати шести тысячах километров. Достаточно близко, чтобы их могли догнать запущенные в отместку торпеды.

— Зря торпеды тратят, — нахмурился Анри. — Крейсера уже пустые, а боекомплект у нас не бесконечен. Потратим сейчас, нечем будет драться с ударными флотами.

— А этих ублюдков мы так отпустим?!

Махнув рукой на спор с Ранке, Анри попробовал оценить, какой из кораблей девятнадцатой группы произвел запуск. Всего в залпе он насчитал двадцать две торпеды, а это не подходило ни под какие известные ему характеристики. Конечно стрелять могло сразу несколько, но обычно рекомендовалось давать полный залп с одного корабля. Тем более, учитывая степень подготовки экипажей, салаги могли запутаться, чья торпеда куда летит.

С этой задачей он провозился до тех пор, пока на борт «Церама» не пришел очередной пакет обновлений. Плюнув, Анри выудил информацию оттуда. Залп произвел люстровый контейнеровоз «Калина», разом опорожнив все принайтованные пусковые установки. За наведение торпед в той группе отвечал расконсервированный крейсер «Кольбер», и посмотрев на его характеристики, Анри окончательно понял, отчего залп вышел таким жидким. Устаревшие системы наведения и необученный экипаж просто не позволяли большего.

— Не попадут, — похоже Ранке тоже ознакомился с полученными данными.

Стрельба торпедами на пересекающихся курсах по праву считалась одной из самых сложных. Даже будь на месте «Калины» «Церам» со старым экипажем, Анри рискнул бы поручиться за половину торпед, не более.

Командир «Кольбера» сконфигурировал залп таким образом, чтобы максимально перекрыть возможный коридор ухода крейсеров. Не полностью, слишком велика у тех была угловая скорость, но хоть как-то ограничивая их маневры, а когда Анри пригляделся, то злорадно потер руки. Аспайров загоняли под лучевое оружие крейсера.

В базе данных флота значилось, что на «Кольбере» стояли две трехорудийные башни тяжелых лазеров, почти не уступавших по мощности и дальнобойности орудиям на современных ему линкорах. Вряд ли ракетные крейсера аспайров бронированы так же, как их «линкоры», а значит у «Кольбера» имелись все шансы размочить счет. Если он повредит им двигатели, то от следующего залпа торпед крейсерам не уйти.

Вот только аспайров подобное развитие событий не устраивало. Сначала Анри не понял смысла их маневров. Оба крейсера ненадолго прекратили ускорение, заново переориентируя себя в пространстве, и разделились, уходя друг от друга под углом около сорока градусов.

Операторы «Кольбера» отреагировали с недопустимой задержкой, торпеды продолжали лететь одним роем, и только через полторы бесконечные минуты разделились на две равные группы.

— Сволочи! — рявкнул в приватном канале Ранке. — Ты посмотри, что они сделали!

— Откорректировали программу, — указал на очевидное Анри.

— Я знаю, что делают наши идиоты, ты посмотри что творят аспайры!

Анри все еще не понимал, и только когда натужно изгибающие траекторию старые «Демоны» выстроились почти в одну линию, он сообразил.

— Сагатимори, прямой канал на «Кольбер», быстро!

— Но, капитан… — удивленно посмотрел на него связист, — по правилам…

По правилам ему полагалось выйти на штаб соединения, и доложить выкладки своему непосредственному командиру.

— Нет времени, — рявкнул на связиста Анри, — аспайры выстраивают торпеды в линии!

Раньше, чем Сагатимори сумел установить прямой контакт с «Кольбером», крейсера аспайров прекратили разгон, и развернувшись дюзами навстречу накатывающимся торпедам, снова включили двигатели. На полную тягу, расчерчивая плазменными выхлопами пространство позади себя.

Факел выхлопа был опасен для крупного корабля на расстоянии двух-трех сотен километров. Торпеду он сокрушал с полутора тысяч. Отгородившись факелами, крейсера немного рыскали по курсу, словно ластиком, стирая подлетающие торпеды. Если бы атака шла, как обычно, когда торпеды расходились и неслись к цели с нескольких векторов, этот фокус бы не удался, но операторы с «Кольбера» допустили выстраивание линии!

Глядя, как почти одномоментно погасли на экране отметки торпед, Анри до боли сжал кулаки. Даже без сложных расчетов он видел, что ракетные крейсера успевали выйти из зоны поражения прежде, чем до них долетят торпеды любого другого корабля девятнадцатой группы.

— Упустили! — выдохнул оператор радара.

Этот его возглас заставил разочарованно выдохнуть всех офицеров БИЦ. Все это время, как только капитан прокричал про «выстраивание в линию», они просидели беззвучно, жадно ловя каждый произнесенный им звук. Полного доступа к обновлениям из штаба не было ни у кого, и общую картину боя они могли узнать только из переговоров своего капитана.

— Ох идиоты! — выдохнул в приватном канале Ранке.

Посмотрев на стратегическую карту, Анри едва удержался от ругани. Флагман девятнадцатой группы все-таки отдал приказ на еще один залп, бездарно потратив торпеды и второго тяжелого транспорта. Как будто его капитан не видел бессмысленность этого залпа! Кого там поставили капитаном на «Кольбер», тыловика, или механика с корвета?

— Девятнадцатую можем вычеркивать, — сказал Ранке. — У них кроме «Кольбера» остались одни легкие сухогрузы, с четырьмя торпедами на борту.

— Одно доброе дело они таки совершили, — немного подумав, ответил Анри.

— Какое?

— Теперь аспайры будут думать, что у нас больше вооруженных кораблей, — с легким смешком пояснил Анри.

Аспайры тормозили до самого последнего момента, пока между флотами не осталось около ста шестидесяти тысяч километров. Теперь, чтобы выйти на орбиту им требовалось значительная коррекция траектории, А это означало и лишнее время, и сожженное в дюзах рабочее тело. А значит больше шансов, что разбегающиеся по системе заводы так и не догонят.

Вот только скорость сближения работала против людей. По неповоротливым старым кораблям и контейнеровозам, аспайры могли прицельно стрелять с восьмидесяти пяти-девяноста тысяч километров, а значит до момента, пока резервный флот сможет отвечать, им придется выдержать более восьми минут огня противника.

Анри произвел несложные подсчеты. Каждое мобильное орудие выбрасывало около тысячи стограммовых сгустков плазмы. Учитывая лобовую проекцию цели, и возможный коридор ее маневрирования, это давало в итоге около одного процента попаданий на ствол. Дальше было просто. На шестьдесят четыре орудия аспайров выходило шестьдесят четыре процента вероятности. Получалось, что за первую же минуту Резервный флот терял от двух до трех тяжелых кораблей, а в том, что это будут именно военные корабли, Анри не сомневался. Удар ракетных крейсеров показал, что аспайры вполне способны производить селекцию целей.

Но хуже всего было то, что с уменьшением дистанции вероятность попадания стремительно росла, и уже с тридцати тысяч километров для гарантированного попадания требовался суммарный залп всего пяти орудий. Конечно с этой дистанции люди уже могли отвечать. Торпедами и протонными ускорителями с новейших кораблей. Вот только не факт, что к тому моменту у них еще останутся новейшие корабли.

— Капитан, — оторвал его от расчетов навигатор. — Похоже наша группа проскочит вне досягаемости аспайров.

Это Анри видел и сам. Ударные силы аспайров шли прежним курсом, навстречу «звезде» Резервного флота, и на шесть дивизий такшипов, обходящих их по флангам внимания не обращали. Что удивляло, ведь в битве у Иллиона именно такшипы нанесли им основные повреждения. Да и возле Юпитера «триста пятые» показали себя с лучшей стороны. Похоже у аспайров имелись не выложенные пока козыри.

Хотя нет, проанализировав последние эволюции пары тяжелых крейсеров, Анри немного изменил свое мнение. Сейчас те серьезно опережали основные силы аспайров, и почти погасив скорость, находились в двухстах тысячах километров от краев многолучевой звезды. Достаточно близко, чтобы на полной тяге успеть добраться до двух из шести дивизий.

Он выстроил предполагаемые траектории крейсеров, и совсем не удивился, когда компьютер подтвердил, что те успевали атаковать. Ожидаемо, он успел изучить аспайров, те действовали лишь наверняка, а на догонных курсах крейсера могли расстреливать группу практически безнаказанно. Конечно такшипы превосходили их в разгонных характеристиках, но у них был четкий приказ. Любой ценой добраться до вспомогательных судов ровно в указанное время! А значит, второй и пятой дивизиям не повезло.

Анри скрипнул зубами, и посмотрел на часы. До второй стадии операции оставались считанные минуты, все шесть дивизий уже достигли крайней точки своих траекторий, и пора было начинать маневр сближения.

— Капитан, будьте готовы к маневру, мои парни сбрасывают внешние баки! — предупредил Ранке. — Пойдем на ваших максимальных четырех же.

Услышав непривычную единицу тяги, Анри не сразу понял, что так Ранке назвал общепринятые во флоте гравы. Обычно этот термин использовали для обозначения перегрузок атмосферные пилоты, от космонавта Анри слышал его впервые.

— Пилот, тяга четыре грава по команде! — предупредил он Сорокина.

— Принял.

На радаре было видно, как «триста седьмые» сбрасывали опустевшие баки, и тут же набирали тягу. Все, теперь у них оставалось около трех с половиной часов такого ускорения. Как раз на один заход, коррекцию траектории, и торможение. Резерва, насколько знал Анри, им оставлялось не более десяти минут.

— Пилот, полная тяга!

— Принял!

Перегрузка росла постепенно, так что Анри успел поудобнее расположиться в кресле и, чтобы не тянуться к экранам, пододвинулся ближе к консоли. Двигаться при четырехкратной перегрузке было тяжеловато.

Коснувшись иконки общей трансляции, Анри обратился к команде.

— Внимание экипажу, говорит капитан! Мы выходим на траекторию атаки, и через полчаса окажемся в зоне досягаемости вражеского оружия. Я жду, что каждый из вас выполнит свой долг! — он замолчал, давая возможность осмыслить сказанное, и резко закончил. — Экипаж, приготовиться к откачке атмосферы, доложить по готовности!

Над консолью появилось объемное изображение фрегата, где по мере докладов красные искорки менялись на зеленые. И каждая зеленая искорка означала, что очередной член экипажа захлопнул гермошлем скафандра. Анри дождался, пока на схеме останется только одна красная точка, он сам, и опустив забрало, скомандовал.

— Откачать атмосферу!

Откачивать атмосферу перед боем люди стали в незапамятные времена. И случаи, когда этим пренебрегали, можно было пересчитать по пальцам. Особенно выделялась катастрофа носителя тактических кораблей «Аргус», на котором из за попадания начался пожар в системе воздухопроводов. Врага тогда отогнали, но носитель выгорел почти полностью.

Шума насосов Анри не услышал, лишь почувствовал, как скафандр, компенсируя раздувание прижался к коже, став фактически ее продолжением. Многим это нравилось, но Анри предпочитал ощущать то, что носил на себе, даже легкая иллюзия наготы выводила его из себя. Но альтернативой был отнюдь не иллюзорный шанс пожара, а также взрывная волна, что в клочья разносила все от переборки до переборки. Нет, уж лучше потерпеть легкие неудобства.

Резервный флот и дивизии такшипов должны были атаковать почти одновременно, но первыми попали под удар вторая и пятая дивизии. Заходящие в тыл тяжелые крейсера догоняли их к моменту, когда до вспомогательной эскадры оставалось чуть больше получаса хода.

Обе атакованные дивизии находились слишком далеко, чтобы радары «Церама» могли дать приемлемое качество картинки. Они позволяли лишь опознать корабль, да показать его курс и ускорение. Поэтому в деталях происходящие события Анри видел со скоростью обновления данных из штаба. Один кадр в минуту.

В ста с небольшим тысячах крейсера начали торможение, уравнивая скорости с дивизиями, и тогда навстречу им развернулись фрегаты-лидеры группировок. Один на один с тяжелым крейсером у типа «Котлин» не было ни единого шанса. Пусть даже их маневренность позволяла уворачиваться от залпа одиночного крейсера до расстояния в сорок тысяч километров, и даже огрызаться огнем с пятидесяти, все равно. Двенадцать торпед фрегата гарантированно сбивались, а протонным излучателям банально не хватало мощности. Четыреста килограмм тротилового эквивалента было совершенно недостаточно против монстра массой в полтора миллиона тонн. Единственное, на что могли рассчитывать фрегаты, это ценой своей гибели немного задержать врага, дать такшипам время на залп.

— Как думаешь, шансы есть? — раздался в наушниках голос Ранке.

— Никаких, — без раздумий ответил Анри. — Один на один без шансов. Вот если бы их поддержали такшипы, хотя бы дивизион…

— Нельзя, — с горечью произнес Ранке. — Все такшипы нам понадобятся при атаке вспомогательных судов.

Анри понимал это и сам, впереди их ждала встреча с полутысячей истребителей, с еще одним крейсером, и парой артиллерийских кораблей, что неплохо зарекомендовали себя в обстреле Марса. Их залп лишь немного уступал выстрелу тяжелого крейсера. И против всей этой силы в атаку шли всего лишь шесть дивизий тактических кораблей. В то, что Резервный флот сумеет пробиться через строй аспайров, Анри верил все меньше и меньше.

Еще раз посмотрев, как рвутся навстречу врагу фрегаты «Честер» и «Кунц», Анри переключил свое внимание на вспомогательные суда. Те явно начинали перестраиваться, готовясь дать отпор, и наступала пора распределять цели.

Все дивизии уже миновали наивысшие точки траекторий, и сейчас сходили, захлопывая челюсти гигантского капкана. А позади них Резервный флот уже почти вошел в зону действенного огня аспайров.

По первоначальному плану, цели распределял базировавшийся на «Потрясателе» штаб флота. Связь пока работала без нареканий, и вместе с очередным обновлением на «Церам» прислали список приоритетных целей. Как Анри и думал, им достался один из восьми бомбардировщиков, чье пузатое брюхо уже отлично просматривалось в главный телескоп.

По остальным кораблям предписывалось стрелять лишь по возможности, или при крайней необходимости, защищая себя, или других. Похоже ударных кораблей в списках приоритета не было ни у кого.

На всякий случай, Анри спросил об этом у Ранке. Тот подтвердил.

— Моя дивизия атакует бомбер, и если успевает, то бьет по танкеру. Ох и всыпят же крейсера нам горячих!

Обычно в бою старались в первую очередь вывести из строя ударные корабли, и потом уже спокойно добивать остальных. Но Анри понимал правоту штабных аналитиков. Шансов нейтрализовать крейсера с одного захода у них не было, а на второй банально не оставалось сил, их выбьют еще на первом.

— Беллар, вот что, я прикажу своим орлам притормозить, пропуская твой фрегат вперед на… — Ранке задумался, видимо припоминая характеристики «Церама», — на пять тысяч. Прикроешь нас, пусть твои турели проредят их истребители.

— Добро, — согласился Анри. Оборонительные лазеры «Церама» эффективно работали до девяти тысяч, и вполне могли успеть сбить десяток стреловидных истребителей, прежде чем те выйдут на дистанцию пуска ракет. Весь вопрос в том, сколько истребителей выделят на их дивизию. Возле Юпитера с полным крылом одного носителя не справились три фрегата и дивизион такшипов.

— Капитан, носители аспайров начали запускать истребители! — доложил Джойс.

— Ну вот сейчас все и решится… — пробормотал в пустоту Анри. Микрофон он заблаговременно отключил, понимая, что к его словам прислушивается весь БИЦ.

Построение эскадры вспомогательных судов будто сошло с учебников военной истории. Два артиллерийских корабля на флангах, тяжелый крейсер чуть впереди по центру, носители, что держались позади, среди бомбардировщиков и танкеров. Анри и сам расставил бы суда похожим образом. Эскадра готовилась отбиваться и действовала так, словно ее адмирал оканчивал Академию Флота Лиги. Значит правду говорили, что логика боя одинакова для всей Вселенной.

В двух сотнях тысяч километров от них ударные флоты аспайров прекратили ускорение и стали разворачивать щиты, один из которых явно выделялся своей структурой. Если три остальных представляли собой тонкий диск около ста километров в поперечнике, то этот состоял из восьми кругов меньшего диаметра, что накладывались друг на друга, подобно чешуе. Да и выстраивался этот сегментный щит существенно быстрее прочих.

Впервые видя это своими глазами, Анри не мог не восхититься технологией врага. Перекачать за считанные минуты чуть ли не миллион тонн плазмы люди не могли даже теоретически. Энергии для подобного требовались запредельные, как и умение управлять магнитными силовыми линиями.

— Капитан, отстыковались мобильные орудия! — не по уставу доложил Джойс.

— Начинается задница… — напророчил Ранке.

Командир дивизии ошибся, первыми огонь открыли тяжелые крейсера аспайров.

Их ускорение на полтора грава превосходило то, с которым такшипы шли на боевом курсе, и расстояние неумолимо сокращалось. Оба идущих навстречу фрегата форсировали двигатели. Выработав к тому моменту около пятнадцати процентов рабочего тела, фрегаты сумели превысить свои максимальные четыре грава, опасно подобравшись к пределу конструкционной прочности.

Из протокола испытаний Анри знал, что, в теории, с полупустыми баками фрегат типа «Котлин» способен развить и пять, и шесть, и даже семь гравов. Вот только уже на пяти появлялся изрядный риск отрыва башен жилого модуля. А на пяти с половиной начинали деформироваться внутренние конструкции, что моментально вело к потере тяги, да и боеспособности тоже. Не успевшие достаточно полегчать «Честер» и «Кунц» пока что разгонялись на 4.7 грава.

— Они стреляют… — вдруг как-то по детски удивленно сказал Джойс, и тут же поправился. — Тяжелые крейсера аспайров открыли огонь.

Они начали стрелять с чуть большего расстояния, чем предполагал Анри. Судя по радару, обе пары разделяло чуть больше девяноста тысяч километров, и только потом Анри сообразил, что аспайры внесли поправку на взаимную скорость. Фрегаты тоже неслись навстречу им.

— Джойс, отследи характеристики их залпов! — велел Анри. Один из крейсеров немного отличался от своих собратьев. И до этого он еще не стрелял.

Джойс замолчал, вчитываясь в показания приборов, а Анри впился глазами в экран радара. С максимальной дистанции подлетное время снарядов составляло две с четвертью минуты, вполне достаточно для выхода из конуса поражения. Обычно аспайры выбирали рассеивание так, чтобы вероятность попадания в цель размером с фрегат колебалась в районе полутора-двух процентов. Если им управлял опытный экипаж, тип «Котлин» успевал развернуться и выйти из зоны поражения за 35–40 секунд.

Лидерами такшипов отправили самых опытных. Из тех, кто имелся в наличии. «Кунц» среагировал почти сразу, секунд через десять начав забирать в сторону, а вот «Честер» замешкался. То ли его операторы не сразу заметили выстрел, то ли пилот замешкался с выполнением капитанского приказа. Маневр он начал с опозданием в двенадцать секунд, и вместо того, чтобы уходить под углом в 45 градусов, «Честер» начал разворот на 90.

Для разворота на девяносто градусов фрегату требовалось уменьшить тягу, потеряв на этом еще секунд пять, и только потом снова вывести двигатели на полную мощность. Но главное, разгоняясь в сторону от врага, «Честер» увеличивал время нахождения под огнем!

— Не пойму, что там делает «Честер»? — слегка удивленно спросил Ранке. — Я конечно на фрегатах не ходил…

Перебрав в уме десяток подходящих эпитетов, Анри остановился на самом нейтральном.

— Похоже они неправильно оценили ситуацию.

— А почему сбросили перед разворотом тягу? У вас же управляемые сопла.

— Корпус на такое не рассчитан, — мрачно пояснил Анри.

— Все-таки мои такшипы лучше, — нервно хохотнул Ранке.

Эту его колкость Анри проигнорировал. Марево, что отмечало на радаре скопище плазменных сгустков, стремительно приближалось к фрегатам. Они оба вышли из первого конуса поражения, но за это время в их сторону полетело еще по паре залпов. И снова «Честер» отреагировал на них с опозданием.

— Джойс, характеристики залпа крейсера номер два! — напомнил он оператору.

— Работаю над этим, — виновато ответил тот.

— Быстрее! — поторопил Анри, и вызвал штаб соединения. — Здесь капитан Беллар, прошу соединить меня с капитаном фрегата «Честер»! Их маневрирование неэффективно!

Штаб отозвался с заметной задержкой, и голос тактического офицера был сух до невозможности.

— «Церам», в соединении отказано.

— Тогда просто сообщите, чтобы копировали маневры «Кунца»!

— Освободите эфир, «Церам»! — сорвался на него офицер. — Рекомендации капитану «Честера» уже отправлены!

Действительно, в следующий разворот «Честер» вошел с меньшим углом. Но он все равно был далек от эффективного.

— Капитан, готово! — обрадованно сообщил Джойс. — Скорость сгустков около семисот километров в секунду.

— Вероятность попадания?

Оператор радара растеряно оглянулся.

— Я…

— Отставить, — раздраженно отмахнулся Анри. Пусть этим вопросом задаются капитаны атакованных фрегатов.

«Честер» и «Кунц» рвались навстречу врагу. На экране вспомогательного телескопа Анри видел, как ослепительно сияли хвосты их выхлопов, такие огромные по сравнению с черными пятнышками самих фрегатов. Раз в полминуты хвосты изгибались, унося корабли от очередной порции плазмы. И с каждой минутой эти интервалы становились все короче и короче. Все меньше времени оставалось на оценку ситуации. Едва закончив один маневр уклонения, им следовало начинать другой. Кошки-мышки не могли продолжаться вечно.

Но пока что фрегатам везло. Аспайры били рассеянными облаками, перекрывая значительные куски траекторий. Это давало шанс накрытия не с сорока, а с пятидесяти тысяч километров, но шанс крошечный, меньше одного процента. Можно было рискнуть.

— «Честер» и «Кунц» вышли на дистанцию открытия огня! — без особой необходимости сообщил Джойс. — Вижу запуск торпед с «Честера».

— Рано, — прокомментировал Ранке. — Нужно было подождать, и бить, отвлекая от себя.

Фрегат типа «Котлин» нес двенадцать торпедных установок, с запасом торпед на пять залпов. Аппараты перезаряжались за полторы минуты, а значит у фрегатов оставалось семь с половиной минут на безопасное сближение. Двенадцать торпед залпа гарантированно сбивались, но тяжелые крейсера при этом вынужденно отвлекались от стрельбы по кораблям. Сказывалось наличие всего двух орудий.

Это подтвердил и очередной рапорт Джойса.

— Крейсера сменили тип заряда на «дробь».

В отчетах с Иллиона говорилось о втором режиме стрельбы аспайров. Если в первом, противокорабельном, орудия выпускали сгустки весом около ста грамм каждый, то во втором заряды весили доли грамма. Десятки тысяч в залпе.

— Надо было запускать торпеды «звездой»! — досадливо заметил Анри. — Это не дало бы аспайрам сконцентрировать огонь.

Слышавший его на приватном канале Ранке тут же вмешался.

— Слишком далеко, по дуге они не долетели бы…

— Рано выстрелил. Из протонников оттуда им все равно не попасть.

— Это еще почему? У них же дальность… — Ранке не договорил.

— Не попасть, — не стал вдаваться в подробности Анри. — И на «Кунце» это похоже понимают.

Действительно, «Кунц» пока еще не стрелял, предпочтя уворачиваться от залпов. Вот только с каждым разом запаса времени у них оставалось все меньше и меньше. И когда при очередном развороте фрегат вышел из конуса поражения буквально за несколько секунд до накрытия, капитан «Кунца» принял решение.

От врага его отделяло сорок три тысячи километров, вполне достаточно для запуска торпед по расходящимися траекториям. Дождавшись, пока «Демиурги» легли на боевой курс, Анри от избытка чувств хлопнул ладонью по подлокотнику. Торпеды пошли «звездой»!

Вот только «Кунц» после запуска выключил двигатели, и лег в дрейф. Анри чуть не схватился за голову, судя по всему фрегат собирался стрелять главным калибром.

— Слишком далеко! — в последний момент он успел отключить микрофон.

В бою возле Юпитера первые залпы ушли в «молоко». С предельной дистанции вероятность попадания составляла не более тридцати процентов. И это у опытного экипажа!

На сенсорах «Церама» можно было различить энергетический всплеск выстрела, но факт попадания они разглядеть не могли. Вспомогательный телескоп правого борта смотрел как раз на второй крейсер, а получаемые из штаба сводки такие мелочи в себя не включали.

— Телескоп на второй крейсер! — Анри второпях забыл включить микрофон, и потому чертыхнувшись, повторил.

На вспомогательном телескопе крейсер аспайров выглядел тусклым серо-черным трезубцем, размерами не крупнее зажигалки. Анри прикинул масштаб, получалось, что попадание протонного пучка будет выглядеть яркой искоркой, не более того.

— Берли, настрой отслеживание попаданий через видеоряд!

— Э… — сидящий в своей нише сисадмин потянулся было почесать затылок, но наткнулся перчаткой на шлем. — Попробую.

— Побыстрее!

По данным с сенсоров, «Кунц» развил максимальную скорострельность, успев до перезарядки торпедных аппаратов выстрелить из протонных ускорителей три раза. И судя по отсутствию вспышек, все три раза промазать!

А вот аспайры преподнесли сюрприз. Причем на этот раз Джойс сумел заметить неладное первым.

— Капитан, крейсер выстрелил противокорабельными сгустками!

— Твою мать! — не сдержался Анри. — Характеристики залпа?!

— Полный залп, — неуверенно начал оператор. — Время до контакта двадцать две секунды…

— Вероятность попадания?

Джойс виновато развел руками.

Похоже, что капитан «Кунца» просчитался. Выключив двигатели он превратился в неподвижную мишень, а торпедам требовалось время, несколько минут, чтобы добраться до вражеского крейсера. И аспайры рискнули, потратив один выстрел на лакомую добычу.

«Кунц» начал маневр, когда до пересечения его орбиты с траекторией плазменного роя оставалось менее двадцати секунд. Анри видел, как фрегат начал убийственно медленно разворачивать свой нос к зениту системы. Зря!

Плазменные сгустки образовывали в плоскости почти идеальный круг, диаметром чуть больше, чем фрегат успевал пройти за оставшееся время. И на месте его капитана, Анри бы приказал развернуться носом, подставляя передний бак рабочего тела, да и просто уменьшая площадь цели.

— Ну же, давай… — прошептал Анри.

Его мольбы услышали. Не завершив разворота, «Кунц» дернулся обратно, подруливая не только маневровыми, но и маршевыми на малой тяге. Управляемые сопла давали несколько лишних градусов к скорости разворота. Но все равно, с маневром «Кунц» опоздал. Его траектория пересеклась с конусом поражения, когда фрегат был развернут к нему на три четверти.

Анри моргнул, ожидая увидеть яркую вспышку, но кроме пламени выхлопа на экране ничего не появилось.

— Повезло, сукиным детям! — восторженно заорал Ранке. — Шестидесятипроцентная вероятность попадания, а им хоть бы хрен!

— Повезло, — согласился Анри. — А в следующий раз может и не повезти! Я бы иначе делал.

— Как? — заинтересовался Ранке.

— Им ведь не уничтожить, а задержать нужно. Я бы не навстречу разгонялся, а стал бы танцевать, играя тягой на перпендикулярных курсах. Так и попасть почти нереально, если только в упор, и разгоняться аспайр не сможет вдвое дольше. Кому охота получить по дюзам из главного калибра?!

— Надеюсь хоть в штабе соединения сообразят, — мрачно заметил Ранке. — На этих, с позволения сказать, капитанов у меня надежды мало.

От последнего замечания Анри только крякнул. Он сам недавно был лишь старшим помощником, целых три месяца, потрясающий опыт. Как будто Ранке лет десять командовал дивизией, и мог смотреть свысока на карьерный рост военного времени!

— Все запущенные торпеды уничтожены. — Джойс сказал это с таким унынием, что Анри невольно забыл про обиду.

На уничтожение всех двенадцати торпед, крейсерам понадобилось всего три залпа. Слишком мало торпед, запущены по кратчайшей траектории и на сходящихся курсах. Бессмысленная трата драгоценных торпед! Боекомплекта у них осталось на четыре залпа.

— Честер выпустил еще торпеды, — зачастил Джойс. — Двенадцать, идут по расходящимся траекториям, время до контакта с целью шесть минут.

— Собьют, — прокомментировал Ранке. — Интересно, в штабе тоже сидят одни идиоты?

Но похоже в штабе пришли к такому же мнению, как и Анри. «Кунц» не стал завершать разворот, сразу же начав новый маневр. Который должен был вывести его перпендикулярно крейсеру.

Отбившись от торпед, тот продолжил дрейф, даже не пытаясь начать ускорение. Вместо этого, перед его носом стало разгораться малиновое свечение, такое же, как у щитов, выставленных перед их флотами.

— Энергетический всплеск у крейсера номер два, — даже со спины Джойс выглядел донельзя удивленным. — Сигнатура похожа на выставление щита.

Анри дернулся к консоли. Только этого не хватало, если этот крейсер умеет ставить щиты, то протонные излучатели становятся и вовсе бесполезны. К сожалению, Джойс не ошибся, тяжелый крейсер действительно выставил перед собой миниатюрную копию большого щита. Щит прикрывал его не полностью, из-за краев торчали орудия, но шансы попасть в цель диаметром в пару десятков метров стремительно катились к нулю.

— Резервный флот войдет в зону поражения через десять минут! — напомнил Джойс.

Следивший за смертельным танцем «Кунца», Анри едва отреагировал. Десять минут, настоящая бездна времени! Для атакованных фрегатов это означало десять розыгрышей в лотерею, где ставкой была жизнь. И с каждым разом шансы на выигрыш становились все меньше. Используя превосходство в тяге, аспайры могли подойти как угодно близко. И расстрелять в упор! Как только у «Честера» и «Кунца» закончатся торпеды, они останутся беззащитны. Попадания из протонников не могли нанести серьезных повреждений.

— Навигатор, сообщи мне, когда третья и пятая дивизии выйдут из опасной зоны, — этим приказом Анри надеялся подбодрить офицеров БИЦ.

Но с каждым маневром «Честера» и «Кунца» испарялась даже его уверенность. «Честер» запустил третью волну торпед, а «Кунц» продолжал свои невнятные, половинчатые развороты. Так, словно не мог решить, как ему действовать дальше. И с каждым разом запас времени становился все меньше и меньше. После шестого залпа «Кунц» покинул конус поражения буквально за секунду до контакта.

— Похоже спеклись, — констатировал Ранке. — Сколько у них сейчас подлетное, секунд тридцать?

— Тридцать две, — мрачно поправил его Анри.

— Почему же они не стреляют? — словно бы сам себя спросил комдив.

Анри вывел пришедшую с крайним обновлением телеметрию, и бросив один единственный взгляд, все понял.

— У них отказ системы центрального наведения.

— И что? — не понял Ранке. — Пусть запускают в сторону крейсера, аспайрам разбираться некогда, а там глядишь, и головка самонаведения цель захватит.

До того, как прийти на «Церам» старпомом, Анри служил главным артиллеристом на фрегате типа «Нигон». Лазерные орудия и все такое, но даже он знал, чем чреват отказ системы центрального наведения торпед.

— При отказе СЦН компьютер блокирует запуск.

— И что? — как заведенный повторил Ранке. — Блокировку можно отключить?

— Можно, — нехотя подтвердил Анри. — И программу в блоки самонаведения можно ввести вручную. Опытный сисадмин за пару минут справится.

— Так какого?!

Анри хотел ответить про то, что слетанные экипажи раздергали по другим кораблям, и наверняка, сисадмин фрегата «Кунц» еще неделю назад числился гардемарином четвертого, в лучшем случае пятого курса. Но не успел.

Вопреки его ожиданиям, первым не повезло «Честеру». Его противник с легкостью сбил третью волну, и перезарядившись, выстрелил с расстояния в двадцать три тысячи километров.

Для уклонения «Честеру» оставалось чуть более полуминуты, и зная разгонные характеристики фрегатов типа «Котлин», Анри поначалу сохранял спокойствие. Обнаружив выстрел, фрегат тут же начал разворот, но выйдя на нужный угол, так и не включил маршевые двигатели. Вместо этого, «Честер» продолжил разворачиваться к противнику бортом.

— Что это с ним? — забеспокоился Ранке.

Ответа Анри не знал. То ли очередная неполадка, то ли неопытный пилот прозевал момент включения тяги. «Честер» довернул совсем немного, перебрав градусов десять, не больше, и наконец-то пыхнув факелом понесся вперед. Слишком поздно, зеленый пунктир расчетного курса не успевал выйти из конуса поражения. А вероятность поражения по прикидкам Анри составляла порядка двадцати процентов. Четыре из пяти, что аспайры промахнутся!

На серо-черном цилиндрике фрегата полыхнул взрыв. Анри невольно моргнул, и когда снова открыл глаза, вспышка уже потухла, а из носа «Честера» фонтанировал гейзер испаряющегося водорода.

— В бак? — Ранке был потрясающе догадлив.

Анри не ответил, во все глаза глядя, как вращается покалеченный собрат. До очередного пакета обновлений из штаба оставалось еще пара десятков секунд, и там наверняка имелись показания телеметрии с «Честера». Хотя бы узнать, что с ним… Судя по увиденному, заряд плазмы угодил ему куда-то в район носового бака рабочего тела.

Фонтан водорода прекратился довольно быстро. Баки наполняли углеродные бакиболы, которые отлично впитывали, но отдавали газ лишь при существенном повышении температуры. Взрыв эту температуру поднял, но испарение тут же опустило ее до приемлемых значений.

Даже прекратив фонтанировать водородом, «Честер» не подавал признаков жизни, и Анри с нарастающей тревогой следил за секундомером. Если фрегат не восстановит ход, то следующий выстрел крейсера станет для него последним. По неподвижной мишени аспайрам будет достаточно разрядить один ствол, кучности хватит.

Пакет обновлений пришел за несколько мгновений до отметки ноль, и Анри даже не обратил внимание на тонкий писк в наушниках. Он неотрывно следил за «Честером».

— Вижу выстрел, — зачастил Джойс. — Идет плотным пучком!

Аспайры решили добить подранка. Вот только «Честер», беспомощно дрейфовавший до самого последнего момента, вдруг включил двигатель, уходя из зоны поражения.

— Ай молодец, ай да сукин сын! — восторженно рявкнул в наушниках Ранке.

Анри его восторга не разделил. Он заметил и вихляние «Честера» на курсе, и тягу, которая едва достигала трех гравов. Похоже, что кинетический удар нанес более серьезные повреждения, чем можно было надеяться.

Когда начали проектировать фрегаты типа «Котлин», конструкторы учли итоги крейсерского боя в системе Каштуры. Мощность даже единичного плазменного сгустка подняла требования к защите корабля на новый уровень. Фрегат, чья масса не должна была превышать триста тысяч тонн, такую броню не мог нести по определению. Вместо этого инженеры сделали ставку на конструкционную защиту.

Основной бак рабочего тела, емкостью в двадцать тысяч тонн разместили в носу корабля. Именно он принимал на себя основную силу взрыва. Испаряющийся из бакиболов водород прекрасно рассеивал энергию, и при удачном стечении обстоятельств, фрегат терял кусок обшивки, и несколько тысяч тонн рабочего тела.

Но это работало лишь при попадании во фронтальную плоскость. «Честеру» же попали в борт. Убедившись, что на этот раз фрегат увернется, Анри раскрыл файл с отчетами о повреждениях. Отчасти «Честеру» повезло.

Сгусток ударил ближе к носу, вырвав несколько сотен квадратных метров обшивки, взрыв добрался до упрятанных в глубине стволов главного калибра, безбожно искорежив их. На мелочи типа полудюжины испарившихся зенитных турелей Анри даже не посмотрел. Гораздо хуже было то, что оказались повреждены главные антенные решетки. На какое-то время фрегат ослеп.

Его догадка подтвердилась, когда на следующий залп крейсера «Честер» отреагировал с ощутимой задержкой. Вспомогательные радары не обладали достаточной чувствительностью, и зеленые курсанты на боевых постах тратили драгоценные секунды на расшифровку показаний.

— Навигатор, сколько осталось такшипам до безопасной зоны?

— Восемь минут.

Если фрегаты увернутся от еще восьми выстрелов, то могут считать свою миссию выполненной, и уходить. Пока крейсера находились в зоне поражения протонных ускорителей, они не могли игнорировать людей. Ну же, держитесь! Но повреждения «Честера» оказались слишком сильны…

Он не успел увернуться уже от второго залпа. Десятисекундная задержка с началом маневра поставила крест на шансах выйти из конуса поражения, и вместо этого, капитан Ярош приказал разворачиваться навстречу угрозе.

— И так еще пять раз, — с горечью сказал Ранке, когда стало ясно, что все заряды пролетели мимо.

— Больше, — добавил Анри. — Я думаю, гнаться за ним крейсер не станет, но стрелять вслед будет до последнего.

«Кунц» уже полминуты как уходил в сторону от своего противника. Фрегат хаотически менял тягу, сбивая прицел, и прикинув получающийся коридор, Анри снова переключился на «Честера».

А тому приходилось туго. Энергия взрыва оторвала здоровенный кусок фрегата, а потеря части рабочего тела еще больше увеличила дисбаланс массы. Фрегат мотало по обоим осям и было видно, как мигают огоньки маневровых двигателей, пытаясь удержать корабль на курсе. Похоже балансировщик на «Честере» тоже был зеленый, и своими манипуляциями с перекачкой водорода лишь ухудшал ситуацию.

— Их пора брать под внешнее управление! — в голосе Ранке чувствовались с трудом сдерживаемые ругательства.

— Временной лаг, — напомнил ему Анри.

— Меньше двух секунд, все лучше, чем так!

— Вижу выстрел по «Честеру». — Джойс наконец-то сумел вовремя прочитать показания приборов. — Конус поражения перекрывает коридор полета. Вероятность попадания 40–60 процентов.

— Приплыли, — не удержался Ранке. — Какого черта он не разворачивается носом?!

Анри же молча смотрел, как приближается к «Честеру» марево плазменных сгустков. При такой плотности залпа на каждый квадратный километр плоскости в среднем приходилось по два заряда. В боковой проекции фрегат типа «Котлин» занимал около четверти квадратного километра. Против трехсот квадратных метров носовой проекции!

— Похоже они на этот борт ослепли, — предположил Анри. — Ничего, авось… Твою мать…

На броне правого борта «Честера» выросло сразу два огненных цветка.

— Куда их? — тут же сунулся с вопросом Ранке.

— Без разницы… — Анри пытался подобрать слова. — Два попадания в борт, это смертельно. Боже, как им не повезло…

Два заряда на квадратный километр, и оба этих заряда, словно смеясь над вероятностью, угодили в несчастный фрегат.

Судя по тому, как сразу же погас факел выхлопа, один из сгустков угодил в корму, либо добравшись до двигателей, либо смяв и искорежив дюзы. «Честер» потерял ход, но не желание драться. Увидев, как медленно, на немногих уцелевших маневровых двигателях разворачивается фрегат, Анри проглотил тугой ком. Обреченный экипаж собирался драться до конца.

— Спасайтесь, парни… — прошептал он.

От «Честера» оторвались и набирая ход понеслись к крейсеру три маленьких ярких точки. Торпеды. Три пусковых установки, все что осталось из дальнобойного оружия на борту. Бесполезно.

Впрочем, крейсер на торпеды отвлекся, потратив один выстрел. И еще один, по следующей тройке.

— «Честер» сбрасывает спасательные капсулы! — закричал в наушниках Джойс.

Он заорал так, что наушники автоматически приглушили громкость, но Анри не стал делать оператору замечание. Вместо этого, широко раскрыв глаза, он смотрел, как прикрывая уход спасательных капсул, «Честер» плюнулся во врага предпоследней тройкой торпед. На фрегате кто-то остался, своими жизнями покупая спасение остальным.

Спасательная капсула представляла собой цилиндр, куда с трудом втиснули пять гибернационных капсул, и мощный передатчик. Теоретически, до исчерпания ресурсов системы жизнеобеспечения, эти пятеро могли продержаться месяц. Если их походя не расстреляет крейсер, и если через месяц еще останется кто-то, способный догнать и оказать им помощь.

Капсулы стартовали с изрядными перерывами, видно экипажу было сложно добираться до них по истерзанному кораблю. А контузии и переломы от динамического удара делали эту задачу в стократ сложнее. Видимо это время и покупали оставшиеся на боевых постах.

В следующем залпе во врага полетело всего два «Демиурга», похоже, что у третьей пусковой установки окончательно сдал механизм заряжания.

— Джойс, сколько всего капсул?

— Шесть, капитан.

Значит с «Честера» спаслось меньше половины экипажа. Анри катнул желваками.

На этот раз крейсер выстрелил по торпедам только из одного ствола, второй разрядив по надоедливому фрегату.

— Прощайте… — успел прошептать Анри.

Почти в упор, по неподвижной цели промахнуться было невозможно. В несчастный «Честер» угодило не менее сотни сгустков, на секунду скрыв за стеной огня очертания фрегата. Когда ослепшая оптика восстановила картинку, окруженный обломками и ореолом испаряющегося водорода, «Честер» медленно разваливался на три неравные части.

— Крейсер аспайров начал ускорение! — волнуясь за судьбу капсул, Джойс пустил петуха.

О том, что вторая дивизия такшипов попадет под обстрел раньше, чем выйдет на дистанцию стрельбы, он не подумал.

Отвернувшись от куба голограммы, где только что потухла отметка фрегата «Честер», аш-Шагури склонила голову.

— Они заслужили высших почестей. Уже известно, кто остался на борту?

Молодцеватый капитан первого ранга, приставленный к президенту в качестве консультанта, щелкнул каблуками.

— Так точно, госпожа президент! — капитан скосил глаза на развернутый планшет, — «Честеру» вторым попаданием уничтожили Боевой Информационный Центр, все находившиеся в нем погибли, командование принял на себя старший помощник капитана Шабанов. В 17.46 он отдал приказ экипажу аварийно покинуть корабль, а сам остался прикрывать их отход. Шабанов по данным телеметрии вручную составил полётное задание торпедам, которые были запущены в режиме прямого управления неустановленным членом экипажа из боевого отсека.

— Секретарь, — сказала в воздух аш-Шагури, — напомните узнать у выживших имя оставшегося в боевом отсеке.

— Да, госпожа президент, — расторопный Жак тут же сделал себе пометку.

За те несколько часов, что аш-Шагури провела в командном пункте, она сумела более-менее разобраться в хитрой мешанине разнокалиберных экранов и консолей. Тем более что основную информацию о ходе сражения ей выводили на большой голографический экран, а стоящий рядом военный консультант тут же давал пояснения происходящему.

Ее корабль во всех официальных документах именовался просто, «Борт № 1». Размерами чуть крупнее фрегата, правительственный корабль с комфортом нес в себе тридцать членов экипажа, и порядка ста человек обеспечивающих бесперебойную работу президента. И за все сорок лет в строю, по назначению использовался всего трижды. Президенты Лиги редко покидали Землю.

Сейчас «Борт № 1» висел сопровождаемый неразлучной троицей вспомогательных судов в пяти миллионах километров позади Земли. Это расстояние выбрали не случайно. Шестнадцать секунд временного лага давало возможность наблюдать за событиями почти в режиме реального времени, а разгонные характеристики позволяли убежать даже от тяжелого крейсера аспайров. Если бы он обратил внимание на четыре небольших корабля в отдалении от схватки.

Правительственный корабль сопровождали три специально построенных для его эскорта судна. Скоростной курьер, корабль связи, и носитель четырех тактических кораблей сопровождения. И Салия очень надеялась, что до применения последних дело не дойдет.

Мягкий голос консультанта вернул ее в реальность.

— Госпожа президент, Резервный флот вошел в зону действенного огня аспайров.

Салия сделала глубокий вдох, и выпрямилась в кресле. Началось! Следующие полчаса станут решающими, они подарят шанс спасти Землю, или лишат последней надежды. Все зависело от того, смогут или нет, прорваться через боевые порядки аспайров корабли Резервного флота.

— Почему они молчат? — не в силах терпеть, спросила аш-Шагури.

Звезда из 64 отрядов капканом смыкалась на двух ударных группах аспайров. И по опыту предыдущих сражений люди уже находились в зоне поражения. Вот только аспайры почему-то не стреляли.

— Скорее всего аспайры планируют открыть огонь, когда наши корабли подойдут ближе, — капитан первого ранга снова заглянул в планшет. — После первой минуты их скорострельность существенно падает. Видимо они хотят первыми же залпами выбить самые опасные цели.

— Почему не сейчас?

— Вероятность попадания сейчас не превышает одного процента на ствол, — непонятно объяснил консультант.

— Простите? — подняла на него взгляд аш-Шагури.

— Это значит, что при выстреле одного мобильного орудия вероятность попадания по крупному кораблю составляет один процент. Или 64 процента при полном залпе флота. Что дает прогнозируемые потери от одного до трех кораблей при каждом залпе.

— Не так и много, — пожала плечами аш-Шагури.

— С шестидесяти тысяч вероятность будет составлять уже пять процентов, что позволит за первую минуту выбить минимум двенадцать единиц. К тому же, судя по атаке ракетных крейсеров, приоритетными целями будут уже знакомые аспайрам типы кораблей.

Аш-Шагури обвела глазами притихший командный пункт.

— Вы хотите сказать, что мы в самом начале потеряем военные корабли?

— Скорее всего к дистанции торпедного залпа потери среди них составят не менее половины. Ракетные крейсера аспайров игнорировали грузовозы.

— А эти наши контейнеры с пылью?

— Неизвестно на сколько хватит их запаса, все зависит от сообразительности аспайров, а соображают они быстро, — виновато потупился консультант.

Удержавшись от комментариев, аш-Шагури повернулась к большому экрану, куда транслировалось изображение с линкора «Потрясатель», из штаба. Заметив ее интерес, компьютер тут же сфокусировал камеру на командующем. Югай судя по выражению его лица уже оценил обстановку, и она ему определенно не нравилась.

Подумав, аш-Шагури решила не отвлекать командующего и снова сконцентрировалась на голографическом кубе.

С общим планом сражения она познакомилась еще позавчера, и сегодня с неудовольствием видела, как начали сбываться самые черные предсказания. Слабая выучка пилотов и диспетчеров приводила к тому, что большинство кораблей запаздывало с маневрами, у многих даже не получалось с первой попытки занять предписанное место в ордере. Из переговоров находящихся в командном пункте офицеров она слышала, что выхлопы нескольких контейнеровозов прошли в опасной близости от летящих за ними военных кораблей. А значит, от первоначального плана прикрыть военные корабли придется отказаться.

Рядом бесшумно возник Жак, поставив на столик перед ней чашку горячего кофе. Текли минуты, а ничего не происходило.

— Они стреляют, госпожа президент! — коснулся ее плеча консультант.

Рои плазменных сгустков ползли по экрану ярко красными вытянутыми пятнами. Секундой спустя, возле каждого роя как вспыхнуло облачка с комментариями. Наверное, туда вывели траекторные данные, но аш-Шагури опознала только меняющиеся цифры обратного отсчета. К счастью, рядом стоял неизменный консультант.

— Залп произведен по восьми целям с семидесяти двух тысяч километров. Вероятность попадания колеблется в районе двадцати пяти процентов. Целями выбраны линкор…

Консультант скороговоркой произнес названия четырех оставшихся в строю линкоров типа «Виктория», и четырех тяжелых крейсеров. Сбывались страхи аналитиков. Обмануть аспайров большим количеством гражданских судов не удалось, в первую очередь те били по знакомым силуэтам.

Атакованные один за другим прекращали ускорение, разворачиваясь навстречу летящим сгусткам. Маневрировать, уходя из конуса поражения они даже не пытались. То, что доступно фрегату уже не по силам линкору. Вместо этого, тяжеловесы готовились прикрыться «щитами для бедных».

Каждый контейнер содержал в себе около десяти миллиардов крошечных пылинок диаметром в половину миллиметра. Это позволяло создать практически непроходимое для сгустков облако. Моделирование показало, что на начальном этапе, пока щит не рассеялся, вероятность прохождения сгустка стремилась к нулю. От трех до пяти минут неуязвимости.

— Почему они не маневрируют? — тут же задала вопрос аш-Шагури. — Насколько я понимаю, по неподвижной мишени аспайры стреляют узким пучком.

— Пока что они перекрывают коридор ухода, — пояснил капитан первого ранга. — В случае чего, корабли начнут маневр уклонения, а уклониться от узкого пучка способен даже старый линкор. Аспайры вынуждены это учитывать.

— Хотелось бы верить.

Прежде чем первые сгустки добрались до целей, мобильные орудия аспайров успели выстрелить пять раз, метя в одни и те же корабли. И, как отметила аш-Шагури, аспайры по прежнему осторожничали, стреляя рассеянными снопами. А значит, вероятность попадания…

— Госпожа президент, — консультант довольно потер руки. — Пылевой щит работает, мы видели разрушение плазменных сгустков!

— Потери?

— Линкору «Конституция» рассеянной плазмой повредило антенны главного радара. И данные телеметрии с еще нескольких судов показали слабое воздействие на верхние слои брони. Ох… — капитан первого ранга запнулся на полуслове. — Попадание в линкор «Белерофон»!

— Как? — распахнула глаза аш-Шагури, но тут же сообразила. — Долетел второй залп?

— Так точно! — консультант замер, считывая бегущие в планшете строки. — Очень серьезные повреждения, линкор потерял одну из башен главного калибра, и… Ход.

Воспользовавшись терминалом, Аш-Шагури не мешкая отдала команду направить телескоп на поврежденный линкор. Внешне тот выглядел совсем неповрежденным. Лишь присмотревшись, на носовом броневом экране она увидела небольшую выбоину, как будто кто-то вырвал кусок забавной броневой нашлепки. Почему он потерял ход, президент так и не поняла.

«Белерофон» построили в те годы, когда прогресс оборонительных систем практически исключил опасность торпедной атаки со стороны колониальных самоделок. Единственной реальной угрозой для линкоров оставалось лазерное оружие орбитальных боевых платформ. Поэтому линкор типа «Гегемония» напоминал гриб с маленькой шляпкой. Эта блямба давала отличную защиту с фронтальной плоскости, стоящие тогда на вооружении лазеры не могли пробить ее за разумное время. Но против плазменного сгустка эта броня не устояла.

Удар пришелся в левую скулу, начисто испарив двухорудийную башню лазеров главного калибра. Вырвав из «шляпки» огромный кусок, на остатках энергии сгусток перебил одну из опор жилого кольца, и обессиленный, рассеялся в пространстве.

Аш-Шагури так и не объяснили, почему «Белерофон» потерял ход. Ответ был прост. За сто тридцать лет конструкции линкора ослабли, и сотрясение сдвинуло две из шести маршевых дюз с фундамента. Теоретически, ускоряться линкор мог. После перебалансировки рабочего тела, и перестройки выхлопа. Несколько минут для опытного экипажа, но на древнем «Белерофоне» в основном служили мобилизованные космонавты пассажирского флота.

— Третий залп, попаданий не отмечено, — консультант едва сдерживался чтобы не расплыться в улыбке.

Из вчерашнего доклада аш-Шагури уяснила, что микроскопическая пылинка на таких скоростях несет в себе энергию ручной гранаты. Когда сгусток налетал на нее, выделившаяся при столкновении энергия разрывала магнитный кокон, и нагретая до невообразимых температур плазма начинала стремительно расширяться. Практически мгновенно, так, что в корабль ударяло до предела рассеянное облако. В докладе было много цифр, но запомнилось ей только одна. На квадратный метр обшивки приходилось около десяти граммов тротилового эквивалента. Этого не хватало даже поцарапать краску.

— Интересно, когда аспайры поймут, что дело нечисто? — озвучила свои мысли аш-Шагури.

— Единственное попадание пока что можно отнести на счет вероятности, госпожа президент, — тут же повернулся к ней консультант. — Я думаю, у нас еще пара минут в запасе.

— Значит останется четверть часа, — посмотрела на табло с часами аш-Шагури. — Предложивший идею пылевой завесы достоин награды. Жак, внесите это в протокол!

— Ну вот, теперь их темп огня упадет до выстрела в минуту, — все таки улыбнулся капитан первого ранга.

Эту новость собравшиеся встретили бурными аплодисментами. Аш-Шагури физически чувствовала, как отпускает людей смертное напряжение. Полтора месяца страха перед врагом выплескивались сейчас в аплодисментах. Самое страшное оружие аспайров оказалось неэффективным!

Аплодисменты не стихали целую минуту, до тех самых пор, пока скромно сидевший в углу командного пункта наблюдатель не сообщил.

— Седьмой залп!

Аш-Шагури жестом призвала к тишине. За четыре предыдущих раза она успела запомнить, как выглядели облачка с пояснениями, и сейчас заметила в них явное отличие. Консультант тут же подтвердил ее правоту.

— Они бьют «дробью». — Заметив непонимание в глазах президента военный консультант тут же пояснил. — Орудия аспайров могут стрелять противокорабельными зарядами массой около ста грамм, или же плазменной дробью. Ее гораздо больше, но против тяжелых кораблей она совершенно бесполезна. Кинетическая энергия дробинки не сможет пробить даже броню новых фрегатов.

— Смысл? — коротко поинтересовалась аш-Шагури.

— Аспайры наверняка поняли, что дело нечисто…

— Я бы тоже это поняла, — прервала его аш-Шагури. — Но причем тут «дробь»?

— Они не знают, что именно мы применили, и выстрел дробью должен показать возможности нашей защиты.

— Насколько пыль эффективна против «дроби»?

— Скоро узнаем. — Он прикоснулся к уху. — Наведите телескоп на «Белерофон»!

Изображение старого линкора вывели на одну из стен, как по незнанию называла переборки аш-Шагури. Похожий на гриб «Белерофон» занимал большую часть стены, и когда таймер подлетного времени достиг нулевой отметки, на «шляпке» мигнуло и исчезло несколько десятков искорок. Судя по масштабу, каждая такая искорка имела метра два-три в диаметре.

— Повреждения минимальны… — начал было консультант, но замер на полуслове, прислушиваясь к бормотанию в наушнике. — Аспайры изменили конфигурацию залпа! Огонь сконцентрирован на линкорах, по два залпа на каждый, сначала дробь, потом противокорабельные заряды. Бьют узкими пучками!

Секунду аш-Шагури осмысливала услышанное, потом задала один единственный вопрос.

— Почему они не маневрируют?

— Это старые корабли, госпожа президент, они не успеют выйти из конуса поражения. Им рекомендовано отстрелить еще контейнер, и… положиться на везение.

Старина «Белерофон» был одним из тех линкоров, по которым ударили сразу все мобильные орудия аспайров. В среднем по десять орудий на каждый. В каждый летело по две волны зарядов, плазменная дробь, а за ней полновесные, противокорабельные.

Линкоры отстрелили еще контейнеры, вот только били по ним сейчас сразу с двух векторов. И если угол между орудиями одного флота можно было игнорировать, то обстрел сразу с обоих флотских групп заставлял перекрывать пылевой завесой сразу оба направления.

В каждом залпе летело около миллиона дробинок. Примерно на том же расстоянии, где в первый раз разрушились сгустки, «дробь» стала рассеиваться, и образовавшаяся стена плазмы пробила огромную дыру в расширяющейся пылевой завесе. Идущие вслед за дробью противокорабельные заряды прошли сквозь первую завесу, потеряв три четверти сгустков, и не менее половины из этой четверти миновали прореженную дробью вторую.

Нос «Белерофона» окутало пламя, укрыв корпус старого линкора почти до половины. Умная автоматика моментально притушила яркость, поэтому аш-Шагури успела заметить, как отлетает кусок неприкрытого броней жилого кольца.

— Шесть попаданий в «Белерофон»! — сообщил консультант, и после короткой паузы добавил. — Еще зафиксированы сильные повреждения брони вне точек попадания, похоже, что второй контейнер не успел отойти достаточно далеко, и плазменные пакеты с того направления дошли недостаточно рассеянными.

— Еще потери? — почти не размыкая губ спросила аш-Шагури.

— Сильные повреждения на «Тегетгофе», как минимум одно попадание в «Хобарт», повреждения уточняются. С остальных линкоров информация еще обрабатывается. — Консультант на миг замолчал. — Определены траектории следующего залпа, конфигурация и цели прежние.

Аш-Шагури смотрела, как алые пятна выстрелов приближаются к обреченным кораблям. Пылевая завеса, подарившая было надежду обойтись малой кровью, себя не оправдала. Игры в одни ворота не получилось, аспайры учились на ходу, находя контрмеры быстрее, чем люди успевали придумать новые уловки.

— Когда мы начнем отвечать? — спрашивая, аш-Шагури не отрывалась взглядом от экрана.

— Еще три минуты. — Вместо консультанта ответил молчавший до сих пор Оуэн. В отличие от прочих членов кабинета министров, он остался на Земле, и сейчас разговаривал с ними из правительственного бункера в Антарктиде.

— Готов рапорт о повреждениях на остальных кораблях! — остановленный жестом президента, консультант замолк. Накатываясь, алые пятна уже почти закрыли собой зеленые отметки боевых групп.

Телескоп по прежнему смотрел на покалеченный «Белерофон». Старый корабль был немного крупнее современного тяжелого крейсера, но годы проведенные в консервации не лучшим образом сказались на прочности набора корпуса. От удара он полностью потерял ход, и сейчас беспомощно дрейфовал, окруженный разлетающимися обломками. Нос ему исковеркало до неузнаваемости, почти полностью разрушив диск броневой «шляпки». Вместе с носом пропало все вооружение и основные радарные станции. Фактически, «Белерофон» прекратил существование, как боевой корабль, но аспайры все равно решили его добить.

— Прикажите им спасаться! — выкрикнула в пространство аш-Шагури.

Приказ покинуть корабль на «Белерофоне» получили сорок секунд назад, как только штаб соединения проанализировал полученную с линкора телеметрию. Но даже в спокойной обстановке учений, первые космонавты добирались до спасательных капсул за три с половиной минуты. Сейчас же, контуженные и травмированные сотрясением они едва начали свой долгий путь к спасению. Там их и застал новый удар.

Потеряв ход, «Белерофон» слегка развернуло, подставляя вражеским снарядам правый борт. Сметенная прошлой волной пылевая завеса уже не могла проредить нацеленный на линкор пучок, и в слабо бронированный борт ударило не менее сотни сгустков. Они финишировали почти одновременно, и для человеческого взгляда весь борт полыхнул одним грандиозным взрывом. Его мощность лишь на порядок уступала тому взрыву, что в древности уничтожил Хиросиму, и корпус старого линкора не выдержал, раскрывшись подобно консервной банке.

Аш-Шагури отвернулась, успев заметить, как ударили из вскрытых внутренностей «Белерофона» фонтаны испаряющегося водорода. Затухающий взрыв подсветил их, как концертный прожектор подсвечивает облака дыма. Все стало ясно даже ей, линкор «Белерофон» выбыл из состава флота.

— Потери? — стараясь не выдать дрожи в голосе спросила аш-Шагури.

— Уничтожены линкоры «Белерофон» и «Тюмень», серьезные повреждения получили «Дакота» и «Фон Браун», есть попадание в «Королев», повреждения уточняются. Аспайры перенесли огонь на крейсера.

Аш-Шагури едва не схватилась за голову, лишь необходимость сохранять лицо удержало ее от этого жеста отчаяния. Одним единственным залпом аспайры вывели из строя их линейные корабли. В строю оставались лишь «Потрясатель», и древний «Прометей», чью огневую мощь военные с натяжкой приравнивали к эскортному корвету.

В отличие от старых линкоров, крейсера сразу же начали изменять траекторию, уходя из-под удара. Аспайры, как и в прошлый раз били узким пучком, и сначала аш-Шагури, уже имевшая представление об азах современной войны, нисколько за них не волновалась. Пока не сообразила, что допущенные в командный пункт военные, говорили про пять новых крейсеров. Но шестой, расконсервированный «Рипалс», даже в лучшие годы мог разгоняться лишь на 2.2 грава, сейчас же изношенные ускорители выдавали чуть больше одного. И если вычесть время на поворот, «Рипалс» успевал отойти лишь на километр в сторону. Аспайры же перекрывали круг диаметром втрое больше.

Услышанный диалог консультанта с еще одним офицером подтвердил ее опасения.

— «Рипалс» обречен.

— Угу.

Так просто древний крейсер сдаваться не собирался. Аш-Шагури уже достаточно разбиралась в поступающей информации, чтобы увидеть, как «Рипалс» прикрылся пылевой завесой, отстрелив сразу все имеющиеся на борту контейнеры.

— Молодцы. — Вполголоса пробормотал консультант.

— Но ведь они теперь беззащитны! — одернула его аш-Шагури.

Капитан первого ранга удивленно моргнул, и уважительно посмотрел на президента.

— Облако такой плотности прикроет «Рипалс» минут на шесть, а я думаю, что аспайры ограничатся двумя-тремя выстрелами и переключатся на другие цели. По крайней мере, он сумеет выйти на рубеж торпедного залпа.

Пять новых крейсеров вышли из под удара с большим запасом времени, а «Рипалс», как и предсказывал консультант, обошелся без попаданий. Без прямых попаданий. Крейсеру изрядно досталось от рассеянной плазмы, плотность залпа была достаточной, чтобы на носовую оконечность пришлось несколько десятков грамм ионизированного газа. Нос корабля окутало сплошное покрывало огня, на сей раз его было видно даже в оптическом диапазоне.

«Рипалсу» начисто снесло фронтальные антенны, выжгло сенсоры, и, несмотря на закрытые броневые заслонки, повредило фокусирующие зеркала главного калибра. Теперь из противокорабельного вооружения на древнем крейсере оставались лишь четыре пусковые установки. Но, главное, он сохранил ход, и по-прежнему мог отвлекать на себя врага.

— Новый залп, бьют по старым крейсерам.

— Зачем? — тут же поинтересовалась аш-Шагури. — Ведь с их точки зрения «Рипалс» не получил попаданий. Не проще ударить широким конусом по тем, которые попытались увернуться?

— Не проще, госпожа президент, — замотал головой консультант. — Если ударить широким залпом, то крейсера отстрелят пыль, в эффективности которой аспайры уже убедились. А старые корабли несмотря на щит все таки получают повреждения. Выбор очевиден.

Получившие предупреждение из штаба, старые крейсера повторили действия «Рипалса», истратив все оставшиеся на борту контейнеры. Вот только на этот раз, без попаданий не обошлось. Из-за необходимости поддерживать достаточную плотность завесы, облако получалось очень маленьким, едва прикрывая фронтальную проекцию корабля. И поэтому требовалось очень четко выдерживать ось корабль-враг. Поскольку квалифицированных докеров не хватало, к работам привлекали волонтеров, и один из контейнеров на старом крейсере «Эбдиел», закрепили с небольшим отклонением. С очень небольшим, отлетев на пятьдесят километров, облако ушло всего на 600 метров в сторону, но этого хватило. В завесе появилась область, где плотность пыли была недостаточной.

Пакет плазмы ударил ровно по центру носа, легко проломив противолазерную броню, и прошел дальше, круша и ломая все на своем пути. Два отсека, прилегающих к точке попадания выжгло начисто. Остальным кораблям тоже немало досталось, удар недостаточно рассеянной плазмы выделял столько кинетической энергии, как если бы на каждом метре обшивки детонировало по полтора килограмма взрывчатки. Такой взрыв сносил все, что не прикрывала броня, и флот Лиги лишился еще нескольких орудий главного калибра.

Но несмотря на потери, Резервный флот все ближе и ближе подходил к вражеским порядкам. Применение пластиковых завес снизило эффективность вражеского огня в несколько раз, и теперь появлялась реальная возможность прорваться мимо двух вражеских соединений. И не просто прорваться, а нанести ударным флотам ощутимый урон!

— Госпожа президент, аспайры начали перестроение ордера! — удивленно воскликнул консультант. — И они пропустили залп!

— Что? — тут же напряглась аш-Шагури. Четверть века в политике научили ее опасаться нестандартных вещей.

— Секунду, — извиняющимся тоном попросил консультант, — идет анализ данных.

— Доложите в общих чертах!

— Перезарядка их орудий занимает около минуты, время очередного выстрела прошло тридцать секунд назад. Но вместо выстрела, их флоты сбросили щиты и начали расходиться.

— И что это должно означать? — озвучила аш-Шагури общий вопрос.

Консультант слегка замялся, подбирая слова.

— Есть несколько версий, — он задумчиво почесал переносицу, — мы склоняемся к тому, что аспайры наконец-то собрали достаточно информации о пылевой завесе, и нашли ей противодействие. Их маневр заставит наши корабли прикрываться не с двух векторов, а сразу с трех. И что хуже всего, сейчас они накапливают энергию мобильных орудий.

— Зачем?

— Как вы помните, первые четыре залпа аспайры выпускают с интервалом в семнадцать секунд, после чего скорострельность падает до одного выстрела в шестьдесят две секунды. Разумно зарядить накопители во время маневра.

От аш-Шагури не укрылось, как на стенном экране нервно забарабанил пальцами по столешнице адмирал Масори. И решительно, словно бросаясь в холодную воду, она спросила.

— К чему вы клоните, капитан первого ранга?

— Наши корабли выходят на дистанцию пуска торпед через двенадцать минут. Аспайры готовятся сбивать торпеды, много торпед… — консультант тоже посмотрел на нервничающего Масори, и добавил: — Или они собираются обстрелять наши корабли, когда те начнут их запускать.

Ударные флоты аспайров расходились с потрясающей слаженностью, так словно были одним организмом. Экономя время, они сбросили щиты, которые почти мгновенно тускнели и рассеивались, напоминая далекие туманности. Один из флотов ускорялся, один продолжил лететь по инерции, а два других начали торможение. Мысленно аш-Шагури достроила их траектории, и у нее получалось, что аспайры растягивались по невидимой линии, на которую подобно колесу на ось насаживался ордер Резервного флота. Конечно, если бы у них хватило времени для завершения маневра.

— Скорее всего, они завершат ускорение к моменту нашего выхода на дистанцию запуска торпед.

— И? — подняла голову аш-Шагури.

— Их флоты успеют разойтись почти на две тысячи километров, — консультант покачал головой. — В итоге, нашим кораблям придется закрываться уже с трех направлений.

Выводы штабных аналитиков оказались верными. Через две с половиной минуты аспайры прекратили разгон, и снова начали выставлять щиты. Они явно готовились к моменту пересечения рубежа в пятьдесят тысяч километров, вот только сюрприз приготовили для них. Командование флота решило не запускать торпеды с максимальной дальности, а подождать, пока те смогут маневром обогнуть щиты. Поэтому, когда из-за свежевыставленных щитов выглянули готовые к стрельбе мобильные орудия, по ним ударили протонные излучатели с новейших фрегатов и флагмана.

За вычетом уничтоженных, и тех, что лидировали дивизии такшипов, в строю флота находились шесть фрегатов типа «Котлин». Но два из них еще не прошли ходовые испытания, а на трех к старту не успели закончить пристрелку главного калибра. Поэтому реально эффективный огонь мог вести только один из них.

Зато флагманский линкор «Потрясатель» нес сразу три двухорудийных башни. Его излучатели обладали гораздо более высокой точностью, и на треть большей мощностью, чем протонники фрегатов. И все три его башни синхронно развернулись, выцеливая изготовившихся к стрельбе аспайров.

— Флот открыл огонь, — проинформировал аш-Шагури консультант.

С максимальной дистанции точность оставляла желать лучшего, поэтому попасть удалось лишь «Потрясателю». Сразу двумя пучками разогнанных частиц.

Мобильное орудие аспайров практически не несло брони, и взрывы дошли до хрупких обмоток ускорителя. «Карандаш», длинной в полторы сотни метров внешне почти не пострадал, и даже сохранил ход, но из дальнейшего сражения выбыл. Вихляя, и с заметным трудом разгоняясь, орудие уползло за край щита.

Ответ аспайров не заставил себя ждать, орудия прекратили накопление энергии, и почти одновременно разрядились по наглецам. В «Потрясатель» полетели заряды сразу с шестнадцати орудий, и подлетное время уже не позволяло контейнерам отходить на оптимальное расстояние, их приходилось подрывать гораздо раньше.

— Наведите телескоп на «Потрясатель»! — быстро скомандовала аш-Шагури. Ей хотелось своими глазами увидеть, что случится с новейшим линкором после такого обстрела.

Не зная разгонных характеристик флагмана, аспайры постарались закрыть возможные коридоры ухода с гарантией. Но одновременно, это уменьшило плотность роя, и на всю площадь лобовой проекции пришлось всего два десятка сгустков. Вот только эти сгустки уже не успели рассеяться в безвредный газ. В лобовую броню линкора ударили все еще опасные облака остывающей плазмы. И если раньше пламя от попаданий покрывало броню тонким слоем, то теперь на темном, едва заметном среди звезд носу «Потрясателя» на миг засияли внушительные шары разрывов.

С трудом отведя глаза от этого гипнотизирующего зрелища, аш-Шагури посмотрела на экран, где потирал бок адмирал Югай. Судя по тому, как он согнулся, линкор ощутимо тряхнуло при попадании, но адмирал как ни в чем не бывало продолжал раздавать приказы. Забрало его шлема было наглухо закрыто, и она ничего не слышала, но моторика движений узнавалась сразу. Командующий продолжал руководить сражением.

— Как флагман? — повернулась она к консультанту.

— Лобовая броня не пробита, — после короткой паузы ответил тот. — Есть незначительные повреждения второй и третьей башен главного калибра, но они вполне боеспособны.

Заметив некоторую недоговоренность, аш-Шагури спросила прямо.

— Что-то еще?

— Два попадания во фрегат «Либертад», телеметрия с него потеряна, но судя по наблюдениям радарных постов, корабль сохранил ход.

— Он боеспособен?

— Возможно способен запускать торпеды, госпожа президент. Мы ждем возобновления связи.

В «Потрясатель» попали незадолго до того, как перезарядился его главный калибр. Сотрясение от удара задержало выстрел еще секунд на десять, пока автоматика заново проводила юстировку орудий. Поэтому башни линкора зашевелились уже после того, как бездарно отстрелялись фрегаты.

На этот раз попадание вышло только одно, зато очень удачное, протонный пучок угодил мобильному орудию прямо в жерло разгонного блока. По странному стечению обстоятельств, это было то самое орудие, два сгустка которого угодило в невезучий «Либертад». Как и фрегат оно потеряло возможность стрелять, и с развороченным стволом поползло за щит.

— Этак у нас корабли кончатся быстрее… — недовольно заметила аш-Шагури.

— Госпожа президент, — внезапно прервал ее Масори, — через несколько минут флот выйдет на дистанцию пуска торпед…

Спросить, при чем тут это, аш-Шагури не успела.

— Новый залп, враг бьет по грузовым судам, по тяжелым грузовым судам!

Это из-за «Потрясателя», догадалась аш-Шагури. До его выстрела аспайры били только по знакомым силуэтам, выбивая боевые корабли. Но после двух уничтоженных «карандашей», они решили исправить свою ошибку. Или совершить новую, этого аш-Шагури пока понять не могла.

— По два орудия на грузовик, один залп рассеянный, перекрывая коридор, второй узкий, для пробоя завесы.

— Это плохо? — спросила она.

— На гражданских судах у нас всего по одному контейнеру с пылью. Аспайры бьют с двух векторов, поэтому вероятность попадания очень велика. И…

Прежде чем он закончил, снаряды аспайров достигли целей.

Космонавтов транспортных кораблей никто не готовил для боя, а их системы обнаружения рассчитывали на обнаружение метеоритов по курсу судна. Поэтому о возникшей угрозе там узнали лишь когда со штабных кораблей пришли экстренные директивы. Люстровым контейнеровозам предписывалось немедленно прекратить ускорение, и отстрелить пылевую завесу. Без указания вектора, на разворот уже не оставалось времени.

Но времени все равно не хватило, самую быструю реакцию показал контейнеровоз «Атланта лайн», отстрелив контейнер через тридцать шесть секунд после того, как сенсоры флота определили направление залпов. Лишь за четыре с половиной секунды до момента «ноль». Слишком поздно.

Раскрыться контейнеры не успели, и пятнадцать тяжелых грузовиков исчезли во вспышке мощностью около десяти килотонн каждая. После такого попадания шансов на выживание у экипажа не оставалось, лишенные брони люстровики разрывало почти до двигательного отсека. Флот разом лишился половины тяжелых грузовиков, или трехсот торпед в залпе.

Но вопреки ожиданиям, следующая волна сгустков полетела не по уцелевшим люстровикам, а по пяти до сих пор не поврежденным крейсерам. Увидев, что кроме отстрела пыли крейсера ничего не предпринимают, аш-Шагури буквально вцепилась в консультанта.

— Почему они не маневрируют?

— Они в любом случае уже не успевают уйти, госпожа президент, а на маневре подставляют борт, — капитан первого ранга облизнул сухие губы, и добавил, — им придется перетерпеть.

Прежде чем снаряды достигли крейсеров, аш-Шагури сообразила, почему аспайры не стали добивать контейнеровозы. Разнеся в клочья половину из них, они убедились, что имеют дело с беззащитными гражданскими судами, и перенесли огонь на военные. Тем самым расписавшись в получении трех сотен «Демиургов».

Но для крейсеров это вышло боком. Подлетное время уже не позволяло распылить завесу на безопасном расстоянии, и все, что оставалось крейсерам, прикрыться со всех опасных направлений, и ждать. Недолго, последний контейнер отстрелили лишь за семнадцать секунд до контакта.

Главный телескоп «Борта № 1» по прежнему смотрел на «Потрясатель», и поэтому аш-Шагури не видела, ни как засияли от плазменного удара носовые оконечности крейсеров, ни как на трех из них вспухли огненные шары прямых попаданий. Пылевая завеса не успела прикрыть всю фронтальную проекцию, и до трех крейсеров сгустки все таки добрались.

— Сильные повреждения на крейсере «Балеарес», телеметрия докладывает о смещении двигателей с оси корабля. У тяжелого крейсера «Аделаида» выбита пятая часть оборонительного вооружения, касательный удар сгустка, — вчитавшись, консультант помрачнел, — госпожа президент, мы потеряли тяжелый крейсер «Адмирал Браун».

— Почему? — аш-Шагури почувствовала вдруг страшную опустошенность и апатию. От нее уже ничего не зависело, и наблюдение за тем, как аспайры избивают флот все больше напоминало ей изощренную пытку.

— Один из контейнеров не раскрылся, и с того вектора крейсер пропустил почти полный залп. Мы потеряли телеметрию с «Адмирала Брауна», госпожа президент, а радары показывают разрушение его корпуса.

— Итого, у нас осталось лишь два неповрежденных крейсера? — сверилась аш-Шагури со списком кораблей.

Консультант на миг опустил глаза.

— На них частично повреждены антенны, и выбита часть оборонительного вооружения. Плазма уже не успевает рассеяться.

— Сколько осталось до запуска торпед?

— Девяносто секунд, госпожа президент.

Слушая консультанта, краем глаза аш-Шагури заметила, как от аспайров понеслись кровавые пятна новых выстрелов. На этот раз пригляделась внимательнее, и обнаружила, что возле каждой из красных клякс указаны цели, в которые те летят. Из них выходило, что как минимум половина мобильных орудий била по фрегатам. По два орудия на каждый, и дистанция уже не позволяла увернуться даже типу «Котлин». Вторая половина по прежнему пыталась добраться до флагмана.

— Какова вероятность попадания? — деловито спросила она.

— Один к четырем по фрегатам, госпожа президент…

На компьютерной модели сражения, она видела, как фрегаты отстрелив по одному из векторов последние контейнеры пыли, развернулись носом навстречу второй волне. И пять из них огрызнулись из главного калибра, добившись еще одного попадания! Пораженное пучком частиц мобильное орудие к ее удивлению взорвалось, немного повредив край выставленного щита. «Потрясатель» на этот раз промахнулся.

А через несколько секунд, до них добралась плазма.

Щедро распыливший пыль флагман снова отделался ударами рассеянного газа, а вот фрегатам пришлось нелегко. Прикрытым лишь с одной стороны, им сначала окатило пламенем борта, а затем, трем из них достались полновесные сгустки.

— Фрегаты «Митчел», «Головко», «Амудсен» потеряли главный калибр, ход будет восстановлен в течении пары минут. «Потрясатель» лишился вспомогательного радара правого борта, — перечислил потери консультант.

Слушая его, аш-Шагури следила за аспайрами, и ничуть не удивилась, когда следующий залп они сделали по прежним целям, добивая. «Потрясатель» как и раньше прикрылся завесой, а фрегатам оставалось лишь уповать на удачу.

Судя по конфигурации залпов, аспайры сообразили, что получив попадание, фрегат на какой-то срок теряет подвижность. И по дрейфующим «Митчелу», «Головко» и «Амудсену», ударили всего по одному орудию, узким пучком.

— Они смогут увернуться? — аш-Шагури вцепилась руками в столешницу.

«Головко» восстановил ход прежде, чем консультант успел ответить. Два остальных по прежнему беспомощно дрейфовали, лишенные хода. Но вдруг от них отделилось другие, более мелкие отметки.

— «Митчел» и «Амудсен» запускают торпеды! — воскликнул капитан первого ранга, и забывшись, выкрикнул: — Давайте ребята!

Экипажи обреченных фрегатов решили хоть как-то отыграться напоследок. Выпустить по врагу уже заряженные торпеды, отвлечь на них часть мобильных орудий, и этим помочь флоту.

От разгоняющихся торпед потянулись к аспайрам пунктирные линии траекторий. Все двадцать четыре «Демиурга» сходились на энергостанции переднего флота. Глядя на них, аш-Шагури пропустила момент, когда плазма добралась до фрегатов, вернувшись в реальность лишь после доклада консультанта.

— «Митчел» и «Амудсен» уничтожены, множественные попадания, потеря телеметрии. Госпожа президент, мы видим сильные разрушения их корпусов, — голос капитана первого ранга потух. — Еще попадания в фрегаты «Белкнап» и «Тракстан», потеря хода у обоих, данные о повреждениях уточняются.

— Почему флот до сих пор не запускает торпеды?! — не выдержала она.

— Скоро мы выйдем на оптимальную дистанцию, госпожа президент.

Аспайры решили не мелочиться, по запущенным с погибших фрегатов торпедам отстрелялось аж два десятка мобильных орудий, остальные ударили по кораблям. По заложенной в электронные мозги программе, «Демиурги» разгонялись по кратчайшей траектории, лишь хаотически маневрируя, сбивая прицел противоракетных средств. Это неплохо помогало против лазеров, но облака плазменной «дроби» перекрывали это маневрирование с гарантией. Три-четыре таких облака накрывали полный торпедный залп фрегата.

Аш-Шагури успела заметить, как совместились с красными кляксами «дроби» отметки торпед, и переключила свое внимание на противокорабельные рои. Те неслись к уцелевшим фрегатам, к четырем типа «Котлин», и двум старым, типа «Нигон».

Истратившие всю пыль «Котлины» покорно развернулись носом к приближающейся смерти, зато «Нигоны» щедро выставили перед собой сразу по три контейнера каждый.

— Флот начал запуск торпед! — склонился над ней капитан первого ранга.

В командном пункте наступила мертвая тишина. Начиналось то, ради чего флот терпеливо переносил избиение. Момент истины, который решит исход сражения. Аспайры здорово проредили торпедоносцев, но и оставшиеся представляли собой внушительную силу. Салия смотрела, как от боевых групп отделяются сотни и сотни торпед, как они ложатся на боевой курс, и все быстрее и быстрее несутся навстречу аспайрам. На экране стало тесно от пунктирных линий, сходясь, те окутывали вражеские корабли своей зеленью скрывая алые пятна флотов.

— В первом залпе 1458 торпед, госпожа президент.

Судя по тому, что она видела на мониторах, аспайры занервничали, да и трудно не занервничать, когда избиваемый вроде бы флот разом выпустил в твою сторону полторы тысячи противокорабельных торпед. Аш-Шагури мало поняла в их судорожных маневрах, но пятна выставляемых щитов опознала сразу. Удивил ее лишь передний флот, щитоносец которого очень быстро выпустил несколько десятков мелких лепестков, прикрывшись ими почти полностью, с пяти сторон. Остальные похоже так не умели, два следующих флота поставили лишь по восемь лепестков, которые даже не перекрывали друг друга, а задний и вовсе развернул только один внушительный блин по фронту.

— Ракетные крейсера аспайров выходят из за щита, — консультант выделил упомянутые крейсера на экране.

— Они хотят сбивать своими торпедами наши? — догадалась аш-Шагури. — Насколько это эффективно?

Капитан первого ранга на секунду задумался.

— Я думаю, следует ожидать размена два к одному. Их торпеды конечно совсем не предназначены для перехвата, но мощность боеголовок достаточна, чтобы уничтожить нашу торпеду при подрыве в радиусе десяти километров.

— И сколько торпед мы потеряем? — выдохнула аш-Шагури.

— Не меньше половины, — капитан первого ранга заиграл желваками. — Если нам повезет…

О том, что случится, если не повезет, консультант умолчал. Да это было понятно и так. На шести оставшихся у аспайров ракетных крейсерах находилось примерно столько же торпед, сколько запустил сейчас Резервный флот. И при размене один к одному, сражение можно было считать проигранным.

Полминуты спустя консультант вновь отвлек ее от экрана.

— Аспайры пытаются сбить торпеды, и судя по конфигурации залпов, они планируют размен два к одному.

— Но почему наши торпеды идут такими плотными группами? — наконец сформулировала мучающий ее вопрос аш-Шагури. Даже на схеме была видна разница между роями, запущенными с военных кораблей и с гражданских судов: первые сразу начали расходиться, вторые все еще шли довольно кучно.

— Торпеды с грузовиков идут по заранее заданной программе, без внешнего донаведения. Боевые корабли могут вносить изменения в полетную программу своих торпед, на грузовиках такого оборудования нет.

— Вы не могли подумать об этом раньше? — аш-Шагури обратилась к консультанту, но бросила взгляд на экран где виднелся контр-адмирал Югай.

— Изначально эта задача лежала на лидерах боевых групп, но мы понесли большие потери среди боевых кораблей. Сейчас решают эту проблему.

— Так пусть решают поскорее! — аш-Шагури кивнула на схему, где алые пятна плазменной дроби уже почти достигли торпед.

Несколько раз разведя большой и указательный пальцы, она увеличила фрагмент схемы с одной из торпедных групп. Всего она насчитала в ней двадцать отметок, которые ускоряясь, все быстрее ползли в выделенном кубике голограммы. Раз в несколько секунд кубик перемещался сам, постоянно удерживая группу в своей середине.

— Смотрите сами, капитан! — подозвала она консультанта. — Эти торпеды кажется запущены с грузового судна?

— Так точно, госпожа президент, с «Эль-Рияда».

Одна из алых клякс коснулась выделенного куба, и тут же в нем на миг мелькнула краснота, а когда она исчезла, торпед летело на три меньше.

— Минус три, капитан! — покачала головой аш-Шагури. — А сколько мы потеряли всего?

— Сто пятьдесят две, госпожа президент.

— Одну десятую?! — ужаснулась аш-Шагури.

— У них осталось времени на четыре залпа, а торпеды уже начали расхождение.

Аспайры тем временем завершили перестроение. Передний флот полностью прикрылся с передней полусферы, два идущих вместе выставили щиты под девяносто градусов друг к другу, заблокировавшись с двух сторон, а остальные направления закрыв отдельными лепестками. И только задний закончил формировать уже привычный плоский блин диаметром около ста километров.

Пользуясь тем, что все мобильные орудия занялись торпедами, корабли вооруженные протонными излучателями начали отстреливать их как в тире.

Вот только стрелять теперь могли лишь «Потрясатель», и три оставшихся в строю фрегата. Остальным требовались еще несколько минут, прежде чем они смогли бы дотянуться до врага лазерными спицами главного калибра.

Дистанция боя сократилась настолько, что даже фрегаты добились одного попадания. Сдвоенный пучок с «Иерихона» вспорол борт высунувшемуся из за лепестка орудию. Удар не был фатален, но толчок сбил прицел, и очередь дроби ушла далеко в сторону.

Зато «Потрясатель» попал сразу двумя башнями, переломив один «карандаш» пополам, а второму изувечив корму и лишив хода. Имея возможность спокойно прицелиться, операторы флагмана начали показывать результаты, словно находились на тренировочных стрельбах. Жаль только, что еще раз выстрелить они успели сразу после того, как вторично отстрелялись аспайры.

— Выбиты еще сто три торпеды. Ракетные крейсера выходят на рубеж атаки!

«Демиурги» расходились все дальше, и при разумной плотности облака дроби, аспайры уже к третьему залпу могли накрыть не больше одной торпеды за выстрел.

— Пятьдесят семь торпед выбито! — консультант наклонился к самой консоли, боясь пропустить что-то важное.

— Почему флот не переносит огонь на ракетные крейсера? — напряглась аш-Шагури, — они же в зоне досягаемости!

— Протонные излучатели не успеют их уничтожить до запуска торпед, а каждое попадание в мобильное орудие выводит его из строя, — консультант запнулся, и подался вперед. — Ракетные крейсера аспайров произвели массированный запуск, более полутора тысяч отметок! Две минуты до перехвата!

— Прогноз? — аш-Шагури смотрела, как переплетаются в голограмме зеленые и алые пунктирные линии. — Что происходит?

— Секунду, госпожа президент…

Пунктиры траекторий начали расходиться, выстраиваясь в такой же круг, в кольцо, подобное тому, что смыкалось сейчас вокруг ударных флотов аспайров.

— Готов первичный анализ! Аспайры идут на размен два к одному… — консультант запнулся. — Поправка, определены приоритеты, они определили наши цели, и в основном прикрывают передний флот. Под атакой около двух третей наведенных на него торпед.

— Тем хуже для остальных, — холодно кивнула аш-Шагури.

Через полминуты количество торпед уменьшилось на пятьдесят три, а еще через пару секунд аспайры потеряли очередные два орудия. Попаданий снова добился лишь «Потрясатель», фрегаты мазали с удручающим постоянством.

— Госпожа президент, сейчас!

Аш-Шагури повернулась к заботливо развернутому голографическому кубу. Пунктирные линии сходились, и было уже понятно, куда и что летит. Она успела заметить как уходили отстрелявшиеся ракетные крейсера, а потом две волны торпед столкнулись.

Зарево полутора тысяч термоядерных взрывов было заметно даже отсюда, в точке, удаленной от места сражения на пять миллионов километров. О том, какой ад творился там, аш-Шагури старалась не думать.

— Ну? — грубо спросила она, в этой грубости пряча свой страх.

— Мы потеряли сорок семь процентов торпед, в основном те, что шли на их передний флот, — капитан первого ранга сверился с обновлениями, — аналитики считают, что в нем собраны новейшие корабли…

— Это я поняла и сама, — выразила недовольство аш-Шагури, но на этот раз консультант прервал ее.

— Мы потеряли еще пятьдесят две торпеды.

— Да сколько же можно?! — буквально прорычала аш-Шагури.

— Уже нисколько, госпожа президент, аспайры не успеют перезарядить орудия!

Его правоту подтверждали и эволюции аспайровских щитов. Орудия уходили за них, а сами щиты сдвигались, преграждая путь надвигавшимся «Демиургам». Меняли построение и торпеды, каждая группа разделялась еще на три. Из этих трех большая сохраняла прежнее ускорение, а две других начали отставать. Люди изобрели способ проламывания вражеских щитов.

— Полторы минуты назад аспайры сбросили щиты, сейчас ставят новые!

— Почему не доложили сразу? — обернулась к нему аш-Шагури.

— Извините, информация мне поступила только сейчас…

Сброшенные щиты разлетались медленно, практически незаметно, а значит, к моменту подлета торпед они все еще оставались серьезной преградой.

— Они успеют выставить новые щиты?

— Да, госпожа президент. Это маленькие щиты, они прикрывают только самые ценные корабли соединений.

— Увеличьте изображение переднего флота! — скомандовала она.

Компьютер послушно выделил нужный фрагмент. К переднему флоту приближались жалкие остатки некогда грозного роя. Около полусотни «Демиургов» шли тремя эшелонами, и аш-Шагури знала, что системы наведения второй настроены на подрыв при ослеплении. Первая, наибольшая волна должна была взорваться непосредственно у самого щита, разрывая его, давай возможность следующим пройти вглубь ордера, и вспыхнуть звездами там. Вот только второй щит…

Зеленые точки наконец уткнулись в лепестки, и мигнув, исчезли. Где-то там, в миллионах километров сейчас высвобождалась огромная энергия. Двадцатимегатонные заряды вспыхивали, разлетаясь потоками жесткого излучения, настолько мощного, что удар этого излучения разрывал плазменный щит, создавая в нем вторичную ударную волну.

Будь это привычный уже стокилометровый диск, его бы разнесло в клочья. У этого флота щит был сегментным, состоящим из нескольких десятков чешуек, и взрывы уничтожили лишь несколько таких «чешуек». Туда, в образовавшиеся прорехи нырнули торпеды следующей волны, где и сдетонировали через тысячные доли секунды, прорывая уже второй слой защиты, открывая дорогу нескольким счастливицам третьей, ударной волны.

Те влетели туда ослепленные и близкими взрывами, и системами радиоэлектронной борьбы аспайров. Какие-то обрывки данных поступали на них с кораблей, но для полноценного наведения этих обрывков не хватало. И они взорвались по заранее заложенной программе.

Для крупного военного корабля двадцатимегатонный заряд был смертельно опасен на расстоянии менее пяти километров от точки подрыва. Нанести серьезные повреждения он мог всего с семи. Но против аспайров сыграл их привычный плотный строй ордера. Шесть прорвавшихся «Демиургов» рванули достаточно близко от носителя мобильных орудий, и постановщика щита.

Больше всего не повезло носителю, один «Демиург» подорвался всего лишь в четырех тысячах метров, и поток излучения буквально взорвал верхний слой обшивки. Ударная волна пошла внутрь корабля, сминая и корежа переборки, и прежде чем она угасла, второй взрыв случился чуть дальше, обрушившись гамма-лучами на другой борт. От такого количества поглощенной энергии началось взрывное испарение брони, и сплющенный с двух сторон корпус носителя не выдержал нагрузок. Неравномерность ударных нагрузок переломила длинный и тонкий корабль пополам.

Щитоносцу повезло больше, он был крупнее носителя почти вдвое, а «Демиург» рванул в семи километрах. Силы радиационного потока хватило лишь на оплавление брони, но эта жесткая ласка гамма-квантов слизнула два из шести эмиттеров магнитного поля. Фактически, новейший флот лишился щитов.

Для аш-Шагури все это буйство красок выглядело гораздо прозаичнее. Просто исчезла одна отметка и потемнела вторая.

Подождав еще пару секунд, и поняв, что больше ничего не происходит, она щелкнула пальцами.

— Фокус на второй флот!

Направленные на второй и третий флота торпеды как раз заканчивали свой путь. И уцелело их гораздо больше. Раза этак в три.

Оба щита заранее расцвели «лепестками», которые постоянно двигались, пытаясь предугадать место, через которое станут прорываться торпеды. Но урок поражения у Иллиона дал людям бесценный опыт. Второй и третий флоты объединили щиты, прикрывшись лишь с двух, наиболее опасных направлений. Но торпеды, которые еще не выработали маршевые двигатели, пошли в обход щитов. Большая их часть тут же взорвалась, обнаружив перед собой наспех выставленные, и еще не сформированные до конца зародыши щита. Но остальные, три десятка «Демиургов», ворвались в ордер, и тут же обратились в шары клокочущего огня.

Из того, как «Демиурги» рванули в ордере переднего флота, аспайры сделали верные выводы, они начали увеличивать интервал между кораблями. Вот только за оставшиеся секунды, разойтись они успели на считанные сотни метров. Но это спасло как минимум один из двух щитоносцев, потому что в итоге, он отделался оплавленным верхним слоем брони. А во второй угодила торпеда.

Термоядерный взрыв в космосе почти не дает света, ведь здесь нет воздуха, который греется излучением. Но щитоносец, почти идеально круглый шар диаметром два километра содержал достаточно вещества, чтобы вспышка получилась не хуже, чем в атмосфере.

Эта вспышка тоже потухла быстро, едва только рассеялась испарившаяся часть щитоносца. От гиганта остался жалкий огрызок, едва ли половина от первоначального корабля. Раскаленный добела, фонтанирующий остатками водорода огрызок. Первая, но не единственная потеря этих двух флотов.

Еще две торпеды рванули неподалеку от энергостанции, заботливо прикрытой персональным щитом. Но взорвавшийся в девяти тысячах метров «Демиург» снес щит, а следующая торпеда, проскользнув мимо вспышки и ослепнув, тут же взорвалась по заложенной в нее программе. В трехстах метрах от кормы.

И этот поток ударил в толстенную броню, породив ударную волну внутри металла. Нагретая до невообразимых температур обшивка испарялась быстрее, чем в ней распространялась ударная волна. Все кончилось мгновенно. Первые двести метров просто испарились, еще метров триста разнесла в клочья наконец-то проявившаяся ударная волна. И от чудовищного, тяжелозабронированного корабля, осталась груда металлолома километровой длины. «Демиурги» не требовали прямых попаданий.

Торпед прорвалось много, и возле двух носителей, их подорвалось сразу шесть штук, на дистанциях от пяти до десяти километров. Конечно столь феерических последствий, как при прямом попадании не получилось, но оба носителя получили серьезные повреждения, лишившись всего, что выступало за пределы броневого корпуса.

Влетевший в третий носитель «Демиург» не взорвался, на подлете он все таки зацепил край разлетающегося щита, и это касание плазмы искорежило торпеду. Взорваться она уже не могла, но за время разгона накопила изрядную кинетическую энергию. Врезавшись в самый краешек борта на скорости 183 километра в секунду, торпеда моментально превратилась в плазму. При этом около половины энергии ушло в цель. 49 килотонн кинетики. Носитель вспороло, как остро отточенный нож вспарывает мертвую рыбу. Корабль сразу потерял ход, и отброшенный ударом, беспомощно вылетел из ордера.

Флоты разом лишились трех из четырех носителей мобильных орудий. Да и самим орудиям изрядно досталось от взрывов. «Карандаши» практически не несли брони, и взрыв даже в десяти километрах выводил их из строя. А взрывов было много, достаточно, чтобы выбить одиннадцать «Карандашей» из оставшихся.

— Фокус на замыкающий флот! — решил проявить инициативу консультант.

Четвертый флот аспайры прикрывали меньше всего, и сейчас к нему подлетало без малого полторы сотни «Демиургов».

К этому моменту орудия аспайров уже успели перезарядиться, но к удивлению и ужасу аш-Шагури, выстрелили они не по торпедам. Плазма полетела по надвигающимся кораблям Резервного флота. И почти сразу, обогнувшие щит по дуге «Демиурги» все разом взорвались среди разбегающихся кораблей.

Взрывов было так много, что они практически слились в один огромный, диаметром больше ста километров шар фиолетового огня. А когда через миг он рассеялся, от целого ударного флота аспайров остался лишь один искалеченный носитель мобильных орудий. Остальные корабли превратились в оплавленные развалины. Четвертый флот прекратил свое существование.

Времени обрадоваться им не дали. Почти сразу, как рассеялись взрывы, офицер-консультант тревожно воскликнул.

— «Потрясатель» под огнем!

Аш-Шагури сначала не поняла, чем вызвана эта его тревога, ведь флагман уже не единожды подвергался обстрелу, и до сих пор не получил серьезных попаданий. Но посмотрев на схему, обмерла. К «Потрясателю» летели выстрелы всех уцелевших орудий противника.

— Он увернется? — спросила она, и тут же пожалела о своей глупости. Слишком тяжелым был этот новейший линкор, и слишком мало оставалось времени.

На «Потрясателе» это понимали еще лучше, поэтому ограничились экстренным доворотом носа в сторону врага. На экране, куда транслировалось происходящее в штабном помещении флагмана, было видно, как прижала людей инерция. Но даже в этом положении они продолжали работать, что-то двигая на сенсорных экранах, или вбивая текстовые команды. Штаб продолжал руководить боем.

— Пятнадцать секунд до удара, — мертвым голосом сообщил консультант.

Крупнейший линкор Лиги закончил доворот, и тут же отстрелил все оставшиеся контейнеры. Увы, слишком поздно, те не успевали даже отойти на минимальное расстояние.

— Эти аспайры храбрые воины, — раздался вдруг в командном пункте донельзя спокойный, и даже веселый голос контр-адмирала Югай. — Почти такие храбрые, как и мы. Ублюдки сделали последний выстрел не по несущимся на них торпедам, а по флагману врага, это требует изрядного му…

Раскрыться до конца контейнеры не успели, и добрая половина сгустков прошла между формирующимися облаками завесы. Немного скошенный нос, усеянный целым лесом антенн взорвался весь и сразу. Сгустков было так много, что даже перекрыв все возможные коридоры ухода, насыщенность залпа оставалась запредельной. Перед смертью аспайры решили забрать самый опасный корабль врага вслед за собой.

Приди сгустки одной волной, корабль возможно и уцелел бы, но плазма шла в линкор длинной очередью, и следующие сгустки попадали в оставленные предшественницами раны. С каждым попаданием все глубже и глубже прогрызая себе дорогу к нежным потрохам линкора.

Закусив до крови губу, Аш-Шагури смотрела, как непрерывными ударами швыряло по штабному помещению изломанные фигурки людей. А ведь до первого попадания все они сидели привязанные в своих креслах!

К своему ужасу, она успела заметить протянувшийся за одной из фигурок кровавый шлейф, и тут переборка вспучилась, пропуская внутрь штаба стену огня. Изображение потухло, сменившись багровой надписью «Сигнал потерян».

Когда пламя взрывов скрыло замыкающий флот аспайров, Анри успел только ахнуть, и тут же услышал, как заматерился комдив Ранке.

— «Потрясателю» конец! — это были единственные цензурные слова из длинного монолога. Ошарашенный Анри, вывел на консоль свежие обновления, и вполголоса повторил кое что из оборотов Ранке. К линкору неслись выстрелы как минимум из шестнадцати орудий, а он не мог ни увернуться с такой дистанции, ни выставить надежную пылевую завесу.

Ждать следующего пакета обновлений было слишком долго, поэтому Анри перехватил управление кормовым телескопом, и приказал тому развернуться по координатам флагмана. Пока механика вспомогательного телескопа разворачивала зеркало, Анри считал шансы. Шестнадцать орудий, тридцать семь секунд подлетного времени, ТТХ линкора. Шансов не было.

Телескоп успел прицелиться за считанные секунды до попаданий. Это был вспомогательный телескоп с небольшим зеркалом, где даже на предельном увеличении, линкор казался не крупнее указательного пальца. И на самом кончике этого пальца вдруг загорелся маленький трепещущий огонек. Он был слишком велик для одиночного подрыва, и Анри понял, что ежесекундно в нос флагмана вонзаются десятки, а может быть и сотни плазменных зарядов. Все продолжалось секунды четыре, а потом огонек потух. «Потрясатель» стал на треть короче, напоминая теперь маленькую оплывшую свечку.

— Ранке, — он сбросил комдиву запись, — посмотрите на это.

Тот помолчал, и отверг прием файла.

— Не хочу.

Спорить Анри не стал.

Как он и ожидал, очередной пакет обновлений пришел с серьезной задержкой. После гибели флагмана, потребовалось некоторое время, на передачу полномочий следующему по списку. Новым флагманом стал последний оставшийся в строю тяжелый корабль регулярного флота, недавно введенный в строй крейсер «Аоба», под командованием капитана первого ранга Иво Хинкельманна. Его систершип «Шеффилд» погиб в самом начале сражения, но «Аоба» пока что успешно выходил из под вражеских ударов.

Количество поступающей на фрегат информации сразу же уменьшилось. В отличие от «Потрясателя», на новом флагмане отсутствовала необходимая аппаратура, и что самое главное, когда весь штаб флота погиб на линкоре, офицерам «Аобы» пришлось взять их функции на себя. В меру своих невеликих сил, поскольку никто не предполагал, что крейсеру придется вести за собой целый флот.

В очередном обновлении находились лишь самые общие директивы, а для тактической обстановки места уже не осталось. Просмотрев скупые строчки, Анри поморщился, и обратился к системному администратору.

— Берли, сконфигурируй системы фрегата на оценку тактической обстановки.

— Принято, капитан.

Смыкающееся кольцо Резервного флота находилось на самой границе надежного обзора кормового радара. Его работе сильно мешал длинный плазменный шлейф, но и расстояние было меньше световой секунды, так что общую картину боя он давал, додумывать приходилось только мелкие детали.

Первое, что он увидел, были отваливающие в сторону суда грузового флота. Исчерпав торпеды, контейнеровозы уползали прочь, держа свои предельные полграва. А вот военные корабли, сразу же увеличили ход, кто на сколько мог. Увидев это, Анри схватился за голову. Какой идиот мог отдать такой приказ?! Ведь это сразу показывало аспайрам ходовые возможности кораблей!

Самих аспайров он видел гораздо хуже, частоты радаров сильно забивало рассеянной вокруг их флотов плазмой и не успевшим до конца остыть металлическим паром. И тем не менее, Анри сумел разглядеть во всей этой мешанине нечто странное. Оказавшиеся замыкающими второй и третий флоты разгонялись, а наиболее уцелевший первый, наоборот откатывался назад, к ним. Бросив один из крупных кораблей! И все мобильные орудия!

Вспомнив о сидящем в РКЦ комдиве, Анри связался с ним.

— Ранке, надеюсь на это вы поглядеть не откажетесь? — передал он в кормовой центр данные с радара.

Тот вник в обстановку куда быстрее Анри.

— Бросили поврежденный щитоносец и отходят под прикрытие второго флота. Мобильные орудия похоже этот отход прикрывают. Да и не уйти их пушкам, движки слабые, а времени стыковаться с носителем нету. А так хоть прикроют от торпед, заряда у них на несколько выстрелов хватит и без энергостанции.

Анри хлопнул себя по лбу, и угодив перчаткой в гермошлем, чертыхнулся. Действительно, ведь следом за первым, массированным запуском, через минуту-другую последовал второй. Пусть гражданские лоханки выпустили все торпеды разом, но на военных-то кораблях боекомплект на несколько выстрелов! Хотя бы среди новых, расконсервированные вооружали с бору по сосенке, используя то, что сохранилось с незапамятных времен на складах. Сотни полторы торпед могли и наскрести, не больше. Мизер в сравнении с первым, но и аспайры уже не те!

Действительно, радар сумел определить 141 запуск, выделить в шуме помех хвосты торпедных выхлопов. У Резервного флота еще оставались зубы. У аспайров, как оказалось, тоже.

Когда разом потухли три десятка торпедных факелов, Анри признал правоту Ранке. Орудия действительно какое-то время могли стрелять без подзарядки с энергостанции. А вот действия щитоносца его удивили и восхитили одновременно. Этот поврежденный близким разрывом гигант стал разгоняться навстречу одной из боевых групп. Нагло, игнорируя то, что несколько торпед сразу же изменили курс на перехват.

— Никаких шансов, — предрек Ранке, — у него скорее всего даже оборонительного вооружения нету. Узкая специализация кораблей их же и погубила. Будь у аспайров флот из одних тяжелых и ракетных крейсеров…

Оказалось, что даже поврежденный щитоносец способен преподносить сюрпризы. С частично разрушенными эмиттерами он не мог прикрыть своим полем весь флот, но для защиты себя оставшихся мощностей хватило. Когда до контакта оставалось меньше минуты, он сбросил ход, и выставил вокруг себя полдюжины мелких плазменных «чешуек». Как раз на пути подлетающих «Демиургов».

— Зараза! — с некоторым оттенком восхищения воскликнул на приватном канале Ранке. — Отбил все!

Хвосты торпед уткнулись в «чешуйки», и потухли. А судя по тому, как щитоносец тут же сбросил щиты и дал ход, поврежденные столкновением торпеды его миновали.

— Зачем на него торпеды тратят? — недоуменно спросил Анри, и тут же сам дал ответ. — Хотя да, если он развернет хотя бы половину обычного щита, то снесет в той группе сразу несколько кораблей.

Наверное аспайры на это и рассчитывали, хотя скорее всего просто хотели отвлечь внимание людей на подранка. На щитоносце он попаданий не видел, скорее всего, фрегаты безуспешно выцеливали оставшиеся без прикрытия мобильные орудия. Да и что могли сделать двухкилометровому гиганту протонные пукалки?

Поэтому в следующем торпедном залпе к щитоносцу направилось сразу три десятка выхлопов. И тот снова преподнес сюрприз. Сюрприз с большой буквы, поскольку Анри сумел разглядеть его даже в слабенький телескоп.

На этот раз торпеды заходили на цель сразу со всех направлений передней полусферы. Три десятка, больше чем щитоносец мог выставить «чешуек» даже в начале сражения. И тот поступил иначе. Внешне это выглядело как багровая полусфера, что рванулась навстречу сияющим факелам, стерла их с черноты космоса, и тускнея, рассеялась бесформенным облаком.

— Ух ты! — опять не сдержался Ранке, — плазменная стена!

Раньше такого они не видели, видимо в штатном режиме все мощности уходили на поддержание установленного щита вокруг флота. Свободный от этой задачи, щитоносец просто начал формировать очень маленький щит, прикрывая одного себя. На порядок проще.

— И чем его теперь валить? — озабоченно спросил Анри. При таком раскладе, группе, атакуемой этим чертовым камикадзе оставалось лишь рассеяться, и уповать на удачу. При тяге в пять с половиной гравов, щитоносец мог выбирать себе жертву. И даже уйти после этого с располосованной лазерами задницей.

Видимо Хинкельманн пришел к такому же выводу, и четвертый залп полностью пошел по щитоносцу. Тремя классическими волнами, так же, как совсем недавно ломали щиты ударным флотам.

А мобильные орудия, после того, как стала ясна цель четвертой волны, разрядились по кораблям, после чего развернулись, и начали весьма неторопливо разгоняться к уже почти соединившимся флотам.

— Оператор, по кому они выстрелили? — забывшись спросил Анри, и ничуть не удивился беспомощно повернувшемуся к нему оператору радарного комплекса. Лицо того скрывал гермошлем, но виноватость читалась во всей позе вчерашнего курсанта.

— Сэр…

— Отставить, — отмахнулся от него Анри и полез разбираться сам.

Разрешения кормового радара для засечки плазмы не хватало, и потому Анри переключился на оптический диапазон. Естественно не сам, а дав команду компьютеру обнаружить и рассчитать траектории сгустков. И увидев первые результаты, выругался в голос. Комп вырисовывал пунктирные линии по мере обнаружения роев плазмы, и все они сходились на двух мишенях. На крейсерах «Аоба» и «Дракон», последних неповрежденных кораблях бывшего Крейсерского флота. И похоже, что флагманом «Аобе» оставалось быть недолго.

— Полминуты, не уйдут, — резюмировал увиденное Ранке.

Крейсера попытались, рванув туда, где виднелись небольшие прорехи в надвигающемся покрывале смерти. Тщетно. Несколько мигнувших вдалеке огоньков показали, что оба крейсера поражены.

В «Дракона» попали всего два сгустка. Один раздробил «бублик» жилого модуля, здорово нарушив центровку, второй угодил в самую середину корпуса, пробив бак рабочего тела. Крейсер сохранил ход, но до перебалансировки тяга упала втрое.

В «Аобу» попал вообще только один заряд, но он разом лишил крейсер хода. 11 тонн тротилового эквивалента буквально вырвали тому две из шести дюз, и серьезно покорежили третью. Теоретически крейсер мог двигаться при потере половины дюз, но не тогда, когда все три находились на одной половине.

— Идиоты, — вновь прокомментировал Ранке. — Зря дергались, одно два попадания в лоб менее опасны. А их сейчас добьют. С торпедами-то уже расправились.

И правда, взглянув на выстроенную компьютером схему, торпедных хвостов Анри не обнаружил. Не понесли потерь и аспайры. Ста сорока торпед в залпе оказалось недостаточно, чтобы пробить защиту трех, пусть даже и побитых флотов.

Утешало только одно, пунктиры торпедных траекторий оплетали безумный щитоносец, и несмотря на все уловки, на этот раз его судьба была решена. Три волны с пяти направлений гарантировали ему вечный покой в тиши пространства.

В последний момент, тот снова сбросил скорость, и пыхнув плазменной стеной навстречу первой волне, начал судорожный разворот, пытаясь уйти от второй. Перед тем, как рассеяться, плазма стерла передние торпеды, но следующие по большей части все же прошли между клубами остывающего газа. Два десятка торпед сомкнулись вокруг не успевшего разогнаться корабля. Когда вспышка погасла, на его месте висело лишь несколько оплавленных кусков.

Неизрасходованные торпеды четвертого залпа выровняли траектории, и понеслись к удаляющимся мобильным орудиям. Атаковать полусотней «Демиургов» флот было глупо, а неповоротливые и уже разряженные пушки были легкой и лакомой добычей. Фрегатам так и не удалось их выбить, и «карандаши» должны были скрыться за щитом объединенного флота прежде, чем их могли достать лазеры главного калибра. Скрыться и обрушить на людей десятки тысяч сгустков.

— Ага, засуетились, — недовольно хмыкнул Ранке. — Не знаю, кто включил Хинкельманна в вертикаль преемственности, но этот придурок нам все запорол! Ага, а вот и ему привет отправили!

Прикрывая отход «карандашей», со стороны второго и третьего флота полетели новые сгустки. В основном по той полсотни оставшихся торпед, но три орудия разрядились и по обездвиженным крейсерам. Два по ковыляющему в тыл «Дракону», и одно по дрейфующему «Аобе».

— Ну вот и допрыгались, — Ранке был в своем репертуаре. — Кстати, капитан, Хинкельманн подгадил и нам.

— В смысле? — отстраненно уточнил Анри. Только что, на его глазах развалился «Аоба», получив в борт не менее трехсот противокорабельных зарядов. Отметка «Дракона» тоже потухла, но в телескоп было видно, что корабль сохранил кое какую целостность, а значит оставался шанс снять оттуда выживших. Если будет кому снимать.

— Это из-за его долбанного приказа, корабли Резервного флота подойдут ко вспомогательным судам раньше нас! «Сближайтесь на пределе тяги», придурок! Сечешь?

Не обратив внимание на фамильярность, Анри быстро проделал необходимые расчеты. Ранке был прав! Фрегаты и пара легко поврежденных крейсеров обгоняли их на три с половиной минуты!

— Может еще отменят? — Анри нервно облизнул губы. — Кто принял командование?

— А черт его знает, — гневно прорычал Ранке. — У нас выбили всю цепочку, Хинкельманн и тот уже только по цензу проходил, козел старый!

Пока никто не принял командование, флот продолжал выполнять последний отданный приказ. Из-за разницы в ходовых возможностях, боевые группы уже распались, калоши Резервного флота не могли разгоняться быстрее, и все больше и больше отставали. Поэтому насчет Хинкельманна Анри был полностью согласен.

Из полусотни «Демиургов» до орудий добралось лишь три, а меньше, чем через минуту, те уже скрылись за щитом. «Карандашей» у аспайров оставалось чуть больше половины из первоначального числа, но на близких дистанциях они становились воистину смертоносными. И выстрел каждого из них приговаривал один корабль. Которых и так оставалось немного.

— О, вижу пуск торпед, последние тратят, — нервно хохотнул Ранке. — Их тоже собьют. Хинкельманн, идиот, нужно было выпускать торпеды заранее, и активировать их все одновременно!

— Наверное он хотел ударить, пока аспайры еще не опомнились от торпедной атаки, — зачем-то попытался защитить покойного Анри. — Да и по щитоносцу сильно потратились…

— Да что щитоносец? Он бы нам один, максимум два корабля выбил!

С этим Анри был вынужден согласился. Потери от ушедших за щит орудий обещали быть страшными. С другой стороны…

— Их вот вот достанут лазеры со старых кораблей.

— С максимальной-то дистанции? Сто в гору ставлю, что мелочь давно уже своими фонариками светит, сенсоры там спалить мечтают, антенны. Ты результат видишь?

Результата Анри не видел, зато видел, как тухнут хвосты последних торпед. На таком расстоянии они не успевали разогнаться, а метания по траектории могли спасти лишь на очень больших дистанциях. В итоге, после второй перезарядки орудий через щит сумело прорваться лишь два «Демиурга». Минус три мобильных орудия, аспайров опять сгубила скученность ордера.

А потом до них дотянулись лазеры. На двадцати семи тысячах километров Анри впервые заметил результат стрельбы.

Командование до сих пор никто не принял, лишь с кораблей связи поступали обрывки тактической информации. Оттуда Анри и узнал, что наспех объединив корабли в боевую сеть, разнообразные корветы и фрегаты наконец-то стали вести согласованный огонь. Их лазеры не шли ни в какое сравнение с главным калибром линкоров, но линкоры догорали где-то в тылу. Из всех тяжелых кораблей в строю оставалось лишь два потрепанных плазмой крейсера.

Лазеры фрегатов типа «Нигон» и корветов типа 10 были практически идентичны, стреляли импульсами, один раз в двадцать три секунды. И объединив лучи, им удалось проделать в броне мобильного орудия несколько глубоких разрезов, достаточно глубоких, чтобы расплавить обмотку магнитного ускорителя. Так и не успев выстрелить, «Карандаш» пополз под прикрытие щита.

Зато по людям отстрелялись остальные. С этой дистанции вероятность попадания по маневрирующему фрегату составляла около шестидесяти процентов, а по более медленным корветам и того больше. Но сначала аспайры уже традиционно ударили по знакомым силуэтам.

— Вот черт! — с досадой крякнул Ранке. — Они все в конусе поражения!

Комментировать Анри не стал, дураку понятно, что за полминуты из конуса поражения успеет выбраться разве что такшип. Но по такшипу никто не станет бить противокорабельными зарядами.

Угодившим под огонь фрегатам не оставалось ничего, кроме как развернуться к сгусткам носом и молиться. Один-два сгустка мог выдержать даже «Нигон», построенный по классической довоенной схеме.

— Ух… — только и выдавил из себя Анри, увидев результаты обстрела.

Всего аспайры добились шестнадцати попаданий, и в четырнадцати случаях фрегаты потеряли свое последнее оружие.

Фрегат типа «Нигон» напоминал уменьшенный по всем габаритам крейсер. Блямба брони на носу, на которой торчали две башни с лазерами, бублик жилого модуля, короткий и толстый корпус с баками рабочего тела. Когда в нос прилетал сгусток, он вырывал в броне кратер диаметром около семидесяти метров, практически разрушая «блямбу», и несколько лежащих за ней отсеков. Теперь, когда запас торпед иссяк, а башни главного калибра были разрушены, из всего вооружения на борту таких бедолаг оставались лишь три десятка оборонительных турелей.

В двух случаях сгусток зацепил жилое кольцо, вырвав не менее трети, и хотя вооружение не пострадало, следующий залп эти фрегаты пропустили. От сотрясения сбились тонкие настройки, и юстировка системы требовала изрядного времени.

— Сейчас их всех перестреляют! — повторился Ранке, и осекся. — Стоп! Сколько там говоришь вероятность попадания?

— Шестьдесят три процента, — сверился с расчетами Анри.

— Твою мать, парням не повезло… — зло протянул Ранке.

— В смысле?

— Шестнадцать попаданий, так?

— Так, — согласился Анри, и понял. — А пушек осталось…

— Вот именно!

Секунд через тридцать на рубеж открытия огня вышли крейсера. Эти махины в шестьсот тысяч тонн массы несли две строенные орудийный башни, каждый лазер в котором по мощности не уступал тем, что стояли на линкорах. Обычно в каждой башне одновременно стрелял только лазер, это позволяло увеличить темп огня, и уменьшить уровень перегрева. Но на максимальной дистанции по каждой цели били сразу оба ствола. Один раз в сорок секунд, в перерывах остывая.

Оба крейсера разрядили главный калибр одновременно, целясь сразу по четырем вражеским орудиям. Попаданий при этом отметили только два. Первое орудие выбросило из себя замеченный в телескоп фонтан газа, а второе странно дернулось, и заметно вихляя, попыталось спрятаться за щит.

Третьего попадания никто не заметил, трудно заметить, как тонкий словно игла лазерный луч вскользь полоснул по жерлу «Карандаша», и без заметных спецэффектов просто отрезал кусок фокусирующего магнита. Орудие даже сохранило возможность стрелять куда-то в сторону цели.

Фрегаты до перезарядки аспайров выстрелить не успели, а те не успели перенести огонь на новую угрозу. Следующие выстрелы снова пошли по фрегатам. Аспайры уже не обращали внимания на подранков, они торопились выбить тех, кто продолжал рваться в клинч.

Компьютер «Церама» пытался анализировать те крохи информации, что поступали с телескопа, радара, и через едва живую боевую сеть. Он правильно отметил пораженными те фрегаты, в которых угодили противокорабельные заряды, но Анри оставалось только гадать, какие именно повреждения те получили. Обновления из штаба флота больше не приходили, и теперь корабль мог надеяться только на сенсоры своей эскадры. То есть на свои собственные, ведь аппаратура такшипов значительно уступала по чувствительности антеннам его корабля.

Анри с содроганием глядел, как пятна сгустков ползут к фрегатам. Он мысленно ставил себя на место их капитанов, и даже эти мысли ему не нравились. За двадцать семь секунд фрегат уже не мог развернуться и выйти за конуса поражения, ему оставалось надеяться лишь на слепую удачу. Анри в удачу не верил, везение не может длиться бесконечно, рано или поздно вселенная поставит на нем точку.

«Нигоны» к этому времени уже выбили, и на этот раз основной удар пришелся по расконсервированным старым фрегатам. Собранные с бору по сосенке экипажи растерялись, потеряли время на принятие решения, и потому носом к угрозе вовремя успели развернуться немногие, остальных пересечение траекторий со сгустками застало во всевозможных ракурсах.

И последствия от этого залпа вышли серьезнее, хотя Анри увидел лишь то, как мигнули и окрасились в желтый цвет семь отметок на карте. Вот только на этот раз, в пять из семи фрегатов угодило сразу по два сгустка.

Шестьдесят лет назад, когда на вооружение принимали фрегаты типа «Нигон», их предшественников, тип «Ацэр» стали массово списывать из флота и ставить на консервацию. Массой в девяносто три тысячи тонн, «Ацэр» для своих лет считался неплохим кораблем, но для этой войны он устарел на целую эпоху. Слабое вооружение, малая тяга, а главное почти полное отсутствие бортовой брони. Попавший в борт сгусток прошивал обшивку, и входил вглубь почти до самого осевого коридора. Или до реакторных отсеков, если кораблю не повезло. Так не повезло сразу троим.

Термоядерные реакторы люди изобрели полтысячелетия назад, все это время совершенствуя и вылизывая технологии производства. Это были очень надежные и мощные реакторы, но даже их совершенная автоматика безопасности не могла дать стопроцентной гарантии, когда в реактор влетал не до конца рассеявшийся сгусток плазмы.

В двух случаях автоматика успела, но третьему фрегату снаряд пробил активную зону, и не успевшая остыть, нагретая до сотен миллионов градусов плазма рванулась на свободу. Корма фрегата мгновенно испарилась, это выглядело так, словно в него угодил не противокорабельный заряд плазмы, а термоядерная боеголовка. Взрыв разворотил фрегат до середины корпуса, мгновенно убив сорок три человека из шестидесяти находившихся на борту. Всполох этого взрыва заметил даже Анри.

— Минус семь, у нас там еще фрегаты остались? — натужно спросил Ранке.

— Четыре «Ацэра», остальные переклассифицированная рухлядь.

— Значит следующими будут валить корветы, — предрек Ранке.

Мысленно Анри с ним согласился. Было понятно, что аспайры отстреливают тех, кто вырвался вперед, а переклассифицированные фрегаты даже напрягая изношенные движки до предела, не могли разгоняться быстрее 0.7 грава.

Огневая мощь Резервного флота таяла на глазах. Когда выбыли из строя новейшие фрегаты, по аспайрам вели огонь только два крейсера, не способные на равных противостоять оставшимся мобильным орудиям. Тем более что в следующем залпе по крейсерам ударило сразу четыре ствола.

Это давало девяностопроцентную вероятность попадания, и увидев траектории сгустков, Анри заранее попрощался с обоими крейсерами. Как оказалось зря. Впервые с начала сражения людям по настоящему повезло. Поняв, что за оставшиеся секунды уйти они не успеют, оба крейсера синхронно развернулись навстречу плазме, и отстрелили последние контейнеры. Жест бесполезный, но Анри этого капитана понимал. Сидеть и бездействуя ждать смерти противно человеческой натуре.

Он был просто поражен, когда увидел, что ни один из крейсеров не пожелтел. Они оба сумели пройти через облако сгустков неповрежденными! На самом деле это было не так. Один сгусток все таки угодил в не успевшую разлететься пылевую завесу, разрушился, и расходящимся шаром ударил в лобовую броню «Аделаиды», сметя с носа остатки зенитных турелей. Но главное, на крейсере уцелели обе башни главного калибра!

— Следующего они не переживут, — как-то неестественно спокойно произнес Ранке.

Крейсера были обречены, и люди на них это знали. Аспайры ни за что не позволят стрелять им и дальше, с каждым разом выбивая по два-три драгоценных орудия. К тому же, сейчас из фрегатов в строю осталась одна переклассифицированная рухлядь.

Крейсера перезарядили главный калибр секунд на двадцать раньше аспайров, и как только мобильные орудия высунулись из за щитов, всадили по ним восемь мощных лучей. К несчастью, двухорудийная схема компоновки привела к тому, что одновременно крейсер мог обстреливать не более двух целей.

Понимая, что перезарядить накопители они уже не успеют, крейсера использовали только один ствол у каждой из башен. Поэтому, добившись четырех попаданий, из строя удалось вывести лишь три «Карандаша». Еще один, по которому луч чиркнул вскользь остался боеспособным. И выстрелил в ответ.

У экипажей крейсеров почти не осталось времени, плазма уже летела к ним, и последние секунды жизни их артиллерийские офицеры торопливо, боясь не успеть, выбирали ближайшие к оси стволов цели. И глядя, как медленно разворачиваются в сторону врага башни, они торопили их со всей страстью, на которую только способен стоящий на краю могилы человек.

Полностью развернуть башни успела только «Аделаида». А «Дракон», когда на нем поняли, что опоздали, выстрелил лишь по одной цели, за доли секунды до того, как влетевшая в лоб плазма оставила на месте выстрелившей башни зияющий провал. И еще три попадания в лоб, одно за другим, окончательно лишив крейсер артиллерии. «Аделаиде» пришлось и того хуже, восемь взрывов превратили ее нос в оплавленные лохмотья, а вместе с ним убили и три десятка человек аварийной партии.

Из-за спешки крейсера сумели попасть лишь в одно орудие, начисто срезав тому маневровые двигатели правого борта.

За каждую минуту флоты сближались почти на пять тысяч километров, и сейчас, в семнадцати тысячах, сохранившиеся корабли начали менять траекторию, нацеливаясь на летящие далеко за ударными флотами вспомогательные суда.

Резервный флот все еще охватывал аспайров кольцом, но теперь это кольцо перестало сужаться, и через несколько минут аспайры должны были пройти через центр этого колечка. Уже сейчас один щит не мог прикрыть собой все корабли, поэтому вокруг основного щита аспайры вырастили восемь дополнительных лепестков.

Малым кораблям категорически не хватало мощности главного калибра. Единичное попадание игнорировалось даже «карандашом», и чтобы вывести его из строя, требовался концентрированный огонь нескольких корветов.

Корвет тип 10, которым постепенно заменяли устаревший тип 7, был очень маленьким аппаратом. Длиной около ста метров, и массой покоя в сорок тысяч тонн, корвет даже не оснастили вращающимся жилым модулем. В длительных походах корвет использовал простейшую тросовую систему, на конце которой висела жилая капсула. Зато не имея ни брони, ни разгонных характеристик, вооружением корвет тип 10 почти не уступал фрегату типа «Нигон».

Но когда они попали под огонь, то быстро выяснилось, что концепция медленного, хорошо вооруженного корабля устарела с началом этой войны. Даже новейший тип 10 мог разгоняться чуть быстрее полутора гравов, а более старый тип 7 ходил на треть медленнее.

К этому моменту у аспайров осталось девятнадцать боеспособных орудий, плюс одно, которое сохранило ход и могло стрелять «куда-то туда». Каждую минуту они были способны выбивать не менее десяти кораблей. Идея с прорывом через боевые порядки аспайров себя не оправдала.

Своими первыми целями аспайры выбрали девятнадцать корветов тип 7 и тип 10, по одному орудию на цель. Это давало семидесятипроцентную вероятность попадания, и не оставляло возможности вырваться из конуса поражения.

Но аспайры не учли одно. На фазе перезарядки мобильные орудия прятались за щитом, и перед тем, как выстрелить, им требовалось вынырнуть из-за его края и навестись. Всего несколько секунд на маневр, но этих секунд хватило артиллерийским офицерам корветов, чтобы обрушить на «карандаши» всю мощь своих лазеров.

Вместе с еще не прошедшими ходовые испытания корветов насчитывалось ровно сорок вымпелов. Из-за слабости орудий, неопытности экипажей и общей изношенности систем на старых кораблях, флаг-лидер принял решение сконцентрировать на каждом орудии огонь пяти корветов.

По восьми из девятнадцати «карандашей» хлестнули плети лазерных импульсов. Их мощности не хватало даже на пробитие обшивки, но в трех случаях, лучи удачно прошлись по маневренным дюзам, фокусирующей системе, приемнику микроволнового излучения, через который мобильные орудия заряжались с энергостанции. Минус три. По корветам выстрелило всего шестнадцать.

— Вселенная сегодня против нас! — Ранке скрежетнул зубами так, что микрофон этот звук уловил. — Двенадцать!

По корвету противокорабельный заряд обладал избыточным могуществом. Даже при попадании в нос получившийся взрыв разрывал этот нос в клочья примерно на треть корпуса. Из-за сопутствующих повреждений корабль после этого можно было отправлять в лом, а тех кто выжил списывать по инвалидности.

Но у корветов все таки имелось одно преимущество. Благодаря невысокой мощности лазеров, их перезарядка занимала всего-навсего двенадцать секунд. И по не успевшим укрыться «карандашам» хлестнули новые импульсы.

В телескоп Анри увидел лишь то, как закрутило один из них, которому удачно попавший импульс срезал работающую маневровую дюзу. Продолжая работать, парная ей крутанула орудие, и прежде чем ее отключили, успела отправить «карандаш» в неуправляемое вращение. Этот полет вскоре вывел орудие из тени щита, и по нему тут же отработали отставшие переклассифицированные фрегаты.

На этих старых корытах когда-то стояло по три лазера, аналогичных по мощности лазерам корвета типа 10. За годы в консервации их износ привел тому, что два из трех приходилось разбирать на запчасти для восстановления хотя бы третьего. Поэтому по «карандашу» ударило всего одиннадцать слабеньких лучиков. Они тоже не могли пробить броню, но расчертив обшивку десятком искрящихся борозд, они срезали еще две маневровые дюзы, окончательно превратив «карандаш» в почти неуправляемый кусок металла.

Это решило его судьбу. За те минуты, что он пытался остановить вращение и уползти обратно за щит, фрегаты исчеркали его длинными зигзагообразными разрезами, полностью лишив всего, что выступало за пределы корпуса. Последними под натиском когерентного света пали маршевые дюзы.

В сознание Анри вторгся голос оператора.

— Сэр, сводный флот аспайров сбросил передний щит, вижу формирование щита позади него!

Анри наблюдал этот процесс в телескоп. Сначала тонкий блин основного щита чуть подернулся рябью, и почти сразу в кильватере флота начал разрастаться и багроветь зародыш нового. Одновременно с этим стали двигаться, смещаясь назад, «лепестки». И судя по тому, как компьютер выделил мерцающими квадратиками вражеские корабли, мобильные орудия передвигались, укрываясь за этими лепестками. Большие корабли шли без прикрытия. Видимо аспайры уже поняли, что торпед у людей не осталось, а энергетическое оружие малых кораблей угрозы не представляло.

— Надеюсь кто-нибудь подскажет этой мелочи уходить, прикрываясь факелами? — задал Ранке очень спорный вопрос.

Прикрытые хвостами выхлопов, в узком секторе сзади корабли становились практически неуязвимыми. Для этого им требовалось встать ровно кормой, или выправить ее так хотя бы на время обстрела. Но в способности зеленых экипажей среагировать вовремя, Анри сомневался. К тому же, в ближайшие несколько минут для такого маневра не хватило бы времени реакции, а удаляться под нужным углом постоянно, означало сорвать сроки начала совместной атаки.

Аспайры перезарядились уже после того, как прошли через кольцо Резервного флота. И снова, как в прошлый раз, по вынырнувшим орудиям ударили лазеры. С двадцати восьми корветов, и одиннадцати на ладан дышащих фрегатов. Расстояние между флотами составляло менее пятнадцати тысяч километров, но даже сейчас огонь этих развалин был опасен только для «карандашей».

Чтобы меньше оставаться под обстрелом, мобильные орудия просто уменьшали скорость, когда перемещающийся щит уходил в сторону, тут же стреляли, и боковым ускорением прятались снова. Но сейчас, когда флот людей окружал их кольцом, этот маневр защищал лишь с одной стороны. Пользуясь моментом, по мобильным орудиям ударил шквал лазерных импульсов.

Люди снова сконцентрировали огонь, на этот раз всего по четырем орудиям, и выбранные «карандаши» исчеркало яркими, медленно тускнеющими полосами. Два из них после этого так и не смогли убраться обратно, начав очень медленный разворот маршевым двигателем. И не успев, получили еще. и еще, окончательно потеряв способность к маневрам.

— Четырнадцать, — подытожил Ранке, — а стрелять наши смогут еще минуты две. Хреново!

Остаткам Резервного флота предстоял еще долгий путь под огнем. Медлительные корветы могли бы увернуться от залпа одиночного орудия тысяч с шестидесяти, а по прочей рухляди аспайры могли стрелять почти до максимальной дальности полета сгустков. Не менее десяти полновесных залпов, при семидесятипроцентной вероятности попадания корабли у людей закончились бы гораздо быстрее.

Резервный флот в начале сражения потрясал своими размерами. Столько кораблей разом в человеческой истории еще не собирались в одном месте, и наверное в истории аспайров тоже. Поэтому уверенные в силе своего оружия, аспайры ограничивались одним зафиксированным в корабль попаданием. Обычно этого хватало, а если кто продолжал отстреливаться, то в него просто летел еще один сноп плазмы.

Аспайры не учли одного. Натренированный, слетанный экипаж, быстро восстанавливал контроль над поврежденным кораблем. Достаточно быстро, чтобы продолжать бой. Но когда расконсервировали старые корабли, когда в строй экстренно ввели еще не прошедшие испытания, то опытные команды раздергали, разбавили их курсантами и давно вышедшими в запас ветеранами. Это не могло не сказаться на качестве экипажей, и даже одно единственное попадание надолго выводило корабль из боя.

В крейсер «Эбдиел» угодил всего один сгусток, но его последствия аварийные партии смогли устранить лишь спустя несколько минут. От удара повело корпус, и этим заклинило башню главного калибра. Выбравшиеся наружу «пауки»-ремонтники лазерами и сварочными аппаратами попробовали расчистить поворотный механизм, но дело застопорилось. Выбить здоровенный загнутый кусок обшивки удалось только добравшейся к башне аварийной команде. По старинке, пневматическими кувалдами.

Помимо «Эбдиела» с разной степенью повреждений ожили еще два старых крейсера, и один древний линкор. Избитые на первом этапе боя, они потеряли ход, и перестали интересовать аспайров. Но сейчас они выходили на оптимальную позицию для стрельбы.

Когда по остаткам боевой сети флота пришла информация об их готовности к стрельбе, Анри сокрушенно покачал головой. После такой наглости жить трем крейсерам и линкору оставалось не больше минуты, пока не зарядятся мобильные орудия аспайров. Но этим своим самопожертвованием они покупали возможность уйти хоть кому-то из малых кораблей.

Всего на четырех инвалидах оставалось шесть действующих башен главного калибра. И сблизившись на семнадцать тысяч километров, как раз, когда малые корабли вышли в кильватер аспайрам, крейсера и линкор разрядили свои накопители.

Ударив почти в упор, все шесть башен попали по своим целям. И обшивка «карандашей», которая замечательно держала попадания выпущенных с корветов лучей, все таки не устояла перед главным калибром крейсеров. Пять распоротых мобильных орудий разом потеряли возможность не только стрелять, но и ускоряться. Шестое, получив три луча от древнего линкора «Королев» отделалось глубокими проплавами, и потерей одной маневровой дюзы. Время не пощадило фокусирующие кристаллы, и мощность лазеров «Королева» упала вдвое от проектной.

— Девять! — на сей раз Анри успел первым.

Ранке промолчал.

По самоубийцам отработали всего четыре орудия. Ведь ход сумел дать один только «Эбдиел», но и тот разгонялся всего на трех десятых грава. Стопроцентная вероятность попадания!

Когда попадает несколько сотен противокорабельных зарядов, то обречен даже самый крупный из новейших кораблей Лиги. А древний «Королев», линкор, списанный в резерв сто сорок лет назад, буквально разорвало на куски, от него осталась лишь окруженная бахромой расплавленной обшивки корма.

Сжав зубы, Анри наблюдал, как гаснут отметки еще четырех кораблей. Даже с с учетом уменьшенных экипажей, сейчас на его глазах погибло полтысячи человек! Он вздрогнул, ощутив легкую тошноту. До него внезапно дошло, что сегодня погибло множество людей. Что все те гаснущие отметки означали и чьи-то погасшие жизни.

Пока он пытался справиться с внезапно нахлынувшим пониманием, малые корабли выстрелили снова. Расстояние теперь увеличивалось, и с каждой секундой падала поражающая мощность лучей. Кроме того, корветы уже вышли из оптимального угла поражения, и могли обстреливать только вынырнувшие из-за «лепестков» орудия. Поэтому им пришлось сконцентрироваться всего на трех «карандашах».

Когда один из «карандашей» взорвался, Анри даже зажмурился от удивления. Окутавший нос мобильного орудия клуб пламени никак не мог быть результатом попадания лазерного луча. Импульс стоявшего на корветах лазера оставлял на броне раскаленную полосу, а не заметный с такого расстояния взрыв. И только заметив полетевшие в сторону убегающих корветов сгустки, он понял, что удачным выстрелом мобильному орудию повредили фокусирующую систему. Попадание случилось непосредственно в момент выстрела, и разогнавшиеся в стволе сгустки ударили в стенки орудия.

Еще один «карандаш» затрепыхался под жгучими лучами, и закрутившись, потерял ход. Из шестидесяти четырех стволов, у аспайров осталось всего семь. И минус шесть корветов, седьмой каким-то чудом проскользнул между зарядами. Вероятность подыгрывала обеим сторонам.

— Все равно не уйдут, — своим пессимизмом Ранке давно переплюнул Анри. — Семь на пятнадцать…

К следующему залпу флоты разошлись на предельное для слабеньких корветовских пушек расстояние. Поэтому оставшиеся корабли распределили между собой всего два орудия. Но так и не сумели добиться заметных успехов. Оба «карандаша» выплюнули свои очереди сгустков, и спокойно убрались обратно. Обмен ударами закончился, вновь наступало время безответных плюх.

— Похоже, что нам придется рассчитывать только на себя, — задумчиво произнес Ранке. — Все таки Югай ошибся.

— В чем? — мрачно поинтересовался Анри.

— Если бы наши эскадры пошли в составе флота, то огневой мощи хватило раскатать их ударные группы. А потом мы бы спокойно добили их вспомогательные суда.

— Не факт, — не согласился Анри, — аспайры не дураки, и поступи мы так, они могли перебросить в состав флота авианосцы. Полтысячи истребителей угробили бы наши торпеды еще на подлете, а потом…

Он не закончил, глядя, как далеко справа разворачивался очередной этап трагедии. Все-таки одно из орудий корветы зацепили, из-за щита выглянуло всего шесть «карандашей». От последовавшего залпа выхлопом успел прикрыться только один, пять корветов или замешкались, или повернули не на тот угол.

— А ведь когда-нибудь о сегодняшнем дне останется лишь пара строк в учебнике истории… — совершенно не в тему вклинился Ранке.

Вспомнив о своей беременной жене, Анри горько усмехнулся.

— Если по ним будут учиться мои потомки, я буду счастлив.

— Это так, — в голосе Ранке послышалась печаль. — У вас есть дети, капитан?

— Жена на четвертом месяце. А у вас?

— Двое, — тяжело вздохнул тот. — Мы с женой развелись давно, поэтому места в государственном убежище ей не положено. А дочек одних она не отпустила, стерва!

— Да уж… — Анри не нашелся, что ответить, но тут к нему обратился оператор радарного комплекса Джойс.

— Капитан, истребители аспайров начали перестроение!

Анри вцепился в консоль, как в спасательный круг. Разговор с командиром дивизии разбередил в нем страх за жену и не рожденного ребенка. А работа помогала отвлечься.

После того, как рухнула боевая сеть флота, они могли рассчитывать только на собственные сенсоры, но дистанция сократилась уже настолько, что радары фрегата видели все в мельчайших деталях. Например то, что истребители разделяются на шесть равных групп, и начинают отходить ближе к своим кораблям. Итого выходило примерно по два истребителя на каждый такшип. Немного, возле Юпитера соотношение было куда хуже. Но там такшипы поддерживало сразу три фрегата. Специально спроектированных для зенитной поддержки ордера. Сейчас «Церам» шел в бой один.

— Капитан, — как ни в чем не бывало обратился к нему Ранке. — Мои парни отойдут тысячи на три назад, прикройте нас своими турелями.

Перед глазами Анри мелькнули оплавленные останки «Виконта».

— Моих турелей не хватит! — торопливо ответил он. — «Церам» не сможет поставить заградительный огонь, слишком много целей!

— И что вы предлагаете? — в смешке Ранке явно слышалось «трус».

— Отойдите на тысячу, так вы сможете прикрыть нас от ракет.

Пока Ранке молчал, обдумывая, по прорвавшимся малым судам полетели очередные сгустки. За время перезарядки мобильных орудий подлетное время их снарядов увеличивалось на пять секунд, и на этот раз защититься факелом успели аж трое.

— Сколько на истребителях ракет, три? — наконец отозвался Ранке.

— Да.

— Почти триста птичек, мда. Сколько у вас контейнеров с пылью?

— Тоже три. Я распылю их перед идущими в лоб, но вас этим не прикрыть.

— Бог троицу любит, — выдал Ранке еще одну непонятную фразу. — Ладно, прорвемся, сейчас отведу парней.

Истребители тем временем закончили торможение, зависнув примерно в тридцати тысячах километров перед вспомогательными судами. Тяжелый крейсер пока что висел на старом месте. Некоторое время Анри смотрел на диспозицию, пытаясь угадать, что же они задумали. Наиболее правдоподобной ему показалась версия, что впечатленные сокрушительной торпедной атакой, аспайры решили сначала перехватить залп, и после этого начать разгон навстречу. Ведь помимо торпед, на такшипах имелись термоядерные ракеты ближнего боя.

Со стороны ударных флотов по корветам полетел еще один залп. Точнее не только по корветам, два снопа зарядов нацелили на пару отставших переклассифицированных фрегатов. И то ли проморгал экипаж, то ли на старичках банально не работали кормовые радары, но оба фрегата даже не попытались спастись. Сгустки ударили им в корму возле дюз, разом превратив инвалидов в полных паралитиков. Еще один заряд ударил в последний оставшийся корвет тип 10. Минус три.

— Через девяносто секунд крейсера аспайров выйдут на дистанцию стрельбы! — напомнил ему Джойс.

— Сообщи, когда они откроют огонь. — Анри не стал говорить оператору, что попасть по такшипам не так и просто, и до определенного предела те смогут с легкостью выходить из конуса поражения. Парень старался, как мог.

На этот раз из-за щита показалось на одно орудие больше. Седьмое ускорялось чуть медленнее, но это уже не имело значения, корветы ушли за дистанцию эффективного огня. Да и не умели эти кораблики обстреливать заднюю полусферу. Их главные лазера размещались в спонсонах, для установки башен корветы были слишком малы.

На этот раз выжившие доказали наличие естественного отбора. Из семи попавших под обстрел, пять успели закрыться выхлопами, совершенно непроницаемыми для сгустков. Угодивший в поток заряд моментально разлетался эфемерным облачком, которое тут же сдувало потоком разогнанной плазмы.

— Одиннадцать древних корветов, семь списанных фрегатов, — занялся вдруг подсчетом Ранке. — Торпед на них больше нет, лазеры дохлые, те еще помощнички!

— Ненадолго отвлекут на себя крейсер, — Анри машинально выделил квадратом зависшего на полпути ко вспомогательным судам аспайра.

— Это если доберутся.

По всему выходило, что доберутся. В течении следующих трех минут выбили всего два корвета. С каждым разом оставалось все больше времени на реакцию, да и вместо замолчавшего штаба в дело включилась Земля. Три секунды временного лага с лихвой окупались мощностью радаров и вычислительных систем. Там, в наземных командных пунктах прекрасно видели, когда мобильные орудия заканчивали наведение, и тут же подавали сигнал к маневру.

— Капитан, крейсера аспайров начали обстрел второй и пятой дивизий! — как и было приказано, Джойс сообщил лишь в момент открытия огня.

Тяжелый крейсер аспайров нес два плазменных орудия, способных разгонять противокорабельные заряды до семисот километров в секунду. Он несколько уступал мобильному орудию и по кинетической энергии сгустков, и по их количеству в очереди, поэтому первые несколько минут Анри даже не волновался за такшипы, тем более что стрелять крейсер начал прямо на ходу.

Поэтому, когда в пятой дивизии внезапно погасла отметка одного из такшипов, от удивления он чуть не прикусил язык.

— Как?

— Случайность, — мрачно ответил ему Ранке. — Неизбежная случайность.

— Они бы хоть выхлопом прикрылись!

— Я связался с командиром их первого дивизиона, они так и делают, — судя по звуку, Ранке цыкнул зубом. — Но ты не путай свою махину, и наших пташек. У триста седьмых движки дают длинные и тонкие факелы, поэтому кормовая полусфера прикрыта от силы на треть. Дальше считай сами.

Анри бросил взгляд на запущенный секундомер. Они почти вышли на дистанцию запуска торпед.

— Некогда.

— Ну, на нет и суда нет. Я кстати, синхронизировал систему управления огнем с вашей, проверяй.

Ткнув в иконку связи с командирами БЧ-1 и БЧ-2, Анри распорядился.

— Проверьте синхронизацию с такшипами, начинайте предварительное наведение. Цели на согласование жду через полторы минуты!

Выслушав подтверждение, Анри увеличил тактическую схему на полный экран, и замер в раздумьях. Цели им распределили заранее, выбрав приоритетом атаку бомбардировщиков и танкеров. Вот только планы предусматривали одновременный удар с фронта, а от Резервного флота осталось полтора десятка дряхлых развалин. Которым сначала требовалось пройти мимо целехонького тяжелого крейсера.

Сообщение между дивизиями устанавливали при помощи лазерной связи. Между лидерами шел постоянный обмен телеметрией и тактической информацией, поэтому цели начали распределять сразу для всех. И увидев это распределение, Анри коротко выругался.

Восемь бомбардировщиков, и всего шесть дивизий. Учитывая почти сотню истребителей против каждой боевой группы, пробить такой барьер можно было только массированным пуском торпед. Потратив весь боекомплект такшипов, и три из пяти залпов фрегата. И по следующим целям оставалось бить только протонниками, ведь одних только фрегатов могли сбить даже ПРО носителей.

Словно читая его мысли, аспайры начали стягивать вспомогательные суда в две линии. Тысячей километров впереди шли носители, а танкеры и бомбардировщики держались в тылу. Довольно кучно, интервал в ордере не превышал полусотни километров. Вполне достаточно, чтобы излучение рванувшего посередине «Демиурга» никого не достало.

Раздавшийся на общем канале знакомый голос заставил Анри вздрогнуть.

— Говорит капитан первого ранга Манн, я принимаю командование на себя!

До гибели «Потрясателя» командование фланговой группировкой осуществлялось оттуда. У каждой дивизии был свой командир, которому и поступали директивы из штаба флота. Но после уничтожения высшего командования, флот остался без управления, развалившись на отдельные эскадры и корабли.

Многовековые традиции флота говорили, что в такой ситуации командование переходило к капитану с наибольшим цензом походов. А насколько помнил Анри, среди капитанов уцелевших фрегатов было как минимум двое, чья выслуга на несколько лет превышала ценз Манна. И они имели полное право не подчиниться самозванцу. Что означало окончательный разброд и шатание.

И подавая пример остальным, он подключился к общему каналу.

— Здесь капитан фрегата «Церам», жду ваших приказов, сэр!

Несколько секунд после этого, на общем канале царила тишина, и Анри уже всерьез стал опасаться, что кто-то из старых служак отвергнет Манна. В Академии им рассказывали о подобных случаях в прошлом, и некоторым история было более полутысячи лет. Эти истории объединяло одно, в них не судили только победителей.

К его удивлению и радости его все таки поддержали.

— Здесь командир третьей дивизии тактических кораблей Ранке, жду ваших приказов, сэр!

Это послужило сигналом для остальных, один за другим командиры кораблей и дивизий подтверждали полномочия Манна. Дождавшись, пока отметится последний из капитанов, Анри вызвал по внутренней связи Ранке.

— Спасибо!

— Это естественный выбор, он среди вас единственный кто был капитаном в сражении с аспайрами, и сохранил при этом корабль.

Его бывший капитан приступил к делу незамедлительно. Первая же директива фактически повторяла то, к чему они с Ранке пришли самостоятельно. Фрегаты выходили на тысячу километров вперед, прикрывая идущие за ними такшипы. Через две минуты группам следовало начать выброс торпед, чтобы, запустив их единой волной, пробиться через заслон аспайров.

— Ну хоть какой-то порядок, — пробормотал Анри.

Касанием иконки он подтвердил выбор в качестве цели бомбардировщика под условным номером три, и на всякий случай наспех пробежался по полетной программе торпед. В первой волне шло двадцать семь «Демиургов» из сорока пяти имеющихся на борту. Остальные Анри решил потратить по истребителям. Те держались довольно кучно, и при некоторой доле везения, каждая боеголовка могла сжечь две-три машины.

— Оператор, дистанция до цели? — Анри мог бы посмотреть и сам, но парня следовало учить.

— Шестьдесят восемь с половиной.

Чуть более трех минут до выхода на рубеж атаки. Вспомогательные суда не прикрывал плазменный щит, и потому запускать торпеды следовало с максимальной дистанции, так они набирали большую скорость, и легче проходили сквозь заслон ПРО.

— БЧ-2, готовность к пуску? — задавая этот вопрос Анри сразу же вывел себе на консоль всю потребную информацию. Вчерашний курсант мог напортачить.

— Аппараты с первого по девятый готовы!

В бою у Юпитера «Церам» лишился трех пусковых установок из-за близкого подрыва вражеской боеголовки. Их ремонт требовал постановки в док, очереди в который «Церам» так и не дождался. Поэтому вместо ремонта их просто заблокировали, вычеркнув из списка, а пустые гнезда в боевом отсеке засыпали балластом для сохранения центровки корабля.

— Капитан, моя дивизия готова к пуску, — обратился к нему Ранке.

— Аналогично, — подтвердил Анри, и подключился к пилоту. — Отключение двигателей по таймеру!

— Принял, — ответил тот, и выждав несколько секунд, включил сигнал «Невесомость».

Вибрация двигателей начала стихать, и вместе с ней исчезала и невидимая рука, что прижимала его к креслу. Переход от четырехкратной перегрузки к полной невесомости занял секунд десять, вызвав легкую дезориентацию. Вернув на место взлетевший к горлу желудок, Анри коснулся пальцем иконки разрешения на запуск.

— Пуск!

Легкая вибрация сообщила ему, что торпеды вышли, отброшенные от корабля слабыми вышибными зарядами. Все девять, он проверил это отдельно, запустив диагностику пусковых установок. Сейчас в них подавалась новая партия «Демиургов», и этот процесс перезарядки должен был занять чуть больше пятидесяти секунд.

Ожидая команды на запуск двигателей, «Демиурги» медленно удалялись от корабля. В тысяче километров позади, сорок восемь такшипов уже запустили два из трех находящихся на борту «Люциферов». Триста седьмой нес три торпеды, но из-за непродуманной конструкции, запуску третьей мешали открытые крышки первого и второго боевых отсеков.

— Капитан, два из кораблей сопровождения открыли огонь по первой и четвертой дивизиям! — Джойс говорил так, словно не ожидал этого, и Анри с горечью понял, что этому гардемарину никто не удосужился донести свежую информацию о сражении возле Юпитера. Он даже не подозревал об этом типе кораблей.

— Характеристики залпа?

— Кажется, — Джойс замялся, — бьют дробью. Лидеры первой и четвертой начали маневр уклонения, точно дробь!

Вдалеке мигнул огонек, и на схеме потухла отметка еще одного тактического корабля. Снова из пятой дивизии. Как и ожидалось, с сокращением дистанции росла и вероятность попадания. Единственное, что могли предпринять такшипы, это рассыпаться, чтобы одним залпом крейсер не смог накрыть сразу нескольких. И словно опровергая его мысли, во второй дивизии разом выбило двоих.

— Что за… — вырвалось у него.

— Раздельные залпы, — пояснил ему Ранке. — У крейсера два ствола, вот он и бьет по двум целям сразу. Я думаю из второй и пятой еще до истребителей четверть выбьют.

— Перезарядка завершена! — доложил командир БЧ-2.

Анри не глядя разрешил запуск. Короткая вибрация, и очередные девять торпед присоединились к своим товаркам.

— Мои все уже отстрелялись, — сообщил Ранке. — Ждем вас.

— Минуту. — Анри следил, как заполняется красным индикатор перезарядки. Когда она достигла конца шкалы, и поменяла цвет на зеленый, он тут же подтвердил запуск. — Мы готовы, ждем сигнала на запуск двигателей.

— Понял.

Анри еще раз проверил расстояние до целей. Пятьдесят две тысячи, пора было начинать пристрелку главным калибром.

— БЧ-1 доложить о готовности!

— Оба протонных излучателя заряжены и готовы к стрельбе!

Судя по тому, что видел Анри, доклад был верен. Пора начинать.

— Пилот, прицел на носитель номер четыре!

— Да, капитан!

Четвертый носитель, старый знакомец, уже несущий на своей броне отметины от главного калибра «Церама». Но даже на экране главного телескопа, в котором носитель занимал почти все поле зрения, заплатки на дырах смотрелись крошечными шрамиками. Носитель весил более миллиона тонн, и взрыв четырехсот килограммов тротилового эквивалента мог разве что пощекотать тому корпус.

Цифры на радарном дальномере уже перевалили за пятьдесят тысяч, позеленел индикатор перезарядки торпедных аппаратов, но команды от Манна все не было. Возможно потому, что не все еще закончили подготовку, а бывший капитан «Церама» всегда отличался педантичностью…

— Общий пуск! — прервал его воспоминания голос Манна. — Фрегатам ударных групп свободный огонь по носителям!

Анри даже вздрогнул, и продублировал приказ командиру БЧ-2.

— Пуск!

Сам он ощутил лишь легонькую вибрацию, но изображение на прицельном телескопе задергалось как сумасшедшее. Жестко закрепленный прицельный телескоп специально не имел системы гашения вибраций. А в следующую секунду, космос вокруг фрегата расцвел десятками слепящих хвостов термоядерного пламени. Дрейфующие в пространстве «Демиурги» начали выполнение полетной программы.

— Семь минут сорок секунд до контакта! — доложил ему командир БЧ-2.

— Пилот, начать пристрелку по носителю номер четыре!

— Принял! — отозвался Сорокин.

На фрегатах типа «Котлин» главный калибр был жестко закреплен вдоль оси корабля, поэтому стрельба из него возлагалась на первого пилота. И требовала изрядной реакции и мастерства. На таких дистанциях роковой становилась малейшая вибрация, и цель как сумасшедшая моталась в прицеле. Когда-то Анри ради интереса подсчитал, что на расстоянии пятидесяти тысяч километров стометровый круг выглядел как точка диаметром в один миллиметр в пятистах метрах от тебя. И наводить на эту точку приходилось целый корабль!

Первый выстрел, промах. Анри поморщился, вспомнив, что на учебных стрельбах Сорокин показывал еще более худшие результаты чем ушедший на «Геррико» Вейли. Но выстрел из второго ствола все таки попал, на черном силуэте носителя вспыхнул и тут же погас небольшой огонек.

На внутреннем канале фрегата разнесся чей-то восторженный вопль, тут же подхваченный другими курсантами. Анри зло чертыхнулся, и подал сигнал общего внимания.

— Экипаж, отставить! Я понимаю вашу радость, но выражайте ее молча, не засоряйте общий канал, и не мешайте друг другу выполнять свою работу!

Восторженные крики стихли будто их обрезали, и Анри погрозив кулаком оператору Джойсу, который заорал первым, вернулся к наблюдениям за обстановкой.

Обстановка не радовала. Пятая дивизия потеряла еще три такшипа, вторая два, а корветы и фрегаты Резервного флота вошли в зону обстрела тяжелого крейсера. И уже потеряли один старый корвет. А еще и третий пристрелочный выстрел «Церама» ушел в молоко!

Мимо «Церама» пронеслись запущенные с такшипов «Люциферы». Эти торпеды несли боеголовку вдвое меньшую по мощности, но по прочим характеристикам не уступали корабельным «Демиургам».

— БЧ-2, установите в торпеды следующего залпа программу перехвата ракет! — остатки своих ракет истребители несомненно потратят на удар по группе. Это обезопасит «Церам», ведь малые лазеры не представляли для фрегата серьезной угрозы.

— Принял!

— Капитан, корабли сопровождения перенесли огонь на торпеды, бьют дробью! — на этот раз Джойс определил тип зарядов без лишнего напоминания.

— Отслеживай! — приказал Анри, и добавил. — И уточняй, по чьим торпедам работают!

— Понял, сэр! — заученно рявкнул Джойс, — выстрелы направлены к торпедам первой и четвертой дивизии!

Снова промах по носителю, Анри покачал головой, и распорядился продолжать пристрелку. Бить полными залпами было пока рановато. Время для него растянулось, теперь в каждую минуту происходило больше событий, чем за весь процесс сближения флотов.

— Есть пересечение дроби с торпедами!

— Результат! — Анри уже не мог себе позволить отрываться и смотреть лично.

— Уточняю!

И снова промах! Анри смолчал и на этот раз.

— Капитан, торпеды входят в зону работы истребителей, вижу запуск ракет! — Джойс замолчал и торопливо добавил. — По две с каждого истребителя.

Итого, на каждую запущенную торпеду приходилось примерно по одной ракете. По бою возле Юпитера Анри помнил, что их эффективность против торпед равнялась примерно трем к одному. То есть, для гарантированного перехвата аспайры тратили три ракеты. Плохо, очень плохо, ведь кроме ракет, на истребителях имелись и лазеры. И два монитора с плазменными пушками, и четыре носителя с многочисленными оборонительными турелями. А торпед больше не было, те восемнадцать что оставались на «Цераме» погоды не делали. А если…

— БЧ-2, установите торпеды первого залпа на подрыв при сближении с ракетами!

— Принял! — раздался несколько удивленный голос офицера.

Анри торопливо вышел на командную частоту.

— Здесь «Церам»! Фрегаты, подорвите торпеды первого залпа на минимальном сближении с идущими на перехват ракетами!

— Делайте, что он говорит, — подтвердил после недолгой паузы Манн, — это собьет часть головок самонаведения!

Отправить необходимые изменения успели только на трех фрегатах, торпеды одной из боевых групп не взорвались. И Анри вдруг хлопнул себя перчаткой по шлему. Он совершенно забыл, что две боевые группы остались без фрегатов-лидеров! И в горячке боя об этом никто не вспомнил, да и не успели бы командиры такшипов договориться, чьи именно торпеды взрывать.

Зато у «Церама» все прошло, как по маслу. Торпеды шли довольно широким фронтом, и когда сто семьдесят запущенных наперехват ракет начали финальное наведение, девять летящих впереди «Демиургов» взорвались.

Излучение двадцатимегатонного взрыва повреждало тяжелые корабли с семи-восьми километров. Хрупкие ракеты оно корежило едва ли не с вдвое большей дистанции. Три десятка вырвавшихся вперед ракет буквально смело взрывами, а остальные, ослепшие, понеслись вперед. Пилоты истребителей среагировали почти мгновенно, космос расцвел огненными шарами, но без точного наведения большая часть этих взрывов лишь слегка нагрели торпеды.

— Капитан, потеряны сигналы сорока шести торпед! — через несколько секунд доложил командир БЧ-2. Помимо запущенных с «Церама», парнишка отслеживал и торпеды с такшипов.

И сразу же после этого на корпусе четвертого носителя расцвел еще один огненный всплеск. Осклабившись, Анри не удержался от похвалы.

— Отличный выстрел, Первый!

Занятый наведением, пилот не ответил, но сама его поза говорила о том, что он горд собой. Раньше на «Цераме» было два пилота с именем Александр. Их так и звали, Александр Первый, и Александр Второй. Но после того, как Вейли ушел на «Геррико», первым пилотом стал Сорокин.

Но дальше дела пошли не так хорошо, по несущимся торпедам хлестнули лазера истребителей. Анри возненавидел их системы наведения еще возле Юпитера. Вот и сейчас отметки торпед стали гаснуть с поразительной быстротой.

— Дерьмо! — прокомментировал в наушниках Ранке.

Пока торпеды проходили через зону огня истребителей, их количество уполовинили. И это было хорошим результатом. В залпах тех групп, которые не успели подорвать головные торпеды, было выбито уже две трети.

— Капитан, один из кораблей сопровождения выстрелил по нашим торпедам! — видимо из-за нервов Джойс выкрикнул это на общем канале.

Подключившись напрямую к нему, Анри успокаивающе произнес.

— Все в порядке Джойс, я это ожидал. А ты следи за тем, какой канал у тебя активен, не отвлекай товарищей от дел.

— Да, сэр, — уже более спокойно ответил тот, но тут же взбудораженно добавил. — Траектории пересеклись!

— Потеряны сигналы еще семи торпед! — тут же последовал доклад командира БЧ-2.

— Сколько активно наших? — Анри интересовался неспроста, двадцатимегатонный «Демиург» имел больше шансов поразить корабль без прямого попадания.

— Есть сигналы от двенадцати «Демиургов», сэр!

Двенадцать из двадцати семи запущенных «Церамом». Анри сокрушенно покачал головой, мимоходом порадовавшись, что шлем скрыл этот его жест. Еще только не хватало офицерам БИЦ видеть его состояние.

Пятая дивизия потеряла уже восемь машин, вторая отставала лишь на одну, но хуже всего ситуация складывалась для прорывающихся мимо крейсера старых кораблей. Они сблизились с ним уже до тридцати тысяч километров, и избиваемые сразу с двух сторон, погибали один за другим.

На таком расстоянии от залпа крейсера не смог бы уйти и новейший фрегат, а для старых кораблей это был смертельный приговор. Крейсер не церемонился, он даже не выставил плазменный щит, и бил узкими пучками, добиваясь стопроцентной вероятности попадания. Ведь его противник не мог выйти даже из столь узкого конуса поражения.

Еще попадание! Заметив это, Анри зачем-то кивнул, и приказал.

— БЧ-1, переходим на полный залп!

Расстояние уменьшилось достаточно, чтобы в цель стало попадать два выстрела из трех.

— Торпеды входят в зону действия оборонительного оружия!

От некогда грозного залпа осталось всего три десятка торпед. Но у других дела обстояли еще хуже. В волне пятой дивизии Анри насчитал всего тринадцать отметок. Слишком мало, чтобы надеяться на удачу.

Торпеды шли хаотично меняя траекторию, бросая свои туши из стороны в сторону. Но Анри больше надежд возлагал на скорость. В конце разгона торпеды преодолевали в секунду четыреста с лишним километров, и быстро проскакивали через зону заградительного огня.

Анри как завороженный смотрел на то, как потухая один за другим накатывались на бомбардировщик яркие огоньки. Вот их осталось двадцать, вот около десятка, оборонительные турели выкашивали торпеды ежесекундно. Полдюжины, три, две. Подрыв.

Анри заорал сам. Обе торпеды, один «Демиург» и один «Люцифер» с такшипа взорвались менее чем в десяти километрах от цели.

— БЧ-2, расстояние подрыва? — от нетерпения Анри даже начал ерзать в кресле.

— Судя по данным телеметрии, наша торпеда детонировала в шести тысячах метров от бомбардировщика. Данные по «Люциферу» уточняются!

Шесть километров, на таком расстоянии излучение двадцатимегатонного взрыва могло уничтожить фрегат типа «Котлин», или как минимум лишить его хода. Да и выжить на борту такого корабля было проблематично. Вот только бронирование вражеских орбитальных бомбардировщиков оставалось величиной неизвестной.

— Джойс, контролируй бомбер, докладывай обо всех его действиях!

— Сэр, вражеский бомбардировщик не проявляет признаков активности!

— Отлично, скинь мне результаты остальных групп!

— Слушаюсь, сэр!

Еще одна вспышка на самом краю силуэта носителя. Похоже что в цель угодил только один из протонных пучков, и как всегда никакой реакции не последовало. Анри даже не знал, пробивают ли ускорители фрегата лобовую броню аспайров. Или максимум, на что они способны, это сбить пару-тройку антенн.

— Всем фрегатам, перенести огонь на танкер номер три! — похоже капитан Манн тоже разделял его опасения. Жаль только, что придется заново пристреливаться!

— Пилот, начать пристрелку по танкеру номер три!

— Да, капитан. — Сорокин оставался спокоен даже сейчас.

Анри немного повело влево, пилот разворачивал корабль носом к новой цели.

— Капитан, есть данные о пораженных целях!

— Спасибо, Джойс, — Анри ухватился рукой за подлокотник, а второй вывел полученный файл на экран.

Судя по этому файлу, группы добились трех близких подрывов, четвертая торпеда взорвалась в двенадцати километрах, и похоже, что тот бомбер отделался легким испугом. Подрыв «Люцифера» с такого расстояния был практически безопасен.

Три из восьми, результат не радовал. Анри не знал, сколько боеголовок несет каждый бомбардировщик, но как военный человек, догадывался, что аспайры захватили бомб с запасом. Ведь они прилетели громить метрополию, решив закончить войну одним массированным ударом.

— Внимание командирам кораблей и дивизий! — раздался на командном канале голос Манна. — Мы продолжаем атаку! На такшипах остались ракеты ближнего действия, используем их. Фрегаты, отвлекайте на себя огонь, такшипы сближайтесь. Помните, что от нас зависят жизни наших близких, и будущее человечества!

Анри сипло втянул в себя воздух. Этот приказ обрекал их на смерть. Он крепко зажмурился, буквально на миг, но перед его глазами возник образ жены, держащей за руку маленького мальчика. Они стояли на залитом летним солнцем цветущем лугу, и улыбаясь махали ему руками. Видение исчезло, и открыв глаза, он не сразу понял, почему затуманен обзор. И только моргнув, почувствовал на ресницах влагу.

Эта неуместная сентиментальность разозлила его, придав сил и решимости. Мысли вдруг потекли ровно и холодно, злость вытеснила все остальные эмоции. Коротким тычком переключив центральный экран консоли на тактическую схему, Анри попытался ознакомится с последними изменениями обстановки.

— Капитан, корабль сопровождения выстрелил по нам дробью, — как-то механически спокойно сообщил Джойс.

— Не по нам, придурок! — не справился Анри с нервами, и ткнул в иконку связи с Ранке. — Комдив, по вам стреляют!

— В курсе, — коротко ответил тот.

— Используйте данные с радаров «Церама», — на всякий случай предложил Анри.

На этот раз ответ был еще короче.

— Уже.

— Капитан, наведение на танкер завершено! — как ни в чем не бывало доложил пилот.

Анри не глядя ткнул в иконку подтверждения. Гораздо больше его интересовала траектория плазменной дроби, но опыта работы с показаниями радара катастрофически не хватало. Для него все выглядело надвигающимся на корабль малиновым заревом.

— Инженерная служба, закрыть заслонки телескопов! — повинуясь какому-то наитию приказал Анри. Втягивать антенны увы, было уже поздно.

О том, что в них попали, он понял только по голограмме «Церама», что висела у него над консолью. На ней внезапно появилось два красных пятна, сообщающих о том, что в районе носа пробита обшивка.

— Инженерная служба, доклад о повреждениях! — Анри решил не искать сам, а положиться на мнение Фаррела.

— Пробита обшивка, повреждения минимальны, — почти сразу ответил тот. — В нас угодило две дробины.

— Спасибо, Кирк. — Анри отключился, и со злостью подумал, что аспайры в общем-то выбрали верную тактику. Стреляя широким конусом, они могли задеть летевшие следом такшипы, и заставляли нервничать экипаж фрегата. Дробинки представляли серьезную угрозу для линз телескопов, а постоянно держать заслонки закрытыми означало наполовину ослепнуть. Конечно протонники можно наводить и по данным с радара, но тогда упадет и без того невысокая точность.

— Такшипы снова под обстрелом, сэр, — после отповеди капитана, Джойс стал говорить еще неувереннее, чем раньше.

— Дублируй сообщения в инженерную службу, пусть они закрывают заслонки перед ударом.

— Да, капитан, — Джойс прошелся пальцами по экрану. — Готово!

Еще одно красное пятнышко на макете фрегата. Плазменная дробинка весила меньше грамма, и при ударе взрывалась примерно как тридцать килограммов тротила. Взрыв с легкостью пробивал тонкую броню, но уже не мог осилить преграду в виде оболочки бака рабочего тела. Ничего страшного, если не случится «золотого попадания» в антенны. Хотя еще оставались турели оборонительных лазеров…

— Ранке, как у вас дела? — решил поинтересоваться Анри.

— Хреново, я потерял две машины, не успели уйти из конуса.

— Как только аспайры выстрелят, отведите машины из-за «Церама».

— Понял.

— Выстрел, параметры прежние, — вмешался в их разговор Джойс.

Прежде чем захлопнулись створки телескопов, Анри успел заметить, как полыхнуло на вытянутой туше танкера. И кажется, из пробитой предыдущим попаданием дыры бил фонтан водорода. Впрочем, в этом Анри уверен не был, могло и показаться.

На этот раз в них угодило сразу четыре дробинки. Анри еще пытался понять, что именно они повредили, когда пришел доклад от главного инженера корабля.

— Повреждена антенна основного радара.

— Можете починить?

— «Пауки» уже выпущены, пять-десять минут, капитан.

— Капитан, у нас неисправность радара, перехожу на вспомогательный! — с запозданием среагировал Джойс.

— Скоро починят, — успокоил его Анри, и спросил. — Сколько до истребителей?

— Шестнадцать тысяч, сэр.

Пора.

— БЧ-3, готовность?

— Отслеживаем цели, капитан!

— Первыми в зону нашего огня войдут их истребители, у тебя будет полминуты тира, прежде чем пойдут ракеты. Только не перегревай лазеры в самом начале, береги хладагент для ракет. Работай по готовности, — на всякий случай Анри повторил то, что уже и так говорил на инструктаже.

— Приоритет? — на самом деле, командир БЧ-3 задал очень каверзный вопрос. Часть ракет несомненно пойдет на «Церам», и тогда встанет выбор, кого сбивать. Те что идут на них, или прикрыть своими турелями такшипы. Анри заколебался, и не потому, что боялся за собственную жизнь. Просто единственным противокорабельным орудием оставались несомые такшипами «Москиты», и чем больше триста седьмых дойдет до рубежа запуска, тем выше шанс поразить цель. Но с другой стороны, впереди еще оставались сами истребители, чьи лазеры легко расправлялись с такшипами. И полсотни оборонительных турелей фрегата могли пригодиться в грядущей свалке.

— Сначала сбивай тех, что идут на нас, — сделал он выбор.

— Принял, — лаконично ответил командир БЧ-3.

Анри торопливо соединился с Ранке.

— Через минуту мы войдем в зону досягаемости их ракет. Стройте оборонительную формацию!

— Угу, — невнятно буркнул тот.

— Корабль сопровождения выстрелил, — сообщил Джойс, и виновато добавил, — параметры залпа определить не могу.

Только бы не противокорабельными, успел подумать Анри, и в этот момент истребители приблизились на девять тысяч километров. На дистанцию, когда рассеивание лазерного луча турели уже позволяло расплавить обшивку основного истребителя Лиги «Молния». И как показала битва у Юпитера, истребителя аспайров тоже.

Похожие на наконечник стрелы истребители заходили в атаку широким фронтом, поэтому оказались в зоне досягаемости сразу всех носовых турелей. В прошлом сражении Анри лично управлял огнем, сейчас же эту обязанность пришлось переложить на новичка. Впрочем, управление огнем заключалось по большей части в выборе приоритетов стрельбы, все прочее решала автоматика.

Фрегаты типа «Котлин» задумывались как корабли ПРО в составе ударного флота. И сейчас «Церам» занимался тем самым делом, для которого его и создавали. Вот только скорости сближения в этом бою оставляли слишком мало времени для стрельбы.

Анри вывел перед собой индикатор попаданий, и время от времени бросал на него взгляд. Три поврежденных истребителя, пять, шесть. Компьютер анализировал данные с телескопов и радара, учитывал изменения отраженного от цели сигнала, изменения видимого силуэта, траекторию полета, и на основании этого выносил вердикт. Восемь сбитых, девять.

— Вижу запуск ракет! — этим своим выкриком Джойс показал, что тир закончился. — Семьдесят четыре отметки, определяю траектории!

— БЧ-3, перенести огонь на ракеты! — торопливо скомандовал Анри, но командир БЧ-3 уже все сделал и сам. — БЧ-2, поставьте завесу торпедами!

БИЦ едва заметно дрогнул, и на экране внешнего обзора вспыхнуло девять ярких хвостов. Предпоследние «Демиурги» пошли навстречу накатывающейся волне ракет. На такой короткой дистанции разогнаться торпеды не успели, и поэтому встреча случилась всего в трех с половиной тысячах от фрегата, уже в зоне досягаемости лазеров с истребителей. Отметки торпед стали просто исчезать с экрана, и до рубежа подрыва добралась только одна, взорвавшись километрах в пятнадцати от головных.

Рядом с цифрой девять, появилась другая цифра, означавшая количество сбитых ракет. Она менялась быстрее, ведь для вывода ракеты из строя лучу достаточно было чиркнуть по ней вскользь. Девятнадцать, двадцать три, двадцать семь, турели исправно сокращали несущуюся на фрегат смерть.

— Джойс, выдели наконец идущие на нас! — крикнул оператору Анри.

— Уже скинул в БЧ-3, сэр! — обернулся к нему тот.

— Молодец!

Тридцать две, тридцать пять, цифры побежали быстрее, ракеты пересекли рубеж в тысячу километров, и по ним ударили оборонительные лазеры такшипов. Сорок, сорок шесть, пятьдесят. Анри показалось, что он увидел, как мимо фрегата пронеслось несколько ярко белых линий, ракеты миновали «Церам». Теперь по ним могли стрелять только шестнадцать кормовых турелей. Пятьдесят шесть, пятьдесят восемь, шестьдесят один. За кормой фрегата вспыхнуло тринадцать крошечных солнц.

— Ракетная атака отбита, переношу огонь на истребители! — доложил командир БЧ-3.

— Ранке, какие у вас потери? — вызвал Анри командира третьей дивизии.

— Четырнадцать машин!

— Как?! — поразился Анри, ведь взрывов было только тринадцать.

— Два идиота оказались в одном месте, вот как! — зло рыкнул тот.

На голографическом макете «Церама» появились новые желтые и красные пятна, истребители подошли уже на четыре тысячи километров, и наконец-то задействовали лазеры.

— Закрыть заслонки телескопов! — тут же среагировал Анри, и мысленно попрощался с антенной основного радара.

— Капитан, — связался с ним Ранке, — мы используем «Москиты», будьте готовы!

Огонь по фрегату тут же утих, пилоты истребителей заметили новую угрозу. Шестьдесят шесть «Москитов», запущенных по ним с такшипов. Четверть боекомплекта, но другого выбора у людей не оставалось. На индикаторе сбитых аспайров горело число двенадцать. Истребителей все еще было слишком много.

На этот раз Анри точно увидел следы от ракет. Сияя выхлопами, те пронеслись мимо фрегата, и растаяли вдали. Несколько секунд спустя там сверкнуло десятка полтора вспышек, большую часть «Москитов» истребители сбили на подлете. И почти сразу на носу фрегата стали появляться новые борозды от попаданий.

— Сильные повреждения антенны основного радара, повреждение антенны вспомогательного, выбито две носовых турели, — доложил незнакомый голос, видимо Фаррел был занят и подрядил на доклад одного из своих гардемаринов.

Но прежде чем Анри успел выругаться, «Церам» снова оставили в покое, теперь истребители дотянулись до такшипов. И было поздно разворачивать фрегат, движение сбило бы прицел, оставалось бить кормовыми турелями, и надеяться на мастерство пилотов тактических кораблей.

Триста седьмые сплотили ряды, ведь теперь они могли не опасаться ракет. Луч лазера не уничтожал такшип с одного попадания, но из-за плотной компоновки почти любое повреждение становилось опасным. Двигатели, баки рабочего тела, кабины экипажа, неприкрытые броней, вот они-то выбивались с первого выстрела.

В окне, куда Анри вывел статус третьей дивизии, наливалось желтизной все больше «триста седьмых». Повреждения от лазеров практически никогда не становились фатальными, но подбитая машина разом теряла боеспособность. Падала тяга, иногда втрое, иногда почти до нуля, в большинстве случаев такшип лишался возможности активно маневрировать, и все новые и новые лучи хлестали по его обшивке.

— БЧ-3, готовьте заградительный огонь! — вспомнил вдруг Анри бой у Юпитера. Даже при тех скоростях сближения зенитные турели фрегата не успевали сопровождать проходящие мимо цели. Банально не хватало скорости разворота стволов.

— Понял, — коротко ответил командир БЧ-3. Он видел записи того боя, и мог сделать выводы.

За короткие мгновения, пока истребители аспайров проходили мимо «Церама», его зенитные башни подбили еще десяток стреловидных машин. Все, теперь по ним могли стрелять только кормовые установки. Эффективность оборонительного огня резко упала, турели «триста седьмых» уступали в мощности, а главное, такшипы непрерывно маневрировали, и не могли удержать врага в прицеле.

— Ранке, скомандуйте своим разгоняться на полной тяге, прикройтесь выхлопом! — озвучил Анри пришедшую в голову идею.

— Пусть сначала пройдут мимо! — прохрипел тот в ответ. Похоже, комдив три сорвал себе голос.

И было от чего, на схеме пожелтела добрая половина тактических кораблей его дивизии. У Анри не было времени оценить повреждения, но судя по тому, как распался строй, многие из подбитых такшипов значительно потеряли в ускорении. А значит, к рубежу атаки дивизия придет разрозненной толпой…

Желтизну нескольких фигурок на схеме сменила угрожающая краснота, и почти сразу погасли отметки четырех машин. Анри успел удивиться, как истребители своими лазерами сумели уничтожить трехсоттонные аппараты. Потом сообразил, что в данном случае чернота означала потерю и маршевых и маневровых двигателей. Лишенный тяги такшип можно было считать уничтоженным.

К этому моменту аспайры потеряли уже двадцать три машины, но даже оставшиеся при стрельбе в упор буквально выкашивали дивизию. Желтело уже две трети силуэтов, десяток наливались краснотой, и отметки тухли одна за другой. Пять, шесть, семь такшипов.

— Ускоряйтесь! — напомнил Анри в привате.

— У меня половина машин без хода! — еще более хрипло выругался Ранке. — Даже за твоим фрегатом не угонятся!

— Но телеметрия… — начал было Анри.

— Клал я на твою телеметрию!

Десять, двенадцать выбитых такшипов. Вместе с потерями от ракет дивизия лишилась половины изначального состава. Да и остальные в большинстве своем уже не могли похвастаться былой прытью. Идея Манна с атакой бомбардировщиков все больше смахивала на самоубийство.

Теперь, когда истребители оказались за кормой такшипов, потери от их огня немного уменьшились, но выхлопы перекрывали сектора обстрела и оборонительным турелям. Отметки такшипов гасли гораздо реже, но и число подбитых аспайров практически перестало увеличиваться.

— Все, мои их больше не достают! — Ранке едва не выл от ярости. — Беллар, вся надежда на вас!

Анри сверился с расчетами.

— Они еще минуту с четвертью под огнем. Но у нас сзади всего шестнадцать турелей.

— Хоть что-то. Главное, что они нас не догонят!

— Да если бы и могли, — пожал плечами Анри. — На догонных курсах, мы их как в тире будем расстреливать!

— А нас уже… — Ранке замолчал.

Взглянув на списки дивизии, Анри охнул. От третьей дивизии остались рожки да ножки. Меньше десятка неповрежденных такшипов, и еще дюжина, что переливалась всеми оттенками от желтого до темно красного.

— Капитан, у нашего бомбардировщика зафиксирован массированный выброс рабочего тела! — волнуясь, оператор немного нарушил форму доклада, но Анри оставил этот промах без последствий. Первое удачное попадание!

— Навигатор, насколько мы сблизимся?

— На две двести, капитан, — отозвался навигатор, чью фамилию Анри опять позабыл.

До минимального сближения оставались считанные минуты. Анри подключился к сети БЧ-3, проверяя готовность зенитных турелей…

— Корабль сопровождения выстрелил в нашем направлении! — оторвал его от этого занятия Джойс.

Бросив единственный взгляд на радар, Анри тут же связался с Ранке.

— Уводите своих за… — дистанция была уже слишком мала, как раз в этот момент фрегат прошел через облако дроби. — Черт!

— Вот именно! — согласился с ним Ранке.

На лобовой броне «Церама» образовалось еще несколько красных пятнышек, а в третьей дивизии погасло сразу шесть отметок. Две из которых доселе сияли чистым зеленым цветом.

— Капитан, потерян основной радар, совсем потерян, — раздался в наушниках ломающийся молодой басок, — а еще при взрыве нам выбило сорок процентов ремонтных модулей.

Услышь подобный доклад старый капитан «Церама», гардемарина ждал бы разнос сразу по выходу из боя. Анри же едва обратил на ляп внимание, гораздо больше его беспокоили общие повреждения фрегата. Выход из строя значительной доли «пауков» означал, падение скорости ремонта почти до нуля.

— Капитан, мои начинают атаку, — сухо обратился к нему Ранке. — Измените курс, сейчас его вам скинут. Остатки дивизии прикроются вашим корпусом, извини.

— Я понимаю, — сжал тонкие губы Анри. «Церам» прикроет остатки третьей дивизии от огня кораблей сопровождения, а на остальное плевать, ведь термоядерные «Москиты» сейчас несравнимо ценнее протонных пукалок фрегата.

— Пилот, траектория получена? — спросил он Сорокина.

— Так точно, капитан, восемьдесят секунд до маневра.

Больше всего Анри интересовало, как два десятка тактических кораблей сумеют укрыться за трехсотметровым фрегатом. При такой плотности ордера столкновений можно было избежать только чудом. Или у них в пилотах сплошные асы?

Но по маневрам «триста седьмых» даже он мог оценить уровень подготовки летного состава. Запаздывающие, неуверенные движения такшипов обещали скорые проблемы. И они не заставили себя ждать. Одна из поврежденных машин вдруг вильнула, ее пилот явно не справился с разбалансированной тягой, и выхлоп маневрового двигателя ударил «Цераму» сразу за верхней башней жилого модуля.

Сначала Анри не понял, что это был за толчок, и отчего на левом борту вспыхнула еще алая клякса повреждений. С того вектора врагов не наблюдалось, а дружественный огонь в космосе… Анри о таком не помнил.

— Мои извинения, Беллар, — в голосе Ранке не чувствовалось особенного раскаяния. — Два-восьмому выбили правый двигатель, а пилот на нем не слишком опытный. У вас сильные повреждения?

— Тяга пока есть, — туманно ответил Анри. — Извините Ранке, мне сейчас некогда.

В их сторону опять разворачивался корабль сопровождения, и единственное, что волновало Анри, это то, какими зарядами тот выстрелит. Увернуться от противокорабельных они уже не могли, и нельзя было даже развернуться носом, ведь за корпусом фрегата сейчас собирались все уцелевшие такшипы дивизии.

— Вижу залп… — Джойс замялся, лихорадочно вычленяя характеристики выстрела.

Определить тип он не успел, на этой дистанции подлетное время измерялось секундами, и лишь перед самым контактом, по ширине конуса поражения, Анри опознал дробь. Связывать с Ранке, предупреждать его было уже поздно, и капитану оставалось только смотреть, как по сгрудившимся перед укрытием машинам хлестнули десятки тысяч дробинок.

Увидев, как разом погасло больше десятка отметок, Анри до хруста сжал зубы. Из сорока восьми машин, в третьей дивизии осталось только одиннадцать такшипов. Меньше четверти. А им еще оставался клинч.

Их бомбардировщик, их цель, на полной тяге уходил под прикрытие ближайшего носителя. Зениток на котором, как помнил Анри, было натыкано как блох на бродячей собаке.

— БЧ-3, при выходе на рабочую дистанцию турелей подавить оборонительные системы носителя! — напомнил он, и развернул на консоли общую карту сражения.

Пока их ударная группа прорывалась через истребительный заслон, от флота Лиги остались жалкие огрызки. По сравнению с остальными, третья дивизия понесла наименьшие потери. От второй группы осталось и всего два поврежденных «триста пятых», которые с фанатичным упорством рвались навстречу гибели. Немногим лучше обстояли дела и у остальных, нигде не уцелело и десяти машин.

Из малых кораблей Резервного флота, мимо крейсера сумело пройти лишь трое. Два старых корвета и один фрегат, улепетывающие от разворачивающегося крейсера. Впрочем, догнать и перехватить их аспайр не успевал. Но пользы от этого было немного, разве что оставшиеся лоханки могли отвлечь на себя вражеский огонь. И все, больше сил у людей не осталось.

— Капитан, у нас пробоина в третьем баке рабочего тела, — отвлек его доклад гардемарина из аварийной партии. — Утечка ликвидирована, но мы потеряли полторы тысячи тонн водорода.

— Понял, — коротко бросил Анри, и отключив абонента, позволил себе выругаться. — Чертов такшип!

До вражеского бомбардировщика оставалось десять тысяч километров, и в главный телескоп Анри разглядел до боли знакомые пирамидки оборонительных турелей.

— Пилот, выбивай турели на бомбере! — выкрикнув это, Анри переключился на БЧ-3. — Турелям новая цель, «пирамидки» на бомбере!

— Корабль сопровождения разворачивается в нашу сторону! — встревожено заметил Джойс.

И Анри, повинуясь какому-то наитию, закричал на общем канале.

— Пилот, прицел на этого ублюдка!

Теперь все решали мгновения. Кто первым успеет развернуться, навестись и выстрелить. Как в древних фильмах про разборки возле баров. Звезды на экране телескопа покатились влево вверх, но «Церам» не успевал. В отличие от него, аспайрам ювелирная точность наведения не требовалось, сноп плазмы накрывал значительный сектор космоса.

— Он выстрелил! — предупреждающе закричал Джойс.

И в ту же секунду в прицельном телескопе мелькнул силуэт «монитора». На миг, после чего экран скрыла сияющая белая вспышка.

— Я его сделал! — Сорокин впервые на памяти Анри повысил голос.

— Как? Протонники не дадут такого… — Прежде чем он закончил, в «Церам» попали.

Анри отключился на миг, не более, он даже не успел обмякнуть в кресле, но полностью пришел в себя не сразу. Несмотря на вколотые скафандром препараты, сознание плыло, путаясь в восприятии реальности. Капитан Манн, почему-то сидя напротив него, ободряюще улыбался, а сзади вдруг коснулась ежика его волос знакомая рука.

— Марси?! — дернулся он, и окончательно пришел в себя от резкой головной боли.

Модель «Церама» над пультом пульсировала алым, перегруженные датчики все еще не определили точную картину повреждений, но даже сейчас Анри понимал, что угодили в них не слабо. С другой стороны, как вообще фрегат мог уцелеть, попав под узкий пучок?! Это прикончило даже «Потрясатель», а «Цераму» хватило бы и десятой части. И что за странный взрыв на корабле сопровождения…

— Аварийным партиям доложить о повреждениях. — В горле Анри клокотало, и приходилось очень тщательно проговаривать слова. — Фаррел, доклад!

— Главный инженер без сознания, сэр! — Вместо Кирка отозвался его заместитель.

— Тогда докладывай ты!

— Попадание в южную башню жилого модуля, капитан. — Гардемарин замялся, не зная, что говорить дальше. — Мы пока не знаем, насколько серьезно…

— Понятно, отбой, — Анри крепко зажмурился, прогоняя пляшущие перед глазами темные пятна, и вызвал того гардемарина, что замещал главного балансировщика. — Что с центровкой?

Тот начал было отвечать, но внимание Анри отвлек вызов от Ранке.

— Капитан, мои пошли! Аспайры похоже в шоке, мы попробуем воспользоваться, прикройте нас!

— Вас понял! — Анри щелчком переключил канал на БЧ-3. — Бьем по зениткам бомбардировщика! БЧ-3, вы уснули?!

— Вас понял, — командир БЧ-3 говорил слегка заторможенно, еще не отойдя от сотрясения, — переносим огонь на зенитки бомбардировщика.

Одиннадцать избитых такшипов понеслись навстречу судьбе. Пока еще держась вместе, они ускорялись на всего трех гравах, на максимуме для самого покореженного из них. И вместе с ними в атаку пошли оставшиеся машины других дивизий. Неполные три десятка.

— Пилот, мы можем дать ход? — Анри не хватало времени разобраться в мешанине поступающей информации.

— Не более полутора гравов, капитан, — после короткой паузы отозвался Сорокин. — Корабль разбалансирован, мне придется компенсировать это движками.

— Компенсируй чем хочешь, мне нужно накрыть второй корабль сопровождения!

— Понял, начинаю наведение!

Фрегат дернулся резче обычного, похоже, что Сорокин не успел адаптироваться к изменению центровки. Но с семи тысяч километров можно было стрелять даже так. Сейчас по этому последнему кораблю охранения били все остатки Резервного флота.

На коротком цилиндре корабля сопровождения вспыхивали крошечные шарики разрывов, слишком маленькие, чтобы серьезно достать его, но аспайр все равно терпел обстрел с невероятным смирением, даже не пытаясь огрызнуться в ответ. Так, словно…

Анри захохотал, поняв, что именно вызвало тот чудовищный взрыв на первом «мониторе». Пучок протонов клюнул его в ствол как раз во время выстрела, когда ускоритель покинули только несколько первых сгустков. Именно поэтому в «Церам» угодил лишь один, а остальные… Остальные ударились о стенки орудия в тот момент, когда исчезло разгоняющее магнитное поле. И толщина лобовой брони сыграла с «монитором» дурную шутку. Она продержалась достаточно, чтобы выделилась вся заключенная в сгустки энергия.

— Повторяю, всем фрегатам, сконцентрировать огонь на корабле сопровождения! — загрохотал на командном канале Отто Манн. Похоже, что предыдущий его приказ, Анри пропустил, находясь в беспамятстве. — Не дайте выстрелить этому сукину сыну!

Остатки третьей дивизии находились всего в паре минут от дистанции пуска «Москитов», когда по ним начали работать оборонительные лазеры носителей. Трех носителей, четвертый оказался в стороне. Но даже три авианосца представляли для них серьезную угрозу, ведь такшипы уступали в маневренности торпедам, а брони несли не намного больше. Даже «триста седьмые» не всегда успевали вывернуться из луча прежде, чем тот прожигал обшивку.

— БЧ-3, доложить результаты стрельбы!

— Результативность оценить не могу, сэр! — виновато откликнулся молодой офицер. — Не хватает разрешения камер.

Анри поморщился, он больше всего на свете не любил чувство беспомощности, когда уже ничего не зависит от предпринятых действий. «Церам» сделал все что мог, исчерпал все возможности для борьбы, и теперь оставалось лишь надеяться пережить последние минуты сражения. И для этого у них были все шансы! Крейсера отстали, а единственный корабль сопровождения временами напоминал рождественскую елку, так часто на нем вспыхивали и гасли шарики разрывов.

— Ранке, как у вас?

— Их огонь слабеет, — буркнул тот, — ваши зенитки работают.

— А… — начал было Анри.

— Потом, все потом! — впопыхах комдив не успел отключить приватный канал, и Анри успел расслышать его команду. — Запуск, вашу мать!

— Такшипы запустили ракеты, сэр! — Джойс среагировал на удивление оперативно. — Всего шестьдесят восемь «Москитов». Под атакой бомберы два, три и пять!

Шестьдесят восемь совсем не делилось на три, и Анри на миг «завис», пока не сообразил, что одна ракета скорее всего не вышла из-за неисправности. Из трех с лишним сотен такшипов, до бомбардировщиков добралось лишь двадцать три машины. Погибли девять десятых из той армады, что начала свой путь от Земли.

Запустив оставшиеся «Москиты», такшипы метнулись врассыпную. У них оставалось меньше минуты, оборонительные системы аспайров жгли рвущиеся к бомбардировщикам ракеты, и это отвлекало их от наглой мелочи. Насколько помнил Анри, минуты должно было хватить.

«Москиты» были достаточно мелкими и верткими, иногда им везло, и они выскакивали из лазерного импульса опаленными, но живыми. Эта верткость, вместе с малым подлетным временем позволила некоторым из них прорваться.

Радары «Церама» сбоили от множества наведенных аспайрами помех, и компьютер постоянно путался в количестве уцелевших ракет. Сохранись боевая сеть, им бы пришли данные с такшипов, пусть с задержкой, но пришли. Сейчас ему оставалось только гадать, сколько «Москитов» продолжали полет. И сколько их добралось до цели.

— Вижу четыре подрыва! — почти закричал Джойс. — Поражены бомберы два, три и пять!

Анри спешно перепроверил доклад. Все три цели? Да, и радары и телескопы подтверждали факт подрыва четырех «Москитов» в непосредственной близости от целей. Вот только «Москит» это не «Люцифер» с его огромным радиусом поражения. Пятисоткилотонная боеголовка могла уничтожить бомбардировщик километров с трех. Как далеко подорвались эти?

— Джойс, оцени повреждения бомберов! — не дожидаясь ответа Анри подключился к Ранке. — Комдив, что у вас?

— А нас осталось шестеро, — нараспев ответил тот. — И наших насекомых всех сожгли на подлете, капитан.

— Ваши люди ближе, запросите у них оценку повреждений.

— А им до этого? — зло спросил Ранке.

— Они же вышли из зоны поражения… — кинув взгляд на радар, Анри понял, что сморозил глупость. Дивизия Ранке как раз проходила мимо четвертого носителя. И сейчас такшипы кувыркались на пределе возможностей, уворачиваясь от хлещущих плетей лазерных импульсов.

Многое зависело от того, сколько бомбардировщиков сейчас подбили. Анализ бомбардировки Марса дал примерные мощности используемых зарядов, и основываясь на них, эксперты рассчитали, что каждый бомбардировщик мог нести от двух до трех тысяч боевых блоков. Один бомбардировщик еще можно было нейтрализовать противокосмической обороной Земли, два причиняли огромные разрушения инфраструктуре, а три вбивали метрополию в ядерную зиму. Итак, сколько?

— У бомбардировщика номер два сильные искажения силуэта! — от избытка чувств, Джойс вскинул руки вверх. — Бомбардировщик номер пять прекратил маневрирование!

— Всего два? — Анри едва не потерял контроль над голосом.

— Третий ускоряется на полутора гравах, отходит за носитель. — Джойс так и не понял, отчего в голосе капитана промелькнуло что-то похожее на страх. Чего теперь бояться, ведь бой уже фактически кончился! — Поправка, цель номер пять начала ускорение!

Четыре бомбера?! Анри до крови закусил губу, с четырьмя орбитальная оборона Земли не справится никак. Это гибель для всех вне убежищ, и отсроченная смерть для тех, кто укрылся. От голода, холода, жажды, междоусобиц. Рухнет все, и обломки завалят Марси и их нерожденного ребенка.

В отчаянии Анри схватился за самоубийственную идею.

— Навигатор, рассчитай курс до любого из бомберов?

— Капитан… — молоденький навигатор на миг замялся. — Мы уже прошли точку минимального сближения.

Теперь за каждую секунду они уходили почти на сто километров. Пока «Церам» погасит скорость, пока разгонится вдогонку уходящим аспайрам, к тем подойдут освободившиеся тяжелые крейсера. И пресекут любую попытку прорваться к вспомогательным судам. У людей не осталось сил для новой атаки.

— Капитан, мои вышли из под обстрела, все шестеро, — в голосе Ранке звучала смертельная усталость. — Уходят к точке рандеву, а вы планируете выходить из боя?

Чтобы удержаться от грубости, Анри потребовалась вся оставшаяся выдержка.

— Мистер Ранке, мой корабль вместе с другими держит под огнем вражеский монитор.

— Не обижайтесь, мсье Беллар, — проявил Ранке неожиданную начитанность. — Я все понимаю, как понимаю и то, что мы облажались. Ведь ПКО не остановит четыре бомбардировщика, так?

— Насколько я знаю, да.

— Значит все зря? — Ранке говорил очень спокойно, в его голосе не слышались бушующие внутри эмоции.

Анри собрался было ответить, когда в глаза ему бросилось небольшое изменение на тактической схеме. Один из фрегатов ложился на новый курс, и пунктирная линия расчетной траектории все ближе подходила к сгруппировавшимся бомбардировщикам. Корабль капитана Манна шел в атаку!

— Здесь фрегат «Геррико», я иду на таран бомбардировщика номер пять! Фрегаты типа «Котлин», перенесите огонь на него, разнесите ему дюзы. — Манн говорил с такой страстью, словно сейчас исполнялась мечта всей его жизни.

Анри нервно дернул головой. Манн решился пойти на таран, и в отличие от «Церама», его «Геррико» имел для этого все шансы. В том случае, если они сумеют хоть немного повредить дюзы бомбардировщика.

— Здесь фрегат «Геррико», я сброшу капсулы с экипажем. — Манн замолчал, поняв бессмысленность просьбы, ведь сброшенные капсулы через несколько минут проходили мимо вражеского флота. И глупо было надеяться, что их пропустят.

— Пилот, наведение на бомбардировщик номер пять! Выцеливай дюзы!

— Переношу огонь на бомбардировщик номер пять, — механически повторил Сорокин.

Теперь, когда по кораблю сопровождения хлестали лишь лазерные импульсы корветов и старых фрегатов, тот снова рискнул развернуться для выстрела. Заметив его маневр, Анри наспех прикинул вектор его стрельбы, и злобно зашипел. Естественно самым опасным был признан несущийся наперерез «Кунц». С такой дистанции монитор не мог промахнуться!

— Вижу запуск торпед с «Геррико»! — Джойс среагировал почти мгновенно. — Три отметки, идут на корабль сопровождения!

На свою беду, корабль сопровождения держался чуть в стороне от бомбардировщиков, и прикрывающих их носителей. А значит, мог полагаться только на свое единственное плазменное орудие.

— Энергетический всплеск, — Джойс уже почти привычно считал данные. — Дробь по вектору «Геррико».

Анри было задался вопросом, почему Манн не атаковал сразу всеми торпедными аппаратами, но потом сообразил, что на такой дистанции дробь сметет не успевшие разогнаться торпеды. Зато на следующую минуту «Геррико» обезопасит себя от противокорабельных сгустков. А потом еще на одну, и еще… До самого конца.

Плазма слизнула торпеды даже не заметив их, и горохом ударила в левую скулу «Геррико». Почти безрезультатно. А фрегат выпустил по монитору еще одну тройку «Демиургов». Жаль, что их подлетное время все еще превышало время перезарядки плазменного орудия. Но чудеса бывают только в сказках.

«Церам» тем временем завершил наведение на бомбардировщик, и Сорокин тут же разрядил в него оба протонника. Не очень точно, взрывы полыхнули где-то в районе кормы, но далеко от раскаленных дюз. Относительно «Церама» бомбер шел не очень удачно, почти не показывая столь вожделенную сейчас корму, и Анри оставалось положиться на удачу трех других фрегатов. Должен же хоть один из них попасть! Правда вера в это падала с каждым промахом, времени оставалось все меньше и меньше, а шанс протаранить маневрирующую цель колебался где-то в районе нуля.

«Геррико» уже почти промахнулся, когда чей-то удачный пучок взорвал одну из дюз бомбардировщика. Того сразу же повело в сторону, закручивая, и ослепительный столб выхлопа померк, угасая. То ли дисбаланс тяги оказался слишком велик, то ли им требовалось время для перекачки рабочего тела для выравнивания центровки. Неважно, главное, что он перестал маневрировать! А на экране радара «Геррико» уже почти касался его отметки.

— А ты оказался неплохим капитаном, Беллар.

Личное обращение Манна заставил Анри вздрогнуть. Он ожидал чего угодно, только не этого вызова на приватном канале. Разговор за считанные минуты до смерти! А его бывший капитан говорил так безмятежно, словно в том самом первом их совместном полете, когда экипаж принимал новехонький, едва сошедший со стапелей фрегат. Боже, как давно это было, три с половиной месяца назад. В начале сентября.

— Спасибо, сэр, — только и нашел он что ответить.

— Слушай сюда, Беллар, — интонации Манна ничуть не изменились, лишь слегка увеличился темп речи. — Когда все закончится ты найдешь мою жену.

— Вы женаты? — несказанно удивился Анри, и тут же устыдился своего порыва. — Простите сэр.

— Был женат. — На бестактность вопроса Манн внимания не обратил. — Так вот, ты найдешь мою жену, она в убежище номер пятнадцать, это на западном побережье Северной Америке. Ее зовут Кристина Харт, персональный ID я скинул в корабельную сеть «Церама». Когда найдешь, скажи, что я люблю ее и дочек.

— Да сэр! — горячо заверил Анри.

Вместо Манна заговорил Джойс.

— «Геррико» отстреливает спасательные капсулы, — он секунду помолчал, и добавил, — и запускает торпеды.

Выпустив капсулы в последний момент, капитан Манн похоже рассчитывал, что занятые его фрегатом, аспайры не сразу перенесут огонь на крошечные скорлупки. Как и запущенные веером торпеды, что отвлекали на себя оборонительные лазеры.

— Вспомогательный телескоп на «Геррико»! — Анри даже сам поразился мертвенной спокойности своего голоса.

Идущий на таран фрегат был виден во всех подробностях. Ясно просматривались даже раскаленные докрасна жерла протонных излучателей, «Кунц» до последнего вел огонь. Анри даже увидел, как начали открываться крышки перезарядившихся торпедных аппаратов, и в этот момент фрегат исчез из поля зрения.

— Что за… — начал было Анри, но быстро сообразил и на миг зажмурился, сгоняя непрошеную слезу. — Прощайте, капитан Манн…

Компьютер, что управлял движением телескопа тут же исправил оплошность, найдя последнюю точку, где потерялся фрегат. Вот только на месте «Геррико» сейчас разлеталось остывающее облако металлического пара. Суммарная кинетическая энергия двух столкнувшихся тел могла заткнуть за пояс взрыв десятка противокорабельных торпед. Четверть миллиона тонн, и восемьдесят с лишним километров в секунду. Анри машинально начал высчитывать, но тут же опомнившись, переключился на более важные проблемы.

— Пилот, огонь по «монитору»!

Теперь главное было удержать самый опасный корабль аспайров от стрельбы по уцелевшим кораблям. Самый опасный? Анри дернулся, сообразив, что на несколько минут выпустил из вида два тяжелых крейсера, что шли вдогонку других дивизий. Ведь сейчас, когда тактические группы сошлись в одну, очень скоро они все окажутся в зоне досягаемости плазменных орудий!

Вот только оба крейсера сейчас уравнивали скорости со вспомогательным флотом. И судя по динамике их торможения, остатки Резервного флота решили отпустить с миром. В горстке побитых фрегатов аспайры не видели угрозы, и отчего-то подобное пренебрежение задело Анри больнее всего. Неужели они так и не заставили противника уважать себя?!

— Балансировка завершена, капитан! Центр масс в пределах допустимой погрешности, — судя по голосу гардемарин, сидевший за пультом масс-контроля, удивился этому факту не меньше самого Беллара. В любом случае, это означало, что «Церам» все-таки сможет дать полную тягу.

— Навигатор, рассчитать траекторию ухода! — Анри облизал пересохшие губы. — Прикрываемся вспомогательным флотом!

Удивительно, но «Церам» пережил свое второе сражение.

Конечно, их строили в расчете на долгую жизнь, но конструкторы и не предполагали, что нескольким их детищам суждено пробыть в строю более трех сотен лет. Когда-то крепости орбитальной обороны усеивали континенты планеты через каждые полторы-две тысячи километров. Они десятилетиями несли бессменную вахту, но после победы над Директоратом Марса военная угроза сошла на нет, и сенаторы решили сократить ненужную статью расходов.

Военным удалось отстоять лишь четыре из них, да и те перевели в режим глубокой консервации. Триста лет без модернизации, с редкими плановыми проверками, четыре последних крепости доживали свой век. Еще лет сто и их бы полностью вывели из эксплуатации, но тут пришли аспайры.

Их строили в спешке, во время большой войны, и крепости как две капли воды походили одна на другую. Ядерные реакторы, укрытые под толщей бетона и стали, замаскированные пусковые установки, лазеры, когда-то считавшиеся непревзойденно мощными. На поверхности торчали лишь разнесенные на десятки километров антенны радарных постов, да несколько хозяйственных построек. Даже сейчас такая крепость могла защититься от целого ударного флота Лиги. Не только защитить себя, но и успешно огрызнуться.

На вооружении крепостей состояли два типа ракет. Легкие противоракеты «Восход» способные закинуть полсотни килограммов взрывчатки на высоту ста километров, и полноценные термоядерные «Патриоты», достающие почти до геостационарной орбиты. Но если первых сохранилось достаточно для укомплектования всех крепостей, то «Патриотов» в арсеналах отыскалось менее трех дюжин. Поэтому их все сгрузили в крепость «Фонсдорф-2», что залегала под горной долиной в пяти километрах севернее одноименного городка.

Триста лет назад персонал крепости состоял из пяти сотен человек. Охранники, техники, обслуживающий персонал, после расконсервации их даже не стали набирать. Один бой можно было обойтись и без них. Поэтому ко времени «Ч», в бункерах «Фонсдорфа-2» находилось всего сорок два человека. В главном их сидело двенадцать человек. Командир, четыре связиста, шесть операторов вооружения и один оператор тактического дисплея. Еще три десятка техников дежурили по точкам на случай отказов древней техники.

— Истребители противника начали спуск с орбиты.

До вчерашнего вечера полковник Эндрюс в глаза не видел этого оператора. Он сам прибыл сюда лишь три недели назад, принимая «Фонсдорф-2» у располневшего за годы безделья коменданта. Персонал же прислали в самый последний момент, сообщив, что люди прошли спешный курс подготовки на аналогичной базе в Северной Америке.

— Сколько истребителей? — спрашивая, полковник нервно затарабанил пальцами по столу.

Радарные комплексы самой крепости пока были неактивны, всю необходимую информацию «Фонсдорф-2» получал из гражданских сетей. Станций слежения на Земле пока хватало, и Эндрюс надеялся, что даже аспайрам понадобится время на зачистку всех антенных полей. Чем дольше крепость останется незамеченной, тем больше у нее шансов выполнить поставленную задачу.

— Семьдесят два в нашей зоне ответственности.

— Сколько всего? — недовольно уточнил Эндрюс. Где только учили этого остолопа?!

— Двести семь отметок, — после короткой паузы ответил тот, — проходят тропосферу, разбиваются на пары.

Похоже, что АКИ аспайров разведывали место над которым пройдут орбиты бомбардировщиков. Искали куда побольнее ударить? Или вынюхивали угрожающие цели? Усмехнувшись, полковник мысленно пожелал им удачи. Обнаружить крепость аспайры смогут не раньше, чем та откроет по ним огонь.

То, что это была разведка, Эндрюс догадался сразу. Ведь захваченные в колониях учебники или карты метрополии не дадут координаты военных и промышленных объектов. Их придется искать самим, выискивая на просторах континентов следы излучений, укрытых среди гомонящего фона гражданских линий. Тяжело сходу разобраться в архитектуре чужой расы.

И почти сразу зарябила голограмма со схемой обороны. Едва погасив орбитальную скорость, АКИ начали выбивать активные радары, на секунды ослепляя целые сектора. Ведь прежде чем включались резервные, система обороны могла рассчитывать только на интерполяцию. Это снижало точность, но для прикрытия гражданских радаров банально не оставалось сил.

Следом за истребителями, вниз поползли и черные туши бомбардировщиков, снизившись до неполных двух сотен километров. Похоже начиналось.

— Штаб Обороны вызывает «Фонсдорф-2»! — после уничтожения спутников связи сигнал из Антарктиды шел подводными оптическими кабелями.

Полковник Эндрюс активировал микрофон.

— «Фонсдорф-2» на линии!

— «Фонсдорф-2», ваша цель бомбардировщик на полярной орбите, атакуйте его по готовности!

— Вас понял, — Эндрюс еще раз оглядел светящуюся над центром зала голограмму Земли. — Мы атакуем на следующем витке.

— Удачи «Фонсдорф-2»! — штаб обороны отключился.

Эндрюс связался со вторым командным постом, откуда велось основное управление пусковыми установками «Патриотов».

— Оператор, рассчитать полный залп по цели номер три на втором витке!

На первом витке бомберы было уже не достать.

— Выполняю!

Командующему не к месту припомнилось удивление, которое он испытал, ознакомившись с документацией по тяжелым ракетам «Патриот». После прочтения у него сложилось впечатление, что предкам было наплевать на свою планету. На второй ступени «Патриота» стоял прямоточно-ядерный двигатель! Первые десять километров ракета шла на химическом бустере, но это помогало слабо, ядерный выхлоп все равно касался поверхности, оставляя после старта здоровенное фонящее пятно.

— Сэр, цель номер три меняет наклонение орбиты, пройдет слишком далеко от нас! Если мои расчеты верны, то «Патриоты» достигнут бомбер полностью исчерпавшими топливо.

— У меня приказ, солдат! — раздраженно бросил Эндрюс. — И мы его все равно достаем!

— Сэр, атака по экваториальным в противоходе имеет больше шансов на успех!

— А мне наср… — вызов по внешней линии прервал откровения полковника.

— «Фонсдорф-2», это Штаб Обороны! Цель изменена, атакуйте бомбардировщик номер два, как поняли?

Заметив полный торжества взгляд оператора, полковник едва удержался, чтобы не погрозить тому кулаком.

— Вас понял, штаб, мы атакуем бомбардировщик номер два!

— Конец связи!

Несмотря на раздражение, к оператору Эндрюс обратился как ни в чём не бывало.

— Оператор, рассчитать удар по цели номер два!

— Выполняю!

Еще один аспект беспокоил полковника Кларка Эндрюса. Среднее время жизни включенного радара снизилось до полутора минут. Эндрюс не имел ни малейшего понятия, сколько радаров имелось у гражданских структур в Европе, и очень надеялся, что их не выбьют на первом же витке. Ведь тогда придется использовать радары крепости, привлекать чужое внимание слишком рано.

Теоретически, аналитики в штабе должны были обратить на это внимание, но полковник Эндрюс всегда славился своей осторожностью и привычкой к подстраховке.

— «Фонсдорф-2» вызывает Штаб Обороны!

— Слушаю вас, «Фонсдорф-2», — на сей раз голос в динамике принадлежал другому офицеру. Как будто Эндрюс звонил в техподдержку, и его подключали к первому освободившемуся оператору!

— Нам понадобится подсветка радарами на втором витке аспайров…

Штабной офицер прервал его на полуслове.

— Мы в курсе, «Фонсдорф-2». Сделаем что сможем, свои радары используйте только в крайнем случае. Конец связи!

Конечно, во Внутренних Войсках Земли имелась своя авиация, в основном транспортная, для быстрой перевозки личного состава, но по старым уставам в строю оставались легкие штурмовики и даже три эскадрильи перехватчиков. Старых, атмосферных, но именно эта их ущербность, неспособность выбраться за пределы атмосферы, и делала их страшными врагами для универсалов АКИ.

Атмосферный перехватчик «Хан» заметно превосходил АКИ «Молния» в маневренности и боевой нагрузке. Его двенадцать ракет и мощный лазер позволяли на равных бороться с парой «Молний», и даже если не выйти из схватки победителем, то обменять себя на обоих противников. Теперь оставалось выяснить, насколько к действиям в атмосфере были приспособлены АКИ аспайров.

Звено капитана Луккини базировалось близ Пармы, в четырехстах километрах юго-западнее крепости «Фонсдорф-2». Европу, как один из густонаселенных регионов, прикрывали с особым тщанием. Помимо крепости выделив целых восемь «Ханов», полсотни древних, но смертоносных «БУКов», и несколько десятков лазерных зениток на шасси «Мамонта», новых, но обладавших крайне ограниченным радиусом действия. Огромные силы, на целую-то Европу. И первыми из всех в бой бросили его звено. Экая честь.

— Барс 2–1, здесь контроль, статус? — левый наушник слегка барахлил, добавляя к голосу полетного диспетчера неприятную хрипоту.

— Барс 2–1, «зеленый-зеленый», к взлету готов, — сообщил он традиционную фразу. Контроль имел полный доступ к телеметрии и видел состояние машины не хуже самого пилота.

— Барсы, запуск.

— Барсы, запуск, — отрепетировал своим подопечным Луккини.

— Барс 2–1, «волна» три-сорок пять, «код» третий.

Луккини тут же выставил настройки частоты и кода шифрования.

— Контроль, Барс 2–1, «волна» три-сорок пять, «код» третий, принято.

— Барс 2–1, готовность 30 секунд.

— Контроль, принято, готовность 30 секунд.

«Отче наш» Луккини успел пробормотать как раз секунд за двадцать, закончив к следующей команде диспетчера.

— Барс 2–1, пять… четыре… три…

— Руки, чисто! — передав «Хана» под контроль диспетчера, Луккини плотнее вжался в спинку кресла. Сейчас тряханет!

— … два… один… ПУСК!

Луккини ждал этого мгновения всю жизнь с самого детства, когда мать рассказала ему о далеком предке, одном из лучших асов древности. И с тех пор он не представлял себя без неба, без скоротечных и жарких схваток атмосферных истребителей, без упоения победами. Трехкратный победитель виртуальных турниров континента в юности, второй в списке лучших курсантов летного училища, он был рожден для воздушного боя. И сегодня шел в свой первый бой.

«Ханы» стартовали из шахт старинной военной базы, одной из немногих, что оставались на балансе Внутренних Войск. Магнитная катапульта выбросила истребитель наружу, словно пулю из ружья, и тут же, подхватывая эстафету, заработали мощные реактивные двигатели.

Подстраиваясь под растущую скорость, выгнулось адаптивное крыло и перейдя звуковой барьер, «Хан» пошел в набор высоты. Пользуясь мгновением передышки, Луккини бегло оценил обстановку в воздухе. Связь с землей пока работала, хотя индикаторы уровня помех уже наливались угрожающей краснотой. Но полностью подавить связь аспайрам еще не удавалось, и на борт шел поток данных с наземных радаров.

Его звено, две пары зеленых точек в кубе трехмерного радара, неторопливо ползли вверх, а с юго-востока заходила целая россыпь алых, уже почти погасивших орбитальную скорость. Целых шестнадцать аспайров! В семистах километрах, как раз в досягаемости «Копья», дальнобойной ракеты с осколочной боеголовкой.

— Барс 2–1, здесь контроль, старт наведения.

— Контроль, Барс 2–1, старт, подтверждаю прием команд, — он тычком переключил канал. — Барс котятам, принять целеуказание!

— Барс 2–2, подтверждаю.

— Барс 2–3, подтверждаю.

— Барс 2–4, подтверждаю.

На голограмме перед собой Луккини видел, как разошлось веером его звено, как от них потянулись пока пунктирные линии разбираемых траекторий.

— Котята, бьем «Копьями»! — движениями зрачков Луккини отметил четырех аспайров, и вознеся короткую молитву о даровании меткости, запустил по ним все двенадцать ракет. — Атмосферник, это вам не дохлая «Молния»!

— Звено, удаление шесть сотен, пуск по программе.

Достигнув рубежа, о чем сообщило вспыхнувшее табло «Пуск разрешен», он аккуратно утопил большим пальцем кнопку на джойстике. Легкий толчок, отделилась первая пара ракет, через полсекунды вторая. Эти толчки повторились еще трижды, пока все двенадцать ракет не легли на курс перехвата. Теперь у «Хана» оставался только лазер ближнего боя, да ярое желания победить у его пилота. Победить любой ценой!

И сразу после запуска ракет, заверещал индикатор облучения радаром. Звук противный до зубовного скрежета. На них соизволили обратить внимание.

— Котята, приготовиться к противоракетному маневру! — успел предупредить он, прежде чем ближайший к нему «Хан» взорвался без видимых причин.

Луккини спасло то невероятное фамильное чутье, что позволило его предкам пережить три мировых войны, и сбить на круг несколько сотен самолетов. Едва потухла отметка ведомого, капитан выжал левую педаль, и до упора увел джойстик вперед и влево.

«Хан» свалился на левое крыло, почти войдя в штопор, пущенный в него луч прошел далеко вверху, и Луккини хрипя и задыхаясь от перегрузки, тут же рванул самолет вправо.

— Котята, к Флоренции! — прохрипел он, не видя, что остался один, отследив только гибель ведомого. — Левый разворот!

О том, что ведомого сбили лазером капитан догадался быстро, и ужаснулся, поняв, что лазеры его врагов эффективны даже в атмосфере. Импульсный лазер «Хана» бил от силы на сотню километров, потом сходя на нет, рассеиваясь в воздухе. Специализированный для атмосферы лазер, чей рабочий диапазон был специально подобран к «окнам прозрачности» воздуха! Но ведь против него сейчас работали АКИ! Зачем такие ухищрения для универсального истребителя, ведь это заметно снижает дальность в космосе!

Но промелькнув, эта мысль тут же отошла на задний план, почти все силы капитана Луккини сейчас уходили на уклонение от смертоносных лазерных лучей.

— Котята, у Флоренции ныряем в ущелье, я покажу, не отставайте! — он часто бывал в этих краях, в местах, где жили его славные предки.

— Котята, в линию, следовать за мной! — занятый пилотированием, он все еще не замечал, что в воздухе осталась только одна зеленая точка. Потухли и отметки ракет, сбитые задолго до того, как включили режим хаотического маневрирования.

И тут в уши ворвался резкий громоподобный свист помех, компьютеры аспайров наконец-то сумели разгадать последовательность псевдослучайной перестройки частот. Связи у него больше не было.

— Барс, …тируйтесь! — голос полетного диспетчера прорвался через помехи на какую-то секунду.

— Ага, сейчас! — зарычал Луккини, отключая ставшую бесполезной систему связи. К его удивлению, информация от радаров еще поступала на борт. Видимо ее шифровали другим методом, и этот код аспайры пока не раскололи.

Капитан уже вошел в боевое безумие, в котором нет страха смерти. Его истребитель летел навстречу врагу, танцуя в переплетении лазерных лучей, и не было силы, способной его остановить. Далеко справа промелькнула в безумной круговерти древняя Флоренция, его «Хан» пронесся над Понтассивом, подходя к предгорьям, и захрипев от натуги, Луккини ювелирно ввернул истребитель в ущелье между двумя вершинами.

Едва гора скрыла его от аспайров, капитан перевел двигатели на реверс, едва не потеряв сознание от боли в измученном теле. «Хан» остановился почти мгновенно, завис на раскаленных струях разогретого воздуха, едва не касаясь увитой плющом скалы. Луккини со стоном вздохнул поданный маской чистый кислород, и тут же простонал, поняв, что из всего звена уцелел только он.

— Скоты… — Луккини все еще получал отрывочную информацию с земли, поэтому видел, как две восьмерки аспайров, расходились, охватывая горную гряду в клещи. — Ну идите сюда, не бойтесь!

А они и не боялись, уверенные в своем превосходстве. Луккини следил, как тают отделяющие его от врагов километры, тают, как сахар в горячем чае. И когда дистанция до ближайшего стала двухзначной, он выдохнул, перевел «Хан» в горизонтальный полет, и врубил форсаж.

«Хан» выпрыгнул из-за скалы, плюнулся лазерным импульсом, и тут же упал обратно. Луккини мастерски владел управляемыми соплами своего перехватчика, и это позволяло машине буквально танцевать в воздухе. Пользуясь тем, что его все еще скрывали горы, он развернул самолет, и пролетев пару километров, осторожно высунулся, прикрываясь каменной часовней древнего монастыря.

— Прости господи, грех мой, — прошептал он. — Часовню потом отстроят, я сам строить буду, если выживу…

На этот раз он видел, как от выбранной цели оторвался какой-то кусок, и в ту же секунду прикрывавшая его часовенка развалилась, разрезанная не менее чем десятком лазерных плетей.

— Каццо! — выругался капитан, уклоняясь от падающих камней. — Пэццо ди мердо!

Его загоняли профессионально, охватывая полукольцом, а идущая в центре дуги пара, еще и начала набор высоты. Несколько секунд, и он будет в прицелах минимум у четверых. А в такой дуэли он может не успеть разменять себя даже на одного врага. Луккини охватило отчаяние, он обшаривал глазами поросший кустарником склон. В этих краях много пещер, если удастся найти достаточно просторную…

Не удалось, аспайры успели быстрее. Отслеживая их полет, Луккини прижался к самой скале, и когда из-за горы вынырнули четыре стреловидных тела, всадил импульс в брюхо крайнего. На этом везение кончилось. АКИ крутанулись, как заправские атмосферники, и прежде чем накопитель «Хана» успел набрать заряд, развалили перехватчик на три почти одинаковых куска.

Взрывное испарение обшивки чудом не добралось до кокпита, и оглушенный пинком катапульты Луккини все таки пришел в себя у самой земли. Болтаясь под мимикрирующим куполом парашюта, капитан счастливо улыбался. Прямо перед ним, ниже по склону догорал разбившийся истребитель аспайров. Он только что пополнил родовой счет семьи Луккини.

Когда сбили последнего из «Барсов», в командном модуле стационарной батареи ПВО раздался громкий мат первого лейтенанта Булля. Четверку «Барсов» погасили настолько быстро, что он не успел разглядеть подробностей, зато чертовски хорошо понял смысл перестроения пятнадцати оставшихся истребителей. Снова разбившись по парам, те начали расходиться веером, явно выстраивая поисковую формацию.

— Нас ищут, гады… — едва слышно прошептал сержант Хок в углу модуля.

Булль раздраженно зыркнул на сержанта.

— Плевать на нас! Они же над «Фонсдорф-2» пройдут! Забыл, зачем нас сюда поставили?!

Батарея стояла на холме южнее крошечной деревеньки со смешным названием Тойфенбах. Точнее, на холме были закопаны пусковые контейнеры зенитных ракет. Сам командный модуль размещался в ложбине двумя километрами юго-западнее пусковых позиций. Это давало хоть какой-то шанс уцелеть после запуска, хотя по слухам, на Марсе аспайры бомбили зарядами по полсотни мегатонн каждый. От такого холмом не заслонишься.

— Командир, что делать? — растеряно оглянулся на него второй сержант, тот, что отвечал у него в батарее за связь.

Булль оглянулся на тактический планшет. Принимаемая через оптоволоконный кабель картинка то и дело замирала, дергаясь практически каждую секунду. Аспайры уже выбили большую часть радаров в западной Европе, и сейчас информация шла от загоризонтных станций Скандинавии. А если те чего-то не замечали, в ход шла компьютерная аппроксимация. Почти половину времени, насколько видел лейтенант Булль.

Перед командиром батареи встал один простой вопрос. Заметят, или нет. С одной стороны крепость укрыта под землей, с другой, о возможностях аспайров никто толком ничего не знал. Быть может, для наведения им достаточно излучения работавших под горами реакторов. Или компьютерный анализ способен вычленить очертания немногочисленных наземных сооружений, и на основе этого выдать приказ на атаку.

— Пусковая двадцать шесть, это Штаб Обороны, — дежурный офицер развеял последние его сомнения. Решение за него уже приняли. — Сбейте АКИ аспайров!

— Есть сбить АКИ аспайров, сэр! — выдохнул Булль, нервно потряхивая ногой. — Хок, врубай радар, дай нам первичное наведение!

Медлить было нельзя, теперь все решали секунды. По паспорту, для горячего запуска радара требовалось полторы секунды, и Булль надеялся, что аспайры не успеют среагировать.

— Радар включен! — доложил сержант Хок и вдруг словно сдулся, — вижу запуск ракеты с истребителя, идет на наш радар.

Осклабившись, Булль скомандовал.

— Полный запуск по готовности!

— Наведение… — почти пропел Хок. — Есть наведение!

— Пуск! — Выкрикнув это, Булль вцепился обеими руками в поручень на стене модуля. Скорее всего, он только что подписал свой смертный приговор.

Вершину холма в двух километрах от них заволокло дымом, из которого стремительными росчерками вырвались огненные стрелы ракет. И тут же ясная и четкая картинка, что шла с их собственного радара мигнула и сменилась прежней, дергающейся и застывающей, присланной с северных станций. Но это было уже не важно.

По сравнению с «Барсами», их батарея отстрелялась с дистанции в десять раз меньшей. И у аспайров практически не осталось времени на реакцию. В контейнерах на огневой позиции стояли те же ракеты, что и на старинных БУКах. С одним небольшим дополнением в виде химического бустера, что добавлял им еще километров тридцать дальности.

Заметив новую угрозу, истребители аспайров отреагировали молниеносно. Лейтенант Булль мог только догадываться о предпринятых ими действиях. «Ханы» Лиги старались бы сбить, ослепить помехами, задавить дистанционные взрыватели, банально увернуться. А что делали аспайры он не знал, разрешающей способности загоризонтных радаров в Скандинавии банально не хватало на такие подробности. А миг спустя, когда задрожал пол под ногами, ему и вовсе стало не до мелочей. Позиций радара в трех километрах накрыла запущенная с истребителя ядерная ракета.

— Внимание! Опасность ядерного взрыва! — надрывался голос системы безопасности модуля, перекрывая его, загудели воздушные насосы, что обеспечивали избыточное давление в модуле. А миг спустя до них дошла ударная волна. Обогнув холм, она с такой силой ударила в модуль, что лейтенант Булль не удержался на ногах, звонко приложившись головой о мягкую спинку операторского кресла.

— Все живы? — он тут же вскочил, лишь немного побледнев от нахлынувшего головокружения.

Ему ответили вразнобой, но вполне бодро. Укрытый в ложбине командный модуль удачно пережил близкий подрыв семикилотонного боеприпаса.

— Пусковая двадцать шесть, это Штаб Обороны! — меланхолично вызвали его по голосовой линии.

— Здесь пусковая двадцать шесть, — он машинально распрямился, и оправил форму.

— Отличный выстрел, пусковая двадцать шесть, уничтожено четырнадцать аспайров, один уходит вверх, задание выполнено! Конец связи!

Расплывшись в победной улыбке, лейтенант Булль обернулся к своим подчиненным, и осекся, ощутив еще один сильный толчок. Уходящий истребитель напоследок угостил боеголовкой опустевшие контейнеры из под ракет. На всякий случай, ведь на пусковой еще могли оставаться сюрпризы.

Ракеты с истребителя взорвались в тридцати километрах, и пол главного бункера вздрогнул едва ощутимо. Но для полковника Эндрюса толчки стали зримым доказательством того, что все происходит в реальности. До этих взрывов он относился к порученному заданию, как к разновидности некой игры. И вот теперь пришел страх. И было отчего испугаться, ведь неподалеку от крепости только что взорвались две термоядерные боеголовки, Вне всякого сомнения, датчики снаружи зафиксировали многократное повышение радиации, а толчки он почувствовал и сам.

— Полковник, — голос оператора звучал неуверенно, — кажется мы потеряли радарные станции в Норвегии.

Встряхнувшись, Эндрюс поспешил проверить догадки. Похоже, связист был прав, картинка потеряла и в четкости, и частоте обновления. А это значило, что с минуты на минуту им придется задействовать собственные радары. И ждать удара с орбиты.

Обе группировки аспайров заканчивали первый виток. Экваториальная шла уже над Сибирью, и вот-вот должна была войти в зону досягаемости тяжелых ракет крепости. Судя по показаниям сейсмических датчиков, первые термоядерные бомбы на Землю уже упали. Компьютеры, обработав данные сейсмоанализа, наложили на карту мира первые полтора десятка багровых проплешин.

— Полковник, пять минут до открытия огня! — после сотрясения от взрывов оператор наведения растерял свою наглость.

— Техническая служба! — вызвал Эндрюс второй бункер.

— Слушаю, командующий! — Начальник технической службы, азиат, говорил с редчайшим по нынешним временам акцентом.

— Готовьте радары один и три ко включению через шесть минут.

— Какой первый? — деловито поинтересовался капитан-техник.

— Сразу оба, в резерве оставим второй.

Построенный во время Великой Войны, как называли противостояние с Директорией Марса, «Фонсдорф-2» спроектировали так, чтобы двадцатимегатонный взрыв поражал не более одного объекта на его территории. Без разницы, будь то пусковые установки, или радарные станции. Всего в Альпийских горах укрывались три пусковых площадки ракет, и три радарные станции. Все вместе они занимали квадрат со стороной почти в сто километров и в теории главному бункеру не угрожали даже сверхмощные боеприпасы аспайров.

Поняв это, Эндрюс немного успокоился, и слегка подрагивающими пальцами ввел на консоли разрешение на предварительное наведение. Аспайры шли достаточно низко, держась полуторачасовой орбиты, и на встречных курсах подлетное время «Патриотов» в теории позволяло добраться до набитой смертью туши орбитального бомбардировщика. На высоту 180 километров тяжелая ракета добиралась менее чем за минуту.

— Почему они не бомбят? — задал глупый вопрос оператор связи.

Эндрюс вопрос проигнорировал, и вместо него связисту вполголоса ответил оператор наведения.

— На первом витке истребители разведывали цели. Сейчас посыплется, не огорчайся.

— Тишина! — шикнул на них полковник. — Расчёт коридора траекторий перехвата, готовность?

— Есть предварительное полётное задание по внешнему целеуказанию! — бодро отрапортовал тот.

Довольно кивнув, Эндрюс вызвал начальника тех службы.

— Радары один и три на излучение!

— Выполняю, — отозвался тот. — Полная мощность через двенадцать секунд!

— Наведение, готовность! — Эндрюс видел, как склонился над своей консолью сержант, и нервно сжал кулаки. Только бы не промахнуться.

Секунды шли, все ближе подходили к рубежу атаки аспайры, а оператор все копошился со своей консолью. Эндрюс начал терять терпение, и не отрываясь сверлил его спину взглядом.

— Полетное задание загружено! — наконец обернулся тот.

— Полный залп! — пересохшее горло все-таки сорвалось на хрип.

На трех разнесенных пусковых площадках задрожала земля. Столетние сосны, которыми так гордилась провинция, разлетелись в стороны, словно саженцы. В этих местах любили фотографироваться туристы, и они даже не подозревали, что под этими старыми деревьями скрыты ракетные шахты. Сейчас, раздирая пласты земли, в стороны разлетелись броневые крышки шахтных люков. В погоне за скоростью, их открывали при помощи взрывов. Сначала заряды направленной взрывчатки вскрывали маскировку из земли и леса, а потом срабатывали ракетные бустеры, срывая и отбрасывая в сторону многотонную броневую плиту.

Сразу после этого стремительного раскрытия, из-под земли вырвались подсвеченные изнутри столбы белого дыма, и вверх метнулись сигарообразные тела «Патриотов». Они поднимались на струе раскаленного добела пламени, оставляя за собой дымные следы.

Пламя горело недолго, на высоте десяти километров «Патриоты» отстрелили выгоревшие твердотопливные ускорители, и включили маршевые двигатели. Пламя исчезло, вместо него далеко позади ракет начал светиться сам воздух.

На «Патриотах» стояли примитивные термоядерные двигатели, далекие предки современных прямоточных двигателей на торпедах Военно Космического Флота. В них шла самоподдерживающаяся термоядерная реакция, и хлеставшая из сопел плазма была столь горяча, что светила в ультрафиолете. Эта плазма нагревала окружающий воздух, он-то и образовывал тот быстро тускнеющий хвост, что тянулся за рвущимися в небо ракетами.

— Птички вышли, сэр! — с запозданием в несколько секунд доложили ему из технического бункера.

Птички вышли не все, со своего места Эндрюс видел, как на схеме загорелось сразу две отметки об отказе при старте. Но сорок три «Патриота» неслись вверх на копьях ядерного пламени. И теперь все зависело от того, как на эту угрозу отреагируют аспайры, что смогут ей противопоставить.

Бомберы висели на сто тридцать километров ниже остального флота, да и уцелевшие мобильные орудия были сейчас развернуты в космос, и вниз могли стрелять только оборонительные турели носителей АКИ. Да и они среагировали не сразу, видимо не ожидая атаки с того направления. Ведь там только что отстрелялась и была накрыта целая батарея ПВО.

Это заминка дала «Патриотам» несколько лишних секунд, за которые у них выгорели бустеры, и включились маршевые движки. Резкое увеличение тяги похоже сбило аспайрам прицел, поскольку как раз в этот момент аппаратура зафиксировала выплески энергии, характерные для работы оборонительных лазеров. Но первый «Патриот» распух клубком огня лишь через шесть секунд после этого.

«Патриоты» заходили на цель под очень неудобным для обороны ракурсом три четверти. Хаотически меняя тягу, и рыская из стороны в сторону, ракеты были малоуязвимы для лазерного оружия. Даже попав, луч не успевал влить в одну точку достаточно энергии. На ракетах появлялись разрезы и проплавы, но рассчитанные на прорыв через атмосферу, «Патриоты» были крепкими орешками.

Но это не могло продолжаться вечно, а при суборбитальных скоростях требовалась почти минута, чтобы выкарабкаться со дна атмосферного колодца. В несколько раз больше, чем находятся под огнем торпеды боевых кораблей. И на экране одна за другой начали гаснуть зеленые черточки «Патриотов».

— Сбито семнадцать птичек!

Эндрюс едва обращал внимание на назойливый голос оператора. Все необходимые цифры он видел и сам.

— Двадцать две!

— Наведение, контроль птичек? — пересохшее горло полковника резануло болью, но не было времени сделать глоток из стоявшей рядом чашки.

— Готовность к приему команд!

Древность ракет и систем их наведения, похоже сыграло на руку людям. Современные аспайрами глушились на раз, но столкнувшись давно забытыми в Лиге кодами шифрования, им просто не хватило времени на взлом абсолютно других протоколов связи.

— Установить подрыв в четырех километрах от цели!

— Принято, подрыв в четырех… — и через пару секунд. — Программа загружена!

На базировавшихся в «Фонсдорфе-2» ракетах стояли моноблочные боеголовки мощностью в пятнадцать мегатонн. Такой взрыв разрушал тяжелый корабль с трех километров. В четырех он наносил тяжелые, но не смертельные повреждения. Принимая это решение Эндрюс рисковал, но у «Патриотов» появлялся лишний шанс, ведь эффективнее всего огонь ПРО становился на последнем участке траектории.

И оказался прав. Их ракеты выметали быстрее, чем те карабкались на орбиту. Стокилометровую отметку преодолело меньше половины запущенных птичек. Но ракеты теперь развернулись к обороняющимся своей самой бронированной частью, носовыми обтекателями. Цифра оставшихся «Патриотов» чуть замедлила свой бег к нулю.

Внешне невозмутимый, Эндрюс обмирая от страха, глядел, как медленно ползут отметки ракет к алому пятну бомбардировщика. То одна, то другая гасли, это случалось почти каждую секунду, и больше всего полковник боялся, что ракет не хватит на все оставшиеся до подрыва секунды.

Будь у аспайров немного больше времени, или сгруппируй они свои корабли немного иначе, «Фонсдорф-2» истратил бы древние ракеты впустую. А так, на финишную прямую вырвалось сразу два «Патриота». Идущий первым тут же получил четыре импульса, распахавших термозащиту носа. Но потеря управления уже не значила ничего, неуправляемый кусок металла несся прямо на бомбардировщик.

На нем тут же сосредоточилась большая часть оборонительных турелей, быстро исхлестав ракету до потери конструкционной целостности. Но своей гибелью та открыла дорогу последнему «Патриоту». В четырех километрах от борта чужого корабля вспыхнуло новое солнце.

На этой высоте плотности воздуха уже не хватало, поэтому ударной волны не появилось, вместо нее по чужому кораблю хлестанула физически плотная стена излучения. Верхние слои брони моментально испарились, вдавили переднюю половину корпуса внутрь. По бомбардировщику словно ударили огромной кувалдой.

Но главное было в другом. Ракета взорвалась по курсу бомбардировщика, и воздействие взрыва слегка замедлило аспайра. Незначительно, но высота орбиты, и без того критически маленькая, стала уменьшаться. Бомбардировщик начал падение в плотные слои атмосферы.

Наблюдатели с земли видели, как мигнули и тут же погасли маршевые дюзы поврежденного корабля. Кто их запустил, люди так и не узнали. Были ли это пережившие сотрясение члены экипажа, или двигатели включила автоматика? В любом случае, попытка оказалась неудачной, да еще и в районе кормы сверкнуло что-то похожее на взрыв. Больше активности на корабле засечь не удалось, и безмолвный бомбардировщик продолжил свое долгое падение на планету.

— Господи, мы попали! — помимо воли вырвалось у полковника Эндрюса.

Секунду в бункере царило молчание, затем его своды заполнили крики радости. Молчавший три столетия «Фонсдорф-2» с лихвой окупил все расходы и на строительство, и на содержание.

Долгая ночь неспешно катилась к рассвету. После того, как над горизонтом потухли искорки далеких взрывов, в небе не происходило ровным счетом ничего. Даже если сражение и продолжалось, наблюдать за ним могли разве что жители Центральной Америки.

Джоуи молча лежал в откинутом до упора кресле. Уснуть в ближайшие двое суток им не позволит бурлящая в крови химия. Но экипаж старательно изображал из себя спящих. Это давало возможность побыть наедине со своими мыслями, и троица угрюмо молчала, даже не пытаясь разрушить хлипкую иллюзию уединения. Тишину нарушала лишь возня, когда один из них пытался устроится поудобнее.

Больше всего Джоуи бесило, что в суете последних дней им так и не разрешили связаться с родными. То ли банально забыли, то ли сделали это специально, дабы ничто не отвлекало бойцов от приготовлений к бою. В таком случае они ошиблись, поскольку Джоуи ежеминутно думал о родителях и Эми. Об Эми даже чаще, ведь ей-то не досталось места в государственном убежище. Они же так и не успели пожениться!

— Всем внимание! — голос Щепелина вырвал его из невеселых мыслей. — Аспайры выходят на огневой рубеж, объявлена десятиминутная готовность!

Сердце заполошно екнуло, и Джоуи не сразу сообразил, что речь идет о другом огневом рубеже. Просто аспайры подошли достаточно близко, чтобы начать расстрел орбитальной инфраструктуры.

— Началось? — испуганно дернулся Марки. Им с Ди Ди выхода на внешнюю связь не полагалось, и командир оставался единственным источником информации.

Джоуи помотал головой и приложил палец к губам, майор еще не закончил.

— Сейчас будет последняя проверка маскировки, над вами пройдут беспилотники, — он сделал паузу, — и если кого заметят…

Продолжать комбат не стал, но в серьезности его угроз никто не сомневался, и Джоуи на всякий случай прошипел экипажу.

— Гасим нахрен все лишнее, — он огляделся, и заметил на экране Марки картинку с наружной камеры, — оптику тоже закрываем!

Тот вздохнул, и демонстративно медленно коснулся иконок на консоли. Фыркнув, Джоуи отвернулся, внутренне жалея, что не может увидеть творящееся в ночном небе. Расстрел орбитальных заводов и станций наверняка смотрелся интереснее невнятного космического боя. Но если беспилотник заметит бродящего по позициям человека… Джоуи боялся даже представить на что способен разъяренный майор Щепелин. Он выглядел по настоящему опасным парнем, хоть и был ровесником его отца.

С четверть часа не происходило вообще ничего. Эти пятнадцать минут ожидания едва не свели Джоуи с ума, когда наконец Щепелин объявил.

— Терпимо, вас не заметили. Ожидайте распоряжений, конец связи.

Джоуи облегченно выдохнул, и сообщил экипажу.

— Все пучком, парни, нас не заметили!

— Так чего, вылезем посмотреть? — с надеждой спросил Марки.

Джоуи задумался. С одной стороны приказа не было, с другой никто и не запрещал им покидать самоходку. А значит, решение полностью оставалось на его совести.

— Вылезем, но далеко от машины не отходим, — решился он на компромисс.

Дожидавшийся только этих его слов, Марки тут же распахнул люк, и буквально вывалился наружу. Джоуи полез вслед за ним, и уже касаясь подошвой земли, посмотрел в небо. Оно было наполнено множеством новых звезд, что вспыхивали на секунду и гасли. Взрывы уступали настоящим звездам в яркости, но они загорались кучками по несколько сотен кряду, и это сияние каждый раз на миг затмевало идущую на убыль Луну.

Стоящий рядом Марки, сам того не замечая, озвучил общую мысль.

— Вот уроды!

На орбитах вокруг метрополии вращалось много всякого барахла. Отели, причалы, заводы, научные лаборатории. Наспех проведенная эвакуация увела от планеты от силы несколько процентов, самые ценные из этих десятков тысяч спутников. Остальные остались на растерзание аспайрам. И те старательно мстили людям за потери, начисто выметая с орбиты все рукотворное.

— Ох сейчас и посыплется… — вслух подумал Джоуи, и тут же Демин подтвердил его опасения.

— Внимание всем! Мы ожидаем падения обломков, будьте готовы к смене позиции!

Дернувшись почесать затылок, Джоуи натолкнулся рукой на шлем, и чертыхнувшись, поманил к себе Ди Ди.

— Двигай внутрь, водила.

— А чо я? — обижено прогудел тот.

— Если сверху дерьмо посыплется, то сваливать будем быстро.

— Так вы-то снаружи, — начал было возмущаться Ди Ди, но Джоуи быстро его прервал.

— Дружище, тебе и лезть дальше, чем нам. — О весе и габаритах водителя Джоуи тактично умолчал.

Бормоча под нос что-то нецензурное, водитель полез обратно в люк.

— Смотрите, что-то уже падает! — завопил Марки.

Услышав вопль, Ди Ди, высунул наружу нос. В светлеющем небе разрасталась огненная черта. Она шла немного наискось, направляясь куда-то в сторону океана, за горизонт.

— Еще одна, — указал Ди Ди на восток.

Аспайры заходили против вращения планеты. Джоуи понял это по мигающим на востоке вспышкам взрывов, что медленно, но неотвратимо приближались к зениту. Его взбесило начальство, до сих пор не сообщившее информации о враге. Он, командир зенитной установки гадает о действиях противника, наблюдая за небом!

— Интересно, и кто нас вообще предупредит о падении? — спросил в пустоту Марки. — Радары-то наверняка отключены.

С каждой минутой падающих звезд становилось все больше и больше. Их пламенеющие хвосты нарезали небо ломтиками, и пару раз Джоуи казалось, что он ощущает легкие сотрясения почвы. Предвестники грядущих тяжких ударов.

— Ух! — выдохнул вдруг Марки.

Это уже не походило на звезду. Сейчас в атмосферу входило что-то невообразимо большое, смотрящееся не яркой точкой, а здоровенным багровым пятном. Пятно быстро раскалилось, став слепяще белым, и за ним потянулся длинный пламенный хвост.

— Сейчас долбанет, — слова Марки прозвучали как данное неизвестно кому обещание.

Вырастая на глазах, шар огня пронесся почти над ними, и снижаясь, ушел на запад. Полминуты спустя, где-то там вдалеке разгорелось тяжелое багровое зарево. И почти сразу пришедший сверху рев вдавил их в землю, терзая болью барабанные перепонки. Он длился и длился, усиливаясь, становясь нестерпимым несмотря на одетые шлемы. Джоуи успел пожалеть о своей идее вылезти из машины, но прежде, чем оглушенный грохотом, он сообразил кинуться внутрь, рев стал стихать, а в ноги упруго толкнулся асфальт.

— Это чего они уронили? — услышал он сквозь удаляющийся рев вопрос Ди Ди.

— Завод какой? — предположил Марки. — Для обычной станции по моему великовато.

Небо на востоке посветлело, восход катился вдогонку за огнем аспайров, будто стремясь прибраться за ними, стереть с орбиты груды обломков. Джоуи покосился на укутанную маскировочной тканью самоходку. Вблизи машина прекрасно угадывалась под маскировкой, но их уверили, что с воздуха она смотрелась неправильной формы валуном. По крайней мере с беспилотного разведчика их не заметили.

Солнце успело полностью выйти из-за горизонта, а начальство продолжало хранить молчание. Джоуи стоял, прислонившись спиной к прохладной после ночи маскировочной ткани, и смотрел в светлеющее на востоке небо. Небо уже очистилось от взрывов, но теперь его расчерчивали дымные следы сгорающих в атмосфере обломков. Поблизости от Прайма пока ничего не рухнуло, но Джоуи понимал, что так повезло далеко не везде. Как он и предполагал, люди начали нести потери прежде, чем на Землю упали первые бомбы.

— Внимание, готовность! — наконец-то вышел на связь командир батареи.

— В машину, Марки! — указал на люк Джоуи и тихонько добавил, — кажется началось.

Они залезли внутрь, и Джоуи вручную задраил за собой люк. Почему-то он захотел сделать это сам, будто отрезая все пути назад, перечеркивая этим жестом свою жизнь на две части. До, и после. Он шел в свой первый бой.

Командная консоль работала в дежурном режиме, отображая лишь состояние машины. Сейчас, когда БУК стоял с выключенным радаром и задраенной оптикой, информацию о внешнем мире он получал по оптоволоконному кабелю. На данный момент активным был лишь аудиоканал со штабом, на котором впрочем, тоже царила тишина.

— И чего? — обиженно пробурчал со своего места Ди Ди.

— Ну ты как будто первый день в армии, — нервно хохотнул в ответ Марки. — Сидим и ждем.

— Тихо! — рыкнул на них Джоуи.

Перед ним наконец-то развернулось неактивное до сих пор окно тактической информации. Сначала даже показалось, что перед ним трансляция со спутника, но подумав, он откинул эту глупую мысль. После того разгрома, что устроили на орбите аспайры, там вряд ли сохранилось что-то способное передать картинку на Землю. Нет, он видел качественную компьютерную модель окрестностей столицы.

— Внимание, батарея, — негромко произнес на канале Щепелин. — К нам идет восьмерка АКИ, огня не открывать.

Джоуи негромко выругался, с трудом удержавшись от вопроса, а что помешает истребителям нанести по столице ядерный удар. По паре ракет с каждого, и шестнадцати ядерных взрывов с лихвой хватит на мегаполис.

— Если что, их встретят три «Заслона» из прикрытия стационарной батареи, — ответил на незаданный вопрос Щепелин.

Про эти машины Джоуи слышал еще до армии. Мощный лазер на шасси транспортного «Мамонта» приняли на вооружение внутренних войск уже давно, но особого распространения они не получили. Их держали на охране важных объектов, энергостанций, космодромов, в общем там, куда мог пойти на таран воздушный террорист-смертник. Чего на его памяти не случалось ни разу.

После слов Щепелина, Джоуи подвигал по экрану карту, и почти сразу нашел позицию стационарной батареи. Зеленое пятно в семнадцати километрах восточнее. Потыкав в него пальцем, и не дождавшись никаких поясняющих надписей, капрал вполголоса обматерил штабных. Про эту батарею он слышал впервые, начальство не удосужилось сообщить о ближайших соседях!

— Опаньки! — внезапно замер Джоуи, — а откуда они пойдут?!

Проигнорировав недоуменные взгляды экипажа, он уставился на экран. На орбиту аспайры выходили против хода вращения Земли, и истребителей следовало ждать с востока. А если не так? Если АКИ выполнят атмосферный маневр, и подойдут со стороны океана? Тогда сначала они пролетят над их холмом! Над его позицией, и значит придется вступить в бой, и сгореть в самом начале заварушки!

С легким писком обновилась картинка в тактическом окне, и Джоуи с облегчением перевел дыхание. Отметок истребителей на карте еще не появилось, но их предполагаемые траектории шли с юго-востока, из глубины континента. Проходя как раз там, где зеленело пятно ракетной батареи.

— Ну чего там? — силясь заглянуть в командирскую консоль, Марки почти вылез из кресла.

— Ничего, — буркнул тот, устыдившись своего страха, — на всякий случай подготовь радар!

— Уже, — как-то странно посмотрел на командира Марки. — Тебя так перекосило, что я…

— Отставить! — рявкнул на него Джоуи, и отвернулся, уставившись на экран.

Три приданных к батарее «Заслона» стояли на холмах в лесном массиве возле маленького городка Массагано. Созданные для престижа, на пике технологии. «Разящее острие прогресса», как называли эти зенитки в прессе, они вышли слишком дорогими даже для безразмерного бюджета метрополии. Поэтому в войска их поставили крайне ограниченным тиражом, сотню машин на планету.

От прародителя, восьмиколесного армейского «Мамонта» осталось пожалуй только шасси. Вместо водородного генератора на «Заслон» поставили танковый термоядерный реактор, оснастили мощной станцией РЛС, и вооружили специально разработанным лазером. В итоге там с трудом нашлось место для четырех членов экипажа, да и те ютились в двух крошечных кабинках на теле монстра. Зато лазерный луч «Заслона» пробивал десятисантиметровую пластину корабельной брони. И мог делать так каждые двенадцать секунд.

Аэрокосмические истребители шли строем пеленга, четырьмя парами, перекрывая формацией две сотни километров. Они прочесывали местность, и не желая рисковать, командир тройки «Заслонов» отдал приказ стрелять, едва АКИ пересекли дистанцию уверенного поражения.

Капитан Торвальд отдал службе более двадцати лет, и перед началом войны уже собирался выходить на пенсию. Военный мирного времени, он даже не подозревал, что когда-нибудь ему придется вести свою батарею в бой. Восемнадцать довоенных лет он провел, охраняя крупный космодром на берегу озера Виктория, лишь раз в год выбираясь на обязательные учения. Прилет аспайров в Солнечную систему стал для него настоящим потрясением. Казарменное положение, страх за семью, и вот это задание, прочитав которое, капитан сразу понял, что их списали в расход.

Три его машины поставили в вершинах равностороннего треугольника, в центре которого стояли макеты пусковых установок. И приказали атаковать любые воздушные цели, маршрут которых пролегал над ложными позициями. С его везением аспайры полетели прямо на них!

— Здесь «Заслон-1», готовность к открытию огня! «Заслон-2» обеспечить подсветку радаром, распределение целей по готовности!

Их машины объединялись в боевую сеть по оптоволоконным кабелям, и капитан решил не светить сразу все свои силы. Кто знает, на что способны эти истребители, а скорострельность у его «Заслонов» никакая. Их не рассчитывали на противодействие сразу множеству целей. Не бывает массовых террористических атак.

«Заслон-2» послал один короткий прицельный импульс, и тут же отключил радар. Дальше в дело вступала мощная оптика, тридцатисантиметровый телескоп, что на каждой машине был спарен с рефлектором лазера. Получив данные с радара, «Заслоны» синхронно развернули башни в сторону истребителей, и тоненько завыв сервоприводами тонкой наводки, вцепились каждый в свою цель.

Увы, аспайры среагировали на этот краткий миг облучения, и резво прыснули в разные стороны. Одновременно с этим, на пульте у Торвальда пронзительно взвыл индикатор облучения радаром. Их заметили!

— Огонь!

На экране перед собой он видел входящий в боевой разворот истребитель. Аспайр стремительно несся к земле, надеясь снизившись, уйти из под обстрела. Не успел. Лазер «Заслона» впился ему прямо у основания крыла, за миллисекунду накачав в точку попадания уйму энергии.

Больше всего это напоминало взрыв. Пар, в который превратилась обшивка, молниеносно рванулся в разные стороны, калеча и разрывая тело самолета. АКИ дернулся, разом потеряв прыть, взрыв не добил его, но было заметно, что пилот старался держать машину ровно.

— Новая цель! — выкрикнул Торвальд, следя, как ползет, медленно зеленея, полоска заряда накопителей. Слишком медленно!

«Заслон-2» снова на секунду включил радар, и башни дернулись, ища новую цель.

— АКИ запускают ракеты! — истерично закричал на общем канале оператор «Заслона-3».

Это капитан видел и сам. От взятого на прицел истребителя вдруг потянулась полоса белого дыма, рванувшись будто бы прямо в экран. Нервно сглотнув, капитан заорал наводчику.

— Сбить ракету! — и тут же переключился на общий канал. — Радары!

Смысла прятаться больше не было, и его невнятный крик поняли правильно. Все три «Заслона» активировали радары, отслеживая приближающуюся смерть. Ракеты неслись чудовищно быстро, и капитан нервно переводил взгляд от меток на экране на едва двигающуюся полоску заряда.

— Вот ты и влип, Линус, — пробормотал он, глядя, как дергается вырываясь из прицела несущаяся ракета. — Вот дерьмо! Всем «Заслонам», прицел на истребители, поняли?!

Он верно оценил шансы сбить ракеты. Те слишком маленькие, слишком быстрые, а «Заслоны» проектировали сбивать совсем другие мишени. И если уж все равно умирать, то он предпочтет не выть ужасе, а забрать с собой одного из этих ублюдков!

— Есть заряд!

— Огонь по готовности! — капитан во все глаза следил, как мечется в прицеле истребитель.

Его наводчик, лучший наводчик континента, сопровождал аспайра вручную, затейливо матерясь во весь голос. Занятый этим самым важным в своей жизни делом, он не замечал ничего другого. Не видел, как несется к холму искорка ядерной ракеты.

В последнюю секунду своей жизни, капитан Торвальд успел заметить, как от попадания в двигатель взорвался чужой истребитель. Миг спустя, ракета достигла позиции «Заслона 1», и капитан Торвальд умер, со счастливой улыбкой на губах.

Самоходка вдруг задрожала, и прежде чем Джоуи успел во что-нибудь вцепиться, кресло ощутимо приложило его по заду. От неожиданности капрал стиснул зубы, и зашипел, прикусив язык.

— Внимание, опасность ядерного взрыва! — тревожно завопил компьютер самоходки.

— Это что? — испуганно спросил Марки.

— Заслон прорвали, — неуклюже сострил Джоуи, но продолжить не успел, машину сотряс второй удар.

— Какой заслон? — ляпнул Марки, и помрачнел, догадавшись. — Наш черед?

Третий раз машину тряхнуло сразу два раза. Джоуи не знал, что один из «Заслонов» вопреки приказу выстрелил по ракете, и даже сбил ее. Но перезарядиться не успел, один из истребителей тут же выплюнул еще две. Одна пошла в центр треугольника, где по мнению аспайров находилось нечто важное, а вторая рванулась к последней оставшейся зенитке. Вершина поросшего лесом холма испарилась вместе с «Заслоном», так и не успевшим сделать свой третий выстрел.

— Сороковой, уничтожить истребители противника! — Щепелин замялся, и добавил не по уставу. — Удачи парни, их осталось всего трое!

Коротко выдохнув сквозь сжатые зубы, Джоуи отдал приказ.

— Начали!

Сразу после его команды Ди Ди завел двигатель, очень плавно выводя самоходку из окопа. Натянувшийся трос сорвал с машины маскировочную ткань, и едва она опала, Марки разом активировал все средства наведения. «БУК» потерял рубленную четкость форм, из под башенной брони наружу выползли контейнеры с ракетами, поднялась коробка радара, и два оптических перископа.

На консоль Джоуи хлынул поток информации. Борта самоходки растаяли, превратившись в один большой экран, который тут же запестрел разноцветными отметками и в воздухе и на земле. Началось!

Вокруг самоходки тлела подожженная световым излучением сухая трава, а на горизонте клубились четыре дымных гриба. Истребители прятались за этими грибами, и пока компьютер не подсветил их алыми квадратиками, Джоуи так ничего и не увидел. Пометив цели, автоматика услужливо приблизила изображение. Точки в облаках радиоактивной пыли превратились в немного смазанные, стремительные наконечники стрел, что неслись навстречу. Цифры рядом с каждой из них менялись, отображая сокращающееся расстояние до АКИ.

— Нас облучают радаром! — выкрикнул Марки, продолжая манипуляции с консолью.

— Наводи, не отвлекайся! — рыкнул было капрал, но осекся, увидев, как затемнилось изображение по правому борту, а самоходка ощутимо вздрогнула. Запеленговав активный радар, аспайры недолго думая, полоснули по нему лазерами.

Джоуи прикинул сколько энергии потребовалось на то, чтобы встряхнуть самоходку массой в 55 тонн, и неосознанно вжал голову в плечи. Ведь в них попал не кинетический снаряд, а лазерный луч, и значит, сотрясение было вызвано взрывным испарением верхних слоев брони. Как хорошо, что «БУК-3МЛ» был сделан на базе танка, и его броня пока держала удар!

Но тревожный писк зуммера развеял это заблуждение. На схематичной модели самоходки загорелся алый квадрат, лазерный луч не пробил лобовую броню, но крайне неудачно выжег «БУКу» одну из двух антенн прицельного радара. Теперь они ослепли на правый борт.

Самоходка вздрогнула еще раз, этот импульс задел их вскользь, зато на покрытии бывшей парковки вспух слепящий зигзаг промаха. Компьютер под управлением Марки все еще пытался захватить отмеченные цели, но мерцающие квадратики вокруг АКИ никак не желали наливаться ровным красным цветом.

— Помехи! — хрипло прорычал Марки. — Гады забивают каналы наведения!

— Фильтруй!

— Пытаюсь, — от усердия Марки высунул язык, пальцы его буквально порхали над экраном. — Использую наведение по оптике! Есть захват!

Не желая рисковать, Джоуи выделил на каждый из АКИ по две ракеты, и услышав заветные слова, тут же подтвердил запуск. Вокруг машины взметнулась пыль, холм моментально заволокло пылью, а рев от шести стартовавших ракет прорвался внутрь машины, больно ударив по ушам сидящих в ней. Морщась, Джоуи снял с предохранителя лазер. Убедившись в бесполезности лазеров, истребители запустят ракеты, а погибать как несчастная батарея «Заслонов» Джоуи не хотел.

— Срыв наведения! — выкрик Марки заставил капрала вздрогнуть.

Одна из ракет уходила явственно потеряла свою цель, все сильнее забирая в сторону. А от одной истребитель мог если и не уйти, то постараться сбить ее бортовым вооружением.

— Верни контроль!

— Цель скрылась от оптики, а головка самонаведения…

Джоуи прервал попытки Марки оправдаться.

— ГСН на свободный поиск, и готовь еще пару!

— Понял… — Марки вдруг приник к экрану, и необычайно меланхолично сообщил. — Отметки разделились, по нам выпустили ракеты. Две!

Всего две? Приглядевшись, Джоуи сообразил, почему молчал третий истребитель. Его дерганый полет можно было объяснить лишь одним, в АКИ угодил луч с «Заслонов», и чужой пилот тратил все силы на управление подбитой машиной. Впрочем, на целую батарею новейших зениток аспайрам хватило всего трех ракет, а на их одинокий «БУК» летело сразу две!

Эти маленькие верткие ракеты тоже умели ставить помехи, но Джоуи и не собирался полагаться на радар. Едва лишь яркие черточки выскочили из-за успевших потемнеть ядерных грибов, как в них тут же вцепилась оптическая система наведения.

Лазер БУКа значительно уступал в мощности орудию «Заслона». Он не мог одним попаданием развалить тяжелую машину на части, зато выдавал до десяти коротких импульсов в секунду. Недолго, если стрелять непрерывно, то уже через десять секунд заканчивался хладагент, но Джоуи надеялся покончить с ракетами гораздо быстрее. В конце концов, БУК и проектировали для противоракетной обороны!

Сейчас компьютер действовал в автоматическом режиме. Выделив на фоне багрового дыма яркие черточки пламени, БУК подсветил цели радаром, и довернул башню, нащупывая стволом ближайшую ракету.

— Огонь! — дал отмашку Джоуи.

В башне, больно давя на уши, загудел генератор, и тут же в отсеке стала расти температура. Со стороны боевого отделения ощутимо потянуло жаром. Специально для Джоуи, компьютер визуализировал работу лазера, и стало видно, как в сторону ракет потянулась тонкая мерцающая ниточка. Лучик коснулся пламенной струи, и та потухла, просто, безо всяких спецэффектов. Термоядерные боеголовки не взрываются при разрушении.

Когда разрушилась первая ракета, вторая находилась всего в шести километрах от их позиции. Шустрая на тренировках башня, сейчас вращалась так медленно, что Джоуи захотелось вылезти, и руками довернуть непослушную железяку.

Где она сдетонирует? — металась единственная мысль. Семь килотонн, на каком расстоянии опасен такой взрыв для БУКа? Все занятия по тактике разом вылетели из головы, вытесненные одним единственным вопросом. Где она подорвется?! Поглощенный этим, он не заметил, как его собственные ракеты настигли пару истребителей, а третий, все-таки сумевший отбиться, уходил на форсаже в затянутое дымом небо.

Крошечная искорка наконец-то вползла в перекрестье прицела, и в башне снова загудел генератор. Четыре километра, три, два, взорвись ракета сейчас, и самоходка уже получит серьезные повреждения! Джоуи не почувствовал боли, и лишь ощутив языком солоноватый вкус, понял, что снова до крови прикусил губу.

— Есть! — вопль Марки едва не оглушил экипаж. — Завалили поганку!

Уже вполне различимая на экране ракета вдруг метнулась вбок, бешено закрутилась, и распалась на множество совсем уж крошечных, а главное, безопасных обломков.

Только теперь Джоуи заметил последний вражеский АКИ. Тот улепетывал на форсаже, оставляя за собой заметный в утреннем небе след, и пока самоходка боролась за выживание, все-таки успел выйти из зоны поражения. На миг капрал почувствовал разочарование, но тут же счастливо засмеялся. Они живы, а двое врагов сейчас догорают в бурьяне!

— Отключить активные системы, — продолжая улыбаться, скомандовал он. Джоуи не знал, если ли в этом смысл, их демарш засекли с орбиты, и наверняка продолжали вести, но инструкции требовали отключения радара сразу по завершению стрельбы.

— Отличная работа, «сороковой»! — прервал его истеричный смех майор Щепелин. — А теперь быстро на пункт боепитания, экваториальный бомбер будет здесь через тридцать пять минут! Вы его с половинным боекомплектом встречать будете?!

На тактической карте замигал кружок, а прямо по земле, уходя куда-то вдаль протянулась светящаяся полоса, бортовой компьютер в меру сил старался облегчить работу экипажа.

— Водитель жми! — подумав, Джоуи уточнил. — На самом деле жми.

— Понял, чо, — довольно пророкотал Ди Ди, и втопил.

Пятьдесят пять тонн «БУКа» рванули с места, словно гоночный автомобиль. Джоуи буквально впечатало в спинку, и тут же желудок устремился вверх, к горлу. Самоходка слетела с холма на шоссе, и развернулась почти на месте, едва не встав на левую гусеницу.

— Осторожнее! — здесь, на ровной дороге Джоуи рискнул открыть рот, не боясь откусить себе язык.

— Все под контролем, — в том, как говорил водитель, чувствовалось безграничное удовольствие.

Когда от рывка порвался оптоволоконный кабель, и перестали приходить обновления, отметки на экране замерли. Отвлекшись от них, Джоуи вдруг сообразил, что именно его удивило в словах майора. Экваториальный бомбер, майор упомянул о нем в единственном числе! А ведь на инструктаже говорилось, что на экваториальную орбиту вышло сразу два корабля. Значит одного из них сбили!

— Парни, походу их осталось не три, а два! — не удержался Джоуи. — Слышали, что майор сказал?

— Хотелось бы верить. — Чувствовалось, что Марки накрыл отходняк от скоротечной лихорадки боя.

Ди Ди и вовсе предпочел отмолчаться.

По шоссе самоходка шла за сотню, в считанные минуты домчав их к перекрестку у моста через Конго. Поворот Ди Ди прошел, притормозив до восьмидесяти, разминувшись с отбойником на считанные сантиметры, но Джоуи на этот раз промолчал. Счел глупым отвлекать водителя, тем более, что до сих пор Ди Ди не допустил ни единой ошибки.

Сразу за мостом начинался обезлюдевший поселок. Пустые улицы Бомы они проскочили за пару минут. Если в тут и оставались люди, то сейчас они сидели по подвалам, со страхом вслушиваясь в тишину снаружи. Оглядываясь по сторонам, Джоуи вдруг с тоской понял, что чертовски давно не видел гражданских. Девушек в цветастых платьях, парней, пьющих пиво в тенистых аллеях. Три недели на учебной базе растянулись для него на целую вечность.

Сразу за Бомой путевая метка свернула в холмы по правую сторону от шоссе, и почти сразу из-за кустов навстречу вырулила транспортно-заряжающая машина. Джоуи пометил на земле место остановки, и окликнул водителя.

— Ди Ди, встань тут.

Тот не удержавшись, залихватски припарковался с разворотом, едва-едва разойдясь с тупоносой ТЗМ, и тут же заглушил двигатель. Не придерешься, действовал он строго по инструкции, но шипящий от боли в ушибленном локте Джоуи мысленно пообещал содрать с толстяка три шкуры. Разумеется после боя.

Отдав команду на перезарядку, Джоуи почувствовал как его плеча осторожно коснулась рука Марки.

— А мы ведь пункт боепитания спалили. Нас же отслеживают!

— Ерунда, — отмахнулся от него Джоуи. — Истребителей у них не вагон. Полтысячи на планету, это меньше, чем ничего. Так что будут швыряться бомбами, а при их калибрах, если какую пропустим, то кирдык без вариантов. И замеченные сгорят, и незамеченные.

Изменившись в лице, Марки отвернулся, пробормотав.

— Умеешь ты успокоить.

— Умею. — С нервным смешком подтвердил Джоуи.

Подъехавшая сзади ТЗМ выдернула опустевший левый контейнер, и вставила на его место новый. Почти сразу от командира заряжающей машины пришел запрос на голосовую связь. Маломощные передатчики обеспечивали связь на расстоянии не более ста метров, зато были практически не обнаружимы с орбиты.

— Ракеты на месте, «Сороковой». — Сержант Дик немного помолчал, и отбросив официальный тон, спросил. — Чем это вас так?

— Лазер с истребителя, а что?

— Да ничего, — хмыкнул сержант, и скинул картинку со своей внешней камеры.

Им попали в правую скулу башни, едва не задев орудие, и сейчас на месте шестигранной блямбы правой антенны красовалась глубокая оплавленная вмятина. Прикинув ее размеры и глубину, Джоуи присвистнул, и порадовался, что луч угодил в лобовую броню. Борт башни такую оплеуху мог и не пережить. А уж если бы сдетонировали ракеты…

— Мда, подбили нам «глаз», — вздохнул Джоуи, и не удержался от хвастовства. — А мы им всю морду разбили!

— Молодцы парни. — Дик вдруг осекся. — Если по вам лазером отработали, то кого термоядом накрыло?

— Батарею «Заслонов».

Дик придушенно охнул.

— Френк, братишка…

У Джоуи перехватило сердце. Его брат тоже воевал, и когда пошли слухи о разгроме Первого Ударного. Он не хотел вспоминать те дни.

— Мы отомстили, — только и смог выдавить из себя Джоуи.

— Френка этим не вернешь! — с горечью выкрикнул сержант, что-то прошептал на английском, и снова перешел на чеканную рубленность уставных фраз. — «Сороковой», перезарядка завершена.

— Спасибо, — сказал Джоуи в пустоту, командир ТЗМ уже отключил связь.

Судя по часам на командной консоли, до расчетного времени осталось всего двенадцать минут. Он воспользовался ТЗМ, как ретранслятором, и вызвал командира батареи.

— Здесь «Сороковой», боекомплект пополнен. Жду распоряжений!

— «Сороковой», вы уже засвечены, поэтому огонь открываете первыми, — с сожалением констатировал майор. — Жмите на юг, сколько успеете, постарайтесь пересечь мост!

— Понял, двигаться на юг, пересечь мост, — повторил Джоуи приказ.

— Через пару минут включай радар, и транслируй его показания, будешь нашими глазами. Вперед, капрал!

— Есть, сэр! — Джоуи пнул кресло водителя. — Ди Ди, гони обратно!

Джоуи не на шутку встревожился. Приказ комбата можно было объяснить только одним. Поблизости от столицы не осталось ни одной станции слежения за космосом. Радар «БУКа» не отличался мощностью, да и своей широковещательной передачей «сороковой» буквально напрашивался на удар. И если комбат пошел на сознательную засветку одной из своих машин, значит выбора у него не осталось.

Две минуты прошли.

— Марки, врубай радар и широковещательную передачу.

Выполняя приказ, тот выругался вполголоса, но Джоуи закрыл на это глаза. Марки не хуже него понимал, что даже если их и потеряли из виду, то включение радара делало «сорокового» самой вкусной целью в окрестностях столицы.

— Видишь их? — спросил у оператора Джоуи. В теории, сенсоры машины доставали до орбиты, но отраженный сигнал получался настолько слабым, что Джоуи смог бы вычленить его разве что в тепличных полигонных условиях.

— Вроде да, — неуверенно начал тот.

— Вроде, или да?!

— Слабый отраженный сигнал, все размыто, они или помехи ставят, или у нас радар глючит.

— ИК-диапазон? — предложил Джоуи.

— Далеко, не возьмет.

Чтобы не сидеть без дела, капрал подключился к оптическому перископу. Увы, облака от ядерных взрывов как назло двигались к столице, и полностью перекрыли обзор в той части неба. Не помогала даже компьютерная обработка изображения, и чертыхнувшись, Джоуи переключился обратно на карту.

— Марки, ты хотя бы бомбы-то увидишь? — меланхолично поинтересовался с переднего сидения Ди Ди.

— Войдут в атмосферу, найду по тепловому следу.

— Уверен?

— Заметить сумею, а дистанцию радаром замерим. — Марки запнулся, и затараторил, проглатывая отдельные буквы. — Тепловые пятна по вектору атаки, множественные, высокоскоростные, высотные… опознаны как входящие в атмосферу. Высота восемьдесят три, удаление шестьсот пять, идут быстрее свободного падения, определяю траекторию…

— Сколько?! — прервал его частослов Джоуи.

— Сто тридцать две штуки, — ответил тот, и злобно уточнил. — Большинство ложные цели, отсеиваю.

Точку падения Джоуи знал и сам. Бомбы падали на столицу. Вот только сумеет ли Марки в одиночку опознать настоящие бомбы среди кучи ложных целей?

— Веди их! Что со связью? — Джоуи забеспокоился всерьез. Если их передачу не слышат, то они рискуют остаться без поддержки остальной батареи.

— Передача идет, подтверждения приема нет… — Марки вдруг дернулся, и снова зачастил. — Выявлено три десятка ложных целей, траектория определена, время до входа в зону поражения девятнадцать секунд. Не успеваем, командир!

— Аааа, дерьмо, — прорычал Джоуи. — Водитель стоп, оператор, ракеты к бою!

Машина клюнула носом, и пропахав гусеницами борозды, замерла посреди моста через Конго. С одной стороны позиция здесь была великолепная, мост возвышался над водой на добрую сотню метров. Но если они пропустят хотя бы одну бомбу, то ударная волна сметет их в реку. Никакого укрытия. А комбат так и не вышел на связь!

— Марки, наводи все, по одной на цель, пуск по готовности! — Джоуи говорил это, понимая, что они уже проиграли. Компьютер его самоходки просто не успеет определить среди роя помех настоящие боеголовки.

— Есть полный залп!

В теории, «БУК» мог сбить не более шести гиперзвуковых целей. Инструкции рекомендовали тратить на каждую по две ракеты, что давало 96 % вероятность поражения. Использование одной ракеты снижало эту вероятность на треть, а учитывая мощность летящих с орбиты бомб, достаточно было пропустить даже одну. Сейчас же к столице летело девяносто две еще неотсортированные цели. И старый компьютер отбрасывал ложные слишком медленно.

— Командир, вижу излучение мощного радара неподалеку! — удивленно воскликнул Марки. — Использую его для наведения!

— Наши?!

Джоуи имел в виду другие машины батареи, но глянув на консоль, тут же расплылся в широкой улыбке. В боевую сеть вошла стационарная батарея, та самая, которую они отбили от вражеского налета. Ее радарный комплекс на голову превосходил стоящий на «БУКе», и количество ложных мишеней на экране начало стремительно таять. Остановившись на двенадцати.

Обменявшись данными с компьютером «БУКа», стационар взял на себя десять из них. Увидев, как прицельные рамки поменяли цвет на ярко синий, Джоуи облегченно выдохнул. Две оставшихся цели перекрывались его машиной с гарантией. А значит, они еще поживут!

— Цели в зоне поражения, — Марки выждал еще миг, — есть захват!

— Пуск четырьмя! — Джоуи проглотил возникший в горле ком. — Зарядить лазер!

Он не был уверен, смогут ли повредить бомбам зенитные ракеты. Скорость, с которой они шли, делала прямое попадание маловероятным, а значит оставалось рассчитывать лишь на шрапнель из вольфрамовых стержней. Считалось, что близкий подрыв не только сбивал бомбу с траектории, но еще и разрушал хрупкие механизмы термоядерного запала. На испытаниях, одна такая ракета вывела из строя запущенную с орбиты «Расплату». Шрапнель раскурочила ее корпус, и боеголовка упала в пустыню Невада мертвым куском металла. Но ту «Расплату» делали люди.

На этот раз тряхнуло не так сильно, Марки запустил по три ракеты с каждого контейнера, и самоходку просто толкнуло назад.

— Ракеты пошли, есть устойчивый захват.

— Лазер на первую цель, веди!

— Есть захват!

Башня с легким шелестом сервоприводов развернулась на восток. В ту сторону, откуда тянулись инверсионные следы боеголовок.

Теперь, получая данные со стационарного радара, компьютер «БУКа» резко увеличил детализацию тактической обстановки. Джоуи машинально отметил, что батарея запустила на одну ракету меньше, и отследив к какой из бомб тянется лишь одна пунктирная линия, на всякий случай пометил ее как цель. В случае промаха, они еще успевали выпустить на перехват свои ракеты.

— Командир, может нам с моста убраться? — нервничая, спросил водитель. — Если долбанет…

— Идиот! — рявкнул на него Джоуи, — отсюда мы сможем работать лазером!

Этот выкрик немного отрезвил капрала, и только теперь он понял, что с самого момента запуска, не переставая стучал кулаком себе по ноге. Уж очень тревожно мерцали прицельные рамки, сигнализируя этим о ненадежности захвата. Боеголовки чужих ставили помехи.

— Почти дошли пташки, — на выдохе просипел Марки.

С земли ракеты-перехватчики уже не различались, и без подсказки компьютера, Джоуи давно потерял бы их на фоне радиоактивных облаков. Подсвеченные зеленым, ракеты неслись навстречу падающей смерти, и подойдя на расчетную дистанцию, подорвались. Джоуи едва разглядел мелькнувшие высоко в небе вспышки, но компьютер, подумав около секунды, пометил одиннадцать из них как сбитые. Одна же продолжала лететь, как ни в чем не бывало.

— «БУК», ракеты остались?

Джоуи, засмотревшийся на инверсионный след, не сразу понял, что вызов пришел с отстрелявшегося стационара.

— Да!

— Цель ваша, — незнакомый офицер немного замялся, — и удачи!

— Вам тоже! — пожелал Джоуи и дал отмашку оператору. — Марки, пуск двумя!

Провожая взглядом удаляющиеся ракеты, Джоуи лихорадочно пытался вспомнить, по каким признакам компьютер определяет, поражена цель, или нет. На финальной части траектории бомбы отстрелили двигатели, и перешли в свободное падение. От попаданий вольфрамовых стержней они разве что кувыркаться начали, но это же не давало гарантий уничтожения термоядерного запала. И только сообразив, на что способен кусок вольфрама при столкновении на гиперзвуковой скорости, капрал успокоился. От такого удара не помогла бы даже лобовая броня его самоходки!

Падающая бомба уже пронзила расплывающиеся облака ядерных взрывов. Саму ее Джоуи не разглядел, но прекрасно видел, как вытянулся из облака инверсионный след. И как метнулись наперерез ему два дымных шлейфа.

По курсу падения бомбы вспухло два дымных облачка, и долгую секунду ничего не происходило, бомба продолжала падать. Джоуи успел почувствовать, как сердце проваливается куда-то вниз, времени на запуск еще одной пары не оставалось! Лазер! Он потянулся включить его, и в этот момент прицельная рамка на бомбе замерцала, и поменяв цвет на серый, потухла.

— Есть! — восторженно заорал Марки. — Мы сделали эту падлу!

Заливисто хохоча, оператор со всего маха хлопнул по корпусу, и отбив руку, зашипел от боли, но даже тряся поврежденной рукой, он не перестал хохотать. Смутно различимые на радаре туши чужих кораблей ползли уже над океаном, а значит, в ближайшие час-полтора новых угроз можно было не опасаться. Они пережили первую атаку!

Слабость нахлынула внезапно, словно кто-то невидимый щелкнул выключателем. Джоуи обмяк в кресле, не в силах пошевелиться, его сотрясала мелкая нервная дрожь, а в голове мельтешила только одна мысль. Надежда, что парни не заметят его слабости.

— «Сороковой», — вызов пришел со стационарной батареи. — Ваш командир приказывает выдвигаться по указанным координатам на перезарядку.

— Вас понял, «Фокстрот», — Джоуи наконец-то прочитал позывной стационара. — Конец связи.

В том, что Щепелин не стал связываться лично, был свой резон. Позиции остальных БУКов пока что оставались не засвеченными, и выходить в эфир, означало засветить свое местоположение. А до отстрелявшегося стационара шла оптоволоконная линия.

Совместив полученные координаты с картой, Джоуи удивленно присвистнул. Пункт боепитания размещался на окраине столицы, возле одной из конечных станций метрополитена.

Министр Оуэн торопливо протер салфеткой лысину, и только потом заметил, что президент уже на линии.

— Госпожа президент!

— Докладывайте, министр.

Оуэн отбросил в сторону кусок смятой бумаги.

— Обе группировки аспайров заканчивают первый виток. По данным наблюдения, они потеряли один из бомбардировщиков, и до трети авиакрыла. Наши потери пока уточняются, в службу гражданской обороны поступили сообщения о мощных взрывах в Рио-Де-Жанейро, Лиме, Ханое, Найроби, Вашингтоне, Лос-Анжелесе. Есть пока неподтвержденные данные о подобных взрывах в паре десятков городов поменьше.

Аш-Шагури не стала глядеть на карту. Бомбардировке подверглись все крупные города, что лежали на пути орбитальных группировок. Хотя нет, не все.

— Они нанесли первый удар по мегаполисам на побережье?

— Да, госпожа президент. Аналитики уже работают над гипотезами о причинах подобной избирательности.

— С этим потом. Что с объектами особой важности?

На изможденном лице министра обороны мелькнула слабая тень улыбки.

— Все прикрываемые объекты уцелели, госпожа президент. Противник истратил на каждый от двух до шестнадцати боеголовок, но все они успешно сбиты ПРО. Применяемые аспайрами бомбы немногим лучше наших образцов. Обычная планирующая бомба, которая две трети траектории управляется при помощи маломощного реактивного двигателя, а в плотных слоях планирует на аэродинамических плоскостях.

Аш-Шагури жестом остановила его воодушевленную речь.

— Это все прекрасно, но лучше расскажите мне о состоянии обороны.

Примерные цифры она уже знала, на «Борт № 1» стекалась информация со всей Земли. Некоторые станции космической связи еще функционировали, позволяя эскадре обмениваться данными с центрами обороны на поверхности. Но у министра обороны имелся в наличии крупный штат аналитиков и экспертов, которые могли вычленить главное из потоков информации. И никакой компьютер не мог их в этом заменить.

— В настоящий момент силы планетарной обороны израсходовали порядка четверти имеющегося запаса противоракет. Две трети стационарных батарей были вынуждены вступить в бой, и полностью расстреляли боекомплект. Потери в авиации достигают восьмидесяти процентов, налеты разрушили не менее половины военных аэродромов. Рассекречены все крепости орбитальной обороны, «Фонсдорф-2» полностью расстреляла запас противоорбитальных ракет.

— А хорошие новости будут? — через силу усмехнулась аш-Шагури.

— «БУКи» показали себя на удивление хорошо. Мы потеряли всего шесть машин, а урон авиации противника сравним с тем, что нанесли наши военно-воздушные силы. Причем большую часть самоходок мы все еще держим в резерве.

Вздохнув, Аш-Шагури резюмировала.

— Значит, если не считать нескольких десятков миллионов жертв, то дела обстоят неплохо?

Подумав, министр Оуэн кивнул.

— Я думаю, что жертв среди гражданского населения не более пары миллионов. В подвергшихся удару городах оставались лишь те, кто укрылся от эвакуационных команд. Несколько десятков тысяч в каждом, не более. Основные потери мы понесли в пригородах, пятьдесят мегатонн могут убить даже в сотне километров от эпицентра.

— Главное сохранить ключевые объекты инфраструктуры, а города мы отстроим новые. Держите меня в курсе дела, министр. Аспайры заходят на новый виток.

— Ди Ди, пункт назначения видишь?

— Я уже и маршрут проложил, — насмешливо прогудел с переднего сиденья водитель. — Сегодня в столице лафа, никаких пробок на въезде, домчу за двадцать минут.

— Давай лучше за полчаса. — Привычно осадил его Джоуи. — Аспайры на полуторачасовой орбите, торопиться некуда, и машину я разбить не позволю!

Стронув самоходку с места, Ди Ди с явной насмешкой пробормотал под нос.

— Сиденье ты за собой отмывать не хочешь…

— Разговорчики! — помимо воли, губы Джоуи растянулись в улыбке.

Насчет двадцати минут Ди Ди загнул, отсюда до окраин столицы насчитывалось около тридцати километров. Если выжать из самоходки максимум, рискуя потерять гусеницы и перегревая мотор, то минут за 25 управиться можно, но никак не быстрее. Вот только озвучивать свои мысли Джоуи не стал, еще не хватало провоцировать этого безумного толстого гонщика!

К его удивлению, вместо рекомендованного компьютером пути, Ди Ди переехал через мост и погнал по шоссе вдоль левого берега Конго. Наскоро измерив по карте расстояние, Джоуи окликнул водителя.

— Эй, тут на десятку дальше!

— Зато дорога прямая, а по той через полгорода пилить.

В столице капрал почти не бывал, поэтому спорить не стал. За полтора часа, оставшиеся до следующей атаки, они успевали в любом случае.

Они миновали отворотку на первый автомобильный мост, но прикинув планировку улиц, Джоуи спорить не стал. Пока они мчались по шоссе, он успел оценить выбранный Ди Ди маршрут, сверни они здесь, и самоходке пришлось бы плутать между складов речного порта. А так, в их распоряжении будут свободные от пробок путепроводы административных кварталов столицы.

Сразу после моста, у набережной начинались высотки жилого квартала. Где-то здесь и жила та девушка, которую он видел прошлой ночью. Почему она не покинула город вместе со всеми? В прицельную оптику капрал не разглядел ее лица, но почему-то знал, что она была очень красивой. А красота должна жить не смотря ни на что. Потому что, если из мира уйдет красота, то жизнь лишится смысла. И он поклялся себе не допустить ее смерти.

В городе не осталось целых стекол, ударная волна от ядерных взрывов на позициях стационарной батареи выбила их, и дома скалились пустыми черными провалами окон. Самоходка неслась по безлюдным проспектам, водитель проложил маршрут так, что сворачивать на перекрестках им пришлось всего дважды. Через несколько минут такой гонки, жилые кварталы закончились, и вдоль дороги потянулись серые пластиковые щиты ограждения. Они въехали в складской район.

— Второй раз в столице, и снова ни черта не видел! — грустно отметил Джоуи. — Парни, рванем сюда на выходные после войны?

— Чего тут делать то? — удивился Марки. — Ни напиться, ни подраться, полиция на каждом углу. Чуть чего, сразу в браслеты, и на десять суток улицы мести.

— Случалось? — ухмыльнулся Джоуи.

— Дык! — развел руками оператор, — кто по молодости не гулял, тот к старости вообще мхом покроется!

Их отметка на карте уже вплотную приблизилась к месту назначения, но ничего похожего на станцию подземки Джоуи не видел. С одной стороны улицы тянулись однотипные складские купола, с другой, за решетчатым забором виднелись пара длинных приземистых строений. К ним-то и свернул Ди Ди.

— Не понял, — удивился Джоуи. — И где тут станция метро?

— Прямо перед тобой, — утробно засмеялся тот. — Это же конечная, техническая. Здесь поезда обслуживают, не знал что ли?

— Слышал, но ни разу не был, — нехотя признался Джоуи. — А ты лучше не умничай, а к точке рандеву двигай!

— Так мы уже приехали, — хмыкнул тот, и остановил самоходку в тени здания.

Джоуи покрутил перископом в поисках заряжающей машины, и не найдя ее, активировал систему ближней связи.

— Здесь «Сороковой», прибыл в точку рандеву, жду дальнейших указаний.

Секунд десять ничего не происходило, затем ему ответил грубый мужской голос.

— Стой на месте, «Сороковой», сейчас будем.

Джоуи снова завертел перископом. Качество изображения в нем было куда лучше, чем на стенных проекциях, а поле зрения вполне соответствовало тому, что он мог увидеть невооруженным глазом. При нулевом увеличении, естественно.

Впрочем, зарядную команду первым опять заметил компьютер. За тем зданием, возле которого припарковался «БУК», мигнула серая, тут же позеленевшая рамка, следом за ней вторая. Джоуи моргнул, что-то в сопроводительных надписях его удивило, но раньше, чем сознание осмыслило несоответствие, из-за угла вышли две громоздкие трехметровые фигуры шагающих погрузчиков.

— Эй, на танке, открывай пусковые!

В своих лапах погрузчики тащили по контейнеру с ракетами. Джоуи прикинул вес каждого контейнера, и проникся уважением к безвестным операторам экзоскелетов. В длину контейнер немногим уступал погрузчику, да и весил изрядно. Было видно, как осторожно ступали экзоскелеты, как избегали их операторы резких движений. Инерция такого груза могла с легкостью опрокинуть шагающую машину.

Джоуи со своей консоли развернул башню так, чтобы экзоскелетам не пришлось обходить самоходку, и открыл зарядные люки. Теперь погрузчики разделились. Первый опустил контейнер на бетон, и рывком вынув опустевший из гнезда, отодвинулся в сторону. Второй воткнул на место полный, и тут Джоуи услышал в наушниках крепкий мат. Ругался оператор первого погрузчика.

— Танкисты, а вы не охренели?!

— В чем дело? — недоуменно спросил Джоуи.

Последовала новая порция мата.

— Вы нахрена по половине ракет с контейнера отстрелили?! Думаете, у нас этих ракет вагон?! Теперь будет полупустой валяться, кому я его такой заряжу!

На миг Джоуи почувствовал стыд, но почти сразу же на смену стыду пришла темная волна раздражения.

— Перезарядите, не развалитесь! — он едва не захлебнулся нахлынувшей злобой. — Да если бы не мы, от вас бы мокрого места не осталось, на Прайм двенадцать бомб падало!

В наушниках смущенно закашлялись, и тот же голос уже более миролюбиво предложил.

— Извини, парень. Это я от нервов, может замнем?

— Замнем, — злоба Джоуи исчезла так же быстро, как и появилась. — Вы это, второй контейнер тоже перезарядите.

Про себя он подумал впредь отдать право определять порядок отстрела автоматике. По умолчанию БУК сначала отстреливал правый контейнер, и только потом принимался за левый. И никаких проблем с перезарядкой.

А вот со вторым контейнером не заладилось. Сотня лет в консервации не прошли для машины даром, сказалась усталость металла, и его перекосило от выстрелов. На внешней камере было видно, как упершись ногами, экзоскелет дернул раз, другой, так что самоходку даже закачало, но упрямый контейнер так и не поддался. К первому погрузчику подошел второй, они оба склонились поближе, явно советуясь на своей частоте.

— Минутку, «Сороковой», у нас тут проблема.

— Да я заметил, — поморщился Джоуи, — что у вас там?

— Заклинило, из кабины толком не видно. Сейчас подмогу кликнем.

— Вы это, — Джоуи с тревогой посмотрел на часы, — побыстрее!

Из неприметной двери в торце здания выскочило трое людей. Двое одетых в мешковатые антирадиационные костюмы, а один и вовсе в наглухо задраенной броне десантных войск. Джоуи хмыкнул было, но выведя на экран показатели дозиметра, умолк. Радиационный фон снаружи машины был повышен в несколько раз. Сразу от такой дозы не умирали, но падающей с неба пылью он бы дышать поостерегся. Ветер сносил облака взрывов прямо на столицу.

Мужик в броне, пер на себе здоровенный ящик. Когда из этого ящика двое других начали вытаскивать инструменты, все стало на свои места. Амбала взяли исключительно из-за мышечных усилителей бронекостюма. Мастерами оказалась та пара в гражданских хламидах.

Подойдя вплотную, они почти исчезли с экранов внешнего обзора, лишь иногда там мелькала чья-то рука, или спина. Чем они занимались, изнутри было совершенно непонятно. Чтобы не скучать, Джоуи еще раз запустил программу диагностики. Ничего нового, кроме невнятного красного пятна на месте левого контейнера. То ли от старости сдохли датчики, то ли барахлила сама программа. После замены части электроники, древний софт иногда выдавал чудные глюки.

— Ну чего там? — пихнул его Марки.

Вместо ответа Джоуи его по матери. Время шло, а работяги безрезультатно продолжали мелькать на экранах. Вскоре к ним присоединилось еще двое, а красный огонек на схеме самоходки даже и не думал сменяться зеленым. Джоуи нервно кусал губы, времени оставалось все меньше и меньше.

— Командир, — отвлек его Ди Ди, — если ты не против, я бы пожрал.

— Какое пожрать, проглот! Сорок минут до следующей атаки осталось!

— И чего? — недоуменно выглянул из-за спинки кресла водитель. — От того что я пожру они быстрее прилетят, да?

— Да жри, чего уж там, — махнул на него рукой капрал. Нервы нервами, а срываться на парнях не стоит, от их выдержки сегодня зависит все.

Стоявшие в отдалении погрузчики подошли, оттеснив рабочих, и самоходку снова дернуло туда-обратно. Едва успевший опереться рукой о консоль, Джоуи не выдержал, и выйдя на общий канал, покрыл работяг такой отборной бранью, что несколько секунд те даже не знали чего ему ответить.

— Что там у вас вообще?! — уже более миролюбиво спросил Джоуи.

Капрал так и не понял, кто ему ответил. Гражданские системы связи не содержали понятных для БУКа идентификаторов.

— Усталость металла, отдачей отогнуло край листа, зажало контейнер. Резать боимся.

— Почему? — не понял Джоуи.

— Ракетный выхлоп в морду получить не хотим. — Нервно хохотнули снаружи. — Сейчас аккуратно выровняем, немного уже осталось.

— Да шевелитесь вы, — Джоуи еще раз посмотрел на убывающие цифры таймера. — Через двадцать шесть минут будет поздно!

— Парень, не мешай!

Погрузчика опять сменили мастера, лязг пробился даже сквозь звукоизоляцию машины, но индикатор повреждений и не думал менять свой цвет.

— Танкисты, вас вызывают. — Лязг заглушал даже голос в наушниках.

Джоуи прибавил громкости.

— Здесь «Сороковой», прием.

К его удивлению, на консоли развернулось окно видеотрансляции. Качество изображения было неважным, камера едва выхватывала в полумраке контуры лица, а на заднем фоне мелькали темные пятна чьих-то спин. Судя по фону, майор Щепелин находился в кузове штабного бронетранспортера.

— «Сороковой», почему задерживаетесь на пункте боепитания?

— Неисправность левой пусковой установки, сэр. В процессе устранения.

— Времени в обрез, Мгоно. — Щепелин зло цыкнул зубом. — Из штаба сообщают, что вторая атака на порядок сильнее, оборона почти везде прорвана. Противник активно использует радиоэлектронное подавление и…

Машину снова дернуло, и на общем канале кто-то затейливо выматерившись, сообщил.

— Достали поганку! Сейчас зарядим!

Джоуи утер некстати вспотевший лоб, и сообщил комбату.

— Неисправность устранена!

— Очень хорошо. «Сороковой», возвращайтесь на вашу первую позицию. На этот раз в дело вступят все БУКи. Конец связи.

Окно свернулось, а на индикаторе боекомплекта наконец-то загорелась долгожданное число «12». До начала атаки оставалось чуть больше четверти часа.

Джоуи облизнул сухие губы.

— Водитель, через десять минут мы должны быть на первой позиции. Успеешь?

— Да легко! — гаркнул тот, и подав звуковой сигнал, рванул тяжелую самоходку так, что из под гусениц полетели куски бетона.

Оглянувшись, Джоуи увидел застывшие статуями экзоскелеты, и усталых, помятых людей, глядящих им в след. Улыбнувшись, он вышел на общий канал.

— Спасибо, мужики!

— Задайте им там, танкисты!

— Мы не танкисты, мы зенитчики! — захохотал Джоуи. Азарт снова переполнял его. Полностью заряженная самоходка придала ему уверенности.

Ответа он не услышал, несущаяся во весь опор зенитка уже вышла из зоны действия ближней связи. На этот раз он не стал сдерживать Ди Ди. Водитель выжимал из «БУКа» все, до последнего киловатта мощности. Как он умудрялся удерживать машину от опрокидывания на поворотах, Джоуи не знал, да и не хотел знать. После очередного промелькнувшего в считанных сантиметрах столба, капрал обреченно закрыл глаза и положился на мастерство бывшего гонщика. Про себя он лишь считал оставшиеся до атаки минуты.

Внезапно у всего появились вторые тени, слабые, еле заметные в свете ползущего к зениту Солнца, и тут же подал голос бортовой компьютер.

— Внимание, опасность ядерного взрыва! — сообщив новость, комп замолк. Утративший связь со штабом, он мог выдать информацию лишь о слегка возросшем уровне радиации, а без этого знания экипаж вполне мог обойтись.

— Где это? — пискнул со своего сидения Марки. — Где долбануло?

— Где-то на востоке. — Джоуи до боли сжал кулаки. Там, на востоке лежал его родной город, этот свет вполне мог быть последствиями взрыва над Кампалой. Ему захотелось завыть, его семья, его любовь! О том, что до его родины две с лишним тысячи километров, он как-то не подумал. И лишь немного успокоившись, сообразил, что видел отсвет гибели совсем другого города, лежащего поближе. Это значило, что аспайры начали бомбить города в глубине континентов. Беззащитные города, на которые не хватило драгоценных БУКов.

— Ди Ди, мы успеваем? — Джоуи нервничал все сильнее. Бомбы падали уже в пределах видимости, а они только-только въезжали на мост!

— А то! — водитель на секунду оторвал от штурвала руку, показав поднятый большой палец. — О, смотри, тормоза проснулись!

Их нагонял дорогой автомобиль представительского класса. Джоуи вообще не сильно разбирался в машинах, а такую и вовсе видел впервые. Длинная, приземистая с вытянутыми хищными очертаниями, легковушка обошла несущуюся самоходку как стоячую, и за несколько секунд ушла в точку.

— Ничего себе, тормоза, — хмыкнул Марки. — Они же тебя сделали, мужик!

— Был бы я на своей «Антилопе», — вздохнул Ди Ди, и пояснил. — Тормоза они потому, что сорвались только сейчас. Валить надо было вместе со всеми, а они ждали до последнего.

— Знаю я, чего они ждали. — Марки хихикнул. — Пустые магазины, дома, да и машина точняк другому дяде принадлежала.

— Трупам бабки не нужны, — философски заметил Ди Ди. — Сколько они уже словили?

— Немного, — пожал плечами Марки. — Рентген двадцать пять, не больше.

— Все равно мудаки.

Джоуи легонько пнул водительское кресло.

— Ты за дорогой следи, философ. У нас восемь минут!

— Успеем, — рассмеялся Ди Ди. — Вон уже Порто Рико.

По идее этот городок следовало сделать еще одним городским кварталом столицы, но по неведомой прихоти градостроителя, граница Прайма оканчивалась береговой чертой Конго. А потому, едва съехав с моста, путешественник сразу же оказывался в старинном городке Порта Рико, едва ли не наполовину застроенным отлично сохранившимися особняками двадцать третьего — двадцать четвертого веков. В те годы здесь уже начался финансовый бум и строительство столицы на месте заповедника мангровых зарослей привлекло огромный капитал. Тогда крошечный поселок превратился в процветающий городок, и цена на землю с тех пор только росла.

— Шесть минут, Ди Ди! — предупредил капрал.

На этот раз они подъезжали к холму со стороны океана, и Джоуи машинально изучил западный склон при свете дня. Такой же пологий как и восточный. В случае чего, с него можно будет скатиться, без риска порвать гусеницы. Кусты и булыжники не в счет, их ходовая БУКа как-нибудь переварит.

— Куда встаем, в окоп? — спросил Ди Ди.

— Нет, паркуйся рядом. — Джоуи очень не хотелось терять драгоценные мгновения, выбираясь из окопа. Уж очень далеко от холма находился пункт боепитания. — Марки, радар в рабочий режим, башню на восток, подключай оптику!

— Принято! — отозвался Марки. — Мы кабель втыкать будем?

— Хрен ты его найдешь в пыли, — оторвался Джоуи от пульта. — Ждем пока наши в эфир выйдут.

В сети пока находилась только отстрелявшаяся стационарная батарея. Ракет на ней уже не оставалось, зато радар существенно превосходил установленные на БУКах. Самый мощный радар в окрестностях столицы. Тот что стоял в аэропорту было решено активировать лишь в крайнем случае.

— Опаньки! — удивленно воскликнул Марки. — Помехи на каналах связи. Да нас походу глушат!

— Помехи сильные? — Джоуи почувствовал, как захолодело внутри. Неприятности только начинались.

— Пока нет, но интенсивность растет.

— Переходи на плавающую частоту!

Из наушников, прерываемый паузами тишины, донеся голос комбата.

— «Сороковой»… оптическую… защищенное соединение…

— Здесь «Сороковой», вас понял! — без надежды, что его услышат, ответил Джоуи. Помехи нарастали, и даже хаотическое переключение частот помогало мало. Аспайры почти мгновенно глушили и ее. Создавалось впечатление, что за первый виток они проанализировали алгоритмы, и теперь банально предугадывали, на какую частоту скакнет передатчик. Ничем иным такая оперативность не объяснялась.

— Твою мать! — выругался Джоуи. Сейчас им придется вылезать наружу. Туда, где полным полно свежей радиоактивной пыли. — Ди Ди, повысь давление в кабине.

Рядом с ним тихонько завыл компрессор, нагнетая внутри избыточное давление. Теперь, когда он откроет люк, внутрь не попадет пыль, ну а один из них… Джоуи знал, кто это будет, командир обязан первым встречать опасность. Хлопнув рукой по кнопке открытия замка, Джоуи сделал глубокий вдох, и выскочил наружу.

Было на удивление солнечно, дул ласковый теплый ветерок, и даже не верилось, что воздух вокруг полон невидимой смерти. Холм находился как раз на пути выпадения осадков.

— Опасный уровень радиации! — его костюм заговорил тревожным женским голосом. — Немедленно покиньте зараженную территорию!

Джоуи мрачно хмыкнул, и подбежав к окопу, принялся искать кабель. Раньше он задерживал дыхание на две с половиной минуты, но видимо от волнения сегодня дышать ему захотелось почти сразу. А проклятый кабель все не попадался на глаза! Почему их не снабдили банальными респираторами?!

Желание дышать стало нестерпимым в тот самый момент, когда он все-таки заметил валяющийся на бетоне провод. Схватив его, и ориентируясь исключительно на шум двигателя, Джоуи кинулся обратно к машине. Просунув голову люк, капрал жадно вдохнул дующий изнутри отфильтрованный воздух, и почти не глядя воткнул коннектор в открытое гнездо. Есть!

Обратно он залезал, едва переставляя дрожащие ноги. Эта короткая пробежка казалось выпила последние остатки сил. Но едва он уселся и нацепил наушники, как на экране консоли начала разворачиваться схема тактической обстановки. Слабость тут же ушла, сменившись азартом боя. Он уже сбил два истребителя, отразил первую волну, и что теперь могло бы его испугать?

Радар стационарной батареи добивал до низкой орбиты, и Джоуи успел заметить, как от грубо отрисованных туш бомбардировщиков отделяется несусветное множество отметок. Вниз пошли бомбы.

— Ох е… — выдохнул Марки увидев цифру. — Тысяча триста?!

— Ложные еще не отфильтрованы, — успокоил его Джоуи. Хотя внутри он повторил те же слова, что и оператор. Тысяча триста целей, на порядок больше, чем в первую волну!

Хлынувшие к Земле бомбы тут же укрыло спущенное аспайрами полотнище помех. Дальнейшее больше напоминало стробоскоп. Повинуясь заложенной программе, радар стационарной батареи сменил рабочую частоту, и отметки падающих бомб появились уже значительно ниже. И снова исчезли, когда противник подавил и эти частоты.

— Так мы их никогда не отсечем, — с ноткой паники произнес Марки.

Видимо командование пришло к тем же выводам, поскольку на тактической схеме проявился новый объект. В игру вступил радар столичного аэропорта. Работая на совершенно другой полосе частот, он заставил аспайров переключиться на глушение своего более мощного сигнала. На два независимых источника излучения их систем радиоэлектронной борьбы уже не хватало и от стационарной батареи снова пошли данные.

Боевая сеть отсекала ложные мишени. Джоуи не представлял, какими алгоритмами при этом руководствуются компьютеры БУКов. Для него их работа выглядела, как стремительно редеющая завеса точек, что помигивая, неслись с орбиты к земле. И все равно их оставалось слишком много.

— Внимание, батарея! — Щепелин говорил подчеркнуто насмешливо, успокаивая этим и себя, и своих людей. — Работают все БУКи! Распределение целей по достижении бомбами высоты в пятьдесят километров.

Услышав комбата, Джоуи почувствовал, как его губы сами собой расплываются в широкой улыбке. Шестнадцать БУКов могли отразить любую атаку! Даже если на них падает целая сотня бомб!

Интенсивность РЭБ росла, бомберы сейчас проходили как раз над столицей, и даже слаженной работы обоих радаров уже не хватало. Отметки бомб проявлялись на пару секунд, и снова исчезали, укрытые помехами. Боевых блоков становилось меньше, но падали они гораздо быстрее, чем сокращалось их число.

— Предварительное наведение! — скомандовал Щепелин. — Распределяю сектора ответственности.

Отметок осталось не более половины, но теперь, под гнетом РЭБ, боевая сеть начала захлебываться. В нарезанном для «Сорокового» куске неба этих отметок насчитывалось аж четыре десятка. И если компьютеры не справятся с селекцией, то боекомплекта банально не хватит. По две ракеты на цель, сорок целей. Без шансов.

Когда бомбы достигли высоты в семьдесят километров, с командного пункта поступил приказ включить радары самоходок. Бомбы падали по пологой дуге, и наконец вошли в зону их уверенной работы. Количество скомпенсировало качество. Компьютеры, получив новую пищу для расчетов, начали быстро сокращать поголовье ложных целей. Но их все равно оставалось слишком много.

— Марки, запускай генератор лазера! — отдавая приказ, Джоуи молился, чтобы лазер не понадобился. В его эффективность капрал почти не верил. Орбитальную бомбу наверняка покрывал толстый слой абляционного материала. Лучшей защиты от лазерного луча.

Генератор загудел, накачивая энергию в накопители. Как ни странно, этот звук немного успокоил капрала. Ощущение подвластной мощи всегда успокаивает мужчин, пусть даже они только что сами сомневались в действенности своего оружия. Главное, чтобы была возможность ответить на удар ударом.

Оператор на миг оторвался от консоли, и взглянул на своего командира. От выражения его взгляда повеяло такой беспомощностью, что Джоуи передернуло. Он прекрасно понимал растерянность своего оператора. Марки банально не хватало опыта, и сейчас, когда количество ложных мишеней зашкаливало, тому пришлось полностью довериться компьютеру. Марки не успевал даже вносить коррективы.

— Внимание, батарея! — вышел на связь Щепелин. — Огонь открываем на тридцатикилометровом удалении!

Джоуи мысленно выругался. На месте командования он бы выждал, дал компьютерам время отсеять лишние засветки. Но учитывая скорость подлета, тридцать километров, были самой минимальной из возможных дистанций. Чуть ближе, и ударная волна сметет город. И выбора не оставалось, столицу требовалось сохранить любой ценой. Прайм был символом Солнечной Лиги.

Боевые блоки падали на Прайм полукругом. Как и ожидалось, шли они с северо-востока, так что единственному на юге БУКу нашлось совсем немного целей. Чуть больше тридцати на двухсоткилометровом удалении. То и дело на экране исчезала новая точка, и Джоуи, как завороженный следил за тающей волной. Если бомб останется больше шести, в какие-то ему придется стрелять одной ракетой. С изрядной вероятностью промазать.

Сто километров, шестнадцать бомб в секторе ответственности. Джоуи вызвал комбата.

— Первый, это «Сороковой», у меня слишком много целей, нужна помощь!

— Не ссы, «Сороковой»! — громыхнул Щепелин. — Задница у всех, ты не уникален. По возможности поможем. Конец связи.

В пятидесяти километрах бомб осталось девять. За оставшиеся секунды пропала еще одна. Восемь!

— Марки, наведение!

Огненные искры плазменных следов были заметны уже безо всякого увеличения. Джоуи успел подумать, что компьютер при селекции наверняка использовал и оптику. Может быть при обучении это и упоминали, но в памяти отложилось только основное. Перегруженные мозги отвергали второстепенные детали.

— Есть наведение!

— С первой по четвертую двумя, в остальные по одной!

— Готово!

— Пуск!

После аварии при перезарядке, Джоуи настроил контейнеры на поочередный запуск. Сначала ракета выходила из левого, потом из правого, потом снова из левого. Это уменьшало вибрацию, и давало надежду в следующий раз перезарядиться без эксцессов.

— Ракеты пошли, — уведомил Марки. Как будто остальные не почувствовали толчков при их выходе.

— Будь готов перенацелить, если… — начал Джоуи.

— Будь спок, готов! — прервал его оператор.

Двенадцать ракет неслись на перехват восьми падающих бомб. И с каждой секундой надежд на то, что хотя бы одна из них окажется ложной, становилось все меньше. Когда ракеты пересекли рубеж, после которого перенацеливание становилось невозможным, Джоуи ощутил во рту солоноватый привкус. От волнения капрал до крови прикусил губу, и даже не почувствовал боли. Теперь все решала удача, он видел, что остальные машины двух батарей тоже выпустили весь боекомплект. Помощи ждать было неоткуда.

— Ты без колебаний откликаешься на наш зов… — забормотал Марки. — Ты краеугольный камень Мира…

Джоуи бросил на оператора короткий взгляд. Марки сидел нахохлившись, молитвенно сложив перед собой руки, и раскачиваясь бормотал какую-то молитву. И Джоуи на миг ощутил зависть. Если бы он мог молиться, если бы он знал хоть одну молитву. Сейчас для нее настало самое время.

Бомбы чуть рыскали по курсу, они давно отстрелили выработанные ускорители, и сейчас маневрировали на куцых аэродинамических плоскостях. Совсем немного, но даже эти рысканья раскаляли примитивные мозги ракет. Джоуи с самого начала жалел, что для БУКов не нашлось ядерных боеголовок. Даже одна жалкая килотонна снимала все проблемы с точностью. Но правила в этой игре придумывал не он.

Ракеты разошлись веером, и в следующую секунду их отметки совместились с ярко алыми точками бомб. Джоуи поймал оптикой одну из ярких искорок. Она уже миновала два маленьких дымных облачка разрывов, и на первый взгляд с ней ничего не случилось. Капрал довел увеличение до предела, и едва не закричал от радости. От маленькой, дрожащей в объективе капельки начали отлетать и вовсе уж микроскопически кусочки. Бомба начала разрушаться!

— Цель номер шесть, мы промазали! — крик Марки вернул его в реальность.

Бомба под номером шесть продолжала нестись к столице. Она была из тех, по которым стреляли всего одной ракетой, и неизбежное случилось. Ракета либо промазала, либо ее поражающие элементы не смогли разрушить корпус.

— Лазер в рабочий режим! — Джоуи приник к консоли. Бомба стремительно приближалась, но все равно была еще слишком далеко.

— Держу!

— Огонь по команде!

Как на зло, последняя бомба падала на самом краю их зоны ответственности, и проскакивала ее за считанные секунды.

— Здесь «Сороковой», нужна помощь! — нервно выкрикнул он на общем канале.

— Цель видим, «Сороковой», — отозвался Щепелин. Почти сразу на тактической схеме засветились три ближайших к их позиции БУКа. Стояли они далековато, но сконцентрированным огнем пожалуй имели шансы сбить боевой блок.

— Ди Ди, — осторожно толкнул водителя Марки, — ты это, если что, гони на тот склон холма.

— Отставить! — рявкнул на него Джоуи. — Стоим тут до конца!

— Сдохнуть тут?! — заорал Марки, но вдруг осекся, — командир, цель…

Последняя точка на экране погасла. Не веря в удачу, Джоуи переключился на оптику, и захохотал, не в силах удержать рвущиеся наружу чувства. Их ракета все-таки повредила шестую бомбу. Просто разваливаться та начала чуть позже, вот компьютер и не пометил ее уничтоженной. А сейчас ее обломки расчерчивали дымными следами белесое небо. У них получилось!

— Ди Ди, готовься ехать на перезарядку. — Джоуи старался говорить твердо, и даже попытался неуклюже пошутить. — Я сейчас уточню координаты пункта боепитания. Нас ведь каждый раз к новому отправляют.

Тот ответил меланхолично, словно и не был только что на волосок от гибели.

— Говори куда надо, домчу с ветерком.

Джоуи на всякий случай прокашлялся, и потянулся включить связь с комбатом. Но тот его опередил.

— «Сороковой», угроза с юго-запада! — впервые в голосе комбата слышалась паника.

Джоуи отреагировал мгновенно, не задавая вопросов.

— Угроза с юго-запада!

Башня пришла в движение, разворачиваясь в сторону побережья. Туда, откуда никто не ждал беды.

— Видишь ее? — нервно облизнул сухие губы Джоуи. Еще одна бомба? Откуда?! И чем ее сбивать?!

— В радиодиапазоне голяк, сильный помехи. Гады давят станцию наблюдения в аэропорту! — Марки грязно выругался. — Использую ИК оптику.

Картинка на миг расцветилась в желто-синие тона. После торможения об атмосферу бомба раскалялась до огромных температур, и в тепловом диапазоне смотрелась ярко белой кляксой. Единственной белой кляксой посредине тускло-синего пейзажа.

— Расстояние?

— Около двухсот. — Марки виновато развел руками. — У нас по моему дальномер глючит.

Лазерный дальномер в оптоэлектронном комплексе оператора давно внушал капралу опасения, и он не долго думая, переключил Марки на свой. Аспайры окончательно вскрыли алгоритм переключения частот, и успешно давили радары. Чудом было, что эту падающую хреновину вообще заметили, не прозевали. Вот только на ее пути угораздило оказаться одному единственному БУКу с начисто потраченным боекомплектом. Похоже, что этим хитрым маневром аспайры все-таки добились своего.

— Да твою же мать! — Джоуи взвыл от бессилия. — Здесь «Сороковой», нам нужна помощь!

— Мы не успеем, «Сороковой», — виновато ответил ему Щепелин. — БК по нулям, а лазерами с наших позиций, сам понимаешь… Сбей его, Джоуи, судьба Прайма в твоих руках!

— Мы сделаем это, командир! — забывшись, Джоуи выпрямился в кресле и кивнул. — Конец связи.

— Удачи, и спасибо, пацаны! — Щепелин отключился.

Теперь они остались один на один с судьбой.

Похоже бомба сманеврировала в стратосфере, и теперь падала со стороны Луанды, заходя с побережья! Меньше минуты полета до будущего эпицентра. В памяти Джоуи отчего-то вплыла неуместная мысль, что бомба всегда падает в эпицентр.

— Марки, прицел на нее!

Перекрестье прицела дернулось, и осторожно поползло к выделенной рамкой искорке. Оглянувшись, Джоуи понял, что против всяких инструкций Марки наводит башню вручную.

— Эй! — окликнул его капрал. — Ты чего?

Вздрогнув, оператор переключил наведение в автоматический режим, и виновато посмотрел на командира.

— Прости, нервы. — Его трясущиеся губы говорили сами за себя.

Успокаивающе потрепав его по плечу, Джоуи вернулся к консоли. Проклятая бомба приближалась.

— Статус лазера?

— Готов!

— Огонь по команде.

Лазер БУКа уверенно поражал «Расплату» на удалении до двадцати километров. Вот только эта бомба была минимум вдвое мощнее и двадцать километров уже становились опасной зоной. Насколько Джоуи помнил, незащищенный человек получал ожоги третьей степени в восьмидесяти километрах от эпицентра. В пятидесяти ударная волна валила высотные здания. В десяти сминала в лепешку тяжелые танки.

— Командир, пора! — с нотками паники зашептал Марки. — Тридцать кэмэ!

— Рано!

Он помнил, как стремительно перегревался лазер, и не хотел потратить хладагент без толку. С тридцати километров орудие БУКа могло разве что расплавить теплозащиту боеголовки.

— Двадцать пять! — запинаясь предупредил Марки.

Джоуи ждал. Он хотел ударить наверняка.

Бомбу можно было заметить уже и без увеличения. Крошечная искорка вырастала, на глазах превращаясь в пылающую точку. Пора.

— Огонь!

Лазер БУКа бил сериями микросекундных импульсов, способных в упор пробить полуметровую броню. Но чем дальше, тем больше становилось расхождение луча, и пробивная сила падала в геометрической прогрессии. За перегородкой натужно взвыл генератор. Лазер высасывал накопители слишком быстро, но еще быстрее росла и краснела полоска, обозначающая его нагрев.

В сторону яркого пятна тянулись отрисованные компьютером тонкие зеленые линии. Эти линии упирались в бомбу, и все, никаких видимых результатов.

— Сука, сука, сука! — Марки уже кричал в голос. — Заговоренная она что ли?!

Пятнадцать километров, БУК стрелял без остановки целых девять секунд. Уже дважды срабатывала система охлаждения, сбрасывая перегретый хладагент, в боевой рубке нарастала жара. Бомба упрямо игнорировала попадания.

Экран консоли замигал алым, сигнализируя о критическом перегреве ствола. Обмирая от страха, Джоуи выжал кнопку запрета аварийного отключения. Эти машины строили с изрядным запасом прочности, позволяя стрелять даже после срабатывания автоматики. Пот заливал глаза, но Джоуи ничего не замечал. Он страстно заклинал бомбу сдохнуть.

— Твою… — невнятно всхлипнул Марки.

Запаса прочности не хватило. К исходу тринадцатой секунды непрерывного огня фокусирующее зеркало не выдержало. Простонав, умолк генератор, сразу навалилась гнетущая тишина, разбавляемая свистом кондиционера. Продолжая давить на сенсор блокировки отключения, Джоуи тупо смотрел на мигающую алую надпись. «Расплавление главного зеркала, необратимая деградация рабочего тела!». Лазер сдох окончательно.

— Валим отсюда! — завизжал Марки.

Не слыша его, Джоуи бессмысленно, как автомат давил на кнопку активации лазера. Без толку, последнее оружие самоходки вышло из строя.

— Командир, уходим! — говоря это, Ди Ди уже стронул самоходку с места.

А Джоуи смотрел, как потянулась к земле пунктирная линия падения. Они все-таки зацепили эту сволочь! На предельном увеличении было видно, что бомбу закрутило вокруг оси, и вращаясь, та сошла с нацеленной на столицу траектории.

— Мы ее сделали! — от переполнявшей его радости, Джоуи едва не вскочил с кресла. — Сделали, сделали!

Виртуальные экраны залило сияние. И тут же заорал бортовой компьютер.

— Внимание! Угроза ядерного взрыва! Опасный уровень радиации!

Джоуи поперхнулся воплем. Самоходка почти ослепла, работали только камеры правого борта, но и те показывали одно лишь сияние. Бомба все-таки взорвалась! Там, снаружи сейчас обгорала под потоками света маскировочная краска, плавился под гусеницами бетон, горели мангровые заросли на берегу Конго. А следом за светом шла ударная волна!

— Ди Ди, гони вниз к дороге! — Джоуи знал, что главное сейчас укрыться. Пережить удар спрессованного, как бетон воздуха, выжить! Последняя увиденная им на дальномере цифра намертво запала в память. 9760 метров.

Боевой блок аспайров взорвался с мощностью эквивалентной сорока семи миллионам тонн тротила. Взрыв вспыхнул на высоте четырех километров, и сначала не выглядел чем-то сверхъестественным. Как будто сверкнула гигантская бело-фиолетовая фотовспышка, осветив все вокруг резким, тут же потухшим светом. Человек не успел бы ее заметить, но именно она сообщила компьютеру самоходки о надвигающейся смерти.

А вот следующую фазу можно было заметить даже за полтысячи километров от взрыва. Воздух, прогретый излучением до звездных температур, засиял. Этот свет ударил в броню самоходки, сжигая краску, раскаляя композиты, обуглив весь повернутый в ту сторону борт. Человек бы вспыхнул, как факел, но машина пока держалась.

Полуослепший БУК метнулся к выезду со стоянки, но промазал, и перевалившись через поребрик, заскользил вниз по склону. Передние камеры не работали, а резервные перископы блокировала автоматика. Поток светового излучения все не унимался, и толку от зачерненных объективов было мало. Ди Ди вел машину, ориентируясь на картинку с уцелевших камер правого борта.

— Только не переверни! — взвизгнул Марки, когда самоходка неуклюже перевалила через бордюр.

— Не ссы! — прорычал Ди Ди.

Пропахав гусеницами склон, дымящаяся самоходка выкатилась на шоссе. Джоуи вцепился в пристяжные ремни, и мысленно высчитывал секунды до прихода ударной волны.

— Носом к вспышке! — окончание вопля перешло в глухое рычание, случайно коснувшись обшивки, Джоуи тут же отдернул руку. Боль от ожога пробилась даже сквозь страх. — Дерьмо! Держитесь, холм нас прикроет!

В последнюю секунду перед тем, как их настигла ударная волна, Джоуи оглянулся назад, туда, где сияли отраженным светом окраины города Прайм. Жилые башни еще возносились в небо, и внезапно капрал почувствовал, как на его душу снизошел покой. Они все-таки не пропустили бомбу, и теперь у той незнакомой девушки появился шанс выжить. Воздушный взрыв в двадцати километрах снесет дома, но уцелеют подвалы. И те, кто спрятался в них. «Сороковой» выполнил свой долг.

Машину со страшной силой ударило в лоб.

Холм спас бы их, будь взрыв наземным. Но огненный шар вспух на высоте четырех километров, и ударная волна пришла сверху. Первый удар БУК вынес стоически, его крепкую лобовую броню проектировали для защиты от гиперзвуковых снарядов. Но воздух смел его к обочине, и машина кувыркнулась с пятиметровой высоты. Ее покатило по высушенной потоком света почве, сминая все выступающие части.

Вскоре катящийся БУК превратился в искореженную броневую коробку. С машины сорвало гусеницы, мячиками разлетелись катки, оторвало ствол и один из пусковых контейнеров. Но намертво пристегнутый в своих креслах экипаж был еще жив.

Финал наступил, когда самоходке оторвало башню. Спрессованный давлением воздух ворвался внутрь, и тонкая перегородка боевого отделения не выдержала, пропуская раскаленный ураган внутрь. Оглушенный Джоуи этого уже не почувствовал.

Слабея с расстоянием, ударная волна докатилась до окраин Прайма, и увязнув в домах, потеряла свой смертельный разбег не дойдя до центра нескольких километров. Столица выстояла.

«Церам» дрейфовал в шести миллионах километров от Земли. Аварийные партии уже сделали все возможное, и Анри отпустил измученных людей отдыхать.

Оплавленный огрызок жилой башни заблокировали, наложили заплаты. Фаррел лично перебалансировал корабль, распределив остатки рабочего тела по бакам. Увы, остатков не хватало для компенсации перекоса масс по оси, и фрегат уже не мог дать больше полутора гравов хода.

Помимо прочего, удар сбил фокусировку протонных излучателей, и теперь из них можно было стрелять разве что в упор. Да и сами конструкции фрегата извело. Анри сомневался, что корабль сумеют вернуть в строй.

Но пока «Церам» жил. Он уже не мог сражаться, но сохранил ход, и теперь ждал приказа с Земли. Ждал не он один, кучка уцелевших кораблей дрейфовала рядом, не в силах помочь родной планете. И экипажи лишь сыпали проклятьями, видя, как вспыхивают на маленьком голубом шарике яркие точки термоядерных взрывов.

— Связь, есть новости? — в очередной раз задал Анри вопрос. Штабу было не до них.

Услышав отрицательный ответ, Анри снова вернулся к картинке с телескопа. Вспышки на Земле прекратились больше суток назад, зато тяжелые крейсера вовсю резвились у лунной орбиты, расчищая ее от заводов и верфей.

— Капитан, первичный ремонт завершен. — До предела официально обратился Фаррел на приватном канале. — Дальше только в доке.

— Спасибо, Кирк. — Анри с некоторым усилием выпрямился в кресле. — Как ты?

— Я нормально, капитан. — Устало ответил Фаррел. — А вот моего Франкфурта больше нет.

Анри попытался найти подходящие слова, но в голову упорно лезла одна чушь. В главный телескоп было видно, как разрасталась на месте родного города инженера дымная туча. Аспайры не пожалели боеголовки на древний город. И не осталось слов утешения.

— Держись, Кирк, — только и смог выдавить он из себя. — Еще не все потеряно.

— Не все, — согласился Фаррел. — Я немного передохну, капитан.

— Конечно! — быстро согласился Анри. — В ближайшее время маневров не планируется. Пара часов сна у тебя есть.

— Я управлюсь быстрее, — в голосе Фаррела послышался легкий смешок. — Спасибо, капитан Беллар.

В БИЦ фрегата царила мрачная атмосфера. Выплеск эмоций в сражении опустошил людей, а наблюдения за взрывами на родной планете довершили дело. Офицеры сидели почти не шевелясь, избегая встречаться друг с другом глазами. В воздухе витала одна общая мысль. Не уберегли.

— Капитан! — окликнул задремавшего Анри оператор. — Аспайры включили двигатели!

Беллар дернулся, открывая глаза, не сразу сообразив, что случилось. Последний раз он спал трое суток назад, и сам не заметил, как задремал на своем посту.

— Крейсера? — он энергично растер лицо, возвращаясь в реальность.

Нет, двигатели включили висящие на низкой орбите бомбардировщики.

— Ответ отрицательный, сэр! — воскликнул Джойс. — Соединения аспайров выходят на высокую орбиту!

— Параметры траектории мне на консоль! — не доверяя оператору, Анри перепроверил показания лично. Все верно, аспайры выходили на гиперболическую орбиту. Они уходили. Уходили после трех суток Армагеддона, победив, но так и не добившись цели. Бомб не хватило, Резервный Флот погиб не зря.

— Мы справились… — прошептал он, и включил громкую связь. — Внимание экипаж, говорит капитан! Аспайры уходят от Земли, исчерпав боезапас. Наши потери огромны, но главное мы сделали, Земля будет жить! Спасибо вам!

БИЦ взорвался восторженными криками, Анри хотел продолжить, но его прервал срочный вызов от доктора Хибберта.

— Капитан, у нас проблемы!

Продолжая улыбаться, Анри отстучал на экранной клавиатуре.

— Не сейчас, док!

— Фаррел мертв.

— В смысле?! — не удержавшись, в голос воскликнул Анри. И осекся, увидев недоуменные взгляды офицеров. — Что значит мертв?

— Биомонитор зафиксировал прекращение жизненных функций. — Хибберт ответил на аудиоканале. — Что по вашему это может означать?

Чертыхнувшись, Анри вывел на экран медицинскую систему фрегата. И сразу заметил черный кружок напротив фамилии главного инженера. Приборы утверждали, что тот был мертв. Прервавшись на полуслове, под удивленными взглядами офицеров, Анри торопливо отстегнул пристяжные ремни. Он же видел, что с Фаррелом творится что-то неладное. После расстрела Ганимеда, общительный и жизнерадостный инженер резко сдал, стал замкнутым и угрюмым. Это видели все, но в суматохе страшных дней никому не было дела до таких мелочей. И вот результат!

Выбравшись в осевой коридор, Анри уточнил последнее местоположение Фаррела, и прыгнул к корме. Там, на третьем контрольном посту, главный инженер устроил себе берлогу, туда он и отправился отдыхать. Отдыхать, уловив в этом слове горькую иронию, Анри тихонько простонал.

Возле переборки двигательного отсека, Анри затормозил, ухватившись за поручень. Чтобы пройти дальше, требовалось пройти идентификацию, и бесконечно долгую секунду он ждал, пока компьютер сочтет его достойным. Дальше был короткий коридор, ведущий к реакторам, но его цель лежала ближе. Серая, неприметная дверь, с короткой надписью «КП-3».

Вопреки ожиданиям, по центру двери горел зеленый кружок. Уходя, Фаррел не запер дверь. И все же, Анри замер, не в силах коснуться замка. Он все равно опоздал.

— Разрешите, капитан? — раздался сзади негромкий голос доктора.

Не дожидаясь ответа, Хибберт мимо, и без лишних колебаний открыв люк, скользнул внутрь. Эта деловитость встряхнула Анри, и преодолев минутную слабость, он втиснулся вслед за доктором.

После ярко освещенного коридора, глаза не сразу привыкли к полумраку контрольного поста, темноту в котором разгоняли лишь несколько экранов на консоли. Места здесь едва хватало для пульта и сиденья единственного оператора. В этом-то кресле и нашелся Фаррел. Сначала, Анри показалось, что инженер просто уснул, развалившись в этом неудобном кресле. Но присмотревшись, заметил маленькое, обугленное пятнышко на правом виске. И висящий возле инженера пистолет.

— Луч в голову, — констатировал Хибберт, и поднеся губам браслет коммуникатора, продиктовал. — Капитан-лейтенант Фаррел, время смерти одиннадцать сорок, двадцать шестого декабря две тысячи шестьсот тридцать седьмого года.

Закончив с официальной процедурой, доктор цинично хмыкнул, и указал на переборку.

— Страшная штука, эта любовь.

На переборке ровным, каллиграфическим почерком было выведено.

«Лиза, я иду к тебе».

Эпилог

Внизу проплывали ледяные поля Ганимеда. Пару минут назад «Живучий» завершил торможение, и вышел на низкую орбиту вокруг планетоида. Теперь его радарам следовало просканировать поверхность, ища оставленные аспайрами сюрпризы.

— Утомила меня эта коробка, — завел прежнюю пластинку Стюарт. — Хочу на речку, с удочкой, и чтобы вокруг на десять километров никого!

Денис разделял его недовольство. Долгие месяцы в космосе, три сражения, одно за другим, гибель товарищей, и страх за родных. Он уже чувствовал изменения в собственной психике, и благодарил ученых, когда-то придумавших гибернацию. Долгий сон позволил ему сохранить себя.

Но сразу по прибытию в Солнечную систему, «Аверу» приказали выдвигаться к Ганимеду. Оказывается, аспайры разрушили одну из двух главных заправочных станций. Первые месяцы система обходилась тем, что доставляли от Сатурна, но с возвращением Второго ударного рабочего тела вновь стало не хватать. Кораблям требовался водород, и было решено заново отстроить добывающие комплексы взамен разрушенных. И сторону Юпитера отправили большой конвой с заводом молекулярной сборки. Отправив охранением один из пяти уцелевших кораблей Резервного флота, фрегат «Церам». А у точки их усилили «Авером». Слишком ценными стали по нынешним временам такие заводы, особенно учитывая сложившийся расклад сил.

Когда до личного состава довели последние новости, многие впали в отчаяние. Да, они знали о вторжении аспайров в метрополию, но одно дело знать, а другое, видеть отснятые на Земле видеоматериалы, читать сухие строки статистики. Двести семьдесят два падения мощных термоядерных бомб, около тысячи ракет с истребителей. Глобальных изменений климата удалось избежать. Людям еще повезло, что бомбардировка случилась, когда в северном полушарии стояла зима.

Но даже без ядерной зимы потери впечатляли. Десятки миллионов погибших под бомбами, на порядок больше умерших от голода и развала инфраструктуры. Власти сработали оперативно, буквально в течение пары недель взяв планету обратно под контроль, но эта пара недель для многих оказалась роковой. Радиация, голод и холод убивали не хуже самих бомб. А персоналу флота так и не довели никакой информации о родных и близких. По слухам, потери среди обитателей государственных убежищ были минимальны, но Денис знал, что его отец вернулся в действующую армию. И как вишенка на торт, предательство Марса. Старейшая, и самая мятежная из всех колоний. Заселенный китайцами еще в конце двадцать первого века, Марс больше ста лет бросал вызов, и даже усмиренный, так и не смирился. Ударил в спину в самый тяжелый для Лиги момент. А оставшегося после разгрома флота на усмирение не хватало. Но теперь, с возвращением Второго Ударного ситуация в корне менялась. Ветераны двух сражений сотрут узкоглазых тыловых крыс в порошок! Марсиане повторят судьбу своих предков из Поднебесной!

— Заремба, — вызвал бортинженера Денис, — что на приборах?

— В пространстве чисто, — отозвался тот по внутренней связи. — Сейчас сканирую поверхность.

— И как?

— Много засветок от скоплений металла. Тепловых пятен пока не обнаружил.

— Развалины? — помрачнел Денис.

— Прямо сейчас идем над останками «Скапа Флоу». Нехило они тут все раздолбали! Картинку дать?

Вместо ответа, Денис сам подключился ко внешней камере.

Орбитальная станция рухнула на плоскогорье Ледяных Игл, в падении размазалась километров на пятьдесят, и пробила широченную просеку через скопления ажурных ледяных торосов. Тепло, выделившееся при ударе, испарило замерзшую воду, и остыв, та выпала снегом, укрыв останки «Скапа Флоу» белоснежным погребальным саваном.

Повинуясь внезапному порыву, Денис сохранил несколько кадров на память. Его дорога к Иллиону началась на этой станции, и он никак не думал увидеть следы ее падения. Печально вздохнув, Денис вернулся к наблюдению за радаром.

Их такшип отправили в дозор, разведать обстановку у Ганимеда. Конвой и примкнувший к нему «Авер» ждали вестей в шести световых секундах позади. «Живучий» должен был облететь спутник по экватору, затем увеличить наклонение орбиты, и выйти на полярную. Где и остаться, ожидая подхода носителя. Еще сутки в железной коробке.

— Кстати, подходим к Джекпоту, — проинформировал Заремба.

В столице Ганимеда Денису бывать не случалось. До Академии он не забирался дальше Луны, а после сразу ушел на войну. Поэтому знал о развлечениях шахтерского городка только из рассказов старших товарищей. И теперь, увидев глубокую воронку на месте куполов, вдруг растерянно понял, что никогда не сможет окунуться в безбашенное веселье, что царило в Джекпоте, когда туда заходил флот. Нет больше ни того флота, ни самого города при заправочной станции. Нет больше радости, есть только война.

— Что за… — донесся из наушников растерянный возглас Зарембы. — Командир, есть слабый сигнал! Источник на поверхности, передают сигнал бедствия.

— Определи местоположение! — тут же напрягся Денис.

Колонию на Ганимеде считали уничтоженной, и передаваемый с поверхности SOS, на мгновение вывел Дениса из равновесия. Люди более полугода выживали во льдах и никто не пришел им на помощь?! Неужели на Земле не осталось радиоприемников?! Последний вопрос он задал вслух.

— Дэн, — хмыкнул Заремба. — Полушарие, на котором построен Джекпот, постоянно смотрит на Юпитер. В этом году с Земли его не видно.

Мысленно выругав себя за оплошность, Денис с напускной суровостью приказал.

— Свяжись с ними!

— Уже. — Указав командиру на промах, Заремба тут же переключился на деловой тон. — Передаю наши позывные в автоматическом режиме. Пока реакции нет.

Одно из двух, либо дежурный возле передатчика уснул, либо шахтеры не пережили эти страшные шесть месяцев, и в эфир шла запись. Кажется, под Джекпотом имелись обширные пещеры, но за несколько дней нереально подготовить их для проживания десятков тысяч людей. И если с водой и кислородом особых проблем возникнуть не могло, достаточно было развернуть пару мобильных термоядерных реакторов, и разлагать воду на составляющие, то с едой было гораздо хуже. Денис не знал, сколько человек мог протянуть без пищи, но сомневался что дольше пары-тройки месяцев.

В любом случае, о радиосигнале требовалось доложить на «Авер».

— «Авер», здесь «два-первый», мы засекли сигнал бедствия с Ганимеда. Ждем инструкций!

Когда полетный диспетчер ответил, сердце Дениса снова пропустило такт. Ему ответила Вика.

— Вас поняла, «два первый». Ждите инструкций.

— «Авер», мы скоро уйдем за горизонт.

Временной лаг делал их разговор до предела неторопливым. Ответ приходил лишь через шесть секунд, и Денис все чаще бросал тревожные взгляды на уходящие к горизонту развалины Джекпота.

— «Два первый», — наконец отозвалась Вика. — Вам приказано обследовать район Джекпота. Постарайтесь найти выживших.

— Вас понял, «Авер», — подтвердил Денис и переключился на внутренний канал. — Стюарт, рассчитай оптимальную траекторию по указанным координатам.

— Понял. — Отозвался штурман. — Даю варианты. С торможением и разворотом, с торможением и переходом на эллиптическую…

— Второй вариант, — приказал Денис, и уточнил. — В перигее эллиптической, высота над заданной точкой пять километров.

Теоретически, «триста пятый» мог развернуться, и, погасив скорость, красиво спуститься с орбиты. Все-таки первая космическая скорость на Ганимеде едва дотягивала до двух километров в секунду, а отсутствие атмосферы позволяло делать и не такие трюки. Вот только расход рабочего тела при таком маневре Денис счел неуместным. Они и так изрядно потратились, добираясь сюда за миллион километров от конвоя. Поэтому действовать он решил по старинке.

Пилот развернул такшип хвостом вперед, и дал несильную тягу, переводя орбиту с круговой на эллиптическую «внутрь». А затем двигатель заработал на полную, выворачивая орбиту ближе к полюсу, так, чтобы окончание витка прошло над бывшей столицей.

— Готово, командир, — доложил молодой пилот. — Время в пути два часа одиннадцать минут. Через девяносто минут начинаю спуск с орбиты.

— Отличная работа, Ольсен, — поблагодарил Денис, и вызвал «Авер». — Полетный контроль, здесь «Два-первый», мы будем возле Джекпота через сто тридцать минут.

— Вас поняла «два-первый», — отозвалась Вика. — Мальчики, у меня для вас новости!

— Надеюсь приятные? — улыбнулся Денис. После той встречи в столовой он больше ни разу не видел рыжеволосую красотку, но звуки ее голоса все равно вызывали в нем сладкую дрожь. И плевать, что она женщина старшего помощника «Авера». Мечтать ему не запретит никто.

— Конечно приятные! — отозвалась она через шесть секунд временного лага.

Но больше сказать ничего не успела. С кормы подал голос Заремба.

— Есть новый сигнал со стороны Джекпота!

— Полетный контроль, минутку! — прервал Вику Денис, и вывел аудиосигнал из Джекпота на свою консоль.

— … отошел на минутку, — ворвался в кабину взволнованный мужской голос. — Тактический корабль, вас вызывает Джекпот, ответьте! Мы слышим ваш позывной, ответьте!

— Джекпот, здесь ТК-1926, — Денис широко улыбнулся и добавил. — Слышим вас хорошо.

Эфир буквально взорвался восторженным воплем.

— Наконец-то! Господи, мы уже думали, что о нас забыли!

— Флот своих не забывает, — произнося это, Денис невольно покраснел. Он-то знал, что конвой к Ганимеду не был спасательной экспедицией. У метрополии хватало более насущных проблем, чем судьба горстки шахтеров на ледяном шарике.

— Сейчас Вячеслав Евгеньевич придет! — радист произнес имя с заметным почтением. — За ним уже послали.

— Кто?

— Наш губернатор. Он недалеко.

— Боюсь, что не успеет, мы уходим за горизонт.

— Но ведь вернетесь? — в вопросе чувствовалась тревога.

Денису стало немного жаль испуганного паренька. Почти восемь месяцев в пещерах, на скудном пайке, и никакой связи с внешним миром. Жители бывшей столицы даже не знали, чем закончилась оборона Солнечной системы. Для них отсутствие помощи могло означать лишь одно. Земля проиграла бой.

— Естественно!

— Хорошо! — радист заметно успокоился. — Парни, а что с аспайрами? Отбились?

— Отогнали, — Денис немного растерялся, на всякий случай тщательно подбирая слова. — Землю отстояли, противник отбит. Потери правда большие. Лучше скажи, вы-то тут как выдержали?

Радист тоже немного замялся.

— Да ничего так. Голодно правда, на прошлой неделе опять рационы урезали. Но пока держимся. Вот задержись вы на пару месяцев, нам бы туго пришлось, а так все живы.

— Джекпот, мы уходим за горизонт, — прервал его Денис, — следующий сеанс связи через восемьдесят минут!

— До встре… — связь прервалась.

Через пару секунд, наступившую тишину прервал Стюарт.

— Это они тут с прошлого ноября торчат? — от волнения, в его речи прорезался ранее незаметный акцент. — Мы же тогда еще у Иллиона стояли!

— Да уж, вовремя нас сюда отправили, — протянул Ольсен.

Полутьма, холод ледяных пещер, постоянное чувство голода, и ожидание, сменяющееся апатией. Денис содрогнулся от возникшей в голове картины, и торопливо вызвал «Авер».

— Полетный контроль, здесь «два-первый»! В Джекпоте выжившие, повторяю, мы обнаружили выживших!

— Вас поняла, «два-первый»! — после шестисекундной задержки отозвалась Вика. — Ждите приказаний.

Видимо за миссией «Живучего» следили старшие офицеры, поскольку распоряжение пришло очень быстро, и в общих чертах дублировало предыдущее. Завершить виток, выйти в район воронки, и с малой высоты обследовать окрестности. Командование все еще опасалось ловушек.

Заканчивая передачу, Вика вдруг ойкнула, и отбросила официальный тон.

— Ой, я же вам про сюрприз рассказать не успела.

— Поторопись, — улыбнулся Денис, — мы и от вас сейчас в тень уйдем.

— Вы уже в полет ушли, когда довели новости, — Вика как всегда начала издалека, но быстро сообразила, что не успевает, и затараторила. — Ксенопсихологи наконец-то сумели допросить пленных. Те называют себя тедау, рассказывают про четыре государства, что они уже восемьдесят лет ведут войну с другой расой. И дела у них…

«Авер» скрылся за горизонтом.

Примечания

1

Военно учетная специальность.

(обратно)

2

Жорж Гроан — известный гонщик начала 27 века, прим. авт.

(обратно) Fueled by Johannes Gensfleisch zur Laden zum Gutenberg