«Кремль 2222. Рязанское шоссе»

Кремль 2222. Рязанское шоссе (fb2) - Кремль 2222. Рязанское шоссе (Нечай и Игорь - 3) 1130K скачать: (fb2) - (epub) - (mobi) - Дмитрий Николаевич Дашко

Дмитрий Дашко Кремль 2222. Рязанское шоссе

Любое использование материала данной книги, полностью или частично, без разрешения правообладателя запрещается.

Серия «КРЕМЛЬ» основана в 2011 году

© М. Д. Хорсун, 2015

© ООО «Издательство АСТ», 2016

***

Автор благодарит Дмитрия Силлова за созданный им мир «КРЕМЛЯ 2222», который увлекает всё больше новых читателей и авторов.

Мое искреннее спасибо всем, кто поддерживал меня и помогал в работе над книгой:

Администратору официальной группы проекта «Кремль 2222» Алексею Липатову. Благодаря ему роман обрёл своё название;

Александру Суворову – он взял на себя добровольную функцию моего первого и самого главного редактора.

Читателям, которые на протяжении нескольких лет верили и продолжают верить в проект! Вы – лучшие!

С удовольствием пообщаюсь с вами на

Ваш Дмитрий Дашко

Пролог

Пять лет назад

Их было с десяток. Ловких, юрких, на вид людей, а не мутантов. И всё же какая-то мелочь неуловимо бросалась в глаза и диссонировала с их обликом. Неприметная, непонятная, неуловимая, но она была. Вот только какая? Сержант не стал ломать себе голову. В списке приоритетных задач ответ на этот вопрос находился в самом конце.

Он был на задании, полученном посредством информационной сети. И, как всегда, формулировалось оно коротко и просто. Суть заключалась в том, что через несколько часов здесь появится небольшая группа маркитантов. Даже не караван, а нечто вроде рейдового отряда, рыскающего по окрестностям в поисках того, что может представлять ценность. Среди участников рейда будет тот, кого приказали убрать любой ценой. Киборг прокрутил в памяти его изображение, скинутое отдельным файлом: обычный мужик, ничем не примечательный. Рост метр семьдесят пять, слегка погрузневший, волосы седые, обычно зачёсанные назад, нос прямой с маленькой горбинкой, глаза серые. Из особых примет узкая ниточка шрама под правым глазом, почти невидная. Носит армейскую «Флору»[1], при выходе на серьёзное дело всегда надевает бронежилет. Серьёзный, собранный, опасный противник, вооружённый до зубов.

Чем-то этот тип насолил Предводителю, а вот чем… Да плевать! Тогда ему было не свойственно любопытство. Он был машиной, исполняющей приказы. Занял удобную позицию в проломе стены, замаскировался и стал ждать.

Вместо маркитантов появился одинокий силуэт на дороге. Киборг покачал головой: шансы выжить у одиночки нулевые, особенно если ты – женщина, а вернее, девушка, причём молодая и красивая. Эти подробности, как и то, что видимого оружия при ней не имелось, он выяснил, разглядывая фигуру в бинокль. Мысленно кио окрестил девушку самоубийцей.

Она явно от кого-то убегала. То и дело останавливалась, чтобы отдохнуть, и испуганно оборачивалась.

Киборг навёл резкость бинокля и увидел преследователей. Те отставали на пару сотен метров и были похожи, словно близнецы. Клоны? Сержант слышал о них, даже сталкивался в бою. Как любой продукт генной инженерии, клоны имели свои достоинства и недостатки. Всё зависело от прототипа. Ничего идеального, увы, не существует.

Сходство клонов подчёркивала и одинаковая одежда: на всех были функциональные и при этом простые «горки», за спинами лёгкие рюкзачки, ноги в берцах. И никаких символов, которые помогли бы идентифицировать, к какой группировке относятся эти необычные люди: ни шевронов, ни эмблем, ни других опознавательных знаков. Скорее всего, и девушка, и те, кто за ней гнались, оказались на чужой территории. А чужаков, как известно, не любят. Странно, что им ещё не довелось схлестнуться с нео – в километре отсюда было стойбище крупного клана. Для «новых» и девчонка, и клоны стали бы весомой прибавкой к рациону. Но, видать, каким-то чудом разминулись.

Сержант собрался выяснить больше подробностей о незнакомцах.

С девчонкой всё понятно, она старается разорвать дистанцию. Получается у неё плохо. Вон как высоко вздымается грудь во время слишком частых остановок на воздух, как часто она хватается за бок, как блестит от пота её лицо и как насквозь промокла её лёгкая куртка цвета весенней грязи – характерные признаки, что клоны скоро настигнут девушку и добьются своего.

Важный момент: преследователи были вооружены огнестрелом, однако в ход его не пускали.

Что из этого следует? Элементарно: объект погони нужен им целым и невредимым. И это в мире, где жизнь не стоит и ломаного гроша. Ситуация становится занятной.

За девчонкой отрядили целый десяток. Невиданная роскошь в постапокалиптическом мире, где каждый боец на вес золота. Значит, она и впрямь была ценным призом, коль стоила десятерых.

Пока что кио не видел для себя пользы от этой информации, равно как и угрозы. И девушка, и клоны слишком увлечены погоней. Вряд ли они засекут его позицию. А даже если обнаружат… Что ж, кто им доктор! Пусть пеняют на себя.

Девушка вымоталась вконец. У неё не было сил бежать. Она перешла на ходьбу, пока что быструю, но ноги её всё сильнее заплетались, несколько раз беглянка чуть не упала.

Не трудно сложить два и два, чтобы понять: девушка на грани нервного и физического истощения, лишь страх гонит её в спину и заставляет уходить от погони. Но потом явится отчаяние, она опустит руки и совершит непоправимое – отдастся на волю преследователей. А вот будет ли та доброй? Вряд ли.

Люди есть люди, у всех есть предел. Беглянка исчерпала свои возможности.

Сержант решил рассмотреть её получше. Навёл бинокль на лицо и… вздрогнул так, словно в него ударила молния.

Он успел забыть, что такое эмоции. Эта опция считалась ненужной в прошивке большинства киборгов. Да, кио могли подстроиться под ситуацию и сымитировать подобие чувств, но это была актёрская игра, зачастую фальшивая. Однако сейчас его сердце кольнуло по-настоящему! И это была не фантомная боль, о которой ему рассказывали. Сейчас кио переживал и чувствовал как обычный человек.

Киборг увидел призрак из своего прошлого. Она… она была как две капли воды похожа на ту, что иногда являлась ему в редких воспоминаниях и почему-то была бесконечно дорога. Наверное, это странность, о которой стоило сообщить Предводителю. Однако Сержант не торопился докладывать о проблемах в его мозге. Перепрошивка – штука неприятная даже для киборга. К тому же он находил подспудное удовольствие в анализе этих воспоминаний. У него было так мало развлечений.

И вот, когда появился призрак из прошлого, кио оказался не готов к столкновению с ним. Приказы Предводителя, возмущённые сигналы блока контроля отошли на второй план, уступив место безудержному желанию прийти на помощь несчастной.

Она только что прошла мимо его позиции. Киборг слышал её хрип и тяжёлое дыхание. А спустя несколько секунд затопали тяжёлые сапоги преследователей. Дистанция сократилась до пары десятков метров.

Неизвестная сила вдруг заглушила блок контроля. Сержант ощутил себя свободным как птица. Ощущение было новым и непривычным, но оно ему нравилось.

Клоны настигали беглянку. Вот они поравнялись с ним, ни о чём ещё не подозревая.

И тем самым подписали себе приговор.

Пора! Танталовые лезвия беззвучно выскользнули из ладоней. Кио выпрыгнул из провала, оказался лицом к лицу сразу с двумя преследователями. Те не ожидали такого сюрприза, лишь испуганно дёрнулись назад, потянулись к пистолетным кобурам. Сержант крутанулся, оба штыка нашли своих жертв, угодив в глотки противникам. Он убивал расчётливо, так чтобы наверняка. Зачем оставлять раненых на поле боя?

Всё случилось быстро даже по меркам кио. Что говорить о клонах, которые не поняли, что произошло. Странная камуфлированная тень, двое умирающих товарищей…

Они ещё могли развернуться и убежать. Тогда бы у них появился крохотный шанс. Но клоны не понимали, с кем имеют дело, и пошли в безрассудную атаку.

Тип напротив вскинул «макаров[2]» и, даже не целясь, попытался нажать на спусковой крючок. Сержант ушёл с линии огня, вынырнул сбоку и вышиб пистолет из руки стрелка. Обоймы как раз хватило на то, чтобы уложить всех клонов. Незадачливого стрелка Сержант добил последним, не испытывая при этом ничего хотя бы отдалённо напоминающего жалость.

Были клоны, да все вышли.

Каждый получил по дымящейся дыре в переносице. Вглядевшись, Сержант понял, что ему показалось в них странным. Прежде киборгу не доводилось наблюдать глаз без зрачков и радужной оболочки.

Беглянка, конечно, услышала выстрелы. Она обернулась и, увидев, что преследователи мертвы, без колебания двинулась навстречу спасителю.

Сердце Сержанта снова ёкнуло. Он будто перенёсся в далёкое прошлое… И тут призрачная завеса спала. Киборг увидел, что у девушки такие же белые глаза, как и у гнавшихся за ней клонов. Странно, почему он сразу не заметил этого, даже когда разглядывал её лицо через бинокль?

Беглянка остановилась в нескольких шагах. Её выдержкой можно было восхититься. Не каждый вернётся в подобной ситуации. Большинство бы предпочло удрать как можно быстрее и дальше. Неизвестно, кто может оказаться хуже: преследователи или неизвестный спаситель?

– Ты не боишься меня… Почему? – удивился киборг.

– Потому что ты не причинишь мне вреда, – заявила девушка.

На первый взгляд это прозвучало весьма самоуверенно, однако Сержант понял, что и впрямь не сможет сделать беглянке ничего плохого. Более того – прикажи она следовать за ней, обязательно подчинится, несмотря на противный вой блока контроля. Тот едва не перегрелся от напряжения.

– Кто ты? – спросил киборг.

– Алина, – ответила девушка.

Очевидно, считала, что имени вполне хватит, чтобы всё стало на свои места.

– Твои глаза… Что с ними? – задал дотоле мучивший его вопрос киборг.

– Мутация, – спокойно пояснила та. – Мы слишком долго прожили в темноте. За это пришлось расплачиваться несколько странным с вашей точки зрения внешним видом. Обычно нас зовут людами[3].

– Люды… Никогда о таких не слышал, – признался Сержант. – Почему за тобой гнались?

– Тебе действительно интересно узнать?

– Да хотелось бы понять, в какую бучу я только что угодил.

– Наши разборки тебя не касаются…

– Ровно до того момента, пока я не грохнул кучу парней, которых словно наштамповали.

– Тут ты не ошибся, – улыбнулась девушка. – Уловил самую суть. Да, речь идёт о настоящем биологическом производстве. Таков механизм появления людов на свет. И я могла бы оказаться к нему причастной. Только в один день всё пошло не так, я взбрыкнула. Разумеется, мой поступок не оценили. По нашем меркам это святотатство. Пришлось уносить ноги. Королева приказала схватить меня и вернуть в улей.

– Зачем ей твоё возвращение?

– Ты вроде башковитый малый, мог бы и сам догадаться. Она хочет, чтобы я превратилась в живую фабрику и беспрестанно рожала людов. Много людов…

– А ты?

– Я хотела другой участи. Искала того, кого бы смогла полюбить. И потому удрала. Мне пришлось преодолеть много километров, пока я не встретила тебя. Ты – настоящий подарок судьбы. Без твоей помощи я была бы обречена. Спасибо, что спас меня от этих…

Беглянка оглядела мёртвых клонов безучастным взглядом.

– Пожалуйста. Мне не жалко, – хмыкнул кио. – Наверное, вы привыкли брать числом. С твоими сородичами было легко справиться.

– Ты застал их врасплох.

Она и впрямь была необычной девушкой. Киборг пожалел, что в информационной сети не было упоминаний о людах. Возможно, эти сведения оказались бы полезными.

Сейчас он не понимал, как себя вести. Более того, все его недавние поступки начинали казаться странными. Как будто им управляла чужая сила. И, если вглядеться, беглянка и та женщина из его воспоминаний абсолютно разные. Ничего общего. Теперь киборг был уверен в этом на сто процентов.

Очевидно, это как-то отразилось на его лице, поскольку девушка улыбнулась и проговорила:

– Люды умеют помнить добро. Ты помог мне, когда-нибудь я помогу тебе. Мы умеем быть благодарными.

– Я привык сам справляться с любыми проблемами, – заметил киборг.

– Не сомневаюсь. Но есть вещи, которые даже тебе не по зубам. И когда-нибудь ты вспомнишь обо мне.

Девушка внезапно развернулась и быстро пошагала прочь.

Под подошвами её сапог хрустела асфальтовая крошка.

– Хорошо. Допустим, мне понадобится твоя помощь. И как я найду тебя? – удивлённо произнёс киборг.

– Вспомни меня и попроси о помощи. Этого достаточно, – не оборачиваясь, сказала Алина.

Киборг недоверчиво хмыкнул.

Эту позицию он засветил, нужно срочно искать другую, чтобы с честью выполнить задание Предводителя. А ещё через несколько секунд он даже забыл о недавней встрече, чтобы вспомнить о ней много лет спустя, когда работа блок-контроля окончательно прервётся. Чуть погодя он столкнётся с Нечаем, и это событие перевернёт почти всё в его дотоле механической жизни.

На дороге появились маркитанты.

Киборг посмотрел на складированные трупы. А ведь их можно использовать после операции, инсценировав нападение людов. Тогда и королева, и маркитанты не смогут связать смерти своих бойцов с кио.

Два дня назад

Болевой предел есть у всех живых существ. У кого-то он выше, у кого-то ниже, но порог всё равно существует. Таковы законы природы.

Вот только мутант, с которым схватился Нечай[4], совершенно не чувствовал боли. Может, потому что появился на свет в результате генетических экспериментов, а может (и Нечай склонялся к этому варианту), находился под чьим-то ментальным контролем, и невидимый оператор предусмотрительно отключил болевые зоны.

Если бы не меч, юноша вряд ли бы справился со столь упрямым, хватающимся за жизнь мутантом.

Из распоротого живота мута вываливались кишки, подрубленная башка держалась на честном слове – другой бы скулил и готовился к путёвке на тот свет, но этот гадёныш упрямо пёр на него, не теряя сознания.

– Что ж ты за дрянь такая?! – в сердцах выкрикнул Нечай. – Сдохни, наконец!

Он снова рубанул по толстой шее мута, окончательно отделяя гривастую «тыкву» от коренастого туловища. Покончив с противником, оглянулся, чтобы убедиться: Вышата[5] живой.

И вместе с радостным известием пришло горькое осознание: из отряда их осталось только двое. А как хорошо начиналось! Какие планы строили они тогда!

Нечай представлял себя героем, который посадит самолёт на специально подготовленной площадке за стенами Кремля. А если удача им улыбнётся и удастся найти сразу несколько «У-2», то в Кремле приземлится целая эскадрилья. Ради такой цели Нечай при помощи отца Филарета отобрал парочку смышлёных семинаристов. Эти парни устали исписывать берестяные грамоты, они рвались в небо и были не прочь сесть за штурвалы крылатых машин. Нечай лично проверил каждого и даже прочитал небольшой курс лётного мастерства. Было непривычно выступать в роли лектора, но он справился с волнением.

Кремль мог противопоставить грядущему вторжению шайнов только скромную армию дружинников и ополченцев. Достаточно, чтобы с честью умереть, и недостаточно для победы. Авиация могла стать тем самым козырем, который бы резко изменил соотношение сил.

И вот они покинули ворота Кремля…

Сначала от непонятной болезни умерли фенакодусы. Вышата осмотрел трупы и сообщил, что фенакодусов отравили, и, со стопроцентной уверенностью, ещё в Кремле. Кто-то очень не хотел, чтобы отряд добрался до места назначения. Знать бы кто?

Круг подозреваемых оказался широк: от маркитантов, за которых взялись люди Тайного дьяка, до завистников и недоброжелателей, а их хватало. С точки зрения обывателей Нечай был мутом и потому подлежал немедленному остракизму. Люди помнили, как проснувшаяся в нём сила раскидывала био как пушинок. И пусть учёные монахи во всеуслышание объявили, что подобное не повторится, скептиков всегда хватало. Могли и подстраховаться. Была проблема, а потом – бац! – и рассосалась. А виновник вроде как не при делах.

И то, что экспедиция закончится провалом, многих не волновало. Отбивались прежде от полчищ мутов, отобьёмся и от шайнов. В первый раз, что ли.

Никто даже не представлял размеров грядущей опасности, а если и представлял, то полагался на извечное русское авось. Хорошо, что князь был всецело на стороне Нечая.

Но… жалует царь, да не жалует псарь. В данном случае тот, кто мог получить доступ к фенакодусам, а как уж тех траванули… Да мало ли способов! Подбросить яд в пищу, кольнуть отравленным шипом… А уж если подобрать нужный состав, который начнёт действовать не сразу, а, скажем, через день или два… И тогда не выяснить, кто приложил к этому руки. Особенно, если узнавать будет некому.

Нечаю и Вышате было не до расследований. Назад возвращаться – поздно. Остаётся только идти вперёд.

И сразу остро стал вопрос о поклаже, многое пришлось бросить скрепя сердце.

На этом их беды не закончились: в неизвестной ловушке сгинул кио по имени Сержант[6].

Они не поняли, что произошло. Киборг словно угодил в невидимый омут. Сделал шаг и исчез, не оставив следов. Сама ловушка насытилась и пропала, оставив всех гадать о судьбе Сержанта.

Потом была случайная стычка с дозорным отрядом нео. Люди и мохначи столкнулись лоб в лоб. Может, и разошлись бы с миром, да обезьян, будто муха укусила. С азартом кинулись на людей, размахивая палицами, вместо того чтобы трезво оценить расклад сил. Нео было десятка полтора, немного против нескольких дружинников и пластуна-разведчика. Бой закончился победой Нечая и его спутников, однако всегда есть пресловутое «но».

На сей раз обезьянам удалось проломить череп дружиннику Мокроусу. От удара тяжёлой палицы не спас даже островерхий шелом. Уж больно здоровый нео попался, не иначе как через «прожаренный» в Поле Смерти. Если б не Вышата, что нашпиговал мохнача звёздочками, полегли бы многие.

Тело Мокроуса предали земле, закопав в воронке от бомбы. Водрузили крест из двух связанных арматурин и двинулись дальше.

Нечай надолго запомнил, как они преодолевали купол. Для этого бойцы взяли с собой запас драгоценного шамирита. Не верилось, что горстка этих «угольков» способна творить такие чудеса, но результат впечатлил: отряд успел в полном составе перебраться на ту сторону силовой завесы, прежде чем купол снова схлопнулся, как закипающий пузырёк воды.

Нечай видел много чудес, но с таким столкнулся впервые.

Мир за пределами защитного купола ничем не отличался от привычного. Те же руины, заросли крыш-травы и деревьев-мутантов. Ничего особенного, за что бы мог ухватиться глаз.

Они пошагали по дороге, носившей название Рязанского шоссе. До Жуковского было рукой подать…

Их встретили за поворотом, в месте идеально подходящем для засады.

Муты самых разных мастей повалили из всех щелей как тараканы. Они дрались с таким ожесточением, что стало ясно: отряду пришёл конец, задание князя останется невыполненным.

Погибли дружинники Остромир и Сбыня. Умерли геройски, унося с собой в край вечных битв и охоты души множества врагов. Принял смерть на глазах у Нечая проводник Оглобля – опричник, выделенный самим Тайным дьяком. Воина разорвали в клочья, остались одни окровавленные ошмётки. Муты словно взбесились.

Да и Нечаю с Вышатой осталось всего ничего. Знаменитые «звёздочки» пластуна закончились, Теперь Вышата бился кавалерийским палашом, кося врага направо и налево. Однако чувствовалось, что устал мужик, что силы его уменьшаются и вот-вот иссякнут вконец.

Нечай вскинул потяжелевший меч и ринулся на помощь другу. Да, они умрут, но будут биться, защищая спину друг другу, как это исстари заведено у русичей. Жаль, что не удастся больше увидеть небо, оказаться в нём, прорезая облака механической птицей. Да и отец не узнает, какая судьба ждала единственного сына. Однако в одном Добрыня будет уверен: Нечай встретил свою участь достойно, как полагается на Руси. Иначе и быть не могло: сын кремлёвского дружинника верен своим корням.

– Держись, друг! – воскликнул юноша, ужом проскальзывая между парой мутов.

Кувырок, и, надо сказать, вовремя. В этот момент над Нечаем просвистел дротик, сделанный из заточенного металлического прутка. Бросавший невольно оказал медвежью услугу своим же: снаряд угодил в другую цель, попав в низкорослого мутанта с лицом, напоминавшим звериную маску. Арматура вошла в один висок и вышла из другого, вот только раненый этого не заметил. Он продолжил напирать на Вышату, размахивая шипастой булавой.

Нечай подрубил низкорослику ноги. Мут рухнул. Однако, распластавшись на животе, всё равно не оставил попытки добраться до Вышаты. Пополз, бороздя брюхом острые камни.

И этот туда же, подумал Нечай. Ладно, дело твоё! Он вонзил клинок в спину мута и провернул на пол-оборота. Теперь с чересчур активным мутантом было покончено. Вот только чаша весов, как и прежде, склонялась в чужую пользу. Уж больно враги попались странные: не ведали боли и усталости, пёрли как на рожон. Гибли, но всё равно пытались дотянуться.

И всё же молодому человеку удалось пробиться к другу, встать у него за спиной и сразу же отбить атаку здоровенного хмыря с дубиной. Клинок расколол муту башку как перезрелую тыкву.

Мутанты обступили двух воинов, взяли в круг. Нечаю показалось странным, что безобразные хари светятся абсолютным равнодушием ко всему. Абсолютно пустое выражение глаз, механические движения, отсутствие ярости и злости. Юноша ещё больше уверился в догадке: муты походили на куклы, которые дёргал за верёвочки кукловод. И его подозрения подтвердились.

Круг расступился. В образовавшийся промежуток вошли трое, одетые в долгополые коричневые плащи, напоминающие монашеские рясы. Лица были скрыты под высокими треугольными капюшонами. Оставалось лишь гадать, кто это: мутанты или люди, однако ясно было одно – эта троица чувствовала себя хозяевами положения.

– Достаточно, – вдруг произнёс самый рослый из них.

Он мог потягаться ростом даже с кремлёвским князем, а несуразно длинный колпак вообще превращал его в подобие телеграфного столба.

– Веселье закончилось. Пора закругляться, пока вы не перебили всё наше войско. – В голосе «монаха» звучало раздражение.

Он выкинул вперёд руку, и Нечай с ужасом почувствовал, что теряет контроль над телом и послушно становится на колени. Рядом опустился Вышата. По лицу пластуна было видно, что он борется с наваждением, но ничего не может поделать и проигрывает схватку.

– Из вас получатся превосходные рабы, – удовлетворённо хмыкнул «монах».

Нечай захотел гордо вскинуть подбородок, выкрикнуть что-то обидное, однако не смог разжать губы. Его мозг был полностью отрезан от тела.

Кукловод догадался о мучениях юноши. Нечай не видел этого, но был готов поклясться, что губы «монаха» расплылись в издевательской улыбке.

– Сначала я подчиню твоё тело. Потом твой разум. Пройдёт немного времени, и мне даже не придётся прикладывать усилия, чтобы справляться с тобой. А пока… пусть это станет для тебя первым уроком!

«Монах» щёлкнул пальцем. Голову Нечая пронзила страшная боль, будто кто-то вонзил в неё гвоздь. Потом второй, третий…

Он не мог сказать, сколько длилась эта пытка. В тот день она казалась ему вечной. А в ушах звучал хохот кукловода, который сводил с ума.

Глава 1

В этом мире я оказался по воле случая. Никто не спрашивал, хочу ли я для себя такой судьбы – проспать в анабиозе два века и очнуться в пережившей ядерную катастрофу Москве. У меня был выбор без особого выбора (уж простите за тавтологию): стать подопытным кроликом или провести полжизни в тюрьме с риском в любую секунду оказаться на «пере» уголовника. Так получилось, что я случайно убил криминального авторитета, и его дружки объявили на меня охоту.

Об этом мне сообщил следователь прокуратуры Шалашов, когда я валялся на больничной койке. Разумеется, я согласился на первое. Это и запустило цепочку самых странных событий в моей жизни.

Так сложились обстоятельства, что в один момент я потерял жену и лучшего друга. Тогда мне казалось, что небеса рухнули и начался вселенский потоп. Глядя на происходящее с моего нынешнего положения, понимаю, что сделал неверный ход. Но былого назад не воротишь, как не вернешь мой прежний мир. Скажете, что он не был идеальным, на что я отвечу банальным: всё познаётся в сравнении, дамы и господа. Кому-то достаточно ненадолго отъехать в глубинку, чтобы потом заскулить и удрать, поджав хвост. А кому-то надо побывать на пустошах мёртвых земель и столкнуться с отрядом каннибалов-мутантов.

Цените то, что имеете, друзья!

Порой мне кажется, что я по-прежнему в анабиозной капсуле, сплю и вижу кошмарный сон о том, как остатки человечества выживают в постапокалиптической Москве. Мне пока не довелось выбраться за пределы МКАДа, но сомнений нет – там ещё хуже.

Не верится, что это произошло, что кто-то (будь он проклят во веки веков!) открыл ядерный чемоданчик и нажал красную кнопку. Я думал, у человечества хватит благоразумия, чтобы не сделать такой шаг. Как же сильно я ошибался! Надеюсь, виновники произошедшего приняли в жутких муках ту смерть, которую заслужили.

Не хочется вникать в причины, почему это произошло. Знаю, что моя родина подверглась нападению со стороны внешнего врага, что полчища НАТО вдруг решили, что моя Россия, моя Москва им по зубам. И тогда каждая улица, каждый дом стали для них Сталинградом!

Против нас бросили самую передовую технику: атомные бомбы, биологическое и химическое оружие, чудовищные порождения генной инженерии. Живые танки био атаковали позиции русских солдат.

Им удалось пробиться к сердцу страны, к Московскому Кремлю, но здесь их ждал решительный разгром.

Последняя война унесла миллиарды жизней, однако не сломила людей, которые привыкли сражаться за своих родных и близких, за землю, которую они с полным правом считали своей.

Далеко от нас возвышаются красные стены древнего Кремля, на которых стоят, держа оборону, чудо-богатыри, кремлёвские дружинники.

Когда-нибудь я обязательно попаду туда, а пока мы находимся в катакомбах объекта «Амат», откуда производится управление орбитальной группировкой военных спутников. Мы – это я, Игорь Долганов, человек двадцать первого века, которого перенесло на два столетия вперёд; Данара – девушка-шайн, которую я хочу считать своей (и, кажется, она не против); киборг по прозвищу Сержант – грозный и могучий… тот, в ком человеческое начало борется с машиной.

Наверное, мы самая странная троица из тех, что могли объединиться ради общей цели. В этом наша сила и наша слабость.

Дорога до «Амата» была неблизкой. На пути к ней мы столкнулись с людьми Комбината, которыми управляла злая воля шама, дрались с нео и ожившими мертвецами. А я из бывшего спецназовца и тренера-рукопашника вдруг переквалифицировался в неплохого Мастера Полей. Эта способность очень выручила нас, когда оперативный планшет, служивший ключом к «Амату», был уничтожен. Тогда мне удалось невозможное: я спас Сержанта и сумел вложить в него все необходимые знания с планшета.

И вот теперь мы внутри «Амата». Киборг взял на себя управление сателлитами, остановил вторжение орды шайнов, уничтожив их лучевым оружием и спутниковыми бомбами. Мы наблюдали за этим в режиме реального времени. Спустя несколько минут огромная армия вторжения прекратила существовать, жалкие остатки её разбежались.

Я опасался, что Данара испытает шок, узнав, что мы проделали с её сородичами, ведь она была шайном, которая ради любви перешла в стан людей. Мне стоило многих нервов рассказать ей о нашей победе. Я говорил и глядел ей в глаза, готовясь к любым последствиям. А в конце рассказа вытер выступивший пот рукавом.

Любовь сотворила чудо. Любимая встретила весть о разгроме армии шайнов спокойно и даже с некоторым удовлетворением. Она знала о намерениях своих сородичей. Их планы мало отличались от зловещего нацистского плана «Ост». Нас собирались завоевать, превратить в рабов. Ну а тех, кто не покорится, обрекли бы на мучительную смерть.

Шайны были знакомы с поговоркой, что цель оправдывает средства. Их разведка давно зондировала почву, готовя вторжение. И вот оно едва не состоялось. Полчища шайнов уже были на подступах к Москве, их шаманы готовились пробить защитный купол над МКАДом…

– И что, мы победили? – спросил тогда я.

Данара отрицательно помотала головой.

– Вы выиграли битву, но война ещё впереди. Так просто мои сородичи не сдадутся, соберут новую армию вторжения. Возможно, в ней будет ещё больше бойцов. Ресурсы позволяют.

– И «Амат» уже не поможет. Мы и без того исчерпали его возможности, – вздохнул я.

– Зато теперь у нас есть время на подготовку к достойной встрече.

Я кивнул. Да, время – важный фактор. Когда-то его чуть-чуть не хватило нам в 1941-м.

Мы торпедировали планы шайнов, пустили их на дно. Можно бы взять небольшой перерыв, насладиться заслуженной победой, отдохнуть после выпавших на нашу долю свершений… Однако судьба снова бросает нас в бой.

Отряд кремлёвских дружинников во главе с Нечаем попал в западню. Спасибо системе спутникового наблюдения, которая известила нас об этом.

– Игорь, о чём задумался?

Данаре, в недавнем прошлом разведчице шайнов, а в настоящий момент – моей невесте, не составило большого труда незаметно подкрасться, в тот самый момент, когда я валялся на койке, вперив пустой взгляд в потолок.

– Да так! Ерунда, – попытался я увильнуть от ответа, но Данару на мякине не проведёшь.

– Давай колись! А не то я обижусь!

Шутливо улыбаясь, она приставила к моему горлу лезвие кинжала. Ну да, такие у нас отношения. До битья посуды пока не дошли, а вот ножичками в присутствии друг друга поиграть можем. Ролевые, блин, игры!

Я поднял руки:

– Сдаюсь!

И, воспользовавшись моментом, перехватил руку девушки и мягко разжал пальцы, чтобы изъять кинжал. Не то чтобы я боялся, просто техника безопасности превыше всего. Особенно когда имеешь дело с горячей девушкой-шайном.

Она опустилась рядом и уставилась на меня так, словно видела в первый раз. Господи, под её взглядом я плавился как пластилин.

– Игорь, я ведь не слепая. Вижу, что у тебя на душе не спокойно. Поделись, легче станет, – попросила она.

Мне не хотелось признаваться в нахлынувшей на меня усталости. Мужчина обязан скрывать свои слабости, особенно если в этот момент на него смотрит любимая девушка. Я – кремень! Хладнокровный и спокойный словно удав!

Но Данару не проведёшь. Любимая читала меня как открытую книгу, и ведь дальше поцелуев мы так и не зашли. Очевидно, это у них на генном уровне заложено.

– Это из-за Нечая?

Врать некрасиво. Я кивнул:

– Да… Сержант отследил его отряд через спутники. В общем, мы не успели. Отряд угодил в засаду, погибли почти все.

– А Нечай? – Участившееся волнение девушки выдавало то, что она волнуется.

– Выжил. Только для него это может оказаться смерти подобно. Для него и Вышаты.

– Как это? – не поняла Данара.

– Они в плену. Фактически в рабстве и полном ментальном подчинении. Те, кто их захватил, мощные псионики. Их возможности безграничны.

– Скажешь тоже, – недоверчиво фыркнула девушка.

Эх, мне бы твою уверенность.

– Сержант показал кое-какие архивные записи. Здесь, в «Амате», компьютеры хранят много интересного. И, скажу прямо, информация была не из приятных, – я замолчал.

Врать любимым нельзя, а вот недоговаривать… Наверное, можно. Мы в любом случае отправимся спасать Нечая. Мне всё равно, чем это обернётся для меня в итоге. Но если с Данарой что-то произойдёт – я себе этого не прощу. За считаные дни с момента нашего знакомства (ну не считать же отправной точкой историю её спасения, когда она «отблагодарила» меня тем, что вырубила и подложила на пути проезжавшему мимо Степанычу) девушка превратилась в самого дорогого для меня человека. Того, ради которого без всяких сомнений отдам жизнь, и это не пустая патетика.

Я не хотел брать Данару с собой. Здесь, на базе, она в безопасности. И пока это так, я готов на любые свершения.

– Игорь, перестань! – попросила девушка. – Теперь мы с тобой, как ниточка с иголочкой. Куда ты – туда и я. Не думай, что от меня так легко избавиться.

Я поцеловал её в ушко, самое прелестное на свете, и прошептал:

– Хорошо. Никаких секретов. Эти псионики даже старших шамов через колено ломают. Про обычных людей, вроде нас с тобой, и говорить не приходится.

– Но ведь ты – Мастер Полей! – воскликнула девушка с такой интонацией, что я невольно почувствовал прилив гордости за себя. Как это здорово, когда в тебя верят и считают, что ты совладаешь с любой напастью.

Но мне пришлось спускаться с небес на землю, задав резонный вопрос:

– И что с того? На каждый хитрый болт найдётся своя гайка. Против старшего шама мне не выстоять. Тут без вариантов.

Чудо, что в Комбинате мне удалось продержаться под ментальным воздействием одного из низовых шамов. Его собратья рангом повыше мигом превратили бы меня в безмозглого барана, и я стал бы ещё одним винтиком в налаженной комбинатовскими машине. Искренне бы верил, что поступаю исключительно по своей воле, а того, кто сказал бы мне правду в лицо, посчитал бы параноиком или зомби.

– Ладно, – задумчиво произнесла она. – Ну а киборгу-то чего бояться?

– Эти твари управляют любой мыслящей органикой. Кио – не исключение, – заявил я.

– Понятно, – протянула Данара. – А откуда вообще эти псионики взялись?

– Раньше это была секта, – раздался с порога голос кио.

Его появление произошло столь внезапно, что я едва не разрядил в киборга всю обойму «стечкина», взятого здесь же, в «Амате», в оружейной кладовой.

– Сержант, блин! – рассердился я. – Вы что – сговорились? Так и поседеть можно.

– Не знал, что ты такой нервный, – добродушно прогудел Сержант, оставаясь в дверном проёме.

– Проехали! – махнул рукой я. – Раз начал говорить, продолжай.

Киборг зашёл в комнату и опустил тяжёлый зад на складной табурет. Тот жалобно скрипнул.

– Я тут по архивам поползал, информацию поискал, – заговорил кио. – Вкратце получилось следующее. Ещё до Последней войны там поселились представители одной сектантской общины. Время было тревожное, пахло керосином, и народ кидался в любые крайности.

Я понимающе кивнул. Ну да, мои бабушки и дедушки когда-то всерьёз «лечились» по телевизору, воду «заряжали» под записи Кашпировского с Чумаком. Это чуть погодя наваждение схлынуло, но кто сказал, что оно не вернётся при определённых обстоятельствах? Когда нагнетается всеобщая истерия, мозги у людей полощутся на раз-два, за примером далеко идти не надо. На этом все пиар-технологии построены, которым под силу испачкать святого и отмыть добела откровенного морального урода.

– В секте практиковали НЛП и прочую хрень, способную свернуть набекрень мозги у любого здравомыслящего человека. Во главе стоял академик Богданов – один из лучших психологов тех лет, если не самый лучший. Вот только науку он бросил, чтобы создать собственное религиозное учение. Постепенно оброс адептами, пропиарил свою секту на каждом углу. Пипл, как водится, хавал, – ввернул неожиданно киборг.

Я усмехнулся, услышав из уст киборга знаменитый «мем» моего времени. Вот уж не ожидал услышать его спустя двести лет. Глядишь, и до легендарных «полимеров» доберёмся.

Сержант удивлённо вскинул глаза.

– Ничего-ничего, это так… Словно на машине времени назад слетал. Продолжай, – попросил я.

– Народу секта понравилась, благо академик и впрямь был отличным психотерапевтом. Пользовал паству, успокаивал. Люди к нему толпой валили. Фамилию и ту посчитали знаком.

– Ну да. Богданов – данный богом, – согласился я. – А власти что? Как они реагировали?

– Власти «богдановцев» проморгали, а может, специально не трогали, – пояснил кио.

Звучит логично. Если «богдановцев» не щемили, значит, кому-то они были нужны. Скорее всего, были специально заточены под какие-то неофициальные схемы. Сильные мира сего делиться властью не любят, наверняка у этой секты имелось и второе дно, а сама она служила прикрытием для каких-то тёмных делишек.

– Что – использовали в военных целях? – предположил я.

– Наверняка. Обкатывали с помощью Богданова секретные методики по воздействию на человеческий разум. В НИИ особо не развернёшься, надо каждый шаг описывать и с начальством согласовывать, поскольку заведение казённое. А секта – как колхоз: дело добровольное. Гуляй – не хочу. Ну и твори, соответственно, всё, что заблагорассудится. Потом война… Выжили немногие, зато самые отборные. Мозгокруты и псионики как на подбор! Через пару сотен лет способности только активизировались.

– Значит, академик Богданов знал своё дело туго, – резюмировал я. – Сумел культивировать и развить псионические способности среди своих адептов.

– В этом и проблема. Мы не можем помочь Нечаю. Нас обнаружат ещё на подступах к лагерю богдановцев. А обнаружив – скрутят. Причём сделают это изящно и легко, – не порадовал нас киборг.

– Тогда на кой хрен богдановцам понадобилось устраивать весь этот цирк с конями: натравливать своих рабов на отряд Нечая? – Эту сцену, зафиксированную со спутников, мы прокручивали не раз, пока Данара приходила в себя в медицинском блоке.

– Развлекались, – коротко бросил киборг. – Как древние римляне в своих колизеях, когда устраивали гладиаторские побоища. Даже сверхчеловекам бывает скучно.

– Понятно. Что будем делать? – Я обвёл друзей взглядом.

Кио пожал плечами.

– Не смотри на меня так. Я понятия не имею.

– Данара?

Девушка помялась.

– Если только в порядке бреда…

– Говори, не стесняйся. Сейчас любое лыко в строку.

– Ну, раз так… У меня на родине шаманы погружали обычных шайнов в транс, после которого те приобретали дополнительные возможности и могли какое-то время сопротивляться телепатическому воздействию. Потом, правда, это проходило, но результат впечатлял.

– Другими словами, гипнотизировали и ставили ментальные блоки? – догадался я.

– Может, это и так называется по-научному. Сами шаманы говорили, что они призывают духа-защитника, – согласилась Данара.

– Парочка таких духов нам бы точно не помешала, – вздохнул я.

– Боюсь, ваши шаманы скорее нас грохнут, чем пойдут навстречу. Особенно после того, что мы сотворили с их армией, – заметил киборг.

– Значит, нужен кто-то другой, – сказал я. – Тот, кто может противостоять мощной псионической угрозе, а главное – тот, кому мы можем доверять. У кого есть такой специалист на примете? Колитесь.

– Есть, – вдруг произнёс киборг. – Правда, я не уверен на все сто процентов, что мы можем ему… вернее, ей доверять.

– И что это за спец? – поинтересовалась Данара.

– Лучшая из лучших. Девушка, которая едва не стала королевой людов, – пояснил Сержант.

Я чуть не уронил челюсть на пол.

– Я не ослышался? Ты сказал – людов?!

– Да, – подтвердил киборг.

– Но ведь это же настоящие твари… враги человечества!

Мне доводилось слышать, что они из себя представляют. Говорят, что вести про них в мир Кремля принёс легендарный Снайпер[7]. Это была зараза, способная поглотить под собой весь человеческий род. Хорошо, что Снайперу удалось уничтожить одно из гнёзд, но, похоже, оно было далеко не последнее.

– Порой враг, сам того не желая, становится другом, – с видом восточного мудреца изрёк кио. – К тому же за ней должок. Я спас ей жизнь. Она обязана отплатить той же монетой. Да, это риск, но риск оправданный. Хотя, я готов забрать своё предложение назад, если вы намочили свои штанишки.

– Сержант, не смешно, – оборвал его я. – Мы говорим о вполне серьёзных вещах.

– А я и не думал шутить. Ты собирался устроить мозговой штурм, я выдвинул свою идею. Если есть что-то лучше, то считай, что я ничего не говорил.

– Нет у нас ничего, – признался я.

– Тогда возвращаемся к моему предложению. Что скажешь, командир?

– Больше колется, чем хочется.

– Это и ежу понятно.

Я задумчиво почесал затылок.

– Как мы найдём твою несостоявшуюся королеву?

Вместо прямого ответа киборг произнёс непонятную фразу:

– В нужный момент я поставлю вас перед фактом. Мы с ней обязательно встретимся.

– Ты гарантируешь это?

– Есть сомнения? – удивился он.

– Извини, Сержант. Случайно вырвалось.

– Договорились. Считай, что решение этой проблемы у нас в руках. Займёмся следующей. Ты не забыл, что Москва накрыта защитным куполом? Он спасает нас от внешней угрозы.

– От шайнов как-то не особенно спас, – заметил я.

Данара улыбнулась:

– При мне шаманы неоднократно делали в куполе пробои. Собственно, я сама здесь оказалась, пройдя через такой.

– Это что выходит – все дороги ведут к шайнам? – удивился я.

Ушлые ребята эти шайны, любые проблемы решают. Хреново, что в итоге всё войной обернулось. Если бы человечество объединилось, то… Стоп! Хватит губу раскатывать. История учит нас тому, что ничему не учит. Последняя война тому доказательством. Красиво по полочкам разложила.

– Нет, – отрезал кио. – Есть и альтернативные варианты. Например, шамирит.

– Шамирит? – вскинулся я. – Что за зверь такой? Прежде о нём не слышал.

– Немудрено, ты у нас без году неделя и многого не знаешь.

– Так просвети несведущего.

– Ладно, слушай. Шамирит – нереально дорогое вещество, которое не валяется на каждом шагу. Здесь достать его невозможно. Если только купить у маркитантов. Но они наверняка запросят за него нечто безумное, – сказал киборг.

– Безумное, – хмыкнул я. – Если нужно для дела, то базара нет.

– Не сомневался, – кивнул киборг.

– Где маркитантов будем искать?

– Да как обычно. На ближайшей Мёртвой зоне. Там можно найти любой товар. Ну, или договориться с маркитантами, чтобы его доставили. Правда, это может затянуться, да и выйдет дороже.

– Давайте нагрянем туда. Может, не так всё и страшно, – произнёс я.

– Ты читаешь мои мысли, – заявил Сержант.

– Решено. Едем к Мёртвой зоне, находим маркитантов, узнаём цену вопроса и действуем по обстоятельствам, – изложил я стихийно возникший мини-план. – Сержант, ты по сусекам «Амата» поскрёб? Может, чего приличного для обмена надыбал?

– Обижаешь, начальник, – осклабился киборг.

– Тогда делись результатами, – довольно потёр руки я, предчувствуя хорошую мародёрку.

– База изначально планировалась полностью автономной, поэтому здесь есть чем поживиться. Законсервировано было на века.

– Это мои современники умели, – подтвердил я.

– Кое-что нуждается в восстановлении, и тут я полагаюсь на твои умения, командир. Ты же у нас Мастер полей!

– Попытка не пытка. Если это мне по силам, то возьмусь.

Он дружески хлопнул меня по загривку, отчего моя голова едва не отвалилась.

– Дружище, полегче. Ты из меня чуть котлету не сделал!

– Прости, командир! Не всегда себя контролирую, – признался киборг.

– Лучше скажи, чем можно поживиться.

– Самое главное для нас – оружие и еда. Первого и второго здесь хватает. Правда, с едой придётся поработать. Многое нужно восстановить.

– Сделаем. Ерунда вопрос, – весьма самонадеянно произнёс я.

– Теперь – оружие. Стрелкового здесь не сказать, что завались. Есть «калаши» сотой серии, есть АКМ, те же «стечкины». – Взгляд киборга выразительно скользнул по моей кобуре. – С патронами для них тоже полный порядок.

– Другими словами, нам будет что предложить маркитантам?

– Да, если они согласятся на бартер. Гораздо хуже, если от нас потребуют какую-нибудь услугу. Они такое часто практикуют.

– Ну… посмотрим, что за услуга. Может, и согласимся.

– Теперь перехожу к самому главному! – Он поднял указательный палец. – К тому, как мы будем добираться до Мёртвой зоны!

– Дойдём как-нибудь, – сказал я.

– Не дойдём, а доедем! – воскликнул Сержант.

– Та-а-ак! С этого места поподробней!

Киборг горделиво ухмыльнулся и выдержал паузу.

– Сержант! Интриган хренов! Колись давай! – взмолился я.

– Действительно! Хватит томить! – поддержала Данара.

– Как вы уже успели убедиться, «Амат» – настоящий Клондайк, тут полно всякого разного, – завёл шарманку киборг.

– Издеваешься? – оскорбился я. – Давай без преамбулы, не тяни крысопса за яйца.

Поскольку коты в этом мире мне не попадались, я решил слегка поправить известное выражение. Судя по реакции Сержанта и Данары, аналогия подобралась удачная. Оба они заулыбались.

– Пойдём, – сказал кио. – Это нужно видеть.

Я с готовностью соскочил с койки. Вид у киборга и впрямь был многообещающий и довольный, как у кота (вот зараза, что они ко мне привязались! Никак соскучился по пушистым мурлыкам?), облопавшегося сливок.

Мы подошли к подземному боксу. Киборг набрал на панели нужный код, и массивные створки дверей разъехались по сторонам. Ярко вспыхнули огромные лампы под потолком.

В центре бокса стояло нечто большое и прямоугольное, обтянутое брезентом. Ну да, двести лет прошло, а ему хоть бы хны.

– Помоги. Не стой столбом, – попросил киборг.

Я ухватился за край брезентового покрывала, вместе с кио сдёрнул его и ошарашенно замер, не в силах сдержать восхищения.

– А-хре-неть! – только и сумел сказать я. – Дайте два!

– Тебе что, одного недостаточно? – хмыкнул Сержант.

Сюрприз был воистину королевским! При виде его Данара радостно взвизгнула, да и я потерял дар речи и не смог внятно ответить.

Почти весь бокс занимал бронированный красавец-автомобиль, выкрашенный в защитный цвет. Я протёр глаза, думая, что грежу. Потом подошёл ближе и провёл рукой по холодному корпусу, убеждаясь, что он существует наяву.

– Сержант, у меня просто нет слов. Не верю своим глазам! – ошарашенно произнёс я.

– То-то же! – усмехнулся киборг.

Ему явно понравилось работать Дедом Морозом, раздаривавшим подарки совершеннолетним «детишкам».

– Да ты понимаешь, что нашёл?! – взволнованно сказал я. – Да мы… Да нам! Эх!

На большее уже не хватило. Эмоции переполняли меня до ушей.

Я обошёл бронеавтомобиль по кругу. Он пах так, как пахнет законсервированная техника: смазкой и временем. Господи, как я соскучился по этому!

– Старый знакомый! Не ожидал, что увижу тебя снова, – с благоговением прошептал я.

Наверное, в каждом мужчине заложено восхищение перед техникой. Особенно перед боевой. Не зря многие сходят с ума по оружию и готовы сутки напролёт играть в симуляторы каких-нибудь танчиков. Ну а если служил, тут совсем беда. Крышу напрочь сносит. Да и как иначе! Когда эдакая громада загрохочет, проезжая мимо, поневоле захочешь оказаться внутри, сесть за баранку или рычаги, чтобы с ходу испытать в деле.

И, кажется, мне снова выпал такой шанс.

Сначала я подумал, что стоявший в боксе бронеавтомобиль – это «Тайфун К» на базе КамАЗ-63969. Я неплохо знаком с этой моделью, она массово поступала в войска как раз во времена моей армейской службы. Более тщательный осмотр показал, что при внешней схожести с «Тайфуном К» имелся ряд различий, то есть машину модернизировали. Слегка изменили облик, сделали его чуть более хищным и агрессивным, чуть-чуть скруглили в нужных местах. Дизайнеры молодцы, со своей частью справились на ура. Одного взгляда на «Тайфун» хватало, чтобы понять – перед тобой грозная боевая машина.

Нам повезло вдвойне: на ней был установлен ДУМВ[8], в нём на спецплатформе расположились пулемёт ПКТ с увеличенным боеприпасом, крупнокалиберный «Корд» и автоматический гранатомёт АГС-30.

Я бросил взгляд на несколько ящиков, стоявших у стены. Киборг вскрыл их танталовым лезвием. В них оказалось то, что мы предполагали: боезапас для бронеавтомобиля.

Мне тут же захотелось распихать это добро, жаль таких карманов не существует.

– Ну, что скажешь? – вопросительно уставился на меня киборг.

– Меня сейчас собственная жаба на части рвёт, – признался я.

– Ну, это вполне объяснимо. Сам голову ломаю, куда б это добро приспособить. Не уверен, что всё внутри «Тайфуна» поместится. А оставлять – не хочется.

– Да, это проблема. Тот самый случай, когда жадность – не порок.

– Надо быть реалистами, – вздохнул киборг.

В наших разговорах мы как-то совсем забыли о Данаре. Спасибо девушке, она понимала наши чувства и не стала специально привлекать к себе внимание.

Я похлопал рукой по бронированному борту «Тайфуна». Может, эта модификация имела другое название, но я решил звать её именно так. Верилось, что она способна снести любое препятствие на своём пути. Шикарная мечта любого нормального мужика на шести боестойких колёсах!

Первым делом залез в кабину: она вмещала двух человек экипажа и имела отдельный проход в десантный отсек.

Принялся осматриваться. Ну что я могу отметить: прогресс не стоял на месте. Особенно это касалось электронной начинки – традиционно слабого места нашей оборонки и не только. Но, видимо, дыхание войны заставило ликвидировать этот пробел. Теперь всё было исполнено в соответствии с самыми высокими требованиями. Тот самый случай, когда за державу не обидно. И даже наоборот – начинает распирать чувство гордости.

Вообще-то военные не очень доверяют электронике, однако начинка «Тайфуна» могла посрамить самого закоренелого скептика. Сразу виден полёт инженерной мысли. Эту машину не просто придумали, её тщательно довели до ума и сделали это с маниакальной любовью. Поверьте, такое сразу чувствуется. Всё оказалось продуманным до мелочей.

Да, назначение у «Тайфуна» исключительно утилитарное, это боевая машина, но кто сказал, что армейский агрегат должен быть гробом на колёсиках? Военные – тоже люди, и им не чужда человеческая тяга к комфорту и то, что называется эргономикой.

Я ожидал увидеть внутри что угодно, например, какой-нибудь джойстик вместо рулевого колеса, но так далеко заходить конструкторы не стали.

Опустил зад в анатомическое (!) сиденье, которое моментально подстроилось под моё тело, осталось лишь подрегулировать под мой рост. Так, теперь всё нормально, крутить баранку удобно, до педалей достаю.

Взор зацепился за примагниченную иконку с ликами православных святых. В моё время такие можно было встретить почти в каждом автомобиле. Спасибо тебе, добрый человек, за этот оберег! На войне неверующих не бывает. Пусть не все здесь христиане, хватает и язычников, но религия зримо присутствует на каждом шагу. Те же нео и то поклоняются своим богам, пусть они у каждого клана разные.

– Освоился? – спросил киборг, высунувшись из десантного отсека.

– Более-менее, – заверил я.

– И как тебе?

– Блеск! Как увидел – влюбился. Надеюсь, это взаимно.

– Сейчас проверим. Движок погоняем?

– Естественно. Тачка должна быть на ходу.

После некоторого шаманства запустили двигатель. Включилась боевая информационно-управляющая система, пошло тестирование основных узлов и агрегатов. Вспыхнули жидкокристаллические дисплеи системы кругового наблюдения. Отлично! Машиной можно управлять практически «вслепую». Пять видеокамер гарантировали это в условиях потери видимости.

Что ещё… шестиступенчатая коробка-автомат, полтыщи лошадок под капотом, бесподобная проходимость, широкие протекторы. Много ль человеку для полного счастья надо? Вот и мне немного.

Данара забралась в десантный отсек, в котором размещалось мотострелковое отделение в десять человек, и принялась «играться» откидной аппарелью, поднимая её и опуская. Я подошёл к ней и приобнял.

– Развлекаешься?

– Ну, у вас, мальчики, свои игрушки. Приходится бедной девушке занимать саму себя.

– Потерпи, родная.

– Да ладно, Игорь. В голову не бери. Занимайся делом. Это сейчас важнее всего.

– Умница! – Я чмокнул её в ушко.

Киборг первым делом проверил вооружение. Убедившись, что патронов и гранат хватит на небольшую войнушку, тяжело опустился в соседнее кресло и взял в руки планшет управления боевым модулем, чтобы испытать его по полной программе.

Движок у чуда техники двадцать первого века был дизельным и весьма прожорливым. О горючке хозяева «Амата» позаботились, однако беглого взгляда хватило, чтобы признать: далеко мы с таким запасом не уедем. Сначала эта новость огорчила меня, но потом голову осенила полезная мысль.

У меня был маленький опыт по восстановлению патронов в Полях Смерти. Более того, после некоторых экспериментов я научился «штамповать» их целыми партиями. Всё зависело от размеров Поля и его подпитки.

В принципе, если получилось с боеприпасами, глядишь, прокатит и с горючкой, подумал я. Принцип вроде одинаковый. И, коли порох не сгорал, то и горючка не вспыхнет. Но пока это были лишь голые теоретические выкладки. Теория без практики мертва, ну так за нами не заржавеет. Проведём полевые испытания, причём сделаем это прямо сейчас, не откладывая в долгий ящик.

Из полученных результатов будем строить план дальнейших действий, но что-то подсказывало мне – всё получится.

Перелив часть дизтоплива по канистрам, вышли на поверхность. Сержант контролировал местность, а я пытался установить связь с ближайшим Полем Смерти. Долго ждать не пришлось. Одно из них откликнулось на мой зов и приползло к нам, шевеля ложноножками.

Не так давно я до жути боялся этих порождений Последней войны. Но постепенно страх уступил место любопытству, я словно препарировал их, пытаясь проникнуть в глубину их псевдожизни.

– Сержант, держись подальше, – велел я.

– Ну, по собственной воле я сюда точно не сунусь, – сообщил он. – Так что не переживай.

– Вот-вот! Действуй в том же духе.

Поле было сытым и потому как нельзя лучше подходило к испытаниям. Во-первых, сейчас в нём не было агрессии, во-вторых, накопленной энергии должно хватить для реализации моих замыслов. Спросите – откуда я это узнал? А хрен его знает! Просто понял – и всё тут.

Я оставил на пригорке канистру с солярой и, отойдя на безопасное расстояние, поманил Поле Смерти ментальным посланием. Самое сложное – точно рассчитать время, необходимо на создание дубликата. С патронами получилось быстро, а вот что будет с дизтопливом…

Первый блин, как и полагается, вышел комом. Дубликат появился и тут же вспыхнул, сгорев к такой-то матери. В принципе ожидаемо. Я бы удивился, если бы всё прошло без сучка и задоринки. А тут всё в штатном режиме. Да, не получилось, и что из этого? Нужно поменять технологию. Пойдём по пути артиллерийской вилки. Перелёт у меня произошёл, теперь недолётом займёмся.

Вторая попытка привела к небольшому прогрессу. Я получил вторую канистру, вот только жижа, которая в ней плескалась, ничего общего с соляркой не имела. Получилась мутная дрянь с ужасным запахом. К тому же она быстро испарилась, когда я отвинтил крышку.

По идее с третьей попытки могло получиться лучше, но, увы… нас ожидало очередное фиаско с пожаром. Кстати, Полю Смерти эта возня понравилась. Оно с удовольствием поглощало канистры и устраивало огненные фейерверки. Должно быть, ещё и заряжалось от такой подпитки.

– По-моему, мы зря тратим время и напрасно переводим горючку, – заметил Сержант.

– Наука требует жертв.

– Кто спорит? Только вопрос в другом: ещё несколько канистр, и «Тайфун» будет нечем заправлять. Так что закругляйся, командир. Про журавля в небе помнишь? Давай, к «синичкам» возвращайся.

Я упрямо закусил губу. Нет уж, если долго мучиться, что-нибудь получится. Раз уж ввязался в это безнадёжное предприятие, пойду до победного конца.

– Ох, и упёртый ты, командир, – покачал головой киборг.

Я поставил предпоследнюю канистру и вновь телепатически «свистнул» Полю Смерти. Оно радостно посеменило в надежде на угощение. Так. Я зажмурился, включив внутренний метроном. Секунда – две – три… Где-то на двадцатой открыл глаза и согнал Поле с насиженного места. Взрыва не было, что обнадёживает. Посмотрим, что у нас получилось.

Ага, есть вторая канистра. Отвернул пробку, понюхал – по всем признакам солярка.

– Дай мне, – попросил киборг.

– Зачем?

– Проверю.

– Держи.

Сержант повторил мои манипуляции, даже лизнул крышку.

– Солярка. Как есть соляра.

– Уверен?

– Не сомневайся. Молодец, командир!

– Тогда ура.

После этого я наштамповал с дюжину таких канистр. Киборг заверил, что в каждой находится солярка. Можно было остановиться на этом способе воспроизводства горючки, но у меня появилась ещё одна идея. Я придумал, как можно увеличить масштабы.

Поле выглядело голодным. На прокорм ушла парочка крысособак – результат удачной вылазки Сержанта, обнаружившего их стаю неподалёку. Тварям не удалось отвести глаза киборгу, и тот методично подстрелил зверюшек одну за другой. Мы перекидали их туши в Поле Смерти. Оно с радостью приняло угощение и уплетало его с аппетитом. Будь у него уши, я бы услышал их треск.

Второй эксперимент отличался от первого размахом. Поскольку мне надоело возиться с канистрами, киборг без особого напряга прикатил бочку, наполненную доверху соляркой, и я заставил Поле Смерти изготовить её дубликат. Поскольку я уловил общий принцип производства и мог в уме просчитать требуемое время, итог не разочаровал. И бочки, и их содержимое были идентичны.

Вдоволь наупражнявшись с горючкой, я приступил к производству боеприпасов. Патронов много не бывает, об этом знает любой военный. Да, кой-какой запасец на базе имелся, но я нутром чувствовал, что нам его не хватит. Даже если перестараюсь, хуже от этого никому не будет.

«Фабрика» остановилась поздней ночью. Обессиленное Поле едва уползло от нас, справедливо полагая, что ещё дёшево отделалось.

Я и сам шатался как три тополя на Плющихе.

– Командир, ты как? – участливо спросил киборг.

– Хреново, – признался я. – Словно выжатый лимон.

Шагнул и чуть не свалился. Ноги предательски не слушались, а в мозг впились десятки острых игл.

Сержант присвистнул:

– Вот что, командир: хватит геройствовать, давай я тебе помогу.

Я помотал головой:

– Сам справлюсь. Не маленький.

Сделал ещё один шаг и упал.

– Во-во, продолжай в том же духе, башку себе разбей, – заявил Сержант. – Не бережёшь ты себя. А мне надоело смотреть на твои мучения. Пошли баиньки!

Он на руках дотащил меня до койки. Стоило мне только коснуться головой подушки, и я уже спал беззаботным сном праведника.

Завтрашний день обещал быть долгим и трудным.

Глава 2

Завтракали мы субпродуктами: комковатой кашей и омлетом, который Данара приготовила из яичного порошка и не менее порошкового молока. Съели по парочке твёрдых как камень галет, запили кофейным эрзацем на основе ячменя и ржи и отправились по делам.

Киборг принялся копаться в движке «Тайфуна», а я в сопровождении роботов-охранников взялся за исследование подземных кладовых, которые ещё не были осмотрены Сержантом.

Сон оказался чудодейственным, вчерашнюю усталость как корова слизнула. Да и голова обрела прежнюю способность соображать.

Изыскания закончились просто феерической удачей. В металлическом сейфе хранилось полдюжины боевых костюмов. Я сначала не поверил своим глазам! Ну, не может настолько фартить: сначала «Тайфун», а теперь ещё и это сокровище!

Потом я отбросил философствовать на пустом месте. Люди, обустраивавшие эту базу, думали о том, что здесь может появиться гарнизон. Отсюда и бронеавтомобиль, и оружие, и несколько комплектов боевых костюмов. Просто я привык иметь дело с истощёнными ресурсами Царицыно и иных человеческих поселений. Здесь же до нас и муха не е… в общем, не летала.

Большого опыта работы с этими костюмами у меня не было. Так, кое-что читал в ознакомительных целях, ну и несколько раз трогал. Ничего, освоюсь. Вроде не дурак. Чего не знаю – спрошу у киборга.

В соседнем ящике ровными рядками складировались картриджи питания. Они не разрядились, что открывало воистину новые горизонты.

Я вставил картридж в подходящий БК[9], облачился в него и облегчённо выдохнул, когда панель, встроенная в бронестекло шлема, высветила надпись:

– Уровень питания 73 %. Продолжить тестирование систем?

Само собой, я не возражал, и через короткое время получил исчерпывающую рапортичку. Из неё следовало, что в этом БК хоть сейчас в бой. Чувствовал же я себя как терминатор из фильма. Готов крушить всё на своём пути.

– Да это просто праздник какой-то! – воскликнул я и, как был, отправился к своим.

Пожалуй, это было несколько опрометчиво с моей стороны. Заслышав характерный шум сервомоторов, Сержант заскочил в кабину «Тайфуна» и приготовился вдарить по мне из всех стволов боевого модуля. Никакая броневая защита меня бы не спасла.

Я успел откинуть забрало, и только тогда жала КПТ и «Корда» выбрали себе другую мишень.

– Гоша, ты что – охренел? – окликнул меня кто-то.

Я обернулся, чтобы увидеть Данару. Она стояла у меня за спиной. В руках у неё был РПГ. Интересно, где она его раздобыла. Раньше мне этот гранатомёт не попадался. Видимо, не все сюрпризы исчерпаны.

– Ещё секунда, и я бы влепила в тебя гостинец, – произнесла девушка.

Её взгляд был полон гнева.

– Знаешь, меня давно так не называли – Гоша, – мечтательно сказал я.

– А из РПГ в тебя когда в последний раз прилетало? – поинтересовалась Данара, но я чувствовал, что она сменила гнев на милость.

– Вы лучше за мной идите, – сказал я. – Там для каждого по такому костюмчику найдётся. Не пожалеете.

Никогда б не подумал, что девушка способна перемеривать боевые костюмы, словно платья. Пришлось даже зеркало искать. Данара вертелась перед ним, будто невеста в салоне для новобрачных. Мне же, чтобы не получить в челюсть, пришлось прятать улыбку за забралом.

Больше всего хлопот было с Сержантом. Его пропорции и без того были воистину титаническими, с большим трудом удалось подобрать нашему Гераклу подходящий БК.

Киборг ушёл, чтобы продолжить колдовать в движке, а я принялся осваивать «балет» в боевом костюме. Управление этой машинерией требовало определённых навыков. Мне предстояло выработать их в рекордно короткое время. К счастью, создатели позаботились об интуитивно понятном интерфейсе. Наверное, с БК справился бы даже ребёнок.

Через час я ощущал себя уверенным «юзером», через два перешёл на «продвинутый уровень». Данара, кстати, освоила свой БК быстрее меня, но это не вызвало во мне приступа зависти. Скорее наоборот – я был горд за любимую.

Немного погодя мы устроили небольшой спарринг, чтобы до конца протестировать возможности своих костюмов. Удары, усиленные сервоприводами, были мощными, но всё же подвижность БК оставляла желать лучшего. Это было, пожалуй, единственным слабым местом. В бою многое решается не толщиной брони, а умением быстро перемещаться, так что действия в БК требовали определённой тактики. Но само наличие боевых костюмов автоматически возводило нас в условиях постап мира в ранг небожителей. Теперь мало кто сможет посоперничать с нами.

За этим занятием мы не заметили возвращения киборга.

Он стоял, уперев руки в боки, и с усмешкой наблюдал, как мы плющим друг друга и бросаем сразу на несколько метров.

– Всё балуетесь? – усмехнувшись, произнёс он.

Я подал Данаре знак, что пора заканчивать, и поднял забрало.

– А что?

– Да ничего. Машина готова к выезду. Можно отправляться хоть сейчас.

Мы вернулись в бокс, где сняли с себя БК и переоделись. Костюмы погрузили в десантный отсек «Тайфуна», убедившись, что там им ничего не угрожает. Затем забрались в кабину.

Киборг включил навигатор и принялся делиться результатами:

– Я тут с помощью спутников выстроил максимально короткий и безопасный маршрут. Вот ближайшая Мёртвая зона. Если маркитантов там не окажется, можно рассмотреть и другие варианты. Я занёс координаты сразу трёх зон в память навигатора. Где-нибудь да и выпадет «бинго»!

Жаль было покидать безопасный «Амат» – почти на неделю база стала для нас вторым домом. Но и прозябать здесь до скончания веков я не собирался. Ещё немного, и мы бы полезли на стену с тоски. Всё же как-то привычней вращаться среди большого числа людей.

Забив десантный отсек заранее подготовленными ништяками, полезли в кабину. Киборг слегка её модифицировал. Теперь внутри кабины появилось третье кресло, сделанное специально для Данары.

Она со страхом разглядывала панель управления, не веря, что с этим многообразием кнопок и тумблеров можно справиться. Да уж… начинка «Тайфуна» под стать космическому кораблю.

Я сел за баранку, с ностальгией вспоминая армейские времена. Ещё в учебке у нас был спецкурс по вождению. Водили всё, начиная с малолитражек, и заканчивая «БелАЗами». Проверим, насколько я усвоил те навыки.

По большому счёту это был классический «КамАЗ», только бронированный, что упрощало дело. Прибавим ещё и реалии постап мира. Гаишников нынче нет, штраф не выпишут, права не спросят – знай, катайся и помни, что уличные бои на броневике вести не стоит. Без поддержки пехоты (а откуда ей взяться?) в серьёзном столкновении техника может превратиться в братскую могилу. Эти азы мне тоже во время службы вбили в башку.

Ну, мы войнушку затевать не планируем. У нас задача полегче: из пункта А (то бишь объекта «Амат») добраться до пункта Б (ближайшая Мёртвая зона). Прочее по обстоятельствам. Если повезёт, до Жуковского в броневичке сгоняем.

Без особого труда сдвинул «Тайфун» с места и закатил на пандус, с помощью которого бронемашина поднималась на поверхность. Киборг управлял им дистанционно.

Процесс шёл гладко, и я успокоился. Наличие «Тайфуна» – серьёзный аргумент в будущих переговорах, с ним мы та сила, с которой вынуждены считаться. Теперь бы его не угробить.

Включил печку, нагоняя в кабину тепло. По лицу Данары заметил, что она тоже расслабилась, наблюдая за тем, насколько уверенно я действую. Будто на своей личной тачке рассекаю.

На девушек большие автомобили действует магнетически. Плюс сто к обаянию владельца. В данном случае – к шофёру, то есть ко мне.

– Ну что, по газам? – спросил я.

Кио кивнул.

– Эх, прокачу! – воскликнул я. – Какой русский не любит быстрой езды?!

– Ты главное – поосторожней, – попросил киборг.

– Расслабься и получай удовольствие.

Машина взревела, выпуская клубы дыма.

– С богом! – сказал я, трогая «Тайфун» с места.

Ход был мягкий, ухабы и выбоины смягчались отличной рессорной подвеской. «Тайфун» мог разгоняться до ста километров в час, но я держал скорость в районе сорока. Так проще контролировать обстановку. Не хотелось влететь в какую-нибудь ловушку или угодить в серьёзный провал. Натовцы отбомбились здесь на славу, и воронок хватало, в том числе и на дороге. Их я осторожно объезжал, тихо матерясь про себя. Любовь наших заклятых «друзей» к объектам мирного назначения проявилась во всей своей красе, начиная ещё с Дрездена. Чего говорить про более поздние времена. То мосты, как в Югославии, разнесут, то по госпиталю шарахнут. Нормально, мировая общественность засунет язык в одно место и не осудит. Эти бомбы – кого надо бомбы, они несут миру демократию.

Понятно, что здесь господа натовцы получили по зубам, но своей цели они добились, вдолбив Россию в каменный век. Правда, и у них дома вряд ли дела лучше обстоят. Отдача замучила, как говорили в моём прошлом.

Рука сама собой потянулась к явно нештатному проигрывателю. Добрая душа закачала в его память тонны музыки в мр3-формате. Я выбрал композицию наугад и счастливо улыбнулся: врубились ритмичные Bad Boys Blue, которых я знал по всяким ретродискотекам. С ними точно не заснёшь, особенно от первых, классических альбомов. Умели ж тогда сочинять мелодии! И на душе светло, и ноги сами в пляс пускаются.

Кио и Данара удивлённо вскинулись, явно непривычные к звучавшей музыке, но потом они, как говорится, поймали «кайф» и принялись кивать и двигать ногами в такт мелодии. Наверное, это было безрассудно с нашей стороны. И всё же… окажись кто угодно на нашем месте, он бы нас понял. Нельзя находиться в постоянном напряжении. Психика не выдержит.

Появление «Тайфуна» заметили. В небо взвилась стая рукокрылов. Представляю, как они были ошарашены вторжением на их территории непонятного монстра. Думаю, они приняли нас за био.

Обычно рукокрылы не связываются с живыми танками. Те им не по зубам. Но, когда припрёт, летучие твари способны на безрассудство. Например, на атаку био. Что-то щёлкает у них в мозгу, и начинается свистопляска.

Мне доводилось видеть, как крупные особи расправляются с «пауками-сервами» и не слишком большими роботами, но эти «бэтмены» явно переоценили свои силы.

Выстроившись в подобие журавлиного клина, рукокрылы пошли в атаку, на острие которой находился массивный самец. В лапах он держал здоровенный кусок бетонной панели, из которой торчали причудливо изогнутые арматурины. Если он прицельно уронит эту хрень на «Тайфун», мы вряд ли сильно пострадаем, вот только проверять это не хочется. Да и закон подлости никто не отменял. Что будет, если бетонная ерундовина грохнется на башенку боевого модуля? Вот и я не собираюсь гадать.

– Сержант, причеши птичек, ладно?

– А что, они тебе обзор заслоняют? – ухмыльнулся он.

– Не. Просто с детства летучих мышей боюсь. Уважишь командира, а?

– Как не уважить хорошего человека, да ещё и начальника! Сейчас, командир, твоим детским страхам придёт конец. Задействуем наше ПВО.

Сержант «поиграл» на планшете. Боевой модуль шарахнул по рукокрылам из ПКТ, порвав «бэтменов» в клочья. Самца с куском панели аж на молекулы разобрало. Была стая, и вся вышла, за исключением десятка рукокрылов, успевших отвернуть в сторону и теперь размахивавших крыльями на почтительном отдалении.

Вот так, мышата, это вам не био, у которых давно исчерпался боезапас. Мы не просто огрызаемся, а способны дотянуться даже до тех, кто далеко.

Данара восхищённо выдохнула.

– А мне пострелять дайте! – попросила она.

Глаза её горели.

– Обязательно, – заверил Сержант. – Желание женщины, что приказ командира – закон.

Он передал ей планшет и стал объяснять тонкости управления. Тут я снова проникся гордостью за боевую подругу. Девушка, которая никогда прежде не сталкивалась с подобными штуками, мгновенно освоила электронные премудрости. Теперь в экипаже было два оператора боевого модуля.

Для закрепления навыков она прошлась очередью по уцелевшим рукокрылам. В итоге в данном районе установилась бесполётная зона, а вусмерть перепуганные рукокрылы попрятались в самые глухие норы и ещё долго оттуда не вылезут. Жаль, некому выставить счёт за отлично проделанную работу.

– Любовь без радости была, разлука будет без печали, – промурлыкал я. – Данара, свет моих очей, ты отлично поработала! Можешь взять из НЗ восстановленный пирожок.

– А я зубы об него не сломаю?

Тут она права полностью. Со стоматологами здесь архискверно. Если заболел зуб – пиши пропало. Лечение одно, причём исключительно варварское – хлещешь из горла полбутылки водки, а потом народный умелец выдёргивает тебе больной зуб. Хорошо, если не вместе с челюстью.

Само собой, имплантацией тут и не пахнет. Просто удивительно, как Данаре удалось сохранить роскошную фарфоровую улыбку. Обычно у мужиков и женщин зубы отдают желтизной, а уж запашина изо рта… С непривычки в обморок свалиться можно. Понятно, что за гигиеной полости рта стараются следить, но специфичная экология оказывает своё воздействие. У многих во рту не зубы, а осколки.

Может, в Кремле с этим как-то по-другому? Сохранились знания, передаваемые из рода в род, какие-нибудь потомственные специалисты с их аналогами бормашин. Кремлёвская медицина в моё время славилась. Доберёмся туда и узнаем!

Как нарочно, у меня заныла правая нижняя «шестёрка», и я постарался сосредоточиться на другом.

Потянулся длинный бетонный каркас здания. Оно было разрушено, и оставалось только гадать, что здесь было раньше: жилой дом, торговый или офисный центр? Хотя, меня волновало другое – дорога резко испортилась, превратившись в сплошные траншеи. Спасибо широким протекторам. Благодаря им «Тайфун» пока перемахивал препятствия, но я справедливо опасался, что впереди будет ещё хуже.

Это сжигало горючку в неимоверных количествах. Как ни крути, масса бронеавтомобиля приближалась к двадцати тоннам. Такими темпами скоро придётся останавливаться на заправку, а чуть погодя – искать Поля Смерти. И всё потому, что условиями постапа наличие бензо– и прочих колонок не предусмотрено. Крутись, как умеешь. Не получится – сдохни. И винить в этом некого, кроме самого себя.

Разбрасывая комья земли, «Тайфун» взлетел на пригорок, и тут Сержант заметил впереди нечто интересное.

– Притормози, командир, – попросил он.

Бронеавтомобиль послушно замер.

– Командир, вон там, впереди – видишь? – спросил киборг.

Я кивнул.

«Кино» было так себе. В километре от нас шёл бой. Толпа нео наседала на человеческое поселение – миниатюрный форт из кирпича и бетона, явно выстроенный в годы Последней войны. Это было одно из укреплений, предназначенное для того, чтобы хоть ненадолго остановить натовских захватчиков. И вот, спустя пару веков, оно вновь использовалось по назначению. Наверное, это было в высшей степени символично.

– А дела у парней невесёлые, – присвистнул киборг.

Он был прав. Пусть защитники действовали умело, паля в обезьян из пищали и единственной пушчонки, долго крепости не продержаться. Нео лезли на стены, не считаясь с потерями. Ещё немного, и они окажутся внутри поселения.

Что тогда ждёт людей? Да как обычно – с точки зрения нео все хомо идут в пищу. Они и своего-то брата не больно жалеют, а что говорить про пленных? Тех ждёт недолгая жизнь до ближайшего обеда или ужина. У космачей с этим просто. Никакой ненужной рефлексии. Что годится для котла, обязательно в него угодит. Новые люди оказались на удивление практичны и непритязательны.

Защитникам только оставалось подороже продать свои жизни. Лучше погибнуть на стене, чем оказаться на вертеле. Потому женщины бились наравне с мужчинами. Даже дети вносили посильный вклад в оборону: заряжали архаичные пищали и кипятили котлы с водой.

Как я уже говорил – это постапокалиптический мир. Он живёт по своим законам, зачастую весьма жестоким. Здесь не спешат прийти на выручку первому попавшемуся. Сначала тщательно взвешивают все за и против и только потом принимают решения.

Люди на стенах были нам абсолютно чужие. Можно развернуться и объехать форт стороной. Упрёков не будет.

Но мы определись сразу, как только увидели, что форт в беде.

– Это надеждинские, – сказала Данара.

Я понимающе кивнул. Двести лет назад здесь находился народный парк «Надежда», очевидно, от него и пошло название поселения. Мы с женой несколько раз по нему гуляли, а вот в укрепление парк превратился уже после того, как меня погрузили в анабиоз.

– У них были какие-то тёрки с Царицыно, когда там правил старый воевода, – продолжила Данара. – Надеждинцы всегда держались наособицу.

– Откуда ты знаешь? – удивился я.

– Странный вопрос. Ты забыл, что я занималась разведкой? Приходилось вникать во все расклады и нюансы.

– Понятно. Служба такая.

– Вроде того.

– Поможем? – Я оглядел свой экипаж, будучи уверенным, что увижу понимание в их глазах.

– Без вопросов, – ответил кио.

Данара сдержанно кивнула.

Что ж, мои дорогие, я счастлив, что в вас не ошибся.

– Тогда приступим. Сержант, устрой обезьянам дискотеку, пока они нас не заметили.

– Без вопросов. Сейчас они у меня попляшут, – радостно потёр руки киборг. – Чуть поближе подкати.

Я подвёл «Тайфун» на максимально эффективное для пулемётного огня расстояние. Нео по-прежнему не замечали нашего присутствия, они были слишком увлечены штурмом. Отдельным особям удалось перевалить за стену и уже там схлестнуться с защитниками Надежды. Те нео, что ещё только подступали к форту, торжествующе закричали. Ну да, чуток поднажмут, и форт будет у них в руках.

Очередная волна побежала к стенам.

Вовремя мы тут оказались. Кому-то за это не мешало бы свечек в храме поставить.

– Ну что, давай, – сказал я. – Постарайся только людей не зацепить. А то как-то неловко получится.

– Не учи отца, – буркнул кио.

Забился, задёргался в конвульсии «Корд», выплёвывая крупнокалиберные пули, которые стаей смертоносных ос принялись жалить нео. Кто видел, как работает «Корд», не забудет никогда. Основной удар пришёлся на атакующую волну новых людей. Вышло так, что они сами подставили спины под пулемётную очередь. Что такое жалкие деревянные доспехи против свинцовых пуль крупняка! Гориллоподобных нео прошивало насквозь, порой нескольких за раз.

Часть из них уже сообразила, что беда подкралась сзади, космачи принялись спрыгивать с приставных лестниц и улепётывать, сверкая пятками.

Но массового драпа не было. В чём-чём, но в героизме новым людям было не отказать. А может, это была своеобразная разновидность упрямства. Довольно крупный отряд нео сообразил, что будет безопасней перемахнуть через стену форта, сломив оборону защитников, и яростно пошёл на приступ.

Киборг выругался.

Если бы он перенёс на них огонь, перепало бы и надеждинским. Тогда бы мы оказали дурную услугу тем, кто оборонял поселение. Нео переиграли нас, показав, что среди них есть неплохие тактики. Не знаю, кого нужно за это «благодарить»?

Только тут я заметил, что Данары нет на своём кресле. Я высунул голову в десантный отсек и увидел, что там творится нечто подозрительное. И тут до меня дошло:

– Стой, куда ты?! Данара!

Было поздно. Надев БК за рекордные секунды, девушка сбежала по заранее опущенной аппарели. Стоило ей спрыгнуть на землю, и аппарель с жужжанием закрылась. Понятно, боевая подруга заботилась о нашем тыле. В руках у неё был АК сотой серии.

Она опустилась на колено и принялась одиночными выбивать тех, до которых не мог дотянуться «Корд». Не знаю, кто и когда обучил её столь прицельной стрельбе. Не зря говорят, что самые меткие снайперы получаются из женщин. Редкий выстрел не находил своей цели.

И всё же… меня разрывали ярость и страх за жизнь любимой. Могла бы сначала спросить, и я бы… я бы ей отказал.

– Вернёшься – убью! – прокричал я, хотя Данара не могла меня слышать.

Вмешательство любимой было той самой соломинкой, что сломала хребет верблюду.

Новые люди дрогнули. Грязно-серая мохнатая орда рассыпалась во все стороны. Несколько нео сдуру ринулись прямо на нас. Киборг аж подпрыгнул от такого подарка, и «Корд» смёл их словно веником.

Хвала вам, неизвестные мне конструкторы «Тайфуна»! Вы позаботились о системе шумоподавления. Нам не приходилось таскать шлемофоны и переговариваться между собой по рациям. Внутри модуля грохот стоял как на рок-концерте, но в кабину доносились лишь слабые отголоски смертоносной «симфонии».

Мне не нравилось находиться в качестве наблюдателя, и я с досадой ударил кулаком по баранке.

– Всё! – вдруг выдохнул киборг.

Я не выдержал и с реактивной скоростью влетел в десантный отсек, переоделся в БК и сразу же выскочил из «Тайфуна».

Картина побоища впечатляла и была достойна кисти художника-баталиста калибром не менее Верещагина. Мне же оставалось лишь фиксировать её в памяти, в надежде, что когда-нибудь я смогу поведать о ней потомкам. Округа была усеяна косматыми трупами. Они валялись в причудливых позах там, где их застиг огонь «Корда» или меткие выстрелы Данары.

Девушка показала знаками, что проконтролирует мертвецов, и пошла вдоль тел, успокаивая тех, кто был ранен или притворялся убитым. Таких оказалось немного: «Корд» – та ещё зверюга. В другое время меня бы жаба задушила на такой способ перевода дефицитных патронов, однако теперь я научился изготовлять боеприпасы в Полях Смерти и смотрел на подобные траты сквозь пальцы. Надо будет – ещё наштампуем.

Мой взгляд обратился к надеждинским. Стены форта опустели. Защитники форта попрятались кто куда. Можно было бы упрекнуть их в неблагодарности (где хлеб с солью и красавицы в кокошниках, встречающие героев-освободителей?), но мотивы этих людей были предельно просты.

Они дрались, а тут припёрлись неизвестные хрены с горы, и пусть при этом укокошили туеву хучу нео, в крепости по сию пору не знали, какие у нас намерения. Вдруг эта кавалерия примчалась по их души, а обезьян устранила как конкурентов? И ещё неизвестно, кто хуже: каннибалы-нео или таинственные люди из металлической коробки.

«Тайфун» стоял на расстоянии, до которого не могла доплюнуть единственная пушка надеждинских. Разумная страховка с нашей стороны.

Киборг распахнул бронированную дверь.

– Начнём переговоры, командир?

– Надо бы, – опустил я массивный шлем БК.

– Кто пойдёт? Могу я.

– Сиди не дёргайся. Я схожу. Заодно Данаре хвост накручу.

– Понял, командир. А я пока округу помониторю. Вдруг нео с подкреплением вернутся?

– Это вряд ли. Тут надо быть круглым идиотом.

Грохнул очередной выстрел. Я обернулся на звук и увидел Данару, изобразившую пальцами правой руки знаменитую фигуру «О’кей». Левая поддерживала «калашников».

С шипением включилась рация и произнесла искажённым голосом любимой:

– Я закончила.

– Принято. Иди ко мне. – Я еле сдерживал эмоции.

Данара остановилась напротив и подняла забрало. Её щёки раскраснелись, а глаза улыбались.

Я понял, что сейчас не лучший момент для выяснения отношений, и решил оставить это на потом, когда мы снова окажемся в бронированном брюхе «Тайфуна».

– Я иду на переговоры, а ты на всякий случай прикрывай меня.

Я отдал ей свой автомат, она перекинула его за плечо. Отсутствие оружия станет признаком мирных намерений.

Помахав руками попрятавшимся надеждинским, подошёл к форту поближе. Тотчас на стену распрямилась коренастая фигура мужика лет пятидесяти. На голове у него был островерхий шелом, глаза спрятались за противоосколочными очками. Он поднял их и посмотрел на меня с недобрым прищуром.

Чувствовалось, что человек это основательный и, вероятнее всего, бывший в селении за старшего.

Из-за его плеча высунулся мужик помоложе с заряженым арбалетом в руках. Глянул с любопытством, не забыв при этом прицелиться в меня.

– Привет, народ! – дружелюбно крикнул я. – Надеюсь, вы не в обиде, что мы нео покосили?

– Здорово-здорово, – откликнулся коренастый. – Кто такие будете?

– Да так, туристы. Ехали мимо, любовались пейзажем. Видим – у вас проблемы. Дай, думаем, подмогнём. Остальное вы видели.

Протарабанив это, я резко сменил тон:

– Короче, помощь наша нужна?

Коренастый задумался. Чувствовалось, что мужику и хочется и колется. Всё же их серьёзно припекло, поскольку он отозвался:

– Не откажемся. Сегодня мы едва от нео отбились. Завтра, если вас не будет, нам кирдык.

– Мы тут проездом, – предупредил я.

– Понимаем. Надумали мы до Царицыно двинуться, ежели тамошний воевода соизволит нас под руку свою взять.

– Степаныч-то? – вскинулся я.

– Какой Степаныч? – не понял мужик.

Очевидно, сюда ещё не дошли последние известия о том, как мы разгромили Комбинат и сместили царицынского воеводу[10]. Теперь на вакантное место сел мой бывший учитель – Мастер Полей, которого все привычно звали Степаныч. А уж с ним я всегда договорюсь.

– Мировой! – Я поднял большой палец правой руки. – Теперь он всем в Царицыно заправляет. Его воеводой поставили.

– Если это тот, о ком я думаю, новость и впрямь отличная, – обрадовался коренастый.

Он обернулся к арбалетчику:

– Гриша, вели ворота открывать. К нам дорогие гости приехали.

Гриша исчез со стены и побежал раздавать указания бойцам, охранявшим ворота.

Я вернулся в «Тайфун».

– Как прошло? – поинтересовался киборг.

– Встретили как родных. Зовут в гости.

– В гости – это хорошо, – кивнул Сержант. – Проблем не ждёшь?

– Да вроде не должно бы.

Мы въехали в форт под ликующие крики его защитников.

Глава 3

Тёплый приём всегда греет душу. Особенно если он заслуженный. Вот только народа сбежалось подозрительно мало. И то всё больше детворы. Потрепали защитников, ничего не скажешь.

За стенами укрепления не было ничего интересного. По сути, обычная деревня с бревенчатыми избами, которые отапливались по-чёрному. Если бы нео использовали зажигательные снаряды (а изготовить такие не сложно, даже для туповатых космачей), на её месте сейчас были бы головешки. И всё же обошлось.

«Тайфун» взрыкнул напоследок и остановился. Я распахнул бронированную водительскую дверь и принялся высматривать главного. Тот нарисовался мгновенно.

Я спрыгнул с подножки и, оказавшись подле коренастого, понял, что значительно превосхожу его ростом. Тот чем-то напоминал гнома: кряжистый, основательный, такого с места не своротишь.

Он протянул грязную шершавую ладонь.

– Знакомы будем. Меня Гаврилой зовут.

– Игорь, – представился я.

– Пойдём ко мне, Игорь, покумекаем. Хозяйка моя на стол покуда накроет.

– Боюсь, некогда нам столовничать.

– Ну, тогда просто поговорим, – не стал спорить он.

Мы отправились в дом к коренастому. «Тайфун» сразу же облепила детвора. Ну да, такое развлечение грех пропустить.

Малочисленные взрослые по-прежнему находились в сторонке. Держали фасон или подспудно ждали неприятностей. Ну да, эйфория эйфорией, а суровая проза будней расслабиться не даёт.

Я вошёл в избу, едва не врезавшись головой в верхний венец дверей. М-да, проёмы тут рассчитаны на лилипутов. Человек моего роста, не говоря о киборге, вынужден резко сутулиться и наклонять шею.

– Осторожней, – запоздало крикнул Гаврила.

В единственной комнатушке нас встретила женщина, укутанная в тёплый платок. Я видел только слегка испуганные глаза, острый нос и пухлые губы.

– Супруга моя, Меланья.

Женщина смущённо вытерла руки о передник.

– Выйди пока, – велел ей Гаврила.

Мы сели на стоявшие вдоль стен лавки.

– После сегодняшнего штурма у нас осталась дюжина мужиков, десятка два баб и столько же ребятишек. Я не шутил, когда сказал, что следующего приступа мы не сдюжим. Жонка моя, вон только что со стены спустилась. Из пищали пуляла, – заговорил коренастый.

– Делаем так, – сказал я, – собираете манатки и выдвигаетесь с нами. Детвору и раненых разместим в десантном отсеке бронемашины. Остальные пусть на подводы садятся. Есть подводы?

– Да как не быть! – удивился Гаврила.

– До Царицыно мы вас подкинем.

Киборг бросил на меня странный взгляд. Само собой, такого крюка мы не планировали, но я не мог бросить этих людей в беде. Данара, судя по утвердительному кивку, меня понимает.

– А воевода? – задал главный вопрос Гаврила.

– Что воевода? Со Степанычем я все вопросы улажу. Думаю, он пойдёт вам навстречу.

Коренастый кивнул:

– Это намного больше, чем мы рассчитывали. От всех наших, от баб и детишек низкий поклон вам.

Он встал и впрямь поклонился.

– Брось, – сухо сказал я. – Мы не бояре, не хрен нам поклоны отбивать. Начинай сборы, у нас не так много времени.

– Я сейчас! Мигом обернусь!

Коренастый выскочил из избы. С улицы донеслись его короткие и деловитые указания.

– За час уложатся? – посмотрела на меня Данара.

– Дадим полтора. Успеют. А пока… – Я огляделся в поисках кровати и, не найдя такую, вновь опустился на лавку. – Посидим, подумаем. У меня к тебе разговор есть.

– Какой? – заинтриговалась Данара.

– Неприятный.

Я собирался прочитать долгую и нудную нотацию, но любимая помешала мне, сомкнув мои губы поцелуем..

Киборг деликатно вышел наружу.

На улице кипела жизнь, люди метались туда-сюда, но это не мешало нам с Данарой урывать короткие минуты счастья.

В дверь постучали. Я отвлёкся от любимой, хрипло разрешил войти.

– Всё готово, – объявил коренастый. – Можно хоть сейчас двигать.

– Пошли, – сказал я.

Сначала прояснили ситуацию с ранеными. Досталось всем надеждинским, но тяжелораненый был всего один. И он почему-то побоялся лезть внутрь бронеавтомобиля, и его уложили на телегу, запряженную туром.

Зато детвору возможность прокатиться на «Тайфуне» привела в настоящий экстаз. В какой-то миг мне показалось, что я оглохну от восхищённых криков.

Данара рассадила малолетних пассажиров по креслам. Подогнала по фигуре ремни и позаботилась о том, чтобы пристегнуть каждого.

– Порядок! – объявила она.

– Побудешь там, ладно, – попросил я, понимая, что никто из нас не справится с этим делом лучше Данары.

Она сдержанно кивнула.

– Ну что, бригада ух! Поехали? – обратился я к ребятне.

– Поехали! – обрадованно заголосили из десантного отсека.

– Тогда держитесь! Прокатимся с ветерком!

Я посигналил, привлекая к себе внимание, и повёл машину к открытым воротам.

«Тайфун» взял курс к Царицыно. Бронеавтомобиль шёл в голове колонны, я плавно держал скорость, наблюдая за тем, чтобы подводы не отставали.

Данара окончательно прописалась в десантном отсеке, где развлекала и успокаивала малышню. Я попросил её покормить ребятишек, и она стала вскрывать несколько прихваченных с собой сухпайков (их я тоже предварительно восстановил в Поле Смерти). На какое-то время десантный отсек превратился в филиал школьной столовой.

Я усмехнулся:

– Надо было покрасить «Тайфун» в жёлтый цвет.

– Зачем? – недоумевающе вскинулся киборг. – Это же демаскирует нас.

– Да так, шутка юмора. Когда-то детвору развозили на школьных автобусах. Они были жёлтого цвета.

– Аналогия понятна, – протянул киборг.

Тут к нам в кабину полез мальчуган лет десяти, он бесцеремонно плюхнулся на место Данары и с хитрым прищуром спросил, обращаясь ко мне:

– Дядь, дай из пулемёта бахнуть.

– Я мамке твоей скажу, она тебе бахнет, – изобразил суровое лицо я.

– А у меня нет мамки, её сёдни убило, – сказал сорванец. – И папку тоже. Меня Митрофан к себе взять грозился.

К горлу подкатил ком. Я сглотнул и с деланым спокойствием произнёс:

– Я тебе потом дам выстрелить, когда приедем. А пока… – Я подхватил пацана и посадил себе на колени, – вот, держись крепче. Знаешь как оно называется?

– Нет!

– Рулевое колесо. Давай крути. А я тебе помогать буду.

Мальчуган довольно взвизгнул. Вцепился в руль двумя руками и не выпускал до тех пор, пока не показался первый пост царицынских.

Растерянные стрельцы не знали, что делать: то ли палить по нам из ружей, то ли уносить ноги. Я помог им определиться, поднеся к губам переговорное устройство. Нажал на тангенту и заговорил, зная, что внешние динамики донесут до стрельцов мои слова:

– Парни, не дрейфить! Это Игорь Долганов вместе с Сержантом на коробчонке прискакали. Разбирайте завал. А то, понимаешь, не пройти, не проехать.

Стрельцы суетливо забегали, освобождая дорогу, перекрытую деревянными рогатками.

У стен Царицыно нас уже встречала целая делегация, вместе со Степанычем.

Мы вышли из бронемашины, пожали руки. Бывший мой учитель с завистью оглядел «Тайфун» и сложенные в нём запасы:

– Гляжу, прибарахлились.

– Есть маненько. Не волнуйся, мы с тобой поделимся, – заверил я.

– Неужели броневик отдадите? – присвистнул Степаныч.

– Даже не надейся. А вот оружия и боеприпасов подкинем.

– Ещё и людишек в придачу. – Степаныч окинул взором телеги с надеждинскими. – Это сколько ж ты мне ртов в Царицыно притаранил?!

– Хочешь сказать, что не прокормишь? – нахмурился я.

– Обижаешь. Конечно, прокормлю, – заверил он. – Тем более с такими гостинцами.

Он кивнул в сторону Сержанта, который выволок из десантного отсека полдесятка АКМ.

– Где столько добра взяли?

– Где брали, там уже нет, – уклончиво произнёс я.

– Быстро ты изменился, – хмыкнул Степаныч. – Слова из тебя клещами не вытянешь.

– Жизнь заставила, – посетовал я.

Мы немного поболтали примерно в таком же духе. Воевода пытался раскрутить меня на дополнительную информацию, а я отделывался короткими, ничего не значащими ответами. Потом подгрёб коренастый, и они отправились вместе со Степанычем распределять людей.

Я проводил тоскливым взглядом парнишку, сидевшего у меня на коленях. Жалко пацана аж до слёз. Как ни старался очерстветь душой, у меня это не получилось.

– Командир, я отлучусь ненадолго, – попросил киборг.

Я кивнул, догадываясь, что Сержант собрался навестить свою зазнобу.

– Часа хватит?

– За глаза и за уши, – пообещал он.

– Тогда двигай. Мы с Данарой тебя в «Тайфуне» подождём.

Я потянулся к подножке, и в этот момент за спиной кашлянули, привлекая моё внимание.

– В чём дело? – спросил я.

Обернувшись, обнаружил себя окружённым двумя переминающимися с ног на ногу, мужиками из числа надеждинских. Один с головой лысой и гладкой, как кувшин, второй отличался отвисшими, словно у бультерьера, щеками. У меня сразу возникло чувство, что этих людей объединяет общее горе. Уж больно потухшими были их глаза.

– Ты за старшого будешь? – спросил лысый.

– Я.

– Тут такое дело. Я – Тарас, а это Архип.

– Игорь, – представился я.

– Мы из Надеждино. Бери нас к себе, Игорь.

– В каком смысле?

– Да в самом прямом. Нам особо деваться некуда. И у меня, и у Архипа сегодня семьи погибли. Нео нас бомбами самопальными забросали. Ими и поубивало жён наших да ребятишек, – вздохнул Тарас. – В Царицыно нам только маяться, а вы, я вижу, люди правильные. Большими делами воротить собрались. Возьмите нас в свою команду, пригодимся. Ты не думай, что на твоё добро позариться хотим. Мы не из энтих… – Он замолчал.

Тяжело смотреть в глаза людей, только что потерявших всех родных. К тому же в чём-то они правы, в нашей ситуации лишних штыков не бывает. Как я и говорил – без пехотного сопровождения в городских боях толку от нашего броневика немного. Нужна нам пехота, очень нужна. А тут сразу двое кандидатов. Битых жизнью, но всё равно не сломленных. Такие люди достойны уважения.

Пусть станут нашим десантом. Уверен: Сержант и Данара не будут против.

– Примите мои соболезнования, – сказал я. – А насчёт вашей просьбы… Я-то согласен, а вот Гаврила… С ним как быть, если он будет против?

– Не будет. У Гаврилы своих забот хватает, – заверил Архип.

У него оказался на редкость глухой голос, я не сразу разобрал, что он произнёс, но, когда до меня дошло, кивнул:

– Тогда считайте вопрос решённым. Огнестрельным оружием владеете?

– Постреливали малость, – сказал Тарас. – У нас в Надеждино один «калаш» сохранился. Мы его у маркитантов на десяток туров выменяли. Всем поселком тренировались.

– То есть опыта у вас с гулькин хрен? – догадался я.

– А то и меньше, – согласился Тарас. – Так-то мы всё больше из пищалей лупили. Но это ведь не из «калаша» хреначить.

– Не заморачивайся. Даже медведя на мотоцикле кататься научить можно, а уж из «калаша» лупить… Тут высшего образования не надо. Но, – я внимательно оглядел новобранцев, – сначала посмотрим, чего вы стоите. Там, глядишь, и до оружия дело дойдёт.

Вернулся киборг, я представил ему и Данаре будущую «мотопехоту». Сержант прогнал их по матчасти и безапелляционно изрёк:

– Пока что это скорее балласт.

– Так проведи с ними курс молодого бойца.

– Нужно минимум месяц.

– У тебя есть время до заката. Утром выдвигаемся в Мёртвую зону. Только не перестарайся, пожалуйста, – добавил я, разгадав намерения киборга. Он бы загонял Архипа и Тараса до смерти.

– Живы будут – не помрут, – хмыкнул Сержант. – Пошли, аники-воины. Будем из вас людей делать.

Пока он занимался «мотострелками», я навестил дом Степаныча, где мне с визгом бросилась на шею моя «невеста». Я с трудом оторвал Надюшку от себя.

– Ты вернулся, вернулся! – запрыгала она на одной ноге.

Данара смотрела на неё с понимающей улыбкой.

Я протянул девчушке плитку восстановленного шоколада. Они были практически в каждом сухпайке.

– Дядь Игорь, что это такое? – Она с подозрением уставилась на лакомство.

– Что, не видела раньше?

– Не-а.

– Вкусняшка. Попробуй.

Девочка развернула фольгу и с опаской лизнула.

– Смелее, – сказал я.

Надюшка откусила кусочек, положила на язычок и мечтательно закрыла глаза.

– У-у-у, и впрямь вкусно. Дядь Игорь, а у тебя ещё есть?

– Есть, – обрадовал её я.

– Ура! – Она снова бросилась мне на шею.

Я почувствовал, что таю как воск. Дети… я ведь так и не обзавёлся своими. Правду говорят, что без них жизнь – не жизнь.

– Можно я с подружками поделюсь? – спросила девочка.

Её рот был испачкан шоколадом.

– А у тебя здесь подружки появились?

– Ага. Мы вместе играем, когда не надо помогать дедушке. Так я побегу, а?

– Умница, – я погладил её по голове. – Конечно, поделись.

И вручил ей оставшиеся плитки шоколада.

Надюшка умчалась к подругам, едва не сбив шагнувшего через порог Степаныча. Он едва успел придержать её.

– Ты куда помчалась, егоза?!

– Дедушка, я ненадолго. Скоро вернусь. Только к подружкам сбегаю.

– Ну, давай.

Он шагнул ко мне, присел на лавку, задумчиво потёр подбородок.

– Надолго к нам?

– Завтра уезжаем.

– Куда, если не секрет?

– В ближайшую Мёртвую зону к маркитантам.

– Оружие и амуницию продавать станете?

– Как дело пойдёт.

Поскольку Степанычу можно было доверять, я слегка приоткрыл карты:

– Шамирит хочу купить.

– Эвона как! – удивился воевода. – Собираешься за Купол выйти… А оно тебе надо? Там ведь не мёдом намазано.

– Я в курсе, Степаныч. Но… есть дело, ради которого придётся уехать из Москвы. А касательно мёда – так вы и здесь его ложками не хлебаете.

– Оно, конечно, верно, – согласился Степаныч. – У нас не сахар, но мы как-то пообжились. Знаем, что и где. А вот что за Куполом творится, немногие ведают. Чай, хреново там, ой как хреново!

Я посмотрел на Данару. Степаныч не узнал в ней разведчицу шайнов, которая когда-то пробралась в его дом и тяжело ранила. Воевода видел в ней только бойца из моей команды и относился с максимальной тактичностью.

Данара ответила вместо меня:

– Там всё то же, Степаныч: люди, мутанты, ловушки… Однако Игорь прав, нам обязательно надо покинуть Купол.

Он махнул рукой:

– Ладно, чего это я вас уговариваю! Сами с усами! Только с маркитантами держите ухо востро. Они ведь, если не обманули – считай, день зря прошёл.

– То есть – кинут без зазрения совести?

– Именно, – подтвердил Степаныч. – И на игрушки, что с собой прихватили, особо не надейся. У них на ваш танк своя пушка найдётся.

– Значит, будем держать ухо востро, – резюмировал я.

Глухо пробили висевшие на стене ходики. Девять вечера. За окном была темень – выколи глаз. Степаныч зевнул:

– Поздно уже. Спать пора. Дождёмся Надюшку и на боковую.

Этой ночью нам постелили вместе с Данарой.

Глава 4

Одной рукой я держался за баранку, во второй был пластиковый стаканчик с тёплым кофе. Этим утром я как никогда нуждался в кофеиновой подпитке. Ночь была волшебной, фантастической, но… за всё приходится расплачиваться. Моей платой была абсолютно пустая голова и тяжёлые, слипающиеся веки.

Если бы не кофе, я мог бы заснуть. Не помогала даже ритмичная музыка, раздающаяся из динамиков проигрывателя.

Данаре проще, она сладко посапывала на сиденье и пыталась устроиться на нём поудобней. Я с лаской поглядел на любимую. Надо же… вот оно как бывает. Давно я не испытывал таких чувств. Забыл, что они существуют.

Колёса «Тайфуна» проминали землю, перемешанную с асфальтовой крошкой. Иногда попадался битый кирпич, но в целом, дорога была сносной. Её специально поддерживали в таком состоянии неведомые «коммунальщики». Иначе и быть не могло – она вела к самому популярному месту в округе: страшной и притягательной Мёртвой зоне.

Где торговля – там и жизнь. Истина, которая верна испокон веков. Ради торговли прекращались многие войны, и именно торговля часто являлась главной причиной всех военных конфликтов. Такой вот странный дуализм.

По дороге нам несколько раз попадались обозы, которые тянулись в обе стороны. Охрана провожала нас тяжёлыми взглядами. Я понимал этих суровых мужиков: против брони и пулемётов «Тайфуна» у них не было ни шанса. Но нас не интересовала мародёрка. И тем более мы не собирались встревать в конфликт. У нас было всё, за исключением шамирита.

Солнце скупо просвечивало сквозь нависшие тучи. Дождя нет, и на том спасибо. Хмурое небо навевало невесёлые мысли. Здесь вообще с солнечными днями неважно: что это – последствия атомной войны или работа защитной сферы? Можно только гадать.

Дорога упёрлась в крашенный зелёной краской шлагбаум, возле которого паслись двое автоматчиков. Ты смотри, всё по-взрослому. А главное – вид у парней бесстрашный. При виде «Тайфуна» не залегли, не попрятались по боевым позициям. Встречают как нечто обыденное.

Ещё бы – чего им бояться! Давно известно, что все разборки выносятся далеко за пределы Мёртвой зоны. Тот, кто прольёт здесь кровь, сам умрёт страшной смертью. Разумеется, по дороге я прикидывал возможные теоретические варианты, как можно обойти этот запрет. Например, будет ли наказан отравитель? Что произойдёт, если убийцей станет кио? И получит ли заслуженное возмездие тот, кто шмальнёт в толпу покупателей и продавцов каким-нибудь радиоуправляемым снарядом с дальней дистанции? В общем, пищи для ума было достаточно.

Шлагбаум был опущен, пришлось надавить на тормоз. «Тайфун» замер в метре от ближайшего автоматчика. Ряха у парня была отъеденная, отслаивалась двумя внушительными подбородками. Поверх суконной куртки на автоматчике был оранжевый строительный жилет – такие раньше носили работяги, участвующие в дорожных дорогах. За версту силуэт видно.

Толстяк запрыгнул на подножку «Тайфуна» и постучал в бронестекло.

Я опустил форточку. Тип открыл рот. Пахнуло гнилыми зубами и чем-то перекисшим. Ну да, зубки мы не чистим. Напрасно. Себя не уважаем, о других хотя бы позаботься.

Я брезгливо отвёл лицо подальше. Многое могу стерпеть, но такой выхлоп… выше моих сил. Аж глаза заслезились.

– Добрый день! – заговорил автоматчик.

Я с ним согласился.

– Добрый.

– Вы тут впервые?

– Ага. Первый раз приехали.

– С какой целью?

– Да так… побродить, посмотреть… Может, купим чего или поменяем.

– Карточка постоянного покупателя есть?

– Откуда ей взяться?

Автоматчик внимательно оглядел кабину. Архип и Тарас заняли места в десантном отсеке, и их не было видно.

– Сколько вас?

– Пятеро.

– Придётся заплатить налог, иначе проезд будет закрыт. Таковы правила.

– Базара нет, – кивнул я.

– Вас пятеро… – начал прикидывать в уме автоматчик. – Кругленькая сумма выходит, – изрёк он в итоге.

– А чем берёте: деньгами или золотом? – поинтересовался я.

У нас не было ни того, ни другого. Более того, я вообще не понимал, откуда в этом постап мире возродились традиции расплачиваться деньгами и появились монеты, которые принимались на всех рынках? По идее должно процветать натуральное хозяйство и бартерные отношения, но… То ли нашёлся кто-то умный, то ли сами обстоятельства заставили ввести денежную систему, пусть и с налётом экзотики.

– У вас возьмём оружием, – сказал автоматчик, жадно косясь на мою кобуру со «стечкиным».

Губа у парня явно не дура. Сразу усёк, чем поживиться. Профессионал, ядрён-батон!

Этот вариант мы рассматривали с самого начала, и потому дальше процесс прошёл без особого напряга для участвующих сторон.

Я поторговался и отделался сравнительно лёгкой кровью. Скажем, один из запрашиваемых пистолетов мы заменили небольшой канистрой дизтоплива (а его я мог «наклепать» в неограниченном количестве, лишь бы Поля Смерти поблизости водились).

Автоматчики освободили проезд, и я заехал на площадку, специально предназначенную для счастливых владельцев персонального транспорта. Таких тут было несколько. Неподалёку припарковался старенький БТР-80, а в трёх шагах от него расположился самого байкерского вида «чоппер» и видавший виды «ИЖ» с коляской.

Появление «Тайфуна» вызвало определённую сенсацию. Не успел я спрыгнуть с подножки, как ко мне уже подкатил цыганистого вида мужик, с ходу предложивший продать бронемашину за любые деньги.

– Знаешь, как только мне в голову стукнет моча, и я решу продать бронемашину, я сразу же найду тебя, – заверил я. – Даже не сомневайся.

– Лады, – закивал «цыган». – Если что, спроси Лёху Чёрного. Меня тут каждая крысособака знает.

– Хорошо, Лёха! Я тебя понял. А пока извини, у нас куча дел.

Мужик отвалил, а мы отправились искать маркитантов.

Большого труда это не составило. В отличие от других торговцев, не объединённых в кланы, а вернее – в банды, у маркитантов всё было «по-богатому» (так когда-то говорил мой старшина-украинец): стояли брезентовые армейские палатки, внутри которых имелись печки, складные стулья и добротного вида столы, накрытые кумачовой материей. Сами же маркитанты производили впечатление скорее вояк, чем простых «за рупь покупаю, за два – продаю и живу на эти два процента». Народ среди них преобладал восточный, и я усмехнулся, когда первый же встречный маркитант заговорил со мной с характерным кавказским акцентом.

– Ты чиво ищещь, а?

Шнобель у маркитанта был воистину выдающимся, наводившим мысли на известную сказку «Карлик Нос».

Я взял быка за рога:

– Шамирит ищу. У тебя есть?

Маркитант засмеялся. Я сразу заметил полный комплект зубов, причём некоторые были вставными, сделанными из золота. Ха! Выходит, зря я на здешних дантистов и стоматологов гнал! Оказывается, места знать нужно! Тут, как оказывается, и зубопротезирование налажено. Ну а что коронки золотые – так понты во все времена были дороже денег. Даже Последняя война ничего не изменила.

– У миня всё есть, – отсмеявшись, заговорил обладатель роскошного носа. – Шамирит – шняминит, всё имеется. Только ведь это штука не дешёвая. Портки последние снимешь, всё равно должником останешься. Ха-ра-шо падумай: нужен ли тебе этот шамирит?

– Раз спросил, значит, нужен, – твёрдо сказал я. – А цена… Думаю, договоримся. Мы вроде как не бедные, кое-что из себя представляем. Показывай прайс, полистаем.

Маркитант поскрёб щетинистую щёку.

– Давай так, – акцент у него исчез, словно и в природе не бывало, – ты пока по рынку погуляй, товары посмотри, покушай – тут по соседству шашлыки делают – пальчики оближешь! – Он даже причмокнул. – А через часик сюда приходи. Тогда и разговор разговаривать станем. Всё узнаешь, весь расклад сообщу.

– Да не вопрос. Через час буду.

– Молодец, дорогой. Я тебя ждать буду, – пообещал маркитант.

Мы вышли из палатки.

– Не нравится мне он, – сказала Данара.

– Я и сам от него не в восторге. Ладно, час потратить можно. Для нас не смертельно.

Разумеется, никакой шашлык-башлык кушать мы не стали. Хрен знает, из чего он сделан. Если уж в мои времена можно было нарваться на собачатину, что говорить про нынешние… Потому, из чего сварганили здешний шашлык, лучше не знать. А ещё лучше – не есть. К примеру, на вертеле вполне могла оказаться человечина. Здесь это в порядке вещей.

Мы прогулялись по рынку, приценились к нескольким полезным безделушкам, однако ничего не взяли. Кстати, меня удивило большое количество нео, как торговцев, так и покупателей. Для них был выделен длинный торговый ряд, откуда доносились тошнотворные запахи.

– Заглянем? – предложила Данара.

– Давай. Какая-никакая, а экзотика, – кивнул я.

Дотоле мне не приходилось близко сталкиваться с культурной составляющей этого народа. Драться – да, бывало и не раз. А вот посмотреть на процесс купли-продажи… Любопытно!

И мы двинулись к этому ряду.

Сами нео выгляди более благообразно, чем те, с кем мне приходилось пересекаться. И воняли не столь ужасно, и вели себя чуть скромнее. В нас видели в первую очередь покупателей, а уж только во вторую – сегодняшний ужин.

Пока что всё напоминало стихийные барахолки девяностых прошлого столетия. Сам я на таких не бывал, но от родителей наслышался. Возникали они обычно возле станций метро или в местах, где традиционно собираются люди. Шумно, грязно, рискованно, но при этом дёшево и сердито. Для невзыскательного человека сойдёт. А если учесть, что здесь торговых центров и прочих шопинг-моллов не бывает, понятно, что интерес к подобным базарам преизрядный.

Торговля у обезьян шла бойко. В основном, продавали самодельное оружие дрянного качества (пики из арматурин, мечи, кованные чуть ли не из болотной крицы, деревянные доспехи и прочая-прочая-прочая), вытащенные из развалин предметы быта двадцать первого века, вроде будильника с оплавленным пластмассовым корпусом, фарфоровых чашек (у всех до единой были отбиты ручки), кучу резиновых и пластиковых безделушек – эта дрянь тысячу лет в земле пролежит, и ничего с ней не станется.

Пара замызганных нео толкала шаманские снадобья. При виде той дряни, что они совали под нос покупателям, хотелось сунуть два пальца в рот: сушёные экскременты, якобы полезные от всех болячек, какие-то гнилушки, отвар из которых рекламировали в качестве отличного афродизиака, всякие курительные смеси, расширяющие сознание. Да и сами нео чем-то смахивали на растаманов. У одного на башке был разноцветный вязаный берет, и выражался мохнач так, что с первого взгляда было ясно: он сам плотно покуривал свои смеси. А второй постоянно корчил рожицы и отплёвывался.

– Ё, мазафака! – вдруг окликнул он меня. – Кам ту ми.

– Чего-чего? – угрожающе сдвинула брови Данара.

– Сам ты – мазафака, – фыркнул я. – Ты хоть знаешь, что это слово означает?

– Понятия не имею, чувак. Я от веста одного нахватался, его Зигфридом[11] звали. Знаешь, видел я, конечно, психов, но этот Зигфрид среди них был главным. Совсем без башни, бро, – пожаловался нео.

– Больше так никого не называй, – сказал я. – Не советую. Не все такие покладистые, как я.

– Да ладно тебе, чувак! – смирил риторику нео. – Иди к нам, брат. Я тебе такого кумара продам – всю ночь будешь сны разноцветные смотреть. А хочешь, – он вытянул раскрытую ладонь, на которой лежал обычный порошок, – я тебе этого отсыплю. Клёвая дурь, бро.

– А зачем она мне?

– Будешь свою подругу трижды в день драть. Что скажешь, бро?

Меня опередила Данара.

– Спрячь свою хрень, косматый, пока я не забила его тебе в глотку. Мой друг, – она нежно прильнула ко мне, – и так жарит меня пять раз на дню. Не хочу, чтобы из-за твоей дряни это количество уменьшилось.

Я чуть не обалдел, Сержант с улыбочкой отвернулся в сторону, а нео замер, хлопая большими глазами, и стоял так, пока мы не перешли к следующему продавцу.

Склонившись над ухом Данары, я прошептал:

– Милая, спасибо, конечно, за поддержание моего реноме… Но пять раз в сутки, это всё же…

– Маловато, я знаю, – лукаво улыбнулась она.

Мне сразу расхотелось развивать эту тему.

Увы, но она всплыла сама собой.

– Отстать! Отстань, проклятущая! – внезапно вспылил Архип. – Да отвяжись ты! Кому сказал!

Я обернулся на его крик и не смог сдержать улыбки: необъятных размеров самка нео призывно заманивала Архипа в шалман из веток и тряпок, где внутри на топчане валялась не менее дородная красотка, обещавшая клиентам невиданные наслаждения. Мы едва выдернули нашего «мотострелка» из коварной трясины разврата.

Тут моё внимание переключилось на здоровяка в «горке». Он бурно торговался с совершенно седым нео. Просто удивительно, что этот «новый человек» дожил до столь преклонных лет! Я слышал, что нео часто убивали, а потом сжирали своих стариков, поскольку те становились обузой. А этот вон – живёт и воздух портит.

Дискуссия закончилась тем, что здоровяк взвалил на плечи цинк с патронами и потащил с такой лёгкостью, словно весил он как пушинка.

Когда тип в «горке» проходил мимо, я заметил у него на шее жуткое ожерелье. Это были высушенные человеческие пальцы, нанизанные на позолоченную цепочку.

Не знаю почему, наверное, сработала интуиция, взращённая ещё горячими точками, но я внимательно посмотрел вслед здоровяку, подозревая, что мы ещё не раз встретимся.

Стоило навести справки.

Я склонился над стариканом-нео и спросил:

– Прости, уважаемый, – тут я слегка кривил душой, никакого уважения к этому нео я не испытывал, однако хотел проявить вежливость, – а кем был твой недавний покупатель?

Обычно при разговоре «новые люди» налегают на «эр», однако торговец долго прожил среди хомо и отвечал вполне внятно.

– Почему был? Он и сейчас есть. Его зовут Секатор. Он мут, который, правда, не любит, когда его называют мутантом.

– Секатор? – удивился я.

– Ну да. Пальчики на шее видел? Так это он их у своих врагов секатором чик-чик, а потом на ожерелье. Кстати, – вдруг спохватился нео, – я тебе не справочное бюро. Хочешь купить что-то – покупай, а нет – так проваливай.

– Да без проблем, папаша, – ухмыльнулся я, разглядывая товар нео.

Тот специализировался на «маслятах» всех калибров, включая натовские. – Дровишки откуда?

– Иди лесом! – разозлился нео. – Не твоего ума дело. Стану я тебе заповедные места выдавать. Вон Секатора кликну, пусть тебя потом подстережёт за Мёртвой зоной и пальчики-то твои того… – Обезьян изобразил руками большие ножницы. – Любопытный, понимаешь!

С патронами у нас был полный порядок, так что я последовал совету торговца и оставил его в покое. Моё место сразу же заняли два мутных типа.

– Отец, для «Сайги 12» чё-нить есть?

– Чё-то вроде завалялось… Щаз посмотрю.

Нео полез под прилавок.

А мы уже возвращались в палатку маркитанта.

Тот встретил нас как дорогих гостей. Я смекнул, что ему уже доложили о нашем средстве передвижения, это сразу подняло статус моей команды. Знал бы «шнобеленосец», какие ещё сокровища спрятаны в «Тайфуне», ковриком бы расстелился.

– Заходи, заходи, дорогой! – засуетился он. – Чай-кофе пить будешь?

Я оглядел своих. Те вроде не возражали.

– А накрывай, любезный! Будем и чай, и кофе, и какао!

– Нет какао, – расстроенно развёл руками маркитант. – Прости, дорогой! Знал бы – заранее бы заказал, а так… – Он виновато потупился.

– Ну, что поделаешь, – не стал драматизировать я. – Нет так нет. Чайком побалуемся.

Несколько маркитантов рангом поменьше сообразили походный филиал чайханы. Ещё один встал на входе в палатку, разворачивая посетителей. Похоже, мы приобрели почётный статус VIP-гостей.

– Давай познакомимся, что ли, – произнёс я, протягивая руку. – Игорь, а это Данара, Сержант и Архип.

Тарас остался в «Тайфуне». Я не настолько доверял охране этого места.

– Рустем. Для них, – «шнобеленосец» метнул взгляд на снующих туда-сюда маркитантов, – сагиб[12], а для тебя и твоих друзей – друг. Очень хороший друг.

– Дружба – это прекрасно. За знакомство! – я поднял пиалу с ароматным чаем и сделал глоток.

– Может, ты вина хочешь, Игорь? Скажи, у меня есть. На любой вкус: красное, белое, сладкое… – зажмурился от удовольствия Рустем.

– Не пью я, когда делами занимаюсь.

– Ай, молодец! Правильно поступаешь! Дело прежде всего, – закивал Рустем, но я был уверен, что он подстроился бы под любой мой ответ. Восточные люди знают толк в дипломатии и лести.

– Подготовил коммерческое предложение? – поинтересовался я.

– Надо же, какие ты слова знаешь! – восхитился он. – Давно таких не слышал. Я после этого ещё больше тебя уважать стану.

Он потянулся за чайником, чтобы подлить мне ещё немного чаю, но я кивком показал, что не надо.

– Слова – что?! Сотрясение воздуха и только. Лучше про шамирит скажи: продаёшь?

– Извини, Игорь! Прости, дорогой! Продать не могу.

– Ну, раз так… – Я поднялся с места, но Рустем удержал меня за руку.

– Не спеши. До конца дослушай. Продать – не смогу. А вот отплатить за работу… – Он зачмокал. – С больши-и-им удовольствием!

Продувная морда этого прохиндея гарантировала, что вряд ли эта работёнка будет из числа простых и чистых, однако я продолжил торг.

– Что нужно сделать?

– Совсем чуть-чуть! Почти ничего! – клятвенно приложил ладонь к сердцу маркитант.

– Рустем… – укоризненно протянул я. – Ты мне лапшу на уши не вешай. Говори как есть, что от меня надо.

– Службу сослужить. Сгонять кой-куда, уродов мал-мала пострелять. За всё вознаграждение царское – шамирита тебе и твоим детям хватит.

– Ты не части, – попросил я. – Давай с самого начала: куда ехать и кого валить?

– Хорошо, – снова принял серьёзный вид Рустем. – Суть следующая: надо спуститься на станцию метро «Каширская» и зачистить всё, вплоть по «Кантемировскую».

У Данары удивлённо взлетели брови. Девушка явно поняла, на что нас собираются подписать.

– А на кой хрен вам это? Поезда пускать будете? – удивился я.

– Пусть тебя это не волнует. Понадобится, и поезда запустим, – хмыкнул Рустем. – Берётесь?

Я хотел ответить, но кио меня опередил:

– Прости, Рустем. Нас только пятеро, а метро кишмя кишит руконогами. На верную смерть хочешь отправить? Не пойдёт.

– Обижаешь, – с кислой миной произнёс маркитант. – Мы – реалисты. Кроме вас будут и другие команды. Но… хозяин – барин. Раз вам так нужен шамирит, ищите его в другом месте. Здесь вам его не продадут. Можете мне поверить на слово.

Я был согласен с Сержантом: лезть в подземные катакомбы – форменное самоубийство. Мне уже приходилось выслушивать леденящие душу рассказы о кошмаре, что творится в бывшем метро. Подземный мир был плотно оккупирован полчищами чудовищ. Нормальному человеку там делать нечего.

– Сколько всего будет бойцов? – спросил я.

– От вас зависит. Если согласитесь, с вами наберётся три десятка. По-моему, это реальная сила. Но я не неволю, – заулыбался Рустем. – Просто другого предложения не будет.

Ушлый маркитант сообразил, что рыбка клюнула, и теперь подсекал улов.

– Допустим, – кивнул я. – От вас будет кто-то?

– Мы торговцы, не воины! – заявил Рустем.

– Знаю я, какие вы торговцы, – усмехнулся я. – При желании кому угодно глаз на задницу натянете.

На лице Рустема появилась улыбка.

– Времена такие. Не с каждым можно вести дело мирным путём. Порой приходится защищать себя и свой товар. Но, если есть возможность не воевать – мы не воюем, – ответил маркитант. – Наше дело – торговля. Так что, берётесь?

– Берёмся, – кивнул я. – Давай обговорим, сколько шамирита нам удастся выручить, в случае если операция пройдёт успешно. И ещё: кто будет командовать?

– Главного не мы назначаем. Сами как-нибудь договаривайтесь, нас это не касается. За шамирит – не волнуйся. Хватит тебе и твоим людям, чтобы через Купол смотаться туда и обратно. Ты ведь туда намылился, а? – Он прищурил левый глаз, и мне незамедлительно захотелось врезать ему по роже.

– Не суй нос, куда не надо, Рустемчик, – попросил я. – Про любопытную Варвару помнишь? Если нет, можно разыграть сценку с натуры.

Глава 5

Через час у нас состоялся небольшой военный совет прямо в кабине «Тайфуна». Архип и Тарас участия в нём не принимали. Я отправил их побродить по Мёртвой зоне и понаводить справки. Им было куда легче слиться с местной публикой.

– Что скажете, друзья? Не погорячился ли я, приняв предложение Рустема?

– Что-то здесь не так, – произнесла Данара. – Руконоги – руконогами, но наверняка есть и какой-то иной подвох. Маркитанты не были самими собой, если бы у этой затеи не имелось второго дна.

– Ну, если они в союзе с шайнами хотели убить кремлёвского князя, то я ничему не удивлюсь, – заметил киборг.

Он уже рассказывал эту историю. Хорошо, что Нечаю удалось справиться с таинственным оборотнем, который до последнего момента выглядел и вёл себя как обычный человек, а обнаружил свою истинную личину только в тот момент, когда оказался вблизи у кремлёвского князя.

Я потом расспрашивал Данару о том, много ли у шайнов подобных существ. Если дело поставлено на поток, справиться с этими оборотнями будет крайне затруднительно.

Со слов девушки, нам повезло: подобных тварей считаные единицы. Шайны используют их для особо ответственных операций, таких, к примеру, как ликвидация князя. Я тогда вздохнул с облегчением.

Киборг продолжил:

– Я согласен с Данарой. Наверняка есть и второе дно, которое нам непонятно. Пока непонятно.

– Верно, – кивнул я. – Взять, к примеру, операцию, на которую мы подписались: её цель – «Кантемировская», но, вместо того чтобы идти по поверхности, мы лезем на «Каширскую» и уже оттуда начинаем зачистку. Знаете, это очень похоже на то, как лечить гланды через известное место.

– Значит, есть причина, – изрёк Сержант. – Могу с ходу назвать сразу пару вариантов: или ребята и впрямь намерены устроить сообщение между двумя станциями: поставить дрезины, гонять на них грузы, или это операция отвлечения. Все будут думать, что целью маркитантов является «Каширская», а они объявятся в другом месте.

– Первый вариант меня смущает, – сказал я. – Вся подземка под властью багов. Даже если мы их тотально зачистим, они всё равно потом просочатся на любую станцию. Эти твари даже от сырости заводятся.

– Баги – настоящие хозяева подземного мира. Хорошо, что в подавляющем большинстве они тупы, как пробки. Берут количеством, – сказал Сержант. – Однако я не позавидую тому, кто будет иметь дело с их маткой. Эта зараза живуча, да и башка у неё варит.

– На поверхность она выходит?

– Не слышал, но утверждать не стану.

– К станции будем пробиваться на «Тайфуне», а вот под землёй придётся рассчитывать на БК. В идеале гнездо багов надо выжечь, так что действовать будем преимущественно огнемётами. Сколько их у нас?

– Три штуки. Как раз по количеству БК. Каждому достанется, – сообщила Данара.

– Сержант, что скажешь насчёт новобранцев? Можно их обучить пользоваться БК? Если да – сгоняем ещё за парой комплектов.

Кио махнул рукой:

– Бесполезное занятие, командир! Они автоматическое оружие с большим трудом освоили. А давать им БК… Я бы поостерегся.

– Тогда этот вопрос закрыт. Самое главное: будьте готовы к любой подставе. Неизвестно, кого ещё наняли маркитанты.

– Командир, – отвлёк моё внимание киборг. – Наши идут. Судя по походке, изрядно подшофе.

Я посмотрел в окно и увидел покачивающихся Архипа и Тараса.

– Данара, впусти бойцов.

Девушка выполнила мою просьбу. Опустилась десантная аппарель, принимая на борт новобранцев.

Мы с Сержантом вышли в десантный отсек.

– Командир, – заговорил Архип, – в общем, мы тут с чуваками посидели за стопочкой… Ты не гневайся, это ж всё на пользу дела. Пили-то всего ничего.

– Ага, – кивнул Тарас. – Поллитра на каждого – это ведь сущая малость. Ну и повод был – своих помянули.

– Хорошо, – хмуро сказал я. – На первый раз прощаю. На второй – выгоню к такой-то бабушке!

– Спасибо, командир! – вяло откликнулся Архип.

Он ударил себя рукой в грудь:

– Больше не повторится! Зуб даю.

– Себе зуб оставь. Что удалось узнать?

Архип икнул.

– Короче, расклад такой: маркитанты набрали всякого сброда. Ты не поверишь – даже нео привлекли. Есть тут один клан… их все чмырят, и тамошние мужики подписываются на любую хрень, лишь бы нормально заплатили. Другие нео с ними не считаются и в свои походы не берут.

– Сколько таких нео?

– С дюжину будет. Командир, ты прикинь – эти вояки со своим оружием под землю полезут: копья, дубины да ржавые мечи… Маркитанты на огнестрел для них поскупились. Представляешь, сколько они навоюют?!

Я понимающе кивнул. Нео, конечно, грозные воины, но соваться в катакомбы метро без автоматов и пулемётов, всё равно что облиться кетчупом и попросить руконогов, чтобы они пустили тебя первым блюдом на завтрак.

– Ясно, – сквозь зубы процедил я. – Пушечное мясо.

– Вряд ли у багов есть пушки, – заметил Тарас.

Его развезло чуть сильнее, чем напарника.

Я пропустил его слова мимо ушей.

– Продолжай. Что ещё выяснили?

– Но не в этом соль, – снова заговорил наш Штирлиц. – Маркитанты подписали на это дело Секатора и его бойцов. А о них слава известная: беспредельщики конкретные. Просто без тормозов. Никто в здравом уме с ними не связывается, чревато. БТР, который стоит возле нашего – это их, кстати.

– И сколько у Секатора людей?

– Мутов, – поправил меня Архип.

Здесь принято выделять мутантов в отдельную категорию, хотя, если покопаться в генах, вряд ли на всю Москву можно найти хотя бы сотню чистых хомосапиенсов. Слишком много всего сотворилось с началом Последней войны. И, тем не менее, назвать мутом того, кто привык считать себя хомо, – тяжкое оскорбление.

В этом мире своеобразный кодекс чести, дуэли не в ходу, потому просто огреют дубиной и убьют. Или пристрелят, если будет чем.

Впрочем, это не мой монастырь, да у меня и устава-то своего нет. Если общество установило для себя определённые правила, которые помогают ему выжить, с какой стати мне затевать собственную игру? У меня лично логика простая: хоть колобком зовите, только в печку не суйте.

А насчёт Секатора… надо же, работает предчувствие. Словно знал, что судьба снова сведёт нас, и потому заранее навёл справки. Надо почаще доверять своей интуиции.

Архип ещё немного рассказал о команде Секатора. С его слов выходило, что это вполне оформившаяся шайка бандитов, кочующая по Москве. Осесть где-то они пока не спешили. Брались за всякого рода грязные подряды: замочить кого-то, похитить или продать. Обложили данью несколько поселений…

Вполне квалифицированные рэкетиры. Наглые, уверенные в своей силе, хорошо вооружённые и натасканные. Всё это придётся принимать в расчёт, коль нас свели карты судьбы. И непонятно, от кого ждать первый нож в спину: от маркитантов или бойцов Секатора. Но, что поделаешь, без шамирита наша затея обречена на провал. Значит, нужно переиграть противника. В идеале сделать это на своём поле, навязав свою тактику боя.

Пока что мы союзники, само собой – ненадолго. Дальше начнутся проблемы.

Кстати, о проблемах.

– Секатор идёт, собственной персоной, – заметил Сержант, следивший во время нашего разговора за камерами внешнего наблюдения.

Мутант остановился в двух шагах от «Тайфуна», скрестил руки и принялся осматривать бронеавтомобиль с таким видом, как будто только что купил его. Ещё и посвистывал.

– Что ему надо?

– На визит вежливости не похоже, – отреагировала Данара. – Нарочно так себя ведёт, чтобы заметили. Демонстративно очень.

– Схожу перетру, – сказал я. – Узнаю, что мужику нужно. Вдруг о боевом слаживании пришёл договариваться?

Сержант хмыкнул, оценив шутку.

Данара взяла автомат, подсела к бойнице:

– Я тут побуду. Мало ли что.

– Спасибо. Надеюсь, до этого не дойдёт.

Я вылез из «Тайфуна» и подошёл к Секатору. Тот мазнул по мне равнодушным взглядом и среагировал как на пустое место.

– Уважаемый, мы за просмотр денег не берём, но, мне кажется, вы дырку уже в бронемашине протёрли.

– Твоя крошка? – снизошёл наконец он до меня.

– Моя, – не стал я отрицать очевидного.

– Давай обменяемся. Я тебе свой БТР подгоню. Зверь – не машина.

– Предложение, конечно, лестное, – заговорил я. – Но принять не могу. Мне эта тачка дорога как память.

– Зря отказываешься. Я обычно два раза не повторяю, но по такому случаю, – он задумался. – Могу ещё из оружия чего отсыпать. И даже золотишко дам, у меня есть, – похвастался Секатор.

– Оружия у нас достаточно. В золоте нужды нет.

– Надо ж, какой ты несговорчивый! – он поцокал языком.

– Да какой есть.

Его вдруг осенило.

– Слушай, не хочешь продавать машину – не надо.

– Прекрасно, – сказал я, но мутант продолжил:

– Ты мне бабу свою подгони, а? Девка у тебя зачётная, в штанах при виде неё всё само шевелится. Я за неё тебе много ништяков подкину. Не сомневайся. А будешь кочевряжиться, – он хохотнул, – так сам её заберу. Такую по кругу не раз пустить можно.

Если он хотел прощупать мою реакцию, вынужден признать – у него получилось. Вместо ответа я саданул ему по роже, даже не думая, что мы в Мёртвой зоне и к каким последствиям это может привести. Результат был плачевный. Ощущение, будто впечатал кулак в каменную стену. У Секатора голова даже не дёрнулась.

Ну а чего я мог ожидать от твёрдого? Об него палку измочалить можно – даже не почешется. Мутация редкая, я с такой впервые столкнулся.

Он потрогал скулу.

– Какой ты резкий, парень. Иди ко мне в отряд, я таких люблю.

– Да я лучше сдохну!

– Сдохнуть ты всегда успеешь, – пообещал он. – Особенно после сегодняшнего.

Он подбоченился.

– Знаешь, если б я не знал, что маркитанты и тебя на зачистку подписали, то твои пальчики уже бы пополнили мою коллекцию. Но пока живи, резкий! – В последнее слово Секатор вложил столько презрения, что я едва не врезал ему повторно. Только теперь не стал бы бить по роже, а испытал бы кадык мута на прочность.

Он развернулся и пошагал к своему БТР. Походка у него была небрежная, но я знал, что мутант контролирует обстановку.

– Хрен с тобой, золотая рыбка! – сказал я и залез в уютное брюхо «Тайфуна».

– Мы всё видели, – заверила Данара.

– Ублюдок, – мрачно выдохнул я.

– Ну, это с первого взгляда было понятно. Нормальные люди ожерелье из отрезанных пальцев на шее таскать не будут.

Неподалёку загрохотал чоппер, хозяин – дородный дядька в бандане и кожаной косухе, перепоясанный пулемётными лентами крест-на-крест, совсем как революционный матрос из советского кино – завёл мотоцикл и поехал. И тот час же БТР Секатора, мягко урча, двинулся за ним.

– Кому-то сегодня не повезёт, – тихо сказала Данара. – И я знаю, кому именно. Зря этот тип на мотоцикле в героя-одиночку играет.

Чоппер и БТР скрылись. А через минуту донёсся лай пулемёта.

Мы переглянулись, догадываясь о том, что только что произошло, пусть и вне поля нашего зрения.

Догадка оказалась верной. Оба транспортных средства вернулись на стоянку у Мёртвой зоны, вот только чоппером управлял двухголовый мут, заодно присвоивший и кожаную куртку прежнего хозяина мотоцикла.

Сидевший на «броне» Секатор выразительно помахал нам «Печенегом», который он без особого напряга держал в руке.

Оставалось только предполагать, что муты сделали с байкером. В лучшем случае раздели и оставили плясать от холода на дороге, а это верная смерть, и точно не от насморка.

– Бывают мутанты, а бывают – уроды, – хрипло произнёс протрезвевший Архип.

– Одного из них мы только что увидели, – развил его мысль я.

Мне захотелось бросить всё и искать шамирит в другом месте. Усилием воли я заставил себя успокоиться. Понятно, что банда Секатора – тот ещё подарочек – и неизвестно, чем закончится совместная боевая операция. Надеюсь, мы не перестреляем друг друга ещё до появления руконогов.

И под командование Секатора я точно не пойду. Будем действовать как самостоятельная боевая единица.

Утомлённые Архип и Тарас заснули. Данара, сколько ни сопротивлялась, всё равно не выдержала и засопела, уткнувшись носом мне в подмышку. Только киборг не мигая смотрел на дисплеи. Вид у кио был отрешённый, глаза остекленели. Кто знает, может, на него напал очередной приступ ностальгии. Иногда он и впрямь становился сам не свой.

– Ты спать не собираешься? – спросил я. – Завтра будет трудный день.

– Меня больше волнует эта ночь. От Секатора и его дружков можно ждать любого. Так что я помониторю ситуацию до рассвета. А вы отдыхайте и набирайтесь сил.

– Как скажешь, – легко согласился я, понимая, что киборг есть киборг. Там, где человек копыта откинет с усталости, он даже не вспотеет. Кстати, а это мысль!

– Слушай, Сержант, а кио потеют? – поинтересовался я.

– Зачем тебе это? – с подозрением уставился на меня киборг.

– Просто из любопытства, – признался я.

– Раз так… Удовлетворю твою любознательность. Даже мы не совершенны, – улыбнулся Сержант. – Моя подружка в Царицыно говорила, что порой я воняю как банка с солидолом.

– Да? – протянул я. – Не знаю, не замечал.

Кио улыбнулся:

– Вроде у нас настолько далеко отношения не заходили.

Я хохотнул, едва не разбудив Данару. Выждав немного и убедившись, что девушка снова ровно дышит, заметил:

– Да ты шутник, Сержант.

– Ничего не поделаешь. Я всё больше становлюсь похожим на человека. Иногда это начинает меня пугать. У человеческой породы слишком много слабостей. А я не хочу выказывать слабину.

– Поверь, дружище, ты нереально крут! Наша встреча – подарок судьбы. Наверное, мне везёт на друзей, – добавил я, снова поглядев на Данару.

Киборг уловил мой взгляд.

– Береги её. Данара – твоя слабость.

– Знаю, Сержант. Ради неё я готов на всё.

– Тебе будет непросто, Игорь. Ты никогда не узнаешь, что такое покой.

– Я проспал двести лет. И после этого ты хочешь поговорить со мной о покое?!

Он улыбнулся, а я закрыл глаза и моментально заснул, убаюканный близостью Данары.

Глава 6

Этому району досталось во время Последней войны. Его знатно причесали ракетно-бомбовыми ударами, и, даже спустя две сотни лет, на здешний пейзаж нельзя было смотреть без содрогания. Ни одного живого места: гигантские воронки на месте высотных домов, многочисленные руины, увитые плющом и крыш-травой, которая, как могла, сохраняла остатки прежней цивилизации. Целые жилые комплексы превратились в труху, напоминая о себе скелетообразными остовами, разрушавшимися под спудом лет.

«Тайфун» двигался в авангарде. Я категорически отказался загружать десантный отсек нео. Никогда не знаешь, что втемяшится им в башку. Могло б сложиться так, что они перережут меня и моих людей.

Они катили на броне БТР-8 °Cекатора, угрожающе размахивая дубинами, отпугивая рукокрылов. Летучие создания опасались нападать, хотя неуклонно преследовали нас уже несколько километров. Падальщик всегда чует, где начнётся война, и стремится туда, чтобы устроить знатную пирушку.

Хитрые бестии, подумал я. При желании они могли серьёзно осложнить нам жизнь. Например, оставили бы без нео. А что – спикировать и утащить в когтях. Для рукокрылов это совсем несложно.

Вероятно, последнюю фразу я высказал вслух, поскольку кио сразу ответил:

– Невелика потеря. Вряд ли кто-то из нео доживёт до вечера.

Я не испытывал к космачам ничего, кроме злости, но мне тоже казалось, что маркитанты обрекли обезьян на верную смерть. И раз нео согласились на эту безумную авантюру, значит, их клан действительно припекло. На такое идут не от хорошей жизни.

Мерно гудел двигатель, щёлкали по днищу отбрасываемые колёсами мелкие камни.

– А вот и первые гости, – заметила Данара.

Впереди, в паре сотне метров от нас, появились руконоги. Пока немного – десятка полтора особей. Не знаю, что заставило их покинуть подземные галереи когда-то лучшего в мире метрополитена. Голод ли их вытолкнул на улицы, или они входили в часть обороны – не важно. Участь их была решена. ПКТ превратил руконогов в фарш, разбросав кровавые ошмётки.

– С цветочками мы столкнулись. Посмотрим, какие будут ягодки, – сказал я. – Всем повышенное внимание. Нас ждут и готовы задушить в объятиях.

Тарас и Архип прильнули к бойницам, выставив стволы «калашей».

Тепловизор показал наличие жизни за кирпичными руинами дома. Судя по картинке, там накапливалась большая делегация для тёплой встречи.

– Сержант! Справа, в руинах.

– Вижу, командир. Сейчас всё будет.

Боевой модуль шарахнул парочкой навесных гранат. Два хлопка, аккурат в скопление монстров, привели к чудовищному переполоху среди багов. Они прыснули в разные стороны, но тут включились пулемёты, довершая полный разгром их логова. Вольно интерпретируя братьев Стругацких – никто не ушёл обиженным. Мы гарантированно положили полсотни тварей, тем самым облегчая себе продвижение под землёй. В метро у нас такой свободы и безнаказанности в действиях не будет.

Бойцы Секатора тоже заметили кого-то. Загрохотал пулемёт БТР-80. Надеюсь, мутам хочется заполучить наш «Тайфун» в целости и они не пальнут по бронемашине под благовидным предлогом. Нам ранние разборки ни к чему. Я ещё не стал счастливым обладателем шамирита.

Дальше стало горячей. Невидимая волна погнала руконогов прямо на нас, пулемёты боевого модуля строчили без остановки, а где-то впереди ухали разрывы гранат АГС-30. Парням Секатора тоже пришлось кисло. БТР огрызался, но багов как прорвало.

Не ожидал, что эти создания могут использовать оружие, мне казалось, что они и сами по себе являются идеальной машиной для убийства. Но то ли нам попались особо смекалистые, то ли кто-то заранее заложил в их гены эту способность, однако теперь почти каждый встреченный уродливый клубок из конечностей размахивал примитивного вида копьём и норовил использовать его в качестве дротика. Изредка кому-то удавалось докинуть дротик до корпуса бронемашины. В таком случаем мы слышали глухой стук об борт. Пока что для экипажа «Тайфуна» это было не опаснее игры в детские бирюльки.

Но меня напрягало другое – резко возросшее количество багов. Если по земле бродят целые полчища, что же тогда творится в метро? Чувствую, что там-то нашей честной компании резко поплохеет.

– Командир, смотри, куда едешь! – заорал киборг.

Что-то завизжало на моём пути, лобовое стекло окрасилось жёлтым, захрустел хитин под протекторами «Тайфуна». Броневик влетел прямо в толпу багов и теперь давил и уничтожал это живое мясо. Был миг, когда я испугался, что вот-вот не справлюсь с управлением и перевернусь. Резко крутанул руль, объезжая искусственную преграду на дороге, киборга и Данару по инерции бросило на переднюю панель.

– Держитесь, ребята! – крикнул я.

– Ты чего, командир? – вскинулся киборг. – Поубиваешь, на хрен!

– Терпите! Чуток осталось.

Бух! Весьма темпераментный баг попытался заскочить на подножку «Тайфуна», приложившись к боковому бронестеклу. На миг увидел его рожу, достойную самого многобюджетного фильма ужасов. Увидишь такого во сне и поседеешь, или будешь заикаться – короче, последствия на выбор.

А вот наяву он не показался мне чересчур страшным. Выброс адреналина делал своё дело, мозг просто фиксировал происходящее, рефлексии начнутся потом. Если выживем… Даже в лихорадке боя мелькали такие предательские мыслишки. Не справимся, мол, не сдюжим. Вон их сколько, а нас?!

Не знаю, чего планировал этот руконог, но кончилось всё совсем негероической гибелью под колёсами «Тайфуна». Пример оказался заразительным. С полдесятка багов взвилось сайгаками в эффектном прыжке. Я вильнул чуть вправо, сбивая прыгунов корпусом бронеавтомобиля. Безумству храбрых поём мы песню. В данном случае похоронный марш, исполненный движком бронеавтомобиля. Но вообще тенденции нехорошие намечаются. Ничто не должно отвлекать водителя от управления.

– Сержант, ты чего мышей не ловишь? Смотри, что у меня творится! Следи, чтобы гады близко не подбирались – нам потом вовек «Тайфун» не отмыть!

– Не волнуйся, командир! Сейчас займёмся, – весело откликнулся киборг.

Боевой модуль развернулся и выплюнул в набегающих руконогов порцию смертоносного свинца.

– Есть! – торжествующе выдохнула Данара.

Интересно, за кого нас принимали баги, что заставляло их с таким остервенением переть на бронеавтомобиль? Как они распознали в нас угрозу? Или это стандартная реакция на всё, что вторгается на их территорию?

Забили б на нас болт и тогда остались бы живы. Но… что-то гнало их как наскипидаренных. Что?

Ладно, я не биолог, зачем забивать башку ненужными знаниями! Наше дело шоферское: знай рули до точки назначения, да береги пассажиров. Особенно самую распрекрасную на свете пассажирку!

Я прибавил газу. Надеюсь, БТР-80 не такая развалюха, каким кажется, и будет поспевать за нами. Весело будет, если он застрянет где-то позади.

Визг, рёв, вопли… Гудение мотора, стук в корму, постоянный хруст под днищем, ураганная пальба в десантном отсеке… А что – мне такая симфония нравится. Очень жизнеутверждающе. Для нас – точно.

Вот и рукокрылы подключились. Не выдержали накала страстей. Как же – столько жратвы прямо под носом, пир горой! Нам они не мешали, их интересовали дохлые или подраненные баги, которые не могли оказать сопротивления, а таких были сотни.

А если потом ещё Поля Смерти подтянутся? Они к подобному кровопролитию крайне чувствительны. Вряд ли пропустят развлекуху. Но это уже не наша забота.

То тут, то там в небо взмывали кошмарные создания, размахивающие кожистыми крыльями, унося в когтях очередную жертву.

Прошла минута, вторая… Многотонная махина пробивала себе коридор, и тех, кого не успели прикончить мы, добивали бойцы Секатора.

Десантный отсек наполнился грохотом и кисловатым запахом пороха (вытяжка не справлялась) – это Архип и Тарас лупили из всех стволов по тем, кто атаковал с флангов.

Постепенно расчищая дорогу, подкатили к плоскому куполу одного из вестибюлей «Каширской». Кстати, сохранился он достаточно сносно. На секунду мне показалось, что я вернулся в прошлое, что никакой войны не было, вот-вот прибудет поезд и толпа пассажиров вырвется наверх.

Ничего этого не произошло. Вместо людей из вестибюля высыпали всё те же твари, быстро перебирающие конечностями. Морды у них были страшные. Пугало в первую очередь сходство с человеческим лицом. Будто безумный скульптор изваял маску мертвеца и приделал к телу насекомого.

Появился и бронетранспортёр Секатора. Его команда слегка отстала от нас. Сейчас устроим багам потеху под кинжальным огнём пулемётов.

Но тут мои планы пошли прахом. Нео горохом посыпались с брони и ринулись к руконогам.

– Что за!.. – злобно воскликнул я.

Не буду же я гвоздить по союзникам, пусть даже временным!

Клан обезьян отобрал лучших бойцов. Любо-дорого было смотреть на стихийно образовавшиеся схватки. Нео умело крушили багов, вкладывая в это занятие всю душу. Массивные дубины дробили уродливые головы руконогов, мечи отрубали конечности, а копья пригвождали хитиновые панцири к месту.

Само собой, досталось и космачам. Сначала упал один, затем другой, но в целом динамика боя вырисовывалась положительная. Так продолжалось до того, пока из вестибюля не хлынула новая волна «насекомых». И тогда нашим союзникам досталось крепко. Картина сражения резко переменилась. Уцелевшие нео стали жаться к технике, постепенно собираясь в небольшую группу.

– Архип, ты остаёшься в машине. Остальные на выход. Поможем обезьянам, пока их не отправили к праотцам, – скомандовал я.

В десантном отсеке меня уже ждал БК. Наскоро облачившись, я сбежал с аппарели.

Экзоскелет наделял владельца нечеловеческой силой, потому я не стал тратить на первого встреченного бага пулю, а коротким движением свернул ему шею и отбросил в сторону как тряпичную куклу.

Сзади глухо приземлилась Данара. При этом она умудрилась оседлать бага и буквально вырвала у того голову вместе с позвоночником.

В меня полетели камни, кирпичи, какие-то железяки. Пока что БК успешно противостоял этому «обстрелу». Я лишь ощущал глухие удары, они не мешали расправляться с паукообразными тварями.

Ещё одна страшная морда рискнула подкрасться ко мне поближе. Я вцепился в неё как клещ, надавив пальцами на уродливую башку с такой силой, что выдавил фасеточные глаза. Внутри бага что-то лопнуло, и БК окатило жёлтой липкой дрянью. Ну что ж, теперь я знаю, какого цвета у них кровь. Интересно, а почему она жёлтая, с преобладанием какого вещества это связано?

Тут мне стало не до биологии. Сразу две шустрые твари решили опробовать на мне элементарную тактику – навалиться всей массой и опрокинуть. Действовали они достаточно слаженно, но и я не сплоховал. Пинком перебил хребет или что там вместо него у одного бага и, использовав распластавшегося руконога как ступеньку, запрыгнул на второго. Панцирь уродливого гада не выдержал. Мои ноги окрасились в радикально жёлтый цвет, наводивший на мысли о чём-то нехорошем. Я как следует оттоптался на поганце. Не знаю почему, но это доставило мне удовольствие. Я давил грозного руконога словно таракана.

Резкий разворот, и верещащая тварь, надумавшая отомстить за собрата, грязным пятном сползает со стены вестибюля. По соседству Данара раскатала в тонкий блин ещё одного руконога.

Застрекотали автоматы – это вступили в сражение бойцы Секатора. Вместе нам удалось в короткие сроки избавить пространство перед вестибюлем от багов и спасти нео.

Обезьяны понесли существенные потери: четверо были убиты, имелись и раненые, один из которых точно не жилец. По сути, от всего отряда космачей осталось пятеро полноценных воинов.

Подошёл Секатор. В руках у него была легендарная помповушка, прославленная кучей голливудских боевиков. Он громко перезарядил её, привлекая к себе моё внимание.

Его взгляд упал на мой пожелтевший от крови багов БК.

– Что, смертничек, в штаны наложил?

– А ты понюхай, – сказал я, не поднимая забрала БК.

Секатор хмыкнул.

– Весёлый ты, как я погляжу, парень.

– Ага, аж до коликов, – кивнул я.

– Зырги пойдут вниз, – внезапно объявил вожак нео.

От других он отличался наличием шлема с рогами и деревянными доспехами.

– Зырги пойдут, на хрен, – сказал я. – Вы без нас и минуты не продержитесь. И вообще – чего такого вам наобещали маркитанты, что вы как наскипидаренные носитесь?

Нео с досадой ударил лапой по доспехам.

– У них наш тотем. Без тотема клан перестаёт быть кланом. Мы должны вернуть его.

Можно лишь догадываться, каким путём тотем оказался в руках маркитантов. Но, по всей видимости, это произошло условно законным путём, иначе гнев нео был бы обращён на торговцев.

– Вы получите свой тотем, только если кто-то из вас уцелеет. А пока, – я оглядел вожака с ног до головы, – не надо самодеятельности. Не суйтесь, куда не просят.

– Мы гордые. Зырги не должны прятаться за спинами хомо.

– В первую очередь зырги не должны лезть под ноги нашим людям. Мы лучше вооружены. Вы пойдёте вторым эшелоном. Не волнуйтесь, самое интересное ещё впереди, – пообещал я.

Вожак угрожающе засопел, но ничего не сказал.

Позади что-то заскрежетало. Я обернулся и вскинул автомат, ожидая чего угодно. Первой мыслью было, что к вестибюлю прорывается био какой-то неизвестной модели, но потом стало ясно: перед нами самоделка.

Никто не отменял технический гений, и тут он зашёл довольно далеко. Местный левша сварганил передвижное средство на базе запчастей, найденных на могильниках био. Как эта конструкция умудрялась быть на ходу, являлось для меня загадкой. Не удивлюсь, если внутри десяток мужиков крутит педали.

В опровержение этого машина окуталась густым облаком пара. Ага, принцип действия понятен – да здравствует эра паровых котлов. Стимпанк в изумительно кристальном виде. А что, разумное решение: горючка в страшном дефиците, запасы подходят к концу. Паровые двигатели – решение всех проблем.

С этим разобрались. Появление био было бы весьма некстати. Но на повестке дня другой вопрос – кому принадлежит сия дивная самобеглая коляска? От этого многое зависит.

Раз не стреляют, значит, не видят в нас врагов. Но откуда бы взяться новым союзникам? Враг нашего врага часто бывает ещё более худшим неприятелем.

Муты Секатора реагировали на появление стимпанковского чуда техники спокойно, даже расслабленно. То бишь владелец им знаком. Тогда и я не стану сильно напрягаться. Ещё успею.

Дверь бронированного корпуса приоткрылась, в землю уперся металлический трап. По нему спустился Рустем, экипированный как боец ОМОНа из моего прошлого, не хватало только щита и резиновой дубинки.

За ним проследовало ещё несколько маркитантов, которые тоже подошли к делу вполне серьёзно: армейские каски защитного цвета, бронежилеты поверх «афганок», АКСУ – прямо десантно-штурмовая бригада какая-то. Лезли бы сами в проклятое подземелье!

Рустем приветливо помахал рукой:

– Салют, воины!

Я угрожающе двинулся к нему.

– Предупреждать надо!

– А, Игорь! Не знал, что у вас есть БК! – миролюбиво откликнулся он. – Может, продашь костюмчик?

– На шамирит махнёшь?

– Ещё скажи – не глядя! – хохотнул он. – Извини! Не могу.

Маркитант огляделся.

– А вы тут, гляжу, неплохо порезвились. От руконогов один фарш остался.

– Зачем приехал? – сурово спросил я.

– Как зачем? – удивился Рустем. – Ситуацию мониторить. Ты не волнуйся – мешать не будем. И помогать тоже, – многозначительно добавил маркитант.

К нему подошёл ещё один «омоновец». Он откинул забрало шлема, что позволило хорошенько рассмотреть его лицо. Сразу в глаза бросался приметный шнобель. Где я такой видел? Точно! Обладатель аналогичного стоит возле меня собственной персоной. Только выглядит постарше – лет на десять.

Значит, к нам пожаловала молодая копия Рустема, какой-то близкий родственник. Видимо, маркитантский бизнес – дело семейное.

Я не ошибся.

– Знакомься, это мой брат, – представил «копию» маркитант. – Его Рафиком зовут.

Братец смущённо потупился.

– Потихоньку ему все дела передаю, – продолжил Рустем.

– А сам что?

– На покой пойду. Торговое ремесло тяжёлое, все нервы выматывает. Надо уступать дорогу молодым. Старикам пусть почёт и уважение остаются, – осклабился Рустем. – Ладно, мужики, вы свои вопросы решайте, а мы с Рафиком покуда осмотримся.

Прежде чем соваться в подземелье, нужно было согласовать наши действия. Общение с Секатором коробило меня, но пришлось проявить инициативу и заговорить с ним.

Подозвав Сержанта и Данару, принялся излагать план.

– Мы пойдём первыми, будем работать огнемётами. Вы, – я обратился к Секатору, – идёте за нами – добиваете всё, что шевелится. Нео пусть держатся в арьергарде. Там от них больше пользы. Оставьте нескольких бойцов прикрывать вход с поверхности.

– Базара нет, – кивнул Секатор.

– А маркитанты? – вскинулся Сержант. – Там, внизу, каждый человек будет на вес золота. Пусть они займутся поверхностью.

– А ты не слышал? – удивился я. – Рустем открытым текстом заявил, что помогать не станет.

– И хрен с ним. Справимся, – коротко рубанул Секатор.

Его не смутило то, что я фактически брал командование операцией на себя. И что из этого следует? Да много чего. К примеру, из предложенного мной плана выходило, что я ставлю своих людей на передний край опасности. Его мутам уготована важная, но всё же второстепенная роль. И ещё – у них больше шансов уцелеть, как ни прискорбно это звучит. В такой ситуации кочевряжиться ему не с руки.

Если баги перебьют мою команду, он точно не расстроится.

Первыми бойцов Секатора не пустить, хотя идея выглядит заманчивой. Как ни крути, от нас толку в подземных галереях будет больше. Мы чересчур завязаны на результат. Если операция сорвётся – плакал наш шамирит, а ведь только ради него мы подписались на эту опасную авантюру.

Коли взялся за гуж…

– Эй, вождь краснокожих, – обратился я к вожаку нео.

– Мы не краснокожие, – обиделся тот.

– Не страшно, – отмахнулся я. – Ты понял, где будет место твоих воинов, или мне повторить?

– Зырги будут прикрывать ваши спины.

– Точно, – обрадовался я.

Рабочие моменты обсудили, пора приступать к основной части операции.

Стоп! Не пора. Я вернулся в «Тайфун» к нахохлившемуся Архипу.

– Меня чего не берёте?

– Кто-то должен здесь остаться. К этой кодле доверия нет – могут отжать бронеавтомобиль.

– А я чего сделаю?

– Грудью ляжешь, но не допустишь. Отстреливайся до последнего. Понял?

– Да. А если… – Он пошамкал губами, не решаясь сказать.

– Продолжай!

– А если вы не вернётесь, то что?

– Вернёмся! – коротко бросил я и захлопнул дверцу.

Затем вернулся к поджидающим штурмовикам. Вроде за время отсутствия конфликтов между бойцами не произошло.

– Начали! – объявил я.

Мы втроём (я, Сержант и Данара), образовав что-то вроде клина, двинулись к вестибюлю, переступая через тела поверженных руконогов. Тарас и муты Секатора шли за нами. Замыкали боевое построение нео.

Оказавшись внутри, постояли, дожидаясь атаки. Весь пол был загажен и усеян битым стеклом. Дверям, ведущим сюда, когда-то крупно не повезло.

Пока всё было спокойно и тихо. Такую тишину принято называть тревожной, и изматывает она не хуже полноценной драчки. Как известно, нервные клетки не восстанавливаются. А может, и восстанавливаются, но не у всех.

– Куда баги подевались? – заинтересовался Секатор.

– Раны зализывают или концентрируются внизу, чтобы показать нам, где раки зимуют, – сказал я.

– М-да, – грустно протянул кто-то из бойцов Секатора за спиной.

Было бы неплохо встретить багов тут, но нарисовалась классическая ситуация с горой и Магомедом.

– Пошли!

Я стал спускаться по искрошившимся от времени ступенькам. Повезло, что станция залегала неглубоко и тут не было эскалатора, это могло бы серьёзно осложнить передвижение.

Широкая лестница привела к посадочной платформе с облицованными красно-коричневой плиткой колоннами по бокам.

Тут было темно, словно в пещере. Мы включили прожектора, вмонтированные в шлемы БК, чтобы осветить пространство. Мутанты запалили факелы.

Грустное зрелище. Ведь когда-то здесь с утра и до глубокой ночи ходили поезда, в час пик было не протолкнуться. Прежде меня это раздражало, а сейчас я отдал бы всё на свете, чтобы вернуться в те благословенные времена.

Данара догадалась о моём состоянии. Она взяла меня за руку, и от этого прикосновения (пусть я и не смог полноценно почувствовать его, будучи в БК) мне стало легче.

Платформа оказалась пустой. Неожиданно, мы готовились к иному раскладу. Руконогов как языком слизнуло.

А это не предвещало ничего хорошего. Глушить багов на открытом пространстве куда сподручней. В туннелях будет тесновато, в полную мощность не развернуться и широким фронтом не встретить.

Выманить руконогов? Но как? Уж больно организованно они смылись. Явно есть кто-то умный и хитрый, который пытается навязать нам свою тактику. Скорее всего, легендарная матка. Все баги покорны её воле.

Постоим, подождём? Не вариант. Время работает против нас. Это баги у себя дома, а мы – чужаки, пришельцы. Нам нужно как можно скорее зачистить метро и получить драгоценный шамирит.

Что тогда? А ничего. Надо двигаться к туннелям, и всё тут.

Можно, конечно, ещё развернуться и утопать на поверхность, вот только что это нам даёт, кроме загубленного задания?

Хитрый нам противник попался. Заставить бы его поглупеть, но это уже из области фантастики.

Я знаком указал направление движения.

Не успел сделать первый шаг, как Данара вскинула огнемёт и прошлась струёй пламени по потолку. Наверху что-то страшно заорало и грохнулось на бетонную плитку перрона.

Вроде бы руконоги, в отличие от потолочников, по стенам ползать не умеют, однако эта тварь каким-то образом смогла забраться на люстру и теперь, сбитая огнём, корчилась в страшным муках.

Куда залезла одна, залезут и другие.

– Сержант!

Киборг прошёлся языком пламени по потолку. Его улов был богаче: с дюжину сгоревших руконогов. И вроде фильтры шлемофона работали исправно, всё равно в нос шибанул запах горелого мяса. Я мысленно зааплодировал кио. Пока что счёт был в нашу пользу.

Более того, стало видно, что у багов, оккупировавших люстры на противоположном конце посадочной платформы, не выдержали нервы. Они горохом посыпались вниз. Ага, выходит, даже этим тварям известно, что такое страх.

Далеко они не удрали. Короткий автоматный залп разложил багов на молекулы, когда до спасительного зева туннеля оставались считаные метры.

Ещё нескольких руконогов свалил огнемёт Данары.

– Там, наверху, – вскрикнул Тарас и, не дожидаясь команды, принялся стрелять по парапету лестницы перехода.

Оттуда раздался оглушительный визг, очередь просто разметала «насекомых», которые спешили на подмогу «шашлыку» из тварей.

– Секатор, бери на себя! – приказал я.

Залп мутов встал стеной огня на их пути. Через несколько секунд выросла гора трупов, однако упрямые руконоги по-прежнему лезли вперёд.

– Отходим к центру!

Мы попятились.

Бойцам Секатора требовалось время, чтобы перезарядиться, и я снова заработал огнемётом. Струя обдала очередную партию чудовищ, оплавляя хитиновые панцири, выжигая дотла уродливые хари и превращая в горелые спички тонкие паучьи конечности.

Потом заработали автоматы. Они скосили уцелевших тварей. Я удивился напору, с которым руконоги продолжали атаковать. Другие существа непременно бы повернули назад, бросились врассыпную, а эти фанатично пёрли и гибли десятками. И сразу же на их место приходили всё новые и новые твари.

Тем не менее этот раунд был за нами.

– Прекратить огонь!

Выстрелы стихли.

– Доложить о потерях.

– У нас потерь нет, – отозвался кио.

– С моими всё в порядке, – сказал Секатор.

– Зырги живы! – донеслось от вожака нео.

– Продвигаемся вперёд. Ордер прежний.

Платформа оказалась усеяна трупами «насекомых», приходилось двигаться, лавируя между телами. Мы не успели среагировать, когда груда дохлых багов зашевелилась и оттуда вылез баг с копьём в руке. Широкий замах, и копьё полетело на манер дротика и, увы, поразило цель. Одного из автоматчиков Секатора пришпилило к колонне – сила броска была ужасающей.

Боец захрипел и сразу умер: копьё разворотило грудную клетку.

И сразу же заверещал сгорающий в столпе пламени руконог, которому прилетело сразу из двух огнемётов: моего и Данары. Вот только поздно, слишком поздно.

Чтобы такое не повторилось, мы снова прошлись по платформе, выискивая недобитков. После действия огнемётов вонь стояла неимоверная.

Атаки руконогов прекратились.

– Затаились, гады, – голосом Сержанта прохрипел динамик в шлеме.

Я кивнул.

Мы завалили галерею перехода, вряд ли теперь баги смогут прорваться через неё на станцию и ударить нам с тыла. Правда, оставались ещё туннели. Нас интересовал только тот, что вёл до «Кантемировской», и противоположный мы тоже завалили, пустив в ход всё, до чего смогли дотянуться. Баррикада вышла так себе, но на какое-то время руконогов она задержит, а дальше начнутся проблемы маркитантов. Если им нужно серьёзно закупорить станцию, пусть хоть бетонируют.

– Доложите, что с боеприпасами, – потребовал я.

Пострелять пришлось много, я справедливо опасался, что к «Кантемировской» будем пробиваться уже с пустыми магазинами. Но доклады рисовали оптимистичную картину, и я принял решение идти в туннель.

Дорога от «Каширской» до «Кантемировской» занимала пять-семь минут езды во вполне комфортабельном вагоне метро. Тут тебе и халявный вай-фай, и кондиционеры в поездах последнего поколения. Нам же предстояло пройти эти километры пешком в темноте, в окружении злобной фауны, которая мечтала разорвать нас на куски, впиться в плоть и набить нашим мясом желудки.

Я усмехнулся, вспомнив книжные бестселлеры моего прошлого, в которых человечество после атомной войны выживало в катакомбах подземки. Ирония судьбы – потенциальные бомбоубежища в действительности превратились в сущий кошмар для немногих выживших. Как часто фантасты ошибались в своих прогнозах!

Никогда не страдал клаустрофобией, но под тесными сводами туннеля было неуютно. Я не мог избавиться от мысли, что вот-вот конструкции не выдержат и обрушатся на голову. Или плавун прорвётся в метро и затопит весь туннель. Чтобы этого не произошло, необходимо поддерживать техническое состояние инженерных конструкций, а баги точно этим не занимались. Им и без того хорошо.

Часть рельсов была разобрана – вероятно, когда началась Последняя война, их пустили на противотанковые ежи или на укрепления, но других баррикад, кроме нашей, мне не попадалось. Если они и были тут прежде, руконоги могли их растащить. С этих ребят станется.

Прожектор осветил стоявший на рельсах поезд, брошенный на пути между станциями. Кстати, я не сразу сообразил, что это такое. Первым впечатлением было то, что мы наткнулись на гигантскую тушу кашалота, буквально «запанированного» в двухсотлетней грязи и пыли.

Я подошёл ближе, провёл перчаткой по широкой «морде» переднего вагона. Под слоем отвердевшей пыли оказалось мутное стекло кабины машиниста. Направив туда луч света, увидел приборную панель, кресло, с обивкой, разорванной в клочья. Кто-то явно точил об неё когти.

Ожили воспоминания детства. Когда-то я любил рисовать на стёклах. Господи, какое беззаботное было время!

Рука Данары на моём плече вернула меня в реальность.

– Командир, что дальше делать будем. Эта хреновина проход на две части поделила. По какому боку пойдём?

Куда любят ходить семейные мужики?

– Налево, – скомандовал я, зная, что если мне доедётся подняться на поверхность и наладить хоть какое-то подобие семейной жизни вместе с Данарой, я никогда не посмотрю в сторону другой женщины. А если и посмотрю, то исключительно в платонических целях.

Разбивать отряд на две части было нежелательно.

Нас ждали. Хорошо, что я догадался провести пламенем по разбитым окнам первого же вагона. Ярко вспыхнули три или четыре живых факела. Какая-то дрянь, вереща, бросилась в мою сторону. От руконогов она отличалась отсутствием панциря. Может, молодь или другая разновидность багов. Даже среди мутантов могут быть свои мутации, какой бы тавтологией это ни звучало.

Я раздавил бага коваными башмаками БК.

Пластиковая обшивка вагонов, кресла – внутри всё занялось чадящим огнём.

Постепенно туннель заполнился дымом. Вентиляция не работала уже двести лет. Даже муты принялись кашлять и чихать, что говорить о Тарасе! Бедолагу скрутило в приступе рвоты.

И всё равно я тщательнейшим образом прочесал каждый вагон, прежде чем разрешил следовать дальше. Теперь позади нас бушевало пламя, одновременно прикрывая тылы и перекрывая путь к отступлению. Наверное, так чувствовал когда-то легендарный Цезарь, переходя через Рубикон. Теперь ни шагу назад.

Бояться нечего, ведь ты не просто воин – ты командир. И потому должен излучать вокруг себя сплошную уверенность. Иначе за тобой не пойдут.

И вот тогда баги хлынули на нас по-настоящему. Они лезли отовсюду: спереди, сзади, сбоку, сверху, из каких-то люков. Мы их жгли, поливали огнём, расстреливали из автоматов, укладывали штабелями. Но они по-прежнему пёрли, и не было ни конца ни начала их атаке.

Огнемёт опустел, вылетел последний магазин автомата, закончилась обойма в «стечкине», началась рукопашная схватка. Энергозапас БК стремительно таял. Истошно трясся сервопривод. Я бил гадов, душил их, рвал, топтал. Дрался руками и ногами. Месил ублюдков как тесто.

Поблизости стремительными тенями мелькали Данара и киборг, где-то запропали муты Секатора, зыргов вообще не было ни видно, ни слышно. Оставалось надеяться, что хоть кто-то из них выжил в этой мясорубке. Я воспринимал происходящее краешком сознания, словно отделившись от себя физического.

Выпад направо, рука хватает за шею руконога, раскручивает. Бросок. Тварь пролетает несколько метров и упокаивается на острие копья другого руконога. Копье! А что, это идея. Вырываю с корнем, то есть с конечностями, длинную арматурину у ближайшего бага, пробиваю хитин панциря. Кажется, ещё повоюем.

С копьём стало веселей. Теперь я мог насадить на него сразу парочку руконогов, а благодаря сервоприводам хитин пробивался и трещал словно яичная скорлупа.

Чёрная фигурка покачиваясь несётся на меня, взмывает в воздух, отталкиваясь пружинистыми конечностями. Я ловлю свободной левой рукой её в прыжке, прокручиваюсь на девяносто градусов и кидаю в мельтешащие тела багов, которых сразу обдаёт жёлтым – будто банку с краской опрокинули.

Внезапно арматура в чём-то застревает, разбираться в чём именно – некогда. Я вновь орудую голыми руками. Обхватываю ладонями уродливую башку «насекомого» и сдавливаю, ощущая, как проминается череп, становясь мягким, словно пластилин.

Удар локтем назад, и очередная тварь расплёскивает жёлтые внутренности по округе. Ощущение странное, я будто внутри чей-то галлюцинации.

Стальной капкан челюстей обхватывает мою ногу, силясь прокусить броню БК. Прости, бро, это тебе стопудово не по зубам. Я стряхиваю бага как надоедливую шавку, вминаю коленом его маску лица и, кажется, повреждаю мозг. Руконог крутится юлой, свободные конечности хлещут до другим багам, нанося им тяжёлые ранения. Твари налетают сворой на подранка и добивают его за меня. Приятно, когда другие выполняют грязную работу. В «благодарность» я опустил тяжёлый кулак на кумпол руконога, возвышающегося над своими собратьями.

В среднем баги вымахивают метра на полтора, но этот тянул на баскетболиста. Его харя была почти вровень с моим лицом. Если бы у руконогов имелись трусы, его башка обязательно бы туда провалилась.

Данара облеплена целым комком шипящих тварей. Кидаюсь ей на помощь, начинаю срывать уродцев с неё. Словно чищу капусту, методично снимая слой за слоем, не забывая при этом шинковать… мечом? Откуда он взялся?

Только что не было.

Понимаю, что это подарочек от Сержанта. Тот улучил мгновение и поделился со мной клинком. Коротко благодарю его по рации, ответа не слышу – занят киборг, а чем – и так понятно.

Радостно вгрызаюсь в ораву багов, рассекаю её на несколько частей и приступаю к избиению. Отрубаю конечности, протыкаю панцири, сношу голову. Баги поступают мне, как на конвейере. Лишь бы хватило сил отстоять «смену» до финального «свистка».

Подбрасываю юркого руконога, успевая пробороздить мечом по его брюшку. А ты куда прёшь, зараза! Рубаю так, как в детстве рубил на даче крапиву. Только жёлтые брызги полетели.

В какой-то момент соображаю, что всё, устал, держусь на тонюсенькой ниточке, которая вот-вот оборвётся, и тут до возбуждённого сознания доходит, что всё, что мы победили. Руконоги внезапно закончились.

В победу не сразу верится. Всё ещё жду, что откуда-нибудь набросится выводок тварей. Проходит минута, никого нет.

Осматриваюсь. Из-за груды тел появляется Сержант. Его БК весь покрыт жёлто-грязной слизью. Понимаю, что и сам выгляжу не лучше.

Киборг пробивает проход. Освобождает его для Секатора, парочки мутов, одного зырга, Тараса… Данара, где она?

Сердце предательски ёкает, но тут же приходит в норму. Данара идёт замыкающей. Её БК весь в крови багов, девушка едва не спотыкается, однако жива и, кажется, не ранена.

Туннель наш, а чуть впереди вырисовывается платформа «Кантемировской», на которой рвёт и мечет зловещая матка. Руконогов. Я вижу её силуэт. Она бегает по платформе и яростно хлещет конечностями.

Сегодня она потеряла практически всех детёнышей. Не знаю, насколько силён в ней материнский инстинкт и насколько тяжело она воспринимает истребление потомства. Не знаю, и знать не хочу.

Тварь должна умереть, и, чем быстрее, тем лучше. Таковы законы этого мира.

Глава 7

Всё когда-нибудь случается впервые. Например, встреча с этим страшилищем вплотную. Какой-нибудь биолог-энтомолог назвал бы её иначе, но для меня эта тварь отвратительнее смертного греха. Высотой с двухэтажный дом, хищная, поросшая густой шерстью. Передвигалась, стремительно перебирая конечностями, и злобно таращила глаза размером с блюдце.

Её голова чем-то напоминала гирю, с помощью которой тяжёлая техника разносит дома. Если не ошибаюсь, строители в шутку называют её «шар-баба». Сразу вспомнился мультик из серии «Ну, погоди!». Волк, сидевший за рычагами автокрана хреначил такой по старым постройкам. Ну, «заец»… погоди!

Длинные, неопрятные волосы на почти человеческой голове. Вместо носа – провал, как у жертвы застарелого сифилиса. Тело раздутое, с внушительным брюшком вечно беременной. Вряд ли живородящая, скорее всего, делает гигантские кладки яиц, умножая и без того великое потомство.

Она увидела нас, распахнула пасть и заверещала не так, как другие руконоги. В этом вопле было столько ненависти, что я невольно замер на месте. Один только её голос способен внести смятение в наши души.

Вот только у меня накопилось слишком много претензий к этому созданию.

Странно, что она позволила нам подняться на платформу. Но пускать дальше не собиралась.

Матка встала у нас на пути, намереваясь убить или умереть.

– Сдохни, сука, – сказал я, двигаясь к ней.

Паучиха взвилась на дыбы, высоко взлетели мохнатые лапы, снабжённые острыми как ножи когтями. Они вошли в бетон, выбивая крошку из того места, где секундой раньше стоял я. Оказывается, за эту самую секунду можно сделать так много… К примеру, отскочить в сторону.

– Не успела!

Тварь крутанулась, поворачиваясь ко мне спиной. Толстый хвост прорезал воздух, словно бита. Вот только я не мячик. В бейсбол мной не поиграешь.

Я рубанул по мохнатому панцирю. Он оказался гораздо твёрже, чем я думал. Лезвие пробило хитин, но глубоко не вошло, несмотря на задействованную мощь сервоприводов.

Грусть-тоска, конечно. Лёгкой победы не вышло. А я так ждал, надеялся и верил…

Матка взвыла как оглашённая. Само собой, кому понравится получить в филейную часть порцию холодного железа. Руконогиха (я ведь могу её так называть?) однозначно была не в восторге.

Однако и я чуток сплоховал, королева багов дёрнулась, меч вырвался у меня из руки. Хорошо хоть, не вместе с плечевым суставом. Сила у твари была потрясающая, как у былинного Змея Горыныча. Ладно хоть голова одна и огнём, как киборг, не плюётся.

Всё же мне удалось зацепить какой-то важный нерв, следующий выпад матки был гора-а-а-аздо медленнее.

Пора перехватывать инициативу.

Разбежавшись, запрыгнул на тварь и приземлился на туловище. Матка оскорбилась и попыталась сбросить меня, но я ухватился за косматую шерсть и сумел устоять. По бокам зашевелились конечности. Но, всё было так, как предполагал – мне удалось оказаться в зоне, куда лапы твари не могли дотянуться. Они просто не сгибались под таким углом.

Продвинулся чуть вперёд, не выпуская шерсть-страховку. Теперь голова матки была в пределах досягаемости. Теперь решающий момент. Я врезал механическим кулаком туда, где по всем прикидкам должен находиться мозг твари. Череп не выдержал и раскололся, перчатка вошла в плоть и погрузилась в желеобразный мозг. Всё, крошка, ты моя!

Я сжал в ладони нечто похожее на студень. Несильно, но этого хватило, чтобы матка застыла как изваяние. Глаза её в ужасе расширились. Из открытой пасти донёсся слабый клёкот. Она поняла, что почти мертва. Осталось лишь довести дело до конца.

Пальцы сжались, сквозь них потекло что-то густое как кисель.

Лапы паучихи подкосились. Она рухнула, но, подобно обезглавленной курице ещё какое-то время рефлекторно дёргалась, царапая когтями платформу. Постепенно движения становились всё более вялыми. И наконец матка умерла.

Я устало выдохнул. Склонился вперёд, упираясь руками в колени.

Не верилось, что мне удалось уничтожить одно из самых чудовищных созданий этого мира. Не будь на мне БК, исход схватки был бы решён не в мою пользу, так что я был благодарен чудесной находке на складах «Амата».

– Это что, – тихо произнесла Данара, – мы победили?

Ответ пришёл из темноты. Она внезапно ожила.

Бетон платформы треснул, из образовавшейся дыры высунулась мохнатая лапа, схватила Тараса и кинула в облицованную плиткой стену. Глухой удар, после которого тело бойца словно сплющилось. Брызнула кровь.

И сразу же, подтянувшись на мускулистых конечностях, на платформе появился новый противник.

– Самец! – ахнула Данара.

Мы как-то упустили из виду, что для спаривания матке нужен достойный партнёр – альфа-самец, папаша всего многотысячного племени. До поры до времени он прятался в подземной галерее, скорее всего, прокопанной самими багами. И вот, не выдержав, явил себя нашему маленькому отряду.

Он щёлкнул жвалами, обнажая острые как кинжалы зубы. Единственный глаз горел злобой и желанием отомстить. В первую очередь мне, потому он кинулся на меня, норовя пробить грудь выставленным вперёд на манер копья когтем.

Я не ждал этого, однако оказался готов. Механическая перчатка ударила по конечности, ломая её как сухую ветку. Ещё секунда, и оторванный коготь перекочевал ко мне. Ну что, поиграем?

Казалось, что альфа-самец не заметил потери лапы. Когда их у тебя восемь, одной можно и поступиться.

Сержант и Данара ударили по нему с боков. Сразу два копья, позаимствованных у багов, вошли в хитиновый панцирь с противоположных сторон.

Руконог агрессивно дёрнулся, но чуть умерил пыл, поняв, что разорваться не может.

– Осторожно! – крикнул я, жалея, что нет у меня острого словно бритва меча.

С ним этого королевского руконога можно было бы шинковать как колбаску.

– Он мой! Я знаю, что делать!

Мой голос заставил единственный глаз бага посмотреть на меня.

– Иди ко мне, – поманил я. – Иди! Я тебя уделаю!

Вряд ли альфа-самец понимал смысл моих слов. Но реагировал он так, как было задумано. Забыл Данару и Сержанта, полностью переключившись на меня.

Бум! Бум! Бум! Он понёсся галопом, норовя пригвоздить меня двумя вскинутыми лапами.

– А вот хрен тебе! Выкуси!

Я нырнул под слабо защищённое брюхо твари и вспорол живот руконогу его же собственным когтем. Потом оказался за спиной бага, вскочил на ноги и принялся ждать.

Баг развернулся. Он ещё ничего не понял. Сделал несколько неуверенных движений и… свалился как подкошенный.

Я подошёл к самцу. Его глаз налился желтизной.

– Желтуха у тебя, что ли, – усмехнулся я.

Щупальца, окружавшие глаз в виде короны, приподнялись и зашевелились словно змеи. Зрелище было отталкивающим.

– Сам сдохнешь или помочь?

– Дай мне, – вдруг сказал киборг.

Я удивлённо обернулся.

– А что такое?

– Ты ведь собрался глаз расплющить?

– Ну да.

– Не советую. Это запускает режим регенерации. Через несколько минут тебе придётся иметь дело с тварью, которая будет как новенькая.

– И что предлагаешь?

Он поднял забрало шлемофона и открыл рот. Ясно, внутренний огнемёт кио.

Вырвавшееся пламя поджарило альфа-самца, окончательно лишив его последних жизненных сил.

– Теперь всё кончено, – удовлетворённо сказал киборг.

– Что с Тарасом. Жив?

Данара виновато развела руками:

– Нет. Эта сволочь его основательно приложила. Все кости переломала.

Сержант покачал головой:

– Не уберегли, получается. Хороший мужик был.

– Упокой Господь его душу, – прошептал я.

Мне не были ведомы слова молитвы, порой я сам изобретал её, когда обращался к Всевышнему. Надеюсь, он услышал меня и отправил душу Тараса к его семье. Пусть хотя бы там, в лучшем мире, они воссоединятся.

Пискнула панель шлемофона, сигнализируя, что энергия БК почти на нуле. За время боя я уже дважды менял картриджи, запасные остались в «Тайфуне». Не факт, что удастся дотопать самостоятельно, как бы ни пришлось тащить сам БК, а эта штука весит прилично.

– Данара, у тебя есть запасные картриджи?

– Пусто, – призналась она.

Ну да, ей тоже пришлось славно повоевать. Немудрено, что энергия исчерпалась.

– Сержант?

– Хреново, командир. Всё потратил.

Хорошо, что случилось это в тот момент, когда была поставлена финальная точка.

Мы зачистили обе станции. Задание маркитантов было выполнено. Какой ценой… это уже другой вопрос.

– Возвращаемся. Наше дело сделано, – объявил я. – Сержант, бери тело Тараса. Нечего его тут оставлять.

Каюсь, что в тот миг я допустил серьёзную ошибку, едва не ставшую фатальной для моего отряда. Нельзя было забывать о том, кто был нашим союзником. Я ожидал подлости, но не думал, что это произойдёт прямо сейчас.

Расплата последовала сразу. Так и не понял, откуда у Секатора появился автомат. Мне казалось, что он потерял его в туннеле. Однако воронёный глазок ствола смотрел прямо на меня.

– Секатор?! Что за хрень! Опусти немедленно! – говоря это, я лихорадочно соображал, что делать, как выкрутиться.

Мой взгляд упал на механическую перчатку БК. Она могла отстёгиваться.

Намерения мутанта читались на его лице. Долбаный мут решил избавиться от нас и выбрал для этого самый удачный момент.

– Секатор, не надо. Давай поговорим.

Полагаю, что со стороны я выглядел жалко. Представляю, что думали друзья, которых приятели Секатора взяли в плотное кольцо.

– В чём дело, Секатор? Мы на твою долю не претендуем. Если тебе что-то нужно от нас, можно договориться.

– Жаль, пауки тебя не добили. Придётся пулю тратить, – злобно прошипел Секатор.

Он нажал на спусковой крючок практически одновременно с тем, как я метнул в рожу мута тяжёлую перчатку.

На таком расстоянии промазать невозможно. Пуля ударила в мой БК. Страшный удар отбросил меня на несколько метров, я распластался на спине и забился, как рыба, выброшенная на берег. Однако и мой бросок угодил в цель, что позволило Данаре и кио скрутить Секатора и его бойцов. Казалось бы, что для твёрдого бросок перчатки? Пустяк, недостойный внимания. Спасибо сервоприводу. Он снова выручил меня в трудной ситуации. Правда, картридж окончательно сдох, БК не сумел полностью поглотить пулевой удар, и приложило меня основательно. Ребра не сломало, но кайф от жизни попортило основательно. Дышать и то было сложно.

Единственный уцелевший нео скромно стоял в сторонке, ни во что не вмешиваясь. По странному стечению обстоятельств им оказался вожак зыргов. Руконоги его здорово помяли, достаточно было взглянуть на шлем: рога отломаны, многочисленные вмятины по бокам и сверху. Нормальный человек, не нео, давно бы валялся с сотрясением мозга, а этому хоть бы хны. Разве что осторожничает, демонстративно показывая, что не имеет ни малейшего отношения к банде Секатора. И правильно делает. Пока что у меня к зыргу претензий нет. Он и в бою проявил себя неплохо, и в спину предательски не ударил.

Кио рывком поднял Секатора и, уперев в стену, вопросительно взглянул на меня. Дескать, не желаю ли я провести экспресс-допрос в полевых условиях? Если да, то он готов поспособствовать.

Я желал всеми отбитыми внутренностями. Держась рукой за грудь, пообещал:

– Говоришь, что пулю на меня было жалко потратить?! Так и у меня сейчас хомяк внутренний проснётся. Я тебе кадык выдерну.

Мутант захрипел, силясь сказать что-то. Киборг ослабил хват. Секатор зашёлся в кашле, а потом просипел:

– Ты такой смелый, потому что в своём чудо-скафандре? А без него слабо, да?

– Сдох мой костюм. Батарейка села, – ответил я. – Только я с тобой на кулачках сходиться не желаю. Тут проблем полный рот. Мне проще попросить киборга, и он отделает тебя, как господь черепаху.

Секатор осклабился:

– Так и знал, что зассышь со мной один на один сойтись.

– Однако, – покачал головой я.

– Да брось с ним разговаривать, – вмешался Сержант. – Сейчас я ему шею пережму, а глазки сами на пол выскочат.

Он легко оторвал твёрдого от земли. Ноги того затрепыхались в воздухе.

– Погоди, – попросил я. – Ты всё правильно делаешь, но… всё же мне придётся самому надрать его задницу.

– Воля твоя, командир! – Кио поставил твёрдого на землю и отошёл в сторонку, где принял позу наблюдателя, скрестив руки.

– Игорь, – встревожено заговорила Данара, – он ведь мут, твёрдый. Его так просто не возьмёшь.

– Не надо, милая. Не беспокойся, – остановил её я. – Всё будет хорошо.

Мутант торжествующе улыбнулся.

– Посмотрим, чего ты стоишь без твоей машинерии. Поговорим по-мужски?

– Поговорим, – согласился я. – Только тебе придётся подождать. Дай мне минут пять. Только не убегай никуда, пожалуйста.

Секатор задохнулся от злости.

После пребывания в БК требуется время на то, чтобы размяться и привести мышцы в порядок. Организм привыкает к совершенно иному типу нагрузок. Чувства сродни тем, что испытывает космонавт, который долгое время провёл на орбите. Только что ты плавал в невесомости, научился жить в ней и работать. И вот возвращение на Землю, и на тебя начинает давить во всю мощь сила гравитации. Исчезли былые воздушность, лёгкость и плавность. Тело словно налилось свинцом. Руки весили по центнеру, а ноги прилипли к полу.

Но я заставил себя отжиматься и приседать, потом выполнил особый комплекс упражнений, направленный на скорейшую реабилитацию организма. Чтобы прийти в идеальную форму, требуется не день и не два, но у меня не было даже часа. Драться предстояло здесь и сейчас.

– Я готов! – объявил я.

Трезвый взгляд показывал, что махать кулаками бесполезно. Твёрдый есть твёрдый. Лупить ему по башке всё равно что по каменной стенке. Только руки переломаешь.

Значит, нужна особая тактика. И ещё – у меня не будет времени на долгую оборону, только один удар, и я знал, куда его нанесу.

– Если поцелуешь мой сапог, так уж и быть: прощу тебя, – объявил Секатор.

– Обойдёшься!

Мы стояли в метре друг от друга. Разумеется, никаких церемониальных поклонов. Я знал, что против меня выступает серьёзный боец, но как можно поклониться тому, к которому не испытываю уважения? Скорее наоборот: этот мут вызывал во мне элементарную человеческую гадливость. Нет, не из-за его мутации и странного внешнего вида. Тут корни совсем в другом – это был отмороженный на всю голову моральный урод. Ублюдок, которому нет места на земле.

Выше меня, физически намного сильнее, с мутировавшим твёрдым кожным покровом… Казалось, победа за ним. Он настолько уверился в этом, что позволил себе снисходительную улыбку. Кого-то бы она привела в ярость, но только не меня. Урод был чересчур высокого мнения о себе. Прежде не знал поражения, что раздувало гордыню, словно воздушный шарик.

И это было его слабостью.

Он демонстративно закатал рукава, обнажая бугрящиеся мышцы, которым мог бы позавидовать любой качок. А ведь это не результат всяких протеиновых коктейлей или анаболиков, перед нами чудо самой матушки природы, искалеченной атомными бомбардировками.

– Прощайся с жизнью, хомо!

Он ринулся на меня, планируя зажать в угол и там воспользоваться всеми преимуществами. Напомню: мут был значительно выше и сильнее. Только этого могло бы хватить для победы. Его победы.

Было не трудно разгадать намерения Секатора. Куда труднее – помешать им… Он выбросил здоровенный кулак, собираясь покончить со мной с одного удара. Окажись я там, где он думал, – меня бы убило на месте. В крайнем случае получил бы черепно-мозговую травму, наверняка не совместимую с жизнью.

Но я сработал на опережение, поднырнув под руку.

Бинго! То, что мне нужно: открылась одна из самых уязвимых точек человеческого организма – область синокаротидного узла на шее. Удар по ней способен остановить сердце. Надо только знать, как его наносить и с какой силой.

Ну, Секатор, сам напросился! Умри, сволочь! В этот удар я вложил всю накопившуюся злость. Рука вылетела вперёд, угодив туда, где сосредоточены магистрали нервных путей. Таким образом я нарушаю работу дыхательного центра, ритм сердца, вызываю приток повышение внутричерепного давления, то бишь отёк мозга…

Хренушки! Не получился у Данилы-мастера цветок каменный. Кулак отпружинил от шеи, а мут даже бровью не повёл. Твою ж мать! Выходит, мутация позаботилась о надёжной защите уязвимой точки, а мой план полетел в тартарары. Весело, блин!

Секатор хохотнул:

– Что, хомо, не получилось? Ты б заранее спросил, я бы тебе сразу сказал. Меня так просто не убьёшь.

– Всё равно придётся, – пожал плечами я. – Ты ж вряд ли сам зарежешься…

Голос дрогнул, и я не стал продолжать тираду.

Секатор должно быть что-то прочитал в моих глазах. Усмешка исчезла с его лица.

– Настырный. Люблю таких. Твои пальчики, хомо, станут лучшим украшением моей коллекции.

Говоря это, он почему-то игнорировал присутствие Сержанта и Данары, которые вряд ли бы позволили ему спокойно уйти.

Длинная, как жердь, рука снова вылетела вперёд. Тактика у мута, прямо скажем, была удручающе однообразной. Привык он к лёгким победам, ой, привык!

Я поставил блок и тут же пожалел об этом: проще было остановить поезд. Руку отсушило. Спас меня резкий прыжок назад.

– Ты чего заскакал, козлик? – удивился Секатор. – Не нравится, да?

Он выставил ногу, покрутил носком:

– У тебя есть ещё шанс покоптить белый свет. Целуй сапог.

– Целуй мой… – Я не договорил. В голове появился новый план, связанный с окончанием фразы.

Несмотря на необычную прочность кожи, можно предположить, что в остальном мут физиологически нормальный мужчина со всеми полагающимися атрибутами. Сиречь – у него есть «хозяйство», и вряд ли у этого «хозяйства» имеется накачанный пресс. Гипотезу предстояло проверить.

Я плавно переместился к Секатору, чтобы покуситься на самое святое для любого мужика. Такой подляны он точно не ожидал, ведь я как следует врезал ногой по «бубенчикам». Варварски, жестоко, но при этом весьма эффективно.

Мут захрипел и согнулся, держась за причинное место. Его глаза расширились от чудовищной боли. Да меня самого передёрнуло, как только представил, что кто-нибудь сотворил бы подобное со мной.

Чтобы не затягивать мучения, я рубанул мута локтем по шее, довершая разгром противника.

А потом распрямился.

– Твоя взяла, – сипло произнёс Секатор.

Просто удивительно, что он ещё мог говорить. Другой бы на стенку лез от боли.

– Радуйся. Можешь грохнуть меня прямо сейчас, я не буду в обиде.

Данара протянула мне автомат, изъятый у мута.

– Погоди! – сказал я. – С этим всегда успею. У меня есть пара вопросов.

Секатор оживился, почувствовав, что возмездие откладывается. Понятное желание любой ценой оттянуть неизбежное.

– Валяй, спрашивай, – прохрипел он, не убирая рук с покалеченного места.

– Ты по своей инициативе собрался нас грохнуть? Или подсказал кто?

От ответа на этот вопрос зависело многое. Например, то, как мы будем выходить на поверхность.

– Мне предложили сделку, – тягостно вздохнул Секатор.

– Маркитанты? – высказал главную догадку я.

– Да, – подтвердил мут. – Рустем сказал, что если мы шлёпнем вас, после того как «Кантемировская» будет зачищена, то я получу и ваш броневик и вашу премию.

Мир не закачался и не рухнул у меня на глазах. Секатор не открыл мне Америку. Я подозревал маркитантов с самого начала, а теперь получил доказательства своей правоты. Вот только рассчитывал на комбинацию похитрее, а тут всё как-то прямолинейно, в лоб. Даже скучно. Или припасли византийские хитрости на потом?

– А что именно нам нужно, он говорил?

Мутант кивнул.

– Сказал. Вам нужен шамирит. Очевидно, очень нужен, раз вы на это подписались.

– И ты, значит, сразу согласился, – протянул я.

– А почему я был должен отказаться? К тому же ты мне сразу не понравился, ещё в Мёртвой зоне. Грохнув тебя, я бы убил сразу кучу зайцев, – он засмеялся, но тут его лицо снова скривила гримаса.

– Болит? – участливо спросил я. – Ну ничего, до свадьбы заживёт.

Похоже, эта поговорка была здесь не в ходу.

– До какой ещё свадьбы? – скривился Секатор.

– А это как получится, – сказал я, прикидывая дальнейшую полезность мута.

Убить? Это всегда успеется. Не стоит забывать, что нам необходимо вернуться на поверхность и получить шамирит. Иначе вся вылазка не имела смысла и Тарас погиб зря. Ненавижу напрасные смерти. Секатор и остатки его банды могли нам помочь.

– Пожалуй, я не стану убивать тебя, – произнёс я.

– Надо же, – удивился мут. – Тебе что, моя физиономия приглянулась?

– Ага. Уж чего-чего, а с рожей тебе повезло. Раз увидишь – до конца жизни не забудешь.

Секатор что-то пробурчал в ответ. Всё же мутация делала своё дело. Мут постепенно оживал, а ведь перепало ему от меня не кисло.

– Давай говорить серьёзно, – произнёс он. – Зачем я тебе нужен?

Я поднял указательный палец вверх.

– Хотя бы для того, чтобы оказаться там. Нет, не на небесах, – прервал я его гнусную ухмылочку. – Туда ещё успеется. Нужно попасть наверх и кое-что перетереть. Будешь себя хорошо вести, позволю забрать часть вашей премии. Остальное, по справедливости, отойдёт нам. Если всё пройдёт гладко, можешь валить на все четыре стороны, – пообещал я.

Глаза мута радостно сверкнули.

– Замётано!

– Ты встать можешь?

– Да уже пять минут как могу. Ты только не дёргайся… Я против тебя ничего делать не буду.

Он резко поднялся, демонстрируя, что с ним всё в порядке. Даже исполнил что-то вроде танца.

– Нормально, – протянул я.

Всё же в мутациях есть своя прелесть. Меня бы только краном на ноги подняло после такого. А этот уродец спустя всего пять минут спокойно чечётку отбивает, да ещё и ухмыляется.

– Какие будут приказы, начальник?

О, меня уже в боссы записали. Вот что пинок живительный делает!

– Простые. Возвращаемся по туннелю на «Каширскую», поднимаемся к тому же вестибюлю. Ты и твои люди идёте первыми, мы сзади.

– Кхм… Если маркитанты насчёт вас поинтересуются?

– Мы отсвечивать не будем. Маркитантам скажешь, что всё в порядке и что ты нас грохнул. До кого дотянемся – разоружаем. Разборку наверху учинять будем.

– А он? – взгляд Секатора переметнулся на вожака нео.

– С нами идёт. У меня к нему нет претензий.

Зырг держался стоически, и, хоть слегка струхнул, старался не выказать этого.

– Держись возле нас, вождь, – сказал я.

Тот отрицательно мотнул головой.

– Мне нужен тотем. Если маркитанты не вернут его, лучше мне не подниматься на поверхность.

И вроде бы плевать мне на нео. Ничего хорошего, кроме зла, от них я не видел, но поди ж ты! Я решительно записал вождя в члены моей команды.

– Не гони фенакодусов. Будет день, будет и пища. Дожмём маркитантов и насчёт твоего тотема. Ты ведь его честно заработал.

Выработавший энергоресурс БК стал обузой. Я с сожалением оставил его на платформе, без всякой надежды на то, чтобы вернуться и забрать его, когда все проблемы наверху будут решены.

Со словами «так не достанься же ты никому!» привёл БК в полную непригодность. Сам не ам, и другим не дам. Особенно маркитантам.

После общих раздумий, решили, что и Тараса придётся похоронить где-то здесь. Само собой, могилу мы не копали. Нашли укромную нишу в стене, поместили в неё окоченевшее тело и завалили всем, что попалось под руку.

Костюмы киборга и Данары тоже находились на последнем издыхании. Если повезёт, хотя бы их удастся сберечь.

Я бросил последний взгляд на «Кантемировскую». Не знаю, чего тут забыли маркитанты. Хочется, конечно, выяснить, но нет ни сил, не времени, чтобы разгадывать эту загадку. Впрочем, может ещё повезёт – неприятного разговора с маркитантами не избежать. Авось что-то и вытрясем из них. Есть способы.

Снова мрачный и тёмный туннель, наполненный трупами багов. Если их не уберут, скоро тут будет не продохнуть от вони. Руконоги разлагались точно так же, как и любая органика. А положили их мы до хренища. Несколько сотен наберётся.

У места, где только что пролилась кровь многих созданий, не может быть хорошая аура. Странное давящее чувство заставляло нас как можно скорее покинуть это место.

Мы долго брели в темноте, стараясь раньше времени не обнаружить себя. Ни к чему маркитантам знать реальный расклад. Пусть кое-что станет для них хорошим сюрпризом.

Широкая полоса света прорезала тьму, заставив нас замереть.

– Прожектор, – сказал кио.

Я кивнул.

– Маркитанты не выдержали: спустились в метро, перекрыли туннель и поставили прожектора.

– Это входило в твои планы, командир?

– Было дело. Я с самого начала сомневался, что они всё спустят на тормозах. Не зря Рустем и его команда примчались к вестибюлю.

– И что делать?

– Да что с самого начала хотели. Ничего не меняется.

Я повернулся к внимательно слушавшему меня Секатору.

– Всё нормально. Двигайтесь дальше.

– Пошли, парни, – рявкнул тот на подельников. – Ещё немного, и мы выберемся отсюда.

Его группа оторвалась от нас на полусотню шагов. Данара хотела ускориться, но я удержал её.

– Не спеши. Давай увеличим разрыв.

Мы осторожно двигались, прижимаясь к стенкам туннеля. Я молил о том, чтобы не нарваться на бага-недобитка. Тогда мои планы накрылись бы медным тазом.

До выхода оставалось метров сто.

– Прячемся, – приказал я и тут же занял первую подвернувшуюся нишу.

Сержант и киборг затаились неподалёку, напряжённо дыша.

Люди Секатора не могли расслышать нас, поскольку я отдал приказ шёпотом.

Настал момент истины.

– Кто идёт?

Кричал Рустем. Понятно, решил принять личное участие. Похвально-похвально.

Луч прожектора осветил фигуру Секатора. Тот вскинул руку, закрывая лицо.

– Не видишь, что ли? Это я.

– Секатор?! – радостно спросил Рустем.

– Секатор, – подтвердил мут.

– А эти, с «Тайфуна», где?

– Да как договаривались. Остались догнивать на «Кантемировской». Я лично хлопнул, после того как мы зачистили станцию.

– Отлично! – воскликнул Рустем. – Пришла пора вручить вам заслуженную награду!

Секатор почуял неладное, развернулся, пытаясь удрать обратно, но не успел. Внезапно застучал пулемёт, с помощью которого маркитанты контролировали выход. Очередь прошила мута насквозь. Он нелепо взмахнул руками и упал на рельсы.

Вторая очередь росчерком прошлась по другим мутам. Те свалились как подкошенные.

Я понял, что поступил правильно, затаившись в темноте.

– Всё, шеф, с ними покончено, – послышался голос пулемётчика.

– Молодец, Рафик, – похвалил маркитант.

Рафик? Ах да – брат Рустема. Семейный подряд в действии. Скоро придётся схлестнуться с ними накоротке. Два брата, блин, акробата.

Предчувствия меня не обманули.

– Возьми с собой бойцов и сходи с ними до «Кантемировской». Надо убедиться, что этот мут не соврал, – распорядился Рустем.

Пока что всё развивалось по моему плану. Я не сомневался, что маркитанты обязательно проверят слова Секатора. Именно этого мы и выжидали в темноте. Остальное зависит от того, как удастся сработать. На кон поставлено всё. Тут уж точно: или пан, или пропан… Стоп, пропан – это газ такой.

В общем, если мы этих субчиков возьмём за жабры, дальше всё пойдёт как по нотам.

– Полная готовность, – прошептал я. – Встретим гостей по высшему разряду. Рафика брать живым.

– А других? – поинтересовался Сержант.

– Да хрен с ними.

Кио удовлетворённо кивнул.

– Вот это по-нашему!

Темноту прорезал свет четырёх ручных фонариков. Что из этого? Ну, скорее всего: сколько фонариков, столько и гостей незваных. По одной целой и тридцать три сотых человека на брата. Сдюжим. Должны, если собираемся покантоваться на этом свете.

Послышались голоса бредущих по туннелю маркитантов. Они сторожко водили веслообразными АКМ и, кажется, были готовы стрелять на любой шорох.

Я даже дыхание затаил.

– Эй, Рафик! – снова закричал Рустем.

– Чего?

– Если наткнёшься на матку руконогов, не забудь вырезать её железы.

– Зачем?

– Зачем-зачем! Надо! – проворчал маркитант. – С их помощью можно контролировать других багов. Они матку по запаху желез определяют и долго сюда не сунутся.

– Понял, Рустемчик. Сделаем в лучшем виде, – пообещал Рафик.

Маркитанты снова побрели к нам.

– Смотри, – восторженно воскликнул кто-то из них. – Никогда бы не подумал, что такое возможно! Они столько багов накрошили – на дивизию хватит!

– И заметь – нам не пришлось на это потратиться, – хохотнул Рафик.

– Всё твой братец! – заметил третий боец. – Рустем – голова! Я рад, что он у нас за старшего. С ним дела на лад пошли.

– Да, – горделиво согласился Рафик. – Рустем – такой. Он всё может. Любую сделку с прибылью провернёт.

Маркитанты почти поравнялись с нами, я уже видел их, слышал, как они дышат. Кто-то с хрипом прожжённого курильщика, кто-то с лёгким надсадом пробежавшего стометровку, у Рафика же дыхалка была как у спортсмена. Вот что значит молодость!

– Арх! – только и успел прошипеть маркитант, перед тем как Сержант свернул ему шею.

Где-то в темноте Данара приняла свою жертву. Вождь нео тоже не сплоховал. Минус три за какие-то доли секунды.

Мне досталась главная добыча. Я выбил у Рафика автомат и, оказавшись за спиной, взял в крепкий захват, сдавив горло.

– Ты кто? – испуганно захрипел маркитант.

– Дед Пихто. Не кричи. Перебирай ножками. Ну, смелее!

Он послушно засеменил за мной в нишу.

– Значит так, сейчас я слегка ослаблю захват, а потом отпущу тебя. Только не вздумай рыпнуться! У меня твоя пукалка, и я с большим удовольствием прострелю твою глупую башку. Понял?

Он чуть склонил голову.

– Отпускаю.

Рафик тоскливо и испуганно посмотрел на меня.

– Я тебя знаю! Видел у вестибюля «Каширской». Ты командир этих, что приехали на «Тайфуне».

– Я тоже тебя знаю… Рафик! – сквозь зубы процедил я. – Брат тебя любит?

– Д-да, – чуть запнувшись, сказал он.

– Тогда тебе повезло. Будешь заложником.

– К-к-как скажете! – от страха маркитант стал заикаться.

– Умница! Сотрудничаешь с нами – остаёшься в живых. Начинаешь строить героя – получаешь путёвку на тот свет. Усёк?

– К-конечно, усёк!

– Повезло мне, что ты такой понятливый. Тогда маленькая проверка: что вам потребовалось на «Кантемировской»?

– По-о-понят-т-тия не имею, – застучал он зубами.

– Ответ неправильный.

Я приставил автомат к его виску.

– Х-х-хо-ро-ш-ш-шо! Я ск-ка-кажу! Т-т-тут к-какой-то ск-клад-д-д б-б-боев-в-вой т-т-техники[13]…

– Надо же, – присвистнул я. – А почему по поверхности не пошли?

– Н-не рис-с-с-кнули. К-к-к-конкурент-т-ты могли уз-з-знать. Т-т-так не з-з-замет-т-тней.

– Вот видишь – сказал правду и на душе полегчало. Так, больше мучать расспросами не стану. Кстати, брательнику твоему говорить о том, что ты мне этот секрет выложил – не советую. У него и без того претензий сегодня к тебе будет выше крыши. Лады?

– Л-л-лады!

– Рад, что мы нашли общий язык. А сейчас переходим к главному. Запоминай. Повторять не буду. Сейчас мы выйдем к твоим. Будешь озвучивать мои приказы. Понял?

– П-п-п-понял.

– Чудненько. Значит, сработаемся, – хохотнул я. – А теперь пошли.

Я отобрал у Рафика охотничий нож и, приставив лезвие к горлу маркитанта, повёл его на свет прожекторов.

Глава 8

Мы сделали несколько шагов, прежде чем с другого конца туннеля испуганно окликнули:

– Рафик, это ты?

– Я! – тонким дрожащим голоском проблеял маркитант.

Вроде ничего такого с его хозяйством я не делал, в кастрата не превращал. Что ж, страх творит чудеса.

– А с тобой кто?

– Конь в пальто, – откликнулся я.

– Долганов? Ты? – удивлённо спросил Рустем.

Не помню, когда я ему представлялся. Но, раз знает меня по фамилии, значит, было дело.

– Не ожидал, да? Тот самый Игорь Долганов, которого ты намеревался кинуть. Как видишь – не получилось.

– Что с тобой, дорогой? О чём ты?

– Да всё о том же. О бизнес-этике.

– Какая ещё бизнес-этика?! Зачем ты приставил нож к моему глупому брату? Разве он сделал тебе что-то плохое? Отпусти его, Игорь. Поговорим спокойно, как мужчина с мужчиной, не вмешивая сюда глупого мальчишку.

– Перестань заговаривать зубы, Рустем! – сердито бросил я. – Бесполезно. Я знаю, о чём вы договаривались с Секатором за моей спиной. Ты хотел, чтобы он убил меня и моих людей.

– Ты поверил этому муту? Ай-яй-яй! Бедные мои уши! Не ожидал от тебя такой легковерности. Он мог наплести тебе, что угодно! Мамой клянусь, ничего такого не было. Да я бы проклял тот день, в который мне в голову пришло бы сотворить эдакое!

Я сердито рыкнул:

– Заткнись, Рустем! Противно слушать!

– А этого уродца тебе не противно было слушать? Он, понимаешь, тебе по ушам ездил, а ты всё принял за чистую монету!

– Минут пять назад я убедился, что он не лгал. Так получилось, что я стал свидетелем одной занимательной и в высшей степени поучительной сценки. Я всё видел, Рустем. Видел, как ты с ним расправился. И не хочу, чтобы ты сделал это с нами. А что касается Рафика… – Я выдержал небольшую паузу, чтобы маркитант проникся. – Не бойся, с твоим братом ничего не произойдёт, если будешь выполнять мои требования. В отличие от тебя, я привык дорожить своим словом.

– Понятно, – вздохнул Рустем. – Позор на мою седую голову. Что бы сказал мой отец, узнав, что я, маркитант, должен выполнять чужие условия!

– Рустем, прости меня, – жалобно взвизгнул Рафик.

– Заткнись! Заткнись, позор семьи! – потребовал тот. – Мы с тобой поговорим… позже. А пока слушайся этого уважаемого человека.

– Вот-вот, делай, что старший брат говорит, – хмыкнул я. – А теперь ты, Рустем! Слушай меня внимательно. От твоих действий зависит жизнь твоего брата.

– Я понял! Говори, – процедил сквозь зубы он.

– Сейчас мы выйдем из туннеля. Твои люди медленно и печально кладут всё оружие – я подчёркиваю – всё оружие – на землю и поднимают ручки. Потом мы идём к «Тайфуну», садимся в него и ждём, когда ты принесёшь нам шамирит и… – тут я вспомнил о зурге, – тотем его племени. Он ведь у вас, да?

Зург лихорадочно закивал, подтверждая мои слова.

– Зачем тебе сдался этот тотем? Забей на эту обезьяну, и дело с концом, – удивился Рустем. – Окажись он на твоём месте, думаешь, стал бы думать о тебе? Да плевать он на вас хотел! Сожрал бы, и всех делов.

Нео напрягся, но я успокоил его, ответив:

– Всё может быть, но есть одно «но»: я не кидаю союзников. Кстати, ты перебил меня, Рустем!

– Прости, уважаемый, больше не буду! – повинился маркитант. – Говори, я внимательно слушаю.

Я продолжил:

– Мы с твоим братцем отъезжаем на безопасное расстояние, и тогда я отпускаю его.

– А если обманешь? – насторожился Рустем.

– Не обману. Я – не маркитант, обещаниями не разбрасываюсь.

Он молча проглотил обиду. Резко развернулся к своим и прокричал:

– Делайте, что он говорит! Всё оружие на землю!

Только убедившись, что бойцы выполнили приказания Рустема, мы поднялись на платформу.

Здесь толпилось человек двадцать маркитантов с поднятыми руками. Данара и кио обошли каждого, тщательно проверяя на предмет заныканного оружия – всегда найдётся какой-нибудь хитрован. Собственно, так произошло и на сей раз: киборг при обыске нашёл у маркитанта с лицом, будто изъеденным оспой, спрятанный ПМ.

– Командир, глянь – я тут одного умника отыскал!

– Товарищ сам напросился. Поучи его.

Грянул выстрел. Мутант с воем покатился по земле, схватившись за простреленную ногу. Рустем дёрнулся, но киборг остановил его:

– Спокойно. Ничего серьёзного с твоим бойцом не будет, кость не задета.

– Хорошо, – хмуро произнёс Рустем. – Больше такого не повторится. Обещаю.

Он бросил злобный взгляд на раненого.

Данара и Сержант забрали всё оружие. Скоро они стали походить на новогодние ёлки, только вместо украшений пистолеты и автоматы. Арсенал был весьма разнообразный: начиная с изделий отечественной оборонки, вроде классических АКМ, и заканчивая всякой экзотикой, для которой и патронами-то не разживёшься. Наряду с огнестрелом, было много холодного оружия. Каждый из нас разжился дополнительным трофеем.

Один из «калашей» Сержант протянул зургу:

– Владей. В будущем обязательно пригодится.

Нео оживился и радостно принял подарок. Крутил и вертел АКМ, подносил к носу, вдыхая запах оружейной смазки, разве что не облизывал. Я улыбнулся. Не факт, что вождь умеет им пользоваться, но тут лишь бы желание имелось, остальное решаемо.

Урок Сержанта превратил маркитантов в шёлковых. Они стояли, не шелохнувшись, хоть по глазам и читалось, насколько их коробит происходящее. Если бы не авторитет Рустема – мочилова было бы не избежать. Всё же это ребята серьёзные. Нам просто повезло найти их уязвимое место. Второго шанса они уже не дадут.

– Молодцы! – похвалил я подавленных бойцов, а затем обратился к Рустему:

– В «Тайфуне» находился мой человек. С ним всё в порядке? – Я специально надавил на последнюю фразу.

– Ничего с ним не сталось. Мы его не трогали, – заверил маркитант. – Ждали, когда всё прояснится.

– Ваше счастье, – сурово заметил я. – Иначе бы так легко вы не отделались.

Я собрался покинуть платформу, чтобы подняться к вестибюлю, но киборг остановил меня:

– Погоди! Сегодня ты какой-то чересчур добрый. После того что эти козлы натворили, мы вправе требовать с них компенсацию.

– Какую? – с интересом спросил я, понимая, что кио затронул эту тему неспроста.

– Если у маркитантов есть шамирит, то должны быть и тепловые пистолеты.

Рустем возмущённо открыл рот, но Сержант не позволил ему заговорить.

– С тебя парочка таких! Считай, что дёшево отделался.

– Вы охренели, да? Тепловые пистолеты! – яростно выпалил Рустем. – Вы хоть знаете, сколько они стоят?!

Он побагровел от возмущения. Настолько разъярённым мне его ещё не приводилось видеть. Получается, что наше требование и впрямь ощутимо кусало его за кошелёк. Он даже о брате забыл.

Надо было напомнить.

– Да мне плевать, – равнодушно сказал я. – Хочешь получить братца в добром здравии, гони и тепловые пушки.

Никогда прежде не слыхал о таких, однако поведение маркитанта подсказало, что это и впрямь серьезное оружие.

– Ай, – обречённо махнул рукой Рустем. – Ладно, будут вам пистолеты.

– Тепловые пистолеты, – напомнил я.

– Тепловые пистолеты, – послушно повторил маркитант.

Он облизал сухие потрескавшиеся губы. Пока что братские чувства оказались сильнее внутренней жабы.

– Сам виноват, Рустем. Играл бы по-честному, не остался бы в прогаре, – справедливо заметил я.

– Не спорю, – махнул рукой он. – Раздевайте меня, делайте что хотите!

Да, маркитант действительно любил своего брата, однако расслабляться не стоило. Кроме Рустема были ещё два десятка злобных типов. Они могли слететь с катушек в любую секунду. Ведь среди троицы убитых нами могли оказаться их друзья или родственники.

По лестнице мы поднимались медленно и осторожно. Впереди шла Данара, я, нео и заложник – в центре, киборг – замыкающим. Никто не дёрнулся, не бросился за нами в погоню.

Мы вышли из вестибюля. Возле «Тайфуна» крутились двое маркитантов в полном омоновском снаряжении. Среагировали они быстро: попытались спрятаться за корму бронеавтомобиля и открыть по нам огонь, но Данара сработала на опережение.

Автомат в её руках коротко пролаял, и два трупа медленно опустились у колёс машины. А я чуть не пнул сам себя – в горячке забыл о том, что наверху тоже могут оказаться маркитанты. Спасибо Данаре, а то ещё неизвестно, чем бы всё закончилось. Блин, надо же так опростоволоситься! Хорошо, что никто слова упрёка не сказал, а то бы я со стыда сгорел.

Перевести дух я смог только внутри «Тайфуна». Любимая осталась охранять Рафика, а мы с Сержантом привели в действие боевой модуль. Пара пулемётов в состоянии готовности – дополнительный козырь при любых переговорах. Вдруг Рустем передумает?

Архип, огляделся и, не увидев земляка среди нас, спросил:

– А Тараса где потеряли? Что-то я его не наблюдаю.

– Нет больше Тараса. Погиб в туннеле, – пояснил я.

Он заскрежетал зубами.

– Прости, так вышло. Мы сделали всё, что могли.

– Не говори ничего, пожалуйста, – попросил он.

Я кивнул. Архипу требовалось время, чтобы смириться со смертью друга. Несколько минут он сидел в оцепенении, а потом, встряхнувшись, спросил, кивая на Рафика:

– А этого зачем притащили?

– Страховочка. Маркитанты нас кинуть хотели. Пришлось их обломать. А этот пока посидит в заложниках.

– Что, важная шишка?

– Нет. Брат шишки.

Нео у Архипа не вызвал большого интереса. Раз сунули в десантный отсек – значит, надо.

Зато вожак с любопытством оглядывал просторное чрево бронеавтомобиля и наконец сказал:

– Мне бы такую пещеру на колёсах! Другие кланы слюной бы изошли.

Он наморщил нос:

– Вот только пахнет странно.

– Кто б говорил! – воскликнула Данара. – Да после тебя «Тайфун» неделю проветривать придётся!

Все захохотали, снимая внутреннее напряжение. От нео и впрямь несло как от козла.

Нео счёл ниже своего достоинства реагировать на женщину, откинулся на удобную спинку кресла и задремал. Мне бы его невозмутимость. Меня так трясло, что впору таблетки горстями принимать.

– Командир, – окликнул Сержант, наблюдавший за периметром.

– Слушаю.

– Рустем идёт с носильщиком. Принимаем гостей?

– Само собой, – сказал я, распахивая дверь перед маркитантами.

Те остановились с удручённым видом. Может, и был у них какой-нибудь план по освобождению заложника, но я сразу дал понять: силовые методы им не помогут.

– Всё принесли?

– Да, как договаривались, – заверил Рустем.

– Тогда начнём с шамирита.

Он протянул свинцовый чемоданчик. Я подержал его: увесистая штука. Вон как руку оттягивает. И пока неясно – приятная это тяжесть или нет.

– Сержант, взгляни, что внутри.

Прежде мне не доводилось иметь дело с этим легендарным веществом. Надеюсь, киборг сумеет распознать обман, если маркитанты попытаются втюхать нам какую-нибудь хрень под видом шамирита.

– Сейчас посмотрим. Так, как эта штука открывается? – спросил кио.

– Здесь кодовый замок. Набери «1–2—3—4», – пояснил Рустем.

– Ну, вы даёте, – восхитился я.

Если бы Рустему довелось жить в двадцать первом веке, его пароль на компьютере точно был бы «qwerty». А ведь производит впечатление здравомыслящего человека!

Проделав необходимые манипуляции, киборг открыл верхнюю крышку контейнера. Я заглянул внутрь. В чемоданчике лежали чёрные как уголь кристаллы. Не верится, что эти «сваровски» могут пробить защитный купол над Москвой. Как они работают? Инструкция по ходу не прилагается. Крутись как хочешь, и всё тут. Разве только киборг в курсе, а то было бы глупо заполучить шамирит и не знать, как с ним обращаться.

– Оно? – спросил я.

Сержант кивнул.

– Да, это шамирит. Здесь без обмана. – Он похлопал по свинцовому контейнеру. – Спасибо, что позаботились о безопасности.

– Не для вас старались, – буркнул Рустем. – Нам свои яйца дороги, а эта дрянь радиоактивна, хоть и стоит бешеных бабок.

Я стал подводить итоги:

– Так, с шамиритом разобрались. Осталось получить тепловые пистолеты, и мы в расчёте.

Маркитант подал два пистолета, чем-то смахивающих на травматическую «Осу». Я непонимающе вскинулся:

– Что за шутки?!

– Не так быстро, командир. – Сержант взял и достал из рукояти пистолетика совершенно прозрачный магазин, в котором плавал крохотный кристаллик чёрного цвета, миниатюрная копия тех, что были в свинцовом контейнере.

– И здесь не надули, – удовлетворённо произнёс киборг.

– Проверять будете? – хмуро спросил Рустем.

– Нет, и так вижу, – отмахнулся Сержант.

Он покрутил оружие перед глазами.

– Отличная штука. Пистолет ПБ-4. Магазин на десять выстрелов. Заправляешь водкой или спиртом и снова палишь десять раз. Жаль, что кристалл постепенно уменьшается, ну и соответственно, мощность падает. А вообще, зверь, а не пушка. При случае покажу, как стреляет.

– Ни хрена себе экзотика, – восхитился я. – Сразу чувствуется, что наши люди придумали: водка вместо пороха.

– Мы свою часть договора выполнили, – сказал Рустем. – Отпускайте брата.

– Отъедем на километр и отпустим, – заверил я. – Не хочу, чтобы вы по нам из РПГ пальнули. А так твой брат немного прогуляется на свежем воздухе. Правда, Рафик? – Я похлопал заложника по плечу.

Тот судорожно кивнул.

Я вдруг хлопнул себя по лбу:

– Стоп! Нехорошо получилось! Про зырга забыли! Где тотем?

Носильщик протянул запылённый предмет, в котором я не сразу узнал маленький глобус. Поверх него была напялена корона, сделанная из челюстей какой-то крупной твари. Народное творчество во всей его красе. Скульптура неизвестного умельца. В жизни бы не подумал, что от такой фитюлины зависит судьба целого клана.

Я показал глобус зыргу.

– Твоё?

Нео затрясло. Он судорожно сглотнул и вытянул лапы.

– Моё! Это тотем нашего клана.

– Принимай хозяйство. А на будущее – не теряй, – посоветовал я.

Зырг прижал глобус к мохнатой груди и принялся баюкать как младенца.

– Вот теперь всё, – сказал я. – Гуд бай, Рустем!

И захлопнул дверцу.

«Тайфун» сдвинулся с места.

– Смотри, Долганов! Не вздумай со мной шутить. Если с братом что-то произойдёт – я найду тебя хоть на краю света! – прокричал вслед Рустем.

Он мог бы и не надрывать глотку. Как и договаривались, я высадил заложника, когда мы отъехали на безопасное расстояние. Даже вернул реквизированный у него нож.

– Давай топай! Там тебя брательник ждёт. Чувствую, получишь ты сегодня по первое число.

– Это точно. Мордальник он мне разхерачит, – вздохнул Рафик и, ссутулившись, поплёлся к «Каширской».

– Тебя докуда подкинуть? – обратился я к нео.

– Зырг сойдёт здесь. Теперь, когда у него тотем, Зыргу ничего не страшно, – пробасил нео.

В доказательство он вскинул АКМ, отобранный у маркитантов. Даже если он не умеет им пользоваться, в крайнем случае из «весла» выходит неплохая дубинка.

Кстати, насчёт зырга!

– Стоп! – догадался я. – Так это ты – Зырг? Я-то думал, что так ваш клан называется…

– Меня зовут Зырг, и мой клан называется зыргами. Зырг благодарен тебе. Когда-нибудь наш клан вернёт этот долг. А пока прощай, хомо!

Нео выскочил из «Тайфуна» и пошагал горделивой походкой счастливого человека.

Я снова поглядел на свинцовый чемоданчик.

– Что ж, шамирит у нас. Осталась вторая проблема – ментальный блок. Куда едем?

– В кабак, – неожиданно заявил Сержант.

– Куда-куда? – не поверил я своим ушам.

– Да есть тут одно заведение. Кормят, поят, укладывают спать…

– Ну, и как это нам поможет?

– Туда придёт нужный человечек. Проводник.

– А когда ты успел с ним связаться? – поразился я. – Ты ведь всё время с нами был.

Киборг постучал по своей голове.

– Иногда не нужно никуда ходить. Достаточно лишь подумать.

Глава 9

После всех перепитий мы и впрямь нуждались в хорошей еде и отдыхе. Эх, если бы не смерть Тараса, отравившая нам радость недавней победы. Вроде и знал мужика всего ничего, но… уж не мог простить себе его гибель. Плох тот командир, который заранее списывает всё на боевые потери.

– Далеко ещё ехать? – спросил я у киборга.

– Почти на месте, – сказал он, сверяясь с навигатором.

Мы только что перебрались через эстакаду и въехали в жилой массив. Когда-то тут был микрорайон, полный скучных однотипных высоток. От них мало что уцелело, видимо, служили хорошим ориентиром для воевавших сторон.

Вот эти руины прежде были школой, даже «лежачий полицейский» на дороге сохранился. Вместо футбольного поля изрытый воронками пустырь, а ворота изогнуты причудливой формой. Кто это их: какой-нибудь био баловался?

Дальше пошли унылые хозяйственные постройки, гаражи, раскуроченная заправка. По бокам дороги сотни ржавеющих остовов автомобилей. Ну да, иномарки не ржавеют – как же!

Подбитый био валялся в кювете, на нём прыгали вороны, старательно долбая мощными клювами корпус. Что-то их заинтересовало, а что? Да какая мне разница!

На дороге появились несколько мутов, увидев нас, прятаться не стали, а равнодушно проводили взглядами, будто каждый день мимо них рассекали навороченные бронеавтомобили вроде нашего.

На дисплее высветилась увеличенная карта района.

– Сюда, – сказал кио, и я послушно повернул баранку в нужную сторону.

Прокатил между рощицей дендромутантов, забрался на горушку – тут не было ничего, если не считать бетонных свай. Видимо, намечалась грандиозная стройка, которую потом заморозили. Война этому помешала или банальное недофинансирование – теперь не узнаешь. Да и узнавать не хочется.

– Теперь направо.

Баранка крутится в нужную сторону, машина покорно ложится на выбранный курс.

– Метров через сто поворот налево. Видишь?

– Вижу.

«Тайфун» вписывается в поворот, проезжает полкилометра.

– Мы на месте. Паркуйся здесь.

Давлю на педаль тормоза. Бронеавтомобиль замирает у отлично сохранившегося здания, которое когда-то было офисным центром. Спасибо крыш-траве, облепившей его сверху и донизу.

В глаза сразу бросилась вывеска, на которой красными корявыми буквами неведомый безграмотный художник-оформитель вывел надпись «КАФЭ ЗАКУСАЧНАЯ». У входа стоял зазывала, кланявшийся каждому прохожему и норовивший затащить внутрь заведения. Вместо униформы у него были армейский костюм химзащиты и полицейская фуражка-аэродром с красным околышем.

Увидев нас, зазывала оживился. Маленькие поросячьи глазки радостно засияли.

– Добро пожаловать в наше заведение! У нас лучшая кухня в округе! Попробуйте изысканные деликатесы от нашего шеф-повара! Огромный выбор блюд, гарантированная безопасность.

На входе, кстати, фейс-контроль: три автоматчика в «горках». Ребята весьма толково выполняют свои обязанности. У тех, кто их видит, не возникает желания пуститься в кураж. Охладят в два счёта, причём навсегда.

– Сдайте оружие, – требовательно говорит старший. – Это политика нашего заведения.

Он кивает в сторону небольшого помещения за решёткой. Там на табуретке сидит добродушная бабуля в меховой безрукавке. За её спиной пирамидки для автоматов и металлические сейфы.

Для убедительности автоматчик хлопает по прикладу АКМ. Его товарищи улыбаются, пряча взгляд за тактическими очками.

– А если проблемы возникнут? – спрашиваю я.

– У нас проблем не бывает, – заверяет автоматчик. – Здесь нейтральная территория.

– Мёртвая зона?

– В фигуральном смысле. Всем нужно место для переговоров. Мы его предоставляем.

– А если био?

– Сюда они не суются. Если что – нас предупредят. У вас будет возможность покинуть наше заведение.

Сдаём оружие бабульке. Та складирует, а затем тщательно записывает нашу «сбрую» в толстенный гроссбух и выдаёт деревянные жетончики с номерами.

– Не беспокойтесь! У нас всё как в аптеке, – заявляет старуха-оружейница. – Вернём всё в целости и сохранности.

Я замечаю, что сбоку у бабульки деревянная кобура от «маузера». Интересно, в каком музее она его откопала?

До чего же здорово, пусть и ненадолго, оказаться в маленьком оазисе цивилизации.

Зашли в «кафэ», я поглядел по сторонам и двинулся к ближайшему свободному столику. Наша компания двинулась за мной.

Сделанный из пластика стол был тщательно вытерт, поверх лежала скатерть, прожжённая в нескольких местах. На ней пепельница, к счастью, пустая. Ясно, заведение для курящих.

– Вроде нормально тут. Чистенько.

Мы заняли два дивана, расположенных напротив друг друга. Я сел вместе с Данарой, лицом к киборгу и Архипу. Отсюда хорошо видно всех, кто входит и выходит.

Я с удовольствием облокотился на обтянутую коричневым дерматином спинку широкого дивана. Такие обычно ставили в ресторанчиках, подражающих американским фастфудам. В мои времена подобные заведения росли как грибы. Там было относительно дёшево и сердито.

Мой градус удивления подскочил ещё выше: нам подали настоящее меню. Оно было выжжено на деревянных прошнурованных табличках.

– Твою мать! – восхитился я, снова чувствуя себя человеком.

Роль официанта исполнял маленький смуглый типчик со слегка раскосыми глазами и широким лицом, которого я поначалу принял за мальчишку. При рассмотрении стало ясно, что это мужчина, причём не молодой. Почему-то он избегал смотреть на Данару, а, когда говорил, у него тряслись все поджилки.

– Что будете заказывать?

Я выбрал первую строчку меню:

– Вот, салат «Кровь вампира». Из чего он?

– Плотоядный репейник. У него изумительной нежности и сочности плоды. Шеф-повар сумел сохранить эту сложную гамму в готовом блюде.

– А где вы его берёте?

– Сами выращиваем. Подкармливаем крысиным мясом.

Хорошо хоть не человечиной. Поколебавшись, взял порцию.

– На первое что?

– Рекомендую суп из потрошков.

– Потрошки чьи? Надеюсь, не мутов?

– Что вы! Свинина! – возмутился официант.

– А горячее?

– Мясо туров в подливке.

– Беру.

Я обвёл взглядом свою команду:

– Давайте, не стесняйтесь.

Приняв заказ, официант убежал на кухню.

– Слушай, чем ты его так напугала? – спросил я девушку.

– Он – шайн и узнал во мне своего.

– Возможны неприятности?

– Не думаю. Далеко не всем шайнам по душе порядки, установленные на их родине. Многие убежали в Москву… Ну, до того как появился защитный купол.

– А вдруг это тоже разведчик вроде тебя?

Девушка пожала плечами:

– Сомневаюсь. Разведчик вёл бы себя иначе.

Пока готовился обед, я наслаждался покоем и уютом ресторанчика. Само собой, за безопасность требовалось платить. Ценник в меню был таким, что у Данары удивлённо взлетели брови. Но мы были вполне состоятельными клиентами и могли позволить себе всё.

Я вглядывался в посетителей, силясь распознать нужного человека. Вот компания угрюмых бородачей, не спеша разделывается с половиной туши жареного тура. От жира у них сальные лица. То и дело они вытираются узорчатыми рушниками. К нам ноль внимания.

Вряд ли гуманисты-либералы (такие здесь долго не протянут), но и не бандиты с большой дороги. Какая-нибудь артель, занимающаяся сопровождениями грузов-караванов.

В правом углу шепчется парочка: ни дать ни взять дельцы-спекулянты. Готовят крупную сделку. За спинами два телохранителя-мордоворота. И этим тоже нет до нас дела.

Сбоку от них кутят крепкие ребята, молодцы как на подбор – явные наёмники, отмечающие удачную операцию. На коленях у каждого сидит по раскрашенной девице, они профессионально повизгивают от удовольствия. Ну да, здесь под одной крышей и ресторация, и публичный дом. Идёт полным ходом удовлетворение всех мужских инстинктов.

Порядок поддерживает двухметровый вышибала. Меня забавляет всамделишный галстук-бабочка на его кадыке. Для плохо ведущих себя клиентов у него приготовлен знаменитый «демократизатор» – резиновая дубинка из арсенала полицейских.

Но мы безобразиев не нарушаем, и потому взгляд вышибалы скользит мимо.

Но где же связной? Вряд ли девушка-люд рискнёт сунуться сюда воочию. Даже для неё такая безрассудность закончится плохо. Я успел навести справки о людах. В общем, понятно, почему их не любят.

– Не трать время, – тихо произнёс киборг, догадавшись о моих мыслях. – Его здесь нет. Но он скоро будет.

– Тебе видней. Скажешь, когда он появится.

Принесли заказанный обед. Официант угодливо поклонился:

– Ещё что-то?

– Если понадобишься, мы тебя позовём.

– Приятного аппетита, господа, и, – тут он поклонился Данаре, – и дама.

Есть хотелось со страшной силой. В последние дни я привык питаться консервированной дрянью, а тут всё готовенькое, с пылу с жару. Ароматное, источающее сок… Язык проглотить можно!

Прежде чем команда дружно заработала челюстями, я поднял тост в память погибшего Тараса. Ради исключения сегодня мы позволили себе по пятьдесят граммов медовухи.

– Помянем товарища! Не чокаясь!

Мы поднялись.

Здесь часто происходили подобные сцены, и никто не обратил на нас внимания. Многим довелось потерять друзей и родственников.

По старому русскому обычаю поставили рюмку водки, накрытую кусочком хлеба.

В гнетущей тишине заработали вилками и ложками. Потом, наверное, заработала медовуха, а может, проснулось обыкновенное человеческое желание отбросить мысли о плохом, переключиться на что-то другое. Прозвучала первая штука, за ней вторая. Обстановка всё меньше стала напоминать похоронную. Мы разговорились.

Я с удовольствием наблюдал за раскрасневшейся Данарой, мысленно одевая её в роскошное длинное платье, изменяя причёску и представляя, каким мог бы быть макияж: ярким, но не вульгарным. Конечно, и без него любимая – красотка хоть куда! Но ведь в красоте тоже нет пределов. Вряд ли в этом мире когда-нибудь появится профессия стилиста или модельера. Она умерла вместе с той безмятежной жизнью, которую мы не ценили. Как всегда: потерявши – плачем.

– Игорь, ты просил предупредить. Это он, – сказал киборг, когда на пороге появился высокий мужчина в советском армейском плаще-палатке с прорезями для рукавов.

– Уверен? – спросил я.

– Да. Это связной. Сейчас увидишь.

Высокий осмотрелся и направился к нам. Сел без приглашения и, с ходу определив киборга, вполголоса произнёс:

– Я от госпожи. Она велела провести тебя к ней.

– Вообще-то я не один.

– Она знает. Твои друзья могут идти с нами. Пусть ничего не боятся. Госпожа гарантирует им полную безопасность.

– Понял, – рассудительно кивнул киборг. – Мы спешим?

Связной пожал плечами:

– Госпожа ничего не говорила на этот счёт. Можете не торопиться.

– Отлично. Тогда мы поедим. Если хочешь – присоединяйся. Мы угощаем.

– Благодарю, я сыт, – произнёс высокий.

Дальнейший обед прошёл скомканно, мы быстро перекусили и, расплатившись (в ход пошли некоторые «ништяки», захваченные с «Амата»), покинули заведение.

Бабулька в оружейке внимательно оглядела наши жетоны, разве что на зуб их не попробовала, опасаясь подделки, но всё же вернула нашу амуницию. В качестве чаевых я дал ей патрон от «калашникова».

Ямы направились к «Тайфуну», однако связной отрицательно покачал головой:

– Не надо техники. Госпожа её не любит.

– Ну, не любит так не любит. Далеко идти?

– Нет. Полчаса ходьбы в среднем темпе. Это ведь не обременит вас?

– Полчаса сдюжим, – заверил я.

– Тогда идите за мной. Я чувствую волнение госпожи. Ей хочется увидеть вас. Давайте ускорим шаг.

Меня напрягало то, что высокий постоянно называл несостоявшуюся королеву людов госпожой. Вряд ли это проистекало от безмерного уважения. Налицо какой-то хитрый мозговой выверт. Мужика запрограммировали на определённую линию поведения. Другими словами, посадили на поводок, и длина его, равно как и степени свободы, контролируются девушкой-людом. Захочу – отпущу гулять, захочу – посажу у ног и заставлю вилять хвостом.

Только сейчас я в полной мере осознал, на что мы идём. Что, если вместо блока нам привьют рабское подчинение, и мы окажемся на побегушках у этой… госпожи?!

– Слушай, Сержант, может, ну его, а? – обратился я к кио.

– Поздно, – пробурчал тот.

Не удивлюсь, если его терзали схожие мысли.

Высокий остановился, заставив замереть всю нашу компанию.

– Что-то произошло? – спросил я.

Он посмотрел на меня и безжизненно произнёс:

– Отбросьте ваши сомнения. Если бы я хотела, вы бы давно ползали на брюхе у меня в ногах. Как видите, этого не произошло.

Очевидно, это госпожа говорила с нами посредством своего слуги.

– И на том спасибо! – усмехнулся я.

– Тебе смешно, чужак? Вы всегда так поступали в этом вашем прошлом: маскировали страх за глупыми шутками?

Она знала, что я пришелец из другого времени! Поскольку вряд ли кто-то ей об этом сказал, выходит…

– Я читаю ваши мысли, – подтвердила она. – Это не сложно.

– Прости, я не хотел обидеть тебя, – повинился я. – На самом деле – это очень страшно: доверить свой рассудок тому, кого почитают вселенским злом. И всё же у нас нет выбора. Наши друзья в беде, без твоей помощи нам не справиться. Теперь тебе понятно?

– Да. Меня сложно обидеть. Мне известно, какие чувства вы испытываете к людам. Я давно смирилась с этим. Но ты не должен бояться. – Голос завораживал, мне стоило большого труда скинуть оцепенение.

Мы сами лезли в логово опасного существа.

– Хорошо. Я постараюсь держать свой страх в узде.

– Ты мудр, человек из прошлого.

Слуга очнулся и заговорил нормальным тоном:

– Мы пришли.

Я закрутил головой. Мы оказались посреди пустыря. Тут не было ничего, кроме нагромождения мусора и обломков. Неужели, девушка-люд выбрала для себя столь странное место?

В висках кольнуло. Я схватился за голову, приступ боли оказался невыносимым, ещё немного – и мозги вытекут через уши. Глаза затуманились странной пеленой, вокруг всё потеряло чёткость и размылось.

И вдруг, как по мановению волшебной палочки, боль прошла. Всё ещё не веря, я смог сфокусировать взгляд на обстановке вокруг нас.

Ещё секунду назад здесь не было ничего, и вдруг, из ниоткуда, показался высокий кирпичный забор со стальными воротами, за которыми виднелись купола старого храма.

– Что это? – воскликнул я.

– Дом госпожи. Только избранным госпожа разрешает видеть это место. Вам повезло оказаться в числе этих счастливчиков.

Слуга толкнул массивную калитку. Она даже не была заперта. Потрясающая беспечность. Хотя… если учесть ментальные способности хозяйки этих мест, вряд ли ей грозит реальная опасность от кого бы то ни было.

И всё же… ворота охранялись. Что-то бесформенное надвинулось на нас, угрожающе замахнулось манипулятором.

Я отшатнулся. Это был био. Не боевая машина, а серв, но всё равно опасный. Рука нащупала спусковой крючок автомата. Сейчас ты у меня попляшешь, уродец.

Глазок серва потух. Био замер со вскинутыми манипуляторами.

– Всё в порядке. Госпожа остановила своего цепного пса. Теперь он не причинит вам вреда.

– Но как она управляет им?

– Его уязвимое место – человеческий мозг, – хмыкнул проводник. – Госпоже ничего не стоит взломать программные коды и напрямую подчинить себе органическую начинку.

– Совсем как у меня, – пробурчал кио, разглядывая замершего серва.

К храму вело крыльцо, возле которого сгорбленной фигуркой стояла женщина, укутанная в серый платок. Сначала я решил, что это и есть госпожа, но одного взгляда на землистое невыразительное лицо хватило, чтобы понять – перед нами обычная женщина.

– Проходите внутрь. Вас ждут.

В руках у неё была метла, которой она сметала опавшие листья в большую кучку. Неподалёку росли несколько дендромутантов, но они не выказывали признаков агрессии. Неужели люды могут контролировать и растения?

Мы поднялись по ступенькам. У входа я по старой привычке перекрестился. Неважно, кто теперь внутри. Храм остаётся храмом.

Я толкнул металлическую дверь, она со скрипом отворилась. Мы вошли в храм.

Здесь было темно, если не считать нескольких восковых свечей, тихо горевших на специальных постаментах возле иконок. Пахло ладаном и чем-то сладким. Стены и потолок были покрыты фресками с житиями святых.

– Добро пожаловать!

Она и впрямь была нереально красива. Высокая, стройная, в наряде, похожем на старинный русский сарафан. Волосы спрятаны под косынкой, но я был готов поклясться, что она блондинка.

Впечатление портили только странные белые глаза. Глядя в них, становилось ясно, что перед тобой не обычный человек, а мутант, возможно, один из самых опасных.

– Здравствуй! – Сержант остановился перед девушкой-людом.

– А ты изменился, – произнесла она, оглядывая киборга.

– Много воды утекло с тех пор. Прошло целых пять лет.

– Время тут ни при чём. Меня не интересуют внешние явления. Ты изменился внутри. Теперь тобой управляет не та смешная электронная штучка. Как там её зовут… блок-контроль?

– Да, блок-контроль.

– Знаешь, мне пришлось повозиться, ведь я взламывала её на бегу.

– Погоди… Что ты хочешь этим сказать? – насторожился киборг.

– А ты не догадался? – Она лукаво улыбнулась. – Странно, мне казалось, что умственные способности у тебя на высоте.

– Не люблю намёков.

– Мы близки в этом. Что ж, не стану темнить. Ты изменился благодаря мне. Это я помогла тебе избавиться от контроля со стороны вашего правителя.

– Хм… я думал, это результат механической поломки, – озадаченно произнёс кио. – Как-то раз у меня выдался непростой денёк…

– Поломка только довершила начатое мной. Извини, что я поступила помимо твоей воли, – она усмехнулась. – Я не сразу поняла, что имею дело с киборгом. Дотоле мне не приходилось сталкиваться с подобными существами. Сначала я испугалась, подумав, что ты механизм. Потом стало ясно: где-то внутри тебя спрятано человеческое сознание. Я смогла проникнуть в него. Погрузилась в тебя и твои воспоминания. Это помогло мне снять часть внешних преград, которыми тебя напичкали твои создатели.

– Ты поработала над моей операционкой?

– Мир цифр для меня закрыт. В нём я бессильна, – призналась она и сразу же добавила жизнеутверждающе:

– Мне повезло. Твоё человеческое «я» не было уничтожено. Его ограничили невидимой клеткой, постарались засунуть в жёсткие рамки программы. Но я знала, как сломать эти оковы. Нужно было пробудить тебя, твои эмоции. Чтобы сильнее подействовало, я вытащила самый яркий женский образ из твоих воспоминаний и примерила его на себя. Это была твоя жена. Прости меня, Сержант. Я была вынуждена так поступить.

– Простить тебя?.. – протянул киборг.

Девушка кивнула.

– Да. Я причинила тебе вред. Прости, если можешь…

Он помотал головой.

– Не могу…

Она поникла.

Киборг продолжил:

– Я не могу винить того, кому благодарен. Ты оживила во мне человека. Пробудила из этого кошмарного сна. Не скажу, что это просто – быть человеком. Но уж лучше так, чем оставаться бездумным куском плоти и тантала. Спасибо!

Лицо её просияло. Не верилось, что это живой инкубатор, чьё предназначение штамповать сотни других мутантов. Я видел обычную девушку, красивую, в чём-то запутавшуюся, полную надежды. В её глазах, которые дотоле казались молочно-белыми, вдруг отразилась такая гамма чувств, что я вдруг понял: она любит Сержанта. Той самой любовью, которая называется первой и которая всегда бывает несчастливой.

Девушка встряхнулась. Теперь её лицо стало властным.

– Всё, хватит лирических отступлений. За мной долг. Только поэтому я открыла перед вами врата моей резиденции. – Она обвела руками высокие своды.

– Почему церковь? – спросил я.

– Здесь особая атмосфера. Очень светлая. Когда-то сюда приходило много людей. У них были разные помыслы, но, оказавшись здесь, они преображались, становились гораздо лучше. Мне сразу понравилось это место, и я оставила его за собой.

Киборг кивнул на слугу:

– Вижу, у тебя появились помощники.

– Не так много, как ты думаешь. К примеру, его зовут Степаном.

Она прикоснулась к проводнику, и тот словно выключился, превратился в манекен. Даже дышать прекратил. Я поёжился, симпатии к девушке стали улетучиваться со стремительной быстротой.

– Знаешь, как мы повстречались? – спросила она.

– Откуда? – удивился киборг.

– Это произошло года четыре назад. Он напал на меня, хотел изнасиловать, а потом убить. Я защищалась. Теперь его больше никогда не посещают подобные мысли, а ведь у него на совести много покалеченных жизней и смертей.

Девушка продолжила:

– Ещё есть Марфа: вы столкнулись с ней у входа. Хочешь, я расскажу её историю? – Не дожидаясь ответа, она заговорила вновь:

– Её все презирали, ведь она выросла слабоумной. Когда поняли, что от девчонки не будет толка, родители выгнали её из поселения. Фактически обрекли на смерть. Я случайно наткнулась на Марфу и подарила ей разум. И таких несколько. Каждый с моей помощью стал лучше и чище.

– Тебя послушать, так ты просто святая, – проговорил киборг.

– А разве нет? – вскинулась она. – Разве я несла людям горе и страдания, разве я не помогала и не спасала тех, кто в этом нуждался? Я могла превратиться в жуткого монстра, и мне бы понравилось, очень понравилось… Я знаю об этом на примере матери. Но я выбрала иной путь и следую ему уже столько лет… Так кто такая я для тебя, скажи, Сержант? Добро или зло?

– Сложный вопрос. Я слишком долго был машиной, чтобы рассуждать на такие темы.

– Ты просто боишься отвечать, Сержант! – её губы сжались в тонкую полоску. – Сержант… Хочешь, я открою твоё настоящее имя? Я ведь знаю его с самого первого момента той встречи. Ну, мне назвать его?

– Не надо, – покачал головой кио. – Мне это знание ни к чему. Пусть прошлое остаётся в прошлом. Не надо его ворошить.

– Воля твоя, Сержант. Что ж, не станем тратить ваше время впустую. Займёмся тем, зачем вы сюда пожаловали. – Её глаза сверкнули.

Она обратилась ко всем нам:

– Вы готовы?

– А разве к этому можно приготовиться? – спросил я.

Девушка смягчилась.

– Не беспокойтесь, ничего страшного с вами не приключится. Я обещаю!

Я ожидал чего угодно, вплоть до взмаха волшебной палочки, а по факту всё произошло до обидного просто и буднично. Не было традиционного для гипнотизёров «ваши веки наливаются тяжестью», покачивания перед глазами кулона на цепочке, я лишь мигнул и сразу вернулся к реальности.

Так что со мной? Куда-то исчезла усталость, я ощущал себя лёгким и воздушным, был просто переполнен энергией, пропала головная боль – мой долгий спутник. Я словно заново родился.

Судя по реакции моих друзей, они испытывали схожие ощущения. Радостно переговаривались между собой.

– Ментальный блок поставлен. Теперь у вас иммунитет к любой псионической атаке, – объявила люд.

– Даже к твоей? – недоверчиво спросил я.

– Разумеется. Теперь ни я, ни другой телепат не смогут проникнуть в ваш мозг и заставить действовать против вашей воли.

– И как долго продержится этот блок?

– Он пробудет с вами до конца ваших дней. Разрушить его невозможно. Считайте, что это был мой подарок.

Неожиданно девушка улыбнулась.

– Сержант, я вернула должок. Мы в расчёте.

– Спасибо, – сдержанно поблагодарил он.

– Но это не всё. Теперь ты знаешь, где меня искать. Двери моего дома всегда открыты для тебя. Я буду ждать тебя, Сержант, хоть целую вечность.

В словах её было столько тоски и нежности, что я вновь осознал: она любит киборга той самой любовью, которую принято считать безнадёжной. Мутант и киборг… Фраза, которая могла бы прозвучать странно, если бы я не познакомился с этими двумя существами.

Он сурово кивнул.

– Спасибо, Алина! Нельзя заглянуть в будущее. Возможно, я ещё вернусь сюда, а пока… Мне надо идти. Друзья в беде.

– Сержант, а ведь ты куда больший человек, чем многие из тех, кого я знала, – вздохнула Алина.

Она прижалась к нему, а потом резко отпрянула от его широкой груди.

– Ступай. Надеюсь, тебе повезёт. А мне нужно немного времени, чтобы отдохнуть. Ментальный блок отнимает много сил. Степан, проводи гостей до выхода.

Глава 10

Ворота закрылись. Вот и всё. За спиной осталось убежище странного создания – девушки-люда по имени Алина.

Я обернулся – ограда, ворота, купола… Ничего не исчезло. Ментальный блок разрушал мороки, наведённые Алиной. Не знаю, как Сержант, а я сюда не вернусь за все сокровища мира, вместе взятые.

– Не верится, – произнёс я.

– Чему не верится? – поинтересовалась Данара.

– Тому, что это позади.

Бах! Прогремевший в абсолютной тишине выстрел стал для всех неприятным сюрпризом.

Киборг дёрнулся и упал.

– Ложись! – заорал я.

Команда была лишней, все повалились ещё до того, как я начал кричать.

Невидимый снайпер мог выбрать следующей мишенью любого, но второго выстрела не прозвучало. Пока не прозвучало.

Я подполз к киборгу. Взгляда хватило, чтобы понять: дело хреново. В грудной клетке появилась дыра размером с кулак. Из открытого рта струйкой текла белая жидкость.

Большинство ран на теле кио затягивается, спасибо великолепному механизму регенерации, но даже у него есть свои пределы. А может, сыграло роль моё вмешательство в Поле Смерти, в тот день, когда я спасал Сержанту жизнь.

– Эх, Сержант! Как же так! – сокрушённо произнёс я.

Взгляд киборга сфокусировался на мне. Он попытался заговорить, но я остановил его.

– Не надо, потом.

– Убейте его, – прохрипел киборг. – Он в спину стрелял… сволочь…

– Сержант, тебе нельзя говорить, береги силы. А с этим стрелком мы разберёмся. Слышишь – разберёмся! Ты, главное, потерпи чуток.

Он закрыл глаза. Его лицо стало бледным как полотно. Не самый хороший признак, не самый!

Сбоку зашуршало – это по-пластунски ползла Данара.

– Как он?

– Жив, – сказал я.

– Что будем делать?

– Ну… этого я точно не спущу.

И тогда я решился. Мне удалось определить позицию стрелка, траектория показывала, что он засел за каменной кладкой того, что в былые времена было коробкой электрической подстанции. Стрелок видит нас, мы его – нет. Но нужно добраться до него и убить. Иначе все останемся здесь.

Хлопнул ещё выстрел. Такой же мощный и оглушительный. Мимо! Пока мимо, – поправился я. Сейчас он возьмёт прицел поточнее.

Во рту появился привкус чего-то кислого и неприятного. Руки задрожали, но я заставил себя унять трусливую дрожь.

Не выказывай страх! Ты мужчина! Командир! Отвечаешь за жизни своих бойцов. За жизнь любимой девушки… И ты сейчас отправишься решать возникшую проблему, иначе грош тебе цена.

Горячая волна окатила моё тело, захватывая всё новые и новые участки. Постепенно она внедрилась в сознание, завладела мной, превращая в мужское воплощение Немезиды – богини отмщения. Теперь я хотел одного – найти и покарать сволочь, подстрелившую Сержанта.

– Данара, – обратился я к спутнице, – завяжи с ним перестрелку и поддерживай как можно дольше. Патронов хватит?

– Хватит. А ты? – запоздало вскинулась девушка.

– Попробую зайти с фланга.

– Хорошо. Береги себя, Игорь! – Девушка приняла мой план безоговорочно. Это радует. Длительные пояснения будут потом, когда всё закончится.

Архип помалкивает. Надеюсь, потому что соблюдает субординацию.

– Постараюсь.

– Тогда с богом! Огонь!

Приятно иметь дело с профессионалом. Данара перевела «калаш» в режим стрельбы одиночными, прицелилась и нажала на спусковой крючок. Трах! Красное облачко ознаменовало, что в кирпичной кладке появилась первая пробоина.

Снайпер отозвался ответным выстрелом. К счастью, промазал.

Не знаю, из чего он лупит, но впечатление такое, будто из ружья для охоты на слонов. Серьёзная у него машинка. Отдача сумасшедшая, наверняка всё плечо в синяках.

– Всё, пошёл! Скоро встретимся.

Я откатился влево, дополз до ближайшего укрытия и уже там смог подняться на ноги, пока Данара и присоединившийся к ней Архип поочерёдно отвлекали внимание противника. Тот втянулся в перестрелку, стал увлечённо отвечать. Да и как не ответить, если по твоей позиции садят из двух «калашов». Надеюсь, моего отсутствия он не заметит.

Да-дах! Под аккомпанемент «карамультука»[14] снайпера я перебежал ещё с десяток метров, по-прежнему оставаясь незамеченным. Судя по всему, второго номера у стрелка не было. Этот козёл действовал в гордом одиночестве. Самонадеянно, чего уж.

Дальше начиналось открытое пространство – самое слабое звено моего стихийно возникшего плана. Теперь всё зависело от того, насколько качественно Данаре удастся связать снайпера дуэлью, ведь я буду у того как на ладони.

Да-дах! Неподалёку от девушки взвился фонтанчик земли. Не попал! Господи, не попал! В ответ сухо застрочил «калашников». Данара догадалась о моих проблемах и постаралась дать мне максимально больше времени.

Я распластался и ужом заскользил к намеченной цели. Только бы снайпер не переключил внимание, только бы не заметил!

Да-дах! Будто пушка шарахнула. Надеюсь, ничего другого у стрелка нет.

Хренак! Хренак! Это слаженно заработали Данара и Архип.

Я чуть приподнял голову: до развалин подстанции осталось метров десять. Пустяк в обычное время, и вечность в боевых действиях.

Внезапно захотелось пить, горло пересохло. Воды, полцарства за стакан…

Снова бахнула «пушка» снайпера. А чтоб тебя!

Я рывком вскочил и бросился к коробке, нырнул в пролом в стене и оказался лицом к лицу со Степаном – слугой Алины.

– Ты?! – Я слегка растерялся, что позволило стрелку выхватить нож и кинуться на меня.

Его лицо было просто перекошено от злобы. Хрен знает, чем вызвана такая ненависть ко мне, мы и встречались-то всего раз. Где ж и при каких обстоятельствах я ему дорогу перешёл?

Схватка была скоротечной. Махать ножом он умел, но всё же не был мастером ножевого боя. К тому же против него играла теснота. Клинок пошёл вперёд, рассекая воздух. При толике везения (для него, конечно) Степан едва не угодил мне в селезёнку, но… сегодня был не его день.

– Врёшь, сволочь!

Я поймал его руку на слом. Степан по-бабски взвизгнул, догадываясь, что сейчас произойдёт. А я был зол, и моя злость не знала границ. Она хотела выплеснуться, затопив всё вокруг.

– Получай!

Кость хрустнула, пальцы противника разжались, и в этот момент грохнул выстрел. Степан обмяк и буквально повис на мне.

– Игорь, ты в порядке? Прости, это я стреляла, не выдержала, когда увидела, что он на тебя с ножом, – запыхавшаяся Данара говорила на бегу.

За её спиной с виноватым лицом маячил Архип.

Я опустил раненого Степана на землю.

Тот умирал, но пока ещё находился в сознании. Вряд ли его надолго хватит. Прилетело ему так, что наверняка. Плавали – знаем. На его лице лежала печать обречённости. Мне уже приходилось видеть такую ещё в прошлой жизни.

– Зачем ты так, а? Что мы тебе сделали? – спросил я.

Умирающему хотелось облегчить душу. Такое случается. Нападает на людей говорливость в последние мгновения жизни.

Он уже знал, что всё, что пришли кранты, что остались ему считаные секунды, и потому заговорил заплетающимся языком:

– Вы… Вы тут ни при чём. Всё ваш проклятый киборг… Из-за него госпожа мучилась и страдала. Она любила только его, а на меня смотрела как на пустое место. Я решил, что ему не место на этой земле. Тот, кто причиняет моей госпоже вред, должен умереть!

– Постой, разве Алина не держала вас под контролем? – удивился я.

– Она накинула на меня ментальный поводок, но сегодня выбилась из сил, когда ставила вам ментальные блоки. Поводок ослаб, я ощутил свободу и выполнил давешнюю мечту. Я приготовил для вашего приятеля специальную пулю, её прожгли в Поле Смерти. Ну, и оружие подобрал в самый раз. Удачно всё сложилось, – прошелестел он.

Я бросил взгляд на его оружие. Грозная вещь! Степан раздобыл противотанковое ружьё времён Великой Отечественной. Мой прадед с таким ПТР оборонял Ленинград от фашистов, прошёл всю войну от звонка до звонка. А сегодня из грозного оружия тех лет был ранен мой друг. Тяжело, если не смертельно…

– Надеюсь, я своего добился! Прости, госпожа, я очень любил тебя!

На устах стрелка появилась блаженная улыбка, последнее, что он успел сделать в этом мире.

Степан дёрнулся и затих. Его остекленевшие глаза смотрели на затянутое облаками небо.

– Фанатик! – констатировал я.

– Неужели он сделал это из-за любви? – поражённо произнесла Данара. – Но зачем?

– Ты же слышала! Только это не любовь, а ревность. Но теперь с ним покончено, – сказал я.

– Мне почему-то жалко его.

Она потупилась.

– А мне – нет. Ещё неизвестно, что там с Сержантом. Пошли проверим, как он.

Мы оставили тело стрелка в его укрытии.

Не надо быть специалистом по киборгам, чтобы понять – мой друг умирал. Его лицо превратилось в восковую маску, жизнь стремительно покидала некогда могучее тело.

– Игорь, что с ним? – спросила Данара, с надеждой глядя на меня. – Ты ведь поможешь ему, да?

Я закусил губу.

– Ну, скажи что-нибудь. Не молчи! – взмолилась она.

Мне уже приходилось спасать кио. Для этого я поместил его в Поле Смерти. Один раз у меня получилось. Выйдет ли во второй?

Чтобы ответить на этот вопрос, нужно найти главное: само Поле! Но я не ощущал признаков его присутствия. Значит… значит, будем искать.

– Архип, помоги дотащить Сержанта до машины.

Боец недоумённо посмотрел на меня, но оспаривать приказ не стал. Вдвоём мы доволокли тяжеленного киборга до «Тайфуна», с трудом погрузили в десантный отсек. Данара и Архип остались возле раненого.

Я бросился за баранку, завёл двигатель и рванул бронеавтомобиль с места, провожаемый удивлённым взглядом зазывалы.

Полюшко-поле… Давай, родненькое, покажись! Подай сигнал, ведь ты так мне нужно!

– Игорь, быстрее! Сержанту становится хуже! – послышался тревожный голос Данары.

Я почувствовал, как по взмокшему лбу скатываются крупные капли пота.

– Не давай ему умереть, Данара!

– Что я могу сделать?

– Говори с ним, не давай впасть в забытьё!

– Сержант, родненький! – Слова Данары звучали как молитва. – Не уходи от нас! Ну, пожалуйста!

«Тайфун» преодолевал километр за километром, однако я по-прежнему не ощущал вблизи признаков хотя бы самого слабого Поля. Они словно попрятались от меня.

Так всегда! Когда очень надо – никого нет! Просто закон подлости какой-то!

И тут, краешком сознания, я сумел уловить слабый и далёкий сигнал. Есть контакт! Поле Смерти… Несколько умиротворённое. Почему? Да потому что сытое.

Расстояние до него… Ого, не ожидал отклика с дистанции почти в пять километров.

Похоже, ментальный блок усилил некоторые мои свойства как Мастера Полей. Внутренний «радар» стал куда мощнее и позволял заглянуть далеко за горизонт.

– Спасибо, Алина! – прошептал я одними губами.

Бронемашина не ехала, она летела, я выжимал из неё обещанную производителем сотню в час, и мне было плевать на последствия. Если я не успею и киборг умрёт, многое, если не всё, теряло смысл. Я не прощу себе гибели Сержанта до последнего мгновения моей жизни.

Взвигнули тормоза, машину качнуло вперёд.

– Быстрее, ребята. Выгружаемся. Как Сержант?

– Плох, – с грустью сказала Данара.

– Архип, пошевеливайся. Осторожно, осторожно – не дрова несёшь.

Небо хмурое, грязное, в серых перистых облаках. Ветер колышет траву.

Взбегаем на пригорок, опускаемся в небольшую лощину. Всё заросло бурьяном и репейником. Хорошо, что не плотоядным.

Берцы оставляют в мокрой после дождя земле глубокие следы.

Мы опустили тяжёлую тушу киборга на растянутый кусок брезента.

– Так, уходите. Это будет опасно для вас.

– Хорошо.

Данара и Архип двинулись назад, к «Тайфуну», оставляя нас с киборгом в лощине.

Сержант лежал без движения, его глаза были закрыты. Выглядел он пугающе, смахивая на восковую фигуру из знаменитого музея.

– Терпи, дружище. Рановато тебе ещё на тот свет. У нас и здесь дел по горло.

Вряд ли он слышал меня, я говорил больше для себя, чем для него.

– Немного осталось. Чуть-чуть. Поле уже близко. Только держись, Сержант! Я тебе приказываю!

Поле успело переварить тушу гигантского рукокрыла. Возможно, одного из сбитых нами на пути к «Каширской». Приготовилось впасть в резонанс и настроилось на благодушный лад. Я волевым усилием выдернул его из этого состояния.

– Погоди, старушка. Сначала придётся поработать.

Поле протестовало, как могло, но куда ему против опытного Мастера. Разумеется, наступит день, когда прилетит ответка: редкий Мастер Полей умирает своей смертью. И мало кто умудряется сохранить разум в порядке, достигая преклонных лет.

Ничего, я стану исключением. А пока, старушка (Полю и впрямь было немало годков), давай подлатаем моего лучшего друга. Ты ведь не против, да?

Поле накрыло тело киборга, скрывая его от взглядов. Но мне не нужны глаза, я способен видеть происходящее так, как это делают Поля Смерти.

Так, что тут у нас? Ага, в прошлый раз я серьёзно накосячил. Кое-чего недосмотрел. С метаболизмом сплоховал, ряд внутренних органов попортил. Вот что значат серьёзные пробелы в физиологии. Однако всё поправимо, поработаю скульптором, вылепливая нового кио.

Спасибо Полю Смерти! Благодаря ему любой материал превращается в глину для лепки.

Заделываем критичные повреждения. Нехватку органики компенсирует Поле. Даже думать не хочу, из какого ресурса она черпает биоматериалы. Вроде не из меня и моего окружения. Пусть это будут некие внутренние запасы, так сказать, «жирок».

А вот сердце поизносилось. Как там в популярной песне моих предков: «Ты только не сорвись на полдороге – Товарищ Сердце!» Тяжко ему пришлось, качая кровь для столь внушительной махины. Зато теперь, после моего вмешательства, будет как новенькое.

Усилим грудную клетку. Тантал танталом, но даже он пробивается из ПТР. Сделаем эдакий подкожный бронежилет. «Моторчик» стал мощнее, что позволяет увеличить полезную нагрузку.

Лёгкие подзаштопал. Это вам не прожжённый курильщик или житель загазованного мегаполиса двадцать первого века. Несмотря на постап, с воздухом здесь значительно лучше. Почти деревенский. Эх, бабушка моя, бабушка, по сию пору помню твой домик в деревне.

В голову пришла ещё одна интересная идея. А ведь киборга можно и по-иному проапгрейдить. Например, эти его выдвижные танталовые штыки… Подшаманю-ка с ними. Господи, ну ведь до элементарного просто – почему создатели кио до такого не дотумкали? Других забот хватало?

Раньше штыки просто выскользали у Сержанта из ладоней, а теперь смогут за счёт кровяного давления вылетать, кстати, на весьма приличное расстояние и с хорошей пробивной силой. Потом их можно вернуть на место. Вытащил из жертвы, вытер, приставил к ладони, и вуаля. Снова станут частью киборга. Организм сам распознает собственную ДНК. Она ведь и в тантале сидит.

Я работал несколько часов, возвращая киборга к жизни. И, когда тот очнулся, остался довольным результатами. Правда, при этом сил и энергии у меня ушло немало.

Сержант открыл глаза.

– Я много пропустил?

– Пошли в «Тайфун», там и поговорим.

Я поплёлся к бронеавтомобилю походкой столетнего старика. Сержант легко обогнал меня. Данара встретила его радостным воплем.

– Ты выжил! У Игоря получилось!

– А ты сомневалась?

Я, кряхтя, забрался на своё место. Бросил взгляд на панельную доску… Приборы расплывались, голова кружилась. Да уж… далеко мы не уедем. До первого кювета или столба. Хреновый из меня водитель. Хуже пьяного.

Да и вообще, не хочу вести машину. Хочу дрыхнуть без задних ног. От одного вида баранки мутит.

Сколько же сил вытянуло из меня Поле?!

– Ты какой-то бледный, – озабоченно произнесла Данара.

– Издержки профессии. Одних лечим, других калечим, – я слегка перефразировал известное выражение. – В данном случае себя.

– Ты вообще как?

– Почти никак.

Данара сунула мне под нос чашку с дымящимся напитком.

– Что это? – вяло спросил я.

Голова отключалась. Даже думать было в падлу.

– Выпей. Полегчает, – пообещала она.

Я сделал несколько глотков, не чувствуя вкуса.

В этот момент снова заговорил киборг. Дотоле он с интересом разглядывал порванный на груди камуфляж.

– Спасибо, командир.

– Да ладно. Дело привычное.

– Это кто ж провертел во мне такую дырку?

– Степан, – объяснила за меня Данара.

– Надо же… Его что – Алина послала? Хотя вряд ли, – пустился в размышления он. – Если бы хотела убить, сделала бы это ещё в церкви.

– Алина тут не замешана. Вернее, замешана, но не так, как ты думаешь. У Степана поехала крыша на почве беззаветного обожания своей хозяйки. Он посчитал, что ты причиняешь ей боль… Дальше всё понятно.

– М-да уж, – протянул Сержант. – Любовь зла.

– Кончайте философствовать. У нас мало времени. Сержант, сможешь вести «Тайфун»? – слабым голосом спросил я.

– Да как два пальца! – заверил киборг.

– Тогда садись за баранку. Данара – бери управление боевым модулем на себя. Лупи по всему, что будет представлять хотя бы малейшую угрозу.

– Принято, командир!

– Нужно пробиться через купол и выехать на Рязанское шоссе.

– Игорь, а ты выдержишь поездку? – участливо спросила Данара.

Я улыбнулся через силу.

– Не переживай. Я выносливый. Как-нибудь сдюжу.

– Тогда поехали, – весело произнёс киборг.

А я откинулся на спинку кресла и моментально заснул.

«Тайфун» мягко заурчал. Киборг уверенно вырулил в сторону МКАДа. Где-то впереди был знаменитый защитный купол. Подобно заботливым родителям, он опекал то, что осталось от прежней Москвы. Но, как бы хорошо ни было под его завесой, пришла пора покинуть его пределы. Если не повезёт, то навсегда.

Где-то за поворотом начинался другой мир, таящий в себе много опасностей. Могучий мотор «Тайфуна» вёз нас ему навстречу.

Глава 11

Очнулся я, когда бронеавтомобиль подъехал к Куполу.

– Сержант, тебе помощь нужна?

– Сам справлюсь.

Он вышел из «Тайфуна» с контейнером шамирита, оставив двигатель работать вхолостую.

Впереди что-то зашипело. Я посмотрел в лобовое стекло: вокруг Сержанта появилось туманное облако, постепенно оно росло, обволакивая «Тайфун», будто кто-то бросил дымовую шашку.

Кио сел на водительское место и хлопнул дверцей.

– Проход открыт. Шамирит, взаимодействуя с частицами купола, образует туман, который открывает проход.

– И как долго этот проход держится?

– Сейчас узнаем.

«Тайфун» с рычанием пополз вперёд.

– Всё, проскочили! – с облегчением произнёс кио. – Купол остался позади.

– А на возвращение нам шамирита хватит?

– Ещё и останется.

– Хорошо. Не зря в метро бегали.

Я снова отключился.

Очнулся уже на Рязанском шоссе, когда мимо окон проносились сплошные зелёные заросли, и было трудно понять: нормальная эта флора или сплошь агрессивные мутанты.

Блин, вот получится ли у людей хоть когда-нибудь просто прогуляться по лесу за грибочками или посидеть на бережку с удочкой? Ведь должно всё хоть когда-то устаканиться?! Или последствия войны, которые люди по наивности прозвали Последней, навсегда изменили нашу планету?

Понимая, что от таких мыслей у меня совсем распухнет голова, я сконцентрировался на настоящем. Командир я или кто? Нужно оценить обстановку.

Киборг сидел за рулём, пристально разглядывая дорогу. Уже темнело. Можно, конечно, врубить фары во всю мощность, но я б не рискнул. Всё же днём как-то спокойней.

– Долго я был в отключке?

– Недолго. Полчаса, – откликнулась Данара.

– Ого, неожиданно… Мне казалось, что вечность спал. Проблемы были?

– Всё нормально, командир, – произнёс киборг. – Нештатных ситуаций не имелось.

– А из штатных? – Я подозрительно посмотрел на него.

– Да муты беспокойные разок попались. Я их шуганул из пулемёта. Говорю же, что ничего серьёзного. – Он едва не пропел, что «в остальном, прекрасная маркиза, всё хорошо, всё хорошо».

– Из пулемёта… Странно, что я ничего не услышал.

– Да вымотался ты, командир. Кстати, я не успел тебя толком поблагодарить. Спасибо, что меня вернул к жизни! Знаешь, это уже начинает входить у тебя в привычку.

Я слабо улыбнулся:

– Пользуйся!

– Всенепременно! – заверил он. – И отдельная благодарность за модификацию. Я уже её оценил. Идея с вылетающими лезвиями гениальна. Огнемёт у меня есть, ножи вылетают, осталось ещё гранатомёт куда-нибудь впихнуть, – захохотал киборг.

Я развёл руками:

– В другой раз попробую. Вот только место подходящее выберу.

– Надеюсь, повода ещё долго не представится, – усмехнулся киборг.

– Мы с тобой мыслим одинаково.

Взгляд снова упал на дорогу и стремительно расползающуюся по округе темень.

– Поздно уже. Надо бы привал организовать.

– Ещё пяток километров махнём и остановимся, – заверил Сержант.

– Почему именно через пять километров, а не здесь? – удивился я.

– Там будет человеческое поселение. Я его ещё через спутник разглядел. Вот оно, в навигатор занесено.

Он ткнул пальцем в дисплей, на котором высветился маршрут нашего движения.

– Думаешь, аборигены нам обрадуются? – с сомнением протянул я.

– Если наше появление их огорчит, мы всегда успеем развернуться и встать в другом месте, – оптимистично заявил киборг.

Чужаков никто не любит. И плевать, что у них грозная бронемашина, а сами они – люди. Поселение, а если быть точнее – настоящая крепость, сооруженная в разгар Последней войны, – встретило нас негостеприимно.

Сначала обстреляли каменным ядром, выпущенным из пушки (железо в дефиците, а другого материала хоть известным местом ешь), потом шарахнули из чего-то более современного и серьёзного. Броня «Тайфуна» выдержала, но мы намёк поняли и развернулись.

Вдогонку снова бахнула местная артиллерия, и я поймал себя на желании развернуть боевой модуль и слегка охладить пыл гарнизона. Но, взвесив за и против, решил не тратить боезапас. Тем более, окажись я на месте начальника здешнего гарнизона, возможно, и сам вёл бы себя подобным образом.

Снова потянулся бесконечный лес деревьев. Изредка мелькали строения, когда-то бывшие заправками или придорожными кафе. Разумеется, ловить в них было нечего. Ни горючки, ни съестных припасов. Что не раздолбали во время военных действий, прибрали потом немногие уцелевшие.

У одной из бывших заправок мы встали на ночлег. Под прикрытием станкача сбегали оправиться, а штатный повар, Данара, приготовила ужин.

Я уже успел перебить себе сон, потому взял первую вахту на себя.

Все быстро отрубились, даже киборг. Всё же он был не до конца «железным», и его сверхорганизму порой требовался отдых.

Дежурство проходило спокойно. Я сидел, таращась в мониторы. Тепловизоры показывали наличие жизни за бортом: сновали мелкие смешные создания, похожие на осьминогов, которым вдруг взбрело выбраться на сушу, другие зверьки, не представляющие для нас серьёзной опасности. Судя по длинным ушам – зайцы, кролики или какие-то мутировавшие производные от них.

Понятно, что многие тварюшки научились убивать – иначе бы они просто не выжили, но бронированное брюхо «Тайфуна» им точно не по зубам.

Если что – умная электроника сообщит о появлении чего-то выдающегося по размерам. Но… технике, конечно, доверяй, однако и сам гляди в оба.

Есть ещё такая полезная для любого солдата вещь, как чуйка. Порой она выручала в самых экстремальных ситуациях, хотя на первый взгляд начиналось всё совершенно спокойно и поводов для беспокойства не было.

Но сегодня интуиция или, если хотите, шестое чувство, молчала, не сигнализируя об опасности. Тишь да гладь просто! Почаще бы такое. Я соскучился по мирной обстановке. Не может человек постоянно находиться в экстремальной ситуации, изнашиваются и тело, и душа.

Сегодня мои пожелания были услышаны. Даже в постап мире иногда выдаются тихие часы.

Пусть мои друзья проведут их с пользой. Отдых им точно не помешает. Вон как осунулась и похудела Данара.

Я невольно залюбовался любимой. Она спала, накрывшись армейской шинелью, – мы прихватили с собой несколько, полагая их весьма ценными при возможном обмене. Пока что такой обмен не состоялся.

Мой призыв уже не застал шинелей, у нас были бушлаты и куртки, однако «старички»-контрактники высказывались о них весьма положительно. Впрочем, военные склонны предаваться ностальгии. Кое-кто помнил ещё армейские кирзачи и находил их лучше берцев. Для меня портянки долго оставались архаикой. И, только оказавшись в этом мире, мне пришлось переобуться. Тут-то я и оценил опыт предков. Портянки, при всей их посконности – штука полезная. Кто носил, тот поймёт.

Мысли вновь перенесли меня в прошлое. Казалось, что прошло всего ничего, что ещё несколько месяцев назад я был счастливым женатым человеком. Служил, работал тренером, учил детвору умению постоять за себя. Вечером дома ждал любимый человек…

Правда, потом брак дал трещину. В один миг я потерял жену и лучшего друга. Дурацкая драка, смерть уголовного авторитета, больничная палата, разговор со следователем и научным работником, моё согласие стать лабораторной крысой.

Ведь если б я тогда отказался, то был бы убит дружками того наркодилера. А может, гнил бы в тюрьме и ракетное попадание натовцев расценил бы как избавление от опостылевшего образа жизни. Ну, кому охота смотреть на небо в клеточку? Хотя война есть война. На неё мобилизуют все ресурсы, до которых только смогли дотянуться. О том говорит опыт Гражданской и Великой Отечественной.

Фантазия разыгралась. Из уголовников могли б сформировать какой-нибудь штрафбат, ну как в кино, в котором зэки спасают Россию (интересно, чего курили его создатели?) – я бы точно в такой пошёл, причём добровольцем. Родина есть родина. Её не выбирают, её любят, и не потому что, а вопреки.

И плевать, что этих «вопреки» хватало. Для меня моя Россия – самая лучшая. Была, есть и будет такой всегда.

Москва, в которой я родился, Питер – чьи белые ночи и разводные мосты покорили раз и навсегда, Великий Новгород – прекрасный город с богатым героическим прошлым, героический Псков – жители которого всегда стояли на страже границ России. Казань – фантастическая, необычная, многоязычная – я ездил туда туристом, катался на знаменитых красных автобусах и слушал объявления об остановках сразу на трёх языках: русском, татарском и английском. Ростов – Великий и тот, что на Дону… Грозный, Нальчик, Севастополь, Владивосток, Камчатка… Столько фантастических уголков!

Меня не тянуло на заграничные путешествия. Не вдохновляли улочки готической Праги, не воодушевляли турецкие пляжи и египетские пирамиды, не тянуло поедать утренние круассаны, любуясь Эйфелевой башней.

Я предпочитал гулять по улочкам наших городов, любоваться нашей архитектурой, дышать нашим воздухом… Мне много где довелось побывать. И даже сейчас я был уверен, что, несмотря на ужасные последствия войны, то, что было мне дорого, возродится.

Не в полном объёме, не сразу, мелкими шажками, мучительно закусив губу, но… снова пустит корни, закрепится на земле, потянется к небу. Мы выстоим, у нас это заложено в генетическом коде.

Россия не раз подымалась из руин, куда её вдалбливали. Крымская, Первая мировая, Гражданская, Великая Отечественная, Последняя война. Мы – упрямые ваньки-встаньки. Нас бьют, а мы крепчаем. И добиваем врага в его же собственном логове.

А то, что освобождённые потом сносят памятники нашим воинам… Знаете, ребята, пусть это остаётся на вашей совести, а нам послужит хорошим уроком. В следующий раз мы не придём, и не зовите! Учитесь защищать себя сами.

Проснувшаяся Данара тронула меня за плечо.

– Как обстановка?

– Спокойно всё.

– Ты странно выглядишь. Будто не здесь находишься.

– Ничего страшного, задумался просто.

Она не стала уточнять, о чём именно, и я оценил её тактичность.

– Ложись спать, теперь моя очередь.

Я посмотрел на часы, вмонтированные в приборную панель. Быстро время пролетело.

– Хорошо. Спокойной ночи.

– Сладких снов, Игорь.

Сны не были сладкими. Они походили на глубокий омут, из которого я несколько раз выныривал. Открывал глаза, убеждался, что всё в порядке, что Данару сменил Архип, а после него вахту понёс киборг.

Завтрашний, вернее сегодняшний день станет решающим. Держись, Нечай, кавалерия не за горами…

Я ошибся в своих расчётах. Новый день принёс новые проблемы.

Острая нехватка ресурсов сделала био охотниками-одиночками. Я имею в виду настоящие боевые машины, а не сервов – тем приходится существовать в симбиозе с живыми танками, которых они призваны обслуживать.

Чтобы набить реакторы пищей, био вынуждены рыскать в поисках добычи. Большому отряду не прокормиться. Слишком мало еды, которую надо делить на всех.

Я вообще удивлён, что живые машины протянули так долго. Будь они просто механическими монстрами, пусть даже с самой навороченной электронной начинкой, всё равно скопытились бы лет сто назад. Но внутри у этих чудовищ есть человеческий мозг. Понятно, что он лишён полной самостоятельности, вынужден подчиняться определённым командам – биоинженеры прошлого потрудились от души, создавая этих големов.

Наличие мозгов превратило био в страшных противников. И пусть их кладбища постепенно росли, до полного истребления боевых машин было ещё далеко. Пройдут столетия, когда последний био замрёт навсегда, а его останки буду ржаветь под небом, дав пищу многочисленным легендам о сверхсуществах из прошлого.

Нам не повезло – мы нарвались на кочующий отряд живых роботов. А эти «ребята» успели приготовиться. Когда я дал по тормозам и попытался сдать назад, Данара вскрикнула:

– Игорь, осторожно! Нас окружили.

Ловушка была из разряда классической. Все пути отрезаны: противник подстерегает и впереди и сзади, хищно поигрывая манипуляторами.

Боезапас у роботов был давно израсходован, но конструкторы предусмотрели и такой вариант событий. Снаряды и патроны закончились – не беда. На что тогда встроенные клинки? В ближнем бою у них поистине смертоносная эффективность! Знай шинкуй врага!

А ещё его можно разбомбить на дистанции. Что значит – нечем? Есть же подручный материал. Можно метать металлические болванки, столбы электроопор, бетонные панели, в конце концов.

В умелых руках любой предмет становится оружием. А уж если эти руки ещё и обладают фантастической мощью!

Противник попался достойный. Спереди – боевой «слон»: «Маунтин 12». Старый, с облупившейся краской, с непропорционально маленькой по сравнению с основной тушей башенкой. Зловеще помигивает налобным прожектором. И броня у него – о-го-го! Не каждой пушкой возьмёшь.

За ним лёгкая «конница» в виде полудюжины динозавров – «Рапторов». Юркие, подвижные и впрямь смахивающие на доисторических монстров. Наверное, конструкторы вдохновлялись «Парком Юрского периода», когда вычерчивали на кульманах будущие контуры грозной машины.

И пусть техника потрёпана в сражениях, это не уменьшает опасности для нас.

Сзади тоже неприятные новости: вертит круглой башней мастодонт «Аконкагуа 5А». Настоящий тяжеловес, супердредноут в мире живых танков.

Даже если мы разнесём его вдребезги, туша всё равно перегородит проезд, сведя на нет любой наш успех.

За ним прятались сервы, немного, штук семь или восемь – самые безопасные из этой своры. Но это пока мы под защитой бронемашины. В поле у человека нет шансов.

«Тайфун» потерялся на фоне «Аконкагуа», мы были козявкой, которую вроде бы так легко прихлопнуть и раздавить.

Скажу больше – био не сразу поняли, кто перед ними. То ли склероз замучил и они забыли о существовании другой техники, то ли не сталкивались с подобными бронеавтомобилями.

Даже попытались вступить в диалог.

– Внимание! – рявкнул динамик на борту «Маунтина». – Неизвестный бронированный автомобиль, прошу выполнить процедуру опознания! Сообщите ваш бортовой номер.

– Слушай, никак они нас за био приняли? – поразилась Данара.

– Не думаю. Скорее действуют по протоколу. Наведут справки, разберутся и шарахнут из подручных материалов, – объяснил киборг.

– Тогда ударим первыми, – предложила девушка.

– Не уверен в результатах боя. У нас есть чем ответить, но начинать не будем. Подключим-ка дипломатию, – сказал я.

Может, био предпочтут не связываться с нами и подыщут более лёгкую жертву? Попытка в данном случае пыткой не становится.

Я прокашлялся и, взяв в руки переговорное устройство, произнёс:

– С вами говорит командир экипажа бронеавтомобиля «Тайфун К» Российских вооружённых сил. Настоятельно требую освободить путь и не препятствовать нашему передвижению. В противном случае буду вынужден задействовать всю огневую мощь. Даю на ответ две минуты.

Динамик донёс до био моё предложение. Отозвался «Маунтин», очевидно, старший в этом отряде:

– Ни России, ни её вооружённых сил давно не существует. Вы являетесь самозванцами. Если хотите, чтобы с вами обращались как с мирными жителями, покиньте борт бронеавтомобиля. Гарантируем вашу безопасность и полную неприкосновенность.

«Маунтин» за два столетия пребывания в России научился говорить без акцента. А может, обладал мозгами нашего бывшего соотечественника из числа эмигрантов. Таких тоже хватало. Говорят, что в этом случае био демонстрировали невероятную жестокость.

Чему удивляться, в истории хватает подобных примеров. Достаточно вспомнить карательные отряды нацистов времён Великой Отечественной войны. Самую грязную работу немцы отводили тем, кто перебежал на их сторону, и новоприобретённые холуи с удовольствием шли на самые чудовищные преступления. Лишь бы выслужиться в глазах господ!

Я посмотрел на Данару с Сержантом.

– Слышали?

– Да тут надо быть глухим, – хмыкнул киборг.

– Сдаётся, что добром нас не пропустят.

– Я ожидал подобного, – выступил в качестве кэпа Очевидности киборг. – Политика дипломатии не сработала.

– Тогда придётся повоевать. Ну что, Сержант, разомнём косточки?

Он занёс руку над планшетом управления боевым модулем и поиграл пальцами, словно пианист, готовящийся сыграть перед многочисленной публикой сложную увертюру.

– С гранат начнём?

– Пожалуй.

Глава 12

Изначально броня на живых танках предполагала защиту от стрелкового оружия и осколочных гранат. Вот только спустя двести лет активные элементы её пришли в негодность, да и сами био поснимали с себя часть ставшей не нужной защиты: у них давно не было достойных противников, а таскать на себе тонны лишней железяки – впустую тратить отнюдь не бесконечный энергоресурс.

– Залп!

– Есть! – откликнулся киборг.

– Получи, фашист, гранату.

Пух! Пух! Пух! Прочертили огненный след в небе гранаты, расцвели красно-чёрные бутоны разрывов на корме «Маунтина». Гигант попятился и случайно придавил одного из «динозавров», сыграв роль огромного копра. Послышался страшный треск, а «Раптор» превратился в груду бесполезного металлолома.

– Минус один! – восторженно воскликнул я.

Второго био разнесла очередь из ПКТ и «Корда», пулемёты синхронно отработали по общей цели, вскрывая робота как консервную банку и прошивая его навылет. Не зря ленты были заряжены бронебойными патронами, над которыми я слегка пошаманил в Поле Смерти. Теперь они рвали почти любую броню.

Мы рано начали праздновать победу. Дальше началась веселуха: корпус «Тайфуна» содрогнулся и заскрипел. Под тяжелыми протекторами автомобиля крошились в пыль мелкие камешки. Это разогнавшийся как паровоз «Аконкагуа» пошёл на таран.

Тряхнуло не кисло, особенно досталось десантному отсеку и находившемуся там Архипу. Если бы не ремни, мужика бы хорошенько приложило о противоположный борт. А пока что он сидел, ошалело хлопая глазами.

– Ты как, цел? – для внутреннего успокоения спросил я, высунув голову в десантный отсек.

Архип помотал оглушенной башкой и доложил:

– Вроде в порядке, командир.

– Уверен?

– Не важно, – отмахнулся он. – Главное, био гасите. Обо мне не беспокойтесь. Оклемаюсь как-нибудь.

Посчитав командирский долг выполненным, я вновь вернулся к управлению.

Электронные датчики «Тайфуна» взвыли от напряжения. Дисплеи высветили кучу угрожающих предупреждений. Не хватало разве что сирены и требования покинуть борт сухопутного корабля.

– Хреново, – выдавил из себя я.

– Не то слово, – согласился киборг.

– Попробуй раскатать «Аконкагуа», а то этот сукин сын скоро нас опрокинет.

– Есть, командир. Вдарю по нему из всех стволов.

Кио переключил внимание боевого модуля на «Аконкагуа», однако «шкура» у этого «носорога» оказалась не в пример толще. Даже мои спецпатроны не причиняли ему серьёзного урона.

Ещё немного, и он перевернёт «Тайфун» и передавит нас словно курят.

– Он в мёртвой зоне. Мне его не достать, – сообщил Сержант.

– Принято. Не трать патроны впустую, займись «Рапторами», – приказал я.

Сержант послушно перевёл огонь на юрких «динозавров».

Те не стали искушать судьбу и, отогнанные очередью, удрали на безопасное расстояние, чтобы зализывать раны. Их сразу же облепили сервы. Ребята явно не церемонились, и, когда выяснилось, что какой-то «Раптор» дышит на ладан, его быстренько грохнули и разобрали на запчасти.

Но нам пока хватало упёртого словно бык «Аконкагуа», тот яростно долбился в бок «бронемашины».

– Данара!

– Слушаю, командир.

– Принимай управление боевым модулем у Сержанта.

– Что такое? – встрепенулся киборг.

– За баранку садись.

– Как скажешь, – флегматично отозвался он. – Данара, бери планшет. Помнишь, как пользоваться?

– Помню.

Я поменялся с кио местами, а потом выбрался в десантный отсек, достал сохранившиеся БК и, критически оглядев, спросил:

– Сержант, ты не против, если я твой БК напялю?

– Обижаешь, командир. Носи на здоровье!

– Игорь, – всполошилась Данара, – в чём дело?

– Кому-то придётся покинуть «Тайфун», чтобы разобраться с «Аконкагуа». Иного варианта нет.

Что у нас с запасом энергии? Картридж не истощён, это радует.

Тест. Начинаю прогонку. Искусственный интеллект БК сообщил о готовности всех систем. Камень с сердца упал.

Я проверил работу сервоприводов, подогнал управление под себя и влез в костюм. Ну, берегитесь, жестянки хреновы!

– Чем собираешься воевать? – поинтересовалась Данара.

Я извлёк из кобуры тепловой пистолет и продемонстрировал девушке:

– Вот этим. Посмотрим, на что эта пушка способна. Десять выстрелов у меня есть. Должно хватить, чтобы сбить спесь с любого био.

Киборг сел за руль и попытался оторваться от «носорога». Био действовали грамотно, не давая нам вырваться на оперативный простор. Клешни сжимались.

Но Сержанту всё же удалось увеличить дистанцию между «Тайфуном» и оглушительно ревущим мастодонтом.

– Командир, момент удачный! Стартуй!

– Отлично. Я на выход!

Аппарель опустилась, открывая проход.

Быстро десантировался (спасибо искусственным мышцам) и сразу чуть в сторону, чтобы не угодить под какого-нибудь био. Даже в БК на фоне роботов я смотрелся мелкой букашкой. Правда, опасной и настроенной весьма решительно.

«Аконкагуа» не заметил отделившейся от «Тайфуна» фигуры в экзоскелете. Он снова ринулся на бронеавтомобиль, норовя раздавить его и погрести под своей многотонной тушей.

Врёшь, дядя, не возьмёшь. Займём позицию понадёжней. Например, вот тот бугорочек будет в самый раз. Никто меня не видит, зато остальные как на ладошке.

Короткий пробег, прыжок. Я на месте. Как там у классика: «отсель грозить мы станем шведу».

А может, и не шведу. Над био трудился весь натовский интернационал с американскими заправилами во главе. Но не удивлюсь, если большинство комплектующих китайского производства и собирался этот агрегат в каком-нибудь Хуньсуньчане, прежде чем его угораздило попасть в неласковую к подобным гостям Россию.

Мне прежде не доводилось стрелять из теплового пистолета, однако я был уверен, что на столь коротком расстоянии не промахнусь. Знать бы заранее, на что способно это оружие. На вид точно не скажешь, что видишь нечто экстраординарное. Травматическая пукалка, и всё тут. С такими когда-то каждый второй ходил. Особенно в тёмное время суток.

Ну, не могу я воспринимать его серьёзно. Увижу в бою, тогда поменяю мнение.

Вывернул ограничитель на максимум. Для этого многотонного урода мощность необходима просто эпическая.

Направив ствол на мигающий «зрачок» живого танка, выждал секунду. Ну, с богом! Палец лёг на спусковой крючок.

Я рассчитывал услышать что-то вроде «пиу-пиу», как у бластеров из «Звёздных войн». А в ответ тишина. Вернее, еле уловимое обычным слухом шипение, ну словно воздушный шарик сдувается.

Хм, неожиданно… отдача отсутствует как факт. Ствол даже не шелохнулся, остался в руке как влитой. Если бы не вырвавшийся из пистолета почти невидимый луч, решил бы, что маркитанты подсунули нам детскую игрушку. И возвращаться с рекламацией вроде как поздно.

Тут тепловой пистолет показал себя во всей красе. Теперь я мог твёрдо заявить – это любовь с первого взгляда.

Результат превзошёл все ожидания. Тепловой пистолет пробуравил в корпусе «Аконкагуа» оплавленную по краям дырку. Блин, я такое только в фантастическом кино видел. Все эти хитрые сплавы, из которых варили броню, не могли противостоять лучу моей вундервафли.

События развивались. Из дыры повалил ядовито-красный дым. Похоже, мне удалось поразить уязвимое место в живом танке.

Био затрясся как припадочный. Возникло ощущение, что в нём закоротило какие-то цепи и робот сошёл с ума.

Что, съела железяка ржавая? Эка тебя заколбасило!

Через пару секунд стало ясно: это ещё не победа. Шут его знает, какие дублирующие схемы управления предусмотрены в этих железках. Заморские инженеры не зря трескали свои гамбургеры. Без резервных вариантов точно не обошлось, потому что «Аконкагуа» стал оживать.

Тряска закончилась, дым валить перестал. Робот принялся водить башней, выискивая обидчика.

Я добил его вторым выстрелом, отметив, что рукоятка теплового пистолета слегка нагрелась. Лишь бы такими темпами она не стала припекать как сковородка.

Внутри «Аконкагуа» что-то рвануло. Вероятно, реактор – самая хреновая штука с точки зрения выживаемости в бою. Боевой робот вспучился как резиновая перчатка, надетая на водопроводный кран, а потом разлетелся на куски.

Башня его грохнулась в двух шагах от меня и перевернулась, обнажив внутренности. Я бросил туда случайный взгляд и сразу пожалел об этом. Теперь я знаю, как выглядит мозг живого танка. Зрелище сродни тому, что можно увидеть в кунсткамере. Уродец есть. Разве что колбы со спиртом не хватает.

Я переключился на другую мишень. По логике вещей ей должен был стать «Маунтин», который основательно огрёб от наших гранат, но он оказался хитрым малым, пустив вперёд себя уцелевших «Рапторов».

Ай, умница! Хочет чужими руками жар загребать. Хитрозадый товарищ!

Его товарищи рванули вперёд, забыв о «Тайфуне», и жестоко поплатились: сдвоенный пулемётный огонь перебил ещё одному «тираннозавру» пару пружинистых лап. Подбитый на бегу «Раптор» споткнулся и грохнулся, клюнув «носом» землю. Передние конечности задёргались в бесплодной попытке преодолеть силу земного притяжения.

Не, парниша, теперь ты больше не игрок. Отбегался.

Я всадил в подранка заряд из теплового пистолета, упокоив его механическую душу навсегда.

Оставшиеся в живых «тираннозавры» струхнули, бросились прочь. Я пальнул вслед по инерции, сразу пожалев о напрасной трате заряда. Выстрел ушёл в «молоко», никого не зацепило, но в итоге поле боя осталось за нами. Первыми с него смылись трусливые пауки-сервы.

Остался лишь «Маунтин», истошно чадящий и пускающий клубы дыма. Но его мозг продолжал жить. Динамик био с хрипом выплюнул вполне человеческую просьбу:

– Сдаюсь! Прошу пощады!

– Да ну?! С какой стати мы должны пощадить тебя? – удивился я, разглядывая большую башню огромного робота.

– Я военнопленный. Согласно Женевской конвенции вы обязаны обращаться со мной должным образом.

– Ага. Ты мне её ещё процитируй, умник, – сказал я и сплюнул. – Кати в свою Женеву и там жалуйся.

– В Женеву? – обалдело переспросил робот.

Потом до него дошло:

– А! Это то, что вы, люди, называете юмором.

– Ага. Ты не ошибся.

– Так вы не уничтожите меня? – с надеждой поинтересовался био.

Подумать только, с виду железка железкой, а жить всё равно хочет.

– На поведение посмотрим, – буркнул я.

Робот обрадовался.

– Готов присягнуть, что не буду провоцировать вас на действия, которые могут привести к моему уничтожению.

– Вот уж спасибо так спасибо, – хмыкнул я. – Где же ты раньше такой хороший был?

– Простите, не понял вопрос. Вас интересует моё местоположение? Прошу указать конкретный промежуток времени, чтобы я мог выполнить привязку к местности.

– Заткнись, блин, – разозлился я. – Нервируешь. Ничего мне от тебя не нужно.

Правильнее было бы добить робота, но рука не поднималась сделать такое с поверженным противником. Интуиция подсказывала, что после нашего ухода примчатся сервы и почти наверняка подлатают своего хозяина. А значит, через какое-то время тот снова займётся привычным делом: ловить людей, жрать человечину… ну или не человечину, а всё, что под манипуляторы подвернётся.

– Умри! – Я вскинул руку с пистолетом и снова опустил.

Не могу… Хоть самого убейте, не могу. Можно, конечно, представить, что это – обычная металлическая хренотень, и раскурочить её, но такой обман не пройдёт. Уж больно человеческие стоны и хрипы вырываются через динамики робота. Будто раненый солдат на поле боя лежит, страдает и ждёт санитаров.

Био испуганно пискнул. Это никак не вязалось с его обликом.

Ну что ты поделаешь!

– Живи, консерва, – сказал я, засовывая пистолет в кобуру. – Считай, тебе повезло.

Кому-то я только что обеспечил знатный геморрой в будущем. Встреча тет-а-тет с био это что-то с чем-то. Врагу, конечно, посоветуешь, а вот своим – никогда в жизни.

Я мысленно обругал себя мягкотелым гуманистом и либералом. Не помогло.

«Маунтин» прохрюкал что-то вроде благодарности.

– Ты, главное, мне больше не попадайся. Во второй раз я таким добрым не буду.

– Не беспокойтесь, я буду выполнять условия нашего договора, – пообещал «Маунтин».

– Всё, кати отсюда!

Я направился к своим.

Моя команда высыпала из «Тайфуна» и стояла с подозрительно обречённым видом. Киборг вяло пнул шину. Ясно: что-то пошло не так, и это что-то связано с бронеавтомобилем.

– Вы чего такие смурные? – спросил я.

– Приехали, командир, – вздохнул Сержант. – Эти паразиты вконец раздолбали «Тайфун». Машина больше не на ходу.

– И что, починить невозможно?

Кио отрицательно помотал головой:

– Я не возьмусь. Накрылась техника известным органом. Была б поблизости реммастерская… – мечтательно произнёс он.

– Нет тут реммастерской.

– Да я в курсе, командир. Дальше придётся топать на своих двоих.

– А шину чего пинаешь?

– От избытка чувств и в надежде, что всё заработает, – признался Сержант.

– Само собой?

– Ага.

– Такой большой и в чудеса веришь, – фыркнул я.

В голове мелькнула шальная мысль попросить «Маунтина», чтобы тот прислал своих сервов. Вдруг им удастся починить «Тайфун»? Но потом я выкинул этот бред из головы. Вот уж кому я бы стал доверять в последнюю очередь. Как бы всё в итоге не обернулось попаданием в реактор био. Воспользуются моментом, дождутся, когда мы расслабимся, и…

Киборг вернул меня к текущей ситуации.

– Так что, командир… Есть планы?

Вот уж чего у меня много, так это планов… Вся башка ими забита.

– Бог любит пехоту, – сказал я сакраментальную фразу. – Топать так топать. Ничего страшного, не впервой. Далеко осталось?

– За пару дней дойдём, – заверил киборг. – Если, конечно, в пути приключений не будет.

– Тогда не станем терять времени. Берём с собой то, что можем утащить, и вперёд с песнями.

У нас осталось всего два нормально функционирующих БК (киборга и Данары) и несколько картриджей к ним. Надеюсь, их энергии хватит на то, чтобы мы добрались до базы псиоников. Ну, и на неизбежную войнушку. Вряд ли псионики по доброте душевной вернут нам наших товарищей. Придётся поуговаривать. И аргумент есть хороший. Я погладил кобуру с тепловым пистолетом.

С таким не пропадёшь.

Кио сразу заявил, что ему БК ни к чему, потому в костюмах остались мы с Данарой. После короткой ревизии распределили груз и двинулись дальше. Ценный шамирит достался мне.

Я обернулся, чтобы проводить взглядом верный «Тайфун», стоявший на обочине.

Спасибо тебе, грозное создание российских инженеров! Ты славно потрудился в бою, показал всё, на что способен! И не твоя беда, что в этом сражении ты хоть и был победителем, однако победа стала пирровой. Ты спасал экипаж и сражался за его жизнь с многократно превосходящим противником.

Прощай, «Тайфун»! За это время я привык относиться к тебе как к молчаливому товарищу, надежному и верному. Покойся с миром!

В моих глазах отразилась такая боль, что Данара подошла ко мне и прильнула всем телом.

Пусть в БК объятие любимой чувствовалось странновато, мне всё равно был приятен её порыв. Какое счастье знать, что ты не одинок!

– Пойдём, Игорь! Надо спешить, – сказала она.

Я кивнул.

Мы удалялись всё дальше и дальше от места сражения. Шли молча, никому не хотелось разговаривать и поддерживать настроение других. Каждый из нас воспринимал потерю «Тайфуна» как утрату чего-то дорогого и очень близкого сердцу.

Глава 13

Я долго опасался, что уцелевшие био вернутся, чтобы взять реванш. Но этого не произошло. Видимо, им так досталось, что они даже не помышляли о возмездии. А если добавить то, что и без «Тайфуна» мы всё равно остались серьёзными противниками (тепловые пистолеты тому доказательством), можно только похвалить роботов за благоразумие. Попадись они мне сейчас, и тогда рука с взведённой тепловой «пушкой» и поднялась, и опустилась бы без малейших терзаний.

Само собой, лучше плохо ехать, чем хорошо идти. Истина, известная каждому, и особо очевидная в постап мире.

Из плюсов только то, что основная часть пути позади, осталось немного, фактически последний марш-бросок.

Я смотрел на звёзды. Сегодня их было особенно много, верный признак завтрашнего похолодания. Мне ещё не приходилось сталкиваться со здешней зимой. Интересно, какая она? Насколько сурова?

Неподалёку зашуршала галька: это Архип, оставленный за часового, обходил территорию, заодно разогревая затёкшие мышцы.

Ночевали мы на открытом месте. Туристическая романтика, если не учитывать обилия голодных мутантов и плотоядных деревьев и кустов. От них мы, конечно, держались подальше, но от случайности не застрахован никто. Глядишь, к примеру, на кустик, который кажется вполне заурядным представителем флоры. То есть кустик как кустик: корни, ветки, листья, плоды… ну, ничем не выделяется от других, виденных в прошлом. Колышется на ветру, никому не мешает.

А когда пойдёшь мимо, то этот невзрачный кустик внезапно оживёт и постарается дотянуться до тебя, пустив в ход колючие отравленные шипы на ветках (токсин вроде слабый и не очень опасный для человека, но тут как с укусом пчелы: один – пустяк, два – только на пользу организма, а когда тебя рой атакует, то всё – пишите письма мелким почерком).

В лучшем случае отделаешься чем-то вроде «крапивницы», в худшем – потеряешь сознание. Тогда кустик выдерет свои корни из земли и медленно-медленно, будто смакуя удовольствие, приблизится к жертве и утолит жажду крови.

Самое хреновое то, что запущенный в далёком прошлом процесс мутации не стоит на месте. Кустики модифицируются, становятся более сообразительными и опасными. И так практически со всем.

Враги меняются, люди вынуждены приспосабливаться к внешним и внутренним вызовам. Однако я убеждён на все сто: мы выйдем победителями из этой схватки. Человек умеет приспосабливаться – само собой! Но он ещё и может приспосабливать мир под себя. Поворачивать реки вспять, превращать пустыни в оазисы… мы это умеем. Осталось лишь не перебить друг друга.

Если голова забита мыслями, сон долго не приходит. Но этот день был насыщен событиями, я устал. Щёлкнул невидимый выключатель в мозгу, отправляя в объятия Морфея.

Разбудил меня странный звук. Словно повешенное на улице бельё хлопает на ветру.

Я протёр зенки. Голова была чугунной и ничего не соображала.

Звук усилился.

– Какого хрена? – пробурчал я, всматриваясь в небо.

– Твою мать! – наш с Архипом возглас слился в один.

Над нами кружило несколько созданий, похожих на вампиров из фильмов ужасов: у них было тонкое тело, напоминающее скелет, обтянутый кожей, вместо головы – череп с острыми скулами и впадинами для глаз.

Откуда они взялись? В какой-то момент я принял их за рукокрылов, но потом обнаружил разницу. Рукокрылы – животные, мутировавшие летучие мыши, гипертрофированные, достигающие крупного размера. Их не перепутаешь.

А над нами парили крылатые люди, явно хомо и тем более сапиенсы, только с крыльями. И лица у них были пусть искажённые, но вполне человеческие и осмысленные.

Вряд ли можно говорить о некоей мутации. Как я понял, большинство отклонений от условной нормы было вызвано серьёзными военными экспериментами на генном уровне. Думаю, и крыланы, как я окрестил их для себя, создавались в секретной лаборатории и имели конкретное боевое назначение.

И, как только это до меня дошло, я окончательно встряхнулся. Вскочил на ноги, ещё не зная, что буду делать, но полный решимости действовать.

Откуда-то сверху прозвучал громкий вскрик. Я вскинул голову и похолодел: кричала Данара, которая билась в когтях сразу двух тварей, уносивших её под облака.

Архип поднял автомат, прицелился.

– Ты что?! – Я схватился за ствол и опустил его. – С ума сошёл? Она разобьётся!

– Прости, командир. Не подумал, – повинился он. – Что делать?

– Снять штаны и бегать, – буркнул я.

Небольшой заминки хватило, чтобы группа крыланов превратилась в маленькие точки на горизонте. И одной из этих точек была Данара. Девушка, которую я не собирался терять.

Гнаться за летунами не имело смысла. Они играючи преодолевали дистанции, о которых мы могли лишь мечтать. И всё равно, сдаваться нельзя. Но сначала необходимо разобраться в том, что произошло.

Я обвёл взглядом Архипа и киборга.

– Кто дежурил?

– Данара, – выдавил из себя кио. – Была её очередь. Видимо, крыланы смогли подкрасться незаметно.

– Ты слышал о них прежде?

– Немного, – признался Сержант. – Этих особей специально готовили к диверсионно-разведывательным операциям. Немудрено, что они смогли обмануть бдительность Данары.

– Ещё что-нибудь знаешь?

– Немного. Самостоятельно крыланы не действуют. У них есть хозяин – оператор, который управляет ими посредством телепатической связи.

– И скорее всего, они потащили Данару к нему, – закончил я логическую цепочку киборга. – Надо искать их гнездо. Если они не убили Данару, значит, она нужна им живой.

– Тогда чего ждём, командир?

– Ничего. Мы видели, куда они полетели. Пойдём в ту сторону. Если повезёт, наведём по дороге справки. Думаю, этих тварей в округе знают о-о-очень хорошо!

– Ну да, кто видел – точно не забудет, – подтвердил Архип.

Сборы заняли немного времени. Замаскировали наши БК, шамирит и побежали.

Разгорался восход солнца, мы двигались ему навстречу. Асфальтового полотна давно не было, его сменила чавкающая под ногами земля. Местность оказалась болотистой, и, чем дальше мы шли, тем сильнее во мне крепла уверенность: нас пытаются заманить в непроходимые топи, где можно сгинуть с концами.

Сложно представить, сколько ещё впереди километров придётся отмотать по столь зыбкой почве, но я сейчас был той самой бешеной собакой, для которой сто вёрст – не крюк.

Сложно описать ту гамму чувств, которые я испытывал к Данаре. Привязанность, любовь, нежность… Данара – та, без которой я не могу, моё нечаянное счастье. Её нет, и я будто бы потерял частичку себя.

Но наряду с любовью было и другое: ответственность командира за подчинённого, святая уверенность в суворовском правиле: сам погибай, а товарища не бросай.

Мы были членами одной команды. А значит, если один из нас оказался в беде, остальные должны из кожи вон вылезти, но прийти ему на помощь. Иначе грош нам цена.

И тут Архип, идущий за моей спиной, ахнул. Я обернулся на его голос и замер.

– Сержант… погоди.

Непонятно, откуда они появились. Словно выросли из-под земли как грибы после грибного дождя. Только что их здесь не было, и вдруг…

Они обхватили нас полукольцом. Высокие, словно баскетболисты, с непропорционально огромными пастями, облепленные бесчисленными наростами, хвостатые, с кожей цвета грязи – они подходили только под одно описание…

– Болотники, – мрачно процедил Сержант. – Сто лет с ними не встречался и ещё бы сто лет не видеться.

Люди и болотники пересекаются редко. Мы живём словно в параллельных вселенных и потому не докучаем друг другу. Болотники, хоть и выглядят устрашающе, предпочитают человеческому мясу кровь плотоядных деревьев. Почти вегетарианцы, но вот именно что почти…

Судя по тому, как дёргались их хвосты, болотники нервничали, если не сказать хуже. Похоже, мы вторглись на их территорию, и нам здесь были не рады. А ещё – болотники были эмпатами, то есть легко считывали наши эмоции, а они у нас точно не были положительными. Лично мне было одновременно страшно и интересно. Даже не знаю, чего больше.

Я нервно сглотнул, и сейчас же ближний ко мне болотник угрожающе оскалился. Казалось, один неосторожный шаг, и всё… драки не избежать.

Наверное, мы бы вырвались из неё победителями: при нас огнестрел и два тепловых пистолета, способных творить чудеса.

У болотников ничего, кроме когтей на перепончатых лапах и акульих зубов. Если не входить в близкий контакт, положим всех до одного. Но, прежде чем сделать этот шаг, нужно взвесить все обстоятельства и подумать о будущем.

По сути, болотники хозяева воды. В их власти все водоёмы, они способны отравить кого и где угодно. Эти мутанты жутко мстительны и отыграются на нас по полной программе. А если не на нас, так на других, ни в чём неповинных людях.

В общем, не тот случай, когда ситуацию надо доводить до вооружённого конфликта.

Болотники общаются между собой телепатией. Если настроиться на общую волну, можно понять, чего им от нас нужно.

Сначала нужно показать, что я не собираюсь выказывать агрессию. Всё, что мне нужно, – ментальный контакт. Я изобразил целую пантомиму: сначала потрогал свои виски, покачал головой, а потом указал пальцем на скалившегося болотника. Надеюсь, тот правильно истолкует мой жест.

Болотник задумчиво потянул себя за подбородок. Соображай, бородавка! Вроде ты здесь самый смышлёный. Не подведи меня.

Есть! Сложно описать чувство грубого вторжения в твой мозг. У меня нет подходящих эпитетов, через это нужно пройти. Самая близкая ассоциация – дрель, впиливающаяся в висок.

Ментальный контакт был жёстким. В мозгу возникла странная картинка, я смотрел сам на себя со стороны и при этом испытывал страшное недовольство. Чужаки, противно пахнут, вооружены стреляющими палками… Убить, а потом съесть? А может, извлечь пользу?

«Какую?» – Я отправил новому «приятелю» вполне конкретный вопрос.

Хлынули другие образы: крыланы, парящие в небе, маленькая деревушка болотников, снова крылан, на сей раз пикирующий и выхватывающий малыша-болотника, барахтавшегося до этого в грязной луже. Летун взмывает в небо, переполошенный болотник, который должен был охранять молодь, бросается вслед и…

На этом наша связь прервалась.

Понимай как хочешь. Но болотник отправил мне эту информацию неспроста.

– Это вроде поисково-карательного отряда, – уведомил я. – Наши «друзья»-крыланы украли детёныша. Болотники намерены их наказать.

– Откуда ты знаешь? – удивился киборг.

– Вступил в сеанс телепатической связи.

Сержант покачал головой.

– Ты сможешь передать им сообщение?

– Какое?

– Ну, что мы не собираемся им мешать… Мы не будем никого трогать, и они пусть валят на все четыре стороны, никого не трогая.

– Попробую.

Я попытался мысленно поговорить с болотником. Рассказал, что у нас появился общий враг, что он похитил одного из нас и что мы собираемся покончить с этими гадами. И наши планы в чём-то совпадают.

Болотник распахнул пасть ещё шире и что-то прощёлкал в ответ.

Я развёл руками:

– Извини, парень, не понимаю.

В ответ прилетела новая порция щелчков. И опять моя твоя не понимай.

– Дружище, давай по старой схеме.

Он прибёг к испытанному способу.

Очередная «отвёртка» в висок… Крыланы, хорошо укреплённый лагерь, напоминающий зону, разве что нет зэков, а на вышках-насестах примостились летуны. Кстати, у некоторых имеется огнестрельное оружие.

Хм… задача усложняется прямо на глазах.

Где находится Данара? Логично предположить, что её и детёныша болотников крыланы отнесли на эту базу. Что из этого проистекает? Там же сидит и злополучный оператор.

Порция новых сведений от бородавчатого друга: болотники пытаются атаковать базу, причём делают это нахрапом. Толпой несутся к стенам, квакая и тряся дубинками. Самоубийцы… Болотник хрюкает. В ответ короткие автоматные очереди и сразу несколько трупов на земле. Попытки отравить воду ни к чему не приводят: база в этом вопросе практически автономна, а хитрым фильтрам плевать на яды. Более того – следует визит «вежливости», крыланы разносят в пух и прах одну из деревень болотников, банально расстреливая её с воздуха. А немного погодя появляемся мы…

– Поступило коммерческое предложение, – усмехнулся я.

– Какое? – спросил киборг, не спускающий настороженного взгляда с болотников.

– Мы уничтожаем лагерь крыланов. Взамен нам помогут подобраться туда безопасным путём.

– И это всё? – хмыкнул Сержант.

– Почти. Ещё нас оставят в живых, – сообщил я.

– Щедрое предложение. Ничего не скажешь. Значит, они знают, куда отнесли Данару?

– Догадываются.

– Тогда чего мы стоим и тратим время впустую? – удивился киборг.

Глава 14

В пути я продумывал возможные варианты атаки на базу. Самый бесполезный – действовать в лоб. Свежий пример – тупая атака болотников. Сколько их полегло – да до хрена! Неудивительно, что бородавчатые спят и видят, как отомстить.

Крыланы и их оператор наверняка готовы к такому, ничем хорошим банальный штурм для нас не закончится. К тому же Данара… Это козырная карта в умелых руках.

Путь, по которому нас вели болотники, был трудным, порой приходилось идти по пояс в воде. Не припоминаю, чтобы в моём прошлом здесь была настолько болотистая местность, но война и две сотни лет изменили ландшафт и климатические особенности, так что я не стал удивляться.

Телепатические контакты закончились. Болотники посчитали, что предоставленной информации достаточно, и установили режим ментального молчания. Между нами возникла глухая стена.

В окружении этих далеко не симпатичных созданий было неуютно. Нас терпели, поскольку рассчитывали извлечь в будущем пользу. А сейчас вели к базе крыланов, и, чем ближе мы были, тем сильнее возникали ассоциации с ягнёнком, отправленным на заклание.

Внезапно «стена» дала трещину. В мозг поступила следующая картина: болотники наваливаются на нас, начинают рвать на части и жадно запихивать окровавленные куски в рот. Набив животы, сытно рыгают и присматриваются к особям противоположного пола (оказывается, в отряде сопровождения есть и самцы и самки. Такая вот победа гендерной революции).

Дальше всё идёт по накатанной. Сытое брюхо возбуждает иной аппетит и тягу к размножению. Болотники начинают брачные игры, переходящие в разнузданную оргию.

И это была по-настоящему тошнотворная сцена! Вот честное слово, когда в мозгу прокручивали картинку того, как меня жрут, было не так противно. А вот сценка соития между болотниками вызвала желание проблеваться.

Как писали раньше во всяких Интернетах – почему я не могу развидеть это?! И главное – что за юморист надо мной издевается?

Я встретился взглядом с первым из вступивших со мной в контакт болотников. Тот ухмылялся во все свои сто тридцать три зуба. То, что при этом у него из пасти воняло хуже, чем из помойки, парня абсолютно не заботило. Ну, чужие проблемы…

– Шутник хренов! – сказал я.

Тот радостно осклабился и хрюкнул. Настроение у болотника было хорошее, ничем не омрачишь. И ведь понятно почему: бородавчатые хорошо устроились, нашли тех, кто за них каштаны из огня будет таскать. Чего б не зубоскалить?

Жутко захотелось отплатить той же монетой, но память, как назло, не подкидывала достойного варианта. Ну, вот чем проймёшь этих уродцев? Даже прямая трансляция «Дома-2» не поможет.

– Ладно, продолжай скалиться, умник, – пробурчал я.

В ответ болотник обдал меня целым клубом вони. При этом рот его не открывался. Я пожалел, что у меня нет противогаза. Как они друг друга терпят, это ведь хуже газовой атаки!

Попробовал выведать побольше информации о лагере крыланов, для чего снова затеял ментальный разговор. Самое хреновое то, что приходилось передавать не слова, а образы, иначе мы бы просто не поняли друг друга.

«Приятель, как тебя зовут?»

Болотник сколупнул грязным пальцем шишкообразный нарост над правых ухом и сообщил:

«Пиявка. Только я тебе не приятель!»

«Понял, Пиявка. Это просто такая фигура речи, в друзья к вам я не набиваюсь».

Он с презрением осмотрел меня с головы до ног.

«Ты слишком мелкий, чтобы стать моим другом. Тебя хватит только на то, чтобы удовлетворить голод двум болотникам».

«Замечательно. Значит, считать ты умеешь».

«Да», – горделиво вскинулся он.

Отлично, попробуем выяснить количество наших врагов. Однако сначала необходимо провести маленькую проверку.

«Элементарный математический вопрос: сколько пальцев у тебя на руке?»

«Семь», – сразу ответил он.

Я бросил взгляд на его лапу. Физиологически она отличалась от человеческой (перепонки и всё такое), а вот количеством пальцев – нет. Тут всё стандартно.

«Проверь», – посоветовал я.

Болотник послушно принялся загибать толстые пальцы:

«Один, два, три, пять, семь… Я ж говорил, что семь!» – торжественно объявил он.

«Ты ошибся. После трёх идёт четыре, потом пять, шесть и только после шести – семь».

Пиявка набычился.

«Это вы считать не умеете! Меня так родичи учили. Я среди наших самый умный».

«Я догадался».

Болотник не заметил подколки.

«Ты думал, что мы – идиоты?»

«Нет. Я вообще с вами впервые столкнулся».

«Обычно мы не любим хомо. Стараемся вас избегать».

«Почему?»

«Вы странные».

«Мы-то? – я подумал. – Ещё какие странные!»

«Но те, что с крыльями, ещё более странные. Мы пытались проникнуть в их мозг, чтобы поговорить. Но они ни о чём не думают, только выполняют приказы».

«Ты знаешь чьи?» – заинтересовался я.

«Они называют его Хозяином. Не уверен, но, кажется, он – хомо, как и вы».

Понятно, очередной человек с псионическими способностями.

«А другие хомо там есть?»

«Этот хомо одиночка. Иногда ему становится скучно, и тогда он развлекается».

«Как?»

«Например, атакует наши селения. Мы ему ничем не мешали, а он велел крыланам украсть наших детей».

«То есть нашу спутницу он тоже мог похитить от скуки?»

«Он один и потому сходит с ума. Ему нужна самка».

Я непроизвольно сжал кулаки. Ну да, вполне естественное объяснение поступка этого Хозяина: украл Данару для вполне определённых целей. Вот только ему крупно не поздоровится, если рискнёт взять девушку силой.

«Это была твоя самка?» – с некоторым участием спросил Пиявка.

«Да».

«Хочешь, расскажу случай из моей жизни?»

«Валяй».

«Один из наших хотел отбить у меня самку. Я побил его и заставил жрать дерьмо», – поделился опытом болотник.

«В высшей степени занимательная и поучительная история. Непременно последую твоему совету, – согласился я. – Вот только доберусь до этого Хозяина и дальше по полной программе».

«А ты храбрый хомо, – заявил Пиявка. – Слабый, но храбрый».

«Это ты меня ещё во гневе не видел. Я тогда такой храбрый, что сам себя боюсь».

За разговором мы вышли за пределы леса.

Пиявка вскинул руку, указывая направление:

«Идите прямо. До лагеря крыланов осталось недалеко».

«А вы с нами не пойдёте?»

Он замотал головой:

«Мы уже пробовали. Много наших погибло. Это у вас есть автоматы. Жаль, что мы не умеем ими пользоваться, иначе бы отобрали их у вас».

«Вот оно как! Спасибо за откровенность».

«Иди. Заставь Хозяина жрать дерьмо!» – Пиявка демонстративно развернулся и пошёл обратно в лес.

За ним потянулись и его бородавчатые собратья. Скоро они исчезли в густой чаще, но я знал, что на самом деле болотники притаились и внимательно присматривают за нами.

– Знаешь, командир, когда они утопали, мне стало значительно легче, – заметил Архип. – Всю дорогу думал, что они передумают и накинутся на нас. Видел, как эти хари облизывались?

– Мы им нужны, – сказал я.

– Зачем?

– Как оружие возмездия. Не выгорит у нас, придумают что-то другое. Но пока надо думать, как будем освобождать Данару. Так просто к лагерю крыланов не подберёшься, мигом срисуют.

– Уже срисовали, – произнёс киборг, глядя в сторону небольшой горушки. Она была в паре десятков метров от нас.

На ней в окружении дюжины крыланов стоял тщедушный человечек в твидовом костюме классического английского покроя. Уверен, что на ногах у него начищенные до блеска кожаные штиблеты. Очевидно, это и был пресловутый Хозяин.

Я выругался вполголоса. Выходит, болотники приволокли нас прямиком в засаду.

Голову кольнуло. Это снова был Пиявка.

«Прости!»

«Вы сделали это нарочно?» – догадался я.

«Да. Иначе крыланы стёрли бы наши деревни с лица земли. Мне очень жаль».

Пиявка отключился.

– Это подстава, – сказал я.

Киборг удивлённо повернулся.

– Болотники специально затащили нас сюда. Они боятся Хозяина и его тварей.

– Уроды! – произнёс Архип.

Очевидно, его высказывание относилось как к болотникам, так и крыланам.

Там, на горушке, видели наше смятение. Хозяин принял позу Наполеона: слегка откинулся и скрестил руки на груди. Не хватало лишь треуголки.

От выстрела в его сторону меня удержало одно: вид потерявшей сознание Данары, которую два крылана приподняли на высоту многоэтажного дома. Наверняка они получили чёткие инструкции и скинут девушку, если их повелителю будет что-то угрожать.

– Всем привет! – На лице хозяина появилась улыбка, фальшивая как банкнота в триста рублей. – Вижу, что не ожидали! Зато я просто истомился.

Он приветственно помахал рукой.

– Отпусти девушку, – потребовал я.

– Пусть повисит, – улыбнулся он. – Пока вы хорошо себя ведёте, с ней ничего не произойдёт. Я гарантирую.

– Забей свои гарантии в одно место!

– Фу, как это грубо! – хмыкнул коротышка. – За куполом все такие?

– С чего ты решил, что мы оттуда? – более спокойным тоном спросил я.

Коротышка всплеснул руками:

– А вы думали, что за вами никто не наблюдает? Святая наивность! Мои дозорные засекли вас сразу же, как только по куполу прошло возмущение. Такие вещи регистрируются, и у меня есть нужные приборы.

– Допустим, – спокойно произнёс я, пристально рассматривая Хозяина.

У него была острая, вытянутая, как у крысы, мордочка. На глазах очки в толстой пластмассовой оправе. Стёкла дымчатые, через которые не видно зрачков. Неужели люд?

Но тут он взгромоздил очки на лоб, и я понял, что ошибся. Глаза у коротышки были нормальные. Может, он и впрямь является мутантом, но точно не люд.

– Никаких допустим. У меня проверенная информация, – заявил коротышка. – Вы пробились сквозь купол. Могу даже сообщить точные координаты, где это произошло. Нужно?

– Спасибо, не надо.

– Сначала вы ехали на бронемашине. Весьма интересная модель, кстати. «Тайфун К», я ведь не ошибаюсь? Впрочем, я не ошибаюсь никогда, – самоуверенно изрёк он. – Потом у вас произошла небольшая стычка с био. Мне понравилось то, как вы им вломили. – Он довольно потёр маленькие сморщенные ручки. – У вас было какое-то странное оружие. Да-да, у вас. – Хозяин ткнул в меня пальцем. – Весьма эффективная штука. Здесь мне такие ещё не встречались. Оно ведь каким-то образом связано с шамиритом, да?

– С каким шамиритом?

– Господи! – воскликнул он. – Вы что, думаете за МКАДом жизни нет и мы тут поголовно идиоты необразованные? Вы оказались тут благодаря шамириту. Это он открыл купол. Если хотите, могу прочитать лекцию о данном веществе. Правда, придётся углубиться в ядерную физику и квантовую механику… Надо? – с надеждой поинтересовался коротышка.

– Увольте, – попросил я.

– Жаль, – опечалился оператор крыланов. – Вы многого себя лишаете.

– Мы в другой раз поговорим о квантовой механике. Просто именно сейчас у нас дел по горло. Отпусти моего человека, и мы не будем портить друг другу нервы, – потребовал я.

– Да что вы так о ней переживаете! – изумился он. – Лучше бы о другом задумались.

– О чём, например?

– Да о том, куда будете складывать ваше оружие и шамирит. Да-да, вы не ослышались: я предлагаю вам сдачу в плен на весьма неплохих условиях. Выполняете мои условия, и я сохраняю вам жизнь. Иначе! – Он подал телепатический приказ, и крыланы, которые держали Данару, поднялись ещё на несколько метров. – Как думаете, что с ней произойдёт, если я прикажу этим милым «птенчикам» разжать коготки и отпустить девушку? Мой опыт подсказывает, что ничего хорошего, но вы можете убедиться в этом лично, если не доверяете моим словам. Попробуем?

Крыланы разжали когти, и девушка камнем рухнула вниз.

Я вскинул пистолет, но в этот момент летуны подхватили Данару, удержав её почти у самой земли. И сразу резко взмыли вверх.

Моё сердце бешено заколотилось. Фантазия дорисовала то, что могло бы произойти с любимой…

– Всё поняли? – ехидно спросил коротышка. – Мне посчитать до трёх или сами решитесь?

– Зачем тебе шамирит? – спросил я, лихорадочно соображая, как выкрутиться из этой ситуации.

Данара, поднятая в воздух, связывала наши руки.

– Ты просто не представляешь, какие возможности он открывает для умного и практичного человека! Кто-кто, а я извлеку из обладания им много пользы. Поверьте, желающих оторваться по ту сторону купола хватает. Но… у них нет такой возможности, что, на мой взгляд, несправедливо.

Коротышка опечалился.

Пожалуй, из него вышел бы неплохой актёр.

– Ненавижу несправедливость, – продолжил он. – Так ненавижу, что спать не могу. А тут вы… пробиваетесь сквозь купол, используете тепловые пистолеты. Думаю, проблем с шамиритом у вас нет. И тут мы возвращаемся к вопросу о справедливости. Отдайте шамирит. Он нужен не только вам, но и всему человечеству. И… – глаза коротышки подёрнулись мечтательной дымкой. – И тогда я смогу проанализировать это вещество, чтобы наладить промышленное производство. Вы бы только видели, какая у меня здесь лаборатория! – Он даже зацокал языком от удовольствия.

– У нас его при себе нет. Мы потратили последние запасы, когда пробились к куполу.

– Ай-яй-яй! Вот незадача! – огорчился коротышка. – Видимо, нам придётся ещё несколько раз затронуть эту тему. А пока… приглашаю вас ко мне в гости. Загляните на огонёк, уважьте человека, соскучившегося по обществу умных и интеллигентных людей.

– А если мы не согласимся?

– Я не обижусь, – заверил он. – Эта девушка, она ведь ваша подруга? Я угадал?

– Да.

– Вам будет очень грустно без неё.

– Ладно, мужики. Придётся сдаваться. – Я не верил, что мне придётся произнести эти слова, но такой момент наступил.

– Слушайтесь старшего! – захихикал коротышка. – Он дело говорит.

Сержант в сердцах бросил автомат, сплюнул и отвернулся. Архип поступил аналогично.

– Прекрасно! – проскрипел Хозяин. – А теперь можете смело подниматься. Ещё немного, и вы окажетесь у меня в гостях. Давненько ко мне не заглядывало столько народа.

Мы угрюмо потянулись наверх.

Глава 15

Базу крыланов я опознал благодаря мысленной картинке, переданной Пиявкой. Изначально объект маскировался под гражданское сооружение, наподобие привокзальных пакгаузов, но после некоторой реконструкции превратился в достаточно сильное укрепление. Не удивительно, что болотники получили здесь жёсткий отпор.

Заодно я устыдился собственной самонадеянности. Идти на штурм, не имея плана, по меньшей мере глупо, а по факту самоубийственно. Меня извиняла разве что горячка, вызванная похищением Данары. Может, внешне я казался собранным и сдержанным, в глубине сердца поселилась тревога за девушку, иногда переходившая в панику. И тогда приходилось делать усилие над собой.

Пространство вокруг базы расчищали искусственно и делали это ещё во время Последней войны. Многие постройки снесли, а те, что остались, не мешали защитникам укрепления: скорее служили ловушками для тех, кто вздумал бы за ними прятаться.

Ещё один интересный нюанс – база не имела ворот, бетонная стена была глухой и опоясывала логово крыланов прямоугольным периметром. Логично: твари летают, а если поднатужатся, то поднимут в воздух и человека, и ценный груз.

Именно так они и поступили с нами. Только с киборгом им пришлось помучиться, его несли сразу четверо крыланов, и выглядели они после приземления весьма бледно.

Между собой летуны общались странной смесью звуков, от змеиного шипения до журавлиного курлыканья. Однако и русский был им по плечу, я слышал несколько внятных фраз.

Нам не дали оглядеть территорию базы, сразу потащили в строение, внешне напоминающее астрономическую обсерваторию. Вот только вместо телескопа из неё торчало орудие весьма серьёзного калибра. Похоже, отсюда в былые времена обстреливали противника на дальнем расстоянии, и это был артиллерийский форт. Конструкции таких традиционно предусматривают большое количество подземных бункеров и галерей.

Коротышка приземлился первым и дожидался нас с ядовитой улыбкой на почти аристократическом лице. Высокий прямой лоб, большие глаза, обрамлённые тонкой линией бровей, узкий подбородок, ухоженные вьющиеся волосы… разве что рост подкачал. Очевидно, это было его больное место, но я пока решил не бить по нему.

– Добро пожаловать в мои владения! – осклабился он.

Его весьма занимало происходящее, он чувствовал себя на коне.

– Здесь всё скромно, по-спартански, зато надёжно и безопасно. Мои бойцы, – коротышка метнул взгляд в крыланов, – заботятся о том, чтобы меня никто не беспокоил. Некоторые мои изыскания требуют сосредоточения и абсолютного покоя, так что я благодарен этой маленькой армии.

– Вы их создатель? – спросил я.

Коротышка давно не общался с людьми и потому был весьма словоохотлив. К тому же он считал, что находится в абсолютной безопасности и может позволить себе любую откровенность:

– К большому сожалению, нет! Это своеобразное фамильное наследство, спутники нашей семьи с того момента, как мы смогли вновь выйти на поверхность.

– Семья? А где другие её члены? Почему я вижу только вас?

Оператор крыланов изобразил скорбную мину:

– Я последний в своём роде. Это очень печальная история, и когда-нибудь я расскажу вам её. В ней будет много страниц, посвящённых предательству и подлым ударам в спину. О, если бы я был писателем, какую поистине шекспировского масштаба трагедию я мог бы изложить!

– Короче, ты всех грохнул, – резюмировал я.

– Пришлось, – извиняющимся тоном произнёс он. – Ресурсы и власть должны принадлежать только одному. Самому достойному! Время показало правильность моего решения.

Тут коротышка спохватился:

– Кажется, я забыл о главном: о долге гостеприимства. Я покажу ваши будущие жилища. Уверен, через какое-то время они вам даже понравятся.

Он подошёл к массивным воротам в стене «обсерватории», и они распахнулись. Похоже, тут работала автоматика.

Вспыхнул яркий свет.

– Спасибо ядерному реактору базы. Благодаря ему здесь, как видите, тепло и светло, – улыбнулся коротышка. – Вы ведь уже успели забыть о подобных благах цивилизации?

– Если у вас тут ещё и сортир со смывом, я расплачусь, – буркнул я.

– О, с сантехникой у меня довольно неплохо, – засмеялся он. – Скоро вы в этом убедитесь.

– Жду не дождусь, – подтвердил я и добавил фразу, не то увиденную когда-то в кино, не то прочитанную в книге:

– Ти есть партизанен. Тибя надо расстрелят. Но если ти подпишешь эта бумага о сотрудничестве с Великим Рейх, ти будешь жить и кушить пахлебка.

Коротышка посмотрел на меня с недоумением:

– Что это было?

– Да так, нервная реакция, ничего больше. – Я не собирался объяснять стихийно возникшую цепочку ассоциаций.

Широкий спуск вёл глубоко в подземелье.

Я ожидал многого. Например, того, что нас бросят в сырой и тёмный подвал на съедение гигантским крысам, но вместо этого мы оказались в узилище, сделанном в ультрасовременном стиле хай-тек. В здешних камерах не было решёток и стен.

– Силовые поля, – гордо пояснил коротышка. – Каждый из вас окажется в отдельной клетке. Тут вполне комфортабельно: есть койка, отхожее место. Вас будут кормить три раза в сутки. Поверьте, многие бы с удовольствием променяли свою голодную жизнь на камеру в моём изоляторе.

Нас конвоировали несколько крыланов. Своё дело они знали туго, не было ни малейшей возможности организовать войнушку с последующим побегом.

Данара шла в конце цепочки. Её привели в чувство, но по бледному лицу девушки было ясно, что ей нездоровится.

– Моему человеку нужна медицинская помощь, – заметил я.

– Здесь не благотворительное учреждение. Если вашей подруге станет хуже, мы ей займёмся. А пока – не вижу в этом необходимости, – произнёс коротышка.

Он повернулся к Сержанту:

– Я так понимаю, что вы из тех, кого принято называть кио?

Кио демонстративно отвернулся.

– Не отрицайте очевидного, пожалуйста, – сказал коротышка. – Мне доводилось сталкиваться с подобными существами. Не вздумайте пугать меня огнемётом и штыками в ладонях, я предупреждён о подобных штучках. Их применение по отношению ко мне и моим воинам дорого вам обойдётся.

– Я понял, – тихо произнёс киборг.

– Чтобы вам не было скучно, камеры будет охранять один из моих подчинённых. – Коротышка указал на легка прихрамывающего летуна.

Тот шествовал рядом со своим начальником, сложив крылья за спиной.

– Вот только собеседник из него неважнецкий. Он поймёт всё, что вы ему скажете, однако в диалог не вступит. Их для другого готовили, отнюдь не для светской беседы. И не думайте, что сумеете его одурачить. Да, это не Эйнштейн, но и не идиот.

Он потрепал крылана по морщинистой щеке:

– Умница моя!

– Кто вы такой? – задал я один из главных вопросов.

– Я же говорил, что я наследник всего этого состояния, – ответил коротышка, обводя руками огромное помещение. – Единственный и неповторимый.

Не зря он принимал наполеоновские позы. Налицо знакомые комплексы.

– Как к вам обращаться? – уточнил я.

– Родители наградили меня именем и фамилией, но я всё же предпочитаю прозвище. Зовите меня Доцентом. Я не буду в обиде. И да, заранее скажу, что ваши имена мне абсолютно неинтересны.

– Зачем вы взяли нас в плен?

– Не поверите! Банальная скука и желание хотя бы изредка видеть что-то отличающееся от физиономий моих крылатых друзей. К тому же я увлёкся рядом научных исследований. Вероятно, мне понадобится сторонняя помощь. Вы – потенциальные кандидаты.

– Иначе говоря, подопытные свинки?

– Заметьте, я этого не говорил! – воскликнул Доцент. – Помогать науке – священный долг каждого человека. При необходимости я готов положить свою голову на алтарь познания. Это достойная жертва. А теперь, прошу, господа.

Меня первым втолкнули в камеру. Раздалось какое-то гудение. Я протянул руку и понял, что упираюсь в невидимую стену. Пальцы отпружинивали от неё словно от резины.

– Я же говорил, что вас охраняет силовое поле. Фома неверующий! – засмеялся Доцент. – Кстати, проблем с электричеством здесь не бывает. Даже не рассчитывайте, что поле спадёт.

Сержанта поместили в камеру по соседству.

– Можете общаться, это не возбраняется, – предупредил коротышка. – Как видите, придерживаюсь вполне либеральных взглядов.

Архип попытался сопротивляться, но его быстро затолкнули на освещённый пятачок и сразу же окружили силовым полем. Он попытался пробить его, разбежался, врезался в невидимый барьер и тут же отлетел как футбольный мячик, упав на спину.

– Дикарь, – притворно вздохнул коротышка. – Странно, что вы с ним связались. И да… насчёт шамирита. При вас его нет – какая жалость! Но, немного погодя, когда вы убедитесь в моём расположении, мы вернёмся к этому вопросу. Договорились?

Данаре была уготована клетка в конце коридора, но тут на оператора крыланов что-то нашло. Похоже, он и впрямь слишком давно не общался с противоположным полом и его крышу окончательно сорвало.

– А с тобой, милочка, я позабавлюсь. – На его лице появилась глумливая улыбка. – Причём сделаю это здесь и сейчас прямо на глазах у твоих дружков.

– Ты что – извращенец? – Я бросился к нему, но снова отлетел от силовой клетки.

Упал, приложившись об угол металлической койки. Попытался сдвинуть её с места и понял, что она будто приклеена к полу.

– Почему извращенец? – обиделся Доцент. – Вполне нормальный гетеросексуальный мужчина в расцвете сил и возможностей. Я же не к вам пристаю, а к вашей даме!

– Дама не хочет твоего общества!

– А это мы у неё спросим. Девушка, – он ухмыльнулся, – вы ведь не хотите, чтобы ваши знакомые умерли прямо на ваших глазах.

– Это что – угроза? – насупилась Данара.

– Скорее принуждение к миру. Думаете, я шучу? Ошибаетесь. Этот молодой человек, что пытался кинуться вам на выручку, сейчас задохнётся от нехватки воздуха. Вините в этом себя.

Стоило ему это произнести, как под моей камерой что-то зажужжало.

– Это компрессор, – пояснил Доцент. – С его помощью я могу добиться настолько разряженной атмосферы в этой камере, что её можно смело назвать вакуумом. Смотрите.

Жужжание усилилось. Я понял, что воздух и впрямь стал разрежённым, ещё немного, и будет нечем дышать.

– Процесс пошёл, – похвастался коротышка.

На грудь словно положили бетонную плиту. Я не мог сделать вдох, лёгкие опустели, грудная клетка разрывалась. Мне стало безумно страшно, ноги подкосились. Я упал, прополз несколько сантиметров, судорожно хватая ртом остатки кислорода. Сознание мутилось, перед глазами вставала красная пелена, что-то с шумом лопалось в ушах…

– Прекратите, не надо! – закричала Данара.

– Ваша воля – закон.

Коротышка хлопнул в ладоши.

Я почувствовал, как снизу исходит живительный воздух, принялся жадно хватать его и не мог надышаться. Всё тело болело, но мне было не до этого. Я живу.

Доцент приблизился к Данаре.

– Ну, моя крошка, после этой маленькой демонстрации ты будешь покорной и ласковой?

– Буду, – кивнула она.

– Данара! – Я хотел крикнуть, но вместо этого прошипел, как пробитая шина.

Горло будто протёрли с наждаком, я даже не мог кашлянуть.

– Тогда здесь и сейчас! – давясь слюной, заговорил Доцент.

– Да, – покорно сказала любимая.

Крыланы отошли от Данары, коротышка положил ей руки на плечи.

– А-а-а-а-а! Чтоб тебя!

Дикий истошный вопль был слышан на многие километры вокруг. Доцент вопил что было силы, согнувшись пополам и схватившись за причинное место. Но даже в такой позе ему хватило ума попятиться от моей любимой и приказать своей своре:

– Взять её!

И тут же на Данару кинулись все летуны, что были с нами в подземной тюрьме. Она толкнула одного ногой, схватила другого за крыло и долбанула о силовую клетку моей камеры. Но развить свой успех она не сумела, крыланы накинулись на неё гурьбой.

Я обессиленно смотрел на происходящее, понимая, что схожу с ума: моя любимая в беде, а я не могу ей помочь. Проклятая силовая клетка не позволяла мне вмешаться в происходящее.

Послышались хлёсткие удары. Крылатые сволочи били Данару.

– Сержант! Попробуй!

Киборг упёрся ногами в пол и навалился плечом на силовой барьер. Его лицо покраснело, я видел, как сквозь кожу проступает сетка танталовых прожилок. Убедившись, что это не помогло, он отошёл в противоположный конец камеры, открыл рот и изверг из себя пламя, но струя разбилась о невидимые прутья.

Он выдвинул штыки, заработал ими с бешеной скоростью. Его руки мелькали как крылья мельницы, но результат остался прежним.

– Прости, командир. Бесполезно.

– Я вижу, – обречённо произнёс я.

Тут Доцент опомнился. Он распрямился и завизжал:

– Отпустите её!

Крыланы раздвинулись.

Данара лежала на полу. Её грудь не вздымалась, глаза закрылись.

– Что с ней? – От моего крика могло закладывать уши.

Доцент присел на корточки, опасливо склонился над Данарой:

– Жива твоя девка. Ничего с ней не сталось. Помяли чуток, но… сама виновата.

– Твоё счастье!

Он не стал реагировать на угрозу. Развернулся и ушёл.

Двое крыланов аккуратно затащили Данару в её камеру, положили на койку и тихой сапой выскользнули обратно.

Один остался в коридоре сторожить нас.

Глава 16

Я подобрался поближе к стене. Посмотрел на Данару. Прошло уже около часа, но девушка так и не пошевелилась. Это начинало меня пугать.

– Данара! – громко позвал я. – Данара! Ты как?

Ответом стало молчание.

Я напрягся. Кажется, Доцент был чересчур оптимистичен. Понятно, что Данара отбила ему всё, что можно, и теперь коротышка имеет на неё зуб, но, уверен, этот товарищ по-прежнему в нас заинтересован. Если с любимой что-то серьёзное… Я убью его! Неважно, как и когда, но я добьюсь своего!

– Данара!

– По-моему, дело швах, – сказал киборг.

Я метнул в него испепеляющий взгляд.

– Извини, командир. Не хочу соль на раны сыпать… Но, крыланы всё же перестарались.

Внутри меня всё сжалось. Я повернулся к охраннику. Тот глядел на нас без особого интереса.

– Боец! Ты меня слышишь?

Крылан издал гортанный звук. Я понадеялся, что это означает «да».

– Зови сюда срочно своего хозяина. Видишь, – я перевёл взгляд на Данару, – ей очень плохо. Она даже звука не издаёт. Ей требуется срочная медицинская помощь.

Крылан отвернулся.

– Боец! – снова окликнул я. – Подумай хорошо. Ведь тебе же первому влетит, если она умрёт. Скажут – недосмотрел. Давай взвесь всё и решайся! Ну чего тебе это стоит.

Внезапно Данара приподнялась.

Я было обрадовался, но тут же едва не завыл с тоски и боли. Лицо… даже в искусственном жёлтом свете оно казалось неестественно бледным и излучало страх. Зрачки закатились, волосы встали дыбом.

Она всхлипнула, словно собираясь заплакать, а потом её тело выгнулось, будто поражённое током. Данара захрипела, схватилась за грудь и, замерев, безвольно откинулась назад.

Это была конвульсия умирающего человека. Кто видел, тот сразу поймёт.

И умирал не кто-то из тех, до кого тебе дела нет. Умирала моя любимая!

– Ты, урод! – завопил я крылану. – Помощь зови! Срочно!

На сей раз подействовало. Охранник расправил крылья и захлопал ими, как будто собирался взлететь. До меня дошло, что таким образом он пытается вступить в ментальную связь со своим боссом.

Я не сводил с него глаз, пока у камеры Данары не появился недовольный Доцент. Он был в шёлковом халате с кисточками, на голове ночной колпак, а на ногах меховые тапочки. Вид у него был домашний, но я чувствовал, сколько злости и желчи в этом низкорослике.

Входить в камеру в одиночку он побоялся. Вместе с ним к Данаре вошли сразу четверо летунов.

Осмотр был коротким.

Доцент быстро распрямился, снял свой колпак:

– Кажется, так полагается?

– Что? Что с ней? Говори!

– А что я могу сказать. Нет её больше среди нас. Ну… сама виновата. Я ведь хотел по-хорошему.

Он обратился к летунам:

– Тело нужно убрать. Отнесите в мою лабораторию. Думаю, в ней стоит покопаться.

– Ты будешь её вскрывать?

Я не верил своим ушам.

Доцент кивнул.

– У неё было отменное здоровье. Организм хороший. Был хорошим, – поправился он. – Мне могут пригодиться её внутренние органы. Я ведь планирую прожить долго.

Коротышка засмеялся.

Его слуги выволокли тело, потащили на другой конец коридора. Руки любимой безвольно свесились вниз.

Я сел на койку, обхватив руками голову. Жизнь потеряла смысл. Что делать без Данары и её улыбки, без того, что она подарила мне? Кровь колотилась в висках. Чтобы унять этот надсадный звук, я всё сильнее сжимал голову.

Вдруг это всё же кошмар, галлюцинация, вызванная потерей воздуха. Сейчас повернётся вентиль, кислород поступит в камеру, изголодавшийся мозг заработает на всю катушку, и я вырвусь из мира иллюзий в реальность?

Хороший человек не может умереть вот так… Мне это пригрезилось. На самом деле никого не вытаскивали из камеры, не будут вскрывать её прекрасное тело…

Но себя не проведёшь. Я видел умершую Данару, знал, что её больше нет.

– Прими мои соболезнования, Игорь! Жаль, что всё так произошло. Она была хорошей девушкой.

– Самой лучшей!

Голос киборга заставил меня встряхнуться. Теперь я был полон иным, другие эмоции затопили меня через край. Жажда мести! Вот то чувство, которое будет двигать мной.

Не стану биться головой об стенку, вскрывать себе вены и лить ванны слёз. Я покараю Доцента и его прислужников. Они дорого ответят за смерть любимой! И наказание будет одно… Я с хрустом сжал кулаки.

А пока… пока оставалось сидеть и ждать удобного момента. И он обязательно наступит.

Потом я найду тело Данары и предам его земле. Я буду часто приходить на могилу, прибираться и сидеть до заката. Начну разговаривать с ней. Она услышит меня, я знаю.

Обязательно расскажу, как отомстил за её смерть. Доцент, крыланы…

– Они мне заплатят за всё! – вслух произнёс я, зная, что и Сержант и Архип слышат меня.

Киборг одобрительно кивнул.

Охранник, кажется, всё тот же крылан, что был тут с самого начала – они, разумеется, отличались друг от друга, но я не вглядывался в их лица, – встрепенулся, заслышав что-то странное в том конце коридора, куда утащили Данару.

Он повертел башкой, совсем как голубь, ищущий, чем бы поживиться. Взгляд его стал тревожным.

– Сходи посмотри, – посоветовал я.

Летун что-то каркнул в ответ, но совету последовал. Сорвался с места и решительно пошагал.

Через секунду до нас донёсся тихий шлепок. Сначала я не обратил на него внимания. Мало ли что могло произойти – ну, налетел товарищ на какой-нибудь предмет, споткнулся – всякое бывает.

– Соскучились? – насмешливо спросил кто-то, стоявший у меня за спиной, и эту фразу он произнёс голосом… Данары!

Я взвился ракетой, не веря своим ушам.

А потом отказался верить своим глазам. Данара… Она стояла и улыбалась. Живая.

Слишком хорошо, чтобы быть правдой. Я тряхнул головой. Наваждение не исчезло. Протёр глаза, ущипнул себя за ухо… Данара оставалась на месте и улыбалась загадочной улыбкой.

Бред! Я сошёл с ума. Крыша поехала от волнения. Мозг не выдержал всех испытаний, что на меня навалились.

– Игорь!

Она остановилась напротив меня. Задумчиво изучала, словно видела в первый раз. Моя любимая, моё счастье.

Я вытянул руку и понял, что силовой барьер исчез. Ладонь не находила препятствий. Точно бред!

– Преграды больше нет. Я убрала её, – пояснила любимая или её призрак. – Крыланы показали мне, как это сделать. Я умею спрашивать, даже таких, как они. Кстати, можешь потрогать. – Она подошла ещё ближе. – Не бойся. Я, конечно, кусаюсь, но тебя не укушу.

Рука коснулась её щеки. Подушечки пальцев ощутили тепло кожи. Невероятно! Так не бывает!

– Ты… Ты живая? – потрясённо сказал я.

– Живее всех живых.

Она улыбнулась.

– Но как?

– Одна из методик шайнов. Нас учили впадать в особое состояние, близкое к клинической смерти. Не дышать, не чувствовать, не реагировать… Я погрузила себя в транс.

– А как из него вышла?

– Дала себе установку очнуться через определённое время.

– Но почему ты не предупредила? Я чуть с ума не сошёл. Всё было настолько реально. Я… я решил, что ты умерла.

Данара потупилась.

– Прости, любимый. Мне была нужна естественная реакция, иначе эти крылатые болваны не поверили бы тебе. Я не хотела причинить тебе столько боли.

Мои руки сомкнулись у неё на спине, я стиснул её так крепко, что треснули кости.

– Никогда больше так не делай! Слышишь?

– Не буду.

Она покачнулась. Сейчас она держалась только за счёт моих рук.

– В чём дело, любимая? Что случилось?

– Транс отнимает много сил. После него наступает страшная апатия и усталость. Не могу держаться на ногах.

– Только усталость?

– Да. Не беспокойся, Игорь. Мне нужно отдохнуть. Полежать час или два. Вот только… – Её голос стихал с каждой новой фразой.

– Что, милая?

– У нас нет этих двух часов. Доцент скоро узнает, что тут произошло. Нужно успеть до того, как он поднимет панику.

– Успеем.

– Возьми, вам пригодятся.

Она протянула мне три кинжала, формой напоминающих латиноамериканские мачете.

– Откуда они у тебя?

– С крыланов сняла.

– Ты их убила?

– Да, сразу трёх.

Она охнула и едва не потеряла сознание.

– Потерпи, солнышко. Сейчас всё будет.

Я устроил Данару на своей лежанке, проверил, чтобы она легла поудобнее. Поцеловал в холодный лоб.

– Спасибо тебе за всё! А пока отдыхай.

Она ответила слабой улыбкой:

– Жаль, что я не смогу помочь вам.

– Ничего, ты и так многое сделала.

Я передал киборгу и Архипу мачете, предупредил:

– Пленных не берём.

– Да как-то и не хочется, – недобро ухмыльнулся Архип.

Глаза его загорелись. Он взмахнул клинком, разрезая воздух:

– Ох, и напластаю я сегодня! Напою клинок чужой кровушкой.

Моя рука плотнее сжала рукоять мачете. Не ствол, конечно, но в наших условиях такой трофей всё равно что манна небесная. Молиться на него надо. А там, даст бог, вернём всё, включая тепловые пистолеты маркитантов.

– Двинули!

Мы вышли к знакомой лестнице, поднялись на один этаж. Здесь было темно и пусто. Очевидно, этажу так и не нашли применения. Для очистки совести мы прошлись по нему, заглядывая в каждую комнату и каждый закуток. Никого.

На наше счастье здесь не было работающих видеокамер. Я нашёл парочку, но у них были тусклые зрачки – система не функционировала. Ну да, вечной техники не бывает. За всем необходимо следить, любая система нуждается в ремонте и своевременной замене вышедших из строя частей. Здешнего запаса на две сотни лет не хватило, и вряд ли кто сможет воспроизвести комплектующие для столь тонкой аппаратуры.

Следующий этаж. Здесь мы наткнулись на первого крылана – он выполнял функцию уборщика: возил шваброй по грязному полу. У его ног стояло сплющенное с боков ведро с мутной водой.

Всё-таки из всех органов чувств слух у этого существа был развит хуже всего. Он не расслышал, как я тихо подкрался к нему со спины, схватил за рот и ударил мачете ему под лопатку. Мут сделал то же, что и обычный человек, оказавшийся на его месте – умер практически бесшумно. Не было хриплого бульканья, рвущегося из лёгких, фонтанирующей крови и прочих неаппетитных вещей. Всё прошло на удивление гладко.

У этого крылана висел на поясе точно такой же мачете, и я не стал его забирать.

Кровь у мута, кстати, была обычная – красная, машинально отметил я про себя.

И тут в двух шагах от меня распахнулась дверь. В проёме появилась кажущаяся широкой за счёт крыльев фигура летуна. Обе руки у него были заняты вёдрами. Ну да, ПХД был в разгаре, а тут мы пожаловали.

Сначала он увидел труп сородича, а потом меня. Его глазки испуганно сверкнули. Вместо того чтобы бросить в нас ведром и умчаться сломя голову, он нерешительно затоптался на пороге, и это определило его участь. Прости, парень. Сам виноват.

Мачете снёс его башку как тыкву. Видимо, сплав для клинка использовался непростой, поскольку он легко перерубил пусть тонкие, но всё же кости.

Киборг подхватил вёдра до того, как они выпали из лап крылана. Не хватало ещё устроить грохот раньше времени. Хрен знает, сколько тут всего летунов. Пока есть возможность мочить их по одиночке – надо пользоваться на всю катушку.

А вот дальше нас ожидал сюрприз. Встреченные дотоле крыланы были мужиками со всеми полагающимися атрибутами, и, поскольку Доцент даже не думал надевать на них хотя бы подобие трусов или фиговых листочков, всё это хозяйство сразу бросалось в глаза. Но в одном из помещений мы наткнулись на самочку.

По себе знаю, что мужика убить куда легче, чем женщину. Пока совсем не прижмёт, рука не подымется.

Мутантка вскинула крылья, укрываясь ими как плащом. Она тряслась как осиновый лист.

Мы озадаченно переглянулись.

– Что с ней делать?

– Не убивайте, – прозвучало вдруг из кокона крыльев. – Прошу вас, пожалуйста!

– Ты умеешь говорить по-нашему, – изумился я.

– Умею. В штатном расписании у меня была должность санинструктора и переводчика. Я владею несколькими языками.

– Сколько вас всего?

– Взвод: тридцать воинов.

Я прикинул: троих убила Данара, ещё с парочкой разобрались мы – всё равно остаётся до хрена, четверть сотни.

– Где находится главный?

– Хозяин?

– Да.

– Этажом выше.

– Охрана есть?

– С ним всегда два телохранителя.

– Чем они вооружены?

– Пистолетами ТТ.

Крыланка отвечала бойко. Должно быть, понимала, что от этого зависит её жизнь.

– А где остальные крыланы?

– Здесь!

Двери за нами поддались, в комнату вломилось с полдюжины летунов.

– Это ты вызвала их?

Внезапно крылья распахнулись, в лапе самки появился пистолет.

– Я! – гордо похвасталась она. – Сдавайтесь, вы окружены!

– Ах ты ж, сука! – Архип взмахнул мачете, ринулся на неё.

Грянули выстрелы. Тело мужчины дёрнулось, повалилось назад.

Что не сделал умирающий Архип, довершил я. Косой удар рассёк вероломную самку пополам. Она упала мне под ноги, забилась в короткой, но страшной конвульсии.

Я выхватил пистолет из её не успевшей окоченеть лапы. Патроны! Она не успела опустошить магазин, и я, направив ствол на возникшего рядом крылана с перекошенной мордой, надавил на спусковой крючок. Огромная вспышка, глухой выстрел, резкая отдача. С такого расстояния не промахнёшься, и летун повалился с огромной дырой в области сердца.

Ещё два патрона пришлось потратить на его сородича. Тот едва не дотянулся до меня мачете. Первая пуля перебила ему лапу, а вторая разнесла череп на мелкие кусочки.

Всё, магазин пуст!

Понятно, что нас не услышал разве что мёртвый, что Доцент объявил тревогу. Если самка не соврала – а зачем ей врать, в её глазах мы уже были покойники – мы знаем, где искать коротышку.

Киборг тем временем свернул шею последнему крылану и опустил его на пол.

Схватка длилась всего несколько секунд, но мне она показалась длиной в час.

Мы наклонились над Архипом.

– Она его достала, – вздохнул я. – Мы продолжаем терять своих. Прости, Архип! И тебя мы не уберегли!

Я закрыл ему глаза.

– Покойся с миром!

Киборг выглянул в коридор и сразу резко отпрянул.

– Крыланы!

– Много?

– До хрена.

Доцент гнал своих бойцов как на убой. Очевидно, очень боялся нас. Страх застил ему глаза и заставлял совершать ошибки. Вместо того чтобы устроить нам засаду в укромном месте, он отправил летунов в лобовую атаку.

Стихия крыланов – небо. На земле они неуклюжие и не столь поворотливые. Мы только что убедились в этом.

Но у них был большой численный перевес и, как вскоре выяснилось, имелось и огнестрельное оружие.

Очередь, выпущенная наугад, прошлась по коридору, выбивая отверстия в стенах и разнося двери в щепы. Высовываться туда было опасно.

– Ну что, мой выход, – объявил киборг. – Держись у меня в фарватере.

– Не дури, Сержант! Слышишь!

– Всё будет нормально! Я пошёл.

Он выскользнул в дверь под грохот автомата, ушёл перекатом…

– Игорь, давай!

Я вылетел ласточкой, приземлившись, увидел распрямившегося во весь рост Сержанта. Он упрямо пёр на пули и, в один миг оказавшись возле стрелка, коротким ударом штыка пробил ему основание черепа. Я ринулся вперёд.

Удар в прыжке пришёлся на крылана, стоявшего с широко разведёнными ногами. Ботинок свернул ему челюсть.

В толпе, конечно, работать сложно. Если только локтями попихаться. Ну и мачете пырнуть. Если бы не киборг, я бы, конечно, не сдюжил. Завалили бы меня в этом коридоре, тут и к бабке не ходи.

Но кио выказал себя молодцом, а когда выкинул фирменный трюк с огнемётом – крыланы быстро пожалели о том, что появились на свет.

Что-то ударило меня как кувалдой по плечу. Я обернулся. Бил плотный крылан с рельефной мускулатурой как у бодибилдера. Такие мне ещё не встречались – большинство были сухонькие как тростиночки. А этот анаболиков обожрался, что ли? Вот только где он их нашёл?

– А вот это было больно! – сказал я, двигаясь к нему.

Он принял стойку, взмахнул крылом.

Руку будто обожгло, она окрасилась порезами. Что за хрень? Я присмотрелся к его крыльям – они заканчивались чем-то вроде лезвий. Нормально. Это, я так понимаю, какой-то аномальный крылан. И угораздило же его направиться прямиком по мою душу.

– Предупреждать надо!

Я попятился.

Мутант снова взмахнул крылом. Я был уже учёным и блок не поставил. Нет уж, с ним эта тактика не прокатит. Всего как бенгальского тигра располосует своими бритвами!

Мачете? Он хлопнул крылом… Нет, не подберусь. Не даст он теперь подойти ближе. Тогда что? Ну не песец же! Меня такой вариант совсем не устраивает.

Снова взмах крыла и прилив воздуха. Хорошо опахало, нечего сказать. Им бриться можно. Жаль, пены для бритья не захватил с собой.

Сержант? Он пока занят. Сцепился сразу с тремя летунами, да так, что пух и перья летят! Ему проще, у него танталовая броня, а раны, полеченные от автоматного обстрела, уже затянулись – регенерация чудовищная. А почему? Да потому, что я и над этим поработал, когда лечил его в Поле Смерти.

Как ни крути, надо справляться самому.

Шурх! Шурх! Бодибилдер разошёлся не на шутку. Того и гляди – взлетит.

Решение пришло по наитию и было до обидного простым. Рискованным, конечно, – как без этого, но простым.

Я полетел к его ногам рыбкой. Плюхнулся на живот и, не медля ни секунды, всадил мачете в его ступню. Мутант завопил от боли, развёл крылья, демонстрируя свой накачанный торс. Я распрямился, оказавшись лицом к лицу.

– А вот это тебе точно не понравится!

Классический апперкот снизу вверх угодил ему в челюсть.

Мутант пошатнулся и упал.

Немного погодя мне удалось завладеть автоматом.

– Сержант! Уйди с линии! Мешаешь!

Киборг послушно качнулся в сторону.

– Получите, гады!

Очередь разметала немногих оставшихся в живых крыланов. Я поддал носком кучку гильз, образовавшуюся на полу. Они с шумом покатились.

Поле битвы было за нами.

– За Доцентом? – спросил кио.

Я кивнул.

У нас накопилось очень много вопросов к этому коротышке. Я любовно провёл пальцем по лезвию мачете. Самый лучший инструмент для недолгой интеллигентной беседы.

– Тебе как, сильно досталось?

– Ерунда! Камуфлу жаль – в лохмотья превратили, – с сожалением произнёс Сержант.

– Ничего, найдём что-нибудь и для тебя переодеться.

Первым препятствием стала металлическая дверь, закрытая с той стороны. Киборг присел на колено, выпустил штык и немного покопался в отверстии замка. Что-то хрустнуло.

– Добро пожаловать!

Сержант нажал на ручку и распахнул дверь. Сам же при этом спрятался за дверным проёмом.

Обошлось: ни выстрелов, ни прилетевшей гранаты. Проход не обороняли.

– Похоже, наш приятель Доцент остался с парой своих телохранителей, – заметил я.

Мы осторожно сунулись в коридор. Я посмотрел налево, киборг направо.

– Пусто.

– У меня тоже.

– Ты, наверное, будешь смеяться – но я почему-то жрать хочу, мочи нет, – признался я.

– Это из-за нервов. Обменные процессы в организме ускоряются, и он требует больше энергии.

– Ты прав. Всё из-за них, не канатных. Куда пойдём?

– Туда! – Киборг махнул рукой в левую сторону. – Если там нет, развернёмся.

– Обидно будет, если Доцент удерёт.

– Не удерёт. Не успеет. Пошли, что ли.

– Ага.

Далеко уйти мы не сумели. С высокого потолка на нас рухнули камнем два крылана. Почти как под землёй на «Каширской», только я не одет в БК, да и с огнемётом напряжёнка.

Навалившийся на меня летун весил немного – эти создания с самого начала замышлялись как сухонькие и лёгкие, иначе им было бы не оторваться от земли. Но этот гадёныш пустил в ход весь природный арсенал. Сначала цапнул меня за плечо, а зубки у него были остренькие – я сразу ощутил на себе всю гамму неприятных ощущений. Потом вцепился в шею и принялся душить.

Я врезал ему по почкам. Хватка ослабела. Развивая успех, попытался пробить в солнечное сцепление, но ничего не вышло, он как-то хитро вильнул телом, и кулак ушёл в пустоту. Зато меня тут же саданули головой в переносицу.

Боль была страшной. По-моему, летучий уродец сломал мне в носу всё, что только можно. Я понял, что вместо воздуха втягиваю в лёгкие кровь вперемешку со слизью.

Ещё один удар пришёлся в грудную клетку. Кажется, треснуло ребро.

Откуда в этом, с виду хлипком создании столько силы? Почему всё шло хорошо, и вдруг не заладилось? Фактически меня уделали голыми руками, и это походило на избиение младенца, причём в качестве младенца был я.

Только тут до меня дошло, что сжатый в кулаке мачете никуда не делся. Только я почему-то так и не пустил его в ход.

Находясь в полубессознательном состоянии, я всё же изловчился. Второго удара у меня точно не будет. Крылан добьёт меня. Значит…

Лезвие распороло его сухое брюхо с плотными, будто вылепленными, квадратиками пресса. Пробороздило ярко-красную полосу.

– Вот так! Умри, нелюдь!

Мутант упал на колени, обнажив совершенно беззащитную шею.

Хрясь! Мачете упал на неё словно топор мясника. Голова свалилась на пол и откатилась в сторону.

Я схватился за лицо, а когда отодвинул руки, увидел, что они окрашены кровью. Странно подумать, что у меня вместо носа. А держусь я пока на голом адреналине. Скоро он схлынет, и тогда…

– Твою мать, командир! Ты чего это, а?

Киборг аж присвистнул.

– Подлечить тебя надо, причём срочно.

– Хрен с ним! Успеется. Сначала Доцента разыщем.

– А ты сдюжишь? – Он внимательно всмотрелся в моё окровавленное лицо.

– Придётся.

Я отсалютовал ему мачете, хотел добавить ещё пару ободряющих слов, но не успел. Что-то толкнуло меня в спину, ужалило между лопаток.

Я обернулся, чтобы понять, что именно, и увидел в другом конце коридора Доцента. В руках его был пистолет с глушителем.

Глава 17

– Что с ним?

Глаза Данары побелели от страха. Не за себя – за любимого человека, который лежал без сознания. Из открытого рта его вырывался странный клёкот.

– Доцент, – пряча виноватый взгляд, произнёс киборг. – В спину выстрелил. Я не заметил, – добавил он, по-прежнему не поднимая головы.

Данара прильнула к Игорю, наклонилась над ним, приложила ухо к груди.

– Это очень серьёзно, – сказал Сержант. – Рана…

Девушка вскинулась.

– Ну, договаривай!

– Смертельная, – коротко бросил кио.

Данара сжала зубы, сухо процедила:

– Повтори!

– Смертельная. Извини, это я не уберёг.

– И сколько ему осталось?

– Час. Может, два. Организм у него молодой, крепкий. Будет сражаться. Только это бесполезно.

Она подскочила к нему, замолотила кулаками по груди:

– Прекрати! Слышишь, прекрати!

Он стоял, широко разведя руки, дожидаясь, когда она успокоится.

– Это судьба. От неё не уйдёшь. Нам будет не хватать его.

– Не надо так говорить о нём. Он жив!

Лицо киборга посерело от усталости и горя. Он не хотел потерять ещё одного товарища. В его долгой жизни их было немного. Нечай, Вышата… – они в беде. Теперь вот Игорь. Если бы ему сказали, что он может заменить Игоря на смертном одре, Сержант согласился бы без колебаний. Но никто не предлагал этого и предложить бы не смог.

– Где Доцент? – требовательно спросила Данара.

– У себя в кабинете. Я связал его и оставил там. Не волнуйся, он не убежит.

– Пошли!

– Хочешь его убить?

– Посмотрим, – уклончиво произнесла девушка.

Доцент знал толк в роскоши. В его кабинете нашлось место огромному письменному столу из красного дерева – творению мастеров восемнадцатого столетия (оказалось, что время не властно над истинными шедеврами), креслам, обитым кожей, книжным шкафам без единой пылинки на полках, широкому мягкому дивану и шкуре белого медведя, распластанной на паркетном полу.

На ней и лежал Доцент. Его руки были заведены за спину и связаны так туго, что, если бы не кляп, коротышка давно бы кричал без остановки.

Увидев Данару, которая в ярости шагнула к нему, Доцент засучил ногами и попытался отползти в сторону. Всё закончилось тем, что он стукнулся затылком об стену.

Его обуял вселенский ужас, когда девушка наклонилась над ним и взялась за воротник его накрахмаленной рубашки.

– Там, в коридоре, умирает человек, который мне бесконечно дорог, – чеканя каждый слог, проговорила Данара.

Доцент закивал, давая понять, что отчётливо слышит.

– В него стрелял ты.

Она так сдавила ворот, что Доцент понял – ещё немного, и он задохнётся. Закрыл глаза и тут же содрогнулся от мощной затрещины. У девушки оказалась совсем не женская рука. Она била наотмашь с такой силой, что могла оторвать голову.

– Хватит жмуриться! Посмотри на меня! – потребовала Данара.

Она ненавидела этого слизняка всеми фибрами души. Убила бы не задумываясь, но пока он был ей нужен.

Доцент посмотрел на неё щёлочками глаз. Открывать их полностью он опасался.

– Ты ведь учёный, да?

Коротышка часто закивал. Он был готов стать кем угодно, лишь бы не видеть гневного взгляда, направленного в упор на него.

– И в медицине разбираешься? – продолжила допрос девушка.

Она яростно вырвала кляп, и Доцент получил возможность ответить.

– Да, я многое умею. У меня полно книг, они сохранились в отличном состоянии. Я учился по ним, много практиковался, – затараторил он, надеясь, что это отодвинет неизбежную расплату или заставит разъярённую фурию передумать. Ведь не случайно же она завела этот разговор.

– И в хирургии разбираешься?

– Конечно. У меня большой опыт, – похвастался он, недоговаривая, что чаще всего ему приходилось вскрывать трупы: людей, мутов, животных – коротышка любил эксперименты. Жаль, что они редко заканчивались успехом.

– Тогда у тебя есть шанс. Маленький, – она чуть-чуть раздвинула большой и указательный пальцы правой руки.

Буквально на сантиметр, но для Доцента это означало многое – его жизнь.

– Что я должен сделать?

– Прооперировать моего друга. Спасёшь его – и я подарю тебе жизнь. Понял?

– Д-да!

– Тогда приступай. У тебя мало времени.

– Мне понадобится помощь, – поняв, что отсрочка наступила, коротышка приободрился. С ходу попытался взять быка за рога.

– Я помогу, – твёрдо заявила Данара. – Если думаешь, что я хлопнусь в обморок при виде крови, то ты серьёзно ошибаешься.

– Я ничего такого даже в мыслях не имел, – заговорил он. – Но мне нужны квалифицированные специалисты. Не просто принеси-подай.

– Тебе придётся воспользоваться моими услугами. Возможно, – она кивнула в сторону киборга, – он тоже может чем-то оказаться полезен.

– В нашей информационной сети валялся файлик с кратким курсом полевой хирургии. Я читал его, но это – тот случай, когда больше ничем похвалиться не могу, – сказал Сержант.

– Это всё же лучше, чем ничего, – приободрил коротышка. – Вы оба будете полезны. А сейчас, – он повернулся спиной и требовательно выставил руки, – избавьте меня от этого. Будет тяжело оперировать со связанными руками.

– Он прав, – согласился киборг.

Сержант перерезал верёвки.

Доцент встал и принялся растирать внешние части ладоней.

– Затекло, – с виноватой улыбкой произнёс он. – Пойдёмте готовить операционную. Мне ещё нужно продезинфицировать инструмент.

– Не забывай, что у нас мало времени, – сурово напомнила Данара.

Игоря подняли и уложили на медицинскую каталку. Молодой человек почти не дышал. Киборг чувствовал, как к его горлу подкатывает горький ком. Он отвернулся, чтобы не видеть того, что происходит с другом.

– Никаких эмоций! – вслух проговорил Сержант. – Нужно помнить, что я двести лет был машиной!

Щека его увлажнилась. Он быстро, чтобы никто не заметил, вытер её рукой.

Тело положили на операционный стол. За это время Доцент успел переодеться в зелёный медицинский костюм.

– Сюда, пожалуйста. Под лампу.

Коротышка выглядел серьёзно и собранно.

– Нужно подключить его к аппарату искусственного дыхания. Знаете, как это сделать?

Данара отрицательно мотнула головой.

– Хорошо. Я объясню. Слушайте меня внимательно. И ещё… во время операции я буду много и часто потеть. Пожалуйста, следите за этим.

Операция длилась больше часа. Всё это время юркие руки коротышки мелькали в воздухе. Данара почувствовало что-то вроде уважения к нему. Она уверилась в том, что всё будет хорошо, что Доцент туго знает своё дело и спасёт Игоря.

Но внезапно тот обречённо отодвинулся от стола и снял с рук резиновые перчатки.

– Вы требуете от меня невозможного. А я… я не волшебник.

– Что это значит?

– Хирургическое вмешательство бесполезно. Ваш друг умирает, и я ничего не могу с этим поделать.

Данара схватилась за скальпель, угрожающе вытянула его вперёд.

– Не надо! – попросил Доцент. – Я ведь сделал всё, что мог!

– Всё? – угрожающе переспросила девушка. – Это точно?

– Да! Поймите же, что медицина бывает бессильна, и это как раз тот случай. Я не могу помочь ему хирургическим способом!

– А другим? Другим способом можете?

Доцент пожал плечами:

– Если вы согласны пойти на риск.

– Он умирает! – воскликнула девушка. – О каком риске ты говоришь, сволочь? Чего он может бояться?

– Регенерон. Вы слышали о таком веществе?

– Да! Слышала.

– Оно считается полулегендарным, в него не верят.

– Я не только слышал, я видел его, – вмешался киборг.

– Не знаю, что вы видели. Регенерон подделывали тысячи раз. Даже в наше время есть умельцы, которые утверждают, что умеют воспроизводить это вещество. Не верьте! Здесь нужна высокотехнологичная фармацевтика. Но даже если у вас есть необходимое оборудование. Нужны ингредиенты – регенерон изготовлялся из тихоокеанских морских звезд Linckia. Для одного грамма – сотни килограммов. А где вы сейчас это найдёте?

– Но ведь я своими глазами видел, как его делают, и отнюдь не в лабораториях. Препараты делались из рукокрылов, брали какие-то вытяжки…

– Это эрзацы – суррогаты, изготовленные шарлатанами! – сердито воскликнул Доцент. – В девяноста процентах из ста от них не больше пользы, чем от уринотерапии. Просто люди верили в чудесные свойства… и иногда поправлялись.

– Мне не нужны твои научные лекции, – прервала Данара. – Лучше скажи прямо: у тебя есть регенерон? Настоящий, ещё тех лет?

– Да. У меня сохранился тюбик. Берёг для себя на чёрный день, – признался коротышка.

– Он наступил, – сурово произнесла Данара.

– Могли бы об этом не говорить. Проблема в том, что регенерон – не панацея. Он может вытащить с того света, но делает это не всегда. И ещё – у препарата масса побочных эффектов. Вы о них слышали?

– Детали, – потребовала девушка.

– Во-первых, у того, кто принимает этот препарат, есть вероятность не выжить от дикой боли. Хотя это вашему другу не грозит. У него крепкое молодое сердце. Боль он вытерпит.

– Дальше!

– Износ и старение всего организма. Регенерон, в полном соответствии со своим названием, производит регенерацию – то есть восстановление повреждённых участков. Всё это происходит за счёт внутренних ресурсов человека. Больной… как бы выразиться образнее? Он «сгорает» в фигуральном смысле слова. За выздоровлением приходит расплата. Конечно, у всех она разная, но исключений из правила не бывает.

Он вперил взгляд в Данару:

– Так что: рискнём ввести раненому регенерон?

– А у нас что – есть варианты? – удивилась она.

– Вариантов нет, – признался коротышка. – Просто прошу учесть: если препарат не поможет – я не виноват. И если ваш друг превратится в инвалида – я тоже умываю руки.

– Вообще-то это ты стрелял в него, сволочь, – заметил киборг. – Это из-за тебя он сейчас умирает. И ты тут начинаешь лепить какие-то отмазки?! Вводи ему препарат немедленно! И смотри, чтобы тебе повезло и Игорь выжил!

– Разумеется, – закивал Доцент.

– Может, дать ему выпить что-то перед уколом? – предложила Данара. – Какое-нибудь болеутоляющее, на крайний случай – водки или разведённого спирта?

– Ни в коем разе! – едва не подскочил Доцент. – Это гарантированная смерть!

– Почему?

– Эффективность препарата упадёт в разы. С тем же успехом я могу вместо регенерона уколоть его витаминчиками. Толку будет ровно столько же.

– Хорошо! Делай что знаешь!

– Тогда мне нужно навестить мою маленькую аптеку. Вещество там.

– Быстрее. У тебя две минуты, – предупредил киборг.

Состояние Игоря заметно ухудшалось. В любую секунду он мог умереть.

– Поторапливайся, блин! – рявкнул Сержант.

– Всё, несу-несу!

В руках Доцента был десятикубиковый шприц-тюбик.

– Это точно регенерон? – с прищуром поинтересовался киборг.

– Точно. Не сомневайтесь! Я себе не враг, – заверил коротышка.

– Куда нужно колоть?

– Не принципиально! Кровь разнесёт вещество по всему организму.

– И когда начнёт действовать препарат?

Игла шприц-тюбика проткнула бедро Игоря. Доцент распрямился.

– Да практически немедленно.

– Тогда начинай молиться, – велел ему киборг. – Если Игорь умрёт, умрёшь и ты. Всё, как договаривались!

Глава 18

Серый пол, серый потолок, серые стены, серая дорога, ведущая в серое никуда. Тысячи, миллионы серых теней, идущих в бесконечность.

Я вглядываюсь в них, пытаюсь услышать их шёпот. Встаю на пути, но тени обтекают меня, словно вода встреченное препятствие.

Лица… странные, пустые, с потухшими глазами. Серая кожа, пепельного цвета одежда. Взрослые, дети, старики. Некоторые держатся вместе – что это, семья?

Понимаю, что вижу знакомый силуэт. Внутри всё обрывается. Ира… Иришка, жена.

Она бредёт, еле волоча ноги. Её волосы совершенно седые.

– Ира!

Она не видит и не слышит. Бредёт как сомнамбула. Это какой-то гипноз? Массовое помешательство?

Хватаю за руку. Её кисть мертвенно-холодная как ледышка, промораживает до костей.

Ирина останавливается.

– Ты узнаёшь меня, Ира! – Я наклоняюсь над ней, смотрю прямо в пустые глаза. В них нет ничего, даже отблеска жизни.

– Что с тобой, Ира? Как ты сюда попала?

– Я была дома. Позвонил заказчик. Сказал, что хочет увидеться лично, чтобы обговорить некоторые детали, – монотонно заговорила она. – Я вышла на улицу, села в автобус. Внезапно заработали сирены. Я не обратила внимание. Наверное, какая-то проверка, решила я. В последнее время они проходили почти каждую неделю, многие привыкли к ревунам. Но сегодня в них было что-то запредельно тревожное. Какая-то тень накрыла всё небо. Вокруг потемнело. Мне стало страшно, я набрала номер Вадика. Но связь не работала. Внезапно ехавший впереди нас автомобиль взорвался огненным цветком. Водитель автобуса затормозил. Все пассажиры закричали. Я упала на пол, он был грязным, но мне было плевать. Потом снова вспыхнуло. И больше я ничего не помню.

– А меня? Ира, ты меня помнишь? – Я затряс её словно куклу. – Я твой муж, Игорь!

– Свет, я должна идти на свет.

Я выпустил её. Она двинулась дальше, не оборачиваясь.

Мои руки свесились плетьми.

Мимо прошла ещё одна фигура.

– Вадим?

Мой друг… и мой враг. На нём был выгоревший камуфляж, бронежилет с оплавленной дырой в центре. На голове каска, надвинутая на глаза. Он словно только что вышел из боя. И всё равно я сразу опознал его.

Я схватил солдата за плечи, силком повернул к себе.

– Вадим! Вспомни меня, Вадим! – потребовал я.

Вадим замер, заговорил сухим, лишённым эмоций голосом:

– Мне сообщили о смерти Ирины. Сказали, что она попала под обстрел фосфорными бомбами. Многие из нас потеряли своих родных в тот день. Я был в части, меня вызвали из запаса. Офицеров не хватало, и меня назначили командиром взвода – это были вчерашние школьники, молокососы. Я делал из них настоящих бойцов. Но у меня было мало времени. Командир поднял по тревоге, передали, что противник высадил десант. Надо было остановить его любой ценой. Против нас двинулась целая бригада, усиленная полком странных механизмов. Командир сказал, что это биороботы – живые танки. Очень опасные в бою. Мои мальчишки сражались как львы. Умирали, но не сдавались. Я подбил одну такую машину из гранатомёта. Но, прежде чем разорваться на мелкие куски, био врезал в меня из крупнокалиберного пулемёта. Смерть была мгновенной. Я ничего не почувствовал.

– А меня? Меня ты помнишь?

– Игорь? – Он очнулся, его взгляд стал чуточку осмысленней.

Я обрадовался.

– Да! Это я – Игорь Долганов! Ты вспомнил меня?

– Ты не должен здесь находиться. Твоё место в мире живых. Прощай!

Он пошагал дальше, вместе с другими серыми призраками. Я побежал за ним, чтобы догнать.

– Не надо, не спеши.

Я не понял, откуда взялся этот дедок самого деревенского вида: в домотканой рубахе с расшитым узором косым воротником, поверх которой была накинута тёплая жилетка, в серых суконных штанах, в ботинках с обмотками – да я такие только в кино про Первую мировую и Гражданскую войны видел.

Старик хмурил густые седые брови.

– Не иди туда. Успеется, – проговорил он.

– Куда именно? – спросил я.

– А ты не понял? Там, – он махнул рукой назад, – живому нет места.

– Я должен быть с ними. Тогда – не смог, не сумел… Мне надо было драться вместе с Вадимом, убивать тех, кто напал на страну, мстить захватчикам! Вместо этого я здесь!

– Ты там, где надо! – сурово сказал старик. – Война не закончилась. Она продолжается, спустя несколько веков. России нужны защитники. Так было всегда и так будет. Ступай назад, солдат! Тебя заждались твои друзья.

Он толкнул меня в грудь. И я закричал.

Серый свет сменился ослепительно белым.

Я не подозревал, что на свете бывает такая боль. Она пронизала всё моё тело, крутила его, сворачивала и растягивала как прокрустово ложе. Миллионы игл впились в меня, ржавые пилы распиливали истерзанную плоть, молотки били по вискам, свёрла высверливали дыры изнутри мозга.

Только потеря сознания могла освободить меня от страданий… Или смерть. Но ни спасительный шок, ни общая для всех нас точка в пребывании в этой вселенной не приходили.

Мне приходилось наблюдать ломку у наркоманов. Так вот – у меня было в сотни раз хуже. Нет боли, способной сравниться с той, что я испытывал. Тот самый миг, когда хочется лишь одного: чтобы всё прекратилось и – неважно каким способом. Сдохну так сдохну.

Я не понимал, откуда у меня находятся силы, чтобы терпеть и мучиться.

И всё же даже этому кошмару в итоге пришёл конец. Я провалился в тёмный бездонный колодец, на дне которого нашёл столь вожделенные покой и умиротворение.

– Смотрите, он открыл глаза.

Голос показался мне знакомым. Жаль, что взгляд не может сфокусироваться на говорившем. Могу утверждать только одно – это женщина.

Она вдруг прижалась ко мне, обняла, согревая своим телом.

– Господи, какое счастье, что ты живой!

– Данара, – мечтательно произнёс я, всё ещё не понимая, где нахожусь и не вижу ли сон. – Любимая!

– Никогда больше не делай так! Не подставляйся под пули!

– Не буду, – заверил я. – Сам не хотел!

Мои руки легли на её талию.

– Игорь, ты как?

Второй говоривший – явно мужчина. Его грубоватую физиономию я вижу отчётливей. Простые черты лица, волевой подбородок, крупный мясистый нос, плотно сжатые губы.

– Нормально.

Ответ не получился достойным. Я не смог договорить до конца, горло будто наждаком продрали. Меня охватил кашель.

Данара отпрянула.

– Он… С ним всё в порядке?

– Не волнуйся, – заверил Сержант.

Всё, я оклемался. Вижу и слышу хорошо, людей различаю.

И раз мыслю, значит, существую. То бишь – живу!

Мне захотелось радостно засмеяться. Если бы не удушающий кашель…

– На, выпей.

Стекло граненого стакана ударилось о зубы. Капля холодной как лёд воды легла на язык. Господи, как хорошо!

Я выхлестал стакан за секунду и моментально ощутил, насколько болезненно отреагировал желудок – его скрутило в спазме. Ох ты ж ёшкин кот – жрать-то как хочется!

– Ему потребуется много энергии для восстановления, – произнёс… Доцент!

Я забыл про голод и потянулся руками к его горлу. Задушу суку! Коротышка побагровел. Ещё чуть-чуть, и его язык вывалится изо рта.

– Игорь! Не надо! – закричала Данара.

– Он… Это он стрелял в меня!

– Мы знаем. Но с его помощью мы вернули тебя к жизни. Отпусти… Игорь, ну пожалуйста!

Я с сожалением разжал пальцы.

– Живи, скотина!

Доцент зашёлся в хриплом кашле. Я со злорадством наблюдал за ним. Помучайся, гадёныш!

– Рубай!

Сержант подвинул мне банку тушёнки с клеймом «восстановлено» поперёк этикетки. Банка была вскрыта, в ней торчала алюминиевая вилка.

– Доцент сказал, что тебе нужно подкрепиться. Иначе коньки отбросишь.

Я взялся за вилку и тут же едва не выронил её. Желудок ответил новым спазмом. Меня скрючило.

– Может, дать ему обезболивающее? – встревожилась Данара.

– Не надо, – прошептал я. – Мне уже лучше.

– Ты уверен?

– Кажется, да.

Трясущимися руками подцепил кусок волокнистого мяса, сунул в рот и заставил себя прожевать.

Губы растянулись в восторженной улыбке.

– То, что доктор прописал!

С первой банкой я покончил в мгновение ока, но Сержант был готов к такому развитию событий. Раз, и он вскрыл вторую банку. Где киборг её взял – я не спрашивал. Наверное, заставил Доцента поделиться запасами.

На десерт Данара принесла мне сладкий чай с парой сухих и твёрдых как камень крекеров. Я размачивал их в кипятке и только потом мог есть без риска сломать зубы.

Насытившись, стал анализировать ситуацию. Обнаружил, что на мне другая одежда – снова камуфляж, но сей раз более модный, цифровой. Сержант тоже переоделся, хотя на его размер подобрать обмундирование сложно.

– Как себя чувствуешь? – спросила Данара.

– Будто второй раз родился, – признался я.

– Так оно и произошло, – влез в разговор коротышка.

Я метнул в него суровый взгляд.

– А тебя не спрашивали!

Он заткнулся.

Я провёл рукой по подбородку. Вместо привычного ёжика щетины ощутил под пальцами шелковистый волосяной покров.

– Это сколько же я в отключке провалялся, что так зарос? Месяц или два?

– Сутки, – улыбнулась Данара. – Борода – это одно из побочных действий регенерона.

– И как я выгляжу?

– Тебе идёт. Сразу солиднее стал. Может, не станешь сбривать?

– Поживём – увидим, – философски произнёс я. – Так что – я теперь готов к труду и обороне?

– Да хоть сейчас в бой, – сказал Доцент. – Регенерон ставит на ноги почти моментально. Вам повезло, что у меня остался шприц-тюбик.

– Это тебе повезло, – буркнул Сержант. – Иначе бы давно присоединился к своим крылатым собратьям.

– Кстати, что с ними? – спросил я.

Не то чтобы меня интересовала судьба летунов. Я интересовался из спортивного любопытства.

– Перебили всех до одного, – заверил киборг.

– Проблемой меньше, – подтвердила Данара. – Ты как, на ноги встать сможешь?

– И встану, и станцую! Показать?

С этими словами я резко спрыгнул на пол и отбил чечётку.

– Как новенький, – присвистнул киборг.

– А Архип как?

Сержант помрачнел.

– Похоронили его. Царствие небесное!

– Светлая память, – сказал я. – Хороший был мужик! Жаль – не уберегли.

Когда теряешь своих – ощущения мерзопакостные. Будто кто-то отрезает частицу тебя.

Какое-то время мы молчали.

Тишину нарушил Сержант.

– Ну что, раз всё закончилось, наверное, пора выдвигаться за Нечаем. Мы сильно отклонились от маршрута.

– Согласен, – кивнул я.

– А я? – тихо спросил Доцент.

– Что значит – я? – удивился Сержант.

– Со мной что будет?

– Живи и радуйся. Мы своё обещание помним, – нахмурился киборг.

– Но ведь… – Коротышка запнулся. – Вы оставляете меня здесь одного. Все крыланы перебиты…

– И что с того?

– Я не вынесу одиночества. Сойду с ума!

– Это уже твои проблемы. Никто не заставлял тебя захватывать нас в плен. Не трогал бы Данару, продолжал бы жить со своими крыланами припеваючи, – заметил я.

Коротышка потупился.

– Да, вы правы. Я совершил фатальную ошибку.

Он поднял голову, в его глазах сверкнула надежда.

– А может… – Доцент говорил с придыханием, – возьмёте меня с собой, а? Я могу оказаться полезным. Я многое знаю и умею!

– Взять тебя – всё равно что прикормить змею на груди. Извини, Доцент, на такой риск мы не пойдём.

Коротышка опустился на колени, протянул руки с мольбой:

– Я знаю, вы не бросите меня!

– Ты что – издеваешься? – сурово сдвинула брови Данара.

Он подполз к ней и обхватил ноги. Меня передёрнуло от увиденного. Должна же присутствовать хотя бы элементарная гордость!

– Данара, вы девушка! Вы должны понять меня! Без вас, в полном одиночестве, я долго не протяну. Хотите – я стану вашим рабом на всю жизнь?

– Встань, – потребовала любимая. – Хватит унижаться! Надо было раньше думать!

Доцент поднялся. Его взгляд потух.

– Ты сам выбрал свою судьбу, – сказал я. – Прими её с достоинством.

– Достоинство… Честь… Это атавизмы, от которых необходимо избавляться.

– Почти триста лет назад был один человек. Он мысли примерно так же, – проговорил я.

– И что? – вскинулся коротышка.

– Он плохо кончил.

Доцент понурился.

– Хорошо. Вы бросаете меня… Я с этим смирился. И всё же: выполните мою просьбу.

– Какую?

– Оставьте немного оружия, хотя бы автомат и несколько запасных магазинов к нему.

– Оставим, – согласился Сержант. – Но, предупреждаю: вздумаешь пальнуть в нас, вернёмся и разберём здесь всё по кирпичику.

– В вас я стрелять не буду, – заверил Доцент.

Из его базы на поверхность вёл подземный ход. Ну да, не всё время же переноситься наружу при помощи крыланов.

Доцент остался внутри, задраил круглый металлический люк, когда последний из нас покинул галерею.

И почти сразу в подземелье грохнул выстрел. Я удивлённо повернулся.

– Что это было? Кто стрелял?

– Думаю, это Доцент свёл счёты с жизнью, – мрачно процедил Сержант. – Пожалуй, для него это был лучший выход.

Он потёр кулаки, каждый из которых был размером с мою голову.

– Собаке – собачья смерть, – произнесла Данара. – Он принял верное решение.

Мы уходили спешно. Предстояло ещё вернуться, чтобы забрать ценный груз, и только потом вновь двинуться к базе псиоников. Если Нечай и Вышата живы, мы обязательно их спасём. Хотя… никаких если!

Впереди ждал весёлый денёк. Впрочем, других тут не бывает.

Глава 19

– Ты! – указательный палец человека в монашеской рясе с колпаком, надвинутым на глаза, упёрся в грудь Нечая. – Вставай.

Юноша поднялся. Приказы людей, почему-то прятавших лица, были обязательны к исполнению среди рабов.

– У тебя развитое тело. Ты не выглядишь богатырём, скорее сухощавым и жилистым, но я сразу понял, что силы у тебя хватает, – оценивающе протянул мужчина в рясе. – Мечом владеешь?

Нечай кивнул.

– Пойдём, я посмотрю, на что ты способен.

Юношу, как и других рабов, держали в большом деревянном бараке. Бревенчатые стены не были законопачены, из них неимоверно дуло. В крыше зияли дыры. Когда шёл сильный дождь, вода могла подняться до уровня грубо сколоченных нар. Но хозяевам было плевать на то, в каких условиях находятся рабы. Пусть мрут как мухи – всегда можно найти другого.

Жизнь раба не стоила ни гроша.

С утра до вечера они были на работах: лишь поздним вечером измученных людей и мутов (тут хватало всякого сброда) загоняли в бараки, где выдавали ежедневную пайку еды. Считалось, что кормёжки раз в сутки достаточно, чтобы рабы могли волочить ноги.

Таких бараков было несколько. Нечаю повезло, что он оказался вместе с Вышатой. Они и спали на соседних нарах.

Условия были скотскими, но мысль о побеге даже не посещала головы несчастных обитателей бараков: хозяева позаботились, чтобы рабы были смирными и выполняли любые капризы владельцев. Псионики легко ломали волю своих жертв. В бараке, в котором жил Нечай, обретались и шамы, но даже они стали обычными марионетками в руках кукловодов.

Мужчин и женщин держали отдельно. Псионики выбирали рабынь посмазливее. Они служили ночной утехой, а когда докучали – хозяева ради веселья скармливали женщин десятку ментально прирученных крысособак.

Впрочем, находились псионики и с другими, извращёнными вкусами. Те, что предпочитали мужчин, а особенно юношей. Их было немного. Некоторые держали при себе целые гаремы, и незавидна была участь тех рабов, которые там оказались.

А когда хозяевам было скучно, они устраивали бои между рабами, называя их гладиаторами. Бились один на один или стенка на стенку и всегда до смертного конца. Победителей не было. Тех, кто выходил живым из схватки, приносили в жертву возвышавшемуся посреди посёлка псиоников каменному истукану с вырезанным на вершине мрачным лицом мужчины, которого звали Мессией. К истукану была приделана табличка с надписью, которая гласила, что эта стела воздвигнута в память об академике Богданове. Сами псионики часто называли себя богдановцами.

Мессию ублажали жертвами. Их приносили каждую неделю. Почему-то обряд включал в себя сжигание живьём. Претендентов набирали из числа рабов.

Специально по такому случаю псионики отпускали ментальный контроль над теми, кого намечали в жертву. Мучения и страдания других доставляли богдановцам ни с чем несравнимое удовольствие. Они были готовы наблюдать за этим часами, умело продлевая агонию жертв.

И вот сегодня выбор одного из псиоников пал на Нечая. Его повели в «спортзал» – небольшой загон, в котором бойцов проверяли, и, если они выдерживали проверку, то какое-то время тренировали, прежде чем отправить на ристалище.

Шоу должно продолжаться, говорили в поселении.

С того момента, как Нечай оказался здесь, его жизнь превратилась в страшный сон. Он вставал, вместе со всеми справлял утреннюю нужду, топал на работу, вкалывал до изнеможения и возвращался в барак. Единственное отклонение от привычного уклада случилось сегодня. Если бы Нечаю были позволены эмоции, он бы удивился.

Псионик подвёл его к столу, сколоченному из неструганных досок. На столешнице валялось вперемешку оружие «гладиаторов»: ножи, кинжалы, мечи, копья, цепы, булавы, рогатины.

– Выбирай, – велел «монах».

Раньше сердце Нечая при виде этого изобилия непременно бы ёкнуло. Но сейчас ему было всё равно.

Юноша потоптался, не понимая, чего от него хотят.

– Тьфу ты! – раздражённо плюнул псионик. – Бери то, к чему привык.

Этот приказ был более конкретным, и Нечай отдался инстинкту, выбрав одноручный меч. С таким ему не раз приходилось сражаться. Вот только это было так давно, что затуманенному мозгу молодого человека казалось неправдой.

– Покажи, что умеешь.

Нечай продемонстрировал пару выпадов, несколько раз рубанул по воображаемому противнику, а закончил выступление тем, что опустил лезвие прямиком на шею противника. «Монах» испуганно отшатнулся, но, убедившись, что ему ничего не угрожает, облегчённо выдохнул.

– Ну, и напугал же ты меня, чурбан стоеросовый! Ладно, вижу, что кое-чего ты умеешь.

Он хлопнул парня по плечу:

– Повезло тебе! Ночью пойдёшь на ристалище. Прикажу, чтобы тебя сегодня как следует накормили. Всё, ступай в барак и жди: за тобой придут.

И, довольно посвистывая, ушёл прочь.

Нечай вернул меч на место и побрёл к бараку. Доковыляв, лёг прямиком на доски (матрасов и уж тем более постельного белья рабам не полагалось) и заснул.

Чуть погодя его разбудили. «Монах» не солгал: будущему «гладиатору» принесли увеличенную пайку, в которую входили каша с большим куском мяса, штук пять сухарей и плитка восстановленного гематогена.

Нечай быстро умял порцию. Ментальные установки не позволяли ему делиться с другими обитателями барака, даже с Вышатой. Да никто из соседей и не заинтересовался, чем кормят парня. Любопытство рабам было не присуще.

Ворота снова распахнулись.

– Эй, ты! – Кнут надсмотрщика оказался направлен на Нечая. – Ступай. Тебя заждались.

Других «гладиаторов» в бараке сегодня не было. Молодой человек покорно поплёлся к воротам.

Ристалище являло собой бывшее футбольное поле. Прежние многоярусные скамейки давным-давно сгнили, вместо них рабы поставили аналогичную конструкцию. На ней уже расселись здешние хозяева жизни. Чем выше было место псионика, тем меньшим статусом он обладал.

На первом ряду сидел только один человек – Мастер. В телохранителях он не нуждался. Любого, кто осмелился бы кинуть ему вызов, он мог убить ментальным ударом. Нечай видел, как Мастер остановил сердце двум провинившимся псионикам. Те умерли мгновенно, не успев даже открыть рот в своё оправдание.

От других псиоников его отличал цвет рясы – она была почему-то белого цвета.

Возле Мастера на четвереньках стояла девушка в разорванных одеждах. Псионик взгромоздил на неё свои ноги в грязных сапогах. Девушка шаталась от тяжести, но ничем не выказывала усталости, а Мастер не обращал на неё внимания. Куда больше его интересовало блюдо с жареным мясом, которое он держал в руках. Обглоданные кости летели в рабов, приводивших арену в порядок.

Надсмотрщик подвёл Нечая к небольшой пристройке из древней как мир фанеры. За ней скрывались остальные бойцы, дожидавшиеся своей очереди. Вместе с юношей их было шестеро: трое людей и столько же мутов – нео, собакоголовый и дамп.

Они безучастно стояли, не ведая о своей участи.

– Держи. Это вроде как твой. – Надсмотрщик протянул Нечаю знакомый меч. – Будешь с ним выступать. И смотри мне: продержись минимум пять минут, чтобы трибуны не заскучали. Здесь быстрых побед не любят. Понял?

Юноша кивнул.

– То-то же, – осклабился надсмотрщик.

Он прислушался к звукам, исходившим с арены.

– Ага, началось. Ты и ты! – Кнут перекочевал с кряжистого мужчины лет сорока в сторону дампа. – Дуйте на арену.

Оба бойца были вооружены одинаковыми шипастыми дубинками.

Дамп слегка замешкался, и надсмотрщик ожёг его кнутом.

– Поторапливайся, чучело! Заждались тебя!

Он увёл бойцов с собой.

Боя между ними Нечай не видел. Только слышал рёв с трибуны. Псионики реагировали весьма оживлённо и громко комментировали схватку. Судя по возгласам, побеждал дамп.

То и дело с арены доносились вопли:

– Давай, мумия сушёная! Покажи этому выродку, чего ты стоишь! Бей его!

Накал страстей вырос, приближалась кульминация схватки.

– Арг! – яростно выкрикнул кто-то.

И наступила тишина.

Вернулся надсмотрщик. Он вёл дампа, чьё тряпьё пропиталось кровью с головы до ног. Соперник дорого продал свою жизнь.

Вторая пара тоже состояла из человека и мута. Дрались нео и ровесник Нечая, паренёк с грустными голубыми глазами. Исход этой схватки был предрешён. К великому огорчению зрителей, нео разделал противника секунд за тридцать. За это мохначу порядком прилетело от надсмотрщика, когда тот снова привёл его к фанерной пристройке.

– Тебе что было сказано, обезьяна?! – Надсмотрщик плевался от злости. – Ты почему ослушался?

Громадный нео понуро стоял, вжав лохматую башку в плечи.

– А, хрен с тобой! – махнул рукой псионик. – Знал, что нео тупые, но ты среди них чемпион по тупости. Всё, третья пара, на выход. Шевелитесь, смертнички!

Нечай и собакоголовый послушно двинулись на арену.

Противник уступал молодому человеку ростом, но был гораздо шире в плечах. Вытянутую морду пробороздили многочисленные шрамы – чувствовалось, что собакоголовый успел побывать в куче переделок, и раз выжил – значит, был бойцом хоть куда.

И снова одинаковое оружие: в лапе у мута был меч. Качество железа было хреновое, лезвие тупое – намеренно не точили или руки не доходили – хозяевам было плевать, чем будут убивать себя рабы.

Дул пронизывающий ветер, небо хмурилось. Наверное, скоро начнётся дождь. В предыдущих схватках победили муты. Зрители на трибунах склонялись к мысли, что в третий раз будет то же самое.

Трупы проигравших потащили волоком по земле. Рабы-уборщики с помощью длинных багров тянули тела к подводе, запряжённой двумя турами.

«Кого-то из нас ждёт такая же судьба», – подумал Нечай.

Куда девались трупы, никто не знал. Но вряд ли их хоронили. Любая плоть в первую очередь была ресурсом, использовать её могли по-разному.

Собакоголовый дёрнулся, будто его огрели хлыстом. Юноша понял почему – он, как и его противник, тоже получил телепатический приказ от Мастера.

Схватка началась.

Опытные бойцы безрассудно в схватку не кидаются. Сначала прощупывают своего противника, ищут его слабые места. Наверное, именно так и поступил бы собакоголовый, но ментальный удар заставил его потерять выдержку. Грозно рыча, мут кинулся на Нечая, подняв меч высоко над крысособачьей головой.

Сблизившись с юношей, рубанул клинком, планируя располовинить неприятеля. Нечай отбил выпад мечом и, воспользовавшись ситуацией, пнул противника в живот. Мута отнесло на пару метров. Его каблуки оставили в сырой земле глубокие борозды.

Он злобно оскалился. Верхняя губа приподнялась, обнажая острые пожелтевшие клыки.

– Не пугай! Пуганый уже, – предупредил юноша.

В ответ собакоголовый разразился громким лаем. На трибунах захохотали. Даже Мастер смеялся, держась руками за колыхавшиеся бока.

Противники не испытывали друг к другу ненависти. Они лишь выполняли телепатические приказы псиоников, а те жаждали крови и зрелищ.

Нечай ощутил приступ тупой боли в затылке. Поступила ментальная команда атаковать.

Юноша пошёл на собакоголового, крутя мечом восьмёрку. В нужный момент клинок описал дугу и угодил в плечо мута. Будь лезвие чуточку острее, противник бы лишился конечности, но сейчас он отделался сравнительно легко – переломом руки. Но и это сразу снизило его боевые качества.

Псионики могли отключать болевые ощущения, но «гладиаторы» были обязаны биться по-честному. Собакоголовый взвыл. Меч выскользнул из его лапы.

Исход схватки казался решённым, но радоваться было рано. С утробным рёвом мутант кинулся на Нечая, норовя сомкнуть капкан массивных челюстей на ноге юноши.

И это бы ему могло удастся, ведь скоростью и сноровкой молодой человек значительно уступал муту, однако Нечай превзошёл самого себя. Он отпрыгнул и одновременно в прыжке исхитрился вонзить клинок в толстую, покрытую густой шерстью шею собакоголового. Удар пригвоздил мута к земле. Тот жалобно тявкнул, рефлекторно дёрнул задними лапами и умер.

Трибуны разочарованно загудели. Никто не ожидал столь быстрой развязки.

Спину Нечая ожгло. Молодой человек обернулся и увидел разъярённого надсмотрщика.

– Да ты ещё тупее, чем нео! Ведь сказано было – драться пять минут, не меньше!

Он снова ожёг кнутом юношу.

– Бляха муха! Да что за день сегодня такой! Везёт же мне на тупиц!

Внезапно надсмотрщик застыл, глаза его остекленели. Такое происходило, если псионик получал «внушение» от более сильного собрата. Очнувшись, он произнёс:

– Оставайся здесь. Сейчас начнётся новый бой.

Поверженного собакоголового утащили. На арене появились нео и дамп.

– Поединки закончились. Дерётесь втроём. И пусть победит сильнейший! Начали!

Дамп и нео, не сговариваясь, двинулись на Нечая. Всё понятно, ненависть мутантов к людям объединяет.

Нечай слегка попятился. Двое на одного… Причём противники умелые и достойные.

И вдруг!

– Стоп! – хрипло выкрикнул надсмотрщик. – Прекратите.

По трибунам прокатилась паника. Псионики вскакивали с мест, лихорадочно оглядываясь по сторонам. Такими встревоженными Нечай их ещё не видел.

А потом его сознание отключилось. Телепатический приказ, превративший его в робота, погнал юношу к воротам барака, где начинала строиться армия рабов.

Неизвестный противник вторгся в лагерь псиоников, а те проморгали это вторжение, несмотря на все свои ментальные способности.

Глава 20

– Впереди кто-то едет! – Возглас киборга заставил нас спрятаться в дикие заросли.

Мимо прогромыхала телега, которой управлял тип в странном монашеском наряде. Чувствовал себя он при этом на удивление спокойно. Даже по сторонам не смотрел.

На телеге лежало то, что я поначалу принял за мешки: они были серыми и грязными. Правда, некоторые из них почему-то были в красных пятнах. В тот миг я не придал этому внимания.

– По-моему, это кто-то из псиоников, – прошептала Данара. – Больно безмятежный, гад! Что будем делать?

– Пускай едет, – решил я. – Нельзя привлекать к себе внимания. Если убьём его – другие псионики могут встревожиться. Поймаем и начнём допрашивать – пошлёт сигнал своим. Хрен знает, на какое расстояние этот тип «долбит»? Вдруг, они отсюда с Питером общаться могут?

– Чего-чего? Думаешь, их адепты есть и в Петербурге? – вскинулась Данара.

Киборг отрицательно мотнул головой.

– Нет, там быть не должно. Эти гадёныши локально селились. Тут, в ближнем Подмосковье. Но зато основательно обустроились, ничего не скажешь.

– Тише вы! – потребовал я. – Не ровён час – услышит «монах», своим «факс» отправит.

Данара с киборгом замолчали. Даже не стали уточнять, что такое «факс». А я сам не мог объяснить, почему использовал именно этот термин. Наверное, потому что прикольно звучит.

– Дождёмся, когда повозка скроется из виду, и топаем дальше.

Телега исчезла за поворотом. Мы вылезли из кустов, вновь вышли на дорогу.

– Что же такое он вёз? – заинтересовалась Данара.

– Трупы, – сказал киборг. – Я разглядел.

– Хочешь сказать, что он вёз тела на кладбище?

Никакого кладбища по дороге нам не попадалось, да и выглядела эта версия весьма сомнительной. Я хотел ответить, но в этот момент почувствовал знакомые эманации. Пазл сложился.

– Поле Смерти. Вот куда едет труповозка. Они специально его подкармливают!

– Зачем? – не понял киборг.

– Чтобы задобрить. Сами справиться не могут, вот и идут на ухищрения.

– Раз тут появилось Поле Смерти, значит, что-то его привлекло.

– Ты знаешь ответ, – горько усмехнулся я. – Их как магнитом тянет туда, где погибло много людей.

– Хочешь сказать, что псионики – психи, которые устраивают массовые казни? – спросила Данара.

– А у тебя есть какие-то сомнения? – удивился я.

– Нет, конечно.

Киборг упрямо закусил губу. Я понял, что попал в болевую точку. Сержант снова встревожился за судьбу своих друзей.

– С Нечаем и Вышатой всё в порядке, – заверил я.

– Откуда ты знаешь?

– Чувствую, – соврал я.

Лицо Сержанта по-прежнему оставалось хмурым. Ну да, откуда здесь взяться лишней радости? Вот разберёмся с псиониками, выручим своих и тогда…

– Похоже, их лагерь близко, – сказал я. – Удваиваем осторожность.

Люди, если их много, всегда оставляют после себя массу следов. Особенно если речь идёт о крупном поселении. Мусор, вырубленный лес, проторенные дороги… По всем признакам ясно – мы на верном пути.

И всё же дураками псионики не были. Мы едва не нарвались на дозорный пикет. Если бы не моментальная реакция киборга, нас бы мигом спалили.

В дозоре находилось трое: тип в балахоне и двое мутов, которые не столько высматривали врага, сколько подобострастно заглядывали в глаза псионику.

Я принял решение часовых не трогать, а обойти их, сделав небольшой круг. К счастью, растяжками здесь не баловались – видимо, испытывали проблемы со взрывчаткой, минных полей не имелось, да и элементарная сигнализация вроде жестяных банок на верёвках тоже не была предусмотрена. Понятно почему – псионики полагались на ментальное сканирование. Если бы не блок, установленный Алиной, нас бы уже давно обнаружили.

Если первый пикет хоть как-то маскировался, второй находился на открытом пространстве. Тут было сразу два псионика и шестеро рабов. Псионики лежали на пригорке, а рабы копали котлован для отхожего места.

Ни те, ни другие не подозревали о нашем присутствии. До поселения уже было рукой подать. Я стал разглядывать его через трофейный бинокль, захваченный в закромах Доцента.

Для своей базы псионики выбрали бывший пионерский лагерь. Вернее, в моё время официально эти учреждения назывались как-то иначе, если не изменяет память – детским оздоровительным лагерем, но традиции советских времён оказались прочны, и в народе их по привычке звали пионерлагерями.

Кто был в них хоть в одном, можно сказать, что видел все. Совершенно типовые постройки: столовая с административным зданием, пять-шесть спальных корпусов, клуб, стадион. Надо отдать должное хозяевам – за территорией и домами следили, следов разрушения не было.

На большой площадке перед административным корпусом вместо флагштока высилась стела.

– Это в честь академика Богданова, – пояснил киборг. – Он был тут и царь и бог.

Я кивнул.

Сам лагерь был обнесён сеткой рабицей. Оборонительного назначения она не имела. Псионики сохранили ее, скорее всего, для порядка. Кстати, не так давно сетку красили. До нас долетал неприятный запах свежей краски. Где её раскопали – другой вопрос.

Воняла краска ужасно. Вроде и дышал-то всего ничего, но во рту сразу появился металлический привкус, а голова затрещала.

От пикета до КПП, на котором прохлаждалась ещё одна парочка псиоников, вела выложенная широкой прямоугольной плиткой дорога. Возле КПП стояла деревянная вышка со скучающим пулемётчиком. Тут богдановцы проявили вроде бы несвойственную им бдительность.

Территория почему-то была пуста. Но тут со стороны стадиона послышался многоголосый рёв. Бинокль помог выяснить, что большинство аборигенов находятся там, сидят на трибуне и громко комментируют происходившую там схватку.

– Смотри-ка, у них тут гладиаторские бои, – хмыкнул я, не подозревая насколько близок к истине.

– Дай взгляну, – попросил киборг.

Я передал ему бинокль.

– Сражаются двое: дамп и человек. Мут побеждает.

– Немудрено, – сказал я.

Дампы всегда отличались отличными бойцовскими качествами. Пусть они были изуродованы радиацией, а тела их зачастую представляли собой куски гниющего мяса, бились они на удивление храбро и умело. Других столь же безбашенных воинов стоило поискать. Жаль, что они настроены исключительно враждебно по отношению к людям. Более того – зачастую не брезгуют и человеческим мясом.

Сержант вернул мне бинокль.

– На, полюбуйся на этих красавчиков. Теперь ясно, почему они в балахонах.

Я навёл изображение на псионика, который скинул капюшон своего монашеского одеяния. Голова мута была лысой как коленка. Волосяной покров отсутствовал в принципе: ни бровей, ни ресниц. Острые, обтянутые кожей скулы, узкие бескровные губы, вместо носа две дырки ноздрей.

И самое главное – глаза. Очень большие, хотел сказать, что размером с блюдце, но это было бы изрядным преувеличением. Скорее их можно назвать непропорциональными. Вдобавок они ещё и отстояли друг друга намного дальше, чем у большинства людей.

Создавалось впечатление, что передо мной скорее герои картин Пикассо, нежели существа одного с нами вида, пусть и мутировавшего.

И всё же в этом уродстве имелось и что-то притягательное. Какая-то одухотворённость, пусть и недобрая, в лице. Умный уверенный взгляд хищника, считающего, что он находится на вершине пищевой цепочки.

Что ж, если у нас выгорит, кому-то придётся изменить своё мировоззрение и спуститься с пьедестала.

Я прикинул количество псиоников. На трибуне находилось человек тридцать. Ещё с десяток был раскидан по дозорам и постам. Итого не меньше сорока, а то и все пятьдесят.

Добавим беспрекословно подчиняющееся войско рабов. Сотни две точно наберётся. Соотношение для нас просто фатальное – трое против такой силищи. Нет, тут буром не попрёшь. Нужно искать варианты, обходные пути.

– Смотри. – Данара тронула меня за рукав. – Вроде та самая телега возвращается, которую видели на дороге.

– Да, это она, – подтвердил я.

На КПП распахнули ворота, и повозка въехала на территорию облюбованного псиониками лагеря. Вид её натолкнул меня на идею.

– Кажется, я придумал!

Две пары глаз пристально уставились на меня.

– Что именно?

– Мы устроим переполох, который поможет нам ворваться в поселение. Какое-то время псионикам будет не до нас.

– А поконкретней?

Я торжествующе ухмыльнулся.

– Сейчас всё увидите. Попрошу помощи у друга.

– Какого друга? – Киборг разве что не покрутил пальцем у виска.

– У Поля Смерти.

Сержант покачал головой.

– Рискованно чересчур.

– Зато надёжно, – отрезал я.

Хорошо, что среди псиоников не нашлось Мастера Полей. Видимо, одних ментальных способностей недостаточно. Нужно что-то ещё, какая-то особенность, которая даёт тебе власть над этими страшными порождениями Последней войны.

Я установил контакт с самым близким Полем. Оно быстро откликнулось, хоть и было занято сладостным процессом переваривания человеческой плоти.

Чем же привлечь его внимание? Чего наобещать?

Я нарисовал воображаемую картину: еда, много еды, совсем рядом. А самое главное – поблизости. Я был официантом, рекомендующим «блюдо дня», расписывал в красках все его достоинства. Старался изо всех сил, убеждая сытое Поле.

И это подействовало.

Поле оторвалось от земли и поползло, стремительно набирая темп своими ложноножками. Оказывается, не такие уж мы медлительные. Когда надо, можем развивать вполне спринтерскую скорость.

Давай, милое! Недалеко осталось.

Раскормленное Поле было велико. Ему было трудно перемещаться по узкой лесной дороге. И тогда оно разделилось на полтора десятка мелких, что сразу повысило его мобильность. Чем быстрее двигались новые юркие Поля, тем голоднее становились.

Отлично! То, что мне надо!

Первый пикет смяли моментально, даже косточек не осталось. Псионики со второго пикета что-то почуяли и задали драпа. Я видел происходящее глазами Полей.

Ситуация на арене тем временем переменилась. Закончился ещё один поединок. На арену вывели новую пару: снова человека и мута. Киборг разглядывал это действо через бинокль. Внезапно он напрягся.

– Нечай!

– Что? – непонимающе вскинулся я.

– Нечай! – снова повторил он.

– Где?

– Там, на арене. Бьётся с собакоголовым.

– Ну-ка, дай посмотреть.

Вот он каков – этот Нечай, за которым мы проделали столь долгий и трудный путь. А он совсем молодой, на вид лет семнадцать-восемнадцать. Даже усов нет – только лёгкий пушок над верхней губой.

Телосложение крепкое, плотное – Сержант говорил, что отец Нечая бывший кремлёвский дружинник. Ну что я могу сказать – порода, она и в постап мире – порода.

Вот только выражение глаз мне не нравится. Какое-то неживое, что ли. Тут я одёрнул себя: совсем забыл, что парень на ментальном поводке у псиоников. Фактически его воля подавлена. Наверняка при других обстоятельствах я бы увидел совсем иную картину.

Вернув бинокль Сержанту, спросил:

– А Вышату видел?

– Нет. На арене его точно не было.

Он повертел головой.

– Кстати, где твои Поля? Что-то заждались мы…

Договорить он не успел: сквозь редкий лес начало просачиваться нечто, похожее на перья низко стелющегося белесого тумана. И это нечто определённо двигалось в сторону лагеря псиоников.

– Вовремя, – облегчённо выдохнул киборг.

Псионики на КПП не сразу заметили опасность. Всё же они чересчур привыкли полагаться на свои ментальные способности. И вот пришёл час расплаты.

Люди на посту заметались, не зная, что предпринять. Один вдруг замахал руками и кинулся к лесу. Кажется, у него поехала крыша.

Мне было интересно, каким способом Поля сумеют преодолеть ворота и сетчатый забор. Оказывается, всё было банально просто: между низом ворот и землёй существовал зазор. Сквозь него-то и пролезли резко «худеющие» белые Поля Смерти. Ну да, способность менять форму – великое дело.

И только теперь их присутствие почувствовали псионики на трибунах.

– Сейчас начнётся веселье, – хмыкнул я.

– Это точно, – поддакнула Данара. – А ты не боишься, что Поля доберутся до Нечая с Вышатой?

– Боюсь, – подтвердил я. – Потому и не собираюсь тут рассиживаться. За мной!

Мы побежали вслед за Полями. Влетели в широко распахнутые двери КПП. Никого, если не считать обглоданного человеческого остова: кому-то из часовых крепко не повезло. Надеюсь, не несчастному рабу. А что касается псиоников – те заслужили такую участь.

С Полями Смерти невозможно воевать. Нет оружия, способного остановить Поле. Во всяком случае, я привык так считать.

Тут мой взгляд упал на стремительно собиравшуюся толпу – это точно были рабы, не перепутаешь. Под мысленным хлыстом псиоников толпа двинулась прямо к Полям Смерти. Что получается – они гонят людей на верную гибель? Ах ты ж, твою в душу мать!

Ну, понятно! Полю, которому привалит столько еды, будет не до псиоников. А те, воспользовавшись передышкой, свернут удочки. Понятно, что жаль покидать насиженное место, но ведь своя шкура ближе к телу. Вот сволочи!

У меня не было моральных сил наблюдать за массовым уничтожением людей. Среди них вполне могли оказаться и Нечай, и Вышата… Надо как-то остановить это. Но для начала необходимо понять, чей приказ гонит людей на убой. Это должен быть очень мощный псионик. Наверняка местный вождь.

И тут я понял, о ком речь.

Монах в белом балахоне! Он стоял за спинами рабов, вытянув правую руку в сторону Полей. Это его телепатический приказ заставлял людей идти на смерть.

Один и без охраны? Остальные носятся где-то на заднем плане, срочно собирают пожитки, готовясь к эвакуации. А он, значит, прикрывает этот массовый исход. Смелый ты мужик, как я погляжу.

При других обстоятельствах, может, и зауважал бы тебя, но сейчас, когда вижу, что ты творишь… Смерть – единственное, чего ты достоин! Приговор подписан, осталось привести в исполнение.

Я вскинул тепловой пистолет. Умри!

«Монах» увидел меня. Его глаза удивлённо расширились. Что, съел гад? Не действуют на меня твои команды. Тужься, тужься – всё равно толка не будет.

Хотя… мозг закололо. Защита, поставленная Алиной, начала давать брешь. Мужик догадался, увеличил усилия, забыв о толпе рабов, о надвигающихся на него Полях Смерти.

Он так хотел взять власть надо мной, что это пересилило все остальные человеческие инстинкты.

Рука с пистолетом задрожала, ствол медленно пошёл в сторону. Я понял, что теряю контроль над собой. Эх, Алина-Алина! Переоценила ты свои умения! Нашлась и на тебя контргайка!

Спокойно, Игорь! Спокойно! Докажи, что и у тебя есть сила воли. Не поддавайся этому уроду!

Ствол снова пошёл обратно. Есть, кажется, работает!

Но что это? Мой рот раскрылся сам по себе, на язык лёг холодный металл пистолета. Палец потянулся к спусковому крючку.

Блин! Эта нелюдь хочет, чтобы я выстрелил сам в себя!

Не дождёшься, урод ментальный! Не бывать этому!

Серый коридор, полный серых людей. Ирина, погибшая в автобусе. Вадим – солдат, дравшийся до конца. Он был плохим другом, не спорю, и всё же отдал свой долг Родине!

Тысячи, миллионы людей… в военной форме, в гражданке… женщины, дети… Те, кто дрался в Брестской крепости, в Сталинграде, на Курской дуге, брал Берлин! Солдаты-афганцы… Чечня… блок-посты, штурм Грозного… Ребята, мои ровесники, превратившие Москву в Сталинград для натовской нечисти…

Я вижу вас, я помню вас!

Вы – моя сила! Вы – те, кто оказались способны на подвиг! Вас нельзя победить! Вы – русские! Помните, что это прилагательное! Ты можешь быть русским, хоть твои родители с Украины или Белоруссии, татары с Казани, буряты, удмурты, чуваши… Это неважно. Вы – русские, русичи!

Вы доказали это на протяжении стольких веков!

Я буду достоин вашей памяти, ребята!

Старик, который сказал, что мне не место в мире мёртвых. Он снова со мной. У него хмурый пронзительный взгляд. Он знает, что сейчас я сражаюсь не только за себя.

– Я верю в тебя, сынок!

Сердце сжалось невидимой рукой. Дыхание спёрло… Вот оно как, сразу в нескольких направлениях орудуешь.

«Монах» самодовольно улыбнулся. Рано празднуешь победу, сволочь!

– Врёшь, сука! Ничего у тебя не выйдет! – в ярости крикнул я.

Тело снова стало моим. Тепловой пистолет выплюнул световой луч.

Я не промажу, не могу промазать. Уж больно много ненависти во мне накопилось, и теперь она нашла выход.

Мастер – теперь я знал, как величают эту сволочь в белом одеянии – вспыхнул как свечка. Он не успел закричать, позвать на помощь. Пламя охватило его с ног до головы, с треском сожрало одежду, перекинулось на кожный покров. Мутант завопил, захлопал руками, пытаясь погасить всепожирающий огонь.

А вот хрен тебе! Ничто не спасёт от заслуженной кары!

Ещё секунда, и на его месте осталась лишь горстка пепла.

Стадо рабов, потерявших поводыря, остановилось. Жуткое зрелище, скажу я вам. Театр манекенов на обеденном перерыве.

Других погонщиков пока не нашлось.

Вот только лучше от этого не стало – люди не проснулись, их разум по-прежнему не был способен принимать самостоятельные решения. А Поля Смерти подбирались всё ближе и ближе.

Минута-другая, и они доберутся до первых рядов, начнётся кровавая вакханалия.

Как же оно всё сложно и запутано!

– Сержант! – крикнул я.

– Да!

– Ищи Нечая с Вышатой в этой толпе. Уводи их отсюда как можно дальше.

– Слушаюсь! – Он на секунду замер. – А ты?

– А я пока попробую придержать Поля на месте. Быстрее! – рявкнул я.

Трудно, почти невозможно остановить Поле Смерти, которое добралось до вожделенной добычи. Тем более, если впереди есть ещё, если тебя до этого раззадоривали и науськивали…

Меня затрясло. Недавняя ментальная схватка с Мастером даром не прошла. Я ослаб, причём не только физически. Мозг входил в контакт с Полями, где встречал ожесточённое сопротивление. Таинственные порождения Последней войны чувствовали мою слабину, это придавало им сил и увеличивало агрессию.

И всё же… мне удавалось удержать их. Я понимал, что долго не выдержку, меня просто не хватит.

А тут ещё очнулся ряд псиоников, которые узнали, что их предводитель погиб и есть конкретный виновник. Сначала меня пытались пробить ментальными ударами. Потом в ход пошло и другое оружие, не менее смертоносное.

Меня обдало комками грязи – автоматная очередь прочертила «дорожку» у моих ног. Стрелок взял неверный прицел, я даже видел, кто это, но не мог ему ответить – все силы оказались брошены на Поля Смерти.

Сейчас он сделает нужную поправку и…

Та-дах! Автоматчик повалился. Данара устранила угрозу, сняв «монаха» выстрелом из ПМ.

Спасибо, любимая! Ты как нельзя вовремя!

Мы не можем спасти всех этих людей. Даже если уведём Поля Смерти в сторону, всё равно остаётся ментальная власть псиоников.

Внезапно толпа рабов дрогнула, начала расползаться. Что такое?

Я вскинул голову. Данара… Она стояла возле мута в капюшоне, её пистолет был недвусмысленно приставлен к вискам псионика.

Понятно. Взяла заложника и с его помощью пытается совладать с рабами. И у неё получается, вон как лихо разбрелась толпа.

А вот и Сержант, гонит перед собой Нечая и неизвестного мужчину средних лет. Наверное, это и есть тот самый кремлёвский пластун Вышата. Личность во всех смыслах героическая, вот только с затуманенными мозгами.

Сейчас оба они как пластилин, лепи что угодно.

– Данара, уходим! – воскликнул я, понимая, что ментальная уздечка вот-вот оборвётся, Поля Смерти вырвутся на свободу.

Она кивнула. Бах! Пуля выбила фонтан красных брызг из башки псионика, а девушка ринулась к нам. На ходу обернулась и всадила ещё две пули в чересчур быстро опомнившихся «монахов».

Добежала до нас, остановилась, тяжело дыша, затем нашла силы, чмокнула меня в щёку и с улыбкой произнесла:

– Ну что? Даём дёру?

Глава 21

Погони не было. У псиоников хватало забот и поважней. Например, Поля Смерти. На этом фоне можно поступиться потерей парочки рабов.

Но я счёл нужным подстраховаться. Мы отмотали с пяток километров, прежде чем встали на привал. К счастью, и Нечай и Вышата бежали послушно, держась в общем фарватере. Вот только и одного взгляда было понятно, что они по-прежнему находятся под чужим воздействием.

Для временного пристанища я выбрал двухэтажную коробку торгового центра. Строили его по дешёвой технологии из сэндвич-панелей, которые, практически не брало время. К тому же здание находилось на отшибе, из него отлично просматривались окрестности. Незамеченным сюда не подобраться.

– Данара!

– Да, командир! – необычно серьёзно отозвалась любимая.

– Посторожи пока.

– Ясно.

Она присела на выступавшую из стены металлическую балку и стала вглядываться в уцелевшее окно.

А я стал думать думу, и была она весьма невесёлая. С самого начала у меня был расчёт на то, что, когда вдали от мозгокрутов-псиоников, Нечай и Вышата смогут прийти в себя и скинуть ментальную удавку. Увы, ничего такого не происходило. Оба спасённых по-прежнему находились в состоянии, которое характеризуется ёмким и хлёстким словом – овощи.

Да, они послушно выполняли наши приказы, бежали с нами, поддерживая нужный темп, но это были големы, пустые куклы. И чем больше я всматривался в их отчуждённые глаза, тем сильнее мне хотелось в сердцах врезать кулаком по стене и произнести все известные ругательства.

А что, если эти изменения необратимы? Какой тогда смысл нашей операции, за что погибли Тарас и Архип?

– Командир, ты чего? – спросил киборг.

Я показал на стоявших по стойке смирно спасённых. Их лица были отрешены от жизни и безучастны. Ну ведь не зря постоянно ассоциации с манекенами всплывают. Будто зомби какие-то, а не люди! Хреново, что не смогли перебить всех псиоников! Вот уж кого точно не жаль!

– Да вот… Насчёт них думаю. До сих пор не отошли. Боюсь, что им капитально мозги прополоскали.

– Это?! Да нормально всё, командир. Решим проблему.

Он остановился у Нечая, внимательно оглядел его.

– Ну что, попробуем…

– Ты что собрался делать? – поинтересовался я.

– Испытать прощальный подарок Алины.

Сержант крепко охватил голову Нечая, да так, что у меня мелькнул страх, что он её оторвёт. Боюсь, это будет чересчур радикальный способ излечения.

Показалось мне или нет, но между пальцев киборга мелькнули синие искорки разрядов. Не понял… Киборг решил попробовать электрошок? Знаю, что этот метод психиатры широко использовали даже в моём времени. Считалось, что двести двадцать через уши способны любого психа превратить в среднестатистического обывателя.

Но поможет ли это Нечаю? И вообще – действительно ли Сержант применил то, что я думаю?

Через минуту киборг отпустил парня. Ноги у того подогнулись, и Нечай съехал вниз.

– Давай устроим его поудобнее, – сказал Сержант.

– Надеюсь, ты не выжег ему мозги? – обеспокоенно произнёс я.

– Нет! Я был аккуратен. К тому же это не электрошок и тем более не лоботомия. Нечаю нужен покой. Пусть поспит пару часов.

Я покачал головой.

– Не уверен, что они у нас будут.

Мы уложили юношу на импровизированную постель. Я заметил перемены в его лице, прежнее каменное выражение исчезло, уступив место расслабленному. Кажется (я боялся в это поверить), лечение действовало.

Подобную операцию Сержант проделал и с Вышатой. Мы положили пластуна по соседству с юношей.

Значит, два часа. И пусть первые результаты выглядят неплохо – вон оба спасённых уже на людей стали похожи, но итоги подводить рановато.

– Что ты про подарок Алины сказал? – спросил я.

Киборг ухмыльнулся.

– Перед тем как поставить ментальный блок, она научила меня, как можно снять ментальный поводок с человека.

– А почему только тебя?

Он поднял руки, и я снова увидел знакомые синие искорки.

– Не думаю, что у тебя или Данары это получится. Согласен?

– Пожалуй, ты прав, – кивнул я.

Спасённые проспали не два часа, а чуть больше. Хорошо, что никто не нападал на наше временное пристанище и не думал из него выкуривать.

Первым открыл глаза Нечай. Увидев меня, он рывком вскочил на ноги, приняв угрожающую стойку.

– Вы кто?

– Спокойно, Нечай! Это свои, – выступил вперёд киборг.

– Сержант! – Взгляд парня потеплел. – Ты жив?!

– Как видишь. Эх, парень, – вздохнул кио, – ты бы знал, на что нам пришлось пойти, чтобы спасти тебя!

– А Вышата? – снова встревожился юноша.

– С ним всё в порядке. Мы выдернули его вместе с тобой. И скажи спасибо Игорю и Данаре – если бы не они, вряд ли бы эта встреча состоялась.

Нечай протянул мне руку.

– Спасибо за всё, Игорь!

– Не за что! – произнёс я с таким видом, будто вытаскивать людей из лап псиоников для меня обычное занятие между завтраком и обедом.

Юноша с удовольствием пожал руку Данаре. Я с ревностью отметил, что любимая произвела на парня сногсшибательное впечатление. Понятно, что когда твоя девушка – красотка, она непременно окажется в эпицентре мужского внимания, но понимание и принятие этого факта – вещи разные. Мне придётся привыкать, а то начну крушить чужие челюсти и скулы.

– Я так рад, что вы вырвали меня из этого кошмара, – признался юноша. – Это было самое худшее испытание в моей жизни.

– Ничего, теперь ты с нами.

– А псионики? Что будет, если они вернутся? Не хочу вновь превращаться в их раба!

Я выразительно посмотрел на киборга. Тот деловито пожал плечами:

– Расслабься, дружище! Теперь ты им не по зубам.

– Почему?

– А у тебя с моей помощью появился иммунитет к ментальному воздействию. У каждого из нас тут, – киборг постучал себя по голове, – стоит особый блок. Благодаря этой штуковине мы выручили вас. Без него влились бы в общий хор, и никакого чудесного спасения бы не состоялось.

С места, на котором лежал Вышата, послышался стон. Кремлёвский пластун явно чувствовал себя намного хуже.

– Что с ним? – поинтересовался я у киборга.

– Наверное, даёт о себе знать возраст. Молодой организм легче восстанавливается, – предположил киборг.

Вышата сел, обхватил ладонями виски и принялся их тереть.

– Твой ж в душу мать! Как с будуна! Будто неделю медовуху хлестал без закуси.

Он поднял на нас мутный взгляд.

– А вы откуда такие нарисовались? Я вас не знаю.

Но тут он рассмотрел киборга. Его губы растянулись в радостной улыбке.

– Сержант! Целёхонький! Или… – Вышата встревожился не на шутку, – я умер и попал на встречу старых знакомых?

– Нет, приятель, придётся тебе ещё какое-то время этот свет покоптить, – засмеялся Нечай.

– Это не шутка?

– Ни в коем разе.

– Тогда хорошо!

Вышата попробовал встать, но снова откинулся назад и схватился за голову.

– Вот зараза! Чугунок на части раскалывается!

– Ты идти сможешь? – спросил я.

– Идти? – Пластун задумался. – Если средним темпом, то смогу.

– Отлично! Тогда даю тебе ещё полчаса, чтобы восстановить силы, а потом двигаем.

– Погоди! – возмущённо заговорил Вышата. – Сержанта я знаю, а тебя и эту девку, – он указал на Данару, – вижу впервые. Кто ты такой, чтобы я начал тебя слушаться?

– Дядя Вышата! – вскинулся Нечай, но пластун заставил его замолчать.

Он уставился на меня, как чекист на врага народа.

– Откуда, спрашивается, ты такой хрен с горы нарисовался?

– Из Царицыно, – ответил я.

Не пускаться же в долгий и путаный рассказ о моём переносе из прошлого.

– И как оно там?

– Да как везде, – неопределённо сказал я. – Живёт народ потихоньку.

– А может, ты из шайновских прихвостней будешь?

При этих словах Вышаты напрягся и Нечай.

Пластун продолжил:

– Вон девка, что с вами – она точно шайновских кровей будет. У меня глаз – алмаз, хрен обманешь.

– Ты не ошибся, я действительно шайн, – не отрываясь от окна, сказала Данара.

Вышата придвинул к себе булыжник со сколотым концом, взял в руки.

– Шайны, значит… Нет, ребята, живым я вам не дамся!

Он угрожающе замахнулся на меня.

– Да погоди ты! – прикрикнул на него киборг.

– Сам погоди! – окрысился Вышата. – Грош тебе цена, коль с шайнами снюхался! Не ждал я, что ты запроданцем станешь!

Он с осуждением посмотрел на киборга. Будь его воля, точно б убил.

– Между прочим, мы спасли тебе жизнь, – заметил Сержант.

– И что с того? Шайны – народец хитрый! Мутят что-то! А ты на удочку клюнул! Эх! – Вышата сплюнул себе под ноги.

– Ты погоди сгоряча рубить, – начал я. – Всё понимаю: любой человек обязан быть настороже! Но нам от тебя ничего не надо. Мы шкурой рисковали, чтобы вас с Нечаем вытащить.

– И что – ничего взамен не попросите? – удивился пластун. – Так не бывает.

– Бывает! – упрямо заявил я. – Кстати, насчёт шайнов…

Нечай и Вышата помрачнели. Ну да, они ведь не знают, что мы уничтожили одну из армий вторжения.

– …с ними на какое-то время покончено! – заключил я.

– Да ну? – недоверчиво протянул кремлёвский пластун.

– Не «да ну», а совершенно точно! Мы по ним с помощью спутникового оружия прошлись. Я лично сателлитами управлял, – похвастался киборг. – В общем, крови им выпустили немало. Теперь они долго не очухаются.

Спасённые потрясённо замолчали. Ну да, мы только что серьёзно скорректировали их мир. Мужики на всех парах неслись спасать Кремль, а тут всё переигралось, причём без их участия.

– Оно, конечно, завлекательно звучит, – завёл старую песню пластун, но Нечай оборвал его:

– Дядька Нечай, хватит тебе! Я вижу – правду они говорят!

– Ишь ты! – криво ухмыльнулся тот, но по голосу стало ясно, что он и впрямь поверил и расслабился.

– Игорь Долганов! – представился я. – Будем знакомы.

Вышата вяло ответил на рукопожатие. Понятно, ещё не окончательно пришёл в себя.

– И ты типа тут главный?

– Вроде того, – сказал я.

Он хитро прищурился:

– А подругу как твою звать?

– Данара! – отозвалась она.

– И что – ты своих сородичей запросто на гибель обрекла? – с подковыркой поинтересовался пластун.

– Иногда приходится идти и не на такие жертвы, – спокойно ответила Данара, не поддавшаяся на провокацию.

Я обнял её и поцеловал:

– Умница!

И, повернувшись ко всем, спросил:

– Ну что, какие будут предложения? Возвращаемся назад, под купол?

Нечай, которого всё ещё потряхивало после недавних событий, не согласился. Он заговорил горячо, как полагается убеждённому в своей правоте человеку:

– Назад мы не вернёмся, пока не выполним своё задание до конца.

– Но ведь шайнов больше нет, – заметил Вышата.

Я усмехнулся:

– Мы разбили только одну армию. Это и много, и мало.

– Скорее – мало, – подтвердила Данара. – Шайны переживут и не такой удар. Более того – боюсь, мы только их разозлили по-настоящему. Теперь возмездие станет для них делом чести. А мстить они умеют! – многозначительно добавила она.

– Тогда необходимо как можно быстрее оказаться там, куда мы направлялись! – воскликнул Нечай.

Судя по тому, что юноша не договаривал, элемент недоверия к нам у него ещё оставался.

– В Жуковский? – спросил я и сам же ответил себе:

– В Жуковский – так в Жуковский! Пять минут на сборы. Я за старшего. Вопросов, надеюсь, на сей счёт ни у кого нет?

Глава 22

Когда-то здесь было много аэродромов: частных, государственных. Сейчас же вместо них остались только изрытые оспинами бомбовых воронок взлётные поля. Пару раз попадались самолёты, в основном «Ан-2» гражданской авиации, те самые легендарные кукурузники. Но обычно они являли собой только сгоревшие остовы, успевшие за века ещё и проржаветь, и зарасти травой.

А зелень тут бушевала изрядно. Местами округа больше походила на тропические джунгли, и я бы не удивился, если б мы наткнулись на несущегося со всех ног носорога. Одно радовало – почти полное отсутствие дендро-мутантов, иначе этот поход закончился бы, толком и не начавшись.

Ёлки, с которых почему-то свисали лианы, осины – похожие на те, у которых я когда-то собирал грибы, но при этом облепленные странными наростами, плюющимися кислотой, стоило только чуть их задеть.

Иногда возникало чувство, что мы шагаем по минному полю.

На равнине ветер гонял многочисленные перекати-поле. Понятия не имею, откуда здесь взялось это степное растение, но с каждым километром таких «мячиков» становилось всё больше. Казалось, что они нас преследуют.

В город мы заходить не стали. Если там и теплилась какая-то жизнь, вряд ли она была настроена к чужакам благосклонно. В ситуации с катастрофической нехваткой ресурсов общины стараются выживать автономно. Пришлых никто не любит.

Я понял, что начинаю всё больше задумываться на эту тему. Допустим, что экспедиция завершится успехом, мы найдём самолёт, Нечай поднимет его в воздух, а что дальше? Лететь с ним и Вышатой в Кремль? Во-первых, «У-2» не возьмёт с собой пассажиров. Во-вторых, если парню удастся оторвать от земли что-то посерьёзней (ну а потом посадить, само собой) и мы окажемся в Кремле – как к нам в итоге отнесутся, найдём ли мы своё место, сумеем ли вписаться в отлаженный кремлёвский уклад?

Много вопросов, чересчур много…

Внезапно киборг ускорил шаг. Повинуясь его порыву, мы тоже увеличили темп.

– Ты что-то увидел? – спросил я.

Он вытянул руку вперёд:

– Там, смотри!

Я взялся за бинокль и замер от восхищения: на расстоянии в пару километров виднелись светлые силуэты летающих машин, пока что преимущественно пассажирских. «Боинги», «Эйрбасы», отечественные «тушки», «илы», ага – вон и «Суперджет». Ни разу на нём не летал, даже обидно!

– Командир, разреши!

Нечай смотрел на меня так умоляюще, что я не сумел сдержать улыбки.

– На, парень! Там твоя стихия! – Бинокль перекочевал к нему. – Пользоваться умеешь?

– Умею!

– Тогда любуйся!

– Выходит, мы почти на месте! – чуть не подпрыгнул он, когда узрел картинку.

– Ага. Остаётся надеяться, что мы найдём исправный самолёт, горючку и ты сумеешь поднять его в воздух, – добавил я.

Парень пропустил мои сентенции мимо ушей. Я простил его – шок был неизбежен.

Если и сейчас, спустя войну и двести лет, зрелище завораживало, то как здорово это выглядело тогда, в моё время! Особенно в дни авиашоу. В небеса с рёвом взмывали гигантские птицы, проходили над зрителями на низкой высоте, гудя моторами и закладывая виражи. Лётчики демонстрировали фигуры высшего пилотажа так, что сердце замирало.

А если в шоу принимали участие «Русские витязи» на «сушках» или «Стрижи» на «мигах», восторгам публики не было предела. Машины крутили немыслимые кульбиты, замирали в воздухе, падали камнем, чтобы почти у самой земли вновь оторваться в небо.

И всё это осталось далеко позади… Назад не вернётся. Хоть камни грызи!

Я прогнал призраки прошлого прочь. Нельзя жить вчерашним днём.

Что касается дня сегодняшнего, можно сказать точно – мы пришли!

На взлётке стало ясно: здесь тоже повоевали. Возле ангаров ржавели останки нескольких подбитых в сражении био. Противостояла им наша танковая рота: ребята дрались до конца и сгорели прямо в своих боевых машинах. Да уж, рубка тут была – мама, не горюй!

Эх, ребята-ребята! Вечная вам память!

Самолёты пострадали меньше. Видимо, не были основной целью для нападавших. Однако фюзеляжи многих были посечены осколками, два или три сигарообразных силуэта оказались перевёрнуты.

Бетонное покрытие полопалось и было изборождено трещинами. То тут, то там сквозь них пробивались зелёные ростки. Природа брала своё, медленно и неуклонно отвоёвывая позиции. Да уж… ничто не вечно под луной. Подумать только, насколько же человечество откинуло назад! Рассказ о том, как раньше из Москвы до Питера летали за полчаса, воспринимается сказкой. Разумеется, пока не увидишь ряды прекрасных крылатых машин. Только они служат доказательством того, что прогресс не всегда идёт только во зло.

Я снизу вверх смотрел на эти выверенные до мелочей, обсчитанные на компьютерах и прошедшие всевозможные аэродинамические трубы, серебристые сигары. Смотрел и восхищался конструкторским гением.

Что уж говорить о Нечае?! У парня рот не закрывался уже несколько часов. Он шёл как сомнамбула, заворожённо рассматривая самолёты.

Данару и Вышату тоже охватило благоговение. Они почти не дышали, боялись поверить в то, что увидели.

По сути, из всего отряда у нас осталось лишь две боевые единицы: Сержант и я. Остальные временно переквалифицировались в экскурсантов.

Очевидно, нас долго пасли, пытались заранее понять, на что мы способны.

Сначала я принял их за дампов: те же лохмотья и бинты вместо одежды, на вид – словно ожившие мумии из древнеегипетской мифологии. Вот только дампы помешаны на магической цифре семь, а тех, кто высыпал нам навстречу, было куда больше. Только навскидку выходило человек двадцать, и не факт, что мы видели всех.

– Вормы! – догадался я.

Большие любители человеческого мяса… И пусть вас не обманывает их, прямо скажем, бомжовский вид – драться они умеют.

Возглавлял процессию почти двухметровый тип. «Упакован» он был побогаче остальных: поверх линялого тряпья надета кольчуга, на ногах кирзачи. Голову украшала тёмно-синяя армейская ушанка с кокардой.

Вот только «морду» лица не разглядеть, она была спрятана под толстым слоем серо-грязных бинтов. Фантазия подсказала, что там от посторонних глаз скрыто нечто уродливо-гнойное.

Успокаивало лишь одно: в драку вормы не бросались, а их предводитель явно шёл на переговоры. Иначе бы события развивались по-другому.

Он отделился от своих и двинулся к нам размашистой походкой.

Моя рука плотно обхватила цевьё автомата. Если что – всажу пулю в лоб, а там разберёмся.

– Кто такие? – без особых церемоний начал ворм.

– Туристы, – хмыкнул я, показывая, что не намерен пускаться в детали.

– Это наша земля! Нам здесь не нужны посторонние, – озвучил ворм главное.

– Мы ненадолго.

– Проваливайте или…

– Что «или»?

– Платите, – пояснил свою мысль ворм.

Ага, пошла конкретика. С нас пытаются сшибить копеечку малую. Ожидаемо.

Я посмотрел на своих. Стрелять не хотелось, устал я от смертоубийств. Но и плясать под дудочку чересчур возомнившего о себе типа – тоже не вариант.

– Прости, приятель. В другой раз заплатим. – Я выразительно похлопал по АКМ.

– Люди, – зло бросил ворм. – Вы привыкли считать нас отбросами…

– Я этого не говорил!

– Твои мысли написаны у тебя на лице!

– Хреновый из тебя физиономист, братец! Но, – тут я сообразил, какую пользу можно извлечь из встречи с вормами, – мы всегда можем договориться. И оплату дать достойную.

Ворм заглотил наживку.

– Что вам нужно?

Я мысленно перекрестился. Надо же, в кои-то веки всё идёт к тому, что будет можно обойтись без пострелушек и рукомашества! Начинаю вновь обретать веру в человечество!

– Нечай! – позвал я. – Объясни товарищу, чего мы ищем.

Парень кивнул.

Я вновь обратился к муту:

– Сейчас ты получишь полный расклад наших хотелок. А о цене за услугу столкуемся.

– Мне нужен твой автомат, – с ходу заявил ворм.

Его глаза жадно блеснули.

Я уклончиво улыбнулся.

– Это уже зависит от ценности оказанных тобой услуг.

Нечай быстро нашёл общий язык с вормом. Я не заметил в юноше какой бы то ни было брезгливости по отношению к муту. Они общались как равный с равным, и подозрительность ворма быстро испарилась. Через пару минут они уже болтали, словно два старинных приятеля. Любо-дорого посмотреть!

Я расслабленно выдохнул. Всегда бы так!

– На поле «У-2» нет, надо искать в подземных ангарах, – сообщил Нечай.

– А ты уверен, что он разбирается в моделях самолётов? – я кивнул в сторону ворма.

Тот меня услышал и обиженно засопел.

– Обижаешь, человек! Наши предки когда-то занимались здесь техническим обслуживанием авиапарка. Мы старались сохранить их знания.

– Круто. Извини, не хотел обидеть.

Ворм, не мигая, посмотрел на меня.

– Извинения приняты. Идите за мной, я устрою вам экскурсию по нашим владениям. Можете не благодарить…

– Как звать тебя, добрый человек?

– Старшим техником.

Готов поставить сто к одному – мут улыбался.

– Но сначала мне нужно предупредить своих. Прошу без лишних телодвижений – народ у нас нервный.

– Мы дышать через раз будем, – пообещал я.

Мут проинспектировал своих, а потом вернулся.

– Идите за мной. Старайтесь не отставать.

Он чувствовал себя как рыба в воде, к тому же в нём проклюнулся немалый талант рассказчика. Переводил от одного самолёта к другому, долго рассказывал о технических характеристиках каждого. Всё же любовь к небу – штука заразная. Я и сам невольно проникся.

Закончив с лётным полем, перешли к ангарам. Мы исходили несколько километров подземных галерей, но, увы, не нашли искомого.

Нечай окончательно упал духом.

– Получается, всё было зря, – обречённо произнёс он.

– Здесь много других самолётов… Может, ты сумеешь управлять каким-то из них? – в порядке бреда предположил я.

Юноша развёл руками:

– Боюсь, это невозможно. В лучшем случае мы гробанёмся ещё на взлётке. Не забывайте, у меня и на «У-2» налётано всего ничего. Наверное, это было везением чистой воды, что я сумел так долго управлять самолётом.

Ну вот… классика! Картина маслом «Приплыли».

– Слушай, Старший техник, – обратился киборг к ворму, – а вертолёты у вас есть?

– Конечно, – удивился тот вопросу.

– Исправный «Ми-24» найдётся?

– Есть тут один законсервированный, – подтвердил мутант.

– Проведи нас к нему, – попросил киборг.

Ворм снялся с места, разве что не побежал. Кажется, ему очень хотелось заполучить автомат.

– Погоди… Ты к чему этот разговор завёл? – поинтересовался я у Сержанта.

– Решил вспомнить молодость, – неопределённо ответил он.

– Так ты умеешь им управлять?

– Ещё нет, – признался он.

– Тогда как?! – воскликнул я.

Сержант постучал себя по голове.

– Когда мы были в «Амате», я накачал себе в память кучу различной технической документации. Среди них было и руководство по полётам на «Ми-24».

– И что – этого хватит, чтобы пилотировать вертолётом? – не поверил я.

– Сегодня проверим, – «обрадовал» киборг.

Я нервно сглотнул. Висел бы на шее галстук, ослабил бы «удавку».

Многое со мной приключалось. Даже лабораторной свинкой был. Но довериться пилоту, доселе не бравшему в руки штурвал… это точно за гранью добра и зла. Не, я на такое не подписываюсь, и уж тем более Данару не…

– Милый, а чего нам терять? Давай рискнём! – преувеличенно бодро сказала она.

Терять нам было чего. Например, жизнь – она у нас одна-одинёшенька, вторую не выдадут. Но как можно праздновать труса, если тебя просит о чём-то любимая женщина.

– Хрен с ним! Рискнём! – заявил я.

До Вышаты ещё не дошло, о чём речь, и он довольно закивал. Ну откуда у нас столько оптимистов на единицу площади? Вроде были нормальные, вполне вменяемые люди!

«Ми-24» – наверное, один из самых массовых армейских вертолётов, выпускавшихся сначала в Советском Союзе, а потом в России. Мне на таком доводилось летать всего два раза в жизни, но тогда крылатой машиной управляли профессионалы своего дела – лётчики, за плечами которых была Чечня.

Мут горделиво подбоченился.

– Ну что – заработал я себе автомат? Или скажете, что рановато?

Я снял с плеча «калашников», вручил его ворму.

– Держи, Старший техник. Он твой.

Ворм вцепился в него как ребёнок в конфетку. Покрутил в руках, с удовольствием поцокал языком, спросил с хитрым подтекстом:

– А не боитесь, что я сейчас из него вас тут покрошу?

– Ну, у нас же всё на доверии, – осклабился киборг и выпустил из ладоней штыки.

– Однако! – Ворм присвистнул. – Ты кио?

– А что – не заметно?

Мутант смутился.

– Теперь да, а так…

– А горючка есть? – перебил его я.

– А сколько надо?

– Чтобы до Кремля долететь.

– Ничего себе! – Удивлению мута не было предела. – Так это что выходит: не пал ещё Кремль?

– Не пал, – заверил я.

– Чудеса, – почесал в затылке ворм. – Мы думали что всё – хана Москве пришла, а уж Кремлю – в первую очередь. А оно вон как получилось. И кто же там всем заправляет?

– Князь, – заговорил Нечай. – А при нём бояре разные.

– Князь? – протянул ворм. – И откуда ж он такой взялся? Вроде последнего годку так в тыща девятьсот семнадцатом к стенке поставили.

– Князьями не по рождению становятся, а за дела и подвиги ратные, – пояснил Вышата.

– Ну, коль князь – так при нём, наверное, и дружина присутствует? – поинтересовался мут, не ведая, что угодил в точку.

– Есть дружина, – подтвердил я. – Только ты нам сначала с горючкой помоги, а мы тебе о дружинниках кремлёвских расскажем. Вышата, возьмёшь на себя?

– Так точно, командир, – бодро отрапортовал кремлёвский пластун.

– Какой у «Ми-24» расход топлива? – спросил я у нашей ходячей энциклопедии.

– Семьсот восемьдесят литров в час, – ответил киборг.

– Часа нам хватит за глаза и уши, – подумав, изрёк я.

Ворм не обманул, с его помощью нам удалось заправить баки вертолёта и прихватить ещё пару бочек про запас, мы погрузили их в грузовую кабину. В Кремле горючку достать сложно. А тут хоть какой-то стратегический запасец. Если что – попробую вновь провернуть старую схему с Полями Смерти… Кстати, насчёт них… Нам в любом случае придётся преодолевать купол. И, кажется, я нашёл способ, как мы сделаем это, не покидая кабину вертолёта. Манёвры с посадкой и последующим перетаскиванием по земле я сразу отбросил как чересчур сложные и неудобные.

Эта модель «Ми-24» была вооружена двумя ракетами Р-60 класса «воздух – воздух». Что, если я с помощью Поля Смерти слегка модернизирую их? Мы выстрелим ракетой на подлёте к куполу. Если боеголовка будет содержать шамирит, то при взрыве ракеты он начнёт взаимодействовать с силовым полем и, таким образом, откроет нам путь.

Я поделился соображениями с Сержантом и Данарой. После короткого обсуждения мы пришли к выводу, что план вполне осуществим. Осталось только найти нужные ракеты, а о Поле Смерти я позабочусь сам.

Спасибо Старшему технику – он и тут выручил нас, найдя запас Р-60. Практической пользы для него они всё равно не имели, а тут мутант разжился ещё одним автоматом и пятёркой снаряженных магазинов.

Мы с Вышатой отправились на поиски Поля Смерти, а Нечай под руководством киборга стал изучать техчасть вертолёта. Данару оставили в качестве охраны. Полного доверия к мутам у меня до сих пор не было, хотя Старший техник нравился мне всё больше. Мужик воистину пока не понимал, на каком золотом запасе сидит!

Я очень боялся, что во время манипуляций взлечу на воздух вместе с ракетой и шамиритом, но всё произошло гораздо лучше, чем планировалось. Благодаря очередному голодному Полю Смерти мне удалось создать уникальный сплав шамирита и боеголовки ракеты. Я мог бы гордиться собой, если б у меня на это хватило сил и времени.

К нашему возвращению Нечай и киборг более-менее разобрались в управлении вертолётом. Они засели в двухместной «веранде» и увлечённо щёлкали там тумблерами. Я забрался к ним.

– Ну что, полетим?

– Полетим! – убеждённо кивнул Сержант.

– Отлично!

Я поделился своими успехами.

– Значит, и эта проблема решена, – довольно потирая руки, произнёс киборг.

Тут его лицо омрачилось.

– Что-то случилось? – испугался я.

– Да так… Есть у меня подозрение, что нас могут встретить на подлёте к Кремлю из всех стволов. Никто ведь не поймёт, что за «горыныч» такой вдруг нарисуется. Примут за летающую модификацию био, и всё… дырок накрутят в фюзеляже, как звёзд на ночном небе в безоблачную погоду.

Вышата, который сунулся в кабину пилота вслед за мной, закивал, подтверждая правоту его слов:

– Верно. Если и не собьют, крови и нервов попортят.

– Значит, необходимо как-то обозначить себя, – сказал я. – Есть какие-то мысли на этот счёт?

– Есть, – сказал Вышата. – Нужно поступить, как когда-то сделал боярин Данила.

– Это как? – заинтересовались все.

– А он танк в Кремль пригнал с оружием и, чтобы свои по нему не ударили, вывесил российский триколор[15].

– Что, не забыли флаг ещё? – на этот раз удивился я.

– Такое не забудешь, – твёрдым тоном произнёс Вышата. – Мы, в Кремле, всё помним. И герб российский, и флаг. Пока стоит Кремль – живёт Россия, а вместе с ней и обычаи наших предков. По машине с таким флагом никто стрелять не станет. Даже многие муты не будут.

– Осталось только его найти, – согласился я.

Задача оказалась не такой уж и сложной. В дни авиашоу трибуны и лётное поле украшались триколорами, нам удалось найти один такой почти в идеальном состоянии.

Киборг торжественно прикрепил его к крылу вертолёта при помощи арматуры.

Он отошёл назад и полюбовался на творение рук своих.

– Всё! Теперь можно лететь.

Я кашлянул. Сержант обернулся:

– Командир, ты чего?

– Да так… А ты уверен, что нам будут рады? – спросил я, имея в виду кремлёвских обитателей.

– С какой стати ты сомневаешься? У тебя есть чем поделиться. Расскажем вместе об «Амате», о подозрительной активности маркитантов на «Кантемировской», в конце концов поделишься своим опытом и умениями Мастера Полей. Думаю, вас с Данарой ждёт блестящее будущее, – широко улыбнулся он.

– Хорошо, – согласился я. – Уговорил, сладкоголосый. Только у меня будет одна просьба.

– Какая? – непонимающе вскинулся Сержант.

– Сделай кружок над базой богдановцев. Если они уцелели, вдарь по их базе из всех стволов. Не хочу, чтобы эта мерзость топтала своими грязными лапами нашу землю.

– Сделаем, командир!

Эпилог

Крылатая машина взмыла вверх и взяла курс к куполу. Но сначала, как и договаривались, сделала облёт бывшей базы псиоников.

Киборг, сидевший за штурвалом вертолёта, долго всматривался вниз, пытаясь найти хоть какие-то признаки жизни. Но там, где вовсю похозяйничали Поля Смерти, нет места живому.

Убедившись в этом, вертолёт вновь отвернул в сторону.

На подлёте к защитному куполу «Ми-24» выпустил обе ракеты. Они вошли в соприкосновение с силовым полем и взорвались. Снизу это выглядело словно вспышка праздничного фейерверка. Жаль только, что зрителей для этого красочного шоу не нашлось. Они были заняты куда более насущными вещами.

Игорь рассчитал правильно. Ракеты с боеголовкой, начинённой шамиритом, пробили в куполе проход, сразу же окутавшийся туманом. Управлять в такой обстановке крылатой машиной сложно, если не сказать хуже, но пилот сумел справиться с задачей, несмотря на неопытность.

Вертолёт нырнул в туман и вынырнул уже по другую сторону защитной сферы.

Экипаж и его пассажиры радостно закричали, бросились обнимать друг друга.

– А теперь домой! – сам себе сказал Сержант.

За его спиной в бронекресле сидел Нечай. С его уст не сходила довольная улыбка. Он то и дело вертел головой в большом летном шлемофоне, не веря, что всё это происходит именно с ним, именно здесь и сейчас. А ещё говорят, что чудес не бывает…

Данара доверчиво прижалась к крепкому телу любимого. Он провёл рукой по её шёлковым волосам, поцеловал в макушку. Иногда, чтобы найти любовь, требуется пройти путь в несколько веков.

– Там, впереди! – вдруг воскликнул Нечай.

Облака разошлись, показывая знакомые очертания Спасской башни. Молодому человеку вдруг послышался радостный перезвон курантов.

Кремль ждал своих новых спасителей и героев.

* * *

Для того чтобы собрать высший совет шайнов требовалось серьёзное обоснование. По пустякам дёргать уважаемых хайнов запрещалось. И потому, собравшиеся в на первый взгляд абсолютно неприметном шатре, серьёзно нервничали.

Большинство из тех, кто здесь присутствовал, когда-то были отважными воинами или мудрыми шаманами. Потом годы взяли своё. Однако пусть тело ослабло, зато мозг стал отточенным как лезвие бритвы. Главное для любой войны – это тщательное планирование, в котором не бывает мелочей.

Эти хайны знали толк в планах, за каждым из них была не одна успешная военная кампания. Армия шайнов не знала поражений, упорно продвигалась вперёд, освобождая всё новые и новые территории. Для чего? Они не всегда знали ответ. Знали, что так нужно, и не задавали лишних вопросов. Империя должна расширяться и прирастать новыми территориями. Те, кто бросил ей вызов, умрут. Те, кто смирится, – станут подданными. Правда, это надо ещё заслужить, пройдя через испытания и муки.

Но степь вдруг наполнилась слухами о последнем походе. Люди передавали их друг другу, с сомнением покачивая головами. В них не верили, уж больно странными они казались, особенно на фоне постоянных побед.

Сегодня, собравшись на совете, достопочтенные хайны хотели узнать правду, какой бы жестокой она ни была. Однако никто и виду не подал, что встревожен или пребывает в смятении. Даже мальчишке такое не к лицу, что говорить про убелённого сединой батыра! Он обязан смотреть на мир с каменным лицом.

Хайны сидели полукругом, поджав под себя ноги. Возле каждого на маленьком столике-дастархане стояли чаши с кумысом, но никто даже не прикоснулся к этому божественному напитку, столь любимому детьми степей. Сначала дело, удовольствие потом. Будет море кумыса, танцы гибких и стройных как тростинка девушек в прозрачных одеждах, а потом самые смелые и храбрые батыры покажут своё умение.

Собравшиеся вежливо переговаривались с соседями, спрашивали о делах и домашних. Стоявший в шатре тихий гул смолк, когда на пороге появился высокий и крепкий мужчина с лицом, будто высеченным из мрамора. На нём был полный кольчужный доспех воина, а за спиной его развевался плащ, подбитый шкурой редкого степного волка. Хайны знали, что охота на этого зверя – удел настоящего батыра, ведь на степного волка принято идти с голыми руками.

Мужчина кивнул, приветствуя собравшихся, и разговоры тут же стихли.

Два кешайна-стражника подвели этого шайна к его месту. Оно считалось самым почётным: тот, кто его занимал, пользовался наибольшим уважением, хотя и считался равным среди равных.

Шайны знали толк в традициях, однако сегодня были вынуждены отказаться от многих из них, ибо мужчина в плаще (он так и не снял его) с горечью произнёс страшные слова:

– Зло свершилось! Небо разверзлось над нашей армией, которую мы отправили к людям Кремля. Наше войско не успело подойти к невидимой защите, как вдруг сверху ударили гром и молния, которые сжигали наших храбрых воинов тысячами, а те не могли ничего сделать в ответ. Шайны гибли, но их смерть была напрасной. Некому было мстить за них, не с кем было скрестить свои мечи и сабли. А потом с небес протянулись тонкие как волос лучи, и они добили тех немногих, кому удалось уцелеть в первой атаке.

Хайны зашумели, пытаясь осмыслить услышанное. Никогда прежде они не сталкивались с чем-то подобным.

Мужчина в плаще вскинул руку, требуя, чтобы ему дали продолжить.

– Армии, которая шла на Кремль, больше нет. Погибли почти все, за исключением десятка разведчиков из авангарда. Они успели спастись и были свидетелями того, как гибнут их товарищи.

Сидевший с левого бока от него толстощёкий хайн с шрамом поперёк лица спросил:

– Ты знаешь, что произошло? Может, мы недостаточно уверенно шли по пути Ясы, и боги разгневались на нас?

– Боги здесь ни при чём! Нас победила технология предков. Кто-то взял на себя управление военными спутниками, которые несли на себе чудовищное оружие. И я обязательно выясню – кто!

– Разве спутники – это не глупая легенда? – недобро прищурился хайн со шрамом.

– К моему глубокому сожалению, почтенный, это – не легенда.

– И что – это значит, что Кремль отныне стал для нас неприступной твердыней? – Шрам на лице хайна побагровел от ярости.

Мужчина в плаще отрицательно помотал головой:

– Не думаю! Я на свой страх и риск ездил на место гибели наших воинов и только что вернулся оттуда. Со мной было пятьсот воинов. Небеса словно не видели нас. Думаю, эта опасность больше нам не грозит.

Он сжал руку в кулак и выкинул её вперёд:

– Мы должны отомстить за смерть наших воинов! Да, погибли лучшие из лучших, но среди нас ещё хватает достойных бойцов. Они в любой миг готовы вновь оказаться на фенакодусах и взять оружие в руки, чтобы убивать всех, кто окажется на нашем пути. Кремль жестоко поплатится за всё! Да будет так! – Он вскочил с места, почти крича.

– Да будет так! – в один голос с ним вторил совет.

Хайн радостно улыбнулся. Он знал, что месть – самое сладкое из всех чувств, и хотел выпить эту чашу до дна.

На смену павшему батыру встанет его брат или сын. Рано или поздно непокорный Кремль падёт к ногам шайнов словно перезрелый плод с дерева. Пусть даже ради этой цели понадобится принести на алтарь тысячи жизней. Оно того стоит!

Примечания

1

«Флора» – принятая в 1998 году расцветка камуфляжа в Российской армии. Постепенно вытесняется «пиксельным» камуфляжом.

(обратно)

2

ПМ – 9 мм пистолет Макарова. Был принят на вооружение в 1951 году.

(обратно)

3

О людах и их королеве можно прочитать в романе Дмитрия Силлова «Петербург».

(обратно)

4

Нечай – герой романа Дмитрия Дашко «Крылатское».

(обратно)

5

Приключения Вышаты описаны в романе Дмитрия Дашко «Крылатское».

(обратно)

6

О Сержанте вы можете узнать, прочитав романы Дмитрия Дашко «Крылатское» и «Царицыно».

(обратно)

7

Об этом вы можете прочитать в романе Дмитрия Силлова «Петербург».

(обратно)

8

Дистанционно управляемый модуль вооружения.

(обратно)

9

БК – боевой костюм.

(обратно)

10

Об этом и многом другом вы можете узнать из книги Дмитрия Дашко «Царицыно».

(обратно)

11

О Зигфриде вы можете узнать из цикла романов Владислава Выставного.

(обратно)

12

Сагиб, саид – здесь господин, повелитель (араб.).

(обратно)

13

О складе боевых машин, спрятанных на станции «Кантемировская», рассказывается в романе Дмитрия Силлова «Юг».

(обратно)

14

Карамультук – длинноствольное фитильное ружьё у азиатских народов примерно XIX – начала XX века.

В современном русском языке стало просторечным, насмешливым обозначением любого относительно старого ручного стрелкового оружия.

(обратно)

15

Об этих событиях можно прочитать в романе Дмитрия Силлова «Юг».

(обратно)

Оглавление

Пролог

Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Глава 5

Глава 6

Глава 7

Глава 8

Глава 9

Глава 10

Глава 11

Глава 12

Глава 13

Глава 14

Глава 15

Глава 16

Глава 17

Глава 18

Глава 19

Глава 20

Глава 21

Глава 22

Эпилог Fueled by Johannes Gensfleisch zur Laden zum Gutenberg