«Моль, летающий поезд и весь мир»

Моль, летающий поезд и весь мир (fb2) - Моль, летающий поезд и весь мир [СИ] (Приключения Моля - 1) 1233K скачать: (fb2) - (epub) - (mobi) - Алексей Котов

Алексей Котов Моль, летающий поезд и весь мир

Часть 1

Алекс Котов

Мир, большой ценой

Мир из Башни Столетия выглядел маленьким и далёким муравейников, где крохотные люди бегают по своим делам. Отсюда их жизнь выглядела настолько скучно и суетливой, что оказавшийся на вершине человек ни за что не захочет возвратиться вниз.

Сунрар, правитель ярузов, сидел на крыше, воистину высокого здания треугольной  формы. Вокруг мельтешили чёрные вороны, садясь на плечи тёмных одежд. Внизу же копошились его соплеменники, заполняя улицы Квартала. Как истинный ценитель прекрасного, он каждое утро взбирался на башню и осматривал панораму Тэрэна. Это была своего рода традиция, которой он следовал душой.

Но только одна из ворон, громко каркнув и обдав ветром от хлопанья крыльев, воздух едва заметно вздрогнул. Мрачные птицы подняли переполох, недоумевая кто, мог нарушить их покой. Лёгкий запах бензина донёсся с потоком воздуха, и одно из средних размеров зданий превратилось в огненный цветок.

Через несколько мгновений из полыхающего здания, размахивая руками и что-то крича, выбежал худощавый паренёк. К нему подошёл другой соплеменник и стал орать на сорванца. Обрывки фраз долетели до Сунрара:

- Что... натворил?

- Да... Это не я...

-...кто? ... отправили принести канистру бензина...

 - Я пошёл... бак был дырявый... перекурить... а оно как бабахнуло.

Сунрар являлся одним из древнейших мутан... ладно, одним из древнейших существ на Белой Пустыне. За десятилетия существования, своё зрение он превратил  подобие, бинокля: чем дольше он наблюдал за чем-то на другом конце улицы, тем более детально мог сообщить, в каком положении находится там пылинка. Так правитель маленького Квартала научился понимать речь за километр, ориентируясь по губам. Ещё одним следствием долгой жизни стало умение быстро принимать решения и занятие спортом и, схватив трос, который всегда был при себе, он прыгнул вниз.

Чувствуя свист в ушах и больное жжение в руках, Сунрар пролетел расстояние в двести с лишним метров, но почувствовал, что не хватает, сосем немного троса и сильно тряхнувшись, приземлился на мощеную площадку. Сопровождаемый взглядом двух стражников в красных балахонах, он, проклиная всё, что может проклинать ящерица, зашагал в Шешхах Шух Ссахас1…

 1- дословно: Зала трёх Полудурков.

Внезапно в глубине горящего дома раздался ещё один мощный взрыв такой силы, что стёкла разбились вдребезги и их осколки разлетелись во все стороны, оставляя мелкие царапины на соплеменниках, которые наблюдали со смесью ужаса и изумления за происходящим.

Совет всегда собирался по очень важным вопросам, как то убийство людей или казни. Но сейчас трое ярузов собрались решить судьбу одно личности, которая порядком достала каждого. Шагая по мрачным коридорам, Сунрар почувствовал страшный удар и дрожание земли, от которого стёкла разбились вдребезги и их осколки разлетелись во все стороны, оставляя мелкие царапины на стражниках, которые не смели выдавать боли при своем правителе.

Сунрар, распахнув двухстворчатые двери, вошел в широкую залу, где собралось несколько ярузов ниже рангом. Правитель горечно вздохнул, присаживаясь во главе стола.

Совет всегда собирался по очень важным вопросам, как то убийство людей или казни. Но сейчас трое ярузов собрались решить судьбу одно личности, которая порядком достала каждого.

- Я собрал вас здесь, чтобы решить судьбу молодого яруза.

Небольшой, провинциальный городок Тэрэн был разделён небольшой и мелководной речушкой Сират. Погода была здесь редко, когда хорошей, в основном тут был палящий зной, люди прятались от него под навесными тентами, и нередко  городок навещали песчаные бури. От них жители прятались в домах. Когда же была благоприятная погода, то ярузы уходили на охоту в соседние районы, шли к обрывистому берегу реки с удочкой и рыбачили, а женщины стирали  в металлических тазиках и рехотокой бельё.

Молодое население Тэрэна переносило жару вполне обычно. Одни бегали меж домов, размазывая своими, выточенными из дерева неизвестной породы, пистолетиками, и играли в разнообразные игры. Другие же рыбачили вместе с отцами, либо помогали матери по-хозяйству. Погода на Сирту влияла самым неблагоприятным образом.  Вода в речке очень сильно в ней нагревалась, и зачастую рыбаки возвращались ни с чем, потому что в реке рыба вся дохла.

Стоит заметить, что в Тэрэне власть примитивная. Управляет городом главный яруз, следит за его полномочиями и жизнью в городе Совет, который состоит всего из трёх человек. Весь населённый пункт окольцован невысокой, примерно метра полтора высотой, крепостная стена. На их верхушках были установлены изъеденные, пулемётных турелей. К сожалению, они давно пришли в негодность и теперь просто стояли на стенах, тем самым показывая, что город хорошо защищён. Хоть это и иллюзия. Несколько десятков лет тому назад  здесь разразилась стычка двух банд, в ходе которых у обеих сторон погибло изрядное количество людей и решением Совета, их отправили в изгнание.

После этого бандиты в Тэрэне перевелись окончательно, однако стали постепенно появляются различные группировки со своей идеологией. Иногда их идеологии сталкивались  меж собой, тем самым вызывая конфликты. Не успевая вспыхнуть в полную силу, они потухали, как огонёк зажигалки. Жары группировки совершенно не боялись, они спокойно занимались своим делом, не замечая при этом палящего солнца.

И только Услар чувствовал себя превосходно. Сидел себе, закинув ноги на стол, да радостно насвистывал. Он всегда заранее готовился встретить подобные дни, поэтому любой, вошедший в тесную коморку механика оглох бы от оглушающего шума вентиляторов. Ржавые лопасти, скрытые под ржавыми же решетками, издавая немелодичный скрип, но свою работу исполняли, создавая впечатление, будто в комнате открыты все окна и двери, создававшие странный сквозняк. В порывах этих ветров и находился Услар.

Любая техника обладает душой, думал Услар. Некоторые из них отличается грубостью и брутальностью, как в случае с БТР; другие же щеголяли утонченностью и красотой форм. Соответственно технике с душой нужны хорошие УМОВИ содержания, о чем и заботился Услар, чистя, смазывая и ремонтируя мощь армии ярузов.

Услар сладко похрапывал.

Но вдруг тишину разорвал удар и дрожание земли, а за окном вырос пепельный грибок. Только-только проснувшись, Услар что-то почувствовал, и не думая ни секунды скатился на пол. Раздался грохот, спину осыпало осколками стула, на котором он сидел. Откуда-то издалека донесся очень злой крик: «Иди сюда, иди сюда тварь малая! Это была последняя капля, последняя!» Поднявшись, Услар побрёл медленно в сторону выхода с полным непониманием, что только что сейчас произошло. За эти секунды, что он шёл, в его голове промелькнуло только одно объяснение произошедшего, и это самое объяснение не придавало ситуации оптимизма.

Выйдя из каморки, он увидел перед собой горящее здание и смотрящих на него с укоризной ярузов. У дома стоял людской парнишка, Услар к нему и сказал:

- Ты что натворил?!

- Да, это не я!

- А кто? Тебе дали простое поручение - принести канистру бензина, а ты смотри что сделал!!!

- Да я вообще не причем! Это всё канистра... да, это канистра! Я решил перекурить, - торопливо лепетало недоразумение, - курю, курю, значит, и уже было собрался уйти, а тут ка-а-ак бабахнет! Я не причем... честно...

Наверное, не существует более разъяренного лица как то красное, со зло сужеными глазницами физиономия Услара. Кстати, ярузы очень редко краснеют, и зачастую это вызвано страхом, быть засунутым в клетку с котом.

- А на хрена ты возле бака курил?! Ты что, вообще тупой?! Да из-за тебя сейчас такое начнется!

- Я забыл, что нельзя возле бака курить.

Услар собрался было дать подзатыльник пацану и уже замахнул тощую, с множеством язв руку, как к нему подошёл один из гвардейцев правителя в красных балахонах. Он произнес беспристрастно:

- Идёмте за мной, вас вызывают на Совет.

А мальчик же, не зная куда податься, просто побрел вон из Квартала, чувствуя, что на совете буду говорить о нем, - хотя это как раз было нормально, о нем всегда говорили, - и стал разговаривать со стражниками возле ворот.

Тэрэн медленно остывал. Невиданной ранее мощи взрыв произошел на самом краю Квартала и разного рода и массы обломки несли разруху. Там, куда они падали обязательно что-то да загоралось, а люди вопили друг на друга.

Одна живущая в ветхом, деревянном домике торговка, возвращаясь, домой, заметила летящую к ее дому пылающую бочку, обнаружила, обнаружила на месте построенного дедами и бабушками жилище кучу пепла да обугленные останки дома.

А вот в «Красном льде», где в это время собрались знаменитые на все окрестности вруны и шарлатаны Подлый Дэн, Безмозглый Санни и Маленький Паскудник, дабы обменяться мужскими враками и перекинуться в «покер», загорелась кухня, за которой последовал погреб со спиртными напитками, что породило еще один очаг взрыва.

- Вот же чертовы ящерицы, черт их всех дери, - ругался трактирщик, наматывая круги вокруг ведра с водой и не решаясь остановиться, так как это могло породить расширение огня на спирт. - Ну, я им покажу... ну они у меня!..

Члены Совета оторвали свои взгляды от блокнотиков и размышлений и уставились вошедшего техника. Для них, как существ, привыкших к поклонам и легкой жизни, этот мозолистый, в шрамах и воняющий маслом простофиля, не боле чем какой-то суетящийся прислужник.

Сунрар сидел в Зале Совета за широким деревянным столом, краска на нём давно облупилась и осыпалась. С минуту на минуту должен был подойти Услар, именно он был отцом сорванца, а, следовательно, и отвечал за него. Его пальцы отстукивали какой-то незамысловатый ритм. Буквально несколько минут назад закончился Совет по случаю взрыва хранилища, три советника определили судьбу сорванца, который им как казалось, мешал нормальной жизни Тэрэна. Признаться, эти самые Советы из-за этого поганца порядком поднадоели, а противные, гнусные рожи двух советников мозолили глаза. Сунрар испытывал к ним неприязнь, не потому что они ему противны, а вероятно как вы поняли дело в нём. Члены Совета частенько раздражали его своими необдуманными действиями, которые приходилось оспаривать. Такова уж роль правителя. Он думал о том, что он к старости накопит достаточно денег и уедет куда-нибудь далеко-далеко, лишь бы не видеть этого города и его треклятых жителей. Пусть как хотят, так и живут. Найдётся другой дурак, который будет править этой шайкой. Помимо посиделок с толстяками посиделками на башне, Сунрар очень любил коллекционировать всяческие предметы, которые отряды ярузов находили в руинах домов или заводов. По закону, всё, что найдёт отряд, должно отдаваться правителю.

Но сейчас Сунрар испытывал сильное желание залезть на башню и посидеть, наблюдая за суетой людей и ярузов. Он чувствовал, что нужно привести это в исполнение, иначе он кому-то врежет. Но нужно было как-то отреагировать на происходящее.

- Господа!- произнёс Сунрар, перекрикивая двух спорщиков1

 1 - Хотя перекрикивая - это образно, ведь звуки издающие рты ярузов являли сплошное шипение разных тональностей.

 Один требовал назначить пареньку порку, а другой - казнить сорванца. Советники замолчали, уставившись на Сунрара пронизывающим взглядом - Можно проще поступить...

- Да куда уж проще, -  тихо шикнул2

 2- что у его соплеменников было то же, что и буркнул.

Один из членов Совета. Он ещё хотел что-то добавить, но тут в дверь робко постучали.

- Войдите!- произнёс первый советник.

В Зал Совета вошёл с крайне угрюмым видом Услар. По нему было видно, что он очень зол на своего сына. Да и вероятно был готов к участи, которая ждала паренька.

Некоторое время Сунрар разглядывал вошедшего, и о чем-то размышлял, пытаясь направить свои мысли в нужное русло. Согласно законам на Совете может присутствовать только один низший яруз. А законы Квартала так же незаменимы, как законы физики. Позвав лишнего яруза, есть большая вероятность, что последний выдаст тайну совещания, не смотря ни на какие запреты, ведь говорить, не запретишь.

- Садись Услар, - наконец объявил, пригласил повелитель ярузов. - Надеюсь, о порядках секретности говорить не нужно. Ведь так, Услар?..

Услар вздохнул.

- Да, мы уже сто рас проходили это, повелитель.

- Что-что? - наклонившись к нему, переспросил Черри, второй советник.

Услар хмуро глянул на него и сказал:

- Он говорит, что мы уже сто раз проходили это! - громко повторил Сунрар прямо в ухо советнику. - Каждый раз во время таких собраний. Мы еще использовали «Кодекс Квартала», зачитывали три раза вопросы о строгой тайне и молчанию, а он повторял. Помните?

- Вот как! А зачем ты рассказал всё это, будто я не помню?

- Просто так, господин.2

2 - Обращаясь к старшему яруз должен говорить «о господин».

- Очень не осмотрительно с твоей стороны бросаться словами. Их и так мало.

- Да кроме того раньше проблем с этим не случалось, - заметил Яра, третий и младший советник. - Если он проболтается, то технаря ждет очень необычная смерть.

- Это да, — радостно возвестил Черри, вынимая из кармана черно-белые фотографии, - Вот этого парня засунули в клетку с голодными людьми, видишь? - он показал фотокарточку третьему советнику. - А вот тут парню отрезали половину хвоста и засунули туда электрический провод. Видишь, как извивался? Ахах, как прыгал! Но самая ужасная судьба постигла вот этого, его кинули в клетку с котом. Бедняга так орал, так орал! Целых два часа продержался - Тут он заметил, что остальные смотрят на него как ребенок на убийцу курицы, и одарил всех невинной улыбкой. Остальные члены Совета обменялись многозначительными взглядами.

- Можно ему в принципе штраф выписать - произнёс Яра- И тогда он осознает свой проступок и не будет делать так.

- Да делали уже так- сказал Черри - и не один раз. Не работает это. Лучше уж казнить его. Это куда  эффективней.

- Ага и делать всё равно так будет - усмехнулся Сунрар- Нее, не вариант.

- Тогда порка.

- Ага, давай сразу казнь - усмехнулся Сунрар.

- А что ты предлагаешь?- прищурился Черри.

- Изгнание.

На несколько минут воцарилось молчанье, каждый обдумывал слова Сунрара. Первым подал голос Черри:

- Изгнание?!- разочарованно произнёс он - Пфф... скучно. Давайте-ка казнь устроим, это ж куда зрелищней.

- Я категорически против этого - произнёс Сунрар - Устраиваем голосование. Кто за казнь?

Только рука советника Черри взлетела вверх. Больше ничья.

Сунрар смерил его хмурым взглядом. Ему-то казни никогда не нравились: выпускание внутренностей это ведь личное дело. Да ещё и дети... женщины... он вздохнул.

- Кто за Изгнание?- Правитель ярузов яростно оглядел присутствующих. В принципе он не прочь изгнать этого проказника. Ведь эти пятнадцать лет совместной жизни он не раз пожалел о своём решении спасти малого из того завала- Единогласно.

- Эмм... повелитель - подал голос Услар.

- Что?!- устало, рявкнул Сунрар.

Услар некоторое время думал, уставившись перед собой, он размышлял о чем-то своем.

- Я вместе с мальчишкой иду в Изгнание - опустив голову, произнёс Услар.- Он мне ведь как сын, я его вырастил, выкормил, воспитал. Если изгоните его...- он посмотрел правителю прямо в жёлтые глаза - я не имею право оспаривать ваше решение...я отправляюсь с ним в Изгнание.

Помолчав, Сунрар сказал:

- Ну что же это твоё право, тогда иди в Читальню, скоро твой сын будет там

Изгнание, или казнь, яруза - это самое одновременно печальное и серьезное дело среди других в Квартале. Он состоял в том, что бы торжественно изгнать провинившегося соплеменника.

Однако высшие чины крайне редко прибегают к его исполнению, так как идеальных нет, а изгонять окружение правителя — совсем невиданное дело, которое желательно было бы замять да ничего не поделаешь. Нужно.

Изгнание проходило в        Читальне, под пристальным вниманием молодых, и не очень, ярузов. Черные церемониальные мантии были совсем необязательны, да только как объяснишь это толстякам, гордо называющим себя советниками. Обязательным созерцающим всегда был Черри, ему лишь бы посмотреть на те адские мучения, что испытывали пленники. Прозвучали фанфары, Услар вместе с Молем знали место перед креслом в центре залы…

Советники тем временем выжидающе смотрели на двухстворчатую дверь, так и не подающую признаков «жизни». Спустя некоторое время Моль уже с уверенностью мог заявить, что тяжелая дубовая дверь имеет тринадцать зарубок, три зарубки и множество - сорок четыре - царапин. Тем временем облаченные в черные мантии фигуры начали беспокойно переговариваться.

- Наверное, случилось, что или приперло...

- Черри!

- Может он встретил свою любовь?

- Или того, кхе-кхе, занят. Очень.

- Может, ну его, и идём по домам спать? Не обязательно ведь всю ночь тут торчать.

- А кого ждём?

Яр медленно повернулся к возвышающейся рядом фигуре. Церемониальная мантия яруза выглядит просто: простой, глубокий, настолько глубокий, что можно утонуть, черный цвет с ног до головы и - самое главное! - серебряная сабля на поясе. Данная же мантия украшалась розовыми и красными цветочками и больше всего напоминала ночник. Сам же владелец выглядел усталым, не выспавшимся, с лицом, будто сжатая мочалка, лицом измученного за день яруза.

Сунрар с удивлением разглядывал собравшихся, выражая полное непонимание к происходящему, что все почувствовали себя неуютно.

- Хм... проговорил Яр,

- А не должен ли ты быть более... э-э... официально одетым? У нас тут совет собрался...

- И так сойдёт.

Сунрар устало прошел в центр залы, плюхнулся в мягкое, обитое красным бархатом, кресло, и поерзал недовольно.

- А чего все стоят? Я себя прям неуютно чувствую, когда вы все пялитесь на меня вот так... да не смотри так на меня Яр!

- Мы тебя от сна не оторвали? Может, какое очень важное дело... - вежливо осведомился Яр.

- Я всегда занят, — ответил Сунрар.

- Конечно, — поддакнул третий советник.

- Я никогда не сплю, когда нужно заниматься делом.

- Это конечно. Да. Но у нас тут дело...

- Изгнание.

- Что?

- Вы собрались изгнать Услара и Моля, что тут непонятного, Яра?

- Но твое мнение тоже важно!

- Конечно. И я принял решение: изгнать.

- Но может, ты хочешь поговорить напоследок с приговоренными? Или, может, изменить свое решение...

Правитель демонстративно зевнул, после чего с видом измученного человека стал подниматься по лестнице.

- А, кстати, - остановился он на половине своего восхождения. - Чего тут делают все эти отбросы?

- Это толпа. Зрители.

- Все вон! - Заорал Сунрар, бросив зелёный тапок. - Все по домам, уроды!

Черри заозирался беспокойно.

-Что он там говорит? И вообще, кто этот парень в пижаме?

- Это Сунрар, господин, — терпеливо объяснил Яра.

- Что-что?

- Это Сунрар, господин.

- Пошел вон, негодник! Нечего бросаться тут вещами! Негодяй!- воскликнул старый советник, пытаясь разглядеть мутную, как и весь мир, фигуру на лестничной клетке.

Яра вздохнул обреченно.

- Он наш правитель, Черри. Мы сами выбрали его править народом

- Да? Чертовски глупый поступок. Меня тогда По-любому не было.

Третий советник с мольбой и извинением, как извиняются за душевно больных, ухмыльнулся правителю: всё - таки Черри старый повидавший много ужасного на своем жизненном пути, пусть это всё ужасное было с его благословения, но понял, что Сунрар и сам смеется улыбкой личности, которая решает, кому сколько прожить.

- Значит всё - таки изгнание. Ну, раз не будет больше интересного, - Яра собрался, - тогда все могут расходиться.

Вообще, вся эта история с усыновлением человеческого ребенка вызывала у советников глубокое удивление и злость, как часто бывает, когда кто-то обнаруживает, что у соседа лучше картошка взошла. Диву даешься, какими бывают завистливые люди. Старшие ярузы квартала неоднократно пытались убить или выбросить ребенка еще младенцем, да только будто сами боги охраняли всё время малого. В них крепла ненависть к ребенку. А ребенок обычно, отвечал спокойно, но уверенно и на следующий день обидчик обнаруживал свое белье где-то высоко или, наоборот, очень низко. В конечном счете, решили ждать лучших времен.

И, похоже, они пришли.

- Выходит так, - отозвался правитель и обратился, к молчащим  двоим изгнанникам - Ну а вы что думаете?

- Как прикажите правитель, - покорно отвечали хором двое.

- Ну, тогда так. Мир большой, заняться найдете чем. Мой вам совет: не связывайтесь с людьми слишком много, а то остаться без головы у них - это не оригинальный способ убить. Совсем скучный, так сказать.

- Ну, тогда кто по домам, а кто из дома, - объявил Яра торжественно.

Те ярузы, которые до сих пор, как они сами считали,  вдруг перехотели выгонять этого малого, который приносил в их жизни смех, радость и синяки. Он был один из очень немногих, кто не боялся советников и правителя, так как представить не мог, как такие милые и добрые «чудовища» могут творить плохие дела.

- Давно пора, - ответил Сунрар. - Сколько можно тут сидеть? Натоптали, навоняли да и еще целую толпу привели, будто вас одних мало.

- Конечно, — с неимоверным облегчением произнес Яра. - Какое горе, какое горе... но не расстраивайтесь братья! — Он заметно приободрился. - Да пребудет с вами дух истинs и премудрости Сах; дух доброты и счастья Лох и наконец Дан, главный дух, дух любви и ненависти.

- Вряд ли они чем-то помогут - предположил Сунрар. - Но третьему советнику нужно больше трясти губами и молоть языком — большего он не умеет.

- Что ты, что ты, не беспокойся! - торопливо забормотал обвиненный. - С ними всё будет хорошо, ведь целых три духа будут охранять их путь...

- Забавная компания: человек, яруз и целых три привидения! Надо же.

- Не будем тебя больше задерживать, - раскланялся Яра.

- Ну, наконец-то.

- До свидания.

- Дверь за собой закройте!

Часть 2

Пожары в городе потушили еще до завтрака, но единственным, кто разозлился, по этому поводу, был нищий, которому горящий уголек упал прямо в бороду и теперь он очень напоминал лысого, темнокожего человека. Кроме того, местные кошки еще несколько часов не подходили к стенам Квартала, что существенно облегчило жизнь. Они с благодарностью и сожалением провели парочку, вышедшую из ворот.

Один, тот, что маленький и рыжий, чувствовал себя как первооткрыватель, идущий навстречу новым землям. Он совсем не сожалел по поводу изгнания, так как всегда считал, что удерживая его в стенах Квартала, правитель только добавляет себе проблем.

Но вот второго, одетого в грязный и потертый балахон с капюшоном, разрывали противоречивые чувства.

Как, с одной стороны, бросить насиженное годами, нет, десятилетиями, место и уйти черт знает куда? Вопрос.

И тогда он размышлял о маленькой фигуре, смело шагающей в неизвестность. Это не могло не вызывать улыбки на грустном, от природы, лице яруза.

Итак, Моль с Усларом оказались на улицах Тэрэна. Что следует сделать первым делом? Найти ночлег, а то ночь обещает быть холодной.

И они, молча, направились к вокзалу. Условия жизни конечно хуже худшего, зато бесплатно, главное выбить себе место в уголку.

Моль с подозрением оглянул тускло освещённые широкие залы, устланы людьми, неопределенной внешности. Всюду топорщились грязные, нечесаные бороды, принадлежащие личностям, скажем так, не особо беспокоящимся о красоте. Если красота спасет мир, то вот это его убьет. Запахом. Точнее вонью.

- Вижу, что тут нам не отыщется места, - высказал свое мнение Услар.

Они вышли на другую сторону, где громоздились остовы древних поездов, очень ржавой внешности. Пробираясь во мраке Услар нашел какую-то коморку, где и расположились двое.

***

Проснувшись, Моль сразу заподозрил неладное. Над ним был потолок. И потолок этот состоял из сваренной вместе арматурной решетки и листов железа.

Но всё было как-то странно...

Он осторожно поднялся на ноги. Полки под окнами, кресло качалка перед камином. Нормальная человеческая кабина.

Его уши уловили потрескивание огня и какой-то шипящий звук, доносившийся из дальнего угла. Там, где камин.

А в воздухе витало сразу несколько ароматов: резкая вонь чего-то паленого, приятный аромат кофе и, совсем чуть-чуть, воняло отхожим местом.

Стоп! Кофе?

Кофе в разваленном и безжизненном локомотиве? А такой ли он разваленный и, если присмотреться, не такой уж безжизненный? Насколько Моль мог рассуждать, этому спектру запахов и звуков не должны присутствовать в подобных местах. По крайней мере он не слышал о подобных случаях.

Так, а вот там что такое?

А это  обычная, деревянная дверь, каких миллионы по всему миру, в заброшенных людьми, квартирах.

Он открыл рот и уже собрался выкрикнуть, как передумал. А зачем, собственно, это нужно и чем оно поможет?

Он еще некоторое время таращился на предмет изобретательного человеческого ума. Среди тех мимолетных чувств, что прибежали и быстро смотались, его не покидало беспокойство. Нет, не за свою жизнь и не за жизнь Услара, которого нигде не было видно, а глубокая обеспокоенность за свое будущее. Молю вдруг показалось, что он стоит сейчас на черте, отделяющей прежнюю жизнь от новой, необычной. И его всё больше тянуло к последней.

- Моль, ты идешь или нет? — вопросил какой-то голос, раздавшийся за дверью.

- Э-э, даже не знаю. А зачем... - пробормотал Моль.

Он подошел к двери и крайне осторожно изучил ее, а заодно и помещение, где находился.

- Ну, хотя бы чтобы проверить, у кого мы гостьи, - продолжал расслабленный голос Услара, - Это ведь некрасиво, сидеть там и не поздороваться, Моль.

- Замечательно, - отозвался Моль. - Но тут все, же уютней.

Он вошел в следующую комнату, которая оказалась плацкартным вагоном. Вдоль стен тянулись лавки и столики, один из которых был заставлен разными сладостями и четырьмя чашками, судя по бьющему наповал запаху, отличным кофе. В белых, с рисунками красных слоников, чашках плескалась черная жидкость, а по краям пузырилась пенка. С потолка свисали три светильника, излучая мягкий свет и наполняя комнату тенями. На одной лавке лежал похрапывающая гора тряпья. Кем бы оно ни было а, судя по громоподобному храпу, спится ему сладко и просыпаться, намерения нет.

Далее Моль бросил взгляд на богатый круассанами, печеньем разного калибра, булочками и еще много чем. Выглядело это великолепие для пятнадцатилетнего парня, мягко говоря, очень впечатляюще. Неужели можно есть такие произведения искусства?

Конечно можно. Для этого и создавались они. Моль заметил, что перед мужчиной, молодых лет, образована пустота, которую занимала только чашка кофе.

Надо же.

Мужчина, хотя скорее парень, был рыжим. Множество веснушек и плотное тело придавали ему весьма  забавный вид. Лицо сияло добродушной улыбкой человека, привыкшего миру, который не проще двери на кухню.

И он очень внимательно изучал мальчика.

- Э-э, - сказал он, ощущая, как его захлестывает чувство беспомощности.

- Это Витя, он машинист этого паровоза, - отозвался Услар, возле широкого окна. - Сутра он пригласил меня на чай, а я больше люблю кофе, и вот у него оказалась капля кофе и немножко сладкого к нему.

- Прекрасно, прекрасно, - медленно согласился мальчик. - Как красиво. Э-э... а он сам не скажет? Он ведь язык не потерял, верно? Или да?.. Что?.. Не-не, я...

- Всё верно, он глухонемой.

- Во как! - Моль в отчаянии оглянулся по сторонам. - Но как ты узнал его имя?

- Это сложно объяснить, но, в общем, рассказать можно так: пальцы, буквы и другие вербальные жести и мимика, - Объяснил Услар, заглядывая в какую-то бутылку. - Это очень просто, понимаешь? Рукой махнул туда, рукой махнул сюда, делов-то?

Моль по-новому оглядел своего воспитанника. Он изменился, будто какая-то новая черта появилась в черной фигуре, сбросивший, наконец, капюшон, что очень необычно для среднестатистического яруза. Покрытое шрамами ящерное лицо не изображало ничего особенного для человека, но Моль пятнадцать лет провел в обществе ярузов и смог разглядеть выражение грусти в глазах.

- Ус, ты думаешь, я идиот? - слабо спросил Моль.

- Не называй меня так! Сколько раз я тебе говорил: я тебе папа, и зови меня папа.

- Да-да, я тебя понял, - перебил его Моль. - Только, видишь ли, дело в том, что я не умею разговаривать руками и всё такое... э-э... я только ртом, так сказать, нормально трынжу.

- Ничего сложного, - возразил Услар и, размахивая руками перед носом «сына», добавил: - Это значит «привет», а это «кто ты такой?», понимаешь? Но самое главное вот, - он снова что-то изобразил, - Меня зовут Витя, видишь? Все дело в этой загогулине...

- Я понял! - Радостно откликнулся Моль, с радостью хватаясь за эту соломинку. - Вот это всё? Проще простого. Тогда это, «привет я Моль»?

- Нет, не так! Вот смотри, вот тут так и так вот.

- Да это ведь невозможно запомнить, - возмутился Моль, - И так и так, где тут логика, а? Откуда ты вообще знаешь, как нужно двигать?

Он сел за крайнее место и уставился на гору сладкого. При этом, казалось, Витя не сводит своего пристального взгляда от которого мурашки побежали по спине.

- И что за это всё он хочет? - Обводя рукой, богатый стол поинтересовался Моль: - Я, конечно, понимаю, доброта и щедрость и всё такое, но за долгую жизнь у вас я научился многому, и то, что в этом мире за просто так ничего не бывает первым в списке. Понимаешь? — добавил он, видя недоумение на лице Услара.

- Что за чепуху ты несешь? - непонимающе улыбаясь, и набив рот булочками, откликнулся «папа». - Наверное, это возрастное.

- Пфф... - беспомощно вздохнув, ответил мальчик. - Ладно. Передай ему, что я очень благодарен. То есть передай «спасибо», люди почему-то очень любят это слово.

— Он отвечает не за что!

Поймав на себе полный непонимания взгляд Моля хозяин «дома» заговорщетски улыбнулся ему и, чокнувшись с воздухом, отхлебнул темной жидкости.

— Он хочет что-то сказать и, похоже, это будет длинная речь, — задумчиво начал Услар, известный лингвист, — Ну-ка, посмотрим. Ага. Он говорит, что... проводит нас в сортир? Извини сложное движение, наверное, я что-то напутал... э-э... сводить к тёще? Нет-нет, мне это не страшно, я не женат. А ты, Моль, женат, а?

— Нет, па.

— Точно?

— Да, па.

— Ты мне не врешь?

— Нет, па.

— Ну, хорошо. Смотри у меня!

— Хорошо, па.

— Так на чем мы остановились? А, да. Так вот, он предлагает нам исполнить три наших желания...

— Как банально...

— ...Незамедлительно... да причем тут вообще кот в трусах?! А, вопрос снят. Нужно загадать желания сейчас.

— Извини я еще не подготовил список...— начал Моль. — Дай подумать. Ах да. Я хочу, э-э, да, хочу много денег. Да. Много-много денег. Затем: я хочу познакомиться с самым известным, самым лучшим и самым умным охотником! И...

— А я?! - Обижено сказал Услар.

— А, ну да. Валяй.

— Я хочу... - Отец долго думал, мечтательно уставившись в стенку. Затем он подкрался к Вите и шепнул что-то на ухо.

Витя кивнул.

— Всё? — буркнул Моль.

— Да.

— О, и что теперь? — саркастически спросил Моль. — Должен вспыхнуть свет и каждый получит, чего хочет?

— Он говорит, что почти так всё будет.

— Вижу, ты хорошо владеешь мимикой.

— Да.

— Понятно, понятно. Вот только…— Ринсвинд торопливо соображал: «Этот немой какой-то псих, а лучший способ договориться с психом — это начать разговаривать с ним на его же языке». — Вот только, боюсь, что я не верю, что подобное произойдет, ведь за просто так ничего не бывает. Ты можешь, сколько хочешь говорить мне всю эту чепуху, но я не верю.

Глухонемой вдруг встал и вышел в сторону следующего вагона, оставив яруза и мальчика одних. Услар заговорил первым:

— Почему ты так?

— Как? — с набитым ртом сладостей прогундел Моль.

— Ну, э-э…— ответил Услар. — Я ведь твой отец и ты мог бы проявить больше уважения. Что вообще на тебя нашло? У меня такое впечатление, что тебя подменили.

Наступило долгое молчание.

— Ты, правда, не понимаешь, что это со мной?

— Извини. Вчера я был уверен, что поступил правильно, пойдя вместе с тобой в изгнание. Ведь ты мой сын и...— Услар заколебался. Такое впечатление, что сын совсем не слушает его. — Я надеялся, что мы станем более близки, а ты будто отдаляешься.

— Понимаешь па, — устало начал Моль. — Там, в Квартале я чувствовал и знал, что вокруг меня не такие как я, но они были мне родными. А тут эти люди... они все такие психи?

— Да. То есть, нет. То есть некоторые из них довольно глупы, но остальные-то любят шевелить мозгами.

— Отлично. Так вот, я думал, что за Воротами мир полный приключений, понимаешь? А пока что ничего подобного я не вижу.

— Отлично. То есть ты хочешь сказать, что прокатиться на этом паровозе — никакое не приключение?

— Может и приключение, — туманно ответил Моль. — Но оно, как бы, входит в список нормальных, обычных вещей. Паровозы ведь и до Катастрофы ездили.

— Это потому, что ты подрастерял свою фантазию. Вы, люди, обладаете особым чувством нереального... ваша фантазия создала нас, создала новый мир. И как после этого не верить в необычный паровоз?

Услар отхлебнул из чашки.

— А что в нем необычного-то? — спросил Моль. Она заметил, что в голосе отца всё явственней слышатся нотки обиды. — Я бы сказал, что он большой, судя по виду из того окна, очень древний — по - любому. Но согласись, как он может исполнить наши желания?

К концу этой краткой речи голос Моля зазвенел от напряжения.

Моль очень хотел сказать Услару: «Послушай, что нам действительно нужно, так это собраться и смотаться из этого паровоза.  Чем подальше, желательно в другой город, и поискать что пожрать из нормальной еды, и выйти вечерком погулять, и тогда… — Посмотрев на лицо Услара Моль понял, что эта мечтательная улыбка не сойдет с этой рожи пока не получит своего. — Неужели нам так нужно, что бы какой-то псих говорил с нами о розовых слониках.

Но придется признать, с психом говори языком психа и, возможно, выйдешь сухим из воды».

— Кажется, — пожал плечами Услар, — Он что-то упоминал о пространстве.

— Во как! Это меняет дело.

Моль вышел из-за стола и направился к выходу, но:

— Э-э…— неуверенно проговорил кто-то пьяным голосом, — где тут пиво... пиво где?! Мне нужно пиво!

— Извини парень, похоже, тут его нет… — отозвался Услар

— Да как... как, же так?! Мне срочно нужно пиво, иначе я сейчас (непечатное ругательство) вас всех... слышь?! Ты, узкомордый (снова), слышишь?.. я... это... того...

— Он уснул, — сказал Услар.

«Как же без пьяницы, — думал он, пока отец чем-то занимался на столе. — Какое совпадение…»

Молю вдруг показалось, что именно таким он хочет видеть его отца: простым и заботливым. Он осознал, что не желает оставлять отца, хоть и приемного, с этими психами. Конечно, Услар уже взрослый яруз, но один в поле не воин, а поддержка — это самое главное. Самое худшее — остаться самому. И он решил идти до конца, чтобы там его не ждало.

— Если быть честным, — признался Услар, — я всегда верил в джинна, или еще что-то, что может исполнить желание.

— Да ну?

Моль обдумал ответ. Когда мальчик уселся на прежнее место, Услар продолжил:

— Я всегда ждал момента, когда мы сможем поговорить, — заявил он, — И если на то пошло, я говорю: я бы не желал ничего, ни золота, ни хорошей жизни, но я как твой отец...

— Па, ты чего?

— Тихо. И вообще, зачем тебе нужен этот Самый-Самый Охотник?

— Ну, я бы перенял у них опыт и всё такое...

— Глупый! — Услар как настоящий отец, обнаруживший глупость сына, поморщился. — Опыт набирается только постоянным трудом.

— Но ведь учитель передает свой опыт ученику?

— Это другой вопрос. Учитель учит добывать опыт.

Моль скривился, таким способом признавая свою неправоту.

— Это нечестно! — воскликнул он. — Ты старше меня, соответственно умней. Вот сколько тебе лет?

— Восемьдесят, — буркнул Услар.

— Ага - а!.. А это много?..

Услар беспомощно завертел головой:

— И вообще, какая разница, сколько мне лет! Я — твой отец и этим всё сказано!

— Ребята! — послышался голос откуда-то из темноты конца вагона.

Отец и сын резко, жмурясь, посмотрели туда.

— Да? — впрочем, слишком громко, крикнул на человеческом языке Услар.

— Можно забрать Услара? — Спросил застенчиво голос и пояснил: — Нам нужно побеседовать наедине.

— Никаких проблем, — признался Моль.

— Я… пойду? — спросил Услар. — Тебе придется остаться здесь.

Тут он встал и зашагал в сторону, откуда звучал голос. Мальчик с видом глубочайшей скуки на лице подпер голову рукой:

— А, значит, подожду здесь.

— Хорошо. Конечно, — отозвался Услар, разглядывая спавшего пьяницу.

— Хорошо-хорошо, иди. Я тут жду с нетерпением.

— О, я совсем не хочу оставлять тебя самого, честно, — мигом отреагировал Услар. — Честное ярузское!

— Да не волнуйся ты…— убедил его Моль, бросая мимолетный взгляд в окно, где увидел худощавое, измученное лицо усыпанное прыщами. Он искренне желал бы, дабы это был не он, вот только от правды не уйдешь. — Я тут посмотрю за порядком и всё такое...

— Услар, вы идете?! — снова послышался неторопливый голос. Что-то в его тембре показалось необычным Молю.

Оставшись один, Моль подошел к странному шкафчику с множеством маленьких экранов и циферблатов. Над некоторыми подёргивающимися стрелками были нацарапаны фразы типа: «Сингулятор Статического Поля» или «Заряд Простороимитатора».

Моль заглянул внутрь. От показчиков штабелями тянулись провода самых разных расцветок. Которые, в свою очередь, крепились к наиболее близким обмоткам, плат и другому непонятному барахлу, будет разобранный сервер в сфере. Помнится, Моль достаточно изучил «внутренности» последнего.

На первый взгляд подобное ввергло бы в ужас непониманию любого другого яруза, коим себя считал Моль, но не мальчика, который довел самых сильных духом жителей квартала — советников. Любой среднестатистический яруз, увидев подобные сложности человеческого ума подумает: если и кто может разобраться в подобных сложностях так это создатель сего.

Моля другие «сородичи» считали, по меньшей мере, ужасным радиотехником. Впрочем, человеческий мальчик всегда размышлял так: «если ты ничего в чем-то не понимаешь, никогда не поздно научиться понимать». Это жизненное кредо часто ставало причиной самоуничтожения компьютеров в сферах. Ни одна уважающая свою, даже поломанную, технику личность, издалека завидев невинное лицо Моля, сжимающего отвертку, не оставит эту самую технику на видном месте. Так как в противном случае никто ни знает, что станет с бывшей микроволновкой.

Моль на всякий случай изучил наиболее знакомые детали, но кроме красных и синих проводов ничего не подавало надежд на понимание.

Какой-то голубоватый свет излучала коробочка размером со спичечный коробок. Узкий промежуток прорезал относительный мрак шкафчика.

— Не советую прикасаться к малышке, — раздался тонкий голос у него за спиной.

— А что это такое? — с жаром спросил Моль. — Похоже на какой-то генератор.

— О да! Он и есть — генератор рубки пространства. Так мы называем.

— Интересно, для чего может пригодиться такая хрень? — попытался пошутить Моль, но внезапно резко развернулся и высказал свою догадку: — Ты — женщин!

— Да ну?! Среди людей меня обычно называют девушкой.

Моль на всякий случай изучил наиболее знакомые детали, но кроме красных и синих проводов ничего не подавало надежд на понимание.

Он уселся на одну из скамеек.

— Ладно,  — вздохнул он. — Я не настолько глупый, как Услар. Я знаю, что не существует джинов. Тем более поездов.

— Ты не веришь своим глазам?

— Э-э..., — отозвался мальчик. Он вдруг почувствовал, что его убеждения не более устойчивы, чем спичка под давлением этого поезда.  — Это как посмотреть. Сам по себе работающий поезд в наше неспокойное время — дело необычное. А если он еще и исполняет желания...

— Поезд не может исполнить желание. Всё зависит от веры.

— Не понимаю.

Девушка неопределенно взмахнула рукой.

— О, это достаточно просто. Если ты ждешь, что брошенная тобою в святой ручей монета принесет тебе счастье, ты ошибаешься. Обычно результатом стает полная бедность, так как я загадал желание, и оно сбудется, нужно только подождать. Как это глупо, — она вздохнула и во вздохе этом отразилась вся глупость рода человеческого. — Но если я загадаю повышение по работе, при этом начну усердно трудиться — результат придет. Так и с этим поездом. «Чудес не бывает!» — заявляете вы, лелея в душе надежду на обратное. Этот поезд покажет, что твои желания — не более чем фантазия глупого ума.

— Почему фантазия? — спросил Моль. — Золото и опыт — важные вещи.

— Каждому свое счастье, — ответила незнакомка.

Моль схватился за ноющую голову. Из всей проповеди он понял только, что ему пытаются впарить, будто его желания — бред сумасшедшего. Если всем попавшим сюда читают такую мораль, то не удивительно, что те признают свои мечты ерунда.

— Услар мечтатель, — рассеянно проговорила девушка и продолжила: — Его племя все такие — наивные.

— Но такой же, как и он, — уныло заявил Моль.

— Не то чтобы он верил в джина. Нет, он просто верит, что мечты сбываются верой в последних.

— Мне показалось, ты говорила о нереальности желаний.

— Ты ничего не понимаешь. — Эти слова прозвучали с воистину искренним сожалением. — Ты знаешь, что значит странствовать в пространстве?

— Я слышал об этом, — признался Моль. — Чертовски опасное занятие.

Девушка склонила голову набок.

— Но я, как видишь, жива. Если не считать чесотки в... в общем: в одном, весьма популярном месте.

— Это с какой стороны смотреть.

***

Ярузы на Западенщине появились после Катастрофы и сразу же завоевали у людей славу как самые тупоголовые и прямолинейные «разумные» существа. По существу, разница между ярузами и людьми та же, что и между взяточниками и корумпированой властью. Большая часть племени ярузов обитает в Квартале — части города Тэрэн, занимавшей примерно треть всей площади. По непонятным причинам дом среднестатистического яруза выглядит как сваленные друг на друга белые, мраморные дома. Честно говоря, данная архитектура была довольно ущербна, так как многие ящероподобные часто в прямом смысле сваливали дома друг на друга.

***

На дальнем востоке города, возле самой Стены, упираясь в нее, как волна белой соли, пытающаяся перевалить огромную Стену. Говоря по - правде, Квартал трещал, как говорится, по швам от старости.

          На дальнем востоке города, возле самой Стены, упираясь в нее, как волна белой соли, пытающаяся перевалить огромную Стену, расположился Квартал. Говоря по - правде, он трещал, как говорится, по швам от старости.

Второй советник пребывал в чрезвычайно злом настроении. Но совсем не потому, что его подчиненные были полными идиотами и даже не потому, что дело свое делали они так, же по - идиотски, а по той причине, что только, что ему принесли плохую новость. Оператор, принесший весть стоял сейчас на коленях и тревожно вилял хвостом. Он был готов в этот момент быть брошенным в клетку с котом1

1- Что для ярузов есть ужаснейшим наказанием, но только бы убраться от этих хищных глаз.

— Что-что? — переспросил Черри.

— Они попали на поезд. Те двое изгнанников случайно влезли в поезд.

— А-а. Ну, это ничего. Вряд ли они станут Следующими. У поезда еще есть машинисты.

— Э-э…но, похоже, они исчезли, о господин.

Черри закрыл глаза.

— И где они сейчас?

— Э-э…

Оператор кинул полный ужаса взгляд на затянутое темными облаками небо за окном, которое очень часто являлось стартом на предсмертной прямой к мощенной плиткой небольшой площадке.

— Я спросил, где они сейчас?

— В сущности, господин...

—Да-да?

— Мы не знаем. Но где-то далеко, это точно.

— Разве я не приказывал, когда Услар и Моль будут изгнаны оны не должны даже до вокзала дойти, чтобы не произошло каких-то конфузов, типа усложнений в их убийстве или еще чем-то другим, а?

Второй советник угрожающе зашипел. Главная проблема ярузов заключается в низком уровне жизни и, следовательно — тупость большинства племени. Если этим прямолинейным идиотам скажешь «темно, хоть бери и глаз, коли», в общем, привести в исполнение данную метафору — нормально. Никто даже представить не мог, какое Черри доставляет удовольствие, когда кто-то на его глазах умирает. Ему захотелось убить изгнанных, как только их изгнали, так как спрашивать за ними уже не станут. Второй советник посчитал, что Сунрар допустил громадную оплошность, отправив их в изгнание. Ведь толпой что повелевает больше всего? Правильно, страх. А если ты узнал, что твоего знакомого убили... вобщем это — очень! — настораживает.

— Поистине так, господин, — отозвался оператор с уровня пола. Он, видимо, был не прочь там и остаться. — И мы отправили целых три отряда, но ни один из них не смог найти в толпе изгнанников а когда заметили паровоз, тот уже исчезал в пространстве...

— Хотя бы приблизительно, где они?!

— Э-э…в районе пермского края, господин, — проблеял демон. — Это на территории бывшей России...

— У нас есть там база?

— Да. Мы пытаемся выяснить, куда именно…

 В этот момент титаническое терпение второго советника Черри лопнуло как перетянутая через предел нить. Невыполнение задания высокой важности карается смертью. И убийство будет слишком простым наказанием.

— Убрался вон! — прошептал он. — Тебя кинут в клетку с двумя котами...

— О, господин, не надо…

— Убирайся!

Среди советников ходила мода облачаться в длинные по пол балахоны. Иногда казалось, что по Тэрэну разгуливают привидения, а Черри напротив не поддерживал подобного имиджа. Причина крылась в далеком детстве, когда он еше был совсем маленьким и совершал много проступков, за ним приходили одетые по стилю «я — балахон, я капюшон, меня не видно» и забирали наказывать. Так что он, не раздумывая, оделся в измазанные пылью брюки и рубаху с короткими рукавами и обувался во много раз перештопанные ботинки. Сам же Черри был коренастого телосложения, низенького — в соответствии с обычными двухметровыми ярузами — роста с залысинами на голове. Хотя, последнее было порядком: волосы среди ящероподобные — крайне редкие.

Добрался он до операторской по подземному ходу, который втайне от правителя вырыли подчинённые второго советника. Кто-то из них обмолвился, что так нельзя, нужно согласие Сунрара. Советник, особо не церемонясь отправил беднягу на казнь. Этим ходом, Черри пользовался довольно редко, лишь в редких случаях. Сегодня был именно он

Несколько десятков холодных экранов уставились на него, водруженные друг на друга стеллажами в тесной комнатке. Что-то, бубня себе под нос в углу, за круглым столом и уставившись в сразу два монитора, сидел молодой оператор.

— Чем могу помочь, господин? - Спросил он.

— Что у нас есть по «Поезде Перемен? — спросил второй советник и, присаживаясь возле оператора, приготовился смотреть.

На экране замельтешили слова, картинки и видео по запросу «Поезд Перемен». Данная база была построена еще предками с одной простой целью — знать обо всем и вся и занимала целые подземные уровни; однако второй, не менее важной, проблемой было массовое потребление энергии, что заставило пойти на крайние мери: отключать основные блоки данных. Такой способ существенно экономил дорогостоящую энергию из реакторов местной сферы.

Затем Черри откинулся на спинку специфического кресла и стал рассеяно поигрывать краем красивого, вышитого с абстрактными рисунками балахона.

На столе оператора было полно всякого мусора, который кажется важным, но в реальности только занимает место: пакетики от сладостей из ближайшего базара, какие-то деревяные статуетки жывотных, горы крошек, обьедков, кучка тетрадей и толстые книги, судя по обложке, детективи. Глядя на этот стол, любое жывое существо, будь оно ярузом или, того хуже, человеком, заречется держать порядок на своем робочем месте.

— О как, — наконец произнес второй советник Черри и встал на свои старческие лапы.

Раньше он никогда не слышал о поезде перемен. С другой стороны, в этом большом мире еще много всякой мелочи о которой второй советник даже не догадывается, но разгулывающий в пространстве поезд это... это непорядок! До Катастрофы прогрес не очень близко подкрался к решению этого вопроса а тут…

«Поезд Перемен» был зачислен как эксперементальное изобретение созданое и так далее, что говорило о крайне высокой цене его на мировой конкуренции группировок. Любая армия отдаст всё за подобное средство перемещения. И что с этим делать!?

Нинешний правитель ярузов Сунрар был из тех монархов, что получив власть несколько лет правят хорошо и с удовольствием себя и народа, но спустя некоторое время им надоедает вся эта суета вокруг прихотливого народа и пускают всё на самотек. А ведь с чего все начиналось: когда-то Сунрар добросовестно правил, руководил торговлей, решал важные государственные дела. Сей час же набрал из народа каких-то проходимцев — кроме него, второго советника Черри, разумеется, он-то достоин своегo поста без вопросов, а то без языка особо не поспрашываешь — так вот, набрал Сунрар этих тупоголовых проходимцев и разделил между ними власть. Всё равно, что дать торт нескольким детям.

Что ж, с этим разберемся позже. Когда он придет к власти, то первое, что сделает так это выгонит всех советников. Однако этим делом нужно заняться лично. Пространственный поезд — чересчур опасная штука, которую следовало бы зарыть глубоко под землю. Люди буквально перережат друг друга за подобный приз — такая уж их природа.

Люди! Как же он ненавидит людей! Он ненавидел людей даже больше чем быть брошеным в клетку с котом, хотя говорить каждый гаразд, пока не доходит до дела. На прошлой неделе Черри побывал в сфере, подземной норе, в которую люди построили дабы спрятдться от Катастрофы. «Если верит базам данних, — думал второй советник, — Катастрофу устроили люди. Странные они: знали как будет и не предотвратили. Так вот на том приеме в сфере не убили ни одного — даже для порядка! —человека, что для Черри было недопустимо.Это благодаря его изобретательному уму былы придуманы все пыточные машини, в том числе и «В компании кот».

И какая, скажете, благодарность за принесенные в мим новации в воспитании любви народа к властям? Никакой.

— Эй, Моль? — Услар выглянул из-за девушки. — Ты уже познакомился с Катериной??

— Кате... — проблеял Моль осознав, вдруг, что до сих пор не замечал как хороша девушка а он даже не поинтересовался ее имени.

— Да-да, я - Катерина. Никакая не Катя а именно Катерина. Приве-ет!

Тонкии линии бровей окаймляли зеленые глаза, придавая взгляду высокомерности. Соломеного цвета волосы спадали к плечам. Фигура... о, фигуре Катерини можно было сказать многое, но если быть кратким, то выглядела девушка как переевшая каши модель. Как-то так.

Если вы повстречаете такую девушку, не сомневайтесь, забыть ее невозможно, если не отыскать хорошую замену. Молю наконец удалос поднять взгляд к более приличным частям Катериненого стану. Это было самое простое. Вся загвоздка заключалась в том, чтобы удержать его на том же уровне.

— Привет, — сдавленно проблеял Моль. Пьяница поерзал во сне, вспомнив кого-то, как говорится, не злым тихим словом.

— Знаешь, я решил идти с тобой до конца, — объявил Моль, обращаясь к отцу. — Что толку переубеждать тебя. Значит я с тобой до конца.

— Какого конца?

— Ну... как-же... там, куда мы отправимся наверняка будет смертельно опасно?..

— Несомненно.

— Если уж на то пошло, то я сам долго не протяну, — продолжал Моль.

— Это называется «ты в безвыходном положении, парень!». И вообще, желания мог придумать и поприличней, — фыркнула Катерина, а потом подошла ко шкафчику: — Ваще нет фантазии ныне у парней...

Моль резко обернулся:

— А тебе-то что?!

У них за спиной послышался такой звук, словно тысычы колокольчоков пытались перезвонить друг друга. В помещение ворвался яркий свет и легко ослепив Моля, смотался через окна, будто вытек как вода. Моль потер глаза.

Пейзаж за окном изменился. Жаркие лучи врываясь внутрь вагона заполняя маленькое пространство теплом. Пьяница, спавший до сих пор, тяжело поднялся на нетвердые ноги.

И воззрился на собравшихся в комнате, которые вдруг ощутили себя крайне неуютно, поскольку взглядом мужыка можно было колоть орехи а пребывающие в постоянном движении глаза не представляли возможности сосредоточиться на нем.

Катерина пошевелилась первая. Она что-то проверила в недрах шкафчика и произнесла:

— Видимо, мы сейчас очень высоко, плюс к этому поблизости не наблюдается ни одной колеи.

— Ха-ха! — прокомментировал мужык.

— И что же это значит? — с отчаянием в голосе спросил Моль. — Стоп, не говори ничего! Высоко в возду и никакой колеи — человек-яруз замялся и неуклюже закончил: — Это значит, мы не сможем приземлиться?.

— Да, - невозмутимо, широко зевнув, подтвердила Катерина.

— Приземлиться на колею... я не очень разбирають в железных дорогах и всё такое... но разве поезд должен летать, и тем более приземляться?!!

В комнату влетел Витя и подбежал к окну.

— Кажется мы падаем… — протянул Услар.

Парнишка уставился на девушку, которая выглядела уверенней всех мужчин вместе взятых, помноженых на два и в квадрате.

— В любом случае должно мы преземлимся, — твердо проговорила она. — Внимательно пересмотрев законы физики, то получим, что как бы высоко ты не летел а силу притяжение никто не уговорит на время уйти в отставку.

Катерина обвела мужчин внимательным взглядом

— Короче, — закончила она. — Падать будет больно.

— Послушай, если мы падаем, разумно будет поинтересоваться, как этот чертов поезд взглетел, а?! — Моль бочком подкрался к одному из ближайших окон, которое не затягывали ШТОРЫ.

Моль смотрел на быстро приближающую землю отрешенным взглядом принявшим дозу наркомана, который сидит в падающем самолете.

— Знаешь, обычно я не попадаю в подобные ситуации, — проговорил он. И опустил взгляд.

— Мда, — сказал Услар и закрыл глаза.

Мир, что раскинулся вокруг представляв две части: пустыня и вечные снеги. Повертев взором Моль заметил странную особенность: между снежной и ледняной пустынями протянулась широкая серая полоса. Приглядевшись он узнал родные Болота, по характерным горним пикам на востоке и западе. Вот он скоро проснется и тогда... Спохватившись, Моль быстро ощупал скамейку, потопал ногой и убедился в своей догадке. Промплывающие мимо облака красноречиво свидетельствовали, что падать будет больнее, чем пацан может себе представить.

«Наверное я умер или нахожусь на пути а это всё — плодьмоего мозгд», — подумал он.

Черт.

— Ничего себе! — восхищенно воскликнул Услар. — А где мы приземлимся?

Ответ на этот важный, в данний момент приближался со скоростью огромного падающего поезда, тоесть очень и очень быстро. Катерина всё так же тупо смотрела что-то в шкафчике. Услар рядом с Витей тоже не отрывалы глаз от окна. И что они там увидели? Падая в пропасть лучше смотреть на голубое небо, яркое солнце или же звезды и сребряную луну.

В своем падении поезд накренился и Моль увидел летящий впереди огромнейший паровоз, коих он в жизни не видел; если подумать, так он в никогда не видел паровозов, кроме картинок, разумеется. Но там они былы поменьше. Намного.

Встающее у дальнего края солнце опоясывало придавало тяжелым, мрачным облакам красновато-желтых цветов. Долгая, медлительная заря только прорывала твердь — а с этим не поспоришь! — облаков и, чтобы врезаться в землю лучами света.

Внизу, резко выделяясь на фоне бескрайних песков, раскинулись руини какого-то широкого города. Огрызкы зданий, со временем превратившиеся в высокие дюны, возвышались среди меньших собратьев. Возможно, когда-то это всё бурлило жизнью. К примеру вон через тот горбатый мост наверняка каждый день в непрерывном потоке двигались автомобили. А, или вон та церьковь не имела отбоя от прихожан.

— Неплохо, — заценил хриплый голос. — Я бы тут пожил

— Это, друзья мои, Пермь, — выдохнула Катерина сзади.

— Да, — отрезал Моль, а потом, почувствовав, что от него ждут чего-то еще, добавил: — Никогда не слышал о нем.

Его терзали смутные сомнения. Допустим, они переместились в пространстве и теперь где-то очень далеко от дома — эта мысль пугала больче, чем если бы он умер, просто как-то не заметил этого, — но тогда он все равно не понимал, как почему вонь от перегара врё еще такая ужасная. Поезда должны катиться по железнодорожным полотнам, утверждал разум на попыткы глаз обвести его вокруг пальца, парением в воздухе.

А еще он был уверен в том, что если эта махина сейчас врежется... кстати куда они падают?

— Ура, есть колея, — радостно возвестила Катерина. — Это станция.

— Какая? — спросил Услар.

— Железнодорожная, конечно, — ответила Катерина. — Хотя, пожалуй, всё что от нее осталось.

Она бросила заговорщецкий взгляд на Витю и подмигнула ему, подло улыбаясь.

— Кажется, парни, ваша остановка.

— Что?..

— Но тут же еще далеко лететь! Мы наверняка разобьемся! Эй, что-то я не заметил исполнения своих желаний.

Моль посмотрел на отца, а потом снова опустил взгляд на яркую панораму распростершегося у их ног сожженого города. „Интересно, в моем возрасте они переживали подобное? — подумал он. — Это не честно, я еще совсем ребенок!“

— Это фантастический поезд, — терпеливо сказал он. — Разумеется, с нами всё бутет в полном порядке! Ведь это так, а? Так ведшь? Чего молчишь?..

Моль умоляющим взглядом завертел головой. На его лице читалась обеспокоеность человека, который боится не только за свою жизнь, но и за судьбы других, близких. Нельзя не упомнять, что в этот момент мальчишка решил расстаться с Усларом, чего бы ему это не стоило. Не так он представлял себе жызнь за границами Квартала.

— Я должена ответить «да», — безапелляционно ответила Катерина.

— Чего ты должна?

— Дабы вселить в ваши души надежду, — пояснила Катерина. — Надежда должна быть в любом случае..

— Даже когда ты несешься на огромной скорости к земле и спасения не наблюдается, — саркастически заметил Моль. — Кстати, чего ты там говорила об остановке?

— А вы готовы, да?

— К чему?!

Катерина вздохнула, демонстрируя свое великое терпение.

— Сейчас вы переместетесь в пространстве, — повторил он. — Ну, сейчас тут а потом...

Моль покраснел.

— Мне кажется, мальчику в моем возрасте не следует думать о…

— Я имею ввиду...

-- Короче! — Воскликнул Услар, подняв руки. — Я всё понял. Мы сейчас переместимься куда-то отсюда и это главное. Моль, если что-то случиться знай...

— Ну, ладно, ладно…— покорно сказал Моль. — Я тоже тебя люблю, если что...

— Что ты там бубнишь?!

Моль внимательно осмотрелся. Пространство стало каким-то ватным а звук звучал будто из-за двух стен.

Он предпринял еще одну попытку что-нибудь сказать.

В следующий миг, открыв глаза Моль обнаружил, что стоит по пояс в вонючем мусоре.

Cамым выдающимся талантом Моля — из тех что не требуют много практики а рождаются с тобой — это умение замечать мелкие детали, которые никто почему-то не замечал. Ему наперед становились ясны многие происшествия, которые происходили в Тэрэне. Благодаря развитию таланта, мальчишка был всё ещё жив. Некоторых его соплеменников давно загрызли существа, другие всё ещё плавают в мелкой реке [Сира]. Главной их проблемой было прямолинейность и не особое пользования своими мозгами, хотя умные ярузы это всегда списывали на [рассовую] особенность.

Имелся у него еще один талантик поскромней: Моль был очень умным для своих лет. Он побывал во многих местах Украины и больше всего ему запомнился Киев. Город был весь разрушен и меж руин бродили дикие. Дома он по большей части сидел и читал какую-нибудь потрёпанную книженцию, именн книги помогли ему развить свой этот самый талантик. Перечитывая пожелтевшие стрдницы он узнал о многих особеностя мира до Катастрофы. Одной из них была пустыня.

Вот именно в пустыне, нет скорее в Пустыне, он сейчас оказался. Посреди океана песка.

Моля окружала бескрайняя, знойная пустыня. Ярузы представляли себе пустыню как нечто мёртвое, которое не даёт взойти побегу какого-нибудь растения. Почва была рыхлистой и горячей на ощупь. Ветер донил целый букет запахов: от запаха мяса, жарившегося на огне, до запаха разлагания мяса. Другой, если он оказался бы на месте Моля, то бы его охватило уныние, так как пустыня дествовала на психику угнетающе.

— И всё таки мы живи! — сказал Моль радостно.

— Невероятное умозаключение, — отозвался Ринсвинд. — По крайней мере пока что.

Моль окинул удручающий пейзаж. Какмя-то большущая стена закрывала горизонт с одной стороны а с другой пески уходили вдаль.

— Это не похоже на исполнитяля желаний, домом джина, или что там исполняет желания? — пожаловался он. — Она сказала, поезд исполнит наши желания, а вместо этого бросила нас. Куда нам теперь деваться?

— А сверху всё выглядело красивей, — ответил Услар. — Кажется, мы преземлились возле какого-то завода, или еще что-то в том же духе. Тут вполне может оказаться много богатств.

— Ты имеешь в виду таинственные артефакты, могущественое оружие и эксперементальные штуки, делающие тебя невидимим или неуязвивим? — заинтересовался Моль. Его глаза мечтательно затуманились.

— Ха-ха, — холодно произнес Услар. — Ну и воображение у моего ребенка. Неужели я так тебя воспитывал?.

— Мать вою... мать твою, где я?! — прохрипел сзади знакомый голос..

— Твою мать! — подтвердил Моль, вглядываясь в движущийся комок драной — и очень вонючей! — одежды. — Эти гади и этого оставили нам. — Он немного помолчал, вглядываясь во что-то, видимое ему одному, и с жадностью в голосе добавил: — Черт!

— На твоем месте-с я бы просто-с смилосердился-с, — прогундело тряпье, являя миру заросшее грязной бородой лицо и недовольные, узкие глаза; острый нос делал его похожим на очень жадного СКНАРУ, но в целом старикашка мог сойти за обычного дедушку.

Несколько навозных мух совершили облет вокруг собравшихся и, видимо не найдя ничего особенного, вернулись в жырные волосы старика.

Моль грубо поднял его.

— Ребят-с, а где тут туалет-с, ась? - В голосе старика прорезались умоляющие ноты, и там морщинестое лицо сжалось как губка, обильно покраснев.

— Всюду, — Услар рассеяно обвел рукой окрестности. — Таблички я не видел.

— Спасибо-с! — старик отошол на метер и стал облегчаться. — А вы-с кто такие-с?

— То же самое мы должны спросить у тебя, не так-ли?

— Нет-с. Я тут сдешний, а вы — нет-с.

Услар с Молем переглянулись:

— Сдешний?

— Да-с. Вам куда-то надо? Я тут всё знаю-с. Не бойтесь, бесплатно-с. Денги — мусор.

Обычно путники встречали здесь много разнообразных существ, а также людей. Которые бродили, ищя еду. Они с радостью выменивали еду на деньги, абсолютно не жалея. Еще здесь имель самое уникальное явление природы- Воронка. Никто не знал из-за чего она образовась. Как-то раз во время своего "туристического похода" один из путников вступил на границу этого чуда и его в миг засосало куда-то в бездну. Какие бы отчаянные попытки не предпринимали, всё равно товарищам не бы спасти его.

Через минуту они вышли к тому самому уникальному месту матушки природы. Старая дорога, которую они встретили на своем пути вела к заброшенному Пермскому заводу. Чтотон производил уже давно все забыли. Возле него же находился бункер, именуемый "Сферой номер 8".

«Если мы и вправду в далекой Росси, — туманно рассуждал Моль, вспоминая древние карты, которые видел в сфере, — то почему небыло пространственных тунелей? В смысле, мы за несколько секунд преодолели... огромное расстояние! А еще, куда делся этот поезд? А если тут никто не выжыл? Только к Киеву тут пилить и пилить. А еще этот Всезнайка-Дайте-Похмелиться-с!»

— Это уже похоже на лагерь людей, — заметил Моль.

— Похоже на одну из баз Кочевников, — ответил Похмел. Кстати, Похмелом он сам назвался. — Насколько я помню, там всем заправляет Коу.

— Он известный охотник на мутантов?

— Как ни странно, нет. Ты, Моль, даже не представляешь, как много в мире главарей, которые в жизни к лопате не преложились.

— А выглядит тут всё довольно примитивно. Будто этот лагерь каждый день бомбят и отстраивают. И темновато.

— Кочевники славятся своей воевничестью и неприязнью к гостям на своей базе. Они ценят уют и отстраненность от мира сего.

— Ага, — кивнул Моль. — Прекрасно. Как понимать «неприязнью»?

— Так и понимай, — со вздохом проговорил Похмел. — Обычно они привселюдно отрезают тебе...

— Похмел! — Перебил его Услар.

— А потом, так же привселюдно, жарят и всей дружной компание едят. Пир от края до края.

— Хм, — Моль с серьезным видом поморгал. — Сомневаюсь, что у них имеются кучи золота. Слишком всё бедно.

— Но в чем бедность человека? — Вставил Похмел, подняв указательный палец.

Похмел тем временем внимательно разглядывал дюжину сошешащих им на встречу солдат с оружием.

— Опа, — сказал он. — У них очень много золота. Обычно, попав к ним в руки, люди просят только одно: жизнь. А жызнь, как известно, дрожайшее золото.

База Кочевников находится глубоко под аномалией Воронкой. Сами же кочевники прославились искуством бросать копья, которое они довели до совершенства и уже на втором году жизни мальчик, родившийся в племени, с точностью до миллиметра попадал в цель размером с горошину. Правда, в повседневной жизни это искуство потерпело поражение, сдавшись перед огнестрельным оружием, так что метание копий осталось не более, чем традицией. Освоить огнестрельное оружие удавалось не каждому и, после множества несчастных случаев, решили ввести запрет и теперь кочевников с автоматами видили реже, но зато они больше не стреляли куда попало.

Лишь десятки человек слышали о Кочевниках, так как чтобы рассказать о кочевнике нужно с ним хотябы раз встретиться. Всё бы ничего, да обычно увидев кочевника вам гарантировалось быстрое решение этой способности посредством лишени органов зрения. Но всё же те кто нашел в себе силы рассказать о них, описывали быстрих, сильних и очень вонючих двуногих с копьями. Ну да ладно, обычно больше ничего потенциальные слепые не видели. Вот и бытуют в народе сфер разные сказки, одна хуже другой, о страшных, волосатых и «во с такими зубищами» существ, которые появляются из-под земли. Нужно заметить, у кочевников очень развита философия: перед тем как убить или решить зрения, вам предложат подискутировать на тему «А что есть жызнь?». Но это не спасёт.

Вопреки всеобщему мнению, кочевники не кровожадные. Но их представления о том, что такое смерть радикально отличаются от наших, неся в себе «просветление и путь к вечности». А еще они просто вижывали в этом жестоком мире.

Это был первий видимый Молем случай, когда дюжина людей с криком «Ула!» бежат на него. Но вовсе не это было в них самым необычным. Самым необычным были их наряды: в красно-жолтую полоску майки, розовые шорти, сандалии и весьма длинная коса за спиной. Она тащилась за кочевником словно жывой хвост.

— Как думаешь, нас они сьедят? — спросил Моль.

Впереди всех шагал долговязый, с ног до головы волосатый будто орангутанг человек, одетый в драные кожную куртку.

Солдаты остановились и Моль увидел в их руках потрепаного вида автоматы, с прикрепленними по сторонам железки, видимо для мощности удара в ближнем бою. Впрочем, автоматы эти выглядели не смертоносней цветка, так как магазина в конструкции не присутствовало. Зато лента с большими, размером с большой палец, патронами ненавязчиво намикала, что жызнь ох какая больная штука.

— И что дале? — сказал Моль.

— А что должно быть далее? — переспросил Услар.

— Надо же начинать диалог.

Волосатый жестом раскрытой руки остановил соплеменников и в нерешительности наблизился к мрачной, выглядящей еще более мрачно в балахоне и глубоком капюшоне, фигуре Услара.

Мачишка почувствовал сзади шуршание мусора, движение воздуха..хотя нет, самым ощутимимы факторомы приближения кого-то стали страшный смрад и гудение мух:

— Ну вот. Они приняли его за Великого Пётю, местного какбы бога какбы идола. В их истории он высвободил племя от узурпаторов в сфере.

— Их права нарушали? — поинтересовался Моль.

— Чиво? Не-ет, никто их не нарушал, просто дурачкам захотелось воображаемой этой... как ее там, что есть, но людям мало, — объяснил Похмел.

— Свободы? — догадался Моль.

Остальные вооруженные дубино-автоматами волосатые парни разошлись в ровный строй. Похмел долго обдумывал ответ.

— Да, что-то типа того, — наконец согласиля он.

— Полные идиоты. Жылы хорошо, в достатке. Всего-то, пять часов в день на шахтах да биофермах, не жизнь а малина!Нет,им показалось, что власти бункера используют народ в своих целях

— Эй, Услар! — небрежно окликнул Моль.

— Да?

— Что они там бубнят? Ты их понимаешь?

— Нет, — сказал Услар. — Однако я могу общаться. с нимф жестами. Вот тот парень намикает, что мы пробрались сюда без разрешения и они вынуждены нас припроводить... конфетный погреб? Вонючый хлев? А, понял! Они вынужены припроводить нас в темницу...

В пещере оказалось довольно светло: на каждом углу виселм фонари, создавая будто созвездия вокруг. В целом Пещера — именно с заглавной буквы, так она огромна — напоминала винний погреб, только полку буквально на каждом шагу и представляют собой двери, окна и балконы. Всюду горел призрачнын свет ламп и было довольно тихо.

— Много ж у них времени пошло на всё это, — в который рас заметил Похмел, — вот до чего доходит себя человек, посчитав себя независимее других.

Их подвели к колодцу, вокруг которого располагалось пустое пространство, не считая нескольких женщин выжыдающе-недовольно столпившихся возле колодца.

Моль прошагал вперед и оказался в нескольких шагах от женщин. Которые, заметив мальчишку, с криками бросились бежать.

— Очень неудобно, — сказал Похмел. — В смысле, когда от тебя бегут женщини, но не из-за внешности — хотя тут лучше всего промолчать — но из-за твоей великости. Главная пробмема в том, чтобы быть Великим Петёй — это твоя недавняя смерть. В смысле Великий Петя давно умер и для них ты привидение или посыльный от самого, — сообщил он Молю.

— Услар, передай, что я хочу увидить мое золото, — твердо ответил Моль.

Услар замахал конечностями.

— Во-во, — бубнел он. — Он передает, что скоро ты обезательно получишь свое золото.

Моль обреченно вздохнул. Казалось, каждое окошко превратилось в глаз и сейчас десятки их наблюдают за гостямы темними глазницами. Та чернота, что царла в них была напряженной, наполненой страхом и тривогами за семью, любымых, субстанцией.

Одной из проблем жизни в среди Кочевников — не считая бедности и всех витикающи из нее последствих, — была крайне скучная жызнь. Мало того, что вы живете в антисантарных условиях, каждый день едите только норму какой-то бурды называемой «мясным супом» так вас еще заставляют ходить на поверхность за грибами, рыться в развалинах и пахать на свою армию, вырабатывая разного рода снаряжение, амуницию. Если хотите развеселить кочевника не надо выдумывать велосипед, подарите туалетную бумагу. К тому времени, когда Моля, Услара и что-то бормочущего Похмела ввели в подвалы — скорее тунели с боковими емкостями — на «улицах» народ расшумелся. Разного рода звуки, издаваемые толпой, проникали и эхом отдавалысь от стен.

— Вот это уже ближе к делу, — заметил Услар, — Они очень рады нас видеть.

— Ну да, конечно, — мрачно отозвался Моль.-- Понишь, что я говорил о привселюдном пире...

— Конечно, конечно, но посмотри как они любезны.

— Еще бы нам боком не вилезла эта любезность.

Моль искоса взглянул на Услара. Тот уже несколько часов не выказывал никаких эмоций, отвечая автоматически. Очевидно старый яруз чувствовал себя неуютно среди мрачных подземелий. Это и немудрено, ведь темнота — один из тех немногих фобий,которые переживают ящероподобные и это именно поэтому вы никогда не встретите их вночи.

— Слишком мрачно, — прохрипел он. — Я знаю, ты никогда не жаловался на зрение, но мы, чистокровные ярузы почти ничего не видим во тьме.

— Интересный поворот, — сказал Моль.

— Абсолютно согласен, — откликнулся капюшон.

— Какбы не дошло до...

— Но я не позволю даже пальцем притронуться к тебе.

Моль не привык к тому, чтобы кто-то о нем заботился и выказывал любовь. Обычно это заканчивалось крайне не смешно для него. Услар, конечно, и раньше любил его по отцовске, но любовь эта проявлялась во множестве подзатыльниках. А сейчас его будто переключили, поставив на режим «Мой сын самый лучший в мире».

Молю это не нравилось. Не только люди не должны так резко изменяться. Это неестественно.

Их припроводили к широкому развлетвлению тунелей, где группа из шести человек повели гостей-пленников по освещенным очень редкими фонарями. Мрачный свет отбрасывал тени, заставляя мальчишеское воображение играть с хозяином.

Наконец они пришли на своего рода сцену со зрительным залом состоящим из заполненой толпой мрачных, плохо одетых существ, лишь издалека напоминающих людей. Насколько Моль мог судить, обычно на представителях последних меньше грязи; волосы не такые жырные а болезненно выглядящие нарывы вообще отсутствуют как клас. В большинстве.

Однако важнее было то, что не каждый день тебя встречают с фартуками и столовими приборами в руках.

— Пир!—воскликнул Похмел

Моль зглотнул. У него появилось острое чувство, что тут собрались не вегетерианцы. Разумеется, все это выглядело довольно дико, нецевилизовано и вообще, негегиенично, но что-то подсказывало молю: ваше мнение — тоесть мнение потенциального ужина — последнее, что их интересует.

— Естественно, — слабо отозвался он, — А чего ты ожидал?

А потом произошло странное. Из задних рядов толпы прокричали что-то предостерегающее и недавно радующиеся люди с сосредоточеними выражениями на лицах разошлись кто куда. Пленников оставили сторожить всего двум молодым пацанам, впрочем выглядящим не менее грозно, чем их отцы. Главным образом из-за взглядов, которимы провожают на забой грозного кабана.

Затем их рядочком повели назад, по туннелям.

— Мне надоело всё время хидить взад-вперед, — пожаловался Похмел

— Боюсь, очень скоро тебе это не понадобится, — признался Моль мрачно. — Без ног, еще и по частям, в супе особо не побегаешь. Может, они хотят поганять нас перед едой? Я где-то слышал, если свинья подвигается... вобщем мясо получится вкусней. Хотя это не обьясняет, почему столько народа разошлись в самый разгар праздника.

Пленников ввели в широкую залу со множеством клеток. Пустых. Наверное люди — или другие, сестные по мнению кочевников, существа — ненадолго тут задержывались. Есть-то хочется. Внутри каждой клетки былы рассыпаны кости, в основном человеческие, видимо для создания соответствующего эфекта. Ну или просто это стиль, всеобщая фишка. В любом случае вид костей заставлял болет желудок. В центре горела всего одна, маленькая лампа, не способная осветить всего помещения, но лишь придающая тьме еще более глубокости. Весь этот интерьер выглядел удручающе. Из глубин мозга показались страшные картины стонущих, истекающих кровью людей, закрытых в таких же «комнатах».

Дальше их побросали в одну, большую клетку и оставили одних.

Моль отметил, что растеленная на полу солома придавала хоть како-то мягкости в этот жесткий мир. Твердя про себя, что скоро всё решится и их выпустят (ну и ничего, если в казан). Ему хотелось, очень хотелось, верить, что всё произошедшее за последних несколько часов — сон, но всё свидетельствовало об обратном. Мальчику вдруг захотелось в родную коморку, где так по-родному воняло машинним маслом, где он провел большую часть своей невеселой жызны. Да, подобная судьба многих заставила бы подумать «А зачем, собственно, мне жыть?», но только не человека, выросшего среди мутантов и не знающего другого образа жизни.

А в самом куте, откуда отталкивающе несло отхожим местом, жались друг к другу двое.

На самом деле в этом было мало хорошего, потому что одна фигура часто стонала, будто собиралась рожать. Кстати, волосы у неё не былы забраны в косу а расправленя по плечам.

Если бы вам случилось оказаться с этой женщиной в одной комнате, вы бы предпочли позвать на помощь врача.

А может, и нет. Наилучшим вариантом было поместить уйти далеко-далеко и не думать о судьбе беременной женщини в темнице дикарей. Наверняка она вас не устроит.

«Это всего лишь беременная женщина, — напомнил себе Моль. — На самом деле ничего необычного. Каждый откуда-то да появляется в этот мир. И этот процес не обходится без активного участия двух влюбленных (или не очень) молодых (или не очень) людей».

— Что это с вами, черт возьми? — изумился Похмел.

— Она рожает, - прозвучало из мрака.

— Да ну?

— Нет, правда. Воды уже это самое... э-э... ушли что-ли. О Бог, как я боюсь за нее, как боюсь! Как скажите принимать роды сдесь? Тут никаких соответствующих условий, ни врача...

Вдруг мрачная фигура Услара сдивинулась в сторону нервно таряторяющего мужчины. Четырехпалая долонь по-дружиске похлопала тощее плечо.

— Врач есть, если что, — уверенно произнес он.

— Где же он, а?, — мужчина забегал взглядом по новоприбывшем. Возвратился л Услару. Его лоб обильно усыпался испариной.

— С другой стороны, — немедленно вставил Похмел, — выбора у тебя нет а ярузы достигли определенных высот в этом деле. Конечно, яйца и маленькие человечки отличаются, но в целом…

— Пожалуйста, сделайте что-нибудь! — взмолился мужчина. — Мы так давно ждали нашего первого сына, пожалуйста!

— Гм, вряд ли это получится, ты уж извини, — торопливо проговорил Моль, пятясь к решетке. — Пойми, Услар отлично принимает роды, но твоя жена человек, да? Так вот, радница не то чтобы существенная, но ... да чего ты смотришь так?! — воскликнул мальчишка, сдаваясь перед вселенской сили умоляющего взгляда. — Ладно. Услар, займись.

Услар приблизился ко бледной женщине и сказал голнсом, не терпящим возражений:

— Моль, мне нужна твоя помощь!

Оказалось, что дело предстоит совсем худо. Болезненно бледное лицо еще сильнее ухудшало обстановку. Пока отец мальчишки что-то искал в складках балахона, второй, видимо отец, всё время бегал, спрашивая как идут дела. После каждого такого вопроса следовал минутный обморок и уже после шестого падения Моль уловил рим.

— Нужа вода, — произнес Услар.

— Где-то тут была...

— Хорошо. И тазик есть. Как по заказу, черт возьми.

Услар бросил синий порошок в зеленый тазик с водой и та забрлила. Моль прикаснулся.

— Кипяток! — Резко отдернув руку сказал он. — Что это за штука?

— Тебе будет неинтересно, сынок, — обьяснил яруз, надевая белые перчатки. — Не мог бы ты как только я вытяну...

Роженица закричала. Чаще и болезненней. Вены на лице женщны топорщились как нити.

— Чего? — переспросил Моль, . — Ты ведь уже проводил роды, да? Ну хотябы у наших! Нет? О Бог...

Схватки повторились чаще. Казалось, женщина сейчас лопнет, а вместе с ней и барабанные перепонки присутствующих. Моль ужасно захотел проснуться. Пусть лучше его сьедят в супе, чем находиться сдесь...

Услар тем временем что-то сосредоточено делал своими лапищами. Моль успел подумать, что это претит всем законам человеческого этикета: представитель совсем другого вида... да он же роды принимает! Мой папа принимает роды у совсем незнакомых людей! Да что тут еще может иметь значение!

— Пошел!

— Что?! Кто?!

— Ребенок пошел, Моль, — ободряюще произнес Услар. — Вот головка...

— О Боже!

— Туштесь! Туштесь, дамочка!

Женщина подчинялась. Моль обнаружил, что её рука стальным хватом держит его руку, рискуя раздавить.

— Еще немного! Туштесь! Уже почти! Совсем почти! Моль!

— Что?.. — пискнул мальчишка.

— Вода!

Моль подчинился. А роженица заорала настолько грмко, что ему показалось будто стены завибрировали. Сопровождаемые скрипом дверей в помещение ворвались двое тех самых молодцов.

Моль с ужасом смотрел на вырастающего в лапах Услара младенца. О Бог, как он жлал бы не видеть этого! Ужасно, противно! Заберите меня отсюда!!!

И тут он услышал молитву. Молился Похмел, как ребенок сложив руки и подняв голову к потолку. Слова, как гвоздь под ударами хорошего мастера легко пробивает дерево, разделяли каждый миг, страх, переживания на отдельные фрагменты. Мальчишка шепотом повторял незнакомые слова.

— Отче наш!

— Тушьтесь!

— Отче наш...

— Еще! Еще! Еще чуть-чуть!

— Что еси на небесах!

— Что еси на небесах...

— Почти! Почти...

— Пусть будет воля Твоя, пусть будет царствие Твое!

Он повторял слово в слово, надеясь что эти слова, так много значащие для некоторых, помогут. Он не верил, просто надеялся.

И тут Услар обьявил торжественно:

— Это девочка!

Спустя минут десять Моль, Услар и другие присутствующие в камере, включая стражников, рассматрывалы завернутое в тряпье хрупкое тельце. Малышка спала.

— Вот что есть настоящее золото, Моль! — заявил Услар. — Ты подарил жизнь, а это дороже любого золота. Ты молодец. Я горжусь таким сыном.

Мальчишка молчал. Чем он помог, он так и не понял — и к лучшему! —, но чувство радости смешаное с озадаченостью отчетливо отбились на лице. Лицо же Услара было скрыто под неизменным капюшонома, но сын мог посопормть на свой велосипед, что отец пережывает то-же.

— Наверное. Э-э... тоесть да, дороже. О Бог...

Часть 3

Второй советник отвел взгляд от экрана и глубокомысленно уставился в черноту монитора.

Некоторое время спустя он заговорщицке произнес:

— Есть кто у нас там?

— Да, господин! — рявкнул оператор.

Черри еще некоторое время оценивал ситуацию:

— Боеспособные?

— В каком смысле, о господин?

— В смысле против дикарей этих сноровки у них хватит выступить? — Черри пристально взгляделся в непонимающие глаза молодого яруза: — Прибить дикарей смогут?

— Безусловно, — уверенно заявил оператор.

— Отсылай сообщение: убить всех до одного.

— Но зачем всех-то, господин. Пусти живет народ бедный, нам-то они ничего уделать не смогут.

— Ты смеемь перечить? — переспросил Черри грозно. — За такое дело в клетку с котом тебя засунуть!

— Нет-нет, господин!

Пару мгновений второй советник сверлил взглядом снова замелькавшые по экрану картинки. «Ну почему они все идиоты? — думал он. — Ты тут планы составляй, связи налажывай а тут еще и дело это на моих плечах одних. Куда мир катится? Так ведь совсем дураки останутся вокруг».

— Свяжи меня с командиром отряда тамошнего, — приказал он.

Крик ребенка достигал пика, после чего плавно затихал. В воздухе воняло пелюшками. Четверо мужчин сидели в ряд и с умилением смотрели на малого. Хотя выражения яруза Услара нельзя было узнать под черным капюшоном.

Вдруг дверь открили и внутрь вошел парень в одежде, издалека напоминающей форму. Его лицо выражало отвращение к всей еде, которую приходится откладывать. Подойдя к Похмелу воини грубо потащили его к выходу. Всех остальных тоже захватили, только «грубостью» эти действия не отличались. Их тупо схватили и потащили на плече.

Затем на той же самой сцене, где должен был бы сьеден Моль с командой, их подвели к мужчине, который выглядел опрятней других: волосы уложены, запах духов и сияющая улыбка на лице.

— Прекрасно, — отозвался Моль. — Чего еще с намы не сделали? Нет, мне это надоело. — Он поскреб ухо и додал: — Сьесть меня хотели, напугать до смерти тоже...

Мужчина сказал что-то на своем языке, в голосе его звучало легкое нетерпение.

— Ну что ты прицепился? — начал раздражаться Моль. — Ты абсолютно правильно все понял. Я — вкусный обед...

Мужчина щелкнул пальцами и к ним подвели Услара. Он что-то «говорил» жестами.

— Всё ясно, — произнес наконец он. — Нас просят отдать в замен на их жизни.

— А теперь повтори всё сначала, — сказал второй советник откыдываясь на спинку стула. — Ты говоришь, что кочевники уже собирались сьесть нашых изгнанников и тут — кажется, я правильно понимаю твои слова, — когда заявились вы со своими пушками и потребовалы пленников а взамен пообещали жизнь этим людоедам. Я прав?

— Абсолютно верно, о господин.

— Но я приказывал убить всех без разбора, не щедя порезать на куски, разбить бошки, перестрелять по очереди... короче, я приказал перебить всех до одного! — Второй советник перевел дух и продолжил: — Ну да, еще я с некоторых из них полагал заживо сдирать кожу.

Изображение ящероподобной головы на экране поддернулось рябью.

— Но ты, — продолжил Черри, — ослушался моего приказа, наражая на опасность себя и своих бойцов! Эти кочевники — тупоголовые убийцы, не умеющие пользоваться своей головой. Да и у тебя не хуже, голова пустая, только полезное пространство пропадает зря!

Яруз на том конце нервно перемнтлся с ноги на ногу.

— Я не собирался…— пролепетал он. — Я думал жизни сохранить, зачем жертвы лишние? Вот я и…

— Ах ты думал? — переспросил Черри. — Ты ослушался моего приказа а это измена! Ну всё парень, — он щелкнул пальцами, — вот так! К примеру, у тех же людей за такое убивают на месте, но мы ведь разумные ярузы? Мы поступим дипломатично: твоя семья будет брошена в клетку — вслушайся! — с котом а ты сиди себе там.

Глаза бывалого воина расширились от ужаса. Второй советник повел хвостом, разминая затекшые конечности.

— В общем, я даю тебе еще шанс. Ты берешь своих людей и подрываешь там всё, убиваешь всех. Мир станет только лучше, если среди нас будет меньше подобных уродов.

— Но... зачем всех-то?

— Такая жизнь малыш. Или ты убиваешь или завтра с утра обнаружываешь нож в спине. К тому же страх — отличний полицейский. Под его властью против тебя не попрут.

— Но страх заставляет ненавидить своего надзирателя, разве нет? — продолжал спрашывать капитан. Он неловко переступил с ноги на ногу. — Рано или поздно вы обнаружите в своей спине вылы.

— Это к делу не относится. К тому же, нам нужна власть на вашых териториях. Слышал, ваши там совсем разошлись.

— Ну, не то чтобы...— неуверенно пробормотал яруз.

— И не забывай, твоя семья тут а тебя мы когда-нибудь достанем, это бесспорно.

Капитану отряда явно не давала покоя мысль.

— Хм, — проговорил он. — То есть я должен перебить всех, от женщин до мужчин, старых и детей, короче всех?

—Да! И пони, что они, кем бы не притворялись, обычные, жестокие и жадные до твоего мяса твари.

— Понятно, о господин

Моль рассеяно похлопал глазами на собравшихся, в том числе и Услара.

— Как это, обменять? — сказал он.

— Очень просто. Они отдают нас и остаются в жывых, понимаешь? Что тут такого?

— А то, что это моя жызнь, и я буду решать, как ей распоряжаться!

— Ну, — пожал плечами отец, — иногда стоит послушать старшых. У них, знаешь ли, опыта побольше.

— Но сдаваться ты меня не заставишь, — злобно прошипел мальчишка, забросив попиткы найти хотябы каплю сочувствия в желтых глазах, смотрящих из недр капюшона.

— Прекрасно, — обреченным голосом отозвался папа.— Теперь нам точно конец.

Моль немного успокоился.Оглядев усыпаное камнями и валунами пространство темной пещеры он заметил:

— А эти парни так и должны шагать?

— Нет. Черт, похоже это бывшые наши!

Теперь Моль разглядел ряд темних фигур с автоматами.

— Может, так и должно быть, а? — поинтересовался он.

— Нет. Это мне что-то напоминает.

Моль пристальней вгляделся и смог различить в лапах некоторых гранатометы.

Моль рассеяно похлопал глазами на собравшихся, в том числе и Услара.

— Как это, обменять? — сказал он.

— Очень просто. Они отдают нас и остаются в жывых, понимаешь? Что тут такого?

— А то, что это моя жызнь, и я буду решать, как ей распоряжаться!

— Ну, — пожал плечами отец, — иногда стоит послушать старшых. У них, знаешь ли, опыта побольше.

— Но сдаваться ты меня не заставишь, — злобно прошипел мальчишка, забросив попиткы найти хотябы каплю сочувствия в желтых глазах, смотрящих из недр капюшона.

— Прекрасно, — обреченным голосом отозвался папа.— Теперь нам точно конец.

Моль немного успокоился.Оглядев усыпаное камнями и валунами пространство темной пещеры он заметил:

— А эти парни так и должны шагать?

— Нет. Черт, похоже это бывшые наши!

Теперь Моль разглядел ряд темних фигур с автоматами.

— Может, так и должно быть, а? — поинтересовался он.

— Нет. Это мне что-то напоминает.

Моль пристальней вгляделся и смог различить в лапах некоторых гранатометы.

Он похолодел. «Узнаю этот строй! — подумал он. — Черт, неужели всё настолько плохо?! О черт, этот парень целится в меня!».

— Ну точно! — радостно воскликнул Услар. — Это построение «Жалящая цепь», обычно ее используют во время зачистки ровных територий. И если я не ошыбаюсь — а ошибаюсь я крайне редко, можно сказать никогда — сейчас пойдут гранатометы а за ними пулеметы. Короче! Нужно убираться!

Моль выглянул за камень и сразу упал.

— Куда убираться-то? — потирая царапину на виске, поинтересовался он.

— Идем к нашим!

— Чиво?!

Поскольку делать больше было нечего, Моль, приседая поеледовал за черной фигурой, плавно огибающей выступи, перепрыгывая препятствия. Сам же Моль на каждом шагу спотыкался а в одном случае чуть не грохнулся головой о камень. Выстрелы тем временем привратились в несмолкаемою кокофонию треска злых очередей. Иногда вспышкы взрывов ослепляли, дезориентиру я. мальчишку. Возле самого уха прошмыгнуло что-то длинное и острое. Только упав на землю, Моль понял, что именно это действие спасло его бесценную жызнь — сверху, одна за другой, по широкой дуге, летели страшные — в том смысле, что тупые, а как себя почувствует тот, в кого одна из них вонизиться даже думать не хотелось — копья с каменними наконечниками. Моль пополз к ближайшей дыре в стене тоннеля.

— Черт, черт, черт, почему всё так плохо?! — сзади подкрался Услар, но горевал он не с ситуации в которой сын и отец находили. Почему мой сын — трус?!

— Весь в тебя, па, — откликнулся «Трус». — Это, скорее, благоразумие.

Услар кивнул. В этот момент он более всего проклинал свою судьбу, которая подсунула ему такого «сына». Нет, чтобы прислать при каких-нибудь таинственных обстоятельствах парня, котаорых в будущем прославится на весь мир своей храбростью, силой и уважению к старшим. Так нет, Моль не тянул даже на лидера банды с умом не привышающем ум обезьян в клетке. Всегда так, никогда не знаешь, что подсунет тебе эта самая Судьба, которая так нелюбит повторяться.

И вот этот посланец судьбы подтолкнул его в зад.

Минув метров три четыре ни оказались в пещерке немного шире тонеля, который они преодолели.

Шум боя, крики людей остались сзади и только гул, доносящийся оттуда проводил их к Выходу.

— Вот черт, — воскликнул мальчишка. — И куда теперь?

— Видимо туда, — Услар указал на светящийся дневним светом выход.

Моль взглянул на указанную трещину. С той стороны был тихо, только странные шлепки нарушали тишину... и еще ветер посвистывал, унося пылинки и обтекая края дюн.

— Сейчас мы выходим наружу и сразу к ближайшему укрытию, — твердо заявил яруз. — В смысле, не стоять на месте и разглядывать виды. Все потом. Сейчас главное ныкайся за камень, взгорку и так далее... в общем, ты меня понял!

— Одну минуточку, папа, — остановил Моль Услара, который тащил его за руку. — Я так и не посмотрел до конца сражение. Мне будет полезно узнать тактические приемы...

— Тебе что заняться нечем, — недовольно отозвался Услар, увлекая сына к выходу. — Мир так интересен, а тебе оружие да оружие. Разве может мальчик твоих лет таким увлекаться?

Услар шагнул на свежий воздух, и его сразу обдало пылью. Но это он даже не заметил, ярузы отлично чувствуют себя в пустынях, плохим было то, что сразу напротив него вытянулся по стойке «смирно» облаченная в черный балахон фигура. Из нижнего края выглядывал желтоватый хвост, а через плечо перекинут автомат, в котором мальчишка без сомнения признал АК-74. Автомат этот, был совсем потрёпанного вида, но разве имеет значение, убьют тебя из новенького, только в заводской смазке оружия, или побитого молью металлолома.

Очень сомнительно.

— Боюсь, это еще не конец, — объявил Услар.

Моль, по звукам определяющий ход боя и делающий заметки на будущее, оторвался от своего увлекательнейшего занятия.

— Что, и там бой идет? — поинтересовался он.

Услар медленно обвел фирменным взглядом яруза — «а-ля километр — не расстояние» — окрестности.

— К сожалению нет. Но если мы выйдем, начнется то же, что и внизу.

— О, здорово, — отозвался Моль. — Знаешь, я не удивлюсь, если там окажется лагерь наших. Хотя я бы не отказался от чашечки чая и баранок. В поезде. Пусть даже том странном, что и кинул нас тут!

— Нечего ехидничать. Смотри на это с другой стороны: ты совершил подвиг — дал жизнь.

— Разве ж это подвиг, — заявил Моль, оказавшись рядом.

— Несомненно, — подтвердил Услар. — Да что такое вообще подвиг? Если верить теш фильмам в сфере, так это когда ты перебил кучу врагов, минул, ужасные препятствия и после всего этого заявился к какой-нибудь девушке в коротеньком платье. Чепуха! На самом деле ни одна уважающая себя девушка не станет жениться на мужчине, которых хладнокровно перерезал, целую кучу людей. С таким человеком наверняка страшно жить. И уж тем более спать, если ты понимаешь меня.

Моль нахмурился. У него были свои, твердые взгляды на жизнь и он ненавидел, когда их, взгляды, нарушают всякие отцы.

— И самое главное, — продолжал Услар, — То совсем не… — Он смерил мальчишку взглядом, которым учитель оценивает способности нового ученика. — Ни ты, ни я... хотя ты более... это самое. Хотя нет, не похоже...

— Что? Ну что, говори?! — не выдержал Моль.

— Да, теперь я точно уверен, — сказал Услар. — Ни ты, ни я не сможем пройти этот строй незамеченными. Нас по-любому убьют первые увидевшие. Причем бес предупреждения.

— Чудесно, — буркнул Моль.

Лагерь представлял собой несколько шатров из шкуры и парочки очагов огня, вокруг которых собралось немало ярузов. По всей территории медленно нарезали круги часовые, а ровно по всему периметру, образовывая ровное кольцо, возвышались, недвижимые как статуи, наблюдатели, оружием которых были сабля, несколько ножей и целый набор других колюче-режущих предметов, которыми удобно пользоваться из тени. Несколько ярузов, по всей видимости, старших, спорили о насущных делах: провизия; боекомплект; погода и что от нее ждать; также чего ждать «от этих противных дикарей в пещере»… Они всё время переключались с одной темы на другую, будто боясь не успеть обсудить что-то очень важное.

В подавляющем большинстве армий мира офицеры на службе иногда заходят на свои, или твои — какая разница? — темы и при приближении старших сразу же переходят на более профессиональные вопросы. Ярузы же, благодаря своей тупости и, как следствие, прямолинейности, если уж начали разговор о плохой власти, такой же жене или низкой зарплате, ни за что не закроют рот. Обычно это стает отличным поводом отправить кого-то в наряд.

— Ты заметил, что Похмел куда-то делся? — сообщил Услар, пробираясь сквозь скудную растительность, особенно густо разросшуюся здесь.

В результате почти молниеносных движений, состоящих из выворачивания балахона, последний, из угольно-черного превратился в грязно-желтый.

— Нам главное пройти на ту сторону лагеря, а дальше я вижу долину, куда мы и спрячемся, — обнадеживающе продолжал старый яруз. — Ты главное не делай резких движений, и никто не заметит.

— Ты, правда, собрался пройти этот, с умом расставленный лагерь только сменив цвет одежды? — уточнил Моль.

— Во-первых, не пройти, а проползти; во-вторых это мы пройдем сквозь него, а в-третьих...

— Я понял.

— Скоро наступит утро, — добавил Услар.

Молю показалось, что в этих словах прозвучала безысходность разбавленная с обречённости. Он пополз следом, со страхом оглядываясь при каждом, издаваемом им, шорохе.

— Эй, солдат пойди, погляди, что там за дыра! — шипение прозвучало совсем рядом. Моль замер. — Похоже на пещеру.

— Да, о господин! — бодро отозвался второй «голос».

«Вовремя же мы смотались, — подумал Моль. — Еще бы пару секунд и лежать мне тут с пробитым лбом. Услару, конечно, это не светит, этот выйдет незамеченным из любой драки».

Воин исчез в темном проеме, и еще несколько секунд оттуда слышалась возня.

Там определенно происходило что-то не вкладывающееся в обычную дозорную жизнь.

Моль, ясное дело, не замечал этого.

— Грет, что там? Дикари еще живы? — офицер видимо говорил в рацию. — Какого черта? Вы вообще, чем там занимаетесь? У вас самое мощное оружие и вы отступаете?! Чего-чего?!

— ... преследуют... нас четверо... отступаем к лагерю!

— Дозор, дозор! Взять на прицел каждую дыру! Усилить наблюдение! Ни одна мразь не должна выбраться оттуда живой, слышите меня?

И именно в этот момент из каждой щели полезли дикари. Их масса, будто волна, захлестывала стрелков; кочевники падали как сраженные в тире мишени, но на их смену приходили другие. Молю стало жалко их, поскольку хоть и людоеды, а люди такие же, как он.

Затем взгляд мальчишки приковал выросший из песка яруз в камуфляжном балахоне. В руках он сжимал длинное — таких Моль еще не видел, но мог побиться об заклад, что та из класса снайперских — ружье.

— Этот парень говорит, что должен убить нас, — отозвался Услар и, отвечая на вопросительный взгляд Моля объяснил: — Я знаю, что ты не слышишь наших шепотов.

Дальше грохнул выстрел, и грозная фигура Услара отлетела назад. При этом яруз издал только злобное сипение, а в следующий же миг вскочил на ноги. В левой лапе уже обнажилась сабля, а во второй боевой нож. «Он что, действительно собирается прирезать снайпера? — удивился Моль. — Да ведь это гиблое дело, вот идиот, а!»

Поднявшись, Моль обнаружил снайпера вдали от лагеря, будто скрывающегося. Рассмотреть его удалось только благодаря тренировкам зрения в школе Квартала.

— Сейчас ты у меня, — начал Услар надвигаясь на прицел, — я тебя порежу на…

Узнать, на что собирался порезать снайпера старый яруз так и не удалось. В это время раздался оглушающий звон и на миг воздух разорвался хлопком а яркая вспышка чистого света ослепила всех без исключения.

 «В этот миг я был готов орать от безысходности, — рассказывал потом Моль. — Только что ты видишь своего отца, знаешь, что он перед тобой и никуда не денется. Но когда твои глаза ослеплены, и ты беспомощен как дитя, ты начинаешь панически желать, чтобы самый родной тебе мужчина был рядом и помог...

Время замедлило ход, и если бы где-то рядом висели часы, то их стрелка обязательно заскрипела, неволей остановлена самим Временем. Моль почувствовал, что его толкают в спину и подчинился. Он не видел куда идёт, но не сомневался что в поезд.

Наконец темнота перед глазами перестала плясать.

— Ну, надо же. Как я рад вас видеть. А вы? — спросил Моль.

— Несказанно рады, — улыбаясь, ответила Катерина. — Обычно мы не вмешиваемся прямо посреди драк, но тут выбора не было.

— Вы материализовались у нас над головами. А если бы сорвались?

— Думаю, будет благоразумным не задумываться о подобном варианте исхода, — возразила Катерина. — Твое первое желание выполнено. Ты доволен? — Да не то слово, доволен, — саркастически ответил Моль.

— Ах да, — кивнула девушка, встряхнув волосами, которые каскадом полились вниз. — Услар, ты как себя чувствуешь?

— Как чувствует себя яруз за один миг, преодолевший огро-омное пространство, — поведал Услар.

Моль обдумал этот ответ, но ни к одному особенному выводу так и не пришел.

— Изжога? — наугад выдал он.

— Нет. Но это не важно, ты все равно не поймешь меня.

Сам не зная почему, моль обиделся на эти слова.

— Почему это не пойму? — спросил он тоном, которым хотят показать полное участие к чьим-то чувствам, — пойму, почему нет… ну, я ведь среди вашых вырос…

— Вот это самое «ваших» и резко отделяет нас с тобой, — заявил Услар.

— О, неважно, — отозвалась Катерина, подняв руки. — У нас с Витей для вас подарок. Вот, — добавила девушка, протягивая продолговатый баллон. — Это может вам пригодиться в любой ситуации, в которую вы обязательно влипните. — Катерина еще раз оглядела красный баллон оценивающим взглядом. — Конечно, если эта ситуация как-то будет связана с огнем. Хотя им еще и долбануть можно.

— Огнетушитель?! — наконец смог выдавить свое удивление Моль.

Катерина придвинулась к нему и зашептала на ухо:

— Очень бывает, полезен против всяких ящериц-переростков. Они помолчали, некоторое время пока Услар заметил:

— А куда делся Похмел? — проговорил он и тихо буркнул: — Подозреваю, что выпить у него возможности никак не представлялось. По крайней мере, я не заметил.

— Его судьба та же, что была до того, как он попал на наш борт, — туманно ответила Катерина. — Но это не имеет отношения к вам. Вас ждет еще три...

— Чего?! Это еще не всё?!

Девушка хищно улыбнулась мальчишке. Ни одно рычание страшных тварей, хриплый голос из подвала или визжание демонов не способны сравняться с этим взглядом. Орды мурашек побежали по спине.

А на месте недавнего боя наступила тишина.

Со всех сторон слышались стоны, некоторые солдаты, обнаружив на расстоянии вытянутой руки с ножом, помогали друг другу с бинтами и медикаментами.

Офицеры двух разных рас в задумчивости сидели на ящиках из-под боеприпасов. Время от времени некоторые из них говорили короткую речь.

Все их слова, так или иначе, были решающими в определенных кругах истории. Например, командир ярузов хором с вождем кочевников заявили «Нужно всё начинать наново. Я имею ввиду наши отношения» и, переглянувшись, расхохотались; затем кто-то из дикарей заявил, что ему и его семье надоело питаться человечиной и что это нецивилизованно а их народу, как развивающемуся племени, крайне важно наладить связи с цивилизованным миром с целью продвижения их зависшего на каменном веке, прогресса; и еще было сказано об развитии строительства, так как жизнь в пещере плохо влияет на потенцию. «Два типа людей, которые обьеденятся для общего блага заслужат славу и почет своих правнуков, хотя так далеко не стоит заходить» — заявил командир ярузов. Последнее скорее было чей-то личной проблемой, но все присутствующие с умным видом покивали.

В конечном результате все вышизложеное было вычерпывающие прокоментировано каким-то молодым парнем:

— Какого черта вы тут сидите и трындите о какой-то чепухе? Давайте по одной и всё решено!

Вечером, за праздничным столом было проведено голосование.

Два народа, или два разных взгляда на мир, объединились.

Хот это, конечно, был недолгий союз. Есть-то хочется.

Второй советник задумчиво перебрал край мантии. Его не расстраивал тот факт, что весь Пермьский разведывательный отряд перешел на сторону врага, им-то теперь придется совсем худо. Не так-то просто отказаться от старых мировоззрений, вкусов еды и целой кучи других факторов, которые, так или иначе, влияют на любой союз нескольких групп людей. Появление поезда тоже не особо раздражало Черри, хотя это нужно заметить, необычно. Раньше на его борт забирали только в состоянии глубокого, непробудного сна, а уж затем пассажиры оказывались совсем в другом месте.

Цель этого поезда... вот что больше всего волновало второго советник.

А еще — что было самым ужасным — это первое дело, которое оказалось не по силам ему. Сей факт одновременно раззадоривал Черри и в то же время злил до дрожи в коленках. Черри всегда выигрывал дело. И так будет на этот раз.

Второй советник поднял взгляд обратно к экрану и нажал несколько кнопок на дугообразной клавиатуре.

Совсем недавно поезд был в жаркой пустыни Перми, а сейчас...

— Вот же день чертов, выдался, — пожаловался Моль.

— А я вообще здесь ни причём! — отозвался Услар. Чтобы перекрыть ужасный вой ветра, ему пришлось кричать.

— А они всегда так будут нас бросать без предупреждения?

— Ни за что в жизни не хочу думать, куда нас еще могут кинуть! А здесь не самое худшее место. Просторно.

— Но здесь очень холодно, и дует.

С последним замечанием было, не поспоришь. Моль уже весь дрожал от пробирающего до костей свирепого ветра. Спустя некоторое время он уже остро желал прилечь у себя дома на диване. Они сидели на бетонной площадке площадью не больше вертолетной площадки, а по окружности были расставлены мешки, вероятно с песком, что позволяло предположить, что они внутри укрепления. Все, от пола до торчащего по центре флагштока носило отпечатки недавнего боя. Красно-желтый с множеством дыр от пуль, флаг развевался на ветру.

Удар, за которым последовала мощная тряска, сбил с ног обоих.

— Если уж на то пошло — снова пожаловался Моль, — должен заметить, что если самый великий и могучий охотник обитает где-то здесь, то он сильно рискует, получит простуду. Да и прилечь тут негде.

— Почему он не может тут обитать? — спросил Услар. — Настоящие воины всегда живут в экстремальных условиях.

— Все охотники должны сидеть на вершине какой-нибудь скалы и рассуждать о вечном, — со знанием дела заявил Моль. — Я это в каждом фильме видел.

— Зря я всё-таки разрешал тебе шляться по этих сферах, — признался Услар, — там что, больше нечем заниматься кроме этих фильмов? В жизни столько интересного, а вам ящик да ящик. Куда поколение катится.

— В будущее.

— А стоило бы притормозить.

Снова прогрохотал звук, похожий на выстрел.

Снова, только на этот раз площадка сотряслась ощутимей. Молю показалось, что где-то рядом заорали, а в другой стороне простучала длинная очередь. Ему подумалось, что все эти звуки напоминают обычный грохот боев. Вдруг воздух как будто разорвался хлопками, взрывами и свистом пуль со всех сторон

Вопрос, где это они оказались, хоть и настойчиво стучался, но кроме него возникали более важные, как то «куда деваться?» и «какого черта тут происходит?!». Последний же требовал немедленного ответа. Молю, конечно, приходилось бывать в разных экстремальных ситуациях — к которым в недавнем времени добавилась пологи, хотя он и не мог вспомнить, чего он там делал — но эта походила на настоящую войну. Кстати, воздух, будто целиком состоял из кислого запаха пороховых газов.

Моль подполз к баррикаде из мешков, один из которых струился песком. Он только чуть-чуть высунул на уровень глаз, как в нескольких метрах просвистело что-то по форме напоминающее снаряд и грохнулось за прикрытием. Долбануло так, что пыль взлетела на расстояние метра от пола, прихватив легкого мальчишку. Дальше струя трассеров рассекла пространство в нескольких сантиметров от уха. Видимо, в это время кто-то решил наведаться на площадку, которая оказалась башней трех этажей высотой.

Моль подполз обратно к Услару.

— Тут есть лестница, — проорал он.

— А тебе-то что с того?!

— По-моему, она выходит вниз, на землю, — ответил Моль.

— А чем тебе здесь не нравится?!

— Это не очень безопасное место, — осторожно заметил Моль.

— А внизу, значит, безопасно, да?! Ну ладно, какая разница, быть убитым тут или на земле.

Моль а за ним Услар, осторожно пробрались к пожарной лестнице, которая опасно скрипела.

Лестница шаталась.

Довольно далеко внизу оказалась каменистая площадка, по которой ветер подбирал пылинки и гнал их, засыпая глаза людям, забивались за шиворот и вздымались высоко вверх, где не в силах забраться выше, песок потоками обрушивался назад, к земле.

Спустя несколько минут опасного спуска отец и сын, пригнувшись, бежали в сторону ближайшего полуразрушенного двухэтажного здания.

— Где мы? — спросил Моль на бегу.

— Не знаю! Судя по всему всё той же пустыне, только в другом месте.

— Обалдеть!

— Заметил, эти парни из разных группировок, — сознался Услар.

Моль полоснул рассеянным взглядом по солдатам в красно-желтой и зеленой, - на другой стороне, - формах.

Вдруг Молю пришло в голову посмотреть вниз, на унылую панораму изгрызенных скелетов зданий и россыпи разного рода транспортных средств.

Автомобиль оказался угловатый, скрепленный на соплях и куче труб, арматур и нескольких деталей — например толстые колеса — украденных с других машин.

Сверху, грубо сваренный, торчал пулемет. От него в прикрепленному рядом ящику тянулась лента блестящих пуль. Пулеметчик, не двигаясь, припал к прицелу, да так и застыл, готовый в любой миг рассортировать конечности по отдельности.

— А это, похоже, друзья…— неуверенно начал Моль.

Багги остановилась

Водитель с грозными проклятиями выпал из кресла.

С разных сторон из укрытый повыходили желто-красные бойцы с автоматами Калашникова. Многие из них ухмылялись, и все они ненавязчиво намекали, что любое не то движение и ваша голова у вас в руках.

— Привет, — сказал Моль.

Водитель багги снял очки и обнажил обведенные пылью синие глаза, свирепо впившиеся в мальчишку.

— Странное дело, не так ли, — заметил сержант, — башню должны были снести, но механизм отработал свое и не взорвался. Удача ль это?

Он передернул затвор и направил Молю прямо в лицо. Затем, что-то взвесив, перевел на темноту под капюшоном Услара. Тот даже не пошевелился.

— А ты странно выглядишь, южанин! — хмыкнул он. — Думал, надел эту накидку и тебя примут за своего? А ты, малец, что смотришь? Я поверить не могу, что южане начали и детей в армию забирать. Ха! Хорошо хоть не пушечным мясом. Ну да ладно, это ничего не изменит, а расстреляют вас, будь вы даже ящерицей и обычным мальчиком. Вот я бы смеялся, если б узнал, что вы двое — отец и сын. Но, должен сознаться, свое задание вы выполняли отлично, только непонятно что на башне забыли, ее с минуты на минуту должны взорвать ваши. А поскольку вы военнопленные я имею право использовать вас как рабочую силу, препроводить к работорговцам, где выручить немного денег, или, — он придвинулся ближе и Моля обдало бьющим наповал перегаром, — или я могу расстрелять вас на месте. Что выбираете?

— Конечно первое, — выбрал Моль, впрочем, с осторожностью, будто это решение может — только может, но не факт! — изменить его жизнь к худшему.

— Не самый лучший выбор, — покачал головой сержант. — А поскольку вы мои первые пленные, я разъясню, так сказать, плюсы и минусы: в первом варианте работать придется до конца войны и очень тяжело. Во втором же я буду иметь деньги, а вы будите пожизненно иметь работу у какого-то торговца и, да, соглашусь, это плохой вариант, — он ухмыльнулся, — но есть и третий! Вас просто пристрелят, быстро и безболезненно. Обещая, даже похороним по-человечески. Я скажу пару слов, какими вы были отличными парнями, и что мы все будем грустить за вами.

Он снова ухмыльнулся, прикурив толстую сигару.

— Но ты нас даже не знаешь, — заметил Моль, — чего ты можешь сказать о нас?

— О, никаких проблем, у меня было много опыта в подобных делах. Можешь не волноваться, за тебя я скажу самые лучшие слова. Вот, как раз кое-что вертится... «Этот мальчик был примером для всех нас...» э-э... что?

— Я так понимаю, вы — воины Северного Клана? — воодушевленно продолжил Моль. — Извините, я совсем не ваш враг, а просто мальчик, который собирал грибы с папой...

— О, как я и думал, — горько сказал сержант. — Ты даже не попробовал сочинить что-то новое... чего тебе?!

— Извините, что вмешиваюсь, сержант, но, кажется, удача покинула вас.

Сержант развернулся. Его взору предстало поле боя, где не меньше десятков два солдат отлёживались в неестественных позах. Из горла некоторых фонтаном била кровь. На всем этим возвышалась мрачная фигура в балахоне. В левой руке Услар держал саблю.

— Спасибо что оттянул время. За это я награждаю тебя пятью секундами жизни.

Услар с театральным видом стал наблюдать за тенями.

— Что?.. Это невозможно их было двадцать три, как ты их всех перебил? — в его голосе прорезалась паника. — Ты не можешь вот так меня убить, я — военнопленный, у меня есть права...

Сержант свалился наземь, держась за кровоточащее горло.

— Кажется, я понимаю, в чем дело, — рассеяно шагая за отцом, сказал мальчик. — Этот поезд, будь он неладен, перенес нас на войну между Северным и Южным кланами. Я узнал о них с документальных фильмов. А еще в обоих кланах есть бойцы, которых готовят с самого детства, учат драться, стрелять... — Моль даже умолк, не находя слов от перевозбуждения, — Ничего себе! И мы узнаем, кто из них лучший!

Они сели за руль — точнее Услар за руль, а Моль за пулемет — и медленно покатились остаткам города. По пути им попадались блокпосты, которые они с легкостью проходили мимо. Пару раз пулеметчики нацеливали на багги оружия, но, когда Моль уже решил всё, попались, спокойно ехали далее. А город тем временем всё рос и Моль начал замечать первые синдромы множества войн: вся местность изрыта окопами, перерывающимися дорожками; чуть далее возвышалась стена из решетки и мусора. Ему подумалось, что будь он правителем одного из этих кланов, то обязательно завязал с враждой, которая даже затерялась в темных складках истории.

Однако… Моль вспомнил, что обе стороны используют совершенно одинаковое вооружение, что и есть главным фактором, не дающим никому победить. А если Услар убил какой-то очень важный отряд и теперь этот поступок повлияет на ход войны? Вторым, и не менее важным, фактором было то, что любая третья сторона, ввязавшаяся в конфликт, автоматически стает врагом обоих кланов.

— Ты, оказывается, жесток, — обратился он к отцу. — Ты убил их всех за несколько секунд и даже тихого шороха не подал.

— Ну, разумеется, я ведь профессионал, — хмыкнул тот. — К тому же, это ради тебя. Я твой отец и защищаю тебя как могу.

— Ну да, конечно. Все отцы такие: «Я живу ради тебя» говорят они, но даже не знают когда у сына день рожденья, — продолжал Моль. Его чувства можно было сравнить с чайником, свист которого всё усиливался.

— Но я ведь необычный отец. Я совсем не похож на тех алкоголиков за границами Квартала. С самого твоего детства я работал как проклятый на то, чтобы ты жил в достатке.

— Ну да. Понятно. То-то я думаю, чего это у меня чувство долга перед тобой с того самого детства.

Багги развернулся и заехал в какой-то проулок.

— Значит, я зря угробил свою молодость, — предложил отец. — Ну, спасибо, сына! Каждый отец просто мечтает об этих словах.

— Но ты забыл о воспитании, — гнул свое Моль.

— Вполне возможно, — согласился Услар. — Но ты сам вырос тупоголовым нездарой. Я тут ни при чём.

В этот миг из разных углов и щелей показались стволы разнокалиберного оружия, которое, как не странно, целилось в мальчишку и яруза. На обоих приходилось по нескольку стволов сразу.

— Эй, там, в машине, — хрипло проорал бородатый мужчина рядом с багги, — не заставляйте меня силой доставать вас оттуда.

— Отличная идея, — откликнулся Моль. — И мы послушаемся, ведь, правда, па?

— Точно, — согласился яруз снизу. — Никаких проблем сына.

Он, одарив Моля ободрительной улыбкой, вылез наружу. Сын посмотрел на отца с удивлением, подобным к тому, когда вместо того чтобы хорошенько врезать ваш отец дает вам конфету.

— По правде говоря, мы не хотим вам причинить вреда, — признался бородач.

— О да, не подумайте ничего плохого, — отозвался еще один, вышедший из укрытия. — Мы начинающие воины-герои-поэты Перми. Наша цель — нести народу мудрость и славу. Смерть южанам!

— Чиво?

Воин-герой-поэт трагически вздохнул. Видимо, подобные конфузы имели случай не единожды, и всегда приходилось объяснять потенциальным жертвам, кто их собирается грабить.

— Мы воины, спасающие порядок; герои, воюющие за правое дело и поэты, — объяснил он. — Но последнее скорее увлечение.

Часть 4

Капитан жестом остановил группу бойцов и рявкнул:

— Всем стоять! Я чувствую снайпера где-то рядом. Всем рассредоточиться!

— Извините, сэр, — возразил сержант с той озабоченностью на лице, когда узнаешь смысл жизни, а он, оказывается, полностью расходиться с мнением вышестоящего. — Но разве не легче не нарываться на неприятности, сэр? Мы можем пройти, и он нас не тронет, сэр.

— Ты совсем сбрендил, сержант?

— Кажется, нет, — прислушавшись к своим чувствам, ответил сержант.

— Сержант, любой снайпер — это угроза и ее нужно устранит, иначе кто-то другой нарвется.

— Лучше уж кто-то другой, чем я, сэр. Видите сколько тут таких же, как мы?

Капитан окинул взглядом улицу устланную людьми в желто-красной форме. Приглядевшись, он увидел во лбах всех аккуратные дырочки.

— Ага. Они загнали его в эту маленькую, продырявленную насквозь будку, откуда он расстрелял их? — саркастически спросил он.

Сержант оценивающе оглянул указанную телефонную будку. И откуда только эти капитаны всё знают? Наверное, это всё опыт.

— Похоже на то, сэр, — сказал он. — По крайней мере, тот парень со снайперкой выглядит как истинный убийца этих парней.

Капитан уставился на подчиненного с непониманием. Он знал сержанта с тех самых пор, когда по городу еще с хозяйственным видом разгуливали разные ужасные твари и этот человек отличился как самый вёрткий охотник. К величайшему сожалению подобные таланты обычно умирают смертью героя или живут непризнанные, но гордые. Сержант не походил ни на одних, ни на других, он просто был в бешенстве от мысли, что он угробил половину своей жизни, сражаясь с ужаснейшими порождениями апокалипсиса, а в благодарность ему даже на бесплатное питание не поставили. К данному периоду своей геройско-непризнаной жизни сержант запомнил одну правду: самые ужасные твари — это люди. Если животное руководствуется инстинктами, то эти собственными прихотями. Поэтому, прикажи ему сейчас капитан выйти на центр с табличкой «Убей меня!» он бы без раздумий отказался.

Что ж, тогда я собственно пристрелю его.

— Отличное решение, сэр. Заслуживает настоящего героя, вроде вас, сэр.

— Но когда я принесу винтовку этого снайпера, кое у кого будут огромные неприятности, сержант. Драиние плаца вам отдыхом покажется.

Сержант отдал ему честь.

— Жизнь дороже, сэр, — ответил он.

Капитан фыркнул и пополз к груде камней. Снайперская дуэль — вещь, требующая терпения. Сержант отыскал в рюкзаке бинокль и стал оглядывать окрестности на предмет разных личностей с оружием наперевес. Очень скоро его наблюдение было прервано.

***

Моль со связанными руками следовал за Усларом, который в свою очередь следовал за бородачом.

— Мы идем к величайшему охотнику Северного Клана? — поинтересовался мальчишка.

— Нет, — твердо сказал Услар. — Помыслы этих людей так же неведомы, как густые заросли крапивы.

— Чиво? И что такое «крапива»?

— Вот и я о том же толкую.

— Откуда вам известно о Великом Охотнике? — рявкнул бородач. — Отвечать!

Моль по инерции врезался в массивную тушу бородача, но тот даже не шелохнулся.

— О, я о нем слышал, — воодушевленно начал Моль, — из ящика в сфере! Там показывали, как он пригнул со скалы и в последний миг успел активировать парашют, что и спасло от неминуемой гибели! Затем он перебил множество врагов, схватил прекрасную девушку и сбежал на пляж.

Они как раз приблизились к одним из множества дверей, остроконечной башни с желто-красным флагом на флагштоке. Величественная башня так же величественно кренилась, рискуя снести полквартала.

— Что за чепуха, — заявил бородач. — Какой нормальный мужик будет рисковать жизнью раде какой-то бабы с большими...

— Степлен!

— ... а даже если так, то куда же этот самый парень побежит с девкой наперевес, не перекусив? Тут ни к какому пляжу не доберешься. Запомни: главное в жизни — вовремя поесть.

Он распахнул дверь, и по винтовой лестнице взобрались — ха-ха! — ... ладно, выползли на вершину башни, откуда открывался захватывающий дух вид на охваченный войной город.

Со своего укрытия они целый день наблюдали за ходом одного из наибольших сражений между Северным и Южным кланами. В углу отыскалась, попкорн-машина и за боем наблюдать стало интересней. Почти сразу южане захватили высотки и уже собирались устроить обед, как северяне агрессивно забрасывали гранатами засевших врагов. Быстрыми темпами высотки были повернуты. Но враг еще оставался в городе и жестокая, быстрая война затянулась окопными боями, снайперскими дуэлями и другими развлечениями. В мощный бинокль Моль рассмотрел здание театра, вся площадь перед которым была усыпана трупами обеих кланов.

Странно, но особой активности ни тех, ни других он не заметил, хотя новые группы, прибыв на площадь в панике бежали, завидев врагов. Из разных окон театра долбили выстрелы. Порох горстями поднимался над местом недавней позиции снайпера. Но скоро туда подтащили гранатомёты, и вот уже из окон здания театра вовсю валит огонь, растекаясь как вода, черным маслянистым дымом по улицах. К вечеру сражение пошло на убыль.

А вот уличная жизнь города ни на миг не затихала, продолжая заниматься торговой деятельностью. Горожане спокойно наблюдали за перестрелками не забывая прятаться от шальных пуль, гранат и снарядов, а то и совсем причитали, мол, работаешь тут, как проклятый, а тебе даже отдохнуть не дают, сволочи такие. Последнее уже разглядел Услар, благодаря своему острейшему зрению и умению читать по губам.

Когда зашло солнце, из разных точек быстро остывающего города уже слышались радостные песнопения. Тут же активировались уличные поэты. То тут, то там разновозрастные и разнополые сочинители выкрикивали свои творения, возвышаясь на трибунах как ораторы. Иногда гости города — еще час назад враги города — не выдержал, убивали поэтов, но этого даже не замечали.

И вот в районе главной площади, послышались одиночные выстрель и на помощь туда сбежались солдаты обоих армий. Из-за возникшего между ими конфликта бой вспыхнул еще раз. Моль зашел внутрь башни, где камин разогрел обстановку а разговор шел очень оживлённый. Еще с утра ему с отцом сказали, что они гости.

— О чем спорим? — спросил он.

— О, Моль, хорошо, что зашел, — обрадовался Владос. Этот парень обладал весьма полноватым телосложением и окулярами. — У нас вопрос, что лучше: Винторез или автомат Калашникова?

— Не ну тут без вопросов второе, — ответил Моль. Хозяин башни, представившийся как Силио, пригласил его присесть на большом, мягком диване.

— Ну и как сражение? — полюбопытствовал он.

— Скучновато, — осторожно ответил Моль. — Хотя иногда свалки бывают хорошие.

— Как уже достали эти войны, — продолжал хозяин. — Говорят, по городу расхаживает какой-то чужак и пачками ложет всех от штатских до наших и южанов. Это весьма странно, так как раньше к нам особо гости не заходили, — он немного помолчал, видимо ожидая комментариев, но тех не последовало, и Силио продолжил. — И вы так вовремя, прямо посреди сражения из ниоткуда пришли. Недалеко от города, за стеной, обнаружили целую группу наших. Их убили холодным оружием, причем никто даже своего не применил.

После этой речи хозяин башни снова выжидающе оглядел присутствующих.

Моль с ужасом покосился на отца, но желтые глаза непроницаемо сияли во тьме капюшона.

Моль подозрительно изучил лица других воинов-героев-поэтов.

— А что, никто до сих пор не поймал его? — поинтересовался он.

— Да нет. Но если найдут, то убьют на месте. Очень изощренным способом.

— И неизвестно, какие цели преследует тот снайпер? — продолжил Моль.

— Да ничего он не преследует. Ходит и мочит всех подряд.

— Интересно. А вы, значит, поэты? Не расскажете ль нам что-то из вашего искусства?

— Прошлогоднее сойдет? Я сейчас сочиняю совсем другое, не для нашего задума, — отозвался высокий парень лет восемнадцать.

— Тогда зачем было объединяться, если вы взялись за дело и забросили его?

— Мы много общаемся... — неуверенно почесал затылок Василевс. — Каждый день обсуждаем важные вопросы. А вообще времени нет.

Моль поймал насмешливую улыбку Силио. Его выражение красноречиво говорило: «Что поделаешь, должен работать с этими идиотами».

— Времени всегда не хватает, — заметил он как бы, между прочим. — Нужно только находить его среди разных глупостей типа разных «бесед на важные темы».

— Кто бы мог подумать…— отозвался Василевс. — Может, ты нам прочтешь что-то из своего?

— Никаких проблем.

И Силио зачитал. С чувством. Нужно сказать, среди этого набора слов мелькали и вполне понятные вещи.

В ночь этого же дня Южный Клан предпринял еще одну попытку захватить город. Атакующим удалось захватить три защитных башни. На них были подняты зеленые флаги Клана. Южане уже радовались и потихоньку расслабились, так как несколько часов защитники города не предпринимали никаких действий. Однако не тут-то было. В башню, где в это время находились наши Моль, Услар и компания воинов-героев-поэтов, ворвались северяне и развернули крупнокалиберную пушку и начали методично долбить по захваченным башням и зданиям. Затем их развалины обыскали на предмет выживших, но оказалось, что все враги погибли. Это, конечно же, не расстроило солдат Северного Клана и те двинулись в контратаку. Оказалось, что земля под ногами изрыта туннелями и уже спустя несколько минут южане отступали под натиском внезапно оказавшихся под ногами врагов. Поговаривали, что контр нападение возглавляли Эрик Стукнутый, — бывший, гм, сторонник альтернативных жизненных убеждений — и Тер Лютик — обычный сержант армии Северного Клана. В жизни они... были лучшими собутыльниками, поэтому дрались как настоящие герои, заслуживающие почета.

Северянам удалось выбыть неприятеля из близлежащих скал и плюс к этому захватить много стрелкового оружия и некоторою бронетехнику. По приказу командиров раненых и убитых отвезли в город на трофейных транспортах, а оружием пополнили, припаси. Вместе с подошедшими с Перми силами было принято решение атаковать позиции неприятеля, которые засели в каньоне. Вечером начался яростный бой со стороны северян и отчаянный с позиций южан. Во время боя каньон засыпали гранатами из минометов. Живых добили снайперы, и победители отправились назад, в город, где их встречали торговцы, которые предлагали купить оружие и снаряжение южан; семьи солдат, с радостными криками находили своих отцов, а кто не обнаружил оных живыми, в их домах в этот день свет не будет гореть и шторы будут задвинуты.

Моль за боем наблюдал с всё тем же мощным биноклем и, хотя и не был жителем города, а проникся радостью победы. Отдельные солдаты рассказывали, что среди своих видели странного типа в черном балахоне и большущей снайперкой. Будто он всё время держал ее в боевом состоянии и именно благодаря ему были взяты основные позиции врагов. У Моля возникло подозрение, что если это тот самый снайпер, что стрелял в Услара в пещере кочевников, то он явно боится выказать себя. Хотя это не объясняло вопроса, зачем он помогал южанам.

***

— Рядовой!

— Да, сэр?!

— Какого черта?!

— Никакого, сэр! Его тут не наблюдается, сэр!

— Вот же тупица.

— Так точно, сэр!

Сержант Вегас обреченно вздохнул. Ну почему именно ему дали самую худшую группу бойцов? Вон, у Стапеля подтянутые, грозные на вид парни, а у Шелеля настоящие снайпера — в цель попадают за километр. В конце концов, Дубине, и тому достались более умные и более обученные бойцы. А что у него? Шестерка лопоухих задротов, до сих пор играющих только в компьютерные игры на серверах убежищ. Вегас передернул затвор побитого жизнью автомата Калашникова. Даже оружие, и то худшее из худших. Чем они, спрашивается, войну собрались выиграть?

Ладно, что имеем — то имеем. Сержант как смог, попробовал внушительно рявкнуть:

— Поднять задницы! Искать врага!

Вышло пискляво.

Его группа двинулась сквозь валуны, образовавшие лабиринт. С некоторых ручейком сыпался песок и — как же без этого? — попал ему под воротник, где заставлял кожу чесаться. Вегас поморщился, но продолжал изображать уверенного в себе сержанта. Ему крайне дорого должно было обойтись это задание: устранить офицера, командующего оставшимися войсками Южного Клана. В случае провала вышестоящие чины пригрозили увольнением и последующей перспективой «собирать дерьмо на улицах». А у Вегаса семья, дети.

— Сэр!

— Да?

— Обнаружен вражеский лагерь. Сразу за холмом.

Сержант высунулся в указанном направлении, и некоторое время тупо глядел на открывшуюся панораму.

— Это наши их так? — с нарастающим ужасом поинтересовался он.

— Никак нет, сэр! — бодро отвечал рядовой. — Наши сюда еще не добрались. Наверное, это они решили сами, сэр.

— Сами решили пустить себе пулю в лоб?

— Возможно, сэр.

— Все сразу?

— Разное бывает. Возможно, они больше не видели смысла жить. Или сложная ситуация в семье, или в личной жизни.

Сержант обдумал ответ. Почему-то данная, вполне пригодная для жизни теория, — каждое мнение имеет право на жизнь — представлялась очень шаткой. Даже если предположение рядового верное, то тут приходит мистер Здравый Рассудок. Поскольку каждый человек — это отдельная, уникальная и не зависимая от других личность, какие жизненные ужасы заставят не менее сотни людей покончить жизнь? Ведь, если один дорожит работой, то другой плевал на нее. Весьма странно.

— Осторожно обыскать тут всё. Возможно, это уловка и на нас сейчас смотрят прицелы врага.

Сержант Вегас был логически мыслящим человеком. Это значит, что если бы в этот момент ему сообщили, что сотня убитых — дело рук одного единственного снайпера он бы долго взвешивал это заявление на собственных весах логики. Скорее всего, спустя примерно час активной мозговой деятельности, Вегас выдаст что-то типа: «А не полная ли это чушь?».

Но сегодня он был необычайно бодр и готов поверить в любую чепуху, лишь бы от сержанта отстали.

— Сэр, — рядом вырос рядовой, но ему всеравно пришлось приблизиться ближе к сержанту — орал рядовой, мягко говоря, прилично. — Похоже, их всех убил снайпер!

— Чиво?

— Снайпер, сэр!

— Откуда ты знаешь? — сержант сдался под беспристрастным взглядом подчиненного.

— Он сам мне сказал, сэр! Пойдемте, познакомлю.

***

Моля притащили в лагерь Северного Клана, разместившийся возле последних рубежей обороны южан, где к шатрам последних было — в переносном смысле, конечно — рукой подать. В воздухе кисло воняло пороховыми газами, слух то и дело улавливал громыхание артиллерии, стучание, будто очень быстро гвозди забивают, тяжелых пулеметов и, само собой, трескотня автоматных очередей.

Когда Моль проходил мимо обсуждающих возможную стратегию боя, то ловил себя на мысли, что он-то бы показал этим южанам, где раки зимуют, и он-то не стал посылать толпу солдат под шквальный огонь врага, надеясь, что хотя бы половина из них выживет. Да, он бы этим старикам показал класс на поле битвы, это, несомненно.

Внутри главного шатра Моля и Услара встретили взглядами, которыми библиотекари встречают очередного умника в окулярах, лепещущечего что-то подобное «Можно мне... э-э... высшую математику». Единственные, кто обратил внимание на пришельцев, были двое мужчин в форме офицеров.

Эти парни выглядели как выбившиеся на высокую должность подлизы: форма вся ровненько поглажена (наверняка не офицерскими ручонками), лицо гладкое, ровненько побритое. На довершение этого образа при приближении обнаружился резкий запах (скорее вонь) дешевых духов. При тощем телосложении и мальчишеских лицах двое обладали решительными взглядами кирпича.

Моль поморгал. Да, точно, так и есть. Двое офицеров обладали совершенно одинаковыми лицами.

Близнецы всё время кидали взгляды на сидевшую на коленах, в углу, связанную фигуру в чёрном балахоне.

— Здрасьте, — мрачно сказал. — И снова вы.

Другому, чтобы добиться подобного эффекта на собеседников пришлось бы раскрасить лицо — лучше кровью — татуировками разных ужасов или же путем некоторых болевых движений изобразить весьма внушительные шрамы через всё лицо, которые бы за него говорили: «Я профессиональный убийца и я побывал в настолько жестких битвах, которые вам в страшных снах не приснятся, а посему убить вас двоих для меня — движение одного пальца».

Один из них указал на недвижимого пленника и спросил тоном, нетерпящим возражений:

— Знаете его?

— Кажется да, — осторожно ответил Моль. — Если он тот, кто нас преследует, то лучше с ним не связываться парни, честное слово…

— Вы знаете, что он натворил? — продолжал незнакомец. — Мы схватили его во вражеском лагере, где он перестрелял не меньше ста человек. Один. Вы случайно не знаете, на черта он это сделал, а то с нами он молчит как рыба.

Моль бросил взгляд на Услара, но, похоже снова нужно брать ситуацию в свои руки.

— Он наверняка учился в школе ярузов, плюс ко всему он сам наверняка яруз и реакция плюс способности пятерых людей поспособствовали его подвигу, — вслух рассудил Моль и изучающе уставился на балахон. Как истинный приверженец теории заговора, или философского мнения, что мир — сложная штука мальчишка не верил, что профессиональный убийца, один только стоящий десятка находящихся тут солдат, может вот так вот просто перебить сотню человек для разминки и сесть на скамеечку, чтобы там дождаться пока придут другие, более живые люди, и повяжут.

— Вот как? — незнакомцы оценивающе оглядели пленника. — Он мутант что ли?

— Точно.

— Годами отточивший своем мастерство?

— В самую точку.

— Тогда хорошо, что мы не пристрелили его. Миру нужны жестокие, коварные, в общем, профессиональные убийцы.

— Зачем?

— А с кем, по-вашему, будут сражаться великие охотники? — Северяне обошли вокруг заваленного картами письменного стола. — Чтобы стать великим героем, или охотником, если вам угодно, что нужно?

Моль думал недолго и выкинул первое, что пришло на ум.

— Спасти мир? — предположил он.

Незнакомцы аж поморщились от этих слов, будто пощечину получили:

— А чтобы спасти мир, нужен тот, кто хочет его загубить, да?

—Да.

— Ну вот! И убив этого парня, мы загубим кучу непроявившихся таланов, — хором заключили близнецы.

— Понятно. Стало быть, о будущем думаете?

— Как же без этого? Всегда думай о будущем иначе твой удел бутылка да сточная канава. — Помолчав немного, близнец спросил: — А сами то вы откуда, а? Может, вас тоже стоит заковать?

Этот неожиданный вопрос выбыл из колеи до сих пор беспечного Моля и заставил серьезно подумать над ответом. Говорить правду вряд ли с руки, не каждый поверит в полеты на поездах. Поэтому Моль ляпнул первое, пришедшее в голову. В этом методе главное богатая фантазия и широкое воображение, заметил он.

— Издалека, — признался он.

— Из Москвы?

— Да.

— Далековато. Насколько я знаю, в тех краях туго нынче приходится жизнь.

Тут один из близнецов заметил возвышающуюся над Молем фигуру Услара, бесстрастно, как истукан, молча разглядывающего пленника и толпившихся вокруг стариков с умными лицами:

— А это у ваших стиль нынче такой в черных прикидках?

— Нет. Это у них, ярузов такой способ маскировки.

Незнакомец заметно оживился:

— Не самый лучший выбор. Я, конечно, ни за что не замечу в толпе двухметрового великана в черном, но кажется, им серьезно нужно переосмыслить свои убеждения.

— Приму к сведению, — сообщил Услар.

Моль аж дернулся от неожиданно раздавшегося характерного шипения, сквозь которое пробивались понятные слова.

— А я думал, он не понимает нашей речи, — признался близнец и добавил: — Мутанты не часто умеют нормально разговаривать.

— Его племя уже много лет живут рядом с людьми, — пояснил Моль. Услар кашлянул.

— Кто из нас мутант, человек? — поинтересовался он.

— Не я, это факт.

— Ты сын существ, которые уничтожили прекраснейший мир и при этом не спросили обычных людей, копающих картошку на поле.

— Но я-то не такой как они.

— То, что ты не имеешь возможности ударить своего врага, еще не делает тебя святым. Если я дам тебе нож и скажу что твой враг — ужасный маньяк и убить его значить сделать мир немного лучше, ты откажешься?

— Конечно, откажусь, — в голосе одного из двух близнецов начала прорезаться раздраженность.

Незнакомцы как по команде взяли каски, с видом полной скуки молча оглядели автоматы и, кивнув себе, угрожающе посмотрели на яруза.

— Не стоит так говорить с тем, кто лёгким движением пальца лишит тебя жизни, — заметил он.

— За что?

— За то, что ты перечишь офицерам.

— Перечу офицерам?

Незнакомцы обреченно вздохнули.

— Мы скорой пойдем на штурм. Можете пока с солдатами познакомиться…

Снаряд, противно просвистев, широкой дугой пролетел над головами, породив оглушающий грохот, долбанулся несколькими десятками метров далее.

— О как. Предупредительный. Им надоело ждать нападения, — разъяснил близнец, шагая к выходу. Пленника повели вон из шатра. — Меня зовут Псих, а этот мой брат Хоз. Сначала нас тяжело различить, но со временем научишься.

— Несомненно, — ответил Моль.

Псих поднял подол шатра и вышел на свежий воздух, сопровождаемый Молем и отцом. Пленного яруза повели в сторону.

— Что с ним сделают? — поинтересовался Моль.

— Отпустят, — разочаровал Псих

— Лучше бы порезали на куски и разбросали по веткам, — злобно ответил Моль.

— Если все твои слова о его возможностях правда, то это будет проблематично.

Псих и Хоз подвели их какой-то норе в скале, заваленной камнями и с видом деловых обезьян стали обследовать обломки.

— Думаю, где-то тут ставь сержант, — заявил, насколько Моль мог судить, Хоз через какое-то время.

— Так точно, сэр.

— Посмотри-ка на этих алкоголиков, — сказал Псих, пока его брат и солдаты принялись минировать каменный завал. — Посмотри на этих тупиц первый раз в жизни взявших в руки динамит. Разве возможно, чтобы они были героями? Нет, но сегодня это случится. Героями не должны ставать всякие воины-герои-поэты, мечтающие побывать в настоящем бое. Они даже не представляют, какой это ужас — война. Вот как раз вспомнил слова одного мальчишки: «Я обожаю оружие, — гордо сказал он, — но весь парадокс в том, что я никогда не имел возможности воспользоваться им», будто это что-то объясняет. И этому пацану всего семнадцать, так куда мы идем? Наши дети хотят стрелять из Калашникова вместо поиграть в песочке. О чем это я...

— Всё готово, сэр, — сообщил сержант.

 — Как мило, — признался Мол. — Быть или не бить — вот в чем вопрос. Умереть от пули своих или быть убитым неизвестными врагами?

— И первое, и второе стоящее, — отозвался Псих, быстрым шагом преодолевая стальной пол.

— Но я бы предпочитал остаться живым. В этом случае я еще имею шанс начать всё сначала.

— Никогда не поздно начать всё сначала

— А ты пробовал?

Псих размышлял несколько секунд:

— Нет. Но, говорят, дело стоющее.

— Надо будет как-то найти время и заняться, — не унимался Моль, потеряв ориентировку в собственных ощущениях. То он до дрожи в ногах пугался перспективы быть убитым, то обнаруживал в себе критическую оценку к данному исходу.

— Обязательно займись.

— Если тебе не помешают.

— Ну да, — отозвался Моль, вспомнив о снайпере. Хоз поравнялся с ним.

— Мой брат иногда ведет себя как идиот, но иногда и дело говорит, — сказал он. — Я вот недавно начал заниматься поэзией на тему мира до Катастрофы.

— И как успехи? Что-то написано? — полюбопытствовал Моль ехидно.

— Пока что нет, никак времени не найду. И вообще, мне лень. Вот так возьму лист бумаги, собираюсь писать, но как же лень! Просто ужасно.

— Извини, но мне удивительно, как может быть лень любимое дело? Ты ведь душой пишешь, а душа не устает.

— Да знаю я, знаю. Только ничего не поделаю. Нет времени и всё.

— Желаю тебе найти время. Его полно, но ты не замечаешь его.

— А что это за тоннель, кстати?! — вспомнив о крутившемся в голове вопросе, воскликнул Моль. — Уж больно опрятно он выглядит.

— Тут раньше была река, а этот тоннель — подземный переход. Его по0строили дабы переправляться через реку под рекой. Опасное дело, скажу я тебе.

Тут послышался грохот и шум — ведро с водой разлилось по полу, заковав к себе заворожённые взгляды

— Сержант?

— Да сэр?

— Попробуй разблокировать эту дверь.

Услар приблизился в упор к Молю.

— Что такое? — раздраженно отозвался мальчишка.

— Я вспомнил, где видел этого парня. Этих парней, — прошептал Услар.

— Ну и?

— Они Псих и Хоз.

— Оны герои освободившие принцессу из заложников?

Услар вздохнул.

— Благодаря решимости и хитроумию этих психов удалось выиграть много битв, — объяснил он. — Поговаривают, вознаграждение только за одного десять тысяч золотых.

— Да ну? Это... много. А кто дает такие деньги?

— Весь мир, — серьезно ответил Услар.

— Это смешно! Откуда ты-то знаешь об этом?

— Это всё центр связи. Ну, я рассказывал тебе.

— Кажется, это что-то секретное...

— Ах да. Но теперь, пожалуй, можно рассказать. Оттуда оператор следит за всем на Земле. Кстати, возможно, за нами сейчас наблюдают.

— Чи-иво? Твою ведь мать! Чего же ты раньше не рассказывал, а? Бли-ин...

Тут Моль споткнулся.

— Смотри под ноги…— посоветовал Услар. — Если за нами и вправду следят, то над тобой наверняка ржут сейчас.

Послышался короткий писк. Натужно скрипя, открылась разблокированная дверь.

— Очень, очень осторожно заходим, не спускать оружия и быть готовым стрелять в любой миг, — приказал Хоз. — Бодя с Гесом вперед, Лютый и Лом, осторожно там со своими пулемётами. Псих первый я в конце, а вы двое за мной.

За дверью оказалось темное пространство. Вдоль стен шатра были расставлены ящики с маркировкой боеприпасов и мешки с еще чем-то белым.

С улицы доносились звуки разговоров, а нос улавливал аппетитные — на голодный желудок-то -- ароматы полевой кухни.

Небольшой отрядик двинулся к выходу из шатра и оказался на крыльце старой развалюхи. Псих и Хоз подкрались к хлипким дверям, а остальные солдаты заняли места возле окон. Изнутри послышался, плачь перерывающийся весьма довольными звуками, когда кто-то набивает пузо вкусностями, голос.

— Да я знаю, тут мы долго не продержимся, — уверенно вещал голос. — Этим северянам наверняка кто-то помог, и этот кто-то оказался не из них. Почему? А как объяснить наше поражение, кроме как вмешательством со стороны? Мы уже десятки, или даже больше, лет воюем, и никогда никто не терпел поражения. И, нужно сказать, мы все от этого были только счастливы: постреляем и разойдемся, постреляем и разойдемся. А тут... нет, тут без вопросов...

Дальше произошло что-то ужасное. После этого солдаты еще долго боялись показаться из-под одеяла, не смотря на накопившееся количество нарядов — сто семьдесят!!! — и Моль их понимал. Фигура Услара молниеносным движением метнулась через открытое окно внутрь и следующих несколько мгновений оттуда доносились характерные звуки, когда чем-то острым рассекают плоть.

И всё затихло.

Близнецы вошли внутрь через дверь. От увиденного животы скрутило, но блевать отправился только Псих. Хоз объявил ошарашено:

— Весьма недурно. И довольно быстро. Это же хрясь-хрясь, несколько секунд и ни единого громкого шума. М-да... а чем это ты их так?

— Этим, — мрачно сообщил Услар, проводя тряпкой по лезвию изогнутой сабли. Кровь темним ручейком капала с оружия. Хоз отправился сложить компанию своему брату, и оттуда донеслись непечатные ругани. — Ха-ха. Этим парням стоит почаще бывать в бою, а то совсем мягкие.

— Не всем же резать людей направо и налево, — укоризненно ответил Моль. Взглянув на изрезанные трупы, он добавил: — Хотя тут и сверху и снизу...

— Зато больше никто так не может. — Хвастливо ответил Услар и с тихим визжанием вернул саблю на место, куда-то среди складок баллах5а. Яруз вышел на улицу и обратился к вселенной в целом: — Не смею отвлекать вас, судари, но оставаться тут дольше весьма опасно

— Почему? — прозвучало откуда-то из кустов

— Вы заблевали всю округу. На вонь кто-то да притащится.

— Тогда нам нужно ударить им в тыл! — Псих с боевым видом выскочил на свет божий. На его форме виднелись пятна. — Приготовиться всем, занять позиции...

— Вы сошли с ума, офицеры?

— А что такого?

— Вас всего шесть, а тут целый лагерь. В лучшем случае у вас не останется патронов. А в худшем...

— Мы поняли! Но у нас есть ты.

— Это да, капитан, — отозвался ничем хорошим не предвещающим голосом Услар. — Но в случае исполнения вашего, без сомнения, гениального плана ни меня, ни Моля тут не останется. Предлагаю тихо перебить самых главных, а потом браться за мелочь.

— Но это не интересно! Нам Стратег рассказывал, что во время боя должно быть море огня и пуль, взрывы крики... это и есть настоящий...

— ...самоубийственный бой. Да, я понял. Только потом не жалуйтесь, если кто-то будет лежать в гробу, а в его честь только салюты да трогающие речи произносить станут.

Близнецы растеряно переглянулись. Как известно, в военном деле никакой штатский не смеет предполагать исход гениальных планов, которые придумывают такие же гениальные полководцы. В любом другом случае нахала отправят в самые тяжелые наряды, но уверенный тон Услара заставлял поступиться принципами.

Псих и Хоз растеряно переглянулись со своими подчинёнными. Еще одним сложным вопросом в армии являлся авторитет.

— Ты чего творишь, ящерка тупая? — злобно прошипел Моль. — Пусть они хоть глотки друг другу перережут, меня это не касается! Что? И тебя тоже, кстати. Мы вообще не отсюда, на черта ввязываться в чьи-то ссоры?

— Ну да. Ты мыслишь как все остальные люди: моя хата скраю ничего не знаю, — отозвался Услар.

— Благодаря этой философии люди живут дольше!

Они втроем — Моль, Услар и близнецы — вошли в шатер. Там оказалось просторно, но это пространство занимали спящие на кроватях люди. Смачный храп разрывал пространство, Моль не мог даже представить, как заснуть среди сотрясающих вселенную мощных храпов.

— Кто они? — спросил Моль.

— Командование, — быстро ответил Псих. — Присмотрись к этим раздутым лицам и сразу всё поймешь.

— С ума сошел, — констатировал Моль. — Войсками командуют опытные, закаленные в боях командующие, а не эти свиньи.

Тут голос его сорвался, и Моль стал рассуждать логически. Чем могут заниматься на поле боя стокилограммовые толстяки? Останавливать пули? Носить орудия? Выравнивать площадку для кровавых боев? Всё было не то, и Моль сознался, что ищет оправдание, но на самом деле Псих говорит правду. Они командование армии Южного Клана.

Извлекаемые боевые ножи со свистом обнажили заточенную сталь. Сердце Моля забилось чаще

— Может не надо?..— неуверенно сказал он и покраснел. — Может не стоит убивать их? Они такие же люди как мы и не хотят воевать... может... может, уйдем, а?

— Ты совсем, что ль с дуба упал? — возмутился Услар. — Если начал бой — доведи его до конца. А если этот бой еще и за близких людей, за свободу или, в нашем случае, за жизнь, то тем более сделай дело.

— А у этих значит, нет семей и всего остального, — иронично согласился Моль. — Только вы о себе, думаете, на войне и не хотите ее остановить. Да-да, вы двое. Ну, убьете их, и что?

— Война закончится, — кивнул Хоз.

Какое-то время Моль задумчиво рассматривал капитана, а затем спросил:

— И больше не будет войн?

— Э-э... сложный вопрос, — Хоз оглядывался, ища спасения от свирепого взгляда мальчишки. Пару минут назад Услар проявил невероятные умения обращения с холодным оружием, в частности с саблей. Он так быстро и хладнокровно перерезал десяток людей... а теперь он растеряно пялился во вздымающееся пузо какого-то офицера. Он усомнился.

— Я, пожалуй, откажусь от этой авантюры, — начал Услар. — Это не моя война и вообще, что мы тут делаем? Давайте собирать манатки и быстренько разойдемся по домам. Хотя это уже вам двоим решать

— Но мы не можем просто взять и уйти, — беспомощно заявил Псих. — Если дать им отдохнуть, так они совсем расслабятся.

— Ну, что-то мы всё же можем сделать, — Услар подошел к толстяку, что спал отдельно от всех, отгороженный шторой.

— Дай угадаю... — Моль разочаровано махнул рукой. — Ты собираешься убить главного?

Послышался звук, будто режут ткань.

— Хм. Хороший ход. Оригинальный. Супер. Достойно уважения пращуров. Но на черта скажи мне, ты отрезал кусок от его трусов?

— Это семейки, — смущенно подсказал Моль.

Услар извлек красный кусок ткани в зеленый горошек. Затем спрятал его в недрах балахона.

— Я читал об этом, — объявил он. — Когда-то давно жил на свете парень, нормальный, избранный в цари парень, так вот он каждый день общался со вторым парнем, который жил на небе, — хотя это и странно, как жить на небе? — так вот этот первый парень смотался от своего царя, — с этим еще хуже, он видел демонов — и убежал в горы. А царь не промах, послал за парнем армию. До-олго искали, бегали но, в конце концов, царь со своей армией остановились на отдых, раскинул лагерь, зажарили барашка и всё такое... — заметив красноречивые взгляды собеседников, он продолжил быстрее. Они отправились назад, в тоннель. — Вот. Этот второй парень, что смотался от царя, так вот он ночью пришел к армии царя и уже собрался убить царя, но передумал и отрезал кусок от его одежд — Он посмотрел на чернеющий зев входа в тоннель. — А на следующий день...

— Гм…— задумался Моль, когда они оказались на открытом пространстве. — И ты собрался поступить точно так же?

— Типа того, — сообщил Услар. — Но вместо меня завтра выступит кто-то из вас двоих. Или оба сразу, — добавил он.

— Хорошая мысль — одобрили Псих и Хоз хором.

— Значит, так и поступите, нам не надлежит вмешиваться в вашу войну, — заключил Услар

— Переживем, — сказал Псих и торжественно продолжил: — И эта вечная война закончится.

— А почему вы воюете? — задал неожиданный вопрос Моль.

— Очень давняя история, — вздохнул Хоз. — С чего же всё началось? Ах да, когда-то давно два брата спорили, кто из них сильней — так говорят. И вот эти парны, расстались на год, после чего встретились со своими войсками, где перебили друг друга. Остались только два брата, которые прокляли друг друга и поклялись уничтожить друг друга. Так появились два клана. Двух братьев уже давно нет, но война идёт.

Они двигались к лагерю, который расположился под звездами:

— М-да. Ну, вы, мужики, даете.

— С этими войнами всегда так, — отозвался Услар. — Хочешь по-быстрому прибить врага, забрать его добро и смотаться. Но нет, первый раз не удалось и вот уже твои дети считает войну — святым делом. Крайне глупое занятие.

— Ну как же, — хмыкнул Псих.

— Но иногда война бывает полезной. Конечно, очень редкие случаи…

— А ты, я вижу, великий знаток войн, — заметил мальчишка.

— С этим не поспоришь, — быстро вмешался Хоз. — Сам подумай, разве кому-то будет интересно воевать за каких-то двух идиотов, решивших померяться силами? Людям нужен смысл.

Моль растерянно повертел головой.

— Но в фильмах армия нанимала такого, сильного парня и он стрелял направо и налево врагов. Неужели он воевал без смысла?

— Эти ваши фильмы полная чушь, — по-старчески заявил Псих.

— То есть вранье высшей меры, — объяснил добрый Хоз.

— Фильмам нельзя верить, — добавил мальчишку Услар. — Фильмам нужен экшн, а жизнь — это тебе не экшн. Жизнь хуже.

Они распрощались с офицерами и им позволили переночевать в шатре с солдатами.

— А вы уже бывали в бою? — спросил он молодого парня он. — Знаешь парень... Война — дело плохое, это тебе говорю я, тот, кто побывал во вражеском лагере и не убил ни одного... э-э... врага.

— Ты, наверное, хорошо надрался, сэр, — откликнулся солдат.

— Он имеет в виду, что еще даже не стрелял из автомата, — пояснил второй солдат и назад уткнулся в банку с тушенкой.

На следующий день последние силы Южного Клана собрались в кулак и быстрым марш-броском преодолели расстояние в полтора километра, где окружили лагерь северян. Показалось, что это конец и осталось только перебить врага. Не смотря на это, в стане неприятеля царило затишье, из шатров доносилось массовое храпение и ни о каких часовых не шло и речи.

И тут они напали.

Услар и Моль наблюдали за происходящим с расположенного выше выступа скалы.

— Ну и глупцы же эти парни, — заметил Моль через какое-то время. — Они, правда, думали, что наши оставят лагерь без присмотра.

— Надо же, они еще не поняли, что там всего несколько человек и храпят они в эти, как их... громкоговорители, — сказал Услар с видом полной увлеченности. Вдруг громыхнула серия выстрелов и толпу врага окружили огненные грибы. — А посмотри на ту группу, кажется, они начали доходить.

Они снова замолкли и уставились на мечущуюся из стороны в сторону толпу.

— Ан, нет, это они наших нашли, — разочаровано сказал, Услал, — Главное теперь, чтобы они не вздумали их убить.

— Да, — коротко отозвался Моль.

— В противном случае жаль станет парней. Всего-то отвлеканием занимались.

— Это да.

— Однако наши, кажется, уже подтягиваются.

— Хорошо бы.

— Им, наверное, сейчас неудобно в этих туннелях под бегающей толпой.

— Наверное.

— Но, скоро всё закончится... Во всяком случае, всё к этому шло. Вдруг со всех сторон ущелья выбежали вооруженные солдаты в желто-красной форме и... взяли на прицел врагов. Те уже приготовились с героическими воплями броситься на встречу, как говорится, смерти и героически пасть в Последнем Бою За Черт Знает Какое Дело своих отцов и дедов. Действительно, а чего уже терять? Большая часть армии повержена и кучами свалена на окраине города до сожжения; боеприпасов по минимуму и, видимо, вторую половину боя придется веста на рукопашной. Редкие представители оптимизма пропели предсмертные песни, но их резко оборвали.

— Надо же, — Псих вместе с Хозом вынырнули из тени ближайшей скалы. — Пока что план идет хорошо. Должен сказать, я и сейчас сомневаюсь, что их командование сдастся. Всё же мы эту войну ведем уже давно, и с их стороны капитуляция будет позором. — Он выступил на край скалы и что есть сил рявкнул в громкоговоритель: — Южане!

— А как работает эта скрученная конусом бляшанка? — спросил Моль, пока Псих и Хоз по очереди толкали пламенную речь о свободе выбора.

— Я назвал ее кричалка, — откликнулся Услар. — Очень хитрое изобретение, хотя того же эффекта, только тише, можно было одержать сложив руки рупором.

— Но это всё равно не объясняет, как звук слышно так далеко, — настаивал Моль.

Услар неопределенно поводил длинным пальцем.

— Тут всё дело в физике, — Он бросил на выступающих взгляд и запихнул горсть поп-корна в рот. — Эй, парни не затягивайте особо. Речь должна быть короткой, но доступной этим безмозглым

Офицеры армии Северного Клана послушно кивнули и торопливо подвели итог, мол, у нас есть неоспоримое доказательство, что та десятка в доме вашего лагеря это была разминка и к утру мы бы...

— Э-э! Парни, ни в коем случае не угрожать, — предупредил яруз. — Дуракам только дай соли, и они с радостью бросятся драться, ведь больше ничего не умеют.

— Да-да, слушайте его, — поддакнул Моль.

— Я сейчас обращусь к вашему командованию, точнее той ее части, что сегодня с утра обнаружила изменение в нижнем белье, — объявил Псих и вынул из кармана кусок материи в горошек. — Мы могли с легкостью перерезать вас всех...

— Хоз!

— ...Но мы, как эти... э-э... демократические, — по слогам проговорил Хоз, — демократические люди решили не трогать обычных, ни в чем не повинных людей...

— Да-да, всё правильно, — одобрил Услар с полным ртом попкорна. — Дави на жалость, на чувства.

— Дело вот в чем... — с подлым видом продолжали близнецы. — Мы пощадили вас. С нашей стороны это было огромным шагом к единению наших кланов. Теперь ваша очередь. Решайте. Народ засомневался. Гул голосов наполнил воздух.

— Надеюсь, разум у парней возьмет верх, — сказал моль, одновременно наблюдая за странной фигурой на другой скале. — А то, ваш второй план весьма слаб. Этих парней вокруг южан снесут первым же залпом, а снарядов к орудиям у вас больше не имеется.

И тут, когда из озера толпы отделился безоружный человек, а все остальные сложили автоматы под ноги, прозвучал выстрел. Псих резко рявкнул:

— Какого черта? — он обвел взгляд собеседников, двое из которых увлеченно уминали попкорн. — Кто стрелял?

— Тофно фе фы! — Моль выставил перед собой руки, будто защищаясь. Наконец он понял, в чем дело. — Ффайфеф!

— Неужели это тот снайпер? — лежа на горячем камне, полюбопытствовал Услар.

— Без вофросов!

Услар подполз к краю. Камень под ним опасно затрещал. Вниз посыпались крошки.

— Отсюда его не достать. Что нам делать?

И тут в скалу ударила пуля снайпера, и каменная глыба быстро поползла вниз, увлекая за собой Услара и Моля. Последний пронзительным криком пытался выразить свое мнение насчет происходящего. Бросившиеся было на помощь близнецы упали, как подкошенные, срезанные пулями в ноги. А отец и сын тем временем уже находились на пути к, наверняка твердому камню ущелья.  Моль уже прощался с этим голубым небом и смиренно проговорил:

— Ну, всё. Теперь уж никакой поезд...

— А-а-а!

— Хм. А как для предсмертного видения ты очень даже ничего. Вот только, боюсь, ты настоящая. Хм... первый вариант лучше. Хотя и второй ничего.

Моль огляделся в тесной ванне, где в углу за ширмой просвечивался весьма недурной силуэт женщины. Лампа под потолком была украшена стеклянными цветками.

— Вот же Витька! — Катерина, узнав неожиданных пришельцев, немного расслабилась и уже обмотанная полотенцем показалась на свет, — Если б я не знала, каким паскудным бывает этот малыш, то подумала, что вы двое извращенцы. В этом случае вам же пришлось бы туго. Таких как я, подготовленных девушек еще поискать. Ну что же, пойдем.

Они вошли в тот самый вагон, где Моль когда-то распивал чай с всякими сладостями, где ждал Витя:

— Надеюсь, вам было интересно, — с помощью жестов через Услара сказал он. — Дальше — интересней.

А на столе уже были разложены сладости, и чайник свистел где-то из другого конца.

— Боюсь, планы изменились, — продолжал переводить Услар, пока Моль набивал рот. — Мы потратили много энергии и должны вернуться домой. Но, ваше третье желание будет исполнено, это, несомненно.

— Ну и ладно…— сказал Моль. — Хуже войны уже не будет. Только я так и не понял, кто там самый могущественный охотник.

— Лучший воин, или лучший охотник, если пожелаешь, — это тот, кто, не смотря на свои принципы, ввяжется в чужой конфликт с целью изменить жизнь обычных рядовых к лучшему, — промолвил Услар, старательно читая жести машиниста поезда.

— Что ты имеешь в виду?

— Ты помирил две армии, остановил древнюю войну, сберег кучу жизней и всё это благодаря одному единственному выстрелу, выражаясь метафорически, конечно.

Моль задумчиво изучил пухлое лицо улыбающегося Вити.

— И это всё я?

— Ну, технической частью занимался-то я, — обижено отозвался отец.

— Ой, извини па. Просто, сложно представить, что ты сделал что-то хорошее. — Моль тщательно обдумал сообщенные Витей факты. — Лучше бы я посидел в сфере да глядел телик. Честное слово, там хоть не приходится переживать падение со скалы.

— Возможно. Но тогда ты бы не сделал ничего полезного, — сообщила Катерина и нажала какие-то кнопки в «шкафу».

Часть 5

Черри откинулся на спинку стула и закинул лапы за голову. А не слишком ли многое изменяют эти двое?

Дело в том, что когда-то давно какой-то идиот, возомнивший себя величайшим мудрецом, заявился к только развивающимся ярузам, которые в это время охотились на мутировавших мух, и сказал тем, что мол, хватит быть у людей под ногами, пора управлять этим миром. Конечно, сначала это заявление восприняли как шутку и забросали умника тухлыми яйцами — новаторов никто не любит — но когда кончилась еда, пришлось согласиться на условия психа, а тот взамен регулярно обеспечивал едой и продовольствием. С того времени и началось, так сказать, процветание ярузской расы. Операторская связывалась со спутниками, по разным обстоятельствам никому ненужными, и наблюдала за всем миром.

Да-да, это не красиво, но когда кого-то интересовало приличие.

Сейчас главное придумать, как достать этих двоих. Не то, чтобы это было так сложно, просто они всё время ускользают. Для операторской кого-то не найти — виданное ли дело?

А еще нужно было предпринимать какие-то меры, а то после изгнания Моля и Услара народ, похоже, затевает бунт, или что-то в этом роде. Второй советник узнал это слово от людей и говорят его, когда недовольные люди выражают свое недовольство властям.

В общем, необходимо было предпринять какие-то меры. Иначе не миновать... э-э... чего-то плохого не миновать. А вот изгнанники уже дело принципа. Нельзя, чтобы ярузы свободно жили за границами Квартал

Второй советник, наконец, заметил, что с увлечением поглаживает свою саблю.

***

Одной из главных причин, по которой не следует путешествовать в пространстве, является желудочная боль. Ведь когда вас разбирает на очень и очень маленькие кусочки и швыряет с одного места на другое, любая оплошность может стать фатальной.

Так и получилось.

Вокруг Услар царила тишина. Стеклянные здания в немом молчании взымались к облакам. Между ними медленно, жужжа как осы, летали шароподобные аппараты, а небо... небо тут было синее-синее. Оно и в помину не годилось тому желто-коричневым разводам, что всю жизнь наблюдал яруз, только лишь поднимая взгляд ввысь. Это выглядело чудесно.

Он стоял на бетонном полу, а вокруг, в поделённых прямоугольно окнах, бурлила жизнь. Это смахивало на башню, и, поглядев вниз, Услар удостоился в этом. По ровным улицам, как насекомые, двигались потоки автомобилей и людей. Нещадно палящее солнце нагрело воздух до такой температуры, что трепещущий полы балахона ветер уже был не в силах его остудить

— Ну что парень, готов? — раздался голос поблизости.

Его шипящий голос прорезал тишину.

 — К чему мне быть готовим?

— Ко всему. Но, для начала, где твой второй спутник?

Тут Услар понял, что нигде не видно его сына. Но яруз ведь видел, как тот засиял в поезде, а значит, он где-то есть. Только вот где.

— Где он? Где?! — Прошипел он, но развернувшись никого, не увидел.

— Этого я не знаю, — спокойно отрезал голос, как это гуляя по помещению. — Хотя нет, что-то такое уже было. Но тогда у поезда закончилась энергия и всё такое... в том случае второй оказался двумя метрами левее и он полетел на встречу... асфальту, да. Асфальту.

— Асфальту?

— Да.

— Кто ты? И что здесь происходит? И где это я?

— Тише, тише. Всё нормально. Дыши ровно, думай о хорошем... хотя то, что скоро произойдет, не очень-то тебя обрадует.

Услар вдруг замолчал. Бросив очередной взгляд за окно, он заметил высоко в небе движущиеся звезды. Сначала он подумал, что это звездопад, но благодаря данному природой острейшему зрению, которому позавидовал бы орел, он смог разглядеть поподробней объекты.

— Меня в этом мире еще нет, поэтому я не очень разбираюсь в здешней географии, — предположил голос. — Но смею предположить, что это круглая башня, примерно полкилометра высотой и ее в твоем мире нет. А вот, что тут происходит, еще предстоит узнать.

— Ты упомянул что-то об уже подобной ошибке?

— А, ну здесь всё очень просто и банально, — продолжал объяснять голос. — Совершенное ничто. — Похоже, у поезда почти закончилась энергия, и он выкинул последние ее капли, чтобы перенести вас двоих на место назначения. Только где-то на пути сюда энергия совсем иссякла, и луч раздвоился, не подталкиваем ничем. Плюс к этому, похоже, что на перекрестке пространства луч повернул не туда, и вас забросило в прошлое, в две тысячи...

— Ага, конечно. Но во времени нельзя странствовать, — возразил Услар. — Это невозможно!

Какое-то время длилось молчание. Услар уже было подумал, что голос ушел и вообще, был ли он?..

— Согласен, — наконец громыхнуло сразу в два уха. — Нельзя. С каждой минутой уровень моей реальности увеличивается и скоро я смогу ответить на твой вопрос. А, вот. Дело в том...

***

Второй советник Черри пребывал в прескверном расположении духа. Ни одна камера наматывающих круги вокруг Земли спутников не давала ответа на запрос. Он разозлился еще больше, когда пришедший стражник сообщил о собравшихся на улице ярузах, которые требовали убить власть.

Так, надо отыскать этих двоих по-быстрому и прикончить Сунрара. Его час пришел.

Он нажал красную кнопку и утонул в ослепительной вспышке чистого света. ***

— Ага, так ты говоришь... — сказал Услар.

— Да-да, именно так, в будущее ты никак не отправишься, — подтвердил голос. — Жизнь, не что иное, как книга, которая всё время пишется. Нельзя ступить в будущее, так как оно еще не написано. Его нет.

— Хм...

— Ты понял?

— Ну а прошлое? Должен сказать, не каждый день...

— О, оставь, это так просто, — Услар готов был поклясться, что если бы голос обладал лицом, то обязательно поморщился.

— Ладно. А где, всё же, мой сын?

— Да не знаю я этого! Но подождем еще, и я смогу знать многое... очень многое. Да. Люди меня придумали и вот, с каждой минутой всё ближе то время, когда в мене будут верить безоговорочно.

— Ты говоришь как подлый герой фильмов,— заметил Услар.

— Что происходит?

Этот прозвучавший за спиной голос имел странною особенность, будто говоривший зажал нос. Вместе с этим тон у него был сварливый. Услар развернулся

Его взору предстал тощий как палка человек с растрёпанными волосами и зеленом смокинге. Он сварливо смотрел на Услара, как мать на провинившегося ребенка.

— Добрый день, — поздоровался Услар. — Извини, у меня тот же вопрос. Я уже несколько минут жду ответа на этот вопрос. И снова спрошу: где я?..

— Ты здесь, — немедленно откликнулся голос.

— Да ты что?!

— Видимо, этого места не будет существовать после Катастрофы.

— Прекрасно, — вмешался тощий. — Изволь ответить, что с ним случится?

— Сложный вопрос, — ответил голос. — Дыры в пространстве крайне ненадежные, информация из них бьет как из гейзера вода, но в большинстве это разная мелочь типа схемы вязания носков, какой толщины должен быть туалетная бумага, ну, и всякое другое. — Голос замолчал, породив напряженную тишину. Наконец, кашлянув, продолжил. — А вот. Эта башня упадет и разлетится на мелкие кусочки.

— Что, такие уж мелкие? Стоп, неужели…

В этот момент воздух наполнил свист быстро падающего остроносого предмета. В хвосте несколько раз пыхнуло пламя и погасло, предоставив ракету саму себе. Услар спросил насторожено:

— Что, совсем ничего не останется?

— Совсем.

— И что дальше делать? — старый яруз уже не скрывал паники в голосе. Нужно заметить, что услышать панические интонации в голосе, подобном к шипению гремучей змеи, было весьма сложно, но двое собеседников были не обычными существами и на пять с плюсом справились с этим делом.

— Не паниковать! Слышишь, не паникуй. Мы мифические существа, нам нечего бояться.

— Мифические существа? — Услар уставился на человечка-палку во все глаза. — Но я себя чувствую вполне реальным ярузом из плоти и крови…

— Вот блин, я же забыл! — Человечек сунул руку в карман и вынул оттуда яркий прямоугольник

— Конфета?! — удивленно воскликнул Услар. — А зачем тебе конфета, мифическое существо, а?!

— Я, наконец, разобрался, в чем тут обстоит дело, — радостно сообщил голос. — Проникнув сюда, вы открыли дыру в материи, и теперь оттуда полилась информация, а вместе с ней я! Я не должен тут быть, так как в меня еще не верят, но вот этот парень с конфетой прямиком оттуда и является моим... э-э... клоном из будущего. Только более качественным, так как, там веря в меня уже сформировалась.

— Что за ерунду ты несешь?! — не выдержал Услар. — Какая вера? Какой клон?! Это уже на магию смахивает.

 — Ну, это уже спорный вопрос, — торжествующе возразил человек. — Разве ты сможешь возразить против того, что сам видишь?

— Даже если и не вижу? — ехидно спросил Услар.

— Типа того.

— А кто ты, кстати, такой? — не унимался Услар.

— Легенда. Я Человек-Время-Нет.

 Черри с ужасом обвел усыпанное трупами животных, людей и ярузов пустынное поле. Кажется, с временной накруткой он слегка переборщил. Вряд ли те двое выжили, даже если и бывали тут. На Великом Истреблении каждый убивает попавшегося на глаза, не интересуясь, свой ли чужой ли.

Еще несколько ярузов вели яростную схватку на саблях. Метал, со свистом, рассекал воздух, со звонким дрожанием ударялся друг о друга, а сами же воины всё время вертелись.

Черри неуверенно подошел к одному из черных балахонов. Капюшон был сброшен, обнажив изрезанную шрамами ящероподобную морду. Желтые глаза сосредоточено наблюдали за каждым наименьшим движением оппонента.

— Вы не очень заняты, о повелитель? — спросил Черри.

— Говорить могу.

Голос прозвучал хрипловато и натужно, будто говоривший хорошенько устал. Второй советник продолжил:

— Не хотел бы вас отвлекать, о повелитель, — поклонился Черри. — А вы не видели тут человека и яруза.

— Всех видел. Они у тебя под ногами. Выбирай кого хочешь.

— Чего?

— Ну, тут вот все наши и их.

 — Кажется, нужно уточнять. Ты никого тут не заметил из нашего времени?

— Нет, откуда им здесь быть, — ответил Сунрар.

— Ну не знаю!..

— Тебе конкретно кто-то нужен? Ты опиши его, может я его запомнил.

— Помнишь тех двоих, кого мы последний раз изгнали? Услара и человеческого ребенка, Моля, — начал Черри. Рука Сунрара дрогнула, и его противник полоснул по груди, оставив длинный шрам.

— Изгнанники? — переспросил он.

— Ну да, но я подумал за ними стоит проследить...

Черри неуверенно почесал затылок. Вообще-то изгнанным из Квартала ярузам предоставлялась свободная жизнь без права возвращения в этот самый Квартал, и наделялись весьма сомнительным проклятием «жить в вечном позоре». Насколько знал второй советник, те, кто были изгнаны до него сейчас жилы безбедной жизнь влиятельных в Тэрэне личностей. Но нигде не упоминалось, что их следует убивать, чем и занимался Черри в последнее время. И никто об этом не догадывался.

— Я ведь правильно поступил? — прорычал он.

— Что-то не припоминаю, чтобы это было так уж нужно. Но если ты считаешь правильным их убить — дело твое.

— О, спасибо, о повелитель, — облегченно вздохнул Черри.

— Не за что. А теперь, будь добр, не мешай. У нас тут, между прочим, Великое Истребление. Никто не выживет. — Гордо заявил Правитель ярузов.

Второй советник еще несколько секунд наблюдал за профессиональными движениями правителя. В нем росло чувство, будто его собрались обвести вокруг пальца и это не нравилось Черри. Нужно побыстрее найти этих двоих.

А потом Черри уклонившись сражающемуся Сунрару, буркнул: «Удачно не выжить, о повелитель» — и с нарастающим желанием набить кому-нибудь морду, вернулся в телепортирующую комнату, где с подлым хихиканьем продолжил поиски.

На вершине маленького холмика, обдуваемые всеми ветрами, дрались два человека. Они были последние. Последние в этом Истреблении. Брат убил брата.

Сунрар сделал выпад. Его лапа плавно скользнула в бок и сабля, с металлическим звоном, отбила здоровенный боевой нож.

Вокруг плясали в безумном танце языки пламени. Весь мир горел, собираясь в любую минуту испепелиться, как головка спички.

Сунрар произвел рубящий удар снизу вверх. Хлынула кровь, которая сразу стала собираться в мелкую лужу на песке. Земля уже не желала поглощать ее. Слишком много пролилось в этот день этой жидкости.

Мир закончился. Великое истребление уничтожило всех без разбора. Точнее, эти самые «всех» убили всех остальных, даже не удостоив свой мозг задуматься.

Зачем?

Но это не важно. Это не его время и не ему переживать, что там далее.

Он прошмыгнул между очагами пламени и оказался в неглубоком ущелье. Трупы тут тоже корчили предсмертные гримасы, находясь в самых разных пространственных положениях, включая неестественные для тела, как людей, так и ярузов.

Длинный ров, когда-то бывший рекой, вывел Сунрара на край скалы, откуда открылся захватывающий дух вид на закат солнца.

Похоже, драться больше не с кем.

«Неужели, вот так всё и закончится?» — подумал он.

Сунрар вынул из кармана прямоугольный предмет напоминающий пульт от телевизора, с экранчиком, где высвечивалась дата. И дата эта была концом. Экран гласил следующие цифры... Вдруг, возникший в тишине звук отвлек правителя ярузов и заставил снова изучить детально окружающий ландшафт.

Это был звучное пение соловья, которое беспризорно разрушало гробовую тишину, с упрёком напоминая, что хватит отлеживаться, пора вставать и начать выживание по новой.

Тии-вить! Тии-вить! Го-го-го-го! Ту!

Сунрар приблизился к смелой птице и пригляделся повнимательней.

И увидел обычного красношеего соловья. Тот с интересом изучал мрачную фигуру черными глазками-бусинками и казался миролюбивее даже бревна.

— Фиуить-трр! — Обьявил он.

Начинаем, сначала стартуя на финише.

Раздалось еще одно хлопанье крыльев, и к соловью присоединился второй, который сразу залился протяжным пением. Сунрар впервые за много лет радовался жизни

Сунрар облегченно вздохнул. В этот короткий жест выразил вселенского масштаба облегчение, проклятье, что скоро придется вернуться в свой мир и пожелание удачи следующим поколениям. Те, конечно, чисто для приличия, посидят в своих сферах, с загадочными лицами задаваясь вопросами типа «А что там, наверху?», будут отправлять на поверхность отряды первопроходцев, которые принесут радостные новости, мол, всё супер, можно подниматься. Затем они попробуют отстроить мир, но, конечно же, у них это не удастся, ведь это тоже, что ремонтировать китайский телевизор.

Сунрару, конечно, следовало уйти, чтобы не забивать голову всяким хламом насчет будущих поколений. Уж что-что, а их проблемы его никак не касаются. Когда-то они снова начнут Какую-Нибудь Великую Драку, и вот тогда он придет размяться.

Но это потом.

Сунрар исчез во вспышке света.

Мир родился.

Другого определения просто не находилось.

Любой первый вышедший из сферы после Катастрофы скажет вам, что первые мысли это вовсе не «Какой мир мы угробили» или «Что же мы натворили?..» и совсем он не думает «Мы уничтожили прекраснейший мир, и мы его возобновим!» нет! Это бред! Любой первопроходец в переживший смерть мир перво-наперво думает: «И где же здесь картошку сажать? Зима-то скоро!».

Возрождение жизни на земле после многих лет тишины вызывает какие-то радостные чувства.

— А хитро придумано, — фыркнул человек. — Взорвать в воздухе бомбу, которая разбросает на многие километры маячки с кодами об расконсервации сфер. Очень умно.

— Н-да, — отозвался Услар.

— А я всё равно не понимаю, зачем было строить командный центр в форме башни и запустить на экранах видео с картинками города до Катастрофы. Если тогда, в те далекие дни все такими неэкономными к электроэнергии были, то я не удивляюсь, что они вымерли. Да-да, как всё дешево. Могли бы просто не блокировать сферы, тем самым сберечь много жизней, и тогда бы люди вышли, когда посчитали нужным и обжили Землю. А тут что?..

— Ну, это для их же безопасности ведь, — слабо откликнулся Услар.

— Ну да, конечно, всегда так. Это ради вашего же блага, но постарайтесь всё же не сходить с ума и есть того сочного дядьку. Ну и что, что продукты закончились? Зато у вас осталась надежда на возобновление мира из пепла, мать их так! А трюк с этой ракетой? Да я и вправду подумал, что она сейчас долбанет и снесет меня в пыль. Да-да, знаю, нечего сносить. Знаю.

Услар кинул на тощего человека, что что-то искал с отверткой на полу.

— Кстати… кто-то вспомнил, кто он на самом деле такой?

Тощий некоторое время таращился перед, собой прокручивая какой-то болт в полу.

— Ну, я кажется Человек-Время-Нет, — ответил он.

— Кто ты такой?

— Легенда.

— Он — тот самый Человек-Время-Нет! Бытует легенда, что он первый вышел на поверхность и стал бродить повсюду. А еще, видят его только те, чьи помыслы так же чисты, как... в общем как его чистота тела, — подсказал услужливо голос

Человек смутился.

— Ну, да-да, я легенда. Ну а чего? Хорошая работенка, знай, шляйся себе да на глаза иногда попадайся. Согласитесь, такому как я нынче на приличную работу не устроиться, а тут такой легкий заработок. — Он бросил взгляд, в котором читалась гордость вперемешку со стыдом, и признался: — А мне понравилась работенка. Иногда приходишь к попавшим в беду людям, — те, конечно, с благоговейным трепетом за мной наблюдают — помогаешь им чем-то и по-быстрому сматываешься.

— Н-да, — прокомментировал Услар.

— И никто ничего обо мне не знает. Никаких свидетелей — вот мое правило. Эти люди, правда, считают, что в трудную минуту я их спасаю... — Человек-Время-Нет вздохнул. — А вообще, быть легендой не так-то легко. Вон, имечко дали какое, дурацкое Человек-Время-Нет! Не, чтобы что-то посолидней, нет! Им всё лень! А еще эти правила...

— Правила?

Человек-Время-Нет снова обреченно вздохнул.

— Например, это вот «Видеть его может только тот, чьи мысли и желания так же чисты как его личный туалет». Что ты думаешь?

— Что?

— О, это ужасно. На первых порах приходилось каждых десять минут чистить зубы и мыть лицо, а каждый час принимать душ, дабы соответствовать. Нет! Я каждый день литрами изливал на себя шампунь, но толку — ноль!

— Ноль?..

— Всё кажется простым, — тут Человек-Время-Нет заметил, что откручивает болты со скоростью реактивного шуруповёрта и притормозил, — но со временем выяснилось, что настолько святых в мире ну совсем нет! Ну и решили упростить требования для людей. Теперь оно звучало так: «Бла-бла, увидеть его сможет только тот, чьи мысли и желания лишь так же чуть-чуть запятнаны как немытые один день уши Человека-Время-Нет». Ты слышишь это? Вот что я называю потакания человеческим желаниям.

— Н-да, — уже в который раз прокомментировал Услар. — Ну, тут-то тебе должны были попадаться люди, ведь...

— Нет, нет, если бы всё было так оптимистично. Меня всё время просили быть всё более грязным и что? Теперь от меня несет за милю, — на эти слова яруз согласно кивнул. — А мне всё равно не с кем посидеть, потрещать о том да сём. Поверить не могу, что в этом мире настолько мало хороших людей.

— Ну что же, полагаю, пришел тот момент, когда ножницами перерезают ленточку. Мне надо заявиться к выходящим из сфер людям. Вы со мной?

Человек-Время-Нет достал из кармана засмальцеваного смокинга засмальцеваный же и в следах грязных разводов блокнотик. Он с хрустом открыл маленький прямоугольник.

Услар отошел от занятого чтением блокнота легенды и услышал шепот.

— Послушай, — сказал голос. — На самом деле тебе незачем переться с ним, но возможно заодно отыщешь своего сына. Да и познавательно это будет.

— Разве у меня есть выбор? — пожал плечами Услар.

— Лучше хоть что-то делать, чем сидеть, сложа руки.

— Наверное.

Человек-Время-Нет торжественно поднялся.

— Эй, у меня всё готово.

— Желаю, удачи там, — шепнул голос, — иногда этому парню заходит, и он начинает сходить с ума. Ну, знаешь, творить добрые дела направо и налево...

— Свихнуться,— слабо отозвался Услар, который весьма смутно представлял «добрые дела».

Он с видимой тревогой подошел к легенде, который возвышался в центре обозначенного краями металлического круга.

— Ты главное держись за меня, или, в крайнем случае, за облака, и возможно, удачно приземлимся...

Услар непонимающе уставился на его безумное лицо.

— Держаться... облака. Зачем приземляться? — поинтересовался он.

Легенда схватил его, и они вместе обрушились на крышку.

Мир ушел.

Часть 6

Черри несся сквозь материю пространства. Телепорт работал как катапульта, что бросает снаряд, прицелившись лишь приблизительно. Несколько раз второй советник замечал на фоне черноты картинки ушедшей истории; вот проплыла какая-то Великая Война какого-то племени, общем количеством армии семь человек; вот Третья мировая уплыла. Этими войнами тут всё так и пестрило. Складывалось впечатление, что человечеству больше заняться нечем, кроме как воевать.

Наконец-то он отыскал дыру. История в ней раздваивалась, образовав две нитки вместо одной, что приводило к не очень хорошим последствиям.

Да, кстати, насчет последствий. Представьте, что из-за человека прорвавшегося не туда вместо черных носков на ваших ногах образовались белые с цветочками. Этого нельзя допускать.

Черри вдруг осознал, что вокруг него уже не вертятся тонкие нити земного пространства. Черт! Толстые, белые канаты ненаписанной истории, точнее предположений. Дело в том, что будущее еще не написано и единственное, что составляет его в материи это предположения, домыслы, лживые предсказания и другие, разного рода продукты больной человеческой фантазии. Вот именно это всё и представляло будущее.

Он отшатнулся от оказавшегося на пути Конца Всего Сущего. Это уже перебор, сюда точно еще рановато. Он развернулся и понесся в неправильное прошлое.

Наконец он запрыгнул в дыру пространства и с тревогой огляделся. Ого, как всего двое не тех человек всё меняют. Вот сейчас Услар...

***

Мир после Катастрофы возродился за счет построенных в древнем СССР сферах — подземных бункерах. Так же само Услар знал, что большинство из них располагалось в когда-то наибольшей стране. Но существовала и вторая, менее прогрессирующая страна, которая скопировала сферы на своей территории, немного осложнив их. Это и погубило и так бедную страну.

Услар уже давно задумывался над вопросом: зачем эти люди повылазили из своих нор? Если брать шире, то было непонятно, зачем они вообще туда зарылись. Вот открылись врата всех сфер, и пора было выходить на поверхность. Старый яруз ожидал, уведёт смело вышагивающих первопроходцев, но очень разочаровался, когда из мрака ворот показались толстые, с батончиками во рту... люди.

Передвигались они очень медленно из-за атрофированных широких ног и всё время восклицали что-то типа: «Смотри, какой зверь необычный!», «Нет-нет, лучше сфоткай меня на фоне вот этих зубищь! Чего? Откусил мне руку? И правда... А-а!» или совсем «А где я буду жить, а? Тут же всё разрушено!».

Но были и другие, с лопатами и ящиками с надписями «Семена картошки» деловито оглядывали будущие огороды.

Услар переключался с одной камеры наблюдения на другую и снова возвращался на прежние. Всюду радостные лица перемежались картинами драк, нападений мутантов. Яруз вдруг осознал, чтоб лететь на огромной высоте и таращиться в экран планшета не очень благоразумно. Только сейчас он понял, что назойливый звук это свист ветра в ушах.

— А-а! — отреагировал летящий камнем рядом Человек-Время-Нет.

— Твою мать, что ты наделал?! — проорал Услар, пытаясь принять удобное и вместе с тем нормальное для свободного падения положение. — Знаешь, я бы сказал, что люблю летать, но крыл у меня совсем нет!

— А-а, — повторил Услар.

— Что? Ты ничего не скажешь?

— Тебе необязательны крылья для того, чтобы летать.

— Да ладно чепуху нести!

— Ты меня не понимаешь, — пожаловался Человек-Время-Нет. — Попробуй ощутить свободу. — Он расправил руки, словно крылья. — Что такое полет? Это крылья! А крылья — это свобода! Но свобода — это когда ты волен в свих чувствах, мыслях и движениях!

— Но боясь, это не придаст мне крыльев! — воскликнул Услар.

Тут он почувствовал странные вибрации, сложившиеся в голос:

— Ты побольше бы слушал легенду! — крикнул он. — Кто знает, может он исполнит твои самые сокровенные желания. Стоит только попросить!

— О, не волнуйся об этом, — отозвался Человек-Время-Нет и, заметив озарившееся лицо яруза, добавил, — Я совсем не исполняю желаний и вообще, я совсем не имею каких-либо сверхъестественных способностей, я просто... я... — он замялся, подыскивая нужные слова. — Я занимаюсь показухой. Этим ведь тоже должен кто-то заниматься. Если бы мою работу никто не исполнял, никто не верил бы в этих ваших легенд. А что? За просто так варенья не дают. Не я приношу людям удачу, это они, увидев меня, верят в эту подругу.

— Как-то всё это сложно, — высказался Услар. — И вообще, вопрос был не об этом. Ты можешь спасти меня?

— Зачем? Ты и сам справишься.

Услар закрыл глаза от безысходности

Всё.

Заметив изменение в окружающих звуках, он открыл глаза. Он ошарашено замер.

Ветер, свистевший в ушах, внезапно стих. Не было даже слабого ветерка.

— И я тут совсем ни при чем, — объяснил легенда, заметив выражение лица яруза. — Как тебе нравится это всё?

— Тут довольно красиво, — рассеяно ответил Услар.

— Отличный ответ самой легенде, человеку, которого придумали. — Человек-легенда рассеянно оглянулся вокруг. — Удачный мне на этот раз клиентик попался. Хорошо хоть на Великое Истребление не пожелал попасть. — Он вздохнул. — Вот, помню, однажды один парень захотел побывать в Раю. Да, идиот идиотом, но для нашей компании желание клиента - закон. Так вот, что ты думаешь? Угробили кучу людей, использовали такое количество ракетного горючего, которого на всю землю бы хватило. А знаешь, что этот парень сказал, когда получил свое? Он просто сказал с романтическим видом: «М-да... было здорово! Бывай!» — и всё! Но это еще ладно. Самое худшее, когда клиент заказан, все готовы, массы народа с трепетом ждут... и что? Заявляюсь я к нему, торжественно восклицаю «Танцу, парень, тебе повезло!». И знаешь что? — Человек-Время-Нет взял театральную паузу и продолжил. — Этот парень заказал всего лишь чашку лучшего в мире чая... и всё! Ты понимаешь? А затем застрелился. Терпеть не могу, когда эти идиоты убиваются. Видишь ли, им жить незачем

— Незачем? — переспросил Услар. — Но я думал, они получит счастье…

— О нет. Обычно они просто застреливаются, — возразил Человек-Время-Нет, шагая по белой пустыне. Услар последовал за ним. — В роботе легенды исполнение желаний только половина роботы. Еще следует показать какие у нас возможности, прорекламировать спонсоров и не просто исполнить желание а... — он замялся, подыскивая нужные слова, — а сделать это эффектно, красиво! Так, чтобы вспышки, световые эффекты и, конечно же, самое главное, всё должно происходить на волоске от смерти. Как меня это достало... не мыться неделями, шляться по жаре в смокинге... Смокинг!

— А что со смокингом?

Человек-Время-Нет с выражением полного отвращения снял красный пиджак. Тот выглядел, будто его сваляли и подстилали под детей, родители которых забили о памперсах.

— Ну и что с ним-то? — спросил Услар.

— Ничего. Ладно. Я иду, дел по горло. Но ты не скучай, скоро из сфер попрут люди. О да, а мне еще нужно показаться так, чтобы это выглядело загадочно. Сначала, конечно, они будут вести себя как дикие: побегают повсюду, перебьют пару десятков мутантов, но со временем успокоятся, усвоятся. — Человек-Время-Нет закинул грязный пиджак за плечо и направился к ближайшему лесу. — Должен сказать, тебя они могут принять за какого-нибудь мутанта или даже зомби. Это нормально. Просидев столько, сколько они под землей и больше рехнёшься.

Он растаял.

Услар поторопился было к лесу, но тут его окликнул голос:

— А вот я пока составлю тебе компанию, — сказал он уверенным голосом невидимки. — Но было познавательно, правда?

— Послушав это, всё начинаешь понимать, что все мы — и ярузы и люди — совсем умалишенные создания, — согласился Услар.

— А что это за лес?

— Не знаю. Видимо, это тот самый Оазис, о котором и в наше время говорят. С любопытством оглядел спрятанную в холме широкую дверь, и пошел далее, дабы случайно не привлечь внимания. Удел загадочных личностей — оставаться загадочным. Он же совсем не отсюда и ему не нужны проблемы со своими копиями, если кто-то вздумал в него верить. Пройдет немало лет, пока всего лишь полтора метровые ящерицы поднимутся на задние лапы, возьмут в руки оружие, накинут черные балахоны и станут дружить с людьми. Пока же цивилизация начинает очередной рывок, снова пытаясь вылезти из гроба. Многое и людей ждёт: составление ужасных легенд человеков-легенд; расфасованные различных индивидуумов по умственных возможностях типах. Ну и, конечно же, войны, войны и еще раз войны. Нет, чтобы заняться чем-то полезным, как то развитие письма, речи, художественного прогресса, так нет, они обязательно перебьют друг друга. Это всё их природа. Вероятно, тот, кто задумал эту расу допустил ошибку.

Ладно, не его дело. У ярузов тоже проблем полон рот. Вон, даже чистить зубы и то не умеют. А люди за это время начали отстраивать города.

Они приблизились к кромке леса. Растительность оказалась на диво густо и, какой-то живой.

— Вот чего я не понимаю, — начал Услар, — так это того, что я забыл здесь.

— Вряд ли хоть один скоро вылезший из сферы первопроходец ответит тебе, — отозвался Голос. — Тут нужно подумать тебе самому, что ты такое пожелал у поезда, что тот отправил тебя на только остывшие после Катастрофы земли. Хотя, земля ль это...

— Точно! Как я сразу недопер. Я пожелал, чтобы Моль признал во мне отца.

— Думаю, тут и так всё понятно...

— Вряд ли я заказывал зрелище возрождения мира, — возразил Услар. — Возможно, в этом поезде, точнее каких-то его шестерёнках что-то не так.

— Ну, уж нет, это вряд ли. Я думаю, дело в том, что у поезда все желания исполняются логически. Но самое главное, желания не работают вот так хоп, и твой сын тебя обожает. Не-ет. Он заставляет тебя понять, что для тебя это желание.

— Ты хочешь сказать, что я должен заслужить свое право на любовь сына?

— Вроде того.

— Но это не объясняет, зачем нас разделили с Молем. Вот к чему это?

— Вот тут я уже подозреваю неполадки, — мрачно сообщил Голос. — Когда-то уже было такое. Тогда из-за недостаточного количества энергии луч был направлен на три метра левее и парень упал прямо на свой...

— Так это значит, что мы... — Услар был в отчаянии. — Посмотри по сторонам, тут нет даже напоминания о поездах или железнодорожных полотнах, одни только... кстати, а что это?

— ... да, поезда еще не скоро поедут, а чего тут, — бормотал голос, но вдруг запнулся. — А это хороший вопрос. Судя по всему это пустыня. Да еще и, похоже, тут было море. Великое море.

— Нам нужно немедленно вернуться назад, — заявил Услар. — Или отыскать Моля, и уже с ним вернуться. Эй, ты же что-то типа сверхъестественного существа, подскажи что-нибудь.

— Нельзя так говорить с этим самым сверхъестественным, а то кто знает, еще сегодня вечером заметишь, что в твоем доме кружка двигается, — предупредил Голос.

— Но я думал, что тебе всё на свете ведомо.

— Ничего подобного. Как можно знать всё, когда нет мозгов, а вся твоя память плавает в воздухе.

— И что?

— А то, что тебе легко говорить, когда ты имеешь вполне пригодное для жизни тело ящерицы на задних лапах... Ой.

— Это, по-твоему, смешная шутка?

— Честное слово, я не хотел этого сказать,— с нотками страха и мольбы пискнул голос с уровня пола.

— Что ж, на будущее: следи за языком,— посоветовал Услар.

— Угу...

— Язык твой враг твой.

— Ага.

Услар с любопытством проводил пробежавшего мимо зайца.

Среди зеленого моря растительности запели птицы, выражая свое счастье, что им не пришлось ждать под землей многие годы. Под ногами струились сотни ручьев. Смотря на кристальную жидкость, Услару вспомнились чьи-то слова «ты не можешь уничтожить то, что сам не создавал». Старый яруз даже усомнился, что стоит покидать это мирное место ради мальчишки, который даже не признает в нем отца. Нет, слова «отец» и «папа» он употребляет, но что они для него значат?

«И всё же он твой сын» — напомнила совесть.

С этим нельзя было не согласиться.

— Мы должны вернуться, — с жаром заявил он.

— Дело твое, а я, пожалуй, останусь тут, — отозвался Голос, чей голос обрел ностальгические ноты.

Услар вдруг осознал, что остался один. Как существо, предпочитающее прогуливаться во мраке ночи, он неоднократно предоставлялся сам себе, но на этот раз его окружало одиночество. Нет, не так. В воздухе буквально витало Величайшее из всех Одиночеств. Попадись ему на глаза сотни одиночеств поменьше, так оно только презрительно фыркнет. Тени плясали, напоминая, что вы, мол, чужой здесь и мы, как приличные тени советуем убраться тебе от тени подальше; стараясь бесшумно красться сквозь заросли старый яруз то и дело замечал улепетывающих зверей.

Нельзя было не признать, он отлично прошвырнулся по миру (или по тому, что от него осталось); повидал занимательные сцены; спас жизнь совсем еще не осознавшей эту самую жизнь ребенку. Он был доволен.

Но что же дальше? Или...

Это конец?

Ну да, разумеется. Но даже это не заставит его унывать. У ярузов, среди прочих бесполезных, черт характера имелась одна особенная — их нельзя заставить задаться. В любой, даже самой безвыходной, на первый взгляд, ситуации, попав в которую среднего состава ума, человек только бы безысходно вздохну, яруз будет искать выход.

И Услар стал размышлять, где он:

Подождать поезд? Надежда, конечно, есть, но вряд ли эта огромная махина заявится, когда так нужна. Обычно, подобные, гм, вещицы имеют глупую привычку спасать тебя, когда ты на волоске от смерти.

Пойти пешком к Тэрэну и попытаться отыскать Моля там? Как вариант пригодно, но тут настойчиво стучатся следующие вопросы: в каком направлении Тэрэн? А построен ли он? И вообще, что там забыл Моль?

Поискать кого-то и спросить, не видел ли он мальчишку лет двенадцати? Э-э, нет, это уж точно не то.

Тогда что?

Еще некоторое время он пробирался сквозь заросли прежне невиданных растений как прозвучал приятный баритон:

— Эй, ты, чего ты ищешь в моих владениях?..

***

Толстая, шароподобная жаба недовольно квакнула. Она впервые видела того странного типа в балахоне, и впечатления не радовали. Жаба пожелала, чтобы ярузу на голову свалилась змея.

Вспышка чистого света озарила деревья; испугала птиц, которые с криками бросились прочь. Они, и те, что убегали по земле, отлично понимали, что такое разрыв пространства.

— Черт, и куда же меня на этот раз занесло? — воскликнул Черри, но ответом ему было гробовое молчание и кваканье какой-то смелой жабы. С неба свалился голубь.

Второй советник опустил свой взор на укрытую многогодовым наслоением пожухлого листья земле. Две строчки следов ярко выражались, свидетельствуя о недавнем присутствии двуногих.

Он проследил за цепочками редких, каждый метер плотных следов. Создавалось впечетление, что сначала тут прошелся один, а спустя короткий период времени другой — и оба не являлись людьми.

Черри выругался как настоящий яруз и, хотя значения этих слов никто не понимал, произносившие их почему-то не сомневались — ужасные ругательства.

проводила еще одним недовольным взглядом существо в черном балахоне, и снова пожелала, чтобы тому на голову свалилась змея. Проскакав немного в сторону домывшихся зарослей болотное создание, осознало свою ошибку: с верхней ветки свалилась большая, метра пять в длину, змея и без раздумий проглотила жабу. Уже двигаясь по весьма своеобразному пищевому тракту, она додумала свою философскую мыслью

Никогда не желай, чтобы твоему врагу на голову свалился уж, а то и одуматься не успеешь, в следующий миг тебя уже проглотит огромный удав. Жаль только, этой мысли не суждено было быть услышанной другим собратьям.

Жаба в последний раз издала глухой квак.

В путешествиях во времени и пространстве существуют довольно большая вероятность быть разорванным на кусочки на каждый отрезок и того и другого. Сложно даже представить, на какие части разорвало бы обычную скрепку, а те части еще на миллионы частей поменьше. Дело в том, что рассекая время, вы поддаетесь мощнейшему воздействию каждого отрезка. С пространством немножко легче. Если в случае со временем разрывается ваше сознание, то в этом случае вы рискуете физически быть поделённым на каждый нанометр этого сгустка пространства.

На самом деле обо всем этим можно смело забыть, если соблюдать элементарные правила безопасности: не жрать картошку; не находиться в состоянии алкогольного опьянения (хотя над этим вопросом спорят, так как считают это всего лишь очередным методом запрета продвижения алкоголя в мире); ни в коем случае на вас не должны быть надеты грязные носки и... и другая чепуха. Услар облегченно вздохнул, обнаружив все конечности и органы на подобающих им местах.

В нескольких десятках метрах виднелась дверь

Эта дверь излучала теплое гостеприимство. Рассматривая это простое изобретение человеческого ума, невольно вспоминаются виденные где-то картинки с уютным домиком, красивым садом и так далее. На всем вокруг был какой-то след обновки, будто хозяева готовились к приезду гостей: аккуратный, ровненький заборчик выкрашен в белый цвет; скверик прибран, трава ровно выкошена, а брусчатая дорожка, приведшая к широкому крыльцу, оказалась совсем недавно выложенной. Почему-то царившую вокруг домашнюю умиротворенность нарушал плакат над дверью: «Вилла Новой Жизни».

Услар, подозрительно прищурившись, посмотрел на надпись.

— Что-то знакомое есть в этой «Новой Жизни», — он погрузился в свои воспоминания.

Услар с видом полной погруженности в свои, поистине глобальные мысли оглянулся на теряющую очертания дыру в пространстве. Светящаяся белым паутина мигнула и совсем исчезла.

— Ты не подумай, что я раскатываю губу или ещё что-то подобное, — заявил яруз. — Но я попросил тебя перенести нас если и не в Тэрэн, то хотя бы в наше время. Это наше время, но это точно не окрестности Тэрэна. Я не припоминаю в его округах таких широких рек с такой чистой водой. Конечно, там тоже есть чистые реки, но они все расположены под землей, — добавил он.

— Я сделал всё правильно, парень в черном, — ответил его собеседник — Я Хранитель Оазиса и в пространстве ориентируюсь хуже раненого лосося, поэтому это место мне показалось довольно знакомым, а все другие могли закинуть нас в любое место на Земле, — он взял театральную паузу и продолжил, — видишь ли, я очень давно не странствовал в мире и совсем перестал ориентироваться в этом всем. Мы вполне могли оказаться в пасти какого-нибудь чудища либо с такой же вероятностью в печи...

— Да-да, я тебя понял, ты типа полный ноль в этом всём, — перебил его Услар. — Но единственная загвоздка в том, что лучше бы я оказался в пасти ужасного чудища, чем на крыльце подобного домика. Тут слишком спокойно.

— Не забывай, что я тоже с тобой...

На эти слова Услар только пренебрежительно улыбнулся, мол, вам, сверхъестественным чудикам, всё нипочём.

— Ну да, конечно, — добавил он, — я уже повидал подобных тебе и смею заметить, падение с огромной высоты они пережили нормально.

— Но ты, ведь, тоже упал с этой самой огромной высоты?

— Это совсем другое... я даже не понял, как всё произошло, но этому Человеку-Время-Нет наверняка ничего не стоило это сделать,— не унимался Услар.

— Ладно. Где ты видел эту надпись?

Услар тщательно обдумал данный вопрос. Если уж на то пошло, он очень редко снисходил до чтения каких-либо текстов, так как ночью особо не почитаешь. Да и нечего читать профессиональному убийце, его дело — убивать. Но в глубинах сознания всплыли воспоминания туннелей какой-то сферы. Да, точно. Услар украдкой заглянул в окна с только выкрашенными рамами. Ему открылась комната, предположительно гостиная, наполненная уютом от огня горевшего камина. Он, было, подумал, что это не очень осмотрительно со стороны хозяев оставлять огонь гореть и уходить, но затем яруз заметил кресло качалку, на котором проявлялись, очертания тела, накрытого пледом. Его новый знакомый постучал в дверь.

Наверное, пришло время сказать что-то о Хранителе Оазиса. По имени стает понятно, что это снова не вполне нормальная личность и что он хранит Оазис. Выглядит он как вполне реальный мужчина: синие глаза задумчиво оглядываются, а сморщенное лицо семидесятилетнего старика подчеркивают седые бакенбарды. Венчает это сверхъестественное лицо пучок таких же седых волос.

Да, Услар встретил его в Оазисе, где тот сразу вырвал яруза из реальности и швырнул в чистое пространство (именно так называл скопление нитей и картинок на фоне тьмы Хранитель) где после короткого разговора он перенес его сюда, на эту гору среди широченной реки. Отсюда, от дверей дома открывался вид на всю скалу. Со всех сторон ее подножья омывали речные воды. Но самым главным объектом внимания стал кусок железнодорожного моста, приблизительно на половине обрывающегося. На другом, далеком берегу виднелись только серые очертания болотистой местности.

Мужчина, открывший им дверь, являлся совсем уж дряхлым стариком. Таких стариков обычно можно встретить на входах в дорогой отель, где они скажут «Добрый день, как ваши дети? Отлично, приятного дня, сэр!». Его сверлящий взгляд красноречиво говорил: «Да, парень, я тут всем заправляю и без веской причини в этот дом муха не залетит, не говоря уже о тебе». Услара это никак не задевало — в своей долгой жизни яруз успел выучить характерные немые приеме людей, как то пренебрежительный взгляд с высоты. Одет он был в черный фрак, так же характерный для людей его профессии, а лицо старика выражало полную отрешенность кирпича.

На поясе швейцара висело по пистолету, а руки выражали готовность в любой миг ими воспользоваться.

Этот немой жест оптимизма в ситуацию не добавлял.

— Да, сэр? — прозвучал голос, которым обычно в фильмах озвучивают серьёзных личностей с цилиндром на макушке. Хранитель Оазиса, наконец, подобрал челюсть и спросил:

— Ты не мог бы подсказать, где это мы?

Швейцар посмотрел на него ничего не выражающим взглядом.

— Депо, — уверенно проговорил он с таким видом, будто каждое живое существо во всей вселенной не может не знать этого. — Меня зовут Глупица Виктор, и я рад вас приветствовать на этом островке жизни. Вы, наверное, никогда не слышали об этом месте? Ну да, и не должны были. Так вот нашего хозяина пока нет, но вы сможете подождать за чашечкой...

— Я понял-понял, — встрял Услар.

— …Настоящего кофе…— не останавливался Глупица.

— Ну, так мы подождем, чего уж, — заметил Услар.

— …Но вы так же можете отказаться от…— швейцар твердо решил довести речь до конца.

— Эй, мы согласны подождать, слышишь? — окликнул Услар.

— Да-да я вас слышу, — закончил Глупица Виктор. Он развернулся и прошагал через уютную гостиную в просторную кухню, откуда они вышли на бетонную террасу, расположенную на балконе. — Чай? Кофе?

— И снова захватывающий дух вид, — вздохнул Услар.

— А вы много их перевидали, сэр? — швейцар налил в бокалы какой-то темно-красной жидкости

— Можно без этого «сэр»? — попросил Хранитель. — Меня зовут Хранитель Оазиса. Хотя друзья — если бы они у меня были — называли бы меня Хранитель.

— Хорошо, сэр.

— Должен заметить у меня и вправду нет друзей, — продолжал ныть Хранитель, — и это очень плохо. До того плохо, что я готов бросится вниз, — Он с интересом оглядел пропасть, уходящую вниз, где пенилась, врезаясь в скалы вода. — Хотя я пожал, не буду этого делать, — Хранитель Оазиса уселся за круглый, деревянный столик в тени зонта. Кстати, солнце тут жарило нещадно и, подняв взгляд Услар увидел почти идеальное коло без облаков.

Швейцар уловил направление взора яруза и пояснил с гордостью:

— Ужасно, правда? Но хозяйка у нас очень прихотлива, то ей вина докатастрофного, то ей солнца и в этом солнце тень. Вот хозяин хороший, но всегда занят.

— И что такое это ваше Депо? — поинтересовался Услар. — Я впервые слышу.

— Очень загадочное место, — отозвался демон, но заметив умоляющий взгляд Услара, убрал загадочность в голосе и вместо нее в нем прозвучали нотки скуки. — Раньше, — да и сейчас — люди не часто заходили к нам, так как эту скалу не найдешь ни на одной карте, но в этом есть и положительные стороны: свои профессиональные обязанности швейцара выполняю несколько раз в год и то, обычно всяким героям или случайно прорвавшимся сюда детям, которым делать нечего, кроме как гулять по мирах. Но это еще полбеды. Самые худшие первые: они заявляются с пулемётами и всегда преследуют одну цель — ограбить нас. А кем будете вы?

— Вообще-то, я тут искал...— начал Услар.

Швейцар Глупица, не обратив на это внимание, только подошел к краю и, опираясь на выделанные химерными чудищами животными, перила поглядел куда-то в море.

— Раньше мы старались вести диалог, организовывали встречи, но эти полудурки обязательно приходили, дабы украсть что-то на их взгляд необычное. Как же это надоедало. Один раз на вертолете притащился какой-то псих и говорит мне «Я, мол, пришел, дабы забрать украденное у честных людей, то есть гидроматериальный дистилятор и атомарнорезак Фаула». Будто в наше время хоть кого-то интересуют изобретения или прогресс, нет, скажу я вам, им только прийти, расстрелять всех моих зверьков, потоптать цветы, за которыми хозяин годами присматривал. И всё это зачем?

— Послушай, мы совсем не знаем и не хотим...

— Поймите меня правильно, я люблю когда заходят гости, когда, для того чтобы только полумертвым вывалиться на пляж они преодолевают огромное пространство. Это заставляет думать, что ты ценен для других, что тебя любят и хотят видеть. И что? Пришел, пристрелил охрану, стырил жену хозяина и всё, можно жить спокойно? Не-ет! Нет! Хозяин приходит к ним домой и обычно находит горе-героев с разбитым лицом, затянутыми за спину руками и бьющей изо рта кровью. А над всем этим великолепием гордо возвышается мисс Катерина и беспечно произносит: «Почему ты так долго?». Вы можете спросить, откуда я знаю эти подробности их семейной жизни?

— Да нам как-то до лампочки...— опять начал, было, Хранитель, пытаясь перебить разошедшегося швейцара.

— Ладно, мы не об этом. Так что с героями? Раньше мы их питались встретить, как подобает, а потом... а потом решили забить на это и сейчас мы расстреливаем этих героев еще в воде.

— А как же с такими, как мы? — поинтересовался Услар. Швейцар, остановившись, вздохнул.

— Тут уж как получится, — наконец ответил он. — Обычно это само решается. Если ты захочешь прийти ко мне в гости, ты ведь постучишься в парадные двери, да? А с этими злодеями по-другому. — Швейцар Глупица указал куда-то в воду, где покачивалась на волнах небольшая лодка: — А вот эти не стучатся, нет! Они стоят под черним ходом, слушают, дома ли хозяин и тогда заходят через забор.

Услар подумал, что в речи швейцара звучит какая-то обреченность, будто ему всей душой уже осточертели эти герои. Старому ярузу это было знакомо на примере Моля, хотя тот, пожалуй, и не грабил, не убивал, не громил газонов.

— Ты не видел тут мальчика лет двенадцати? — вдруг спросил он.

— Нет.

Тут безупречно-кирпичное лицо швейцара дернулось, будто конвульсивно, и застыло. Изо рта тоненькой струйкой заструилась кровь, сухие руки, которые, казалось, должны посыпаться, легко затряслись. Его рот, судорожно дергаясь, успел прошептать «Не-ет, гады!».

— Что это с вами, сударь? — уточнил Хранитель. Услар посмотрел на него.

— Наверное, это всё работа. Перетрудился парень, вот и завис.

— А чего он так дрожит? — спросил Хранитель и пристальней вгляделся.

— Судорога.

— А, это, наверное, понятно, работать нужно меньше, — посетовал Хранитель, лицо которого излучало сочувственное участие, — Нельзя работать с утра до вечера, да и еще не по своей специальности. Это как минимум на здоровье сказывается, не говоря уже обо всём другом.

— Ужасно, — подтвердил Услар.

— И как после этого идти на роботу к этим частным предпринимателям? — продолжал Хранитель, выражая полное негодование ко всем в мире частникам, которые по-зверски обращаются с рабочим народом.

— Ага, вот-вот! — подтвердил Услар. — Только, что-то больно бледен он...

— Лично я считаю, гнать нужно этих сволочей... — оборвался Хранитель.

— А знаешь, — продолжал осматривать замолчавшего швейцара Услар, — если в работе швейцара должны присутствовать настолько стеклянно-мертвые глаза... — Ну, разве что от прорабатывания, — сочувственно отозвался Хранитель.

— Вряд ли это от этого. Слишком много порезов. — Услар начал осторожно выглядывать за забор. — Что он там говорил о героях? Кстати, та лодка куда-то пропала и мне это не нравится. Совсем не нравится.

— Да он же мертв! — воскликнул Хранитель.

Вдруг мимо просвистела пуля и выбыла штукатурку из косяка дверей. Вниз полетела дохлая ворона.

***

— Вон этих идиотов! Вон! За что они изгнали сердце Квартала?! Моль был единственным человеком, и они изгнали его из-за его мальчишеских выходок.

Услар огляделся в бурлящей толпе. Люди явно были чем-то недовольны из-за чего и собрались перед идеально треугольном зданием Совета.

Ближайший в толпе яруз с любопытством оглядел Хранителя:

— А ты не человек?

— Сложный вопрос. Если взять к вниманию телосложение, то да, а если состав ума — не совсем, — объяснил Хранитель Оазиса.

Молодой яруз сверкнул взглядом желтых глаз:

— Гм… ты что, курил не то? — Начал он тоном, которым обращаются к психам. — Может, ты хочешь об этом поговорить?

Услар свирепо окинул соплеменника. Время идет, и многие ярузы идут учиться в сферы, где почему-то наибольшей популярностью профессия психолога.

— Не беспокойся, с ним всё отлично, — сказал он.

— Ну ладно. Но ты можешь в любой миг обратиться ко мне по вот этому адресу! — Прокричал яруз-психолог уже вслед улепетывающим Услару и Хранителю.

Услар посмотрел поверх голов на цепь ярузов-воинов, сдерживающих народ. — Похоже, ярузам не понравилось, что нас с Молем изгнали.

Он направился к магазину на краю Квартала, у самой стены, отделяющей этот мир ящероподобных от людей.

— Ага, точно. И, похоже, назревает бунт, или как там это у вас называется, — ухмыляясь, подтвердил Хранитель.

Они зашагали прочь от площади. Хранитель начал заговорщицки подмигивать ярузыхам.

— А эти девочки ничего, да?

— Проститутку, — немилосердно возразил Услар. — У ярузов обычные девушки ни за что не станут разгуливать без паранджи.

Хранитель отшатнулся от ярузыхи с довольно приятными чертами лица.

Когда они добрались по опустевшим улицам до бара «У человечка» тьма начала поглощать свет.

— А зачем нам сюда? — спросил Хранитель, когда Услар постучался.

— Этот парень работает оператором. Он наверняка знает, где Моль.

Стальная дверь открылась, и на пороге оказалось двое солдат...

Квартал был совсем не таким, каким его представляли люди. Когда-то давно весь Тэрэн принадлежал ярузам, но со временем пришли люди и сказали, дабы ящерицы отдавали их по праву. Вспыхнула война, и ярузов согнали в дальний уголок города, где они обустроились себе и живут до сих пор.

Большинство людей считает ярузов бессердечными, лишёнными эстетических чувств тварями.

Данное мнение весьма удивляло ярузов, которые считали, что белый — это идеальный цвет для зданий, а квадрат — идеальная форма для дома мечты. Наконец ярузы считали что война — идеальное дипломатическое средство.

А дело в том, что ярузы прямолинейны и логичны как часы и не считают нужным украшать и без того идеал архитектурного мастерства.

Но со временем ярузы начали осознавать, насколько правы люди и это им не нравилось. Представьте, что вы целый год трудились над картиной, писали от души и когда со смелостью показали другу, дабы тот оценил и сказал что-то типа «Ничего себе! Вот это красота! Да это шедевр» но вместо этого слышите только «Ну, неплохо... я бы так не смог». Среднестатистический художник наверняка обидится, но со временем начнет прислушиваться к подобным оценкам. Так и ярузы. Несколько лет они жили с мыслями обиды в головах, говорили что «этот кретин ничего не понимает в настоящей, идеальной красоте», пытались убедить себя, что их фантазия и эстетические способности «выше человеческого понимания».

И вот в один день из Квартала изгнали любимого всеми Моля, человеческого мальчика, который и был тем критиком.

Ярузы захотели, построит новый Квартал, такой, где каждый день, идя по улице, сможешь наслаждаться великолепием чей-то фантазии и гордиться своим племенем. Для души. Учитесь у людей, сказал один раз Моль, услышав подобные разговоры. И ящероподобные начали присматриваться к двуногим.

Но возникла проблема в виде Совета. Ее члены — и в особенности второй советник Черри — считали недопустимым давать развиваться простому рабочему классу, ведь с осознанием своего таланта взять приходит чувство особенности на фоне других. Если пустить это на самотек, то со временем эти особенные начнут ставать лидерами и поведут за собой толпу. Казалось, чем опасен поэт написавший стих об особенности своего народа? Он не опасен, опасно его творчество, которое станет примером другим, развивающимся лидерам.

Всё началось со стиха «Раса ярузов сильная и единая», который написал лучший друг детства Моля. За несколько дней стихотворение облетело весь Квартал. Он заставил черствые, начавшие сыпаться песком от старости сердца ярузов ожить желанием отстроит свое жилье. А когда об этом думает каждый, не мудрено, что весь Квартал начал изменяться: улицы украшались статуями, дамы одевали весьма и весьма неприличные, по мнению старших, но очень соблазнительные по не менее вескому мнению молодых мужчин, на смену холодному оружию приходило огнестрельное.

А почти всегда закрытые ворота Квартала открыли для всех желающих. Друзей заводили и на той и на этой стороне стены. Которую, по правде говоря, уже собирались снести.

Так вот, чем это всё не понравилось Совету? Казалось, прогресс, развитие расы, но этим дряхлым старикам показалось опасным настолько кардинальные изменения. И они приняли свои, не менее кардинальные действия.

И ярузов заперли в стенах Квартала; заставили работать каждый день с утра до вечера; строили военную мощь и вели военную пропаганду против людей.

И народу это не понравилось. Изгнание Моля стало последней каплей. Вообще, в подобных масштабных делах, как революция или война важно найти причину, из-за которой всё началось. Иначе это будет не поддержано толпой.

Разумеется, некоторые отдельные личности до глубины души прониклись целью Совета, но поскольку их была меньше, то серьезным препятствием они не стали. И вообще, неизвестно откуда нарисовавшиеся лидеры революции придумали идеальную формулу Удачной Революции: ужасное событие, виновником которого есть власть плюс крики «Хватит с нас» ровняется Революция.

Картина, открывшаяся Услару, толпы окруженной солдатами впечатляла. Казалось, народ не пугается нацеленных на них автоматов. Воздух разрывали революционные кличи. Кричали все: дети, взрослые, старые.

— И чего это с ними, — удивился Хранитель. — Ведь всё имеют, правда? Правда. Так чего же не хватает?

Услар уставился на ближайшего солдата, держащего его лапы сзади.

Унылый яруз (через плечо, которого был, перекинут ремень просто огромнейшего — просто огромного! — автомата — автомата ли? — Услару показалось, что в нем собраны гранатомет и автомат вместе) стоял неподвижно по стойке «смирно» и упорно держал глаза вперед.

Рядом с ярузом стоял масштабных размеров соплеменник, вес которого наверняка заставлял жену часто — примерно каждый день — покупать новые кровать, стул и вообще менять паркет. Услар заметил волевое выражение его лица, как у личности, которая привыкла командовать.

Любопытство взяло верх над обычной безразличностью Услара.

— Чего это народ бушует? — спросил он. — Совет, наконец, достал всех?

Яруз сразу сделался победителем конкурса «Самое сосредоточенное и при этом нечего не замечающее лицо вселенной». Подумав еще немного, и получив одобрительный кивок толстяка, он всё же проговорил снисходительно:

— Не знаю, но мне сказали, что если что случится, — он кивнул на громадное оружие, — то мне можно использовать это оружие. Вы, наверное, заметили, что тут еще много с таким же оружием, и я могу стрелять. Вы хоть знаете что это?

— Не имею представления, — ответил Услар.

— Ага. Ну, это понятно, вы ведь гражданские лица. Так вот, чтобы на будущее знали, объясняю: вот это Автоматно-Гранатометный комплекс «Бьющий-наповал». Очень эффективная штука, скажу я вам, — гордо добавил солдат, — одной очередью может снять пятерку хорошо вооруженных врагов...

Услар пригнул в толпу, но всё же успел удивиться, когда кинув взгляд, назад обнаружил отсутствие погони, а солдат тем временем приложил свое грозное оружие к глазу. Это было страшно.

Но данная сцена оказалась не одиночной: со всех сторон на площадь стаскивали ярузов и бросали к кричащим. Солдаты же, призванные охранять спокойствие Квартала, будто только ждали команды стрелять. Стоящий в толпе яруз обсуждал происходящее с другим соплеменником помоложе:

— Это всё эти советники со своим правителем виноваты. Ведь что должен делать правитель? Править, править народом, чтобы тот жил и не заботился о завтрашнем дне. Иначе, зачем нам нужны эти толстяки?

Хранитель посмотрел на Услара и неуверенно спросил:

— А вот тот парень, он кажется человек. Не тот ли это Моль?

Старый яруз и сверхъестественный старик дружно пожали плечами и быстро стали пробираться сквозь толпу.

Вскоре они оказались на окраине сборища ярузов, где обычный житель Квартала с обречённым видом выслушивал солдата. Тот не останавливаясь, зачитывал что-то из огромного тома.

— Эн нет, это совсем не он, — сообщил Хранитель, имея в виду двух спорящих. — Сначала я принял его за человеческого мальчишку, но это из ваших. Но не отчаивайся, мы найдем твоего сына, только слушай толпу.

— Зачем?

— Ты поймешь. Просто слушай, о чем говорят.

— ...Вы нарушаете правило об общественном спокойствие, — подняв палец, пропищал солдат, — Я должен зачитать вам их всех, дабы на будущее вы больше не нарушали ничего.

Только тут Услар заметил, что в руках солдат сдерживает толстенную книгу с гордым названием «Кодекс».

Только тут Услар начал осознавать весь ужас своего положения. На лицах окружающих людей было написана решимость идти до конца и ничего хорошего это не сулило. Это была та самая ситуация, когда народ, придя с просьбой изменить цены на картошку, которая в последнее время ужасно подорожала, пришел к выводу, что нужно еще напомнить все последние года правления этих сволочей, которые забыли свои обязанности решать высшие дела — экономика, встречи с другими правителями, поедание огромных блюд или чем там занимаются те толстяки? — но вместо этого просто лежат в своем доме и пьют коньяк. Самое ужасное на мнение Услара показалось наличие у отдельных выражающих свое мнение личностей мелкое оружие.

Его пугал не столько возможный исход сего волеизъявления, как страх потерять Моля, вед если он среди людей, то выбраться оттуда станет очень сложной задачей для двенадцатилетнего мальчишки не обделенным от природы физической силой.

— Это, наверное, поучительная книжица, — заметил Услар.

Средних годов яруз поднял на него полный яростной злобы взгляд.

— Ты так думаешь? — отозвался он. — Знаешь, раньше единственное, чем я должен был заниматься в свободное время, это взбивать сливки, резать мясо, тушить капусту... не то, чтобы мне от этого не оставалось времени, но это было единственное, что я мог делать хорошо.

— И мы с людьми дружили, — вставил солдат хриплым от возмущения голосом. — Вот, например, когда кто из людей нарушит что-то, разве я делал что-то плохое? Садил в камеру на двенадцать суток? Нет. Мы с народом всегда были одно целое. Вот убьет этот парень какого-то второго парня, из-за того, что тот подлизывался к жене.

Он широко зевнул. Услар кашлянул, напоминая о своем присутствии.

— А теперь это всё порядком надоедает, — пожаловался солдат. — В прежние дни мы были счастливы. Все делали свою роботу как хотели, и всем было хорошо. И вот Совету пришло в голову написать эту книжицу.

— Да-да! — подхватил обычный человек из народа. — И что нам дают этот «Кодекс»? Кучу проблем, кучу разных правил, которые нельзя нарушать, иначе штраф за штрафом а, в конечном счете, садят в тюрьму.

— Ё-маё, да это же жизни нет! — уверенно промолвил Хранитель. Глаза человека сузились.

— Или на каторгу отсылают, — добавил солдат. — Ну, это где заставляют работать с утра до вечера за кусок хлеба и колбасы. Я лично там не бывал, но рассказывают, что тяжеловато приходится...

Первый выстрел эхом прозвучал над площадью

— Опа-на! — воскликнул солдат. — Похоже, кто-то решился стрелять. И это плохо. Советую вам отойти в сторонку.

Отовсюду слышались растерянные крики — никто не понял, кто стрелял, но обе стороны, как солдаты, так и народ, непонимающе вертели головами.

Мужчина последовал за Усларом и Хранителем.

— Послушайте, можно мне с вами, — взмолился он, — а то все так боятся, а вы двое, будто только сюда прилетели и ничего не боитесь...

— Да ладно иди, — беспечно ответил Хранитель. — Нам-то что, главное не мешай. И, вот еще, если заметишь человеческого мальчишку, не поленись сообщить.

Он замолк, подмигивая Улару, мол, пусть как пушечное мясо загородит спины.

— А знаете что, — добродушно предложил мужчина, — я, пожалуй, должен согласиться, что некоторые нововведения всё же полезны.

Услар взял Хранителя Оазиса за плечо и негромко спросил:

— Ты не мог бы снова перенести нас в это твое чистое пространство?

— Нет, как бы это плохо не звучало — заявил Хранитель, когда они зашагали прочь. — Слишком уж много свидетелей. Да и засосать кого-то случайно может.

Услар ничего не ответил. Вот всегда так, только тебе нужна чья-то помощь в сложной ситуации, так этот кто-то имеет кучу отговорок, лишь бы остаться не при делах. А если тут кто-то еще и осмелился стрелять, так он наверняка ничего не теряет.

— Может, попробовать прорваться сквозь этот строй?

Хранитель почесал голову.

— Ну, если бы у тебя в заднице имелся реактивный ранец, — ответил он. — То мы бы попробовали перелететь их. А так нет, на вид совсем прочнее. Точнее готовые стрелять в любой миг.

— Но тебе-то нечего волноваться, ты ведь не умрешь?

— Понимаешь, я еще ни разу не проверил эту теорию. Хотя, когда я устраивался Хранителем Оазиса, то да, соглашусь, было там что-то о бессмертии...

— О, нет, вот видишь, ты можешь уходить, — сказал Услар, — Я вообще не понял, почему ты увязался со мной.

— Э нет, я не пропущу единственный за много лет шанс прогуляться миром. Видишь ли, до этого я ходил только по Оазису и разговаривал с макаками. А тебе я хотя бы помогу отыскать сына и тогда уйду, обещаю.

— Ну ладно, хоть не соскучусь, — добродушно ответил Услар.

— Думаю, он где-то тут, — добавил Хранитель.

— Я надеюсь.

— Но когда у вас перепадет свободная минутка, не забудьте прийти в гости ко мне. Чаем угощу...

— Хорошо-хорошо, придем мы, — твердо заявил Услар. — Однако для начала отыщем сына, а уж тогда о будущем поговорим.

Снова послышался выстрел и у них над головой просвистело.

— И сделать это нужно как можно быстрее, — продолжал Услар. — Боюсь, скоро стрелять будут со всех сторон. И почему сегодня всюду, куда я попадаю, массово стреляют.

И, пригнувшись, зашагали.

И они шли, шли, распихивая ярузов, пока знакомый голос не окрикнул:

— Эй, Услар, я тебя узнал! Подумать только, и как ты меня нашел, а?

А другой голос серьезней подхватил:

— О, знаменитый в последнее время Услар.

Часть 7

— Ну и где же они?!

Остальные советники только бросили сочувственный взгляд на молодого оператора. Похоже, в ближайшее время тому придется туго.

— Я обыскал все возможные места, — резко заявил Черри. — Скорее всего, они где-то в Квартале. Это единственное место на поверхности, где оператор не в силах чего-либо увидеть.

— Господин…

Все присутствующие разом повернули головы.

Говорившим был правитель ярузов Сунрар. Он был из того старшего поколения, которое могло дать фору в подлости всем молодым вместе взятым. Вот почему этот спортсмен выбился в высший свет. Если Сунрар и не занимался написанием «Кодекса», то обязательно давал советы, ведь эта книга касалась всех без исключения, но его, правителя, не касалась. В облике подтянутого яруза явно проступала беспечность ко всем земным страхам, даже Черри.

«Бедный старина Черри, — промелькнула мысль в умах присутствующих. — Совсем помешался на этом своем деле. И ведь много проблем может натворить, гад старый. Вон, на площади уже стреляют, а он тут об изгнанниках...».

Черри медленно, словно на поворотном круге, обернулся. Он снова принялся злобно дергать края балахона, но одна только мысль, о том, что изгнанники вернулись в квартал, и сейчас разгуливают по улицам, заставляла его дрожать. Это нельзя так оставить, ведь еще ни разу изгнанники не возвращались в Кварталы, и это может стать плохим примером для других. Срочно нужно предпринимать меры.

Второй советник гневался и теперь его гнев начал переходить на Сунрара.

— И почему никто не собирается помочь мне? — вопросил он.

— Конечно, нет. Это ты ведь спец по этим делам. Да и сказал этот парень, что не нашел их и это может значит, что либо они мертвы либо они тут. Стража искала...

принялся яростно расшвыривать предметы по сторонам. Он был не то, что взбешён тем, что изгнанники вернулись в Тэрэн, он был в неописуемой ярости. Где это раньше было видано, чтобы они возвращались? Раньше он отправлял отряды, чтобы поубивали изгнанных, и те никогда не возвращались. Он мысленно повторял множество однотипных фраз: Я убью их! Я заставлю их страдать! Я их сожгу заживо и заставлю всех жителей сожрать их прах!!! Да, да! Это будет красиво!

Второй советник гневался, и гнев его целиком и полностью сосредоточивал на Сунраре и данной ситуации.

— Как вы можете прокомментировать эту ситуацию, о повелитель? — вопросил он.

— Я всего лишь хотел сказать, господин, что ваши люди обыскали все улицы Квартала и не нашли ни одного из изгнанников...

— Ну и что?! Я знаю, вы все считаете меня психом! — прошипел Черри, стараясь держаться, чем более спокойно, ведь повелитель может и отреагировать. — Я знаю, что вы все,— он указал пальцем на третьего советника и его слуг, — я знаю, что вы с вашими людьми затеваете бунт против повелителя! Да-да, думали я, не знаю? Да у меня всюду шпионы! Повелитель, я считаю нужным разогнать толпу, дабы неповадно было.

Сунрар нервно прохаживался из стороны в сторону. Его мощные ноги бесшумно переступали с места на место. «Ты думаешь, мне интересно это всё? Думаешь, я хочу разгонять свой народ, что равносильно началу бунта? Да ты полный идиот, если считаешь это решением ситуации!». Повелитель говорил это своим лицом, но голос его пророкотал:

— И что нам это даст, советник?

— Это напугает народ, а всем остальным будет уроком! И вообще, я считаю нужным разогнать весь совет и... — тут второй советник взял триумфальную паузу, — и вас тоже, о повелитель.

Сунрар приподнял брови.

— Это никак переворот, мой дорогой? В таком случае вам не взять меня живим. Я буду драться.

— Не стоит бросаться умными словами. Это не переворот, а смена власти на лучшую.

— Тогда тебе нужно знать, что править тебе недолго, — ответил он. — Жестокие тираны не в силах удержать власть в своих руках долго.

— Но главное сейчас, потом не важно.

Сунрар затих так же резко, как и заговорил. Хоть он и считал Черри чересчур жестоким по отношению к людям, зато если до него в Квартале царил хаос, то при нем правитель мог знать о каждом, находящемся в любом конце света ярузе. Власть Черри передалась, как это всегда и случалось, по наследству. Сунрару уже давно доносили, о хитром плане второго советника, который с помощью третьего советника собирался, устроит бунт, и свалить его, в случае чего, на третьего же советника.

***

Снайпер взобрался на последний выступ, и снизу ему открылась площадь.

Вообще, мотаться туда-сюда по времени и пространству довольно раздражительное дело. Никто даже в страшных снах представить не мог злого яруза, но подобные путешествия сделали невозможное.

Он посмотрел на собравшуюся толпу разноцветных балахонов. Сняв с плеч чехол, он достал громадною винтовку с таким же громадным прицелом.

Возможно, снайпер совсем не собирался работать на Черри, но когда ваша семья раз в месяц кушает только плохую еду, а предлагаемая вам робота — это единственное, что можешь делать хорошо и с любовью, то наверняка согласишься.

Площадь Квартала была очень древней. Не только жара и холод спустили над ней злость, превратив в сплошной каменный диск. Эта площадь видела (скорее чувствовала) ноги самых разных существ. Для ярузов она стала чем-то вроде священного места, где на каждый праздник собиралась толпы. Но сегодня небольшое море ярузов собралось совсем не праздновать, а пролить кровь.

Кто-то в толпе заметил снайпера и заорал, мол, сейчас кому-то плохо будет, и всё больше морд поднимали свои взоры к нему.

***

Громыхнул выстрел. Наступило молчание, перемежённое нервными криками. Ярузы искали труп. Искали и боялись обнаружить труп своего близкого.

Снайпер перевел прицел. Толпа заметалась со стороны в сторону. Ветер бесстыже развевал подолы балахонов, сообщая о приближающейся грозе. Он нашел свою цель.

Это был Автоматно-Гранатометный комплекс типа «Подчистую». Несмотря на название, ни для каких хозяйственных целей типа чистки, уборки он не предназначался. Это оружие было из тех универсальных средств, которые нужны не для бомбежки, уничтожения целей на дальних и ближних дистанциях, а с которым в руках можно гордо пройтись вдоль строя новичков и даже не удостаивать себя утомительными объяснениями «Я ваш командир и я тут самый страшный а это моя пушка и лучше нее вы не найдете оружия». Всё за вас скажет «Подчистую».

— И зачем только придумывают такие пушки, — заявил Моль. — Наверняка не для охоты, ведь чтобы убить самого опасного зверя — носорыла — болот хватит пистолета

— Вот оно, громаднейшее преимущество быть штатским лицом на войне! — сказал моль, тряся дробовиком. — Какая бы не случилась война, какое бы противостояние не развернулось, я волен действовать, как считаю нужным и использовать любимое оружие.

— Моль, сын! — крикнул Услар, еще пребывая в ошеломлении от встречи с сыном.

— И это есть тот самый паршивец? — покачал головой Хранитель. — На вид так совсем решительно настроенный пацан. Да и оружие держит как-то по- профессиональному.

— Спасибо, дядька!

— А вот чего я не понимаю, так это чего вдруг двенадцатилетний пацан разгуливает с черт знает, кем придуманным оружием, — заметил Хранитель.

— А чего тут необычного? — откликнулся Моль. — Глупые вы, если недооцениваете современных детей. А они на такое способны...

— Тут ты прав, — буркнул Услар. — Я тоже не мог себе это представить.

— Это ужасно! — заявил Моль.

— Так и должно быть, — отозвался Хранитель.

— Нужно ворваться во дворец и перестрелять там всех!

— Согласен. Но мы еще не рехнулись.

— Вообще-то не факт, — раздался за спиной у Услара знакомое нытье.

Это был голос человека, которому надоело каждый час в день стирать носки.

— Человек-Время-Нет?! — воскликнул Моль. Легенда выглядел как настоящее привидение.

— Конечно это я, малыш, — добродушно произнес он. — По-моему, мой план удался: все довольны и счастливы и начальство довольно тоже.

— Э-э…— вмешался Хранитель. — Разве тебе не нужно разгуливать на глазах первопроходцев?

— Я решил в кои то веки взять отпуск, — медленно сказал Человек-Время-Нет, глядя на грозное оружие в руках Моля. — Сегодня вместо меня должен заступить какой-то Хранитель Оазиса. По правде говоря, никогда о нем не слышал, но я ему не завидую.

— Что?! — прокричал исчезающий Хранитель Оазиса.

— Ой. Кажется, этот парень исчез.

— Это и был Хранитель Оазиса.

— О... м-да. Жаль парня — на вид совсем неженка.

 ***

Снайпер, затаив дыхание, наблюдал за своими целями и никак не мог решиться, с какой начать. Про него забыли, как только кто-то в толпе принял его выстрел на свой счет, и начал палить по ни в чем не повинных солдат. Взбешённые глаза то и дело мельчали в перекрестье. Черт! Он потерял их ***

Какое-то время Услар шагал молча. В воздухе запахло порохом, кое-кто произвел несмелые выстрелы вверх, а иные так совсем прицельно обстреляли воинов-ярузов, на место которых сразу стали другие.

— А где ты всё это время пропадал, Моль? — спросил Услар, наконец, чувствуя, что следует спросить давно мучивший вопрос.

— О, я очень весело провел время! — с жаром заявил Моль. — Сначала перенесся в прошлое, где встретил интересного Человека-Время-Нет, человек-легенда, можешь представить? Расскажу, кому не поверят, что я встречался с тем, кто может исполнить любое желание.

— Да ну?.. — заинтересовался Услар.

— Да. И он рассказал мне, и даже показал, как возродился мир. Представляешь, я видел, как открывались сферы.

— А как ты оказался тут и где нашел эту штуку? — Услар вместил в один взмах руки ситуацию, в которой они оказались и местность в целом.

— А-а, — отозвался мальчишка. — Вот это было самым интересным. Я перенесся на какой-то остров посреди реки, где хозяин любезно принял меня с чашечкой чая. Там швейцар, господин Глупица, передавал привет тебе, па. Оказалось, что сразу после твоего ухода на дом кинули вакуумную бомбу.

— Ох, ничего себе...

— Так что я очень весело провел время, — гордо заявил Моль, — и совсем отказываюсь от своих желаний, па. Ты мне нужен, и всё тут.

— Рад слышать...

— А как ты провел время, па?

— Э-э... тоже не скучал.

— Ладно. Идем куда-то.

— Но куда?!

Услар пошарил взглядом и наткнулся на отступающих под натиском толпы солдат.

— Зайдем в гости к Совету?

Моль вгляделся в загороженную разрывающеюся цепью солдат широкую белую дверь.

— А зачем? Нас, вроде, изгнали?

— Ну, чую я, что неспроста эти сверхъестественные вернули нас сюда. Наверняка от нас чего-то ждут.

— А как узнать, чего именно?

— Можно спросить у Человека-Время-Нет, — пожал плечами Услар. — Но он наверняка ничего не скажет. Правда, ведь?

— Совершенно верно, дорогие мои ребятки, — отозвался Человек-Время-Нет. — Но тут наверняка имеются подземные ходы. В таких местах они всегда есть.

Услар кивнул, следующих минут десять они обшаривали все подножия здания Совета, пока не наткнулись на канализационный люк. Тут Человек-Время-Нет спросил:

— Ты уверен, что мы попадем во дворец, а не в кучу дерьма?

Моль обернулся.

Позади них сквозь массу тел ярузов бежал громадный яруз с огромной винтовкой наперевес.

Черри стоял перед экраном в компании оператора.

— Покажи мне, куда они сейчас направляются, — скомандовал он.

— Слушаюсь, о господин.

Пару мгновений Черри внимательно рассматривал быстро мелькающее картинки, после чего приказал:

— А теперь объясни, где это находится.

— Не знаю хозяин. Похоже на тоннели.

Черри зашипел.

— И что это мне дает?! — воскликнул он. — Я второй советник, мечущий на правителя, и не могу знать, где мои злейшие враги.

Оператор обдумало имеющиеся варианты.

— По-моему, это секретные ходы, — предположило он.

— И чего?

— И это наши подземные ходы. Видите эту надпись?

— «Сделано в Квартале, улица Старая, «Сидни и Его Безрукие Друзья»». Да и правда, это наши тоннели! Я сегодня с утра шел и грохнулся в эту надпись.

— Бывает, о господин.

— Покажи мне здание Совета.

На матовом экране Черри разглядел здание Совета. Его штурмовали и ярузы. Обороняющиеся были не так просты, как казалось, под градом пуль они в спешке сооружали баррикады из щитов, найденной в здании мебели. Частенько то в одном, то в другом месте раздавались истошные нечеловеческие вопли, было понятно, что пуля нашла свою цель. В небо уходили клубы пыли, это подожгли что-то резиновое, создавая подобие дымовой завесы. Со стороны ополченцев тоже имелись потери, они были куда больше, чем у охраны Совета.

Услар пробирался по туннелям на чуть согнутых ногах. Другой бы просто не вынес бы ту вонь, что здесь была. Народ отреагировал на их  спуск в канализацию равнодушно, некоторые подумали, что Услар просто струсил и решил спасаться бегством. Народ вел разговор на более важные темы: как им дальше жить, после того как они свернут своего повелителя. Выбирать нового, такого же эгоиста, как Сунрар, или же полностью менять власть, так сказать, чтобы была демократия в городе. Неизвестно откуда объявившиеся командиры ополченцев, строили планы штурма Совета, и пока не могли прийти к единогласному решению. Каждый предлагал стратегию боя, но все они были с огрехами.

За Усларом и друзьями по пятам следовал снайпер. О его личности, понятное дело, не было ничего неизвестно, а если бы и было известно, то чтобы это дало? Абсолютно ничего. Необходимо было хоть как-то на него реагировать, однако ничего в голову никому не шло. Это было катастрофически плохо, ведь кто знает, что нужно этому снайперу.

Снайпер почти неслышно ступал по водостоку и видел перед собой ветвистую сеть канализации. С потолка капала вода, звуки гулким эхом разлетались по полукруглому своду. Кроме нестерпимой вони он больше ничего не чувствовал. Остановившись, снайпер опустился на колени и приложился ухом на холодный бетонный пол. Вдалеке раздавались шаркающие шаги (  с помощью этой методики можно определить точное расстояние до противника.) Снайпер довольно улыбнулся и поплелся дальше, поправив ремень винтовки. Он ориентировался в канализации, благодаря карте, которую ему дал заказчик и пока она еще его не подводила.

Наконец он уперся в деревянную дверь, которую с размаха вынес и быстрыми прыжками оказался у вторых, более красивых на вид дверей.

Правитель ярузов и одновременно первый советник улыбнулся снайперу.

— Пора показать этому гаду, где раки зимуют, — произнес он

Прочие соратники третьего советника забегали глазами. Ясное дело, им не нравился Черри, так как таким жестоким маньякам вообще нет места в мире, и единственное укрощающее средство в этом деле убийство, но вдруг...

Ну… а вдруг дело не выгорит и что тогда второй советник сделает с ними?

— Он сейчас какого-то черта направился в подвалы, — сообщил Сунрар. — Он предложил мне разогнать толпу, а сам занимается какой-то чертовщиной! И к чему привело изгнание тех двоих? Бунт! Хотя я-то знаю, кто в нем виноват.

Его лицо в буквальном смысле исказила ужасающе-подлая гримаса, с которой хорошо совершать какие-то подлые дела.

Третий советник неуверенно спросил:

— Но если второй советник заподозрит…— промолвил он. — Провести оставшуюся жизнь, которая будет очень короткой, в клетке с котом никто не хочет…

Он вытер испарину на лбу.

— Но разве вам не надоело так жить? — Сунрар развел руками, демонстрирую свое негодование. — Как можно так жить? Скажите, как можно дальше так жить?

Его рука остановилась на рукояти сабли. Жилы под кожей взбугрились. Он опять оглядел сомневающихся ярузов и спросил:

— Или, может, вам не хочется уничтожения клетки?

Выражение лиц разом начало меняться — соратники третьего советника Яра как сбитые мишени принимали решения, которые глобально повлияют на их жизнь. Некоторых существ терпеть нельзя. Никаких больше издевательств, засовываний в клетку с котом, полеты с башни... Да, это тот Квартал, что им нужно.

Какой-то из соратников, кажется, его звали Сольдем, почесал затылок:

— Но послушайте,… Неужели люди снова пойдут к нам, после того, как мы их так беспардонно выгнали, да еще и убили одного из них?

Сунрар покачал головой.

— Это все не наших рук дело, а таких как Черри, — ответил он, как тот, кто раньше, будучи на стороне врага перешел сейчас на сторону противника врага.

Соратник уставился в черный коридор и голосом, полным благоговейного изумления, проговорил:

— А я-то думал, что это мы тогда ему помогали.

Старый яруз кивнул. Он давно ждал этого момента. В то время как остальные разглагольствовали о пламени революции, он изучал людей, наблюдал за ними и учился их мастерству.

А эти двое, Моль и Услар, оказался как нельзя кстати. Ему удалось отвлечь внимание Черри. Да, стоило всё же взрывать горюче хранилище. И глупый человечишка с его, так называемым отцом, поверили, что этот поезд выполнит их желания! Как же! Но денег те машинисты взяли много, это да.

И вот Услар поднял решетку и следом за ним на свет вылезли Хранитель Оазиса — одна штука, Моль — одна штука, Его Оружие — одна штука. И, подняв глаза, все как один вздохнули.

Черри уже перестал злиться, и перешел в ту стадию, когда нервничать не хочется, злость уходит, а остается только здравомыслие, размеренность движений, и вообще, просто хочется отомстить, но спокойно.

Моль выполз з-под своего оружия и поднял глаза.

— Ах, это вы... — вырвалось у него.

Второй советник окинул взглядом нежданных гостей и потеребил рукоять сабли. Ну и что, что эта сабля была сделана из серебра, с блестящими камнями и сияющей рукоятью.

Черри усмехнулся и оглянулся по сторонам.

— Да, — сказал он, очевидно, вселенной в целом. — И наконец-то пришло время вам отомстить. За мной!

Мощные ладони его соратников легли им на плечи. Услар даже не подумал сопротивляться, ведь зачем они столько прошагали по вонючему туннелю, чтобы тут же драться с тем, к кому они шли на встречу. А и не так-то легко сопротивляться ходящим горам мускул.

Клетка была примерно высотой около полтора метра и шириной в два человеческих обхвата. В ней свободно мог свободно разместится грузовик в компании нескольких трейлеров. Строители ошиблись габаритами, сделав клетку меньше роста человека. Сначала Черри, увидев свой шедевр, хотел было казнить строителей, но передумал, рассудив, что жертве будет невозможно обороняться от чудовища а, следовательно, не будет достойного зрелища. В клетке, на ее полу было разбросано немного предметов: перевернутая на бок миска, ошметки гниющей человеческой плоти и обглоданные кости. В углу этого бардака, излучая полное умиротворение и вселенское спокойствие, спал размером с чемодан,  черный кот.

— Ну, начнем, — начал Черри.

Но его голос утонул в резком, ужасающем сичение черного кота и все остальные с ужасом затыкали уши.

Он поднял глаза.

Ярузы самых разных рангов и постов заполняли скамейки, со счастьем на лице ожидая зрелища. Натыкаясь на Черри, каждый то и дело бубнил что-то типа «О господин, нижайше извиняюсь».

Черри почувствовал неладное. Какая-то фальшь скрывалась за любезностью низших ярузов. Сунрар приближался к нему с выражением какой-то подлости на лице. Сначала Черри растерялся и выхватил саблю, но сразу вспомнил, что этот яруз победил, целую гору таких же вторых советников. Сунрар же только осторожно отвел пальцем острейшее лезвие и сказал, широко улыбаясь:

— Спокойно, Черри.

— Тебе пора, старик!

— Что?

— Пора передавать власть.

Черри посмотрел на Моля.

— Ну да, конечно…— Он кашлянул. — Ты слишком мягко правил. — И, взмахнув саблей, объявил: — Теперь я буду правителем Квартала.

— А я должен был догадаться, — презрено фыркнул Сунрар. — Всего-то, тебе нужна власть. Да что такое вообще эта власть?

— Это власть, и на этом точка, — объявил Черри уверенно.

— Да ты что! А я-то всегда ненавидел эту власть!

В зале раздались взволнованные возгласы, которые издавали молодые соратники, готовые поддерживать любую побеждающую сторону.

— Значит, мне она нужна больше, чем тебе, о бывший повелитель, — снова заявил Черри, чувствуя, что теряет контроль.

— Да ну, — сказал Сунрар.

— Да. Так вот.

— Странно. Повелитель? Повелитель? Знаешь, как осточертело слышать эти слова каждый раз. Когда даже твои дети так к тебе обращаются и боятся, что за то, что он разбил тарелку его, подвергнут казни. Я бы с радостью отдал тебе этот пост, но! Но таким как ты нельзя доверять управление стаей бродячих псов...

Черри, несмотря на все свои усилия, не смог сдержаться.

— А ну заткнись!.. — начал он.

— Однако, как вижу, твоего стремления к власти хватит на эту же стаю, — продолжал Сунрар. — Какое рвение! Это достойно настоящего советника.

Черри, казалось, лопнет от гордости.

— Ну, я всегда говорил: главное рвение и труд, труд...

Услар пошарил по карманам и с удивлением обнаружил там пачку попкорна. «О, а это самое то!» — подумал он.

— И с этого следует, — продолжал топтаться на одном месте Сунрар, — и с этого следует, что ты настоящий трудоголик. А любой труд должен быть оплачен, да? Значит так: за твое рвение и огромный вклад в наше общество ярузов я решил наградить тебе высшей наградой.

— Какой еще наградой? — осведомился Черри, муха подозрения ввалилась в ведро меда его самомнения.

— Возможность стать легендой наших земель и пожизненная пенсия!

Услар, Моль и Хранитель дружно громыхнули, нарушаю тишину пережевыванием попкорна.

— Гм... весьма достойно. А что мне это дает?

Хранитель Оазиса дожевал остатки сладкого попкорна и выступил вперед.

— Я могу рассказать, что это... — начал он со знанием дела. — Чертовски плохое занятие на свободное время. Каждый день ходишь туда-сюда по объекту и смотришь, нет ли несчастных или измученных путников...

Вдруг его тело подёрнулось разрядами электричества и... исчезло. Оставив только быстро темнеющуюся паутину разрыва пространства.

Взоры всех обратились к Черри и Сунрару.

— Это... это, наверное, так романтически? — мечтательно спросил Черри.

— О, не то слово! Тишина, покой. Гуляй себе в пространстве, где хочешь, как хочешь.

Черри словно осветился мягким, внутренним сиянием.

— А люди? Люди там интересные будут?

— Люди толпами туда валят. Целые дороги построили, дабы странники спокойно могли приходить в гости к тебе. А сколько их там!

Ошеломленный второй советник сдался под титаническом натиском уговоров Сунрара. Он опустил саблю и со стыдом, будто извиняясь за свой поступок, спрятал ее в чехол.

— А еще мне всегда нравились такие механизмы для истязания людей, уж очень они у них хорошо получаются…— пробормотал Черри, теряя остатки самообладания.

— Мы установили там все собранные в мире машины, для издевательства над самыми разними существами и их частями тела. Даже не представляешь, каким трудом пришлось их достать.

— Реки крови. Кровь всегда должна быть, для умрачнения...

— Литры, нет, тонны крови, — пророкотал Сунрар. — Но давай не задерживаться здесь, ибо как говорит древняя мудрость: раньше придешь — раньше начнёшь. Там уже целые толпы преступников, ждущих высшего наказания.

— Давно пора наказать всех этих подлецов…— На раздувшемся от гордости лице Черри промелькнула озадаченность, — Пора наказать всех преступников в мире…

— Да. Да! Давно пора, о величайший судья всего мира! Рассуди их как следует, ибо наказание должен получить каждый.

Сунрар отступил назад

Соратники затаили дыхание.

Черри задумался. Стрелка часов с усилием двигалась вперед. Даже мухи застилы.

— О, спасибо, буду очень благодарен, — прозвучало уже со стороны выхода.

— Должен отметить, сцена меня немного утомила, — произнес, наконец Услар.

Ярузы начали расходиться.

Кот в клетке разочаровано оглядел уходящую толпу и улегся на свое место.

— Я всегда считал, что второму советнику чего-то не хватает. — заявил Услар.

— Он псих, — констатировал Моль.

— Но псих ли? Возможно, это мы неправильно воспринимаем мир, а он его как раз понял.

Похоже, никто не обращал внимания на вышедших с толпой Услара и Моля.

— И что нам делать теперь, папа? — спросил Моль.

— Сейчас мы просто уйдем отсюда, — твердо сказал Услар. — И навестим наших новых друзей, э-э…

— Катерину и Витю, папа?

— Правильно. Кстати, я рад слышать это «папа».

Часть 8

Наиважнейшим заданием «Поезда Перемен» есть донесение простой правды: желания не сбываются, но вы можете поспособствовать их исполнению. Так и получилось и в этой истории.

Кочевники были довольны. Увидев, что никакие союзы не смогут заставить их стать вегетарианцами, чтобы перестать есть людей, дабы вырваться в культурное общество, они попробовали вгрызться в это самое общество. Цивилизация вещь хорошая, но каждый ее понимает по-своему. Вот и одного дня кочевники заявились в местную сферу и съели всех высших по рангу людей. Но не так как раньше, а с вилкой и ножичком да салфеткой на шее.

Армии Северного и Южного Кланов тоже попробовали произвести кардинальные изменения в своих жизнях, по крайней мере, те, кто увидел, как исчезли в метре от земли наши герои. Очередная война закончилась и они, наконец, смогли заняться полезными для каждой большой группировки делами: сажанием картошки, капусты и другими.

И обитатели Квартала, наконец, смогли вздохнуть полной грудью. Революции конец, торговля пойдёт вверх, дружеские отношения с людьми возобновлялись. Совет был распущен и на посту повелителя остался всё тот же Сунрар. Действительно, а какой толк менять правителя, когда этот ничем не интересуясь, позволит развиваться Кварталу, а новый обязательно захочет внести какие-нибудь изменения.

И легенды тоже присоединялись к общему клубу счастливых и довольных жизнью.

Они стояли вокруг широкого экрана в вагоне легендарного поезда и попивали черный чай со сладостями.

— А почему я не слышал о легендарности этого поезда? — спросил Человек-Время-Нет.

— Просто, есть легенды, приносящие в умы людей кучи золота, а есть другие, которые приносят счастье. — Ответила Катерина, улыбаясь. — Последних не любят и предпочитают не говорить о них.

— А хорошо вышло с этими двоими, — подал голос Хранитель Оазиса. — Контора всегда затевает такие хитрости. Порой я не понимаю, зачем им это надо..

— У каждого свое хобби, — Ответил Похмел, единственный сосущий пиво из бутылки.

А вот сказать, чем закончилось всё для снайпера сложно. В последний раз его видели с семьей на вокзале, где они подхватили странный поезд и больше его никто не видел. Точно можно сказать одно: он, наконец, нашел, что искал в жизни.

А вот Услар с Молем точно были довольны окончанием всего этого.

— Вот он, вот тот дом! — воскликнул Моль. И добавил: — Как ты думаешь, нам будут рады? Не будут стрелять?

— Не должны, — ответил Услар.

Он посмотрел на дорогоуказатели, вдоль которых они пробирались. Это было что-то новенькое: каждая табличка предупреждала корявыми буквами. Та, на которую он как раз кинул взгляд, гласила: «Если ты чужой, не иди дальше».

Дальше было: «Нет, парень, лучше не суйся».

Моль оперся на табличку с надписью: «Ну, всё, парень ты попал». Та пошатнулась и свалилась.

— Забавно, не правда ли? — сказал он. — И давно их не меняют, видно.

— По-моему, предполагается, предупреждать непутевых, но какой идиот пойдет сюда, чтобы прочитать «Возвращайся назад!», — отозвался Услар.

Это ведь была дорога к Депо, самому загадочному месту в мире, настолько загадочному, что никто о нем никогда не слышал. А местные хозяева хорошие люди и не хотят, чтобы умирал, кто попало.

Наконец они добрались до двери, в уютный дом, который располагался в уютном саду и на уютненькой горе. Услар постучал в дверь, которая сразу открылась:

— О, ребятки привет.

Новорожденная легенда Черри-Ищущий-Кровь оглядел в зеркале свой заляпанный кровью костюм и прокомментировал:

— Неплохо.

Он взглянул через окно своей новой лачуги на широкий двор, заставленный орудиями пыток самых разных назначений. Еще двор был буквально наводнён существами разного уровня интеллекта, каждого из которых предстояло осудить, казнить, осудить, казнить. И так всегда. Всегда! Наконец-то он сможет в полной мере использовать свой дар убийцы…

Он снова подул в трубку.

— Ну, начнем, пожалуй.

Первый виновник не смог доказать свою невиновность и добровольно прошагал к странной штуковине, состоящей из острых лез, шипов и крюков.

Послышался хруст костей, звук разрезанной плоти и брызганье крови. Черри не мог найти себя от счастья.

Твердой, решительной рукой он махнул следующему обвиненному.

Подумал: «Много работы предстоит»

Немного подумал он радостно решил для себя: «Главное, что ты делаешь любимое дело, отдаешь себя полностью».

И это он тоже был доволен. Ведь, каждому свое.

Книга II. Часть 1

Глава 1. Весть с того мира

1

Всем на свете управляет страх. Страх есть всюду, у каждого. Страх заставляет делать то, что человек не сделает, потягивая чай у камина. Не боится только безумец, ведь в мире полно вещей, к которым нужно относится хотя-бы как к гильотине.

Мэр города Тэрэн сэр Люстри умел управлять страхом других. Именно поэтому в Тэрэне нашли пристанище много разных существ (в том числе людей) и все они если и недолюбливают друг друга, то обязаны были не мешать жить другим. К ним относился и правитель Квартала Сунрар. По наивности Люстри считал, что управляет им, как хочет и диктует свои правила.

Но сам Сунрар, правитель ярузов, так не думал. Он использовал любую выпавшую возможность, дабы заявить, что если хоть одно существо во всем мире (тут без фамильярности) посмеет что-то ему указывать, то оно, существо это, быстро, можно сказать в мгновение ока, лишится всех своих конечностей. Сэр Люстри, конечно-же, не относил данной угрозы на свой адрес и только вежливо улыбался.

Однако всегда существует что-то такое, что объединяет две враждующие стороны, что-нибудь такое, что заставляет двух лидеров пожать руку и улыбнулся друг другу. Зачастую это либо общее благо, великое открытие и прочая чепуха, которую используют, чтобы успокоить толпы. Этим столом перемирия у сэра Люстри и правителя Сунрара были деньги. Во времена, когда двое соперников отдыхали от боев за территории города, чтобы управлять базарами, собирать налоги, драться друг с дружкой они встречались за дружеской беседой.

Все начиналось как обычно. Сэр Люстри сидел на вершине своего Дворца, где располагался роскошный сад, где, казалось, собраны остатки всей растительности, что выжила после Катастрофы. Мэр Тэрэна наблюдал за пребывающими в постоянном движении свинцовыми облаками, которые застилали небосвод от края до края. Его всегда злило, что он не знает, что находится за ними...

Послышались приближающиеся мягкие шаги.

– Рад, что вы явились, сэр Сунрар, – оторвался от своих размышлений сэр Люстри. – Извините, что пришлось прервать нашу войну - должен заметить, сегодня ваши бойцы особенно хорошо стреляют - так вот, мне пришлось поднять белый флаг. Но вы, конечно же, не подумали, что я всерьез сдаюсь?

– Нет, конечно. – Сунрар уселся в мягкое кресло напротив мэра города. – Я сразу решил, что это призыв к чаепитию, ведь вы так просто никогда не сдаетесь. Кстати, как мой парень? Хорошо учится?

– Лучше всех. Должен заметить, его уже двенадцать раз награждали за старательное обучение.

– Вот как? - Сунрар изобразил удивление, которое сменилось отработанным на пять балов восхищение сыном. Одним из условий того, что ни один из лидеров не нарушит установленные правила войны, был обмен детьми, которых отдали в школы соперника. - Значит, у вас отличные учителя. А ваша девушка тоже достойна имени отца. Еще никогда не видел, чтобы  манекен разрубили на тонкие ломтики толщиной два миллиметров полностью.

– Даже так? Поистине, эти дети превосходят все ожидания.

– Ну, у вас, возможно, есть какие пожелания для нее?

– Да нет. Она сама справиться.

– С этим я согласен.

– Да.

– Дети...

На некоторое время разговор прервался. Мэр и правитель молча наблюдали за пролетевшими в небе стаей каких-то птиц. Слуга подал вино в бокалах.

– Хорошее вино. Наверное, еще докатастрофного сорта? – нарушил затянувшееся молчание правитель Сунрар.

– Именно так. - Мэр Люстри пригубил редкостного напитка.

- Я и не сомневался.

– Этого вина нынче почти нет. То, что делает "Свора Бандюгов" хуже водки. Но ладно об этом. Я вот чего позвал вас, правитель, - извините, если смел, оторвать вас от ваших дел. Так вот, мне нужно узнать, ведь вы человек очень умный и много чего повидавший, что вы знаете об Империи?

Сунрар на миг задумался, склонив голову.

– То есть, той самой Империи? – предположил он, загадочным тоном. – Если не ошибаюсь, там жрут сало...

- Смею заметить, что сильно сомневаюсь в правильности данного предположения, – возразил сэр Люстри. – У каждого народа есть своя особенность, но это не значит, что народ постоянно проявляет эти особенности. Вы же больше не садите ярузов в клетку с кошкой, а ведь раньше это было вашим обычаем.

– Ну, это да... да, там еще Император  весь такой самодовольный толстяк, – неуверенно предположил правитель Сунрар.

Империей называли государство, образованное после Катастрофы, находящееся где-то далеко.  Вообще-то, никто точно не смог бы сказать, где именно, так как попадали туда обычно по случайности. Так что это было что-то подобное легенде.

– О, тут вы, вероятно, правы, – возразил мэр Люстри.

– Пожалуй, да. Но, что нам до Империи, ведь она так далека от нас, что никто не знает, где  именно?

Мэр Люстри поднялся со своего кресла.

– Пойдемте, – сказал он. – Думаю, лучше будет, если вы сами все увидите. Меня, как человека, не проинформированного о подобных вещах, это беспокоит.

Шагая по широким коридорам Дворца, правитель во все глаза осматривался. Очень полезно в случае чего знать, что и где находится. А вдруг он завтра одержит победу, и не будет знать, где тут мэр прячется, чтобы воткнуть в его горло нож?

Этот Дворец (кроме лести никак не объяснить название этой древней развалюхи) был построен еще до Катастрофы (по крайней мере, так предполагали Умники-историки) и имел все шансы победить в конкурсе "Самый Ужасный И Разваленный Дворец", так как иного впечатления кроме как унылости тут не ощущалось.

Большинство людей считаю, что дворец - это такое большое здание со стенами толщиной в три метра, с несколькими высокими башнями и вратами с железной решеткой. Так вот Дворец мэра Тэрэна был почти такой же. Только вот в этом "почти" много отличительного: ворот тут не было совсем, башни отсутствовали как класс, а стены... если иметь в виду, что Дворец - это бывшее здание администрации, то... скажем так: осаду держать они не смогут. Только вот загвоздка в том, что за много лет еще никакая армия не добралась до Дворца, так как сначала нужно было пройти городские стены, которые славились своей непробиваемостью.

Мэр Люстри провел гостя во внутренний двор. Тут их встретили недоверчивые взгляды собак и несколько слуг бегавших вокруг небольшой деревянной будки. Было заметно, что построена она совсем недавно, а по тому, как беспокойно глядят на него слуги Сунрар понял, что внутри что-то скрыто.

– Странно, чего бы это строить посреди двора? – заметил Сунрар, с опаской заглядывая в приоткрытую дверь.

Внутри будто что-то все время вспыхивало. Красные, синие и желтые цвета все время призрачным светом озаряли внутренности будки. Сэр Люстри взялся за дверную ручку, но прежде чем открыть заметил:

– Иногда обстоятельства заставляют делать то, что не очень красиво. Однако осмелюсь заявить, что это построено для защиты. Да-да, для защиты, и не смотрите на меня так. Сейчас вы сами все увидите.

Он открыл дверь. Они оказались в небольшом квадратном помещении. Ни тебе окон, ни даже каких либо щелей тут не было и в помине. Не отыскал взглядом правитель ярузов и предметов освещения, хотя света было более чем достаточно. На полу кто-то нарисованы какие-то символы и уравнения, в которых монарх ничего не понимал. Видимо, кто-то тут что-то пытался объяснить, используя высокую математику.

А в центре горел огонь... очень странный огонь. Пламя будто вырывалось из воздуха в метре от земли и горело во все стороны как солнце. На стенах плясали все те же красно-сине-желтые цвета, создавая впечатление, что вы внутри калейдоскопа.

Мэр дотронулся рукой к одному из лучей.

– Честно говоря, сначала это нас сильно напугало, – сообщил он. – Многие думали, что это демон какой или бес. Да только ни один, ни второй не любят сидеть подолгу на месте. А эта штука тут уже второй день.

– А это, случайно, не напоминает разрыв в пространстве? – высказал догадку Сунрар.

– Очень похоже, – подтвердил сэр Люстри. – Три года назад помните, когда ещё в вашем Квартале заварушка была? Тогда еще кто-то хранилище топлива взорвал? Кажется, это был кто-то из ваших детей. Так вот тогда один из моих агентов видел такое же, когда у нас в Депо поезд появился. А потом когда он исчез. Агент говорил, этот поезд нырнул туда. Мы тоже подумали, что это такое же...

– Не понял? – переспросил Сунрар. – Вы заходили туда?

Сэр Люстри поглядел в глаза старого яруза.

– Пожалуй, должен сообщить, что все, что происходит или произойдет тут, должно остаться нашей с вами тайной, – строго, будто цитируя что-то очень важное, проговорил мэр. – Некоторые из наших Умников осмотрели данное явление и пришли к выводу, что лишние треволнения нам не нужны. Как только внутрь прошел наш ученый, Самый Главный Философ сообщил, что открылась еще одна такая штука. Он считает... точнее считал, что ровно столько, сколько туда войдёт живых существ, столько же откроется этих "дыр".

– И что вы от меня хотите?

– Нам нужно отослать туда кое-кого. Вы знаете, кого?

– А мне, откуда знать?

– Сейчас объясню, – улыбнулся мэр. - Дело в том, что люди не очень часто, если можно так сказать, проходят сквозь пространство. Поэтому у нас нет опыта в подобных делах. Чего не скажешь о вашем народе. Может, вы бы спросили у своего Компьютера, что с этим делать? О, и не делайте такое лицо. Мне многое известно.

Правитель ярузов Сунрар хоть и обладал самым работающим мозгом и скоростью мышления как у метеорита, но в данной ситуации растерялся как первокурсник на экзамене. Не каждый яруз знает о существовании Компьютера, не говоря о людях. Он с подозрением разглядел вихрь огня и объявил многозначительно:

– Думаю, что и, не обращаясь к Компьютеру смогу вам сообщить кое-что, – сообщил Сунрар это таким тоном, что сразу ставало понятно: все, что он сейчас скажет, второй раз не повторяют и в голос не произносят. – Когда-то, а именно три года назад, у нас был казус с подобными явлениями. Только тогда их открывал поезд и сразу закрывал за собой. Единственный из ярузов, которые тогда прошел в разрыв, был выращен и воспитан у нас. Насколько известно, сейчас он жив здоров. А еще с ним был человек.

Глаза сэра Люстри заинтересовано заблестели.

– А его, возможно, как-то найти или вызвать? – прервал он. – Суть в том, что еще одна деталь... в том другом проходе, что открылся в другом месте, мы наткнулись на... даже не знаю, как их называть... на каких-то мутантов, которые вылезли из дыры. Причем лезут они оттуда и сейчас и, как видно, готовятся напасть. У нас есть основания, что именно на нас.

– В таком случаем это уже общая проблема? – уточнил Сунрар, принимая самый серьезный вид, на который был способен.

– Ну да, разумеется. И одного из них мы захватили. Он был очень искренен в своем признании и даже написал его на бумаге. Вот, взгляните.

Он вручил правителю ярузов небольшой листик.

– Коряво написано, – заметил Сунрар.

– Когда у тебя рука сломана в восьми местах, сложно писать ровно, как ни старайся, – спокойно объяснил сэр Люстри.

– Вы хотите сказать, что пытками заставили признаться существо из другого мира?

– Вижу, вы уже читаете письмо, – устало вздохнул мэр. – Его содержимое ставит меня в тупик, и, если честно, я был бы не против получить от вас помощь в данном вопросе.

– Вот как, – почти удивился Сунрар. – Вы этому верите? Если верить этим словам, то этот, гм, человек явился из другого мира с целой армией захватчиков. Это вполне может быть дезинформация.

– Мы предполагали подобный вариант, только вот...

– Да-да, ваш палач хорош в своем деле. Тут много чего сказано. Даже, что он съел сегодня утром. "Два кусочка сыра белкийского с хлебом и кружку молока". О как! Пристойно!

– Ну да, это верно. Он говорит, что в их стране неспокойно и идет гражданская война. Именно из-за того, что их правитель приказал захватить наш мир. Он рассказывает своим подданным, что у нас, на нашей стороне, то есть, никого нет и эта земля - ничья. Только многие этому не верят и воюют с ним, дабы он прекратил экспансию. Так сказать, беспокоятся о нас.

– И нужно кого-то туда отослать, чтобы он сказал, мол,  мы тут есть... – задумчиво проговорил Сунрар себе под нос.

– Особенно меня смущают слова тамошнего главаря этих самых оппозиционеров. Прочтите второй абзац, – указал сэр Люстри.

– "...Тот, кого вы отошлете к нам должен быть Самым Лучшим Воином на всем мире, ибо ему, возможно, предстоит много сражаться и спасти наш народ. А в конечном счете, справедливость восстановить должен он", – прочитал Сунрар, тяжело произнося особенно сложные слова человеческого языка, с которым он никогда не дружил.

Мэр Люстри вышел на улицу, куда за ним последовал правитель ярузов. Первый сразу замкнул дверь на массивную замок, а ключ засунул в туфлю.

– Со слов пленника армия тамошнего правителя насчитывает несколько миллионов, – многозначительно произнес он. – Так что, думаю, не стоит упоминать, что если вся эта толпа попрет к нам, то нам будет не до нашей маленькой войны. Уже сейчас несколько моих агентов сообщили, что на данный момент они раскинули лагерь возле разрыва и каждую минуту к ним идет подкрепление. И не только живая сила. Говорят о каких-то машинах с трубами, установках со многими стволами и еще куча всего. Некоторые из них больше пяти метров, так что советую поторопиться.

– Нужно подумать... – произнес Сунрар.

– Может задействовать ваш Компьютер? Не поймите меня неправильно, но времени на раздумья не много, – с некоторой надеждой предложил Люстри.

– Компьютер? О нет, не поймите меня неправильно, но к нему лишний раз лучше не обращаться, - со знанием дела ответил Сунрар и добавил наставительно: – Когда есть возможность работать мозгами, не стоит лениться и переться к Компьютеру. Голова она на то и голова...

– Японялспасибоненадонравоучений, – как ужаленный выпалил сэр Люстри. Он знал, что если дать этому старику волю, то остановить его будет сложно, а посему следовало остановить лавину, пока она в горах.

– Сейчас я свяжусь с моими умниками по телепатии, – откликнулся Сунрар и на некоторое время затих, закрыв глаза. Сэр Люстр был готов поклясться, что выглядел он как мертвый. Наконец яруз поднял взгляд желтых глаз. - Нужно притащить сюда тех двоих.

– Притащить? Хорошая мысль. Даю вам час на ее исполнение. Главное сейчас не медлить, понимаете?

Сунрар кивнул понимающе.

– Это довольно просто. Если мне все правильно объяснили, это не сложнее пареной репы. Только это может быть не безопасно...

– О, об этом не волнуйтесь, – уверил его сэр Люстри.

– Это хорошо, – продолжал Сунрар, – а то знаете, как иногда бывает... обо всем нужно беспокоиться, так и хочется повеситься...

– Я имею ввиду, что в противном случае нас всех ждет смерть.

– Прямо таки всех?

– Конечно. Если вы не понимаете серьёзность ситуации, должен поторопить вас. Они вех нас уничтожат, никого не пощадят...

 – А как по мне так вы просто переводите стрелки. Сотни лет мы, ярузы, ни с кем не воевали. Кроме вас, конечно. А все почему? Вы могли бы подумать, что это мое правление так хорошо действует на наш народ, но это не так, хотя мне и лестно такое отношение. А не воюем мы потому, что в мире нет никого, кто бы осмелился воевать против нас, ведь о могуществе наших воинов сложены легенды...

– Это уж вы так считаете. Если им нужен мир, куда они захотят поселиться, то они не пощадят никого, даже мутантов, - извинитезаподобноевыражениеноэтотак! Я побывал во многих войнах и мне хорошо известно, чем думают генералы-захватчики.

– Ладно, ладно, - сдался Сунрар под взглядом мэра, которым можно было стены пробивать, - но имейте ввиду, мы не понесем ответственности, если произойдет еще что-то. Пока эта штука не появилась в Квартале - это ваши проблемы, и не смейте требовать того, что мне, возможно, принесет ущерб. Нам ведь нужно отыскать и притащить сюда двоих существ, а это...

– Значит, мы договорились, и пути назад нет, правитель, – заметил сэр Люстри. – Сейчас к вам придут наши специалисты и можете просить у них все, что пожелаете. – Даже пиво с анчоусами? – начал Сунрар, но осекся – Ладно. В течение часа я постараюсь отыскать их... мир большой, имейте ввиду.

2

Ворон спокойно летел себе над морем, когда в него выстрелили. Среди множества мыслей и целого разнообразия чувств, что он почувствовал, было смятение. Уже много веков вороны летают в небе и не привыкли, чтобы в них стреляли. Пожалуй, это и было их главной проблемой.

Ворон уже приготовился, что его сейчас общиплют, обдерут до кожи и зажарят на огне - именно так описывали сородичи постарше встречи с людьми, которым удалось избежать ужасной участи. Но вдруг ворон почувствовал прикосновение теплых рук и поглаживания по голове. Ворон понимал, что он для людей не более чем кусок курятины и это его не смущало. Каждый свыкается со своей участью в мире и нечего отрицать это. В последнее время появилось слишком много новых птиц, которые совсем не похожи на былых, докатастрофных пернатых. Они пытались общаться с людьми в надежде объяснить тем, что современные птицы - это разумные существа, но люди... короче, стать обедом - не худший вариант. Ворон был готов.

Ворон глубоко вздохнул и открыл глаза. Первое, что он увидел - это лицо: человеческое. Только в последнем присутствовало что-то животное, будто обладающий этой физиономией вырос среди ящериц.

- Хорошая птичка... - пропел человек ласково и извлек спрятанный до сей поры топор.

3

Изначально Квартал основали как некую колонию, запертую на стальной засов от остального мира и, в частности, города Тэрэн. Так уж вышло, что построили его недалеко от сего поселения и вскоре человеческие развалюхи окружили белые, как мел дома ярузов. Это последних не огорчило, а даже наоборот, те были рады таким соседям, чем немало удивили этих самых соседей. Ярузы-то привыкли считать, что они - страшные и ужасные, но спустя некоторое время должны были признать: дружить с людьми - выгодно, с людьми легко работать, делать общее дело и вообще, двуногие отличные парни.

Впрочем, не обходилось без стычек с оружием. В один прекрасный день мэром Тэрэна стал сэр Люстри, военный и убийца, который развязал вражду между двумя народами. Те, кто недавно помогали, друг другу на огороде с картошкой взяли оружие и стреляли во всех, не похожих на себя. Очень скоро маленький конфликт перерос в вечную, вялотекущую войну, которая не прекращалась ни днем, ни ночью. Вокруг Квартала построили стены выше всех домов, и выглядело это так, будто внутри города вырос еще один, поменьше. Теперь ярузы то и делали, что с опаской поглядывали на любого прохожего, ведь тот мог прятать пистолет под невинной корзинкой с пирожками. Сунрар был бы только рад прекратить эту войну, но для этого нужно было убрать Люстри, что, как ни тяжело это признавать, весьма и весьма непросто.

Но, похоже, что-то менялось. Сунрар чувствовал кончиками пальцев ног: грядут перемены. Перемены, которые позволят восстановить прежние времена покоя и мира. У правителя ярузов зрел отличный (на его усмотрение) план, который, если удастся, вернет те времена (опять же, на его усмотрение). Для этого следовало всего нечего: немного подплясать под дудку мэра, показать, что все идет, как он хочет, а тогда... тогда уж будет видно, что делать. Да, так и нужно сделать.

4

Был обеденный час. Время, когда солнце засело в зените, и особенно сильно жарит бедную землю. Главный оператор Тихор пребывал на своем рабочем месте в Операторной, а рядом ошивались еще несколько молодых ярузов, которые надеялись в скором будущем заменять старшего яруза. Это был весь состав операторов, или, как их называют люди более высшего сорта, это был весь состав надзирателей Квартала.

Сунрар без стука ворвался в комнату и заорал во весь голос:

– Опять бездельничаете?!

- Э, мы работаем...

- А я думаю, что вы просто занимаетесь ерундой, вместо того, чтобы делать дело, – в голосе Сунрара явственно слышалась язвительность. - Но об этом позже. Мне нужно знать, что может эта штука? - он указал на громадный монитор, занимающий всю стену.

Тихор раздраженно смерил взглядом правителя, но очень быстро унял свой пыл.

– Э-э... много чего. Мы еще не изучили всех его возможностей, ведь он построен самими Отцами и является очень сложным механизмом. Мы только умеем наблюдать за миром, открывать архив... – Главный оператор запнулся, поняв, что больше ничего в голову не приходит. – Нужно знать конкретно, что требуется...

– Нудно отыскать двоих существ. А затем доставить их сюда очень, очень быстро, – отрезал Сунрар.

В подобных случаях Сунрар очень радовался, что ничего не смыслит в этой технике. Если обычный заурядный правитель будет ходить всюду, интересоваться всем и вникать в процесс работы того или иного подчиненного, то последним только и останется, что отдыхать. Нынешний же правитель ярузов считал: чтобы что-то работало, нужно заставить кого-то это сделать. Желательно под угрозой смерти.

5

В Операторной собиралось все больше народу в мантиях профессоров-ученых и один мастер по боевым искусствам. Последний крайне подозрительно осматривали первых и помещение в целом. Раньше никого кроме посвященных, - то есть троих операторов, - не допускались в это помещение, и многие просто не подозревали о существовании данного объекта на территории Квартала.

– Все за кем я посылал, явились? – наконец вопросил Сунрар, когда все засели за круглый стол. – Очень хорошо. Теперь слушайте и, не теряя времени, размышляйте над решением. Только что я был у Люстри, и видел очень любопытное явление. Которое очень беспокоит мэра. Прямо во дворе его Дворца откуда-то появился разрыв. Мы, то есть я и сэр Люстри, предположили, что это дырка в пространстве.

Несколько ученых поднялись с мест.

– Мы были там и думаем, что это несколько неверное название. Скорее это похоже на телепорт. А еще мы...

– То есть через него можно попасть в любое другое место на земле? - прервал ученого Сунрар, который считал свое слово важнее любого доклада.

– Мы не уверенны... То есть да, он переместит человека в другое место, но у нас есть основания предполагать, что имеет место побочный эффект. Если туда поместить какое-то тело, откроется еще разрыв. Возможно в самом неожиданном месте, вплоть до отхожего места.

– И, тем не менее, перед нами поставлено задание переслать на ту сторону неких, гм, существ, – прояснил ситуацию Сунрар. – Сначала нужно отыскать их и притащить сюда, объяснить, в чем дело, после чего отослать туда. Я сейчас задам вопрос, ответ на который не может быть отрицательный: это возможно?

– Да?

– Профессор всего высшего, вы утверждаете или спрашиваете?

Профессор всего высшего молча поднялся, оглядел оборудование, громоздившееся вокруг, схватил блокнот, который притащил с собой и вышел за дверь. При этом он что-то яростно бормотал себе под нос, будто вел спор с самим собой.

– Думаю, у профессора есть важная причина, чтобы покидать это заседание, – прокомментировал странное поведение профессора мастер Вин. Он, по слухам, был лучшим ярузом-воином в мире, потому и поседел место мастера боевых искусств. И, понизив голос, добавил: – Кстати, это, конечно не относится к делу и, возможно, не к месту, но так ли это разумно, работать вместе с людьми? Не поймите меня неправильно, я не имею против людей ничего против, но до недавних пор мы довольно продолжительное время вели войну.

– Да, – бесстрастно ответил Сунрар. – В наступившие времена это более чем разумно. Это единственное правильное решение. Раньше мы дрались с людьми, но параллельно с этим вели активную торговлю; мы захватывали и даже сжигали дома в устрашение; мы убивали сотни... в общем, занимались всякой ерундой. Если мы хоти продолжать дальше в том же духе, то должны потерпеть их некоторое время.

– И сколько же это займет? – подал голос кто-то из ученых. - Месяц? Год? Сотрудничество с людьми, по меньшей мере, является неуважением к традициям нашего народа. Они наши враги, и сотрудничество унизительно для нас. Я считаю, что они бы и сами справились, ни прибегая к помощи ярузов. В конце концов, это ведь по большей степени, их проблема, да? Так почему бы им ею и не заниматься?

– Потому, что дело идет о существовании обеих наших народов, – заявил Сунрар, – если вы еще не поняли, профессор, когда уничтожат людей (а уж они-то отпор дать могут!) то и нам не выжить.

– Я вас понял, правитель. Я только выложил свое мнение.

– Хорошо. Так, как считаете, сможем мы это сделать? –  вопросил Сунрар собравшихся. – Кстати, возможно кто-то захочет составить компанию нашим героям? Опытные воины им понадобятся.

«Интересно, кто из вас захочет покинуть свои нагретые места и ощутить настоящую опасность?», – подумал он, обводя взором самодовольные лица ученых, на которых было написано "Меня нет. Меня не существует. Следовательно, меня нельзя никуда посылать, ведь меня нет". Удивительно, но все они синхронно с интересом изучали разные части помещения, только бы не встречаться с взглядами товарищей.

– Опытного воина в другой мир? – произнес в полном молчании месте боевых искусств, только ниже рангом и ростом. – А вам не кажется, что это неосмотрительно? Опытные воины нужны тут. А там к ним вряд ли отнесутся с подобающим уважением.

– Я слышал, там очень хорошо с гостеприимством. Так писал тот пленный... они едят какое-то сало.

- Вот! - Воскликнул мастер, нащупав лазейку. – Кто знает, как это самое сало повлияет на нас, ведь мы - не они. Если уж на то пошло, то у нас нет нужной технологии, дабы перебросить туда кого-то...

– Гм, а вот это заявление смею оспорить,  – прозвучал строгий голос Сунрара, в котором слышались нотки яруза, которого спросили то, что он учил всю ночь.

Взоры всех присутствующих обратились к правителю ярузов. В его когтистых руках покоился небольшой экран, на подобии того, что висел на стене. На его поверхности двигался какой-то рисунок, состоящий вплоть из линий и точек.

– Ну да, стоит объяснить. Дело в том, что кроме просьбы о помощи с того мира нам прислали приблизительные инструкции, как это сделать в обратном направлении, – Сунрар неопределенно поводил пальцем по поверхности экрана.

Похоже, это объявление произвело прямо противоположный эффект, на который рассчитывал Сунрар. Профессоры и мастера вдруг приняли настороженные и очень внимательные взгляды, которыми так и сверлили правителя.

– Значит, мы можем это сделать?… – наконец уточнил ученый. Если память правителю не изменяла, звали его Дурень.

– Да, Дурень.

Подняв триумфальный взгляд на собравшихся Сунрар ждал. Он знал, что сейчас последуют возражения. Там, где полно умников обязательно имеет место продолжительные споры на любую, даже самую мелочную тему. Умные существа никогда не согласятся, что кто-то решил проблему без них.

– Итак, кто-нибудь, возможно, возражает против подобного решения ситуации? Или что-то непонятно?

– Как переместить человека с одного места на другое за очень короткий промежуток времени? Это нужна технология подобная той, что имелась у Отцов, – подал голос Дурень. – А что, если то, что предлагается там, - он кивнул на планшет, - слишком сложно или технически невозможно?

– О нет! – Правитель ярузов сорвался со своего места и принялся нарезать круги вокруг стола, оживленно объясняя. – Включите же мозги, господа! Если уж я, ничего не сведущий в этом яруз, понял это, то, как оно может быть невыполнимо для вас? Вспомните хотя-бы поезд, который три года назад шнырял тут повсюду. Он был изобретен слишком сложно и предназначался для открытия одиночного разрыва. А нам нужен временный, несколько секунд, чтобы поймать кое-кого и закрыть.

– Мы – ученые, – возразил Дурень. – Но мы, обычно, имеем дело с чем-то реальным, понятным... тем, что можем объяснить. Это наша робота и мы не подписывались работать с пространством. А вдруг что-то пойдет не так?

Сунрар начал злиться. Похоже, никто не понимал, или не желал понять, что от этого зависят все их жизни. Поговорка "волки у соседа - не мое дело, но моя, когда волки у меня" тут была более чем уместна. Он решил применить тяжелую артиллерию.

– Послушайте, дорогие господа. Я всегда считал, что наука - занятие для бездельников и что занимаются ею те, кто не хочет мне помочь с картошкой на огороде. Но сегодня я убедился в обратном: наука - это сложная наука, где нужно хоть что-то да понимать, а иначе ба-бах! Следовательно, если я возьмусь за дело, так и будет. Но! - Правитель поднял палец, обращая все внимание на себя. - Но если доверить дело вам, я уверен: все будет в порядке.

– Хоть кто-то признает нас, – набычился Дурень. – Я…

– Кстати, вы могли заметить, что время бежит, а мы так и ничего не придумали, – заметил Сунрар.

– Теперь-то будете понимать, что ничего вы без ученых не стоите, – попытался обратить на себя внимание Дурень, – и я...

– Ладно, беру свои слова обратно, – обреченно вздохнул правитель ярузов.

– ... а то раньше все нас унижали, говорили, что наша робота никому не нужна... что?!

До Дуреня, наконец, дошло.

-  Вы хотите сказать, что больше не считаете, что мы сможем решить это дело, да?

– Именно так, Дурень, – мысленно возликовал Сунрар. – Вы больше языком работаете, нежели руками...

Молодой ученый покрасней от ярости.

– Так или иначе, это дело в любом случае должны решить мы и никто другой. Предлагаю начать сейчас же, – вставил решительные слова старший оператор Тихор. – Как я понял, времени в обрез, а средств у нас не слишком много. Скажите, Дурень, чем мы обладаем на данный момент?

– Считая наши приборы и приборы людей - многое. Хватит, чтобы изобрести машину времени, – отрапортовал Дурень.

Собравшиеся затихли.

– Давайте остановимся на переносе сюда наших потенциальных гостей, ладно? – первым нарушил молчание Сунрар.

Вообще-то, идея машины времени была здравая, но у правителя ярузов существовало подозрение, что машина времени - глупость. Ну, зачем, скажите на милость, отправляться в будущее или прошлое, ведь есть более интересное - настоящее. Прошлое уже написано, будущее еще не готово, а вот настоящее... в настоящем они хозяева и сами решают, как быть.

– Гм, да, пожалуй. Так и сделаем, – согласился Дурень несколько поразмыслив. – Но в будущем это перспектива.

– Если мы доживем до тех времен, – как-бы невзначай напомнил Сунрар.

– Ни в коем случае! Не знаю как люди, а мы будем жить!

– Вы так уверенны?

В помещение, яростно чем-то, размахивая, ворвался профессор всего высшего. Он был как-то возбужден, будто сунул два пальца в розетку.

Он протянул правителю ярузов предмет. Это была небольшой, размером с бейсбольный мяч, шар. Его поверхность как будто была уменьшенной землей: по ее поверхности бродили яростные циклоны, блуждали редкие штормы и какая-то муть, точно туман, застилала все. Когда правитель притронулся к нему, шар как ожил. В воздух взвился луч призрачного света, в котором показалась фигура, закутанная в... ночной халат. Прозвучавший голос потряс стены комнаты:

– Я, Гурхух Руснуг, император Империи, заявляю, что беру на себя ответственность за вторжение в ваш мир. В следующие несколько дней я собираюсь захватить его. На этом все. Всего хорошего.

Повисла гробовая тишина. Приборы вокруг издавали короткие, но частые, сигналы, создавая беспрерывную мелодию. Дыхание присутствующих, в особенности профессора всего великого, раздавались настоящими порывами ветра.

– А всего хорошего - это типа сарказм? - выразился Дурень, нарушая тишину.

Сунрар проинспектировал шар в остальном, но ничего интересного не нашел.

– Берет ответственность... – повторил он. – Насколько уверенным в себе нужно быть, чтобы заявлять подобное...

6

Ворон был довольно таки аппетитным, да и мяса, как видно, в нем было много. Кроме густого перья и острого клюва ничего не мешало вот так взять и скушать это существо.

Но послышались шаги.

Вздохнув, Моль быстро спрятал птицу под одежду, осторожно, дабы не убить слишком рано. И чего это папа заладился ходить в сад постоянно? Цветы ему нравятся. Лично Молю цвети, казались обычными растениями, способными на более оригинальные цвета, чем другая растительность, которая кроме как зеленого ничего не придумала.

Моль принял унылый вид и зашагал наперерез отцу, по пути бросив ружье в кусты.

Остров, который они с отцом назвали просто Холмом, был обычной, унылой горой, на вершине которой возвышалось строение, отдаленно напоминающее форт. Это место было бы загадочным, - оно даже таковым было первые несколько дней, когда они прибыли сюда, - но чего-то ему явно не хватало. Ну, хотя-бы что вот то за глыба? Нет, это не обычный камень, это дверь в подземелья. А вот те пять деревьев, так романтично разросшиеся кружком? А это, господа, антенна. Для чего, пожалуй, значения не имеет, но если быть кратким, то без нее Моль бы остаточно потерял себя. А еще на острове была однообразная еда: мутировавшие моллюски, мутировавшие омары да мутировавшие же крабы, а еще дельфины, киты и крысы, которые пытались, удовлетворит желания желудка, который уже мечтал о баранине. Но главной проблемой были женщины. То есть, девушки, или кого там заводят парни вроде Моля? Он уже начал скучать по этим хрупким созданиям.

Он сам себе диву давался. Помнится, в Тэрэне он будто не замечал их, девушки будто были частью уличного интерьера. Иногда их можно было встретить среди мужчин в домах, но то были не более чем части мебели, мрачные, привыкшие подчиняться мужьям рабыни. А ему хотелось настоящей, сильной и красивой девушки.

М-да...

Примерно тогда, когда открылась разноцветная дырка в воздухе, его подбросило в воздухе и ударило головой о вышеупомянутый валун. Мир померк, будто кто-то потушил свечу...

7

Сунрар сидел за круглым столом, где сгрудились целые кучи ученых разных направлений и квалификаций. Все они пытались что-то втолковать правителю, который за все это время хотел только одного: врезать, кому ни будь по зубам. Да так, чтобы захлебнулся ими!

– Вы говорите, – принял он еще одну попытку вникнуть в суть спора, – что этот самый проход - это неустойчивый мост между мирами?

– Неустойчивее всех неустойчивых, правитель – подтвердил профессор всего высшего. – И каждый раз, когда отсюда туда кто-то проходит, открывается еще один.

– Это ваше мнение, – подсказал Дурень. А затем спросил, видимо, желая поговорить о чем-то другом. - Кто такие вообще те, кого мы сюда отсылаем?

– Моль и Услар, – сказал Сунрар, который тоже был неслыханно рад данной идее.

– Напомните, кто они? Ярузы?

– Да. То есть почти. То есть не все. Один - человек, а второй - яруз. Хотя, в первом я сомневаюсь, скорее этот вид человека стоило назвать Величайшая Беда. Во Всем Мире...

– Вот как? А чего так нелестно? – продолжал Дурень, искренне заинтересовавшись. – Говорят, тогда они помогли вам устоять у власти? Что сами они побывали во многих местах и видели такое, за что их нельзя не уважать. Взять хотя-бы путешествие в прошлое, они видели, как случилась Катастрофа, представляете? Кому еще такое дано? Только избранникам.

– Не забывайте об умалишенных, Дурень. – По лицу Сунрара расплылась мерзковатая улыбочка. – Помнится, в те дни многие из вас помогали печально известному Черри.

– Ну да, конечно, – легко согласился профессор Дурень и смерил главного оператора Тихора мрачным взглядом.

Тот в ответ презрительно вскинул голову.

– Я тогда был только маленьким оператором и совсем не участвовал во всем происходящем здесь безобразии.

- Выходит, это именно ты снабжал информацией Черри?

– Нет, конечно, какое ему тогда было до меня дело?

– А то, что многие говорят о частых визитах второго советника под землю, где, как известно...

– У меня тогда был выходной...

– А если верить недавно открытым файлам, то в те времена на посту оператора был только один представитель этой должности.

– ... и я решил взять молодого напарника. Так сказать, замену на некоторое время, дабы отдохнуть от повседневного труда. Ох, знали бы вы, как утомляет долгая работа за Компьютером... постоянно болят глаза, ноют суставы, да и недоедание весьма опасно запускать. Вот и взял выходной.

– Ну как же!

– А не слишком ли много ты знаешь? – голос Тихора так и излучал подозрительность высшего сорта.

– Как это, много? То, что разрешено знать, мне известно. Но я подозреваю, что многое скрыто от нас, обычных смертных...

– Ты собираешься заявить, что тебе стоило бы сообщить все о происходящем тогда?! – Тихор как-то понял, что говорит слишком много: - Я считал, ты был слишком занят нашими делами, ведь ты был на заслуженном отдыхе, да?

– Конечно, конечно Тихор. Помнится, дела мои пошли совсем худо, и я решил открыть бизнес...

– Ты открыл бизнес, ушел на отдых и нанял работника вместо себя на сверхсекретное предприятие? - До Главного оператора на этот раз дошло еще больше со слов Дуреня.

- Да-да, всегда нужно совмещать полезное с приятным... да и дорогу молодым нужно давать, за ними ведь будущее...

– Отличные слова, господин! Как оправдание они просто великолепны...

– Так, вы чего это устроили?!

Сунрар уставился на профессоров взглядом мальчика, который единственный во всем классе не сбежал с урока и который в пресловутые темные времена Квартала занимался своим любимым делом: бездельничал с утра до вечера. Он помнил Черри. Настоящий карьерист был, любил брать все в свои руки, тем самим лишая других забот. Помнится, тогда было очень удобно свалить всю работу на второго советника, а самому отправиться куда-нибудь на рыбалку.

– Замечательно, – произнес он, когда все затихли. – Вам что-то известно о наших "клиентах? Особенно это касается вас, главный оператор, ведь у вас Компьютер.

Глубокая неуверенность мелькнула в глазах Тихора.

– Ну, э-э… правитель... ч тут узнал кое-что я... имею ввиду, что эти двое - довольно таки стремные типы, и вряд ли стоит им доверять. Вы должны помнить, как они тогда свободно пришли в Дворец и как после этого Черри загадочно ушел с должности второго советника, – он понизил голос, – может случиться, что они сделают что-то не так...

При этих словах большинство ученых ярузов сгрудились поплотнее, словно пытаясь спрятаться друг за друга.

– Ну и что с того? – пожал плечами правитель. – Именно такие нам нужны.

– Правитель, все куда сложнее, – пояснил Дурень. – Если они бывали в разрывах, значит, привыкли к ним, а человеческая физиология сделана так, что привыкает ко всему. Возможно, они научились управлять пространством. Вдруг они поймут наши намерения и не уйдут в Империю?

Лицо Сунрара, доселе изображавшее полную отрешенность, автоматически отвечавшего на вопросы, обрело довольное выражение:

– Дурень, тебе не кажется, что главный оператор все преувеличил? Да и Услар - яруз.

– Правитель, я не...

– Тогда пусть не порет всякую чушь.

– Ладно, правитель, хорошо. Я не хочу спорить. Но ты должен понимать, как много времени уйдет, дабы отыскать их...

– Кхем, – кашлянул Главный Оператор, напоминая о своем скромном присутствии, – мне кажется, наш Компьютер уже справился с этой задачей, господа. Должен заметить, на это ушло ровно шесть минут и пятьдесят семь секунд. Быстро, не правда ли?

Дурень весь расслабился, будто воображаемая работа, которая должна была занять годы, разрешилась за почти семь минут.

– Это же великолепно! – воскликнул он. – Вот как надо работать.

8

Ворону было крайне неуютно. Несколько секунд назад его грубо засунули куда-то, где воняло, будто под мышкой. Только недавно его хотели съесть, а сейчас куда-то тащили, причем звуки, раздающиеся из окружающего мира не радовали. Такое впечатление, что тот, кто схватил птицу много бегает.

Ворона приводило в бешенство то, что его еще не убили, тем самым закончив мучения.

В какой-то миг время растянулось, наступила тишина.

9

Сгрудившееся вокруг терминала, за которым восседал Дурень ученые и мастера, в компании правителя ярузов Сунрара, пытались понять смысл излагаемых им истин профессора Дуреня.

- Так вы говорите, что подключили Компьютер к той самой дырке во дворце мэра? - уточнил Сунрар.

- Да, - Дурень мрачно вздохнул.

Он ощущал себя школьником среди группы студентов высшего учебного заведения. Ученые будто бы понимали все то, что он им старательно объяснял, но в то же время не желали признавать, что это знает ученый, уровнем образования находящийся на уровне подошв их ботинок. Не говоря уж о правителе. Этот все время недоверчиво переспрашивал буквально все.

- Но как это возможно? - не понял мастер Вин.

- Очень просто, - вновь начал Дурень. - На вершине нашей башни есть антенна, которая...

- Антенна? На моей башне? - возмущенно воскликнул Сунрар.

- Да, правитель. Я установил ее, так как ваша башня - самая высокая точка во всем Квартале...

- Она самая высокая во всем Тэрэне, если не во всем мире, - гордо заявил правитель ярузов, но тут же сменил тон на подозрительный, - но какого черта ты установил там эту свою антенну?

- Этого требовал эксперимент...

- Я этого не одобряю, - категорически ответил Сунрар. - Когда все закончится, снять незамедлительно, понял?

- Хорошо, правитель, только...

- Никаких экспериментов! А сейчас за дело. Как вы, Дурень, собираетесь переправить сюда наших клиентов?

Дурень снова мрачно вздохнул и начал:

- Я возьму данный разрыв, который у нас уже имеется, и скопирую его, создав такой же, только в нужном нам месте.

- Любопытно, - в голос подумал профессор всего высшего. - В будущем этот способ транспортировки нам очень пригодиться.

Дурень смерил его презрительным взглядом яруза, который понимает то, чего никогда не понять другим, мелким профессорам.

- Для второго разрыва нам понадобится слишком много энергии. Она сейчас-то уйдет почти вся и для ее накопления понадобится много лет.

Сунрар попытался ОСЯГНУТИ. В конце концов, он сдался:

- Делайте свое дело, Дурень.

10

Когда Моль проснулся, вокруг все бушевало: деревья сорвало и унесло, несколько камней, чуть не задев парня в полете, унеслись следом, а дом... дом представлял собой жалкое зрелище, которое все время и ухудшилось. Стены целыми секторами отрывались и устремлялись в бурлящий водоворот материи и... и чего-то еще. Казалось, что в эту дыру затягивает абсолютно все и вся, что даже небо с его облаками и солнцем не оставят.

Моль почувствовал, как его слабо тянет в дыру.

Потом тяга усилилась.

"А будь что будет" - решил он и подпрыгнул, дабы ускорить полет.

Возможно, это была не самая удачная идея, ведь случиться могло разное.

И все же...

В какой-то миг время растянулось, наступила тишина.

Он определенно летел.

11

Мир вдруг застыл, резко, как желе, двинулся вперед, и появилось чувство быстрого полета. Который все ускорялся

Потом все затормозило но, видимо не достаточно, и он вылетел из разрыва как пробка из бутылки.

Пролетев несколько десятков метров вдоль операторской, Моль сочно врезался в каменную стену и медленно свалился на такой же каменный пол. Перед глазами все поплыло, будто подернутая мутью вода. С трудом протерев глаза он понял, что перед ним...

Над ним склонились несколько ярузов и один человек...

Он поднялся на ноги. Моль находился в средних размеров помещении со стенами, полностью покрытыми разного рода оборудованием. Посередине стоял стол грубой отделки, возле которого извивался тот самый вихрь, что он видел минуту назад.

А еще в зале были существа. Довольно много. Некоторые с интересом изучали его внешность, а другие пялились как на обезьяну с гранатой.

А следующее, что он увидел, были люди. В компании ярузов.

И никто не собирался друг друга убивать.

Более того, они выглядел так, будто эта мысль никогда и не придет в их головы.

– Думаю, все получилось, господа, – торжественно объявил тот, кого Моль узнал как правителя ярузов Сунрара. – Только вас должно быть двое, разве не так?

Рассеянный взгляд Моля метнулся к Сунрару, после чего обрел ясность. Правитель ярузов попытался принять уверенный вид, - ведь он же правитель как-никак! - но под холодным взором гостя это было не просто. Моль произнес тихо:

– Где я?

– Предлагаю тебе немного успокоиться  тогда мы ответим на все твои вопросы, – отвечал правитель. – Мы создали этот, гм, портал, как назвал его Дурень, чтобы доставить вас с Усларом к нам, сюда. У нас к вам дело, важность которого...

– То есть этого вот малыша мы выбрали для такой важной миссии? – уточнил профессор всего высшего.

– Да, а что в этом такого?

– Ну, многие считают... и не без основания... э-э... то есть... я хочу сказать, что нельзя доверить это ребенку!

– А это точно Моль? – Дурень недоверчиво обследовал взглядом гостя. – А где тогда Услар?

– Разумеется, это Моль, – подтвердил Сунрар. – Мы потратили столько энергии и усилий, разыскивая его.

– Ну не знаю, не знаю, я считал он покрупнее будет, ведь о нем отзывались как о весьма умном ярузе, – упрямо возразил Дурень. – А этот даже не из наших.

– Его воспитали у нас. Когда он сбежал, вы еще были в детях.

Моль действительно был старый. По крайней мере, на вид ему было не больше шестнадцати, но взгляд выдавал много повидавшее. Казалось, что это старик, который вдруг переместился в тело подростка. Известно, что люди живут много дольше ярузов, поэтому это могло только казаться. Некоторые из частей одежды, точнее от того, что от нее осталось, искрились как наэлектризованные провода, а волосы стояли полным дыбом, точно спина ежика.

Мальчик невидящим взглядом смотрел на присутствующих. Вдруг, словно ведомый каким-то внутренним желанием, он приблизился к порталу и сунул руку. Некоторые из ученых и мастеров при этом испугано огляделись, но спокойный Сунрар их усмирил.

Он с любопытством глядел на Моля.

– Что-то не так? - полюбопытствовал правитель ярузов. - Или уже забыл родные края?

– Не знаю... кажется, не забыл. Да и не надо мне было это... - Моль вдруг резко развернулся и серьезно обратиться к Дуреню: - До меня сквозь эту штуку кто-то проходил?

– Шутишь? - хмыкнул тот, но заметив серьезное выражения Моля, которое любого шутника ввергло бы в депрессию, продолжил: - Конечно, нет. Уж ты-то должен знать, что нельзя проходить сквозь портал, когда он формируется...

Моль побледнел как мертвый.

– Что это значит?

– Любая форма жизни, что войдет в него, когда портал формируется, подвергается двум опасностям...

– Каким?!

– Ну, это теория но... но я думаю, что прошедшего или перенесет куда-нибудь в другое место, где открытый портал, или же, что более вероятно, его разнесет на частицы...

Последние слова уже летели вслед стремительно удаляющемуся мальчику, поэтому Дурень решил заткнуться. Единственный человек, который так внимательно его слушал, и тот убежал.

Оказавшись на улице Моль, незамедлительно побежал к воротам Квартала, которые оказались открытыми (политика Сунрара не запрещала дружбы людей с ярузами, что бы там ни говорили) минув которые он не останавливался, пока не достиг площади.

Там он нашел продавца булочек с сосисками.

– Тройной... нет, пятерной есть? – полупрорычал он.

– Пятерной? Парень, а ты не лопнешь? Да и имеются ли у тебя деньги, дабы заплатить?

Новоприбывший Моль облизал пересохшие губы. Затем достал из кармана горсть серебряных монет и безмолвно кинул их торговцу.

– Ого, сейчас все будет! – возрадовался он. Похоже, день обещал быть удачным.

Схватив готовую булочку с пятью сосисками Моль, попытался целиком запихнуть это в рот.

– Э, парень, не спеши! – только и мог выговорить торговец, опасаясь, что на его рабочем месте кто-то умрет, и это повлечет уменьшение клиентов.

С довольно улучшенным настроением и повышенным чувством беспечности, Моль спокойно потрусил через площадь, рискуя быть убитым как минимум восемнадцать раз. Тем не менее, он наслаждался.

– Какой-то он сильно счастливый, вы не заметили, господа ученые? – заметил правитель ярузов.

– Наверное, всему виной потрясение, которое он пережил, пройдя сквозь пространство, ведь мы даже не знаем, как это влияет на человека... и яруза, – сказал Главный Оператор.

– А я думаю, что это он так рад оказаться в родных краях, – сказал профессор всего высшего.

А Моль тем временем, со счастливым видом нарезал круги вокруг площади, которую кто-то умудрился назвать Площадь Полной Победы.

Вдруг он оказался прямо посреди площади, где располагался фонтан, писающий мальчик-ангел которого потерял былую красоту и обрел внешность НЕОСТРИГАНОЙ козы.

Какая-то девушка с размаху врезала ему по затылку, от чего Моль мигом оказался в положении лежа.

– Ау, ты что, заснул, парень?! - проорала она прямо в ухо.

– Даа... то есть, нет! То есть почти... что тебе нужно?

Пока Моль пытался изобрести понятный ответ, к ним приблизился пожилой человек и, яростно размахивая руками, принялся орать на девушку:

– Нет, ну что за наглость Кристина, куда ты все время убегаешь, – произнес пожилой мужчина. – Я уже начал думать, что тебя схватили эти подлые ярузы! Пожалуйста, не делай так больше, ладно?

– Папа, ты как всегда, – сообщила девушка и робко посмотрела на Моля. Тот поднял выпавшую из руки гигантскую булочку и продолжил безучастно кушать.

– И как тебе не стыдно, ты сбила с ног этого господина! А-ну извинись...

– Не бефпофпокофтеф, - изрек Моль с набитым ртом.

– Нет, это же не красиво! Что подумают твои подруги, когда узнают об этом, а? Что они скажут? Что ты неуклюжая?

– У меня нет подруг, папа! – заорала девушка.

– Как это нет?

– Как это нет? Почему нет?

– Вернее сказать из-за кого, – пробормотала она и обратилась к наслаждающемуся жизнью Молю. – Ты ведь яруз?

Моль бегло осмотрел себя.

– Фа! Кофефно фа, раффе не фифно?

– Чего!? Говори когда не ешь!

На исполнение данной просьбы пришлось ждать довольно долго. День уже начал сдавать к закату, а отец девушки, как определил Моль между делом, удалился куда-то в толпу. Затем он снова объявился, но на этот раз не стал обращаться к дочери, пытаясь понять, чего это она так заинтересовалась каким-то парнем.

Он обратился к Молю с нотками беспокойства в голосе.

– Извините, вы тут еще долго будете? Моя дочь почему-то не хочет отходить от вас...

– Папа! – воскликнула дочь обижено. – Этот парень - яруз. Он собирается рассказать мне, как они планируют захватить мир! Представляешь?! Первый яруз, который честно признается в этом!

Моль изумленно подавился очередным куском.

– Чего?!

– А разве не так! – ответила девушка, придавая себе вид невинной овечки. – Наконец-то мы докопаемся до правды и узнаем их истинные цели в нашем родном городе! Ведь не просто так они каждый день воюют с мэром - он мешает им осуществить их планы!

– Это как?..

– А так! Они собираются захватить весь мир, но начнут с Тэрэна! Для них это как начало, старт для более высоких и более ужасных целей! Ярузы - это мутанты и их природа охотиться за людьми. Вечерами они устраивают ритуалы, цель которых выбрать лучшее блюдо - то есть человека! - на следующий день! Они...

– Чиво?.. Насколько я знаю, человеческое мясо вообще не годится на  в пищу.

Сей аргумент заставил рот девушки резко захлопнуться. Моль же пытался провести параллели между словосочетаниями "охотиться за людьми", "устраивают ритуалы" и "выбирают блюдо". Насколько он знал, ярузы были до того ленивы, что даже спят на досках поверх каменных плит, так не хотелось браться за строительство кровати. На ум приходил только Сунрар. Да, правитель ярузов иногда бывал, строг, но это нужно в его роботе; да он иногда мог выпить и сделаться, гм, своеобразным, и даже укусить мог, но... есть людей? Никогда.

Девушка некоторое время следила за ним внимательным взглядом, но не выдержала и робко поинтересовалась:

– А что, вы не едите людей?

– Разумеется, нет, – откликнулся Моль. – Где ты вообще услышала это?

– Ну, тут в газетах писали... – попыталась она.

Моль, наконец, закончил свою трапезу. Он медленно поднялся с края фонтана и оглядел девушку, будто только что увидел.

– Ты, наверное, только родилась? Ярузы никогда ничем подобным не занимались. Мы просто пытаемся поддерживать существующий баланс, пытаемся поддерживать стремления мэра к войне.

Моль миновал площадь и, оказавшись на территории Квартала, сразу же направился к зданию, где хранилась военная и не очень техника армии ярузов.

Новый технарь сидел перед видавшим виды телевизором, с интересом вглядываясь в снежную ряб на экране. В комнате царил полумрак и обстановка, какая бывает только в помещениях, хозяин которых - холостяк.

– Поразительно! – воскликнул Моль. – Я тут проглядел некоторые машины, так многие выглядят, будто ярузы уже ведут полномасштабную войну с людьми.

Моль как никто другой разбирался во всем, что касается техники, так как еще до их с отцом побега он постоянно помогал Услару в его деле и кой чему подучился.

Папа... Услар... впервые за время, что Моль сюда попал он вспомнил о нем, будто до этого он функционировал исключительно на рефлексах. Он рассеянно уселся на стол рядом...

– Черт... Кажется, что-то случилось...

– Боюсь, что именно так оно  есть, парень – проговорил внезапно оказавшийся рядом Сунрар. – Мне тут Дурень кое-что объяснил. Позволь поинтересоваться, твой отец сразу прыгнул в разрыв?

– Сразу. То есть, нет, не сразу... то есть да, но... - Моль обессилено повесил голову, - его затянуло...

– Вот как... Извини, боюсь это не столь наша вина. Еще раз извини, но у нас к тебе дело?

Моль нахмурился.

– Наверное, что-то очень важное...

– Да.

– И от меня зависит судьба мира?

– Точно! Но не всего.

– Понятно, - Моль тяжело вздохнул. - Что ж, идите к черту.

Часть 2

6

Ворон был довольно таки аппетитным, да и мяса, как видно, в нем было много. Кроме густого перья и острого клюва ничего не мешало вот так взять и скушать это существо.

Но послышались шаги.

Вздохнув, Моль быстро спрятал птицу под одежду, осторожно, дабы не убить слишком рано. И чего это папа заладился ходить в сад постоянно? Цветы ему нравятся. Лично Молю цвети, казались обычными растениями, способными на более оригинальные цвета, чем другая растительность, которая кроме как зеленого ничего не придумала.

Моль принял унылый вид и зашагал наперерез отцу, по пути бросив ружье в кусты.

Остров, который они с отцом назвали просто Холмом, был обычной, унылой горой, на вершине которой возвышалось строение, отдаленно напоминающее форт. Это место было бы загадочным, - оно даже таковым было первые несколько дней, когда они прибыли сюда, - но чего-то ему явно не хватало. Ну, хотя-бы что вот то за глыба? Нет, это не обычный камень, это дверь в подземелья. А вот те пять деревьев, так романтично разросшиеся кружком? А это, господа, антенна. Для чего, пожалуй, значения не имеет, но если быть кратким, то без нее Моль бы остаточно потерял себя. А еще на острове была однообразная еда: мутировавшие моллюски, мутировавшие омары да мутировавшие же крабы, а еще дельфины, киты и крысы, которые пытались, удовлетворит желания желудка, который уже мечтал о баранине. Но главной проблемой были женщины. То есть, девушки, или кого там заводят парни вроде Моля? Он уже начал скучать по этим хрупким созданиям.

Он сам себе диву давался. Помнится, в Тэрэне он будто не замечал их, девушки будто были частью уличного интерьера. Иногда их можно было встретить среди мужчин в домах, но то были не более чем части мебели, мрачные, привыкшие подчиняться мужьям рабыни. А ему хотелось настоящей, сильной и красивой девушки.

М-да...

Примерно тогда, когда открылась разноцветная дырка в воздухе, его подбросило в воздухе и ударило головой о вышеупомянутый валун. Мир померк, будто кто-то потушил свечу...

7

Сунрар сидел за круглым столом, где сгрудились целые кучи ученых разных направлений и квалификаций. Все они пытались что-то втолковать правителю, который за все это время хотел только одного: врезать, кому ни будь по зубам. Да так, чтобы захлебнулся ими!

– Вы говорите, – принял он еще одну попытку вникнуть в суть спора, – что этот самый проход - это неустойчивый мост между мирами?

– Неустойчивее всех неустойчивых, правитель – подтвердил профессор всего высшего. – И каждый раз, когда отсюда туда кто-то проходит, открывается еще один.

– Это ваше мнение, – подсказал Дурень. А затем спросил, видимо, желая поговорить о чем-то другом. - Кто такие вообще те, кого мы сюда отсылаем?

– Моль и Услар, – сказал Сунрар, который тоже был неслыханно рад данной идее.

– Напомните, кто они? Ярузы?

– Да. То есть почти. То есть не все. Один - человек, а второй - яруз. Хотя, в первом я сомневаюсь, скорее этот вид человека стоило назвать Величайшая Беда. Во Всем Мире...

– Вот как? А чего так нелестно? – продолжал Дурень, искренне заинтересовавшись. – Говорят, тогда они помогли вам устоять у власти? Что сами они побывали во многих местах и видели такое, за что их нельзя не уважать. Взять хотя-бы путешествие в прошлое, они видели, как случилась Катастрофа, представляете? Кому еще такое дано? Только избранникам.

– Не забывайте об умалишенных, Дурень. – По лицу Сунрара расплылась мерзковатая улыбочка. – Помнится, в те дни многие из вас помогали печально известному Черри.

– Ну да, конечно, – легко согласился профессор Дурень и смерил главного оператора Тихора мрачным взглядом.

Тот в ответ презрительно вскинул голову.

– Я тогда был только маленьким оператором и совсем не участвовал во всем происходящем здесь безобразии.

- Выходит, это именно ты снабжал информацией Черри?

– Нет, конечно, какое ему тогда было до меня дело?

– А то, что многие говорят о частых визитах второго советника под землю, где, как известно...

– У меня тогда был выходной...

– А если верить недавно открытым файлам, то в те времена на посту оператора был только один представитель этой должности.

– ... и я решил взять молодого напарника. Так сказать, замену на некоторое время, дабы отдохнуть от повседневного труда. Ох, знали бы вы, как утомляет долгая работа за Компьютером... постоянно болят глаза, ноют суставы, да и недоедание весьма опасно запускать. Вот и взял выходной.

– Ну как же!

– А не слишком ли много ты знаешь? – голос Тихора так и излучал подозрительность высшего сорта.

– Как это, много? То, что разрешено знать, мне известно. Но я подозреваю, что многое скрыто от нас, обычных смертных...

– Ты собираешься заявить, что тебе стоило бы сообщить все о происходящем тогда?! – Тихор как-то понял, что говорит слишком много: - Я считал, ты был слишком занят нашими делами, ведь ты был на заслуженном отдыхе, да?

– Конечно, конечно Тихор. Помнится, дела мои пошли совсем худо, и я решил открыть бизнес...

– Ты открыл бизнес, ушел на отдых и нанял работника вместо себя на сверхсекретное предприятие? - До Главного оператора на этот раз дошло еще больше со слов Дуреня.

- Да-да, всегда нужно совмещать полезное с приятным... да и дорогу молодым нужно давать, за ними ведь будущее...

– Отличные слова, господин! Как оправдание они просто великолепны...

– Так, вы чего это устроили?!

Сунрар уставился на профессоров взглядом мальчика, который единственный во всем классе не сбежал с урока и который в пресловутые темные времена Квартала занимался своим любимым делом: бездельничал с утра до вечера. Он помнил Черри. Настоящий карьерист был, любил брать все в свои руки, тем самим лишая других забот. Помнится, тогда было очень удобно свалить всю работу на второго советника, а самому отправиться куда-нибудь на рыбалку.

– Замечательно, – произнес он, когда все затихли. – Вам что-то известно о наших "клиентах? Особенно это касается вас, главный оператор, ведь у вас Компьютер.

Глубокая неуверенность мелькнула в глазах Тихора.

– Ну, э-э… правитель... ч тут узнал кое-что я... имею ввиду, что эти двое - довольно таки стремные типы, и вряд ли стоит им доверять. Вы должны помнить, как они тогда свободно пришли в Дворец и как после этого Черри загадочно ушел с должности второго советника, – он понизил голос, – может случиться, что они сделают что-то не так...

При этих словах большинство ученых ярузов сгрудились поплотнее, словно пытаясь спрятаться друг за друга.

– Ну и что с того? – пожал плечами правитель. – Именно такие нам нужны.

– Правитель, все куда сложнее, – пояснил Дурень. – Если они бывали в разрывах, значит, привыкли к ним, а человеческая физиология сделана так, что привыкает ко всему. Возможно, они научились управлять пространством. Вдруг они поймут наши намерения и не уйдут в Империю?

Лицо Сунрара, доселе изображавшее полную отрешенность, автоматически отвечавшего на вопросы, обрело довольное выражение:

– Дурень, тебе не кажется, что главный оператор все преувеличил? Да и Услар - яруз.

– Правитель, я не...

– Тогда пусть не порет всякую чушь.

– Ладно, правитель, хорошо. Я не хочу спорить. Но ты должен понимать, как много времени уйдет, дабы отыскать их...

– Кхем, – кашлянул Главный Оператор, напоминая о своем скромном присутствии, – мне кажется, наш Компьютер уже справился с этой задачей, господа. Должен заметить, на это ушло ровно шесть минут и пятьдесят семь секунд. Быстро, не правда ли?

Дурень весь расслабился, будто воображаемая работа, которая должна была занять годы, разрешилась за почти семь минут.

– Это же великолепно! – воскликнул он. – Вот как надо работать.

8

Ворону было крайне неуютно. Несколько секунд назад его грубо засунули куда-то, где воняло, будто под мышкой. Только недавно его хотели съесть, а сейчас куда-то тащили, причем звуки, раздающиеся из окружающего мира не радовали. Такое впечатление, что тот, кто схватил птицу много бегает.

Ворона приводило в бешенство то, что его еще не убили, тем самым закончив мучения.

В какой-то миг время растянулось, наступила тишина.

9

Сгрудившееся вокруг терминала, за которым восседал Дурень ученые и мастера, в компании правителя ярузов Сунрара, пытались понять смысл излагаемых им истин профессора Дуреня.

- Так вы говорите, что подключили Компьютер к той самой дырке во дворце мэра? - уточнил Сунрар.

- Да, - Дурень мрачно вздохнул.

Он ощущал себя школьником среди группы студентов высшего учебного заведения. Ученые будто бы понимали все то, что он им старательно объяснял, но в то же время не желали признавать, что это знает ученый, уровнем образования находящийся на уровне подошв их ботинок. Не говоря уж о правителе. Этот все время недоверчиво переспрашивал буквально все.

- Но как это возможно? - не понял мастер Вин.

- Очень просто, - вновь начал Дурень. - На вершине нашей башни есть антенна, которая...

- Антенна? На моей башне? - возмущенно воскликнул Сунрар.

- Да, правитель. Я установил ее, так как ваша башня - самая высокая точка во всем Квартале...

- Она самая высокая во всем Тэрэне, если не во всем мире, - гордо заявил правитель ярузов, но тут же сменил тон на подозрительный, - но какого черта ты установил там эту свою антенну?

- Этого требовал эксперимент...

- Я этого не одобряю, - категорически ответил Сунрар. - Когда все закончится, снять незамедлительно, понял?

- Хорошо, правитель, только...

- Никаких экспериментов! А сейчас за дело. Как вы, Дурень, собираетесь переправить сюда наших клиентов?

Дурень снова мрачно вздохнул и начал:

- Я возьму данный разрыв, который у нас уже имеется, и скопирую его, создав такой же, только в нужном нам месте.

- Любопытно, - в голос подумал профессор всего высшего. - В будущем этот способ транспортировки нам очень пригодиться.

Дурень смерил его презрительным взглядом яруза, который понимает то, чего никогда не понять другим, мелким профессорам.

- Для второго разрыва нам понадобится слишком много энергии. Она сейчас-то уйдет почти вся и для ее накопления понадобится много лет.

Сунрар попытался ОСЯГНУТИ. В конце концов, он сдался:

- Делайте свое дело, Дурень.

10

Когда Моль проснулся, вокруг все бушевало: деревья сорвало и унесло, несколько камней, чуть не задев парня в полете, унеслись следом, а дом... дом представлял собой жалкое зрелище, которое все время и ухудшилось. Стены целыми секторами отрывались и устремлялись в бурлящий водоворот материи и... и чего-то еще. Казалось, что в эту дыру затягивает абсолютно все и вся, что даже небо с его облаками и солнцем не оставят.

Моль почувствовал, как его слабо тянет в дыру.

Потом тяга усилилась.

"А будь что будет" - решил он и подпрыгнул, дабы ускорить полет.

Возможно, это была не самая удачная идея, ведь случиться могло разное.

И все же...

В какой-то миг время растянулось, наступила тишина.

Он определенно летел.

11

Мир вдруг застыл, резко, как желе, двинулся вперед, и появилось чувство быстрого полета. Который все ускорялся

Потом все затормозило но, видимо не достаточно, и он вылетел из разрыва как пробка из бутылки.

Пролетев несколько десятков метров вдоль операторской, Моль сочно врезался в каменную стену и медленно свалился на такой же каменный пол. Перед глазами все поплыло, будто подернутая мутью вода. С трудом протерев глаза он понял, что перед ним...

Над ним склонились несколько ярузов и один человек...

Он поднялся на ноги. Моль находился в средних размеров помещении со стенами, полностью покрытыми разного рода оборудованием. Посередине стоял стол грубой отделки, возле которого извивался тот самый вихрь, что он видел минуту назад.

А еще в зале были существа. Довольно много. Некоторые с интересом изучали его внешность, а другие пялились как на обезьяну с гранатой.

А следующее, что он увидел, были люди. В компании ярузов.

И никто не собирался друг друга убивать.

Более того, они выглядел так, будто эта мысль никогда и не придет в их головы.

– Думаю, все получилось, господа, – торжественно объявил тот, кого Моль узнал как правителя ярузов Сунрара. – Только вас должно быть двое, разве не так?

Рассеянный взгляд Моля метнулся к Сунрару, после чего обрел ясность. Правитель ярузов попытался принять уверенный вид, - ведь он же правитель как-никак! - но под холодным взором гостя это было не просто. Моль произнес тихо:

– Где я?

– Предлагаю тебе немного успокоиться  тогда мы ответим на все твои вопросы, – отвечал правитель. – Мы создали этот, гм, портал, как назвал его Дурень, чтобы доставить вас с Усларом к нам, сюда. У нас к вам дело, важность которого...

– То есть этого вот малыша мы выбрали для такой важной миссии? – уточнил профессор всего высшего.

– Да, а что в этом такого?

– Ну, многие считают... и не без основания... э-э... то есть... я хочу сказать, что нельзя доверить это ребенку!

– А это точно Моль? – Дурень недоверчиво обследовал взглядом гостя. – А где тогда Услар?

– Разумеется, это Моль, – подтвердил Сунрар. – Мы потратили столько энергии и усилий, разыскивая его.

– Ну не знаю, не знаю, я считал он покрупнее будет, ведь о нем отзывались как о весьма умном ярузе, – упрямо возразил Дурень. – А этот даже не из наших.

– Его воспитали у нас. Когда он сбежал, вы еще были в детях.

Моль действительно был старый. По крайней мере, на вид ему было не больше шестнадцати, но взгляд выдавал много повидавшее. Казалось, что это старик, который вдруг переместился в тело подростка. Известно, что люди живут много дольше ярузов, поэтому это могло только казаться. Некоторые из частей одежды, точнее от того, что от нее осталось, искрились как наэлектризованные провода, а волосы стояли полным дыбом, точно спина ежика.

Мальчик невидящим взглядом смотрел на присутствующих. Вдруг, словно ведомый каким-то внутренним желанием, он приблизился к порталу и сунул руку. Некоторые из ученых и мастеров при этом испугано огляделись, но спокойный Сунрар их усмирил.

Он с любопытством глядел на Моля.

– Что-то не так? - полюбопытствовал правитель ярузов. - Или уже забыл родные края?

– Не знаю... кажется, не забыл. Да и не надо мне было это... - Моль вдруг резко развернулся и серьезно обратиться к Дуреню: - До меня сквозь эту штуку кто-то проходил?

– Шутишь? - хмыкнул тот, но заметив серьезное выражения Моля, которое любого шутника ввергло бы в депрессию, продолжил: - Конечно, нет. Уж ты-то должен знать, что нельзя проходить сквозь портал, когда он формируется...

Моль побледнел как мертвый.

– Что это значит?

– Любая форма жизни, что войдет в него, когда портал формируется, подвергается двум опасностям...

– Каким?!

– Ну, это теория но... но я думаю, что прошедшего или перенесет куда-нибудь в другое место, где открытый портал, или же, что более вероятно, его разнесет на частицы...

Последние слова уже летели вслед стремительно удаляющемуся мальчику, поэтому Дурень решил заткнуться. Единственный человек, который так внимательно его слушал, и тот убежал.

Оказавшись на улице Моль, незамедлительно побежал к воротам Квартала, которые оказались открытыми (политика Сунрара не запрещала дружбы людей с ярузами, что бы там ни говорили) минув которые он не останавливался, пока не достиг площади.

Там он нашел продавца булочек с сосисками.

– Тройной... нет, пятерной есть? – полупрорычал он.

– Пятерной? Парень, а ты не лопнешь? Да и имеются ли у тебя деньги, дабы заплатить?

Новоприбывший Моль облизал пересохшие губы. Затем достал из кармана горсть серебряных монет и безмолвно кинул их торговцу.

– Ого, сейчас все будет! – возрадовался он. Похоже, день обещал быть удачным.

Схватив готовую булочку с пятью сосисками Моль, попытался целиком запихнуть это в рот.

– Э, парень, не спеши! – только и мог выговорить торговец, опасаясь, что на его рабочем месте кто-то умрет, и это повлечет уменьшение клиентов.

С довольно улучшенным настроением и повышенным чувством беспечности, Моль спокойно потрусил через площадь, рискуя быть убитым как минимум восемнадцать раз. Тем не менее, он наслаждался.

– Какой-то он сильно счастливый, вы не заметили, господа ученые? – заметил правитель ярузов.

– Наверное, всему виной потрясение, которое он пережил, пройдя сквозь пространство, ведь мы даже не знаем, как это влияет на человека... и яруза, – сказал Главный Оператор.

– А я думаю, что это он так рад оказаться в родных краях, – сказал профессор всего высшего.

А Моль тем временем, со счастливым видом нарезал круги вокруг площади, которую кто-то умудрился назвать Площадь Полной Победы.

Вдруг он оказался прямо посреди площади, где располагался фонтан, писающий мальчик-ангел которого потерял былую красоту и обрел внешность НЕОСТРИГАНОЙ козы.

Какая-то девушка с размаху врезала ему по затылку, от чего Моль мигом оказался в положении лежа.

– Ау, ты что, заснул, парень?! - проорала она прямо в ухо.

– Даа... то есть, нет! То есть почти... что тебе нужно?

Пока Моль пытался изобрести понятный ответ, к ним приблизился пожилой человек и, яростно размахивая руками, принялся орать на девушку:

– Нет, ну что за наглость Кристина, куда ты все время убегаешь, – произнес пожилой мужчина. – Я уже начал думать, что тебя схватили эти подлые ярузы! Пожалуйста, не делай так больше, ладно?

– Папа, ты как всегда, – сообщила девушка и робко посмотрела на Моля. Тот поднял выпавшую из руки гигантскую булочку и продолжил безучастно кушать.

– И как тебе не стыдно, ты сбила с ног этого господина! А-ну извинись...

– Не бефпофпокофтеф, - изрек Моль с набитым ртом.

– Нет, это же не красиво! Что подумают твои подруги, когда узнают об этом, а? Что они скажут? Что ты неуклюжая?

– У меня нет подруг, папа! – заорала девушка.

– Как это нет?

– Как это нет? Почему нет?

– Вернее сказать из-за кого, – пробормотала она и обратилась к наслаждающемуся жизнью Молю. – Ты ведь яруз?

Моль бегло осмотрел себя.

– Фа! Кофефно фа, раффе не фифно?

– Чего!? Говори когда не ешь!

На исполнение данной просьбы пришлось ждать довольно долго. День уже начал сдавать к закату, а отец девушки, как определил Моль между делом, удалился куда-то в толпу. Затем он снова объявился, но на этот раз не стал обращаться к дочери, пытаясь понять, чего это она так заинтересовалась каким-то парнем.

Он обратился к Молю с нотками беспокойства в голосе.

– Извините, вы тут еще долго будете? Моя дочь почему-то не хочет отходить от вас...

– Папа! – воскликнула дочь обижено. – Этот парень - яруз. Он собирается рассказать мне, как они планируют захватить мир! Представляешь?! Первый яруз, который честно признается в этом!

Моль изумленно подавился очередным куском.

– Чего?!

– А разве не так! – ответила девушка, придавая себе вид невинной овечки. – Наконец-то мы докопаемся до правды и узнаем их истинные цели в нашем родном городе! Ведь не просто так они каждый день воюют с мэром - он мешает им осуществить их планы!

– Это как?..

– А так! Они собираются захватить весь мир, но начнут с Тэрэна! Для них это как начало, старт для более высоких и более ужасных целей! Ярузы - это мутанты и их природа охотиться за людьми. Вечерами они устраивают ритуалы, цель которых выбрать лучшее блюдо - то есть человека! - на следующий день! Они...

– Чиво?.. Насколько я знаю, человеческое мясо вообще не годится на  в пищу.

Сей аргумент заставил рот девушки резко захлопнуться. Моль же пытался провести параллели между словосочетаниями "охотиться за людьми", "устраивают ритуалы" и "выбирают блюдо". Насколько он знал, ярузы были до того ленивы, что даже спят на досках поверх каменных плит, так не хотелось браться за строительство кровати. На ум приходил только Сунрар. Да, правитель ярузов иногда бывал, строг, но это нужно в его роботе; да он иногда мог выпить и сделаться, гм, своеобразным, и даже укусить мог, но... есть людей? Никогда.

Девушка некоторое время следила за ним внимательным взглядом, но не выдержала и робко поинтересовалась:

– А что, вы не едите людей?

– Разумеется, нет, – откликнулся Моль. – Где ты вообще услышала это?

– Ну, тут в газетах писали... – попыталась она.

Моль, наконец, закончил свою трапезу. Он медленно поднялся с края фонтана и оглядел девушку, будто только что увидел.

– Ты, наверное, только родилась? Ярузы никогда ничем подобным не занимались. Мы просто пытаемся поддерживать существующий баланс, пытаемся поддерживать стремления мэра к войне.

Моль миновал площадь и, оказавшись на территории Квартала, сразу же направился к зданию, где хранилась военная и не очень техника армии ярузов.

Новый технарь сидел перед видавшим виды телевизором, с интересом вглядываясь в снежную ряб на экране. В комнате царил полумрак и обстановка, какая бывает только в помещениях, хозяин которых - холостяк.

– Поразительно! – воскликнул Моль. – Я тут проглядел некоторые машины, так многие выглядят, будто ярузы уже ведут полномасштабную войну с людьми.

Моль как никто другой разбирался во всем, что касается техники, так как еще до их с отцом побега он постоянно помогал Услару в его деле и кой чему подучился.

Папа... Услар... впервые за время, что Моль сюда попал он вспомнил о нем, будто до этого он функционировал исключительно на рефлексах. Он рассеянно уселся на стол рядом...

– Черт... Кажется, что-то случилось...

– Боюсь, что именно так оно  есть, парень – проговорил внезапно оказавшийся рядом Сунрар. – Мне тут Дурень кое-что объяснил. Позволь поинтересоваться, твой отец сразу прыгнул в разрыв?

– Сразу. То есть, нет, не сразу... то есть да, но... - Моль обессилено повесил голову, - его затянуло...

– Вот как... Извини, боюсь это не столь наша вина. Еще раз извини, но у нас к тебе дело?

Моль нахмурился.

– Наверное, что-то очень важное...

– Да.

– И от меня зависит судьба мира?

– Точно! Но не всего.

– Понятно, - Моль тяжело вздохнул. - Что ж, идите к черту.

Часть 3

12

Моль приоткрыл один глаз. Несколько минут назад его повязали как младенца и притащили в какое-то помещение. Многообещающее начало, отметил он про себя.

У него возникла мысль, что его специально сюда притащили, дабы пытать или унижать, поэтому мальчик сразу закрыл глаза, только заметив еще присутствующих.

Точнее услышав. Из-за спины доносились свистящие голоса, которые бывают только у старых ярузов.

– Господа, прошу успокоиться. Нам очень нужно, чтобы парень хорошо отдохнул. И чего это вы так волнуетесь? После того, через что прошел он, ему не грозит ничего ужаснее.

– Но он ведь совсем мальчишка!

– И как вы заметили, Главный Оператор? Ладно, слушайте: то, что он мальчишка нам на руку. Ведь разве возможно заподозрить мальчишку в том, что мы собираемся сделать? Нет. Вот и я о том же. Он идеально подходит нам.

Моля передернуло. Он с самого начала подозревал, что сюда его вызвали не просто так. Нет, чтобы угостить чаем и печеньем, куда там, кому-то он обязательно нужен.

– Мне, все же, кажется, ты что-то недоговариваешь, правитель.

– Кажется, он пришел в чувство, – произнес кто-то.

Спустя некоторое время Моля окружили фигуры в церемониальных одеждах. Он сразу узнал будто бы растянутые лица со сверкающими желтизной глазами.

– Как себя чувствуешь? – Одна из фигур приветливо помахала рукой, будто боясь подходить ближе. – Я – правитель ярузов Сунрар. А ты кто?

– Кажется, я снова в плохой ситуации в плохом месте, – бесстрастно откликнулся Моль.

– Что ты сказал?

– Я говорю, что я опять в Квартале - это факт. Вы - правитель, понятно. Остальные смахивают на ярузов и это хорошо. Но почему меня принесли сюда?

– О, это недоразумение, – виновато объяснил правитель ярузов. – Видишь ли, нам очень нужна твоя помощь, а эти ребята очень не любят ждать и попросили, очень попросили, охранников притащить тебя суда.

Моль поднялся и потянулся. Раздался оглушительный хруст суставов.

– Похоже, при вас совсем нет оружия, – заметил он. – И как только ярузы дожили до этого. Помнится, в мои времена каждый из нас носил при себе как минимум саблю. Очень острою, смею заметить.

В сознании его замелькали воспоминания о былых временах, когда он свободно разгуливал по улицам Квартала и его считали своим почти все. Тогда он был совсем мальчишкой, со всеми вытекающими отсюда обстоятельствами. А еще тогда у него имелось оружие... та сабля была тупая как бревно, и все же это было оружие. Оружие было у каждого уважающего себя мужчины.

Он вздохнул.

– Ладно. Что вам нужно?

– Как ты себя чувствуешь?

Моль подозрительно посмотрел на Сунрара.

– Все хуже и хуже, – сказал он. – Когда меня вот так вот грубо транспортируют, да еще и перед этим хорошо врезав - это не вселяет радости. Возможно, перейдем сразу к делу?

Сунрар начинал раздражаться.

– Так все, нам нужно поговорить. Господа профессоры и мастера, не могли бы вы оставить нас наедине?

– А чего это? – хмуро осведомился Дурень. - Сейчас решается и наша судьба, так что мы тоже имеем право присутствовать!

Он грозно выступил вперед готовый к оспариванию любых аргументов.

Сунрар, тяжело вздохнув, рявкнул:

– Дурень?!

– Да, правитель? – в голосе профессора Дуреня почти физически ощущалась младенческая невинность.

– У тебя мало работы?

– Очень много, правитель, – откликнулся профессор Дурень пытаясь выглядеть уверенно.

– И перестань улыбается все время! Я сказал вон!

– Ну да конечно! – Профессор Дурень сделал вид, будто никогда не собирался подчиняться какому-то там ярузу который все время орет как ненормальный. – Тогда ты перестань орать! Что мы тебе собаки какие?! На дворе уже новый век, а у нас все монархия да монархия! Пора бы уже менять все заложенное предками! Скоро война, а он там личные встречи устраивает!

– Извини, он не всегда такой, – извинился Сунрар, когда орущего Дуреня вытолкали за дверь остальные ученые, – обычно этот парень очень спокоен. Это из-за того, что у него нет работы он начинает рассуждать на подобные политические темы. В этом мы схожие с людьми.

Из-за двери послышалась возня и глухие голоса вперемежку с ругательствами.

– А это напоминает звуки драки, – продолжал Сунрар. – Если уж Дурень, светило науки, пускает в ход силу - это страшно. Нужно бежать пока цел. Кстати, ты слышал когда-то о ИСКРЕ?

– Полагаю, имеется ввиду сварка? – высказал догадку Моль, разглядывая комнату. Он никогда не бывал в кабинете Сунрара, но очень хорошо знал, что тот находится на башне. – Мы ведь сейчас на Башне?

Сунрар медленно и молча пересек комнату, открыл ставни аркоподобного окна, демонстрируя однообразно-унылый вид неба, затянутого тяжелыми и цвета грязи облаками.

– Ну что же,  Моль, – миролюбиво продолжил он, – мне тут сообщили, что у тебя есть некий опыт путешествия сквозь пространство?

– К сожалению, это так.

– Это, наверное, очень увлекательно...

– Да? И чего это я не заметил.

– К тому же многие весьма лестно о тебе отзываются.

Моль скромно отмахнулся.

– Ну, я, по сути, ничего особенного не сделал...

– Всего лишь побывал в прошлом и в далеких-далеких землях, – подсказал правитель ярузов.

– Думаете, мне приятно об этом вспоминать?

– Тебе видней. Не каждому выпадает такая честь. Я в те времена смотался в будущее, так знаешь что там?

– Не имею представления, – ответил Моль.

– А ничего! Куча народу перебили друг друга и все! Ну да, там были соловьи...

– Ага,… Эти тоже дрались?

– Нет. Но это не важно. У меня к тебе дело, – Сунрар перешел на серьезный тон. – Ты знаешь, что такое дипломатия?

– Дипломатия? Ну, конечно, кто ж не знает. Это такой вид решения вопроса, когда все дерутся. Или нет... а! Дерутся, но не руками, а словами, во! - Моль сделал торжественный вид.

– Э-э... боюсь, это нечто другое. Это когда люди мирным путем решают военный дела. Без драки!

– Да?

– Да, Моль. Если не вдаваться в детали, то тебе нужно заскочить в гости в Империю и уговорить Императора не нападать на нас. Профессор всего высшего рассказывал, что он весьма умный парень, так что нам остается уповать на это. Видишь ли, тебе там, где ты все это время пропадал наверняка было хорошо, но у твоих родичей проблемы и нужно помочь.

– Вот как?

– Извини. Но в жизни иногда нужно думать и о других. Мы никогда не знали об Империи, не знаем мы и наших врагов, а воевать против черт знает чего - худшее. Некоторое время назад люди мэра схватили шпиона и тот оказался шпионом сопротивления Империи. Их главарь попросил прислать к ним хорошего дипломата, чтобы разрешить это дело. Думаю, это честь для тебя.

– А нельзя ли кого поопытнее отослать? Я даже могу помочь с этим. Я только что прибыл!

Сунрар печально покачал головой.

– К сожалению нет. Видишь ли, спасение мира - дело неотложное. Стоит на секунду задержаться и все, оглядишься и ничего кроме руин и разрухи не увидишь. А еще много смерти. Полагаю, это достаточно веские аргументы, – тут Сунрар выглянул из-под бровей, но разочаровано вздохнул, поскольку ожидаемого результата его речь нес, произвела, – аргументы, чтобы сделать это.

– Э-э... а это точно, что идти нужно именно мне? Я тут знаю нескольких, тех, из поезда...

– А они возьмутся за это?

– Нет, пожалуй, что нет.

Сунрар пожал плечами, мол "вот видишь?".

Моль некоторое время размышлял. Он действительно путешествовал сквозь пространство и видел довольно многое, включая и несколько мелкий войн.

"Если нужно всего лишь забежать туда и попросить, - размышлял он, - то это запросто. В конце концов, Император в любом случае не согласиться, так что это будет быстро".

- В таком случае я отправлюсь прямо сейчас. - Произнес он медленно. - Но запомните, когда я вернусь, вы общественно объявите меня героем, хорошо? А то на вас не напасешься, спасаешь-спасаешь, а благодарности никакой.

Вид Моля приобрёл героические черты. Но очень скоро он их потерял, так как до него дошла суть. Эти сволочи хотят послать его прямо к черту в гости!

– Так что, – начал Сунрар, – поскольку ты дал обещание, что спасешь нас, то дороги назад нет. А за благодарность не беспокойся, сделаем в лучшем виде. Ты станешь популярен.

– Но… это же самоубийство чистой воды, а я... а я еще совсем ребенок! – вопросил Моль, хватаясь за эту позорную мысль как за руку спасения самого дьявола.

– Ребенок? Гм-м… Эту мысль, безусловно, стоит обдумать.

– Ну да! Мне даже восемнадцати нет!

– Ну, если тебе не дорога твоя жизнь, то ты можешь отказаться. Нет, я не угрожаю, ни в коем случае! Но когда сюда придут те твари, вот они-то будут угрожать.

Моль сдался. Похоже, он загнан в угол и лазейки нет. Не то, чтобы он боялся идти в Империю, нет, но он только вернулся в родной Тэрэн. И что? Его уже выгоняют!

– Похоже, у меня нет выбора, – откликнулся он. – Пожалуй, я попытаюсь это сделать.

13

Компьютер был шедевром. Его нельзя было сравнивать с любым другим, даже более красивым или мощным. Этот делал свою работу так тщательно и идеально, как старый садовник ухаживает за любимым садом; как музыкант-виртуоз за любимым музыкальным инструментом. То, что он занимает довольно большое помещение еще ничего не значило.

Компьютер был очень старым. Настолько старым, что даже самые древние, сыплющиеся на ходу старики-долгожители не ведали, кто построил данное чудо техники. Глядя на эти механизмы и громоздкие агрегаты создавалось впечатление, что все работает самостоятельно, а операторы нужны только для вида, не больше. Старые операторы много рассказывают, как они иногда искали что-то и еще не успели ввести нужную операцию, как Компьютер уже выдавал решение. Впрочем, старики часто болтают что-то подобное, так что Чарли не верил этому.

Тихор часто говорил Младшему Оператору Чарли, что нельзя доверять этой махине полностью, мол, она явно создана не ярузами.

И какая, спрашивается, разница?

Потом он еще говорил, что лучше бы вообще избавиться от Компьютера, что как бы не был он полезен, когда-нибудь хозяева заявятся забрать его, а ярузов вряд ли поблагодарят за хорошее состояние.

«Да что ты понимаешь! – сказал Чарли. – Старый дурак! Тебе просто не нравится, что Компьютер решает за несколько секунд те задачи, над которыми ты бы бился годами! Я стану лучше тебя и пойму его как никакой другой Оператор!»

Смелые слова... да только очень скоро Чарли понял, что он не способен даже узнать, откуда Компьютер берет энергию, не говоря уж о чем-то более глубоком.

И, тем не менее, Младший Оператор не шутил (когда половину жизни проводишь под землей - это не очень способствует развитию чувства юмора) и очень скоро он понял, что Компьютер - это огромная сеть сотен странных процессоров. К сожалению, это было все, что удалось узнать.

А еще Чарли иногда слышал голоса.

Которые пытались узнать его имя...

В какой-то момент он начал думать, что сходит с ума. Он даже обратился за помощью к людским психологам и те лишь подтвердили его догадку. Казалось, они даже не вникали в суть проблемы, так что Чарли попытался сам узнать, что за чертовщина с ним. Свои проблемы лучше всего решать самому, иначе рискуешь потерять свою личность и избавиться от собственного "я". Пока что безрезультатно...

...И в этот момент голоса послышались снова. На этот раз они звучали уверенно.

"Тебе нужно направить поток преобразованной материи в замкнутое пространство, иначе он разлетится на атомы, придурок!" - говорили они.

Чарли удивился. Он уже полчаса думал, как сохранить преобразованного в облако мелких частиц Моля вместе и не дать рассыпаться как песку.

Компьютер пытался общаться с ним напрямую...

Младший Оператор нажал несколько кнопок. По черному экрану заструились коды и множество непонятных символов. Спустя какое-то время решение уже было показано большими буквами.

Чарли поглядел через окно, которое в Операторской поставили, чтобы отделить ту ее часть, где находились ярузы от той, где стоял в неуклюжей позе Моль. Вид последнего был напуганный.

Младший Оператор с размаху нажал кнопку "Старт"...

14

- Правитель Сунрар, - произнёс профессор всего высшего, вид которого представлял собой грязно-белый халат с всколоченными чёрными волосами из-под капюшона. Глаза его взволнованно бегали по Операторской, и вскоре взгляд ученого все же остановился на правителе ярузов. - Правитель Сунрар! Мальчишка... пропал...

- Что? То есть, все получилось?

- Вот так, взял и исчез... даже не знаю, что вам ответить...

- Он жив? - у Сунрара стремительно ухудшалось настроение и ощущалось чувство безысходности.

Суть заключалась в том, что за последний час правитель ярузов и сам пропитался общим настроением. Предводителю надо было что-то предпринять, дабы не потянуть лицо перед коллегами. Или же оставалось надеяться на Моля, что тот сможет хоть что-то предпринять и сделать так, чтобы он, Сунрар, мог дальше спокойно воевать с мэром.

Он произнёс, сглотнув слюну:

- Как вы думаете, он жив?

- Если теоретически... - откликнулся Дурень неуверенно.

- Никаких теорий, ответьте "да" или "нет", - отрезал Сунрар строго.

- Если теоритически, - гнул свое молодой ученый, - то думаю, нет. Ведь по ту сторону твари и Император... определённо у него нет шансов.

- Это в теории, а, как известно, они не всегда правдивы.

Ученому нечего было сказать, потому что он и сам надеялся на благоприятный исход. И если Моль все-таки жив - ну или, по крайней мере, здоров по ту сторону - то не остается ничего кроме надежды. Надежды, что мальчишка сможет остановить Императора, во что бы то ни стало. Как известно, надежда умирает последней.

Подул лёгкий ветерок, коснувшийся затылка Сунрара, он обернулся на стоящего сзади Дуреня. Он бродил по залу, не зная чем себя занять. Уловив вопросительный взгляд повелителя, и нахмурился. И тут Сунрара проняло!

"Стоп! - мысленно отбросил навязчивые, как мухи, мысли в сторону. - В закрытом помещении не может взяться ветер, его просто не из чего сделать..."

Внезапно неведомая сила подхватила повелителя и потащила к стоящему в углу столу, а после него сразу же все остальное убранство потянулось.

- Правитель Сунрар! - в кабинет вошла девушка-яруз.

- Стой, дура! - крикнул правитель, но было уже поздно и она присоединилась к компании. Сунрар оглянулся и увидел что, вместо стола уже зиял разрыв. Он засасывал все, что было в зале, включая людей, подобно пылесосному шлангу.

- Наро-о-о-д!- прошипел Сунрар.

Но тщетно, помощи ждать было неоткуда и не от кого, оставалось просто ждать своей участи. Сунрар, в отчаянии пытаясь найти хоть какую-нибудь опору, чтобы удержаться, бессильно заскользил пальцами по холодному полу... но вскоре разрыв с громким "блук!" его поглотил. А позже всех присутствующих. Спустя минуту, девушка-яруз последней исчезла в разрыве, следом за всеми. А разноцветная воронка так и осталось, ожидая очередную жертву, которая по глупости забредёт сюда.

15

Моль открыл глаза.

Это не было Операторской. Совсем. Более того, открывшийся пейзаж не предполагал любых признаков жизни. Просто лес. Сплошной, непроглядный лес. Такие леса бывают там, где много-много лет не ступала как рука, так и нога человека.

И еще это была ложбина. Как бы мешок в густоте леса.

Надо бы вспомнить… В голову пришли недавние образы, за ходом которых Молю приходилось наблюдать на высокой скорости. Он определенно летел сквозь что-то темное, наполненное звездами и разноцветным туманом. Он словно бы пролетел над макушкой госпожи Вселенной и приземлился у нее за спиной.

…«Госпожи вселенной. Иногда я сам удивляюсь, чего может выдать мой мозг», – подумал он и хихикнул. Моль срочно начал вспоминать, как именно нужно вести себя, когда очутился черт, знает где.

Он решил, что глупо стоять и ждать и, поправив одежду, зашагал по направлению к маячившему неподалеку проходу сквозь кусты. По крайней мере, думал он, лучше куда-нибудь двигаться, чем стоять на месте и ждать неизвестно чего.

И долго искать не пришлось.

Не пройдя и нескольких минут он выбрался из леса. Прямо перед ним было что-то, напоминающее деревню: несколько десятков домов свалены, точно разбросанные ребенком игрушки. Даже с расстояния в несколько сотен метров Моль видел, насколько убого выглядели дома. Такое впечатление, что за ними не ухаживали уже лет десять.

– Э-э...

Моль повернулся на голос. Рядом стояла дюжина одетых как солдаты - по крайней мере, из-за одинаковой формы и оружия - существ. Они выглядели, как и многие другие, которых приходилось видеть Моля с той лишь разницей, что эти не набросились на него с оскаленной пастью. Густая шерсть и грозные клики их на этом терялись.

Воины определенно удивились его появлению. Моль обреченно вздохнул, как человек, который уже много в жизни повидавший и которому то, что он повидал, совсем не нравилось. Почему-то именно с удивлением обычно встречали его персону в любой части мира. Не то, чтобы это было плохо, но в некоторых случаях удивление очень быстро сменялось лютой ненавистью и жутким желанием убить невинного мальчишку.

Он обратил внимание, что возле солдат на коленях сидел человек в более бедном одеянии. К сожалению, он тоже был изумлен, хотя, скорее всего, до этого момента у него были и другие проблемы.

А потом чей-то голос проорал:

– Эй! Вяжите этих парней, ребята! Быстро, пока они не оклемались!

Воины тоже обратили внимание на голос, который звучал из-за из спин.

 А там было на что посмотреть. Даже Моль с его, скажем так, не глубокими познаниями в женской красоте должен был заметить, что данный экземпляр отличался от остальных. Не то, чтобы девушка была как-то одарена от природы (Боже упаси, чтобы нынешняя природа обратила на кого-то внимания), нет, скорее наоборот: мать-Природа предоставили этому созданию развиваться самостоятельно. Получилось как-то слишком ярко: черные с красными прожилками волосы, словно копна сена были свалены на тощую голову, из-за чего казалось, девушка вот-вот упадет под их весом; одежда... он должен был признать, что одежда на ней была, хотя ему и пришлось изрядно потрудиться, дабы отыскать ее. В общем, создавалось впечатление, что перед вами подросток только что вернувшийся из клуба определенной субкультуры.

– Нечего пялиться на меня, разинув рот! Вы, мальчики, схвачены во имя свободы!

Похоже, девушка репетировала это представление. Моль не был впечатлён, когда солдаты отказались слушать как свободу, так и ту, кто от нее говорил, и организовано бросились в атаку.

– Ну почему сразу нападать-то, а? – обиделась девушка. – Я за свободу, а значит за свободу выбора: жить или умереть. Вам тоже была предоставлена возможность выбрать, но...

Она не успела договорить, так как именно в этот момент у девушки оказалось много других дел. Моль сначала подумал, что это какое-то представление, заточенные до блеска тесаки почему-то не внушали доверия этой мысли. Когда он потерял девушку из виду...

– Отлично, – раздался знакомый голос уже  сзади, – а теперь бросай все оружие, которое имеешь при себе и становись на колени.

– Зачем это? – Это отнюдь не было проявлением храбрости, просто Моль подумал, что если и умереть, то уж лучше стоя. По крайней мере, где-то он это слышал.

– Ты же не хочешь, чтобы тебя кто-то спутал с солдатом и убил, правда?

– Нет?

– Хорошо, – одобрил голос, когда Моль опустился на колени. – А теперь сиди здесь и никуда не ходи.

Рядом пробежалась девушка и исчезла в пили схватки.

Хм... Моль должен был признать, что данное знакомство было каким-то смазанным. И вообще, чего это эта девка командует тут? Он и сам в состоянии защитить себя. Моль поднялся на ноги.

– Хватай его! – проорали рядом.

Черт!

Надо отдать должное сражавшимся с солдатами. Сначала они налетели со всех сторон и, пользуясь эффектом неожиданности, хорошенько помяли противников. Некоторое время кипела схватка, в которой тут и там свистели сабли и мимо рассекали воздух пули, но воины все же сумели собраться вместе, и организовано, всей толпой, подавить уставших нападавших. Послышались крики, стоны оповестили, что кто-то больше не поднимет оружия.

– Вот идиоты, – произнес один из воинов, когда Моля оттащили к раненым пленникам.

К этому моменту нападающих осталось всего немного, включая девушку, которая, судя по всему, была главарем.

Молю показалось, что в ее глазах разгорался страх. А еще ему показалось... нет, это не то...

– Что тут происходит?! – из кустов появился еще один солдат, судя по всему, командир, из-за более богато украшенной брони. – А, понятно. Наша дорогая Кристина опять решила зайти в гости. Ну, боюсь чаю предложить не могу милая, но вот то, что на этот раз ты не сбежишь - обещаю.

Моль повернул взгляд к девушке и нескольким ее собратьям.

– Ну, все хватит с нас всех. Бросайте оружие и вы умрете быстро.

После некоторого раздумья друзья девушки побросали свое орудие и уставились на предводительницу тем взглядом, который красноречиво упрекал "не смей тянуть нас с собой в один гроб". Похоже, местные способы быстрой смерти были хорошо известны. Девушка бросила саблю.

Командир повернулся к Молю.

– А вот кто ты такой нам еще предстоит выяснить, – сказал он. – Ребят, отвезите их к Императору.

– Послушайте, я вообще не из местных... – Моль прервался. Что-то подсказывало, что этим ребятам не интересно, откуда он.

Его бросили в клетку, которая была размещена на невысокой телеге, которую тянули какие-то волосатое животные. Кучер, оскалив зубы, поинтересовался:

– Недавно среди повстанцев, да?

– Э-э... да.

– Гм... тогда должен сообщить, что не завидую твоему будущему. А оно у тебя, уж поверь, не очень красочное. В основном там преобладает красный цвет.

К Молю бросили остальных. Кроме девушки, троих здоровых существ с ними били раненые и... Моль пригляделся. О черт, это и вправду били мертвецы. И зачем, спрашивается, таскать трупы? Это, как минимум, негигиенично. Или тут и о гигиене не слышали?

– Это чтобы напугать людей, – будто читая его мысли, сказал один из пленников. – Нас повезут через деревни, дабы показать населению. Устрашение.

Моль отрешенно кивнул. Вид трупов его не очень пугал, разве что кроме тех случаев, когда те питались убить его.

– А чего это только что было? – задал он давно вертевшийся на языке вопрос.

– Революция! – впервые жарко выпалила девушка.

– Вот оно что, – понимающе кивнул Моль. – Что ж, это дело нормальное, это бывает. Надеюсь, у вас все получится, а то у нас там проблемы...

– Что?

Тут Моль понял, что сморозил фигню.

– О чем это ты?

Моль с ужасом наблюдал, как на лице девушки, точно восход солнца, появилось понимание.

– Кстати, – он попытался спасти ситуацию, хотя было понятно, что его окружили, – а куда это нас везут? Неужели к самому Императору?..

– Ну да, и что?

– Да так, просто...

Спустя некоторое время, пока Моль всецело пытался придумать план побега, они въехали в деревню. Дома были все такие же убогие, а люди все также одеты, будто работали десять лет в шахте и все время даже не вспомнили о стирке. В воздухе висел тяжелый запах, точно тех несколько тон резины сгорели именно здесь. Не смотря на десятки ртов, деловито обсуждавших нынешний быт, увидев клетку, запряженную в троих коней люди стихли. Воцарилась тишина настолько глубокая, что моль расслышал дыхание стоящих в задних рядах.

Кажется, я начинаю понимать ситуацию, подумал Моль. Стандартный случай тирании мирного населения посредством страха.

– Слушайте все внимательно, – вдруг раздался голос кучера, который взобрался на крышу клетки. – Этих нарушителей порядка мы схватили сегодня недалеко отсюда. Они собирались убить ваших защитников, ваших  детей, которые служат на благо Империи.

Моль повернулся к трясущемуся от страха революционеру.

– Это часто бывает? Я имею ввиду нападения?

– Каждый день, – буркнул тот. – Наши братья очень активны. Нельзя давать Императору расслабиться, иначе он нас всех убьет.

– Ну, это спорный вопрос. Вряд-ли сам Император заниматься вами...

– Рано или поздно мы все равно победим. Победа всегда приходит к тем, кто прав.

– А откуда вы знаете, что правы? Император тоже...

– Помню, отец рассказывал, как Император взошел на трон... – перебил его парень, – за его словами, тогда страной правил хороший и добрый король, а этот был только уборщиком. Так вот поговаривали, что он убил короля и оживил его тело, дабы тот назначил его своим приемником. А затем никто не видел старого. Наверное, новый Император избавился от него, как от ненужного...

– Слишком жестоко, – хмыкнул Моль. – Я повидал достаточно мира, что понять, что большинство ужасов, ходивших по людям, не более чем сплетни.

– Но сути дела это не меняет, – отозвался пленник.

– Да.

Некоторое время было слышно только, как кучер толкает речь, в которой толпа революционеров напала на мирных солдат, но последние сумели устоять, ведь думали о безопасности простых граждан. Только тут до Моля дошло: плохи его дела.

– И знаете, что сделает с ними Император? – вопросил кучер у толпы, и, не дожидаясь ответа выкрикнул: – Покарает! Жестоко покарает!

– Слушай, я, кажется, поняла, – откликнулась сзади девушка, – ты тот, за которым мы посылали на ту сторону?

Моль подозрительно оглядел ее:

– А чем мне это грозит? Имей в виду, я тут только с мирной дипломатической миссией.

Моль почти физически почувствовал, как напрягли слух присутствующие. Ему даже показалось, что неподвижные тела в углу, и те слушают.

Моль оглянулся на узников. Выглядели они, мягко говоря, не важно, хотя он должен был заметить, что в их глазах уже не было того страха, а только безразличная усталость, как у приговоренных.

– Ну... – девушка задумалась. - Для начала ты должен вытащить нас отсюда.

– А это входит в обязанности мирного дипломата?

– Но,… а что еще ты имеешь в виду, когда говоришь "мирная миссия"?

– Я думаю, что должен встретиться с вашим Императором и обсудить кое-какие вопросы, суть которых вас не должна интересовать.

– Ты, правда, считаешь, что он станет с тобой разговаривать? – Девушка посмотрела на Моля взглядом человека, который, в отличие от собеседника, знает, что вокруг в мире творится.

Тут пленники напряглись еще более. Похоже, они возлагали больше надежды  на него, в то время как сам Моль даже не представлял, как быть.

– Я постараюсь что-то предпринять, – отвечал он. – Нужно только подождать удобного момента. Подождать. Да, просто некоторое время ничего не предпринимать, понятно?

– А-а... ага...

– Справитесь?

– Постараемся, – ответила за всех девушка.

– Эй, там! Молитесь, пока еще можете. Мы двигаемся далее.

После этих слов кучер уселся на скамью и хлестнул "лошадей". И как он только не заметил довольных лиц своих пленников, подумал Моль.

При одной мысли об большой толпе народа ярузы начинают нервничать. Дело в том, что достаточно большое количество людей способно сравниваться силой даже с самым мощным и могущественным мастером-воином. Люди в толпе часто один другого затаптывают, не говоря уж о каких-то там тварях, или, как выражались их умы, "порождений апокалипсиса". Впрочем, в этом деле главное избегать контактов с таковой массой людей.

Кстати насчет массы. Жизненно важно, дабы каждый высокий яруз оставался в тени, не показываясь нигде на собраниях или в гостях. Благодаря этому большинство жителей Квартала представляет своих ученых, мастеров и советников этакими высшими силами, которые непрестанно делают их жизнь проще и лучше. Что же касается самих представителей высшего света, то они были с рождения склонны к одиночеству. Ну, или убеждали себя в этом.

Ну а чтобы кто-то из них покинул родной Квартал, или даже Тэрэн (воистину, ничего ужасней и представить нельзя!), для этого нужна настолько весомая причина, что спасение своей жизни, мира или даже целой вселенной меркло перед ней.

Дурень взглянул на профессора всего высшего. Они оба определенно покинули родной город. Об этом красноречиво сообщал открывающийся вокруг вид. А еще они лежали ничком в массе из, как определил ученый, песка и грязи.

— Это перемещение повлияло не самым лучшим образом на мою голову, — крикнул он. — Причем не только на мою.

Это был лагерь. Причем из тех, которые встречались в древних книгах: натянутая материя образовывала пышные конусы шатров, а люди были одет как... как те, кто не имеет представления, какая сейчас мода, но четко знают что надеть, дабы не сгореть на солнце. Ярко одетые, с преобладанием красных и желтых цветов, горбатые фигуры сновали всюду как на ВОКЗАЛЕ. Посреди, недалеко от ученых, сидел на перевернутом кувшине правитель ярузов Сунрар. Важно потягивая из люльки, он пыхтел как паровоз и о чем-то беседовал с одной из фигур.

Сунрар имел крайне важное выражение лица и то, что они, возможно, попали в другую часть мира (или, хуже того, вселенной), похоже, его нисколько не волновало. Очень скоро он о чем-то договорился с чужаком и последний отбыл, не забыв на прощание низко отклоняться.

А день был чудесный. Небо закрытое чистыми, которые Дурень видел только на картинках, облаками, а кое-где просматривался раскаленный диск солнца. Что это именно солнце, а не что-то иное ученому подсказали многоэтажные здания, которые он приобрел, потягивая чай в библиотеке.

Он огляделся. Профессор всего высшего беспокойно оглядывал существ, которые будто и не замечали гостей, обходя их стороной. Как вода обтекает валуны, так толпа их обходила их, мол, валяющиеся в грязи ярузы тут - обыденное дело. Некоторые только кидали быстрые взгляды из-под массивных капюшонов, но быстро отводили, теряя интерес.

Неподалеку в воздухе трещали разноцветные молнии, от которых в глазах яруза потемнело. Похоже, было, что с порталом происходило что-то не то, так как раньше Дурень не замечал, чтобы вихрь так крутило, точно кому-то стало очень плохо с желудком. Он боялся, что его может зацепить случайным ударом, но шевелиться он тоже не смел.

Вдруг портал схлопнулся. Просто взял и исчез. Никакого звука, никакой вспышки, просто испарился как пар.

За лагерем виднелось несколько вершин со снежными шапками на макушке. Кроме них, да нескольких кустов в стороне, вокруг была сплошная пустыня. Такой пустыни Дурень не видел нигде. Тут он чувствовал себя как тогда, когда в два года потерялся на людском рынке. Будто все вокруг наблюдает именно за его персоной.

Профессор уставился на ближайший шатер. Он даже представить не мог, что там возможно жить. Наверняка ночью холодно, ведь ткань не способна удерживать тепло. Или способна? Дурень родился в богатой семье ярузов, поэтому он совсем ничего не знал о теплопроходимости стен, которые уже полуметровой кирпичной ограды. А эти... люди? Они были какие-то горбатые и маленькие. Если это все же люди, то, что может заставить человека вот так одеваться?

И все же все же, что-то тут было не так. Некоторые "люди" ходили группками и в руках у них были штуки, очень напоминающие оружие. Это говорило о том, что они в компании совсем не мирных и беззаботных жителей теплых краев.

Над головой кружились какие-то странные птицы. Насколько Дурень разбирался в пернатых, среди них не находилось видов с рокочущим на носу пропеллером и стальным корпусом.

Вот проклятье…

Он попытался определить, к какому из видов животных относится чудище, которое как раз целеустремленно ехало на него. Именно ехало, так как по бренном песку его тащили толстые ленты. И двигались они не останавливаясь...

— Дурень!

Очнувшись от оцепенения, Дурень попытался понять, в чем дело. Получалось, что профессор всего высшего вытащил его из-под стального нечто, тем самым спас молодого ученого от верной смерти.

— Профессор всего высшего, перестань обнимать Дуреня, а то кто знает чего люди подумают, — рядом, как по сигналу, оказался Сунрар. - Я тут провел некую разведку окрестностей пока вы тут обнимались...

— Это не то, о чем ты подумал, правитель, — смущенно отозвался Дурень, с явной неохотой покидая теплые объятия коллеги. — Профессор всего высшего мне жизнь спас...

— Ладно, ладно выдумывать тут. Этим парни и мухи не обидят. Один из них рассказал мне, что они тут проездом и очень скоро тронутся дальше в путь. Похоже, они туристы. К данному выводу я пришел, когда заметил множество вещей и... детей. М-да. Это определенно были дети, хотя и не очень хорошо отмытые.

— Ты что, разговариваешь на их языке, правитель? — не понял профессор всего высшего.

Сунрар с опаской огляделся.

— Вообще-то нет, но мне кажется, я скоро научился. Их язык совсем не сложный, главное знать, что за чем следует... и вообще, - правитель ярузов гордо вздернул нос, - нам, высшим существам, незачем знать язык. Мы понимаем вселенную на более высшем уровне...

— В таком случае вселенная уже подсказала тебе, зачем те парни с оружием идут к нам, — встрял профессор всего высшего. К ним действительно приближалась группа одетых во что-то смахивающее на броню фигур. — И в случае чего быстро уладите возникшие между нами разногласия. Посредством вселенной, разумеется.

Он извлек из внутренностей одежд короткий револьвер, из тех, что нужны скорее, чтобы впечатлить размерами, но никак ни для реального боя. Сунрар относился к оружию в пределах Квартала крайне строго. Никогда не знаешь, какой идиот захочет пострелять в небо, а потом хоронит свою бабушку.

— Я прихватил это на всякий случай у господина Червотвора, — сказал профессор всего высшего абсолютно серьезно. — В случае чего я задержу их, а вы бегите, иначе моя смерть будет напрасна.

Сунрар смерил его строгим взглядом.

— Профессор всего высшего?

— Да?

— Заткнись, хорошо?

Он перевел взгляд на фигуру, которая выступала лидером из всех, как решил Дурень, солдат. Очень скоро он пожалел о своем звании, ведь из-за этого приходилось терпеть испепеляющий взгляд правителя ярузов.

— Я хочу говорить с вашим боссом, — сообщил он. — Не хочу казаться невежливым, но нам тут долго задерживаться нельзя. Нет, тут очень мило и своеобразно, но у нас свои дела. Понимаешь?

Предводитель, поняв, что обращаются к нему, попытался улыбнуться. Вышло криво. Главным образом из-за непомерного ужаса, исказившего лицо.

— Кажется, он ничего не понял, — подсказал Дурень.

— Да что ты понимаешь? Может, у них так принято. Я вот слышал, что в некоторых странах приветствия бывают очень даже необычными. Да и ходить далеко не надо! — Правитель поднял указательный палец. — Взять хотя-бы этих людей... зачем жать руку при встрече? А если я болен на самую страшную болезнь в мире?

— Кажется, чтобы подобного не случилось, существуют определенные правила.

— Конечно, ведь эти люди не такие глупые, как кажутся, — усмехнулся Сунрар. — А, извините господа. Так о чем это я?.. Ах, да, так вы отведете меня к своему боссу или мне сделать что-то плохое?

— Зачем это к главному? — не понял Дурень. — Тут должно быть что-то вроде стражи, вот к ним вас отведут.

— Известный факт: когда тебя ловят во вражеском лагере, то неотменно ведут к самому главному. Это всем известно, Дурень, - добавил Сунрар укоризненно.

Правитель ярузов опустил взгляд на съёжившегося командира отряда. Ему повезло не так, как его солдатам, которые успели разбежаться по своим, крайне важным делам.

— Так что будем делать? — Повторил он.

— Кир тах? - послышалось тонкое.

— О! — Обрадовался Сунрар. — Он говорит!

— Конечно, говорит, правитель. Это, судя по всему, разумные существа, которые просто обязаны иметь свой способ общаться.

Сунрар снова принял строгий вид.

— Профессор всего высшего? Что я тебе говорил?

— А что я такого сказал? Это вполне разумное и, что главное, необходимое в данный момент замечание по делу...

— Профессор! Заткнись и попытайся сказать ему, что мы хотим видеть их босса.

— Господа-а-а-а, эе-е-ей!

Откуда-то из толпы к ним приближалась фигура. Сама по себе она ничем не отличалась от всех остальных, если можно вообще сравнивать девушек-ярузов с кем-то другим.

Вообще, такие существа как женщины среди ярузов были крайне тайным делом. Более того, маленькие ярузы, когда приходил период спрашивать "а откуда я взялся?" получали крайне туманный ответ типа "Сие неизвестно нам, простым смертным, но все имеет начало, ибо все мы откуда-то да взялись". Нельзя сказать, что самих мам подобное положение дел устраивало, но древние законы, как говориться, непоколебимы. Ходили слухи, когда у ярузов рождается девочка, то ее сразу отправляют куда-то под землю, где учат всему, что нужно будущей маме. Посему функция слабого пола у этих созданий сводилась только к размножению.

Профессор всего высшего закашлялся. Его глаза машинально принялись искать другой предмет изучения, чем оказался стульчик.

— А-а! — узнал Сунрар. — Если мне не изменяет память, вы - госпожа Вэена. Ребята, хватит рассматривать округу, тут видок поинтересней будет.

— О боже, — высказался профессор всего высшего, устремив взгляд на невиданное явление.

Посол Квартала прошествовала мимо нескольких местных, которые тут же грохнулись головой в песок. Нельзя сказать, что данная особа обладала поразительной внешностью, скорее наоборот, но что мешало увести от нее взгляд, так это множество разноцветных одежд. Стороннему наблюдателю казалось, что госпожа Вэена одета сразу в сотню абсолютно разных платьев, каждое из которых намеривалось явить миру именно свою красоту.

Как-то, к глубочайшему изумлению Сунрара, профессор всего высшего заявил, что был свидетелем как госпожа Вэена принимала душ. То есть она была без одежды. Совсем. Несмотря на то, что правитель ярузов тому не поверил (как после такого можно остаться здоровым психологически?), профессор был прав в одном: в этой женщине было что-то, что не улавливалось обычному человеку.

— Господа, у вас рты открыты шире обычного, — заметила госпожа Вэена, которой больше остальных было известно, как должен быть открыт рот среднестатистического яруза. — Я зашла к вам сообщить, что сэр Люстри лично посетил Квартал, так что вам следует встретить его, и тут это...

Правитель ярузов поспешно сделался серьезным.

— Весьма необычный поступок с его стороны.

— Э-э… сэр Люстри? В квартале? — переспросил Дурень — А мне казалось, это невозможно...

Своим тоном он ясно давал понять, что если правителю Сунрару угодно, то он вполне может согласиться со всем невозможным, ведь нет ничего невозможного.

— Гм, по-моему… по-моему, тут все дело в недавних событиях, — задумчиво протянул профессор всего высшего. — Согласно моим прикидками, мы тут уже несколько дней. Я как раз пытаюсь определить, сколько мы провели в Операторской времени...

— Ну, я бы о днях не говорил. — Дурень обвел рукой суетящихся вокруг существ. — По-моему, они не стали бы несколько дней держать нас тут. Хотя-бы из гигиенических целей.

Сунрар довольно кивнул.

— Думаю, хватит тут торчать — сказал он. — Если никто не отведет меня к их главному, я сам пойду.

— Ага, похоже в ближайшем времени мы лишимся правителя, — задумчиво изрек Дурень.

— Чего это? — не понял Сунрар.

— Всех вместе они нас боятся, но что будет, когда вы останетесь одни? — поинтересовался профессор всего высшего.

— Почему это я должен остаться один? Вы ведь сопроводите своего правителя?

На лицах собеседников застило то выражение, которое бывает в тех случаях, когда вам собираются сообщить, что вы сели на блевотину, но никак не решаются, кто это должен сообщить. Из побуждений собственной безопасности, разумеется.

А вот госпожа Вэена держалась особняком. Гордо вздернув тонкий подбородок, она с интересом изучала ближайшего представителя местной цивилизации.

Не дождавшись ответа, правитель ярузов Сунрар, приняв независимое выражение лица, зашагал прочь.

— Ну и ладно, и без вас справлюсь, — пояснил он. — Но посмотрим, как долго вы потяните без меня.

Когда он скрылся за шатром, в воздухе еще некоторое время висела неприятная тишина. Затем на лицах профессоров, мастеров и посла образовались победоносные улыбки. Никто не обратил особого внимания на радостно подпрыгнувших ярузов.

Часть 4

16

А в это время, в месте, которого не отыскать ни на одной современной карте, за Молем наблюдали.

Катерина внимательно наблюдала за изображением на небольшом экране, точно ученый, следивший за реакцией своих изотопов.

Катерина никогда не уделяла особенного внимания кому-нибудь из людей. Это было-бы слишком нечестно по отношению к остальным, ведь в ее роботе очень важно соблюдать правила. А в противном случае ее обвинят в нарушении оных, и вот тогда-то проблем будет, хоть отбавляй.

Поэтому она следила за каждым, потенциальным нарушителем спокойствия во Вселенной. С Молем у Катерины было только мимолётное знакомство (в прямом  смысле этого слова), и она была одна из немногих, кто понимал, насколько опасен этот парнишка для целостности всего. Он словно бы болел болезнью постоянно оказываться в центре дел, нисколько его не касавшихся. Он словно уборщик, который все время мешает сосредоточиться игрокам на шахматной партии мира. И ладно бы никто не обращал на него внимания, так нет, считал своим долгом появиться на самом видном месте. И вот тут-то Катерине приходилось разрешать ситуацию, чтобы Кантора не заметила присутствия незваного гостя на игральной доске.

Катерина все знала о Конторе. Эта как-бы мирная организация, поддерживающая в мире нормальный ход событий, на самом деле была ни чем иным как шайкой алкоголиков и заядлых игроков. Сначала они, как и все добропорядочные предприятия, выполняли свои прямые обязанности: ход эволюции. Но спустя время им это надоело и они, увидев свою силу, начали играться с миром. Так случилась Катастрофа. Это была всего лишь одна из многих тактических ходов.

И вот для того, чтобы не случилось чего похуже, была Катерина. Когда-то давно она с некоторыми друзьями нашла место, где узнали все вышеизложенное. Они решили защитить мир от Конторы. Не то, чтобы им больше нечем было заниматься, просто иногда бывают люди, которые просто не могут терпеть беспорядок. Катерина еще помнила, как тяжело было установить эти правила, ведь это пришлось, в буквальном смысле, спустить членов Конторы  на землю.

И вот теперь она наблюдала, как некий продукт эволюции ехал в клетке на смертную казнь. Она чувствовала, что должна вмешаться, а иначе Контора победит.

Бесшумно проскользнув возле комнаты, из которой слышался шум работающего телевизора, она поторопилась к выходу. Оставалось только выйти на улицу как...

— Куда это ты?

В дверях вырос довольно массивный парень из той породы, что много времени проводят, таращась в телик и потягивая пиво.

Катерина постаралась принять небрежный вид. Витю она знала с тех пор как попала сюда, и с тех пор он все время просматривал за девушкой как за маленьким ребенком. Она сказала, вздернув подбородок:

— В мир. Там есть дело.

Витя подозрительно оглядел Катерину. Вообще-то она знала, что тот ей ни за что не поверит, но иногда парню все же удавалось заговорить зубы.

— На этот раз никакой помощи людям, даже если они будут обездоленными бедняками.

Катерина надулась. Это и было одно из правил, которые удерживали Контору от активных действий: не оказывать никому помощи.

— Хорошо.

Сказав, это Катерина шустрым шагом вышла на улицу и зашагала вниз по склону. Дворик здесь был совсем не ухожен, а когда Катерина просила мужчин, навести  порядок, те только отмахивались, мол, и так полно дел. Как по мне так все они просто лентяи, решила она.

Скоро она оказалась рядом с железнодорожным полотном, на котором возвышался древний паровоз.

— Эй, Коля выходи, я знаю, что ты там!

Когда она выбралась по лестнице на балкончик, расположенный рядом с кабиной, в углу что-то задвигалось в куче мусора.

— Что ты делаешь? — поинтересовалась она строго.

— Проверяю одну из моих теорий, Катерина, — отозвался Коля и увидев строгий взгляд девушки, объяснил. — Если я не ошибаюсь, то в этой куче должен быть проход в параллельный мир.

Катерина оглядела кучу. Хлам. Обычный хлам. Причем некоторые из его составляющих представляли собой крайне неприятные вещи. А еще там были кости. И человеческие тоже.

— С чего ты так решил? — осторожно спросила она.

Коля вздохнул с видом человека, который должен объяснять элементарные вещи.

— Тут довольно высокое параполе...

— Что за опять дурацкий термин?

— Почему дурацкий? — возмутился Коля. — Я так назвал излучение, которое мы заметили в местах, где открывались проходы в параллельные миры.

Катерина обреченно вздохнула. Из всех ее друзей Коля был самым странным. Иногда эта странность пугала ее, ведь не каждый день у вас по крыше бегает парень и орет "Инопланетяне! Инопланетяне! Хватай их!".

— Ах, ты про это, — протянула она. — Помню. Ты лучше скажи мне, что ты знаешь об Империи?

По выражению лица Катерина поняла, что Коля понял ее. Он тоже понял то, что она поняла.

— Не очень много, — начал он, еще не решив, чем это может грозить. —  Она находится в очень странном месте, где очень тонка грань реальности. Из-за этого Катастрофа его не задела, но люди там живущие были зависимы от мира и изолированные от него совсем опустились. Когда я последний раз там был, там уже образовалась Империя. Да-да, империя без любого названия. Местный Император, таким образом, выражал ее особенность... а ты разве там не бывала?

— Нет. В последний раз, когда Витя ездил туда, ты заставил меня сходить в мир за покупками.

Катерина вошла внутрь поезда. Подойдя к одному из встроенных в стенку компьютеров, она набрала слово "Империя". Ее взору предстала картинка огромного города и некоторых прилегающих территорий, где все было как до Катастрофы: леса, поля и очень много зелени. Кое-где, точно бриллианты, сверкали цветы - настоящая редкость в эти времена.

— Очень странно. Два поля, образующих как бы стену. А внутрь не способно пробраться ничего, даже воздух.

— Пожалуй, настоящий оазис в наши времена.

— Идем в хранилище.

И молодой исследователь, и его спутница прошли в вагон хранилища. Тут стоял сантиметровый слой пилы. Когда внутрь вбежал Коля, в воздух поднялось целое облако.

Катерина подошла к стеллажу.

— Мне нужна, — произнесла она, проводя пальцами по корках книг, — какая ни будь книга об... как это место называлось до Катастрофы?

— Украина.

Вытянув книгу, Катерина поняла свою ошибку. На нее буквально обрушилась целая куча книг, а поверх их стеллаж, который с треском сложился как сломанный карточный домик.

Спустя некоторое время из глубин кучи послышался тонкий голос:

— Слушай, Коля, а тебе не хочется помочь мне выбраться отсюда?

Коля, весело насвистывая, вскарабкался на кучу громадных фолиантов и принялся отбрасывать их в стороны. Наконец Катерина сумела выбраться наружу.

— Тьфу... почему здесь так пыльно?

Не дожидаясь ответа, она открыла книгу, из-за которой и произошло крушение.

— «Самая большая энциклопедия Украины. Все, что вы хотели знать об этой стране, но никогда не решались». — Его взгляд пробежался по корешку. — Годы с 1990 по 2014, — добавил он. — Отлично. Это не подойдет.

Она внимательно порылась среди книг.

— Нужно что-то о традициях и культуре. Это поможет понять местное население и не выделяться, понимаешь, о чем я?

Коля кивнул.

— Мы всегда так делаем, когда куда-то отправляемся.

— Понятно... ага, вот оно!

Она держала в руках толстенный том. Сдув с обложки пыль, она открыла, и некоторое время изучала содержимое.

Когда она быстро пробелажалась по страницам, передала книгу Коле.

— Что-то интересное? — спросил Коля. Он перелистал страницы. — «Сало, как основа культуры», — Прочитал он вслух. — Ну да. Весьма и весьма... э-э... необычная культура...

 — Только одна составляющая? — переспросила Катерина. — Тогда включай эту машину, я сбегаю за этим салом в дом.

— Сало, — задумчиво протянул Коля и принялся запускать паровоз.

— Коля?

— Красный на себя, тепло на тридцать... да? — перервался он.

— На этот раз не уезжать без меня.

17

Начиналась гроза.

Небосвод заполнили тяжелые, точно нагромождения сбитых сливок, черные облака. В их глубине, там, где свет не проникал совсем, иногда вспыхивали ломаные молнии.

Буря несла с собой много фонового электричества, которое в местах больших  скоплений заставляло воздух светится, и дрожать, будто там каждый миг взрывалось что-то ослепительное.

Потом Моль узнал, что во многих местах земля выгорела. Кто-то также заявил, что данное природное явленые было  вызвано никем иным, как повелителем подземного царства, который  на всякий случай, вдруг кто забыл, говорил с местным  священником и велел передать эти слова остальным, тем, кто, по чистой случайности, забыл.

В Деревне, которую они  в недавнем времени минули, вспыхнули крыши; у кого-то даже шляпа, сделанная из сверхпрочного материала, призванного защищать своего владельца от любых неприятностей жизни в любых неприятных условиях, расплавилась  прямо на голове, сделавшись еще и защитной маской. Пасшиеся в то время животные, которых не успели убрать в хлева, схлопотав мощный  заряд, принялись рассуждать о смысле бытия, принося хозяевам невероятный, ущерб, так как внезапно поумневшие они считали непристойным давать доить себя этим людям.

А Моль, бывший в то время в той же клетке, катившейся на повозке неизвестно куда, пристыжено сжался в углу и, опустив  глаза, пытался выдвинуть какой-либо аргумент Кристине, так как девушке надоело сидеть взаперти и она требовала проявлений героизма.

Моль взглянул на грозу, которая почти полностью уже закрыла небо, и оттуда полетели маленькие капельки дождя.

Парень находил в этом  явлении некую красоту, ведь у  него дома, дождь был необычайным и очень редким подарком природы.

— Ну и что же ты собираешься предпринять? — требовательно спросил голос Кристины в очередной раз.

Моль попытался вспомнить, попадал ли он когда-нибудь в подобную ситуацию, дабы узнать ответ на заданный вопрос, но ничего подходящего на ум не приходило.

Это начинало раздражать  его. Моль не таким образом представлял себе дипломатическую миссию, это уж точно. И в любом случае на него никто не должен давить в делах, касающихся государства. Это как минимум не  к месту!

— Я еще не придумал! — возвестил Моль, неуверенно и ему показалось, что его  голос, не смотря на нарастающий вой бури, прозвучал  громче, чем он хотел. — Тут ситуация явно нестандартная...

Он заметил на себе несколько взглядов и задумался. Надо сказать, это удавалось не сразу.

И хотя он никак не мог придумать что-то, чтобы  высвободить  себя и сокамерников, где-то рядом, точно назойливая муха, вертелось  одно давнее воспоминание, как он в детстве сбегал из тюрьмы стражников в родном Квартале. Могло бы сработать, но тогда часовой был довольно глуп, а, как известно, не все люди глупы как один.

Моль снова оглядел сидевших в клетке и сказал голосом  человека, который явно задумал что-то сверххитрое:

— Кажется, у меня  есть идея.  Не знаю, сработает ли, но я хочу, что бы вы были готовы бежать, как только представится возможность, хорошо?

— Мы постараемся, за нас не беспокойся! — закричала в ответ Кристина, не замечая, что ей этого не требуется как другим, так как ее голос и без этого был очень тонким и   пронзительным.

Моль подвинулся поближе к кучеру. Хотя он ни капельки в себе не уверен, остальные братья по несчастью должны были признать, что  в тот момент он выглядел как настоящий злодей, для  которого сбежать  из клетки  - плевое дело, настолько уверенно было его лицо.

— Слушай, дядя, — сказал он и сглотнул, когда кучер посмотрел на него испепеляющим взглядом. — Как насчет выпустить нас отсюда, а?

— Ты, верно, рехнулся, да парень? Нет, так же нельзя сбегать. Это не по правилам. Нужно неожиданно сделать...

— Заткнись или я тебя заткну, поняла? Я лучше знаю, что нужно, а что нет, — заявил Моль, пытаясь сообразить, как уговорить того кучера отпустить их без крови. — В конце концов, это я вас спасаю, так не мне ли выбирать, как  это сделать?

— Э… Вообще-то пока что мы не замечаем этого, — заметил один из узников, вероятно, надеясь разозлить Моля. — Вся фишка в том, что мы пока что сидим в этой клетке и ждем, пока ты предпримешь хоть какие-то действия, а ты ничего не делаешь!

— Ну, по крайней мере, я пытаюсь что-то сделать!

— Конечно же. А мы тем временем ждем.

— А вместо этого могли бы помочь мне, хотя бы ради себя! Все всегда приходится делать самому, — непререкаемым тоном заявил Моль. — Да дипломаты вообще не  должны ничем подобным заниматься!

— Кстати, парни, должна заявить, что  как раз время принимать решения...

Моль решительно обратился к кучеру тоном  человека, дающего последний шанс  спастись.

— Короче, дядя, ты выпускаешь нас добровольно? — громогласно вопросил он.

Кучер развернулся - и застыл. Сокамерники невольно застыли в ожидании чего-то такого, что поможет  им выбраться. Казалось, воздух вокруг Моля аж искрится от напряжения, поэтому они ожидали чего-то эффектного.

— Ну? — рявкнул Моль. — Сейчас от твоего выбора очень  многое зависит.

Кучер, наконец, преодолел смущение и взглянул в  яростно пылавшие глаза парня.

— Сомневаюсь, что ты способен что-то мне сделать. Очень сомневаюсь.

Взгляд Моля засверкал еще мощнее.  Казалось, прутья клетки  вот-вот расплавятся под  его испепеляющим напором.

— Так ты оказываешься? — спросил он, едва шевеля губами.

— Э... я... нет, не думаю.

— И ты не боишься, что я убью тебя, как только освобожусь?

— Нет, не думаю, что...

— Ладно. Ты отказался добровольно нас отпустить; затем не испугался меня. Это заслуживало бы уважения, если б не было так глупо, — добавил Моль и только сейчас отвел свой взгляд, чем немало обрадовал покрасневшего  от напряжения кучера  — У меня есть идея... для нее мне нужен ключ и все деньги, что у вас найдутся — Моль замолчал на мгновение и произнес: — Кристина?

— Да?

— Отойди, пожалуйста, от дверей и уговори  остальных сделать то же.

— Хорошо.

— А вы господин, будьте так добры, одолжить мне ключи от  клетки.

— Мне кажется, это плохо кончится, — заметил кучер.

— Именно так, именно так, — произнес Поль медленно и отчетливо, и только сейчас заметил, какая тишина воцарилась в клетке. — Тем не менее, господин кучер, я настаиваю, чтобы вы одолжили мне свой ключ. На время.  Обещаю, я верну  вам его.

— О! — воскликнул кучер радостно. — Тогда  держи...

Через несколько секунд Моль стоял в самом центре клетки и на вытянутой руке держал небольшой классический ключ, точно  ювелир, разглядывающий на свет драгоценный камень. Все остальные, в том числе и кучер, завороженно ожидали, что сейчас сделает этот парень, который прибыл  к ним невесть откуда. Пленники ожидали увидеть, как в его родных краях открывают дверь  и сбегают их братья по несчастью, когда кучер просто  наблюдал за сценой как за представлением в цирке.

— Ну и что? — спросила Кристина.

— Ничего, — ответил задумчиво Моль.

— Полностью осмотрел?

— Сомневаюсь, что я смог бы при такой тряске осмотреть, как следует этот ключ, — сказал Моль.

Кучер радостно всплеснул руками.

— Так я могу остановить повозку, а?

— Было бы неплохо. Мне нужна максимальная концентрация, чтобы привести в действие мой задум, поэтому да, остановитесь, пожалуйста, господин.

— Ну и что это он вытворяет? — Не понял молодой местный, пододвинувшись к Кристине.

— Ты должен понимать, что он не из  наших краев, поэтому просто жди, — ответила та. — Не забывай, он не отсюда, а это значит, что...

— Ты хочешь сказать, что он нас освободит? — спросил пленник.

Кристина промолчала. Этот Моль внушал ей все меньше уважения, и она начинала сомневаться, что он способен ключом в замок попасть, не говоря уж о том, чтобы отомкнуть его и освободить их

— Если бы все было так просто, — пробурчала она и добавила громче. — Так что ты собираешься такого предпринять, а?

— Что? — Моль будто проснулся из глубокого сна.

— Все ожидают от тебя серьезных дипломатических решений, — уточнила Кристина.

Похоже, это заставило парня начать действовать.

— Сейчас я сделаю то, — торжественно  сказал он, — что до меня сделали уже тысячи героев и ни один дипломат: освобожу пленных.

Он подошел к двери. Высунув  руку на внешнюю сторону, он всунул ключ в замок.

Замок щёлкнул. Дверь со скрипом открылась.

Некоторое время царила полная тишина. Наконец  пленные сообразили, что случилось и опрометью бросились вон из клетки. Им было все равно, как это случилось и насколько  это героически, но факт оставался фактом: оны свободны и нельзя  терять ни минуты.

Почему он трус? Нет, это Моль имел в виду себя. Да, он знал, что боится всего на свете и ему не суждено  с победоносным кличем спасать людей, освобождать из плена красивых девушек, отыскивать сокровища и спасать мир. Парень был для этого слишком труслив. Даже за это задание он взялся только  потому, что испугался мэра Тэрэна и правителя Квартала. Эти двое были слишком известными личностями, чтобы надолго задерживать свой взгляд на каком-то парнишке, который вырос среди мутантов. А, а еще... еща его отца (названого) больше нет... если тот и вправду превратился в облачко атомов, то наверняка обругал сына, откажись тот. Оставалось только подчиняться приказам и пытаться сделать то, для чего его сюда отослали.

— Эй, придурок, ты идешь или нет?

Это была Кристина. Она выбралась из клетки и уже собралась последовать за своими друзьями, которые уже скрывались в густой растительности леса возле дороги. Взглянув на нее он  заметил  нечто новое в обличи девушки, и это нечто заставило его сердце забиться сильнее. Казалось, оказавшись на свободе, она приобрела какую-то легкость.

"Что это со мной?"

— Э, нет, — он попытался придать своему голосу больше уверенности, хотя внутри его все клокотало от каких-то незнакомых ощущений. — Мне нужно к Императору. Э... да, точно, именно к нему. У меня ведь дипломатическая миссия... э-э...

— Даже не надейся на благополучный исход этой затеи, —  сказала Кристина.

— А вот я верю в хороший конец. Император ведь просто не знает, куда послал свою армию или это разведка так плохо работает. В любом случае все мои пути ведут прямиком к Императору, так чего тянуть-то? Лучше сразу решить все  вопросы. Так сказать, чего откладывать встречу с судьбой...

— Что за чушь ты несешь?

Моль остановился. А действительно, чего это он надеется, что человек (или кто там этот Император?), который посылает армию сквозь пространство, станет слушать его? Ответ витал рядом, Моль просто не желал признаться себе, что в компании этой девушки чувствует себя... неуверенно, потому и несет бред.

— По крайней мере, я попытаюсь.

— Как хочешь.

О, как же он хотел догнать ее и пойти с этой девушкой. Он еще не понимал, что это значит и, конечно же, чем это грозит, но уже понял, что влип хуже, чем когда либо в жизни. Оставалось только надеяться на то, что это минется.

Да, надеяться.

И глядеть, как Кристина скрывается в лесу.

— Стало быть, господин, ты выпустил пленных?

Моль только сейчас заметил кучера. Тот стоял неподалеку и держал нацеленный прямо в лицо парню пистолет, которых Моль прежде не видел. Его конструкция напоминала трубу из тех, в которые дуют музыканты, и получается музыка.

— Похоже на то, — согласился  Моль, разводя руками.

Ему не нравилась его идея, как, впрочем и любая мысль имеющая смелость образоваться в его мозгу, но ничего другого туда не приходило. Надо было идти к Императору.

— Позволь спросить, зачем ты это сделал?

— Так будет лучше для них.

— Ах вот как! Лучше для них! Для них! А как же я? Ты не подумал, когда открывал замок и выпускал пленных, что меня за это покарают? Да, парень, я обычный человек, такой же как и ты оны, у меня тоже есть семья, которую нужно кормить, а вот сейчас ты лишил моих детей еды как  минимум  на неделю. А если меня вообще за это убьют?.. Эх ты...

— Ты можешь отвезти меня, — Предложил Моль. — Я довольно видная персона.

— Ты? — удивился кучер. — Да кто ты такой?!

Моль задумался. А действительно, кто он такой? Если этот дядька прав, то он только что действительно поступил плохо. Но как быть?! Он же не мог дать просто так убить невинных  людей - хотя тут еще стоило подумать, так уж они невинны. Оставалось только надеяться, что он сможет своей скромной персоной возместить целый отряд мятежников.

— Да. Я должен встретиться с Самим Императором, — заявил Моль. Заметив изумленное лицо собеседника он пожалел того. — Но ты можешь передать меня одному из его приспешников, не обязательно лично. Или подвези меня в город и я обещаю, что сразу же явлюсь к Нему.

— Так и сделаем! — Радостно воскликнул кучер и закрыл дверь клетки, предварительно забрав его у Моля. — Только смотри, не обмани!

— Обещаю.

18

Теперь же, пока наши герои находятся в непосредственном сокращении некоторых расстояний, мы перенесемся в  место, расположение которого  если и отыщешь на карте, то этой самой карте придется изрядно попотеть, ведь место находится сразу во множестве измерений.

И хотя выглядит  оно в разных измерениях по разному, нам будет достаточно одного, где высоко в небе раскинуто вечно ночное небо усеянное мириадами ярких точек, именуемых звездами, а под ногами скала, на вершине которой довольно безвкусное здание в стиле древнего римского дворца.

В одном из множества по-простому обставленных кабинетов  сидит... да, это существо вполне сходит за человека, ведь мы договорились, что будем говорить только об одном измерении. Так вот человек сидит в расслабленной позе на мягком сидении и ждет.

Видимо, человек очень много ждет, так как скоро хватает лежащую на столе трубку и орет в нее:

— Где эта легенда, черт побери?!

— Задерживается, сэр, — звучит мягкий голос  секретарши.

Человек злобно бросает трубку на место. Какие же эти легенды медлительные, думает он. Всех бы их сбросил со скалы, да только толку, если без них мир не полон. Чертовы правила.

Он злобно нахмурился при упоминании правил. Какие, к  черту, для него могут быть правила? Если не эти правила он... он... да он бы им всем показал! Контора должна быть свободна в своих действиях, ведь это благодаря ее неусыпному труду все эти миры, вселенные и реальности еще не развалились на чертовы части. Посмотрел бы он тогда, как заплясали бы люди и другие тупые создания, когда прямо в туалете образовалась дыра и затягивала всех, кто в нее попал. А эти правила... они навязывают не ввязываться в дела разумных существ напрямую.

Дверь открылась, и вошло существо, напоминающее хорька. Только в глазах этого читалась мудрость.

К тому  же он стоял  на  задних лапах.

Опираясь на красиво инкрустированную трость и держа в лапе цилиндр.

— Вы опоздали, — сказал хозяин кабинета.

— Ничего страшного, — спокойно отозвался вошедший и сел напротив начальника. — Я только что наблюдал за ним. Этого парня выбрали просто за неимением лучших вариантов.

Хозяин кивнул, мол, что поделать, всегда приходится работать с подобными.

— И зачем мне вмешиваться? Империя и до этого прекрасно жила, так что, больше не проживет?

— Нет! Всем нужно указывать правильный путь.

— Но что он сможет изменить в  таком государстве? — фыркнул гость.

Хозяин смерил его строгим взглядом, давая понять, что это уже не твоего ума дело.

— Понятно. Тогда и пошел.

И растворился в воздухе. Этот идиот даже не удосужился выйти за дверь и оттуда телепортироваться, та нет, нужно было тут открывать дыру. Из таких безобидных дыр в пространстве обычно столько мусора.

Между наставлением на путь истинный и приказом есть разница. Приказ выполняется беспрекословно, а в случае с наставлением  человек волен выбирать.

Человек расслаблено улегся на кресло. Ну вот, и правила не нарушены и вмешался.

19

Обогнув по кругу шатер, Дурень остановился. Он оказался на некоем подобии площади, с натянутыми шатрами и дорогам из утоптанного песка между ними. Солнце здесь жарило особенно сильно, наверное, из-за того, что место находилась на взгорке. Там и сям ходили эти создания, но не они привлекли внимание ученого.

Огромная толпа существ собралась тут.  Желтые с белым одежды развевались на несмелом ветерке; некоторые держали поднятые флагштоки, на вершинах которых трепетали флаги. На их разноцветных поверхностях изобразили огромное количество разных животных, растений, орудий труда и убийства, а так же обычные арбузы. Нужно заметить, что рисунки были сделаны весьма искусно, видимо мастер, изобразивший их, взял себе за цель изобразить все в мельчайших деталях. И хотя, как показалось Дуреню, толпа была сплошной массой, на самом деле уже с высоты птичьего полета ставал заметен порядок в их построении: точные квадраты, теряющие свой конец далеко за горизонтом.

Некоторое время спустя Дурень заметил неподалеку какую-то машину, очень напоминающую те рогатки, из которых так удобно стрелять по птицам. Если ученому раньше и доводилось видеть осадное оружие, то данная модель была хуже их всех вместе взятых как в плане военного искусства, так и в плане шутки.

А эта штука вряд ли для мальчишеских игр построена. Вообще, весь ее вид говорил: вот я, большая и грозная, создана, чтобы величественно катиться а затем, не менее величественно, швыряться булыжниками.

Дурень очень осторожно стал подходить к машине, когда заметил некую фигуру, которая сокращала расстояние с таким видом, с которым обычно передвигаются офицеры.

Остановившись пред Дуренем, офицер многозначительно оглядел ученого.

Затем заговорил тоном сильно раздраженного... раздраженной личности, поскольку молодой ученый еще не понял, есть ли у них различение по полам.

— Интересная вещь, — сказал вместо приветствия Дурень.

Он, было, попятился, но остановился, заметив, что это всего лишь человек, просто очень заросший волосами (или шерстью). В отличие от других местных, которых ученый видел, на этом одежды было поменьше и явное сходство с людьми было на лицо.

— Возможно, мне не следует тут находиться, — сказал Дурень, — но мне интересно, кто вы и... ах да. И где я?

— Мы воины. Мы сражаться за Империю, — отозвался человек как-то сложно, будто с трудом подбирая слова. — Мы прибить в этот мир, потому, что Император положить на него глаз. Эти земли скоро быть Империей.

— Ага. Так вы армия?

— Быть, правда, — радостно ответил офицер.

— И что вы тут захватываете? — осведомился Дурень.

— Все. Все, то, что ты видеть вокруг.

— Вот как? По мне, так это слишком много. Да и зачем вам эти пустыни? Тут на лицо острая нехватка любых ископаемых.

Офицер внимательно посмотрел на ученого.

— Воля Император, — наконец изрек он. И наморщил нос.

— А зачем же такая армия? Как по мне, так тут никого.

— Это на всякий случай. Обычно местные не желать выполнять волю Император.

— Я даже догадываюсь, почему.

— Ты быть местный?

— Нет, — ответил Дурень и только тут понял, что еще не представился. — Я — ученый. Я и еще несколько моих коллег случайно оказались тут. Мы не знаем, где мы. Кстати, вам, случайно, это неизвестно?

— У нас быть карта.

Дальше Дурень пустился следом за офицером, который поманил его между рядами солдат. Ученый шел между этими ровными рядами и жалел тех, кому придется выступить против этих захватчиков. Настоящее море, край которого терялся где-то далеко, живых людей раскинулось вокруг, и не было ему конца.

Некоторое время спустя Дуреня привели в шатер, который отличался от остальных более богатыми украшениями.

— Заходить без сапоги. — Предупредил офицер, указывая на грубые ботинки на ногах ученого. — Скидать сапоги.

Дурень подчинился. Он вошел внутрь шатра. Тут оказалось довольно прохладно, хотя он так и не понял, как им удалось достичь этого. Несколько волосатых людей столпились вокруг каменного стола, на котором была мини-модель какого-то города. Как и флаги, эта работа была тоже на удивление тонкая.

— Должен заметить, вы довольно придирчивы в плане карт, — заметил Дурень, разглядывая уменьшенные улицы. Он пока не мог понять почему, но где-то он этот город видел. — Все эти улицы, дома, рестораны... башни. Хм. А вот эта очень напоминает Башню Столетия. А вот эти ворота до жути напоминают Красные Врата... кхем... Извините, а этот город далеко?

В душе Дуреня зародилась мысль, но чтобы подтвердить ее, ему были нужны доказательства.

— Далеко город? — удивился офицер. — Ты иметь ввиду, где он? А, так это недалеко. Пойти сюда.

Дурень прошел в другой конец шатра, где офицер (он заметил, что никак иначе называть его не способен) откинул полог. С замиранием сердца следил ученый за этим коротким движением, уже зная, что его ожидает.

О нет.

— Правитель!

Сунрар проснулся и сел. К нему бежал Дурень с таким видом, будто увидел войско демонов.

— Ты увидел войско демонов, Дурень? — Полюбопытствовал правитель ярузов, не желая выходить из тени небольшого дерева, что так удачно когда-то пустило корни в этом месте.

— Я решил прогуляться среди местных, — сообщил Дурень. — И можешь себе представить, что я узнал?

— Что эти парни армия захватчиков, которые собрались захватить Тэрэн, — ядовито отозвался Сунрар, отмахиваясь от какого-то особо назойливого жука. — И не смотри на меня так, будто это правда. Эти парни абсолютно безобидные. Смотри, они даже озеро тут устроили. Видно, знают толк в отдыхе.

Дурень рассеянно осмотрел небольшое озеро совершенно прозрачной воды, где плескались волосатые люди. Он не сразу взял себя в руки.

— Я не нахожу слов, правитель. Вы... вы совершенно точно все сказали. Там была объемная карта Тэрэна и орудия и... и много, очень много воинов! Правитель, вы никогда в жизни не видели столько вооруженных людей сразу! И...

— Так, вот что, профессор Дурень, — раздраженно прервал его Сунрар, которого, видимо, задела последняя заявка. — Не тебе знать, что я видел, а что нет. И вообще, я тут отдыхал, между прочим!

Было заметно, что Дурень растерян как никогда.

— Раз в жизни я сумел выбраться из Квартала, как ты тут же пришел и все испортил. Ну, какие они захватчики, а? Посмотри, обычные, радующиеся жизни ребята.

— Боюсь, я все же должен договорить, — дерзко заявил Дурень и принял самый серьезный вид, на который был способен. — Правитель, я знаю, что вы меня слышите даже сквозь закрытые уши. Так вот, самое главное: там, за тем холмом Тэрэн.

Тут, откуда ни возьмись, рядом оказались профессор всего высшего и мастер по боевым искусствам. Вид у них был напуганный и запыхавшийся. Первый указывал трясущимся пальцем куда-то в сторону, где Дурень встретил офицера.

— Там... там... там такое! — выдавил он отчаянно пытаясь подобрать нужные слова. — Там вот столько народу! И вот столько оружия! И вот столько пушек! Бо-о-ольших пушек! Правитель!

Сунрар, явно разочарованный испорченным отдыхом, прошел туда, где профессор всего высшего и мастер боевых искусств видели Столько Всего.

— Ого!

В этом выражении сумели поместиться удивление, восхищение и страх. Ах да, еще и растерянность подоспела.

— Все как я и говорил, — сообщил Дурень. — Эти парни явно не из тех, которыми вы их описывали, правитель.

— Подумаешь, несколько пушек — не желал сдаваться Сунрар.

— Конечно несколько! Конечно! Но все они предназначены для нас!

— С чего ты взял, Дурень?

— А вы посмотрите туда, правитель!

И Сунрар, правитель ярузов, взглянул в указанном направлении.

И замер.

Часть 5

Глава 3. Мы отыщем путь!

20

Моль покачивался из стороны в сторону в запряженной неизвестными ему существами повозке.

– А вот и Имперск, во всей красе!

– Чего? – не  понял Моль. – Извини, я не понял твоей  ремарки.

– Город. Столица необъятной Империи.

– Так уж необъятной? И почему я никогда не слышал о ней раньше. Кстати, название  могли придумать и получше.

И кучер указал пальцем прямо перед собой, туда, где должен был быть  горизонт. Моль протер глаза, что бы удостовериться, что зрение его не обманывает.

Из всех вещей, которые люди знают о городах, основным есть то, что в городах строят многоэтажные дома, высокие башни или же не менее высокие жилища. Во всем этом конечно есть что-то особое, заставляющее восторженно восклицать при  виде нескольких тысяч гектаров застроенных, по сути, большими голубятнями. В которых живет множество людей. Или жили. По крайней мере, Моль именно это узнал в одном из множества просмотренных им древних фильмов.

Узнав это, Моль подумал, что это как-то невероятно. Тэрэн тоже был довольно большим как населением, так и размерами, но там дома были не выше  пяти этажей, ведь после Катастрофы никто не смог бы удерживать на плаву что-то более широкое. Ситуация не та.

Но тут Моль увидел нечто невероятное. Острые шпили башен вздымались точно  иголки, торчащие в подушке, а жилые дома были настолько искусно обделаны фасадами, статуями, карнизами с которых свисали какие-то растения, что Моль  уже на подходе к стенам не смог оторвать взгляд. Он напрочь позабыл, что является пленником этого города.

Оказавшись внутри огромных стен, он сразу заметил, что местные жители проявляют к нему весьма много любопытства. Это были те же существа, одетые в разноцветные одежды и с неприятными волосатыми лицами, чем-то смахивающими на енотов.

Будь Моль менее опытный в роли пленника, он обязательно попытался бы сбежать, но он хорошо знал, что за этим последует что-то худшее, чем встреча с каким-то там Императором. И вообще, куда ему бежать? Он в этом мире гость и совсем не знает, где тут можно спрятаться.

Впереди замаячили большие арковые врата. Выглядело это так, будто их зажали с двух сторон массивные стены. А эти стены? Такое впечатление, будто местные вояки постоянно ждут нападения: часовые вооруженные какими-то примитивными ружьями молча проводили его взглядом.

Когда повозка с пленником покатила к караульному, с видом держащего ситуацию в своих руках, кучер громко проинформировал:

– Важный пленник. Возможно к Самому. Надеюсь, ко мне больше не будет вопросов, караульный?

Изумленный стражник кивнул и поспешно проорал подчиненным "Не трогать!", после чего ретировался.

Похоже, Сунрар был прав - тут действительно Императора боялись все от обычного рабочего до стражи. Получается, его политика не отличается гуманностью, хотя это и не странно, ведь насколько знал моль из истории, именно на жестокости держались большинство империй. Кроме того, у этого Императора плохо с фантазией, или кто там придумывает названия для империй и их столиц.

Возможно, стоило начать паниковать, так как с этого момента за Молем наблюдало столько людей, проходивших мимо, что перед глазами рябило. Нужно заметить, большинство взглядов были либо радостные, либо озлобленные, что совсем не радовало. Моль с самого детства привык к плохому отношению к себе, ярузам не нравился человек в Квартале, но тут ему казалось, выберись он на запруженные толпой улицы, как его или убьют или восхвалят. Причем ни первое, ни даже второе не радовало.

А пока Моль разглядывал улицы, которые напоминали базар — настолько густо они обставлены ларьками, лавками, уличными торговцами и попрошайками. От разнообразия цветов женский, да и мужских, одежд глаза испытывали неимоверную нагрузку, выражая свой протест режущей болью.

Наконец повозка остановилась возле приземистого дома с надписью над входом: «Первая Приемная Императора».

Кучер отомкнул клетку, что-то пробурчал себе под нос с задумчивым видом и удалился в первую приемную. Моль с недоумением уставился на закрывшуюся за ним дверь.

Только теперь буря добралась и сюда. Выглянув за край, Моль увидел крайне грозные облака, черные с серым они неумолимо накрывали город.

Атмосфера начала наэлектризовываться, Моль это кончиками пальцев чувствовал. Спустя несколько мгновений довольно светлый день сменился тьмой. Облака скрыли солнце, погрузив город во мрак, настолько напряженный, что казалось вон из-за того угла сейчас выскочит кто-то, а вот оттуда точно кто-то глядит, разве вы не видите?! Парень почувствовал страх, он совершенно ясно боялся каждого угла, хотя сознание подсказывало, что никого вокруг нет. По крайней мере, ему не видно. Черт, да где же этот кучер?!

Тот все не появился...

В какой-то миг ему почудилось, будто рядом кто-то пробежался. Не то, чтобы это было странно, но в подобном напряженном состоянии Молю показалось, что это ни кто иной как привидение.

– Привет Моль! – яростно заорал кто-то рядом. – Ты чего сидишь там, а?

Невидимая фигура выступила из темноты и в свете фонаря, горевшего на месте кучера, он увидел знакомое лицо с тонкими чертами лица и волосами цвета соломы.

– Э-э… Катерина? Ты-то откуда тут?

В голову как собаки почуявшие мясо, полезли воспоминания трехлетней давности, когда Моль еще даже не думал, что когда-нибудь окажется в Империи.

О нет... тогда при их последних встречах Моль почти всегда оказывался в опасном положении, а эта девушка с такими невинными голубыми глазами была главной в этом. Конечно, ни к чему хорошему это не приводило, только то и дело приходилось искать выход из той или иной ситуации.

Стоит ли сейчас дождаться, пока что-то подобное произойдет?

«Нужно бежать пока есть возможность», – подсказывал инстинкт самосохранения.

Он стремительно выскочил из клетки и, не дожидаясь реакции девушки, торопливо захлопнул дверцу. Дальше он побежал прочь как можно быстрее, чувствуя дыхание неприятностей на затылке.

Ну, уж нет, больше он в этом не участвует!

Оказавшись в каком-то томном проулке, где воняло сигаретами, отхожим местом и немытым телом он пустился вдоль ближайшей стены.

Кто-то следил за ним из темных уголков...

Как однажды заявил отец Моля Услар (хотя и приемный) его сыну подвластна способность в опасной ситуации находить выход в самом неожиданном месте. Сам же сын считал, что вряд ли это так, потому что он обычно старается не попасть в такую ситуацию дабы не пришлось этих самых выходов искать. Так сказать, планировал на шаг вперед.

И вот когда очередная тень начала обретать четкость, сокращая расстояние с парнем, последний не долго думая бросился бежать. Снова. Вообще, бегать было нехитрым занятием и верным решением в любой ситуации, так что Моль пользовался им как можно чаще

Моль проскользнул сквозь трещину в стене дома.

Услышав шум шагов, Моль нахмурился. Куда теперь бежать? Он находился в темноте продуваемого всеми ветрами помещении, а это значило, что тут не один выход. Осталось только научиться видеть в темноте, вот что действительно сейчас понадобилось бы.

Парень пошел вдоль стены. Похоже, его преследователь ушел, но он не спешил выбираться из укрытия, так как кто знает, может этот незнакомец только этого и ждет. Вместо этого Моль вышел на улицу с другой стороны и оказался на более ярко освещенной улице.

А над одной дверью висела подсвеченная надпись "Бар". То, что нужно.

Последним съеденным Молем блюдом была отбивная с мясом летучей мыши. Бар явно мог обеспечить ему пропитание, но так же он просто был обязан предъявить претензии на счет неплатежеспособности парня, но...

Нужно рассуждать логически: он голоден, а это вредно для организма. Моль в этом мире чтобы решить одну важную проблему, как и местного характера (по возможности) так и лично своего родного мира. А чтобы эту самую проблему решить благополучно, следует быть в добром здравии и отличном настроении, что невозможно на пустой желудок.

Короче: нужно раздобыть еду.

Что можно было сказать об имперской кухне? Моль за три года после встречи с Катериной много чего слышал о ее разнообразии, но всюду фигурировало одно блюдо - сало. Кто-то даже сказал, что сало что-то типа краеугольного камня культуры имперцев.

Толкнув входную дверь, Моль оказался в настолько задымленном помещении, что казалось, это одна из грузовых туч зашла выпить кружку другую пива. За некоторыми круглыми столиками сидели весьма невзрачного вида мужчины, возле барной стойки двое громко спорили о чем-то важном, не забывая время от времени пропускать глоток другой пива.

Осторожно приблизившись к барной стойке, где бармен с гнусным выражением лица оглядывал клиента, Моль усадился на высокий стульчик.

Моль бодро улыбнулся.

– Добрый вечер! Могу ли я поведать вашего известнейшего блюда "Долька свиньи и чарка сивухи"?

– Не знаю. Тебе видней.

– Вот как. Хм... а что еще вы подаете съестного?

– А что тебя интересует, хлоп?

Моль обрадовано кивнул. Последнее слово происходило из древнего языка у имперского народа (хотя народу Империи, скорее всего, было наплевать на это обстоятельство) и являлось чем-то средним меж "друг" и "ты ваще кто?".

– Все то, что вы так хорошо готовите.

– Сало в соусе, суп из сала и луком, а также сало и кусок хлеба.

– И все?

– Ты имеешь что-то против сала, хлоп?

– А вы когда разделываете свинью, – заметил Моль, – не обращаете внимания, что кроме сала там еще и мясо имеется?

Только тут он почти физически почувствовал сосредоточенные на нем подозрительные взгляды. Кто-то быстро зашептался. Двое спорящих до этого старика с нескрываемым интересом принялись изучать Моля.

– Наши деды ели сало, наши отцы ели сало, и мы едим сало, – медленно проговорил бармен.

«Еще скажи, что сдохните вы от сала» – подумал Моль. Однако у него создалось впечатление, что слова эти обращены не столько к нему, сколько к залу в целом.

– Занимательно, – вслух произнес он, – так дайте мне пож...

– А если тебе что-то не нравится так вали отсюда, хлоп, – немного громче продолжил бармен.

– Да нет-нет, меня вполне устраивает...

– Так что либо ешь сало, либо убирайся туда, откуда пришел, не то вызову полицейских, – хозяин явно был задет за живое.

– Хорошо, дайте мне, пожалуйста, всего понемногу, – вставил Моль застенчиво. – Так я смогу оценить полное великолепие ваших блюд.

Бармен, наконец, подал ему миску с грубо нарезанными дольками сала и половинкой головки лука.

– Это стоит один золотой, – проинформировал хозяин.

– А это не слишком много для единственной порции?

– Только если ты безработный, хлоп.

Сказано это было таким тоном, что Моль понял, что безработица тут приравнивается к преступлению.  Насколько он помнил, один имперский золотой был эквивалентен недельному пропитанию в Тэрэне.

Тут в бар вошла Катерина. Моль ее сразу узнал, так как это наглое личико ни с кем нельзя было спутать. Хищные глаза даже в темноте сверкали огнем.

– Я заплачу – громко произнесла девушка и выложила на стойку блестящую монету с изображением лица Императора.

Она взяла миску с едой и понесла в темный угол помещения, поранив за собой Моля. При этом она будто не замечала прикованных к ней взглядов.

– Зачем ты бросил меня там?! – возмущенно воскликнула Катерина, когда они уселись. – Что ты за джентльмен после этого!

– Скажем так: я знал, что ты с твоими талантами не пропадешь. А в случае чего на подмогу всегда придут твои друзья.

– Но это возмутительно!

Моль попробовал деликатес. На вкус было как обычное сало, то есть довольно неприятно, хотя это, скорее всего, дело вкуса. Поэкспериментировав некоторое время, он заметил, что с луком сало шло на ура, а вот водка была явно лишним.

Сделав глоток прозрачной жидкости, он буквально чуть не выкашлял свое горло, которое еще и принялось полыхать жгучим огнем. Прокашлявшись и сообразив, что глотать нужно сразу, он наконец вспомнил о своей спутнице.

– Ты еще здесь...

– А ты совсем не умеешь пить. Да еще и оплевал меня.

– Ладно, - сказал Моль, доливая в стакан еще. – Говори, зачем пришла. Ни за что не поверю, что решила навестить старого знакомого. У таких как ты слишком много дел на обычных смертных.

– Ха! Как у тебя все расчетливо получается. Но я пришла не для этого, – тут она напустила серьезный вид и поддалась немного ближе, - тебе угрожает опасность. Знаю, тебя это не удивит, но вместе с тобой опасность грозит и твоему миру.

– Ну и что? – не понял Моль. – Это обычное дело. Мир и дня не проживет без опасности. Не обязательно всегда втягивать меня.

Действительно, подумал Моль, чего это все к нему привязались.

– Ты не понимаешь. Посмотри вокруг: разве ты желаешь, чтобы твой мир был такой же? Чтобы там тоже навязывали традиции Империи, волю Императора.

«Ну конечно, конечно, чуть что так сразу Моля зовем. Интересно, я же не заканчивал колледжа по спасению мира, так чего ко мне привязались так, будто я окончил его с отличием?»

– Ясное дело, не хочу я такого! – воскликнул гневно Моль, впервые чувствуя, что если убежит, то очень скоро столкнется с дилеммой, что некуда бежать. Там, в своем мире его хотя бы знают, а тут... – Но почему опять я... кстати, – добавил он, вспомнив, – у меня уже есть задание. Я тут с дипломатической миссией.

«А как невинно все начиналось...»

– С этого момента она перерастает в нечто большее. Моль, ты должен свергнуть Императора.

21

Среди расставленных ровными рядами рогатковидних орудий ветер гнал несколько незадачливых пригоршней песка.

Сунрар и коллеги в очередной раз свернули за орудие, размером побольше других. Профессор всего высшего не удержался:

– Да их тут десятки!

Дурень же, взявший на себя роль проводника не мог с ним не согласиться. При ближайшем рассмотрении оказалось, что все эти механизмы очень примитивны, что они буквально держатся на честном слове. Хотя какое это имеет значение, когда их настолько много, в сердцах думал Дурень.

– Сотни, – поправил он.

– А так уж они опасны? – подал голос Сунрар.

– А как вы думаете, правитель?

Сунрар пожал плечами, мол, мы правители, всякими там мелочами голову не занимаем.

– Наверное, – наконец промолвил он. – Иначе, зачем они их притащили? Да и не мое это дело, думать!

Именно в этом, думал Дурень, и заключается вся ваша проблема. Сколько он уже пробыл на посту ученого, он буквально постоянно сталкивался с непроходимой тупостью окружающих его ярузов. Такое впечатление, словно шевелить мозгами для них сродни плохому тону. "Будущее нужно строить с умом, - иногда повторял Дурень. - Соответственно, если никто из правительства Квартала не зашевелит мозгами, нам несдобровать в этом будущем". Подобные разговоры, конечно же, были опасны, так как вышеупомянутое правительство не любит, когда его критикуют, но молодой ученый хорошо понимал политическую ситуацию в Квартале и знал, что в случае чего молодое поколение ярузов его поддержит.

Перед всеми современными ярузами стоит важная и ответственная задача: построить новый мир, забыв о прошлом, так сказать, закопать прошлое, чтобы выросло будущее. Дурень и это любил повторять, хотя и непонятно, зачем. Наверное, эму просто нравилось быть не таким как все.

Гневное выражение лица Дуреня говорило о том, что он как раз собирается заявить что-то из вышеупомянутого и правитель, не дожидаясь этого, задал вопрос из разряда тех, что даже ученого ставили в трудное положение:

– Интересно, как ими пользоваться?

Они резко остановились, дожидаясь, пока мимо пройдет патруль.

Вообще-то данный вопрос должен был сработать. Просто обязан. Как приличный правитель Сунрар всегда имел подход к каждому своему подчиненному. Ну, или большинству. Хорошо, к некоторым. Ну ладно, ладно, но к этой вот шайке он точно знал, как подходить, когда кому-то заходит что-то в стиле "А я считаю...", "А мне кажется..." или, на худой конец, "А я протестую!". Нужно задать только вопросы по специальности, где человек (или другое разумное существо) чувствует себя как рыба в воде, и гордиться этим. Вся фишка заключалась в том, что на чужой территории, такие как Дурень, не растеряются, возможно, благодаря своему мозгу, но вот на своей он обязательно захочет выдвинуть что-то такое, чего не выдвигал еще никто. Если быть умным, думал Сунрар, это всего лишь разбрасываться умными словами и орать, что то я знаю лучше чем вы, то увольте меня от подобной участи.

– Скорее всего, они используют инерцию, размахивая вот эту часть и отпуская заряд, – ответил Дурень, периодически тыкая пальцем в ту или иную часть механизма. – Как по мне, так очень примитивно.

Компания ярузов, наконец, двинулась дальше, попутно осматривая огромный полигон.

– А я знаю, что все это мне напоминает, – вдруг подал голос мастер по боевым искусствам. – Это как вторжение. Похоже на то, что было пять лет назад, когда весь город заполнили крысы-мутанты. Только это, в отличие от того пишется с большой буквы Вторжение.

– Но все это намного серьезней, – прервал его Дурень.

– Да как ты только заметил!

– И не надо ерничать!

– Я предлагаю взять взаймы вон ту машину и отправиться в Тэрэн, – высказал  свою идею профессор всего высшего, который не понаслышке знал, что бывает, когда не торопишься сбежать из вражеского лагеря вовремя.

Когда-то профессор всего высшего попробовал себя в военном дела и даже побывал на некоторых стыках с людьми, но однажды узнал, что Кварталу требуются ученые и, так сказать, пошел по совсем другой жизненной тропе.

– А профессор всего высшего дело  говорит. Вот только кто из  нас умеет водить этими странными человеческими устройствами?

– Это не должно быть очень сложно, – сказал Дурень.

Отыскав автомобиль, способный вместить двухметровых ярузов, Дурень согласился, что они сделаны по человеческому типу. Наверное, им сложно управлять ими, подумал ученый, вспоминая довольно большие ладони тех существ и приравнивая к маленьким черным баранкам. Интересно, если они не человеки, то как они создали такую же систему? Ведь не могут два разных вида развиваться одинаково. Или могут?..

– Вот если ты так говоришь, значит и тебе карты в руки Дурень, а точнее - руль, – нараспев произнес Сунрар, усаживаясь на задние сидения. – И не забывай, тебе выпала честь транспортировать самого правителя.

– Уж об этом я не забуду, – тихо подтвердил Дурень.

И действительно, резко надавив на газ, так что Сунрар только усилиями схвативших его профессора всего высшего и мастера боевых искусств  не улетал за  борт. Машина  была довольно тяжелая, но одаренный от природы силой Дурень с легкостью вертел баранкой. Глядя на его увлеченное эти делом лицо могло показаться, что ученый слыл заядлым шумахером - настолько искусно преодолевал автомобиль препятствия в виде разнокалиберных орудий, автомобилей, повозок, шатров и разбегающихся во все стороны вторженцев.

Кстати о вторженцах. Довольно быстро оклемавшись, они завели несколько вооруженных пулеметами внедорожников и пустились в погоню. На этот раз пришла очередь Сунрар развлекаться, который отыскал где-то РПГ и пытался прицелиться. Дурень подумал, что если этот старик не прицелиться как следует, то есть опасность быть взорванными собственной ракетой.

Но, к большому  облегчению всех пассажиров и водителя, Сунрар оказался довольно метким стрелком... ну, почти.

– А куда, собственно, вы собирались стрелять? – спросил мастер боевых искусств, когда возле дороги позади вспыхнул огненный гриб и похоронил в огне несколько преследователей.

– Мощная штука, – согласился Дурень, наблюдая в зеркало заднего вида, как один из преследователей очень эффектно переворачивается и наконец, ознаменовав свое поражение еще одним взрывом, останавливается.

– А-то! – воскликнул довольный собой Сунрар.  – Вот что значит тренировки. Теперь мы от них отстанем.

– Э не был бы так уверен, – заметил Дурень, и в этот миг возле его уха просвистела  пуля, оцарапав кожу. Не успел он отреагировать на боль, как еще несколько пуль забарабанили по бортах машины. Похоже, их враги достаточно оклемались.

Прямо по середине, перегораживая дорогу, выкатывались огромные, смахивающие на черепах, стальные махины с двумя пушками. Дурень вспомнил, что видел в архивах Компьютера эти чудеса техники, и назывались они танками. Вот только это не поможет ему  увернуться, так как с обеих сторон от грозных махин, был вырыт ров, скорее всего способный усомниться в себе даже разогнанного до полной скорости байка.

– Только не стреляй, – предупредил Дурень, когда рядом начал прицеливаться Сунрар.

– Все равно другого выхода нет, – весело ответил тот и выстрелил. Оставляя за собой белый слад, ракета улетела. Дурень как в замедленной съемке наблюдал, как она сокращает расстояние с танками... вот она уже в трех метрах... в двух... наконец последний шаг и...

БА-БАХ!!!

Сунрар восхищенно оглядел РПГ.

– Ага! – воскликнул он, согласно кивая. – Вот это я понимаю мощное оружие! Видишь, Дурень, а ты сомневался!

– Боюсь, – сказал Дурень тыкая куда-то в то место, где танки отлетели на несколько метров. Все бы ничего, да только отлетели они совсем в противоположную сторону, откуда стрелял правитель, – это не  ваших  рук дело. – И вспомнил, что ему нужно вести автомобиль.

– Что ты имеешь в виду, Дурень?

– А вы присмотритесь.

Сунрар, разглядев, что его подчиненный недоволен работой правителя, поглядел в указанном направлении. Сначала он ничего не разглядел, только густой черный дым, но когда машина проезжала незадачливых танков, он довольно сильно удивился.

Лихо, закинув какое-то оружие за плечи, в машину прыгнула Вэена. Сунрар  не сразу подобрал свою челюсть, возобновляя величественный вид настоящего правителя.

– Госпожа Вэена, а мы успели позабыть о вас. Где вы все это время били?! – бодро воскликнул он, думая, видела ли она, как он лихо стрелял.

– Вас охраняла. Так, ребята, не расслабляемся, это ещё не все.

22

Сунрар оглянулся назад и увиденное ему не понравилось.

Их транспорт преследовали несколько УАЗиков с пулеметами. Некоторые уже наводились на убегающих ярузов грозные стволы.

Солнце начало понемногу ползти к горизонту. По крайней мере, так казалось - золотое, на фоне грязно-коричневых облаков, пятно по слухам и было тем самим древним светилом, хотя, скорее всего, никто его не видел. Тени явно удлинялись, и вот тут начиналось интересное...

...Огромная, точнее высоченная, стена, – хотя Стена будет точнее, – окружающая Тэрэн, настолько далеко уходила вверх, что отбрасываемая ею тень создавала настоящую ночь для нескольких десятков гектаров пустыни. Безмолвные, состоящие из соединенных между собой жилых домов, стены выглядели так, словно по их поверхности долбили молотом каждый день.

Сунрар оторвал взгляд от созерцания Стены, когда рядом просвистела очередь, выбив фонтанчики песка.

– Стреляют! – заорал Дурень.

– Да ты что! – отозвался Сунрар, который даже в экстремальных ситуациях сохранял присущую ему иронию.

Следующая очередь вспорола обшивку транспортного средства. Внутри машины что-то подозрительно застучало.

– А это, похоже, задета важная деталь, – констатировал профессор всего высшего и высунул голову, но тут же вернулся обратно. – Они, похоже, боятся отпускать нас. Тут неподалеку несколько батарей наводится и мне это не нравится.

– Я… я не знаю, что такое батарея... – пискнул Дурень. – Что она делает?

– Судя по всему стреляет. Причем в данный момент выполнять свою прямую функцию... ложись!

К оглушительному стрекоту пулеметов добавился какой-то ухающий, напоминающий "пух!" звук, только глухой, как сквозь большое расстояние. В следующий миг рядом вспыхнул фонтан песка и, чуть не перевернув машину, осыпал сидящих в ней песком. Лязг метала, сообщил, что кого-то все же задело и слева с взрывом взлетела машина...

Сунрар выглянул из машины. Несколько преследователей валялись кто на крыше, кто на боку а кто вообще разбросан повсюду. Стена была уже близко, ворота открыты, а за ними только один, да и тот катиться из последних сил.

– О, наконец-то, – обрадовался Дурень и, оглянувшись, спросил озадачено: – Я, конечно, не спец в этих делах, но там сзади струя чего-то жидкого фонтанирует из нашей машины...

– Что? – услышав это Сунрар бросился к задней части, и с досадой обнаружил, что бак пробит и из него струей хлещет бензин. – Это  плохо... всем приготовиться!

– К чему? – испугался Дурень и завертел головой.

...как раз вовремя, чтобы увидеть как преследовавший их УАЗик громко чихнув, остановился. Но на последок стрелок на крыше все же смог прицелиться.

Прозвучал выстрел!

Сунрар с ужасом наблюдал, как за их транспортом тянется тонкая огненная нить, точно собираясь потягаться в скорости. К сожалению, огонь был быстрее.

– Все вон!!!

Сунрар прыгнул со всей своей недюжой силы.

И как раз вовремя, чтобы еще в воздухе ощутить горячий толчок сзади, который подхватив его, припечатал к чему-то твердому. В ушах звенело, перед глазами все поплыло, будто изображение не решалось быть пойманным. Правитель ярузов лежал так не меньше нескольких минут, на протяжении которых пытался понять, что за гадость у  него во рту.

Кто-то потрогал его за плечо, а затем, видимо, не удовлетворён результатом первой проверки, потыкал чем-то холодным.

– Кто б ты не был, вставай! – заорал неизвестный и Сунрар отметил, что голос у того дрожит. – Или, честное слово, я сделаю из тебя решето!

– Сомневаюсь, что это хорошее начало диалога с захватчиками, – произнес еще кто-то, более твердо. – С ними нужно жестче. Нужно насадить на кол, напоить разжаренным железом, отпороть ветками страхолиста и... кстати, чего это он до сих пор валяется? Уж не помер ли? Эй, мистер захватчик! Слышишь?

– Кажется, я что-то себе сломал, – промычал Сунрар с набитым ртом, как оказалось, песка. – Но я тебя внимательно слушаю.

– Что ты тут делаешь? – продолжал неизвестный собеседник.

Сунрар поднялся. При ярком свете звезд, он различил мрачное, толстое лицо старого человека. Серые глаза недобро сверкали, а увидев, кто перед ним, так вообще загорелись алчным огнем.

– Да это же не кто иной, как правитель ярузов Сунрар, собственной персоной, – с наигранной учтивостью воскликнул он. – Причем не сам, а со свитой, – добавил он.

Взглянув туда, куда кивнул стражник, Сунрар увидел несколько тел, разбросанных вокруг горящего УАЗика, причем одно из них громко орало. По звуку голоса и по весьма благородным выражениям, которые только подобные ему могли бы назвать ругательствами, определил, что это Дурень. Судя по всему, его хорошенько контузило.

– Что это он орет? – спросил стражник.

– Нам с вами этого не понять, – как человек, знающий, о чем говорит, махнул Сунрар, – он ученый...

– А, тогда все ясно – понимающе произнес стражник.

Они подошли к орущему Дуреню.

– …и из этого мы имеем взрыв материи в месте накопления, – рассуждал громко ученый, – а в результате получаем разрыв пространства. Попав внутрь, мы оказываемся в подпространстве, где не существует привычных твердых пород, сопротивления воздуха и другие факторы, которые мешают быстро перемещаться из одной точки в другую.

– Это он так бредит, – пожал плечами Сунрар на немой вопрос стражника.

Послышались шаги и рядом, держась за голову, оказался профессор всего высшего.

– Кажется, вашему коллеге здорово досталось, – сказал Сунрар ему. – Слышите, какой бред несет? А ведь это может быть заразным.

– В этом я сомневаюсь, правитель, – хмыкнул тот.

Как раз в этот момент врата закрылись. С другой стороны послышались удары и рычание двигателей. Сунрар спросил у стражника:

– Эта дверь выдержит?

– Конечно. Она выдержит даже заряд из крупных батарей, чего уж там всякие гранаты.

Правитель ярузов задумчиво прислушался к толстому металлу, ощущая еле заметное дрожание.

– Другие врата уже закрыты? – спросил он.

Стражник рассеянно кивнул. Вдруг он посмотрел на ярузов, вспомнив что-то.

– Вам не кажется, что вы на чужой территории? Здесь мы и только мы решаем, что нам делать с нашими вратами...

– Думаю, скоро будет не до этого, – оборвал его Сунрар. – Скоро у нас будут проблемы похуже.

– Но это будет скоро, а сейчас - это сейчас.

Сунрар оборвал его, крепче прижавшись ухом, так, что казалось, он сросся с вратами.

– Гм, – только и сказал он.

– Думаю, нам стоит вернуться в Квартал, – это профессор всего высшего пришел в себя, – нам нужно обсудить сложившуюся ситуацию.

Но Сунрар даже не обратил на него внимания.

– На Стену отсюда можно попасть? – Осведомился он.

– Да, конечно, но...

– Так быстро же! Нельзя терять ни минуты, иначе ваш мэр будет недоволен вами.

– Да... конечно. Пройдите за мной.

Он провел Сунрара и профессора всего высшего (Вэена решила остаться с Дуренем) в сторону от врат, где расположилась кабинка. Только вступив внутрь, стражник нажал кнопку, и кабина взлетела вверх. Несколько секунд и вот они стоят, обозревая открывшийся их взорам пейзаж.

– М-да... – заметил Сунрар.

– А ведь только недавно их тут не было, только где-то там далеко сидели.

– Видимо решили, что больше нет смысла ждать.

– Или оценили свои и наши силы.

– Наверное.

– А их тут немало...

– Очень немало. Как думаете, скоро они снесут эту Стену, если навалятся всем свалом?

Стражник явно был озадачен, но, все же, припомнив некоторые детали из жизни, смог произвести кое какие вычисления, результатом которых стало:

– Сомневаюсь, что сразу.

Он обратил внимание на некоторые детали, которые явно не вязались с общей картиной.

– А что это там горит?

– Это мы убегали, – объяснил Сунрар. – Так сказать, отрывались от хвоста.

– И что? Оторвали?

– Да как видишь... но меня вот что интересует: смогут ли они достать вершины батареями? Достанут ли снаряды через Стену?

– Вряд ли, хотя тут все зависит от модели их орудий, – сказал стражник.

– Понятно. Значит, некоторое время продержимся, – констатировал правитель ярузов. – Но вам стоит быть внимательными, а то кто знает, чего ожидать от этих мутантов. Они производят впечатление сообразительных.

– Только не они, – с абсолютной уверенностью возразил профессор всего высшего. – Посмотрите, они строят статую из металлом.

– Это скорее смахивает на самодельную антенну, – поправил Сунрар. – Но они явно делают это с большим энтузиазмом.

Сунрар повернулся, и на этот раз перед ним был Тэрэн, во всей красе.

– Никогда не думал, что скажу это, но мы поможем людям.

Профессор всего высшего тоже посмотрел в том направлении, но не испытал такого же энтузиазма. Видимо, тут все дело в предпочтениях, решил он.

– Это не всем понравится… – промолвил он, силясь понять, понравилось ли это ему в первую очередь.

- У нас нет выбора. Передай мой приказ: все, кто не собирается сотрудничать, будут выдворены из города. Думаю, сэр Люстри меня поддержит со своей стороны.

– Все настолько серьезно?

– Более чем, более чем.

23

Моль быстро захлопнул рот

— Ладно... начало мне уже не нравится. А что дальше?

— Тогда ты поведешь местное Сопротивление и освободишь Империю от легионов Императора, — проинформировала Катерина.

— Ух ты! Класс, — Моль откусил кусочек лука и сразу подавился от огня во рту. — Напомни, сколько их там?

— Армия Императора насчитывает два миллиона солдат.

— Правда? Вот. И как думаешь, у меня есть шанс?

— Не стоит думать так, словно ты это будешь делать сам. С тобой буду я и целое Сопротивление.

— Целое Сопротивление?

— Ну, — девушка замялась. — Сначала тебе придется их убедить.

— С этого и надо было начинать.

На девушке были джинсовые штаны в обтяжку, рубашка в клеточку на закатанных рукавах и "конский хвост" из волос. Она была из тех спортивно смотрящихся девушек, глядя на которых парень невольно замечает, насколько он все-таки растолстел. Моль этого чувства не испытал, однако в его пустую голову вторглось что-то еще. Что-то знакомое! Это ощущение сегодня он уже испытывал, причем рядом с той девушкой из Ополчения. Моль с огромным стадом понял, что кроме нее, ему еще и нравится Катерина.

Но что значит нравится? В свете новоприобретенного чувства, названия которому Моль еще не придумал, эта девушка казалась красивее, милее... да она просто ангел! И как Моль раньше не замечал?! Постоянно орал, злился. Хотя его тоже стоит понять, ведь не на последнем месте стоит.

Он по-новому посмотрел на Катерину. Та выглядела нервной, ее глаза то и дело бегали с места на место, руки не находили себе места, а губами девушка шепотом что-то говорила. В таком виде Моль хотел положить руку ей ее плечо, сказать, что все будет в порядке, он ее защитит и...

Но он просто оттолкнул тарелку с салом и спросил:

— Будешь?

— Сало? О, нет. Так ты готов?

— Свергнуть Императора с двухмиллионной армией перед собой?

— Ага, — кивнула Катерина.

— Ну не знаю...

— Соглашайся. У тебя ведь нет выбора.

Моль в этот момент подумал, как хорошо было бы обладать машиной времени. Он бы сел в нее, переместился в будущее, где бы убил своего будущего Моля (который уже свергнул императора и его армию? и занял его место. Тогда не пришлось бы заниматься этим во всех смыслах невыгодным для здоровья и психики делом.

Да еще и местные жители. Нет, они создавали впечатление вполне умных и развитых живых организмов, обладающих собственной политической, экономической и социальной системой. Но что-то было в них такое, что заставляло Моля противиться. Как будто они ждут, что он сейчас же, незамедлительно, спасет их всех от гнета жестокого тирана. Конечно, Моль был бы не против стать героем, ведь это почет, уважение и это круто. Но обычно для этого приходится немало потрудиться.

Они сидели в помещении бара и сверлили Моля взглядом. Когда он оборачивался, они сразу делали вообще занятый вид. Моля это нервировало. Словно не только Катерина спрашивала, желает ли он спасти этот мир, но и каждый волосатых его житель тоже.

Он чувствовал себя таким маленьким, таким беззащитным против этого Императора. У него двухмиллионная армия верных солдат, у него он сам, эта Катерина, которая вообще кто знает кто такая, Ополчение, тоже кто знает, станущее ли на его сторону.

В подобных раздумьях он провел немало времени. Очнулся, когда Катерина громко произнесла:

— Кажется, нам стоит уходить.

Моль бросил взгляд за окно. Там он узрел колону солдат, одетых в желто-красно-синих цветов форму, поверх которой сидела весьма внушительная броня. В руках они держали ружья с толстыми стволами. Двое так вообще тащили на тележке какой-то пулемет, чем-то смахивающий на древний «Максим».

— Вы надолго у нас? — рядом возник бармен.

— Ну, мы..., — начал, было, Моль.

— Быстро за мной, пока вас не заметили! — Прервал его бармен и толкнул.

Молю ничего не оставалось, как последовать за ним. Катерина увязалась следом, и потому парень почувствовал себя очень тесно.

Моль прошел по воняющему плесенью, помоями и спиртом коридору в веранду, где находилась стальная дверь. Сначала он не понял, зачем на деревянном доме стальная дверь, но потом вспомнил, что жители Империи, у которых количество спиртного в крови превысило норму, весьма сильно тяготеют к выбиванию дверей. Не окон, не стен, а именно дверей. Видимо, тоже традиция.

И в данный момент с той стороны кто-то принимал отчаянные попытки выбить дверь. Методом тарана своим телом.

Бармен открыл дверь и не ожидавший такого нападающий на полном скаку ввалился внутрь, на пол, испачкав довольно красивый ковер.

— Гей, хлоп, ты че так нежданно... — Начал он лепетать так, словно собрался выиграть конкурс "Самый худший акцент и самая несвязная речь". — Предпрждать треба, — продолжил он, — а то ведь и помреть можно от таких ударов... эй, а это кто за хлопы?

— Я женщина, — заметила Катерина.

— Ха... да ккая разница? Выпуклости, углобления... все это не так вжно, колы выпьешь бутылку другую...

Закончить ему не дал бармен, который подхватил пьяного и зарычал прямо в ухо:

— Значит так: сейчас берешь себя и своих мозги в руки, Иван, максимально, насколько возможно, трезвеешь и слушаешь меня. А то больше на порог не пущу! — Увидев, что бедный Иван мигом приобрел разумно-испуганный вид, он продолжил: — Видишь этих двоих? Ты должен их отвести в Шрайк, и как можно коротким путем. Понял?! Их ищут, и не дай бог поймают! В жизни тебе водки не видать!

— Да понэл я тя, понл! — выставил перед собой руки Иван. — Все сделаю.

— Давайте, идите за ним, а я задержу солдат.

Сказав это, бармен собрался идти а дом. Молю-то было все равно, но Катерина как на зло, спросила:

— А с вами ничего не случится?

— Да какая разница! — Рявкнул Моль.

— Со мной все будет хорошо, — сказал бармен и скрылся в коридоре.

— Бегите за мной...

Переглянувшись с Катериной, Моль рванул вместе с ней вслед за оказавшимся приткым пьянчугой. Еще в их компании Моль почувствовал жуткий перегар.

Они свернули за дом и побежали по проулкам. Молчание нарушила Катерина.

— Как ты можешь быть таким бессердечным? Ведь этот бармен спас нас, и он, возможно, сейчас умрет, чтобы мы жили. Это очень благородный поступок. Надо иметь хоть каплю сострадания!

— Ну знаешь, — Моль не имел особого желания говорить на эту тему. — На всех людей моей жалости не хватит. В конце концов, если сострадать каждому встречному, то умрешь от депрессии.

Но Катерина была непреклонна

— Но этот человек только один такой. И он сделал для тебя добро!

— Я его просил?

— И как тебя еще земля носит...

— А куда она денется? — теперь Моль разозлился. — Слушай, меня никто, и ничто не волнует. Запомни это уже!

И тогда она так на него посмотрела. Впоследствии Моль не мог не признать, что именно этот ее взгляд основательно повлиял на него и его ближайшие будущее.

— Так уж никто не волнует? — Катерина продолжала испытывающие смотреть на лицо Моля. — Неужели нет человека, который вызывает у тебя хоть какие-то чувства?

Что-то внутри Моля рванулось признаться: ты, ты не даешь мне покоя!

Но он не успел.

— Черт, их слишком много! Мы окружены!

24

— Итак, это воины, — констатировал Сунрар, проходя мимо неровного строя десятка людей, призванных к военной службе.

— Не просто воины, а испытанные боем, проверенные парни, которые знают свое дело на все сто... — начал было мастер боевых искусств.

— Да-да, я заметил. В них полно шрамов, ноги и руки множество раз были сломаны, простреляны и даже откушаны. Вон у того парня даже пол головы отсутствует. Я конечно, понимаю, чудесные регенерационные свойства Парака, но вдруг с ним что-то случится? Например, из-за отсутствия половины мозга он перестанет думать?

— Думаю, этого не случится, правитель, — заметил Дурень.

Сунрар посмотрел на него. Ученый каким-то аппаратом колдовал вокруг половины головы седого старика с автоматом в руках. Тот не двигался, а один глаз построен таращился перед собой.

— В некотором смысле он даже сильнее нас с вами, — продолжил ученый. — Он...

— Ой, давай только без этого! — остановил его Сунрар. — Ты, главное, скажи, сможет ли он воевать наравне с другими? Да? Вот и отлично. — Правитель ярузов подошел вплотную к самому молодому солдату отряда. — А ты кто будешь?

— Рядовой четвертой роты Макс Диллан, — ответил рядовой. — Сэр, для меня честь воевать за родной город Тэрэн, но меня смущает тот факт, что командуете мной вы.

— Что же во мне тебя беспокоит?

— Вы не человек, сэр, — с видимой готовностью ответил солдат. В этот момент Сунрар сдержался, чтобы не заехать ему по лицу. — А значит в бою можете требовать от человека того, на что он не способный. Да и вообще, это неправильно.

— А будет ли это правильно, когда нас всех перебью? — спросил Сунрар.

— Э... — парень смутился. — Нет. Но почему нас должны перебить?

— А ты считаешь, своей пушкой остановишь такое войско? Почему, ты думаешь, меня назначили главнокомандующим города на время осады? Потому что я — яруз, и жизнь моя — это бой. А это значит, что опыта у меня много. Так что за свою задницу можешь не беспокоиться.

— Я постараюсь, сэр.

Когда отряд прошел к тренировочной площадке, где уже собралось немало мужчин разных возрастов, Сунрар подумал, как бы такие споры не переросли в переворот. Он ведь видел, с какой неприязнью на него смотрят люди.

Оставалось надеяться, что никто не станет свергать командование во время войны.

Вдохнув, Сунрар продолжил встречать новых бойцов:

— Здравствуйте, господа! На время осады города я ваш командир. Так что...

И так далее. Смотря на проходящих мимо него людей в боевой форме (точнее в том, что от нее осталось, плюс то, в чем она валялась) правитель ярузов думал, что их слишком, слишком мало.

Они проиграют...

Fueled by Johannes Gensfleisch zur Laden zum Gutenberg