«Империя. Наследие владык»

Империя. Наследие владык (fb2) - Империя. Наследие владык 1231K скачать: (fb2) - (epub) - (mobi) - Иван Лебедин

Иван Лебедин Империя: Наследие Владык

Все права защищены. Никакая часть данной книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме без письменного разрешения правообладателя.

© Иван Лебедин, 2016

© ООО «Написано пером», 2016

* * *

Глава 1

Верховный зарас, Амонис, сидел в своем кабинете, изучая информационные кристаллы. Он занимался этим с самого утра, а сейчас, судя по приближающемуся закату, дело близилось к вечеру, и Верховный зарас чувствовал себя измотанным.

Поднявшись с обитого зеленой кожей кресла, он потянулся, позволяя мышцам расслабиться, и подошел к большому окну, полностью занимавшему одну из стен его внушительного по размерам кабинета.

Амонис любил роскошь (кое в чем даже чрезмерно). Об этом говорила каждая вещь, окружавшая его: дорогие породы древесины, камня, тканей. В росписи стен и потолка кабинета использовалось чистое золото, а предметы интерьера украшали вставки крупных драгоценных камней.

Подобное «кричащее» богатство присутствовало во всех помещениях дворца и даже на борту его межпланетного корабля.

Украшать он также не забывал и себя: одежда из дорогих тканей, драгоценные серьги в ушах, на пальцах несколько колец, слепящих своим блеском. Однако все это чрезмерное великолепие смотрелось на редкость гармонично и со вкусом.

Возможно, сам Верховный зарас спокойно обошелся бы и меньшим количеством предметов роскоши, но приходилось следовать традиции его расы, говорящей о том, что чем ты знатнее, тем богаче должен быть твой дом и тем больше и красивее должен быть твой гарем. Не следовать вековым сложившимся традициям, по мнению Амониса, было бы дурным тоном…

Отодвинув тяжелую портьеру, Верховный зарас посмотрел через кристально чистое стекло на дворцовый парк, где его юная сестра играла с фрейлинами в одну из бессмысленных, на его взгляд, придворных игр.

Он хлопнул в ладоши, и стекло раздвинулось, выпуская Верховного зараса на небольшой балкон.

Амонис глубоко вздохнул, оглянувшись назад на заваленный информационными кристаллами длинный и широкий рабочий стол. От мысли о том, сколько всего еще предстоит сделать, у него начала кружиться голова. Он еще раз глубоко вздохнул и попытался переключить свое внимание на простирающуюся перед его взором картину.

Появление Верховного зараса не скрылось от внимания кокетливых фрейлин, и те, мгновенно позабыв о своем занятии, начали одаривать его призывными взглядами.

Столь явное внимание со стороны противоположного пола не удивляло Амониса, так как он прекрасно знал свое положение – положение Верховного зараса, правителя семи планет.

Но девушек лишала покоя далеко не только власть Правителя Зарины. Отнюдь не маловажным для них было то, что Амонис считался красивейшим представителем его расы, в чем он и не сомневался, поскольку видел в зеркале свое по-прежнему молодое отражение (никто не дал бы ему более двадцати семи лет) и знал, насколько выгодно контрастируют его живые, насыщенного изумрудного цвета глаза с черными, отливающими в синеву длинными густыми волосами, дополненные аристократическими чертами лица и стройной фигурой.

За весь свой период правления Верховный зарас еще не встречал девушки, не желающей заполучить статус его единственной законной супруги, обзаводиться которой Амонис пока не торопился. Да это ему было и ни к чему, поскольку многие красивейшие представительницы слабого пола были готовы отдать многое, лишь бы просто войти в гарем Правителя Зарины (так называлось его Государство, а также планета, на которой Верховный зарас непосредственно жил).

Кивнув помахавшей ему сестре, он устремил взгляд вдаль, на прилегавшее к дворцовому парку озеро, наблюдение за которым всегда помогало Правителю Зарины привести свои мысли в порядок.

Он желал отвлечься, расслабиться, но, вопреки обыкновению, мысли напрочь отказывались покидать его голову, что было не удивительным, поскольку он стоял на пороге осуществления своей мечты, на пороге Империи…

Как долго Амонис к этому шел, знал лишь его верный помощник Барий, но о том, что послужило основой подобной цели, не знал даже он. Хотя это и не вызывало вопросов, поскольку сам Верховный зарас отказывался признавать истинную причину своего желания войти в Имперский совет и закрепиться там: признай он Империю, пришлось бы принять и то, что прошлое так и не отпустило его, а этого он принимать категорически не желал, ежедневно говоря себе, что до момента, покуда не появится Избранный, он совершенно свободен и не обременен никакими обязательствами из давнего прошлого и вправе делать все, что захочет.

Казалось, Барий в это верил, а Амонис? Он так сильно хотел, чтобы это было так, что почти уговорил себя, что в основе его действий лежит совершенно иной мотив, и Стихии здесь ни при чем…

Он опустил голову вниз, вновь встретившись взглядом с Динайри. Сестра была его сокровищем, а вернее сказать, формальным ключом к Империи. Не задавая вопросов, она, как истинная зарианка, выполняла все, что говорил старший брат, заменивший ей отца, поскольку с детства впитала то, что семья превыше всего.

«Жаль, что младший брат не разделяет убеждений Динайри», – с грустным вздохом подумал Верховный зарас, но тут же отогнал от себя удручающие мысли, сосредоточившись на том, что совсем скоро ему предстояло вступить под сень Империи в роли брата супруги наследника престола. Думать об очередных капризах Варайеса было попросту некогда, поскольку все оставшееся время ему требовалось на то, чтобы окончательно разобраться, кто в имперском совете станет ему союзником, а кого, возможно, потребуется устранить…

Осознав, что не сможет переключиться на отстраненную тему, Амонис вернулся в кабинет, но не успел сесть за стол, чтобы быстренько перекусить (голод отчетливо напоминал о себе) и продолжить изучение документов, как в дверь постучал, а затем вошел Барий.

Внешне помощник Верховного зараса выглядел гораздо старше своего Повелителя. Легкая седина уже коснулась его густых черных, средней длины волос, добавляя яркости его пытливому взгляду.

Войдя, Барий почтительно поклонился.

– Не ждал тебя сегодня, что-то произошло? – Амонис царственным движением занял кресло и, вскинув голову, пристально посмотрел на помощника.

– Господин, – Барий еще раз поклонился, – у меня дурные вести.

Верховный зарас подался вперед, но ничто не выдало его волнения.

– Сообщение из Империи, что-то не так со свадьбой? – спросил он.

– Господин, – помощник проигнорировал вопрос Амониса, поскольку считал свою новость слишком важной, чтобы отвлекаться на иные темы, – у меня есть доказательство того, что наследник Верховного жреца Элии жив.

Амонис облегченно откинулся на спинку широкого кресла.

– Подобное мы слышим уже долгие годы, но это лишь слухи, – убедительно произнес он.

– На этот раз это правда. Незадолго до того, как Империя обрушила на планету сокрушительный удар, Элию покинул корабль хардов с внучкой Верховного жреца на борту.

– Девочка, – презрительно произнес Амонис, – надеюсь, ты не думаешь… – начал он, но передумал, – проверь ее, – приказал Верховный зарас.

– Господин, я пока не нашел ее, но мне известны имена непосредственных спасителей ребенка. Это Севатис и Экселенц.

Услышав последнее имя, Верховный зарас не справился с эмоциями и рывком поднялся.

– Вы не ослышались, Господин, – Барий еще раз поклонился.

– Найди их и доставь ко мне! – приказал Амонис, выходя из-за стола.

Помощник, отвесив низкий поклон, вышел.

Верховный зарас же полностью потерял желание работать, есть также больше не хотелось. Нужно было расслабиться, полностью расслабиться. И он знал лишь один способ для этого…

Проходя через гарем, он увлек за собой трех девушек и, сбрасывая на ходу одежду, направился в спальню…

* * *

Барий стоял в коридоре, наблюдая, как удаляется его господин. Лишь ему одному было известно, как трудно приходилось Амонису и каких недюжинных усилий ему стоило достичь того, что у него было сейчас. Он, конечно, старался помочь своему господину всем, чем только мог, но этого было недостаточно, поскольку перед лицом жизни Верховный зарас оставался один. Теперь он всегда был один…

Барий все чаще возвращался к мыслям о том, правильным ли было для Амониса расстаться с Орденом, ведь он был гораздо свободнее и счастливее, когда являлся МАСТЕРОМ.

Этот мир его господин создал, когда был МАСТЕРОМ. Верховным зарасом он также стал, будучи МАСТЕРОМ, так хватит ли у него сил возглавить Имперский Совет, будучи просто Амонисом?

Глубоко вздохнув, помощник медленно побрел в свои покои.

Яркое солнце Зарины проникало через панорамные окна и освещало небольшую спальню, в центре стены которой висел слишком большой для этого помещения портрет, изображавший черноволосого и зеленоглазого мужчину.

Барий сел на кончик кровати, не сводя глаз с точеного лица бывшего МАСТЕРА, отца Амониса, павшего от руки харда. Именно тогда, на могиле своего прежнего господина, Барий поклялся, что приложит все силы, чтобы его сын покинул Орден. Тогда он был уверен в своей правоте… Но теперь… теперь помощник все больше и больше сомневался.

Скупая мужская слеза прокатилась по его щеке. Почувствовав соленый привкус во рту, Барий осушил щеку тыльной стороной ладони и покинул спальню.

Глава 2

Несмотря на начавшийся сентябрь, лето не сдавало свои позиции, и, пусть ночи уже стали прохладными, дневное солнце все еще ласково согревало землю своими лучами и проникало сквозь открытые окна Университета международных отношений, где в ожидании первой лекции сидела хрупкая белокурая девушка с точеными чертами лица и светло-голубыми глазами.

Группа постепенно собиралась, все знакомились, а девушка оставалась одна. Ни у кого не возникало желания сесть с ней рядом или хотя бы подойти.

Так было всегда. Она привыкла к этому в школе, но очень надеялась, что в университете ситуация переменится. Однако все указывало на обратное, и девушка загрустила, стараясь скрыть свои эмоции за иллюзией задумчивости, и максимально заинтересовано принялась смотреть в окно на ярко-зеленую листву рядом растущих деревьев.

Вошел преподаватель и, закрыв дверь за собой, представился, после чего начал знакомиться со студентами, называя их в соответствии со списком.

Все вокруг (уже на тон ниже) продолжали знакомиться и общаться, а на Марго все сильнее накатывала тоска…

В этот момент дверь в аудиторию резко распахнулась, и в нее впорхнула темноволосая девушка. Она бегло оглядела аудиторию, после чего встретилась глазами с преподавателем и виновато ему улыбнулась:

– Простите, – произнесла ученица с сильно «мурлыкающим» акцентом, – я впервые здесь, поэтому поиск аудитории занял у меня гораздо больше времени, чем я предполагала, – улыбка девушки стала еще более кроткой.

– Хорошо, – преподаватель решил не идти на принцип в первый день, – только больше не опаздывайте.

– Ни в коем случае, – заверила его ученица и устремилась по проходу в поиске свободного места.

Вновь прибывшая девушка оказалась очень красивой. Темные, почти черные волнистые волосы струились по ее плечам, ярко-синие глаза призывно блестели, приоткрытые в улыбке полные алые губы демонстрировали белоснежные абсолютно ровные зубы. В ней было все идеально: тонкие, правильные черты лица, мраморная кожа, совершенная фигура.

Все, у кого было свободное место, отодвигались, желая заполучить такую соседку, но девушка продолжала упорно идти дальше.

Наконец она остановилась у парты Марго:

– У тебя свободно? – поинтересовалась темноволосая красавица.

– Да, – удивленно ответила Марго.

– Прекрасно, – девушка протиснулась между спинкой сиденья и соседней партой на пустующее место.

Марго, конечно, могла бы подвинуться и не заставлять вновь обретенную соседку протискиваться сзади нее, но удивление пока еще не покинуло девушку, и она медленно соображала.

– Меня Катрин зовут, – сообщила соседка, доставая из сумки ручки и тетрадь, – я из Франции.

– А меня Маргарита, – произнесла хриплым голосом девушка, – но близкие меня зовут Марго.

– Близкие – это друзья? – спросила Катрин и, не дожидаясь ответа, чему Марго была рада, так как говорить, что близкие – это только родственники, не хотелось, а врать девушка практически не умела, добавила: – Думаю, мы тоже подружимся, – договорила соседка, подмигнув Марго. Она улыбнулась в ответ. «А жизнь-то налаживается», – подумала девушка.

* * *

После занятий новые подруги отправились прогуляться.

Катрин интересовало все, что Марго готова была рассказать, и девушка, благодарная такому долгожданному вниманию, изливала все, о чем стремилась поведать ее душа: об учебе в школе, о родителях, даже не скрыв тот факт, что приходилась им приемной дочерью.

Родители не держали это в тайне с самого детства, но Марго это не особо коробило: отсутствие друзей как таковых держало ее тайну в секрете от сверстников и те не могли ее ранить своими подколками.

Катрин слушала ее несколько часов, не перебивая, не вставляя реплик, лишь иногда одобряя рассказчицу понимающей улыбкой.

Вообще-то Марго сама поражалась своей откровенности с совершенно незнакомым человеком, однако ей хотелось рассказать Катрин все. Темноволосая красавица начала казаться ей практически родной.

Не обратила Марго внимания лишь на одну вещь: сама она ничегошеньки о новой подруге не знала, кроме того, что та сообщила ей при первом знакомстве. Но это совершенно не волновало девушку. Она обрела слушателя, и пока ей больше ничего не было нужно. Когда же выяснилось, что родители Катрин сняли ей квартиру в соседнем с Марго доме, ликованию девушки не было предела, она рисовала в воображении долгие десятилетия крепкой дружбы, и, похоже, Катрин против этого не возражала.

* * *

Подруги вместе проводили все время, как на учебе, так и вне ее. Каждое утро они вместе отправлялись в университет и вместе шли обратно, вместе выполняли практические задания.

Марго познакомила Катрин с родителями, и те приняли девушку наилучшим образом, радуясь, что у дочери наконец-то появилась подруга.

* * *

Время летело для счастливой Марго почти незаметно. Не успела она опомниться, как пролетела половина семестра, принеся с собой слякотную осеннюю погоду.

Аккуратно отряхивая зонтики, подруги вошли в аудиторию и заметили всю группу, кучковавшуюся вокруг их парты. Переглянувшись, девушки медленно направились на свое место и только тогда поняли причину происходящего.

В группе появился новый студент. Заняв место за партой, стоящей позади парты Марго, парень охотно отвечал на вопросы заинтересованной толпы.

Причина столь активного интереса группы, причем преимущественно девушек, также была ясна. Новичок обладал полным букетом внешних достоинств, который не оставил бы равнодушным ни одну здравомыслящую молодую девушку. Темные, почти черные волосы, смуглая кожа, глубокого синего цвета глаза, атлетическая фигура (водолазка подчеркивала немалые бицепсы парня) – все это заставляло томно хихикать окружившую его стайку девушек. Парни также получали удовольствие от общения с новым учеником, который охотно поддерживал любую затрагиваемую ими тему.

Однако ни одно из вышеперечисленных качеств не затронуло душу Марго. Хотя девушка и отдавала предпочтение темноволосым парням, студент ее не заинтересовал. Поэтому она лишь вежливо поздоровалась и, заняв свое место за партой, принялась доставать ручки из сумки.

– Ты чего? – горячо прошептала изумленная Катрин прямо на ухо подруге.

– То есть? – не поняла девушка.

– Он здесь новенький, и, как мне кажется, тебе следует проявить некоторое радушие. Это помогло бы ему влиться в коллектив, – настойчиво посоветовала подруга.

– Думаю, он и без меня прекрасно обходится, – ответила Марго, даже не бросив взгляда в сторону предмета всеобщего обсуждения.

– Насколько я поняла, его зовут Экселенц, и он грек, – продолжала Катрин, проигнорировав замечание девушки.

– Постараюсь запомнить, – пробормотала Марго, уткнувшись в тетрадь.

В этот момент подоспел опаздывающий преподаватель и, быстро закрыв дверь, что послужило студентам сигналом к мгновенной рассадке, начал лекцию.

* * *

После лекции по истории должны были начаться практические занятия, поэтому студентам не требовалось бежать в следующую аудиторию, и группа, судя по всему, планировала продолжить общение с Экселенцем.

Не дожидаясь налета толпы, парень обратился к Марго:

– Привет, как тебя зовут? – спросил он.

О том, что обращаются к ней, девушка поняла лишь по кивку Катрин и обернулась.

– Маргарита, – удивленно ответила она, не понимая внезапно возникшего интереса со стороны красивого парня.

– Маргарита, можно попросить у тебя тетради с лекциями по всем предметам, которые я пропустил, – с максимально приветливой улыбкой спросил он.

– Но ведь все лекции выложены на сайте факультета, – ответила Марго, – их можно оттуда легко скачать.

Катрин посмотрела на подругу с легким укором, что еще больше смутило Марго.

– Я могу дать лекции, – предложили сразу несколько девушек.

– Я, пожалуй, и вправду могу все скачать на сайте, – озадаченно ответил парень, проводя рукой по волосам, – так что, наверное, не надо.

Глава 3

Зарина бурлила, как один большой улей. Казалось, этой ночью вообще никто не спал, и у этого явления была весомая причина: уже следующим утром должен был состояться визит Императора с целью официального подтверждения факта помолвки между его первенцем, Алексио, и сестрой Амониса, Динайри.

Сказать, что для Зарины это было событием вселенского масштаба, – не сказать ровным счетом ничего.

Хотя планета и не входила в состав Империи, нельзя было недооценивать преимущества, которые должен был принести будущий союз Зарине, не говоря уже о ее правителе.

По этой причине все должно было пройти исключительно на наивысшем уровне, и Амонис не сомневался, что это будет именно так, поскольку трудно было себе представить более пафосную и церемониальную расу, чем зарасы. Уж кто-кто, а его народ умел устраивать празднества и торжества планетарного масштаба.

Несмотря на то что завершающие заботы по организации праздника взял на себя Барий, сон не шел к Амонису, предвкушающему грядущий день, и он решил прогуляться по длинным коридорам своего дворца.

Спустя некоторое время, незаметно для себя, Правитель Зарины оказался у покоев сестры. Судя по всему, девушка также не спала, и брат постучал в высокую двустворчатую резную деревянную дверь, украшенную каменьями.

Дверь ему открыла, склонившись в почтительном поклоне, одна из фрейлин.

– Почему не спишь? – с ласковой улыбкой глядя на сестру, сидящую на пуфике у туалетного столика, спросил Верховный зарас.

– Я так волнуюсь в преддверии прибытия Алексио, боюсь произвести на него не то впечатление, – ответила Динайри, склонив на бок свою изящную головку с копной густых черных волос, струящихся по ее плечам и ниспадающих на толстый ковер, в котором тонули ее стройные ножки.

Амонис сел на соседний с ней пуфик и оглядел хрупкую фигурку своей сестры, затем повернулся к фрейлинам, которые тут же поняли намек и покинули помещение.

– Ты очень красива, – произнеся эти слова, Правитель Зарины ни на йоту не покривил душой, поскольку ни разу не встречал женщины прекрасней его младшей сестры. В ней было идеально все: изящная, но одновременно с тем женственная невысокая фигура, точеное лицо с легким румянцем на щеках, глаза насыщенного изумрудного оттенка, длинные пышные ресницы, от природы алые губы.

Динайри не требовалась косметика, чтобы быть красивой. Она была идеальной невестой для наследника огромного Государства, в состав которого входило более двухсот планет.

– Я понимаю твое волнение, но тебе следует поспать. Вряд ли черные круги под глазами приумножат твою красоту.

– А ты-то сам чего не спишь? У тебя завтра не менее тяжелый день, – в свою очередь поинтересовалась девушка.

– Это верно, но все же очаровывать принца предстоит тебе, – напомнил, прищурившись, Амонис.

– Но их визит ведь формален, все уже решено? – уточнила сестра.

– И тем не менее не стоит давать повод Императору пожалеть о своем решении, – в голосе Правителя Зарины послышался приказной тон.

– Прости, – вскочила Динайри, – считай, что я уже сплю.

– Правильное решение, – произнес брат, поднимаясь с пуфика.

Девушка юркнула под одеяло, Верховный зарас же покинул покои сестры, перед выходом приказав прислуге не включать свет до утра.

* * *

Солнце только появлялось над горизонтом, и над космопортом еще не успел развеяться утренний туман, когда три Имперских корабля пошли на снижение.

Амонис, сложив руки на груди, наблюдал за посадкой. Ветер развевал его распущенные волосы и подол длинного, расшитого тонкой золотой нитью белоснежного одеяния. Верный Барий и несколько слуг стояли подле своего Господина, готовые выполнить любой приказ.

Как только межпланетники плавно снизились и коснулись распорками поверхности, Верховный зарас направился к ним, свита двигалась следом, не отставая.

Амонис поприветствовал Императора у трапа его корабля, знаменитого на всю Галактику «Звездного шторма» – чуда современной техники. На первый взгляд межпланетник казался даже хрупким, словно был сделан из стекла. Его четко очерченные грани переливались на солнце голубовато-серым цветом. Корабль поражал, даже пленил, заставляя неотрывно смотреть на себя, и Амонис никак не мог понять подобный феномен.

Он анализировал внешность межпланетника и не находил в нем ничего такого, чего не было бы в любом другом судне, но стоило его увидеть… и ты тут же становился рабом его мерцающих граней…

– Друг мой! – Император, седовласый статный мужчина с улыбчивыми голубыми глазами, спустился по трапу, в который трансформировался распахнутый люк его корабля, и заключил в объятья Верховного зараса.

Амонису было чуждо подобное проявление нежностей со стороны мужчины, пусть и Повелителя огромной Империи, но на его лице отражалась лишь радость и благоговение перед Великим монархом.

Когда Император разомкнул свои объятья, Амонис увидел позади него темноволосую кареглазую и смуглокожую красавицу Императрицу. Несмотря на двух взрослых сыновей, спустившихся следом за ней, она была по-прежнему свежа и молода и больше походила на дочь Правителя Империи, нежели на его супругу.

Поклонившись матери принцев Великого государства, Верховный зарас перевел взгляд на наследника престола, с которым уже встречался ранее.

Русоволосый и голубоглазый Алексио мог бы казаться молодой копией своего отца, если бы не беспокойный, даже немного нервный, постоянно бегающий взгляд.

Поклонившись и ему, Амонис сосредоточился на скромно стоящем позади своего царственного брата Николасе. Молодому человеку на вид было не более двадцати. Его рост был так же высок, как у отца и Алексио, но на этом их сходство заканчивалось. Все свои черты младший принц взял от матери: и цвет волос, и смуглый оттенок кожи, и даже карий цвет пытливых глаз.

Однако Амониса заинтересовали отнюдь не внешние качества Николаса.

В этом молодом принце было то, чего Верховный зарас никак не мог ожидать…

Нет, Верховный зарас тряхнул головой. Этого просто не могло быть, ведь младший принц был рожден в самом центре Империи! Но чувства не могли обмануть его, он чувствовал присутствие БРАТА!

Николас так же пристально смотрел на Верховного зараса, словно пытался вспомнить, где мог видеть его раньше, но безуспешно, ибо они никогда ранее не встречались…

Сердце Амониса лихорадочно билось. С трудом справившись с переполнявшими его эмоциями, он начал вежливый светский разговор с Правителем и его первенцем, но ему стоило большого труда слушать речь Императора, поскольку все его мысли занимало лишь одно, трудно преодолимое желание: поговорить с младшим принцем наедине, чтобы понять, как так получилось, что один из членов Братства оказался в родстве (да еще в таком близком) с Повелителем…

С огромным трудом заставив себя успокоиться, Верховный зарас повел Императора к припаркованным «лурри», которые должны был доставить семью Повелителя и свиту во дворец.

Всю дорогу он думал только о том, что почти забыл, насколько сильна связь между ему подобными. Прошлое наступало… и Верховному зарасу требовалось прилагать невероятные усилия, чтобы внешне никаким образом не выказывать того, что происходило в его душе…

* * *

Сыновья Императора заняли другой «лурри», расстояние между Амонисом и Николасом немного увеличилось. Это пусть немного, но ослабило связь и позволило сосредоточиться на разговоре с Повелителем.

«Лурри» плавно двигался в метре над поверхностью планеты, между зеленых, покрытых невысоким кустарником холмов, что позволяло рассмотреть бесчисленные мелкие речушки, воды которых искрились и переливались в лучах поднимающегося светила.

Император смотрел в открытое окно, явно наслаждаясь пейзажем.

– Приятная планета. И сколько у тебя их всего?

– Обитаемых семь, Ваше Величество.

– И они все, если мне не изменяет память, расположены в пяти соседних системах, – Император напряг лоб, делая вид, что вспоминает.

– Именно так. Ваше Величество неплохо осведомлены, – ответил Амонис.

– И все они населены исключительно зарасами?

– Именно так, Ваше Величество.

– Я восхищен тем, как тебе удалось объединить весь твой странствующий народ. Тебе бы стоило называться Императором.

– Это слишком громкий титул, Ваше Величество. Император в Галактике лишь один, и это вы.

– Ты льстец, Верховный зарас. Однако не могу сказать, что мне это неприятно. И каков ваш основной источник дохода? – Император повернул голову в сторону, где показалось широкое озеро, усеянное небольшими островками.

– Трудно выделить что-то основное. Делаем, что можем, «плывем по течению» внеимперских рынков, так сказать, – Амонис проследил за взглядом Правителя Великого Государства.

– А это что? – Правитель немного подался вперед. – Виноградники? – его взгляд привлекли пологие склоны рядом расположенных гор.

– Совершенно верно, – Верховный зарас почтительно склонил голову. – Зарина экспортирует много вина во внеимперские миры. Оно, конечно, уступает нибусийскому, но далеко не все миры способны себе позволить «Нибоссе» или «Лавалле».

– Это верно. Вино моего сына, Николаса, отменно и потому расходится по достаточно высокой цене. Однако для меня его букет является достаточно привычным, даже, можно сказать, обыденным, поэтому во время обеда мне бы хотелось испробовать нечто новое. И я не возражаю, если мы оценим творения твоих виноделов.

– Как прикажете, Ваше Величество, хотя я и попрошу вас не судить наш напиток слишком строго. Зарианские традиции виноделия еще очень молоды, – Амонис был сама кротость и любезность.

– В таком случае вашим виноделам будет полезно пообщаться с моим младшим сыном.

– Это было бы великолепно, но будет ли это уместно? Ваш визит из-за плотного графика, к сожалению, очень короток, а принц Николас наверняка устал с дороги, мне бы не хотелось выглядеть навязчивым в его глазах, заставляя вновь погрузиться в рутину, сопровождающую его день ото дня.

– Напротив, это его развлечет. Порой мне кажется, что виноделие – единственная вещь, которая действительно нравится моему младшему сыну. Хорошо, что Алексио – его полная противоположность, а то некому было бы оставить трон, – пошутил Император.

Верховный зарас, не зная, как именно реагировать на данную шутку, ответил Повелителю Великого Государства вежливым поклоном.

Предложение Императора оказалось весьма кстати. Теперь не нужно было думать, с чего начать волновавший Амониса разговор. Оставалось только отделаться от постоянно окружавшей младшего принца свиты и охраны, поскольку тема, которую Амонис в действительности планировал обсудить с младшим сыном Императора, предполагала отсутствие посторонних ушей.

* * *

Впереди появилось изящное, стоящее на возвышении сооружение со стенами из серого камня и разноуровневой крышей, покрытой синей черепицей.

Амонис называл свою резиденцию дворцом, хотя внешне она больше напоминала замок, над высокими угловыми башенками которого гордо реял герб Зарины – расколотый надвое кристалл со вспышкой молнии внутри.

Холм, на котором был построен замок-дворец, располагался в самом сердце простирающегося на десятки километров сада, о красоте и богатстве которого ходили легенды. Казалось, вокруг резиденции Правителя Зарины раскинулась целая страна, сочетающая в себе совершенно не сочетаемое, причем в такой гармонии, что можно было лишь дивиться мастерству и фантазии создателя удивительного творенья.

Чего здесь только не было: экзотические представители растительного и животного миров, собранные с разнообразных планет, небольшие водопады, вливающиеся в озерца с красочными рыбками, фонтаны всевозможных размеров и форм, пестрые птицы, перелетающие с дерева на дерево, покрытые душистыми бутонами кусты, подстриженные в форме геометрических фигур, статуи в виде воинов древности, украшенные драгоценными каменьями. А между всем этим великолепием пролегало множество дорожек, посыпанных гравием нежного, голубоватого цвета.

Добравшись до дворцового подворья, «лурри» снизились и остановились, после чего лакеи, прибывшие вместе с Императором, помогли Повелителю Великого Государства и его всю дорогу молчавшей супруге выйти на залитый солнечным светом двор.

Высокопоставленные гости с интересом рассматривали высокое, отделанное каменьями крыльцо, резные каменные скамьи, большой округлый фонтан, а также множество гравийных дорожек, расходящихся от него, словно лучи, и увлекающих в глубь загадочного сада.

Отправив супругу и сыновей во дворец отдохнуть перед трапезой, Император пожелал совершить прогулку в компании Амониса, дабы собственными глазами убедиться, что сад хорош настолько, как о нем говорят. Верховному зарасу подобное внимание польстило. Он был горд собой и тем, какое впечатление оказывал его мир на Повелителя величайшего Государства в Галактике. Когда же Император при прогулке оперся на его руку, ликование в душе Амониса достигло своего апогея, хотя на его лице отражалось лишь радушие и желание угодить «высокому гостю».

* * *

Деревья с абсолютно ровными стволами переплетали свои кроны над головами прогуливающихся вельмож, а также воинов имперской гвардии, плотным кольцом окружавших своего Повелителя и его компаньона.

В подобных мерах на Зарине не было необходимости, но вопрос безопасности Великого Правителя обсуждению не подлежал. Благо воины, не мешая общению вельмож, шли на расстоянии нескольких шагов от них.

Император периодически останавливался перед заинтересовавшей его статуей или фонтаном и задавал вопросы об истории ее создания, после чего шел дальше.

Заприметив возле одного из фонтанов большую резную скамью, его Величество пожелало отдохнуть. Амонис, почтительно наклонив голову, помог Повелителю опуститься. Воины тут же оправили длинные полы его одеяния и вновь отошли на несколько шагов назад.

Последив, чтобы гвардейцы удалились на достаточное расстояние, Император произнес:

– Я рад, я искренне рад, что принял решение поженить Алексио и Динайри, – а шепотом добавил, – ведь все наши договоренности в силе?

– Не сомневайтесь, – поклонился Амонис, – сразу после свадьбы я обеспечу необходимое Вашему Величеству безвозвратное финансирование. А после входа в Совет приступлю к его модернизации с целью выведения Великого Государства из сложившегося кризиса.

– А Зарина и сопутствующие планеты? Когда ты планируешь ввести их в состав Империи?

– На это понадобится больше времени. Мне нужно подготовить мой народ. Но не думаю, что подготовка займет больше года. Вскоре все поймут, что вы даруете нам благо.

– Да будет так, мальчик мой, – Император подал Амонису руку для поцелуя, которую тот тут же принял, преклонив колено.

Император жестом предложил ему встать и, задумчиво посмотрев на струи рядом расположенного фонтана, произнес:

– Что ж, полагаю, мы достаточно долго отсутствуем, и обеденное время наступило уже давно. Пожалуй, пора отведать блюда легендарной зарианской кухни.

– Как прикажете, Ваше Величество, – Верховный зарас поклонился и, предложив Повелителю опереться на свою руку, от чего тот не стал отказываться, медленно повел Императора в направлении дворца.

– Амонис, ты не возражаешь, если мы приблизим день свадьбы?

– Если такова ваша воля, мы с сестрой будем только рады.

– Превосходно. Надеюсь, полгода тебе будет достаточно для организации самого помпезного торжества в истории Галактики?

– Несомненно, Ваше Величество! – Правитель Зарины благодарственно поклонился.

Император положил руку на плечо собеседнику:

– В таком случае добро пожаловать в семью!

Верховный зарас признательно улыбнулся царственному собеседнику, размышляя о том, что, судя по всему, дела в Империи были хуже, чем он полагал, раз Правитель Великого Государства даже не пытался скрыть или хотя бы завуалировать желание как можно скорее запустить руку в зарианскую казну. Однако Амониса это не пугало, напротив, делало предстоящую игру только интересней.

* * *

Столы для царственной семьи и свиты были накрыты в самой большой гостиной, расположенной в угловой части дворца.

Вдоль двух стен располагалось по три огромных панорамных окна с ламбрекенами из легкого полупрозрачного тюля. Оставшиеся две стены украшали фрески, изображающие сцены из бытия полусказочных героев древности. Высокий потолок украшала роспись такой же тематики и многоярусная, инкрустированная золотом хрустальная люстра.

Из мебели в гостиной была лишь пара диванов с гобеленовой обивкой, между ними примостился небольшой фонтан в виде цветка, в лепестки которого было вкраплено несколько драгоценных каменьев, огромный стол, сервированный к торжественному обеду, да гобеленовые кресла для гостей, стоящие вдоль него.

Складывалось впечатление, что Амонис к оформлению данной гостиной подошел с неожиданной скромностью. Но подобные мысли исчезали, стоило лишь взглянуть на стол, уставленный всевозможными яствами, где каждое блюдо было отлито из чистого золота и украшено россыпями крупных блестящих каменьев. Вазы с фруктами и вовсе были вершиной роскоши и выглядели как маленькие фонтаны (из них даже била вода).

Верховный зарас молчаливо ждал, пока Император, тщательно разглядывая сервировку, медленно пройдет на свое место во главе стола.

– Ты очень богат, друг мой, – сообщил Правитель Амонису, после того как устроился в специально изготовленном для него кресле с высоченной спинкой.

Место по левую руку от Императора по его желанию занял Амонис, с правой стороны от Великого правителя разместились его царственная супруга и сыновья.

– Это всего лишь дань традиции, – скромно опустив глаза, произнес Верховный зарас.

Император хитровато улыбнулся новому родственнику и поднял бокал, таким образом разрешая всем присутствующим приступить к пиру.

Во время обеда Верховный зарас молчал, наблюдая за гостями и слушая их пустые, формальные разговоры.

Император, полностью сосредоточившись на еде, слушал шутки Алексио, многие из которых были невпопад, но это не мешало свите смеяться над каждой репликой, словно они наблюдали за величайшим комиком в Галактике.

Динайри сидела скромно потупив взор неподалеку от наследника престола, который между шутками без тени стеснения разглядывал будущую жену, а особенно вырез ее платья, подчеркивающий высоко поднятую грудь.

Брат был доволен впечатлением, которое его сестра производила на будущего супруга. Реакция Алексио показывала Амонису, что он сделал все правильно, что значительно упрощало стоящую перед Верховным зарасом задачу. Вопрос был лишь в том, как долго он сможет использовать прелести сестры для манипулирования принцем или, по крайней мере, для усыпления его бдительности.

Мысли опять возвратили Правителя Зарины к Николасу, который, сосредоточенно разглядывая фреску напротив, практически не притронулся к еде.

Амонис посмотрел на остальных представителей свиты. Он ни с кем из них не был знаком, но знал все о каждом из присутствующих здесь вельмож. Однако никто из них не был ему интересен. Поэтому он молчал и выжидал.

* * *

После обеда Император пожелал отдохнуть в предоставленных ему апартаментах.

Его старший сын и наследник, Алексио, напротив, был бодр и полон сил, в связи с чем пригласил Динайри прогуляться по саду, на что та ответила легким румянцем на щеках и реверансом. Верховный зарас про себя отметил, что прекрасно «выдрессировал» сестру на подобный случай.

Сам же он, посчитав, что во время этого визита более благоприятного случая пообщаться с Николасом наедине может не представиться, решил не терять времени. Проблема была лишь в свите, которая упрямо ходила за младшим принцем по пятам.

Понаблюдав некоторое время за Николасом и его сопровождением, Верховный зарас подозвал Бария.

– Мне нужен принц, избавься от остальных, – приказал он.

– Как надолго?

– Надолго.

Барий, поклонившись, оправился к свите.

Амонис не знал, что именно помощник сказал или сделал (хотя, впрочем, подобные детали его никогда не интересовали), но вскоре в гостиной стало тихо.

Верховный зарас бесшумно скользнул в направлении Николаса. Принц разглядывал небольшую коллекцию винных бутылок, стоящих в небольшом напоминающем старинный мост баре.

– Желаете бокал вина? – максимально учтиво предложил Верховный зарас.

– Нет, благодарю, я уже оценил его за обедом. Оно превосходно, – Николас посмотрел на собеседника своими кажущимися на свету янтарными глазами.

Амонис недоверчиво улыбнулся, и принц сказал:

– Вино действительно превосходно, просто у меня несколько дурной вкус для вельможи, так как я предпочитаю исключительно молодое вино. Дорогие и выдержанные годами коллекционные вина не для меня, – Николас неловко улыбнулся. – Простите, если мои слова прозвучали бестактно. Я ни в коем случае не хотел вас обидеть.

– Вы меня нисколько не обидели, напротив, я вас прекрасно понимаю, потому что у меня такой же дурной вкус и полный подвал молодого вина нового урожая, – Верховный зарас несколько расслабился, видя, что собеседник охотно идет на контакт. – Там десять сортов, – заговорчески подмигнул он.

– А насколько молодое вино?

– Оно только-только перестало быть соком, – ответил Верховный зарас.

– Звучит интересно, – глаза принца загорелись.

– Так что, если вы не против составить мне компанию при его дегустации, а возможно, и дать несколько основанных на вашем опыте рекомендаций, я буду рад пригласить вас в мою святая святых прямо сейчас.

– И куда именно? – глаза принца горели от возбуждения еще сильнее, чем раньше.

– В винный погреб, – прошептал ему на ухо Повелитель Зарины.

То, что Николас проглотил приманку, было видно невооруженным взглядом, и Амонис, не желая давать ему времени передумать, приказал Барию принести в указанное место стол со стульями и фрукты с сыром, после чего предложил принцу следовать за ним.

* * *

Дегустация в гигантском винном погребе, занимавшем собой два полных подвальных этажа, шла полным ходом, и, как ни был Николас искушен в винах, молодые сорта начали оказывать на него определенное воздействие, сделав его заметно общительнее. Не то чтобы он начал делиться тайнами или на что-то жаловаться, он просто чувствовал себя по-настоящему комфортно, пожалуй, впервые с момента приземления на Зарину. И Верховный зарас решил, что пришло время сделать ход конем.

– Какой из сортов тебе нравится больше, БРАТ? – спросил он, внимательно взглянув на собеседника, изучая его реакцию. Обычно подобное обращение заставляет любого из Мастеров вздрогнуть, но младший сын Императора оставался абсолютно спокойным.

– Вообще-то я привык, чтобы меня называли Николасом или принцем, но «брат» тоже ничего, – пошутил, улыбнувшись, он.

«Он не знает, – пронеслось в голове Верховного зараса, – он еще не знает. Наверное, Николас действительно молод настолько, насколько выглядит, и время его посвящения еще не пришло».

Правитель Зарины смотрел на собеседника, не зная, как поступить. Имел ли он право открыть ему истину, если это прерогатива Стихий?

Прошлое Амониса неизбежно станет будущим для младшего принца, но вправе ли он решать, когда это должно случиться. Наверное, нет.

Приняв решение, он улыбнулся собеседнику:

– Полагаю, мы станем добрыми друзьями.

– Я абсолютно уверен в этом, – искренне заверил Николас.

Их бокалы соприкоснулись, издав мелодичный звон.

Верховный зарас задумчиво посмотрел на собеседника поверх хрустальной кромки: будущее принца было предрешено во всех смыслах. Кем бы Мастер ни был ранее, судьба после просвещения у всех была одна…

Проблема была в том, что Николас о своем будущем ничего не знал, а значит, у него не было причины помогать Амонису, и Верховный зарас решил действовать как всегда: жестко и рисково. Он не чувствовал вины за то, что собирался предпринять, поскольку прекрасно осознавал, что одновременно с союзником обретал обузу, которую требовалось поддерживать, защищать и опекать. По крайней мере, до момента, пока молодого Мастера не призовут Стихии.

А пока этого не произошло, правда о Николасе должна была оставаться в тайне ото всех. Особенно от Бария!!!

Глава 4

Марго быстрым шагом двигалась по зимней тропинке, петляющей между домами. Ей хотелось попасть домой как можно скорее. Она уже десять раз пожалела, что пошла на тренировку одна, без Катрин, у которой сегодня был сеанс связи по скайпу с родителями, как раз во время тренировки. Ей явно было скучно, гораздо приятнее для нее было бы остаться дома и посмотреть какой-нибудь фильм в компании мамы.

На душе у девушки становилось беспокойно, но идти еще быстрее было опасно: ледяная корка отчетливо чувствовалась под ногами.

Но вот дом уже близко, нужно лишь перейти через детскую площадку и завернуть за угол…

– Куда спешим? – раздался пьяный голос со стороны детской площадки.

Скосив взгляд в сторону источника звука, девушка заметила несколько мужских силуэтов, едва видимых в сильном полумраке слабоосвещенной части детской площадки.

Стараясь не обращать внимания на пьяную компанию, Марго продолжила свой путь, однако его ей вскоре преградили…

Пара парней с ярко выраженным запахом перегара выросла словно из-под земли. Девушка непроизвольно попятилась и, упершись во что-то спиной, оглянулась. Сзади была троица из той же компании. Все были сильно навеселе.

Марго растерялась. Кричать и звать на помощь было бесполезно: никто не откликнется на ее призыв, а она лишь раззадорит окруживших ее гуляк. Доставать сотовый также смысла не было: отберут еще до того, как она успеет позвонить отцу.

В конце детской площадки девушка заметила паркующийся джип. В надежде на то, что хозяин джипа хоть как-то их спугнет, она дернулась вперед и побежала в направлении машины.

В этот момент от отдаленного куста отделилась темная фигура и начала двигаться в направлении Марго. Происходящего дальше она не видела, поскольку преследователи сбили ее с ног и перевернули на спину.

– Куда собралась? А как же любовь? – поинтересовался один из парней, опустившись на корточки рядом с ней.

Почувствовав сильный запах дешевого алкоголя, к которому примешивался еще какой-то приторно-сладковатый аромат, дурманящий до тошноты, Марго брезгливо поморщилась. Ее желудок не извергнул своего содержимого лишь потому, что она несколько часов ничего не ела.

Однако, несмотря на плохое освещение, мимика девушки не скрылась от парня. Взбесившись, он ее ударил кулаком в нос, и она почувствовала тонкую струйку крови, стекающую по ее подбородку. Марго пыталась бороться, но навалившийся на нее парень оказался гораздо сильнее. В итоге ее попытки привели к еще одному удару, на этот раз в глаз. Пелена встала перед глазами, на какое-то мгновение девушка даже потеряла сознание. Отчаяние охватило Марго: «Меня изнасилуют на освещенной дорожке рядом с моим домом!!!» – с ужасом кричало ее сознание.

Однако оно не совсем угадало: девушку рывком подняли с земли и, перекинув через плечо, потащили в темный угол двора.

Она хотела кричать, но в горле пересохло от ужаса, несколько раз беззвучно открыв рот, Марго прекратила тщетные попытки. Мозг девушки отказывался принимать действительность, сознание в очередной раз было готово покинуть ее. «Она, девственница, даже еще ни разу не целовавшаяся с мужчиной, будет изнасилована пьяной компашкой! Жизнь кончена…». Девушка беззвучно заплакала.

– Оставьте ее, – произнес твердый мужской голос.

Надежда загорелась в груди Марго.

Она не видела того, кто преградил путь пьяным парням, но усиленно верила в то, что он поможет, спасет ее…

Кровь пульсировала в висках девушки, и она не сразу поняла, что уже стоит на своих ногах, а ее одногруппник, Экселенц, обеспокоенно держит ее за лицо, настойчиво повторяя одну и ту же фразу:

– Марго, посмотри на меня, Марго, посмотри на меня!

С трудом сфокусировав взгляд на спасителе, девушка произнесла:

– Спасибо… – она сглотнула.

– Все хорошо, я рядом, – произнес Экселенц и, прижав Марго к груди, погладил ее по волосам.

– Может, не стоило так грубо? – раздался голос Катрин за спиной девушки.

Не понимая, о чем говорит подруга, Марго медленно отстранилась от прижимавшего ее парня и так же медленно оглянулась.

Катрин стояла в плаще с высоко поднятым воротником, руки девушка держала в карманах, а у ее ног лежали незадавшиеся насильники.

Катрин перешагнула через парочку тел и подошла к подруге.

– Я отведу ее домой, а ты приберись тут, – она по-свойски дала указание Экселенцу.

Марго не понимала, что конкретно под словом «приберись» имела в виду Катрин.

– Что? Что с ними? – парни лежали не шевелясь, словно мертвые. Ужас, еще больший, чем до этого, обуял девушку.

– Не беспокойся, это моя проблема, – твердо произнес Экселенц.

Катрин несколько осуждающе покачала головой, но вид тел ее почему-то не смутил.

Марго начала терять восприятие реальности и была уже готова потерять сознание, когда подруга достаточно сильно дернула ее в свою сторону, и девушка, с трудом передвигая ноги, медленно поплелась следом за ней, не в силах оторвать взгляд от пугающей ее картины.

– Не нужно, – твердым тоном произнесла Катрин.

– Что именно? – уточнила Марго.

– Не нужно останавливаться и оглядываться, Экселенц знает, что делать, а тебе лучше обо всем случившемся забыть.

– Он убил их? Убил? – вопрошала подругу ошарашенная Марго.

– Нет, – резко ответила девушка.

– Но они там лежали…

Катрин остановилась и грубо развернула подругу за плечи, заставив сфокусировать взгляд на себе.

– Ничего не произошло, слышишь, ничего не было, – девушка говорила громким шепотом.

– Но я…

Катрин достала из кармана пачку бумажных платочков и вытерла одним из них лицо Марго.

– Да… видок у тебя еще тот, – резюмировала она, скептически оглядывая девушку. – Родители явно заинтересуются… – произнесла она мысли вслух.

Родители… Марго даже боялась себе представить их реакцию. Они однозначно начнут задавать вопросы.

– Решено, этой ночью я ночую у тебя, – подруга словно прочитала ее мысли, – и с родителями я сама поговорю.

И прекрати плакать, все закончилось. Тебе повезло, что Экселенц живет неподалеку и вернулся в нужное время. Но на будущее запомни: ты будешь ходить лишь со мной, – произнесла Катрин не терпящим возражения тоном.

– Так он не убил их? – не унималась Марго.

Подруга глубоко вздохнула и подтолкнула девушку к подъезду.

– Господи, дай мне терпения, – пробормотала она.

Реакция родителей показалась Марго странной.

Конечно, они обеспокоились, увидев синяки и кровоподтеки на лице дочери, но ни о чем не спросили, лишь смотрели на Катрин, словно ждали приказания. Марго постаралась не придавать этому значения, сказав себе, что родители были настолько шокированы увиденным, что растерялись и не знали, что делать.

Подруга же сопроводила ее в ванную и помогла умыться. Позже зашла мама и помогла обработать синяки.

Ночевку Катрин в их квартире родители без вопросов одобрили. Казалось, они даже были рады, но в их взглядах читалось нечто большее, на что Марго не смогла не обратить внимания, поскольку все происходящее казалось ей каким-то ненастоящим. Девушке хотелось задать вопрос, но она не могла его сформулировать таким образом, чтобы получить на него нужный ответ.

После ужина в компании подруги (мама лишь накрыла стол и ушла в комнату к папе, чтобы не мешать девушкам) Катрин отправилась в душ, Марго же подошла к окну в своей спальне.

Желтый фонарный свет падал на дорогу, идущую вдоль подъездов. Кружился легкий снег. О том, что за углом впередистоящего дома ее едва не изнасиловали, думать было мучительно. Она была бы рада забыть недавние события, но боль от полученных ударов препятствовала желаемому.

Она чувствовала себя грязной. Пусть одногруппник и спас ее честь, но она еще долго будет просыпаться по ночам от кошмаров…

Желая немного охладить закипавшую от мыслей голову, девушка открыла форточку, впуская свежий (насколько это возможно в крупном городе) морозный воздух, и в этот момент заметила одинокую фигуру, стоящую на подъездной дороге.

Мужчина, задрав кверху голову, смотрел четко в ее окно, расположенное на третьем этаже, а точнее сказать, он смотрел прямо не нее, прекрасно освещаемую светом, исходящим от большой люстры в спальне.

Возможно, это было странным, но она была уверена: незнакомец был именно тем, кто отделился от кустов за несколько секунд до того, как Экселенц вступил в драку. Рассеянный свет фонаря мешал разглядеть черты его лица, но развевавшиеся на ветру, средней длины каштановые волосы, скрыть не мог. Мужчина стоял заложив руки в карманы и пристально смотрел на нее.

Разумнее всего для девушки было тотчас же отпрянуть от окна, но она не стала этого делать, поскольку чувство угрозы у нее почему-то не возникало, хотя она была практически уверена в том, что он стоит здесь исключительно из-за нее…

– Что делаешь? – певуче произнесла Катрин. Девушка вошла в комнату, промакивая белоснежным полотенцем черную густую копну волос.

– Смотрю на мужчину, – бесхитростно ответила Марго, повернувшись к подруге.

– На кого?! – Катрин кинулась к окну, но там уже никого не было. – Кто это был? Ты его знаешь? Как он выглядел? – девушка выглядела очень обеспокоенной.

Марго была ошеломлена реакцией подруги и стояла хлопая глазами.

– Отвечай! – наседала Катрин.

– Просто мужчина на улице был, – пробормотала девушка, – а я на него смотрела.

– Больше так не делай! – потребовала подруга и, заметив испуг на лице Марго, вызванный ее реакцией, смягчилась, – не стоит лишний раз провоцировать тех, кто бродит по ночам.

Слова Катрин разбередили в памяти девушки недавние события, и глаза наполнились слезами.

– Прости, – подруга кинулась к ней и обняла, – я не хотела. Давай спать? – предложила она.

Марго кивнула и забралась в кровать. Катрин заняла стоящую напротив кушетку.

– Все будет хорошо, – пообещала она, выключая свет.

Марго ей не ответила, она отвернулась к стене, погруженная в свои мысли, и в итоге не заметила, как заснула.

Глава 5

Амонис пил чай на балконе своего кабинета, задумчиво глядя на водную гладь озера, освещаемую лучами восходящего дневного светила.

Прошло больше месяца с момента посещения Императором Зарины, и Динайри активно готовилась к свадьбе, хоть была и не в восторге от предстоящего брака.

Верховный зарас прекрасно помнил, как, зайдя в спальню к сестре на следующее утро, впервые в жизни застал ее с красными от слез глазами.

Динайри не хотела признаваться, из-за чего проплакала всю ночь, но брат был настойчив.

– Я не уверена, что хочу замуж за Алексио, – произнесла девушка, избегая взгляда Амониса.

– Почему? Что-то случилось? – Верховный зарас сел подле сестры и положил ее руки в свои ладони.

– Нет, просто… Он не такой, как я ожидала, – прошептала девушка.

– Динайри, – Амонис резко встал и взял сестру за миниатюрный подбородок, – ты выходишь замуж не за человека, а за Империю. Чем больше у наследника недостатков, тем больше у него слабых мест и тем проще им управлять. Ты же помнишь, ради чего мы все это делаем? – яркие глаза брата буквально впились в Динайри.

– Главное – это семья, – произнесла заученную с детства фразу девушка.

– Да, главное – это наша с тобой семья.

– Варайес тоже наша семья, – грустно произнесла сестра.

Вместо ответа Верховный зарас глубоко вздохнул.

– Ты ведь позволишь пригласить его на свадьбу? – сестра заглянула в глаза брату. – Я поговорю с ним, он ничего не испортит, – девушка умоляюще сжала кисть Амониса.

– Конечно, он будет на свадьбе. Более того, его присутствие необходимо!

– Тогда, – Динайри подпрыгнула, вставая, – я сообщу ему…

– Нет, – остановил ее Амонис, – еще пока рано. Ты должна ошеломить его новостью, не дать ему времени передумать. Я скажу, когда придет время для звонка.

– А что, если он узнает столь громкую новость сам? Что тогда? Он ведь может расценить мое молчание как неуважение и тогда… – Динайри обеспокоенно посмотрела на Верховного зараса.

– Ты беспокоишься понапрасну. Наш брат делает все, чтобы изолироваться от мира, в котором вырос, он ничего не узнает, пока ты не сообщишь ему, поверь.

Девушка несколько погрустнела, но спорить с братом не решилась и вновь опустилась на кушетку.

* * *

Для Амониса наступило время, полное забот. Ему казалось, что голова вот-вот взорвется от обилия информации, однако это не мешало Верховному зарасу чувствовать себя по-настоящему счастливым: он стоял на пороге своей мечты.

Правитель Зарины был буквально одержим своей идеей, еще никогда в жизни им не овладевала страсть столь всепоглощающей силы. Империя для Амониса была желанна не менее, чем для бредущего по пустыне путника стакан прохладной воды.

И хоть место в Совете было всего лишь первым шагом к истинной цели Верховного зараса, его, не кривя душой, можно было назвать решающим.

Амониса ничего не пугало, и он ничем не гнушался. Он готов был пойти на все, на любую игру, какой бы грязной она ни оказалась. Понимая, что в Совете ему понадобятся союзники, Верховный зарас и его приближенные искали слабые места в самых сильных Гильдиях Империи. Зарасы следили, подкупали, подставляли членов Имперского Совета столь рьяно, что успех был попросту неизбежен…

А о таком приятном повороте, что младший принц окажется в тайной тесной дружбе с главами всех интересовавших Амониса Гильдий, Верховный зарас не мог даже и мечтать.

С облечением вздохнув, Амонис расставил ловушки и приготовился ждать…

* * *

Предвкушая грядущий успех, Амонис наблюдал с балкона своего кабинета за гуляющей в сопровождении фрейлин сестрой. Девушка прекрасно справлялась со своими страхами по поводу грядущей свадьбы: ее задорный звонкий смех эхом отражался от стен дворца.

– Господин, – у выхода на балкон, скрестив внизу руки, стоял Барий.

Правитель Зарины вопросительно посмотрел на помощника.

– Харды здесь, – шепотом произнес тот.

– Прекрасно, – не меняя позы, произнес Амонис, – веди их к сиреневой приемной, но не впускай, пока я не прикажу.

Барий, почтительно поклонившись, покинул кабинет.

Верховный зарас медленно выпрямился и, вдохнув полной грудью сладковатый утренний воздух, неторопливо пошел к выходу.

* * *

Амонис намеренно выбрал для встречи с хардами именно сиреневую приемную. Она была не самой большой во дворце, но присутствующие повсюду темно-сиреневые цвета и отделка из чистого массивного золота производили достаточно давящее и одновременно с этим поражающее своей роскошью впечатление на посетителей.

Подле напоминающего трон кресла с высокой спинкой, выполненного из чистого золота с вкраплениями крупных драгоценных камней, стоял широкий кованый и всегда открытый сундук, набитый золотом настолько, что невольно возникало ощущение, что сокровища вот-вот высыплются на устланный толстым черным, с золотой росписью, ковром пол.

Настоящие факелы, установленные в небольших нишах вдоль стен, добавляли общему виду еще больше угрюмости и, одновременно с этим, пафоса. Даже одежду Верховный зарас себе подобрал в черных и золотых тонах, чтобы усилить эффект.

Правитель Зарины сел в кресло-трон и, опершись о подлокотник, придал своему лицу задумчивое выражение.

Распахнулась высокая двустворчатая дверь, и в зал вошли двое высоких, широкоплечих и темноволосых мужчин. Они явно нервничали и не решались встретиться взглядом с Верховным зарасом.

Барий, стоящий у стены между своим господином и вновь прибывшими, четко выговаривая каждое слово, громко обратился к хардам:

– Назовите свои имена!

Один из них, выглядевший постарше и поздоровей, неловко улыбнувшись, представился:

– Я Севатис, а имя моего напарника, – мужчина указал рукой на спутника, – Томасис.

– Давно ли Томасис твой напарник?

– Более тридцати лет, – хард не понимал, по какой причине его заставили явиться на Зарину, и поэтому заметно нервничал.

– Знаете ли вы, харды, причину вашего визита? – продолжил Барий.

– Нет, господин, нам это не известно.

– А знаете ли, кто перед вами? – продолжил уточнять помощник Верховного зараса.

– Да, господин, – ответил Севатис, по-прежнему не решаясь встретиться взглядом с Амонисом.

Верховный зарас выпрямился в кресле и, опустив левую руку на подлокотник, взял слово:

– Более восемнадцати лет назад, незадолго до гибели Элии, ты, Севатис, и твой приятель Экселенц покинули орбиту планеты с внучкой Верховного жреца на борту.

Севатис вздрогнул и переглянулся с Томасисом.

– Это так? – не дождавшись ответа, уточнил Амонис.

– Нам не понятна причина вашего интереса к столь давним событиям, господин.

– Отвечайте на вопрос! – раздался громкий голос Бария, заставивший еще раз вздрогнуть хардов.

– Незадолго до гибели Элии мы действительно оказались неподалеку от орбиты планеты, где помогли нашему соотечественнику, Экселенцу, отбиться от атаки беспилотников.

– И у Экселенца на борту был ребенок, – продолжал настаивать Верховный зарас.

– Да, но у нас нет информации о том, что девочка была внучкой Верховного жреца.

– Допустим. Куда вы потом отправились?

– В то время мы служили правителю Зальции, поэтому, оказав помощь, мы продолжили свою миссию.

– И вам никогда не было интересно узнать судьбу Экселенца и спасенного им ребенка?

– Харды не очень любопытны, Господин.

– Если им за это не платят, – добавил Барий.

Томасис недовольно на него зыркнул, но тут же переборол свой гнев.

– И вы ничего не знаете о дальнейшей судьбе внучки Верховного жреца? – Амонис выглядел разочарованным, – как жаль… А я так надеялся на вашу помощь, которую планировал вознаградить так щедро, как принято лишь у зарасов, – Правитель Зарины, словно не замечая, что делает, положил руку в сундук с золотом и начал набирать его в кулак, а затем высыпать обратно. – Я так надеялся, что мы поможем друг другу…

Харды, как завороженные, наблюдали за рукой Верховного зараса, в то время как на его лице читалось искреннее разочарование.

– А чем вызван ваш интерес к девочке, господин? – спросил Севатис.

– Хотел отдать дань памяти моему отцу, он ведь считал Верховного жреца Элии свои другом. К сожалению, я лишь недавно узнал о том, что ребенок жив. И теперь мысли о том, что внучка лучшего друга моего отца может влачить существование недостойное ее происхождения, лишают меня сна.

Грусть, таившаяся в глазах Амониса, не позволяла допустить даже тени сомнения в искренности его слов.

– Вы… Вы хотите помочь? – Севатис впервые взглянул в горящие изумрудным огнем глаза собеседника.

– Да, – грустно улыбнулся Верховный зарас, – и мне жаль, что мои надежды не оправдались успехом, – он продолжил с отрешенным видом перебирать золото.

– Господин, – Томасис как завороженный смотрел на монеты, отблескивающие в свете факелов, – полагаю, мы можем найти Экселенца.

– Это правда? – Амонис продолжил еще интенсивнее перебирать золото, от которого харды так и не смогли отвести взгляд.

– Господин, поймите нас правильно, учитывая легенду о Призрачной армии и связанные с ней гонения элийцев… – виновато произнес Севатис.

– Конечно, я все понимаю и не виню вас, – лицо Амониса приобрело трогательно-участливое выражение.

– Более того, зная, что вы сейчас находитесь в поисках стабильного покровителя, я был готов взять вас обоих на службу. Полагаю, ваша помощь в нахождении девочки – не единственная услуга, которую вы сможете мне оказать.

– Мы харды-искатели! – горячо произнес Томасис.

– И способны на очень многое ради своего Господина.

– В таком случае я рад, что мы поняли друг друга, и жду новостей, – Амонис поднял руку в знак того, что аудиенция закончена.

Харды попятились, но на полпути Томасис робко произнес:

– Господин.

– Да, – Амонис добродушно взглянул на нового слугу.

– Милостивейше прошу простить нас, Господин, но последние годы были для нас нелегкими, и мы…

Амонис в очередной раз поднял руку, и хард, опустив глаза, замолчал.

– Барий, – обратился он к помощнику, – позаботься о наших Искателях, выдели им денег на расходы и снабди приличным кораблем.

– Господин, – искатели ударили себя правыми кулаками по левому плечу (знак глубочайшего уважения и преданности хардов), – ваша щедрость безгранична!

– О щедрости нашего господина вы узнаете после выполнения первого задания, – произнес Барий, провожая мужчин за дверь.

Вскоре помощник вернулся и замер перед Амонисом в ожидании приказаний.

– Следи за ними, за каждым их шагом, – приказал Верховный зарас.

Барий кивнул и спросил:

– Что господин планирует делать, когда девочка найдется? Правитель Зарины не ответил, лишь холодно взглянул в глаза помощнику.

Барий закрыл рот рукой:

– Господин!

– Если она действительно окажется Избранной, ею займутся Стихии, – жестко произнес он.

– Господин же не полетит сам… – взгляд помощника стал умоляющим.

– Нет, конечно, – договорив, Амонис встал и резко покинул помещение.

Барий устремился за ним, но у выхода из приемной к помощнику Верховного зараса подбежал охранник и что-то прошептал на ухо.

Ошеломленный Барий догнал Амониса.

– Господин, – обратился он.

– Что, – Верховный зарас развернулся на каблуках, на его лице отражалось ликование, – он проглотил наживку?

Барий уже давно перестал удивляться тому, что он и его господин словно читают мысли друг друга.

– Принц Николас вылетел на Мидис.

– Так просто?.. – Амонис выглядел слегка разочарованным. – Что ж, готовь мой корабль.

– «Беспристрастного»? – уточнил помощник.

– Конечно, или ты знаешь другой корабль в Галактике, который невозможно проследить?

Это действительно было так. Корабль строили по чертежам самого Амониса, и многие детали никому, кроме него, не были известны.

– Хорошо, господин. Сколько потребуется воинов?

– А сам-то как думаешь? Все должно быть правдоподобно, поэтому до момента нашего вмешательства на планете должен начаться Армагеддон. А устранить его будет непросто, – Правитель Зарины задумчиво потер подбородок.

Барий на долю секунды замешкался. С одной стороны, он восхищался, насколько точно его господин ведет игру, так, что все им задуманное исполняется, но с другой стороны…

– Что? – спросил Верховный зарас, – ты считаешь мои действия слишком жестокими?

– Господину видней, – уклончиво ответил помощник.

– Вот и хорошо, – ответил Верховный зарас и пошел в свои покои собираться к вылету.

Он прекрасно знал, что помощник не одобряет многих его действий, но это ничего не меняло, поскольку Барий был Барием, а Амонис Амонисом. И Верховный зарас прекрасно осознавал, что он делает, впрочем, как и всегда…

Глава 6

На следующее утро Марго не хотелось подниматься с постели и тем более идти в университет. Она чувствовала себя обессиленной. Лежа в постели, девушка бесцельно смотрела на розовый цветок на бежевых обоях.

Катрин уже давно встала и говорила на кухне с мамой Марго. О чем именно, она не слышала, но ей это было не интересно.

Ее мыслями по-прежнему владел вчерашний кошмар, который не так-то просто было стереть из памяти. Пугающие события проворачивались в ее голове снова и снова. Разумом Марго понимала, что в результате с ней ничего плохого не произошло, тем не менее чувство всепоглощающего стыда переполняло девушку. Она чувствовала себя грязной, а еще больше задевало, что друзья созерцали ее позор. А Экселенц? Такой общительный, душа компании, он наверняка расскажет обо всем в университете, и за ее спиной будут шептаться…

Экселенц… Что все-таки он сделал с теми парнями, убил или нет? Она даже не знала, что ей больше хотелось, чтобы они выжили или напротив… Пустота наполняла Марго. Не хотелось вставать, не хотелось начинать новый день.

В мыслях всплыл мужчина за окном. Невольно возникло чувство, что он был ей знаком ранее, но как? Девушка была уверена, что видела его впервые. Кто он такой? Ощущение, что вчерашняя встреча не была последней, твердо осело в ее душе. Постепенно воспоминания о незнакомце отступили, и на смену им вновь пришла пустота…

Катрин молча вошла в спальню и села на край кровати. Марго посмотрела на подругу, свежую и ухоженную, как всегда, с легким, играющим румянцем на щеках. Депрессия нахлынула с новой силой, и девушка, не желающая, чтобы Катрин видела ее слезы, отвернулась.

– Я не буду тебя успокаивать и говорить, что все хорошо, поскольку это и так очевидно. Поэтому ты сейчас встанешь, приведешь себя в порядок, и мы займемся чем-нибудь приятным.

– На улицу я не выйду, – сразу предупредила девушка, все еще ощущая тупую боль от ударов на своем лице.

– Сегодня да, а теперь вставай, – приказала Катрин и вернулась на кухню.

То ли дело было в тоне подруги, то ли в ее взгляде, но спорить Марго не посмела и вылезла из-под одеяла.

* * *

Синяки заживали больше недели, но это было ничего по сравнению с моральной травмой, которая даже не планировала зарубцовываться. Картина лежащих тел стояла перед взором Марго, поэтому она ежедневно усиленно просматривала заметки в интернете, однако не нашла ничего, указывающего на то, что Экселенц действительно убил этих людей.

Катрин ходила несколько раз на учебу и говорила, что одногруппник-спаситель неоднократно интересовался Марго и даже напрашивался в гости, но девушка не была готова к встрече. Казалось, стоит его увидеть, и события незадачливого вечера вновь обрушатся на нее.

Однако отсиживаться больше дома она также не могла, и следующим утром, как бы все ее естество ни противилось этому, ей пришлось отправиться вместе с Катрин на лекции.

Когда она вошла в аудиторию, Экселенц уже сидел на своем месте. Парень попытался встретиться глазами с Марго, но она не была в состоянии вынести его взгляд, поэтому, отделавшись легким кивком, сосредоточилась на лекции.

Во время перерыва она услышала тихий голос Экселенца за спиной:

– Как ты?

– Все хорошо, спасибо, – пробормотала Марго, не оборачиваясь.

По окончании занятий Экселенц остановился рядом с партой Марго, не желая уходить.

– Тебе что-то нужно? – поинтересовалась девушка, не решаясь поднять на однокурсника глаза.

– Хочу тебя проводить.

– Спасибо, но не нужно.

– А я думаю, нужно, пойдем, моя машина припаркована возле корпуса.

– Я считаю, что Экселенц прав, – поддержала его Катрин, – пусть он нас отвезет.

– Я не могу, прости, – пробормотала Марго, избегая даже глаз подруги, но заметила боковым зрением, что парень, вздохнув, вышел из аудитории.

Марго нарочно медленно собиралась, надеясь покинуть корпус после того, как Экселенц уедет. Катрин терпеливо ждала.

Однако ожидание девушки не увенчалось успехом. Стоило ей спуститься по ступенькам, как с ней рядом остановился джип.

– Может, все-таки подвезти? – предложил сидящий за рулем Экселенц.

Марго непроизвольно подняла глаза и тут же узнала машину. Это ее она видела тем злополучным вечером. Вчерашние воспоминания стремительно нахлынули, появилось труднопреодолимое желание провалиться сквозь землю или сбежать обратно, в здание университета.

– Нет, спасибо, – пробормотала девушка, пытаясь сбежать.

Катрин остановила ее, ухватив за руку Марго удивилась, откуда в столь хрупкой девушке столько силы.

– Наверное, нам действительно не стоит ехать с тобой, – обратилась подруга к одногруппнику и добавила, – на этот раз.

Марго проследила взглядом отъезжающий джип и, взяв Катрин под руку, направилась с ней к метро.

– Ты зациклилась, – резюмировала подруга, когда они ехали в вагоне, – и тебе требуется отвлечься, поэтому мы сегодня пойдем в клуб.

– Но я никогда не была в клубах, не уверена, что мне там будет комфортно, такая куча народу… – произнеся эти слова, девушка почувствовала себя глупо и покраснела.

– Которому на тебя плевать. По-моему, это прекрасная идея. Потанцуем, выпьем, отдохнем.

Марго неуверенно пожала плечами.

– Не вижу смысла это обсуждать. Решение принято. Пошли в торговый центр, подберем тебе подходящую одежду, – Катрин за руку вытащила девушку из вагона на следующей остановке и повела к выходу. – Здесь неподалеку есть замечательный торговый центр, – сообщила она.

Не в силах сопротивляться моральному давлению подруги, Марго послушно пошла рядом.

Громыхала ритмичная клубная музыка. Посреди зала, в окружении расположенных по периметру столиков, двигались танцующие, освещаемые светом мигающих в такт музыке ламп.

Катрин и Марго сидели за одним из таких столиков, потягивая коктейли.

– Давай все-таки потанцуем? – в очередной раз предложила Кэт.

Марго покачала головой, всасывая через соломинку следующую порцию напитка.

– Может, нужен алкоголь покрепче, чтобы ты расслабилась? – предложила подруга.

Девушка в очередной раз покачала головой, и Кэт переключилась на танцующих людей.

– Какой сюрприз! – раздался знакомый мужской голос.

От неожиданности Марго подскочила на своем стуле: над их столиком возвышался Экселенц.

Девушка подозрительно покосилась на подругу, пытаясь понять, является ли встреча с одногруппником случайной или же здесь не обошлось без интриг Катрин, но на ее лице ничего нельзя было прочесть, она, глядя в глубь танцпола, пританцовывала на своем стуле и удостоила парня лишь легким кивком.

– Я сяду? – поинтересовался Экселенц, водружаясь на соседний с Марго стул, стоящий спинкой вперед, на которую и оперся.

Парень сверлил ее глазами, а девушка не знала, как себя вести, ощущая крайнюю неловкость.

– Потанцуем? – предложил он.

– Да! – воскликнула Марго. – Идите, потанцуйте с Катрин.

– А ты? – удивился Экселенц.

– Позже. Идите пока вдвоем.

Одногруппники переглянулись и, пожав плечами, отправились на танцпол, заняв место на самом краю, максимально близко к девушке.

Лишившись навязчивого внимания, Марго облегченно вздохнула, огляделась и замерла: через столик от нее сидел молодой человек и, глядя на девушку пристальным взглядом, играл стоявшим перед ним стаканом с каким-то крепким напитком.

Она его сразу же узнала, хотя видела всего раз, да и то в темноте. Это был тот незнакомец, что стоял под ее окнами в злополучный вечер.

Марго не смогла отвести взгляд от его чуть прищуренных глаз и какой-то дьявольской, но одновременно с этим милой улыбкой, буквально приворожившей ее.

Мужчина поднял бокал с алкоголем и воображаемо чокнулся с девушкой. Марго непроизвольно повторила его жест.

Полностью сосредоточившись на незнакомце, она даже забыла, где находится. Девушка пыталась рассмотреть детали его внешности, но постоянно мигающие огни ей сильно мешали. Загадочный мужчина казался ей знакомым, словно она знала его давным-давно.

– Ты что здесь застряла? Пойдем танцевать! – раздался голос Катрин рядом с ее ухом.

От неожиданности Марго выронила бокал.

– Ты чего пугаешь? – обиженно проворчала она, отряхивая блузку.

– Ладно, не злись, пойдем танцевать! – Катрин протянула к ней руку, но Марго, проигнорировав ее жест, еще раз взглянула на интересовавший ее столик, но тот был уже пуст.

– Пошли, – настаивала Катрин.

Через секунду подбежал Экселенц и протянул девушке руку.

Но она, будучи недовольна прерванным зрительным контактом, произнесла, вставая:

– Я, пожалуй, поеду домой. Уже поздно, и я устала, если же ты хочешь остаться, Катрин, то оставайся. Я не обижусь, честно.

Те выглядели обескураженными и непонимающе переглядывались.

– Ты шутишь, да? – поинтересовалась подруга.

– Вовсе нет. Я правда устала, – улыбнувшись одногруппникам и взяв сумочку, Марго пошла в направлении к выходу, надеясь по дороге встретить своего загадочного преследователя.

От взгляда следовавшей за ней по пятам Катрин не скрылось то, насколько внимательно девушка разглядывала по дороге посетителей.

– Кого-то ищешь? – поинтересовалась она.

Марго покачала головой, ей было грустно от того, что незнакомец словно испарился…

* * *

Несмотря на позднее время, спать Марго не хотелось, и девушка решила выпить в одиночестве чаю. Дабы не будить родителей, она не стала включать свет в квартире, а так как фонарь за окном горел ярко, на кухне было достаточно светло, чтобы передвигаться, не врезаясь в мебель.

Вдохнув аромат напитка, девушка подошла к окну. Увиденное почему-то не удивило ее: за окном стоял тот же мужчина и, заложив руки в карманы, смотрел в ее окна.

Происходящее напоминало преследование, но сознание Марго почему-то считало нормой, что этот человек наблюдал за ее окнами.

Он не вызывал в ней не то что страха, но даже малейшего опасения.

Более того, девушка без проблем спустилась бы к нему, если бы незнакомец ее позвал.

В кармане завибрировал телефон: на экране высветилась фотография Катрин.

– Спишь? – поинтересовалась подруга.

– Чай пью, – по-прежнему не желая побеспокоить родителей, шепотом ответила девушка.

– Хочешь, я сейчас приду к тебе? – предложила Катрин.

– Давай завтра, я устала, – ответила Марго и отключилась, вновь подойдя к окну.

Мужчина никуда не делся. Он стоял точно в той же позе, а на губах гуляла полудьявольская улыбка, которая по какой-то непонятной причине действовала на девушку успокаивающе.

Глава 7

Все космическое пространство как внутри Империи, так и за ее пределами представляло собой гигантскую сеть межпространственных тоннелей.

Построенная еще в незапамятные времена сеть постоянно расширялась. Существовали специальные станции, разрывающие материю пространства и уплотняющие ее настолько, что возникало видимое ощущение стенок. Тоннели строились широкими настолько, что в них могли легко разойтись три крупных имперских крейсера.

Времена, когда межпланетники перемещались по Галактике лишь силами своих двигателей, были давно позабыты, поскольку тоннели превращали сотни лет путешествий в часы.

Внутри одного из таких тоннелей, невидимый для глаз и поисковых приборов, замер «Беспристрастный». До орбиты Мидиса еще оставалось приличное расстояние, так как вплотную к ней не подходил ни один тоннель, но Амонис принял решение дождаться нужного момента именно здесь.

«Беспристрастный» был гордостью Верховного зараса. Собранный по чертежам самого Амониса, корабль обладал лучшими качествами имперского военного крейсера-истребителеносца, о чем говорили даже внушительные размеры «Беспристрастного». А скорости и маневренности корабля Верховного зараса мог позавидовать даже самый совершенный эсминец в Галактике.

Но самым важным и даже уникальным достоинством «Беспристрастного», по мнению Амониса, было то, что для обслуживания столь крупного корабля требовалось всего лишь несколько человек (в отличие от имперских крейсеров, требующих десятки членов команды).

Верховный зарас, несмотря на внешнее спокойствие, нервничал и, чтобы скоротать время ожидания, прогуливался по длинным коридорам корабля.

Яркий свет, льющийся из отделанных золотом люстр, освещал фрески, изображающие пейзажи Зары – истинной родины семьи Амониса.

Пол просторных коридоров устилал белоснежный ковер с золотой вышивкой по краям, толстый ворс которого скрадывал его и без того бесшумные шаги.

Быстро оглядевшись по сторонам, Верховный зарас юркнул в очередной поворот. Миновав две далеко расположенные друг от друга каюты, он подошел вплотную к стене. Нарисованная на ней фреска изображала причудливый витиеватый узор в красно-черных тонах.

– Прости, друг, – Амонис с нежностью погладил стену, – я так скучаю. Барий верит, что я справлюсь и один, но если бы ты знал, как мне не хватает тебя…

Секунда слабости прошла, и Верховный зарас, развернувшись на каблуках, быстрым шагом вернулся в предыдущий коридор.

Его дальнейший путь пролегал мимо ангара, где стояли, гордо раскинув крылья, с три десятка зарианских истребителей. Следом за ангаром находилась большая каюта, где в креслах, расположенных вдоль стен, замерли вооруженные, закованные в блестящие доспехи космические десантники.

Заметив на пороге своего повелителя, воины вскочили со своих мест и, как по команде, молча повернули головы в его направлении (у зарасов не были приняты шумные приветствия).

Из уст зарианских космических десантников даже во время боя не доносилось традиционно принятых у прочих рас победоносных криков, поскольку единственной задачей настоящего, по мнению их расы, солдата являлось точное и беспрекословное выполнение приказов.

Амонис жестом руки приказал им вернуться на свои места и пошел дальше, в свою каюту, возле входа в которую его ждал Барий.

– Господин, в той части Мидиса, где высадился принц, скоро наступят сумерки, – помощник явно нервничал. – Вы еще не приняли решения покинуть тоннель?

– Нам нужно туда попасть после сумерек, Барий, – Правитель Зарины зашел в каюту, помощник последовал за ним.

Амонис расположился полулежа на шелковой кушетке, положив свои ноги, обутые в черные лакированные сапоги, на дальний подлокотник. Теперь идеальная гладкость обуви нарушалась легкими брызгами стоящего рядом с кушеткой небольшого фонтанчика.

Верховный зарас повернул голову и посмотрел на большую напольную клетку, украшенную драгоценными каменьями, внутри которой прыгали и непрерывно щебетали маленькие яркие птички.

– Но, Господин, – продолжил допытываться обеспокоенный помощник, – в этом случае будут потери, погибнут люди. Первые кхури выходят в сумерках, а ночью… Принцу и его людям не выжить! – воскликнул Барий и сам испугался своей смелости. – Простите, Господин, – он поклонился и сделал шаг назад.

Амонис встал с кушетки и, подойдя к клетке с птичками, сыпнул им немного корма из банки, украшенной перламутровой мозаикой.

– Потери должны быть, в противном случае, наша помощь не будет оценена настолько, насколько это требуется мне.

– Но мы можем опоздать, «Беспристрастному» потребуется время, чтобы добраться от тоннеля до орбиты, и его почти не осталось…

Верховный зарас прижал палец к губам, призывая собеседника замолчать. После чего медленно подошел к включенному транслятору, на котором виднелась зелено-голубая планета. Правитель Зарины начал приближать изображение и остановился лишь тогда, когда увидел стоянку кораблей у подножия горы, поросшей чахлыми деревцами. Светило медленно уходило за горизонт, окрашивая небо в золотистые тона.

Лицо помощника исказилось в испуге.

– Они же именно там, где живут кхури, – прошептал он, – я даже отсюда вижу их норы-пещеры.

Амонис согласно кивнул и щелкнул пальцами, на его зов явились двое слуг. Они церемониально подошли к Верховному зарасу и сняли с него камзол, затем изящные сапоги, после чего подошли к шкафу и достали белоснежные украшенные золотыми вензелями доспехи.

Барий молча наблюдал, как на его Господине защелкивают боевой нагрудник, как на ноги надевают высокие ботфорты…

Помощник уже догадался о планах Амониса, но не посмел высказывать свои опасения в присутствии слуг, которые крайне медленно, с придыханием, одевали Верховного зараса. Это очень злило Бария, поскольку его беспокойство возрастало с каждой минутой ожидания, ведь теперь он понял главное: в планы Амониса не входило приближаться к Мидису на «Беспристрастном»…

– Господин, – помощник обратился к Амонису, как только за слугами закрылась дверь, – Господин… – его глаза увлажнились.

Верховный зарас в очередной раз прижал палец к губам, призывая молчать.

– Пойми, принца должен спасти именно я, собственными руками.

– Господин, позвольте мне полететь с Вами…

Правитель Зарины вновь прижал палец к губам:

– Не в этот раз, – прошептал он и, ободряюще улыбнувшись Барию, покинул каюту.

* * *

Тридцать истребителей с Амонисом во главе подошли к орбите, когда в лагере Николаса уже наступила ночь.

Верховный зарас, всматриваясь в транслятор, заметил движение со стороны гор. То, что быстро приближалось к ничего не подозревающей стоянке кораблей, напоминало вытянутые трехметровые тени, подсвечивающиеся голубым сиянием изнутри. Кхури. Именно такими Амонис их и запомнил. Лишь одного он не учел: теней оказалось много, слишком много, гораздо больше, чем он ожидал…

Выругавшись, Правитель Зарины направил истребитель камнем вниз. Десантники повторили его прием.

На каждом из зарианских кораблей, белоснежных, с золотыми вензелями, спереди, чуть ниже кабины пилота, находилось конусообразное уплотнение, напоминавшее по форме клюв, который сейчас был приоткрыт, готовый в любую секунду выпустить снаряды дневного света – единственного оружия, способного ненадолго парализовать страшного противника.

По мере приближения к планете сложенные крылья кораблей распахивались и вдоль их передней части выдвигались острые лезвия (народ Верховного зараса не знал иного способа убить кхури, кроме как отсечь голову от тела)…

Но, как бы быстро ни приближались к поверхности планеты истребители, твари добрались до лагеря первыми. Они обрушились на спящих, вырывая двери кораблей, разбивая иллюминаторы и уничтожая охрану.

Будучи по своей природе хищниками, они рвали горло своих жертв и поедали обмякшие тела.

Волнение Амониса достигло своего предела, пока он искал принца среди бегающих по стоянке людей. Они в упор палили по тварям из бластеров, но не наносили им ни малейшего вреда.

Из одного из нибусийских кораблей появился Николас и бросился на врага, раскручивая заостренный металлический шест, но тварь была гораздо быстрее противника, в мгновение оказавшись за спиной принца…

Верховный зарас выпустил первый снаряд, оглушивший кровожадное существо. Кхури замер.

Быстро сориентировавшись, Николас набросился на тварь с еще большим остервенением, но наносимые им удары, даже несмотря на вкладываемую в них силу, не сдвинули существо с места.

– Отходите на корабли, держите оборону там! – закричал принц своим людям, осознав бессмысленность самого сражения.

Но было поздно: кхури уже успели оттеснить своих жертв от межпланетников и медленно, но верно сгоняли нибусийцев в центр плотного широкого кольца из своих жаждущих свежего мяса тел.

Периодически кто-то из кхури делал бросок вперед, выхватывая очередную жертву, чтобы впиться в нее своими длинными полупрозрачными клыками.

Зарианские истребители зависли над нибусийцами и открыли стрельбу по тварям, после чего коршунами бросались на застывших существ, отделяя их бескровные головы от полупрозрачных тел.

Амонис посмотрел в транслятор: на сотни метров вокруг лагеря плотной толпой стекались кхури, им просто не было числа…

Ругая себя, на чем свет стоит, Верховный зарас начал понимать, что сил его истребителей недостаточно для столь масштабного врага, а «Беспристрастный» слишком далеко, чтобы прийти вовремя на выручку людям принца, попавшим в беду по его вине.

Ситуация ухудшалась тем, что по данным сканера абсолютно все нибусийские корабли были повреждены настолько, что не годились для срочной эвакуации выживших, чья численность, несмотря на помощь зарианцев, стремительно снижалась.

Оставался лишь один способ… Опасный, но единственный.

– Берем пассажиров! – приказал он воинам.

Истребители, непрерывно стреляя снарядами дневного света, на долю секунды садились на смертоносную планету и, открывая кабины, что несло в себе риск для пилотов самим попасть в клыки кхури, затаскивали на борт уцелевших нибусийцев.

Сам Амонис протянул руку принцу.

Бедняга находился в настолько сильном шоке, что Верховному зарасу пришлось спросить несколько раз подряд, не ранен ли он, пока принц не ответил «нет».

Свободные от пассажиров истребители посылали сферы огня в нибусийские межпланетники, сжигая их дотла.

– Что здесь происходит? Кто это? Откуда ты здесь взялся? Зачем вы уничтожаете мои корабли?! – посыпались вопросы Николаса, едва тот начал приходить в себя.

– Так нужно, мой принц. Позже я вам все объясню, – самым спокойным тоном, на какой только был способен, сказал Амонис.

– Нет, сейчас! – настаивал принц. – Только что погибли мои люди, а я, а ты… Эти твари, они… – он начал запинаться, глядя через стекло на планету и переживая очередную волну шока.

– Эти тварии, кхури, разумны и очень быстро учатся. Не стоит оставлять им возможность отправиться на другие планеты.

– Но откуда они взялись? – в голосе Николаса слышалась истерика. – Их же не было!

– Были, – заверил Верховный зарас.

– Но наши сканеры…

– Иногда лучше доверять собственным глазам, чем приборам, мой принц, – расплывчато ответил Амонис.

– Ну а ты, откуда ты взялся?

– Почувствовал, что нужен вам.

– Что значит «почувствовал»?

– Иногда такое бывает.

– Не знаю, что и сказать, – запутавшись в своих вопросах и ответах Амониса, пробормотал Николас.

– «Спасибо» будет достаточно, – улыбнулся одними уголками губ Амонис, направляя истребитель в межпространственный тоннель.

Принц хотел что-то еще сказать, но, открыв несколько раз рот, передумал и, переведя взгляд на мерцающие стенки тоннеля, углубился в свои мысли.

* * *

Амонис полулежал в своей каюте, откинувшись на подушки двухместного дивана, и наблюдал, как принц, сидя в кресле напротив, пьет десятую чашку успокоительного настоя.

– Что-нибудь еще желаете? – заботливо поинтересовался Барий, поклонившись вельможам.

– Нет, спасибо, – ответил Николас.

Верховный зарас молчаливо покачал головой, и помощник покинул каюту, предоставив возможность своему господину пообщаться с гостем наедине.

Амонис задумчиво смотрел на принца, понимая, что, исходя из настроя сына Императора, вряд ли сможет добиться абсолютного доверия с его стороны за один разговор. И это было проблемой, поскольку другого шанса оказаться с ним наедине могло и не представиться.

Конечно, существовал способ за мгновение решить вопрос доверия, но он подразумевал собой пробуждение (пусть и на короткое время) силы Мастера, которую долгие годы Амонис старательно в себе подавлял. А Верховный зарас не был уверен, что ощущение внутреннего величия не окажется для него столь сильным соблазном, что он, позабыв про годы самоконтроля, не устоит и вернется в Орден, тем самым нарушив данное самому себе обещание.

– Я благодарен тебе за спасение мой жизни и жизни моих людей, – прервал молчание принц, – но мне хотелось бы знать, как ты нашел меня и что за существа на нас напали.

– Я встретил вас случайно, – начал Верховный зарас, пристально глядя принцу в глаза.

– Прости, что ставлю твои слова под сомнение, но ты не мог просто пролетать мимо и случайно увидеть нас. Уж слишком далеко от твоих владений находится планета, – недоверчиво скривился Николас.

– Вы правы, мой принц, насчет того, что я не мог оказаться в такой дали от дома просто так. Однако встреча с вами оказалась для меня полной неожиданностью.

– И какой интерес ты преследовал, летя сюда?

– Очевидно, тот же, что и вы, хотя я и не понимаю, зачем вам решаться на подобные авантюры лично.

– Хотелось бы получить более развернутый ответ, – Николас отставил чашку, сосредотачиваясь на собеседнике.

– Я прибыл на планету, заинтересовавшись любопытным слухом о неосвоенном и богатом месторождении лирия. Но не успели мои люди начать сканирование, как обнаружили ваш лагерь и уничтожающих его существ. Естественно, не вмешаться я не мог… – Амонис попытался говорить максимально просто и естественно.

– Но, если ты и твои люди не знали о тех существах, как у вас получилось с ними справиться? Мы ведь тоже пытались, но у нас ничего не получилось, – недоверчиво прищурился принц.

– Пусть мы и не ожидали увидеть тех тварей на Мидисе, у моей расы было несколько неприятных встреч с ними в других мирах.

– Подводя итог, вы знаете, как с ними справляться, – заключил Николас.

– Вообще-то все, что мы можем, – это пробить себе путь к отступлению и сбежать.

– Иногда этого достаточно… – задумчиво произнес Николас.

– Надеюсь, вы не собираетесь вернуться на Мидис, мой принц? – прищурился Верховный зарас.

– Собираюсь. И надеюсь, что ты мне поможешь. Ты ведь по-прежнему заинтересован в лирии? Все добытое разделим между нами пропорционально вложенным усилиям.

– Мой принц, я с радостью поддержу вас в любом начинании, но про Мидис, увы, придется забыть.

– Почему это? – подозрительно прищурился Николас.

– Если мир населяют существа, подобные тем, которые напали на ваш лагерь, его ресурсы бесполезны, а иногда даже и опасны. Поверьте богатейшему опыту моего народа.

– Звучит так, словно ты пытаешься оградить меня от Мидиса, чтобы оставить его себе, – недоверчиво прищурился младший сын Императора.

– Последствия такой аферы оказались бы для меня слишком чреватыми, мой принц. Уверяю вас, я искренен с вами.

– Но если ты прав и Мидис бесполезен, получается, что мои люди зря отдали свои жизни? – во взгляде Николаса блеснула ярость.

– Пока трудно судить, мой принц. Возможно, этот опыт поможет вам в чем-то другом, – вкрадчиво произнес Амонис.

– Если ты хотел меня успокоить, то у тебя не получилось, – сказал Николас, подходя к иллюминатору.

– Можно вопрос, мой принц? – спросил, подходя к нему, Верховный зарас.

Тот не ответил, и Амонис воспринял молчание принца как согласие:

– Как я уже говорил ранее, меня крайне удивила наша с вами встреча на Мидисе.

– Почему?

– Насколько я помню, поисками новых месторождений сырья для строительства межпланетников занимается Корабельная Гильдия. Вы же состоите в Винной. Не говоря уже о том факте, что вы являетесь сыном Правителя величайшего Государства в Галактике.

– Что не так в моем происхождении?

– Обычно сыновья правителя Империи не отправляются на подобные мероприятия лично, – пожав плечами, пояснил Амонис.

– Все гораздо сложнее… – туманно ответил Николас.

– Будет превосходно, если вы объясните, что имеете в виду.

– Вообще-то тебя это не касается! – довольно резко произнес младший принц.

– Ясно, – слегка поджал губы Верховный зарас, – полагаю, вы голодны, разрешите предложить вам ряд блюд от моего шеф-повара.

– Вовсе нет, – в том же резком тоне высказался принц, – не мог бы ты оставить меня наедине?

– Конечно, мой принц, – ответил Амонис, – как надолго?

– Сообщи, когда мы достигнем орбиты Нибуса! – все в том же приказном тоне заявил Николас, не отрывая взгляда от окна.

Ситуация выходила из-под контроля, и у Верховного зараса были все шансы не получить желаемого, а этого он никак допустить не мог. Понимая, что ему придется изменить данным самому себе обещаниям, пусть и на время, Амонис открыто улыбнулся Николасу:

– Как прикажете, мой принц, только можно задать последний вопрос?

– Задавай, – согласился Николас, поворачиваясь.

Понимая, что на другую возможность заполучить доверие принца можно не рассчитывать, Верховный зарас решился действовать.

Риск был велик, но другого способа воздействовать на принца он не видел, поскольку заставить Мастера, пусть и неопытного, практически слепо следовать за собой мог лишь другой Мастер.

Понимая, каких титанический усилий будет ему стоить показать силу Ордена, оставив ее по-прежнему глубоко внутри, Амонис неотрывно смотрел в глаза замершего на месте Николаса…

По мере того как Мастер в душе Амониса пробивался через удерживающие его заслоны, Мастер в душе Николаса устремился к нему навстречу. Сила принца была еще слишком молода и слаба, но игнорировать Брата не могла…

Чувствуя, что не справляется с рвущейся из души силой, Амонис начал опускать приподнятый им «заслон», вынуждая жаждущего свободы Мастера вернуться туда, где он покоился долгие годы. Но тот не унимался, заставляя каждую клеточку Верховного зараса пылать адским огнем.

Корчась от боли и задыхаясь, Амонис сражался со своей сущностью. Так больно и тяжело ему не было даже тогда, когда он решил отказаться от Ордена.

Однако, каких бы усилий ни стоило Верховному зарасу его сражение со своим внутренним «Я», шанс того, что Николас так и не станет ему доверять, был не велик: на слишком уж короткое время Амонис открыл «заслон».

По лицу принца, молчаливо взирающего на Верховного зараса, трудно было что-либо понять, и Амонис, облокотившись на стену и пытаясь отдышаться, стал ждать результата.

– Знаешь, чего я боюсь? – неожиданно спросил Николас, не меняя выражения лица.

– Чего? – вздрогнул не ожидавший столь внезапной откровенности собеседника Верховный зарас.

– Подвести друзей, подвести Империю.

– Друзей? Каких друзей? – уточнил он, положив руку на неистово колотящееся от чрезмерной нагрузки сердце.

– Если Корабельная Гильдия не найдет новые месторождения лирия, Империя лишится новых межпланетников, а моих друзей из Корабельной Гильдии уничтожат конкурирующие Гильдии.

– Запасы Империи истощаются? – спросил Амонис, внутренне ликуя от успеха, на который боялся рассчитывать.

– Уже истощились.

– Но если вашим друзьям нужен лирий, почему его поисками занимаетесь вы?

– Если их враги поймут, что они хаотически мечутся по Галактике, правда о лирии всплывет.

– Но если добыча лирия прекратилась, каким образом Корабельной Гильдии удается создавать новые суда?

– Резерв и переплавка.

– Даже так? В таком случае со всей откровенностью могу сказать, что ваша храбрость и ваша преданность друзьям и Родине заслуживают глубочайшего уважения.

– Только жаль, что одних этих качеств мало, чтобы помочь им.

– Отчего же? Насколько я понял, вы искали выход из ситуации и нашли его.

– Нашел? – не понял младший принц.

– Именно. Вы нашли меня, и я помогу.

– Но как?

– Ваши друзья нуждаются в лирии? Я предложу им гораздо более интересную альтернативу.

– Альтернативу? – повторил за собеседником Николас.

– Несколько лет назад было найдено уникальное сырье. Добытчики его называют «Мериллий». Он уникален и известен в крайне узких кругах. Но я организую поставки вашим друзьям и научу его применять.

– А они сами смогут его добывать?

– Нет, но это и не нужно. Не беспокойтесь, я все устрою. От вас же требуется лишь свести меня с Главами Гильдии, и мы договоримся.

– Я сведу! – воодушевился принц.

– Только у меня будет к вам одна просьба.

– Какая?

– Старайтесь держаться от всего, что может быть расценено как политика, как можно дальше.

– Вообще-то я совершенно не связан с политикой, – возразил Николас, – скажу больше, она мне не интересна.

– Если вы так считаете, мой принц, значит, вы обманываете сами себя. Однако с этого момента старайтесь быть в глазах всей Империи всего лишь виноделом.

– Почему?

– Чтобы ваш брат не решил, что вы претендуете на трон.

– Но я… – попытался возразить Николас.

– Я верю в чистоту ваших намерений, но, чтобы в них верили и другие, делайте, как я вам сказал.

Николас грустно вздохнул, и Амонис ободряюще ему улыбнулся:

– Нам лететь еще больше трех часов, может, все-таки отведаете шедевров от моего шеф-повара? Он ведь так старался, желая вам угодить…

– Почему бы и нет, – согласился принц.

Глава 8

Провести зимние каникулы на горнолыжном курорте Австрии в компании Катрин оказалось гораздо более интересной идеей, чем предполагала Марго, которая до этого момента никогда не интересовалась зимними видами спорта.

Страна завоевала сердце девушки: снежные горы, кристально-чистый воздух, слепящее солнце, отражающееся от крутых склонов, расположенные у подножья гор маленькие деревянные домики заставляли ее сердце радоваться каждому мгновению.

Марго нравилось здесь все: сидеть в небольшом ресторанчике, расположенном неподалеку от горного спуска и пить горячий глинтвейн; надев лыжи, мчаться вниз, пронизывая холодный воздух; садиться на подъемник и вновь возвращаться в ресторанчик, где можно было съесть сахарное колечко или свежеиспеченную булочку с изюмом, а затем повторить все заново…

Лишь одна вещь расстроила Марго, планировавшую провести время исключительно в компании подруги: по приезде девушка неожиданно для себя обнаружила присутствие Экселенца в отеле. Парень приехал один и был рад компании одногруппниц, к которым он буквально прилип.

То ли дело было в том, что воспоминания о злополучной ночи, когда парень спас ее честь, не позволяли относиться плохо к Экселенцу, то ли в том, что одногруппник, с которым в университете она практически не общалась, оказался галантным кавалером и приятным собеседником.

Однако девушка неожиданно легко для себя приняла, что их с Катрин дуэт превратился в трио.

Шел четвертый день отдыха…

Марго сидела на открытой террасе понравившегося ей ресторанчика и наблюдала за лыжниками и скейтбордистами.

На террасу, держа в руках лыжи, вошла раскрасневшаяся Катрин.

– Не скучаешь? – поинтересовалась подруга, опускаясь на сиденье напротив.

Девушка покачала головой, делая глоток вареного вина из одноразового стаканчика и провожая взглядом вертолет, пролетающий над горнолыжной грядой, чтобы сбросить на нее очередного любящего экстрим сноубордиста.

Катрин вновь ушла, Марго же осталась наслаждаться видами, открывающимися с расположенной на вершине горы террасы. Умиротворение охватило ее, девушка потеряла счет времени…

Раскрасневшаяся подруга вернулась:

– Тысячеметровая трасса просто супер! – сообщила она, тяжело дыша.

Марго молча кивнула.

Минут через пятнадцать на террасе появился Экселенц со сноубордом наперевес.

– Я прыгнул с вертолета! Адреналин просто зашкаливает! – гордо сообщил он.

– Сказал бы, что собираешься это делать, мы бы тебя сфотографировали на память, – сказала Катрин.

– Спасибо, но мне и так достаточно воспоминаний, – друг улыбнулся обезоруживающей улыбкой.

– А тебе не страшно? – Марго, сделав большой глоток глинтвейна, присоединилась к разговору друзей. – Мне кажется, я умерла бы от одной мысли, что предстоит… уфф…брр, – поежилась она.

Парень улыбнулся и, приставив к стенке сноуборд, заказал себе имбирного чаю.

* * *

Марго проснулась с первыми лучами солнца: ей не хотелось терять в столь волшебном месте ни минуты времени.

Стараясь не будить мирно спящую Катрин, девушка быстренько умылась и спустилась завтракать.

В столовой практически не было народу. Марго, заняв столик у панорамного окна, пила кофе, любуясь горными вершинами и позолоченным рассветом.

Находясь в состоянии эйфории, Марго не сразу заметила серый универсал, стоящий подле окна. Конечно, ничего необычного в автомобиле не было (на курорте было полно ему подобных), за исключением водителя: это был тот самый мужчина, что следил за ее окнами в Москве.

Заметив внимание со стороны девушки к своей персоне, он вышел из автомобиля и улыбнулся.

Марго медленно встала и подошла вплотную окну, ее совершенно не удивляло его появление на курорте, напротив, в глубине души она была уверена, что так и должно было быть.

Незнакомец пошел ей навстречу, вскоре между молодыми людьми оказалось лишь толстое панорамное стекло. Наконец-то девушка смогла рассмотреть своего таинственного преследователя – лет двадцать пять-тридцать на вид, его каштановые немного вьющиеся волосы, черные прожигающие страстью глаза, высокие скулы, тонкие губы.

Девушка неотрывно смотрела на мужчину, позабыв о времени.

– Марго, – от неожиданности девушка вздрогнула и отпрянула от окна, врезавшись в Катрин, – почему ты меня не разбудила? – нижняя губа подруги была обиженно поджата.

– Ты так сладко спала, жаль было будить тебя, – пояснила девушка, вновь обернувшись к окну, но незнакомца там уже не было. Универсал стоял на том же месте, только водителя нигде не было видно…

Катрин подозрительно проследила за взглядом Марго, но ничего не сказала.

Вскоре к подругам присоединился Экселенц.

Марго хотела уйти, но одногруппник попросил ее остаться, а чтобы она не сидела впустую, принес ей еще чашку кофе.

Последняя встреча с таинственным незнакомцем сильно повлияла на девушку, ей хотелось еще раз встретиться поговорить.

Марго была уверена, что ему есть, что ей сказать…

* * *

Это был первый день Варайеса на Земле.

Уже много лет он скрывался от прошлого и избегал встречи с будущим, желая жить лишь настоящим и искренне надеясь, что это у него получится…

Оставив «Скитальца», служившего ему домом во время странствий, на вершине горы в режиме невидимости, мужчина подошел к самому краю обрыва и вдохнул морозный воздух.

Пронизывающий ветер раздувал его чуть взъерошенные, черные, немного отдающие в синеву волосы средней длины и трепал кожаный, отделанный мехом костюм. Яркое солнце слепило его отливающие изумрудами глаза и, несмотря на мороз, обжигало лицо, что заставило Варайеса натянуть капюшон как можно глубже.

Первые впечатления от пребывания на планете оказались не самыми приятными, но судить было еще рано, поскольку мир, где никто не знал о нем, Императоре, а тем более о его брате, Амонисе, о котором ему не хотелось даже вспоминать, он искал уже очень давно… Путешествуя с планеты на планету, он выбирал самые далекие от Империи и Зарины миры, и, хоть его поиски пока не увенчались успехом, он настойчиво продолжал попытки…

Повсюду, куда падал взор Варайеса, раскинулись горы, а по их склонам на прикрепленных к ногам доскам катались местные жители. На одинокую фигуру зараса, стоящего у самого края обрыва, внимания никто не обращал.

Брат Амониса никогда ранее не видел подобного способа развлечения, поэтому заинтересованно наблюдал за аборигенами. Особенно его внимание привлекла группка, состоящая из одного парня и двух девушек, которые, смеясь, шли к подъемнику.

Зрение Варайеса было острым, как и у всех из его расы, но лица молодежи скрывали капюшоны и очки.

Поднявшись на склон, парень и одна из девушек поехали первыми.

Их подруга немного замешкалась, вставая на доски, поэтому, оттолкнувшись палками, понеслась вниз, постоянно ускоряясь, чтобы догнать друзей.

Варайес неотрывно следил за ней взглядом, и нехорошее предчувствие закралось в его душу…

Неожиданно девушку сильно качнуло, доски на ее ногах сменили направление, и незнакомка, покинув трассу, понеслась в сторону деревьев, сразу за которыми начинался обрыв…

Все естество Варайеса не позволяло спокойно смотреть на человека в беде, и он был просто обязан спасти девушку.

Не задумываясь, что делает и какое впечатление его появление может произвести на аборигенов, брат Амониса прыгнул на вызванный им из корабля рейвер (двухместное открытое транспортное средство, где пассажир сидит позади водителя) и заскользил вдоль склона в полуметре от снежного покрова.

Рейвер стремительно разгонялся, пейзаж проносился мимо одной сплошной размытой линией… Когда до незнакомки оставалась всего пара десятков метров, с зарасом поравнялось еще одно транспортное средство, по ошибке принятое им за рейвер, но впоследствии оказавшееся местным транспортным средством на полозьях для передвижения по снегу.

За рулем, судя по широким плечам, сидел мужчина, одетый в такой же костюм, как и все на горном склоне.

Оба спасателя добрались до девушки одновременно. Варайес, не раздумывая, прыгнул и схватил незнакомку, после чего они вместе провалились в глубокий сугроб…

Такого поворота событий брат Амониса не ожидал, поскольку ему не приходилось сталкиваться со снежным покровом такой толщины.

Он пытался выпрыгнуть из сугроба, прижимая к себе незнакомку, но у него получалось лишь уплотнить слой снега над их головами.

Вокруг была темнота, испуганная девушка сильнее и сильнее прижималась к его груди. Варайес и сам испугался, поскольку не знал, как справиться с незнакомой ему ситуацией.

В этот момент его схватили за плечи и сильно дернули вверх.

Мгновенно появившееся солнце ослепило брата Амониса, и он не сразу понял, что висит поперек сиденья своего рейвера, а обладатель второго транспортного средства, усадив спасенную девушку на сиденье перед собой, вытряхивает из ее капюшона снег. Сама она ничего не говорила, лишь смотрела перед собой, находясь в явном шоке.

Варайес встряхнулся и, оседлав рейвер, подъехал к их с девушкой общему спасителю.

В этот момент брат Амониса снял с девушки очки, чтобы протереть их от снега.

Варайес настолько изумился увиденному, что чудом не свалился со своего рейвера: девушка оказалась элийкой, представителем подвергающейся гонениям расы, чью планету более семнадцати лет назад уничтожила Империя…

Как завороженный он смотрел в ее чистые голубые глаза, любовался белокурыми волнистыми волосами, обрамлявшими тонкое лицо, и ничего не понимал.

Откуда в этом мире, не имеющем даже межпланетников, взялась элийка?

Из задумчивости его вывели ее взволнованные друзья, подъехавшие на досках. Заметив, что их подруга исчезла, они поднялись наверх и начали исследовать склон в поисках ее.

Вновь прибывшая девушка сняла капюшон, и в этот момент заметила Варайеса. Ее губы напряглись, ярко-синие глаза сверкнули через стекла защитных очков.

Рот брата Амониса непроизвольно открылся: мало того, что на этой планете живет элийка, так еще у нее подруга – хард.

Хардийка толкнула в бок друга, тот резко развернулся и впился взглядом в Варайеса.

Варайесу не потребовалось много времени, чтобы осознать – парень тоже хард. Понимая, что случайно вторгся в какую-то тайну, брат Амониса решил убраться восвояси. Кивнув напоследок своему спасителю, он развернул рейвер в направлении корабля.

* * *

Шок постепенно проходил, на смену ему накатились образы приближающихся деревьев, ощущение растерянности. Вспомнилось, как, тщетно пытаясь затормозить, она потеряла палки, как в ожидании удара о ствол интуитивно закрыла глаза. А дальше темнота… Она думала, что это последствия удара, а оказалось, что она погребена в сугробе. В тот момент страх парализовал Марго настолько, что она только сейчас осознала, что тогда была не одна. Но с кем? В данный момент это ее волновало, поскольку она только что осознала, что в этот день она едва не умерла дважды…

Осознание произошедшего накатилось с такой силой, что, не в силах сдержать слезы, девушка зарыдала.

– Что случилось?! Ты в порядке?! – Катрин попыталась обнять подругу, но та лишь сильнее прижалась к своему спасителю.

– Полагаю, пара стаканов горячего грога ей сейчас не помешает. Кажется, ближайший ресторан наверху, – произнес мужчина, нажимая кнопку «запуск» на руле.

– Я с вами! – Катрин приземлилась позади спасителя подруги, торопливо скидывая лыжи, чтобы затем положить их поперек сиденья.

– Готова? – поинтересовался мужчина, полуобернувшись к лыжнице, тогда как Марго он по-прежнему удерживал перед собой.

– Да, – ответила подруга, и снегоход плавно тронулся.

– Я поднимусь к вам на подъемнике, – крикнул Экселенц и заскользил на своем сноуборде по склону.

Марго ехала, прижавшись к груди спасителя, будучи абсолютно уверенной, кто именно ее спаситель…

* * *

В ресторане Марго сидела на скамейке рядом с Катрин, водитель снегохода расположился напротив. Сняв шлем, он пристально смотрел на девушек своими черными, с дьявольской искоркой глазами, и у Марго появилась возможность еще раз рассмотреть вблизи своего спасителя, а ранее преследователя.

Вскоре к компании присоединился Экселенц и протянул руку незнакомцу:

– Экселенц, – представился он.

– Давид, – мужчина ответил на рукопожатие и подвинулся, чтобы парень смог сесть.

– Спасибо тебе большое, – благодарно произнес Экселенц.

– Не могу оставаться в стороне, когда красавица в беде, – спаситель улыбнулся Марго.

Она еле не поперхнулась горьковатым напитком, поскольку не привыкла к подобной галантности.

– Ее зовут Марго, а меня Катрин, – ответила за двоих подруга.

– Скажи, Марго, почему ты решила поехать к обрыву? Девушка недовольно посмотрела на собеседника: как он может шутить такими вещами? Но тот выглядел серьезным, и она ответила:

– Катрин с Экселенцем поехали первыми, я же задержалась поправить крепление, поэтому после старта поехала быстро, чтобы их догнать. Разогнавшись, я неожиданно заметила, что у меня на пути стоит кто-то в меховой куртке. Попытавшись на него не наехать, я приняла влево, но в итоге почему-то не справилась с управлением. Не знаю, как это вышло…

Друзья Марго молча переглядывались. Судя по выражениям их лиц, они чувствовали свою вину за случившееся.

– В меховой куртке, говоришь? – поинтересовался Давид. – А какого цвета куртка?

Друзей девушки удивил вопрос, и они одновременно подняли глаза на спасителя.

– Не знаю, какая-то серая… Разве это имеет значение?

– А мех короткий или длинный? – продолжал расспрашивать Давид.

– Я не помню, – вопросы были неприятны Марго, они возвращали ее на место событий, от которых она только-только начинала отходить.

– Какая разница, кто там был, главное, что сейчас все с тобой хорошо, – Катрин, сердито сверкнув на Давида глазами, погладила подругу по плечу.

Новый знакомый несколько секунд сидел, глядя куда-то мимо Марго, затем поднялся.

– Приятно было пообщаться, – произнес он, – но мне пора.

– Я, наверное, была нетактична, – Катрин вскочила со своего места, – прости, не думай, что мы не благодарны тебе за спасение Марго. Тебе незачем уходить, посиди еще с нами.

– И тем не менее мне пора, рад был познакомиться, – произнес парень, победоносно улыбнувшись девушке.

Марго тоже встала, ей не хотелось, чтобы Давид уходил, в его компании она чувствовала себя комфортно и безопасно.

Следом за ней встал Экселенц и подал руку новому знакомому:

– Еще раз спасибо.

– Не за что, – спаситель ответил на рукопожатие.

– Ну… тогда… увидимся? – робко спросила Марго.

– Это без сомнения, – улыбка Давида приобрела таинственное, даже несколько демоническое выражение.

Марго с друзьями отправились в отель.

В номере девушка подошла к окну и осталась разочарованной, поскольку Давида за ним не оказалась.

Подняв голову вверх, она посмотрела на простирающиеся до горизонта горы. Произошедшее на склоне прокрутилось в ее голове, как на ускоренной перемотке, до момента падения в сугроб.

И все-таки кто был тот второй мужчина? Он так быстро уехал, а ведь он тоже пытался спасти ее. Девушка попыталась вспомнить его лицо, но безуспешно…

В памяти остались лишь черные волосы да необычный для горного курорта кожаный костюм.

* * *

Несмотря на последние, не самые приятные, события в жизни девушки, у Марго было хорошо на душе. Она наконец-то познакомилась с Давидом и не только она, а также и ее друзья.

Забравшись в душевую кабину, девушка подставила тело под теплые струи.

Она улыбалась, глядя на тоненькие ручейки воды, стекающие по матовым дверцам, и представляла, как они с Катрин, Экселенцем и Давидом проведут оставшиеся пять дней отдыха вместе…

Напевая легкую мелодию и подсушивая полотенцем волосы, Марго вышла из душа.

Катрин и Экселенц дружно упаковывали чемоданы. Девушка замерла на полпути:

– Что происходит? – непонимающе спросила она.

– Мы едем домой, через пять часов самолет, так что одевайся, – сосредоточенно складывая одежду, ответила подруга.

– Это шутка такая? – спросила девушка, медленно опускаясь в плетеное кресло, застланное пледом.

– Никаких шуток, – одногруппник застегнул молнию на очередном чемодане.

– Вы можете делать, что хотите, но лично я никуда не поеду, – Марго решительно скрестила руки на груди.

– Поедешь, никуда не денешься, – не терпящим возражения тоном заявила подруга, – и если не начнешь одеваться, отправишься в аэропорт в этом халате.

Марго ничего не понимала. Машинально продолжая промакивать волосы полотенцем, она переводила взгляд с Катрин на Экселенца и обратно. Девушка ждала пояснений происходящего или хотя бы возгласа: «Шутка!» (пусть в данном случае она и была бы жутко глупой). Однако друзья молчали и сосредоточенно обыскивали оба номера на предмет забытых в тумбочках вещей.

– Я не поеду, – еще раз заявила девушка, но уже не так уверенно.

Катрин, не обратив внимания на ее слова, пошла в ванную и принесла оттуда оставшиеся тюбики и крема, а Экселенц, положив на кровать Марго джинсы и свитер (одежду в дорогу), приступил к упаковыванию лыж и сноуборда.

– Что-то случилось? – Марго встала с кресла и подошла к подруге. Нехорошее предчувствие потихоньку проникало в ее сердце. – Что-то с моими родителями?

– Они тут ни при чем, – ответила Катрин.

– И пока еще ничего не случилось, – добавил парень.

– Тогда я не понимаю… – Марго пыталась осознать слова друзей, но у нее не получалось.

– Проблема в твоем спасителе, – произнес Экселенц, и Катрин недовольно сверкнула на него глазами: очевидно, по ее мнению, парень сказал лишнее.

– Давиде? – удивилась Марго.

– Нет, во втором, – буркнул друг и, поймав на себе очередной взгляд Катрин, замолчал.

– А что с ним? Я его даже толком не помню… – начала девушка.

– Марго, – подруга подошла вплотную и, взяв девушку за руки, пристально посмотрела ей в глаза, – мы все тебе расскажем, обещаю, но не сейчас… Как только мы окажемся дома у твоих родителей, ты все узнаешь, хорошо? А теперь, пожалуйста, собирайся, – девушка отпустила руки подруги, и Марго, взяв с кровати одежду, безропотно пошла одеваться.

В ванной, оправляя свитер, она пыталась вспомнить своего второго спасителя, но безрезультатно: на цвете волос воспоминания заканчивались.

– Что же с ним не так? – прошептала девушка, обращаясь к своему отражению.

* * *

Самолет вылетел по расписанию, и Марго, пытаясь не думать о вынужденной разлуке с Давидом, играла с Экселенцем в очередную вариацию «Mortal Kombat» на планшете.

– Начинают разносить еду, – сообщила Катрин.

– Ок, – девушка, обернувшись, посмотрела на стюардов, – пойду помою руки, – сказала она, вставая.

– Ты опоздала, – сообщила Катрин, – они как раз с той стороны везут тележку.

– Схожу в бизнес-класс, – с заговорческим видом прошептала девушка.

– Тебя не пустят, – убежденно произнесла подруга.

– Да ладно! Я реально только руки помыть. И, да, если я задержусь, мне курицу и кофе с томатным соком.

– Попросим смешать все вместе, – пошутил Экселенц, сидевший у окна.

Скорчив рожицу, Марго оправилась в голову самолета.

Ей повезло: никто не обратил внимания на то, как она тихо отодвинула дверь…

В зеркале отражалась картинка, изображающая зимние горы. В памяти всплыл Давид, и на душе стало нехорошо. Она не должна была улетать, не должна была оставлять его. Почему? Девушка этого пока еще не анализировала.

Нет, Марго была совершенно уверена, что не влюбилась в него. Ее привязанность к спасителю была чем-то другим, но не менее сильным…

На глаза невольно навернулись слезы, которые она промокнула салфеткой.

Стараясь смотреть вверх, чтобы скрыть следы слез, девушка шла по проходу, между широкими кожаными сиденьями. В этот момент ее схватили за руку. Она вздрогнула от неожиданности, решив, что посещение не предназначенной для нее туалетной комнаты не удалось сохранить в тайне. Медленно опустив глаза, она встретилась взглядом с тем, кого не ожидала и одновременно с этим желала встретить на борту этого самолета: в просторном кресле бизнес-класса, прижав палец к губам, сидел и хитро улыбался Давид.

Глава 9

Жаркое полуденное летнее солнце проникало сквозь распахнутые окна кабинета, у одного из которых, заложив руки за спину, стоял Амонис.

Его грудь ровно вздымалась, взгляд был устремлен вдаль. Ничто в облике Верховного зараса не выдавало волнения, царствующего в его душе.

Сегодняшний день был очень важен для Амониса, поскольку при удачном исходе предстоящих переговоров он преодолевал не одну и не две ступеньки, а целый лестничный пролет, приближающий его к заветной цели.

Сердце ускорялось в груди Правителя Зарины, по мере того как он получал сведения о приближении кораблей лидеров Корабельной Гильдии, в числе которых был и Рафаэль Берлуччо, повелитель Коддора, самой успешной и богатой планеты в Империи.

Расположив к себе Рафаэля, можно было рассчитывать на поддержку не только Корабельной Гильдии, но и всего Совета.

– Господин, – Барий незаметно появился в гостиной, – шесть кораблей подошли к орбите, вам пора отправляться в космопорт, иначе вы не успеете к моменту приземления гостей.

Верховный зарас легким движением оправил брошь на воротнике темно-сиреневого атласного камзола, идеально гармонирующую с его распущенными черными густыми волосами и, вздохнув полной грудью, направился к выходу из кабинета. Помощник следовал за ним на расстоянии шага.

Когда серебристый лурри, двери которого украшал герб Зарины, остановился у космодрома, прибывшие корабли, выпустив опоры, уже шли на посадку.

Ждать гостей пришлось недолго. Спустя всего несколько минут после приземления в распахнувшихся люках межпланетников появились первые вельможи в сопровождении свиты и охраны.

Радушно приветствуя каждого из членов Гильдии, Амонис добрался до самого важного из своих гостей.

Едва рука Верховного зараса оказалась в крепкой ладони этого высокого и широкоплечего мужчины с некогда черной, а на данный момент седеющей бородкой в стиле «ван Дейк», правитель Зарины замер, пристально глядя в черные блестящие глаза гостя. Ощущения не могли его обмануть: Рафаэль был одним из тортугариев, чей смысл жизни заключался в служении Мастерам.

Правитель Коддора также что-то почувствовал, хотя и старался не подавать виду.

Когда Барий закончил рассадку гостей, он занял место подле своего Господина и произнес:

– Надо же, тортугарий!

– Ты тоже это почувствовал?

– Конечно, Господин.

– Ах, да, я все время забываю, что ты один из них, – пробормотал Верховный зарас.

– Интересно, кому он служит?.. – прошептал, ни к кому конкретно не обращаясь, помощник.

– Или служил.

– Или служил… – согласился Барий, – только вот кому он мог служить в Империи?

– Может, мы что-то упустили? – пробормотал Амонис, закрывая глаза.

– С ним нужно поговорить, – твердо произнес помощник и добавил, – причем именно мне.

– Только будь осторожен.

– Буду. Радует только одно, – прошептал Барий.

Верховный зарас, открыв глаза, вопросительно посмотрел на помощника.

– Он точно не может быть нашим врагом, – пояснил Барий.

Амонис, согласно кивнув, вновь закрыл глаза.

* * *

Амонис ежесекундно ждал новостей от Бария, но у того все не получалось поговорить с Рафаэлем Бертолуччо на волновавшую Верховного зараса тему. Теряясь в догадках, Амонис полулежал на плетеной кушетке в одной из многочисленных беседок сада, пока его гости использовали дообеденное время гуляя по дворцовым угодьям.

И хоть все прекрасно понимали цель данного визита, обсуждать дела до обеда не позволял общепринятый этикет.

– Господин, – голос помощника вывел Верховного зараса из задумчивости, – с вами желает поговорить господин Бертолуччо.

– Проси! – резко поднявшись, приказал Амонис.

В беседку грузным шагом вошел правитель Коддора и занял предложенное ему Амонисом кресло.

– Спасибо за приглашение и чудесную трапезу, Амонис, однако мы с партнерами прибыли к вам с вполне с определенными намерениями, и было бы превосходно, если бы мы поскорее перешли к основной цели нашего визита.

– Я только за, – сказал Амонис, поднимаясь с кушетки, – чем раньше мы поговорим, тем лучше. Предлагаю пройти в мой кабинет.

– Превосходно, в таком случае я позову моих партнеров, – произнес, вставая, Рафаэль.

– В этом нет необходимости.

Верховный зарас щелкнул пальцами. В ту же секунду явился Барий.

– Мы идем в Северную башню. Проследи, чтобы остальные вельможи к нам присоединились, – приказал Амонис помощнику.

Барий поклонился и покинул террасу.

Верховный зарас предложил правителю Коддора следовать за собой, не забыв отметить взгляд, которым вельможа проводил помощника. Сомнений в том, что Рафаэль понял, кем именно является Барий, у Амониса не возникло. Оставался вопрос, догадался ли вельможа о прошлом Верховного зараса.

Однако господин Бертолуччо не торопился задавать вопросы, а Амонис не видел необходимости выкладывать карты на стол первым.

* * *

Кабинет, куда Верховный Зарас пригласил своих гостей, находился на самом верху Северной замковой башни. Попасть в него было возможно лишь с помощью просторного хрустального лифта, расположенного на наружной части каменной кладки. Плавное скольжение создавало ощущение полета, усиливающееся открывающимися через прозрачные стенки видами.

Потолок кабинета, занимающего весь верхний этаж башни, представлял собой прозрачный купол, над которым возвышался шпиль с развевающимся зарианским флагом, а через панорамные окна, расположенные вдоль всего периметра круглого помещения, открывался вид на находящийся вдали космопорт с примыкающим к нему небольшим городом и массив пологих холмов, за которыми начиналось кажущееся бескрайним море.

По центру кабинета стоял длинный, натертый до блеска, овальный и обитый по периметру кожей стол, окруженный несколькими десятками жаккардовых кресел с высокими и удобными спинками, в которых могло разместиться гораздо большее количество гостей, чем посетило Верховного зараса сегодня.

На столе стояли блюда с легкими закусками и фруктами, а также графины с золотящимися в солнечных лучах напитками.

Взгляды всех вельмож были устремлены на Амониса, и он начал свою речь:

– Еще раз хочу поприветствовать на Зарине высших членов Корабельной Гильдии, единовластно владеющей всеми промышленными ресурсами как внутри Империи, так и на необитаемых планетах за ее пределами!

Вельможи согласно закивали.

– Но, насколько я знаю, несмотря на обилие добываемого вами сырья, источником вашего основного дохода является лирий – сырье, которое после определенной обработки позволяет двигателям кораблей проникать в межпространственные тоннели, – Верховный зарас выдержал небольшую паузу и продолжил на тон ниже, – однако, если мои данные, конечно, верны, запасы столь необходимого Империи лирия стремительно истощаются. А ваши многочисленные геологические экспедиции в поисках новых месторождений терпят неудачу за неудачей.

Вельможи переглянулись, а Амонис продолжал:

– Попытки же заменить лирий другими известными вам материалами, как я понял, также безуспешны.

– Мы прекрасно знаем о существующих у нас проблемах, ни к чему их перечислять, – произнес Рафаэль, остальные вельможи пока молчали. – Нас больше интересует, какое решение вы хотите нам предложить. Может, вам известно расположение неизвестных нам лириевых рудников, и вы готовы сообщить координаты? – голос члена Гильдии звучал несколько высокомерно, но Амонис постарался не обращать на это внимания.

– К сожалению, лирий остался лишь в ваших резервных хранилищах, – с состраданием в голосе произнес он, – но я хочу предложить вашей Гильдии заменить лирий другим значительно превосходящим его по своим качествам сырьем. Кто-нибудь из вас слышал о мериллии? – спросил Верховный зарас, оглядывая сидящих за переговорным столом гостей.

Вельможи переглянулись, а Рафаэль произнес:

– До нас доходило множество слухов, но ни один из них не подтвердился, хоть их проверка обошлась нам недешево.

– Мириллий не слух. И он более продуктивен в строительстве межпланетников, чем до сего момента используемый Корабельной Гильдией лирий.

Однако предупреждаю сразу: ваша гильдия не сможет добывать его лично, и дело не только в засекреченности его месторождений. Процесс извлечения мериллия из недр планеты крайне сложен и требует специальных навыков, в том числе и при первичной обработке. У его открывателей ушли столетия, чтобы изучить все нюансы, а у вас, насколько я понимаю, столько времени в запасе нет.

Но пусть это вас не пугает, поскольку я могу организовать необходимые вам поставки, а также гарантировать эксклюзивное право на пользование ресурсом.

– А как мы убедимся, что мириллий хорош настолько, насколько вы говорите? – Рафаэль задумчиво потер бородку. – Ведь понадобится долгое время, чтобы тщательно изучить его свойства. А у нас не та ситуация, чтобы в очередной раз рисковать, бросая все свои силы на изучение нового сырья, свойства которого могут оказаться переоцененными.

– Вам не потребуется изучать свойства мериллия, поскольку моя раса это сделала давным-давно.

Уже несколько десятилетий данное сырье используется в строительстве наших собственных кораблей, которые, что ни для кого не секрет, значительно быстрее межпланетников всех прочих миров. И, если вам требуются доказательства моих слов, я готов их предоставить.

Вельможи еще раз переглянулись.

– Ваши слова звучат очень красиво и убедительно. Однако нас не может не смущать тот факт, что мы не сможем добывать мириллий самостоятельно и нам придется его покупать! – сказал правитель Коддора. – Не окажется ли цена столь высокой, что разительно снизит доходы нашей Гильдии?

– Пусть это вас не беспокоит. Стоимость закупки обойдется вам не дороже, чем самостоятельная добыча любого сырья на внеимперской планете средней дальности.

– Предложение становится заманчивым, – Рафаэль откинулся в кресле и скрестил руки на животе, – даже слишком заманчивым. Что вы хотите от нашей Гильдии взамен на вашу услугу, Амонис? – он прищурил глаза.

– Ваши голоса в Совете, – Верховный зарас не стал юлить.

На долю секунды господин Бертолуччо опешил, а затем спросил:

– И по какому именно вопросу?

– По любому, – ответил Верховный зарас и уточнил, – но я могу вам гарантировать, что все мои действия будут направлены исключительно во благо Империи и не принесут никакого ущерба Вашей Гильдии.

– Тогда… в чем подвох? – не понял Рафаэль.

– Его нет. Я всего лишь хочу защитить интересы моей сестры, будущей Императрицы, и ее будущих детей.

– Не возражаете, Амонис, если мы с партнерами устроим небольшое совещание? – задумчиво произнес правитель Коддора.

– Отнюдь, – сказал Амонис, с легкой улыбкой поднимаясь с кресла, – я оставлю вас на некоторое время. Вызовите меня по транслятору, когда будете готовы дать ответ, – договорив, Верховный зарас почтительно кивнул гостям и проследовал к лифту.

* * *

Когда Амонис вошел в свой обычный кабинет, за столом, глядя на экран транслятора, на котором был хорошо виден только что покинутый Верховным зарасом зал в Северной башне, сидел Барий, тут же вставший при виде господина.

– Наши гости не знают, что мы их видим и слышим? – уточнил Амонис, отправляя в рот горсть винограда из отделанной каменьями фруктовницы, стоящей на столе.

– Даже если и догадываются, то вида не подают, – ответил помощник.

– Так… что я пропустил, пока спускался? – Верховный зарас сел в обитое зеленой кожей кресло и положил в рот еще несколько виноградин.

– Можно сказать, ничего. Ваши гости пока только спорят, – ответил Барий, и мужчины замолчали, внимательно глядя на экран.

* * *

– Если мы откажемся от предложения Амониса, то сколько времени сможем сдерживать Корабельную Гильдию, Малик? – уточнил Рафаэль у рыжеволосого члена Гильдии с длинной окладистой бородой такого же цвета.

– Даже если мы пустим в ход все резервы лития, их хватит на три, максимум четыре месяца, – ответил тот, нервно потирая кулаки.

– По истечении которых Корабельная Гильдия обрушит на наши головы гнев Императора, – вставил худой мужчина средних лет с белесыми бровями и ресницами, – и тогда нам уже ничего не поможет. Мы потеряем не только вес в Совете, но и наши жизни.

– Ты, как всегда, паникуешь, Радий, – гневно сверкнул глазами правитель Коддора, – тебе и так, и так плохо.

– Ну, конечно, мое мнение никогда никому не интересно… – пробормотал белесый, замолкая.

– Меня, друзья мои, – произнес моложавый брюнет с круглым лицом и полными губами, – пугает в этой ситуации то, что мы целиком и полностью будем зависеть от Амониса, и нам придется поддерживать любые его решения, независимо от того, насколько это будет претить нашей совести. Сейчас мы боимся лишь гнева Императора, а можем оказаться между двух огней.

– Спасибо, друзья мои, – Рафаэль даже встал, – я выслушал ваши мнения, и решение пришло само собой. Если раньше я сомневался, то теперь абсолютно уверен, что мы должны принять предложение Верховного зараса.

– Почему должны? Почему ты так считаешь, Рафаэль? – раздались голоса членов Гильдии.

– Потому что мы получим не только необходимое нам сырье, но и защитника нашей Гильдии в Совете.

– Как так? – рыжебородый даже подпрыгнул, но после заулыбался и закивал, – хотя… ты прав, Рафаэль, – произнес он.

Еще несколько членов Гильдии так же согласно закивали, но остальные требовали более детальных объяснений.

– Амонису нужны наши голоса, а значит, ему нужны мы, точнее, наша сильная и многочисленная Гильдия, – начал объяснять правитель Коддора. – И как только мы заключим союз с Верховным зарасом, он будет заинтересован не меньше нас с вами, чтобы Корабельная Гильдия сохраняла свое величие. Он будет защищать нас перед другими членами Совета и даже перед своим будущим родственником, Императором. Имейте в виду, чем больше возвысится наш союзник, тем выше поднимется и наша Гильдия. Я много слышал о политическом таланте Амониса от правителей внеимперских миров и абсолютно уверен, что он заткнет рот нашим недоброжелателям и сохранит наши места в Совете. А в свете всего сказанного мною ранее он гарантированно сделает нас монополистами на рынке мериллия.

– А хватит ли у него одного на это сил? – задумчиво пробормотал моложавый брюнет.

– У него? Хватит! – с уверенной улыбкой произнес Рафаэль.

– В таком случае, – произнес рыжебородый, – давайте голосовать и после этого позовем Амониса, чтобы озвучить решение нашей Гильдии…

* * *

Верховный зарас с удовольствием наблюдал, как за союз с ним поднимается лес рук. Решение было принято практически единогласно.

Правитель Зарины обернулся к Барию.

– Поздравляю, Господин, – поклонился помощник, – ваш план продолжает исполняться.

Амонис ответил вызывающему его Рафаэлю и, бросив в рот еще несколько виноградин, направился к выходу из кабинета.

* * *

Ветер развевал черные волосы Верховного зараса, а яркое солнце проникало даже через закрытые веки. Вдыхая кристально-чистый воздух любимой планеты, он стоял на маленьком выдвижном балконе в кабинете Северной башни.

С каждым вдохом он ощущал аромат триумфа, поскольку документы на поставку мериллия уже были подписаны, а союз с Гильдией заключен. Вельможи также ушли довольными, поскольку не меньше Верховного зараса радовались перспективам, открывающимся перед ними благодаря заключенной сделке.

Наслаждаясь ласкающими лицо лучами, Амонис даже не обернулся, когда Барий тихо кашлянул, привлекая к себе внимание.

– Говори, – приказал Верховный зарас, не желая открывать глаза.

– Харды обнаружили местонахождение элийки, и сейчас они на подлете к планете!

– Прекрасно. Будем ждать новостей… – Верховный зарас вздохнул полной грудью.

– Есть еще кое-что, господин, ваш брат… – помощник выглядел взволнованным.

– Что с ним? – Амонис развернулся на сто восемьдесят градусов.

– Пока все хорошо, но он находится на той же планете, где и элийка, так что…

– Срочно позови мою сестру! – оборвал помощника Амонис.

– Как прикажете, господин, – Барий быстро поклонился и покинул кабинет.

Верховный зарас с тяжелым вздохом уронил голову на балконные перила.

– Когда же ты уже перестанешь притягивать к себе неприятности, Варайес? – прошептал он.

Глава 10

По случаю возвращения Марго и ее друзей родители накрыли в просторной, не загруженной мебелью гостиной овальный праздничный стол. Мама постаралась на славу. На столе помимо множества салатов присутствовало мясо, запеченное в тесте по старинному фамильному рецепту.

Хотя во время обеда обсуждали лыжный курорт и весело шутили, Марго ощущала напряжение, исходящее от всех присутствующих. Девушка чувствовала, что ей хотят что-то сказать, объяснить причину внезапно прерванного отдыха, но сознательно оттягивают момент.

Понимание того, что тема, которой пока никто не решается коснуться, очень серьезная, заставляло ее нервничать, и она практически не притронулась к угощению. Нервно потирая под столом руки, она утратила нить разговора и слышала лишь тиканье старинных часов, доставшихся ее семье от бабушки. С каждой отсчитанной секундой Марго слышала тиканье все громче и громче, вскоре ей начало казаться, что оно ее оглушает.

Уйдя в свои мысли, девушка не сразу заметила, что мама с Катрин уже начали убирать со стола, и вот-вот должно было начаться традиционное чаепитие. Она встала со стула, чтобы помочь с уборкой, но отец попросил ее остаться, при этом в его глазах стояла такая грусть, что у Марго защемило сердце.

Она медленно опустилась на сиденье и посмотрела на отца.

На кухне громко шумела вода, и Экселенц встал, чтобы прикрыть двустворчатую дверь с вставками из матового стекла.

– Марго, – отец коснулся ее руки, – я отдал бы все на свете, лишь бы этот разговор никогда не состоялся, но ситуация сложилась иначе… – он провел ладонями по лицу, собираясь с мыслями.

Сердце девушки бешено колотилось в груди, желудок сжался. Она посмотрела на Экселенца, который ободряюще кивнул ее отцу. По тому, как мужчины смотрели друг на друга, можно было сделать вывод, что они давно знакомы. «Но ведь это невозможно!» – подумала Марго, отгоняя закравшееся ей в душу подозрение.

– Марго, дочка, мы никогда не скрывали того, что не являемся твоими биологическими родителями, но, поверь, мы любим тебя больше, чем многие отцы и матери своих родных детей, – произнеся эти слова, отец вновь посмотрел на Экселенца, тот еще раз ободряюще кивнул.

– Что случилось, папа? – Раньше у девушки получалось угадать его мысли, лишь взглянув в его глаза, но сейчас там отражалась только боль. Что-то происходило, что-то плохое… Она обняла себя руками, пытаясь унять дрожь во всем теле.

– Помнишь, мы говорили, что твои родные родители погибли, разбившись на машине? Так вот, это не совсем так… – отец пытался сделать глоток сока, но его рука тряслась, и ему пришлось поставить стакан на место.

– То есть? Папа, ты хочешь сказать, что они… – начала Марго, но отец покачал головой.

– Нет, дочка, я не стал бы тебе настолько лгать. Дело в том, что их убили. И не только их. Из всей семьи выжила лишь ты, да и то только потому, что тебя вовремя спасли.

– А кто… – в горле стоял ком, – кто убил?

– За их смертью стоят очень влиятельные люди, – вмешался Экселенц, – знай они, что ты все еще жива, они бы не успокоились и не оставили бы тебя живой.

– Но…но почему? Что им сделала моя семья? – девушка переводила взгляд с друга на отца.

– Твой дед совершил ошибку, но теперь уже ничего не исправишь. Вопрос лишь в том, чтобы суметь уберечь тебя, – ответил друг, – а сейчас эта задача усложняется. Помнишь того, второго спасителя? – Девушка неуверенно пожала плечами. – Он, скорее всего, понял, кто ты такая. А значит, есть большая вероятность, что он кому-нибудь расскажет. А из этого следует, что рано или поздно слух дойдет и до твоих врагов, – продолжил друг, – а следовательно, тебя будут искать, и здесь, в этой квартире, с родителями, тебе больше оставаться нельзя.

– Тебе придется уехать, дочка, оставить нас. Твои друзья защитят тебя, они знают, что делать, – отец провел дрожащими пальцами по руке дочери.

– Но я не хочу расставаться с тобой и с мамой! Я не хочу уезжать без вас! – громко крикнула Марго и, заметив в дверях плачущую мать, бросилась к ней на шею.

Женщина обняла и крепко прижала девушку.

– Мы не можем поехать с тобой и не можем оставить тебя здесь, – прошептала она.

– Но мои враги, если они будут меня искать, они найдут вас и могут что-то с вами сделать! – Марго бросилась к отцу и, опустившись на колени, заглянула в его глаза.

– Нет, – Катрин нависла над подругой, – твоим преследователям нужна лишь ты.

– Ты не можешь этого знать наверняка! – воскликнула девушка.

– Это лишь твое мнение. Марго, ни у кого из нас нет выбора. Этим вечером мы должны уехать.

– Но куда? – у девушки земля уходила из-под ног. Она не могла поверить в происходящее. Как так – расстаться с родителями – самыми дорогими ей людьми?

– Мы не должны этого знать, – пояснил отец.

– А если ваш страх не обоснован, если тот мужчина никому ничего не расскажет, получится, я зря расстаюсь с папой и мамой? – Марго трясло.

– Если все окажется так, как ты говоришь, мы вернемся, – ответила подруга, но по ее тону девушка поняла, что та сама не верит в сказанное.

Поздним вечером глотающая слезы Марго сидела вместе с Катрин на заднем сиденье джипа, принадлежащего Экселенцу.

Машина медленно выезжала из двора, чтобы устремиться куда-то за пределы Москвы. Девушка обреченно смотрела в окно на припаркованные во дворе машины.

Было уже поздно, и во всех автомобилях мигала сигнализация, за исключением большого внедорожника, припозднившийся водитель которого, низко наклонившись, что-то искал в бардачке.

Но стоило окну Марго с ним поравняться, как он поднял голову и встретился с ней хитрым взглядом. Давид! Сердце девушки забилось быстрее, только она не была уверена, что к столь явным преследованиям ее друзья отнесутся так же благожелательно, как и она. Марго быстро взглянула на Катрин: подруга копалась в телефоне и ничего не видела. Экселенц задумчиво смотрел на дорогу и, судя по всему, также ничего странного не заметил.

Девушка была уверена, что внедорожник последует за ними, не попадаясь Экселенцу на глаза. Но как только Марго понадобится помощь, Давид будет рядом и поможет, потому что это нормально. Так должно быть, так было и так будет всегда…

* * *

Варайес лежал на узкой кровати в скудно обставленной каюте своего корабля и смотрел через занимающий собой большую часть стены иллюминатор на мерцающие звезды. Уже много часов брат Амониса пытался уснуть, но тщетно. Перед глазами стоял образ белокурой элийки с небесно-голубыми глазами.

Теперь он сомневался в том, что поступил правильно, уехав сразу после того, как им помогли выбраться из сугроба. Варайес чувствовал, что должен поговорить с ней. Да, они говорили при нем на непонятном языке, но харды не могли не знать имперского, а значит, она, соответственно, тоже. Размышляя дальше, брат Амониса пришел к выводу, что девушка скрывалась от гнева Империи, а может, и не она одна… Путешествуя по отдаленным мирам, он частенько встречал группки выживших элийцев.

Жители многих планет сочувствовали беженцам и втайне от Империи помогали им. Единственное, чего не понимал Варайес, – почему девушка находилась именно на этой планете? Судя по всему, никто из местных о трагедии Элии не знал, и тем не менее девушка была именно здесь, к тому же в компании наемников и не просто наемников, а лучших воинов в галактике. У Варайеса был лишь один вариант объяснения происходящего (в таком случае и выбор планеты не вызывал сомнения): девушка была из высокопоставленной семьи, возможно, даже из касты жрецов. А это означало, что если ее найдут, то…

Брат Амониса сел на кровати и с силой тряхнул волосами, отгоняя пугающие мысли, но они, словно коршуны, кружились в его голове.

Осознав, что заснуть сегодня не сможет, Варайес встал с кровати и подошел к иллюминатору, наблюдая за медленно кружащимся в лунном свете снегом.

Образ девушки продолжал преследовать его. Он вспомнил, как она прижималась к его груди, ожидая защиты, а он не мог ее защитить тогда… Но сейчас сможет. Как только рассветет, он спустится в долину, найдет ее и предложит свою помощь и защиту. Как-никак он на многое способен, поскольку не такой неженка, как его брат. Он странник и воин, а значит, будет ей полезен…

Брат Амониса пошел в рубку и, сев в кресло, выдвинул из подлокотника монитор. Образ элийки не прекращал преследовать его. Не совсем осознавая, что делает, он начал проектировать ее лицо. Получалось медленно и несколько неуклюже, поскольку Варайес не был художником. Потратив долгое время на наброски, он подключил программу моделирования лиц. К рассвету на него смотрело улыбающееся лицо девушки, запавшей ему в душу.

Брат Амониса никогда ранее не испытывал подобных чувств, они захватили его целиком. Предавшись сладким мечтам, он даже придумал ей имя Серена и романтичный характер. Результат, созданный его воображением, настолько его очаровал, что, не задумываясь о его реалистичности, Варайес пришел к выводу, что влюбился…

* * *

Едва солнце взошло над горами, рейвер Варайеса спустился в долину. Спрятав транспортное средство подальше от людских глаз, брат Амониса пошел в поселок. Вдоль двухполосной дороги выстроились низенькие деревянные двухэтажные домики.

Редкие туристы шагали к фуникулерам, сжимая в руках свои доски. Магазинчики с сувенирами и кафешки начинали распахивать свои приветливые двери, приглашая утренних посетителей.

Варайес медленно брел по улице, всматриваясь в лица прохожих, но никто из них его не заинтересовал.

Прогулявшись по поселку еще несколько раз, он также направился к фуникулерам, но поездка оказалась не бесплатной, а местных денег у Варайеса не было, и он вновь вернулся в город.

Безрезультатно пробродив до обеда, брат Амониса вернулся к рейверу и на нем поднялся на склон. По его мнению, элийка и ее друзья уже должны были начать кататься, но его острое зрение не улавливало никого похожего на интересующую его троицу.

По мере того как солнце двигалось по небосклону, надежда Варайеса стремительно падала, и приходилось признать очевидное: троицы в поселке не было.

Он вернулся на корабль, загрузив систему распознавания лиц, поднял свой межпланетник над поверхностью и медленно пролетел над поселком, а затем отправился к горным склонам…

Невидимость его корабля помогла избежать паники среди аборигенов.

Солнце зашло за горизонт, и брату Амониса пришлось признать очевидное: харды испугались его и увезли девушку, но куда? Заглушив в своей душе начинавшее возрастать отчаянье, Варайес вернулся в кресло пилота, чтобы продолжать попытки.

Он не был согласен потерять белокурую возлюбленную, поэтому решил ее искать, пока не найдет. Население планеты было не малым, но это его не пугало. Варайес дал себе слово, что «прочешет» каждый город, каждую деревню, начиная с материка, на котором находился. Логично рассудив, что харды увезли ее как можно дальше от места встречи с ним, брат Амониса составил план поисков и загрузил его в навигационную систему корабля.

Несмотря на предыдущую бессонную ночь, спать не хотелось, и он, не желая терять ни минуты, поднял корабль над поверхностью…

* * *

Прошло больше трех месяцев с момента, когда Марго, Катрин и Экселенц покинули Москву.

Теперь они жили в небольшом кирпичном коттедже в стороне от дачных построек и местных деревень, в пятистах километрах от столицы.

Дом окружала стандартная для дачи территория, обнесенная кирпичным забором, сразу за которым начинался лес. Во дворе даже складывалось впечатление, что находишься посреди леса. Да так, в общем-то, и было. Деревья плотно окружали дом со всех сторон, за исключением разве что места, занимаемого однополосной подъездной грунтовой дорогой.

Марго тосковала, будучи отрезанной от всего мира. В доме не было интернета, телевидения, сигнал сотовой связи не проходил. Правда, в гостиной, слева от камина, стоял большой кинескопный плоскоэкранный телевизор с видеоплеером, а в тумбочке под ним хранилась стопка видеокассет, все они были устаревшими и скучными для девушки, живущей в эпоху Blu-ray технологий.

Ее нынешняя жизнь казалась тусклой и безрадостной. По ночам она плакала по маме и папе, по уютной московской квартире, по своему такому спокойному и наполненному исключительно положительными надеждами прошлому.

* * *

– Пойми, ей тяжело, Марго не привыкла к кочевой жизни, а может, никогда и не привыкнет. Она не мы, не забывай об этом, – сказала Катрин за ужином Экселенцу, провожавшему взглядом девушку, уходящую к себе в спальню на втором этаже.

– Но мы же с ней! – возразил парень.

– Мы для нее чужие, – произнесла девушка, – и не спорь, это так. Она выросла не с нами, и наш образ жизни ей чужд.

– Может, тогда и не стоило ее отдавать… – задумчиво пробормотал Экселенц, размешивая сахар в остывшем чае.

– У нас не было выбора. Допустим, лет до трех-четырех у нас бы прокатило, а дальше? Как бы мы объясняли ей и всем остальным, почему наша приемная дочь стареет, а мы нет? – Катрин посмотрела в глаза другу.

– Сказали бы всем, что мы вампиры, – пошутил он, но девушка шутки не оценила, и Экселенц посерьезнел, – мы тоже стареем.

– Только взгляду землянина это не заметно, – заявила подруга и встала подлить себе чаю.

– И что ты тогда предлагаешь, лететь на другую планету?

– Далеко мы не улетим, в моем корабле недостаточно топлива, – возразила Катрин, и в этот момент циферблат на ее часах замигал.

Девушка удивленно посмотрела на часы. Парень выглядел не менее недоуменно:

– Ты ждешь с кем-то связи?

– Нет. Даже не могу представить, кто именно может запрашивать мой канал…

– Пойдем, выясним, – Экселенц встал.

Катрин кивнула и, поставив стакан на стол, вышла из кухни.

* * *

Друзья спустились в подвал, сплошь заставленный коробками с консервами и крупами. Тусклая лампочка мигала над их головами, и молодые люди воспользовались фонариками, чтобы понимать, куда идти.

Они бочком протискивались между высокими рядами провианта, словно двигались по узкому лабиринту, пока наконец не уперлись в низкую дверь с кодовым замком.

Катрин набрала нужную комбинацию и нагнулась, дабы проникнуть в следующее помещение. Экселенцу с его ростом пришлось проявить чудеса эквилибристики, чтобы последовать за подругой.

Девушка щелкнула выключателем, и перед друзьями предстал ангар, размерами превышающий площадь всего дома, где мирно ожидал своего часа межпланетник с обшивкой медного цвета. К его корпусу цилиндрической формы крепилось два крыла треугольной формы с четырьмя двигателями на каждом.

Катрин быстрым шагом подошла к кораблю, который при ее приближении откинул вниз люк, постепенно превращающийся в трап. Не дожидаясь, пока ступени коснутся пола, девушка прыгнула на борт, Экселенц последовал за ней.

Пройдя по короткому коридору, вдоль металлических стен которого пролегали десятки кабелей, друзья оказались в маленькой рубке.

– Как давно мы здесь не были! – произнес Экселенц.

Катрин ему не ответила. Подойдя к пульту управления, она вывела на лобовое стекло транслятор с мигающим на нем запросом на онлайн-общение.

Друзья переглянулись:

– Кто это может быть? – прошептала Катрин.

– Давай узнаем, – предложил друг, протягивая палец к пульту.

– Подожди, – схватила его за руку подруга, – а если это враги пытаются выяснить наше местонахождение?

– А если это пытающиеся нам помочь друзья?

– У нас нет друзей.

– Это у тебя нет, – сказал Экселенц, отвечая на звонок. Транслятор загорелся, и через долю секунды на нем появилось радостное лицо Севатиса.

– Друг мой! Я столько тебя искал! Чудом узнал, кто твоя напарница и номер ее канала. Кстати, что ты делаешь с этим неудачником, Катрин? – хард подмигнул девушке, она же в ответ лишь поджала губы и нахмурила брови.

– А зачем я тебе? – спросил парень.

– Как же? Разве не помнишь, что обещал позвать меня на восемнадцатилетие спасенной нами девочки. По-моему, время на подходе, – широко улыбался Севатис.

Экселенц нахмурил лоб, вспоминая. Катрин внимательно наблюдала за его реакцией.

– Возможно, так и было, но я не думал, что ты и в правду заинтересуешься этим фактом, – пробормотал парень.

– Как так? – искренне удивился хард. – У нее же нет никого, кроме нас, и мы, как спасители, несем ответственность за ее судьбу. Я просто обязан присутствовать на празднике.

– Да, конечно.

– Что конечно? – громко захохотал Севатис. – Высылай координаты, не на твой же голос я полечу.

– Хорошо, сегодня вышлю, – ответил несколько растерянный парень.

– Давай быстрее, не забывай, что мне потребуется время, чтобы добраться до дыры, где ты поселил нашу девочку, – казалось, хард не замечал неловкости, вызванной его словами.

– Конечно, друг, скоро все будет.

Транслятор отключился, и Катрин посмотрела на растерянного Экселенца.

– Ничего ему не высылай, – прошипела она.

– Но он имеет право знать, что с ней, к тому же мы давно знаем с Севатисом друг друга. Он не причинит вреда Марго, – заверил парень, беря за локоть подругу, который она тут же вырвала. – К тому же, если количество врагов будет расти, по-моему, будут неплохо, если численность друзей также будет прибавляться, – привел он аргумент.

Катрин покачала головой, скрестив руки на груди и наблюдая за тем, как Экселенц вводит координаты в транслятор.

– Все будет хорошо, – заверил парень подругу.

Катрин глубоко вздохнула и медленным шагом направилась к выходу.

Экселенц нагнал ее на полпути.

– Севатис – хард, он не предаст! – уверенно произнес он.

Девушка резко остановилась и развернулась на сто восемьдесят градусов, впившись взглядом в глаза друга.

– Харды – наемники, – прошипела она, – и мы не знаем, кто новый хозяин Севатиса. Может, отыскивая Марго, твой друг всего лишь выполняет очередной приказ.

– Но мы тоже харды, – возразил парень, – а заботимся о девочке бескорыстно.

– Я – да, но не ты, – фыркнула подруга.

– Я бы в любом случае о ней заботился, но твою помощь я никогда не забуду. Без тебя мне не справиться.

– А особенно без денег моей семьи, – уточнила Катрин.

– Зачем ты так? – обиделся Экселенц.

– Прости, – произнесла девушка, – брякнула не подумав. Просто я зла на тебя: сколько раз мы выходили сухими из воды, благодаря моей интуиции, а ты вновь отказываешься к ней прислушиваться. Говорю тебе, Севатису на Марго плевать, она – его приказ.

– Если это так, я убью его собственными руками, – заверил друг.

– Севатиса? Ну-ну, – пробормотала Катрин, возвращаясь в подвал с коробками.

Глава 11

Наконец-то трехмесячные фанатичные поиски Варайеса увенчались успехом.

Сидя на борту корабля, зависшем в паре километров над поверхностью, брат Амониса любовался девушкой, лежащей в гамаке во дворе двухэтажного кирпичного дома, окруженного лесом.

Его сердце билось в радостном предвкушении, а мозг уже в сотый раз прокручивал речь, поясняющую его неожиданное появление…

Решившись наконец действовать, Варайес занес руку над пультом управления, но в этот момент на экране транслятора загорелась надпись, сообщающая о входящем звонке.

Варайес недовольно поморщился, но ответил, зная, что ОНА не отстанет.

На экране появилось маленькое точеное личико девушки с иссиня-черными (как и у него) волосами, собранными в пышную прическу. Зеленые, почти изумрудного цвета, глаза красавицы игриво светились.

– Привет, Динайри, что тебе нужно? – поинтересовался он холодным тоном.

Девушка непринужденно рассмеялась.

– Не будь таким злюкой, братик, я просто по тебе соскучилась. Где ты сейчас?

– Наслаждаюсь одиночеством. Итак, чего ты хочешь? Ее совершенно не смутил холодный тон Варайеса.

– Возвращайся домой, наша семья должна держаться вместе, – капризно-просящим тоном произнесла Динайри.

– Семья, – хмыкнул он, – нашей семьи не существует десятки лет.

– Ты расстраиваешь меня, братик, мы все трое – единое целое, даже если ты и не хочешь этого признавать, – погрустнев, добавила сестра. Брат еще раз хмыкнул.

– И еще, – девушка отвела взгляд в сторону, – через два месяца я выхожу замуж.

Глаза Варайеса округлились.

– И за кого?

– За Алексио, – продолжила она, по-прежнему избегая прямого взгляда.

– Сына Императора?! – воскликнул брат.

– Я знаю, я понимаю твою реакцию, но мы думаем, это правильный политический ход. Таким образом мы обезопасим себя, – она робко взглянула в его глаза.

– А как же Лукас? Ты же мечтала о нем с самого детства?!

– Ты прав, то было в детстве… В любом случае – он элийец, а наша раса не должна быть на стороне проигравших.

– Значит, ты не любишь Алексио?

– Решение принято, и все мои братья должны присутствовать на свадьбе, – в голосе девушки послышались металлические нотки, – возвращайся сейчас же!

– Я понял тебя, – тихо пробормотал мужчина.

– Когда ты будешь на Зарине?

– Скоро, – ответил Варайес и отключил транслятор.

Он с грустью посмотрел на изображение уютного загородного дома. Но вскоре место грусти заняла злость. Во всем виноват Амонис, он всегда отнимал у младшего брата то, что ему было дорого…

Не успел Варайес влюбиться, как должен отказаться навсегда от предмета своих мечтаний!

Он становился родственником Императора, а значит, мгновенно попадал под пристальное внимание как самой Империи, так и ее врагов. Это худшее, что только можно было себе представить! Теперь девушке было небезопасно даже смотреть в его сторону…

Ненависть к старшему брату, казалось, заменила кровь в его жилах, в глазах потемнело.

Взглянув в последний раз на белокурую красавицу, Варайес прошептал: «Прощай», – и развернул корабль.

* * *

Марго раскачивалась в гамаке в такт музыке, раздающейся из воткнутых в уши наушников. Закрыв глаза, она тихонько подпевала «Hurts».

Ей не хотелось ни с кем общаться. Тоска по родителям усиливалась с каждым днем, а сегодня, в день ее восемнадцатилетия, стала просто невыносимой.

Катрин и Экселенц изо всех пытались развлечь именинницу, но Марго попросила оставить ее одну. Выполнив ее желание, друзья занялись подготовкой праздничного стола и подарков, хотя Марго и не понимала, к чему все это, поскольку лично ей никакой праздник был не нужен…

Девушка чувствовала всепоглощающее одиночество, усугубляющееся еще и тем, что за все время ее пребывания в лесном доме Давид ни разу не дал о себе знать…

Каждую ночь она подходила к окну в надежде увидеть, как ее спаситель, положив руки в карманы, смотрит на нее, стоящую по другую сторону стекла. Марго была уверена, что лишь один его вид дал бы ей ощущение защищенности и умиротворения…

Она открыла глаза, глядя на еще не успевшие одеться в листву деревья, но ей пришлось прищуриться, поскольку пригревающее солнце настойчиво заявляло, что на дворе конец апреля.

Девушка сняла наушники, и до ее ушей донеслось пение птиц, радующихся весне. Это ненадолго отвлекло от мрачных мыслей.

Она выбралась из гамака и оправила толстовку.

В этот момент ее боковое зрение заметило какое-то движение по ту сторону забора. Марго замерла, пытаясь понять, что именно она увидела.

Несколько секунд ничего не происходило, и девушка уже было решила, что ей показалось, как через забор перепрыгнуло и замерло на четвереньках серое полностью покрытое длинной шерстью существо. Его ядовито-желтые глаза светились, рот скалился, обнажая ряд кроваво-красных зубов.

Существо заняло вертикальное положение и стало понятно, что по своим размерам оно было гораздо крупнее среднего человека.

Марго растерялась и замерла на месте, глядя на направившуюся в ее направлении тварь.

В этот момент через забор перемахнуло еще пять таких же существ.

Девушка закричала и бросилась в дом, но мохнатое создание оказалось быстрее и преградило ей путь. Рука с длинными багровыми когтями, прорезая со свистом воздух, метнулась в ее сторону, но не достигла назначения… Доля секунды, и непонятно откуда взявшийся Давид свернул ему шею.

– Цела? – поинтересовался он и, не дождавшись ответа, приказал: – Держись позади меня!

На крик Марго из дома выбежали друзья с серебристыми пистолетами.

Девушка развернулась в сторону нападавших: их стало еще больше.

Теперь на лужайке перед домом находилось более двадцати враждебно настроенных существ.

Катрин и Экселенц открыли стрельбу. Белоснежные лучи вырвались на волю, но цели не достигли, поскольку противники оказались на удивление быстры и легко уклонялись от несущихся в их сторону выстрелов.

Видя тщетность предпринимаемых попыток, Экселенц решил действовать наверняка и, выхватив из-за пояса нож, бросился на тварь.

– Это бесполезно, – крикнул ему Давид, но слишком поздно, поскольку Экселенц уже успел напороться на острые когти, разорвавшие ему голубую кофту и впившиеся глубоко под кожу.

Ткань мгновенно пропиталась кровью…

Экселенц пытался оттолкнуть противника и избавиться от рвущих его плоть когтей, но лишь глубже на них насаживался.

Чертыхнувшись, Давид приказал Марго оставаться на месте и прыгнул на противника Экселенца, ударом ноги отбрасывая мохнатое существо от парня.

Морщась от боли, Экселенц встал на ноги и присоединился к Катрин и Давиду, которые, зажав между собой Марго, пытались отделаться от то и дело нападавших тварей.

– Что это за зверье? – прошипела Катрин. – Их вообще можно убить? – девушка стреляла во всех направлениях, но лучи пронизывали лишь воздух.

– Можно, но у вас нет на это шансов! – крикнул Давид, сворачивая шею подобравшемуся слишком близко врагу.

– У тебя же получается, а значит, получится и у меня, – убрав оружие в кобуру, Катрин сделала шаг вперед в надежде повторить действия Давида, но тот крепко схватил ее за руку.

– Не глупи! Нужно попытаться спрятаться в доме, их слишком много!

– Вижу! Они что, размножаются? – Катрин была в ярости.

– Отходим в дом! – крикнул зажимающий рану рукой Экселенц.

– Поздно, – сообщил Давид, сжимая кулаки, – нас окружили.

Существа, враждебно оскалив острые зубы, бросились на окруживших Марго друзей. И Давид, приняв основной удар на себя, начал остервенело разбрасывать тварей в разные стороны.

Экселенц с Катрин также сражались, но их попытки были безуспешны: раны от когтей покрыли их лица и тела.

Марго запаниковала, не зная, что делать и как помочь. Ее пока не трогали, но девушка понимала, что это дело времени…

В этот момент два белоснежных луча прорезали лужайку перед домом и даже задели несколько существ, не ожидавших нападения с тыла.

Разъяренные враги обернулись, пытаясь понять, кто подоспел на помощь Марго и ее друзьям.

Подоспевшими оказались двое молодых рослых темноволосых мужчин.

– Севатис! Томасис! – закричал им Экселенц, но быстро сориентировавшийся враг не давал возможности подмоге подобраться к друзьям.

Катрин и Экселенца враги оттеснили от Марго. Теперь возле девушки остался лишь Давид, он был силен и быстр, но он был один…

Марго, в отчаянии обхватив голову руками, наблюдала за жестокой битвой, когда неожиданно почувствовала тяжелое дыхание за своей спиной. Сердце замерло в плохом предчувствии, девушка медленно обернулась: в нескольких сантиметрах от нее находились кроваво-красные клыки…

Гибель становилось неизбежной. Не желая смотреть в глаза смерти, Марго закрыла лицо руками, и в этот момент мир замер…

Убрав руки от лица, Марго увидела, что ее окружило легкое, словно тюль, золотистое сияние. И не ее одну… Также во власти загадочного кокона оказались двое ее друзей. И хоть Марго не видела лиц, она точно знала, кто они.

Весь же остальной мир был словно подернут легкой дымкой, предметы потеряли свою форму, став размытыми и даже нереальными. Единственное, что сейчас существовало, – это три кокона, обхватившие ее, Катрин и Давида.

Марго вновь закрыла глаза…

Перед ней предстал усыпанный звездами космос, в недрах которого дремали тысячи межпланетных кораблей. Они были настолько изящны, что казались шедевром ювелира. Заостренные спереди, они напомнили девушке удерживаемых потоком воздуха ласточек. А впереди прекраснейшего в мире флота замер его лидер. Казалось, он был соткан из жидкого золота, непрерывно текущего по его обшивке.

Сразу за ним застыли два корабля, по обшивке которых разливалось серебро. Позади трех занимавших позицию треугольника межпланетников покоилась целая армия кораблей цвета меди, покрытой слоем жемчужного инея.

А самым поразительным в них было то, что межпланетники были живыми, рожденными самой материей космоса.

Девушке мучительно захотелось оказаться подле самых фантастически прекрасных существ в мире, но она не понимала, как это осуществить, хоть и была уверена, что сделать это крайне просто, только она не знала как, пока не знала…

Волшебное видение исчезло, и Марго открыла глаза.

Она все еще находилась внутри кокона, который начинал незаметно таять, контуры же окружающего мира постепенно возвращали свои очертания.

Вспомнив о том, что случилось с ней до этого, Марго медленно подняла взгляд и сразу же заметила ранее нападавшее на нее существо, которое, замерев, по-прежнему над ней нависало…

Дождавшись, когда кокон, не позволяющий ей шевелиться, растворится, девушка отпрыгнула в сторону, предоставив когтям врага схватить воздух.

А дальше… все происходило очень быстро…

Окружившие Катрин и Давида существа разлетелись в стороны, словно их стряхнуло землетрясением, а по центру освободившихся площадок стояли, опустившись на одно колено, друзья Марго. Их разорванные нападавшими окровавленные куртки лежали на земле.

Не прошло и секунды, как они, поднявшись на ноги, бросились на врагов, нанося смертоносные удары и сворачивая шеи. Движения друзей были практически незаметны глазу. Друзья… С этой минуты они стали не просто друзьями Марго, а флагманами, ее флагманами, которых она пробудила. Вот только что это значило, девушка до конца не понимала.

Существа начали отступать, спасаясь бегством и ретируясь за забор.

Осталось лишь одно существо, то, которое первым прыгнуло на лужайку, оно смотрело на Давида и что-то ему сказало.

И тот, ехидно усмехнувшись, что-то ему ответил.

Глаза существа округлились, челюсть отвисла. Враг попятился, затем повернулся спиной и, перепрыгнув забор, со всех ног бросился бежать.

Язык, на котором они общались, вначале был непонятен Марго, но постепенно ее мозг будто бы вспомнил не слышанную ею раньше речь и перевел смысл сказанного.

Существо спросило:

– Ты флагман?

– Хуже, – ответил, хищно улыбаясь, Давид, – я Ассасино.

* * *

Экселенц, скривившись от боли, подошел к Марго, стоящей подле Давида, и обеспокоенно спросил:

– С тобой все в порядке?

У девушки широко раскрылись глаза при виде ранений друга: кровь была повсюду, одна нога подволакивалась, на губах выступила пузырящаяся кровь.

– Тебе нужно к врачу! – крикнула она.

– Ему нужно в дом, – твердо отрезала Катрин.

– Но… – начала Марго, но, встретив жесткий взгляд подруги, замолчала.

– А ты как? – начал Экселенц, обращаясь к Катрин.

– Со мной все хорошо, – твердо произнесла девушка, подставляя плечо другу, – пойдем, я помогу тебе.

– Но я же видел, тебе нехило досталось, – попытался спорить парень.

Глаза Катрин сузились, сверкнув огнем, и она медленно произнесла:

– Со мной сейчас все хорошо.

– Но я… – начал Экселенц.

– Потом, – отрезала Катрин и обернулась к Давиду, – помоги Севатису с другом, – произнесла она и, не заметив рвения в глазах мужчины, добавила, – пожалуйста.

– Давай я помогу! – вызвалась Марго.

Катрин остановилась и растерянно посмотрела на подругу.

– Я не знаю. Можешь ли ты сейчас… Наверное, не стоит… – девушка повела Экселенца дальше и, не оборачиваясь, прикрикнула: – Давид!

– Твоя подруга всегда командует? – поинтересовался он, подходя к Марго.

– Да, – ответила девушка, глядя на лежащих на траве молодых мужчин.

Вид у них был плачевный: у одного сломана рука. От вида торчащей кости Марго замутило, и она оперлась о Давида, чтобы не упасть. Второй и вовсе казался мертвым, так как его голова лежала в луже крови.

Девушке стало совсем нехорошо.

– Троих я точно не донесу, – усмехнулся ей Давид, – иди-ка в дом, пока еще можешь.

– Он мертв? – она указала на темноволосого с пробитой головой.

– Пока нет, – ответил Давид.

– Им всем нужно к врачу, – произнесла Марго, глядя на нового друга.

– Не волнуйся об этом, – он легким движением поднял на руки мужчину с переломом, – иди в дом, помоги Катрин, я сейчас приду.

Ощущая себя в полной прострации, девушка побрела в дом.

* * *

Первый этаж коттеджа превратился в лазарет. В гостиной разместились Севатис и Томасис, Экселенц занял кабинет.

Несмотря на возмущения Марго, к врачам никто не обратился. Давид и Катрин занимались лечением самостоятельно и, как ни странно, весьма успешно. У подруги даже нашелся гипс, а Давид умело вправил кости.

Теперь раненые отдыхали, а Марго в компании Катрин и нового друга в полном молчании пила чай.

– Катрин! – раздался хриплый голос Экселенца из кабинета.

Девушка поставила на стол чашку и встала, Марго поднялась следом, в итоге к Экселенцу они пошли втроем.

– Я звал только Катрин, – извиняющимся тоном пояснил парень, – прости, Марго, но нам нужно поговорить с Кэт наедине.

– Извини, Экселенц, – устало произнесла подруга, – но мы больше не можем скрывать правду от Марго, лгать, не договаривать.

– Ты о чем? – парень поднялся на локтях, что принесло ему невыносимую боль, отразившуюся гримасой на лице.

– Лучше не двигайся, – посоветовал Давид.

– А ты не лезь не в свое дело! – Экселенц решил сорвать злость на чужаке. – Откуда ты вообще здесь взялся?! Не удивлюсь, если это все ты устроил!

Давид ответил недоброй улыбкой, но промолчал.

– Нет, – сказала за него Катрин и, прикрыв покрепче дверь, чтобы Севатис с напарником ничего не услышали, прошептала, – все свершилось, друг мой, легенда правдива. И я не знаю, что нам делать дальше…

– Ты о чем? – глаза парня широко открылись, дыхание замедлилось.

– Я флагман Избранного, друг мой. Давид тоже.

– Если что, я правый, – подчеркнул мужчина, подняв вверх руку.

– Ты сейчас о чем? – парень недоуменно переводил взгляд с лица на лицо, ожидая услышать, что подруга пошутила.

– Помнишь, ты видел, как меня ранили, а теперь на мне ни царапины, и, судя по моим ощущениям, я практически неуязвима.

– И очень сильна, – добавил Давид.

– Это тоже. Ты, наверное, уже не видел, но я сумела отшвырнуть семерых одним ударом.

– А кто Избранный? – спросил парень, и его взгляд упал на Марго, прижимающуюся к Давиду. – Девочка моя, это правда? – прошептал он.

Марго не ответила, она не знала, что сказать, поскольку вопросов у нее было гораздо больше, чем ответов.

– И давно вы флагманы? – не дождавшись ответа, Экселенц продолжил допрос Катрин.

– С середины сегодняшней разборки.

– Но этот, – он указал пальцем на Давида, – и в самом начале вытворял черт-те что.

Тот довольно осклабился, неприязнь парня, похоже, его только веселила.

– Он… – Катрин посмотрела на нового напарника, пытаясь подобрать слово, но оно никак не ложилось ей на язык.

– Я Ассасино, – подсказал напарнице Давид.

– Я не знаю такой расы, – Экселенц напряг лоб.

– Ассасино не означает расу, я потомок флагманов первого Избранного.

Экселенц открыл и закрыл рот, не найдя, что сказать.

– Садись, Марго, у нас будет долгий разговор. Главное, чтобы эти, – Катрин покосилась на дверь, – не услышали.

– Но они наши друзья, – возразил Экселенц.

– А я тебе еще раз говорю, у меня друзей нет, кроме вас… – девушка посмотрела на Давида и закончила предложение, – троих.

– Может, мне их…? – Давид провел характерным движением ребром ладони по горлу.

– Нет, – покачала головой Катрин, – хотя мне и очень не нравится их внезапный прилет. Но обсудим это чуть позже. А для начала поговорим с Марго.

– Я не с Земли, верно? – тихо поинтересовалась девушка.

Подруга кивнула.

– А ты? – Марго посмотрела на Давида, на колене которого сейчас сидела. Тот ловил на себе убийственные взгляды Экселенца и отвечал ему ехидной улыбкой.

– Место моего рождения ни на что не влияет. Я – это я.

– Так где же ты родился? – Слова парня переполняла желчь, за Давида же ответила Катрин:

– Его место рождения и вправду ни на что не влияет. В данный момент, – уточнила она и, неосознанно закатив рукав водолазки, обнажила орнаментообразную татуировку, занимающую всю внутреннюю часть ее руки.

– Что это? – спросил Экселенц, указав пальцем на черные переплетающиеся линии.

– Знак отличия, – ответил Давид за напарницу. Парень снял кофту и продемонстрировал руку, также покрытую орнаментом от запястья до локтя.

– Давайте все-таки вернемся к предыдущей теме нашего разговора. Марго, – темно-синие глаза Катрин сосредоточились на девушке, по-прежнему сидевшей на колене Давида. – Я расскажу то, что знаю, о твоей семье и твоей планете, а Экселенц меня дополнит.

Итак, все началось около двадцати лет назад с одной легенды, которую лично я до сегодняшнего дня считала просто сказкой…

Глава 12

Зарина встретила Варайеса тяжелым проливным дождем. Брат Амониса поежился и, подняв повыше воротник плаща, сошел с трапа. Пройдя пару шагов, он со вздохом оглянулся на корабль, за годы ставший ему домом. Понаблюдав, как дождь омывает голубые со стеклянным отливом стенки межпланетника, Варайес пошел дальше.

Его встречали: на окраине посадочной площадки замер в ожидании серебристый лурри, подле которого стоял в почтительном молчании Барий – правая рука Амониса.

И хотя Варайес не рассчитывал, что правитель Зарины встретит его лично, он был раздосадован тем, что не смог выплеснуть свою злобу на старшего брата еще в космопорте.

Возвращение на Зарину не входило в планы Варайеса. Улетая отсюда более десяти лет назад, он дал себе обещание, что не вернется обратно, по крайней мере, пока жив Амонис. Теперь же ему пришлось нарушить обещание ради свадьбы сестры, которая, по его мнению, заслуживала гораздо лучшей участи, чем быть игрушкой в руках корыстного старшего брата.

И пусть Зарина стараниями Амониса выглядела как двойник погибшей от взрыва суперновой Зары, родины зарасов, она так и не стала Варайесу домом, несмотря на то что он провел на ней большую часть своей осознанной жизни.

Варайес не помнил, когда и по какой причине в его сердце зародилась столь всепоглощающая ненависть к старшему брату, но она росла с каждым днем, и возвращение лишь подлило масло в огонь.

– Хорошо добрались, Господин? – поинтересовался Барий, помогая Варайесу забраться внутрь транспортного средства (лурри передвигались над поверхностью, подобно рейверам, однако обладали большей комфортностью и были рассчитаны на большее количество мест, а также имели крышу, что во время дождя было весьма кстати).

Промолчав в ответ, брат Амониса отвернулся к окну, открыто демонстрируя Барию свою неприязнь.

Лурри скользил над поверхностью, направляясь к дворцу, периодически встречая огромные экраны, изображавшие Амониса в белоснежных одеждах, подчеркивающих цвет его глаз, и стоящего с ним плечо к плечу Императора, седовласого мужчину со светящимися умом серыми глазами, в черном расшитом серебром костюме.

Столь показательная дружба с Империей заставила Варайеса поморщиться еще раз.

Не желая больше раздражаться от созерцания ненавистной ему планеты, брат Амониса откинулся на сиденье и закрыл глаза.

Ливень закончился за минуту до остановки лурри у входа во дворец, арочные окна которого излучали теплый желтый свет.

Варайес поднял голову и посмотрел на башенные шпили с развевающимися над ними флагами с гербом зарасов. Эта мирная картина только ухудшила его настроение.

Чувствуя, что раздражение достигает своего апогея, он шагнул в дверь, распахнувшуюся при его приближении.

Проигнорировав предложение Бария проводить его, брат Амониса направился к широкой отделанной золотом лестнице, ведущей на верхние этажи.

Открыв дверь кабинета ударом ноги, Варайес застал Верховного зараса за письменным столом.

Правитель Зарины радушно улыбнулся и поднялся навстречу младшему брату, но тот, презрительно скривившись, плюхнулся на стоящую у стены обитую зеленой кожей кушетку.

Амонис внешне никак не отреагировал на поведение Варайеса и опустился на угол стола.

– Полет прошел без происшествий? – поинтересовался Верховный зарас.

Брат не ответил, и Амонис продолжил:

– Ты, наверное, голоден? Обед будет готов буквально через пару минут.

– Мне ничего не нужно от тебя, я прилетел исключительно по просьбе сестры, – сквозь зубы прошипел Варайес.

– Тебе не надоело? – поинтересовался Верховный зарас. – Ведешь себя как избалованный ребенок.

Младший брат смерил Амониса презрительным взглядом:

– Не тебе читать мне нотации! – воскликнул он. – Ты мне не отец!

– Нет, – ответил Верховный зарас, стараясь сдержаться и не отхлестать зарвавшегося братца, – но я твой старший брат, и…

– Мне плевать на все, что ты скажешь. Я здесь только ради Динайри, жизнь которой ты погубил!

– Ты не понимаешь!

– Это ты не понимаешь! Если ты думаешь, что я когда-нибудь повзрослею настолько, чтобы играть по твоим правилам, забудь!

– Ты слишком многого не знаешь, – Амонис старался говорить мягко, – отец…

– Не смей! – младший брат даже подпрыгнул. – Не смей никогда прикрываться отцом!

– Так, с меня хватит! – понимая, что больше не может сдерживаться, Амонис быстрым шагом покинул кабинет.

Однако Варайес не унимался:

– Беги! Беги от проблем, как и всегда! Жертвуй чужими жизнями! Ты ведь только это умеешь! – младший брат понимал, что уже перешел черту, но не мог успокоиться: слишком сильна была злость. – Отец, Динайри, кто следующий в твоем списке? Я?

Верховный зарас остановился, развернулся на каблуках и твердым быстрым шагом пошел навстречу брату.

– Считаешь, что я вмешиваюсь в твою жизнь? Хорошо. Я перестану вытаскивать тебя из всех неприятностей, куда ты регулярно влезаешь! – Амонис угрожающе навис над младшим братом.

– А я об этом никогда не просил! – зарычал Варайес.

– Договорились, – произнес Верховный зарас, пытаясь все-таки уйти от младшего брата.

– Я ненавижу тебя! – эмоции взяли верх над молодым зарасом, и он, догнав брата на лестнице, попытался напасть на него сзади.

Но Амонис оказался быстрее и легким движением уложил Варайеса животом на перила, заломив ему руки за спину.

– Никогда больше так не делай! – прошептал Верховный зарас на ухо Варайесу.

– Ты..! – прошипел тот и тут же взвыл: Амонис еще сильнее заломил ему руки.

– Это был первый и последний раз, когда ты позволил себе подобное, – медленно, но твердо произнес Верховный зарас. – В следующий раз я не буду так великодушен.

Рывком отпустив брата, Амонис пошел вниз.

* * *

В коридоре Верховного зараса встретил Барий:

– Господин, просканировав бортовой компьютер «Скитальца», мы нашли изображения девушки, в которую, судя по всему, влюблен ваш брат, – помощник быстрым шагом шел возле не собирающегося останавливаться или замедляться Амониса.

– И? – Амонис не понял, почему помощник посчитал подобную информацию важной настолько, что ему понадобилось немедленно ее сообщить.

– Дело в том, Господин, что это именно та девушка, которую вы разыскиваете.

– Элийка? – Верховный зарас даже остановился.

Барий кивнул, и Амонис хмыкнул.

– И почему я не удивлен? – пробормотал он. – Хорошо, спасибо за информацию, хотя я пока не знаю, смогу ли ее использовать, – добавил Верховный зарас.

* * *

Пребывание на Зарине давалось Варайесу с большим трудом. Он чувствовал себя диким зверем, посаженным в клетку, и не важно, что она была размером с планету.

Единственным человеком, с которым он общался все это время, была Динайри. Но разговоры с любимой сестрой не всегда приносили ему радость, поскольку девушка была поглощена приготовлениями к свадьбе, которую младший брат не одобрял.

Сидя в садовой беседке с чашкой чая, он в очередной раз наблюдал, как сестра выбирает украшения к своему свадебному наряду. Наконец она определилась с ожерельем и, отправив томно взглянувшую на Варайеса фрейлину за серьгами, девушка улыбнулась брату:

– Прости, милый, идеальная свадьба требует чрезмерного количества времени.

Тот поморщился.

– Знаю, – Динайри коснулась его щеки, – ты по-прежнему не одобряешь мой брак, но, поверь, это правильное решение.

Варайес фыркнул:

– Я не понимаю тебя. Зачем ты делаешь то, что не хочешь? Ведь ты не любишь Алексио! Твоей любовью всегда был Лукас…

– Тсс, – сестра закрыла рот брата ладонью и огляделась по сторонам, пытаясь понять, не слышал ли кто-нибудь из слуг неосторожные слова брата, – не говори так! – прошептала она. – Никогда не говори! Запомни, Алексио – мой будущий муж, и я люблю его, как того требует обычай.

– Но Лукас, – опять заикнулся Варайес, и девушка вновь на него шикнула.

– Это было в детстве, – прошептала она, – и я не желаю вспоминать об этом! Меня ждет новая, великолепная жизнь! Я стану Императрицей, о таком будущем можно только мечтать!

– Но это ведь не твоя мечта, – брат наклонился к Динайри, – а Амониса. Он просто жертвует тобой для своих эгоистичных целей!

Сестра прикусила нижнюю губу (признак того, что девушка сильно разозлилась).

– Ты, конечно, моложе всех в нашей семье, – жестко произнесла она, – но ты уже давно не юнец и должен понимать действия старшего брата! Он изо всех сил старается защитить не только нашу семью, но и всю расу!

– Динайри под воздействием эмоций даже встала. – Ты не представляешь, как сложно ему приходится! Не понимаю, почему ты отказываешься замечать все то, что он сделал за эти годы!

– Почему? Я заметил! Например, то, что он провозгласил себя правителем Зарины и наслаждается властью!

– Варайес презрительно сплюнул.

– И это все, что ты видишь? – Злость в глазах сестры сменила тоска, она села на мраморную скамью подле брата и взяла его за руку. – На некогда пустынной планете Амонис создал города, он дал дом нашему скитающемуся по чуждым мирам народу. Теперь же брат хочет обезопасить Зарину, становящуюся год от года лакомым куском для многих внеимперских миров. А для этого необходим союз с Империей.

– Это все слова, как ты не понимаешь?! Амонис всего лишь хочет еще большей власти, чем у него есть. Твой брак – прекрасная возможность для исполнения его честолюбивых планов, и ему плевать на то, что он приносит тебя в жертву! – не унимался брат.

– Ты не прав. Да, я выхожу замуж по его рекомендации, но я не вижу никакой жертвы в союзе с Алексио. Он красив, умен и со временем станет Императором, а годы спустя престол унаследует наш с ним сын. Это мечта любой девушки, а суждено ее исполнить именно мне.

– Мне очень грустно слышать твои слова, сестренка, – Варайес погладил руку Динайри, – ты ведь не об этом мечтала… Помнишь, как в детстве ты представляла ваше счастливое с Лукасом будущее в маленьком уютном доме? Тебе не нужны были ни дворцы, ни принцы. Я не верю, что все настолько переменилось…

– Опять ты об этом, – вздохнула девушка, – то, что было в детстве, там и осталось. С тех пор я выросла, а ты, похоже, нет… – сестра встала и медленно пошла к выходу.

Варайес ее догнал.

– Прости, я тебя расстроил? – спросил он.

Динайри не ответила.

– Ну, хочешь, я больше не буду говорить о том, что меня беспокоит, буду делать вид, что все прекрасно и меня совершенно не беспокоит твоя судьба? – тихо спросил он.

– Было бы неплохо.

– Но ты же понимаешь, что я буду кривить душой? – уточнил брат.

– Ох, Варайес, – прошептала сестра, поцеловав его в щеку, – ладно, пойдем, пора обедать.

– Я никогда не прощу Амониса за твою сломанную судьбу! Может, он это делает с тобой из-за ненависти ко мне? – с пылом закончил он.

– Ненависти? Ты даже не представляешь себе, насколько он тебя любит, – тихо произнесла девушка.

* * *

Расположенная в самом сердце Империи, Альта пленяла и будоражила умы современников, однако лишь немногим удавалось собственными глазами увидеть ее утопающие в пышных садах материки, четко очерченные озера и белоснежный, словно выточенный из мрамора дворец, служащий резиденцией самому Императору.

Малое и нелюбопытное население планеты, никогда не покидавшее ее пределов, свято хранило все тайны великих Правителей, а особенно одну: восьмибашенный замок из крупного серого камня, построенный еще первыми императорами. Альтийцы делали вид, что его не существует, и даже старались не смотреть в его сторону, как бы ни было трудно не замечать возвышающиеся над деревьями крыши и шпили…

Именно в этот загадочный мир за две недели до свадьбы и прибыла в сопровождении братьев Динайри, дабы на месте закончить приготовления к величайшему в Галактике торжеству.

На посадочной площадке семью будущей супруги наследника встречали Алексио и Николас. Братья, вежливо улыбаясь, поприветствовали гостей и проводили к приготовленным для них лурри с открытым верхом.

Взгляд Николаса бегло скользнул по Амонису и сфокусировался на Варайесе, который, стараясь не привлекать к себе внимания, топтался позади сестры.

Младший принц еще раз быстро взглянул на Верховного зараса и, увидев одобрение в его глазах, приступил к исполнению их предварительно согласованного плана, состоявшего в том, чтобы нейтрализовать Варайеса и не позволить тому каким-либо образом помешать свадьбе.

– Здравствуй, – мужчина обратился к брату Амониса, – меня зовут Николас, буду рад тебе все здесь показать.

Варайес осторожно посмотрел на младшего принца. Тот выглядел вполне добродушным и искренним.

– Хорошо, – согласился брат Амониса и отправился следом за принцем в предназначенный для них лурри.

* * *

До свадьбы оставалось еще два дня, а подготовка к столь знаменательному событию была почти завершена. Территория перед дворцом была украшена летающими в воздухе энергетическими гирляндами. По всему периметру предназначенной для празднования площади располагались шоколадные и винные фонтаны. Они пока еще не были запущены, но для этого не требовалось много времени.

В центре площади стояли длинные резные столы, подолы толстых белоснежных скатертей колыхались от дуновения легкого теплого ветерка. Чуть поодаль, на сооруженном по случаю праздника подиуме, стоял золоченый прямоугольный стол, предназначавшийся для молодоженов и членов их семей. За ним, на более высоком подиуме, находился еще один овальной формы стол, выполненный из белоснежного камня, немного напоминающего мрамор.

Над ним виднелись вытянутые резные спинки двух тронов: правящая чета по традиции должна была сидеть отдельно.

Техники заканчивали маскировать в основаниях статуй голографическое оборудование, предназначенное для создания спецэффектов, а также позволяющее транслировать церемонию на других планетах Империи.

Динайри смотрела на площадь с балкона выделенной ей спальни на третьем этаже. Девушка выглядела излишне взволнованной, и Амонис приобнял ее за плачи.

– Все в порядке, – ответила сестра на немой вопрос.

– Ты в этом уверена? – Брат развернул девушку к себе и взглянул в ее походящие на два ярких изумруда глаза. – Мне кажется, ты слишком нервничаешь.

– Прости, я постараюсь быть более спокойной и счастливой… – последние слова Динайри произнесла шепотом и вернулась в комнату.

В этот момент в дверь постучали.

– Да, – твердым голосом ответила она.

На пороге стоял слуга в расшитом камзоле. Он почтительно поклонился и произнес:

– Его Высочество ожидает вас в бежевой гостиной.

– Сейчас буду, – улыбнулась девушка.

Слуга почтительно остался ждать за дверью, а Динайри, бросившись к зеркалу, подправила и без того безупречный макияж, затем пару раз повернулась, убеждаясь в том, что легкое голубое платье выгодно подчеркивает ее изящную фигуру, и поспешила вниз.

Амонис, сложив руки на груди, остался ждать ее возвращения.

Переступив порог гостиной, девушка оказалась в огромной комнате, стены которой украшали портреты предшественников Императора и расшитый золотом гобелен, изображавший фамильное древо царственной семьи.

Алексио в задумчивости сидел в высоком кресле, напоминавшем трон, и не встал, даже когда вошла невеста.

– Ваше Высочество, – девушка склонилась в почтительном реверансе, смиренно потупив глаза.

За время пребывания на планете Динайри изо всех сил пыталась найти подход к принцу, но наследник престола вел себя с девушкой подчеркнуто вежливо, словно не они должны были вот-вот разделить на двоих одно ложе.

Приглашение в бежевую гостиную подарило невесте надежду, что будущий муж все-таки начал проявлять к ней интерес как к женщине.

– Мои родители много раз говорили, что брак должен быть основан на взаимной любви и доверии, – произнес Алексио пренебрежительным тоном и после некоторого молчания добавил: – И мне интересно, могу ли я тебе доверять.

– Конечно, Ваше Высочество, я никогда не предам вас! – горячо заверила девушка.

– Это всего лишь слова. Насколько я помню, у тебя уже был жених, – принц встал с кресла и, пристально глядя на девушку, обошел вокруг нее, – скажи, ему ты тоже обещала верность и преданность?

– У меня не было жениха, – твердо ответила Динайри, подняв на Алексио глаза.

– А как же Лукас? – холодные глаза наследника престола лихорадочно блестели, допрос невесты явно добавил адреналина в его кровь.

– Он не был моим женихом.

– А кто он был для тебя?

– Просто друг детства.

– То есть он не представляет для тебя никакой важности и ценности? – голос принца звучал приторно-слащаво.

– Именно так, – ответила девушка, не отводя взгляда от жениха.

– Ты меня практически убедила, но мне все равно нужны доказательства, – Алексио резко взял невесту за руку и увлек следом за собой.

Теряясь в догадках о происходящем, Динайри практически бежала за принцем, крепко сжимающим ее руку.

Покинув дворец, молодые люди удалились в глубь сада. Следуя за наследником по лабиринту гравиевых дорожек, девушка чувствовала, как страх постепенно сковывает ее сердце. А когда они остановились перед маленькой пустынной часовней, дурное предчувствие нахлынуло на Динайри. Но отступать было поздно. Напомнив себе еще раз, что она дочь своего отца и сестра своего брата, девушка без вопросов шагнула следом за женихом в плотный полумрак.

Алексио отодвинул алтарь и зажег вынутый из кармана его атласного камзола фонарь.

Свет упал на ведущие вниз ступени. Не выпуская руки невесты, принц шагнул в отверстие под алтарем.

Ступени оказались неровными и крутыми, и девушка, боясь запнуться, старалась подобрать свободной рукой подол длинного платья, поскольку не была уверена, что жених пожелает удержать ее от падения.

Лестница закончилась, и перед молодыми людьми предстал достаточно узкий коридор, где они едва вдвоем помещались.

Раздался треск ткани: кружевной подол пышного платья не выдержал контакта с очередным острым камнем, торчащим из стенной кладки.

Вскоре по обеим сторонам коридора появились низкие металлические двери, временами изъеденные ржавчиной. Запах сырости и помета водящихся здесь грызунов вызывал дурноту у Динайри, никогда ранее не бывавшей в подобных местах.

Страх в душе будущей принцессы достиг своего апогея, ее бросило в холодный пот.

В этот момент Алексио остановился перед очередной дверью, причем столь неожиданно и резко, что не упасть навзничь Динайри помогли лишь каблуки, застрявшие между напольной кладкой.

Принц прислонил большой палец к едва видимой в стене панели, и дверь с тихим скрипом отъехала в сторону, впуская молодых людей в прямоугольную комнату, единственным источником света в которой был фонарь в руке наследника.

Внутри помещения стоял еще более насыщенный аромат, чем в коридоре, он буквально сбивал Динайри с ног, из последних сил сохраняющую стойкость.

Свет от фонаря разогнал зловещий мрак, и Динайри поняла, что они здесь не одни.

В дальнем углу помещения буквой «X» стоял крест, к которому был привязан какой-то человек.

Смех, раздавшийся из горла Алексио, напугал девушку еще больше, чем помещение, где они находились.

Принц подошел к пленнику и дернул за белокурые волосы, заставив поднять вверх бледное лицо со следами запекшейся крови.

Что-то в этом исхудавшем и изможденном лице показалось знакомым Динайри. Прошла секунда, и девушка едва сдержала готовый вырваться из груди крик: «Лукас!».

Это был именно он. Конечно, годы и в первую очередь темница почти до неузнаваемости изменили внешность ее первой любви, а некогда волновавшие ее голубые глаза потеряли свой блеск.

Динайри совершенно растерялась, ей захотелось убежать и спрятаться, но страх парализовал ее, заставив стоять на месте.

– Как тебе мой свадебный подарок? – хищно улыбнулся невесте принц.

– Какой именно? – из последних сил пытаясь оставаться в сознании, спросила она.

– Как?! – картинно улыбнулся Алексио. – Ты не узнала своего жениха? – наследник престола с силой дернул пленника за волосы, демонстрируя девушке со следами запекшейся крови лицо. – Помнится, вы не так давно расстались.

– Он не был моим женихом, – пробормотала Динайри, чувствуя, как мир вокруг нее начинает вращаться, постепенно наращивая темп.

– А вот он так не считает, – Алексио еще раз дернул за волосы никак не реагировавшего на происходящее элийца. – Кстати, ты в курсе, что в нем течет кровь касты жрецов?

– Нет, мой принц, – ответила Динайри, чувствуя, как от страха перед будущим мужем у нее начинают подгибаться колени.

Алексио этого не замечал, будучи всецело поглощен пленником.

– Динайри, признайся мне, ты веришь в элийскую легенду о Призрачной армии?

– Не знаю, мой принц, – едва слышно ответила девушка.

– А вот я верю, и твой Лукас тоже. Так ведь? – спросил он безвольно висящего на кресте пленника.

Не получив ответа, принц достал острое, походящее на шило, оружие и с силой вогнал его в руку пленника.

Боль заставила Лукаса дернуться и застонать.

Не в силах смотреть на страдания своей юношеской любви, Динайри закрыла глаза. Алексио же, напротив, только воодушевился.

– Помнишь, что говорится в Легенде о пробуждении Призрачной армии? – спросил он у невесты, возбужденно кружа вокруг деревянного креста.

Динайри не знала и не хотела знать, что именно хочет от нее услышать принц. Алексио же, проигнорировав ее молчание, вожделенно продолжил:

– «И смерть примет Избранного в свои объятья, и поразится она своему бессилию, ибо пробудятся во мраке космоса тысячи кораблей и напоят они своей силой Избранного, и разомкнутся руки смерти, и поймет она, что не властна боле над тем, что пробудили живые корабли…» Только вот мне кажется, – рассуждал он, подойдя с хищной улыбкой к невесте, – вряд ли речь идет именно о смерти, скорее всего, имеется в виду некое пограничное состояние. Но как же трудно поймать этот баланс! – раздосадованно произнес он, вонзая «шило» в очередной раз потерявшего сознание пленника.

Динайри чувствовала, что отключается, но Алексио, подойдя к невесте вплотную, с силой сжал ее руку, приводя в чувство.

– Вот что, – дрожа от возбуждения, произнес он, – на этот раз все сделаешь ты.

С ужасом взглянув на принца, девушка поняла, что тот протягивает ей широкий, остро заточенный кинжал.

– Ну? – спросил он. – Ты собираешься мне доказать свою любовь? Заодно проверим, является ли твой бывший женишок Избранным, – прошептал, дрожа от возбуждения, Алексио, вкладывая в ее оцепеневшие руки оружие.

– Вы хотите… – девушка сглотнула, не решаясь произнести ужасающую ее фразу вслух, – чтобы… – она еще раз сглотнула, – я… его убила? – едва слышно закончила она предложение, чувствуя, что начинает опускаться на пол.

– Нет, – принц с силой дернул ее вверх, принуждая стоять, – это было бы скучно, а я не люблю, когда скучно, – посетовал наследник престола, рисуя холодными пальцами невидимые узоры на щеке невесты. – Заставь меня убедиться в твоей любви, – прошептал он, наклоняясь к невесте и касаясь губами ее обнаженной шеи.

– Как именно?! – не в силах унять дрожь в голосе, прошептала Динайри.

– Для начала вырежи ему глаза, которыми он смел смотреть на мою невесту, – прошептал, с каждой секундой больше возбуждаясь, принц.

Девушку колотило. Она смотрела на Лукаса, чувствуя в ладони холодный эфес оружия, и понимала, что скорее вонзит клинок в сердце себе, чем причинит вред кому бы то ни было.

– Ну, давай же! – торопил ее принц.

Невеста оцепенело стояла на месте.

– Я помогу тебе, – горячо прошептал принц и, обняв Динайри за талию, подвел к узнику.

Теперь ее глаза находились в паре десятков сантиметров от глаз бывшего возлюбленного.

– Ну, чего же ты медлишь? – нетерпеливо подпрыгивал на месте наследник престола. – А! – прошептал он в самое ухо девушке. – Наверное, ты желаешь, чтобы мы сделали это вместе, – заключил он и, схватив ее сжимающую кинжал ладонь, направил к лицу узника.

Динайри дернулась назад, упершись в возбужденно вздымающуюся грудь жениха, и закрыла глаза. Но это не избавило ее от нечеловеческого крика, вырвавшегося из горла Лукаса.

Глава 13

Катрин села на корточки перед Марго и взяла ее ладони в свои.

– То, что я тебе сейчас скажу, может показаться нереальным, невозможным и даже безумным, но тем не менее это правда… Ты родилась очень далеко отсюда, на планете Элия. Твой дед, Верховный жрец, в те времена пытался создать союз внеимперских миров, чтобы противостоять захвату Империей богатейших ресурсами планет, расположенных за пределами границ Великого государства. В те времена, впрочем как и сейчас, Корабельная Гильдия не считала зазорным «наложить руку» на любой понравившийся ей ненаселенный мир, вне зависимости от того, был ли у него к тому времени хозяин или нет.

Видя безуспешность своих попыток, твой дед решил идти ва-банк и совершил самую большую ошибку в своей жизни, принесшую гибель Элии… Верховный жрец во всеуслышание объявил Императору, что древняя легенда вот-вот повторится, поскольку на планете родился очередной Избранный.

– Подожди, – Марго, обхватив голову руками, прервала подругу, – слишком много информации, мне надо переварить. Если я родилась не на Земле, значит, я не человек?

– Ты человек, – ответила Катрин, – как и все мы. В Галактике уже много тысячелетий живут только человеческие расы, но позволь мне закончить рассказ, возможно, тогда у тебя будет гораздо меньше вопросов.

Девушка кивнула, инстинктивно еще сильнее прижавшись к Давиду.

Глаза Экселенца сузились, и, если бы взглядом можно было убить, флагман был бы уже мертв, причем смерть его вряд ли была бы легкой.

– Элийская легенда об Избранном была известна каждому в Галактике, но к ней относились как к сказке, пока твой дед не убедил Императора в том, что она правдива.

– И что за легенда? – уточнила Марго, чувствуя, что ее начинает пробивать холодный пот.

– У меня нет точного текста, но я перескажу тебе ее своими словами, – ответила Катрин. – Много-много столетий назад подавляющее большинство населения Галактики составляли нечеловеческие расы. Люди на тот момент являлись самыми технически отсталыми и слабыми существами в Галактике. И по этой причине на долю наших предков выпадали самые большие унижения и страдания. Очень часто они становились рабами или подопытными кроликами для ученых иных прогрессивных рас. В те времена целые планеты становились полигоном для генетических экспериментов, по большей части неудачных и приносящих гибель их невольным участникам.

Один из таких экспериментальных миров, будучи не в состоянии терпеть мучения, воззвал к Вселенной. Долгие годы их жрецы умоляли Высшие силы о помощи, и их зов был услышан…

На планете Элия был рожден первый Избранный. Жрецы отправились на планету в надежде обучить его правильно использовать силу и могущество, дарованные Вселенной.

Но, к сожалению, среди жрецов экспериментального мира был предатель. Он донес нечеловеческим расам о неожиданном защитнике человечества, и те подослали убийц к Избранному еще до того, как жрецы добрались до Элии на своих тихоходных кораблях.

Смерть пробудила силу в не подготовленном к своей судьбе элийце. А вместе с силой пробудились многотысячная Призрачная армия и Живые корабли.

Избранный обрушил всю мощь на угнетавшие человечество миры. Истреблению подверглось все живое, от мала до велика…

Никто не смог сопротивляться подобной силе… кровь всех цветов лилась в Галактике, а Избранный не успокаивался, поскольку им двигала лишь ярость.

Лишь небольшие кучки уцелевших скрылись за пределами Галактики, а Избранный, лишившись врага, обратил свой взор на экспериментальные миры. Жители умоляли пощадить их, убеждая, что они такие же люди, как и все остальные, но «Призрачная армия» не готова была принять их отличавшийся от первоначальной человеческой расы облик…

Вскоре Избранный уничтожил планету, жрецам которой был обязан своим появлением.

Война превратилась в гонения. Избранный упивался своим могуществом, не подвластным ранее ни одному живому существу. И неизвестно, к чему бы привело Галактику его рвение очищать мир, если бы он не встретил девушку, забравшую его сердце… Она принесла покой в его душу, и миры наконец-то смогли вздохнуть…

Прошли долгие столетия, и нечеловеческие расы, за время скитаний увеличившие свою численность, пожелали вернуться в оставленный ими мир.

Но не успели они подобраться к границам Галактики, как Элия произвела на свет очередного Избранного, и история повторилась…

Новый Избранный оказался еще более жесток и беспощаден. Он считал уродством любое отклонение от существовавшей в его понятии нормы, и миры буквально утонули в крови.

Как жители Галактики ни пытались умилостивить тирана, подсылая самых красивых в мире девушек, душу Избранного не тронула любовь. Напротив, жестокость его поступков возрастала с каждым днем.

Галактику охватило отчаяние, надежда покинула сердца людей… И в этот момент, когда никто не верил в спасение, появился некий Рыцарь молнии. Он выступил один против целой армии и сумел пронзить сердце Избранного особенным серым кинжалом, хоть это и стоило ему жизни…

Понятно, услышав от Великого жреца, что повторение легенды возможно, Император испугался. Он приказал Верховному жрецу выдать Избранного Империи. Твой дед пошел на попятную, начав юлить и выкручиваться перед Повелителем Великого государства. Он стал оправдываться и говорить, что все придумал, но миры настолько были охвачены паникой, что твоему деду никто не поверил.

И тогда Император, не желая рисковать, принял решение уничтожить Элию со всем ее населением.

Лишь несколько кораблей сумело покинуть планету незадолго до момента ее гибели. Но далеко не всем из них удалось скрыться от гнева имперских войск, которые по сей день разыскивают элийцев по самым дальним уголкам Галактики с целью полного уничтожения расы.

Ты покинула планету, будучи младенцем, на корабле Экселенца.

Несколько месяцев он искал тебе новый дом, пока на Асурисе не столкнулся со мной, и я предложила спрятать тебя на Земле. Экселенцу моя идея понравилась.

Прилетев на планету на моем корабле, мы потратили некоторое время, подыскивая тебе подходящих приемных родителей, после чего удалились в тень, наблюдая за твоим взрослением и выжидая нужного момента, чтобы вновь войти в твою жизнь.

– По вашему рассказу получается, что вам всем должно быть больше сорока лет, но внешне вы лишь немного старше меня… – произнесла Марго.

– Мы харды, – ответил Экселенц, – наша раса очень медленно стареет. Возможно, если легенда правдива, наши предки – результат экспериментов с тех незапамятных времен.

Марго сползла с коленей Давида на диван и обхватила руками голову, готовую, казалось, взорваться от хаотично роящихся там мыслей.

В памяти восстали образы межпланетников из видения. Она чувствовала их тогда, находясь внутри золотистого кокона. В том, что они именно те Живые корабли из легенды, сомнений не было. А если это так, вывод может быть лишь один – она Избранная элийка. И, если судить по рассказу Катрин, в этом нет ничего хорошего. Рано или поздно она должна стать жестоким существом, сеющим смерть на своем пути…

Слезы навернулись на глаза Марго, которые она попыталась скрыть, направив взгляд в пол. Однако ее уловка не удалась, и Давид, спрыгнув с дивана, сел перед девушкой на корточки, оказавшись плечом к плечу с Катрин.

– Ну что ты? – ласково произнес он.

– Я чудовище, – прошептала Марго, и беззвучные рыдания захлестнули ее.

Катрин растерялась и посмотрела на Экселенца, они оба явно ожидали не такой реакции.

– Вовсе нет, – произнес Давид, он встал на одно колено перед девушкой и погладил ее по плечам и волосам.

– Ты слышал рассказ… – тело Марго еще сильнее начало содрогаться от рыданий.

Давид вернулся на диван и прижал девушку к своей груди.

– То было ранее, сейчас все иначе. Те Избранные не были подготовлены, а у тебя есть Ассасино, и я помогу тебе обрести свое истинное предназначение. Поверь, Избранность не зло, она оружие. И лишь от тебя зависит, во имя чего его применить. Поверь своему флагману, ты не будешь нести разрушения.

– Почему ты так решил? – спросила девушка сквозь слезы.

– Потому что ты очень хороший человек, и это никогда не изменится…

Марго прильнула к другу, ее слезы увлажнили его шею и ворот футболки.

– Ты уверен? – дрожащим голосом спросила она.

– Без сомнения, – твердо ответил флагман.

* * *

Томасис, хромая, отошел от двери кабинета и вернулся в гостиную.

– Ну? – спросил Севатис, попытавшись подняться, но это действие отозвалось болью во всем его теле, заставив упасть обратно на подушку.

– Она Избранная, как мы того и боялись, – прошептал Томасис, пытаясь как можно более бесшумно забраться к себе в постель. – Что будем делать? – хард посмотрел на напарника.

– Сообщим Господину. Вопрос слишком серьезный, чтобы мы сами решали, что делать дальше. А Армия? Она уже у нее есть?

– Не знаю, но, во всяком случае, к моменту вторжения Призрачных воинов мы постараемся находиться как можно дальше отсюда.

– Разумно, но только как нам сообщить Господину, ведь до нашего корабля нам еще нескоро удастся добраться?

– Я что-нибудь придумаю, – произнес Томасис, задумчиво глядя на подвесной потолок с вмонтированными в него по периметру галогеновыми лампочками.

* * *

Харды шли на поправку благодаря старательному уходу Катрин. Девушка все взвалила на свои плечи: и дом, и заботу о больных, и даже приготовление пищи.

Марго считала это несправедливым и постоянно предлагала подруге свою помощь, но та каждый раз отказывалась.

Не знавшая, чем себя занять, Марго много времени проводила с Давидом, с которым ей было легко и непринужденно. С флагманом можно было болтать на любые темы, кроме одной. Он так и не рассказал ей о своей жизни до знакомства с ней.

И как девушка ни пыталась его разговорить, флагман отшучивался или переводил разговор на другую тему.

Время от времени Марго пыталась заговорить с Севатисом. Девушке понравился этот добродушный верзила (полная противоположность мрачного и молчаливого Томасиса), но стоило ей заговорить с хардом, Катрин тут же оказывалась рядом и вынуждала подругу покинуть больного.

Враждебные существа больше не давали о себе знать, но Катрин была уверена, что они рано или поздно вернутся, в связи с чем она горела желанием покинуть лесной дом, но внутренние органы Экселенца восстанавливались медленно, и его еще нельзя было перевозить.

Марго старалась навещать Экселенца каждый день, но чувствовала некоторую неловкость в его присутствии, поэтому брала с собой компанию в лице Давида, несмотря на то что бывший одногруппник был не особо рад компании Ассасино.

После очередного такого визита Катрин позвала девушку на кухню:

– Будет лучше, если ты будешь навещать Экселенца одна, – твердо произнесла подруга, ставя в духовку кексы.

– Почему? – Марго встала рядом с Катрин.

– Потому что он и так сходит с ума от того, что ты проводишь все время с Правым флагманом. Пожалуйста, удели время Экселенцу. По-моему, человек, готовый отдать тебе свою жизнь до последней капли крови, этого заслуживает.

Девушка напряглась, и подруга не смогла этого не заметить:

– Что не так? – уточнила она.

– Не знаю, как это сказать потактичнее… Экселенц ведет себя так, словно… – Марго покраснела и не смогла закончить предложение.

Катрин прыснула со смеху и потрепала девушку по голове:

– Ты подумала, что… – она еще раз рассмеялась, – нет, он не влюблен в тебя, его привязанность гораздо глубже. Ты для него как дочь. Он любит тебя и очень беспокоится, чтобы с тобой что-нибудь не случилось.

– Тогда, – не поняла девушка, – при чем тут Давид? Ведь он мой флагман и никогда не причинит вреда!

– Это знаем лишь мы с тобой, но в глазах остальных он чужак, вьющийся подле тебя. Даже Севатис с Томасисом его опасаются.

– Это потому что они не знают о пробуждении.

– Им и не стоит этого знать, – отрезала подруга, – кстати, чтобы избежать излишних вопросов, я сказала Севатису с Томасисом, что Давид – твой возлюбленный…

В этот момент на кухню вошел Правый флагман собственной персоной, и подруга замолчала.

– Тебе нужна помощь с обедом? – поинтересовался он у Катрин.

– Да нет, все уже почти готово.

– Это хорошо, а то твои друзья явно проголодались. Томасис даже бродил по гостиной, принюхиваясь к ароматам из кухни.

– Подожди, – Катрин замерла на месте, – он встает на ноги? – глаза подруги потемнели.

– Ну да, а это плохо?

Девушка не ответила, но ее тело явственно напряглось.

– Отнесешь ребятам суп? – спросила она у Давида.

– Да, конечно.

– Я тоже могу помочь, – вызвалась Марго.

– Не нужно, – резко сказала Катрин, – просто сходи к Экселенцу после обеда, – и добавила, когда флагман вышел, – одна!

* * *

Марго в ожидании обеда сидела в большом кресле и играла в «Zuma» на планшете. Через стену от нее находился кабинет, куда Давид отнес суп для Экселенца. Девушка ждала, когда он выйдет, чтобы пойти обедать вместе, но он почему-то все не выходил…

Устав от ожидания, Марго встала и подошла к двери, ведущей в импровизированную спальню бывшего одногруппника. Из-за двери доносился разговор, вернее даже ссора, если судить по повышенным тонам.

Из-за двери раздались приближающиеся шаги, и девушка спряталась за опущенной портьерой: ей не хотелось, чтобы флагман узнал, что она подслушивала.

И в этот момент она услышала, как Давид тихо произнес:

– Я терпелив, очень терпелив, Экселенц, но терпение мое не безгранично. Держи свои чувства при себе!

– Да кто ты такой?! – воскликнул хард.

– Отдыхай, – произнес флагман и закрыл за собой дверь кабинета.

Дождавшись, пока Давид выйдет, Марго выскользнула из-за портьеры и догнала его.

– Что-то случилось? – спросила девушка.

– Похоже, какая-то из тварей во время драки здорово заехала Экселенцу по голове, – улыбнулся он.

– Как это? – Марго замерла.

– Я шучу, все в порядке. Пойдем обедать, – весело произнес он.

– Но…

– Не обращай внимания. Все хорошо, – улыбнулся Давид и, приобняв девушку за талию, повел в столовую.

Но как бы флагман ни пытался ее успокоить, Марго понимала, что между хардом и Давидом давно пробежала кошка, однако не знала, может ли она в этом чем-то помочь. Лишь надеялась, что со временем все как-то само образуется.

* * *

С тех пор как в Давиде пробудился флагман, он стал крайне чутко спать по ночам. Теперь его мог разбудить даже малейший шум…

Вот и этой ночью он неожиданно проснулся и, резко сев на кровати, прислушался: как и все ночи до этого, в доме и на улице стояла тишина, лишь ветви деревьев качались на ветру.

Зная, что повторно уснуть ему будет не просто, Давид решил заварить себе успокаивающего травяного настоя…

Флагман бесшумно, чтобы никого не разбудить, спускался вниз по лестнице, когда услышал тихие голоса. Замерев на месте, он весь превратился в слух.

Говорили шепотом, и Давиду понадобилось время, чтобы понять, что голоса принадлежали Севатису и Томасису:

– Это слишком рискованно, – сказал Севатис.

– А какой у нас выбор? Ты сам сказал, что тянуть нельзя. Выйти из дома мы не можем, поскольку сразу же привлечем к себе внимание Катрин и этого Давида. К тому же не забывай, снаружи бродят напавшие на нас твари, и я совсем не жажду вновь ощутить своим телом остроту их когтей, – возразил напарнику Томасис.

– Уверен, что будет правильно, если ты пойдешь один?

– А какие у нас есть варианты? Учитывая, что ты все еще не окреп, помочь ты мне вряд ли сможешь, – ответил Томасис.

– Убедил. Ладно, иди, только быстрей возвращайся! – попросил Севатис.

Спустя несколько секунд Давид услышал крадущиеся шаги по направлению лестницы. Опасаясь быть замеченным, флагман вжался в стену. Однако Томасис и не планировал подниматься наверх: его целью был подвал.

Стараясь не дышать, Давид пошел следом. Дверь, ведущая в подвал, оказалась приоткрыта, и он скользнул внутрь.

Помещение было настолько заставлено стеллажами и коробками, что напоминало лабиринт.

Флагман медленно пошел по импровизированным проходам, напрягая зрение и слух, но это не помогло ему определить местонахождение харда: тот словно испарился.

Давид продолжал исследовать помещение, когда услышал звук открывающейся двери по ту сторону заставленного бытовой химией стеллажа. Стараясь не выдать своего присутствия, он присел на корточки.

Томасис (а это был он) медленно прошел мимо затаившегося флагмана по направлению к выходу из подвала.

Давид терпеливо дождался, когда за хардом закрылась дверь, а его шаги стихли на лестнице. Лишь после этого он позволил себе подняться и перевести дыхание.

Раздвинув предметы на полках стеллажа, он увидел низкую дверь с кодовым замком.

Флагмана обуяло недоброе предчувствие. Желая быстрей добраться до цели, он уперся плечом в тяжелый стеллаж, вкладывая в действие новообретенную силу, но предмет мебели не поддавался, будучи зажатым в тиски другими стеллажами. Тогда, испытывая металлическую конструкцию на устойчивость, флагман перелез через стеллаж.

Оказавшись перед дверью, Давид ощупал кодовый замок и подергал ручку, но та не поддавалась, самого же кода он не знал. Решив больше не экспериментировать, поскольку не был уверен в безопасности своих действий, флагман бесшумно покинул подвал и, проскользнув на второй этаж, вошел в комнату Катрин, прикрыв за собой дверь.

Девушка тут же села на кровати.

– Чего тебе? – спросила она, посмотрев на него. Давид прижал палец к губам, призывая молчать.

– Что у тебя в подвале? – шепотом спросил он, усевшись подле напарницы.

– Продукты, бытовая химия и прочее.

– Что у тебя в подвале за кодовым замком? – более настойчиво произнес он.

– Ты обыскивал дом? – возмутилась Катрин.

– Просто ответь.

– Мой корабль, – тихо произнесла девушка.

– А что от него может быть нужно Томасису?

– Ничего, он даже не знает, что он там, – удивилась Катрин.

– Поверь, знает.

– О Вселенная, – девушка вскочила и, накинув пеньюар, бросилась к выходу из комнаты.

Давид удержал ее за руку.

– Что? – возмутилась она.

– Я пойду с тобой, на случай если твои друзья попытаются причинить тебе вред, – пояснил Давид.

– Они мне не друзья, – произнесла Катрин.

– Хочешь сказать, что все это время мы пытались поставить на ноги врагов? Мы идиоты? – в глазах напарника читалось ехидство.

– Я пока не знаю. Все не так просто… Это долго объяснять.

– А ты попробуй, я на редкость понятливый, – прошептал Правый флагман.

– У меня есть подозрения, но я могу ошибаться. Сначала нужно спуститься в подвал и проверить. Побудешь с Марго? Не хочу оставлять ее одну.

– Давай возьмем ее с собой, – предложил флагман.

– Мне бы не хотелось ее в это впутывать раньше времени. Вдруг я ошибаюсь?

– Все равно, нам троим следует держаться вместе.

– Но Марго не имеет наших способностей, ее шаги могут выдать нас.

– Избранной совершенно не обязательно идти самой, мне не сложно отнести ее на руках.

Катрин в нерешительности застыла на месте.

– Здесь не о чем думать! Ты знаешь, что я прав…

Троице удалось незаметно спуститься в подвал. Не до конца проснувшаяся Марго дремала на плече Давида.

Катрин набрала нужную комбинацию на кодовом замке заветной двери, и друзья оказались внутри ангара.

При виде межпланетника остатки сна покинули Марго, и девушка пораженно уставилась на спрятанный в подвале дома летательный аппарат.

– Что происходит? – спросила она.

Катрин прижала палец к губам, призывая молчать, и вошла внутрь открывшегося люка. Правый флагман не отставал от напарницы, крепко прижимая к своей груди бесценную для него ношу.

* * *

Добравшись до рубки, Катрин бросилась к транслятору. Ничего не понимающая Марго пыталась выяснить у Давида, что происходит.

– Подожди, – ответил он, подходя к взволнованной напарнице.

Девушка колдовала за пультом.

– Я была права. Как же я ненавижу быть правой в подобных ситуациях! – прошептала она.

– Все плохо? – уточнил флагман.

Девушка кивнула:

– Томасис отправил кому-то сообщение по закрытому каналу. Текст и адресата я узнать не могу: послание закодированное. Но вряд ли это поздравление с днем рожденья. О Вселенная, – девушка села в кресло капитана и провела руками по волосам, – я же предупреждала Экселенца. Почему он меня не слушал? – пробормотала она, обращаясь к самой себе.

– О чем ты предупреждала Экселенца? – подала голос Марго.

– О том, что они наемники, милая, и их появление здесь не случайно.

– Они искали меня? – хриплым от волнения голосом спросила девушка.

– Как думаешь, они поняли, что Марго – Избранная? – спросил Давид.

– На данный момент это не так важно. Достаточно того, что она элийка и внучка Верховного жреца. Только за информацию о ее местонахождении многие миры, не говоря об Империи, готовы хорошо заплатить.

– Думаешь, харды могут работать на Империю?

– Все возможно. Но для нас нет разницы, кто заказчик услуги. Мы вдвоем не выстоим против любого самого маленького флота. Так, я убью их! – девушка решительно встала и оправила пеньюар.

– А может, стоит сначала с ними поговорить? Может, ты все-таки не права? Твоя версия – по-прежнему догадка. Сообщение-то закодировано, – напомнила Марго.

Флагманы посмотрели на нее так, словно девушка произнесла невозможную глупость.

– Они, по крайней мере Севатис, не кажутся мне злыми, – продолжила, хотя и с меньшей уверенностью, Марго.

– Милая, – Катрин ласково посмотрела на подругу, – они наемники. Им платят – они делают. Их личные качества тут вообще ни при чем.

– Может, стоит поговорить хотя бы с Экселенцем? Ему ведь ты доверяешь? – привела девушка последний аргумент.

Флагманы переглянулись.

– Он мой друг, – напомнила Катрин, – но лишь по его вине эти двое оказались в нашем доме.

– Не вижу смысла учитывать его мнение, – поддержал напарницу Давид.

– Вы на самом деле планируете УБИТЬ хардов? – Марго схватила друзей за руки. – Может, не стоит рубить с плеча? Допустим, вы отомстите им, а что дальше? Если они действительно отправили сообщение моим врагам, что мы будем делать, когда те здесь появятся?

– А это вопрос. – произнес Правый флагман. – Как далеко эта штука может улететь?

– Недалеко, топливо на исходе, достать его негде, так что мы можем передвигаться только в рамках этой планеты, и то недолго.

– А корабль хардов? Мы же можем взять его, – вспомнил Давид.

Катрин покачала головой.

– Он гораздо современней моего с соответствующим уровнем защиты. Мы даже на борт не попадем.

– Ну а хотя бы топливо мы сможем слить? – продолжал уточнять напарник.

– Мне бы очень хотелось тебе ответить «да», – грустно произнесла Катрин, – но это тебе не москвич ранней марки…

– Может, все-таки стоит поговорить с Экселенцем? – напомнила Марго.

– Посмотрим по ситуации, – произнес Давид, подхватывая девушку на руки.

– Вообще-то Экселенц Севатиса знает уже давно, может, он что-нибудь посоветует, – пробормотала Катрин.

– В таком случае пообщаемся с ним прямо сейчас, не хочу тянуть до утра, – настаивал Давид.

– Конечно, терять время не входит в мои планы. Только будем действовать как можно тише, чтобы Севатис с Томасисом ни о чем не догадались.

Троица бесшумно покинула ангар…

* * *

Друзья вошли в кабинет и аккуратно прикрыли за собой дверь.

– Экселенц, – тихонечко позвала Катрин и сделала шаг вперед.

В этот момент зажегся свет, и Марго почувствовала, как что-то металлическое уткнулось ей в затылок…

На диване же, приставив бластер к виску связанного Экселенца, сидел Севатис.

– Не стоило следить за мной, – раздался голос Томасиса позади Марго, и ствол его оружия еще сильнее впился в кожу девушки…

Глава 14

Амонис проснулся с первыми лучами теплого Альтийского светила. Оставался всего день до грандиозной свадьбы, и нервы у всех были на пределе, несмотря на то что приготовления к торжеству были полностью завершены. Чтобы хоть как-то снизить уровень напряжения, Императрица посоветовала Динайри провести день за расслабляющими спа-процедурами. А Император предложил Верховному зарасу принять участие в их с Алексио утренней прогулке…

Спустившись в сопровождении Бария по белоснежной лестнице на мощенный бежевой плиткой двор, освещенный утренним светилом, Амонис увидел Алексио, стоящего в окружении охраны возле трех крупных лурри. Еще через минуту из дворца вышел Император.

Верховный зарас поклонился Повелителю, и тот ответил ему добродушной улыбкой.

Алексио, завидев отца, тут же поспешил ему навстречу.

– Мой принц, – Амонис поклонился наследнику престола, и тот радушно ответил на приветствие будущего шурина.

Заняв полагающиеся им места в лурри, вельможи и охрана выдвинулись в путь. Верховный зарас не знал, куда они направляются, но решил не задавать вопросов. Вежливо улыбаясь, он сидел напротив высокопоставленного отца и сына, время от времени поглядывая в окно на проносящийся снаружи пейзаж.

Преодолев несколько полей, лурри углубились в лес с аккуратно подстриженными деревьями.

– Сейчас ты увидишь прекраснейшее место на Альте, – прервал молчание Повелитель, – мы с сыном любим проводить там время, когда требуется дать передышку душе и телу. Между прочим, ты первый неальтиец, кто увидит Долину водопадов.

– Это честь для меня, Ваше Величество, – горячо произнес Правитель Зарины.

Тем временем пейзаж за окном становился все более гористым, теперь лурри летели над рекой, текущей вдоль ущелья.

Пространство резко расширилось, выпустив лурри на большую круглую долину, окруженную невысокими горами, по утопающим в растительности склонам которых струилась добрая сотня водопадов, впадающих в расположенное по центру Долины кристально чистое озеро.

Лурри остановились на мягкой шелковистой траве. И Амонис, покинувший транспортное средство следом за царственным семейством, завороженно наслаждался окружающим пейзажем.

Красота Долины поразила Верховного зараса.

Он стоял у озера, берега которого пестрели от буйства растущих цветов и порхающих над ними бабочек, и не мог отвести взгляд от мирного великолепия природы.

Непуганые птицы щебетали на все голоса (шум от фонтанов оказался столь незначительным, что совершенно тому не препятствовал). Пернатые летали совсем рядом, практически касаясь Амониса ярким опереньем, любопытные рыбки, совершенно не боявшиеся быть пойманными, то и дело выпрыгивали из воды, словно наравне с людьми желали принять участие в пикнике.

– Впечатлен? – с довольной улыбкой поинтересовался подошедший к Верховному зарасу принц.

– Признаться, да, – искренне ответил Амонис.

– Скажи об этом отцу, получишь дополнительные баллы, хотя он и так о тебе высокого мнения, – улыбнулся наследник и, подмигнув будущему родственнику, пошел к ближайшему водопаду.

Верховный зарас не знал, чему больше поражаться: Долине или дружелюбию обычно холодного и скудного на слова Алексио. Однако к совету принца прислушался и направился к Императору.

* * *

Вельможи наслаждались ранним обедом, накрытым внутри небольшого шатра, поднятые пологи которого позволяли не отрываться от созерцания красот местной природы.

Обсудив несколько малозначительных тем, Император, словно невзначай, произнес:

– На последнем Совете мне было приятно услышать лестные отзывы в твой адрес, Амонис.

– Рад, что это так, – поклонился Верховный зарас.

– Корабельная Гильдия превозносит тебя как великолепного политического деятеля и даже предлагает усилить твою будущую роль в Империи, сделав Советником. Мне эта идея нравится, так что, если ты не против…

– Ваша милость безгранична, Повелитель, – еще раз поклонился Амонис.

Алексио одобрительно улыбнулся, пригубив бокал вина.

– Что ж, прекрасно, – резюмировал Император, – приказ будет готов сегодня, после нашего возвращения. И мне хотелось бы, чтобы ты приступил к своим новым обязанностям с вечера завтрашнего дня. Я понимаю, что совершенно не оставляю тебе времени на улаживание дел на Зарине и на выбор Наместника. Но таково мое желание.

– Как прикажете, Ваше Величество, – еще раз поклонился Амонис.

* * *

По окончании обеда Император с сыном решили немного отдохнуть, Амонис же попросил разрешения прогуляться вдоль озера.

Он шел по низкому берегу, утопая по колено в густой, сочной, изумрудной траве, разбавленной вкраплениями душистых цветов, когда его догнал Барий.

– Господин, – шепотом произнес помощник, – пришли новости от наших посланников.

– Говори, – также шепотом ответил Верховный зарас, продолжая медленно шествовать среди порхающих бабочек, периодически садящихся на его камзол.

– Подтвердилось худшее.

– Они в этом уверены? – уточнил Амонис.

– Посланники были тому свидетелями. Все произошло у них на глазах. Какие будут приказания, Господин?

– Будем делать то, что должны.

– Но, Господин, имеет ли смысл бередить прошлое? Может, кто-то другой…

– Мы обязаны действовать по инструкции. Выбери лучших людей, пусть они избавятся от сопровождения, а объект доставят к Великим матерям.

– Как прикажете, Господин.

– И, я думаю, не стоит уточнять, что твои люди не должны привлекать к себе внимания при любом раскладе?

– Не извольте беспокоиться, Господин, – ответил помощник и, продолжая идти подле Верховного зараса, отдал ряд приказаний при помощи связного браслета.

Барию не нравилось порученное ему задание, поэтому он старался как можно быстрее его выполнить и обо всем забыть…

* * *

Яркое дневное светило Альты освещало вечнозеленый дворцовый парк, благоухающий цветами.

Варайес шел по гравийной тропинке, все больше и больше удаляясь от дворца, который активно готовился к неодобряемой им свадьбе.

Его злость к брату, жертвующему сестрой ради власти, возрастала с каждым днем, и он совершенно не понимал Динайри, не препятствующей Амонису в его планах.

Единственный человек на Альте, с которым он мог общаться, не ощущая нарастающего раздражения, был Николас. Младший принц напоминал Варайесу его самого. Тот также никак не влиял на грядущие события, но при этом должен был находиться в резиденции по причине родства.

Тропинка уводила брата Амониса все глубже и глубже в сад, но он не останавливался, покуда наконец до его чуткого уха не перестали доноситься звуки грядущего торжества.

Варайес подошел к небольшому фонтану в виде полуобнаженной женской фигуры с кувшином, откуда изливалась прозрачная голубоватая вода, и подставил пылающее гневом лицо под прохладные струи в надежде успокоиться. Почувствовав себя немного лучше, он вдохнул полной грудью и, сев на скамейку позади фонтана, постарался не думать о предстоящем празднике.

Ему нужны были светлые воспоминания, чтобы пустота чуть отступила и он вспомнил элийку. Предавшись несбыточным мечтам, Варайес не сразу заметил, что он уже не один.

Рядом с ним, робко улыбаясь, стоял темноволосый молодой человек с точеными чертами лица и янтарными глазами.

– Прости, я помешал? – поинтересовался он.

– Напротив, Ваше Высочество, я рад вам, – брат Амониса подвинулся, чтобы принц смог сесть рядом.

– Нервничаешь? – участливо поинтересовался Николас.

– А вы? – Варайес ответил вопросом на вопрос.

– Ну, это же не моя свадьба, – отшутился, широко улыбнувшись, младший принц, – да не переживай ты так! Мой брат хорошо относится к Динайри, и потом, они такая красивая пара!

– Да, наверное… – пробормотал брат Амониса.

– Я собираюсь прогуляться к озеру, составишь мне компанию? – предложил принц.

– Хорошо, – сказал Варайес, вставая.

– Или… – глаза Николаса загорелись, – может, отправимся к океану? А по дороге заедем к моей кормилице Агнес, она печет потрясающие пироги!

Ухватившись за возможность оказаться как можно дальше от дворца и приготовлений к свадьбе, брат Амониса не заставил себя уговаривать.

* * *

Позитив, которым накануне Николас так успешно насыщал Варайеса, улетучился, стоило ему прийти в покои к сестре и увидеть ее в подвенечном наряде. Да к тому же не одну, а в компании ненавистного старшего брата.

Замерев на пороге, Варайес наблюдал, как Динайри кружилась перед занимавшим всю стену зеркалом, любуясь белоснежной кружевной юбкой и серебристым корсетом, расшитым каменьями.

На лице девушки играла улыбка, со стороны она даже казалась счастливой, но младший брат сомневался в том, что это действительно так.

– Заходи, братишка, – ободрила Динайри стоящего в дверях Варайеса.

Обхватив себя руками, он сделал несколько шагов по направлению к сестре и замер, встретившись взглядом с Амонисом.

Сестра подбежала к младшему брату:

– Да ладно тебе дуться! Лучше порадуйся за меня! – промурлыкала девушка.

– Да я радуюсь, неужели не видно? – огрызнулся он, сверля глазами Верховного зараса, не обращавшего ни малейшего внимания на поведение Варайеса.

– Не будь букой, – Динайри щелкнула Варайеса легонечко по носу, – помнишь, что ты мне обещал?

– Помню, – ответил брат, попытавшись изобразить на лице улыбку, но в итоге вышла гримаса.

Не желая больше расстраивать сестру своим мрачным видом, Варайес вышел на балкон…

Сумерки постепенно опускались на дворцовый сад, и над площадью, предназначенной для торжества, уже зажглись колышущиеся на легком ветерке световые гирлянды и фонари. Фуршетные столы были накрыты, а официанты ожидали первых приближающихся со стороны космопорта высокопоставленных гостей.

Осознав, что данная картина только больше выводит его из равновесия, брат Амониса вернулся в комнату и со словами: «Схожу прогуляюсь» направился к двери.

– Свадьба через два часа, не вздумай опоздать! – крикнула ему вдогонку Динайри.

– Я помню, – пробормотал он и ускорился, желая побыстрее покинуть дворец.

Надеясь на тишину и спокойствие, Варайес попытался углубиться в сад, но это не помогло: все небо, вплоть до самого горизонта, закрыли голограммы, изображавшие так называемую «Love story» Динайри и Алексио, дополнявшиеся спокойной, но довольно громкой музыкой.

Так и не найдя для себя уединенного пристанища, он сел на одну из парковых скамей и, закрыв руками лицо, попытался сосредоточиться на шуме близ расположенного фонтана, надеясь, что водные струи, а также аромат нежно-розовых бутонов, усыпавших растущие рядом кусты, помогут ему абстрагироваться от мыслей о приближающемся торжестве.

Уйдя в себя, он потерял счет времени и вздрогнул от неожиданности, когда рядом с ним раздался веселый голос младшего принца:

– Ты планируешь пропустить свадьбу собственной сестры?

– А? Что? Когда церемония? – вскочил брат Амониса.

– Вот-вот начнется.

– А что вы тогда здесь делаете?

– Иду на свадьбу. – В голосе Николаса звучала такая уверенность, что у Варайеса тут же исчезли появившиеся было сомнения в искренности слов принца.

– Так ты идешь? – уточнил он, и брат Амониса, не желая подводить сестру, поспешил вслед за принцем.

* * *

Территория, отведенная для фуршета, постепенно наполнялась постоянно прибывающими гостями, между которыми непрерывно сновали десятки официантов с напитками и изысканными закусками на круглых подносах, выполненных из чистого золота с перламутровой отделкой по краям.

Вельможи и их семьи вели светские беседы в ожидании, когда их пригласят в находящийся с противоположной стороны дворца церемониальный храм, в котором по традиции многих сотен лет проходили бракосочетания первых лиц Великого государства.

Здание с белоснежными высокими стенами, округлыми широкими окнами и крышей цвета слоновой кости, формой напоминающее свадебный наряд невесты, говорило само за себя.

Николас и Варайес подоспели к гостям в тот момент, когда церемониймейстер в парадной голубой ливрее пригласил всех пройти в храм.

Гости неторопливо последовали за гордо вскинувшим голову провожатым.

Принц и младший брат невесты прибыли в храм последними, но церемониймейстер тут же выделил их из толпы и проводил к кафедре, попросив встать с противоположных от нее сторон.

Спустя короткое время по проходу прошли Император с супругой и Алексио. Повелитель расположился за кафедрой (по альтийской традиции бракосочетанием царственных отпрысков всегда занимался отец). Императрица же заняла место между сыновьями. Заиграла живая музыка, и все устремили свои взоры на вход в храм, откуда вот-вот должна была появиться невеста…

По проходу потекла голографическая река, откуда выпрыгивали золотые рыбки, казавшиеся настолько реальными, что гости непроизвольно охали и вздрагивали.

Следом за рыбками плыли парами двенадцать крупных белоснежных птиц с золотыми коронами на изящных головах, венчающих их длинные шеи. Парад голограмм замыкали Динайри и ведущий ее под руку Амонис.

Невеста в столь долго удерживаемом в секрете платье и в сверкающей бриллиантовой диадеме не оставила никого из гостей равнодушными: мужчины восхищались Динайри, а девушки завидовали ее практически нереальной красоте (косметологи и визажисты превзошли себя, создав образ будущей супруги наследника).

Когда брат с сестрой плавно подошли к кафедре и он передал ее руку будущему супругу, Император начал свое обращение:

– Я рад приветствовать всех гостей, ставших свидетелями столь важного в моей жизни события. Эта прекрасная пара станет достойным продолжением нашей великой династии и подарит Империи чудесных наследников…

Следом за вступлением следовала долгая традиционная речь, которую Варайес не слушал.

Он тратил все свои усилия, чтобы сдерживать переполнявший его гнев. И Амонис, стоящий с ним практически плечом к плечу, в своем кремовом расшитом серебряными нитями камзоле только усугублял ситуацию.

Чувствуя дурноту и то, что не справляется со своим гневом, младший брат невесты с трудом дождался окончания церемонии, чтобы оказаться на воздухе.

Все поздравляли молодоженов и жаждали запечатлеться вместе с ними на фоне крупных голографических цветов, повсюду сопровождающих Алексио и Динайри.

К держащемуся особняком Варайесу подошел Николас:

– Все прошло великолепно, не правда ли? – произнес он.

– Угу, – буркнул брат Амониса.

– Что ж, – принц оглянулся на гостей, – похоже, поздравления закончились, и теперь самое время отведать изысканнейших в Галактике блюд.

– Угу, – согласился пока еще не готовый к общению Варайес, и мужчины направились к своим местам за праздничными столами.

* * *

К моменту, когда гости закончили дарить подарки молодоженам и произносить хвалебные тосты, разбавленные танцами небесных голографических фонтанов и комическими сценками в исполнении популярнейших артистов Империи, на улице стояла глубокая ночь, и три спутника планеты в окружении миллиардов звезд сияли красноватым светом.

Молодожены, попрощавшись с гостями, отбыли в свои покои. Следом за ними откланялись и Император с супругой, и для гостей началась самая долгожданная часть свадьбы – танцы до утра.

Музыканты заиграли ритмичную музыку, и молодежь бросилась на площадку отбивать такт.

Варайес некоторое время понаблюдал за происходящим, после чего, поискав и не найдя глазами Николаса, решил прогуляться по парку.

Но не успел он сделать и пяти шагов, как его обступила стайка очень общительных девушек. С трудом отделавшись от навязчивого внимания, брат Амониса быстрым шагом пошел по дорожке.

Не то чтобы ему не нравились представительницы противоположного пола, он просто не знал, как себя с ними вести, особенно с дочерьми вельмож, чей интерес к своей персоне связывал исключительно со своим новым статусом. В связи с чем пытался уйти при первом удобном случае, дабы избежать самой вероятности возникновения неловкой ситуации.

К тому же, как он сам себе напоминал, его сердце по-прежнему принадлежало белокурой элийке…

Углубившись в парк настолько, что музыка стала едва слышна, брат Амониса уловил знакомые голоса. Говорили настолько тихо, что слов разобрать он не смог, как ни пытался. Любопытство возобладало над Варайесом, и он стал подкрадываться ближе, однако голоса смолкли…

Через секунду он услышал тихий шорох гравия и интуитивно спрятался за постаментом ближайшей статуи, о чем не пожалел, когда мимо него прошел Амонис, которого и так слишком много было для Варайеса за сегодняшний день.

Когда старший брат исчез в одном из поворотов, младший вышел из своего укрытия, столкнувшись нос к носу с улыбающимся Николасом.

– Даже не хочу спрашивать, чем ты там занимался, но, по-моему, во дворце это делать гораздо удобнее, – добродушно заявил младший сын Императора.

Варайес покраснел, но потом вспомнил об Амонисе и спросил Николаса:

– А вы как здесь?.. – Понимая, что его вопрос бестактен, Варайес замолчал, но принц решил ответить:

– Искал тебя. Ты неожиданно ушел, оставив высокородных красавиц в смятенных чувствах, и они просили тебя срочно им вернуть.

– А вы, – Варайес напрягся, – не видели здесь Амониса? – Ему срочно нужен был ответ, он должен был понять, что связывает брата и его нового друга, а также можно ли доверять последнему…

– Видел, конечно, – легко ответил принц.

– Вы говорили?

– Скорее обменялись любезностями.

– А что ему было здесь надо? – продолжал настаивать Варайес.

Николас рассмеялся:

– Твой допрос обескураживает. Но вообще-то меня не интересовало, по какой причине твой брат решил отдохнуть от тяжелого дня, прогулявшись по саду. Как я уже сказал ранее, я искал тебя. И я настаиваю, чтобы ты вернулся к гостям.

Договорив, младший принц жестом показал следовать за ним, и брату Амониса ничего не оставалось, как подчиниться воле Николаса.

Глава 15

Харды явно переоценили свои способности, решив, что способны противостоять силе двух Флагманов.

Томасис даже не заметил, как оказался на полу, обездвиженный Давидом. Катрин тут же закрыла Марго собой, а мгновенно связавший харда напарник бросился на выручку Экселенцу…

Не ожидавший подобного поворота событий Севатис, долго не думая, выстрелил в грудь Давиду, но луч бластера, несмотря на прямое попадание, лишь прожег дыру в футболке флагмана, не причинив последнему ни малейшего вреда.

– Это была моя любимая футболка! – он вырвал бластер из рук удивленного харда и тут же оглушил его прикладом.

Сидящий с кляпом во рту Экселенц, мелко моргая, наблюдал за действиями Давида, который, сев на корточки подле друга напарницы, обратился к девушке:

– А связанным он мне больше нравится, молчит… Может, так и оставим? – подмигнул он ей.

Однако Катрин не была настроена шутить, о чем говорили ее поджатые губы и прищуренный взгляд.

С красноречивым вздохом Правый флагман развязал Экселенца.

* * *

Оттащив связанных и обезоруженных хардов в гостиную, флагманы сидели в кабинете, глядя на Экселенца, в отчаянии обхватившего голову руками, и на Марго, до конца не осознающую происходящее.

– Нет смысла корить себя, – обратилась Катрин к старому другу, предварительно рассказав ему о послании, – ты был не прав, а я права. Но теперь это дело совершенное, вопрос в том, что делать дальше.

Давид, презрительно улыбнувшись, хмыкнул, и напарница смерила его суровым взглядом.

– Вам нужно улетать, – пробормотал Экселенц, – оставьте меня, я глупая обуза…

Катрин вздохнула и посмотрела на Давида, тот, еще раз хмыкнув, пожал плечами.

– По-хорошему нужно оставить планету… – задумчиво произнесла Левый флагман, глядя на напарника.

– Ну, если ты знаешь, как мы можем это сделать без топлива, то…

Глубоко вздохнув, девушка покинула кабинет.

Экселенц, поморщившись, приподнялся.

– Катрин сказала тебе лежать, – бросилась к нему Марго, пытаясь уложить парня обратно в постель.

– Мне приятна твоя забота, милая, – он тепло улыбнулся девушке, – но я и так слишком долго болел, – с этими словами Экселенц, придерживая рукой бандаж, медленно побрел в гостиную.

Марго и Давид пошли следом.

* * *

Все так же крепко связанные харды сидели в гостиной, привалившись спинами к стене.

– Как же ты мог, Севатис?! – набросился на них Экселенц. – Ты же дал слово харда, что не причинишь вреда внучке жреца!

– Мы и не причинили, – огрызнулся за напарника Томасис.

– Конечно, – ухмыльнулся Давид, привалившись плечом к дверному косяку, – со стволом у затылка Марго чувствовала себя гораздо спокойнее и безопаснее.

– Я верил тебе, считал другом, а ты предал не только меня, но и весь наш мир… – продолжил обращение к Севатису Экселенц.

Харды переглянулись и заговорили почти одновременно:

– Все не так, как ты думаешь, мы действительно пытаемся помочь… Дело в том, что один очень влиятельный человек, сын друга Великого жреца Элии, беспокоится о судьбе Марго, и он обратился к нам…

– У Великого жреца не было друзей, – оборвал мужчин Экселенц, – итак, говорите, кому вы служите!

– Мы пока не можем этого сказать, – ответил Севатис, посмотрев на Марго.

И хоть взгляд харда не содержал в себе прямой угрозы, девушка непроизвольно прижалась к Давиду.

– Экселенц, – обратился к харду Томасис, – мы понимаем, что ты привязался к этой девчонке. И слово, данное тобой ее родне, – не единственная причина твоей заботы. Но ситуация изменилась, элийка оказалась Избранной, и не мне тебе рассказывать, как это воспримет весь остальной мир… Марго не выжить без сильных союзников. Даже этот, как его, Ассасино, – мужчина взглянул на Давида, который ответил ему не предвещающей ничего хорошего улыбкой, – не поможет ей остаться свободной или даже в живых.

– Кому вы служите? – повторил Экселенц, пропустив мимо ушей душещипательный монолог.

Томасис вздохнул и отвернулся.

Вернулась Катрин. Нахмурившись по поводу того, что увидела друга на ногах, она попросила его вернуться в кабинет. И пошла за ним следом.

Марго и Давид присоединились к девушке.

– Ну, как? – поинтересовался Правый флагман.

– Я на всякий случай еще раз просканировала, насколько могла, корабль Севатиса, но так и не поняла, ни на какой планете он был создан, ни как попасть внутрь, – ответила девушка, убирая со лба выбившуюся из-под повязки прядь волос, – скорее всего, на борт можно подняться лишь в том случае, если с нами будет Севатис или Томасис.

– Ты предлагаешь взять их с собой? – уточнил Давид. – Надеюсь, ты шутишь! Они ведь даже не скрывают того факта, что их прибытие на Землю является заданием от некого влиятельного заказчика! И рано или поздно они с ним свяжутся, и не думаю, что это хорошо для нас закончится.

– Я согласна с тобой, Давид, но топлива на моем корабле хватит лишь на несколько тысяч километров, и то, если не преодолевать атмосферу, – грустно сказала Левый флагман. – Поэтому нам просто необходимо либо пополнить запас топлива, либо покинуть Землю на другом межпланетнике.

– Но идея улетать вместе с хардами мне совсем не нравится.

– Мне тоже, – согласилась напарница.

– А какое топливо нужно твоему кораблю? – уточнил Давид.

– Лирий, но на Земле его месторождения полностью отсутствуют.

– Ты в этом уверена?

– Я просканировала всю планету, как только прилетела на Землю.

– А как выглядит лирий?

– Ну, такие длинные мутноватые белые кристаллы… А зачем тебе? Я же говорю, на Земле его нет.

– Может, тогда существуют аналоги?

– Но аналоги не позволят входить в тоннели, – начала Катрин и, заметив немой вопрос в глазах напарника, уточнила: – Корабль будет очень медленно двигаться…

– Насколько медленно?

– До ближайшей системы пару месяцев лететь.

– Может, там будет лирий? – предположил напарник.

– Может быть. Но за два месяца нас легко обнаружат…

– Не обязательно, если использовать кроний, – вклинился в разговор Экселенц.

– Но кроний стар как мир. Наша раса им пользуется столетиями, – напомнила Катрин.

– И весьма успешно, – согласился друг, – до сих пор никто так и не научился обнаруживать корабль в зоне действия крония.

– А кроний у вас есть? – уточнил Давид.

– Нет, но он есть на Земле, – хардийка задумалась, – вообще-то идея неплохая, может сработать… Синтезировать первичное топливо, соединив несколько видов кристаллов и руды, мы сможем с помощью оборудования на корабле, это не сложно. А выделить из породы кроний и того легче… Но для этого нам нужен…

– Алтай, – подсказал Экселенц.

Друзья воодушевленно переглянулись и продолжили шепотом обсуждать детали.

Экселенц, уйдя с головой в новую задачу, больше не считал себя лишним грузом, напротив, его плечи расправились, на щеках заиграл румянец, даже сила вернулась в его тело, вынудив болезнь отступить.

Лишь Марго не принимала участия в приготовлениях. Ее рассудок отчаянно противился воспринимать происходящее. Девушке было дурно от мыслей, что придется болтаться в космосе долгие месяцы, и, если необходимое кораблю топливо раздобыть не удастся, а припасы закончатся, их ждет весьма незавидная участь…

В памяти всплыл золотистый корабль из виденья… Марго так сильно захотелось к нему… но ей предстояло совсем иное чрезмерно авантюрное путешествие, начинающееся на Алтае.

* * *

Прошло уже несколько дней с тех пор как Марго и ее друзья покинули лесной дом.

Целые дни Катрин с Экселенцем проводили в пещерах, добывая необходимые ресурсы для последующего синтеза топлива. Марго же оставили на попечение Давида, и хоть девушка очень была рада компании Правого флагмана, ее не покидала грусть при взгляде в возможное будущее.

– А что, если мы не сможем найти себе не только безопасный, но и вообще какой-либо мир, в котором можно жить? – спрашивала девушка у Давида. – Я, конечно, понимаю, что о плохом думать не стоит, но что, если это самое плохое случится? Что тогда?

– Ты, конечно, права, Марго, дело очень рискованное, но нам на Земле оставаться нельзя. Так что перестань себя изводить. Постарайся расслабиться и живи сегодняшним днем! Например, посмотри, какая красота нас окружает…

Флагман встал с поваленного бревна, на котором они сидели, и обвел рукой раскинувшиеся вокруг горы.

– Ведь мы уже несколько дней на Алтае, одном из красивейших мест на Земле! Спустись к реке, прогуляйся к озеру, наслаждайся теми редкими моментами покоя, что дает тебе жизнь!

– Умом я понимаю разумность твоих слов, но не могу не думать о будущем, я боюсь его… Тревога не покидает мою душу даже ночью. Мне очень не нравится все, что происходит. Я не могу, я не готова так жить, – на глаза девушки навернулись слезы. – Каждый вечер, – она сглотнула, – когда Катрин с Экселенцем возвращаются из пещер, я боюсь услышать, что они добыли достаточно сырья. Мне мучительна мысль о том, что каждый следующий день может стать для меня последним днем на Земле… – Марго смахнула со щеки первые слезинки и прильнула к Давиду, который тут же крепко ее обнял.

– Ты так не хочешь улетать? – прошептал флагман. Вместо слов девушка кивнула.

– Когда я покидал дом, зная, что, скорее всего, не вернусь, мне тоже было тяжело. Я будто потерял часть себя. Но потом встретил тебя, и боль утихла… Прими мой совет: не накручивай себя, думай о хорошем. Представь, что вскоре после отлета мы доберемся до планеты, которая будет похожа на сказочную страну из твоих детских снов, где мы все будем в безопасности.

– А почему ты думаешь, что никогда не сможешь вернуться домой?

– Потому что это будет плохо. Для тебя…

Марго, отстранившись, взглянула в глаза другу:

– Но мы ведь можем навестить твоих родных все вместе, нам не обязательно расставаться! – горячо заверила девушка, по-своему расценив его слова.

Давид грустно ей улыбнулся:

– В том-то и дело, что обязательно. Причем навсегда. По давно сложившейся и свято чтимой традиции флагман может прийти в город Ассасино лишь после того, как совершит ритуал погребения своего погибшего Избранного. Мне такое возвращение не нужно…

– А что это за город? Где он находится?

– Не важно, – прошептал Давид, поцеловав Марго в макушку.

В этот момент раздался громкий гул. Друзья подпрыгнули и посмотрели в направлении шума.

Вход в пещеру, где Катрин и Экселенц занимались горными работами, был завален кучей булыжников, а вокруг стояло плотное облако пыли.

– Катрин, – закричала Марго и побежала в сторону завала.

Давид бросился за девушкой:

– Подожди! Это опасно! Может случиться вторая волна! – кричал он, но Марго не слушала…

Девушка влетела внутрь неоседающего облака пыли, пытаясь на ощупь понять, насколько крупны завалившие вход камни и по силам ли ей помочь друзьям освободиться.

В этот момент ее схватили какие-то руки с длинными и тонкими пальцами, шеи коснулась острая игла, и девушка потеряла сознание…

* * *

Марго пришла в себя в плохо освещенном помещении, на холодном и неровном каменном полу и в крайне неудобной позе.

Шея затекла, руки занемели, попытки пошевелиться оказались болезненными…

– Она очнулась, – раздался хриплый, даже скорее скрежещущий голос.

С усилием повернув голову на звук, девушка почувствовала, что от ужаса кровь стынет в ее жилах: рядом с ней стояло трое мохнатых существ, сходных с теми, что напали на нее и ее друзей во дворе лесного дома.

С трудом, превозмогая боль, она села и, собрав оставшиеся силы в кулак, попятилась, но тут же уперлась спиной в стену, такую же каменную и холодную, как пол.

Страх придал ей сил, и, понимая бедственность своего положения, девушка осмотрелась в надежде обнаружить способ сбежать. На ее несчастье, помещение оказалось очень маленьким, не больше пяти квадратных метров, и полностью лишенным окон.

Лишь из крошечного отверстия в потолке проникал рассеянный и слабый свет, явно искусственного происхождения.

Твари молча наблюдали за ее действиями.

– Кто вы, – прошептала девушка, – что вам нужно?

– Здесь вопросы задаем мы, – проскрипело одно из существ, сделав шаг в ее сторону.

Кожей ощутив исходящую от твари угрозу, Марго еще сильнее вжалась в стену.

Однако вопросов не последовало, ее тюремщики тихо переговаривались между собой, лишь периодически поглядывая на обхватившую себя руками и дрожащую от холода и страха пленницу.

– Что вам от меня нужно? – повторила Марго.

Существа развернулись к ней, и одно из них с ненавистью в голосе произнесло:

– Мы не купимся на твои уловки, Избранная! Нас предупреждали о твоей хитрости.

– Хитрости? – переспросила девушка.

– Молчать! – взвизгнула тварь. – Говорить будешь, когда тебе это будет позволено Господином!

– Кем? – переспросила Марго.

В этот момент раздался режущий слух скрип: стена позади тварей отъехала в сторону, и в помещение вошло еще одно существо. По тому, как медленно оно передвигалось, можно было судить о его далеко не молодом возрасте. В руке тварь несла клюку, на которую, остановившись, сразу же оперлась.

– Оставьте нас наедине! – приказало существо басистым и не таким скрипучим, как у остальных, голосом.

– Но, Господин, будет ли это безопасно? – вкрадчиво произнес один из тюремщиков.

– Ждите меня в коридоре! – твердо приказал вновь прибывший, подойдя к стене, противоположной той, где сидела пленница.

Из стены выехало некое подобие каменной скамьи, и Господин медленно опустился на сиденье.

Он смотрел на девушку, а она на него.

– Ты достаточно красива для человека, не ожидал, – произнесло существо, прищелкнув языком.

Марго после его заявления стало еще менее комфортно, чем до этого, и она еще крепче обхватила колени.

– Ну, и что ты планируешь делать? – спросил, поерзав на скамье, ее похититель.

– Когда именно? – вопрос прозвучал смело, даже вызывающе, несмотря на то что девушку колотило в преддверии мало обнадеживающей неизвестности.

– Тебе, наверное, не терпится возглавить Живой флот, – предположила тварь, – и, наверняка, ты ждешь, что мы, как это бывало ранее, окажемся наивными и начнем тебе помогать? Так вот, в этот раз мы не такие дураки.

– Вы? Мне помогать? Но кто вы?

– Опять игры? – поморщилось существо. – Давай опустим момент, когда я говорю тебе, что мы Тхаари, а ты удивляешься и спрашиваешь, что это значит.

– «Тхаари»? – повторила Марго.

– Ну почему всегда одно и то же? – возвело кверху руки существо.

– Так что вам от меня нужно?

– Нам от тебя? Это ты нас преследуешь! – возмутился Господин.

– Я?! – удивление девушки было настолько искренним, что тварь смутилась.

– А зачем тогда вначале ты поселилась в нашем лесу, а теперь прибыла в город наших предков? Скажешь, случайно?

– Вообще-то да, – ошарашенно произнесла Марго. Существо встало:

– Дальнейший разговор не имеет смысла. А так как убить тебя мы не можем, ты умрешь сама. Надеюсь, тебе нравится твоя гробница? Как ты видишь, мы чтим традиции… – в голосе существа звучала издевка. – И, полагаю, ты оценишь, что в отличие от твоих предшественников, у тебя будет несколько дней, чтобы привыкнуть к своей усыпальнице, Избранная.

Господин стукнул клюкой об пол, и стена отъехала в сторону.

Марго поднялась на ноги:

– Но я ничего не понимаю! – девушка на негнущихся ногах двинулась в сторону выхода следом за существом, но стоящие в коридоре выпустили в грудь Марго порцию электрического разряда, и девушка в очередной раз потеряла сознание…

* * *

Марго очнулась от глухих ударов и шума за стеной, у которой она лежала, будучи без сознания.

Испугавшись, девушка бросилась к противоположной стене и вжалась в нее спиной в ожидании новых напастей…

Едва Давид вбежал в облако пыли, как оно исчезло, а вместе с ним исчезла и Марго. Флагман растерянно смотрел на завал, не понимая, что произошло.

Он чувствовал, что что-то случилось, но не знал, что именно. Обычно понять, где находится Избранная, ему помогало некоторое внутреннее чутье, иногда ему даже передавались отголоски ее эмоций. Но для этого требовалось абсолютное спокойствие – практически нереальная задача при его нынешнем состоянии. Единственное, в чем Давид был уверен, – это в том, что Марго жива…

С противоположной стороны завала донесся глухой звук, флагман едва успел отпрыгнуть в сторону, когда камни взорвались, а в образовавшемся разъеме показались Катрин и Экселенц с бластерами в руках.

– Что с Марго? – сразу спросила напарница.

Давид задумчиво пожал плечами.

– Ты чувствуешь ее? – спросила хардийка, переступая через камни.

– Да, она явно где-то недалеко, но я не могу понять, где именно.

– Ясно, – кивнула Катрин и, достав сканер, пошла вдоль скалистого склона.

Экселенц, вытащив из поясной сумки еще один сканер, отправился в противоположную сторону.

Правый флагман подбежал к напарнице:

– Думаешь, это поможет? – он указал на серебристое устройство, которое она сжимала в руке.

– А у тебя есть другие предложения?

– Почему ты вообще думаешь, что она внутри скалы?

– А ты прислушайся к ощущениям.

Давид остановился:

– Я чувствую тревогу.

– Скорее, страх, панику и холод.

Напарник задумался.

– Можно и так сказать, но что это нам дает?

– Народ! – крикнул Экселенц. – Здесь что-то напоминающее дверь!

Друзья бросились к нему.

На склоне горы виднелась каменная плита явно искусственного происхождения.

Они ощупывали, стучали, наваливались на нее плечами, но плита и не думала поддаваться.

– Может, здесь какой-то механизм? – предположил Экселенц, надавливая на все углубления и уступы рядом с ней, но его попытки не возымели никакого действия.

– Пусти, дай я! – потребовал Давид, оттолкнув харда.

– Теряем время, – пробормотал сквозь зубы Экселенц и бросился к кораблю.

Катрин побежала за ним.

– Вы куда?! – крикнул Правый флагман, но ему не ответили.

Понимая, что харды что-то задумали, Давид бросился за ними.

* * *

Вбежав вслед за напарницей и ее другом на борт корабля, Давид услышал звук разрезаемого металла и крик Катрин:

– Ты хотя бы представляешь, сколько им лет? Ими, может быть, уже опасно пользоваться! Давай придумаем другой выход!

– Его нет! Лучше подготовь торпеды! – также криком ответил ей хард.

Заинтригованный Давид вошел в каюту, служившую спальней Катрин и Марго.

Экселенц заканчивал распил задней стенки платяного шкафа.

– Но… – попыталась возражать Катрин.

– Не тяни время! Займись наконец торпедами!

Не став больше возражать, девушка направилась в рубку.

Проводив ее взглядом, Давид подошел к шкафу, в котором орудовал хард, но увидеть что-либо мешала кромешная тьма.

Через минуту в каюту вернулась хардийка.

– Пояснишь, что происходит? – потребовал Давид у напарницы, но та, не ответив флагману, также вошла внутрь шкафа.

– Теперь ты считаешь, что я не настолько не прав? – спросил ее Экселенц.

– Считаю, – ответила Катрин, и из тайного помещения донеслись щелчки, потрескивание и тихое лязганье.

Давиду было любопытно, что происходит там, внутри, но он предпочел дожидаться развязки, оставаясь снаружи.

Спустя короткое время из стенного пролома вышли два закованных в броню из блестящего серебристого металла воина. Массивные пластины закрывали каждую частичку тела хардов, а каждый, даже самый незначительный, изгиб доспехов украшало встроенное в броню оружие. Плотные защитные шлемы с черным матовым стеклом в том месте, где располагались глаза, полностью скрывали внешность хардов.

Воины пружинящим шагом прошли мимо заинтригованного Давида и отправились в рубку.

– Может, поясните, что происходит? – сказал Правый флагман, присоединившись к стоящим за пультом друзьям.

Один из воинов обернулся, и плотное стекло отъехало вверх, открыв лицо Катрин.

– По мнению Экселенца, доспехи помогут нам спасти Марго, – ответила девушка, указав рукой на свою амуницию.

– Та-а-ак… И откуда они у вас? – поинтересовался Давид.

Катрин грустно улыбнулась:

– Это хардийские боевые доспехи, мне они достались от родителей, и я храню их в память о временах, когда харды еще не были наемниками и имели репутацию величайших и суровейших воинов в Галактике.

– И что случилось потом?

– Империя… – расплывчато ответила Катрин, наблюдая, как Экселенц наводит орудие на цель.

Закончив, парень нажал кнопку спуска.

Два снаряда вырвались из пушек корабля и за долю секунды достигли плиты на склоне.

Удар получился такой силы, что корабль подбросило, а гора начала крошиться.

Экселенц рывком поднялся на ноги и бегом покинул межпланетник, направившись в сторону груды камней, образовавшихся на месте плиты. Катрин не отставала.

Давид, схватив с приборной доски бластер, припустил следом.

Благодаря силе брони, хардам понадобилось меньше минуты на то, чтобы расчистить завал и броситься внутрь образовавшегося прохода.

Вопроса, куда идти, не возникало, поскольку и Катрин, и Давид теперь отчетливо чувствовали Марго и знали, где ее искать…

Но не успели друзья преодолеть нескольких метров, как путь им перегородили десятки вооруженных покрытых шерстью существ. Стоя парами и едва помещаясь в узком коридоре, твари открыли стрельбу, но это не остановило воинственных хардов. Разбрасывая врагов, словно кегли, они устлали путь не успевавшего принимать участия в потасовке Давида мохнатыми трупами.

Внутренний голос привел флагманов в конец тупика, но это их не смутило.

Будучи абсолютно уверенными в том, что Марго находится по ту сторону стены, харды подошли к препятствию вплотную и уперлись в него металлическими перчатками, из которых тут же выехали острые металлические пластины, начавшие быстро между собой защелкиваться, превращаясь в циркулярные пилы…

Пыль стояла клубами, когда металл вгрызался в камень, пытаясь прорезать проем. Но стена оказалась слишком толстой для длины имеющихся лезвий, и тогда харды начали помогать вращающимся пилам ударами могучих плеч.

Им было не важно, сколько времени и усилий понадобилось, чтобы каменная стена наконец-таки обвалилась, поскольку в глубине образовавшегося прохода они увидели Марго.

Экселенц открыл шлем и бросился к девушке:

– Я здесь, я рядом! – хард схватил хрупкое тело Марго в могучие объятья.

Не желая задерживаться больше ни на секунду, друзья побежали к выходу из пещеры.

* * *

Никого не встретив по пути обратно, друзья быстрым шагом покинули мрачное подземелье и побежали в направлении к межпланетнику.

Давид, шедший первым, замедлился, жестом призывая всех остановиться, и огляделся по сторонам:

– А где корабль? – ни к кому конкретно не обращаясь, спросил он.

– Ох, не к добру это… – прошептала Катрин.

– И это тоже, – Давид кивнул в сторону близ растущих деревьев, между которыми отчетливо виднелись люди в белоснежных доспехах с золотой короной на груди.

Друзья огляделись. Воины были повсюду вокруг них, и они медленно двигались, сжимая круг вокруг хардов, Марго и Давида.

Видя, что план по ее спасению не удался, Марго потребовала не желающего того Экселенца поставить ее на землю. Парень выполнил ее желание, но объятий не разомкнул.

Тем временем стало понятно, что друзья оказались в плотном кругу вооруженных воинов, державших свои бластеры наизготове.

– Кто это такие? – шепотом спросил Давид у Катрин.

– Элита Имперской гвардии, – с тяжелым вздохом ответила она.

Один из гвардейцев, чьи плечи украшали звезды, а корона на груди была больше, чем у остальных, произнес:

– Сдайте ваше оружие, дезактивируйте доспехи и следуйте за нами!

– Послушай, – прошептал Давид Экселенцу, – конечно, их тут добрая сотня, но мы с Катрин – флагманы. Давай, ты прикроешь Марго, а мы пока… – он провел ребром ладони по горлу.

– Ты не понимаешь, – прошипел хард, – это не просто кучка гвардейцев, а лучшие воины Империи с кораблем-носителем на орбите. Даже если мы и сможем убить тех, кто нас окружил, придут другие… А бежать нам некуда и не на чем…

– То есть ты считаешь, мы должны сдаться? – презрительно фыркнул Правый флагман.

– Экселенц прав, – поддержала друга Катрин, – эту битву мы проиграли.

– Если вы сейчас же не сдадитесь, мы откроем огонь, – твердым тоном сообщил гвардеец, демонстрируя находящийся в боевом режиме бластер.

– Я сдаюсь, – произнесла Марго, первой поднимая руки.

Смирившийся Давид, положив бластер на землю, последовал ее примеру. Харды дезактивировали броню, и она распахнулась, выпуская Экселенца и Катрин из своих металлических объятий.

– Следуйте за мной! – приказал гвардеец со звездами на плечах.

Друзья с поднятыми руками пошли следом за конвоиром в плотном окружении не выпускающих из рук бластеры гвардейцев.

Глава 16

Динайри сидела на краешке огромной кровати в ожидании молодого супруга. Висящее напротив зеркало позволяло оценить, насколько безупречно она выглядела со стороны: изысканный пеньюар, совершенный макияж, идеально уложенная прическа и легкая, чуть блуждающая улыбка, но все это было лишь удачной маской, призванной сокрыть то, что царило в душе супруги наследника престола.

Еще никогда в жизни ей не было так плохо и так сложно. Она чувствовала себя стоящей на краю пропасти, и ей стоило больших усилий туда не упасть.

Девушке было страшно. С того самого момента, как Алексио ее руками что-то сделал с Лукасом, она боялась практически всего. Боялась, что Варайес узнает о случившемся и перестанет ей доверять, боялась, что Алексио, наигравшись в супружество, поступит с ней так же, как и с Лукасом, а больше всего Динайри пугало то, что она не справится с ролью будущей Императрицы и подведет Амониса, возложившего все надежды семьи на ее хрупкие плечи. Девушка посмотрела на часы: жених уже давным-давно должен был посетить ее спальню, но почему-то задерживался, хотя Динайри не была уверена, что очень расстроена этим фактом.

В этот момент дверь в ее спальню открылась, и вошел Алексио.

Девушка грациозно встала и подошла к мужу отрепетированной с детских лет игривой походкой.

– Я мечтала о вас, мой принц, – промурлыкала она. Алексио, сев на кровать, притянул супругу к себе.

– Ты очень красива, – прошептал он, обдавая горячим дыханием ее затянутый в кружевную ткань стан.

Девушка томно улыбнулась в ответ, ни вздохом, ни взглядом не выдавая происходящее в ее душе:

– Я счастлива, что вы находите меня красивой, – прошептала Динайри.

Принц рывком усадил девушку себе на колени:

– Скажи, ты меня любишь? – коснувшись губами ложбинки на шее супруги, спросил он.

– Да, мой принц, – прошептала Динайри.

– И насколько сильно? – продолжил уточнять Алексио, нежно покусывая мочку ее уха.

– Лишь рядом с вами мое сердце бьется, – горячо прошептала она.

– Меня радуют твои слова, – довольно улыбнулся наследник престола.

– О мой принц, – Динайри подалась к супругу для горячего поцелуя, который он тут же подхватил, опрокидывая ее на кровать.

Девушка готовилась приступить к следующему шагу обольщения супруга, но тот неожиданно вскочил на ноги, чем крайне ее озадачил, и Динайри стоило больших усилий не позволить эмоции стереть обольстительную улыбку с ее лица.

– Пойдем! – Алексио протянул супруге руку, вынуждая подняться с мягкого ложа.

– Куда, мой принц? – прошептала девушка, максимально томно глядя ему в глаза.

– Увидишь! – вожделенно произнес Алексио, увлекая Динайри за собой и игнорируя ее попытки продолжить начатое.

* * *

С тяжелым сердцем Динайри шла за супругом по парку. И чем дальше девушка удалялась от дворца, тем отвратней было у нее на душе.

Алексио же, напротив, находился в приподнятом настроении и даже насвистывал в такт своей быстрой ходьбе.

– Пойдем скорее! – торопил он Динайри. – Мне не терпится тебе его показать!

– Кого его? – уточнила девушка, чувствуя, как ее кожа покрывается мурашками, несмотря на царящую вокруг жару.

– Давай, тебе понравится! – заверил он, беря супругу за руку и вынуждая ускориться.

Динайри пришлось практически бежать за постоянно ускоряющимся принцем. И с каждым шагом девушку все больше и больше посещало ощущение дежавю, а в разум закрадывалась чудовищная догадка. Когда же между деревьями забелела уже знакомая часовня, леденящий душу ужас потек по венам Динайри, заставляя сердце лихорадочно биться.

Она не была уверена, что сможет выдержать еще одну встречу с искалеченным Лукасом.

– Супруг мой, – произнесла девушка, изо всех сил стараясь скрыть дрожь в голосе, – может, нам лучше вернуться в спальню?

– Потом, – ответил он, открывая крышку люка, ведущего в душное подземелье.

Динайри открыла рот, чтобы еще что-то сказать, но парализованный страхом рассудок не позволил ей найти весомый предлог остаться, и принц потянул ее вниз.

Ощущая себя словно на шатких ходулях, девушка споткнулась, упав в объятия супруга. Попытавшись этим воспользоваться, чтобы уговорить наследника престола вернуться во дворец, девушка припала к его устам, но Алексио не был настроен на поцелуй. Поставив супругу на ноги, он потащил ее в глубь длинного, утопающего в полутьме подземелья.

* * *

Динайри не верилось, что она вновь оказалась в полумраке зловещего коридора, забыть о существовании которого было ее самой большой мечтой. Обреченно двигаясь вперед, девушка ощущала, как подземелье с каждым пройденным шагом отрывает у нее частичку души.

Все силы Динайри уходили на то, чтобы оставаться в сознании, пока Алексио вел ее по запутанной коридорной системе. Девушке уже начало казаться, что они будут идти вечно, но в этот момент принц остановился и взглянул на нее горящими от возбуждения глазами:

– Ты готова? – нетерпеливо потирая руки, спросил Алексио.

Вопрос поставил девушку в тупик. Конечно, она не была готова. Она вообще не была готова ни к чему, связанному с Алексио, но могла ли она так ответить? Динайри открыла рот, но страх, сковавший ее тело при виде медленно открывающейся двери, не позволил ей произнести ни слова.

И пусть данная камера не скрывала в своей темноте Лукаса, для Динайри это было слабым утешением, поскольку, что бы ее ни ждало во мраке каземата, хорошим оно быть не могло.

– Чувствуешь? – вожделенно втянув ноздрями воздух, спросил у супруги Алексио. – Нет ничего прекраснее этого аромата!

Девушка не стала отвечать супругу, который, закрыв в исступлении глаза, находился в состоянии, граничащем с эйфорией. Выражение лица Алексио напугало Динайри еще сильнее, чем его слова, но она мужественно осталась стоять на ногах, поскольку страх упасть в обморок у него на глазах оказался сильнее всех остальных.

Резко зажегшийся яркий свет ослепил девушку, заставляя жмуриться, но даже через слипающиеся веки ей удалось разглядеть стоящий по центру камеры крест с прикованным к нему молодым элийцем (не старше двадцати лет на вид).

Пол вокруг был залит кровью и усыпан остатками плоти, но, судя по вполне приличному виду пленника, все это принадлежало предыдущим жертвам принца.

Созерцание разлагающихся частей тел вынудило девушку ухватиться за холодную каменную стену, и лишь это позволило ей остаться в сознании, хотя Динайри сомневалась, что ее рассудок сможет долго вынести царящий в помещении смрад вкупе с содержимым.

Но Алексио словно не замечал, как действует на супругу его кровожадный мир. Игнорируя дрожь девушки и мертвенную бледность ее лица, принц даже пытался втянуть ее в разговор:

– Дорогая, – произнес он, с хищной улыбкой подойдя вплотную к узнику, – разреши представить тебе моего гостя, Мия.

Элийец попытался отвернуться, но наследник престола, крепко схватив пленника за, сохранившие остатки дорогой укладки, волосы, пресек его попытки.

Не в силах вырваться из рук принца, а также из удерживающих его на кресте оков, узник смерил Алексио полным ненависти взглядом.

Принца же реакция элийца только раззадорила. Вдохнув полной грудью аромат его волос, наследник престола направился к супруге, которая, будучи не в силах выносить происходящее, начала медленно оседать.

Алексио же не смутило и это. С силой тряхнув девушку за плечи, он вернул ее в жуткую реальность. Однако этого принцу было недостаточно. Перехватив супругу за талию, он практически поволок ее к кресту.

Встретившись взглядом с голубоглазым элийцем, Динайри вновь начала оседать. Но принц был непреклонен. Еще раз тряхнув хрупкое тело девушки и убедившись, что сознание вновь к ней вернулось, Алексио крепко сжал ее покрытые холодным потом пальцы и провел ими по нежной, почти мальчишеской коже Мия.

– Разве это не блаженство? – вожделенно произнес он. – Кстати, – зашептал принц на ухо супруге так горячо, словно был охвачен дикой страстью, – Мий – далеко не обычный гость. И мне стоило большого труда «уговорить» его посетить мою обитель.

Узник ответил ему уничижительным, полным убийственного яда взглядом.

– В свои девятнадцать Мию удалось возглавить целое объединение повстанцев, – продолжая одной рукой обнимать супругу, второй рукой наследник престола обхватил изящные плечи пленника, – у них даже свой флаг был… – принц наморщил лоб, вспоминая, – золотой обруч и что-то еще на зеленом фоне.

Отпустив узника, Алексио обхватил супругу сзади:

– Ну же! – капризно произнес он, обращаясь к элийцу. – Я так и буду один рассказывать или ты будешь любезен поведать моей супруге о «Священном братстве», в которое ты так преданно веришь? – спросил он и со вздохом продолжил: – Извини, любовь моя, за неразговорчивость моего гостя, но полагаю, мне удастся это исправить.

Мий продолжил сверлить наследника престола яростными взглядами.

– Возможно, я мог бы простить тебе нелюбезное молчание по отношению ко мне, но не к Динайри… – принц провел языком по шее девушки, не сводя глаз с узника, и тут, неожиданно для обоих, воткнул кинжал, как по волшебству появившийся у него в руке, между ребер элийца.

Тот заорал так громко, что Динайри, не выдержав, с не меньшей силой подхватила его крик, одновременно с этим пытаясь вырваться из крепкого захвата мужа.

Принц же, продолжив удерживать супругу, медленно поворачивал клинок в ране пленника, вынуждая его кричать громче, извиваясь на кресте.

– А теперь? – твердо спросил он, прекратив вращение. – Ты готов рассказать мне, где твои базы?

– Будь ты проклят! – крикнул Мий, плюнув в лицо мучителю.

Тот, криво улыбнувшись, вытер плевок рукавом рубахи, и, резко выдернув кинжал из раны, вонзил его вновь уже в другое место, и начал методично его раскачивать.

Динайри кричала непрерывно и пыталась кусаться и царапаться, но принца, судя по всему, ее действия только завели.

Забыв о пленнике, он набросился на девушку, срывая тонкую ткань ее одежды. Вывернувшись из пеньюара и оставив его в руках Алексио, Динайри побежала к выходу из камеры. Но не успела она сделать и двух шагов, как принц разорвал на ней остатки тонкой ткани и повалил на холодный каменный пол, обдавая горячим дыханием.

Раздался короткий треск молнии, сопровождающийся истеричным криком Динайри, лишающейся невинности на залитом чужой кровью полу.

* * *

За окном покоев Динайри щебетали птички, радуясь новому теплому дню. Но впервые в жизни девушку это раздражало. Более того, ее раздражало все: служанки, попытавшиеся принести ей завтрак, горничные, желающие поздравить с новым статусом, садовник, срезавший для нее полные вазы свежих цветов.

Динайри не хотелось видеть эти услужливые лица и делать вид, что в ее жизни все прекрасно, потому что все хорошее в ее судьбе закончилось на Зарине.

Амонис толкнул ее в этот ставший с первой секунды кошмаром брак, однако именно его девушка ненавидеть и не могла. За столько лет жизни под крылом у брата Динайри видела, как сложно ему приходилось и на какие жертвы он шел ради семьи и ради всей расы. И хоть девушка не знала подробностей, она догадывалась, что ее брачная ночь в каше из чужой крови и плоти – ничто по сравнению с тем, на что пришлось идти Верховному зарасу.

Еще вчера она хотела ему все рассказать, поскольку была уверена, что Амонис бросил бы все силы, чтобы помочь сестре. Но долгие часы заставили девушку передумать.

Слишком многое было на кону. И малейшее отвлечение брата от основной цели могло бы свести на нет долгие годы подготовок. А на это она, как истинная дочь своего отца, пойти не могла.

Вытерев слезы со щек, Динайри поднялась с постели и, стараясь не смотреть в зеркало на свое опухшее отражение, отправилась в ванную в надежде, что очередная прохладная купель, дополненная кремами и мазями, освежит ее рассудок и поможет сокрыть все то, что творилось в ее душе под маской свежести и веселья…

* * *

Наступил вечер, и Динайри нервно ожидала очередного прихода супруга, в глубине души надеясь, что хоть на один вечер он оставит ее в покое. Однако она ошиблась, и, едва часы пробили полночь, на пороге ее спальни появился довольный наследник престола.

Он протянул к девушке руки, вынуждая подойти к нему и сжать в объятьях.

После долгого поцелуя он сел на край кровати и притянул Динайри к себе, усаживая на колени.

– Меня кое-что что беспокоит, – произнес он, откидывая с ее лица выбившийся из тугой прически локон.

– Что же это, супруг мой? – спросила девушка, вкладывая в свои слова всю искренность, на которую была способна.

– Помнишь Легенду об Избранном? Похоже, что она все-таки правдива.

– Почему вы так думаете, жизнь моя?

– Слишком многое указывает на это. К тому же я не единственный, кто так считает. Элийцы и их союзники начали последнее время вести себя слишком организованно, словно все их базы – единый организм… А если это так, то мы можем оказаться на пороге войны, но не волнуйся, звезда моя, мы ее выиграем, нанеся точный и массированный удар, – закончил он, зарываясь лицом в ее волосы.

– У меня нет даже тени сомнения в том, что у вас все получится, любовь моя… – прошептала супруга, касаясь тыльной частью ладони щеки наследника, и принц, прижав Динайри к своей груди, горячо произнес:

– Пойдем со мной…

Предчувствуя, что за эту ночь она постареет еще на десяток лет, девушка подала ему руку, ненавидя себя, свою жизнь, а также запах, который она теперь чувствовала постоянно, он навсегда въелся в ее кожу, впитался в волосы… Запах насилия, запах подземелья…

* * *

Никогда доселе альтийскому космодрому еще не доводилось принимать столь крупный корабль, как «Беспристрастный». Он занимал добрую половину увеличенной по этому поводу парковочной площадки. Поблескивая своим белоснежным, с металлическим отливом корпусом, он буквально нависал над остальными кораблями, кажущимися ничтожно малыми на его фоне.

Внутреннее убранство межпланетника Верховного зараса не уступало его внешнему облику и поражало своей роскошью, отражающей многовековые традиции расы Амониса.

Корабль был единственным местом на Альте, где Верховный зарас чувствовал себя по-настоящему комфортно, в связи с чем предпочитал борт своего судна лучшим комнатам Императорского дворца.

Царственная семья понимающе отнеслась к решению своего нового родственника, хотя, возможно, дело было в том, что, согласно традиции, Амонис путешествовал со своими фаворитками, и перебираться в резиденцию Императора ему пришлось бы вместе с ними, что, в свою очередь, шло вразрез с альтийским дворцовым этикетом.

Однако на самом деле фаворитки были последними в списке причин, по которым Верховный зарас избегал ночевок в доме царственной семьи.

С самого прилета на Альту сущность Мастера, дремлющего в душе Амониса, не покидало едва уловимое ощущение присутствия давно забытого врага. Верховный зарас то и дело оглядывался, пытаясь понять, что именно так на него влияет, но не находил внешних признаков для беспокойства, которое тем не менее росло день ото дня. Стоило Амонису лишь покинуть «Беспристрастный», Мастер внутри него начинал извиваться, чувствуя постоянную опасность и не давая Верховному зарасу расслабиться нигде, кроме борта принадлежащего ему судна.

Здесь и застал его Рафаэль, посетивший Советника с очередной просьбой…

Амонис пригласил вельможу в каюту для совещаний, находящуюся на верхней палубе. Из широких иллюминаторов, расположенных вдоль всего помещения, открывался вид на возделанные поля.

– Господин, – начал правитель Коддора, садясь в широкое кресло с мягкими кожаными подлокотниками, – Корабельная Гильдия усиливает свои обороты и требует от нас больших поставок мириллия. Прошу вас, Советник, увеличьте временно количество поставок втрое.

– Втрое? – удивился Амонис.

– Я осознаю, что моя просьба выглядит нелогично с точки зрения экономики, но, если взять политический аспект, данное действие необходимо. Поймите меня правильно, но Корабельная Гильдия очень настороженно отнеслась к замене сырья, и то и дело пытается уличить нас в мошенничестве.

– Не понимаю вас, Рафаэль! О каком мошенничестве идет речь? Вы честно предоставили им полученную от меня формулу использования мириллия. Он гораздо более экономен, чем лирий. А поставки, о которых мы с вами договаривались, носят постоянный и полномасштабный характер.

– Все верно, Амонис, но, насколько вам известно, Гильдии непрерывно борются за места в Совете, и в данный момент Корабельная Гильдия считает, что нащупала наше слабое место. Если же мы не предоставим им требуемое, то дадим повод поднять данный вопрос на очередном Собрании. В том же случае, если наша Гильдия выполнит требование Корабельной, то уже мы сможем потребовать на Совете подробный отчет о расходовании столь великого объема сырья, и придет их очередь объяснять, с какой целью они попросту забивают себе склады. А как только это произойдет, мы тут же вернемся к первоначальному договору.

– Хорошо, – согласился Амонис, – я выполню ваше желание. Следующая же поставка будет в запрашиваемом вами количестве.

– Благодарю, – поднялся с кресла Рафаэль, – Корабельная Гильдия не останется в долгу перед вами.

– Надеюсь, – ответил Амонис, вставая.

Мужчины пожали друг другу руки, и правитель Коддора покинул корабль.

* * *

Задумчивость вновь охватила Амониса, и он не сразу заметил смиренно стоящего напротив Бария.

– Ты что-то хотел? – рассеянно поинтересовался Верховный зарас.

– У меня есть новости для вас, Господин. Это касается Избранной.

– Говори, – тут же встряхнулся Правитель Зарины.

– Как вы помните, Господин, наши корабли должны были забрать Избранную с Земли и отвезти в сектор Стихий.

Амонис кивнул.

– К сожалению, все пошло не так.

– То есть?

– Будет лучше, если Харфас лично вам обо всем расскажет..

– Зови, – приказал Верховный зарас, возвращаясь в кресло.

* * *

В каюту вошел молодой зарас, на вид лет двадцати с небольшим. Черные густые волосы, ниспадающие на его плечи, обрамляли бледное точеное лицо, взгляд янтарных глаз выглядел виноватым.

Войдя, Харфас тут же опустился на колено перед Амонисом и смиренно произнес:

– Простите своего слугу, который не смог выполнить столь важное для вас поручение, Господин.

– Говори!

– Когда мы прибыли на Землю, там уже находились имперские гвардейцы. Они взяли в плен интересующую вас девушку и ее друзей. В соответствии с приказом, мы ничем не выдали своего присутствия и, лишь дождавшись их отлета, спустились на планету. Но не успели мы покинуть корабль, как на нас напали почему-то не видимые для наших сканеров покрытые шерстью человекоподобные существа. Вступив с ними в ожесточенный бой, мы одержали победу, и нашим трофеем оказалась странная пещера искусственного происхождения. В результате ее изучения мы наткнулись на хранилище старинных книг, которые взяли с собой в надежде, что хотя бы они смогут быть вам полезны, Господин.

– А что харды? – спросил Амонис.

– Мы обнаружили их связанными в доме, они нам рассказали обо всем, с чем столкнулись на Земле. Я доставил их на Зарину, полагая, что Господин может пожелать услышать их историю лично, – Харфас преклонился на два колена и, коснувшись лбом пола, произнес:, – Я осознаю, что разочаровал вас, Господин, и готов принять любое наказание.

– Ты свободен, Харфас, мне не за что наказывать тебя. Ты поступил мудро, не показавшись Имперским войскам, а теперь ступай, вскоре ты получишь новое задание, – произнес Амонис.

Зарас поднялся и в поклоне добрался до двери.

– Господин? – вопросительно посмотрел на Амониса Барий.

– Я хочу на воздух, – произнес Верховный зарас, вставая, и быстрым шагом покинул корабль.

* * *

Верховный зарас, закрыв глаза, сидел на верхней ступеньке высокого трапа, наслаждаясь легким теплым ветерком, играющим в его густых черных полураспущенных волосах, когда его слуха коснулся тихий шум, исходящий от идущих на посадку кораблей.

Открыв глаза, он увидел три одновременно приземляющихся военных транспортера. Амонис сразу же заинтересовался происходящим, поскольку присутствие на Альте подобных судов выходило за рамки обыденности.

Едва корабли приземлились, как шлюзы двух из них открылись, выпуская на поверхность космодрома десятки вооруженных гвардейцев. Воины так слаженно и быстро окружили третий корабль, направив оружие в сторону шлюза и иллюминаторов, что у Верховного зараса создалось впечатление, что они исполняют четко поставленный танец.

Как только гвардейцы остановились, взятое в оцепление судно выпустило трап и по нему, с заведенными назад и связанными энергетическими браслетами руками, по очереди спустились четыре человека.

Амонис понаблюдал, как угрюмо прошли по трапу и отправились дальше под дулами имперских бластеров хард с хардийкой. Как только они удалились, на трап ступил русоволосый мужчина и, недобро улыбаясь конвоирам, также отправился следом за парой хардов.

Последней транспортер покинула невысокая элийка хрупкого телосложения. Гвардейцы сразу же перевели бластеры в позицию «поражение цели», словно девушка была самым отъявленным головорезом в Галактике. Но это не могло быть правдой, поскольку приковавшая взгляд Верховного зараса белокурая элийка выглядела настолько чисто и невинно, что попросту не могла причинить вред. Ее облик напомнил Правителю Зарины одно из сказочных существ, рассказы о которых в детстве читала ему мать…

Впечатление, произведенное на него девушкой, застало избалованного женским вниманием Амониса врасплох. Умом он понимал, что ее внешность не шла ни в какое сравнение с красотой его фавориток, но тем не менее он не мог оторвать от нее взгляд.

Пленники, плотно окруженные гвардейцами, направились пешком в сторону дворца.

Верховный зарас поднялся со ступеней и, скрестив на груди руки, наблюдал за медленно бредущей процессией…

В этот момент элийка повернула голову в его сторону и, встретившись на долю секунды взглядом с Амонисом, замерла, за что тут же получила сильный толчок в спину от одного из конвоиров.

Не устояв на ногах, девушка упала, за что получила еще один пинок. С трудом поднявшись, элийка пошла дальше…

Ярость заклокотала в груди Верховного зараса, и он едва утихомирил пробудившегося в душе МАСТЕРА. Тяжело дыша, Амонис продолжил наблюдать за процессией. Мысли в голове быстро сменяли одна другую…

Он не знал, кто она и что здесь делает, но в том, что девушке грозила беда, Верховный зарас не сомневался. Как не сомневался и в том, что он, Амонис, просто обязан ей помочь…

Ему нужен был Барий, хотя… – в голове пронесся очередной калейдоскоп мыслей, – лучше, если все сделает Николас, именно Николас…

Развернувшись на каблуках, Амонис лицом к лицу столкнулся с помощником.

– Господин? – вопросительно произнес Барий.

– Мне нужно… – ни к кому не обращаясь, пробормотал Верховный зарас, быстрым шагом возвращаясь на борт корабля.

Помощник не отставал.

– Господин, послушайте, – голос Бария стал тверже, – вам не стоит делать того, что вы задумали.

– Ты о чем? – поинтересовался Амонис, садясь на стул перед транслятором.

– Если бы вы только знали, кто эта девушка, Господин! – настаивал помощник. – Вы бы….

– Да говори уже, – нетерпеливо произнес Верховный зарас, тщетно пытаясь дозвониться до младшего принца.

– Та, кого вы только что видели, – Избранная элийка, – произнес помощник.

Однако реакция Амониса оказалась отличной от той, что ожидал Барий:

– Тогда тем более мы должны ее спасти, – тихо произнес Верховный зарас, медленно разворачиваясь в сторону помощника. – Харфас! – крикнул он.

Зарас мгновенно явился на зов.

– Найди кого-нибудь из нибусийцев, пусть они передадут принцу следующее…

Харфас ушел, Барий же продолжил терпеливо стоять в ожидании следующего приказа.

– Оставь меня! – приказал Верховный зарас, и помощник, поклонившись, вышел.

Едва шаги верного Бария стихли вдалеке, как Амонис быстрым шагом покинул каюту и побрел по длинным коридорам межпланетника.

В очередной раз ноги сами привели его к заветной стене. Видя, что никто за ним не наблюдает, Амонис провел рукой по длинной фреске и прошептал:

– Не знаю, как долго еще я смогу без тебя продержаться, друг, без тебя и без Братьев….

* * *

Варайес завтракал в компании Николаса на специально оборудованной для трапез крыше беседки. Легкий теплый ветерок, лазурное небо и в такт колышущиеся зеленые листья ближайших деревьев приносили брату Амониса покой, столь ему необходимый после насыщенных событиями дней.

Николас, будучи, как всегда, в прекрасном настроении, отпускал одну шутку за другой, заставляя неулыбчивого по своей природе Варайеса то и дело смеяться.

В самый разгар трапезы на крышу поднялся Малий, один из нибусийцев, сопровождавших младшего принца во время его пребывания на Альте. Поклонившись вельможам, он подошел быстрым шагом к Николасу и что-то прошептал ему на ухо. Лицо принца тут же приобрело взволнованное выражение.

– Проблемы? – обеспокоился младший брат Амониса.

– Нет, просто мне нужно на некоторое время отлучиться, – на лице Николаса вновь заиграла привычная Варайесу улыбка, – извини, что вынуждаю тебя закончить завтрак в одиночестве, – произнес он, вставая.

– Все в порядке, – ответил брат Амониса.

– Увидимся позже, – еще раз улыбнулся принц и покинул беседку.

* * *

Закончив завтрак, Варайес наполнил стакан соком и подошел к перилам, расположенным вдоль периметра крыши. Высоты беседки хватало, чтобы охватить взором значительную часть дворцового парка.

Положив локти на поручень, брат Амониса наслаждался видами, когда его внимание привлекло странное движение внизу.

Так как понять, что именно происходит, ему мешала листва деревьев, охваченный любопытством, Варайес спустился вниз.

Не желая привлекать к себе внимания, брат Амониса передвигался, прячась за высокими кустами и широкими стволами деревьев, пока наконец не смог разглядеть происходящее. За долю секунду его любопытство сменилось ужасом, и Варайес, замерев на месте, уронил стакан с соком, который машинально взял с собой: оранжевая жидкость, вылившись, окропила изумрудную траву…

Ноги брата Амониса буквально вросли в землю, потому что всего в паре метров от него шли рядами вооруженные гвардейцы, сопровождающие скованных энергетическими наручниками четырех человек, среди которых была его элийка…

Девушка время от времени спотыкалась, и идущий сзади гвардеец «ободрял» ее, толкая стволом бластера в спину.

Варайес растерялся. Он хотел помочь, но пока не знал как. Надеясь, что решение возникнет само собой, брат Амониса пошел на некотором расстоянии за вооруженными воинами, стараясь двигаться как можно тише и ничем не выдать своего присутствия.

Спустя некоторое время офицеры подошли к старинной часовне. Шесть человек остались снаружи, остальные же отправились внутрь.

Варайес затаился в кустах, пытаясь придумать, что можно предпринять одному и без оружия против снаряженных длинноствольными бластерами и облаченных в доспехи воинов Империи.

Время шло, гвардейцы стояли, замерев в одной позе и глядя в сторону парка через затемненные стекла шлемов.

На брата Амониса все больше и больше накатывало осознание своей беспомощности, все перебранные им варианты не только не гарантировали спасение девушки, но и несли стопроцентную гибель самому Варайесу.

Он не знал, сколько провел времени, привалившись к широкому стволу дерева, в надежде хоть что-нибудь придумать, чтобы проникнуть в часовню и забрать возлюбленную, как неожиданно гвардейцы сорвались со своего поста и со всех ног бросились внутрь.

Брат Амониса еще раз растерялся, но вскоре понял, что судьба дает ему шанс, и бросился следом…

Варайес ожидал увидеть внутри часовни что угодно, только не абсолютно пустые, лишенные какой-либо мебели и людей комнаты. Брат Амониса в панике заметался в густом полумраке в надежде обнаружить еще одну, не замеченную им ранее, дверь – должны же были все эти десятки людей где-то находиться. Но повсюду были лишь абсолютно гладкие стены.

Отчаянье постепенно им овладевало, Варайес уже начал сомневаться, не привиделось ли ему, постоянно возвращающемуся мыслями к элийке, все это, как неожиданно его ноги ступили в пустоту… Осознание того, что он попросту не заметил в темноте открытый люк, не принесло Варайесу облегчения, когда он кубарем катился вниз, пересчитывая ступеньки…

С трудом поднявшись на ноги в кромешной тьме, брат Амониса пошел вперед, выставляя вперед руки и ощупывая влажные от плесени стены. Каждый его шаг отдавался болью, но Варайес старался ее игнорировать, думая лишь о том, что ждет его в глубинах зловещего подвала.

Спустя еще некоторое время его руки нащупали что-то похожее на закрытую на тяжелый металлический засов дверь. Мучимый недобрым предчувствием, он отодвинул запор. В нос ударил резкий запах гнили и испражнений, Варайеса тут же стошнило, и в этот момент из темноты раздался тихий стон.

– Кто здесь? – твердо спросил брат Амониса, вытащив из-за пояса фамильный кинжал и направив его в темноту.

Ответом ему был очередной стон.

– Кто здесь? – еще тверже и громче повторил Варайес.

– Узник, – ответил ему безжизненный мужской голос из темноты.

Не решаясь двинуться на звук голоса, брат Амониса громко потребовал:

– Назовись!

– Лукас Ливьери, – ответил голос.

– Лукас?.. – медленно повторил удивленный Варайес. – А что ты здесь делаешь?

– А ты кто? – узник ответил вопросом на вопрос.

– Варайес, – все еще находясь в оцепенении, произнес брат Амониса.

– Ты брат Динайри? – уточнил истощенный голос.

– Да.

– Ты тоже пришел мучить меня? – спросил Лукас.

Варайес не успел ответить, потому что в этот момент подземелье слегка тряхнуло.

– Что это? – обеспокоенно спросил он.

– Не знаю, но это уже третий толчок, и они становятся все сильнее, – ответил узник.

Варайес аккуратно выглянул из камеры: вдалеке показался быстро приближающийся свет, сопровождавшийся топотом десятков ног.

Брат Амониса резко закрылся в камере, изо всех сил надеясь, что приближающиеся люди не обратят внимания на незапертую дверь.

Толпа пробежала мимо, и никому не было дело до открытого засова: людьми владела паника.

Варайес еще раз выглянул в коридор и тут же понял причину всеобщего ужаса: то, что он принимал за свет, было стремительно приближающимися клубами пламени…

Брат Амониса бросился к Лукасу и настолько быстро, насколько мог, начал срезать веревки, удерживающие узника.

К счастью для них, Варайес справился довольно быстро. Перекинув несчастного через плечо, он бросился к выходу из подземелья, явственно ощущая спиной неумолимо настигающее его дыхание пламени.

Едва мужчины покинули часовню, как та взорвалась…

Не удержавшись на ногах, брат Амониса упал на траву, и на них с Лукасом посыпались поднявшиеся в воздух обломки здания. Накрыв несчастного собой, Варайес обхватил голову руками и закрыл глаза…

Глава 17

Сигаровидный корабль, на борту которого Марго и ее друзей с помощью энергетических коконов приковали к неудобным металлическим креслам, распложенным по центру межпланетника, гвардейцы называли транспортером.

Путешествие явно не было одним из самых приятных в жизни Марго: энерговолокна жгли до волдырей на коже, стоило лишь немного пошевелиться, а сидеть неподвижно в кресле, болты которого впивались в тело, было невозможно.

Ее друзья переносили неудобства достаточно мужественно, Давид даже умудрялся испепелять взглядом сидящих вокруг воинов.

Предел же выносливости Марго был исчерпан еще в пещере, она сидела, отрешенно глядя перед собой, вспоминая события последних дней.

Ей уже так надоело убегать и спасаться, тем более что успеха в этом она не добилась… Ей хотелось, чтобы все это наконец-то закончилось любым способом, лишь бы прекратилось…

Закрыв глаза, она восстановила в памяти видение о живых кораблях. Скорее всего, она так и не встретится с ними воочию, жалко, конечно, но у каждого своя судьба…

Транспортер тряхнуло, и это вывело девушку из задумчивости. Марго ничего не видела, поскольку там, где она находилась, полностью отсутствовали иллюминаторы.

– Стыковка, – прошептала сидящая рядом Катрин.

Девушка ничего не ответила, пытаясь вновь уйти в свои мысли, но подруга продолжила пояснять:

– Мы входим в шлюз… На моей памяти еще не было, чтобы боевой Имперский крейсер посылали забрать четверых человек.

– Это плохо? – уточнила Марго.

– Да уж, не хорошо… – шепотом ответил за подругу Экселенц.

* * *

На планете, куда доставили Марго и ее друзей, ярко светило ласковое солнце и дул легкий ветерок, но девушка ничего этого не замечала… Умом она понимала, что оказалась в совершенно другом далеком мире, но ей было все равно… Она безвольно шла, опустив голову под прицелом десятков бластеров, ни на что не надеясь и ничего не ожидая…

Пленников вели вдоль припаркованных космических кораблей всевозможных форм и размеров, однако Марго проходила мимо них не глядя.

На краю космодрома располагался гигантский межпланетник, достигающий длиной нескольких сотен метров, а высотой с пятиэтажный дом.

Ближайший к пути пленников люк был открыт, и на верхней ступеньке блестящего трапа стоял высокий мужчина.

Повинуясь какому-то внутреннему чувству, девушка повернула голову и тут же замерла на месте… Никогда в жизни ей не приходилось видеть столь красивых людей! Нереальный для Земли цвет глаз подчеркивался черными развевающимися на ветру длинными волосами.

В переднем разрезе черно-зеленого длиннополого кафтана виднелись высокие сапоги, облегающие стройные ноги красавца.

Мужчина, скрестив руки на груди, внимательно смотрел на Марго. Его взгляд буквально поглотил девушку. Она забыла, кто она и что делает. В эти доли секунды для нее существовал лишь этот волшебный, сказочный принц… Но миг забытья и ухода от реальности был слишком короток: получив сильный удар по затылку от конвоира, Марго упала.

Наручники тут же добавили болезненных ожогов на ее запястье. С большим трудом, превозмогая боль, поднявшись, девушка продолжила свой путь…

* * *

Путь от космопорта до маленькой часовни показался Марго вечностью. Ноги горели, солнце немилосердно слепило и припекало голову, закрыть которую мешали сковывающие руки наручники. Несколько раз пелена застилала ей взор, и девушка была уверена, что вот-вот потеряет сознание, но ноги каким-то чудом продолжали медленно идти вперед…

Практически в центре плохо освещенной часовни располагался малоприметный люк, посредством которого уставшие пленники оказались в длинном и узком подземном коридоре, наполненном целым букетом запахов, способных вызвать дурноту у человека даже с самым слабым обонянием.

Бредя в зловещем полумраке, прорезаемом лишь рассеянным светом от небольших фонарей, встроенных в шлемы конвоиров, Марго с трудом справлялась с рвотными рефлексами, радуясь тому, что ее желудок давно пуст. Однако пустота желудка никак не влияла на стремительно увеличивающуюся дурноту и головокружение, поскольку по мере продвижения вперед воздух становился все более и более спертым. Марго чувствовала, что больше не может идти, но в этот момент воины остановились перед невысокой кованой дверью, которая тут же распахнулась, и изнутри вырвались еще более смрадные ароматы.

Перед глазами у Марго все поплыло, и девушка, потеряв сознание, начала медленно опускаться на пол… Но добраться до пола ей помешал стоящий сзади гвардеец. Сильно тряхнув Марго за плечи, он поставил ее на ноги и толкнул следом за Экселенцем, Давидом и Катрин внутрь довольно большой камеры, полностью лишенной окон.

Конвоиры зашли следом, держа бластеры в боевом положении. Вдоль неровной стены располагались энергетические кандалы и наручники, к которым гвардейцы и приковали своих пленников, после чего сделали несколько шагов назад, пропуская вперед широкоплечего русоволосого мужчину.

– Алексио, – пренебрежительно произнесла Катрин.

– Да, хардийка, ты права, перед тобой наследник престола! – согласился принц, окинув девушку взглядом холодных серых глаз.

После этого его внимание переключилось на Марго.

– Значит, ты Избранная? – спросил он.

Она не ответила. Алексио повторил вопрос, не обращая внимания на то, что его пленница находится на грани потери сознания.

Разъярившись, он ударил ее по лицу, из разбитой губы закапала кровь, но и это не принесло результата. Судя по отрешенному взгляду девушки, она даже не почувствовала боли.

Но если Марго и осталась равнодушной к происходящему, то Давид нет. Зарычав, как разъяренный, раненый зверь, флагман вырвал наручник из стены и освободившейся рукой схватил принца за горло.

Алексио захрипел, тщетно пытаясь ослабить хватку Давида.

В этот момент один из гвардейцев рванулся к Марго и приставил к ее горлу нож:

– Отпусти принца, или я убью ее! – твердо сообщил конвоир и в доказательство своих намерений легонько полоснул девушку кинжалом чуть ниже ключицы. Две тоненькие струйки пурпурной крови потекли по бледной коже девушки.

Флагман еще с большей злобой зарычал, но свою добычу выпустил.

Принц тут же отбежал от флагмана с криком:

– Коконы!

Восемь гвардейцев метнулись в коридор и вернулись с энергетическими коконами в руках, которыми тут же пригвоздили тела узников к стене.

– Ты Избранная? – продолжил допрос принц, пытаясь держаться подальше от Давида.

Девушка, так и не сумев сфокусировать взгляд на мучителе, продолжила молчать.

– Ну почему так всегда? – со вздохом произнес уже успокоившийся Алексио. – Подайте мне мой арбалет!

Приказ был тут же выполнен.

– Итак, повторяю в последний раз, ты Избранная? – спросил он, закладывая стрелу.

Марго отрешенно молчала, и принц выстрелил…

Стрела была быстра, но Давид еще быстрее… Вырвавшись из энергетического кокона, он закрыл девушку собой.

Стрела отскочила от груди флагмана и со звоном упала на каменный пол.

– Ты меня достал! – крикнул Давид, кидаясь на принца.

– Нет! – закричала Катрин, пытаясь освободиться из своего кокона, но у нее явно было недостаточно для этого сил.

Наследник престола, расталкивая гвардейцев, бросился к выходу. Воины сомкнули ряды, загородив собой принца, и, выставив вперед бластеры, открыли стрельбу по Давиду.

Флагман рвался вперед, но не мог оставить незащищенной Марго.

– Это ты во всем виноват! – прорычал он Экселенцу, глядя, как конвоиры покидают камеру. Тяжелая дверь захлопнулась, и друзья остались одни в полной темноте.

Давид набросился на харда:

– Мы здесь из-за тебя! Если бы не твое дурацкое «… Империя… мы не можем рисковать… опасно…», мы бы здесь не оказались! – ядовито выплюнул он и бросился освобождать Марго…

Экселенц тяжело вздохнул, но ничего ему не ответил.

В этот момент противоположная к двери стена начала крошиться, образуя проход.

Освобожденная девушка прижалась к закрывшему ее собой флагману.

В облаке образовавшейся каменной пыли стояло пятеро хорошо вооруженных темноволосых людей:

– Следуйте за нами, если ходите жить! – обратился к друзьям статный мужчина, стоящий впереди остальных, пристально наблюдая за готовым кинуться в атаку Давидом. – И без глупостей, без нас вам не выжить! – твердым голосом предупредил он.

– Кто это? – спросил Правый флагман у напарницы, не отводя взгляда от чужаков.

– Нибусийцы, – ответила она.

– То есть?

– Из огня да в полымя… – расплывчато произнесла девушка.

Давид продолжил вопросительно смотреть на Катрин.

– Сначала нам «выпала честь» пообщаться со старшим принцем, теперь же мы наслаждаемся обществом младшего, – наконец пояснила она.

– У нас есть лишь несколько минут, после чего подземелье взлетит на воздух, Алексио отдал приказ вас уничтожить! – торопил узников Николас.

– Почему мы должны верить вам? – спросил Давид.

– У вас нет выбора. Решайтесь, я здесь надолго не останусь! – предупредил младший принц.

– Вообще-то, мне тоже здесь не нравится, – обратилась к напарнику Катрин.

Давид согласно кивнул и освободил девушку, которая, в свою очередь, помогла выбраться Экселенцу.

– Идите за мной! – приказал принц, торопливо покидая камеру через пробоину.

Нибусийцы последовали за своим лидером. Давид, подхватив Марго на руки, бросился за ними, Экселенц и Катрин не отставали…

Взрыв застал беглецов уже на поверхности, в паре сотен метров от подземелья. Сила ударной волны не дала никому устоять на ногах, но не прошло и секунды, как принц вскочил:

– Скорее, у нас нет времени! – торопил он.

– Куда мы? – на бегу спросил Давид.

– На мой корабль и быстрее! Дорога каждая секунда!

С младшим принцем никто спорить не стал…

Глава 18

Так страшно Алексио еще никогда не было… Надеясь на поддержку и понимание, он спешил в башню к Учителю.

Подниматься пришлось пешком, поскольку Учитель не признавал лифты, и принц каждый раз диву давался, как такой старик несколько раз на дню преодолевал столь длинную винтовую лестницу.

Немного отдышавшись, Алексио толкнул старинную деревянную дверь и вошел в круглую комнату, стены которой были обиты деревом и черным бархатом, пол устилал красный ковер. Плотно задернутые тяжелые портьеры создавали впечатление, что помещение полностью лишено окон.

Учитель стоял спиной (недобрый знак), его густая серая шерсть на спине висела клоками (еще хуже), клюка была отброшена к дальней стене, и, судя по следам разбитого хрусталя на ковре, причиной тому была ярость.

– Учитель, – робко сделав несколько шагов, произнес Алексио.

Существо мгновенно развернулось, его желтые глаза горели огнем.

– Идиот! – Учитель отвесил принцу оплеуху такой силы, что тот, пролетев пару метров, врезался в стену.

– Но, учитель… – скулящим тоном произнес Алексио, – этот флагман напал на меня, я еле выжил…

– Идиот! – еще раз воскликнуло существо, резво подойдя к принцу. Тот в страхе закрыл голову руками. – Я тебе приказывал ее убивать?!

– Нет, – вжавшись в стену, проблеял наследник престола.

– Ты хоть понимаешь, что уничтожил результат многолетних поисков!

– Но разве гибель Избранной не даст вам передышку в пять тысяч лет? – заискивающе спросил Алексио, продолжая сидеть на полу.

– Идиот! – крик учителя практически оглушил принца. – Я ведь пояснял тебе принципы Избранности! Я же говорил тебе, что она должна умереть своей смертью, только тогда у меня будет передышка в пять тысяч лет! Ты же спровоцировал Вселенную! Девчонка умерла насильственной смертью, даже не вкусив Избранности, а значит, вот-вот в Галактике родится ее преемник! Ты знаешь, где это случится?!

Алексио покачал головой.

– И никто не знает! – изрекло существо.

– Простите, Учитель! – принц встал на колени перед существом, обхватив его мохнатые ноги. – Простите!

– Твое счастье, что ты мне еще нужен! – Учитель брезгливо оттолкнул Ученика. – Но если еще хоть раз ослушаешься моего приказа…

– Нет, Учитель! Никогда! Ваше слово – мое слово!

– Убирайся! – существо отвернулось. – Не хочу тебя видеть!

– Но, Учитель…

– Пошел вон!!! – крик существа пронесся по башне, подобно воплю банши – мистического создания, – распугав всех летучих мышей на чердаке, и они испуганно ринулись под солнечные лучи, паникуя и врезаясь друг в друга.

Алексио, запаниковав ничуть не меньше их, вскочил на ноги и побежал вниз по лестнице, будто за ним гнался сам дьявол, хотя с чего он взял, что это было не так?..

* * *

Верховный зарас, пребывая в мучительной неизвестности, мерил шагами самую большую каюту на борту своего корабля. Был ли он прав, посылая Николаса на столь опасное задание? Ведь принц не смог бы ему отказать, если бы и захотел. В этом был основной смысл Ордена, сводящий на нет даже кровные узы ради помощи Брату.

Хотя разве предназначение Мастеров не в том, чтобы исполнять волю Великих матерей?.. Вот только следует ли сам Амонис указанному Стихиями пути? Не обманывает ли он сам себя в своем решении спасти девушку?

Земля сотряслась от столь сильного удара, что Верховный зарас едва устоял на ногах. Бросившись к иллюминатору, он увидел столбы поднятой над территорией дворцового сада земли. Причиной тому, очевидно, послужил подземный взрыв. Сердце Амониса наполнилось тревогой о Николасе, чьей смерти Великие матери ему не простят. Изо всех сил надеясь, что принц контролировал ситуацию и с ним самим ничего не случилось, Верховный зарас замер у окна.

Ожидание стало еще невыносимее. Секунды тянулись, как часы…

Верный Барий, чувствуя настроение Господина, замер в дверном проходе, и лишь это удержало Верховного зараса от безумной мысли покинуть «Беспристрастный» и броситься на помощь Николасу.

Амонис продолжил ходить по комнате, не сводя глаз с равнодушно молчащего транслятора.

– Еще слишком рано, мой Господин, – попытался его успокоить помощник.

Фаворитки принесли Верховному зарасу успокоительный настой, но ни напиток, ни их полуобнаженные, соблазнительные тела не смогли помочь ему расслабиться…

Отослав девушек и отставив чашку, Амонис решительно поднялся на ноги и направился к выходу…

Брови Бария сдвинулись, он готов был любой ценой удержать Господина от неразумного поступка… И в этот момент транслятор ожил, информируя о входящем звонке по секретной линии…

– Рад тебя слышать, друг мой, – произнес мгновенно внешне успокоившийся Верховный зарас, едва увидев как всегда улыбающееся лицо младшего принца.

– Ты мой должник, – сразу же сообщил Николас.

– Безусловно, друг мой. Как все прошло?

– Лучше, чем я предполагал. Алексио, как ты и думал, пожелал убить четверку, причем не просто убить, а взорвать. Но мы успели вовремя и смогли использовать ситуацию в своих целях, усилив бомбы. Теперь никто не узнает правду… Конечно, мои люди делали это впервые, но в результате я не сомневаюсь.

– А разбираться с последствиями предстоит твоему брату? Великолепно! – казалось, Амонис смаковал каждое слово, когда его произносил. – И когда вы улетаете на Нибус?

– Надеюсь, что этим вечером, однако до отлета мне не терпится услышать твой рассказ о том, кого именно я только что спас, пожертвовав любимой частью сада моей матери, – застенчиво улыбнулся принц.

– Твое требование справедливо. К тому же я и не планировал скрывать от тебя правду. Итак, только что ты спас Избранную элийку из всем хорошо известной легенды, а также ее друзей.

Улыбка стерлась с лица принца, казалось, он даже перестал дышать:

– Хочешь сказать, что… – Николас не договорил, понимание произошедшего заставило его онеметь.

Амонис медленно кивнул, пристально глядя в глаза собеседнику.

– И что дальше? – спросил, сглотнув, младший принц. – Ты планируешь использовать силу Живых кораблей, для того чтобы…

– Нет, друг мой, никто не может использовать силу Избранного, – тихо оборвал его Амонис, – более того, ее не должен использовать и сам Избранный. Подобная мощь противоестественна по своей природе… Избранность – ошибка Вселенной, и наша задача – приложить все усилия, чтобы ее исправить…

– И как мы можем ее исправить?

– Доставить девушку и ее флагманов туда, где они никому не смогут причинить вреда. Но, к сожалению, прямо сейчас это невозможно, понадобится выждать время в таком месте, где их никто не будет искать…

– Но, если Избранность столь опасна, разумно ли доставлять ее на Нибус? – обеспокоился принц.

– Не беспокойся на этот счет! – улыбнулся Амонис. – Сейчас они безобидны, как котята.

– Мне так не показалось.

– Поверь мне, друг мой, я никогда бы не попросил тебя укрыть Избранную, если бы не был в этом абсолютно уверен. Сейчас они просто люди, и относись к ним именно так, а я навещу вас не меньше чем через месяц. Надеюсь, приглашение на праздник Урожая все еще в силе?

– Конечно, – ответил принц, – но ты абсолютно уверен в том, что моим людям и моему миру ничего не угрожает? – брат наследника вернулся к беспокоящей его теме.

– Клянусь тебе в этом. Главное, не поднимай тему Избранности, чтобы им не пришла в голову мысль сбежать.

– Ты считаешь, что самое страшное, чего мне стоит опасаться, – их побег?! – удивлению Николаса не было предела.

– Именно так, – улыбнулся Амонис.

– Тогда… ладно… Главное, прилетай быстрее.

– Обещаю.

Транслятор отключился, и Амонис откинулся в кресле. Он совершенно не врал союзнику, но тем не менее его не покидала мысль, что он поступает неправильно… Причем неправильно по отношению к элийке. Да, он следовал своему долгу, но это шло вразрез с его внутренними ощущениями. Что в этой девушке было… Не просто так ее образ не покидал мысли Верховного зараса… Однако, какие бы чувства его ни одолевали, волю Стихий не осмелился бы нарушить ни один Мастер.

* * *

Николас, попрощавшись с матерью, шел в свои покои, чтобы закончить последние приготовления к отъезду.

Принц был один, все его люди уже находились вместе с Избранной и ее друзьями на «Штормбрекере» – новом корабле принца, построенном по чертежам, подаренным ему Амонисом.

Николас не мог нарадоваться своему новому приобретению, в конструкции двигателя которого использовался обогащенный мириллий – уникальная технология, сообщать которую Корабельной Гильдии Амонис не торопился…

Дойдя до своей двери, принц толкнул ее, но не успел произнести «ВКЛЮЧИТЬ СВЕТ», как его схватили за руку…

Николас среагировал рефлекторно: взяв в захват нападавшего, он через долю секунды сидел сверху и готовился нанести решающий удар с целью парализовать противника.

– Николас, это я, Варайес, – прохрипел нападавший.

– ВКЛЮЧИТЬ СВЕТ! – приказал принц.

Мгновенно зажегшиеся люстры осветили комнату и лежавшего на полу брата Амониса. Тот скверно выглядел, и короткое сражение с Николасом было здесь ни при чем: лицо покрывали ссадины и царапины, припорошенная слоем копоти одежда была порвана, местами проглядывало также испачканное в копоти тело.

– Не надо свет, не надо, – умоляющим голосом произнес он.

Младший сын Императора, растерявшись, среагировал не сразу.

– Погаси, пожалуйста, свет, – еще раз попросил брат Амониса.

– ВЫКЛЮЧИТЬ СВЕТ! – произнес принц.

В ту же секунду спальня погрузилась во тьму.

– Что происходит? – потребовал он объяснений у неожиданного гостя.

– Я слышал, ты собираешься улетать, – произнес Варайес.

– Ну да, – с некоторой заминкой ответил Николас.

– Возьми нас с собой.

– Нас? – удивился принц.

– Нас, – подтвердил брат Амониса и произнес: – НОЧНИК НАД КРОВАТЬЮ!

Николас оцепенел: в комнате они были не одни. На кровати лежал доселе им не замеченный очень худой мужчина в лохмотьях, едва закрывавших его тело.

Лицо несчастного было полностью лишено растительности, но он не был юн, а значит, судя по цвету волос, мог принадлежать лишь к одной расе. Мужчина был элийцем. Его явно пытали, о чем говорили не только грубо вырезанные глаза, а и все покрытое шрамами тело.

– Кто это? – спросил Николас у Варайеса.

– Лукас.

– Кто?

– Не важно. Просто помоги нам выбраться с Альты, – попросил брат Амониса.

Принц сел на пол и, опершись спиной о прикроватную тумбочку, провел руками по волосам.

– Ты хочешь, чтобы я отвез вас на Нибус?

– Я бы улетел и сам, но мой корабль остался на Зарине. Если бы я только мог его забрать… Поверь, я прекрасно понимаю, что требую от тебя слишком больших одолжений и не настаиваю ни на какой конкретной планете. Просто прошу: помоги нам улететь туда, где мы с моим другом сможем хоть на какое-то время оказаться в безопасности.

– Попросить свой корабль напрямую, у брата, ты, естественно, не хочешь?

Ответом был красноречивый взгляд Варайеса.

Принц задумался:

– Спрятать вас на Нибусе – не самая лучшая идея, но я придумаю, чем можно вам помочь. Ждите меня здесь, – принц поднялся.

– Ты куда? – обеспокоился Варайес.

– Выполнять твою просьбу, – ответил принц и, нажав на кнопку, вызывающую его помощников, покинул спальню.

* * *

Барий, выслушав нибусийца, тихонько выругался. Конечно, он понимал, что Варайес – младший и единственный брат его Господина, но сколько он еще будет впутываться в неприятности? Барий не помнил сезона, чтобы ему не приходилось готовить очередной план спасения непоседливого юнца. Вот и теперь ему предстояло привлечь кучу преданных ему людей и рисковать их жизнями ради очередной прихоти Варайеса. Дался ему этот элийец?

Но выбора у него не было, Амонис очень любил своего брата, а Барий до последней капли крови был предан своему Господину…

Он посмотрел на помощника принца:

– Предоставьте Варайесу корабль, который довезет его до Корры, и скажите, что доставите туда «Скитальца». Дайте ему этот кошель, – он протянул нибусийцу увесистый мешочек, – этого ему хватит на первое время, а также чтобы вылечить компаньона. Скажите, что будете находиться на связи, – помощник Верховного зараса протянул нибусийцу браслет, – пусть обращается по любому поводу. Скажите, что всем займетесь сами, и попросите не делать глупостей, – нибусиец кивнул, убирая предметы во внутренний карман одежды, и покинул оранжерею.

Барий же остался стоять между ровными, аккуратно высаженными рядами душистых растений и тихо произнес:

– Не делать глупостей… Да разве же он послушает! – в сердцах закончил он.

* * *

Алексио, смиренно потупив взор, стоял напротив Учителя, сидящего в кресле у задернутой портьеры.

– Какие новости, мальчик мой? – спросил он.

– Все хорошо, Учитель.

– Ты в этом уверен? – желтые глаза существа сузились.

Почувствовав недоброе, принц поежился.

Поднявшись с кресла с легкостью, не соответствующей его возрасту, Учитель подошел к ученику и, взяв за подбородок, вынудил посмотреть в свои глаза. Алексио стало еще более дискомфортно.

Существо улыбнулось и, отпустив принца, вернулось в кресло.

Алексио несколько расслабился.

– Я получил сообщение от «Братьев», и, признаюсь, оно изрядно обеспокоило меня, – произнес Учитель.

Принц вопросительно посмотрел на него.

– Сепаратисты, чьих представителей тебе так и не удалось разговорить, смогли воспользоваться тем, что Империя, мой мальчик, ведет себя очень потребительски по отношению к Внешним мирам. Она берет то, что хочет, и там, где это хочет, ничего не предоставляя взамен…

– Вы про Гильдии, Учитель?

– Про них, мой возлюбленный ученик.

– Но они делают то, что делали всегда, то, к чему привыкли…

– Это так, но Великое Государство настолько привыкло считать себя самым могущественным во Вселенной, что не заметило, когда перестало таковым являться. Чтобы сохранить власть, Империи нужен хозяин. Причем единоличный, мой мальчик…

– А как же мой отец? – не понял Алексио.

– Если ты считаешь, что он истинный глава Государства, скажи мне тогда, что он может без Совета?

– Но все решения принимает Император, – робко возразил принц.

– Неужели?

Алексио задумался, слова Учителя несли в себе смысл. Все вопросы решались голосованием членов Совета. Император, конечно, высказывал свое мнение, но его так часто переубеждали…

– Империи пора вернуться к изначальной волевой диктаторской модели. К сожалению, это не получится сделать так быстро, насколько это требуется. Ведь времени у нас осталось совсем немного… Внешние миры вот-вот будут готовы восстать против Гильдий, против Империи. Они уже начали формировать собственную Конфедерацию и объединенный флот, и, если мы позволим им завершить начатое, их силы будут значительно превосходить силы Империи…

– Полагаете, Учитель, нам грозит война?

– Я бы сказал, что она неизбежна, и Империя должна быть не просто готова, а оказаться как минимум на шаг впереди…

– Я скажу на Совете… – начал Алексио.

– Тебя не послушают! – повысило голос существо.

– Ноя…

– Не перебивай меня! И делай то, что я говорю! Тогда у тебя появится шанс не только сохранить и преумножить величие Государства, но войти в историю как величайший Император тысячелетия.

– Да, Учитель, простите, Учитель, – затараторил принц, вновь потупив взор.

– Тебе нужно активно усиливать армию, модернизировать флот, но для этого одного твоего приказания мало. Нужно, чтобы люди захотели тебя слушать, захотели пойти за тобой. А значит, тебе необходимо заручиться поддержкой их лидера. И как ты понимаешь, я говорю далеко не об Императоре. Тебе нужен Амонис, мальчик мой.

– Амонис?! – принц крайне удивился.

– Именно. Пусть Гильдии увидят, что Советник уважает твое мнение и доверяет твоим суждениям, а дальше… выполняй все в точности, как я говорю, и со временем власть над Советом сама прыгнет тебе в руки. И как только это произойдет, прояви себя истинным Владыкой мира, покажи Галактике, что Империя больше, чем просто имя и территория. Пусть все поймут, что не стоит недооценивать спящего джарла, ведь он может проснуться…

Глава 19

Вот уже месяц, как Марго и ее друзья жили на уютной и дружелюбной планете под названием Нибус. Эта зеленая планета и ее миролюбивые жители дали девушке ощущение дома. Здесь она чувствовала себя по-настоящему счастливой. Ей нравилось все: одноэтажные белые дома с цветными пологими крышами, аккуратные палисаднички, окруженные низким деревянным заборчиком, покрытые серо-голубой брусчаткой мостовые.

Даже флагманы расслабились и позволили Марго свободно перемещаться по городку, где они жили, и общаться с местными улыбчивыми парнями и девушками. Большинство нибусийцев были рослыми, смуглыми и темноволосыми. Марго разительно выделялась на их фоне, но, судя по всему, это никого не волновало.

На планете не присутствовало ни малейшей тени не только расизма, но и классовых различий. Даже Николас был здесь обычным парнем, как и все остальные, хоть и являлся правителем планеты. Он работал наравне со всеми и дружил с каждой живущей в его мире семьей.

Нибусийцы души не чаяли в принце и, судя по всему, готовы были пойти за ним хоть на край света…

Девушка вспомнила свое первое знакомство с принцем и то, как после неожиданного спасения из подземелья оказалась на его корабле, «Штормбрекере», напоминавшем ей большую черную птицу, распахнувшую мощные крылья.

Она тогда была опустошенной настолько, что не могла разделить волнение друзей, замерших в ожидании неведомого будущего. Но все их страхи улетучились, стоило позитивно настроенному и улыбающемуся Николасу подняться на борт.

В рубке тут же заиграла заводная музыка, и «Штормбрекер» стартовал под песни пританцовывающих нибусийцев.

Марго и друзья сидели, скучковавшись в уголочке, и непонимающе смотрели на своих сопровождающих.

Вскоре через прозрачное лобовое стекло показались звезды, и Марго замерла. Никогда еще она не видела их так много и так близко… Миновав очередную систему, корабль ворвался в межпространственный тоннель.

Для девушки, видевшей подобное впервые, полупрозрачные, светящиеся голубым светом, уплотненные стенки пространства также казались чудом…

Тоннель быстро закончился, и «Штормбрекер» вновь выпрыгнул в открытый космос.

Нибусийцы, не мешкая ни секунды, по-прежнему в сопровождении песен пошли на посадку…

* * *

Нибусийцы очень любили праздники и фестивали и каждый месяц находили для них повод… Они не упускали из виду ни одно событие. А самым важным из них был праздник Урожая. Он отмечался трижды в году, и до ближайшего оставался всего один день, в связи с чем все население активно готовилось, украшая улицы и дома, подготавливая наряды и выставляя на главной площади длинные деревянные столы. А так как праздник должен был посетить важный гость, все старались еще больше, чем обычно.

Марго с радостью и удовольствием принимала участие в приготовлениях.

Ее друзьям происходящее, судя по всему, также нравилось.

Отовсюду звучала музыка, парни заигрывали с девушками, а те, шутя и веселясь, отвечали им взаимностью.

Марго наблюдала за ними с легкой завистью. С одной стороны, ей хотелось, чтобы парни проявляли подобное внимание и к ней, но с другой стороны, страшно этого боялась, поскольку, не будучи опытной в вопросах флирта, могла растеряться и невольно обидеть одного из этих рослых загорелых веселых парней.

Углубившись в свои мысли, она не заметила, как к ней подошел Николас.

От неожиданности девушка вздрогнула.

– Не устала? – поинтересовался он.

Марго покачала головой.

– И тем не менее заканчивай. Завтрашний праздник потребует от тебя множества сил.

– Что именно от меня потребуется? – девушка посмотрела на принца.

Николас задорно рассмеялся и произнес:

– Веселиться до утра.

Принц уже собирался оставить девушку и продолжить свой путь, как она его окликнула:

– Прости мое любопытство, Николас, но что за важный гость завтра прилетает?

– Завтра Нибус готовится принять Амониса… – начал отвечать Николас, но тут его окликнули, и он, виновато улыбнувшись, откланялся.

– О чем говорили? – поинтересовалась подошедшая Катрин.

– Кто такой Амонис? – Марго ответила вопросом на вопрос.

– Ну, это старозарианское имя, в наши дни довольно редкое. А что?

– А ты знаешь кого-нибудь конкретно с этим именем?

– Амонис? – задумалась подруга. – Например, у Императора есть Советник, которого так зовут. А почему это тебя интересует?

– Завтра сюда прилетает какой-то Амонис. Мне Николас сказал, – ответила девушка, продолжив обтягивать ближайший куст гирляндами.

Катрин же, услышав ответ, обеспокоенно переглянулась с Экселенцем.

* * *

Не успел Амонис сойти с трапа «Беспристрастного», как Николас тут же горячо его поприветствовал и предложил пешую прогулку, чтобы лучше познакомиться с планетой и прочувствовать витавшее повсюду ощущение торжества.

Несмотря на раннее утро, улицы городка, через который пролегал путь вельмож, были чрезвычайно оживленными. Мужчины и женщины, одетые в карнавальные костюмы, торопливо заканчивали последние приготовления к празднику.

Дразнящие ароматы разнообразной еды доносились из каждого дома, а хозяйки под звуки мелодичной инструментальной мелодии, льющейся из летающих в воздухе серебристых динамиков, то и дело выбегали из входных дверей, чтобы отнести очередное изысканное блюдо на главную площадь города, подготовленную для торжества.

Верховному зарасу, конечно, было любопытно наблюдать за происходящим, но еще больше его интересовало, как обстоят дела у элийки и ее друзей. Николас словно услышал мысли союзника и сам начал разговор:

– Знаешь, я приятно удивлен. Марго и ее друзья оказались на редкость милыми людьми. С ними легко общаться мне и моему народу. И они всегда готовы помочь.

– Это прекрасно, – произнес Верховный зарас, – я ведь говорил тебе, что они безвредны. Вселенная слухами полнится… Не волнуйся, при первой возможности я организую их отлет из твоего мира.

– Можешь не спешить, они совершенно мне не мешают, – заверил принц.

– И тем не менее им здесь не место, – произнес Амонис, засмотревшись на двух молоденьких девушек, которые, краснея и хихикая, неотрывно смотрели в его сторону.

– Даже не думай! – предупредил принц, заметив интерес в глазах союзника.

– И в мыслях не было, – заверил Амонис и в этот момент заметил стоящую на крыльце дома элийку.

Сердце Правителя Зарины бешено забилось, и он, потеряв способность думать, буквально пожирал девушку глазами, пока ничего не заметивший Николас не вывел его из зачарованного состояния, случайно коснувшись плеча.

Верховному зарасу стало не по себе: впервые в жизни он не смог совладать со своими чувствами. Боясь самого себя и стараясь больше не смотреть на девушку, Амонис продолжил путь.

* * *

Марго проснулась с первыми лучами рассвета, под мелодичную, доносившуюся с улицы мелодию. Бодро вскочив с кровати, она распахнула окно и вдохнула аромат утренних цветов. Настроение было прекрасным. Девушка быстро приняла душ и выбежала на крыльцо: город кипел, как большой котел.

Туда-сюда сновали люди, многие уже были одеты в праздничные, карнавальные костюмы.

Облокотившись о перила крыльца, Марго с интересом наблюдала за происходящим. Предчувствие чего-то очень-очень хорошего захлестнуло ее…

Вдалеке показался уже знакомый ей силуэт мужчины с длинными черными волосами. Сердце девушки бешено забилось в надежде, что он ее заметит. И Вселенная услышала ее мольбы, пусть на короткий миг, но желаемый ею красавец на нее посмотрел…

Мужчины пошли дальше, Марго же так и осталась стоять на крыльце, провожая взглядом удаляющихся вельмож…

* * *

Полуденное небо наполняли развевающиеся гирлянды и разноцветные воздушные шарики, переливающиеся в ярких солнечных лучах. У Марго при виде всего этого летающего великолепия перехватывало дух. Она оглянулась на друзей, желая поделиться своими эмоциями, но, судя по всему, происходящее не вызывало у них такого, как у нее, восторга, и они попросту спокойно ожидали процессию, сидя в складных креслах.

Девушка же нетерпеливо пританцовывала, стоя на крыше дома, в котором она жила с друзьями, под мелодии приближающегося карнавального шествия.

Крыши соседних домов были также наполнены людьми, высматривающими приближающиеся платформы в виде ценных садовых культур, лидирующую позицию среди которых, естественно, занимал виноград…

Показались первые танцоры, и Марго прикипела взглядом к пестрому действию. Она рассматривала каждую малейшую деталь происходящего, казавшегося ей волшебной сказкой…

Протанцевав вдоль улицы, процессия направилась к площади, и жители ближайших домов начали покидать свои зрительные места, чтобы принять участие в непосредственном торжестве, состоявшем из роскошного пира и танцев до утра.

Друзья последовали примеру соседей…

* * *

Праздничная трапеза сопровождалась большим количеством молодого вина и тостами.

Амонису также пришлось взять слово. Он пытался говорить, но ему трудно было сосредоточиться, поскольку, стоило ему встать, он тут же встретился глазами с элийкой, сидящей за соседним столом.

Верховного зараса пробил холодный пот, все мысли, кроме мыслей о девушке, ускользали от него. Он даже толком не понял, что произнес, но нибусийцы ему захлопали и соединили бокалы (очевидно, на выручку пришел его многолетний опыт политика).

Впечатление, произведенное девушкой на Амониса, оказалось столь сильным, что он сумел прийти в себя лишь к окончанию банкета, во время которого ему так и не удалось заставить себя что-нибудь съесть или выпить.

Не понимая, что с ним происходит, он сослался на легкое головокружение и покинул торжество.

Чем дальше Верховный зарас удалялся, тем больше прояснялся его рассудок и одновременно с этим усиливалось беспокойство. Он не знал, как себя вести, поскольку испытывал подобные чувства к женщине впервые.

Кто-то другой принял бы подобное состояние за любовь, но не Амонис. Для него столь откровенное влечение было слабостью, а Верховный зарас не имел права быть слабым.

День постепенно уступил свои права вечеру, и в темном небе загорелись тысячи парящих и колыхающихся на легком ветру огней…

Делая один глубокий вздох за другим, Амонис судорожно искал решение, и в этот момент чувства и эмоции навалились на него с новой силой: по соседней дорожке, обхватив себя руками и не замечая его, куда-то быстро шла Марго.

В очередной раз лишившись возможности думать, Верховный зарас, как привязанный, поспешил за ней.

* * *

Увидев, как Марго вбежала внутрь одного из домов, Амонис, не раздумывая, вошел следом.

Оказавшись в маленькой гостиной, Правитель Зарины увидел несколько ведущих вглубь дома дверей. Прислушавшись, он безошибочно определил, за какой из них находится элийка… Не ожидавшая увидеть в своей спальне Верховного зараса, девушка вскочила.

Правитель Зарины ринулся к ней и, сжав в объятьях, начал покрывать лицо девушки страстными поцелуями, на которые она тут же ответила.

Срывая друг с друга одежду, молодые люди двигались к кровати, но в этот момент снаружи раздался мужской голос:

– Марго!

Девушка не сразу осознала, что зовут ее.

– Марго, ты здесь? – раздался голос с террасы.

– Давид, – высвободившись из объятий Амониса, девушка села на кровать. Голос флагмана подействовал на Марго отрезвляюще, и она бросилась из комнаты, столкнувшись в коридоре с другом.

– Что-то не так? – Давид пригляделся к помятой одежде и расстегнутому корсету.

– Все нормально, просто… – у девушки в висках пульсировала мысль, что она едва не отдалась совершенно незнакомому, пусть и очень красивому мужчине. И это было для нее слишком…

Давид продолжал внимательно смотреть на Марго.

– Почему ты ушла?

– Я устала, и мне хотелось отдохнуть, – оправдывалась девушка, безрезультатно пытаясь справиться со шнуровкой.

– И..? – казалось, друг знал о том, что только что произошло, или, по крайней мере, догадывался.

– Ничего. Ты меня просто искал или что-то случись?

Флагман некоторое время молча смотрел на нее, затем, отодвинув девушку в сторону, вошел в спальню, подошел к открытому окну, затем вернулся обратно.

– Все в порядке, просто мы тебя потеряли.

– Тогда пойдем.

– Пойдем, только давай я помогу зашнуровать тебе это. Да, и еще: вытри с лица размазанную помаду.

Марго покраснела до кончиков волос, и, торопливо достав зеркальце, начала судорожно тереть следы «преступления».

– Так лучше, – сообщил Давид, беря ее под руку.

Теперь девушка уже не сомневалась, что флагман все понял, и ей стало стыдно, как никогда…

* * *

Сидя на кровати в спальне Марго, Амонис смотрел на закрывшуюся за ней дверь, пытаясь переварить произошедшее.

С ним вновь случилось то, чего он пытался так избежать. Ругая себя за слабость по отношению к Избранной, Верховный зарас покинул комнату через окно.

Снаружи его поджидал Харфас.

– И давно ты здесь? – строго поинтересовался Амонис.

– Нет, Господин, – поклонился помощник.

– Мне нужны мои фаворитки, срочно! – голос Правителя Зарины звучал очень резко.

– Как прикажете, Господин, – произнес Харфас, быстро набирая команды на связном браслете, – их доставить в предоставленный вам дом или…

– В дом! – рявкнул Верховный зарас, ускоряясь. Ему нужна была срочная разрядка. Этот день и так был слишком долгим…

Амонис был впервые в жизни разочарован собой. Он чувствовал себя предателем и одновременно с этим был очень зол на Великих Матерей за то, что они не подготовили его к такому повороту событий.

Подобная привязанность могла нарушить его планы, делая цели алогичными. А больше всего он боялся, что если Стихии не поторопятся забрать Избранную, ему будет очень сложно выполнить свой долг…

Уже сейчас он не был уверен, что сможет безболезненно отдать им Марго. А завтра? Что, если его связь с Избранной усилится? Что тогда? Сама мысль о возможном предательстве заставила дремавшего в нем МАСТЕРА возмущенно заворочаться.

Нет, предать свой, пусть и бывший Орден он не способен, а значит, ему больше никогда не следует встречаться с Избранной.

Приняв решение, Верховный зарас ускорился, надеясь, что знойные тела фавориток подарят необходимое ему облегчение.

* * *

Картин прогуливалась вдоль дорожки прилегающего к городской площади парка и, едва заметив Марго, сразу на нее набросилась:

– Твое поведение просто возмутительно!

– Что? Ты о чем? – не поняла девушка.

– Не нужно делать вид, что ты меня не понимаешь! Обманула нас, сказав, что отойдешь выпить воды, а сама отправилась домой.

– Я просто устала, а позже планировала вернуться, – оправдывалась Марго.

– И дело не только в этом! Ты все время не сводила глаз с Амониса, и от моего внимания не скрылось, что он исчез вместе с тобой. Вы встречались? Говорили?

– Н-нет, – проблеяла девушка, испуганно глядя на подругу, которую никогда прежде не видела такой разгневанной.

– Это хорошо, только и впредь никогда с ним не разговаривай! – потребовала хардийка.

– То есть? Почему?

– Потому что он Верховный зарас и Советник Императора!

– И что?

– Он опасен для тебя! Для всех нас! – закончив гневную речь, подруга развернулась на каблуках и пошла к выходу из парка, оставив Марго в компании Давида.

Девушка подозрительно посмотрела на флагмана:

– Ты что-то ей сказал?

– Если бы она знала, – неловко улыбнулся Давид, – разговаривала бы с тобой совсем по-другому. Так ты была с Амонисом?

Девушка покраснела и ничего не ответила.

– И как далеко вы успели зайти? – улыбка флагмана стала еще более неловкой.

– Никуда! – крикнула девушка. – Мы никуда не успели зайти! Ты не позволил! Доволен?!! – в глазах Марго стояли слезы.

– Да, – просто ответил он и, взяв девушку под локоть, вывел из парка.

* * *

Воспоминания об Амонисе не давали Марго уснуть. Ей было и стыдно, и приятно. Приятны были прикосновения зеленоглазого красавца, а стыдно было за то, что Давид обо всем узнал. Пытаясь избавиться от навязчивых мыслей, девушка села на кровати и потрясла головой.

На дворе уже начинало светать, звуки музыки давно стихли, лишь изредка со стороны дороги доносились шаги случайных прохожих.

Осознав, что просто так не уснет, девушка решила пойти на кухню, выпить теплого молока.

Натянув спортивный костюм, Марго на цыпочках, чтобы никого не разбудить, прокралась к холодильнику. Теплый напиток не помог: спать по-прежнему не хотелось, и девушка вышла на крыльцо, в надежде убаюкаться свежестью утреннего воздуха. Однако в этот момент мимо дома прошла держащаяся за руки влюбленная парочка, и воспоминания вновь нахлынули на нее, заставив сон окончательно отступить.

Не зная, чем еще себя занять, Марго спустилась с крыльца и пошла вдоль дороги, глядя на пробуждающихся птиц и раскрывающие свои бутоны цветы.

Медленно пройдя по улице, на которой жила, девушка повернула на следующую, приведшую ее на площадь, где все еще расставленные столы напомнили Марго о событиях вчерашнего вечера, и девушка, покраснев, быстрым шагом свернула в ближайший проулок, практически сразу оказавшись перед большим домом, в котором, несмотря на раннее время, во всех окнах ярко горел свет и через открытую форточку доносилась чарующая музыка, не имевшая ничего общего с мотивами Нибуса.

Обычно Марго не имела привычки заглядывать в чужие окна, но ее настолько разобрало любопытство, что она подошла ближе.

Ее взору предстала роскошная спальня с широченной кроватью под балдахином, где на шелковых простынях в соблазнительной позе возлежала обнаженная девушка. Она была очень красива, даже слишком красива для встречаемых Марго нибусиек. Казалось, все ее тело состояло из одной чувственной, притягивающей к себе грации, что выражалось и в изгибе шеи, и в повороте головы и даже в том, как девушка потянулась за гроздью винограда, лежащей в вазе на прикроватном столике.

В этот момент Марго заметила в комнате еще одну обнаженную девушку, ничуть не уступающую первой по красоте, которая, сидя на кушетке, изящным движением подкрашивала идеальной формы губы.

Марго стало очень стыдно за то, что она увидела, и девушка, отойдя на несколько шагов, уже было собиралась продолжать свою ночную прогулку, как в спальню к красавицам в расшитом золотыми нитями халате на голое тело вошел Амонис.

– Продолжим? – произнес он, опускаясь на огромную кровать. Девушки тут же скользнули к нему, начав осыпать тело Верховного зараса поцелуями.

Марго пошатнуло, как от удара пощечины. Она не хотела видеть и знать, что будет дальше. Так глупо девушка не чувствовала себя ни разу в жизни.

Приготовившись бежать, Марго резко развернулась и… уткнулась в грудь Давида.

Обойдя флагмана, девушка быстрым шагом пошла в направлении площади.

Через несколько шагов друг ее догнал и пошел рядом.

– Ну, давай, говори все, что обо мне думаешь! – с вызовом произнесла Марго.

– Все?

– Да, все!

– Ну, хорошо. Этот спортивный костюм тебе идет.

– Издеваешься? – девушка ускорилась, избегая смотреть в глаза другу, который также ускорился.

– Постой, – Давид поймал Марго за руку, вынуждая остановиться, – у вас с Амонисом точно ничего не было?

– Я ведь уже говорила, – зло произнесла девушка, – а что?

– Ничего. Все хорошо. Гуляем дальше или, судя по всему, бегаем?

Девушка замедлилась и, глубоко воздохнув, взяла флагмана под локоть.

– Значит, все-таки гуляем, – с игриво-детской улыбкой произнес он.

Глава 20

Каждый день на пустынной, практически лишенной растительности Koppe напоминал предыдущий.

В окне небольшой гостиницы, где остановился Варайес, открывался вид на каменистую, покрытую чахлым кустарником степь. Постоянно дующие ветры неустанно гоняли шарики перекати-поля.

Единственным на этой планете развлечением для брата Амониса было наблюдать за тем, как некоторым из них удавалось разогнаться быстрее остальных и, достигнув решетчатой ограды расположенного поодаль полузаброшенного космопорта, застрять в ней.

Унылость и запустение наполняли каждый сантиметр практически лишенной ресурсов планеты. Здесь почти не осталось населения: большинство из тех, кто был способен работать, отправилось попытать счастья в других мирах.

Корра умирала, однако далеко не все хотели это признавать. И эту небольшую горстку упрямцев не смущало то, что воду приходилось синтезировать, а воздух стал настолько разрежен, что без кислородных баллонов на улицу лучше было не выходить.

Они словно отказывались понимать, что все оставшееся население планеты занимает лишь одно небольшое поселение из герметически построенных домов, подобных тем, в которых жили первобытные колонисты, и все еще на что-то надеялись.

Эти неутомимые оптимисты день и ночь искали способ реанимировать свой мир, но пока их попытки успехов не приносили.

В число таких неунывающих патриотов входил Михлес. Он слыл гениальным хирургом и в любом другом мире давно бы заработал себе общегалактическую славу, но пожилой доктор был патриотом своей планеты. В его памяти еще были живы воспоминания детства, когда Корра была зеленой, как любой другой мир, а ее ныне высохшие русла рек еще были наполнены водой. В глубине его детских воспоминаний еще были слышны крики местных птиц и рев животных, и он изо всех сил верил, что если не он, так его внуки смогут услышать их вновь.

Попытки возрождения планеты требовали средств, и население не отказывалось ни от какой помощи извне. Они готовы были оказывать посильные услуги всем, кто готов был за это заплатить, не обращая внимания на расу и не спрашивая имен.

Доктор Михлес с готовностью вызвался оказать помощь Лукасу, едва Варайес положил на его стол десять крупных бриллиантов. Но он сразу предупредил, что лечение потребует времени, поскольку инфекция и разложение активно прогрессировали.

Брат Амониса согласился…

С момента начала лечения прошел почти месяц, но торопить доктора было бесполезно, поскольку тот явно делал все, что мог.

Ежедневно Варайес, надев на спину кислородный баллон, приходил в больницу и через плотное стекло видел забинтованную голову Лукаса. Входить внутрь стерильного помещения ему не разрешалось, поэтому он молча сидел на стуле в коридоре и думал, глядя на лежащего на больничной койке элийца…

Вот и сегодня Варайес, съев завтрак из синтезированных продуктов, собирался навестить бывшего узника, однако не успел он протянуть руку к баллону, как в холл гостиницы вошел доктор Михлес.

– Что-то случилось? – обеспокоился брат Амониса.

– У меня хорошие новости, – улыбнулся доктор, – ваш друг практически здоров. Вы можете навестить его. Да, и еще, сегодня приземлился корабль под названием «Скиталец». Он прилетел без пассажиров по маршруту, заложенному в его бортовой компьютер, и непрерывно требует своего капитана. Насколько я понимаю, он ваш, и, если это так, вам лучше подняться на борт и выключить систему поиска, а то она сводит с ума всю нашу станцию связи.

Варайес вскочил на ноги и обнял доктора:

– Спасибо вам за все!

С этими словами он побежал в спальню и вернулся обратно с еще пятью крупными бриллиантами.

– Нет, ну что вы! Вы мне больше ничего не должны! – замахал руками доктор.

Однако брат Амониса, не слушая, сунул камни в карман синего комбинезона Михлеса и, надев на спину баллон, поспешил в сторону пустынного космопорта.

Лукас, конечно, для него был важен, но без «Скитальца» их общее будущее было очень туманным, и Варайес хотел как можно скорее убедиться в том, что принц сдержал данное им слово.

* * *

Лукас все еще был очень худ, но уже не напоминал того несчастного искалеченного узника, которым его помнил Варайес.

Они сидели в столовой гостиницы и ужинали скромной синтезированной пищей, уже изрядно поднадоевшей Варайесу Для Лукаса же после однотипной больничной еды (не говоря уже о той баланде, которую ему скармливали на Альте) синтетическое тушеное мясо было настоящим лакомством.

На веках элийца еще виднелись тоненькие шрамы, но доктор уверял, что они вскоре исчезнут.

– Не знаю, как и благодарить тебя! – проговорил Лукас, глядя на брата Амониса своими (очень похожими на настоящие) светло-голубыми глазами.

– Скажи все-таки, что с тобой случилось? Как ты оказался в том подземелье?

– Как? – элийец издал смешок. – Элийцы попадают на Альту лишь одним способом. Меня поймали и доставили принцу.

– Он тебя пытал и вырезал глаза? – продолжал допытываться Варайес.

Лукас отложил приборы и серьезно посмотрел на собеседника.

– Нет, не он. Его супруга.

– Но… – брат Амониса переменился в лице, – его супруга – моя сестра, и она не могла… Вы ведь были друзьями…

– Прости, что расстроил тебя, – произнес Лукас, возвращаясь к ужину.

– Но ты уверен в своих словах, может, тебе это показалось? Я знаю мою сестру, она бы никогда не причинила вред другому человеку, а особенно тебе, она ведь была в тебя влюблена!

– Люди меняются, друг мой. И я рад, что хотя бы тебя не коснулось зловонное дыхание Империи. Ведь не коснулось? – уточнил он, пристально глядя на собеседника.

– Нет, – покачал головой Варайес. Он не был готов услышать то, что услышал. Он не хотел знать, что его любимая сестра, его Динайри, стала палачом.

Потому что если это так, то он оставался один. Старшего брата у него уже давно не было, а теперь он потерял и сестру…

Лукас посмотрел на растерянное лицо своего спасителя и коснулся его руки.

– Мне жаль, но Империя меняет людей, она отравляет всех своим ядом.

– Не всех, – пробормотал брат Амониса, вспоминая Николаса.

– Всех, – уверенно произнес Лукас и перешел на шепот, – но этому можно противостоять. Меня поймали, когда я летел на Вараон, чтобы присоединиться к Братству.

– Куда? – переспросил Варайес.

– Тсс, – собеседник обеспокоенно огляделся по сторонам, хотя они были совершенно одни во всем доме (коррианцы до поздней ночи трудились в лаборатории), и наклонился к новому другу, – Братство хочет положить конец тирании Империи, вырвать ее ядовитое жало…

– Ты о чем?

– Ты слышал об Избранном?

– Ты о Легенде? – громко уточнил брат Амониса, и элийец вновь на него шикнул.

– Избранный существует, и Братство служит ему. Их общая цель – принести мир в Галактику.

– Но Легенда говорит об обратном… – напомнил Варайес.

– Легенда была переписана сторонниками Империи, они хотели настроить Галактику против Избранного.

– Хочешь сказать, что Избранный – не агрессивный монстр?

– Конечно, нет! И он вот-вот пробудится! – торжественно произнес Лукас и, увидев недоверие в глазах собеседника, добавил: – Ты сам в этом убедишься, если согласишься полететь со мной на Вараон.

– Вообще-то, все то, что я слышал о Вараоне, не делает ему чести, – Варайес покрутил в руках стакан с чаем.

– Не знаю, что именно слышал ты, но большинство страшных историй были созданы самими вараонцами, желающими уберечь свою планету от нежеланных гостей. Поверь, оказавшись на Вараоне, ты будешь приятно удивлен.

Брат Амониса вздохнул, а собеседник продолжил:

– Я помню, что ты никогда не горел желанием присоединяться к повстанцам или сепаратистам, да и вообще занимать чью-либо сторону. Но ситуация уже давным-давно поменялась. И ни у кого не получится остаться в стороне. Галактика неизбежно расколется на два лагеря: Империю и ее союзников и Конфедерацию внешних миров, созданную благодаря Братству Избранного. И сила окажется отнюдь не на стороне Империи.

– Ты так убежден в своей правоте, – произнес Варайес, – что я также начинаю тебе верить. Но вся эта борьба, сражения… не для меня. Я просто хочу найти себе спокойный, тихий мир, в котором смогу жить, не беспокоясь о будущем.

Лукас покачал головой.

– Я бы очень хотел тебе помочь, но, боюсь, в ближайшие годы тебе не удастся осуществить свое желание. Война, хочешь ты того или нет, тебя затронет. Вопрос в том, по какую сторону баррикад ты в этот момент окажешься. И мне очень хочется верить, что по правильную. Друг, подумай сам, ты знаешь меня много лет. Так неужели же после того, как ты спас мне жизнь, я смогу тебе лгать? Ведь я же Лукас, тот же Лукас, что и прежде!

Слова элийца звучали так искренне, что брат Амониса попросту не смог в них сомневаться.

Варайес задумался. Его прежний образ жизни и правило держаться от всех событий в стороне ничего хорошего ему не принесли. Он так и не нашел себе дом, но при этом успел потерять возлюбленную. Может, отлет на Вараон – это судьба. Может, все, даже спасение Лукаса, было предрешено Вселенной.

До сих пор он был никем, мелкой сошкой в тени могущества старшего брата. Может, Вараон – это его шанс стать чем-то большим, подняться хотя бы в своих собственных глазах.

– Хорошо, – произнес он, – летим на Вараон.

– Я рад твоему решению, друг мой, – улыбнулся элийец и пошел к аппарату за следующей порцией жаркого.

* * *

Несмотря на слова Лукаса о Вараоне, Варайес все равно ожидал увидеть полный космопорт покрытых татуировками пиратов, таскающих сундуки с награбленным в разных направлениях, или, по крайней мере, контрабандистов и наемников. Однако вместо этого его взору предстала вполне мирная посадочная площадка.

Кораблей здесь было много, но вокруг них находились одетые в форму члены экипажей. Они внимательно наблюдали за вновь прибывшим Лукасом и Варайесом. Элийец всем вежливо кивал, брат Амониса же чувствовал себя не в своей тарелке. Он шел, стараясь не смотреть по сторонам и не отнимая руки от рукоятки бластера, что явно забавляло его спутника. Но он об этом тактично молчал.

Сразу за космопортом спутники обнаружили большой трактир. Лукас предложил зайти внутрь, и Варайес согласился, поскольку путь от Корры они проделали достаточно долгий, а еды, взятой с собой, едва хватило, чтобы время от времени просто утихомиривать чувство голода.

* * *

Несмотря на большие размеры, трактир оказался внутри на удивление уютным, хоть и очень шумным.

Сделав заказ, Варайес разглядывал толстые деревянные доски, выполняющие роль внутренней обшивки заведения, а также небольшие прямоугольные окна, пропускавшие рассеянный свет.

Брат Амониса по-прежнему был настороже: толпа общающихся и смеющихся людей пугала его.

Лукас же, напротив, чувствовал себя вполне комфортно и добродушно поглядывал на окружающих.

За толстыми деревянными столами зала, расположенного на первом этаже, собрались представители многих рас Галактики (некоторых Варайес видел впервые в жизни). Они, конечно, все были людьми, но по цвету и разрезу глаз, форме черепов и цвету кожи можно было только догадываться, детьми каких планет они являлись.

Однако на Вараоне, судя по всему, происхождение не имело никакого значения: за одним столом можно было встретить хардов и зардов, несмотря на то что их планеты долгое время открыто враждовали.

Брат Амониса даже видел, как хельг добродушно похлопал по плечу варга, когда тот случайно пролил на него пиво.

Варайес, находясь в состоянии полного непонимания происходящего, осторожно осматривался, однако повсюду царила картина мира и спокойствия. Тем не менее брат Амониса не мог расслабиться, то и дело ожидая подвоха.

Лукас уловил ход мыслей нового друга:

– Не нужно удивляться, относись спокойнее к тому, что ты видишь. Этим расам больше не к чему враждовать, поскольку у них у всех общий дом. Они все вараонцы.

Друзьям принесли заказ: тушеное мясо, оказавшееся гораздо вкуснее и привлекательнее на вид, чем ожидал Варайес.

– Расслабься, тебе здесь понравится, – проговорил, активно жуя, Лукас, – настоящее мясо… как мне его не хватало, – он закрыл от удовольствия глаза.

– А твои друзья, о которых ты говорил… когда мы отправимся на их поиски? – спросил Варайес, с трудом справляясь с блюдом лишь при помощи ложки.

– Я сообщил им о нашем местоположении, полагаю, они вскоре к нам присоединятся, – ответил элийец и засмеялся, глядя, как друг пытается справиться с мясом, – будь проще, это не званый обед во дворце.

– Я не очень-то привык к дворцам, – несколько раздраженно ответил зарас.

– Да, да, не злись, я помню, ты всю жизнь странствовал, – сказал Лукас, похлопав друга по плечу, и серьезно добавил: – И все-таки будь проще, будь вараонцем.

В самом темном углу трактирного зала, скрытые от случайного внимания царящим там полумраком, сидели двое мужчин.

Одним из них был светловолосый и голубоглазый элийец, лет тридцати на вид, с четкими чертами лица. Внешность его собеседника разглядеть было невозможно из-за низко опущенного капюшона темно-коричневого плаща свободного покроя.

Они сидели, наклонившись друг к другу, и тихо переговаривались.

– Обрати внимание на тех двоих, – произнес тот, чье лицо скрывал капюшон.

– На кого? – повернул голову светловолосый, окидывая взглядом зал.

– Видишь зараса с элийцем через три столика от нас?

– Да, – кивнул светловолосый, – интересно, каким образом здесь оказался зарас?

– Очевидно, воспользовался компанией элийца. Кстати, проверь, есть ли он в нашей базе.

Светловолосый кивнул и, достав из кармана наладонник, направил его на элийца, делая снимок.

– Его зовут Лукас, Учитель. Шесть месяцев назад он выразил желание вступить в Братство, и мы выслали ему приглашение, однако в назначенное время он не явился на сборы, – меньше чем через минуту сообщил он.

– А сейчас прибыл в компании зараса… Очень любопытно… Знать бы еще, кто этот зарас… – заключил тот, чью внешность скрывал низко опущенный капюшон.

Ученик копался в наладоннике:

– К сожалению, в нашей базе очень мало информации о зарасах. Только общие данные да высокопоставленные персоны… Простите, Учитель, так как мы не рассматривали их расу как потенциальных союзников, я не ставил задачу по сбору тщательной информации, – извиняющимся тоном произнес собеседник, но уже через секунду на его лице отразилось крайнее удивление, и элийец протянул наладонник Учителю.

Тот взял его затянутой в тонкую кожаную перчатку рукой. Изучив изображение, капюшон медленно повернулся в сторону трапезничающего зараса.

– Брат Амониса? Здесь? – прошептал Учитель. – Как такое возможно? Зачем?

– Может, он шпионит ради Империи, – предположил светловолосый.

– Зарас – шпион? – в голосе учителя звучала насмешка. – Он ведь не хард, Серенид!

– Но зачем тогда Варайесу, брату Советника Императора, прибывать сюда? Может, он что-то узнал, и…

– Не говори глупостей! Причина в ином. А в чем, предстоит узнать тебе.

– Понял, – произнес Серенид, вставая. – Как ему представиться?

– Как можно скромнее. И постарайся им понравится. Я буду ждать тебя в кабинете.

– Как скажете, Учитель, – вернув наладонник в карман, элийец пошел в направлении столика друзей.

* * *

Обойдя несколько пирующих компашек, Серенид подошел к столику друзей.

– Добрый день, дорогие гости. Как я понимаю, вы впервые на Вараоне? Разрешите представиться, я хозяин этой таверны, Серенид, – вежливо произнес элийец.

Друзья, отложив ложки, вопросительно посмотрели на неожиданного собеседника.

– Что-то не так? – уточнил Варайес.

Чувствуя нависшую в воздухе нервозность, тот рассмеялся.

– Как я уже сказал ранее, меня зовут Серенид, я хозяин этой таверны, и буду рад предложить вам ночлег в одном из номеров, расположенных на втором и третьем этажах. Всего за 10 вариев в сутки вы будете иметь удобную чистую постель, вкусный завтрак и три бокала свежайшего вараонского пива каждый вечер на каждого.

Друзья немного расслабились.

– Звучит неплохо, – сказал Лукас, улыбнувшись Серениду.

– Я думал, мы остановимся в городе, – обращаясь к другу, произнес Варайес.

– В Айяхе нет гостиниц, – широко улыбнулся хозяин таверны, – ближайший отсюда постоялый двор находится в двух днях езды на лурри от Айяха.

– У вас так мало гостиниц? – удивился брат Амониса.

– Так уж получилось, что Вараон не входит в список популярных туристических мест, – продолжил добродушно улыбаться Серенид.

– В таком случае у нас просто нет альтернативы? – уточнил Варайес у Лукаса.

Тот согласно кивнул.

– Не волнуйтесь, у нас прекрасные номера. Вы останетесь довольны, – заверил друзей хозяин таверны, – итак, – он достал наладонник из кармана, – назовите мне имена, под которыми вы желаете заселиться.

– Я Лукас, а он Варайес, – сказал элийец и, повернувшись к другу, добавил, – так даже проще. У моих друзей не возникнет проблем, чтобы нас найти.

Серенид удивился, что необычные постояльцы не скрывают своих истинных имен, но вида не подал.

– Когда вы желаете ознакомиться с вашей комнатой? – уточнил хозяин, закончив возиться с наладонником.

– Чуть позже, – улыбнулся Лукас.

– Хорошо, когда решите, сообщите обслуге, и они вас проводят. Если же у вас появятся какие-либо вопросы, можете обращаться как к персоналу, так и напрямую ко мне.

Попрощавшись с новыми постояльцами, Серенид отправился в задние помещения.

Собеседник ждал его в маленьком кабинете, закрытое окно которого выходило во внутренний двор.

– Ну? – поинтересовался учитель.

– Они либо идиоты, либо гениально хитры, хотя во втором я сильно сомневаюсь, – ответил ученик.

– Я тоже. Причину их прилета ты, конечно, не выяснил?

– Пока нет. Но мне удалось узнать, что они ждут каких-то друзей.

– Вот и мы подождем. Возможно, мы сможем извлечь пользу из прилета этого зараса на Вараон.

– Возможно?

– Именно, мой возлюбленный Ученик.

– Может, мне следует открыться им, Учитель? И таким образом форсировать события, – уточнил Серенид.

– У нас еще есть время, мой дорогой ученик. Доверимся воле Вселенной, она единственная, кто не допускает ошибок.

– И как мне пока вести себя с Варайесом и его другом?

– Ты ведь хозяин трактира? Так и будь им.

– Понял вас, Учитель, – сказал Серенид и вернулся в зал.

* * *

Стоило Лукасу добраться до постели, как он сразу же уснул. Варайес пытался последовать его примеру, но сон упорно не шел к нему. Мысли и воспоминания одолевали. Проворочавшись битый час, брат Амониса вскочил на ноги и покинул трактир.

Солнце только собиралось садиться за горизонт, освещая последними лучами поля, начинающиеся сразу за трактиром.

Варайес пошел по дорожке, вьющейся между высоких хлебов в надежде, что вечерняя прогулка утомит его и позволит уснуть.

Тропинка привела его на холм, с вершины которого ему открылся вид на бескрайнее море с множеством островов. У моря располагался оживленный город с большим портом. Лайнеры, крейсеры и яхты колыхались на голубых прибрежных волнах, искрящихся в лучах заходящего солнца.

Сев на землю, он вдохнул полной грудью свежий соленый воздух.

Брату Амониса всегда нравились моря. Он мог любоваться часами бескрайней голубой гладью и волнами, омывавшими лежащие у берега, поросшие зеленым мхом валуны. Даже пронзительные крики птиц с бело-голубым опереньем, то и дело нырявших за рыбой, его не раздражали, а напротив, дарили умиротворение.

Сумерки постепенно опускались на приморский город, и на судах начали зажигаться манящие желтые огни. Вдалеке красным светом загорелся маяк…

Погрузившись в мечты, брат Амониса встал во весь рост и раскинул руки, впитывая всей кожей аромат соленых брызг.

Закончив наслаждаться морским пейзажем, Варайес опустил взгляд вниз и заметил пятерых человек, притаившихся за высоким кустарником у подножья холма. Они сидели на корточках, напряженно глядя вдаль. Все это очень сильно напоминало засаду.

Варайесу стало любопытно, за кем они охотятся, и он, продолжая оставаться ими не замеченным, решил дождаться развязки.

Спустя недолгое время на дороге, ведущей вдоль кустарников, показалась светловолосая девушка, затянутая в плотный кожаный костюм. Ни о чем не подозревая, она легко шагала, а ее густые волосы, собранные в тугой хвост, колыхались в такт ходьбе.

Мужчины приподнялись и, судя по всему, готовились напасть.

Будучи не способным оставаться в стороне в подобных ситуациях, брат Амониса решил предупредить девушку о возможной опасности.

Он начал размахивать руками и кричать. Девушка на секунду остановилась и посмотрела на него, однако сразу же продолжила свой путь.

Компашка также задрала головы, пытаясь разглядеть источник шума, однако его жесты и крики не заинтересовали их, и они продолжили ждать, когда девушка поравняется с местом их засады.

Брат Амониса достал бластер и прицелился, но тут же опустил оружие, поскольку расстояние было слишком велико для безошибочного попадания в цель.

Не видя другого выхода, он побежал вниз по пологому склону.

Девушка, увидев бегущего в ее сторону Варайеса, еще раз остановилась. Пятерка, сидевшая в засаде, тут же воспользовалась моментом и, выпрыгнув из кустов, преградила девушке дорогу…

Боясь не успеть, брат Амониса решил рискнуть и, переведя бластер в режим оглушения, выстрелил, потом еще и еще…

Нападавшие начали падать один за другим, и девушка пронзительно закричала, обхватив голову руками. Но достаточно быстро пришла в себя и сделала то, чего Варайес и вовсе не ожидал: резким движением достав из-за пояса бластер, девушка направила его в направлении своего спасителя.

Брат Амониса замер в недоумении.

– Какого черта ты делаешь?! – крикнула она, угрожающе наступая на Варайеса.

– Спасаю тебя, – удивленно произнес он.

– Спасаешь? – возмутилась девушка. – От кого? От друзей?!

Ошарашенный брат Амониса сел, где стоял, а блондинка бросилась к оглушенным телам, ощупывая их пульс.

– Весело тут у вас… – пробормотал Варайес.

– Ты даже не представляешь, как тебе повезло, что они остались живы! – обратилась девушка к незадачливому спасителю. – Ты хоть знаешь, на кого напал?

– На кого?

– Это, – она указала рукой на русоволосого крепкого парня, – Аларик, сын правителя Айяха!

Брат Амониса, не понимая, какой реакции от него ожидают, пожал плечами.

– Айях – крупный портовый город Вараона, – продолжила пояснять блондинка, – и его отец очень влиятельный человек. Поверь, он этого так не оставит.

– И что он мне сделает? – вызывающе произнес Варайес, невольно залюбовавшись девушкой. Она принадлежала к расе элийцев, о чем говорил и цвет волос, и голубизна глаз, и белизна кожи, которую не мог скрыть никакой загар.

Непроизвольно его взгляд задержался на изящной фигуре, затянутой в некий женский вариант кожаного охотничьего костюма.

– Тебе нужно объяснять и это? Или ты тоже сын правителя и считаешь, что твой отец уладит конфликт? – с презрительной улыбкой произнесла девушка.

По ее глазам было видно, что сама она так не считает.

Брат Амониса задумался. Он, действительно, привык, что стоило ему влипнуть в неприятности, как тут же появлялись помощники Бария и все решали. Вот только вряд ли они прибудут сюда, поскольку он сделал все возможное (как он думал), чтобы скрыть свое местоположение…

– Я, действительно, был уверен, что на тебя напали, и пытался помочь, – примирительно пояснил Варайес.

– Я понимаю, но скоро здесь будут лурри, и тебе лучше не дожидаться их прибытия. Уходи!

– Но…

– Если тебя застанут на месте преступления, суд будет очень быстрым… Не могу сказать, что тебя не найдут позже, но так ты хотя бы выиграешь время.

Металл в голосе девушки заставил брата Амониса прислушаться к ее словам.

– Скажи хоть как тебя зовут, – попросил он, собираясь уходить.

– Лирия, но не знаю, чем это сможет тебе помочь.

– А меня зовут Варайес, – произнес он.

– Меня не интересует твое имя, уходи, – произнесла она, наклонившись над все еще оглушенными друзьями.

– Ну, я пошел, – пробормотал брат Амониса.

– Теряешь время, – резюмировала Лирия, даже не взглянув на своего спасителя.

Пару секунд попереминавшись с ноги на ногу, Варайес начал подниматься на холм…

* * *

Варайес вошел в комнату, когда на небосклоне уже зажглись звезды.

– Лирия, – прошептал он, глядя в окно.

– А? Что? – разбуженный Лукас заворочался.

– Ничего, спи, – ответил ему зарас.

Друг тут же ответил ему тихим храпом.

– Лирия… – почти беззвучно прошептал Варайес, погружаясь в мечты и одновременно засыпая, – Лирия…

– произнес он уже одними губами, проваливаясь в сон.

Разъяренная Лирия вбежала в таверну и, не найдя Серенида в зале, направилась в задние комнаты, громко крича его имя.

Элийец вышел из кабинета, на его лице читалось явное недовольство:

– Я же много раз говорил тебе, что если я не в зале, значит, занят. А когда я занят, отвлекать меня не следует, – жестко произнес он.

– Извини, брат, но я должна тебе кое-что рассказать, – произнесла девушка, настойчиво входя в кабинет, где в кресле, повернув капюшон в ее сторону, сидел Учитель.

– Я помогла скрыться человеку, случайно напавшему на Аларика…

Когда Лирия закончила рассказ, Серенид усмехнулся и посмотрел на Учителя:

– Как думаешь, нам нужно поговорить с отцом Аларика, Кубатисом, и прояснить ситуацию? – спросил элийец.

– Рано. Пока будем следовать воле Вселенной еще раз. Но теперь будем пристально наблюдать.

Лирия вопросительно смотрела на Серенида и его собеседника, тщетно пытаясь уловить ход их мыслей.

– Может, объясните? – предложила она.

– Варайес – брат Амониса, Советника Императора и правителя Зарины. И мы надеемся, что наша встреча предопределена Вселенной и ему отведена не последняя роль в грядущих событиях.

– Ты уверен в том, что он столь большой вельможа?

– уточнила девушка.

– Да, сестренка, – улыбнулся Серенид, – Варайес – родной брат Амониса.

Ошарашенная таким поворотом событий, Лирия замерла на месте:

– И чем он может нам помочь? – сглотнув, произнесла она.

– Это нам подскажет Вселенная, – ответил на вопрос девушки Учитель.

* * *

Следующим вечером Варайес сидел за прямоугольным деревянным столом в таверне Серенида и ужинал в компании Лукаса.

Однако еда крайне редко достигала рта брата Амониса, поскольку все его внимание было сосредоточено на оживленно беседующей за соседним столом компании, где в окружении двух уверенно держащихся мужчин сидела Лирия.

Девушка, не обращая ни малейшего внимания на Варайеса, смеялась над шутками приятелей, от чего появлялись милые ямочки на ее щеках.

– Перестань, – посоветовал другу Лукас.

– Ты о чем? – спросил брат Амониса, продолжая наблюдать за шумной компанией.

– Я понимаю тебя, та девушка очень красива, а зарасы всегда ценили истинную красоту, – начал издалека собеседник, – но я бы не советовал тебе столь явно выражать свои чувства. На Вараоне этого не любят.

– Все не так… – попытался возразить Варайес, но договорить не успел, поскольку в этот момент входная дверь трактира распахнулась, и в нее вошли двое высоких худощавых элийцев.

Приветливо помахав Лукасу, они направились к нему.

Новый друг Варайеса тут же встал и крепко сжал подошедших мужчин в объятьях.

– Познакомься, друг мой, – обратился он к брату Амониса. Это Вивий и Малек.

Варайес обменялся с ними рукопожатиями.

Едва элийцы расположились за столом, как подбежала официантка принять заказ.

Лукас давно не виделся со своими друзьями, поэтому их беседа состояла сплошь из воспоминаний о совместном прошлом.

Не найдя для себя ничего интересного в разговоре давних друзей, брат Амониса вновь повернулся в сторону хохочущей Лирии.

– Прекрати, – в очередной раз одернул друга Лукас.

– Послушай совета друга, Варайес, – посоветовал Вивий, – это же Лирия.

– И что? – не понял брат Амониса.

– Она ведь сестра Серенида.

– То, что она сестра трактирщика, меня совершенно не смущает.

Элийцы переглянулись, и Малек произнес:

– Тогда, может, тебя смутит, что справа и слева от нее сидят сыновья правителей самых крупных островов Вараона?

Варайес, не понимая, куда клонят друзья Лукаса, пожал плечами.

– Мы тебя предупредили, а ты думай сам, – сказал Вивий, и элийцы вновь вернулись к прерванному ими разговору.

* * *

После многочасового общения приятели девушки встали из-за стола и пошли к выходу из трактира. Варайес подумал, что они уходят, но оказалось, что они попросту решили поприветствовать позже подошедших четверых друзей, в числе которых брат Амониса заметил оглушенного им сына правителя Айяха.

Компания вернулась за стол, к сестре Серенида.

Терзаемый нехорошими предчувствиями, Варайес отвернулся от компашки, серьезно задумавшись, как бы ему как можно незаметнее покинуть зал…

Публика прибывала и прибывала, в трактире становилось все более и более шумно… Наконец брат Амониса решил, что народ вокруг, а в частности приятели Лирии, настолько увлеклись пивом и общением, что на его передвижение по залу никто не станет обращать внимания. Но едва он так подумал, как на его плечо опустилась тяжелая рука.

– Ты! – раздался подвыпивший голос.

– Аларик! – крикнула Лирия. – Ты теперь в каждом темноволосом мужчине будешь видеть врага?

– Нет, милая, – прошипел сын правителя Айяха, крепко сжимая плечо Варайеса, – это был он…

Брат Амониса был слишком горд и горяч, чтобы позволить подобное с собой обращение. Осознавая, что позже, скорее всего, пожалеет о содеянном, он резко встал и стряхнул руку Аларика со своего плеча, поинтересовавшись:

– Проблемы?

Все голоса в трактире мгновенно смолкли, а все глаза обратились в сторону гневно взирающих друг на друга мужчин.

– Варайес, сядь, – Лукас подергал друга за камзол куртки, – уверен, ты обознался, Аларик, – робко улыбаясь, произнес он.

Однако брат Амониса продолжил стоять, пристально глядя в глаза сыну правителя Айяха.

Рот последнего изогнулся в недоброй усмешке:

– Определенно это был ты, – прошипел он и уже громче добавил: – Это он напал на меня!

При этих словах все приятели Лирии покинули свои места за столом и подбежали к Аларику, встав полукругом вокруг него.

Понимая, к чему все идет, посетители соседних столов быстро покинули свои места и расположились вдоль стен в ожидании развязки.

Осознавая тщетность своих действий, Лукас тем не менее поднялся и занял место подле друга.

– У вас нет шансов, – извиняющимся тоном прошептали Вивий с Малеком и присоединились к остальным зрителям у стены.

Лукас, неодобрительно взглянув на друзей, продолжил стоять плечом к плечу с братом Амониса.

Сын правителя Айяха, еще раз недобро улыбнувшись, достал бластер и, переведя его в режим оглушения, направил в грудь Амониса…

Удар на себя принял Лукас, в результате чего рухнул как подкошенный. Варайес же бросился на противника, пытаясь отобрать у него оружие. Друзья Аларика, поддерживая друга, набросились на брата Амониса…

– Прекратите! – кричала Лирия, но ее крик потонул в рокоте стоящей у стен толпы, тем временем как Варайес ощущал всем своим телом удары множества ног…

* * *

– Прекратить! – раздался громкий голос, от которого кровь у всех присутствующих застыла в жилах.

Посреди трактира, облаченный в длинную темно-коричневую мантию, с капюшоном, скрывающим его лицо, стоял учитель Серенида.

По залу тут же пронесся испуганный ропот:

– Священный жрец!

Обладатель длинной мантии откинул капюшон, открывая правильной формы, но при этом покрытое короткой плотной шерстью лицо. На голове жреца виднелся толстый золотой обруч, оттеняющий длинные черные волосы.

Яркие, цвета темного янтаря глаза, пристально смотревшие на участников драки, вселяли в сердца всех присутствующих панический ужас.

Аларик и его друзья медленно попятились, давая жрецу доступ к лежащему на полу в луже собственной крови Варайесу.

Учитель подошел к брату Амониса и дотронулся до его ребер, тот захрипел от боли.

– Тсс, – произнес жрец и, закрыв глаза, начал водить рукой вдоль тела Варайеса. Постепенно боль отступила, и брат Амониса почувствовал себя хорошо настолько, что сумел сесть на пол.

– Кто вы? – отодвигая окровавленные волосы со лба, спросил Варайес.

– Я Руук, Учитель Избранного элийца Серенида!

При этих словах взгляды присутствующих обратились на стоящего позади жреца трактирщика, и, судя по их выражению, никто особо удивлен не был.

Единственными, на кого данная новость оказала ошеломительное воздействие, были Варайес и приведенный Священным жрецом в чувство Лукас.

Руук протянул затянутую в кожаную перчатку руку, помогая брату Амониса встать.

– Добро пожаловать в Братство, – с улыбкой произнес жрец, обнажив белоснежные идеально ровные зубы.

Глава 21

Император проснулся от неприятных ощущений: простынь стала мокрой и липкой. Не в состоянии спросонок понять, что происходит, Правитель приказал свету зажечься.

Он ожидал, что в ту же секунду потолок заискрится от множества ярких огней. Однако вместо этого загорелся лишь маленький ночник, висящий над кроватью.

Тусклый свет не особо помог рассмотреть простынь. И Императору понадобилось достаточно долгое время, чтобы понять, что ткань пропитана кровью, причем чем ближе к краю кровати, тем мокрее была простынь.

С замиранием сердца Правитель протянул руку за край, и в тот же момент его пальцы погрузились во что-то вязкое.

Отдернув руку, он поднес пальцы к светильнику и понял, что на них кровь. Испарина выступила на лбу Императора… Он потянулся к светильнику и, сняв его со стены, приблизил к краю кровати.

От увиденного у Повелителя затряслись руки: всю спальню заполняла кровь. Ее было столько, что кровать вот-вот должна была погрузиться в кровавую пучину…

– Помнишь меня?! – раздался голос, заставивший сердце Правителя биться в бешеном ритме от ужаса.

Император огляделся, однако ЕГО нигде не было.

В этот момент из кровавого бассейна начали медленно подниматься руки. Они тянулись к Правителю со всех сторон кровати (стена, откуда Повелитель снял светильник, куда-то исчезла).

Правитель замер в оцепенении, а руки уже добрались до кровавой простыни и вот-вот должны были дотянуться до него самого.

Император понимал, что бежать бесполезно, поскольку знал, чья кровь и чьи руки настигали его…

В этот момент напротив его испуганного лица зажглись ярко-желтые глаза.

– Учитель?! – в ужасе воскликнул Император и… проснулся.

* * *

Сердце Повелителя бешено колотилось, оно не сразу смогло поверить, что все это было очередным кошмарным сном.

Император медленно поднялся с кровати. С каждым днем ему это давалось все тяжелее и тяжелее, но Повелитель, не желая беспокоить домашних, старательно скрывал ото всех свой недуг.

Подойдя к окну, он хлопнул в ладоши, приказывая шторам раскрыться: судя по положению солнца, время близилось к полудню.

Император опустился в кресло подле окна, выходящего в сад, где Динайри, ласково поглаживая уже начавший округляться животик, разговаривала с Алексио.

В другое время подобная картина исключительно услаждала бы взор Повелителя, но не сейчас…

Желтые глаза по-прежнему стояли перед его мысленным взором. Да, он не видел Учителя уже долгие годы и изо всех сил надеялся, что проклятый старик давно умер, но Император не знал этого наверняка и страшно боялся того, что Учитель все еще жив и просто затаился, выбирая себе нового ученика…

* * *

Уже четыре месяца Амонис не был в мире, который с такой любовью и заботой создавал. Новый статус и связанные с ним заботы этого попросту не позволяли.

Однако Верховный зарас прекрасно понимал, что как бы четко ни была выстроена политика на Зарине и подчиненных ей планетах, оставлять миры бесконтрольными было опасно. Планетами требовалось управлять, причем таким образом, чтобы ни у одного из местных правителей не возникало впечатления, что он волен действовать по своему усмотрению. Вариантов, как это осуществить, у Амониса было немного, а точнее один: сделать своим наместником почитаемого и уважаемого всеми мирами Бария.

Итак, приняв решение, Верховный зарас испросил у Императора дозволения отлучиться на церемонию передачи трона.

Путь был долгим, что позволило вспомнить и переосмыслить последние произошедшие события, самым неожиданным из которых было спонтанно возникшее подобие союза с наследником Великого Государства.

Весь полет Амонис прокручивал в голове самый первый разговор, пытаясь понять, какой именно из аспектов его смущает больше…

* * *

В тот день Алексио пригласил Верховного зараса на совместную прогулку по дворцовому парку.

Полуденное солнце согревало своими лучами медленно прогуливающихся по бежевым гравийным аллеям вельмож; пестрые птички, перелетая с куста на куст, садились на бортики журчащих голубоватой кристально-чистой водой фонтанов.

Остановившись у одного из них, принц тихо произнес:

– Амонис, как думаешь, сколь мощному и крупному флоту мы сможем противостоять в случае нападения?

– Вы полагаете, мой принц, что Империи грозит опасность извне? – уточнил Верховный зарас.

Наследник, ополоснув лицо прохладной водой, сел на стоящую рядом скамейку, жестом предложив Амонису опуститься рядом.

– До меня дошли сведения, что многие внешние миры недовольны политикой Империи, – глядя вдаль, сказал наследник.

– Это нормально, мой принц, невозможно снискать всеобщую любовь и расположение. И как бы мы ни старались, всегда будут недовольные.

– Все так, но дело зашло гораздо дальше. У меня есть точные сведения о том, что внеимперские миры создали Конфедерацию с единым флотом, цель которого – уничтожить Великое Государство. Скажи, что бы ты сделал на моем месте, владея подобной информацией?

– Обсудил бы данный вопрос с Императором, – осторожно ответил Верховный зарас.

– Не думаю, что это хорошая идея, поскольку отец потребует подтвержденных фактов моих слов, а у меня их нет.

– У вас нет доказательств? – уточнил Амонис.

– Нет, – довольно резко ответил Алексио, – но я абсолютно уверен в своем источнике!

– Понятно, – задумался Верховный зарас, – тогда мне трудно что-либо предложить, ведь действовать в обход воли Императора…

– Именно так и нужно действовать! – перебил наследник. – На ожидание, пока закостенелые мозги Совета зашевелятся, времени нет. Итак, как бы ты поступил на моем месте?

– Мне трудно ответить, поскольку никогда и ни при каких обстоятельствах я на вашем месте оказаться не смогу.

– И тем не менее?

– Ваше Высочество, Император своим решением назначил вас главнокомандующим армией. Воспользуйтесь вашим статусом. Под предлогом учений запустите строительство большего количества кораблей, а также прикажите внутриимперским мирам предоставить вам большее количество пилотов и солдат. Начните с этого.

– Мне нравится твоя идея, Амонис.

– Благодарю, Ваше Высочество, – поклонился Верховный зарас.

Принц ушел, а Амонис задумался. До него доходило множество слухов о сепаратистах, о мелких внешних союзах, но Конфедерация… Это было слишком сильное и серьезное заявление, а раз до него подобная информация не доходила, значит, она была либо еще очень нова, либо ложна, либо скрывалась и охранялась так тщательно, что возникал вопрос, откуда ее мог узнать принц…

Не желая теряться в догадках, Верховный зарас отдал приказ Барию отправить на разведку во все, даже в самые дальние уголки Галактики, разведчиков и искателей.

Получившие щедрое вознаграждение харды рьяно бросились выполнять задание, которое требовалось завершить к моменту возвращения Амониса на Зарину…

* * *

Когда Амонис вошел в приемный зал дворца, его ждал будущий наместник в компании Севатиса и Томасиса.

Едва заприметив Верховного зараса, мужчины поклонились. Амонис гордо прошел мимо них к своему сиреневому, отделанному золотом трону и, не тратя времени на предисловия, сказал:

– Я позвал вас, харды-искатели, чтобы лично услышать о результатах вашей миссии. Надеюсь, на этот раз я не пожалею, что поручил столь важное задание именно вам, – произнес Верховный зарас.

Севатис и Томасис почтительно поклонились.

– Простите, но на Земле ситуация вышла из-под контроля… – начал извиняющимся тоном Севатис, но Амонис тут же его прервал:

– Меня не интересуют ваши оправдания по поводу провала предыдущего задания. В данный момент я хочу услышать подробно, что именно вам удалось узнать по поводу Конфедерации внешних миров. И будьте осторожны с фактами, еще одной попытки реабилитироваться у вас не будет.

– Мы все понимаем, Господин, – заверил Томасис, – сведения у нас самые что ни есть достоверные. Мы ведь ваши верные слуги.

Верховный зарас таинственно улыбнулся и, не удостоив харда ответом, произнес:

– Итак, я слушаю.

Слово взял Севатис:

– Мы и наши люди собрали и проанализировали сведения из множества внеимперских миров. Самыми откровенными в своих суждениях оказались жители планет, расположенных максимально далеко от границ великого Государства. Они не скрывают своего недовольства правлением Императора, ибо он позволил своим Гильдиям проводить настолько агрессивную ресурсную политику, что многие из внеимперских планет оказались на краю гибели…

– Это я знаю и так, – прервал речь харда Амонис, – меня интересует Конфедерация.

– Конечно, Господин. Итак, где-то года три назад во внешних мирах появились некие Священные жрецы, проповедующие о скором пришествии истинного Избранного, целью которого станет борьба с Империей.

– Священные жрецы?

– Так они себя называют.

– А кто они в действительности?

– Мы не можем ответить на этот вопрос, поскольку лишь однажды одному из наших людей удалось издалека увидеть одетого в плотный коричневый ниспадающий до земли плащ жреца, но его лицо было скрыто низко опущенным капюшоном.

– Полагаете, именно они образовали Конфедерацию?

– Нет, Господин. Ее образовал Избранный элийец.

– Кто?! – крайнее удивление отразилось в широко распахнувшихся глазах Верховного зараса.

– Избранный элийец, – повторил Севатис, – его резиденция расположена в одном из дальних миров. Где именно, нам выяснить пока не удалось, хотя допускаю, что те, с кем нам удалось пообщаться, сами не знают точных координат месторасположения Избранного.

– Хорошо… – задумчиво произнес Амонис. – Так они действительно планируют напасть на Империю?

– Без сомнения.

– И у них есть флот?

– Правильнее будет сказать, что он находится на этапе формирования. Хотя на сегодняшний день уже есть конкретное место, где сосредоточены первые флотилии. Координаты их местоположения мы передали Барию. Если же вас интересует более подробная информация, можем пригласить Кефалиса. Поиском флота занимались его люди.

Услышав имя, Верховный зарас на долю секунды переменился в лице и, с трудом сглотнув образовавшийся в горле комок, произнес:

– Позовите его!

* * *

В зал вошел очень молодой мужчина, почти юноша. Золотистые кудри обрамляли его волевое лицо, а темно-карие блестящие глаза смотрели на Верховного зараса смело и даже несколько вызывающе. По плечам харда ниспадал черный, с красной подстежкой плащ. Войдя, он преклонил одно колено перед Амонисом, не меняя направления своего взгляда.

– Разрешите вам представить Кефалиса, Господин, – сказал Севатис.

Молодой хард, продолжив стоять на одном колене, не мигая, смотрел на Амониса, чего не мог не оценить затаившийся в душе Верховного зараса Мастер.

Амонис внимательно смотрел на молодого Искателя, пытаясь уловить в юноше хоть какое-то внешнее сходство с его старшим братом, Экселенцем, и не мог. Кефалис вообще не походил на привычный для Галактики образ харда. Лишь могучее, даже в столь юном возрасте, тело говорило о его принадлежности к расе бывших воинов.

Однако, какие бы высокие оценки ни давал Кефалису Мастер внутри Амониса, Верховный зарас осознавал, что никогда не сможет смотреть на него, не задумываясь о том, что, если бы не отец молодого харда, его собственный, Амониса, отец до сих пор был бы жив… И то, что харды не знают, кого именно представитель их расы убил много лет назад, Верховного зараса, бесконечно любившего своего родителя, совершенно не волновало.

У ничего не знающего о творящемся в душе Верховного зараса Кефалиса было совершенно иное настроение.

Сегодня был легендарный день в жизни молодого харда: его пригласили на Зарину, во дворец легендарного Амониса, первого правителя внеимперского мира, ставшего Советником Императора.

Кефалис был бесконечно горд собой, его грудь победоносно вздымалась, а полный решимости взгляд был направлен только вперед.

– Я слушаю тебя, – обратился к нему Верховный зарас.

– Господин, по собранным мною и моими людьми достоверным данным Конфедерация активно усиливает свою мощь, создавая новые более совершенные боевые корабли. И численность их растет день ото дня. Только вчера флот Союза планет (таково название Конфедерации) насчитывал пятьсот восемьдесят тысяч межпланетников, сегодня же их уже шестьсот, – произнес брат Экселенца, вытаскивая из складок плаща небольшой блестящий шарик.

Барий взял его из рук харда и положил на пол посредине зала.

Коснувшись пола, шарик выпустил из себя столп белого света, мгновенно занявшего собой большую часть помещения.

Меньше чем через секунду свет начал видоизменяться, принимая образы звезд и планет.

– Вот здесь, – молодой хард указал на большую красную точку, – между тремя лишенными форм жизни системами и формируется флот Конфедерации.

Изображение увеличилось в масштабе, демонстрируя множество кораблей, покоящихся в разных плоскостях пространства. Некоторые из них имели весьма внушительные размеры.

– Мда, они серьезно подготовились… А это что? Крейсера? – уточнил Верховный зарас.

– Совершенно верно, Господин. На данный момент флот Конфедерации насчитывает семьдесят тысяч крупных боевых крейсеров.

Амонис задумчиво потер ладонью лоб:

– Тебе удалось добыть технические характеристики кораблей внеимперского флота?

– Конечно, Господин, в документах, собранных для вас, имеются данные о каждом обнаруженном моими людьми межпланетнике, – четко ответил хард, – мы собрали полный отчет, и информация будет ежедневно обновляться, но… – добавил искатель и замолчал.

– Что но? – заинтересовался Верховный зарас.

– Простите меня, Господин, мне платят за факты, а не за догадки, – произнес Кефалис, опустив взгляд. Причем было видно, что этим его действием двигал не страх, а уважение.

– Давай один раз отойдем от правил. Итак, что за но?

– Меня смущает сосредоточение флота в одном месте.

– Почему?

– Очень явно…

– Разве он не спрятан?

– Спрятан, конечно, только… – молодой хард запнулся, взглянув на своих коллег.

– Продолжай! – приказал Амонис.

– Чтобы его найти, не понадобилось много времени. И… простите мою дерзость, Господин, если бы флот было поручено спрятать мне, его бы никто не нашел.

– Поясни!

– Галактика большая, Господин. Я бы распределил флот по метеоритным поясам, заброшенным мирам. Я бы скрывал корабли так глубоко и далеко, никто бы не нашел спрятанный мною флот. По крайней мере, весь.

– Ты считаешь, что Конфедерация пытается заманить Империю в ловушку?

– Это всего лишь мои догадки, Господин, но я бы не исключал сюрприза, – Кефалис замолчал, почтительно склонив голову.

Амонис, опершись на подлокотник трона, смотрел на медленно вращающуюся проекцию и также молчал.

– У вас есть еще вопросы к хардам, Господин? – спросил Барий.

Верховный зарас ему не ответил, сосредоточенно глядя на шеренги межпланетников. Слова Кефалиса заставили его по-другому взглянуть на происходящее. Война, конечно, неизбежно приближалась, это было бы глупо отрицать, однако…

Из груди Амониса вырвался тяжелый вздох, в то время как мозг прокручивал сценарии дальнейших действий, и во всех вариантах первостепенной задачей стояла защита принца Николаса…

Оставив шарик у себя, Амонис отпустил хардов, оставив подле себя лишь Бария.

Наместник замер в молчаливом ожидании приказов Господина.

– Нужно построить столько «Штормбрекеров» из обогащенного мериллия, сколько успеем до начала войны. А также наладить их тайную регулярную отправку на Нибус.

– Господин полагает, что враг доберется до самого сердца Империи? – во взгляде Бария читалось беспокойство.

– Мы должны предусмотреть этот вариант.

– Но почему Нибус? Динайри же на Альте? – уточнил помощник.

– Я могу избежать твоих вопросов? – недовольно произнес Амонис, вставая.

– Как прикажете, Господин, – поклонился Барий и, повинуясь взмаху руки Верховного зараса, покинул зал.

Амонис продолжил смотреть на световую модель, принесенную Кефалисом, но тут вспомнил, что почти забыл об еще одной важной вещи.

– Харфас! – крикнул он.

Зарас тотчас же явился и почтительно склонился перед Господином.

– Позови толкователя! – приказал Верховный зарас, возвращаясь на трон.

Помощник, еще раз поклонившись, выбежал из зала.

Глава 22

Из месяца в месяц количество посетителей Вараона резко возрастало. Повсюду велись разговоры о пробуждении Призрачной армии и Живых кораблей. Все космопорты планеты были заполнены настолько, что вновь прибывшие межпланетники, оставаясь на орбите, оправляли на Вараон лишь челноки.

Острая нехватка постоялых дворов привела к тому, что редкий местный житель не сдавал квартиру или комнату желающим примкнуть к флоту Избранного.

Конфедерация набирала обороты, и в Айяхе вскоре был построен дворец для собраний с огромным многоуровневым залом.

Предводители всевозможных рас и народов прилетали на планету выказать свое почтение Серениду и его Учителю, а также изъявить желание предоставить свой флот для всеобщей борьбы с Империей.

Наблюдая за происходящим, Варайес осознавал, что его мечты о спокойной жизни на тихой, отдаленной планете пошли прахом. При других обстоятельствах брат Амониса давно бы улетел, однако в его планы вмешалась любовь…

И хотя в глубине души он сомневался в истинности чувств Лирии к нему, упорно гнал от себя мысли о том, что девушка отдала свое сердце не Варайесу, страннику и одиночке, а брату Верховного зараса, Амониса…

* * *

Проснувшись еще до рассвета от шума двигателя очередного садящегося межпланетника, брат Амониса аккуратно снял руку Лирии со своей груди и, поднявшись с постели, вышел на улицу.

Горизонт только-только начинал окрашиваться в пурпурные цвета, знаменующие собой скорое появление светила.

В воздухе веяло весенней прохладой, но не особо восприимчивого к холоду Варайеса это не волновало. Он сел на скамью и, вдохнув полной грудью влажный утренний воздух, прикрыл глаза.

– Не замерзнешь? – раздался голос позади скамьи. Брат Амониса резко оглянулся и встретился взглядом с Рууком, которого он не видел с момента драки в трактире.

– Ничего не имеешь против компании? – жрец кивнул на сиденье.

Варайес пожал плечами и подвинулся, давая сесть Рууку.

– Лирия не будет возмущена тем, что проснется одна? – учитель Избранного растянул в улыбке тонкие черные губы.

– Она привыкла, – ответил брат Амониса, пытаясь уловить во взгляде собеседника причину интереса к своей персоне.

– Мне Серенид сообщил, что ты планируешь присоседиться к нашей борьбе.

– Скорее, это планирует Лирия.

– А ты? Тебе ведь известно, что твой друг Лукас и поддерживающие его земляки уже давно примкнули к нашим рядам.

– Пока у меня нет четкого решения.

– Империя – сильный враг, – жрец пристально смотрел в глаза собеседнику, – нам бы не повредил союз с Зариной и подчиняющимися ей планетами.

– Здесь я вам вряд ли помогу. Зарина – не мой мир.

– Но ты там вырос.

Услышав напоминание Руука, Варайес поморщился.

– Но не родился, – парировал он.

– И тем не менее другой Родины у тебя нет. А если Империю не поставить на место, она протянет свои хищные руки и к Зарине. Это лишь дело времени.

– Мне все равно, – брат Амониса встал.

– Неужели? – жрец прищурился. – Насколько я знаю, все твои детские воспоминания связаны исключительно с Зариной. Так неужели же они все тебе столь неприятны?

– Н-неет, – запнулся Варайес, не понимая, к чему клонит Руук.

– В таком случае вряд ли тебе будет комфортно осознавать, что планета, долгое время служившая тебе домом, подвергается ресурсному разорению?

– О чем ты?

– Ты ведь был на Koppe? Неужели ты пожелаешь своей малой Родине такой судьбы?

– Я не понимаю, при чем тут Корра!

– Как ты думаешь, что именно превратило ее в тот мертвый мир, который ты видел?

– Не знаю, – пожал плечами брат Амониса, – возможно, дело в природном катаклизме.

– И что же его вызвало?

Варайесу не нравилось общаться загадками, и он, насупившись, спросил:

– Так что же его вызвало?

– Корабельная Гильдия выкачала весь лирий из ядра планеты, нарушив природный баланс и оставив все живое умирать.

– Но Империя никогда не вмешивалась в ресурсы населенных планет, – уверенно возразил Варайес.

– Неужели? Как много ты еще не знаешь! Тебе следует пообщаться с посетителями Вараона. Уверен, им будет что рассказать, а тебе – что послушать, – снисходительно улыбаясь, произнес жрец.

– Но мой брат никогда..! – горячо воскликнул брат Амониса и даже сам удивился своей реакции.

– Он может и не знать… А если это так…

– Если это так, то что? – повторил за собеседником Варайес.

– Тогда Зарине точно грозит опасность. Гильдии своего не упустят…

– Учитель! – раздался во дворе голос Серенида.

– Сейчас! – ответил он ученику и, оправив плащ, поднялся со скамьи.

– Но мы не договорили, – напомнил брат Амониса.

– У нас еще будет время поговорить, а пока обдумай то, что я тебе сказал, и пообщайся с капитанами, – посоветовал Руук и отправился в направлении голоса ученика.

* * *

Серенид и Руук пили бодрящий утренний напиток в кабинете.

– Ну как? У вас получилось, Учитель? – спросил Серенид.

– Без сомнения.

– И вы уверены, что за ним пойдут Зарасы? – недоверчиво поинтересовался Ученик.

– За ним пойдет Амонис.

– Но Варайес так медлителен в принятии решений. Боюсь, пройдут годы, прежде чем он решится поговорить с братом.

– У нас есть время.

– Но мы планировали выступить против Империи через два месяца, не уверен, что Амонис присоединится к нам в столь короткий срок.

– А он нам пока и не нужен.

– Допустим, Учитель, но что мы будем делать в случае, если он погибнет во время битвы?

– Его там не будет.

– Учитель? – не понял Руука Серенид.

– На сегодня довольно вопросов. Оставь меня, мне нужно многое обдумать, – Учитель махнул рукой, и Серенид, не произнеся ни слова против, покинул кабинет.

* * *

Когда Варайес вернулся в комнату, Лирия уже не спала и, сидя перед трюмо, расчесывала свои длинные светлые волосы.

Брат Амониса подошел к возлюбленной и, поцеловав ее оголенное плечо, посмотрел на их совместное отражение.

– Тебя что-то огорчило? – девушка посмотрела на Варайеса.

Тот промолчал.

– Я видела в окно, что ты разговаривал с Рууком. Священный жрец сказал тебе что-то неприятное?

– Нет… Не знаю, – Варайес опустился на незаправленную постель.

– Расскажи, – Лирия села подле возлюбленного.

– Руук говорит, что, если армия Серенида не урезонит Империю, Великое Государство рано или поздно разграбит Зарину.

– Если Священный жрец так говорит, значит, такое развитие событий возможно. И это касается не только Зарины. Любой внешний мир подвергается подобному риску. Поэтому планеты и образовали Союз свободных планет.

– Возможно, – брат Амониса встал и начал одеваться.

– Ты куда? – обеспокоилась Лирия. – Я с тобой.

– Нет, – он остановил ее жестом руки, – мне сейчас нужно побыть одному.

Поднявшаяся было следом за братом Амониса Лирия вновь опустилась на кровать.

Девушке не нравилось стремление возлюбленного к одиночеству, но давить на него было бесполезно. Он только злился и все равно уходил. Боясь потерять доверие Варайеса, Лирия закрывала глаза на многие странности возлюбленного, в том числе и на это.

* * *

Варайес шел уже достаточно долго, особо не задумываясь, куда именно держит свой путь. Он настолько был поглощен не отпускающим его раздражением, что не замечал ни паутины, то и дело пытающейся залепить его лицо, ни колючих кустов, царапающих его тело, ни вездесущих корней вековых деревьев, сбивающих его с ног.

В голове брата Амониса пульсировала лишь одна мысль: почему его не могут оставить в покое? Почему каждый зачастую пытается напомнить ему о Зарине и ненавистном брате? С чего они взяли, что он должен о них беспокоиться?

Мысль «А может, вновь все бросить и улететь?» так резко возникла в его мозгу, что от неожиданности он остановился. Идея ему понравилась, но тут же встал вопрос «Куда?». Слова Лукаса о том, что вся Галактика разделилась на Империю и Конфедерацию, очень походили на правду, а значит, найти обитаемую и при этом не вовлеченную в глобальный конфликт планету оказывалось весьма нелегким занятием.

В памяти Варайеса всплыли предыдущие годы скитаний в поисках способного стать его домом мира. Он вспомнил постоянно сопровождающее его одиночество и пришел к выводу, что ни одна из планет даже близко не дала ему того, что дал Вараон. Готов ли он был это потерять?

Хотя, с другой стороны, разве он и так все не потеряет, когда начнется война между Империей и Конфедерацией?

По мнению брата Амониса, выступать против Империи, владеющей самыми совершенными в Галактике видами оружия, было чистой воды самоубийством. И не важно, сколько миров входило в состав Союза планет, поскольку его объединенный флот даже близко не имел того многовекового военного опыта, что был у Великого Государства.

А это означало лишь одно: Конфедерация проиграет, и не важно, сколько времени Серенид будет обсуждать стратегию и сколько клятв принесут главы, присоединившиеся к Избранному миров.

Варайес считал свой вывод вполне обоснованным, поскольку однажды уже сталкивался с таким явлением, как межпланетная война, правда, в гораздо меньших масштабах и будучи еще ребенком. Но подобное событие не так-то просто изгнать из памяти, тем более что тогда был первый и последний раз, когда Зарина воевала…

* * *

Во времена, когда Зарина только развивалась, румилийцев посетила идея поработить лишь недавно обретших новый дом зарасов. Молодой мир показался румилийцам легкой и перспективной добычей, но они не учли одного: во главе других порабощенных ими миров не стоял Амонис.

Варайес так и не понял, что именно произошло, но сражение, длившееся меньше одного дня, обернулось для ожидавших быстрой победы румилийцев полным уничтожением флота и освобождением всех захваченных ими колоний.

С того дня Амонис стал известен во всех внеимперских мирах как блестящий стратег и политик, а статус Зарины сменился с развивающегося молодого мира на желанного и сильного партнера, что немногим позже позволило брату Варайеса расширить свои владения на пять систем и обрести статус Верховного зараса.

Однако, хоть сражение и длилось один день, готовиться к нему Амонис начал давным-давно, так как был уверен, что рано или поздно стремительно развивающаяся планета кого-нибудь заинтересует, и к моменту сражения у него был флот и армия.

Варайес вспомнил, как много раз с замиранием сердца смотрел в окно, наблюдая за учением пилотов.

Несмотря на нелюбовь к старшему брату, он не мог не сравнивать его поступки с поступками Серенида, в связи с чем еще больше сомневался в благополучном исходе планов Избранного, который пока даже не имел легендарной Призрачной армии, о пробуждении которой регулярно рассуждала Лирия.

* * *

Погруженный в свои мысли, Варайес не сразу заметил пронесшегося мимо и едва не сбившего его с ног джарда – местного лесного хищника, любителя диких коз, однако также не гнушающегося и человеком.

Внутренне порадовавшись, что зверь не обратил на него внимания, брат Амониса продолжил свой путь, однако быстро вспомнил, что джард бегает лишь в одном случае: когда настигает добычу.

Положив руку на рукоять бластера, Варайес быстрым шагом пошел в направлении, куда убежал зверь.

Идти пришлось недолго, уже через несколько минут он оказался на большой залитой лучами светила поляне.

Джард, припав к земле, готовился к прыжку, а его жертва, не подозревая о грозящей ей опасности, сидела спиной к зверю и Варайесу, читая бумажную книгу.

– Берегись! – крикнул брат Амониса и, одним движением достав из-за пояса бластер и переведя его в боевой режим, несколько раз выстрелил в хищника.

Зверь обернулся на звук и посмотрел на стрелявшего, как показалось Варайесу, с удивлением. Его саблезубая пасть даже изобразила некоторое подобие улыбки.

Однако выстрелы прошли тело зверя насквозь, не причинив последнему даже малейшего вреда. Брат Амониса еще несколько раз выстрелил, однако результат (к его глубочайшему удивлению и непониманию, как такое может быть) был прежним.

Жертва зверя также обернулась на звук, и Варайес ошарашенно замер: в первую долю секунды он решил, что перед ним сидит его погибшая элийка (настолько сильно было сходство). Однако присмотревшись, он заметил некоторые различия, главным из которых был возраст очень юный девушки, которую вполне можно было еще называть девочкой.

Легкие белоснежные, с серебристым отливом кудряшки обрамляли ее изящное личико, а темно-серые глаза замерли в немом вопросе.

Девочка, закрыв книгу, поднялась с земли и оправила белоснежную, свободного покроя одежду.

– Зачем ты здесь? – спросила она мелодичным голосом, который тем не менее заставил кровь брата Амониса застыть в жилах.

Тем временем джард подошел к девочке и обкрутился вокруг ее ног.

– Я, – начал, окончательно запутавшись, как вести себя с собеседницей, Варайес, – пытался помочь.

– Ясно. Ты ошибся. Уходи, – приказала она.

– Но зверь…

– Кто? – девочка поначалу не поняла вопроса, но потом внимательно посмотрела на животное у ее ног. – Ты решил, что он опасен? – догадалась она и немного смилостивилась. – Все в порядке. Он со мной. А вот ты… – девочка подошла ближе, и брату Амониса стали заметны мерцающие огоньки внутри ее зрачков, – ты не в порядке…

– Ты о чем? – не понял он.

– Лжешь сам себе, – продолжила она, – и вряд ли ответишь на вопрос, кто ты.

– Я брат Амониса, Правителя Зарины, – ответил он и сам удивился своему ответу, поскольку никогда в жизни не произнес бы подобного.

– Кто твой брат, я поняла, а вот кто ты?

– Я брат Амониса… – начал повторять Варайес и заткнулся, понимая, что вот-вот произнесет ту же фразу.

– Нет мнения, нет уверенности, сплошная жалость к себе, – девочка обошла вокруг него, недовольно поджав губы.

Варайес был возмущен ее словами, но стоял не в силах пошевелиться, молча наблюдая за ее передвижениями.

– Нерешительный, завистливый. Ты никогда не найдешь того, что ищешь, поскольку даже не догадываешься об истинной природе своего желания и не ценишь, что имеешь. Тебе проще потерять и обвинять в этом всех и каждого, чем попытаться обрести желаемое.

Девочка отошла от брата Амониса, и к нему вернулась возможность говорить:

– Кто ты такая, чтобы судить меня?

– Тебя? Никто. Я не сужу подобных тебе. Вам нельзя помочь.

– Что ты имеешь в виду? – вскрикнул брат Амониса.

– Я все сказала, – девочка начала медленно удаляться, животное шло рядом.

– У меня есть мнение! Я знаю, чего хочу! Я хочу обрести дом, где смогу жить спокойно со своей будущей семьей!

– кричал он девочке, которая даже не удосужилась обернуться. – Я сильный! Я воин, и я никому не дам разрушить мой будущий мир! – продолжил кричать он, но ответом ему были лишь колышущиеся ветви деревьев.

Некоторое время спустя оцепенение покинуло его тело, но Варайес продолжал стоять на том же месте, гневно сжимая кулаки и глядя в направлении, в котором скрылось кудрявое создание.

* * *

Когда Варайес вернулся в трактир, его переполняла злость. Он метался по залу, словно раненый зверь, не в силах поверить, что какая-то маленькая девочка посмела осуждать его и давать столь унизительные характеристики!

Ему хотелось сделать хоть что-нибудь, показать всему миру, на что он способен, чтобы вся Галактика поняла, что он не просто брат Амониса, а самостоятельная и самодостаточная личность! Однако его желание столкнулось с одной проблемой: он не знал, как это сделать.

Вдалеке показался Руук, и Варайес бросился к нему со всех ног, но не успел: Священный жрец исчез в задних помещениях. Брат Амониса быстрым шагом пошел следом, сделав вывод, что найдет Руука в кабинете, и не ошибся…

Резким движением открыв дверь, он увидел что-то обсуждающих, сидя на диване, Учителя с Учеником. Оба тут же вопросительно уставились на него.

– Я принял решение! И мне нужно вас предупредить!

– гордо, но спутанно сообщил им брат Амониса.

– Что ты имеешь в виду? – удивленно уточнил Руук.

– Конфедерация. Я имею в виду Конфедерацию.

– Если ты перестанешь бегать вокруг нас, сядешь на место и успокоишься, будет гораздо лучше, – сказал Священный жрец.

– Да, хорошо, – ответил брат Амониса, продолжая кружить по комнате. – То, что вы делаете, неправильно, нужно все выстраивать по-другому. Выступать против Империи глупо, поскольку вы не готовы, – выпалил Варайес, наконец-то присаживаясь на стоящий напротив дивана стул.

– Почему ты так решил? – с легкой улыбкой спросил Серенид.

На лице Руука читалось любопытство, он смотрел на брата Амониса в ожидании ответа.

– Ваши намерения очень благородны, – начал издалека Варайес, – вы создали Конфедерацию, чтобы помочь разрозненным мирам противостоять тирании Империи, но у вас нет для этого армии. Единой армии, – уточнил Варайес, видя, что Серенид хочет что-то сказать, и продолжил: – Чтобы превратить флот Союза планет в единую всесокрушающую силу, понадобится время и проведение совместных учений. Здесь торопиться не нужно, могут понадобиться даже годы, и это нормально! – договорив, брат Амониса выдохнул.

– Что ж, – произнес Руук по завершении его пламенной речи, – мы с Избранным оценили твое рвение и желание помочь, однако твоим суждениям не хватает… – он замолчал, пытаясь максимально тактично выразить свои мысли, – некоторых знаний о реальном положении дел. Мы, конечно же, отдаем себе отчет, против какого сильного врага выступаем. И у нас достаточно для этого сил. К тому же мы не планируем ввязываться в полномасштабную войну. Так что не беспокойся, мой мальчик, все будет хорошо. Ни Лирии, ни Амонису, ни Динайри ничего не угрожает. Я ведь правильно понимаю причину твоих волнений?

– Я о них не беспокоюсь! – с вызовом произнес Варайес и, покраснев, уточнил, – о тех двоих я не беспокоюсь.

Серенид и Руук с улыбкой переглянулись, и жрец продолжил:

– Мы дадим Галактике то, что лучше для всех. Конечно, миры понесут потери, но они будут незначительны. Мы об этом уже побеспокоились.

– Но… – попытался возразить брат Амониса.

– Мы рады, что ты к нам присоединился, – произнес Серенид, и Варайес попытался вспомнить, когда именно он успел это сделать.

– Ты вместе с Серенидом поведешь Живые корабли, – улыбнулся Руук, – а вернувшись, станешь героем. Могу тебе это с чистой совестью пообещать.

Брат Амониса растерялся: с одной стороны, разговор о всеобщем признании его подвигов льстил внутреннему самолюбию Варайеса, с другой стороны, продолжающиеся разговоры о Призрачной армии заставляли сомневаться в том, что Руук и Серенид смогут исполнить данное ему обещание.

– Скоро состоится очередное заседание Совета Конфедерации, в котором ты непременно примешь участие, – продолжил Руук, – и после этого у тебя больше не останется вопросов.

Находясь в смешанных чувствах и понимая, что окончательно запутался, брат Амониса покинул кабинет.

* * *

Едва за Варайесом закрылась дверь, как Серенид резко встал со стула и, подойдя к серванту, налил сок из графина.

– Не понимаю, что Лирия в нем нашла, – пробормотал раздраженно элийец, – мне хочется убить его всякий раз, как он открывает рот.

– Ну, он брат Амониса… – расплывчато ответил жрец, – а впрочем, не мне об этом судить. У нашей расы отношения складываются совсем иначе.

– Я помню, учитель. Но я все не могу понять: так в наши планы входит союз с зарасами?

– Давай доверимся в этом вопросе воле Вселенной.

– Ну, тогда не слишком ли мы открываемся этому дурачку? Он ведь из самых лучших и невинных побуждений может предать нас и даже не понять, что сделал это.

Руук рассмеялся:

– Да он вообще не понял, что я ему сказал.

– Но вы явно дали ему понять, что Призрачная армия существует…

– Да, но пассия твоей сестры из всего разговора услышал и запомнил лишь то, что он будет героем. Так что перестань беспокоиться, лучше давай вернемся к тому, что мы обсуждали до прихода Варайеса. Если ты помнишь, мне сегодня вечером нужно улететь, а нам предстоит обговорить еще очень многое.

– А когда вы вернетесь, Учитель?

– За неделю до запланированных нами с тобой действий.

Серенид кивнул, и союзники углубились в изучение карты Галактики, зажегшейся изнутри большого письменного стола.

* * *

Несмотря на усталость, сон не шел к Варайесу.

Он сел на постель и посмотрел на освещенную светом далеких звезд возлюбленную, чье стройное нагое тело прикрывали лишь длинные разметавшиеся волосы.

Рывком поднявшись, брат Амониса подошел к окну.

Воспоминания о разговоре с Рууком и Серенидом вновь посеяли сомнения в его душе. Он не понимал, как так вышло, что он согласился присоединиться к их борьбе.

И все это произошло потому, что он слишком болезненно отреагировал на характеристику, данную ему ребенком, пусть и имеющим сильное внешнее сходство с его погибшей возлюбленной. Теперь же ситуация складывалась таким образом, что отступить и взять свои слова обратно он уже не мог: не позволяла гордость.

В памяти еще раз всплыла кудрявая девочка и странные огоньки в ее глазах. Чем больше он о ней думал, тем сильнее сомневался в том, что она человек. Даже Руук, внешне казавшийся представителем нечеловеческой расы и утверждавший, что его народ является результатом древних экспериментов, казался ему гораздо больше человеком, чем она.

Погрузившись в свои мысли, Варайес смотрел на мерцающие в ночном небе звезды.

Неожиданно, на долю секунды, он увидел странный метеорит, пронесшийся не в направлении поверхности планеты, а от нее. Решив, что это ему показалось, брат Амониса продолжил анализировать странную встречу.

Глава 23

Маленький Анатоль, сидя на корточках у дворцового озера, любовался играющими в прозрачной глубине рыбками, когда увидел в зарослях камышей пристально глядящие на него желтые глаза… Будучи бесстрашным, как и все дети, он сделал несколько шагов в направлении загадочного взгляда, но его тут же подхватили заботливые руки гувернанток и унесли прочь от озера…

Той же ночью он неожиданно проснулся от того, что какой-то мужской голос тихо, но настойчиво повторяет его имя.

Анатоль никогда не боялся темноты, поэтому храбро спросил, обращаясь во мрак спальни:

– Кто здесь?

– Ты рожден, чтобы быть Императором, мой маленький Анатоль. И ты скоро им станешь, – произнес голос.

– Императором? – возразил ребенок. – Но им должен стать мой старший брат Жоэль!

– А станешь им ты, – произнес голос.

– Кто ты? Почему ты так говоришь? – спросил Анатоль, однако ответом ему была тишина…

Детская память коротка, поэтому мальчик и думать забыл о ночном разговоре, но меньше чем через год Жоэль не справился с рейвером во время охоты и погиб, сломав себе шею…

Лежа в постели и окропляя подушку слезами из-за гибели любимого брата, Анатоль в очередной раз услышал мужской голос:

– Время пришло.

Мальчик поднялся и посмотрел в темноту, из глубины которой на него смотрели два ярко-желтых глаза…

* * *

Император проснулся… Этот сон-воспоминание снился ему уже далеко не первый раз. И, как всегда, под впечатлением мучающих его душу сновидений в памяти всплыли дальнейшие события…

Он шел за серой мохнатой фигурой по неосвещенным коридорам дворца, а все придворные, которых они встречали, спали глубоким сном в нелепых позах на полу (казалось, они уснули все одновременно и неожиданно для самих себя)…

Выйдя из дворца, мальчик и его провожатый пошли в глубь сада, к маленькой часовне, о существовании которой юный принц и не подозревал… В подвале часовни находился длинный, разветвляющийся в стороны коридор, приведший их к старому, давно не использовавшемуся родовому замку первых Императоров.

Поднявшись по крутой винтовой лестнице на вершину самой высокой башни, они оказались в круглой комнате, конечном пункте их долгого ночного путешествия.

Анатоль очень устал: путь, проделанный им, был слишком трудным для ребенка его лет. Ему хотелось лечь и уснуть, свернувшись калачиком, на длинноворсовом ковре, устилавшем пол, однако у существа были иные планы.

– Зови меня Учитель, – произнесло оно, – уже много тысячелетий я из поколения в поколение обучаю Императоров. И именно благодаря мне Великое государство достигло своей мощи и процветания. Каждый день ты будешь приходить ко мне в башню, и я сделаю тебя величайшим из смертных. Однако это будет наш с тобой секрет, ты не можешь поделиться им ни с одной живой душой. В противном случае тебя и твою семью ждет беда, отвести которую я буду не в силах…

– Но кто ты? – бесхитростно спросил Анатоль. – Ты не похож на человека.

– Я человек, но моя раса стала жертвой древних экспериментов.

– А…

– Довольно вопросов, мой юный ученик, тебя ждет блестящее будущее, и только на нем тебе следует сосредоточиться…

* * *

Император до боли в суставах сжал простынь, вспоминая, какие жестокие вещи совершал по воле Учителя, и венцом всего было уничтожение целой планеты…

Зачем он тогда выжег Элию дотла? Ну, была у них некая Легенда об Избранном, и что? В него же тогда словно бес вселился, он не желал слушать ни просьбы, ни мольбы, отдавая приказ своему флоту…

Лишь тогда, когда вернулся на Альту, он осознал, что совершил. На трясущихся ногах он поднялся в башню к Учителю, однако там оказалось пусто. Складывалось впечатление, что в старом замке, кроме ухаживающего за садом садовника, уже много лет никто не появлялся… Как такое могло быть, Император не знал. Поднявшись в заброшенный, покрытый пылью и паутиной кабинет, он начал звать Учителя, но ему никто не ответил.

Спустившись вниз, Правитель пошел к озеру, где впервые встретил желтые глаза… Рыбки, как и всегда, прыгали и резвились, но он не обращал на них ни малейшего внимания…

– Что происходит? – прошептал он, обращаясь к водной глади, которая, естественно, ему не ответила.

Чувство вины настигло и захлестнуло Императора, оставшегося один на один со своей совестью и болью…

Он оказался один… совсем один… Помня предостережение Учителя, он никому о нем не рассказывал, лишь постоянно поднимался в башню в надежде встретить направляющее его долгие годы существо, однако там не появлялось ничего нового, за исключением следов на пыли, оставленных самим же Анатолем.

Все выглядело так, словно Учитель был плодом воображения Императора, но Анатоль был твердо уверен в его реальности…

Время шло, но легче не становилось. Стоило Императору уснуть, как к нему тут же являлись кошмары и воспоминания… Теперь он постоянно боялся, но не за себя, а своих сыновей, прекрасно помня слова существа о том, что оно учит всех наследных принцев… И если оно доберется до его детей, те также будут молчать обо всем, как и он сам…

С ужасом осознавая возможное будущее своих сыновей, Император изо всех сил надеялся, что проклятый старик действительно исчез или, лучше того, умер…

* * *

За окном защебетали утренние птицы, выводя Императора из горестных мыслей.

Он попытался встать, но руки и ноги словно налились свинцом, Правитель не мог пошевелить даже пальцем.

По венам Императора пробежал леденящий ужас: настолько беспомощным он себя еще не ощущал…

Прошло более двух часов, когда тяжесть наконец-то отступила, и Правитель смог подняться…

* * *

В тронный зал к Амонису, опустив глаза в пол, вошел высокий худосочный мужчина, его побритую голову венчала небольшая косичка на макушке, а в руках он держал информационный свиток.

Войдя, визитер низко поклонился Верховному зарасу:

– Господин.

Амонис подозвал его пальцем поближе и спросил:

– Как твое имя, толкователь?

– Зор, Господин.

– Барий мне сообщил, что ты успел прочесть несколько книг, и мне было бы интересно узнать их содержание.

– Простите, Господин, за мое уточнение, но вас интересует содержание или истинный смысл, заложенный в отданные мне на изучение рукописи?

– Конечно, смысл. Итак, я слушаю тебя.

Толкователь перехватил свиток поудобней и, не поднимая глаз, произнес:

– Большинство книг и рукописей, которые я успел изучить, представляют собой хронологические летописи разных миров, многие из которых на сегодняшний момент прекратили свое существование.

– Барий сказал, что тебе кое-что удалось найти про Избранного.

– Да, Господин, но именно кое-что. Информации весьма немного, хотя допускаю, что подавляющее ее количество находится в талмудах, которые еще я не успел прочесть. Сложность поиска в том, что в архиве отсутствуют книги, сугубо посвященные интересующему вас вопросу. Данные приходится собирать по крупицам. Они встречаются в совершенно разных местах книг. И, к сожалению, основная часть информации носит чисто описательный характер.

– И что все-таки тебе удалось узнать? – Верховный зарас начал терять терпение.

– Пробудившихся Избранных было за все время лишь двое.

– Это известно всем, – прервал собеседника Амонис.

– Первый Избранный основал Империю, став первым Императором, – аккуратно продолжил толкователь.

– Ты в этом уверен? – заинтересовался Верховный зарас. Эта информация была нова для него, и он пока не знал, как правильно ее использовать.

– Да, Господин. Также мне удалось узнать, что первая Призрачная армия, вопреки всеобщему мнению, выжила. Его флагманы стали Ассасино и основали свой город на одной из планет (к сожалению, в источниках ее название не указано), а Призрачные воины стали именоваться Эпиками и заселили целую систему на окраине Галактики (к сожалению, название системы также не известно).

– Да? – интерес Амониса усилился.

– И это далеко не все. Вот здесь, – толкователь протянул Амонису золотистый свиток, – я собрал информацию о недопробудившихся Избранных.

– Что значит недопробудившихся? – удивился Верховный зарас, принимая информационный носитель из рук визитера.

– По мнению составителей изучаемого мною архива, Избранный пробуждается раз в пять тысяч лет, но это их предположение, поскольку они встретили второго Избранного спустя такое количество времени. Однако, вопреки легенде, ему не удалось окончательно пробудить армию.

– Как так? У него же была армия?

– Была, но не Призрачная. И так как смерть от руки Мастера достигла его гораздо раньше, чем Избранность, он запустил целый цикл недопробудившихся Избранных. Их так назвали, поскольку они погибали вскоре после первой стадии пробуждения.

– От руки Мастеров? – уточнил Амонис.

– Не могу точно ответить на ваш вопрос, Господин, поскольку еще не нашел информации, подтверждающей или опровергающей данное предположение. В книгах указано лишь то, что после их смерти оставались флагманы, которые, лишившись своего предводителя, уходили в город Ассасино.

– А между первым и вторым Избранным не было недопробудившихся?

– Данных на эту тему я пока также не нашел.

– Но такая вероятность существует?

– Я основываюсь лишь на фактах, Господин, моя профессия не позволяет мне делать предположений.

– Хорошо, продолжай.

– На данный момент мне больше нечего добавить на тему Избранных, поскольку, несмотря на то что я изучил множество книг, большая их часть посвящалась Мастерам.

– И что ты можешь рассказать мне о Мастерах?

– Они существовали еще до времен Избранного и существуют по сей день, являясь самой страшной силой во Вселенной, поскольку никто не может найти логичности в их поступках. Они неожиданно возникают, уничтожая все на своем пути, а потом пропадают. Захватывают целые миры, а потом уходят, даже не прихватив трофеи.

– И никто не знает, почему они так делают?

– Нет, Господин, но никто не осмеливается им противостоять, поскольку выжить в схватке с ними невозможно.

– Ты ранее слышал о Мастерах? До того, как прочитал в переданных тебе архивах.

– Да, Господин, мой мир однажды был ими порабощен.

– Напомни, откуда ты?

– С Валирии, Господин.

– Хорошо, – Амонис откинулся на троне, – можешь идти. Ты неплохо поработал и заслужил хорошую награду. Я прикажу Барию отсыпать тебе столько каменьев, сколько ты сможешь поднять двумя руками.

– Спасибо, Господин, – поклонился толкователь.

– И продолжай изучать книги и рукописи.

– Слушаюсь, Господин, – все еще не осмеливаясь поднять глаз, произнес толкователь и, низко поклонившись, попятился к выходу…

* * *

Верховный зарас сидел в кресле, потирая подбородок:

– Валирия, – пробормотал он, – конечно же, Мастера ее захватили, но только, Зор, ты ошибаешься, думая, что они ушли. Ошибаешься, как и все жители захваченных Мастерами миров… Дети Стихий никогда не были нелогичными и ничего не делали просто так. Естественно, они остались. А ты, Зор, и твои земляки даже не догадываетесь, кто ваш правитель…

Из задумчивости Амониса вывел вбежавший в тронный зал Барий:

– Господин! – лицо наместника было побелевшим и обеспокоенным. – На Империю напали!

– Как? Кто? – Верховный зарас вскочил.

– Несколько десятков хорошо вооруженных кораблей без опознавательных знаков!

– Срочно приготовь «Беспристрастного». А Николас? Он уже начал получать «Штормбрекеров»?

– Пока нет.

– Но ты докладывал, что инженеры приступили к строительству!

– Верно, но времени было мало, и мы успели сконструировать лишь полсотни…

– Срочно отправляй!

– Слушаюсь, Господин. Но это еще не все. Кефалис прислал послание, и вам нужно его увидеть, лично, – твердо произнес Наместник.

– Что-то еще случилось?

– Посмотрите послание, Господин.

Уже было вставший с кресла Амонис вновь в него опустился и повернул голову в сторону ожившего транслятора.

* * *

На экране крупным планом появилось обеспокоенное лицо брата Экселенца.

– Господин, мы только что обнаружили Верховную планету Конфедерации. И она располагается в диаметрально противоположных по отношению к Империи координатах, чем найденный нами ранее флот Союза объединенных планет. И это (пусть вас не удивляет услышанное) Вараон. Очень близко нам подобраться не удалось, поскольку планета тщательно охраняется (сотни тысяч кораблей в несколько ярусов окружили важный для Конфедерации мир), однако нам удалось собрать ряд неопровержимых фактов, подтверждающих мои слова – они приложены к данному сообщению. И еще один момент, Господин. Это лишь мои бездоказательные домыслы, но я практически уверен, что Конфедерация готовится к полномасштабной войне с Империей. И, – Кефалис добавил почти шепотом, – похоже на то, что они не сомневаются в победе…

Сообщение прервалось, и началась демонстрация переданных хардом доказательств…

Верховный зарас молча наблюдал оцепленный межпланетниками (многие из которых он видел впервые) Вараон, читал тексты, данные наблюдений и приходил к выводу, что Кефалис прав. А если это так, то перед Амонисом, как перед Мастером, в полный рост вставала лишь одна задача: защитить Николаса.

Правитель Зарины выбежал из зала, Барий, не отставая, следовал за ним:

– Господин, – взволнованно обратился он, – ваш брат…

– Что с ним? – замедлился Верховный зарас.

– Он сейчас на Вараоне. И… я не хотел вас беспокоить, но мы не можем контролировать его действия. На планете столь сильная охрана… Мы не можем подойти даже к орбите, Господин. Наши люди день и ночь ищут способы, но…

Выругавшись сквозь зубы, Амонис продолжил свой путь.

– Что мне делать, Господин? – наместник практически бежал подле Верховного зараса, чтобы попадать в шаг его скорых шагов.

– То же, что и всегда.

– Но я могу не успеть…

– Значит, такова судьба, – ответил Амонис.

– Но… – Барий пораженно остановился.

– Сделай все, что сможешь, – более мягко произнес Верховный зарас, на секунду остановившись и положив руку на плечо верного помощника.

– Конечно, Господин, – ответил наместник, глядя вслед стремительно удаляющемуся Амонису.

Отдав ряд соответствующих распоряжений, Барий вошел в свою небольшую спальню и, сев на краешек кровати, обратился к портрету:

– Он так похож на вас, Господин, во всем… – и, вздохнув, добавил, – абсолютно во всем…

* * *

Когда Амонис вошел в альтийский дворец Собраний, заседание Совета было в самом разгаре. Главы Гильдий спорили, Император отстраненно молчал, а Алексио подливал масла в огонь:

– Это было только начало! – вещал он. – Лишь демонстрация силы внешних миров! Таким образом они показали нам, что достаточно всего пары десятков их кораблей, чтобы пробить нашу оборону! Но только представьте, на что способны сотни и даже тысячи их вооруженных боевых межпланетников! – в этот момент принц заметил Верховного зараса, пробиравшегося к своему месту. – Амонис! Напомни, сколько именно кораблей флота Конфедерации собрано для нападения на Империю?!

Верховный зарас замедлился. Он не был готов отвечать на поставленный наследником вопрос, особенно в свете полученной от харда новой, требующей переосмысления информации.

Тем не менее взгляды всех присутствующих уже были устремлены на Амониса, и он, прекрасно понимая, что отмолчаться не получится, глубоко вздохнул и, окинув взглядом членов Совета, произнес:

– Внешние миры действительно образовали Конфедерацию, цель которой – противостоять ресурсной политике Империи.

По рядам пронесся гул. Выждав небольшую паузу и повысив голос на полтона, Верховный зарас продолжил:

– И это все, что мы знаем достоверно.

– А как же нападение? – напомнил крупный рыжебородый глава Сельскохозяйственной Гильдии.

– У нас нет доказательств того, что вторжение – дело рук Союза свободных планет, – резко ответил ему Амонис, – выводы делать еще слишком рано. Но, даже если Конфедерация и имеет отношение к нападению на пограничные миры, мы еще слишком плохо знаем своего потенциального врага. Любой наш шаг может оказаться ошибкой. Требуется полномасштабная разведка, изучение сильных и слабых сторон Конфедерации, сбор фактов, доказательств…

– А к чему все это? – нетерпеливо перебил его принц. – В нынешней ситуации время слишком дорого, чтобы тратить его на сбор информации! Конфедерация не просто пробила оборону наших постов и обстреляла три наши пограничные планеты! Нам бросили вызов, и мы должны на него ответить всей мощью и силой Империи, какая у нас только есть! Мы должны немедленно выступить и уничтожить змею в зародыше! Промедлим – потеряем весь наш мир!

Совет дружно загалдел, поддерживая Алексио.

Верховный зарас широко улыбнулся принцу и произнес:

– Если мы планируем уничтожить змею в зародыше, то где яйцо?

Принц, мелко заморгав, непонимающе посмотрел на Амониса, и тот, улыбнувшись еще шире, произнес:

– Нам известно, на какой планете располагается резиденция главы Конфедерации?

– Там же, где и флот, – ответил старший принц, избегая встречаться взглядом с Верховным зарасом.

– То есть, по вашему мнению, мой принц, резиденция главы Конфедерации располагается на одном из межпланетников Объединенного флота?

Совет дружно замолчал, наблюдая за вежливой перепалкой наследника престола и его шурина.

– У тебя есть другие версии? Если да, то подкрепи их так любимыми тобой доказательствами и предоставь, – Алексио откровенно злился.

– Это я у вас и прошу, Ваше Высочество, дайте мне время на сбор информации и фактов.

Принц, проигнорировав слова Амониса, фыркнул и отвернулся.

Члены Совета переводили взгляды с вельможи на вельможу, пытаясь понять, чем закончится столь смелое поведение Верховного зараса.

Принц ненадолго замолчал, восстанавливая дыхание, после чего не терпящим возражения тоном продолжил:

– Члены Имперского Совета! У вас есть сутки на подготовку, по истечении которых мы выступаем! В течение двух часов каждый из вас получит сообщение с координатами места сбора, – Алексио повернулся и смерил Амониса холодным взглядом, – у тебя сутки на сбор доказательств, Советник, по истечении которых надеюсь увидеть «Беспристрастного» в авангарде моего флота. Вы одобряете мое решение, Император? – сын повернул голову в сторону отца, и тот, ни слова не говоря, медленно, но отчетливо кивнул.

Воодушевленный согласием Повелителя, принц резко встал и, поклонившись отцу, покинул зал Собраний, оставив членов Совета наедине со своими мыслями.

Верховный зарас был, мягко говоря, удивлен словами и поведением как принца, так и его отца.

Амонис все еще ждал, что Правитель скажет то, что изменит столь неразумно скоропалительное решение сына. Однако тот молчал.

Казалось, Император даже не слышал, о чем велась в зале речь. Он был сосредоточен на чем-то совсем ином, а его устремленный на верхние трибуны взгляд был полон ужаса…

Проследив за ним, Амонис увидел то, чего вообще не ожидал увидеть на Альте: на самом верхнем ярусе, на пустом ряду, сидел очень старый тхаари. Его седая шерсть сбилась клоками, а желтые глаза не излучали привычный блеск. А дальше случилось то, чего Верховный зарас не ожидал и вовсе: тхаари поднялся и, глядя ему в глаза, почтительно поклонился…

* * *

По окончании собрания к Амонису подошел Рафаэль и попросил уделить ему несколько минут наедине.

– Все члены Совета очень обеспокоены происходящим, – прошептал правитель Коддора, когда они с Верховным зарасом оказались в небольшой оранжерее позади дворца Собраний.

– Я понимаю, – ответил Амонис, – вторжение враждебных кораблей…

– И не только этим. У нас всех складывается впечатление, что времена меняются, и Император еще при жизни передает бразды правления своему наследнику, который уже сейчас проявляет задатки диктатора. Мне даже страшно подумать, что будет, когда он займет трон. Уверен, он захочет пересмотреть количество мест в Совете у каждой Гильдии, а может быть, даже поставит своих людей…

– Тсс, – прошептал Верховный зарас, – я понимаю, к чему вы клоните, но никогда больше не произносите подобных вещей вслух, тем более находясь на Альте. Давайте доверимся воле Вселенной и посмотрим, что из этого получится. А если результат нас не устроит, уверен, мы всегда сможем найти решение.

– Я понял, – заговорчески произнес правитель Коддора и покинул оранжерею.

Амонис же, глядя ему вслед, грустно покачал головой и едва слышно прошептал:

– Надо же, их волнует не война с многомиллионной армией, а кто займет трон.

* * *

Верховный зарас быстро шел по аллее, четко зная, что будет делать дальше. Жизнь попросту не оставила ему выбора…

Ситуация в Империи оказалась гораздо хуже, чем он предполагал (не говоря уже о присутствии на Альте тхаари), и рассчитывать в данный момент он мог только на себя, а точнее, на готовящегося пробудиться в его душе Мастера, на этот раз навсегда…

Поднявшись на борт «Беспристрастного», Верховный зарас устремился к заветному коридору.

Остановившись перед орнаментом, он начал нажимать на нарисованные цветы в определенной последовательности, и через некоторое время часть рисунка отодвинулась в сторону, образовывая небольшую нишу, внутри которой стояла большая резная деревянная шкатулка – слишком скромная для зараса, но бесценная для Мастера.

Торопливо открыв крышку, Амонис запустил внутрь руку, которая по самую кисть утонула в крупных перстнях, которыми была набита шкатулка, однако ему нужен был вполне определенный.

Вскоре в его ладони оказался обрамленный в толстую оправу из темного металла большой черный камень. Внешне перстень не был ничем примечателен, но Верховный зарас трепетно надел его на палец.

Почувствовав прилив сил, Амонис сделал несколько шагов и остановился перед еще одним куском орнамента. Так же, как и до этого, он начал нажимать в определенной последовательности на цветы… На этот раз в сторону сдвинулась достаточно большая часть стены, образовывая дверь…

Верховный зарас вошел внутрь образовавшегося помещения, оказавшегося небольшим ангаром, где стоял лишь корабль серебристого цвета, напоминающий по форме наконечник стрелы.

– Здравствуй, старый друг, – произнес Правитель Зарины, направив на него кольцо. В ту же минуту по обшивке пронеслись черные молнии, и корабль словно ожил.

Амонис погладил открывшийся при его прикосновении люк и произнес:

– Я так скучал, прости, что оставил тебя так надолго…

Ласково проведя рукой по обшивке, Верховный зарас вошел внутрь.

Корабль был небольшим: рубка, каюта да оружейный отсек, однако обычно любящий роскошь Амонис никогда не чувствовал себя свободнее и комфортнее, чем на борту этого маленького корабля.

Войдя в рубку, он сел в самое уютное кресло на свете.

– Здравствуй, Мастер, – произнес корабль, – я знал, что ты вернешься, требовалось лишь подождать…

Верховный зарас положил руки на подлокотники и закрыл глаза, мир вокруг словно переменился, Амонис будто слился с кораблем, сейчас он чувствовал себя так, словно сам был этим таинственным межпланетником, он даже видел его «глазами»…

Проблемы отступили на задний план, все казалось гораздо проще, теперь он знал, что делать, потому что вновь стал собой, тем, кем был всегда, лишь не хотел себе признаваться…

Верховный зарас открыл глаза, но ощущение единства с кораблем не исчезло.

Он вызвал Бария на лобовой транслятор, помощник откликнулся сразу.

– Мой Господин, – Барий внимательно присмотрелся к обстановке, окружающей Амониса, – слушаю ваши приказания.

– Мне нужно к завтрашнему вечеру максимальную загрузку «огненного дождя» и «гидр», – приказал он.

– Господин? – помощник был явно обеспокоен происходящим. – Вы уверены в своем желании?

– Абсолютно.

– Слушаюсь, мой Господин.

Амонис отключил вещание, оставив помощника наедине со своими мыслями, и встал с кресла.

Он пошел в единственную маленькую каюту и, положив шкатулку на кровать, нажал на кнопку на стене.

Стена раздвинулась, и из ее недр выехала большая ванна-капсула. Верховный зарас прикоснулся к крышке, и та раздвинулась, явив на свет тягучую серебристую субстанцию, напоминающую расплавленный металл.

Улыбнувшись, Амонис снял с себя одежду и, оказавшись полностью нагим, погрузился в приятную прохладу и уснул…

Он точно знал, что отключился меньше чем на минуту, но ее хватило, чтобы набраться бодрости и сил на долгое время вперед.

Верховный зарас поднялся из ванной, которая теперь была совершенно пуста, и посмотрел на свое отражение в большом зеркале, висевшем рядом с кроватью.

Осознание, что он совершенно определенно вернул дремавшего в его душе Мастера, заставило его сердце ликовать. Он и не догадывался, насколько многого был лишен за эти годы… Теперь же Амонис с наслаждением разглядывал металл, который, полностью покрыв его тело, превратился в плотные доспехи.

Лицо скрывала маска, напоминавшая человеческое лицо, не имевшее внешнего сходства с Амонисом, а волосы покрывала пышная металлическая шевелюра.

Верховный зарас вернулся в рубку:

– Какие будут приказания, Мастер? – тут же поинтересовался корабль.

– Нам нужен Нибус, и чтобы ни одна живая душа…

– Как и всегда, Мастер, – откликнулся корабль. Наружная стена «Беспристрастного» бесшумно раздвинулась, выпуская маленький межпланетник…

Глава 24

Марго с Давидом, весело болтая, возвращались с вечерней прогулки. Из плавно колышущихся в воздухе динамиков доносилась тихая, убаюкивающая мелодия. В воздухе разливался аромат недавно скошенной травы, а на небе показались первые звезды.

Хохоча над очередной шуткой, друзья поднялись на террасу, где их встретил, сердито сложив руки на груди, Экселенц.

Парень смерил флагмана свирепым взглядом.

– Почему так поздно? – прошипел он.

– Ты о чем? – не поняла Марго.

– Мне не нравятся ваши постоянные уединения и вечерние прогулки!

– А-а-а, – произнес флагман, ядовито улыбнувшись харду.

– У тебя нет права разговаривать с нами таким тоном, – рассердившись, заявила девушка.

– Вообще-то, есть! – воскликнул Экселенц.

– Да ты что! – еще более ядовито улыбнувшись, заявил флагман.

– А ты вообще молчи! – набросился на него Экселенц.

– Думаешь, я не понимаю, что ты делаешь?!

– И что же я делаю? – судя по самодовольному выражению на лице Давида, разговор его забавлял.

– А мне вот интересно, о каком праве ты говоришь?

– спросила девушка.

– Мне нужно поговорить с Марго наедине, оставь нас! – потребовал хард, наступая на Ассасино.

– Ты, очевидно, позабыл наш последний разговор, – напомнил Давид, – не стоит угрожать мне.

– Убирайся в дом! – крикнул Экселенц, сжав кулаки. – Я ведь ясно сказал, что нам с Марго нужно поговорить!

На крик друга из дома, беглым взглядом оценив накаливающуюся ситуацию, выбежала Катрин.

Давид широко улыбнулся напарнице:

– Твоему приятелю, видать, опять поплохело. Кричит.

– Хватит, – крикнул хард, бросаясь на Ассасино.

Катрин тут же бросилась между ними с криком:

– Брейк! Хватит! Экселенц, успокойся!

– Да что здесь происходит? – возмущенно спросила Марго.

– Все в порядке, – ответил Давид, поцеловав девушку в макушку, – у него просто никак не пройдет обострение после болезни. Видать, тхаари крепко тогда заехали ему по голове.

– Ах ты ж! – в очередной раз попытался броситься хард, но Катрин его удержала.

– Перестань его провоцировать, – строго посмотрев на напарника, произнесла она.

– Не могу, – со смешком ответил Ассасино, – это так легко.

– Марго, – обратилась подруга, крепко сжимая руку харда, – дело в том, что Экселенц не может совладать с гипертрофированными по отношению к тебе отцовскими чувствами. Ему не нравится, что ты от него все больше и больше отдаляешься.

– Я не отдаляюсь, – сказала девушка, – просто его поведение меня пугает.

– Я все понимаю, но он… – Катрин глубоко вздохнула, посмотрев на друга, – пожалуй, вам и правда стоит поговорить.

– Я их наедине не оставлю! – заявил Давид, пренебрежительно глядя на харда.

– Но не съест же он ее. Пойдем в дом, – предложила подруга, но флагман не торопился уходить, подобно крепостной стене разделяя Марго и Экселенца, – пойдем, – более миролюбивым тоном сказала подруга.

Давид сделал шаг в сторону дома, обеспокоенно глядя на Марго, которая подозрительно смотрела на харда, зло взирающего на ее лучшего друга.

– Все будет хорошо, – еще раз произнесла Катрин, подталкивая Давида в сторону входной двери и медленно идя следом.

– Спасибо, – произнес, обращаясь к подруге, хард.

– Я надеюсь, ты точно знаешь, что делаешь, – вздохнула Катрин, заходя в дом.

Марго села в плетеное кресло, настороженно глядя на парня:

– И какие такие гипертрофированные отцовские чувства у тебя по отношению ко мне?

Экселенц опустился на корточки перед девушкой и произнес:

– Ты красива, Марго, и нравишься мужчинам. А Давид, он из тех, кто знает, как завоевать женщину. И он только и делает, что очаровывает тебя.

Девушка расхохоталось.

– Чего смешного? – возмутился Экселенц. – То, что ты Избранная, а он твой флагман, не отменяет того, что он мужчина, а ты девушка. Я много раз видел подобных ему: один взгляд, вздох, легкий кивок и… женщина у его ног, он же идет дальше, собирая новые и новые трофеи…

– Ты вообще его не знаешь, – с улыбкой произнесла Марго.

– Ну вот, я же говорил, он уже…

– Перестань! – перебила его девушка. – Если бы твои слова были правдой, он бы давно проявил свои намерения Казановы за те долгие месяцы, что мы вместе. Он же ведет себя как заботливый и понимающий старший брат, и я к нему отношусь точно так же. Только вот на каком основании ты от меня требуешь объяснений? Да, в свое время ты спас мне жизнь, и я тебе за это благодарна, но у тебя нет права указывать, с кем мне дружить и во сколько приходить домой.

– Нет есть! – воскликнул Экселенц. – Я обещал твоей умирающей матери о тебе заботиться! И пусть биологически ты мне не дочь, я бы мог быть твоим отцом, если бы твою мать насильно не выдали замуж за другого!

– Что? – Марго от неожиданности так сильно вжалась в спинку плетеного кресла-качалки, что оно не перевернулось лишь благодаря тому, что парень успел его удержать. – Ты ведь говорил, что просто исполнил свой долг, что толком даже не видел ни мою мать, ни отца?

– Я солгал. Мы с твоей матерью любили друг друга, но она была дочерью вельможи, а я всего лишь начальником охраны ее отца…

– Ты был влюблен в мою мать? – девушка наконец-то осмыслила сказанное.

– Да. Поэтому ты для меня – что родная дочь, и я не могу видеть, как какой-то мерзавец, пользуясь твоей наивностью и невинностью, пытается тебя соблазнить!

– Ты знал мою мать, – повторила, глядя в никуда, девушка, – прости, – Марго резко встала, – мне нужно подумать…

– Подожди! – парень схватил ее за руку – Я рассказал тебе обо всем, поскольку ожидал, что с этого момента мы станем ближе. Ты не должна уходить!

– Отпусти меня, пожалуйста, – прошептала Марго.

– Постой! – хард крепко удерживал ее руку.

– Она же сказала, что не хочет оставаться, – неожиданно возникший за спиной харда Давид освободил ее руку.

– Ну, все! – не выдержал Экселенц и со всего размаха заехал ему кулаком по челюсти.

На лице флагмана появилась недобрая улыбка, и он сильно толкнул харда, который, пролетев через газон, упал на дорогу. Но боль только разъярила Экселенца, и он, бегом вернувшись на террасу, набросился на Ассасино с новой силой.

– Прекратите! – раздался крик выбежавшей из дома Катрин.

Шум привлек живущих в соседних домах нибусийцев, которые, выйдя на улицу, удивленно смотрели на харда, наносящего яростные удары по Давиду.

Естественно, те не причиняли последнему ни малейшего вреда, но играть роль груши флагман не планировал и периодически отбрасывал от себя рычавшего, как зверя, Экселенца.

Катрин кинулась между ними, пытаясь разнять, и спустя некоторое время это у нее получилось.

Освободившись от нападений харда, Давид подошел к Марго, которую поведение харда шокировало ничуть не меньше, чем его рассказ.

– Пойдем, я уложу тебя спать, – предложил флагман.

– Только через мой труп! – закричал покрытый синяками и ссадинами Экселенц.

Давид медленно повернулся и, посмотрев на Катрин, четко выговаривая каждое слово, произнес:

– Если твой друг еще раз позволит себе подобное поведение, я ему отвечу. Так что постарайся доходчиво ему объяснить, чем все закончится.

Экселенц, зарычав, вновь попытался на него броситься, но Катрин удержала друга:

– Хватит! – прошипела она. – Мы и так привлекли к себе излишнее внимание соседей.

– Но он идет в ее спальню! – попытался возразить ДРУГ.

– Он все время туда ходит. Успокойся, ты не там видишь врага. Марго для него как младшая сестра. И я тебе это уже много раз говорила.

– Но он…

– Хватит! – еще раз шикнула на друга Катрин и, виновато улыбнувшись соседям, увела парня в дом.

* * *

Несмотря на раннее утро, на улице стояла жара, но сидящие на берегу реки, на стволе поваленного дерева, и обдуваемые легким ветерком Давид и Марго этого не замечали. Флагман удил рыбу, а девушка, глядя на периодически подергивающийся поплавок, размышляла над тем, что накануне ей рассказал Экселенц.

– Подержи-ка, – друг передал ей удочку, – мне нужно распутать крючки.

– Давид, – Марго обратилась к стоящему по пояс в реке флагману, – то, как я поступила с Экселенцем, плохо?

– И как же ты с ним поступила? – друг заканчивал распутывать последний крючок.

– Он рассказал, что спас меня, потому что любил мою мать, я же вместо того, чтобы наброситься на него с расспросами, пожелала уйти.

– А сейчас ты желаешь иного? – отряхнув руки от воды, Давид пошел в сторону берега.

– Да. Мне бы хотелось узнать о моей матери все: чем она любила заниматься, как отдыхала, о чем мечтала, – со вздохом произнесла Марго, отдавая другу удочку.

– Думаю, Экселенц с удовольствием тебе обо всем расскажет, – флагман сел рядом, вытянув голые загорелые ноги.

– Наверное… – задумчиво сказала девушка, – но последнее время мне не нравится, как он себя ведет, на тебя постоянно нападает.

– По-моему, он такой с нашей самой первой встречи. Тебе не стоит об этом беспокоиться, – с успокаивающей улыбкой произнес Давид.

– Нет, я серьезно. Раньше такого не было. Теперь же не проходит и дня, чтобы он не приставал к тебе.

– Да ладно, это даже забавно.

– Но вчера ты ведь разозлился…

– Вовсе нет, – Давид потрепал Марго по голове.

– Но ты сказал, что в следующий раз…

– Не обращай внимания. Все хорошо.

– И тем не менее мне будет некомфортно оставаться с ним наедине.

– Значит, не будешь.

В этот момент поплавок задергался, и Давид вскочил, чтобы вытащить рыбу.

Поняв, что разговор закончен, Марго еще некоторое время понаблюдала за занятием друга и произнесла:

– Может, я пока искупаюсь, – девушка кивнула в направлении тропинки, ведущей к маленькому пляжу.

– Давай, – кивнул Давид, – чуть позже я к тебе присоединюсь, и если что…

– Я закричу так, что горы содрогнутся, – пообещала с легким смешком Марго.

Амонис, сидя в кресле пилота на борту своего маленького кораблика, сохраняющего режим полной невидимости, сосредоточенно смотрел на результаты сканирования, надеясь как можно быстрее обнаружить разыскиваемого им младшего принца.

Наконец межпланетнику удалось засечь Николаса на террасе небольшого, обвитого виноградной лозой дома, стоящего на берегу тихо текущей реки.

Принц пил утренний чай в компании трех нибусийцев.

Приземлившись на некотором расстоянии от своей цели, Верховный зарас накинул поверх доспехов привычный камзол и подождал, пока шлем-маска медленно сползет вниз, сливаясь с защищающим его тело металлом, после чего покинул корабль.

Едва ноги Амониса коснулись поверхности планеты, маленький межпланетник плавно поднялся, чтобы, зависнув в метре над головой своего Мастера, ежесекундно его охранять.

Путь Амониса пролегал вдоль берега реки. Аккуратно шагая между травы, высокой настолько, что, казалось, он пробирается сквозь густой лес, Верховный зарас услышал какой-то звук.

Доспех на его теле зашевелился, будучи готовым в любую секунду обтянуть голову своего Мастера защитным шлемом.

Сделав еще несколько шагов, Амонис аккуратно раздвинул плотно растущие стебли и замер: впереди, на маленьком пляже, стояла Марго.

Осознав, что не может сдержать данное самому себе обещание никогда больше не встречаться с пленившим его душу наваждением, Правитель Зарины направился к девушке.

* * *

Вволю наплававшись, Марго, завернувшись в полотенце, стояла, глядя на тихие воды реки.

Неожиданно она вздрогнула от ощущения, что позади нее кто-то есть, и этот кто-то не ее флагман. Более того, ей не нужно было оборачиваться, чтобы понять, что позади нее стоит Амонис.

Чувства нахлынули на девушку, и ей пришлось закрыть глаза, чтобы с ними справиться. Все ее естество уговаривало броситься к Верховному зарасу на грудь, позабыв обо всей причиненной им в прошлом боли.

– Марго, – раздался тихий голос, окончательно положивший конец ее сомнениям и заставивший сердце биться в радостном предвкушении.

Девушка крепко сжала кулаки, впиваясь ногтями в ладони, в надежде, что боль заглушит ликование души.

Теплые ладони дотронулись до ее обнаженных плеч, легкое дыхание коснулось шеи.

– Я так скучал, – прошептал Правитель Зарины, практически прикасаясь губами к ее коже.

Ей понадобились титанические усилия, чтобы не броситься к нему в объятья и не покрыть поцелуями его прекрасное лицо.

Не зная, как долго еще она сможет сдерживаться, Марго надеялась, что флагман наконец-то выловит свою рыбу и спасет ее от нее самой…

– Мне нужно одеться, – пробормотала она и, стараясь не смотреть на Верховного зараса, нагнулась за одеждой.

Он наклонился вместе с ней. И в этот момент их взгляды встретились.

Разум тут же растворился под натиском чувств. Девушка не могла ни о чем думать, кроме его наполняющих ее страстью глаз.

– Давай я помогу тебе одеться, – предложил Правитель Зарины, беря из ее рук сарафан.

Не в силах унять участившееся дыхание, Марго кивнула.

Амонис разматывал полотенце не в силах отвести взгляд от ее молодого тела.

Девушка подняла вверх руки, и тонкая ткань заскользила по ее коже, позволяя ощущать тепло его ладоней. Марго больше не могла себя контролировать. В этот момент она целиком и полностью была в его власти…

Застегнув молнию позади сарафана, Амонис развернул ее и наклонился для поцелуя…

– А вот и я, – раздался голос Давида, мгновенно приведший девушку в чувство.

Марго отпрыгнула от Правителя Зарины и бросилась к флагману, сжимающему в руке ведро, где бились три крупные рыбины.

Делая вид, что ничего не понял и не заметил, Давид улыбнулся несколько ехидной улыбочкой и произнес:

– Здравствуй, Амонис, не ожидал тебя увидеть так скоро…

Верховный зарас сверлил глазами в очередной раз помешавшего им с Марго флагмана. Однако тот, проигнорировав явно выраженное на лице Амониса недовольство, приобнял девушку и произнес:

– Нам пора. Катрин будет волноваться.

Верховный зарас некоторое время гневно смотрел им вслед, но потом, по мере исчезновения Марго из его поля зрения, вспомнил, ради чего он прилетел на Нибус, и поспешил к речному дому.

* * *

Повесив на руль рейвера ведро с уловом, Давид посмотрел в сторону, где остался Амонис, и пробормотал:

– Так значит, он Мастер…

– Что? – переспросила Марго, садясь позади друга.

– Никогда больше не позволяй ему так близко к себе подобраться.

– Но мы ничего…

– Марго, – голос друга стал серьезным, как никогда, – пообещай мне, что будешь держаться от него так далеко, как только сможешь.

– Но я… – начала девушка.

– Марго. Я не шучу. Он для тебя опасней, чем все войска Империи.

– Тогда не оставляй меня ни на минуту.

– Не оставлю, – произнес флагман, нажимая кнопку запуска.

* * *

Заприметив появившегося со стороны реки Амониса, Николас удивленно вскочил:

– Друг мой, какими судьбами?!

– Нам нужно поговорить, наедине, – произнес Верховный зарас, поравнявшись с принцем.

– Хорошо, – мгновенно посерьезнел Николас, – в таком случае пойдем на мансарду.

* * *

Небольшая мансарда вмещала два небольших дивана, журнальный стол и три кресла. Сквозь круглые открытые окна доносился, колыхая короткие бежевые занавески, свежий аромат реки.

Едва союзники расположились на диванах, стоящих с противоположных сторон застланного бежевой скатертью столика, Николас спросил:

– Но как ты добрался сюда? Мне не приходили сообщения о приземлении «Беспристрастного». Или ты сменил корабль?

– И да, и нет, – ответил Амонис, – но речь сейчас не об этом.

– Что-то случилось? – разволновался принц.

– Увы, мой друг. Империя собирается напасть на внешние миры, точнее на созданную ими Конфедерацию. И мне очень не нравится эта идея.

– Ты говорил об этом отцу?

– Друг мой, я делаю все, что в моих силах, но этот вопрос гораздо сложнее и серьезней, чем кажется на первый и даже второй взгляд.

– Но ты ведь можешь повлиять на ситуацию, найти компромисс между Империей и Конфедерацией, так ведь? – принц посмотрел на Верховного зараса взглядом, полным надежды.

– Да, но не в данном случае. Для решения проблем политическим путем требуется время, а Алексио ждать не желает.

– Но может, они одумаются?

– Прости, мой друг, но я прилетел сюда не для того, чтобы гадать, возможно или невозможно изменить решение Императора и его наследника. Поверь, я буду безмерно счастлив, если Империи удастся избежать войны. Однако пока все указывает на обратное, и я хочу максимально защитить тебя. Поэтому уже сегодня ты получишь первую тайную партию боевых «Штормбрекеров». Их доставят мои люди, которые постараются обучить твоих пилотов ими управлять.

– Но у меня хорошие пилоты.

– Но они не воины. А летать и сражаться – разные вещи, даже на одном и том же корабле.

– Но ведь зарасы также не воины!

Амонис улыбнулся, но оставил реплику союзника без внимания.

– Итак, ежедневно к тебе будут прибывать с Зарины новые корабли.

– И сколько их будет всего?

– Столько, сколько успеем изготовить и доставить. Сейчас мои заводы работают день и ночь, создавая межпланетники и предназначенное для них вооружение. Да, есть еще одна важная вещь, которую тебе предстоит сделать до начала военных действий.

Принц вопросительно посмотрел на союзника.

– Один из «Штормбрекеров» (тебе сообщат какой) будет изначально запрограммирован на определенный маршрут. Тебе нужно будет поместить в него Марго и ее друзей и проследить, чтобы они покинули пределы Империи.

– Ты боишься, что в случае опасности в элийке может пробудиться Избранность?

– И это тоже. Ты сделаешь то, что я прошу? Повторяю, это очень важно!

– Конечно, друг.

Амонис поднялся, Николас встал вслед за ним.

– И самое главное, постарайся ни во что сам не ввязываться. Что бы ни случилось, оставайся на Нибусе, пусть воюют другие, помни, я всегда найду способ прийти к тебе на выручку. «Штормбрекеры» же нужны, чтобы попросту продержаться до этого момента, – заботливо произнес Верховный зарас, положив руку на плечо союзника.

– По твоим словам получается, что война будет вестись внутри Империи, – настороженно прищурившись, произнес принц.

– Все может произойти… – расплывчато ответил собеседник.

– Ты же понимаешь, что я не смогу остаться в стороне, если царственным планетам будет угрожать опасность?

– улыбнулся Николас.

– Будет лучше, если останешься. А теперь мне пора, – произнес Верховный зарас, направляясь к двери.

– Позволь мне хотя бы проводить тебя, – предложил принц, идя вслед за союзником.

– Не стоит, – ответил Верховный зарас и, кивнув Николасу, покинул комнату.

Принц вновь опустился на диван, пытаясь переварить полученную информацию, и в этот момент на мансарду поднялся его помощник.

– К нам прибыло полсотни «Штормбрекеров», сопровождающие их зарасы утверждают, что вы в курсе.

– Да, – кивнул принц, – пойдем посмотрим, что нам прислали…

Глава 25

Как и обещал Руук, Варайеса пригласили на следующее Собрание Совета Конфедерации. Войдя следом за Лирией в многоуровневый зал, занимающий все пространство дворца, брат Амониса растерялся, осознав истинное количество примкнувших к Конфедерации миров. Он пораженно разглядывал заполненные ярусы, пока не стих гул голосов.

Посмотрев вниз, Варайес заметил небольшую, расположенную в центре зала платформу, на которой в праздничном кремовом костюме стоял Серенид.

– Друзья мои, – произнес Избранный, – наступил день, которого мы все ждали. Еще не успеет завтрашнее светило подняться над горизонтом Вараона, когда наш Объединенный флот выступит против гнета нашего общего врага.

Живые корабли пробудились, друзья мои! – голос Серенида стал сильнее и многограннее, словно сопровождался невидимым бэк-вокалом. – Наша миссия обречена на успех! Враг будет повержен! Виват, Конфедерация! – воскликнул он.

– Виват! – раздались тысячи голосов. – Виват!

В этот момент куполообразный потолок дворца Собраний начал медленно раздвигаться, демонстрируя безоблачное бирюзовое небо.

Вдалеке показались тысячи черных точек, по мере приближения увеличивающихся в размерах. Вскоре стало понятно, что это межпланетники.

– Призрачная армия! – пронесся громкий шепот по залу.

Корабли плавно пошли на снижение, и теперь через открытый купол отчетливо виднелись их медленно проплывающие коричневые овальные корпуса, украшенные крупными серебристыми вензелями, переливающимися в лучах полуденного светила. Переднюю часть межланетников венчали вытянутые щупальца, слегка шевелящиеся при движении.

Процессию замыкал темно-зеленый корабль, на корпусе которого был вытеснен широкий золотой вензель.

Поравнявшись с дворцом, межпланетник на некоторое время завис над распахнутым куполом и медленно пошел на снижение.

Платформа, на которой находилась трибуна Серенида, плавно заскользила ему навстречу.

Достигнув основания купола, корабль направил одно из щупалец навстречу Избранному, и элийец протянул к нему руку…

Произошло легкое взаимное касание, и вензель на корпусе корабля ярко загорелся.

По рядам пронесся гул восторга и восхищения.

– Корабль Избранного признал своего господина! – громко произнес Руук.

Все члены Совета Конфедерации встали со своих мест, и раздались громогласные аплодисменты.

Всеобщий восторг передался Варайесу, все его сомнения отошли на задний план. Теперь он искренне верил в правильность будущей миссии и так же, как и все, хлопая в ладони, громко кричал:

– Виват, Конфедерация!

– Завтра начло новый эры! – громко произнес Серенид и, скользнув с платформы на тут же подхватившее его щупальце, вознесся ввысь…

Разговоры и восторги не стихали до самой ночи, люди готовились к войне, в положительном исходе которой теперь не сомневался даже Варайес.

* * *

Той ночью Варайесу было очень трудно уснуть. Ворочаясь с боку на бок, он вспоминал события последнего дня, размышляя о предстоящей миссии.

Покинувшие было его сомнения вновь возвратились. Имел ли он право ввязываться в такое серьезное дело, как межгосударственная война?

Брат Амониса, конечно, понимал желание жителей внешних миров пресечь ресурсную тиранию Империи, но, как бы ни были серьезны их проблемы, они не имели к нему ни малейшего отношения, не говоря уже о том, что Варайеса совершенно не прельщала перспектива присутствовать при массовой гибели людей.

А в том, что будет именно так, он не сомневался. И как бы клятвенно Руук с Серенидом его ни убеждали, что постараются обойтись минимальным количеством жертв, оставалось лишь догадываться, какое количество смертей в масштабах Империи и Конфедерации может считаться минимальным: десять человек? миллион? две-три планеты?..

Сам брат Амониса погибнуть не боялся, поскольку относился к смерти философски, рассуждая, что все живое рано или поздно умирает, но другие… Сколько жителей Конфедерации не вернется в свои миры? Сколько империанцев потеряют своих близких?

Варайес, конечно, осознавал, что повлиять на ситуацию не в его силах, но тем не менее не мог не задумываться, что в Великом Государстве у него остались брат и сестра. И как бы они его ни разочаровали, смерти он им не желал. Не говоря уже о Николасе, которого искренне считал другом.

Неожиданно он вспомнил о связном браслете, дарованном помощником младшего принца. Резко вскочив с постели, брат Амониса быстрым шагом покинул таверну, направляясь к «Скитальцу».

И пусть не в его силах было что-либо изменить, Варайес чувствовал себя обязанным хотя бы предупредить друга об опасности…

* * *

Вернувшись на борт «Беспристрастного», Амонис не стал покидать маленький кораблик и уснул на неразобранной кровати его скромной каюты…

Несколько часов спустя его разбудил тихий голос межпланетника:

– Тебя ищет Барий, Мастер.

Правитель Зарины тут же вскочил и выбежал в коридор «Беспристрастного», где почти сразу же наткнулся на помощника.

– Господин, нам нужно поговорить, – произнес Барий, глядя на кольцо с черным камнем, красующееся на пальце Верховного зараса.

– Ты привез то, что я приказал? – уточнил Амонис, не обращая внимания на направление взгляда собеседника.

– Да, мой Господин.

– Тогда пошли, – зарас вошел в ближайшую каюту, помощник следовал за ним.

Как только закрылась входная дверь, Барий обратился к Амонису:

– Я полагал, вы уничтожили его! – в голосе слышалась тревога, граничащая с паникой.

– Я не смог уничтожить дар Стихий, – ответил Правитель Зарины.

Помощник, забыв об этикете, сел без спроса на стул и закрыл руками лицо.

– Я так надеялся, что вы никогда больше не вовлечетесь ни во что подобное, – горячо произнес он, – тем более что это убило вашего отца.

– Моего отца убил хард, – парировал Верховный зарас.

– Если бы ваш отец не был Мастером, возможно, он был бы все еще жив.

– Или умер бы гораздо раньше.

– Господин, – Барий посмотрел на Амониса глазами, полными отчаяния, – ведь все же было хорошо, вы успешно делали карьеру, стали первым человеком при Императоре и вот опять…

Зарас посмотрел на помощника и успокаивающим тоном произнес:

– Если бы на самом деле было бы все так хорошо, я бы не попросил у тебя гидр. Все поменялось, в корне.

– Но мы ведь с вами справлялись, справились бы и теперь, – голос Бария стал умоляющим.

– Не справились бы. Чрезвычайная ситуация требует чрезвычайных мер, – произнес Амонис.

– Вы уверены в том, что она чрезвычайная?

Верховный зарас кивнул и добавил:

– Мне нужно от тебя еще кое-что. Ты ведь служил еще при моем отце, знаешь всех Мастеров? – вопрос звучал скорее как утверждение.

Взгляд Бария стал испуганным, он уже догадывался, к чему клонит его Господин.

– Призови их всех, пусть будут готовы.

– Спустя столько лет? Возможно ли это? – начал помощник, но настаивать не стал, столкнувшись с взглядом Амониса. – Только… скажите мне цель, Господин, все Мастера независимы и никому не подчинятся, должна быть важная причина, чтобы они откликнулись.

– Нам нужно защитить Нибус.

– Но, Господин, Мастера никогда не служили Империи, вряд ли они пожелают это делать впредь?

– Я их об этом и не прошу.

– Тогда не понимаю, Господин, ради какой цели «Орден Мастеров» должен встать на защиту главных Имперских планет?

Амонис улыбнулся:

– Мастера всегда реагируют на призыв, если одному из членов Ордена грозит опасность, – напомнил он.

– Вы хотите, чтобы они объединились с целью спасти вас?! – помощник окончательно перепугался.

– Барий, Барий, – Амонис подошел к собеседнику вплотную и положил руки ему на плечи, – ты ведь все знаешь. Алексио вот-вот уведет из Империи практически весь флот. И, если Кефалис прав, на лишенное защиты Государство обрушится вся ярость Союза планет. А противостоять им останется молодой Мастер с Нибуса. Ты ведь понимаешь, как сильно он будет рисковать своей бесценной жизнью?

– Николас, – прошептал помощник, – неужели он тоже Мастер? Как такое может быть? Принц ведь родился в самом сердце Империи!

– Я был удивлен не меньше тебя, он совсем молодой Мастер и даже не догадывается о своем предназначении.

– То есть Стихии его еще не обнаружили?

– Они не всегда делают это самостоятельно. Если ты помнишь, меня направил к ним отец.

– И все же я так надеялся, что время Мастеров ушло, – грустно проговорил помощник, вставая, – но вам видней, Господин. И в этом случае у меня последний вопрос: куда положить ящики с оружием?

– Оставь их в этом коридоре, я разберусь с ними сам.

– Слушаюсь, – произнес Барий, уходя.

Амонис подошел к широкому окну каюты и положил тонкую ладонь на кристально-чистое стекло. Местное солнце мгновенно осветило крупный черный камень, украшавший его правую руку Под действием лучей грани слегка задрожали, словно по глади глубокого лесного озера пронесся легкий ветерок.

* * *

– Господин, – Верховного зараса вывел из задумчивости Харфас.

– Говори.

– С браслета, переданного вашему брату, поступило сообщение.

– Содержание! – потребовал Амонис.

– «Конфедерация выступает через несколько часов. С ней Призрачная армия и Избранный, их цель – Империя. У твоего мира нет шансов, друг, спасайся!».

– Это прислал мой брат? – удивился Амонис. – Не похоже на него…

– То, что сообщение поступило от Варайеса, не вызывает сомнений.

– А что говорят харды?

– Подтверждают слова вашего брата.

– Тогда… Мне нужно срочно во дворец, пока Алексио еще не выступил, – Верховный зарас вскочил с кресла.

– Поздно, Господин, – грустно произнес возвратившийся Барий, – корабли принца и его сопровождение уже покинули Альту.

– Но как?! – возмутился Верховный зарас. – Ведь сутки еще не прошли!

– Это так, Господин. Но он улетел, – виноватым тоном произнес Барий.

– Вызови Алексио на транслятор, – приказал Амонис.

Наместник предпринял попытку, затем еще и еще, экран молчал…

– Самонадеянный глупец! – прошипел Верховный зарас. – А что говорит Император?

– Ничего, Господин. Его Величество остался в резиденции дожидаться победы армии, возглавляемой сыном, – ответил Барий.

Амонис, закрыв глаза, провел руками по лицу.

– Нам сообщить Николасу о сообщении Варайеса?

– спросил Харфас, прерывая затянувшееся молчание господина.

– Я сам ему скажу, когда вернусь, – ответил Амонис, задумчиво глядя в окно каюты.

– Откуда вернетесь, Господин? – уточнил Барий.

– Из дворца. Хочу переговорить с Императором, – Амонис поднялся с кресла, – подготовьте пока «Беспристрастного» к отлету!

Верховный зарас пошел к выходу, Харфас и охрана следовали за ним, даже не подозревая, что их господин уже защищен могущественнейшим из телохранителей – кораблем Мастера.

Амонис прошел по залам дворца, поднялся на второй этаж и дошел до спальни Императора, никого не встретив на пути. Это ему показалось странным, и доспехи Мастера, которым передалось волнение хозяина, зашевелились, готовясь в любую секунду обтянуть его голову и перейти в боевой режим.

Осторожно открыв дверь, ведущую в покои Правителя Государства, Верховный зарас погрузился в царящую там густую темноту.

– Свет! – приказал Амонис.

Мгновенно зажегшаяся люстра выхватила сидящую в кресле возле письменного стола одинокую фигуру Повелителя, который, закрыв лицо руками, слабым голосом приказал:

– Выключить свет!

Люстра погасла, на несколько секунд лишив Верховного зараса возможности видеть, и доспехи Мастера, воспользовавшись короткой растерянностью хозяина, тут же закрыли его голову плотным шлемом.

Теперь Амонису не было нужно освещение, чтобы рассмотреть комнату до малейших деталей.

– Ты пришел? – произнес слабым голосом Император. – Я знал, что ты придешь.

– Вы меня ждали, Ваше Величество? – удивился Верховный зарас.

Ответом Амонису был тихий нездоровый смех.

– Конечно, ты пришел, ты ведь не мог упустить возможности позлорадствовать, – странный смех повторился.

– Ваше Величество, не уверен, что понимаю вас.

– Но я не боюсь тебя. Мне больше нечего терять, ты и так уже забрал моего сына. Хочешь мою жизнь? Бери, мне она ни к чему. Я перестал ее ценить после того приказа. Лучше смерть, чем такое существование…

Верховный зарас совершенно растерялся, проследив взгляд Императора, он понял, что тот говорит с портьерой, позади которой, судя по данным просканировавшего комнату межпланетника, зависшего с наружной стороны закрытого плотной шторой окна, никого не было.

– Не хочешь? Нравится меня мучить? Так вот, больше не получится. Мне теперь все безразлично, – тихий смех повторился.

Амониса посетила страшная догадка, но судя по лихорадочному блеску в глазах Повелителя, он вряд ли ошибался… Однако все имеет свои причины, и ему было крайне интересно, что или кто подтолкнуло Правителя Великого Государства к безумию.

В памяти всплыл старый тхаари. К сожалению, Мастера были не очень знакомы с данной расой. Знали лишь, что они всегда поддерживали Избранных и потому являлись врагами Стихий и, соответственно, Мастеров, но, несмотря на это, никогда не позволяли себе выступать открыто против Ордена.

Тем не менее интуиция подсказывала Верховному зарасу, что серое существо играло не последнюю роль в происходящем с Императором.

Просканировав напоследок покои и ничего подозрительного не обнаружив, Амонис покинул спальню с непрерывно хохочущим Императором.

Так же не встретив никого на пути к выходу из дворца, Верховный зарас уже готов был открыть дверь, но вовремя вспомнил о шлеме-маске. Приказав ей слиться с основным доспехом, Амонис вышел на улицу.

С тоской осознавая, что Алексио оставался единственным, кто мог развернуть флот, Верховный зарас побрел к лурри.

Сев на сиденье, он посмотрел на темные окна дворца, за которыми скрывалась спальня безумного Императора, и отправил с помощью связного браслета сообщение Николасу: «Оправдалось худшее. Готовь "Штормбрекеров". Береги себя. Избавляйся от четверки».

Амонис пока не знал, что именно происходит, куда делись все слуги и к чему его приведет сложившаяся ситуация, но в одном он был уверен точно: ему были необходимы Братья, весь Орден.

* * *

Император сидел, раскачиваясь в кресле и непрерывно бормоча себе под нос проклятья, разбавленные тихим смехом, когда в темноте зажглись желтые глаза.

Они появились из-за портьеры и медленно приближались к Повелителю, который, прекратив смеяться, вжался в кресло.

– Ты же сказал, что больше не боишься меня, – произнесло существо, – так что же ты дрожишь? Или ты все-таки осознал, что тебе есть что терять? Хочешь, расскажу, какое будущее ждет твою семью? Или ты забыл, что у тебя осталась жена, Николас, а у Алексио вот-вот родится сын?

– Нет! – воскликнул Император, на несколько секунд его взгляд стал осмысленным, хоть в темноте комнаты этого и не было видно. – Оставь их! У тебя и так есть Алексио!

– Есть, – согласилось существо, – но когда я довольствовался малым?

Желтые глаза еще больше приблизились к Правителю, который, вновь расставшись с разумом, лихорадочно бормотал что-то бессвязное.

– Твое время пришло, – прошептал опершийся на палку Учитель и дотронулся покрытой шерстью рукой до лба бывшего Ученика.

Тот вздрогнул, как от резкой боли, и затих, уже навсегда…

* * *

За распахнутым окном спальни Варайеса забрезжил рассвет, принесший с собой легкий аромат луговых трав с примесью утренней росы.

Брат Амониса посмотрел на Лирию, сладко спящую на его плече. Ему также не мешало бы поспать, и усталость уже начинала брать свое…

Но едва его веки начали слипаться, как в дверь тихо постучали.

Возлюбленная что-то пробормотала сквозь сон, и Варайес, ласково проведя рукой по ее волосам, аккуратно, дабы не нарушить сон Лирии, выбрался из кровати.

На пороге стоял Руук, золотой обруч поблескивал на его черных густых волосах:

– Время пришло, – сообщил он, – мы ждем вас внизу, – договорив, жрец удалился.

Понимая, что теперь уж точно пути назад нет, брат Амониса пошел будить Лирию.

* * *

Подобно разъяренным буревестникам, пронзали утреннее небо Вараона тысячи стартующих межпланетников, транспортеров и челноков.

Варайес медленно шел к «Скитальцу», ища любой возможности не принимать участия в пугающей его миссии, но то и дело вызывающая его с борта корабля Серенида Лирия не позволяла этого сделать.

Сев в кресло пилота, брат Амониса со вздохом посмотрел на планету, месяцы служившую ему домом, и неприятно колющее внутреннее чувство подсказало ему, что он видит Вараон в последний раз…

Еще раз глубоко вздохнув, Варайес ввел в бортовой компьютер координаты, и «Скиталец», плавно оттолкнувшись от поверхности космодрома, отправился в путь…

* * *

Столько собравшихся в одном месте межпланетников Варайес не видел ни разу в жизни. Казалось, в космосе не осталось ни кусочка свободного от них пространства.

Каких только форм и размеров не насмотрелся брат Амониса по пути к «Призрачному кораблю» Избранного…

Вскоре Варайес увидел пусть не столь крупный, как стандартный боевой крейсер, но все-таки внушительного размера межпланетник, украшенный горящим золотым вензелем, и устремился к нему. При приближении «Скитальца» корабль распахнул расположенный в задней части шлюз, и брат Амониса оказался в большом, очень светлом и чистом помещении.

Дождавшись сигнала о том, что подача кислорода завершена, Варайес покинул свой межпланетник.

Его встретила Лирия. Она радостно обхватила возлюбленного за шею и, крепко поцеловав, увлекла за собой.

Влюбленные прошли по широкому выполненному из светлого металла коридору и оказались на мостике, в центре которого располагалось высокое капитанское кресло, занимаемое Серенидом.

Элийец приветственно кивнул брату Амониса и сосредоточился на показателях огромного транслятора, висящего между ним и управляющей кораблем командой.

Они все, как один, принадлежали к той же расе, что и Руук, отличаясь лишь оттенком шерсти и волос.

Варайесу стало некомфортно при виде такого количества чужаков, поэтому он искренне обрадовался, когда Лирия со словами «Здесь скучно» увлекла его внутрь корабля.

Девушка привела брата Амониса в большую каюту, оказавшуюся столовой с тремя панорамными окнами.

К радости Варайеса помещение на данный момент оказалось совершенно свободным, и он, немного расслабившись, согласился выпить чашку чая, предложенную ему возлюбленной.

Вскоре по ту сторону толстых окон показалось голубоватое мерцание, свидетельствовавшее о том, что флот приближался к первым тоннелям…

Глава 26

Марго в компании Катрин прогуливалась вдоль пруда, когда ее внимание привлек медленно снижающийся корабль, огромный настолько, что мог бы вместить в себя несколько имперских крейсеров.

Заинтриговавшись, она направилась в сторону холма, с вершины которого открывался вид на космопорт. Подруга молча пошла за ней.

Когда межпланетный гигант приблизился к посадочной площадке, стало понятно, что он превосходит ее размером.

Зависнув в нескольких метрах от припаркованных на космодроме межпланетников, великан распахнул свои люки, и оттуда начали вылетать черные контейнеры.

– Что происходит? – шепотом спросила Марго у Катрин.

– Могу только догадываться, но все это явно не к добру, – нахмурилась подруга.

– Почему ты так решила?

– Потому что я практически уверена в содержимом контейнеров.

Марго, нервно сглотнув, посмотрела на хардийку.

– И что там, по-твоему?

– Корабли. Много кораблей.

– И почему это плохо?

– Пойдем-ка к ребятам, – обеспокоенная Картин взяла девушку за руку и потянула за собой.

– Почему это плохо? – настойчиво повторила вопрос Марго.

– Давай потом, – ответила подруга, убыстряясь настолько, что девушке пришлось за ней бежать.

* * *

На подходе к дому подруги увидели Экселенца и Давида, беседовавших с Николасом.

Все трое выглядели очень серьезными.

Когда девушки к ним подошли, принц, сославшись на множество дел, с улыбкой откланялся.

– О чем вы говорили? – поинтересовалась Катрин у друзей.

– Давайте обсудим это в доме, – предложил Давид, и ему никто не стал возражать.

Когда друзья разместились в гостиной, Экселенц произнес:

– Николас сказал, что Империя вот-вот войдет в состояние войны с новообразованной Конфедерацией внешних миров. А так как нибусийские традиции не позволяют рисковать жизнями гостей, принц настаивает, чтобы мы как можно быстрее улетели в другой, более безопасный для жизни, мир и даже предоставляет в наше распоряжение корабль.

Марго погрустнела:

– И куда мы отправимся? – поинтересовалась она.

– Николас сказал, что запрограммирует наш корабль на Торсис, поскольку тот находится в стороне и от Империи, и от Конфедерации.

– Торсис, – повторила Катрин, – неплохой вариант. Почему бы и нет…

Давид хмыкнул.

– Что не так? – с вызовом поинтересовался Экселенц.

– Да так… Пока не важно. Давайте для начала покинем Империю, а там разберемся.

– Ты, как всегда, умнее всех? – ядовито произнес хард. – Принц нам столько помогал, предоставил убежище, а ты ведешь себя как… – он замолчал, встретившись взглядом с Марго.

– Как скажешь, – со снисходительной улыбкой произнес Ассасино.

– Да кто ты такой! – взбесился Экселенц.

– Хватит! – повысила голос Катрин. – По-моему, главное – что нам дают корабль.

– Не спорю, – согласился Давид.

– Твоего мнения никто не спрашивал! – завелся хард.

– Экселенц, действительно, – вмешалась Марго, – сколько уже можно на него нападать?

Прошипев что-то нечленораздельное, хард отвернулся.

– Ладно, давайте собираться, – подвела итог разговора Катрин, – Экселенц, пойдем, поможешь мне.

Смерив Давида яростным взглядом, хард пошел за подругой.

* * *

Марго заканчивала паковать сумки, когда к ней в спальню вошел Давид.

– Ты как? – поинтересовался флагман.

– Почти закончила, хотя, если сказать по правде, мне не хочется улетать, – грустно пробормотала девушка.

– Согласен, – он присел на корточки, помогая подруге застегнуть сумку, – планета хороша. Но учитывая сложившуюся ситуацию, нам, действительно, не стоит задерживаться.

– Наверное, ты прав, – задумчиво произнесла Марго, – кстати, можно вопрос?

– Конечно.

– Что ты имеешь против Торсиса?

– Дело не в конкретной планете.

– А в чем?

– Никто не должен знать, куда мы улетаем.

– Ты не доверяешь принцу?

– Я не доверяю никому, кроме тебя.

– Даже Катрин?

– Я уже ответил.

– Но она твоя напарница!

– Пока с ней Экселенц, я предпочитаю быть осторожным. Не обращай внимания. Все нормально. Я привык так жить.

– Не доверяя людям?

– Я доверяю тебе, все остальное не важно.

– А когда ты жил в своем городе, у тебя были друзья? Или там ты также никому не доверял?

– Всех Ассасино объединяет единая цель, ради которой мы и существуем. Мы друг друга не предаем и не подводим. Возможно, это можно считать неким вариантом доверительной дружбы, хотя… не знаю. Мышление моего народа отличается от привычного тебе.

– Все готовы? – крикнула из гостиной Катрин.

– Да, сейчас придем! – крикнул ей в ответ Давид.

На пороге спальни Марго тут же появился Экселенц и, обращаясь к Ассасино, прошипел:

– Сколько еще будешь тереться возле нее?

– Ты сама любезность и очарование, – с легкой улыбкой произнес Давид.

Хард ему не ответил, лишь смерил флагмана ненавидящим взглядом и, взяв две сумки, понес их в гостиную.

Игриво подмигнув Марго, Давид взял оставшуюся поклажу и отправился вслед за хардом.

* * *

Экселенц, Катрин, Давид и Марго сидели в рубке приближающегося к имперской границе корабля. Всеобщее беспокойство нарастало с каждой минутой, поскольку никто не обладал абсолютной уверенностью в том, что, покидая пределы Великого Государства, «Штормбрекер» не столкнется с пограничным патрулем.

И как бы клятвенно Николас ни обещал, что корабль без проблем достигнет внеимперских тоннелей, все четверо, затаив дыхание, наблюдали за показателями сканеров, пока межпланетник, выйдя из внутренней части пространства, пересекал опасную зону…

– Неужели получилось? – прошептала Катрин, когда друзья оказались на расстоянии нескольких световых лет от границы Империи.

– Похоже на то, – ответил Экселенц.

– Ну, и куда мы полетим дальше? – поинтересовался Давид.

– На Торсис, – ответил Экселенц, – мы ведь вроде так решили?

– Так решил принц, а не мы, – произнес Ассасино, смерив харда уничижающим взглядом.

Не желая очередной стычки между друзьями, Катрин подключилась к разговору:

– И именно по этой причине на Торсис мы не полетим, – девушка смерила жестким взглядом уже было открывшего рот Экселенца, – нам нужен другой, максимально удаленный от Империи спокойный мир. И мне на ум приходит Пандур. У кого-нибудь есть возражения?

Все дружно молчали, и Катрин повернулась к Экселенцу:

– Значит, решено, летим туда, а дальше посмотрим…

* * *

«Беспристрастный» преследовал Имперский флот, двигаясь на скорости, близкой к максимальной, но Алексио, фанатично стремящийся к своей цели, был все еще очень далеко…

Предприняв очередную бесполезную попытку связаться с наследником престола, Амонис вызвал по транслятору Бария.

– По-прежнему нет ответа, – сказал помощник, не дожидаясь и так известного ему вопроса.

– Плохо, – Верховный зарас провел руками по волосам.

– Я вас предупреждал, что они могут не отозваться, – виноватым тоном произнес помощник.

– Я знаю, просто надеялся… ну да ладно, если будут новости, сообщи.

– Непременно.

Экран транслятора погас, и Амонис отправился в рубку.

Откинувшись на высокую спинку капитанского кресла, Верховный зарас смотрел в огромное лобовое стекло. Созерцание мелькающих стенок тоннеля вызывало желание отправиться в заветный ангар, к маленькому кораблику, способному двигаться через ткань пространства напрямик, не теряя времени на навязанные создателями повороты.

Если бы только Амонис мог преследовать имперский флот на нем, он бы тогда…

Глубоко вздохнув и напомнив себе об истинной цели нахождения в Империи, Верховный зарас предпринял очередную попытку связаться с принцем в надежде убедить его развернуть армию, дабы защитить лишившееся войск Государство, а заодно и Николаса. И неожиданно для себя увидел по ту сторону экрана вальяжно развалившегося в кресле с бокалом вина в руке Алексио.

– Я слушаю тебя, – лениво произнес он.

Будучи удивленным, что ему все-таки ответили, Верховный зарас на долю секунды замешкался, настраиваясь на разговор:

– Ваше Высочество, вы получили мое сообщение о том, что межпланетники, с которыми мы собираемся сражаться, покидают сектор по мере нашего к ним приближения?

– Да, – коротко ответил Алексио.

– И каково ваше решение?

– Пока там остаются корабли, у нас есть враг, требующий наказания, – принц пригубил напиток.

– А если к нашему прибытию сектор окажется пуст, что тогда?

– Это только твое предположение.

– Допустим. Но большинство межпланетников уже оставило место своей дислокации. И несколько позже многие из них были замечены… – начал Амонис, но наследник не дал ему договорить:

– Ты намекаешь, что они отправились штурмовать Империю?

– Все указывает на это. Я присылал вам данные, – настаивал Амонис.

– Да-да-да, – Алексио встал со своего кресла и приблизился к транслятору, – конечно же, ты мне все присылал. Скажи, Амонис, как далеко ты готов зайти, лишь бы раздобыть необходимую тебе информацию?

– Вы намекаете, что я фальсифицировал данные?! – грудь Верховного зараса яростно вздымалась.

– Я не намекаю. Я тебе это прямо говорю! – закончил принц и прервал связь…

В этот момент пришло сообщение от Кефалиса, информирующее, что флот Конфедерации занял позицию внутри тоннелей, расположенных неподалеку от границы Империи.

Нервы Амониса были на пределе. Он еще раз связался с Барием. Помощник покачал головой в ответ на немой вопрос своего господина…

Не видя иного варианта, Верховный зарас побежал к заветному ангару. Пусть в одиночку шансы на победу у него были ничтожны, а сам поступок ставил под угрозу выполнение основной миссии, он должен был попытаться, потому что Мастер никогда не оставляет Мастера, пусть остальные Братья об этом и забыли…

Долгий путь флота Серенида близился к своему завершению.

Оставалось всего лишь два коротких тоннеля, отделяющих Избранного от его цели, когда он отдал приказ всем кораблям остановиться.

– Что-то случилось? – спросил у Руука находящийся в этот момент в рубке Варайес.

– Все в порядке, – ответил, улыбнувшись, жрец, – просто наше появление должно быть эффектным. Мы же хотим избежать ненужных жертв? – подмигнул он брату Амониса.

– А есть нужные жертвы? – прищурившись, уточнил Варайес.

Улыбка Руука стала еще шире:

– Мы тщательно обдумали как каждый наш шаг, так и последствия от его совершения. И если будет хоть малейшая возможность не допустить кровопролития, мы ею воспользуемся. Наши действия направлены на благо всей Галактики, а жители Империи – ее неотъемлемая часть.

В этот момент Серенид, сосредоточенно смотревший на экран транслятора, где одни звездные карты сменяли другие, откинулся в кресле и довольно тихо, но так, что это услышали все, произнес:

– Пора…

Армия Призрачных кораблей и их союзников продолжила движение в направлении Имперской границы.

– И зачем была нужна остановка? – спросил Варайес у сидевшей подле него Лирии.

Девушка пожала плечами:

– Возможно, Серенид хотел убедиться, что к нам присоединились все союзники, – она улыбнулась, проведя пальцем по тыльной стороне ладони возлюбленного, – помнишь, как сказал Руук? Чем больше армия, тем меньше шансов, что придется воевать.

Брат Амониса напряженно кивнул. У него не было столь же сильной, как у остальных, уверенности в благополучности предстоящей операции, но он оставил свое мнение при себе.

Тимий Казатий, капитан пограничного сторожевого корабля типа «IB-62», заступил на службу, хотя ему меньше всего хотелось охранять границы именно сейчас.

Мечтой капитана было присоединиться к принцу Алексио и под его началом принести победу Империи, однако, судя по всему, он оказался недостаточно хорош для подобного. Поэтому Тимию предстояло заниматься той же рутиной, что и изо дня в день…

Корабль полз по знакомому маршруту, радары тихонько попискивали, сообщая капитану и его помощнику о том, что в этой части космоса все в порядке. А когда здесь что-то было не в порядке?

За всю многолетнюю службу Тимия лишь один раз охраняемый им периметр пытались пересечь три сепаратистских корабля, да и то, заметив патруль, они сами сбежали. Стрелять даже не понадобилось…

Зато пилоты, отправившиеся с принцем, – уж они-то вдоволь настреляются, а когда вернутся, их будет ждать такой почет, о котором капитан маленького пограничного судна мог только мечтать…

Маршрут заканчивался, пора было разворачивать корабль.

– Капитан, – помощник вывел его из задумчивости.

– Чего тебе? – Тимий посмотрел на белокурого парня с такими белесыми бровями и ресницами, что казалось, их и не было вовсе.

– Так и должно быть? – помощник указал на радары.

Капитан Казатий резко выпрямился и удивленно посмотрел на показания. Такого раньше не было. Вернее, было, однажды, когда приходили сепаратисты, хотя, насколько помнил Тимий, тогда приборы едва подергивались, сейчас же они, как любил выражаться его начальник, бесновались…

Тимий призвал на помощь всю свою сообразительность, в то время как радары практически вопили, сообщая об активизации целой партии тоннелей…

– Что делать, капитан? – побелевшими губами прошептал помощник.

– Что там у вас происходит? У нас приборы с ума сходят! – на трансляторе появилось взволнованное лицо начальника Тимия.

Капитан Казатий мгновенно собрался, убедив себя, что имеет дело с еще одной желающей испытать счастье группкой сепаратистов.

– У меня активизируются десять тоннелей, отправляюсь проверить, – четко произнес он.

Его начальник кивнул:

– Сейчас я вышлю к вам подкрепление.

– Спасибо. Жду дальнейших указаний, – ответил Тимий и, активировав щиты, сосредоточился на мерцающих голубых точках, появившихся в нескольких десятках километров от его корабля.

Точки воронкообразно росли, словно расталкивая материю космоса, становясь все больше и больше, пока наконец не стали такого размера, чтобы через них мог спокойно пройти крупный имперский крейсер.

И тут появились первые корабли… плавно шевеля расположенными на передней части щупальцами, межпланетники покидали тоннели.

У капитана, не говоря уже о его помощнике, ни разу не видевших ничего подобного, холодок пробежал по спине. Они нервно между собой переглядывались, боясь произнести вслух крепко засевшую в головах мысль: на Империю напали, а точнее, вот-вот должны были напасть.

Чужаки же, покинув тоннели, выстроились пирамидой, вершину которой венчали три корабля.

В этот момент к кораблю Тимия подоспели еще пять патрульных межпланетников – что они могли предпринять против постоянно увеличивающегося в числе вражеского флота?

Предчувствие неумолимой неизбежности нарастало в душе капитана маленького пограничного корабля типа «IB-62».

Сейчас он был готов отдать что угодно, лишь бы вновь начать испытывать ту самую ежедневную скуку, на которую сетовал недолгое время назад.

– Что с нами будет, капитан? – вопрошал перепуганный помощник, глядя, как три из восьми оставленных Алексио для защиты границ имперских крейсера заняли позицию между ними и многотысячными вражескими войсками.

Тимий не хуже своего помощника осознавал абсурдность предстоящей битвы и, ища поддержки, взглянул на экран транслятора.

– Действуйте по инструкции, – произнес трясущимися губами начальник, – и выполняйте приказы крейсеров.

По инструкции… но ситуация была слишком нештатной… Тимий занервничал еще больше, мысли путались…

В этот момент адмирал пограничного имперского флота, невысокий худощавый мужчина в темно-синей форме, с нашивкой в виде золотой короны на груди, обратился по общедоступному каналу к противнику:

– Я Джон Форвард, капитан Имперского боевого крейсера «Раппир». Вы находитесь на территории принадлежащего Империи пространства. Назовите себя и цель визита!

В ответ на его речь на экране всех трансляторов (в том числе и Тимия) появился белокурый мужчина, с аристократично-точеными чертами лица, лет тридцати на вид.

– Меня зовут Серенид, я Избранный элийец и со мной моя Призрачная армия, – произнес он, – я не желаю никому из вас зла, поскольку наша цель – мир и процветание для всей Галактики.

Тимий замер, открыв рот. Конечно, он слышал о Легенде, но чтобы встретиться с ней лично!

– Уточните вашу цель! – твердо повторил адмирал. Судя по его тону, слова Серенида не оказали на него никакого воздействия.

– Мы пришли освободить планеты, в том числе и ваши, от гнета Империи, – продолжил Избранный.

– Уточните вашу цель! – продолжил настаивать Джон Форвард.

– Мы требуем не препятствовать нашему продвижению внутрь Империи, и никто не пострадает! – закончил Серенид, так и не удосужив адмирала имперского пограничного флота прямым ответом.

– Ваши угрозы бессмысленны! Немедленно покиньте приграничную зону, в противном случае мы будем вынуждены открыть огонь! – произнес Джон Форвард по-прежнему спокойным и твердым голосом.

В груди Тимия росло уважение к Имперскому адмиралу, поскольку он сам не смог бы так блефовать. Он даже не знал, как поступил бы на месте Джона Форварда. Но точно не смог бы так уверенно угрожать предводителю столь огромной армии, что из-за нее не было видно даже далеких звезд.

Недобро улыбнувшись в экран транслятора, элийец произнес:

– Ваша храбрость достойна восхищения, адмирал. Я всегда ценил людей, подобных вам. И готов принять вас и тех, кто за вами последует, в свои ряды. Полагаю, вы понимаете, что мы все равно пройдем. Останетесь стоять между нами и Империей – погибнете. Присоединитесь – сохраните не только ваши жизни, – закончив речь, Серенид отключился.

Тимий замер в ожидании, напряженно глядя на экран транслятора.

– Имперские крейсера переходят в боевую готовность, – едва слышно произнес помощник.

Капитан пограничного судна взглянул на данные приборов и грустно вздохнул, осознавая, что его ждет очень короткое будущее… но у него не было иного варианта, кроме как последовать примеру адмирала и отдать приказ настраивать внешнее вооружение…

На экране транслятора появилось грустное лицо Серенида.

– Неверный выбор, – произнес он, покачав головой, и отключился.

Крейсеры открыли одновременную стрельбу по кораблям Избранного, однако их оружие не принесло ни малейшего вреда начавшим медленно двигаться в направлении границы межпланетникам.

Видя бесполезность своих действий, имперские гиганты дали залп из всех своих орудий одновременно, потом еще и еще, но щиты кораблей противника с легкостью выдержали все наносимые по ним удары, уверенно продолжая свое движение.

Крейсеры продолжали непрерывный обстрел по приближающемуся вражескому флоту, и в этот момент три возглавлявших движущуюся пирамиду межпланетника распахнули щупальца, выпуская порцию зеленого огня…

Тимий с широко открытыми от ужаса глазами наблюдал через лобовое стекло, как пылали палубы и двигательные гондолы Имперских боевых гигантов.

На экране транслятора пограничного корабля появилось белое как мел лицо начальника Тимия:

– Рядом боевых крейсеров нет, тем, кто находится дальше, понадобится время, держите врага до их прибытия, – произнес он и отключился.

Капитан пограничного судна проследил за взглядом помощника, испуганно взирающего на расколовшийся надвое имперский крейсер.

– Мы должны выполнять приказ старшего офицера, – сказал капитан маленького судна.

Помощник обреченно кивнул и занял соседнее кресло.

Межпланетник Тимия вышел немного вперед и, выбрав своей целью корабль, занимающий центр верхушки движущейся пирамиды, произвел залп из всех орудий…

Последнее, что видел капитан пограничного сторожевого корабля типа «IB-62», – летящая в его сторону волна зеленого огня, а дальше наступила темнота…

Флот Конфедерации уверенно продвигался вперед. Сопротивление, оказываемое ему, было слишком слабым, чтобы остановить Призрачную армию и ее союзников, оставляющих позади себя лишь куски покореженного металла.

– Не понимаю, – ни к кому конкретно не обращаясь, произнес Серенид, – они что здесь, все самоубийцы? Какой смысл противостоять нам, если исход заведомо ясен?

– Ими движет страх перед Императором, мой мальчик. Умы этих несчастных людей настолько повреждены Великим Государством, что им проще погибнуть, чем принять лучшую судьбу. Ты не виноват в их смерти. Кровь этих людей не на твоих руках, – тихо сказал Руук, облокотившись на спинку кресла Ученика.

Варайес молча сидел в углу, стараясь не смотреть в лобовое стекло и не слушать разговоров на мостике. Но это не помогало, он все видел и слышал, а его сердце сжималось от боли всякий раз, когда армия Конфедерации отбирала новые и новые жизни. Мечтая, чтобы пугающая его действительность как можно быстрее закончилась, брат Амониса закрыл глаза.

– Все в порядке? – спросила подошедшая с чашкой травяного настоя в руках Лирия.

– Да, – открыв глаза, Варайес посмотрел на возлюбленную.

– А вот мне скучно! – капризным голосом произнесла девушка, присаживаясь рядом, – я совершенно не так представляла себе войну. И, честно говоря, разочарована: ни высадки десанта, ни абордажей… А я так мечтала принять участие в одном из захватов кораблей! Но мой брат, видите ли, не желает распыляться на мелочи, – фыркнула Лирия.

Варайес не знал, что и сказать. Он смотрел на возлюбленную, пытаясь понять по выражению ее лица, шутит она или говорит серьезно, но задать вопрос не решался, поскольку не был уверен, что хочет услышать ответ.

В этот момент армия Избранного, преодолев последнюю сеть тоннелей, вышла в космос неподалеку от систем Нибуса и Альты, что избавило брата Амониса от продолжения неприятного разговора.

* * *

Едва Армия Конфедерации покинула тоннели, как перед их взором предстало великое множество мерцающих, подобно ограненным бриллиантам, звезд. Казалось, сама Вселенная указывала на величие царственных планет, расположив их светила на этом драгоценном покрывале.

Непроизвольный восторг вырвался из груди Серенида, никогда не видевшего ничего подобного. Даже более искушенные в космических путешествиях Священные жрецы замерли в немом восторге, глядя в лобовое стекло.

Казалось, само время остановилось, и лишь неожиданно оживший транслятор напомнил флоту об истинной цели их нахождения в Империи.

Переведя взгляд на экран, Избранный встретился глазами с темноволосым молодым мужчиной.

– Я Николас, правитель Нибуса, – произнес звонивший, – требую, чтобы вы развернули свои войска и оставили в покое внутриимперские миры.

– Здравствуй, Николас, младший сын Императора, – губы Избранного растянулись в недоброй улыбке, – меня зовут Серенид, я Избранный элийец и глава Конфедерации Союза планет. Боюсь, что не смогу исполнить твое желание, но я разрешаю тебе вернуться на Нибус, мальчик. И можешь забрать с собой свои кораблики. Обещаю, что не причиню никому из вас вреда, если вы уйдете с нашего пути.

– Я не договариваюсь с агрессорами, – прошипел принц, смерив Серенида испепеляющим взглядом.

– Очень жаль. Советую подумать еще, – произнес Избранный и отключился, после чего повернулся к Рууку, – нет, я совершенно не понимаю этих империанцев. Они серьезно считают, что могут победить все мое войско с помощью этих… – он усмехнулся, – разве что не истребителей?

– Не стреляй по ним, – произнес со своего места Варайес.

– И почему же? – заинтересованно посмотрел на брата Амониса Серенид.

– Я знаю Николаса, он хороший человек! – горячо произнес Варайес.

– А все те, с кем мы сражались до этого, были плохими? – интерес еще ярче зажегся в глазах Серенида.

– Не знаю, – пробормотал брат Амониса, – но Николас, он… – Варайес замолчал, а Избранный, наклонив голову, внимательно ждал окончания предложения.

– Договаривай, мы не умеем читать мысли, – произнесла вернувшаяся из столовой Лирия.

– Он очень добр и благороден и совершенно не похож не только на всю свою семью, но и на всех вельмож.

– Что ты имеешь в виду? – уточнила девушка.

– Он простой, отзывчивый, а еще… он мой друг, – произнеся эти слова, брат Амониса потупил взор.

– В таком случае убеди его не мешать нам, – предложил Руук.

– Не могу, – пробормотал Варайес. Ему было стыдно, как никогда в жизни, и он не знал, что его пугало больше: смерть друга или то, что Николас узнает, какую сторону в сражении он занимает.

Руук с Серенидом, криво улыбнувшись, переглянулись.

– Выбор за тобой, – произнес Избранный и вызвал принца по транслятору.

– Еще раз здравствуй, правитель Нибуса, – произнес Серенид, – надеюсь, ты принял верное решение?

– Конечно, – ответил Николас, гордо вскинув голову, – мы будем сражаться до последней капли крови, защищая наш мир.

Избранный снисходительно улыбнулся:

– Нам не нужен Нибус, мальчик.

– А я говорю не только о нем.

Улыбка Серенида стала еще шире:

– Правильно ли я понимаю, что ты и твой… флот планируете противостоять моей армии?

– Именно так.

– То есть ты готов к тому, что твоя жизнь и жизнь твоих людей продлится всего несколько минут, несмотря на то что все мои действия направлены на всеобщее благо и воевать со мной не стоит?

Николас ответил ему презрительной улыбкой.

– В таком случае мне жаль, – произнес Серенид и выключил транслятор.

– Может, войска Конфедерации смогут пройти, не причинив вреда нибусийцам? – обратился Варайес к Рууку.

– И как ты себе это представляешь? – поинтересовался Священный жрец.

– Я не знаю.

– Мы тоже, – ответил Серенид и отдал приказ флоту переходить в наступление.

* * *

Николас осознавал всю опасность его затеи, глядя на бесконечные ряды вражеских войск. Отправив сообщение Амонису, он предпринял очередную безуспешную попытку связаться с Алексио, после чего обратился к нибусийцам:

– Дорогие мои братья, нам предстоит практически невыполнимая задача, но мы справимся, наше единство и наша вера помогут нам! – обратился Николас к пилотам посредством транслятора.

– Мы с тобой, принц! – в один голос откликнулись нибусийцы, наблюдая, как корабль Избранного производит свой первый, информирующий о начале сражения залп.

* * *

В очередной раз на борту корабля Алексио раздался звонок транслятора.

– Кто там опять? – спросил вальяжно развалившись в кресле капитана наследник престола. – Амонис или вновь Николас?

– Нет, на этот раз камердинер вашего отца, – ответил помощник старшего принца, – говорит, что вы должны ответить, поскольку информация очень важна…

На экране появился седовласый старик, чье лицо было изрезано морщинами:

– Ваше Высочество, вы должны немедленно вернуться, поскольку у меня для вас очень плохие новости…

Алексио недовольно поморщился: «Что там еще выдумал этот старик?».

– И какие же новости ты мне хочешь сказать? Мне нужно вернуться, поскольку на Империю должны вот-вот напасть или даже напали? – усмехнулся он.

Старый камердинер, проигнорировав пренебрежительный тон старшего принца, произнес:

– К сожалению, так оно и есть, но я в первую очередь беспокою вас по гораздо худшей причине: ваш батюшка, Император Анатоль IV, скончался.

– Что? – вскочил с кресла наследник престола. – Как это произошло?

– У него остановилось сердце.

– Но по какой причине?

– Он уже давно был болен, но не желал, чтобы вы или кто-то из дорогих его сердцу людей знали об этом. Возвращайтесь, мой принц, или лучше будет сказать, Ваше Величество. Дела в нашем Государстве творятся неладные. Принц Николас вряд ли сумеет долго сдерживать врага.

– Что? – возмущение Алексио стало пуще прежнего. – Мой брат сражается?!!

– Ему пришлось, Ваше Величество.

– И кто воюет под его началом?

– Нибусийцы.

– Виноделы… – презрительно выплюнул новый Император.

– Они делают, что могут, но надолго их не хватит, потери Нибуса велики… И… боюсь, что если вы не развернетесь сейчас, то, простите мне мои слова, возвращаться будет попросту некуда.

– Я понял, – ответил Алексио и отключил транслятор.

– Разворачиваемся? – уточнил капитан.

– Подождем, – ответил новый Император, поудобнее устраиваясь в кресле.

Капитан непонимающе посмотрел на Алексио:

– Нам… следует продолжать движение по ранее заданному маршруту?

Новый Император задумался:

– Нет, просто подождем.

Весь огромный флот Империи перешел в дрейфующий режим.

Алексио вновь приказал налить себе вина и развалился в кресле. Он ликовал. Все складывалось гораздо лучше, чем он мог себе предположить: он стал Императором. А уничтожение Альты ему только на руку, поскольку вместе с ней умрет и Учитель – единственное существо, вселяющее в него страх. Конечно, при гибели планеты он потеряет мать и беременную супругу, но принц готов был заплатить эту цену, поскольку, создав себе новую резиденцию, он легко сможет продолжить свой род с новой женой, выбранной им самостоятельно, без матери, от которой он никогда не чувствовал любви.

Главное – не спешить… А победа над врагом и Империя никуда не денутся.

* * *

Как бы ни были прочны, быстры и маневренны подаренные Амонисом «Штормбрекеры», их было слишком мало, чтобы рассчитывать на победу над флотом Конфедерации, которому, казалось, не было числа.

Однако нибусийцы, следовавшие за своим лидером, не обращали внимания на данный факт. Они, словно голодные коршуны на добычу, набрасывались на вражеские корабли, ведя обстрел по всем доступным местам.

– Бейте их в бока! Направляйте торпеды в гондолы и мостики! Уворачивайтесь от огня! – кричал Николас пилотам, первым подавая пример.

Но как бы храбро и самоотверженно ни сражались нибусийские воины, младший принц не мог не замечать, что их ряды стремительно редели, наполняя пространство космоса обломками «Штормбрекеров».

Обжигающая ярость, казалось, заменила кровь в жилах Николаса, и он, издав воинственный крик, направил ее на вражеские межпланетники, вкладывая в атаку всю переполняющую его боль…

Несмотря на неизбежно положительный для Конфедерации исход битвы, Руук был обеспокоен, поскольку не ожидал подобного сопротивления от младшего сына Императора. Также его волновали сами корабли, по маневренности ничуть не уступавшие Призрачной армии. Радовало жреца лишь одно: количество нибусийского флота было ничтожно мало по сравнению с войсками Конфедерации.

Серенид наблюдал за сражением, внимательно изучая голографическое изображение звездного пространства, занимавшее всю рубку.

– Нужно его уничтожить! – решительно произнес Избранный, потирая подбородок.

– Кого именно? – спросил Руук.

– Принца. Я так понимаю, он их лидер?

– Нет! – воскликнул Варайес, вскакивая с места.

Учитель с учеником развернулись в его сторону:

– Тогда убеди его сдаться, – предложил Серенид.

Брат Амониса начал нервно топтаться на месте, и Избранный со жрецом потеряли к нему интерес, пытаясь вычислить, какой именно корабль принадлежал Николасу.

– Этот, – спустя некоторое время произнес Руук, указав на сражающийся с одним из союзных судов межпланетник.

Проследив направление руки Учителя, Серенид согласно кивнул и отдал приказ Призрачному флоту ликвидировать корабль.

Глава 27

Как бы ни был ловок и храбр нибусийский флот, силы были слишком неравными, чтобы рассчитывать на победу.

Пилоты устали, им было все сложнее уворачиваться от вездесущего вражеского огня, и младший принц не мог не замечать, как редеют его ряды, в то время как Конфедерация, которую нервировало затянувшееся сражение, вводила в бой новые и новые эсминцы.

Теперь на каждый «Штормбрекер» приходилось не меньше двух кораблей противника.

Николасу повезло еще меньше: его взяли в оцепление сразу пять вражеских межпланетников. И какие бы чудеса маневрирования он ни применял, избежать прямого попадания уже не предоставлялось возможности…

Корабль принца тряхнуло с такой силой, что, казалось, он раскололся надвое, и то, что приборы показывали лишь пробоины, являлось настоящим чудом. Однако поводов для радости было мало: самые важные отсеки, оружейный и жизнеобеспечения, оказались повреждены настолько, что у Николаса не оставалось шансов выжить.

Бросившись к приборной доске, принц перенаправил оставшуюся энергию на двигатели, надеясь пойти на таран ближайшего к нему шевелящего щупальцами корабля, но утечка кислорода взяла свое, и Николас, не успев отдать приказ бортовому компьютеру, потерял сознание…

* * *

Напряженно наблюдая за атаковавшими межпланетник Николаса Призрачными кораблями, Варайес пытался придумать способ помочь другу.

Теоретически, брат Амониса мог бы предпринять попытку отговорить принца сражаться, но тот вряд ли бы его послушал, тем более после того, как узнал бы, какую сторону в данной битве занимает его друг.

Из задумчивости его вывел довольный голос Руука. Прислушавшись, брат Амониса понял, что «Штормбрекер» Николаса подбит.

Варайеса охватила паника, и он со всех ног бросился в отсек, где оставил «Скитальца», однако его ждал неприятный сюрприз: проходы во все ангары и шлюзы были заблокированы.

Заметавшись по сторонам, Варайес обратил внимание на дверь, ведущую в техническую зону. На его счастье, она легко поддалась, и брат Амониса оказался в помещении, вдоль одной из стен которого висели скафандры, предназначенные для ведения ремонтных работ в открытом космосе.

Мгновенно натянув на себя один из них и закрепив за спиной ранец с двигателями и кислородом, Варайес покинул корабль через находящийся там же технический люк…

* * *

Вдалеке мелькнула вспышка, напоминавшая разряд молнии, что тут же привлекло внимание Руука. Медленно поднявшись с кресла, он подошел к голограмме сражения, и в этот момент поступило сообщение, что флот Серенида атакован с тыла неизвестным и точно бьющим в цель врагом.

Находясь в дурном предчувствии, жрец приблизил изображение, пытаясь рассмотреть неожиданную поддержку нибусийцев. Атаковавший корабль был слишком маленьким, чтобы вести столь победоносное сражение, но уже видевший подобное Священный жрец растерялся. Он не был готов к такому повороту событий и, замерев с широко открытыми глазами, потрясенно смотрел на маленький серебристый межпланетник, в то время как с поля боя начали поступать непрерывные сообщения об уничтоженных Призрачных и Союзных кораблях.

– Учитель, – обратившийся к нему Серенид вывел Руука из задумчивости, – что происходит?

– Это Мастер, – жрец указал на изображение.

– Это… очень плохо? – разволновался Избранный.

– Даже не представляешь, насколько. Только… Я не понимаю, – Учитель начал разговаривать с самим собой, – откуда он здесь взялся? Неужели это он? Но зачем он здесь? Ради сестры? Нет, Орден этого не одобряет… тогда каким образом мы затронули его интересы?

– Но он один, а нас сотни тысяч, – привел логичный довод Серенид.

– Это, конечно, необычно, но… – не слушал ученика жрец.

– Так, может, уничтожим его?

– Уничтожим? Нет! – крикнул Руук. – Мы можем попытаться его оттеснить, в крайнем случае, вымотать. И будем молить Вселенную, чтобы он действительно оказался один. В противном случае…

– В противном случае… – повторил за Учителем Ученик, но Руук не стал заканчивать свою мысль, сфокусировавшись на голограмме сражения.

* * *

Амонис сражался, как никогда еще в своей жизни, но это не помогало, поскольку, казалось, что вся армия Конфедерации развернулась в его сторону, пытаясь вытеснить с поля боя. Стоило ему подбить один корабль, как ему на смену приходило два.

Верховный зарас не помнил, чтобы за всю его историю Мастеров у кого-нибудь было столько противников одновременно. И хоть Амонис изначально осознавал, что будет нелегко, только сейчас он понял, на насколько невыполнимую задачу решился в действительности.

Все силы Верховного зараса уходили на сопротивление атакам. Он даже не мог сосредоточиться, чтобы понять, на каком из «Штормбрекеров» находится Николас.

Отчаянье постепенно охватывало Амониса, непрестанно корившего себя за то, что, следуя основной цели, полетел за Алексио, понадеявшись на Мастеров, которые, судя по всему, давно забыли истинный смысл слова «Братство»…

Понимая, что никогда не простит себе гибель младшего принца, Верховный зарас уже готов был решиться на последнее средство, когда почувствовал приятно разлившееся по всему телу тепло…

– Они все-таки пришли! – с облегчением выдохнул Амонис, наблюдая, как вокруг него разрывались молнии, выпуская сотни маленьких серебристых корабликов.

И было не важно, что численный перевес по-прежнему оставался на стороне Конфедерации, ведь даже десяток Мастеров мог ввергнуть в ужас любую армию, а Орден, явившейся в полном составе… Верховный зарас даже не помнил, было ли такое на его памяти.

Мастера поливали врагов непрерывным огнем, не позволяя последним даже осознать, что происходит.

Теперь у Амониса появилась возможность сосредоточиться на Николасе.

– Где он, Брат? – раздался из транслятора приправленный металлом голос (члены «Ордена» редко пользовались изображением).

– Справа от зеливонкого корабля, у него пробоина в корпусе, Брат, – ответил Верховный зарас.

– Да, я тоже чувствую его. Помоги ему, Брат, а мы обеспечим вашу безопасность.

– Конечно, спасибо, Брат.

Чувствуя уверенность и защиту, Амонис устремился к Николасу…

* * *

– Разворачиваемся! – закричал Руук Серениду, взволнованно глядя на голограмму. – Давай быстрее! Сейчас мы потеряем весь наш флот!

– Это Мастера, Учитель? – взволнованно спросил Избранный, отдавая приказание флоту.

– Да!

– Но, Учитель, почему они столь агрессивны, мы ведь не причинили вреда тому одиночке?

– Наверное, они думают иначе! Быстрее!

– А что мне сказать союзникам? Они перепуганы и задают вопросы.

– Скажи, чтобы уходили! Все вопросы потом!

– Понял, – ответил Ученик, ускоряя флот.

– Подождите! – встревоженная Лирия вбежала в рубку. – Варайеса нет на корабле, он вышел в космос в скафандре! Нам нужно его вернуть!

– Послушай, сестренка, – жестко произнес Серенид, – у нас сейчас проблемы посерьезней, чем твоя пропавшая пассия!

– Но вы же оба говорили, что он нам нужен и важен!

– Не настолько, чтобы рисковать флотом, – ответил Руук.

– В таком случае я найду его сама! – Лирия направилась к выходу.

– С ума сошла? – Серенид преградил ей дорогу.

– Да, сошла! – грубо ответила девушка, отталкивая брата.

– Ты никуда не полетишь! Шлюзы заблокированы!

– Избранный схватил ее за руку.

– Тебе не остановить меня! – прошипела сестра и, еще раз грубо оттолкнув брата, выбежала в коридор.

Через несколько минут войска Конфедерации вошли в тоннель.

Немного успокоившись, Избранный обратился к одному из членов команды:

– Позови Лирию, хочу с ней поговорить.

Тот кивнул, вызывая девушку, но она не отвечала.

Чувствуя недоброе, Серенид начал сканировать корабль: сестры нигде не было. Охваченный дурным предчувствием, Избранный приказал проверить все ангары.

Ангар «Скитальца» оказался пуст, а код доступа туда был очень умело взломан.

Серенид переглянулся с Рууком.

– У каждого своя судьба, твоя – быть Избранным, – ответил жрец, – Варайес был нашей последней ошибкой. Впредь мы не совершим ни одной.

Серенид, глубоко вздохнув, приказал флоту держать курс на Вараон.

* * *

Варайес уже отчаялся найти корабль Николаса…

Брат Амониса медленно (по-другому его двигатель передвигаться был не способен) исследовал один покореженный «Штормбрекер» за другим. Везде царила боль и смерть. Умирающие нибусийцы протягивали к нему свои руки, но Варайес не мог им помочь, как бы ему этого ни хотелось…

Наконец его поиски увенчались успехом. Проникнув внутрь через пробоину на корпусе, брат Амониса с удивлением заметил, что на борту он не один…

По короткому коридору быстро шел кто-то полностью закованный в металлического цвета броню. Что это за существо, брат Амониса не знал, но всем телом чувствовал исходящую от него опасность. Интуитивно вжавшись в стену, Варайес, выдерживая приличное расстояние, побрел следом.

Странный воин дошел до рубки, где на полу, в луже собственной крови, лежал младший принц. Существо наклонилось к Николасу и бережно подняло на руки, после чего положило ладонь ему на лицо. Металл, обхватывающий его руку, словно живой, сполз вниз, обтянув голову принца, и тот тут же задышал.

Убедившись, что принц жив, воин резво направился к выходу…

Через секунду мимо иллюминатора, рядом с которым стоял Варайес, пронесся и исчез в пространстве космоса маленький серебристый корабль.

* * *

Варайес не сразу пришел в себя после увиденного. Он не знал, что думать, и у него не было логичного объяснения произошедшему. Брат Амониса даже не мог ответить на вопрос, что в итоге обрел его друг: смерть или спасение…

Он стоял в рубке дрейфующего, лишенного управления корабля и наблюдал, как войска Конфедерации под обстрелом странных серебристых кораблей, схожих с тем, что увез Николаса, пытаются покинуть пространство Царственных планет.

Варайес проверил датчик кислорода: жить ему оставалось меньше часа… Сел в кресло капитана, некогда принадлежавшее его другу, он доверился судьбе…

Сознание уже покидало брата Амониса, когда он увидел лицо Лирии в прозрачном шлеме скафандра. Протянув руку к возлюбленной, он отключился…

* * *

Николас пришел в себя на лугу.

Подле него стоял кто-то, чью внешность полностью скрывала броня.

– Кто ты? – принц попытался встать на ноги, но кислородное голодание дало о себе знать, и загадочный спутник бережно опустил его обратно.

– Все хорошо, Брат. Основные функции твоего тела мне удалось восстановить, но ты еще слишком слаб. Скоро тебя заберут твои люди, я отправил им зов о помощи, – произнес металлический голос.

– Брат? – подозрительно спросил принц. – Алексио?

Металлический голос на секунду рассмеялся, но сразу же стал серьезным.

– Не задерживайся на Нибусе, Брат, тебе здесь оставаться опасно. Этот мир больше не для тебя.

– А что для меня? – озадаченно спросил принц.

– Просто улетай из Империи, Брат, и Великие матери сами найдут тебя, – договорив, загадочный воин вбежал в свой не менее загадочный корабль, который, стремительно оторвавшись от земли, меньше чем за секунду исчез.

Николас уронил голову на траву, будучи уверенным, что он все еще находится в космосе и у него начались предсмертные галлюцинации…

Корабль Мастера доставил падающего с ног от усталости Амониса на борт приближающегося к имперской границе «Беспристрастного» и затаился в своем ангаре.

Не в силах куда-либо еще идти, Верховный зарас добрался до каюты и упал на кровать.

Из стены медленно выехала ванна-капсула, и броня, которой также требовался отдых, тихонечко стекла с тела уснувшего Амониса внутрь нее, после чего ванна вернулась в стену.

Проснулся Верховный зарас от того, что его зовет корабль.

– Что случилось? – Амонис потирал заспанные глаза. – Мы уже на Альте?

– На Альте мы уже давно. Я не стал будить вас, поскольку вы отчаянно нуждались в отдыхе, – пояснил межпланетник.

– Да, хорошо, спасибо.

– Сейчас же вас зовет Барий, и, судя по всему, у него очень важные новости.

Резво стряхнув с себя сон, Амонис накинул кафтан и отправился в рубку.

Лобовое стекло трансформировалось в транслятор, и через долю секунды на нем появилось взволнованное лицо помощника.

– Все в порядке, – сказал ему Амонис, – Николас спасен.

– Не так все просто, Господин.

Верховный зарас мгновенно сосредоточился.

– Император умер, и теперь новый Император, Алексио, обвиняет младшего принца во всех смертных грехах. В том числе и в сговоре с Конфедерацией с целью захватить власть.

– Но он же сражался против нее! – возмутился Амонис. – А что говорят о результате сражения Мастеров?

– Его также приписывают Николасу, Господин, – грустно улыбнулся Барий, – причем таким образом, будто это был просто хорошо поставленный спектакль, опять же с целью достижения власти.

– А как же результаты сражения? Ведь, если изучить обломки, не возникает сомнений, что Николас не мог использовать подобное оружие.

– Еще никто и ничего не изучал. Как я понял, для Алексио первостепенной задачей сейчас является избавление от Николаса. Он даже обвинил его в смерти отца.

– Даже так? – Верховный зарас провел руками по волосам. – И что теперь?

– Николаса везут на Альту, чтобы судить, и все уверены, что суд будет быстрым, поскольку старший брат увидел в младшем конкурента…

– И… – Амонис потер лоб руками, – теперь мне нужно его спасать с Альты?

– Лучше было бы, Господин, чтобы он до Альты не долетел, поскольку до меня дошел слух о его якобы самоубийстве при посадке на планету.

– Понял, готовь «Штормбрекер» за пределами Империи и как можно дальше от Зарины! – воскликнул Верховный зарас и, приказав кораблику Мастера в режиме полной невидимости срочно покинуть планету, направился в каюту, где его ждала капсула…

Глава 28

На самом краю Галактики, в ненаселенном и лишенном ценных ресурсов секторе, медленно умирала звезда. У нее больше не осталось планет, и ей приходилось встречать старость в компании безразлично вращающегося вокруг нее астероидного пояса.

Но звезде было грех жаловаться на отсутствие внимания, поскольку вот уже несколько сотен лет через равные промежутки времени ее навещали.

Однако в этот раз что-то изменилось, и, несмотря на то что время последнего посещения было совсем недавно, а следующее должно было состояться лишь через несколько недель, возле одного из астероидов, находящегося в самом центре пояса, вновь начали проявляться полупрозрачные, постепенно обретающие осязаемую форму тени, отдаленно напоминающие каких-то легких куполообразных морских существ темно-синего и темно-сиреневого цветов. Зависнув над одним из кратеров каменистого космического тела, силуэты начали медленное снижение, сжимая и разжимая нижнюю часть купола.

Достигнув поверхности кратера, объекты, подобно моллюску, выпустили широкую ногу и поползли по кромке склона, в центре которого находился очень широкий и глубокий колодец. Не останавливаясь, они направились внутрь, в царящую там кромешную тьму.

Так как двигались они друг за другом и очень медленно, прошли часы, прежде чем приобретшие осязаемую форму тени достигли дна кратера.

Едва они остановись, как по всему периметру внутреннего склона начали выезжать широкие треугольные металлические пластины. Двигаясь навстречу друг другу, подобно странным лепесткам неведомого цветка, пластины образовали плотную крышу.

Резко зажегшийся свет четко выделял десять кругов, окружавших объект, стоящий по центру и прибывший сюда отдельно от остальных. Он постоянно изменялся, не давая понять свои истинные размеры, форму и цвет.

Вскоре из куполообразных объектов вышли одетые в длинные плащи, с низко опущенными капюшонами, десять силуэтов. Плавно двигаясь, они вошли внутрь выделенных светом кругов и замерли, храня молчание.

Как только все заняли свои места, то, что меняло свою форму, резко поднялось вверх, а на его месте остались три точно так же одетые фигуры.

Одна из них, сделав шаг вперед, мужским голосом приказала:

– Снимайте капюшоны, Хранители, я хочу видеть ваши глаза, когда вы, оправдываясь, будете мне рассказывать, как это произошло! – договорив, оратор освободился от головного убора, явив на свет свое покрытое черными короткими волосами лицо. Лицо Руука.

Его спутники также отбросили капюшоны, показав свои покрытые темной шерстью лица.

Те, кого Руук назвал Хранителями, последовали его примеру, демонстрируя свои желтые глаза и серую кудрявую шерсть.

Взгляд Учителя Серенида сосредоточился на самом старом из Хранителей, что стоял, опираясь на палку.

– Крам, – произнес Руук елейным голосом, растянув тонкие черные губы в недоброй улыбке, – может, ты мне объяснишь, как так вышло, что наш тысячелетний труд был практически сведен на нет?

– Простите, о Святейший, но обстоятельства сложились таким образом… никто не мог и предполагать…

– Неужели? – всплеснул руками Священный жрец. – Очень не терпится послушать, что такое очень нужное Мастерам вы забыли убрать из Империи и почему! – он театрально выждал паузу. – Повторяю, почему Амонис вернулся?

– Он не должен был, Алексио сделал все возможное…

– Все возможное? – Руук медленно подошел к старику. – Да неужели? Ты уже много столетий зовешься Учителем, но ни один из твоих Учеников не смог осуществить порученную ему задачу безукоризненно.

– Но, Святейший, учить человеческих юнцов так сложно…

Учитель Серенида громко рассмеялся, но уже через мгновенье его синие глаза сузились, а уголки тонких губ презрительно поползли вверх:

– Лет сто, пятьдесят, даже тридцать назад я мог бы в это поверить, но не сейчас. Наша проблема в том, что ты выполнял не свою работу, – Руук оглядел стоящих вокруг него Хранителей и громко произнес, – вы все выполняли не свою работу! Как я могу требовать от вас чего-то более сложного, если вы не способны осуществлять даже свое прямое предназначение и сберечь собранные вами же знания?

– Это была случайность, – произнес один из Хранителей, – и потом, самые ценные книги у нас остались.

– Самые ценные?! Вы хоть понимаете, в чьи руки они попали и как мы рискуем?! Или вы забыли, кто такие Мастера?!

– Простите, о Святейший, – произнес учитель Алексио, – мы бесконечно виноваты. И прощения нам нет, пусть Амонис и не совсем Мастер…

– Поясни! – глаза Руука сузились еще больше.

– Как вы знаете, Святейший, его отец был Мастером, что уникально, поскольку никогда ранее сила, дарованная Стихиями, не переходила по наследству.

– И именно поэтому Амонис нам интересен, – нетерпеливо вставил Руук, – переходи к сути.

– Конечно, о Святейший. Амонис, несмотря на поддерживающую его сущность Мастера, выглядит в несколько раз моложе, чем должен. И мы подозреваем, дело в том, что у него и его брата с сестрой разные матери, – Учитель Алексио перевел дух.

– Продолжай.

– Мы следили за Амонисом на Альте. Сила, исходящая от него, напоминает Мастера, но лишь на первый взгляд. В нем есть что-то, что заставляет желать ему подчиниться. То, что внутри него, превосходит по мощи обычную силу Мастера, но он эту силу сдерживает. Правда, мы не знаем, неосознанно или намеренно.

– И каков вывод? Кто он, по-твоему?

– Кто он, я не знаю, но его отец Мастер, а мать не человек.

– Может быть, тогда он… – глаза Руука расширились, и он тихо произнес, – ТУРАЛ?

– Не знаю, о Святейший, но все Хранители его страшно боятся, а моя спина так и стремится согнуться перед ним в поклоне.

– Продолжайте следить за ним, докладывайте о каждом шаге, поскольку, если он ТУРАЛ, нам в одной Галактике не место. А вы еще и настоящего Избранного убили! – не забыл припомнить и без того поникшему старику Учитель Серенида.

– Простите, о Святейший, больше мы не допустим ни одной ошибки.

– Конечно, не допустите. Поскольку первый же проступок оборвет ваши жизни.

Едва Руук договорил, как объект, висевший над его головой, мерцая и видоизменяясь, пошел на снижение.

Не успели Хранители опомниться, как Священные жрецы исчезли, а через секунду растворился в воздухе и сам объект.

С тяжелым сердцем, переглянувшись, сгорбленные больше бременем, чем возрастом, фигуры разбрелись по своим куполообразным кораблям.

* * *

Имперский боевой крейсер в сопровождении пяти эскадрилий истребителей направлялся к Альте. На его борту, в тюремной каюте, окруженный двадцатью вооруженными бластерами гвардейцами, находился Николас. Энергетические, плотно облегавшие кисти, наручники сковывали его безвольно повисшие руки.

Младший принц полным отчаяния взглядом взирал на бездушные тонированные шлемы воинов. Он толком не знал, в чем его обвиняют, но, памятуя слова своего закованного в металл спасителя, в реальности которого по-прежнему сомневался, догадывался, что ничего хорошего его не ожидает.

Задумавшись, Николас уронил голову на грудь, и это его, казалось бы, невинное движение заставило всех гвардейцев мгновенно вскочить со своих мест и, переведя бластеры в боевой режим, активировать наручники, обжегшие кожу принца до волдырей.

– Зачем вы так?! – воскликнул сморщившийся от боли Николас, но ответом ему было молчание.

В этот момент крейсер тряхнуло, и завизжала, мигая красным светом, аварийная сигнализация.

– Пробоина в корпусе! – произнес женский роботизированный голос. – Пробоина в корпусе! Первый, четвертый и седьмой отсек отключены, щиты дезактивированы, орудия вышли из строя!

Гвардейцы сомкнули еще более плотный круг вокруг младшего принца, практически вжимая стволы бластеров в его тело.

Крейсер тряхнуло с еще большей силой.

– Двигатели вышли из строя! Утечка кислорода! – доложил все тот же женский голос.

Конвоиры, обеспокоившись, то и дело оборачивались на раздвижную металлическую дверь, но не отошли от Николаса ни на полшага.

И тут одна из металлических стен камеры взорвалась, демонстрируя стоящего за ней закованного в металлическую броню воина.

Гвардейцы растерялись лишь на долю секунды, но этого было достаточно, чтобы Амонис сумел оглушить с помощью светового пистолета весь окружавший младшего принца конвой.

– Я же просил тебя не задерживаться на Нибусе, Брат, – вздохнул Верховный зарас, освобождая Николаса от оков.

– Ты! – воскликнул принц. – Я думал, ты плод моего воображения!

– Радуйся, что это не так, – ответил Амонис, протягивая Николасу кислородную маску, – идем, нет времени!

Принц не стал спорить и выбежал следом за своим спасителем.

Вскоре они достигли лишенного гравитации разрушенного ангара, где стоял небольшой серебристый корабль.

Едва мужчины поднялись на борт, межпланетник покинул пробоину, исчезая в недрах космического пространства.

* * *

Амонис (в обличий Мастера) и Николас сидели в каюте маленького межпланетника.

– Я бесконечно благодарен тебе за спасение моей жизни! – горячо произнес принц. – Но кто ты? Как мне тебя называть?

– Зови меня Брат. А теперь послушай: ответы на все свои вопросы ты обязательно получишь, но позже и не от меня. Сейчас самое главное – что ты жив и скоро отправишься навстречу своей истинной судьбе, – произнес Верховный зарас.

– Подожди, о чем ты? Куда мы летим?

– Тебя ждет корабль, где уже задан необходимый маршрут (это, конечно, не по правилам, но я больше не хочу рисковать твоей жизнью). Ничего не бойся. Теперь все твои проблемы закончились, Брат.

– Подожди, но Нибус… Мои люди, что будет с ними?

– Не беспокойся, я о них позабочусь.

– Но кто же ты?

– Никаких вопросов, Брат… Знай одно: теперь с тобой будет действительно все хорошо. Ты еще даже не представляешь, насколько….

* * *

Понаблюдав за скорой коронацией Алексио, состоявшейся вечером того же дня, что и похороны Анатоля IV, а также за тем, как новоявленный Император беснуется из-за пропажи Николаса, Амонис вышел в дворцовый сад.

Весело щебетали, перелетая с ветки на ветку, маленькие пестрые птички.

Улыбнувшись самому себе, Верховный зарас отправился по гравийной дорожке.

Он знал, что за ним наблюдали и даже следили. Но его это совершенно не беспокоило…

Амонис расслабленно посмотрел на спокойное голубое небо и, вдохнув полной грудью чистый альтийский воздух, резко обернулся в сторону кустов, за которыми стояли тхаари и боялись. Боялись его. Он ощущал их страх кожей и ноздрями, и это ему нравилось…

Улыбка Верховного зараса стала еще шире, вынудив существ трястись от первобытного ужаса. Все правильно, – заключил Мастер в его душе, – именно так и должно быть.

Отныне не только каким-то тхаари, а всему миру стоило бояться его, поскольку он не просто Мастер, дитя СТИХИЙ, он тот, кем ему следовало стать давным-давно, и теперь уже ничто этого не изменит…

Оглавление

Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Глава 5

Глава 6

Глава 7

Глава 8

Глава 9

Глава 10

Глава 11

Глава 12

Глава 13

Глава 14

Глава 15

Глава 16

Глава 17

Глава 18

Глава 19

Глава 20

Глава 21

Глава 22

Глава 23

Глава 24

Глава 25

Глава 26

Глава 27

Глава 28 Fueled by Johannes Gensfleisch zur Laden zum Gutenberg