«Друзья-авантюристы»

Друзья-авантюристы (fb2) - Друзья-авантюристы (Чародейская Академия - 2) 1371K скачать: (fb2) - (epub) - (mobi) - Савелий Святославович Свиридов

Ренард Фиерци Чародейская Академия

Книга 2 Друзья-авантюристы

Часть 1. На корабле капитана Карриго

Глава 1

– Значит, Водное Дыхание и Пространственный Портал? Хотите совершить путешествие на один из окружающих рифов? На лодке, наверное, было бы проще. Впрочем, дело ваше: если есть на что обменять, всё к вашим услугам. Вон на полке свиток Портала, а вот колечко Водного Дыхания.

И продавец, которого, как выяснилось, звали Франтишек Важел, невозмутимо скрестил на груди руки.

– Как долго длится действие заклинаний? – деловито осведомился Жозе.

– Для колец, выставляемых на обмен, минимальный уровень зачаровывания – десять стандартных зарядов. Фактически полтора-два часа плавания под водой вам гарантированы. Что же касается Портала, – продавец привстал взглянуть на соответствующий объект торга, – то он должен действовать в течение двадцати часов плюс-минус два часа.

– А как по внешнему виду свитка определить, на сколько его хватит? – недоуменно поинтересовался Гека.

– Очень просто. Сейчас увидите сами! – пан Важел снял с полки два свитка, скреплённые вместе обычной резинкой. – Видите полоску над текстом формулы? Для чего она тут, по-вашему? Правильно, чем длиннее, тем более мощное заклятие наложено на бумагу. Здесь полоска примерно в половину ширины свитка. Это на уровне хорошего Мастера. Когда займётесь заколдовыванием, по ней будете судить, хорошо ли оно вам удаётся. В своё время, чтобы не плодились во множестве свитки с крайне слабыми заклятиями, бумагу стали изготавливать так, что она не воспринимает энергию ниже определённого уровня. Я не очень хорошо разбираюсь в технике её изготовления, моё дело – торговать. А потому, если товар устраивает, приносите что имеете, и заключим сделку.

– Можно попросить вас об одной совсем маленькой услуге: на некоторое время отложить для нас эти вещи? Мы обязательно вернёмся и выкупим!

Продавец на мгновение задумался.

– Ладно, будь по-вашему. Я уберу их с витрины. Но не более чем на месяц, после чего вновь выставлю на продажу. Так что поспешите, если они действительно вам необходимы!

Перед тем, как покинуть магазин, на деньги, собранные накануне в складчину, Жозе приобрёл бумаги на всех.

Эрику пока хватало листков, купленных в первое их с Гекой посещение магазина. Поэтому свою долю он подарил Вин, за что был удостоен благодарственного поцелуя в щёку – более скромного, чем от Таисии после семинара по магии Духа, но не менее приятного.

Для изготовления свитков после долгих раздумий он выбрал Ментальный Барьер, окружающий колдующего кольцом психической защиты. При попытке пересечь границу нарушитель испытывал неприятные чувства: страх, растерянность, непонятную тревогу, душевную усталость и т. п. Заклятие было многопрофильным, для каждого случая существовал свой вариант формулы. Для начинающих волшебников учебники по Жёлтой магии советовали тренироваться на облегчённом варианте заклинания, внушающем беспокойство.

Правда, те же пособия рекомендовали пробовать сооружать Ментальный Барьер лишь студентам, посвятившим изучению магии не меньше двух лет и определившим своей специальностью именно магию Духа. Но, в конце концов, попытка – не пытка. Что теряется в случае неудачи? Зато, если получится, его свиток внесёт весомый вклад в общее дело.

Однако в тот день госпожа удача была явно не в ударе. Листок упорно не желал сворачиваться в трубочку. Сделав около десятка попыток, Эрик решил немного отвлечься, почитать что-нибудь не шибко научное. Например, выданную Мастером Халидом книжку про драконов.

«…теперь, когда пальцы, держащие перо, дрожат, и я с трудом различаю буквы, начертанные собственной рукой, провидение велело отложить в сторону все суетные дела и поведать миру о случившемся с нами в Шашшулищ, стране драконов, много лет назад.

Я и мой товарищ Никколо были молоды, любили авантюры и весёлые приключения, благо не обременяли нас семейные проблемы и необходимость тяжким каждодневным трудом зарабатывать на жизнь. Мы объездили много стран и повидали немало чудес, и пресытилось сердце наше, трудно стало удивить его чем-либо. В поисках новых развлечений забирались мы всё дальше, пока судьба не забросила нас в захолустный приморский городок на самом краю Средиземноморья.

Хозяин местной таверны, узнав, что душа наша истосковалась по настоящим приключениям, посоветовал обратиться к живущему среди окружающих город холмов отшельнику-колдуну, «со многими диковинными существами знающемуся, и в земли их дороги ведающему». За неимением лучшего решили навестить чародея – авось позабавит, будет о чём рассказать по возвращении в родные края.

Колдун встретил насторожённо – подумал, наверное, бандиты пожаловали. Впрочем, грабители, вздумавшие покуситься на имущество хозяина дома, равно как и на него самого, весьма рисковали: в окрестностях бродил громадный бурый медведь, следивший за оказавшимися поблизости. Есть и другие сюрпризы, заявил отшельник, и тем, кто на них наткнётся, очень не поздоровится. Однако, узнав о цели визита, немного смягчился.

Стало быть, вы из тех, чьё сердце жаждет бессмертных подвигов? Что ж, если храбрости не занимать, в моих силах развлечь так, что впечатлений хватит на всю оставшуюся жизнь. Выбирайте, куда хотите отправиться. Желаете поохотиться на демонических тварей, одним видом своим оскорбляющих зрение? Или принести с собой в качестве трофея голову дракона? Или сойтись в поединке с предводителем орочьего племени, и в случае удачи забрать себе богатства зеленокожих? За соответствующую плату я открою портал, а дальше дело за вами.

Подумав немного, решили: если добудем настоящую драконью голову, то обретём славу героев и самых искусных охотников, ибо кто может похвастаться такой добычей? Получив задаток, колдун согласился немного потрудиться, посоветовав запастись всем необходимым и прийти вновь на рассвете.

Готовясь к путешествию, мы обошли торговцев, приобретя лучшее из имевшегося в продаже в захолустном городишке. Разжились кривой саблей и длинным кинжалом в дополнение к нашим шпагам. Рыцарские доспехи и щиты давно вышли из моды, да и, если верить балладам, посвящённым сражениям героев с драконами, частенько от них мало толку. Зато пара мушкетов показалась совсем нелишней. В одежде остановили мы выбор на прекрасных охотничьих костюмах вольных стрелков, не сковывающих движений. Закупили побольше провизии, чтобы не испытывать мук голода, а также несколько бутылок добротного бургундского. Заглянули и к аптекарю, снабдившему мазями от ожогов и ран, порошком от лихорадки и общеукрепляющими настойками.

Когда на следующий день вновь явились к хижине отшельника, тот, удостоверившись в твёрдости нашего намерения, попросил подождать немного. И вскоре через полупрозрачную стену, переливавшуюся всеми цветами радуги подобно мыльному пузырю, увидели мы перед собой иной мир. По словам колдуна, мы очутимся в нём, едва шагнём через стену. Портал закроется следом и откроется вновь ровно через неделю, чтобы смогли вернуться обратно с добычей.

И вот радужная дымка позади, и мы там, где едва ли кто из охотников бывал прежде. Непривычные жёлто-зелёные растения, далёкое бело-голубое светило на бледно-фиолетовом небе, оранжевые и красные цветы, растущие, казалось, прямо на камнях и источающие слабый запах корицы. Мы оказались на небольшом плато предгорья, сзади – горный хребет, простирающийся почти до горизонта, впереди – густые непроходимые заросли, дорогу в которых придётся прорубать. Посовещавшись, решили для начала сделать привал и обсудить дальнейшие действия.

Единственной разумной мыслью казалось – карабкаться в горы на поиск пещер, где, по нашему разумению, должны обитать звероящеры. И вот, когда наметили путь, воочию увидели одного из них. Дракон, а точнее дракончик, поскольку оказался совсем небольшим – всего лишь с телёнка средних размеров, вдобавок зелёного цвета, вынырнул из-за верхушек деревьев, а затем, спикировав, опустился на траву невдалеке от нас.

Я схватился за рукоятку сабли, но Никколо придержал мою руку. Представитель крылатых рептилий смотрел на нас во все глаза, но не взором хищника, приметившего жертву, а скорее с любопытством. Потом прошипел что-то совершенно непонятное; видя отсутствие реакции с нашей стороны, неожиданно заговорил по-другому. Не раскрывая пасти, а вполне привычные слова как бы сами по себе рождались в голове (как узнали потом от учёных мужей, способность делать такое называется телепатией).

– Кто вы и откуда? – спросил он.

– Мы из Европы, – ничего лучшего не придумал я, даже не сообразив, что дракончик вряд ли знаком с каким-либо из языков нашей грешной планеты. Однако тот прекрасно нас понял, правда, истолковал по-своему:

– А-а, Путешественники! Ни разу не видел. В нашу глухомань они редко заглядывают. Моя семья будет очень рада познакомиться с вами! Подождите здесь немного, я приведу родичей.

Взмахнув крыльями, ящер взлетел и вскоре скрылся из глаз, оставив нас в полнейшем недоумении. Разговаривающая рептилия – такого мы ожидали в последнюю очередь! Может, лучше было сразу снести ему башку, а теперь он вернётся с подмогой. Но товарищ мой рассудительно заметил: зверюга, похоже, приняла нас за важных персон. Всё же не помешает держать оружие наготове – неизвестно, что у них на уме. Может, подобным образом заманивают в ловушку?

Но что сделано, то сделано.

Рептилии не заставили себя долго ждать. Прилетело сразу трое – один значительно крупнее двух других, среди которых находился и наш новый знакомый.

Приземлившись, тот с ходу завёл разговор:

– Познакомьтесь, мой папа и старший брат Аррашша.

Старший дракон махнул крылом, легонько стукнув им по голове не в меру общительного юнца и прошипев вразумление не лезть поперёк батьки в пекло, после чего заговорил с нами на том же телепатическом языке:

– Мой сын сказал, что вы из мира, называемого «Европа». Мы никогда не слышали о таком. Но во Вселенной великое множество миров, заселённых диковинными существами – их больше, чем зубов во рту! – и даже наши прославленные мудрецы знают далеко не все. Куда уж нам, простым фермерам! Но мы вовсе не неотёсанные болваны, и постараемся сделать так, чтобы вы ни в чём не нуждались. Надеюсь, вы не откажетесь стать нашими почётными гостями и по достоинству оцените гостеприимство Шаррассу.

Критическим взором осмотрев нас, он продолжал:

– Судя по строению тел, летать вы не умеете. Не воспримите мои слова как оскорбление, просто наша местность мало пригодна для пешего передвижения. Правда, если ваши задние конечности приспособлены для совершения высоких прыжков, без труда сможете перемещаться по горным уступам.

К величайшему стыду своему мы вынуждены были признать: скакать, подобно кузнечикам, не умеем тоже.

– Тогда остаётся одно: забирайтесь нам на спины и держитесь крепче.

Кто бы мог подумать, что придётся путешествовать верхом на драконе, словно то скаковая лошадь? Расскажи такое в обществе друзей-собутыльников – меня бы подняли на смех, а то и вовсе объявили сумасшедшим. А между тем всё, о чём пишу – чистая правда. За давностью лет многое мог подзабыть, но сочинять небылицы – никогда!

Никколо, как более упитанный, вскарабкался на дракона-отца, я же довольствовался местечком на спине Аррашши. Кожа ящера на ощупь оказалась сухой и холодной. Не сразу и вспомнил: привычные нам рептилии не умеют согревать свою кровь и потому вынуждены зимой впадать в спячку.

Крылатые создания направились в горы. С высоты птичьего полёта я понял, что имел в виду глава драконьего семейства: скалы нависали почти отвесно, без навыков скалолазания и соответствующей экипировки нечего и пытаться соваться туда. Но кто мог знать о том наперёд? Нам не пришло в голову: существам, способным летать, вовсе незачем строить дороги, и потому непроходимые чащобы и неприступные скалы для них проблемы не представляют.

По другую сторону горного хребта местность стала более пологой. Мы заметили ровные прямоугольники зелени; как пояснил Шаррассу, то были грядки культурных растений, посаженных хозяевами здешних мест. Урожай частично оставляют себе на прокорм, а излишки продают или обменивают. К вящему нашему удивлению оказалось, что зелёные драконы питаются исключительно растительной пищей.

Мы подлетели к одной из пещер, которых в тех местах пруд пруди – некоторые заняты драконьими семействами, но большей частью пустующих. Нас встретили дракониха-мать и два совсем маленьких детёныша – младшие сестры Рушшисса, нашего первого знакомого в здешнем мире.

Воздух наполнился свистом, шипением и перещёлкиванием – семья бурно обсуждала наше появление. Наконец гомон немного притих, и глава семейства объявил о предоставлении нам в полное распоряжение одну из близлежащих незаселённых пещер, самую лучшую из имеющихся. Также они будут рады, если перед тем, как продолжим свой путь, погостим у них хотя бы с десяток дней.

За неимением других вариантов, мы согласились; надо для начала продумать планы на будущее. Колдун даже не обмолвился, что крылатые рептилии умеют разговаривать, скорей всего, и сам о том не подозревал. Впрочем, кто в нашем мире знает о них что-либо, кроме избитых стереотипов? Уже тогда кому-то из нас пришла в голову мысль: когда благополучно выберемся из Драконии, то обязательно напишем о своих приключениях. В конце концов, чем мы хуже прохвоста Америго Веспуччи, именем которого назвали целый континент?

Однако если не добудем какие-нибудь неопровержимые доказательства наших слов, рискнём прослыть пустопорожними болванами, чего не допускали понятия о чести. Первоначальную затею – добыть голову дракона – пришлось отложить: ну не будешь же рубить башки столь радушным хозяевам, соблаговолившим прокатить на своей спине!

И всё же трофей мы добыли, правда, очень необычным способом. Но о том немного позже…»

Глава 2

Из дальнейшего повествования Эрик узнал, почему авторы застряли в Драконии на многие годы. Портал не открылся по прошествии недели; напрасно авантюристы прождали весь день, и следующий день тоже, и следующий после того. Целый абзац книги был посвящён описанию разнообразных несчастий, которые должны свалиться на голову чародея-мошенника, если в мире существует справедливость.

Как вернуться домой, на родную планету, когда не владеешь волшебством, и вообще не знаешь, где находится твой дом? Волей-неволей пришлось принять любезное приглашение главы драконьей семьи оставаться с ними столько, сколько пожелает душа.

«…и вот здесь есть резон рассказать немного о том, что из себя представляет цивилизация драконов. Подобно тому, как в нашем обществе есть сословия и гильдии, так и у них отдельные группы существ ведут отличный от других образ жизни. И основным различием служит цвет кожи.

Наиболее опасны чёрные драконы, заслужившие репутацию безжалостных хищников и бандитов. Они не брезгуют нападать даже на соплеменников, особенно если те ранены или ослаблены, а также похищать из гнёзд яйца и детёнышей, когда родителей нет рядом. Поэтому звероящеры чёрного цвета пользуются всеобщей нелюбовью, и ни один уважающий себя дракон не станет вести с ними дел и не пустит в свою пещеру. Как мы узнали много позже, дурная слава о крылатых рептилиях в нашем родном мире тоже пошла из-за них: чёрные легче прочих откликаются на магический призыв, и неопытный колдун, вздумавший посмотреть на легендарных созданий, рискует стать первой жертвой, за которой последуют другие. Как удалось узнать, прочтя старинные хроники, в действительности ликвидация неожиданно объявившегося чудовища проводилась подразделениями регулярных войск, в первую очередь профессиональных стрелков, при поддержке добровольцев из числа местного населения. Но простым людям куда более импонировали сказания о прославленных героях, в одиночку выходящих на бой со свирепым монстром, и потому наши легенды, бесспорно, красиво, но не совсем исторически верно отражают суть происходивших событий.

Также мало приятного сулит встреча с красными драконами, населяющими вулканические области Шашшулищ. Они тоже хищники, к счастью, менее свирепые, чем чёрные; на других разумных нападают только в состоянии раздражения – если посчитают, что гости явились с намерением украсть их сокровища: излюбленным занятием красношкурых является разработка золотоносных жил, переплавка самородков в изделия, а также коллекционирование драгоценных камней, в изобилии встречающихся в местностях их обитания. Посетителям нужно быть крайне осторожными: заподозрив неладное, дракон нападёт без промедления. Тем не менее, другие крылатые ящеры частенько заглядывают в их владения – при соблюдении правил приличия можно провернуть выгодную сделку, обменяв свой товар на презренный металл или самоцветы: все драконы, подобно сорокам, любят блестящие предметы и собирают в своих пещерах (тут земные легенды не ошибаются).

Раса зелёных драконов, чьими гостями мы оказались волею капризной судьбы – самое многочисленное племя, сродни нашим крестьянам и ремесленникам. Они – прирождённые земледельцы, скотоводы и обработчики дерева. Передние лапы драконов не столь неуклюжи, как может показаться: пусть и не приспособлены для тонкой работы вроде шитья или художественной росписи, однако их проворства вполне достаточно для сбора урожая и обтёсывания поленьев. Как я упоминал, рептилии травяной расцветки – вегетарианцы, питающиеся тем, что выращивают, а скотину – глупых нелетающих ящеров размером с земных варанов и называемых виррисс – продают или обменивают; аналогично поступают и с изделиями из дерева. Без преувеличения можно сказать: именно благодаря неустанному труду зеленошкурых драконья цивилизация поднялась на столь высокий уровень развития. Чтобы не прослыть революционером, не осмелюсь проводить соответствующие аналогии.

Под стать им и синешкурые – обитатели полярных областей планеты, где горные вершины покрыты нетающим снегом, да и реки добрую половину года скованы льдом. Синие ящеры – рыбоеды, с телами, идеально приспособленными для плавания и ныряния, поэтому неудивительно, что основным их занятием является рыболовство. С ненамного меньшим упорством они занимаются поделками по камню. Когда мы побывали в тех краях, то видели на берегах горных рек вырезанные из обломков скал громадные статуи драконов, сделанные очень искусно – издалека казалось, что они живые, замершие перед тем, как отправиться в полёт.

И, конечно, повествование моё не будет полным, если не упомяну о белых и жёлтых представителях летучих ящеров. Белошкурые – хранители традиций, законодатели, лекари и учителя, обучают грамоте, правилам поведения и хорошим манерам подрастающее поколение. Рушшисс похвалился как-то, что они с братом тоже посещают школу, где преподаёт старый мудрый Ууррш. Авторитет белых драконов необычайно высок, именно им препоручают разрешение споров и конфликтов, ежели таковые случаются. Что же касается жёлтых (или, более гордо, золотых), то они – интеллектуальная элита их мира: учёные, естествоиспытатели, путешественники, собиратели фактов и явлений. Именно они изобрели алфавит драконьего языка и правила грамматики, развили знания математики, механики, астрономии и химии. И надо признаться, их научные сведения куда более полные и достоверные, чем те, которыми располагают многие наши ослы, обвешанные учёными титулами и званиями, как яблоня плодами в урожайный год. Как белые, так и жёлтые рептилии всеядны, как и человек, и точно так же мясные блюда предпочитают в жареном или варёном виде; поедание сырого мяса считается варварством.

Тот, кому хватает терпения читать написанное мной, вправе задать вопрос: а что представляет из себя знаменитое драконье дыхание, когда звероящер изрыгает потоки огня или яда? Как нам в конце концов удалось установить, на самом деле оно является магическим: способность к нему, как и к колдовству вообще, у драконов является врождённой. Чёрные драконы исторгают ядовитый зловонный газ, красные – огонь, зелёные могут брызнуть кислотой, но чаще испускают «драконий крик» – сильный вибрирующий звук, оглушающий противника. Как-то по нашей просьбе Аррашша исполнил его – пришлось затыкать уши. Синешкурые своим дыханием замораживают всё вокруг. Белые драконы используют волшебство, воздействующие на разум, внушая страх, сбивая с толку, но могут применить и более сильнодействующие средства – ослепление или парализацию. Подозреваю, в их арсенале есть ещё немало неприятных штучек. Вдобавок они наиболее сильные чародеи своего народа. Что же касается золотых, то у них свой особенный трюк – что-то вроде удара невидимого молота: противник отлетает далеко, падая на землю и заодно ломая кости.

Нелишним будет пояснить, чем обусловлено гостеприимство звероящеров, на которое мы никак не рассчитывали. Как оказалось, дело в особой философии драконьего племени, всей тонкости которой так и не удалось понять. В частности, у них считается – чем больше ты видел и знаешь, тем выше твой статус среди соплеменников. С этой точки зрения познакомиться с представителями иных миров – неслыханная удача, поскольку встречаются те нечасто, и каждая такая встреча – целое событие. Плюс к тому бытующая среди драконов примета: появление инопланетян – к счастью. Чаще других имеют с ними дело белые и золотые; между собой они хвастаются не тем, что видели иных, а – скольких довелось увидеть. А вот для простых крестьян, к которым принадлежала семья Шаррассу, подобное явление – событие всей жизни. Всё это пришлось нам на руку, иначе что стало бы с нами, когда путь домой оказался закрыт?»

Увлёкшись чтением, Эрик узнал немало интересного о нравах и обычаях крылатого племени, их верованиях и традициях. Довольно подробно были описаны свадебные церемонии, торжества по случаю окончания сбора урожая (схожие с нашим праздником по случаю наступления Нового Года), экзамены на право называться совершеннолетним, похоронные обряды. Также очень обстоятельно – скорей всего, в помощь будущим путешественникам по Драконии – расписывалось, плоды каких растений годны к употреблению в пищу, а какие лучше не пробовать. Как оговаривалось специально, все указанные рекомендации даны на основе личного опыта, поскольку «то, что являлось лакомством для ящеров, показалось нам отвратительным на вкус, и вдобавок вызывало расстройство желудка». Кроме того, из животной пищи, помимо мяса виррисс, советовалось не пренебрегать плотью мелких шестиногих саррааш, которых «зело не любят фермеры, поскольку те объедают листья и молодые побеги на грядках, и поэтому зеленошкурые нисколько не препятствовали нашей охоте на этих вредителей сельского хозяйства», а также очень вкусным после отваривания мясом хашшахх – земноводных, похожих на крупных бронированных жаб.

Да, чрезвычайно полезные сведения для тех, кому захочется прокатиться по местам драконьей славы…

«…а теперь немного о том, как мы добыли свой трофей. К тому времени мы уже достаточно долго жили в Драконии и успели перезнакомиться со всеми местными семействами. Подозреваю, частые визиты их представителей вскоре после нашего появления были обусловлены отнюдь не заботами о совместно выращиваемом урожае или ценах на продукцию, а скорее любопытством по отношению к нашим персонам. И вот как-то утром, проснувшись, мы услышали тревожные пересвистывания в небе. Наскоро набросив одежду и выбравшись наружу, встретили Аррашшу, от которого узнали причину беспокойства. Как оказалось, кому-то из молодняка «повезло» обнаружить притаившегося чёрного дракона, выжидавшего момент, когда можно без проблем разорить одно из гнёзд, и теперь отцы семейств совещаются – вызвать его на бой или просто отогнать подальше.

Что тут думать, мелькнула мысль у меня тогда, – крылатых фермеров тут столько, что они с лёгкостью отразят нападение целой армии. Однако когда чёрный ящер поднялся в воздух, раздражённый раскрытием его инкогнито, я понял, почему осторожничали здешние обитатели: зверь был настолько велик, что мог бы одной лапой раздавить меня в лепёшку и даже того не заметить. Всей своей яростной мощью монстр обрушился на ближайшего зеленошкурого, дохнув ядом и следом вцепившись клыками в шею, а когтями – в туловище. Отшвырнув в сторону безжизненное тело, хищник обратил свой взор на других, выбирая, кто станет следующей жертвой.

Но драконы-земледельцы успели занять круговую оборону, без особых усилий уворачиваясь от потоков яда и острых, как бритва, когтей менее поворотливого великана. Почти одновременно они контратаковали его сбоку и сзади, пытаясь в первую очередь повредить крылья. Стоял невообразимый гул и грохот – помимо шума битвы, зеленошкурые вовсю пользовались своей излюбленной магией. Всё это живо напомнило мне виденную когда-то картину, как стая ласточек отгоняла ястреба от гнёзд.

Мы решили не оставаться в стороне и, вернувшись в пещеру, расчехлили и зарядили мушкеты. Оказавшись вновь на поле боя, заметили: чёрный подранен, но ещё слишком силен, да и среди обороняющихся появились новые потери: несколько зеленошкурых, получивших сильные ранения или отравленных, вынуждены были отлететь подальше и приземлиться, в спешном порядке залечивая полученные повреждения. Подбежав чуть поближе, мы почти одновременно выстрелили.

По столь грандиозной мишени не промахнулся бы и ребёнок; моя пуля угодила монстру в одно из крыльев, Никколо попал в брюхо. Другое дело – наши пули ему как слону дробинки, тут мортиры нужно выкатывать, да где их взять? Тем не менее, то ли из-за звука выстрелов, неслыханного в здешних краях, то ли из-за странного ощущения при попадании пуль (для человека сравнимого, наверное, с укусом комара) дракон всё же обратил на нас внимание. Боже, до чего ужасен его взгляд! Хоть и не отношу себя к паникёрам, в тот момент показалось: умру на месте от страха.

Никколо толкнул меня: разбегаемся! Мы откатились по склону горы в разные стороны, а в то место, где только что находились, ударила мощная струя ядовитого облака. Перезарядив мушкеты, выстрелили ещё раз, целясь в голову. Мне удалось попасть в шею, моему товарищу – чуть повыше одного из глаз.

Скорей всего, одна из пуль угодила в нерв, или как там этот орган называют наши анатомы. Дракон взревел от боли, крутя головой; воспользовавшись моментом, зеленошкурые атаковали вновь, свалив в итоге врага на землю и там уже добив окончательно.

Когда чудовище издохло, мы решились приблизиться к нему. Крылатые труженики на все лады восхваляли наше мужество, повторяя (на мой взгляд, немного преувеличенно), что без нас победить было бы намного сложнее, если вообще удалось бы. По поводу наших ружей драконы решили, что мы тоже владеем магией; разубеждать их не стали – объяснять принцип действия огнестрельного оружия непосвящённым довольно утомительно. Нам охотно разрешили взять «на память» любые части тела поверженного врага. Однако голова оказалась слишком массивной – неизвестно, удастся ли вообще вернуться домой, а таскать её с собой слишком накладно. Взяли лишь по паре клыков и когтей, да ещё полоску кожи с хвоста.

Дракона, погибшего в схватке, соплеменники отнесли на вершину горы, где подвергли обряду кремации в символически сложенном из брёвен гнезде – по их верованиям, огонь отделяет от тела душу, которая немедленно отправляется в райские долины обители Великой Праматери Драконов. Чёрного хищника, напротив, сбросили в одну из расщелин на съедение шуршшуу – ящериц-падальщиков, которые, сродни нашим гиенам или грифам, быстро собираются большой стаей вокруг трупа и дочиста его обгладывают. Замечу, что более позорной посмертной участи драконы не знают…»

Глава 3

Утром следующего дня сразу после завтрака заскочил Гека – похвастаться получившимся свитком.

– Вот! Заклинание Рой Насекомых. Наконец-то!

– И каких конкретно насекомых вызывает?

– Не знаю. Я использовал общую формулу. Сейчас проверим!

Гека развернул свиток, и в то же мгновенье в комнату влетел жужжащий клубок мух.

– Бли-ин! Зачем ты это сделал?! Гони их обратно!

Схватив первое попавшееся под руку, приятели погнали в окно противных созданий. Те, кого не успели выгнать, исчезли сами, когда закончилось действие колдовства.

– Ну, не злись. Я как-то не сообразил, что им можно просто приказать улететь. И свиток теперь назад не свернёшь, осталось лишь выкинуть. А всё-таки признайся, было здорово! Первое колдовство, сработанное собственноручно! А я ведь к тебе не только по его поводу шёл. Хочешь немного прогуляться?

– Куда?

– Проще показать, чем рассказывать.

– Если того стоит, пошли.

Они покинули замок и направились прямиком в лесные заросли. Вначале Эрик подумал, что приятель направляется к поляне, где давеча проходило занятие по Зелёной магии, но нет – Гека свернул совсем в другую сторону.

– И долго нам ещё топать?

– Не очень: расщеплённую берёзу вдали видишь? В нескольких шагах от неё.

Подойдя к дереву, Эрик оглянулся по сторонам. Ради чего Гека притащил его сюда?

– Вон там, за корягой.

В указанном направлении находился побег ели – небольшой, не более метра в высоту. И ничем не отличался бы от сотен других таких же, растущих по всему лесу, если бы не был весь покрыт налётом сажи.

– Видишь? То же самое, что и с бамбуковым побегом. Ты и теперь считаешь это случайностью?

Подойдя поближе, Эрик внимательно осмотрел несчастное деревце. Впечатление, будто кто-то облил его бензином и поджёг, но почти сразу затушил. Попытался отломить маленькую веточку – удалось не без труда: растение не засохло, и на сломе сразу проступила капелька смолы. Но что же случилось с ним? Ведь рядом точно такие же побеги преспокойно зеленеют.

– Более того, – добавил Гека, отломив ветку с соседнего дерева, – сок здорового растения не вызывает никаких неприятных ощущений, в то время как больного жжётся. Можешь убедиться сам.

Эрик приложил слом ветки к тыльной стороне ладони. Действительно, почти сразу появилось чувство, будто на кожу попала кислота.

– Я это установил случайно, когда детально обследовал одно из таких растений. Вообще на острове видел их три, причём разных видов. Вначале тоже подумал – болезнь или грибок какой, ну не может нормальное растение быть чёрным! – пока не увидел, во что буквально за минуты превратился бамбуковый стебель.

– Значит, и впрямь без магии не обошлось.

– А я о чём талдычу! Погоди, ужо доберусь до истины и разоблачу гада, природу портящего.

– Смотри только, чтобы он, обидевшись, не применил ту магию к тебе.

– Надеюсь, он не настолько безумен. Вряд ли тогда дело ограничится товарищеским порицанием, как пить дать пропишут исключение из Академии. И – прости, прощай вольготная студенческая жизнь, придётся тяжким трудом зарабатывать себе на хлеб и пиво.

– А если девушка безобразничает?

– Тогда – на косметику. Правда, немного не верится, чтобы наши няшки-обаяшки способны творить подобные мерзости.

– Ты слишком идеалистически относишься к жизни. В их душах тоже кипят нешуточные страсти, иногда похлеще, чем у парней. Кто знает, может, кто-то из них замыслил попортить жизнь однокурснице, а пока тренируется на растениях?

– Возможно, ты прав. Совсем как в анекдоте про маленькую девочку. Знаешь его? Идёт как-то мужик мимо песочницы, смотрит – сидит в ней маленькая девочка и рвёт на части плюшевого медведя. Мужик обалдел, спрашивает:

– Ты, наверное, животных не любишь?

А та в ответ:

– Да я, дяденька, и людей-то не очень…

Приятели от души посмеялись.

– В таком случае остаётся найти, кому перешла дорогу Рамина.

– Боюсь, это не так легко. В чужую личную жизнь лучше вообще не залезать. К тому же где гарантия, что идём правильным путём? Мой совет: не лезь на рожон.

– Не собираюсь. Пока просто понаблюдаю. А там видно будет.

И, прогулявшись немного по округе, они вернулись к себе: Гека – колдовать новый свиток взамен истраченного зря, Эрик – дочитывать книгу.

«…Вскоре после сражения с хищником в долину пожаловал белый дракон. То был Ууррш – учитель подрастающего поколения обитателей всех окрестных гор. Он осмотрел раненых, выдал им корешки и листья лечебных трав и мази для заживления кожи, обожжённой ядом (наши аптекарские препараты, увы, оказались малоэффективны для ящеров с их оранжевой кровью, в чём мы имели честь удостовериться собственноручно), а также засвидетельствовал произошедшее. После выполнения всех необходимых формальностей нас удостоили чести побеседовать с ним.

«Об инопланетниках, ставших гостями Шаррассу, наслышан немало, – начал речь Ууррш, – но никак не мог выбраться взглянуть лично: стар стал, летать на дальние расстояния трудновато. Аррашша и Рушшисс рассказали: вы не смогли вернуться в свой мир и потому вынуждены остаться в наших краях».

Удостоверившись, что это действительно так, и мы не отказались от мысли рано или поздно вернуться домой, Ууррш с сожалением заявил: представителей нашей расы лично ему встречать не приходилось. «Но если ваши учёные знают формулу нашего мира, – добавил он, – значит, кто-то из них бывал здесь и, соответственно, вступал контакт с моими соотечественниками (ratio contra (довод против (лат.)) последнего аргумента: если другие люди проникали сюда с той же целью, что и мы, но не вели переговоров). Я попробую помочь, расспрошу коллег – вдруг кто-нибудь случайно знает адрес вашей планеты».

С тем Ууррш и отбыл, на прощание нацарапав на одной из небольших каменных плит, использующихся ящерами в качестве табличек для письма, несколько иероглифов. Смысл надписи сводился к тому, что принадлежащие нам трофеи добыты в честном бою с разбойником, напавшим на деревню. Без этого, пояснил он, за пределами поселения зеленошкурых нас могут привлечь к ответственности за убийство или надругательство над телом умершего. Табличка та до сих пор хранится в моей коллекции как бесценная реликвия.

Понятие времени у драконов отличается от нашего: живут они долго и никуда не спешат. И потому прожили мы в благодатной долине ещё два праздника окончания сбора урожая, прежде чем колесо судьбы сдвинулось с места. После той битвы наш авторитет весьма вырос; нас уравняли в правах с главами семейств и при желании мы могли бы принимать участие при решении вопросов, касающихся всего племени. Но тонкости фермерского ремесла оказались далеки от нас, вместо того мы обучили драконов виноделию.

В самом начале повествования я упоминал: собираясь в поход, среди всего прочего мы прихватили несколько бутылок бургундского. Как-то, уже обосновавшись на новом месте жительства, решили мы устроить себе небольшой праздник с жарким из саррашей и стаканчиком доброго вина. Учуявший тонкий аромат Шаррассу заинтересовался его источником; пришлось налить и ему. Спиртное пришлось дракону по вкусу, он вылакал целую бутылку и принялся расспрашивать о методах приготовления сего божественного напитка. Наши познания в виноделии, конечно, оставляли желать лучшего, но попытка не пытка: под чутким руководством драконье семейство соорудило подобие бочки, куда надавили сок ягод сауусс – излюбленного лакомства крылатого племени (съедобных и для человека, правда, слегка горьковатых). Когда необходимая степень брожения была достигнута, полученный напиток процедили через ткань и разлили по заранее приготовленным деревянным кувшинам. Драконам понравилось, и вскоре в долине целую плантацию отвели под посевы сауусс – вино стали изготавливать не только «для внутреннего употребления», но и на продажу. Дела у Шаррассу и его коллег быстро пошли в гору; целые бригады зеленошкурых регулярно курсировали в Лащирр – столицу драконьего царства, сбывая бочки с вином. Как-то из одного такого вояжа Шаррассу привёз подарок, упакованный в листья вершша. Развернув их, мы обнаружили внутри целую россыпь крупных драгоценных камней.

«Это ваша доля в нашем торговом предприятии, – пояснил ящер. – Нам посчастливилось сторговаться с Ирраши – главным закупщиком продовольствия для сообщества красных драконов, купившим всё привезённое и выразившим желание приобрести следующую партию товара тоже».

Мы от души поблагодарили: награда за обучение основам виноделия оказалась более чем щедрой. «Любого из этих камушков хватит, чтобы купить поместье на несколько сотен душ», – помнится, сказал я тогда. «Мелко плаваешь, возразил приятель, – за десяток таких камней купишь целое графство или курфюрство вместе с титулом». Неплохая перспектива, если учесть, что оба мы из захудалых дворянских родов, к тому же испорченных купеческими мезальянсами. Гроши, позволявшие вести вольный образ жизни, не шли ни в какое сравнение с богатством, обладателями которого мы неожиданно стали.

Честно, по-братски, мы поделили добычу, уповая: рано или поздно всё же вернёмся на родину. Договорились: если с кем-либо из нас случится непоправимое, другой заберёт его долю и пожертвует часть денег на помин души. Никому из нас и в голову не пришло, что можно подстроить «несчастный случай» и забрать всё себе. К сожалению, я наслышан о подобных историях, довольно часто случающихся в Новом Свете: стоит стать счастливыми обладателями индейских реликвий или пиратского золота, как бывшие друзья тут же становятся злейшими врагами, и из таких экспедиций часто возвращается меньше половины, а то и вообще только один – тот, кто оказался коварнее других…»

«Как похоже на историю России конца XX века», – с грустью подумал Эрик. Родившись много позже, тем не менее по рассказам старших, книгам и кинофильмам он вполне представлял себе эпоху, когда в одночасье сколачивались громадные состояния, но рушились простые человеческие отношения…

Неожиданно мелькнула мысль: а если их команде посчастливится найти что-нибудь ценное, как поделят находку? Удастся ли поступить по справедливости, или кто-то пожелает получить больше причитающегося?

Хорошая будет проверка истинности их дружбы.

Есть повод задуматься: а как он сам поступит в аналогичной ситуации?

Хватать кусок пожирнее в ущерб другим уж точно не станет. И вознамерься товарищи забрать себе часть его доли – скорей всего отдаст без боя.

Но и выводы о таких «друзьях» сделает соответствующие.

Глава 4

Изготовить свой первый свиток Эрику удалось лишь три дня спустя. Жаль, нельзя проверить в действии: слишком много времени и сил пришлось на него положить. Гека взамен истраченного целых два уже наколдовать успел, а Олаф и Фэн вообще могли похвастаться как минимум пятью. Что ж, будем брать не количеством, а качеством.

Жозе с Гекой, попеременно меняясь, пару дней дежурили на площадке между двумя выступами скал, откуда хорошо просматривалось пространство перед расщелиной. Однако никто так и не появился в поле зрения.

– Похоже, мы его спугнули, – сокрушался Жозе. – Наверное, заметил прокопанную канаву и решил залечь на дно.

– Или перешёл на ночной режим, – добавил Гека. – Увы, ночью спать хочется, а не дежурить. Где гарантия, что кто-нибудь появится?

Между тем история путешественников в Драконию потихоньку близилась к завершению.

«…Наконец в один прекрасный день в долину пожаловал жёлтый дракон по имени Шаищщ. Оказалось, весть о необычных путешественниках, застрявших в винодельческой долине (так с некоторых пор стало называться место обитания приютившего нас племени зелёных ящеров), принесённая Уурршем, достигла Лащирра и вызвала оживлённую дискуссию в кругах столичных знатоков инопланетян. Со слов старого дракона-учителя, мы «похожи на эльфов, но вряд ли они», после чего следовало детальное описание нашей внешности. В столицу даже вызвали Силлашша, главного специалиста по остроухим. Узнав о сути обсуждаемого предмета, Силлашш заявил, что лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать, и для точной идентификации странных существ, пожаловавших в Драконию, должен лично взглянуть на них. Поэтому, закончил свою речь Шаищщ, я прилетел сюда передать вам официальное приглашение прибыть в Лащирр.

Мы собрали нехитрые пожитки, тепло распрощались с обитателями долины, которые искренне расстроились при известии, что скорей всего мы уже не вернёмся сюда, и пожелали доброго пути. До столицы было не близко; верхом на драконе мы миновали пару горных хребтов, большой лиственный лес, несколько равнин и две полноводные реки. При виде последних возникало сильное желание искупаться, поскольку ручеёк, тёкший поблизости от нашей пещеры и вполне удовлетворявший потребности в питье и обмывании тела, для настоящего плавания был слишком мелок. Шаищщ, однако, остудил наш пыл, заметив, что в реках и вблизи них водятся змеи и хищные рыбы, не представляющие опасности для крылатых ящеров, но могущие напасть на нас. Впрочем, добавил он, в столице есть аквакомплекс с бассейнами разных форм и объёмов, различной температуры воды – от очень холодной, с плавающими кусочками льда, до почти кипятка – для удовлетворения любого, даже самого изысканного вкуса как хозяев планеты, так и её гостей.

Панораму города мы увидели издалека. Он поразил наше воображение: до самого горизонта тянулись самые настоящие строения, большая часть из которых была многоэтажная! Я, грешным делом, полагал (не знаю, как мой товарищ), что драконий город – нечто вроде долины, где мы жили, только значительно больших размеров.

Поэтому увиденное поразило: никак не ожидал, что драконы умеют строить здания. Более того, дома не располагались беспорядочно: чётко прослеживались проспекты, улицы, площади и отдельные кварталы. Поразило также обилие драконов самых разнообразных расцветок (кроме чёрной, разумеется) и размеров.

Шаищщ направился к одиноко стоящему на окраине круглому трёхэтажному дому, усевшись прямо перед парадным входом.

– Это гостиница для инопланетных Путешественников, – пояснил он. – Подождите немного, разыщу хозяина, пусть подберёт номерок посимпатичнее, если только уже не сделал – перед тем, как отправляться за вами, я предупредил его о вашем прибытии.

Исчезнув в проёме двери, размерами напоминавшем вход в пещеру циклопа, Шаищщ вскоре вернулся, ведя за собой дракона необычной светло-голубой окраски. Тот, взглянув в нашу сторону, заявил: зарезервировал седьмой номер, где обычно останавливаются похожие на нас существа.

Внутри гостиница напоминала сторожевую башню: в центре пусто, а все помещения расположены по окружности, и добраться к ним можно по двум прилегающим к стенам винтовым лестницам. Как пояснил хозяин, пустое пространство необходимо крылатым созданиям, чтобы без проблем подняться наверх: драконы, и прочие, умеющие летать, не любят карабкаться по ступенькам, если есть альтернатива.

Отведённая нам комната оказалась на втором этаже. Она до боли напоминала столь знакомые земные номера в тавернах: с настоящими кроватями, пусть и необычной конструкции, столом, табуретками, бельевым шкафом. Сердце сразу заныло от нахлынувшей ностальгии – как долго мы были лишены всего этого! И тем острее стало желание побыстрее вернуться на родную планету.

Недаром говорят: в гостях хорошо, а дома лучше.

Шаищщ распрощался, пообещав вернуться, как только доложит о нашем прибытии и станет известно, когда Научный Совет сможет нас принять. Хозяин, видя отсутствие претензий к предоставленным апартаментам, объявил, что на закате подадут ужин, пожелал приятно отдохнуть в стенах вверенного ему заведения, и удалился тоже.

Эх, кто бы знал, как приятно растянуться на мягкой перине после стольких лет спанья на охапках высушенной травы…

Тем более просидев несколько часов верхом на драконе.

Так что, не сговариваясь, мы оба, наскоро перекусив захваченной в дорогу провизией и приняв тёплый душ, вскоре блаженно храпели, зарывшись головами в подушки.

Разбудил нас стук в дверь. За ней оказался небольшой дракончик – точь-в-точь наш юный друг Рушшисс, только розового цвета. То был местный портье, принёсший меню для предстоящей трапезы. Как нетрудно догадаться, почти все названия, указанные в нём, не говорили ничего, поэтому мы попросили что-нибудь из привычного, а в дополнение – пару блюд, наиболее популярных у останавливающихся в этом номере.

Вскоре заказ был доставлен. Я поблагодарил дракончика, подарив ему в качестве сувенира серебряный талер, а напоследок не удержался и поинтересовался, откуда в столице так много крылатых ящеров нетрадиционной окраски.

Розовошкурый охотно удовлетворил моё любопытство (похоже, монета ему очень понравилась). Оказалось, далеко не все коренные обитатели Драконии придерживаются традиций «чистоты крови», особенно в городах и крупных поселениях – многие драконы разного цвета кожи в современную эпоху, отринув предрассудки, охотно образуют пары. Их дети либо сохраняют окраску одного из родителей, либо становятся полукровками промежуточного цвета. В частности, в случае рассказчика получилось так, что отец – из белошкурых, а мать – из племени красных.

Сразу после ужина появился Шаищщ и объявил: заседание состоится завтра, и на него возложена честь доставить нас туда.

Ночь прошла спокойно. Вначале промелькнула мысль прогуляться посмотреть на легендарную столицу драконьего царства, но мы быстро отбросили её: слишком темно (драконы лучше людей видят в темноте и потому почти не освещают свои жилища), да и в незнакомом городе заплутать – раз плюнуть. Если будет возможность, погуляем здесь днём, тогда и осмотрим местные достопримечательности.

Однако на следующее утро, едва успели позавтракать и привести себя в порядок, провожатый явился вновь. Похоже, драконьим мудрецам не терпелось взглянуть на диковинных созданий, поселившихся на их планете.

Опять полёт, на сей раз совсем короткий – «всего лишь» на другой конец города. Теперь мы имели возможность рассмотреть его получше и убедиться, что, помимо правильной планировки, он очень красив: перед большинством домов палисадники, проспекты обнесены деревьями, цветочные грядки частенько разбиты прямо на крышах. В ряде районов стены жилищ раскрашены (крылатые ящеры, подобно другим разумным, неравнодушны к живописи), а на перекрёстках и площадях стоят памятники и скульптурные композиции. Было довольно шумно: жители спешили в разные стороны по своим драконьим делам, а по улицам степенно прохаживались драконихи с малышами, ещё не умеющими летать.

Мы приземлились на балкон второго этажа приземистого двухэтажного здания. Внутри располагался амфитеатр мраморных плит, на которых, словно петухи на насесте, сидели ожидавшие нас драконы. Я насчитал четыре белых и около десятка золотых. Также, насколько успел рассмотреть, по всей окружности зала были развешены портреты, по-видимому, наиболее мудрых представителей их цивилизации. Ещё вдоль стен на нескольких постаментах располагались экспонаты: образцы минералов, черепа загадочных существ, статуэтки и механические приборы. Интересно, создавались ли они самими ящерами, или получены в подарок от таких же Путешественников?

После церемониального обмена приветствиями вперёд выступил большой белый дракон – это и был Силлашш. Внимательно осмотрев нас со всех сторон, он заявил, обращаясь к собранию:

– Осмелюсь предположить, данные создания не являются эльфами. Отсутствует важнейший критерий – аллишеииазз (как пояснил потом Шаищщ, сей научный термин обозначает длинноухость), есть также некоторые отличия в анатомии лицевых костей, фаланг верхних конечностей и общей морфологии внешнего облика.

– Тогда какие будут ваши предположения, коллега? – спросил один из золотых драконов.

– Предлагаю выступить тому из нас, кому довелось непосредственно контактировать с данной формой жизни.

После минутной паузы, во время которой учёные ящеры многозначительно посматривали друг на друга, поднялся белый дракон с блестящим круглым амулетом на шее – председатель учёного собрания.

– Как сказала Великая Праматерь, сотворив мир: пусть в нём будет достаточно места для всякой твари живущей. Ууррш передал нам, что вы, Путешественники, происходите из места, называемого «Европа», расположенного на поверхности планеты Земля. К великому сожалению, мы не слышали о такой. Быть может, среди наших соплеменников найдутся те, кто знает о ней под другим названием.

– Мне кажется, перед нами гуманоиды рхарроо, – робко предположил другой жёлтый, обращаясь скорее к своему соседу, чем к собранию.

Председательствующий, тем не менее, услышал его.

– Рхарроо? О нет, с ними я встречался лично. Вот что, давайте не будем гадать на семечках абшеесса. Ирриша, будьте добры, слетайте на нижний этаж, принесите последнее издание атласа инопланетян. В него заносятся все случаи контактов. Если хоть раз кто-либо из наших соотечественников встречался с представителями вашего народа, об этом обязательно будет упоминание!

Белый дракон, сидевший с правого края, вспорхнул и вылетел в окно.

– А если про нас в атласе ничего нет? – не удержался и поинтересовался я.

– Тогда вы будете признаны уникальными созданиями, и ваше описание обязательно появится в следующем выпуске! – торжественно произнёс возглавлявший собрание. – Правда, для вас, увы, это скорее грустно, поскольку означает, что мы не располагаем формулой, открывающей портал в ваш мир. Единственной надеждой тогда станет, быть может, что кто-либо из представителей других рас, появляющихся здесь, знает её. Надежда, признаюсь честно, весьма призрачная, возможно, пройдут многие годы, прежде чем повезёт. Или вам придётся отказаться от стремления вернуться и найти себе здесь новый дом. Впрочем, если вы хоть что-то умеете делать, не пропадёте.

Тут один из жёлтошкурых приблизился к нему и тихо прошипел несколько слов на ухо. Председательствующий неожиданно улыбнулся:

– Мой коллега говорит, что вы те, благодаря кому на наших рынках появился изысканный напиток, приносящий веселье и успокоение душе. Это действительно так?

После подтверждения драконы заметно оживились. Наверно, им довелось пробовать вино, сваренное в долине зеленошкурых.

– За то благое дело поможем вам, чем сможем. А вот, наконец, и Ирриша. Тащи-ка сюда книгу!

Громадный фолиант со страницами из тонких пластинок полированного дерева водрузили на одну из плит, и драконы сгрудились вокруг, рассматривая содержимое и обмениваясь комментариями.

– Вот! – воскликнул золотой дракон с серебряным медальоном в форме восьмигранника и выпуклым иероглифом внутри, перевернув очередную страницу. – Раса Лишшеррс! И как я раньше не догадался!

– Гм-м… Действительно, похожи. Однако почитаем описание. Кто, кстати, его составил?

Увы, к величайшему нашему стыду, человеческая раса была охарактеризована далеко не с лучшей стороны. Люди упоминались как существа, наблюдаемые крайне редко, и при встрече ведущие себя агрессивно и непредсказуемо. Поэтому рекомендовалось держаться от них подальше. Среди драконов наибольшим специалистом по указанному виду существ считался Рреушш.

– Рреушш? Я его знаю! – воскликнул обладатель медальона. – Он живёт, вернее жил, в пригороде Алсашса – последний раз мы с ним виделись лет сто назад, и он действительно весьма интересовался редкими и диковинными созданиями.

– Что ж, будем надеяться, он и сейчас находится в добром здравии и знает необходимую формулу, – заключил председатель собрания. – Однако Алсашса – это далеко, на другом краю континента. Пешком вы проведёте в пути большую часть жизни. А потому, наши уважаемые гости, Шаищщ и Ишшарр отвезут вас туда. Единственное, о чём хотим попросить вас – попозировать перед художником. А то наши зарисовки не очень прилично выглядят.

Мы заглянули в атлас. Действительно, изображённые там заросшие звероподобные хари троглодитов, одетых в лохмотья, не внушали особого доверия. Я бы и сам от таких держался подальше.

Участники собрания расходились (а точнее – разлетались), желая удачи. Вскоре появился синий дракон, притащивший с собой плиту из белого мрамора и набор пигментов. Изящными движениями специально обточенных когтей он набросал штрихи, а потом нанёс краски. Получилось довольно правдоподобно, во всяком случае, намного приятнее, чем в книге.

Когда его работа была завершена, в зале осталось только два дракона – Шаищщ и его приятель Ишшарр.

– Если готовы, можем хоть сейчас отправляться в путь, – сказал Шаищщ. – Дорога действительно неблизкая, дня три лететь придётся.

Подумав немного, мы согласились. Чем скорей вернёмся домой, тем лучше.

Вернувшись в гостиницу, мы забрали свои вещи, распрощались с хозяином и, сделав прощальный круг над столицей, направились на север…»

Далее шло описание мест, над которыми довелось пролетать авторам книги, и где приходилось останавливаться на отдых и ночлег. Эрик бегло просмотрел всё – его интересовало в первую очередь, чем закончатся приключения.

«…в Алсашсе Рреушша не оказалось. После долгих расспросов выяснилось, что он давно переселился в Страну Водопадов. Оказывается, есть местечко в Драконии, где зелёная долина окружена со всех сторон горами, с которых низвергаются сразу несколько рек. Туда удаляются уставшие от жизни, а также склонные к философствованию и миросозерцанию.

Ещё день пути – и мы у цели. Поразительно красивое место, наверное, именно так выглядят райские сады.

Не сразу, но разыскали мы и старого Рреушша, мирно спавшего в тени гигантского дерева, напоминавшего плакучую иву невероятных размеров; каждый лист был размером с нашу голову (грешным делом признаюсь: пару листиков сорвал и засушил, дабы присовокупить к коллекции трофеев). Пришлось прождать почти сутки – старые драконы очень не любят, когда тревожат их сон. Впрочем, впустую для нас это время не прошло – Шаищщ и Ишшарр воспользовались случаем осмотреть легендарную долину, которую, как признались, знали лишь по рассказам старших: ведь если перевести их возраст применительно к нам, то были они не более чем юноши лет двадцати. Мы тоже побродили по окрестностям, отведали местных плодов, понаблюдали за маленькими серебристыми рыбками, резвившимися в запруде одного из водопадов, полюбовались на диковинных насекомых, летавших среди ветвей. Как жаль, не было под рукой ни перьев, ни бумаги, тем более чернил, чтобы зарисовать хотя бы некоторых…»

Да, если бы в то время существовала фотография, было бы намного проще.

«…Когда Рреушш наконец проснулся, нас представили ему. Старик весьма удивился:

– Вот уж не думал, что про меня в вашем мире ещё кто-то помнит. Давно оттуда никто не приходил. Скажите, вас прислал Тогганс?

Мы пожали плечами, заявив: не слышали о таком. Однако пришлось рассказать всю историю от начала и до конца, чтобы старый дракон понял, как мы очутились здесь и чего хотим.

– И чего же вы, молодые люди, рискнули отправиться на другую планету, не имея при себе магических аксессуаров, способных вернуть обратно? Удивительная беспечность! Даже если отправлявший вас сюда и в мыслях не имел обманывать, мало ли что могло произойти! На моей памяти есть случай – ну точь-в-точь: прибыла с планеты Архесс группа туристов, а колдун, открывший портал, возьми да и скоропостижно скончайся от сердечного приступа. Хорошо, быстро разобрались, нашли другого и вернули путешественников обратно. А насчёт вашего местопребывания, как я понял, никто и не в курсе. Ну да ладно, попробую помочь горю. Хоть я уже стар и почти не летаю, голова ещё сохраняет ясность мысли. Сейчас вспомню формулу, которой научил Тогганс – мы долго дружили, он неоднократно бывал здесь в гостях, и я пару раз навещал его, посмотрел, так сказать, одним глазом на ваш мир. Если случайно встретите его, передавайте привет, может, вспомнит обо мне…»

Примечание редактора читаемой Эриком книги: ко времени описываемых событий Великий Мастер Природы Тогганс уже два века как отошёл в мир иной.

«…Дракон попросил отойти в сторону, и вскоре прямо перед ним возникла мерцающая стена.

– Вот дорога в ваш мир. К сожалению, не могу предсказать, в какую именно точку планеты попадёте. Будете рисковать?

– Конечно! Что может быть приятнее вернуться домой после многих лет скитаний!

И вот мы снова на Земле… То, что перед нами именно она, сомневаться не приходилось – о том свидетельствовала сама аура планеты. Правда, угораздило из лета попасть прямиком в зиму, и мы порядком замёрзли, прежде чем нашли пристанище. Всё же нам крупно повезло: мы оказались на территории Швеции, а не где-нибудь в сибирской тайге или африканских джунглях. Весть о путешественниках, переживших невероятные приключения, очень быстро докатилась до столицы, и нас удостоил аудиенции сам Карл XI, которому в доказательство правдивости приключившейся истории преподнесли драконий клык. Подарок был оценён по достоинству: король распорядился щедро наградить нас и предоставить эскорт, дабы мы не испытывали никаких затруднений по дороге в родные пенаты.

Драгоценности, полученные от Шаррассу, удалось реализовать с немалым профитом для себя. Вырученных денег оказалось столько, что можно было больше не думать о наследстве и поступлении на службу. Вскоре я вступил в брак с дочерью герцога Мекленбургского Клементиной, а после кончины уважаемого тестя принял вместе с владением и титул. Никколо оказался скромнее: женившись на дочери судовладельца, вложил часть денег в судостроение, а остальные – в перспективные коммерческие предприятия, так что вскоре значительно приумножил свой капитал и одно время даже являлся торговым советником французского короля.

Как-то раз мы навестили тот самый приморский городок, откуда началось наше путешествие в Драконию. Колдун по-прежнему жил в своей хибаре и вначале не признал нас. Когда мы назвали себя, выразив крайнюю степень неудовольствия за тогдашний обман, долго извинялся: по его словам, в назначенный день никто не появился из портала. Естественно, раз не вернулись, он решил, что нас съели драконы. Поскольку мы остались в живых, о чём недвусмысленно свидетельствовал нынешний визит, предположил: из-за нестабильности заклинательного эффекта ворота открылись где-то в другом месте. Настоящей злости на горе-чародея давно не было, мы лишь посмеялись и посоветовали в следующий раз быть аккуратнее, дабы другие желающие побывать в Шашшулище и вправду не достались на обед кому-нибудь из черношкурых рептилий…»

«…Время летело быстро. Незаметно подкралась старость; дети выросли и живут собственной жизнью, стёрлись краски и запахи первых чувств, случившееся когда-то воспринимается как грёзы, навеянные послеполуденным сном. И всё больше одолевают телесные немощи: вчера не смог одним прыжком забраться на коня, а сегодня уже и шпагу из ножен достаёшь с трудом. И страшно подумать о том, что будет завтра…

До сих пор порицаю себя, что, озабоченный повседневными проблемами, поток которых никогда не иссякал и едва ли закончится, пока влачим своё бренное существование, так и не удосужился взять перо в руки раньше. Никколо уже три года как нет в живых, однако в память о невероятных приключениях, в которых мы были неразлучны, пусть – если какой-нибудь издатель захочет опубликовать мои воспоминания, то сделает это от имени нас двоих.»

Серджио ДжарленВ лето от Рождества Христова 1738-е

В конце шло пояснение: «Оригинал данного произведения выкуплен Гильдией у одного из праправнуков автора и в соответствии с желанием последнего опубликован с указанием имён обоих путешественников».

Занятное повествование, ничего не скажешь. Интересно, кому-нибудь из однокурсников доведётся увидеть настоящего дракона?

Глава 5

Где-то через неделю Жозе с Гекой собрали свитки, которые к тому времени удалось наколдовать их компании, и вновь наведались в магазин. Вернулись озабоченными.

– Всей этой макулатуры не хватило, чтобы выкупить две несчастные вещи! Активней надо работать, дорогие товарищи. Хуже того, продавец сказал: не только мы заинтересовались порталом. Приходил ещё какой-то парень с нашего курса, тоже хотел приобрести. К счастью, пан Важел оказался честным, не нарушил слова. Ответил тому: свитков портала в продаже пока нет, пусть через месячишко заглядывает.

– А кто это был?

– Продавец не сказал, а расспрашивать как-то неудобно стало. Главное, нас много против него одного. В любом случае опередим!

«Сомнительный вывод», подумал Эрик. Из факта появления в магазине некоей личности отнюдь не следует, что раскопками их конкурент занимается в одиночку. То вполне мог быть кто-то из его помощников.

– Но мы сообразили, как сорвать коварные планы врага! Раз нельзя купить обе вещи одновременно, почему бы не приобрести вначале хотя бы одну? Вот! – Жозе вытащил из пакета два свитка, перевязанные резинкой. – Портал Перемещения!

Друзья столпились вокруг, разглядывая покупку.

– А почему их два? Про запас?

– Экая ты, Сюэ, недогадливая! Смотри: когда захочешь использовать заклинание, один из свитков оставляешь на «входе», а с другим отправляешься туда, где хочешь организовать «выход». Стоит развернуть любой из них, другой автоматически активируется тоже. Как видишь, всё просто! Мы тоже поначалу не врубились, продавец пояснил. Странно, что наш конкурент не заинтересовался Водным Дыханием.

– Наверное, колдует сам.

– Если такое умеет, ему и Портал не нужен. Блин, всё-таки интересно, что же за гений у нас учится? Может, имеет смысл объединить усилия?

– Не торопись: поскольку товарищ работает в режиме строгой секретности, то едва ли захочет делиться находками, – заявила Таисия. – И при встрече в эпицентре событий почти наверняка проявит агрессию.

– Ну и наплевать. Что он сможет сделать, когда нас целая команда?

– В обычной ситуации ничего. Но раз и впрямь способный маг, какую-нибудь гадость учинить способен. Вот представь себя на его месте. Твои действия против нас – в пределах разумного, конечно, – если бы обладал силой Мастера?

– Не знаю… подумать надо. Скорей всего, использовал бы Амнезию. Позабудете, кто такие и зачем пришли в пещеру.

– Какой ты суровый, однако. Хорошо ещё, что не решил напустить на нас Зыбучие Пески или Лаву. Или злого медведя. Есть более оригинальные варианты?

– Конечно. Стоит применить Гипноз, как вы сами поможете мне в поисках!

– Кстати, а это заклинание действует на нескольких людей одновременно? И чем оно отличается от Направленной Мысли?

– Интересный вопрос. Не задумывалась раньше. Насколько различны их формулы, никто случайно не помнит?

Вопрос повис в воздухе, оставшись без ответа.

– У данной проблемы существует и другое решение, – философски заметил Олаф. – Тому, кто владеет кольцом защиты от заклинаний, воздействующих на разум, нечего бояться Направленной Мысли, а тем более Гипноза.

– И такое имеется?

– Наверняка. Думаешь, все те перстни и медальоны, которыми обвешаны наши учителя, для красоты? Явно защитные приспособления.

– Интересно, действуют автоматически, или их надо активизировать?

– Спроси что полегче. Скорей всего, да. А вдруг позабудешь или не успеешь включить защиту? Надо быть готовым ко всему.

– Но здесь, на острове, кого бояться-то?

– Сила привычки. Тут ведь находятся и такие, что Вторую Некромантскую помнят.

Поскольку далеко не все слышали о ней, Эрику пришлось рассказывать о прочитанном в «Кратком Курсе».

– И, в частности, наш многоуважаемый мэтр Саграно, – последние слова были произнесены с иронией, – участвовал в ней.

– Случайно не на стороне чернокнижников?

– Да нет, слышал я, он их заклятый враг. Даже служил в Инквизиции.

– Представляю, каково было в те времена попасть к нему на допрос.

– Испытаем на экзамене. Надеюсь, мы его переживём.

– Кстати, по поводу защитных приспособлений…

– Нет времени на это. Одно такое колечко стоит столько – до сессии пахать придётся. Давайте не будем распыляться, когда есть конкретная цель.

Дело делом, а Эрику нужно было решать ещё одну неотложную проблему. На днях пришло письмо из дома. Отчаявшись связаться с ним через современные средства коммуникаций, родичи сообразили-таки послать весточку на бумаге. Естественно, не столько с поздравлениями по поводу поступления в Академию Альтернативного Прогресса (именно так после долгих раздумий обозвал Эрик заведение, в котором имел честь постигать колдовскую науку), сколько с упрёками, почему исчез из поля зрения.

Вздохнув, он отодвинул в сторону кристалл и взялся за ручку. Прежде всего извиниться за молчание. Странные всё-таки люди – предки: сами же подтолкнули к решению отправиться в самостоятельное плавание подальше от дома, а теперь отчёта требуют. Но поскольку причин заявить решительно – отстаньте, мол, у меня теперь своя жизнь, – пока не было, придётся постараться. Первым делом пришлось написать: Академия Альтернативного Прогресса (в реальности никогда не существовавшая, и как только письмо дошло?) проводит обучение не в самом Голдтауне, а в небольшом городишке километрах в двухстах от столицы, где есть всё необходимое для проживания и учёбы. Мобильная связь не работает? Так в том виновата расположенная неподалёку радиолокационная станция. А в остальном всё хорошо: домашние задания выполняются без проблем, преподаватели хорошие, и на уроках интересно, появились новые друзья и т. д. и т. п. – а что, собственно, ещё можно написать? Ну и, конечно, пожелания здравствовать всем родственникам и знакомым, с передачей соответствующих приветов.

Приятелю, впрочем, пришлось ненамного легче: когда тот получил известие, что отец ездил в Германию и не нашёл там заведения, в котором учится его сын, в результате чего был большой семейный скандал. Однако Эрик не знал, чем закончилось дело, и удалось ли Геке отвертеться. Придётся уточнять.

– Сходи к коменданту, объяснись, он тебе поможет, – ответствовал приятель, хитро улыбаясь, но в чём конкретно заключается помощь, пояснять не стал.

Пришлось тащиться к мистеру Фиртиху. На сбивчивый рассказ Эрика тот отреагировал совершенно спокойно:

– Не ты первый, не ты последний идёшь с подобной проблемой. Ещё когда только собирались открывать Академию, вопрос уже стоял на обсуждении. Решение здесь простое: если на письмо наложить соответствующее заклинание, читающий поверит каждому написанному слову. Удобно, не правда ли? Так что если предки излишне нервничают, где ты и что с тобой, можешь сообщить, что всё путём, и они успокоятся.

– Вот. Письмо уже начеркал. Вроде получилось правдоподобно.

– Ну и замечательно. Оставляй конверт, и самое позднее послезавтра он будет лежать в почтовом ящике твоего дома.

– Большое спасибо.

На душе сразу стало легко и приятно. Но всё же он не преминул упрекнуть Геку в излишнем секретничании.

– Написал бы тогда ещё более убедительно.

– Так я и сам узнал про такую возможность совсем недавно. А то бы не сочинял наобум, нашёл адрес какого-нибудь реально существующего учебного заведения. Маша подсказала бы что-нибудь.

Оставив попытки завоевать сердце неприступной Жанны (как уверял, на время – пока не найдётся заветный ключик), Гека переключил своё внимание на уроженку Германии Магду, которую за глаза называл Машей. Скромная и застенчивая белокурая девушка была полной противоположностью француженке и казалась немного не от мира сего – недаром ходили слухи, будто в её семье кто-то баловался спиритизмом. Приятель, правда, жаловался, что с ней иногда скучновато, изюминки, мол, нету (зато в Жанне явно присутствовала, и не одна). Поскольку симпатии Эрика склонялись отнюдь не в сторону француженки, реакция оказалась соответствующей:

– Не грешно обманывать бедную девушку? И так все знают, кому на самом деле принадлежит твоё сердце.

– Но у меня же с Машей ничего серьёзного нет! Встречаемся – ну и что с того? Пока на пальце не красуется золотой обруч, символ несвободы и точки в деле о выборе партнёра, можешь встречаться хоть с тремя одновременно. Правила игры это допускают. Ведь и любая из них вольна гулять не только с тобой. А если потребуешь клятвы верности – будь готов к тому, что рано или поздно её потребуют и с тебя.

– И всё же, для себя я с трудом представляю, как можно крутить романы одновременно с несколькими. Наверное, моя нервная система для такого слишком слаба – постоянно трястись, что они узнают о существовании друг друга, и либо обидятся, либо потребуют определиться с сердечными привязанностями.

– Да, брат, тут тебе не Голдтаун. Слишком маленькая территория, и все друг у друга на виду. Ведь и тебе стоило разок подышать свежим воздухом в компании одной симпатичной китаянки – и народ уже в курсе ваших дружеских отношений. Попробуй теперь положить глаз на другую – в глазах «стаи товарищей» будешь выглядеть изменником и коварным обольстителем. Желаешь такую славу? Если нет – могу сказать по секрету, что Вин, похоже, втюрилась в тебя.

– С чего взял?

– Да так… слухами земля полнится. Если был не в курсе, теперь знаешь. Я бы на твоём месте не терялся. Пусть и тихоня, как все азиатки, зато вовсе недурна собой!

– Не спорю. Но не могу сказать про себя, что по уши влюблён. А потому не вправе обманывать её и дарить надежды, если есть сомнения в их осуществлении.

– Рассуждаешь, как в XVIII веке. Или словно всю жизнь провёл в дремучей тайге – не в обиду, конечно. Оглянись: мы живём не в иллюзорном мире приключенческих романов, где герою достаточно воскликнуть – жди меня, и я вернусь! – и его возлюбленная будет ждать хоть до старости, когда же наконец появится её прекрасный принц. В книгах, разумеется, герой возвратится в блеске славы и тут же поведёт под венец сохранившую ему верность. Вот только в реальности всё обстояло немного по-другому. Герой либо погибал, либо в дальних краях находил утешение в лице местных красоток, а его наречённая, не в силах одолеть вечность, обретала нового жениха или удалялась в монастырь. Это я к чему? К тому, что не стоит слишком серьёзно подходить ко многим вещам. Если судьба – то будете вместе, а нет – разойдётесь, как в море корабли.

– Говоришь скорее из желания приободрить меня, но сам так не думаешь! Если бы Жанка откликнулась на твой душевный порыв, неужели с лёгкостью променял бы её на другую?

– Конечно нет, тут ты прав. Я был бы на седьмом небе от счастья, и уж конечно постарался бы его не упустить. Только, боюсь, не светит оно мне. Не знаешь ли случайно, – голос Геки стал значительно тише, – у неё есть кто-то или ещё не завёлся?

Эрик пожал плечами:

– Не в курсе совершенно. Ни разу не видел, чтобы она кому-либо симпатизировала. Но такие вещи не всегда выставляются напоказ. Так что в данном вопросе от меня толку мало.

Гека вздохнул:

– Когда мне удаётся трезво взглянуть на свою проблему со стороны, сам немного удивляюсь факту, что у неё до сих пор нет постоянного поклонника. И при этом Снежной Королевой тоже не назовёшь. А вдруг она лесбиянка или скрытая мужененавистница? Только сейчас такая мысль в голову пришла. И тогда горе мне! Даже если одержу победу на любовном фронте, она окажется пирровой.

Умолкнув на секунду, он продолжал:

– Слушай, вот что придумал. У тебя ведь прекрасные отношения с Лиэнной, не так ли? Не мог бы как-нибудь потихонечку выяснить, раз они подруги, к кому располагает Жанна? Только осторожно, чтоб чего ненужного не вышло.

Вряд ли они настолько близки, чтобы знать все душевные тайны друг друга, да и Гека мог бы всё выведать и сам, типа забежав за очередной консультацией по латыни. Но в данном случае проще согласиться, чем спорить.

– Если этот вопрос для тебя действительно важен, постараюсь. Обещай только, что если Жанна ответит тебе благосклонностью, перестанешь дурить голову Маше.

– Спрашиваешь! Конечно!

Глава 6

Потребовалось, однако, ещё полторы недели, прежде чем наработали необходимое количество свитков. Пришлось потратиться и на два Факела Света – вовремя вспомнили, что там, куда хотят попасть, освещения нет совсем, и даже от карманного фонарика толку будет мало.

Но вот все препятствия позади, и тихим солнечным утром компания вновь двинулась в путь. Правда, в самом его начале произошла непредвиденная заминка: Баджи не смог отправиться с ними одновременно.

– Кое-кто из моих подопечных приболел, нужно его навестить. Незадолго до вашего появления получил о том телепатическое сообщение. Думаю, ничего страшного не случилось, иначе интонации послания были бы другими. Поэтому плывите к пещере; как только освобожусь, появлюсь там.

На сей раз, наученные горьким опытом, гребцы обмотали ладони специальной тканью, не врезающейся в кожу, и достаточно пористой, чтобы руки не потели и не чесались. Дело сразу пошло веселей.

– Поблизости есть несколько совсем маленьких островков, их видно с возвышенности. Можно прогуляться и туда.

– Обязательно. Но в другой раз.

Внутри пещеры их вновь ждал сюрприз. Все предметы, унесённые с корабля, исчезли бесследно; рытвины и насыпи разровнены, и даже прокопанная канавка старательно засыпана песком.

– Вот это да! Неужели всё произошедшее в прошлый раз нам померещилось? Что-то вроде коллективной галлюцинации – пушечные ядра, кусок доски с надписью “othe”, весёлые дельфины и остальное…

– Успокойся: навести столь сложную иллюзию не каждому из Великих под силу. Объяснение куда проще: похозяйничавший тут решил навести порядок.

– Вопрос только: зачем? Ведь мы и так уже видели.

– Да, привычные законы логики тут неприменимы. Хуже всего, что этот извращенец уничтожил нашу канаву. Придётся восстанавливать.

– Будет чем заняться до появления Баджи.

– И опять, как назло, всего одна лопата!

– Кто ж знал, что вновь копать придётся?

– Надо было разведку выслать…

– Да вот ещё! Что у нас, руки-ноги отсохли? Соорудим заново.

Но не успели взяться за дело, как встревожилась Вин.

– Стойте! Там кто-то есть! – взволнованно произнесла она, указав рукой в сторону подводного туннеля.

– Ты что-то услышала?

– Мне показалось… в глубине затаилось существо. Причём очень крупное, с акулу!

Воцарилось молчание: каждый пытался услышать или увидеть напугавшее китаянку. Но всё оставалось тихо.

– Уверена, что не померещилось?

– Не знаю… шестое чувство, наверное… Я ощущаю его присутствие вновь! И оно приближается!

Первым оценил ситуацию Жозе:

– Все назад! Быстро отходим от туннеля!

Студенты отскочили от края заполненной водой пропасти и поспешно отступили к одной из бывших насыпей, от которой теперь осталась площадка, возвышающаяся над поверхностью воды всего лишь на несколько сантиметров.

Через несколько мгновений уже и Эрик почувствовал слабое колебание эфира, сигнализирующее о появлении неведомого существа. К поверхности воды из глубины устремились пузырьки воздуха. Олаф, предусмотрительно подтянув к себе лодку, потихоньку взял в руки весло – так, на всякий случай; его примеру последовал Гека. Таисия из рюкзака вытянула топор, прихваченный для расчистки завалов из досок и оснастки корабля, если в том возникнет необходимость.

Вскоре из воды появилась чёрная лоснящаяся голова со стеклянной маской, а за ней и туловище, затянутое в такого же цвета резину. Друзья вздохнули облегчённо и опустили оружие:

– А вот и наш таинственный конкурент.

Аквалангист между тем стянул маску, обнажив розовощёкую физиономию Билли. В руках тот держал громадный переносной фонарь – на порядок более мощный, чем у Эрика, а также нечто, отдалённо напоминающее оплетённую водорослями авоську.

– Никак не ожидали, что это окажешься именно ты. Откуда костюмчик-то взял?

Оглянувшись, Билли заметил однокурсников. Лицо его побагровело от злости:

– А вам какое дело? Что за нелёгкая вообще сюда принесла?

– Повежливей, дорогой товарищ, – ответил ему Гека. – По уставу Академии ученики не ограничены в своих передвижениях по острову, за исключением специально оговорённых мест. Так что мы имеем точно такое же право находиться здесь, как и ты.

– К тому же, если твои находки имеют историческую ценность, ты должен сдать их в музей, а не прятать или выкидывать, – добавил Олаф.

– Мои находки – что хочу, то и делаю! Хоть уничтожу всё!

Из воды появилась вторая голова.

– А это твой неразлучный спутник жизни? – съязвила Таисия.

Сняв маску, Майкл в недоумении уставился на присутствующих.

– Билли, а они здесь зачем? – спросил он, тыча пальцем в сторону компании друзей.

– Потом объясню. Мотаем отсюда.

Но уйти просто так им помешал представитель солнечной Бразилии:

– Вначале объяснитесь, какой нелегальной деятельностью занимаетесь тут. Честным людям скрывать нечего.

– Да чтобы я перед тобой, латинос, оправдывался? Не дождёшься!

– Как, прости, ты изволил меня назвать? Может, я плохо расслышал? – обманчиво ласковым голосом переспросил Жозе.

– И ещё два раза могу повторить! И вообще пошёл ты… а-а-э-ыы…

Конец фразы захлебнулся, когда кулак угодил Билли прямиком в солнечное сплетение.

– Да как ты посмел?! Я тебя сейчас…

Но Жозе без труда уклонился от ответного удара и сделал подсечку. Всей тяжестью противник рухнул в воду, подняв тучу брызг.

– Молодец, Жозе! – воскликнула Таисия.

– Мастерский приём, – прокомментировал Джо. – У меня бы так не получилось.

Перевернувшись на спину, Билли крикнул обиженным голосом:

– Майки! Чего стоишь, как столб? Не видишь – наших бьют!

До громилы наконец что-то дошло. Растопырив клешни и придав лицу как можно более свирепое выражение, тот ринулся в бой. Но очень скоро тоже очутился в нокауте.

– Да ты просто бандит! – плаксиво возмутился Билли, опасливо подымаясь и то и дело оглядываясь по сторонам.

– Приятно было познакомиться, – хладнокровно отпарировал Жозе. – Желаете продолжить, или на сегодня достаточно?

Злобно ворча, как побитые псы, аквалангисты отряхнулись и ускоренным шагом устремились прочь. Вслед им неслись смешки и весёлые комментарии.

Уже на выходе Билли обернулся и погрозил кулаком:

– Вам это с рук не сойдёт! Вы дорого за всё заплатите!

– Хотите подискутировать? – мгновенно отреагировал Жозе, но воевать уже было не с кем.

– Классно ты их отделал! По всем правилам! Теперь будут знать, как хамить! – посыпались на него со всех сторон поздравления.

– Где научился таким приёмчикам, амиго? – поинтересовался Джо.

– Приятель один показывал… ещё когда в «Акулах побережья» числился. Как видите, пригодилось и здесь. Теперь пусть только попробуют сунуться, куда не надо!

– А не боишься, что нажалуются администрации? – засомневалась Дина.

– Если в тех шакалах осталось хоть что-то от мужчин, кроме анатомического строения, то вряд ли.

– Но могут потихоньку делать гадости.

– Пусть только попробуют! Тогда их гнилые пасти недосчитаются нескольких клыков и коренных.

– Остынь, Жозе, всё позади. Едва ли они появятся здесь вновь – по крайней мере, в ближайшее время.

– Однако откуда у них акваланги? Неужели привезли с собой на остров?

– Ой – смотрите, Билли свою сумку забыл!

Друзья столпились вокруг брошенной в воду «авоськи».

– У кого-нибудь есть желание догнать и вернуть?

Таковых не оказалось.

– Посмотрим, что в ней?

– А удобно ли – в чужих вещах копаться?

– Смотри на дело проще: содержимое принадлежит не этим прохвостам. Они попросту стащили его с корабля. А сейчас оно досталось нам как военный трофей. Поэтому с полным правом можем не только заглянуть внутрь, но и приватизировать.

Любопытство узнать, что же такого тащили с собой их конкуренты, пересилило прочие чувства. Взяв перочинный ножик, Гека осторожно разрезал «авоську», которая при ближайшем рассмотрении оказалась переплетением обрывков корабельных верёвок. Просмолённая пенька неплохо сохранилась, и чтобы освободить внутренности, пришлось немного попотеть.

Наконец в руках у него оказался пакет, туго обтянутый несколько раз полиэтиленовой плёнкой и со всех сторон обмотанный скотчем – очевидно, для придания герметичности.

– Хорошо упаковали, гады, – последовал весёлый комментарий. – Не иначе предметы особой ценности.

– Может, золото внутри?

– Не похоже: слишком лёгкий груз.

– Да чего гадать – вскрывай, только осторожно.

Нащупав впадину меж предметами, Гека решительно полоснул по ней лезвием. Из разреза сразу же выпал бумажный пакет, из которого в свою очередь извлекли старинную морскую карту с пометкой “Caribbean Sea”. На ней легко угадывались Флорида, Центральная Америка, Куба, Пуэрто-Рико, однако очертания берегов отличались от современных. Сведущий в географии человек мог бы добавить, что отсутствовал целый ряд островов, входящих в группу Больших и Малых Антильских, но присутствовали не обозначенные ныне ни на одной из современных карт. Впрочем, такие подробности в тот момент никого не взволновали.

– Надо же – настоящая старина! Таких во всём мире, наверное, почти не осталось. А что там ещё?

Второй из мешка достали курительную трубку.

– Индейская, и, судя по форме и рисункам, принадлежала вождю племени, – прокомментировал Джо. – У меня дома есть похожая, осталась от одного из прапрадедов.

Здесь же находился и кисет с остатками табака. Очередными находками стали карманная подзорная труба в сложенном состоянии, слегка проржавевшая и потому не желавшая вытягиваться в длину; искусно вырезанная из дерева статуэтка бизона; компас; гравюра на медной пластине, изображавшая полосу прибрежных пальм и фигурки людей под ними; кожаный мешочек, в котором находилось несколько старинных золотых и серебряных монет разных стран. Последней оказалась хорошо сохранившаяся тетрадь для записей.

– Похоже, мерзавцы обчистили каюту капитана. Интересно, что они собирались со всем этим делать?

– Догадаться нетрудно. Всё ценное на каникулах вывезли бы к себе и загнали коллекционерам. Одна такая карта, уверен, на чёрном рынке потянула бы на многие тысячи, если не десятки тысяч «зелёных». А что не удастся реализовать – скорей всего приговорили бы к уничтожению.

– А потому, – назидательно произнёс Олаф, – чтобы не уподобляться презренным мародёрам, следует незамедлительно заявить о находке. Я думаю, как и при обычном кладоискательстве, нам оставят вещи, так скажем, имеющие финансовую, но не историческую ценность. Или предложат любую иную компенсацию по выбору. Но даже если просто заберут в музей – всё равно так будет честнее.

– Ладно, Олаф. Пусть будет по-твоему, – за всех ответил Жозе. – Однако мы увлеклись и даже не начали копать канаву. А ведь скоро прибудет Баджи.

Как бы в подтверждение его слов, позади раздался громкий всплеск и курлыканье: Сюзи приветствовала своих новых друзей.

– Ой, кто к нам пожаловал! – воскликнула Таисия и обняла дельфиниху за шею. – А где твой друг? Он приплывёт?

Сюзи энергично закивала головой, а через минуту появились и Баджи со Стивом.

– К счастью, ничего страшного. Всего лишь укол колючками морского ежа. Я остановил действие яда и снял болевые ощущения, остальное без проблем заживёт само. Смотрю – исчез куда-то проход, да и вообще пейзаж стал другой. Опять конкуренты постарались?

Выслушав сбивчивый рассказ обо всём предшествующем его появлению, Баджи нахмурился:

– Дело, оказывается, серьёзнее, чем я предполагал. Жаль, конечно, что конфликт не разрешился мирно. Но, скорей всего, при сложившихся обстоятельствах иного пути и не было. Случайно не те двое, к которым я применил тогда Ужас?

Получив от Таисии утвердительный ответ, он продолжил:

– Типы, конечно, пренеприятные, и душой я полностью за вас. Однако помните: вам ещё почти четыре года учиться вместе, а если что – преподаватели не станут разбираться, кто прав, кто виноват, всем достанется на орехи. Поэтому старайтесь не поддаваться на провокации и держаться вместе. Почти наверняка они не захотят остаться в долгу и испытают вашу компанию на прочность, попытавшись найти слабое звено. Так что будьте начеку, особенно когда чувствуете попытку заманить в ловушку. И ваше решение пожертвовать находки музею в сложившейся ситуации единственно правильное: никто не обвинит в присвоении чужой добычи. С учётом произошедшего – будете ли продолжать поиски?

– Конечно! Иначе зачем столько дней страдали, заколдовывая свитки? Сейчас восстановим проход для дельфинов – и вперёд.

– Как я понял, – сказал Баджи, обращаясь непосредственно к Жозе, – раз на твоём пальце красуется кольцо Водного Дыхания, именно тебе поручена почётная миссия отправиться туда первым.

– Да, именно так.

– Ещё не пробовал его в действии?

– Нет.

– Тогда добрый совет: пока другие заняты на земляных работах, проведи испытания неподалёку: на сколько времени хватит одного заряда кольца. Как только почувствуешь, что начал задыхаться, значит – действие заклятия закончилось, и нужно либо снова его активировать, либо срочно всплывать. Дельфины будут рядом и подстрахуют тебя.

Они покинули пещеру, и вышли на мелководье. Жозе надел ласты и нажал на круглый розовый камень кольца. Тотчас вокруг его головы возникло переливчатое радужное свечение, как если бы её заключили в гигантский мыльный пузырь.

– Что ж, попробуем!

Сделав несколько шагов, Жозе нырнул, вслед за ним в морской пучине исчезли и дельфины. Спустя некоторое время его голова со слипшимися мокрыми волосами показалась вдали метрах в ста.

– Как долго пробыл под водой? – крикнул он, обращаясь к Баджи.

– Пять с половиной минут! – отозвался тот.

– Отлично! Теперь без проблем доберусь до подводной страны. Эх, будь у меня такое колечко пару лет назад – жемчуга смог бы собрать столько, что моя семья никогда не знала бы нужды. Запросто завоевал бы титул лучшего ловца жемчуга всех времён и народов. Впрочем – почему нет? Мне же не шестьдесят в конце концов, вся жизнь впереди! Научиться бы только самому, без колечка, применять заклятие!

Они вернулись в пещеру, где остальные участники экспедиции увлечённо трудились над прокладкой водной магистрали. Найдя в походном рюкзаке свитки телепортации, Жозе аккуратно разрезал скрепляющую их резинку. Вернув один из свитков на место, второй уложил в подходящий полиэтиленовый пакет и тщательно обмотал обрывками скотча, оставшегося после вскрытия «авоськи».

Но вот приготовления позади. Афалины скользнули в туннель и теперь били хвостами, призывая не мешкать. Друзья столпились вокруг, желая удачи.

– Держись за плавник, – посоветовал Баджи. – Дельфины благодаря развитой системе эхолокации прекрасно ориентируются даже в полной темноте – в отличие от нас, людей, а применять под водой Факел Света ты не сможешь: стихии-антагонисты как-никак. Кстати, уж не знаю, что вам сказал наш уважаемый (слово было произнесено с еле заметным оттенком иронии) мистер Фиртих, но несколько аквалангов на складе есть. Наверное, побоялся, что кто-нибудь из вас не справится с управлением и либо задохнётся, либо утонет. Другое дело – почему тогда выдал их тем, не побоюсь слова, дегенератам, ума не приложу.

– Ничего, разберёмся. А пока я поплыл. Не волнуйтесь – буду крайне осторожен!

С этими словами Жозе исчез в чернильной бездне подводного туннеля.

Глава 7

Потянулись тягостные минуты ожидания. Разговоры стихли, студенты поминутно смотрели то на безмолвную поверхность водной глади, то на второй свиток Портала, лежавший на песчаной возвышенности, то на Баджи, погрузившегося в транс, поддерживая мысленную связь со своими подопечными. Общее напряжение постепенно росло, но внешне всё оставалось спокойным.

И в какой-то момент свиток, дёрнувшись, развернулся сам собой. Песок под ним засветился, образовав магический круг, из которого мгновение спустя появился улыбающийся Жозе.

– Проход открыт! Милости просим!

Один за другим они исчезали в серебряном сиянии круга – вначале кто посмелее, а за ними и остальные. На «входе» остался лишь Баджи – охранять трофеи, лодки и снаряжение.

Выйдя с другой стороны, Эрик попал в объятья абсолютной тьмы мира, куда столетия не проникали солнечные лучи. Его карманного фонарика хватало лишь чтобы увидеть песок под ногами и соседа рядом. Немного толку и от еле светящегося круга. Добавьте к тому тишину склепа и запах затхлости, и представьте себе, каково оказаться в таком мире. Хорошо ещё, что он здесь не один – мало кто мог бы долго сохранять душевное равновесие, оказавшись в подобном месте в гордом одиночестве.

– Ну и вонь тут, – произнёс чей-то девичий голосок.

– И темно, как у негра… в одном месте. У кого Факел?

– У Олафа вроде был.

– Сейчас, никак не найду в сумке, завалился куда-то… Нашёл! Осторожно, дёргаю за верёвочку.

Ярко вспыхнувший над головами свет не только разогнал вековечный мрак, но и ослепил, автоматически заставив зажмуриться. Когда глаза немного привыкли, они смогли, наконец, осмотреть место, в котором очутились.

Сюрреалистический мир, на сотни лет лишённый Солнца, свежего ветра, шорохов и запахов, издаваемых живыми существами, застывший в мрачном великолепии смерти. Остовы пальм, устремлённых в небо, навеки скрытое от них каменной плитой весом в сотни тысяч тонн, и скелеты пожухлых листьев вокруг. Тёмная кромка сгнивших водорослей на границе чернильной воды и песчаного берега, столь же давно не знавшего настоящих приливов и отливов. И в сотне метров от них – тонущие во мраке очертания нашедшего здесь последний приют корабля, пережившего своих хозяев.

Насытившись первым впечатлением от пребывания в «затерянном мире», друзья принялись совещаться, с чего начинать осмотр его достопримечательностей – либо передислоцироваться на корабль, либо двинуться вглубь подземной страны. Предложение разделиться на две группы после недолгих дебатов отвергли: случись что с одной, другая не будет о том знать, и не сможет прийти на помощь.

– Уж если пропадать, то всем вместе.

– Зачем пропадать? Мы разве за этим шли?

– Жаль, нельзя перетащить сюда наши лодки. Придётся добираться до корабля вплавь.

– Что-то купаться здесь не тянет. Водичка на вид неаппетитная, гнилушки разные плавают, и вообще…

– Предлагаешь применить Хождение по Воде? О нём надо было позаботиться заранее.

– Зачем? Ведь здесь наши братья по разуму. Стив, Сюзи, где вы?

Услышав, что их зовут, дельфины подплыли поближе, весело поглядывая на незадачливых искателей приключений.

– Поможете нам попасть туда? – Гека показал на корабль, а потом для убедительности рукой вокруг себя, как бы охватывая всю компанию, а затем вновь на парусник.

Дельфины переглянулись, кивнули несколько раз головами и приблизились вплотную к берегу.

– Гляди-ка, а они тебя поняли. Так что, Гека, не зарывай талант в землю, иди в друиды – все животины твои будут! Заслужишь гордое право именоваться царём природы!

Не обращая внимания на дружеские подтрунивания, Гека взобрался на спину Сюзи, её напарника оседлал Джо. Уже через минуту смельчаки оказались у корабля и через пробоину скользнули в его внутренности. Перед тем, как исчезнуть, Гека помахал оставшимся: присоединяйтесь!

На третьем «заезде» прибыл и Эрик. Первое бросившееся в глаза – громадная дыра в борту, начинающаяся ниже ватерлинии и простирающаяся почти до верхней палубы, была искусственно расширена: повсюду валялись обломки досок, на краях «раны» виднелись рубленые следы.

– Явно поработали те двое, – прокомментировал Гека. – Я даже нашёл их топор – он совершенно новый и вогнан в стенку неподалёку отсюда. Удар, похоже, пришёлся на переборку между двумя каютами, и чтобы попасть внутрь, пришлось помахать. Заодно снесли и переборку, так что получился просторный зал, куда стаскивалось найденное на шхуне. Вон, в углу, ещё одна свалка – чего там только нет, вплоть до мисок и котелков. Янки-мародёры явно добрались до камбуза.

– И сожрали там всё, что осталось от команды корабля! – добавил под дружный смех присутствующих Жозе.

Юмор немного разрядил обстановку: заброшенный мёртвый корабль производил впечатление довольно-таки жутковатое. «В одиночку ни за какие сокровища не сунулся бы сюда, подумал Эрик. И даже вдвоём с кем-либо. Вместе с группой товарищей – куда ни шло. И как только Билли с Майклом не испугались копаться во внутренностях местного «Летучего Голландца»? То ли нервы, как у бегемотов, то ли алчность замучила».

Или…

Неожиданно вспомнилась та ночь, когда они с Гекой ходили смотреть на зарево над Полигоном, а на обратном пути наткнулись на троицу злоумышленников.

Двое исполнителей известны, но «шеф» по-прежнему в тени – ни Эрик, ни Гека не видели, чтобы кто-нибудь постоянно тусовался в их компании, тем более пытался руководить. И что конкретно они ищут? Вряд ли корабль был их изначальной целью – ведь до того, как наткнулись на якорь, никто и не подозревал, что “Wind Brothers” похоронен под поверхностью Санта-Ралаэнны, а не затонул в заливе Ла-Плата. Находка корабля случайность, которой просто воспользовались. Неужели янки и сами толком не знают, где их цель, поэтому и тащат всё подряд?

От размышлений отвлёк голос Таисии.

– Раз уж мы сюда прибыли, так чего топчемся? Давайте осмотрим местные достопримечательности.

Компания выбралась в полутёмный коридор. Гека на всякий случай прихватил с собой найденный топор, а Жозе с Олафом вооружились увесистыми кусками древесины, которые сгодились бы в качестве дубинок.

– Полагаете, здесь можно встретить неупокоенных? – боязливо спросила Сюэ, старавшаяся держаться в арьергарде.

– Едва ли они появятся здесь даже теоретически, – успокоила Дина, хотя и её голос заметно дрожал. – Согласно морским традициям умерших во время плавания заворачивали в парусину – и за борт, а если это случалось во время стоянки, то хоронили в полном соответствии с христианскими обычаями. Шалаши на берегу видела? Команда после кораблекрушения просто-напросто перебралась жить на остров.

– Так-то оно так, да всё равно на душе неспокойно, – вместо Сюэ отозвался Фэн. – Чувствуешь себя персонажем фильмов ужасов. Так и ждёшь, что на тебя кто-то или что-то свалится.

– Не беспокойтесь, если бы здесь притаилось нечто ужасное, его учуяли бы дельфины, – отозвался Гека. – Животные куда чувствительнее людей. К тому же Билли и Майкл побывали тут до нас и вроде как живы-здоровы.

– Да от них самих любые немёртвые разбегутся!

Вновь дружный смех.

Цепочкой, стараясь не удаляться друг от друга, они двинулись в направлении лестницы, ведущей на палубу, по пути заглядывая в каюты, благо двери были либо открыты, либо снесены с петель. Но ничего могущего представлять хотя бы исторический интерес, не попадалось: то, что не забрали с собой морские волки, уничтожило время.

Подниматься по лестнице пришлось крайне осторожно – ступени зловеще скрипели, а кое-где были сломаны. Ещё одна подломилась под ногами Олафа, и, не схватись он за перила, свалился бы вниз. Не легче, впрочем, оказалось и наверху: корабль стоял, накренившись, рассохшиеся доски палубы выступали над уровнем пола, кое-где виднелись провалы. Вдобавок приходилось переступать через обломки рухнувших мачт, клубки перепутавшихся снастей и парусины. Обрывок одного из парусов Эрик захотел осмотреть получше, однако ткань расползлась в руках.

Его внимание привлекли массивные корабельные пушки. Орудия с правого приподнявшегося борта переместились на левый, часть попадала в воду. Рядом валялись чугунные ядра: не исключено, что незадолго до кораблекрушения мореплавателям пришлось поучаствовать в сражении.

А может, посылка неверна, и корабль на самом деле получил повреждение в схватке с врагами?

Но почти сразу нашёлся контраргумент: дыра в корпусе не похожа на проделанную ядром или бомбой, да и других отметин от поражения огнестрельным оружием не видно, равно как и следов пожара.

Постепенно, осмелев, студиозусы разбрелись по палубе. Кто-то осматривал руль, пытаясь повернуть его в ту или иную сторону, кто-то заглядывал в жерла пушек, а другие забрались на верхнюю палубу или в офицерские каюты. Вполголоса переговаривались, если попадалось что-нибудь особо интересное. Последнего оказалось не так много, больше по мелочам – заржавевший кинжал, корабельный колокол, несколько медных монет, серебряный крест-распятие, две бронзовые кружки, позеленевшие от времени.

Наконец, насладившись прикосновением к истории, они собрались вновь у чёрного проёма лестницы, по которой попали сюда.

– Никогда бы не подумал, что буду разгуливать по палубе корабля корсарской эпохи.

– Как жаль, что он больше никогда не пустится в плавание…

– Теоретически возможно, немного потрудившись, залатать повреждения. И тогда – подумать только – стали бы обладателями яхты, насчитывающей от роду почти пять столетий! Кто ещё из ныне живущих может похвастаться парусником столь почтенного возраста?

– Ну и как собираешься вытащить его на поверхность? Ты и сам без помощи Портала туда не попадёшь, а тут махина с дом размером!

– Пространственный Портал! Вот решение наших проблем! Надо каким-то образом разместить его под днищем корабля!

– С трудом могу представить себе портал таких размеров. Тогда уж проще пробить скалу насквозь, чтобы корабль смог проплыть к морю напрямую.

– И весь свод пещеры рухнет тебе на голову, заодно похоронив и корвет. Ты же не знаешь, за счёт чего держится каменная плита, превратившая эту часть берега в подземку? Ну уж нет, тогда пусть лучше остаётся здесь.

– А если попробовать протащить его через туннель?

– Ну и шутки у тебя. Предложил бы ещё пробурить с поверхности котлован. Как ни крути, а идея телепортации – самая реальная.

– Господа и дамы! Спешу обратить внимание: пока мы тут рассуждаем об абстрактных возможностях, для нашего собственного портала идёт обратный отсчёт. Мы должны успеть осмотреть береговые строения до того, как он погаснет.

– И тогда мы останемся здесь навсегда?

– О нет – всего лишь до прибытия бригады магов-спасателей. Даже соскучиться толком не успеем, развлечёмся игрой в прятки, когда погаснет Факел. А потом нас вызволят отсюда, а чтобы неповадно было забираться в труднодоступные места, заставят месячишко по ночам чистить ковровые дорожки зубными щётками.

– Фу, какое извращение! Тогда лучше и вправду поспешить. Лясы точить можно и по ходу дела.

Глава 8

Прихватив с собой всё мало-мальски представляющее интерес для музея, тем же путём студенты покинули парусник.

– Как жаль, не догадались взять хоть какое-нибудь угощение для дельфинов. Бедненькие, так для нас стараются, а мы даже дохлой салаки им не предложили, – пожалела «перевозчиков» Таисия. – Интересно, а булки они едят? А то принесла бы со столовой.

– Спроси у Баджи, он по ним здесь главный специалист. А вообще мысль хорошая. Дружба, кто спорит, чувство бескорыстное, но регулярная подкормка и ей полезна.

Направляясь вглубь подземной страны, они по порядку осмотрели несколько хижин, сооружённых из пальмовых стволов. Ничего интересного. Жилища заброшены ещё до того, как сюда перестали попадать лучи Солнца. Лишь у входа в одну из хижин валялась сапёрная лопатка – совсем новенькая, остро отточенная, с блестящим лезвием.

– Билли и Майкл явно собирались вернуться, раз оставили её здесь, – прокомментировал находку Олаф. – Однако экипированы на славу. Такой инструмент в обычном магазине не купишь.

– Есть некто, кто снабжает их, – неожиданно даже для самого себя произнёс Эрик.

Внимание присутствующих тут же переключилось на него.

– Рассказывай, если знаешь что-либо важное, – потребовал Жозе.

Пришлось им с Гекой выкладывать историю ночной прогулки по острову.

– Значит, есть некто третий, руководящий ими, – задумчиво произнёс Джо. – Впрочем, сенсации лично я не вижу: столь целенаправленное поведение обычно не в характере подобных типов. Да и сами по себе они сюда не отважились бы сунуться, предпочли бы, чтобы это сделал кто-то другой. Похоже, своего «шефа» они боятся куда больше, чем подземных ужасов.

– Не обязательно: если тот достаточно сильный маг, может просто держать их под контролем.

– Только этого не хватало, – заявил Жозе. – Мои приёмы бесполезны против магии, да ещё поднять руку на колдуна! За такое в три шеи попрут отсюда.

– А потому, амиго, – шутливо задела его локтем Таисия, – становись и сам чародеем. Сочетая физические и ментальные удары, заслужишь славу великого Воина-Мага!

– Идея хорошая, но с воплощением возникнут проблемы. Освоение колдовской премудрости пока идёт с трудом. Поэтому поединок с «шефом» я скорей всего проиграю.

– Не отчаивайся, Жозе, – подал голос Фэн. – Тебе не придётся биться в одиночку. Друзья будут рядом. Как там говорится – один за всех?

– И все за одного! Вот это по-нашему!

– Пусть будет так. Мы сильны, пока вместе. И ещё: давайте не посвящать в наши планы посторонних, кроме тех, кому безусловно доверяем. Ведь где гарантия, что на главаря работают только эти двое?

– Кого-то подозреваешь, Джо?

– Никого конкретно. Просто в один из первых дней пребывания в Академии Билли заходил ко мне. Начал издалека – типа знакомиться: кто, откуда, чем занимался до поступления, и тому подобное. Про себя, правда, рассказал немного, я даже не запомнил, из какого он штата – то ли Арканзаса, то ли Оклахомы. И вообще ещё тогда сложилось впечатление, что кроме пива, бейсбола и обсуждения женских прелестей у него на уме ничего нет. Высказав безапелляционное мнение по нескольким излюбленным для обсуждения в нашем обществе темам вроде итогов предстоящих вскоре президентских выборов или выхода на экран очередного блокбастера с участием Келли Лембург, он как бы невзначай ввернул: есть выгодное дельце, и во славу Америки послужить, и деньжат подзаработать. Когда спросил какое именно, ответил: деталей пока и сам не знает, но вскоре получит инструкции от «одного хорошего человека». От всего этого дурно пахло, поэтому я отказался. Билли, судя по всему, никак не ожидавший отрицательного ответа, сказал, что я, мол, «плохой американец», к тому же нечистокровный. Получил в ответ что такие, как он, позорят любую нацию. В общем, разошлись, недовольные друг другом, и больше не общались.

– Но вдруг им удалось найти более покладистых товарищей! А потому – бдительность прежде всего. Если кто-то заметит или почувствует неладное, пусть немедленно оповестит остальных. И помните: на провокации не поддаваться!

Закончив осмотр заброшенного поселения, они двинулись вглубь подземного острова. Пальмовая роща сменилась зарослями кустарников, продираться сквозь которые требовало значительных усилий – даже несмотря на то, что высохшие ветки легко ломались. Уровень потолка пещеры постепенно снижается и, значит, конец путешествия близок. Едва ли найдётся что-либо стоящее здесь, кроме очередных картинок мёртвого пейзажа.

Аналогичная мысль, похоже, пришла в голову и другим участникам экспедиции, поскольку вначале робко, а потом всё более настойчиво начали раздаваться призывы к возвращению, вполне разумные с любой точки зрения. Компромиссный вариант предложил Олаф:

– Видите впереди странный объект, похожий на гранитную глыбу? Давайте взглянем, что там, и бегом к порталу.

Ускоренным шагом они направились прямиком к «объекту», оказавшемуся вблизи ещё одним заброшенным жилищем.

– Как интересно! Почему его обитатель поселился в стороне от остальных? Может, он не принадлежал к команде корабля?

– Чего гадать, зайдём да посмотрим.

Внутри избушка выглядела более обжитой и ухоженной, нежели скромные шалашики матросов. Добротно сложенная кровать, крепко сколоченная мебель, ворох одежды, правда, полностью истлевшей. На столе – раскрытая посередине рукописная книга-альбом, покрытая толстым слоем многовековой пыли, рядом – бронзовая чаша-курительница. В углу посох, который бывший владелец украсил затейливой резьбой. На полке, а фактически – обтёсанной доске, присобаченной перпендикулярно к стене, мешочки с выглядывающими через прорехи сушёными ветками-колючками. Под ней прямо на песчаном полу стоял плоский окованный железом сундук с гравировкой на крыше.

– Ну-ка, посвети сюда. Что там нарисовано?

Отодвинув стол в сторону кровати, друзья столпились вокруг сундука. Жозе смахнул пыль и паутину.

– Какая странная эмблема! Посмотрите!

И действительно: неведомый мастер вырезал на крышке символ, напоминающий тот, что изображается обычно на щитках энергораспределения и столбах линий электропередачи, с надписью «не влезай, убьёт», но вместо перекрещённых костей – скрученный в трубочку лист бумаги, перевязанный изящной ленточкой.

– Что бы это могло значить?

– Когда откроем, увидим.

Гека потянулся к крышке, но инстинктивно отдёрнул руку, услышав сзади вопль Вин:

– Нет! Не трогайте его! Там Зло!

Вокруг сундука тотчас образовалась пустота.

– Снова что-то чувствуешь? Расскажи, наконец, толком, как тебе удаётся?

– Не знаю… я попыталась мысленно представить себе находящееся внутри, и вдруг получила сильный удар по мозгам, аж внутри поплыло. На какое-то мгновение показалось, что сундук превратился в громадную оскаленную пасть.

Студенты переглянулись:

– Но что тогда с ним делать? Если оставим сундук здесь, его найдут Билли с Майклом.

– Может, закопать или бросить в воду?

– Не факт, что его не разыщут. Придётся взять с собой. Верховные маги, я думаю, без проблем разберутся, чего там внутри. Заодно прихватим и книгу с посохом. Остальное не столь интересно.

Они бережно переложили книгу в целлофановый пакет. Посох взял Фэн, а сундук оказался довольно тяжёлым, пришлось тащить Джо и Олафу. К счастью, по обоим бокам к стенкам прикреплялись железные кольца – очень предусмотрительно для облегчения труда носильщиков.

Успели вовремя: едва последний выскочил из портала, свечение магического круга, и без того изрядно потускневшее, погасло совсем.

– Вижу, не с пустыми руками. От дельфинов я узнал, что вы побывали на корабле, а потом направились вглубь подземной страны. Стало быть, не всё успели растащить те двое. Ого, целый сундук! Неужто раскопали клад?

– Баджи, нам понадобится твой совет, – сказал Эрик. – На крышке странный символ. На всякий случай решили не спешить знакомиться с содержимым. Расшифруешь нам его?

– Сейчас погляжу. Увы, ничего подобного видеть не приходилось. Бесспорно, выглядит зловеще. На пиратский знак непохоже. Забавные вещички, однако, перевозил капитан Карриго. Правильно сделали, не став рисковать. В Штарндале найдутся люди, которые смогут вскрыть сундук, чем бы он ни был набит. Нужно лишь поспешить доставить туда находки. Между прочим, – добавил Баджи, хитро улыбнувшись, – там уже знают о них.

– Но ведь мы никого не предупреждали, куда и зачем идём!

– Так ведь на то магия и существует. Про заклинание Направленная Мысль слышали? С его помощью я предупредил своего бывшего однокурсника Фарзага, а тот в свою очередь должен проинформировать мистера Фиртиха о том, что той же самой группой студентов сделан ещё ряд очень интересных находок для музея. Поэтому поспешим!

Проворно погрузили вещи в лодки, и – прочь из пещеры, туда, где Солнце, свежий ветер без отвратительного запаха затхлости, где чувствуется биение жизни и не место тлену смерти. Как приятно покинуть мрачную обитель подземного побережья – словно заглянул за грань бытия и, ужаснувшись, вернулся обратно.

На пляже их ждали. Взад-вперёд расхаживавший по песку мистер Фиртих был облачен в парадный сюртук, застёгнутый, правда, всего на одну пуговицу; рядом суетился Фарзаг, ожесточённо жестикулировавший, видимо, пытаясь донести какую-то мысль до шефа. Ещё не успели причалить лодки, как комендант обратился с приветственной речью, назвав участников экспедиции «Шлиманами XXI века», чьи находки «внесли неоценимый вклад в дело развития исторической науки» и что «Гильдия не забудет и оценит по достоинству подвиг своих сыновей».

Уже на берегу, подойдя поближе, Эрик обнаружил источник необычайного красноречия мистера Фиртиха. Как от него самого, так и от сюртука ощутимо пахло спиртным.

– Однако почему мы стоим? Баджи, отпускай дельфинов, переносимся напрямую в мой кабинет. Там достаточно места для всех. Фарзаг, задержись на пару минут, распорядись, чтобы лодки доставили на пристань. А сейчас прошу…

Вытащив из бокового кармана мятый свиток, комендант развернул его и тут же исчез в сиянии магического круга. Туда же поспешили и студенты. Оказавшись в кабинете, они аккуратно складывали найденное на стол, предназначенный для проведения совещаний и приёма гостей.

Дождавшись прибытия помощника, комендант погасил круг и ещё раз поздравил присутствующих.

– Теперь, когда мы имеем так много новых экспонатов для нашего музея, я позабочусь, чтобы комната для них была выделена и оборудована в течение ближайших двух дней. Не волнуйтесь: все вещи, даже самые неприметные и незначительные, будут учтены и описаны! Как я понял, вам удалось найти корабль?

– Да, и подземный посёлок моряков, спасшихся после кораблекрушения. У нас большая просьба: нельзя ли с помощью магии перенести парусник на поверхность, на берег моря? Мы хотели бы попробовать починить его.

Мистер Фиртих наморщил лоб, чуть подавшись назад.

– Идея интересная, надо её проработать. Я обязательно ею займусь. Потом, как-нибудь.

– Прошу прощения, Мастер, не могли бы вы взглянуть на изображение на крышке сундука? – вежливо обратился к нему Олаф.

Комендант мельком бросил взгляд в указанном направлении. Даже стоя в нескольких шагах, Эрик заметил, как побледнело его лицо, и всю хмельную беспечность как рукой сняло.

– О нет… Неужели корабль вёз такое?! Вы брали что-нибудь оттуда? Если да, пожалуйста, выложите на стол немедленно! Вы даже представить себе не можете, чем это опасно!!

Получив клятвенные заверения, что сундук и не пытались открывать, хозяин кабинета слегка успокоился:

– Знайте же: символ, изображённый на крышке – фирменный лейбл некромантов. Мне приходилось видеть такие печати на письмах и шкатулках с предметами, связанными с искусством Коричневой магии. А тут целый сундук! Очень хорошо, что вы не пытались изучить его внутренности: для защиты от воров и непосвящённых тёмные колдуны часто накладывали очень противные защитные заклинания. На моей памяти один из учеников – Академии тогда не существовало, – принимая участие в раскопках заброшенной крепости тамплиеров в Малой Азии, обнаружил хорошо сохранившийся позолоченный ящичек с точно таким же символом. Любопытствуя, дёрнул затвор, снял крышку и тут же получил добрую порцию Ядовитых Спор в лицо. К счастью, наши Целители оказались рядом – ни одна из археологических экспедиций с участием Гильдии не обходится без них, помогающих в случае необходимости не только её агентам, но и обычным археологам тоже – соблюдая инкогнито, разумеется. Парню вернули зрение и восстановили кожу лица, но страшно подумать, во что оно превратилось бы, не получи он необходимую помощь. Очень отрадно, что вы проявили благоразумие. Но, конечно, вам не терпится взглянуть на содержимое сундука. Признаюсь, заинтригован не меньше вашего. Однако я не лучший специалист в области защиты от тёмных искусств, нам понадобится более квалифицированная помощь. Одну минуточку…

Глава 9

Комендант замолчал и наклонил голову. Вскоре им придётся давать детальный отчёт перед воплощением всех студенческих ужасов, доном Фердинандом-Энрике, встревожился Эрик. К счастью, приятно ошибся: прямиком из внезапно засветившейся стены, на которой изображён герб их учебного заведения, появился ректор собственной персоной.

– Что-то случилось, Рилонис? – спросил он, ничуть не удивившись скоплению народа в кабинете.

Студенты нестройными голосами поприветствовали главу Академии.

– Перед Вами, Гроссмейстер, ученики, не так давно откопавшие якорь шхуны капитана Карриго. А не далее как сегодня им посчастливилось найти не только сам корабль, но и немало интересных вещиц на его борту. Пожалуйста, взгляните на самую примечательную из них!

Ни единый мускул не дрогнул на лице Архимага, когда его взор остановился на изображении свитка, подпирающего череп. Ходили слухи, что невозмутимости ректора могли бы позавидовать даже бегемоты. Теперь удалось убедиться в том собственноручно.

– Да-а, очень занятно. Где же на корабле вы его обнаружили?

– Мы нашли его вовсе не на шхуне, сэр, – за всех ответил Жозе. – Из-за обрушения одной из скал часть побережья острова фактически оказалась под землёй, и там остались погребены не только корвет, но и временные пристанища спасшихся с него. В одной из хижин, построенной вдали от остальных, сундук и находился.

– Ладно, сейчас посмотрим, кто из некромантов увлекался мореплаванием.

Под его взором тумбочка, стоявшая рядом со шкафом, набитым деловыми бумагами, выкатилась на середину комнаты, а стоявшая на ней вазочка с декоративным букетом искусственных цветов плавно переместилась на верхушку шкафа. Жозе и Олаф проворно водрузили на тумбочку злополучный контейнер времён морской романтики.

– Так, а теперь отойдите от него.

Студенты проворно расступились, расположившись вдоль стен, а мистер Фиртих вернулся в своё кресло. Одновременно он выдвинул один из ящичков стола и проворным движением бросил в рот маленькую таблетку. Чтобы отбить запах алкоголя, как рассказал потом Баджи. Тому уже приходилось присутствовать при подобных сценах: Ларонциус сам не употребляет, и не очень жалует, когда комендант принимает на грудь прямо на рабочем месте.

Пару секунд Гроссмейстер Синей магии изучал доставленный «объект», затем махнул на него ладонью, и сундук сразу озарился голубоватым сиянием.

– Как видите, охранных заклинаний не установлено. Но чтобы гарантированно защитить себя от неприятностей, сделаем так…

Ещё один взмах руки, и в воздухе словно рассыпались мириады крохотных искр, отчего вся комната наполнилась радужным блеском.

– Я установил режим Безмолвия, – счёл нужным пояснить Архимаг, – и пока он действует, ни одно заклинание не будет иметь силы. Ну а чтобы избежать механической ловушки, я открою сундук телепатически.

В то же мгновение удерживающая створки задвижка отъехала в сторону, и крышка откинулась сама собой.

Присутствующие невольно подались вперёд, пытаясь рассмотреть содержимое. На самом верху лежала аккуратно сложенная мантия цвета древесной коры, на тыльной стороне которой был изображён тот же знак, что и на крышке.

– Церемониальное одеяние мастеров некромантики, – заговорил ректор снова, встряхивая мантию. – Возьмите, Рилонис. Она неплохо сохранилась и даже не сильно запылилась: пусть пополнит коллекцию музея.

Под ней оказались рядами уложенные свитки. Числом, наверное, не менее полусотни.

– Как ни прискорбно, их придётся уничтожить. Фарзаг и Баджи, займитесь, пожалуйста. Можете спокойно разворачивать и рвать на клочки. Не жалейте: судя по полоскам, там исключительно магия отрицательной направленности.

С тихим потрескиванием разворачивалась пожелтевшая от времени бумага, почти сразу рассыпаясь в прах и высвобождая заключённую в ней злую энергию. Эрику показалось, что в комнате заметно потемнело. И не ему одному: в какой-то момент ректор сделал движение, будто отгонял от себя табачный дым, и темно-сиреневый туман клочьями пополз к окну, растворяясь снаружи.

За свитками обнаружилась пачка векселей и долговых расписок. После недолгого изучения их пожертвовали музею – обязательства компаний и финансовых учреждений, канувших в Лету, равно как и давно почивших в бозе должников не имели никакой ценности, кроме исторической. Ещё один предмет, также не слишком похожий на волшебный – бутылка с мутной буроватой жидкостью, запечатанная застывшей смолой. О её предназначении можно было строить какие угодно догадки – даже ректор, критически осмотрев, молча отложил в сторону.

Далее снова пошли аксессуары волшебника: три амулета причудливой формы – два костяных и один стеклянный, казавшиеся игрушечными, а также самая настоящая волшебная палочка. Увидев её, студенты заулыбались, однако ректору вновь пришлось их огорчить:

– Она заряжена, кожей чувствую, и явно заклинаниями, ничего приятного не сулящими. Но главная беда в том, что сделана из терновника, плохо поддающегося заколдовыванию любыми заклинаниями, кроме некромантских. Так что даже если бы мы её разрядили, повторно использовать не удалось бы. А потому остаётся только одно…

Взяв палочку двумя руками, резким движением Ларонциус сломал её. Обломанные концы вспыхнули ядовитым жёлто-зелёным пламенем, впрочем, быстро погасшим.

– Теперь она не более чем сухая древесина, годная лишь для растопки камина, – произнёс ректор, бросая обломки на стол. – Вы поступили правильно, ребята, не пытаясь присвоить себе содержимое сундука. Страшно подумать, что могло бы произойти, попади он в другие руки.

Слова о «других руках» были произнесены с особым нажимом, отметил про себя Эрик – как будто Архимаг знал о случившемся инциденте. Неужели прочитал мысли кого-то из них?

На самом дне сундука обнаружилось несколько невзрачных камней продолговатой формы, отполированных по краям.

– О, даже так! Взгляните, Рилонис. Узнаете? Давненько не попадались. Последний раз, кажется, лет сорок назад – при расследовании дела о появлении монстра в поместье мадам Дижу. Если подзабыли – напомню; заодно и студентам послушать небесполезно. Так вот, случилось то в частном секторе городишка Сен-Грийо, где упомянутая мною мадам, будучи в преклонных летах, одиноко коротала дни в стенах фамильного особняка. Как-то, проводя генеральную уборку в домашней библиотеке – громадной, любовно собираемой несколькими поколениями, она, снимая старинные книги с одной из полок, обнаружила скрытую прорезь, за которой оказался тайник со шкатулкой. Любопытствуя, старушка заглянула внутрь, в ожидании, как рассказала потом, найти там спрятанные кем-то семейные драгоценности. Но ни денег, ни ювелирных изделий в шкатулке не оказалось – всего лишь несколько скрученных в трубочки бумажных листков да три камня – точно таких же по форме. Подумав, что листки – компрометирующие документы, или любовная переписка кого-то из предков втайне от своей половинки, мадам Дижу развернула один из них. Дальше с её слов: «прямо передо мной из пола ударил столб темно-красного пламени. Я перепугалась, подумав на пожар, и опрометью бросилась за ведром. Возвращаюсь – а в комнате самый настоящий демон, с клыками, рогами и крыльями! Я в него водой, да без толку – тот лишь разозлился и бросился на меня. Еле успела выскочить за дверь и запереть её на засов – думала, так и свалюсь замертво с сердечным приступом. Но сильные удары со стороны библиотеки быстро привели в чувство. Решив, что на тот свет ещё рановато, тем более став жертвой ужасного зверюги, нашла в себе силы добежать до соседнего дома, где жил падре Виктор – я знакома с ним почти тридцать лет, и всё это время мы поддерживали хорошие отношения. Он подтвердит: было именно так, как рассказала, поскольку знает прекрасно: чем-чем, а маразмом и фантазёрством никогда не страдала! Падре, разумеется, нисколько не усомнился в моих словах, хотя повествование моё от волнения было, наверное, сумбурным и со стороны могло показаться бредом выжившей из ума старухи. Он сказал, что я сделала очень правильно, что обратилась не в полицию, а к нему лично – служители закона даже если бы и справились с тварью, то разнесли бы при этом весь дом, да и шумихи на всю округу не избежать. Падре любезно угостил меня рюмочкой коньяка для успокоения нервов и позвонил человеку, который, как выразился, имеет опыт изгнания подобных тварей».

Остальное известно и так. Падре Виктор, к счастью, был одним из посвящённых – людей, знающих о существовании Гильдии и сотрудничающих с ней, но не являющихся волшебниками. Поэтому сразу связался с жившим в соседнем городке Мастером магии Природы Франсуа Пенэ, и тот, не мешкая, поспешил на помощь. Оставив мадам Дижу приходить в себя в доме священника, падре и мсье Пенэ поспешили в её особняк. Тварь – обитательница одного из Тёмных миров – хозяйничала вовсю, перепортив большую часть мебели и сожрав всё съестное, которое смогла найти. Счастье ещё, что у приходящей домработницы в тот день был выходной – едва ли она пережила бы встречу с монстром.

Франсуа произнёс формулу Изгнания, заставившую тварь вернуться в свой мир, а затем закрыл портал, столь неосмотрительно активированный хозяйкой особняка. Нашли они и злополучную шкатулку. Так вот, вынужден извиниться за столь долгое лирическое отступление и сказать наконец, что из себя представляют на самом деле столь безобидные на вид камушки. Они – не что иное, как Камни Душ!

Из вычитанного в «Кратком Курсе» Эрик знал, что вещицы с подобным названием использовались чернокнижниками, но добрая половина его товарищей слышала о них впервые. Заметив вопросительные взгляды студентов, Ларонциус пояснил:

– Некоторые определённым образом обработанные минералы обладают способностью заключать в себя астральную сущность человека, обычно принятую называть душой. Великий Мастер Чернокнижия, используя соответствующее заклинание, способен перенести душу человека в один из них, чтобы, например, поменять на другую, уже заключённую в камне. Иногда такую операцию можно провести и напрямую, используя Обмен Разумов. А фактически я описал вам механизм создания оборотней. Вы, наверное, привыкли к классическому определению: оборотни – это люди, в полнолунье способные превращаться в чудовищных животных, чаще всего в гигантских волков. Которые нападают на окружающих, стремясь утолить неосознанную жажду крови, а на рассвете трансформируются обратно, ничего не помня о своих похождениях в теле зверя. Подобное превращение человека в животное изредка практикуют высшие друиды, но отнюдь не в угоду желанию убивать. Называется оно ликантропией, а оборотнями в представлении волшебников являются существа, чья душа не соответствует телу. Поскольку у Камней Душ нет иного предназначения, мы уничтожаем их также. Но вначале…

Осторожные пассы – и камни засветились мягким желтоватым светом.

– Пусты. Это облегчает задачу. Иначе нашим спиритам пришлось бы немного потрудиться. Кажется, в сундуке больше ничего нет. Кстати, он в вашем хозяйстве не пригодится? Рилонис, если есть желание, оприходуйте его, – и, обращаясь к студентам, – какие-нибудь ещё вещи, принадлежавшие некроманту, вам не попадались?

– Да, сэр, – ответил за всех Олаф. – Мы нашли в той же хижине посох, а на столе лежала раскрытая книга. Вот она.

Ректор сотворённым потоком воздуха сдул с поданной книги пыль, а затем перевернул титульный лист.

– Судя по всему, гримуар. Однако ну и почерк! Курица левой лапой и то разборчивей пишет. К счастью, у нас хватает специалистов-криптографов, расшифруем, кому это добро принадлежало. Вот, буквально через пару дней обещался пожаловать один из них – дон Мануэль де Таргеда.

От волнения Жозе подался вперёд, услышав столь приятную для себя новость.

– Да, да, Жозе, знаю, он ваш покровитель. Вот и обрадуете его вестью о новых находках с “Wind Brothers”. Мы не будем предупреждать дона Мануэля заранее – пусть для него это станет приятным сюрпризом.

– Прошу прощения, Гроссмейстер, по поводу корабля у нас есть совсем маленькая просьба…

– Говори, не стесняйся.

– Он там, в подземном заливе, почти целый, только с пробоиной в боку, и мачты обломаны. Ну и там, по мелочам… Мы могли бы попробовать починить корвет, если бы удалось переправить его на берег острова, однако техническим путём это сделать практически невозможно…

– Хотите просить о магической помощи? Дело, сами понимаете, нелёгкое – целый парусник телепортировать! Ни одному волшебнику, каким бы могучим он ни был, не организовать Круг Телепортации: нужны как минимум четверо, а лучше пятеро или шестеро. Но поскольку вы проявили чудеса чести и отваги, столь редкие в нынешние дни, я постараюсь исполнить вашу просьбу. Уж если в своё время нам удалось целый замок перенести в другую часть света…

– Большое спасибо, Гроссмейстер!

– А остальные вещи, стало быть, принадлежат команде корабля? Здесь едва ли найдётся достойная работа для Архимага. Правда, один вопрос меня всё же занимает: уверены ли вы, что корветом действительно командовал Карриго?

Интересная мысль. В самом деле, откуда им знать, кто на самом деле являлся капитаном парусника, приведя его к кораблекрушению? Таисия отреагировала первой:

– Среди вещей, найденных на корабле, обнаружилась тетрадь – как мы полагаем, или вахтенный журнал, или личный дневник капитана. И, если мы не надоели своими вопросами и просьбами, то хотели бы высказать ещё одно пожелание: нельзя ли сделать нам копию тетради, чтобы мы попробовали расшифровать записи сами – или, в крайнем случае, с помощью дона Мануэля?

– Конечно. Рилонис, постарайтесь к следующему дню сделать точную копию тетради. Заодно оприходуйте остальное. Как только откроете в музее новую секцию, я тоже загляну туда! А для поддержания вашего энтузиазма и любознательности распоряжусь достойно наградить. А теперь, с вашего разрешения, откланяюсь и вернусь к своим заботам. Прихвачу, пожалуй, гримуар некроманта – авось удастся что-нибудь в нём разобрать.

Яркий свет в стене вспыхнул вновь, а когда погас, Ларонциуса в комнате не было. Мистер Фиртих вымученно улыбнулся и, как показалось Эрику, вздохнул с облегчением:

– Приятно, когда всё хорошо заканчивается. Я ожидал куда худшего от содержимого ящика. Некромантика – отвратительная вещь, противная подавляющему большинству обычных людей; я лично с большим трудом могу представить себе человека, который находил бы в ней удовольствие.

– Скажите, сэр, а сейчас могли бы найтись такие люди? – с невинным взором поинтересовалась Дина.

Перед тем, как ответить, комендант в задумчивости почесался:

– Наверное, во все времена находился определённый процент человекообразных, склонных к разным извращениям, в том числе к Коричневой магии. В одном могу успокоить: без учителей и соответствующих учебников, даже имея такую склонность, тёмным колдуном не стать. Что по-настоящему проблема – так это их «наследство», часть которого вам посчастливилось сегодня обнаружить. Или как в случае, о котором имел честь поведать наш глубокоуважаемый ректор. Я тоже могу привести историю, приключившуюся не так давно, всего лишь пятнадцать лет назад, с группой студентов – любителей археологии, отправившихся исследовать руины одного из монастырей в Чехии, разрушенного во время Второй Мировой. В подземелье монастыря они нашли тайник с драгоценностями, а среди них – красивый перстень. И откуда им знать, что заколдован он, да ещё на Чумную Болезнь? Кто-то из любопытных юнцов решил попробовать на твёрдость вделанный в него камень, и случайно активировал заклинание, сработавшее на оказавшихся поблизости. Их срочно эвакуировали в ближайший госпиталь, а оттуда перевезли в столицу, поскольку на местном уровне вылечить такое оказалось невозможным. Собственно говоря, даже в главной клинике страны, куда поступили участники экспедиции (не заразившихся изолировали на карантин) их состояние улучшалось очень медленно, и неизвестно, сколько времени им пришлось бы провести там, если бы не один из проживавших в Праге Целителей. Услышав о необычном заболевании, не поддающемся точному диагностированию, он поспешил в клинику, прихватив с собой магометр. Такая прозорливость вполне понятна, если учесть, что Чехия входила в число стран, наиболее сильно пострадавших в ходе Второй Некромантской, долгое время оставаясь под оккупацией армиями Тьмы. Так вот, прибор однозначно показал наличие у пострадавших чёрной ауры. Злополучный перстень и прочие находки были конфискованы, а проклятие со студентов снято. Персонал клиники, наверное, потом долго вспоминал уникальный случай, когда группа тяжелобольных неизвестной болезнью всего за какие-то сутки полностью излечилась – не осталось и следов недуга. Некое научное светило от медицины по случаю столь чудесного выздоровления даже написало статью в популярный журнал, обсуждающий медицинские проблемы – вот, мол, каков эффект применения антибиотиков нового поколения. Что ж, пусть и дальше думает соответственно. А вы, будущие бакалавры, имейте в виду: на раскопках всегда держите наготове магометры! Когда чернокнижники поняли, что их дело дрянь, они в массовом порядке стали прятать проклятые вещи и ставить заклинательные ловушки – то есть делать в принципе то же, что и любая армия перед отступлением.

– Странно, почему некромант, которому принадлежал сундук, не наложил на него никаких охранных заклятий, – неожиданно заговорил Фарзаг, до того момента молчавший. – Рассчитывал вернуться и забрать? Почему не сделал этого?

Тут же завязалась дискуссия.

– Ни в хижине, ни поблизости мы не обнаружили человеческих останков. Как, впрочем, и на корабле, и в окрестностях жилищ. Наверно, им удалось выбраться с острова, раз Карриго потом благополучно обосновался в Европе.

– А может, никакого некроманта на борту и не было? Просто везли опасный груз, а потом передумали и бросили на острове. В конце концов, потерю можно списать и на кораблекрушение.

– Нет, колдун скорей всего там был. Иначе не нашли бы посох. Это вещь сугубо личная, а для волшебников прошлого имеющая почти сакральное значение. Про гримуар я уж и не говорю.

– Да, единой картины произошедшего пока не вытанцовывается. Может, в капитанских записях найдётся ответ.

– Если удастся их прочитать. А когда можно зайти за копией корабельного документа?

– Лучше завтра, – немного нервно отреагировал комендант. – Сегодня нужно привести в порядок добро, притащенное вами. Работа кропотливая, основную часть её, увы, придётся делать вручную. И, чтобы досконально запротоколировать время и место каждой находки, весьма пригодится грамотный помощник из числа участников вашего похода.

– Я могу помочь, – отозвался Фэн. – Я учился на историческом факультете, и мне приходилось принимать участие в серьёзных археологических экспедициях.

– Замечательно. А остальных не смею задерживать долее.

Глава 10

Ректор сдержал слово. На следующий день после обеда на доске объявлений красовался приказ: всем участникам похода предписывалось заглянуть в канцелярию и получить премию в размере трёх тысяч евробон, а также двух свитков с заклинаниями по выбору, не ниже уровня Мастера. Первым объявление заметил Гека и тут же известил остальных.

– Три тысячи – пусть сумма и не очень большая, но всегда приятно, что твои заслуги оценили по достоинству, – философски заметил Олаф.

– Ну, кому небольшие, а для кого и весьма приличные, – отреагировала добрая половина команды.

– Я не то на самом деле хотел сказать. Моя мысль – лучше тысяча, заработанная честным трудом, чем миллион, отобранный силой или полученный обманом. Нечестные деньги не принесут ни счастья, ни славы.

– Ты слишком идеалистичен, Олаф, – вздохнула Таисия. – У нас в стране кто больше награбил, тот и на коне, а прав, как правило, оказывается тот, у кого больше прав. Как сказано у Экклезиаста: «Всего насмотрелся я в суетные дни мои: праведники гибнут в праведности своей, нечестивые живут долго в нечестии своём. Есть и такая суета на земле: праведников постигает то, чего заслуживали бы дела нечестивых, а с нечестивыми бывает то, чего заслужили бы дела праведников».

– Но это не есть правильно!

– Зато, увы, очень жизненно.

– Да, те двое на нашем месте едва ли терзались бы душевными сомнениями. Загнав найденное, купили бы по автомобилю последней марки, и занялись бы прожиганием жизни, пуская пыль в глаза приятелей да одноразовых подружек. И в глазах окружающих, небось, выглядели бы героями: вот, мол, как нужно жить!

– Необязательно: всё могло обернуться куда трагичнее, доберись они до сундука. Получилось бы как в рассказе мистера Фиртиха: развернули какой-нибудь свиток, и никто не позавидовал бы их судьбе. В лучшем случае покрылись бы язвами и облысели.

– А в худшем стали бы последними солдатами уже несуществующей армии Тьмы. Ректор не стал расшифровывать колдовство свитков, и мы не знаем, чем оно грозило.

– Для твоего же душевного спокойствия. Если у тебя достаточно богатое воображение, то зримое представление тех ужасов, которые там могли содержаться, обеспечило бы тебе на ближайшее время сериал из ночных кошмаров.

– Друзья, по-моему, нас понесло куда-то не в ту сторону. Давайте о более приятном: нас ждут деньги и призы! Айда к коменданту!

Мистер Фиртих приветствовал их без излишней восторженности и особо завёрнутых словосочетаний. Выяснилось, что всей необходимой для выплаты премии наличности в данный момент в кассе Академии нет, и придётся либо положить часть денег на свой счёт в любой из банков мира, либо подождать немного, когда придёт очередная выручка от продажи зачарованных вещей. Студентов подобная мелочь не особо расстроила: всё равно на острове тратиться некуда, а каникул с выездом домой до следующего лета ждать. Поразмыслив, в большинстве своём они согласились взять пару-тройку сотен сразу, за другой толикой наличности зайти потом, а большую часть премии отложить «на чёрный день». Лишь двое – Жозе и Таисия – предпочли получить всю сумму на руки, пусть и в несколько приёмов.

– Куда приятнее, когда банкноты похрустывают у тебя в кармане, а не находятся неизвестно где в чужих руках, – пояснил свой выбор Жозе. – Тем более, где гарантия, что банк захочет расстаться с ними по первому твоему требованию?

– Да, в нашей истории тоже бывали случаи, когда финансисты отказывались платить своим кредиторам, – подхватила Таисия. – Или, по крайней мере, сильно затрудняли процесс возврата вкладов. А потому, как говорится, своя рубашка пусть будет ближе к телу.

Их аргументы поколебали уверенность Эрика в правильности пути, избранного большинством, и, поразмыслив немного, он выбрал компромисс: половину наличными, половину на счёт.

Одновременно мистер Фиртих вручил студентам копию тетради, найденной в брошенной авоське Билли, и записку для хозяина магазина, в которой перечислялись их имена, и предписывалось (со ссылкой на соответствующий приказ) выдать подателям сего по паре мастерских свитков с заклинаниями по желанию заказчика.

– А если сразу и в магазинчик наведаемся?

Тут мнения разделились: Дина заявила – в таком деле, мол, спешить не стоит, с ней согласились Сюэ и Джо. Эрику было всё равно, но решительно настроенная часть команды быстро сагитировала принять их сторону.

На выходе из замка Гека не упустил случая подколоть Таисию:

– Смотрю, Священное Писание цитируешь дословно. Может, твоё истинное призвание – религиоведение?

Но получил достойный отпор:

– А ты думал, в провинции одни жлобы да тёти Мани живут? Недаром говорят – для вас, обитателей Голдтауна, разумная жизнь кончается за пределами кольцевой автодороги (остроты по поводу жителей столицы были у неё одной из излюбленных тем для дружеского подкалывания). Непрестижное место рождения ещё не означает второсортность самого человека!

От продолжения перепалки отвлёк Жозе – громкими комментариями полученной от коменданта копии корабельного документа.

– Вот! Я так и подозревал! Посмотрите на зарисовки – разве судовой журнал так ведётся? Нет, это действительно личный дневник Карриго! Из него мы наконец узнаем о случившемся с кораблём, и что за некромант на нём прописался. Жаль, не могу разобрать ни слова. Только рисунки – для непрофессионала капитан рисовал очень недурственно. Интересно, какое животное он изобразил рядом с фигуркой индейца? Никогда не видел ничего подобного. Или корабль на весь разворот страницы. Однако не «Братья ветра» – всего две мачты, и на корвете их три. А тут бухта с поселением на берегу, как говорится, вид с моря. Правда, здорово нарисовано? У меня так ни в жисть не получилось бы.

Эрик, заметив, что Вин немного отстала, также отделился от основной группы и, замедлив шаг, очутился рядом.

– Вин, можно вопрос на деликатную тему? – понизив голос почти до шёпота, поинтересовался он.

– Разумеется, – так же тихо ответила она.

– В чём состоит твой дар? Как ты предчувствуешь? Видишь картины грядущего, или слышишь голоса, предупреждающие о том, что должно произойти?

Китаянка на секунду задумалась:

– Если расскажу, обещаешь сохранить услышанное в тайне?

– Клянусь, ни одна живая душа не узнает ни единого слова!

– Хорошо. На самом деле я тут ни при чём. Никаких особых способностей, как уже говорила, у меня нет. Причина в амулете, о котором, помнишь, рассказывала? Мне кажется, он не просто индикатор, а обладает какими-то неведомыми свойствами. Признаюсь честно, когда держу его в руках, заклинания удаются куда легче, чем обычно – будто он помогает сконцентрироваться. Иногда подсказывает: загадываю вопрос, а потом пытаюсь на него ответить, и, если угадала, камень начинает подмигивать. Или, если предчувствуется опасность, внутри него возникает пульсация, воспринимаемая примерно как виброзвонок. Именно так получилось вчера – вначале камень «заиграл» в предчувствии появления Билли и Майка, а затем рядом с сундуком.

– Но разве обязательно подобная пульсация должна указывать на опасность? Может, всего лишь предупреждение о грядущих событиях?

– Мэй би. Просто первый мой опыт общения с ним был связан именно с предотвращением несчастного случая. Как-то готовилась я к школьным экзаменам, решила скрасить тоску от зубрёжки законов физики и погрызть вкусное печенье, упаковка которого лежала в буфете на кухне. Мать в это время занималась там чисткой и разделкой рыбы. Я уже поднялась, как вдруг услыхала внутренний голос, воскликнувший «не ходи туда!», и одновременно зажегся камень амулета, лежавшего на полке с учебниками. Замешкалась, пытаясь вникнуть в суть происходящего, и тут с кухни раздался грохот – мать уронила разделочный нож. Как представила, что он мог бы упасть мне на ногу, так аж мурашки по коже. А ведь не отвлекись, и такое вполне могло случиться. С той поры всё время ношу его с собой.

– А взглянуть можно?

Вин остановилась и расстегнула защёлку надетой на шею цепочки.

– Вот, смотри. Только не урони.

Амулет представлял собой распустившийся цветок с шестью остроконечными лепестками. Неведомый ювелир потрудился с тщательностью, присущей мастерам старой школы, прорисовав все детали, вплоть до отдельных прожилок. Что за цветок послужил прообразом, Эрик затруднился бы ответить, хотя тот и показался ему смутно знакомым. Лепестки были изготовлены из серебра, потемневшего от времени, а жёлтый камень-многогранник удерживался в центре тонкими золотыми нитями-крючками.

– Как интересно… Смотри, он снова начинает светиться!

– Действительно. Неужели опять предчувствует?

– Не знаю. Однако, как ярко светит! Ой, он жжётся!

Инстинктивно Эрик разжал руку, и амулет шлёпнулся в траву. Вин подобрала его, аккуратно накрыв носовым платком.

– Извини, пожалуйста. Если б знала, что он способен к такому, предупредила бы обязательно. Теперь начинаю понимать, почему мужчинам в нашей семье категорически запрещалось к нему прикасаться.

Сияние камня между тем потускнело, и металл вновь стал холодным.

– Кто-нибудь ещё знает эту историю?

– Кроме тебя – только Сюэ. Всем остальным, в том числе и Фэну, говорила, что попала сюда с помощью одного из дальних родственников, знакомых с магией. Самая банальная история: многие появились здесь подобным путём, поэтому никаких подозрений не возникло. Надеюсь, ты сохранишь услышанное в тайне.

– Обязательно. Но ты не сказала – как амулет отреагировал на Сюэ?

– Никак. Совершенно никак. Но здесь нечему удивляться: на других женщин в моей семье он тоже не обращал внимания.

Эрик задумался.

– Очень странно. Получается, украшение каким-то образом различает людей по половому признаку. Ни о чём подобном не слышал. Но в мире чародеев, наверное, и не такое возможно. Прав был Мастер Халид: чем дольше здесь находишься, тем меньше чему-либо удивляешься. Однако у меня есть ещё вопрос.

– Давай.

– В день, когда мы первый раз приплыли в пещеру на лодках, ты сказала, будто там, в подземной бухте, что-то ужасное, и некто страстно желает заполучить это. Неужели почувствовала на таком расстоянии сундук некроманта? Оттуда он ничем угрожать не мог…

– Нет, в тот раз камень не активировался. Просто вдруг возник образ чёрного клубящегося тумана, к которому тянется жадная трясущаяся рука.

О чём-то хотелось спросить ещё, но мысль оборвал Жозе:

– Эй, народ, чего отстали? Мы уже пришли! Догоняйте!

Хозяин магазинчика магических прибамбасов, ознакомившись с поданной запиской, своё удивление выразил лишь поглаживанием усов:

– Значит, вы и есть студенты, нашедшие посудину прославленного капитана? В посёлке с утра болтали про учеников, обнаруживших пещеру Аладдина, а в ней – несметные сокровища. И даже жезл некоего чернокнижника. Это правда?

Быстро, однако, разносятся слухи, постепенно искажаясь до неузнаваемости.

– Частично. Никаких особых ценностей там не было – в основном личные вещи команды и детали интерьера самого парусника. В трюм не полезли – честно говоря, побоялись. Среди прочего были и вещи волшебника – посох, мантия и книга, которую ректор взял почитать, – с невинным видом ответствовал Гека.

– Ну, пусть будет так, – согласился Мастер Важел. – Моё дело маленькое: отоварить вашу заявку. Какие именно из свитков желаете изъять из перечня моих товаров?

Жозе пожелал заиметь ещё один Пространственный Портал, только что поступивший в продажу вместо использованного; на том ему пришлось и ограничиться. Олаф хотел выбрать Левитацию, дабы на себе испытать, что она из себя представляет и какие при ней ощущения, но соответствующего свитка в наличии не оказалось. Поразмыслив немного, скандинав выбрал Телепортацию и Создать Иллюзию. Поддавшись его примеру, Таисия тоже взяла «иллюзорный» свиток, а другой – со Сферой Отрицания.

– Надеюсь, девушка, вы знаете, как пользоваться данным заклятием, – подавая требуемое, произнёс пан Франтишек. – Если развернёте свиток среди многолюдной толпы, последствия могут быть непредсказуемы.

Что же касается Геки, то тот, недолго думая, заказал два свитка Невидимости.

– Уж теперь-то повеселимся, – шепнул он на ухо приятелю, – давненько не дают мне покоя верхние этажи замка.

Эрик к тому времени знал уже, что таинственный голос, приказывающий поворачивать обратно, слышал не только Гека, но и другие их однокурсники, также любопытствовавшие насчёт тайн, скрытых на этажах выше второго.

– А ещё, – громко, и, как показалось, несколько вызывающе, произнёс Гека, – хочу волшебную палочку!

– Чего это ты вдруг? – удивился Жозе. – Понравилась лежавшая в сундуке?

Продавец улыбнулся:

– Ага, значит, и палочку нашли тоже. Забыли упомянуть?

– Просто наш ректор её уничтожил – так же, как и все найденные свитки и Камни Душ.

– И правильно сделал. Подобные вещи проще ликвидировать, чем переработать, и для здоровья безопаснее. Говорите, там даже Камни Душ были? Серьёзный, стало быть, колдун плыл на корабле. А кто именно, неизвестно?

– Мы его гримуар не читали, даже если бы и захотели – там ничего не разберёшь. Может, Архимагу удастся расшифровать.

– Что ж, при встрече спрошу. Вдруг слышал о таком, хотя волшебников довоенного времени знаю не так много. Ну да ладно. Какую именно палочку хотите приобрести? Имейте в виду: за деньги можете купить только незаряженную, если заколдованную – придётся обменивать.

– Нет, нет, – поспешно произнёс Гека, – я хочу заколдовать её сам.

– Очень хорошо. Цена обычной, не содержащей магической энергии, зависит от материала изготовления. Какую древесину предпочитаете? Дуб, берёза, орех, сосна, ель, кипарис? Есть широкий выбор и более экзотических представителей флоры – граб, кедр, секвойя, баобаб, бамбук, олива, можжевельник и тому подобное.

Как известно, чем больше выбор – тем труднее его сделать. Гека надолго задумался, и Мастеру Важелу пришлось прийти на помощь:

– Если у вас есть склонность к одной из школ магии, или вы хотите целенаправленно поэкспериментировать в соответствующей области, намекните только, и я подскажу дерево, наиболее для этого подходящее. Или, если не определились, можете взять то, которое одинаково хорошо подходит для всех видов магии. Правда, предупреждаю сразу, подобную древесину заколдовать труднее.

– Тогда я предпочёл бы имеющую повышенную восприимчивость к Зелёной магии.

– Извольте. В таком случае вам лучше приобрести палочку, изготовленную из яблони, самшита или бамбука. Особенно рекомендую последний: благодаря уникально высокому запасу жизненной энергии, дающей феноменально высокую скорость роста, бамбуковая палочка совершенно незаменима в опытах с заклинаниями Природы!

Студенты заулыбались.

– Многоуважаемая госпожа Гань уже демонстрировала вам фокус с бамбуковыми семенами? Очень наглядно. Впрочем, дело ваше, если это растение не по душе, выберите другое.

– Нет, почему же, я ничего против бамбука не имею. Даже прикольно: палочка будет похожа на удочку, подобную тем, с которыми у нас рыбаки летом ходят.

– Замечательно. Ещё один маленький пункт: ассортимент волшебных палочек предусматривает различие не только по материалу изготовления, но и по длине: небольшие карманные палочки типа «мини» длиной фут и два дюйма, более представительные «миди» полутора футов плюс один дюйм длиной, и наконец крупные двухфутовые палки-указки «макси». Какую будете брать?

Поразмыслив, Гека предпочёл золотую середину. Изящная полированная и лакированная бамбуковая палочка «миди» с двумя сочленениями легла в его ладонь.

– Она ваша за сто двадцать евробон.

– Однако! Цена что-то высоковата.

– Считаешь, это просто обломок дерева? Думать так примерно то же самое, как полагать вон то изящное золотое колечко не более чем куском драгметалла. Технология изготовления волшебных палочек требует определённых навыков и имеет свои секреты мастерства. Кажется, обломали ветку, обстругали и отполировали – и всё? Э нет, дереву ещё сообщают устойчивость к рассыханию, гниению, делают практически несгораемым, а также значительно повышают прочность, так что сломать её будет весьма затруднительно.

– Однако наш ректор без особых усилий переломил пополам найденную палочку.

Пан Франтишек досадливо махнул рукой:

– Наверняка применил что-то типа Сверхсилы. Он же не обязан комментировать каждое своё действие, разве не так? Скорей всего, сделал это вообще не задумываясь. Попрактиковавшись в магии, многие вещи вы будете делать автоматически. Вот как я довольно часто, чтобы не тянуться за свитками на верхних полках, снимаю их телекинезом. Только подумаю, какой мне нужен, а он уже в руке (восхищённый взгляд Олафа). Конечно, если вы положите вашу палочку концами на два кирпича и прыгнете на середину, она скорей всего этого не переживёт. Но я надеюсь, что вы люди серьёзные и таких вещей делать не будете.

Заверив, что у него и в мыслях ничего подобного не было, Гека отсчитал требуемую сумму.

Его пример оказался заразителен: ещё двое пожелали приобрести волшебные палочки. Таисия для своих экспериментов в области магии Духа выбрала простенькую сосновую палочку-мини всего за сорок пять; Фэн, решивший поиграться с силами Стихий, приобрёл импозантную «миди» из сандалового дерева за сто шестьдесят.

– Шикуешь, однако, – заметил Жозе.

– Зато смотри, какая красивая, и даже благоухает! Не знаю, слышал ты, или нет, древесина сандала содержит душистое эфирное масло, которое используется в парфюмерии.

– Однако же не ради запаха ты её купил!

– Естественно. Главное – чтобы легко заколдовывалась и работала безотказно.

Что же касается Эрика, то, воздержавшись от покупки палочки, он решил приобрести ещё одну Невидимость, но не тут-то было: свитков с нею больше не осталось.

– Можете заглянуть через несколько дней или взять другой, – пожав плечами, предложил продавец.

Поразмыслив немного, Эрик оставил заказ на Невидимость. Ему казалось не совсем правильным, что приятель израсходует на него один из своих свитков, и поэтому при первой же возможности нужно возместить потерю. Проще оказалось со Снять Иллюзию.

– Хочешь пошутить на экзамене по магии Духа? – весело поинтересовался Фэн.

– Ага, а потом вылететь с него с парой. Всё намного проще: где гарантия, что в наших дальнейших приключениях мы не встретимся с каким-нибудь миражом?

– Разумная мысль, – согласился Фэн и приобрёл Животное-Охранник (а именно – вызов леопарда) и Ментальный Барьер.

Последним подошёл черед Вин: китаянка долго приценивалась, разглядывала выставленные товары, качала головой и шептала что-то про себя. Наконец остановила свой выбор на Видеть Истину и Истинная Речь.

– Ого! Уж не собралась ли наша скромница-красавица в подручные к мэтру Саграно? – прикололся по этому поводу Гека, но Вин лишь загадочно улыбнулась в ответ.

Глава 11

На следующий день, едва Эрик, слегка позавтракав, сел штудировать латынь, как нарисовался Жозе:

– Скорее! Собираемся в парадном! Дон Мануэль скоро будет здесь!

И побежал дальше.

Позавидовав неуёмному темпераменту латиноамериканца, Эрик отставил в сторону учебник, надел одежду поприличнее и направился к месту сбора, куда успело прийти несколько его товарищей, обсуждавших вопрос, где именно встречать дорогого гостя. Или он сам найдёт их?

– Что ж ты, Жозе, не догадался спросить, на какой перрон прибывает поезд?

– Да вот как-то не сообразил. Едва услышал новость, тут же побежал собирать вас.

– Тогда давайте уточним у самого коменданта. Уж он-то должен знать точно.

Но как только они начали подъём по лестнице, сверху раздался весёлый и слегка ироничный голос:

– Уж не меня ли собрались встречать?

– Дон Мануэль! – радостно воскликнул Жозе и со всех ног кинулся навстречу.

– Да, да, мой мальчик, именно он собственной персоной, – ласковым голосом произнёс спускавшийся по верхнему пролёту мужчина в белоснежной накрахмаленной рубахе и укороченных просторных полосатых брюках, а также длиннополой тёмно-синей шляпе с пёрышком. Соответствующий образ дополнялся подкрученными кверху усами и небольшой бородкой клинышком.

«Ещё бы жабо и шпагу, подумал Эрик, и сходство с классическим идальго было бы полным».

Приобняв за плечи своего подопечного, «идальго» произнёс:

– Счастлив снова видеть тебя. Вижу, ты тут совсем освоился. А это твои друзья?

– Именно так, дон Мануэль!

– Что ж, очень рад познакомиться, – и, сняв шляпу, гость отвесил ею реверанс, выслушав в ответ нестройный хор возгласов приветствия.

– Значит, вашей компании посчастливилось наткнуться на якорь от шхуны небезызвестного капитана?

– Ваши сведения, мой сеньор, немного устарели, – с лукавой улыбкой сообщил Жозе. – Мы нашли и корабль целиком!

– Да ну?! А ты даже не написал!

– Так это случилось всего пару дней назад. А ректор сказал, что вы вот-вот приедете.

– Ах ты, юный хитрец. И Ларонциус тоже хорош: ни словечком не обмолвился. Ладно, с ним я успею пообщаться. А сейчас был бы не против узнать подробности из первых рук. Надеюсь, в ближайшие часы у вас не предстоит занятий? Нет? Ну и замечательно. Моя комнатка слишком мала, чтобы вместить всех вас, но здесь немало мест, где можно без проблем и с комфортом разместиться целой группе.

– Конечно! А давайте в нашу беседку! Именно там задумывался поход на поиски корабля Карриго!

Жозе помчался к себе в комнату прихватить капитанский дневник; все остальные, окружив дона Мануэля, направились к выходу из замка.

– Смотрю, за время, прошедшее с моего последнего посещения Штарндаля, кое-что изменилось. Кстати, до того, как организовали Академию, на первом этаже, где теперь ваши апартаменты, раньше в основном располагались подсобки, склады со всяким хламом, лишь несколько комнат занимали ученики – их в то время было немного. Сейчас, конечно, здесь стало значительно оживлённее. Собственно, и лесное поселение фактически появилось одновременно с организацией Академии; до того стояли в том месте хатки нескольких друидов, да и всё. А магазинчик магии существовал в одной из комнат на втором этаже. Правда, не для учеников: продавались, покупались и обменивались вещи, достаточно мощно заколдованные. Кому-то требовалось Воскрешение, кому-то Портал Внеземелья или могучий элементаль. А в остальном всё по-прежнему: время словно не властно над Штарндалем, его облик остаётся неизменным.

Оказавшись на свежем воздухе, гость огляделся:

– Смотрю, и статуи поставили, и дорогу к морю замостили. Раньше на её месте обычная лесная просека была. Ларонциус – молодец, занимается не только учебным процессом, но и обустройством Санта-Ралаэнны. Да и Академия собственно – его детище, он был одним из наиболее рьяных сторонников её создания.

– Наверное, далеко не все верховные маги столь же горячо выступали за её открытие, – осторожно высказался Джо.

– О, разумеется. Любое большое дело, даже очень нужное, встречает не только поддержку, но и сопротивление, явное или скрытое. И одним из наиболее последовательных противников был, как ни странно, ваш нынешний преподаватель по магии Духа.

– Дон Фердинанд-Энрике? Но почему?

– Считал, что в ученики нужно брать проверенные кадры, а случайный набор людей со способностями ничего, кроме неприятностей, не принесёт. Даже сейчас, когда вполне благополучно прошли два выпуска, он по-прежнему придерживается этой точки зрения. Что поделаешь, некоторым людям очень трудно, а то и практически невозможно признаться в своих заблуждениях, они упорствуют до конца даже перед очевидными фактами. Ну да ладно. Я думаю, куда интереснее вам будет узнать, о чём писал в своём дневнике капитан Карриго.

– Ещё бы!!

– Тогда один момент. Не пугайтесь…

Неожиданно в центре беседки возник накрытый скатертью стол.

– Вот, я подумал, что так изучать документ будет удобнее. Та-ак, написано чернилами, отличающимися по цвету и яркости, и даже почерк несколько меняется от страницы к странице. Явно капитан вёл дневник не один год. Кроме того, надписи сделаны на нескольких языках, в основном французском и испанском. Карриго, подобно многим другим капитанам, набиравшим интернациональную бригаду офицеров и матросов, был полиглотом, а благодаря полученному в юности образованию, мог не только разговаривать, но также читать и писать на наиболее распространённых языках того времени. Кстати, поискав по архивам, я обнаружил, что наш бравый капитан по происхождению был дворянином, а вовсе не удачливым прохвостом без роду, без племени, как полагал вначале. Его отцом являлся французский барон Филипп Д’Каррэ, но на какое будущее мог рассчитывать герой моего повествования, будучи третьим сыном, да ещё рождённым от второго брака? Младшие дети в тогдашней Европе редко наследовали землю, только титул – а много ли с него проку, если в карманах гуляет ветер? Честолюбие, а может, любовь к авантюрному образу жизни, не позволило молодому Жану Д’Каррэ – таково настоящее имя прославленного капитана, – поступить на службу в королевскую гвардию или доискиваться должностей при дворе Его Величества. Вместо этого он нанялся помощником капитана на небольшое судёнышко, отплывавшее в Новую Испанию. То плавание прошло без особых приключений, а вот во время следующего их шхуну взяли на абордаж. Пираты, конфисковав груз, предложили всем желающим присоединиться к их шайке – или отправляться на один из ближайших необитаемых островков. Решив, очевидно, что ему рано становиться прототипом Робинзона Крузо, Жан Д’Каррэ дал согласие стать членом морского братства. А потом благодаря отваге и удачливости сам выбился в капитаны. Вот так-то. Рассказывать о его походах и приключениях я могу долго, однако давайте вначале посмотрим, что же произошло у берегов Санта-Ралаэнны.

Пролистнув несколько десятков страниц, дон Мануэль воскликнул:

– Ага, кажется, вот и начало истории. Сейчас мы всё узнаем!

«12 марта. На пути в Портобелло, где нас ожидает груз кофейных зёрен и индейские безделушки. Чтобы не попасть под обстрел пушек форта, подняли испанский флаг.

14 марта. Товар на борту. Держим курс на Гаити. В Санто-Доминго нужно встретиться с Пон-Амре, взять записку для Леди.

18 марта. На пути к Флориде. Ветер попутный. Отсалютовали Джеку Маркизу, плывущему к Гаване.

20 марта. В порту. Приняли десять тюков сушёного табака и мешок с письмами колонистов адресатам в Старом Свете. Также взял на борт пассажира. Человек странный, откуда родом и зачем едет, не сказал, но предложил очень хорошую цену за проезд до Европы. Подумав, согласился – вряд ли от него одного будет много проблем, а лишние монеты всегда пригодятся.

21 марта. Последние приготовления к заплыву через океан. Команда в сборе, некоторых, как всегда, пришлось вытаскивать из местных кабаков. Прибыл с носильщиками багаж корабельного гостя. Интересно, что за поклажа в его сундуке? Судя по тому, как он трясся, наблюдая за погрузкой, там по меньшей мере половина сокровищ форта Порт-о-Пренс. Впрочем, не моё дело.

22 марта. Умеренный ост. Курс на Бермуды. Подняли голландский флаг, меньше будет проблем в Северной Атлантике. Стив Косоухий, нёсший вахту после полуночи, рассказал – видел пассажира разгуливающим по палубе со светящейся деревянной палкой в руках. Посоветовал ему меньше пить на посту.

23 марта. Снова та же история – теперь уже Седой Боб признался, что наблюдал любителя ночных прогулок, которого сопровождал светящийся шар. Поскольку Боб употребляет только на берегу, тем более не первый год в команде, придётся, хотя не в моих правилах, потолковать с пассажиром. Тем более кто-то уже пустил слух, будто знается тот с нечистой силой, и матросы всеми правдами и неправдами уклоняются от ночного дозора.

24 марта. Разговор по душам не получился: сухопутный червь не проявляет понимания, отговариваясь – за свои деньги, мол, имеет право гулять где и когда захочет. У меня сложилось впечатление, что он вообще не желает общаться с кем-либо, потому и не выползает из каюты днём. Похоже, подозрения команды не беспочвенны: помимо виденного мной посоха, я заметил книгу с каббалистическими значками на обложке, а также наброшенную на спинку кровати мантию. Неужели чернокнижника везу? На прямой вопрос о роде занятий тот ответил уклончиво, мол, понемногу балуется волшебством. На прощание посоветовал ему поменьше пугать матросов, дабы с ним самим не случилось чего.

25 марта. Ветер сменился вначале на зюйд-ост, а затем на зюйд, значительно усилившись. Вынуждены дрейфовать. Робер, мой старый друг, с которым я поделился своими сомнениями, посоветовал высадить колдунишку на Бермудах и возвратить ему задаток, чтоб не разлагал моральный дух команды – матросы уже шепчутся, что из-за него плавание не будет удачным.

26 марта. Штормит, нас сносит в сторону Ямайки.

27 марта. Ветер чуть стих, выравниваем курс. На горизонте попутчики – два корабля под командованием Одноглазого Хью, с которым пару лет назад выясняли отношения у Тринидада. Приказал расчехлить пушки – может напасть, если смелости хватит.

28 марта. Сражения удалось избежать – видно, Хью не знал, что везём ценный груз, иначе рискнул бы, имея численный перевес. Тем не менее пушки пока держим наготове. Даже обрадовался, что стычки удалось избежать. Старею, наверное, раньше обязательно проверил бы, чья шпага длиннее.

29 марта. Здорово отнесло в сторону, и мы у берегов острова, на который высаживаться раньше не приходилось – то ли Бигрос, то ли Санта-Ралаэнна. Остановились на привал и пополнение запасов воды.

30 марта. Ночью опять штормило. Проклятие! Якорь сорвало, и шхуну неплохо приложило о скалы. Осмотрел якорную цепь – она подпилена. Добрались-таки, дети гиен. Но теперь бессмысленно выяснять кто, нужно спасать груз.

31 марта. На острове есть пара источников питьевой воды, и дичи достаточно – с голоду не околеешь. Повреждения слишком серьёзны, придётся задержаться здесь надолго.

2 апреля. Матросы строят времянки, делаем первые заготовки провизии. Отправил двоих – Ларри и Джо Весельчака – на вершину ближайшего холма жечь костёр. Если повезёт, нас заметят.

5 апреля. Убедились окончательно в невозможности починить корвет собственными силами. Как жаль, мой старый товарищ, что ты закончил свой путь не в славном бою, а из-за предательства… Всё ценное, могущее пригодиться на берегу, перевезено, но я запретил команде рубить корабль на доски. Вдруг свершится чудо, и добрый ангел снизойдёт с небес, исцелит его раны, заодно послав нам попутный ветер? Наивно, конечно, в моих летах даже думать подобным образом, но так хочется иногда немного сказки…

7 апреля. Заболел наш канонир Шарло, бывший со мной ещё в Тихоокеанском походе. Похоже на лихорадку, но симптомы необычные. Ему предоставили отдельную хижину и посуду. Как бы не началась эпидемия. Драгаш, мой помощник в этом плавании, исполняющий также обязанности судового врача, взялся за лечение.

9 апреля. Шарло всё хуже, от наших медикаментов мало толку. Я вызвал колдуна и предложил ему за исцеление сделать проезд бесплатным. Тот мрачно заявил, что оставшуюся после внесения задатка сумму платить и так не собирался, поскольку вместо Европы оказался на каком-то дрянном островке, а врачеванием отродясь не занимался. Но, добавил чародей со змеиной улыбкой, когда пациент помрёт, он может оживить его труп, чтобы тот и дальше служил мне, уже не требуя содержания.

Некромант! Какая мерзость! Любой закоренелый душегуб в моих глазах достоин большего сожаления, чем колдун-падальщик. Когда-то, помнится, уже доводилось повстречаться с одним таким. Моя шпага оказалась у него в брюхе прежде, чем он дочитал своё богопротивное заклинание. Жаль, что морской закон не позволяет дырявить слишком наглых пассажиров. Кипя от возмущения, предложил ему постараться не попадаться мне на глаза.

10 апреля. О сути моей беседы с колдуном стало известно команде, и матросы потребовали, чтобы тот убирался подобру-поздорову, лучше всего прямиком в ад, где для него, без сомнения, самое подходящее место. Пришлось, несмотря на отвращение, ещё раз вызывать сухопутную крысу – объявить, что за его безопасность более ручаться не могу, и посоветовать найти себе другое место для поселения. Проворчав себе под нос ругательства, колдун собрал вещи и побрёл вглубь острова, при этом его драгоценный сундук сам собой двинулся следом, точно собачонка. Перекрестился и трижды прочёл «Отче наш», дабы больше не видеть подобную бесовщину.

11 апреля. Шарло скончался. Мы по-христиански похоронили его, вырыв яму в песке у западной скалы. Поставили крест, прочли заупокойную. Приказал матросам регулярно посматривать за могилой – если некромант вздумает разорить её, пусть пеняет на себя – прибью, как бешеного пса.

14 апреля. Видели парус на горизонте, но наш костёр остался незамеченным. Сигнальщики теперь дежурят постоянно, держа его зажжённым даже ночью. Заготовители дичи обнаружили новое жилище колдуна в лесной чаще, а также строителя – одетый в лохмотья скелет. Поскольку последнее пристанище Шарло не тронуто, скорей всего некромант воскресил останки кого-то из тех, кому не удалось пережить кораблекрушение у берегов острова.

17 апреля. Оборудовали ещё одну сигнальную площадку с другой стороны острова. Из запасов бечёвки сплели сеть, теперь наш рацион включает и свежую рыбу. Да, мы не умрём здесь с голоду, но что будет с нами, если лихорадка явится вновь? Ловлю себя на мысли – всё чаще открываю Библию.

21 апреля. На совете с участием всей команды порешили: если к маю ни один из кораблей не примет нас на борт, будем строить крепкую вместительную лодку и на ней вкупе с уцелевшими шлюпками выбираться отсюда. Навигационный прибор сломан, но по Солнцу я могу определить направление. Двигаясь на юго-запад, мы должны добраться до одного из островов Антильской гряды. Да, прибыль от похода если и будет, то минимальная. Видно, пора завязывать с хождением по морям и подыскивать тихую гавань в старушке Европе. Когда благополучно выберемся, подумаю над этим.

25 апреля. Дежурившие ночью у ближайшего костра рассказали: около хижины некроманта долго горел красный огонь и доносился запах серы. Не иначе как якшался с демонами. Завтра пошлю разведчиков – посмотреть, что там происходит, и не создаёт ли тайком армию из нежити. Вдруг замыслил напасть на наш посёлок?

26 апреля. Разведчики, вернувшись, доложили – хижина пуста, и вокруг не видно ни некроманта, ни его мерзких слуг. Снедаемый любопытством, я лично прогулялся туда. Действительно, колдовской притон выглядит покинутым, однако – все вещи на месте, и, значит, хозяин ещё вернётся за ними. Предупредил команду, чтобы ничего оттуда не трогали, и тем более не лазили в сундук – скорей всего, он проклят.

28 апреля. Не дождавшись мая, начали строить лодку. Здешние деревья мало подходят для судостроения, придётся потрудиться. Впрочем, иного выхода у нас пока нет…»

Запись оборвалась.

– Значит, наша догадка насчёт некроманта полностью подтвердилась.

– И корветом управлял всё же Карриго, а не кто-то другой. Помнишь сомнения насчёт этого?

– Но что же произошло с тем колдуном? Ведь он так и не вернулся забрать своё барахло.

– Я надеюсь, обстоятельства его исчезновения мы узнаем из гримуара, – торжественно произнёс дон Мануэль. Навскидку могу предположить: задумывался некий магический эксперимент, который пошёл вразнос и погубил колдуна. В противном случае он не оставил бы на острове сундук, содержимое которого явно предназначалось для его «коллег». Не забывайте: в конце XVI века тёмные волшебники уже вовсю собирали силы для развязывания Второй Некромантской.

– Однако я читал в «Кратком Курсе», – вступил в разговор Эрик, – что в крепости Васмит существовал портал, по которому можно было беспрепятственно перебрасывать людей и грузы через Атлантику. Зачем же тогда некроманту предпринимать путешествие на паруснике, если те далеко не всегда прибывали к месту назначения?

– Смотрю, молодой человек, вы небезразличны к изучению истории. Очень похвально! На самом деле упомянутый портал был организован позже – на исходе первого десятилетия семнадцатого века. Последнее же плавание Карриго на “Wind Brothers”, о перипетиях которого вы только что узнали, датируется 1592 годом.

– Капитан нигде не называет его имени, – взволнованно произнесла Таисия. – Но как можно неизвестно кого брать на борт? А вдруг террорист?

– Ничего удивительного, сеньорита, здесь нет, – улыбнулся «идальго». – Тогда многие путешествовали инкогнито: заплати сколько надо, предупреди капитана, и никто не задаст тебе лишних вопросов. А о камикадзе тогда и слыхом не слыхивали, разве что кому-то приспичит устроить вендетту. Однако расскажите поподробнее, как вы нашли корабль и остальное. Ведь я до сих пор не знаю деталей!

Повествование об их приключениях, за которое взялся Жозе, оказалось довольно сбивчивым, и дополнялось репликами других участников собрания, а также уточняющими вопросами дона Мануэля.

– А где именно отыскался дневник капитана? – в какой-то момент спросил он.

Жозе потупился:

– Сеньор, мне не хотелось бы говорить неправду, и если обещаете не рассказывать никому о произошедшем, я поведаю всё без утайки.

– Конечно, мой мальчик. Твой бывший покровитель хранит немало чужих секретов, добавление ещё одного ничего не изменит. И если попали в затруднительное положение, быть может, я смогу помочь.

Узнав о проделках Билли и Майкла, дон Мануэль задумался:

– Действительно, не самая приятная история. Если в замке её и узнают, то только не от меня. Ваш товарищ с предыдущего выпуска – как, сказали, его зовут? Баджи? – совершенно прав. С определённой точки зрения тебя, Жозе, можно рассматривать как зачинщика потасовки. Но, если я правильно понял, раз те двое не побежали сразу жаловаться, вряд ли сделают это теперь. И, значит – преследовали они и в самом деле цели не слишком возвышенные. Однако поверьте моему жизненному опыту: когда из рук алчных людей уплывает крупная добыча, они не остановятся ни перед чем, чтобы вернуть её, или причинить максимум неприятностей тому, по чьей вине упустили.

– Баджи говорил нам примерно то же самое. Мы будем осторожны.

– Тогда остаётся только пожелать успехов – как в решении загадок истории, так и в постижении магических наук. И, я думаю, – добавил «идальго» с лукавой улыбкой, – вашу первую победу надо отметить.

Глава 12

Дон Мануэль привстал и извлёк из-под скамейки небольшой чемоданчик-«дипломат» (хотя Эрик прекрасно помнил, что в руках гостя, когда они направлялись сюда, не было ничего), а из него – две бутылки французского коньяка тридцатилетней выдержки.

– Разрешают вам употреблять алкогольные напитки?

– Только по праздникам в столовой, выносить запрещено. На руки мы имеем право получить лишь по банке пива два раза в месяц. Особо не разгуляешься.

– Не вините в том администрацию: многие волшебники, как и представители других творческих профессий, в порыве вдохновения или для лучшего воображения любят заглядывать в стакан. И потому, чтобы не превращать почтенное заведение в кабак, были введены ограничения. Ещё когда не существовало Академии, каждый новоприбывший ученик предупреждался об ответственности за злоупотребления алкоголем. А сейчас тем более, раз вас тут много. Но, если что, валите на меня! Ещё одну минуточку, попросим скатерть-самобранку изобразить всё необходимое.

Тут же на столе возник набор из дюжины изящных рюмочек тонкого стекла, и тарелочки с закуской – дольками лимона, апельсина, яблок, а также полосками копчёного мяса. Джо и Гека взялись поухаживать за девушками, а заодно и остальными, разливая драгоценный напиток.

– Ну, за вас, ребята!

Эрику раньше не доводилось пробовать коньяк – в их пролетарском городке употреблять данный напиток считалось пижонством. Традиционными веселящими являлись водка и самогон. Те, кто покрепче, пили спирт – неразведённый или слегка разведённый. Хоть и принадлежа к числу сибиряков, водку, равно как и её заменители, он на дух не переносил, особенно после случая, когда в компании школьных приятелей выпил неполный стакан, а потом долго мучился от сожжённой слизистой и диких болей в голове. С той поры в нечастых свиданиях с зелёным змием Эрик ограничивался исключительно слабоалкогольными напитками. Но разве признаешься в столь тёплой компании? И потому, поднеся рюмку ко рту, одним глотком принял содержимое.

Пришлось задержать дыхание, чтобы не закашляться, и заесть жгучую жидкость ломтиком мяса. Вместе с тем он не мог не отметить тонкий изысканный вкус нектара, по сравнению с которым напитки, которые ему доводилось пробовать ранее, были не более чем спиртосодержащим пойлом. «Волшебники предпочитают всё настоящее» – вспомнилась сказанная комендантом фраза.

Впрочем, не все его товарищи осмелились действовать столь залихватски. Некоторые, в первую очередь девушки, предпочли лишь пригубить, приберегая остальное для следующего тоста, который не заставил себя ждать:

– За удачу в начинаниях!

Вторая порция не только обожгла горло, но и ощутимо врезала по мозгам – окружающее стало восприниматься словно слегка преломлённым через призму. Постепенно исчезла последняя скованность в общении; участники неформального собрания обменивались весёлыми репликами и шутками.

– А правду говорят, будто вы известный писатель? – игриво поинтересовалась Таисия.

– Только среди волшебников, друзья мои. Да и то лишь один из многих, балующихся сочинительством. Кстати, если желаете познакомиться с некоторыми из моих произведений, милости прошу.

Из «дипломата» дон Мануэль извлёк две небольшие книжицы в мягком переплёте – «Друиды: легенды и реальность» и «Загадки Монсегюра».

Друзья осмотрели их, передавая по кругу. В конце концов «Друиды» осели у Джо, а вторую книгу Эрик засунул себе в карман.

– А о чём будете писать в следующей книге?

– Пока не решил окончательно. Очень много интересных тем, не знаешь, за какую браться в первую очередь. Скорей всего, о магических существах Внеземелья: в отличие от нашей планеты, где эволюция предпочла механохимический путь развития, во многих мирах она даровала существам возможность управлять энергией напрямую. Материала в данной области собрано предостаточно, однако систематизацией никто толком не занимался, и для учёных тут поистине бескрайнее поле для деятельности.

Поскольку о магических животных наши герои знали немного, разговор плавно перетёк к обсуждению прочитанного.

– Неужели в те времена так легко меняли флаги и подданство? А как же патриотизм? – недоумевал Олаф.

– Не судите капитана слишком строго: в XVI веке на просторах Атлантического океана вблизи побережья обеих Америк фактически шла война всех против всех: ведущие морские державы, соблюдая видимость приличия в Старом Свете, не стеснялись в Новом. Корабли потенциального противника и его базы уничтожались как руками корсаров, так и в прямых столкновениях. Плюс к тому на море постоянную угрозу представляли пираты-беспредельщики, морские бандиты и головорезы, а на суше – воинственно настроенные индейцы. Особо дальновидные капитаны потому предпочитали не ссориться ни с одной из сторон, умело лавируя меж ними. Рассуждали они просто: отвагу и патриотизм следует проявлять, если опасность угрожает твоей семье или друзьям, если задета честь или нанесено оскорбление. Но не имеет смысла умирать за чужого дядю или мифические «государственные интересы». Кроме того, не забывайте: в том плавании капитан был кровно заинтересован доставить груз по назначению, и предусмотрительность его можно только приветствовать.

– А кто, интересно, была та Леди, записку для которой ему нужно было передать? – неожиданно спросила Сюэ.

– Скорей всего, правившая тогда Англией королева Елизавета I. А Пон-Амре – её шпион, «работавший» среди испанцев. Могу предположить, что добытая информация была весьма ценной, иначе Карриго не стал бы с ним связываться.

– И тем не менее взял подозрительного пассажира! Разве нет тут противоречия?

– Наверное, тот предложил хорошо заплатить. Хотя, узнай Карриго заранее, кого собирается принять на борт, и за мешок золота не согласился бы.

– Ой, дон Мануэль, а если Ларонциус сообщит вам, кто был тем колдуном, вы нам расскажете?

– Обязательно. Конечно, если только он не позабыл указать в гримуаре своё имя.

Тема разговора вновь сместилась, на сей раз в обсуждение изучаемых первокурсниками предметов, однако их плодотворная дискуссия вскоре была прервана.

– Смотрите, к нам кто-то направляется от замка!

– Да это же Фарзаг. Скорей всего по вашу душу, Мастер.

– Тогда лучше замаскировать пикник, чтоб потом не было неприятностей. Я наброшу на стол Невидимость.

И беседка вновь выглядела как в первый момент их пребывания в ней. Однако Эрик без труда убедился в иллюзорности зрительного восприятия: протянув руку, коснулся вполне осязаемой крышки стола.

– Дон Мануэль, наконец-то вас нашёл! – произнёс ассистент коменданта, приблизившись. Учащённое дыхание и капельки пота, усеявшие одутловатое лицо, выдавали несклонность к активному образу жизни. – Гроссмейстер выразил желание увидеться с вами, но когда выяснилось, что в замке вас нет, взволновался и послал на поиски.

– Ну раз так, не будем лишний раз тревожить нашего уважаемого ректора, – и, обращаясь к студентам, одновременно приподнимая шляпу, – прошу извинить меня, друзья, за вынужденную отлучку. Мы обязательно ещё увидимся, и вы узнаете продолжение истории!

Забрав из-под скамейки чемоданчик и осторожно выбравшись из беседки (дабы не выдать случайно присутствие в её середине большого постороннего предмета), дон Мануэль взял посланника за руку чуть повыше локтя, и они тут же исчезли, растворившись в голубоватом сиянии.

Наши друзья остались одни, переваривая услышанное и увиденное. Первым адекватно отреагировал Жозе.

– Амигос, бутылки на столе остались недопитыми! А выливать коньяк такой выдержанности – большой грех.

– А твой хозяин случайно не обидится? – иронично заметила Таисия.

– Что ты! Дон Мануэль – сама доброта! Если бы это было не так, я не сидел бы сейчас с вами, а вкалывал на каторжных работах в колонии для малолетних преступников. Предположу даже, что и выпивку, и закуску он оставил нам, а иначе просто-напросто отправил бы стол туда, где тот стоял изначально.

– Но как ты их найдёшь, если мы и самого стола-то не видим?

– Запросто. Сейчас одну из них, помня, где она стояла, найду на ощупь. Так, осторожно, тарелку слегка в сторону. Ой, я чью-то рюмку опрокинул. Ага, вот и бутылка! Джо, вторая, кажется слева от тебя. А теперь пусть каждый найдёт свой бокал.

– И на какую тему будет новый тост?

Неожиданно поднялся Олаф.

– Предлагаю выпить за нашу Академию, благодаря которой мы присутствуем здесь, и наполнившей яркими красками нашу обыденную повседневность.

– Во! За это мы ещё ни разу не сдвигали стаканы. Хорошая идея!

Поскольку некоторые неприятные ощущения после первых двух принятий на грудь уже прошли, Эрик осмелился залпом опрокинуть и третью рюмку. А вскоре пришлось опустошать и четвертую: Таисии приспичило предложить выпить за дружбу, чтоб с годами становилась только крепче. Ну как такое проигнорируешь?

Вселенная постепенно расплывалась перед глазами, пришла заторможенность реакции и ощутимая заплетаемость языка. В какой-то момент он обнаружил себя обхватившим (очевидно, чтобы иметь дополнительную опору) талию сидевшей рядом Вин. Китаянка, не отодвигаясь, тем не менее что-то укоризненно прошептала на ухо, дескать, не при людях же, и убрала его руку.

Состояние радостно возбуждения постепенно спадало, волнами накатывала сонливость. Тут уж не до общения – честно говоря, если бы не присутствие товарищей, Эрик с удовольствием прикорнул бы прямо на травке за беседкой, в тени деревьев. Утешением послужило наблюдение: не только у него появилась потребность в отдыхе. Тем более что коньяк уже допили и прикончили почти всю закуску.

Поэтому, когда прозвучало предложение немного проветриться, никто не стал возражать. Одни разбрелись по окрестностям, другие направились в замок. В числе последних оказался и Эрик, самым горячим желанием которого в тот момент было побыстрее добраться до кровати.

Проспал он неожиданно долго. Скорей всего, не проснулся бы и к ужину, если бы не Гека.

– Вставай! Ну и здоров ты дрыхнуть. Классно тебя коньячок-то расслабил!

– Да ладно, себя вспомни после торжественного обеда по случаю прибытия в Академию. Наверное, до сих пор не можешь простить себе пропущенную экскурсию по музею. Надеюсь, за время моего выпадения из реальности ничего важного не произошло?

– К твоему счастью, нет. Дон Мануэль, судя по всему, ещё не вернулся после встречи с Ларонциусом, в противном случае Жозе нас всех тут поднял бы на ноги. Я ведь тоже прикорнул, правда, совсем ненадолго – часа на полтора. В общем, приводи себя в порядок, да пошли подкрепляться.

– Да что-то мне есть совсем не хочется. А вот пару стаканчиков воды осушил бы прямо сейчас.

– Ничего, захочется. Пошли, хоть кефиру выпьешь.

Поняв, что просто так от приятеля не отвязаться, Эрик покорно встал, переоделся и поплёлся умывать физиономию, заодно и утолив жажду.

Приятели заняли излюбленный столик в углу столовой.

– Есть предложение, – зашептал Гека, хотя поблизости и так никто не сидел, – прошвырнёмся сегодня ночью наверх?

Эрик сосредоточенно жевал котлету. Голова слегка гудела, и осмысление шло с трудом.

– Ладно. Думаю, к тому времени полностью приду в себя.

– Рекомендую немного прогуляться по свежему воздуху. Не забредай только слишком далеко – дождь может пойти.

– Интересно, невидимый стол ещё там?

– Вот заодно и проверишь!

– А ты чем займёшься после ужина?

Гека лишь загадочно улыбнулся, но ничего не ответил.

Стола в беседке не было – то ли дон Мануэль, вспомнив о нём, отправил обратно, то ли закончилось действие заклинания, и тот сам собой вернулся, откуда прибыл. Эрик обнаружил лишь чью-то закатившуюся под скамейку рюмку и засунул её в карман, намереваясь по возможности вернуть владельцу.

На обратном пути его поджидал сюрприз в виде встречи с покидавшим замок Баджи.

– О, привет! Прогуливаешься? А я по делам к коменданту, заодно и новый выпуск «Мэджик Ньюс» прихватил. Я его уже просмотрел навскидку, поэтому возвращать не нужно.

– Спасибо!

Вернувшись к себе, Эрик развернул единственную в мире газету, предназначавшуюся исключительно для профессиональных чародеев. Как свидетельствовала надпись под заголовком, данное печатное издание выпускается с 1659 года, в настоящее время тиражом в двести экземпляров. На первой странице красовалась фотография их курса – та самая, сделанная мистером Фиртихом. Под нею – торжественное сообщение об открытии нового цикла обучения студентов. Наверное, для волшебников, живущих в отдалённых частях земного шара, данное сообщение действительно могло оказаться новостью.

Куда больше его внимание привлекли небольшие заметки на следующей странице.

«Новости научных исследований.

М. Лейкло предложен улучшенный вариант заклинания Энергетического Элементаля. Ранее использовавшаяся формула, составленная М. Ванраттом фактически путём комбинации Огненного и Воздушного элементалей, оказалась не слишком удачной: вызываемая сущность больше напоминала Торнадо Огня, чем квинтэссенцию энергии. Предпринимавшиеся неоднократно попытки модернизации формулы М. Ванратта оказались малоэффективными, и большинство испытателей полагало, что это путь, ведущий в тупик. Принципиально иной подход к конструированию заклинания позволил М. Лейкло получить создания, с куда большим правом могущие именоваться элементалями. Фиолетовые светящиеся шары размером с крупный арбуз оказались способны к ограниченной морфологической трансформации и выполнению простейших команд. Несколько мастеров выразили заинтересованность в тестировании нового заклятия и его дальнейшей модернизации. Следует, однако, предупредить о необходимости соблюдения мер повышенной предосторожности при вызове данных существ, обугливающих при прикосновении любую органику, феноменально быстро перемещающихся в пространстве, выводящих из строя механизмы, питаемые электрическим током, вызывая короткое замыкание. Начинающим экспериментаторам в области магии Стихий рекомендуется предварительно создать Барьер Изгнания».

«Старинная книга.

Наш коллега М. Гриндельн, проживающий ныне в г. Манчестер, сообщает об уникальной находке книги, написанной во второй половине двенадцатого столетия. В аллегорической форме она повествует о завоевании Палестины в ходе крестовых походов и основных сражениях между крестоносцами и сарацинами. Книга хранилась в подвале Ломукского аббатства, среди прочих библиотечных реликвий, перемещённых туда для лучшей сохранности после пожара 1618 года. В книге упомянуты многочисленные примеры применения волшебства обеими воюющими сторонами, и приводится целый ряд заклинаний, представленных в виде молитв. К настоящему времени большинство соответствующих формул устарело, однако попытка их воспроизводства непосвящённым, обладающим достаточным потенциалом, представляет несомненную опасность для окружающих, в связи с чем принято решение о конфискации вышеупомянутого раритета. Святые отцы собирались выставить его на аукцион, предварительно обратившись за консультацией к известному английскому библиофилу сэру Чарльзу Тэббому, который и сообщил о находке Мастеру Гриндельну. Последнему не составило особого труда уговорить руководство обители предоставить книгу в распоряжение учёных – историков и филологов – за символическую плату. Ожидается, что в ближайшее время книга пополнит библиотеку замка Штарндаль».

Нетрудно догадаться, каким образом Гриндельн «убедил» аббатство уступить за бесценок реликтовую книгу. Стало быть, Мастеру Халиду вскоре придётся вносить её в каталог.

«Исторические находки.

Из достоверного источника информации стало известно, что на археологических раскопках на территории Месопотамии, неподалёку от Эль-Курны, на месте древнего поселения, датируемого серединой третьего тысячелетия до н. э., в третьем культурном слое обнаружены магически заряженные предметы ритуального характера. Поскольку подобные вещи частенько отыскивали в местах древнего проживания людей, мы не стали бы лишний раз утомлять наших уважаемых читателей, если б не необычный сине-стальной цвет ауры находок. Предполагается, что жрецы обосновавшейся в поселении секты с их помощью открывали портал в один из астральных миров. Для точной идентификации наложенного волшебства данные предметы предполагается показать Определителю. Одновременно ведётся расшифровка фрагментов надписей храмовой постройки, могущих пролить свет на суть совершавшихся там ритуалов. Если первоначальная гипотеза подтвердится, это впишет новую страницу в историю спиритизма, поскольку учёным пока неизвестны примеры столь древнего применения заклинаний Серой магии высокого уровня».

Чуть ниже располагалось объявление:

«Гильдия магов приглашает друидов в ранге не ниже Мастера для дальнейшего исследования планеты Флашир, климатические условия которой близки к земным, а почва и атмосфера не содержат ядовитых и радиоактивных соединений. Первооткрыватели не исключают возможность присутствия полуразумной жизни и созданий, концентрирующих магическую энергию. Интересующимся просьба обращаться непосредственно к Архимагу».

Здесь же размещалось и куда более прозаическое объявление о поступлении в продажу целого набора аксессуаров с сильнодействующими заклинаниями. Эрика оно не заинтересовало: приобрести такие вещи по силам разве что Великому Мастеру.

Далее на весь разворот шла дискуссия о перспективах трансформации отдельных участков земли в Северной Африке с целью предотвращения наступления песков Сахары на обжитые районы, а также создание в пустыне новых оазисов. Эрик отметил, что в числе принявших участие в обсуждении проблемы, было имя их преподавательницы Зелёной магии.

Следующие две заметки – о традициях флорентийской школы волшебников и особых формах магии, использовавшихся при построении Великой Китайской Стены – он просмотрел, приняв к сведению, но не особо вдаваясь в суть. Зато третья ввела в волнение, поскольку упоминался в ней артефакт, о котором рассказывал Мастер Халид.

«Один из наиболее загадочных артефактов вновь напоминает о себе.

По сообщению бакалавра Белой магии Пита Преслога, преподающего на историческом факультете Национального Университета штата Нью-Йорк, при изучении криминальных сводок первой четверти двадцатого века, сохранившихся в центральном архиве ФБР, им обнаружено прелюбопытнейшее «Дело об исчезновении сэра Арчибальда Моренса, отставного офицера британской армии» Факты вкратце выглядят следующим образом.

17 февраля 1912 года в 72-й полицейский участок обратилась госпожа Трельмо, владелица небольшого пансиона на 42-й стрит, с заявлением, что один из её жильцов, запершись, уже больше суток не отвечает на стук и оклики. Подозревая неладное, она пригласила врача, но не решилась ломать дверной замок с помощью других жильцов, «дабы не уничтожить важные улики, если понадобится полицейское расследование».

По указанию прибывших детективов, дверь вскрыли максимально осторожно. В комнате, однако, никого не оказалось, что вдвойне странно, поскольку оконные рамы и даже форточка ввиду сильных морозов, стоявших перед тем целую неделю, были наглухо закрыты. Тщательный осмотр комнаты не дал ничего: вещи на месте, никаких следов борьбы или иного пребывания посторонних – словом, она выглядела так, будто снимавший её жилец просто отлучился по делам. Но кто же тогда запер изнутри?

Согласно показаниям госпожи Трельмо, постоялец, снимавший комнату, сэр Арчибальд Моренс, поселился у неё в 1903 году, выйдя в отставку в чине полковника после окончания англо-бурской войны, и переехав на постоянное место жительства в Америку. Как самой владелицей пансиона, так и остальными его обитателями характеризовался исключительно положительно, представляя собой, как выразился один из них, «настоящего джентльмена доброй старой Англии эпохи правления Её Величества королевы Виктории – времени, которое, увы, ушло, и уже не вернётся!». Человек исключительного такта и доброжелательности, необычайного кругозора – казалось, нет на свете такой темы для разговора, где полковник оказался бы некомпетентен. Истоки столь поразительной эрудиции крылись в увлечении сэра Моренса чтением книг; вся его комната, как следует из рапорта производивших осмотр детективов, была буквально завалена энциклопедиями и произведениями всемирно признанных классиков, а также гербариями и безделушками – сувенирами из разных стран. Окружавшие отмечали также хладнокровность и спокойствие натуры пропавшего – никто не мог припомнить случая, когда бы он впадал в ярость или затеял ссору. И потому на вопрос, могли ли быть у сэра Моренса враги, обитатели пансиона госпожи Трельмо лишь недоумённо пожимали плечами.

Владелица пансиона, поневоле знавшая о привычках и странностях всех своих постоянных жильцов, поведала, что завтракал и обедал полковник обычно у себя – еду ему доставлял слуга, но иногда мог перекусить и в общей столовой. Ужинал чаще всего в Нью-Йоркском Клубе Джентльменов, куда отправлялся почти каждый день. За постой платил своевременно, без напоминаний. Посетители, заглядывавшие к нему время от времени – хорошо воспитанные джентльмены, от которых не бывает неприятностей, добавила госпожа Трельмо, а вот особы прекрасного пола гостили у полковника всего лишь пару-тройку раз в год.

Помимо посещения Клуба Джентльменов, полковник регулярно покидал стены пансиона, чтобы купить газеты, табак, канцелярские изделия, навестить букинистов и магазинчики, торгующие колониальными товарами, или просто прогуляться по набережной, так что госпоже Трельмо приходилось видеть его несколько раз на дню. И поэтому вполне естественным было её волнение, когда в течение целых суток постоялец не попадался ей на глаза и не открыл дверь слуге, принёсшему обед. В случае долговременных отлучек, иногда имевших место, полковник неизменно предупреждал заранее.

Опрос постоянных посетителей вышеупомянутого клуба не добавил ничего существенного к уже нарисованному облику сэра Моренса – безусловно, очень достойного члена нашего общества. Последний был в прекрасных отношениях с его завсегдатаями, и сообщение о таинственном исчезновении полковника вызвало переполох. Никто не слышал, чтобы Арчи – так дружески называли его здесь – сообщил кому-либо о желании совершить поездку; в свой последний вечер он был энергичен и любезен, как всегда.

Лишь сэр Джеймс Гоулби, один из его близких приятелей, вспомнил (что позже подтвердили и некоторые другие члены Клуба), что последние два года полковник подчас впадал в задумчивость и меланхолию, высказывая при этом неожиданные и странные мысли. Насколько смог понять сэр Гоулби, речь шла о какой-то далёкой прекрасной стране, похожей на сон наяву. Где он встретил Сида, с которым вместе учился в колледже, а потом и военной академии, а также Пэгги, свою первую юношескую любовь.

Это показалось странным: раньше сам полковник упоминал, что до сих пор горько сожалеет о трагической кончине своего друга, майора королевских войск Сидни Диллгру в сражении за Преторию, а юную баронессу Маргарет Мактрэм, не спрашивая её согласия, выдали замуж за Бенджамина Гиффетта, преуспевающего чиновника колониальной администрации. Вскоре после свадьбы пара покинула Англию, отправившись в Индию, где сэр Гиффетт получил пост финансового советника при дворе вице-короля. О дальнейшей жизни госпожи Гиффетт, урождённой Мактрэм, полковник ничего не знал, но многие годы спустя тепло вспоминал о ней, так и не обретя собственного семейного счастья.

Зная о том, его друзья встревожились о душевном здоровье сэра Моренса, однако во всём остальном тот оставался вполне вменяемым, поэтому подобные высказывания расценили как забавное чудачество с периодическими выпадениями из нынешней жизни в прошлую. Тем более что оно никак не могло объяснить исчезновение из запертой комнаты.

Детектив, которому поручили вести дело, судя по всему, оказался старательным, но безынициативным. Он тщательно запротоколировал показания всех свидетелей, сделал подробную опись предметов, находившихся в комнате (которую затем опечатал), обязал хозяйку пансиона регулярно информировать обо всех посетителях, спрашивающих полковника, и тем более – если он всё-таки объявится.

Но пропавший постоялец так и не дал больше о себе знать, и по прошествии определённого законом времени дело закрыли и сдали в полицейский архив.

Как сообщает наш уважаемый коллега, обнаруживший упомянутое дело, в описи имущества пропавшего, одним из пунктов числилась «массивная старинная восточная лампа, по виду сделанная из чеканной бронзы, потемневшей от времени, с замысловатыми узорами и надписью по окружности на неизвестном языке».

Детальное описание данного предмета вкупе с произошедшим с его владельцем позволяет почти со стопроцентной уверенностью утверждать, что перед нами не что иное, как один из наиболее загадочных артефактов, а именно – Лампа аль-Хазреда!

К великому сожалению, в деле отсутствовала какая-либо информация о том, в чьи руки попало имущество сэра Арчибальда Моренса, и мы пока не можем сообщить нашим читателям, забрал ли его кто-либо из родственников, или оно было обращено в доход государства. Тем не менее, надеемся, что предоставленная информация будет небезынтересна для поисковиков Гильдии».

Он должен немедленно показать газету Мастеру Халиду!

Однако пришлось немного остудить свой пыл: часовая стрелка будильника вплотную приблизилась к цифре XI. Библиотекарь, скорей всего, уже лёг спать.

К тому же с минуты на минуту должен прибыть Гека.

Глава 13

Приятель, однако, решил перестраховаться и появился в комнате Эрика где-то без двадцати двенадцать.

– Не заснул? Ну и замечательно. Не знаю, спят ли остальные, но по коридорам вроде никто не шляется. А это что за газетка? Неужто «Мэджик»? Дашь почитать?

– Разумеется.

– Держи свой свиток. Позволь только мне опробовать первым, а ты скажешь, как подействовало.

Он отошёл на пару шагов и медленно, слегка дрожащими руками вскрыл свиток. Никакого эффекта, будто развернул обычный лист бумаги. Однако обернувшись, он заметил восхищённый взгляд Эрика.

– Ну, как?

– Потрясающе. Правда, если внимательно приглядеться, за тобой слегка расплываются очертания предметов. Но если отойдёшь подальше, разглядеть что-либо будет крайне проблематично.

– Сейчас проверим. Твоя очередь.

Гека с удовольствием понаблюдал, как тело приятеля растаяло в воздухе, подобно тому, как растворяется в кипятке кусок рафинада, особенно если его перемешивать ложечкой.

– У тебя случайно нет зеркала?

– Только карманное – чтобы видеть, хорошо ли побрился.

– Не годится. Ладно, в вестибюле есть настенные, там и посмотримся.

Они вышли в коридор. Действительно тихо, и светильники едва разгоняют сумрак. Ночные коридоры Штарндаля, особенно за полночь, внушали смутное беспокойство, но одновременно и возбуждали любопытство. Эрику казалось: задержись он в них подольше, и увидит тени людей, живших здесь когда-то, но давно покинувших наш грешный мир. Страшно подумать, сколько человеческих судеб, радостей и трагедий видели стены замка. Быть может, лет через двести другой мальчишка-ученик будет точно так же оглядываться по сторонам в предчувствии появления уже его тени. Фантомные слепки прошлого, как рассказывал Мастер Халид, могут существовать в астрале очень долго и после того, как оставившие их люди переехали в другие места. Иногда могут жить своей собственной потусторонней жизнью, продолжая напоминать об ушедших.

Но сейчас не до созерцания астрала: Гека тянул вперёд, на ходу полушёпотом отдавая инструкции.

– Смотри, если кто на пути встретится, не вздумай поздороваться. Спокойно чешем мимо, будто нас тут и нет. И старайся не шаркать, из-за хорошей акустики тебя слышно в другом конце здания. Если пойдёт не по плану – делаем вид, что знать ничего не знаем, случайно тут оказались, типа лунатизмом страдаем.

Гека первым подошёл к ближайшему зеркалу в парадном.

– Черт! Неужели действие заклинания закончилось?

– Но я тебя по-прежнему не вижу!

– Зато я себя хорошо вижу. Ну-ка, а ты?

Эрик встал рядом. Теперь в зеркале отражались они оба, правда, без особой чёткости – словно всматривались в речную гладь, подёрнутую рябью от слабого ветерка.

– Значит, придётся держаться подальше от зеркал. Тихо! Кажется, чьи-то шаги. Отойди-ка в сторону.

Они отступили обратно, замерев на углу пересечения коридора с парадной. Через полминуты человек, спускавшийся по лестнице, обогнул перила, и перед их взором предстала мрачно усмехающаяся физиономия Билли. Дойдя до последней ступеньки, тот оглянулся по сторонам, проверяя, не следил ли кто за ним, и прошествовал мимо, направляясь к себе.

Приятели подождали, когда хлопнет дверь комнаты, после чего заговорили:

– Интересно, чего этому типу понадобилось делать в полночь наверху?

– Наверное, просто гулял.

– Странные, однако, у него привычки. Ладно, каждый сходит с ума по-своему, давай двигать отсюда.

Они благополучно миновали второй этаж и начали осторожно восходить к третьему. Всё было тихо.

– В какой момент ты услышал голос? – шёпотом осведомился Эрик.

– Почти сразу, как пересёк лестничный пролёт. Сейчас и проверим. Если что – помни, двигаем дальше как ни в чём не бывало, в крайнем случае скажем, ничего не слышали.

– Опасно, однако.

– Не бойся экспериментировать, иначе какой из тебя кудесник? Те в порталы, невесть куда ведущие, заглядывают, а тут всего лишь третий этаж замка, который нам почти родной! По-моему, нас и на крышу уже пускать пора…

Изучив за последние месяцы характер Геки, Эрик промолчал.

Но тот вновь оказался плохим провидцем: едва пересекли незримую черту, как оба услышали ровный спокойный голос, попросивший остановиться.

– Не обращай внимания.

Однако через несколько ступенек тот же голос более требовательно и настойчиво приказал поворачивать обратно.

– Пусть вначале говорящий покажется. А голосом пугать и я умею. Хочешь, сейчас гаркну так, что даже Саграно испугается?

– И будешь потом до старости ему экзамен сдавать. Раз уж предложил пробираться тихо, так пусть и остаётся.

Но едва они преодолели последнюю ступеньку, отделявшую их от загадочного третьего этажа, как ожила одна из фигур ангелов. Взмахнув крыльями, она рывком оторвалась от постамента и приземлилась прямо перед ними, преградив путь мечом.

От неожиданности Гека оступился и чуть не упал. Эрик, имевший опыт общения с охранниками замка, растерялся меньше.

– Похоже, друг Горацио, сегодня не наш день. Их не подкупить и не разжалобить. Мы приносим свои глубочайшие извинения, – сказал он, обращаясь непосредственно к статуе, – и удаляемся. Увы, dura lex, sed lex (закон суров, но это закон – лат.), остаётся только откланяться.

На обратном пути приятель впал в лёгкую депрессию от осознания факта: его гениальный план потерпел полное фиаско, и два полноценных мастерских свитка Невидимости потрачены зря. Эрику вновь пришлось помогать восстанавливать душевное равновесие.

– Как только получу свой свиток, компенсирую твою потерю. Расслабься, она не была совершенно напрасной: теперь мы знаем, почему нельзя попасть на верхние этажи Штарндаля, и что големов не обманешь невидимостью. Пойдём лучше посмотрим, не вывешено ли за сегодня каких-нибудь новых распоряжений.

Никаких прибавлений к имевшимся на доске объявлений бумажкам они не обнаружили. Зато на приказе, премировавшем их компанию, наискосок через весь лист красной краской горело одно-единственное слово:

REVENGE!

– Так вот зачем Билли на второй этаж шлялся.

– Тебя удивляет? Меня – нисколько. С самого начала ясно было: в долгу они не останутся.

– Да-а, крепко их задело, если даже ректорский приказ попортить осмелились. Может, снять?

– Как хочешь.

Аккуратно вынув кнопки, Гека сложил бумагу вчетверо и сунул в карман.

– Однако давай возвращаться, что-то сыростью потянуло. Осень всё-таки.

На самом деле в тот момент у Эрика появилось жутковатое ощущение – будто лица с портретов пристально наблюдают за ними.

– Ладно, идём отсюда. Правда, спать ещё чего-то не хочется. А тебе?

– Аналогично. Выспался же днём. Как я понял, на уме у тебя что-то имеется. Выкладывай, не стесняйся.

– Я вот думаю: а не заглянуть ли нам в комнату отдыха? Если там есть люди, можно пульку расписать.

Народонаселение упомянутого заведения в тот момент было представлено всего лишь двумя однокурсниками: Лиэнной, разбиравшей за компьютером сложный японский пасьянс, и Джо, меланхолично листавшим газету в курилке. Одну из боковых пристроек комнаты отдыха в своё время приспособили для любителей подымить, поскольку курение в местах проживания формально не поощрялось (хотя специально никто проверки не устраивал и, соответственно, дисциплинарных мер воздействия к нарушителям не применял). Гека и Эрик решили составить компанию Джо, не спеша посасывающему длинную раскрашенную трубку.

– Та самая, фамильная? – заинтересованно спросил Эрик, указывая на неё.

– Нет, всего лишь дешёвая подделка. Одна из массово изготовляемых современными племенами на продажу туристам. Настоящую индейскую трубку отличает не аляповатость раскраски, а вполне конкретные символы и изображения, по которым можно многое сказать о её хозяине.

Гека снял с полочки пачку сигарет, оставляемых администрацией специально для студентов, достав по одной себе и Эрику. Тот, подумав, отказываться не стал.

– Что пишут в свежей прессе? – осведомился Гека, желая завязать разговор.

– Опубликованы предварительные итоги президентских выборов. С перевесом в три процента лидирует кандидат от демократов Джим Сокремер. Едва ли его сопернику-республиканцу удастся преодолеть отрыв. Джимми вроде парень нормальный, без закидонов. Будь я сейчас дома, отдал бы ему свой голос. Моя семья, кстати, традиционно всегда голосовала за «ослов».

– За кого?!

– Ну, это так у нас в Америке называют членов демократической партии. А республиканцев, соответственно, зовут «слонами».

Приятели, в свою очередь, поведали о неудавшемся путешествии на третий этаж (в расстройстве от результатов которого не сразу и сообразили, что ожившая статуя не только заметила их, но и освободила от наложенных чар), а заодно и про проделки Билли. К услышанному Джо отнёсся философски:

– Пусть лучше их фантазии ограничатся пачканием бумаги. Кстати, сегодня Билли вновь заходил ко мне.

– И?

– Опять нёс чушь про патриотизм и врагов Америки. Видя, что на меня подобная лабуда не действует, начал расспрашивать, как нам удалось попасть в подземную бухту, и что там нашли. Мир не без добрых людей, приходящих на помощь, ответил я, а по поводу находок посоветовал обратиться к Ларонциусу. Тогда он решил зайти с другого конца – мы, мол, их вообще неправильно поняли, они вовсе не стремились присвоить себе найденное, лишь хотели быть первыми, и потому, естественно, немного напряглись, когда появились конкуренты. Я лишь посмеивался в душе, выслушивая столь неуклюжие объяснения. Заметив недоверие, Билли вновь изменил тактику – принялся склонять к сотрудничеству – типа кое-кто готов хорошо заплатить, куда больше, нежели жалкая подачка от Гильдии. Если соглашусь немного поработать на них осведомителем.

– Ну и каков же был твой ответ?

– Сказал, пусть те тридцать серебреников засунет себе в одно место. Билли обиделся и заявил – вскоре мы горько раскаемся, что перешли им дорогу. Надеюсь, больше он ко мне не заявится.

– Хорошо, если и другие пошлют его туда же. Однако не будем о грустном. Как относишься к предложению раскинуть картишки?

– С удовольствием.

Джо загасил трубку, выбив из неё остатки табака в пепельницу, после чего все трое удобно расположились за карточным столом.

– Жаль, нет четвёртого, а то могли бы и в бридж срезаться.

– А если Лиэнну позвать?

– Да вряд ли она умеет…

Последние слова англичанка услышала и притворно возмутилась:

– И чего же такого я не умею?

– Нам хотелось найти четвёртого для бриджа, и мы обсуждали возможные кандидатуры.

– Значит, решили, раз девушка – значит, до бриджа не доросла? Это вы зря, я когда ещё в школе училась, к нам в гости частенько приходила подруга матери с дочкой, учившейся на класс старше, и мы составляли партию.

– Раз умеешь, давай присоединяйся.

Перетасовав колоду, Джо раздал карты, и игра началась. Сама собой, как её сопровождение, завязалась непринуждённая беседа, в процессе которой Лиэнна, видевшая приказ о награждении (естественно, в неиспачканном виде), стала любопытствовать о находках друзей. Те отшучивались.

– Да так, пустяки, ядра там железные, ложки-миски кухонные, бочонки прогнившие…

– А правду говорят, что вы корабль пиратский нашли?

– Да от него уже одни брёвнышки остались…

– И на нём действительно какой-то колдун путешествовал?

– Ну какой же пиратский корабль, да без колдуна?

Лиэнна слегка обиделась:

– Как помощь нужна, так сразу прибегаете, а тут будто завладели тайной государственного уровня, а я шпион иностранной разведки. Не хотите рассказывать – не надо, больше ни о чём спрашивать не буду.

«И задания по латыни придётся делать самому, – мелькнуло в голове у Геки. – Если обидится всерьёз, пиши пропало». Насколько он успел изучить характер англичанки, при всей доброте и приветливости она умела быть достаточно жёсткой и принципиальной.

– Пойми, Лиэнна, мы боимся, что нас неправильно поймут. Будут думать, будто мы охотники за кладами и наградами, а на самом деле нам просто было интересно.

– Но что же на самом деле вы нашли?

– А ты дашь слово не болтать об услышанном?

– Никому не скажу, даже матери родной! А теперь давай рассказывай.

Опустив многие несущественные детали, Гека поведал о перипетиях их путешествия в подземную бухту. Вначале помучался сомнениями относительно того, сообщать или нет про роль в них Билли и Майкла, но потом рассудил: если Лиэнна узнает об этом от кого-то другого, нехорошо получится.

– Здорово! И почему меня не было на пляже, когда вы решили отправиться в поход вокруг острова? У меня ощущение, словно пропустила нечто очень важное, и теперь не могу саму себя простить. Но, может, ещё не всё потеряно? Примете меня в свою компанию?

Джо от неожиданности закашлялся:

– Что касается нас, то мы ничего не имеем против. Но как отреагируют остальные…

– Думаю, никто возражать не будет, – решительно заявил Эрик. – Я лично поговорю насчёт тебя.

– Спасибо! Ты настоящий друг!

И игра продолжалась, как ни в чём не бывало, закончившись лишь в пятом часу, когда участники откровенно устали, через раз позёвывая в кулак или карты. Всё-таки режим в Штарндале, как и других учебных заведениях, предполагал дневной образ жизни, и игнорировать его позволялось лишь Мастерам, имевшим право обедать в любое время суток, благо не требовалось ходить на занятия.

В коридоре они услышали странные шаркающие звуки. Оказалось – один из големов пылесосил ковровую дорожку.

– Ночные уборщики, – прокомментировала Лиэнна. – Я иногда видела их, когда слишком засиживалась с кристаллом.

– Умудряются пылесосить без электричества?

– Полагаю, внутри агрегата заключён элементаль Воздуха. Вы же видели подобные штучки в музее.

Они подошли поближе. Голем продолжал делать своё дело, совершенно не обращая внимания на посторонних.

– Совсем как уборщицы в супермаркетах, которые моют полы прямо под ногами посетителей. Мало того, что мокрый пол тут же затопчут вновь, так ещё и обходить их приходится, чтобы по тебе шваброй не заехали. Интересно, а если встану под щётку, он почистит мои ботинки?

– Не самая хорошая мысль, Гека. Пошли-ка лучше по домам.

Глава 14

Предполагая отключиться до обеда дабы получше выспаться, Эрик не стал заводить будильник. Поэтому, почувствовав, что некто выводит из состояния сонного блаженства, тряся за плечо, он, не открывая глаз, выругался. Однако тот не отставал, пришлось приходить в себя. Наглецом, осмелившимся потревожить его сон, оказался Жозе.

– Вставай скорей! Через час собрание!

– Какое ещё собрание? Отстань, дай поспать!

Эх, надо было запереть комнату изнутри. Правда, тогда латиноамериканец скорей всего барабанил бы в дверь, пока однозначно не поднял бы на ноги.

– Ты меня неправильно понял. Нас собирает сам Ларонциус!

Остатки сна слетели в момент.

– Ректор?! Но зачем?

– Сам не знаю. Мой синьор попросил оповестить всех, кто принимал участие в экспедиции.

– Но можно было бы хоть не с утра пораньше…

– Какое утро? Очнись! Двенадцатый час уже!

– Действительно. И в самом деле, наверное, пора вставать. Что-то я разоспался. Так во сколько, говоришь, и куда надо прибыть?

– В двенадцать, в тот же кабинет. Поэтому очухивайся, а я пойду предупрежу остальных.

Минут десять Эрику пришлось умываться, чтобы снять помятость с лица, однако красные глаза всё равно выдавали весело проведённую ночку. Интересно, Лиэнна может снять красноту? В её врачебных способностях он давно успел убедиться – и на примере подаренного свитка снятия головной боли, пришедшегося весьма кстати после одного продолжительного зачаровывания, и, когда споткнувшись, довольно чувствительно приложился о мраморную плиту. Да, англичанка будет не самым бесполезным членом их коллектива – если только кто-либо не станет активно возражать.

Сразу после умывания заскочил Гека, притащивший с собой бутерброды с сыром вместе с вопросом, для чего их собирают.

– Не знаю. Жозе не сказал.

– Вот хитрец. Наверняка дон Мануэль сообщил ему. Ну да неважно. Может, нам дополнительную премию дадут?

– Размечтался. Скорей уж новое задание.

– Типа раз мы такие молодцы, собирайтесь в следующий поход. Куда-нибудь в Тибет или на Амазонку.

– Навряд ли: мы вообще-то приехали учиться, а не клады искать. Наверное, ректор хочет о чём-то важном предупредить. Или заволновались по поводу исчезновения текста приказа о награждении.

– Скорей уж первое, чем последнее. Бумаги регулярно вывешиваются, а потом снимаются. Зато представь, какую реакцию вызвало бы, если бы Ларонциус увидел учинённое Билли надругательство.

– Будешь об этом кому-либо рассказывать?

– Только своим, остальным знать ни к чему.

Кроме их компании, пришли также Баджи с Фарзагом; присутствовал и сам хозяин кабинета – словом, все те, что и два дня назад. Единственным новым лицом являлся дон Мануэль. Дождавшись, когда последний из получивших приглашение прибыл к месту сбора, Архимаг телепатически захлопнул дверь, замерцавшую зеленоватым свечением.

– Заклинание, носящее слегка поэтическое название «Вата в уши». Теперь никто из находящихся снаружи, даже обладающих идеальным слухом, не услышит, о чём здесь идёт разговор. Мера предосторожности, конечно, слишком серьёзная, вряд ли оправданная в данном случае – мы же не на войне! – просто решил показать вам новое заклятие. Вдруг пригодится в будущем. А сейчас поведаю причину, побудившую пригласить вас сюда.

На пару секунд ректор умолк, затем продолжал:

– Мы с доном Мануэлем – да, да, я знаю, что вы с ним уже познакомились – расшифровали гримуар волшебника, путешествовавшего на корабле капитана Карриго. Им оказался не кто иной, как сам Наргас! Это имя не скажет ничего чародеям современности, однако в шестнадцатом столетии оно было на слуху – как принадлежащее одному из наиболее продвинутых некромантов своего времени, могущему претендовать на гроссмейстерский титул. Как вы, наверное, знаете из учебников по истории, чёткую систему присуждения титулов в Гильдии ввели лишь через столетие после окончания Второй Некромантской. До того в столь ответственном деле царила полная неразбериха: кто как хотел, так себя и называл, и добрая треть именовавшихся Великими, реально и на простого Мастера тянула с трудом. Но не в случае Наргаса, который виртуозно владел Коричневой магией и, несомненно, стал бы опасным противником в той войне, если бы смог принять в ней участие. Однако судьбе было угодно распорядиться иначе.

Судя по расшифровкам гримуара Наргаса, он, чтобы выбраться с Санта-Ралаэнны, открыл портал в земли дийригу. Именно свечение портала и видели матросы-разведчики с “Wind Brothers”. Одного не знал некромант, и теперь уже не узнает никогда…

Ларонциус вновь умолк, задумавшись о чём-то; в комнате стояла гробовая тишина – все ждали продолжения рассказа.

– Формула, которая предполагала вызвать создание и взять его под контроль, была по незнанию или преднамеренно искажена во второй части: вместо подчинения – трансформация в вызванное существо. Таким образом, произнеся заклятие, Наргас сам превратился в чудовище и, скорей всего, убрался в их мир – климат нашей планеты для дийригу слишком холоден и мокр. К тому же, останься он на острове, матросы обязательно бы его заметили – такую зверюгу пропустить крайне сложно. Что случилось в чужом мире с некромантом, мы уже не узнаем, да и какая теперь разница.

– Прошу прощения, сэр? – раздался несмелый голос.

– Конечно, Олаф, спрашивай, не стесняйся.

– А эти твари… дийригу, что они из себя представляют, и для чего понадобились волшебнику?

– Ну, симпатичными их едва ли назовёт даже ярый любитель живой природы. Похожи на гигантских, с упитанного бычка размером, бородавчатых жаб, снабжённых перепончатыми, как у летучих мышей, крыльями; зубастые и когтистые. Относятся к полуразумным, способны к совершению простейших осмысленных действий. Хищники, опасные для человека. Отряды дийригу чернокнижники использовали в качестве ударной авиации во Второй Некромантской, правда, без особого успеха: монстры приходили в ярость от ружейных выстрелов и нападали на своих. К тому же, как я упоминал, климат Земли для них негостеприимен: средняя температура на их планете – шестьдесят-семьдесят градусов по Цельсию, и крайне скудные запасы воды в основном из подземных источников. Более-менее по вкусу им пришлась бы разве Сахара. Поэтому превратившийся в дийригу Наргас, повинуясь инстинктам чудовища, вполне мог уйти туда, где привычнее и комфортнее. Не особо развитый мозг монстров не позволяет сообразить – нужно как можно быстрее вернуться обратно, пока портал ещё действует. Или хотя бы осмыслить, что теперь есть возможность самому добраться до ближайшего населённого острова и, дождавшись окончания действия заклинания, сесть на другой корабль. Ну а участь человека, оказавшегося на планете дийригу без защитных заклятий или хотя бы скафандра с кондиционером поистине ужасна: мучительная смерть либо от жажды и теплового удара, либо от клыков плотоядных чудищ. Разумеется, мы можем лишь предполагать, что всё произошло именно так: одной из последних записей в гримуаре стала мысль о необходимости открытия портала и вызова нужного монстра, здесь же приводилась и злополучная формула. Но для команды капитана Карриго она оказалась подарком судьбы: если бы затея с порталом не удалась, Наргас предполагал наслать на лагерь Моровое Поветрие, а затем, оживив пару матросов покрепче, посадить их на весла и уплыть с острова.

Однако давайте отвлечёмся от рассуждений о превратностях судьбы. Думаю, куда более интересным для вас будет узнать, ради чего профессиональный некромант предпринял вояж в Европу. Ко времени описываемых событий осиное гнездо адептов чёрной магии – крепость Васмит – уже активно функционировало, собирая силы для развязывания новой войны. Однако прямой портал из Америки в Европу тогда ещё не был организован, и потому разнокалиберным чернокнижникам и некромантам, сбежавшим в Новый Свет, чтобы избежать застенков Святого Трибунала, приходилось для возвращения идти на поклон к организаторам морских перевозок. В том числе и Наргасу, спешившему привезти в Васмит своё основное богатство – но отнюдь не свитки, Камни Душ или волшебную палочку, которые извлекли из сундука. Самая главная ценность его багажа уместилась на одной страничке гримуара – и мы должны возблагодарить Всевышнего за то, что корабль капитана Карриго нашёл своё последнее пристанище у берегов Санта-Ралаэнны.

Ибо Наргас вёз не что иное, как ключевую, вторую формулу ритуала Вечной Ночи!

– Здесь необходим краткий экскурс в историю, для наших юных друзей, которые даже если и слышали или читали об этом ритуале, едва ли представляют, – подхватил дон Мануэль, давая возможность ректору немного передохнуть. – Ритуал Вечной Ночи призван был стать козырным тузом чернокнижников в той войне – если бы, конечно, все три формулы оказались у них в руках. По официальной легенде их вывел в VI веке византийский колдун Тиолент, и не придумал ничего лучше, как шантажировать угрозой применения ритуала самого императора Юстиниана. Требования были просты: остров в Эгейском море в безраздельное владение, две тысячи рабов, десять талантов золота и сто серебра, ну и ещё много всего по мелочам. В знак демонстрации своего могущества колдун устроил солнечное затмение – в течение какой-то минуты тень наползла на полуденное Солнце, и всё вокруг потемнело, как если бы мгновенно наступила ночь. Паника оказалась невообразимой – одни вопили и метались в разные стороны, пытаясь найти укрытие или хоть какой-нибудь источник света, другие падали на колени и возносили молитвы, третьи, воспользовавшись моментом, ударились в грабежи и насилия. Когда светило вновь воссияло на голубом небе, картина разгрома, по воспоминаниям очевидцев, ужасала: на константинопольском базаре разломали и ограбили почти половину лавок. Могущество колдуна впечатлило, в срочном порядке стали собирать выкуп, и, вероятно, Тиолент получил бы своё – если бы не один из императорских шпионов, которому удалось разговорить мальчика-прислугу. С его слов «солнечное затмение» на самом деле было не более чем грандиозной иллюзией; чтобы провести настоящий ритуал, требовались ещё четыре колдуна такой же силы, для создания магической пентаграммы, да где их взять? Но даже когда найдутся – согласятся ли? Дело нешуточное. Как только это стало известно во дворце, незадачливый колдун был тут же схвачен и обезглавлен, трое его учеников поделили между собой волшебное имущество учителя, в том числе каждый взял по формуле ритуала, и разбрелись в разные стороны.

Активные поиски пропавших формул, а точнее – их нынешних владельцев – тёмные колдуны предприняли ещё перед Первой Некромантской. У одного из них хранилась третья часть; первую они нашли в Париже вскоре после оккупации, а вот вторую разыскать тогда не удалось. Где её взял Наргас – сказать невозможно, главное, что она так и не попала в Васмит. А уж там хватало профессионалов чернокнижия, которые вполне могли активировать заклятие.

Однако вас наверняка терзает любопытство: в чём же суть ритуала? По легенде, поскольку никто никогда не проверял, действие его описывается следующим образом: «поднимется пыль в небо, и закроет Солнце, так что день будет похож на ночь, а ночь станет темнее самой Тьмы. Лютый мороз обрушится на Землю, до дна замёрзнут реки и озера, и всё живое погибнет от голода и холода, проклиная тот день, когда появилось на свет…»

– Очень похоже на сценарий «ядерной зимы», – прошептал себе под нос Олаф.

– Таким образом, – снова взял нить разговора в свои руки Гроссмейстер, – если бы “Wind Brothers” благополучно добрался до Старого Света, мы не беседовали бы сейчас, ибо не было бы ни Академии, ни Гильдии Магов, равно как и от всего человечества едва ли осталось что-либо. А вся планета представляла бы собой гигантское кладбище – подлинный рай для некромантов. Вот так, благодаря стечению обстоятельств предотвращена быть может самая глобальная катастрофа в истории нашей цивилизации – после Всемирного Потопа, разумеется. Ваша находка имеет неоценимое историческое значение, о которой должен узнать весь мир волшебников! Какая жалость, что последний номер «Мэджик Ньюс» уже опубликован! Ну ничего, в следующем номере обязательно поместим заметку. Представляю себе ажиотаж среди историков Гильдии, когда узнают об обнаружении формулы, считавшейся безвозвратно утерянной. Ваша смелость и находчивость безусловно заслужили присуждённую вам награду. Вы видели соответствующее распоряжение на доске объявлений?

«Уже не только прочитали, но и отоварили, пусть и не совсем удачно», – подумал про себя Гека. Интересно, какой будет реакция окружающих, если он сейчас достанет из кармана бумагу с приказом, перечёркнутую кровавым словом?

– И ещё, – добавил ректор, оглядев присутствующих. – Знаю, что представители вашей дружной команды обращались к библиотекарю с просьбой поработать переводчиками. Я уже отдал Мастеру Халиду распоряжение подготовить список книг, нуждающихся в переводе, по его усмотрению. Ваш труд будет оплачен по расценкам профессиональных переводчиков Гильдии.

– Большое спасибо, сэр!

На том и закончилась встреча. Архимаг, пожелав дальнейших успехов в разгадках тайн истории – не забывая, разумеется, про учёбу! – исчез своим излюбленным путём, а остальные, исключая коменданта и его помощника, отправились прогуляться и обсудить услышанное.

– Если вначале я намеревался после работы в библиотеке вернуться домой, – заявил дон Мануэль, – то теперь мои планы поменялись. Ужасно интересно, каким образом Карриго вернулся в Европу, и почему оставил дневник на острове, а не забрал с собой. Да заодно и разузнать поподробнее о личности Наргаса. Хоть я и считаюсь профессиональным историком, мои интересы в основном связывались с магическими знаниями и верованиями отдельных племён и народов. Поэтому о периоде, предшествующем Второй Некромантской, я знаю ненамного более чем написано в общедоступных хрестоматиях.

– О, как бы я хотел, мой синьор, сопровождать вас в поездке!

– Не сейчас, Жозе. Ты прекрасно знаешь, что ученики имеют право покидать остров только во время каникул. Вот закончишь Академию, если желание останется, весь мир объездишь. Кстати, какой-нибудь из разделов магии приглянулся тебе настолько, что ты хотел бы выбрать его своей профессией, или ещё не определился?

– Твёрдо пока не решил, но скорей всего стану изучать Белую магию. В Бразилии, как, наверное, и везде, опытный и, главное, доброжелательный врач окружён почётом и уважением.

– Я верю, что ты станешь хорошим Целителем. Если, конечно, не будешь пренебрегать оказывать помощь тем, кто не в состоянии заплатить. Чуть не забыл – привёз тебе письмо.

– От кого?

– Да от приятелей твоих бывших. Приходили вновь, просили передать, если дашь о себе знать. Впрочем, если не захочешь, можешь не отвечать.

– Я подумаю. Вначале хотя бы прочту.

И Жозе спрятал слегка помятый конверт в брючный карман.

В противоположность их мирной беседе, всего лишь в каких-то метрах двухстах, в глубине почти непроходимых зарослей молодого сосняка, разросшегося на месте давнего пожара 2022 года, вызванного побочным эффектом одного из неудачных ученических заклинаний, разговор шёл на весьма повышенных тонах:

– Как я понял, вам не удалось подслушать ни слова. Собственно говоря, от таких тупиц, как вы, ничего иного и не ожидал. В следующий раз рекомендую хорошенько прочистить уши, и желательно динамитом. А может, вас там и не было, а теперь плетёте небылицы? Билли! Я же приказал разрисовать объявление, а не срывать его!

– Так я и не снимал…

– Ага, ещё скажи, вообще туда не ходил! Знаешь, что я с тобой сделаю за невыполнение моих указаний и за вранье? Поднапряги свой убогий умишко, может, и представишь в натуре, какое наказание тебя ожидает. Да будет вам известно: я лично, сегодня рано утром, пока вы дрыхли, решил проверить выполнение порученного задания, и обнаружил, что того объявления нет на доске! А теперь заявляетесь и расписываетесь в своей глухоте! И это несмотря на выданный вам стетоскоп! Если так и дальше будет продолжаться, подумаю над тем, чтобы найти себе других помощников.

Оба провинившихся в душе понимали: грозный «начальник» вряд ли их уволит. Но вдруг и вправду решит пойти на принцип? Поэтому лучше на рожон не переть.

– Шеф, мы вправду старались! Чем угодно готовы поклясться, хоть мамой родной! И действительно не знаем, почему такой облом приключился!

– Зато я знаю. Вас обставили, как последних лохов. Что, впрочем, и неудивительно. Опять придётся делать всё самому. Ладно, о том отдельный разговор будет. А пока вот ваш гонорар, хоть вы и не заслужили его.

Пухлая пачка серо-зелёных бумажек, перетянутая резинкой, перекочевала из рук в руки.

– И ещё подарочек, дабы немного подкачали свой крайне скудный магический потенциал и не вылетели с первых же экзаменов.

Два небольших, но довольно увесистых свёртка также перешли к новым владельцам.

– Но помните: использовать с соблюдением всех мер предосторожности. Дверь на ключ, занавески на окна. Да, и лампочки желательно гасить. Ты меня понял, Майкл? Или повторить?

– Понял, шеф!

– То-то же. Если попадётесь – говорите, нашли в лесу. Не дай Бог, брякнете правду! Ваша жизнь осложнится настолько, что даже приказ об отчислении покажется манной небесной. Помните, пока я вам доверяю, вам нечего беспокоиться о будущем. А если найдём то самое, денег будет столько, что, при желании, можете на родине открыть собственную Академию. Нравится идея, Билли? – говоривший засмеялся, довольный собственным остроумием, и в ответ «подчинённые» осклабились тоже. Но внезапно весёлость слетела с его лица, оно вновь стало сердитым:

– Кончай ржать попусту. Начнём вот с чего…

Часть 2. Ночные прогулки

Глава 15

Казалось, только вчера было жаркое лето и не менее горячая пора выпускных и вступительных, и вот – уже Рождество на дворе, а за ним и Новый год встречать пора. Здесь, в мире, страшно далёком от привычного, зима ненамного отличается от лета – ну стало чуть прохладнее, иногда ветровку надевать приходится, да и не каждый день позагораешь. Но всё равно ни в какое сравнение с Игримском – там наверняка давно за минус сорок. И раньше апреля ждать перемен наивно.

А если бы поступил в какой-нибудь из институтов Голдтауна? Собрались бы с друзьями да девчонками в одной из комнат общежития, ну и как положено – выпивка, закуска, весёлая музыка, непринуждённая болтовня, и так далее из разряда стандартных студенческих развлечений. А за окном меланхолично падали бы холодные хлопья, накрывая белым саваном внезапно притихший город. И потом во дворе общаги слепили бы из них развесёлого снеговика с бутылкой вместо традиционной морковки, с дырявым ведёрком на башке и лысым веником, воткнутым сбоку. А чтобы слегка проветриться, прошвырнулись бы проспектами, разряжёнными кроме рекламных вывесок и огней, ещё и новогодними украшениями, и заполненными таким же оживлённо-поддатым народом.

Впрочем, выглянув в окно, он и здесь увидит белоснежное покрывало крупинок замёрзшей воды, и даже, приглядевшись, сможет разглядеть средь привычных к морозам сосен слепленного студентами снеговика, облачённого в духе изучаемой ими профессии – на «голове» остроконечная длиннополая шляпа, а в «руке» – обточенная деревянная ветка, издали напоминающая волшебную палочку. Какой-то шутник украсил его куском синей ткани, завязав узлом на «шее» – вроде как мантия получилась, а на «грудь» прикрепил алюминиевую восьмиконечную звезду. Неподалёку от сотворённого чуда нарядили новогоднюю ёлку – самую большую и разлапистую из всех в округе. Вот и сейчас огоньки на ней весело перемигиваются. Но просто так не подойдёшь полюбоваться – замёрзнешь быстро. А при полном параде ни в замке, ни в его окрестностях делать нечего – при плюс двадцати в куртке, а тем более в шубе, долго не выдержишь.

Много всяких чудес умеют здешние маги, а уж поженить лето с зимой им и вовсе плёвое дело. Никакого труда, разумеется, не составило бы и весь остров снегом засыпать, да уж больно капризны представители субэкваториальной зоны. Потому проблему решили просто: часть хвойного леса оградили от окружающей местности тонкой стеной неподвижного воздуха, накрывшей огороженный участок леса куполом, непроницаемым для солнечных лучей, но не для физических объектов. Вот и получилось: всего один шаг, и под ногами вместо зелёной травы – сугроб по колено. Баджи как-то рассказывал, что вначале хотели просто срубить ёлку и нарядить в парадной замка, но друиды воспротивились: негоже, мол, деревья губить прихоти ради. Потому прибегли к компромиссному варианту: во дворе устроили этакий «зимний сад» с настоящей ёлкой, а внутри установили её иллюзорную копию, впрочем, очень правдоподобную – вплоть до лёгких покалываний при прикосновении к иголкам.

Столы накрыли здесь же, благо размеры зала позволяли разместить не только всех обитателей острова, но и многочисленных гостей, съехавшихся со всего земного шара. Эрика, равно как и других учеников, такое внезапное скопление празднично разряжённых волшебников привело в состояние лёгкой растерянности. Торжество, устраиваемое не впервые, было достаточно чётко спланировано и организовано; мистер Фиртих и отряжённая ему в помощь бригада молодых магов, в том числе и Баджи, приветствовали прибывающих и сразу же вели к соответствующему месту за столом. Очень похоже на приём в королевской резиденции, отметил Эрик, когда гостей рассаживали строго определённым образом – в соответствии со степенью знатности и родства с царствующей особой. Впрочем, ученики не оказались на положении бедных родственников – помощники администратора были одинаково радушны и предупредительны ко всем присутствующим. Так что вскоре вся компания друзей сидела за столом, ожидая начала банкета.

С противоположной стороны от них расположился преподавательский состав Академии – во главе стола, как водится, сам Архимаг, слева и справа учителя и другие Великие, пока незнакомые. А вообще народец подобрался самый разношёрстный: от убелённых глубокими сединами стариков и старушек – божьих одуванчиков, до цветущих юношей и девушек, по виду не на много старше студенческой братии. Наряды также отличались предельным разнообразием, будто присутствующие собирались принять участие в костюмированном бал-маскараде: древнеримские тоги, античные туники, длиннополые средневековые платья и мантии соседствовали с джинсами, кожанками и мини-юбками. Всё многоголосое сборище тараторило, перебивая друг друга – чувствовалось, люди давно не виделись и спешили вывалить на собеседников горы новостей. На учеников внимания почти не обращали – так, окинут взором, и продолжат общение с сидящими рядом. Лишь некоторые из волшебников, из числа тех, что помоложе, без проблем снизошли до знакомства с первокурсниками.

Ровно в одиннадцать Архимаг объявил тост за проводы старого года. Поток гостей к тому времени иссяк; все, кто получил приглашение и смог выбраться в Штарндаль, сидели за столом, и потому своей речью ректор фактически объявил начало торжества.

– Дорогие друзья и коллеги! Я очень рад вновь видеть вас в добром здравии и праздничном настроении. Вот и минул ещё один год; плох он или хорош, пусть каждый решит для себя. Что же касается нашего общего дома, – движением руки Ларонциус показал на замковый свод, – то для него год подобен пылинке в песочных часах Вечности. Многие сотни лет он – символ Гильдии, и я верю, что стены Штарндаля будут стоять и тогда, когда станут Великими Мастерами и Гроссмейстерами те, чьи родители ещё не появились на свет. Тем не менее, выражаю надежду: для каждого из нас прошедший год хоть чем-то, пусть совсем незначительным, но запомнился, а значит – прожит не зря. Ну а что касается нашего учебного заведения, то для вас не секрет: в уходящем году мы произвели набор новых учеников, которые, несомненно, станут гордостью Академии и достойными продолжателями дела Мастеров!

Десятки пар любопытствующих глаз, как по команде, обратились в сторону первокурсников. Во взорах их не читалось высокомерия или пренебрежения – только любопытство и добродушная ироничность. Волнение и скованность, владевшие Эриком в первые моменты начала праздника – до сего встречать Новый Год ему приходилось исключительно в тесном семейном кругу, – постепенно улеглись. А после второго тоста, как водится, за доброе здравие всех присутствующих, последняя нерешительность исчезла вовсе, и теперь он сам с интересом разглядывал присутствующих, пытаясь угадать, кто откуда прибыл и какое звание носит.

За пару минут до двенадцати Ларонциус вновь взял слово:

– Вот и истекают последние мгновения 2040-го; если хотите, ещё успеете загадать желание. И пусть все неприятности останутся в уходящем году, а в новом ждут лишь успехи и безграничные горизонты счастья. А теперь давайте наполним бокалы.

Иллюзорные куранты глухо пробили двенадцать раз.

Наступил год 2041-й.

Заиграла приятная музыка. Внезапно стены и потолок растаяли в воздухе; их застолье располагалось на поляне посреди зимнего леса. Светила полная луна, мерцали звёзды, слышалось лёгкое похрустывание снега. «Вновь иллюзия, – подумал Эрик, – подобная имевшей место на праздничном обеде по случаю поступления в Академию, но гораздо более мощная». Внезапно позади него раздался звук взрыва, и ночное небо расцветил фейерверк.

Обстановка постепенно становилась всё более неформальной; уже многие из товарищей растворились в компаниях Мастеров, которым, с одной стороны, было интересно познакомиться с подрастающим поколением, а с другой – не терпелось показать свою крутизну, рассказывая байки о небывалых чудесах, якобы сотворённых собственноручно. В какой-то момент Эрик обнаружил, что сидевший справа Олаф пропал, а его место занимает развесёлый дедок в простонародной рубахе, красный нос которого красноречиво свидетельствовал о довольно-таки приятельских отношениях с зелёным змием.

– О, Нейл! – внезапно обрадовался новый сосед и облапил Эрика за плечи, заодно обдав отчётливым винным перегаром, так что тот поморщился. – Сколько зим, сколько лет! Давненько не виделись, поди уж Мастер давно? Чего с учениками-то уселся, решил вновь почувствовать себя студиозусом?

– Простите, сэр, – с некоторой долей брезгливости ответил Эрик, высвобождаясь, – вы обознались. Моё имя вовсе не Нейл.

Дедок изумлённо уставился на него, пытаясь что-то сообразить.

– Извини, – пробормотал он наконец. – Похож немного, вот и перепутал. Ну, раз уж так получилось, давай знакомиться. Тебя как кличут?

– Эриком.

– Не из Дании ли, случаем?

– Из России.

– Во как! И я оттудова. Не ожидал, что вот так сразу да на земляка попаду. А меня можешь запросто Василичем. Ну, давай за знакомство!

Эрик обречённо вздохнул про себя и снова наполнил бокал. Выпив, дедок оживился ещё больше и забросал нашего героя вопросами:

– На кого учишься?

– Так я на первом курсе ещё. Распределение по специальностям через два года только.

– Да, я совсем запамятовал. Нейл рассказывал как-то, да уж сколько лет прошло. Из какого городища прибыл сюда?

– Из Игримска.

– Чегой-то не слышал о таком. Урал?

– Ага. Северный.

– Понятно. Ну а я с Вологодчины, будешь в тех местах, заходи. Спросишь деда Василича, там меня многие знают, дорогу укажут. Места у нас замечательные: леса дремучие, есть уголки, куда люди спокон веков не заглядывали, и зверью раздолье, и для медитаций лучше не придумаешь. А уж грибов-ягод в урожайный год – никакого лукошка не хватит! Недаром там, в вологодских лесах, издревле существовала наша отечественная школа ведунов… слышал о ней?

Эрик отрицательно покачал головой.

– Очень жаль. Ну да ладно – жизнь впереди большая, ты в самом начале, и, бьюсь об заклад, до Академии колдовским ремеслом не баловался.

– Именно так. Я вообще собирался поступать в один из институтов Голдтауна, а потом мы с Гекой наткнулись на рекламное объявление, и вскоре очутились здесь.

Старик между делом наполнил свой бокал наполовину и одним махом его опустошил:

– Чтой-то в горле слегка пересохло. Говоришь, из газеты узнал об Академии? Ну и обленилось нынешнее поколение, вместо того, чтобы искать учеников вживую, объявления дают. Я, правда, тоже грешным делом о себе заявляю как о народном целителе. Мне-то лично много не нужно, для меня лес что дом родной – всем обеспечит, а вот внучатам помогать надо: время нонче непростое. Народец от скудости духовной и материальной озверел совсем, только деньгу подавай. И добро бы за наши кровные лечили или учили лучше, а то ведь точно так же! Ну, кого-то заговоришь, чтобы аппетиты свои подумерил, а иногда и выкладывать приходится. Да ты и сам всё прекрасно знаешь-понимаешь, коли в России родился.

Чувствовалось, Василичу не терпелось поговорить по душам, и в лице Эрика он нашёл подходящего собеседника.

– То ли дело раньше. Дед Силантий, колдовским премудростям меня обучавший, рассказывал: в стародавние времена народ куда менее избалованный был, по делам судил, а не по краснобайству. Тогда ежели колдун своё дело знал, скотину да людей лечить умел, ему почёт и уважение. Даже богатеи из города не гнушались на поклон ездить. Не спорю, далеко не все использовали свой дар во благо, немало было и таких, кто по злобе али за деньги и порчу наложить могли. Страна у нас большая, разве за каждым уследишь? Никакой инквизиции не хватит. И посейчас суетятся, ни таланта, ни розумения нету, а туда же лезут. Люди у нас доверчивые, а спрос, как известно, рождает предложение. А, ладно, ну их всех. Давай-ка лучше махнём по стаканчику.

И пришлось бы вскоре Эрику искать предлог отказаться от очередной порции горячительного, но выручил случай. В зале неожиданно зашумели, народ в массовом порядке повалил наружу.

– Что-то случилось? – удивлённо спросил он.

– Да не обращай внимания: небось кто-нибудь из тутошних юмористов решил фокусы показывать.

Тем не менее Эрик поспешил вслед за остальными; дед Василич вначале последовал за ним, но вскоре отстал – то ли решив ещё разок приложиться к бутылке, то ли нашёл другого собеседника.

В течение какой-то минуты перед входом в замок собралась громадная толпа. Всеобщее внимание было приковано к неприметному мужчине лет сорока пяти, одетому в мышиного цвета костюм. В одной руке тот держал трость, в другой – туфли-лодочки.

– Обратите, пожалуйста, внимание, господа и дамы, на очень полезное изобретение, позволяющее без проблем путешествовать по городским улицам! Туфли создают Левитацию, а трость регулирует высоту подъёма, а также накладывает Невидимость и Проекцию Образа. Так создаётся иллюзия, будто вы идёте по улице, а на самом деле парите над ней. Особенно удобно, если хотите уйти от преследования. Или можно пересекать оживлённые автомагистрали, не ища подземный переход, и не боясь попасть под колеса автолихача. Настаиваете на немедленной демонстрации?

– Давай, чего тянуть! Просим!

Раздались аплодисменты, и под них выступающий проворно натянул туфли, взмахнул тростью и поднялся метра на три в воздух. Почти сразу на том месте, где волшебник только что стоял, появилась его иллюзорная копия. Чародей сделал несколько шагов в воздухе, направляясь вдоль стены замка, и его призрачный двойник последовал за ним. Вращая тростью, демонстратор поднялся повыше, а затем так же плавно опустился, однако на движении «спутника» это никак не отразилось.

– Браво! Однако мы тебя прекрасно видим!

– Сейчас перестанете.

Ещё один взмах трости – и волшебник пропал, оставив лишь свою «тень», продолжавшую брести вдоль стены. В какой-то момент та споткнулась и изобразила жест, который инстинктивно делается в попытке удержаться на ногах и избежать падения. В толпе послышались смешки.

– Вот так, Оливер, тебя и обнаружат.

– Может, проще двойника вообще не создавать?

Началось бурное обсуждение достоинств и недостатков продемонстрированного изобретения. Идею признали достаточно оригинальной и способной принести практическую пользу, но явно нуждающуюся в доработке.

– Это что! – неожиданно воскликнул молодой маг, одетый в спортивный костюм. – Я, например, могу за пару секунд облететь весь остров, используя заклинание Сверхускорения! Дайте мне метлу, я покажу, как оно действует!

Требуемый предмет, перемещённый, по всей видимости, из кладовки замка, вручили незамедлительно. Лихой наездник тут же оседлал его и поднялся в воздух.

– Засекайте время! – крикнул он, и метла стремительно рванулась с места, скрывшись за правым крылом замка – только дымный след остался. Впрочем, почти сразу она появилась с противоположного края, и торжествующий «байкер» приземлился на землю под овации зрителей.

– Формулу дашь списать? – весело крикнул кто-то.

Один пожилой колдун, однако, был настроен скептически:

– Что-то я не углядел, как ты летел. Не будешь ли столь любезен повторить?

– Исключительно ради тебя, Магнус. Во второй раз смотри внимательнее. Повторяю на бис!

Метла вновь поднялась в воздух, но на том полёт и закончился.

– Эй, Магнус, почему ты удерживаешь её на месте?

Старый волшебник добродушно рассмеялся:

– И в мыслях такого не было. Я сколдовал всего лишь Запрет на Иллюзию.

Не сразу, но смысл произошедшего дошёл до присутствующих. Послышался дружный смех:

– Вот, Якуб, ты и попался.

– Кого ты здесь вздумал удивить дешёвыми трюками?

– В цирк иди работать! Тут люди серьёзными делами занимаются!

Ничуть не смутившись, наездник на метле опустился на землю.

– Как говорится, факир был пьян и опыт не удался. Ничего, в следующий раз разоблачить меня так просто не удастся!

– Давай, давай. Когда станешь Гроссмейстером Иллюзий, тогда и будешь нас дивить.

Ещё кому-то приспичило показывать колдовскую удаль:

– А что-то у нас пейзаж невесёлый. Сейчас сделаю так, что на соснах расцветут розы и орхидеи, причём настоящие.

– Разве не знаешь, что эксперименты в области генной магоинженерии запрещены в XX веке?

– Виноват, погорячился. Тогда хотя бы образно…

Эрик оглянулся по сторонам, ища приятелей. Гека что-то нашёптывал на ухо Маше, и в его компании явно не нуждался. Жозе в тени одной из сосен тискал Паэлу, и оба посмеивались. Олаф и Фэн терпеливо выслушивали наставления вальяжной пожилой дамы с буклями и веером, по-видимому, большой любительницы поучать молодёжь жизни. Таисии и Сюэ нигде не было видно.

А вот и Вин. Стоит спиной, о чём-то задумавшись. Надо развеселить. Подойдя сзади, Эрик легонько хлопнул её по плечу.

– Привет! Чего такая грустная?

Девушка обернулась. То была вовсе не Вин. Чёрные волосы, но по-другому уложенные, нежели у китаянки (и как только не заметил? – спьяну, наверное), пронзительные антрацитовые глаза и смугловатая кожа выдавали в ней уроженку Южной Европы.

– Ой, простите пожалуйста, обознался…

Незнакомка обворожительно улыбнулась:

– Извинения принимаются.

Эрик машинально поспешил дальше, а когда сообразил, что упустил верный повод завести приятное знакомство, той уже и след простыл.

Глава 16

Да, отпраздновали весело. После нескольких демонстраций магических самоделок волшебники переместились обратно в замок – продолжать пиршество, наслаждаясь отменными яствами и музыкой. Под утро гости потихоньку стали расходиться, возвращаясь тем же путём, как и появились – через телепортёры, а вслед за ними постепенно расползлись по квартирам и жители острова – отсыпаться и приводить себя в порядок.

Рождественская неделя отдыха, завершившаяся незабываемым торжеством встречи нового года, фактически стала наградой после напряжённого месяца учёбы, предшествовавшего Рождеству. Занятия шли одно за другим, и преподаватели словно соревновались друг с другом, кто больше стрясёт со студентов пройдённого материала. Мадам Берсье, как и обещала, принесла с собой приручённую белую крысу по имени Малва, вызвавшую восторг у аудитории:

– Какая хорошенькая! А что мы будем с ней делать?

– Как что? Отрабатывать заклинания целительства, о которых упоминалось ранее.

– Но подвергать истязаниям беззащитное животное, по-моему, аморально! – неожиданно подскочила Янка.

На лице Великого Мастера Белой магии не дрогнул ни один мускул:

– Любопытно, как бы вы занялись врачеванием, изучив медицину по одним лишь учебным пособиям? Практика в нашем деле обязательна и, поверьте, мы действуем настолько гуманно, насколько это вообще возможно: любые манипуляции с нашим пациентом, – мадам Берсье ласково погладила зверька по спине, и крыса в ответ приняла вертикальную стойку, поджав передние лапки и внимательно разглядывая будущих «мучителей», – протекают наименее травмирующим тело и психику способом. Кроме того, Малва уже имеет опыт работы со студентами: весь предыдущий выпуск прошёл перед нею. Теперь ваша очередь. Понимаю, магический потенциал большинства из вас ещё недостаточно развит, чтобы лечить наверняка, и потому вначале неплохо выявить тех, у кого есть способности к целительству. Кто хочет испытать себя – милости просим за первую парту.

Вызвалось несколько человек. Эрик, подумав, решил попробовать тоже.

– Итак, начнём с самого простого. Заклинание Снять Боль. Сейчас я сделаю чувствительный укол в заднюю лапку. Одновременно применю Успокоение, чтобы Малва вела себя тихо, воспринимая болевые ощущения как неизбежное зло. Если кому-то из вас удастся избавить её от них, она даст знать, подняв кверху хвост. Крысы – очень умные животные, а дрессированные вообще понимают с полуслова. Сейчас убедитесь сами.

В правой руке мадам Берсье появился инструмент, напоминающий шило. Зверёк тонко пискнул, почувствовав укол, но почти сразу успокоился – лишь глаза подёрнулись влажной дымкой. Эрик почувствовал сожаление к несчастному подопытному животному, хотя разумом и понимал необходимость подобных жертв.

Первой облегчить его страдания вызвалась Рут, представительница зелёного континента. Несмотря на все её старания, самочувствие Малвы не улучшилось. Так же без особого успеха закончилась попытка Дины.

Очередь дошла до Лиэнны. Как только прозвучало последнее слово заклинания, крыса оживилась и завиляла хвостом.

Преподавательница осталась довольна:

– Вот и первый кандидат в целители!

Остальные попытки оказались не столь удачливы. Эрику удалось снять болевые ощущения лишь частично, правда, на полный успех он и не претендовал. Позже ему удалось немного улучшить свой результат и даже удостоиться сдержанной похвалы мадам Берсье – за упорство в достижении цели.

Декабрьские свидания с доном Саграно протекали куда более экспрессивно. В первый раз, едва студенты успели рассесться и приготовиться к занятиям, как бывший инквизитор тут же нашёл себе жертву.

– Ну-ка, вот ты, иди сюда! – грозно произнёс он, указывая скрюченным пальцем на Геку.

– Я?! За что?! – искренне испугался тот.

– Становись в левый угол! Будешь работать манекеном. Остальные пусть тренируются делать с тебя иллюзорные копии.

Однако особых успехов в начинании никто не показал. Максимум, чего удалось добиться – бледные тени, далёкие от оригинала. То ли с магическим потенциалом в тот день у студентов оказалось плохо, то ли Гека являлся не лучшим прототипом для создания иллюзий. В конце концов Саграно прогнал его с кафедры и остальным велел убираться тоже.

– Вот гад, – жаловался потом Гека, – за то, что битых два часа простоял на одном месте, полагаются послабления в учебном процессе. Можно подумать, я виноват в ваших неудачах! В следующий раз предпочту по ночам чистить ковры, чем стоять истуканом, словно наглядное пособие по изучению анатомии! Если так приспичило, пусть притащит одну из статуй, вдоль дороги расставленных.

Словно услышав его пожелание, на последующих занятиях по Жёлтой магии студенты развлекались, делая копии с самых разнообразных предметов – пустой бутылки, шляпы, цветочного горшка с кактусом, клетки с канарейкой. Клетка стала для учеников воистину камнем преткновения: удавалось создать иллюзию либо её, либо канарейки по отдельности, но вместе не получалось. Саграно даже закатил воспитательную речь, смысл которой сводился к тому, что нынешние студенты не только ленивы, но и настолько примитивны и лишены воображения, что не могут воспринять образ целиком.

Эрику, однако, конструирование призрачных копий далось легче, чем лечение крысы – недаром его первым удачным заклинанием стало копирование карандаша. Если б магию Духа преподавал более доброжелательный преподаватель, мог бы рассчитывать на хорошую оценку. Поэтому вместе со всеми остальными он вздохнул с облегчением, когда очередь обучать премудростям волшебства перешла к Асфаргу.

Тогда-то наконец и познакомились с Полигоном поближе. До того их компания несколько раз осматривала трёхметровую стену, сложенную из добротного серого камня и простирающуюся от одной оконечности острова до другой. Баджи предупредил как-то, чтобы не пробовали достичь Полигона вплавь. Его, разумеется, не послушались, но лодка упорно поворачивала назад, несмотря на все усилия. И тем более бессмысленно оказалось просить стражей единственных ворот впустить их. Два огромных человекообразных земляных элементаля размером с циклопа, удар кулака которых мог бы, наверное, смять в лепёшку танк, словно ничего не слышали.

Кое-что удалось разглядеть с ветвей раскидистого дуба, но немногое: столетний великан рос метрах в двухстах от Полигона, и ближе не оказалось ни одного подходящего дерева, а рядом со стеной поднимался лишь хилый молодняк. Наверное, так сделали специально – чтобы ученики не лазили, куда не следует.

Но сегодня – другое дело. Весь курс топает по лесной дорожке, следуя за ковром-самолётом, и гиганты-элементали предусмотрительно распахивают створки ворот – каждая, наверное, весом в добрую сотню тонн. Внутри из растительности – небольшая рощица чахлых деревьев, да несколько лужаек приувядшей травы, остальное – пустыня: каменно-песчаная, вся изрытая воронками, будто сюда регулярно наведывались бомбардировщики. В некоторых местах поверхность оплавлена настолько сильно, что стала походить на стекло.

– Совсем как при атомном взрыве, – прокомментировал Олаф. – Надеюсь, наши глубокоуважаемые учителя не балуются экспериментами с расщеплением ядер.

– Откуда ты знаешь? Неужто в пустыне Невада или в Семипалатинске умудрился побывать?

– Разве обязательно, чтобы знать что-то, посещать соответствующие места? Просто читал научно-популярные заметки с красочными снимками, да видел в музее кусок сплавившейся породы после испытания ядерной бомбы в середине прошлого века.

Наконец Асфарг нашёл участок более-менее ровного плато, и ковёр остановился.

– Вот тут мы и будем заниматься. Как вам наш Полигон? Правда, очень мило? Идея создать его была поистине гениальной. Вы, наверно, пока не в курсе: помимо обычной ограды, которую мы только что миновали, есть и невидимая магическая. На случай, если какой-нибудь эксперимент выйдет из-под контроля. Ну и если не в меру любопытный студент вздумает поглядеть поближе на действие заклинания, опасного для окружающих. Её установили после трагического инцидента, когда ученик Великого Мастера Тадеуша решил инкогнито поприсутствовать при испытании его учителем нового заклятия. Пробовал Тадеуш в тот день формулу Песчаного Водоворота, да не заметил, что подопечный поблизости. И оказался тот прямиком в воронке: в момент засосало под землю, даже крикнуть не успел. Пока разобрались, куда ученик пропал, и что с ним приключилось, тому уж никакие целители не нужны были – только спириты, душу с миром отпустить. После того и возвели купол магической защиты, дабы не гибли любопытные попусту.

«Даже если бы и удалось вскарабкаться на стену, за ограду всё равно не получилось бы перебраться, – подумал Эрик. – Интересно, а если бы кто-нибудь попробовал подкопать стену или переплыть под водой?»

Тем временем послышалась чья-то просьба продемонстрировать то самое злополучное заклинание. Асфарг задумался, пощипывая бороду, но согласился:

– Ладно. Будь по-вашему. Но не приближайтесь к воронке. Речной водоворот видеть приходилось? Ну и здесь примерно то же самое. А теперь смотрите!

Он хлопнул в ладоши. Раздался глухой подземный толчок, бархан справа от них просел, и начался круговорот земли, захватывающий всё большую площадь. Мириады песчинок двигались в унисон, издавая характерное шуршание – как будто кто-то опрокинул песочные часы размером с пирамиду Хеопса. Над воронкой поднялся столб пыли, тоже постепенно закручивающийся, подобно дымному торнадо.

– Да-а, могучая сила, – протянул Алехандро.

– И вы сумеете так же, если станете прилежно изучать волшебство! Вот сейчас кружение остановлю, и делом займёмся.

Шуршание стихло, и о произошедшем напоминали лишь концентрические круги, уменьшающиеся к эпицентру безумства земной стихии. Уж не баловством ли местных волшебников обусловлено появление подобных кругов, находимых то там, то тут в мире, и обычно приписываемых инопланетянам?

Поскольку список учеников Асфарг по своему обыкновению где-то потерял, поступил он просто: предложил пробовать колдовать всё подряд. Зато вскоре вспомнил про Дэнила:

– А где студент, который хотел соорудить Стену Огня? Вот как раз подходящий случай, чтобы показать себя!

Ирландец подался вперёд, на ходу бормоча формулу. Огонь вспыхнул прямо под ковром, и тому пришлось податься в сторону.

– Аккуратнее, юноша! Ковёр мой хоть супротив огня и заговорённый, но всё же эта стихия ему не по нраву. Постарайтесь больше так не делать. Имейте в виду: не всякий волшебник отличается терпением и пониманием. В былые времена учеников за оплошности и били нещадно, и на хлеб с водой сажали. Или просто подкидывали чёрной работы сверх всякой меры, тут уж не до постижения волшебства – одно желание остаётся: поспать бы всласть! О том знаю не понаслышке: первый мой учитель Куффит крут нравом был, наказывал по любому поводу, а то и просто будучи в дурном расположении духа, что случалось частенько. Поэтому мы старались без дела на глаза не попадаться: кому охота лишний раз получать розгами по мягкому месту или палкой по пяткам? Ох, не любили мы его тогда, грешные дети Аллаха. Да, долог и тернист подчас бывает путь к высшим ступеням мастерства, одолеть его непросто, даже талант имея…

Очнувшись от воспоминаний, Великий Мастер Красной магии вопросил у Дэнила:

– То, что с Огнём управляетесь лихо, вижу. А как насчёт других стихий?

Однако те подчинялись рыжеволосому ирландцу куда с большим трудом: максимум, чего удалось добиться – лёгкого ветерка, даже не взъерошившего волос.

В тот день, как и в последующие, их курс развлекался на Полигоне кто во что горазд, благо ограничений не было никаких – хоть элементаля вызывай, если потенции хватит. Добрая половина студентов предпочла игры с Огнём, требующим меньше затрат магической энергии; в результате совместных усилий сожгли поляну пожухлой траву и засохшее дерево, стоявшее особняком от остальных. Другие пробовали заклинать Воздух, пытаясь вызвать ветер, изменить его направление или заставить утихнуть. Или проделать то же самое с Водой – направляя течение её в нужном направлении или удерживая на месте использованием Тихой Заводи. За Землю по-серьёзному решился взяться только Хиромо, лучшим результатом которого явилось перекатывание камушка с персик величиной по участку ровной поверхности.

В общем, повеселились. Асфарг, предоставивший им полную свободу действий, лишь помогал мудрыми советами, одобряя и ободряя. Побольше бы таких преподавателей – насколько приятнее было бы учиться. Хотя, с другой стороны, доброта и мягкость учителя вовсе не гарантия того, что его воспитанники вырастут грамотными специалистами. Куда вероятнее другое: почуяв отсутствие контроля, обленятся и не станут доискиваться знаний. Такие учителя нужны для тех, кто сами алчут узнать истину, но много ли их среди прочих? Извечная дилемма, универсальный рецепт решения которой едва ли существует.

Занятия по Зелёной магии проходили на той же поляне, что и в первый раз, вновь испытывали заклинательную силу на бамбуковых семенах – целую грядку насадили по очереди. Побег Эрика оказался не самым представительным, но всё же рос значительно быстрее, чем в естественных условиях. Желающие могли поработать также с насекомыми, вызывая их и пытаясь управлять. Наиболее способным госпожа Гань дала возможность «поиграться» с хомячком Клопусом. Студентам предлагалось мысленно подзывать его к себе или отдать какое-нибудь распоряжение, например, попросить встать на задние лапы.

Утомлённые почти ежедневными занятиями у Великих волшебников, они упросили мистера Троддза дать передышку и отложить запланированные занятия по латыни на январь. Тот согласился с условием: на каникулах поработать с достаточно обширным домашним заданием.

Напряжённая учёба несколько охладила исследовательский и кладоискательский пыл – не до того, только успевай восполнять потраченный за день магический потенциал. Да и об экспедиции к кораблю Карриго в суете студенческих будней вспоминалось всё реже. Билли и Майкл притихли тоже – либо смирились с безвозвратной потерей, большая часть которой теперь красовалась в музее, либо вынашивали настолько грандиозный реваншистский план, что на утрясание деталей требовалось не только время, но и значительное напряжение умственных способностей.

Но теперь, когда впереди халявный январь, можно снова с оптимизмом смотреть в будущее.

Глава 17

В один из послепраздничных дней Эрик озаботился наведением генеральной уборки. И одежду надо простирнуть и погладить, и пыль протереть (в своих комнатах воспитанники Академии прибирались сами, без участия големов), и аккуратно перенести «записки на манжетах» в тетради. Особенно в специально отведённую под гримуар, с репродукцией картины «Алхимик» английского художника Джозефа Райта на обложке, куда тщательно записывал формулы, необходимые для учёбы, или просто заинтересовавшие. Ну и ещё много всего по мелочам.

Перетряхивая дорожную сумку, он вытащил приглашение в Академию, оставшееся пылиться в боковом кармашке сумки. Помнится, имелась там потайная надпись на бумаге, случайно замеченная в последнюю ночь пребывания в Голдтауне. Посмотрим, удастся ли её расшифровать теперь. Нужно лишь дождаться темноты.

И вот, когда на небе зажглись звезды, и засиял лунный полукруг, письмо вновь извлечено из конверта. В отражённом свете извечного спутника Земли удалось разобрать тайное послание, в вольном переводе с латыни гласившее:

Оплот волшебства шарадами полон, Разгадывать их – нелёгкое дело, Захочешь рискнуть? Час раздумий недолог: Через десять на три двигай смело!

Бред какой-то. Оплот волшебства – явно Штарндаль; то, что любой старинный замок набит загадками, как консервная банка сельдями, ни для кого не секрет. И куда это – через десять на три?

Поразмышляв немного, Эрик решил обсудить загадку с друзьями.

Свесившись через подоконник, он оглянулся на соседнее окно. Освещено, значит, Гека дома и ещё не лёг спать. Как оказалось – набивает текст, сидя за карманным ноутбуком. Ещё перед Новым Годом был согласован и утверждён список книг, нуждающихся в переводе, и одним из первых оказалось сочинение древнекитайского мудреца по имени Чжу Гэ-Тун, баловавшегося не только рассуждениями о смысле жизни, но и колдовством.

Мемуары его представляли собой длинную и относительно узкую, всего в локоть шириной, полосу шёлковой ткани, свёрнутой в рулон, на которой были вышиты иероглифы размером с крупную муху. Некоторые особо остроумные личности из их команды уже окрестили данный философский трактат «мотком туалетной бумаги» и советовали для большего реализма повесить на стенку и отматывать по мере необходимости.

Однако отказываться от работы, если уж сами высказали желание, было бы по меньшей мере странным, и потому русско-китайская компания уселась за перевод. И теперь результат, выразившийся в исчёрканных поправками и дополнениями черновых листках, Гека аккуратно переписывал в компьютер.

Выслушав рассказ Эрика, он заметно оживился:

– Ну-ка, покажи листок. Погоди только, выключу свет. Во, и вправду буквы видно! Словно молоком написанные. Как-то байку слышал, что Ленин, в тюрьме сидя, изготовлял из хлеба чернильницу, наливал туда молока, и на официально разрешённых письмах домой строчил им между строк невидимые послания для товарищей по подполью. А если внезапно заходил надзиратель, тот – хоп! – чернильницу в рот.

– Знаю о таких фокусах. Симпатические чернила называются. Особо популярным являлся, кажется, хлорид кобальта. Нам училка по химии показывала раз: раствор бледно-розовый, пишешь им – после высыхания на бумаге ничего не видно, а если нагреешь – сразу проступают синие буквы.

– Однако здесь температуры не требуется, достаточно свечения Луны. Может, особая форма фосфоресценции? Интересно, а на моем приглашении что-нибудь написано? Сейчас, погоди минутку, включу освещение, поищу – не помню, куда засунул.

После довольно продолжительных поисков конверт нашёлся. Он оказался засунут в учебное пособие по заклинаниям Запретов и Сфер Отрицания.

– Ничего, увы, нет. Значит, не повезло. Кстати, а кто вообще их заполняет и рассылает? Я тогда воспринял как факт, что в мире волшебников всё делается само собой.

Эрик пожал плечами:

– Скорей всего, комендант. Или его помощник. Ну не ректор же собственноручно. Наверное, некто просто решил пошутить.

– Оригинально, конечно. А не оставил бы листок на столе и не подскочил бы тогда посреди ночи, так и не заметил бы. Надо поспрошать у наших – может, кто ещё получил бумагу с двойным дном?

– Твоё мнение о смысле четверостишия?

– Согласен, «оплот волшебства» – место, где мы находимся. Остальное сложнее. О! У меня идея. Мне кажется, здесь обыгрывается пророчество о разрушении замка, которое произойдёт через десять столетий его существования, на третий год одиннадцатого.

– Если так, то замок рухнет в конце XXII века. Не рановато ли предупреждают – сто пятьдесят лет ждать ещё? Поищем-ка лучше другое объяснение.

Следующая идея родилась у Геки почти мгновенно:

– Нужно пойти в библиотеку и взять третью книгу с десятой стойки!

– А с какой полки? И с какой стороны вести отсчёт? Но главное – где гарантия, что за прошедшее время нужную нам книгу не переставили в другое место?

Они обсудили ещё пару гипотез, но также забраковали: о том, что в преддверии третьего дня одиннадцатого месяца – ноября – в лунном свете откроется доступ к некому секрету, который, в свою очередь, может быть скрыт на глубине трёх метров под десятой статуей. Всё не то – даже кожей чувствовалось.

Внезапно Гека в приступе озарения хлопнул себя по лбу:

– Эврика! И как сразу не догадались! Десять плюс три сколько будет?

– Тринадцать, естественно.

– Во! Здесь идёт речь о комнате № 13!

Разумеется, они оба прекрасно знали, что в упомянутой комнате никто из их однокурсников не проживает. По словам Баджи, и на его курсе никого туда не селили. И вообще дверь в неё заколочена с незапамятных времён, равно как и ставни, а окна заклеены плотной бумагой, так что разглядеть внутренность не представляется возможным. И связано это не только с природным суеверием насчёт несчастливости данного числа, присущим магам в не меньшей степени, чем остальным представителям человечества, но и некоторыми историческими фактами.

Всё началось с поверья: именно в комнате, которой впоследствии был присвоен тринадцатый номер, во время Второй Некромантской скончался офицер союзных войск, захваченный в плен чернокнижниками и подвергнутый чудовищным истязаниям, в том числе и с применением чёрной магии. Умирая, офицер проклял не только своих мучителей, но и место, где ему придётся принять безвременную смерть. Утверждать наверняка, действительно ли именно там отдал Богу душу доблестный вояка Густав Фальдер, и как обстояло на самом деле, уже никто не взялся бы, ибо не осталось в живых ни одного свидетеля «другой стороны». А вспомнили про ту историю, когда с постояльцами тринадцатой комнаты и впрямь стали происходить странные и неприятные события. Впервые – кажется, век спустя после окончания войны – когда в ней остановился прибывший из Брауншвейга магистр богословских наук местного университета, а по совместительству Мастер Духа и один из историков Гильдии, принимавших участие в переписывании книг. На второй день пребывания в замке за обедом хватила магистра кондрашка, да так, что еле откачали, и с той поры он в Штарндаль ни ногой.

Но если приключившуюся с богословом неприятность ещё можно списать на объективные причины, а именно – возраст и слабое здоровье, то в другом случае, имевшем место полстолетия спустя, сделать это труднее. Тогда комнату № 13 выбрал для поселения молодой, но подающий большие надежды маг из Алжира по имени Рауф. Прожил он в Штарндале три дня, а на четвёртый пропал. Нашли его сутки спустя, прячущегося в зарослях орешника, в состоянии полной невменяемости.

Несмотря на все усилия духовников Гильдии, память и способность рассуждать логически вернулись к нему лишь частично. Ему так и не удалось вспомнить, что произошло, и оставалось лишь строить предположения, однако от предложений вернуться в злополучную комнату его скручивала судорога; на том карьера волшебника для несчастного Рауфа и закончилась.

Но самый печальный случай имел место в начале двадцатого века: ученик, пренебрёгший разумными доводами и бравировавший презрением к «бабьим сплетням», даже при наличии выбора места квартирования предпочёл поселиться именно в тринадцатой. Две недели спустя его тело вынесло волнами на берег; расследование показало: упал с одного из скальных выступов и умер при ударе о поверхность воды.

С той поры охотников до острых ощущений уже не находилось, и от греха подальше комнату наглухо заколотили «до лучших времён», а фактически – навсегда.

– Интересно, а откуда вообще возникли суеверия насчёт чёртовой дюжины? Я читал в каком-то научно-популярном журнале, что предрассудки, связанные с этим числом, пошли вследствие наличия у Христа двенадцати учеников: в сумме их оказалось тринадцать, оттого и произошла беда.

– Мне кажется, не так просто. Число двенадцать, которое делится на два, три, четыре и шесть, не считая единицы и себя, что присуще всем числам, с точки зрения нумерологии считается совершенным и идеально гармоничным. Оно встречается в мифологии многих народов, живших ещё в дохристианскую эпоху. Достаточно вспомнить двенадцать притоков подземного Нила у древних египтян и двенадцать подвигов Геракла в мифах Древней Греции. Из более поздних примеров – двенадцать сыновей Вотана в древнегерманских сагах. С этой точки зрения добавление единицы нарушает гармонию числа 12, делая его «неправильным», а следовательно, и несчастливым. А уж если с «порченым» числом удаётся связать какое-нибудь конкретное неприятное событие – то всё ясно: именно число и виновато. Ведь мы не знаем статистику несчастных случаев, имевших место с обитателями других комнат. Кроме того, вполне возможно, что были и такие постояльцы 13-й, с которыми ничего ужасного не случалось!

– Хочешь проверить на себе?

– Ну уж нет, спасибо.

– А если бы предложили просто прогуляться туда, согласился бы?

– Зачем? Мне и тут хорошо.

Но Геку трудно было остановить. Его мозг лихорадочно начал разрабатывать план:

– Ломать дверь – слишком много шуму. Можно, конечно, попробовать наши ключи, но вряд ли они подойдут. И комендант явно не даст нужный. А вот через окошко забраться проще. Бить стекла, естественно, не будем, попробуем расшатать шпингалеты, если удастся. Но вначале…

Гека выскочил в коридор и тут же вернулся обратно:

– Никого. И дверь туда заперта. Это я так, на всякий случай проверил. А вдруг произошло бы чудо?

Выглянув в окно, он огляделся:

– Порядок. Тахир в четырнадцатой уже спит, в двенадцатом окне тоже темно. Бери фонарик, а я прихвачу большую отвёртку. Как ты думаешь, откуда она у меня? Очень просто: как-то в комнате отдыха стол чинили, голем зазевался, а я у него инструмент и спёр! Подумал – в хозяйстве пригодится.

– Ты смотри, с подобными вещами не шути.

– Ерунда! Если бы было слишком стрёмно, думаешь, стал бы попусту рисковать? У него в ящике этих отвёрток ещё больше десятка осталось!

На «улице» оказалось довольно прохладно, и Эрик вернулся, чтобы накинуть куртку. Его друг уже вовсю обследовал окошко комнаты, куда собирался проникнуть.

– Та-ак, сейчас попробуем на прочность. Посвечивай, чтоб я видел, куда вставлять.

Просунув лезвие отвёртки между двумя внешними рамами, Гека воспользовался ею, как рычагом. Ставень неожиданно легко подался.

– Смотри-ка, похоже, не заперто!

Эрик внимательно оглядел окно:

– Нет, просто тебя опередили. Видишь царапины и сколы древесины?

– Вот так всегда. Куда ни сунься, а там уже побывали. Однако следы взлома не свежие: потемнели, и по виду почти неотличимы от прочей поверхности. Значит, ни Билли с Майклом, ни кто-либо другой с нашего курса. Всё происходило намного раньше. Как видишь, не я один такой смелый и предприимчивый! Сейчас посмотрим, что осталось на нашу долю.

Внутренняя рама подалась так же легко, как и внешняя, и их взору предстало нутро комнаты, окружённой ореолом мистических сплетен и мрачных легенд. Сразу стало заметно, что в ней действительно очень давно никто не жил: на вещах и предметах обстановки толстый слой пыли, повсюду паутина.

Приятели осторожно забрались внутрь.

– Видишь? Тот, кто вскрыл окно, побывал и здесь. Во многих местах видны следы, там пыли значительно меньше.

Под порывом ветра проржавевшие оконные петли жалобно заскрипели. Друзья инстинктивно напряглись.

– Не боись, всего лишь сквозняк. Ну, и что дальше?

Действительно, за инстинктивным порывом сорвать покров тайны не стояло ничего конкретного. Если отбросить налёт заброшенности, то обстановка почти такая же, как в их апартаментах. Точно так же имеются шкаф, кровать, стол и стул – правда, иной конструкции, более привычной для XIX века, а в настоящее время выглядевшей мебельным антиквариатом. Лампочки и розетки отсутствуют, единственный предмет, пригодный для освещения – потемневший медный подсвечник с тремя огарками давно сгоревших свечей. Рядом старинная чернильница с высохшей плесенью внутри, да истлевшее перо. На стуле – остатки одежды, когда-то именовавшейся халатом. Кровать застелена, но вряд ли кто-нибудь отважится на неё прилечь – хотя бы из чувства брезгливости.

– Тот же самый запах, – задумчиво произнёс Эрик.

– Ты о чём? – недоумённо переспросил Гека, занятый своими мыслями и не сразу сообразивший.

– Как в подземном заливе. Тлен и запустение. Неужели не чувствуешь? Ощущение – словно вновь очутился там…

– А что ты хотел? Опечатай свою комнату и возвращайся лет через сто – небось, пахнуть будет не лучше. Вау! Вот и предмет, выпадающий из общей картины.

Гека нагнулся и поднял с пола шариковую ручку.

– Она явно принадлежала нашему предшественнику. Интересно, он забрался сюда из чистого любопытства, или искал чего-нибудь?

Эрик не ответил. Ему показалось, что темнота сзади него стала сгущаться. Всего лишь Луна зашла за тучу, сообразил он секундой позже, однако впечатление жутковатое. Пора сматываться отсюда, а то мало ли…

– Может, лучше вернёмся сюда днём?

– Нас сразу засекут. Меня больше беспокоит – не напрасно ли мы сюда забрались? Вдруг я неправильно расшифровал твоё четверостишие?

Самонадеянность вредна: соберись они компанией, совместными усилиями нашли бы более адекватное решение.

– Ладно, будем считать нашу вылазку разведкой боем. Ну разве что на прощание заглянем в шкаф.

Гека осторожно потянул на себя массивные ручки. Дверцы подались с трудом, но без леденящего душу скрипа. Оттуда, к счастью, не выпрыгнуло какое-нибудь кошмарного вида чудовище, лишь усилился аромат разложения. Внутри оказалось висящее на вешалке изъеденное молью старомодное пальто, на нижних полках – комплект постельного белья, заплесневелое тряпье неизвестного предназначения, а на верхней – книга в мягком переплёте.

Любопытствуя, Гека взял её в руки и смахнул слой пыли.

– Да это же учебник по Красной магии, «Искусство повелевать стихиями»!

– Репринтное издание 2017-го года?

– Точно. Вывод однозначен: здесь побывал кто-то из студентов предыдущих выпусков!

– Очень ценное наблюдение, – язвительно отозвался Эрик. – Великий Мастер не стал бы морочиться с вскрытием оконных рам, орудуя, словно заправский домушник. Там случайно не указана фамилия?

Гека осмотрел обложку и титульный лист.

– Пусто. Но если хочешь, проверь сам.

Эрик взял протянутое учебное пособие:

– Не сейчас. Успеется. Если никаких следов, сдам в библиотеку. Мастер Халид как-то жаловался, что волшебники, не исключая и учеников, слишком рассеянны и регулярно забывают возвращать книги.

Оглянувшись в последний раз, они покинули злополучную комнату и вернулись в резиденцию Геки.

– Значит, до завтра?

– Именно так.

Глава 18

Команда единомышленников, собравшаяся в беседке сразу после обеда, с интересом выслушала доклад о ночном посещении комнаты № 13.

– А чё нас не позвали? – сразу осведомился Жозе.

– Так ведь ночь на дворе, а намерение заглянуть туда как-то спонтанно возникло – ну не будить же из-за этого! Зато теперь комната открыта для посещения.

– Однако и смотреть там особо не на что, правильно мы вас поняли?

– Ничего заслуживающего внимания, так скажем. Скорей всего, в стишке не о том речь.

– Да, толкований может быть предостаточно, – согласился Олаф. – Но, может, твой куплет – лишь часть какой-то поэмы? Наступит вечер, проверю своё приглашение.

– Мы тоже! – разом отозвалось ещё несколько участников беседы.

– И на найденном учебнике владелец не оставил автограф?

– Нет.

Отвечая так, Эрик формально не грешил против истины. Пожелав спокойной ночи приятелю и вернувшись к себе, он осмотрел книгу более внимательно. Действительно, ни в начале, ни в конце даже росчерка не обнаружилось.

Однако бывший владелец оставил немало прочих следов активной работы с ней – не иначе как в Мастера Красной магии готовился. Многие страницы были буквально исчёрканы пометками, поправками, комментариями, а то и просто рисунками от руки – так бывает подчас, когда человек обдумывает непростую мысль, или ведёт напряжённый разговор, а рука его, держащая ручку, непроизвольно чертит или рисует.

Почерк довольно аккуратный, хотя и мелкий – неужели отважным первоисследователем являлась девушка? Надписи сделаны по-английски, прочесть большую часть не составит труда. Интересно как-нибудь сравнить официальные тексты формул с отредактированными. Особенно заинтриговала одна запись: «и вот ещё неплохое заклинание (дальше шла формула) пригодное… (кусок текста отсутствовал из-за вырванного клочка бумаги) …а также в случае опасности». На всякий случай он скопировал заклинание в гримуар, решив как-нибудь опробовать.

– Значит, на том и порешим, – подытожил Фэн. – Посмотрим, есть ли другие лунные послания, а дальше по обстоятельствам. А ты, Эрик, попробуй уточнить в библиотеке, кому принадлежит книга.

Однако визит в библиотеку не дал ничего.

– Увы, мой юный друг, – скорбно произнёс Мастер Халид, качая головой, – из прошедших двух выпусков меньше половины сдало учебные пособия. Остальные, увы, решили оставить себе на память. Поскольку напечатали их в своё время с избытком, я выдавал по первому требованию и даже не фиксировал берущих. Теперь, видимо, придётся. А то и вправду следующему поколению студентов может не хватить, если позабудут допечатать.

Внезапно течение мыслей Эрика приняло иное направление, никак не связанное с первоначальной темой разговора.

– Мастер Халид, а можно мне хотя бы одним глазком взглянуть в «Справочник важнейших артефактов»?

– Конечно, мой юный друг, о каком из них ты желаешь узнать побольше?

– О Высшей Справедливости и Лезвии Мрака.

На лице старика отразилось сомнение.

– Не уверен, что их занесли в справочник, поскольку оба артефакта – из области легенд Средневековой Европы. А там столько всего понамешано, что никогда не скажешь наверняка, существовало ли то или иное чудо на самом деле, или его придумали.

– Они упоминались в книге «Загадки Монсегюра», которую нам подарил дон Мануэль во время приезда в Штарндаль.

– Неужели? Синьор Таргеда, без сомнения, серьёзный учёный, и пустые слухи за объективные факты выдавать не будет. Интересно, что он про них написал? Экземпляр его творения поступил в библиотеку, но, честно говоря, так и не добрался прочитать.

В памяти Эрика всплыли наиболее яркие эпизоды творения «идальго».

«Тайна исчезновения Монсегюрской школы волшебников вместе со всем населением при штурме превращённого в крепость Монсегюра в 1255 г. до сих пор остаётся одной из величайших загадок истории. Мы можем строить более или менее правдоподобные предположения о том, куда отправились обитатели осаждённого города, прихватив с собой не только личные вещи, но и имущество школы, бесценное со всех точек зрения. Особое сожаление вызывает потеря (хочется надеяться, не безвозвратная) культурных ценностей и накопленных знаний, сравнимая по масштабу утраты разве что с уничтожением Александрийской библиотеки.

Для того, чтобы читатель мог яснее представить масштабы разыгравшейся трагедии, совершим краткий экскурс в историю, предшествующую взлёту и падению Монсегюра. Период V–IX веков нашей эры, метко окрещённый Эпохой Упадка, разорвал связь времён, уничтожив старое, но не создав полноценную замену. Знания и традиции большинства античных школ потеряны, учителя разбрелись во все концы обжитого мира в поисках спокойного пристанища. Лишь на исходе эпохи, когда политическая ситуация в Европе несколько стабилизировалась и вандализм вышел из моды, часть учителей вернулась из изгнания. Им выпала честь возродить магическую науку на территории бывшей Империи, став отцами-основателями новых школ. Одним из них являлся Кулфацис, поселившийся неподалёку от Монсегюра, в то время маленького посёлка, который при более благоприятных условиях мог бы стать первой столицей мира волшебников, опередив Лейпцигский Расцвет по меньшей мере на пару столетий. Исключительные личностные качества Великого Мастера – доброта, бескорыстие, порядочность, не говоря о поразительной для того времени эрудиции – быстро снискали ему уважение и известность: алчущие услышать истину толпами стекались послушать его речи; родители за великую честь почитали, если он брал детей в ученики. Занятия в организованной им школе проходили в форме свободных дискуссий, где ученики могли на равных спорить с учителем и отстаивать свою точку зрения. Популярность её нисколько не уменьшилась и после смерти Кулфациса: его первые воспитанники, ставшие к тому времени Мастерами, продолжили дело учителя, расширяя и приумножая достигнутое.

Проповеди Великого Мастера, почитавшегося при жизни наряду с общепризнанными святыми, породили брожение умов в самых широких слоях тогдашнего населения Европы, дав надежду на скорое наступление лучших времён (основные тезисы мировоззрения Кулфациса легли потом в основу учения, прозванного его противниками «альбигойской ересью»). Разочарования в скором приходе Мессии, ожидавшегося много столетий, неудачи крестовых походов, возросшие духовные запросы аристократии молодых варварских королевств – всё это способствовало широкому распространению нового учения, разошедшегося далеко за пределы Франции.

Однако у него вскоре нашлись и противники в лице крупных феодалов, обеспокоенных «смутьянскими» настроениями вилланов, подпавших под обаяние откровенных речей глашатаев вольнодумства, а также Церкви, раздражённой потерей влияния на широкие массы верующих, увлечённых «ересью». Однако до поры до времени они не предпринимали широкомасштабных действий.

Ситуация изменилась после того, как часть священнослужителей объявила о несогласии с проводимой Церковью политикой, не имеющей ничего общего с проповедуемым Учением и провозглашёнными идеями и принципами. Заодно они осудили тайное использование магических искусств, формально запрещённых. Назвав себя «катарами», или «чистыми», они стали идеологами «ереси», направив её на обличение пороков современного мира, и призывая построить царство свободы и справедливости.

Константинопольская Резня, учинённая во время Четвёртого Крестового Похода, произвела поистине убийственное впечатление на весь христианский мир; в результате собравшиеся в 1206-м году в Альби учителя Монсегюрской школы, духовные отцы-раскольники, а также прогрессивно настроенные «уважаемые граждане» многих европейских городов открыто провозгласили Церковь потерявшей благословение Божие и погрязшей в греховности и мирской суете. Это и послужило толчком к началу конфликта, продлившегося более четырёх десятилетий: у церковных иерархов, сохранивших верность тиаре, не хватало сил для нанесения решающего удара, а «отступники», руководствовавшиеся принципом ненасилия, не предпринимали наступательных мероприятий и даже магию применяли исключительно оборонного характера. Именно этим обстоятельством и было предопределено поражение альбигойцев, наивно полагавших, что светлое будущее наступит само собой, когда люди искренне поверят в него и захотят приблизить: как известно, не существует крепостей, взять которые нельзя.

Общепринятая ранее точка зрения – маниакальное стремление коалиции Церкви и крупных феодалов во что бы то ни стало захватить Монсегюр, обуславливалось в первую очередь стремлением присвоить сказочные богатства, которыми якобы владели верховные маги, к настоящему времени объективными научными исследованиями поставлено под сомнение. Учителя и воспитанники школы не обременяли себя накоплением золота и прочих драгоценностей, равно как и приобретением недвижимости. Исторические изыскания последних десятилетий и анализ накопленной информации позволяет утверждать, что истинной целью вдохновителей агрессии стали «подлинные» слухи о синтезированном в лаборатории школы Философском Камне, способном продлевать жизнь его владельцу, а также стремлением заполучить магические артефакты, хранителями которых являлись монсегюрские маги. Особый интерес проявлялся к двум из них – Высшей Справедливости и Лезвию Мрака, каждый из которых по сути являлся сверхоружием Средневековья, дарующим любому, даже самому ничтожному воину, непобедимость в сражениях.

Финал битвы за Монсегюр хорошо известен: захваченный город оказался совершенно пуст; бесследно пропали не только волшебники и их ученики, но и все жители, а вместе с ними – бесценные книги и свитки библиотеки школы, оборудование лабораторий и кабинетов, личные вещи. Напрасен оказался труд церковных чародеев – им так и не удалось установить, куда исчезли монсегюрцы.

Глашатаи Церкви тем не менее поспешили раструбить весть о триумфальной победе над «ересью», уверяя, что «безбожные» колдуны и их сторонники отправились прямиком в адские котлы и на сковородки. Действительно, целых полстолетия никто из исчезнувших не давал о себе знать, и произошедшие события, постепенно обрастая домыслами, уже переместились в значительной степени в область легенд. Однако воспитанники Атрена не аннигилировали бесследно, о чём красноречиво засвидетельствовал случай, произошедший на рубеже тринадцатого и четырнадцатого веков.

Шёл 1300-й год, объявленный папой Бонифацием VIII юбилейным, и толпы паломников устремились в Рим, поскольку побывавшим в том году в Вечном Городе было обещано прощение всех грехов. Верующие спешили прикоснуться к святым мощам, приобрести индульгенции на будущее, а также выставленные на продажу реликвии; повсюду сновали собиравшие пожертвования монахи. Среди дневной выручки одного из них неожиданно оказалась большая серебряная монета с изображением распятого Христа, снизу которого стояло – «Монсегюр, 1255», а по ободу шла надпись по латыни – цитата из Писания: «Отдай Богу Богово, а кесарю кесарево».

Среди епископов и кардиналов поднялся переполох; монаха допросили с пристрастием, а поскольку тот не отличался хорошей памятью, да вдобавок был откровенно туповат, сослали на пожизненное покаяние в отдалённый монастырь. Всю папскую гвардию осведомителей и шпионов подняли на ноги в поисках человека, имеющего при себе подобные монеты. Однако даже посулы щедрой награды не дали ничего: тот словно сквозь землю провалился.

Нечто подобное имело место сорок лет спустя, в разгар полыхавшей в Европе Первой Некромантской, когда к дверям папской резиденции в Авиньоне кто-то ночью прикрепил листок с изображением горящего Монсегюра и надписью на древнегреческом: «Ваша ошибка стоила слишком дорого».

Известно, что лидеры чернокнижников также предпринимали активные поиски артефактов школы. В частности, в личных записях парижского архивариуса осталось упоминание об аптекарских дел мастере Прунце, имевшем неосторожность заявить, что несколько раз встречался с Варефтом, одним из учителей Монсегюра, который покупал алхимические ингредиенты и живо интересовался происходящим в мире. Аптекарь был подвергнут допросу с применением магии, однако ничего конкретного вытянуть из него не смогли – он не знал, откуда Варефт появлялся и куда, соответственно, исчезал, сделав покупки. В аптеке и вокруг неё устроили засаду, но монсегюрец, по-видимому, почувствовав неладное, больше не появился.

И в последующие столетия волшебникам Гильдии то там, то тут попадались предметы «с той стороны»: книги из библиотеки, зачарованные предметы с печатью Кулфациса, некоторые реликвии из числа подаренных школе за время её существования. Однако в целом тайна так и осталась нераскрытой; бесценные знания и уникальные магические артефакты по-прежнему считаются потерянными для человечества…»

– Ладно, сейчас поищу справочник.

За последним долго ходить не пришлось: соответствующий экземпляр находился на одной из ближайших полок.

– Вот. Выпущен в середине прошлого века. Впрочем, это не имеет значения: последние столетия никто не увлекался созданием магических артефактов особого назначения.

– Неужели кишка тонка? – ляпнул Эрик и тут же прикусил язык, испугавшись собственной дерзости.

Мастер Халид строго посмотрел на него:

– Не потому, что не могут, просто не видят смысла. Слишком опасные игрушки. Одна история Горькой Чаши чего стоит. К тому же, чтобы гордо именоваться артефактом, вещь должна стать реликвией и обзавестись собственной уникальной легендой. А что касается твоих близнецов…

– Каких ещё близнецов?

– Так на нашем жаргоне называются вещи, так или иначе связанные вместе: либо действие друг друга усиливающие, либо противоборствующие. Ага, нашёл: значит, они всё-таки сюда попали. Вот, на странице тридцать первой, есть описание.

«Высшая Справедливость – булава, отлитая из чистого серебра, и магически укреплённая до твёрдости лучшей дамасской стали. Принадлежала рыцарю Хогану Тефрейну, согласно составленному жизнеописанию, человеку, не терпящему любой несправедливости и всегда яростно выступавшему в защиту сирых и обиженных (возможно, ставшему прообразом Дон Кихота в известном романе Сервантеса). По легенде, представ перед престолом Господа нашего, рыцарь попросил заключить его душу в булаву, чтобы и после смерти бороться со злом. Учитывая искренность пожелания и отменные личные качества сэра Тефрейна, прошение было удовлетворено, и оружие приобрело необычайную силу, став способным сокрушать врагов одним прикосновением.

Высшая справедливость, согласно завещанию, вначале находилась в Лиможском аббатстве, а затем при деятельном участии аббата Крего, поддержавшего альбигойцев, была перевезена в Монсегюр. После взятия города лояльными папе войсками следы артефакта затерялись, и до сих пор неизвестно, забрали ли его с собой воспитанники Атрена, или надёжно спрятали под охраной магических заклятий. Все предпринимавшиеся до настоящего времени поиски оказались безрезультатными.

Примечание: в соответствии с описанием булава переливается мягким голубоватым светом и, в отличие от обычного серебра, не темнеет со временем. Легенда сообщает также, что взять её в руки сможет лишь тот, кто отправляется сражаться за правое дело».

«Лезвие Мрака – обоюдоострый меч воронёной стали, необычайно острый – настолько, что может разрубать даже камень. О его происхождении нет единого мнения; большинство экспертов придерживаются версии, что Лезвие Мрака – не что иное, как Эскалибур, легендарное оружие короля Артура, попавший в руки завоевателей-нормандцев. Барон Людвиг Тросскадер, советник короля Вильгельма II, приказал использовать его для публичной казни нескольких саксонских дворян, ложно обвинённых в государственной измене, причём смертный приговор был вынесен и всем членам их семей, включая малолетних детей. Как только голова последнего из осуждённых скатилась с плахи, меч, к изумлению и ужасу собравшихся, впитал в себя пролитую кровь и засветился тёмно-красным огнём. Путешествуя от одного хозяина к другому, он сеял повсюду страдания и гибель, пока не оказался у немецкого барона Герхарда Торенсгейма. Тот, будучи человеком благоразумным, быстро понял, чем грозит обладание столь зловещим артефактом, и потому предпочёл избавиться от него, отправившись за помощью к чародею Брисготу. И попросил либо уничтожить меч, либо схоронить так, чтобы никто не смог им воспользоваться.

Лишить Лезвие Мрака волшебной силы не получилось, и оружие спрятали. Со смертью барона и исчезновением Брисгота одновременно с падением Монсегюра местонахождение артефакта кануло в Лету. Многочисленные поиски со стороны людей, не брезгующих никакими средствами для достижения цели, не дали результатов, хотя сообщения о чудесном обнаружении меча появлялись неоднократно, почти с самого момента его захоронения – но быстро выяснялось, что найденное оружие либо вообще не проявляет магических свойств, либо они не имеют ничего общего с присущим артефакту. Волшебник, пожелавший принять участие в поиске Лезвия Мрака, предупреждается об ответственности: попытка воспользоваться им равнозначна добровольному согласию погубить свою душу.

Примечание: существует поверье, что оба эти артефакта дадут о себе знать ближе к Концу Времён, а схватка между их обладателями станет решающей в последней битве Добра и Зла».

Эрик отложил справочник:

– Действительно, очень похоже на миф.

– А я что тебе говорил! – обрадовался библиотекарь. – Ну посуди сам: кто в наш индустриальный век будет всерьёз сражаться оружием тысячелетней давности? Даже если предположить, что кому-то чрезвычайно повезёт – и что дальше? Долго ли он продержится против противника, вооружённого автоматом? Подобных рыцарских баек в средневековых манускриптах полным-полно, ещё и не такие чудеса встречаются. С чем-чем, а с фантазией тогда у людей проблем не возникало. Так что не воспринимай прочитанное слишком серьёзно.

Глава 19

Поздно вечером Эрик обдумывал важную проблему: что выбрать – помедитировать немного, а потом ложиться спать, или плюнуть на сегодняшнюю медитацию и завалиться сразу. Но ни тот, ни другой вариант реализовать ему не удалось из-за неожиданного прихода гостей из числа дружной компании.

– Мы проверили свои приглашения, – прямо с порога начал Жозе. – Ни на одном из них нет иных надписей, кроме официальных. Ты, случаем, ничего не напутал?

– Вот, убедись сам. Можешь даже сверить перевод.

И Эрик протянул ему листок. Гека потушил свет, и присутствующие смогли разглядеть отчётливо видные в отражённом сиянии ночного светила молочно-белые буквы.

– Мы и не собирались тебя в чём-либо обвинять, – примирительно произнёс Олаф. – Просто хотели разобраться в проблеме.

– А заодно и взглянуть на убранство комнаты № 13, – подхватила Таисия, предусмотрительно надевшая походный костюм. – Вшестером у нас больше шансов разгадать тайну, нежели у вас двоих.

– Честно говоря, меня как-то не тянет возвращаться туда.

– Эх ты! Заварил кашу, а сам в сторону. Нет уж, дружище, давай держаться вместе. Вспомни – разве действуя поодиночке, мы нашли бы корабль Карриго? То-то же. Так что выбираемся по одному и скапливаемся у окошка тринадцатой.

– А Джо с Фэном чего? Или попозже подойдут?

– Сказали, если найдёте что-нибудь интересное – зовите. Всё равно всем кагалом там не поместимся, и внимания слишком много привлекать будем. Вот если новая игра стоит свеч, тогда другое дело.

Оказавшись внутри, Жозе первым делом вытащил из кармана свиток:

– Нам потребуется хорошее освещение, чтобы осмотреть все детали. С фонариком многое ли разглядишь!

При свете Факела комната сразу потеряла ореол загадочности и стала похожа на обычный пыльный чулан. К уже виденному прошлой ночью мало что добавилось – так, несущественные детали обстановки. Осмотревшись, Олаф сдвинул с места кровать. Под ней обнаружилась покрытая плесенью фарфоровая тарелка.

– Студенческие привычки не меняются со временем, – прокомментировал Гека.

– И в чём же здесь прикол? Заброшенность и всё? Если так, я сильно разочарован.

– Однако известные нам истории позволяют предположить: здесь есть нечто, воздействующее на разум.

– И как мы сможем увидеть это? Если только кто-либо рискнёт провести тут пару ночей.

– Смеёшься, что ли? К тому же здесь очень грязно!

Поскольку добровольцев не нашлось, решили осмотреть комнату более тщательно. Новые находки не заставили себя ждать, однако ненамного приблизили к разгадке тайны. Серебряные ложка и вилка, там же, под кроватью. Монета достоинством один фартинг с портретом королевы Виктории на реверсе, закатившаяся в щель на полу. Буква “G”, процарапанная чем-то острым на торце стола. Несколько пожелтевших скомканных листков, вырванных из старого учебника по магии Духа (как потом установил Олаф, найдя оригинал в библиотеке). И лишь одна вещь не вписывалась в патриархальную картину: миниатюрная пила-ножовка, закинутая на шкаф – снизу её не было видно.

Эрик в числе прочих имел возможность убедиться, что пила очень удобно лежит в руке и идеально приспособлена для проведения аккуратных тонких работ.

– Даже не затупилась, однако. Судя по остроте лезвия, запросто перепилит не только доску, но и стальной прут.

– Интересно, где именно ею воспользовались? Нигде не видно следов подпилов. Как считаете, её оставил человек, вскрывший окно?

– Кто его знает. Может, как и мы сейчас, сюда заявлялся целый отряд. И, ничего не обнаружив, удалился восвояси.

– Похоже, то же самое ждёт и нас.

– Одну минуточку, – вмешалась Вин, вытаскивая ещё один свиток.

– Ты чего задумала? Это не опасно?

– Увидеть Истину, – ответила китаянка, развязывая ленточку. – Пусть откроется скрытое здесь.

И развернула скрученный в трубочку листок.

Яркий свет, ударивший из него, резанул по глазам – совсем как на подземном берегу, когда Олаф включил Факел. Правда, тогда сияние отливало красным, как и положено огненной стихии, а сейчас – жёлто-зелёным. Но поскольку находились они не в абсолютной темноте, а при слабом освещении, созданном свитком Жозе, адаптация зрения прошла буквально за пару секунд. По их прошествии любители разгадывать древние тайны с изумлением заметили, что излучение не погасло, а как бы впиталось стенами комнаты, отчего они тоже начали светиться.

Квадратную прорезь в полу, окраска которой выделялась лиловым оттенком на общем фоне, первой заметила Таисия.

– Вот! – торжествующе произнесла она. – И как мы сразу не догадались? Здесь люк!

– Ну конечно! – облегчённо выдохнул Гека. – Какой же старинный замок да без скрытых проходов? Сейчас посмотрим, что за ним.

И не поленился забраться под стол, обследовать края.

– Теперь понятно, для чего тут пила.

– Э нет, в каменном полу ею дырку не проделаешь. Однако если наш предшественник нашёл проход, вполне вероятно, она понадобилась ему там, внизу.

– Неужели дверь, ведущая в Подземелье?!

– Маловероятно. Скорей всего, через неё можно попасть в цокольный этаж.

– Тоже неплохо. Для нас что цоколь, что Подземелье – терра инкогнита.

Гека меж тем выбрался из-под стола.

– Зазор абсолютно ровный, если бы не заклинание, вряд ли нашли бы. Как зацепиться приподнять плиту – ума не приложу. Не могли, что ли, кольцо или ручку присобачить, как для обычных люков.

– Потайные двери средневековых замков открываются неприметными рычагами где-нибудь поблизости от них, – отстранённо заметил Олаф.

– Ну и где он?

– Теоретически должен быть в комнате.

После усиленных поисков, измазавшись в пыли и паутине, на что особенно остро реагировали девушки, рычаг был найден: неприметная впадина в стене, похожая на обычную выбоину. Но стоило нажать посильнее, и со скрежетом давно не смазываемых механизмов каменная плита отошла книзу, обнажив чёрный зев провала.

Мешающий стол перетащили на кровать и, столпившись вокруг, друзья пытались разглядеть что-либо внутри. Безрезультатно – даже фонарик Эрика не смог пробить толщу мрака и добраться до дна.

– Метра три, не меньше, а может и все пять, если прикинуть по вертикали расстояние от пола до входа в цоколь.

– Просто так не спуститься, и тем более не выбраться. Нужна верёвка, а ещё лучше – верёвочная или приставная лестница.

– Час от часу не легче. Одно утешает: акваланги не понадобятся. И, если что, проще выбраться.

– А вдруг ловушка-колодец? – неожиданно взволнованно произнёс Олаф. – Сооружали и такие, в основном как защиту от воров.

– Ну, это как раз проще всего проверить, – небрежно бросил Гека. И, взяв обнаруженную под кроватью тарелку, поднёс её к краю дыры и разжал пальцы.

Вместо ожидаемого звонкого звука раскалывания фарфоровой посуды о камень послышался шорох – как если бы тарелка упала в стог сена.

– Там что-то мягкое…

– Надеюсь, не дерьмо. Прошу прощения, девушки.

– Ничего. Мы не собирались туда первыми. В любом случае уступим такую честь вам.

Гека осторожно взглянул вниз.

– Лучше бы не говорил. А теперь меня самого что-то сомнения взяли. Эх, фонарик бы помощнее, чтобы знать наверняка. Или лампу…

На Олафа снизошло озарение.

– Лампочка! То, что нужно! Если взять проводку достаточной длины, можно опустить лампочку на нужную глубину, и пусть освещает всё вокруг.

– Идея неплохая, где только провод взять? Да и остальное…

– Эх, вроде магии учимся, а ничего толком сделать не можем без техники.

– И что ты предлагаешь? Факел Света специально так и сконструирован, чтобы освещать сверху, а не снизу. Кто ж думал, что тебе приспичит подпол освещать! А управлять огненными шарами мы пока не умеем. К тому же где гарантия отсутствия там горючего типа бумаги? Полыхнёт так – мало не покажется.

Эрик чихнул и задумчиво потёр переносицу.

– Мне кажется, обсудить проблему можно и в более комфортном месте. Тайна комнаты № 13 раскрыта, дальнейшее расследование лежит за её пределами.

– И то правда. Хватит с нас этого пыльного чулана. Люк только надо закрыть, а то вдруг кто в оконную щель заметит.

– Наверное, надо дёрнуть рычаг обратно?

Олаф вновь нажал на впадину. С глухим стуком плита вернулась на место, закрыв проход.

По очереди наши друзья покинули комнату с «несчастливым» номером.

– Ух, как приятно вновь дышать нормальным воздухом, без запаха плесени. Ой, посмотрите! Ночная радуга!

Студенты подняли головы вверх. И впрямь, к западу от них над лесом протянулась разноцветная дуга, переливающаяся непривычными оттенками вроде розового и бирюзового.

– Но разве ночью радуги бывают?

– Нет, конечно. Кто-то чудит на Полигоне.

– Или в лесу. Полигон немного в другой стороне.

– Значит, в районе лесного посёлка. Впрочем, неважно. Не пойдёшь же плутать в темноте в поисках того, кто её создал!

Неожиданно послышалось призывное уханье и хлопанье крыльев. На раскидистую ветвь старой сосны, что росла напротив окна комнаты Эрика, опустилась громадная серая птица.

– Ой, да это же филин! Никогда не видела настоящего живого филина!

– Потому, что они – птицы ночные, днём спят, – авторитетно заявил Гека.

– А то я не знаю. Сам, небось, видел их только на картинках, – съязвила в ответ Таисия.

Филин меж тем внимательно наблюдал за компанией, и глаза его жёлтыми огоньками горели в темноте.

– А правда, что филин считается колдовской птицей? – поинтересовалась Вин.

– Конечно. Причём является почему-то спутником колдунов отрицательной направленности. Даже в народном фольклоре это нашло отражение: например, в детской сказке «Волшебник Изумрудного города» филин Гуамоко принадлежал злой колдунье Гингеме, а после её смерти заделался наставником и помощником её подручного Урфина Джюса, страдавшего маниакальной идеей завоевать Волшебную Страну.

– А также в английской мифологии нового времени, в сказании про ученика школы магии Гарри Поттера: крылатым спутником его извечного недруга Драко Малфоя, поклонника Тёмного Лорда, являлся именно филин.

– Ну, раз так, то сейчас хоть этот получит по заслугам! – воскликнул Жозе, поднимая с земли шишку.

– Постой, Жозе! Он же тебе никакого зла не сделал! А потому и лишний раз грех на душу не бери. Не видишь разве – он сам нас боится. Ну, ну, не бойся, маленький, никто тебя не обидит. Да какой красавец! Среди ночных пернатых, наверное, наипервейший во всей округе. Правда, лапушка?

Филин насторожённо, во все глаза, смотрел на подошедшую почти вплотную Таисию, чуть разведя крылья в сторону. Очевидно было, что он готов в любой момент сорваться с места и улететь, не ожидая ничего хорошего – а вдруг хворостиной, за спину спрятанной, хлестнёт неожиданно. Однако ласковый говорок с налётом южного акцента постепенно успокоил птицу, и ночной хищник даже позволил погладить себя по брюху.

Вслед за Таисией и остальные подтянулись рассмотреть пернатого «злодея».

– Какие мягкие пёрышки! Такими подушки набивать хорошо.

– Но не станешь же ты ради этого разводить филинов словно кур. Накладно будет.

– Кстати, слышали ли вы: в былые времена представителей совиного племени приручали и держали в амбарах, дабы зерно сторожили. Они ведь прекрасные ловцы, и грызунов истребляют почище кошек.

– Вот, а ты, Жозе, такую полезную птицу замочить хотел!

Объект их восхищения между тем, совсем осмелев, перебрался своей спасительнице на плечо. Таисия рассмеялась.

– Похожа теперь на ведьму? Метлу бы ещё сюда…

С озорным блеском в глазах и развевающимися чёрными волосами, в одежде, не скрывающей, а скорее подчёркивающей женские прелести, весьма соблазнительные, она и впрямь походила на представительниц колдовского племени, любивших завлекать мужчин на погибель.

– Ты самая обворожительная ведьмочка из всех, кого я знаю! – отвесил изысканный комплимент Гека.

– Что, со многими знаком? Часом сам не ведьмак? А то смотрю я, странно как-то – тебя, коренного жителя мегаполиса, да вдруг на природную магию потянуло. Вот мы и раскрыли твою истинную сущность. Сможешь призвать его к себе?

– Сейчас попробую.

Гека нараспев произнёс формулу призыва, однако попытка колдовства напугала филина: он вспорхнул и скрылся в полуночном небе.

– Эх ты, горе-друид, даже птицы шарахаются.

– Я тут ни при чём, это он какой-то дикий.

– А откуда ему знать – может, ты гадость какую удумал? Лучше перестраховаться. Очень умно с его стороны. Недаром сову выбрали эмблемой мудрости.

Глава 20

Подготовку к походу в недра замка, однако, пришлось на некоторое время отложить из-за события, произошедшего день спустя. В то утро их неожиданно собрали в учебной аудитории, хотя никаких занятий не предвиделось. Недоумение студентов вскоре развеял мистер Фиртих.

– Пожалуйста, успокойтесь, я не отниму у вас много времени, – махнул он рукой на возбуждённо галдящую массу собравшихся. – Никаких внеплановых изменений в расписании! Новость скорее приятная, особенно для некоторых!

Когда волнение в аудитории стихло, и студенты приготовились выслушать, ради чего их собрали, комендант продолжил более спокойным тоном:

– Как утверждает одна общеизвестная поговорка, самая лучшая теория – это практика. Знания, вычитанные из книг, не будут стоить и ломаного гроша, если вы не сможете воспользоваться в ситуациях, где они крайне необходимы. А потому наша Гильдия время от времени привлекает учеников для выполнения реальных заданий во внешнем мире. Разумеется, на первых порах ваша роль минимальна, скорее как зрителей, однако получаемый в ходе подобных операций опыт всё равно будет для вас бесценным. Поэтому право поучаствовать в подобных экспедициях мы обычно предоставляем лучшим из лучших – как поощрение за проявляемый энтузиазм в постижении волшебства. Сейчас как раз такой случай, и я получил указание отобрать из вашего числа тройку счастливчиков.

Естественно, сразу посыпались вопросы, куда именно отправятся избранные, что предстоит им, и кто выбран для выполнения задания.

– О предстоящим вашим товарищам ничего конкретного сказать не могу, поскольку и сам мало что знаю, – с хитрой улыбкой произнёс мистер Фиртих, и стало ясно: знает он если не всё, то во всяком случае много больше, чем говорит. – Надеюсь, побывавшие в экспедиции поведают вам в подробностях о своих приключениях. В мою задачу входит лишь рекомендовать наиболее достойных, кои проявили усердие в учёбе и не имеют замечаний от преподавателей. А как быть, если таковых больше половины курса наберётся? И вот тут нам придётся прибегнуть к помощи беспристрастного жребия, на который обижаться не принято.

Комендант открыл амбарную книгу, заложенную на списке их курса. Со страницы неожиданно пошёл светло-сиреневый дымок, казалось, ещё миг – и книга вспыхнет, однако вместо того начали всплывать отливающие золотом слова – их имена. Один за другим они скрывались в вихревом потоке, замкнувшемся в круговую спираль, отчего по всей аудитории забегали солнечные зайчики.

Но вот последнее поднялось над книгой, которая сразу перестала дымиться, и лишь золотистые блёстки по-прежнему в бешеном танце кружились в воздухе, и разобрать, где чьё имя, было совершенно невозможно.

– А теперь позовём беспристрастного проводника воли судьбы.

Рядом со светящимся шаром заклубился ещё один вихрь, принявший форму веретена.

– Как видите, выбор поможет нам сделать элементаль Воздуха. Ну-ка, Вэйли, вытяни троих по очереди.

Щупальце завихрения протянулось к шару и в тот же момент выдернуло из него одно из имён, развернувшееся и увеличившееся в размерах так, что все могли отчётливо его прочесть:

– Тимоти Кристофф!

Все невольно обернулись и взглянули на щупленького паренька, прибывшего в Академию из далёкой Австралии. Зелёный континент, открытый для цивилизованного мира лишь в конце восемнадцатого века, не мог похвастаться богатыми традициями колдовского искусства. Первые исследователи Гильдии появились здесь лишь на рубеже девятнадцатого и двадцатого столетий, одновременно с Золотой Австралийской лихорадкой, когда тысячи старателей устремились к Балларату в надежде урвать кусочек удачи.

Разумеется, представители волшебного сообщества руководствовались не столь низменными побуждениями, куда больше их интересовали магические обряды аборигенов. Их стараниями на территории Большой Песчаной Пустыни были обнаружены заброшенные поселения древней цивилизации, процветавшей ещё во времена первых египетских фараонов.

Дотошные исследователи выяснили, что «австралопитеки», как в шутку стали называть представителей той цивилизации, активно пользовались телекинетическими заклинаниями, хотя источники их недюжинной магической энергии оставались пока загадкой.

Что же касается самого Тимоти, то он, подобно Эрику, ни среди родственников, ни среди знакомых колдунов не имел, и о Гильдии магов, естественно, слыхом не слыхивал. Учился в самой обычной австралийской школе, готовясь поступать в Мельбурнский университет на химический факультет. «Засветился» же, причём в прямом смысле слова, на лекции по ясновидению, парапсихологии и прочим чудесам. После описания явлений, официальной наукой пусть и не отвергаемых полностью, но и не объясняемых и, соответственно, часто замалчиваемых, лектор предложил каждому желающему проверить свою восприимчивость к потустороннему восприятию, пусть и в шутку испытать себя – прикоснуться к хрустальному шару. С десяток присутствующих проявило любопытство, да без толку, а стоило Тимоти попробовать, как внутри шара словно лампочку зажгли. Раздались аплодисменты – все подумали, что он тайный ассистент лектора; с тем и разошлись. И уехал спокойно Тимоти поступать в университет, а в результате оказался здесь. Согласившись с лёгкостью на обучение волшебным искусствам, планировал в совершенстве освоить алхимию, однако узнав, что обитатели острова давно забросили эксперименты со смешением вместе всякой гадости, был слегка разочарован. Впрочем, быстро утешился баловством с магией Стихий.

Услышав своё имя, австралиец слегка смутился – видимо, никак не предполагал улыбки фортуны, и лишь машинально реагировал на посыпавшиеся поздравления.

– Лиэнна Гиллдоуз!

Англичанка тихо ойкнула и раскраснелась.

– И, наконец, кто же будет третьим? – мистеру Фиртиху явно нравилась роль конферансье. – Не тяни Вэйли, сообщи нам его имя!

Вновь взметнулась вихревая струя, выхватывая ещё одного светлячка, после чего шар рассыпался, и золотые искорки внутри него погасли.

– Эрик Аримцев!

Этого Эрик ожидал меньше всего. Если Лиэнна имела явную склонность к целительству, а Тимоти неплохо оперировал ученическими заклинаниями Красной магии, то за какие заслуги ему выпала такая честь?

Но на раздумья времени не осталось: друзья хлопали по плечу, поздравляя.

– Мне почему-то казалось: тебя обязательно выберут! – торжественно заявил Гека.

– Как вернёшься, расскажи обязательно! – вторил ему Жозе.

– Фотоаппарат возьми, а то не поверим! – шутливо добавлял Джо.

Продолжение, однако, оказалось кратким:

– Пусть те, чьи имена сейчас прозвучали, прибудут завтра к десяти утра в мой кабинет. С вещами, – многозначительно добавил мистер Фиртих, – из расчёта на трёхдневную поездку.

На том всё и завершилось. Приятели после того наведались в гости к Баджи – поинтересоваться, не слышал он ли чего о предполагаемом мероприятии. Но тот не был в курсе.

– Чаще всего учеников берут на какие-нибудь раскопки. Разумеется, когда вся черновая работа позади. Я тоже побывал в такой экспедиции, на четвёртом курсе – где-то в непролазных джунглях Центральной Америки. Разведчики обнаружили там храм времён расцвета цивилизации майя – чуть ли не тысячелетней давности. Меня и ещё троих сокурсников телепортировали туда, когда почти весь храм расчистили и обследовали. Ох, и жутковатое впечатление произвёл он на нас, зелёных юнцов…

Баджи остановился на секунду, словно раздумывая, стоит ли рассказывать дальше, затем продолжил:

– Человек, способный чувствовать ауру предметов, там, наверное, сошёл бы с ума от ощущений боли и ужаса, буквально впитавшихся в стены. Религиозные воззрения майя отличались крайней свирепостью и требовали человеческих жертвоприношений. Причём число идущих на заклание измерялось не единицами, и даже не десятками, а чуть ли не тысячами! И магические обряды подчас были таковы, что наши доморощенные чернокнижники отдыхают. Недаром считается, что технологию создания проклятых вещей разработали именно майя – после всего увиденного там я склонен этому верить. Когда добрались до верха ступенчатой пирамиды, характерной архитектуры их культовых сооружений, нашему взору предстал алтарь, потемневший от запёкшейся крови; рядом валялся кривой ритуальный нож, о предназначении которого нетрудно догадаться. Внутри храмовой постройки нашему взору предстали статуи монстров, среди которых преобладали пернатые змеи. Великий Мастер Куххью, возглавлявший экспедицию, предположил: шаманы майя умели открывать порталы во Внеземелье, однако доказательств тому не нашлось. Зато мы разыскали золотую маску, принадлежавшую главному жрецу – она до сих пор «источала аромат» массового гипноза. Ещё одной интересной находкой стал громадный изумруд, тщательно огранённый и, как выяснилось, обладающий способностью концентрировать магическую энергию не хуже наших кристаллов.

Однако когда спустились в нижние залы храма, тут даже бывалых чуть не стошнило – настолько там едкий запах затхлости и мертвечины. На самом нижнем, цокольном этаже нашим глазам предстал высохший колодец, на две трети заполненный человеческими костями – именно туда сбрасывали тела приносимых в жертву, а, быть может, и всех несогласных с политикой храма. Долго не могли понять, зачем нужны рулоны ткани, которыми оказались забиты многие подсобные помещения – от холстов исходила эманация тёмно-коричневого цвета. Наконец, разобрались, расшифровав настенные надписи: как оказалось, тела наиболее сильных и крепких мужчин (подозреваю, именно таких и стремились в первую очередь принести в жертву) обёртывали той тканью, а заключённая в ней некромантская магия превращала их в ожившие мумии. Нашли и фреску с изображением, как отряд мумий обращает в бегство воинов противника. Пришлось немного потрудиться, выволакивая ткань наружу и бросая в костёр, разведённый прямо у подножия храма. Огонь, кстати, превосходно уничтожает злое волшебство, потому многие вещи, заражённые магией отрицательной направленности, просто-напросто сжигают. Или прокаливают – если возможно, конечно. Ещё осмотрели мастерскую по изготовлению магически заряженных вещей – железных наконечников для стрел, парализующих цель; колокольчиков для приманивания дичи (могущих быть настроенными и против людей тоже, пояснил Куххью); топориков-громобоев, поражающее действие которых усилено Прочностью и Ударом Молнии (да, да, не удивляйтесь, майя были знакомы с электричеством и использовали соответствующую магию как для демонстрации всемогущества богов, так и в военном деле); столовой посуды, магическим предназначением которой являлось создать чувство насыщения, даже если в ней всего лишь рисовое зёрнышко или глоток пресной воды (в голодные годы от желающих приобрести такую посуду, наверное, отбоя не было!); а также восковых фигурок людей – вполне возможно, майя баловались магией, схожей с вуду. По крайней мере, у меня сложилось такое впечатление.

Баджи прервался, чтобы осушить чашку чая.

– Совсем в горле пересохло – не привык произносить такие длинные речи. Так вот, после той поездки у меня лично две мысли возникли: одна – как хорошо, что я не родился в Центральной Америке тысячу лет назад, а другая – может, оно и к лучшему, что их цивилизация исчезла.

– Кстати, а почему?

– Да кто ж его знает. Не похоже, чтобы их кто-то завоёвывал, поскольку города, которые строили, так и остались стоять заброшенными посреди джунглей. То ли массово переселились куда-то, то ли пали жертвой эпидемии. Историки Гильдии полагают: так или иначе, без колдовства не обошлось. Однако что произошло на самом деле, никто однозначно сказать не может.

Эрик нахмурился:

– Не дай Бог, и нас пошлют в местечко, злачное на чёрную магию.

– Вряд ли, вы ведь первокурсники. А так раз на раз не приходится. Вон мой приятель Анри на третьем курсе ездил на осмотр одной старинной крепости, в которой обнаружилось множество тайников, скрытых иллюзиями. Смотришь – перед тобой сплошная стена, применишь Снять Иллюзию, глянь, в стене дверь обнаружилась. Как рассказал тогда Анри, повеселились они на славу: маги соревновались, кто больше найдёт скрытых проходов и тайников.

Упоминание о последних живо напомнило нашим героям их недавние поиски в комнате № 13.

– Интересно, есть такие укрытия в Штарндале?

– Решили тоже поискать? Да на здоровье. Боюсь только, всё уже нашли до вас.

Гека едва не прикусил язык в искреннем порыве рассказать о находке, но в последний момент спохватился – едва ли Баджи одобрит подобную авантюру.

– Значит, остаётся положиться на волю судьбы, – заключил Эрик, скорее рассуждая сам с собой, чем возобновляя диалог, – мистер Фиртих не пожелал рассказать подробности.

– Не волнуйся: у нас на курсе было аналогично. Объясняли это тем, что ещё на первом выпуске при объявлении о поездке на раскопки древнегреческой колонии на территории Малой Азии среди студентов чуть драка не приключилась – слишком много желающих оказалось. Вроде как кто-то особо невоздержанный магию применил, и пошло-поехало. Буянов, конечно, быстро утихомирили, заодно и исключив из списка претендентов на осмотр античных достопримечательностей. Подробностей я не знаю, если интересно, спросите у учившихся на том курсе – либо у Танэо, либо у Робера. Ещё Ядвига частенько заглядывает на остров.

– А отказаться от участия в экспедиции можно?

– Опять ты за своё. Потом, небось, будешь рад невозможно. Представится возможность, что-нибудь эдакое привези. Или купи, если поблизости окажутся магазины – финансирование мы обеспечим.

– Давай тогда поедешь вместо меня.

– Ну уж нет, братец, раз выбран самой судьбой, заменить тебя нельзя. Разве что заболеешь вдруг, так ты не в России, тут в два счёта на ноги поставят. А расхвораешься в походе – Лиэнна рядом будет: и рану, в бою полученную, перевяжет, и ночью утешит, если понадобится.

– Гека! Кончай пошлить! Смотри – обижусь всерьёз!

– Ну, парни, куда-то вас не туда понесло, – покачал головой Баджи. – Не все шутки хороши, даже между друзьями.

Глава 21

И хоть походную сумку он собрал ещё вечером, вставать пришлось засветло – повторно проверить содержимое, и от волнения не особо-то и спалось. Комендант мог хотя бы намекнуть, в какое место земного шара они отправятся – всё-таки в Северном полушарии сейчас зима. Какую одежду брать с собой? Из тёплого обмундирования у него и нет ничего – ведь тогда был июль, и никто не брал в голову, что рано или поздно наступит январь. Ласковое летнее небо греет душу безмятежностью, призывая беззаботно радоваться жизни, и так не хочется возвращаться в суровую реальность, обещающую неизбежный приход холодных слякотных дождей и снежных метелей.

Поразмыслив, Эрик успокоил себя мыслью: вряд ли данная проблема коснётся его одного. Пусть о её решении позаботятся организаторы экспедиции. Прихватил лишь лёгкую куртку, в которой совершал визиты в тринадцатую комнату.

За завтраком предупреждённый заранее Мастер Дрэйер выдал им «сухой паек» из расчёта на ближайшие сутки. А друзья-товарищи накануне вечером вручили собранные в складчину пятьсот евробон с наказом накупить всего помаленьку, чего в Академии достать проблематично.

Где-то без пятнадцати девять в дверь тихо поскреблись. На пороге оказалась Лиэнна.

– Не забыл о поездке? Пора в путь, опаздывать не слишком прилично.

– У меня всё готово. Кстати, а где твой багаж? Или налегке поедешь?

– Зачем? Свою поклажу бросила у лестницы. Не тащить же до твоей комнаты и обратно!

«Вот простота душевная, – подумал Эрик. – Во внешнем мире её барахлу вполне могли бы приделать ноги».

По пути к коменданту он, как истинный джентльмен, прихватил и баул англичанки, повесив свою сумку на плечо свободной руки.

– А Тим с нами не идёт разве?

– Ушёл чуть раньше, как выразился, «на разведку», но не вернулся. Скорей всего, остался там.

Кроме австралийца и мистера Фиртиха, в кабинете администратора присутствовал также Робер – Мастер Красной магии, о котором накануне упоминал Баджи; Эрик был знаком с ним лишь шапочно. Ещё одного мужчину, закутанного в чёрный плащ и сидевшего с противоположного края стола, он видел впервые.

Слово взял хозяин кабинета:

– Теперь, когда все в сборе, я представлю Мастера Бенито Кианелли, назначенного старшим в группе. Он введёт вас в курс дела со всеми необходимыми подробностями. В мою задачу входит лишь сказать напутственное слово и пожелать доброго пути.

Мистер Фиртих приосанился, словно ему предстояло толкать речь перед палатой лордов:

– Как вы все хорошо знаете, наша Гильдия крайне отрицательно относится к тёмному волшебству и всегда боролась с практиковавшими его. К великому сожалению, до сих пор находятся люди, стремящиеся овладеть извращёнными знаниями чернокнижия и некромантики, чтобы почувствовать себя всемогущими и потакать безумным прихотям собственных страстей. В большинстве своём их жалкие потуги совершенно безуспешны, однако время от времени случается, что некоторым, самым упорным, удаётся откопать осколки старых знаний, которые они пытаются пустить в ход. В особо запущенных случаях Гильдии приходится вмешиваться; мы не имеем права допустить, чтобы дело дошло до новой войны!

Эрик и Лиэнна переглянулись. К чему сообщать прописные истины?

Как будто прочитав их мысли, комендант заговорил в более деловом русле:

– Как раз сейчас возникла такая ситуация. Поступили тревожные сведения: в окрестностях небольшого городка Адвиро, расположенного в Северной Италии, кто-то балуется Коричневой магией. И не только ею. Сила колдовства не слишком велика, где-то на уровне посредственного Мастера, иначе, дорогие ученики, никто не взял бы вас на операцию. Нельзя рисковать юными жизнями, ещё не освоившимися с искусством магической защиты! Да и без участия Великих не обошлось бы. К счастью, таких серьёзных инцидентов давно не случалось. Тем не менее, студенты, во всём слушайтесь Мастеров, и без них ни шагу! Нарушитель данного нехитрого правила больше не поедет куда-либо, а по возвращении первым делом отправится в наряд на кухню, это я вам твёрдо обещаю. А теперь передаю слово Мастеру Бенито, который поведает о происходящем там более подробно.

Незнакомец привстал; Эрик заметил, что, несмотря на моложавый вид и юношескую стройность фигуры, в чёрных курчавых волосах проблёскивали серебряные нити.

– Вкратце дело обстоит следующим образом. Первый известный нам случай применения запрещённой магии произошёл около двух месяцев назад. Как часто бывает, началось почти с анекдота. Один из местных рабочих-строителей после дружеской попойки возвращался домой поздно вечером и, чтобы сократить путь, махнул прямиком через кладбище. Проходя мимо ограды, за которой располагалась могила его отца, уж год как скончавшегося, увидел: старик стоит около надгробия и наблюдает за ним. Тут работягу такой страх одолел, что весь хмель выветрился сразу, и он опрометью бросился оттуда, боясь оглянуться. Естественно, его рассказу никто не поверил, приятели лишь посмеялись, посоветовав закусывать адекватно выпитому. Так и осталась бы та история развлечением для местных любителей сплетен, если бы не последовали другие, не менее зловещие.

Неделю спустя школьный учитель математики, озабоченный пропажей домашнего любимца – кота Курзо, в поисках последнего обошёл половину городка, и в конце концов оказался на погосте. Зайдя за кладбищенскую ограду, заметил движущиеся неясные тени и удивился: кому это в сумерках понадобилось бродить среди могил, да ещё в не самую лучшую погоду? Таинственные личности оказались одеты в лохмотья, их лица и руки покрыты пятнами разложения, а глаза отсвечивают потусторонним зеленоватым блеском. Как рассказал потом учитель, страх придал ему такие силы, что он с лёгкостью перемахнул ограду в полтора человеческих роста!

Едва зарделся рассвет следующего дня, он бросился в полицию, однако там ограничились лишь обещанием выслать наряд на «место преступления» и посоветовали поменьше смотреть на ночь фильмов ужасов.

Однако вскоре начали поступать сообщения от жителей домов, расположенных по соседству с кладбищем, которым также «посчастливилось» наблюдать передвижения загадочных силуэтов и слышать подозрительные стоны и шорохи. Последней каплей терпения горожан стала возмутительная история, приключившаяся с сеньорой Гличеде, владелицей небольшого продуктового магазина: перед самым закрытием в помещение завалился зомби, до полусмерти напугавший как продавщицу, так и хозяйку магазинчика.

Возмущённые бездействием властей, горожане устроили пикет перед зданием мэрии, требуя разобраться с бандой хулиганов, пугающих честных людей. В тот же день полиция тщательно прочесала кладбище и прилегающую территорию. Никаких следов немёртвых она не обнаружила. Были отмечены лишь повреждения некоторых надгробных плит и следы недавних раскопок. Кладбищенский сторож клялся и божился, что знать ничего не знает о безобразиях, творящихся на вверенной территории, Естественно, ему не поверили и пригрозили подыскать замену. Хотя тот и вправду ни в чём не виноват, – добавил Мастер Бенито, усмехнувшись, – но о том, увы, знаю только я.

Так вот, шумиха о тех событиях привлекла внимание газетчиков со всей страны, откуда и попало в поле зрения Гильдии. Пусть даже и курьёз, однако требующий проверки. Поскольку моя нынешняя резиденция в Бру-Кугье находится всего в семидесяти пяти милях от Адвиро, именно мне выпала честь расследовать произошедшее, и определить, действительно ли имело место хулиганство, или же не обошлось без колдовства.

Подозрения насчёт антиобщественной деятельности некоей личности, явно знакомой с магическим искусством, подтвердились на месте. Включённый вблизи кладбищенской ограды магометр засветился сразу, причём в спектре присутствовали не только коричневые линии. Сила волшебства оказалась невелика, о чём косвенно свидетельствовало и то обстоятельство, что колдуну с трудом удавалось удерживать зомби в подчинении. Настоящий некромант едва ли допустит, чтобы его «подданные» разбредались в разные стороны, и куда лучше маскирует свою деятельность. Тем не менее, активное занятие Коричневой магией само по себе достаточно серьёзное преступление, и потому Гильдия дала согласие на проведение операции по обезвреживанию колдуна.

Таким образом, если в двух словах, наша задача – найти практикующего тёмное колдовство, доставить его сюда вместе с уликами, а следы его деятельности уничтожить, приведя местечко в первозданный вид и вернув горожанам спокойствие и уверенность в завтрашнем дне.

– А что будет с некромантом? Его казнят? – с долей ехидства спросил Тимоти.

Мастера магии переглянулись между собой и усмехнулись.

– Эх, молодой человек, уже полгода проучились у нас, а до сих пор не в курсе, что Гильдия не выносит смертных приговоров, – укоризненно произнёс мистер Фиртих. – И пытки не практикует тоже. Самые суровые наказания, которые налагаем мы, это Забывчивость и постоянное ношение антимагических браслетов. Если деятельность нарушителя сопряжена с совершением уголовно наказуемых деяний, то, помимо тех мер, внушаем провинившемуся сильное желание добровольно отдаться в руки властей и, раскаявшись, написать явку с повинной. Не волнуйтесь: у нас самое беспристрастное и взвешенное разбирательство, и потому невозможно, чтобы осудили невинного. К тому же, как и везде, подсудимый имеет право на адвоката, выбираемого из числа наиболее квалифицированных и уважаемых волшебников. Кроме того, по прошествии части срока, если осуждённый встал на путь деятельного раскаяния и исправления, он имеет право подать прошение о помиловании. Судебный процесс у нас гласный – присутствовать могут все желающие из содружества волшебников, в том числе и ученики. Так что пусть он станет наглядным уроком для тех, кто, выучившись здесь, захочет поставить тёмные искусства себе на службу! – шутливо, но с явным намёком на серьёзность возможных последствий погрозил пальцем комендант.

– А в чём будут заключаться наши обязанности? – с простодушной прямотой поинтересовалась Лиэнна.

– Если честно, то в основном к роли наблюдателей. Не взыщите: оказать реальную помощь вам пока не под силу. Однако рано или поздно наступит время, когда вы смените наше поколение, взяв на себя бремя ответственности защиты людей от рецидивов тёмного волшебства.

Мастер Робер вздохнул.

– Мы отправляемся сегодня? – тактично задал вопрос Эрик, намекая, не зря ли они спешили паковать вещи и тащить их сюда.

– Прямо сейчас, как только закончится наша беседа. Разумеется, если не забыли взять с собой нечто очень важное.

Секундное замешательство.

– Ой, а там не очень холодно? – всполошилась Лиэнна. – У меня нет тёплой одежды!

– О, не волнуйтесь, синьорита, в посёлке есть магазинчик, где можно приобрести стильную и относительно недорогую одежду. К тому же у нас сейчас всего на пять-семь градусов ниже, чем здесь. Это Италия, а не Канада, Норвегия или Сибирь. А что касается расходов – не беспокойтесь, каждому из вас выделено по триста евробон в качестве командировочных.

«Неплохая прибавка к имеющейся сумме, – подумал Эрик. – Может удастся что-нибудь сэкономить на будущее. Или сделать покупку, ранее не входившую в планы».

– А потому, если ни у кого нет причин для задержки…

Тыльная сторона кабинета замерцала светло-синим, став полупрозрачной.

– Все готовы? Тогда в добрый путь! Если что не так, зовите на помощь.

– Обязательно, Рилонис. Но не думаю, что задача окажется столь уж сложной. Вскоре увидимся вновь!

И итальянец, развернувшись, первым исчез через открытую дверь пространственного портала. Остальные последовали за ним.

Глава 22

Они оказались на веранде одноэтажного каменного домика, окружённого небольшим приусадебным участком. Выложенная сероватым камнем тропинка через калитку вела наружу, на улицу, застроенную точно такими же домиками. Типичный пасторальный пейзаж маленьких городков Южной Европы, разительно похожих друг на друга, но каждый – со своей богатой историей, начинающейся чуть ли не с этрусков. Довольно промозгло и сыро – ветер с Северной Атлантики пробирает до костей.

Одетые по-летнему, участники экспедиции поспешили в дом, где было уютно и тепло от потрескивающего в камине огня. Обилие книг, статуэток и любительских зарисовок на стенах вкупе с лёгким беспорядком в расположении вещей личного пользования предполагало: хозяин дома коротает долгие зимние вечера в гордом одиночестве.

– Проходите, располагайтесь. Жаль, не могу просить погостить подольше: сегодня вечером нам нужно быть в Адвиро. Учитывая, что сейчас зима и темнеет быстро, где-то через пару часов тронемся в путь. А до того, как и обещал, свожу в магазин – приодеться по местной моде и в соответствии с сезоном. С этого момента вы – группа туристов… ну, например, из Дании. Едва ли тут во всей округе найдётся хоть один индивидуум, разговаривающий на датском, а потому если вас кто-нибудь окликнет, делайте вид, что ничего не понимаете. Постараюсь, конечно, чтобы таких случайностей не происходило. И, соответственно, возьму на себя все переговоры с местным населением. Кроме того, на время операции вам понадобятся защитные амулеты.

Мастер Бенито, подойдя к столу, открыл стоявшую на нём шкатулку, расписанную сюжетами из античной мифологии, и достал несколько овальной формы серебряных пластинок на тонких цепочках.

– Вот, каждому по одной. Лучше всего, если наденете сразу. Предосторожность никогда не мешает, по собственному опыту говорю. Магические ловушки – вещь не самая приятная, а некоторые колдуны из их обустройства и размещения делают себе хобби. Чаще всего в качестве дружеских розыгрышей, однако если колдун грешит тёмными делишками, его растяжки и капканчики могут быть далеко не безобидными как для физического, так и для психического здоровья.

– А что на нём написано? – поинтересовалась Лиэнна, рассматривая накарябанные на пластинке иероглифы.

Хозяин дома усмехнулся:

– Пожелания прожить тысячу лет, не зная горя и забот, и наслаждаясь сущностью бытия. На самом деле может быть написано что угодно, или вообще ничего, главное – наличие колдовства, способного отразить удар вражеской магии. Хотите увидеть, как они действуют?

– Не опасно?

– А как вы думаете? Разумеется, атака будет настоящей, иначе подобным фокусам грош цена. Ну-ка, Робер, испытай на мне что-нибудь из арсенала стихий.

Поток морозного воздуха тут же устремился к нему, обволакивая со всех сторон и оставляя иней на одежде. Но когда действие заклинания окончилось, воспитанники Академии имели возможность убедиться, что Мастер Духа даже не продрог, хотя края его плаща промёрзли почти до стеклянного хруста. Амулет на груди между тем слегка светился матовым блеском и на ощупь казался тёплым.

– Поглотил колдовскую энергию, оттого и нагрелся. Подчас вы не увидите и не услышите направленного против вас чародейства, и лишь по потеплению поймёте: произошло нападение. Предупрежу сразу: такие защитные приспособления не панацея, они способны выдержать лишь ограниченное число атак, после чего выходят из строя и нуждаются в подзарядке. Поэтому добрый совет: не полагайтесь на них безраздельно, не ленитесь окружаться дополнительной защитой, и не стройте из себя героев, стоя в эпицентре опасного заклятия и показывая – нам, мол, всё нипочём. Ладно, будем надеяться, излишних проблем не возникнет.

Поход за покупками и впрямь прошёл без осложнений. На улице редкие прохожие оглядывались на них, некоторые раскланивались с Мастером Бенито, однако в разговор не вступали. Да и в самом магазине пары приветственных фраз оказалось достаточно, чтобы продавец широким жестом пригласил выбирать всё, что душа пожелает, и лишь радостно улыбался, словно встретил старых друзей.

Подумав, Эрик выбрал тонкий свитер, рассудив, что в дополнение к имеющейся куртке этого будет вполне достаточно защититься от холодной погоды, а к морозам ему не привыкать. Его примеру последовал Тим, решивший, правда, что ему потребуется свитер потеплее, а заодно прихватил и кепку. Лиэнна вооружилась осенней курткой и зонтом. Мастер Робер ограничился плащом, став одетым по одной моде с командиром их маленькой группы, который расплатился за все покупки.

– Свои люди – сочтёмся, – отрезал тот в ответ на робкие попытки предложить наличные со стороны остальных. – Я просто вычту соответствующую сумму из ваших командировочных, а остаток верну по прибытии на место, в гостинице.

– Мы остановимся в гостинице? – искренне удивилась Лиэнна.

– Конечно. Где-то же нам нужно ночевать в Адвиро! Не волнуйтесь: её владелец мой добрый приятель, и проживание не будет стоить нам ни цента. В конце концов, избавление горожан от злого волшебника тоже чего-то стоит, или вы считаете иначе?

По возвращении из магазина Мастер Бенито вывел из гаража автомобиль:

– Милости просим, карета подана! Прошу занимать места!

– А если телепортируемся туда – не проще будет? – усомнился Мастер Робер.

– Простое на вид решение часто оказывается ошибочным. Если у колдуна с мозгами всё в порядке, он должен сообразить, что его «шалости» рано или поздно привлекут внимание других чародеев. И, чтобы обезопасить себя от неприятных сюрпризов, выставит сторожа. Именно поэтому я старался не колдовать в пределах Адвиро, ограничиваясь предметами, дающими постоянный защитный эффект, не улавливаемый сторожами.

– Какими сторожами? – не удержался от любопытства Тим.

– Давайте по дороге. А то иначе нескоро отсюда уедем.

Вещи побросали в багажник; Робер уселся на переднее сидение рядом с водителем, студенты разместились сзади: единственная девушка в центре, а парни по бокам, как бы страхуя с обеих сторон. Эрик, расположившийся за спиной Мастера Бенито, в какой-то момент почувствовал прикосновение к своей руке озябшей ладошки Лиэнны и машинально сжал её, согревая.

– Спасибо, – шёпотом отозвалась англичанка, – но не переживай: если бы сильно замёрзла, применила бы магию.

– В курсе соответствующего колдовства?

– Представь себе. Кстати, в нашем учебнике по Белой магии я не нашла согревающего заклятия. Может, забыли о нём упомянуть? Я его знаю от бабушки, и даже применяла несколько раз прошлой зимой, когда пару недель стояли жуткие холода.

Автомобиль между тем покинул посёлок и направился на запад.

– Магический сторож, – пустился в объяснения водитель, – одна из разновидностей элементалей волшебства. Прекрасно чувствует, когда неподалёку кто-то «возмущает эфир», а попросту говоря, чародействует. И тут же передаёт информацию хозяину. Обычно располагается вблизи его жилища, обозревая окрестности. Чем сильнее колдун, тем больший радиус обзора; у Великих Мастеров такие слуги могут контролировать целый город. Способны принимать различные формы – людей, животных, неодушевлённых предметов, или вообще не иметь никакой, оставаясь полностью невидимыми.

– А как же их тогда обнаружить?

– С помощью магометра, разумеется. Сторож – постоянно действующее заклинание, поэтому сразу засекается. Можно и другими заклятиями, типа Волшебного Ока или Узнать Истину. Но магометр надёжнее, сторожа его не чуют.

– И кто же охраняет нашу цель?

– Как ни странно, никто. Я обошёл весь Адвиро – никаких следов. Здесь возможны три объяснения: либо колдун неопытен и понятия не имеет о создании сторожей; или беспечен и не заморачивается созданием охраны; или настолько могущественен, что я не могу пробить его защиту. Поразмыслив немного, третий вариант я откинул: против него свидетельствовало неумение контролировать зомби. К тому же настоящий Мастер некромантики не станет проводить эксперименты в пределах многолюдного поселения, а найдёт местечко потише. Но убедиться в том на все сто процентов мы можем, лишь вступив в противоборство. До момента решающего сражения я не предпринимал никаких мер и вообще старался не выдавать себя.

– Неужели избежать битвы никак не удастся? – с оттенком возмущения произнесла Лиэнна.

– Только если колдун проявит благоразумие: не станет оказывать сопротивления, признает свою вину и искренне раскается. Как вы понимаете, событие маловероятное, хотя для нас – наиболее оптимальное. А иначе придётся применять что-нибудь из Шока, Тишины, Забывчивости или Гипноза – смотря по обстоятельствам.

– А если не справимся?

Мастер Бенито нахмурился:

– Тогда через три дня в путь отправится другая группа. Во главе с Великим Мастером. И, конечно, никаких учеников. Не в обиду будь сказано, присутствие желторотых скорее мешает, чем помогает. Думаешь не столько о выполнении задания, сколько о сохранении ваших драгоценных жизней в состоянии доброго здравия. Иначе сядем на скамью подсудимых рядом с тем, на кого охотимся.

Эрик почувствовал себя неловко. Не слишком-то приятно чувствовать себя обузой.

– Мы постараемся не доставлять неприятностей, – клятвенно заверил он.

Мастер Робер усмехнулся:

– Ладно. Будем действовать единой командой. Главное – не пытайтесь геройствовать. Жизнь впереди большая, будет время проявить себя, и не раз. А пока, как ни банально звучит, для вас это – одна из форм учёбы. Ведь никто из нас не избежал участи школьной парты, прежде чем научился не путаться в заклинаниях, не так ли?

Сидящий рядом не ответил ничего. Неровный участок шоссе, по которому они проезжали, в сгущающихся сумерках, да при довольно оживлённом движении на магистрали, требовал предельной концентрации внимания. Лишь когда зажглись придорожные фонари, беспокойство несколько улеглось.

– Вон, вдали, видите огни? Это пригороды Адвиро. Уютные номера в гостинице ждут нас. Отдохнём с дороги, а завтра с утра прогуляемся, посмотрим поближе на место происшествий.

– А почему не можем сегодня? – искренне удивился Тим. – Разве темнота нам помеха?

– Ты слишком самонадеян, парень. На то она и ночь, чтобы способствовать тёмным силам. Шучу. А если серьёзно – у нас пока нет в руках решающих доказательств.

– Какие ещё нужны доказательства? А очевидцы появления неупокоенных, видевшие их собственными глазами?

– Сразу видно, что в юриспруденции, особенно касаемо дел Гильдии, вы пока полные профаны. По вполне понятным причинам мы не можем использовать в качестве свидетелей непосвящённых. Газетные и журнальные статьи, равно как и телепередачи, могут служить лишь косвенными уликами. Даже если схватишь колдуна, на суде он может заявить, что знать ничего не знает ни о каких живых мертвецах, а книга по некромантике, на полке стоящая – так, взял почитать. Само по себе изучение литературы по тёмным искусствам преступлением не считается, а иначе ох как многих из наших коллег и учителей пришлось бы привлекать к ответственности. Детективные романы читали, наверное? Преступника надо взять так, чтобы он не смог отвертеться. Лучше всего – на месте преступления. Или получив неопровержимые свидетельства занятий запрещённым волшебством. И вот тут, дорогие товарищи ученики, вы окажетесь небесполезными: ваши свидетельские показания будут играть весомую роль на судебном процессе.

– Но к чему такая сложность? Не проще ли соответствующим заклятием заставить колдуна самого во всём признаться?

– Эвон куда махнул. По твоей логике цель оправдывает средства – главное, признание получено, а каким образом, не важно. Несколько столетий назад именно так и поступали. Но сейчас другие времена, и мы сами стали немного другими. И если имеем претензию называться цивилизованными людьми, так и поступать нужно соответственно. Не волнуйтесь: есть немало средств добиться желаемого, не применяя грубую магическую силу.

– Каких же?

– Проще увидеть своими глазами.

Их автомобиль тем временем катил по улицам города, и вскоре, свернув в переулок, остановился у небольшого двухэтажного здания, построенного, судя по архитектуре, ещё в XIX веке.

– Вот и наше временное пристанище. Правда, мило? Вдали от шумных проспектов и многолюдья, с очень уютными комнатками. Вполне подходит для любителей комфорта и тишины. Хозяева подобных заведений, как правило, имеют постоянный круг клиентов, и человека со стороны принимают только по рекомендации. Они не рекламируют себя, поэтому подавляющее большинство туристов и не подозревают об их существовании. Данное обстоятельство нам на руку: наша работа не нуждается в огласке.

У входа их ожидал худощавый черноволосый паренёк лет двенадцати, бросившийся навстречу:

– Дядя Бенито! Наконец-то! Я уж подумал, вы сегодня не приедете.

– Как видишь, Феличе, прибыли. И тебе не мешало бы вначале поздороваться, а не кричать на всю улицу о нашем появлении.

– Ой, извините. Здравствуйте! А вы тоже волшебники?

– Ещё раз брякнешь неподобающее, сделаю так, что трое суток вообще не сможешь сказать ни слова, – притворно рассердился «дядя». – Сколько раз тебе объяснять: в мире, который нас окружает, волшебники – персонажи сказок и фантастических фильмов! Будь поблизости кто-нибудь, о чём подумали бы? Что у тебя мозги не в порядке!

– Но ведь рядом никого нет!

– Только потому и прощаю. Докладывай.

– Всё тихо. Последние две ночи – никакого движения. Может, колдун переехал?

– Опять?! Когда же ты научишься вначале думать, а потом говорить? Вот что прикажете делать с этим балбесом? Похоже, на тебя и вправду надо наложить наказание.

– Ой, дядя, пожалуйста, не надо! Я обязательно исправлюсь!

– Посмотрим. Продолжай наблюдение. Если заметишь что-либо – звони немедленно.

– А ты потом расскажешь, кто там чудил и что ему будет?

– Обязательно. А пока возвращайся на пост, дабы не прозевать ответственный момент.

Парнишка не без сожаления распрощался с компанией. Ему явно хотелось разузнать, кто пожаловал в гости. Однако ослушаться грозного родича не посмел, и удалился, бросая на студентов заинтересованные взгляды.

– Очаровательный мальчуган, не правда ли? – после минутной паузы произнёс Мастер Бенито. – Почаще следил бы за тем, что говорит – вообще цены не было бы. К тому же и не без способностей. Будь чуть постарше, быть может, учился бы вместе с вами. Но, увы – правила Гильдии строги: если нет шестнадцати, никакой блат не поможет стать студентом Академии.

– А Феличе и впрямь ваш племянник?

– Если говорить откровенно, то правнук.

Глава 23

Повисло неловкое молчание, которое нарушил Робер:

– И в чём же заключается его задание?

– Неделю назад я снял небольшую квартирку в одном из ближайших к кладбищу домов, и оборудовал там наблюдательный пункт. В распоряжении Феличе есть видеокамера, позволяющая снимать в темноте. Задача у него простая: заснять появление живых мертвецов. Парень он храбрый, зомби его не напугают. И на рожон не полезет – насчёт этого предупреждён особо. Вот только последние дни они что-то не показываются – либо колдун отдыхает от экспериментов, либо почуял неладное и затаился.

– А если вообще уехал из города?

– Может и так. Тогда это осложнит нашу задачу. Вроде бы я не давал повода для беспокойства, да и другие маги Гильдии давно сюда не заглядывали, но кто знает? Будь в нашем распоряжении хоть какая-нибудь вещь, принадлежащая колдуну, и им собственноручно зачарованная, можно было пустить по его следу ищеек.

– Но разве псы способны чуять волшебство?!

– Нет, конечно. Так я и не собак имел в виду. Ищейки в нашем понятии – такие же магические элементали, как и сторожа. Только запрограммированные не на охрану, а на поиск. Не знаю, рассказывали ли вам преподаватели или нет, но волшебство каждого человека индивидуально, как отпечатки пальцев. Или как генетический код, если так убедительнее. Поэтому, если вы дадите «обнюхать» вещь с чужим волшебством, то такая ищейка устремится по следу волшебника. И найдёт, даже если тот окажется на другом конце континента. И если у вас хороший запас энергии: существование элементалей магии поддерживается постоянной подпиткой. Если не хватит, элементаль постепенно ослабеет и исчезнет.

– А Вы могли бы продемонстрировать нам его? – робко попросила Лиэнна.

Мастер Бенито задумался:

– Нежелательно по причинам, о которых я вам говорил. Только если уж очень настаиваете… и так, чтобы хоть какая-то польза была.

Из кармана он достал предмет, похожий на большие карманные часы-брегет. С характерным щёлканьем открылась крышка, и взгляду наших героев предстало подобие компаса: выпуклая жемчужная полусфера в центре и четыре огранённых темных кристалла по краям, равноудалённых друг от друга. Полусфера отбрасывала неподвижную клиновидную тень. При нажатии на жемчужную выпуклость кристаллы по очереди вспыхнули разноцветным огнём, указующая тень дёрнулась пару раз и вновь застыла на месте.

– Стало быть, ничего подозрительного поблизости нет. Тогда ладно, так и быть, сооружу существо.

Он прошептал несколько слов, отвернувшись в сторону, и на мостовую с ближайшего дерева неожиданно спрыгнул кот – вполне обычный, пушисто-серый, с жёлтыми глазами и наглой усатой мордой.

– Ой! А он не кусается? Погладить его можно?

– Попробуйте, если хотите, – равнодушно отозвался волшебник.

Лиэнна нагнулась и осторожно дотронулась кончиками пальцев до шёрстки. Однако вместо приятного ощущения мягкого тёплого меха почувствовала пустоту окружающего воздуха.

– Так он иллюзорный!?

– Не совсем. Я могу сделать его неотличимым от реального, и тогда без магометра никогда не догадаетесь, что перед вами не мелкий домашний хищник из плоти и крови, а копирующий его элементаль. Правда, чем реальнее, тем сложнее конструкция заклинания, и тем больше будет забирать он вашей собственной энергии. Тогда проще призвать настоящего кота. Другое дело, обычный зверь, в отличие от элементаля, не сможет стать невидимым. А этот запросто!

Эрик оглянулся. Никакого представителя кошачьего рода рядом с ними уже не наблюдалось.

– А теперь, дружище, ступай на помощь Феличе, охраняй его, если понадобится. Однако давайте пройдём внутрь, обсуждать тонкости колдовства можно и не на холодном ветру.

Ввиду туристического межсезонья, постояльцев в гостинице практически не было, и хозяин оказался столь любезен, что каждому из прибывших предоставил по отдельному номеру. Эрику досталась небольшая, но уютная комнатка с видом на предгорья Альп. Правда, сейчас, в сумерках, угадывались лишь отдельные детали пейзажа.

– Неплохо устроился, – прокомментировал Тим, заходя в гости. – Из моего окна только два соседних дома и видны. Кстати, отсюда мы можем трезвонить по мобильнику, куда захотим!

«А то я не догадался», – подумал про себя Эрик. Родители, конечно, будут рады услышать его голос, только как объяснить им, не покривив душой, где он находится и чем занят? К тому же звякни он сейчас – в Игримске разгар ночи, переполошит всю родню. Так что переговоры пока в сторону, завтра видно будет.

Следом появилась Лиэнна:

– Старшой просил передать: через час собираемся на ужин в номере Робера.

– А почему именно у него?

– Самый просторный номер на этаже, на целую семью рассчитанный. Мест с избытком хватит на всех.

– По логике его должны были предоставить нашему предводителю.

– Я думаю, если бы тот захотел, то и королевские апартаменты смог бы занять. Но, по-моему, ему всё равно. Ты же видел его каморку: очень скромно, да вдобавок и не ухожено.

– Да, отсутствие хозяйки дома сразу чувствуется.

– А это уже личное дело каждого. Короче, я иду помогать готовить ужин, приходи вовремя, а то обижусь.

В оставшееся до совместной трапезы время Эрик решил посмотреть телевизор, однако передачи на иностранных языках через призму кольца-транслятора воспринимались как идущие с довольно гнусавым переводом. Зато внутренне поразился факту, насколько отвык от многих благ машинной цивилизации всего за каких-то полгода пребывания вдали от неё – уже и обычный телевизор с трёхмерной проекцией кажется в диковинку.

На ужин он прибыл последним, чем заслужил укоризненный взгляд Лиэнны. Неловкость, однако, развеял Мастер Бенито, предложивший продегустировать молодое итальянское вино с лучших виноградников Сицилии.

– Уверяю, не будете разочарованы. Поставляется небольшим семейным предприятием, два столетия занимающимся исключительно виноделием и селекцией винограда. Никакой химии и прочих ингредиентов, про которые на этикетках пишут – идентичные натуральным, а на деле и вкус не тот, и пользы никакой. Ручаюсь, подобные вина не предложат даже в лучших супермаркетах ваших родных стран. Кстати, откуда вы, первокурсники, прибыли?

– Я из Австралии! – первым отозвался Тим.

– Из Англии, – Лиэнна оказалась второй.

– Ну а я из России, – неохотно добавил Эрик. Его раздражал факт, что многие из новых знакомых при первой встрече, узнав, откуда он, считали своим долгом рассказать какие-нибудь байки и небылицы о его родине. Небось и здесь без того не обойдётся – и не ошибся.

– О, Россия! Бывал и там, правда, один раз всего. Да и тот давненько. Что самое интересное – тоже будучи учеником, вот как вы сейчас. Ну, разве чуть постарше. Но на таких же условиях: наблюдать, наматывать на ус и ни во что не вмешиваться. Тем более задачка тогда перед нами стояла куда более серьёзная, чем приблудных некромантов ловить: требовалось, не более не менее, как предотвратить надвигающуюся атомную войну между тогдашними сверхдержавами. В официальной истории человечества тот эпизод – разумеется, без упоминания скромных усилий Гильдии – получил название «Карибский кризис».

Мысленно пролистав в голове учебник по истории России, Эрик нашёл кое-какие обрывочные сведения об упомянутом историческом событии. Действительно, давненько – середина прошлого века, год, кажется, 1963-й. Или 62-й? Может и 65-й – в принципе, без разницы, всегда можно залезть в хрестоматию и уточнить. А Мастера Бенито, похоже, потянуло на воспоминания – видно, и впрямь долгая жизнь в одиночестве располагает к общению даже явных мизантропов.

– Старшим у нас тогда назначили Великого Мастера Духа фон Шмейга, но фактически операцией руководила колдунья из местных – звали её, если память не изменяет, Аксиньей. Честно признаюсь – если б не она, неизвестно вообще, чем та затея закончилась, несмотря на всю нашу колдовскую силу. Слишком много, так сказать, тонкостей, которые жители других стран не учитывают. С той поры я взял себе за правило перед любой подобной экспедицией хоть немного изучить местные обычаи. Ведь не будешь всё время ходить обвешанный защитными заклятиями и амулетами! Никакой энергии не хватит. Кто же мог предположить, что заявившаяся с утра к нам в номер горничная – а остановились мы в гостинице «Россия» – тут же бросится докладывать о подозрительных иностранцах в местное отделение тайной полиции, по-русски, кажется, называлось оно КЖБ. С большим трудом удалось убедить прибывшую бригаду, что всё в порядке, и отправить обратно. Некоторые полицейские были настолько упёрты и фанатичны, твёрдо уверовав в религию под мудрёным названием «построение светлого коммунистического будущего», что заклинания Духа доходили до них, как до носорогов. Особенно запомнился мне их командир с лицом профессионального забойщика скота: у него слегка тряслись руки, и чуть что не так – хватался за кобуру. Он почему-то называл нас «волками позорными» и «шакалами империализма», приговаривая: лет десять-пятнадцать назад «ехали бы уже в «столыпине» на лесоповал» или «плыли бы за золотишком на Колыму», да ещё сдабривал свою речь целой кучей слов, значений которых я в словаре не нашёл. Наверное, какой-то диалект. И до сих пор не знаю, где та Колыма находится.

Эрик открыл рот, дабы привести географическую справку, однако рассказчик как ни в чём не бывало продолжал:

– Аксинья, как появилась, сразу нас из той гостиницы выдернула: нечего, мол, привлекать излишнее внимание. Как объяснила, у них каждый, кто в подобных гостиницах останавливается, сразу под колпак КЖБ попадает. Перебрались мы в какую-то одноэтажную халупу, ближе к окраине, со странной надписью на стене «Дом на слом». Домишко и впрямь был не очень, с проваленными полами, большой каменной печью внутри и допотопными кроватями с пружинистыми металлическими сетками. Ещё меня поразила еда – гороховая каша и кукурузный хлеб; сам я никогда бы не додумался изготавливать хлеб из кукурузы. Когда мы попросили что-нибудь мясного, Аксинья усмехнулась и произнесла загадочное слово «дефицит». Однако ушла и вскоре вернулась с куском сала и колбасой «от доктора». Как пояснила, «договорилась с завмагом». За бутылкой деревенского самогона – чего только не приходилось пить в подобных поездках! – обсудили детали предстоящей операции. Перебрали с десяток вариантов и все забраковали – если хотя бы треть охранников окажется столь же упёртой, как те люди из тайной полиции, силовой прорыв окажется невозможным, понадобится значительное подкрепление в лице Великих Мастеров. А ведь мы, напомню, шли с мирной миссией: внушить лидеру Страны Советов, как тогда называлась Россия, с тяжело выговариваемым именем «Никитта Сергеевитч Хрущщофф», отказаться от агрессивных планов и устремлений, могущих привести к Третьей Мировой. Разумеется, прекрасно отдавали себе отчёт, что, не будь мы чародеями и вздумай обратиться открыто, в лучшем случае нас попытались бы замолчать, а в худшем – тем или иным способом нейтрализовать или вообще уничтожить. Другая группа одновременно направилась на встречу с американским президентом, не помню точно, как его тогда звали – то ли Картер, то ли Кеннеди. И, как вы, наверное, догадались, им также удалось добиться поставленной цели.

– Но как вы вообще узнали про критический момент? – перебил Робер. – Неужели уже тогда кто-то из наших постоянно следил за политикой?

– Пришлось, а куда деваться? После того, как Великий Мастер Тавэси, ставший впоследствии Архимагом, побывал в Хиросиме в сентябре 1945-го и привёз душераздирающий рассказ об увиденном, Гильдия переполошилась. Оружие, одним выстрелом могущее снести до основания целый город, напугало даже Великих: и не только своей мощью, но и тем, что от него не существовало защиты известными заклинаниями. Кинулись просматривать книги, журналы и газеты за прошедшее столетие, и выяснилось, что наука и техника далеко шагнули вперёд по сравнению с архаичными воспоминаниями большинства волшебников почтенного возраста. Мобилизовали группу магов, в основном из числа молодёжи, более-менее разбирающихся в международной ситуации. Кто-то из них, не помню уже, кто именно, и сообщил о надвигающейся беде.

Так вот, в конце концов, мы остановились на плане, предложенном той же Аксиньей. Как выяснилось, практически ежедневно у вас устраивались, да и сейчас, наверное, тоже, экскурсии по Кремлю. Присоединиться к одной из туристических групп не составит проблемы. Чтобы меньше бросаться в глаза, русская колдунья раздобыла нам комплекты одежды по местной моде. В твоей стране, Эрик, не в обиду будь сказано, похоже, не любят ярких красок – вся одежда была различных оттенков серого. Спорить не стали: не всю же оставшуюся жизнь её носить.

Ну а дальше просто. Дождавшись следующего дня, мы преспокойно пристроились к группе каких-то колхозников – ещё одно слово, значения которого я до конца не понял! – привезённых «из глубинки» для осмотра достопримечательностей столицы. Подобно тому, как сейчас эта честь выпала мне, переговоры с местным населением взяла на себя Аксинья, которая на любой интерес к нашим скромным персонам говорила, что мы «очень ответственные товарищи», и вопросов больше не возникало.

Оказавшись в Оружейной Палате, применили Умиротворение, заодно посоветовав забыть о нашем существовании, а для надёжности – ещё и Отвод Глаз. Тогда ещё всяких электронных средств слежения и в помине не было, их-то не обманешь подобными трюками! В нынешнее время действовали бы по-другому. А тогда работали по старинке, как и многие поколения до нас: одному охраннику зубы заговоришь, другому; кому-то даже трамвайный билет показали – типа наш пропуск. Один, правда, попался очень упёртый, всё норовил куда-то звонить, что-то выяснять; пришлось загнать его в глубокий сон.

Так и добрались мы потихоньку до кабинета, где находился глава государства – надо признаться, совсем не в том, где ему положено быть, и куда нас направляли встречаемые на пути старушки-уборщицы. Да и делом занимался отнюдь не государственным: вместе с тремя «товарищами по партии» «забивал козла» в тёплой дружественной атмосфере. Вроде как у них перерыв на обед. Аксинья пояснила тогда – в России понятие «обеденный перерыв» очень расплывчатое и может охватывать чуть ли не половину рабочего дня, начинаясь где-то после одиннадцати и заканчиваясь ближе к трём. А потому ждать окончания доминошной партии не имеет особого смысла – вдруг кто-нибудь из заговорённых очухается и поднимет тревогу. Пришлось внушить остальным игрокам, что им срочно нужно куда-то: в туалет, позвонить домой, найти таблетку от головной боли и т. п.

Когда, наконец, синьор Никитта оказался в гордом одиночестве, мы зашли в кабинет. Для подстраховки оставили в коридоре стража, похожего на офицера, что пытался нагнать на нас страху в гостинице. Любому попытавшемуся войти вслед за нами он сказал бы, что Первый Секретарь просит не беспокоить его в течение часа, причём тоном, не допускающим сомнений и возражений. Фон Шмейг, представившись посланцем доброй воли всего человечества, настоятельно порекомендовал «уважаемому Никитте Сергеевитчу» в интересах существования самой жизни на земле прекратить гонку вооружений и найти компромисс с Америкой в надвигающемся кризисе.

Остальное, я думаю, вам известно. Через пару дней состоялись телефонные переговоры между лидерами СССР и США, в ходе которых обе стороны договорились пойти на взаимные уступки. А ещё через год подписали договор о запрещении испытаний бомб в воздушной, наземной и подводной сферах. Так наши скромные усилия помогли отодвинуть роковую черту, за которой наш мир прекратил бы существование.

Вот таким получилось моё единственное путешествие в Россию. Правда, пару раз я вновь собирался выбраться туда, но так и не сложилось. Подумывал о поездке в девяностые годы прошлого века, когда не стало всесильного и всезнающего КЖБ, но отговорили рассказами про тотальный дефицит продуктов, чуть ли не повальный голодомор, одичание народа и ужасающую преступность. Собрался вновь в середине двадцатых – дела семейные помешали. Надеюсь, в ближайшее десятилетие всё же получится. Тамошние колдуны давно в гости зовут, обещают целую экскурсию по территории северных княжеств Древней Руси. Говорят, мест благодатных там много, где природа почти не испытала на себе влияния механической цивилизации.

– Да, у нас есть красивые уголки, – подтвердил Эрик. – Вы не будете разочарованы.

– Ой, Мастер, ваш рассказ так интересен! А в каких ещё переделках вам пришлось побывать?

– Ну-у, тут в двух словах не опишешь. Тем более далеко не все оказались столь увлекательны, рутинной работы тоже хватало.

Однако Лиэнна проявила изрядную настойчивость, и Мастеру Бенито не оставалось ничего иного, как поведать собравшимся ещё пару занятных историй.

– А теперь, – подытожил рассказчик, явно утомлённый, отвыкший от столь продолжительного общения, – я посоветовал бы вам ложиться спать. Не исключено, что по боевой тревоге мне придётся поднимать вас среди ночи.

Глава 24

Ночь, однако, прошла спокойно. Эрик понял это сразу, когда, открыв глаза, увидел за окном уныло-безмятежный зимний рассвет. А вскоре последовало и приглашение к завтраку.

– Пока никакой активности, – резюмировал Мастер Бенито, принимаясь за кусок доставленной по заказу пиццы. – А потому мы сможем совершенно спокойно осмотреть злополучное кладбище.

– Амулеты не забудьте! – добавил Мастер Робер. – И тёплую одежду тоже, там сегодня довольно холодно.

Действительно, за ночь западный ветер сменился северно-западным, принёсшим с собой холодный туман. Тучи заволокли небо, периодически накрапывал противный мелкий дождь. Эрик позавидовал прозорливости Лиэнны, ещё вчера разжившейся зонтом. Если им по пути встретится магазин, ими торгующий, он, так и быть, потратит несколько евробон, чтобы лишний раз не испытывать неприятное ощущение прикосновения промокшей одежды к коже. Жаль, нельзя силами магии разогнать тучи – Мастер Робер, наверное, смог бы с ними справиться.

Однако какое-то волшебство им сопутствовало – прохожие равнодушно взирали на них, а, проходя мимо, отворачивались. Скорей всего, Отвод Глаз, однако спросить напрямую Эрик постеснялся.

Они миновали три или четыре квартала, прежде чем, свернув в очередной переулок, не увидели чугунную ограду кладбища. Чуть вдали маячила фигура Феличе. У его ног вертелся кот, однако паренёк, похоже, его не замечал.

– Ой, дядя Бенито! – искренне обрадовался Феличе, подбегая. – Опять ничего! Аппаратура давно настроена, никак не дождусь момента пустить её в ход.

– Потерпи ещё немного. Есть у меня предчувствие, что следующей ночью они обязательно появятся.

– Точно? А то ведь я могу и разочароваться в искусстве чародейства!

– Когда ты немного повзрослеешь, Феличе, поймёшь: любой профессии, в том числе и нашему ремеслу, нужно учиться многие годы, а то и десятилетия, и только тогда получишь право называть себя специалистом. А до того ты всего лишь дилетант. Начнёшь бахвалиться, всегда найдутся те, кто быстро обломает бодливые рога. А теперь иди, отсыпайся, и чтобы к вечеру был как огурчик!

Феличе не надо было упрашивать дважды. Магический кот нерешительно оглянулся на своего создателя, словно спрашивая, что делать дальше, а потом потрусил вслед за тинэйджером.

Миновав скрипучие и давно не крашеные ворота, они оказались внутри. Непогода теперь играла им на руку: ни одной живой души поблизости, исключая нахохлившихся воробьёв. Аккуратные ряды ухоженных могилок, оградок, кресты и стелы с памятными надписями, а кое-где изображениями скорбящих ангелов – словом, типичное провинциальное кладбище, куда приятно прийти погрустить в погожий осенний день. В то, что по такому тихому местечку по ночам шастают неупокоенные, верилось с трудом.

– И, тем не менее, это так, – неожиданно проворчал Мастер Бенито, отвечая на невысказанный вопрос. – И на будущее: не стоит всецело полагаться на свои органы чувств. Вам не приходило в голову, что в волшебном мире они могут вас обманывать?

– Но мы и вправду не чувствуем чего-либо странного.

Вместо ответа главнокомандующий вновь достал из кармана магометр. На сей раз кристаллы не погасли, а тревожно замерцали жёлтым, а тень отклонилась, указав в дальний конец кладбища справа от них.

– Присутствие волшебства Духа? – полушёпотом спросила Лиэнна.

– Да. В том направлении, куда смотрит стрелка «компаса», висит заклинание Иллюзорная Местность. И не только оно… Тим, если не боишься, дойди, пожалуйста, до конца аллеи, в начале которой мы находимся, постой минутку у крайнего надгробия, но если почувствуешь странности – возвращайся сразу.

Ну какой же юноша в полном расцвете сил признается, что он кого-то или чего-то боится? Австралиец бравым шагом направился в указанном направлении.

Мастер Робер, однако, засомневался:

– Уверен, что ему ничего не угрожает? – тревожно переспросил он.

– Абсолютно. Иначе не послал бы. Или считаешь, мне самому браслеты поносить захотелось? Уровень волшебства, присутствующего здесь, слишком низок для конкретного вреда. Видишь, кристаллы слабо мерцают? Вот если бы загорелись в полную силу, да ещё жужжание послышалось, тогда и нужно опасаться серьёзно.

Тимоти между тем добрался до последней ограды, потоптался, оглядывая окрестности, помахал им рукой и не спеша отправился обратно.

– Ну как, всё в порядке?

– Да вроде бы…

– И никаких необычных ощущений?

Расспрашиваемый слегка призадумался:

– Когда стоял на углу ограды, появилось чувство: очень не хочется забираться дальше. Какое-то смутное беспокойство, непонятная тревога. Однако сейчас я его не испытываю. Наверное, потому, что в компании; в одиночку находиться тут как-то не по себе.

– Э нет, дорогой товарищ, ты на самом деле почувствовал на себе чужое волшебство. Как я и подозревал, колдун не ограничился голой иллюзией, а добавил к ней Сферу Отрицания. Чем ближе ты попытался бы подобраться к его жилищу, тем сильнее было бы сопротивление. Твоё внутреннее нежелание двигаться к цели, подавляемое разумом, приказывающим добраться до неё любой ценой, вызвало бы очень неприятное ощущение физического плана, вплоть до сильной тошноты.

– А вы можете снять защитные заклинания? – встряла в разговор Лиэнна.

– Да без проблем. Однако этим мы встревожим волшебника: учует, что кто-то нейтрализовал защиту, тут же ударится в бега. И поймать его тогда будет намного сложнее. Впрочем, если хотите узнать, как на самом деле выглядит окружающая местность, вовсе не обязательно снимать иллюзию: достаточно вооружиться Истинным Зрением. Я ненадолго включу его для вас.

Эрик с неподдельным изумлением увидел, как идиллический пейзаж старого кладбища принялся сползать и растворяться, словно написанная акварелью картина, которую случайно забыли под проливным дождём. Вместо неё стала проявляться другая: покосившиеся ограды, раскопанные могилы и поваленные памятники, а в дальнем углу справа, за выломанным участком ограды, полуразрушенная хибара с заброшенным палисадником вокруг. Дальше начиналась лесопарковая зона, где не наблюдалось ничего необычного.

– Видите? Та развалюха и есть место жительства колдуна. О прежнем её предназначении не берусь судить: скорей всего, домишко одного из сторожей, уже переселившихся к тем, кого опекал при жизни.

– А где тогда обитает нынешний сторож?

– О, у него куда более комфортабельное жилище неподалёку. Видите во-он тот дом с противоположной стороны улицы? Там он и живёт. Зачарованный на некритическое восприятие действительности. Я это выяснил, разыскав его и расспросив о происходящем, а заодно и проверив магометром. Он прекрасно осведомлён, что творится в подведомственном хозяйстве, но не видит в том ничего особенного. Правда, и эту информацию выложил под изрядным нажимом, а так твердил как попугай: знать ничего не знает, и ситуация под контролем. Я не стал снимать с него блаженное состояние полного благодушия: сделаю потом, после успешного завершения миссии.

– А некромант не может нас сейчас видеть или слышать? – в свою очередь подал реплику Эрик.

– Вряд ли: тёмные колдуны за редким исключением бодрствуют ночью, а поутру отсыпаются, приходя в себя где-нибудь после полудня. И если бы не требовался сбор доказательств, взяли бы его прямо сейчас, совершенно тёпленьким.

– Но где гарантия, что он начнёт экспериментировать именно сегодня ночью!? – нетерпеливо высказался Тим.

На это Мастер Бенито лишь загадочно усмехнулся, и маленькая компания покинула кладбище.

Поскольку ни у кого не было особого желания сразу возвращаться в гостиницу, прогулялись по улицам. Уютный старый городишко, размером едва ли не меньше Игримска, однако какой контраст – словно разные планеты. Здесь во всём чувствовалось спокойствие, сытость и довольство – и в неторопливых движениях булочника, раскладывающего на прилавке товар, и в автомобилях, передвигающихся со скоростью, наверное, не более тридцати миль в час, равно как и пешеходах, терпеливо дожидающихся зелёного сигнала светофора, даже если во всей округе не видно ни одной машины, и в спокойной отстранённой беседе пенсионеров, одновременно подкармливающих голубей на центральной площади, у конного памятника какому-то генералу. Даже лица людей другие: более безмятежные, одухотворённые. Эрик вспомнил свой родной город: вечно куда-то спешащий народ, несущийся прямо под колёса грузовиков, серое от беспробудной тоски и безнадёжности выражение глаз, часто одурманенное алкоголем или телесериалами. Ему вдруг остро не захотелось возвращаться в тот мир – даже временно, на каникулы.

От размышлений отвлёк голос Лиэнны:

– Можно заглянуть в магазин?

Эрик оглянулся. Углом к площади, на которой они сейчас находились, выходило четырёхэтажное здание супермаркета.

– Без проблем. Не забудьте только изображать из себя иностранцев. Ваши кольца дают возможность разуметь, о чём говорят другие люди, однако они-то вас не поймут! А потому не разбредайтесь далеко: если захотите посетить какой-либо из отделов, просто скажите – и мы побываем там.

У парадного входа с обеих сторон стояли по-новогоднему празднично наряженные ёлки. Разукрашенные ещё к Рождеству, они продолжали радовать глаз ощущением праздника, и никто не спешил снимать ёлочные шары и гирлянды. Под одной расположился игрушечный Санта-Клаус с подарочным мешком, зато рядом с другой – вполне настоящий, с большой белой бородой, раскрашенным заиндевелостью посохом, одетый в красно-белую шубу и той же расцветки шапку. Мешка у него, правда, не наблюдалось, поскольку работал он зазывалой, благо дождик к тому времени закончился совершенно, и небо немного прояснилось.

На первом этаже располагались продуктовые отделы. Пришлось задержаться, чтобы затариться на ближайшие сутки. Понемногу всего: пару буханок белого хлеба, упаковку макарон, бутылку кетчупа, пачку масла, по куску копчёного мяса и сыра, по литровой упаковке яблочного сока и молока, банку консервированных фруктов, ну и ещё кой-чего по мелочам.

Этажом выше их глазам предстала продукция текстильных, кожевенных и обувных фабрик всего мира – ткани, одежда и обувь самых разнообразных номеров и фасонов. Можно одеться с ног до головы по изысканной моде и в соответствии с любым погодным сезоном – были бы деньги и желание.

Здесь, однако, они пробыли недолго: основные покупки сделаны ещё вчера, в Бру-Кугье, а затариваться барахлом впрок посчитали недостойным чародея занятием.

Третий этаж оказался напичкан электроникой всех мастей – от электрозубочисток до суперкомпьютеров. В складчину решили приобрести несколько дисков с фильмами и компьютерными играми – мистер Фиртих, уступая многочисленным просьбам, и не только новоприбывших студентов, незадолго до того распорядился закупить для Штарндаля несколько компьютеров и музыкальный центр. Установление прямого канала связи с Всемирной Компьютерной Сетью, конечно, упростило бы задачу, но верховные маги едва ли на такое пойдут. Слишком трудно станет сохранять инкогнито.

А потому из всего разнообразия Эрика заинтересовал лишь скромный прилавок, торгующий простейшей электротехникой – лампочки, тройники, изоляционная обмотка, шнуры и тому подобное. Здесь он приобрёл провод в полсотни метров длиной, тройку обычных лампочек, удлинитель, а также портативный набор электромонтёра.

– И зачем тебе вся эта фигня понадобилась? – искренне удивился Тим.

Лиэнна понимающе улыбнулась. Она-то догадалась сразу.

Старшие маги деликатно промолчали.

Четвёртый этаж немного напоминал лавку продавца всяких разностей, только куда в больших размерах. Прилавки завалены книгами, сувенирами, косметикой, бытовой химией, фармацевтическими препаратами.

Здесь компания разбрелась: Лиэнна принялась разглядывать косметические наборы, Тим и Мастер Робер заинтересовались книжными новинками. Старший группы направился к прилавку с антикварными безделушками, смуглолицый продавец которых, закутанный в просторный турецкий халат, цепким взором окидывал каждого приближающегося посетителя. Эрик машинально направился следом, но внезапно остановился, услышав, что Мастер Бенито заговорил с продавцом.

Его смутила необычность их диалога, напоминавшего речь с синхронным переводом, запаздывающим на доли секунды. Тем не менее, Эрик вполне отчётливо мог различить как слова вполне «официальной» беседы, так и неслышные обычному уху фразы, совершенно отличающиеся от «оригинала».

– Добрый день. Не ожидал встретить тебя здесь, Абдулла.

– И вам добрый. Аналогично, Бенито. Я тут не так давно.

– Неплохой выбор товара. Ты в курсе, что в городе происходит?

– Желаете что-нибудь приобрести? Разумеется. А тебя, как я понимаю, прислали навести порядок?

– Вначале огляжусь. Может, какой сувенирчик и сторгую. Он заходил сюда? Покупал что-либо?

– Пожалуйста. Лучшего выбора антиквариата нигде в округе не найдёте! Да. Две недели назад. Старинный кинжал с серебряным покрытием.

– А покажите-ка вон ту статуэтку крылатой девушки. Псевдоиндийский стиль? Как определил, что он тот, о ком говорю?

Продавец, обернувшись, снял с полки статуэтку, на которую указал Мастер Бенито. Действительно, человек со стороны наблюдал бы всего лишь вполне естественный диалог сторон, собирающихся совершить акт купли-продажи.

– Совершенно верно! Отличный выбор! Украсит любую гостиную! Обратите внимание – сделана из самородной платины. Отдам почти даром, всего за три тысячи! У него на пальце кольцо, но я его не знаю, и раньше не встречал. А другие колдуны тут, сколько торгую, ни разу не появлялись – ну, кроме вашей компании, разумеется. Иначе птичка засекла бы.

Эрик оглянулся на своё колечко, позволяющее понимать кого угодно. А также являвшееся символом принадлежности к Гильдии. Потом машинально перевёл взор на искусно сделанное чучело сокола за спиной «турка».

Похоже, ещё один магический страж.

Мастер Бенито, вскользь заметивший его интерес к разговору с торговцем безделушками, который Эрик пытался замаскировать разглядыванием соседних витрин, предпочёл свернуть беседу:

– Платина, говоришь? Тогда бы она стоила не три, а все тридцать тысяч. Небось из посеребрённой стали, да отлита где-нибудь на пьяцца делла Казуалли. Если вспомнишь что-либо важное, или колдун заявится вновь, сразу дай знать. Мы на Лайонте, 2.

– Ай, какой проницательный синьор! И вправду, она всегда казалась мне подозрительно лёгкой для столь благородного металла, как платина. Так и быть, уступаю всего за триста! Расскажешь потом, кто из наших там шалил?

– Да и за сто не возьму. Зачем мне подделка? Как-нибудь, при случае.

И Мастер Бенито отошёл от прилавка. Эрик, чтобы не давать лишних поводов для подозрений, присоединился к остальным.

Глава 25

Гулять дальше по городу с кучей покупок оказалось некайфово, и наша компания поспешила в гостиницу.

– Вы, мужчины, можете пока отдохнуть, а я помогу приготовить обед, – по-хозяйски распорядилась Лиэнна.

Спагетти по классическим рецептам национальной кухни вкупе с тушёными овощами оказались очень вкусными. Настолько, что Эрик, равнодушный к макаронным изделиям, умял целую тарелку и попросил добавочную порцию. Впрочем, не только он – все, кроме англичанки, берёгшей фигуру.

После сытного обеда предводитель их маленькой группы предложил:

– А теперь я посоветовал бы вам немного отдохнуть и пару часов поспать. Ночь обещает стать весёлой.

– И всё-таки, Мастер, мы были бы крайне признательны за любой, даже крохотный намёк, почему вы так уверены, что некромант активизируется именно сегодняшней ночью.

Мастер Бенито неожиданно улыбнулся. Сытость явно настраивает на благодушие:

– Там, на кладбище, пока ты прогуливался взад-вперёд, я сотворил Направленную Мысль замедленного действия. Ночной сумрак активизирует её, вызвав у любого попавшего в поле действия неодолимое желание заняться магическими экспериментами.

– А на не-магов она подействует?

– А как же! Возбудит фантазии. Кто-то впадёт в романтику, кто-то захочет почитать сказки, написать картину или стихи. Кто к чему склонен.

– Какое хорошее заклятие. Может, если применять его почаще на многолюдных улицах и площадях, люди станут меньше думать об унылых серых буднях, и в их жизни станет больше возвышенного.

– Или низменного – фантазии ведь разные бывают, далеко не всегда розово-воздушные. Так что, девочка, прежде чем применять магию, трижды подумай о возможных последствиях.

Пристыженная Лиэнна замолчала. Спасая положение, в разговор вступил Эрик:

– Вещи брать с собой?

Мастер Бенито поморщился:

– Нам в любом случае в гостиницу возвращаться. А оттуда телепортируемся на остров.

На том обед и завершился. Очутившись у себя, Эрик подумал, что совет подремать немного не так в принципе и плох, и, не особо раздеваясь, завалился на кровать.

Думал – на часок, а проснулся от дружеской встряски Тима:

– Вставай скорей! Только что Феличе звонил – началась потеха! Пятнадцать минут, и встречаемся в обеденной!

Управились шустро: буквально через пять минут все были в сборе.

– Лиэнна, может, останешься? – с надеждой переспросил Робер. – Всё-таки работа предстоит не из приятных.

– Я не боюсь, – голос Лиэнны оказался неожиданно твёрд. – Уж если выбрала дорогу профессиональной колдуньи…

– Будь мы обычными добропорядочными обывателями Европы, или, хуже того, Соединённых Штатов, она бы на тебя в суд подала. За половую дискриминацию, – с юмором в голосе добавил Мастер Бенито, хотя лицо осталось совершенно серьёзным. И последние остатки весёлости исчезли, когда он скомандовал:

– Нам пора. Неизвестно, надолго ли хватит колдуна, если разойдётся в полную силу. Да и напугать по-серьёзному город способен.

Погода не способствовала ни упражнениям на свежем воздухе, ни просто прогулкам: холодно, слякотно, и, кажется, опять накрапывает дождь. Нужно быть большим энтузиастом, чтобы в такую мерзость вылезать на улицу, если, конечно, не гонят срочные и очень важные дела. Или необходимость кого-то или что-то спасать.

Своё авто им пришлось оставить за углом ближайшего к кладбищу переулка. Почти сразу как из-под земли нарисовался Феличе. Под плащом у него болталась видеокамера.

– Ой, там такое, дядя! Идите скорей! Чуть ли не весь погост на ноги поднялся! Они скоро через ограду полезут! Прямо «Восстание живых мертвецов»!

– А колдун среди них?

– Не заметил. Разве что он сам на зомби похож, – паренёк захихикал.

«Дядя», напротив, нахмурился ещё больше:

– Остынь, и держись сзади. Что делать, знаешь. А если выскочишь вперёд, так на том месте и останешься… до утра. Заодно азарт немного выветрится.

Эрик, находившийся рядом, услышал, как Мастер Бенито процедил сквозь зубы «только личей нам тут не хватало…»

– Слишком темно. Сможет ли он при столь слабом освещении заснять без вспышки? Может, огоньку подбавить? – заволновался Мастер Робер.

– Не переживай, плёнка достаточно чувствительная. Впрочем, если есть желание, разгони слегка тучи. Пусть хоть Луна засветит. Да и дождик нам скорее мешает, чем помогает.

Профессионал Красной магии остановился в задумчивости, тихо бормоча слова. Дождь и впрямь стих, но тучи продолжали нависать над городом свинцовым колпаком.

– Ладно, не мучайся, не расходуй энергию. Ещё пригодится. Вдруг некромант вздумает поиграть со стихиями? Ну а чтобы сбить его с толку, применим Сферу Невидимости.

Они завернули за угол. По улице, вдоль кладбищенской ограды, неторопливо брёл человек, в тусклом сиянии фонарей выглядевший сгустком сумрака. И ещё до того, как ветер донёс запахи гнили и разложения, Эрик понял, кто перед ними. Магический кот, по-прежнему вившийся вокруг ног Феличе, при виде «прохожего» ощетинился и зашипел.

Зомби шёл неуверенно, шаркающей походкой, с трудом переставляя ноги, словно каждый шаг причинял ему боль. Чёрный костюм с белой рубашкой в промозглую зимнюю ночь смотрелся на нём клоунским нарядом. Эрик поймал себя на мысли, что ему не хватит душевных сил взглянуть зомби в лицо.

– Начинаем, – процедил Мастер Бенито. – Феличе, ты готов?

Паренёк выскочил из-за спины и навёл объектив. Дав на съёмку не более пяти секунд, «дядя» взмахнул рукой, и зомби ничком рухнул на тротуар.

– Идём дальше. Не волнуйтесь, о телах позаботятся.

Эрик раскрыл рот спросить, кто именно, но не успел: отворилась кладбищенская калитка, и из неё вышли сразу двое, направившись в противоположную от их команды сторону. Должно быть, супруги или возлюбленные при жизни – они и теперь держались за руки, не понимая, куда и зачем бредут.

– Ещё один довод, что колдун их не контролирует, или ему всё равно. Однако если расползутся по городу, вылавливать придётся до самого утра. Сейчас вырублю этих…

Парочка упала как подкошенная, не успев добраться до перекрёстка.

– Когда зайдём внутрь, сразу после съёмки ты, Робер, запускаешь Факел, а вы, студенты, если желаете, можете ему помочь, – произнёс Мастер Бенито со своим обычным оттенком сарказма. – Я же проведу Массовое Изгнание. Посмотрим, кто там правит бал.

У самых врат к месту скорби пришлось успокаивать ещё двоих, выбравшихся «подышать свежим воздухом». Ну а внутри… и впрямь живой сюжет для фильма ужасов. Эрик почувствовал, как к горлу подступает ком тошноты, и машинально оглянулся на Лиэнну – не столько за целительской помощью, сколько удостовериться, что с той всё в порядке.

Однако англичанка, похоже, была куда менее впечатлительной: шептала про себя какое-то заклинание, однако слов расслышать не удалось. Тимоти, с другой стороны, успел вооружиться невесть откуда взятым железным прутом – то ли для большей уверенности, то ли не особо надеясь на колдовскую защиту.

Внезапно несколько оживших, как по команде, двинулись к ним.

– Робер, давай! – и через секунду окрестности залил яркий свет. Одновременно Эрик почувствовал, как земля содрогнулась под ногами. Те, кого подняла из могил нечестивая сила Коричневой магии, полегли там же, где застала их ударная волна заклятия. Лишь одна фигура, спрятавшаяся в тени большого, в человеческий рост, надгробия, метнулась в сторону и скрылась в тумане.

– Ага! Испугался! Теперь-то он от нас не уйдёт. Вперёд, за ним! – скомандовал Мастер Бенито, одновременно убирая наведённые иллюзии.

Погоня оказалась недолгой. Тёмный маг не успел как следует забаррикадироваться, когда под мощным телекинетическим ударом хлипкая дверь слетела с петель.

Взгляду Эрика предстало убогое жилище, освещённое несколькими восковыми свечами, полуразвалившаяся деревянная кровать и видавший виды канцелярский стол. Впечатление неухоженности усиливали заложенные кое-как тряпками ставни с облупившейся краской и разбитыми стёклами, а также давно не подметавшийся пол.

Колдун скорчился в углу, пытаясь соорудить защитную стену перед вошедшими. На Мастера Бенито его жалкие попытки не произвели никакого впечатления.

– А ну, отступник, или прекращай сопротивление, или присоединишься к своему воинству!

Грозный тон окончательно сломил силу воли некроманта, и он бессильно вытянулся вдоль стены:

– Так и быть, ваша взяла. Вяжите, волки позорные!

– Натан? – изумлённо произнёс Робер, подойдя поближе.

– Вы что, знакомы? – подозрительно спросил командир отряда.

– Учились когда-то на одном курсе…

– Да, невесёлая получилась встреча однокурсников, Робер. Боюсь, в моём положении не смогу предложить тебе её отметить.

– Ещё чего не хватало! – грубо оборвал Мастер Бенито. – Вот что, милейший, для начала я официально, от лица Гильдии, объявляю тебя задержанным по подозрению в практиковании запрещённой магии. А потому самое лучшее для тебя, если не станешь упорствовать и наденешь браслеты.

Разоблачённый некромант покорно выставил вперёд руки. Из кармана итальянец достал нечто напоминающее стеклянные бусы. Неожиданно развернувшись в цепь, «бусы» обвили запястья и с тихим щелчком стали невидимыми.

Так вот как выглядят кандалы антимагии…

Мастер Робер тем временем взял со стола раскрытую книгу.

– Ух ты, «Некрономикон»! Где раздобыл, приятель?

Приглядевшись, Эрик заметил, что манускрипт на самом деле представляет собой переплёт плохо пропечатанной машинописной рукописи с вписанными от руки формулами.

– Не повод для шуток, – оборвал старшой, конфисковывая копию печально известного пособия для начинающих некромантов. – Тоже приобщим к делу. А вы, студенты, не стойте столбами, собирайте всю здешнюю макулатуру.

– Гражданин начальник разрешит взять с собой личные вещи? – заканючил арестованный.

– Не юродствуй! Будто не знал, на что шёл, и какое за подобную практику наказание полагается.

– Так ведь я без всякого злого умысла, просто хотел попробовать, работают ли вообще те заклинания, а потом немного увлёкся…

– Даже чересчур. Хоть в руках бы научился их держать, а то они у тебя шастают повсюду, людей пугают.

– Но ведь я не профессиональный некромант, вы же понимаете!

– Прекрасно понимаем. Будь ты Мастером Коричневой магии, на моём месте сейчас стоял бы дон Фердинанд-Энрике.

При упоминании о всесильном Великом Мастере, незадачливый колдун весь съёжился:

– О нет, только не это! Его воля, он меня и на костёр отправил бы!

– И, между прочим, правильно бы сделал, – с мрачным юмором ответствовал Мастер Бенито. – Так что пошевеливайся, собирай манатки, нам тут всю ночь торчать не улыбается.

Минут через пять они покинули хибару и через успокоенное кладбище двинулись к выходу. У самых ворот топтался пожилой мужчина в длиннополом пальто и с натянутой на уши шапкой-ушанкой. Выражение его лица отражало ожидание неопределённого будущего вкупе с немым вопросом, зачем он здесь оказался.

– Приберёшься, чтобы к утру никаких следов. После забудешь о том, что видел и слышал.

Мужчина покорно кивнул и потрусил к одному из ближайших домов.

– Пошёл за лопатой. Это кладбищенский сторож, – пояснил Мастер Бенито. – Я вызвал его специально для ликвидации последствий. Трудновато ему придётся в одиночку. Может, тебя послать на помощь? – и он вперил грозный взор в несостоявшегося адепта Коричневой магии.

– Нет, не надо! Лучше лишний год в кандалах! Они такие противные: дотронешься, потом отмываешься долго… фу!

– Охота к экспериментированию пуще неволи, – философски заметил бывший его однокурсник. – До сих пор не забуду, как ты, Натан, на четвёртом курсе дух Аттилы пытался призвать, да тот никак являться не хотел.

– Так ведь не корысти ради, а токмо во имя чистого искусства!

– Некоторые в не столь отдалённые времена точно так же объясняли своё стремление усовершенствовать заклинания типа Нестерпимая Боль или Чумная Болезнь, – вновь мрачно сыронизировал профессионал Духа. – А потому лучше всего притихни, пока не доберёмся до места назначения.

Небольшая заминка произошла, однако, когда добрались до автомобиля: никто вначале не подумал, что пойманному колдуну тоже потребуется место.

– Может, всё-таки отпустите меня? Гексаграммой клянусь, больше ни разу не нарушу Устав!

– Кому было сказано, умолкни. А вы, студенты, ловите свиток – он перенесёт в нашу трапезную. Феличе, беги домой, видеокамеру оставь. А уж мы втроём как-нибудь рассядемся, заодно и багаж довезём.

Лиэнна взяла свиток телепортации. Они отошли в сторону – и вот стоят уже не на тёмной и мрачной улице, а во вполне уютном гостиничном номере.

– Ну и ночка выдалась! – прокомментировал Тим. – Пойду хлебну чего-нибудь тонизирующего.

– Смотрю, ты молодцом держалась, – произнёс Эрик, когда тот ушёл к себе. – Честно признаюсь, меня мутило от отвращения. То ли итальянцу не привыкать, то ли иммунитет к подобным зрелищам.

– Он не имел право демонстрировать слабость, – отозвалась Лиэнна. – Пойми, если человек в ответе только за себя, ему дозволяется на попятную пойти, но когда за тобой идут те, кого должен охранять и защищать, отступать некуда – иначе несмываемый позор. Я тоже неслабо испугалась, но раз сама вызвалась идти – демонстрировать трусость стыдно. Тем более, – она неожиданно улыбнулась, – нам, женщинам, оно не так зазорно, как вам, мужчинам. Ведь если бы на меня напал какой-нибудь монстр, разве ты не поспешил бы на помощь?

Эрик, не задумываясь, кивнул головой, даже не сообразив, что англичанка его поддразнивает.

– О, нисколько не сомневалась, и потому старалась держаться рядом с тобой, – она мягко сделала шаг вперёд, оказавшись лицом к лицу с ним. Теперь он мог чувствовать слабый лавандовый запах, исходящий от её волос.

– Боюсь, от враждебной магии защитить бы не смог. Как понимаешь, волшебник из меня пока никакой.

– Не в том дело. Главное то, что на тебя можно положиться. Ты стараешься всегда сохранять верность данному слову, а это само по себе очень многое значит.

– Спасибо за комплимент, конечно, но он незаслуженный. Я такой же, как все, не лучше и не хуже.

– Не спорь, со стороны виднее. Более того, – голос Лиэнны спустился до шёпота, – если бы мне предложили выбрать себе друга, первой назвала бы твою кандидатуру.

– Но мы и так вроде в приятельских отношениях.

– Нет. Настоящего друга. Который поддержит в трудную минуту и не станет распространяться о твоих слабостях. Таких друзей не бывает много, хорошо, если вообще есть.

– Я ценю доверие с твоей стороны, но мне кажется, его проще найти среди людей одного с тобой пола.

– Ну, не скажи. Слышал, наверное, известную женскую поговорку: кто твой главный враг? – твоя лучшая подруга! Да и у вас, мужчин, не всё так просто. Положа руку на сердце, скажи – ведь даже Геке ты далеко не во всём можешь признаться, разве не так? Испокон веков представители сильной половины человечества искали себе подруг, которым можно вывернуть наизнанку душу без боязни остаться непонятым, или хуже того – высмеянным.

– Наверное, в чём-то ты права. Я ничего не имею против стать твоим другом. Хотя могут, как бы это помягче выразиться, возникнуть некоторые осложнения.

– Не продолжай: прекрасно знаю, о чём разговор. Но я и не собираюсь вовсе мешать вашим с Вин отношениям. Пойми, никто из нас не должен зацикливаться на одном-единственном человеке, помещая его в центр Вселенной. Ведь когда ты доберёшься до его сущности и вдруг обнаружишь, что кругом лишь пустота и поистине космический мрак, похмелье может стать очень тяжёлым. И даже магия окажется бессильной помочь тебе.

– Житейский опыт предков?

– Не только: мне и самой довелось пережить первое разочарование.

Эрик непроизвольно сделал шаг навстречу, и их тела соприкоснулись.

– Поверь, моя жизнь до Академии тоже не во всём была безоблачной.

Говорят, противоположности притягиваются. Но не меньшее притяжение испытывают и пережившие одни и те же страдания.

Глава 26

В коридоре затопали шаги. Эрик и Лиэнна, разорвав блаженство душевной близости, отпрыгнули друг от друга, как любовники, застигнутые врасплох на месте преступления.

Первым в комнату ворвался командир отряда:

– Студенты, вы ещё здесь? Немедленно к себе, пакуйте вещички. Через полчаса будем в Академии.

Следом ввели арестованного и усадили в кресло, посоветовав не вставать до самой телепортации. Однако тот запросился в туалет.

– Как ответил бы в подобном случае тот товарищ из КЖБ, будешь ходить под себя, пока во всём не сознаешься, народный враг, – мрачно пошутил Мастер Бенито. – Может, тебе ещё и кофе сварить прикажешь? Ладно, Робер, проводи его до сортира, но вначале… Ну-ка встань!

Горе-некромант вскочил со всей поспешностью, на какую оказался способен.

– Та-ак, а теперь повернись спиной и не шевелись. Посмотрим, нет ли в твоих карманах чего-нибудь типа выкидного ножа или ампулы с ядом.

На свет божий поочерёдно выплывали бумажник, пачка сигарет, скомканный носовой платок, большой чёрный фломастер. Из потайного кармана выпали два туго скрученных свитка.

– Ага. Сбежать хотел. Только шмыг в уборную, и поминай как звали.

– Что вы, гражданин начальник, и в мыслях подобного не держал! Иначе смотался бы ещё когда понял, что игра проиграна.

– А куда кинжальчик серебряный дел?

– Откуда вы про него знаете?!

– Запомни: ничто не укроется от пристального взора профессионала Духа. Однако интересно, зачем он тебе понадобился. Такое оружие обычно имеют при себе охотники за Высшими Немёртвыми.

– Просто боялся, что моя магия случайно потревожит спящего вампира, если такового когда-то случайно захоронили на кладбище.

– Сразу видно дилетанта. Попадись на твоём пути матёрый вампир, ты тот ножичек и вынуть из кармана не успел бы.

– Всё равно, хоть какая-то защита… Кажется, я обронил его там, у надгробия, когда увидел, как вы валите моих подопечных.

– Ладно, заберёшь потом. Если его не свистнут. Короче, Робер, веди своего приятеля куда ему приспичило, но если что – головой отвечаешь. А я пока предупрежу хозяина об отъезде.

Всего Эрик не слышал, поскольку убежал собираться в обратную дорогу. Как жаль, приключение закончилось так быстро! Задержаться бы тут на недельку… И лучше в апреле или мае, когда всё вокруг в цвету. Но имеет ли смысл рассуждать о том, чего нет? К тому же, быть может, получится в будущем?

Когда он вернулся в комнату Мастера Робера, там мерцал круг телепортации. Как только команда оказалась в сборе, по очереди они ступили в него.

И вновь перед глазами – кабинет администратора Штарндаля.

– Быстро, однако, управились! – всплеснул руками мистер Фиртих, предупреждённый о прибытии буквально за минуту до их появления.

– А ты как думал! Принимай арестованного, – Мастер Бенито выпихнул вперёд незадачливого колдуна. – Узнаёшь?

Комендант с интересом воззрился на того:

– Лицо знакомым кажется, но не вспомню никак…

– Ну, как же. Один из первых выпускников Академии.

– Натан, ты? Чего это тебя на тёмную магию потянуло вдруг?

– Каюсь: слишком увлёкся проверкой старых формул!

– Если раскаяние твоё искреннее, наказание будет не слишком суровым. Но пока извини, я вынужден действовать в соответствии с законом, который предписывает поместить тебя в камеру предварительного заключения. Вещественные доказательства не забыли?

– А как же! Здесь их более чем достаточно, – и Мастер Бенито шлёпнул дорожную сумку прямо на полированный стол.

Мистер Фиртих поморщился:

– Что ж, как говорится, спасибо за работу. Задержись немного, составить отчёт. А остальные могут быть свободны… до суда, где вам предстоит выступать свидетелями.

Студенты распрощались с Мастерами и побрели каждый к себе – приводить в порядок мысли и вещи.

Похоже, Гека услышал хлопанье двери соседней комнаты – не успел Эрик переодеться, как тот нарисовался на пороге:

– Вау! Уже вернулся? Быстро, однако. Мы-то думали – раньше послезавтра и ждать не стоит. Или вообще на следующей неделе. Правду сказали, вас какого-то колдуна послали ловить?

– В принципе, да.

– Здорово! Я сейчас приведу всех, кто не спит, чтобы тебе не рассказывать одно и то же по десять раз. Подожди минутку!

И тут же испарился.

Вот так всегда. Не дадут расслабиться после ночи на кладбище.

Вскоре стараниями Геки в комнате появились Олаф с Таисией, Джо и Вин. После обмена приветствиями Эрику пришлось как на духу выкладывать всю историю от начала и до конца.

– А нас вначале дезинформировали, будто вы на поиски сокровищ отправились. Даже немного завидовали. Оказалось, преждевременно.

– Смотря с какой стороны посмотреть: зато Эрик увидел работу магии в реальных, не учебных условиях.

– Но всё же приключение могло бы быть и поприятнее…

– А что за книга лежала у некроманта на столе? – заинтересовался Олаф.

Таисия замахнулась на него попавшим под руку полотенцем:

– И ты туда же захотел? Смотри у меня! Один доэкспериментировался, теперь второй попробовать решил. Комендант не говорил случайно, какое наказание ждёт провинившегося?

– Нет. Суд впереди. И мне придётся на нём выступать, так же как Лине и Тиму.

– А нас пригласят?

– Вроде бы должны. Но гарантии, сам понимаешь, дать не могу – решают верховные маги.

Заодно Эрик продемонстрировал привезённый с собой набор начинающего электромонтёра, чем вызвал взрыв энтузиазма:

– Во! А мы уже задумывали из нескольких мест по кусочку провода срезать. Не только рискованно, но и малоэффективно. Олаф, сможешь соорудить конструкцию?

– Разумеется. Ещё до поступления в университет занимался в любительском кружке, который вёл учитель по физике. Большой энтузиаст своего дела, он и нам любовь к предмету прививал.

– Успешно?

– Кому как. Меня, по крайней мере, заинтересовал. Имей в виду, Гека, ближе всего проводку тащить из твоей комнаты.

– Да без проблем. В любой момент приходи, когда не сплю. Чем смогу – помогу.

– Ладно. Жди тогда после обеда.

– А мы тут тоже не сидели сложа руки! – похвалилась Таисия. – Сюэ, оказывается, умеет делать из лиан верёвочные лестницы. Кое-какой пригодный для нашей цели подсобный материал нашли в прибрежных зарослях и уже принялись за работу. Дня через три-четыре, если никакие посторонние факторы не вмешаются, закончим.

– Вот тогда посмотрим, что там, внизу, находится!

– Такой хитрый вопрос, Гека: а лично ты чего хотел бы обнаружить? Может, там только рухлядь и ржавые трубы.

– Такого в принципе быть не может. Тысячелетний оплот волшебных сил – это вам не какое-нибудь общежитие-клоповник. А если серьёзно, то простое любопытство. В конце концов, это неотъемлемое качество живых существ, и в особенности разумных.

– Изрядно подмечено! С тобой, Гека, по крайней мере, не соскучишься.

– Что правда, то правда. Замечу: от скромности не помру тоже. Но, с другой стороны, если все люди станут праведниками, не слишком ли скучно будет жить на свете?

– Лишь бы твоя «неправильность» не во вред окружающим. А в остальном можно и согласиться. Короче, друзья, наш товарищ устал с дороги, а мы его совсем замучили расспросами. Можно подумать, последний раз его видим. Так что, Эрик, выкидывай из башки воспоминания о прогулке между могилками, переключайся на позитив и отдыхай, – и Таисия поднялась с места, увлекая за собой остальных.

Вин, выходя последней, задержалась на пороге:

– Эрик, а вас там хоть кормили? Или одними чипсами питались? Мужчины в поездках обычно не утомляют себя готовкой…

– О, не волнуйся, Мастер, возглавлявший нашу группу, прекрасно готовил блюда итальянской кухни. К тому же ему помогала Лиэнна.

Глаза китаянки отразили внутреннюю борьбу:

– Я тоже умею делать вкусные яства по традиционным рецептам. Хочешь попробовать такое, после которого любая другая еда покажется тебе рисом, сваренным без масла и соли?

– Конечно.

– Тогда вместо столовой приходи завтра ужинать ко мне. Обещаю: не будешь разочарован.

– Приду обязательно.

Глава 27

Слишком большое количество событий всего за один день сказалось ночью. Обычно Эрик спал крепко, и сновидения редко посещали его. Однако после пережитого какие только фантасмагории не давали покоя разгорячённому мозгу. То он бежит по тёмной и совершенно пустой улице, а за ним гонится целая толпа разъярённых зомби. То Мастер Бенито, мерзко ухмыляясь, надевает ему на руки чугунные кандалы, а затем в карикатурном костюме Санта-Клауса приходится ловить по тёмным углам своих однокурсников и одаривать их появляющимися из полосатого мешка разноцветными кошками. Или какие-то и вовсе фантастические миражи – далёкие планеты, подводные царства, астральные миры, и прочая дребедень, мешающая организму спокойно восстанавливать душевные и физические силы.

Да и днём его, вопреки ожиданиям, в покое не оставили. Вскоре после пробуждения, положившего конец ночным кошмарам, вызвали в кабинет администратора для дачи свидетельских показаний.

Пришлось обстоятельно пересказывать произошедшее в Адвиро. Мистер Фиртих добросовестно запротоколировал всё имеющее отношение к делу. Скосив глаза, Эрик заметил на комендантском столе точно такие же листки, однако кто из их команды успел побывать на «допросе», установить не удалось.

После обеда, как и обещал накануне, явился пунктуальный Олаф и унёс с собой набор инструментов и шнур.

А ещё через полчаса заявились Таисия и Жозе, и увлекли посмотреть на сплетённую лестницу. Как выяснилось, в целях конспирации её стали изготавливать отнюдь не в замке – один вид студента, тащащего на себе лиановые побеги, способен вызвать по меньшей мере недоумение.

По дороге Жозе, не присутствовавший на вчерашнем собрании, живо выпытывал подробности приключения, и выразил горячее желание поприсутствовать на суде, если только ученикам разрешат. Понаблюдав некоторое время за процессом изготовления лестницы, Эрик под благовидным предлогом откланялся, не заметив, как друзья за спиной понимающе переглянулись.

Сказать, что сильно волновался, означало не сказать практически ничего. Одно дело, когда забегаешь к девушке попросить конспект или передать какую-то важную информацию, касающуюся не только тебя и её, и совсем другое – когда она приглашает на ужин вдвоём. Тут уж в домашних дырявых трико не припрёшься – неудобно как-то. Да и вообще внешний вид в порядок привести надо: костюмчик отгладить, причесаться, физиономию лишний раз побрить-освежить, да зубы почистить. И ещё одну проблему пришлось решать на ходу: нарвать букетик полевых цветов, а конкретно – разноцветных гиппеаструмов, за которыми пришлось пробежаться почти до побережья.

Вин встретила на пороге, одетая в уютный домашний халатик, расшитый светло-сиреневыми ветками персика. Увидев букет, она улыбнулась.

– Это тебе, – просто сказал Эрик, протягивая цветы.

– Спасибо. Они очень красивые.

Внутри комнаты стоял слабый пряный запах, как если бы незадолго до его появления тут раскуривали благовония. Стол накрыт – две изящные фарфоровые тарелочки с лежащими рядом трезубыми вилками, розовый заварной чайник, и той же расцветки тонкостенные многогранные чашечки на блюдцах. Ещё на двух тарелках – крошечные бутерброды с сыром и мясо с зеленью. А посередине – главное блюдо, представляющее собой на первый взгляд мешанину из по крайней мере десятка мелко нарезанных ингредиентов.

– Салат? – невинно поинтересовался гость.

Глаза хозяйки вспыхнули:

– Назвать так состряпанное мною кушанье всё равно что французский коньяк – настойкой на клопах. В вольном переводе с китайского оно именуется «Долина десяти тысяч наслаждений». Утверждают: попробовавший единожды никогда не забудет его вкуса и будет стремиться отведать вновь. К сожалению, мне не удалось достать всех необходимых составляющих, и потому вкус несколько отличается от оригинала. Но, не попробовав классический рецепт, едва ли ты их различишь. К тому же, на мой взгляд, получилось не хуже. Поэтому присаживайся и позволь немного поухаживать за тобой.

Эрик покорно уселся на придвинутый к стенке стул. Вин большой деревянной ложкой наложила ему, а затем себе порции кушанья и разлила чай.

Действительно, очень вкусно. Эрик и не заметил, как опустошил тарелку. Впрочем, она тут же была наполнена вновь.

– Скажи, Вин, а в Китае ещё пользуются палочками для еды? Или перешли на европейский столовый набор?

– Кто как. Палочки в основном используют сельские жители, а также приверженцы традиций. Горожане, перенявшие западный образ жизни, и те, кто имеет дело с иностранцами или сам ездит по заграницам, предпочитают вилки и ложки. Что же касается меня, то я считаю: глупо игнорировать лучшее, достигнутое иными цивилизациями. Но и обычаи своего народа забывать не стоит.

– Как я понял, это означает, ты умеешь пользоваться и палочками тоже?

– Разумеется. Но с моей стороны было бы крайне невежливо предлагать их тебе. А традиции гостеприимства предписывают, чтобы хозяин пользовался той же посудой, что и гость, дабы его не обидеть.

– А меня научить можешь?

– Если тебе оно действительно нужно. Мало кому из европейцев хватает терпения овладеть искусством трапезничания палочками.

– Равно как и рисования иероглифов.

– Меткое сравнение. Исторически иероглифы не писали, как обычные буквы, а рисовали кисточками. И делали это неспешно, словно творили произведение искусства. Сейчас, конечно, мало кто у нас тщательно и подолгу выписывает все чёрточки и палочки – слишком много информации, которую надо успеть сохранить и передать за слишком малое время.

Насытившись, Эрик обратил внимание на кристалл Вин.

– И вправду фиолетовый. Помнишь, как-то я интересовался попробовать помедитировать с другим кристаллом.

– Да так и не пришёл, – укоризненно покачала головой китаянка, одновременно лукаво поглядывая в его сторону.

– Прости, Вин, дела-заботы отвлекли. Дико извиняюсь.

– То-то же. Мужчина должен уметь держать своё слово. Ладно уж, расскажи лучше поподробнее о вашем приключении. Защитные амулеты, которые вас попросили надеть по прибытии туда, случайно не оставили на память?

– Нет. Когда вернулись в Академию, пришлось их отдать.

– Как жаль! Такая полезная вещь пригодилась бы и здесь.

– Но зачем? Волшебством нам никто не угрожает.

– Пока. Кто знает, с чем столкнёмся на нижнем этаже. Ещё вопрос: им сразу сообщают универсальную защиту, или они настраиваются поочерёдно против разных цветов магии?

– Спроси что полегче. Откуда мне знать технологию их изготовления? Честно говоря, как-то не пришло в голову поинтересоваться. При случае расспрошу у Мастеров. Тут ещё такая закавыка: наверное, из-за амулета я невольно подслушал тайный разговор, маскировавшийся под внешне безобидную беседу.

И Эрик подробно рассказал о диалоге, состоявшемся между Мастером Бенито и торговцем антиквариатом в супермаркете Адвиро.

Вин задумалась:

– О чём-то подобном я то ли слышала, то ли читала. Возможно, защита настроена и на разоблачение подобной маскировки, дабы предупредить коварные замыслы врага. К сожалению, не имея амулета, проверить данную гипотезу невозможно. Кстати, сегодня утром взяла в библиотеке учебник Дорриша для спецкурса, и там нашла формулу магического стража. Попыталась его вызвать, но безуспешно.

– Не расстраивайся: станешь профи Духа, создашь без проблем. Но пока Жёлтую магию преподаёт товарищ Саграно, вряд ли кто-нибудь из наших добровольно согласится выбрать её своей специальностью.

– Почему же? Я, например.

– Тебя не страшит дон Фердинанд-Энрике?

– Мне кажется, он только пытается выглядеть грозно, а на деле просто глубоко несчастен по жизни. Мне он почему-то напоминает часового, которого оставили сторожить покинутый дом, пообещав сменить вскоре. Но никто не явился, и хозяева не вернулись тоже, а долг чести не позволяет оставить пост. Так и стоит, палимый Солнцем, омываем дождями и укрываемый жгуче-холодным снегом, охраняя мираж в тщетной надежде, что рано или поздно его служба закончится.

– Года три назад я слышал историю про японского солдата, которого во время Второй Мировой отправили в джунгли Филиппин партизанить против американцев. Закончилась война, Япония капитулировала, но солдат продолжал войну ещё в течение почти трёх десятилетий, отказываясь верить радио, газетам и вообще кому-либо, и согласившись сложить оружие только если получит приказ от своего непосредственного командира. По счастью, тот был ещё жив; его привезли к месту событий, и после встречи партизан покинул джунгли и вернулся на родину. Если так, то вполне вероятно, что для Саграно Вторая Некромантская не окончилась до сих пор.

– И даже Ларонциусу, как я понимаю, не удаётся его переубедить. Не в курсе, кто-нибудь ещё из здешних магов участвовал в той войне?

– Кажется, нет. Разве что Асфарг, но сильно сомневаюсь. Мадам Берсье родилась во второй половине восемнадцатого столетия, больше века спустя после её окончания. Госпожа Гань пошла в ученики к Ле Жин Хо в конце XIX века. Остальные ещё моложе. Однако это касается лишь постоянных обитателей острова; во внешнем мире, я допускаю, найдутся и такие, кто постарше будет и Архимага, и дона Фердинанда-Энрике.

– И, может быть, помнящие ещё Первую Некромантскую!

– Не исключаю. На Новый Год, помнишь, сколько всяких стариканов собралось? Да и не факт, что они обязательно должны смотреться древними развалинами. Вот ты – хотела бы лет через сто выглядеть так же, как сейчас?

– Женщина всегда стремится выглядеть лучшим образом, даже если ей и вправду за сто. Спасибо, конечно, за столь изысканное пожелание долголетия, но быть красивой хочется в первую очередь сейчас, а не век спустя.

– О, Вин, ты очень красивая! – с прямолинейной непосредственностью воскликнул Эрик.

– Ещё раз моя признательность, – отозвалась китаянка, – но если смотреть объективно со стороны, то на нашем курсе найдутся и попредставительнее, чем я. Вон Жанна, например.

– Позволь не согласиться.

– Ну почему же? На мой взгляд, она даже на конкурсе «Мисс Вселенная» может претендовать на призовое место.

– Понимаешь, я оцениваю красоту женщины в комплексе – не только внешнюю, но и внутреннюю. А Жанна при всей её приветливости кажется мне какой-то неискренней. Возможно, я сужу слишком строго, строя обвинительное заключение в основном на её отношении к моему другу. Вдруг он ей просто не по нраву пришёлся! В конце концов, это личное дело каждого.

– Трудно сказать что-либо определённое. Я с ней не общаюсь, да и другие девушки тоже не очень.

– Может, она сосредоточилась на своём молодом человеке? – с невинной интонацией в голосе поинтересовался Эрик.

– Кого ты имеешь в виду? – удивилась Вин. – Я ничего о том не слышала.

Очень созвучно с предположением Геки. Но по-прежнему ровным счётом ничего не означает.

– Да это я так, предположения высказываю. А вообще ну её, расскажи лучше что-нибудь о себе.

Китаянка заулыбалась:

– В принципе моя жизнь не так уж богата выдающимися событиями. Ну разве что история с семейным амулетом – ты о нём уже знаешь. Но, если есть желание, могу показать тебе свои фотографии.

– С большим удовольствием.

Вин проворно убрала со стола грязную посуду и протёрла тряпочкой, после чего извлекла из тумбочки красочный ламинированный альбом и, придвинув к Эрику свой стул, уселась рядом:

– Вот, смотри: город, где живёт моя семья. А тут мои папа и мама, их свадебные фотографии. А это я маленькая.

Эрик слушал вполуха, почти не воспринимая услышанную информацию. Близость Вин приятно кружила голову, возбуждая чувства, отнюдь не связанные с изучением семейного фотоархива. В какой-то момент он приобнял её левой рукой за плечи, и Вин доверчиво прижалась, продолжая перелистывать страницы альбома. Делая вид, что ему безумно интересны снимки счастливых эпизодов детства и ранней юности объекта своего вожделения, Эрик то зарывался лицом в её волосы, то отпускал лёгкие поцелуи в щёчку.

Наконец, расхрабрившись совсем, свободной правой рукой дотронулся до её груди. Китаянка замерла и, отставив альбом в сторону, бросила настороженный взгляд из-под ресниц, не делая, впрочем, попыток отстраниться. Приятная упругая мягкость действовала завораживающе; Эрик заключил девушку в объятья, жадно ища губы и находя их. Но когда его рука скользнула ниже, китаянка мягко, но достаточно решительно отвела её в сторону.

– Прости, Вин, если слишком увлёкся. Просто ты мне очень нравишься.

– И ты мне тоже. Но не спеши сразу обрывать все плоды с дерева: на завтра не останется ничего. Я не буду сердиться на тебя, – и, подарив ответный поцелуй, добавила, – если проявишь хоть небольшой интерес к моему рассказу, а не только к телу рассказчицы.

Эрик согласился и больше не предпринимал активных наступлений, ограничившись полуобъятьями. В душе он был рад, что Вин нашла правильные слова, показав неготовность к серьёзным отношениям (к которым и сам, положа руку на сердце, не считал себя готовым в полной мере), но и не отказывая в благосклонности. И, значит, рано или поздно можно будет добиться большего.

Болтая о том, о сём, они ещё раз просмотрели альбом, и Эрик пообещал после каникул привезти свои фото.

Возможно, он просидел бы в гостях и подольше, но, как следует из закона Мэрфи, если идиллия длится слишком долго, всегда найдётся повод её испортить. В данном случае подтверждением следствия общеизвестного правила явился неожиданный визит Сандры, заглянувшей с пустяковой проблемой. Увидев гостя, она поспешно ретировалась, однако романтический настрой был утерян безвозвратно.

На прощание они ещё раз обменялись поцелуями, и Эрик ушёл к себе.

Глава 28

– У нас всё готово?

– Да.

– Тогда отправляемся. Предупреди остальных, чтобы к полуночи подтягивались к пятнадцатой. Жаль, заранее провод протянуть нельзя – заметить могут.

– Пустяки, это не задержит. Хуже будет, если лестница оборвётся.

– Не должна: мы забирались на неё по двое. Так что любого из нас выдержит без проблем.

– Ну и замечательно. Про свитки не забудь!

Посмотреть на легендарный подвал замка охотно собралась вся команда. Даже Сюэ, которая в одиночку и близко не подошла бы к комнате с несчастливым номером. Олаф аккуратно прокладывал шнур, Джо тащил на себе их совместное творение – смотанную лиановую лестницу почти пятиметровой длины. Эрик и Таисия освещали путь, стараясь не отбрасывать блики на окна других комнат.

Небольшая заминка возникла внутри – лестницу надо было либо хорошенько закрепить, либо крепко держать, причём нескольким. Оптимальный выход, впрочем, нашёлся быстро: приподняв массивную кровать, зацепили верхнюю ячейку лестницы за одну из ножек.

Обернувшись, Гека заметил светящиеся в темноте за окном жёлтые глаза.

– Гляди-ка, опять филин пожаловал.

– А если я его пугану хорошенько? – предложил Жозе.

– Да чем он тебе мешает? Пусть смотрит, если приспичило. Может, ему с людьми общаться охота, да никто в компанию не берёт.

– Пусть днём прилетает в гости, как все порядочные птицы.

– Не получается: глаза слабые, от солнечных лучей слепнут.

– Надо ему контактные линзы вставить. А ещё лучше магически зрение исправить.

– Какая клёвая идея! Если, например, человеку сделать инфракрасное зрение, то мы бы намного лучше видели в темноте. Надо при случае спросить у госпожи Гань – возможно такое?

– Это пусть в будущем, а конкретно сейчас нам требуется хорошее освещение. Так что, Олаф, отставь свои теоретические рассуждения, а лучше зажигай лампочку Ильича.

Гека проворно опустил в проём провод, стараясь не раскачивать из стороны в сторону, а невозмутимый скандинав щёлкнул переключателем. Приятели столпились вокруг открытого люка, пытаясь разглядеть внутренности помещения, куда собирались попасть.

– Не видно ничего толком, давай пониже.

– Какие-то мешки на полу – наверное, склад.

– Теперь понятно, почему тарелка не разбилась – а вон, кажись, и она валяется.

– По крайней мере, даже если крепления лестницы и не выдержат, не разобьёмся.

– Кто первый хочет проверить?

– Я полезу, – серьёзно заявил Жозе. – Ну-ка, Гека, отведи шнур в сторону, чтобы за меня случайно не зацепился.

И, уцепившись за переплетение лиан, проворно спустился по ступенькам вниз и спрыгнул на пол в пространство между двумя мешками.

– Порядок, можете слезать! Сейчас осмотрим местное овощехранилище.

Его примеру последовали Олаф с Таисией, а затем и Эрик. Гека, ставший пятым, едва оглядевшись, крикнул наверх:

– Остальные, подождите немного, тут не развернуться! Расчистим немного, тогда дадим сигнал.

Пуская в ход фонарик там, куда не доставал свет лампы, они внимательно осмотрели внутренности помещения. Первоначальное предположение подтвердилось: они и впрямь оказались на складе. По обе стороны тянулись стеллажи, заполненные разнообразным барахлом: сантехника, ящики с керамической плиткой, обрезки труб, рулоны линолеума. Отдельно стояли пластиковые банки с краской и стеклянные бутыли с растворителями, тщательно упакованные и обложенные со всех сторон соломой. Именно она и являлась содержимым большинства валявшихся на полу мешков. Из некоторых, однако, проглядывало что-то белое и пушистое – то ли хлопок, то ли вата.

– Кстати, вы заметили?

– Что именно?

– Здесь воздух другой, не такой, как сверху. Не подвальный.

После реплики Олафа Эрик обнаружил отсутствие привкуса затхлости, пропитавшего всю тринадцатую. И впрямь, дышалось внизу намного легче. Присмотревшись к обстановке более тщательно, он отметил также, что нигде нет гнили и плесени – вечных спутников подвалов и долговременных хранилищ. Даже солома на ощупь казалась совершенно сухой и вовсе не слежавшейся.

– Тут что, кондиционеры?

– Не видать. Скорей всего, магия.

– Эй, друзья, нам тоже интересно! – весело крикнул Джо, свесившись в люк.

Пришлось, отбросив рассуждения на отвлечённую тему в сторону, растаскивать мешки, складывая их друг на друга вдоль свободной от стеллажей стены.

– Интересно, почему они разбросаны в беспорядке? Все остальное вроде разложено путёво…

– Наверное, големам в тот раз забыли объяснить, куда да зачем. Вот отсюда и бардак.

– В целях маскировки по возвращении нам придётся опять их разбросать.

– Зачем? Сюда, наверное, год никто не являлся. Посмотри сам: воздух хоть и свежий, зато пыли повсюду сколько.

– О! Здесь есть выключатель!

– А не боишься, если врубим освещение, нас засекут?

– Едва ли они дотошно считают, куда и сколько электроэнергии подано. Поэтому дёргай рубильник, не стесняйся.

Гека нажал кнопку, и внутренности хранилища залил яркий свет.

– Эй, Джо, туши лампочку! И можете спускаться!

Поочерёдно к ним присоединились Дина, Джо, Лиэнна и Вин. Сюэ и Фэн остались наверху – сторожить проход и следить за ситуацией.

– Вот это да! Жаль, прихватить отсюда нечего – разве что затеешься делать ремонт.

– А ты ожидала, тут повсюду свитки и волшебные палочки? Увы, как сказал великий философ и маг прошлого Велицис, я материален, и ничто материальное мне не чуждо. Какими бы возвышенными ни были твои духовные устремления, от удобного сиденья в отапливаемой уборной едва ли откажешься.

– Фу, господа и дамы, вас опять понесло не туда. Проверьте лучше, открыт ли проход в коридор. А то может статься, наш осмотр цоколя тут и закончится.

Жозе, стоявший ближе всех к выходу, осторожно толкнул дверь от себя. Издав слабый скрип, она отворилась. Им вновь повезло.

Коридор цокольного этажа скупо освещался казённым люминесцентным светом ртутных ламп. Проходя мимо выключателя, Эрик заметил, что рядом с ним на штукатурке еле заметно процарапан вензель из соединённых вместе латинских букв N и L.

Где-то он уже видел подобный, но не придал значения. А теперь не мог вспомнить где, да и времени на раздумья не было – их группа направилась к центру замка. Вин еле заметно дотронулась до его ладони, призывая не отставать от остальных.

– Ты уверен, что вход в Подземелье находится под парадной? – донёсся издалека голос Жозе.

– Настолько же, насколько и ты, – отвечал Гека. – Так сказал кто-то из Мастеров, но поскольку разговор случился осенью, за точность сведений не ручаюсь.

– Не волнуйся, сейчас узнаем. А заодно и проверим, действительно ли он закрыт намертво, или это пустой трёп.

– А планировка цоколя такая же, как и первого этажа?

– Да кто ж его знает? Скорей всего да, но не гарантирую. Архитектурный план замка, знаешь, как-то не попадался.

– Если найдёшь его, то чисто случайно: наверняка он – тайна за семью печатями. Если существует вообще.

– Всё тайное рано или поздно станет явным, или я неправ? Ну так смотрите: вот та цель, к которой вы так стремились.

Подошедшим Эрику и Вин открылся вид на массивную окованную железом дверь из прочного дерева, потемневшего от времени. По обеим сторонам располагались громадные, в полтора человеческих роста, каменные статуи хищных горгулий. На самой двери тускло-синим светился знак: серпом изогнутое перо внутри правильного восьмиугольника.

– Личная печать Тариона, – нарушил благоговейное молчание Олаф. – Я видел точно такой же символ на обелиске.

На самой высокой оконечности острова возвышался сложенный из белого мрамора обелиск. Золотыми буквами на нём была выбита эпитафия величайшему Архимагу всех времён и народов. А внутри скалы захоронен саркофаг с телом прославленного волшебника. Бытовала легенда, что Тарион на самом деле не умер, а всего лишь прилёг отдохнуть, и очнётся от летаргического сна, когда Штарндалю будет угрожать смертельная опасность.

– Неужели за все прошедшие столетия никто не пытался её открыть? – недоуменно спросила Лиэнна.

– Наверное, есть способ проникнуть внутрь, – отозвался Гека.

Его слова услышали не только те, кому они были предназначены. Глаза статуй внезапно зажглись фиолетовым, и на телепатическом уровне пришёл ответ:

– СЛОМАЙ ПЕЧАТЬ И УБЕЙ СТРАЖЕЙ, ТОГДА ПРОЙДЁШЬ!

Напуганные студенты инстинктивно подались назад. Фиолетовый огонь зрачков каменных монстров погас.

– Да-а, теперь понятно, почему посетителей давненько не видно. Одно дело – в дверном замке ковыряться, другое – сражаться с чудищами вдесятеро тебя сильнее, да к тому же нечувствительными к боли.

– Их можно нейтрализовать заклинанием.

– Всего-то и делов. Где бы только взять силу Архимага?

– Странно, что никто из Гроссмейстеров не страдает любопытством. Я хотя бы из чувства противоречия попытался бы снять или обойти защиту.

– А другой путь в Подземелье есть?

– Сомневаюсь, иначе стоило бы огород городить с этими крылатыми пугалами, – авторитетно заявил Гека и тут же осёкся, заметив снова вспыхнувший фиолетовый огонь в глазах статуй.

Друзья оглянулись по сторонам.

– Судя по всему, над нами – начало лестницы на следующий этаж. Все четыре коридора на месте, значит, нетрудно определить, какие помещения расположены сверху.

– Мечтаешь проникнуть на кухню с тыла?

– Хорошая идея, но для меня слишком мелкая. Можно подумать, я жратвы никогда не видел. Или нас тут не кормят?

– Вот если бы в библиотечные архивы…

– Да, там можно найти немало прикольного. Особенно из того, что ученикам не выдают. Айда туда!

Они устремились в коридор, аналог которого на первом этаже вёл к входу в библиотеку. Однако довольно скоро им пришлось убедиться в ином расположении дверей в цоколе, и потому найти нужное помещение оказалось делом совсем не простым.

– Никто не помнит, каково расстояние до неё от прихожей?

– Где-то примерно метров двадцать пять-тридцать.

– Тогда либо вот эта дверь, либо соседняя. Но обе без ключа никак не одолеть.

– Значит, пока не судьба. Так же, как и Подземелье. Но раз склад под тринадцатой не заперт, здесь наверняка есть и другие места, также достойные изучения.

– Несомненно. Вон та дальняя дверь вроде приоткрыта. За неимением лучшего давайте хотя бы покопаемся там.

Поскольку других предложений не поступило, студенты столпились у нового объекта для детального осмотра. Расширив дверной проём, Жозе нащупал выключатель.

Снова склад, но принципиально иной – если там он скорее напоминал подсобку бригады ремонтников, то здесь – чулан, куда сносят ненужные вещи, которые жалко выкинуть. Почти две трети содержимого – мебельная рухлядь: несколько шкафов и комодов, столы, стулья, табуретки, почти все не в лучшем состоянии. Дверца ближайшего шкафа приоткрыта, а точнее – частично отломана, и через прореху видно: набит тряпьём. Другой, точно такой же – заполнен до отказа старыми газетами на многих языках мира; лежащие снизу датированы началом XX века. И явно сложены здесь в качестве макулатуры, а потому кое-кто из их компании, в том числе и Эрик, распотрошили газетную кучу, взяв себе по несколько штук – ну разве не интересно узнать, как и чем жили люди сто лет назад?

– Неплохая, однако, мебель, – оценивающе оглядела инвентарь Дина. – Половина без явных дефектов – подбить, подкрасить, и будет как новенькая. Как-то нерационально ведёт хозяйство наш уважаемый комендант.

– Кому-то проще или престижнее приобрести новое, чем чинить старое. А, кроме того, свалку тут организовали скорей всего ещё до мистера Фиртиха.

– Если всё это никому не нужно, можно разнообразить обстановку наших комнат.

– А не боишься, начальство засечёт?

– С какой поры оно к нам в гости заглядывало? Но согласен: идею надо продумать. И выбрать, что поприличнее.

– Ой, глядите, тут картины складированы! И недурственные, между прочим. А вы о каких-то табуретках размечтались!

Действительно, в углу, прямо на полу, прислонённые к стенке, располагалось десятка три или четыре полотен в деревянных рамах. Живопись маслом, явно старой школы, пусть и не признанных мастеров кисти, но достаточно профессионально. Даже не имея особой антикварной ценности, картины вполне могли украсить личный кабинет или офис.

– Эх, какая красота пропадает зря! Нет, вот эти заоблачные вершины точно прихвачу. Даже если за них мне придётся весь семестр полы драить.

– Кстати, тут и портреты есть! Никого не интересует? Смотрите, какой импозантный старичок с пальмовой ветвью в руках! А вот тётушка в зелёной шляпе – и не старая ещё. А тут у нас кто? Ой, какой кошмар!!

Услышав вопль Геки, одновременно изумлённый и испуганный, остальные побросали свои дела и столпились вокруг. На очередном портрете был изображён скелет; голый череп покрывал красный матерчатый колпак, а кости рук и рёбер прикрывал парадный мундир времён галантного века. В пустых глазницах зловеще горел красный огонь, от которого на душе сразу становилось не по себе.

– Неудивительно, что его не выставили на всеобщее обозрение.

– Но остальные-то вполне приличные. Однако тоже оказались здесь.

– Как считаете, на них изображены волшебники?

– Скорей всего. Интересно, почему они тут: мест на внутренних стенах замка хватит и на вдвое большее число портретов.

– Действительно странно. И, насколько я понимаю, – Джо принял у Геки портрет, – на нём изображён лич.

– Однако Гильдия вела с ними войну! Как же так?! Разве их не перебили во Вторую Некромантскую?

– Даже если и не всех сразу, то с чего бы вдруг изображать одного из них на холсте?

– Может, чтобы не забывали, как выглядят?

– Ну, очень трудно забыть: в любом учебнике по анатомии прототип нарисован. А там как с эскимосами: одного сфотографировал, и можно всем остальным в паспорт лепить. Помните тот бородатый анекдот? Типа лицо моё, а рубашка чужая.

– Тогда непонятно, зачем изображение хранили. Даже если какому-то безумному гению палитры и кисти вздумалось нарисовать этакое страшилище, проще холст ликвидировать, дабы людей не пугал. Слышали историю, приключившуюся с авангардистом Коули лет пятнадцать назад? Его творение под названием «Монстр Апокалипсиса» вначале выставили в местной картинной галерее, однако вскоре начали поступать жалобы на нервные и сердечные расстройства после осмотра картины, и под давлением возмущённой общественности администрация приняла решение её конфисковать и уничтожить путём прилюдного сожжения на костре, а художника строго предупредить, чтобы подобных чудищ больше не малевал.

– И тот не возмущался?

– Насколько помню, в случае отказа ему пришлось бы оплатить лечение и судебные иски всех пострадавших. Так что из двух зол он выбрал меньшее.

Олаф осторожно дотронулся до полотна.

– Нет, в данном случае авангардисты и прочие экспрессионисты ни при чём. Письмо классическое, очень старое – видите, кракелюр сколько? – не позднее восемнадцатого века. Внизу есть подпись, но сильно сомневаюсь что поблизости есть эксперт, способный её расшифровать.

– Что поделаешь: любые фамильные или клановые образования, достаточно долго существующие, хранят немало скелетов в шкафу.

– Да, вот одного такого мы и обнаружили.

Юмор разрядил ситуацию, и портрет с личем поставили на пол лицевой стороной к стенке, дабы не смущал народ.

– Посмотрим, какие ещё семейные тайны скрывает Гильдия.

Несколько последующих портретов не особо заинтересовали их: ни имена, ни внешний облик не говорили ничего. Бегло продемонстрировав очередной, Гека собирался отложить его в сторону, как сзади раздался крик Лиэнны:

– Подожди! Дай взглянуть поближе!

Удивлённый Гека протянул ей потемневший портрет, изображавший почтенного возраста женщину в тёмно-синем платье и старомодной шляпке с пером на голове.

– Ты её знаешь?

– Не может быть! Но как… это же моя бабушка!

Часть 3. Лицом к лицу

Глава 29

Даже те, кто в общих чертах был осведомлён о биографии англичанки, не остались равнодушными.

– Уверена? Не ошибаешься?

– Никоим образом! Свою бабушку я не спутаю ни с кем на свете!

– Если она удостоилась чести быть запечатлённой на холсте, значит, являлась не последним человеком в Гильдии.

– Бабушка про неё даже не упоминала! Хотя именно теперь я поняла, что знаю о своей родственнице очень немного…

– Не переживай, Лина, обязательно выясним!

– Спасибо. Надеюсь, никто не будет возражать, если я возьму его? – и Лиэнна, обхватив портрет обеими руками, прижала к себе с выражением решимости защищать добычу до конца.

– Среди нас – никто. А остальным и знать незачем.

– Но как ты наведёшь справки, если холст никому нельзя показывать?

– Запросто! – заявил Гека. – Я его сфотографирую!

– Если только у кого-то осталась неизрасходованная фотоплёнка.

– Зачем она мне? Мобильника вполне достаточно! Подождите здесь, сейчас сгоняю к себе. А потом перекачаю снимки на комп, да на цветном принтере и распечатаем.

Вернулся Гека минут через десять.

– Порядок. Какое счастье, что подзарядить накануне Нового Года не забыл! Хорошо ещё, в коридор выходить не пришлось: Фэн сказал, по коридору кто-то ходил туда-сюда.

– Наверное, голем уборку делал.

– Не похоже: те, хоть и чугунные, а по коврам бесшумно передвигаются, не шаркают и не скрипят. Из-за того ему и Сюэ приходится в темноте сидеть. А то вдруг гад какой усечёт, что в тринадцатой свет горит! Вот сенсация на весь Штарндаль будет!

– Ладно, сильно засиживаться в подполье не будем. Как-нибудь ещё наведаемся за новыми чудесами. Освещения хватит снимок сделать?

– Вполне. Лина, ставь портрет на стол, сейчас я его щёлкну, как говорится, в анфас и в профиль. И ещё разочек для верности. А заодно и того скелетона – ну очень интересно узнать, чем он прославился настолько, что удостоился чести красоваться на холсте.

Вернувшись в место, откуда началось их путешествие, они упаковали портрет Лиэнниной родственницы в объёмистый пакет, скрывший содержимое. Девушки дружно вызвались проводить англичанку, контролируя дорогу от нежелательных встреч. Мужская часть компании чуть задержалась: Геке не терпелось посмотреть, как получились снимки.

После перекачки файлов и редактирования цветовой гаммы изображения на экране выглядели достаточно сносно – по крайней мере, можно опознать без особых проблем. Но кому их продемонстрировать, чтобы не вызвать неприятных расспросов?

– Давайте я возьму распечатки, сложу вчетверо и засуну в учебник по Белой магии, – предложил Эрик, – а потом поинтересуюсь у библиотекаря. Вроде как обнаружил в книге, и не могу понять, какое отношение портреты имеют к целительству. Даже если Мастер Халид и не знает, кто изображён на снимках, в чём лично я сомневаюсь, едва ли побежит докладывать начальству о неожиданной находке. Так что в любом случае нам ничего не грозит.

Так и порешили. А поскольку далеко за полночь вероятность встретить кого-либо в коридорах замка близка к нулю, друзья решили не откладывать дел в долгий ящик и всей толпой рванули в комнату отдыха. Удача сопутствовала им: ни любопытных свидетелей, ни сбоев в работе техники. Последнее нередко имело место, когда верховные маги экспериментировали со стихией Воздуха, и тем паче, если баловались Электричеством – отзвуки возникавших электромагнитных полей долетали с Полигона. И вскоре несколько копий изображений оказались у них в руках.

Потусовавшись ещё немного, обсудив сегодняшнее приключение и планы на будущее, потихоньку разошлись. Ушёл к себе и Эрик, решив заглянуть в библиотеку с утра пораньше.

Однако не успела их честна компания продрать спросонья глаза, как поступило сообщение: к двенадцати всем желающим собраться в аудитории на судебное заседание по факту незаконного практикования магии отрицательной направленности. Кое для кого явка, увы, была обязательной.

Процесс сделали условно закрытым – зал разделили на две половинки полупрозрачной стеной, так что ученики и гости, пожелавшие взглянуть на дерзнувшего заняться некромантикой, могли всё видеть и слышать, сами оставаясь невидимыми и неслышимыми. Со стороны, где находился Эрик, аудитория выше второго ряда скамеек казалась совершенно пустой, и кроме судейской коллегии, подсудимого, его адвоката и прокурора, секретаря суда, и их, непосредственных свидетелей, в ней больше никого нет.

До начала слушаний он успел сообщить Лиэнне об успехе с распечатками и о плане, как узнать, кто изображён на портретах.

– Ой, какие вы молодцы! – обрадовалась англичанка. – Что бы я без вас делала! Мою бабушку звали Алисией Санстоун, однако сейчас насчёт этого одолевают сомнения. Вполне возможно, в Штарндале её знали совсем под другим именем. Пожалуйста, когда пойдёшь в библиотеку, обязательно возьми меня с собой! Мне кажется, здесь скрыта какая-то важная тайна, и я должна найти разгадку!

Ну как тут откажешь?

Особо подискутировать им не удалось: прозвучал звук гонга, призвавший занимать места.

Эрик, Лиэнна, Тим и Мастер Робер уселись за первую парту с правого края; чуть в стороне от них оказались Мастер Бенито, комендант и его помощник. Подсудимый вместе с адвокатом находился за отдельным столиком слева. Адвокатом согласился поработать Мастер Виллсбоу, учившийся на юридическом ещё до Санта-Ралаэнны. Почти напротив нашего героя, также за отдельным столиком, разместился прокурор – дон Фердинанд-Энрике собственной персоной, одетый не в свой обычный плащ, а в чёрный парадный мундир, расшитый золотом.

По центру расположилась судейская коллегия из трёх человек – ни один из них Эрику знаком не был. Главный судья, старик с морщинистым лицом и кустистыми бровями, как выяснилось потом, являлся Лордом-Хранителем Традиций, в обязанности которого входило не только ведение хроник Гильдии, но и присмотр за соблюдением её Устава и неписаных правил существования. Его помощниками выступали пожилой афроамериканец и женщина неопределённого возраста с восточными чертами лица; все трое судей были одеты в традиционные чёрные мантии и в парики.

Удостоверившись, что все участники процесса на месте, председательствующий объявил о начале заседания.

– Итак, сегодня у нас слушается дело бакалавра Красной магии Натаниэля Вайцихера, 2001 года рождения, уроженца местечка Бал-Фейр, приглашённого на обучение волшебству в 2020-м и четыре года спустя получившего степень бакалавра по специальности «Магия Стихий». Обвиняется в практиковании магии отрицательной направленности. Обстоятельства дела таковы…

Сделав паузу, чтобы откашляться, он продолжал:

– Как установлено следствием, весной 2040-го года подсудимый изготовил копию «Некрономикона», оригинал которого хранится в личной библиотеке Мастера Гетримера. К сожалению, по уважительным причинам сам Гетример не смог принять участие в сегодняшнем заседании. Но, я думаю, в том нет строгой необходимости, поскольку имеется заверенный протокол его показаний. Если только защита или обвинение не станут настаивать на его личном присутствии. Возражений нет? Замечательно. Так вот, взяв у вышеупомянутого Мастера экземпляр книги, приводящей формулы заклинаний Коричневой магии, якобы для уточнения некоторых спорных положений последней, бакалавр Вайцихер тайно сделал с неё копию. И тем самым нарушил пункт второй положения № 14 устава Гильдии, запрещающий распространение литературы, затрагивающей сущность магии отрицательной направленности. Не ограничившись теоретическим изучением некромантики, подсудимый принялся регулярно произносить заклинание Поднять Труп, используя в качестве полигона для испытаний кладбище города Адвиро. Демонстрационные материалы, пожалуйста!

В зале потемнело, зато стена позади судейской коллегии засветилась, и на ней стали появляться кадры документальной хроники, заснятые Феличе. После просмотра процесс возобновился.

– Согласно показаниям косвенных свидетелей (так в юриспруденции Гильдии традиционно назывались обычные люди), первый случай практического применения Коричневой магии имел место 17 ноября 2040-го года…

– Одну минуточку, – встрял мэтр Саграно, – следствию стоило бы выяснить, случалось ли обвиняемому баловаться ею и раньше.

– Подсудимый утверждает, что раньше он не пробовал проверять формулы некромантики, – ответил ему афроамериканец, полистав бумаги дела.

– Но как можно верить на слово преступнику?!

– Протестую, Ваша Честь! – подскочил Мастер Виллсбоу. – Любой из нас может быть назван преступником только после вынесения приговора.

– Протест принимается. Дон Фердинанд-Энрике, пожалуйста, выбирайте выражения, – председательствующий слегка поморщился. – Лучше скажите, что предлагаете конкретно.

– Обвинение настаивает на проведении дополнительного расследования. Факт отсутствия жалоб до сего времени вовсе не означает, что подозреваемый не нарушал запрет Гильдии в других частях земного шара.

– Ваши доводы вполне разумны, Великий Мастер, но проведение подробного расследования займёт немало времени и потребует магического вмешательства. Однако проблему можно решить значительно проще и быстрее. Если ни у одной из сторон нет возражений, мы осуществим Запрос Истины.

– Обвинение не возражает, – проворчал Саграно.

– Мы тоже согласны, – подтвердил Виллсбоу, предварительно пошептавшись со своим подопечным.

– Если так, то остаётся лишь соблюсти все формальности.

Перед председательствующим появился полированный хрустальный шар, внутри которого горела искра золотистого сияния.

– Итак, подсудимый, подойдите к шару и, возложив на него правую руку, подтвердите, что до 17 ноября 2040-го года по христианскому летоисчислению вы не практиковали магию отрицательной направленности.

Дрожащим от волнения голосом несостоявшийся некромант произнёс требуемое. Сияние внутри шара стало бледно-зелёным.

– Очень хорошо. До упомянутой даты действительно можете считаться невиновным. Однако после неё, как следует из откликов косвенных свидетелей, вы не менее четырёх раз поднимали зомби, чем изрядно переполошили жителей города.

– Протестую, Ваша Честь! – вновь воскликнул Мастер Виллсбоу. – Косвенные свидетельства часто основываются на слухах и домыслах, и даже один-единственный случай могут расписать в десятке вариантов.

– Протест отклоняется. Даже при снятии показаний с не-магов мы руководствуемся достаточно серьёзными критериями отбора, позволяющими исключить судебную ошибку. Поэтому стараемся не использовать сведения, достоверность которых вызывает хоть малейшее сомнение. Однако если настаиваете, что подсудимый занимался некромантикой лишь единожды, в день, когда его задержали, мы повторно прибегнем к Запросу Истины.

После недолгого совещания адвокат сообщил, что они снимают свои возражения.

– Даже за однократное применение подобных заклинаний, если оно сделано осознанно и не под принуждением, уже может быть наложено максимально суровое наказание, – язвительно заметил прокурор.

Председательствующий, нацепив на нос очки, взглянул в лежащие перед ним бумаги.

– В деле имеются протоколы опроса лиц, участвовавших в задержании подсудимого, а именно – троих студентов-первокурсников Академии, проходивших стажировку, и двух Мастеров, непосредственно руководивших операцией. Перед тем, как приведу свидетелей к присяге, в мои обязанности входит задать вопрос, не желает ли кто-нибудь из них что-либо изменить в своих показаниях или добавить к ним?

Получив отрицательный ответ, Лорд-Хранитель Традиций пригласил их компанию подходить по очереди к судейскому столику.

– Теперь, возложив правую руку на шар, вы должны поклясться, что ваши свидетельства ни в чём не грешат против истины и получены совершенно добровольно, без принуждения или посулов извне.

Когда вся пятёрка благополучно прошла процедуру «инаугурации», как в шутку назвал потом её Гека, председательствующий, по уважительному, но настойчивому требованию защиты вынужден был зачитать показания.

– Как видите, картина произошедшего совершенно ясна, тем более подкреплённая видеоматериалами, которые вы имели честь наблюдать. Но перед переходом к прениям мне лично – но не сомневаюсь, что и другим присутствующим тоже – хотелось бы знать моральную подоплёку сей нелицеприятной истории. Неужели вы, молодой человек, не испытывали угрызений совести, тревожа прах умерших?

Вместо подсудимого ответил адвокат:

– Мой подопечный искренне раскаивается в содеянном.

– И обещает больше так не делать, – вновь съязвил дон Фердинанд-Энрике. – Вашему подзащитному, Генри, не десять лет, чтобы не понимать простейшую истину: есть вещи, которые никогда не станут делать люди, имеющие представление о правилах поведения в цивилизованном обществе.

– Протестую, Ваша Честь!

– Протест принимается. Однако нам хотелось бы услышать раскаяние из уст самого обвиняемого.

Взоры устремились в сторону горе-колдуна, который поднялся, дрожа как осиновый лист.

– Да, я вполне отдавал себе отчёт, что поступаю аморально, но поверьте, я не желал кому-либо сделать плохо! Я лишь хотел проверить формулы!

– Однако слегка увлеклись, – прокомментировал грозный прокурор. – На моей памяти, увы, немало примеров, когда молодые волшебники также из чистого любопытства постепенно скатывались в бездну чернокнижия. Ведь отнюдь не от праздного тщеславия мы раз за разом напоминаем каждому умнику: есть области знаний, вторжение в которые способно принести неисчислимые беды! Тёмная сторона затягивает, подобно болотной трясине, и если не остановить распространение заразы вовремя, поражённое гнилью дерево придётся вырывать с корнем! Надеюсь, наказание, которое наложит суд, послужит для вас достойным уроком!

– Что ж, если подсудимый действительно раскаивается, есть надежда на его исправление, – подвёл итог главный судья. – Теперь выслушаем доводы защиты.

Староста лесного посёлка поднялся с места:

– Хочу обратить внимание суда на некоторую некорректность действий команды, посланной задержать моего подопечного. Его занятия Коричневой магией в ночь ареста были спровоцированы Направленной Мыслью, посланной Мастером Бенито, и это может служить основанием для пересмотра дела.

После минутного совещания судейской троицы Лорд-Хранитель Традиций заявил:

– Поскольку подсудимый баловался некромантикой и до момента задержания, не вижу оснований менять что-либо по сути обсуждаемого вопроса. Единственное, хочу вынести частное определение в адрес синьора Кианелли за привлечение к операции несовершеннолетнего. Ещё раз напоминаю присутствующим: посвящение детей и подростков, не достигших шестнадцатилетия, в факт и смысл существования Гильдии крайне нежелательно; тем более задействование их для решения проблем, могущих представлять опасность для физического и психического здоровья. Верю, что ваш «племянник» Феличе – прекрасный молодой человек, и со временем займёт достойное место в наших рядах. Однако до того момента постарайтесь ограничиться уже известным ему.

Мастер Бенито молча наклонил голову в знак согласия.

– В таком случае, Ваша Честь, прошу обратить внимание на безупречную репутацию моего подзащитного до последнего времени. Во время обучения он не имел серьёзных дисциплинарных взысканий и отличался прилежанием в изучаемых предметах. После окончания Академии плодотворно сотрудничал с Гильдией, участвуя в двух экспедициях в районе Мёртвого моря и на территории Ливии, а также регулярно проводя научный поиск по интересующим нашу организацию вопросам. К роковому решению заняться магией отрицательной направленности моего подзащитного подтолкнули серьёзные разочарования в личной жизни, а главное – безвременная кончина матери, которую он очень любил. Прошу суд учесть это и ограничиться условным наказанием, тем более в будущем подсудимый обещает примерным поведением искупить свою вину и загладить весь причинённый вред.

– Очень хорошо. Суд обязательно примет во внимание ваши пожелания. А теперь слово предоставляется обвинению.

Дон Фердинанд-Энрике привстал. Эполеты на его плечах зловеще поблёскивали.

– У каждого из нас жизненный путь отнюдь не был усеян одними розами, и чем дольше живёт на свете маг, тем больше личных трагедий ему доводится пережить. И если бы мы при каждой жизненной неурядице ударялись в чернокнижие, не только от нас, но и от всего острова остались бы лишь воспоминания! Умение терпеливо преодолевать трудности и невзгоды есть признак мудрости, отличающий разумного взрослого человека от капризного ребёнка. Именно поэтому мы не берём на обучение детей, даже очень одарённых. Талант, если не подкреплён чёткими нравственными и духовными установками – очень страшная вещь! Сколько зла в мир принесли безумные гении – и не сосчитать! А поскольку любую болезнь легче предупредить, чем излечить, мы должны в корне пресекать попытки их проявления. Таким образом, я не вижу никаких моментов, могущих смягчить вину и тем более выносить условный приговор. И если быть кратким, обвинение предлагает пятнадцать лет ношения браслетов плюс пять лет поражения в правах.

«Сурово», – подумал про себя Эрик. Если учесть, что подсудимый годится ему в отцы, то через пятнадцать лет у него не останется практически никаких шансов восстановить свой потенциал. Да ещё поражение в правах, означающее невозможность принимать активное участие в делах Гильдии. И даже пользоваться её библиотекой.

– Хорошо, суд учтёт и ваши доводы, Великий Мастер. Если никто больше не хочет добавить что-либо к сказанному, – Лорд-Хранитель сделал картинную паузу, выжидая, – то суд объявляет трёхминутный перерыв и удаляется для вынесения приговора.

Никуда, однако, члены судейской коллегии не переместились, просто их столик окутала непроницаемая тьма. В зале сразу стало оживлённее и, хотя Эрик не мог слышать товарищей, оставшихся за «железным занавесом», однако шестым чувством воспринимал бурное обсуждение произошедшего. Несостоявшийся некромант и его защитник о чём-то заспорили, мэтр Саграно грозно поглядывал на них обоих, словно, будь его воля, с удовольствием вкатил бы и тому и другому пожизненный срок.

– Да, заигрался Натан, – задумчиво произнёс Мастер Робер, ни к кому конкретно не обращаясь, – неплохим, в принципе, парнем был, заносило только частенько. Как придёт в голову какая идея, так быстрей её осуществлять. Потому и арестовали без проблем – задумай он злодеяние по-настоящему, и маскировку сделал бы получше, и защиту выставил бы серьёзную, не иллюзорную, да нашёл бы какое-нибудь местечко, где народ не шастает. Мало ли у нас заброшенных кладбищ… Посмотрим, однако, к кому прислушается суд.

Туман рассеялся, и вновь звук гонга, призвавший к тишине. Главный судья медленно и величаво поднялся с места.

– Итак, pereat mundus et fiat justitia (правосудие должно свершиться, пусть даже погибнет мир – лат.). Всесторонне рассмотрев все обстоятельства дела, суд постановляет: согласно пункту три статьи девятой устава считать Натаниэля Вайцихера виновным в практиковании магии отрицательной направленности и приговорить его к пятилетнему ношению антимагических браслетов, начиная с момента ареста, плюс пять лет ограничения участия в делах Гильдии. Приговор обжалованию не подлежит и вступает в силу немедленно. Подсудимый, вас доставят к месту задержания, где вы будете отпущены на свободу, а по прошествии объявленного срока можете обращаться с ходатайством о снятии браслетов. На том заседание суда объявляю оконченным.

Глава 30

Мастер Халид озадаченно рассматривал распечатки фотокопий найденных ими портретов, которые Эрик демонстративно извлёк из своего учебника.

– Неужели и в самом деле там находились? Подумать только, и учебник совсем новый, даже не знаю, выдавался ли кому-нибудь до тебя. Конечно, волшебники часто забывают в книгах закладки, но чтобы такие… Их, по-моему, не заметить может только очень рассеянный человек. Когда получал, разве их не было внутри?

Пришлось изобразить на лице недоуменное выражение. Впрочем, библиотекарь не стал развивать тему, следуя своему же собственному изречению «у нас и не такое случается».

– Значит, желаешь знать, кто тут нарисован? Между лицами, изображёнными тут, нет ничего общего, почему они оказались вместе – тоже загадка. Женщина – Великий Мастер Белой магии, однако про неё я мало что знаю, поскольку последний раз видел больше ста лет назад. Я сам тогда не так давно стал заведовать библиотекой в Штарндале.

– А как её имя? – вырвалось у Лиэнны.

Библиотекарь с ноткой удивления взглянул на неё.

– Интересуетесь историей Гильдии? Очень похвально. Звали её, кажется, Алисия Дейнтром, но могу и ошибиться – слишком давно она здесь не появлялась. Видно, как поругалась тогда с Уручжи, так больше сюда ни ногой.

– Исмаил Уручжи – если не ошибаюсь, когда-то являлся Архимагом? – полувопросительно-полуутвердительно вставил Эрик.

– Совершенно справедливо, мой юный друг! Именно он сменил Даблдонса на этом посту в 1914-м на собрании верховных магов, обвинив того в обучении чародейству несовершеннолетних. Что там за история приключилась – толком не знаю; те, кто принимал участие в том сборище, до сих пор хранят молчание, лишь каются, что поддались минутному порыву. До открытого судебного разбирательства дело не дошло, Даблдонс подал в отставку. А жаль – хороший Архимаг был, добрый очень, всем, кому мог, помогал. Именно ему мы обязаны процветанием нашей библиотеки! Не выдержав столь подлого удара в спину со стороны тех, кого считал соратниками, он покинул остров и вскоре скончался на чужбине. А Великий Мастер Красной магии Уручжи стал очередным главой Гильдии. Тридцатилетнее его правление запомнилось в основном кляузами, склоками и доносами друг на друга, под конец едва не приведшими Гильдию к расколу на враждующие фракции. К счастью, здравый смысл возобладал, Исмаил настолько достал подавляющее большинство волшебников, что совместными усилиями его низложили и даже заставили носить браслеты, дабы смирил гордыню. Больше на острове его не видели и, честно говоря, не особо-то и желали видеть.

– А я-то думал, волшебники выше подобных интриг, – задумчиво произнёс Эрик.

– Увы! Все мы люди, все мы человеки, и наличие способностей само по себе ещё не делает тебя высокоморальным. Конечно, такие, как Уручжи, в нашей общине скорее исключение, и их не замечаешь, пока до власти не доберутся. Период его правления назвали безвременьем, много интересных и полезных начинаний было тогда похоронено – не секрет, что идея организовать Академию пришла в голову ещё Даблдонсу, да из-за Исмаила осуществить её удалось лишь сто лет спустя, уже при нынешнем ректоре. Он, кстати, с Амбуазом дружен был, после его отставки тоже покинул остров, и вернулся лишь когда Архимагом стал Тавэси. Тогда же и было принято решение: выборы нового главы Гильдии отныне станут всеобщими и тайными, дабы случившееся не повторилось. Моему ведомству во времена правления Исмаила тоже досталось, почему я никакого сочувствия к нему и не испытываю – как говорится, поднявший меч от меча и погибнет. Задумал он как-то радикально обновить библиотечный фонд, а все старые издания до восемнадцатого века уничтожить. К счастью, приказ удалось спустить на тормозах – для виду отпечатали несколько тиражей новых книг, а антиквариат попрятали. Вот и Алисия – её здесь в шутку иногда называли «Леди в Синем» за любовь к платьям всевозможных оттенков синего – тоже не смогла вынести командования Уручжи и уехала с Санта-Ралаэнны. Правда, в отличие от большинства остальных магов, больше сюда не вернулась, поэтому о дальнейшей её судьбе я ничего не знаю. Да и не расспрашивал особо – мы были знакомы лишь шапочно, так, перебрасывались парой дежурных фраз, когда она приходила в библиотеку взять что-либо почитать.

У англичанки горели уши. Шутка ли – бабушка, оказывается, была Великим Мастером! С трудом пытаясь скрыть волнение, внешне невозмутимым голосом Лиэнна задала мучавший вопрос:

– Но раз она так давно покинула остров, кто же теперь может о ней знать?

– Если вас и впрямь интересует судьба «Леди в Синем», попробуйте спросить у Асфарга. Или мадам Берсье – как-никак, они коллеги, скорей всего, обучались целительству у одних и тех же учителей. Кое-что может поведать и Ларонциус, если, конечно, у вас хватит смелости обратиться к нему с подобным вопросом.

Судя по виду спутницы Эрика, та и к самому королю Англии на приём готова записаться, если бы выяснилось, что тот обладает нужной информацией.

– Ну а касательно второго листа, – продолжал Мастер Халид как ни в чём не бывало, – на нём изображён лич по имени Юлгур.

– Неужели с личей кто-то рисовал портреты? Мало того, что и вид у них не самый эстетичный, так они же были врагами Гильдии в ту войну!

Библиотекарь вздохнул.

– Ты воспринимаешь многое в чёрно-белых тонах. Понимаю, юношеский максимализм, сам когда-то им страдал. В любой войне есть свои смельчаки и трусы, свои герои и предатели. И немало тех, кто просто не желает в ней участвовать, предпочитая по тем или иным резонам держаться в стороне. Не секрет: далеко не все волшебники Гильдии поддержали союзные войска немецких князей и выступили единым фронтом против чернокнижников. Некоторые залегли на дно или эмигрировали, а были и такие, кто перебежал на службу к тёмным колдунам! Ведь на первом этапе войны мало кто верил, что северные княжества Германии смогут продержаться долго под натиском армии тьмы. Да и Лейпциг при первом штурме едва удержали, многие ожидали, что его придётся эвакуировать, подобно Монсегюру. Счастье ещё, не нашлось у чернокнижников хороших военных стратегов – если бы не стали тогда топтаться у Лейпцига, а сразу повернули на север, в скором времени вся Европа оказалась бы у них в руках. И взяли бы в конце концов и цитадель Гильдии – не штурмом, так измором.

Так вот, отвлёкся я немного. С другой стороны перебежчиков тоже оказалось порядочно – особенно после того, как пал Васмит и стало ясно: крах Тёмной Империи не за горами. Впрочем, никакой особой доблести для побега с тонущего корабля не требуется, и о таких «героях» даже упоминать нет смысла. Но, как ни покажется странным, и среди чернокнижников нашлись несогласные, отказавшиеся принять участие в военных действиях. К их числу принадлежал и лич Юлгур, побывавший на полях сражений в Первую Некромантскую и ещё тогда разуверившийся в возможности победы Тьмы. Он не только не стал участвовать в новой авантюре, но и призвал своих «коллег» проявить благоразумие и не поднимать оружие. Когда армия чернокнижников была разбита, Юлгур добровольно выдал на хранение свой Сосуд Души и, в обмен на обещание не заниматься чернокнижием и никоим образом не вредить ныне живущим, его не осудили и не преследовали, разрешив выбрать любое место для проживания и оставить при себе личное имущество. Как я слышал, в некоторых вопросах его даже привлекали в качестве консультанта. Столь похвальное поведение со стороны, казалось бы, злейшего врага самого понятия жизни, подтолкнуло голландского художника ван Греерда к написанию его портрета – в числе прочих, изображавших верховных магов. Если память мне не изменяет, портрет тот довольно долго висел на втором этаже – убрали его лишь перед открытием Академии, чтобы студенты не пугались и не выказывали недоумения. Ведь далеко не все готовы принять истину, отличающуюся от написанного в «Кратком курсе».

– И где сейчас этот Юлгур? Неужели жив до сих пор?

– Увы, не имею понятия. Скорей всего, обосновался где-нибудь подальше от людей – в альпийских пещерах, греческих катакомбах или болотах Финляндии. Верховные маги наверняка без труда смогут его найти, если вдруг понадобится. Личи живут долго, в том-то и состояла особая притягательность ритуала превращения в них – он давал иллюзию вечной жизни, да ещё при возможности продолжать заниматься колдовством. Потом, правда, выяснилось, что даже если Сосуд Души и не трогать, само тело не выдерживает – рано или поздно рассыпается. Да и загробное существование счастливым не назовёшь. Поэтому когда изобрели формулу Продления Жизни, число желающих стать личами сразу резко уменьшилось. К настоящему времени, кроме Юлгура, и ещё одного, Колдегра, также прощённого Гильдией, больше никого, как я полагаю, не осталось. Ритуал не имеет обратной силы: ставший немёртвым в мир живых уже не вернётся.

– Так, может, проще разбить их Сосуды, чтобы не мучались? – предложила Лиэнна.

Мастер Халид с укоризной взглянул на неё.

– Такое решение может принять только совет верховных магов. И только если личи безобразничать начнут. А иначе это будет смахивать на убийство. Другое дело, если они о том попросят сами. И даже тогда вопрос достаточно щепетильный – не зря же во внешнем мире до сих пор копья ломают по поводу эвтаназии.

Согласившись с ним, Эрик с Лиэнной откланялись и удалились, поскольку главное услышали.

Уже за дверьми библиотеки, где смотритель не мог их слышать, Эрик поинтересовался у спутницы:

– Я заметил, ты сильно взволновалась. Неужели и впрямь так сильно озаботилась судьбой бабушки? Ведь даже встречавшиеся мне любители составлять генеалогическое древо относились к своему увлечению гораздо более спокойно.

– Понимаешь, в каком-то смысле бабушка стала для меня всем. Я ведь рассказывала тебе: когда была маленькой, отец ушёл от нас. Тогда я не понимала, лишь сейчас начинаю догадываться: значительную часть вины за его уход мать неосознанно возложила на меня. То ли папашка слишком сильно сына хотел, а получилась я, то ли просто мешала ему вести привольный образ жизни – семья-то ответственности требует! Мать тяжело переживала случившееся и не отказывалась от идеи вновь выйти замуж, да всё как-то не складывалось. Вот почему отношения между нами хоть и были хорошими, но я не могу назвать их доверительными. Куда проще мне оказалось с бабушкой, которая была не только очень умной, но и тактичной, не воспитывая как ребёнка, а помогая советами. Однако едва ли отдельные подробности моей биографии заинтересуют тебя. Наверное, слушаешь меня, просто не желая обидеть невниманием.

– Что ты, Лиэнна, мне и впрямь очень интересно! – с жаром произнёс Эрик.

– Правда? Не обманываешь? Тогда давай сделаем так: чтобы не торчать в коридоре у всех на виду, пойдём ко мне. Заодно угощу тебя чаем с черничным вареньем. Сама варила, ещё накануне отъезда в Академию!

И смех, и грех – второе приглашение за последние два дня. Найти причину для отказа с ходу не получилось, и Эрик покорно поплёлся вслед за англичанкой, с одной мыслью в голове: лишь бы Вин не увидела их вместе. Или кто-нибудь из девчонок – народ у нас «добрый», в один момент «просветят», кто на возлюбленного глаз положил.

Минуя последний отрезок пути, уже на территории «женского общежития», он услышал, как позади скрипнула дверь чей-то комнаты, но не стал оборачиваться.

У Лиэнны по обыкновению было опрятно, чистенько, и все вещи аккуратно разложены по полочкам. «По музейному стерильно», – промелькнула мысль. Сам он порядок хоть и уважал, однако к числу рьяных его поклонников не относился – главное, чтобы нужная вещь всегда была под рукой. С другой стороны, свинарник не терпел тоже, и по мере его возникновения расчищал образовавшиеся завалы.

Как гостю, ему пришлось занять единственный стул. Лиэнна занялась приготовлением чая, попутно продолжая рассказ:

– Я с детства очень любознательна, и бабушка охотно удовлетворяла моё любопытство, рассказывая о старых временах и дальних странах. Именно она привила мне любовь к чтению серьёзных книг. Для тебя, думаю, не секрет: современные девушки-подростки читают в основном модные журналы или женские романы неглубокого содержания. Поэтому мне не особо было о чём разговаривать с одноклассницами – с их крайне ограниченным кругозором и набором тем для общения. Аналогично и им не представляло интереса общаться с «ботаничкой». Зато когда требовалась помощь в учёбе – тут они сама любезность. Меня до глубины души оскорбляло подобное лицемерие; иногда высказывалась напрямую, наживая новых врагов. И особенно после случая, когда невольно нарушила бабушкин запрет: её тогда уже не было в живых, ругать меня оказалось некому, но от этого на душе не легче… В общем, на уроке химии у моего одноклассника Питера в руке лопнула колба – он слишком сильно сжал её, ну и порезался, в момент весь в крови оказался. Начался переполох – шум, крики, народ заметался вокруг, неуклюже пытаясь помочь. Я сквозь губы прочитала заклинание исцеления – тихо, однако кое-кто расслышал отдельные слова. С той поры, знаю, меня за глаза называли ведьмой, и даже большинство парней, меньше склонных верить мистике, стремились обходить стороной. Но как я могла поступить иначе, видя страдания товарища? Скажи, разве ты поступил бы не так же? Уверена – не остался бы в стороне.

– Но как можно утверждать наверняка, если я не попадал в подобную ситуацию?

– За прошедшее время успела немного изучить твой характер. Кстати, вдруг слышал, заклинание есть, Показать Сущность называется. Ну, вроде как проявляет ауру, а точнее – скопище окружающих тебя биополей. Если помыслы чисты, то засветишься светлыми переливами. А если обуревают низменные страсти, то и тональность сместится в тёмную сторону спектра. При этом, по желанию колдуна, ауру он может сделать видимой только для себя.

– Какое полезное заклятие! Надо списать формулу.

– Вначале ещё нужно вспомнить, где видела. К тому же учти: она рекомендована для бакалавров. Так что если не получится, не обессудь.

Чайник тем временем закипел, и Лиэнна вытащила из тумбочки две широкие аляповатые чашки и банку варенья.

– Знаешь, о чём я подумала, сидя на сегодняшнем процессе? Будь бабушка жива, её тоже могли бы наказать. Помнишь, как Саграно резко высказался насчёт обучения колдовству несовершеннолетних? А ведь мне было всего двенадцать, когда попробовала своё первое заклятие.

– Очень хочется задать вопрос, но боюсь, он покажется тебе нетактичным.

– Не стесняйся: чем меньше недомолвок между друзьями, тем лучше. Уверена, сможешь спросить корректно.

– Лина, как сказал Мастер Халид, твоя бабушка являлась Великим Мастером Белой магии. А значит, в совершенстве владела заклинаниями типа Продления Жизни.

Англичанка от всей души улыбнулась:

– Молодец. Так тонко сформулировать у меня не получилось бы. И потому никаких обид быть не может. Знаешь, этот вопрос меня сильно мучает, не могу найти никаких разумных доводов. Живя у нас после приезда из Америки, она не казалась несчастной – правда, последние годы жизни выглядела подчас усталой, погружённой в собственные раздумья. Может, какая-то глубокая личная трагедия, из-за которой не захотела жить дальше? Однако какой тогда смысл было спешить обучать меня волшебству? В моих мозгах пока не всё укладывается, слишком много событий за короткое время. Пусть чуть-чуть утрясётся, гладишь, и найдётся логическое объяснение. Кстати, посмотри: я бабушкин портрет в порядок привела!

Действительно, как рама, так и холст были тщательно очищены от пыли, и изображение выглядело так, будто художник только вчера отложил в сторону кисть.

– Здорово! Настоящее произведение искусства! Где будешь его держать?

– Пока не решила. Не хочется привлекать слишком много внимания и тем самым подставлять нас всех. Пусть пока поживёт в шкафу на верхней полке.

Лиэнна бережно убрала портрет, и они продолжили чаепитие.

– Когда планируется следующий визит на нулевой этаж?

– Пока не знаю. Вряд ли ближайшей ночью. Если волнуешься, что про тебя позабудем, то зря – я обязательно предупрежу.

– Я не о том. А если упросить Геку сфотографировать и остальные портреты? Неплохая идея: разузнать побольше о людях, удостоившихся чести быть запечатлёнными на холстах, но потом почему-то отправленных на хранение в чулан. Пойми, ведь за каждым таким случаем стоит чья-то личная трагедия! А каково самому человеку ощущать – сегодня ты в фаворе, а завтра об тебя вытрут ноги!

– Ладно, поговорю с Гекой. Кстати, ты в ответную способна оказать ему большую любезность.

– Если в моих силах.

– Вопрос конфиденциальный, и должен остаться между нами.

– Вот даже как! Но что такого я могу знать или сделать полезного для него? Разумеется, я не стану трепаться.

Эрик замялся:

– Ну, для тебя, наверное, не секрет – друг мой серьёзно влюблён в одну особу, живущую тут по соседству.

– Ага, настолько серьёзно, что регулярно заигрывает с другой. Удивляюсь долготерпению Магды. Я бы на её месте давно поставила вопрос ребром.

– Так может, она и не в курсе.

– Да уж, конечно! Только совершенный слепец не заметит: при виде Жанки у твоего приятеля разве что слюни изо рта не текут.

– Не смейся. Гека и вправду сильно страдает.

– А я-то тут при чём?

– Он очень хочет знать, кто стал его счастливым соперником.

Лиэнна лукаво прищурилась:

– И что тогда? Набьёт ему морду?

– Ну и шутки у тебя!

– А что такого? Окончательный выбор всё-таки делает девушка… если, конечно, ей предоставляют такое право. А если серьёзно – не знаю. Жанна никогда не распространялась на подобные темы, а я не видела, чтобы кто-то подолгу у неё гостил.

– Странно. Вроде такая красавица, и вдруг одинокая.

– Вы, мужчины, слишком много внимания уделяете внешней красоте в ущерб остальному.

– Мне кажется, ты не совсем права. И что касается лично меня – я к её формам совершенно равнодушен.

– Ладно, не бери в голову. Даже у очень запутанной проблемы часто существует элегантное в своей простоте решение. Может, у неё есть бойфренд там, во внешнем мире.

Действительно, логично. И как сам не додумался? Наверное, потому, что в Игримске никто не обещал его ждать.

Глава 31

Он не совсем правильно сформулировал тогда мысль… Родичи, конечно, всегда рады будут его видеть. Да и те из одноклассников, с кем сохранились приятельские отношения, с удовольствием поболтают «за жизнь», поделятся последними новостями. А вот что касается представительниц прекрасного пола – отправляйся он тогда вместо Голдтауна в армию, и переписываться было бы не с кем.

Насколько Эрик мог судить по солдатскому фольклору, наличие той, «что ждёт на воле», не только помогает скрасить унылые казарменные будни, но и повышает статус среди однополчан. «Девушка-невеста» как сакральный символ – сколько поколений служивых молилось на него, и он, как луч надежды в тёмном царстве, согревал душу, удерживая от впадения в отчаяние и безысходность! Пусть даже никто никому и не давал никаких клятв верности и вечной любви – всё равно приятно.

Но есть ли смысл вести переписку, если людей ничто не связывает? Только чтобы не считали белой вороной или, того хуже, не подозревали в извращённых пристрастиях? А с другой стороны – зачем подстраиваться под других, следуя общепринятым установкам, если они идут вразрез с твоей сущностью? И тем, быть может, наносить душевную травму не только себе, но и другому человеку, порождая в нём ложные надежды?

Лиэнна права, в чём-то они схожи. И не сказать, что очень уж зациклены на учёбе, но так уж повелось: если человек успевает по предметам, на него частенько вешают обидный ярлык ботаника. А уж на отличника почти в обязательном порядке. И при том не гнушаются при случае попользоваться его знаниями, изображая фальшивое дружелюбие. Эрик, хоть и не высказывался вслух, но старался от таких «друганов» держаться подальше.

Но всё-таки проглядел неискренность, ослеплённый первым, ещё толком не сформировавшимся чувством…

Звали её Ирина. Появилось это чудесное создание с русыми волосами и серыми глазами в их классе года три назад – её родители переехали в Игримск откуда-то с Дальнего Востока. Или Восточной Сибири – точно не помнит. Вначале Эрик её не замечал, погружённый в свои заботы. И лишь однажды, на перемене, когда она подошла с пустяковым вопросом по алгебре, что-то дрогнуло внутри – Ира показалась ему божественным созданием, особенно на фоне других одноклассниц. Он даже заданный вопрос понял не сразу, машинально переспросив, да ещё необычайно долго пытался осмыслить ответ, хотя прекрасно знал алгоритм решения.

Разумеется, было большим преувеличением сказать, что она целиком заняла все помыслы – оставалось немало места для учёбы, решения семейных проблем, нехитрых увлечений и прочего. Однако отхватила весомый кусок сердца, потеснив прочие симпатии, слишком несерьёзные, чтобы ими дорожить. Он стал ловить себя на мысли: на уроках вместо того, чтобы слушать учителей, частенько как бы невзначай оглядывается в её сторону. Было приятно, когда она подходила с какой-нибудь проблемой или просто поговорить, волновал её мягкий голос, тонкий запах волос, и то, как старательно их поправляет во время беседы. Эх, смелости бы тогда побольше, он всегда слишком робел в общении с женской половиной человечества.

То ли дело старший брат – Эрик втайне завидовал его умению завязывать непринуждённые знакомства и с такой же лёгкостью разрывать отношения, тут же находя новых пассий. Ольгу сменяла Наташа, за которой следовала Настя, а стоило поинтересоваться, как у него дела с Анжелой, так выяснялось – та давно не в фаворе, её место заняла какая-нибудь Маргарита или Оксана. «Ценные» советы брата впрок, однако, не шли – ну не мог он пересилить себя и набраться наглости, подмигнув, сказать комплимент на грани фола, или, подойдя вплотную, непринуждённо приобнять за талию. Пригласить куда-нибудь типа кино казалось пошлым, а в ночной бар не хватало смелости.

А потому и ограничивался демонстрацией своего расположения, да раздумьями, чем ещё может угодить избраннице. Та благосклонно принимала его застенчивые ухаживания, даже поощряла – то радушной улыбкой, то кокетливым покачиванием бёдер, то поделившись незамысловатыми девичьими секретами. Кульминацией их отношений стали подарки, которыми обменялись на день Святого Валентина два года назад: он подарил книгу с репродукциями картин известных художников Средневековья, она – блокнотик для записей в кожаном переплёте, с золотым тиснением и собственноручной дарственной надписью.

И, быть может, со временем их отношения развились бы в нечто большее, но вмешался, увы, суровый и неумолимый закон естественного отбора. Пусть и не столь жестокий в применении к человеческому обществу, но не менее эффективно действующий. Своё право на самку самец должен отстоять в борьбе с себе подобными, и у того, кто оказался слабее, выбор невелик: отступись или умри.

Вскоре Эрик узнал: у него появился соперник. Открытие произошло случайно – возвращаясь как-то вечером из гастронома, куда его послали затариться целым списком продуктов, в сгущающихся сумерках он заметил на остановке знакомый силуэт. Но подойти не успел: опередил другой парень, с ходу завязавший разговор. Стоя в тени табачного киоска и оставаясь незамеченным, Эрик с ужасом наблюдал, как беседа становилась всё более задушевной и раскованной, и, в конце концов, они, обнимаясь, уехали на попутке.

В душе всё кипело от обиды: как же так, а он? За что так подло обманули? С горящей от осознания несправедливости головой, не замечая никого вокруг, он на автомате добрался тогда до дома и почти сразу ушёл к себе, отказавшись от ужина. Брат хотел вначале съязвить что-то, но, поняв его состояние, промолчал. Ночь прошла беспокойно, воспалённый мозг не мог породить ничего, кроме сюрреалистических кошмаров, а утром поднялась температура, и общее самочувствие было такое, будто избили накануне. Мать хотела оставить дома, но Эрик отказался наотрез и, выпив пару таблеток, отправился на занятия.

Однако вскоре понял: соперник ему не по зубам. И старше на два года, и язык подвешен, и предки из продвинутых – не в пример его пролетарскому происхождению. Жалкие потуги исправить положение потерпели крах; он так и не набрался смелости объясниться в своих чувствах. Оставалось лишь бессильно наблюдать, как Ириша уходит всё дальше, поддаваясь чарам коварного соблазнителя.

И в какой-то момент наваждение исчезло; маятник качнулся в обратную сторону. И что он в ней нашёл – такая же, как все, есть и поумнее, и покрасивее. Теперь наоборот, хотел видеть её как можно реже, и не общаться вовсе, как бы платя такой монетой за унижение. Казалось – одноклассники за спиной вовсю злословят по его поводу, посмеиваясь над незадачливым влюблённым. И потому на некоторое время вообще ушёл в себя, зацементировавшись в собственную скорлупу и сведя к минимуму общение с окружающим миром.

Но обилие новых событий и впечатлений постепенно залечило полученные раны; он вновь мог радоваться жизни. Пережитое оставило лишь рубец на душе, напоминавший о себе время от времени тягостным ноющим ощущением тоски и разочарования. Брат, помнится, сказал тогда – его ошибкой стало слишком прямолинейное выражение своих симпатий. Ну и, само собой, затянутость в развитии отношений. Ирина привыкла к нему и перестала бояться потерять.

А скорей всего – никакой влюблённости с её стороны и не было, она лишь благосклонно воспринимала ни к чему не обязывающие знаки внимания (ну какая же девчонка откажется?), и когда появился более конкретный объект – тут же переключилась на него. Эрик гнал от себя прочь подобные мысли, отказываясь самому себе признаться, что остался в дураках, и тем более – его использовали как последнего лоха для решения учебных проблем. И лишь глубоко внутри оставалось сомнение: и с её стороны присутствовал хоть какой-то намёк на чувства.

Тем не менее, советом брата он воспользовался, пусть и не делая руководством к действию. И убедился, что тот имеет под собой разумную основу: держась несколько отстранённо, он встретил и ответный интерес со стороны представительниц прекрасного пола. Вин, сама застенчивая по натуре, нашла изящный выход, пригласив тогда на свидание анонимной запиской. В чём призналась некоторое время спустя; впрочем, к тому времени Эрик почти не сомневался насчёт авторства. Да и Лиэнна фактически первой шагнула навстречу, предложив сделать их отношения более дружескими.

Кстати, очередной день Святого Валентина на носу, пора подумать о валентинках. Интересно, а Вин в курсе существования такого праздника и сопутствующих ему ритуалов? Скорей всего, да – традиция его празднования давно известна во всех уголках земного шара. А если так – наверняка сделает подарок с сердечком, и получится крайне некрасиво, если нечем будет отдариться в ответ. Придётся поломать голову.

Почти сразу мозг переключился на рассуждения: а любишь ли ты Вин? И чем готов пожертвовать ради неё? Обжёгшись на молоке, как известно, дуют на воду – чтобы не обмануться вновь, он слишком сдерживал эмоции. И потому мучился сомнениями: действительно ли влюблён, или теперь уже он позволяет себя любить? И если так, то что делать? Он совершенно искренне не желал причинять страданий другому человеку, помня, каково чувствовать себя обманутым и отвергнутым. И пусть его не терзает дикая, почти животная страсть – китаянка действительно ему нравится, не хотелось бы терять её или менять на кого-то другого.

Брат на его месте, скорей всего, не мучился бы душевными переживаниями: давно бы уж разработал план, как затащить Вин в постель. Наверняка смог бы преодолеть и её упорство во время ужина вдвоём. Да ещё не побрезговал бы и Лиэнной, стоило той намекнуть на дружеское расположение. Однако едва ли англичанка предложит тому свою дружбу, быстро распознав фальшивую сущность заверений в невозможности жизни без объекта воздыхания. И выскажется со всем откровением, после чего у братца пропадёт вообще какое-либо желание к ней.

Впрочем, вряд ли он сильно огорчится, рассудив просто: ну её на фиг, эту правдолюбку, была бы писаная красавица, а то так себе, проще переключиться на более доступную цель.

Эрик прекрасно знал, что донжуанский список его брата так и не смог пополниться некоторыми не особо сговорчивыми подругами, и о них тот после расставания предпочитал не вспоминать вообще. А если и упоминал, то язвительно или с насмешкой. И лишь об одной до сих пор отзывался с тёплой грустью: именно в её отношении брат испытывал чувства, близкие к истинным, подозревал Эрик. А если не всё доступно даже признанным ловеласам, что уж про него говорить.

Зато он здесь, а братан так и остался в Игримске простым работягой. Даже прикати он в Голдтаун поступать в институт, едва ли оказался бы в Академии. С его-то грубовато-материалистическим представлением об окружающем мире и почти полным отсутствием отвлечённого воображения и романтического настроя. Так что ещё посмотрим, кто в итоге останется в выигрыше.

Правда, перед глазами маячил пример, когда люди, не имеющие никакого призвания к таинствам магических наук (а скорей всего – вообще каким-либо учёным премудростям) всё же оказались на Санта-Ралаэнне. Вспомнив про янки, Эрик ощутил внутреннее беспокойство. Конечно, не пристало ему, зелёному первокурснику, сомневаться насчёт вменяемости волшебника, приславшего сюда на учёбу этих дармоедов, но уж больно выбор странный… Неужели во всей Америке не нашлось более достойных личностей? Как-то не верится. Тем более Джо и Сандра тоже оттуда, однако вполне вменяемые.

А вдруг волшебник, рекомендовавший их сюда, как раз и является тем самым загадочным «шефом»?!

Однако чтобы держать своих неразумных подопечных под контролем, он должен проживать на острове, или, по крайней мере, бывать тут регулярно. В поле зрения Эрика не наблюдалось лиц, постоянно туда-сюда перемещающихся, но ведь слежкой он не занимался, и не собирался, считая занятием постыдным. Хотя, с другой стороны, серьёзному колдуну вовсе не требуется присутствовать лично, достаточно соорудить элементаля-шпиона, который приглядывал бы за ними. А заодно и за их компанией, чтоб не мешали приводить в действие предначертанный план.

И опять же, что может находиться там, в конце туннеля, по которому упорно карабкаются Билли с Майклом, подталкиваемые незримым кукловодом? Скорей всего – вещь невообразимой ценности, ради которой они готовы пойти на всё. Однако какая именно? Драгоценный камень чистейшей воды размером с крупное яблоко? Старинный манускрипт, единственный экземпляр которого способен полностью изменить наши взгляды на окружающий мир? Историческая реликвия, вроде короны персидских царей или скипетра египетских фараонов? Магический артефакт, заключающий в себе неимоверной силы волшебство? В любом случае янки явно не в курсе: загадочный «шеф» не счёл нужным их просветить.

Внезапная догадка заставила сердце лихорадочно биться.

Лезвие Мрака!

Падший Эскалибур, жаждущий свежей крови.

Что бы ни говорил Мастер Халид о моральной устарелости средневекового оружия в современную эпоху, профессионал обращения с ним, да ещё вооружённый мечом, способным разрубать камни, как картофелины – страшно подумать, что ждёт его противников в рукопашной. Тем более, как утверждает легенда, даже неопытный воин, вооружившись Лезвием, станет непобедимым бойцом.

И логично вроде: замок Штарндаль заложили в конце XII века, именно тогда, когда зловещий артефакт оказался у барона Торенсгейма. Трудно придумать тайник лучше, нежели замковая подземка, где замурованный меч может таиться хоть до второго пришествия, и сотню раз пройдёшь мимо, не подозревая, что за каменной кладкой обычной стены спрятано сверхоружие. Да и замок сам по себе неплохое убежище – частная собственность, как-никак, кто попало внутрь не проникнет! Рядовому авантюристу удачи не будет… а вот волшебнику ничего не стоит, нацепив Невидимость и вооружившись магометром, разыскать артефакт. Не зря Тарион блокировал вход в Подземелье – скорей всего, он знал или догадывался, что за «сокровище» находится там. И, не желая, чтобы оно попало в чьи-либо руки, просто-напросто перекрыл к нему доступ.

Красивая гипотеза, конечно, но нет никаких доказательств. Нужно собрать побольше информации о мече. А до того о своих подозрениях лучше умолчать.

Глава 32

Доводы Эрика насчёт возможного присутствия поблизости магического шпиона товарищи по команде признали разумными, и второй поход в недра замка решили отложить до внесения ясности в поставленный вопрос.

– Вот ведь козлы, хитростью решили присвоить себе наши находки!

– Погоди, Жозе, не кипятись, может, никакого соглядатая и нет.

– Но как проверить? Какое колдовство способно его обнаружить?

– Либо Проникновенное Око, либо Узнать Истину, по сути два варианта одного и того же заклятия, – вновь взял слово Эрик. – А лучше всего магометр: волшебные сущности его не чувствуют, в отличие от обычного колдовства.

– Так какие проблемы? Разве впервой в складчину приобретать нужные вещи? Тем более магометр нам не раз пригодится…

– Ха! Ты пойди его купи! Думаешь, никому из нас эта идея не приходила в голову раньше? Так вот, в отличие от волшебных палочек его может заполучить только Мастер! Так сказал пан Франтишек, сославшись на указание сверху.

– Как жаль, что Баджи ещё не защитился…

– А если попросить Фарзага?

– Лучше не надо: даже если согласится, вдруг проболтается своему начальнику? Да и скользкий он какой-то, вряд ли захочет рисковать тёплым местечком.

– Ну и к кому же из Мастеров можно без проблем обратиться?

– Подумать надо. Не так страшен отказ, как разглашение тайны. Не забывайте: теоретически мы вообще не должны появляться в цоколе.

Первым выход из положения предложил Гека:

– Давайте для начала переговорим с Баджи. Даже если и не поможет, то даст дельный совет. А если не получится, тогда пробуем другие варианты.

– А заодно раздобудем нужные свитки, – добавил Фэн. – Всегда лучше перестраховаться, да и лишними не будут.

– Постойте! А вдруг соглядатаи воспринимают, о чём мы говорим? Или они только передвигаются за объектом слежки? – взволновалась Таисия.

Вопрос поставил в тупик.

– Надо почитать спецлитературу, – отозвался Олаф. – В студенческих учебниках слишком мало информации, лишь несколько общих слов.

– Прекрасный повод к углублённому изучению предмета. Если сможешь соорудить элементаля на экзамене, дон Саграно тебе точно пятёрку поставит.

– Если он её вообще ставит. У него, наверное, и четвёрку получить – великий подвиг совершить придётся.

– Жаль, что за такие подвиги памятники не воздвигают и ордена не вешают.

– И почему никто не додумался поставить памятник студенту, не сдавшему экзамен?

– Хорошая идея. Давайте займёмся!

– Знакома со скульптурным делом?

– Не боги горшки обжигают, можно и изучить. А Гека будет позировать.

– Почему сразу я?!

– У тебя опыт работы натурщиком уже имеется!

– Это ты на что намекаешь!?

– Ну как же, вспомни: на уроке у Саграно талантливо изображал манекен, с которого мы лепили иллюзии. Уже тогда так и тянуло зарисовать образ студента унылого, к занятиям не готового.

– Ха! Посмотрю я, как ты на моём месте выглядеть будешь.

– Меня он не вызовет.

– Это почему же?

– А я ему рожки строить буду, – и Таисия показала, какие именно. Вся компания покатилась со смеху.

Пообедав, приятели отправились в лесной посёлок. Их, однако, поджидал сюрприз: Баджи оказался не один. Компанию ему составляла женщина – та самая, с венком на голове, у которой в первый визит сюда они спрашивали дорогу. Стушевавшись, хотели повернуть обратно, но Баджи не отпустил.

– Раз пришли, заходите! – радушно предложил он. – И, если до сих пор не знаете друг друга, знакомьтесь: Веста, моя бывшая однокурсница, Мастер Зелёной магии. А это Гека и Эрик. Именно их мне выпала честь встречать по прибытии в Академию.

– Как же, наслышаны, – с юмором отозвалась женщина. – Имена отважных искателей приключений, раскопавших посудину Карриго, у всех на слуху. Задумали новую авантюру?

Приятели, не ожидавшие столь прямолинейного попадания в суть дела, переглянулись.

– У нас тут небольшая проблема образовалась, – промямлил Гека.

– Что ж, послушаем. Но вначале, раз пришли, не стойте на пороге, заходите, чувствуйте себя как дома.

Долго упрашивать не пришлось, и вскоре все четверо сидели за столом, потягивая травяной настой по фирменному рецепту хозяина дома.

– Ну, а теперь можете изливать душу, – предложил последний. – Снова понадобилась помощь дельфинов?

– Не! На сей раз нам очень нужен магометр.

– Ого! Неужто на нечто колдовством запечатанное натолкнулись?

– Отнюдь. Есть подозрение: за нами следит «шпион».

Несколько секунд Баджи и его гостья переваривали услышанное.

– Вы так думаете? – по прошествии иронично поинтересовалась Веста.

– Да. Может, и нет ничего, лишь сомнения гложут. А как проверишь, магометра не имея?

– А свитки использовать пробовали?

– Так они же одноразовые. Истратишь – назад не вернёшь, а сколько усилий положено! Вы же нас понимаете…

– Ещё как. Не так давно и сами учениками были, и точно так же меняли двадцать студенческих на один мастерский. Ладно, постараюсь достать вам прибор. Но только напрокат, и очень ненадолго. Смотрите, не потеряйте!

– Головой отвечаем!

– Всё же, если не секрет, почему считаете, будто кто-то напустил на вас шпиона? Заклинание не из простых, к тому же постоянно тянет энергию из колдующего. Его создатель мало того, что должен быть достаточно продвинутым в волшебстве, но и добровольно согласиться на непрерывную потерю драгоценного магического потенциала. По этой причине колдуны и не увлекаются их созданием, а иначе тут не протолкнуться было бы от элементалей.

– А палочкой или свитком если их вызвать?

– Не поможет: всё равно станет энергию высасывать.

Опустив историю о комнате № 13 и посещении цоколя, приятели посетовали: после триумфальной находки корвета их преследует ощущение слежки. Не иначе проделки таинственного «шефа», снабдившего янки всем необходимым в путешествии в подземную бухту. Поскольку Баджи знал о стычке, произошедшей тогда в пещере, объяснение выглядело вполне правдоподобным.

Пообещав ещё раз раздобыть магометр и сославшись на некоторые неотложные дела, Веста откланялась и покинула их. Баджи вздохнул:

– Не волнуйтесь, слово моей однокурсницы твёрдо: если сказала, сделает. Мне бы её хватку, давно бы сам Мастером стал. За то журит она меня потихоньку. Надо, конечно, решимости набраться да наконец представить заявку в Учёный Совет. В принципе, работа вполне на Мастера тянет, нужно только доказать.

– А почему ей так важно, чтобы ты побыстрей защитился?

– Так ведь, чего уж тут скрывать, давно любим друг друга, да всё никак не поженимся. То одно, то другое, а теперь краеугольным камнем стала моя защита. Правда, есть ещё причина, по которой тянул время: очень не хочется расставаться с Санта-Ралаэнной и дельфинами, к которым привязался всей душой.

– Но разве семейным парам запрещено жить на острове?

– Нет, почему же, никаких ограничений. Однако если ожидается ребёнок, вот тут родителям придётся задуматься об изменении места проживания. Никто моложе шестнадцати не имеет право находиться на острове. Вполне возможно, отправимся на Флашир. Читали заметку в последнем выпуске «Мэджик Ньюс»? Недавно открытый мир, по реляциям первопроходцев – самый настоящий первозданный рай. Каким, наверное, была наша планета до появления человека. Водные бассейны не исследовали: а вдруг там встретятся достаточно развитые морские создания? Вот где мои скромные разработки могли бы принести пользу. Собираются послать экспедицию – зовут не только друидов, но и целителей, духовников. Мало ли с чем придётся столкнуться! Зато перед нами – целая планета, выбирай любое место для поселения.

– Прямо как пионеры, осваивавшие Дикий Запад.

– Не совсем: колонисты приходили не на пустоши, а на территории, довольно плотно заселённые коренными обитателями Америки.

– В нашей компании, кстати, Джо – индеец по происхождению, и мог бы, наверное, рассказать немало интересного о «мирной» колонизации западной части Соединённых Штатов.

– Успокойтесь: если бы на Флашире существовала цивилизация существ высокого уровня развития, Гильдия не выдала бы разрешения на колонизацию. Книжки, про Внеземелье рассказывающие, почитывали, наверное? При открытии формулы, ведущей к планете, мало-мальски пригодной для жизни, в первую очередь изучается степень интеллекта её обитателей. При обнаружении цивилизованных форм жизни организуется тайное наблюдение. Если существа ведут себя толерантно по отношению к себе подобным и окружающему миру, верховные маги выносят на обсуждение перспективы вступления в контакт. Бывали и случаи, когда их вердикт оказывался отрицательным, и тогда планету «закрывали» до лучших времён, а наблюдателей эвакуировали.

– И такие миры получили название Тёмных?

– Нет, Тёмные Миры – особая категория. Их населяют существа, слишком коварные и опасные; поиск контактов с ними – занятие, бессмысленное в принципе. Ими, как правило, легко управлять, но для созидательных процессов они мало приспособлены, поскольку по своей природе более склонны к разрушению, тёмной стороне бытия. Наиболее известные из них – даемоникс с планеты Татравос, дийригу с Феенфро, харргуны – обитатели Гартхара и зержи, населяющие Яарбист. Именно их чаще всего использовали чернокнижники в некромантских войнах.

– А орки?

– Нет, мир зеленокожих к Тёмным не относится, скорее к нейтральным. Время от времени волшебники наведываются туда, однако постоянных контактов не поддерживают. Орки – своеобразная раса: практически с одинаковой лёгкостью их можно склонить как к добру, так и ко злу. В истории Второй Некромантской есть даже забавный эпизод, когда чернокнижники завербовали несколько их кланов себе на службу, а в ответ чародеи Гильдии организовали остальные на помощь союзным войскам. Необычно, правда? В мифологии орки обычно представляются отрицательными персонажами, хотя в реальности дело обстоит значительно сложнее. С некоторой долей условности их можно сравнить с примитивными человеческими племенами, до сих пор населяющими острова Индонезии.

– Баджи, нам тебя будет очень не хватать, – тихо произнёс Эрик.

– Спасибо за моральную поддержку, конечно, но вы рано прощаетесь – вряд ли это будет скоро. Давайте-ка лучше ещё по чайку; сейчас заварю по другому рецепту, для сравнения – какой больше понравится.

Разговор сместился в другое русло, Эрик поведал хозяину дома о своём участии в экспедиции в Северную Италию.

– Да, перипетии судебного процесса мне пересказали. И если вас интересует моё мнение, считаю приговор вполне заслуженным. И даже достаточно мягким. Полностью согласен с Саграно: есть вещи, которые нельзя оправдать. И чего только наш староста взялся защищать того паскудного некроманта? Понимаю, кому-то в любом случае пришлось бы взять на себя роль адвоката, иначе процесс не смог бы состояться, однако, помимо Генри, хватает у нас и других крючкотворов. А кто, кстати, возглавлял вашу зондеркоманду? Бенито Кианелли? Как же, наслышан, хотя не знаком лично. Ученик нашего многоуважаемого дона Фердинанда-Энрике, участвовал во многих операциях Гильдии, связанных с расследованием проявлений тёмного волшебства. Поэтому неудивительно, что ему доверили возглавлять экспедицию.

– Именно он прочитал нам лекцию об элементалях магии и даже соорудил «сторожа» в форме кота.

– Понятно теперь, чего вы насчёт них всполошились. Они ведь в обязательном порядке изучаются лишь идущими на бакалавра магии Духа. Я, например, соответствующую формулу наизусть и не помню, хотя видел в учебниках не раз.

Так за неспешной беседой их и застала вернувшаяся Веста.

– Ещё здесь? Повезло. Вот, получите, что заказывали. Имейте в виду – на неделю только. Надеюсь, за семь дней сможете разоблачить «шпиона»?

– Конечно! Обязательно! Большое спасибо!

И, наскоро распрощавшись, приятели унесли с собой ценную добычу.

Глава 33

Магометр отличался от виденного у Мастера Бенито, представляя собой подобие пенала, вырезанного из цельного куска дерева, верхняя часть которого была округлой и сделанной из материала, похожего на тефлон. Как сказала Веста, при включении, если поблизости присутствует источник магической энергии, верхушка начнёт светиться, и тем сильнее, чем ближе источник. Простейшая конструкция, но что поделаешь – и за такую спасибо.

Компания, удалившись подальше от замка, приступила к проверке гипотезы. Однако их постигло разочарование: магометр не показал никаких признаков чужого волшебства.

– А какой у него радиус действия? – поинтересовался Олаф.

– Небольшой – где-то метров десять-пятнадцать. Но так и было задумано, в противном случае замок и Полигон забивали бы сигналы от всего остального. Так что либо «шпиона» нет, либо он слишком далеко.

– Ладно, проверим ещё пару раз в течение дня. И если результат будет аналогичен, завтрашней ночью прогуляемся снова. С магометром, кстати, можно разведать, за какими дверьми спрятаны заколдованные предметы.

– А почему только там? Да с ним их можно искать по всему острову!

– Хочешь попробовать себя в роли лозоходца? Да бога ради. Только не утопи случайно, когда полезешь морское дно обшаривать.

– А если и вправду с прибором беда случится, что будем делать?

Вопрос неоднозначный: даже совместными усилиями они не смогли бы компенсировать потерю, раз ни купить, ни обменять его невозможно. Эрик из-за этого испытывал внутреннее беспокойство – не задумываясь вначале, он с лёгкостью согласился взять прибор напрокат, и лишь сейчас осознал, какую взвалил на себя ответственность (пусть даже и напополам с приятелем): случись чего, отвечать именно ему, а не Жозе, Тасе или Олафу. Придётся не упускать прибор из виду.

Что легко сказать, то чаще всего трудно сделать. Когда наиболее активная часть их команды, обрадовавшись появлению новой игрушки, отправилась в путешествие по острову, Эрик вначале пошёл с ними. Однако, прельстившись возможностью побыть вдвоём с Вин, тонко намекнувшей – поиски могут обойтись и без них, махнул рукой, положившись на судьбу. Впрочем, после приятного общения с китаянкой про магометр он вспомнил только вечером.

Как рассказал следующим утром Гека, они обнаружили несколько мест, где прибор оживал. Самая сильная активность – у скалы, где похоронен Тарион. В большинстве случаев источник волшебства находился под землёй, на что Фэн заметил: через год-другой занятий подобными поисками они станут настоящими кладоискателями, а для начала было бы неплохо раздобыть хотя бы парочку лопат. Один раз магометр указал на дерево, его потрясли, но без толку, и ни одного дупла, куда можно что-либо спрятать. Может, за ветку зацепилось, или вросло намертво. Зато повезло под конец: в овраге, что у подножия двуглавой скалы, нашли волшебную палочку!

– Чью? – ляпнул Эрик и тут же осознал нелепость вопроса. Но Гека так был увлечён, что не заметил.

– А нам-то откуда знать? На ней же инициалы владельца не ставятся! Кстати, неплохая идея: на своей обязательно вырежу. Пусть все знают, кому принадлежит. Жозе хотел сразу испытать её, но Тася по рукам надавала – не трогай, мол, неизвестно чем заряжена.

– И впрямь заряжена?

– Разумеется, иначе как бы нашли? К пустой палочке, как и к любому куску дерева, магометр совершенно равнодушен. Пойди найди её на дне расщелины, да ещё тремя слоями листьев присыпанную! Хочешь посмотреть?

– А где она?

– У меня! Поскольку наши с тобой заслуги в деле раздобывания магометра неоспоримы, я забрал её в качестве компенсации. Обещав, правда, что не стану пользоваться ею, пока не будем твёрдо знать, какое волшебство в ней сидит.

– Но как ты это выяснишь без Определителя?

– В том-то вся и сложность. Но уверен, мы обязательно что-нибудь придумаем! Пошли, покажу.

Очутившись у себя в комнате, Гека залез в шкаф и с нижней полки достал эбонитовой расцветки шестигранную палочку-«миди».

– Какой цвет зловещий… Будто чернокнижнику принадлежала.

– Чёрное дерево? Скорей всего, Стихии. Но не уверен.

– А почему она гранёная?

– Ты у меня спрашиваешь?!

– Ну а у кого ещё я могу спросить, если поблизости больше никого нет? Даже не предполагал, что палочка может быть иной формы, нежели округлая. Честно скажу: мне она не очень нравится. Может, лучше её обратно в овраг, да присыпать землицей хорошенько?

– Что ты! Такая ценная находка! Могу даже обосновать, почему этого делать не следует. Вот, представь: мы вернули её на место, а кто-либо другой нашёл, да испробовать решил, а в ней и вправду опасное волшебство. Нехорошо, однако, получится! А если ничего страшного в палочке нет, тогда, раз вид её вводит тебя в смущение, давай попросту обменяем на нечто полезное! Надеюсь, хоть пару свитков за неё выручить можно.

– Да, наверное, это будет лучшим выходом, – призадумался Эрик. – Как сказал кто-то из Великих прошлого, чужая палочка – чужая судьба. Неизвестно ведь, почему она там оказалась. Хорошо, если просто по рассеянности. А вдруг намеренно? Или решили подшутить над тем, кто найдёт?

– Ладно, убедил. Я думаю, товарищи тоже возражать не станут. Особенно если с пользой для общего дела. Но вначале почитаю литературу, касающуюся волшебных палочек, чтобы торговать со знанием дела. Случайно не в курсе, с чего лучше начать?

– У меня палочки пока нет, потому вряд ли смогу быть полезным.

– Давно б завёл. Чего тянешь?

– Успеется. Как раз после того, как прочту книжицу, которую тебе выдадут в библиотеке.

– Вон ты хитрый какой. Ладно, будь по-твоему. Домашнее по латыни сделал?

– Нет ещё.

– Эх, какая жалость, хотел попросить списать. И к Лиэнне идти как-то уже неудобно.

– А ты к Жанке сходи.

– Шутишь, да? Чтобы она в очередной раз надо мной посмеялась? Тогда лучше сам сделаю.

– Надо и мне заняться, а то подзапустил. Так что до вечера, если вдруг планы изменятся – предупреди.

И Эрик ушёл к себе, твёрдо решив посвятить весь день учёбе: после месяца относительного безделья браться за учебники совсем не хотелось. А потому, несмотря решимость, не терпелось дождаться вечера.

Вопреки ожиданиям, первым проведать его перед началом экспедиции заглянул не Гека, и даже не неугомонный Жозе. Им оказалась Вин; Эрик был и обрадован, и смущён: не успев переодеться, в замызганной футболке и протёртых трико ему стало неудобно перед девушкой, пусть и не совсем для него чужой. Однако Вин сделала вид, что не заметила подобного пустяка:

– Привет! Принимаешь участие в сегодняшнем походе?

– Конечно. А почему думаешь, будто решил отказаться?

– Да нет, это я так… Просто кажется, нам сегодня предстоит очень необычное приключение, а вот к добру оно будет, или к худу…

– Опять амулет чудит?

– Я спросила его, ждут ли нас новые находки, и он как-то странно замерцал, вроде и соглашаясь, и предостерегая одновременно. Поэтому и сомнения взяли. Жаль, не могу расшифровать его язык.

– Не бойся: если что, буду рядом.

– Спасибо. Кстати, ты уже видел палочку, найденную нашими друзьями?

– Да. И, честно говоря, мне она не по душе.

– Мне тоже. Мы с Сюэ днём заходили взглянуть на неё. Страшная какая-то, некруглая. Может, человек сам её сделал, а не покупал в магазине?

– Интересная мысль. Я раньше полагал, что технология их изготовления не предусматривает кустарной сборки. Но, если существуют умельцы, которые на токарном станке револьверы вытачивают, или евробоны рисуют – от настоящих не отличишь, то логично предположить, что найдётся кудесник, который и палочку собственную выстругает.

– Лишь бы кому-нибудь не пришло в голову пустить её в ход.

– Надеюсь, благоразумие возьмёт верх.

– Положимся на милость Небесного Императора, пусть его провидение охраняет нас.

– А у нас говорят: бережёного Бог бережёт.

Вин ушла, а Эрик стал собираться в поход. И вовремя: вскоре пожаловали Фэн и Олаф.

– У нас тут родилась идея, – с порога начал китаец, и швед кашлянул, из чего Эрик заключил, что та скорей всего принадлежит Олафу, а Фэн лишь творчески её развил, – по слухам, где-то в цоколе располагается мастерская. Именно там изготавливаются магометры. Можно время от времени наведываться и брать напрокат.

– Не совсем, конечно, хорошее занятие, – добавил Олаф, чуть скривившись.

– Берём же мы из библиотеки учебники и прочие книги! А почему нельзя взять магометр? Не воруем же! И вреда от того никакого не будет.

– Есть небольшая разница: книги нам выдают официально.

– Полностью согласен с тобой, мой большой бледнолицый друг, однако посмотри на дело и с другой стороны. На своём жизненном пути нам часто приходится нарушать чьё-то право собственности, и во многих случаях о том даже не подозреваешь. Покупаешь, например, вещь в кредит, и вовсю пользуешься ею, а ведь она не принадлежит тебе, пока не выплатишь всё до последнего цента! Музыка, которую слушаешь, фильмы, которые смотришь, любимые компьютерные игры, да и те же книги, что почитываешь ради знаний или просто развлечься – все они кому-то принадлежат, и об этом меньше всего задумываются те, кто на халяву тащит их из Сети. Территории магазинов, банков, офисов, промышленных объектов – везде частная собственность, в которую мы вторгаемся по мере необходимости, и даже если кому-то вздумается приватизировать лесопарковую зону вместе с окрестной речкой, грибники и рыбаки едва ли перестанут туда шастать. Более того: приближаясь к любому представителю рода человеческого, ты невольно нарушаешь целостность его биоэнергетического поля, чем можешь ввести в состояние дискомфорта.

– Ну и речь закатил, однако. После неё хочется стать невидимым и неслышимым, и не терзаться угрызениями совести, что своим присутствием отравляешь жизнь окружающим.

– Не переживай: они точно так же отравляют её тебе. А потому цивилизованные люди и выработали правила общежития.

– Иначе говоря, принципы мирного сосуществования, не позволяющие вцепиться в глотку друг другу.

– Именно так. Но, слышал я, есть заклинание, снимающее моральные установки, и люди дают выход своим чувствам и инстинктам. Не знаю, как оно называется, но специально не выяснял. Всё равно в Академии его не применишь.

– А во внешнем мире хотелось бы?

– Ну-у, если только опробовать на какой-нибудь парочке влюблённых, не решающихся перейти к активным действиям… Да шучу я, шучу!

Эрик живо представил себе, как такой шутник колдует упомянутое заклятие во время их свидания с Вин, и невольно покраснел. К счастью, друзья этого не заметили, и вскоре засобирались делать последние приготовления. Но передышки не получилось: буквально через пять минут постучалась Таисия.

– Олаф не у тебя случайно?

– Увы. Заходили вдвоём с Фэном, но уже ушли.

– Вот гад. Просил предупредить, а сам смотался с друганом. Собираемся через полчаса, фонарик на всякий случай не забудь.

– Да там же вроде лампы горят.

– Не везде же. Да и перестраховаться не грех. Ты в курсе, что Жозе с собой фомку прихватить хочет?

– Первый раз слышу.

– Видать, решил вспомнить былое лихачество. И так вчера еле отговорила ту палку гранёную в ход пустить. Видел её? Небось, кто-то решил побаловаться чернокнижием, а потом испугался и в овраг бросил. Или пошутить решил – тому, кто найдёт, будет сюрприз в виде болотной лихорадки или злобного монстра, без мозгов, зато с клыками, как у саблезубого тигра. У меня в Тосказелёнинске одноклассник был – тоже всё бахвалился, что в любой киоск за минуту залезть сможет, и ни одна сигнализация не пискнет. Допрыгался – работает теперь в Мордовии на лесопильне, и лет пять ещё попашет там, дожидаясь окончания срока. Ладно, хоть ты-то разумный, если что – поддержишь меня?

– Когда авантюра покажется опасной – то да.

– Спасибо. Раз мы земляки, должны держаться вместе. Или у тебя другое мнение?

– Если, как говоришь, я человек разумный, то твоё высказывание справедливо в той мере, в какой не противоречит моральным установкам индивидуумов, имевших честь родиться под одним государственным флагом.

– Завернул, однако! Смотрю, то один, то другой выдаст фразы почище, чем в «Тысяче и одной ночи». Либо заумных книг начитались, либо от медитаций крыша едет. За собой, правда, пока не замечала. Ладно, пойду хоть Дину найду. Что-то сегодня на душе неспокойно. Как-то и в приключениях участвовать не особо тянет. Иду за компанию.

Ну вот, теперь и Таисия, куда менее склонная к иррациональному в сравнении с Вин, тоже засомневалась. Значит, и впрямь дело нечисто. Но, как говорится, quod licet Jovi, non licet bovi (что дозволено Юпитеру, то не дозволено быку – лат.): девушки могут высказывать необоснованные страхи сколько угодно, на то они и слабый пол, а он в подобной ситуации рискует стать объектом насмешек. Да и что такого может произойти в замке, напичканном охранными заклятиями, как консервная банка – сардинами? Побывав на последнем пристанище корабля Карриго и кладбище Адвиро, бессмысленно чего-либо бояться здесь.

Подумав так, Эрик сноровисто переоделся в походную форму, а в карман брюк засунул фонарик.

Глава 34

Когда компания собралась в комнате Геки, Фэн похвастался оригинальной зарядкой своей волшебной палочки.

– Я заколдовал её на Луч Света, так что теперь она сможет освещать окрестности в любом направлении. Вот, поглядите!

Поток лучистой энергии, исторгаемый кончиком палочки, был, конечно, слишком слаб, чтобы на равных конкурировать хотя бы с фонариком. Но для первокурсника совсем неплохо.

– Очень впечатляюще, но, боюсь, тебе придётся оставить её здесь, – покачал головой Джо.

– Почему?

Вместо ответа тот взял у Геки магометр и, включив, поднёс к палочке. Прибор сразу засветился.

– Именно поэтому. И я не удивлюсь, если он реагирует и на свитки тоже.

– Да, не самая совершенная конструкция, – вздохнула Таисия. – Что ж, придётся разоружаться. Выкладывайте на стол, кто чего решил прихватить с собой магического.

Эрик заметил, что Вин не стала снимать свой амулет. Поскольку никто ничего не сказал по данному поводу (а скорей всего, попросту забыли), то лучше и ему промолчать.

На дежурство в тринадцатой остались Дина и Джо. Последний согласился с условием: если найдётся что-то суперинтересное, то их позовут тоже, сменив на посту.

Как выяснилось, разоружались они зря: на цокольном этаже магометр горел почти беспрерывно. Наиболее сильно – у входа в Подземелье; там «тефлоновая» часть раскалилась добела, хотя на ощупь оставалась холодной. На таком фоне их свитки и палочка Фэна едва ли были бы заметны.

А потому в конце концов студенты выключили прибор и направились в комнату с портретами великих волшебников прошлого. Сочтя пожелание Лиэнны достойным претворения в жизнь, Гека готовился снять с них фотокопии.

– Интересно, все ли они оказались здесь по повелению злого Архимага?

– Не думаю. Скорей всего, их сносили сюда на протяжении длительного времени. Но большую часть, наверное, и вправду из-за козней Уручжи. А вот, кстати, и он сам!

Портрет изображал тщедушного человечка в большой чалме, с застёжкой в виде восьмиконечной звезды, наложенной на полумесяц, с горделиво вздёрнутой бородёнкой, подкрашенной хной, с лукаво-недобрым прищуром глубоко посаженных глаз.

– Как хорошо, что не он теперь Гильдию возглавляет.

– А с ним-то чего приключилось? Куда пропал после отставки?

– Как-то не поинтересовался. Главное – нет его тут, и ладно. Нам и Саграно вполне хватит.

– Не к ночи будет помянут… Как тебе – здесь и его изображение присутствует?

– С чего бы вдруг… О, и вправду он!

Друзья столпились вокруг портрета. Дон Фердинанд-Энрике с отрешённо-фанатичным взглядом, одетый в ярко-красную мантию и такого же цвета небольшую круглую шапочку, держал в руках распятие, от которого исходило бело-голубое свечение.

– Кардинальский костюм, – с ноткой восхищения произнесла Лиэнна. – Значит, наш учитель Духа когда-то был одним из иерархов Церкви.

– Что не сильно удивляет, если он служил в Инквизиции. А ведь если бы не перебрался на остров, мог бы, наверное, и Папой стать. Про Пап с именем Фердинанд я не слышал, первым бы стал!

– Не факт: у них традиция при инаугурации, или как там ихнее введение в должность называется, имена менять.

– Интересно, какое бы имя он принял?

– Небось, Гонорий или Целестин. А ещё круче Бонифаций, – схохмил Гека, судя по всему, вспомнив мультик про циркового льва с таким же именем. – Был бы какой-нибудь Бонифаций Десятый. И не мучил бы бедных студентов премудростями телекинеза.

– Или создания иллюзий, – не упустила возможности вставить шпильку Таисия. – Пополнишь им свою фотоколлекцию, или живого оригинала вполне достаточно?

– Да чем он хуже других? Пусть будет до кучи, – и соответствующий файл был создан в памяти мобильника.

Осмотрев оставшееся и не найдя больше ничего примечательного, компания выбралась в коридор.

– Куда теперь? – деловито осведомился Фэн.

– В твою мастерскую. Где она тут?

– Откуда ж мне знать? Будем смотреть все подряд, глядишь, и найдётся.

– А если замок заклинит, воспользуемся этим! – и Жозе вытащил из-за пазухи толстый металлический прут, концы которого были расплющены, а один ещё и загнут. И вправду фомка: можно и створки расклинить, и висячий замок сбить.

– Жозе! Давай твою штуковину пустим в ход, только если нашей жизни будет угрожать опасность. Мы сюда не грабежом заниматься пришли.

Видя, что большинство команды собирается встать на сторону Таисии, латиноамериканец отступил:

– Ладно. Я и не собирался использовать её по-настоящему. Вдруг понадобится какой завал разгрести. Или крыс пугнуть, если тут водятся.

Девушки нервно оглянулись по сторонам. Гека рассмеялся:

– И почему женщины так мышей шугаются?

– Потому что им не нужно изображать из себя рыцарей без страха и упрёка. Зато вам, мужчинам, я сочувствую: своих комплексов немерено, да ещё и не признаешься в них.

– Давайте оставим словесную перепалку на потом, – деликатно предложил Олаф. – Не за тем сюда шли.

– И то верно. Что ж, идёмте искать другие незапертые двери. Где-то неподалёку должны находиться хранилища музейных экспонатов, не выставленных для всеобщего обозрения.

– Скорей всего, они под музеем, и если так – то нам в другое крыло.

– Мысль здравая. Увидим, какие достопримечательности наша уважаемая Гильдия сочла неприличным показывать ученикам.

– Может, там найдётся лишний пузырёк с духами Очарования?

– Ага, разбежался. Но уж если обнаружится – держи крепче. Если разобьёшь склянку или прольёшь нечаянно – имей в виду, любви со стороны нас всех тебе не пережить.

Дружный смех.

– Что касается меня, то я вполне удовлетворилась бы и списанным образцом шапки-невидимки.

– Да оно и несильно протёртый экземпляр ковра-самолёта не помешает. Не одному же Асфаргу на нём раскатывать!

– А если достаточно мечей и кольчуг, можно поиграть в Толкиена.

– Мне по этому поводу анекдот вспомнился. Земля, 2082-й год. Сидят два солдата в окопе, вокруг всё разрушено и полыхает, а на горизонте – гриб от атомного взрыва. Один к другому поворачивается, спрашивает – знаешь, мол, кто такой Толкиен? Нет, отвечает тот. Ну, короче, это человек, с которого начались наши хоббитские игрища!

Так, балагуря и прикалываясь друг над другом, они добрались до места, над которым, по их расчётам, должен располагаться музей. Однако в той области коридора никаких дверей не было и в помине – лишь голые каменные стены с давно облупившейся штукатуркой. От них отчётливо тянуло сыростью.

– Но как же так… везде есть, а тут нет?

– И что такого? Строителей, видно, не обязывали делать их повсюду, вот они и отдохнули на славу.

Дошли до конца – тупик, такая же унылая стена с темными потёками столетиями просачивавшейся с потолка воды.

– Как неинтересно. Придётся поворачивать назад.

– Погоди секунду. Тут что-то не так. Коридор закончился слишком быстро.

– Намекаешь на скрытый проход? Хочешь, попробуй поискать рычаг. Но сомневаюсь, что его легко найти, даже если он и есть.

Фэн осторожно дотронулся до стены. Вместо шероховатого камня его пальцы ощутили совершенно гладкую полированную поверхность, которая с равной долей вероятности могла принадлежать как лакированному дереву, так и металлу.

– Точно! Здесь дверь!

– Но почему мы её не видим?

– После полугода обучения волшебству пора перестать задавать наивные вопросы. Ежу понятно: перед нами иллюзия!

– Если такой умный, то придумай, как её убрать. Особенно если нет соответствующих свитков.

– Запросто: заклинанием Снять Иллюзию!

– Ну так попробуй применить!

– Я не помню формулу.

Вскоре выяснилось, что наизусть её знает только Вин. Однако усилия китаянки оказались тщетны.

– Не переживай! Если тут работал Мастер, никому из нас не справиться.

Сюэ подошла вплотную и осторожно потрогала ложную стену.

– А если попробовать всем вместе? – робко предложила она.

Через пару секунд смысл сказанного дошёл до присутствующих.

– Подумать только, такая простая и одновременно гениальная идея не пришла сразу в голову! Вот прекрасный шанс проверить тезис насчёт значительного увеличения силы заклинаний при их коллективном произнесении.

– Увидим. Вин, читай формулу, а мы будем повторять вслед за тобой.

– Azgarr shink foltrott… – старательно начала китаянка.

– …ozhrad ters lidosshp… – нестройно вторили остальные.

– …talikk blorvog liktann.

Никакого эффекта.

– Если произносить заклятие подобно хоровому чтению на утреннике в детском саду, то, конечно, ничего хорошего и не выйдет. Подружнее можно? И побольше уверенности в голосе.

Но лишь на четвёртый раз, когда слова немного отложились в памяти и голоса достигли нужной синхронизации, их волшебство пересилило чужую магию. И вновь знакомая Эрику картина: наведённая иллюзия сползала, как акварель с подмоченной бумаги, обнажая полированную деревянную дверь, запертую на засов.

– Раз нет замка, попытаемся открыть. Надеюсь, возражений не последует?

Отодвинуть в сторону массивную скобу, тронутую ржавчиной, оказалось совсем непросто. Вот где пригодилась фомка: действуя, как рычагом, Жозе удалось расширить зазор между пластинами, а затем пришедшие на помощь Олаф и Гека довершили начатое.

– Так, дамы, на всякий случай чуть в сторону.

Поток воздуха, вырвавшегося навстречу, принёс с собой едкий аромат химикалий, заставив закашляться стоявших впереди. Зажав ладонью нос и рот, прищурив глаза, Олаф нащупал на стене выключатель и нажал кнопку.

Их взору предстала заброшенная лаборатория времён расцвета алхимии, живо напомнившая Эрику картину, запечатлённую на собственном гримуаре. Громадная двухведёрная реторта толстого стекла, покоящаяся в плетёной корзине. Рядом, в деревянном ящике – примитивная химическая посуда вроде пробирок, стаканов и колб.

В углу – столик, весь заляпанный и обожжённый, на нём – большая керамическая ступка и пестик для растирания твёрдых соединений. В ступке до сих пор какой-то сероватый порошок. На вбитых в стену крюках висят громадный железный змеевик и моток медной проволоки.

В другом углу притулился полунабитый мешок, из которого выглядывают обрывки замшелых тряпок – скорей всего, чтобы обкладывать ставящиеся на подогрев стеклянные ёмкости. Несколько навесных полок и лабораторный шкаф, заполненные склянками с порошками, жидкостями, заспиртованными объектами явно биологического происхождения, и прочими ингредиентами, являющимися непременными атрибутами любой уважающей себя алхимической лаборатории.

Здесь же разложены инструменты, крайне необходимые как для проведения опытов, так и вспомогательного назначения: тигельные щипцы и клещи, зажимы, пинцеты, шпатели, мешалки, ножи, стеклорезы, и ещё много такого, о назначении чего можно лишь догадываться.

– Тима бы сюда – вот кто оценит по достоинству. Заодно и растолкует, что за барахло навалено, и для чего оно.

– Говоришь так, будто никто из нас в школе химию не изучал.

– Я не проходил, мамой клянусь! – с пафосом воскликнул Жозе. – Правда, что алхимики золото из свинца получить пытались?

– В основном да, и не только из свинца.

– Ну и идиоты. Ничего умнее придумать не могли. Помнится, один мой приятель развлекался тем, что на латунных шайбах всякую лабуду вырезал, а потом в порту впаривал наивным туристам под видом монет и амулетов инков. Мол, в древних развалинах их городов нашли.

– Так ведь среди алхимиков далеко не все являлись фанатиками идеи, – ответил на то Гека. – И шарлатанов хватало. Дурить они предпочитали тех, у кого конкретно деньги водились: всяких князей, графов, да королей с императорами. Те не против были разбогатеть на халяву, а потому охотно спонсировали алхимические эксперименты. Вот вам одна из разводок того времени: берётся прут, наполовину сделанный из золота, наполовину из железа, и покрытый свинцом. На виду у всей честной братии придворных алхимик в чане кипятил раствор едкого щёлока, бросал туда крупинку какого-то порошка, а потом опускал прут золотым концом, помешивая получившуюся кашу. Свинец в горячей щелочи растворялся, и перед изумлёнными собравшимися – вуаля! – чистое золото. Особо недоверчивым разрешалось подойти и потрогать, даже попробовать на зуб, чтобы убедились собственноручно. Обалдевший король тут же выкатывал бочку собственных золотых червонцев за стакан чудодейственного порошка, на поверку оказывающегося потом обычной поваренной солью. Или чем-нибудь в том же духе. Хвать – где мошенник? – а того и след простыл. И приходит запоздалое осознание факта: если бы алхимик и вправду владел секретом философского камня, ему бы королевские подачки как шли, так и ехали. Он себе драгметалла наделал бы столько, что не только то королевство купил бы, но и все окрестные. Правда, если шарлатан оказывался не слишком шустрым, участь его оказывалась печальна: тот же самый свинец могли и в горло залить.

– Мне по этому поводу сразу вспомнилась сделка всех времён и народов, когда остров Манхэттен был выкуплен у индейцев за побрякушки общей стоимостью двадцать четыре доллара. Сейчас цена Манхэттена со всей находящейся на нём недвижимостью исчисляется, наверное, цифрой с десятью, если не с одиннадцатью нулями.

– Отсюда вывод: мошенничество старо, как мир, лишь формы его меняются. Однако давайте лучше посмотрим, что за чудо-препараты тут расставлены.

– Надписи, кажись, на латыни. Лиэнна, сможешь перевести?

– Постараюсь. Если только не что-то забубённое или сленг. Дай-ка фонарик! – и, забрав его у Эрика, англичанка подошла вплотную к шкафу и принялась рассматривать банки. – Слишком выцвели письмена, лишь что-то могу разобрать. Читаю: «свинцовый сурик», «абиссинская руда», «толчёная чешуя дракона», «земляной мёд», «синий фосфор», «звезда упавшая»…

– Метеорит? – поинтересовалась Таисия.

– Разве что измельчённый. А по виду – обычный чернозём.

– А что такое земляной мёд?

– Да кто его знает. Какая-то гадость зелёная. Я б такой «мёд», если б с голоду помирала, в рот брать не стала бы.

– Какие ещё чудеса?

– Продолжаю: «перо василиска», «кровь оранжевого демона», «царская водка», «настой травы миллху», дальше банка, название которой прочесть не могу, потом «квинтэссенция тумана», «сушёное сердце гидры», «пепел сожжённого еретика», «мазь поющей жабы», «порошок лунного блеска»…

– Ну и набор. Чем только алхимики не баловались!

– …«листья растения смиррт», «тинктура орехов карны», «сок болиголова консервированный», «желчь двухголовых змей»…

– Мутантов, что ли?

– …«философский камень Ойтрона» (неактивен), «философский камень Зелеписа» (неактивен), «философский камень Тэррака» (неактивен)…

– Были бы активны, разве тут стояли бы? А вообще такой камень когда-нибудь существовал?

– Вроде бы волшебники Монсегюра владели секретом его изготовления. Оттого и испарились в неизвестном направлении, чтобы врагам не достался.

– Очень мудро поступили. Иначе за его обладание пролилось бы немало крови.

– И золото в результате стоило бы дешевле алюминия. Если оно изготовляется в несметных количествах, кому придёт в голову его покупать и запасать?

– А в результате неминуемый крах денежного обращения и золотого паритета. Пришлось бы людям искать другое мерило ценностей – серебро, или платину…

– Или драгоценные камни, хотя не очень удобно: их не переплавишь в монеты и слитки.

– Кстати, на нижней полке в одной из банок вроде бы кусок жёлтого металла. Неужели и вправду оно?

– Где? Сейчас проверим…

И в это мгновенье погас свет.

Глава 35

Лампочки одновременно вырубились и в коридорах цоколя, и друзей окутал чернильный мрак. Единственным источником освещения оказался фонарик в руках Лиэнны.

– Что за чёрт, кто там шутит?!

– У кого ещё прожектора в кармане – зажигайте скорей!

– И зачем я оставил свою палочку? – причитал Фэн.

– Да, не зря сомнения мучили, – вздохнула Таисия.

– Вин, что с твоим амулетом? – придвинувшись, шёпотом спросил Эрик.

– Странно, он молчит. И совсем холодный, хотя до того, как мы очутились здесь, почти всё время был тёплым. Я не знаю, почему так, – взволнованно ответила китаянка.

Самым невозмутимым, как всегда, остался Олаф, чей Факел озарил комнату слабым мерцающим светом.

– Нельзя терять ни минуты. Уходим немедленно! Вдруг электричество отключили по всему замку!

– Неужели авария? Разве в Штарндале такое возможно?

– В любом случае здесь лучше не оставаться. Ощущение похабное, будто похоронен заживо…

Аж мороз по коже после таких слов, провоцирующих неудержимое желание в ужасе бежать сломя голову. И лишь присутствие товарищей по несчастью действует успокаивающе, удерживая от инфарктов и истерик.

Звон бьющегося стекла засвидетельствовал приключившуюся с ретортой неприятность.

– Эх, такой раритет расколошматили. Никто не порезался?

– Вроде нет.

– Тогда выходим организованно, след в след, чтобы не наступить на осколки.

Как только Олаф притворил дверь заброшенной лаборатории за последним покинувшим, вдалеке раздался глухой стук упавшего камня, словно отвалилась часть стены.

– Это ещё чего?

– Меня терзают дурные предчувствия, – взволновалась Таисия. – Нужно как можно быстрее добраться до лестницы. Хотя, если они оправданы, спешить нам некуда.

Увы, плохие предчувствия почему-то имеют обыкновение сбываться чаще, чем хорошие. Когда друзья прибыли к сантехническому складу, верёвочная лестница исчезла, а сам люк оказался наглухо закрыт.

– Как же так… неужели Джо и Дина предали нас?

– Вряд ли: боюсь, с ними произошло что-то страшное!

– Хочешь сказать, на них напали?

– А какой другой разумный довод можешь предложить?

– Давайте покричим, позовём их. Или вообще кого-нибудь на помощь.

– Бессмысленно: будь с нашими товарищами всё в порядке, они не закрыли бы люк. А воспользоваться помощью со стороны означает раскрыть наше местопребывание. Придётся объяснять потом, как и почему оказались ночью в цоколе.

– И что конкретно предлагаешь?

– Прорываться через дверь, соединяющую цоколь с первым этажом. Вот где, Жозе, понадобится твоя фомка.

– Да с большим удовольствием. Хоть где-то моё ремесло пригодится с пользой для других, – латиноамериканец от души улыбнулся. – Ну, где тут ближайшая?

– В конце коридора должна быть.

– Но разве мужское отделение заканчивается лестницей?

– Верно, в суматохе не сообразил. Она со стороны женской общаги!

Окинув разочарованным взглядом потолок с захлопнувшимся люком, отрезавшим их от обитаемого мира, Эрик поспешил за остальными. Сильно отставать не стоит: когда путь впереди освещают лишь слабые огоньки, рискуешь в конце концов оказаться в кромешной тьме. Чуть ускорив шаг, он подхватил под локоток испуганно озиравшуюся Вин.

– Как хорошо, что ты здесь, – прошептала она. – Представляю, каково очутиться здесь одной.

– Не волнуйся, даже если не сможем открыть дверь, рано или поздно нас найдут и спасут. Пропажу такого количества учеников обнаружат быстро, и тут весь остров перевернут, лишь бы найти.

– Однако представь, какое наказание тогда ждёт. Залезли, куда не следует, копошились по комнатам, да вдобавок и реторту разбили. А уж если про фомку узнают…

– Всё будет хорошо, дорогая, – как мог, утешил он.

– Вправду так думаешь? Амулет по-прежнему молчит, не знаю, что и думать. Но когда ты рядом, мне в нём нет нужды.

Оглянувшись, Эрик заметил промелькнувшую вдалеке белую тень. Мало того, что темно и страшно, так ещё и привидения шастают. Хоть бы батарейка в фонарике прослужили подольше…

Спасительная дверь, ведущая на первый этаж, с той стороны казавшаяся сделанной из дерева, оказалась на деле стальной, лишь обшитой деревянными панелями. Внимательно осмотрев её, Жозе бессильно вздохнул:

– От моего инструмента тут, увы, не будет пользы. Лишь обдеру деревяшки. Сломать её, наверно, сможет только циклоп.

– Или направленный взрыв.

– А в лаборатории, где мы побывали, случайно не завалялось пороху?

– Даже не думай. Тут бочонок понадобится, и вместе с дверью обрушишь на себя потолок.

– Ну и какие будут предложения?

– Единственное, что приходит на ум: проверить вторую дверь с противоположной стороны замка. Может, она окажется не столь непроницаемой. Понимаю, надежды мало, но иного предложить не могу.

– Когда не останется путей к спасению, начнём звать на помощь. Лучше пару-тройку месяцев повкалывать на исправработах, чем чокнуться в темноте.

Однако удача не совсем отвернулась от них. На полпути к центру здания послышался скрипучий звук отодвигающейся каменной плиты, а вслед за ним – взволнованный голос Джо, окликающий их и прекрасно слышимый в пустынной тишине.

– Ура! Мы спасены!

– Если только не начались слуховые галлюцинации.

– Брось. Это действительно друзья. Но что произошло?

– Надеюсь, они не решили пошутить над нами?

– Да ну, Джо не из таких. Чем попусту строить догадки, лучше поспешим отсюда. Подискутируем, когда выберемся.

К моменту их прибытия люк и впрямь оказался открыт, и из него, как ни в чём не бывало, свешивалась верёвочная лестница. В освещённом проёме виднелись изумлённо-испуганные лица Джо и Дины.

– Эй! Что у вас стряслось? Почему вы нас замуровали?

– Мы не виноваты! Что-то случилось… заснули, а когда проснулись – люк захлопнулся, лестница на полу…

– Какое имели право дрыхнуть, если на посту находитесь?!

– Да погоди ты! Даже если они и впрямь вырубились, кто смотал лестницу?

– Ладно, разберёмся.

Когда последний из «кладоискателей» выбрался из страшной ловушки, компания расположилась на опушке невдалеке от центральной дороги, и Джо рассказал, как обстояло дело:

– С момента, когда ушли, всё оставалось спокойно, никаких подозрительных звуков и передвижений. Тем не менее, мы не покидали пост, продолжая наблюдение. Замечу сразу: лично меня на сон не тянуло совершенно.

– Меня тоже! – встряла Дина. – Я после обеда заранее перед походом выспалась хорошенько.

– Поскольку предполагалось, что ждать вашего возвращения придётся никак не менее двух часов, я присел за стол и принялся читать детектив – ты уж, Гека, извини, взял его из твоей комнаты, чтобы скоротать время. А Дина расположилась на подоконнике созерцать ночную идиллию.

– Спустя минут десять я внезапно почувствовала страшную усталость – так, наверное, бывает, когда мучающийся от сильной жажды в жаркой пустыне человек добирается до вожделенного источника живительной влаги и, напившись от души, валится замертво. С трудом сделала пару шагов и повалилась на кровать. Видите – пыльные следы до сих пор остались на одежде. Стирать придётся.

– Видя, что с Диной происходит что-то неладное, я отложил книгу, а встать не смог: тело будто свинцом налилось. А через мгновенье и я отрубился. Очнулся лишь от дружеской встряски со стороны напарницы.

– А меня, в свою очередь, разбудила большая серая птица, хлопавшая крыльями по лицу. Когда я чуть-чуть пришла в себя, она улетела.

– Неужели филин?

– Наверняка. Кому ж ещё?..

– Не зря, стало быть, приласкала его тогда! – похвалилась Таисия. – Доброту животные запоминают куда лучше, чем люди. При встрече расцелую Филю в обе щёчки и кисточки причешу. От такой беды нас спас!

– Когда пришла в себя окончательно, поняла: за время выпадения из реальности беда приключилась. Лестница скручена и на полу валяется, люк захлопнулся, и Джо сладко спит, опустив голову на стол. Я немедленно растолкала его, и мы сразу открыли вход в подполье.

– И увидели, что внизу темно. Испугавшись, сразу принялись звать вас. И очень обрадовались, увидев огоньки. Вот так всё и было. Надеюсь, не осудите нас строго.

– Нет, конечно. Вас явно свалили колдовством.

– Неужели Билли с Майклом выследили нас?

– Заклинание такой силы им не по зубам. Скорей всего, на охоту вышел «шеф» собственной персоной.

– Или они раздобыли крутой свиток.

– Похоже, придётся позаботиться о создании собственной магической охраны.

Теперь понятно, что имела в виду Вин, сожалея, что Эрику пришлось возвращать защитный амулет. Если бы не чистая случайность в лице благодарного филина, крупные неприятности им бы гарантированы. Очень ловко, ничего не скажешь: одним точно рассчитанным ударом вывести из строя всю команду.

Продумать и осуществить столь хитроумный план едва ли янки по силам – если они вообще участвовали в авантюре. Но вдруг один из оставшихся на посту предателем оказался? Тогда ему ничего не стоило, усыпив напарника, устроить «тёмную» остальным. Но Эрик сразу отмёл заползшую гадюкой мыслишку – о том, кто останется сторожить, решили лишь в последний момент, и никто не проявлял энтузиазма отсиживаться в комнате с «роковым» номером вместо увлекательной прогулки по подвалам волшебного замка. Да и какой резон вначале замуровать, а потом освобождать? Попугать немного? Не очень умно.

– Кое-что мы можем выяснить прямо сейчас, – заявил Фэн. И, взяв магометр, вернулся к раскрытому окну тринадцатой.

– Видите? Перед нашим походом здесь и не пахло волшебством. А теперь появилось свечение.

– Насколько же сильной была магия, если до сих пор эманация сохранилась!

– То-то меня вдруг в сон потянуло, – зевнул Гека, прикрыв ладонью рот.

– Да и я до сих пор в себя не приду. Голова совершенно чугунная, – посетовал Джо.

– Самое разумное сейчас – ликвидировать следы нашего приключения и разбежаться по комнатам. Вдруг тот гад, что свет вырубил, решил заложить нас администрации.

– Разумно. А потому закрываем проход и прячем в зарослях лестницу. Завтра по-тихому подберём и перенесём в замок. Во сколько соберёмся?

– Да сразу после завтрака.

– ОК. На том же месте, что и раньше.

Глава 36

Их следующая встреча меньше всего напоминала дружескую посиделку, скорее совещание перед предстоящей битвой.

– Я утром осмотрел провод, ведущий в цоколь, – доложил Олаф. – Он оборван у самой двери – той самой, которую мы безуспешно пытались взломать изнутри. Жозе, ты куда фомку свою дел?

– В корнях старого дуба спрятал. Вон он – его отсюда видно. Подумал – вдруг пойдут с обыском.

– А ведь ходили! – отозвалось сразу четверо. – Правда, только по коридору, в комнаты не заходили, но, судя по звукам, несколько человек одновременно.

Выглянуть посмотреть, кто там шастал, не решился никто, и потому оставалось гадать, действительно ли комендант со товарищи кинулись на розыски заблудших студентов, или просто однокурсники таскались друг к другу в гости.

– Итак, подведём итоги вылазки. Элементаля-шпиона мы не обнаружили. Однако списать произошедшее на чистую случайность невозможно, значит, кто-то за нами следил. Причём прятался очень искусно.

– Или воспользовался Невидимостью.

– Тогда его засёк бы прибор.

– Если следил издалека, то не обязательно. Во всяком случае, здравая идея тут есть. Другое дело, заполучить магометр, способный чуять присутствие волшебства в достаточно широком радиусе, да ещё и видеть его спектр, для нас нереально. Фактически понадобится упрощённая модель Определителя.

– Проще создать защиту. Пусть она и не отразит удар, если тот окажется слишком сильным, но по крайней мере даст возможность сориентироваться и принять ответные меры.

– Если только противник не слишком крут по части магии.

– Не переживай: тогда бы он действовал напрямую, а не шёл обходными путями. Справимся, короче. Надо же осмотреть лабораторию до конца.

– Скажи лучше, слиток золота спереть решил.

– Да, как-то очень некстати свет потух – даже одним глазком осмотреть не успел. Может, там и не золото вовсе, а кусок бронзы. Душа бы успокоилась.

– А слабо и вправду свинец в жёлтый металл превратить?

– Шутишь? Формулы трансформаций, словно в насмешку, приводятся чуть ли не в каждой книге, да только не каждый Мастер сумеет превратить… ну хотя бы бабочку в стрекозу! Даже на минуту! Не зря же нам её преподают факультативом!

– Кажется, у меня родилась идея, – неуверенно предложил Эрик.

– Ну так выкладывай, какая именно!

Вместо ответа тот оглянулся по сторонам:

– Гека, магометр с собой?

– Да, а зачем он тебе?

– Ещё раз удостовериться, что вокруг чисто.

– Теперь вряд ли имеет смысл следить за нами, раз выбрались. Но, если хочешь убедиться, смотри сам.

И впрямь, поблизости никакой магической активности. Впрочем, Эрик почти в том и не сомневался, скорее для очистки совести.

– Так вот, продолжил он, понизив голос, – мне кажется, я догадываюсь, как выяснить наверняка, кто стоял за ночным нападением.

– Давай, не тяни! Тут все свои, а потому можешь без предисловий.

Эрик вздохнул:

– Вин, нам вновь понадобится твой свиток. Если хочешь, забери мои два взамен.

– Да что там, и мы скинемся! – зашумели остальные.

Китаянка загадочно улыбнулась:

– Если нужно для общего дела, возьми за так. Имеешь в виду Истинную Речь?

– Совершенно верно.

– Точно! Мне давно не терпелось устроить Билли допрос с пристрастием. А то как-то блуждаем вокруг да около. Но как выманить его на нейтральную территорию?

– А если с Майкла начать?

– Не имеет смысла: он слишком тупой. Зря свиток израсходуешь!

– Я мог бы сделать вид, что согласен сотрудничать с ними, – предложил Джо. – И под этим предлогом пригласить Билли к себе или куда-нибудь в местечко потише обсудить детали сотрудничества.

– Если он не совсем дурак, то насторожится: с чего вдруг ты то яростно отказываешься, то сам делаешь шаг навстречу? Клюнуть на удочку он скорей всего клюнет, больно уж соблазн велик, но и ответные меры предосторожности принять может.

– А если его выловить после лекции или на выходе из столовой?

– Рискованно: свидетели ни к чему.

– Ну, тогда остаётся подкараулить в сортире.

Олаф поморщился:

– Слишком дурно пахнет. Пусть не столько в прямом, сколько в переносном смысле. Надо найти оптимальное решение, одновременно остроумное и безопасное для колдующего.

– И что предлагаешь?

– Билли должен сам прийти в нужное нам место.

– Ха! И как тебе удастся привести его туда без посторонней помощи?

– Так ведь на то магия и дана. Надо правильно сформулировать Направленную Мысль.

Идея показалась здравой. Кто из их однокурсников, даже если заметит, заподозрит, что Билли шёл не сам по себе, а по ментальному принуждению?

– Если нет лучших предложений, остаётся разработать детали операции. Куда думаешь пригласить его «в гости»?

– Да в нашу беседку. Чем плохое место?

– А когда?

– Лучше всего после обеда, – предложил Фэн. – Люди, хорошо покушавшие, обычно благодушны, расслаблены и меньше сопротивляются влиянию извне.

– Тогда колдующему заклятие логично не трескать всё подряд, скорее наоборот – чуть-чуть перекусить, чтобы без проблем поддерживать состояние боевой готовности.

– А кто конкретно возьмётся его произнести?

– Помнишь потайную дверь, за которой находилась лаборатория? Там мы действовали сообща и добились успеха.

– Предлагаешь вновь всем вместе? Собственно, по-другому вряд ли получится. Кто-нибудь помнит, как именно Мысль должна быть сформулирована, чтобы достичь цели?

– Ты должен ясно представлять себе образ того, на кого направлена и, соответственно, что хочешь от него получить. По сути, заклятие – младший брат Гипноза.

– А Мастер Бенито колдовал, не видя врага в лицо, да ещё и замедленного действия, – вставил Эрик.

– Не волнуйся, когда-нибудь и мы сможем. Правда, к тому времени нам этот Билли будет по фигу. Как и многое другое. А потому добрый совет для желающих участвовать в приключении: за оставшееся до обеда время не только вызубрить формулу, но и потренироваться правдоподобно рисовать образ мистера Бэйкинса в воображении. Если нет желания лишний раз созерцать его вживую, потренируйтесь на фотографии курса. А предлогом пусть будет – якобы его вызывает к себе ректор.

– В беседку?!

– Повторяю ещё раз: Направленная Мысль действует как облегчённый вариант Гипноза, а потому у жертвы и не возникает сомнений. Если, конечно, она не фанатик противоборствующей идеи или гигант стойкости Духа.

– Ну, тогда с Билли особых проблем я не предвижу.

– Наконец-то узнаем всю правду.

– Это вряд ли, но даже если немного разгоним дымовую завесу – уже хорошо.

– Сюэ и Дина, подежурите в столовой? Как только там появится Билли, кто-нибудь из вас пусть сразу даст сигнал. А пока отрепетируем диспозицию дружеской встречи мистера Бэйкинса.

В конце концов решили, что поджидать у беседки его станет Джо; Жозе и Олаф блокируют отступление на случай, если Билли попытается удариться в бега, а честь распечатать свиток поручили Геке. Все остальные, в том числе и Эрик, должны наблюдать за происходящим из засады, готовые в случае чего прийти на помощь.

Заварив кашу предложением использовать магический эликсир истины, Эрик руководствовался самыми благими намерениями, не ища никакой корысти в стремлении узнать правду и обезопасить друзей. Разве мог он предположить тогда, какие последствия ждут их всех, и его самого в первую очередь? Как часто бывает: незначительное на вид действо станет первым звеном в цепи событий, всё более масштабных и впечатляющих, став той самой первой костяшкой домино, лёгкий щелчок по которой разрушит целый мир. А возможно, и создаст новый. Однако даже величайшим провидцам не дано предугадать, гибель какой из бабочек через много миллионов лет приведёт к смене власти в одной из сверхдержав. История, увы, не компьютерная игра, где в критической ситуации нетрудно вернуться к сохранённой записи и переиграть заново. А потому и имеем её такую, какая есть, без всяких сослагательных наклонений. И ежечасно, ежеминутно и ежесекундно совместными усилиями творим – единственную и неповторимую.

Поначалу всё шло по разработанному плану. Наскоро выучив нужную формулу и налегке перекусив, заговорщики поспешили в беседку, оставив девушек наблюдать за развитием ситуации. Прошёл, однако, почти час, прежде чем на крылечке появилась Дина, помахавшая рукой. Выждав для верности ещё минут десять, друзья расселись кругом и по сигналу приступили к колдованию, одновременно пытаясь мысленно воспроизвести образ цели и призывая её именем ректора.

Ларонциус, наверное, был бы крайне удивлён, узнав, что студенты беззастенчиво пользуются его авторитетом.

Через пару минут для большей уверенности они повторили попытку.

– По крайней мере, неудача нам ничем не грозит, – постарался приободрить Фэн, видя отсутствие результата.

Однако терпение их было вознаграждено. Лицо покинувшего замок Билли выражало полную растерянность, и оставалось гадать: озирается ли он по сторонам, разыскивая Архимага, или сопротивляется действию заклятия, не понимая, какая сила ведёт его к несуществующей цели.

– А где ректор? – вяло поинтересовался он, подойдя к Джо.

– Ректор? – засмеялся тот. – Скорей всего, в своём кабинете. Но не исключено, вскоре появится здесь. Придётся подождать.

Как-то незаметно с обеих сторон выросли Жозе и Олаф. Билли недоуменно крутил головой, подспудно понимая: здесь что-то не так, но гипнотизирующее действие заклятия не давало возможности сообразить, что именно.

– А пока он отсутствует, позволь задать тебе несколько вопросов, правдивые ответы на которые нам крайне интересны.

– А не пошли бы вы…

– Ух, как невежливо. Однако мы будем настойчивы, – обманчиво мягким голосом произнёс Джо. Подошедший со спины Гека незаметно раскрутил свиток Истинной Речи.

Попытавшийся грязно выругаться Билли застыл с открытым ртом, уставившись куда-то вдаль немигающим взором.

– Итак, это вы хотели замуровать нас в цоколе?

– Мы… смотали лестницу… и опрокинули плиту…

– И усыпили меня и Дину?

– Нет… вы уже спали…

– Хорошо, пусть так. От кого получали приказы?

– От Дэнила…

– О’Хенли?!

– Да…

Приятели переглянулись.

– Ну кто бы мог подумать, что главарь шайки – рыжеволосый? А мы по простоте душевной думали, ваш шеф – крутой волшебник! Как минимум, Мастер. Вот так разочарование!

– Позволь и мне спросить, – вмешался Жозе. – Какова цель ваших поисков?

Лицо Билли отразило целую гамму чувств, но сам он не издал ничего, кроме нечленораздельного мычания.

– Об этом надо спрашивать «шефа». Возможно, в данный момент они просто-напросто ничего и не ищут.

– Для допроса Дэнила понадобится ещё один свиток.

– Зачем? – искренне удивился Жозе. – Давайте я в неприметном уголке поговорю с ним по-мужски, дабы больше не пакостил.

– Погоди. Вначале надо решить, что делать с нашим подопытным кроликом.

– А что с ним делать? Пусть сваливает на все четыре стороны. Куда интереснее пообщаться с рыжим, – и, обращаясь к Билли, – можешь идти. Ректор сказал, будет ждать тебя на пляже.

Глаза того стали приобретать осмысленное выражение.

– Так я пойду?

– Конечно, иди!

И янки облегчённо затопал по дорожке прочь от замка.

– Вот и разгадали мы шараду.

– Не стоившую и выеденного яйца.

– Ошибаешься. А вдруг Дэнил куда сильнее, чем мы о нём думаем? Или и впрямь владеет какой-то тайной?

– Меня занимает вопрос: что такого насулил он, что Билли с Майклом готовы на всё, лишь бы ему угодить?

– Скорей всего, и тут без колдовства не обошлось. Хотя мог обойтись вполне прозаическим подкупом. Такие типы деньги любят, это известно!

– Фиг с ними. Если прижмём хорошенько мистера О’Хенли, можно больше не беспокоиться насчёт их козней.

И приятели разошлись в разные стороны – кто-то вслед за Билли, посмотреть и поприкалываться, как тот станет разыскивать на пляже Ларонциуса, другие – подышать свежим лесным воздухом, а кого-то ждали неотложные дела в замке.

Но вряд ли они были бы столь беспечны, зная, что за всем произошедшим пристально наблюдала ещё одна пара глаз.

Глава 37

Эрик и Вин, а также примкнувшая к ним Сюэ, которая упорно не хотела отправляться куда-либо одна, а потому трещала без умолку на самые разнообразные темы, прогулялись немного по берёзовой роще. Белоствольных красавиц, как рассказывали знающие люди, насадили в окрестностях Штарндаля ещё во времена герцога Мейгренбургского, женатого на литовской принцессе, обожавшей берёзовые леса своей родины. И посейчас те продолжали радовать глаз любителей отдыха на природе, хотя за прошедшие столетия рощу значительно потеснили окружавшие её дубы и сосны.

Завершая прогулку, они вышли на центральную дорогу и свернули к замку. Но едва сделали несколько шагов, как перед ними появился Дэнил О’Хенли собственной персоной. И даже совершенно рассеянный человек заметил бы, что тот находится в крайней степени раздражения, а попросту говоря взбешён. Рыжие лохмы вздыбились, а глаза едва не метали молнии. Сзади топтался Майкл с нарисованным на лице огромным желанием настучать кому-нибудь в дыню.

Ирландец тут же заметил их троицу.

– Ага! Пусть не все сразу, но хоть вы, недоумки, сейчас сполна насладитесь моим гневом! И месть моя будет страшной!

Огненный шар ударил в мраморную плиту в двух шагах от них. Атакуемые невольно попятились.

– Ха-ха-ха! Нравится? Это только начало! А как вам продолжение?

Второй клубок огня просвистел над головами. Сюэ взвизгнула, а Вин вцепилась в Эрика, инстинктивно ища защиты. Однако путь к отступлению оказался отрезан: позади них полукругом взметнулась огненная стена, преодолеть которую, не обгорев, не представлялось возможным.

– Так их, шеф! Ещё огоньку! Пусть знают, на кого руку подняли! – подзуживал сзади Майкл, которого прямо-таки распирало при виде чужого бессилия. Так группа дворовых мальчишек-хулиганов радуется страданиям котёнка, к хвосту которого привязаны пустые консервные банки.

Эрик рванулся вперёд, но поздно: вторая стена бушующего пламени поднялась перед ним, заключив их в огненное кольцо. Для верности Дэнил и себя окружил таким же, чуть не подпалив верного «телохранителя».

– А вот теперь, идиоты, ничто не помешает мне преподать вам урок почтительности к Повелителю Пламени! Сейчас подожгу землю под вашими ногами – попрыгаете, как грешники на адской сковородке!

Обернувшись, Эрик увидел расширенные от страха глаза Вин. Сзади заходилась в истерике Сюэ. Издалека на помощь спешили Гека, Олаф и Таисия – но они слишком далеко, не успеют добежать. Да если бы и успели, что смогли бы сделать? Такую мощь огненной стихии, наверное, не всякому и Мастеру под силу укротить.

И внезапно, в состоянии, близком к аффекту, в памяти его всплыли слова заклятия, обнаруженного в учебнике по Красной магии, позабытом кем-то в шкафу тринадцатой комнаты. Примени его, если тебе угрожает опасность…

– Oillfa hassh tolinn fiorrsh adrunt kuarr fintime tikonz pollika, – бросил он в лицо противнику.

Далёкий и печальный всхлип, идущий словно со всех сторон. И сразу же умолкли все звуки, и Эрик с ужасом увидел, как превращаются в гипсовые слепки лица его друзей и врагов, словно взглянувших в лицо Медузы Горгоны. Безжизненными статуями застыли, прижавшись друг к другу, Сюэ и Вин; напротив замер на месте ирландец, так и не успев дочитать заклинание, а чуть вдали от него глуповато-победная ухмылка превратила физиономию Майкла в гротескную древнегреческую маску. Спешившие на помощь умерили свой пыл, так и не добравшись до цели. Поблекли краски окружающего мира, словно покрывшись инеевым налётом, и грозно бушевавший огонь казался лишь нарисованными в пространстве оранжевыми бликами, не обжигавшими более.

Будто вступаешь живым в нарисованное царство Вечности.

Но нет времени обдумать произошедшее: ярость, клокотавшая в груди, требовала немедленного выхода. Одним прыжком он преодолел бесполезную теперь преграду и изо всех сил толкнул Дэнила в грудь, отбросив в сторону и опрокинув на землю – прямо в зажжённый тем костёр.

Тихий стеклянный перезвон хрустальной люстры, упавшей на каменный пол – и мир вокруг ожил. Эрик услышал крики со стороны и обнаружил себя стоящим в центре огненного круга – но уже сооружённого его противником, а тот с воплями катается по траве, пытаясь потушить загоревшуюся одежду, и даже не догадываясь отменить действие собственного колдовства.

Вдруг огонь чудесным образом утих сам собой, оставив лишь чёрные пятна на мостовой и проплешины выгоревшей травы. А в сознание врезался грозный окрик:

– Что здесь произошло?!

И теперь уже Эрик онемел от страха, поскольку принадлежал голос никому иному, как неожиданно появившемуся в эпицентре событий Великому Мастеру Духа дону Фердинанду-Энрике.

– Заткнись! – рявкнул тот на ирландца, продолжавшего исторгать нечленораздельные звуки повышенной громкости. – И отправляйся в лазарет. Пусть Фарзаг приведёт тебя в порядок!

После чего переключился на Эрика:

– А вот с тобой побеседуем отдельно. И едва ли разговор будет из разряда приятных.

– Он ни в чём не виноват, это всё Дэнил! – заголосили очнувшиеся китаянки. – Пожалуйста, не наказывайте!

– Он защищал других! – воскликнула, подбежав, запыхавшаяся Таисия. – Мы всё видели! Дэнил хотел их сжечь, а Эрик не дал совершиться злодейству!

– Смотрю, и адвокаты нашлись сразу, – хищно усмехнулся Великий Мастер. – Тем хуже для тебя. Следуй за мной!

Оглянувшись, Эрик увидел растерянные лица друзей и осознал ещё не вынесенный приговор. Всё, он исключён! Прощайте, Штарндаль, и волшебный остров Санта-Ралаэнна, ты никогда не увидишь их снова. И будешь отныне в поте лица зарабатывать на хлеб, пытаясь хоть как-то обустроить свою незавидную судьбу в холодном и равнодушном внешнем мире.

А так хорошо всё начиналось…

Но что толку плакать по утерянному раю, когда стоишь перед дверью личного кабинета мэтра Саграно?

Массивная дубовая дверь плавно, не издав ни единого скрипа, приоткрылась. Первое, что успел заметить Эрик – внутри, несмотря на солнечный день, темно, как в погребе. Лишь несколько матовых шаров, прикреплённых к стенам и подвешенных под потолком – да и то не столько освещающих помещение, сколько создававших причудливую игру полутеней.

Рабочие апартаменты сурового волшебника состояли из двух смежных комнат – собственно кабинета и примыкающей к нему прихожей, в которой на стене справа висело громадное, в человеческий рост, зеркало в старинной оправе. Проходя мимо него, дон Фердинанд-Энрике оглянулся, поправляя плащ; Эрику ничего не оставалось, как остановиться и тоже взглянуть на собственную растрёпанную физиономию.

И они прошествовали дальше, оказавшись там, где до сих пор не побывал ни один из его сокурсников. Громадный письменный стол посреди, покрытый чёрным сукном, весь заваленный манускриптами, исписанными листами пожелтевшей бумаги, огрызками карандашей и перьев, самыми разнообразными безделушками непонятного предназначения. На полу пушистый ковёр, приглушающий шаги.

Вдоль обеих стен – шкафы, заставленные книгами, от одного названия которых добропорядочному обывателю стало бы не по себе: «Истоки чернокнижия», «Изначальная Книга Мёртвых», четырёхтомник «Демонологии», «Хроники Тёмных Миров», «Истинные причины Салемского процесса», «Кровавые ритуалы примитивных племён», «Тайный смысл пентаграммы», «Очищение через боль и страдания», «Преступная деятельность наиболее известных некромантов», «Вампиры: правда и вымысел», «Моё посещение Ада» и многие другие в том же духе.

Окна зашторены тяжёлыми гардинами, оттого и сумрак внутри. В углу у подоконника – искусно сделанный женский манекен, похожий на стоящих в витринах магазинов одежды. Как-то не очень гармонирует с общей обстановкой комнаты, однако больше времени на размышления не осталось, поскольку Эрик получил мысленный приказ садиться, и приземлился в кресло, стоявшее сбоку от стола.

– А теперь расскажи, что произошло между вами, да не вздумай врать!

Эрик вкратце поведал о причинах вражды, сведя их к стычке во время путешествия к кораблю Карриго, и особо подчеркнув, что их группа преследовала исключительно исследовательские цели. Про тайну тринадцатой комнаты и случившееся во время последнего похода в цоколь благоразумно умолчал, дабы не подставлять друзей, поскольку, как полагал, ему самому уже вряд ли повредит что-либо. Однако Саграно и так слушал вполуха, гораздо больший интерес проявив к финальной части поединка.

– Что за заклинание ты применил?

– Я… не знаю точно, Великий Мастер, – прошептал Эрик пересохшими от волнения губами.

Тот изумлённо вскинул брови:

– Вот как? Разве можно вообще произносить заклятие, когда не имеешь представления, для чего оно предназначено? А если относится к чернокнижию?

– Оно было написано на полях в учебнике по Красной магии 2017-го года издания…

– Очень интересно. И где теперь тот учебник?

– В моей комнате, на полке, вместе с другими книгами.

– Сейчас посмотрим. Изабелла!

Манекен внезапно ожил, превратившись в хорошенькую девушку лет шестнадцати-семнадцати, одетую в длиннополое розовое платье с белыми кружевами и оторочками. Ещё один магический элементаль, причём очень искусно сделанный – и не отличишь от обычного человека. «Похоже, мэтру тоже не всё человеческое чуждо», – подумал Эрик, и тут же выругал себя за подобные мысли, вспомнив, что дону Фердинанду-Энрике ничего не стоит их прочесть.

– Изабелла, ты слышала, о чём шла речь?

– Да, мой сеньор, – её голос напоминал перезвон серебряных колокольчиков.

– Отправляйся в комнату № 16 и принеси оттуда учебник Ларенгини и Абд-аль-Куллима по магии Стихий.

Элементаль сделала изящный реверанс и растаяла в воздухе. Впрочем, какую-то секунду спустя материализовалась на том же самом месте, но с книгой в руках. Опасения Эрика, что она принесёт его собственный учебник, где, естественно, не было никаких «записок на манжетах», рассеялись, едва он увидел потемневшую обложку.

Забрав книгу и превратив девушку обратно в манекен, хозяин кабинета принялся не спеша перелистывать страницы, хмурясь всё больше. Наконец добрался до таинственного заклинания:

– Оно?

– Да.

Дон Фердинанд-Энрике пристальным тяжёлым взором впился в Эрика.

– Так вот, настоятельно советую тебе забыть его и никогда больше не вспоминать. Приятелям своим скажешь: воспользовался Магическим Кулаком или Плетью Духа. Или чем-нибудь аналогичным, но чтобы выглядело правдоподобно. А букварь по Стихиям тебе придётся взять новый, этот ты не увидишь больше.

Злополучный учебник, вначале брошенный истлевать в шкафу навеки заколоченной комнаты, теперь превратился в горстку пепла, которую Великий Мастер стряхнул на ковёр.

– Корабль ваш, раз уж Ларонциус обещал, в ближайшее время, так и быть, поднимем на поверхность. Но чтобы больше никаких авантюр до конца сессии! Так и передай однокурсникам. Не хотелось бы слишком уменьшать численность студенческой массы на первом году обучения. А теперь отправляйся к себе. Какое наказание тебя ожидает, узнаешь из приказа. Не волнуйся: он появится на доске объявлений ещё до того, как закатится Солнце.

И Эрик обнаружил себя стоящим перед дверью собственной комнаты. Какое счастье: коридор пуст. В его душевном состоянии не хотелось видеть кого-либо, он нуждался лишь в тишине и покое.

Точно так же, как тогда, после жестокого разочарования в первой любви.

А когда немного придёт в себя, потихоньку соберёт вещи.

Тем временем двумя этажами выше продолжающий хмуриться Великий Мастер Духа снял с полки потрёпанную книжицу на древнегреческом: «Откровения и поучения Пророка Персидского Иллшууста, записанные его учеником Менефаном Элевсинским в восемнадцатый год правления Артахшатры Третьего» и, открыв на заложенной странице, внимательно прочитал отрывок, хотя и так знал его практически наизусть:

«…за восходом следует закат, за которым начнётся новый восход.

Так же и за летом приходит зима, чтобы потом снова наступило лето.

Столетия сменяют друг друга, храня заведённый порядок, и нет ничего нового под куполом небес…

…Меня, Иллшууста, почитают величайшим мудрецом, сравнивая с героями легенд, но кто я есть? Песчинка на берегу Великого Океана, знающая не более, чем ползущая в пыли букашка…

…Велика власть царей, в их воле любого из нас сделать счастливейшим из смертных или ввергнуть в пучину жестоких страданий, и даже предать мучительной смерти.

Но кому из них удалось прибавить себе жизни хоть один лишний день сверх отмеренного свыше?…

…Могуча и прославлена держава персидская, и нет никого сильнее её в подлунном мире.

Но истинно говорю тебе – едва лишь десять раз расцветут по весне тюльпаны, как суждено ей навечно уйти в царство теней…

…и многие ещё империи поднимутся в блеске и славе, тщась богатством и силой, но последуют тому же жребию, прежде чем истечёт двунадвенадцать веков.

А на исходе их явится тот, кому дана будет власть творить чудеса, доселе невиданные. И многие прельстятся ими, не видя истинного его обличья, которое откроется лишь после трёх знамений…

…и если окажется он сыном Ахура-Мазды, величайшее счастье и процветание ожидает земные народы.

Но горе, если будет то сын Ангра-Манью, неисчислимые беды обрушатся на живущих, предрекая скорое пришествие Последнего Суда…»

Полномочный Консул Святого Трибунала, кардинал Арулемский, доктор философии и теологии, кавалер ордена Провозвестников Истинного Слова, известный нам более как Великий Мастер Саграно, вздохнул, отложил книгу в сторону и подтянул к себе картонный скоросшиватель.

И вскоре поверх стопки папок, громоздящихся на верхней полке ближайшего шкафа, легла ещё одна – «Дело о применении студентом I курса Аримцевым Эриком магии высшего порядка».

Глава 38

Очутившись у себя, Эрик, не раздеваясь, повалился на кровать. Силы окончательно покинули его.

И это лишь твоя первая схватка, а их впереди немало. И с каждым разом твои враги будут становиться всё сильнее. Но и ты не останешься прежним…

Немалым усилием разорвав подступившую сонную одурь, он сел на кровати, мотая головой. В комнате никого больше нет, коридор совершенно пуст, и за окошком лишь безмолвные деревья. Голос, идущий ниоткуда – плод воспалённого воображения, глюк отключающегося мозга. Да и к чему это, если и так исключён…

Следующим ощущением стало: его пытаются привести в чувство, причём с двух сторон сразу. Приоткрыв глаза, он обнаружил прямо перед собой грудь склонившейся над ним Таисии.

– Фу-у, очнулся наконец. Что же такое сотворил с тобой Саграно? Мы вдвоём еле разбудили. Он тебя, случайно, не пытал? Если что, только скажи – все вместе к Ларонциусу пойдём справедливости искать!

Её напарником оказался Гека, трясший за ладонь.

– Вставай скорей! Там приказ вывесили!

– Так быстро…

– Ничего себе! Мы несколько часов ждали твоего возвращения! Кто же мог подумать, что Саграно отправит тебя прямиком в твою же комнату, да ещё и в сон погрузит? Не дождавшись, пошли на разведку. На всякий случай заглянули и сюда – а ты, оказывается, дрыхнешь без задних ног!

Эрик сел на кровати, затуманенным взором глядя в пространство меж земляками. И впрямь вечер – Солнце низко над горизонтом. А казалось, только минуту назад отрубился. Да, Гека что-то там сказал про приказ…

– И что там про меня написано? – отстранённо поинтересовался он.

– Пойдём с нами – узнаешь, – с хитринкой в голосе ответствовала Таисия. – Дойти сам сможешь?

– Сейчас проверю.

Попытавшись встать, Эрик скривился от боли. Однако причина оказалась прозаической: попросту отлежал ногу, заснув в неудобной позе. Чуть размяв затёкшую конечность, он выпил стакан воды.

– Ну а теперь – ведите!

Поход на второй этаж превратился в целую процессию: его обступила куча друзей. По их радостно-возбуждённым лицам Эрик понял: обошлось, вряд ли его исключили.

Вин уцепилась за правую руку, а с другой стороны по плечу хлопнул Жозе:

– Здорово «шефа» уделал! Я не видел, но мне рассказали! Как ты его так?

– Телепортировался в его сторону и по инерции толкнул случайно. Кто ж знал, что он на ногах не удержится и в свой же огонь шлёпнется?

– И поделом. Нечего из себя крутого пироманьяка корчить. Будет теперь на кухне картошку начищать.

О произошедшем на самом деле придётся молчать. Но почему дон Фердинанд-Энрике запретил говорить правду? Что такого в применённом заклятии? Придётся докапываться до истины… конечно, если останется в замке.

Около доски с приказом тусовалось несколько однокурсников. Не зная ничего о сути случившегося и питаясь слухами, они с любопытством и одновременно с долей настороженности встретили появление виновника переполоха, однако расступились, пропустив компанию к доске объявлений.

Эрик впился взором в белый лист бумаги, висевший перед ним: «За нарушение общественного порядка, самовольное применение агрессивных форм магии, нанесение урона окружающей среде… наложить на студентов 1-го курса Дэнила О’Хенли и Эрика Аримцева дисциплинарное взыскание в виде ежедневных трёхчасовых исправительных работ в течение двух месяцев. Местом отработки для О’Хенли определить кухню (контроль за исполнением возложить на Мастера Дрэйера), для Аримцева – библиотеку (контроль за исполнением возложить на Мастера Шуфоми).

И две подписи внизу: не только дона Фердинанда-Энрике, но и ректора, что свидетельствовало о полной и совершенной легитимности приказа.

И лишь пробежав глазами дважды, Эрик осознал смысл прочитанного. Его не только не исключили, но и наказали весьма условно. Ощущение – как у приговорённого к обезглавливанию, когда топор палача поднялся в воздух, и тут внезапно казнь останавливают и зачитывают королевский указ о замене смертной казни скромным денежным штрафом.

– И щуку бросили в реку, – весело прокомментировал Гека. – Что, брат, поди, верёвку намыливать собирался? Расслабься: скорее поощрили за находчивость. И так постоянно пропадаешь в библиотеке, а теперь хоть с пользой для общества.

– Такое дело надо отметить. И не где-нибудь в кустиках, а по-настоящему, в столовой! – предложил Жозе.

– Она уже закрыта.

– На то и расчёт. Зачем нам посторонние? У нас междусобойчик.

– Но кто нас пустит в неурочный час? Да ещё пьянствовать…

– Положитесь на меня. Уговорю Дрэйера, не будь я Жозе Менангес! Айда за мной!

У дверей столовой латиноамериканец остановился и попросил остальных подождать чуть в стороне. На стук высунулся недовольный управляющий заведением общественного питания, однако вскоре Жозе чудесным образом был приглашён внутрь, а минут десять спустя его улыбающаяся физиономия показалась вновь, чтобы пригласить компанию на банкет.

К тому времени големы сдвинули столы вместе и выставили несколько бутылок пива и соответствующую закуску.

– На вино не согласился, придётся довольствоваться пивом.

– Но как тебе вообще удалось?

– А! Волшебное слово знать надо! Не стесняемся, занимаем места, обмоем находчивость нашего товарища, что позволила утереть нос врагам! Надеюсь, теперь они надолго утихомирятся и займутся наконец тем, зачем явились сюда – учёбой!

– Да если и выгонят их – невелика потеря. Я с большим трудом представляю себе Билли читающим философские трактаты.

– Такое невиданное зрелище и я посмотрел бы с удовольствием. Ну да фиг с ними, давайте рассаживаться да пировать.

Промочив горло первыми глотками пенного слабоалкогольного напитка, друзья насели с предложением расписать во всех подробностях допрос у Саграно. Увы, раз нельзя упоминать о злополучной формуле, пришлось Эрику пропустить и историю с уничтоженным учебником, равно как и с элементалем по имени Изабелла. Ограничился он сутью воспитательной беседы и деталями интерьера кабинета Великого Мастера.

– Придётся временно завязать с походами, – с печальными интонациями в голосе закончил он.

– Да как же так?! Без приключений мы завянем от тоски!

– Переживём как-нибудь. Всё равно до сессии два месяца с небольшим остались. Экзамены начнутся в мае, все в курсе?

– Придётся сконцентрироваться на усиленной медитации.

– Всё равно магометр пора возвращать, – вздохнул Гека.

– Но перед тем пометим интересные места, где он светился. На будущее, – лукаво добавил Жозе.

– А что Саграно про корабль сказал?

– Пообещал поднять в ближайшее время.

– Вот и будет чем заняться, вместо шастанья по подвалу. Его восстановить в прежней красе – немало усилий потребуется!

– Скорей всего, и другие захотят поучаствовать в ремонтных работах.

– На здоровье. Мы и не собирались его приватизировать. Зато как реставрируем, нас ожидает восхитительный морской круиз вокруг острова!

– Хороший повод наполнить бокалы. Да не стесняйтесь, закусывайте: бутерброды с икрой, красная рыба, заливное мясо. Всё оплачено!

– Ох, смотри, Жозе, разоришься такие посиделки устраивать.

– Да мне для друзей ничего не жалко! Чего мы добились бы поодиночке? Даже в магии – дважды нас выручал коллективизм!

– А Билли куда потом подевался?

– Дошёл до пляжа, крутился там, песок разглядывал. Чем закончилось, не знаем, поскольку услышали крики и поспешили вернуться. Смотрим – трава выжжена, девушки плачут. Сразу поняли: беда приключилась!

– Удивительная прозорливость, – язвительно отозвалась Таисия. – Сейчас, конечно, случившееся воспринимается скорей как юмореска, однако тогда нам вовсе не до шуток было. Опоздай Эрик со своим заклятием всего на несколько секунд, и всем троим пришлось бы отправляться в лазарет. Да ещё приобретать новую одежду взамен сгоревшей.

– А вместо них обновлять гардероб теперь придётся Дэнилу.

– Известно ведь – поднявший меч от него и погибнет.

– На том стояла и будет стоять наша дружба.

– Кстати, за неё не грех и выпить!

В послестрессовой ситуации, когда как жизненная энергия, так и душевные силы стремятся к нулю, алкоголь действует быстро и мощно. Мобилизацией оставшихся ресурсов Эрик удерживал организм в состоянии бодрствования и даже реагировал на шутки и реплики окружающих, однако это требовало всё больших усилий. В конце концов его состояние заметили:

– Э, да наш товарищ спит на ходу.

– А что вы хотели? Телепортация для первокурсника – само по себе очень круто, за такое экзамен автоматом ставить надо. А тут ещё свидание с Саграно!

– Одну минуточку, – вмещался Олаф. – Я попытаюсь исправить положение. Ты не против?

– Что? Да нет, конечно, – ответил Эрик, не особо врубившись в смысл вопроса.

– Ну, тогда лови колдовство. Если не получится, не обессудь, пробую впервые. Zarr kuirb floffip tenkil buhur ausst geonn fattrax inzuddr!

Как кувалдой по башке. Зато голова сразу очистилась, и улетучилось ощущение усталости.

– Подействовало? Надо же – с первого раза угадал. Это заклинание называется Бодрость Духа, улучшенная версия Снять Усталость.

– И, соответственно, облегчённый вариант Героизма, – добавила Вин. – Однако, Олаф, ты обязан был предупредить: когда действие заклятия закончится, маятник качнётся в обратную сторону, и Эрик свалится без задних ног.

– Ерунда, я себя прекрасно чувствую! – безапелляционно заявил тот. – Спасибо, дружище, что вырвал из цепких объятий Морфея! Совершенно никакого желания ложиться спать слишком рано не испытывал. Наоборот, что сейчас нужно – ещё холодного пивка!

И, не обращая внимания на предостерегающий жест Вин, Эрик набулькал до краёв стакан и залпом осушил его, чем вызвал восторг мужской части компании.

– Во! Это по-нашему!

– А чего мы отстаём? Горючего достаточно осталось?

– На пару порций каждому хватит.

– И пусть в бокалы налито всего лишь пиво, это не обесценит нашу победу!

Последнее слово эхом отозвалось внутри черепной коробки.

Твоя первая победа – начало цепи, уходящей в бесконечную даль…

Теперь ты обречён стать воином вечной битвы…

Но ещё есть шанс отступиться и выйти из игры…

Ибо сколько бы раз не победил ты, рано или поздно случится сражение, выиграть которое тебе не суждено…

Вселенная покачнулась перед глазами. Последними осознанными воспоминаниями стали внезапно съехавший куда-то набок стул и прохладная поверхность кафельного пола, слишком жёсткого и неудобного, чтобы прилечь и спокойно отдохнуть…

Глава 39

Библиотекарь, как всегда, встретил его приветливо. Но почти сразу выразил озабоченность:

– Постой-ка, случайно не тебе назначили исправительные работы? Вчера вечером циркуляр пришёл, подумал тогда: ошибка какая-то, разве мог мой юный друг проштрафиться настолько сильно?

– Увы, Халид-ага, именно так. Никакой ошибки здесь нет.

– Но за что?!

– С одним неприятным типом устроили поединок. В результате его определили на кухню, а меня – к вам.

Мастер Халид задумчиво потёр подбородок:

– Припоминаю: ещё вчера днём кто-то из твоих товарищей между делом сообщил, что во дворе замка драка приключилась. Поскольку подобные новости давно не волнуют моё сердце, я выкинул известие из головы. И лишь сейчас связал одно с другим. Но, честно говоря, от тебя меньше всего ожидал! Мне казалось, ты выше пустяковых ссор и тем более кулачных боев.

– В обычных ситуациях, да. Но требовалось защитить девушек.

– О, это полностью меняет дело! Тогда ты совершил очень благородный поступок! И если так, заслуживаешь отнюдь не наказания, скорее награды! Но, увы, у начальства свои резоны для определения степени вины. Кому из преподавателей угораздило попасться на глаза?

– Дону Фердинанду-Энрике.

– Тогда и впрямь не повезло. Крайне неосторожно с вашей стороны затевать потасовку в пределах видимости Великого Мастера Саграно.

– Да его рядом и не было, он появился сразу после. Дэнила отправил к лекарю, а меня в свой кабинет на воспитательную беседу.

– Вот даже как!? О, я нисколько не подвергаю сомнению правдивость твоих слов, просто очень немногие из учеников и даже рядовых Мастеров удостаивались чести быть приглашёнными в личные апартаменты дона Фердинанда-Энрике! Чем же смог так поразить его, повидавшего на своём долгом веку несметное количество чудес, необыкновенных и невероятных?

– Применил незнакомое заклинание, оказавшееся очень необычным. И, как мне показалось, Великий Мастер заинтересовался им больше, нежели подробностями разборки.

– Ты разбередил мою душу любопытством! И счастье будет поистине безграничным, если осчастливишь меня формулой столь чудодейственного заклятия, что не оставило равнодушным самого мэтра Саграно!

– К величайшему сожалению, Халид-ага, не смогу этого сделать. Дон Фердинанд-Энрике запретил упоминать о нём и посоветовал забыть о его существовании.

– Неужели тебе попалась формула Армагеддона? Или портала в Запретные Миры? А если бы ты свалил противника чем-то вроде Смертельного Удушья или Зелёной Гнили, находился бы сейчас не здесь, а в камере для заключённых. Что-то тут не так. Где ты его вообще умудрился откопать?

– В учебнике по Красной магии, явно находившемся в чьём-то пользовании до меня. Прежний владелец его весь поисписал комментариями.

– Очень интересно. Быть может, по почерку я смогу определить, кто пользовался книгой.

– Увы, Великий Мастер Духа уничтожил её.

Лицо библиотекаря отразило неподдельное изумление:

– Что же за страшную формулу встретил ты, на своё несчастье? Хроники Гильдии изобилуют примерами, когда выжившие из ума колдуны изобретали поистине чудовищные заклятия, от которых воротило даже матёрых чернокнижников. И, подобно Проклятым Вещам, они до сих пор попадаются то там, то тут. Самый последний случай на моей памяти имел место примерно лет семьдесят назад, когда Мастер Филкокс решил испытать заклинание Разорвать. Не знаю, откуда он вообще его выкопал. Как потом рассказали прибывшие на место происшествия очевидцы, вся квартира была залита кровью и забрызгана ошмётками внутренностей, а голова Мастера обнаружилась в смородиновом кусте под окном. Вот так-то! Однако неведение не намного лучше…

Сделав несколько задумчивых шагов вокруг библиотечного стола, Мастер Халид решился:

– И потому я сейчас принесу справочник, в котором приводятся все известные формулы с древнейших времён и по начало нынешнего столетия. Ученикам мы его не выдаём – только с разрешения кого-либо из преподавателей. Но под свою ответственность дам тебе посмотреть.

Громадный тяжёлый фолиант лёг на стойку. Эрик аккуратно раскрыл его. В глазах запестрело от обилия формул, комментариев, и наглядных иллюстраций действия. Настоящее сокровище, от которого не отказался бы ни один маг в мире.

– Если не знаешь, к какому разделу относится волшебство, проще смотреть по алфавиту.

Наш герой послушно пролистал последние страницы. Однако на букву «О» после “Ograhht” сразу шло “Okaronn”, и никаких следов загадочного заклятия обнаружить ему не удалось даже после тщательного просмотра всех формул, начинавшихся на данную букву.

– Здесь нет такого…

– Уверен? Смотрел внимательно? Что ж, увы, и такое случается. Недаром справочники переиздаются довольно часто – в древних книгах отыщется нечто, не замеченное предшественниками; изобретут новые заклятия, или улучшат старые. Здесь ничего удивительного нет. Так что, быть может, тебе и вправду стоит выбросить ту формулу из головы.

Разумный совет, но что-то мешало воспользоваться им. Не всё здесь просто, и добряк библиотекарь, искренне сочувствующий ему и старающийся помочь, тут ни при чём. Саграно явно узнал её, потому и не спрашивал, каков эффект применения. Придётся идти окольным путём, не поднимая лишнего шума: перетряхивать книги, собирать обрывки сведений. Если повезло тому безвестному студенту, что по рассеянности забыл учебник в шкафу тринадцатой, то, может, удача улыбнётся и ему…

От размышлений отвлёк вопрос совсем из другой плоскости:

– Он тебя к зеркалу случайно не подводил?

– Тому, что в прихожей, большому такому? Когда мы зашли внутрь, дон Фердинанд-Энрике остановился около него, ну и я посмотрелся тоже. Разве что-то сделал не так?

– Знай же, мой юный друг: это не простое зерцало, а один из величайших артефактов, когда-либо создаваемых людьми! – торжественно произнёс Мастер Халид, назидательно подняв кверху указательный палец. – И по праву носит название Дар Откровения. Если ты тот, за кого себя выдаёшь, то и отражение в нём ничем не разойдётся с твоим обликом. А вот какой-нибудь оборотень будет тут же разоблачён – зеркало покажет его истинную сущность. Как и всех прочих тварей, под человека умело маскирующихся. С его помощью в своё время вампиров ловили. Некоторые особо хитроумные упыри пообвешаются защитными амулетами, парик нацепят, косметикой намажутся – пойди догадайся, что перед тобой кровосос! Да и личей с десяток выловили – так посмотришь, вроде обычный человек, а из зеркала на тебя черепок скалится. А уж оборотней поймали – и не счесть. В большинстве, правда, те ни в чём не виноваты были, а просто являлись жертвами экспериментов с Камнями Душ. Про Трансильванскую Лабораторию слышал? Вот где настоящий террариум развели! Если была возможность – несчастные души возвращали обратно в тела, с которыми те появились на свет. А также помогали обрести уверенность в новых, если собственные уже не существовали, или были сильно покалечены. Или пропали в неизвестном направлении. Случались курьёзы, когда владельцам настолько нравились тела, в которых они оказались, что те категорически отказывались возвращаться обратно. Тогда, если несогласие выражали обе стороны, обмен не проводился: живите, мол, как хотите, если так понравились чужие роли. Ну а когда острая необходимость в артефакте отпала, Саграно забрал его в бессрочное пользование, и с той поры Дар Откровения прописался в его кабинете.

– А если я подошёл бы к зеркалу, а там ничего не отразилось?

– Тогда это означало бы, что у тебя нет души.

– Нет души?! Разве такое возможно?

– Конечно. Гомункулы, например, Замороженные Зомби или Живые Фантомы – и выглядят вполне человечно, и ведут себя осмысленно, вот только отражения не имеют. Создание подобных существ приравнивается к чернокнижию, поскольку – и примеров тому не счесть! – бездушные твари по природе своей склонны к разрушению, а, значит, являются верными слугами Зла. А что увидел в нём ты? Э, да что я, старый дурень, спрашиваю: стоило твоему зеркальному антиподу разойтись с тобой хоть на один волос, ты бы здесь сейчас не стоял.

– А с магическими элементалями как? Они тоже не имеют отражения?

– Про природу элементалей разве не читал ещё? У них свои души, не имеющие ничего общего с нашими, но всё-таки они есть, а потому какое-то изображение в зеркале мы увидим. Честно говоря, я очень мало знаю о том, какую форму имеют их души в нашей реальности. Большим специалистом в данном вопросе был в своё время Мелихнон, правда, давненько что-то на острове не появлялся. Уж он-то смог бы удовлетворить твоё любопытство!

– Это я к чему спросил: в кабинете Саграно в углу стоял манекен, а оказалось – магический элементаль по имени Изабелла.

– Приходилось мне видеть манекен тот, и про Изабеллу слышал, а вот то, что это одно и то же, узнал от тебя! Вот так-то: век живи, век учись. Стало быть, Великий Мастер постоянно держит при себе мощного магического элементаля? Немногие чародеи отважились бы на подобное расточительство собственной энергии!

– Выскажу дерзкое предположение: в далёком прошлом девушка по имени Изабелла была небезразлична будущему Великому Мастеру.

– Ну, может и так. Увы, даже я не смогу сказать определённо, кто и почему являлся прототипом. Саграно не любит разговоров на личные темы, и поэтому его прошлое окутано густым покровом тайны. Сам я знаю о нём немного, да, наверное, и нет никого среди ныне живущих, кто мог бы похвастаться хорошим знанием биографии мэтра. Пожалуй, во всей Гильдии не сыскать более загадочной фигуры – при том, что тут полно неординарных личностей с перипетиями жизненного пути, достойными пера прославленных романистов.

– А правда, что он был произведён в кардинальский сан?

– Да. Это как раз из того немногого, о чём я знаю точно. Когда Святой Трибунал закончил свою работу и был официально объявлен распущенным, наиболее отличившимся инквизиторам присвоили звание кардинала. А поскольку оно присуждается пожизненно, то и наш мэтр до сих пор именуется кардиналом Арулемским, по имени местечка, где имело место посвящение. Другое дело – его коллеги после того спокойно удалились от дел, занявшись решением более прозаических проблем, а этот по-прежнему чернокнижников повсюду ищет. Одно время вроде успокоился, а сейчас опять за своё. Поговаривают, видел сон нехороший, вроде как приснился давний заклятый враг – некромант Сетонцио, грозился: мол, скоро явится тот, кто вновь поведёт тёмное воинство в битву. С той поры дон Фердинанд-Энрике покой потерял, даже в моё ведомство зачастил, причём берёт книги по совершенно не связанным между собой темам.

– Вот оно что…

– Именно так, мой юный искатель истин! Однако пора, как говорится, вернуться к нашим баранам. На самом деле я искренне благодарю Аллаха, что он прислал не кого-нибудь, а тебя! И именно сейчас, чтобы помочь разобраться с поселившейся здесь шайтан-машиной.

Как выяснилось, три дня назад в библиотеку завезли новенький, только что купленный компьютер, но старик, подозрительно относившийся ко всей современной технике, не подходил к нему, лишь с опаской поглядывал на монитор.

– Ларонциус хочет какую-то базу данных создать, если правильно Фарзага понял. Я попросил его помочь разобраться в этом многомудром ящике, но тот, жук хитрый, сказал – сам, мол, не слишком в нём разумеет, пришлёт вместо себя грамотного студента.

– Я сделаю всё, что в моих силах, Халид-ага. Если в чём-то не разберусь, друзья помогут.

– Ай, не зря возносил молитвы – ты послан самой судьбой! Даже если всего лишь покажешь, как управлять сим многомудрым механизмом, считай, выполнил свой долг.

– Да что вы, я сполна отработаю своё наказание! Причём приступлю немедленно!

Однако толком поработать в тот день не удалось. Едва Эрик подсоединил к системному блоку всю необходимую периферию и проверил работоспособность операционной системы, как в библиотеку завалились Жозе и Гека:

– Уже вкалываешь? Как самочувствие после вчерашнего? Ну и напугал ты нас, когда со стула свалился. Что-то Олаф перемудрил со своей магией, но разве признается теперь? Посмотрели – вроде дышишь, под руки дотащили кое-как, да на кровать, отсыпаться.

То-то проснулся он сегодня утром и с удивлением обнаружил, что не стал накануне раздеваться и забираться под одеяло. И лишь потом вспомнил о произошедшем.

– Заглянули на кухню, понаблюдали, как Дэнил грязные тарелки моет, – продолжал Гека. – Заодно и поприкалывались, спросили у Дрэйера: как вам новый помощник? А тот с недовольной миной: от вас, студентов, толку, как от козла молока, не столько помощи, сколько битой посуды, убытки одни от такого воспитательного процесса. Големы, мол, даром что железные, а работают быстрее и аккуратнее!

– Рыжий, который всё слышал, не выдержал и пообещал показать всем, где раки зимуют, – добавил Жозе. – Тогда я предложил ему: раз такой смелый, то давай проверим степень твоей крутизны без всяких магических выкрутасов. Короче, приходи вечером к старой двухголовой сосне, на стыке дубравы и соснового леса растущей, да секундантов привести не забудь. Тут он сразу и заткнулся, пробормотал только: некогда, мол, ему по лесам шастать.

Следом появился Олаф, который начал с извинений:

– Ты на меня зла не держи. Перестарался немного, не рассчитал силы колдовства.

– Да ладно, чего уж там. Я и сам хорош: меньше надо злоупотреблять спиртным, особенно когда организм не в состоянии. А с другой стороны, пока не вырубился, ощущение было классное!

– Значит, я не совсем безнадёжен в магии Духа. И если отрегулировать в нужном направлении, можно иногда применять при подготовке к экзаменам. Главное, снова не переборщить, как вчера. Сам немного растерялся от результата. Твоя подруга на меня потом чуть не с кулаками – дескать, мало того, что человека свалил дурацким заклятием, так ещё и на помощь не поспешил.

– Не волнуйся, Олаф, Вин всего лишь слегка переволновалась.

А вскоре и та пожаловала в гости (швед, к счастью, успел уйти). После горячих заверений в превосходном самочувствии Эрик вкратце рассказал об услышанном от Мастера Халида.

– Какая-то собака здесь зарыта, как любят говорить у вас, – встревожилась Вин. – Неспроста Саграно отправил тебя сюда, ой неспроста, но никак не могу понять, в чём подвох. Надо пораскинуть мозгами, может, амулет подскажет. Главное – береги себя, не поддавайся на провокации.

Присутствие библиотекаря, а также постоянная угроза появления кого-либо из посторонних не особо располагали к интимным разговорам и тесному душевному общению, поэтому китаянка вскоре распрощалась и, кокетливо поправив причёску, удалилась.

Ещё с десяток человек сподобились посетить библиотеку в следующие два часа. Мастер Халид качал головой, приговаривая: такого наплыва посетителей за столь короткое время давно не случалось. Эрик, прекрасно понимая, что народ приходит не столько ради приобретения книжных знаний, сколько поглазеть на виновника вчерашнего происшествия, успевшего обрасти совершенно фантастическими подробностями, прятал улыбку, склонившись над клавиатурой.

И только когда поток любопытствующих иссяк, он смог без помех заняться своими прямыми обязанностями, последовательно забивая в компьютер перечисление хроник Гильдии. В какой-то момент ему показалось, что в библиотеку заглянул сам Великий Мастер Духа, однако, подняв глаза, заметил лишь причудливую игру теней, создаваемую зажёгшимся светильником – за окнами заметно стемнело. Поскольку проработал значительно больше, чем требовалось, со спокойной душой мог сворачиваться и отправляться к себе.

И, уже покидая библиотеку, заметил направлявшуюся в его сторону Рамину.

– Спасибо тебе, – шёпотом сказала она, подойдя почти вплотную.

– За что?! – искренне удивился Эрик.

– Наконец-то Дэнил получил по заслугам! Однако хочу предостеречь на будущее: он владеет не только магией Огня. Когда я отвергла его грубые ухаживания, а по сути – грязные приставания, Дэнил разозлился и заявил: если не согласишься подобру-поздорову, огребёшь кучу неприятностей. Помнишь занятие, на котором мы в первый раз пробовали проращивать бамбуковые семена? Я сразу догадалась: именно он погубил мой побег. Дэнил потом подтвердил это и добавил: то же самое будет и со мной, если не стану более покладистой. С тех пор живу со страхом в душе – а вдруг и впрямь применит? Мне кажется, у него параноидная мания величия, а такие люди реально опасны.

– А если пожаловаться администрации?

– Но что они смогут сделать? Не будут же каждому студенту предоставлять по защитной накидке. Да и вряд ли станут учить нас по отдельности. А раз так – есть ли смысл? Я предупредила подружек, при необходимости придут на помощь.

– А какое колдовство он применил? Гека видел в лесу растения, поражённые тем же недугом, и мне показывал.

– Не знаю. Кислота, наверное. Или нечто в том же духе.

– Ладно, Рамина, в случае чего не стесняйся, беги к нам. У нас к Дэнилу и его шайке свои счёты.

– Благодарю за добрые слова, – и персиянка, ещё раз оглянувшись, словно стараясь убедиться, что их никто не подслушивал, поспешным шагом устремилась прочь.

Глава 40

Во многом можно, наверное, обвинить Великого Мастера Жёлтой магии, но никак не в пренебрежении данным словом. Не прошло и недели, как всех их пригласили на торжественное поднятие шхуны прославленного капитана. Впрочем, новостью к тому времени это не являлось практически ни для кого – подготовительные работы шли полным ходом у всех на виду.

Жозе поручили вновь сплавать к подземной бухте и отнести туда нужный свиток. Правда, теперь он был не один: вместе с ним отправились двое прибывших из внешнего мира Мастеров, специализирующихся на телепортации предметов – Стафрон и Беллевю. Всех троих экипировали снаряжением, о котором в их первый поход латиноамериканец мог только мечтать. Да плюс страховка со стороны дельфинов, которые с удовольствием взяли на себя роль телохранителей – ко времени описываемых событий приятели успели подружиться с дельфиньим племенем.

Прибывшая на подземный берег троица первым делом зажгла несколько Факелов. Корабль тёмной громадиной высился перед ними, безразличный к происходящему вокруг.

– Впечатляет, – сказал Мастер Беллавю, внимательно осмотрев судно. – Никому из нас не приходилось транспортировать столь крупную вещь. Учитывая, что корабль прислонён к скале, круг организовать вряд ли удастся. А ты, Джошуа, как считаешь?

– Полностью согласен, коллега, – отозвался Мастер Стафрон. – Придётся применить Тетраэдр Телепортации. А значит, понадобятся ещё двое. Причём кому-то придётся висеть в воздухе над центральной мачтой корабля.

– Этот вопрос нетрудно решить в рабочем порядке, – поморщился собеседник. – Главное, определиться с местом прибытия.

И действительно, по вопросу, куда доставить корабль, спорили немало. Будь корвет неповреждённым или хотя бы с незначительными поломками, проще всего отправить его в одну из бухт и поставить на прикол. Но поскольку корабль нуждался в серьёзном ремонте, без надлежащего оборудования починка на воде не представлялась возможной. А если выгрузить на берег, то как потом слабыми человеческими силами столкнуть в воду?

– Тоже мне проблема! – заявил, услышав о высказанных сомнениях, Асфарг, для которого, наверное, принципиально не существовало стоящих внимания проблем. – Отремонтируем на берегу, а когда всё будет закончено, попрошу Землю уступить своё место Воде под днищем корабля. А Воздухом подтолкнём в нужном направлении.

Доводы Великого Мастера признали вполне убедительными. Местом временной прописки “Wind Brothers” определили заброшенный пляж на дальней оконечности острова, в противоположной от Полигона стороне. Чтобы подчеркнуть значительность затеянного мероприятия, наиболее активная часть обитателей острова соорудили импровизированную трибуну для особо почётных гостей, в первую очередь персонально приглашённых верховных магов.

И наконец настал долгожданный день. Задолго до одиннадцати часов, официального времени начала представления, на пляже стал скапливаться народ. В числе первых, само собой, студенты. Асфарг остался верным своему ковру-самолёту, нарезая круги над верхушками пальм. Не изменил привычкам и Ларонциус, прибывший через Стену Телепортации, заодно приведя с собой других преподавателей – мадам Берсье и госпожу Гань. Дон Фердинанд-Энрике, судя по всему, предпочёл не участвовать, поскольку так и не появился. Зато нарисовалось несколько верховных магов из внешнего мира, в числе которых Эрик узнал главного судью на недавнем процессе, Лорда-Хранителя Традиций. Сопровождавший их мистер Фиртих взялся наводить порядок:

– Убедительная просьба гостям занять места на трибуне и рядом с нею! Студенты, очистите пляж и отойдите под пальмы! Баджи, уведи дельфинов от берега! Группа транспортировки корабля, вы готовы?

– Чего раскомандовался, Рилонис? – спокойно, с усмешкой, парировал пожилой узкоглазый колдун в восточном халате, расшитом фигурками кошачьих (как потом выяснилось, то был Великий Мастер Ту Ашшио, крупнейший специалист в области телепортации, чьему перу принадлежала книга «Теория магических переносов предметов и существ», по которой училось несколько поколений волшебников). – Сейчас отправляемся. Спешка обычно хороша сам знаешь где.

Окружающие захихикали, и посрамлённый сэр администратор предпочёл спрятаться за трибуной. Все четверо участвующих в операции магов по очереди исчезли через портал. И через пару минут громадный светящийся тетраэдр завис над пляжем и плавно опустился на песок, а затем рассеялся в пространстве, освободив заключённый внутри корвет. С грохотом рядом обрушилась часть скалы, прихваченная при телепортации.

Послышались аплодисменты, за которыми последовало выступление Архимага:

– Итак, дамы и господа, перед вами безмолвный свидетель той давно ушедшей эпохи, когда романтикам дальних странствий требовались лишь толика удачи да попутный ветер. Я думаю, среди вас не найдётся никого, кто ни разу не слышал о капитане Жане Карриго. Мореплаватель, корсар, разведчик и исследователь, дипломат, картограф, меценат – словом, крайне многогранная личность, во многом непонятая современниками. И даже сейчас официальные историографы часто оценивают её однобоко, рассматривая прославленного капитана как примитивного пирата и авантюриста. И тем большей удачей для нас стало обнаружение шхуны, на которой тот проплавал более двух десятилетий. Да и парусник шестнадцатого века сам по себе – настоящий памятник кораблестроения, дающий возможность современному поколению увидеть, как выглядели корабли той эпохи. Конечно, сейчас “Wind Brothers” не в самой лучшей форме, – Ларонциус сделал паузу и улыбнулся, – и потому, если вы, студенты, захотите покататься на нём, то должны вначале отремонтировать. Необходимые для починки инструменты спрашивайте у нашего уважаемого мистера Фиртиха. Если возникнет проблема, справиться с которой самостоятельно не получится, не стесняйтесь обращаться за помощью. Однако основную часть работы придётся сделать вам. Ну и, конечно, не забывайте про учёбу – то, ради чего здесь находитесь.

– Я наложу на корабль Консервацию, – негромко добавила госпожа Гань. – В противном случае насекомые, солнечный свет и свежий ветер будут разрушать его быстрее, чем вы – восстанавливать.

Любопытствующие студиозусы, особенно из числа видевших “Wind Brothers” впервые, облепили его со всех сторон, пробираясь через пробоину внутрь и вылезая затем на палубу, откуда приветственно махали руками. Вслед за ними к корвету приблизилось и старшее поколение, представителями которого двигало не столько желание увидеть раритетную конструкцию морского судна, сколько возможность повспоминать былые времена. Эрику, в частности, довелось стать невольным свидетелем разговора Лорда-Хранителя с другим гостем, небольшого роста толстяком с кошачьим лицом:

– Ты представляешь, Уилкс, ведь и я мог бы плавать на этом корабле! Если бы хватило решимости записаться в команду. Как сейчас помню: сидим мы в одной из таверен, кажется, в «Адмирале Дегроце»… или то была «Счастливая Лиззи»… а, впрочем, неважно! Главное, там относительно неплохо кормили и поили. Так вот, сидим мы, пиво пьём, вдруг дверь нараспашку, и входят трое в офицерских мундирах, но без знаков различия, и в щегольских шляпах с перьями. Трактирщик им мигом отдельный стол накрыл, и по поспешности и предупредительности, с какой их обслуживал, понял я: важные птицы прилетели. Я тогда ещё у приятеля своего, Гарри, имевшего дела с пиратами и контрабандистами, спросил, что, мол, за шишки такие? Ты что, Карриго не узнал? – удивился тот. А двое других – его помощники. Про знаменитого капитана я, разумеется, слышал, но живьём только тогда и увидел. В первый, и, как выяснилось, последний раз… Из услышанных обрывков разговоров той троицы понял я, что собираются они в экспедицию в Вест-Индию. Мысль шальная промелькнула – наняться к Карриго хоть матросом. Пусть не самая приятная должность, зато увижу поражающие воображение красоты южных морей, о которых так любили рассказывать вернувшиеся оттуда; женщин, горячих, как полуденный песок в Сахаре; реки, берега которых полны золотых самородков, а если повезёт – то и найти легендарный Фонтан Молодости. При удаче мог бы, наверное, место корабельного врача получить – не зря же аптекарское дело изучал, семейные традиции продолжая. Ну или хотя бы помощника врача. Друзья, однако, порыв мой быстро остудили: то ли найдёшь ты Эльдорадо, то ли нет, зато куда с большей вероятностью поймаешь индейский томагавк. Или напорешься на нож в пьяной драке. Или свалит лихорадка, от которой нет лекарства. И жена молодая крокодилом вцепилась: куда, мол, собрался, вдовой меня решил сделать? О себе не думаешь, хоть о других подумай. Так все вместе и отговорили, – горестно вздохнул старик. – Лишь с пристани увидел я, как уплывает к неоткрытым берегам красавец корвет. Разве думал тогда, что столько лет спустя свидеться придётся?

К Олафу подошёл смуглолицый черноусый мужчина в сомбреро:

– Кто из вас Жозе Менангес?

– Я! – тут же отозвался тот. – А что случилось?

– Я привёз письмо от дона Мануэля.

– Ура-а!! А почему он сам не приехал?

– Ему пришлось отбыть в срочную поездку на Средний Восток. А потому, на случай, если не успеет вернуться, и корабль поднимут без него, оставил письмо и попросил передать тебе.

В конверте, помимо листа гербовой бумаги с красивым почерком дона Мануэля, оказалась записка, коряво написанная печатными буквами – как если бы писал человек, с трудом освоивший алфавит. Быстро пробежав глазами оба текста, латиноамериканец повеселел.

– О чём пишут? – важно поинтересовался подошедший Фэн.

– Мой сеньор сообщает: раскопал немало интересных подробностей биографии Карриго, и очень хочет побывать на церемонии поднятия “Wind Brothers”. Но если не успеет вернуться из Афганистана, попросит друга передать письмо, а сам при удобном случае выберется на остров. Ну и соответственно выражает пожелания доброго здравия и успехов в учёбе нам всем. А записочку накарябали приятели – никак забыть не могут. Сообщают, что решили завязать с преступным прошлым и организовать собственный легальный бизнес – туристам достопримечательности Рио показывать. И не только их: в последнее время всё больше богатых бездельников интересуется отнюдь не красотами природы или архитектурных строений, а бедными кварталами, трущобами, помойками и прочей гадостью. И, прибывая в Бразилию, в первую очередь рвутся смотреть фавелы. А кто их знает лучше, чем мы? – хитро усмехнулся Жозе. – Договорились с вожаками других банд, чтоб за процент от прибыли не мешали водить туристов по их территориям и тем более – упаси, Боже! – обирать. Ну а там как повезёт. Что ж, может, и загляну, проведаю. А потом и впрямь махну в Мехико, где якобы родственники живут. Надо гулять, пока молодой!

Заметив, что Ларонциус задумчиво стоит чуть в стороне от других, Лиэнна затормошила Эрика:

– Давай подойдём спросим насчёт моей бабушки. Когда ты рядом, я меньше робею и несу чепуху. Только не будем говорить, кем она мне доводится. На всякий случай.

Поскольку в тот момент подружки увели Вин осматривать нос корабля, Эрик согласился.

– Прошу прощения, Гроссмейстер, нам хотелось бы задать вопрос, – начал он, едва приблизились к Архимагу.

– Конечно. Спрашивайте.

– Прослышали мы о некоей «Леди в синем», и поспорили, действительно такая волшебница существовала, или то лишь одна из многочисленных легенд Штарндаля, – не моргнув глазом, сочинил Эрик.

– Почему же легенда? Так прозывали Алисию Дейнтром, великую целительницу прошлого. Она проживает где-то во внешнем мире и, кажется, занимается благотворительностью. Давненько её, однако, не видел, как она там, жива-здорова? – внезапно забеспокоился Ларонциус. – Сейчас спросим у тех, кто может знать больше.

Архимаг явно воспользовался Направленной Мыслью – с разных сторон к ним поспешили мадам Берсье и Лорд-Хранитель Традиций.

– Что-то случилось, Артурус? – поинтересовалась преподавательница Белой магии, подойдя на расстояние двух шагов.

– Ничего страшного: просто студенты спросили про «Леди в синем», и я подтвердил, что таковая действительно существовала. И сам для себя обнаружил: очень давно о ней ничего не слышно! Надо бы хоть весточку послать, узнать, как она там, пусть в гости заглядывает…

– Может, она не в курсе, что Уручжи давно не Архимаг, и ей нечего опасаться? – нахмурил брови Лорд-Хранитель.

– Едва ли: неужели за столетие, прошедшее после его отставки, ей никто ничего не сказал? Как-то не верится. Всё же сейчас не Эпоха Упадка, когда наши учителя узнавали друг о друге от странствующих купцов, и новости, достигая адресата, часто безнадёжно устаревали и оказывались бесполезными.

– Знает, безусловно: мы переписывались где-то до середины восьмидесятых, – вступила в разговор мадам Берсье. – Алисия сообщала, что помогает страждущим в Илфарнском госпитале и параллельно проводит интересные исследования. А затем связь прервалась, не помню уж из-за чего. Ваши замечания, коллеги, вполне справедливы: нам надо проявлять больше участия друг к другу. Быть может, у человека личное горе, а мы самоустранились, вместо того, чтобы поддержать в трудную минуту.

– И в самом деле, надо обязательно найти Алисию!

– Да и вообще пора навестить тех, кто давно не даёт о себе знать…

Эрик и Лиэнна откланялись и, оставив верховных магов обсуждать идею между собой, тихонько отошли в сторону.

– Как же так! Они даже не в курсе о её смерти! А ещё братство магов, называется!

– Не суди слишком строго. Вот представь ситуацию: окончила ты школу, разбрелись все в разные стороны. Проходит лет двадцать или двадцать пять, и внезапно приходит озабоченность: как там мои бывшие одноклассники поживают? Хорошо бы разыскать подругу, с которой за одной партой сидела много лет. И после продолжительных поисков обнаруживаешь ты её на другом конце света, да вдобавок законченной алкоголичкой. И говорить вам, по сути, не о чем. И был ли смысл тащиться за тридевять земель? А теперь поставь себя на место Великих Мастеров, переживших не одно столетие: сколько подобных встреч-расставаний им пришлось пережить? Потому и нет здесь ничего удивительного.

– Твои слова от разума, но не от сердца, а потому на душе от них не легче. Я очень разочарована!

– Погоди, не расстраивайся. Во-первых, ты сама не хотела открывать родство с «Леди в синем». А во-вторых, мадам Берсье упоминала о каком-то госпитале, в котором работала твоя бабушка.

– Да-да, я запомнила сразу. Илфарнский госпиталь. Буду на каникулах, обязательно наведу справки. Если понадобится, поеду в Америку!

Оглянувшись, Эрик заметил, что некоторый товарищи с интересом наблюдают за их дискуссией. В том числе и вернувшаяся Вин. Встретившись с ним взглядом, она поспешно отвернулась.

Ну, всё, объяснений не избежать. Не в менталитете её народа устраивать скандалы и сцены ревности, однако так или иначе выразит своё недовольство происходящим. И охлаждение в их отношениях гарантированы.

Всегда тяжело сидеть меж двух стульев.

Глава 41

Два весенних месяца пролетели почти незаметно: отвлёкшись от идей организации новых походов, друзья немного успокоились и сосредоточились на более прозаических вещах. Никому не хотелось становиться кандидатом на отчисление в первую же сессию. На деле же, чтобы благополучно до неё добраться, вначале требовалось сдать зачёт по латыни – Мастер Троддз требовал не только письменного перевода текстов, но и умения более-менее грамотно сконструировать несколько фраз, не являющихся домашними заготовками.

К тому времени закончился срок исправительных работ, назначенных обоим провинившимся. За время, проведённое Эриком в библиотеке (а сидел он там вместо ежедневно положенных трёх подчас до семи-восьми часов кряду!) библиографический реестр в памяти компьютера обогатился справочными данными на несколько сотен книг. И то была лишь малая часть библиотечного фонда, включавшего, по самым скромным подсчётам, никак не меньше двадцати тысяч изданий! Однако работа тормозилась тем, что на каждую книгу требовалось заводить резюме, характеризующее вкратце содержание, а поскольку Эрик набивал текст быстрее, чем скрипел пером Мастер Халид, частенько случались простои, во время которых приходилось почитывать попадавшуюся под руку литературу.

Дэнилу, приговорённому к куда более прозаическому занятию, также нередко приходилось задерживаться, но отнюдь не из любви к столь низкому, по его понятиям, труду, как мытьё посуды. Мастер Дрэйер был неумолим: за невыполненное в срок задание задержись на лишний час, а за разбитую тарелку или расколотый стакан – сиди ещё два или даже три. И не поспоришь, тем более не полезешь на рожон: големы рядом, да и сам шеф-повар не только в кулинарии разумеет. Так что связываться себе дороже. И то ли из-за возникшей нехватки времени для разработки новых коварных планов, то ли и до них дошло пожелание дона Саграно, но вся троица антигероев притихла тоже – во всяком случае, ничего подозрительного за ними не замечалось. Может, и им пришлось переключиться на учёбу, кто знает?

Словно в насмешку, первым экзаменом им определили магию Духа, что повергло в уныние студенческую братию. Понятное дело: как бы ни был неприятен изучаемый предмет, или свиреп ведущий его преподаватель, сдачи экзамена не избежать, но так хочется оттянуть, насколько возможно. Как пояснил мистер Фиртих, сделали это исключительно для блага самих же студентов: лёгкие экзамены лучше оставить напоследок, а начинать, соответственно, с трудных, поскольку сил на учёбу к концу сессии обычно не остаётся. Да и времени на пересдачу экзамена, идущего первым, останется побольше, можно успеть до конца сессии. Утешил, называется!

В последнюю ночь перед свиданием с Великим Мастером Духа во всем Штарндале, наверное, не нашлось бы ни одного ученика, остававшегося совершенно спокойным. Иные бодрились, утверждая, что им и море по колено, но большинству было не до шуток: кто лихорадочно зубрил формулы, кто усиленно медитировал, надеясь поразить экзаменатора демонстрацией достаточно крутого заклятия, а некоторые просто пребывали в тихом ступоре, почти не реагируя на окружающий мир.

Процедура экзаменационной сдачи предмета, хоть и обогатившаяся со времени основания первых университетов громадным разнообразием форм, по сути осталась такой же, что и тысячу лет назад: студент пытается доказать, что он что-то знает; преподаватель, в свою очередь, доходчиво обосновывает, почему знания, если чего-то и стоят, то очень немногого. В конце концов компромисс обычно находится, иначе откуда бы взялось такое количество дипломированных специалистов?

Вот и солнечное утро первого экзамена, когда сама природа никак не располагает к сидению в душной аудитории и тщетным попыткам изобразить из себя могучего волшебника. Пятеро смельчаков, рискнувших идти первыми, скоро пожалели о своём храбром, но неразумном решении: Саграно с утра, как обычно, был не в духе и потому почти сразу отправил троих на пересдачу, и лишь двоим, изрядно помучив, нарисовал в зачётках тройки.

Идущему в составе второй пятёрки Эрику было всё равно – так случается, когда после долгих волнений внезапно наступает состояние апатии и безразличия к происходящему вокруг. Если Саграно решит, что проявил тогда недопустимую мягкость и это необходимо исправить путём несдачи экзамена, никакие силы не помогут избежать отчисления. Но без боя он не сдастся: пусть дон Фердинанд-Энрике хоть чуть-чуть помучается, прежде чем поставит два. Конечно, если Великий Мастер намеренно его утопит, теоретически можно пожаловаться ректору. Но очень не хотелось идти таким путём.

Отвечавший первым из их пятёрки индиец Куашо ошибся в формуле снятия иллюзии и не смог сформулировать принцип действия ментальных барьеров, после чего его ласково попросили прийти в другой раз.

А следующим выпало отвечать Эрику. И задание оказалось непростое: переместить лежавшую на парте зачётную книжку на преподавательский стол. Разумеется, не касаясь руками.

Раскрывшись на лету и хлопая крыльями обложки, зачётка не долетела до цели какой-то метр. Однако шлёпнуться на пол ей не было суждено: своим заклятием мэтр перехватил её и вложил Эрику в ладонь.

Затем последовало требование перечислить формулы заклятий усыпления сознания и охарактеризовать их отличие друг от друга. Эрик добросовестно отбарабанил соответствующий параграф из учебника.

– А ну-ка, сделай так, чтоб вон тот бездельник заснул! – проворчал Великий Мастер, указав пальцем на Хиромо.

– Согласно параграфу четвёртому Устава, чародеям запрещено применять волшебство по отношению к другим членам Гильдии без получения на то разрешения со стороны объектов воздействия!

– Так ты, оказывается, ещё и законы знаешь! Тогда получай! – и, выхватив зачётку, Саграно расписался в ней и швырнул обратно. – Всё, свободен!

На негнущихся ногах Эрик вышел из аудитории. Друзья накинулись с вопросами:

– Как прошло?

– Что получил?

– Сложные вопросы были?

– Выгнал, – не имея сил вдаваться в подробности, он в изнеможении прислонился к стене. Зачётка выскользнула из ослабевших пальцев.

Таисия проворно подобрала её и, любопытствуя, раскрыла.

– Да он тебе четвёрку поставил! И ты ещё недоволен? Да я бы на твоём месте прыгала от счастья!

– Как четвёрку?! Не может быть!

– Посмотри сам!

Дрожащими руками Эрик ухватился за край книжки, раскрытой на странице, где напротив графы «Магия Духа» красовалась жирная надпись “Quat” (quattuor – четыре (лат.)).

– Поздравляем! Первая четвёрка на курсе!

– А теперь рассказывай, что спрашивал? Чем таким его удивил?

И если отделался он сравнительно легко, то приятелю повезло значительно меньше. Вначале Геку заставили снимать иллюзорный образ с самого себя (видать, не забылось занятие, на котором никто не смог сделать с него копию), а после неудачи прогнали почти по половине формул, приведённых в учебнике. В конце концов дон Фердинанд-Энрике смилостивился (или немного устал?) и трояк всё же вывел.

Кроме Эрика, похвастаться четвёркой в тот день смогли ещё Олаф и Вин. Хорошие шансы имела и Таисия, да срезалась под конец. Тройку получили и остальные друзья, кроме Жозе и Сюэ, которым совсем не повезло. Латиноамериканца Саграно утопил сразу: не исключено, что за слишком жизнерадостную улыбку, неподобающую на серьёзном мероприятии, а Сюэ испугавшись, перепутала спрашиваемые формулы.

Вечером того же дня компания собралась вновь – отметить сдачу первого в жизни студенческого экзамена. Присутствовали и те, для кого он окончился неудачно, и те, кто считал, что заслуживал большего. По-настоящему расстроилась лишь Сюэ, даже не хотела вначале идти, но её быстро переубедили: сколько ни оплакивай своё горе, двойка в тройку едва ли превратится. На настроение Жозе, напротив, сегодняшний конфуз не отразился никак – будто и не было вовсе. Лиэнна и Таисия, повздыхав каждая на свой манер по поводу упущенной четвёрки, в конце концов утешились мыслью: на старших курсах будет шанс исправиться, а раз стипендию всё равно не платят, то какая разница? Главное, что не два.

Застольный разговор вполне естественно начался с обсуждения сессионных дел.

– Ну, первую ступень одолели, дальше пойдёт легче.

– Не факт: следующей в расписании Белая магия. С мадам учительницей тоже особо не пошутишь.

– Но, по крайней мере, излишнего страху не нагоняет. Расслабься.

– Если доживём благополучно до Красной магии, там кайф словим. Асфарг, небось, всем «отлично» выставит.

– Ой, не зарекайся! Есть преподы, которые на уроках анекдоты со студентами травят, а на экзамене как спросят – жив не встанешь. Настоящий отдых поимеем лишь на каникулах.

– Наконец-то дома побываем! Я не говорю, что здесь плохо кормят, но почему-то домашних котлет так захотелось вдруг!

– Ага, да и скучновато без шума больших городов, людской суеты и запаха бензина.

– И одноклассников повидать прикольно будет. Жалко лишь: не признаешься, где учишься и какую специальность осваиваешь.

– Да, друзья, мы теперь особая каста. Задумывались о том? Мы владеем сокровенными знаниями, умеем делать недоступное остальным, но наши уста отныне на замке, и кто мы на самом деле, будут знать лишь наши братья и сестры по Гильдии.

– Как говорится, нет роз без шипов. Зато нашу будущую жизнь скучной никак не назовёшь. Кстати, всё хочу спросить: рыжий сдал, или нет?

– Вроде бы, но не уверен. Он шёл в последней группе, к тому времени нас там уже не было.

– Билли, однако, умудрился на тройку вытянуть. Вот чего никак не ожидал!

– Зато его другана выгнали в момент, едва тот брякнул, что магией Духа можно мёртвых поднимать. Сам видел: Саграно страшно рассвирепел, чуть не выкинул его в окно. Мы со страху под парты попрятались – как бы со злости не вынес и всех остальных. Обошлось, слава Богу!

– А кто-нибудь вообще пятак получил?

– Ну, ты даёшь! Если б не смотался с девушкой гулять, то знал бы: одна пятёрка на курсе точно есть.

– И кто же?

– Догадайся с трёх раз.

– Неужто Жанна?

– Она самая. Впрочем, кто бы сомневался? Старый дурень явно на неё запал, вот и облагодетельствовал.

– Слышь, Гека, – Жозе шутливо пихнул приятеля в бок, – нелегко тебе придётся. Тягаться с Великим Мастером – не шутка! Зато если одолеешь, Жанка точно твоя будет!

Объект насмешки не ответил ничего, но, судя по напряжённому лицу, какая-то мысль, требующая обмозгования, явно пришла Геке в голову. Впрочем, товарищи переключились на другие темы, не обратив на его состояние никакого внимания.

Экзамен по Белой магии и впрямь оказался проще. Самый трудный рубеж преодолён, да и, как уверяли выпускники Академии, мадам Берсье обязательно оценит усердие в изучении формул, даже если твои реальные способности к целительству оставляют желать лучшего. По крайней мере, на первом курсе – ничтожного, по меркам великих волшебников, срока обучения. И в этом студенты были с ней полностью солидарны.

Эрику повезло: вопросы, доставшиеся ему, оказались несложными, а вот с исцелением Малвы и впрямь возникли небольшие проблемы. И хотя преподавательница предложила попытаться побороться за «отлично», он отказался, прекрасно понимая: его потенциал в данном разделе волшебства далёк до уровня хотя бы той же Лиэнны, чья пятёрка действительно заслужена. И удовлетворился вторым “quat” в своей зачётке.

Чудовищным напряжением сил, отходя от кристалла лишь чтобы взяться за учебники, Жозе не только сдал на «хорошо» Белую магию, но и пересдал Жёлтую. «Пусть не висит на душе», – объяснил он друзьям.

Шанс выгодно показать себя использовала и Таисия, по чистой случайности едва не получившая пятёрку – без проблем излечив последствия ожога, под конец перепутала слова в формулах Сверхсилы и Сверхскорости.

Но не всем в тот день сопутствовала фортуна. Наименее удачливым оказался Фэн, прихвативший с собой шпаргалки. Попытка воспользоваться ими была пресечена самым суровым образом. Сюэ, ещё не оправившаяся от неудачи на первом экзамене, с трудом вытянула на тройку второй. И уж совсем неожиданно точно так же сдала и Вин.

– Понимаешь, – пожаловалась она Эрику, – что-то не так пошло с самого начала. От моего лечения крысе только хуже стало. Разволновавшись из-за этого, позабыла добрую половину формул. Что накатило вдруг – ума не приложу.

– Попробуешь пересдать?

– Не имеет смысла. Лучше на втором курсе подготовлюсь получше.

Гека, по его словам, мог бы запросто четвёрку получить, а если бы хоть немного поднапрягся, то и пятёрку, да мадам Берсье всё норовила спросить что-нибудь позаковыристей, специально выбирая темы, в которых он не силён. Вопросы преподавательницы Белой магии были вполне обычными, молча предположил Эрик, просто приятель слегка преувеличивает свои познания в данном предмете.

Зато уж на следующем экзамене тот развернулся во всю ширь души. Зелёную магию они сдавали на той же самой поляне, где проходили занятия, с отличием лишь в том, что основная студенческая масса теперь тусовалась на краю и под близлежащими деревьями, а с противоположного края располагался перенесённый сюда преподавательский стол, к которому подходили очередные желающие получить запись в зачётке. Госпожа Гань, не мудрствуя лукаво, у каждого приблизившегося в первую очередь интересовалась, на какую оценку он претендует, и в соответствии с этим давала задание. Геке, сразу заявившему, что хочет пятёрку, предложила призвать какое-нибудь домашнее животное и мысленно указать прогуляться вокруг стола. Гека справился блестяще, вызвав сразу двух зайцев, не только бегавших вокруг, но и запрыгнувших на столешницу.

Эрик решил не рисковать, объявив: четвёрки ему вполне достаточно (о чём потом немного сожалел), а потому занимался проращиванием семян полевых трав. Впрочем, той же оценкой удовлетворилось и большинство команды.

Сенсацией того дня стало известие: в числе очень немногочисленной компании получивших двойку по магии Природы оказался и Дэнил. Растения под действием его заклятий быстро увядали, а звери разбегались. Судя по торжествующему блеску в глазах Рамины, ей удалось найти способ осуществить свою маленькую месть. Или госпожа Гань, припомнив сожжённый проросток бамбука, решила наказать виновного, вычислить которого для неё не составило никакого труда? История умалчивает.

Ещё проще поступил Асфарг, когда пришла пора сдавать Красную магию – предложил выходить и демонстрировать, кто чего умеет: чем круче заклятие, тем выше оценка. Прознав о том заранее, студенты разучивали заклинания, отличавшиеся прикольностью и относительно несложные в исполнении – вроде Песочного Кольца или Фонтана Искр. Эрик сконцентрировался на Пустынном Ветре – не слишком оригинально, зато проверено временем и для первокурсника более чем достаточно. Задумка удалась: подставив лицо навстречу собственному воздушному потоку, он ощутил обжигающее дыхание нагретой солнцем песчаной пустыни. Уловив его, Асфарг одобрительно кивнул головой.

А вот Гека перемудрил, забыв по всей видимости, что ему предстоит экзамен, а не демонстрационная площадка для заезжих иллюзионистов. Попытка скомбинировать Водяную Оболочку с Радужным Светом с целью получения Мыльного Пузыря провалилась с треском. Саму идею Асфарг одобрил, сотворив для примера целый ворох переливающихся пузырей – по совсем другому рецепту. Четвёрку, правда, всё же поставил.

Впрочем, явно пребывая в благодушном настроении, Великий Мастер Красной магии мало кому поставил даже тройку, а двойку – так вообще никому, даже Майклу, умудрившемуся ошибиться во всех формулах, что пытался произнести.

На том и завершилась их первая в жизни студенческая сессия.

Глава 42

И вновь торжественное собрание курса, совсем как тогда, в день прибытия в Академию. И те же лица на трибуне, равно как и за партами. Однако между тем днём и нынешним – почти целый год, столь насыщенный событиями, что иному индивидууму, предпочитающему тихую спокойную жизнь, их хватило бы по меньшей мере на половину её.

– Прежде всего, разрешите поздравить с окончанием вашего первого учебного года. А также с успешной сдачей экзаменов. Те же, кому не повезло осилить их с первого раза, пожалуйста, не расстраивайтесь: осенью получите возможность реабилитировать себя. Надеюсь, умение творить волшебство всем пришлось по вкусу, и вы с не меньшим рвением продолжите изучать его на последующих курсах. Однако любое занятие, каким бы захватывающим ни являлось, требует перерыва: отдохнуть, собраться с новыми силами, продумать планы на будущее. А также попытаться взглянуть на проблемы, кажущиеся слишком сложными, с другой стороны – глядишь, и найдётся оптимальное решение. Вот почему сразу после сессии в обязательном для студентов порядке следуют каникулы.

Прервавшись на секунду, Ларонциус оглядел аудиторию, словно проверяя её готовность покинуть Санта-Ралаэнну, а затем продолжал:

– Догадываюсь, далеко не все спешат покинуть Штарндаль, а некоторые вообще остались бы тут до начала следующего учебного года. Увы, такая льгота предоставляется лишь получившим степень бакалавра. Надеюсь, правильно поймёте, почему мы так делаем. А что касается возвращения обратно…

Знакомая тележка, когда-то набитая кристаллами, материализовалась прямо из воздуха. Теперь, однако, в ней находились аккуратно сложенные свитки.

– Вот! Пусть каждый возьмёт по одному. Развернув его, вы немедленно окажетесь в замке. Правда, активировать его удастся лишь при наступлении последнего дня июля. Если вдруг по каким-то причинам утратите свиток, не волнуйтесь: второго августа получите дубликат. Однако если и тогда не прибудете в замок, это будет означать, что вы не желаете продолжать обучение магическим наукам. Что ж, личный выбор каждого – если передумали становиться волшебниками или нашли для себя более интересное занятие. Выражу лишь надежду: всех, кого имею честь лицезреть сейчас, увижу и через три года на церемонии вручения дипломов бакалавра магических наук.

Архимага сменил мистер Фиртих, речь которого оказалась более лаконичной и будничной:

– Я присоединяюсь к поздравлениям нашего уважаемого ректора и уточню некоторые детали вашей отправки в родные пенаты. Завтра утром будут открыты порталы, по которым вернётесь туда, откуда прибыли. Предупрежу сразу: кристаллы, волшебные палочки и прочие заколдованные предметы брать с собой не позволяется, только личные вещи. Надеюсь, нет нужды лишний раз напоминать вам о соблюдении крайней осторожности при общении с непосвящёнными. В ваших же интересах. А в остальном желаю вам приятного летнего отдыха, чтобы вернулись сюда со свежими силами и успешно продолжали обучение. Да, и не забудьте: сегодня праздничный обед!

На том, собственно, всё и закончилось: разобрав свитки, студенты разошлись, чтобы спустя три часа собраться вновь, уже в столовой.

Разносолов не меньше, чем в прошлый раз, а в качестве развлечения настенные иллюзии демонстрировали трёхмерную проекцию «Сказания об Элгурме» – эпической саге времён раннего Средневековья, описывающей приключения молодого волшебника, отправившегося искать легендарную Книгу Истин.

Компания друзей заняла три соседних стола, располагавшихся треугольником – так, чтобы без проблем общаться.

– Ну, вот и позади всё! А поскольку банкет официальный, остаётся лишь выпить за окончание сессии!

– За это мы вчера пили. До сих пор башка трещит.

– А ты прими ещё, мигом пройдёт. Одно дело – пиво, а другое – отменное вино! Грех хотя бы не пригубить!

– Ну, если настаиваешь, так тому и быть. Тогда за то, чтобы летом не скучалось!

– Вряд ли успеем сильно заскучать всего за полтора месяца каникул. К тому же, человеческая цивилизация подарила нам такое величайшее изобретение, как мобильники! Там, во внешнем мире, можем запросто перезваниваться!

Записную книжку Олафа пустили по кругу, и каждый вписал номер своего телефона.

– Класс! Будем на связи.

– Если только не попросят сдать кольца. Иначе, сами понимаете, общение сильно затруднится.

– О том базара не было, а раз так – вольны носить их и вне пределов Санта-Ралаэнны.

Олаф, отвлёкшись от разговора, сосредоточенно рассматривал кинопанораму приключений Элгурма.

– Что-то не припомню я в классическом произведении эпизода с полётом на грифоне.

– Разве кто-то обещал тебе строгое соответствие канонам? Как говорится, фильм поставлен по мотивам. А в вольной трактовке может быть всё, что угодно. Иногда в киноверсии присутствует только главный герой книги, да два-три эпизода, а остальное – фантазия режиссёра и продюсера.

– Особенно если сказание дошло до нас в нескольких вариантах, и попробуй разберись, какое опиралось на реальные события, а какие сочинены на его основе в более поздние времена.

– А Книга Истин действительно существовала, или в чистом виде выдумка? – заинтересовался Фэн.

– По легенде, опирающейся, как нетрудно догадаться, на библейские сказания, когда-то в раю обитало целое племя людей. Жили они там тихо и мирно, имея всё необходимое и не заботясь о дне грядущем. Но в конце концов перволюдям надоело животное существование, и стали задаваться вопросами – что, да откуда, да почему. И тут к самому умному по имени Адам явился говорящий ящер и надоумил заглянуть в божественную Книгу Истин – дескать, прячут от вас правду, не хотят, чтобы интеллектуально развивались. Ну, люди и выбрали минутку, когда Бога рядом не оказалось, и почитали книжку ту. После чего посмотрели друг на друга просветлёнными глазами и ужаснулись: куда это годится, голыми шастаем, срамота-то какая! И прикрылись набедренными повязками. Господь узрел произошедшую в подопечных перемену, учинил дознание и вынес вердикт: за ослушание и самовольное приобретение знаний, до которых не доросли – изгнать на вечное поселение во внешний мир, дабы истины добывали по крупицам, в поте лица своего. Ящера лишил возможности передвигаться на ногах, превратив в змея, а Книгу спрятал так, чтобы найти смог лишь самый достойный. Отсюда и пошёл цикл сказаний о смельчаках, рискнувших добыть её и стать мудрейшими.

– Погоди немного, а Книга Судеб случайно не в той же легенде упоминалась? Или то совсем другая история?

– Да, там. Была у Бога и другая книга, нечто вроде лабораторного журнала, в который заносились жизнеописания счастливых обитателей рая. А когда людскому сообществу пришлось покинуть его, вслед им полетела и Книга Судеб – дескать, теперь вольны распоряжаться своей судьбой, как заблагорассудится. Вот только все ваши деяния будут в неё вписаны, и на Страшном Суде не обессудьте, если приговор окажется соответствующий.

Оглянувшись, Эрик заметил, что большая часть курса не столько наслаждается трапезой, сколько внимательно слушает Олафа.

– А куда она потом делась?

– Предания о том умалчивает.

– Отыскать её кто-нибудь пробовал?

– Насколько знаю, охотники время от времени объявлялись, но безуспешно.

– Мы найдём! – весело воскликнул Юрса, и окружавшие, засмеявшись, вновь наполнили бокалы.

Празднование окончания первого курса затянулось почти до захода Солнца – особым распоряжением столовую обязали не закрываться и студентов не разгонять, пока сами не расползутся. На случай, если кто с перепою заснёт или впадёт в буйство, в сторонке дежурили два голема с красными повязками на руках – ни дать, ни взять народная дружина. Впрочем, особой надобности в их услугах не возникло: народ уходил проветриться и потом приходил снова, стараясь на территории столовой вести себя прилично. Постепенно разбрелась и их компания: прогулявшись с Вин по сумеречному лесу, Эрик так и не решился пригласить к себе переночевать (и как потом ругал себя за это!), и они расстались на пороге её комнаты (хотя она вроде и не против была, если б он остался на ночь).

А наутро, придя в себя, начал сборы в дорогу. Помещения, как предупредил ещё вчера мистер Фиртих, останутся опечатанными до их возвращения, волноваться по поводу сохранности вещей не стоит. Главное, на что упирал комендант – не оставлять ничего съестного, иначе заплесневеет или тараканы сожрут. Рыжие прусаки и впрямь водились в замке, и никакая магия их не брала.

Заглянув в столовую, Эрик взял положенный каждому дорожный паек и присел перекусить. Через минуту к нему присоединилась Таисия.

– Привет, земляк! Наш поезд в двенадцать?

– Около того.

– Хорошо бы нам четверым собраться, чтобы прибыть вместе. Эх, давненько Голдтауна не видела, соскучилась даже! Обязательно прошвырнусь по бутикам, да и культурную программу небольшую наметила. Тосказелёнинск подождёт, чего там ловить, кроме зелёной тоски? А ты сразу в Игримск рванёшь?

– Скорей всего, нет.

– И правильно! Повеселимся в столице! – и Таисия, хитро улыбнувшись, заговорщически подмигнула ему.

– Обязательно.

По очереди, смотря куда переключался портал, студенты исчезали в голубоватом сиянии магического круга. В числе первых убыла Лиэнна, пообещав позвонить, как только узнает что-либо о бабушке (портрет, естественно, ей пришлось оставить). За нею наступил черёд Джо, которому скорее посочувствуешь: не в самой приятной компании поневоле пришлось оказаться. Жозе, напротив, был бодр и весел – ему не терпелось поскорей увидеть своего «сеньора» и похвастаться успешно сданной сессией.

В самый последний момент Вин грустно взглянула в его сторону – так, что защемило сердце. Эрик еле удержался от порыва броситься вслед (наверное, нужно было! – и почему поддался благоразумию? О, как часто излишняя рассудительность губит истинные чувства!).

Вот, наконец, и им пора. Мысленно пробежавшись ещё раз по списку сложенных в сумку вещей – не забыл ничего? – вслед за Таисией и Диной Эрик вступил в магический круг.

Дом на Тишегладской 17 пустовал. Элеоноры в нём не оказалось. Как, впрочем, и какой-либо иной живой души. И, судя по приличному слою пыли на полу и мебели, здесь давно никто не жил. После прохлады Штарндаля июньский зной и духота от заколоченных окон казались нестерпимыми. Пришлось поспешить на улицу.

– Что-то и не встречает никто…

– А кто тебе нужен? Или сами куда надо не доберёмся?

– Имейте в виду: здесь, в столице, уже семь вечера, – на полном серьёзе заметила Таисия. – А потому есть резон подумать заранее о предстоящем ночлеге. Пожалуй, махну к подругам в общагу, там местечко по знакомству всегда найдётся. Дина, ты как?

– Домой покачу. Экспрессы на Лямино до десяти ходят, успею.

– А Эрик переночует у меня, – сказал Гека, беря приятеля за руку чуть повыше локтя. – Знаем мы ваши общаги, сплошь клопы и алкоголики.

– Да уж, конечно! Хоть в одной из них когда-либо бывал? А то свожу, познакомлю с девчатами, глядишь, ещё и уходить потом не захочешь. Подруги у меня что надо – кровь с молоком! Эх ты, столичный житель, дальше Скверного Кольца и не заглядывал!

– Ладно, Тася, не кипятись, – примирительно произнёс Эрик. – Мы с Гекой обязательно навестим тебя.

– Ловлю на слове. Завтра созвонимся. А пока давайте выбираться из этой глухомани.

И они побрели к автобусной остановке.

Оглавление

Книга 2 Друзья-авантюристы

  Часть 1. На корабле капитана Карриго

    Глава 1

    Глава 2

    Глава 3

    Глава 4

    Глава 5

    Глава 6

    Глава 7

    Глава 8

    Глава 9

    Глава 10

    Глава 11

    Глава 12

    Глава 13

    Глава 14

  Часть 2. Ночные прогулки

    Глава 15

    Глава 16

    Глава 17

    Глава 18

    Глава 19

    Глава 20

    Глава 21

    Глава 22

    Глава 23

    Глава 24

    Глава 25

    Глава 26

    Глава 27

    Глава 28

  Часть 3. Лицом к лицу

    Глава 29

    Глава 30

    Глава 31

    Глава 32

    Глава 33

    Глава 34

    Глава 35

    Глава 36

    Глава 37

    Глава 38

    Глава 39

    Глава 40

    Глава 41

    Глава 42 Fueled by Johannes Gensfleisch zur Laden zum Gutenberg