«Исход. Реванш. Прыжок Феникса. Воссоединение»

Исход. Реванш. Прыжок Феникса. Воссоединение (fb2) - Исход. Реванш. Прыжок Феникса. Воссоединение 4369K (книга удалена из библиотеки) скачать: (fb2) - (epub) - (mobi) - Вячеслав Кумин

Исход

Разведчик шел по краю звездной системы на максимально возможной скорости, наиболее эффективной для сбора информации. Ему наперерез, сжигая без всякой меры горючее, спешили пять перехватчиков. Они никак не могли упустить такую добычу. Сойдясь на нужной дистанции, перехватчики открыли огонь из всех видов оружия, создавая перед разведчиком непреодолимую огневую завесу.

Поражения было не избежать, это хорошо понимали пилоты судна – в какую сторону ни сверни, попадание в них неизбежно. Оставался только один выход – бегство. Первый пилот довел рычаг до упора, включились маршевые двигатели, разгоняя корабль до сверхсветовой скорости.

Все бы хорошо, да один шальной снаряд пробил корпус судна позади пилотской кабины и взорвался внутри, и хотя аварийная пена загерметизировала пробоину, а поврежденные системы перешли на дублирующие каналы, астронавты получили жестокие ранения, и их взяла под свою опеку система жизнеобеспечения.

Первый пилот с трудом открыл глаза. Жалобно пищал определитель курса, не в состоянии найти навигационный буй. Это настораживало, так как практически не было мест, где бы в прямой видимости не находилось подобного буя. На экране быстро мелькали, сменяя друг друга, карты звездного неба – корабельный компьютер старался найти хоть какую-то реперную точку, но спустя несколько секунд все же оповестил, что знакомых объектов не найдено.

«Куда же я попал? – изумился пилот и огляделся. – Звезд очень мало, я буквально на самом краю галактики. Неизведанные территории… мать их, а это плохо, очень плохо…»

У него даже перехватило дыхание, когда он понял, что провел в коме восемь месяцев. Повернув голову, чтобы сообщить эту новость напарнику, увидел только его иссушенную мумию. Система жизнеобеспечения, из-за нехватки ресурсов, воспользовалась запасами второго члена экипажа, чтобы сохранить жизнь командиру как более важному лицу.

Топливо давно кончилось, и пилот осознал, что ему крупно повезло: он попал в планетарную систему, что являлось редкостью для окраин звездного домена. Здесь же можно было переждать и послать сигнал своим.

Шпионская аппаратура зафиксировала слабые радиосигналы с третьей от звезды планеты. «Уже кое что… Какая ирония, – подумал пилот, посмотрев на датчики. – Вот только топлива, чтобы добраться даже до нее, у меня нет».

На пути инерционного движения разведчика вращался газовый гигант со множеством лун, и астронавт решил посадить свой корабль, используя мизерные остатки горючего, на один из его спутников, обладающих атмосферой. Системы корабля способны сделать из нее простейшее топливо, и можно будет добраться до населенной планеты, а потом составить донесение. Конечно, он мог сразу полететь к населенной планете, только вот спуститься на нее он все равно не в состоянии, а катапультироваться не хотелось.

Ждать придется долго, но выбора нет, по меньшей мере, он останется в живых, и, возможно, его наградят за открытие новой расы, крайне редко встречающейся в бесконечных просторах космоса. Тогда его потомкам не придется воевать.

Корабль почти достиг поверхности, когда заглохли двигатели, и разведчик упал со стометровой высоты, сильно ударившись об лед. Корпус выдержал, относительно серьезные повреждения ликвидировала аварийная пена, но пилоту не повезло, и он разделил участь своего напарника, так и не успев послать сигнал. Астронавт сломал шею от сильного, но все же не смертельного удара. Атрофированные долгим переходом мышцы не смогли поддержать голову, которую он к тому же повернул, отвлекшись на мигающие показания датчика топлива.

1

Эта «карусель» продолжалась уже целый час, что было крайне необычно. Таких долгих боев не было даже в Семидневной войне, когда Плутон, а точнее, его жители, хотели образовать независимое государство. Поскольку, как правило, пираты держались не более пятнадцати минут и, забрав все, что могли, уходили на свои базы.

Поначалу все шло как обычно, конвой двигался из пункта отправки – Юпитер, в пункт назначения – Марс, когда из-за пояса астероидов выскочила банда Малыша, опознанного по характерной окраске его машин (желтая полоса от носа к хвосту), предпочитавшего действовать внутри Солнечной Федерации, а не на ее окраине, как все остальные банды, состоящие из социальных отщепенцев и преступников.

Они имели на вооружении устаревшие «Форсайт-150», снятые с производства еще сорок с лишним лет назад и украденные пять лет назад в количестве трехсот штук со старой базы со значительным запасом боекомплекта. Всего это уже был третий случай в цепи необъяснимых краж.

Малыш, собственно, и был начальником этой базы, но, видимо, спокойная и сытая жизнь была ему не по душе, и он переметнулся к бандитам. С тех пор «форсайты» покрылись многочисленными заплатами и вмятинами, которые не могли выправить даже самые лучшие техники пиратов, спецов своего дела.

Майор Керк Силаев выходил уже из седьмой дозаправки и дозагрузки боекомплектом на новой машине. Старую продырявили в нескольких местах пять минут назад, когда рядом, длинной очередью из пушки, был сбит первый пилот из его группы и четвертый из всех, кто находился сейчас под его командованием, и тот, не справившись с управлением, врезался в перезарядный док, исчезнув в ослепительной вспышке взрыва.

Как ни странно, но гибель пилотов, особенно правительственных сил, было явлением довольно редким. Либо повреждения позволяли добраться до авианосца, либо пилот успевал катапультироваться, и его потом подбирали. Негласное правило, которому следовали как федералы, так и пираты, не позволяло добивать катапультировавшихся пилотов.

– Слушай, майор, что-то крепко они сегодня взя-лись, – подал голос звеньевой, капитан Брамс, – можно подумать, что они синей плесени обкурились. Да что же это такое… – Брамс замолчал, уходя с линии атаки. Три пирата хотели взять его в коробочку, но капитан служил достаточно долго, чтобы попасться на такой трюк.

– Кто их знает, может, и так, но это уже действительно переходит все границы, – садясь на хвост одному из пиратов и отстреляв по нему небольшую очередь, добавил: – С другой стороны, они уже довольно долго не показывались, а у нас пять танкеров очищенной воды – месячный запас для десятитысячного города, и еще по мелочи всякой.

Проблемы с водой начались примерно сто лет назад, и теперь ее добывали старатели, которые отыскивали во внешнем метеоритном поясе ледяные глыбы и буксировали их на очистные станции.

Краем зрения Керк видел, как один из его пилотов выпустил веером три ракеты вдогонку и стал интенсивно обстреливать из пушки то пространство, куда, по его мнению, должен был уклониться пират. Тактика была невесть бог какая, но она, к удивлению Керка, принесла свои плоды. Вражеская машина, отстреливая тепловые шашки, попала под пушечный огонь, потеряв при этом плоскость, в космосе вещь в принципе ненужную, и стала выходить из боя. Видимо, повреждения были серьезнее, чем можно было ожидать. «Наверное, пилот был из новичков, – подумал Керк, – раз попался на такой школьный прием».

– Мальцев! Лейтенант! – вызвал пилота из своей группы майор Силаев. – Тебе сейчас на хвост сядут два ханурика, на восемь часов верх, сорок пять и девяносто градусов.

И хотя в космосе нет понятия «верх» или «низ», как и «лево» с «право», их установили в соответствии с плоскостью движения планет, а бортовой компьютер уже показывал, где что находится. В жаркой схватке, когда не было возможности посмотреть на приборы, и такое бывало, дополнительным ориентиром служили большие корабли, днище которых показывало, где «низ», а где «верх». По крайней мере, главное судно, находящееся в составе конвоя, старалось стоять так, чтобы служить дополнительным ориентиром для малой авиации, ведущей бой.

В системе координат также применялись «часы» для обозначения направления в плоскости, и «градусы» для диаметрального определения. От однотипного обозначения координат решили отказаться из-за большой вероятности путаницы во время боя, тут и там градусы или же часы – неудобно. Пилот мог просто запутаться, а это – смерть.

– Понял, командир! – ответил Мальцев, закладывая крутой вираж и уворачиваясь от возможного хвоста в виде двух машин.

Между тем Керк вел свою игру – оседлав «свинью», которая старалась сбросить «наездника», показывая при этом чудеса пилотажа. А он, повторяя эти маневры, стрелял во все пиратские машины, которые попадались ему в перекрестье прицела. Случалось, что попадал по два-три снаряда во вражескую машину, а бывало, и в своего, но это очень редко.

– А-а… черт!

– Что случилось, Брамс? – спросил Керк, захватывая в прицел очередного пирата.

– Подстрелили, сволочи!

– Что-нибудь серьезное? – Майор отстрелял в пирата очередь, но мимо.

– Да нет… но все равно обидно.

– Обида – это не смертельно.

Керк вырвался из гущи схватки, а то он с некоторых пор стал плохо понимать происходящее, и тут увидел, что к хвостовому транспорту в конвое намереваются присосаться абордажные суда.

– Брамс! Брамс! – закричал Керк.

– Что случилось, командир?!

– Быстро в хвост колонны! – приказал майор, сам разворачивая свою машину.

– Понял!

Понять-то он понял, но ничего сделать не смог, как и сам Силаев. Пираты с утроенной силой налегли на федеральные машины, сковывая их движение, не позволяя вырваться из общей свалки.

«Нам бы чуть побольше машин, – подумал Керк, остервенело дергая штурвал истребителя. – И такого бы не случилось…».

Его размышления прервал «форсайт», всадивший в «МИГС» сразу десять снарядов: в крыло и один касательный в колпак кабины. Отчего тот пошел мелкими трещинами, но выдержал и держал внутреннюю атмосферу, сохраняя подвижность пилота. А она ему была очень нужна, так как попадания завертели машину вокруг своей оси, и майору стоило больших усилий снова подчинить ее своей воле.

Пиратам удалось присосаться к транспорту, несмотря на все его увертки и попытки сбросить их с себя, как паразитов. Спуcтя пару минут от грузовика стали отделяться точки спасательных капсул, а спустя еще минуту транспорт изменил курс движения и скрылся из виду.

Напряжение боя стало быстро ослабевать, пираты один за другим уходили под прикрытие астероидного пояса, из которого уже вышел конвой. «Форсайт-150», который выполнял роль «свиньи» для Керка, развернулся на форсаже, испытав при этом чудовищные перегрузки и намереваясь уйти к своим. Но отпускать его никто не собирался. Керк, переключив все пушки на единое управление, нажал на гашетку, превратившись в генератор огня. Тысячи снарядов, покинувшие «МИГС» Керка в считанные секунды из восьми стволов, образовали непреодолимую сеть. Пиратский «форсайт» сразу потяжелел и через секунду расцвел в беззвучной огненной вспышке.

– Отличное представление, – похвалил своего командира всегда бодрый Брамс. – Можешь записывать себе в актив еще две машины.

– Спасибо. – Керку было не до любезностей, он слишком устал, чтобы еще чем-то интересоваться и анализировать, но все же добавил: – А четверых в пассив…

– Из наших только один, – как бы невзначай бросил Брамс.

Майор Силаев спокойно залетел в свою ячейку, транспортный стол прошел через шлюзовые камеры и оказался в привычной атмосфере вечно суетящихся техников, которые сразу же облепили появившиеся из проема машины, проверяя их на целостность. А когда находили пробоины, сначала сильно переживали, потом радовались, что пилот остался цел и невредим. Техники, чьи машины не вернулись из вылета, стояли, понуро свесив голову, отдавая последнюю дань уважения погибшему пилоту. Поскольку они зачастую не имели представления, что происходит за бортом корабля, и узнавали обо всем только в последний момент.

2

Керк сидел за столом адмирала Сирокса – невысокого человека шестидесяти лет, но без седины, командира этого конвоя и его непосредственного начальника в этом походе.

Обычно его командиром был полковник Свифт Кроненберг, несколько странноватый человек, который иногда вел себя, как сущий ребенок, но все знали, что это не отражается на его профессиональных качествах руководителя. Но он куда-то запропастился по служебным делам, хотя и выполнял сейчас функцию помощника адмирала. К тому же все знали, что он пойдет на повышение и вскоре станет адъютантом Элтона Сирокса, а это уже такие перспективы!

«Какого черта адмирал водит конвои? – в который раз подумал Керк. – Для этого есть полковники, генералы, в крайнем случае».

Адмирала Элтона Сирокса не понимали многие. При его должности, и водить конвои? Но он любил повторять, что нужно видеть пилотов в деле, прежде чем давать им какие-то задания, да и самому «понюхать пороху». В итоге он считался самым опытным высшим офицером, а «рядовые» пилоты знали, что не получат идиотского приказа и не погибнут из-за мании величия всезнающего полководца, отца родного, и в таком же духе.

– Поздравляю вас с маленькой победой, – поздравил Сирокс, выходя из-за стола.

– Спасибо, господин адмирал.

– С другой стороны, радоваться нечему – четыре к десяти, плюс полтора десятка подранков – слишком высокая цена. К тому же одному транспорту сделали ноги, – при этом адмирал пробежался двумя пальцами по столу.

– При всем моем уважении к вам, адмирал, но при соотношении сорок с лишним машин к двадцати – это нормально. Ну а транспорт это вообще вопрос не ко мне, у нас всего пятьдесят машин, при загрузке авианосца – сто. Из них десять запасные, – стал заводиться Керк. – Двадцать – вчерашние курсанты, и еще двадцать опытные пилоты. Естественно, что мы за всем не уследили!

Керк знал, как действовали пираты: ювелирным огнем сбивали все антенны передатчика, присасывались магнитными захватами к борту, прорезали дыру и расстреливали все, что движется, если к этому времени команда не покидала транспорт на спасательных ботах. После чего уводили судно в неизвестном направлении.

– И потом, это дело перехватчиков. Где они были?

– Курсанты… Никто не думал, что они осмелятся. Все-таки внутреннее кольцо…

– И еще, – продолжил Керк, не замечая ироничного взгляда адмирала. – В какой раз суда берут штурмом, а команда бежит, не оказывая даже минимального сопротивления. Почему, ну почему в экипажах внутренних рейсов, да и на внешних тоже, нет нормальных контрабордажных команд?

– Это не в моей компетенции.

«А в чьей же?» – хотел спросить майор Силаев и даже уже открыл рот, но сдержался, поняв, что и так позволил себе слишком многое.

– Ладно, не будем о грустном, – адмирал устало махнул рукой. – Я позвал тебя еще и для того, чтобы передать тебе, что завтра состоится торжественное собрание всего «света» Федерации, и ты приглашен на него, как один из лучших. Как-никак, сейчас ты самый молодой майор.

«А на кой?» – подумал Керк, вставая из-за стола. Но приказы не обсуждаются, а загружать себя лишней информацией ему не хотелось. Особенно сейчас, когда он мечтал только об одном – добраться до своей койки и хорошенько поспать.

3

Подлетая к месту встречи – спутнику Юпитера Ганимеду, где и должно было пройти собрание, Керк уже в который раз поразился увиденным кораблям-трансформерам, которые по размерам могли спокойно соперничать с городами. Они были похожи на чересчур длинный початок мутировавшей кукурузы с очень мелкими выпуклыми зернышками и неприглядными наростами.

Их здесь было несколько десятков, а по всей системе – более пяти сотен. Эти громады были до шести километров в длину, до полутора километров в ширину и около пятисот метров в высоту, не считая многочисленных надстроек по всей длине корпуса. Самые большие крейсера по сравнению с ними выглядели даже не карликами, а букашками.

На их строительство ушло более пятидесяти лет, причем с максимально возможной секретностью, и только недавно они прошли предварительные ходовые испытания. Для чего они предназначались, Керк себе примерно представлял и надеялся, что сегодня все прояснится. Почти треть корабля занимало топливо с двигателями.

В отличие от всего остального населения, Керк знал, что дальние походы возможны и что разведчики уже побывали там, и сам он стоял в резерве дальней разведки. Правда, возвращались не все, а некоторые умирали уже дома от несчастных случаев, когда после кружки пива начинали болтать лишнее о том, где были и что видели. Керк сильно подозревал, что их смерть дело рук КЕК – Комитета Единого Контроля. И с него, так же как и с других, брали подписку о неразглашении, объясняя это тем, что не стоит внушать людям преждевременные надежды, хотя шила в мешке не утаить, и по всей Федерации ползли устойчивые слухи.

«С другой стороны, – думал Керк, – люди психологически подготовятся, переполнятся слухами, а когда им объявят правду, не упадут в обморок. Скажут: «Мы догадывались, мы знали!» Вот такие дела, хотя, может, это и не так, но кто знает?»

Зал был уже полон, когда туда вошел Керк. Первое, что он увидел, был большой плакат с фоном, стилизованным под космическое пространство, и девизом, написанным золотыми буквами: «Через тернии к звездам!». От него у Керка даже мороз по телу пробежал, заставив невольно вздрогнуть.

Зал вмещал в себя более десяти тысяч человек. Здесь было все политическое и военное руководство, губернаторы всех населенных планет и их спутников, мэры всех городов, адмиралы и генералы всех силовых ведомств, а также приглашенные лица вроде самого Керка – военные, ученые всех мастей и просто гражданские: владельцы крупных промышленных предприятий и судоверфей, знаменитости федерального масштаба. Повсюду сновали вредные журналисты.

Керк сел на свое место, когда на трибуну вышел конферансье и торжественно произнес:

– Господа, поприветствуйте президента Солнечной Федерации – Маркос Джекобсон Пероф!

Заиграла укороченная версия гимна Федерации. Этакая смесь всех гимнов выживших народов, вышедших в космос еще до катаклизма и являющихся предками всех ныне живущих. Герб также являл собой колоритную картинку, центральной фигурой которой был коронованный орел. Как, впрочем, и двенадцатиполосный флаг Федерации, четверть которого занимало синее поле со звездами, означающими обжитые людьми космические тела, будь то целая планета или просто ее спутник.

– Приветствую вас, сограждане, сегодня я буду говорить долго, – начал свою речь президент. По залу прокатился легкий смешок, поскольку никто не помнил, чтобы президент говорил кратко. – Чтобы всем все было понятно, я проведу небольшой исторический экскурс. Итак, как вы все знаете, после катаклизма на Земле в живых остались только те, кто работал на космических станциях, в городках на Луне и спутниках Юпитера, всего чуть более трех тысяч человек. Сегодня, спустя четыреста с лишним лет после тех событий, благодаря проводимой нами демографической политике, нас более пятисот миллионов. Людям повезло, еще до событий на Земле были освоены жизненно необходимые производства – от ниток до металлургии и электроники. Тогда это делалось на случай, если в Землю врежется метеорит-убийца, но произошло несколько иное. Но как бы там ни было, производства были освоены… Впрочем, историю вы знаете все не хуже, а может, даже и лучше меня. – По залу снова прокатился смех. Президент, бывало, путал спутник Ганимед с городом Ганнонидом. Улыбнувшись, Маркос Пероф продолжил: – Я лучше расскажу вам о том, о чем до недавнего времени знали лишь немногие посвященные… Особо впечатлительным рекомендую принять какие-нибудь успокоительные. Так вот… спустя какое-то время после описанных мною событий был найден звездолет. – На большом экране позади президента появилось изображение корабля длиной пятьдесят метров, больше похожего на малый грузовик класса «Мотылек», с пробоиной в боку. В зале это не произвело большого волнения, поскольку практически все присутствующие были так или иначе осведомлены о нем, но Керк подумал сейчас о тех, кто смотрит передачу в прямом эфире: у них, наверное, по меньшей мере, шок, если не инфаркт. Он подумал о том, что упоминание об успо-коительных не было лишним.

Корабль показали в продольном разрезе, теперь он мало походил на грузовик, девяносто процентов всего объема корабля занимала двигательная система и топливные баки. Для экипажа отводилась совсем крохотная кабина и комнатка отдыха позади нее.

– Уровень нашей технологии даже после частичной расшифровки, особенно электронных систем, резко рванул вверх. И сейчас, дорогие сограждане, все, чем вы пользуетесь, так или иначе связано с этим, – президент картинно развернулся и указал рукой на экран позади себя. Как будто он сам сотворил его. – На этом звездолете были, если говорить по-нашему, «черные ящики» с информацией. В общей сложности, потребовалось сто восемьдесят лет, чтобы более или менее полностью расшифровать этот язык, его звучание и символы. Я могу с полной уверенностью сказать, что он расшифрован достаточно точно, так как в его расшифровке принимали участие пять независимых друг от друга лингвистических групп, и их результаты оказались практически идентичными.

Маркос промочил горло водой и перелистнул листок с заготовленной речью.

– Несмотря на кажущееся благополучие, все не так хорошо. Все больше людей появляется на свет с врожденными отклонениями, с плохим здоровьем и просто уродами, лет через сто эти процессы станут необратимыми, и тогда нас как расу ждет полное вымирание, если хотите, то как динозавров. Космическая радиация – вот наш главный враг. Понемногу, помаленьку, но она убивает нас, как бы мы глубоко ни закапывались под грунт, как кроты.

Подходят к концу ресурсы, их добыча становится неоправданно дорогой, донимают пираты, охотящиеся на старателей, и главное – вода, она тоже подходит к концу, несмотря на все режимы экономии и очистки. Ведь вода – это все: просто питьевая вода, воздух, топливо, она нужна для систем охлаждения и орошения плантаций, и так далее и тому подобное. Сейчас как никогда верно выражение: «Вода – это жизнь».

Земля непригодна для жизни и будет таковой еще долгие тысячи лет, а потому вернуться на нее нет никакой возможности. Из создавшегося положения есть только один выход – это Исход.

Президент замолчал, давая слушателям время на осмысление сказанного, чтобы до всех в полной мере дошло значение последнего слова. Слушатели же сидели, словно громом пораженные.

– Наверняка каждый из вас хоть раз слышал о кораблях-гигантах и задал себе вопрос: зачем нужны такие громады? – продолжил президент, когда зал стал понемногу приходить в себя. – Они построены с наиболее полным применением технологий этого звездолета, то есть они способны к межзвездным перелетам. По прибытии на место они маленькими фрагментами будут спущены на выбранную планету и превратятся в города со всей инфраструктурой, после небольшой доработки, от водопровода до электростанций. В кратчайшие сроки мы наладим производство всего необходимого…

Зал зашумел. Многим эта идея явно понравилась, хотя далеко не всем. Среди последних были в основном бизнесмены: они понимали, что им предстоит расстаться со своим привычным миром благополучия и они станут просто одними из многих переселенцев, без всяких столь привычных благ, недоступных остальным людям.

– Но и здесь не все так безоблачно. В этом звездолете были два пилота, один из них при себе имел что-то вроде медальона, – на экране сменилось изображение. Теперь там был гуманоид под два с половиной метра ростом, четырехпалый, серо-коричневого цвета, на голове вместо волос чешуйчатый панцирь, такой же панцирь покрывал часть плеч и кисти рук. Если сравнивать с земными животными, его лицо было смесью жабы с черепахой. В остальном он был похож на человека, даже детородными органами, если не считать несколько иного строения скелета и наличия двух сердец.

Керку стало не по себе: он знал о разведчике, но никогда не видел его пилота, и он ему, мягко говоря, не понравился. Примерно те же ощущения испытывали все собравшиеся. Изображение пилота сменил видеоролик. Медальон лежал на столе, чей-то палец коснулся его центра, тот раскрылся, и в воздухе возникло голографическое изображение Млечного Пути. Его довольно большая часть, по космическим меркам, была окрашена в синий и красный цвет, остальная часть голограммы была белой, как и окраина галактики, окружавшая разноцветные половинки. Из красного цвета, плавно увеличиваясь, появилась какая-то солнечная система с пятью планетами, далее стала увеличиваться вторая планета от звезды, с одним материком и множеством больших и малых островов. Изображение повисело в воздухе еще с минуту и медленно исчезло, растворившись в красноватой дымке. Медальон закрылся сам собой.

– Мы считаем, – продолжал президент после небольшого шума в зале: все были поражены такой совершенной технологией голографической проекции, – что разные цвета означают зоны влияния противоборствующих сторон, а белый цвет, где и находится наше Солнце, – это неизведанные или нейтральные территории. Такое заключение вытекает из того, что звездолет имеет явно военный характер, и в борту у него пробоина не от метеорита – это уже заключение экспертов.

Возможно, что война уже давно кончилась и нам ничего не грозит, но мы исходим из худшего варианта, а потому курс проложен к одной из дальних от обеих сторон нейтральных звезд. Туда уже летали наши разведчики и подыскали там практически идеальную планету, по всем показателям она очень близка к Земле. Вот она, – снова вспыхнул экран, и на нем все увидели голубую планету с двумя лунами, двумя материками и океаном, который занимал шестьдесят процентов площади.

Теперь в зале стоял настоящий гвалт. Керк же сидел, как пришибленный, ему это все очень сильно не нравилось, ведь он анализировал полученные данные с точки зрения военного, а это ничего хорошего не предвещало. По всему выходило, что президент всем вешал лапшу на уши… килограммами. «Отставить панику, – приказал себе майор. – Еще ничего не случилось, а ты уже паникуешь, как баба!» Но самоодергивание не избавило его от тревожного ощущения.

– Экспедиций было много, но ничего лучшего так и не нашли. Вы спросите меня: почему бы сразу не улететь на другой край галактики, но, увы, там слишком много гравитационных аномалий. К тому же лететь туда очень долго, топлива не хватит, и наша система жизнеобеспечения не рассчитана на такой длительный переход. И еще, оттуда вернулись только две экспедиции из двенадцати, и, как говорится, с пустыми руками.

В зале опять поднялся шум, кто-то с кем-то спорил. Конферансье призвал всех к порядку.

– С небольшим докладом, для полного прояснения ситуации, выступит министр обороны маршал Энтони Дифенталь. Прошу…

На трибуну, сменив Маркоса, вышел маршал.

– Приветствую вас, сограждане. Как уже было сказано, мы готовимся к худшему из вариантов, а именно к тому, что война продолжается. Но хочу вас заверить, что сил обороны у нас достаточно, чтобы продержаться какое-то время для полного выяснения ситуации. В конце концов, это цивилизованные расы, а значит, диалог возможен всегда, но это уже задача политиков, наша – только оберегать человечество от военных посягательств. Это все.

– Военные всегда немногословны, – как бы извиняясь, сказал президент. – Теперь я перехожу к заключительной части своей речи, – продолжил Маркос Пероф, когда улегся шум. – Полетят все желающие, в Солнечной системе в обязательном порядке останутся только люди старше семидесяти пяти лет, осужденные на срок свыше десяти лет, наркоманы со средней и тяжелой зависимостью. Лица с легкой зависимостью полетят после курса лечения, а граждане, которые не захотят лететь по каким-то своим причинам, безнадежно больные, в том числе и умственно, тоже могут остаться.

«Ну конечно, – ехидно подумал Керк. – Кому нужны заключенные, разобранные на «запчасти», хотя это довольно жестоко, да придурки. Всего в системе останется около семи миллионов человек, то есть один полностью заселенный спутник Юпитера, скажем – Ганимед или Европа».

То, что оставят стариков, Керка не особенно беспокоило. Может быть, где-то в глубине души ворохнулось что-то, но не более того. Его родители погибли в техногенных авариях, и из всей семьи у него остался только один брат, перемещение которого Керк не отслеживал.

Широко применялась практика пересадки частей тела преступников пострадавшим гражданам в несчастных случаях на производстве. Считается, что если ты насильник, маньяк или убийца и нанес вред гражданину, а значит – всему обществу, ты должен возместить ущерб всеми возможными средствами, а не просто отсиживать свой срок на деньги налогоплательщиков, как это делалось в стародавние времена, но те времена прошли.

Космос жесток и за право жить в нем берет высокую цену. В техногенных авариях и несчастных случаях люди теряли руки, ноги, «сажали» почки и печень, обжигали кислотными испарениями легкие, теряли глаза и так далее.

Все это подлежало замене хирургическим путем от преступника к полноценному гражданину для спасения его жизни, но это была так называемая «черновая пересадка». Искусственные имплантанты или протезы применялись в последнюю очередь, поскольку они были не столь эффективны и достаточно дороги, в случаях, если невозможна пересадка или идет сильное отторжение.

По прошествии времени из клеток пострадавшего в специальных инкубаторах выращивали потерянные внутренние органы и делали уже пересадку «набело». В этом случае из-за идентичности генетического материала отторжения сводились к минимуму. Такую же замену претерпевал первичный донор. Единственное, что не могли отрастить, так это глаза, но и в этом направлении велись активные работы. Отращивание конечностей было слишком дорого и очень долго, проще было пересадить от донора и через пару месяцев приступить к работе.

Правозащитники пытались что-то сделать, называли это антигуманными проявлениями, но после того, как их руководителям и рядовым членам самим потребовались замены, они притихли и уже не возникали, помалкивая в тряпочку.

«И это правильно, – вдруг подумал Керк, ранее особо не задумывавшийся о системе правосудия. – Преступил закон, неси ответственность по всей его строгости».

– Полет продлится около года, – продолжал говорить Маркос. Керк очнулся и понял, что пропустил большой кусок речи президента, а тот все продолжал говорить: – Все переселенцы, за исключением экипажей, на это время будут погружены в сон. На решение, лететь или не лететь, у вас три месяца. Если получится, то несколько кораблей через несколько лет вернутся обратно, чтобы забрать остальных. Более подробную информацию вы можете получить на официальном сайте правительства. Благодарю вас за внимание.

– Господин президент, господин президент! – закричал горластый журналист: – Дад Кремер, информационное издание «Глобал Невс». Какие еще были варианты, кроме той планеты, что нам сегодня показали?

– Еще три варианта, – признался Маркос; руки его непроизвольно дернулись, как будто желая удавить назойливых журналистов всех сразу. – Три планеты, но они не подошли. Первая из-за большой гравитации и непонятного газа в атмосфере. Вторая из-за своего злобного животного мира и малого количества кислорода, пришлось бы дышать через маску. Помните вспышку «желтухи» на Файстезе три года назад? Так вот, это был неизвестный вирус с той планеты, который унес сто шестьдесят три человеческих жизни – весь персонал базы. Хорошо хоть успели быстро закрыть все на карантин, а потом мы все сожгли. Ну а третья имела слишком вытянутую орбиту вращения, и, сами понимаете, годовые перепады температур колебались от минус ста до плюс ста. Жить нормально просто невозможно.

– Мари Розанова, «Голос из Пустоты», – подняла руку журналистка электронной правозащитной газеты из другого конца зала. – Не считаете ли вы бесчеловечным оставлять на произвол судьбы почти восемь миллионов человек?

– Речь идет о спасении всего человечества, мы не имеем права на слабость! – с пафосом ответил президент. – И потом, мы еще, быть может, вернемся за остальными…

«А может, и не вернемся», – додумал Керк.

– Господин президент! Как быть с пиратами? – задал кто-то свой вопрос. – Они же затерроризируют оставшихся…

«Вот оно! – подумал Керк. Охранники пробивались к человеку, задавшиму этот вопрос. Зал же молчал, желая услышать ответ. – Папарацци, это уже интересно».

– Все зависит от них самих, ведь не все же там преступники. Но мы примем все меры, чтобы защитить остающихся граждан…

Снова потянулись руки желающих задать вопросы. Керк вышел из зала, поняв, что ничего нового уже не узнает. Хотя Керк сомневался, что президент сказал правду, уж слишком мало планет нашли при таком количестве посланных экспедиций. Если учесть, что они посылались по несколько десятков каждый год в течение, как минимум, пятнадцати лет.

4

Он шел по коридору как робот, не замечая никого и ничего вокруг, глядя перед собой невидящим взглядом. Даже странно, что он ни с кем не столкнулся.

После речи президента Маркоса для Керка все предстало в новом свете. Все раздробленные кусочки мозаики сложились в единую и неприглядную картину. В этой картине нашлось место даже для таких вещей, о которых он раньше и не задумывался.

«Ну конечно, – думал Керк. – Все сходится. Пираты появились примерно сорок лет назад, сами или им помогло правительство, сейчас уже не узнать, и по большому счету это уже не важно. Поначалу они летали на каких-то консервных банках, и разделаться с ними было проще простого, как, впрочем, и с их базами, но почему этого не сделали?»

Керк вышел из задумчивого состояния, как от вне-шнего раздражителя, и увидел, что ему в глаза кто-то пристально смотрит, и, как только он посмотрел в ответ, тот резко отвернулся. Керк даже оглянулся ему вслед, пройдя мимо.

«КЕК? – с ноткой паники пронеслась мысль в голове Керка. – Да нет, это уже паранойя. В конце концов, не умеют же они читать мысли?» Но сейчас ни в чем нельзя было быть уверенным.

– Вам нехорошо, может, вызвать врача? – обратилась к нему какая-то пожилая женщина. – На вас, наверное, сильно подействовала речь президента…

– Да, парень, видок у тебя… – сказал еще кто-то.

– А? – опомнился Керк, мимоходом отметив, что она, скорее всего, пригодна к перелету. – Нет, все в порядке, я просто задумался…

– Может, все же успокоительного?

– Спасибо, не нужно.

– Уверены? – настаивала женщина.

– Абсолютно, – Керк обворожительно улыбнулся, показывая, что с ним действительно все в порядке.

«Ну конечно, при чем тут КЕК! – облегченно ухмыльнулся про себя Керк, и рот сам непроизвольно растянулся до ушей, давая повод окружающим усомниться в его душевном равновесии. – Просто у меня, наверное, сейчас рожа, как у беглого психа!»

Внутренне собравшись, он целеустремленно добрался до порта, а оттуда уже попал на свой корабль. Не вступая ни в какие разговоры со встречными приятелями и друзьями. Сейчас он подозревал всех и каждого.

Чтобы более аргументированно подтвердить свои подозрения, Керк засел за компьютер в своей каюте, до которой он добрался на автопилоте, и сразу же решительно отодвинул его от себя.

«Эти сволочи наверняка ведут тотальную слежку за всеми обращениями к историческим файлам, так что лучше понадеюсь на свою память, чем по глупости попадусь в руки чекистов».

Керк поудобнее лег на своей койке и принялся вспоминать все незначительные и на первый взгляд не связанные между собой события. Это было легко; конечно, по первости мысли путались без всякой системы и порядка, но потом, под действием силы воли их обладателя, они выстроились в логический ряд, образуя своеобразную мозаичную картину.

«Пираты: война с ними в самом начале носила характер детской забавы, пока пятнадцать лет назад они не подкупили полковника Бенни Хилла, начальника склада старого вооружения. Украдено почти триста совсем стареньких истребителей вертикального взлета «ЯК-6К» и боекомплект к ним. Полковника показательно осудили на пожизненный срок, и он пошел на «запчасти». С этого момента совладать с пиратами стало сложнее, и война с ними стала носить более интенсивный характер.

Второй случай воровства, самый массовый, – стал припоминать Керк, – произошел уже десять лет назад. Пятьсот шестьдесят бортов «ФХ-89» плюс боекомплект к ним, куда же без этого? А вот что случилось с начальником базы Ильей Сванидзе, я не помню, хоть убей».

Керк встал с кровати и заходил по своей каюте, не в силах остановить дрожь во всем теле. Становилось горячо, жар исходил изнутри тела, будто там вышел из-под контроля ядерный реактор. Во рту пересохло, а на коже, наоборот, выступила крупными каплями испарина.

«И что же происходит дальше? – с ноткой иронии спросил себя Керк и сам же ответил: – А происходит следующее: грабят третью базу полковника Витке Пайса, он же Малыш, отправленного на нее после незначительного ранения. Все случаи с периодичностью в пять лет, как интересно! Только в последнем случае начальник базы сам становится пиратом, не усидев на казенных харчах.

Неужели полковые психологи не разглядели в нем непоседливый характер? А что, если допустить, что его специально туда посадили? Какая тонкая игра, не в пример грубым случаям прошлого. Теперь пираты – серьезная сила, с которой следует считаться.

Теперь охрана конвоев – недостаточная. Пиратам как бы говорят: «Возьмите нас, мы же беззащитные!» Пилоты дерутся зачастую с превосходящими силами противника, спасает только более мощная техника, поскольку мастерство пиратов растет год от года».

Вдруг Керк остановился и застыл как вкопанный от пришедшей в голову бредовой мысли.

«Правительство с самого начала знало, что война там, среди звезд, не закончилась, она продолжается, а мы здесь сдаем кровавые экзамены, чтобы в случае чего быть максимально готовыми ко всем «ожидаемым неожиданностям». Две трети всех пилотов, так или иначе, имеют боевой опыт. Вот почему базы пиратов не разрушены, они скрытны, но не настолько, чтобы их невозможно было бы поймать. Тот же Малыш, он действует внутри системы, значит, база его в метеоритном кольце Фаэтона. Найти его там проще простого. Но они нужны правительству как экзаменаторы для курсантов летных училищ».

Размышления Керка прервал писк коммуникатора. От его звука Силаева чуть не подбросило к потолку.

– Алло…

– Вас вызывает адмирал Сирокс. Срочно!

– Уже иду.

«Рот нужно держать на замке, даже у адмирала, – опять начал размышлять Керк. – Любой техник может оказаться агентом КЕК. Так что взамен перегоревшей лампочки могут завернуть новую, но с «жучком», или куда они их там пихают?»

5

Керк летел в своем «сухарике», или «сухом», как любовно называли истребители «СУХО-200», а вот у «МИГСа» почему-то общепринятого неофициального названия не было – и вспоминал прошлые события, в том числе разговор с адмиралом, потому как больше в полете заняться было нечем.

Он ожидал чего-то подобного, но не в таком масштабе. Хотя уже сомневался, что это именно так и он не врет самому себе.

«Наверное, где-то в глубине души я надеялся на это, – признался самому себе Керк, и от этого признания ему стало легче. – Именно так, и даже более того – я желал, чтобы это случилось!»

– Господин адмирал, – сказал тогда Керк, не сразу вспомнив цель своего визита от нахлынувших впечатлений. – Все это очень грандиозно, но при чем здесь я?

– При том. Высокие чины хотят, чтобы вы прониклись всей важностью сложившегося положения – это раз, а второе – тебе и таким, как ты, предстоит выполнить важное задание. А именно, постараться сделать так, чтобы пираты стали добропорядочными гражданами и полетели вместе с остальными. Своего рода полная амнистия. В неизвестных краях со своим опытом они будут полезнее многих законников.

– Но почему бы просто не обратиться к ним через средства связи, зачем этот ненужный риск?

– С каких это пор вы стали бояться за свою жизнь, майор? – не то всерьез, не то шутливо спросил адмирал, перебирая папки на своем столе. – Или у вас появилась новая воздыхательница?

Керк не настолько хорошо его знал, чтобы определить это с гарантированной точностью. В психологи-самоучки он также не записывался.

– Как только перестал «ходить» под себя и начал откликаться на свое имя. Потому и жив…

– Ну ладно. Трансляцию могут перехватить свободные журналисты, их хлебом не корми, дай только… – Сирокс не стал заканчивать свою мысль. – В общем, простые граждане могут нас не понять. Стариков бросаем, а пиратов берем с собой…

– Тогда нужно посылать более представительных лиц, генералов…

– Нет, психологи посчитали, что «старые добрые враги» найдут общий язык быстрее, и не будет сказываться эффект «штабной крысы», за коих нас принимаете даже вы. Ты встретишься с Малышом, поскольку полетишь один. Им будет интереснее тебя выслушать, чем прибить сразу, ну а дальше все зависит от тебя.

Керк встал из-за стола, отдал честь, обозвав про себя адмирала Сирокса «старой задницей», так как считал, что говорить об этом легче, чем сделать. «Сам бы и слетал, раз такой умный», – подумал он.

Полет подходил к концу, расположение пиратской базы было известно только примерно, поскольку она все время дрейфовала в метеоритном поясе.

По одной из версий, почему до сих пор не раздолбали эти пиратские острова, была та, что там находились не только преступники, но и вполне законопослушные граждане, добровольно ушедшие по каким-то своим причинам из цивилизованного общества. Таких было до одной трети из всего пиратского сообщества. И правительство, якобы под нажимом правозащитников, не могло применить силовой метод решения проблем против собственных, ни в чем не виновных, граждан.

«Какая чушь!» – подумал Керк.

Керк надеялся, что пираты сами выйдут на связь, когда засекут его. Так и случилось – из-за большой глыбы выскочила тройка неопознаваемых машин, творческая переделка техников, главной задачей которых было заставить любую груду железа летать и стрелять, не заботясь о ее внешнем виде.

– Далеко ли путь держим? – задал вопрос на открытой волне один из пилотов.

– Да это та сволочь, что Бланша сбила, – узнал Керка второй. – Давай его прямо здесь грохнем?

«Ну вот и все, – подумал Керк, – сейчас от меня останутся только рожки да ножки».

– Не кипятись, Косой, надо хотя бы узнать, зачем он сюда приперся, а уж потом валить с чистой совестью.

«Да что они заладили, я им что, кабан что ли, чтобы меня валить!» – негодовал Силаев.

– Как говорится, я пришел к вам с миром, – встрял в неприятный для себя разговор Керк. – И мне нужно поговорить с вашим камрадом.

– Говорить, так говорить. Косой, остаешься здесь, а я проведу майора Керка Силаева к базе.

«Все-таки узнали, сукины дети», – про себя похвалил пиратов Керк.

База представляла собой небольшой город из старых кораблей, барж и танкеров, которые пираты нашли здесь же, так как в свое время пояс метеоритов был кладбищем погибших кораблей. Были и новые суда, отбитые от конвоев в пиратских набегах. Здесь же был транспорт, который увели из-под носа Керка несколько дней назад. На нем уже вовсю кипела работа, что-то приваривали или, наоборот, удаляли. Большую часть города закрывали метеоритные глыбы. Керк посмотрел на датчики – никаких радиошумов, что говорило об отличной маскировке пиратского города.

Швартовка прошла нормально, пара царапин не в счет. Его тщательно обыскали и повели к своему предводителю. Город был на удивление многолюден, по приблизительным прикидкам Керка здесь жили около двух тысяч человек. Здесь была даже школа для немногочисленных детей. Правда, оставалось догадываться, чему их здесь учили. Шла торговля, в небольших лавках предлагали все – от синей плесени до ручного огнестрельного оружия. Керк заметил, что некоторые пистолеты совсем новенькие, можно даже сказать, в заводской смазке. Были и женщины легкого поведения.

– Обожаю военных, – проворковала одна из них, поманив Керка пальцем. – Тебе, как летчику, предоставлю скидку…

– Как-нибудь в другой раз, дорогая. У меня полно дел.

– Отвали, – встал на защиту Керка его сопровождающий.

– Фу, – фыркнула девица, уже подыскивая нового клиента.

Кабинет Малыша представлял собой просторную капитанскую рубку от какого-то судна. Малыш, прозванный так из-за своего небольшого роста, в прошлой жизни был полковником Витке Пайсом. Рядом сидели два его помощника.

– В чем суть вашего предложения? Ах да, это Мет, а это Буч, – представил Малыш своих заместителей. – Мои верные соратники.

– Вы видели выступление президента? – спросил Керк и, после утвердительного кивка Малыша, продолжил: – Негласно вам предлагают амнистию, у меня даже постановление есть, – Керк достал документ и, увидев, что то ли Мет, то ли Буч – он сразу же забыл, кто из них кто, – уже открыл рот, быстро сказал: – Да, да, да, я могу подтереться этой бумажкой. Но давайте рассуждать здраво: вас просто могут оставить здесь, и вы сами умрете от жажды и голода, поскольку грабить будет некого. И даже если вы выживете, ваши потомки будут просто больными уродами. А так вы пополните ряды военных пилотов, высококлассных абордажиров. Вас примут обратно с понижением звания, но вы будете командовать вашими людьми. Ваше решение?

Помощники, как по команде, посмотрели на своего главаря, который также не мог разобраться в своих ощущениях по поводу происходящего. «Слишком уж все гладко, – подумал он, посмотрев на парламентера. – Невероятно, но вполне может быть правдой».

– Нам нужно подумать, – ответил за всех Малыш. – Я так понимаю, остальные условия те же, что и для остальных: нарков, стариков и прочих…

– Естественно.

– Ладно, можешь идти, тебя проводят. О своем ре-шении мы вас как-нибудь известим.

– Что случилось со Сванидзе? – неожиданно даже для себя задал вопрос Керк.

Главари переглянулись.

– Ты, я смотрю, тоже все понял, – сказал Малыш. – А мне потребовалось два года, чтобы все понять. Складывать все кирпичик за кирпичиком. Почему это меня, такого деятельного человека, поставили на такую должность. Молодец, поздравляю… Я все понял после исчезновения двух «очкариков», которые несли какую-то чушь по СМИ. Сильно пахло руками КЕК, и тогда я все понял… А насчет Сванидзе… Он повесился в собственной камере, когда просек, что его подставили. Он был умным человеком, что ни говори… Забаррикадировался, как-то взломал датчик отопления, поставил температуру на максимум и повесился, и висел так целый день, пока к нему не пробились с автогеном.

– Зачем?!

– Не захотел быть ходячей «запчастью». По-моему, сглупил, хотя как знать… Ладно, иди.

«Ну что ж, – подумал Керк, выходя от Малыша, – не так страшен черт, как его малюют. Хотя грязи здесь хоть пруд пруди».

– Ну что, твои дела закончились? – спросила та же проститутка, по-видимому, так и не найдя клиента.

– Закончились, – признался Керк. – Но появились новые. Так что извини…

– Ну и вали, тоже мне…

За отлетом майора пираты наблюдали по монитору, потом Малыш повернулся к своим помощникам и спросил:

– Ну что, камрады, как поступим?

– Даже не знаю, говорил логично… – как-то невнятно произнес Мет.

– А ты что скажешь?

– Поскольку у нас тут полная демократия, – прогудел Буч, – предлагаю провести референдум.

– Ну что ж, на том и порешим.

6

Подходил к концу третий месяц. Погрузка переселенцев подходила к концу, их проверяли медики и укладывали в специальную капсулу, больше похожую на стеклянный гроб, в которой они и должны были провести всю дорогу во сне. Керк как-то раз побывал на одном из таких транспортов, все пространство было занято под эти капсулы, это напоминало какой-то старый-престарый фильм, который он видел еще в детстве, не хватало только электрических разрядов, пробегающих от одного яруса к другому.

«Где-то здесь должна быть Лилу», – с теплотой подумал тогда Керк о своей жене. Майор еще питал надежды, что они снова будут вместе.

Он мог бы попросить обслуживающий персонал показать ее капсулу, но решил, что это уже лишнее. Незачем было бередить еще не зажившую рану расставания. Но сам собой вспомнился случай их знакомства.

Тогда он и еще несколько уже не курсантов, но еще и не полноценных пилотов, но уже в форме с иголочки, отмечали успешно сданные последние летные экзамены. Завтра их всех начнут распределять по эскадрильям и полкам, ну а сегодня, согласно традиции, разрешили погулять.

Навстречу шла такая же радостная толпа каких-то гражданских студентов; когда обе группы сошлись, никто не стал уступать друг другу тротуар, будто нарочно занимая всю его ширину.

– Посторонитесь, рожденные ползать! – дурашливо прокричал Лэйси, заводила в компании. – Дайте дорогу покорителям звездного пространства!

– Ну так облети, – прозвучал уже серьезный ответ, по-видимому, также заводилы. Одной рукой он сделал горку, показывая, как нужно перемахнуть.

Веселое настроение как-то сразу стало куда-то улетучиваться. Студенты не собирались отступать перед лицом своих подруг-однокурсниц, что было бы трусостью, тем более что этих нахальных пилотов было меньше числом.

– Ах, ты… – только и смог сказать Лэйси, решительно надвигаясь на уже персонального противника. Прошло всего несколько секунд, и началась настоящая потасовка.

Драка в новой форме в тот день не входила в планы лейтенанта Силаева, и он просто отошел в сторону, лениво поглядывая на махаловку вчерашних студентов. Он понимал, что авторитета ему это отступление в глазах приятелей не добавит, но ему уже было все равно. Бились и девушки, которых и среди пилотов было достаточно, так что и они нашли себе противниц.

– А как же честь мундира? – услышал сзади насмешливый голос Силаев.

Керк окинул девушку взглядом с головы до ног, ощутил приятную слабость во всем теле. Что ни говори, а она была красива.

– Смотря что понимать под «честью», – ответил он наконец, все под тем же насмешливым взглядом, немного смущавшим его и, кивнув в сторону потасовки, добавил: – Но уж точно не это.

– Да? – казалось, девушка была удивлена и даже заинтригована. Кажется, до этого она считала всех пилотов тупыми баранами или высокомерными выскочками, которых хлебом не корми, дай только подраться. Последний случай, казалось, служил тому лишним подтверждением. – И что же ты понимаешь под этим словом?

– Ну-у… – Керк снова смутился. – Это слишком высокие и тонкие материи… здесь для подобных рассуждений не место, кх-м, возможно, я об этом расскажу в более удобном месте за бокалом красного вина.

– Почему именно красного?

– Профессиональное… считается, что красное вино лучше выводит стронций из организма. Так как насчет пары бокалов?

– Почему бы и нет?

Тут из затухающей потасовки выскочил парень с подбитым глазом, видимо, прежний воздыхатель. Девушка в этот момент отвернулась, а Керк, сделав быстрый выпад навстречу парню, собиравшемуся что-то крикнуть и уже открывшему было рот, вывел его из строя одним ударом, уложив «отдыхать» на газон с пожухлой травкой. После чего Силаев также быстро метнулся обратно, одернув свой смявшийся китель и поправив на голове пилотку.

– Что это с тобой?

– Ничего… – быстро ответил Керк, собою закрывая весь обзор, чтобы она не увидела валявшегося в нокауте парня. – Тут недалеко есть ресторанчик…

– Лилу, – протянула руку девушка.

– Лейтенант Силаев, – ответил Керк, пожимая прохладную ладонь.

Опять показывали телевизионный ролик, который должен был показать еще сомневающимся людям все преимущества полета и все недостатки и ужасы, которые их ожидают в случае, если они останутся. На экране, сменяя друг друга, шли кадры стремительно остывающей Земли, надвигался внеочередной ледниковый период, который спровоцировали люди сотни лет назад, он должен был продлиться еще более десяти тысяч лет.

Там, где еще не было снега, толстым слоем лежала сажа от сгоревшей нефти, которая разлилась от мощного землетрясения, спровоцированного опять-таки людьми. А также лава от уже потухших вулканов.

Далее наглядно показывались медицинские заключения с применением компьютерного моделирования, что произойдет с родом человеческим через полтора века – врожденные уродства и прочие гадости. И после всех этих ужасов появлялась планета, которая и должна стать новым домом для всего человечества, картинку сопровождал мягкий женский голос, расписывающий все прелести планеты. И потому не было ничего удивительного в том, что подавляющее большинство граждан согласились на Исход.

Подали голос пираты, пришли с повинной, хотя многие так и не поверили, и решили остаться, но летный костяк все-таки внял голосу разума. Политическое и военное руководство было довольно состоянием дел, ведь им, по сути дела, и нужны были только пилоты да абордажные группы.

В отказниках оказались две банды сепаратистов «Непримиримые» и религиозные фанатики – «Глас Божий». Командование, недолго думая, за два дня нашла их места дислокации и с целью защиты оставшихся людей от произвола нанесла массированные удары. Лишний раз подтвердив никому не высказанную Керком мысль о том, что правительство могло разделаться с пиратами без особых хлопот в самом начале и в любой момент.

В боях принимали участие вчерашние курсанты, но под прикрытием опытных пилотов, и все равно потери были большие. Шло буквальное истребление, противник это понимал и был особенно изощрен и отчаян. Таран в тех боях был обычным делом.

Керк возвращался на авиаматку с тренировочного полета на новеньком, но уже обстрелянном «СУХО-200», который в отличие от «МИГСа» был в два раза тяжелее, но и вооружение имел более мощное. И вообще семейство «СУХО» – самый распространенный истребитель в системе, имевшей различные модификации, от чистого истребителя до бомбардировщика. Он понял это, когда увидел бригаду генерала Уника, носившую неформальное название «Синяя собака» из-за светло-синей собачьей головы на корпусе их штурмовиков «СУХО-300».

Внешне машина ничем не отличалась от «двухсотого», только «начинкой». На освоение ее требовалось гораздо больше времени. Возникали сложности и в эксплуатации, что было невыгодно для командования. По сути, таких машин много было не нужно.

О них и их оппонентах на учениях – «Красных вампирах» генерала Кариоса – ходили легенды. Будто прочитав его мысли, заговорил капитан Брамс, который летел рядом:

– Говорят, что они целыми днями ползают по своим машинам, доводя их до идеального состояния. И даже собственноручно тарируют приборы.

– Так уж и целыми днями, – не поверил молодой лейтенант Хочуков, который был охоч до слабого пола. Он и еще трое пришли на место погибших в последней схватке с пиратами. – А как же бабы?

– У тебя одни бабы на уме, они сейчас все спящие красавицы, – хохотнул Брамс. – А у тех, как и должно быть у настоящих летчиков, цитирую: первым делом, первым делом самолеты, в смысле звездолеты, ну а девушки, а девушки потом, – сильно фальшивя, пропел Брамс.

Было достоверно известно, что эти две бригады потеряли всего по одной машине в боях с пиратами. Когда уже нечего было доводить и улучшать, они рисовали на фюзеляже три круга метрового диаметра, заряжали мелкокалиберные пушки, цепляли неактивированные ракеты, которые при подлете на дистанцию подрыва посылали сигнал, обозначавший подрыв мишени, и сходились в тренировочном бою в полный контакт.

«Синие собаки» и «Красные вампиры» молотили друг друга из пушек по нарисованным кругам, благо, что одиночные попадания не пробивали корпус, но случалось всякое. Победившим подразделением считалось то, которое больше всего всадило снарядов в круг и меньше всего промахнулось мимо круга. А также смотрелся общий расход боекомплекта.

После таких потешных боев им вновь было что исправлять и доводить до ума. Все считали такое поведение идиотизмом, но это приносило свои плоды: пираты бросались врассыпную, когда узнавали, кто является их противником. Потому последние года два они воевали только сами с собой, и им поручалось сопровождать самые ценные конвои или важных политических деятелей. Хотя последние сами боялись этих элитных пилотов больше, чем пиратов, из-за слухов об их психических отклонениях, но серьезных инцидентов не было. В то же время дыма без огня не бывает – и «собаки» с «вампирами» действительно отличались от остальных нестандартным поведением не только на войне, но и в жизни.

Керк только успел вылезти из кабины, как услышал по громкой связи, что всем командирам эскадрилий и всему старшему офицерскому составу надлежит прибыть на собрание в кают-компанию.

– Я пригласил вас сюда, – заговорил адмирал Си-рокс, – чтобы сообщить, что графики отлета сдвигаются. Решено, что половина всего флота отправится уже через три дня, потому вам предоставляется последнее суточное увольнение, так сказать, на берег. Погуляйте как следует, это будет ваш последний день в Солнечной системе.

– С чем это связано? – спросил какой-то полковник с обожженным лицом, не обращая внимания на неодобрительные взгляды других высших офицеров, посмотревших на него как на деревенщину; впрочем, он действительно родился на руднике.

«Боевой, – с уважением подумал Керк. – В отличие от остальных, штабных крыс с холеными мордами». При этом майор непроизвольно скривился, как от кислого лимона. Потому как какой-то сумасшедший генетик вывел его сладкий сорт, и теперь приходилось различать, где какой.

– Не знаю, и мне наплевать. Я поведу первую часть каравана, вторая отправится через неделю после нас, ее поведет маршал Диффентон.

Все невольно напряглись. Энтон Диффентон был все-таки больше политической фигурой, чем военным министром, того требовала политика уступок между партиями. К тому же он не был хорошим солдатом, продвигался по службе только за счет интриг, и в трудную минуту он вряд ли сможет принять верное решение.

Но так повелось, что если одна политическая группировка получала всю власть, то другой позволяли сохранить лицо и выбрать маршала, по совместительству министра обороны. Принцип сытости волков и целости овец.

Раздраженность адмирала, причину которой все знали, также объяснялась близкой созвучностью их имен: Элтон и Энтон. Так как Сирокс считал, что маршал позорит форму космического флота, он старался дистанцироваться от Диффентона.

7

Керк гулял по своему родному городу Заря, где он родился и вырос. Первый настоящий и старейший город во всей системе, но столицей стать ему не получилось. Заря, как и подавляющее большинство остальных городов во всей Солнечной системе, полностью находилась под поверхностью спутника Юпитера – Ганимеда. Сто метров грунта над головой надежно защищали население от космической радиации и возможности метеоритных ударов. На поверхности находился только космодром да специфические заводские комплексы.

Здания липли одно к другому и уходили в даль громадного коридора. Раньше это были шахты, в них добывали жизненно необходимые полезные ископаемые, от алюминия до урана. Другое дело, что в урановых шахтах никто не жил, их использовали в качестве мусорного ящика, складывая там все, что уже никогда не пригодится в хозяйстве и непригодно для дальнейшей переработки.

После истощения месторождений шахты расширили и построили дома по всей их высоте, в среднем по пять этажей. В центральных галереях, или как их называли – улицах, дома достигали семи-восьми этажей. На потолке разместили сплошные фонари, создавшие иллюзию неба, которые освещали широкие улицы в соответствии с человеческим циклом сна и бодрствования, дня и ночи.

По уже значительно опустевшим улицам проезжали электромобили. Поскольку все силы и средства уходили на постройку кораблей-гигантов, дороги выглядели несколько неухоженными, а кое-где разбитыми. Налет неухоженности несли на себе и дома, а может, так казалось из-за того, что их покинули жильцы. Вскоре сюда перевезут всех оставшихся в Солнечной системе людей. Их едва хватит, чтобы заселить Ганимед полностью, а другие города законсервируют… так, на всякий случай.

– Ба! Кого я вижу!

Керк обернулся на громкий выкрик. В машине сидел его старший брат – Жак Дарваш, тоже пилот.

Керк, будучи младше на четыре года, только поступил на первый курс, а Жак уже летал и сдавал последние экзамены.

Керк и Жак были родными братьями, но в отличие от романтических фильмов, в которых братья жили дружно и весело, у них сложилось как раз наоборот. Постоянные драки и взаимная ненависть разделили их друг с другом. На этой почве они даже взяли разные фамилии. Жак, как более старший, фамилию отца – Дарваш, а Керк взял фамилию матери и стал Силаевым.

Однажды они встретились, и Керк увидел, что его брат гуляет с девушкой, на которую у него были серьезные виды. Разразился скандал, как в старые времена; в короткой потасовке Жак уложил своего младшего братца, в отместку через неделю Керк неимоверными усилиями увел девушку у Жака. На том и помирились, но холодность в отношениях осталась.

До этой встречи они не виделись долгих пять лет. Повода не было, да и служили они по разные стороны Солнца.

– Ты что, не узнал меня! – по-своему расценил Жак молчание опешившего Керка.

– Узнал. Разве такое забудешь?

– Садись, подвезу.

– Куда?

– Кабачок «Двенадцать стульев».

Почему-то именно это заведение пользовалось особой популярностью у молодых пилотов, и не только у них… Там отмечались все праздники или поминали погибших.

– Или ты куда-то спешишь? – спросил Жак, хитро подмигнув.

– Да нет, просто гуляю.

– Ну ты даешь! Последний день в Солнечной системе – и не зайти в «Стулья»?!

– Уже сажусь. – Керк примирительно поднял руки и перешагнул через низкий борт электромобиля последней модели «Московиц-412», который с натяжкой, но можно было назвать гоночным.

Машина, гудя электрическим движком, быстро неслась по улицам. Время от времени попадались повороты, ведущие в другие части города. Они были снабжены падающими заслонками на тот случай, если придется отсекать какой-либо туннель от остальной части города, скажем, из-за разгерметизации или вспышки какого-нибудь смертельного вируса. Но, к счастью, такого никогда не было. Их строили на случай, если в грунте все же объявится какая-нибудь форма жизни, опасная для человека. Но не нашли даже безопасных…

Машина свернула в один из них и через минуту была уже на месте.

Кабачок находился практически в конце туннеля, рядом с прачечными и другими коммунальными службами этой части города. Огромный вентилятор под потолком засасывал воздух вместе с мелким мусором, создавая настоящий ветер.

В помещении вовсю танцевала и веселилась куча народу. Но Керк почувствовал какую-то фальшь во всем веселье. Люди пытались скрыть чувство неопределенности, никому по-настоящему не хотелось покидать обжитый и привычный мир, в то же время все понимали – оставаться нельзя. Но страх был в каждом, от него никуда не деться.

Жак подвел его к столу, за которым уже сидели четыре человека.

– Прошу любить и жаловать, майор Керк Силаев! – представил Керка Жак, не упоминая о своем родстве. – Это капитан Поль Эльцен.

– Здравья желаю. – Поль дурашливо отдал честь: сказывалось принятое спиртное.

– И капитан Мишель Лоза.

– Привет, – вяло махнул рукой Мишель.

– И их подруги: Мио и Кэт.

Они не ответили, просто махнув руками.

– Садись, закажи себе чего-нибудь. Только не эту бурду, что пьют девчонки. – Поль показал на высокие бокалы Мио и Кэт.

– А что там?

– Питательный раствор, так сказать, предполетная подготовка, – пояснил Мишель. – В кишках не должно быть ничего лишнего. Врачи потом сами дадут им наполнитель… Чтоб в полете ничего не слиплось, но не будем об этом.

– Главное, чтоб там ничего не слиплось! – Поль показал пальцем ниже пояса.

– Пошляк, – прокомментировала Кэт.

После смеха повисла неловкая пауза. Мишель с Кэт ушли танцевать.

– Жак, говорят, ты с «собаками» сцепился?! – неожиданно спросил Поль.

– Что, правда?! – не поверил Керк.

– Нет, просто учения провели… По моей инициа-тиве, – наконец признался Жак после минутного молчания, во время которого он сосредоточенно разглядывал дно своего бокала.

– Надо же…

– Они же только между собой.

– А я на свою задницу достал свое начальство, по итогам моя группа лучшая, если кто не знал. Мол, дайте попробовать, я им покажу, откуда ноги растут и где раки зимуют…

– Только, видно, показали тебе, а не ты! – догадался Поль.

– Что дальше было?

– Ну согласились они, – продолжил рассказывать Жак, – мы в свою очередь все сделали, как они: намалевали круги на фюзеляже, зарядили легкие пулеметы, все чин-чинарем. Вылетает моя двадцатка, а их только пятеро. Хотя договаривались один к одному.

– Ну?! – подтолкнул Керк замолчавшего Жака.

– Вот тебе и ну. Бой длился двадцать пять секунд, всего двадцать пять секунд! И на каждой из двадцати машин были поражены все три круга!

– Да ну! Ты-то хоть одного подстрелил? – поинтересовался Поль.

– Мы стреляли как угорелые, лишь бы в их истребитель попасть. По три, по четыре на одного. Неважно куда, в мишень, в кабину, в крыло, без разницы. И ничего. Они вертелись среди нас так, как… – Жак проглотил оставшееся спиртное как воду. – Я даже не знаю, как. Думаю, они что-то добавляют в топливо, такие виражи просто невозможны на стандартной горючке.

С танцплощадки вернулся Мишель, но почему-то без подруги и, увидев понурого Жака и веселых Поля с Керком, спросил:

– Я что-то пропустил?

– Да, – ответил Поль. – Майор с «собаками» повоевал.

– Да ты что?! Расскажи!

Жак отчетливо, со стуком, втемяшился головой в стол. Его спутники еле сдерживали смех.

– Чего это с ним?

– Потом расскажем, – сказал Поль, уже откровенно смеясь на пару с Керком.

Когда все уже прилично приняли на грудь и захмелели, Мишель вдруг спросил:

– Почему подразделение «Синих собак» называется «синими»? Я понимаю, «Красные вампиры». Вампиры пьют кровь и потому сами красные. А вот синих собак не встречал…

– Тебе что, спросить нечего? – глядя сквозь стакан на своего друга, сказал Поль.

– Да нет, просто интересно. Кто-нибудь знает?..

– Я знаю, – откликнулся Жак, который после стычки с «собаками» стремился узнать о них все, а в первую очередь их секрет, с которым те не расставались, тщательно оберегая его. – Но хочу сразу сказать – информация непроверенная.

– Не важно… так почему?

– У основателя отряда, генерала Уника, тогда еще лейтенанта, была собака. Он ее любил…

– Она съела кусок мяса, он ее убил… – вставил Поль.

Взрыв дикого хохота на секунду заглушивший громкую музыку, привлек к себе внимание окружающих. У Керка из-за приступа смеха через нос полилось пиво, которое он не успел проглотить, и запачкало ему форму, что также прибавило смеха.

– Да нет! Собака была предана ему, как…

– Как собака.

– Точно! Но она умерла от рака кожи, из-за которого, в свою очередь, у нее имелся характерный синий цвет шерсти. Короче, мутация такая вот. И в честь своей любимой собаки он назвал свой отряд, который сформировал, будучи уже майором…

– Любовь, одним словом, – подытожил Мишель. – Вот только как майору позволили сформировать свой отряд?!

– А это уже другая история…

– И что-то мне подсказывает, что она тоже непроверенная, – сказал Керк.

– Угу… – подтвердил Жак.

8

На караван это походило мало. Корабли расположились кольцом, занимавшим по окружности десятки и десятки километров. Здесь были военные корабли: авианосцы, всевозможные крейсеры, пузатые топливные танкеры. А также транспорты с уже спящими колонистами, кроме того, здесь же были баржи, которые несли в себе строительную технику, наземный и орбитальный транспорт, прочее оборудование, необходимое на планете. Были и такие суда, которые при развертывании на поверхности превратятся в уже готовые производственные линии по выпуску различной продукции, останется только найти сырье для их запуска. Весь флот насчитывал около шестисот кораблей, и это была только первая половина.

Керк сидел на маленьком стуле в своей тесной, по-спартански обставленной каюте, и смотрел на экран, который сейчас заменял иллюминатор. Экран, поделенный на четыре части, показывал весь обзор – в центре вид спереди и сзади, а по бокам соответственно вид слева и справа.

Флот уже давно вышел из внешнего пояса метеоритов, и впереди было чистое пространство, а точнее, абсолютная пустота. С минуты на минуту должны были включиться силовые установки, которые будут работать около года, пока не будет достигнута цель всего путешествия.

Наконец изменилась частота вибрации, она все повышалась и повышалась до тех пор, пока, не достигнув какого-то уровня, перестала ощущаться. Керк думал, что увидит проносящиеся мимо звезды, как это происходило в фильмах, но увидел только какой-то синеватый туман, а в центральной части экрана яркое белое пятно. Он ждал, что будут какие-то возвышенные чувства, но и их не было.

Корабль разогнался до скорости, в несколько раз превышающей скорость света. Можно было даже сказать, что он приблизился к границе так называемого подпространства, но все же находился в обычном измерении. Проникать в подпространство мог только сигнал связи, который за несколько часов преодолевал расстояние, на которое потребовались бы многие месяцы пути на корабле в сверхсветовом режиме. Подпространство не пускало в себя материальные объекты из стали и пластика.

На память пришли воспоминания о недавнем посещении музея, он занимал целый спутник. Там была вся история от начала Космической экспансии до сегодняшних дней. Первые роботы-исследователи: луноходы и марсоходы. Первые корабли – от трехместных капсул до громадного челнока.

Наибольший интерес у него вызвала бронзовая статуя человека в полный рост в тогдашнем неудобном скафандре. Этот человек был настолько тщеславен, что ставил свою фигуру во всех местах, где побывал, а это – без малого десять спутников и две планеты. До настоящего времени сохранилась только одна. Звали его – Славиус Лопатов.

Его историю преподавали в школе как обязательный предмет в курсе истории, но побывать в музее и увидеть статую своими глазами Силаеву до этого никак не получалось, но не теперь.

Он основал коммерческое предприятие по космическому туризму и захоронению ядерных отходов на Солнце. На заработанные деньги первым построил частный корабль, на котором за пять лет с командой в шесть человек добрался до Юпитера и спустился на три самых крупных его спутника, заставив других включиться в космическую гонку, в результате которой появились первые ядерно-плазменные и электро-газовые двигатели, значительно сократившие время полетов к дальним планетам Солнечной системы.

А под конец своей жизни построил городок на сотню жителей, с несколькими простейшими производственными комплексами, в основном добывающими. Все средства от добычи редкоземельных материалов он вкладывал в развитие космической техники, наращивая присутствие людей в космическом пространстве.

Так что, если бы не он, люди не поселились бы на других планетах, и все человечество погибло бы вместе с Землей.

9

Было жарко и душно, сломалась система вентиляции. В помещении тихо гудели трансформаторы с жидкостным охлаждением, питая блоки вычислительной техники, которые высчитывали параметры движения разведовательного зонда. Поскольку сигналу, несмотря на его сверхвысокую скорость, все же требовалось время, то компьютеры рассчитывали траекторию движения естественных объектов, стоящих у него на пути, чтобы операторы управления могли получать информацию и отслеживать движение зонда как бы в режиме реального времени.

Множество мониторов показывали одну и ту же картинку в разных диапазонах, полученных от зонда, просвечивающего космическое пространство во всех возможных режимах видения.

– Кондлок, что у тебя с изображением, опять проблемы? – понимающе спросил лейтенант.

Изображение звезды дергалось, а иногда его прочеркивала длинная линия, и изображение исчезало на несколько секунд совсем. Задержка более чем в десять секунд могла стоить зонду его механической жизни, а точнее смерти.

– Конечно, проблемы. Этому спутнику уже десять лет. Давно пора заменить это старье на новую модель, скажем, «Дейтч-1,32».

– Размечтался! – весело отозвался лейтенант Боевн – командир группы управления спутником-шпионом «Дейтч-0,56». – Нам крупно повезет, если выделят какой-нибудь ноль девяносто третий или даже просто девяностый…

– Вот именно что «ноль», – встрял в разговор всегда молчаливый сержант Тинкен и авторитетно добавил: – Эти ноли нужно уже все списывать поголовно. Их место в музеях.

Лейтенанту нравился этот сержант-молчун как высококлассный специалист, работавший до этого на «передовой». Просто ему не повезло с характером. В какой-то острый момент, когда ему казалось, что выдаваемые начальниками приказы идиотские, он об этом говорил прямо в лицо офицеру, не стесняясь в выражениях.

Как ни странно, ему это сходило с рук, пока в один из таких моментов, когда ведомый им новейший зонд «Дейтч-2,007» проходил среди вражеской группировки судов незамеченным, вошел их генерал и, не разобравшись в ситуации, возмутился тем, что сержант не встал и не поприветствовал его. На что Тинкен, отвлекшись, послал его куда подальше, а в это время зонд засекли и уничтожили.

После этого случая сержант попал сюда, в так называемую «глушь», так как здесь никогда ничего не происходило, а это сводило с ума больше всего, особенно таких, как сержант Тинкен, которому вообще повезло, что его не послали на передовую в прямом смысле этого слова, рядовым солдатом.

– Этот уже никуда не годится, – продолжал жаловаться унифер Кондлок. – К тому же две недели назад в него врезался метеорит, теперь эта мура с изображением будет только прогрессировать.

– Ладно, не ной. Я уже послал разнарядку, обещали выделить новый через недели две.

– О! Духи Мира Мертвых! И так всегда и везде. Это же целая вечность…

– Скажи спасибо, что сидишь в комнатке и наблю-даешь за объектом издалека. А не рискуешь своей шкурой, как еще пятьдесят лет тому назад делали наши предшественники на самом настоящем разведчике, убегая от перехватчиков.

– Ну, так это…

– Прекратить треп! Приготовились, спутник входит в систему звезды Риотол. Внимание, входим во внешний метеоритный пояс.

Тинкен, сидевший до этого в сторонке, слушая перепалку вполуха, принял управление на себя и уверенно повел зонд среди глыб песка и льда.

«Дейтч-0,56» маневрировал во внешнем поясе звезды среди камней. Он должен был подойти как можно ближе, чтобы ничто не мешало ему рассмотреть систему. А то любой камешек мог закрыть от объективов не то что планету – целое светило.

– Либо это очередной сбой, либо… – унифер Кондлок не договорил.

– Либо это целый флот, армада! – договорил за него лейтенант Боевн. – Нужно провести повторную проверку. Выводи его на второй заход.

– Слушаюсь, мой господин.

Спутник на большой скорости выходил из системы и оператор стал выводить его из поля, чтобы развернуть на второй заход. Экран моргнул и погас окончательно. Кондлок, ничего не видя, вел «Детч-0,56» вслепую.

– Рули!!! – кричал в ухо Тинкена лейтенант, как только появилось изображение.

– Поздно… – Сержант выпустил рычажки управления из рук, поскольку уже понимал, что управляющий сигнал не успеет, а сам зонд не свернет из-за своих повреждений.

Ослепший спутник-шпион на всей своей огромной скорости врезался в здоровенную глыбу изо льда и камня.

– Вот и все, – проговорил унифер. – Теперь нам точно новый спутник выдадут.

– Ладно, пойду докладывать. И надеюсь, нам за него бошки не поотрывают.

Полет подошел к концу. Кроме тренировок на тренажерах да разучивания расшифрованного языка, который к тому же «записывался» на подсознание во сне с помощью хитрых приборов, развлечений больше не было. Ну, может, еще азартные игры, но они тоже быстро приелись.

Адмирал Сирокс смотрел в широкий иллюминатор командного поста, где во всей своей красе предстала планета, которая должна стать их новым домом. Название звезде дали еще до отлета – Солнце, а вот с планетой по-прежнему была неопределенность. Предложений была тьма-тьмущая.

В пути несколько кораблей отстали от каравана, это отчетливо зафиксировала система слежения: скорее всего, потеря мощности двигателей. Плюс ко всему пятнадцать с небольшим тысяч человек не проснулись после окончания перехода; куда смотрел медицинский персонал, непонятно… Но, как это цинично ни звучало – потери были в пределах нормы, да и погибли в основном люди престарелого возраста.

– Разрешите доложить?! – раздался за спиной ад-мирала взволнованный голос полковника Свифта.

– Докладывай.

– Потерь нет. Все корабли пришли в точку рандеву, их только что засекли.

– Замечательно. Что со спутником, который здесь оставили разведчики? Вы его нашли? – спросил Сирокс.

– В порядке, мы уже получили от него все данные, вот распечатки карт, – полковник положил бумаги на стол.

Карты содержали подробную информацию, от топографии и залежей полезных ископаемых до статистических данных и погодных условиях. Они были значительно более подробными, чем те, что привезли разведчики, оставившие этот спутник здесь.

– Хорошо, – сказал адмирал, просмотрев карты. – Мы болтаемся на орбите уже сутки. Я думаю, пора приступать к разгрузке. Пусть топографы вместе с ракетчиками и другими необходимыми специалистами наметят районы будущих городов, промышленных центров и всего прочего. Это все. Выполняйте.

– Так точно!

Приказ был разослан на корабли, и спустя какой-то час от них отделились сотни орбитальных транспортов, начавших спускать проснувшихся пассажиров на планету. Вместе с ними вниз пошли первые модули заводских цехов, которые не нуждались в долгосрочной подготовке к спуску.

Через несколько часов после начала работ полковник буквально вбежал в командную рубку и, дав петуха, прокричал:

– Пост слежения докладывает, что на большой скорости по краю системы проходит объект искусственного происхождения!!!

– Изображение.

– Вот, – полковник отыскал нужный канал.

– Дерьмо… – только и смог сказать адмирал Сирокс.

10

Сейчас магистру Мого было хорошо, день складывался на редкость удачно. Сегодня было получено сообщение о выравнивании линии фронта на участке: Макариос – Риглот – Фекарид. Он лично разрабатывал весь план наступления от начала и до конца. И, о, счастье! Его генералы ничего не провалили, как в прошлый раз. Тогда он чуть было не лишился своей головы от руки самого императора – Тополо Великого.

К тому же от него только что вышли шесть наложниц, и он еще не решил, что приятнее – победа на фронте или же победа на ложе, поскольку справиться сразу с шестью тоже требует своего умения. А ведь он уже не мальчик, о чем свидетельствовала его темно-коричневая кожа.

В дверь осторожно постучали. Магистр не любил звонки, только натуральные звуки.

– Войдите, – разрешил магистр Мого. После того, как оделся и сел за широкий стол.

– Прошу прощения, мой господин, – согнувшись пополам, пролепетал слуга. – Вашей аудиенции просит бригадный генерал Перио.

– Впусти, – разрешил Мого.

Он держал у себя слуг – уроженцев планеты Селои, которые раньше были вторыми после самих Шердманов, но те захотели слишком многого – целое (правда, небольшое) звездное скопление, и он, магистр Мого, тогда еще младший унифер, участвовал в битве при Селои, подавляя мятеж. Теперь это самый малочисленный народ из трех, находившихся под протекторатом Шердманской Империи.

– Да продлятся годы вашей жизни, как у …

– И тебе того же, – оборвал Перио Мого. – Выкладывай, зачем пришел.

– Довожу до вашего сведения информацию о том, что по данным из штаба спутник-шпион заметил движение в системе Риотол.

– Это где? – не понял Мого.

Перио подошел к голографическому проектору, включил его и показал на звезду. Она находилась рядом с границами двух противоборствующих сторон, на равноудаленном расстоянии от них, в нейтральной территории.

– Ну кто там может быть, кроме подлых силуниан и их приспешников!

– Дело в том, что очертания кораблей несколько другие, – ответил генерал. – Флотилия насчитывает немногим более пятисот кораблей, из них четыреста опознаны как супертяжелый транспорт, остальные военные…

– Какого рода?

– Какие именно, неизвестно, мой господин. Более подробной информации нет.

– Почему?

– Спутник был очень старым и разбился в результате возникших технических неполадок.

– Что я могу сказать, – произнес после недолгого раздумья магистр Мого. – Это очередная уловка наших врагов.

– Как прикажете поступить?

– Даже не знаю, по всем фронтам установилось хрупкое равновесие, я не могу снять оттуда никого, ни одного корабля. Потому придется довольствоваться тем, что есть. А именно: возьмешь недавно сформированный сводный флот из наших новых друзей – керашей. Это, если не изменяет мне память, восемь авиаматок и пятнадцать разнокалиберных линкоров и крейсеров. Ну и наших бравых парней – шердманов, недавних курсантов, десять авиаматок и еще по мелочи всякой. Я думаю, этого должно хватить. Проведешь разведку, как говорится, боем. Как раз, быть может, наши курсанты попрактикуются. Кстати, ты и поведешь этот флот.

– Простите, мой господин, но разведка передала, что, кроме транспортов, там около сотни боевых кораблей… – напомнил Перио.

– Когда это техническая разведка со своими спутниками-шпионами предоставляла нам достоверную информацию?.. Все, иди.

– Служу Империи и императору.

После ухода генерала магистр Мого принялся раз-мышлять над тем, чем ему занять сегодняшний день. И решил продолжить свои прерванные забавы, отложив разработку наступления на потом. «К тому же, – подумал магистр, – без дополнительных резервов двигаться дальше просто глупо».

– Девочки, быстро сюда! – позвал Мого.

После недавних боев на окраине за очень перспективную звезду, в плане разработки на ее планетах природных ископаемых, однозвездный генерал Протор вел свой флот в ремонтные доки. Нельзя сказать, что все было так плохо, но некоторые корабли выглядели действительно плачевно: выдранные с корнем броневые пластины, сорванные надстройки, жуткие вмятины и шрамы. В этих отсеках погибли сотни членов экипажа, и еще сотни пилотов не вернулись, погибнув в бою.

«А ведь нам это было совсем ни к чему, – подумал генерал. – Нужно было просто выровнять линию фронта, а не лезть в дебри».

Из печальных раздумий его вывел связист.

– Сэр, сэр, у вас на связи Региональный командующий.

– А? – до Протора не сразу дошел смысл услышанного. – Понял, иди отсюда.

– Здравствуйте, сэр, чем могу быть вам полезным?

– Разворачивай оглобли, Протор. Мы перехватили информацию, что у Риотола непонятное шевеление и туда скоро направятся шердманы. Может быть, это деза, и они хотят проникнуть к нам в тыл. Поскольку ты ближе всего к месту происшествия, тебе и карты в руки.

– Но у меня некомплект, и вообще все к чертям разбито.

– Это неважно, через день к тебе подойдет подмога. Ощипанные дойдут своим ходом, а ты дуй туда – это приказ.

– Слушаюсь, сэр. Навигатор, прокладывай новый курс. Куда именно, ты слышал.

– Так точно.

Флот в количестве пятидесяти пяти кораблей прибыл в систему звезды Риотола: двадцать пять авиаматок и тридцать крейсеров. Плюс корабли сопровождения.

– Ну что тут творится? – спросил Протор своего адъютанта лейтенанта Картоса.

– Сэр, здесь находятся суда неизвестной принадлежности, мы постарались с ними связаться, но пока тихо. Они не отвечают.

– Почему?

– Пока не ясно, сэр, но связисты работают над этим.

– Как насчет шердманов?

– Это не они, сэр. И пока их здесь не было, это я могу определить точно.

Протор еще раз взглянул на большие корабли, которые были очень похожи на Бретольский фрукт, тоже покрытый мелкими пупырышками. Когда он поспевал, то взрывался этими семенами, как ручная граната поражающими элеменами. Поэтому нужно было знать точное время, чтобы собрать эти сочные и сладкие плоды до их семясбрасывания.

11

Прошла неделя после появления неизвестного объекта на краю системы нового Солнца. Разгрузка шла в авральном режиме, все торопились. С небольшим опозданием пришла вторая часть земного флота. В полете они потеряли два транспорта с оборудованием и топливом и еще малый линкор, с общим экипажем в четыреста пятьдесят человек и двадцатью легкими истребителями. Но главное – потерялся корабль с колонистами «Феникс». Все это обещало значительно затруднить обустройство на новом месте.

– Что произошло? – спросил Сирокс у заместителя маршала, пришедшего на доклад, поскольку сам маршал посчитал унизительным докладывать какому-то адмиралу, хотя тот и является начальником всей миссии под названием «Исход».

– Точно неизвестно, и боюсь, мы уже никогда не узнаем.

– Ну хоть что-нибудь. Они взорвались, что?..

– Зафиксировали мощное отклонение от нормы противорадиационного поля. Вы же знаете, что на каждом корабле стоит генератор, который создает поле, защищающее людей от губительной радиации глубокого космоса…

– Да, знаю, ну так что именно произошло? А то по радио вы несли какую-то чушь.

– Скачок. Необъяснимый скачок напряжения на корабле с колонистами, создавшееся поле окутало рядом шедшие корабли и… они просто исчезли в красноватом тумане!

– Может, это был взрыв, наблюдали какие-нибудь фрагменты…

– Нет, господин адмирал, это не взрыв, есть записи, скорость была очень большой, потому качество записи не очень… Но это была именно дымка; если вы посмотрите, то увидите, что они просто растворились в ней.

– Ладно, их уже не вернуть, ученые потом разберутся, что там к чему и где тут собака зарыта. А теперь приступайте к своим обязанностям.

– Слушаюсь, господин адмирал.

– Ну надо же! – воскликнул адмирал, когда ушел докладчик. – Миллион двести тысяч человек как корова языком смахнула!

«Может, они выжили, все-таки он зовется „Феникс“, а название определяет судьбу корабля, – подумал адмирал. – А если выжили, смогут ли они создать новую цивилизацию с таким ничтожным количеством ресурсов. Да-а… вопрос…»

На Новой Земле, так решили назвать планету, в таком же авральном темпе разворачивали производство. Люди жили в надувных палатках и домах, которые в недавнем прошлом были кораблями транспортами.

Корабли-трансформеры, как бенгальский огонь искрами, разделялись на множество отсеков и на огромных парашютах спускались на поверхность. Далее их дорабатывали, и получались пятиэтажные дома со всеми удобствами, их подсоединяли к пока еще временной системе канализации. Воду брали из соседней реки. Люди, которые только недавно проснулись после годового сна, работали как заводные не без помощи стимуляторов.

Из гигантских парашютов делали навесы для заводских комплексов, которые устанавливались прямо под открытым небом.

Эта работа еще продолжалась, когда появились первые суда вероятного противника.

– Адмирал, – раздался голос полковника Свифта. – По всей видимости, они пытаются нас вызвать.

– Пока будем молчать, постараемся выиграть хотя бы еще несколько дней. Наши спутники-шпионы еще работают?

– Да.

– Тогда ждать и еще раз ждать.

Ждать пришлось недолго. Через сутки прибыла вторая эскадра. Их прибытие наблюдали через спутники, поскольку эскадра появилась на другой стороне звезды, закрывавшей своими размерами и светом планету, возле которой базировался весь флот землян.

Далее произошло необычное: в большом увеличении было видно, как из вновь прибывших, еще не успевших остановиться кораблей стали отлетать маленькие точки – палубная авиация.

То же самое происходило у их противников. Компьютер пискнул и выдал общее число легких машин – двести тридцать восемь штук.

– Перенастройте компьютер так, чтобы он отличал одних от других, – приказал адмирал Сирокс операторам. – Ну?!

– Есть!

На экране вспыхнули желтые и зеленые точки, которые начали сходиться друг с другом. На соседнем экране, в сильно увеличенном виде, враждующие машины стали производить пробные выстрелы. Никто из них не надеялся попасть, но делали это, чтобы пощекотать нервы своему противнику, а заодно проверить рабочее состояние своих пушек.

Как и следовало ожидать, снаряды проходили мимо. Было слишком далеко, и истребители легко уходили с линии огня.

– Переключить панораму боя в пилотские каюты, пусть изучают тактику противника, а еще лучше – на голографический проектор.

Керк со своей эскадрильей уже второй день безвылазно сидел в ремонтных мастерских вместе с техниками из-за объявленной боевой готовности номер один, когда включилась демонстрационная голограмма, в которой метались крошечные кораблики желтого и зеленого цвета. Время от времени один из них превращался в красный кружок и исчезал.

– Фильм включили! Боевик! – закричал кто-то из техников, готовя себе место для просмотра. – Обожаю боевики, особенно столкновение армад!

– Как название?

– Что-то никак не пойму. Я пересмотрел все фильмы, некоторые даже по нескольку раз, а этот впервые вижу… точно впервые, – авторитетно заявил корабельный кинокритик.

– Это не фильм, – объяснил техникам Брамс. – Ви-дите, внизу значок горит… это прямая трансляция, – протяжно объявил капитан, до которого только что дошел смысл слов, им самим же и сказанных.

– Вот это да! А кто тут с кем воюет?

Кажется, до техника никак не доходила вся серьезность сложившейся ситуации. Впрочем, это было неудивительно, Керк не дал бы ему и двадцати лет. А вот самого Силаева проняло до мозга костей. В животе словно что оборвалось, воздуху вдруг стало катастрофически мало, и пришлось приложить массу усилий, чтобы выровнять дыхание.

– Если бы я знал, – шумно выдохнув, ответил пришедший в себя капитан Брамс, переживший похожие болезненные ощущения. – Эй, ребята, всем сюда! Быстро!

После того как до всех дошло, что это не развлекательный фильм, включенный отцами-командирами для разрядки обстановки среди личного состава, а реальный бой, по залу зашептались, обсуждая тактику противников.

– Бодаются, как тупые бараны, – заметил один из пилотов, лейтенант Льюис.

– Точно, – подхватил Брамс. – Смотрите, сходятся лоб в лоб и стреляют, что есть дури. Проходят сквозь друг друга, разворачиваются и по новой. Ну разве не придурки?!

– У них машины тяжелые, вот они и не успевают развернуться и зайти друг другу в хвост.

– Да какая разница, – не согласился с Хэнксом Льюис. – У нас с пиратами, то бишь с «флибустьерами», тоже примерно одинаковая масса истребителей, но мы ведь крутились, как угорелые, друг за другом.

– Ну тогда это у них такая тактика, что-то вроде традиции, – пошел на попятную Хэнкс.

– Ладно, смотрим дальше…

Все замолчали, наблюдая за схваткой титанов. Иногда в обход всей гущи схватки, вылетая из густого тумана, проходили катера и производили пуск торпед, им навстречу спешили перехватчики, и ни одна торпеда так и не добиралась до своей цели.

12

Всевидящие радарные системы еще на подходе обнаружили корабли Силунианской Конфедерации. О чем и доложили бригадному генералу Перио.

– Приготовиться к бою. Эти штабисты вечно всем мозги паяют. Ну какие это неопознанные суда, когда даже пятилетний ребенок различит в них старых добрых силуниан!

Даже не спросив по традиции, что тут делают их извечные противники, как только скорость снизилась до минимальной, он скомандовал:

– В атаку!

Носовые лазерные установки сделали залп, да такой, что мигнул свет от разрядки батарей. До следующего залпа придется ждать пять минут. Главным орудиям вторили более мелкие бортовые номера, осветив космос лазерными бликами.

Половина лучей ушла в молоко, два луча, попав в незащищенный бок крейсера, разломили его пополам, вызвав детонацию всего боекомплекта. Разлетевшись, его куски задевали другие корабли, оставляя на них вмятины, и застревали в рваных ранах.

Их малочисленные противники подготовились получше, еще издали выбрав две цели, и сосредоточили на них всю мощь своего оружия. Ответный залп испарял защиту корабля слой за слоем, и последние лучи пробивали насквозь все судно, вызывая пожары и разгерметизацию. Лучи, пробивая слабые переборки, пробирались все глубже и глубже внутрь потерявших управление кораблей и вскоре достигли реакторов. Их мощная защита еще сопротивлялась какое-то время, но жизнь их была сочтена. Не выдержав напора боевого лазера, она оплавилась и выпустила на волю страшную силу ядерного огня.

– Мой господин, – обратился к Перио один из его адъютантов. – Мы потеряли авиаматку керашей и свой малый линкор.

– Это двести пятьдесят бортов малой авиации, не считая экипажей. Раздавить их, как червей!!! – буквально взвыл Перио.

Адъютант в страхе шарахнулся в сторону и поспешил передать приказ.

В бой пошла истребительная авиация. «Ковейхи» завязались в драку со своими противниками «бутгерами». Две волны истребителей схлеснулись друг с другом, частые вспышки взрывов оповещали о том, что бой идет не на жизнь, а на смерть.

От шертдманского флота отделилась вторая волна малой авиации. На этот раз в ее составе были штурмовики «варриор», несшие под собой противокорабельные бомбы. Пять-семь штук при удачном бомбометании будет достаточно, чтобы завалить средних размеров крейсер, но это если положить их рядом друг с другом.

Чтобы не допустить штурмовики к своим бортам, силуниане выпустили сотни бортов перехватчиков, небольших, слабобронированных и легковооруженных «робберов», которые набрасывались на штурмовик сразу по двое-трое и прицельным огнем выводили его из строя, не имея возможности сбить тяжелый «варриор».

Некоторые бомбы все же проходили к своим целям, и тогда за них брались зенитные установки, перечеркивающие пространство крест-накрест, стараясь сбить маленькую бомбу. Кроме того, работали противоракеты, сбивавшие бомбы уже в опасной близости от борта корабля.

Но, несмотря на практически безупречную защиту, посланцы смерти доходили до своих жертв, но в недостаточном количестве, чтобы разорвать корабль на мелкие кусочки, а вызывали только обширные пожары и разгерметизацию. Но и этого было достаточно, чтобы на несколько минут вывести корабль из боя, создав брешь в обороне, в которую тут же пробивались штурмовики.

Схватка продолжалась уже второй час, время от времени производились лазерные залпы, которые уже не имели такого эффекта, как в самом начале, из-за распыленного газа и пыли для защиты себя от такого же оружия, и к тому же бой вела малая авиация. Потому более весомыми были торпеды.

Военная удача переходила из рук в руки. Более опытные и злые после недавних боев, силуниане проводили успешные контратаки, продираясь сквозь заградительный огонь зенитной артиллерии; они старались заклинить створки, через которые выходила палубная авиация. А также самим сбросить бомбы на вражеские крейсера. О том, чтобы добраться до авиаматок с тяжелой бомбовой загрузкой, не могло быть и речи.

Но шердманы давили их числом. В бой вступали все новые и новые силы. Они уже перехватили инициативу, и по расчетам аналитиков через двадцать минут все должно было закончиться. Победа была близка, тем непонятнее было сопротивление противника, которому, как был уверен Перио, также ясна ситуация на данный момент.

– Я не понимаю, почему они не уходят? – обратился Перио к своему адъютанту. – Ведь они несут жестокие потери. Еще немного, и от них даже заклепок не останется.

– Не могу знать, мой господин. Может, они знают то, чего не знаем мы? – сделал смелое предположение адъютант.

– Да ты вообще ни черта не знаешь!

– Мой господин, – обратился к Перио оператор. – У них подкрепление.

Перио уже и сам видел, что к звезде приближаются корабли противника.

– Это несущественно, – сказал генерал, подсчитав вновь прибывшие корабли противника.

– И еще…

– Что еще?!

– Во время боя мы сместились относительно точки выхода на два миллиона километров и за звездой обнаружили вот эти суда, – оператор показал на экран.

Перио увидел то, о чем ему говорили в штабе. Эти корабли действительно отличались от всех известных форм. Маленькие пузатые суда сновали с орбиты на планету, с планеты на орбиту. Было необычно наблюдать за тем, как многокилометровый транспорт разделялся на множество небольших частей, которые направлялись к планете и скрывались в ее атмосфере. На орбите остался только скелет корабля да двигательный отсек с огромными соплами.

– Вызывай силунианцев, пора заканчивать эту кровавую кашу.

– Слушаюсь, мой господин.

Наконец на экране появилось лицо генерала Протора.

– Привет, Протор, – поздоровался Перио с против-ником, как со старым знакомым. – У меня к тебе есть предложение.

– Какого рода?

– Небольшое перемирие.

– Испугался? – устало спросил Протор.

– Да нет, конечно, – улыбнулся Перио. – К вам подкрепление-то пришло с хрен селоина. Еще один час работы, и вы все равно отступите.

– Тогда зачем тебе перемирие?

– Устал я уже, – честно признался Перио. – И потом, в конце концов, нужно узнать, кто это такие.

– Хорошо, – согласился Протор. – Отзывай свои войска.

– Уже, – Перио махнул рукой своим адъютантам, чтобы те отозвали истребители. – Давай садимся в представительские челноки и пойдем с ними разговаривать.

– Идет, только вдруг они не знают языка, что тогда?

– На языке жестов пообщаемся, картинки будем рисовать, что тут еще можно сделать?

– Больше нечего, – согласился Протор.

13

С одновременным подходом подкрепления к одной из сторон конфликта вся панорама боя стала видна в прямой видимости, а не через спутники. Спустя пять минут бой закончился еще до выдвижения подкреплением своих сил.

– Каковы их потери? – спросил адмирал у оператора радарного поста.

– У «желтых»: два больших корабля, причем один из них, скорее всего, авиаматка, и девятьсот восемьдесят шесть бортов малой авиации, не считая раненых, вернувшихся своим ходом. У «зеленых»: один крейсер и семьсот шестьдесят семь истребителей, тоже не считая поврежденных. А также зафиксированы сильные повреждения больших кораблей. В общем, потери ужасающие, – добавил от себя радарный.

– Ни черта себе, если это для них рядовая заварушка…

– То для нас это кирдык, – договорил за полковника адмирал Сирокс.

Спустя какое-то время от флотов отделилось по одной маленькой точке, и они стали двигаться в сторону Новой Земли. Остановившись на расстоянии пяти тысяч километров, они сделали вызов.

– Господин адмирал, они вызывают нас, – произнес полковник Свифт.

– Делать нечего, выходите на связь.

На поделенном надвое экране появились два лица. Одно было всем знакомо еще по демонстрационному фильму, показанному больше года назад. А у второго кожа имела стальной цвет, ближе к белому. Голова сидела на длинной шее, остального было не видно.

– Приветствую вас, – заговорил президент, который незадолго до этого прибыл на борт корабля. – Я президент Маркос Пероф. Руководитель всех людей с планеты Земля.

– Я, – заговорил коричневый, – бригадный генерал Перио, командир Двадцатой ударной эскадры Тридцать второго, прославленного при Синкуке, Флота Шердманской Империи.

– А я – генерал Протор. Силунианская Конфедерация, мои позывные вам ничего не дадут.

– Как я понимаю, вы прибыли сюда для переговоров? – спросил президент.

– Можно и так сказать.

– Тогда прошу вас к нам на борт, на тот, что самый большой.

Корабли с парламентерами пришвартовались с разных сторон. По коридору парламентеров провели до места, где обе делегации встретились. Шердман носил темно-синюю форму, более всего похожую на земную. Силунианец был одет в бело-желтый плащ, скрывавший все его тело, с плеч до пят.

– Я адмирал Сирокс, командир всего человеческого флота.

– Откуда вы знаете наш язык? – поинтересовался Перио.

– Благодаря расшифровке «черного ящика» вашего разведчика. Мы нашли его на одном из спутников одной из планет. Простите за такую витиеватую речь. Но пройдемте, – адмирал рукой показал направление движения, – все, что вы захотите узнать, расскажет вам наш президент.

В зал вслед за адмиралом Сироксом вошли двое представителей своих цивилизаций. Под два с половиной метра ростом, они совсем немного не доставали до потолка. Человек на их фоне выглядел как-то несолидно.

Представителя шердманской расы все видели на фотографиях еще до Исхода, потому больший интерес вызвал силунианин.

Такой же высокий, но выглядевший более тщедушным, чем широкоплечий шердман. Длинная шея и маленькая голова с длинными свисающими ушами вырастала из узкоплечего торса. Кожу покрывал короткий и густой ворс, покрывающий даже лицо. Маленькие зубы без клыков, больше предназначенные для пережевывания пищи. Пять пальцев на руке, от человеческой ее отличало только наличие второго «большого» пальца на противоположном ребре ладони. Это все, что смогли разглядеть люди, но впечатление осталось вполне позитивное.

– Присаживайтесь, я надеюсь, что вам будет удобно, – прохрипел на новом для себя языке президент Маркос Пероф, разучивавший его, как и все земляне. – Я также готов удовлетворить ваше любопытство. Задавайте ваши вопросы.

– Какова цель вашего появления здесь? – задал свой вопрос Протор.

– Мы своего рода беженцы…

– От кого вы бежите? – быстро перебил Перио.

– Скорее не от кого, а от чего, – продолжил президент. – Мы покинули свой мир в поиске нового дома. Много веков назад на нашей планете произошел глобальный катаклизм. Выжили очень немногие. Остальные планеты нашей Солнечной системы плохо подходили для жизни человека. Космическая радиация понемногу убивала нас, несмотря на всю возможную защиту. Нам нужен был полноценный дом. И вот мы здесь, эта планета идеально подходит для нас среди тех, что находятся в нейтральной зоне ваших границ.

– Расскажите о том пилоте, который научил вас нашему языку.

– Он не учил нас, поскольку, когда его нашли, он уже как более трехсот лет был мертв и сохранился только при наличии холода. В отличие от наших малых кораблей, ваши могут совершать длительные переходы самостоятельно. Скорее всего, в одном из ваших сражений он получил ранение, включился маршевый двигатель. Система жизнеобеспечения, которую мы, кстати, так и не смогли повторить до конца, поддерживала пилота, впавшего в кому, очень долгое время. Топливо закончилось около нашей звезды. Пилот совершил неудачную посадку, после которой умер. Примерно так, – закончил свою речь Маркос, нервно взглянув на гостей.

– Ну что ж, это похоже на правду, – высказал свое мнение Перио. – Только я вам должен сказать, что эта звезда и все другие на многие световые годы вокруг, а точнее, ресурсы этих планет, уже являются предметом нашего спора, – генерал зыркнул на своего оппонента.

– Нам нужна только одна звезда, здесь всего семь планет, из которых три – газовые гиганты. И к тому же мы хотели бы остаться в нейтралитете. Мы не помешаем вам, ведь вокруг столько звезд.

– Для них это не имеет значения, – указав рукой на Перио, произнес Протор. – Мы уже который год предлагаем совместный раздел ресурсов, но все без толку. Они ничего не хотят слышать.

– Скажите, сколько еще рас живут бок о бок с вами? – задал Маркос вопрос, мучивший его с самого отлета.

– Под нашим протекторатом, в составе Шердманской Империи, кроме нас, – стал первым отвечать Перио, – находится три народа: кераши, мамеланы и селоины…

– Вообще-то селоины находятся скорее в составе Конфедерации, – возразил Протор. – У них они скорее на положении рабов и не участвуют в политической жизни Империи. Что касается нас, то в составе Конфедерации, кроме вышеназванных селоинов-изгнанников, которых мы приютили и которые, заметьте, являются полноценными гражданами Конфедерации, находится четыре народа. Это мы – силуниане, а также тенкланы, воолюсы и довольно малочисленные бенаккенане. Все мы сражаемся с общим врагом, – при этом Протор кивнул головой в сторону Перио, – за свободу и независимость.

Перио еле сдержался от того, чтобы не пристрелить этого наглого силунианца прямо здесь. Благо их не обыскивали, и оружие удалось пронести на борт без особых проблем. Но сдержался, не стоило показывать свою слабость рядом с этими варварами.

– Надо же…

– Наверное, после ваших боевых действий, – начал осторожно расспрашивать адмирал Сирокс, перебив президента, – от планет остаются одни обугленные шарики?

Генералы Перио и Протор одновременно засмеялись. Первым «отошел» Протор и, продолжая хихикать, сказал:

– Да нет, конечно, если мы будем друг друга долбить на планете термоядерным оружием, то добыча ресурсов станет баснословно дорогим делом, и цена извлеченных ресурсов не окупит затрат на их разработку.

– К тому же, – добавил Перио, – каждая планета – потенциальное жилье, а если мы там все сожжем, тогда какой смысл за нее биться?!

– Ну а в космосе-то вы его применяете? – дожимал Сирокс, в голове уже прокручивая всевозможные варианты действия на случай войны.

– В космосе такое оружие также не применяется, – принялся объяснять Протор непонятливому варвару. – Такое оружие дороже обычного, потом, чтобы уничтожить, скажем, средний крейсер, хватит двух-трех обычных бомб вместо одной ядерной, что даже дешевле будет. И потом можно «сорваться» и раздолбать планету вместе с противником, тогда совсем бардак начнется…

– Я совсем запутался, – признался президент. – В чем смысл вашей войны, не проще ли было бы уничтожить полностью своего противника с применением пресловутого ядерного оружия, довести его до полной разрухи и жить как хочешь?

– Именно это и пытались сделать в самом начале, – сказал Перио. – Итог: десятки непригодных для жизни звездных систем с обеих сторон, миллиарды погибших гражданских…

– После этого установилось негласное правило – нет ядерному оружию! – придурочно вскинул руку генерал Протор.

– А смысл войны и заключается в том, чтобы не дать довести себя до полной разрухи.

– Понятно, – протянул Сирокс, хотя он по большому счету ничего не понял. – Как насчет нас? Мы хотим остаться в нейтралитете, всего лишь одна звезда?

– Не знаю, я не уполномочен решать такие вопросы, но ответ от Силунианской Конфедерации вы получите уже сегодня.

– У меня тоже полномочий таких нет, а вот с нашим ответом придется подождать, скажем, два дня.

– Мы понимаем, – за всех сказал Маркос.

Все как по команде встали. Адмирал Сирокс повел парламентеров обратно той же дорогой, что и пришли в кают-компанию. Представитель Шердманской Империи явно попахивал, сидя напротив их за столом, адмирал еле сдерживался, чтобы не закрыть свой нос рукой. Теперь было полегче, он шел, создававшийся ветерок обдувал его, и запах чувствовался меньше.

14

Однозвезному генералу Протору пришлось долго ждать, прежде чем его соединили с региональным командующим.

– Доброе утро, сэр, или вечер, в общем, неважно. Докладываю, было столкновение с шердманами, потери большие, почти девятьсот бортов и крейсер с шестьюстами членами экипажа, и все из-за беженцев.

– Ты чего несешь? – возмутился такому поведению региональный командующий Филокс Теро. – Давай подробнее.

– Приходим в расчетную точку, видим этих беженцев. На связь не выходят, я решил подождать немного. Тут появляются шердманы и сразу в драку, в общем, мы им зубы тоже пообломали, но и они нам задали жару. Заключили временное перемирие, узнали, что это беженцы, их планета стала непригодна для жизни, а тут мы со своими проблемами. Они заявили о своем нейтралитете и хотят получить для себя эту звезду.

– Ха! Как бы не так, эти коричнезадые так просто не отцепятся!

– Я тоже так думаю, – согласился Протор. – И после пары стычек с ними, если останутся в живых, попросятся к нам.

– Каковы их силы?

– Почти треть всего военного флота составляют авианосцы третьего и четвертого класса, типа «Махинез» и «Варкизао» соответственно. Примерно сто линкоров второго и третьего класса. Авианесущие крейсера четвертого класса типа «Перионг», и полноценные крейсера, также третьего и четвертого класса «Выгора», в количестве ста двадцати штук.

– А побольше там что-нибудь есть?

– Да, пятьдесят авианесущих крейсеров пятого класса типа «Старбрейд», – сказал Протор, и, немного подумав, добавил: – Но, честно говоря, и они недотягивают до пятого класса. Не говоря о том, что оружие у них явно старовато, хотя я и не видел его в действии, но инженеры уверяют меня, что оно первого, максимум второго поколения. Против нашего восьмого.

– И это все?!

– Да, сэр.

– Немного, конечно, но хоть что-то. В целом ситуация ясна, нам они не мешают и даже полезны в любом качестве. В общем, так, возвращайся. Шердманы, окрыленные недавней удачей, по всем разведданным, скорее всего, предпримут наступательную операцию либо разведку боем, нужно им помешать, нанести упреждающий удар, ослабив тем самым их позиции…

– Нас могут прослушивать…

– Это не важно. Много ума не нужно, чтобы понять, о чем мы сейчас думаем, и это не станет для них новостью. Так вот, для контратаки наших сил недостаточно, сейчас главное – удержать позиции. Твой флот в связи с этим сейчас очень пригодится, а эти беженцы оттянут на себя хоть и небольшие, но силы противника.

Время, отмеренное самими силунианами для определения своего отношения к людям, стремительно подходило к концу. И пока шли переговоры их командования, враждующие флоты медленно расходились в разные стороны, но быстрее все же отходили корабли Конфедерации.

– Не нравится мне это, – сказал адмирал.

– Лучше бы они еще немного друг друга помуту-зили, – добавил Кроненберг.

– Вот и я о том же…

– Господин адмирал, нас вызывают. Кажется, это силуниане, – доложил связист.

– Давай.

– Приветствую вас, это опять я. – Протор на экране махнул в дежурном приветствии рукой. – Довожу до вашего сведения, что Силунианской Конфедерации вы не мешаете. Поскольку вы заявили о нейтралитете, мы не можем вас защищать. В конце концов, у нас просто нет дополнительных сил. Быть может, когда вы вступите в Конфедерацию, такие резервы разыщутся.

– Так я и думал, – пробурчал себе под нос Сирокс.

И хотя он сказал это на родном языке, сложилось впечатление, что Протор его понял, так как, скривив непонятную гримасу, сказал:

– Вы должны нас понять, идет война, и я должен спешить, чтобы защитить в первую очередь своих граждан. Это-то вы понимаете?

– Конечно, что тут непонятного, и, более того, от всей души желаю вам удачи.

– Подождите, у меня вопрос… – остановил президент адмирала, который собирался оборвать связь. – Какова структура вашей государственной власти и вообще структура? – Президент неопределенно махнул рукой.

– Главу государства выбирает парламент.

– А парламент – все остальные граждане? – постарался угадать президент.

– Не совсем. В парламент делегируется один представитель из местного парламента обжитой звезды, который в свою очередь избирается простыми гражданами.

– Понятно. И сколько всего депутатов?

– Примерно около тысячи шестисот. От всех миров, всех рас.

– Значит, все человечество будет представлять только один депутат?!

– В том случае, если вы вступите в Конфедерацию.

– Господин президент, при всем моем уважении, – вмешался в разговор адмирал Сирокс, – все это пока несущественно. – И спросил, обращаясь к Протору: – Ваш прогноз относительно действий шердманов?

– Вам не повезло, они считают эти звезды своими и, скорее всего, постараются вас уничтожить. Я советую вам подготовиться, у вас два-три дня. Извините меня, но я больше не могу здесь оставаться. Драгоценна каждая минута.

– Сволочи, – уже в пустой экран устало произнес президент Маркос.

– Они уходят, – доложил с наблюдательного поста оператор радарной.

Корабли Конфедерации, выходя из системы, строились в походный порядок и одновременно маневрировали во внешнем метеоритном поясе, уклоняясь от глыб. Выйдя за пределы пояса, они включили маршевые двигатели на полную мощность и спустя совсем немного времени исчезли из виду.

– Неплохо, – одобрительно покачав головой, сказал президент, наблюдавший отход кораблей. – Я все же надеюсь, что их выводы неверны.

– Господин президент, я думаю, вам лучше руководить высадкой на планету, – осторожно заявил Сирокс, не разделявший надежд Маркоса.

– Я понял, – вставая с кресла, произнес Маркос. – Не буду мешать.

После того как президент ушел, адмирал Сирокс еще некоторое время стоял в задумчивости, разглядывая две луны, медленно выплывающие из-за горизонта планеты.

– Гхм, – напомнил о делах полковник Кроненберг.

– Да, я помню. Как дела на орбите?

– Еще сто тридцать больших транспортов и все топливные танкеры, – стал перечислять Свифт. – Все заводские комплексы уже спущены.

– Каковы прогнозы на два дня?

– На орбите останется чуть меньше семидесяти транспортов.

– Слишком много, я понимаю, что люди работают на пределе, но нужно ускорить процесс.

Адмирал Сирокс склонился над картой, водил по ней пальцем и что-то шептал себе под нос.

– Теперь слушайте диспозицию, – наконец обратился он к вызванным старшим офицерам. – Мы не можем бороться с ними лоб в лоб, потому отведите все суда на противоположную сторону планеты. Перекачайте все топливо на другие танкеры и корабли, мне нужно как можно больше пустых и по большому счету ненужных судов. Своими корпусами они будут закрывать транспорты. Работу не прекращать ни на минуту даже во время боя. Все последующие двигательные отсеки, которые будут оставаться от спускаемых транспортов, направлять в сторону противника, предварительно их осушив так, чтобы при попадании в них лазерного луча они не сдетонировали. Исполняйте. И еще пригласите сюда командиров «флибустьеров» и с десяток лучших пилотов. Вы знаете, о ком я говорю.

15

Сегодня у магистра Мого был тяжелый день. Так иногда случалось: то на стенку лезешь от безделья, то не продохнуть от навалившихся вдруг проблем. Главной проблемой на сегодняшний день было снабжение войск, а именно – отсутствие какого бы то ни было снабжения. Такого еще никогда не было.

Мого потратил много сил и времени, чтобы вычислить проворовавшегося генерала, оставившего флот без недельного запаса ресурсов, распутывая многоходовую комбинацию, разгаданную по счастливой случайности. Он не нашел ничего лучшего, как просто удавить вора собственноручно, поскольку судить его слишком долго и дорого, а так быстро и сердито.

Зазвонил аппарат связи. Горел значок в виде звезды, значит, была установлена дальняя связь, и на нее лучше ответить. Все ближние обращения он сразу же отключал, даже не выясняя, кто звонит и по какому вопросу.

– Клонк, ты уже второй раз звонишь, сколько можно? – возмутился Мого, узнав прошлого собеседника по специфическому звуку шифраторов.

– Я утверждаю, что на моем направлении готовят контрнаступление; по моим расчетам, через три дня они прорвутся ко мне!

– Клонк, я все проверил, – заверил Мого своего коллегу, магистра Клонка. – Уверен, что это всего лишь отвлекающий маневр. Они просто хотят перегруппировать свои силы для более тщательной обороны и потому стараются выиграть время. Если и пойдут в атаку, то не более двух суток.

– Но мне все же необходимо подкрепление…

– Извини, но тебе придется обойтись своими силами. Я не Брюс Всемогущий и не могу создавать корабли из звездной пыли. А теперь повторно извиняюсь, у меня новый вызов, я должен ответить.

Мого переключил канал, оборвав связь с Клонком, и увидел лицо своего бригадного генерала Перио. Генерал сразу перешел к делу и сделал краткий доклад о состоянии дел у звезды Риотол, которое Мого знал досконально от своей недавно нелегально созданной личной службы наблюдения, агенты которой находились на всех подчиненных ему кораблях флота.

В скором будущем он надеялся расширить круг своего влияния далеко за район своего магистрата, но никто не должен был об этом знать, кроме узкого круга лиц. Мого и сам не очень хорошо представлял, зачем ему эта служба, и, не найдя вразумительного ответа, решил, что от скуки.

– Я не ослышался? – взревел магистр Мого, по-новому переживая потери. – Ты потерял крейсер и около тысячи пилотов?!

– Еще полный керашский авианосец, мой госпо– дин, и…

– Да хрен с ними, у нас их как грязи. Еще нарекрутируем. Что с силунианцами?

– Они уже уходят, мой гос…

– Что хотят эти, как их там… вспомнил – люди? Эти жалкие варвары?

– Они просят отдать им эту звезду, мой господин, и еще они заявили о нейтралитете.

– Да они совсем обнаглели?! Мы ведем войну за эти чертовы звезды вот уже более шестисот лет, а они только прилетели и… и… Короче, так, что с ними делать, узнаешь позже. Будь на связи и никуда не отлучайся, – под конец пошутил магистр.

– Да, мой господин.

– Эти генералы меня в гроб сведут, – пожаловался самому себе магистр, когда уже погас экран, и, вспомнив что-то, позвал слугу: – Слизнячок, иди сюда…

– Слушаю, мой господин.

– Скажи там, чтоб подготовили мой самый суперскоростной катер «Удалый».

– Слушаюсь, мой господин.

– Поторопись!

Катер «Удалый» – самый быстрый, какой только есть в личном парке магистра Мого. Минимум всяческих удобств, все подчинено скорости. Император не любил нерасторопных, и все это знали. Данное судно было наиновейшей разработкой, поговаривали, что в нем применены технологии Древних.

Которых никто не видел, но достоверно доказано, что они есть или, по крайней мере, были, так как их изображения были найдены на рисунках доисторического каменного периода. Они оставили после себя артефакты, но в очень и очень малых количествах и в очень плохом состоянии, в основном проржавевшие остатки после катастроф и кораблекрушений. И, по общему признанию, большую часть их уже отыскали. Но и то, что удавалось найти, ценилось очень дорого, вплоть до получения в вечное пользование сырьевой планеты.

Сам катер представлял собой огромный катамаран с жилой капсулой между двумя разгонными модулями, которые и обеспечивали нереально большую скорость. Поскольку надежность судна из-за сверхскоростей хромала, то неисправный блок можно было отстрелить еще до катастрофы, и гибели высокопоставленного сановника удастся избежать.

Судно сильно вибрировало, даже зубы стучали, не спасали никакие амортизаторы и подушки на диване. Расстояние, которое обычно занимало неделю пути, сократилось до двух с небольшим суток.

Магистр Мого уже второй час дожидался аудиенции у императора, он очень устал, «Удалый» выжал из него все силы. Спать в нем не было никакой возможности.

Про потери он решил не говорить, а обрисовать обстановку в целом, поскольку никогда не было известно, как отнесется император к дурным вестям. Бывало, что даже гибель флотов он обращал в шутку, а случалось и так, что за потерю какого-то пограничного поста снимал головы старшим магистрам, которых всего сотня во всей Империи. Магистр Мого решил, что все зависит от настроения императора. Он надеялся, что столь долгое ожидание связано с активным времяпровождением Тополо Великого с наложницами, и чем их больше, тем лучше.

Хотя, скорее всего, публичные убийства высоких чинов являются предупреждением остальным, чтоб ничего такого себе не позволяли. А воинские неудачи только предлог для устранения ненужного или опасного придворного начальника.

Подходил к концу четвертый час ожидания, когда его позвали к императору. Мого, соответствуя церемониалу, не доходя до императорского трона пятьдесят шагов, упал на колени, коснувшись лбом подогретого пола, начал произносить речь:

– Да продлятся годы вашей жизни…

– Хватит, ты тратишь мое время, – император не любил этих долгих приветствий и прославлений, которые в большинстве своем являлись притворством. – Зачем ты пришел ко мне?

– Мой повелитель, на краю вашей Империи появились незваные гости, которые заявили права на одну из самых великолепных звезд…

– Сколько их? – не выдержал этих разглагольствований Тополо.

– Чуть больше пятисот миллионов, мой повелитель.

– Их слишком мало для включения в Империю и достаточно для Конфедерации. А открывать из-за них новый фронт невыгодно. Уничтожь их имеющимися там силами.

– Слушаюсь и повинуюсь, мой повелитель!

– Можешь идти, – позволил император.

Выйдя из императорского зала и отерев с лица выступивший крупными каплями пот, магистр Мого позвал своего слугу, у которого уже была готова связь с эскадрой бригадного генерала Перио.

– Сотри их в порошок, Перио, и как можно быстрее. Иначе сам понимаешь… – магистр не договорил, и так все было ясно.

Почему для Империи их было мало, а для Конфедерации в самый раз, Мого не очень хорошо понял, но спрашивать было себе дороже.

16

После окончания космического боя, как только вышли из ступора, все пилоты вместе с техниками, не сговариваясь, направились к своим машинам. Стали исправлять все недостатки, на которые обычно просто не обращали внимания, но в свете произошедших событий приобретших первостепенное значение.

– Как думаешь, война будет? – спросил лейтенант Мальцев, меняя чудивший привод наклона пушек для установки точки дальности фокусировки стрельбы.

– Не знаю, – ответил Керк. – Но не хотелось бы…

– А будет! – чуть ли не радостно добавил Брамс.

– С чего взял?!

– А вот с чего, – капитан вытащил на свет пистолет-пулемет «Кабан». – Теперь мы должны брать его в каждый полет.

– Вот те раз…

– Господин майор, – подбежал один из техников. – Вас вызывает полковник Кроненберг.

– Зачем?

– Не знаю, сказали только, что срочно.

Зачем его вызвали, Керк не знал, не лучше ли отдать приказ по коммуникатору? Но раз вызвали, значит, надо идти. Он еще больше удивился, когда в зале увидел пятерых бывших пиратов со своими помощниками, ныне командиров особых штурмовых отрядов абордажа, под общим названием «Флибустьер» – они сами хотели, чтобы их так называли. Смысл, впрочем, от этого не менялся. Для позывных они оставили свои прежние прозвища: Малыш, Кривой, Лампа, Штык и Каюк. Кроме них, здесь еще были девять пилотов, некоторых из них Керк знал, но в совместных операциях с ними не участвовал. И вот в прошлом самые яростные и непримиримые противники собрались в одном месте.

Взаимное недоверие друг к другу отражалось в обособленности, все сели на противоположных сторонах стола. Чтобы нарушить такое состояние, Керк сел рядом с Малышом, отодвинув от него Штыка. Тем самым раздробив группу бывших пиратов на две половины.

«Все-таки как-то странно», – подумал Керк.

– Майор, вы взяли дурную привычку появляться позже всех, – сделал недовольное лицо адмирал Сирокс.

– Так мне и идти было дальше всех, – не сдавался Силаев.

– Ладно, к делу, – став серьезным, произнес Сирокс. – Для вас, господа «флибустьеры», у меня есть работа, вы будете брать на абордаж вражеское судно. Вы хорошо потренировались на людях, теперь пора послужить им надежной защитой. Только прошу вас, не убивайте там всех, оставьте хотя бы треть экипажа. Пропорционально. У нас нет времени в их технологиях до всего доходить самим. Мы не можем позволить себе повторения ситуации, как на Ио и Европе, когда взорвались заводы, которые старались повторить технологию шердманов. Здесь также присутствуют пилоты, они пойдут с вами, по одному в каждой абордажной команде. Быть может, интуитивно они быстрее найдут пост управления всего корабля. Спрячетесь на одной из лун и во время боя выберете себе ближайшую цель и атакуете. Все ясно?

– Да уж куда яснее, – подытожил Кривой. – Только с чего вы решили, что мы вообще успеем подойти так близко?

– Вы все видели трансляцию боя, там не было ничего похожего на абордаж. Поэтому я думаю, что сработает эффект неожиданности, – увидев, что Кривой еще что-то хочет сказать, добавил: – А теперь пошли вон отсюда, у нас нет времени на препирательства.

Керк пошел в паре с Малышом. Они уже два с лишним часа сидели на поверхности Луны-1, когда Керк увидел среди пятидесяти здоровяков в тяжелой штурмовой броне, которая выдерживала попадание винтовочного выстрела с десяти шагов, двух доходяг в легкой броне, которая сидела на них, как кастрюля на голове у обезьяны. В руках они держали черные чемоданчики.

– А это кто такие? – спросил он у Малыша.

– Умники. Мо и Бен. Они будут взламывать пароли корабля-жертвы.

– Зачем, ведь за пятьсот с лишним лет компьютерные технологии шердманов сильно изменились?

– Конечно, – согласился Малыш. – Но умники считают, что ничего принципиально нового они не изобрели, а просто усовершенствовали старое. И потому надежды есть.

– А ты откуда все это знаешь? – насторожился Керк.

– Поговорил с ними.

– То-то они помятые какие-то.

– Да нет, – засмеялся Малыш. – Я их даже пальцем не трогал. Просто люди они сугубо гражданские, отсюда все эти мятости. Кстати, они тоже, как и мы, в прошлом преступники, нелегальные взломщики компьютерных сетей и программ. И вот сейчас они нужны как воздух.

Прошло полтора дня, приближался час «Х». На Керке, как и на всех остальных, была тяжелая черная и герметичная броня. На случай, если обороняющиеся пустят отравляющий газ. В отличие от других в руках он держал легкий пятикилограммовый автомат «УК-50» на сорок патронов в цилиндрическом рожке. Все остальные вооружились тяжелыми «Дрок-20» на шестьдесят четыре патрона в таком же магазине. При этом у всех был двадцатимиллиметровый подствольный безгильзовый гранатомет. У каждого на поясе висело по четыре запасных магазина, три гранаты и патронташ с зарядами к гранатомету. А также любимый всеми «флибустьерами» десантный нож с дополнительным выстрелом в рукоятке.

Среди всего этого отряда выделялся детина двухметрового роста, вооруженный роторным пулеметом неподъемного вида, поскольку обычный автомат казался в его руках нелепой игрушкой. За спиной у него висел короб на несколько тысяч патронов, которые транспортировались по специальной ленте прямо в перезарядный механизм. Из всего дополнительного снаряжения только граната и устрашающего калибра самодельный барабанный револьвер.

Шердманские корабли пришли в движение. Они выстроились в боевой порядок и стали приближаться к планете.

– Ну вот сейчас все начнется, – прокомментировал Малыш и добавил: – Готовность номер один, ребята.

Все тут же заняли свои штатные места, отрегулированные под каждого седока. Дольше всех суетились программисты, не зная, куда деть свои чемоданчики, поскольку стоек, как для автоматов, для них предусмотрено не было.

17

Бригадный генерал Перио только что получил последние инструкции относительно варваров. В глубине души ему было их жаль, где-то совсем глубоко. Может быть, именно поэтому он решил соблюсти многовековую традицию и честно предупредить людей об их участи.

– Связист, вызывай варваров.

– Слушаюсь, мой господин.

Спустя несколько секунд ему ответил адмирал Сирокс:

– Приветствую вас. Я полагаю, вы хотите известить нас о решении вашего командования относительно нас?

– Вы правильно полагаете. Мне приказано уничтожить вас. Было бы лучше, если бы вы просто улетели отсюда, но, как я вижу, это уже невозможно.

– Вы правы, это невозможно. Но мы будем сражаться.

– Что ж, это единственное, что вам остается. Прощайте или до встречи?!

– Не могу пожелать вам удачи…

– Я не обижусь… Ротон, – позвал Перио своего первого помощника после отключения связи. – Начинайте обходной маневр, по завершении выпускайте «ковейхи». Пока начнем с простенького.

Первые двадцать минут движение кораблей проходило нормально, потом стали появляться первые препятствия на пути.

– Ротон, сбейте эти топливные отсеки.

– Но, мой господин, лазеры просто проделают в них дыру, а тратить серьезный боезапас не имеет смысла.

– Не пререкайся.

– Слушаюсь.

Спустя тридцать секунд, понадобившихся на отдачу необходимых распоряжений и разворот пушки, произвели одиночный выстрел, который, как и предсказывал Ротон, просто пробил двигатели, как пустую бочку.

– Детонации нет.

– Сам вижу. На этот раз ты легко отделался, Ротон.

Показались первые корабли землян. Перед ними, в нескольких сотнях километров, быстро вращались вокруг своей оси множество дымовых шашек. Создавая вокруг себя газовое облако, делавшее бесполезным лазерные пушки как с той, так и с другой стороны.

– Неплохо. Стоп машины, – скомандовал Перио. – Выпускайте птичек.

– Слушаюсь, мой господин.

Голографический проектор и демонстрационный экран показывали развитие событий. От авиаматок отделились пятьсот истребителей «ковейх», которые понеслись на врага. На расстоянии в тридцать километров по ним ударили лазерные орудия. Тысячи мелких лучей проходили сквозь ряды истребителей, не нанося им существенных повреждений, только двое взорвались, а два десятка сильно поврежденных машин развернулись и полетели назад.

Навстречу надвигающейся лавине из истребителей «ковейх» устремились более трехсот единиц «СУХО-200».

– Ну сейчас наши зададут им жару, – потирая свои руки, произнес Перио.

И действительно, открыв ураганный огонь, обе стороны стали нести первые потери. Шердманы – из-за пробитых «фонарей», машины людей взрывались более часто, из-за более слабого бронирования, поскольку были в полтора раза легче, чем «ковейхи».

– Еще пара-тройка заходов, и от их истребителей ничего не останется, – хохотнул Перио.

– О, да. Вы совершенно правы, мой господин, – в поклоне подтвердил мысль Перио Ротон.

– Что происходит?! – С лица Перио медленно сходила улыбка. – Я тебя спрашиваю!

– Не могу знать, мой господин.

Более легкие «СУХО-200» садились на хвост тяжелых и казавшихся уже неповоротливыми истребителей «ковейх». Догоняя на форсаже своих противников, они расстреливали из шести своих пушек и двух роторных пулеметов сразу четверть всего боекомплекта.

Лишившись в считанные секунды сразу больше сотни бортов, шердманские пилоты, еще не понимая, что происходит, действовали по старинке, разворачивались, но впереди себя никого не обнаруживали; стрелять по машинам противника, которые, как привязанные, на опасной близости летали за их товарищами, они опасались.

Людям только это и нужно было: оседлав свиней, они уже старались попасть в самые слабые места: колпак пилотской кабины и выхлопные сопла двигателей. Самонаводящиеся ракеты вполне поспевали за подраненными «ковейхами» с их тяжелыми противоракетными маневрами, и одна из семи ракет доставала свою жертву. И если отяжелевший «ковейх» не взрывался сразу, его добивали из пушек или догоняла другая ракета.

А со стороны планеты на помощь своим неслись еще четыре сотни «СУХО-200». Они спешили заменить собой машины первой волны, которые уже истратили весь свой боекомплект и просто летали за своим противником, отстреливая последние снаряды, а некоторые были уже абсолютно пустыми.

– Ну что ты стоишь?! – взревел генерал Перио. – Не видишь, что ли, нашим нужна поддержка!

– Слу…

– Давай, давай, еще пятьсот бортов!!!

Ошеломленные «ковейхи» спешили обратно, в таком вертком и непривычном для себя бою они слишком быстро теряли топливо. И даже сейчас их ряды стремительно таяли. Обратно в доки добралась только половина машин, большая часть которых была во вмятинах и с расколотыми колпаками кабин.

Вторая волна, отбиваясь от свежих сил противника и уворачиваясь от заградительного огня зенитной артиллерии, стремились выполнить поставленную перед ними задачу – уничтожить как можно больше зенитных точек по правому борту, на одном из крейсеров, им же закрываясь от зенитной артиллерии других кораблей, впрочем, «ковейхи» служили достаточно хорошей защитой от зениток. Шердманы им в этом помогали: стреляя в машины людей, они попадали в борт своего крейсера.

– Да что они прицепились к этому крейсеру? – недоумевал Перио. – Неужели они хотят его уничтожить своими пукалками?!

В этом заходе «СУХО-200» понесли более серьезные потери – около сотни машин. Но они должны были продержаться еще немного до подхода третьей, самой массовой волны, состоящей из трехсот «СУХО-200» и двух сотен «СУХО-300» – бригад генералов Уникса и Кариоса, которые по такому случаю вели свои подразделения лично.

18

Керк наблюдал за боем в иллюминатор. Он переживал каждую вспышку разрыва. Понесенные серьезные потери в лобовом столкновении окупились сполна. Шердманцы просто не знали, что делать, замялись, дав людям возможность расстреливать себя практически в упор.

– Внимание! – прогремел голос адмирала Сирокса в наушниках. – Ваш выход вместе с третьей волной. У вас полчаса. Пошли!!!

От Луны-1 и Луны-2 быстро удалялись десять жирных точек.

– Внимание, расчетное время касания – одна минута двадцать, – известил всех пилот абордажного судна под названием «Черепашка».

Судно болтало из стороны в сторону. Уцелевшие зенитные точки били по абордажным судам, оставив в покое назойливые истребители, словно чувствуя в них более серьезную опасность. А истребители, воспользовавшись моментом, налегли с утроенной силой, вынудив зенитчиков вновь отвлечься на себя.

– Что творят, а! – восхитился действиями истреби-телей один из «флибустьеров».

– Еще и не такое будет, – заметил Керк, увидев подходящие к месту схватки машины со знакомой раскраской «СУХО-300».

«Черепашку» тряхнуло и повело боком, одновременно задирая корму вверх. Все почувствовали тошнотворное ощущение невесомости. Но пилот быстро привел все в норму, выровнял полет и уклонился от очередной порции снарядов.

– Пронесло…

– Цепляйся вон в то черное пятно, – посоветовал пилоту Малыш. – Это след от попадания лазерного заряда. Там броня тоньше всего.

– Понял. Расчетное время касания десять секунд. Ох, ты ж, ить!

В это время раздался жуткий взрыв, «Черепашку» сильно завертело. Еле справившись с управлением, пилот пояснил:

– Ракетой шандарахнуло, хорошо еще, не прямое попадание.

– А какое? – спросил кто-то из солдат.

– Касательное, в смысле на тепловую шашку сработала. А нас только тряхнуло. Правда, вертело так, что я, кажется, в штаны наделал.

– Что ж ты так?

– Да расслабился что-то… Касание! – вдруг заорал пилот.

Его предупреждение помогло мало. Керк стукнулся головой о переднюю стойку так, что из глаз искры посыпались. Не теряя времени даром, начали резать сразу два отверстия. Одно с нарочитым шумом и медленно, а другое быстро и тихо.

– Девять «присосались», в том числе и мы, – доложил пилот. – Один сбит. Кажется, вторая группа Кривого.

– Приготовиться! Пошли! – скомандовал Малыш, когда показался свет, идущий из чужого корабля.

Но получилась маленькая заминка. Их уже ждали. Послышались выстрелы и крики, стали падать первые убитые и раненые. В шлем Керка, пролетев все ряды с бойцами, врезалась пуля, вызвав у него новое ощущение провала в бездну.

– Да что же это такое?! – возмутился Керк.

– А…

Эти слова вывели из легкого ступора Малыша. Он сорвал с пояса гранату, выдернул чеку и забросил ее вперед поверх голов своих бойцов. Раздался мощный взрыв, который разметал всех обороняющихся и передние ряды атакующих.

– У нас десять убитых и пятеро раненых, – подсчитал кто-то из бойцов.

– Умники, сюда, быстро!!! – позвал программистов Малыш. – Принимайтесь за работу, ищите свои разъемы, порталы и прочее…

– Атмосфера нормальная, – сказал один из солдат, посмотрев на датчик, и тут же открыл забрало, после чего с силой его захлопнул. – Но дышать этим воздухом я вам не советую. Воняет как, как… я даже не знаю, с чем такую вонь сравнить!

– Все двери закрыты.

– Унесите погибших на судно, – продолжал раздавать распоряжения Малыш. – Раненые остаются прикрывать подходы.

– Группа Косого уничтожена полностью, – стал выдавать информацию связист.

– Не повезло Косому, все его подразделение вместе с ним полегло.

– Группа Каюка уже движется по коридорам, кажется, к двигателям. Остальные, как и мы, сидят взаперти, имеются потери, – добавил связист. – Командование просит, чтобы мы поторопились.

Малыш недобро посмотрел на разговорщика. А потом перевел взгляд на связиста, давая тому понять, чтобы тоже заткнулся.

– Как у нас дела с дверями? – спросил Керк.

– Это к ним…

Все посмотрели на компьютерных взломщиков. Мо и Бен уже никого не слышали и ничего не замечали, кроме незнакомых буковок, циферок и диаграмм, которые быстро сменяли друг друга на экранах мониторов их ноутбуков. Их пальцы быстро бегали по клавиатуре. Между собой они обменивались непонятными фразами и терминами.

То же самое делали еще семь оставшихся в живых групп. Вместе они засоряли систему корабля вирусами, перегружали ее запросами, между тем добывая нужную для себя информацию.

Окружающие стали заметно нервничать, когда вдруг погас свет и вместе с дублирующим освещением открылись двери.

– Всё, – тяжело выдохнул взломщик. По его счаст-ливому лицу текли крупные капли пота. – Все двери открыты и заблокированы, даже в гальюнах. Так что если захотите пи-пи, придется занавеской прикрываться.

– Если серьезно, – заговорил второй. – Мы с оста-льными группами взяли под контроль пятьдесят процентов систем корабля. Теперь, чтобы закрыть дверь, нажимаете вот эти три значка в такой последовательности, – он показал, в какой именно. – А чтобы открыть – в обратном порядке. Ясно?

– Все запомнили? – спросил Малыш у своих солдат, и когда те утвердительно кивнули головами, сказал: – Отлично. А вы продолжайте дальше.

Мо и Бен и без подсказок опять уткнулись в свои компьютеры, стараясь взять под свой контроль как можно больше систем корабля. Но, по всей видимости, дальше шло не так гладко, как прежде, атакуемые пришли в себя и начали активно сопротивляться. Но это никого уже не интересовало.

– Куда пойдем? – спросил Малыш у Керка, стоя перед выходом. – Направо или налево?

– Я предлагаю двигаться к носу корабля.

– Логично, – согласился Малыш. – Туда и пойдем. Пошли, ребята.

Группа прошла уже метров двести по коридору, когда Керк заметил промелькнувшую тень.

Три «флибустьера» буквально сорвались с места, один из них на ходу активировал гранату и забросил ее в помещение, куда предположительно и спрятался беглец.

Раздался взрыв. Керк уже подумал, что опять увидит картину, подобную той, что была в начале штурма: разбросанные окровавленные тела врагов. К его удивлению, там все оказались целы. Восемнадцать шердманов стояли, прижавшись к стене, некоторые медленно сползали на пол, но большинство почему-то продолжало стоять. Только у одного текла кровь из ушей и носа: вероятнее всего, граната взорвалась рядом с ним. Они побросали оружие, как только увидели закованные в броню, превосходящие силы противника.

Помещение оказалось комнатой отдыха пилотов. Через иллюминатор в двери, закрывающей вход в соседнее помещение, виднелись пять шердманских катеров неизвестного назначения.

– Это шумовая граната, – видя недоуменное лицо Силаева, пояснил один из бойцов.

– Будем брать языка, – сказал Малыш. – А то нам по этим коридорам целую вечность петлять, и время уходит, как песок сквозь пальцы.

– Босс, они меня нервируют своим ростом.

– Ну так посади их, Фишер.

– Всем сесть, сесть, – сказал «флибустьер» на их языке, сопровождая его характерным жестом. – То ли переводчики чего-то намудрили, то ли они еще просто ничего не слышат, – снова пожаловался Фишер, поскольку пленные не садились.

– Постреляй им по ногам, что вы как маленькие.

Раздался хлопок подствольного гранатомета. Взрывом у шердмана оторвало ногу, которая, пролетев три метра, ударилась о стену, оставив там большую кляксу светло-коричневого цвета. На полу метался раненый, дико вопя, пальцами рук стараясь остановить толчками бьющую кровь.

– Фишер, ты дебил, я же не гранатомет имел в виду, – спокойно произнес Малыш, добивая выстрелом в голову раненого шердмана.

– Извини, шеф, я кнопку перепутал.

– Кнопку он перепутал, всем сесть, суки, быстро! Иначе всех поубиваю, твари уродливые! – вдруг без перехода заорал Малыш.

На этот раз шердманы все поняли сразу. Больше уговаривать никого не пришлось. Шердманы сели вдоль стены, как стояли.

– Учись, пока я жив, и потомкам свои знания передай. А теперь, – обратился уже к пленникам Малыш: – Мне нужен только один из вас, кто проведет нас к командному пункту.

– Да здравствует Империя! – крикнул один из шердманов.

– Нет, так не пойдет…

Автоматная очередь наискосок прошлась по телу крикуна, забрызгав рядом лежавших кровью.

– Последний раз спрашиваю, кто поведет?

Ответом была тишина.

– Замечательно, вонючки вы мои. – Пайс хищно оскалился, но никто этого не заметил из-за наглухо закрытой брони.

Малыш перевел на одиночные выстрелы свой «Дрок-20». Подошел к первому в очереди, приставил дуло автомата к его голове и нажал на спуск. Видя, что смерть их товарища не подействовала на остальных, он таким же методом убил еще десятерых. Подходя к одиннадцатому, он решил для себя, что этот будет последним убитым и дальше он перейдет к пыткам. «В конце концов, – напомнил себе Малыш, – нам приказали оставить хотя бы треть экипажа».

– Хорошо, хорошо, – заговорила очередная выбранная Малышом жертва. – Я проведу вас. В конце концов, я всего лишь механик.

– А пилоты этих машин где? – сразу спросил, заподозрив неладное, Керк.

Пленник показал на убитых. Только сейчас все заметили, что среди убитых пятеро были в синих комбинезонах, а все остальные в коричневых. Людей сбило с толку отсутствие знаков различия.

– Тогда где остальные техники, вас здесь слишком мало? – вставил свой вопрос Керк.

– Они участвовали в отражении абордажа.

– Ну и ладно. Фишер, повесь ему на шею гранату, да как тебя зовут?

– Инок Торе.

– Так вот, Инок, – продолжил Малыш, наблюдая за тем, как Фишер надевал на шею шердмана взрывное устройство. – Не вздумай бежать, я просто нажму вот на эту пипочку, и от тебя останутся одни ошметки. Понял? Тогда пошли. Остальных здесь закройте.

Пять минут группа двигалась по коридорам корабля, поворачивая то налево, то направо. Иногда поднимаясь или спускаясь на один ярус.

– Почему нет сопротивления? – задал мучивший его вопрос Керк, его подозрения также питались этим путаным переходом. – Уж слишком легко мы продвигаемся.

– Абордажных боев не было уже, по меньшей мере, восемьдесят лет, и уж тем более никто не думал, что на это способны низкорослые вар… люди, – ответил Инок. – Конечно, на случай абордажа имеется штатное расписание для команды, но…

– И где она? – поинтересовался Малыш.

– Половину перебили вы. Я имею в виду всех вас.

– Что-то слишком уж мало народу для такого большого корабля, – высказал свои опасения Керк.

– Ну это естественно, – согласился Инок. – Почти все системы автоматизированы и несколько раз продублированы. Все очень надежно, потому экипажа самый минимум.

– Сколько членов команды еще осталось? – спросил шердманского техника Малыш.

– Примерно около пятидесяти, в основном операторы управлением огня и старшие офицеры.

– Прошло двадцать минут из отпущенного нам времени, – вдруг напомнил о себе связист.

Впереди шедшего «флибустьера», убаюканного внешним спокойствием окружающей обстановки, отбросило в сторону двумя мощными выстрелами в грудь. Его сразу же оттащили назад.

– Вот мы и пришли, – прокомментировал Инок.

Но его уже никто не слышал, шла интенсивная стрельба. Шердманы упорно защищались, это был их последний рубеж обороны.

В ход пошли гранаты, они рвались со страшной силой, сминая живую силу противника, круша стены коридоров. Вдруг от потолка отвалились два квадрата и вслед за ними вывалились два техника в легких бронежилетах и, повиснув вверх ногами, открыли огонь из своих автоматов, скосив сразу пятерых «флибустьеров».

Керк еще не успел ничего понять, а его тело уже действовало. Прыгнув в сторону, он еще в полете передернул затвор своего «УК-50» и, свалившись на спину, стал стрелять в ответ. Легкая броня не спасала защитников корабля, и через несколько секунд ведения интенсивного огня с ними было покончено. Изрешеченное тело шердмана с глухим стуком свалилось на пол.

Дабы закрепить свой успех, Керк с еще двумя солдатами стали простреливать потолок. Стреляли сначала веером, но потом, определив, где находится линия пустот, били только по ней.

Почувствовав неминуемую гибель, еще один защитник выбил проем и, повиснув вниз головой, успел подстрелить еще одного своего врага, пробив из своей бандуры тело «флибустьера» насквозь, а в следующий миг сам поймал два десятка пуль.

Керк взял свою последнюю гранату, выдернул чеку и забросил ее в еще один открывшийся проем, раздался взрыв, который добил последних обороняющихся в вентиляционной шахте. Ударная волна выбросила из воздуховода последнее, уже мертвое, тело врага. Из пробитых пулями в потолке отверстий капала кровь прямо на шлем Керка.

Бой в конце коридора продлился еще двадцать секунд, и вскоре все защитники были убиты.

– О! Майор, – воскликнул солдат, стоявший рядом с Керком. – Да на вас живого места нет! Тринадцать вмятин!

– Это мое счастливое число, – пошутил Керк, пытаясь рукой стереть коричневую кровь со шлема, которая густым ручейком стекала по защитному стеклу, уменьшая и без того небольшой обзор, но только еще больше ухудшил свое состояние.

Двери в командный пункт оказались закрытыми.

– Терминатор, – позвал своего бойца Малыш. – Твой выход на сцену, и, пожалуйста, постарайся там ничего не поломать. Все, что там есть, в дальнейшем нам очень пригодится. А теперь давай, нужно буквально подавить их такой показательной силой.

– Ладно, не впервой.

– Покажи им, сволочам, что не на тех напали!

Двухметровый «флибустьер», присев на колено, направил на дверь свой роторный пулемет. Гильзы от бешено вращающихся стволов пулемета летели во все стороны. Бронебойные пули с калеными сердечниками делали свое дело, некоторые из них рикошетили и крутились по полу, как злобные насекомые в предсмертной агонии, но мало-помалу на двери вырисовывался овал с человеческий рост.

Терминатор перестал стрелять, подошел к овалу и выдавил на пулевые отверстия пасту из тюбика. Поставил детонатор и подорвал. Проем влетел внутрь помещения. По усиленной броне Терминатора зашлепали пистолетные пули из личного оружия шердманских офицеров.

Внутрь полетели последние шумовые гранаты. Следом за ними вошел Керк. Понимая, что сопротивление бесполезно, офицеры побросали свое уже ненужное оружие.

– Кто здесь главный? – спросил он.

– Я, – ответил шердман в самом богато выглядевшем мундире. – Полковник Тире Лод.

И тут же получил удар прикладом в живот от Тер-минатора, после которого капитан сложился пополам. Керк поблагодарил его кивком головы.

– Ответ неправильный. Кто здесь главный? – повторил вопрос Керк.

– Вы!

– Молодец. Как тебя зовут?

– Капитан Рип Кетл. Первый помощник.

– Слушай мою команду, Рип, разворачивай лазерную пушку на ближайшее судно. Допустим, вот в это, – Керк ткнул пальцем в экран внешнего обзора, показывая, в какое именно судно. – В черное пятно, приготовь торпеды. У вас ведь есть торпеды?

– Есть, – ответил Рип, с ужасом понимая, что ему предстоит сделать.

– Вот и хорошо. Нацель их в то же самое черное пятно. Сделал?

– Да, мо… – запнулся Рип.

– Что мо? – не понял Керк.

– Я хотел сказать – мой господин.

– Это обращение мы опустим. Так вот, – продолжал Керк, – как только я скомандую, произведешь залп лазерами, пустишь дымовые шашки, а за ними торпеды. И лучше тебе попасть, иначе я тебя убью. Ты, конечно, можешь решить, что лучше умереть самому, чем выстрелить. А с другой стороны, чем они лучше тебя? – вкрадчиво добавил Керк.

– Связист, можешь передавать адмиралу, что задача выполнена. И передай остальным – пускай больше ничего не трогают, не хватало еще, чтобы в самый ответственный момент двигатели заглохли, – добавил Малыш.

– Огонь!!! – скомандовал Керк.

19

Адмирал Сирокс смотрел на быстро растущие цифры потерь, потери шердманов росли еще быстрее, но от этого было не легче. В бою вертелась уже шестая волна истребителей. Противник приноравливался к новой для себя тактике ведения боя.

Бой велся на двух фронтах. Часть шердманских кораблей зашли с другой стороны от основного удара. Их истребители смогли прорваться через заслон обороняющихся. Они жгли спускающиеся на планету блоки кораблей-трансформеров. Вместе с блоками гибли грузовые челноки, не имевшие никаких средств для своей защиты. Они старались увернуться от трассы снарядов, но от ракет уйти не удавалось.

Только спустя пять минут с приходом дополнительных сил удалось выровнять и переломить ситуацию. «Красные вампиры» и «Синие собаки» в своей неподражаемой манере виртуозного пилотажа прицельным огнем пробивали колпаки кабин, не тратя на это лишних снарядов.

Бой затягивался.

– Господин адмирал! – не сдержавшись, прокричал полковник Свифт, вне себя от счастья. – Абордажные команды выполнили поставленную задачу!

В тот же момент крейсер произвел лазерный залп в бок авиаматке. Корабль начал пятиться назад, разбрасывая вокруг себя дымовые шашки, которые наполнили все прилегающее пространство газом.

Из газового облака выскочили пять больших торпед. Зенитные орудия подбитой, но еще дееспособной авиаматки открыли бешеную стрельбу по быстро приближающимся цилиндрам. Каждый взрыв торпеды на несколько секунд ослеплял зенитчиков, давая возможность другим поближе подобраться к цели. Только две из пяти выпущенных достигли своей цели и одна за другой взорвались практически в одном месте.

Спустя полминуты горящая шердманская авиаматка взорвалась. Поглотив в огне двадцать с лишним истребителей, оказавшихся недостаточно быстрыми, чтобы отлететь на безопасное расстояние. Не считая оставшихся внутри.

Крейсер-беглец старался уйти от неминуемой расправы. Набирая ход, он отстреливал позади себя тепловые и дымовые шашки, стараясь спрятаться за спасительными лунами. Несколько лазерных лучей нагнали его, когда он уже заворачивал за одну из ближайших лун. Мощности лучей, ослабленных газовым облаком, хватило для того, чтобы крейсер потерял ход, его спасла только инерция поступательного движения. Спрятавшись за луной, он остановился, зарядил лазерную пушку и стал ждать возможной погони, собираясь подороже продать свою жизнь.

Бригадный генерал Перио сидел в кресле мрачнее тучи. Все с самого начала пошло не так, как он задумал. Люди дрались отчаянно, ведь им некуда отступать, а он упустил такую мелочь из виду, не учел ее в этой глобальной бойне, которую он собирался здесь учинить. Но били сейчас его, и кто, какие-то беженцы.

Особенно своей меткостью и экстремальным пилотажем выделялись две группы вражеских истребителей, отличающиеся друг от друга окраской фюзеляжа. Они почти не пользовались ракетами, разве что добить какого-нибудь подранка, чтобы не тратить на него свое время.

«И зачем вообще было раскрашивать их в разные цвета? – подумал бригадный генерал. – Варвары, что с них взять».

– Мой господин, – прервал тяжелые раздумья Перио адъютант. – Полковник Тире Лод с крейсера «Макао» передает, что его берут на абордаж.

– Что?! – взвился Перио. – Какой абордаж, что ты несешь!

– Но это так, мой господин.

– Ну так пусть отбивается, я не могу позволить, чтобы какие-то людишки, эти мелкие козявки, взяли штурмом мой крейсер!

– С «Макао» передают, что одна группа из девяти уничтожена.

– Отлично!

– С остальными ведут бой…

Текли долгие минуты ожидания. Перио практически отстранился от командования, переложив все свои обязанности на своего первого помощника. Сейчас его интересовал только крейсер.

Неожиданно развернулась башня лазерного орудия на «Макао» и произвела залп по близстоящей авиаматке.

– Мой господин, на авиаматке «Кайдон» пожар в отсеках с тридцать первого по сорок пятый, – доложил адъютант.

– Уничтожьте этот крейсер, он уже не наш!

Спустя тридцать секунд в борт «Кайдона» врезались две торпеды. Страшный взрыв потряс авиаматку, в погибающем судне еще оставалось сто пятьдесят бортов малой авиации.

Лазерные заряды, пущенные вдогонку за крейсером «Макао», не нанесли ему существенных повреждений, только последний выстрел заставил замолчать его двигатели.

Потерять в бою два корабля от равного по силе противника в лице Силунианской Конфедерации – в этом не было ничего зазорного, но не от варваров.

Битва объективно была проиграна. Это отлично понимал генерал Перио. Большие потери среди истребителей от силунианцев, и сейчас. Многие уже непригодны для использования без серьезного ремонта, но и это было ничто по сравнению с потерей «Макао» и «Кайдона».

Он еще мог бы добиться успеха, если бы не ввязался в драку с конфедератами, от которых также серьезно досталось. И даже в этом случае он обязательно бы победил, если бы вместо вчерашних курсантов летных училищ у него были бы обстрелянные «старички», а в составе флота находились хотя бы пять крейсеров самого высшего десятого класса или один орбитальный бомбардировщик.

Сейчас же он, конечно, может разбить варваров, но ценой потери всего своего и без того поврежденного флота, а этого, он знал точно, ему не простят в любом случае.

«Слишком неподготовленная операция, – размышлял Перио. – С бухты-барахты никто никогда не побеждает, тем более превосходящие силы. Что поделать, это изначально была разведка боем», – оправдывался перед самим собой Перио.

– Мой господин, варвары теснят левый фланг, как прикажете поступить?

– Мы уходим, – чуть слышно сказал Перио.

– Но, мой господин, еще…

– Еще хоть раз скажешь слово поперек, – зашипел Перио, – я сниму тебе голову. Мы отступаем.

– Слушаюсь, мой господин. – Ротон установил об-щую связь по флоту и скомандовал: – Истребительной авиации вернуться на свои авиаматки. Всем кораблям отход.

20

– Видите, они уходят!

– Вижу, – устало отозвался адмирал Сирокс.

И действительно, истребители шердманов в спешном порядке грузились обратно на авиаматки. Крейсера уже разворачивались, чтобы через несколько минут набрать максимальную скорость и через неделю пути прибыть в порт приписки.

Когда от последнего корабля шердманов и след простыл, адмирал Сирокс спросил:

– Какие потери?

– Четыреста восемьдесят восемь истребителей, – начал докладывать полковник Свифт. – Плюс двенадцать у «Синих собак» и четырнадцать у «Красных вампиров». Семнадцать транспортных челноков, еще неизвестно, какие потери у «флибустьеров», и пятьдесят шесть спускаемых блоков от кораблей-трансформеров.

– Я понял, что еще?

– Работают семьдесят два маяка от катапультных кресел истребителей, их пилоты наверняка живы. Их уже вылавливают бригады спасателей.

– Хоть одна хорошая новость, – выдохнул Элтон Сирокс.

– Ну почему, – не согласился полковник Кронен-берг. – Потери противника составляют семьсот двадцать шесть сбитых истребителей, не считая тех, что были в той авиаматке, а я думаю, они там были. И у нас отличное приобретение – целый крейсер!

– Да, конечно…

– Как вы думаете, они скоро придут?

– Ты о чем? – не понял Сирокс. – А-а, ты о шердманах. Думаю, через две недели. Неделю туда, собирают более мощный флот, и неделю обратно к нам. Добивать будут.

– И еще, зачем вы приказали пустые двигательные отсеки направлять в сторону шердманов? – спросил полковник Свифт.

– Кстати, о них. Это на будущее, дня через три, после того как спустите оставшиеся корабли и уляжется суматоха, а еще лучше, начните прямо сейчас по мере возможности, соберите все эти двигательные отсеки и разбросайте их на расстоянии до трех тысяч километров от планеты. По направлению ухода шердманов, предварительно забив их всем мусором, какой только сможете найти. Если не хватит, загружайте блоки породой, которую соберете на лунах. Чтобы, когда они появятся здесь снова, эти отсеки оказались перед ними. Свяжите меня с майором Силаевым.

– Слушаюсь, – связист набрал комбинацию паролей и сказал: – Говорите, господин адмирал.

На экране появилось изображение майора Силаева. Позади него чекисты вязали пленных шердманов, хотя никто из них не выглядел буйным.

– Слушаю вас, господин адмирал.

– Как все прошло?

– Нормально. Из пятисот человек осталось только четыреста тридцать «флибустьеров».

– Сколько топлива на этом судне?

– Сейчас узнаю, – Керк повернулся к одному из пленников, задал вопрос и, получив ответ, заговорил: – Примерно на полтора месяца полета.

– Хорошо. Возвращайтесь и можете отдыхать, вы это заслужили.

– Спасибо.

– Ну вот, полковник, – заговорил снова адмирал, когда погас экран. – Помните случай на Ио и Европе? Я собираюсь использовать взрывную силу этого топлива. Для «Большого Взрыва» в миниатюре.

– Но почему бы просто не положить туда по одной тактической ядерной бомбе? Бум – и все готово.

– Во-первых, в космосе от такой бомбы эффект в десятки раз ниже, чем в условиях планеты. Во-вторых, ядерная бомба просто испарит свою импровизированную «оболочку». И во время взрыва наши датчики «ослепнут» точно, а вот с ихними еще вопрос. Потом их датчики покажут, что в топливных отсеках остатки топлива, и не более того, а не тикающая бомба. И в-третьих, я пока не хочу, чтобы они знали о их существовании. Пусть для них это будет маленьким сюрпризом.

– Но ведь у нас стоят ядерные реакторы, которые они наверняка сосканировали…

– Ну и что? – начал терять терпение Сирокс. – Одно не обязательно предполагает другое. Тем более у нас половина реакторов на нерадиоактивном силиниуме, это должно их сбить с толку.

21

Авральные работы продолжались. Керк уже второй день летал на грузовике, забирал взорванную породу на Луне-1 и Луне-2 и загружал ее в уже ненужные двигательные отсеки кораблей гигантов. А также в пустые баки топливных танкеров. Которые своими корпусами и в дальнейшем должны были прикрывать слабо защищенные авианосцы и крейсера землян. Для погрузочных работ привлекли все возможные транспорты вплоть до пассажирских, все, которые хоть как-то могли таскать в себе или на себе каменный груз.

Стальные скелеты кораблей-трансформеров, оставшихся после спуска модулей, разрезали лазерными лучами и также загрузили в отсеки, кроме тех, что могли пригодиться в обороне в качестве дополнительной защиты корпусов кораблей. Но ими слишком не злоупотребляли, так как они своим весом сильно снижали маневренность защищаемых кораблей.

Порода с Луны-1 разительно отличалась от грунта своей соседки. Отдали предпочтение камням с «первой», имевшим вулканическое происхождение и оттого более твердым и крупным. Такие камни загружались в двигательные отсеки, а более рыхлый песчаник с Луны-2 – в баржи и танкеры.

Корабля, в захвате которого он участвовал, на месте уже не было. Слив с него большую часть топлива на свои нужды, его спрятали, а где, никто не знал. Поговаривали, что его посадили на одну из малых лун одного из газовых гигантов, что очень походило на правду. В конце концов, где его еще можно было спрятать?

Часть топливных отсеков вертелась на орбите Новой Земли, но основная их масса расположилась на удалении до тысячи километров.

Его добровольная обязанность по замене до смерти уставших пилотов грузовиков заканчивалась через два часа. До того как он подрядился на эту необычную для себя работу, сбивал вражеские спутники-шпионы, которые шердманы оставили после себя.

Останавливаться было никак нельзя, все понимали, что шердманы придут вновь. И старались как можно лучше подготовиться к их приходу.

Высокое начальство для поднятия боевого духа своих пилотов решило показать им то, ради чего они борются и отдают свои жизни. Керк был не против. В чем не нуждались пилоты Уника и Кариоса; в отличие от других, они ходили по коридорам возбужденные и веселые. Ведь это первая настоящая стычка, и с каким противником! Мышление этих людей было для Керка непонятно.

Керк смотрел на возникающие и исчезающие леса, моря, реки и озера. Иногда попадались города, построенные из кораблей, на которых и прилетела основная масса людей.

– Смотрите, что это такое? – обращаясь ко всем, спросил Брамс.

Эскадрилья Силаева уменьшилась на треть, и ее доукомплектовали шестью пилотами из других подразделений, которым совсем уж не повезло.

– Это точки противокосмической обороны, а по совместительству и противовоздушной, – ответил всезнайка из новеньких. – По десять возле каждого города. На каждой точке по тридцать тяжелых ракет земля-космос и по сотне земля-воздух. Плюс ко всему передвижные зенитки типа «оса».

– А ты откуда знаешь? – удивился Брамс.

Наконец Керк вспомнил имя этого пилота – лейтенант Лози Крамски.

– Так ведь скучно было во время Перехода, а я в компьютерах немного разбираюсь. Взломал защиту каких-то закрытых файлов и прочитал всю информацию, какая была, – признался Лози.

– И тебя не нашли?! – отвлекся от иллюминатора Хочуков.

– Почему не нашли, нашли! Но единственное, что они могли со мной сделать – это дать мне двадцать суток гауптвахты.

Судно село на наспех приготовленную площадку возле самого города. В компьютерном справочнике он значился как «Лимбург». «Лимбург так Лимбург, ничем не лучше и не хуже любого другого названия», – решил про себя Керк.

Ходить было немного трудно: то ли от волнения и незнакомых запахов близлежащего леса, а может, от повышенной силы гравитации Новой Земли.

Природа на планете была необычной, бросалась в глаза трава, она была разных цветов и оттенков: синяя, обрамленная желтым. Сверху белая, а снизу красная, полосатая – белое с зеленым, но больше все же было привычной для глаза зеленой травы, как на Земле.

Интересны были и деревья: пальмы, похожие на земные, только как будто поставленные одна на другую, образуя два этажа широких листьев с высоким просветом между ними. Над всем лесным массивом возвышались редкие многовековые монстры двухсотметровой высоты. В несколько десятков метров в обхвате, с тремя и более уровнями листьев, как у своих более мелких собратьев.

Повсюду велись строительно-монтажные работы. Спускаемые блоки переделывали под пятиэтажные жилые дома. Отклонившиеся от курса при посадке блоки передвигали на нужное место сразу несколькими тягачами в соответствии с планом будущего города, который составили архитекторы с учетом местности. Часть труб, по которым раньше текла охлаждающая жидкость, перенаправляли под нужды водоснабжения и отопления. Из других труб, большего диаметра, с не столь экологически чистым прошлым, монтировали систему канализации.

Полы и стены монтировали из герметизирующей пены системы жизнеобеспечения самого корабля, заливая ее на решетчатый настил. Высыхая, она образовывала прочную и звуконепроницаемую массу, по которой можно было безбоязненно ходить. А также ставить мебель, которую в будущем сделают из древесины близлежащего леса.

Проблемы с окнами решили только частично, вставив в оконные проемы прозрачный пластик от теперь уже ненужных «сонных» камер. Только несколько сотен тысяч оставили для медицинских нужд.

Все в бывшем корабле имело двойное назначение. Кроме разве что его огромных двигателей.

Керк прибыл в этот город, поскольку здесь работала его жена. Которая еще до Исхода ушла от него из-за его профессии.

Однажды после недельного курса лечения в кессонной камере, в которую он попал после очередного боя с пиратами. Он успел катапультироваться до взрыва своей подбитой машины, но немного неудачно. Осколок пробил фонарь кабины и порвал летный скафандр. Давление быстро падало, и он заработал себе кессонную болезнь.

Но все обошлось, Керк сумел добраться, и его быстренько «откачали». И вот приходит он к себе в квартиру, а там сидит его супруга на стуле, а рядом чемоданы. Керк уже все понял, но все равно спросил:

– Что случилось?

– Я устала переживать каждый раз, когда ты уходишь в рейс, – просто ответила она.

Работа пилота вызывала восторг только у ребятни, но не у взрослых, которые понимали всю опасность подобной службы. Но Керк уже не мог жить без свободного и стремительного полета, без ощущения послушности тяжелой машины, которая через какое-то мгновение может разрядиться ураганом смертоносного огня.

– Извините, – привлек к себе внимание Керк одного из рабочих.

Несколько их десятков стояли и не могли решить, что делать с модулем, упавшим из-за сбоя в программе на своего близнеца.

– Ну и что с ним делать? – спросил один рабочий у другого.

– А я знаю? Может, взорвать?

– Совсем дурак!

– Да нет… просто рассечем его на две половинки зарядами слабой мощности, – и рабочий ребром ладони провел в воздухе воображаемую линию разлома, где бы он взорвал.

– Никаких взрывов, оставим пока все как есть. Разберемся с остальными, а потом будем думать, что делать с ними, – разъяснил всем бригадир.

– А что с этим тогда делать? – Рабочий театрально указал на модули обеими руками.

– Извините, – еще раз извинился Керк, привлекая к себе внимание. – Где здесь тридцать пятая улица, дом двадцать, а то я что-то заблудился…

– Чего?

– Тридцать пятая улица… – начал терять терпение Керк.

– Не имею понятия, парень. Эта вроде бы двадцать восьмая… эй, Тернер, это какая улица?

– Тридцатая!

– Все ясно, – сказал Керк.

Керк только под вечер нашел номер нужного дома. Он шел к ней с легким сердцем, поскольку был уверен, что у нее никого нет. Она ушла незадолго до Исхода и вряд ли успела кого-то найти, тем более во время полета, когда спала.

– Здравствуй, Лилу, – только и смог сказать Керк.

Все заготовленные им речи враз забылись. Хватило встречи взглядов, и они стали остервенело сбрасывать друг с друга одежду, раскидывая ее по всем углам, стараясь найти спальню в маленькой квартирке. Одноместная кровать из бывшего сонного кокона оказалась слишком мала. Сдернув с нее матрас, они повалились на пол.

– Ты все еще майор? – спросила Керка Лилу уже под утро.

Они лежали в кровати, обессиленные после бурной ночи. В открытое окно через противомоскитную сетку врывался легкий прохладный ветерок.

– Да, выше мне не подняться до рождения четвертого ребенка. Снова вступил в силу «демографический» закон.

– А как ты, такой молодой, вообще смог так быстро подняться?

– Что это с тобой? Тебя раньше не интересовала моя служба, – удивился Керк.

– Многое изменилось с тех пор, с некоторых пор мы все в одинаковом положении.

– Что изменилось?

– Многое… Ну так как?

– Я совсем недавно получил капитана как следующий по очередности, после того как погиб звеньевой Деркачев, – начал рассказывать Керк. – Как в одном из боев сбили нашего майора. Меня назначили на майорскую должность, так сказать, исполняющим обязанности… Все шло хорошо, никаких потерь, но потом нам прислали нового майора, и в первом же бою его сбивают. И так три раза – три погибших майора, за шесть месяцев. Командование плюнуло на такое дело, и мне присвоили очередное звание. И тут меня сразу же сбивают. Это тот случай… А ты чем занимаешься?

– Работаю медсестрой, сейчас это нужно больше, чем моя прямая специальность – менеджер по продажам.

– Ну и как?

– Да никак, люди валятся от тяжелой работы, не помогают уже никакие стимуляторы. Мы только колем им нейтрализаторы, чтобы снять самые негативные последствия и вызываем санитаров, которые уносят всех отсыпаться. Они спят по двое суток, и потом все сначала. Тут еще напасть…

– Что такое?

– Люди мрут, насекомые какие-то кусают. Сначала человек частично теряет подвижность, а потом его охватывает паралич и он умирает. Самое ужасное, что глаза двигаются, а сказать ничего не может. Одно хорошо, вакцину должны скоро сделать.

– Да-а, весело тут у вас. А вот мы там… в общем, тоже крутимся как можем.

– Да, чуть не забыла… Если вдруг снова появится шанс меня навестить, то меня здесь не будет.

– То есть?

– Произошла какая-то путаница, и нас перебрасывают в Килокс, там совсем медперсонала почему-то мало оказалось.

– Что ж, учту.

– А твое звание мы будем повышать прямо сейчас, – не дала Лилу ему договорить.

Что ж, Керк был очень даже не против.

До отправки на орбиту оставалось еще четыре часа. Керк увидел на опушке группу солдат, которых интенсивно гонял малорослый сержант.

– Привет, майор, – поздоровался Малыш с приближающимся Керком. – Кажется, для нас целая галактика мала, раз натыкаемся друг на друга.

– А ты что здесь делаешь? Новых абордажиров тренируешь?

– Не совсем.

– В смысле? – не понял Керк.

– Командование решило пока отказаться от наших услуг. Посчитали, что в следующем бою от нас не будет толку.

– Ну это естественно, – согласился Керк. – Шерд-маны после такой оплеухи подготовятся самым серьезным образом, чтобы не допустить подобного впредь.

– Вот именно, поэтому нас и послали тренировать этих молокососов. – Малыш показал на своих солдат. Некоторым было под пятьдесят.

– Надеюсь за оставшееся время научить их хоть чему-нибудь. Благо дело продвигается быстро, особо тупых нет. Хотя…

Малыш подбежал к солдату и громко спросил его:

– Что у тебя в руках, солдат?

– Автомат!

– А почему ты его держишь, как лопату?! За твою жизнь, если случится бой, я не дам и тухлого яйца…

На орбите обстановка кардинально изменилась. Все топливные отсеки переместили поближе к планете, адмирал Сирокс изменил свое решение, сделав ставку на активные действия шердманов. Половина из них образовала сферу вокруг кораблей, а вторая часть равномерно расположилась в месте предполагаемого прорыва к поверхности.

Мучительно долго тянулось ожидание неизбежного.

22

Лицо, а точнее, цвет кожи магистра Мого постоянно менял свой оттенок от темного, почти черного до светло-коричневого. Такие изменения были вызваны докладом бригадного генерала Перио, вернувшегося из неудачного похода с большими потерями. Слишком большими для опытного генерала, да еще при войне с какими-то варварами.

– Какой мрамор тебе больше нравится? – спокойно спросил магистр Мого после затянувшегося молчания. – Черный? На нем очень красиво смотрятся золотые буквы. Белый?.. Зеленый? Или, может, ты предпочитаешь гранит?

– Позвольте мне исправить ситуацию, мой господин.

– Ее с самого начала надо было делать как надо! – закричал Мого. – Как я обо всем буду докладывать императору! Ну ладно, просто поражение, все-таки превосходящие силы противника, с кем не бывает! Но ведь ты, скотина, целый крейсер просрал!!! И это еще не все, ты срываешь наступление на фронтах, там, где мы уже почти победили! Приказ императора нужно исполнить, – уже спокойно произнес Мого. – Во что бы то ни стало, иначе никому голов не сносить. Никому…

Магистр Мого смотрел на голограмму злополучной планеты, полученную со спутников-шпионов. Маленькие точки грузовых кораблей перемещались с планеты на орбиту и обратно. Большие корабли распадались на сотни маленьких точек, которые устремлялись к поверхности планеты.

Ракурс изображения постоянно менялся, что было вызвано методичным уничтожением передающих зондов. Вскоре изображение исчезло совсем.

Магистр Мого не обратил на это внимания, упершись взглядом в одну точку на стене. Он подсчитывал, сколько и каких кораблей можно снять с линии фронта, чтобы выполнить приказ императора, не осложнив общее положение дел на фронте.

– Эти люди, – нарушил долгое молчание Мого, – уже все высадились?

– Скорее всего да, мой господин.

– У нас нет достаточно сил, придется драться в пропорции один к одному.

– Мой господин, может, просто уничтожить пла-нету? – предложил Перио. Понимая, что сказал величайшую глупость.

– Император не позволит. И потом, таких миров действительно очень мало. Несмотря на продолжающуюся войну, население растет, и скоро потребуются новые жизненные территории. В общем так, поскольку придется добивать их на поверхности, возьмем еще двадцать десантных кораблей с семью миллионами пехоты, этого должно хватить. Да что там хватить, у нас больше просто нет!

Флот, вошедший в систему звезды Риотол, продвигался к планете, к арене будущих битв. Корабли-связисты стали выпускать десятки спутников взамен уничтоженных, для сбора информации. Которая потом будет представлена командованию в виде трехмерной проекции.

Старший офицерский совет во главе с магистром Мого стоял возле демонстрационного стола, над которым все полнее и четче разворачивалась голограмма места будущей битвы.

– Долго еще?

– Уже все готово, мой господин…

Магистр Мого сам повел флот, насчитывающий сто шестьдесят судов, из которых восемьдесят являлись авианосцами.

– Что это? – Магистр Мого показал пальцем на точки, вращающиеся вокруг планеты.

– Двигательные отсеки от их кораблей гигантов, мой господин, – в полупоклоне сообщил Перио.

– Они еще больше, чем я думал. Неудивительно, что им негде жить, – скривился в усмешке Мого. – Они только прилетели, а уже запоганили всю систему. Что же тогда творится в их мире?! Наверное, там так грязно, что даже свет от светила не доходит до их родной планеты.

– Истинно так, мой господин. Они очень нечистоплотны и отвратительны даже с виду.

– Трепаться с ними смысла нет, да и не о чем. Приступай.

– Слушаюсь, мой господин!

Шердманы появились на день позже расчетного времени. На всех судах флота звучала сирена боевой тревоги, экипажи спешили к своим местам. Все прибыли на свои посты очень быстро, экипажи были укомплектованы только на треть. Самый минимум, остальных спустили на планету во избежание ненужных потерь.

– На этот раз нам не отвертеться от лобового столкновения, – прокомментировал ситуацию полковник Кроненберг, глядя на экран.

– Рано или поздно это должно было случиться, – кивнул адмирал.

– Меня беспокоят вот эти суда. – Свифт показал на корабли, по бокам которых выпирали продольные линии, словно наружные ребра жесткости.

– Увеличь их.

Все увидели, что казавшиеся поначалу сплошными линии превращались в кирпичики малых судов.

– Не хочу накаркать, но это десантные боты.

– Это даже хорошо, выпускайте минеров. – На недоуменные взгляды офицеров адмирал ответил: – Сейчас необходимо создать абсолютное впечатление ожесточенной защиты планеты.

Навстречу лавине истребителей «ковейх» устремились пятьдесят «пауков». Сойдясь с противником на максимально близкой дистанции, они резко затормозили, разворачивая минную сеть, сделав свое дело и пропустив вперед себя «СУХО-200», стали уходить обратно.

Истребители «ковейх», увидев перед собой такие крупные цели, рванули вперед, стреляя из пушек, что не нанесло никакого вреда их противнику. «Пауки», сбросившие почти весь свой груз, достаточно легко уходили из-под обстрела.

Шердманы заметили опасность слишком поздно, первая волна истребителей попалась в сотканную «пауками» минную сеть, частые взрывы мин, реагирующих на критическое сближение с ними, уничтожали «ковейхи». На сильно поредевшие ряды противника набросились «СУХО-200». Они стали быстро добивать поврежденные машины.

Шердманские пилоты, изучавшие новую тактику ведения боя только по голограмме двухнедельной давности, прочувствовали ее на себе. Снова, как и две недели назад, более легкие «СУХО-200» садились на хвост тяжелых «ковейхов», расстреливая их двигатели, пока те не взрывались.

«Пауки» делали второй разворот навстречу новой волне шердманских истребителей, давая своим беспрепятственно вернуться на авианосцы для перезарядки.

Первая волна шердманов понесла тяжелые потери. И атакующие, продираясь через новый минный заслон, неся новые потери, стремились отомстить. Несколько «пауков» попали под огонь, сразу потяжелели, и один из них, не желая погибать просто так, направил свою машину на ближайший «ковейх» и взорвался рядом с ним. Отчего тот сильно завертелся и пропустил к себе ракету от подоспевшего на помощь «МИГСа», имевшего еще меньший вес и оттого более маневренного.

Ввязавшись в бой, они одним-единственным залпом освобождались от всего своего боекомплекта, разбивая даже самую прочную броню. И сразу бросались врассыпную, уклоняясь от ответного огня, отстреливая противоракетные тепловые шашки. Заманивая «ковейхи» на губительный огонь зенитных орудий крейсеров и под широко сфокусированные лазерные залпы, которые сбивали все настройки машин, превращая их в легкие мишени.

Третья волна шердманских машин двигалась к планете в сопровождении малых линкоров. Они должны были прикрыть «ковейхи» своим огнем и бортами, чтобы те смогли пробиться к планете и разведать обстановку до основной высадки десанта. Космическая разведка выдала только общую информацию, недостаточную для полноценного планирования операции по высадке.

Продвижению противника активно мешали торпедоносцы «ТКГ-2» совместно с истребителями. «СУХО-200» прикрывали «ТКГ-2», которые несли в себе по две двухступенчатые торпеды-«галилы». Подойдя на дистанцию пуска, все двадцать пять торпедоносцев произвели пуск торпед, которые, быстро набирая скорость и обогнав всю атакующую группировку, стали сближаться с пятью линкорами из десяти, выбранными в качестве жертвы.

«Галилы», в отличие от ракет, имели рваную траекторию полета. В соответствии с заложенной в них программой, они резко смещались в сторону от основной линии движения. Чем меньше топлива оставалось в их внутренностях, тем более непредсказуемым был их полет.

Башенные стрелки зенитных установок переключили все свое внимание на приближающиеся цилиндры, которые дергались из стороны в сторону, открыв по ним ураганную стрельбу. Трассы снарядов скрещивались и расходились, подрывая торпеды одну за другой. Включились вторые ступени торпед «галил», головные части которых с удвоенной скоростью стали сближаться с линкорами.

Теперь стрелки не успевали брать упреждающую поправку и мазали буквально какие-то сантиметры от цели, которая стала в несколько раз меньше и гораздо проворнее. А некоторые, не разобравшись, в чем дело, добивали уже отработанные ступени торпед.

Только один линкор сумел избавиться от надвигающееся угрозы, сбив последнюю торпеду в каких-то ста метрах от своего борта. Остальным повезло меньше. Один корабль по сравнению с другими отделался легким испугом, в его борт попали две торпеды, вызвав только внешние взрывы, сопровождающиеся сильными пожарами в наименее пострадавших отсеках и разгерметизацией в других. Двум линкорам досталось по три «галила», которые повредили их настолько, что те легли в дрейф, лишенные большинства систем управления. Не спасали положение даже дублирующие каналы, которые в большинстве своем также оказались повреждены.

Мощный взрыв потряс пятый линкор. Ему досталось аж шесть торпед, три из которых попали в центр корабля. Он словно нехотя разломился пополам, а потом рванул боекомплект и реактор. Их взрыв разметал линкор, как обертку бумажной хлопушки. Куски его брони, разлетаясь, задевали другие корабли, вызывая на них мелкие пожары, с которыми быстро справлялись спешившие на место аварии пожарные команды. Кроме того, сбивались внешние приборы наведения, выводя из строя оборонительные системы.

«СУХО-200» вклинились в ряды «ковейхов». Уже у самой планеты они успели сжечь семь машин противника, потеряв троих. Один из них, неудачно катапультировавшись, сгорел со своей машиной в атмосфере Новой Земли.

23

Операторы молча наблюдали на экране своих локаторов десятки маленьких точек. Они были обучены управлять всей этой аппаратурой, но то, что они видели, было не учениями, и осознание этого сковывало их движения и мысли. Страх брал свое.

– Смотрите, господин капитан, смотрите, они про-рываются! – кричал молодой лейтенант, оператор пуска ракет точки ПВКО.

– Что ты орешь, Кравиц, вижу, я вижу. – У капитана Мохова дергалась щека от сильного перенапряжения. Прикрыв ее рукой, приказал: – Доложи, как положено!

– Есть! Квадрат один – три цели, захвачены! – доложил первый оператор.

– Квадрат два – четыре цели, захвачены, – вторил следующий.

– Квадрат три – тринадцать целей, восемь захваче-ны! – доложил третий.

– Только пятнадцать из ста пятидесяти! – подвел итог скороговорок операторов ПКО Кравиц. Он уже сам забыл, каково предельное количество стартовых шахт на точке.

– Пуск!!! – не своим голосом закричал Мохов.

Захват пятнадцати целей одним комплексом из десяти, расположенных вокруг города, был большой удачей. Поскольку только пятнадцать ракет могли стартовать одновременно.

– Есть! – Напуганный криком лейтенант Кравиц повернул ключ на «старт» и со всей силы ударил кулаком по красной кнопке пуска ракет. Забыв перед этим поднять пластиковый колпачок, защищающий ее от случайного нажатия.

Все следили за стартом казавшихся в момент пуска немного громоздкими ракет, которые устремлялись вверх, навстречу своим целям. Сейчас от них ничего не зависело, поскольку до следующего старта придется ждать минимум пять минут, пока техники не установят в шахты новые ракеты. И потому никто не замечал жутких криков оператора, произведшего этот пуск.

Кравиц метался по полу все тише и тише, разбрызгивая свою кровь, которая текла из рваной раны, в которой торчали острые осколки злополучного колпачка. Вскоре он вообще потерял сознание из-за вида такого количества крови, причем своей собственной.

– Сменного оператора сюда, – распорядился Мо-хов. – И уберите этого придурка отсюда! Операторы ПВО, готовность один.

Пуск ракет проводился еще с девяти комплексов, расположенных в окрестностях города Килокс. Сто шестьдесят ракет ушли в небо, десять из них – в свободный полет, на случай, если кто-то увернется от своей персональной «посылки», то его догонит дополнительная ракета ПВО.

С громкими хлопками проходя звуковой барьер, ракеты настигали «ковейхи» в стратосфере, которые в разряженной атмосфере были плохо управляемы. Их обломки яркими метеорами в вечернем небе падали на землю.

Семьдесят шесть истребителей, избежавших участи своих коллег, столкнулись с новой проблемой: по ним стреляли комплексы ПВО. Уйти от таких ракет было значительно легче и труднее одновременно. «Ковейхи» быстро снижались, записывая всю информацию, какую только могли охватить. Время от времени теряя по одной машине, когда их настигали сразу несколько ракет или из укрытия стреляли сразу несколько зенитных точек.

Пролетев, таким образом, над малым материком, уклоняясь от городов, они стали возвращаться на орбиту, где их уже ждал флот прикрытия из пятнадцати линкоров и крейсеров.

На посты противокосмической обороны пришел приказ не тратить боекомплект, пополнять который просто неоткуда.

– Ну вот, на первый раз отбились, – произнес Мохов, вытирая крупные капли пота с лица.

– Установка ракет завершена, – доложил сменный оператор.

– Молодцы, а этого урода Кравица сюда больше не пускать.

24

Все смотрели, как подбитый шердманский корабль сближался с планетой. Добивать его уже было поздно. Экипаж корабль покидал на спасательных шлюпках; думали, что с ними делать: отпустить или сбить. Решили оставить их в живых.

Между тем линкор стал гореть в атмосфере Новой Земли, сжигая своим падением добрый процент кислорода. Он упал в океане, вспышка взрыва превратила царившую ночь в день. Своим падением и взрывом он вызвал пятисотметровую волну цунами, которая через час достигла побережья, смывая все на своем пути на расстоянии двадцать пять километров. Из человеческих жертв оказались два островных поста ПВКО да геологическая разведка в составе десяти человек.

Второй линкор прошел мимо. И его брали на абордаж «флибустьеры», которые по такому случаю срочно прибыли на место прямо с планеты. Акция завершилась быстро, деморализованная команда и не думала сопротивляться, и «флибустьеры» как тараканы разбегались по захваченному судну.

Сирокс вел офицерское собрание. И огласил список потерь:

– Сорок два «СУХО-200», «паук» и два торпедоносца.

– Это мелочи по сравнению с шердманами, триста двадцать восемь истребителей, три линкора, – зачитал полковник Кроненберг.

– Несмотря на положительный баланс, мы не продержимся и недели, – признался адмирал Сирокс. – Расход боекомплекта пятнадцать процентов с хвостиком.

– Ну и что нам делать? В плен сдаваться – так они пленных не берут. Атаковать – так это стопроцентное самоубийство.

– Атаковать не будем, но принять лобовой бой придется. Если честно, я ожидал его сегодня, но нам пока везет как утопленникам.

– Может, тогда вступить в Силунианскую Конфедерацию? – не то спросил, не то предложил президент Маркос Пероф.

– Они не успеют, когда они сюда прибудут, с нами будет покончено. И потом, вступив в их образование, мы будем вынуждены поставлять им солдат. А это просто оттяжка на несколько десятков лет нашего уничтожения, – разъяснил адмирал Сирокс. – Эта планета нужна в равной степени как силунианам, так и шердманам. Выкачав человеческий ресурс до минимума, они просто придут и скажут: «Ничего личного, ребята, но нам нужна эта земля» и передавят нас, вот и все.

– Но что же нам тогда делать? – заломил руки в драматическом жесте президент и истерично выкрикнул: – Может, раздолбаем шердманскую столичную планету? Превратим ее в обугленный шар!

– Ну тогда нам точно звездец, – усмехнулся полковник Кроненберг. – После такого свинства сюда стянут всю космическую армаду и даже солнце разнесут в клочки.

– Долбать будем, но периферийные миры и подчиненные шердманам расы; я думаю, они за них не очень сильно будут переживать. Господин президент, вызывайте силуниан…

– Но зачем, вы ведь сами сказали…

– Это военная хитрость, передачу перехватят шер-дманы. Станут торопиться, а следовательно, допускать ошибки. А если повезет, так они еще и друг с другом здесь повоюют.

– Силуниане могут и обидеться, когда узнают, что их обвели вокруг пальца, – высказал свои опасения Свифт. – Как они поведут себя?

– Об этом будем думать потом.

Магистр Мого смотрел на разворачивающийся ход сражения. Эти люди оказались весьма изобретательны. С другой стороны, даже самый последний тушканчик, загнанный в угол, покажет зубы.

Потери росли как снежный ком. Тут еще фактическая гибель двух кораблей. Все это заставило магистра Мого пересмотреть типичную тактику ведения войны. К тому же они всеми способами уклонялись от лобового столкновения флотов.

– Разведчики вернулись, мой господин, – доложил первый помощник.

– Так, генерал, отзывай все свои корабли, будем в соответствии с полученными данными выстраивать новую стратегию.

– Как прикажете, мой господин.

Генерал Перио был не согласен с принятым решением, по его мнению, надо было дожимать противника, не давать ему передышек.

– Я знаю, о чем ты думаешь, но если мы сейчас пустим десант, они его перебьют еще на подходе. Следовательно, нужно прежде всего уничтожить их флот, ликвидировать планетарную систему обороны и спокойно провести высадку. А вот как все это сделать, мы и будем с тобой сейчас думать.

– Мой господин, – обратился к Перио связист. – Зафиксирована попытка установления дальней связи… связь установлена.

– Конкретнее, кто с кем связался.

– Связь исходит с планеты, абонент – Силунианская Конфедерация, точнее сказать не могу.

– О чем передача? – вмешался Мого.

– Не могу знать, мой господин. Связь хорошо зашифрована.

– Ну так расшифруйте ее!

– На это уйдет несколько часов, мой господин. Система кодировки неизвестна.

– Поторопитесь, от того, о чем идут переговоры, зависит очень многое.

– Продолжать отвод флота? – переспросил Перио.

– Да, продолжай.

25

Спустя два дня шердманские корабли пришли в движение. Флот разделился на две половины. Двадцать десантных транспортов с одной авиаматкой в сопровождении пятидесяти крейсеров и линкоров остановились над малым материком. Недалеко дрейфовало «поле» из двигательных отсеков. Оно было просканировано, но не более того.

Вторая часть флота продвигалась к группировке кораблей противника, которые тоже были закрыты отслужившими свое танкерами и двигателями кораблей-гигантов.

Перед Керком стояла задача как можно дольше держать противника на орбите, или, по крайней мере, уничтожить как можно больше шердманских штурмовиков.

Впереди шли двадцать два торпедных катера «ТКГ-2», за ними «пауки» и позади всех – истребители «СУХО-200». Все они должны были проложить дорогу для «Синих собак», которые и сыграют первую скрипку в намечающейся свалке.

Помня, какая участь постигла три линкора, корабли открыли заградительный огонь по надвигающемуся противнику, который шел широким рассредоточенным фронтом.

Несмотря на все маневры, три торпедных катера и два «паука» сгорели в яркой вспышке взрыва. Еще несколько истребителей, потеряв ориентацию, стали поворачивать обратно.

«Ковейхи» рванули вперед с намерением сбить «ТКГ-2» еще до подхода на оптимальную дистанцию. Им навстречу на форсаже выскочили «пауки», разворачивая минные сети. Вслед за ними произвели пуски торпедные катера. «Галилы» беспрепятственно проскочили мимо «ковейхов», которые старались уклониться от мин, а потому оставили торпеды без внимания.

«СУХО-200» начали наседать на шердманов. Неся большие потери в лобовом столкновении, они наверстывали упущенное в ближнем бою. На этот раз раненых не добивали, намереваясь за их спинами добраться до места назначения, прикрываясь ими от зенитной артиллерии.

Керк спешил, он получил сообщение о том, что «Синие собаки» уже вышли, а проход еще не был готов. Наконец «ковейхи», истратив в скоротечном бою почти весь боезапас, повернули обратно.

Взревев всеми дюзами, крейсер разворачивался, на-мереваясь защитить своим днищем десантный транспорт от надвигающихся торпед. То же самое делал ближайший линкор. Приказ был отдан, и никто не собирался его оспаривать.

Крейсер, получив семь торпед в борт, стал распадаться на три части. Его собрат по несчастью не успел выполнить разворот, и три «галила» снесли ему главную надстройку, в которой погиб весь командный состав корабля, превращая линкор в бесполезную баржу. Еще пяти крейсерам досталось по одной торпеде, которые не нанесли им столь плачевных последствий, только одному взрывом срезало лазерную пушку главного калибра. Остальные отделались лишь сильными пожарами.

Главной цели «галилы» так и не достигли. Они не смогли пробиться к десантным транспортам.

Как ни спешил Керк, он не успел остановить первую волну штурмовиков шердманов, которые уже скрывались в атмосфере. Он вступил в бой со второй волной. Неповоротливые из-за тяжелых бомб на подвесках, штурмовики «варриор» становились легкой добычей для «СУХО-200». Но только до тех пор, пока с перезарядки не вернулись «ковейхи». Открыв ураганный огонь, они сбили сразу двенадцать своих соперников.

Керк, как коршун, сверху вниз спускался на замешкавшийся «варриор», ловя в перекрестье прицела его колпак. Что-то отвлекло его внимание, и, уходя с линии незавершенной атаки, он прокричал:

– Мальцев! Быстро вправо!

Его подопечный не ответил, но выполнил указание, избежав попадания длинной очереди снарядов, пущенной истребителем.

Сам майор стал снова приноравливаться к ускользающей жертве.

– Командир, верх…

Но поздно. Керк, получив восемь снарядов в крыло, в очередной раз вышел из атаки. Попаданием заклинило две пушки, и он отключил их во избежание внутреннего взрыва снарядов в стволе. И тут «варриор» сам подставился под прицел, и Керк незамедлительно нажал на гашетки. Длинная очередь перечеркнула штурмовик наискосок, и он снова соскочил с прицела.

Пора уже было возвращаться, в дело вступали «Синие собаки», не признающие ракеты в ближнем бою. Они в массовом порядке пустили их на десантные боты, прикрепленные к транспортам. Почти четыреста ракет взрывались частыми вспышками на борту у одного из транспортов, уничтожая или выводя из строя десантные боты.

Керк добивал тот неуклюжий штурмовик, когда сам получил очередь в борт. Развернувшись от попаданий, он стал падать на планету. Его трясло в разряженной атмосфере, истребитель начал гореть, и на высоте в двадцать пять километров Керк катапультировался. «Сухарик» падал еще какое-то время, но взорвался, не достигнув поверхности.

В это время вторая часть эскадры подходила к флоту землян, маневрируя между двигательными отсеками.

– Мы вышли на первую цель, мой господин. Остальные закрыты пустыми баржами.

– Стреляйте, – приказал магистр Мого.

Залп лазерных орудий, произведенный раньше, чем успели раскрыться газовые шашки, поразил крейсер, сняв с него броню и пробив носовую часть насквозь. Пламя вырвалось из сквозных отверстий. Сработали газовые шашки, и подбитый крейсер стал пятиться назад, закрываясь баржей.

– Отлично. Теперь пускайте наши ракетные катера с прикрытием и продолжайте движение.

– Слушаюсь, мой господин.

«Ортезы», сопровождаемые «ковейхами», направились каждый к своей цели. Им наперерез попробовали выдвинуться «пауки», но, потеряв от лазерных выстрелов пятерых, повернули обратно, выпустив наспех несколько минных сетей, которые прошли мимо цели.

Наконец «ортезы» вышли на позицию, производя пуски ракет «ритос», одновременно неся потери от успевших хорошо прицелиться наводчиков ведения лазерного огня. Зенитчики уже вовсю тратили снаряды, закрывая борта своих кораблей от неминуемого подрыва и прославляя всех богов, каких только могли вспомнить, за то, что эти торпеды не имели ничего общего с «галилами» и просто летели по прямой. Они хоть и совершали маневры, говорившие об их управляемости извне, но были все же не такими резвыми, что позволяло их успешно поражать.

Им в этом помогали «СУХО-200» которые, отбиваясь от «ковейхов», догоняли на форсаже ракеты и расстреливали их из пушек. Один пилот, видя, что ракета уже находится в мертвой зоне для зенитчиков, направил свой «СУХО-200» ей навстречу и за секунду до столкновения катапультировался. Машина столкнулась с «ритосом», но кусок от взорвавшегося истребителя разорвал пилота пополам.

Ракеты настигали свои жертвы, несмотря на все их ухищрения в попытках уклониться от быстро летящих посланников смерти. Плотность заградительного огня была так велика, что под зенитные снаряды попадали не только вражеские ракеты и истребители, но и свои, увеличивая список потерь. Шесть крейсеров горели, и два из них вот-вот должны были взорваться, и, предчувствуя это, их в спешном порядке покидала оставшаяся в живых команда.

Корабли стали маневрировать, чтобы не становиться неподвижной мишенью для шердманов. Они вышли из своих импровизированных убежищ, открывая огонь по заранее оговоренным кораблям противника, оговаривая даже место с точностью до метра, куда нужно попасть, вкладывая в залпы всю свою мощь и злость.

Три крейсера и два авианосца шердманов взорвались от попадания сразу семидесяти лазерных лучей. Еще двенадцать оказались сильно поврежденными.

Ответный удар не заставил себя долго ждать, и по спешащим укрыться кораблям прошлись лазерные заряды, вырывая куски брони и отсекая надстройки судов.

26

Стоя на капитанском мостике, адмирал Сирокс наблюдал за боем. То тут, то там взрывались чьи-то истребители.

– Господин адмирал, мы потеряли шесть крейсеров и четыре авианосца, – доложил полковник Свифт и добавил: – Крейсерам «Радон» и «Тевтон» жить осталось минут пять до следующего залпа шердманов.

– Они еще на ходу?

– Да.

– Какая у них накачка контуров?

– Одну секунду. – Полковник запросил нужную информацию. – Сорок процентов.

– Они должны перевести всю энергию на пушки главного калибра и добить или, по крайней мере, сбить главные орудия ближайших крейсеров. Экипаж может начать эвакуацию.

– Есть!

Полковник Кроненберг передал приказ, и через минуту «Радон» и «Тевтон» стали становиться на позицию, чтобы произвести свои последние залпы. От кораблей уже вовсю отлетали маленькие точки спасательных шлюпов.

Последовал почти одновременный залп, и от двух шердманских крейсеров полетели элементы корпуса, у одного взрывом вырвало главное орудие, а у другого появилась глубокая рана в борту.

Ответные выстрелы уничтожили доходяг.

– Господин адмирал, пора подрывать отсеки: еще минута, и противник произведет второй залп.

– Рано. А залп придется пережить, и еще несколько…

– Но чего мы ждем? Еще немного, и нам конец!

Сирокс показал на голограмму. Дрейфующее поле из двигательных отсеков уже на треть скрыло вторую группировку шердманских кораблей над малым материком. Этот космический остров останков кораблей двигался очень медленно, чем сильно нервировал Сирокса. По его прогнозам, он уже должен был скрыть в себе врага.

– Нужно продержаться еще хотя бы час. Накачка?

– Семьдесят пять процентов.

– Начинаем выход.

Крейсер взревел дюзами, поднимаясь вверх. Заискрила проводка от перенапряжения при частых попаданиях в корабль. Посыпались доклады:

– На втором и третьем ярусе пожары…

– Вышли из строя первый, второй и шестой двига-тели…

– Защита поврежденного корпуса десять процентов. Начинается утечка…

– Разворачивайте корабль вправо на двадцать градусов с дифферентом вниз на нос пятнадцать градусов, – распорядился Сирокс. – Огонь!

Корабль тяжело разворачивался, подставляя под удар неповрежденный борт судна. Главный калибр произвел выстрел, добивая крейсер с рваной раной борта. Последовал обмен ударами двух флотов, после которых уцелевшие корабли землян снова стали прятаться за топливными баржами. Не у всех это получалось, и они то и дело содрогались от попаданий.

– Потери? – спросил адмирал. Ему было некогда посмотреть на счетчик из-за планирования следующей атаки.

– Наши: девять крейсеров и пять авианосцев, у них – четыре крейсера и три авиаматки. Это без подранков.

– Понятно, – отстраненно ответил Сирокс.

Адмирал сосредоточенно смотрел на голограмму, в которой в реальном времени отображались все происходящие события. Топливные отсеки двигались с часовым запозданием, и почти весь десант уже сгрузился на планету, отстыковывалась последняя группа десантных ботов и направлялась к Новой Земле. Чему активно мешали сильно поредевшие «СУХО-200».

– Они обходят нас по верхней плоскости, там у нас наиболее слабая защита, – напомнил Свифт адмиралу.

– Делать нечего, запускайте последние дымовые шашки, создайте максимальную плотность, – приказал Сирокс, отрывая взгляд от проекции.

Последние дымовые шашки заполняли космическое пространство поляризованным газом. Лазерные залпы шердманских кораблей теряли свою силу в таком облаке, и только искрила проводка кораблей, в которые все же попадали ослабленные выстрелы.

Корабли интенсивно маневрировали, сжигая драгоценное топливо, стараясь хоть немного уклониться от попаданий в слабые места бортов. Такой хоровод продолжался уже сорок минут. Газ стал терять свою плотность, все ощутимее были попадания.

Наконец газ рассеялся, и две эскадры обменялись массированными ударами не только лазерных зарядов, но и ракетными пусками.

– Все двигатели вышли из строя, – прохрипело радио после включения резервного источника питания, восстановившего освещение после сильного попадания. – На восстановление подвижности уйдет примерно шесть часов.

– Пожар на третьем и пятом ярусе, полная разгерметизация четвертого.

– Скачок напряжения в реакторе на пятнадцать процентов.

– Ну так приступайте к борьбе за живучесть судна! Что вы пристали?!

– Не злитесь, они уже все делают, но ждать уже больше нельзя. Потери: двадцать восемь кораблей, половина – просто летающий металлолом.

– Я понимаю…

– Снято противорадиационное поле…

Адмирал снова впился взглядом в голограмму, не обращая внимания на доклады. По ней выходило, что восемьдесят процентов всех вражеских кораблей находятся в зоне поражения двигательных отсеков, превращенных в гигантские мины.

Наконец он отвернулся от нее, посмотрел на всех немного безумными глазами и сказал:

– Отзывай всех, ждать никого не буду. Чтобы через сорок секунд все исчезли. Вернулись в доки, спрятались на планете, плевать; главное, чтобы не было их там и духу. Спрятать орудия под колпаки. А теперь подрывай все к чертовой матери!!!

27

Керк висел на парашюте и смотрел, как, неся большие потери, прорывались сквозь заслон точек ПКО и ПВО шердманские штурмовики «варриор». Дальше им преграждали путь легкие «МИГСы», которые сразу по трое налегали на один штурмовик, расстреливая его из пушек с разных сторон.

На низких высотах вступали в действие спрятанные в лесу зенитные артиллерийские комплексы. Сразу несколько зениток вырисовывали в небе квадрат, заключая внутрь него штурмовик, постепенно сближая стороны фигуры. В конце концов штурмовик загорался и падал, не в силах пройти через стену из снарядов.

Иногда, оставляя дымный след, в небо поднималась ракета ручного комплекса «игла»; не реагируя на тепловые шашки, она взрывалась рядом с соплом. Чаще всего машина тяжелела, досрочно сбрасывала бомбовую загрузку и уходила вверх на орбиту, а иногда падала на землю.

Керк приземлился в лесу, повиснув на ветке, и сразу же услышал голос:

– К нам гости.

– Свои, – отозвался Керк.

– Вижу, иначе уже давно бы ошметки летели, – солдат показал автомат.

– Где ваш командир?

– Там, – солдат неопределенно махнул рукой. – Слезайте, отведу.

Керк пришел в расположение лагеря, находившегося в лесу, который своей густой листвой скрывал всю базу. Здесь были обычные резервисты, в своем недавнем прошлом инженеры, рабочие всевозможных специальностей. Единственные, кто работал по своей специальности, так это медики. Они носили легкую броню, способную выдержать разве что пулю на излете да небольшой осколок. Время от времени попадались бойцы в тяжелой броне, но таких было мало.

– Я майор Свенс Портер, командир двести третьего сводного полка.

– Майор Керк Силаев, командир сто десятого истребительного звена.

– Такой молодой, и уже майор! – удивился Портер, который дослужился до этого чина только в тридцать восемь лет при своих сорока годах.

– Сейчас не об этом, какой у вас приказ?

– Никакого, нам не успели ничего толком объяснить. Связь оборвалась буквально три минуты назад. Вся! Мы ничего не знаем; может быть, вы что-нибудь разъясните.

Керк присел на предложенный стул.

– Я тоже знаю немного, – сказал Керк. – Знаю только одно, с минуты на минуту начнет десантироваться шердманский десант. Их очень много, очень… и они не будут сидеть на месте, у них есть приказ, и они его будут выполнять.

– Что вы предлагаете? – упавшим голосом спросил Портер.

– У вас есть карта? – Когда Портер принес, Керк продолжил, водя пальцем по карте: – Через пять километров начинается поляна, далее течет река, впадающая в бурный поток на западе и отделяющая город от долины в сорок квадратных километров, где, скорее всего, и сядет часть оккупационных войск. Я просто уверен, что садиться будут сюда. Предлагаю там их и встретить. Сколько у вас людей?

– Две тысячи легкой пехоты и триста человек штурмовиков.

– Это те, что в тяжелой броне ходят? – догадался Керк. – Что с техникой?

– Двадцать танков «ТЛ-34» и пятнадцать бронетранспортеров «БТ-2».

– Негусто. – Керк почесал затылок и после некоторого раздумья объявил: – Мое предложение заключается в следующем: развернуться всей бронетехникой и раздолбать их, как Бог черепаху. Настреляем, сколько сможем. Людей оставим здесь, они там ни к чему. Как вам мой план?

– Это все же лучше, чем просто сидеть, и о чем-то подобном нам говорили еще до налета, точные указания должны были поступить позже, – и, после внутренней борьбы с самим собой, Свен Портер произнес: – Хорошо, мы выступаем.

Кромки леса отряд достиг за час с небольшим. Как оказалось, лес располагался на десять метров выше реки и долины, что обеспечивало хороший обзор. Вся бронетехника осталась в лесу, дабы не демаскировать себя раньше времени.

Река оказалась значительно мельче, чем обозначалось на карте. Хорошо это или плохо, Керк не знал. Он надеялся, что у города она будет поглубже и остановит пехоту и технику противника хотя бы там.

28

Капитан Мохов смотрел на экран, где разноцветными точками метались свои и чужие стребители. Он выявлял первоочередные цели и следил за тем, чтобы не сбить своего. При всей сложности аппаратуры, могло случиться и такое.

Экран, поделенный на квадраты, светился разными цветами. Желтый квадрат означал, что цели, находящиеся в нем, контролирует другая точка ПВО. Синий цвет квадратика говорил о том, что данная площадь неба открыта и не контролируется. Таких квадратов было больше всего.

– Стив, сколько у нас осталось «посылок»? – спросил капитан оператора, который заменил придурковатого Кравица.

– Господин капитан, у нас осталось две ракеты ПКО и двадцать ПВО.

– Отлично, сектор три, квадрат двенадцать, групповая цель, – выбрал Мохов, как ему показалось, наиболее перспективную цель. И тут же квадратик на мониторе окрасился в желтый цвет.

– Цели захвачены и распределены.

– Огонь.

В небо навстречу штурмовикам стартовали шесть ракет ПВО, они стали быстро сближаться друг с другом. Штурмовики сделали одновременный противоракетный маневр, стараясь уйти от столкновения.

Но сделать это было не так-то просто, и две ракеты подорвали свои цели. Один взорвался сразу, а второй, сбросив бомбы в чистом поле, пошел наверх.

Остальные четверо сбросили свой боекомплект на станцию связи и соседнюю точку ПВО. Генератор помех как мог отвел удар, но две бомбы все же легли точно в цель, разметав весь комплекс, как карточный домик.

Такое простить ему никак не могли, и зенитная установка, спрятанная в лесу прямо по курсу движения штурмовика, длинным веером снарядов достала-таки «снайпера». По отяжелевшему штурмовику добавила другая зенитка, отчего от него полетели куски ячеистой брони, и спустя две секунды «варриор» взорвался.

Оставшиеся три машины ушли невредимыми.

– А вот и наша смерть пришла, – сказал Стив, ука-зывая на монитор.

– Мать-перемать, да их тут как грязи, – произнес второй оператор.

– Ну чего раскисли? – одернул всех Мохов. – Распределили всех на оставшиеся ракеты. ПКО на крупные цели, ПВО на малые.

Капитан не верил в чудеса, и остановить такую лавину силами оставшихся шести точкек ПВО было просто невозможно. На всем экране горели сотни и сотни вражеских меток. Такое не было предусмотрено даже на учениях. Но он собирался сделать все, что только можно. Непонятная злоба требовала крови врага.

– Готово!

– Огонь, – произнес капитан в принципе ненужную команду.

Последние ракеты всех оставшихся постов ушли в небо, преодолевая звуковой барьер. И на этот раз ракеты, как будто понимая всю важность возложенной на них миссии, почти не промахивались, обходя все обманки и максимально поражая свои цели.

– Всем покинуть комплекс! – приказал Мохов по громкоговорителю.

Люди бежали в сторону спасительного леса. До него оставалась какая-то сотня метров, когда на них посыпались бомбы. Они сыпались и сыпались, перепахивая землю, так что доставалось даже сусликоподобным животным, засевшим на пятидесятиметровой глубине.

Пилоты штурмовиков мстили за свои страшные потери и сбрасывали бомбы, нарушая все приказы, на виновников этих потерь и на уже пустые комплексы ПВКО. Бомбы, которые должны были уничтожать сейчас более серьезного и опасного противника.

Передвижные зенитные установки, оставленные на какое-то время без внимания, воспользовались случаем и стали быстро менять место дислокации. Взревев своими двигателями, они, не разбирая дороги, уносили свои ноги. И через минуту по месту, откуда они только что ушли, штурмовики, зайдя на второй заход, нанесли ракетно-бомбовый удар.

Никто так и не успел добежать до леса, превратившись в удобрение сомнительного качества в перепаханной бомбами земле.

29

Со стороны города слышались сильные взрывы. Казалось, что там бьют по наковальням огромные молоты.

Керк принял командование на себя. Майор Свен Портер сдал свои полномочия добровольно. В отличие от Керка, он никогда не воевал, и принятие важных решений, ставивших под угрозу жизни других людей, давались ему с трудом.

Как узнал Керк, вокруг каждого города располагался стотысячный контингент войск, но никак не могли установить оборвавшуюся связь для координации действий. И потому каждое подразделение действовало самостоятельно.

Работала только ближняя связь радиусом в три километра от мобильного штаба.

По такой связи запеленговали самоходную зенитную установку, которая прибыла в расположение небольшого отряда. По ранее проложенной танками дороге двигалась машина на гусеничном шасси. Впереди находилась кабина на восемь человек, а сзади стояла сама установка: четырехствольное зенитное орудие с картриджами для снарядов и комплекс ракет «игла» на десять пусков. Она остановилась у самой кромки леса, и из нее выскочил офицер.

– Я лейтенант Мазур Люктинг, командир самоходной зенитной установки «ЗТУ-500». Кто тут главный?

– Я, – Керк подошел к лейтенанту. – Вы говорили со мной.

– Понял, господин майор.

– Прямо сейчас пойдет десант, вы будете мне очень нужны. Сколько у вас осталось в боекомплекте?

– Восемьдесят тысяч к пушкам и пять «игл». По каким целям будем бить? – поинтересовался Мазур.

– Прямо по живой силе противника. Так что в темпе разворачивайте стволы параллельно земле. – Керк посмотрел на небо и сказал: – Они уже на подлете. У вас минута.

И действительно, в небе не было свободного места, все пространство занимали истребители, штурмовики и десантные боты шердманов.

– Уложимся!

Штурмовики снизились и теперь шли на бреющем полете. Видимо, пилотам что-то не понравилось, и они начали бомбить кромку леса на противоположной стороне поляны, приближаясь по кругу к месту засады.

Керк как-то упустил такое развитие событий из виду и уже готовился дать команду на отход, когда из-за горизонта выскочило сводное соединение из «СУХО-200» и «МИГСов», которые не дали штурмовикам завершить начатое. «Я всего лишь пилот, а не сухопутный стратег, – оправдывался Керк. – Вполне естественно, что я не могу всего предусмотреть!»

Завязался воздушный бой. Не обращая на него внимания, на поляну садились десантные боты, только их башенные пулеметы время от времени стреляли по вышедшему на секунду из общей кучи противнику. Скоро их насчитали двести восемьдесят штук.

– Тяжелая артиллерия, к бою! – скомандовал Керк по внутренней связи.

– Есть, – козырнул Люктинг.

На открытое место для лучшего обзора ближних целей выехала вся стреляющая техника. Растянувшись в цепь длиной в один километр, встали танки, двухбашенные бронетранспортеры, а в центре «ЗТУ-500». И без команды открыли стрельбу.

Все первые выстрелы не нанесли противнику никакого вреда, поскольку были пристрелочными, хотя, по идее, должны были стрелять без промаха. Но, по всей видимости, сказывалось волнение наводчиков.

Последующие выстрелы оказались точнее, стали гореть первые боты. Башенные пулеметы БТРов открыли бешеную стрельбу, земля фонтанами взрывалась возле шердманских кораблей, преследуя разбегающийся десант. Солидно били танковые пушки, пробивая броню судов коммулятивными снарядами, выжигая их внутренности. Особенно чисто работали зенитчики; насобачившись бить по вертким истребителям, они стреляли без промаха. Особенно не повезло тем, чьи суда приземлились сходными трапами в сторону людей. Шердманские десантники не успевали даже сбежать по сходням, снаряды от «ЗТУ-500» валили их прямо в трюме корабля, превращая тела солдат в кровавую кашу.

«Замечательно!» – подумал Керк.

Опомнившись, открыли стрельбу башенные пулеметы десантных транспортов шердманов, не нанося вреда бронированным корпусам техники.

Из чрева нескольких десантных ботов выползали тяжелые танки. Они с ходу разворачивались и открывали стрельбу по нападающим, с первого раза поразив два танка, так что от них остались только две развороченные груды железа.

Началась перестрелка тяжелой бронетехники. Керк видел, что долго им не продержаться. Шердманские танкисты точно определили самые опасные цели и выбивали их одну за другой.

Вот уже пятый танк «ТЛ-34» свалился с обрыва, а один «БТ-2» подлетел вверх на пять метров и, описав дугу, свалился на своего собрата, сгорев с ним в сдвоенном взрыве.

– Отходим! Отходим! – кричал Керк в микрофон общей связи.

– Ясно…

Словно нехотя техника развернулась и, валя деревья, двинулась в лес.

– А это что за хрень? – произнес майор Свен Портер, указав на небо.

– Скорее всего, подорвали двигатели, – ответил Керк.

С неба, насколько хватало взгляда, падали метеориты, оставляя за собой черные хвосты. Мелкие сгорали еще в верхних слоях атмосферы, большие глыбы, падая на землю, производили страшный грохот.

Вся оставшаяся бронетехника неслась обратно, оставив гореть у обрыва еще два танка. Самоходная зенитка, которая быстрее всех израсходовала свой боезапас из своих четырех стволов, прямо на ходу произвела пуск последних ракет. Пять «игл», сделав горку и развернувшись вслед за транспортом, подорвались рядом с ним. Двигатели сразу заглохли, и десантный бот со всего маху врезался в землю. Раздался сильный взрыв.

– Круто! – воскликнул водитель, посмотрев в зеркало заднего вида.

– Не иначе, как танк вез, – сказал Мазур. – Уж бо-льно тяжело упал.

– Скорее всего.

– А что это у вас за чемоданчик в руках? – снова спросил водитель по имени Бивис у Керка.

– Этот чемоданчик показывает, что происходит на недавнем поле боя. Я там маяк оставил.

– И что показывает? – никак не унимался Бивис.

– А то, что из трехсот десяти транспортов поднялись только двести пятьдесят два, остальные горят. Десанта настреляли до черта. Еще три танка не шевелятся. Ч-черт! За нами пехота гонится.

Увидев, что прямая угроза миновала, шердманы стали преследовать своих обидчиков. Десантники легко взбирались на крутой песчаный берег реки, который для человека казался непреодолимым.

– Двести третья, отвечайте, двести третья… – раздался голос из рации дальней связи сквозь хрип помех. – Ответьте…

– Это двести третья, говорит майор Портер, – ответил Керк за Свена. – Какой приказ?

– Говорит генерал Кейдж, ваша задача сдержать противника на вашем направлении во что бы то ни стало!

– У меня всего две тысячи плохо обученных человек против четырех тысяч с лишним отборного коммандос шердманов, которые, к тому же, нам уже в затылок дышат, – попробовал возразить Керк, посмотрев на экран.

Преследователи двигались быстрее, чем рассчитывал Керк. Они бежали широкими и длинными шагами, казавшимися Керку для них несвойственными.

– Делайте, что хотите, но сдержите их, мать вашу! – безапелляционно заявил генерал и чуть мягче добавил: – Вы и другие части прикрываете эвакуацию гражданского населения в глубь континента, а это почти девятьсот тысяч человек. Они все идут в горы. Нам нужно хотя бы два дня. Портер, сделаешь все как надо, полковником будешь, я тебе это обещаю!

– Задача ясна, конец связи. – Керк оборвал связь раньше генерала.

Через десять минут укороченная колонна бронетехники прибыла в лагерь. Сразу же началась суета, механики перезаряжали опустевшие картриджи из-под снарядов и патронные короба для пулеметов у танков и бронетранспортеров. Только зенитная установка стояла в стороне, к ней боекомплекта, кроме «игл», не нашлось.

– Капитан… как его. Командира штурмовиков как зовут? – спросил Керк у Портера.

– Рамирес.

– Капитан Рамирес!

– Не надо так кричать, здесь я.

– Капитан, нужно заминировать все подходы к базе и саму базу.

– Уже сделали.

– Хорошо. Тогда откомандируй мне двадцать своих солдат. Каждый из них возьмет под свое командование по роте этих доходяг. Иначе такую толпу быстро перебьют, а так хоть какие-то шансы будут.

Базу оставили как неперспективную с точки зрения обороны. Ее не закрывало ничего, кроме леса да небольшого овражка, а потому всех могли окружить и перебить в считанные часы, если не минуты.

На военном совете решили отойти на несколько километров и подготовиться более тщательно. Армия Керка разделилась на две части, одна из которых должна была расположиться за оврагом и ждать противника там, другая половина двигалась к «Зеленым Холмам»; собственно, это были даже не холмы, а каменные уступы, образовавшиеся из-за тектонических сдвигов плит. Зеленый цвет объяснялся окислением меди, которой была богата эта вылезшая из земли порода.

Дальше опять шел лес, через который к горам двигались жители злополучного города. Они преодолели только половину пути, и требовалось еще немного времени, чтобы они могли спрятаться в горах. Ведь большинство из них двигались пешком.

Вечерело, в небе стал отчетливее заметен продолжающийся метеоритный дождь. Первая тысяча человек выбирали себе лучшие позиции для засады. Оставшиеся бронетранспортеры все еще ездили туда-сюда, перевозя в своих чревах и на броне пехоту на второй рубеж. Солдаты были угрюмы, даже несмотря на удачную операцию по срыву десантирования.

– Надеюсь, этот овраг задержит их, – сказал лейтенант Прорвиц, выполняющий роль заместителя Керка.

– Задерживать должен не он, а мы, – ответил Керк.

– Ну тогда, может, они не будут лезть ночью.

– Вот именно ночью они и полезут.

– Почему? – не понял Прорвиц.

– Потому что сволочи, – влез в разговор старших по званию сержант Мэл Валкес, свалившись сверху на свое начальство в импровизированный окоп, сделанный природой и улучшенный людьми.

– Мэл, по тебе гауптвахта плачет. Как люди? – спросил Керк, отряхиваясь от пыли, которую смахнул на свое начальство сержант.

– Все нормально, все попрятались. Растянулись на два километра. Так что зададим им жару, будьте спокойны.

– Что с техникой? – не унимался Керк.

– Пять танков окопаны, только башни торчат. Остальные десять на вторую линию двинули. Все как приказано, господин майор.

– Так почему ночью? – донимался лейтенант.

– Существа они дневные, но в темноте видят все же лучше нас.

– А вы откуда знаете? – удивленно спросил сержант Валкес.

– Знакомый шердман рассказал. – Предвидя новые вопросы, Керк пояснил: – После штурма с пленным парой слов перекинулись, вот тогда и узнал.

– Так, значит, это вы…

Договорить Прорвиц не успел, в километре от позиций грохнул взрыв мины-ловушки.

– Ну вот, господа, к нам гости. Все по местам.

– Хорошо хоть, людей успели перевезти, – сказал лейтенант, показывая на последний бронетранспортер, проезжающий по самодельному мосту. Вскоре к нему подбежали десять солдат и, покраснев от натуги, свалили мост в овраг.

30

Все шло как нельзя лучше. Оборона людей час от часу все слабела и слабела. Дерзкие вылазки добавляли много хлопот, но все же они не мешали продвижению флота.

Особенно серьезно пострадала охрана десантных транспортов, но, к счастью, сами десантные корабли остались целы.

Атака началась раньше запланированного. Вскоре после перехвата сеанса связи людей с Силунианской Конфедерацией. Разговор шел об условиях вступления в союз.

Люди настаивали на немедленной военной помощи со стороны силуниан. Обязавшись в случае успеха поставить в силунианскую армию до ста миллионов солдат. Намекнув при этом, что чем быстрее те прибудут, тем больше солдат встанет в ряды нового союзника. И тем меньше им придется потратиться на восстановление экономического потенциала, который будет в ближайшее время разрушен в результате боевых действий.

Силуниане сообщили, что флот подойдет через несколько дней. А спустя еще день прибудет полномочный представитель Конфедерации, с которым они и обсудят все условия вступления людей в союз.

Спустя день пришло подтверждение от генерального штаба – группировка в тридцать пять кораблей направилась в сторону системы звезды Риотол.

Магистру Мого пришлось действовать экспромтом: операцию, рассчитанную на неделю, пересмотрели в сторону сокращения сроков. Потери при этом вырастут на порядок, но приказ императора будет выполнен. А это главное.

– Видишь, как нужно действовать, – говорил магистр Мого генералу. – Еще два часа, и с ними будет покончено.

– Да, мой господин.

«Вот только за потерю уже двадцати кораблей тебя не похвалят, – про себя произнес Перио и мстительно добавил: – Гад!».

– Меня только беспокоят вот эти громадины, – магистр указал на дрейфующие двигатели.

– Не стоит беспокоиться, мой господин, – стал заверять Перио. – Как показывают сканеры – они пусты. По крайней мере, ничего, кроме остатков топлива, там нет. Я еще в прошлом походе в этом убедился, пробив один из них насквозь.

– Ну и ладно. Хотя… пробейте один.

– Как прикажете, мой господин, – не стал спорить Перио, зная результат. И лично отдал приказ: – Пост «один», одиночный выстрел, цель на четыре часа, удаление ноль восемь. Огонь!

Через десять секунд лазер пробил край указанной цели. И ничего.

Перио вопросительно посмотрел на Мого.

– Ладно…

Мого продолжил наблюдение за боем. Все шло по накатанной, противник ожесточенно огрызается, но время его уже сочтено. Потом еще несколько дней работы на планете. Разрушить уже построенные города, перебить население, а если не удастся, то довести его до состояния диких племен.

– Мой господин, – прервал размышления магистра Мого оператор связи. – Десант передает, что они несут большие потери.

– Ничего не поделаешь, это война.

– Разведка докладывает, – продолжил оператор, – что население, оставив город, уходит в сторону гор.

– Пускай десант организовывает преследование, не бегать же за ними по горам. Сейчас отработают бомбардировщики, а они потом пускай все зачистят.

– Мой господин, бомбардировщики пошли, – произнес генерал Перио.

На экране в увеличенном виде показались «вайсеры», тяжелые широкие бомбардировщики. Они в количестве ста пятидесяти штук величественно – из-за своей неповоротливости – приближались к планете. В атмосфере они станут еще более уязвимыми, но, как передала разведка, все посты ПКО и ПВО уничтожены. Единственным препятствием могут стать вражеские истребители, но о них должны были позаботиться «ковейхи».

– Что это? – Магистр показал на экран.

– Простите, мой господин, я не понимаю.

– Что происходит, куда исчезли истребители противника?

«Действительно, что-то тут не так…»

– Может быть, они бегут, не выдержав нашего напора, мой господин?

– Слишком просто.

Магистр Мого смотрел на экран и никак не мог отделаться от ощущения если не катастрофы, то очень большой опасности. Он никак не мог понять, от чего именно исходит угроза, которая давила на него со всех сторон. Ощущение близкой беды сжимало его, не давая свободно вздохнуть.

Наконец он понял, что именно представляет опасность, его пробил озноб, после чего ему стало жарко так, что выступили крупные капли пота. Чтобы проверить свою догадку, он хриплым от напряжения голосом приказал:

– Сбей ближайший отсек!

– Но, мо…

– Сбей, тварь, иначе я твою башку оторву! Только на этот раз бейте в центр!

– Слушаюсь, мой господин! Пост «два», цель на восемь часов, удаление один. Огонь! – скороговоркой произнес Перио.

Башня с лазерной пушкой развернулась на нужный угол, повинуясь командам операторов, и произвела выстрел.

Никто ничего не понял. Вместо одиночного взрыва намеченной цели взорвались все двигательные отсеки. Вспышка света на миг ослепила всех, кто наблюдал это явление, и через считанные секунды о борт корабля тяжелыми ударами стали биться глыбы камней. А одна тяжелая стальная балка пробила корпус флагмана ярусом ниже.

– Охренеть…

– Да уж…

Картина, разворачивающаяся перед всеми, была впечатляющей и ужасающей одновременно. Камни врезались в борта кораблей, особенно большие валуны пробивали ослабленные ранее лазерами корпуса, места пробоин отмечались огненными пузырями.

Повсюду виднелись вспышки взрывов. Кажется, что ни один корабль не избежал столкновения. Вскоре все заметили судно, нелепо разворачивающееся вокруг своей оси с сильным дифферентом.

Оказалось, что крейсер находился слишком близко от источника взрыва и получил львиную долю «шрапнели». Его сильно смятый бок говорил всем, что жить ему оставалось считанные минуты. И в подтверждение этого его покидал экипаж. Взрыв энергоблока разметал судно на маленькие кусочки, гравитационная волна пробежалась по всему флоту, вызывая новые сбои в программах компьютерных систем.

Даже противник получил свою долю камней. Глыбы пролетали мимо барж и танкеров, которые во время боя сместились в сторону, открывая корабли людей. Перед самым взрывом они постарались сманеврировать и закрыться от камней, кто за баржей, кто своим днищем. Помогало мало.

Стали поступать первые донесения, компьютер обрабатывал их и выдавал полученный результат в цифрах. Бригадный генерал Перио стал считывать информацию для магистра, который, закрыв глаза, безвольно сидел в своем кресле.

– Незначительные пожары и разгерметизации отсеков на семидесяти процентах кораблей.

– Пожары меня не интересуют, что с орудиями? – не открывая глаз, спросил Мого.

– Двадцать два процента разной степени классности полностью уничтожены, еще пятнадцать требуют ремонта, желательно в доках.

Магистр Мого глухо простонал. Таких потерь он даже представить не мог.

– Короче, сорок процентов орудий – просто хлам. Что еще?

– Бомбардировщики, мой господин…

– Что с ними?

– Они не дошли до планеты; кроме того, мой господин, потеряны еще почти две сотни истребителей.

– И это, конечно, еще не все?..

– Э-э… Четыре корабля легли в дрейф, у них сильно повреждены маршевые двигатели, и в случае отхода они останутся здесь, мой гос..

– Никакого отхода не будет. Это исключено, – Мого встал с кресла. – Если мы вернемся, то станем стопроцентными трупами, и тогда уже мне придется выбирать цвет мрамора для своего надгробия. Что еще?

– По прогнозу компьютера, в течение ближайших двух суток плотность камней на орбите не позволит проводить боевые действия.

– А хорошие новости у тебя есть?

– Э-э… Это как посмотреть, мой господин.

– Ну?

– Весь десант спущен без проблем, он уже ведет активные боевые действия, фактически под нашим контролем уже один город.

– М-да… – протянул Мого. – Отзывай корабли, будем ремонтироваться.

31

Керк смотрел вперед и не верил своим глазам. Деревья сгибались в трех частях и передвигались в сторону. При этом шевелились кроны деревьев, создавая абсолютное впечатление их передвижения. Майор встряхнул головой, но наваждение не прошло. Повернувшись к лейтенанту, тихо произнес:

– Роберт, у меня, кажется, глюки начались, деревья ходят…

Прорвиц осторожно повернулся в сторону майора, потом посмотрел в лес.

– Фу-у, ну вы меня напугали. Это кезакефалы.

– Кеза… чего? – не понял Керк.

– Кезакефалы какие-то, я сильно не интересовался. Местные травоядные животные, они под пятнадцать метров высотой, толстые ноги, жрут листву с макушек деревьев.

– И людей не боятся?! – удивился Керк.

– А чего им нас бояться, мы им пока ничего плохого не сделали, но после сегодняшней ночи, я думаю, они пересмотрят свое отношение к нам.

– Эт-т-точно. Ладно, продолжай наблюдение.

Керк даже не понял, откуда начали стрелять. В свой прибор ночного видения он никого не заметил. Просто один солдат закурил в укрытии, а когда он это заметил и хотел сделать тому нагоняй, вот тут все и началось.

Любителя покурить убило первым. Было хорошо видно, как раскаленный окурок описал дугу и упал, рассыпавшись на сотни маленьких искорок. Наверное, стреляли с дерева, иначе в него в импровизированном окопе было бы просто не попасть.

Стрельбу открыли сразу из всех видов стрелкового оружия. Застучали крупнокалиберные пулеметы «сико», снятые с танков. Широким веером били автоматы перепуганных солдат, кто-то даже подорвался на собственной гранате, перепутав кнопки на автомате и активировав подствольный гранатомет, как Фишер. С той лишь разницей, что этот кто-то угробил себя, а не оторвал ногу противнику, что сейчас было бы лучше.

Позади стреляли снайперы из своих винтовок «цикада», больше похожих на противотанковые ружья. Позже всех в перестрелку вступили пять танков, озаряя местность вспышками разрывных снарядов. В небо взлетели осветительные ракеты, спускаясь на своих маленьких парашютах, они озаряли местность дрожащим светом, разбивая и без того зыбкую картину реальности.

Керк снял «ночник» из-за сильной яркости медленно спускающихся осветительных шашек. Только теперь он увидел неясные силуэты солдат. Почему на них не реагировали ночные приборы, времени разбираться не было.

– Снять очки, – кричал Керк по внутренней связи, – всем снять очки!

Керк подхватил свой автомат и, прицелившись в ближайшего шердмана, нажал на спуск. Длинная очередь полосовала жертву, пули высекали искры из бронежилета десантника, рикошетя в сторону. Попадания не нанесли ему вреда, он просто остановился, даже не пытаясь спрятаться, будто знал, что пули ничего ему не сделают.

– Связист, связист! – позвал Керк и, когда связист прибежал, приказал: – Вызывай штаб… вызвал? Давай трубку.

– Говорите, это генерал Кейдж…

– Говорит майор Си… Портер, нам необходима огневая поддержка, как поняли, прием…

– Вас понял, но пока ничего нет, все заняты в операциях, не у вас одних сейчас прорыв.

– Да мне насрать, генерал! Мы сейчас ближе всего к отходящим в горы людям. Если они прорвутся через нас, всем конец. Короче, квадрат 17-56, южная полоса леса относительно оврага. Обеспечьте огневую поддержку!

Частью сознания Керк отметил, что теперь стрельба ведется более организованно и уже никто не стреляет «в белый свет, как в копеечку».

– Майор, у меня две новости: одна хорошая, другая плохая, – прокричал лейтенант Прорвиц, меняя опустевший магазин. Рядом взлетели земляные фонтанчики. – С какой начать?

– Тебе делать не хрен, как дурью маяться?! – огрызнулся Керк, сваливаясь обратно в окоп, расстреляв последние патроны. – Давай с хорошей.

– Они довольно большие, и в них легко попасть.

Прорвиц одновременно с Керком выглянули из укрытия и открыли стрельбу из своих армейских «Дрок-80» с пятикратным оптическим прицелом. Отмечая, что шердманы подобрались еще ближе, а на правом фланге замолчал один танк. Маленький огонек на его корпусе все рос и рос, и вскоре «тридцать четвертый» взорвался праздничным фейверком.

В небо полетели новые осветительные ракеты.

Отстрелявшись, они снова залегли в окопе, меняя по второму разу магазин с патронами.

– А какая плохая? – спросил Керк, будто разговор не прекращался.

– Их бронежилеты непробиваемы для наших авто-матов.

– Это я и так знаю!

Они снова стали стрелять по все упорнее наступающему противнику. Шердманские десантники уже были возле самого оврага. Скоро они возьмут его штурмом, и тогда дело дойдет до рукопашной. Чего ни в коем случае нельзя было допустить.

Керк расстреливал уже второй рожок с патронами, когда случайно попал десантнику под шлем, отчего тот раскинул руки и упал, после этого уже не шевелился.

Цепочка земляных фонтанчиков пробежала рядом с позицией Керка. По всей линии фронта рвались мощные взрывы шердманских гранат, забирая жизни людей. Они взрывались глухими хлопками. Поражающие элементы, попадая на землю или в солдат, производили еще один мини-взрыв.

– Лейтенант, лейтенант, Прорвиц, чтоб тебя… – Керк рукой свалил тело лейтенанта в окоп и сразу же отшатнулся. Четверть головы Прорвица отсутствовала напрочь. – Вот черт!

Керк отер замаранные в крови руки о куртку, оставив на ней темный развод, и никак не мог найти кнопку на шлеме, которая установила бы связь со всеми его солдатами. Он уже видел, что шердманы прыгают овраг, а, как он уже знал, высота в три метра для них не проблема. Плотность огня врагов значительно возросла, прикрывая штурмующих и заставляя прятаться отражающих. Наконец он нашел нужную кнопку и закричал:

– Всем, всем, забрасывайте их гранатами, – и спустя несколько секунд вслед за его гранатой полетели другие.

Гранаты взрывались с сильными хлопками, бьющими по ушам. Из оврага стали раздаваться громкие вопли раненых. Еще несколько гранат завершили отражение первой атаки.

– Стреляйте в область шеи, повторяю, стреляйте им в шею – это самое слабое место!

Взорвались еще два танка, один на левом фланге и последний на правом, оставляя его без поддержки тяжелой артиллерии. Их яркая вспышка позволила Керку подробнее рассмотреть поле боя. Результаты оказались неутешительными – отряд Керка быстро таял. А некоторые солдаты уже удирали со всех ног. Но, к счастью, таких было не очень много.

Шердманы понесли относительно большие потери только в овраге да от пуль пулеметов и снайперских винтовок. Убитых от танковых снарядов видно не было, но это не означало, что их нет.

Шла вялотекущая перестрелка, когда прибежал запыхавшийся сержант в помятом бронежилете и расколотом шлеме. Свалившись в окоп, сказал:

– На правом фланге непонятное шевеление, я думаю, они готовят прорыв. Сейчас бы сюда машину залпового огня…

– Это как пить дать, – согласился Керк. – Долго мы здесь не протянем, командуй отход основных сил. Здесь должны остаться и прикрывать остальных пулеметчики, снайперы, ну и танки. Уводи людей на восток, постарайся привести оставшихся вот в это место. – Керк ткнул пальцем в карту. – Как окажетесь в лесу, прекратите все радиопереговоры, понятно? Все, выполняй.

Последнего слова Валкес уже не слышал. Голос Керка заглушили забившие с утроенной силой пулеметы и танки, отражающие новую волну атакующих, которые, как уже понял Керк, отвлекали внимание от правого фланга. В наушниках раздался голос сержанта, командующий отход.

Керк, следуя своим собственным инструкциям, старался стрелять в шеи наступающих, но все время мазал. Десантники, несмотря на свои размеры, двигались очень подвижно и все время уходили с линии огня. В итоге Керк к моменту, когда те стали сыпаться в овраг, подстрелил только одного.

К этому моменту три оставшихся в живых пулеметчика, десять снайперов с двумя танками успели положить до восьмидесяти атакующих. Успехи засевших солдат были значительно скромнее.

Вслед за десантниками полетели гранаты, после чего люди стали отступать, поскольку третью, самую массовую волну, состоящую из всех оставшихся шердманов, которая уже выбегала из леса, было не остановить. Это понимали все. Сгорели последние танки, самые весомые аргументы в этом ночном бою.

«Да где же эти чертовы самолеты, – стал заводиться Керк. – Мы тут щас все подохнем, как крысы, а они…»

Наконец с большим опозданием в ночном небе появилась тройка «биглов»; встав на крыло, они зашли на линию атаки и стали сгружать весь бомбовый арсенал, вдобавок молотя из пушек.

«Мда-а, – мысленно протянул Керк, глядя на развернувшуюся картину. – Если выживу, я этого звеньевого лично удавлю, если раньше не сдохнет».

Собственно, пилоты все сделали, как он тогда просил. Другое дело, что бомбы, превращая лес в щепу и перепахивая землю, не наносили противнику никакого вреда, поскольку там уже никого не было. Ну от силы погребли под собой с десяток солдат, но не более того.

Прямо перед Керком выскочил десантник и открыл яростную стрельбу, не позволяя Керку высунуть даже голову из своего укрытия. Другие, также выскакивая из оврага, стреляли в своих отступающих противников, их косили пулеметы, но они все продолжали наседать.

Люди падали, пробитые насквозь пулями шердманов, тонкая броня не спасала отступающих в лес. Здоровый десантник буквально навис над Керком, вытаскивая огромный нож, и сразу же отлетел от прямого попадания гранатой из подствольного гранатомета.

Почувствовав небольшую заминку наступающих и ослабление плотности огня, Керк вскочил и побежал к лесу, до которого было двести метров. Рядом с ним сразу же взорвалась граната, отбросившая его в сторону. Выждав несколько секунд и надеясь на то, что его посчитали убитым, Керк снова бросился бежать, время от времени падая в ложбины и не выпуская из рук ставший неподъемным автомат.

Пули злобно зашипели рядом с ним, выбивая щепу из деревьев, когда он уже оказался в лесу. Замолкли пулеметы и только несколько снайперов продолжали прикрывать отход, задерживая противника на подступах к лесу.

Керк уже третий час бежал по лесу в экономном режиме, как его учили. Двести метров бежишь, сто идешь пешком. Он делал большой крюк: сначала бежал на север, чтобы в спешке не подорваться на минных растяжках, установленных отступившими раньше его, а потом на запад, уже в им самим установленную «точку рандеву».

В самом начале силы ему прибавил взрыв его собственной ловушки, которую он оставил за собой, но теперь силы покидали его. Бежать в первозданном лесу становилось все трудней и трудней. А колоть себе какую-нибудь стимулирующую дрянь не очень-то и хотелось.

– Это тебе не бег на тренажере, – говорил себе Керк, в очередной раз запутавшись в лиане и с какой-то злостью освобождаясь от нее, будто она его злейший враг. – Отсидел всю задницу в пилотском кресле.

Не пробежав и десяти метров, он снова запнулся за выступающий корень и растянулся во весь рост. Керк заполз под дерево, решив передохнуть. Ноги гудели, легкие горели от нехватки кислорода, руки не могли подняться, чтобы взять камень и бросить его в страшного вида животину, хищно смотревшую на Керка из-под куста.

«Вот это крыса, величиной со свинью! – подумал Керк. – Только без шерсти».

– Кыш отсюда, кыш! – Но зверь никак не реагировал. Тогда Керк все же поднял камень и бросил его со словами: – Пошла отсюдова! Тварь облезлая!

Но вместо того, чтобы убежать, зверь бросился на своего обидчика. Керк еле успел выхватить нож и подогнуть под себя ноги. Он подставил свой автомат, мощные челюсти сомкнулись на прикладе оружия, а в следующий момент нож вошел в плоть у основания головы, отсекая позвонки от черепа. Для надежности Керк еще и провернул лезвие, будто отрезая голову. Хлынувшая из разрезанной шейной артерии кровь залила ноги, сделав их скользкими.

– Вот ведь тварь какая, – произнес Керк, отпихивая от себя ногой тушу убитого животного, и, проверяя целостность оптики, добавил: – Еще и автомат попортила, хорошо хоть, прицел не сбила.

Керк сверился с картой, по ней выходило, что до места встречи восемь километров пересеченной местности. Он стал собираться, мало ли, сколько здесь этих злобных хищников, может, они стаями охотятся, да еще запах свежей крови.

32

Уже рассвело, когда Керк наконец добрался до временного лагеря.

– Стой, кто идет?! – раздался голос часового, засевшего в тайнике.

– Разуй глаза, солдат, свои, – поднял руки Керк и представился: – Майор Силаев.

– Рядовой Конник, – солдат рефлекторно вытянулся по стойке «смирно» прямо в своей засаде, так что из кустов выглянула его голова. – Проходите, господин майор.

– Ладно, не обижайся, я очень устал, – зачем-то стал оправдываться Керк и спросил: – Где твое начальство?

– Вон идет сержант Валкес, – показал рукой солдат, выйдя из искусно смастеренной засады. По крайней мере, Керк ничего не заметил.

– И ни одного офицера! – удивился Керк. – Просто удивительно…

Усталость взяла свое, и Силаев сел прямо на голую землю. Ему под рукав забежало насекомое, и Керк, вытряхнув его и вспомнив предупреждение Лилу, снова встал на ноги, решив лишний раз не испытывать судьбу-злодейку.

– Только сержант, – подтвердил солдат. – Есть сержант у штурмовиков, но он командует только своими людьми.

– Ладно, иди на пост, только в следующий раз не ори, пока не убедишься, друг или враг перед тобой, это не так уж сложно разглядеть.

– Я понял…

Солдаты спали в спальных мешках, проснувшиеся завтракали саморазогревающимися консервами. Взводные медики меняли повязки раненым, кто-то подручным инструментом, а проще говоря – камнем, выправлял свои бронежилеты, смятые в ночном бою касательными попаданиями, поскольку от прямых они не спасали. Лагерь находился в лесу, и всего Керк не увидел.

– Господин майор, я думал, вас уже того, – признался Валкес, подойдя к Керку сзади, и добавил: – Рад, что вы живы.

– Я уже и сам думал, что меня «того», но все равно спасибо, – ответил Керк, пожимая руку сержанта. – Рад, что и вы уцелели.

– Пойдемте к моему шалашу, я вас чаем угощу.

– Да ты поэт! Еще немного, и стихи писать будешь. На худой конец, слоганы для рекламы.

– Извините; ну вот мы и пришли.

Керк оказался перед навесом из веток, мастерски закрепленных между стволами деревьев. Тут же была радиостанция, запас консервов, роль стульев выполняло бревно.

– Откуда у тебя все это добро? – спросил Керк, принимая кружку чая от сержанта. – На себе, что ли, притащили?

– На нашем пути оказалась разбитая самоходная зенитка, она тут недалеко, ее перевернуло взрывом, но не раскурочило, экипаж погиб, а их вещи остались целы. Я приказал забрать все, что можно.

– Вот это да! – воскликнул Керк, увидев шердманский, непривычного вида автомат. – Здоровая дура, а калибр просто кошмар! Где вы его нашли?

– У убитого шердмана зачем-то взял, когда отходили.

– Как все было, сержант? – спросил Керк, имея в виду отход.

– Поначалу все было нормально, уходим, ставим позади себя растяжки, кое-кто на них подорвался, а вот кто, я не знаю, может, наши, может, шердманы. Короче, бежим, и вдруг прямо перед нами эти уроды числом в пятнадцать. Завязалась перестрелка, один наш штурмовик даже в рукопашную схватился, правда, ему не повезло. В общем, перестреляли мы их всех из подствольников, но и нам досталось – пятьдесят человек там остались лежать. Я до сих пор понять не могу, что они там делали?

– Скорее всего, дозорная разведка. Сколько людей осталось? – внутренне напрягаясь, спросил Керк.

– Здесь сто пятьдесят человек, сто пятьдесят из тысячи!

– Успокойся, – одернул Валкеса Силаев. – Всем хреново, не только тебе.

– А скольких положили мы, сколько? – обвиняюще спросил Валкес.

– Че… бойцов четыреста, пятьсот, – немного завысив число убитых, ответил Керк. И, чтобы сменить тему разговора, спросил: – Что с боеприпасами и с вооружением вообще?

– Один пулемет «адлер», две снайперские винтовки «ЦКД-9», в простонародье «цикада», двадцать наступательных гранат «ФД-2», три ручных гранатомета «игла» и шесть зарядов к ним, вот, пожалуй, и все. Да, еще одна противотанковая мина, не помню названия.

– Негусто, но это все же лучше, чем ничего.

– Я, кажется, понял, почему они так быстро двигаются, – сказал Валкес.

– Почему?

– Я не смог отломать ту штукенцию, уж больно крепко она сидела на их амуниции. Но как механик в прошлом, определил в ней сервоусилитель, которых на наших бронежилетах нет даже у штурмовых подразделений, что уж говорить о нас, грешных…

– Ладно, поднимай людей, – приказал Керк, разглядывая трофейный автомат, дивясь расположению курка, который находился под большим пальцем, в отличие от человеческого оружия, где спусковой крючок нажимается указательным пальцем. – Будем отходить к своим.

– Заинтересовало оружие? – спросил сержант.

– Есть немного.

– Тогда вот, посмотрите на их нож.

– Кошмар! Да это просто тесак какой-то! – воскликнул Керк, принимая из рук Валкеса десантный клинок шердманов, больше похожий на короткий меч. – Таким деревья рубить можно.

Спустя два часа отряд покинул временную стоянку и выдвинулся в сторону Зеленых Холмов, предварительно заминировав лагерь одной миной, поставив ее на самое вероятное место прохода солдат противника, если они вообще здесь появятся. Пятнадцать оставшихся штурмовиков, разделившись на четыре группы, шли на расстоянии радиусом в один километр в качестве разведчиков, опекая основное центральное ядро.

В центре шли все остальные. Раненых было немного, и, в большинстве своем, все они были «легкие». Только у одного солдата отсутствовала рука выше локтя, но его напичкали анаболиками, и он даже мог самостоятельно идти, правда, иногда его поддерживал санитар.

– Я вот чего понять не могу, – обратился Валкес к Керку. – Почему они не догнали нас там, на стоянке, и не разделали под орех?

– Не знаю, может, у них другая задача.

– Да какая у них еще может быть задача, кроме как поубивать всех людей на этой планете!

– Вот именно, какое им дело до горстки людей в лесу, когда в горы уходит почти миллион!

«В том числе моя Лилу!» – уже про себя прокричал Силаев, вдруг осознав, что это тот самый Килокс, из которого бегут люди.

– Так вот куда они так торопятся, твари уродливые. А я-то думаю, что за фигня такая… прут напролом, с потерями не считаясь.

– Да, а мы должны их задержать на два дня, и один день мы уже продержались. Надеюсь, что и другие части задержали врагов рода человеческого.

– Почему их не раздолбают истребители?

– По той же причине, по которой не долбят нас. Помнишь метеоритный дождь?

– Да, такое я никогда не забуду. Сегодня ночью так и сыпалось.

– Так вот, они сейчас не могут пробиться к планете из-за высокой плотности метеоритов. Ни наши, ни ихние. Вот так-то. Иначе сейчас здесь такая бы карусель стояла.

– Чего стояло? – не понял Валкес.

– «Карусель» – воздушный или космический бой ближнего действия. Все равно что рукопашная, – пояснил Керк.

– А с полюсов? Там-то камней меньше.

– Шердманов собьют комплексы ПВО и ПКО других городов или островные. Штурмовать по новой им тоже смысла нет. А нашим истребителям еще через пояс пройти надо.

– Ну тогда пускай подойдет авианосец.

– Тогда он останется без защиты, и шердманы его, как ты выразился, разделают под орех.

– А-а…

– А наземных баз еще нет, – упреждающе ответил Керк на еще не заданный вопрос. – Есть до полусотни легких машин вертикального взлета и посадки «Бигл – 2», но они одни на всю планету.

– Понятно.

– Вот и хорошо, что понятно.

33

Оба флота разошлись по разные стороны планеты, встав на экстренный ремонт, только несколько шердманских крейсеров держали под контролем оба полюса Новой Земли, пресекая любую попытку прохода истребителей.

Адмирал Сирокс наблюдал за тем, как производится ремонт кораблей. Грузовики, ощетинившись манипуляторами, снимали целые броневые пластины с сильно поврежденных кораблей и пересаживали их на другие, взамен вырванных и испаренных лазерными лучами броневых листов.

Флагманский крейсер «Артур» также нуждался в ремонте. С него уже сдирали перекрученные балки кораблей-трансформеров, наваренные несколько дней назад.

Примерно то же самое, как показывали спутники-шпионы, происходило и в стане врага – замена броневых пластин. Частые вспышки сварки говорили о поспешности процесса ремонта с обеих сторон.

– Господин адмирал?

– Что, Свифт?

– Я принес уточненные сводки потерь, как вы и просили.

– И как у нас обстоят дела?

– Из более чем двухсот кораблей с момента прибытия сюда у нас в строю остались сто двадцать восемь, из которых шестьдесят пять – авианосцы, остальные – крейсера и линкоры, из крейсеров преимущественно авианесущие. Еще тридцать кораблей просто металлолом.

– Авиация?

– Из тридцати тысяч машин вначале осталось чуть больше семнадцати тысяч. Большая часть погибла вместе с авианосцами. У подразделений генералов Кариоса и Уника осталось сто двадцать машин на двоих, ровно по шестьдесят «сухариков».

– Это ценно. «Собаки» и «Вампиры» – это сила!

– Город Килокс потерян, разрушен почти до основания. Восстановлению не подлежит.

– Что с производственным комплексом?

– Завод построили немного дальше города, и его шердманы не тронули, они сейчас другим заняты – за людьми гоняются. Хотя я уверен, что они его рано или поздно разрушат.

– Надо будет отвлечь их.

Повисла неловкая пауза, каждый думал о своем. Тишину нарушил полковник Свифт Кроненберг:

– Должен выразить вам свое восхищение, я до последнего момента не верил, что затея сработает.

– Да-а, бляха муха! Хороший получился взрыв, я уже и сам сомневаться начал, но все получилось даже лучше, чем рассчитывал. – Сирокс замолчал, вспоминая те напряженные минуты, а затем спросил: – Как дела у наших врагов?

– Один момент, – Свифт посмотрел в электронный планшет, содержащий в себе всю статистическую информацию на данный момент, и прочитал: – Сбито сорок пять кораблей, еще пятнадцать находятся в плачевном состоянии, с них сейчас снимают броню; по всей видимости, они больше не жильцы, итого в строю сто девяносто бортов. Авиация…

– Ну ладно, мы их тоже порядочно настреляли. Трофейный корабль готов к походу?

– Еще нет, чекисты просят еще один день.

– Чем вызвана задержка, так их разэтак?!

– Они не объясняют, говорят, что нужно выяснить какие-то моменты, чтобы все было наверняка. Допрашивают пленных.

– Наверное, иголки под ногти им суют, а? – не то пошутил, не то всерьез сказал адмирал.

– Не могу знать, а по мне, так хоть в задницу, лишь бы рассказали все, что знают.

– Да ты садист! – уже откровенно смеялся адмирал Сирокс.

– Движение в секторе 45-62-13, – раздался голос оператора радарной. – Двенадцать объектов опознаны как бомбардировщики, и двадцать пять истребителей.

– Боевая тревога! – выкрикнул Свифт, и по всему флоту заревела сигнализация, команды спешили к своим боевым постам. – Оператор, направление движения?

– Предположительно квадрат 43, район города Килокс. Там сейчас «дыра».

– Поднимай пятьдесят истребителей им на перех-ват, – приказал адмирал полковнику Кроненбергу.

– Есть!

Спустя двадцать секунд с одного из авианосцев стали отделяться точки истребителей «СУХО-200». Не пролетев и ста километров, шестеро из них развернулись обратно, получив серьезные повреждения от врезавшихся в них, летящих на скорости тысяча километров в час, небольших камней. Спустя еще немного времени число отступивших выросло до пятнадцати единиц. Шердманы также не обошлись без небоевых потерь.

Спустя минуту на орбите разгорелся бой. Десять истребителей нырнули в атмосферу планеты, собираясь встретить бомбардировщики там. Остальные ввязались в драку с сопровождающими «ковейхами».

Бой на орбите вышел скоротечным и, потеряв по четыре машины, стороны разошлись. Бомбардировщики, отстреливаясь от наседавших истребителей зенитными пушками и ракетами, упорно продвигались к своей цели с полной решимостью выполнить поставленную перед ними задачу.

– Ну что, Люк, разделаем эти тушки!?

– О чем речь, командир, только заклепки полетят!

Сразу три трассы зенитных снарядов пересеклись на истребителе, отчего он буквально рассыпался в воздухе, особенно метко бил последний «вайсер», обозначенный компьютерами истребителей как «12».

– Это уже перебор, – возмутился командир эскад-рильи. – Кончаем его, бейте по «двенадцатому»!

Восемь ракет сошли с направляющих «СУХО-200» и, оставляя дымный след, направились к бомбардировщику. Неповоротливый «вайсер» постарался сделать что-то похожее на противоракетный маневр, но не получилось. Шесть ракет подорвались на тепловых противоракетных шашках, а две, обойдя все препятствия, подорвали два из четырех двигателей бомбардировщика, отчего тот сильно задымил.

Бомбардировщик произвел экстренный сброс своего смертоносного груза в надежде спастись, он уже стал набирать высоту, когда неожиданно для всех заглохли последние два двигателя, и он тяжелым камнем упал вниз.

– Ну вот, один готов! – радостно сообщил Люк и добавил: – Это тебе за Маркуса, гнида!

– Не горячись, Люк!

Встав на крыло, эскадрилья развернулась, заходя группе бомбардировщиков в лоб.

– Берем номера «один» и «два».

– Без проблем, Жак, – уже спокойно ответил Люк.

Люк нажал две кнопки на панели управления, и две цели окрасились в красный цвет, после чего вдавил гашетку в рукоять, дав старт двум ракетам.

Теперь уже двенадцать ракет пошли навстречу своим целям. И снова бомбардировщикам пришлось экстренно сбрасывать груз и набирать высоту, выходя из зоны боя. Зенитчики стреляли, не переставая, и кому-то из них повезло. Одному истребителю метким выстрелом срезало хвост; потеряв управление машиной, пилот катапультировался.

– Кажется, это был Кипп. Точно он…

– Этих не трогаем, пусть уходят, – распорядился Жак.

– Эй, че это они делают!?

Все бомбардировщики окрыли бомболюки, и оттуда посыпались бомбы. Они широким веером расходились в стороны, накрывая максимальную площадь. Вскоре внизу появились частые вспышки разрывов.

– Всем цели «три», «четыре» и «пять», быстро!

– Принято!

– Взяты…

– Захват есть!

Последние ракеты стартовали с истребителей, и три бомбардировщика не успели завершить свое черное дело. Они взорвались с оставшимся боекомплектом, заставив покачнуться своих собратьев, по которым остервенело били из пушек пилоты, но толстая броня «вайсеров» держала удары снарядов. Только одному не повезло, снаряды истребителя, развернувшегося практически на месте перед носом бомбера, пробили лобовое стекло, уничтожив весь экипаж. Бомбардировщик завалился набок и стал падать, обгоняя собственные бомбы.

– Так тебе и надо, сволочь!

– Хорошо…

Сбросив все бомбы в предгорье, перемолов при этом сотни гектаров леса, «вайсеры» стали набирать высоту. За ними на безопасном расстоянии последовали «СУХО-200». Выйдя в космос, они добили двух ранее подраненных противников и пошли на свой авианосец, потеряв в этом столкновении две машины и уничтожив семь бомбардировщиков противника, что можно было считать большой удачей.

34

Отряд под командованием Керка продвигался на север уже четыре часа. Навстречу им попадались стада травоядных животных, опекаемые хищниками, ждущими, пока слабый или особо глупый отобьется от стада и его можно будет задрать. Предательски взлетали птички, отмечая продвижение солдат. Керк надеялся, что шердманы далеко и не видят природную сигнализацию.

На пятый час пути впереди послышался шум разгорающегося боя. Доносившиеся звуки до боли напоминали события пятнадцатичасовой давности. Только вместо ночи стоит яркий день.

Отряд встал лагерем, ощетинившись во все стороны стволами. Штурмовики разбежались в стороны, патрулируя местность вокруг лагеря.

– Как странно. Что-то они как-то вяло атакуют, – задумчиво сказал сержант. – Можно подумать, они ждут чего-то.

– Кто их знает?! Может, и ждут…

– Господин майор, – подбежал связист. – Зафиксированы две передачи со стороны шердманов, одна ближняя, другая дальняя – космос. Соответственно пришли ответы.

– Расшифровали?

– Нет, и вряд ли удастся.

– У кого какие мысли? – спросил Керк.

– А черт их знает, – сказал сержант штурмовиков Скай Сазерленд. – По ближней связи, скорее всего, зовут подмогу, а дальняя…

– Тоже подкрепление вызывают, – прервал Ская Валкес. – Холмы – это тебе не овраг, их наскоком не возьмешь.

Все замолчали и посмотрели на кричавшего солдата, указывавшего рукой в небо. Там, далеко в вышине, шел бой: истребители вились вокруг двенадцати черных прямоугольников, похожих на шоколадные батончики. Вскоре стали падать и свои, и чужие. Зайдя над нужным квадратом, бомбардировщики освободились от своего груза и пошли наверх.

– Это не по нашу душу, – уверенно сказал Сазер-ленд. – Слишком рано.

– Значит, будут еще, – озвучил догадку остальных Мэл Валкес.

Сазерленд напрягся, вслушиваясь в свой БСВ; выслушав донесение, сказал:

– Конец связи, Кенст, – и добавил, уже обращаясь ко всем: – Можете поздравить меня, господа, я оказался прав: сюда движутся тридцать пять шердманских танков.

– Не может быть, – не поверил Валкес. – Они их что, на руках вынесли, там же обрыв десять метров! А овраг шириной в пять метров, это тоже не хухры-мухры!

– Они его сровняли так, чтоб танки проехали, вот и все, а насчет оврага – объехали где-нибудь или тоже сровняли, делов-то, поэтому так долго ехали.

– Ну и что нам делать?

– А делать будем следующее, – вступил в разговор Керк, сам не очень хорошо представляя, что делать.

По карте выходило, что на западе, километрах в десяти, цепочку Зеленых Холмов обрывает бурная река, стекающая с гор. На востоке холмы тянулись еще километров на сто, после чего они постепенно уменьшались по своей высоте. Такая длинная гряда объясняла желание шердманов пробиться через самые низкорослые холмы, находящиеся прямо перед ними, а не тащиться за тридевять земель в обход. Ведь тогда это теряло смысл – люди уйдут…

– Ничего делать мы не будем, будем пробираться к своим. Пожалуй, так…

– Господин майор…

– Что, Скай?

– Разрешите мне еще с двумя добровольцами попробовать подбить несколько танков «иглами».

– Скай, это ракеты, а не снаряды, их успеют перехватить. Ты же видел, у них тоже что-то вроде нашей «Арены-3000». Потом плюс-минус три-четыре танка исхода дела не решат.

– Все же я хотел бы попробовать, – гнул свое Сазерленд.

– Хорошо, иди. Своих людей передай в подчинение сержанту Мэлу Валкесу.

– Я понимаю…

– Удачи, Скай… – сказал вдогонку убегающему сержанту Керк.

Все в полном молчании смотрели, как сержант подбежал к своим штурмовикам и позвал добровольцев. Из немногочисленной группы вышли пятеро, Сазерленд отобрал двоих, следуя своей логике. Они забрали ракетные комплексы и побежали в сторону предполагаемого прохода танков.

– Сержант, – прервал молчание Керк, – поднимай людей, двигаемся на северо-запад, к своим.

– Есть! – Валкес сразу же стал отдавать приказы по БСВ.

Люди строились, подтягивали все ремешки разгрузок, чтобы в последнем переходе ничего не мешало и не портило нервы.

Зеленые Холмы оказались повыше, чем представлял себе Керк. Отвесные позеленевшие скалы буквально вырастали из земли. Они были остаточным продуктом основного горообразовательного процесса, когда две тектонические плиты столкнулись друг с другом миллионы лет назад. Дальше на севере, через лесную долину, также очень холмистую, стояли настоящие высокие горы со снежными шапками.

На востоке, где высота холмов была ниже всего, шла перестрелка. Отряд Силаева длинной цепочкой поднимался по самому пологому откосу, какой удалось найти. И даже здесь не удалось обойтись без жертв: в обрыв упал солдат с оторванной рукой и утянул за собой поддерживавшего его санитара.

Тройка разведчиков побежала вперед и вскоре вернулась.

– Все чисто, ни засады, ни мин-ловушек. Вообще ничего.

– Спасибо, капрал, – поблагодарил Керк. – Сержант, идем на восток, поставьте здесь пару зарядов, мало ли что…

– Есть, – козырнул Валкес.

Спустя пять километров, которые отряд преодолел быстрым маршем, показались первые оборонительные позиции из двух танков и одного бронетранспортера. Столкновения удалось избежать, хотя в их сторону пустили-таки пулеметную очередь из бронетранспортера.

На передовой Керк вместе с майором Портером осматрел ложбину шириной в пятьсот метров, в которой лежали около ста пятидесяти шердманских десантников.

– Мы им здесь засаду устроили, – пояснил Свен Портер. – Жаль только, у солдат нервы не выдержали, и они открыли огонь раньше времени, а то бы сейчас их тут больше раз в десять валялось…

– Да-а… хорошо было бы, – согласился Керк. – Но подведем итоги – с учетом сегодняшних потерь их еще около четырех тысяч, может, чуть поменьше, против наших тысячи двухсот человек. Плюс сюда прут тридцать с лишним танков. – Керк посмотрел на часы и прокомментировал: – Которые уже примерно в десяти минутах от нас…

– Бля, и что делать будем?

– Что и раньше делали – задерживать.

– Их бы сейчас бомбами перепахать, – мечтательно произнес Портер.

Керк невольно вспомнил неудачную ночную бомбардировку, когда он сгоряча хотел удавить командира этого звена. Сейчас же, когда нервное напряжение боя прошло, он склонен был простить неопытного командира.

– Тоже верно, сейчас попробуем связаться с командующим и закажем огневую поддержку. Связист! Вызывай генерала Кейджа.

– Генерал Дарк на связи… – прохрипело из рации.

– Говорит майор Портер, двести третий полк, – представился Керк, не обращая внимания на недовольный взгляд настоящего Портера. – Нам нужна огневая поддержка, цель – бронетанковая колонна и живая сила противника на южной стороне Зеленых Холмов. Неплохо было бы два звена «сухариков». Как поняли?

– Я-то понял, но вам придется продержаться как минимум полчаса, – донесся сквозь треск помех голос генерала. – Все силы брошены на отражение прорыва вражеских бомбардировщиков. Как только их отгоним, так сразу к вам и еще сотне таких, как вы. Все, конец связи…

– Танки уже скоро будут здесь, – невзначай напомнил сержант.

– Я не понял, что значит «сотне таких, как вы»?

«И как такой дурак вообще смог до майора дослужиться?!»

– Не только наше подразделение отражает атаку, – пояснил Керк, надеясь, что промелькнувшая мысль не отразилась на его лице. Зато то, что он увидел, заставило его открыть рот и неудачно пошутить: – А вот и наши танки пришли, нашу смерть привезли.

Майор скосил глаза на Керка.

35

Корабль, абсолютно ничем не отличающийся снаружи от обычного грузовика, приближался к планете сиреневого цвета. Но под его абсолютно типичным видом обдутого космическими ветрами «старичка» скрывался мощный катер. Одну световую минуту назад он убрал свои скоростные двигатели под обшивку и теперь готовился к посадке на Витиог.

Сейчас судно стояло в очереди других кораблей, ожидавших разрешения на посадку от придирчивых пограничников и таких же «добрых» таможенников. Рядом пролетели суда полицейского контроля, сканируя вновь прибывших.

Два пилота нервно поерзали на своих креслах. Но все обошлось – маскировка, как и обещала служба технического обеспечения, была на высоте. Полицейские увидели только то, что должны были увидеть. Но одно дело просто знать, что все хорошо, и совсем другое – проверять это на своей шкуре.

– Говорит пограничная станция, назовите себя…

Стоявший перед грузовиком корабль медленно развернулся и пошел на снижение, получив свои координаты.

– Я – свободный перевозчик, борт Д-23-ТР «Букашка», – ответил пилот корабля.

– Цель вашего прибытия?

– Доставил груз семян с планеты Болджо, у меня есть все документы. Переслать файл?

– Пересылай, – потребовал таможенник, в глубине души надеясь хоть этого курьера уличить во лжи. И если там хоть один знак не на том месте!..

Пилот переслал необходимые сопроводительные документы, такие же фальшивые, как и сам корабль с грузом. Потянулись секунды ожидания, но и тут все прошло как по маслу.

– Борт Д-23-ТР ваш вектор – 4-15-67, скорость – 1,23, как поняли? – прозвучал недовольный голос диспетчера. Все оказалось в порядке.

– Вас понял, вектор – 4-15-67, скорость – 1,23. Иду на посадку.

Пилот ввел в навигатор необходимые цифры, и корабль на автопилоте развернулся на новый курс.

– Что-то они сегодня какие-то злые, а, командир? – шутливо сказал помощник.

– Следи за приборами, Герк, а то чуть что, и всадят нам по самое не могу.

– Да ладно тебе, Витоц, – обиделся Герц. – Я не помню случая, чтобы техника подвела.

«Зато я помню! – подумал Витоц. – И мне не хотелось бы пережить подобное еще раз…»

Тогда произошел сбой в системе управления из-за попавшей молнии. Корабль упал в океан. Витоц просидел в нем пять дней на глубине в тысячу метров, пока его не спасли. Вода просачивалась через трещины, образовавшиеся в момент неудачного приводнения, еще бы несколько часов, и он…

Корабль вошел в атмосферу, отчего его стало нещадно трясти. Пилоты вцепились руками в поручни кресел, и Витоцу стало не до воспоминаний.

– Обожаю этот момент! – признался Герк.

«Болтун, – неприязненно подумал Витоц. Он не любил много говорить и не любил, когда рядом с ним много говорили. Особенно на отвлеченные, ничего не значившие темы. – Как все закончится – убью».

Корабль снизился до сорока километров, и тряска прекратилась. За иллюминаторами стал виден здешний сиреневый мир. Витоц в который раз удивился здешней окраске, встречающейся во Вселенной очень редко. Известен, по крайней мере, еще один подобный мир, но он непригоден для жизни из-за ядовитой атмосферы.

– Пожалуй, пора «ломаться», – сказал Витоц, посмотрев на высотомер, показывающий пятнадцать километров.

– Рано! – самоуверенно заявил Герк. – Еще чуть-чуть – и будет само-то…

– Ну ладно, ты у нас более опытный контрабандист – тебе и карты в руки.

– О! Спасибо!

Герк взял в руки штурвал, выждав, как ему казалось, нужное время, нажал кнопку сигнала аварийной посадки и резко бросил корабль вправо. Он успел пролететь не более ста километров, когда на связь вышел диспетчер:

– Борт Д-23-ТР, вы отклонились от заданного курса, немедленно встать на заданный вам курс! Повторяю…

– Отвали! – проорал в микрофон Герк с ноткой паники в голосе. – У нас поломка гидравлики, выход из строя третьего и четвертого двигателя! Остальные вот-вот сдохнут! Теряю высоту, иду на экстренную посадку!

И действительно, судно дымило двигателями, металось из стороны в сторону и, с сильным креном, быстро снижалось. И вот, когда казалось, что катастрофа неизбежна, грузовик выровнял свое положение и уверенно зашел на посадку в заранее условленное место.

Судно село на полянке в лесу. К нему сразу подбежали рабочие, ожидая открытия люка для принятия привезенного для них груза.

Командир корабля не спешил и, хотя была дорога каждая секунда, ждал, пока сканер подтвердит, что это именно те, за кого себя выдают. Специальное устройство сканировало встречающих, сравнивая данные от внешнего сходства до полной биометрической картины, даже их эмоциональное состояние. Хотя Витоц считал это излишним. «Если шердманам понадобится, они просто перекупят этих боевиков, и тогда мне конец», – подумал Витоц.

Наконец прибор известил, что перед ними именно те, кто должен здесь быть. Все параметры совпадают, а значит, можно выходить.

– Давай за работу, сейчас сюда нагрянут все, кому не лень…

– Как скажешь, командир, – подчинился Герк, уже отворяя внешний люк.

К открытому люку сразу же подбежали несколько рабочих, а спустя минуту к кораблю из-за укрытия подъехала грузовая машина, в которую и стали перекладывать ящички с «семенами». Рабочие действовали сноровисто, и скоро весь груз был перетаскан в машину.

– Привет, Витоц, – поздорововался подошедший бригадир рабочих. – Все прошло нормально?

– Да, Скет, без проблем. – Витоц вздохнул полной грудью, но вкус естественного, не регенерированного воздуха портил исходящий жар от борта корабля. – Я надеюсь, и за вами не заржавеет?!

– Как можно! Конечно, через неделю все устроим.

– Нет, Скет, через два дня максимум.

– Это будет стоить дороже…

– Не наглей! – оборвал Скета Витоц. – Вы в прошлый раз все завалили, теперь постарайтесь сработать чисто, без помарок.

– Хорошо, хорошо! – замахал руками Скет. – Два так два, все будет в ажуре, можешь не беспокоиться.

– Буду надеяться. Ладно, пока, мне уже пора.

Груженая машина тяжело отъехала от корабля, который уже взревел своими дюзами, разбрасывая комья дерна, уцелевшего еще при посадке, и стал подниматься в небо. Он мог бы взлететь быстрее, но и здесь нельзя было выходить из легенды.

– Борт Д-23-ТР, отвечайте! Куда вы пропали и почему не выходите на связь?! – прокричало радио голосом давешнего диспетчера.

– Нас тряхнуло, только сейчас очнулись… – не выходя из роли, ответил Герк.

– Это как так? И куда вы направляетесь, вы говорили, что поломались…

– Вот дурак, – повернувшись к Витоцу, произнес Герк, выводя корабль на орбиту.

– Приказываю вам остановиться, – наконец все понял диспетчер. – Немедленно остановитесь или будете уничтожены!

– Ну-у это не так-то просто сделать, – уже откровенно дурачился Герк. – Вам нужно меня еще догнать…

«Букашка» вышла на орбиту планеты и начала свою трансформацию, постепенно превращаясь из старенького грузовичка в скоростной катер. Два маршевых двигателя выходили из раскрывшейся обшивки на глазах у обалдевшего диспетчера.

За трансформацией наблюдала не только диспетчерская служба, но и полицейские. И вот от станции отделилось несколько точек полицейских истребителей-перехватчиков «типро». За их штурвалами сидели ветераны больших сражений, признанные негодными для действительной службы из-за своих ранений.

Они, не говоря ни слова в эфире, набрали максимальную скорость и стали настигать контрабандиста, собираясь не оставить от него даже заклепок, уж так они истосковались по настоящей работе.

«Букашка» наконец закончила свои превращения и сразу же включила свои стосильные форсированные движки, набирая скорость. Первые снаряды полицейских «типро» прошлись по корпусу судна, пробоины герметизировались, а поврежденные магистрали автоматически заменились дублирующими каналами. Скорость «Букашки» была все же выше, чем у стражей порядка, и она через пять минут оторвалась от преследования, а вскоре перешла на маршевый режим и исчезла с их радаров.

Раздосадованные полицейские, по-прежнему не говоря ни слова, вернулись на свою базу, только один из них со злости всадил очередь в диспетчерскую.

– Здорово мы их сделали!

– Конечно, – как-то вяло согласился Витоц.

– Куда теперь?

– Давай на Фоочик…

– Отлично, там офигенные кабаки!

– Вот и повеселимся.

Витоц нанял Герка как непревзойденного контрабандиста, работал с ним уже полтора года и в целом был доволен своим подчиненным. Но его все больше беспокоила болтливость помощника, а также пристрастие к выпивке – это в его деле непозволительная роскошь.

Сзади что-то грохнуло. «Наконец-то, – подумал Витоц. – А то думал, уже не сработает».

– Герк, сходи посмотри, а я пока порулю.

– Нет проблем!

Витоц в который раз посмотрел на своего помощника оценивающим взглядом и наконец решил.

– Там, э-э… – промычал Герк, увидев в руке Витоца пистолет.

– Извини, что ли… – проговорил Витоц, нажимая на спусковой крючок.

36

Торс и Терко сидели в яме для провинившихся. Здесь сидели еще несколько помятых субъектов, также отбывающих свое наказание. Яма была единственным средством порицания, кроме, разве что, немедленного расстрела, но такое случалось все же довольно редко. Обычно давался второй шанс, его еще называли – искуплением кровью.

На дне кишели сотни паразитов, так и норовившие вцепиться в мягкую плоть и высосать из нее некоторое количество такой вкусной и питательной для них крови. Они ползали в грязи между босых ног, проскальзывали между пальцами, заставляя невольно вздрагивать и ругаться.

Заключенным приходилось все время отбиваться от них, это, собственно, и было главным наказанием. Кровососы донимали всех днем и ночью, не давая никому расслабиться. Не все выдерживали такую пытку, ослабшие засыпали и уже не просыпались, высосанные до последней капли. Двое уже валялись бездыханными, и даже мертвых не уберут до окончания их срока заключения.

Иногда подходили надзиратели и, если решали, что кровососов мало, – добавляли еще. Правда, время от времени они еще приносили еду, и тут уж надо было изловчиться ее поймать, чтоб та не плюхнулась в грязь, в которой полно микроскопических личинок кровососов и не только их.

Заключение Торса и Терко продолжалось уже целую неделю и должно было продлиться еще столько же. Им дали чуть ли не самый длительный срок. Хотя, как показывали плавающие в грязи жмурики, и это далеко не предел.

– Торс… – тихо позвал Терко, обессиленной рукой отрывая очередного паразита и срывая ему слизистую башку.

– Чего, – отозвался Торс, отмечая, что его приятелю, скорее всего, не дотянуть до конца срока.

– Я забыл… Сколько мы здесь уже сидим, а?

– Уже скоро, – соврал Торс. – Еще пара дней, и все.

Потеря памяти происходила из-за частых укусов с выделением токсинов, это проходило после пары дней реабилитации, но на этом сейчас можно было сыграть, ободрив товарища по несчастью…

– И еще…

– Что? – привычно отозвался Торс на постоянные вопросы Терко последних двух дней.

– За что мы здесь сидим?

– Мы провалили операцию, не довели ее до конца. Тем самым подвели товарищей по оружию…

– А-а… Это когда судно потопить надо было. Да-да, я помню.

– Нет, это когда здание взорвать надо было, – Торс начал раздражаться, но быстро взял себя в руки. Он был командиром и не мог обижаться на ослабевшего подчиненного, севшего вместе с ним, строго говоря, по его вине.

Торс через дымку замутненного сознания из-за действия яда кровососов вспомнил события тех дней. Тогда они, прикинувшись ремонтниками, проникли в шердманское представительство и попытались заложить взрывчатку. Но вышколенная служба безопасности заметила подозрительное копошение и вызвала подкрепление.

Началась перестрелка, в результате которой четверо из шестерых остались там. Только Торс и Терко избежали смерти, выскочив из здания. Внимание от их отхода отвлекла группа прикрытия, расстреляв всех выбежавших вслед за ними охранников.

Взрывчатку подорвали дистанционно, но обрушения не случилось из-за разминирования большей ее части службой безопасности. И вот теперь за эту неудачу они расплачивались сидением в грязной яме.

– Эй, вы двое, – закричал сверху охранник, зажимая нос рукой.

– Мы? – поднял голову Торс.

– Да, вы, вы. Поднимайтесь.

– С чего это такое великодушие? – с подозрением спросил Терко.

– Задание для вас – будете кровью искупать свою вину.

– Что-то ты много знаешь для охранника…

– Мне что, других подыскать?!

– Уже идем, – в один голос прохрипели Торс и Терко, выбираясь из грязи, провожаемые завистливыми взглядами остающихся в яме.

37

Торс и Терко стояли перед своим главарем – Скетом. Они помылись, им дали все необходимые лекарства, и теперь они готовы были на все, лишь бы не возвращаться туда, откуда недавно выбрались. Им даже дали на пару часов жриц любви, хоть и не первой свежести, с которыми они хорошо провели время. Из такой необычной доброты Торс сделал вывод, что им придется совершить что-то из ряда вон… Он выбросил все из головы, посчитав, что все, что нужно, им расскажут.

– Ну что, засранцы, готовы послужить своей родине?!

– Так точно! – в два горла крикнули Торс и Терко.

– Что так точно?

– Готовы, командир!

– Хорошо. Вам предстоит в течение двух дней подорвать некий объект на улице Вязов. Строение двенадцать.

– Сделаем, но два дня слишком…

– Никаких «но». Два дня. Сделаете – заслужите полное прощение и небольшую награду в придачу.

– План операции?

– Разработаете сами… Грейс! – крикнул Скет.

– Я здесь, – в комнату вошел громила, немногим уступающий шердманам в росте.

– Отведи их, они должны получить все необходимое, все, что попросят.

– Как прикажете… – Грейс встал боком, приглашая приятелей пройти в боковую дверь.

Шли они довольно долго по подземному ходу и вскоре попали на склад, заставленный мешками, ящиками, оружием и чем-то еще.

– Вот, располагайтесь, здесь есть все, что вам нужно… оружие, взрывчатка…

– Нам нужны карты центрального района города.

– Все здесь, – Грейс подошел к столу и вынул из него охапку бумаг. – Мистер Скет просил передать вам, что завтра утром вы выступаете.

– Но он говорил о двух днях, – запротестовал Терко, обернувшись к своему приятелю, как бы призывая его в свидетели.

– Ничего не знаю, завтра утром, и точка.

– Ладно, иди отсюда. – Торс проводил Грейса до двери и с силой ее захлопнул.

Терко разворачивал бумажные карты, постоянно ругаясь.

– Все не то, и это не это, – он отбросил полетную карту в кучу других. – Вот, нашел!

– И что там за строение двенадцать?

– Информационное агентство «Лунный свет».

– Оппозиционное Шердманской Империи издание.

– Я чего-то не понимаю…

– Чего именно?

– Против кого мы воюем? Прошлый раз пытались взорвать шердманов, теперь, по большому счету, – своих.

– Ну это с какой стороны посмотреть…

Вновь став боевой группой, Торс и Терко склонились над картой. Торс водил по ней пальцем, что-то бормоча себе под нос. Терко, скоро отвлекшись, ходил по складу, подбирая необходимое оружие и компактную, но мощную взрывчатку. Вскоре Торс откинулся на спинку стула и произнес:

– Ладно, ложимся спать.

– В каком смысле?

– В прямом, у меня уже готов план действий.

– Просвети меня, неразумного.

– Слушай. Делать будем так…

По переулкам города, избегая людных мест и полиции, ехала ничем не примечательная машина. Город, как город, каких были сотни только на этой планете, только, в отличие от остальных, он имел столичные функции. Чем ближе к центру, тем выше здания. Кераши не любили высоту, и потому основная масса жилых домов имела высоту от двадцати до пятидесяти этажей. Издалека Монопал походил на выпуклую линзу, только центр портил общий вид, там находились административные корпуса – небоскребы в триста-четыреста этажей.

Такая политика градостроительства приводила к искусственному дефициту жилья, избыток населения переправлялся в новые колонии. Сейчас это были два мирка поблизости от аномальных зон, но им ничего не угрожало. В конце концов, все миры керашей находились вблизи от этих зон, и они уже привыкли к ним, не считая чем-то особенным.

Шердманы вырабатывали ресурсы планеты до пятидесяти процентов и передавали ее на заселение другим или заселяли сами. В итоге керашам через несколько лет должна была отойти еще одна планета для заселения, оставшихся ресурсов при правильном использовании должно было для этого хватить.

Машина добралась до той части города, где двадцатиэтажные дома плавно переходили в более высокие строения, и остановилась в тупике. Здесь явно попахивало. Запах источали четыре огромных контейнера для мусора. Раз в день специальные сборщики меняли их на пустые и снова приезжали по прошествии тяжелого трудового дня. Тупик и строение двенадцать разделяло три квартала, или почти семь километров.

– Ну вот, мы на месте…

– Тогда принимайся за работу, вон как раз подходящая кандидатура идет.

По улице шла симпатичная молодая женщина, беззаботно размахивая сумочкой.

– Ну тогда я пошел, – Терко открыл дверь и быстро побежал.

Терко подбежал к своей жертве, быстро обхватил женщину за талию, закрыл ей рот и потащил в глубь тупика. Она вырывалась, но совладать с мужчиной ей было не под силу. Терко повалил ее на кучу мусора, одновременно срывая с нее одежду.

Торс отвернулся, не собираясь смотреть на то, что сам задумал и что сейчас претворялось в жизнь. Можно было, конечно, сделать имитацию, но он не собирался рисковать. Торс достал телефон и набрал номер ближайшего участка полиции:

– Полиция?

– Да, слушаем вас, – отозвалась трубка.

– Изнасилование на улице Должика, 502, в тупике, насильником является шердман.

– Что?!

– Да-да, это так, давайте сюда быстрее!

Вернулся Терко, вдалеке уже слышались сирены полицейских машин.

– Давай отсюда… – приказал Торс, набирая по телефону новый номер. – Алло, это издание «Лунный свет»?.. Говорит свидетель происшествия… Изнасилование женщины шердманом, приезжайте, кажется, полиция поймала его, и если вы не приедете, он уйдет от возмездия… Чем доказать? Поймайте полицейскую волну, я думаю, у вас имеются необходимые технические средства.

– Ты не сказал адрес, – проговорил Терко, когда Торс отключил телефон.

– Сами найдут. Готовимся…

– Надеюсь, ты прав.

Они достали короткоствольные автоматы, надели на них глушители и стали наблюдать за действиями подоспевших полицейских. Медики успокаивали жертву преступления. Через минуту из-за угла здания появился журналистский фургон.

Машина сорвалась с места и перегородила дорогу фургону. Взвизгнули тормоза автомобилей, проезжавших рядом. Их водители что-то кричали, характерными жестами показывая, что у тех не все дома. Торс и Терко выскочили из своей машины и, угрожая оружием, затолкали высыпавших было наружу журналистов обратно.

– Давай назад, – Торс сел на сиденье рядом с водителем, уставив ему в голову ствол автомата. – Двигай за ним, понял!

– Д-да, да, – подтвердил перепуганный водитель.

Легковая машина и фургон въехали в тупик, мало чем отличающийся от предыдущего, разве что мусора было больше. Торс оглушил водителя и вышел из машины. Рядом встал Терко.

– За удовольствие надо платить. – Торс вложил в руку Терко свой автомат и махнул головой в сторону фургона.

Терко все понял, он нехотя взял оружие и подошел к машине. Обернулся в надежде, что приказ отменят, но надежда не сбылась. Резко открыв заднюю дверь фургона, Терко открыл стрельбу, послышались частые, чуть слышные плевки. Спустя несколько секунд все было кончено.

Торс подогнал свою машину и на пару с Терко перегрузил всю взрывчатку поверх тел в журналистский фургон, а свою машину поджег. Вдвоем привели в чувство оглушенного водителя.

– Ну что, водила, поехали домой.

– Зачем? – промямлил он.

– Поехали! – прикрикнул Торс, садясь позади во-дителя. – У тебя хоть какой-то шанс будет.

Водитель дрожащей рукой завел свою машину и выехал на дорогу, чуть не протаранив встречную. Фургон подъехал к подземному гаражу двадцатиэтажного здания.

– Привет, Устип, – поприветствовал охранник во-дителя. – Что-то вы сегодня быстро.

– Очередная пустышка, ты же знаешь…

– Что у тебя с глазом? Окосел, что ли?!

Торс чувствительно ударил Устипа стволом автомата прямо через сиденье.

– Да нет, просто в глаз что-то попало.

– Да уж, в последнее время дороги плохо стали убирать. За что только налоги платим? – пожаловался охранник, пропуская машину в гараж. – Заходи как-нибудь…

– Обязательно…

Машина спустилась на один ярус под землю и остановилась, припарковавшись на своем месте. Торс пристрелил водителя, как только тот заглушил двигатель.

– Начинаем.

Вдвоем за пять минут они прилепили всю взрывчатку к несущим опорам здания. Работали они быстро, благо им никто не помешал. Сели в уже знакомый фургон и на большой скорости поехали наверх. Открывались ворота в гараж, пропуская внутрь легковой автомобиль. Торс, не снижая скорости, протаранил машину и выскочил наружу.

Торс нажал кнопку радиопередатчика, грохнул си-льный взрыв. Клубы пыли вперемешку с огнем вырвались из незакрывшихся ворот. Здание сначала сильно просело, а потом его правая половина медленно обрушилась вниз, погребая под собой всех, кто был внутри и не успел отбежать от падающего здания на улице.

Они бросили фургон и уже пешком добрались до конспиративной квартиры в квартале, где не принято задавать лишние вопросы. Терко сразу же включил телевизор и выбрал канал с новостями.

– … Еще раз повторяем для тех, кто только что подошел к экрану: это просто какой-то кошмар на улице Вязов, взорвали здание издательства «Лунный свет». Сотни погибших и пострадавших. Данный журналистский коллектив известен ярко выраженной антиправительственной и антишердманской направленностью своих публикаций. Так что данный террористический акт может быть связан с их оппозиционной политической позицией относительно шердманов. Не секрет, что они отличались резкостью своих высказываний в адрес всего руководства местного самоуправления, всей Шердманской Империи и даже относительно самого Императора…

– Да выключи ты их, – не выдержал Торс. – Сколько можно?!

– Позвонить Скету?

– Зачем, у него телевизор есть. Он уже наверняка все знает. Посидим здесь денька три, жратвы хватит. – Торс открыл полный холодильник. – И на доклад пойдем.

– Как знаешь.

38

На орбите разгорался нешуточный бой, с обеих сторон принимало участие до двух тысяч малых судов разного класса. Шердманское командование решило повторить бомбардировку планеты. Но теперь уже не для уничтожения мирного населения, а для взлома обороны наземных войск, мешающих продвижению десанта.

Последние триста «вайсеров» под прикрытием штурмовиков и «ковейхов» двигались к планете.

В довершение к рукотворному метеоритному полю «пауки» на пути следования шердманов разворачивали минные сети, которые собирали свой кровавый улов. Далее вступали в действие истребители «СУХО-200» и «МИГСы». Они стремились добраться до своей главной цели – тяжелых бомбардировщиков.

– Э-эх, – громко выдохнул Брамс, исполняющий обязанности майора Керка. – Сюда сейчас бы этих «собак» с «вампирами».

– Ага, размечтался, их берегут, вот только для чего? – произнес Хочуков и без перехода быстро проговорил: – Брамс, низ, двести, на восемь часов!

– Понял! – Голос Брамса от свалившихся перегрузок стал скрипучим.

– Во дает! – восхищенно прокомментировал маневр Мальцев.

Его истребитель сделал крутой вираж и понесся вниз, перпендикулярно плоскости «ковейха». Взяв опережение, нажал на гашетки, шесть пушек отстучали положенную очередь. Трасса из снарядов уперлась во вражеский истребитель, брызнуло стекло колпака кабины, истребитель быстро завертелся вокруг своей оси, и из него выбросило уже мертвого пилота.

– Наверное, крепления снарядами перебило, – прокомментировал Брамс.

– Еп… ить… – прозвучал в наушниках голос.

– Скорее всего, – согласился Хочуков, наблюдавший эту картину.

Он сам сидел на хвосте тяжелого штурмовика, пуская то ракету, то очередь из пушек. Лейтенант надеялся, что шердман проведет его к колонне бомбардировщиков, но тот, видимо, разгадал план своего противника и стал выходить из боя.

– Ну нет, так не пойдет, – неизвестно кому сказал Хочуков.

– Тим, ты чего там бормочешь?

– Да это я так.

Хочукова вдавило в кресло от многократной перегрузки, он на форсаже догонял свою «свинью». Сойдясь на минимальное расстояние, всадил в сопла своего врага десятую часть своего боекомплекта. Двигатели штурмовика заглохли, и от него отделилась капсула с пилотом, который катапультировался за секунду до взрыва.

– Ну нет, так не пойдет, – повторил свою коронную фразу лейтенант Хочуков и расстрелял пилота из двух роторных пулеметов.

– Зачем?! – спросил капитан Брамс. Он не одобрял такого поведения.

Он посмотрел на «поле боя» со стороны – десятки вспышек извещали о чьей-то смерти. Колонна бомбардировщиков, сокращенная на тридцать единиц, уже вплотную подошла к атмосфере планеты и с минуты на минуту начнет в нее проваливаться.

Хочуков посмотрел на датчики топлива и боекомплекта, выходило около двух минут интенсивного боя. Выбрав наименее защищенное место в обороне шердманов, он ринулся туда, с ходу открывая огонь по сопровождающему «ковейху», заставив того броситься в сторону, чтобы не погибнуть, открывая проход к «вайсеру».

Лейтенант, не переставая стрелять, перевел огонь на бомбардировщик, целя ему в двигатель. Наконец один из четырех двигателей перестал работать, и, сделав вираж, Тим прицелился во второй, когда по его истребителю прошлась очередь, которая отсекла левое крыло его «сухаря».

– Тим! Справа…

– Тим, чтоб тебя! Справа, низ!.. – предупреждал его уже другой пилот.

Не обращая внимание на предупреждения его товарищей или просто не слыша их, Хочуков стал сближаться со своим «вайсером», молотя по его двигателю и одновременно уворачиваясь от башенных стрелков «вайсера». Вторая очередь перебила в его истребителе магистрали управления, и, став непослушной, машина по инерции врезалась в бомбардировщик. Детонировал боекомплект обеих машин, разрывая их на части.

С катапультировавшимся лейтенантом поступили так же, как и он до этого с пилотом штурмовика, с той лишь разницей, что в него всадили ракету.

– Суки! – кричал Мальцев, расходуя остаток боекомплекта.

Его машина дрожала от изрыгаемой лавины огня, уносившейся навстречу противнику.

– Уходим, – приказал капитан Брамс, видя, что им на смену идет другая волна истребителей, которые будут биться уже в атмосфере.

Тупое онемение боя уже отходило, тем явственнее ощущались потери. Из его эскадрильи в двадцать истребителей осталось двенадцать. Радовало только то, что работают три аварийных маяка, а это значит, что три пилота относительно целы или, по крайней мере, живы.

39

Двести сорок шесть бомбардировщиков в сопровождении пятисот шестидесяти «ковейхов» шли к свом целям. Вся эта туча разделилась на семьдесят шесть групп, и каждая пошла к своей точке бомбометания.

Такая же трансформация произошла со строем в пятьсот двадцать истребителей «СУХО-200» и легких «МИГСов». Каждая группа выбрала себе оппонентов с твердой решимостью не дать им пройти, куда бы они ни шли.

– Ну что, парни, – сказал майор Жак Дарваш. – На нашу долю выпало три бомбардировщика и семь истребителей.

– При этом в нашем строю шесть «сухариков» и невесть откуда прибившийся «МИГС», – добавил капитан Люк Хинч.

– Выяснять это некогда, разбираем цели; «подкидыш», твой крайний справа, остальные в соответствии с номерами. Все разобрали?

Жак услышал голоса своих пилотов, они поняли все правильно. Это его обнадежило. В конце концов, запутаться довольно проблематично, синхронизированные компьютеры машин сами рассчитались по порядку, извещая пилота о его порядковом номере, и выбрали себе ближайшие цели, которые также были пронумерованы, не повторяя выбор соседнего истребителя. Пилотам оставалось только подтвердить выбор компьютера или выбрать цель самому.

– Ну и отлично, – подытожил Жак, нажимая на га-шетку и всем телом чувствуя вибрацию истребителя.

Первые снаряды понеслись к своим целям. Шердманские пилоты легко ушли с линии огня и направились к своим оппонентам. Завязалась свалка. Жак не любил потасовки в атмосфере, все маневры получались какими-то тяжелыми, машина становилась неповоротливой. Однако он видел, что шердманы по той же самой причине тоже не являются почитателями воздушного боя.

Жак попал в своего визави, но прочная броня выдержала, и пилот, развернув свою тяжелую машину практически на месте, выпустил в него рой снарядов. Не ожидая такого маневра от «ковейха», майор пропустил первые касательные попадания, вырвавшие куски брони, резко ушел вправо, пропустив еще несколько снарядов в «брюхо». Стало падать давление в топливной системе, разлившееся топливо нейтрализовала пена, всю нагрузку взял на себя дублирующий канал. И «СУХО-200» Жака стал набирать потерянную высоту.

В эфире, в нарушение всех инструкций, стоял «многоэтажный» мат, всем пилотам приходилось тяжело. А время все шло, и все ближе подходили к своей цели бомбардировщики.

Трудности тяжелых машин, казалось, не трогали «подкидыша». Он легко сближался и отрывался от своего противника, нанося ему колющие удары. У соперника «МИГСа» уже был треснутым фонарь кабины, и, завершая свою дуэль, «подкидыш» сделал чрезвычайно крутую «мертвую петлю» и буквально свалился на «ковейх», добивая его сверху. Колпак кабины не выдержал и разлетелся мелкими сверкающим хрусталиками. Пилот подбитой машины оказался жив, но о продолжении боя даже не помышлял, уводя свою машину в сторону.

Ничем более уже не стесненный «МИГС» развернулся и расстрелял оставшийся пушечный боекомплект в висевшего на хвосте у «СУХО-200» «ковейха», смяв ему плоскость крыла, отчего тот потерял управление и спикировал вниз.

– Спасибо, приемыш!

– Да не за что, давайте ближайший «толстопуз» вскроем.

– Идет.

Две освободившиеся машины, не обращая никакого внимания на продолжающуюся «карусель», атаковали «вайсер» с двух сторон. Три ракеты из восьми прошли через заградительный огонь и тепловые шашки и подорвали два двигателя. Бомбардировщик тяжело завалился на один бок, и стало ясно, что с ним покончено – бомбовую загрузку он сбросить не сможет даже в экстренном порядке. И действительно, через тридцать секунд «вайсер» ударился о землю и взорвался.

Одновременно с этим взрывом погибли две машины: «ковейх» и «СУХО-200». Еще один «сухарик» быстро снижался с отстреленным хвостом, нещадно дымя. И на высоте в три километра пилот катапультировался.

С земли по ходу движения «вайсеров» открыла огонь передвижная зенитная установка. Она била из своих пушек, и в довершение с земли стартовали три «иглы».

Передний «вайсер» врезался в стену из снарядов, времени для ее обхода у него не было, три ракеты уничтожили один и сильно повредили второй двигатель: он сильно коптил, но работать в штатном режиме отказывался, все попытки завести его вновь проваливались одна за другой. Чтобы не повторить судьбу своего собрата, «вайсер» сбросил все бомбы разом, это ему не помогло, и он сел в лесу среди каких-то обрывистых холмов. Случайно или нет, но бомбы накрыли позицию зенитчиков, оставив на земле воронку глубиной в тридцать метров и диаметром в пятьсот.

– Уходим, мы сделали все, что могли, – приказал майор Дарваш, когда они оторвались от поредевшей колонны противника, делать там уже было нечего. Боезапас и топливо на исходе.

– Жак, тут еще наземные позиции шердманов прямо по курсу, у нас еще три ракеты и еще по мелочам… – напомнил Люк.

– Хорошо, сгружаем на них все, что есть, и уходим.

Пять истребителей построились клином и пошли по южной стороне холмов, молотя из пушек и роторных пулеметов, частые земляные фонтанчики разрывов бежали впереди них, иногда попадая в живые мишени. Стартовали последние три ракеты, наведенные на танки, результата пилоты не увидели, но датчики показывали, что две ракеты поразили свои цели.

– «Подкидыш», это какой у тебя боевой выход? – спросил Люк, когда они уже вышли на орбиту.

– Меня зовут лейтенант Эйлиз Херли, – представился пилот «МИГСа».

– Да это баба! – поразился один из пилотов.

– И это мой второй боевой вылет, первый был еще до Исхода, – договорила Эйлиз, сделав вид, что не заметила шовинистской выходки, и понимая, что это от неожиданности.

– Мда-а… – протянул Жак. Он что-то слышал о феминистских организациях, недовольных ролью женщин в обществе и подбивших маршала на создание целой женской эскадрильи уже перед самым Исходом, а не единичных случаях приема женщин в пилоты, но никогда их не видел. – Ну и ладно, все по домам.

Из атмосферы выныривали другие истребители, они собирались в группы и шли на свои авианосцы. Не всем повезло, некоторые группы погибли в полном составе, некоторые уничтожили только часть противника, как звено майора Жака Дарваша. А были и такие, которые с большими потерями уничтожили своего врага полностью, но таких было меньшинство.

40

Танки шердманов вели интенсивный обстрел позиций людей, вызывая мощными взрывами камнепады. Теперь становилось ясно, как они преодолели десятиметровый обрыв у реки. Снайперы уже забегались, меняя свои места. Они делали от силы по два выстрела, и туда уже бил следующий снаряд, вздымая в небо снайперскую лежанку.

У шердманов горело только восемь танков, подбитых в самом начале, против десяти «ТЛ-34» и семи «БТ-2» у людей. Оставшуюся бронетехнику отвели на запасные позиции, чтобы с ее помощью отразить неминуемый прорыв.

– Еще десять минут, и нас тут просто засыплет, – прокричал Портер, стряхивая пыль, налетевшую от очередного взрыва.

– А что делать? – развел руками Керк. – Мы их держим одним своим присутствием.

– Они полезли!!! – закричал с наблюдательного поста солдат.

Потеряв терпение или решив, что они выбили всю тяжелую технику противника, шердманы перешли в наступление. Рослые десантники двигались вперед под прикрытием своих танков, безостановочно стреляющих по склонам во все места, где, по их мнению, может находиться засада, к тому же их продвижение прикрывали оставшиеся на месте войска.

– Не ори! – сам закричал Керк. – Сколько их там?

– Десять танков и около пяти сотен пехоты!

– Это уже серьезно.

Керк Силаев нажал кнопку БСВ и связался с танкистами:

– Три танка и пять БТРов на выход. Подойти мак-симально скрытно, чтобы из-за пригорка показались только башни, и стреляйте при первой возможности, потому что второй возможности может и не быть…

Коптя выхлопными газами, из леса на пригорок стали подниматься танки, вслед за ними выскочили резвые «БТ-2». Танкисты все сделали по-своему. Они прибыли на место специально одновременно, прицелились и произвели одновременный залп, а бронетранспортеры понеслись зигзагами вниз навстречу шердманам.

Два шердманских танка сразу же остановились, один из-за обрыва гусеницы, а у другого заклинило башню. Третий снаряд промахнулся и взорвался позади, разметав небольшую горстку солдат.

Выскочившие бронетранспортеры били из своих крупнокалиберных пулеметов, две их башни вращались в разные стороны, выискивая залегший десант. Пока разворачивались орудия шердманских танков, три «ТЛ-34» успели произвести еще по два выстрела, подбив еще четыре танка. Но ответный залп выбил сразу две машины, они, переворачиваясь вокруг своей оси, скатились до самого леса, об экипажах можно было забыть.

Последний «тридцать четвертый» произвел последний выстрел, добив неподвижно стоящий шердманский танк с порванной гусеницей, и отполз назад. Взрывы рядом с ним чудом не задели его.

В это время, нарушив приказ, по полю, между шердманскими танками, не обращавшими на них внимания ввиду более серьезного противника, метались три «БТ-2». Двое дымились, подбитые ручными комплексами, и стреляли в разбегающихся десантников. Танковые башни не успевали за быстро двигающимися колесными машинами, но вскоре их все же подбили десантники. А экипаж последнего БТРа с двумя попаданиями гранат ручных комплексов, понимая, что они уже не жильцы на этом свете, сами направили свой «БТ-2» в шердманский танк и сгорели вместе с ним.

– Что это было? Я тебя спрашиваю: что это было?! – тряс Керк Свена.

– А я откуда знаю! Это наверняка их инициатива…

– Ладно, – быстро успокоился майор, распылять сейчас свои силы на крик не имело никакого смысла – ничего уже не изменить. Нужно было думать о том, как быть дальше.

– Меня другое беспокоит.

– Что именно?

– Почему они отступают…

– Действительно. Дожать нас сейчас проще прос-того, – согласился Керк.

Четыре уцелевших танка пятились назад вместе с десантниками, некоторые несли на себе раненых товарищей. Пулеметчик, воодушевленный картиной отступления, стал стрелять по отступающим и тут же был сбит точным попаданием танкового снаряда.

На поле остались лежать еще две сотни десантников и шесть танков.

Вдруг над кромкой леса показались пять истребителей, они стреляли из своих пушек и пулеметов по засевшим шердманам. Три ракеты, сойдя с направляющих, подбили два танка, одна из них странным образом отклонилась от цели и ушла в сторону.

Истребители взмыли вертикально вверх и пошли на орбиту.

– И это все?

– Похоже на то…

Никто не мог знать, что о них просто забыли. Генерала Дарка отвлекли в тот момент, когда он собирался навести авиацию на Зеленые Холмы, курсор из-за неловкого движения руки спустился на одну строчку вниз и высветил совсем другое задание, в спешке этого никто не заметил.

– Похоже на то… – повторил Керк и огляделся, непослушной рукой он переключил БСВ на общую волну и охрипшим голосом скомандовал: – Воздух! Уматывайте отсюда!!!

Но было уже поздно, бомбардировщик зашел на цель и сбрасывал свой смертельный груз. Теперь он понял, зачем нужна была эта атака, они отвлекали внимание. И люди сами оказались в ловушке, убежать от этих бомб было невозможно. Они не просто сыпались вниз, их маленькие двигатели обеспечивали накрытие большей площади.

«ЗТУ-500» Мазура Люктинга, добывшая боекомплект от подбитой зенитки, попыталась сбить бомбер, но силенок оказалось явно маловато, а две пущенные «иглы» даже не добрались до цели, их сбили истребители противника.

Взрывы были все ближе и ближе, Керк даже не пытался бежать. Он просто стоял и смотрел, как падают бомбы. В момент их соприкосновения с землей образовывался клубок огня, а потом вверх взлетало несколько тонн земли, разлетаясь вокруг.

«А ведь я такой молодой, – вдруг подумал он, ненавидя себя за такие малодушные мысли. – Мне еще жить да жить».

Взрыв отбросил его далеко от места, где он стоял, а земля тяжелой волной накрыла место падения, засыпав все вокруг. «Они прошли, – подумал Керк перед тем, как его сознание совсем угасло. – Прости, Лилу, но, видимо, моему обещанию выжить не сбыться…»

41

Мальчик сидел за домашним терминалом и делал уроки, он не любил делать уроки, но его мама всегда говорила, что есть такое слово – надо. И делал, ведь он хотел стать великим политиком или спортсменом. На этой неделе он точно хотел быть летчиком-истребителем, ведь у них такая красивая форма, а девчонки так и липнут к ним.

Он выглянул в окно. Там веселой толпой стояли и гомонили его друзья. На противоположной стороне улицы шла Мадлен, самая красивая девчонка в районе, по ней сохли буквально все. Может быть, из-за нее мальчик хотел сегодня стать пилотом?

– Мама, можно я пойду погуляю?

– А ты сделал уроки?

– Да, мама.

– Ну тогда иди, погуляй, но чтобы к семи был дома.

– Конечно, мама! – весело крикнул мальчик, наплевав на все уроки.

Он выскочил на улицу, но что это, он, десятилетний мальчик, судорожно сжав штурвал, сидит в кабине истребителя, а вокруг пустота и только звезды посылают ему свой далекий, холодный, мертвенно-белый свет.

– Мама!!! – что есть сил закричал мальчик.

– Что случилось, сынок? Ну как тебе не стыдно? – пригрозила мать пальцем и с укором сказала: – Ты уже полный майор, и тебе скоро стукнет тридцать, а ты валяешься в детской коляске и, вдобавок ко всему, описался…

– Но как такое может быть, мама?! – непонимающе оглядел себя уже взрослый «мальчик».

– Вставай, сынок, вставай, – мать трясла мальчика в кровати. – Пора в школу идти.

– Не хочу, – капризно протянул мальчик.

– Майор, твою мать, очнитесь, майор! – кричал солдат прямо в ухо Керку, что есть силы тряся его за плечи.

– Да, мама, сейчас…

– Какая я вам «мама», майор?! Вставайте!

Наконец до Керка дошло, где он и что с ним. Он с трудом разлепил глаза. На востоке уже почернело, приближалась ночь. Тело все болело, но переломов вроде нет, бронежилет выдержал, и при падении от взрывной волны он ничего не сломал. Только вот в ушах сильно звенело, а в глазах чуть-чуть двоилось, и какой-то белесый туман застилал глаза. Очень сильно хотелось пить; казалось, во рту побывал целый курятник.

– Сейчас, солдат, уже встаю. – Попытка встать тут же отозвалась болью в голове и рвотным позывом.

– Я понимаю, майор, но нужно вставать, посидите немного и попробуйте встать. Вот вода, а я пока других поищу.

Керк сел и обнаружил, что в бессознательном состоянии его мочевой пузырь облегчился прямо в штаны, но это не вызвало у него никаких эмоций. Как и то, что рядом с ним лежал майор Свен Портер, а точнее, верхняя часть его туловища, присыпанная землей.

Он точно помнил, что до бомбежки майор убежал от него довольно далеко, но взрыв положил его останки рядом с ним, и из его открытого рта вылезало большое, противное на вид насекомое, уже отложив свои личинки в мозг.

Двадцать солдат ходили по неузнаваемому полю, большинство каменистых холмов осыпалось, повсюду были громадные воронки. Даже лес на несколько километров вокруг превратился в какой-то пустырь. Они подходили к каждому телу и осматривали его, пытаясь найти живых. В большинстве случаев солдаты даже не нагибались, чтобы проверить это, и сразу уходили к другим.

– Солдат, – слабым голосом позвал Керк ближайшего от себя солдата.

– Слушаю вас, господин майор…

– Сколько человек уцелело?

– На этот момент пятьдесят шесть человек, вместе с вами.

– А шердманы, где они?

– Ушли на север, к горам.

– Сколько времени вы уже ищете?

– Они – уже третий час, перепахали все наши позиции в поисках живых.

– Что значит – они, а ты тогда…

– А я сюда тридцать минут назад пришел.

– Постой, постой, – прищурился Керк, пытаясь вспомнить. – Ты один из тех, кто ушел вместе с сержантом Сазерлендом!

– Да, рядовой Ниро Млечин, к вашим услугам!

– Ну и как все произошло? – спросил Керк, он встал и держался за плечо солдата, чтобы не упасть. В глазах мутилось.

– Даже не знаю, как. Прибежали мы, – начал рассказывать Млечин, – сели в засаду и ждем. Тут колонна танков идет, первые мы пропустили, а в последние всадили ракеты! А третий с краю как возьмет и долбанет по впереди идущему, у того аж башня отлетела! Перезаряжаем в темпе «иглы» и пускаем по новой. Уже в другие танки. Но они даже не долетели, их подорвали еще на подходе, представляете!

Керк вспомнил, что именно об этом предупреждал Ская, но тот все же пошел.

– Что дальше произошло?

– А дальше мы улепетывать стали, но не успели. Нас буквально разбросало взрывом. Сержанту оторвало ноги, Гюка убило сразу, а мне только пальцы на левой руке отсекло.

Только теперь Керк заметил кровавую перевязку, умело наложенную при помощи походной аптечки.

– Сержант мне приказал бежать, – продолжил Млечин, – но я заметил, как он под себя положил активированную гранату. Наверное, боялся, что не успеет дожить до прихода шердманов, уж больно сильно он истекал кровью. Я уже довольно далеко отбежал, когда услышал взрыв, надеюсь, сержант прихватил с собой в мир иной парочку этих уродов. Ну вот и весь рассказ.

– Ладно, хватит тут копаться, зови сюда всех, будем решать, что делать дальше.

– Один момент…

Рядовой Ниро позвал всех по БСВ. Спустя пять минут со всех концов округи, словно тени, стали собираться перепачканные люди. Как и сказал Млечин, всех вместе оказалось пятьдесят шесть человек.

– Тяжелораненые есть? – на всякий случай спросил Керк.

– Нет, все «тяжелые» умерли от потери крови, пока мы по лесам прятались, – сказал один солдат. – Помощь им оказать было некому…

– Все уцелевшие присутствуют здесь, – добавил второй.

– Что с техникой?

– Вся разбита, передвигаться придется на своих двоих.

– А теперь главный вопрос повестки дня: куда пойдем? У кого какие предложения?

Все молчали, было хорошо видно, что они обо всем этом думают, но молчали. Наконец из задних рядов послышался голос:

– А может, вообще никуда идти не надо, останемся здесь, а… сколько можно уже бегать по этим чертовым лесам и полям?!

«Только истерики мне тут и не хватало», – подумал Керк. Но подумал об этом он мимоходом. Сейчас все его мысли были о Лилу. «Как она там? Сейчас все люди уже должны подходить к горам…»

Но Силаев понимал, что большинство до сих пор еще плетется на полпути к ним. Ведь транспорта на всех катастрофически не хватает, и они будут первыми жертвами идущих по следу шердманов. Керк вдруг почувствовал непреодолимое желание увидеть жену и убедиться, что с ней все в полном порядке, понимая, что если не сделает этого, то не сможет ничего делать и выполнять свои обязанности. Он даже спросил:

– А точно все машины подбиты? Я вон там вижу относительно целый бронетранспортер.

Майор показал на подбитую машину. Она лежала на боку, половина колес были просто вырваны, но, как он знал, это еще ни о чем не говорило. Пушка у БТРа была сильно погнута, так что о стрельбе из нее можно было забыть, но машина Керку нужна была не в качестве огневой точки, а именно как транспорт.

– Может, и цела… – пожал плечами Млечин, – мы особо тщательно и не проверяли, больше поиском живых занимались.

– Нужно проверить…

– Зачем вам, господин майор?

– Нужно… помогите мне.

42

Керк с трудом встал и поплелся к БТРу. Солдаты, ничего не понимая, пошли вслед за ним. Несмотря на тошноту, Силаев нагнулся и поднял с земли огромную палку.

– Нужно поставить его на колеса.

Солдаты, по-прежнему пожимая плечами, стали помогать майору. Половина последовала его примеру и стала подсовывать под броню палки, вторая половина, кому сучьев не досталось, начала раскачивать машину. На счет «три» все поднатужились, и тяжелая машина встала на четыре, из восьми уцелевших, колеса.

– Кто из вас разбирается в технике?

– Я, немного, – признался один из солдат, выйдя вперед.

– Посмотри двигатель. Сможет ли эта машина ездить.

– Слушаюсь…

Солдат залез в открытый люк, и спустя минуту копошения внутри движок БТРа рявкнул, выбросив из выхлопной трубы черное облако сажи, и мерно загудел.

– И что теперь? – спросил Ниро Млечин. – Куда вы собрались на этом хромоногом, сэр? И потом, нас слишком много, все мы не уместимся, как бы ни старались.

– Признаюсь честно, Ниро, у меня личные дела. Мне очень нужно найти одного человека… очень нужно. Поймите меня правильно…

– Мы понимаем, сэр.

– Спасибо, Ниро… кто хочет, может отправиться вместе со мной. Я направляюсь к горам.

– Но, сэр, там же шердманы?! – сказал один из солдат. – Двигаться прямо им в лапы?

– Поэтому я и хочу, чтобы вы остались здесь. Тут безопасней, а я, в случае чего, смогу взять на борт несколько человек из гражданских…

Казалось, солдаты были только рады, что им не нужно ввязываться в новую авантюру и подвергать свои жизни новым опасностям. Но трое добровольцев все же нашлось, среди них оказались новоявленный водитель Симс Бризант и Млечин.

– Можете на нас рассчитывать, сэр.

Броневичок вот уже пять часов резво катился по едва заметной тропинке, подсвечивая себе одной уцелевшей фарой, проламываясь сквозь редкую чащу молодых деревцев и сминая высокую траву на открытых полянах. Керк ежеминутно сверялся с картой, выбирая самый короткий путь между холмами и стараясь не упереться в отвесные обрывы. Такие попадались пару раз и приходилось тратить много времени, чтобы их объехать, поскольку преодолеть их не было никакой возможности.

– Симс, теперь направо…

– Но, сэр, впереди отличная дорога.

– Я вижу, но в лучшем случае она приведет нас в тупик.

– А в худшем?

– К тем, к кому мы так не хотим попасться.

– К шердманам?

– К ним, – подтвердил Керк и снова уткнулся в карту, подсвечивая себе маленьким фонариком.

По его расчетам шердманы шли на западе, и «БТ-2» уже должен был поравняться с ними, это несмотря на то что противник выдвинулся на три часа раньше них. «У них танки, много пехоты, они при всей своей резвости не могут двигаться уж слишком быстро, – думал Керк. – Тем более, что широкая «дорога», по которой они погнались за людьми, не такая уж и широкая, и колонны танков будут продвигаться по некоторым участкам не быстрее черепахи. Это если, конечно, карты не врут…»

Но до сих пор карты не врали, и там, где были отмечены овраги или узкие места, именно так все и обстояло, это внушало некоторую надежду на успех.

Ниро Млечин от нечего делать начал просеивать эфир на своей радиостанции. Поначалу слышался только шум и треск радиопомех, но вдруг пространство заполнил звук стрельбы и чей-то полный боли голос, он звучал так отчетливо, что казалось, что все происходит прямо рядом с ними, за бортом этого броневика:

– Они на правом фланге!

Потом послышались пулеметные очереди и разрывы снарядов, и уже другой голос прокричал:

– Мы не удержали их! Они прорвались!

Прозвучал еще один взрыв, и все смолкло, остался лишь треск радиопомех. И как бы Млечин ни старался снова поймать волну, у него ничего не выходило. Бой, наверное, еще продолжался, просто взрывом накрыло связиста.

– Как все знакомо, – печально произнес он.

– Да. Шердманам устраивают на их пути засады.

– Только это не очень-то помогает.

– Это их задерживает… на десять, на двадцать минут, но задерживает. Своими жизнями эти солдаты отбивают драгоценное время, дающее людям возможность уйти в горы.

– Боюсь, сэр, этого все равно недостаточно…

«Я знаю, но возможно, именно это время дает именно Лилу дополнительный шанс», – подумал Силаев и снова посмотрел в карту.

– Еще раз направо, Симс.

– Есть, сэр.

И броневик продолжал нестись, подпрыгивая на ухабах, тяжело переваливаясь через ствол поваленного дерева или трясясь на камнях какого-нибудь ручья.

43

Неожиданно броневик, как зверь, выскочил на перепуганных людей. Бризант еле успел затормозить, чтобы кого-нибудь не раздавить под колесами.

– Совсем в стадо баранов превратились, – произнес Млечин.

Силаев понял, о чем тот говорил. На флангах от основной колонны должны были двигаться разведчики и предупреждать людей о всех подозрительных перемещениях. Но он тут же понял, почему этого не сделано, нет, не потому, что не было солдат, просто это бесполезно.

– Это бесполезно, – озвучил свою мысль Керк.

– Да, сэр, вы правы, – вынужден был согласиться Ниро. – Охранение бы им ничем не помогло.

– А вот почему ты, Синс, со своими сканерами раньше людей не заметил и чуть не подавил их?

– Извините, сэр… но я ведь не все в этой аппаратуре знаю.

– Ладно, проехали…

Майор выбрался наружу. Горы были совсем близко, он видел их неясные силуэты. Люди шли нескончаемым потоком. Как и предполагал Керк, транспорта на всех не хватило, да и не было его нигде видно.

На вылезший из леса броневик, опознав в нем своего, уже начали заползать уставшие люди.

– Ниро! – позвал Силаев.

– Что, сэр?

– Принимай только раненых, всех здоровых гони в шею.

– Понял.

Уставшие люди сопротивлялись, ругались, но Млечин и еще трое солдат оставались непреклонными и гнали всех, кто мог идти самостоятельно. Вскоре весь десантный отсек «БТ-2» был заполнен ранеными. Тех, кто не вошел внутрь, размещали на крыше.

Между тем Керк бегал от одной группы людей к другой, показывая им фотографию Лилу, которую он до сих пор держал у себя в кармане.

– Вы знаете ее?! Вы ее видели?!

Люди смотрели на него как на полоумного, но, разобравшись в чем дело, отрицательно мотали головами.

Керк не знал, сколько он так метался между людьми почти в полном отчаянии, что никогда не найдет свою Лилу, но, окончательно выбившись из сил, понял, что еще не все потеряно и, возможно, она где-то дальше, а значит, ближе к спасительным горам. Он почти успокоился, но страх снова сжимал горло, и Керку казалось, что Лилу погибла в одной из бомбежек и все его поиски бессмысленны.

Оглянувшись на натруженный звук мотора бронетранспортера, Силаев не узнал броневик. Это был уже форменный поезд. К «БТ-2» подцепили целых пять грузовых машин, по каким-то причинам не могших двигаться самостоятельно, также до отказа заполненных людьми, а внутрь пытались забраться все новые и новые, но их спихивали вниз те, кому повезло забраться раньше. Оттесненные угрожали, просили, умоляли, но ничего не помогало.

– Давайте к нам, господин майор! – крикнул Млечин, освобождая место.

– Спасибо, Ниро.

– Как поиски?

– Не очень…

– Никуда она не денется, вот увидите.

– Спасибо…

Силаев продолжал поиски. Только завидев где-нибудь белые халаты медперсонала, он соскакивал с брони и бежал к ним, чтобы показать фотографию, подсвечивая ее фонариком, и с надеждой спросить, видел ли ее кто. Но ответы по-прежнему были лишь отрицательными.

А люди все продолжали идти вперед, несмотря на проносившиеся над головой истребители неизвестной принадлежности. Однажды колонну, уходящую далеко вперед светлой ниточкой от горящих фар машин, фонарей и просто факелов, уже теряющихся среди склонов, обстреляли из ракет и пушек пронесшиеся самолеты. Было много погибших, но это никого не остановило.

Уже светало, а Керк, как и прежде, соскакивал с БТРа и бежал к людям в белом. Порой у него уже не было сил, чтобы что-то спрашивать, просто показывал фотографию, иногда даже не дожидаясь ответа, шел к следующей группе.

Вот и сейчас, даже не взглянув в лицо тому, кому показывал уже довольно помятую фотографию, спросив: «Вы ее видели?» – и пошел дальше.

– Керк? Керк!

Силаев даже не сразу сообразил, что зовут именно его. За прошлую ночь он уже однажды попал впросак: кто-то выкрикивал именно это имя, но оказалось, что звали потерявшегося мальчика, который все-таки нашелся.

– Здравствуй… – едва слышно прошептал Керк, обнявшись с Лилу. С души сразу свалился тяжкий груз, и тело майора наполнилось новой силой.

44

Днем участились случаи нападений на колонну с воздуха. Подошло даже несколько бомбардировщиков, но их отогнали истребители. Впрочем, повторный налет оказался более удачным, и значительный «хвост» колонны людей, так и не успевших уйти в горы, практически разметали. Постарался и шердманский десант, он преследовал людей до самой последней возможности, но отстал без огневой поддержки, после того как их танки больше не могли пройти через практически отвесные кручи, где всю свою технику побросали и люди.

Подгоняемые страхом люди уходили все дальше, углубляясь в горы, рассасываясь по ущельям, которых тут было великое множество, забиваясь во все щели и пещеры, которых также было немало. Здесь авиация противника их уже достать не могла, для этого нужно было проводить масштабную ковровую бомбардировку, но на это уже сил не имелось, к тому же были и более удобные цели.

Одну из таких небольших пещер и облюбовали Керк с Лилу, без посторонних, что сделало их уединение более интимным. Несмотря на усталость обоих и контузию Керка, они долго не могли отпустить друг друга, боясь, после пережитого, потерять даже из виду.

Лилу достала где-то аптечку и сделала Керку несколько восстановительных инъекций, после которых шум в голове практически прекратился.

– Как же ты здесь оказался? – снова прижавшись к Керку, спросила Лилу.

– В смысле?

– Ну не в гости же ты мимоходом решил забежать.

– Нет. Меня сбили…

Повисла тишина, было только слышно, как люди копошатся снаружи, о чем-то переговариваясь.

– И что ты теперь будешь делать? – вырвалось у нее. – Я хотела спросить: для тебя уже все закончилось? Ведь правда? Ведь ты уже выполнил свой долг, к тому же ты болен… тебе там больше нечего делать, – в неопределенную сторону махнула рукой Лилу.

– Не знаю… – ответил Керк на полный надежды вопрос, останется ли он с ней.

«Действительно, – подумал он, – что мне теперь делать?» Ему было очень хорошо с вновь найденной с таким трудом Лилу, и он никуда не хотел уходить от нее, особенно туда, откуда он может и не вернуться живым. Но оставался еще вопрос долга и чести, для него это не было пустым звуком. Как сможет он смотреть в глаза товарищам, если те, конечно, останутся живы, они бились до последнего, а он отсиживался в пещере…

«Будь что будет», – положился Керк на обстоятельства и в который раз привлек к себе Лилу.

Утро выдалось пасмурным, а потому гром, разбудивший Силаева посреди ночи, не выглядел таким пугающим и невероятным из-за того, что вечером на небе не было ни облачка. «Просто гром и ничего более», – подумал майор.

Откинув полог, даже не постучав и не прокашлявшись для порядка, как к себе домой, вошел Ниро Млечин.

– Простите, господин майор, я вам помешал…

– Нет, не помешал, – ответил Керк, принимая вер-тикальное положение и закрывая собой Лилу, – все в порядке, мы уже закончили… Что случилось?

– Еще раз простите, сэр… Но тут такое дело, относительно недалеко, всего через два перевала, сел поврежденный шердманский бомбардировщик…

– А при чем тут он?! – тут же выскочила Лилу, почувствовав неладное.

– Я подумал, что господину майору будет интересно, – стал оправдываться Млечин. – Он здесь единственный старший офицер в округе, которого я знаю… Я еще солдат, как-никак.

– Мне это интересно, – несколько жестковато сказал Силаев, увидев, что Лилу что-то еще хочет добавить.

– Ты уходишь?..

– Успокойся, все будет хорошо… вот увидишь.

– Останься, прошу тебя. Зачем тебе все это? Если ты меня любишь, ты останешься со мной, – прошептала, как ультиматум, Лилу.

– Я тебя люблю, но есть такое слово «надо», дорогая, – сказал Керк, поцеловав Лилу. – Пойдем, Ниро, покажешь.

– Возвращайся…

– Обязательно.

– Я тут уже несколько человек из числа добровольцев собрал, – похвалился Млечин, когда они вышли наружу.

– Ничего себе несколько человек! – изумился майор, наспех подсчитав бойцов. – Тут больше чем два взвода.

– Когда я зашел к вам, было меньше…

– Понятно.

– Вот Эрш Асколл, это он нашел бомбер, – сказал Ниро, показав на бойца.

– Да, – подтвердил Эрш. – Он ночью приземлился, а как земли коснулся, гореть начал, но его выскочившие пилоты быстро потушили. Сейчас наверняка ремонтируют.

– Так, может, его уже отремонтировали?

– Не-ет, – уверенно проговорил Эрш, – уж больно пилот громко ругался и руками сильно махал…

– Ясно. И что вы с ним предлагаете сделать?

– Взорвать к чертовой матери, – тут же высказался Эрш. – А то они его отремонтируют и снова нам на головы будут сыпать бомбы.

Добровольцы согласно загудели. Бомбардировки им порядком надоели.

– Конечно, один бомбер дела не решает, но уж лучше у них будет на один меньше, чем больше, – добавил Асколл.

– Тут я с тобой согласен, – кивнул Силаев. – Что ж, показывай дорогу, следопыт. И дайте мне какое-нибудь оружие.

– Выбирайте, – барственным жестом махнул рукой Млечин, показывая на солдат. Те с готовностью показали свои стволы.

Керк взял себе из чьих-то рук уже привычный автомат «дрок» на восемьдесят патронов. Ну и нож, куда без него?..

– Пошли.

45

Посадка оказалась относительно удачной, опоры бомбардировщика вошли в податливый грунт на полянке в лесу, но это не самая большая проблема, проблемой был заглохший двигатель, к тому же при посадке он сильно обгорел. На него уже потратили большую часть суток, а единственный техник в экипаже только-только стал разбираться, что к чему.

– А-а… мать! – донеслась ругань техника.

– Командир, может, помощь вызовем? – спросил пулеметчик Токо.

– Ага, – с серьезным видом поддакнул его напарник Ксот, а потом добавил: – Они там в лепешку расшибутся, потеряют два десятка бесценных пилотов, но драгоценную жизнь пулеметчика «вайсера» спасут…

– Командование мною проинформировано о нашем положении, и Ксот прав: они не станут проводить спасательную операцию.

– Как говорится, спасение утопающих – дело рук самих утопающих.

– А ты чего разболтался? Или уже исправил все? – спросил командир экипажа капитан Портс у техника Матса.

– Так мне одному не справиться, – стал оправдываться Матс. – Пусть эти обалдуи подержат нагнетатель, пока я его заваривать буду, все равно им делать нечего.

– А как же оборона, мы на обороне сидим?! – стал отнекиваться от тяжелой работы Токо.

– А вы разве сигнализацию по периметру не поставили, ну…

– Поставили…

– Ну тогда иди, работай… – приказным тоном сказал Портс. – А за пулеметом мой наводчик посидит, он у нас контуженный, но, в случае чего, всех из пулеметов на части порвет.

– Это-то и пугает…

– Разговорчики! И вообще, иди, работай и дружка своего прихвати, обленились совсем уже.

Темнело, и Портс хотел, чтобы сварку закончили как можно раньше и без применения дополнительного освещения. Иначе пляшущий огонек в темноте будет служить отличным ориентиром для оставшихся в живых врагов, если вообще можно было выжить после такой бомбежки.

– Ладно, Ксот, пойдем, подержим эту хреновину, а то нам здесь до утра ждать придется.

Вдвоем они подошли вразвалочку к технику, давая тому понять, что они недовольны, и если бы не приказ командира, он тут копался бы один.

– Ну, Матс, что нам здесь держать надо? – спросил Ксот, отодвигая плечом Токо.

– Вот, беритесь за эти выступы, приподнимите на полметра и держите.

– Раз-два, взяли, – скомандовал техник.

Ксот с Токо одновременно схватились за поручни и с натугой, но подняли. Матс сразу стал заваривать обрывы.

– Матс, ты – сволочь, – просипел Ксот. – Не мог предупредить, что ли, что она такая тяжелая!

– Здесь, наверное, с полтонны будет, – добавил Токо, желтея от натуги.

– Даже больше…

– Не разговаривайте, – сквозь треск сварки произнес Матс. – Все силы на слова уходят. Тут уже немножко осталось, нет-нет, не отпускайте, сейчас болтом закреплю… ну все, отпускайте, – наконец разрешил техник.

– Матс, какая же ты сволочь, – жалобно простонал Токо. – Если бы мог, то дал бы тебе в морду, а так я даже руку поднять не могу.

– Ладно, парни, спасибо за службу, можете сказать командиру, что можно провести пробное зажигание. Я только крышку на место поставлю, и все.

– Служу Империи, – через нос выдавил Ксот.

– Служи…

Матс только успел приладить на место бронированную крышку, защищавшую двигатель, как Ксот увидел, что голова техника лопнула, как сирикайский фрукт, и тут же долетел раскат выстрела.

Тут все и началось: сработала сигнализация, подорвались четыре мины для непрошенных гостей. Застучали сразу два пулемета, по корпусу бомбардировщика пробежала цепочка разрывов, вырывая ячеистую броню, и уже под конец срезала бегущего в укрытие Тока.

Вторым был башенный пулемет «вайсера», он бил по лесу, выбивая крупную щепу и срезая молодые деревца толщиной до метра в диаметре. Контуженый наводчик никак не мог определить, где враг, и водил стволом широкой дугой, расстреливая все вокруг, создавая в лесу целую просеку.

Что-то заставило Ксота обернуться назад, и то, что он увидел, ему не понравилось. Метрах в двадцати бежали враги с явным намерением захватить судно. Они тоже заметили его и открыли стрельбу на ходу. Ксот, как на учениях, в падении выхватил свой облегченный «блэнш» – миниатюрный автомат для солдат, не принимающих активного участия в боях, и нажал на спуск. Сразу пятеро его противников подкосились и упали, нелепо вздернув руки.

Замолчал башенный пулемет. «Заклинило или комплект закончился, – отстраненно подумал Ксот, совершая перекатку на новую позицию. – Надо наводчику за вторую пушку садиться».

Набирали обороты двигатели. В место, где он только что лежал, полетели гранаты, они громко хлопали, вздымая высоко в воздух куски дерна. Осколки гранат секли его шлем и бронежилет. Редкие попадания в мягкие части тела пока еще не ощущались. Боль от них придет позднее.

Обнадеженные молчанием пулемета, нападавшие ринулись в последний бросок, преодолев за две секунды оставшиеся метры до бомбардировщика. Завертелась вторая зенитная башня, но было уже поздно, враги вбегали в открытые створки «вайсера». Стрельба была слышна внутри судна. Ксот успел подстрелить еще троих, прежде чем ему в живот попала граната из подствольника, только она почему-то не взорвалась. Он упал.

Ксот видел своих родных, которые говорили ему, чтобы он вставал, а не валялся, когда остальные дерутся. Это было удивительно, ведь их здесь не должно было быть. Он отвечал, что не может, и ему больно, но они только смеялись над ним, а маленький братик даже пнул его за такое малодушие.

Ксот очнулся от сильного рева двигателей. «Вайсер» взлетал, изрыгая пламя из трех сопел и сильным жаром опаляя его лицо, скоро он превратился в точку и исчез. Он посмотрел на свою рану, на удивление крови вытекло немного. Ксот еще полежал минут десять, набираясь сил, а потом протянул руку и пощупал свою рану.

Сильный взрыв разломил тело шердмана пополам, спугнув с места прилетевшего после старта бомбардировщика на запах крови падальщика, совершенно не боящегося улетевшей стальной птицы с незнакомым запахом.

46

Керк вскочил в раскрытые створки корабля, их, наверное, в спешке забыли закрыть, или командир судна не хотел оставлять оставшихся снаружи членов экипажа, но двигатели уже работали. На площадке под потолком из раскрытых герметичных створок виднелись ноги, скорее всего, зенитчика, который так лихо «поливал» пушечным огнем противоположную часть леса.

Керк выстрелил по ним из своего автомата, зенитчик упал со своего кресла на эту площадку, держа в руках гранату. Зная, какой ущерб может принести взрыв в замкнутом пространстве, Керк добил его длинной очередью.

Впереди находилась дверь в пилотскую кабину, она оказалась заперта. Недолго думая, Керк выбил замок гранатой из подствольника, распахнул дверь, и туда сразу же уставилось с десяток стволов, как бы говоря, что сопротивление бесполезно. Шердман понял все правильно и опустил свой пистолет.

– Глуши двигатели! – приказал Керк и предупредил: – Но не дури, я все-таки пилот…

– Хорошо, – пилот заглушил двигатели.

– А теперь лапки кверху и на выход, будем решать, что с тобой делать.

Подбежали несколько солдат и, увидев, что шердмана не убили сразу, стали вязать ему руки.

– Ну что, минировать? – спросил рядовой Ниро Млечин, ставя свою снайперскую винтовку «цикада» к борту корабля.

«Вот он, этот случай, показывающий, что я не должен отсиживаться в пещере», – подумал майор, глядя на тушу бомбардировщика.

– Подожди пока, у меня тут мыслишка крутится…

– Мысль приходит, чтобы умереть.

– Чего? – не понял Керк.

– Да это я так…

– Зови остальных, тут больше никого нет. Будем военный совет проводить.

Собрались все, некоторых поддерживали другие солдаты и осторожно усаживали на землю. Отряд явно поредел, все со злобой уставились на пленного пилота.

– Сколько?

– Осталось тридцать пять человек, – и, увидев непонимающий взгляд командира, добавил: – шестнадцать человек попали в зону мины-ловушки. Некоторых с деревьев снимать придется.

– Я предлагаю несколько изменить наши планы относительно этого судна, – заговорил Керк.

– Опять какую-нибудь гадость приготовили, и не зыркайте на меня, я практически гражданский человек, – раненый показал на свои перебитые ноги.

– Еще какую гадость, но для шердманов, – Керк качнул головой в сторону пилота. – Я предлагаю захватить этот бомбардировщик, добраться на нем до его авиаматки, захватить другое судно, а этот взорвать прямо там…

– Ну ты загнул, майор, – не выдержал уже другой солдат. – Ладно, еще этот захватить, но туда…

– Если удастся, мы уничтожим целую авиаматку, – продолжил Керк, – а сами смотаемся на другом трофейном судне. Решайте. Мне нужны только добровольцы.

Керк демонстративно встал и отошел в сторону, давая солдатам самим решить, как лучше поступить. О чем они шептались, он не слышал, зато видел, как один из них покрутил пальцем у виска. Наконец несколько человек подошли к майору, за ними потянулись другие, и к концу обсуждения под его началом оказалось пятнадцать человек.

«Прости, Лилу, – подумал Керк, – но так получилось, тут уж ничего не поделаешь».

– Ну что, камрады, вперед! Хватайте этого урода и тащите обратно в кабину.

Солдаты похватали свое оружие и повели пленника. Керк последовал за ними. Оставшиеся уходили в лес, поддерживая раненых. Одному из них Силаев наказал разыскать Лилу и рассказать ей, что произошло, чтобы она лишний раз не маялась в тревоге и сомнениях. Он очень надеялся, что она поймет все правильно.

– Заводи, водила, – сказал Керк, плюхнувшись в соседнее кресло оператора бомбометания, или проще – наводчика. – Но, предупреждаю, капитан Портс, – прочитал Керк закорючки на форме пилота, – не глупите, я все понимаю, и, в случае чего, расправа будет жестокой.

– Глупцы, на что вы надеетесь! – искренне удивился капитан. – Неужели вы думаете, что сможете противостоять нам!

– На что мы надеемся, не твое собачье дело, а теперь заводи.

– Как хотите…

Портс завел двигатели, бомбардировщик оторвался от земли и пошел вертикально вверх.

Лилу видела тяжело уходившую в небо точку и, не удержавшись на ногах, присела на камень. Она поняла все правильно – он не мог сидеть сложа руки в такой ответственный для всего человечества момент, это было не в его характере.

– Пусть сопутствует тебе удача, Керк, – одними губами произнесла она, провожая взглядом светящуюся даже сквозь темные облака точку, до тех пор пока она не исчезла из виду, и даже после этого еще долго смотрела в сумрачное небо.

47

Керк внимательно наблюдал за всеми манипуляциями пилота, ничего не пропуская. Скоро «вайсер» вышел на орбиту и направился к своей авиаматке. В корпус что-то тяжело стукнуло, и в кабину ворвался рядовой Млечин.

– Что это было?

– Успокойся, Ниро, просто камешек стукнулся, для нас это не страшно.

– Ну тогда ладно…

– Борт «триста пять», отвечайте, – заговорило радио, Керк крепче сжал автомат, показывая его пилоту с недвусмысленным намеком.

– Диспетчер, говорит «триста пятый»…

– Почему так поздно, вы, по вашим же сведениям, должны были прибыть еще час назад.

– Ничего страшного, просто ремонт немного затянулся, мое место – как обычно?

– Нет, теперь ваша стоянка – «четыреста десятая».

На авиаматке вспыхнул квадрат, он стал мигать, показывая место стыковки.

– Вас понял, «четыреста десятая».

– С возвращением.

– Спасибо, – поблагодарил Портс.

«Вайсер» шел к месту стыковки, она проводилась наружным способом, и Керк увидел, что ближайшее судно находится через два посадочных места.

– Ниро, – позвал Керк, и, когда тот появился в дверном проеме, спросил: – вы разобрались с реактором?

– Да, проще простого!

– Да ну! – не поверил Керк.

– Конечно, наши по тому же принципу работают, технология-то ихняя, просто эти совершеннее и не более того.

– Что сделать нужно и сколько у нас времени останется?

– Все очень просто, – стал объяснять Ниро, – сни-маешь контрольный чип, переставляешь местами клеммы, разгоняешь реактор на максимальную мощность, и ба-бах! А вот насчет времени – не знаю. Минут десять, не больше.

– Хорошо, по моей команде начинайте операцию.

– Слушаюсь!

«Вайсер» подлетал к стыковочному шлюзу. Работая маневровыми двигателями, он мягко «сел» на борт авиаматки. Послышался лязг захватов, мигнула контрольная лампочка, показывая герметичность стыковки.

– Ну вот, можно выходить, – произнес Портс.

– Спасибо, – поблагодарил Керк, ставя автомат на одиночный.

– Эй!

Раздался выстрел; если бы не аккуратная дырочка во лбу, можно было бы подумать, что шердман просто заснул в своем кресле. Керк понимал, что оставлять его у себя за спиной архиопасно.

– Ничего личного…

Керк подошел к собравшимся, на их лицах легко читалось возбуждение и нетерпение.

– Так, парни, наша задача пройти через две шлюзовые камеры, они соединяются между собой, и захватить судно. Сейчас выходим и всех валим без разбору. Пошли.

Люк открылся, и в него просунул голову техник.

– А-а… – непонимающе протянул он.

– И ага! – передразнил солдат, всаживая свой нож технику между глаз.

Штурмовики проскочили первыми, открыв ураганный огонь из танкового пулемета по всему, что движется. Через несколько секунд все было кончено.

– Что за ужасная вонь!!!

– Терпи, солдат, «флибустьером» будешь, – похлопал Керк привередливого солдата, сам стараясь дышать через рот, но и это не помогало. – Открывайте переходной люк!

Штурмовики поставили свой «сико» и принялись открывать дверь. Остальные готовили гранаты, и, как только люк открыли, они полетели внутрь. Диким воем заработала сигнализация, Керк, стараясь ее перекричать, скомандовал по БСВ:

– Ниро! Давай!

Ниро переставил клеммы и запустил реактор на полную мощность.

Штурмовики пытались открыть последнюю дверь на пути к цели, но она оказалась заблокированной, как и все другие. Недолго думая, они поставили к двери заряд и, когда все попрятались, взорвали его. Дверь вышибло, но в проем полетели уже шердманские гранаты, их поражающие элементы пробивали импровизированную защиту и застревали в бронежилетах. Появились первые раненые.

Забил пулемет, не пропуская внутрь контрабордажников. Теперь уже люди забрасывали свои гранаты, плотность огня ослабла, и туда ворвались штурмовики с «сико» наперевес, их поддержали остальные солдаты стрельбой из подствольных гранатометов. На этот раз пятеро остались лежать в проходе.

Предстояло проникнуть еще в один отсек, когда Керк вспомнил про вентиляцию. По его приказу простреляли потолок и нашли вентиляционную шахту. Еще одной гранатой пробили в ней проход и один за другим залезли в нее.

Керк осторожно прополз вперед и нашел замки, позволяющие мгновенно открыть технический проход, через который и атаковали их на крейсере.

Понимая, что их уже ждут, Керк забрал все оставшиеся у команды гранаты, их оказалось восемь штук. Поставил их на синхронный взрыв, выбил люк и одним движением руки смахнул вниз, его за ноги быстро стащили назад. И сделали это вовремя, одновременный взрыв превратил вентиляционный короб в дуршлаг.

Пока первые лезли вперед, обдирая незащищенные руки и ноги об издырявленный короб, двое сзади стреляли из автоматов прямо через стенку вентиляционной шахты, на случай, если кто-нибудь выжил, не давая ему поднять головы.

Но все же кто-то остался, и пули прошлись по проходу, унеся жизни еще нескольких человек. Остальные лезли прямо по убитым, прикрываясь ими от пуль, останавливаться было никак нельзя.

Керк остановился у отверстия и, немного подумав, решил попробовать свеситься вниз головой, как это виртуозно делали контрабордажники на захваченном ими крейсере «Макао». Он расставил ноги, взял покрепче автомат и свесился вниз, но не удержался. Бронежилет потянул его вниз, и он свалился, как тряпичная кукла, нелепо взмахнув руками, почти с трехметровой высоты.

Пули пробежались поверху, как раз в том месте, где он и должен был повиснуть. Силаев тут же перекатился в сторону, и, пока перекатывался, стрелял из своего автомата, так и не выпущенного из рук.

Закончив перекатку, непрерывно стреляя во все стороны, он первой же очередью снял стрелка, высунувшегося из укрытия, в которое спрятался на время этой беспорядочной стрельбы, добавив ему еще гранату из подствольника. А потом методично добил всех раненых от взрыва гранат, переходя от одного к другому, буквально волоча за собой обездвиженную при падении ногу. Нога отказывалась слушаться, полностью онемев до бедра.

В шахте остались лежать еще четверо, но погибли они не зря, корабль был на месте. Оставалось минуты три, прежде чем рванет реактор. Штурмовики заложили оставшуюся взрывчатку к двери, на случай, если кто-то будет прорываться.

– Ну же, майор, заводи свою бандуру, – кричал ря-довой Млечин, вваливаясь в кабину.

– Не стой над душой!

– Главное, заведи!

Керк никак не мог освободить захваты, державшие бомбардировщик, двигатели уже работали, но захваты не отцеплялись. Он жал на все кнопки, переключал рычажки, но все было тщетно. Значок, отвечающий за сцепку, горел ярким огоньком, не желая гаснуть.

Корпус вздрогнул – взорвалась взрывчатка, оставленная у двери, и захваты как по команде отцепились от корабля. «Может, они отцеплялись из помещения, и взрыв снял блокирующие устройства, – подумал Керк, осторожно выводя корабль, – а я тут дергаюсь, как обезьяна».

– Гони!!! – закричали все.

Керк дал полный газ, и «вайсер» с полной загрузкой неохотно пошел вперед, удаляясь от обреченного корабля. Взрывная волна швырнула судно так, что все свалились с ног.

На обзорном экране промелькнул силуэт поверженного корабля, у него зияла огромная рана, как будто громадный космический хищник откусил здоровый кусок от туши своей жертвы.

48

– А-а-а!.. – вдруг заорал сержант.

– А! – выкрикнул Керк, чуть не выпустив из рук штурвал. – Чтоб его!..

На лобовом стекле, крепко держась руками, сидел шердман в одежде техника. Как такое могло произойти, Керк не мог себе представить, но еще более удивительным выглядело то обстоятельство, что он был еще жив, это в космическом-то безвоздушном пространстве. К тому же шердман в какой-то безумной ярости размашистыми ударами долбил лобовое стекло молотком.

– Сбрось его! Сбрось!!!

– Как я его сброшу? В конце концов, здесь нет «дворников», как в машине!

Движения техника становились все медленнее, а удары слабее, но он уже успел сделать достаточную трещину. Вдруг у него лопнули глаза, заставив тем самым сержанта снова закричать. Безжизненное тело шердмана тут же отлетело в сторону.

«Как же он молоток не выронил, сволочь такая!» – подумал Керк.

Но разобраться ему в этом не дали, соседние корабли открыли зенитный огонь по беглецу, быстро сориентировавшись в том, кто является виновником этой жуткой катастрофы.

К своим лететь смысла не было, для этого пришлось бы пройти через строй вражеских кораблей, и майор направил трофейное судно на Солнце.

– Что вы делаете?

– Будем прятаться на той стороне звезды.

– Но до нее триста миллионов километров, мы не успеем!

– Но иначе нам все равно не выжить…

– Внимание! – выкрикнул Ниро, сидевший в крес-ле второго пилота. – Они разворачивают лазерные орудия!

– Держитесь!

– Плевать! Главное, гони!

Керк еще прибавил скорость и произвел бомбометание. Позади «вайсера» образовалось поле из сотен авиабомб. Облегченный бомбардировщик резво рванул вперед.

Лазерные залпы прошлись мимо, а некоторые наткнулись на бомбы, заставив их детонировать. Поняв, что таким оружием с беглецами не справиться, в погоню выскочили десять «ковейхов», которые стали быстро сокращать расстояние. И вскоре они пустили пробные ракеты.

Керк еле-еле нашел систему пуска тепловых шашек, которые приняли на себя первые ракеты.

– Кто-нибудь, сядьте в зенитные башни и отпугните этих засранцев!

– Уже садимся! – донеслось в ответ.

Застучали башенные зенитные пушки, которые только раззадорили преследователей, ведь стопроцентная дичь огрызалась! Они пошли на новое сближение и стали работать из пушек, снаряды барабанили по корпусу судна, но пока не наносили вреда. Снова полетели ракеты, теперь их был целый рой. Некоторые из них проскочили через защиту из шашек и подорвали один двигатель.

Бомбардировщик качнулся, а зенитные пушки с еще большим остервенением стали рассекать пространство, и вскоре появились первые подранки среди «ковейхов», которые из-за полученных повреждений прекратили преследование и повернули назад.

– И что теперь? – поинтересовался Ниро у Керка.

– Не знаю, попробуем спрятаться на этой планете, – ответил Керк, уворачиваясь от очередной очереди.

Но с десяток снарядов все же прошлись по корпусу. Ударило по барабанным перепонкам – упало внутреннее атмосферное давление, но герметик закрыл пробоину, а система восстановила давление.

«Вайсер» стал садиться на безжизненную планету, ее название Керк не помнил. Корабль сел прямо в расщелину, защищая один бок каменистой породой планеты. Зенитные пушки не давали расслабиться пилотам истребителей и подойти на верный выстрел.

Оставшиеся «ковейхи» разделились на две группы и стали заходить с разных концов ущелья.

– Вот суки, что делают, а!

– Молодцы, что тут еще скажешь.

Истребители, уклоняясь от заградительного огня «вайсера», сближались друг с другом, а потом выпустили последние ракеты, которые пошли к своей цели.

Керк действовал скорее инстинктивно, чем обдуманно. Он просто вырубил все системы корабля, превратив его просто в груду железа, рычажком, найденным им всего две минуты назад, когда ракеты уже практически завершили боевой разворот. Ракеты, наведенные на электромагнитные импульсы бомбардировщика, потеряв цель, продолжили движение по прямой и взорвали стену ущелья.

Мощный взрыв чуть выше «вайсера» вызвал сильный камнепад, который продолжался примерно с минуту. Камни, большие и маленькие, просто песок, засыпали судно так, что его не стало видно.

Покружив над местом посадки еще пять минут и не веря в гибель своей жертвы, «ковейхи» повернули обратно. В конце концов, и у них патронные короба не бездонны, а пробить толщу наваленной породы одними пушками не получалось. Они уже проверили.

– И что теперь?

– У тебя что, пластинку заело?!

– А что это такое?

– Не знаю, – признался Керк, массируя ногу. Она постепенно восстанавливала свою чувствительность, но вместе с тем приходила жуткая боль, от которой хотелось орать во все горло. Но, взяв себя в руки, он спокойно ответил: – Выражение такое.

«Наверное, синяк будет во всю ногу, – подумал, чуть не плача от нараставшей боли, Керк. – Надо обезболивающее вколоть». Но потом он вспомнил, что это шердманский корабль, а своих аптечек никто не прихватил. От осознания такого факта стало еще больнее и обиднее. «Черт!!!»

– Вот это каньон! Какие же здесь должны были быть реки, чтобы размыть такие берега?! – сказал Ниро, чтобы хоть что-то сказать в давящей на психику темноте.

Не светилась даже приборная панель. А воспользоваться индивидуальными фонариками никто не догадался, словно опасаясь, что враги увидят свет через корпус под двумя метрами породы.

– Если здесь и были реки, то это не от них, – сказал Керк, отмечая, что дышать становится все труднее.

– А из-за чего?

– Просто железное ядро планеты остыло, сильно уменьшилось в объеме, и грунт провалился вниз под собственным весом. Так и образовались эти гигантские трещины на поверхности планеты. В одном из таких провалов мы сейчас и сидим.

– Надо же…

– Делать нечего, полетим дальше, назад нам нельзя, только вперед. – Керк включил все системы корабля и взялся за штурвал.

– Куда вперед-то? – Но вопрос остался без ответа.

Бомбардировщик, тяжело ревя дюзами, поднимая тучи пыли, вырывался из плена планеты. Раскачиваясь из стороны в сторону, он выбрался из завала и, оторвавшись от поверхности, поспешил прочь на максимально возможной скорости, убегая от вероятной повторной погони.

Через несколько часов «вайсер», обогнув звезду на безопасном расстоянии, кружил у газового гиганта, где, как поговаривали, спрятали отбитый в бою у шердманов крейсер.

49

Шердманский крейсер висел над спутником газового гиганта и проходил предполетное тестирование. Малая масса спутника позволяла крейсеру практически слиться с ним, но сесть он не мог. «Макао» был все же космическим хищником.

По коридорам корабля теперь уже вместо шердманов ходили люди, все еще в противогазах, хотя система вентиляции работала на полную мощность, понемногу выветривая неприятный запах прошлых хозяев судна.

– Господин адмирал, рад приветствовать вас на борту! Меня зовут генерал Брюс Грин. Прошу следовать за мной, – поприветствовал только что прибывшего адмирала сотрудник КЕК глухим голосом из-за респиратора на лице.

– Руки за спину закладывать?! – не удержавшись, спросил Свифт. Он не любил Комитет Единого Контроля.

– Привет. Вы уже разобрались со всеми трудностями, у нас график поджимает, – перешел сразу к делу Сирокс.

– Да, практически все, но…

– Пожалуйста, без этих «но», каждый час промедления стоит жизни сотням людей, – оборвал чекиста адмирал. – Полковник, какие у нас потери?

Адмирал, да и все флотские не могли точно объяснить, почему они не любят этих КЕКовцев. «Может, из-за того, что они носят флотскую форму, – анализировал себя Сирокс. – А мы, истинные моряки космического флота, не любим этого… – и с оттенком ревности подумал: – Что, у них своей формы нету?»

– О чем это я? – чуть слышно произнес адмирал.

– Что вы сказали? – переспросил полковник.

– Нет, ничего… читай дальше.

– Итого, с начала нашего пребывания здесь – шестьсот двадцать тысяч человек, не считая раненых и покалеченных, – прочитал полковник, адресуя информацию генералу Грину.

– Так-то, операция начинается через шесть часов. Я надеюсь, вы уже все подготовили…

– Не извольте беспокоиться – все в ажуре.

– Проводите меня, покажите судно, вы теперь спе-циалист…

– Как пожелаете.

Группа из старших офицеров осматривала корабль от инженерных отсеков до гальюна.

– А вот здесь у нас лазарет, – произнес генерал Грин, войдя в роль гида. – Мы узнали очень много нового…

– Например?

– Ну, например, можно восстановить конечность, не просто пришив оторванную часть, а буквально срастить ее за несколько дней, не только свою, но и чужую, и она будет работать, как ни в чем не бывало. Правда, технологию придется доработать под человека, но медики заверили меня, что у них не будет особых проблем.

– Очень интересно. Что-нибудь еще?

– Да тут много чего интересного. Я подготовил вам подборку, на мой взгляд, наиболее интересной информации, которая вам может понадобиться при разговоре с шердманами…

– Да, спасибо… – невнятно поблагодарил адмирал, принимая электронный планшет.

Экскурсанты спустились на два этажа вниз. Здесь стояли малые суда, внешне похожие на «вайсеры», но только внешне.

– А вот здесь ваши ребята поработали, – показал помещение Грин. – Понадобилось два дня, чтобы всю кровь со стен смыть. Это, как мы уже знаем – «стайхи», скоростные катера, своеобразная смесь разведчика с бомбардировщиком. Помимо пилотов может перевозить до десяти человек десанта.

– Вы уже загрузили…

– Господин адмирал, вы повторяетесь. Да, все готово.

Адмирал проглотил оскорбление, он ничего не мог поделать с этим генералом, тот сам мог что угодно сделать с Сироксом. Ну, может быть, не прямо сейчас, но позже, когда все закончится…

– А теперь давайте поднимемся в капитанскую рубку, центр управления… называйте, как хотите, – продолжил Грин свои обязанности экскурсовода, – ваше основное место работы.

– Капитанский мостик, – поправил генерала полковник Кроненберг.

Группа поднялась вверх теперь уже на три яруса и, пройдя по коридору, вошла на капитанский мостик, который действительно больше походил на операторскую со множеством постов управления. Было несколько необычно, поскольку на земных кораблях большая часть постов находилась непосредственно на местах. Центральную, чуть возвышающуюся площадку для командного состава окружали посты операторов, от служб внутреннего наблюдения до поста управления огнем лазерных орудий.

Адмирал знакомился с новой командой корабля, одновременно стараясь запомнить, кто чем управляет. На знакомство ушел целый час.

– Господин адмирал, пора определяться с составом экипажей.

– Да, Свифт, пора… Просто я хотел посадить туда пилотов, которых знал лично, а их только шестеро из десяти.

– Но зачем?

– Я знаю, что от них ожидать, как они поступят, не просто так же я с ними конвои водил, я их изучал. Одним словом – выбирал лучших. Двое погибли с абордажниками, еще один погиб в бою, а последний пропал без вести.

– Господин адмирал, – оператор наблюдения показывал на экран.

Посмотреть было на что. Сам взрыв система слежения пропустила, но остальное фиксировала во всех подробностях: авиаматка шердманов вращалась вокруг своей продольной оси, по всему корпусу светлыми пятнышками пробегали остаточные взрывы. Наконец детонировало топливо, развалив корабль на части. Экран погас.

Картинка появилась вновь, но теперь уже под другим ракурсом. На экране, уворачиваясь от лазерных залпов, убегал всем столь знакомый бомбардировщик «вайсер», проявляя выдумку и показывая чудеса пилотажа.

– Что бы это значило? – задал риторический вопрос Сирокс. – Может, это перебежчик?

– Это вряд ли, – усомнился генерал Грин. – То, что мы почерпнули из их базы данных, свидетельствует, что такие случаи исключительно редки, а наказание за такое деяние несет весь семейный род дезертира, себе дороже будет.

– Даже так…

Все снова приникли к экрану, теперь беглеца преследовали быстрые на расправу истребители. «Вайсер» зашел в мертвую зону спутника-шпиона, закрывшись планетой.

– Ищите, ищите его! – прикрикнул адмирал операторам.

На обзорном экране стали быстро сменяться картинки, присылаемые со спутников, находящихся в данном районе. Наконец появилась нужная: корабль сидел на поверхности Сикха, в одном из ущелий, и отстреливался от «ковейхов». Не добившись своего, они улетели обратно, оставив заваленное судно.

– Наверное, он погиб, – высказал свое предположение полковник Кроненберг.

– Всякое может быть, – пожал плечами генерал Грин. – Хотя… – Генерал пристально вгляделся в эк-ран. – Вот он, живой и невредимый.

– Такое впечатление, что он летит к нам, – высказался Свифт. – Установить с ним связь?

– Даже не думайте, – предостерег генерал Грин и пояснил: – Шердманы пока не знают, где мы, по крайней мере, я очень надеюсь на это, а так они нас запеленгуют, и сюда придут корабли, сами должны понимать, чем это нам грозит…

– Но…

– В чем дело, генерал? – спросил Сирокс.

– Вызовем позже по ближней связи направленным лучом, когда он выйдет на орбиту и будет проходить мимо нас.

– Вам виднее…

50

Корабль кружил над газовым гигантом, сближаясь с каждым его спутником, пытаясь рассмотреть крейсер. На запросы никто не отвечал. Вероятность, что он здесь, была небольшой, но тем не менее уже сканировали шестьдесят седьмой объект, а впереди еще несколько десятков.

– Командир, у нас топлива еще на один виток…

– Вижу, Ниро.

– Может, тогда сядем на ближайший, чтоб хоть какое-то топливо осталось.

– А смысл?

– Говорит крейсер «Макао», – четко донеслось из передатчика на открытой волне. – Назовите себя.

– Майор Керк Силаев, прошу координаты для сты-ковки, – на родном языке ответил Керк на вопрос, заданный по-шердмански.

– А откуда ты знаешь, что мы не шердманы?

– Даже дети знают, что где-то здесь трофейный крейсер…

– Ладно, заруливай за спутник, мы здесь.

– Спасибо.

Бомбардировщик состыковался с крейсером, теперь он казался меньше, чем при штурме; с чем это связано, Керк не понимал. «Наверное, – решил он, – при его штурме он был опасен и потому казался большим и грозным».

Кроме бомбардировщика Керка, на крейсере сидели еще до дюжины малых кораблей, преимущественно сделанных людьми. Чтобы добраться сюда, они сделали большой крюк во время запала боевого столкновения, когда передвигались сразу до трех тысяч целей с обеих сторон, появляются новые цели и исчезают старые, погибая в бою. Неудивительно, что шердманы десяток из них потеряли из виду.

Адмирал с полковником встречали прибывающих, и когда послышался удар стыковки, адмирал обратился к полковнику:

– Поздравляю вас, Свифт! – Сирокс пожал тому руку. – Вы производитесь в генералы.

– Служу Федерации!

– Уже Республике, но погоди орать… Ты будешь руководить обороной, у тебя теперь все чрезвычайные полномочия… Это означает, что, если какой-нибудь адмирал или даже сам маршал потребует передать ему командование – просто пристрели его. Ты понял.

– Э-э… – опешил новоиспеченный генерал. – Так точно! Но почему бы не передать командование другому адмиралу?

– К несчастью, все способные руководить адмиралы погибли вместе со своими кораблями. На остальных я положиться не могу. Принимай командование флотом и обороной.

– Сделаю все возможное и невозможное, господин адмирал!

– Вот и чудненько. Спарывай свои погоны и при-шивай новые. А теперь отчаливай, – адмирал похлопал Свифта по плечу. – Нам пора.

– Спасибо, господин адмирал, и до встречи… Кстати, вот ваш пилот, пропавший без вести, – Свифт показал на человека, выходящего из шлюзовой камеры. Точнее, его выводили под руки двое солдат, поскольку тот старался не ступать на правую ногу.

Малые корабли отчаливали от крейсера, унося в себе лишний персонал, в одном из них сидел теперь уже генерал Свифт Кроненберг, пришивая новые погоны, лично врученные адмиралом.

– Чертовски рад тебя видеть, – потряс Силаева за плечи адмирал, когда все уцелевшие вышли из шлюзовой камеры.

– Я тоже рад, что вы живы, господин адмирал, – улыбнулся Керк, не понимая такой горячности Сирокса.

– Ты даже не представляешь, насколько вовремя ты здесь появился.

– Я не понимаю…

– У меня для тебя важное задание!

– Господин адмирал, я не спал трое суток и еще не упал только потому, что вколол в себя всякой дряни до черта!

– Выспаться ты успеешь на том свете, а теперь пойдем на инструктаж. Я его начало и так затянул…

Мимо них проскочила последняя бригада, она погрузилась в «вайсер», и он стал догонять довольно длинный караван ранее отошедших судов. Теперь крейсер без лишнего груза был полностью готов к своему походу в неизвестность.

Керк вошел вслед за адмиралом в просторное помещение, отведенное под кают-компанию. Там уже творилось столпотворение, все подбирали себе места на неудобных креслах. Керк заметил несколько знакомых лиц, в том числе и Малыша, а также других командиров «флибустьеров» и пилотов.

Керк устроился в широком кресле шердманов, когда адмирал поднял руку, требуя тишины. Все замолчали, и Сирокс заговорил:

– Итак, господа, вас собрали здесь для выполнения ответственной миссии, от результата которой будет зависеть, останется ли человек во Вселенной, как раса. Общая цель миссии – убедить шердманов оставить людей в покое. Сделать это мирным путем невозможно, поэтому придется прибегнуть к силовому методу убеждения. Как вы уже поняли, здесь мы сделать ничего не сможем, даже если мы уничтожим эту эскадру, что, прямо говоря, маловероятно, придут другие и добьют нас. Поэтому мы должны нанести сокрушительный удар на их территории, но с таким расчетом, чтобы не спровоцировать наше глобальное уничтожение сразу всей мощью флота Шердманской Империи. Для этого у нас есть десять пилотов высшего класса, они поведут малые корабли, загруженные бомбами, атомными бомбами, к второстепенным мирам подчиненных народов Шердманской Империи. Никто из вас не будет знать маршрут остальных пилотов, мало ли что… Здесь также присутствуют наши бравые «флибустьеры», они будут в качестве группы поддержки.

Крейсер «Макао» уже набрал свою максимальную скорость и уходил к границе аномальных зон, оставив позади себя с таким трудом и такой ценой новообретенную Солнечную систему.

– Ну ладно, малые кораблики, мы проберемся незамеченными, а крейсер-то как? Его-то просто так не спрячешь, – сказал один из пилотов, Керку незнакомый.

– А я и не собираюсь прятаться, – ответил пораженным слушателям Сирокс и пояснил: – Я пойду прямо к императору предъявлять ультиматум. Думаю, ему будет интереснее меня выслушать, чем убить сразу.

Керк вспомнил, что именно с такой логикой Сирокс отправил его уговаривать пиратов присоединиться к остальным. Но то были люди, преступники, но все же люди, а здесь другие существа с другой логикой и принципом мышления.

– До своих целей вы все должны добраться в течение недели, у кого-то это займет вообще три дня, у кого-то всю неделю, и еще не ясно, кому подфартило больше, тем или другим. Выйдя на цель, вы должны ждать дальнейших указаний, они придут посредством гиперсвязи. Если по истечении недельного срока не поступит ни одной из команд, то считать, что поступила команда на сброс. Всем ясно? – спросил адмирал. Кто-то кивнул головой, но все промолчали, значит, все поняли, и потому Сирокс продолжил: – Через два дня вас сбросят за аномальной зоной, и вы пойдете каждый к своей цели, а я через неделю доберусь до императора; пожалуй, это все. Вопросы? – спросил Сирокс, оглянув собравшихся теперь уже диверсантов, но никто даже не пошевелился. – Отлично. Вопросов нет. Тогда не смею вас задерживать, идите, изучайте технику.

Керк вышел из зала вместе с Малышом, как он узнал, именно люди Витке Пайса будут в его «группе поддержки». Они спустились на ярус со «стайхами», чем-то похожими на «вайсер», только длиннее и с маршевым двигателем для дальних переходов, чего не было у обычных бомбардировщиков.

Ощущение «дежа вю» накатило и прошло, Керк узнал место расправы над техниками и пилотами этих «стайхов». Теперь об этом напоминали только дырочки в стенах от автоматов.

– Как тебе наше новое задание? – спросил Керк, поковыряв пальцем одну из дырок.

– Как бы оно не стало для нас последним…

– Что ты имеешь ввиду?

– Ты уже и сам все понял, не дурак. Это рейс без обратного билета, в том, что мы доберемся до цели, у меня никаких сомнений нет, хотя и это будет сделать, ой, как не просто, а вот вернуться…

– Ничего, прорвемся, – сказал Керк больше для себя, поскольку был абсолютно согласен с Малышом.

Вокруг судов сновали техники и люди в тяжелой, наглухо закрытой броне. Они приседали, скакали и быстро разворачивались корпусом, выхватывали оружие и ножи, проверяя, как сидит броня, такие манипуляции они проведут еще не один десяток раз, поскольку в тесном помещении «стайха» этого уже не проделать, там они будут по сотому разу перебирать свое оружие.

– А вот и наш кораблик, – дурашливо протянул Керк, чтобы хоть как-то снять внутреннее напряжение, мучившее его с момента собрания в кают-компании, сказывались и препараты, принятые для снятия боли.

«Лететь в таком корыте через чертову уйму световых лет! Рехнуться можно!» – подумал Керк.

– Стройся! – рявкнул Малыш.

Десять человек быстро выстроились в линию перед своим командиром, только двое, никак не похожие на рослых «флибустьеров», запоздали.

– А это кто такие? – спросил Керк, догадавшись об их профессии в момент произнесения фразы.

– Компьютерщики Бит и Байт. Никогда не знаешь, что может понадобиться: грубая сила или «тонкие» мозги.

– А где Терминатор?

– Погиб при Килоксе, там он был одним из инструкторов. Если мне не соврали – он прибил двоих в рукопашной, прежде чем завалили его.

– Надо же… – Керк невольно вспомнил здоровенных, закованных в броню шердманских десантников.

51

Протор вынужден был думать сразу о двух вещах одновременно, что получалось довольно плохо. Он уже три года руководил операцией по подрыву ситуации изнутри Шердманской Империи на керашском направлении.

Состояние относительного равновесия на фронтах более десяти лет заставляло искать новые методы борьбы. Планеты и звездные системы переходили из рук в руки, но общая картина не менялась. Там потеряли, здесь отбили, и так по всей линии фронта. Так что общая картина не претерпевала серьезных изменений уже долгое время.

Поэтому по приказу регионального командующего Теро Филокса Протор должен был разработать и осуществить план по отторжению керашей от Империи. Причем все должно проводиться самостоятельно, без привлечения всевозможных разведслужб.

Он понимал, что в случае успеха Филокс, как инициатор, поднимется на ступеньку выше, а провал спишут на него, вспомнив все последние неудачи.

Были получены затребованные средства по подложным документам, операция проводилась в секрете даже от регионального командования на свой страх и риск, поскольку никто не исключал возможности, что в этом органе нет «шпиков». И вот операция вступает в завершающую стадию.

В свете такой ситуации Протор с ностальгией вспоминал времена, когда какой-нибудь народ можно было переманить на свою сторону, пообещав сырьевую звезду или даже две. Но после случая с селоями перебежки прекратились. Они потребовали обещанную награду, а их уничтожили. По последним оценкам, через десять-пятнадцать лет в Империи не останется ни одного селоя, только в Конфедерации, где их численность держится на постоянном уровне в два миллиарда особей. С одной стороны, это хорошо, шердманы никого не переманят из Конфедерации, а с другой – от шердманов тоже никого не оторвать, побоятся.

Потому приходилось действовать более тонко. Подкупы керашских политиков, создание или поддержка уже существующих экстремистских партий и движений, выступающих против шердманского влияния. Нагнетание общего негативного состояния путем терактов и техногенных аварий на промышленных предприятиях, а также взятием под контроль пишущей и снимающей журналистики.

Все эти действия не оставались без внимания имперской контрразведки. Проспав начало деятельности силуниан на своей подконтрольной территории, они набирали обороты по противодействию подрывной работе. Уничтожение агентов влияния, как ни странно, было наилучшим выходом для Протора, гораздо хуже, когда их перевербовывали и они становились уже двойными агентами. Таких приходилось вычислять и уничтожать самим. Проводить более сложную комбинацию с такими агентами было опасно, но Протор понимал, что рано или поздно придется перевербовывать уже перевербованных агентов.

Еще перед походом для прикрытия потенциальных союзников генерал Протор получил донесение о полной готовности к часу «Х». К нему пришел агент-нелегал и сказал:

– Задание выполнено, сэр, – тем самым подтвердив ранее полученную шифровку.

– Какие проблемы?

– Никаких, сэр.

«Отсутствие проблем является самой большой проблемой», – подумал Протор. Но изменить или остановить маховик задействованной машины не было уже никаких сил и возможностей, да и желания что-либо исправлять у генерала тоже не было.

Протор нажал кнопку под столешницей, на сигнал из потайной двери вышли три субъекта.

– Заберите его…

– Процедура стандартная? – только и спросил один из дознавателей.

– Да, он еще может пригодиться, если он, конечно, не перешел на сторону…

– Ясно.

Агент-нелегал даже не шелохнулся, бежать или доказывать здесь и сейчас что-либо не имело никакого смысла, его только обнадежила фраза: «он еще может приго-диться».

Бесшумно закрылась дверца, и, когда уже никто не слышал, Протор добавил:

– Хотя и перевербованный агент тоже может пригодиться… может, пора их уже задействовать в игре, а не просто ликвидировать?

«Нет, – решил Протор, – для более сложных игр у меня пока недостаточно средств и возможностей. Они появятся в зависимости от результата этой моей операции».

Люди, или, как их называли в Империи, да и в Конфедерации тоже, – варвары, его вторая проблема. Хотя они и оттянули часть сил шердманов на себя, приостановив наступательную операцию, с ними по-прежнему не было полной ясности. Но лучше их иметь в союзниках, в этом Протор был уверен, особенно после просмотра перехваченного ролика одного из сражений, когда шердманы и их приспешники в панике бежали от вертких машин противника.

Протор только вернулся с Риотола с поврежденными кораблями. Двигался он медленно, чтобы никого не потерять, весь путь занял слишком много времени и сил. А Филокс посылает его обратно. Так, мол, и так, но они попросились в Силунианскую Конфедерацию. Протор вспомнил, как это было.

– Привет, генерал, – поздоровался с экрана региональный командующий. – По бабам собрался!

– Ну-у… – невнятно протянул Протор, глядя на редко улыбающегося Филокса. Как уже по опыту знал Протор, ничего хорошего это не предвещает. Мог запросто подбросить какое-нибудь «тухлое» дельце. – Вообще-то, я женат.

– Так и быть, сходи по бабам, так чтоб стручок онемел, а через день тебе возвращаться обратно. Прикроешь наш потенциальный ресурс и союзника. Через день-два после тебя прибудет уполномоченный, который и обсудит с людьми все условия их вступления в Конфедерацию.

– Понятно. В случае чего мне вступать в столкновение с шердманами для «прикрытия ресурса»?

– Средств у тебя для этого будет немного, но если будет нужно – прикроешь, действовать будешь по своему усмотрению, по ходу развития событий…

– Конкретики у вас не занимать, – съязвил генерал Протор.

И вот сейчас Протор вел небольшой, прямо скажем, маленький флот, состоящий из десяти авиаматок, двадцати пяти крейсеров и линкоров разного калибра, каждый день покрывая громадные расстояния и приближаясь к своей цели.

52

Крейсер «Макао» пронизывал пространство на бо-льшой скорости, оставляя позади себя десятки звезд, которые служили ориентирами при движении. Корабль шел в зоне аномальных гравитационных изменений. Сюда без особой на то надобности не заглядывали. И по надобности тоже.

Всякое случалось: летит себе судно, и раз – его разрывает на части внезапно возникшее гравитационное поле. При этом большая часть осколков просто исчезает непонятно куда.

Природу аномальных зон постичь не удавалось никому: ни шердманам, ни силунианам, а о других расах и говорить нечего было. Предполагалось, что это спонтанные выбросы энергии или гравитационные возмущения, спровоцированные появлением какого-нибудь тяжелого объекта или даже завихрения звездных ветров. Но и у этих общепринятых теорий было достаточно противников, в общем, сколько исследователей, столько же и мнений.

«Макао» шел в аномальной зоне уже целый день, обходя зафиксированные приборами места гравитационной активности большой дугой. И тут его корпус стал сильно скрипеть, будто его с двух сторон тянули в разные стороны два невидимых демона космоса, отбирая друг у друга корабль, как игрушку. Экипаж валился с ног, а в пик активности прилип к бортам корабля, как приклеенный, в том числе и к потолку.

Искрила проводка, одна за другой срабатывали аварийные сигнализации, наполняя коридоры судна жутким ревом сирен. Рвались световоды, а вместе с ними обрывались различные системы корабля. Все прекратилось так же внезапно, как и началось. Крейсер замедлил ход и вскоре остановился.

– Ну что, господа офицеры, – произнес адмирал Сирокс, обращаясь ко всем, собравшимся в кают-компании. – Свою задачу вы уже знаете, и я надеюсь, что вы выполните ее любой ценой… Я также надеюсь на то, что вы все вернетесь домой. А теперь по машинам.

Адмирал не был сентиментальным человеком, и все же он собрал всех только для того, чтобы в последний раз посмотреть на тех, кого он лично отобрал для этой миссии. Он провел с ними много времени, изучая каждого из них чуть ли не под микроскопом. А теперь адмирал прощался с ними, каждому пожимая руку, поскольку был уверен, что уже никто не вернется назад.

Все встали в ряд и молча отдали честь, развернулись, и каждый пилот пошел к своему кораблю. Через двадцать минут из крейсера вышли десять скоростных «стайхов», по пять с каждого борта. Адмирал наблюдал за тем, как они развернулись в соответствии со своим персональным курсом, набрали максимальную скорость и через несколько мгновений исчезли из виду, только мощные радары фиксировали их еще какое-то время.

– Ну что, Канстон, – повернулся адмирал к полковнику. – Пора и нам ложиться на свой курс. Давай командуй…

Полковник Канстон отдал необходимые приказания, крейсер развернулся и пошел прочь из негостеприимного участка пространства. Впереди у него была неделя пути к резиденции императора Шердманской Империи.

53

Быстрый «стайх» мчался вперед, впереди по курсу у него лежала целое скопление ловушек, стремящихся захватить в свои сети любой объект и уже никогда не выпускать его. На мониторе курсопрокладчика они вырисовывались как вогнутые и выпуклые сеточки, показывающие направление гравитационного притягивания или отталкивания.

За три дня путешествия у них на пути были шесть участков таких аномальных зон, но эта была самой большой – целых восемь центров активности. Нужно было проложить курс так, чтобы пройти между ними по равноудаленной траектории. Силы гравитации будут тянуть корабль каждая к себе, но при этом корабль должен пройти между ними без повреждений. Сложнее всего будет проложить курс там, где взаимодействуют сразу две силы: притягивания и отталкивания. Так что придется серьезно постараться.

Как-либо обойти их не представлялось возможным, слишком далеко, и еще неизвестно, что их поджидает там. К тому же они уже перерасходовали лимит горючего на двадцать процентов, не говоря уже о времени, каждая секунда которого стоила слишком дорого. Еще один обход мог привести к провалу всей миссии.

– Ну что, вперед? – спросил Керк, оторвавшись от компьютера, подтвердив им выбранный курс из нескольких возможных, у Витке Пайса, сидевшего в соседнем кресле.

– Ты командир, тебе решать…

– То, что я командир, я знаю… – проговорил Керк, так и не закончив свою мысль, как ни старался. – Ну тогда держись!

– Поаккуратней, майор!

Корабль начал свой разгон, чтобы на максимальной скорости проскочить опасный участок, что было не так-то просто. «Стайх» вошел в зону первых трех сил и сразу же стал отклоняться в сторону. Замигала лампочка, оповещающая, что курс нарушен. На экране стала отделяться красная линия, показывающая отклонение истинного курса от заданного. Появилась повышенная сила тяжести, которая вдавила в кресла всех без исключения, мигнул свет.

– Э-эх, – прохрипел Керк, пытаясь на пару с Малышом вывести корабль на прежний курс, автопилот никак себя не проявлял.

Руки не слушались, гравитация росла. Керк неимоверным усилием встал с кресла и как заправский штангист тянул на себя непривычно большой штурвал, который сейчас, по мнению Керка, весил целую тонну. Примеру Керка последовал Пайс, который также встал на ноги и потянул штурвал на себя и в сторону, выравнивая курс.

Линия на экране, показывающая «стайх», никак не хотела поворачивать туда, куда было нужно. Но вот когда казалось, что руки пилотов уже отваливаются, она медленно, но верно поползла к основной линии, обозначенной зеленым цветом.

– Ох, твою мать… – свалился обессиленный Малыш в кресло вместе с Керком. – Я уже подумал, что нам кранты, полные и бесповоротные.

– Не расслабляйся, через сорок секунд нас ждет новое испытание, – предупредил Керк, вытирая пошедшую носом кровь.

Керк достал из аптечки одноразовые шприцы и передал один Пайсу.

– Вот возьми, а то я чувствую, что со следующим нам не справиться.

– Ох, не люблю я эту гадость, – произнес Малыш, прочитав название препарата. – У нас после нее потом та-а-кая ломка будет.

– Ничего не поделаешь. Лучше ломка потом, чем смерть сейчас. Ну что ты ждешь?

– Я иголок боюсь, – неожиданно для себя признался Пайс.

Керк выхватил из рук Малыша шприц и всадил его ему в ногу, мгновенно впрыснув наркотик. Силы росли с каждой секундой, но вместе с тем приходило какое-то отупение. Керк знал, что оставшихся «мозгов» хватит, чтобы управлять кораблем.

– Пять секунд до начала, – услышал свой голос Керк через легкую глухоту, как будто уши заложили ватой. – Начинаем.

Корабль снова повело в сторону, но теперь его экипаж был полностью готов к предстоящим испытаниям. Керк с Пайсом учли прошлый опыт и сразу встали в стойку, обхватив руками штурвал.

«Стайх» завертело вокруг своей оси, и его пилоты сразу же оказались на потолке. Жутко матерясь, они уперлись ногами кто куда, стараясь выправить корабль. Система ориентации и искусственной гравитации автоматически сделала поправку, и пилоты снова попадали, но уже на пол. Из-за поправки искусственная сила тяжести была больше обычной, зато пилоты оказались в привычной системе координат и быстро выровняли корабль, поставив его на прежний курс. Гравитация тут же вернулась к установленной норме, равной 1 g.

– Ух, ты, – произнес Керк, – классно нас крутануло…

– Ага, кайф просто, – ответил Пайс, размазывая кровь по лицу, текшую из рассеченного лба, вместо того чтобы ее вытереть. Наконец до него дошло, и он надел эластичную специальную повязку, чтобы не возиться долго с бинтами.

– Может, тогда еще покувыркаемся?!

– Как-нибудь в другой раз.

– Так, так… – Керк пытался разобраться в мигающих значках. – Ах да, тридцать секунд до следующей аномалии. Последней по расписанию…

– Хорошо бы…

– Она вроде бы слабее остальных, так что будем сидеть в креслах.

– И то хорошо.

– Готов?

– Всегда готов!

– Тогда поехали.

И снова корабль метало из стороны в сторону, но на этот раз никаких серьезных эксцессов не произошло. Пилоты достаточно быстро выравнивали курс, так что на экране красная линия змейкой пересекала зеленую.

– Оп-ля! А это что?

– По карте у нас этого нет…

– Но оно есть.

Бортовой компьютер надрывался своим писком, показывая, что впереди серьезное препятствие – «червячная дыра». И «стайх» несется прямо в нее.

В теории относительно «дыры» говорилось, что если попасть в нее, то можно «всплыть» на другом конце галактики или вообще в другой системе. Десятки смельчаков, пытавшихся подтвердить эту теорию, так и не вернулись, оставляя вопрос открытым.

Все это пронеслось в голове Керка за долю секунды, как будто на него не действовал отупляющий препарат. В голове вертелся только один выход из положения, и Керк поделился им с Пайсом:

– Нам не пройти по ее верху – затянет. Потому штурвал вправо и на нее, ложимся на круговую орбиту. Будем использовать ее ускорение. Начинаем!

«Стайх» с большим трудом лег на круговую орбиту, достаточно большую, чтобы не засосало в центр сразу. Двигатели работали на максимуме; мало-помалу корабль, совершая свой круговой облет вокруг червячной дыры, отклонялся на ее окраину.

– Давай налегай, – кричал Керк своему напарнику сквозь треск обшивки и через дымок обгорающих от напряжения кабелей.

– На-а-алегаю-у-у! – орал в ответ Малыш.

Корабль сильно трясло, мелкая дрожь сменялась крупной тряской.

Сделав полный оборот и намотав на свой счетчик дополнительно два с половиной миллиона километров, корабль, на форсаже с дополнительным ускорением, выскочил из зоны притяжения, избежав участи добровольных смельчаков.

– Хорошая тряска, – прохихикал Малыш.

– Это у тебя приступ ломки начался; видимо, твой организм уже переработал препарат, рассчитанный на действие в течение часа. А корабль уже как минуту вышел на заданный курс.

Керк порылся в аптечке.

– Вот возьми, это поможет.

– Опять шприцы?!

– Нет, таблетка. – Керк сам забросил пилюлю под язык.

– Давай. Хорошо хоть, все позади…

– Хорошо-то оно хорошо, только топлива у нас только-только, чтобы добраться до планеты… И еще неизвестно, доберемся ли…

– Доберемся, куда мы, на хрен, денемся…

54

Премьер министр Донг Нонтон просматривал последние сводки о состоянии планеты Витиог. Наметился спад экономических показателей, что грозило большими неприятностями как для региона в целом, так и для него самого в частности.

Шердманы продолжали набор наемников в свою армию, их число в целом несколько снизилось. «А это уже хорошо, – подумал Нонтон. – Значит, моя политика дает свои плоды».

Делами планеты должен был заниматься губернатор. Но он в последнее время взял новомодное развлечение, пришедшее от шердманов, прозванное в народе кратко, но емко – групповуха. Постельные потехи с несколькими персонами легкого поведения, причем разных рас. Поскольку губернатор был не молод, а сил для утех требовалось немерено, он употреблял жутко дорогие наркотики для поддержания сил, которые любезно доставлял сам Донг Нонтон. Но в итоге они только убивали старика.

Все бы ничего, и через пару-тройку лет Нонтон занял бы место губернатора, но вот незадача – на него участились покушения. Первые представлялись как несчастные случаи и аварии, но полтора года назад он чудом уцелел от взрыва управляемого снаряда, разбившего машину, в которой Нонтон должен был ехать. Теперь он передвигался с кортежем, которому позавидовал бы сам Первый министр. А вот ездил ли он в этих кортежах, еще вопрос.

Тщательное расследование частных сыщиков показало, что ниточки ведут к шердманам. И тогда Нонтон понял, что его боятся, по-настоящему боятся. «Раз боятся, значит, уважают!» – подумал тогда Донг.

И тогда Нонтон развил бурную деятельность. Путем своей незаурядной дипломатии объединил вокруг себя большинство групп экстремистского толка, а то, что их финансирует Конфедерация, его не смущало. И вел самую настоящую подрывную деятельность.

Нонтон взял следующий лист бумаги со сводками и прочитал:

– Прорыв канализации на… Странно, обрыв сети… – Ничего не понимая, Нонтон позвал своего помощника: – Вискас! Что ты тут мне подсунул?!

Словно тень, из ниоткуда возник помощник. Нонтон не переставал удивляться такой удивительной способности Вискаса. «Надо будет мне как-нибудь попробовать», – подумал Нонтон.

– Простите меня, – Вискас забрал бумаги из рук Нонтона. – Это по другому ведомству.

– Так какого хрена!

– Больше такого не повторится…

– Да уж, будь так добр… Кстати, где оценка общественного мнения по взрыву агентства «Лунный свет»?

– Вот, прошу вас, только что подготовили, – Вискас протянул листок с результатами опроса из своего планшета.

Донг быстро просмотрел содержимое, поманил пальцем Вискаса и нажал кнопку воспроизведения записи. Из динамика зазвучал голос Нонтона:

– Это очень плохо, очень! Следует срочно принять меры и уничтожить повстанцев…

Тем временем Нонтон завел своего помощника в потайную комнатку, которую пять минут назад лично проверил на «жучки». Закрыв звукоизолирующую дверь, он на всякий случай включил генератор помех, чтобы их совсем никто не смог услышать. «Хотя, если захотят, услышат».

– Теперь быстро рассказывай, как обстоят дела. Записи хватит на три минуты.

– В целом оптимальнее уже не будет.

– Конкретнее.

– Не считая боевиков, вас готовы поддержать полицейские части Восточного и Центрального управления, частично, естественно. И одно полное подразделение полицейского спецназа.

– Что армейские чины?

– Глухо. Они все под контролем шердманов, скорее они применят силу против нас, чем…

– Понятно, что еще?

– Мы можем рассчитывать на два истребителя и четыре геликоптера.

– Не густо.

– Зато за штурвалами будут сидеть пилоты с большим боевым опытом. Можно вопрос?

– Давай.

– Когда все начнется?

Нортон подозрительно посмотрел на своего помощника. «Это уже паранойя, – подумал Донг. – Он со мной слишком долго и к тому же проверен и перепроверен десятки раз».

– Через два дня, – наконец ответил он.

– Хорошо.

– Почему? – спросил Нонтон, хотя знал ответ.

– Зреет недовольство, мы слишком долго оттягиваем развязку.

– Хорошо. Можешь потихоньку доводить дату по назначению. А теперь пошли, запись кончается.

Заговорщики вернулись в кабинет, запись, действительно, подходила к концу:

– …таким образом, мы поймаем всех террористов. Выполняйте.

Нонтон выключил проигрыватель, и подал знак.

– Слушаюсь, мой господин, – уже вживую произнес Вискас.

Помощник премьер-министра удалился так же незаметно, как и появился. Только он ушел, на столе Нонтона зазвонил телефон. Донг осторожно поднял трубку и поднес ее к уху. На другом конце сквозь треск дешифратора проговорили:

– Это антикварная? Мне бы Словейский шкаф.

– Я знаю, где его достать, но вам не скажу! – ответил Нонтон на пароль и положил трубку обратно.

«Какой же все-таки идиотский пароль, – подумал Донг Нонтон. – Кто-то явно насмотрелся детективных фильмов».

55

Как обычно, начинался новый день, каких было сотни тысяч в истории Витиога еще до появления на ней первых поселений керашей. Местное солнце испарило последние утренние миражи в чистом, без облачка, сиреневом небе. Ничто не предвещало, что сегодня что-то изменится.

Броневики полицейского спецназа выезжали из своих гаражей на запланированные масштабные полевые учения по отражению массовой вылазки террористов недалеко от города. Колонна делилась на несколько частей, дабы быстрее добраться до места сбора и не устраивать дорожные пробки на магистралях. Только вот от каждой группы отделялись то одна, то две машины.

На месте сбора вообще недосчитались доброй половины машин от Центрального и Восточного округов. Их машины занимали выгодные позиции, перекрывая подступы к городу. Стратегические места, на которые не хватило броневиков и простых машин, занимали пешие полицейские, вооруженные легким ракетным и гранатометным вооружением.

Местные жители привыкли и уже не обращали внимания на то, что раз в полгода в городе начинается массовое движение бронетехники. А то, что в этот раз из города вышли не все машины, а некоторые и вовсе затрудняли движение по автострадам и на перекрестках, вызвало у них вялое недовольство, кто-то даже обругал солдат, сидящих на броне, но дальше этого не пошло. Один из них плюнул на лобовое стекло машины, и водитель, ругнувшись еще раз, убрался подобру-поздорову, чтобы не быть окончательно оплеванным сверху донизу.

Вскоре на них перестали обращать внимание, как десятки раз до этого, принимая это как некое стихийное бедствие, от которого особо не спрячешься и противодействовать которому нет никакой возможности. А потому лучше поберечь свои нервы для начавшегося трудового дня, который принесет много хлопот, по большей части неприятных…

На полигон за городом все прибывали и прибывали броневики, но вскоре их поток иссяк. Майор Лотош подбежал к генералу, выкрикивая на ходу:

– Мой генерал! Мой господин…

– Что случилось, Лотош? Не видишь, я занят, – недовольно проговорил генерал Уинстон, не отрывая бинокля от глаз.

– Простите…

Генерал разглядывал, как переодевается лейтенант медицинской службы в полевую форму. А посмотреть было на что: грудь у этой представительницы прекрасного пола была выше всяких похвал. Майор даже сам забыл, зачем пришел, и только усилием воли поборол желание достать свой бинокль.

Наконец лейтенант переоделась, и генерал повернулся к майору.

– Что ты там кричал?

– Я кричал?!

– Ну не я же…

– Ах да, на полигоне недостает двухсот машин. Это четверть всех наших сил, задействованных в учениях. Их вызывают, но ответа нет.

– Что за бред!

– Это далеко не бред, мой господин.

Генерал посмотрел на полигон. Вдруг из-за кромки леса выскочили два стареньких истребителя и на бреющем полете пронеслись в сторону города. Все заметили, что на подвесках у них висели бомбы и ракеты.

– Не нравится мне все это. Готовь связь с губернатором.

– Вряд ли это поможет, – высказал свое мнение Лотош, глазами показав на лейтенанта медицинской службы.

– Тут ты прав, – согласился Уинстон, в который раз пожалев, что у него нет денег на таких красоток. – Звони шердманам.

Через минуту майор подал генералу трубку связи с набранным номером.

– Говорит генерал Уинстон, здесь творится что-то непонятное…

– Мы уже все знаем, – откликнулась трубка, послышался звон разбиваемого стекла. И уже надтреснутый голос продолжил: – Немедленно возвращайтесь в город, это переворот. Мы принимаем меры, но все же ваша помощь будет не лишней.

– Уже выдвигаемся.

Генерал передал трубку Лотошу и тут же пригнулся от сильного взрыва, перевернувшего ближайший броневик. Геликоптеры заходили с двух сторон и били из всех видов оружия, подвешенных к их подвескам. Неуправляемые ракеты, самонаводящиеся ракеты, бомбы и пушки – все это перепахивало землю вместе с полицейскими и их бронетехникой.

Уцелевшие машины разворачивали свои башни и открывали огонь из своих крупнокалиберных пулеметов. Геликоптеры уворачивались от губительных светящихся точек, но один из них не успел увернуться от трассы снарядов. Лопасти оторвались от попадания снаряда в основание винта, и геликоптер врезался в землю, а взрыв секундой позже разметал все, что после этого от него осталось.

Под ураганным огнем полицейский со своим товарищем проникли внутрь подбитого броневика и вытащили из него ракетные комплексы «стинград». Положив на плечо и поймав на прицел мишени, они произвели пуск. Две ракеты, обходя тепловые и электромагнитные ловушки, подорвали летающие машины. Геликоптеры факелами упали на землю. Четвертый, понимая, что один в поле не воин, сделал вираж и на форсаже невредимым покинул место боя.

– Мн-да-а, – протянул майор Лотош, осмотрев поле боя. На ходу, в лучшем случае, осталась сотня машин. – И что теперь?

– Что теперь… Двигаем в город. Приказ еще никто не отменял.

56

Уворачиваясь от стаи птиц, летели два стареньких истребителя «кемпфер», почти что музейные экспонаты, выкупленные у частных владельцев – любителей боевой техники. Они набрали необходимую высоту, чтобы не врезаться в первое попавшееся здание, и беспрепятственно проникли в город. «Кемпферы» почти что стригли антенны домов своими крыльями.

– Бьен, начинаем маневр. Делай, как я.

– Начинай, – согласился ведомый.

Два «кемпфера», встав на крыло, сделали поворот с набором высоты. Теперь цель – шердманское посо-льство – была прямо по курсу и отлично видна. Сделав «горку», истребители пошли в атаку. Первыми с направляющих сошли ракеты. Оставляя белый дымный след, они врезались в основание здания и взорвались, выжигая все внутри, на двух этажах, и отрезая путь к отступлению.

Истребители делали второй заход, но в это время по ним стали бить автоматические роторные пулеметы, установленные на крыше здания.

– Вот так сюрприз! – выкрикнул Бьен, напарник ведущего. – И как же нас не удосужились предупредить о таком пустячке? Кажется, кое-кому я морду основательно расчешу!

– А я тебе в этом охотно помогу, – согласился Сток. – Но работу, за которую нам заплатили, надо сделать до конца.

– Нет проблем.

– Ну тогда давай!

И Бьен, подавляя огонь мини-ПВО из своих пушек, сбросил свою единственную бетонобойную бомбу, а вслед за ним произвел бомбометание Сток. Снаряды роторных пулеметов забили по броне «кемпферов», но было уже поздно. Истребители сделали свое дело и уходили с места преступления.

Две бетонобойные кислотные бомбы врезались в стены двухсотэтажного здания на разных уровнях. Бомбы падали вниз, пробивая полы. Преодолев таким образом по десять этажей, они подорвались, образуя сильную тягу через отверстия. Стекла брызнули от сдвоенного взрыва, сильный пожар быстро охватил все здание, чему немало способствовали проломы, пробитые бомбами.

Пожар разрастался, как пиявка от крови, не спасали никакие системы пожаротушения. Кислота и пламя добрались до стальных несущих конструкций, оплавляя балки и опоры. В конце концов, здание не выдержало такой атаки и стало оседать внутрь себя, этаж за этажом, до самого фундамента.

Туча пыли вперемешку с дымом окутала центральную часть города. На место обрушения спешили пожарные и спасатели, но спасать уже было некого и нечего.

Дым и пыль никак не могли помешать высадке десанта, вызванного в самом начале заварухи и пришедшего на помощь с орбиты Витиога. Малые десантные транспорты спускались прямо в город, на улицы и площади, некоторые – даже на крыши зданий. Из десантных ботов выезжали легкие броневики с пехотой в двадцать солдат.

Трудности начались, когда они начали продвижение к предполагаемому зданию штаба, в бункере которого засели организаторы мятежа. Броневики десантников сталкивались лоб в лоб с полицейскими броневиками. Спецназ, обладая опытом ведения боя в городских условиях, сдерживал продвижение противника, поджигая его машины из-за угла и из-под земли спрятавшимися в сточных колодцах солдатами, и применяя все навыки партизан, против которых они боролись в прошлом.

Но численное превосходство десантников дало о себе знать, радарные системы отсчитали сто пятьдесят бортов только десантных транспортов. На помощь десантникам спешили эскадрильи штурмовиков «гефарлих». Они клали бомбы прямо посреди улиц, переворачивая бронетехнику мятежного полицейского спецназа. Случалось, что они били по своим, поскольку сверху не различить, где свои, а где чужие, из-за одной и той же цветовой раскраски бронетехники. И тогда им вслед несся отборный керашский мат, больше сделать они ничего не могли. Не сбивать же, по сути своей, своих же.

В ход пошли легкие ручные ракетные комплексы, несколько десятков штурмовиков сгорело, а вместе с ними и дома с жителями, в которые они врезались. Это уже не могло остановить продвижение правительственных сил, они взяли инициативу в свои руки и дело оставалось за малым – найти зачинщиков, и лучше всего живыми.

Подкараулив десантный броневик за углом здания, патрульный полицейских подбил его из ручного комплекса легкой ракетой. На высыпавших из бронемашины солдат набросились спецназовцы, в горячей рукопашной схватке добив немного контуженных взрывом десантников.

Такие же события с очень небольшими отличиями происходили еще на пяти крупнейших мирах керашей в составе Шердманской Империи.

57

Магистр рассеянно просматривал последние сводки. Два противоборствующих флота расположились на противоположных сторонах от планеты. Продолжался спешный ремонт поврежденных кораблей. Орбита практически очистилась от рукотворного метеоритного кольца, а это означало, что со дня на день начнутся активные боевые действия.

У магистра Мого буквально все валилось из рук, он никак не мог составить нормального плана движения войск, и даже с единственной наложницей, которую он привез сюда, у него ничего не получалось, несмотря на ее красоту и подвижность.

Причиной всех бед являлся крейсер «Макао», покинувший пределы Риотола несколько дней назад. Лазерные залпы не причинили ему никого вреда. Закрывшись планетой от шердманского флота и отстреливая позади себя ложные мишени, корабль на полной скорости ушел в сторону аномальных зон.

Тогда он решил, что люди решили спрятать ценный трофей в недоступных районах, и отменил приказ генерала Перио о преследовании крейсера, это могло быть хитрой ловушкой. Но теперь, по истечении некоторого времени, магистр жалел о поспешно принятом решении.

В каюту Мого нерешительно постучали, магистр не любил звонки в любом их проявлении, поэтому и здесь они были отключены.

– Войдите… – чуть слышно прошептал он, укрывая наложницу покрывалом, будучи уверенным, что посетитель услышит и сам откроет дверь. Но этого не произошло, и магистру, кряхтя, пришлось открыть дверь дистанционно.

– Мой господин, – поклонился Ротон. – Только что поступил сигнал от навигационной станции слежения…

– Ну не тяни.

– Крейсер «Макао» движется в сторону центральных миров…

– Что! Что ты сказал! – Мого вскочил с широкой кровати, неловким движением скинув с нее наложницу.

Магистр Мого внес крейсер в список потерь, но еще не оповестил об этом службы контроля, и теперь уже вражеский корабль беспрепятственно двигался по шердманской территории, что грозило магистру самой изощренной казнью, какую только способен выдумать император.

– Какой маршрут корабля… Хотя бы примерный!

– Резиденция императора… – замогильным шепотом проговорил Ротон.

– Иди. Собери старших офицеров, я сейчас приду. И еще, – магистр поморщился, как от острой зубной боли. – Пошли сигнал, что «Макао» больше не наш, что он захвачен, и его стоит немедленно уничтожить, как только появится такая возможность.

– Да, мой господин.

– И еще, подготовь мой катер.

– Слушаюсь, мой господин.

В кают-компании к моменту появления Мого собрались все, кого позвал магистр. Пока он одевался, все необходимые решения сложились в его голове сами собой, и он удивился, что не додумался до них раньше.

– Слушайте диспозицию, – сразу перешел к делу магистр, обрывая приветствия собравшихся офицеров. – Но прежде, генерал Шедттон, какие потери десантных сил на сегодняшний момент?

– Восемь процентов, мой господин. Пропорционально, как живой силы, так и техники. Особенно большие потери после высадки несем в горных условиях.

– Понятно. Прекращайте гоняться за людьми, как за горными духами. Дайте карту, – когда на стене появилось изображение, Мого продолжил. – Сейчас у нас на планете примерно чуть меньше шести с половиной миллионов бойцов. Разделите их на две группы и атакуйте вот эти два города. Больших проблем у вас возникнуть не должно. Далее продвигайтесь к другим ближайшим городам и, если все пойдет хорошо, то эту чертову планету мы дезинфицируем за несколько месяцев.

– Да, мой господин.

– Теперь генерал Перио.

Генерал, сидя, вытянулся по стойке «смирно».

– Ваша задача – прикрывать продвижение войск от истребительной авиации противника. Дня через два, когда десант завершит свой марш-бросок, – от указанных сроков генерал Шедттон поерзал на стуле, – вы начнете массированное наступление по всем фронтам. Во что бы то ни стало нужно навязать ближний бой флоту противника с одновременным бомбардированием указанных городов. Всем все понятно?

– Да, мой господин, – за всех ответил генерал Перио. – У меня только один вопрос…

– Какой?

– Вы все время говорили «вам»… и эти долгосрочные инструкции…

– Короче, Перио, – потребовал Мого.

– Мой господин, вы покидаете нас?

– Да. Буду держать ответ перед императором по поводу «Макао».

«Не сносить ему головы», – подумали все собравшиеся в кают-компании. Наверное, эти мысли отчетливо отразились на их лицах, потому что магистр со злобной улыбкой утвердительно спросил:

– Что, засранцы?! Похоронили меня?! Рано радуетесь, я еще всех вас переживу.

Но в свой катамаран магистр садился с тяжелым сердцем, а точнее, с двумя тяжелыми сердцами. «Они правы, не сносить мне головы, – подумал Мого. – Если только крейсер не уничтожат в пути или не произойдет что-то еще».

Катамаран плавно выплыл из открытых створок корабля и, с места набирав максимальную скорость, помчался в черную глубину космоса, вжимая в спинки кресел находящихся внутри.

58

А в это время генералу Свифту Кроненбергу приходилось нелегко. Всегда удобнее стоять за спиной начальника и выполнять его приказы, чем отдавать распоряжения самому, да еще если тебе в затылок дышат более высокие чины, считающие себя умнее и опытнее, ждущие любой оплошности, чтобы напомнить об этом. Что ж, такова человеческая природа, и от нее никуда не деться.

Чтобы унять пыл одного не в меру ретивого адмирала, просидевшего всю свою службу за бумажками, на которого не действовал приказ о его чрезвычайных полномочиях, Свифту пришлось достать свой личный пистолет и пообещать всем:

– Буду расстреливать всех, кто мне будет мешать, без суда и следствия.

Три дня назад вражеский флот покинул какой-то быстроходный катер, его даже не успели обстрелять. А через несколько часов шердманский десант отступил от гор и, разделившись на две группы, двинулся к ближайшим городам. Свифт, после долгих колебаний, приказал покинуть их без боя.

«А как было хорошо, – подумал Свифт. – В этих горах они застряли бы надолго». Шердманские десантники легко попадали в расставленные засады в ущельях, их бронетехника горела, запертая в узких проходах между гор и подбитая с двух концов.

С другой стороны, они довольно близко подобрались к укрывшимся в пещерах людям. Пещеры были абсолютно неизученными, но оказались настолько протяженными, что вместили в себя всех оставшихся в живых после предгорной бомбардировки, убегавших людей.

Генерал Кроненберг задался, по его же собственному мнению, нереальной целью – задержать стремительно продвигающийся десант, преодолевший уже четыре пятых всего пути, – сожалея, что прибытие эскадры флота Силунианской Конфедерации ожидалось только через два-три дня.

Свифт вместе со своими помощниками склонился над картой, было ясно, что удержать такую массу войск городскими гарнизонами в сто тысяч человек просто невозможно. Гражданское население не в счет. Необученные, вымотанные тяжелой работой люди не сумеют спасти самих себя, не говоря уже о том, чтобы напасть и убить практически голыми руками более чем двухметрового врага.

Шердманов старались задержать всеми возможными способами. Вскрывались архивы истории Земли в части военного наследия локальных и мировых войн. Производилось минирование всех возможных проходов, устраивались засады и поджоги лесов. Но леса Малого материка горели плохо, поскольку он находился в тропической зоне планеты. В небе постоянно шли воздушные бои.

– Господин генерал! – выкрикнул связист. – Про-тивник прорвался через последнюю линию обороны и движется в сторону города.

– Направление.

– Северо-северо-восток, из квадрата – 34-86-2. По направлению к Ютенграду.

– Черт, вызовите командира истребительной группы в данном квадрате.

– Есть! – Связист защелкал клавишами, бормоча себе под нос. Наконец он повернулся к генералу: – На связи группа майора Жака Дарваша.

– Хорошо. – Свифт переключил связь на себя. – Жак, ты меня слышишь?

– Слушаю вас, господин генерал.

– У тебя новое задание, из квадрата 34-86-2 прорывается противник в сторону города. Твоя задача – не пропустить его.

– Понимаю, сделаю все возможное. Конец связи.

На демонстрационном экране резко поменяла направление движения точка, обозначающая эскадрилью майора Жака Дарваша. Им наперерез уже спешили две группы «ковейхов» по пятнадцать истребителей. Они зашли в мертвую для ПВО и ПКО зону над уничтоженным Килоксом, низко стелясь над подконтрольной шердманам землей, и пошли прикрывать свой десант от неминуемого налета. А что такое налет, они достаточно хорошо прочувствовали.

– Покажите в голограмме, – приказал Свифт, имея в виду действия Дарваша.

– Извините, но для голограммного отображения на орбите не хватает одного спутника. Резервный спутник подойдет через тридцать секунд.

– Ну тогда хотя бы простое изображение можете обеспечить?! И их переговоры.

– Так точно.

Генерал и сам не мог объяснить себе, зачем это ему. «Наверное, я больной урод, – подумал Кроненберг, – если мне необходимо все это видеть».

Оператор в течение пяти секунд перенастроил поступающую информацию, и на широком экране появились «СУХО-200» майора Дарваша. Они, преодолевая зенитный огонь противника, выходили на точку бомбометания, но ракеты уже сейчас сошли с направляющих, и через десять секунд взрывы и молчание шести из десяти зениток известили о попаданиях. Одновременно другой монитор показывал, что «ковейхи» уже очень близко и набирают высоту, собираясь помешать атаке противника.

«СУХО-200» с бомбовой нагрузкой шли очень медленно и к моменту бомбометания потеряли две машины. Жак, видя на своем радаре, что противник уже близко, скомандовал:

– Начинаем.

– Но, командир, нужно еще чуть-чуть…

– Нет времени. Давайте! – и первым сделал горку, таким образом обеспечив дополнительное ускорение бомбам, это самое «чуть-чуть», произвел бомбометание.

За ним последовали остальные, и семьдесят две бомбы, отделившись от истребителей и выписывая длинную дугу, пошли на сближение с землей, по которой уже во все стороны разбегался десант, побросав свои средства передвижения.

Жак не мог видеть того, что видел генерал Кроненберг, а именно: частые вспышки разрывов переворачивали и раскидывали в стороны танковую колонну, осколки бомб секли не только лес, но и живую силу противника, не успевшего отбежать достаточно далеко. Особенно впечатляющими выглядели взрывы кассетных бомб.

– Отлично! Просто великолепно! – как мог сдержанно радовался Свифт, но все же не сдержался и отвесил подзатыльник своему адъютанту.

Адъютант, матернувшись про себя, приложил к уху вылетевший приемник, кого-то выслушивая, а потом, спросив разрешения, ушел.

Генералу было чему радоваться. Многие десятки единиц техники, сотни, а может быть, даже тысячи вражеских солдат уже не доберутся до своей цели, а это было немало, чего-то да стоило.

Всего этого Жак не видел, и не слышал похвалы генерала, перед ним стояла другая большая проблема в лице тридцати «ковейхов», которые уже открыли ураганную стрельбу по быстро набирающим высоту «СУХО-200». Две машины взорвались сразу, третьему пилоту удалось катапультироваться, но его буквально пополам рассекло крыло «ковейха».

– Свиньи, что делают! – поразился Свифт. Каким-то чудом бесстрастная камера спутника зафиксировала этот момент в увеличенном виде. – Ведь он им уже ничем не угрожал.

– Да, генерал, по-другому и не скажешь! – согласился Жак.

– Уходите, майор, – приказал генерал, поняв, что оператор немного ошибся и установил двустороннюю связь.

– Постараемся, – уже сквозь грохот пушек ответил Жак Дарваш.

– Господин генерал… – обратился к Свифту Кроненбергу адъютант.

– Что, Смит? – Свифт оторвал взгляд от голограммы с разворачивающимся воздушным боем.

– Плохие новости, генерал. Противник прорвался в пяти местах, и его уже не остановить. Второй город тоже обречен. Они уже уничтожили три точки ПКО и ПВО, продолжают окружение. Следующего авианалета обороняющиеся не переживут…

– Значит, все это зря?!

– Конкретно здесь – да, а в целом – нет. К городу подходит подкрепление.

– Умеешь ты сказать, чтобы лужа из мочи показалась водяной.

59

Нарастающий темп боя беспокоил Дарваша, к тому же уйти чисто не получалось. У Жака осталось двенадцать машин, а сами они смогли подбить только два «ковейха». Майору повезло, и он сел на хвост противнику, отстреливая короткие очереди.

– Все, парни, пора задействовать нашу новинку.

– Но, майор, мы даже не успели ее испытать! К тому же она для космоса.

– Без разницы. Космос или атмосфера…

– И взорвемся сами по себе, облегчив работу этим мордам, – вторил другой.

– Мы так и так трупы. Или пан, или пропал.

Под новинкой Жак имел в виду новую систему, которую механики, чертыхаясь и обзывая майора в открытую сумасшедшим, установили на истребители. А именно: впрыск чистого водорода в топливо.

За секретом «рваного» полета «собак» и «вампиров» Жак охотился с момента их совместного учения. На свои деньги он подкупал вторых помощников третьих механиков, имевших хоть какое-то отношение к этим асам. Подбираясь все ближе и ближе к своей цели, он даже нанимал самых высококлассных компьютерных взломщиков, работа которых обошлась ему в несколько десятков тысяч кредиток – целое квартальное жалованье. Их работа стоила дорого, но, к несчастью, деньги были потрачены зря.

И вот он узнал секрет, с которым никак не хотели расставаться его владельцы, – водород. В кратчайшие сроки уговорами и угрозами он заставил механиков поставить дополнительные баллоны на свои истребители, но не успел провести испытания. Его вызвали на задание, передышка кончилась.

Подбили еще один истребитель, его обломки вылетели из огненного шара и полетели вниз к земле. Смерть еще одного товарища заставила остальных согласиться с предложением командира.

– Ладно, Жак, уговорил.

– Хорошо, на счет «три»… Три!

Выпустив очередь в сопло впереди летящего «ковейха», Жак нажал на недавно вмонтированную в штурвал кнопочку, предварительно сняв предохранитель на основной панели. Истребитель дернулся вперед, обходя потяжелевшую вражескую машину и добавив по ней еще одну очередь, тем самым заставив катапультироваться пилота.

«СУХО-200» вертелись между «ковейхами», пилоты которых, озадаченные необычной траекторией полета, не успевали брать опережение и били мимо своего врага, иногда в каких-то полуметрах от цели. Двигатели их машин не могли развить достаточную мощность, чтобы поспеть за столь подвижной дичью, да еще в атмосфере.

Жак, вдавленный перегрузками в свое кресло, бил по врагу из всех возможных и невозможных положений, даже снизу вверх, и уже подбил двоих. Дополнительное топливо быстро кончалось, а это означало, что скоро он станет более удобной мишенью, каким и был раньше.

Яркой вспышкой взорвался еще один «СУХО-200», подбили его или он взорвался сам из-за самодельного усовершенствования, уже не узнать, но и ряды противника стали наполовину меньше.

– Все, уходим!

Вслед за Жаком вертикально вверх, как ракеты, взмыли остальные. Молчавшие во время боя зенитные комплексы шердманов, боявшиеся попасть в своих, вновь открыли огонь, и за уходящими в космос истребителями потянулись ракеты. Отстреливая тепловые и электромагнитные ловушки, «СУХО-200» продолжили движение, когда у Жака, уже в стратосфере, на высоте в шестьдесят километров, кончился водород.

Сразу две ракеты, будучи сами на излете, подорвались рядом с истребителем, повредив двигатели. От греха подальше майор покинул неуправляемую машину. Парашюты на такой высоте бесполезны, потому автоматически сработал «колокол». Жак оказался внутри падающего вниз воланчика, снаружи температура достигла двух тысяч градусов, появился огонь, снимавший защиту слой за слоем, но внутри было не больше ста пятидесяти градусов. Летный скафандр мог выдержать и больше. На высоте в тридцать километров надулся второй, более широкий конус, который затормозил падение, а парашют мягко спустил пилота на землю в лесу.

– Ненавижу я такой экстрим… – проговорил Жак, перерезая прочные стропы парашюта, отерев перед этим закоптившееся стекло шлема. – Ну и где я?

Вокруг был незнакомый, темный и оттого враждебный лес. Жак охлопал свой бок, там было пусто, а это уже было плохо. Пистолет-пулемет «кабан» остался в истребителе и погиб вместе с ним. Майор сразу почувствовал себя голым, потому как, если что, защищаться придется голыми руками. Ножи в экипировке, даже складные, были не предусмотрены, чтобы случайно не порезать летный скафандр.

60

Етрик Ликто командовал дальним пограничным кораблем «фиско», по вооружению ничем не уступающим фронтовому заградителю, с экипажем, состоящим из пяти керашей и двух шердманов, не считая чисто технического персонала уроженцев Витиога. Сам он относился к первым.

Служба была скучной до тошноты – сутки служишь, двое отдыхаешь. А пошел только шестой час, за это время через его зону ответственности прошло только два стареньких грузовичка. В то время, как на противоположной стороне звезды за то же время проходит до двадцати судов. Оно и понятно, никто не хочет лишний раз приближаться к границам Аномальных Зон, а именно она находилась с его стороны сектора ответственности.

Капитан Ликто посмотрел на своего помощника– шердмана по имени Фонтик, по званию – лейтенанта. На остальных мирах в соответствии со своей гибкой национальной политикой они преимущественно занимали должности помощников, а в зоне своего прямого контроля и на передовой – только командиров, редко кто из других рас мог «прыгнуть» выше полковника. И уж тем более самостоятельно командовать кораблем, но и такое бывало.

Капитан Ликто сам недавно вернулся с передовой после ранения, и медицинская комиссия поставила заключение – к строевой службе негоден. Он и не знал, радоваться сему или огорчаться, и все же решил – что бы ни произошло, все к лучшему.

Последние несколько ночей его преследовал один и тот же сон: он летит на своем истребителе, врывается в гущу врагов и жмет на гашетки автоматических пушек. Но слышит только лязг подающих устройств – магазины пусты. Он поворачивает обратно, чтобы перезарядиться и выбить зубы забывчивому технику, не зарядившему патронный короб. И хотя сознание сквозь сон сопротивляется такому несоответствию – машину не могут забыть зарядить перед боевым вылетом, боги сна сильнее разума, и тот сдается подсознанию. Ликто дергает штурвал, и обычно послушная и отзывчивая машина поворачивает с большим трудом.

Истребитель Ликто нагоняет чужая машина, вдруг от ее корпуса отделяется красное летающее животное, чудовищный монстр. И опять сознание сопротивляется, противясь яви нереального – птице в безвоздушном пространстве, но тщетно. Летающий монстр быстро сокращает расстояние, цепляется когтями в крылья «ковейха» и своим клювом начинает долбить фонарь кабины. Колпак трескается и… и тут Етрик просыпался.

Этот сон ему очень не нравился, и он понемногу менялся. В самом начале он еще мог заставить себя проснуться, а пушки еще стреляли, но теперь капитан стал замечать, что истребитель управляется все хуже и хуже, а колпак кабины каждый раз трескается все сильнее. «Надо будет к психоаналитикам сходить, – подумал Ликто. – А то еще чего доброго во сне умру, как последний инфарктник».

Немногие вернулись из того боя с неизвестной и очень воинственной расой. Их тактика боя сгубила тогда многих, но не его. Фонарь лопнул, не выдержав многочисленных попаданий снарядов этих пилотов в машинах с красными животными на фюзеляже. Он получил взрывную декомпрессию, но все же уцелел и довел машину до своей авиаматки. А вот его земляку не повезло – он врезался в борт корабля.

Вот он смотрел на своего помощника и никак не мог понять: что, ну что его так отталкивает от шердмана. «Нет, не внешность, я не расист, – стал заниматься самоанализом Ликто. – Его раса принесла в мой мир новые технологии, позволившие излечить многие болезни и значительно продвинуться в других областях народного хозяйства, повысив уровень жизни каждого. С улиц исчезли нищие. Куда ни посмотри – одна только польза…»

Правда, они требовали воевать вместе с ними против Силунианской Конфедерации… Нет, они не требовали этого напрямую, но представили дело так, что отказаться не было никакой возможности…

И тут до Ликто дошло, он понял, в чем дело, что именно ему так не нравится – шердманы проникли повсюду. И даже здесь, на его корабле, имеются два их представителя. «А вдруг они получат какой-нибудь условный сигнал, – подумал Ликто. – И тогда эти громилы передавят нас, как червей, без угрызения совести и сожаления… Мы беззащитны перед ними!»

Сейчас капитан решил, что после вахты выйдет на след одной из групп, или как они себя гордо называли – «Фронт освобождения», и вступит в их ряды. Его брат как-то зазывал в подобное формирование, но тогда Ликто только отмахнулся, обозвав его «придурком». Но брат погиб в аварии, и после сегодняшних размышлений Ликто засомневался, была ли это авария или умело проведенная акция по ликвидации. «Опытные пилоты истребителей всегда в цене», – подумал Ликто, подведя черту под своими сепаратистскими размышлениями.

– Господин капитан, – прервал размышления Етрика лейтенант Фонтик, отчего тот вздрогнул. – Движение в секторе 28-98-К-В-В.

– Вижу, – поспешно ответил капитан, испуг прошел, и он добавил: – Вызывайте на связь…

– Не выходит, сигнал проходит, просто он не отвечает.

– Начинаем перехват. Всем приготовиться! – проз-вучал приказ Ликто по громкой связи.

Измученные долгим ожиданием пограничники с азартом спешили на свои боевые посты. Завертелись пушки, пришли в движение башни скорострельных лазерных установок, недавно поступивших на воружение, и операторам ведения огня не терпелось проверить их в действии на реальной цели.

«Фиско» пошел наперерез вынырнувшему невесть откуда кораблю. Сделать это было необходимо, так как недавно, прикинувшись старой калошей, судно пробралось к планете, и вскоре после этого произошел теракт. Начальство как всегда кричало «о недопущении впредь…», на что подчиненные отвечали, как и десятки раз до этого: «будет исполнено» и «не допустим впредь…»

– Это многоцелевой катер – «стайх», – определил Фонтик по своей базе данных. – Непонятно только, что он здесь делает?

– Тормознем, узнаем…

– Борт «стайх» 572-Н-4, следующий курсом 28-07-81, сбросьте скорость, – снова вызвал непонятное судно лейтенант.

Судно никак не отзывалось и продолжало свое движение.

– Стрельни пару раз…

– Слушаюсь, господин капитан! Боевым постам три и два, произвести одиночный выстрел, цель по правому борту, дистанция…

– Да ясно уже, – не выдержал один из стрелков. – Тут на экране только одна точка, да пустота кругом, как в одном месте…

– Отставить разговоры! Огонь!

– Есть! – в два горла радостно ответили с боевых постов.

Одна сдвоенная плазменная и обычная скорострельная пушка произвели длинные очереди. Шарики урановых снарядов, окутанные плазмой каплевидной формы, настигли жертву, пробежавшись по ней наискосок. Сразу пять прямых попаданий снесли одну башню со «стайха», вырвав ее с корнем.

– Так вас, разэтак, вдребезги и пополам! – начал ругаться лейтенант. – Вам что было сказано! Одиночный выстрел, а вы что натворили! Я вас спрашиваю!?

– Э-э… Система новая и все такое, – стал оправдываться сержант.

– Я тебя, снайпер хренов…

– Успокойся, Фонтик, ребята засиделись… – попытался вступиться за стрелков Ликто.

– Засиделись! – не на шутку разошелся лейтенант, его уже не смущало присутствие старшего по званию. – Так я им устрою веселую жизнь, на передовую всех! Там сидеть не придется, просто нечем будет сидеть, задницу быстро оторвут!

– Заткнись, это приказ!

– Извините, господин капитан.

– Ладно, проехали… Попробуй еще раз вызвать.

– Борт…

– Да вы что там, совсем сдурели! – раздался сильно искаженный голос из динамика. – Вышку захотели?

– Говорит командир пограничного корабля – капитан Ликто. Остановитесь и приготовьтесь к досмотру. Повторяю, приготовьтесь к досмотру.

– Это военное судно, вы не уполномочены нас досматривать.

– Согласно параграфу сто тридцать, пункт три, кодекса пограничной службы…

– Плевать я хотел на ваши параграфы! У меня важный груз – пленники неизвестной расы. Мы потеряли много топлива в аномальных зонах. Заправимся и полетим себе дальше.

– Может, пропустить их? – предложил Фонтик.

– Ну уж нет, – назло лейтенанту произнес капитан и быстро спросил: – Система Риотол?

– Откуда вы узнали… – и тут же связь оборвалась.

– Нет, от меня они так просто не отделаются. Я просто обязан посмотреть на одного из тех, из-за кого меня списали со службы…

61

Ерзая из стороны в сторону, обходя непонятные камни, большая плотность которых обозначала границу нестабильного пространства, «стайх» без меры жег горючее, сокращая отставание от графика. Очень много времени ушло на преодоление природных ловушек Аномальной Зоны. После Червячной Дыры, в которую они чуть не попали, было еще семь областей нестабильности. Не таких серьезных, но каждая требовала времени на ее преодоление, забирая его как некую жертву.

Вот корабль остановился перед выходом из зоны, впереди была цель путешествия – планета Витиог. Сиреневый мир керашей.

– Оп-па! – воскликнул Малыш. – Пассивный радар показывает значительную массу.

– Ну и что? – не понял Керк.

– Он также показывает, что она все время перемещается. Компьютер делает вывод, что это флотская группировка. Больше он ничего сказать не может, слишком далеко.

– Тогда нам нечего беспокоиться, раз они далеко, значит, не по нашу душу.

– Резонно…

Все собрались для обсуждения сложившейся ситуации. Конечно, Керк мог обойтись и без этого и просто приказать, но он решил иначе. В пассажирском отсеке собралось десять человек, не считая самого Керка и Малыша. Два программиста, хуже всех перенесших полет, с землянистым цветом лица, оказались зажаты между крепкими ребятами из отряда «Флибустьер».

Дальше по коридору, а точнее, буквально через стенку, содержанием которой были только баллоны с герметиком, находилось сто единиц термоядерных бомб, аккуратно закрепленных на стеллажах, которые никак не прибавляли хорошего настроения.

– Как поступим? – обратился Керк ко всем. – По-дождем здесь, мы опередили график на один день, или двинем сразу к планете?

– Даже не знаю… – засомневался Витке Пайс. – С одной стороны, мы опередили график, и следует отсидеться в тени. А с другой, следует как можно быстрее выйти на цель… Нет, не знаю.

– У кого еще какие предложения?

Все понуро молчали, бывшие боевики были отличными солдатами, но невеликими стратегами, а потому не привыкли заглядывать дальше завтрашнего дня.

– Тогда предлагаю занимать позиции, – продолжил Керк. – Сигнал от адмирала может поступить раньше назначенного срока. Мало ли что…

– Господин майор, – обратился один из людей Малыша. – Надо бы судно какое-нибудь на абордаж взять.

– Зачем? Размяться захотелось?

– Нет. Военное судно привлечет слишком много внимания в тыловой зоне, даже шердманское. А вот какой-нибудь грузовичок вполне легко пройдет через пограничные посты.

– Предложение, конечно, дельное, но – увы. Мы находимся вне торговых путей, так что придется располагать тем, что есть… Но все равно молодец!

– Внимание, патрульный катер. Удаление десять тысяч, – предупредил радарный.

– Молодцы, не спят, – похвалил Малыш керашей и предложил: – Может, их возьмем?

– Нет, далеко, и потом, они военные, с ними мороки будет…

– Ну тогда выдвигаемся.

«Стайх» выплыл из-за большого валуна и, сжигая последнее топливо, качнувшись на отголоске гравитационной ямы, пошел к планете. Топливный датчик даже не пищал, а визжал – требовал срочной дозаправки.

– Они нас вызывают, – доложил Витке Пайс.

– Будем молчать, сколько это будет возможно… Позови своих компьютерщиков.

– Бит, Байт, сюда!

Пришли штатные программисты, Бит был совсем плох, не заметить это было невозможно. Казалось, он уже позеленел и боролся с самим собой из последних сил, чтобы не заблевать все помещение сверху до низу.

– Да, Бит, не нужно было тебе жрать эти шницели, – сказал Байт, похлопав Бита по спине, чем вызвал у того новый рвотный позыв.

– Так, Бит, иди отдыхай, а ты поступаешь в распоряжение майора.

– Как прикажете…

– Байт, – начал Керк, провожая взглядом качавшегося Бита. – Байт, тут какое дело, раньше об этом не подумали…

– Покороче, пожалуйста, я тоже не любитель аттракционов.

– Нужно, чтобы на другом «конце» мой голос ничем не отличался от голоса типичного шердманского служаки. Как ты знаешь, наши голоса более звонкие, одна оплошность – и нам конец.

– Понятно. Поставим модулятор, и все дела.

– Действуй, у нас не так много времени.

Байт быстро сбегал за своим чемоданчиком и принялся за работу. Он поставил небольшой блок размером с коробок из-под скрепок и произвел его настройку.

– Борт «стайх» 572-Н-4, следующий курсом 28-07-81, сбросьте скорость, – прохрипело радио.

– Быстрее, Байт, – поторопил Керк и на всякий случай скомандовал: – Все по местам!

– Готово, господин майор!

Но было уже поздно, пограничный катер произвел предупредительный залп. Разряды незнакомого по прошлым боям оружия сошлись на «стайхе», вырвав пушечную башню. Мигнул свет.

– Стаса убили, – надрывно прозвучало по внутренней связи. – Да я их за это сейчас в фарш для котлет превращу, да я…

– Не стрелять, не стрелять!

– Но командир?!

– Не стрелять, рядовой Робсон! – рявкнул Керк, специально называя его звание. Ничто так не дисциплинирует, как уставные отношения.

– Так точно…

– Борт… – прозвучало из динамика.

– Да вы что там, совсем сдурели! – закричал в ответ Керк, решив взять инициативу в свои руки. – Вышку захотели?

– Говорит командир пограничного корабля – капитан Ликто. Остановитесь и приготовьтесь к досмотру. Повторяю: приготовьтесь к досмотру.

– Это военное судно, вы не уполномочены нас досматривать, – стал импровизировать Малыш, включившись в игру Керка.

– Согласно параграфу сто тридцать, пункт три, кодекса пограничной службы…

– Плевать я хотел на ваши параграфы! У меня очень важный и секретный груз – пленники неизвестной расы. Мы потеряли много топлива в аномальных зонах. Заправимся и полетим себе дальше.

– Система Риотол?

– Откуда вы узнали? – Керк со злостью выключил радио и с досадой выкрикнул: – Черт, черт, черт!

– Не переживай, майор. Чему быть, того не миновать.

– И то верно. Абордажной группе приготовиться к захвату!

62

Все работали точно, как часы, без спешки и суеты. Абордажники начали облачаться в свою черную броню, помогая друг другу крепить застежки и проводить утряску всего обмундирования. Одевшись, стали уже в который раз осматривать свое оружие: плавность хода, щелчки бойка и тому подобное. И все-таки одному солдату что-то не понравилось, и он, отбросив в сторону старый «Дрок-20», взял другой такой же автомат, в темпе собрал и разобрал его, оставшись доволен, положил на колени.

Амуницию довершали шумовые и боевые гранаты, запасные рожки, личные пистолеты, причем у каждого была своя любимая и привычная система. Ну и, конечно же, ножи с «последним шансом», одни стреляли патроном, расположенным в рукоятке, другие выстреливали лезвием, комплект довершали классические десантные клинки, опять-таки самых разных форм и размеров, от прямого лезвия до изогнутого мачете. В итоге каждый солдат превратился в подобие шагающего танка.

Керк вместе с программистами, накачанными по такому случаю стабилизирующими препаратами, облачился в более легкую броню.

– До касания минута… Пайс, по-моему, это уже слишком… – сказал Керк, имея в виду тяжелое воружение его солдат. – Вы же там разнесете все вдребезги и пополам!

– Лучше перестраховаться, ты же видел, какие это монстры…

– Дело, конечно, твое, теперь ты являешься коман-диром операции, тебе и карты в руки.

– Вот, возьми, – Малыш протянул десантный нож и две гранаты.

– Спасибо…

Керк сразу же повесил нож в довеску к своему привычному по прошлой операции «УК-50» и осмотрел гранаты: шумовая и боевая – для обороны, но и ее хватит, чтобы в замкнутом пространстве коридора корабля не осталось ничего живого и относительно целого…

– Приготовьтесь к стыковке и досмотру, – прохрипело радио голосом капитана Ликто.

«Стайх» летел с постоянной скоростью, и его плавно нагонял пограничный катер – так было удобнее, чем маневрировать вокруг вставшего в одной точке судна. «Фиско», в полтора раза больший по размерам, коснулся бортом военного корабля. Переходные люки произвели стыковку, и теперь система жизнеобеспечения через специальные клапаны выравнивала внутреннее давление.

– Всем готовность номер один, – прошептал Малыш по БСВ.

– Готовы, – ответил за всех сержант.

Все стояли в переходной камере, по обе стороны от люка, ожидая, когда его откроют с той стороны. Керк с Битом и Байтом стоял позади всех, они должны были взять под полный контроль захваченное судно, чтобы ни один сигнал не вышел наружу без их ведома.

Кому куда бежать, было заранее оговорено, так как предполагаемая жертва была опознана базой данных «стайха». В ней содержалась подробное описание еще на несколько тысяч судов, встречающихся наиболее часто, главное, чтобы владельцы не производили перепланировку самостоятельно, но это было служебное судно, и таких изменений быть не должно. Потому найти нужные системы корабля, которые необходимо взять под контроль, в принципе не составит труда, так, по крайней мере, думал Керк.

Дужка люка повернулась, вспыхнув зеленоватым светом, и вслед за этим открылся сам люк. Открыв его и ничего не подозревая, вошел кераш, за ним следом ввалился рослый шердман.

– Приготовить докумен…ты-ы… – произнес привычную фразу капитан, прежде чем заметил слишком явное несоответствие буквально во всем.

Нож вошел в бок шердмана по самую рукоятку и застрял в легкой броневой накладке. Одновременно с этим приклад автомата врезался в голову кераша, отчего у него сразу подкосились ноги, упал он, уже будучи без сознания.

Понимая, что это ловушка, шердман, словно не замечая ножа, отбросил нападавшего человека и попытался одновременно выбраться из западни и достать из кармана персональный маяк, чтобы подать сигнал бедствия. Дорогу ему преградили два «флибустьера», но неожиданно для своего роста шердман резко уклонился, и выстрелы из «дроков» пришлись в своих, сбив их с ног.

Ломанувшись вперед, Фонтик раскидал людей, преградивших ему дорогу к отступлению, но один из них вцепился ему в ногу и повалил, второй набросился сверху, всаживая уже свой нож шердману между ребер, и выстрелил лезвием. Холодная сталь прошлась внутри тела, как в масле, поражая легкие и два сердца лейтенанта.

– Уф, твою мать, – выдохнул Малыш, переваливаясь через спину поверженного шердмана. – Ну, чего встали?! Вперед!

Солдаты, как на тренировке, проникли внутрь корабля противника, за ними последовали Керк с Битом и Байтом. Только двое тяжело поднялись с пола, у одного из них не выдержал бронежилет, и пуля из «дрока» задела плечо, второго спасло только то, что попадания оказались касательными.

– Макс, – сказал Малыш раненому, направляясь к выходу. – Остаешься с пленником, присмотри за ним, но ни в коем случае не убивай…

А на захваченном «фиско» уже вовсю орудовали «флибустьеры». Пользуясь ошеломленным состоянием противника, они запихивали весь плененный персонал в спасательные капсулы, предварительно разбивая вдребезги радиопередатчики, и закрывали без возможности самостоятельной эвакуации.

Шердман сидел в гальюне, ему вдруг ни с того ни с сего приспичило по-«тяжелому». Дело никак не шло, и Ченко старался вспомнить, что он такого съел накануне. «Мясо перкунчика, салат из митроца, пиво, куда же без него, что еще?» – пытался вспомнить сержант. Он поднатужился, но ничего не вышло. По всей видимости, прилив крови от таких попыток стимулировал работу мозга, и он внутренне воскликнул: «Вот оно что!» Ченко вспомнил причину своих бед: «Жареная дитрония!»

Корабль тряхнуло. «О-о-о…», – облегченно выдохнул Ченко, дело пошло гораздо лучше.

Пискнула рация, и Ченко поспешил ее включить.

– Сержант, где ты там застрял?

– Уже иду, господин лейтенант, – ответил Ченко, завершая свои дела и передразнивая Фонтика. – Где застрял, где застрял!

Сержант был обижен на своего лейтенанта за то, что тот грозился отправить его на передовую из-за этого случая с плазменным пулеметом. На самом деле он хотел в точности выполнить приказ, но не получилось. «Я что, виноват, что у него гашетку заклинило?! Ну а то, что я – снайпер, этого у меня не отнять», – самодовольно подумал сержант.

Ченко почти прибежал к стыковочному люку и тут только вспомнил, что забыл свой табельный пистолет в гальюне из-за спешки. На всякий случай он похлопал по всем местам, где мог находиться пистолет, – ничего.

– Господин лейтенант, – позвал сержант.

– Что еще?

– Я немного задержусь, пистолет забыл…

– Сержант, ну почему с тобой столько проблем?!

– Не знаю, гос…

– Давай бегом!

– Слушаюсь, мой господин!

Ченко прибежал к гальюну и распахнул дверь, заставив техника серьезно промахнуться мимо «дырки». Он выхватил свой пистолет из паза для бумаги. Техник, испугавшись, поднял руки, залив весь пол в гальюне.

– Зассыха! Уберись за собой!

– Кон-нечно…

«И что они такие нервные? – недоуменно подумал Ченко, запихивая пистолет за пояс. Кобуру он тоже где-то обронил. – Чуть что, сразу ссут!»

Он бежал к переходному люку со всех ног, но не успел. Лейтенант с капитаном уже прошли внутрь. Слышалась какая-то возня. «Наверное, лейтенант кого-то уму-разуму учит, – подумал Ченко. – С нашим лейтенантом шутки плохи!». И сержант осторожно заглянул за угол, желая понаблюдать, как будут трястись от страха члены экипажа.

Какие-то коротышки в черном, как злые духи Мира Мертвых, копошились на теле Фонтика. Ченко никак не мог отвести взгляда, а опомнился лишь тогда, когда они бросились к нему, что-то выкрикивая на своем писклявом языке.

«Лейтенанта Фонтика убили!» – обожгла мозг Ченко пронесшаяся в голове мысль.

На капитана ему было наплевать, как и на всех керашей и остальные расы.

Сержант отпрянул назад и, не целясь, несколько раз выстрелил в сторону преследователей. Рука сама полезла в карман, но не нашла там того, что искала – персонального радиомаяка. Тут он только вспомнил, что забыл его в своей каюте. Но бежать туда уже было поздно, он был уверен, что все подходы уже перекрыты. Оставался один выход – его стрелковая башня. Там есть радиопередатчик, с помощью него можно послать сигнал.

По стене рядом с ним зашлепали пули, выбивая пластиковые осколки из настенного покрытия и обнажая теплоизоляцию. «Еще один поворот, – лихорадочно думал Ченко. – Вот он».

Дверь оказалась открытой вопреки инструкциям, но сейчас это было даже хорошо. Сержант метнулся внутрь, успев даже несколько раз стрельнуть в коридор, и быстро закрыл дверь. В нее шмякнулось несколько пуль, и появились характерные выпуклости, а некоторые оказались рваными, что означало – пули прошли через дверь.

Не обращая на это никакого внимания, Ченко вводил пароль, все-таки это резервное радио и оно требовало к себе слишком много внимания. К двери что-то прилепили с чавкающим звуком, заставляя его торопиться. «Да что же это такое, – Ченко нажал не на ту кнопку и тут же отменил ее ввод, набирая по новой нужную комбинацию. – Вот эта и еще вот эта…»

Но сделать этого ему не дали. Прикрепив к двери сразу несколько гранат, солдаты отбежали, скрывшись за поворотом в коридоре, и синхронно подорвали их. Дверь как таковая выдержала, оставшись на месте, но осколки пробили сталь и посекли все, что было в радиусе их действия. Досталось и шердману. Десятки осколков впились в его тело, высасывая жизнь с чудовищной скоростью.

У Ченко помутилось в глазах, прямо через дверь вошла черная тень посланца Мира Мертвых. «Я не хочу, оставьте меня здесь, пожалуйста…» – хотел сказать сержант, но из его горла вышел только слабый хрип да бульканье.

Оставалось нажать еще только три кнопки, чтобы сигнал ушел за пределы корабля, но подошедший человек, одетый во все черное, не дал ему этого сделать, оборвав его жизнь короткой очередью в грудь. Постояв секунду над убитым врагом, выстрелил ему в голову, так, на всякий случай…

– Живучие твари, – пояснил человек свои действия, в ответ на недоуменный взгляд своего товарища.

63

Керк сидел в кресле первого пилота «фиско» и наблюдал за тем, как Бит и Байт устанавливали модулятор голоса, подобный тому, что недавно был поставлен на «стайхе». Его группа добралась до пилотской кабины без приключений, только на пути мелькнул один техник, и шедший рядом «флибустьер» сорвался с места, как легавая собака за добычей, и вскоре послышались выстрелы. Установили модулятор вовремя, кто-то пытался связаться с кораблем.

– Ликто, чтоб тебя! Что у тебя там происходит?!

– Все в полном порядке, досматриваем судно…

– Что-нибудь нашел?

– Нет, все чисто. Это переделка «стайха» в грузовик, – Керк импровизировал изо всех сил, мечтая, чтобы этот начальник поскорее отключился. Иначе, рано или поздно, он попадется на какой-нибудь неточности, и тогда все придется начинать сначала.

– Ладно, капитан, служи дальше… Только что у тебя с голосом?

– Не знаю, – ответил Керк, чертыхаясь про себя, зло посмотрев на Бита с Байтом. Те развели руки в стороны, мол, мы тут ни при чем. – Наверное, с передатчиком что-то…

– Ладно, служи дальше, – повторил свои слова вы-сокий начальник.

– Пронесло… – выдохнул Керк и позвал по БСВ: – Малыш, Пайс…

– На связи…

– Гони сюда пленника, а то мы тут засыплемся.

– Уже иду.

Пленника привели через пару минут и, связанного, усадили на место второго пилота. Кто-то успел перебинтовать ему голову, пока тот был без сознания.

– Вот ваш заказ, – пошутил Малыш на шердманском, показывая на пленника.

– Как у нас дела?

– Все нормально, потерь нет, только трое раненых, причем один…

– Да, я видел, – Керк переключил свое внимание на пленника. – Вас, как я понимаю, кажется, зовут капитаном Ликто?

– Вы совершенно правы. Что вам надо? – Ликто попробовал на прочность свои узы, но тщетно. Прочный пластик только еще сильнее сдавил запястья.

– Не так уж и много, – улыбнулся Керк и дал исчерпывающий ответ. – Всего-то навсего выжить. Нас даже не пытаются завоевать – просто уничтожают как расу.

– Я этого не знал… Но мы-то тут при чем?

– Мы вас ни в чем и не обвиняем.

– Тогда что вы здесь делаете, когда война идет за десятки световых лет отсюда?

– Выполняем поручение нашего командования. Вам его знать не нужно, проживете дольше. Поболтаемся пару суток, и, в лучшем случае, ничего не произойдет, и мы улетим, а в худшем… Но не будем о грустном. Пайс, начинайте перегрузку боекомплекта, – перейдя на родной язык, приказал Керк.

– Хорошо. Я, пожалуй, тоже пойду, присмотрю за ними.

Керк стал подробнее осматривать приборную панель, многие значки были незнакомы, на это у него ушло минуты три, потом спросил:

– Теперь к нашим баранам. Что это за точка мигает на экране? – спросил Керк у Ликто.

– Какое-нибудь судно движется в зону моей ответственности.

– А поподробнее… Только не говори мне, что нужно нажать какую-нибудь кнопочку… Смею надеяться, что я не дурак.

– Это грузовик, – угрюмо отозвался Ликто.

– Ну, дальше, дальше…

– Дальний грузовик класса «скворк», стартовая масса сто тонн, грузоподъемность десять тонн. Длина восемьдесят метров, экипаж – десять единиц. Стандартное вооружение для «купца»… – и пояснил: – Отморозки всякие встречаются, им приходится иногда отстреливаться.

– Понятно, – Керк вспомнил предложение солдата и включил БСВ. – Малыш, кончай дурью маяться, работа есть.

– Иду.

Малыш пришел уже без доспехов, видимо, наравне со своими людьми перетаскивал боеголовки со «стайха» на «фиско».

– Ну, рассказывай…

– Твой человек как-то заикнулся о грузовичке. Твои ребята смогут еще раз поработать?

– Полностью боеспособны пять человек, двое после соответствующей доводки тоже встанут в строй, итого, семь человек. Я думаю, сможем.

– Отлично, идите, готовьтесь. Касание через через… – Керк читал полуистертые значки, пытаясь найти среди множества индикаторов показания специального дальномера. – Через двенадцать минут.

– Успеем.

– Теперь дело за тобой, предупреждаю – я очень мнителен, и если что-то мне покажется неправильным, пеняй на себя…

– Что вы хотите?

– Состыковаться с грузовиком.

– Хорошо, я помогу вам. Включите радио, – и, когда Керк включил, продолжил: – Борт «скворк» ПР-87-О, следующий курсом 5-58-13, сбросьте скорость и представьтесь.

– Говорит борт «скворк» ПР-87-О, я перевозчик компании «Биго и братья», следую на Витиог, переслать вам файлы?

– Нет, не нужно, я проверю их прямо у вас. Приго-товьтесь к досмотру.

– Хорошо, – с явной досадой прозвучало по радио.

«Фиско» развернулся и стал приноравливаться левым бортом к «скворку», на правом у него уже сидел «стайх». «Флибустьеры» второй раз за сутки готовились к абордажу. Раненым вкололи обезболивающие со стимуляторами, и теперь они были готовы к штурму наравне со здоровыми. Позади всех, как и в прошлый раз, пристроились Бит и Байт, но уже без Керка. Он остался в пилотской кабине для контроля всей ситуации в целом.

– Малыш, касание…

– Понял.

Борты стукнулись, стыковка состоялась. Один из людей Малыша открыл люк, и сразу же неведомая сила отбросила его в сторону. По бронежилетам защелкали пули, попадали первые раненые. Опомнившись, «флибустьеры» сами открыли шквальный огонь в проем, туда же полетели гранаты.

– Что происходит, что происходит? – кричал Керк в переговорное устройство.

– Если бы я знал…

– Это контрабандисты, – неожиданно подал голос Ликто.

– Черт, раньше не мог сказать!

– В честь чего…

Керк только зло посмотрел на пленника и, не сдержавшись, врезал от всей души ему по лицу. Ему хотелось бить и бить этого кераша, лицо исказилось в злобной гримасе, руки сами собой приготовились к мордобою, но Керк усилием воли заставил себя их опустить.

– Чтобы целее быть, – пояснил он.

Тем временем группа Малыша проникла на судно контрабандистов, добив троих раненых, они продолжили движение вперед. Прежде чем свернуть в какой-нибудь поворот коридора, туда бросали гранату, после взрыва любое возможное сопротивление подавляли длинной очередью из автомата.

На такой трюк уже попались два члена экипажа, остальные вели себя более благоразумно. Капитан уже фактически захваченного корабля, увидев, что его захватывают какие-то пришельцы, бросился в пилотскую кабину, собираясь произвести разрыв стыковки.

Малыш методично пробирался в рубку управления, все его люди уже были ранены, как и он сам, пуля попала ему в руку, и теперь она висела безжизненной культей.

Бит с Байтом уже подключились к первому попав-шемуся разъему и вели свою собственную, более привычную для себя, войну. Вирусы их собственного изобретения атаковали системы корабля, перегружая их ненужной информацией, бесчисленными командами, выполнить которые было просто невозможно. Антивирусные программы корабля сопротивлялись, но недолго. Скоро замигал свет, в гальюне самопроизвольно потекла смывающая жидкость, вентилирующая система выдала в атмосферу яблочный запах и чего-то еще.

Капитан корабля все пытался завести двигатели, но ничего не выходило, система просила ввести дополнительные пароли, которых здесь и в помине не могло быть. Тут еще двери стали сами собой закрываться и открываться, сильно действуя на нервы. Тогда он схватился за радио и закричал:

– Спасите! Помогите! Кто-нибудь…

– Положи радио, – прозвучал у него за спиной требовательный голос.

Прямо ему в лоб смотрело дуло пистолета неизвестной системы, хотя капитан считал себя знатоком легкого стрелкового оружия.

– Что происходит, ответьте… – звучало радио.

Малыш выстрелил в блок системы связи. Капитан воспользовался моментом и бросился в сторону, там у него под столом был припасен запасной пистолет, но его противник оказался быстрее. Прозвучали два выстрела, и капитан упал, как подкошенный.

– Зря ты это…

– Я уже и сам понял, дал бы лучше аптечку.

– Держи.

Малыш снял со стены аптечку и бросил ее раненому в обе ноги, предварительно проверив ее на наличие оружия.

Контрабандист принял аптечку и стал оказывать себе первую помощь, заливая раны жидкостью из тюбика, которая при взаимодействии с кровью быстро затвердевала. Потом он забинтовал ноги для поддержания своеобразных пробок.

Наблюдая за действиями неудачливого контрабандиста, Малыш его подробнее рассматривал. Рост, примерно, как у человека, только шире в плечах. Кожа какого-то сине-буро-малинового цвета. Пять пальцев на руках и, наверное, на ногах, сгибающиеся в четырех местах, не считая основания ладони. Форма головы такая же, как и у человека, но без волос и ушных раковин, слуховые отверстия где-то за челюстью. Приплюснутый нос с одной ноздрей. Вместо зубов сплошная кость. По понятным причинам внутреннее строение Пайс рассмотреть не мог.

Пленник, в общем, производил вполне благоприятное впечатление, если бы не хватался за оружие, чуть что не так.

– Малыш, как у тебя дела? – прозвучал голос Керка по БСВ.

– Судно под нашим контролем, – ответил он. – Ка-кие потери, пока не знаю.

– Кто вы такие?

– Это долгая история, а у меня нет времени. Но мы не пограничники.

– Я уже догадался.

– Давай знакомиться, я майор Витке Пайс. Хрен с тобой, можешь звать меня Малышом.

– Капитан Болс Тувий.

– Что везешь, Тувий?

– Все, в чем нуждаются не совсем законопослушные граждане Империи.

– Понятно, – и перешел на БСВ: – Питер, как дела?

– Жорж убит, все ранены, причем Зигмунд смертельно. Сейчас мы ему оказываем помощь, но жить ему дня два, не больше.

– Что еще… – упавшим голосом проронил Малыш.

– Тут три пленника незнакомой наружности, остальных, оказавших сопротивление, мы порешили, примерно существ пятнадцать.

64

Пограничный катер на малой скорости шел к Витиогу. Демарш Тувия Керк для командования капитана Ликто объяснил, как неудачную шутку. «Контрабандисты, что с них возьмешь», – сказал тогда Керк в ответ на нервные вопросы начальника пограничной станции.

Малую скорость он аргументировал тем, что преступники хотели пойти на срыв, и это им почти удалось, а чтобы сохранить сцепку из кораблей, нужно идти малым ходом. К тому же есть еще один борт без топлива, и его также нужно доставить до места.

– Штрафани их по полной программе, Ликто! Ты же это умеешь.

– О чем речь, – пообещал Керк.

«Ну что ж, в принципе здешний мир ничем не отличается от нашего, – подумал Керк. – Все то же самое, и это хорошо».

По оценке бортового компьютера, при данной скорости «фиско» доберется до Витиога через шесть часов, что вполне устраивало Керка. Корабль пролетал мимо газового гиганта, которому несколько миллиардов лет назад не хватило совсем немного, по космическим меркам, чтобы зажечься как звезда. Вокруг него вращалось множество спутников, с атмосферами и без…

– Здесь живут лю…, а, ладно, будем пока считать, что все мы – люди. Здесь живут люди? – поинтересовался Силаев у Ликто, при этом его рука непроизвольно дернулась.

– Нет, это промышленные предприятия, рабочих привозят и увозят посменно. Так дешевле… – сразу ответил Ликто, опасаясь очередных побоев. Уж больно нервно вел себя их командир.

– И что здесь производят?

– Все, начиная от мебели и заканчивая генераторами для накачки лазеров.

– А поподробней? – оживился Керк.

– Он не будет говорить, это военная тайна, – вмешался Тувий.

– Может быть, ты расскажешь?

– И расскажу! Производства третей степени и выше размещают на спутниках, как экологически неблагоприятные и технологически опасные. Вон на тех красных шариках производят броневые пластины для кораблей. Вот здесь – лазерные пушки, – Тувий все тыкал и тыкал пальцем в экран. – А вот тут генераторы накачки к ним. Остальные производят мирную продукцию…

– А откуда ты все это знаешь и почему рассказываешь?

– Я селоин…

– Мне это должно что-то сказать?

– Большинство из нас работали на этих предприятиях с ядовитыми атмосферами принудительно, в кошмарных условиях. Мне и еще нескольким удалось бежать. Понятно, что долго такое положение вещей продолжаться не могло, и через несколько лет произошли восстания, жестоко подавленные шердманами. И теперь на них работают только вольнонаемные.

– Понятно. Малыш, как погрузка?

– Нормально. Пленники сначала заартачились, как будто не понимали, что мы им говорим. Вроде как под дурачков косили, но теперь таскают, как миленькие.

– Оставь десять штучек на «стайхе».

– Зачем?

– Потом расскажу.

– Хорошо.

По мере приближения к Витиогу движение в космосе становилось все оживленней, и Керк воспользовался этим, чтобы еще больше снизить скорость сцепки кораблей. Особенно большая плотность судов была у столичной планеты, где выстроилась целая очередь желающих спуститься на нее, от грузовых судов до пассажирских яхт.

К орбитальному доку швартовался огромный пассажирский лайнер белого цвета. Еще один вел разгрузку и высадку пассажиров, поскольку от орбитальной пристани вне очереди отделялись малые челноки и спускались на планету.

«Как там адмирал, ведет ли он переговоры или уже лежит на анатомическом столе и его изучают под микроскопом? – подумал Керк. – Час «Х» все ближе, а вестей никаких нет. Может статься, что их и не будет».

65

Первая половина пути от аномальных зон до императорской резиденции прошла спокойно. Крейсер не останавливали, кому вообще могло прийти на ум досмотреть военный корабль?

Несколько приграничных миров осталось позади. Даже заправка прошла успешно. Несколько заправщиков пристыковались к борту и залили топливо, с кем-либо встречаться не пришлось. Переговоры – только по самому минимуму.

Крейсер поворачивал к очередной навигационной звезде для отметки. Иначе несоблюдение правил движения по официальным маршрутам могло принести много хлопот даже для боевого корабля. Законы одинаковы для всех, исключения предусматривались только для императора и считанного числа особо приближенных лиц.

– Господин адмирал, мы в чьем-то прицеле.

– Покажи.

На экране появились три точки, сильное увеличение показало, что это два линкора и крейсер такого же класса, что и «Макао». Лазерные орудия освобождены от чехлов и направлены на них.

– Боевая тревога! Газ! – командовал адмирал Си-рокс. – Право, вверх тридцать градусов!

Люди уже были на своих боевых постах, так что никуда бежать им не пришлось, и приводили оружие в боевую готовность, поскольку каждая подобная остановка рассматривалась как угроза.

Крейсер выпустил газовые заряды и одновременно маневрировал, подставляя под удар свое самое защищенное место, а именно днище. Лазерный залп пришелся в газовое облако, которое густым шлейфом закрывало корабль. Ослабленные лучи били по корпусу, не причиняя вреда.

– Всем калибрам, цель – главное орудие крейсера.

После абордажа на «Макао» мало что осталось, но все, что было в наличии, отремонтировано и установлено дополнительно с другого судна, в том числе и главное орудие, которое сейчас уставилось на своего равного соперника по корабельной дуэли.

«Макао» вышел из им же созданного тумана и обменялся ударами. И сразу посыпались донесения:

– Прямое попадание. Повреждения брони – двадцать три процента.

– Пожар на третьем и четвертом ярусе…

– Уничтожены три пушки второго номера…

– Что с противником? – перебил Сирокс.

– Главный калибр поврежден, но не уничтожен. Вероятность повторного выстрела семьдесят процентов…

– Черт! Газ. Вызывайте их, нужно в конце концов узнать, из-за чего весь этот сыр-бор.

– Торпеды, восемь штук…

– Ну так сбейте их!

Крейсер снова окутался поляризованным газом. Теперь он разворачивался другим неповрежденным бортом и целыми орудиями. Генераторы работали с утроенной силой, накачивая лазеры энергией для повторного залпа.

Зенитные пушки били через газовое заграждение. Наводчики ориентировались только по приборам да основываясь на своей интуиции. Изображение поступало сильно размытым, но, несмотря на это, ни одна торпеда не достигла цели. Последнюю подорвали буквально в полукилометре от крейсера.

– Что со связью?

– Не отвечают, но сигнал проходит.

– Сволочи! Перешли сообщение… – адмирал запнулся, в голову ничего не лезло. Сироксу казалось, что его мысли бьются друг о дружку, отчего гудела голова, наконец, он собрался и сказал: – Вашему императору вряд ли понравится, что дела государственной важности решают без его мудрого мнения и прямого повеления…

Сирокс сказал наобум, но, видимо, слова произвели впечатление на слушателя, потому как вспыхнул экран, явивший шердмана со значками генерала пограничной службы, который агрессивно спросил:

– Что ты там насчет императора сказал, варвар?!

– Я сказал, что жизни миллионов, если не миллиардов граждан Империи – дело государственной важности, а точнее, самого императора. И уж тем более – их смерть. Или я не прав?

– Да как ты…

– Если я умру, случится так, как я сказал, а именно: погибнут миллионы, и все – на твоей совести.

– Допустим, что ты сказал правду. Что ты хочешь?

– Встречи с императором.

– Да ты вконец обнаглел!

– Я прошу всего лишь встречи, как посланник своего народа. В некотором роде посол.

– Мне об этом ничего не известно… – уже не так безапелляционно сказал шердман.

– Не забывай, в моих руках миллионы жизней, честно скажу: времени на разговоры у меня совсем нет, – сказал чистую правду Сирокс. Часы тикали.

Собеседник адмирала явно находился в смятении, не зная, как поступить. Он одновременно верил и не верил варвару. Но то, что он прилетел на шердманском крейсере, заставляло относиться к его словам со всей серьезностью.

– Хорошо, – сдался генерал. – Мне нужно связаться с командованием.

– Пожалуйста, побыстрее.

– Как только, так сразу.

Картинка исчезла, оставив людей в тревожном ожидании. С кем общался этот генерал и о чем он говорил, никто не знал. Но все знали точно, что обсуждается их судьба – уничтожат их сразу или дадут пройти. Прошел час томительного ожидания, за это время адмирал успел передумать о тысячах вещей. Получится ли все, как он задумал? Но погибать было никак нельзя, ведь от них сейчас зависит само существование человеческой цивилизации, и адмирал был намерен сделать все возможное и даже невозможное, чтобы выполнить свою миссию. Наконец экран ожил.

– Вы продолжите движение под моей охраной. И никак иначе!

Адмирал сразу понял, что выбор у него небольшой, он только обернулся на своих адъютантов и заместителей, как бы ища поддержки, но увидел только растерянность на их лицах.

«Да, да, да!» – ликовал адмирал. Все шло практически по плану, а это не могло не радовать.

– Я согласен.

– Хорошо, – успокоился генерал. – Стойте на месте и ничего не предпринимайте.

– Я не понимаю…

– Вас возьмут под опеку… для перестраховки.

Четыре корабля вышли из системы. Посторонний наблюдатель наверняка удивился бы увиденному. Вопреки всем правилам, три корабля заключили четвертый в плотную «коробку», направив на него все свои орудия. Шедший в центре также ощетинился стволами во все стороны. В таком порядке они набрали максимальную скорость и легли на курс к конечной цели путешествия крейсера «Макао».

66

Конвой прибыл к месту назначения – планете Реньон – в несколько измененном составе, но неизменным остался крейсер «Макао». В пути охрана несколько раз менялась, увеличиваясь численно. Теперь людей окружали целых десять кораблей разного класса. Если что не так, хватило бы одного залпа, чтобы разделаться с ними, не оставив от крейсера и оплавленной заклепки.

Сейчас корабль передавали под опеку личной эскадре императора, на вооружении которой находились самые современные корабли. Не сдержав своего любопытства, на «Макао» поднялся командующий этой эскадры, посмотрел на людей и удалился, не проронив ни слова.

Меры предосторожности были объяснимы, как-никак защищали самого императора, находящегося сейчас на планете, а с этим не шутят. Император Тополо Великий время от времени облетал столичные планеты регионов для повышения своей популярности. Являть себя народу было просто необходимо, невзирая на возможную опасность покушения. Будь ты хоть трижды великим правителем, но народ должен видеть тебя вживую и чувствовать всевидящее око государя, занимающегося простыми проблемами граждан. И хоть это не так, но все-таки…

Корпуса кораблей императорского флота сильно закрывали обзор, но рассмотреть кое-что удалось. То, что сначала приняли за скалы, вырастающие прямо из воды, оказалось городами, построенными на островах. Высокие здания занимали всю сушу островной планеты.

Между собой города соединяли широкие, многоярусные и длиннющие мосты, проложенные над океаном. По ним передвигался как колесный транспорт, так и нечто, похожее на поезда, но без рельсов.

В воздухе летал различный транспорт, образуя целые ручейки, их потоки производили впечатление кровеносных сосудов, окутавших организм. Пожалуй, так оно и было, поскольку, если бы движение вдруг остановилось, рухнула бы вся экономика региона, а не просто отдельно взятой планеты.

Планетарный поток транспорта подпитывал орбитальный. Малые космические суда, на удивление людей, не создавали неизбежных пробок, а плавным ручейком спускались вниз, доставляя готовые грузы, произведенные на спутниках-заводах. Вышколенные диспетчерские службы были на высоте. В сотне километров поодаль поднимался, в большинстве своем, уже порожний транспорт, за исключением пассажирского, поскольку планета потребляла, а не производила.

– Да-а… Впечатляет, – сказал адмирал Сирокс, пораженный увиденной картиной.

– Что тогда собой представляет их самая главная столица? – спросил майор Смит Вагнер, заместитель адмирала, также рассматривающий увеличенную панораму.

– Это даже невозможно представить, – согласился адмирал.

– Наверное, сплошная планета-город…

– Или наоборот, какой-нибудь заповедник, – не согласился Вагнер. – Только императорская резиденция, и все…

– Да какая вам разница, какая у них столица? – вмешался в разговор адмирал, не любивший пустозвонные разговоры.

– Мы просто фантазируем.

Картинка на экране сменилась, теперь он показывал спутники Реньона, на которых производилось все необходимое для жизни в системе. Сырье использовали как внутреннее, так и внешнее, при необходимости его завозили даже из других миров длинные караваны грузовых транспортов. Излишки продавались внутри Империи. Часть продукции уходило на сторону, через подставные организации свободных миров, в Конфедерацию. Но на это Империя пока закрывала глаза. И многие связывали визит императора именно с этой проблемой.

– К нам гости, – Смит показал на точку, медленно двигающуюся к крейсеру.

И как в подтверждение его слов, пискнул блок связи – вызывали на связь. Адмирал кивнул головой, и связист произвел соединение.

– Меня зовут Комот Нотол. Я врач.

– У нас все здоровы, – бросил адмирал.

– Это вы так говорите. Я должен проверить вас на наличие всевозможных микробов. Вы будете встречаться с самим императором!

– А это не больно? – на всякий случай спросил Смит.

– Ничуть, – заверил Комот.

– Хорошо, стыкуйтесь. Ну что, Смит, готовься. Так… – адмирал осмотрел свое окружение и сказал: – Полетят трое – я, Смит, ну, и ты, Робсон.

– Слушаюсь.

– Говорить буду только я, вам лучше помалкивать, – при этом адмирал посмотрел на Вагнера. – Полковник Гарий Каестон… Остаешься за главного.

– Так точно!

«Идиот, конечно, – подумал Сирокс. – Но исполнителен, не подведет».

– Ну пойдемте, что ли…

Адмирал с майорами в парадной форме прошел к стыковочному шлюзу, где их уже поджидал доктор Комот. Он водил из стороны в сторону какой-то фасеточной антенной, время от времени поглядывая на маленький мониторчик.

Наверное, все было в норме, потому что он состроил гримасу, которая, как знал Сирокс, в человеческом аналоге означала улыбку.

– Все нормально? – на всякий случай пожелал удостовериться адмирал.

– Все отлично, в атмосфере все чисто.

– И что теперь?

– Пройдемте ко мне на корабль. Во время спуска я проведу последние анализы. Оружие оставьте здесь.

– Огнестрельного и лазерного у нас нет.

– А это что за ножи? – доктор показал на свисающие кортики.

– А это кортики, неотъемлемая часть формы. Традиция, знаете ли…

– Ну я даже не знаю… Ладно, – решился доктор, – проходите, это уже проблема личной охраны императора.

– Спасибо.

– Зачем нам проблемы из-за этих кортиков? – спросил Смит на человеческом языке, когда доктор отлучился по своим делам.

– Не знаю, – признался Сирокс. – Мне кажется, что даже декоративное оружие, если нам его оставят, придаст нам дополнительный вес.

– Почему?

– Они воюют вот уже несколько сотен лет, оружие – это все. А теперь молчок.

Врач вошел в помещение одновременно с толчком, означавшим, что судно отделилось от крейсера, и теперь они остались одни. Комот отодвинул панель в стене и сказал:

– Прошу одного из вас встать на круг, – при этом показал на выдвинувшуюся круглую платформу в центре комнаты.

– Хорошо, – адмирал встал на платформу.

– Сейчас будет свет, прошу вас не шевелиться. Все безвредно, но глаза закройте.

– Хорошо, – повторил Сирокс.

Луч света, излучаемый прибором в стене, быстро двигался по медленно вращающемуся на платформе телу адмирала. Он совершил один оборот вокруг своей оси, после этого все закончилось.

– Это все? – на всякий случай поинтересовался Сирокс.

– Да. Теперь прошу следующего.

Такую же процедуру прошли Смит с Робсоном. Комот просматривал полученные результаты, втайне он мечтал получить один экземпляр для вскрытия, он даже отослал запрос, но он знал, что ответ получит после переговоров с ними. «Картинки картинками, – подумал он, – а разобраться самому будет не в пример интереснее».

Монитор показывал тела людей, их скелет, внутренние органы, мягкие ткани, наличие опасных для шердманов организмов и микробов. Тела также проверялись на наличие химических соединений, которые могли бы при взаимодействии друг с другом создать взрыв. Проще говоря, выявлялись живые бомбы.

Такую процедуру ввели несколько лет назад, когда ни с того ни с сего взорвался тщательно осмотренный посол. Император не пострадал, но голову кое-кому сняли.

– Почему мы еще не спускаемся? – спросил Сирокс, посмотрев в иллюминатор.

– Такова процедура, потенциальный источник не должен ступить на поверхность до тех пор, пока его не проверят на орбите. Своеобразный карантин. Безопасно и дешево. Но все в порядке, мы скоро будем садиться, вот только разрешение получим…

«Хорошо бы, а то времени осталось с гулькин нос, – подумал адмирал. – Вся неделя вышла».

67

Санитарное судно спускалось с орбиты Реньона вне очереди. Сильная тряска при спуске в верхних слоях атмосферы была всем привычна, но вот частые воздушные ямы каждый раз доставляли всем по нескольку неприятных секунд. Но испорченные нервы компенсировал вид из иллюминатора.

– Ух, ты! – не удержался от возгласа майор Вагнер, прилипнув лицом к стеклу. – Здоровенное какое!

– Что он сказал? – спросил доктор Комот.

– Восхищается вашей неповторимой и изысканной архитектурой, – перевел адмирал.

Внизу проносился островной город. Высокие здания достигали в высоту двух километров. Они стояли так плотно друг к другу, что соединялись между собой дорогами сразу на нескольких ярусах, по которым курсировали маленькие автомобильчики и ходили пешеходы.

Город остался позади. Судно пролетало над океаном. Было видно, что сильно штормило, большие волны накатывались и разбивались о прочные опоры многокилометровых мостов. Оставалось удивляться, как их вообще не сносит в воду, а подвижные средства не сдувает с дороги.

– Зачем вообще нужны мосты, если так много воздушных средств передвижения? – задал вопрос Сирокс.

– Ну простые машины все же значительно дешевле, чем такие. К тому же они гораздо экологичнее. Скажу вам по секрету, использование таких средств собираются сделать ограниченным, – Комот показал пальцем наружу. – А потом, если сломаешься, не придется бултыхаться в воде, пока не подоспеют ремонтники и не вытащат.

– А разве при падении водитель не разбивается?!

– Что вы! Нет, конечно. Иначе они были бы не в таком ходу. Система безопасности плавно опустит на поверхность, какая бы серьезная поломка ни произошла, хотя, конечно, бывает всякое…

– Понятно. Долго еще?

– Нет, уже подлетаем.

Город, похожий на уже ранее виденный, рос прямо на глазах, причем и справа, и слева.

– Джонго. Самый большой на Реньоне, – похвастался Комот, будто он сам являлся творцом этого города, выросшего из скалы.

Челнок медленно приблизился к одному из зданий, в нем открылись большие створки, куда он плавно влетел.

Сирокс с майорами сошел по небольшому трапу. Здесь их уже встречали, двадцать рослых гвардейцев выстроились по обе стороны от выхода. Люди рядом с ними казались пигмеями. Вышел их командир, не говоря ни слова, махнул рукой, приглашая двигаться за ним. Был ли это почетный эскорт или охрана, неясно. Скорее всего, и то и другое одновременно, так для себя решил адмирал.

Уж как ни готовился адмирал к запаху, его даже гипнотизировали, но он все равно чуть не свалил его с ног. Пришлось дышать ртом, что хоть как-то сбивало неприятные ощущения. Подумали было сделать минипротивогаз для носа, но как-то не получилось, а простой респиратор посчитали неэстетичным. Мало ли что о них подумают мнительные шердманы, решили не рисковать.

По подсчетам Сирокса, они проплутали в коридорах здания уже полтора километра, и его терпение подходило к концу. Из-за очередного поворота вышел шердман в одежде, чем-то похожей на одежду Комота. Не сразу дошло, что это медик в более богатых одеяниях. Вместе с ним был другой, в форме гвардейца. Конвой остановился.

– Я начальник императорской охраны Мигуцо Ма-го, – сказал гвардеец и добавил, показав рукой на ме-дика: – Личный доктор императора Лидо Бонто.

– Очень приятно, – не моргнув, соврал Сирокс. – Адмирал Элтон Сирокс, а это…

– Чуть позже, – оборвал Мигуцо. – Вас должен ос-мотреть доктор.

– Но нас уже проверяли…

– Этого недостаточно, – вступил в разговор Лидо. – Прошу за мной.

Пожав плечами, люди прошли в помещение. Всю процедуру повторили вновь, причем несколько раз. На этот раз для полной уверенности брали физические образцы мягких тканей, крови и слюны.

– Все нормально, – обратился медик к гвардейцу.

– Хорошо, осталось решить дело с вашими кинжалами…

– Кортиками…

– Неважно. Они недопустимы в присутствии императора.

– Мы, как-никак, солдаты, а не слизняки, – Сирокс решил надавить на милитаристскую сущность шерд-мана. – Потом, в них нет никаких сюрпризов. Неужели вы думаете, что я брошусь с ним на императора?! Мне кажется, что я превращусь в пыль еще до того, как выхвачу его из ножен…

– Это так, но порядок есть порядок.

– Оставьте нам хотя бы один из трех. Какой, можете выбрать сами, – гнул свое адмирал.

– Ладно, оставь свой. А эти я забираю, – смиловался Мигуцо, забирая два клинка в свою коллекцию холодного оружия.

В помещение по тайному знаку Мигуцо вошел необычно маленький шердман, всего на полголовы выше человека. И без какого бы то ни было вступления начал говорить:

– При входе императора вы должны упасть ниц и, не поднимая головы, сказать следующее: приветствую тебя, мой повелитель, император Шердманской Империи, повелитель мира, справедливейший из судей, величайший в Империи, Тополо Великий! – при этом он смахнул непритворную слезу. – Пусть будут длинны ваши года, как пути бескрайних просторов Вселенной, а разум так же ясен и чист, как взрыв сверхновой звезды. Запомнили?!

– Э-э… Это не чересчур? – спросил адмирал.

– Нет! – взвизгнул придворный. – И смотрите, ни-чего не перепутайте!

– Хорошо, хорошо. Нет проблем.

– А теперь пойдемте за мной, – сказал Мигуцо.

В результате всех переходов вся группа оказалась на другой стороне здания. В боксе, где они оказались, были уже не космические челноки, а атмосферный транспорт разных моделей и назначения. Людей, как и прежде, под охраной посадили в длинный «автобус», как его окрестил для себя Сирокс.

Транспорт легко поднялся в воздух и вышел из бокса, стал быстро набирать скорость. Полет продолжался всего несколько секунд, и за это время за окном промелькнули сотни исполинских зданий. Но то, куда они влетели, было просто громадным, оно возвышалось над всеми, вмещая в себя по площади с десяток ранее виденных.

– Это резиденция императора, – пояснил Мигуцо. – Пойдемте, император не любит ждать…

Снова потянулись бесконечные коридоры, только на этот раз их везли в автокаре. «Прямо настоящие дороги внутри здания, – удивился адмирал. – Со всеми разметками и средствами регулировки движения».

Их привели в зал, перед этим они прошли по коридору технического этажа и поднялись на ярус выше. Мигуцо ушел, осталась только охрана, сказав перед этим:

– Ждите.

И вот они ждали уже четвертый час.

68

Император занимался делами. Генеральный штаб вырабатывал план действий по поводу мятежа в шести мирах керашей. Известие пришло несколько часов назад, и генеральный штаб во главе с императором засел за решение проблемы.

Верные Империи силы уже начали подавлять мятеж, но нужно было перестраховаться и предпринять дополнительные шаги. Тополо был раздражен, его оторвали от любимого развлечения. И как вообще могли допустить такое?

– Пора заканчивать. Высказывайте свои предложения…

– Нужно направить Двадцать первый, Третий и Тридцать шестой ударные эскадры Седьмого флота в особо проблемные зоны и подавить мятеж. К тому же они всего в нескольких часах пути, – высказал свое предложение магистр, стоявший на противоположной стороне стола от императора.

– Но в тех районах у нас нет группировок флота, – вспомнил император.

– Это так, но в настоящее время вновь прибывшее пополнение проходит обкатку, там идут крупномасштабные учения для отработки взаимодействия всех составляющих флота. Так делается всегда, прежде чем послать новые соединения на фронт.

– Понятно…

Император посмотрел на двенадцать магистров, здесь же стоял его брат. Тополо посмотрел на него с неприязнью и в который раз пожалел, что не может его убить. Не было повода, а убийство без серьезного повода обесчестит его и заставит отвернуться от него верных соратников, несмотря на то что он император.

«Все равно я его убью», – решил Тополо.

Была и другая причина. Невероятно, но факт: правитель, убивший своего кровного брата и претендента на корону, сам умирал от неизвестной болезни самое позднее через год. Известно, по крайней мере, четыре таких случая. В совпадения Тополо не верил, но и объяснения этому найти не мог.

«Может быть, существует какой-то тайный орден среди придворных слуг, который карает братоубийство в императорской среде, – подумал император. – Все-таки какая чушь в голову лезет иногда!»

– Ну, больше никаких идей не будет? Что нам скажет магистр Мого? Затянул там с какими-то варварами, – стал еще сильнее раздражаться император. – Они уже сами сюда приперлись на нашем же крейсере. Подумать только! И еще угрожают нам смертью миллиардов моих подданных! Ну что ты молчишь?! Сказать нечего!

Магистр Мого стоял, не шелохнувшись.

Дабы приобрести себе нового союзника и отвести от него неминуемый удар, слово взял брат Тополо Великого Мелемиан Топо:

– Нужно помнить урок с селоями. Тогда из-за необдуманных действий, а именно действий нашего отца Ундого Черного, мы потеряли серьезного союзника и часть своей силы. Предлагаю действовать более осмотрительно и гибко. У меня все.

– Селои, селои и еще раз селои! Мой отец был великим правителем, и никто не смеет обвинять его в каких-то ошибках…

– Никто не безгрешен…

Все замерли, это было уже откровенное противодействие императору, недопустимое даже для родного брата, и Мелемиан это знал. Но знал он и то, что его не посмеют тронуть даже пальцем. Статистика смертей удержит Тополо от подобного шага.

– Все, – Тополо еще раз осмотрел собравшихся. – Тогда будем действовать по плану, предложенному магистром Кайеном. Можешь идти отдавать распоряжения, магистр.

«Отлично! – воскликнул про себя Мелемиан. – То, что нужно!»

– Слушаюсь, мой повелитель.

– Ну а мы пойдем, посмотрим на варваров, – про-должил император после того, как вышел Кайен. – Что это за монстры такие, что с ними так долго возятся.

Император для начала посмотрел на них из-за ширмы, чтобы составить свое мнение о них. По древним обычаям, в тронном зале, даже временном, не позволялось держать следящих устройств, хотя никто этого не понимал. Все остальные технические приспособления использовать можно, а вот следящие камеры – нет.

«Коротышки, волосатые, с противной гладкой ко-жей, – стал рассматривать варваров Тополо. – Слабые и никчемные, ну что они могут сделать нам!? Величайшей Империи, которая вот уже более пяти тысяч лет расширяет свои владения в галактике! Как они вообще посмели здесь появиться без приглашения!»

69

В приемную вошел прошлый слуга, который до этого обучал основе придворного этикета адмирала Кроненберга с сопровождающими его майорами.

– Прошу за мной, – гордо сказал он, а тише добавил: – И сделайте все, как надо, иначе…

– Можешь не беспокоиться, – думая о своем, заверил Сирокс.

Троица людей во главе с придворным вошла в главный зал резиденции императора на Реньоне. Зал был просто огромен, между колоннами голограммы с видом «из окна». Адмирал не удержался и, как его подчиненные, задрал голову к потолку. «Не меньше семи человеческих этажей в высоту», – подумал он. Но потом что-то изменилось, дрогнуло, адмирал заметил это на грани человеческого восприятия и поначалу подумал, что это ему показалось. Его спутники ничего не заметили. Сирокс внимательнее вгляделся в потолок и резко расфокусировал взгляд. «Ну, конечно, – подумал он, – это просто еще одна голограмма и не более того, но нужно отдать должное – очень хорошая голограмма».

У стен стояли магистры, военачальники и просто ненужные, но занимающие высокие посты, чтобы присутствовать на таких мероприятиях, подданные имератора. Ближе к трону стояли охранники, гвардейцы в белой, наглухо закрытой броне, готовые порвать любого по первому приказу своего начальника или просто по ощущению потенциальной угрозы.

На самом троне сидел брат и маленькая дочь императора, адмирал опознал их по фотографиям, а вот самого императора не наблюдалось. Придворный отошел в сторону, шушуканье в толпе прекратилось. Верный знак того, что император вот-вот появится. И действительно, он не заставил себя долго ждать.

В задней стене на высоте одного этажа возник проем, из которого выдвинулся мостик, по которому прямо на троне съехал сам император Тополо Великий.

«Какая дешевка, – подумал Сирокс. – А может быть, он инвалид и не может передвигаться самостоятельно?»

Придворный обернулся к людям и стал страшно вращать глазами, показывая, что надо падать ниц.

Адмирал с сжавшимся сердцем шагнул вперед, сделал полупоклон и сказал:

– Приветствую вас, ваше величество!

Зал напрягся, ожидая скорой расправы над наглецами. Было видно, что сам император не знает, как поступить. Спустя минуту тяжелого молчания он не нашел ничего лучше, чем спросить:

– Ты что, забыл от волнения полное приветствие? Оно и так одно из самых коротких.

В зале вслед за императором засмеялись остальные. Не смеялась в подобстрастном смехе за своим господином только охрана.

– Ну почему, я помню, – ответил Сирокс, когда прекратился смех по знаку Тополо. – Но позволю себе заметить, что я еще не ваш подданный. И обратился к вам так, как обращались в далекой древности к нашим королям.

– Папа, – обратилась дочь к Тополо Великому, собиравшемуся что-то сказать, и тем самым разрядила обстановку. – Какие забавные говорящие зверушки! Ты подаришь мне одного?!

Взрыв смеха потряс зал. Больше всех, как и полагается, смеялся император, ему было смешно еще и от того, что эти «зверушки» шантажировали его, выторговывая свою жизнь жизнями миллионов его подданных. Смех оборвался, как только император поднял руку и сказал:

– Может, чуть позже, детка… Ну ладно, повеселились, и хватит. Рассказывайте, зачем прилетели сюда.

– Мы здесь для того, чтобы вы оставили нас в покое. Мы не хотим воевать, только жить и развиваться…

– Проблема в том, что вы заняли нашу территорию, за которую бились еще наши предки.

– Насколько мне известно, на момент нашего появления звезда находилась в нейтральной зоне, – парировал Сирокс. – И потом, нам нужна только одна звезда. Кругом достаточно других сырьевых миров. В качестве жеста доброй воли и нашего мирного намерения мы отдадим вам трофейный крейсер. Жертвы, понесенные нами на этот момент, мы будем считать ценой за новый дом. Или своеобразной жертвой, как угодно…

– Это неважно, и что такое один крейсер, легче и дешевле будет сделать новый, чем отремонтировать и модернизировать этот… Вы в зоне наших интересов, а значит, вы мешаете нам, используя наши ресурсы, столь необходимые нам в войне.

– Но при темпе вашего развития вы начали бы разрабатывать ее только через двести пятьдесят лет! Это при том, если она будет одной из первых целей разработки, а таких систем там десятки.

– Время не имеет значения. Вы должны покинуть этот мир.

– Боюсь, это просто невозможно…

– Тогда вы умрете.

– Мы перейдем на сторону Конфедерации…

– Вас чуть больше пятисот миллионов, – презрительно произнес Тополо, – даже если половина вашего населения встанет под ружье – это капля в море!

– Это так, – согласился адмирал. – Но вы сами сказали: время не имеет значения. Всего сто лет мирного существования под прикрытием силунианского флота, и наша численность достигнет пяти миллиардов, если не больше…

– Это невозможно!

– В обычных условиях – да. Но используя ваши технологии, немного измененные под нас, каждая женщина через каждые два года в течение десяти лет может давать потомство в прогрессии: три, четыре, пять, четыре и еще раз три ребенка. А дальше еще несколько лет по одному-два. В то время, как ваши женщины в силу своей физиологии могут приносить только по три ребенка максимум, как бы вы ни старались усовершенствовать процесс воспроизводства населения.

– Тут ты прав, но у нас еще есть другие расы, – сказал Тополо, неожиданно для себя оказавшись в обороне, что взбесило его еще больше.

– Не имеет значения, у них картина сходна с вашей, как и у ваших противников, – сказал адмирал Сирокс, так и сыпавший познаниями, почерпнутыми из медицинской базы данных захваченого крейсера. – Селуниане вообще кладут яйца, их много, но период размножения также велик. В итоге в приплоде у вас установилось равновесие, а война забирает жизни, ваше развитие идет черепашьими темпами. Так или иначе, у вас установилось устойчивое равновесие, прямо как на фронтах, а мы его можем нарушить. Правда, не в вашу пользу.

– Какими темпами? – не понял император.

– Я имею в виду, что очень медленно. Потому наш переход к конфедератам очень им пригодится, ведь через сто лет они получат четыре-шесть процентов к своей армии, через двести лет все десять, если не двадцать, а это уже ваше поражение, до которого может дожить ваша дочь. Я думаю, она будет не слишком вам благодарна за столь поспешные решения. Вы ведь живете очень долго по сравнению с нами, потому у вас такое медленное размножение…

– Тем более вас нужно уничтожить.

– Что ж, – притворно вздохнул Сирокс, что далось ему с большим трудом. – Тогда мне придется задействовать последний аргумент.

– Уж не то ли мифическое оружие, которое уничтожит миллиарды моих подданных?!

– Оно далеко не мифическое, это термоядерные бомбы, которые уже крутятся над некоторым числом ваших миров.

– Это не по правилам! – выкрикнул император, вскочив с трона.

– О каких правилах может идти речь, когда под вопросом стоит выживание целой расы?!

– Я тебе не верю! Ты блефуешь! Убейте его.

– Стойте!!! – выкрикнул майор Смит Вагнер.

Но было уже поздно, гвардеец, не привыкший раз-мышлять над приказами, с молниеносной быстротой выхватил свой пистолет и выстрелил. Пуля пробила грудь адмирала насквозь, забрызгав кровью позади стоящих майоров. Сирокс тяжело осел, на последнем издыхании выплевывая кровь, он снял со своей руки часы и бросил их в сторону императора. И только тогда упал.

– Что это?

– Передатчик, – ответил Смит. – Вы только что обрекли миллиарды своих граждан на смерть…

– Какой еще передатчик?

– Самый обыкновенный…

Как только перестало биться сердце адмирала, слабенький сигнал ушел с часов-передатчика. Сначала он усилился на крейсере, а потом попал на станцию связи, которая находилась возле звезды.

Энергия светила питала станцию связи, а гравитационные возмущения звезды с небольшим вмешательством самой станции, которая манипулировала частью электромагнитного поля, направляя его на создание входа, создавали необходимый проход в подпространстве для сигнала.

Сигнал в соответствии со своим маршрутом продолжил свое движение, и теперь для него уже не существовало никаких преград.

– Самое позднее через восемь часов вы узнаете, блефовали мы или нет…

70

Сцепка из трех кораблей, постоянно останавливаясь, приблизилась к планете, переходя из ряда в ряд в соответствии с указаниями диспетчера, а вскоре вообще всякое движение прекратилось. Наконец Силаев не выдержал:

– Да что у вас там происходит, мы пограничная служба!

– Э-э… – промычал диспетчер. – На планете начались беспорядки. Свяжитесь со своим начальством, они вам лучше объяснят.

– Вот те раз…

– Может, мне действительно связаться с командованием? – предложил настоящий Ликто.

– Ага! Чтобы нас всех быстренько захомутали?! – возмутился Керк.

– Может, пусть действительно свяжется, – согласился Малыш. – Если что не так, мы его… – при этом он провел ребром ладони по горлу.

– Ладно, уговорили. Связывайся и попроси еще заправщик, у нас баки сухие.

Ликто взял в руки радио, на его вызов долго никто не отвечал. Но вскоре радио зашуршало и ответило:

– Говорит майор Минол, кто на связи?

– Капитан Ликто… Что у вас там происходит? Может быть, мы чем-то можем помочь?

– Переворот, мятеж, называй, как хочешь!

– Что делать мне?

– Не знаю. Стой на месте, здесь сейчас не до тебя. Дальнейшие указания поступят позже.

– Я все понимаю, но отправьте мне заправщик на всякий случай, – следуя указаниям Керка, попросил Ликто.

– Хорошо, сделаю что смогу, ждите… – и отключился.

– И часто у вас такое происходит? – поинтересовался Керк.

– Это впервые, – угрюмо отозвался Ликто.

Все наблюдали за тем, как из похожего на баржу судна отделялись точки, стремительно уходившие в атмосферу планеты.

– Кто это? – спросил Малыш.

– Народная гвардия, – неохотно ответил Ликто. – Наверное, подавлять мятеж пошли.

– Двести бортов, – прочитал Малыш со счетного устройства радарной системы. – Не хило!

– Эй! Вы там заснули?! – прокричало радио.

– Кто это? – не понял Керк.

– Молоковоз! – на том конце засмеялись. – Кушать будете?

– Да, будем. Видишь «стайх»?

– Вижу.

– Вот его и корми, – добавил Малыш.

– Нет проблем. Кто платить будет?

– Министерство обороны, устраивает?!

– Вполне… Открывайте задвижки.

– Уже открыты.

Через несколько минут послышался удар, это топливозаправщик ткнулся носом в борт «стайха» и стал заливать горючее в высохший бак.

– Куда?! – Керк поймал руку Ликто, потянувшуюся к кнопке.

– Я хотел информационный канал включить. Интересно же, что там внизу происходит.

– Давай посмотрим, – Керк включил кнопку, тща-тельно изучив ее назначение. – Почему не работает?

– Частоту сменить надо. Это для внутреннего пользования, – пояснил Ликто.

– Ага, вот оно…

На экране появилась картинка, журналист комментировал события, происходящие буквально за его спиной:

– … премьер-министр объявил о низложении губернатора, также передается, что еще в нескольких наших мирах происходят подобные события! Для подавления мятежа с орбиты спускаются десантники народной гвардии, вы сами можете это наблюдать, вот они! – Объектив камеры сместился в сторону, поскольку изображение сменило ракурс.

В небе было полно десантных кораблей, вдруг из-за угла пошел дымный след, потом второй. В десантный бот, недалеко от журналистов, попало сразу две ракеты. Пилот, не справившись с управлением подбитых двигателей, врезался в стену здания, на крыше которого стояли мужественные журналисты, и упал на мостовую. Изображение сильно затрясло, что говорило о силе взрыва упавшего транспорта, и в подтверждение этого в небо поднялся черный столб дыма.

– Сепаратисты сопротивляются, но, как мы видим, силы не равны, – ведущий придавил наушник и добавил: – Я оказался прав, мне сообщают, что в здание, в котором предположительно находится их штаб, проникли первые группы штурмующих… Еще нет, их только что с большими потерями выбили обратно!

Над группой журналистов пролетело звено штурмовиков, они выпустили ракеты. Камеру снова сильно затрясло, но теперь уже оттого, что оператор подбежал к самому краю крыши, чтобы заснять все происходящее на улице. Для того, чтобы не упасть, он лег на живот.

Мощные взрывы перевернули какую-то бронетехнику, стоявшую на перекрестке, тел видно не было. Тут из разбитой витрины выскочил броневик, быстро развернул свою башню и открыл бешеный огонь вслед улетающим штурмовикам.

Пламя вырывалось из ствола скорострельной пушки, изрыгая весь свой боекомплект. Снаряды настигли последнюю замешкавшуюся машину, и она, задымив двигателями, упала на дорогу. Пилот катапультировался, когда штурмовик почти уже коснулся земли, но бедолаге не повезло, его расстреляли простые автоматчики. На землю под куполом парашюта упало мертвое тело, но для полной достоверности кто-то метнул в него гранату. Бездыханное тело пилота отбросило в сторону на несколько метров.

Оператор переключился с пилота на скользящий по гладкой дороге штурмовик, труп он и есть труп, что его снимать? От штурмовика во все стороны сыпали искры, на пути у крылатой машины стояло какое-то препятствие, и, словно услышав мысли страждущих зрителей, оператор увеличил картинку.

Препятствием оказался десантный бот с открытыми створками, и от него уже вовсю разбегались солдаты. Судно ревело дюзами, но почему-то никак не могло взлететь.

Из пробитого бака штурмовика далеко от борта длинной струей било топливо, оно зажглось, и пламя стало быстро догонять самолет. Штурмовик буквально въехал в десантный бот, и вслед за ним туда же забежал огонь. Мощный взрыв разворотил корабль, оставив от него только днище с разорванными стенками, как апельсиновую шкурку.

– Ну ни хрена себе! – выкрикнул Малыш. Похоже, он был в полном восторге от увиденного. – Вот это заваруха!

Несколько часов, забыв обо всем, они смотрели на экран. Менялись информационные каналы, менялись ведущие, но неизменным оставалось одно – их репортажи. Горящие дома и техника, кадры локальных уличных столкновений. Обрушение зданий из-за упавших на них десантных транспортов. Засады на колонны бронетехники. Иногда между собой воевали солдаты в одной и той же форме.

И никто не обратил внимания, что на запястье у Керка вот уже несколько часов мигает красная лампочка, вмонтированная в наручные часы, закрытые краем рукава рубашки.

71

Услышав непонятный звук в пилотской кабине, пришел Бит, искавший ранее оброненную во время всей этой беготни микросхему. Она нужна была для создания нового вируса, которые так любил изобретать его приятель Байт. Это помогало ему расслабиться в стрессовых ситуациях. Сам Бит предпочитал водку.

«Долбанная микросхема! – ругался про себя Бит. – Иди к папочке, иди сюда-а… А ну иди сюда, падаль! Иначе я тебя на запчасти пущу… если найду».

Красный сигнал чередовался с резким звуком, Бит подумал о том, что могли бы и помягче сделать сигнал для сирены, а не этот, от которого создавалось устойчивое впечатление, что вибрируют сами мозги в черепной коробке.

– Байт, – позвал он своего друга по БСВ. – У нас проблемы…

– Эти громилы сломали чип?

– Да нет, я его еще не нашел. Тут другое, кажется, у нас что-то поломалось. Сирена орет дурным голосом, и красная лампочка мигает.

– А-а-а, черт!

– Вот ты где! – Бит нашел то, что искал, под сиденьем пилота. – Спрашивается, как ты сюда попала и что вообще здесь делаешь?

Байт отключился от Бита и стал вызывать майора Керка:

– Командир, командир! Майор Керк!

– Что случилось, Байт?

– Сигнал, пришел сигнал!

– Что!

Керк лихорадочно пытался задрать край рукава, но проклятая пуговица мешала это сделать, надежно крепя манжеты куртки. Наконец он оторвал ее и увидел, что лампочка мигает. Сигнал пришел.

Мигавшую лампочку должны были дублировать звуковой сигнал и вибрирующее устройство. Но они, по всей видимости, сломались от удара во время какого-нибудь перехода через гравитационные ямы аномальной зоны, хотя на часах было написано, что они противоударные.

Время показывало, что с момента прихода сигнала прошло четыре часа. Все это время они, не отрываясь, смотрели репортажи с планеты. Все было очень необычно и потому захватывающе.

– Все, начинаем бомбардировку, – сказал Керк, выключая аналог телевизора.

– Не понял! Какую бомбардировку?! – стал кричать Ликто, вырываясь из своих пут.

– Молчать! – рявкнул Малыш, ударив пленника по голове, отчего у того стало двоиться в глазах. А потом оперативно заклеил рот пластырем, несколько раз обмотав его вокруг головы.

– Скажу тебе честно, – обратился Керк к Тувию после того, как затих Ликто. – У тебя только одна возможность остаться в живых.

– Какая?

– Помочь нам. С тобой или без тебя, но мы доведем свое дело до конца. Ты понимаешь меня…

– Да, здесь не нужно быть вундеркиндом. Что я должен сделать?

– Прекрасно! Тебе нужно всего-навсего сбросить груз на поверхность планеты и постараться, чтобы тебя не сбили в самом начале.

– Я сделаю это.

– Конечно, ты сделаешь это, но для пущей уверенности с тобой полетит мой человек.

– Но…

– Никаких «но». Его состояние не самое лучшее, но если ты сдуришь… тебе конец, на это он еще способен. А если вдруг не сможет, я наведу на тебя орудия вот этих монстров, – Керк кивнул в сторону иллюминатора, в котором виднелся шердманский флот, пока никак себя не проявлявший.

– Майор, – обратился Малыш на человеческом языке. – Это мой человек. Мы никогда не бросаем своих, это закон «флибустьеров»…

– Я все понимаю, но он уже не жилец, ты это знаешь, я это знаю, а так послужит общему делу до конца. И считаю, что о лучшей смерти и мечтать нельзя. Умрет, как герой, на благо всего прогрессивного человечества…

– Хорошо.

– А теперь послушай меня, Болс, – перешел на шердманский Керк. – Твоя задача сбросить груз по экватору, примерные точки сброса я наметил, и они загружены в твой компьютер. Как ты будешь выкручиваться, я не знаю, но надеюсь на твою контрабандистскую смекалку. Иди.

Капитан Болс Тувий под присмотром солдата пошел проводить предполетную проверку своего судна. Керк же направился к раненому Зигмунду.

– Привет, Макс.

– Здорово, командир, – прошептал Зигмунд и слабо ответил на рукопожатие.

Его силы таяли быстрее, чем все ожидали, и Керк засомневался, сможет ли он выполнить задание. Но все же сказал:

– Я хочу попросить тебя об одной услуге, Макс…

– Я знаю и согласен…

– Спасибо, Макс!

– Не за что. Быть может, это станет новой традицией нашего отряда. Отряда «свободных грабителей», «флибустьеров»! Ладно, несите уже, а то развели тут митинг, понимаешь…

Зигмунду вкололи обезболивающие и стероиды, которые помогут ему продержаться необходимое время. Его посадили в кресло второго пилота, развернутого так, чтобы он мог держать на мушке капитана «скворка», на случай, если тот откажется от взятых обязательств.

Сзади к Керку подошел Витке Пайс, попрощавшийся со своим бойцом, вложив ему в руку пистолет, и сказал:

– Кажется, у нас очень большие проблемы. Тебе это лучше видеть самому.

– Кажется, это те самые, – сказал Силаев, когда они подошли к радару.

На радаре появилось двадцать новых точек, все бы ничего, коммерческие суда постоянно прибывали, но это были военные корабли. Они быстро приблизились к планете, и все увидели, что это пятнадцать крейсеров и пять авиаматок.

– Больше некому, – согласился Малыш.

Их принадлежность не вызывала сомнений: шердманы и мамеланы, народ, живущий на другом конце Империи. Не вызывала сомнений и причина их появления здесь.

– Тувий, как дела?

– Все нормально, можно начинать.

– Тогда пошел!

«Скворк» отделился от пограничного катера и пошел на сближение с планетой. Скоро он затерялся среди других кораблей и вошел в атмосферу.

72

В связи с событиями на планете, многие корабли поспешили покинуть неспокойное место. Нервозности прибавила эскадра боевых кораблей. Большинство судов уходило на дальние стоянки, к другим планетам этой звезды, подальше от заварушки. А некоторые улетали прочь из самой системы, надеясь сбыть свой товар в другом месте, соблюдая принцип торговца: чем быстрее обернешься, тем больше заработаешь.

Среди этой суеты действия «скворка» хоть и были необычными, но остались незамеченными. Власть в диспетчерской брали в свои руки шердманы, находившиеся там до этого на вторых ролях.

Пробираясь вперед сквозь встречный поток кораблей, контрабандист без каких бы то ни было проблем вошел в атмосферу планеты и продолжил снижение в штатном режиме.

Рядом, не обращая на него никакого внимания, пронеслась тройка истребителей в сторону ближайшего города, под завязку увешанные бомбами и ракетами. Их тепловая струя заставила «скворк» отклониться от заданного курса, но человек заставил капитана вернуться на прежнее место.

Болса Тувия очень нервировал рядом сидящий человек, пистолет в его руке слегка подрагивал, и он все время сплевывал кровь. Его глаза блестели, а черные зрачки то сужались, то сильно расширялись. Болс помнил, что у других подобного не происходило, хотя он и видел всего четверых.

– Что пялишься?! На дорогу смотри…

Болс сосредоточил все свое внимание на управлении кораблем, тем более, что высота уже составляла три тысячи метров, а впереди был первый сброс.

Тувий не хотел уничтожать этот прекрасный мир. Как бы плохо он ни относился к шердманам, но считал, что кераши здесь ни при чем. Он подумал было попробовать забрать оружие у ослабленного человека, но он и сам был ранен в обе ноги. Любая неудачная попытка будет стоить всем жизни.

«А плевать! – решил он. – Кераши тоже и пальцем не пошевелили, чтобы нас защитить».

– Приготовились, – произнес Болс в микрофон. – Высота сброса. Начали!

Корабль проходил рядом с большим городом, и трое оставшихся в живых членов экипажа вручную, через открытый люк, сбросили первую бомбу. Она с еле слышным свистом упала в пяти километрах от города. А «скворк» продолжил свое движение к следующей цели.

Таким манером они пролетели половину намеченного пути и сейчас шли по ночной стороне планеты. За борт полетела очередная бомба.

Тувий старался обходить стороной города, в которых шли интенсивные столкновения: существовала большая опасность, что их примут за десантный транспорт и собьют. Но слишком далеко отойти ему не позволял раненый человек, сидящий рядом с ним. Чуть что, и он сразу грозил своим пистолетом.

Непонятное поведение судна заметил диспетчер космодрома. Корабль был явно невоенным, но тем не менее что-то отделилось от его борта. Он сделал запрос, но тщетно, ответа не последовало. Тогда он попросил звено истребителей, возвращающихся с боевого вылета, проверить непонятное судно. На что те ответили согласием.

– Оп-ля, у нас проблемы.

– Какие? – спросил человек.

– Тройка истребителей. Ребята, сбрасывайте наш груз.

– Но, босс, там чистейший…

– Быстро!

За борт полетели ящички с контрабандой, а «скворк» перешел на неровный полет.

– Эй, вы там, – прозвучало на открытой волне. – Что вы делаете?

– Груз сбрасываем, – честно ответил Тувий.

– А зачем?! – поинтересовался пилот, явно все для себя решивший.

– Поломались, а весь груз сбрасывать жалко, но нужно, дабы уменьшить общую массу.

– Так что ж ты прямо сейчас не садишься?

– Кто-то из ваших подстрелил меня. Вырабатываю топливо, у меня практически слив через дюзы идет. Пытаюсь произвести мягкую посадку и при этом спасти хотя бы часть груза.

– Понятно, а…

– Да брось ты его, Мико, нам новое задание переслали, сейчас загрузимся – и по-новой.

– Я понимаю, командир, но нутром чувствую, что что-то тут не так!

– Может, контрабандисты, – сделал верное предположение командир.

– Может, тогда собьем их?! – с нескрываемым азартом спросил один из пилотов.

– Эй! – выкрикнул Тувий, вмешиваясь в разговор пилотов истребителей. – А как же презумпция невиновности?!

– Ладно, летите. Все, Мико, пошли на базу, времени тут развлекаться нет.

– А жаль.

Тройка истребителей резко набрала высоту и ушла по своим делам. Впереди показался очередной город, рядом с которым вперемешку с контрабандным грузом упала бомба.

– Уф, повезло нам, – выдохнул Болс.

– Скорее, тебе, – добавил Зигмунд и спросил: – Сколько еще осталось?

– Городов пять-шесть, не больше. А что?

– Да так, ничего… – Макс поднял пистолет и упер его в лоб селоину. – Подыхаю я, а дело нужно доделать.

– Постой! Твой командир обещал нам жизнь! Тебе что же, не сказали?!

– Да?! – притворно удивился Макс. – Ну тогда живи, мне не жалко.

– Вот черт!

По корпусу забарабанили попадания. Из леса вели зенитный обстрел «скворка», все-таки спутав его с десантным транспортом. Тувий закладывал крутые виражи, надеясь, что его команда сама не вывалится вместо груза.

– Как вы там?!

– Пока нормально, – ответили по радио. И вместе с голосом было слышно, как падает плохо закрепленный груз.

«Надеюсь, это не бомбы, – успел подумать Тувий. – А то не очень-то хочется разлететься на атомы, когда еще вся жизнь впереди».

– Сбрасывайте последние, мы уходим, – сказал Тувий, выравнивая траекторию полета.

– Понятно. Сбрасываем!

Зогорелся значек закрытия створов.

– Готово!

Тут же «скворк» рванул вверх с разворотом, обманув ракету, потом вниз и, сделав широкий поворот над поверхностью, выйдя из зоны обстрела, пошел на орбиту.

– Ну вот и все, – Болс повернул голову. – Да ты сдох. Ну ничего, и на тебе можно заработать. А вот это я, пожалуй, возьму себе. – Тувий поднял пистолет с пола и положил его в потайной ящик. Позже он хотел разобраться в его механизме, хотя уже сейчас видел, что принципиальных отличий нет.

73

Жак бежал по лесу. Он спешил в условную точку, через определенный промежуток времени туда должен сесть транспорт и забрать пилотов, потерпевших катастрофу, но оставшихся в живых.

Место посадки постоянно менялось в соответствии с развитием ситуации на фронтах. Жак спешил, у него осталось всего три часа; если он не успеет, то до следующего места придется бежать еще десять километров по этим непролазным джунглям. А на это у него просто не хватит сил.

Спешка давала себя знать постоянными появлениями все новых резаных ран от острых травм, ушибов и гематом при постоянных падениях. Вот и сейчас он упал, но не оттого, что споткнулся о корень, а из-за того, что услышал громкий звук, который все нарастал.

Через лес, не разбирая дороги, которой здесь и не было, двигалась колонна танков перпендикулярно движению Жака. Они двигались клином и валили деревья, расчищая таким образом путь для позади идущей пехоты. Сидеть на броне было небезопасно.

Колонна двигалась минут пять. Жак чуть не выдал свое местонахождение громким выкриком. В его ногу вцепилось ярко-красное насекомое и высасывало кровь, шевеля длинными усами, не обращая внимания на шум вокруг.

Майор сбил с ноги злобное насекомое, обработал рану антисептиком из походной аптечки и снова побежал. О первой «точке» пришлось забыть, и он направился ко второй, по ходу движения все время сверяясь с электронной картой на своей руке.

Он не знал, сколько продолжался его бег, свои часы он разбил о камень при очередном падении, но остановил его рослый солдат с занесенным для удара ножом, сваливший Жака с ног. Майор выхватил свой пистолет, но быстро опомнился, это были свои.

– Куда спешим?! – поинтересовался солдат.

– В «точку рандеву», – ответил Жак, отхлебывая воду из предложенной фляжки.

– Не стоит, там все занято шердманами.

– И что теперь?

– Понятия не имею, – честно признался солдат. – Можете с нами попартизанить.

– Майор Жак Дарваш, – протянул руку Жак.

– Сержант Алекс Россини.

– Вот что, Алекс, – Жак поднялся на ноги. – Веди меня к своему начальству, а там уж я решу, что мне делать.

– Тогда прошу за мной.

Жак с сержантом пришел в расположение лагеря. Несколько танков были хорошо замаскированы специальными сетками, а люди сидели под тентами, натянутыми между деревьями, и занимались своими делами. Все было обустроено так, чтобы шердманская разведка, ни воздушная, ни орбитальная, не засекла место расположения лагеря.

– Лейтенант Михаэль Ларин. Чем могу вам помочь, господин майор?

– Да, собственно говоря, мне нужно попасть в точку сбора, но ваш сержант сказал, что мне не пройти.

– Покажите, где ваша точка, – Ларин расстелил карту.

– Вот здесь.

– Насколько мне известно, там их еще нет, но, чтобы попасть туда, вам придется сделать крюк в двадцать пять, а то и все тридцать километров. Вот так… – Палец лейтенанта прочертил широкую дугу, от которой у Жака чуть не помутилось в глазах. – Я бы не советовал, разведданные устаревшие, и враги могут оказаться и там. Более того, мне кажется, что они вообще везде…

– Мне не успеть…

– Сожалею.

– Ну и ладно. Что вы знаете о прошедшей колонне шердманской бронетехники?

– Где!?

Майор быстро соображал, сопоставляя время и пройденное им расстояние в километрах. Он неуверенно провел пальцем по карте.

– Примерно здесь. И двигались на северо-восток, примерная скорость движения около сорока пяти километров в час, может, чуть больше.

– Странно, город южнее… Черт! Они заходят с тыла! Сколько их было?

– Тысячи три бойцов и сто – сто двадцать танков.

– Ох-х… Надо предупредить других… Связист! Алекс! Готовь людей, мы выступаем.

Связист принес блок кодированной связи. Ларин быстро набрал номер и забубнил:

– «Скала», «скала», это «зебра». «Скала»…

– «Скала» слушает, что случилось, «зебра»?

– «Скала», к вам направляется крупная группировка войск противника. Сто двадцать танков и три тысячи десанта. Как поняли?

– Понял вас, «зебра», сто двадцать и три тысячи. Что еще?

– Ничего, предупреди остальных, а я попробую навести авиацию. Выдвигаюсь за ними, постараюсь их отрезать. Конец связи.

– Конец связи, «зебра».

Рука лейтенанта, сжимавшая микрофон, дрожала. Он схватил ее другой рукой, но ничего не помогало. Крупная дрожь била обе руки.

– Адреналин. Это будет мой первый бой, – пояснил Ларин. – Мы прибыли сюда из соседнего города два дня назад и еще не успели поучаствовать, да и, честно признаться, особого желания нет.

– Я понимаю.

– Может быть, вы поведете людей?

– Я все-таки пилот, а не пехотинец. Давай сделаем так: если мне покажется, что правильнее сделать так, а не иначе, я тебе скажу, и ты примешь решение. Ну как?

– Идет.

– А теперь дай мне рацию, я попробую вызвать авиацию для уничтожения противника.

Лейтенант ушел отдавать последние распоряжения танкистам, построившим свои танки в походную колонну. На танки и бронетранспортеры запрыгивали люди, как ни странно, места хватило всем, и вскоре от лагеря ничего не осталось.

Жак собрался с мыслями и вызвал операционный штаб, который проводил подобные операции.

– Говорит майор Жак Дарваш.

– Я вас знаю, что вы хотите?

«Мог бы и представиться, – подумал Жак. – Я-то тебя не знаю».

– В квадрате «двенадцать» движется вражеская колонна…

– Мы уже засекли их и постараемся уничтожить, хотя сил у нас мало, и они мешают нам пройти, но все равно – спасибо. Конец связи.

74

Колонна двигалась осторожно, объезжая каждое дерево. Танкисты помнили, что на броне у них сидит пехота, и, если свалить дерево, то мало не покажется, свои удавят.

Подъезжая к городу, Жак увидел, что в небе разгорелся бой. То ли «ковейхи» отгоняли «МИГСы» от колонны в лесу, вышедшей из двенадцатого квадрата, то ли «МИГСы» закрывали колонну, в составе которой находился сам майор, от «ковейхов», или это вообще не имело никакого отношения ни к одной из колонн, Жак этого не знал.

Но бой от этого не был менее жарким. Горящие обломки машин сыпались в лес с небес с обеих сторон. Трассы снарядов, дымные следы ракет и противоракет говорили, что в ход идут все виды оружия и защиты от него.

Применялись все возможные тактические приемы: крутые виражи, развороты машин на месте, атаки из положения на спине. Жак, в отличие от своих новых друзей, по-настоящему знал, как тяжело приходится сейчас пилотам машин, какие перегрузки сваливаются на людей. Бой закончился внезапно, машины просто разошлись в разные стороны.

Передний танк резко качнулся на своих гусеницах, высоко подняв свою корму, да так, что несколько человек упало с брони, и остановился.

– Стенли! Чтоб тебя! – закричал один из упавших, снова забираясь на броню. – По морде захотел?!

– А ты сначала меня достань, – сказал в ответ Стенли, задраивая люк под дружный хохот остальных солдат.

– Все равно получишь!

Жака не интересовала шутовская потасовка солдат, машины остановились на окраине города, гораздо интереснее ему было узнать причину самой остановки.

– Где мы встанем?

– В городе, – ответил лейтенант. – Просто я опре-деляю, кому куда встать. Чтоб без суеты было.

Ларин набрасывал примерные места, где должны были встать танки, делая одному ему понятные пометки. Майор решил спросить:

– Ты действительно думаешь, что они пойдут в город?

– А что?

– Не проще ли им будет просто сровнять его с землей, а не лезть на рожон в уличных боях?

– Действительно… – согласился лейтенант. – Вот видишь, я продолжаю мыслить категориями прошлого, что они нас будут захватывать. Но все равно несколько машин придется оставить в городе… для виду, – и он стал стирать ранее сделанные пометки.

– Они наверняка пойдут с востока, а мы могли бы встать где-нибудь здесь, – предложил Жак. – Ваши товарищи – по другую сторону предполагаемого прохода.

– Зачем?

– Устроим им своеобразную баню – перекрестный обстрел. А если они встретятся с кем-либо из нас лоб в лоб, то другой может быстро прийти на помощь. Ну как мой план?

– Не знаю, но мне нравится. Я сейчас посоветуюсь с другими мобильными группами… Связист!

– Я здесь! – гаркнул связист из-за спины Ларина, следовавший за ним по пятам.

– Дай сюда. «Скала», «скала»…

Пока лейтенант вел переговоры, Жак решил сходить по нужде. По-«легкому» облегчиться, конечно, можно было бы на колесо, к тому же многие верили, что это приносит удачу. Откуда пошла такая традиция, никто не знал. А вот по-«тяжелому» лучше найти подходящий кустик за деревом, чтоб никто не видел – тоже традиция.

Майор притоптал заполненную ямку ногой. И только теперь обратил внимание на непонятное копошение впереди. Подкравшись поближе, он увидел, как несколько человек закапывали в землю какой-то цилиндр. Подобравшись еще поближе, он опознал в нем первую ступень твердотопливного двигателя ракеты противокосмической обороны.

– Мужики, вы что делаете?! Вы же подрываете оборону Земли!

– Не кипятись, – подошел один из техников и добавил: – Майор…

– Что вообще происходит?

– А это ты у во-о-он того спроси, – техник показал на своего начальника. – А мне работать надо, а то ходят тут всякие…

Жак немедленно отправился к указанному лицу. Рабочие уже заканчивали засыпать и теперь приводили этот участок леса в первозданный вид, каким он был до вмешательства человека.

– Господин полковник, я майор Жак Дарваш, пилот…

– Оставим формальности. Полковник Янек Болдуин. Что вы хотели?

– Зачем вы закапываете ракеты? Они же нужны для защиты от налета шердманов!

– Давайте я вам сам все объясню, а то я чувствую, что иначе мне от вас не отделаться. Давайте пройдемся.

– Давайте…

Рабочие закончили все свои работы и вереницей пошли к следующему месту закладки. Полковник с майором пошли за ними.

– Сделайте милость…

– Мы закладываем фугасы. Следующего налета нам не пережить, мы успеем сделать только один залп, на перезарядку времени у нас уже не будет. Потому командование решило, что пропадать такому добру неразумно, и велело нам сделать из ракет мины. Когда попрут шердманские танки, мы их того… – полковник сымитировал руками красочный взрыв. – Взорвем ко всем чертям!

– Теперь понятно, а то я подумал черт знает что… А как вы будете производить подрыв?

– Рядом с каждым фугасом, на безопасном расстоянии, будет дежурить техник, теперь они нам больше не нужны.

– Понятно.

– Я рад.

В воздухе пронеслось звено истребителей, Жак только по звуку двигателей определил, что это свои.

«Наверное, «двенадцатых» пошли гасить, – подумал Жак. – И направление совпадает».

– Ну вот, кажись, скоро начнется.

Все началось еще раньше, чем кто-либо мог подумать. На позициях лейтенанта Ларина послышались тяжелые взрывы. В ответ зазвучали выстрелы танковых пушек и частая дробь крупнокалиберных пулеметов бронетранспортеров.

– Бежим, – крикнул полковник. – Им уже ничем не поможешь. Скоро они к нам пойдут.

Жак побежал вслед за Болдуином. Ответные выстрелы «ТЛ-34» и «БТ-2» становились все реже и реже. По звуку можно было определить, что они пытались как-то маневрировать, но точность шердманов не оставляла шансов никому.

«Наводчика сними! – про себя кричал Жак, адресуя мысленный посыл Ларину. – Сними этого чертова наводчика. Ведь где-то он должен сидеть, иначе вас всех перебьют, как в тире!»

Над головой пронеслось второе звено истребителей за последнюю минуту, и теперь уже на позициях шердманов начался настоящий ад. Кумулятивные и осколочные бомбы падали на землю, и там, где стоял танк, оставалась искореженная груда железа.

Всего этого Жак не видел, но отчетливо представлял по своему недавнему опыту таких бомбежек вражеских позиций. Но лейтенанту они уже не могли ничем помочь.

– Как ты посмел оставить свой пост! – кричал пол-ковник на техника.

– Я не могу, я боюсь!

На техника было жалко смотреть. Его трясло, и видно было, что его ноги подкашиваются сами собой. Игрой тут и не пахло. Ему действительно было очень страшно, а напугал его звук боя.

– Немедленно вернись, будь мужчиной!

– Не могу-у… Я всего лишь техник, а не солдат! – выкрикнул он.

– Полковник, дайте мне пульт, – попросил Жак. – Пусть он только покажет, где фугас.

– Хорошо, ты слышал? Показать-то хоть сможешь?

– Да, – быстро закивал головой техник. – Я покажу! Это там, – техник махнул рукой.

– Ну тогда побежали.

Бежать пришлось недолго, минуты две. Из расспросов Мануса, так звали техника, Жак выяснил, что фугасы закладывались в шахматном порядке вокруг станции. На примерном расстоянии, которое предпочитали шердманские танкисты для обстрела, а это два-три километра.

– Вот мы и пришли.

– Где фугасы?

– Вон веточки засохшие стоят, – показал техник слегка подрагивающей рукой, и вообще он весь пританцовывал, как будто сильно в туалет хотел. – Под ними фугасы зарыты, я специально пометил, чтобы не забыть. Ну я побежал?

– Беги, но прежде выдерни веточки и унеси их куда-нибудь подальше, а то это как-то неестественно выглядит.

– Хорошо, я мигом!

– Давай.

Манус побежал выдергивать веточки. Жак насчитал десять остановок в движении техника, когда тот выдергивал из земли веточки, соответствующие десяти фугасам.

«Не хило, – подумал он. – Три ракеты закопали, вместе с головными частями. Вот только как бы они не прошли мимо, но вроде не должны».

75

Жак Дарваш наконец выбрал удобную позицию: триста метров от закладок, спрятавшись за стволом дерева. Сначала он устраивался на самом дереве, но быстро понял, что в случае чего не сможет быстро спуститься вниз.

Долгое сидение на одном месте и спустившаяся темнота приближающейся ночи способствовали воспоминаниям и лирике. «Ну что, братан, жив ли ты еще в тылу врага? – про себя проговорил Жак. Шаткость положения всего человечества растопила лед между братьями, сделав их роднее друг другу, чем когда бы то ни было прежде. – Или твой труп несут в бесконечность холодные ветра космоса?»

– О чем это я?.. – произнес Жак и сплюнул. Он хотел сменить положение, но у него это плохо получилось. Плохо слушалась нога. – Отекла, нехорошо.

После дополнительной обработки места укуса насекомым в полной темноте Жак поднял голову к небу. «А вот теперь, действительно, началось», – подумал он.

В небе на фоне первых звезд появились движущиеся огоньки. Их было много, очень много. По приблизительным прикидкам, около трехсот истребителей. Машины противника спускались над разрушенным до основания и потому безопасным городом Килоксом.

Стартовали первые и уже последние ракеты ПКО близлежащей станции, на которой служил тот самый полковник Болдуин. Это походило просто на жест отчаяния. Вдалеке прогромыхали пуски ракет других станций обороны.

Истребители разделились на две группы, половина стала удаляться, а вторая часть, наоборот, приближаться. Жак определил это по интенсивности свечения.

Стартовали ракеты ПВО, на этот раз были явные признаки попаданий, несколько машин вышли из строя или взорвались. Но это все, что успела сделать станция и другие комплексы противокосмической и воздушной обороны.

Массированный налет «ковейхов» и штурмовиков смял эти злобные точки, разрушив их до основания. Жак отчетливо чувствовал дрожание почвы от разрывов относительно небольших, но очень мощных бомб. Теперь им никто не мешал сровнять с землей весь город.

Этому не могли помешать даже мобильные зенитные арт-установки «ЗТУ-500», бившие из леса длинными и светящимися трассами снарядов, выдавая таким образом свое местонахождение. Но и их огонь был вскоре подавлен.

«Почему же здесь нет наших?! – кричал про себя Жак. – Ведь справиться с нагруженными было бы гораздо проще».

Торжество «ковейхов» продолжалось минуты три. Они прошлись по городу вдоль и поперек, превратив его в руины. Иногда, если кому-то из них казалось что-то подозрительным, они били из своих пушек или добавляли ракету.

Вот когда они начали уходить в небо, вновь появились точки истребителей, но уже с другой стороны. «Ковейхи» стали спешно покидать зону действий.

Тяжелые «СУХО-200» и легкие «МИГСы» ворвались в группу изрядно опустевших от боеприпасов «ковейхов». Такой массовой «карусели» Жак еще не видел. Но по своей массе они оказались примерно равны, оттого воздушный бой принял вид настоящей свалки. Но лучше укомплектованные истребители землян стали одерживать верх над окончательно опустевшими в этом бою шердманами. В последние секунды боя «ковейхи» пытались просто удрать, невзирая ни на какие потери. Группы прикрытия не смогли пробиться к своим и прикрыть отступавших.

– Так их! Так их, мать их за ногу и пополам! – кричал Жак, не сдерживая своих эмоций, накопившихся за трудный и долгий день, и показывая в пустоту неприличные жесты.

«СУХО-200» и часть «МИГСов» продолжила преследование противника в космосе, выбивая его из атмосферы. Но некоторые, наоборот, спустились вниз и полетели на уже подготовленные базы на земле.

Жак заметил, что один истребитель идет неровно, покачивая крыльями и резко снижаясь. «Сейчас упадет… – подумал Жак. – Но где же взрыв? Надо будет посмотреть место падения».

Земля задрожала, но уже не от ковровых бомбардировок, а от мощного движения танков. «Штук пять или даже шесть, – на звук определил Жак Дарваш. – И, кажется, движутся ко мне».

Темнота стояла, хоть глаз коли. Майор смутно помнил, где стоят фугасы. Шум моторов все нарастал, перемешиваясь с треском падающих деревьев. Жак решил, что они просто решили поменять место дислокации на случай, если их засекли в прошлый раз, чтобы избежать своего уничтожения. «Или решили посмотреть, что с пилотом, – подумал он. – Хотя пять танков на одного – это, пожалуй, чересчур…»

Впереди, на грани восприятия, майор увидел тень, похожую на привидение, и чуть не нажал на кнопку пульта, но вовремя остановился. Взорвать всего одного разведчика было бы величайшей глупостью. Треск стоял уже такой, что нестерпимо хотелось встать и убежать, то был банальный страх.

Наконец начали падать деревья в трехстах пятидесяти метрах. Стали видны черные туши шердманских танков. Один, второй, третий… Жак вдавил кнопку, от всей души желая, чтобы все сработало, как надо. Сначало стало светло как днем, ударная волна сбивала вековые стволы деревьев, вырывая их с корнем, страшный удар потряс укрытие майора, и все стихло.

Жак пощелкал пальцами возле уха, проверяя, действительно ли все стихло, или это просто он оглох. Рядом валялось толстое бревно. «Пожалуй, слишком близко сел, – подумал он, вставая. – Но кто ж знал, что так громыхнет…»

Жак бежал в сторону падения истребителя, не спеша, хорошо разбирая дорогу. Преследования после такого светопреставления он не боялся, а вот умереть, наткнувшись на острый сук, не хотел.

Жак определил направление своего движения пра-вильно, самолет лежал на полянке. Теперь стало ясно, почему он не взорвался, это был «Бигл-2» с возможностью вертикального взлета и посадки.

Майор подошел к разбитому колпаку кабины. Пилот отреагировал на тень попыткой поднять с колен свой пистолет-пулемет «кабан» со смещенным центром тяжести пуль. У Жака был такой же. Попадая в плоть, такие пули разворачивались внутри тела до девяноста градусов, и, если она попала в грудь, то запросто могла выйти из головы или снизу…

При ближайшем рассмотрении Жак увидел, что пилот тяжело ранен в живот, и еще чудо, что он сумел посадить свою машину, да еще среди деревьев.

– Не бойся, я свой, – сказал Жак, чтобы приободрить пилота. Прочитав при слабом свете приборной панели его имя, добавил: – Я свой, Майк…

– Помоги мне, – слабо отозвался пилот.

– Сейчас, я попробую вытащить тебя из кабины.

Жак схватил его подмышки и потянул на себя, жуткий крик заставил его отказаться от этой затеи. Пилоту стало еще хуже, из его живота что-то полезло наружу. «Кишки», – догадался Жак.

– Скольких ты сбил? – спросил майор, чтобы хоть как-то отвлечь пилота от созерцания своих внутренностей.

– Двоих. Я умру, да?

– Мне жаль, но это так. А скольких всего?

– Два истребителя… Два танка… – стал вспоминать Майк. – Пехоты не считал… сотни полторы, может быть, больше…

– Неплохо! Ты заберешь в край вечной охоты кучу народа! – попытался пошутить Жак.

– Не смешно…

– Извини.

– Особенно мне понравилось кассетными бомбами «попрыгунчик» их глушить, – продолжил через порывистый смех рассказывать пилот. – Сбрасываешь бомбу, она в воздухе раскрывается, и оттуда сыпятся маленькие сдвоенные шарики… – пилот закашлялся, но продолжил: – Вот они падают на землю, одна половинка взрывается на земле, а вторая подпрыгивает на три метра и тоже взрывается. Сплошной фарш получается! Ха-а… – издал свой последний и очень длинный выдох пилот.

Майор осмотрел приборную панель, она оказалась целой. Он вытащил тело мертвого пилота и прислонил его к ближайшему дереву. Вытер его курткой его же кровь с кресла и сел в него сам.

– Та-ак, что тут у нас?

Майор осматривал панель истребителя. До Исхода их учили летать на всех типах машин, даже на тех, что пускали в утиль. Вот и он учился на «Бигл-2», но было это давно. И потому требовалось время на то, чтобы все вспомнить.

– Так, топлива полбака, вооружение две с половиной тысячи снарядов на две пушки. Где тут зажигание? А, вот оно. – Майор повернулся к мертвому пилоту и, надевая его герметичный шлем, сказал: – Спасибо тебе, Майк, за то, что посадил свою машину в целости и сохранности.

Шлем был несколько маловат, но все же подошел. Жак пристегнул его к своему летному костюму. Пристегнулся ремнями, сбил осколки стекла с рамы и нажал на старт.

«Бигл-2» взревел дюзами и оторвался от земли. Он стал неуверенно и медленно набирать высоту. Дальше майору Жаку Дарвашу было проще, он перевел машину в горизонтальное движение, и она пошла вверх, как обычный истребитель, а через десять минут достигла орбиты. Он нашел свой авианосец и направился к нему.

76

Города было уже не спасти. Генерал Свифт Кроненберг приказал его покинуть. Жители ушли в соседние селения, а для остановки продвижения шердманского десанта в обреченные города спешили части со всех окрестных городов.

Вчера Свифту пришлось взять под арест одного адмирала, открыто выражавшего свое недовольство и неодобрение действиями Кроненберга. Он был человеком маршала, и это объясняло его позицию. Но Свифт все равно не понимал, как можно вести какие-то интриги в такое судьбоносное время, когда все должны объединиться перед лицом полного уничтожения землян как вида, стать единым организмом в борьбе с врагом, как с инфекцией, если не хуже.

Напоследок Свифт в приватной беседе, не сдержавшись, пообещал этому адмиралу, что если он и после окончания срока ареста продолжит свою подрывную игру по отношению к нему, то однажды умрет, подавившись зубной пастой.

– Как дела на планете? – спросил Свифт у своего адьютанта.

– Плохо. Десант прорвался через все кордоны, больше на пути у него никого нет.

– Это неудивительно. Почти три миллиона бойцов против четырехсот тысяч человек…

– Господин генерал, – проговорил оператор радар-ной. – Группа истребителей в триста пятьдесят бортов под прикрытием двух крейсеров движется к планете.

– Ничего не поделаешь… Пошлите им наперехват по сотне бортов «МИГСов» и «сухарей».

– Они пошли бомбить города? – спросил генерала его адъютант, майор Мак Маккенли.

– Скорее всего, Мак. Прикажите готовиться еще ста пятидесяти бортам к вылету. Вооружение легкое.

– Слушаюсь.

Двести бортов истребителей пошли наперехват загруженных под завязку «ковейхов» и штурмовиков. Тяжелых бомбардировщиков «вайсер», больше похожих на кирпичи, видно не было.

Двадцать «пауков» шли прямо к границе атмосферы, готовясь встретить врага там, где они становятся более уязвимыми без поддержки крейсеров.

– Что там делают минеры? Кто разрешил?! – вспылил Свифт.

– Постараюсь узнать, – сказал Маккенли, связываясь с командиром группы минеров. Разговор продолжался всего несколько секунд, после чего майор с красным лицом промямлил: – Э-э… Они сами.

– Бардак!

– Отозвать корабли?

– Нет, уже поздно.

Тем временем разгорался бой. Зенитная артиллерия крейсеров била по надвигающимся широким фронтом истребителям землян. Широко фокусированные лазеры выводили из строя сразу по две-три машины. Но основную массу было уже не остановить.

Они ворвались во внутреннее построение, садясь на хвост тяжелым машинам противника. Понимая, что ближнего боя избежать не удастся, некоторые «ковейхи» освобождали свои подвески от бомб прямо в космосе и начинали отгонять верткие машины от основной группы.

Планета приближалась, «МИГСы» и «СУХО-200», как по команде, бросились врассыпную. «Пауки» развернули свои сети в самый последний момент, когда пространства для маневра у шердманов уже не было, и, чтобы не быть наказанными за свое хулиганство, нырнули в верхние слои атмосферы, уходя от возмездия.

– Каковы потери?

– Десять «сухарей» и пять «МИГСов» погибли, еще пятнадцать машин еле волочатся из-за лазеров. У «пауков» ни одного поврежденного, – ответил майор Маккенли.

– Легко отделались. Что с шердманами?

– Сбиты сорок пять машин, еще несколько сильно повреждены. Минные сети хорошо помогли, – замолвил словечко за «пауков» Мак.

– Так и быть, на сегодня прощаю ввиду общего успеха. Но если еще раз… – Свифт сжал пальцы в кулак. Он хотел сказать что-то очень емкое, но передумал. – Скажите им, что мы не в бирюльки играем, и каждый такой несанкционированный выход может дорого стоить… на кону наше существование.

– Я передам. Будьте уверены.

Прошло пять минут ожидания. С земли поступили донесения, сообщающие, что два города полностью разрушены.

– Выпускайте вторую волну, и чтоб без неожидан-ностей… – приказал Свифт.

– Так точно.

Согласно приказу, сто пятьдесят бортов покинули свои авианосцы и скрылись в атмосфере Новой Земли. О том, что там происходило, можно было судить только по переговорам пилотов, на три четверти состоящим из мата. Экранное и тем более голограммное построение картинки получить не удавалось из-за нехватки спутников на орбите. Их все время сбивали шердманы, и их запас постепенно подходил к концу.

– Что-то они долго, – высказал свою мысль генерал Свифт.

– Да нет, вот они уже выходят.

Первыми выскочили «ковейхи», за ними машины возмездия, как их про себя окрестил Свифт. Преследование продолжилось до тех пор, пока о себе не дали знать крейсера прикрытия. Только тогда «СУ ХО-200» и «МИГСы» повернули на свои авианосцы.

– Результат!

– Наши потери: сорок девять машин. У шердманов из примерно трехсот истребителей осталось сто семьдесят с небольшим…

– Я думаю, нормально. Как ты считаешь?

– Я с вами полностью согласен.

77

Радость победы была недолгой. Шердманский флот после стольких дней свободного дрейфа пришел в движение. Он стал очень медленно обходить флот землян с флангов и поверху. В его центре находились самые поврежденные корабли, а потому менее маневренные, они заходили на вершину купола, туда, куда, по их мнению, противник не сунется.

– Это что-то новенькое… – прокомментировал ситуацию генерал Кроненберг. – Боевая тревога по всем кораблям!

Тут же взвыла сирена с предусмотрительно убавленным звуком.

– Все должны действовать, как один!

На остатках своего топлива корабли-щиты с дистанционным управлением, и от того действующие не так слаженно, как при наличии команды, разворачивались для более полного прикрытия действующих боевых кораблей.

– Они решили покончить с нами окончательно…

– И не считаясь с потерями, – добавил Свифт.

Шердманские корабли теперь обходили не только по плоскости, они стали образовывать некое подобие сферы, заключая внутрь себя неподвижный флот противника.

– Ну что же мы стоим?! – почти в панике спросил Маккенли, но, увидев брезгливо поморщившееся лицо генерала, спокойно добавил: – Какие будут приказания?

– Будем находиться под прикрытием до последнего момента, а там поглядим… Силы примерно равны, ну, может, их чуть побольше, да скорострельность их пушек выше. Хотя мы повысили свою скорострельность почти в полтора раза. Шансы есть. Да, они определенно есть…

«Какие?» – хотел спросить майор, но вовремя сдержался.

Земной флот тоже не стоял на месте. Он маневрировал, вставая на более выгодную позицию, стараясь уменьшить площадь для попадания или подставить самые бронированные части корпусов.

Артиллеристы вели каждую свою цель, доводя прицел до ювелирной точности, ведь первый выстрел вполне может оказаться последним. Целились они теперь уже не просто в корпус чужого судна, а выбирали ранее выявленные самые слабые места. Ну а если таковых не наблюдалось, брали под прицел орудийные башни, по возможности главного калибра.

Ошибок быть не должно, это понимал каждый. Каждый делал все возможное и невозможное, даже то, за что в прежние времена спокойно могли отдать под суд или выгнать с позором.

Первыми из защитных барж «выплыли» все пятнадцать кораблей-пустышек со снятой броней. И они сразу же получили по нескольку мощных лазерных попаданий, пробивших незащищенные корпуса и снесших никому не нужные орудийные башни. Взрывов не было, там просто нечему было взрываться. Весь боекомплект давно перегрузили, а внутреннюю атмосферу «сдули» в космос.

Вслед за ними из своих укрытий вышли полноценные боевые корабли. Тщательно выверенные лазерные залпы делали свое дело, уничтожая боевой потенциал шердманских крейсеров и линкоров.

Свою порцию зарядов получили и корабли землян. Но не успевшие нормально прицелиться шердманы били просто в корпуса крейсеров, снимая драгоценные слои брони.

Чтобы не подставиться под следующий безответный лазерный залп и дать своим контурам накачки подзарядиться, генерал Кроненберг приказал выпустить оставшиеся газовые шашки. Что и было сделано. Но наряду с газом в космос полетели заряды с отработанной водой, маслом и просто мусором. Всем тем, что хоть как-то могло помочь закрыть корабли от попаданий или хотя бы просто ослабить заряд.

– Результат! – потребовал Свифт.

– Без потерь с обеих сторон. Но мы уничтожили три главных орудия и около пяти вторых номеров. У нас пока чисто…

– Отлично!

– Линкор «Победоносный» теряет ход.

Генерал посмотрел на образовавшуюся пелену между двумя флотами. Редкие лазерные выстрелы били через нее и, теряя свою силу, попадали в корабли, вызывая в них легкие перепады напряжения в сетях. Техники потрудились на славу, и пробоин пока не было, но линкор понемногу отставал.

– Пусть держится…

– Ракетная атака! – полуобернувшись к командованию, предупредил оператор.

– Действуйте согласно расписанию, что тут еще сказать…

В принципе шердманские торпеды в большинстве случаев не грозили непосредственно кораблям. Но они вышли из укрытий, и зенитные башни открыли ураганный огонь в попытке спасти свое прикрытие, чтобы не остаться беззащитными перед лазерами.

– Четыреста бортов малой авиации и, кажется, торпедоносцы, – доложил уже другой оператор. – Время подлета – сорок секунд.

– Всем «паукам» развернуть минные сети! Истребительной авиации приготовиться!

«Пауки» только-только успели выпустить свои мины, когда «ковейхи» прорвались сквозь пелену из газа и мусора. Возможно, именно эта нехватка времени спасла всех, замедлив общее продвижение. Минные сети оказались слишком частыми, и пятнадцать истребителей взорвались, а еще несколько вышли из строя, так и не успев выпустить ни одного снаряда или ракеты.

С теми, кто избежал такой участи, схлестнулись в ближнем бою их оппоненты «СУХО-200». Ввиду такого яростного напора из своих авианосцев пришлось выпустить «Красных вампиров» и «Синих собак».

Засидевшиеся без своей любимой работы «вампиры» и «собаки», при поддержке остальных, ободренных такой серьезной подмогой, быстро взяли в оборот уже было празднующих свою победу «ковейхов». Свою лепту в общее дело вносили и зенитчики, которые нет-нет, да сбивали замешкавшихся противников.

– Что вытворяют, а!

– И без потерь, – добавил Маккенли.

Только он это сказал, как один «СУХО-200» разлетелся на части. Но это была единственная потеря среди непревзойденных асов.

Наблюдая за такой мясорубкой и предвкушая ее скорое победное завершение, майор Мак Маккенли предложил:

– Может, провести контратаку силами торпедоносцев под прикрытием пятидесяти истребителей «МИГС»?

– Если честно, я сам об этом сейчас думаю, – признался Свифт. – Но лучше повременим.

– Но почему?

– На данный момент это не даст нам никакого стратегического преимущества.

«Ковейхи» спешно отступали, так и не выполнив своей малопонятной для людей миссии.

– Результат… – выдал свое уже привычное требование генерал Свифт.

– У шердманов в целом пятьдесят пять бортов, у нас двадцать три.

– Плохо, очень плохо.

– Элита не пострадала, – добавил майор, имея в виду подразделения генералов Уника и Кариоса.

– Ну это уже кое-что…

78

Шердманский флот в полторы сотни кораблей завершил окружение своего противника, насчитывающего столько же судов, часть которых была непригодна для боевых действий, взяв его под своеобразный колпак. Внизу была только планета, а спрятаться они там не могли.

Пока шло окружение, длившееся три часа, происходили мелкие стычки, не наносящие никому большого вреда. А с окончанием маневра и они прекратились.

– Прям тишина перед бурей, – сказал майор Мак-кенли.

– Но ждать мы этой бури не будем.

– В смысле? Что же мы будем делать?

– Прорываться, – просто ответил генерал.

– Прорываться? Но куда?!

– Разуй глаза, майор… Сейчас нам предстоит более чем получасовой рейд к Луне-1.

– Но Земля останется без защиты.

– Она уже без защиты. Теперь помолчи. – Генерал Свифт взял в руки микрофон.

Почему-то он не любил говорить без микрофона, куда-то в пустоту. У него было такое чувство, что без микрофона в руках его слова не доходят до слушателей. В итоге у него появлялся внутренний дискомфорт, а это чувство запросто могло привести к неверному решению, стоящему чьих-то жизней. Потому лучше было с микрофоном.

– Всем кораблям! Начинаем движение! – Свифт отключил микрофон и добавил: – Лишь бы топлива в баржах хватило…

Флагман завибрировал всем своим корпусом, мигнул свет, как бы напоминая всем, что он, за свою короткую жизнь, уже достаточно потрепан в боях и требует покоя или, на худой конец, если не капитального, то хотя бы внепланового ремонта.

Флот людей тронулся с места. Он двигался единой массой вместе с импровизированной защитой, шедшей на остатках топлива. Одна, две, три минуты спокойного движения, и пустоту полоснули лучи лазерных пушек.

Они били по кораблям, но больше по их движущейся вместе с ними защите. Продвигающиеся корабли отвечали вяло, больше для виду. Два крейсера потеряли ход от прямого попадания в их двигательные отсеки нескольких залпов и теперь двигались только по инерции, которая быстро затухала.

Понимая, что корабли обречены, их в спешном порядке покидала команда. Они еще успели произвести свой последний залп, вложив в него всю свою накопленную энергию и направив его в один вражеский корабль, находившийся прямо по курсу движения основной массы.

Залп удался. Да так, что не выдержали сами лазерные пушки, а точнее, фокусирующие линзы, которые сами от перенапряжения искривились, приведя к взрыву самих пушек. Но дело было сделано, и шердманский крейсер, пропустивший два мощных заряда, стал разваливаться на части.

Виновники гибели крейсера привлекли к себе на какое-то время внимание шердманов, стремившихся уничтожить наглецов. Что дало еще два десятка драгоценных секунд остальным, чтобы приблизиться к вершине купола из кораблей, а значит, к выходу.

– Внимание! Всем приготовиться… Каково время подхода?

– Минута тридцать. Они все поняли! – добавил майор Маккенли.

– Немудрено…

Разобравшись в чем дело, шердманские корабли бросились в погоню за уходящим флотом. Основание купола сузилось, образовав своеобразный шар из шердманских кораблей с остатками человеческого флота внутри.

Баржи безнадежно отстали, некоторые из-за нанесенных им увечий, у других просто закончилось топливо. Но и в таком состоянии они худо-бедно продолжали закрывать собою уходящий флот. На приличном ходу остались только еще несколько барж и кораблей-щитов, или, как их все называли, «летучих голландцев». А кто-то именовал их «призраками».

– Пошли! – лично скомандовал генерал Кроненберг по общей связи.

Тысячи истребителей покинули свои авианосцы, вместе с ними летели торпедоносцы «ТКГ-2», расходясь веером, каждый к своей цели. Их, в свою очередь, прикрывали «пауки». Все крейсера, линкоры и авианосцы добавили тяги. Они шли на прорыв. По ним стреляли из всех орудий, защитное облако уже практически не спасало, но на это не обращали внимания, они шли дальше. Поскольку ничего другого им не оставалось.

79

Бурная встреча по возвращении майора Дарваша, которого все считали погибшим, сменилась несколькими часами отдыха. Если это вообще можно было назвать отдыхом. О том, чтобы поспать, не могло быть и речи. Изнуряющий полет на разбитом «Бигл-2» выжал из него последние силы, когда летный костюм раздуло внутренним давлением, затрудняя и без того неуверенный полет на непривычной машине.

Поправив себя бодрящими сыворотками, Жак принялся за доводку более привычного истребителя под себя. Новой выделенную ему машину назвать было никак нельзя, она уже успела поучаствовать в боях, о чем свидетельствовал заваренный шрам на ее боку. Ремонтные бригады постарались на славу, доведя ресурс машины почти до первоначального состояния. Потому как в таких условиях иначе нельзя.

От более новой, первоначально предложенной ему машины он отказался. Жака смутила подозрительно чистая кабина и немного несовпадающая раскраска колпака с остальной машиной. Потом, когда поняли, что майор ни за что не возьмет «сухарик», ему сказали, что здесь погиб пилот, умерший буквально на руках механиков, но доведший-таки свой истребитель до стартовой ячейки.

К тому же, как только он вернулся, началась вся эта заваруха. Попадания в авианосец каждый раз знаменовалось сбоем в освещении, мешая все более лихорадочной работе. Но вскоре Жак перестал обращать на это внимание.

Очистив колпак кабины, Жак бросил ненужную ветошь на пол. Ее тут же поднял один из техников и унес с собой. Майор невольно проследил за его необычными действиями. Мусорить, конечно, было нехорошо, но обычно в углу всегда валялась куча ненужных тряпок и прочей ветоши. Этот мусор убирали два раза в день, но, видимо, не сейчас.

«Странно, у нас объявили день чистоты?!» – подумал Жак, только сейчас заметив, что нигде нет привычного мусора.

– Ты чего делаешь?

Техник, словно не слыша вопроса, окунул тряпочку в отработанное масло, пересыпал ее кусочками фольги и убрал в небольшой, рядом стоящий холодильник. Подобную операцию он провел еще несколько раз. Оторвавшись от своей работы, он пояснил:

– Что-то вроде газового облака, но из мусора.

– Сдурели, что ли?!

– Ничего не знаю. Что приказали, то и делаю.

– Скоро говном отстреливаться будем, – проворчал Жак.

– Уже…

– М-да.

Взвыла сирена боевой тревоги. Корабль чувствительно тряхнуло – он начал движение. По громкой связи прозвучало:

– Всем пилотам приготовиться, по возможности не покидать своих машин.

– Началось, – сказал капитан Малдер, заместитель Жака Дарваша.

– А ты чего радуешься? Жить надоело?

– Просто сегодня все станет ясно. Не люблю неопределенности…

– Не сегодня.

Попадания в корпус стали более частыми. Пробежали пожарные команды, в соседнем доке начался сильный пожар. Сгорели несколько истребителей, но по счастью огонь не добрался до топлива, иначе две-три переборки снесло бы начисто, уничтожив несколько десятков машин с их экипажами и прикрепленными к ним техниками.

– Звеньям майоров Хелпи, Ортеза, Шульмана и Дарваша: цель – крейсер под номером три.

Жак в последний раз со стороны придирчиво осмотрел свой «СУХО-200» и зачем-то носовым платочком отер несуществующую пыль с одной из ракет на подвеске. Только после этого залез в кабину.

– Оп-па! Есть такой! Авианесущий крейсер, – под-твердил Малдер, взглянув на экран своего истребителя. – Тут еще первый, четвертый, в общем, до черта и больше.

– Всем приготовиться, – скомандовал Жак.

В подтверждение его слов голос разделил помеченные суда между остальными звеньями. Наверное, со связью было что-то не в порядке, потому что остальные названные командиры находились на других авианосцах. В заключение диктор поставил и без того всем ясную цель:

– Ваша задача отвлечь внимание от торпедоносцев и по возможности поработать над датчиками крейсеров.

– Ну, ребятки, не подведите! – это был голос генерала Свифта. – Пошли!

Транспортные столы ушли в пол, проем над головой закрылся, и в тот же момент открылись выходные створки, как бы приглашая всех на выход.

Жак вдавил педаль газа до упора и сразу же помчался к своей цели, не дожидаясь своих, поскольку знал – они рядом, а времени на красивые построения нет.

Обгоняя своего подопечного, звено Жака Дарваша сближалось с крейсером. Зенитные установки молчали, вместо этого им навстречу с той же решимостью мчались их оппоненты. Их численность была гораздо меньше надвигающейся на них сводной группировки.

– Эх, – вздохнул капитан. – Сюда бы «пауков»…

– А смысл? Они бы просто обошли сети. Только мины тратить.

– И все же…

Краем глаза Жак заметил, что один из его пилотов уже вышел из строя, срезанный умело поставленной очередью, предназначавшейся для загруженного и потому не очень поворотливого «ТКГ-2». Командирский счетчик показывал, что пилот жив, эта информация принесла некоторое облегчение.

– Кравецки, подтянись! – приказал Жак отставшему пилоту. – Или у тебя проблемы?

– Все в порядке, просто сопло «чихнуло».

Торпедоносец остался далеко позади, звено истребителей вошло во вражеский порядок, потеряв в лобовой перестрелке, столь любимой «ковейхами», одну машину. Подразделение Жака ввязалось в дуэль, другие звенья пошли дальше, прикрывая своего подопечного.

Дарвашу все никак не удавалось оседлать «свинью», в борт его истребителя уже врезались два снаряда, а он даже ни разу не нажал на гашетку. Наконец удача улыбнулась ему – в перекрестья прицела попал хвост «ковейха». Извернувшись всем телом под ремнями в пилотском кресле, словно это могло помочь, он подвел свою машину ближе к противнику и, взяв необходимое опережение, выпустил длинную очередь.

Трасса снарядов нагнала свою цель, отсекая хвостовое оперение и врезаясь в один из двигателей, который тут же стал барахлить.

Майор пролетел над своим отяжелевшим противником, не имея возможности добить его из-за своей высокой скорости. Но его дело довершил другой истребитель, расстрелявший, как в тире, колпак кабины, стопроцентно поражая пилота. Подбитая неуправляемая машина на одном двигателе унеслась далеко от места схватки.

На счетчике погасло две метки, а Жак даже не заметил их взрыва. Еще семь меток показывали, что эти истребители не в состоянии вести дальнейший бой. Но, к счастью, им этого делать не пришлось. Противник, понеся серьезные потери, отступал, просто бросившись врассыпную, на манер землян, а не отошел группой по своим старым канонам.

Освободившись от своих противников, майор увидел, что торпедоносец произвел пуск двух торпед, и те неслись во весь опор, а сам он резко развернулся назад через голову. Первую зенитные орудия сбили почти сразу, в тот момент, когда она была уязвимее всего. Истребители отвлекали внимание от второго «галила», пуская ракеты в зенитные гнезда.

– Так, парни, налегаем! Торпеда должна пройти!

– Пройдет, куда она денется!

Торпеда набрала скорость и сбросила первую ступень. Теперь она была практически неуязвимой. Продолжая свой стремительный бег, она металась из стороны в сторону, увлекаемая маленькими, но мощными маневровыми движками.

– А теперь всем в сторону, – приказал Дарваш, видя, что «галил» почти у цели.

«СУХО-200» отошли от корабля и вовремя. «Галил» врезался в нос крейсера. Мощный взрыв разворотил весь передок, выводя корабль из строя надолго, если не навсегда. Но праздновать победу было еще рано, на место поверженного крейсера встал линкор и с ходу произвел лазерный залп. Насколько он был удачен, Жак не разглядел.

– Никому не расходиться, кроме «больных», естественно, – предупредил всех майор Дарваш. – Теперь он – наша третья мишень.

– Никто и не спорит, – ответил кто-то из пилотов, выражая общее мнение.

Истребители, которые еще могли вести бой, набросились на новую цель, как бык на красную тряпку, остатками своего боезапаса стараясь вывести датчики наблюдения и прицеливания линкора и стремясь хоть как-то уменьшить его боевой потенциал.

Своей последней ракетой Жак сумел повредить одну лазерную пушку третьего номера. Другим пилотам удалось сбить несколько датчиков и, истратив весь боекомплект, вся сводная группировка разлетелась в стороны.

– Ну вот и все на сегодня.

– Да, хорошо поработали, с перевыполнением пла-на, – согласился с Жаком Малдер.

80

Флот, в центре которого находились авианосцы, защищаемые остальными кораблями, продвигался дальше к своей цели. Потеряв семь крейсеров и линкоров, он уничтожил три шердманских крейсера, обеспечив себе достаточно широкое окно для прохода, через которое и проскочил, развивая максимально возможную тягу двигателей.

Шердманские корабли не отставали и даже нагоняли беглецов. От стрельбы толку было немного. Уходившие корабли сбрасывали за борт весь свой мусор, который собирали по крупицам на кораблях. В категорию мусора попало все, что не имело жизненно необходимого значения: книги, плакаты с голыми девицами, диски с записями любимых певцов и фильмами, парадная форма и тому подобная мелочь. Сливали различные жидкости: масло, все спиртное, даже большую часть пресной воды, образующей целое облако из кристалликов льда вместе с мусором. Они хорошо гасили энергию лазерных импульсов.

Несколько кораблей начали отставать из-за ранее полученных травм. Лазерный залп достал-таки один авианосец, и его начали в экстренном порядке покидать истребители со спасательными капсулами. Техники, знающие машины, как свои пять пальцев, выводили запасную технику из доков для перебазирования на другой авианосец. Их могли использовать в качестве пилотов из-за нехватки последних.

– Восемь кораблей быстро теряют тягу, – предупредил майор Маккенли.

– Передайте им, чтобы продолжали движение, нужно во что бы то ни стало добраться до…

– Они остановились.

– Что, совсем? – не поверил Свифт и посмотрел на экран. – Действительно, встали.

– Уходите, нам уже не помочь.

Понимая, что им все равно не успеть, отставшие от основной группы крейсера и линкоры в количестве восьми штук в крутом развороте на месте, одновременно разбрасывая капсулы с экипажами, приготовились стоять до последнего.

Спрятавшись один за другим, образовав четыре группы по два корабля, они открыли огонь из всех видов оружия, которое было на борту. Туча ракет и торпед вперемешку с лазерными всполохами заставили маневрировать шердманский флот, замедляя его движение и давая время уйти своим.

– Прибавить ходу, – приказал генерал Свифт Кро-ненберг, в глубине души принимая и понимая действия своих подчиненных, поскольку он был уверен, что на их месте он поступил бы так же.

Ответный залп не заставил себя долго ждать, и сразу пять кораблей превратились в огненные шары. На остатках мощности своих двигателей крейсеры гуськом, друг за другом, пошли вперед. Погибая один за другим от прямых попаданий лазеров и ракет и сами ведя непрестанный огонь, они дали последнему возможность произвести таран, которым он и не преминул воспользоваться.

– Господин генерал, «Варяг» на связи.

– Включай.

– Уже…

– Прощай, генерал, не поминайте лихом, – попросил командир крейсера. И, срывая глотку, запел: – Врагу не сдае-о-отся наш гордый «Варяг»! Поща-а-ады никто не жела-а-ает!..

«Свихнулся», – невольно подумал Кроненберг, напряженно следя за действиями «Варяга».

Крейсер врезался во вражеский линкор, тот старался избежать удара, отчаянно маневрировал, тем самым подставив свой борт, в который и стукнулся крейсер. Сдвоенный взрыв на какой-то миг ослепил всех своим ярким светом, уничтожая в своем огне попытавшийся было спастись экипаж.

Действия этих крейсеров дали возможность покинуть поврежденный авианосец почти всем истребителям, которые, догнав уходящие корабли, пополнили собой недоукомплектованные экипажи, заняв опустевшие ячейки ранее погибших истребителей.

Лазерный залп сильно отставшего шердманского флота искромсал уже пустой авианосец. Две торпеды в борт завершили жизнь корабля, и тот взорвался, распавшись на куски, линиями разломов которых послужили лазерные шрамы.

– Мы практически у цели!

– Шердманы?!

– Отстали, господин генерал!

– Прекратить сброс.

– Так точно, – оператор перекрыл клапаны сброса воды и мусора. То же самое сделали на других кораблях флота.

Корабли вышли на самую низкую орбиту ближайшего спутника планеты – Луны-1 и встали на противоположной стороне от вражеского флота, заняв круговую оборону, но противник так и не подошел, остановившись на противоположной стороне.

– Теперь будем ждать, – сказал Свифт.

– Чего? – не понял майор Маккенли.

– Одного из двух. Сигнала от адмирала, либо гостей из Конфедерации.

– А что было бы лучше: сигнал от адмирала или силуниане?

– Даже не знаю, – всерьез задумался Кроненберг.

Генерал посмотрел на близкую поверхность луны, изрытую кратерами, среди которых, выламываясь из общего фона, виднелась недавняя деятельность. «А кажется, это было так давно, – вдруг подумал Свифт. – Можно подумать, что в другой жизни. Странная вещь – война, она как будто изменяет течение времени. Кому-то замедляя его ход, а кому-то ускоряя так, что кажется, будто уже вся жизнь прошла».

– Нет, не знаю, – уверенно сказал Свифт ждущему ответа Маккенли.

81

Два дня на орбите тянулись, как резиновые. Всем казалось, что прошло не менее недели с момента прорыва. Шердманы никак себя не проявляли, разве что в самом начале попытались атаковать. Разменявшись кораблями в плохо и наспех подготовленной операции, они отошли несолоно хлебавши. Некоторые корабли требовали ремонта, и шердманы снова отошли для более тщательной подготовки, чтобы в следующий раз им ничто не помешало.

Никому не прибавляла хорошего настроения введенная жесточайшая экономия воды – ни побриться, ни помыться. Стоял неприятный кисловатый запах: все освежители воздуха также сбросили. Все ходили на взводе, казалось, небольшой искры хватит, чтобы все набросились друг на друга. И чтобы этого не случилось, значительно усилили военную полицию пилотами, которые уже не могли принимать участия в боях, и ставшими ненужными техниками, подопечные которых погибли.

Полицейские патрули ходили по палубам в местах наибольшего скопления людей, следя за порядком, и уже успели предотвратить пару больших драк между пилотами «СУХО-200» и «МИГСов», отколошматив всех своими электрошоковыми дубинками. После этих стычек, причину которых никто даже вспомнить не мог, сбросив напряжение, всем стало лучше.

Зазвучала сирена. Шердманский флот пришел в движение. Он шел очень медленно, словно прекрасно понимая, что противнику некуда больше отступать. А также для того, чтобы сохранить свой строй в идеальном порядке, чтобы ничего, ни одна случайность, не помешали в этом последнем бою.

– Они атакуют, – равнодушно сказал оператор. – Время подхода – десять минут.

Корабли неприятельского флота выстроились ко-льцом, готовясь пропустить через него естественный спутник планеты и одним махом окружить своего врага и перебить перекрестным огнем.

На экране было видно, что они используют тактику землян, прикрываясь тушами погибших или бесполезных кораблей, как своих, так и чужих, но своих было все таки больше.

– Всем приготовиться!

– Скорость движения возросла на десять процентов, – так же отрешенно доложил оператор радара.

Увеличение скорости не стало для генерала и всех остальных неожиданностью, потому как ровный порядок стал распадаться, и у шердманов появились отстающие, правда, не так много, как хотелось бы.

– Странно… но делать нечего, выдвигаемся для контратаки. Главным орудиям стрелять по мере готовности. Пошли.

– Господин генерал. К системе на большой скорости приближается групповая цель. Время подхода пятнадцать, может, двадцать минут.

– Кто они? Выведи на экран. Численность? – быстро спросил Свифт.

– Еще рано, радары не справляются.

Тем временем первые шердманские корабли попали в прицел выглянувших из-за края луны кораблей землян, и они, как условились, произвели свои выстрелы, добрая половина которых ушла в пустоту. Но такая поспешность позволила быстро отступить на исходные позиции, не используя заградительные завесы, и не получить заряды в ответ.

– Время появления шердманов в зоне видимости?

– Примерно пять минут.

– Нормально, успеем зарядиться…

– Господин генерал, – перебил Свифта Маккенли, – Вам не кажется, что пришло время ввести в действие наш последний шанс?

– Сигнал еще не пришел…

– Но он может и не прийти, мало ли что могло произойти…

– Две минуты до прямой видимости.

– Господин генерал, зафиксирована связь между шердманами и вновь прибывшими, – доложил оператор, отвечающий за связь.

– Можешь показать?!

– Конечно, связь идет на открытой волне.

– Слава Всевышнему, это силуниане! – воскликнул Свифт и уже более спокойно добавил: – Если он, конечно, есть.

Так что вопрос о применении секретного оружия прямо сейчас отпал сам собой.

Генерал Протор очень спешил и, как оказалось, подоспел вовремя. Шердманы окружали варварский флот, что было неудивительно, и готовились покончить с ним. Блеснули первые лазерные вспышки, распоров пространство и ударив в цель.

«Что ж, это даже и к лучшему, – подумал Протор, – сговорчивее будут».

Генерал обхватил руками свою голову, у него было такое впечатление, что она трещит по швам. «Ну почему она у меня болит? У других не болит, а у меня болит после каждого перехода!» Настроение стремительно падало. Протор сейчас был готов обвинять в этом кого угодно: варваров, шердманов, себя, и потому он злился еще больше.

– Установи связь с шердманами, – попросил Протор связиста.

– Связь установлена.

– Привет, Протор, – поздорововался Перио. – Что-то ты выглядишь, прямо скажем, не очень…

– Привет, Перио, просто ты меня уже задолбал, сколько можно возиться с ними?

– Сейчас уже заканчиваю.

– Увы. Раз не смог сделать до моего прихода, то придется отложить начатое на неопределенное время. Пока до конца все не разъяснится.

– Не могу, Протор, у меня приказ.

– Аналогично… – Протор запнулся из-за особо си-льного приступа головной боли. – Короче, если не бросишь якоря, мне придется вмешаться.

– У тебя флот-то всего-ничего…

– Он небольшой, – согласился Протор. – Но на пару с людьми я тебя дожму.

– Давай поговорим в другой раз, я уже выхожу на финишную прямую…

Шердманские корабли действительно выходили на линию огня и вот-вот должны были произвести свои залпы. Но и силунианский флот во время разговора начальников не стоял на месте и тоже подошел на дистанцию выстрела.

– Что наводчики? – спросил Протор.

– Готовы, сэр, – ответил адъютант.

– Тогда огонь…

– Есть, сэр!

Корабли Конфедерации произвели залп по своему противнику. Отстрелялись все, даже самые последние номера самых малых линкоров, и сразу же стали закрываться облаком спасительного газа. А то могло так статься, что после ответного залпа от них ничего бы не осталось.

Несколько кораблей шердманского флота из-за попаданий стали нелепо разворачиваться, подставляя под возможный огонь самые слабые места. И чтобы этого не произошло, также стали окутываться газом, перекрывая зону видимости для авиаматок, находящихся в более широком кольце за крейсерами, уменьшая их поражающий потенциал.

– Ну что?

– Уговорил, – произнес Перио. – Я отойду и пос-мотрю, что из всего этого выйдет. А ты бы к врачу сходил, совсем хреново выглядишь.

– Спасибо за заботу, как-нибудь в другой раз.

– Как знаешь.

На этой дружеской ноте связь оборвалась.

Такие странные взаимоотношения между враждующими генералами привели к тому, что на обоих постоянно сыпались доносы, обвиняющие их в измене Родине. Но всевозможные допросы, вплоть до сывороток правды, не подтверждали этого.

А те ничего не могли с собой поделать – они слишком долго и часто воевали друг против друга на различных театрах военных действий – потому что знали друг дружку, как облупленных. Но внутренне, как и положено врагам, ненавидели друг друга.

– Вызывай варваров, – произнес Протор, снова скривившись от боли, и подумал: «Может, действительно, к врачу обратиться? А с другой стороны, как бы со службы не поперли по состоянию здоровья?! Хотя кто меня попрет? А если и попрут, то уже через неделю восстановят».

– Они остановились, они остановились… – говорил, чуть не плача, майор, приготовившийся сегодня умереть в жестокой схватке.

– Заткнись! Что происходит? – спросил Свифт у одного из операторов радарной.

– Они действительно остановились. Более того, они поворачивают назад к планете.

– Нас вызывают.

– Включи.

– Приветствую вас от имени Силунианской Конфедерации, – сказали с экрана.

– Здравствуйте, генерал Протор, – ответил на при-ветствие Свифт. – Я генерал Свифт Кроненберг. Вы прибыли раньше, чем мы ожидали…

– Вы не рады?

– Напротив! Свом появлением вы нас спасли от неминуемой гибели!

– Я рад выручить потенциального союзника.

– Спасибо.

– Я смотрю, вас сильно потрепали.

– Не то слово! Еще чуть-чуть, и нам кранты!

– Но и ваш противник сильно покорежен!

– Спасибо за комплимент. Стараемся!

– Это не комплимент, можете мне поверить.

– Все равно, спасибо.

– Да не за что.

Корабли силунианского флота подошли совсем близко к Луне-1.

– Когда мы можем начать переговоры по поводу вступления землян в Силунианскую Конфедерацию? – спросил Свифт, которому уже надоела болтовня с обменом вежливостями, надеясь, что их переговоры слушают шердманы.

– Сожалею, но переговоры придется отложить на завтра, до часа, когда прибудет полномочный представитель, а он очень спешит, ведь каждый новый союзник, даже такой как вы, – это прилив свежих сил, – генерал Протор пожевал губами, решая спросить или пока не стоит, но все же спросил: – Но до нас дошла пока еще непроверенная информация, что ваша делегация на трофейном крейсере сейчас движется к резиденции императора. Если это так, то зачем?

– Это трудный вопрос. Должен признаться, мы еще не оставляем надежды остаться в нейтралитете.

– Вот оно что! Я так и думал…

– Да. Все будет зависеть от того, как пройдет встреча. Если плохо, то мы входим в состав Конфедерации.

– А если хорошо?..

– Это вряд ли. Но если хорошо, тогда извините… нейтралитет.

– Что ж, я уважаю вашу точку зрения, но не знаю, как отнесется к ней полномочный представитель. Он перся сюда полторы недели не для этого. Кстати, почему со мной не говорит ваш президент?

– Он сейчас на планете. И так получилось, что я сейчас самый главный.

– Что ж, все ясно, до встречи…

Экран пронзила чернота, связь оборвалась.

– Недоволен? – спросил Маккенли.

– Еще бы. Он ожидал, что мы кинемся ему в объятия, а вместо этого – от ворот поворот…

– Опять ждать?

– А что нам остается?

82

Премьер-министр планеты Витиог Донг Нонтон сидел в бункере правительственного здания и управлял мятежными подразделениями. Собственно, он уже давно не вмешивался в происходящие процессы, все текло само собой, но присматривать требовалось всегда, для того, чтобы хотя бы быть в курсе всех событий.

Раньше этот бункер помимо своего основного предназначения использовался как любовное гнездышко губернатора всей системы. Когда тому было невтерпеж. Об этом говорило богатство всего убранства, широкое ложе и тому подобные характерные мелочи, на которые Донг не мог смотреть без чувства брезгливости. Он был традиционником и терпеть не мог такие извращения. Которые, к тому же, пришли от шердманов.

Первый штурм штаба был успешно отражен, хоть и с большими потерями в живой силе. Донг Нонтон со своим помощником Вискасом смотрели на широкий экран. Все без исключения информационные агентства стягивались к правительственному зданию, такое шоу они пропустить никак не могли, особенно это касалось общеимперских каналов, такой рейтинг!

– Мятеж практически подавлен силами народной гвардии, – вещал в микрофон ведущий одного из агентств. – Сюда, к зданию, подтягиваются дополнительные силы для штурма штаба сепаратистов. Локальные бои в городе еще продолжаются, но их результат уже практически предрешен…

– Сволочь… – бросил в экран оскорбление Нонтон, словно ведущий мог его слышать.

– Ситуация, действительно, становится критичес-кой, – поделился своим соображением Вискас. – Не пора ли ввести в действие наших лесных друзей? Мы на них подыстратились, пора бы и им оказать пару услуг в знак благодарности?

– Что ж, пожалуй, ты прав. У нас есть с ними связь?

– Да. Вот, пожалуйста, – Вискас набрал необходимый номер, и когда в трубке ответили, протянул ее Нонтону.

– А ты пока поговори с другими командирами боевиков. Чтобы в других городах тоже подсуетились. Обещай, что попросят…

Премьер-министр включил громкую связь, когда Вискас взял другой переговорный аппарат, названивая более мелким командирам боевиков, чтобы те поддержали мятеж в других городах.

– Привет, Скет…

– Очумел!..

– Не беспокойся, связь секретная и закодированная. По крайней мере, в течение трех минут ее не взломают. Это я могу гарантировать.

– Я смотрю, у вас не слишком хорошее положение, а скоро станет совсем аховым, – успокоился Скет. – Раз звонишь, тебе что-то нужно, – не спрашивал, а скорее утверждал Скет.

– Ты прав. Мне нужны твои ребята для изменения положения в лучшую сторону.

– Ну ты знаешь…

– Я все знаю, – перебил Скета Нонтон. – У тебя в городе, как минимум, полторы тысячи бойцов, да в пригороде еще около трех тысяч… С вооружением, причем. Если нужно дополнительное оружие, я тебе его предоставлю.

– Это так. Борьба за идею, конечно, благородна, но одними идеями сыт не будешь.

– Что ты хочешь?

– Скажем, пост премьер-министра в новом правительстве, со всеми вытекающими отсюда последствиями. Как видишь, я очень скромен в своих желаниях.

– А не жирно будет?

– Ну что ты. Моя группировка самая мощная, и я вполне могу переломить ход событий. Сам-то, поди, губернатором станешь?!

– Ты понимаешь, что посты буду раздавать не я?

– Понимаю. Но ты уж постарайся… А то, я смотрю, штурмовые команды уже готовятся вовсю.

– Хорошо, я согласен. Выводи своих ребят на свет.

– Скоро будут, – пообещал Скет и отключился.

– Сволочь! – бросил Нонтон, забыв, что сам поручал своему помощнику обещать все, что попросят.

– Не волнуйтесь вы так, – прошептал Вискас. – Вы ведь сами знаете, как часто покушаются на премьер-министров…

Вискас снова нобрал номер очередного бандита.

– Что правда, то правда! – Нонтон заметно повеселел. – Что там наши журналюги говорят… – Донг включил звук.

– Сообщаем последние новости главной темы дня, о них вам расскажет мой коллега Стамбик Манет. Передаю слово ему.

– Спасибо, Витруш, – поблагодарил Стамбик.

Зрители сразу поняли, что он находится на орбите планеты и вещает оттуда. За его спиной находился широкий прямоугольный иллюминатор челнока информационного агентства, в котором белели звезды и двигались маленькие точки судов.

– Как вы поняли, мы находимся на орбите Витиога. Нам только что сообщили, что прибыла одна из эскадр имперского флота. Они еще не выходили на связь, но, в связи с сегодняшними событиями, цель их визита вполне ясна и очевидна. Вот эти корабли.

Оператор увеличил изображение, и перед взором всех встали туши грозных кораблей. Исходящая от них сила как бы говорила, что сюсюкаться ни с кем они не собираются.

Картинка вновь сменилась, теперь в кадре появился Витруш, который перебил своего коллегу.

– Прошу прощения, Стамбик… Как только что выяснилось, у сепаратистов оказалась заначка. Боевики напали на регулярные части и теперь продвигаются в центр города, видимо, для спасения своих главарей, засевших в бункере. Они уже смели несколько кордонов… и вот, как только что мне сообщили, из леса им на подмогу выдвинулись еще несколько тысяч боевиков. Репортаж с места событий будет в самое ближайшее время. По всей видимости, нас ждет еще один поворот в этой безумной игре под названием…

– Ну что ж, Скет довольно вовремя, – выключив звук, сказал Донг Нонтон и, потерев живот, добавил: – Война войной, а еда, как говорится, по расписанию. Проси там подать мне чего-нибудь, а то ведь можно и язву заработать от такой нервной нагрузки и без пищи.

83

Торс сидел на конспиративной квартире несколько дней, и вместо того, чтобы вернуться в лагерь, он, по просьбе босса, остался в городе. Еще через пару дней стали появляться другие члены организации из боевых отрядов. Тогда он почувствовал, что что-то назревает.

Теперь их в этой квартире было семеро: Торс, Терко и еще пять боевиков. Они приходили по одному каждый день. Торсу это не нравилось, но ему грело душу то, что у него была отдельная, хоть и маленькая, комната, в которую никто не смел войти, и он был командиром этой группы, что было приято осознавать.

– Гони монеты! – раздалось из соседней комнаты.

– Вот вернемся в лагерь, и отдам!

– Проиграл! Плати сейчас, а не то…

В комнате послышалась возня и стук упавшего стула. Торс тяжело поднялся с кровати, эти сволочи прервали полет его мысли, да так, что самое интересное он не мог вспомнить, о чем сейчас только что думал.

Торс взял со стола бесшумный пистолет, зарядил его патронами шокового действия и вышел из комнаты. На полу в полном молчании, тяжело сопя, боролись два его подчиненных, остальные делали ставки на то, кто из них победит. Так же не говоря ни слова, Торс поднял пистолет и разрядил его в борцов. Электрические разряды пробежали по их телам, заставив потерять сознание и затихнуть на некоторое время.

– Так, уроды, еще одна подобная выходка, будете валяться у меня, как мешки с дерьмом, неопределенно долгое время, – при этом Торс показал на валяющихся боевиков.

– Но, босс, – возразил один из них. – Скучно ведь, мы тут щас скиснем все.

Его слова поддержали остальные, активно кивая головами и что-то неопределенно мыча под нос. Как бы говоря, что так оно и есть.

– Что ж, я могу вам посодействовать в развлечениях.

Торс вернулся в свою комнату, взял с полки первую попавшуюся книгу, а также несколько тетрадей и карандашей. Вернувшись в общий зал, сказал:

– Скучно вам. Вот вам и развлечение, – Торс раздал письменные принадлежности, Терку выдал книгу и сказал: – Будете писать диктант, так сказать, поднимать уровень вашего образования. Ты будешь за учителя. Начинайте.

– Но, босс!

– В яму к кровососам захотели?! – и, не дожидаясь ответа, ушел к себе.

Закрыв дверь, он лег на кровать и услышал:

– Философия есть наука о бытие, она отвечает на вопрос…

«Что же это я им дал?» – подумал Торс.

Запищала рация. «Да что же это такое, ни минуты покоя!» Только он ее включил, она хриплым, еле распознаваемым голосом сказала:

– Готовность один, – и тут же отключилась.

Торс открыл потайную нишу и вытащил автоматы, гранаты и прочее оружие. И выкрикнул через закрытую дверь:

– Кончай писать, – и, когда в проем просунулась голова Терко, добавил: – Разбирай оружие, готовность номер один.

– О! Вот это дело, а то у меня уже мозги пухнуть начали, – отозвался другой боевик по имени Ловке, отстраняя от двери Терко.

– Если они у тебя есть. Ладно, проверяйте оружие, и ждем следующего сигнала…

Оружие проверили с десяток раз. В городе шли бои, отзвуки взрывов доносились до окраины, где и находилась группа Торса. Истребители и штурмовики утюжили центр города. Уже стемнело, когда рация запищала вновь:

– Ваша задача, – прохрипела она голосом одного из помощников Скета, – взять тяжелое вооружение и пробраться в центр города. Где совместно с другими группами не допустить захвата правительственного здания. Пошли.

Так называемое «тяжелое вооружение» в виде гранатометов и легких ручных ракетных комплексов они достали из канализационного люка опять же в потайной нише.

Группа пробиралась в центр города на небольшой машине в полной темноте. Городское освещение не работало, а свои фары были выключены, чтобы не демаскировать себя. На дорогах стала все чаще встречаться разбитая техника, верный признак того, что они на верном пути.

– Босс… Впереди блокпост. Полицейский, – шепотом сказал Ловке.

– Чей? – спросил Торс, жестом приказав водителю остановить машину.

– Без понятия.

– Ты, Долв и Мидо, проведите разведку.

Три боевика, вооруженные, что называется, «до зубов», нырнули в темноту опустившейся ночи, темноте способствовали густые тучи, предвещавшие дождь. Радиосвязь решили не вести, а держать только личный обмен информацией, дабы избежать радиопеленгации.

Они отсутствовали три минуты, хотя уже должны были вернуться. К блокпосту открыто двигался бронетранспортер, теперь уже без всякой разведки стало ясно, что это правительственные силы, верные Империи.

Сдвоенный взрыв поджег броневик десантников, в открывшиеся створки, из которых повалились оглушенные солдаты, влетела ракета, довершившая разгром. Взрыв буквально выбросил наружу последних замешкавшихся десантников. Глухо застучал крупнокалиберный пулемет полицейского броневика, ему вторили несколько автоматов, поливавших огнем окрестности вокруг себя.

– У них закончились снаряды, – сказал Терко, имея в виду разведчиков.

– Вперед.

Торс первым вышел из машины. Открыв ближайший канализационный люк, он спустился в него, позвав остальных за собой. Шагал он безбоязненно, поскольку знал, что все подземные коммуникации под контролем мятежников, а имперские войска туда предпочитают не соваться. Продвижению мешал разве что необычно плотный поток убегающих грызунов, вечно голодных и всегда стримившихся чем либо поживиться, но сейчас они никого не трогали, обтекая керашей, как вода скалу в реке.

«Как странно, – подумал Торс. – Что-то уж слишком активно они покидают город, не применили ли имперцы какой-нибудь газ?» Поговаривали, что у этих грызунов есть чувство предвидения, но Торс этому не верил, считая подобные слухи байками.

Пройдя метров четыреста – половину пути до блокпоста, он остановился. Взяв в руки гранатомет, Терко поднялся вверх по лестнице. Осторожно отодвинув крышку и так же осторожно просунув наверх тяжелый ствол, положил его на мостовую. Высунув из люка только голову, он тщательно прицелился в крутящуюся, поливающую всю округу огнем башню и выстрелил.

Сноп искр оповестил об успешном поражении цели. Пулемет замолчал. Оставшиеся без прикрытия тяжелого оружия и под автоматным огнем осмелевших разведчиков полицейские и выжившие десантники из народной гвардии бросились наутек.

– Что ж вы наделали, уроды! – во весь голос отчитывал своих боевиков Торс, когда они встретились на перекрестке у догорающего блокпоста, который вдруг вспыхнул с новой силой. – Я же сказал, сходите на разведку. Вы понимаете разницу между просто разведкой и разведкой боем! – Торс с ненавистью смотрел на своих подчиненных. Он хотел каждому из них дать в морду, но сдерживал себя, иначе, в лучшем случае, можно было потерять их доверие, а в худшем схлопотать пулю. – Пошли, у нас нет времени. Пойдем по канализационной трубе…

Весь путь занял полчаса. На пути им никто не встретился. «Наверное, впопыхах все забыли о таком способе передвижения по городу, да и боятся, наверное. Но все равно, могли бы и устроить пару засад», – решил Торс. В той же трубе, в комнатке для отдыха ремонтников, он и встретился с координатором операции.

– Через пять минут начинаем. Ваша задача: проникнуть в здание правительства, когда начнется обстрел правительственных сил. Вместе с вами проникнет еще несколько групп, и вы вместе будете держать оборону.

– От кого? Если мы раздолбаем всех имперцев…

– На орбите висит эскадра. Будете обороняться от следующего десанта. Они будут с минуты на минуту.

– Понятно.

– Тогда пошли! – и координатор дополнительно продублировал команду по средствам связи: – Вперед, пошли!

Торс только выскочил из укрытия вместе со своей группой, как яркий свет, превративший ночь в день, заставил его обернуться, как и остальных. Яркий свет заставил замолчать тявкающие автоматы и басившие пулеметы противоборствующих сторон, которые уже вели активную перестрелку.

Пузырь света лопнул, оставив после себя светящийся столб, который поднимался все выше и выше. Грохнул мощный звук, задрожала под ногами земля, и взрывная волна поглотила все вокруг, сметая все на своем пути. Здания валились, как подкошенные, тучи пыли уносились прочь от места падения.

В последний момент Торс успел спрыгнуть обратно, а когда через минуту вылез наружу, тяжело отодвинув булыжник с люка, то уже никого не увидел – ни наступавших, ни обороняющихся. Лишь только развалины покрывали все вокруг, насколько хватало взгляда. Звездное небо, очистившееся от облаков, позволяло сделать это.

Обед прошел так себе, явно чего-то не хватало. Но вот чего? Его взляд упал на ложе. «Женщины! – подумал Нонтон. – Хотя нет, не то». Несмотря на то что термометр показывал оптимальную температуру, появилось ощущение холода и сырости. «Наверное, это подсознательное, – решил премьер-министр Донг Нонтон. – Ведь я нахожусь глубоко под землей».

– Послушай, Вискас, повысь еще температуру, а то я что-то продрог.

– Как скажете.

– И еще, что там передают информагентства?

Вискас включил телевизор.

– Город окружают боевики, – вещал ведущий. – Тем самым оттягивая на себя силы верной правительству полиции и народной гвардии. Я… – Сильный взрыв неподалеку заставил ведущего инстинктивно пригнуться. – Так вот, штурм начнется с минуты на минуту. Вот он начался.

По полю побежали какие-то тени, на ходу открывая огонь из автоматов. Но они стреляли куда-то не туда. Полицейский броневик подбросило на полметра и отшвырнуло в сторону.

– Что-то не то… – произнес телеведущий. – Понятно! Это контрнаступление сил мятежников, о которых мы вам недавно рассказывали…

Яркий свет заставил обернуться ведущего и оператора.

– Что это?

– Не может быть! – воскликнул Донг Нонтон. Он уже все понял, но разум отказывался принять реальность как данность.

Картинка с экрана исчезла. Донг почувствовал сильный удар, сбросивший его со стула. Потом послышался грохот обрушивающегося прямо на его бомбоубежище правительственного здания. Отключился свет, повергнув все в темноту и тишину, которую нарушал только голос Нонтона:

– За нас отомстят, отомстят, отомстят…

84

Вся команда, сидевшая в рубке пограничного катера, неотрывно следила за действиями контрабандистского судна, облетавшего Витиог по экватору. Никого больше уже не интересовали события на самой планете, которые начали терять свою интенсивность.

Контрабандист вышел на орбиту и, никем не задерживаемый, на полном ходу стал покидать неспокойную систему.

– Ну что, все в порядке вроде бы? – не то спросил, не то констатировал Малыш.

– Скоро узнаем. Что наши программисты? – поин-тересовался Керк.

– Щас узнаем. Бит, Байт… тащите свои задницы сюда!

Пришел только Байт. Подперев стену плечом, стал ждать вопросов.

– А где Бит?

– В гальюне… Понос у него.

– Ясно. Вы уже все сделали.

– Да. Осталось выбрать цель.

– Кого возьмем, пограничную станцию или какой-нибудь линкор? – спросил Керк у Малыша.

– Даже не знаю… Я так думаю, лучше линкор.

– Почему?

– Логичнее будет. На погранце служат кераши, все подумают, что это тоже сепаратисты, которые своими жизнями решили угробить корабль Империи.

– На том и порешим, – согласился с доводами Керк. Обратившись к Байту, сказал: – Ты все слышал, ближайший линкор или малый крейсер.

– Понял… – Байт тут же ушел прокладывать курс пограничного катера.

– Все по местам! Начинаем операцию.

Люди вернулись на свой «стайх», заперев чужаков на их же корабле. Перед этим Керк предупредил всех, что если они хотят остаться в живых, то им необходимо поскорее забраться в спасательные капсулы и чуток подождать.

Керк с Малышом заняли свои уже привычные пилотские кресла «стайха». Проведя последние тестирования, Керк спросил:

– Байт, как дела?

– Все готово, командир, можете начинать.

– Ну была – не была! – проговорил Керк, схватив-шись за штурвал.

Сцепка из «стайха» и «фиско» медленно развернулась и стала уходить от планеты. Корабли стали сближаться с имперской эскадрой.

– Пограничному катеру немедленно изменить курс! Повторяю: немедленно изменить курс, или будете уничтожены!

В этот момент произошло разделение кораблей, и ничем не сдерживаемый «стайх» рванул вперед, чтобы отвлечь внимание имперцев хотя бы на несколько секунд от пограничников. Силаев нажал на центральную кнопку пульта радиоуправляемого подрыва.

Экран заднего вида показал, как осветилась планета от чудовищной вспышки одновременно взорвавшихся термоядерных бомб. Керк даже испугался, что сотни тысяч мегатонн разрушат всю планету. Всполох кольцевого взрыва преодолел даже пределы атмосферы и вырвался в космос, ударив по ближайшим судам электромагнитной волной.

«Фиско» тем временем сблизился с крейсером, от него начали отделяться капсулы с экипажами. Отвлеченные взрывом операторы вспомнили о грозившей опасности, продолжили разворот своих лазерных пушек третьего номера, более подвижных, чем остальные, и произвели первый залп. Забили зенитные пушки, полосуя катер направо и налево. К расстрелу подключилась пушка второго калибра. Ее выстрел пробил катер насквозь, заставив его взорваться. Жалкие ошметки «фиско» врезались в борт крейсера.

– Не судьба… – прокомментировал Малыш неудавшуюся попытку тарана.

– Зато от нас внимание отвлек.

«Стайх» летел во всю мощь своих двигателей и уже приближался к газовому гиганту. Керк определил пять целей для оставшихся бомб. В качестве мишеней выбрали производственные спутники военного назначения.

Пять объектов цилиндрической формы покинули бомболюк «стайха». Направленные маленькими одноразовыми корректирующими двигателями, бомбы сблизились со спутниками и упали на их поверхность.

Снова повторилась ранее виденная картина, но уже в миниатюре. Огонь в форме пузыря сначала расползался по поверхности, а потом, лопнув, пошел в виде ударной волны по всему спутнику, разрушая все объекты на его поверхности и под нею, особенно вблизи эпицентра взрыва. И так еще четыре раза с одним и тем же итогом: огонь и тотальное разрушение.

– У нас погоня, – предупредил Керка Малыш.

– Кто?

– Линкор и двадцать истребителей. Время подхода последних – пять минут.

– Они нам не страшны, в отличие от линкора. Все приготовились…

Керк довел рукоятку до упора. Сила тяжести вдавила экипаж в кресло, «стайх» с постоянно растущей скоростью уходил от погони, напрямик, в сторону аномальных зон. Линкор, отстав на старте, включился в погоню за тотальным терминатором.

– Почему линкор?

– Он может нас догнать.

– Ну и что? На таких скоростях вести стрельбу невозможно…

– Это так. Но он может не только догнать, но и перегнать нас. И тогда он встанет где-нибудь на пути нашего предполагаемого прохода и откроет шквальный заградительный огонь, и мы просто пройдем сквозь эту стену, но уже в качестве трупов.

Последние слова дались Керку тяжело, он еще больше увеличил скорость, и теперь «стайх» обгонял свет. Когда внутри корабля положение стабилизировалось, он добавил:

– Главное, сходу не попасть в «яму».

85

Бригадный генерал Перио был очень раздосадован. Он мерил своими огромными шагами капитанский мостик, думая о том, что теперь-то ему точно не жить. Не помогали никакие индивидуальные восстановительные упражнения, рекомендованные ему психологами.

Флот варваров совершил предсказуемый и тем не менее неожиданный маневр. Вероятность такого маневра оценивалась в пятнадцать процентов. Все считали, и он в первую очередь, что флот не станет удаляться от планеты, тем самым оставляя ее совсем без защиты. Потому на вершину «купола» он поместил не самые боеспособные корабли, у которых были повреждены пушки от взрыва земных топливных отсеков. В основании же, где ожидался прорыв противника, стояли самые боеспособные корабли.

И хотя соотношение погибших кораблей свидетельствовало в его пользу – пять к шестнадцати – неудача была налицо. В тот день они должны были погибнуть все до единого. Он до последнего не верил, что варвары провели его, и тянул с приказом о преследовании.

Особо негативное впечатление на моральный дух экипажей оказал последний эпизод, когда малый крейсер противника просто протаранил шердманское судно с мамеланским экипажем. Никто не выжил в том взрыве. Погибли все до последнего уборщика. Никому не хотелось погибнуть такой смертью, хотя какая разница, как погибнуть? Но это уже вопрос психологии и традиций.

Завершить полный разгром помешали прилетевшие силуниане. Магистр предупреждал Перио об их скором прибытии, но не настолько скором. А сегодня прилетел и сам полномочный представитель.

Этот Протор пригрозил, что при любом поползновении в сторону людей он вступит в бой, а при соединении двух флотов они уничтожат его эскадру. И выполнил свою угрозу. И Перио пришлось признать справедливость этих слов. Ведь силунианский флот был свежим и полным сил, в отличие от его кораблей…

Среди этого нагромождения плохих новостей только одна была хорошей. Десант за это время успел уничтожить еще три города, доведя их количество до шести. «Варвары совсем не умеют воевать на поверхности планеты, в отличие от космического пространства, – подумал бригадный генерал Перио. – Парадокс…»

Сейчас он жалел, что не догадался в самом начале прихватить с собой орбитальный бомбардировщик, с его применением дела пошли бы гораздо лучше. Любой город можно было бы разрушить в течение одного часа непрерывной бомбардировки. Но застаревшие стереотипы ведения войны выветрили из памяти такой аргумент, и бомбер просто забыли прихватить из мелкого ремонта по увеличению ресурса живучести, уж слишком давно он не привлекался к работе. «А его команда, наверное, уже забыла, на какие кнопки нужно нажимать!» – подумал Перио.

Но и здесь настроение оказалось подпорченным. Колонна из более чем пяти тысяч солдат, вместе с бронетехникой, расслабившись после стольких легких побед, попала под огонь системы залпового огня, размещенной на четырех машинах. Девяносто процентов потерь. Правда, эти потери компенсировались несколькими сотнями тысяч жизней варваров. Запертые в природной ловушке между гор, в которых они не успели укрыться, абсолютно беспомощные, они были полностью уничтожены.

– Мой господин, зафиксирована связь между варварами и силунианами с недавно подошедшего корабля.

– Мы можем их слушать?

– Да, мой господин. Мы дешифровали их код и можем даже получить картинку…

– Выведи на экран обоих абонентов.

– Слушаюсь, мой господин.

На экране появились два лица: варвара и силунианца. Варвара он вспомнить не мог. Они для него были все на одно лицо. А вот силунианин вполне знаком. Старый пройдоха и интриган, личный советник президента всей Конфедерации – Беното Винтонс. За его головой охотились долго, но безуспешно.

– Вот и познакомились, – сказал Винтонс. – Что ж, генерал Протор вкратце ознакомил меня со сложившейся здесь ситуацией, и я думаю, мы можем приступить к обсуждению…

– Не лучше ли это сделать при личной встрече? – спросил варвар. Лицо его было осунувшимся, что говорило о многосуточном бодрствовании, что никак не могло улучшить здоровья.

– Зачем?

– Нас могут прослушивать.

– Это неважно. Все равно результат наших переговоров станет известен им через несколько часов, ну максимум через день. А для меня безопаснее и привычнее будет находиться на своем судне.

– Понимаю…

– Вот наши условия вашего вступления в Конфедерацию: полное и безоговорочное подчинение и выполнение всех распоряжений Правящего Совета. Вступление в войну с Шердманской Империей через десять лет, все это время мы будем вас защищать. За это время вы успеете восстановиться и окрепнуть, для этого вы получите часть наших технологий. Вы получаете право представительства в высшем собрании в пропорции, регламентируемой законом: один обжитый мир – один представитель.

– Прошу прощения, – перебил Винтоса Свифт. – При всем уважении, это больше смахивает на ультиматум, который предъявляют побежденным врагам, а не союзникам. Так не пойдет.

– Какие же ваши условия?

– Все то, что вы перечислили ранее, но с увеличением срока покоя с десяти лет до ста. – Свифт поднял руку, показывая, что он еще не закончил. – За это время наша численность достигнет пяти или даже шести миллиардов особей, что значительно укрепит ваши позиции на фронте. В противном случае наша численность будет держаться на нынешнем уровне, а это, как я понимаю, вам будет себе дороже. Сами подумайте, что такое триста, ну от силы четыреста тысяч наших солдат в год в вашей мясорубке, сжигающей до десяти тысяч солдат ежедневно. И потом мы должны более широко отстаивать свои интересы.

– Названный вами срок слишком велик. Я готов увеличить его до двадцати пяти лет…

– Семьдесят пять.

– Пятьдесят.

– Идет.

«Настоящие торговцы, – презрительно подумал Перио. – Как на базаре. Что те, что эти». – И стал слушать дальше.

– Какие технологии вы готовы нам предложить? – спросил варвар.

– Некоторые заводские комплексы, в которых вы сейчас особенно нуждаетесь. И специалистов, которые вас обучат ими управлять.

– Я так понимаю, технологии не первой свежести?

– Большего мы вам дать не можем.

– Тогда в нагрузку какие-нибудь старые корабли, которые вы собираетесь отправить в утиль. Штук сто.

– Зачем они вам? Мы ведь будем вас защищать.

– Военное счастье переменчиво, и на фронтах могут срочно потребоваться все без исключения корабли. А на своих мы сможем продержаться какое-то время до вашего подхода.

– Мы можем это устроить, – ответил представитель, подумав некоторое время. – На этих кораблях мы как раз и привезем все необходимое оборудование.

– Мы будем очень благодарны.

– Мы это еще посмотрим. Мне пора. Нужно подготовить необходимые документы для вашего вступления в Конфедерацию, и завтра мы обговорим последние детали, и вы подпишете бумаги.

Перио вдруг увидел, как озарился командный мостик варваров красным светом, и в следующий миг его перепонки сдавил сигнал боевой тревоги. Он посмотрел на монитор, в котором отображалось место положения его кораблей в пространстве, они все оставались на месте. «Значит, это не из-за нас, – подумал он. – Тогда в чем дело?»

– В чем дело? – задал тот же вопрос полномочный представитель Биното Винтос.

– Пришел сигнал с крейсера «Макао».

– Это тот, что вы захватили и на котором ушла делегация к шердманам?

– Да. Кажется, мы все же остаемся в нейтралитете.

– Что все это значит?! Я хотел бы узнать, что вообще происходит? – взвился полномочный представитель.

– Я бы тоже не прочь узнать, – сказал бригадный генерал Перио, только его никто из переговорщиков не услышал.

– Скоро узнаете…

– Мы не будем вам помогать!

– И не надо. Но если не хотите пропустить великолепное шоу, то не улетайте далеко. Я думаю, оно вам понравится.

– Мы не улетим, – заверил варвара генерал Про-тор. – Мне рассказали о вас столько всяких историй, что я хочу убедиться в них лично. Но должен сказать, что если вы проиграете и надумаете вступить в Конфедерацию, то условия будут уже не такими…

– Я понимаю, но выбора у нас все равно нет.

Варвар разорвал связь. Перио все понял. «Варвары будут атаковать! – с каким-то азартом подумал он. – Это что-то новенькое, до этого они только и делали, что защищались». Радость переполнила его душу, всю хандру как рукой сняло.

Перспектива смерти отошла на второй план. Появилась реальная возможность довести дело до конца, и потому он с удвоенной энергией принялся отдавать распоряжения:

– Всем боевая тревога второй степени. Отвести авиаматки на второй рубеж под прикрытие крейсеров. Уничтожить все посторонние предметы, находящиеся за бортом, которые могут служить варварам в качестве прикрытия. Огонь открывать по мере готовности.

Несколько торпед и лазерных залпов смели все лишнее в космосе. Теперь между шердманским флотом и Луной-1 не было никаких посторонних предметов.

Ожидать нападения на себя было довольно непривычно и по прошествии нескольких часов он уже сам собирался пойти в атаку. Благо силуниане предупредили, что не будут защищать варваров, а это в значительной мере упрощало задачу.

– Мой господин, – обратился к Перио связист. – Поступают данные о бомбардировках керашей.

– Где? – не понял Перио. На всякий случай он посмотрел на экран, там все по-прежнему было без изменений. – Все чисто…

– Не здесь, мой господин. Идет планетарная бомбардировка керашских миров.

– Ну, а мы тут при чем?

– Атомная бомбардировка…

– Не может быть!

– Это еще не все…

– Ну не тяни!

– Сообщается, что это дело рук Империи…

86

Генерал Свифт Кроненберг обдумывал последние мелочи предстоящей операции, осунувшийся и небритый, он походил на свою собственную тень. Сил катастрофически не хватало, люди устали, машины потрепаны. Боекомплект истощал на три четверти, и пополнить его просто неоткуда. И при таких исходных данных он должен был победить в этой последней битве, поскольку других уже просто не будет, в этом генерал не сомневался. И не просто победить, а разгромить, уничтожить своего врага. Нужно было разом оградить немногочисленное человечество от дальнейших попыток геноцида со стороны шердманов. «Либо сейчас они нас вырежут, либо мы их, третьего не дано», – в который раз подумал Кроненберг.

Сейчас ему нужно было принять очень непростое решение, приговаривающее тысячи и тысячи людей к стопроцентной смерти, а это было нелегко, ох, как нелегко…

Но у него был один туз в рукаве, державшийся в тайне до последнего, и вот настала пора его выложить и победить одним махом, или проиграть, но на последнее он просто не имел никакого права.

– Господин генерал, зачем делать первую волну «пустышкой», если мы можем сразу уничтожить почти треть шердманского флота этим налетом?

– Вот именно, что только треть. Другие две трети просто не пропустят вторую волну и немного погодя раздолбают нас. А мне надо уничтожить их всех разом. Для этого я хочу их выманить на лобовое столкновение, и тогда вся орава проберется к своей цели.

– Господин генерал, – снова отвлек от раздумий Свифта Маккенли.

– Что случилось, Мак?

– В стане врага непонятное движение.

– Вывести на экран.

Картинка вспыхнула и тут же исчезла – шпиона сбили. Сигнал перешел на другой спутник, и изображение появилось вновь.

На широком экране появилась вся шердманская группировка, с которой и предстояло сразиться. Четыре корабля – авианосец, два крейсера и линкор – выходили из боевых порядков. Не нужно было быть великим стратегом, чтобы понять – происходит из ряда вон выходящее.

– Да что у них там происходит?

– Что бы ни происходило, все к лучшему.

Истребители покидали свою авиаматку, прикрывая отход больших кораблей. Не обращая внимания на истребители, в погоню, развернувшись, бросились другие крейсера. «Ковейхи» делали все возможное для недопущения подобного, крутились над догонявшими крейсерами, пытаясь сбить их прицельные датчики, при этом сами стараясь не попасть под зенитный огонь.

По всей видимости, такое поведение бывших союзников командирам крейсеров надоело, и они запросили поддержки. На спятившие истребители набросились их коллеги из верных Империи сил, тем самым обеспечив полную свободу действия преследователям.

Все снова обратили внимание на основную группировку флота. Некоторые авианосцы и авианесущие крейсера выпускали борта малой авиации, но всего четыре десятка. Наблюдающие подумали было, что они выпущены для поддержки и уничтожения преследователей, но в следующий момент по ним открыли огонь зенитные батареи кораблей, чей борт они только что покинули, и некоторые из них расцвели вспышкой взрыва.

Те же самые корабли выпустили новую волну истребителей, гораздо более многочисленную, до сотни бортов, которые сразу же ввязались в бой с, как уже все поняли, беглецами. В завязавшемся бою, в течение пяти минут, погибли все бунтовщики, самовольно покинувшие свои корабли.

Беглецы, разбрасывая дымовые шашки, старались уйти, но не успевали. Крейсера нагоняли тяжелую авиаматку и сделали по ней первый залп, заставив ее вообще остановиться.

Между кораблями завязалась ожесточенная перестрелка лазерными лучами. В ход пошли торпеды и ракеты. В результате получасового боя погибли линкор с авианосцем. Вместе с собой они прихватили теперь уже вражеский крейсер. Остальные два корабля уходили на полной тяге, бросив оставшихся в живых пилотов «ковейхов», к тому же им просто некуда было их погрузить, все свободные ячейки были заняты, и потом абсолютно не было времени, промедление было смерти подобно.

Преследования уходивших кораблей не последовало, наверное, шердманское командование решило перед решающим сражением сохранить как можно больше кораблей. Оставшиеся без авиаматки истребители были методично добиты.

– Отлично! – воскликнул генерал Свифт. – На пять кораблей меньше, причем абсолютно боеспособных!

– Их осталось около ста сорока пяти, – подсказал Маккенли.

– Начинаем! Пока они растеряны…

– Что же там случилось?

– Об этом сейчас не время думать.

Крейсера и линкоры, чуть-чуть выглянув из-за края Луны-1, сделали залп по начавшим движение кораблям и тут же спрятались обратно, до следующего накопления энергии в лазерных контурах. Двигатели натужно ревели, не приспособленные к таким быстрым маневрам.

– Попадания?

– Восемьдесят два процента. Подбитых нет. Но часть защиты на отдельных кораблях мы серьезно повредили.

– Хорошо.

Противник продолжил медленное продвижение вперед. Орудия их были готовы разметать любого, кто появится из-за спутника. Корабли землян между тем меняли свое местоположение, готовясь вынырнуть совсем в другом месте.

Контуры накопили энергию, и крейсера вновь выглянули и разрядили все в своего врага, сбрасывая воду и мусор, в составе которого уже была внутренняя отделка кораблей, теплоизоляция и прочий накопившийся хлам. Тем не менее второй залп не остался без ответа, и несколько лучей, пройдя сквозь заслон, попали в борта судов, вызывая на них пожары и отказ систем. Поврежденные корабли смогли самостоятельно скрыться за луной.

– Результат?

– Четыре корабля, нет, уже пять крейсеров остано-вились, – доложил оператор радарной.

– Бортовой авиации готовность один!

И снова тяжелые маневры боеспособных кораблей. Шердманские корабли сами пошли в атаку, как и в прошлый раз выстроившись в кольцо и надеясь одним ударом покончить со своим противником.

– Пошли! – в третий раз скомандовал Свифт.

И в третий раз вышедшие из-за края луны корабли произвели залп. Только на этот раз один крейсер, получив сразу четыре ответных попадания, развалился на части. Остальные, также получив на свою долю по попаданию, благополучно отошли на свои позиции и стали принимать успевший спастись экипаж сбитого крейсера.

Как рой пчел из улья выскакивали истребители. Враг разрядил свои лазеры, и надо было успеть добраться до него до того, как он успеет перезарядиться, и полоснуть по нему широко сфокусированным лучом.

У каждого второго на брюхе висела обычная бомба. Легкие истребители прорвались вперед, ввязавшись в бой со своими оппонентами и предоставляя возможность своим нагруженным братьям пройти вперед без особых проблем и сделать свое дело.

Необычно было видеть нагруженные истребители подразделений «Синих собак» и «Красных вампиров», которые в своей неподражаемой манере уходили от зенитного огня противника. Рядом с ними взрывались их менее счастливые и проворные сородичи – «СУХО-200» и «МИГ-Сы».

Практически все элитные машины добрались до своих целей и сбросили боекомплект, по три-четыре бомбы на крейсер. Некоторые из них были сбиты еще на подлете, но большинство врезались в борта кораблей. Взрываясь, они выламывали целые куски брони. Одна бомба пришлась в особо ослабленное место, и внутренний взрыв привел к крупному пожару, который, добравшись до реактора, разломил корабль пополам.

Сделав свое дело, все повернули обратно. Севшие им на хвост «ковейхи» защитили их от лазерных орудий крейсеров. Хотя потерь от вражеских истребителей тоже было немало. Они быстро учились и теперь применяли тактику своего врага, садясь на хвост. Имперцы отцепились, только когда увидели борта вражеских кораблей, понимая, что им одним здесь делать нечего.

– Результат?! – спросил Свифт, он все видел сам, но просил уточненные данные.

– Наши потери: сто пятьдесят четыре борта. У шердманов двадцать восемь истребителей и один крейсер.

– Это понятно, у нас была совсем другая задача, и она, к счастью, выполнена. – Свифт посмотрел на часы, времени ушло чуть больше, чем было запланировано. – Вторая волна, готовность три минуты… И надеюсь, у нас все получится…

87

На авианосец, к которому был приписан майор Жак Дарваш, прибыло пополнение в составе трех звеньев «МИГСов». Но более всего обрадовало Жака, что это были женские подразделения, с которыми он познакомился в бою над Килоксом.

Новых пилотов разместили в кубриках погибших, которых было так много, что остались свободные места. Женский контингент заметно оживил угрюмое настроение на корабле. Все старались привести себя в порядок, Жак ради такого дела даже пустил в расход свои последние освежающие полотенца, которые тут же забрали вездесущие механики, выполняющие несвойственную им роль мусорщиков.

Лейтенант Эйлиз Херли была прекрасна, несмотря на то что напряженка с водой у них была ничуть не меньше, чем у остальных. Жак быстро взял ситуацию в свои руки и, опередив своего конкурента, пригласил даму осмотреть окрестности.

– Не будете ли вы столь любезны прогуляться со мной по этой замечательной палубе… – сказал он тогда второе, что пришло ему в голову, первым было: «какая чудесная погода». Он плохо соображал от близости и запаха женского тела.

– Мы с вами знакомы?

– Конечно! Вы тот самый «подкидыш»…

– Ну тогда пойдемте. А то мама мне не разрешает разговаривать с незнакомыми людьми, – и подав галантно руку, двусмысленно добавила: – И уж тем более гулять…

Поводив ее по кораблю десять минут, он привел ее к своей каюте, предложив ее осмотреть. Из того, что произошло потом, он помнил явно не все, память подводила его оголодавший мозг. По темпераменту, с которым все происходило, Жак понял, что у них были проблемы с мужским вниманием. Как на авианосце Жака – с женским.

– Уснул?

– А! Что?!

Чей-то грубый голос буквально вырвал его из пелены приятных воспоминаний. Кто-то стукнул по борту истребителя, в кресле которого он сидел. Жак посмотрел вниз. Там стоял его личный механик, именующий Жака среди своих не иначе как «чокнутым» за повторную установку баллона с жидким водородом. Жак знал о таком отношении к себе и прощал, понимая, что он относится к нему, как к сыну.

– В чем дело? Старый ты пройдоха!

– Совсем все проспал?! Ты хотел быть как «собака» или «вампир», ты будешь им.

– Что все это значит?

– Пришел приказ перекрасить несколько звеньев в их цвета, твое звено среди них.

– Вот те раз! Зачем?

– Не знаю. Я делаю то, что мне прикажут, а вводную тебе твой командир даст.

По общей боевой тревоге Жак понял, что началась операция, и вскоре в бой пошли первые звенья истребителей, но среди них не было майора Жака Дарваша и его звена. Как и тех, кого поставили на перекраску.

Работа кипела вовсю, и через рекордно короткое время истребители были перекрашены в цвета «Синих собак». А на подвеску подвесили бомбу.

«Настоящая, – определил майор по маркировке. – А у остальных муляжи».

– Вторая волна, готовность три минуты…

Жак быстро оделся, запрыгнул в кабину своего «СУХО-200» и стал ждать. Стрелка старомодного циферблата часов еле ползла по кругу, но когда она наконец описала три круга, Жак почувствовал привычное ощущение падения. Транспортный стол ушел из-под истребителя вниз.

Жак вылетел из своей ячейки и тут же получил приказ: «ждать». Майор осмотрелся по сторонам, сотни истребителей вылетали из своих авианосцев и, как он, оставались у их борта, поджидая остальных. Крейсеры заходили на четвертый залп, и тут произошло неожиданное: никто не успел сделать и выстрела, но четыре крейсера превратились в огненные шары. Последовали недружные выстрелы, не нанесшие врагу никакого урона.

Жак заметил, как рядом с ним один истребитель сделал рваный маневр, проверяя свою подвижность. Он сначала ничего не понял и решил, что кто-то еще сделал врезку из жидкого водорода. Но потом его осенило: «Ну конечно! Нас сделали «собаками», а настоящих «Синих собак» – простыми строевыми частями!» Он догадался, что из них решили сделать подсадную утку. «И это правильно, – согласился Жак с неведомым ему стратегом. – Сейчас не до сантиментов. Сейчас решается наша общая судьба, и отдельные жизни не в счет».

На его экране обозначилась цель, шердманские крейсера выходили из-за горизонта Луны-1. Противоборствующие стороны сделали по одному залпу, на этот раз без потерь, и в наушниках прозвучала команда:

– Вперед!

Впереди уже неслась лавина из «МИГСов», которые тут же ввязалась в драку с «ковейхами». Жак также несся вперед со своим звеном. Его догадки подтвердились – шердманские пилоты опознали своих злейших и первейших врагов по характерной окраске. И следуя своему приказу, набросились на них, стремясь во что бы то ни стало не допустить их на дистанцию бомбометания.

Жак почувствовал, как у него онемела нога, она и раньше немела после сафари по лесу, но сейчас он не мог ею пошевелить, что для него сейчас могло печально кончиться, ведь управление истребителем требовало хорошей подвижности. Онемение прошло. Вознеся благодарность Господу, будучи при этом чуть ли не воинствующим атеистом, он набросился на «ковейх», только что сбивший «МИГС».

Он крутился за своим врагом, никого не слыша, хотя ему что-то говорили, предупреждали или просили помощи, но он, как остервенелый, гонялся только за ним. Отстреляв длинную очередь, он наконец-то попал, и онемевшая вслед за ногой рука выбросила истребитель из свалки боя.

«Вот те, бабушка, и Юрьев день», – уныло подумал Жак и почувствовал, что смерть взяла его за горло своей костлявой рукой.

– Врешь, не возьмешь!

– Командир, что вы сказали? Повторите, коман…

Пилот не успел закончить свой вопрос, сбитый длинной очередью, он вышел из боя. Снаряд перебил ему руку, которая теперь висела на одних сухожилиях. Атмосферу быстро вымело из кабины, сдулся и скафандр. Из раны в вакуум вылилась чуть ли не вся кровь, иссушая пилота, как мумию. Ракета, пущенная вдогонку, добила уже неуправляемую машину.

Жак не обращал внимания на вопросы, равно, как и на предсмертные крики, и, как только рука снова стала чувствовать, он бросил свою машину вслед за «оборотнями» – настоящими «собаками» и «вампирами». Оборотни, так же, как и он сам, неслись сквозь схватку, не обращая на нее внимания. У них была другая цель.

Рядом с майором неслись еще до сотни истребителей, борт вражеского корабля становился все ближе и ближе, можно даже было уже разобрать отдельные элементы корпуса. И зенитный огонь соответственно становился все плотней и плотней. Истребители неслись сплошной массой, почти не маневрируя. Десятки машин взрывались позади Жака, на него, как и на других, навалилась эта всепоглощающая пустота, заставляющая действовать без раздумий, как автомат.

Жизнь и смерть в этот момент потеряли свое значение. Теперь они не противопоставлялись друг другу, а были лишь взаимосвязанными величинами, проистекающими одна из другой. Сейчас, когда смерть бродила буквально повсюду, умереть было не так уж и страшно.

Из отупения его вывел звук попадания в его истребитель зенитного снаряда, потом еще и еще. Майор бросил взгляд на командирский счетчик, там горела только одна метка, и ею был он сам. Вся его двадцатка погибла в этом безумном набеге.

Крейсер-жертва был уже совсем близко, а вот рядом с ним в строю уже практически никого не было, только семь машин. Зенитные батареи сегодня работали как никогда хорошо. Ему же пока удавалось уходить из-под огня.

Вдруг все тело Жака застыло, превратившись в камень, он не мог пошевелить ни одним своим мускулом. Единственное, над чем он еще был властен, – это его мысли.

«Ну, братан, – подумал он, – хотя бы ты останься в живых. Несмотря ни на что». Свою жизнь он уже списал со счетов, и оттого Жаку стало необычайно легко. Очередное попадание сбило его безвольную руку со штурвала, и она, упав, зацепила водородный форсаж.

«СУХО-200» в раскраске подразделения «Синих собак» несся вперед в гордом одиночестве на бешеной скорости уже без ненужных в космосе крыльев, отстреленных зенитными орудиями. Еще один выстрел снес ему хвостовое оперение, попадание завертело его вокруг своей продольной оси, но не снизило скорость и не сбило с курса. Шердманские зенитчики не успевали брать опережение, и длинные трассы снарядов рассекали пустоту позади него.

Беззвучный в космическом пространстве термоядерный взрыв на миг ослепил всех без исключения вокруг, а когда зрение вернулось, то на том месте, где должен был стоять шердманский крейсер, не было ничего. Абсолютная пустота.

88

Наконец-то появилась реальная возможность достать своих врагов. «Сегодня все решится, – думал бригадный генерал Перио. – Это должно быть наверняка».

– Наверняка! – проговорил Перио вслух.

– Что, мой господин? – переспросил его первый помощник Ротон.

– Ничего, продолжай перегруппировку.

«Чертовы кераши, – продолжал думать Перио. – Я всегда знал, что им нельзя доверять! Это ж надо было обвинить нас в ядерной бомбардировке! Уму непостижимо! Чертовы варвары, все из-за вас, выбрали бы себе другую планету, так нет, нужно было припереться именно сюда! Чтоб вас…»

– Перегруппировка завершена, – прервал размыш-ления Ротон.

Впереди, громадным кольцом, чтобы пропустить внутрь себя спутник, построились крейсера и линкоры. Далее следовали авианесущие крейсера и замыкали порядки полновесные авиаматки, не имевшие по настоящему тяжелого вооружения.

– Начинаем движение, и чтоб все как надо…

– Так точно, мой господин!

– Вперед!

Корабли двинулись навстречу противнику. Перио решил не ждать атаки варваров, а сам взять инициативу в свои руки. Поскольку он считал, что, играя по чужим правилам, всегда проиграешь. «Это же аксиома», – любил повторять он.

– Противник нанес массированный удар.

– Каковы последствия?

– Пока все в порядке. У трех кораблей снято до тридцати процентов защиты. Они в полной боевой готовности.

– Пусть зайдут во второй эшелон. Канонирам при-готовиться к следующему появлению противника.

И все равно он показался неожиданно, его новый залп заставил остановиться несколько кораблей. Теперь они были бесполезны для предстоящей схватки, если достаточно быстро не устранить полученные повреждения.

– Продолжить движение. И приготовиться истребителям. На их месте я сейчас бы пустил авиацию.

Перио напряженно ждал очередного выхода.

– Ну наконец-то! – воскликнул Перио, увидев подбитый крейсер варваров. А когда заметил их истребители, торжественно добавил: – Ну что я говорил!..

Дуэль истребителей его мало интересовала, даже когда взорвался крейсер «Чернино», он только поморщился. В преддверии окончательной победы потери его не смущали.

А вот когда он вышел на прямую видимость с противником и увидел тысячи истребителей, кативших на них волной, он забеспокоился. Такого количества единовременно вышедших истребителей он не припоминал за всю свою боевую карьеру. Их были тысячи, а они все выходили и выходили.

«Решили пустить в дело всех сразу, – подумал Перио. – Отчаянно и глупо. Как опустеют, пойдут на перезарядку, возникнет большая очередь у стартовых ворот, тут-то мы всех и размажем!»

– Такое впечатление, что они всю свою авиацию вывели, – обронил Ротон, подтверждая догадку самого Перио.

– Это ничего, ну что они нам сделают?

– А «Чернино»? Видите у них на подвесках по одной бомбе? С такой лавиной нам не справиться.

– Все нормально. Главное, сосредоточить огонь на тех машинах, на бортах которых нарисованы животные. Признаюсь, я иногда жалею, что у нас нет таких высококлассных пилотов…

Зенитные орудия захлебывались в своем стремлении уничтожить врага еще на дальних подступах, если там не было «ковейхов». Лазеры били по крейсерам противника, не обращая внимания на сцепившиеся в ближнем бою машины. В ход пошли торпеды, которые под прикрытием истребителей понеслись на врага.

В то, что произошло потом, никто не поверил. Перио даже спросил:

– Что это было?.. Одна бомба не могла пробить корпус и достать реактор.

– Кажется, это была ядерная бомба, мой господин, – ответил Ротон, отойдя от одного из операторов.

– Это невозможно… Это не по правилам!

Но следующий взрыв показал, что ничего невозможного нет. Еще один крейсер вместе со своим экипажем и не успевшими отойти врагами разлетелся на атомы. Свои и чужие безвольно разлетались в стороны, увлекаемые невидимой волной.

Мигнули компьютеры, не выдержав повторного электромагнитного и гравитационного удара, стали быстро перезагружаться. Те же проблемы были и у противника. Истребители потеряли ориентацию и теперь разлетались во все стороны.

Более совершенная техника шердманов восстановилась быстрее, и корабли произвели лазерный залп, уничтожив еще два вражеских корабля и сняв до пятидесяти процентов защиты еще у шести крейсеров.

– Даже в таком режиме – два к одному – мы побе-дим, – высказал свою мысль Ротон.

– Если только прорывы не участятся…

Прорывы участились. Теперь подрывались сразу по два, по три заряда, уничтожая свои цели. Каждое последующее восстановление компьютерных систем становилось более длительным во времени, но у варваров эти задержки были еще длиннее. Ответные залпы взрывали и выводили из строя крейсера противника. Перио с опазданием приказал перевести лазерный огонь на истребительную авиацию, представляющую сейчас большую опасность, чем крейсера с их огневой мощью. Сразу же один за другим стали выбиваться истребители противника, как мишени в тире. Правда, сбивались и свои, но сейчас это было не так уж и важно.

Перио действительно начал надеяться на благополучный исход боя, но отчаянный бросок уцелевших истребителей противника ясно показал ему, что эти надежды нереальны.

Двадцать почти одновременных взрывов осветили космос ярким светом, и Перио, сидя в темноте после очередного сбоя в системе, понял, что воевать ему уже просто нечем.

89

Вопреки ожиданиям Керка линкор не стал обгонять удирающий «стайх» на сверхсветовых скоростях. По крайней мере, когда беглец пересек невидимую границу Аномальных Зон, линкор продолжал оставаться позади него.

«Так даже лучше», – подумал Керк.

На самой границе «стайх» попытались было нагнать несколько истребителей, базировавшихся на линкоре, но уверенное вождение беглеца и его заградительный огонь из трех оставшихся башен заставили их вернуться обратно.

– Опа-на! Линкор за нами пошел. Идиоты…

– Сумасшедшие, – согласился Керк. – Но, наверное, мы им очень сильно досадили, раз они решили рискнуть целым кораблем и собой.

– Или у них приказ такой, что лучше им без наших голов не возвращаться.

– Тоже верно.

Впереди показались первая Аномальная Зона. Если бы не погоня, Керк постарался бы обогнуть ее, но лазерный выстрел с линкора, также заметившего аномалию, заставил его пойти напролом в надежде, что преследователь отстанет.

Но получилось, что пока «стайх» пробирался через «яму», линкор, положившись на свою скорость, обогнул аномалию и опять оказался в хвосте беглецов. И даже дальше, чем в самом начале.

– Нам не пройти по краю зоны аномалий, – сказал Керк, разгоняя корабль в чистом космосе и стараясь уйти от нагонявшего линкора.

– И что ты предлагаешь?

– Углубиться в опасную зону.

– Крыша поехала? Мы в прошлый раз с окраины еле выбрались, чуть в червячную воронку не свалились. Ты представляешь, что будет с нами там, в глубине?!

– Смутно, но другого выхода у нас нет. Линкор уже на дистанции прицельного выстрела.

Малыш молчал. Луч лазерного выстрела блеснул совсем рядом. Керк специально сманеврировал с минимальным отклонением. Рисковал, конечно, но что ни сделаешь, чтобы убедить в своей правоте.

– Я согласен.

– То-то!..

Только это сказал Малыш, как Керк сделал крутой поворот. Не успели они пролететь и пяти минут, как впереди снова показалась «яма». Она оказалась небольшой, но нервов попортила предостаточно, особенно когда «стайх» крутануло вокруг своей оси.

– Ну-у… – протянул Малыш, наблюдая за немного отставшим линкором.

Он шел очень осторожно, но с полной решимостью уничтожить беглеца. Линкор стало разворачивать. Керк примерно знал, что чувствует экипаж, ведь в отличие от маленького судна крупногабаритный корабль подвергался сейчас смертельной опасности. На его борту вспыхнул взрыв. И тут же он развернулся и встал на прежний курс, это испытание он прошел.

– Черт!

– Да, неприятно, – кивнул головой Керк, еще уве-личив скорость, углубляясь в зону.

На мониторе вновь появилась оцифрованная картинка впереди лежащего пространства. Что-то смутное ворохнулось в голове Керка, но что именно, он не разобрал. Пустое с виду пространство, если просто посмотреть в иллюминатор, было просто напичкано «ямами».

– Тебе это ничего не напоминает? – поделился своими опасениями Малыш.

– Что-то есть, но вот что?

– Времени вспоминать у нас нет. – Малыш показал на экран заднего обзора.

Линкор наконец-то остановился, не решаясь приблизиться к столь для него опасному месту. Вместо этого в погоню вновь включились истребители. Выскочив из своих ячеек, они быстро сближались со столь же нерешительной жертвой, как и их линкор, служивший им авиаматкой.

Керк решительно повел свой корабль в самый центр аномалий, предварительно сделав себе и своему напарнику инъекции, предвидя большие сложности в управлении и необходимости нечеловеческой выносливости.

«Стайх» вошел в горловину зон по их центру, на равноудаленном расстоянии от каждой из них, все это ему рассчитал бортовой компьютер, пилотам оставалось только держать в нужном положении штурвал.

Истребители произвели пуск ракет, но сунуться вслед за «стайхом» не пожелали. Ракетная атака была успешно отражена тепловыми и электромагнитными шашками. Последнее, что увидел экипаж маленького корабля, это как линкор снова завертело на месте и в следующий миг разорвало на части. Линкор погиб, оставив осиротевшие истребители, но они могли дождаться помощи. Ресурсов им хватит.

– Все-таки, – произнес Силаев, – такого даже врагу не пожелаешь.

– Пожалуй…

Снова тяжелейшие перегрузки свалились на людей, Керк с Малышом тужились изо всех сил, стараясь удержать корабль на заданном курсе, который с такой же настойчивостью сходил с него. Во время очередного переворота Керк не удержался на своем месте и своим ботинком заехал по бортовому компьютеру, разнеся его в дребезги.

– Молодец, конечно, – саркастически похвалил его Малыш. – Что делать будем?

– Рулить… – угрюмо отозвался Керк.

Корабль стал самопроизвольно набирать скорость. Посмотрев на датчики, никто ничего не понял. Двигатели работали в прежнем режиме.

– Теперь мне все понятно. Что именно меня беспокоило вначале.

– Что тебе понятно? – не понял Керк. Сказывалось действие препарата.

– Червячная Дыра! Вот что мне понятно…

– Вот черт!

– Да нет, тут уже сам Дьявол руку приложил…

Керк схватился за штурвал, но было уже поздно. Меры нужно было принимать, как только появились первые признаки. Корабль неудержимо несло в центр чудовищной воронки. Одно хорошо, ее было видно невооруженным глазом, она почему-то светилась.

– Ладно, не дергайся… Полетим через нее. Авось пронесет…

Экипаж, на глазок определив центр воронки, направил «стайх» в нее. Корабль закрутило, припечатав людей к местам, на которых они находились. Скорость движения быстро росла. Впереди показался какой-то объект неопределенной формы, несущий в себе угрозу. Малыш потянулся к рычагу управления тягой двигателей.

– Не трогай! – вдруг закричал Керк.

– Почему?

– Не знаю. Просто не трогай. Будем обходить подобные объекты без изменения скоростного режима. Я сам не знаю почему, просто чувствую, что так надо, и все тут…

90

Мелемиан Топо сразу почувствовал, что варвары, называющие себя людьми, не врут. И когда стали поступать первые сведения о бомбардировках, он отправился в свой зал проверять ритуальное оружие. Для себя он уже все решил, и ничто не смогло бы его переубедить. Упрямость была их родовой чертой.

Между тем император Тополо Великий вместе со своими военачальниками следил за развитием событий. Три мира керашей были атакованы, и самое неприятное во всем этом было то, что события произошли тогда, когда туда прибыли эскадры императорского флота. Сами по себе кераши мало интересовали императора, но резонанс мог получиться нехорошим. В особенности после того, как он хотел вплотную ими заняться, о чем не делал секрета ни для кого и в первую очередь для самих керашей.

– Что говорят информационные агентства?

Как ни старался Тополо, но подчинить себе журналистов он не мог. Это частично удалось его отцу, но после его смерти они опять распоясались.

– Мой повелитель, они нагло клевещут на ваш доблестный флот. Якобы он так наказал бунтовщиков, обойдясь с ними, как с селоями.

– Конкретнее, Чентор…

– Проводят анализ сил, мой повелитель. Ссылаются на нехватку сил и средств Империи для решения вопроса с сепаратистами, и как результат – применение запрещенного оружия. Якобы мы пожертвовали тремя мирами для усмирения остальных и предупреждения других, готовящихся к бунту. Показав им, что Империя сюсюкаться с ними не будет.

– Что ж, логично… Особенно после силоев в это готовы поверить все. Каков уровень жертв?

– По всем планетам в пределах ста восьмидесяти миллионов… Радиация сгубит еще столько же в ближайшие пять дней. И если не предпринять первоочередных мер, мой повелитель, погибнет еще столько же в течение трех недель, а через два месяца всех можно списывать в утиль.

– Прогноз.

– Дешевле и проще произвести переселение остав-шегося населения на другие планеты, в них недостатка нет, чем проводить дезактивацию в масштабах всей планеты, мой повелитель. К тому же подходящие планеты имеются, нужен только транспорт.

В дверь постучали, и после разрешения войти в зал, как тень, вошел еще один Магистр.

– Что у тебя, Кантарес?

– Мой повелитель, сообщение с фронта.

– Ну не тяни.

– Погибла практически вся эскадра магистра Мого, мой повелитель.

– Как? – спросил Тополо, хотя уже догадался сам.

– Атомное оружие, мой господин. Из всей группировки осталось девятнадцать кораблей. Преимущественно тяжелые десантные транспорты и авиаматки, плюс несколько крейсеров, но и они довольно сильно помяты.

Император посмотрел на смертельно побледневшего магистра Мого, но ничего не сказал. В конце концов, он сам был виноват, приказав убить главаря варваров.

– Это все?

– Да, мой повелитель.

– Тогда пойдем разговаривать дальше с этими зло-бными варварами.

Император встал, и вслед за ним в зал вышли все остальные. Как оказалось, брат Тополо уже был там, а позади его кресла стоял его оруженосец. Но император смотрел только на ненавистных людей, теперь он вспомнил их названия, которых у них было несколько, а это напрягало.

Варвары все эти многие часы стояли в зале, как и остальные придворные, которые не решились уйти, ведь император их никуда не отпускал. Варвары только накрыли своего командира кителями.

– Что ж, – промолвил Тополо, – вы не блефовали, признаю. Но я пошлю к вам весь свой свободный флот и разнесу эту планету на мелкие кусочки.

– Прошу прощения, – сказал один из них, сделав шаг вперед. – Но лучше вам этого не делать.

– Это почему?

– Скажите, сколькими мирами вы еще готовы пожертвовать ради того, чтобы уничтожить нас? Погибшие планеты принадлежали вашим подданным из расы керашей. И были не первостепенной значимости. Это было нашим предупреждением. Следующие будут более развитыми мирами, я бы даже сказал – центральными. Под руинами окажутся столичные планеты, а главное – это будут уже шердманские миры. Боюсь, ваши подданные вас не поймут, – человек мотнул головой в сторону собравшихся. – Так или иначе, информация о вашем решении выйдет наружу, и вас свергнут…

– Это вряд ли! Я сделаю так, что все спишут на подлых силунианцев. А эти, – Тополо повторил жест человека, – просто не выйдут отсюда, за это народ на меня будет не слишком рассержен… К тому же, я думаю, это были все, кто пробрался через аномалии…

Император забавлялся, хорошая лицевая мимика варваров показала ему, что к такому они были не готовы. Весь зал замер, не слышно было даже вздоха. Его собеседник сделал шаг назад и сказал:

– Что ж, тогда нам придется вступить в Конфедерацию…

– Я думаю, вам этого делать не придется, – вдруг сказал Мелемиан Топо.

Все обернулись на нового оратора. Мелимиан вышел в центр зала пружинистой походкой, позади него встал оруженосец с непонятного вида тесаком под названием «даггер», больше похожим на полумесяц с нескольким прорезями для рук.

– Брат мой! Я вызываю тебя на поединок. При свидетелях. В соответствии с древними законами чести! Но по закону же я должен предложить тебе добровольно сложить с себя власть. Ты будешь обеспечен всем в соответствии со своим званием и …

– Убейте его! – приказал Тополо своим охранникам, но те даже не шелохнулись. Тогда он, немного успокоившись, спросил: – Какова причина?

– Их предостаточно, но главная причина – необдуманное принятие решений, неоправданный риск для жизни миллиардов подданных Империи!

– Ты добился своего, но вот сможешь ли ты победить меня?!

– Мы сейчас это и выясним.

– Мое оружие, – крикнул Император.

Через несколько секунд в зал вбежал придворный, неся в руках аналогичный даггер. Тополо взял его в руки и крутанул тяжелое оружие в воздухе, ловко поймав на лету. Неопытный боец мог бы запросто лишиться пальцев.

– Что ж, начнем.

Стражники образовали круг, оттесняя придворных от лиц императорской крови. Мелемиан взял свое оружие и вошел в центр круга одновременно со своим братом.

Поклонившись друг другу, они начали свой хоровод. Маленькими шагами двигаясь по кругу друг против друга, перекладывая даггеры в руках, стараясь ухватить их поудобнее.

В воздухе блеснула сталь, никто ничего так и не увидел. Император просто упал на пол и одновременно с падением разломился на две части. Кровь растекалась по полу, выливаясь толчками из двух половинок.

– Забавы с наложницами не повышают боевого потенциала, как, впрочем, и умственного, – сказал Мелемиан, адресуя слова не столько своему брату, сколько собравшимся вокруг.

– Да здравствует Император Мелемиан Топо Справедливый! – крикнул магистр Мого.

– Да здравствует Император Мелемиан Топо Справедливый!!! – кричала в следующий миг вся толпа придворных.

Под эти возгласы Мелемиан прошел и сел на трон, на котором минуту назад сидел его поверженный брат. Он поднял руку, и толпа замолчала.

– Подойдите, – попросил он. И когда люди подошли, он продолжил: – Ваша раса принесла нам много хлопот и неприятностей. В принципе я должен был бы вас уничтожить, как это хотел сделать брат, но у меня сейчас не будет ни времени, ни сил заниматься вами. Придется разгребать то, что он натворил на пару с вами. Потому я отпускаю вас с миром, как и весь ваш народ, несмотря на понесенные нами жертвы. А теперь идите…

Когда люди вышли, унеся своего командира на предоставленных им носилках, Мелемиан продолжил:

– Так… Выйти в центр зала следующим лицам, – Мелемиан поискал кого-то глазами в толпе придворных. – Магистрам Квансвету, Литорми и Поренгту. А также министрам Сиртар, Тиорену и Ритролу, – новоиспеченный император повернулся к охране. – Убейте их.

Быстрые и точные выстрелы повалили всех на пол. Приказ был выполнен без запинки.

– И, пожалуй, этого крикуна, – Мелемиан показал пальцем, кого именно.

Точный выстрел вышиб мозги магистру Мого.

«Все равно он был плохим полководцем…»

91

«Стайх», дымя двигателями, летел к ближайшей звезде с планетарными образованиями. Чтобы лететь на таком корабле домой, не могло быть и речи. Кроме разбитого Керком навигатора, из строя вот-вот должны были выйти двигатели. Проводка дымила, в Червячной Дыре в них попало несколько каких-то молний, исходивших из сгустков. И силы у экипажа подходили к концу, а от звезды, точнее от одной из ее планет, шел слабенький сигнал, внушающий какие-никакие, но надежды.

Керк посмотрел на часы, из Червячной Дыры их выбросило два часа назад. А в самой дыре они находились часа три, Керк не очень хорошо помнил время входа, но был уверен, что никак не меньше. Собственно говоря, он не очень хорошо помнил и само пребывание в дыре. Память отказывалась работать, выдавая не связанные между собой картинки.

– Пайс, ты определил, откуда исходит сигнал?

– Еще чуть-чуть… да вот он. Первая планета от звезды.

Малыша, как и самого Керка, потряхивало от принятых накануне препаратов, но передать кому-то штурвал они не могли. В их группе не было запасных пилотов, вот им и приходилось вести эту разваливающуюся посудину. Корабль тряхнуло.

– Что это со мной?..

– Да нет, – успокоил Малыша Керк. – Меня тоже тряхнуло. Значит, что-то с ней не так, – Керк стукнул руками по штурвалу. – Ну вот, я же говорил…

– Что там?

– Двигатель сдох…

– Нехорошо… – Малыш посмотрел через лобовое стекло. – Как странно… всего три планеты…

– Да какая разница?!

Через полтора часа «стайх» завис на орбите первой планеты от звезды. Он наматывал круги, пытаясь подпорченным пеленгатором определить точное место исхода сигнала. Прибор шалил, показывая то одну точку, то другую.

– Короче, он мне надоел! – Малыш стукнул кулаком по подлокотнику, на экране пеленгатора светилось пять точек, как вероятные источники сигнала, они все время меняли свое местоположение, но не выходили за некий район. По пеленгатору выходило, что они разбросаны на расстоянии друг от друга в десять, а то и двадцать километров.

– Делать нечего, садимся между ними. Потом на месте разберемся, что к чему.

– Тоже верно.

«Стайх» спикировал вниз и затрясся в верхних слоях атмосферы. Взревели дюзы тормозных двигателей, и корабль через какое-то время благополучно приземлился на заснеженный грунт.

Из корабля выскочили сразу все люди, как только убедились, что атмосфера пригодна для дыхания. Но надо отдать должное – все в полном снаряжении. Кто-то даже начал играть в снежки. Даже программисты вышли наружу, правда, не расставаясь со своими чемоданчиками.

Под ногами что-то громко грохнуло, все застыли на месте, как в игре про «море волнуется раз…», глухие удары повторились вновь, и через секунду «стайх» провалился вниз. Местом посадки оказалось замерзшее озеро, коих на планете было не счесть.

– Отличная посадка, командир…

– Разговорчики! – рявкнул Малыш. Подойдя к Силаеву, сказал: – Нужно куда-то идти, они все очень устали, сейчас им нужно быть чем-то занятыми, иначе они скоро превратятся в стадо…

– Ясно. Бит, Байт! Вы можете определить направление к источнику сигнала?

– Сейчас попробуем.

– Вся надежда только на вас.

Все стали наблюдать за действиями «умников». Они разбежались в разные стороны на расстояние в двести метров друг от друга и начали водить в разные стороны маленькими рамками, подключенными к их чемоданчикам. В их действиях прослеживалась явная координация. Так они водили с полминуты, перемещаясь по льду, при этом между собой расстояние не сокращая. Со стороны могло показаться, что они танцуют, заклиная своих цифровых богов.

Старые вояки косились на них с подозрением.

Бит подбежал к пилотам.

– Мы определили направление: точно на юг. Более того, мы даже определили примерное расстояние до источника.

– Сколько?! – спросили все хором.

– Три километра.

– По коням! – скомандовал Керк давно забытую команду.

Шли медленно, проверяя лед и сугробы. К тому же все, кроме Керка и программистов, были ранены и требовали постоянного внимания.

– Я так думаю, нам сильно повезло, – вдруг сказал Малыш.

– Относительно чего?

– Да вообще… Прошли через дыру, приземлились, плюс ко всему здесь началась зима.

– При чем тут зима? – не понял Керк.

– Это озера, – пояснил Малыш. – Или даже болота. Представь, как бы мы сейчас пробирались, не будь под ногами льда, даже если бы и сели на сушу.

– Картинка не очень… – Керк поднял голову и посмотрел вдаль. – Ну вот, кажется, мы и пришли.

Впереди виднелась черная точка, явно искусственного происхождения.

92

Черной точкой оказалось круглое здание десятиметровой высоты и в двести шагов окружности. Без окон и дверей. Группа людей остановилась у единственного предмета, который мог иметь хоть какое-то отношение к двери, а именно: у плиты, на которой были видны углубления.

Углубления имели форму отпечатков рук или лап, кому как больше нравится. Здесь были и трехпалые, а также четырех– пяти– и шестипалые. Они имели различную конфигурацию – от классической человекоподобной ладони до хамелеонообразной, когда пальцы хватают, как щипцы, с разных сторон. Всего было оттиснуто десять видов отпечатков различной формы.

– Что делать будем? – спросил Малыш, ни к кому конкретно не обращаясь.

– Войдем, – просто ответил Керк.

– Легко сказать, а как?..

Вместо ответа Силаев приложил свою ладонь к отпечатку, более всего похожему на человеческий. Только пальцы у него были в два раза больше.

– Черт! – выругался Керк.

– Что случилось?

– Меня что-то укололо, – Керк показал ладонь, в центре которой виднелась красная точка.

– ДНК взяли на пробу… – уверенно сказал Малыш.

– Ясен пень! – согласился с выводом Пайса Керк.

Ничего не происходило, и все решили, что чужих сюда не пускают. Но вот под землей что-то дрогнуло, и в стене образовался проем. Внутри него вспыхнул свет, как бы приглашая войти.

– Ну, Малыш, это твоя епархия.

– Чушь все это. Если бы нас хотели убить, уже убили бы. Так что хватит играть в войнушку. Пойдем, все сразу, ни от кого не прячась и не выпендриваясь, – и первым шагнул в проем.

За ним последовали все остальные. Когда весь отряд зашел внутрь, дверь закрылась, заставив всех вздрогнуть, а кое-кого пожалеть о том, что вообще пошел…

Интенсивность света снизилась, а в центре зала появилась фигура. Солдаты направили на нее оружие, но не стреляли.

Фигура стояла на постаменте. Высокая, под три метра, одетая в длинное одеяние, чем-то похожее на рясы древних монахов. Кисти рук имели по четыре длинных пальца. Голова имела пирамидообразную форму, вершиной вниз, с немного выпученными, темно-синими глазами, с широкой затылочной частью, с которой свисало что-то вроде кожаных косичек, ниспадавших до уровня плеч.

Керк не был специалистом-уфологом, но он назвал бы лицо агрессивным.

– Не бойтесь меня, – заговорила фигура на шердманском языке, с сильным акцентом, но смысл сказанного доходил. – Я всего лишь голограмма. Вы понимаете меня?

– Да, – выдавил из себя Керк, преодолев ступор. За последнее время неожиданностей происходило так много, что мозг их просто отказывался анализировать, оберегая душу от перегрузки, а разум от сумасшествия, оставив делать выводы на более спокойное время.

– Отлично! Можете звать меня «Хранителем»… Мне неизвестна ваша раса. Кто вы?

– Люди, человеки, тьфу ты! – сплюнул Керк. – В общем, земляне. Но постойте, мы хотели бы узнать, где мы находимся.

– Здесь. – Хранитель показал на желтую точку в появившейся голограмме Млечного Пути.

– Ну ни черта себе! – воскликнул Малыш. – Мы на другом конце галактики! И это всего три часа пути в Червячной Дыре!

– Расскажите о себе, – попросил Керк, дав незаметный знак Байту, чтобы тот включил видеозапись.

Тот также знаками показал, что она ведется и довольно давно.

– Пожалуйста, – согласился Хранитель и стал рас-сказывать: – Начну с того, что раз вы разговариваете со мной, то это значит, что цивилизация висдомов, которых я представляю, скорее всего, погибла… Вы должны знать, что каждая цивилизация рождается, растет, процветает, увядает и погибает. Так случилось и с нами. Это не значит, что висдомы погибли как раса, скорее всего, на отдельных планетах мы начинаем свой путь заново…

– То есть?

– Своего рода резервация, в которую поместили несколько тысяч особей без какой бы то ни было техники. Спустя какое-то время они скатятся до пещерного уровня и начнут новое восхождение по лестнице знаний к новой цивилизации. Что-то будет утеряно, а что-то приобретено. Новая цивилизация висдомов снова выйдет в космос и найдет эти хранилища, восполнит свои пробелы в знаниях и снова пойдет по пути развития. Круговорот завершится.

– Грандиозно!

– Получается, что язык, на котором мы разговариваем, создали вы?

– Да. Мы внедрили его в два первобытных народа, которые нашли на закате своего существования, но так и не успели пообщаться с ними, они развивались слишком медленно. Мы проповедовали политику невмешательства.

– А отпечатки ладоней на плите у входа?

– Это отпечатки, а точнее, ключи, для тех рас, которые мы также нашли во Вселенной в надежде, что они придут сюда. Но никого из них здесь еще не было, пришли вы, и чтобы познакомиться с вами, я открыл дверь. По сути, если сильно утрировать понятия, мы погибли от одиночества, у нас не было стимула к развитию, к жизни…

– Зато у нас есть, – проворчал Малыш.

– Я очень рад, что это так, – сказал Хранитель.

– Все это очень поучительно, Хранитель, но нам нужно домой, а наш корабль потерпел крушение… – сказал Керк. Он не знал, чем сможет помочь своему народу, ведь их так мало, но чувствовал, что должен быть со всеми… с Лилу, ведь он обещал ей вернуться, а обещания он привык выполнять. Значит, нужно как можно быстрее возвращаться, не теряя даже ни минуты.

– Я могу вам помочь. Вы можете взять любой корабль из синей галереи, но только один. – Хранитель развернулся и указал на открывшийся в полу проход.

– Почему именно из «синей»? – поинтересовался Малыш. – Тут вон сколько входов… семь штук, – сосчитал он.

– Потому что там наши корабли примерно вашего этапа развития.

– А как…

– Как я это узнал? Очень просто, по вашим электронным приспособлениям, датчики сканировали их и выдали ваш этап эволюции – второй, если вам интересно. А потом, вы не сможете управлять более совершенными кораблями. Корабли в галерее только мирного назначения, на них нет никакого оружия, зато они имеют искусственный интеллект, не слишком большой, только первого поколения, но достаточный, чтобы довольно быстро научить вас управлять кораблем.

– Хранитель, но даже на ваших кораблях путь домой составит годы пути.

– Нет. – Хранитель, обычно скупой на жесты, даже поднял руку. – Я примерно понял, куда вам нужно, и заложу в компьютер выбранного вами корабля необходимый курс до Врат, которые доставят вас обратно, а там вы уже сами проложите курс и доберетесь до своего места отправления.

– Что такое «Врата»?

– Вы назвали это «Червячной Дырой». Не бойтесь, наши корабли приспособлены для путешествия внутри них. Главная задача – найти достаточно стабильные Врата для путешествий…

– Это радует, – признался Малыш. – Но пойдемте выбирать корабль.

– Конечно, идите… Я появлюсь рядом, как только вы выберете судно.

Отряд спустился ниже уровня земли. Галерея тянулась вперед насколько хватало глаз, а это значит – на несколько километров, и что всех удивило – ни пылинки. Люди шли между двумя рядами кораблей разных размеров и компановки, живо обсуждая каждый увиденный, казалось, даже забыли о своих ранах. Корабли были очень необычными, и выбрать себе из них один было, ой, как не легко.

– Слушай, – простонал Малыш, держась за плечо. – Мы тут неделю бродить будем, а я уже в гальюн хочу. Мне что, прямо здесь?..

– У меня глаза разбегаются, – признался Керк.

– Тогда давай вот этого красавца возьмем. По-моему, в самый раз…

– Ладно, мне тоже нравится. Э-э… Хранитель!

– Хороший выбор, – одобрительно проговорила голограмма, появившаяся рядом. – Я все подготовил, прошу, заходите…

Серебристый корабль, стоявший на четырех опорах, открыл вход, спустив сходни прямо под пилотской кабиной, словно чья-то голова открыла свой огромный рот, что для людей было очень необычно. Ведь у них корабли открывали свои двери сбоку. Все поднялись на борт.

– В общем, так, – сказал Хранитель. – До Врат вы доберетесь на автопилоте, за это время, если не будете лениться, бортовой компьютер научит вас управлять судном, времени у вас вполне достаточно. Это все.

– Постой, – остановил Хранителя Керк. – Что бы ты хотел: чтобы мы оставили все в тайне или рассказали обо всем, что здесь увидели?

Керк действительно выполнил бы просьбу Хранителя, если бы тот попросил все оставить в секрете. По крайней мере, он сейчас так думал.

– Это решать вам. Все равно, рано или поздно, нас найдут другие. Плюс-минус сотня лет не имеет большого значения.

– И еще…Как называется корабль?

– «Светлый Путь».

Сходни закрылись, а Хранитель исчез. Люди еле успели найти места для сидения, когда корабль вздрогнул и стал подниматься на платформе к поверхности. Судно ожило и весело перемигивало огоньками на приборной панели. Наконец оно оторвалось от поверхности планеты, название которой они так и не узнали, и пошло к ближайшим Вратам.

– Ну ты посмотри, тысячи лет пролежало в ангаре, а работает как новенькое, – изумился Малыш. – Мне вот еще интересно…

– Что именно? – спросил Керк.

– Ведь это небольшие корабли…

– И что?

– Какими же должны быть их крейсера!

– Он же сказал, что они – мирная раса.

– Я ему не верю, у них просто обязаны быть боевые корабли. Представь, как бы они сейчас нам понадобились! Хотя бы один! Несколько дней пути, и мы вернемся на боевом корабле этих весдомов и разметаем этих шердманов одной левой!

– Я представляю… можешь мне поверить, – сказал Керк и мысленно перенесся к местам сражений, где люди бились за свои жизни из последних сил.

«Да, сейчас бы нам действительно не помешал бы весдомский крейсер, – подумал Силаев. – Не было бы этих жертв, ни военных, ни гражданских. Такой совершенный корабль оградил бы нас от всех бед этой ненужной, но теперь нашей войны. Он бы гарантировал нам независимость на долгие сотни лет… если нас уже не поработили или не уничтожили. Ладно, – отмахнулся майор от навязчивых мыслей, – хватит о несбыточном».

– Что-то говорит мне, что Хранитель не даст нам даже самый маленький дредноут, даже если он у него есть, – добавил Керк.

– Мне тоже, – вынужден был согласиться Малыш. – Но, черт возьми, как жаль!

– Да, жаль… Ладно, хватит прохлаждаться, давай изучать его. Компьютер!

– Слушаю, командир…

– Запускай лекцию по основам вождения «Светлого Пути».

– Как скажете. Для начала, меня зовут – Аватар, а теперь прошу пройти в пилотскую комнату, и я начну лекцию из курса вождения корабля…

93

Генерал Протор третий раз просматривал ролик о двухчасовом противостоянии шердманов и варваров. Никогда не поздно научиться чему-нибудь новенькому в тактическом плане. Преимущество варваров было далеко не очевидно, даже при применении запрещенного оружия, и Протор хотел понять, за счет чего люди победили в этой бойне.

«Здесь явно какая-то фишка, но вот какая?» – подумал он.

Вот снова кусок взрыва ядерной бомбы, который уничтожил не только шердманский крейсер, но и сжег десятки атакующих истребителей. Картинка дрогнула от электромагнитного удара по следящим системам.

«Нет, так я ничего не пойму, – сказал про себя Протор. – Нужно посмотреть другое сражение». Генерал запустил ролик с предыдущим боем прямо на его середине.

– Вот оно что!

На экране метались ярко раскрашенные истребители. Протор прокрутил похожую часть первого ролика, теперь он разгадал фишку варваров. «Они просто перекрасили свои лучшие истребители под обычные и наоборот, – догадался Протор, – заставив нас весь огонь сосредоточить на этих „красненьких“ и „синеньких“, когда настоящие асы под видом простых истребителей пробрались к своим целям. Хитро, очень даже неплохо!»

Протор продолжил просмотр ролика. На нем в течение последующих полутора часов шердманы отбивались от атак людей, неся жуткие потери от страшного оружия, казалось, от него не было никакого спасения, но они также уничтожали своего противника. Более мощные и скорострельные лазеры делали свое дело, выводя из строя один за другим вражеские корабли. Но обезумевшие пилоты бросались под эти лучи и торпеды, несущие смерть их кораблям, своими жизнями закрывая крейсера и авианосцы.

– Бойня, настоящая бойня… – но в голосе Протора не было печали.

– Сэр, шердманы закончили погрузку своего десанта.

– Ясно, лейтенант. Можешь идти.

Шердманы признали свое поражение и попросили забрать с планеты свой десант. Что им и разрешили сделать, но с условием, что они оставят всю тяжелую технику, а также отдадут четверть всех тяжелых десантных ботов. Плюс ко всему в руки землян переходят три поврежденных крейсера, которые не могут покинуть систему своим ходом из-за полученных повреждений, но вполне боеспособны.

Перио был против. Но направленные в их сторону лазерные пушки и вышедшие из своих авианосцев истребители с бомбами на подвесках заставили согласиться с условиями победителей. Люди, как могли, компенсировали свои потери.

Бой закончился. На экране высветились цифры ос-тавшихся в наличии объектов. Девятнадцать у шердманов и пятьдесят шесть кораблей у варваров. «Что ж, – подумал Протор. – При желании моя мини-эскадра разделается с ними за полчаса».

– Сэр!

– Чего тебе, Картос?

– Сэр, к системе движется объект неизвестной принадлежности!

– Что ты несешь, лейтенант! Что значит неизвестной принадлежности?

– Сэр! – Казалось, лейтенант Картос сам не мог по-верить в то, что собирался сказать. – Сэр, это корабль Древних!

– Да ты, никак, спятил! Вывести на экран.

– Вот! – Картос чуть ли не ткнул пальцем в точку на экране, которая очень быстро росла.

– Да, действительно… – прошептал Протор, когда увеличение позволило рассмотреть корабль во всех подробностях.

Примерно восемьдесят метров в длину, блестящий, в отличие от темно-матовых поверхностей всех известных кораблей. Пять чуть выпуклых цилиндриков на борту, вероятно, спасательные капсулы. Корпус имел бороздки искусственного происхождения и неизвестного назначения, которые опоясывали весь корабль, без какой-либо видимой для глаза системы и симметрии.

– Зафиксирована связь между неизвестным кораблем и варварами!

– Выведи на экран! Вот это да! Человек в корабле Древних?!.. Но они разговаривают на своем языке… Как жаль…

«Как жаль, что это не сами Древние».

– У нас на связи полномочный представитель…

– Соедини.

– Протор! Немедленно захвати корабль. Неважно, как и почему он оказался у них, но он нужен нам! Ты меня понимаешь?!

– Так точно, сэр. Но, может, они сами отдадут его за определенную плату с нашей стороны? Ведь благодаря им силы Империи уменьшились на три, а то и на пять процентов. Это большие потери, которые помогут нам провести контрнаступление по всей линии фронта. К тому же мы оказали им большую услугу, и они с пониманием отнесутся к нашим словам и просьбам…

– Никаких просьб. Не забывай, Протор, они больше не наши союзники и уже даже не потенциальные. Так зачем платить за то, что мы можем взять даром?! К тому же они применили запрещенное оружие. Приступайте к захвату артефакта!

Протор хорошо понимал состояние Винтоса, потому как сам испытывал схожие чувства. Тот преодолел большой путь, чтобы заполучить нового союзника в войне с Империей, а вместо этого ему предлагают установить дипломатические отношения с расой, насчитывающей чуть более пяти сотен миллионов особей… Опять же, полученное примущество не является плодом его работы. Потому он и был так зол.

«Это плод моей работы, – подумал Протор. – Хотя без такого вмешательства варваров для достижения такого результата потребовались бы еще многие годы, и еще не известно, получилось ли бы? А так все вышло очень даже недурно…»

– Ты слышал, Протор? Начинай!

– Как прикажете, сэр, – генерал прервал связь с полномочным представителем. Вместо этого он установил общую связь со всей эскадрой и скомандовал: – Общая боевая тревога. Задача всем кораблям: осуществить прикрытие движения флагмана, я буду проводить захват цели. Главному орудию обездвижить цель. Как поняли?

– Так точно! Обездвижить цель.

– Выполняйте по готовности. Буксировщикам по правому борту – приготовиться.

94

Как оказалось, система управления «Светлого Пути» мало чем отличалась от систем других кораблей, что земных, что шердманских. Главным отличием было наличие на этом корабле искусственного интеллекта, самого низкого, «первого» уровня. Он мог только выполнять приказы, озвученные в любой форме, больше похожие на разговорное обращение, чем и отличался от простого голосового компьютера с жестким алгоритмом команд.

За время полета в режиме автопилота Керк с Малышом насобачились управлять судном с помощью ИИ. Так что они без проблем прошли сквозь Червячную Дыру, никакие молнии судну были не страшны. ИИ рассказал им, как нужно действовать в ее утробе и, как оказалось, предчувствие Керка не обмануло его тогда – ни в коем случае нельзя было менять режим работы двигателей, иначе – смерть. Почему так происходило, ИИ объяснить не мог. Видимо, эту информацию в него не заложили, как само собой разумеющуюся и известную любому мало-мальски образованному пилоту, а может быть, создатели и сами не знали.

Ходовые качества «Светлого Пути» также оказались на высоте. Путь до Новой Земли, занявший бы на обычном корабле неделю, он преодолел за два дня без всяких перегрузок, как говорится, на «крейсерской скорости».

То, что они увидели у планеты, заставило их содрогнуться. Успокаивало только одно: шердманов было еще меньше, и они уже уходили. Подбитые корабли безвольно дрейфовали в пространстве. Более-менее целые суда швартовались к калекам, не давая им отплыть в безвольном дрейфе далеко в сторону от основной группы кораблей. Что больше всего удивило: три земных крейсера держали в связке три шердманских судна.

– Что ты делаешь? – спросил Керк Малыша, копающегося в приборной панели.

– Забыл, где связь включается… Хочу вызвать наших, чтоб по нам свои не шандарахнули или вот те, что рядом с нашими копошатся.

– Аватар! – позвал Керк ИИ, выбравшего себе это странное имя.

– Слушаю.

– Установи визуально-звуковую связь вот с этим кораблем, – Керк указал на потрепанное судно, пометив его на мониторе, безошибочно угадав в нем земной флагман «Артур». – А то я не помню, как это сделать.

– Пожалуйста.

– Полко… генерал Кроненберг! – поправился Керк, разобрав на экране погоны Свифта. – Это мы…

– Керк! Малыш! Не может быть! Мы думали, что вы все погибли… с вами не было никакой связи.

– Не знаю, как остальные, но мы живы и вот что пригнали!

– Откуда он?!

– За рубежом аномалий…

– Потом все расскажете, – перебил их радостный генерал. – Швартуйтесь!

– Есть швартоваться!

Керк повел «Светлый Путь» к флагману, когда сильный удар потряс судно, заставив замолчать двигатели.

– Оп-ля… что это было? – произнес Малыш.

– Нападение, – обыденным голосом сообщил Ава-тар. – Восстановление систем через три минуты… Внимание! Угроза поражения…

– Да что происходит?! Кто стрелял! – выкрикнул Керк.

– Вся информация об агрессоре на мониторе, – все тем же хладнокровным голосом сообщил Аватар.

И действительно, на отдельном экране крутился в трехмерной проекции силунианский крейсер с выведенными тактико-техническими характеристиками – от мощности силового реактора до скорострельности зенитных пушек.

Двадцать силунианских кораблей пришли в движение, отсекая земной флот от «Светлого Пути». Сильно потрепанный в боях с шердманами, флот не мог ничего сделать. Только два крейсера выдвинулились наперерез. Бортовая авиация покидала авианосцы, некоторые несли под собой бомбы.

Земные корабли сделали выстрелы из лазерных орудий, но из-за поспешности и неполной накачки разряженных контуров они не принесли никакого вреда силунианцам.

Их ответный залп разнес в клочки ближайший крейсер и остановил другой. Широко сфокусированные лазеры били по мчащимся к своим целям истребителям. Силуниане знали их мощь и напор, потому старались не промахиваться. Пробравшихся совсем близко встречали уже зенитные орудия и истребители «бутгер» на пару с перехватчиками.

Первая атака явно захлебывалась, а крейсера Конфедерации подходили все ближе и ближе.

– Системы корабля восстановлены, – объявил Аватар экипажу.

– Держитесь! – предупредил всех Керк, хватаясь за штурвал.

Взревев двигателями, Керк сделал резкий разворот и на всей скорости рванул к Новой Земле. Лазерные лучи прошли совсем рядом с ним, но превосходная маневренность с виду тяжелого судна позволила избежать поражения. Сделав широкую дугу, Керк за несколько секунд увел корабль к планете и встал на ее самой низкой орбите. После чего вызвал на связь крейсер, сделавший выстрел:

– В чем проблема? – спросил Керк.

– Тебе лучше пообщаться с ним, – ответил силунианец.

На экране появилось лицо другого, явно не военного. Он резко бросил:

– Отдайте нам судно, или я уничтожу весь ваш флот!

– Если ты не остановишь боевых действий, я просто раздолбаю этот корабль о поверхность планеты. Я жду… – ответил Керк, снизив орбиту движения судна на один километр.

– Хорошо… – говорившему слова давались с тру-дом. – Как видишь, мои корабли отходят на свои прежние позиции. А теперь швартуйся к нам…

– Ну ты сказал! – воскликнул Керк. – Сотни людей погибли в этом скоротечном бою… вы, как минимум, должны возместить наши потери. Потом мы рисковали своими жизнями, доставая его, и отдавать судно бесплатно не намерены.

– Что ты хочешь?

– Ну-у… По тому, как вы за него нам чуть шею не свернули, я думаю, он стоит очень дорого. Очень… Одну минутку, – Керк оборвал связь с силунианцем и вызвал генерала Кроненберга. – Генерал! Что мне попросить за это судно? А то я чувствую, что без него они отсюда не уйдут.

– Дай я с ними поговорю…

– Идет. Переключаю, э-э… сейчас… Аватар, соедини их!

– Пожалуйста, – сказал ИИ, переключив связь. Теперь на мониторе было два лица – генерала и силунианца.

– За это судно вы должны нам заплатить, – начал генерал.

– Что именно?

– Все то же самое, как если бы мы вступили в Конфедерацию. Но технологии производств теперь должны быть самой первой свежести, как и корабли, на которых вы все это доставите… Плюс ко всему – орбитальные ремонтные доки. Можно не очень большие, кораблей у нас немного, сами понимаете…

– Это уже чересчур!

– Я еще не закончил. Вы оставите нам два ваших крейсера, по нашему выбору…

– Да вы совсем обнаглели!

– Большие нам не нужны, маленькие возьмем.

– Ни за что!

– У нас очень мало времени. Мы можем продать корабль Империи, так что советую вам связаться с вашим начальством и передать им наши условия, а то имперцы, я думаю, не поскупятся, еще даже добавят. До скорой встречи! – Свифт игриво помахал рукой и отключился. У него на судне тут же запищал сигнал связи. – Ты смотри, какие неугомонные, будто их за задницу схватили. Слушаю…

– Мы согласны на ваши условия, – сказал силунианец.

– Так быстро?!

– Я уполномочен решать такие вопросы самостоятельно, – презрительно объявил полномочный представитель Конфедерации.

– Замечательно! Когда прибудет караван?

– Примерно через три недели… нам нужно еще собрать все, заказанное вами, и погрузить…

– Понимаю. Сроки вполне приемлемы. До связи.

– Керк, – обратился Свифт. – Сейчас к тебе прибудет группа агентов КЕК. Они будут изучать корабль, помоги им.

– Без проблем. Мы даже отстыкуем спасательные капсулы. Я думаю, и без них им жирно будет. И потом, нам тоже технологии нужны.

– Хорошо, давай. И до встречи.

– До свидания, генерал. – Керк отключил связь.

«Три недели они будут лететь сюда, – начал подсчет времени Керк. – Неделю обратно. Итого четыре, ну дадим им неделю для изучения. Пожалуй, с них хватит».

– Аватар! Принять команду к исполнению…

– Что ты задумал? – спросил Малыш, почувствовав неладное.

– Аватар, команда на самоликвидацию, через сорок суток.

– Керк! С катушек съехал?!

– Ну почему же? Они недостойны такого корабля, раз без объяснения причин начали палить из пушек, от которых погибли сотни людей…

– Ты, конечно, прав, но если они поймут, в чем дело, и вернутся, чтобы наказать нас?

– Не вернутся, – уверенно ответил Керк.

– Назовите код для отмены команды.

– Почему ты так думаешь?

– Они просто не узнают, что это мы.

– Прошу ввести ко…

– А без отменяющего кода никак нельзя?

– Никак нет.

– Тогда об исполнении команды самоликвидации не оповещать.

– Принято. Код отмены самоликвидации?

– Абракадабра, бухты-барахты, – сказал Керк самое первое, что пришло ему в голову.

– Такое они точно никогда не расшифруют! – со смехом произнес Малыш.

– Принято. Код отмены: абракадабра, бухты-барахты, – повторил Аватар. – Самоликвидация через сорок суток. Отсчет пошел.

– Отлично! А теперь пойдем встречать наших доблесных чекистов, – позвал Керк Витке Пайса. – У нас впереди много работы.

– Кстати, ты не знаешь, почему они носят флотскую форму?

95

Высоко над головой светило теплое Солнце. Керк стоял у открытого окна родильного дома, и легкий ветерок, принесший свежесть после недавнего дождичка, обдувал его лицо. Ему было хорошо.

«В конце концов, если отбросить все сантименты, – думал майор Керк Силаев, – то исход Исхода оказался для нас в целом положительным и даже более того – мы не одиноки. А понесенные потери восполнятся и очень скоро».

Полномочный представитель Силунианской Конфедерации не обманул. Караван пришел в срок, доставив все, что было заказано. Они быстро забрали корабль Древних и исчезли, оставив после себя только спутники-шпионы. Они так спешили, что даже забыли поинтересоваться причиной отсутствия нескольких спасательных капсул, которые забрало КЕК для самостоятельного изучения.

Из десяти групп вернулась только группа майора Силаева. Остальные, так же произведшие бомбардировку, погибли, унося ноги от погони. Одному из них не повезло уже в Аномальных Зонах.

Потери, с момента появления их здесь, составили более пяти миллионов человек, и это не считая пропавших с «Феникса». Девяносто процентов всех небоевых потерь оказались мирным населением, загнанным в ловушки шердманскими десантниками. Остальные погибли, разворачивая и отстраивая города, в результате производственных травм, истощения, а также от враждебных флоры и фауны, с большей частью которых уже научились бороться.

Были и такие живые (и их было очень много, сравнимо с числом погибших), которых можно было также смело относить к потерям – сошедшие с ума.

Из летного состава осталось только около трех тысяч пилотов, на потрепанных машинах. Все «собаки» и «вампиры» погибли в термоядерном огне, не оставив ни одного своего представителя.

Но жизнь продолжалась. В леске курились дымки отстроенных заводов и фабрик. В небе, с поверхности на орбиту и обратно, курсировал транспорт. Там, на орбите, откуда он недавно спустился, ему было непривычно видеть, как бок о бок мирно стоят шердманские, силунианские и земные боевые корабли.

– О чем ты думаешь? – спросила Керка подошедшая сзади Лилу Силаева.

– Да так, ни о чем…

– Тогда как нам назвать детей? – Она показала на кроватку, в которой лежало четыре малыша.

Как ни странно, такая же «петрушка» была и с остальными роженицами, принесшими по четыре, а то и по пять детей зараз. Что было крайне удивительно, и никто не знал, кого в этом винить. Лишь немногие посвященные знали, в чем дело.

– Одного мальчика я точно назову Жак, остальные на твое усмотрение.

– Тогда – Александр, Мия и Елена…

– Отличные имена. – Керк посмотрел на часы и, включая радио, произнес: – Чуть не забыл! Я заказал любимую песню Жака. Думаю, он послушал бы ее после завершения Исхода, она немножко не в тему, но он был своеобразным человеком. В каком-то смысле эта песня о всех нас… Вот она…

Играла музыка заказанной песни. Несмотря на ка-жущуюся «тяжесть» композиции, создавалось впечатление, что она летит над землей, не касаясь ее.

И две тысячи лет – война, Война без особых причин. Война – дело молодых, Лекарство против морщин. Красная, красная кровь — Через час уже просто земля, Через два на ней цветы и трава, Через три она снова жива И согрета лучами Звезды По имени Солнце…1 

Реванш

1

– Ну все, мне уже пора, – сказал Крис Форкс, вставая с узкой койки и натягивая на себя форменные штаны курсанта летной Академии.

– Так рано? – девушка удивленно приподнялась на локте, другой рукой придерживая одеяло. Быть нагой, когда другой уже одевается, она не могла. – Всего-то два часа…

– А что ты хотела, Дженнифер? Завтра… – Крис посмотрел на часы и поправился: – Уже сегодня – выпускной экзамен, и мне требуется хотя бы четыре часа хорошего сна.

– А со мной?

– А с тобой я спать, в прямом значении этого слова, не смогу, а в переносном это такая трата сил… – Крис притворно тяжело вздохнул. – А они мне ой как понадобятся. Да и тебе бы поспать не мешало. Или ты думаешь, что экзаменаторы тебя пощадят за твои красивые глаза и… грудь?

– Пошляк.

– И я тебя люблю, – натягивая куртку, улыбнулся Крис.

Курсант Крис Форкс, послав воздушный поцелуй своей подруге и получив ответный, вышел из кубрика в коридор и закрыл за собой дверь.

Курсанты уже полгода жили на учебном авианосце «Юнга», проходя стажировку, чтобы стать полноценными пилотами палубной авиации. Те, кто был недостаточно хорош, тренировались на наземных аэродромах, а на «Юнгу» попали лишь лучшие.

До подъема оставалось меньше четырех часов, но Форкс знал, что и этого ему хватит, чтобы не чувствовать себя разбитым. В конце концов, он был уверен в своих силах: если не произойдет ничего экстраординарного, то он получит в зачетную книжку свое законное «отлично», и наконец после пяти долгих лет обучения попадет в тот летный отряд, о котором мечтал с самого детства, и где уже, по сути, ему зарезервировано место.

Там служил его отец, выходящий в этом году в почетную отставку, оставляя по традиции место своему сыну: дед, прадед, прапра– и так далее… – дед – с момента основания отряда на Земле. Так что пилотом он был чуть ли не генетически.

Курсант добрался до своей каюты – створки двери в ответ на прикосновение тихо расползлись, шипя гидравлическими приводами, и Крис Форкс, быстро раздевшись, плюхнулся на койку. По курсантской привычке быстро заснул, не терзаясь лишними переживаниями, воспоминаниями о проведенной ночи и прочей чепухе.

Наверное, усталость и приятная слабость от неуставного времяпрепровождения дали себя знать, и Форкс, входя в свой кубрик, не заметил мелькнувшую в дальнем конце коридора, освещенного слабым светом дежурной лампы, тень.

Но таинственный гость его видел, более того – он видел все, что происходило в кубрике девушки. Дастин как-то побывал в гнездышке Дженнифер и воспользовался случаем – оставил неприметный с виду сюрприз.

Дженнифер Гилгуд была одной из самых привлекательных курсанток, окруженной множеством воздыхателей, даже со старших курсов, и могла выбирать из огромного количества молодых людей, но выбрала она не его – Дастина Хоффмана, а Криса Форкса: хотя поначалу и ему перепало пару раз. Он не раз пытался выяснить отношения со своим противником, и на этой почве было сломано немало копий – что оказалось не так-то просто, – драки запрещались под угрозой отчисления. Последнего боялись как огня.

Побелевший от злости Хоффман криво улыбнулся в темноте коридора, думая о чем-то своем.

– Еще посчитаемся… – проговорил он и, резко развернувшись, зашагал к себе.

День начался с привычного воя побудочной сирены, которая могла поднять на ноги даже самого отъявленного лежебоку, но таких среди курсантов – особенно в этот день – не нашлось.

Весь личный состав вскочил быстрее обычного и облачился в форму – в том числе и Крис Форкс. Он быстро застегнул парадный китель и выглянул наружу. По коридору, кто скорым шагом, а кто и бегом, спешили такие же, как он, чистые и опрятные, без пяти минут лейтенанты, – предстояло предстать пред грозные очи начальника училища.

Все спешили на нижнюю палубу: там находился большой ангар, откуда выходили в космос и который при надобности превращался в актовый зал. Самолетов на взлетных площадках сейчас не было: их по такому случаю убрали в шлюзовые камеры, находящиеся под полом, и зал являл собой огромное пустое пространство, где могли свободно построиться курсанты, дабы выслушать торжественную речь.

Зарядка сегодня отменялась, а завтрак перенесли на более позднее время. Прием пищи должен был пройти в торжественной обстановке и до экзаменов: поскольку экзамены, как показывала практика, сдадут не все, поэтому позже полноценного торжества не получится, а так, сейчас, все надеялись на лучшее…

Те, кто сдаст экзамены, проведут свой фуршет уже без неудачников.

– Здорово, Крис!

– Привет, Шлюсс…

Форкс не удержался от зевка.

– Чего такой мятый?

– А ты сам догадайся.

– Опять из тебя все соки выжала? – понимающе спросил Шлюсс, хитро улыбнувшись.

– Вроде того.

– Мог бы перед экзаменами и потерпеть. А то возьмешь и пропустишь самую глупейшую ракету в сопло или очередь из пушки в борт…

– Не мели чепухи… – сказал Крис, скривившись и поплевав через левое плечо, постучал по стенке костяшками пальцев.

– Ладно-ладно…

Курсанты шумели, выстраиваясь в ровные квадраты по группам. Вскоре весь зал был заполнен. Вдоль рядов прошли инструкторы, своими прутиками легонько ударяя тех, кто, по их мнению, вел себя совсем уж по-идиотски или проявил небрежность в одежде: не застегнул верхнюю пуговицу или ремень сполз слишком низко.

Крис тоже раньше придуривался подобным образом, за что получал свою порцию жгучих ударов. Но на этот раз к нему придраться было не за что, и инструктор, знавший своих подопечных до мозга костей, подозрительно взглянул на Форкса: дескать, знаю я тебя, – и прошел мимо.

– Наверное, думает, что ты какую-то пакость подготовил…

– Он может не беспокоиться.

– Что, совсем?! – не поверил Шлюсс. – Я тебя не узнаю.

– Да. Сегодня мне неприятности ни к чему. Экзамены все-таки…

– Тогда понятно.

Гвалт прекратился сам собой, как только из дверей появился начальник училища – полковник Грейс Корней. Полковник был высоким и усатым, подслеповатым на один глаз, за что получил кличку «Пират».

– Смирно! – гаркнул заместитель начальника по учебной части майор Жихт.

От этой звучной команды у курсантов сами собой щелкнули каблуки ботинок, выпрямилась спина, выпятилась грудь и вздернулись вверх подбородки.

– Равнение на середину!

– Ох… у меня аж шейные позвонки щелкнули… – шепотом пожаловался Шлюсс.

– Тихо, мать вашу! – беззлобно зашипел инструктор на разговорчивых.

Между тем майор развернулся на месте и, чеканя шаг, направился к начальнику Академии. Остановившись и козырнув, он начал доклад:

– Господин полковник! Курсанты пятого курса для торжественной части построены!

– Вольно.

– Вольно! – продублировал начальника майор.

Курсанты чуть расслабились и приготовились слушать длинную речь. Начальник не заставил себя долго упрашивать:

– Курсанты! Это ваш последний день в нашем учебном заведении… завтра… завтра вы разъедетесь по всему миру. Но вам еще предстоит сдать экзамены, и вот эти замечательные люди будут у вас их принимать…

Крис взглянул на тех, на кого указал им начальник, и сердце ухнуло вниз, уверенность чуть пошатнулась, но всего лишь на миг. Это были настоящие боевые псы – ветераны торговых войн, а не пилоты армейских – пусть элитных, гвардейских, но все же армейских, уже очень давно не принимавших участия в реальных боевых вылетах частей, как это было раньше.

– Вот это подлянка… – прошептал Шлюсс.

– Действительно, – не смог не согласиться Крис.

Пилоты чуть улыбались, оглядывая молодых курсантов, и улыбки на их лицах не предвещали ничего хорошего.

– Прорвемся, – сказал Крис.

– Прорвемся, – не столь уверенно подтвердил Шлюсс.

Начальник учебного заведения говорил что-то еще, но Форкс его уже не слушал, он внимательнейшим образом разглядывал экзаменаторов, стараясь просчитать их, определить – насколько те действительно хороши. Как вести себя с каждым ветераном, если повстречаешься с ним в учебном бою через каких-то два часа.

Но что мог понять курсант? Практически ничего. Не хватало ни опыта, ни знаний. И даже если он определил бы психотип каждого из них, как определить, кто в каком истребителе будет сидеть?

– …А теперь, мои дорогие курсанты, прошу в столовую, на праздничный банкет, – закончил полковник свою речь, которую Форкс из-за внутренних переживаний пропустил мимо ушей.

2

Курсанты строем направились к выходу из бокса. За закрывшимися дверями заработали приводы, возвращавшие убранные в шлюзовые камеры стартовые столы с самолетами, к которым спешил технический персонал. Техники в последний раз проверяли готовность машин, загружая в пазы картриджи с учебными боеприпасами.

– Сэр, разрешите обратиться.

– Обращайтесь, курсант.

– Сэр, откуда такие нововведения? – спросил Шлюсс идущего рядом инструктора-наставника. – И почему мы узнали об этом в самый последний момент?

– Не дрейфьте… – обнадежил курсантов вдруг подобревший наставник. – Это они только с виду такие звери. Да, они летают чуть лучше, но вооружение-то останется прежним.

– Но почему, сэр?

– В последнее время армия недовольна поступающими на службу кадрами. Говорят, что качество не на уровне, – открыл наконец тайну инструктор. – То, что экзамены будут принимать наемники, одно из требований заказчика. Армейские пилоты ведь тоже не всегда принимали экзамены…

– Да ну?! – не поверил Шлюсс.

– Вот тебе и да ну. Раньше их принимали инструкторы, которые обучали курсантов, но потом руководство посчитало, что те делают своим воспитанникам различные поблажки, и принимать экзамены стали армейцы. Где-то экзамены принимали даже полицейские пилоты-перехватчики. Но и это оказалось полумерой. Теперь вот сделали так.

– Но, сэр, ведь они нас разделают под орех!

– Открою вам одну тайну, ребята… Будь это реальный бой, то все было бы именно так, как ты сказал: раскатали бы, как бог черепаху. Но у вас есть одно преимущество.

– Какое, сэр? – быстро спросил Крис.

– Они не знакомы с нашими учебными боеприпасами, и у них уйдет какое-то время на их освоение. Конечно, и они в свое время были курсантами, они тоже стреляли краской. Но за прошедшее время, за время боевых вылетов с реальными боеприпасами их привычки изменились, и многое подзабылось, так что им придется перестраиваться…

– Спасибо, сэр!

– Не за что, курсант.

– Но сколько у нас времени, сэр? – спросил Шлюсс. – Сколько времени до того, как они перестроятся?

– Немного, но оно есть. Думаю, полминуты или даже целая минута с момента, как нажмут на гашетки. Первыми очередями точно промахнутся.

Слова инструктора-наставника вернули Форксу утраченную было уверенность в себе. «Значит, пока они будут осваиваться с боеприпасами, мы будем осваиваться с экзаменаторами», – подумал Крис, почувствовав себя бодрее.

Он считал себя хорошим пилотом и решил, что этого времени ему хватит, чтобы подстроиться под тактику наемников, – о том, чтобы навязать ветеранам свою технику боя, он даже и не думал. Но все же считал себя не настолько хорошим пилотом, чтобы рваться с места в карьер.

– Прорвемся, – уже увереннее проговорил Крис.

Форкс чуть позже поймет, что наставник не то чтобы соврал, но сказал полуправду, чтобы успокоить нервы своего подопечного. Наемники очень даже хорошо владели учебным боеприпасом.

Банкетный зал выглядел празднично. На столах стояло множество яств, по своему качеству ничем не уступавших ресторанным. Группками составили бутылки: с безалкогольным вином – курсантам нужно было еще летать после завтрака.

Молодые пилоты с шумом стали занимать свои привычные места, накладывая на тарелки всего понемногу, но при этом не забывая, что слишком сильно «заправляться» тоже не стоит.

– Эти экзаменаторы прямо звери какие-то… – пробурчала Дженнифер Гилгуд.

– Почему ты так решила? – поинтересовался Шлюсс, шумно устраиваясь за столом.

– Ты видел их улыбки? Психи, да и только.

– Ну-у… – протянул Шлюсс, не зная, что ответить на такое категоричное заявление.

– Просто люди расслабились, – встал на защиту приятеля Крис, – вот и улыбаются.

– Ты думаешь?

– Уверен. Думаю, глядя на нас, большинство вспоминали, как они сами когда-то были курсантами, и поэтому не смогли сдержать улыбки.

– Версия натянутая, – с сомнением проговорила Дженнифер, – но не лишена логики.

«Да, – подумал Форкс, вспоминая улыбки некоторых экзаменаторов, какие-то садистские… – По крайней мере, парочка из этих наемников лыбилось отнюдь не из-за воспоминаний о курсантских годах, а наверняка из чистой вредности».

Подобные мысли не прибавили хорошего настроения.

В разгар завтрака Крис заметил Дастина Хоффмана, сидящего через столик, который криво улыбнулся, встретившись взглядом с Форксом. Крис в ответ на это взял бутылку вина таким образом, что горлышко перехватил только средний палец. Наливать так было неудобно, но чего только ни сделаешь, чтобы досадить и выбить из колеи своего врага.

Это заметила Дженнифер.

– Да что ты с ним постоянно цапаешься? – недовольно спросила она.

– Традиция…

После завтрака, обильно приправленного тостами и затяжными речами начальника училища, курсанты разбрелись кто куда. Кто медитировать в соответствии со своими религиозными убеждениями, кто просто отдыхать, настраивая себя на нелегкий предстоящий полет. Кто-то, не выдержав нервного напряжения, избавлялся от только что съеденной пищи. Кто-то спешил на летную палубу, чтобы самолично смотреть за подготовкой своего самолета к вылету.

Одним из последних был Форкс. Переодевшись в рабочий комбинезон, он вместе с техниками осматривал свой самолет.

– Что ты так волнуешься? – спросил его старший механик. – Все сделаем в лучшем виде.

– Да, Харлей, но от этого учебного боя зависит все. Зависит результат всех пяти лет, проведенных в Академии. Поэтому я обязан избавиться от всех опасений.

– Ладно-ладно… – примирительно подняв руки, сказал Харлей, отходя от самолета. Он со своей бригадой уже давно закончил осмотр машины, и все системы мигали зелеными огоньками полной готовности.

Форкс все же осмотрел всю машину вдоль и поперек. Забрался в кабину, натянул на голову шлем и еще раз проверил все настройки, что лично подгонял под себя. Ну вот, вроде все готово, все находилось на своих местах и работало.

– Что, убедился? – спросил механик, когда Крис вылез из кабины своей «цикады» – учебной версии самого распространенного истребителя ЦИК-102.

– Да, Харлей… извини…

– Ничего, – хохотнул в ответ старый механик и махнул рукой своим подчиненным, которые также были студентами механических ПТУ, также заканчивающих свое обучение, чтобы те закрыли все технические отверстия. – Иди уж, переодевайся. Построение через двадцать минут.

– Конечно, Харлей…

Механики закрыли все крышки и разошлись по своим подсобным помещениям.

Лишь один механик остался в полупустом помещении, на него не обращали внимания, все ходили по своим делам и, когда тот взобрался на самолет и открыл колпак кабины, это тоже не вызвало ни у кого никаких подозрений.

Между тем Хоффман, улыбнувшись своей кривой ухмылкой, сел в пилотское кресло и, подозрительно осмотревшись, вынул из-за пазухи небольшую скобу. Копаться в электронике смысла не было, так как сие легко обнаруживалось при запуске тестовой программы, включающейся каждый раз перед вылетом. Дастин же поступил иначе: открыв крышку, он вставил эту картонную, самодельную скобу в стойку штурвала, туда, где регулировались координаты высоты. Скоба была толщиной не более трех миллиметров, но и этого вполне хватало.

– Вот так…

Дастин быстро закрыл крышку стойки и вылез из кабины.

– Теперь полетай, засранец, – мстительно сказал он, убегая в раздевалку.

3

Крис Форкс быстро переоделся в свой летный скафандр, снежная белизна которого оживлялась только опознавательными знаками пилота. Стоять в такой амуниции было не слишком удобно, но она и не предназначалась для парадов. Оставалось проделать еще одну, самую неприятную, предполетную процедуру.

Крис подошел к раздаточному автомату. Сей агрегат почти не отличался от своих собратьев, в которых продавали прохладительные напитки, соки или кофе. Другое дело, что вместо них здесь находился так называемый закрепляющий раствор, прозванный курсантами тошниловкой. По своим свойствам он ничем не отличался от других армейских растворов. Рядом с автоматом стояла обыкновенная раковина.

Форкс нажал на кнопку и стаканчик до краев наполнился бурой жидкостью. Каждый раз, беря его в руки, Крис вспоминал свой первый опыт употребления этой гадости…

…Это произошло на второй день его пребывания в Академии: их привели на учебный аэродром и дали по стаканчику закрепляющего. При этом инструктор, зажав в кулаке стек и заложив руку за спину, расхаживал вдоль построенных в линию курсантов, поясняя его предназначение:

– Раствор СВК-12 предназначен для закрепления кишечно-желудочного тракта. Сие означает, что он должен уберечь вас во время полета от банальной рвоты. Что случается, когда пилоты совершают сложнейшие фигуры высшего пилотажа. А их придется совершать, чтобы не получить ракету в сопло или чтобы уйти от пушечной очереди. А теперь выпейте его, и не дай бог вы облюетесь, – я заставлю вас выдраить весь аэродром от одного края до другого.

Крис тогда понюхал содержимое и невольно поморщился. В нос ударил резкий запах каких-то химических красителей.

– Это нужно пить, курсант, а не нюхать. Ты меня понял?

– Так точно, лейтенант-инструктор! – закричал Форкс во всю глотку.

– Эскадрилья, вы меня поняли?!

– Так точно, лейтенант-инструктор!!! – проорали в двадцать глоток будущие пилоты.

– Отлично! Эскадрилья, на счет «три» выпить раствор. Раз… Два… Три!

Форкс поднес стакан ко рту и, задержав дыхание, самоотверженно сделал несколько глотков из объемистого стакана. Больше он сделать не смог. В животе что-то жалобно заурчало, и последний глоток Крис удержал во рту – не в силах его проглотить.

Он простоял так секунд десять, когда увидел, что в строю кто-то не выдержал и вывернул на бетонную полосу все содержимое своего желудка. Вслед за первым неудачником опорожнили свои желудки все остальные, и на светлом покрытии аэродрома оказалась черная полоса блевотины, смешанной с закрепляющим раствором.

– Паразиты, а не летчики, – сказал лейтенант-инструктор. – Эскадрилья, три шага вперед. Взять еще по одному стаканчику. Вы будете пить раствор до тех пор, пока не выпьете и не сблеванете.

По бетону, скрипя колесиками, поехала тележка, и курсанты под суровым взглядом инструктора взяли еще по стаканчику с СВК-12.

– Раз, два, три!

И снова курсанты попытались впихнуть в себя неудобоваримый раствор, и снова через несколько секунд он полился обратно. И так продолжалось до тех пор, пока курсантов не начинало рвать и ломать пополам только от одного вида и запаха закрепляющего раствора.

Три шага вперед… Три шага вперед… А позади будущих пилотов оставалась загаженная и жутко воняющая рвотой под палящим солнцем полоса.

– Уберите за собой, завтра повторим, – сказал лейтенант-инструктор и, размахивая стеком, что-то насвистывая себе под нос, ушел к себе.

Вспоминая свой первый опыт, Крис Форкс лишь криво усмехнулся, досчитав про себя до трех, одним махом влил в себя тошниловку и лишь поморщился.

На выходе из раздевалки его встретил старший механик.

– Ну, ни пуха ни пера…

– К черту, Харлей.

– Удачи…

– Спасибо.

Форкс, шагая в раскорячку, приблизился к «цикаде». На нее уже навесили учебное вооружение: заправили картриджи патронами к пулеметам и снарядами к пушкам. На подвесках висели учебные ракеты, краски в них не было. Они при критическом сближении подавали сигнал о подрыве, и на панели «жертвы» загорался соответствующий сигнал.

– Не подведи меня, – сказал Форкс, обойдя истребитель от носа до сопел и, погладив по кромке плоскости, вдруг почувствовал, что коленки предательски дрогнули. – Очень тебя прошу…

Чтобы не опозориться, Крис быстро взобрался в кабину и нахлобучил шлем с нарисованной на нем дельфиньей головой. Эта единственная вольность, которая позволялась курсантам в Академии, и все разукрашивали свои шлемы – кто как мог. Обычно рисовали свои позывные, которые выбирали сами, или, что случалось чаще, – выдавали инструкторы в соответствии с какими-то чертами курсантов, и далеко не всегда позывные были благозвучными.

Крис также не остался в стороне от традиций и нарисовал себе дельфина, потому как инструктор по плаванию однажды заметил, что курсант плавает, как мочалка в тазике, и пообещал превратить его в дельфина. И превратил.

– Ну, мои дорогие птенцы, – зазвучал надтреснутый голос полковника Корнея. – Это ваш последний вылет из гнезда. Взлетев, вы на сей раз станете настоящими ястребами. Желаю всем удачи, мои оперившиеся птенцы.

– Курсанты, – сменил полковника майор Жихт. – Против вас будут биться опытные летчики. Схема сражения «эскадрилья на эскадрилью». В общем… свалка. Смотрите друг за другом, помогайте друг другу, не забывайте друг о друге, и вы выйдете победителями. Это все.

Форкс запустил тестовую программу, и по экрану бортового компьютера побежали строчки проверяемых механизмов и систем: напротив каждого значка горел зеленый огонек. Через десять секунд высветилась надпись «Все системы в норме».

– Перекличка… – прозвучал голос диспетчера в наушниках.

И зазвучали рапорты:

– «Хромой» в седле… «Аист» в седле… «Свин» в седле… «Дракон» в седле…

«Урод», – непроизвольно подумал Крис, как только прозвучало «Дракон»: это был позывной Дастина Хоффмана.

– «Глаз» в седле… «Умник» в седле… «Сопло» в седле…

– «Дельфин» в седле… – отозвался Форкс, как только пришла его очередь. Дальше позывные пошли по накатанной.

– «Слон» в седле… Эскадрилья готова к вылету, – прозвучал голос командира эскадрильи, такого же курсанта, как и все остальные, только отличавшегося тучностью, что никоим образом не сказывалось на его мастерстве пилотирования.

– Эскадрилье приготовиться…

Самолеты дрогнули: это стартовые столы пошли под пол в шлюзовую камеру. На миг стало темно, когда над головой закрылась ячейка, и тут же впереди вспыхнул свет открывшихся створов.

– Выход.

Курсанты дали газу, и «цикады», вдавив пилотов в кресла, словно гончие в охотничьем азарте, одна за другой принялись резво выскакивать из ячеек «Юнги» в открытый космос.

4

– Эскадрилья, разделиться на звенья, – приказал «Слон», и в космосе началось перестроение самолетов, пилоты искали друг друга.

– «Свин», это «Дельфин», – позвал Крис своего приятеля Шлюсса.

– Слушаю тебя, «Дельфин».

– «Свин», заходи в хвост.

– Понял тебя, «Дельфин», захожу в хвост.

Макагон на своей «цикаде» пристроился в хвост истребителю Форкса, встав на одной с ним линии, чуть выше ведущего. Это было их классическое построение, отработанное многими месяцами тренировок. Форкс был ведущим, Макагон, соответственно, ведомым. В реальном бою строй продержится недолго, но все же – хоть что-то.

– Ну, где они там?… – недовольно забубнил Форкс, имея в виду экзаменаторов.

– Сейчас появятся… – ответил Шлюсс.

Приглашенные экзаменаторы выходили с противоположного борта «Юнги» – сделав вираж, они появились перед курсантами.

– Ну вот, сейчас начнется.

Крис взглянул на экран радара. Самолеты пятой эскадрильи отмечались зеленым цветом, самолеты экзаменаторов – красным. Их было столько же, сколько и курсантов – двадцать. Чуть сбоку блестела освещенная ходовыми огнями громада учебного авианосца «Юнга». Рядом с ним крупными звездами мигали метки судов-эвакуаторов, вызванных на тот случай, если произойдет что-нибудь непредвиденное и придется спасать катапультировавшихся пилотов.

С авианосца трассерами забила пушка, что служило сигналом к началу учебного боя, и две эскадрильи понеслись навстречу друг другу.

Синхронизированный компьютер распределил цели эскадрильи, выдав каждому пилоту персональную цель. Они могли согласиться или нет. Если да, то нужно было нажать кнопку захвата цели, если нет – то нет.

– «Свин», это «Дельфин»…

– Слушаю тебя, «Дельфин».

– Наша цель – отметка 2312.

– Понял тебя, «Дельфин», цель – 2312.

– Отлично, начинаем наш прием, «Свин». Покажем, на что мы способны…

– Понял тебя, «Дельфин».

– Раз, два, три… пошли.

– Понял.

«Цикады» на форсаже резко разошлись по высоте, создав угол в девяносто градусов. Самолет Форкса резко спикировал, а «цикада» Макагона столь же резво ушла вверх. Несколько секунд – и они развернулись под тем же углом, зажимая выбранную цель в клещи.

– «Свин», огонь!

– Есть, «Дельфин»!

«Цикады» огрызнулись огнем пушек. Точки снарядов ушли к цели.

Но и наемники оказались не промах. Они не сразу разгадали прием, поскольку это было ноу-хау Криса со Шлюссом, но реакция спасла их, и экзаменаторы столь же резко разошлись в стороны, уходя с линии перекрестного огня.

– «Свин», держим хвост!

– Понял, «Дельфин».

Опытные пилоты, стремительно сокращая дистанцию, старались обойти своего учебного противника и даже не сделали ни одного выстрела, не пустили ни одной ракеты. В то время как в общей схватке курсанты уже вовсю тратили боезапас. Трассы снарядов и пулеметных очередей расчертили космическое пространство. Некоторые из них бились о борта судов-эвакуаторов и авианосца.

В такой карусели, когда уже каждый был сам за себя, практически не работали никакие установки и, как только в прицел попадал истребитель соперника, Форкс нажимал на гашетки, и «цикада» тихо вибрировала, плюясь снарядами. Но наемники были слишком резвыми, и большая часть снарядов уходила в пустоту.

– Опасность поражения, – заговорил бортовой компьютер категоричным женским голосом. Крис всегда почему-то ассоциировал этот голос с какой-то толстой теткой в очках с толстой роговой оправой, с острой указкой, выговаривавшей непутевому ученику. – Захват системой наведения, угроза атаки… Угроза атаки…

– Твою мать! – не сдержался Крис и резко вывернул штурвал вправо и на себя. – Ну-у…

Перегрузка вдавила его в кресло, и Форкс почувствовал, как заболели глазные яблоки. Но эти старания ни к чему не привели.

– Ракетная атака, ракетная атака… – занудно продолжал оповещать бортовой компьютер и Форкс словно воочию увидел эту тетку-учительницу, махающую у него перед носом указкой.

«Черт… кажется, я схожу с ума!» – подумал Крис, бросая «цикаду» в очередной вираж и дав команду на отстрел имитаторов.

Бросив взгляд на радар, он увидел, как за ним увязалась ракета, рядом с которой с калейдоскопической быстротой сменялись циферки расстояния до цели, то есть дистанции до него.

– Ну-у?! – выжимая последние силы из истребителя, ревел Крис.

– Ракетная атака сорвана, – оповестил бортовой компьютер. – Подрыв на имитаторе.

– Слава тебе, господи…

– Опасность поражения… Опасность поражения… Захват системой наведения…

– А-а… чтоб тебя!!! – свирепо взревел Форкс; он почувствовал, как рубашка под летным скафандром насквозь пропиталась потом, а пальцы рук буквально задеревенели в перчатках, так судорожно он сжимал штурвал. Все это было так непохоже на учебные бои между курсантами!

Крис пошел на очередной вираж.

– «Свин»! Это «Дельфин»!

– Слушаю тебя… «Дельфин»…

– Ты где, мать твою?!

– В заднице, «Дельфин»! – с таким же отчаянием прокричал в ответ Шлюсс.

– По-оня-ял. Конец… связи-и-и… – растягивая гласные от наваливающихся на виражах перегрузок, ответил Форкс.

Совсем рядом пронеслась пушечная очередь. Его не сбили только чудом. Форкс бросил машину в сторону – и вовремя – очередь прошила то место, где он только что был.

Отчаянно вертя головой, Форкс увидел вдруг, как в хвост «цикады» Дженнифер, носившей не слишком благозвучный позывной «Стервоза», зашел самолет экзаменатора.

– «Стервоза», это «Дельфин».

– Слушаю, «Дельфин».

– У тебя хвост.

– Поняла, «Дельфин».

«От своего бы избавиться…» – с ожесточением подумал Крис, глядя на то, как Дженнифер пошла в отрыв.

– Опасность поражения… – затянул свое бортовой компьютер.

– Поздно… – прошептал Крис, услышав дробный стук.

Бортовой компьютер прокомментировал:

– Поражение левого крыла… Заклинило две пушки… неисправна подача боеприпасов… Повреждена подвеска крепления ракет… Рекомендуется отключить стартовый механизм.

– Отключить! – приказал системе Форкс, видя все эти повреждения на экране монитора, где красными пятнами отметились повреждения на контуре самолета и мигали различные системы вооружения.

– Стартовый механизм пуска ракет отключен.

– Проклятье, даже ракеты не успел пустить…

«Эврика!» – воскликнул Форкс, уходя от очередного поражения. Недолго думая, он начал претворять идею в жизнь.

Крис потянул штурвал на себя, одновременно вырубая силовые двигатели и включая вспомогательные посадочные движки вертикальной посадки на полную мощность. В результате этих действий «цикада» встала свечой, буквально застыв на одном месте в пространстве. Противник, сидевший на хвосте, не сумел отреагировать на маневр достаточно быстро и пролетел под машиной Форкса.

Видя это, курсант перевернул свою машину на сто восемьдесят градусов по дифференту, с одновременным креном, врубил силовые установки двигателей на полную мощь, так что они чуть не захлебнулись топливом, дабы сесть на хвост своему визави. И – о чудо! – ему это удалось.

– Ну вот и все, тварь! Допрыгался! – победоносно воскликнул Форкс.

От всей души вжимая пальцы в кнопку на рукояти штурвала, заставляя оставшиеся в рабочем состоянии пушки на правом крыле зайтись в злобном лае, Форкс расходовал боекомплект, не считая, желая лишь одного – попасть, попасть во что бы то ни стало… и он попал.

– Цель уничтожена… – лаконично отозвался бортовой компьютер.

Эти слова «училки», как он обозвал свой бортовой компьютер, показались ему музыкой.

– Внимание! Угроза поражения…

– Стерва… умеешь ты испортить настроение…

Крис бросил взгляд на экран радара и увидел, что к нему прицепились двое экзаменаторов. Потом, видимо, решив, что слишком много чести для зеленого юнца, один из них отстал.

Но оставшийся пустил сразу две ракеты и открыл огонь из пушек.

– Ракетная атака, ракетная атака, рекомендуется отстрелить ловушки…

– Отстреливай!

– Команда выполнена…

«Цикада» выплюнула целый сноп светящихся тепловых шашек и далее продолжала извергать их одну за другой каждую секунду.

Первая ракета сошла с дистанции в облаке шашек, но вторая, обходя ловушки, сближалась с «цикадой» Форкса, о чем и предупредил бортовой компьютер.

Тут Крис увидел, что кто-то расстрелял машину Дженнифер, и Форкс, убивая сразу двух зайцев, увел машину в пике вверх, уходя от оставшейся ракеты и одновременно заходя в хвост «цикаде», подбившей «Стервозу».

Ракета осталась позади, напоровшись на очередную ловушку, и Крис, сблизившись до нужной дистанции, выпустил весь свой арсенал по выбранной цели. Машина стала уходить в противоракетный маневр, но Крис, понимая, что он уже «труп», открыл огонь из пушек, расходуя последние снаряды, и крыло самолета-жертвы окрасилось в красный цвет.

– Цель повреждена…

– Сам вижу!

– Опасность поражения…

– Да заткнись ты!

Крис снова повел машину вниз, с разворотом, уходя с линии атаки невидимого противника.

– Что за дерьмо?! – воскликнул он, отжимая штурвал от себя.

Машина шла недостаточно резво, делая гораздо более широкую дугу, чем следует.

– Да что же это такое?!

– Угроза поражения… Немедленно…

И тут Крис увидел, как прямо над головой колпак его самолета окрасился в красный цвет.

– Говорит база. Борт 5420, вы уничтожены. Взять курс на базу.

– Это «Дельфин», вас понял, база… – сразу обмякнув, обронил Крис. – Иду домой…

5

Форкс развернул свою машину по направлению к учебному авианосцу «Юнга». Судя по всему, он был одним из последних подбитых курсантов. Рядом с ним шли «Дракон», «Слон» и «Аист». Все остальные уже заходили в свои ячейки или уже были внутри.

Среди экзаменаторов также было немало потерь – половина. Но чуть больше половины были лишь серьезно повреждены – чуть заляпаны краской, «сбитых» насчитывалось четыре «цикады».

Крис был подавлен. То, как его сбили, прямо в колпак, являлось грубейшей ошибкой. Его очень озадачило непослушание «цикады».

Но вот показался черный зев ячейки, освещенный мигающей дужкой, и, осторожно маневрируя движками, Крис влетел в ангар авианосца. За ним закрылись створы, со свистом, белыми струями воздух заполнил переходной шлюз, и, дрогнув, стартовый стол потащил истребитель вверх на технический этаж.

Открыв заляпанный алой краской, словно кровью, колпак кабины, Крис тяжело перешагнув через борт, выбрался наружу.

– Вот проклятье… – устало сказал он, увидев с высоты привезенного техником трапа, как отделали машину.

Полоса краски тянулась от левого крыла, через весь корпус до конца правого. Краска лишь немного заляпала колпак. Увы, это было еще хуже. Получалось, что его гарантированно отправили на тот свет, задев баки с топливом, порвав все системы управления. При таких повреждениях, будь они реальны, не спасли бы никакие дублирующие каналы. Это были повреждения, несовместимые с жизнью. То есть его буквально разнесло на клочки. Это Крис определил сразу.

– Дерьмо…

Нехорошие предчувствия одолели его. Если бы повреждения были меньше, если бы машина слушалась так, как надо, если бы… если бы… если бы.

– Ничего, сынок, – сказал подошедший старший механик, похлопав Форкса по спине. – У других еще хуже…

– Но мне от этого не легче.

– Ничего, ты продержался дольше всех.

– Сколько?

– Две двадцать две.

– Всего две с небольшим минуты?! – удивился Крис. – Харлей, да ты смеешься надо мной?

– Нет. Потом, во время разбора полетов, сам по записи секундомер посмотришь.

– Надо же… Мне показалось, что этот бой длился целую вечность.

– Иди, отдыхай. Мои ребята приготовили тебе свежего кофе.

– Спасибо, Харлей, это очень кстати. Я буквально валюсь с ног…

После кружки крепкого кофе, который действительно его чуточку взбодрил, Форкс прошел в раздевалку, где снял с себя ставший тяжелым скафандр, стянул комбинезон и буквально отодрал от тела мокрую рубашку, которую можно было выжимать.

– Круто ты его отделал! – встретил друга в душевой Шлюсс.

– Кого?…

– Того урода, что у тебя с самого начала на хвосте сидел.

– А ты откуда знаешь?

– Так меня чуть ли не в самом начале сбили. Буквально сразу же после сеанса связи с тобой.

– Вот ты про что…

– Ну да. Думаю, полтора балла тебе дадут точно.

– Да… А у тебя как дела?

– Хреново. Этот гаврик, как сел мне на хвост, так и не слез, пока сопло в буквальном смысле не засорил. В общем, разделал меня, как бог черепаху… Сейчас небось техники весь двигатель перебирают. На одном в ячейку вошел.

– Не повезло.

– Да, – кивнул Шлюсс. – Буду подавать рапорт о повторном экзамене. Черт, хорошо же они нас приложили. Псы войны, мать их…

Крис обтерся полотенцем и вышел из душевой. Предварительные результаты можно было посмотреть прямо сейчас и, одевшись в форму, Форкс поспешил в класс.

Там уже висел справочный листок.

О своей предварительной оценке Крис и так догадывался – полтора балла, за один сбитый и один поврежденный самолет.

«Лишь бы ни у кого не было больше!» – молился всем богам Форкс. Увидев напротив своей фамилии цифру «1,5» Крис облегченно перевел дух. У большинства были «0,5». У кого-то, как, например, у Макагона, стоял круглый «0». Но больше «1,5» все же было. Счастливым обладателем высокой оценки, к некоторому облегчению, оказался не «Дракон», у которого тоже было «1,5», чего бы Крис не вынес. Но и «1,75», стоящее в графе «Слона», сильно испортило ему настроение.

– Проклятье…

– Как дела? – спросила подошедшая Дженнифер.

– Плохо.

– Полтора, – оглянулась она на список. – По-моему, круто. У меня всего «0,5».

– Это было бы круто, не будь у меня таких серьезных повреждений…

– Ладно, не убивайся раньше времени.

– Легко сказать. До разбора полетов еще час. За это время реально сдохнуть можно…

Крис ждал. Вскоре стали вызывать одного курсанта за другим пред очи приемной комиссии. Там в видеозаписи показывали полет каждого, отмечали ошибки, хвалили за верные решения, особенно если они претворялись в жизнь и приносили результат.

– Ну как? Ну как? – спрашивали курсанты друг друга, стоило только выйти одному из них.

Ответы не отличались особым разнообразием. Превалировали «нормально» и «хреново». Далее следовал балл за экзамен.

– Крис Форкс, – прозвучал голос наставника.

– Я, сэр, – вытянулся по стойке «смирно» Форкс.

– Заходи…

– Есть, сэр.

6

– Полковник Корней, курсант Форкс по вашему приказанию прибыл, – отчеканил Крис и застыл перед членами комиссии, представлявшими авиацию Космического Флота, в элитное подразделение которого он хотел попасть.

– Ну что я могу сказать, – заговорил полковник, – отстрелялся и отлетался ты в целом на «отлично», но есть некоторые нюансы…

«Так я и знал, – обреченно подумал Крис. – Всегда и везде есть эти долбаные „но“. Без них никак».

– Об этих нюансах тебе лучше расскажет майор Уэйс. Майор…

– Так точно, господин полковник. Мы посмотрели твое выступление. Ты неплохо крутишь «бочки», а твоя «свеча», хоть и создала опасность столкновения, выше всяких похвал. Отстрелялся ты на «отлично», но вот остальные маневры у тебя какие-то затянутые.

Дежурный лейтенант запустил нужные отрывки видеозаписи, и на мониторе замелькали картинки учебного боя. Эта камера явно отслеживала действия только Криса Форкса. Впрочем, еще девятнадцать следили за остальными пилотами.

– Ты видишь, курсант?

– Так точно, сэр.

– Ну вот. Особенно в последнем эпизоде. Очень плохое выполнение отрицательного дифферента. Было бы оно чуть быстрее, чуть резче разворот, очередь, пущенная в тебя, прошла бы мимо. А так тебя буквально исполосовало.

– Какая у меня оценка, сэр?

– Хорошая оценка. Четыре и восемь десятых балла. Если бы ты вышел из боя с повреждениями, совместимыми с жизнью, то была бы «отлично».

– Разрешите идти, сэр?

– Идите, курсант.

Форкс, четко развернувшись, вышел из аудитории, и к нему тут же подскочила Дженнифер.

– Ну, как? – спросила она. – Какая оценка?

– Не тяни, – поддакнул Шлюсс.

– Четыре и восемь.

– Класс! – восхитился Макагон. – Круто. С такими баллами тебя любой отряд с руками оторвет. Даже тот, в который ты хочешь.

– Да… – вяло согласился Крис. – Извините, ребята, у меня дела.

Форксу не давало покоя, что исполнение им отрицательного дифферента отметили члены комиссии, это поначалу показалось ему странным и весьма сомнительным. Поэтому он бегом направился на летную палубу.

– Что случилось, сынок? – спросил старший механик, увидев своего подопечного курсанта бегущим, чего за ним никогда не водилось.

– Харлей, к моему самолету кто-нибудь подходил?

– Ну да, мы тестировали его…

– Нет, Харлей, кто-нибудь из посторонних?

– Нет, Крис. Он все время был у нас на виду. Мы столько времени потратили, чтобы его отмыть… Извини, Крис, – попросил прощения старший механик, поняв, что сболтнул лишнего, задев подопечного за больное место.

– Ничего. Харлей, у меня произошла какая-то тухлятина в управлении. В частности с отрицательным дифферентом.

– Да, я видел. И все со своими ребятами проверил. Тесты показывают, что все в норме.

– Что ж это такое-то? Ничего не понимаю. Понимаешь, Харлей, не тянула машина и все тут…

– Что ты имеешь в виду?

– Даже и не знаю, что думать. Вы проверяли рулевые сопла?

– Да, Крис. И сопла, и приводы, даже замер сопротивления проводки провели.

– Тогда в чем дело?

Курсант вдруг, неожиданно даже для самого себя, подбежал к машине и забрался в пилотскую кабину.

– Что тут может быть? – подозрительно спрашивал он себя и, закрыв глаза, взявшись за штурвал, стал совершать им движения, повторяя маневры учебного боя. – И потом вниз…

Штурвал пошел от пилота к панели управления и почти уперся в ограничитель. Почти…

– Что за дела… Харлей…

– Что такое?

– Штурвал.

– Ну-ка…

Старый механик открыл крышку и, порывшись во внутренностях на ощупь, удивленно хмыкнув, достал на свет какой-то кружок.

– Что это такое? – спросил Крис.

– Понятия не имею, но думаю, что все дело в этой хреновине… Ее там быть не должно.

– Черт…

Крис взял кружок и повертел перед глазами.

– Кто-то тебя подставил, парень, – сделал заключение Харлей. – Но это точно не мои ребята.

– Я знаю… Я знаю, кто это сделал. Но ты подтвердишь перед полковником, что это явилось причиной грязного выполнения виража?

– Конечно, парень.

– Спасибо, Харлей!

Форкс выскочил из кабины «цикады» и побежал обратно. Он ворвался в помещение заседания приемной комиссии, едва постучав и не дождавшись приглашения. Отметив, что у дверей уже никого нет, а значит, всех приняли.

– Разрешите войти, господин полковник?!

– В чем дело, курсант?

– Вот, сэр! – Крис показал всем причину всех своих бед.

– Что «вот»?

– Вот, сэр, причина смазанного выполнения отрицательного дифферента, сэр!

– Что это? – полковник взял в руки скобу.

– Сэр, кто-то поставил ее в стойку штурвала, и она не дала мне сделать нужный угол…

– Парень… ты хочешь сказать, что…

– Так точно, сэр, меня подставили. Старший механик подтвердит мое заявление; собственно, он ее и обнаружил. Это посторонняя вещь в самолете и никак не могла там оказаться случайно.

– Это очень серьезное заявление, курсант, – перешел на канцелярский тон полковник. – Ты знаешь, кто это сделал?

– Догадываюсь, сэр. Но никаких улик у меня нет, сэр. Я прошу…

– Это плохо, курсант. Мы не можем пересмотреть твою оценку. Ведь об этом ты пришел попросить нас? – спросил майор Уэйс.

– Так точно, сэр…

– Ничего не выйдет, курсант. Это патовая ситуация. Мы не знаем, кто поставил эту штукенцию в штурвальную стойку… может быть, это сделал ты сам, чтобы в случае чего указать на нее, как сейчас…

– Но, сэр! – задохнулся от возмущения Крис.

– Тише, курсант. Я не говорю, что это сделал ты. Просто объясняю, что слишком много толкований всему этому…

– Для вас, курсант, есть только один выход, – сказал полковник Корней.

– Какой, сэр?

– Подать рапорт о повторном экзамене.

– Ясно, сэр. Разрешите спросить, сэр?

– Разрешаю.

– Можно ли сделать так, чтобы повторный экзамен ввиду нестандартной ситуации прошел в документах как первый?

– Увы, курсант. Результаты уже занесены в базы данных и только что отправлены в Министерство обороны. И должен сказать, что, если бы они еще и не были отправлены, мы бы все равно ничем вам помочь не смогли.

«Проклятье!!!» – мысленно вскричал Крис.

– Сэр, разрешите идти? – выдержав паузу, чтобы успокоиться, попросил Форкс.

– Идите, курсант.

7

Авианосец «Юнга» выполнил свой полугодовой поход за пределами системы приписки и вернулся на базу. Все время, пока корабль шел домой, Крис безвылазно просидел в своем кубрике. Иногда его навещали приятели, но разговора между ними не получалось.

– Да что с тобой происходит, в самом-то деле? – недоумевал Шлюсс. – Что ты сидишь, будто тебя уже в механики зачислили!

– Да, Крис, – кивнула Дженнифер. – Отличная оценка: четыре и восемь десятых балла. Выше только у «Слона», но он подбил двоих…

– Вам не понять, – махнул рукой Форкс.

– Да все мы понимаем, – не унимался Макагон. – В какой отряд ты хотел попасть?

– Эскадрон «Крылатые львы».

– Ну… Какой у них проходной балл?

– Четыре и шесть.

– Так чего ты нос повесил?

– Вы не понимаете… Этот балл действует всего два года. До этого принимали только по оценке «отлично», то есть пять баллов, минимум четыре и девять.

– Плюнь и разотри. Ну сдай второй раз экзамен. Во второй раз «отлично» получишь…

– В том-то и дело, что во второй раз…

– Наверное, мы действительно чего-то не понимаем, – примирительно сказала Дженнифер. – Но пойдем в столовую, час обеда все-таки.

– Ладно…

Крис надел китель и вышел вслед за друзьями. В столовой, разбившись на группки, курсанты уже отмечали свой выпускной. Веселее выглядели даже те, кто получил на экзамене «трояки».

– Что дальше делать будешь? – спросил Крис у Шлюсса, чтобы хоть как-то отвлечься от тяжелых мыслей, достававших его уже несколько дней.

– Пересдам экзамен, ну и, наверное, в полицию пойду, контрабандистов ловить.

– А армия? Ты вроде туда хотел.

– Нет, передумал. Что там делать? Скукотища… Всю жизнь на каком-нибудь авианосце, увольнения на планету раз в месяц… и вообще – уставщина. А у копов хоть реальных операций больше. Контрабандисты, говорят, в последнее время совсем страх потеряли. Может и ты плюнешь на свой элитный отряд и со мной махнешь, а? Будем с тобой пиратов отстреливать и прочую шваль.

– Я подумаю…

– Ну а ты, Дженнифер? – спросил Макагон. – Не передумала еще в свои «Голуби мира» записываться?… Все-таки удивляюсь я, какой идиот назвал боевое подразделение «Голуби мира»?

– Не-е… У меня там, как и у Криса, место зарезервировано.

– По блату, значит.

– Ну да! – легко согласилась Дженнифер. – Как только корабль пришвартуется, я сразу туда… Ну а что до названия, так, по-моему, все правильно. Где пройдут «Голуби мира», там лишь тишь да благодать.

– Понятно, – усмехнулся Шлюсс и с видом нашкодившего школьника, который открыто гордится своим поступком, достал из-под кителя фляжку…

– Что там?! – сразу спросила Дженнифер, определив по виду Макагона, что там что-то не то.

– Тс-с… коньяк, – прошептал Шлюсс.

– Ну ты даешь! А еще контрабандистов ловить собрался! Да ты сам контрабандист, каких еще поискать надо.

Не обращая внимания на слова Дженнифер Гилгуд, Шлюсс наполнил стаканчики с наполовину отпитым компотом.

– Ну что, за нас? – поднял он свой стаканчик. – Чтобы нам всегда сопутствовала удача.

– За нас… – кивнул Крис.

– И за то, чтобы нам никогда не пришлось стрелять друг в друга…

Приятели недоуменно глянули на Дженнифер, потом друг на друга и, молча кивнув, соглашаясь с таким серьезным тостом, чокнувшись стаканчиками, выпили содержимое.

Тост был со смыслом. Все знали, что иногда случалось и такое, что бывшие однокурсники и даже одногруппники – лучшие друзья, оказывались по разные стороны баррикад. Вербовались в разные летные отряды, – так называемые охранные агентства, а на деле – в торговые армии мегакорпораций, и бывало так, что встречались уже в свистопляске скоротечного космического боя за обладание или удержание ценного рудника, за тонны и даже за килограммы стратегического сырья.

– Еще по одной?

– Давай… – снова кивнул Крис.

– Может, не надо?

– А что нам сделают? Отчислят?

Приятели дружно усмехнулись и выпили еще по одному стаканчику. Никто их уже отчислить не мог. Экзамены закончились, и аннулировать их нельзя. На третьем круге коньяк кончился.

– Кончилась контрабанда, – с сожалением протянул Шлюсс.

В столовую с шумом ввалилась очередная кучка курсантов. Здесь заводилой был Дастин Хоффман.

– Крис, спокойно… – сразу же остановила быстро закипающего Форкса Дженнифер. – Он этого не стоит.

– Я спокоен.

– Что ты так завелся, с пол-оборота?! – удивился Шлюсс. – Раньше вы могли друг друга подначивать до бесконечности…

– Это было раньше… пока он не перешел черту…

– Какую черту?

– Эта сволочь подставила меня. Из-за него я не получил «отлично».

– Что ты такое говоришь?! Как он мог подставить тебя?

– Он, или кто-то по его просьбе, заклинил мне стойку штурвала, из-за чего я так тяжело выполнил отрицательный дифферент.

– Ты уверен?

– Сто процентов. Вот эта хреновина… – И Крис вытащил из кармана злосчастную скобу. – Из-за нее все проблемы.

– И что, ничего нельзя сделать? – участливо спросила Дженнифер.

– Нет. Доказательств нет, и единственное, на что я имею право, это на повторный экзамен.

– Проклятье… Ну сдай ты этот чертов экзамен, и все дела.

– Ты не понимаешь, Шлюсс. Это элитный отряд… с этим повторным экзаменом я буду там как… как… как какое-то дерьмо! – вскричал Форкс и сильным ударом смял пластиковый стаканчик в лепешку об стол.

Форкс со злостью обернулся на шумящего со своими приятелями Дастина Хоффмана. Там, похоже, тоже баловались запрещенным спиртным и, стоило ему только встретиться со своим врагом взглядом, как все внутри Криса перевернулось, и он, одурманенный принятой дозой спиртного, бросился своему обидчику навстречу.

– Сука! Я убью тебя! – кричал Форкс, прорываясь к своему персональному врагу.

Натиск был настолько стремительным, что никто ничего не успел понять и предпринять. Удар, и Дастин отлетает назад, падает на стол, сметая с него все содержимое.

Противник не был слабаком и, отшвырнув Криса, сам перешел в наступление, несколькими ударами выровнял счет, разбив губу и нос.

Наконец окружающие сбросили оцепенение от внезапного натиска и, поняв, что все действительно серьезно, быстро оторвали бойцов друг от друга.

– Я убью тебя, клянусь… – шипел Крис.

– Попробуй.

– Хватит… – встал между ними «Слон». – Хотите подраться? Сделаете это не на корабле и за пределами Академии. Если нужно, мы устроим все по правилам, с секундантами и прочими атрибутами… А теперь разошлись.

– Ладно… Но я достану тебя, Хофман.

– Буду ждать.

8

Следующий день после того, как «Юнга» ошвартовался у орбитальной пристани, и Криса вместе со всеми спустили в челноке на планету базирования, он провел в своей съемной квартире. Вообще-то курсанты жили в специальном общежитии, но те, кто хотел и имел для этого средства, снимали квартиру в городе. Препятствий этому не чинилось, лишь бы курсант не опаздывал на занятия и не надирался по-черному.

Попервости, правда, возникла мысль все-таки надраться, и Форкс даже добрался до ближайшего бара, но, пропустив пару стопок рому и скривившись, как от кислого, Крис бросил это занятие. Уж очень оно смахивало на киношное, где убитые горем герои лакают всякое пойло литрами. Пить он не умел, и учиться этому сомнительному мастерству не было никакого желания.

Дженнифер сразу после прибытия, едва попрощавшись, даже не взяв законный отпуск, пообещав писать письма, отправилась к месту дальнейшей службы.

«„Голуби мира“, – вспомнил Крис название ее подразделения. – Действительно маразм…»

Вернувшись в свое холостяцкое убежище, Крис даже подумал плюнуть на все, да и сдать экзамен повторно, как собирался сделать его приятель Шлюсс Макагон. Но тут же отбросил эту идею как несостоятельную.

«Эти засранцы ничего не умеют, – вспомнил он слова своего отца. Говорилось это сразу после того, как снизили порог поступления в отряд. – Летают, как конопатые курицы. Учись, сын, чтобы все говорили, что ты достойная замена в отряде, а не какой-то там раздолбай…»

Раздолбаем был сынок премьер-министра. Ходили устойчивые слухи, что именно из-за него, а точнее, из-за его папаши, нажавшего нужные рычаги в Министерстве обороны, и снизили проходной балл, так как этот сынок хотел стать именно «Крылатым львом».

Теперь из-за него слава «раздолбаев» и «папенькиных сынков» перешла даже к тем, кто сдавал экзамены повторно, пусть даже на «отлично». Крис скривился, представляя, как будут на него коситься, за его спиной называя папенькиным сынком, тем более что он действительно должен был занять место отца, который ради этого даже готов был уйти в почетную отставку на год раньше. Такая практика существовала и раньше, и никто ничего не имел против, если сменщик действительно все сдал на «отлично», даже с пересдачей, но тогда она не носила столь унизительного характера.

– Нет, это выше моих сил, – сказал он себе.

«Удавить бы этого сынка», – подумал Крис со злобой. Со злобой еще и оттого, что сделать это не сможет, появись у него такая возможность в реальности. Потому как оный разбился насмерть, врезавшись в борт своего авианосца, как последний остолоп, промахнувшись мимо ячейки.

Аппарат связи подал звуковой сигнал. Крис покосился на него и увидел мигающую звездочку – значит, звонили издалека – из другой системы. Это могли быть только мать или отец. Потому трубку переговорника лучше было снять.

– Слушаю…

– Как дела? – прозвучало в ответ, и по голосу Крис узнал отца, которому он все собирался позвонить, но так и не собрался.

– Здравствуйте, сэр. Мне нечем вас порадовать, сэр.

– Какой балл?

– Четыре и восемь…

– Что так?

– Получил повреждения, несовместимые с жизнью, сэр. Я думаю, вы уже сами все знаете…

– Знаю… Ты можешь пересдать экзамен…

– Нет, сэр. Будет лучше, если вы останетесь до конца своего срока и передадите эстафету моему брату Вольфу.

Повисла пауза. Он примерно знал, о чем думает отец. Вольф, также пошедший в пилоты, подавал хорошие надежды. Оценки у него были чуть похуже, но это ничего не значило, главное было, отлетать на экзамене, что сам Крис провалил.

Пауза затягивалась. Звонок был сверхдорогим, но потом он вспомнил, что отец звонит за счет Министерства обороны бесплатно. Но бесплатным был только лимит времени, и лимит этот подходил к концу, пошла последняя минута.

– Ладно, пусть так… – наконец раздалось в трубке. – Что сам намерен делать? Пойдешь в какой-нибудь другой отряд?

«Почему бы и нет, что мне еще остается?…» – подумал на это Крис, но вслух сказал:

– Еще не знаю… возьму отпуск, развеюсь и потом все решу.

– Ладно, сын, до связи.

– До связи, сэр.

Трубка с грохотом упала на аппарат.

– Даже уговорить не попытался, хотя бы для проформы… – с обидой сказал он.

Целая неделя из месячного отпуска прошла как в тумане. Надраться до чертиков так и не получилось, хотя каждый день он порывался это сделать. Однажды на глаза ему попался плакат вербовочной конторы со всеми телефонами, электронными адресами и прочим. Заходить Крис не стал. Уже дома, поддавшись минутному порыву, Форкс включил свой терминал и в поисковой системе нашел унифицированную вербовочную контору, которая работала сразу со всеми, а не индивидуально с каким-то одним охранным агентством, что он видел на улице.

– А почему бы и нет?… – пожав плечами, произнес в пустоту Крис Форкс.

Способов подачи заявлений было несколько. Самыми популярными были два: подача заявлений в конкретную фирму – этот вариант подходил для тех, кто хотел попасть в уже выбранный им конкретный отряд, – и подача заявления в «свободное плавание», когда сами наниматели предлагали работу. Почему-то Крис выбрал второй вариант. Может быть, потому, что охранных агентств насчитывались многие сотни, и перебирать их все не возникало никакого желания, – а какого-то предпочтения у него не имелось.

С минуту посидев над клавиатурой, будто готовясь сигануть в пропасть без подстраховки, Форкс написал заявление, ввел необходимые параметры того, на каких самолетах хочет летать, минимальный оклад и прочее, прикрепил к нему свое досье и, нажав на «Ввод», запустил информацию в Сеть.

– Что я наделал?! – тут же воскликнул он, как только в окошке появилась надпись «Сообщение отправлено». – Впрочем, я всегда могу отказаться…

Посидев еще немного, тупо уставясь в монитор, словно ответ должен был прийти в ту же секунду, он пошел на кухню приготовить себе обед. Стоило ему только закончить трапезу и выпить последний глоток чая, как зазвучал зуммер терминала, оповещая хозяина, что пришла почта.

Крис проглотил вставший в горле комок, чувствуя, что он делает ужасную ошибку. Открыл-таки почтовый ящик, и тут же по экрану терминала побежали названия фирм, предлагавших поступить на работу именно к ним, суля отличную зарплату с премиальными за сбитую цель, карьерный рост и прочие блага, вплоть до девочек по вызову в любой момент.

Отсеивая одно предложение за другим, особенно когда были машины других фирм, не те, на которых он учился, либо условия были слишком хороши, а как гласит древняя мудрость: слишком хорошо тоже нехорошо. Были и другие причины для отказа. В итоге более чем из полусотни предложений Крис остановился на одном. Отряд назывался просто и лаконично: «Кобра», без всяких там «свирепых», «ужасных», «стремительных» и прочих «…ых», которые почему-то сразу вызывали у Форкса нешуточные подозрения в их действительной «крутости».

«Ну вот, осталось решить… – подумал Крис, и новый ком встал поперек горла, во рту стало сухо, как в пустыне, а по всему телу разлились легкое онемение и слабость. – Дерьмо, прямо как у девчонки-недотроги на первом свидании…»

Форкс со злостью вдавил клавишу «О’к».

«Вы приняты в летный отряд охранного агентства „Кобра“, – пришел ответ через несколько секунд. – В любом банке федерального уровня назовите свое имя, прилагающееся контрольное число, и получите проездной билет до места службы. Все сопутствующие и необходимые документы, а также указания, получите вместе с билетом. Спасибо. Нам очень приятно, что вы выбрали именно наше агентство».

– Приятно им…

9

На следующий день, получив билеты и все сопутствующие документы, Крис выписался из квартиры в домоуправлении. Собрав свои вещи, которые уместились в одной сумке, молодой человек отправился на космодром, откуда именно сегодня отправлялся нужный ему корабль, совершающий один рейс в неделю.

Родителям он отправил сообщение, где просто ставил их в известность о своем решении. Говорить с ними лично он не хотел, пришлось бы долго и нудно объяснять причину своего поступка. А как он мог его объяснить, если Крис и сам плохо понимал, что толкнуло его на подобные действия? Разочарование? Минутная слабость? Или что-то еще?… Потому он просто сбежал от ответа, пообещав писать или звонить – как получится.

Зал ожидания был переполнен, толпы людей проходили мимо Криса от входа к выходу, поскольку постоянно звучали объявления о прибытии того или иного транспорта или же приглашения пассажирам проследовать на посадку. Для бывшего курсанта невероятным событием явилась встреча с однокурсником.

– Кого я вижу! – воскликнул подсевший к нему такой же, как он, выпускник.

– Привет, Лагранж… Какими судьбами?

– Да вот, на работу еду. Нанялся в армию.

– В Армию или армию? – сделав ударение на первом слове, переспросил Форкс.

– Охранное агентство, – пояснил Лагранж.

– Понятно…

Впрочем, Крис зря спрашивал. Он знал Лагранжа, как и многих других ребят с параллельных курсов, которые учились для того, чтобы потом завербоваться в торговые армии мегакорпораций. Платили там не в пример лучше, чем в Армии и на Флоте, даже по сравнению с элитными отрядами; опять-таки бонусы за сбитого противника и прочие надбавки.

– А ты как?

– То же самое.

– Надо же… Я слыхал, ты хотел попасть в элитный отряд. Таких, как ты, не так уж и много на нашем курсе было…

– Передумал, Лагранж, передумал…

– Правильно сделал, – кивнул Лагранж. – Пилоты твоего уровня не должны пропадать в каких-то там элитных отрядах, которые просиживают штаны на заднице, пыхтя от самодовольства, и ничего не делают. Прокис бы ты там… Тем более что, как мне кажется, от их элитарности осталось только название.

– Ну а на войне сбить могут в первый же день, с несовместимыми с жизнью повреждениями, – заметил Крис. – Получится, что провел ты целых пять лет, чтобы скочеврыжиться за одну минуту.

– Ну и хрен. Мне уже будет фиолетово…

– Тоже верно.

– Объявляется посадка на рейс 17783428900, «Галактик-лайн», через четвертый терминал, – оповестила через громкоговоритель справочная служба космодрома. На большом табло высветилась аналогичная надпись. – Объявляется…

– Оп-па. Мой рейс, – встал с кресла Лагранж.

Крис сверился с билетами и тоже встал, подхватив свою сумку.

– Аналогично… – сказал он.

– Стоп! – резко развернулся Лагранж.

– В чем дело?

– В какой отряд ты записался?

– «Кобра»…

– Уф-ф… – облегченно выдохнул Лагранж. – Не придется стрелять друг в друга.

Форкс его понимал.

– Ладно, пойдем. Может, нам даже удастся полетать вместе.

– Вполне…

Форкс действительно был не против. Его однокурсник был неплохим пилотом.

10

Райс Алламан вышел из собственного «милитари» с откидным верхом и на секунду задержался перед двухсотэтажным небоскребом, над входом в который большими синими буквами сияла надпись «Комитет единого контроля».

Дверь автоматически открылась перед Райсом. Охранник, как и положено охранникам, только проводил вошедшего подозрительным взглядом, посмотрев в свой терминал. Он не обнаружил ничего подозрительного и тем более опасного и быстро потерял к посетителю интерес.

Райс не был в Конторе уже больше года: просто потому, что он работал не канцелярской крысой, перекладывая бумажки с одного края стола на другой. Он был агентом-нелегалом. И собственно то, что его сюда пригласили так быстро после завершения очередного задания, его несколько удивило.

«Что им нужно? – недоумевал он особенно оттого, что его желал видеть сам директор. – Неужто сам Дядя решил посмотреть, готов ли я к новой операции? А если решит, что не готов?…»

Впрочем, эти рассуждения он выбросил из головы. Что случалось с теми, кто был «не готов», он прекрасно знал. Тех отправляли в почетную отставку. Но подобной отставки он совсем не жаждал, поскольку отставка подразумевала цветочек на могилке. Страха не было. Последнее задание он хоть и не блестяще, но выполнил, и списывать себя причин не видел. «Разве что только для профилактики, – снова пронеслась в голове предательская мыслишка. – Но для этого не стали бы вызывать в Контору. Пристукнули бы по-тихому».

Большой зеркальный лифт быстро вознес его до сотого этажа, где обитал директор. Снова проверка датчиками системы наблюдения и безопасности, как наружными, видимыми, так и невидимыми, замаскированными.

Очередная дверь открылась, и Райс оказался в приемной директора.

– Привет…

«Лиза», – хотел сказать Райс, но за столом сидела новая секретарша. «Значит, отправили ее на не менее почетную пенсию», – понял Алламан.

– …Роза, – прочитал он на бейджике.

– Здравствуйте, мистер Алламан. Директор Генриксен ожидает вас.

– Понял.

Райс толкнул дверь с табличкой «А. Генриксен, директор» и вошел внутрь.

– Здравствуйте, сэр. Разрешите?

– Да, заходи, Райс.

Алламан вошел. Ничего с его последнего посещения здесь не изменилось. Разве что ковер лежал новый. «Старый забрызгали чем-то, что ли?… – подумал Райс и рассердился на самого себя за параноидальные мысли. – Я сегодня что-то особенно не в духе…»

– Как дела? – спросил Александр Генриксен.

– Более-менее, сэр, – пожал плечами Райс.

– Значит, нормально?

– Можно и так сказать. Если учесть, что мне с неделю только как перестали сниться кошмары… Не без корректоров, конечно.

«Память вообще всю, на хрен, прополоскали! – внезапно разозлился Алламан. – Даже детство и то смутно помню». Но он все же решил, что уж лучше смутно помнить свое детство, чем каждую ночь видеть один и тот же кошмар: его разрывает на части штурмовой гранатой.

– Ничего, что на недельку раньше?

– Нормально, сэр. Я даже скучать начал…

«Как же, заскучаешь тут! – усмехнувшись, подумал Райс. – Из огня да в полымя».

С прошлого задания он не то что не думал, а даже не мечтал вернуться живым. Но вернулся. Только прошлое не отпустило. Враги нашли его, когда он вкушал заслуженный отдых. Они мстили и чуть было не добились своего. Когда он уходил от погони, ему оторвало руку по локоть, раздробило бедро, – не говоря уже о том, что повредило половину внутренних органов. Но руку отрастили, бедро собрали по кусочкам, поврежденные органы залечили, а те, что лечению уже не подлежали, заменили.

«Видно, я действительно важная персона, – самодовольно подумал Райс. – Раз столько сил и средств потратили на меня, когда легче было просто списать со счетов, хотя бы из гуманных соображений».

– Вот и ладненько. Чай, кофе?

Алламан пожал плечами и промолчал. Он уже устал от пустых вопросов директора. От того, чтобы рассердиться или уж, тем более, показать свое недовольство, агент был далек, но подобный разговор начал надоедать.

– Спасибо, сэр. Я хотел бы узнать, для чего вы меня пригласили?

– Дать тебе новое задание, – ответил директор. – Или ты против?

– Никак нет, сэр.

«Еще бы я был против! – усмехнулся, закинув ногу на ногу, Райс. – Спишешь же меня, как миленького!»

– Хорошо. Ты знаешь, что такое сирренал, разозин и миллинин?

– Конечно, сэр. Сто восемнадцатый, сто девятнадцатый и сто двадцатый элемент периодической таблицы химических элементов соответственно.

– Знаешь, где они используются?

– Так точно, сэр. В основном в военной и энергетической промышленности.

– Именно так. Тебе нужно будет узнать, куда исчезает стратегическое сырье. С некоторых пор его недополучают наши военно-промышленные комплексы. Цены взлетели до небес. Но главное, его недополучают Армия и Флот. Ты понимаешь, чем это грозит в будущем?

– Так точно, сэр. Броня станет недостаточно крепка, начнется дефицит мощных снарядов. В промышленности, а быть может, и во всей экономике разразится энергетический кризис.

– Именно так, Райс.

– Но, сэр, что значит «недополучают»?

– То и значит. Сырье исправно добывается, но по пути часть куда-то исчезает. Особенно большие проблемы с потерями у корпорации «Металл-Север стил». Тонны стратегического сырья просто растворяются: то у них корабли с рудой пропали в Аномальных Зонах, то пираты отбили, то еще что-то произошло… В общем, сырья нет. И, как говорится, дело ясное, что дело темное. И что-то больно тихо это лихо в подобной ситуации себя ведет.

– То есть, сэр, вы хотите сказать, что…

– Я ничего не хочу сказать. Информации слишком мало, чтобы делать какие-то далеко идущие выводы. Вот для ее сбора ты и нужен. Возможно, что это все имеет простое объяснение вплоть до совпадения, а может, и нет – отсюда следует, что в данном случае против нас готовят что-то серьезное. Я склоняюсь ко второму мнению, так как пропали уже два агента.

– Понял, сэр. Какова моя легенда?

– Никакой легенды тебе не готовили, поскольку мы понятия не имеем, что происходит. Тебе надлежит отправиться на Джудж, где располагается головная компания «Металл-Север стил», и все выяснить на месте, действуя по обстоятельствам. Содействие местного отделения КЕК тебе обеспечено. Но…

– Не доверяй никому и проверяй всех, – процитировал Алламан негласный девиз Конторы.

– Именно.

– Разрешите идти выполнять задание, сэр?

– Иди.

11

Трелью зазвенел зуммер, и прозвучал голос полковника Крайса:

– Майор, зайдите ко мне.

– Слушаюсь, сэр.

Ставр Гастон надел теплую кожаную куртку-косуху и вышел из своего кубрика. Почему-то на четвертой палубе никак не могли разобраться с отоплением, а простудиться он не хотел, иначе его не допустят к полетам. Ведь можно чихнуть один раз и уже не собрать костей…

На фронтах, правда, установилось равновесие, уже неделю никто не беспокоил. В последней схватке он потерял из своей группы двоих отличных пилотов. Первый – мгновенная смерть – истребитель взорвался; второй дошел на автопилоте, но его даже самая лояльная медицинская комиссия, допускавшая к полетам всех, кто хоть немного был способен летать, списала в отставку. Он получил декомпрессию, из-за которой образовались обширные внутренние гематомы: при любой перегрузке последствия этого могли привести к летальному исходу.

Всего его эскадрилья не досчитывала трех пилотов. Похожая математика была и у остальных летных групп.

– Здравствуйте, сэр, вызывали?

– Ясен пень. Кто ж тебе звонил?

– Вы…

– Чего тогда спрашиваешь? Ладно… – примирительно поднял руки полковник Крайс. – Я тебя чего вызвал… Ты все время канючишь, что пополнения нет, что еще немного, и в строю останется только половина от нормы… Так вот оно, только что прибыло.

– А как насчет новых машин, сэр? Наши уже латаны-перелатаны…

– С этим туго. У наших нанимателей в последнее время проблемы с деньгами. Я, конечно, послал разнарядку в штаб, но ничего конкретного обещать не могу.

– Ничего не понимаю, сэр…

– В чем дело, Ставр?

– Мы отбиваем один рудник за другим, и у них нет денег?

– Да, майор. Доходят слухи, что пираты совсем обнаглели и отбивают наши караваны с рудой на границах Аномальных Зон.

– Так поставьте нормальную защиту. Пара дредноутов разнесут пиратов в пыль.

– Это Аномальные Зоны, Ставр. Там даже маленьким дредноутам делать нечего… разорвет на части.

– Ну тогда пускай ходят в обход Зон. Там всего-то крюк на неделю пути…

– Ладно, Ставр, это не нам решать, ставить ли им дополнительное сопровождение или менять маршрут следования.

– Так точно, сэр.

– Ладно… Зачем я тебя позвал?… – вдруг спросил полковник.

– Насчет пополнения, сэр…

– Точно. Час назад прибыли новые пилоты, проверь их на профпригодность.

– Обстрелянные, сэр? – с надеждой спросил майор Гастон.

– Нет, Ставр. Только что из летных училищ и Академий. Есть пара старичков, но я даже не знаю, кого ты из них предпочтешь.

– Понятно…

– Иди. Введи их в курс дела и все такое, – махнул рукой полковник.

– Разрешите идти, сэр?

– Валяй…

12

Две недели утомительного полета прошли как дурной сон. На лайнере, что вез Криса Форкса к месту службы, переправлялись в новые колонии переселенцы, рабочие, шахтеры, и среди них Крис наметанным глазом быстро выделил около сотни пилотов – таких же, как он с Лагранжем.

Они довольно быстро сбились в компании: так гораздо веселее можно было провести время перелета. Азартные игры, выпивка, общие темы для разговоров, которых было всего две: самолеты и женщины.

Выяснилось, правда, что все они записались в разные отряды, подчинявшиеся разным компаниям. Но то, что через несколько недель они, возможно, будут смотреть друг на друга через перекрестья прицелов, сейчас никого не волновало.

На орбитальной станции одной из новоколонизированных планет, куда по большей части спешили колонисты и рабочие, приятели покинули лайнер вместе с остальными пилотами и направились, согласно инструкциям, к ожидавшему их кораблю. Вместе с ними на борт корабля поднялись еще около сорока пилотов. Остальные разбрелись по своим уиндерам, которые должны были доставить их к месту службы.

Старички-пилоты, уже обладавшие боевым опытом, попрощались более витиевато. Один из них сказал:

– Ну извините, парни, если кого собью… Это я не со зла, а исключительно по работе.

Над ним посмеялись, сказав, чтобы, если что не так, он тоже на них зла не держал.

– Обещаю, – кивнул «старичок».

Уиндер за три дня домчал их до мест, где компании оспаривали друг у друга право на обладание рудными бассейнами. Удобств, в отличие от космического лайнера, на уиндере не было никаких, а потому все чувствовали себя разбитыми.

Уиндер стукнулся бортом о борт авианосца, и из динамика послышался голос пилота:

– Вот, ребята, это и есть ваш дом. Авианосец «Нибелунг». А теперь давайте выгружайтесь…

– Ну вот, приятель, – кивнул Лагранж, – мы с тобой на настоящей войне.

Крис лишь молча подхватил свой баул с вещами и направился к выходу. Авианосец оказался старым; наверное, он помнил времена первых самостоятельных построек людей после Исхода. Впрочем, другого чего-то было сложно ожидать.

Вновь прибывших разместили по пустующим кубрикам, дав один час на распаковку вещей, после чего попросили прийти на летную палубу для прохождения инструктажа.

– Это твоя каюта, парень, – сказал сопровождающий. – Располагайся.

– Спасибо…

Час прошел незаметно. Этот кубрик был явно обжитым, и хозяин его покинул совсем недавно. О том, что с ним случилось, Крис предпочитал не думать.

– Вновь прибывшим спуститься на вторую палубу, – сказал хриплый голос по общей связи.

Форкс нашел ее без особых проблем. Здесь собрались все остальные. К нему, как всегда, подсел Лагранж. На своих местах стояли самолеты ЦИК-109 «циклон». Выглядели они какими-то помятыми, с множеством заплаток, в некоторых местах цветовое покрытие не совпадало с основным. Все говорило о том, что они побывали в боевых операциях и не всегда выходили из них победителями.

– И на этой рухляди мы будем летать?! – поразился Лагранж.

– Похоже на то… – согласился Крис.

Форкс ожидал увидеть что-то поновее: не только по технической сохранности, но и морально. «Циклон» в этом плане был несколько староват. В Академии их учили на ЦИК-112 «циклоп», с перспективой на еще более новые машины, которые должны были вот-вот поступить в Армию и Флот, в первую очередь в элитные подразделения.

– Именно на них вы и будете летать, – подтвердил появившийся майор, в куртке-косухе со множеством наклеек. – Или вы думали, что вам дадут новенькие истребители, еще в заводской смазке?

– Ну-у… Никак нет, сэр! – отчеканил Лагранж, слегка замявшись.

– То-то же. Я – майор Ставр Гастон, позывной «Кобра». Ваш командир, – представился он. – Мне плевать, будете ли вы меня любить и жаловать, но мои приказы вы должны будете исполнять беспрекословно, не рассуждая. Вам ясно?

– Так точно, сэр, – нестройно прозвучало в зале. «Старички» вообще промолчали.

– Не понял…

– Так точно, сэр! – уже гораздо стройнее и четче зазвучало в ответ.

– То-то же… Теперь о ситуации на фронтах и… кх-м… о политической обстановке. Наш наниматель – корпорация «Металл-Север стил». Занимается добычей сверхтяжелых металлов и переработкой добытой руды. Руда эта редкая и встречается в основном вблизи Аномальных Зон, там какие-то особые условия, ну да на хрен всю эту науку… Главное в том, что на рудники желают наложить загребущие руки другие корпорации, вроде «Сталелитейной компании Руденштейна», «Сталькорпорэйшен» и прочих засранцев… Наша задача – защищать рудники от их посягательств. Пожалуй, все… Теперь о распределении по эскадрильям. Вас тут сорок человек, у нас недостает тридцати двух пилотов; значит, восьмерым придется перейти в резерв… Резервные пилоты, по мере выбывания основных, будут занимать их места. Такое случается, и чаще, чем хотелось бы. Так что без работы вы долго не останетесь. Все время, что вы будете бездельничать, вам на счет все равно будет капать минимальная зарплата…

При этих словах Крис напрягся. Завербоваться в наемники, провести более двух недель в разбитых корытах, добираясь до места службы, и для чего?! Остаться в резерве ему никак не улыбалось.

– …Потому, чтобы никого не обидеть, мы проведем небольшую тестовую проверку.

– А наши документы и боевой опыт уже ничего не значат?! – спросил один из бывалых пилотов.

Майор, поиграв желваками, с улыбкой произнес:

– Вот скажи мне, мил человек, стал бы ты жениться на девушке, увидев только ее диплом с оценками? Особенно если выясняется, что она уже была замужем, успела развестись и снова решила попытать счастья в семейной жизни. Не думаю…

В зале среди пилотов, да и техников, что стояли у самолетов, пробежал смешок.

– Намек ясен? – спросил майор.

– Ну дык…

– Вот ваши машины, – продолжил майор Гастон. – Выбор проведете по жребию – кому какая достанется, тот на той и будет летать, а также получит группу прикрепленных к этому самолету механиков. Так что дерзайте.

– Простите, господин майор, – поднял руку один из молодых пилотов. – В каком режиме будет производиться тестирование?

– Все очень просто. Проведем небольшой учебный бой. Зарядим пушки красящими боеприпасами, и все дела. Из вас можно сформировать две эскадрильи. Разделим вас пополам, и сразитесь друг с другом, эскадрилья на эскадрилью.

«Это нам знакомо», – улыбнулся Крис. Его приятель тоже повеселел.

– Давай с тобой вдвоем? – предложил Лагранж. – Все-таки из одного заведения…

– Давай, – согласился Форкс. – Маневр «щипцы» или «клещи» знаешь?

– Да. Это когда один наседает «сверху», а другой – «снизу».

– Точно.

– Лишь бы нам в одной группе оказаться.

– Окажемся. Кстати, какой твой позывной?

– «Косой».

– ?! – удивленно обернулся Крис, и целая гамма чувств отразилась на его лице.

– Не боись! – хохотнул Лагранж. – Это не потому, что я мазила.

– А почему? – все же недоверчиво спросил Форкс. Быть в одной группе с неважным стрелком ему совсем не хотелось.

– Да просто в сортире как-то мимо толчка сделал, а это заметил наш инструктор, который рядом сам нужду справлял, вот и дал кликуху.

– Ну тогда ладно… Мой позывной «Дельфин».

– Вот и познакомились…

13

Жеребьевку провели довольно просто. В шлем побросали бумажки с номерами машин и, кто какую вытягивал, получал соответствующий «циклон». Форксу попалась машина с номером «9054». Выглядел истребитель не хуже и не лучше остальных: то тут, то там виднелись пятна заплат, закрашенных первой попавшейся под руку краской, хотя было видно, что цвета старались подбирать все же однотонные.

Крис забрался в кабину. «Хоть приборы все на месте», – невесело усмехнулся он.

– Все в норме, парень… – сказал подошедший черноватый техник, после чего представился: – Бубба.

– Крис, Крис Форкс, позывной «Дельфин».

– А я просто Бубба! Твой техник.

– Здорово, Бубба… – протянул руку Крис.

– Машина в норме, парень, – повторил Бубба, отвечая на рукопожатие своей промасленной лапой. – Хоть и выглядит поношенной, но тянет отменно, все узлы в кондиции. Но если что, всегда обращайся.

– Конечно, Бубба.

Крис подошел к машине вплотную.

– Что с ним случилось? – спросил Крис, имея в виду прежнего пилота и кивком указывая на голову оленя, нарисованную на хвосте.

– С «Оленем»-то? Да хреновина случилась. Колпак ему пробило, и осколки посекли скафандр. Так что у него кессонка была, на автопилоте в ячейку въехал. Комбинезон спас от полного дерьма – отправки домой в цинковом гробу.

– Надо же…

– Ладно, не дрейфь, иди переодевайся, номер твоего шкафчика соответствует номеру машины.

– Понял.

– А «оленя» мы потом тебе перекрасим на «дельфина», если, конечно, попадешь в строй.

– Спасибо…

Летный комбинезон и скафандр со шлемом у Форкса были свои, так что от предложенного, столь же заношенного, как и истребитель, обмундирования, Крис отказался.

– Пошевеливайтесь, девочки! – прокричал невесть откуда взявшийся майор Гастон.

И сорок человек стали переодеваться в ускоренном темпе.

– Какая тебе машина попалась? – спросил подошедший Лагранж.

Крис указал на номер кабинки.

– И точно…

– А у тебя?

– 8906.

– Что ж, буду знать.

– Живее-живее…

Пилоты помчались на палубу и разбежались по своим машинам. Только Крис остался у входа, недоуменно озираясь. Он никак не мог вспомнить, но оставалось давящее ощущение того, что он забыл сделать что-то важное.

– Чего-то не хватает… – произнес он.

– Чего тебе не хватает, парень?

– Закрепляющего раствора, сэр! – ответил Форкс, вспомнив процедуру.

– Лучше бы тебе, парень, не пить это дерьмо.

– Почему, сэр? Раствор плохого качества? – спросил Крис, намекая на то, что экономят и на нем.

– Качество у этого дерьма отменное! Но в реальности вылеты бывают столь частыми, что если пить его по инструкции каждый раз перед вылетом, то под конец операции у тебя будет недельный запор, от которого не спасут уже никакие растворители. Тебе это надо, парень?

– Никак нет, сэр.

– То-то же. Так что привыкай работать без него. Чуть позже у тебя войдет это в привычку. А привыкать начнешь прямо сейчас.

– Понятно, сэр.

– Давай, залезай в машину.

Что Форкс и сделал, сначала обойдя машину кругом, проведя рукой по плоскостям крыльев и похлопав носовую часть.

Нахлобучив шлем и загерметизировав кабину, он по привычке запустил тестовую программу. Она, как и положено, проверила все системы вооружения, технического состояния и жизнеобеспечения, выдала положительный ответ, дескать, все в норме. Даже не верилось, что все в действительности так и обстоит.

«Ну да ладно», – подумал Крис и, когда дошла его очередь, сказал:

– «Дельфин» в седле…

Когда перекличка закончилась, на связь вышел майор Гастон и распределил машины, называя номера, на две эскадрильи, поставив бывалых пилотов в качестве командиров.

– А теперь на выход…

Пол дрогнул, и самолет начал погружаться в шлюзовую камеру. Крис за это время осваивался с приборами. Впрочем, они ничем не отличались от тех, что стояли на «цикаде», просто их компоновка на приборной панели была несколько иной. Но вскоре профессиональная внимательность позволила освоиться, и глаза стали сразу находить нужный датчик. Не зря же выпускник был пилотом-универсалом…

Створки люка открылись, и Форкс, нажав на газ, выскочил из своей ячейки и сразу же стал искать своего звеньевого:

– «Косой», это «Дельфин».

– Слышу тебя, «Дельфин».

– «Косой», ты раньше кем предпочитал быть: ведущим или ведомым?

– Мне без разницы, «Дельфин».

– Ну тогда заходи в хвост, «Косой». Ты меня видишь?

– Вижу, «Дельфин», уже подхожу.

Крис задействовал систему заднего обзора и увидел, как к нему, качая крыльями, в хвост пристраивается «циклон», управляемый Лагранжем, на брюхе которого виднелся номер «8906».

– «Косой», это «Дельфин». Что у тебя там нарисовано на хвосте? – спросил Форкс, чтобы узнать больше опознавательных знаков напарника.

– Рыбешка какая-то… Техник сказал, что она называется муреной. Такая зубастая тварь…

– Я знаю, «Косой».

– А у тебя – олень, «Дельфин»?

– Он самый, «Косой».

– Ну что ж…

– …вот и познакомились, – договорил Крис присказку Лагранжа.

– Точно, «Дельфин»!

14

Истребители застыли на месте. Все было практически точно так же, как на экзамене. Только этот авианосец был раза в три больше «Юнги», не было судов-эвакуаторов, и они вращались по орбите желтовато-зеленой планеты. Из-за этой близости создавалась неприятная иллюзия падения.

Разделившись на две эскадрильи, истребители замерли напротив друг друга. В прицельной планке вражеские машины выделялись красным контуром, дружественные – зеленым. Но это все равно было непривычно. Форкс привык ориентироваться по различной раскраске машин своих и чужих, как это было в реальности и как это было в Академии.

– Начали, – прозвучал голос в наушниках, и с авианосца забила трассерами пушка, давая традиционную отмашку.

Синхронизированный с остальными БК, компьютер истребителя выдал персональную цель и Форкс согласился. Она была ничем не лучше и не хуже других, просто вражеская цель.

– «Косой», это «Дельфин».

– Слушаю тебя, «Дельфин».

– «Косой», наша цель – отметка 8772. Как понял?

– Понял тебя, «Дельфин», цель – отметка 8772.

– Отлично, «Косой». На счет «три» делай, как я. Как понял меня, «Косой»?

– Понял тебя, «Дельфин». Начинай отсчет.

– Раз… два… три!

Поставив машины «на крыло», чтобы видеть все происходящее боковым зрением, пилоты повели свои самолеты навстречу противнику.

– «Косой», это «Дельфин».

– Слушаю, «Дельфин».

– Маневр, «Косой».

– Понял, «Дельфин».

– Пошли.

Два «циклона», сделав заново резкий разворот, зажимали выбранную цель в «клещи» сверху и снизу.

– «Косой», огонь!

– Понял тебя, «Дельфин». Открываю огонь.

Самолеты плеснули из пушек снарядами, и те яркими точками унеслись к цели. Пилоты продолжали стрелять по петляющему противнику, стремительно идя на сближение, и вот, когда до столкновения оставалось совсем немного, две очереди пересеклись на жертве, густо покрасив ее в красный цвет.

– Есть! Есть!! Е-е-есть!!! – прокричал вне себя от радости в открытый эфир Лагранж. – Мы сделали его, «Дельфин»!

– Да, «Косой». Теперь постарайся сбросить с себя хвост.

– Понял тебя, «Дельфин», – переходя на деловой тон, отозвался Лагранж.

Сам Форкс отстреляв короткую очередь, стал заходить в хвост вражескому самолету. Тот старался этого не допустить, делая для этого все возможное. Рваный ритм череды ускорений и торможений. Но Криса было не так-то просто запутать, и он повторял все маневры, не отставая от уходящей машины, время от времени отстреливая короткие очереди то в преследуемого, то в прочие вражеские цели, попадавшие в перекрестье прицела.

Выбрав момент, Крис пустил две ракеты и сам резко взмыл вверх, понимая, что сейчас все внимание пилота будет направлено на ракеты. И действительно, пилот, выпустив сноп тепловых шашек, пошел в противоракетный маневр.

«Наверное, точно так же выглядел я, на экзамене», – подумал Форкс. В какой-то момент проснулась жалость к себе, но он отбросил ее как неуместные сантименты и, пойдя на сближение, выдал очередь по цели.

Противник, уходя от ракет, совсем забыл о прочих опасностях, и это его подвело. Снаряды «циклона» Форкса разукрасили крыло жертвы. В реальности такая очередь отсекла бы плоскость от самолета, сделав его абсолютно недееспособным.

– Внимание, опасность поражения, – послышался невероятно томный голос, так что Крис даже не сразу понял, что это, собственно, за голос. В сознании сразу вспыхнул образ невероятно сексапильной девушки, секс-бомбы с огромным бюстом, пухлыми губками и при всем при этом – с невинным взглядом пятилетней девочки.

«Ну, „Олень“, мать твою…» – невольно подумал Форкс, понимая теперь, за что получил свой позывной предыдущий пилот машины.

– Внимание, опасность поражения, – повторил бортовой компьютер. – Захват системой наведения.

Форкс пошел на вираж, еще не зная, что ему грозит, но бортовой компьютер подсказал:

– Внимание, две ракеты «космос-космос». Рекомендуется отстрел тепловых шашек и проведение маневра уклонения.

– Отстреливай! – приказал Форкс, уходя в рекомендованный противоракетный маневр, следя за тем, чтобы не попасться в ловушку, которую он сам недавно подстроил.

– Отстрел шашек произведен.

«Циклон» выполнял противоракетный маневр несколько тяжелее учебной «цикады». Радар показал, что из двух ракет осталась одна, но за ним увязался хвост, неуклонно сокращающий дистанцию.

– Ракеты ликвидированы, рекомендую прекратить отстрел шашек…

– Прекращай!

– Отстрел шашек прекращен.

Форкс поерзал в кресле, устраиваясь поудобнее перед тем, как совершить разворот на месте, иначе, как он уже понял, ему было не оторваться от хвоста. Вообще складывалось впечатление, что за ним гоняется один из старичков.

«Раз… два… три!» – отсчитал про себя Форкс и пошел на маневр, сбрасывая тягу двигателей до нуля, вставая «свечой» и врубая на полную мощность посадочные движки.

– Отстрел тепловых шашек! Немедленно!

– Принято, произвожу отстрел тепловых шашек, – отозвался бортовой компьютер.

«Проклятье!» – взвыл про себя Крис, опасаясь открыть рот, чтобы выругаться вслух. Из-за того, что он послушался майора и не выпил закрепляющего раствора, во рту стало неимоверно горько. Вставший в горле ком был явно не фантомом, там действительно что-то застряло, мешая дышать.

Тем не менее глаза жили своей жизнью, и, как только метка вражеской машины слилась на экране с ними в одну точку, Крис нажал на гашетки, выстреливая длинную очередь. Что-то стремительно пронеслось над ним, выскочив из облака белесого газа, оставленного тепловыми шашками, показав испачканное в краске брюхо.

– Цель уничтожена.

– Вижу. Прекратить отстрел шашек.

– Отстрел ПРС прекращен.

Когда наконец противники были повержены, стало легче дышать, хотя горький вкус во рту все еще оставался. Крис смог наконец слышать, что ему говорят по радио.

– «Дельфин», это «Косой»!

– Слушаю тебя, «Косой»! – разгоняя силовые движки, ответил Форкс, понимая, что у его напарника большие проблемы.

– Помоги, иначе он меня сейчас собьет…

– Я не вижу тебя, «Косой»! – прокричал Крис, действительно не видя на экране метки под номером «8906». Но вот она появилась, выскочив откуда-то из-за пределов досягаемости радара. – Поправка, вижу тебя, «Косой». Сейчас буду…

– Быстрее, «Дельфин»!

Но как бы Форкс ни спешил, противник все же разделался с его напарником, отстреляв веером длинную очередь, забив снарядами сопло истребителя. Крис наказал обидчика своего напарника, всадив в борт преследователя не менее длинную очередь, задев тому двигатель и раскрасив хвост.

С авианосца забила пушка, и голос майора в наушниках продублировал сигнал:

– Тестирование закончено, всем вернуться на базу. Повторяю…

– «Косой», это «Дельфин».

– Что, «Дельфин»? – погрустнев, спросил Лагранж.

– Если тебе будет от этого легче, то я за тебя отомстил…

– Спасибо, «Дельфин», – усмехнулся Лагранж.

15

Майор Гастон наблюдал за учебным боем пополнения, отслеживая действия отдельных пилотов по широкопанорамному экрану, также следя за общей схваткой по радару.

Пилоты в целом держались неплохо. Особенно ему понравился прием в самом начале, когда двое вчерашних курсантов разделались со старичком, зажав его с двух сторон: тот не успел даже выстрелить.

– Неплохие ребята, – заметил стоявший рядом капитан Жульер, командир второй эскадрильи.

– Да, – кивнул Ставр. – Пожалуй, я возьму их к себе в эскадрилью.

– «Кобра», ты так всех лучших заберешь, – пожаловался еще один командир эскадрильи, под номером «три», капитан Холимей.

– Ну дык правильно, – пожал плечами майор. – Моя эскадрилья должна быть самой лучшей.

На это никто ничего не сказал. Так уж было заведено, что пополнение себе выбирали по порядку, в зависимости от звания, занимаемой должности и, наконец, порядкового номера эскадрильи.

– Плохо действуют в группе, – наконец выдал молчаливый капитан Кроша, командовавший четвертой эскадрильей. – В реальном бою крепкие звенья противника раскрошат их вот так же и перестреляют по одному, парами…

– Да, – согласился майор. – В самом начале еще ничего, а вот потом всех разбросало…

Гастон взял в руки микрофон, включив связь на общую волну, дал команду на прекращение учебного боя, продублировав его пилотам.

– Ладно, пойдем выбирать…

Майор и еще пять капитанов пошли к спуску на летную палубу, куда уже направились самолеты. Один за другим они появлялись из-под пола, все перепачканные краской.

* * *

Форкс влетел в свою ячейку, вполне довольный собой. Он сбил двоих, еще одного ранил, сам при этом оставшись без повреждений.

К машине тут же поспешили техники.

– Ну как? Нормальная птичка? – спросил старший механик, протягивая бутылочку с минеральной водой, напрашиваясь на похвалу.

– Отлично, Бубба. Только, черт возьми, переделай голосовой модулятор! – сказал Крис, принимая воду и прополоскав рот. – Уф-ф…

– Что так?

– Да чуть кишки наружу не выскочили. Без закрепляющего раствора летал…

– Тогда понятно. Но это пройдет, еще пара полетов, и будешь чувствовать себя так, будто канистру тошниловки проглотил.

– Хорошо бы…

В зале показался майор Гастон со своими подчиненными.

– Стройся! – прокричали командиры эскадрилий, назначенные майором на время учебного боя.

Пилоты быстро выстроились в две шеренги по обе стороны от дорожки.

– Хорошо полетали, – похвалил их майор. – Но, как мы заметили, вам не хватает умения держаться в группе. Очень быстро рассыпаетесь, и по одному в реальном сражении вам долго не продержаться. Кое-кто из вас показал отличное мастерство индивидуального пилотирования, но мы все же эскадрилья – каждый должен думать о других. Ну ладно, хватит о грустном. Теперь о том, кто в какой эскадрилье будет служить.

Майор прошелся вдоль шеренги пилотов, вглядываясь в лицо каждого, будто по чертам лица можно было определить, хороший перед ним пилот или нет.

– Как тебя зовут, парень? – остановился Ставр перед молодым пилотом.

– Курса… лейтенант Форкс, сэр, – представился Крис, чуть оговорившись, еще не привыкнув к своему армейскому званию. – Позывной «Дельфин», сэр.

– Хорошо. Это твоя машина под номером «9054»?

– Так точно, сэр.

– Хорошо. Где учился?

– Летная академия имени генерал-майора Керка Силаева, сэр!

– Хорошее заведение… сам там учился. Старый пройдоха Жихт все еще летает?

– Никак нет, сэр, он заместитель начальника по учебной части.

– Вот даже как?! Ну да ладно. Кто был с тобой в паре?

– Лейтенант Руссо, сэр. Позывной «Косой»! – представился самостоятельно Лагранж, стоявший рядом с Форксом.

– ?! – У майора полезли на лоб брови. – «Косой»?! Но вроде бы ты нормально отстрелялся. Даже подбил кого-то… Да и с глазами у тебя порядок… не косоглазый…

Крис едва сдерживал себя, чтобы не рассмеяться, но улыбка все же растянулась от уха до уха.

– Нет, сэр, это не потому, что я мазила, сэр, или глаза набекрень… – смутившись, начал объяснять Лагранж.

– Тогда почему?

– Однажды в гальюне, сэр, я пустил струю мимо толчка… – густо покраснев, сказал Руссо. – Это заметил инструктор…

– Ясно, – кивнул майор. – Но запомни – с чистотой у нас строго. Так что больше в гальюне не мочись мимо дырки, а то заставлю выдраить все толчки на авианосце, а он у нас большой, и толчков на нем великое множество…

– Так точно, сэр!

– А ты откуда?

– Оттуда же, откуда и лейтенант Форкс, сэр.

– Ладно, вы двое приняты в мою эскадрилью с одноименным названием «Кобра». Или имеете что-то против?

– Никак нет, сэр! – радостно, в две глотки, гаркнули приятели.

– Хорошо. Вы будете летать вместе, в одном звене. Мои старички уже друг с другом насобачились, так что разбивать их не имеет смысла. Все, можете идти к своим машинам.

– Спасибо, сэр.

Майор, пройдя дальше вдоль рядов, выбрал себе еще одного пилота. Тот оказался опытным, но, к счастью, не из тех, кого Крис с Лагранжем сбили вместе перекрестным огнем.

Далее выбирали, в свою очередь, капитаны других эскадрилий. В итоге осталось восемь понурых пилотов, тех, кому совсем не повезло в учебном бою и чьи машины оказались раскрашены, как полотна каких-то воинствующих неформалов.

Но и они пошли к своим машинам. Война дело такое, что могла потребоваться и помощь резервных пилотов.

16

Брэд Пэлтроу не мог поверить своим глазам. Прибор, который он сконструировал, четко и ясно показывал на экране сирренал. Грамм этого сверхтяжелого металла Пэлтроу выпросил у своего начальника в научной лаборатории под свою ответственность. А сделать это было не так-то просто, особенно если учесть, что за тобой закрепилась слава растяпы, вечно теряющего вещи.

Брэд закопал этот грамм самого дешевого из тех веществ, за которые бились мегакорпорации, на лужайке перед лабораторией, прикрыв цилиндр со стратегическим сырьем дополнительной свинцовой плиткой. И проверив обычным поисковым прибором, который показал, что ничего такого ценного в земле нет, начал проверку своей идеи.

Над ним смеялись, крутя пальцем у виска, открыто говорили, что он чокнутый. Но Брэд Пэлтроу был выше насмешек и, откровенно говоря, к такому отношению он уже давно привык. И вот после полугода испытаний и усовершенствований прибор показывал наличие драгоценного сырья.

Оторвавшись от грез, в которых он видел себя богатейшим человеком в мире: ведь его система сулила миллионы прибыли от одних процентов за ее использование в поисках стратегического сырья.

Хотя прибор нужно было еще проверить в полевых условиях и запатентовать. А самостоятельно это сделать невозможно, тем более что прибор разрабатывался на деньги Института, так что Брэд схватил телефонную трубку и тут же ее грохнул обратно.

На ум приходили сюжеты всяких шпионских фильмов, где таких, как он, ученых, вычисляли по телефону, забирали изобретение, а самих убивали. И хотя линия была внутренней, он не смог себя пересилить: закрыв дверь на два оборота, побежал наверх к своему куратору.

– Шеф у себя?! – крикнул Пэлтроу с порога, до смерти напугав секретаршу, которая от неожиданности размазала помаду по щеке, оставив красный след до самого уха.

– Что ты так орешь, придурок!!! – взвилась она, встав из-за стола и явив миру свои длинные ноги. Аппетитную попочку едва прикрывала символическая мини-юбка.

На крики выглянул сам шеф – Ричард Зорге, дабы выяснить, что творится в его приемной и кто опять пытается лапать его секретаршу, которую, как он считал, мог лапать только он один.

– Что за дела? – спросил он.

– Шеф! Шеф!

– Спокойней, Брэд.

– Шеф! Мне нужно срочно с вами поговорить!

– Что случилось, Брэд?

– Это разговор не для посторонних ушей, – перешел на свистящий шепот Пэлтроу.

На что секретарша лишь хмыкнула, с гордо поднятой головой отвернулась от сумасшедшего ученого и принялась стирать со щеки помаду.

– Хорошо, Брэд, заходи… – с ленцой сказал Ричард, сожалея, что этот Пэлтроу заявился так не вовремя. Сейчас он был бы не прочь пригласить себе в кабинет секретаршу на чашку чаю.

– Спасибо, шеф, спасибо!

– Ну рассказывай, что случилось, раз ты распугал весь персонал нашего Института?

– Шеф! Я сделал великое открытие!

Ричард устало опустил голову на руки, приготовясь слушать очередной бред.

– Что еще за открытие?

– Даже не открытие, шеф… я сделал прибор, который в десятки раз чувствительнее современных аналогов…

– Что он чувствует? – едва скрывая свою заинтересованность, спросил Зорге. Он знал, над чем в последнее время работал его подопечный.

– Он обнаруживает… – подозрительно оглядываясь, произнес Брэд, переходя на шепот. – Он обнаруживает сирренал…

– Та-а-ак…

Зорге почувствовал, как по спине пробежала капелька пота. Это было уже действительно серьезно.

– Да, мистер Зорге! Нужно срочно запатентовать мое изобретение!

– Не торопись, Брэд. Дай подумать…

– Чего тут думать, мистер Зорге?!

– Тихо. Пошли лучше, покажешь свое изобретение.

– Пойдемте, шеф, пойдемте! – соскочил со своего стула Пэлтроу, как ужаленный, и подскочил к двери, открывая ее перед начальником.

– Меня ни для кого нет, – предупредил Ричард секретаршу.

– Конечно, мистер Зорге.

В своей лаборатории Пэлтроу показал начальнику прибор, который выглядел, как выпотрошенный маньяком-электриком трансформатор. Провода переплетались в жуткой хаотичности, повсюду мигали какие-то диоды.

– Вот, сэр, мой ПэБ, шеф! – гордо показал на свой прибор Пэлтроу.

– И как он работает?

– Все очень просто, сэр! Видите, на экране мигает маленькая точка?

– Ну?

– Это и есть сирренал!

– А где сам сирренал?

– Вон, под той клумбой зарыт…

«Идиот!!! – вскричал про себя Ричард Зорге. – Зарыл в землю десять тысяч двести реалов!»

Тем не менее Зорге взял в себя в руки и спокойно сказал:

– Так, может, его и обычный прибор может засечь?

– Нет, шеф, нет! Я уже проверял. Ни черта обычный прибор не засекает! Пишет, что пусто!!!

В подтверждение своих слов Пэлтроу с грохотом поставил на стол стандартный прибор УВЧ-529 и направил луч на землю, в то место, где был спрятан грамм 118-го элемента.

– Вот видите! – голосом победителя вещал Брэд. На экране стандартного прибора было пусто.

– Да, действительно… Но твой прибор все равно нужно проверить в полевых условиях. Он к этому готов, Брэд?

– Я о чем и хотел вас попросить! Мне нужны именно полевые испытания, мистер Зорге!

– Хорошо, я попробую найти деньги.

– Спасибо вам, спасибо!

– А ты пока подготовь свой прибор… вставь его в этот…

– УВЧ-529?

– Да… секретность и все такое…

– Конечно, конечно! – согласно затряс головой Брэд Пэлтроу.

17

На самом деле директор отделения Ричард Зорге немного лукавил. Деньги были. По крайней мере будут точно, поскольку тайное указание гласило, что на подобные исследования средства можно тратить неограниченно, так как малейшее открытие в этой области покрывало все издержки моментально.

Дверь в кабинет открылась и, соблазнительно облизнув накрашенные губки, вошла секретарша.

– Сэр, не желаете ли чаю? – сказала она, при этом подноса с чаем в руках у нее не было.

– Пошла вон, дура!

Секретаршу сдуло, как ветром. Ричард схватил телефон и стал быстро давать необходимые распоряжения для проведения полевых испытаний нового прибора. Раздобыв корабль для перелета в необходимую систему, Зорге стушевался.

– Брэд, что нам нужно для испытаний? – спросил он по телефону своего сумасшедшего ученого, который оказался вполне работоспособен.

– Геологические карты, сэр, желательно тех планет, где уже велись разработки и где уже официально все вычистили до последнего килограмма.

– Понятно…

Наконец все было готово. Необходимые распоряжения отданы и можно было не сомневаться, что все нужные материалы доставят по назначению и в срок. Следовало поторапливаться, поскольку время от времени высшее руководство Института, который финансировала одна из мегакорпораций, требовало положительных результатов. Им тоже нужно было отчитываться перед хозяевами за использованные средства.

«Будут вам результаты, – подумал Зорге. – Если, конечно, ничего не сорвется».

Через неделю пришло время вылетать. Прямо на площадке Института приземлился челнок малого геологического судна «Крот», и грузчики принялись загружать все оборудование в его утробу.

– Осторожнее, болваны! – раздался голос научного сотрудника Пэлтроу. – Не гири же грузите!

– А что тут, стекло, что ли? – огрызнулся один из грузчиков. Ящики действительно были тяжелыми, а для того, чтобы вызывать погрузчик, ящиков было слишком мало – вручную быстрее.

– Вибраторы!..

– Чего?!

Вся команда дружно грохнула хохотом.

– Теперь ваш институт вибраторами занимается?! – сквозь смех спросил другой, и вся команда с новой силой расхохоталась.

– Это не то, о чем вы думаете, мерзавцы! – начал злиться Брэд, но его никто не слушал. Они хохотали, показывая пальцами на ученого.

На шум пришел Ричард Зорге. Он даже не удивился, что грузчики смеются над его сотрудником. С тем случалось и не такое, но он все же спросил:

– В чем дело, Брэд?

– Они неосторожно обращаются с инструментом, шеф!

– С инструментом! – саркастически повторил рабочий, и снова команда грузчиков засмеялась аж до слез. – Он сказал «с инструментом»!!!

– Да, мистер Зорге, с моими вибраторами.

– С чем?! – переспросил Зорге, выпучив глаза, под все усиливающийся смех.

– С вибраторами, шеф. В них, собственно, и заключается ноу-хау моего изобретения…

Ричард еле сдержал улыбку, про себя присоединившись к заразительно хохотавшим грузчикам.

– Слушай, Брэд, может, ты как-нибудь по-другому назовешь эти… вибраторы, а?

– Вы думаете?…

– Уверен, – кивнул Ричард, уже не в силах подавлять смех.

– Ну, раз вы так считаете… Пульсаторы – подойдут? – с надеждой поинтересовался Пэлтроу.

– Подойдут, Брэд.

– Тогда остановимся на пульсаторе…

– Ладно, ребята, – обратился Ричард Зорге к рабочим-грузчикам, постучав пальцем по наручным часам, – грузите, а то мы выбиваемся из графика.

18

Дождавшись челнока, судно отправилось в путь.

– Вот карты, которые ты просил, Брэд, – сказал начальник лаборатории, протягивая Пэлтроу кипу разноцветных бумаг с контурными линиями и всякими значками.

– Т-а-ак, чудненько.

– Ты в них вообще хоть что-нибудь понимаешь? – с сомнением спросил Ричард, глядя на то, как возится с картами его подчиненный.

– Да, шеф. Все ясно… вот здесь были выработки сирренала, а вот здесь… несмотря на наличие характерных следов… ничего не нашли… Ну, может быть, лежит пара килограммов, но выработка их потребует больше средств… чем получат от их реализации. Экономически невыгодно…

– Брэд, с тобой все в порядке? А то ты побледнел весь…

– Все… в норме… шеф…

– Куда нам лететь, Пэлтроу? А то все так завертелось, что мы даже не успели обсудить маршрут следования.

– Лететь?… К ближайшему месту, шеф…

– То есть?

– Сюда!

Пэлтроу схватил карту и сунул ее под нос своему начальнику, после чего быстро вскочил и убежал.

– Идиот. Ладно…

– Эй, на какой маршрут ложиться, сэр? – заглянув в каюту, спросил пилот.

– Э-э… – Ричард посмотрел на название сунутой Брэдом карты и прочитал: – Система Роллингс, планета Стоун.

– Ну, хозяин-барин, – сказал пилот, пожав плечами, и вышел.

– Действительно, – кивнул Зорге, поворошив карты, читая их названия. – Не самая близкая поездка из возможных…

Две с половиной недели пути походили на затянувшийся кошмар. Скукотища смертельная, редкие остановки на дозаправку были не в счет. Поговорить не с кем. Технический персонал постоянно занят или отсыпается после долгого дежурства. Да и говорить с ними не о чем. Даже с Пэлтроу Зорге перекинулся всего парой слов. Тот постоянно находился в гальюне, а выходил из него бледный, как сама смерть, или просто валялся на койке, уставившись в потолок невидящим взглядом.

Но всему рано или поздно приходит конец.

– Прибыли, сэр, – заглянув в каюту, сказал пилот.

– Куда прибыли? – не сразу понял Ричард.

– Куда и заказывали, на Роллингс Стоун.

– Ясно. Вы этого… моего помощника, не видели?

– Видели, конечно. Снова в гальюне заперся, бедолага.

– Понятно.

Зорге поднялся с койки и поплелся в сторону гальюна, где снова закрылся Пэлтроу.

– Брэд, мы прибыли на место. Брэ-э-эд…

После неясных гортанных звуков Ричард только и услышал:

– Ше-э-эф…

– Понятно.

Ричард открыл дверь хитрым способом, подсказанным ему пилотами, и увидел довольно живописную картину. Его помощник почти лежит на писсуаре, держась руками за его края, чтобы совсем не свалиться на пол.

Найдя пилотов, Ричард сказал:

– Ребята, у меня проблема.

– Ваш помощник, сэр? – понимающе улыбнулся капитан судна.

– Именно так, командир. Есть у вас какое-нибудь средство, чтобы поставить его на ноги?

Пилоты, переглянувшись друг с другом, мгновенно рассмеялись.

– Чего вы ржете? Если его не поставить на ноги, все потраченное время, а главное – деньги, все улетит, как в трубу. Вы представляете, сколько мы уже потратили средств на этот перелет?

– Вполне, сэр.

– Так вот, чтобы они не пропали зря, мне во что бы то ни стало нужно поставит этого ублюдка на ноги!

– Не горячитесь сэр, есть у нас средство, называется СВК-12. Но вот неизвестно, как оно подействует на столь ослабленный организм…

– Делайте что хотите, но поставьте его на ноги, а это вам благодарность от меня.

Зорге протянул двум пилотам по стореаловой банкноте.

– Ну… сделаем, что сможем.

Пилоты порылись у себя в шкафчике и развели в стакане воды какой-то бурый порошок, после чего прошли вслед за директором в гальюн, где обитал научный сотрудник Пэлтроу.

Один из пилотов поднял помощника Зорге за подмышки. Ричард даже поразился тому, насколько посерело лицо Брэда: глаза стали мутными, как разбавленное водой молоко.

– Все ясно, – взглянув в эти мутные глаза, сказал капитан судна.

– Что с ним?

– Типичный случай космической болезни.

– Но ни я, ни вы не болеете… И вообще, с чем связана эта болезнь?

– С тем, что мы нормальные, я бы даже сказал, грубые. А что касается причин, то тут все просто. Дело в том, что гравитационное поле на кораблях не постоянное, особенно на таких небольших, как наш «Крот», и у некоторых центральная нервная система не выдерживает слабых колебаний поля…

– Понятно.

– Отойдите чуть подальше, сэр, – попросил Зорге тот, что стоял со стаканом в руке. Сам он тоже отошел в сторонку.

Одной рукой пилот, схватив Брэда за нос, заставил того открыть рот для вдоха, и, как только эта операция ему удалась, влил в рот половину содержимого стакана. Пэлтроу согнуло пополам, а еще через секунду содержимое буквально вылетело наружу фонтаном, чуть не запачкав Зорге.

– Спасибо, что предупредили, – сказал он.

– Что вы со мной сделали, мерзавцы?! – Пэлтроу вздрогнул, рванувшись из удерживающих его рук.

Он хотел сказать что-то еще, но пилот вылил ему в рот оставшуюся половину – только на этот раз крепко зажал Брэду рот рукой.

Пэлтроу метался из стороны в сторону, вырываясь из сильных рук пилотов, но те были к этому готовы и держали своего пленника до тех пор, пока тот не обмяк и не повис на их руках, проглотив-таки содержимое.

– Что вы с ним сделали?! – вскричал Зорге. – Он же теперь вообще ни на что не годен!

– Не кипятитесь, сэр. Сейчас полежит пять минут и будет вполне работоспособным.

– Вы думаете?

– Мы знаем, сэр. Метод проверен не единожды и еще никогда не подводил.

– Поверю вам на слово…

По прошествии пяти минут Зорге был вполне доволен результатом. Пэлтроу пришел в себя, стал узнавать начальство. Взгляд его обрел четкость и на лице даже проступил румянец.

– Где мы, шеф? – спросил Брэд, выглянув в иллюминатор.

– Система… как ее… Роллингс, планета Стоун.

– А поближе системы не было? А то я чуть концы не отдал…

– Ты сам выбрал это место, так что не ной, а приступай к обязанностям.

– Конечно, мистер Зорге…

Ученые спустились в грузовой отсек, и рабочие под их присмотром перенесли оборудование в помещение, переоборудованное в лабораторию. Прямо в полу было специальное углубление с иллюминатором, в которое Пэлтроу встроил свой поисковый прибор.

– Теперь надо расставить вибра… то есть пульсаторы, – сказал он.

– Ну так расставляй.

– Их нужно поставить на планете, вбив вот эти датчики на полметра в грунт, на расстоянии сто километров друг от друга квадратом, а к ним уже подключить вибра… пульсаторы.

– Ты не говорил, что надо спускаться на планету, чтобы установить эти гребаные вибра… Твою мать! Эти чертовы пульсаторы!

– Шеф… я просто был не в состоянии говорить, вы же сами все видели…

– О’кей. Сейчас все утрясем. Определяй координаты, где надо установить эти ви… пульсаторы.

Изобретатель показал; директор, объяснив все пилотам и дав в подчинение несколько рабочих, откомандировал выполнять несвойственную им работу.

Когда челнок с рабочими отстыковался, Зорге спросил:

– А почему в лаборатории я не видел этих пульсаторов?

– Так там расстояние-то всего сто метров до объекта. Мой прибор и без пульсаторов мог справиться.

– Доработай свою машинку, чтобы можно было обходиться без этих пульсаторов.

– Постараюсь, мистер Зорге. Но это будет сложно.

– Ничего, голова у тебя варит. Кстати, сейчас и узнаем, насколько хорошо…

Через два часа, когда все пульсаторы были установлены и пришел соответствующий сигнал, Брэд Пэлтроу дрожащей рукой включил свой прибор.

– Ну и? – недовольно протянул Зорге. По экрану прибора ходили какие-то круги, будто то тут, то там бросали в воду камни.

– Подождите чуток, сейчас пульсаторы синхронизируют импульсы…

Круги хороводили еще минуту, пока наконец вибраторы-пульсаторы не выдали сигнал, а на экране мигнуло светлое пятно.

– Эврика! – радостно выкрикнул Пэлтроу.

– Что «эврика»?

– Оно самое, шеф!

– Тихо!

На экране рядом с пятном появились циферки. Ткнув в них, Зорге спросил:

– Что они означают?

– Это я уже усовершенствовал за неделю до отлета… Вот эта – номер элемента…

«Сто девятнадцатый!» – прокричал про себя Ричард, уже прикидывая прибыль за килограмм.

– А это?!

– Примерная масса, шеф!

«Три с половиной тонны разозина!» – не верил своим глазам Зорге, подсчитывая в уме прибыль. – Это почти тонна высшей очистки, то есть почти восемнадцать миллиардов реалов!»

– Невероятно!!! Но почему, черт возьми, такую огромную массу не смогли обнаружить стандартными средствами геологической разведки?!

– Видите вот этот контур, мистер Зорге? – показал Пэлтроу обычную бумажную карту.

– Ну?

– Это гранитная плита, почти трехсотметровой толщины. Она полностью перекрыла собой рудный бассейн, буквально похоронив его под собой. Но для моего прибора она оказалась не более чем ширмой…

– Ты гений, Брэд!

– Я знаю, шеф… – скромно потупил взгляд Пэлтроу.

19

Хорхе Этинсоль, управляющий директор мегакорпорации «Металл-Север стил», просматривал на своем терминале сводки и отчеты за прошедший день, чтобы вернее оценить происходящие события и дать соответствующие приказы по устранению проблем или оптимизировать положительные тенденции. Сводки содержали как сведения, сколько средств было потрачено на наем пилотов и выплаты премиальных за сбитые ими цели, так и сколько денег ушло на подкуп чиновников.

«За прошедшие сутки добыто две тонны сирренала, тонна разозина и две десятых тонны миллинина», – прочитал Хорхе очередную и, пожалуй, самую важную информацию из всех.

– Отлично, – прошептал он, – это то, что нужно…

«Но где сводка о…» – не успел додумать свою мысль, как в дверь постучали, и в кабинет, не дожидаясь приглашения, чуть ли не вбежал его новый заместитель по делам транспортировки.

Прошлый был уволен с занимаемой должности с припиской: «Несоответствие служебному положению».

– Мистер Этинсоль, мистер Этинсоль!

– Не ори… Что случилось?

– Пропал караван с двумя тоннами сирренала, сэр! – так и не сумев подавить панику, прокричал новый заместитель.

«А вот и недостающая сводка», – удовлетворенно подумал Хорхе, но вслух с уже отработанной озабоченностью спросил:

– Что именно произошло?

– Неизвестно, сэр! Но, по всей видимости, это нападение пиратов.

– И куда только полиция смотрит?!

– Мистер…

– Ладно, иди работать. Сделай, что сможешь, а я со своей стороны также приму все возможные меры по возврату сырья и наказанию виновных.

Хорхе даже взялся за трубку телефона, показывая, что не намерен отделять слова от дела.

– Конечно, сэр.

Как только новый помощник вышел, Этинсоль положил трубку обратно, но та тут же подала сигнал вызова, и ее пришлось взять вновь.

– Слушаю…

– Это Ричард Зорге, сэр.

– Не припомню… но раз у вас есть мой номер телефона, то, конечно же, я вас должен знать…

– Технологический институт… – стал объяснять звонивший.

– Да-да, я вас вспомнил. Так что вы хотели?

– Вы как-то сказали, что я могу хорошо заработать, продав вам некую информацию…

– Конечно. Так что у вас?

– Откройте электронный ящик, адрес которого вы дали мне сами, – там все есть.

– Хорошо…

– Как насчет оплаты?

– Вы получите свои деньги… – произнес Хорхе, открывая нужный файл в Сети. Информация, которая там была, заставила его нервно сглотнуть. – Пятьдесят тысяч вас устроит?

– Вполне. С вами приятно иметь дело.

– И мне… Деньги вы получите по уже известной вам схеме…

Хорхе положил трубку. Только что ему звонил один из научных сотрудников Института, опекаемого «Сталькорпорэйшен», их конкурентом. Если верить продажному червю, на уже разработанной планете, за которую совсем недавно прошли ожесточенные схватки, снова обнаружили драгоценное сырье.

«Три тонны разозина, – прокручивал управляющий про себя информацию от прикупленного по случаю научного сотрудника. – Не может ли это быть ловушкой, отвлекающим маневром?»

Этинсоль напряженно размышлял, и по всем выкладкам выходило, что такая вероятность составляет чуть ли не пятьдесят процентов. С чего это вдруг на разработанной планете, просвеченной геологическими сканерами вдоль и поперек, нашли аж три тонны не самого дешевого элемента?

«Правда, этот недоумок говорил о каком-то новом приборе, – вспомнил Этинсоль. – Но это опять-таки может быть дезинформацией».

Решив, что его обязанность только информировать в подобных случаях, он взялся за аппарат связи. Все вокруг думали, что он и есть глава корпорации, но на самом деле он был всего лишь подставной фигурой.

Хорхе набрал длинный номер, включив тем самым все возможные шифраторы.

– Да… – послышался в трубке шипящий бас, от которого «главу корпорации» вновь передернуло. У него при звуке этого голоса по спине всегда бежал холодный пот. – Что у тебя?

– Мистер Стренж?… – переспросил Хорхе, хотя прекрасно знал, что на связи именно тот абонент, который и должен был быть. Никакие шифраторы не могли исказить этот повелительный голос.

– Это я.

– Мистер Стренж, сэр… На одной из планет обнаружено три тонны разозина…

– И что?

– Я хотел бы узнать, стоит ли нам оспорить данный рудный бассейн? Дело в том, что он находится под контролем «Сталькорпорэйшен».

– Ты позвонил мне только ради этого?!

– Простите, мистер Стренж…

– Сколько можно повторять, что меня интересуют все месторождения, где можно получить хоть минимальную выгоду?!

– Прошу прощения, мистер Стренж, – уже почти умолял Хорхе.

– Конечно, ты должен оспорить этот бассейн! – ответил абонент чуть поспешней, чем это было нужно, но Хорхе этого не заметил. – Ведь к тому же, насколько я помню, еще месяц назад этот район был под нашим влиянием.

– Да, мистер Стренж… именно так.

– Так чего же ты звонишь?!

– Простите, мистер Стренж!

Но его умоляющий крик ушел не дальше стен кабинета. Неизвестный руководитель отключился раньше. Этого самого Стренжа, истинного главу корпорации, Хорхе Этинсоль никогда не видел даже на записи или на банальной фотографии. Мистер Стренж оставался инкогнито.

«Какой странный человек, – думал по этому поводу Хорхе, дрожащей рукой наливая в стакан из графина минеральной воды. – Может, он урод, и его уродство нельзя уничтожить даже с помощью хирургического вмешательства?»

Еще неделю назад он ни за что бы не поверил в такое, ведь известно, что почти любое уродство можно исправить с помощью пластической хирургии, если бы не увидел новую сотрудницу. Она была страшна, как тысяча смертей. Потом он выяснил, что у нее какая-то редкая болезнь, делающая все попытки хирургического вмешательства бесполезными. Ходили слухи, что такая патология является результатом смешения человеческой расы с какими-нибудь селоями и тому подобными. Но эти слухи Хорхе считал бредом сумасшедшего.

20

Хорхе Этинсоль, несмотря на свое столь высокое положение в корпорации, собрался сам (вот уже в который раз) утрясать возникшие трудности. В Комитете по заявкам и разработкам недр он должен был доказать, что именно «Металл-Север стил» имеет право разрабатывать спорную планету, а не какая-то там «Сталькорпорэйшен». Для этого у него были налажены все необходимые связи.

Лимузин Хорхе остановился возле входа в трехсотэтажный небоскреб, украшенный броской вывеской «Комитет по заявкам и разработкам недр». К лакированному автомобилю тут же подбежал лакей, но Этинсоль сам предусмотрительно открыл дверцу, чтобы беднягу не скрючило от удара электрическим разрядом.

– Не стоит, дружок, – улыбнувшись, сказал Хорхе, вылезая из «лорьетти», и, бросив лакею купюру, продолжил: – Лучше скушай пирожок…

Раньше его забавляло наблюдение за мучениями служащих, пытавшихся открыть дверцу, но сейчас ему было не до этого, ведь на кону стояло многомиллиардное предприятие – следовало сразу настроиться на деловой лад.

Он поднялся в просторном лифте до двухсотого этажа, где работал его знакомый Гвинет Урмант, занимавший должность начальника по вопросам приема заявок на добычу руд. Гвинет специализировался именно на нужных для Хорхе Этинсоля элементах.

Первое, что неприятно поразило Хорхе, – на двери не было знакомой таблички с именем и должностью нужного человека.

«Ладно, это еще ничего не значит», – подумал Этинсоль, но в носу противно защипало, так что пришлось шмыгнуть, как простудившемуся пацану.

Хорхе сразу же прошел в дверь, не обращая внимания на что-то прокричавшую секретаршу. По глубокому убеждению Этинсоля, секретари нужны для того, чтобы их игнорировать.

Управляющий ворвался в кабинет, а вслед за ним влетела оставленная без должного внимания секретарша. Вместо Урманта Хорхе увидел какого-то моложавого старикана в не вяжущемся с данной обстановкой френче цвета хаки.

– Кто вы такой и что вам нужно? – спросил он.

– Где Гвинет? – не стал отступать Этинсоль, чувствуя, что все гораздо серьезнее, чем он мог подумать.

– Я за него.

– Он влетел… – стала оправдываться секретарша, но была остановлена своим новым начальником.

– Кыш отсюда… – И как только последняя исчезла, он переспросил: – Итак, кто вы такой?

– Хорхе Этинсоль, управляющий директор «Металл-Север стил».

– Что же делает столь высокая фигура в нашей жалкой конуре?…

– Перестаньте паясничать, лучше бы сами представились.

– Это можно. Локкам Дирмунд, – представился старикан во френче. – Новый начальник по вопросам заявок и всего прочего.

– А где ваш предшественник?

– Вышел на пенсию.

– Понятно…

Хорхе недовольно поморщился. Для него это означало лишь одно – придется все начинать сначала, и вряд ли это будет стоить дешевле с Локкамом, чем со стариканом Гвинетом. А ведь с Гвинетом пришлось повозиться, прежде чем он пошел на сотрудничество. И еще вопрос, получится ли с этим?

«Все любят деньги, – подумал Этинсоль. – Дело лишь в сумме».

– Присаживайтесь… – указал Локкам на глубокое кресло. – Что привело вас сюда? Может быть, я смогу вам помочь?

– Может, и можете… А дело в следующем…

Хорхе поудобнее устроился в кресле, взял сигару со стола Дирмунда, чему тот лишь соизволяющее улыбнулся. Задымив ею от взятой здесь же зажигалки, продолжил:

– Дело в том, что в районе 87–34 планеты Стоун системы Роллингс найдено три с лишним тонны разозина.

– И?…

– Я заявляю, что данная находка является собственностью «Металл-Север стил».

– Кх-м… – с сомнением кашлянул Дирмунд, проверив полученную информацию по своему рабочему терминалу. – Здесь указано, что заявку подала «Сталькорпорэйшен».

– Это ничего не значит. Вам должно быть известно, что весь этот район находился на тот момент под нашим контролем…

– Ну, допустим, не весь… и, допустим, что не на тот момент… а также допустим, что заявка была подана, когда все сроки вашей аренды уже вышли…

– Думаю, это можно исправить, – начал прощупывать ситуацию Хорхе. Кому, как не ему, было известно, что все сроки вышли, и на разработки он не имел никаких прав.

– Не думаю, что в данной ситуации это возможно, мистер Этинсоль.

– А если так?…

С этими словами Хорхе, как заправский фокусник, неуловимым движением вынул из нагрудного кармана кредитную карточку «Золотой теленок», протянул ее через стол. Всем было известно, что минимальный взнос на такое платежное средство должен быть не менее миллиона реалов.

– Что вы это такое суете мне тут?! – чуть ли не заверещал Локкам Дирмунд, страшно вращая глазами и буквально упираясь руками.

– Да не кричите вы так, – попытался успокоить его Хорхе. – Если вы опасаетесь, что нас слушают или тем более записывают, то можете не беспокоиться.

– Это еще почему?!

– Потому, что все дело в этом чемоданчике, – Хорхе поставил на стол свой импозантный «дипломат» и раскрыл его. Внутри, вместо финансовых бумаг, как могло показаться вначале, оказалась какая-то мигающая разными огоньками электроника. – В моем чемоданчике находится самая совершенная система глушения, действующая по всем каналам, в том числе и видео. Так что берите, не стесняйтесь.

– Не могу.

– Может, этого мало? Что ж, возьмите еще…

Этинсоль бросил на стол еще одну золотую карточку.

– Здесь два миллиона.

– Не стоит, мистер Этинсоль. Я не смогу принять ваши подарки и что-либо исправить в системе, чтобы вы могли претендовать на рудники. Ведь вам нужно именно это?

– Вы догадливы. Может, мы сможем обсудить это в менее формальной обстановке? Как вы смотрите на то, чтобы отобедать в «Метрополь-отеле»?

– Даже и не старайтесь.

«С этим старпером придется повозиться подольше, чем с Гвинетом, – раздраженно подумал Хорхе, забирая золотые карточки. – Наверное, стоит попробовать перейти с пряника на кнут?»

– Если так, – Этинсоль начал претворять в жизнь свой новый план, – то мне ничего другого не остается, как употребить эти средства несколько иным способом.

– Как вам будет угодно! – безразлично ответил Локкам, почувствовав в голосе собеседника нехорошие нотки.

– …Если деньги выделены, значит, их нужно во что-то вложить. Взять себе я тоже не могу: значит, они пойдут на то, чтобы убедить вас в моей правоте.

– Это угроза?!

– Ну что вы, как можно?…

– Пошел вон отсюда, а не то я вызову охрану!

– Что ж, не смею вас обременять…

Садясь в машину, Хорхе Этинсоль уже отдавал необходимые распоряжения начальнику охраны насчет Локкама Дирмунда. Этот контракт, думал Хорхе, обойдется ему гораздо дешевле, чем два миллиона реалов, и он еще подумает, будет ли платить впредь этому гаду.

21

Два человека ползли среди острых камней и колючих кустарников. В последнее время богатые люди почему-то предпочитали строить свои особняки не на живописных лужайках, не у реки и даже не с видом на океан, а именно в горах, где не всякий горный баран сможет пробраться.

Вскарабкаться на отвесную скалу требовало больших усилий, и эти двое уже порядком взмокли в темных герметичных комбинезонах.

– Эта сволочь, когда я ее поймаю, получит лично от меня хороший пинок в брюхо, – сказал один из «альпинистов», вытирая выступивший пот.

Его напарник лишь понимающе ухмыльнулся. Три часа подъема по сыпучим камням могли вывести из себя кого угодно – не говоря уже о Найджеле. Ибо он был вспыльчив, как коробок спичек в неосторожных руках юного пиромана.

Руку первого вдруг кольнула острая боль и, не выдержав, он зашипел.

– Ты чего, Эдмунд?

– Пот рану залил…

– Не вовремя.

Подъем продолжился. И когда уже казалось, что ползти дальше нет ни сил, ни смысла, наконец появился просвет. Найджел сделал очередной рывок вверх и увидел цель их путешествия – особняк.

– Кто там живет?

– А тебе не все равно, Найдж?

– Теперь уже нет. Нужно же кого-то проклинать за столь бездарно потраченные силы.

– Некто Локкам Дирмунд. Ну что, тебе это что-то дало?

– Нет…

– Ну вот. Лучше пошли дальше.

Напарники двинулись вперед. Вскоре, как и было указано на карте, появилась первая и последняя линия более-менее серьезной сигнализации. Две предыдущих линии они попросту обошли, чуть ли не в прямом смысле этого слова. В первом случае они просто разобрали каменную кладку – проще говоря, сделали подкоп и пролезли под примитивными проводами. Эта сигнализация служила скорее против уже упомянутых горных баранов и прочей живности. Со второй линией было точно также: только вместо проводов протянулись лазерные лучи. Теперь нужно было поработать с электроникой.

– Давай, Эд, это по твоей части.

– Отойди…

– Как скажешь, гроза сигнализации.

Эдмунд раскрыл свой ящичек и достал оттуда свои инструменты, среди которых был обыкновенный частотный тестер.

– Ну что? – не вытерпел Найджел.

– Ничего серьезного. Надо найти ближайший соединительный щиток.

– Вот такой?

Найджел, придерживая свободной рукой у глаз очки ночного видения, показал на пластиковую коробочку, закрепленную среди веток колючего кустарника.

– То, что нужно.

Оба переместились к щитку, и Эдмунд, осторожно прогнувшись, чтобы не задеть невидимый луч, вставил розетку частотного тестера в имеющийся там разъем.

– Как только я скажу «Побежали», чеши во все лопатки: у нас будет двенадцать секунд на то, чтобы проскочить эти сто метров. Ты в школе за сколько стометровку бегал?

– Не помню…

– Признаться, я тоже. Но, думаю, нам это под силу.

– А если нет?

– Тогда тут такой хай начнется…

– Понятно. Давай тогда, колдуй, шаман…

Эдмунд, действительно, пощелкав кнопками на тестере и выдернув розетку, негромко, но отчетливо выкрикнул:

– Бежим!

Напарники рванули вперед, поскальзываясь на камнях и чуть не падая. Но, к счастью для них, никто не свалился, и временно обезвреженная сигнализация вновь включила боевой режим.

Парочка чуть не свалилась в бассейн, который оказался сразу же за охраняемой зоной.

– Ты смотри-ка, там даже рыбки плавают…

– Тихо, Найджел, потом будешь рыбками любоваться…

Они добежали до стены и стали подниматься на второй этаж по раме, обвитой плющом и другими вьющимися растениями.

Эдмунд осторожно поставил ногу на балкон.

– Чисто…

Перелез через бортик и Найджел. Осталось только войти в здание.

– Ну что?

– Система отключена, – сказал Эдмунд, показывая на маленькую панель на двери за стеклом. Лампочка горела зеленым цветом.

– Может, ловушка?

– Может быть. А по-моему, так обычное разгильдяйство.

– Что ж, нам же лучше…

И Найджел, осторожно взявшись за ручку, потянул ее на себя и вправо, открывая дверь. Та с тихим шелестом роликов послушно отъехала в сторону, пропуская в дом непрошеных гостей.

– Ну что ж, дело осталось за малым.

– Да, Найдж…

В следующий миг напарники распластались на полу, шмыгнув под кровать. В комнате загорелся свет, послышались чьи-то глухие шаги. Кто-то, недовольно посопев и попробовав кровать на мягкость, убрался вон.

– И чего мы так струхнули? Нам же этого хмыря и нужно было за жабры взять.

– По привычке, Эд. По привычке…

Напарники, чертыхаясь, выбрались из-под кровати. Вместо того чтобы взять жертву в оборот, они, как настоящие воры, спрятались.

В небе послышался гул лопастей и свист турбин вертолета.

– Эй, надеюсь, он никуда не намылился?

– Будем на это надеяться, – озабоченно кивнул Эдмунд, осторожно выглядывая за дверь. Тащиться сюда для того, чтобы объект вот так просто укатил на воздушном такси в неизвестном направлении и на неопределенное время, им совсем не улыбалось.

– Нет, вроде никуда не собирается…

– Что там, Эд?

– Телки приехали…

– Да ну?… Хорош огурец…

– Да уж.

– Сразу с тремя. Это ж надо. А по виду не скажешь, что он такой секс-гигант. Жену с детишками спровадил, а сам черт-те чем занимается.

– Ладно… это, кажется, надолго. Нам нужно найти более подходящее помещение. А то вдруг он сюда развлекаться заявится?…

– Действительно. И комнату как раз проверял…

Двое взломщиков сменили прежнее место дислокации на гостевую комнату. Оттуда, так же как и из спальни, было хорошо видно бассейн и все то, чем там занимался этот Локкам Дирмунд.

Уже давно немолодой джентльмен гонялся за проститутками по всему бассейну, поднимая большие волны и выбивая руками кучу брызг, что-то им крича. Те с громким визгом от него удирали, тоже изрядно брызгаясь, но недостаточно быстро, и вскоре то одна, то другая оказывалась под колыхающейся белесой тушей Дирмунда.

– Мерзость какая… – не отрываясь от бинокля, сказал Найджел.

– Так не смотри, – пожал плечами Эдмунд. Он, поняв, что это все надолго, занялся проверкой своего инструмента. Чужие развлечения подобного рода ему были «до фонаря».

– Ага, не смотри, телки-то что надо, я на них смотрю… просто иногда их заслоняет этот козел…

– Что поделать, издержки производства…

– Ну ты скажешь тоже! – беззвучно отсмеявшись, вздохнул Найджел. – Нет, ну только посмотри, что творят! Это ведь не в каждом издании «Камасутры» есть!

Напрыгавшись в бассейне два часа и порядком устав, вся группа вошла в дом. Внутри за ними наблюдать не было никакой возможности. Впрочем, по звукам можно было догадаться, что после короткой передышки все началось сначала.

– Никак стимуляторов нажрался.

– Скорее всего… – согласился Эдмунд.

– И хорошо, что мы из той комнаты слиняли…

Из соседней комнаты, спальни, доносились звуки веселья. Там играли в паровозик.

Напарники уже потеряли счет времени… а потом их разбудил шум улетавшего вертолета.

– Что за дела?! – встрепенулся Найджел.

– Ну, гад… до утра развлекался.

На востоке действительно уже начало светать.

– Ладно, нам надо работу доделать…

– Эд, может, подождем пока он в кровать ляжет, там его и повяжем?

– Было бы неплохо, только кто сказал, что он вообще будет ложиться спать?!

– Действительно…

Напарники выбрались наружу и стали спускаться вниз, услышав, что внизу, в баре, бренчат стаканы и бутылки. Немного выпив, объект, блаженно улыбнувшись, развалился на диване, закрыл глаза.

Напарники, перемигнувшись и утвердительно кивнув друг другу, бросились вперед и спустя две секунды были уже возле Локкама, скотчем залепив тому рот.

– Вот и все, гаденыш, доигрался.

– Мы-му-мы!!!

– Помычи тут еще, – сказал Найджел, двинув кулаком Локкаму по печени. Тот согнулся пополам и чуть не упал, но его удержал Эдмунд.

Нужно было надавить объекту на психику, но не калечить.

– Может, снимем с него кожу? – садистски улыбаясь, спросил Найджел, доставая разделочный нож.

– Можно иголки под ногти засунуть, – вторил напарнику Эдмунд. – Говорят, после такого разговаривают даже немые…

Покуражившись еще немного, и убедившись, что клиент размяк в достаточной мере, чтобы обделаться прямо сейчас, и определив это по полным ужаса глазам, Найджел поставил на стол перед пленником свой чемоданчик и раскрыл. Внутри оказался небольшой экран, который тут же ожил.

– Здравствуйте, мистер Дирмунд, – зазвучал из чемоданчик голос. – Мы уже знакомы, так что представляться смысла нет. Думаю также, что мы поняли друг друга, и завтра я жду вашего звонка. Надеюсь услышать, что я все же был прав.

Изображение погасло. Напарники закрыли чемодан и уже спокойно вышли наружу. Сейчас к воротам особняка должен был подъехать автомобиль.

– Может, нужно было взять немного наличности, я там видел…

– Не нужно, Найдж. Нам и так нормально заплатили за работу. И потом, это будет непрофессионально.

– Так-то оно так… Черт!

– Что такое? Забыл что-то?

– Да! Я забыл ему дать увесистого пинка!

– Ничего не поделаешь. Может быть, в другой раз двинешь.

– Думаешь, будет этот другой раз?

– Ну не с ним, так с другим…

22

Все свободное время нанятые пилоты занимались своими машинами, доводя все настройки до идеального состояния, подгоняя их под себя. Кроме того, командование расщедрилось на краску, и на машинах засверкало свежее покрытие. Правда, пришлось закрасить все прежние опознавательные знаки.

– Бубба, – позвал Крис, замалевывая белые фигурки самолетиков на борту.

– Что, Крис?

– Вот эти белые самолетики, я так понимаю, означали количество сбитых моим предшественником машин противника. Так?

– Точно.

– А что означают вот эти красненькие?

– То, сколько раз сбили самого «Оленя», – пожав плечами, ответил Бубба. – Одного красного самолетика не хватает…

– Понятно…

Такая математика Форксу не понравилась. Выходило, что у Оленя, как он уже понял, не самого слабого пилота, на каждый второй сбитый им самолет приходилось одно поражение. В итоге на фюзеляже красовалось девять белых самолетиков и четыре – красных. «Плюс недорисованный пятый, когда его сбили окончательно», – подсчитал Крис.

– Не дрейфь, все будет тип-топ, – сказал Бубба, увидев помрачневшее лицо своего подопечного.

– Я в норме…

– Лучше посмотри на свой «циклон». Красота!

Крис отошел от самолета, чтобы окинуть его взглядом. Действительно, теперь машина выглядела куда как лучше. Расцветка истребителей отряда «Кобра» смотрелась впечатляюще, особенно сверху, где красовалось изображение «очков» этой змеи. Кроме того, на хвосте его машины с обеих сторон был изображен выпрыгивающий из голубых волн дельфин – веселое существо, название которого служило Крису позывным.

– Порядок! – удовлетворенно кивнул Крис.

– Пополнению явиться в зал инструктажа, – раздалось по громкой связи.

Крис обреченно повесил голову.

– Опять вас мурыжить будут?…

– Скорее всего, Бубба.

Форкс поплелся к выходу. Вот уже несколько дней они, словно курсанты-первогодки, сидели за столиками и слушали лекции об азах военного дела: все, что давным-давно конспектировали еще в Академии. Им показывали реальные съемки и трехмерные голограммные проекции реальных боев. В Академии же в силу разных причин показывали только компьютерное моделирование подобных схваток.

– Займите свои места, – сказала преподавательница, капитан Генриетта с характерным позывным «Горгона», командовавшая вторым отделением, или звеном, в отряде майора Гастона.

– Да, мэм… – пронеслось нестройное среди молодых пилотов. Многие из них улыбались, поскольку капитан была ненамного старше их самих, но открыто клеиться к ней никто не спешил, хоть и была капитан хороша на вид.

– Давайте повторим материал предыдущего занятия…

По залу пробежал обреченный вздох.

– …Лейтенант Форкс…

– Я, мэм.

Капитан посмотрела на кислые лица собравшихся. Видимо, она хотела что-то спросить из пройденного материала, чтобы продолжить лекцию по боевой тактике, но очень уж кислыми были лица слушателей, и она, махнув рукой, сказала:

– Садитесь, лейтенант. И запомните: держите строй, не теряйте друг друга из виду, не рвите звенья. Это все. Теперь давайте посмотрим, как вы усвоили материал. Против вас будут работать опытные пилоты нашей эскадрильи. Лейтенант Форкс и Руссо, вы выходите первыми.

– Есть, мэм!

Крис с Лагранжем поспешили к своим самолетам.

– Что-то вы быстро, – удивился Бубба.

– Сегодня полетаем немного!

– Понял, сейчас все сделаем в лучшем виде…

– Эх, жалко, заляпаем самолеты, – сказал Лагранж, – только-только покрасили.

– А ты не попадай на прицел, и все будет тип-топ, – ответил на это Крис.

– Легко сказать.

Пилоты быстро переодевались в летные скафандры. Техники также быстро загружали на подвески и закладывали в картриджи стандартное учебное вооружение.

Самолет привычно дернулся на столе и ушел вниз так, что в груди все перевернулось. Открылись створки, и «циклон» выскочил наружу.

– «Косой», это «Дельфин».

– Слушаю тебя, «Дельфин».

– Ты где, «Косой»?

– Там, где и должен быть.

– Точно… вижу тебя, «Косой».

Крис бросил взгляд на экран радара, где метка «0» разделилась на две, что означало – «Косой» на своем «циклоне» находился прямо над ним, в опасной близости, так, что даже радар не считывал его.

– Не шути так больше.

– Не буду.

Вскоре Крис и сам увидел самолет своего напарника с затейливым рисунком на хвосте – писающий мальчик.

– Кажется, Генриетта нас лично решила испытать… – сказал Лагранж, и Крис его понял.

Прямо перед ними показалось звено из двух истребителей, один из которых принадлежал капитану Генриетте. Форкс знал, что на хвосте у нее изображена голова со змеями вместо волос.

«С чего бы это у нее такой позывной?» – подумал Крис, но спросить ни у кого не решался.

– Начали, – произнесла капитан на открытой волне, и ее самолет бросился на машины вчерашних курсантов.

Разворачивать свой коронный маневр было уже поздно, потому Форкс сказал:

– «Косой», держись за мной.

– Понял тебя, «Дельфин».

Два истребителя, чуть помедлив, рванули навстречу учебному противнику.

Крис снова пожалел, что не выпил закрепляющего раствора – резкий разворот дал о себе знать рвотным позывом и неприятным привкусом во рту. Но этот разворот следовало сделать как можно резче, чтобы зайти противнику в хвост, и у кого этот разворот получится более крутым, тот, по сути дела, и побеждал в данной ситуации.

– «Дельфин», это «Косой», они у нас на хвосте.

– Понял тебя, «Косой». Делаем встречный разворот.

– Понял тебя, «Дельфин».

– Захват системой наведения, – забубнил бортовой компьютер. Теперь тембр голоса был нормальным – не «злобная училка», не «секс-бомба», просто нормальный голос, от которого не возникало каких-либо неприятных или же, наоборот, чересчур приятных, ассоциаций.

Но воображение все равно нарисовало-таки образ. «Скучающая девочка», – определил образ Крис, представив что-то черкающую карандашом на листе школьницу с забавными косичками, которая скучным голосом, не отрывая глаз от выводимых ею на листе бумаги каракуль, говорит:

– Захват системой наведения, угроза поражения…

Тут же мимо пронеслась пушечная очередь, и Крис повел свою машину вправо, одновременно крикнув в эфир:

– Делаем, «Косой»!

И два самолета резко разошлись в стороны.

«Давай, давай, давай! – подгонял про себя Форкс „циклон“, чувствуя, что машина недостаточно быстро маневрирует. В глазах потемнело, перегрузка сдавила грудь. – Ну же!»

Но радар упорно показывал, что на хвосте сидит неприятель. Впрочем, как и у его напарника.

– «Косой», сделай чуть левее!

– Выполняю, «Дельфин»!

«Косой» действительно скорректировал свой маневр, выведя своего противника практически на прицел Форкса. Чем последний не преминул воспользоваться, отстучав хорошую очередь из всех бортовых пушек.

Это действие не осталось без внимания, и самолет противника отстал от «Косого», впрочем, без повреждений, на которые рассчитывал Крис.

– Спасибо, «Дельфин».

– Не за что…

– Захват системой наведения, – продолжил бубнить голосом скучающей девочки БК. – Две ракеты класса «космос-космос». Рекомендую отстрел тепловых шашек…

– Отстреливай!

– Отстрел произведен…

– Сейчас я с твоим хвостом попробую, – услышал «Дельфин» голос напарника.

– Давай.

– Подрыв первой ракеты…

«Циклон» Руссо, сделав «бочку» с разворотом, понесся прямо навстречу машине Форкса.

«Хороший маневр, но опасный», – мысленно похвалил своего напарника Крис. Он знал, что скорее всего «Косой» исчез с экрана «Горгоны», закрытый истребителем Форкса. При таком маневре существовала немалая вероятность столкновения несущихся друг на друга машин. В данном случае «Косого» и «Горгоны».

– «Дельфин», на счет «три».

– Понял тебя, «Косой».

– «Три»!

– Подрыв второй ракеты… угроза поражения… рекомендую…

– Черт! – выкрикнул от неожиданности Форкс, выворачивая штурвал, так как «Косой» пропустил в отсчете «один» и «два», да вдобавок открыл пушечный огонь. Снаряды едва не располосовали машину самого Криса. Но и эта тактика принесла не так уж много плодов. Правда, «хвост» был сброшен, но и вражеская машина не была сбита. Напротив, «Косой» сам получил несколько повреждений. Видимо, напарник «Горгоны» предупредил ее о таком маневре противника, и она была готова к лобовой атаке.

– «Косой», это «Дельфин». Как у тебя дела?

– Нормально, «Дельфин». Попадания в брюхо, касательные.

– Хорошо… Заходи в хвост, «Косой».

– Понял тебя, «Дельфин».

– Пропустим их под собой, «Косой»… ты идешь дальше, как обычно.

– Что ты задумал, «Дельфин»?

– Небольшой маневр… времени нет объяснять…

– Ладно, «Дельфин», начали.

Две пары истребителей снова понеслись навстречу друг другу, открыв огонь из носовых пушек; провоцируя друг друга, время от времени они подставляли противнику лакомый бок или брюхо. Но никто на эту удочку не попался, пилоты лишь делали небольшие зигзаги, уходя с линии огня.

– Эх-х!!! – захрипел Форкс, бросая машину в очередной вираж. Черная пелена застелила глаза, так, что он не мог разобрать ни одного показания прибора. Но тут встрял бортовой компьютер:

– Внимание! Повреждение гидравлики…

Но Крис не слушал свой БК, он нажал на гашетки, отстреливая очередь практически вслепую, просто он знал, что где-то в этом районе должен быть вражеский истребитель.

– …Попадание… – известил его бортовой компьютер, и Форкс даже не понял, кто в кого попал, видимо, к слепоте от сильнейших перегрузок прибавилась и глухота.

– Кто в кого? – спросил Крис.

– Цель поражена на пять процентов, – ответил бортовой компьютер все тем же голосом скучающей девочки.

«Значит, практически промазал, в реальности только лишь броню бы маленько посек, – расшифровал для себя Форкс слова БК о пяти процентах. – А с голосовым модулятором надо будет снова поработать…».

Самолеты противника разворачивались, чтобы окончательно разбить в пух и прах наглеца. Управление «циклоном» у «Дельфина» катастрофически ухудшалось. «Видимо, от перегрузок лопнула одна из трубок, – подумал Крис, вспомнив предупреждение БК. – Говорил же я Буббе, поганцу этакому…»

Додумать что-то нехорошее о своем главном механике помешал вышедший на общую волну голос майора Гастона, который спас его от расправы старичков:

– Прекратить учения. Всем вернуться на базу.

– В чем дело, командир? – услышал Форкс чуть обиженный и даже где-то раздраженный голос капитана Генриетты.

– Получено новое задание. Мы снимаемся и выходим в точку рандеву.

– Говори понятнее, командир, без всяких там «точек» и прочих «рандеву».

– Планета Стоун.

– Что мы там забыли? Мы ж полтора месяца как оттуда!

– Значит, что-то да забыли. Хватит препираться, быстро на борт, или тут всех оставлю!

– Есть, сэр!

23

Форксу удалось плохо управляемую машину завести в свою ячейку самостоятельно, не прибегая к помощи автопилота. В последнем случае посадка могла затянуться минут на двадцать, а то и на все полчаса.

– Бубба, твою мать! – первым делом закричал Крис, как только освободил голову от шлема, а лицо от кислородной маски.

– В чем дело, Крис?

– Бубба, я же просил заменить этот чертов шланг на новый, а ты: такой пойдет, такой пойдет! – передразнивая интонацию главного механика, все кричал Форкс. – Меня чуть не разукрасили, как переспелый помидор!

Главный механик, уже догадавшись, о чем идет речь, быстро открутил крепежные болты нужного люка, не обращая внимания на ворчание своего подопечного, и заглянул внутрь брюха «циклона», подсвечивая себе фонариком.

– Со шлангом все в порядке…

– Тогда чего он не тянул?

– Насос полетел. При таком экстремальном пилотировании ты развалишься на куски быстрее, чем тебя кто-то успеет подстрелить.

– Ясно… Бубба…

– Чего?

– На всякий случай ты и шланг этот тоже замени, ладно… Ну и прости, что ли…

– Проехали.

– Спасибо, Бубба.

Уже стоя в душе под струей холодной воды, Форкс почувствовал по вибрации решетчатого пола, что «Нибелунг» отправился в очередной поход.

– Классно ты меня чуть не уделал, – сказала капитан Генриетта, присаживаясь за столик рядом с Форксом в столовой и ставя две бутылки пива. – Бери.

– Спасибо, мэм.

– Сейчас можешь без этих «мэм». Меня зовут Сабрина, если не знал.

– Крис, – также назвал свое имя Форкс, чокаясь бутылкой, и сделал небольшой глоток.

– Если бы взял чуть правее, – продолжила Сабрина, – от меня бы, фигурально выражаясь, полетели бы заклепки.

– Хм-м… я и взял бы правее, если бы вообще видел, куда стрелять.

– ?

– Серая пелена, – пояснил Форкс. – Я стрелял вслепую.

– Да ты прямо-таки ас!

– Да ладно вам, мэм, скажете тоже… От перегрузок насос не выдержал, вся гидравлика полетела.

– Но это не умаляет твоих достоинств пилота. Теперь вижу, что командир не ошибся в тебе, а я поначалу…

– Понятно… – кивнул Крис. Догадаться о том, что она там конкретно о нем думала поначалу, не составляло большого труда.

Форкс уже давно заметил, что за их разговором наблюдает один из «старичков», недобро улыбаясь при каждом взгляде в сторону разговаривавших.

«Наверное, какой-нибудь тайный обожатель, – решил Крис, – думает сейчас черт-те что».

– Но я могу исправиться, – сказала Сабрина после недолгой паузы и, заговорщически улыбнувшись, сказала в самое ухо: – Приходи ко мне в девять часов…

– Кх-м, – подавился пивом Крис от такого, прямо сказать, неожиданного предложения.

«Черт-те что подтверждается», – усмехнулся Крис.

– Мэ… Сабрина, а вон тот джентльмен не набьет мне сопло?

Капитан рассмеялась сравнению седалищной части с соплом самолета.

– Этот-то?… Все будет зависеть от тебя.

– Ясно.

– Или тебя это остановит?

– Да ни в жизнь, – тоном заправского Казановы ответил Крис.

– Ну-ну, тогда жду…

Капитан Генриетта встала из-за стола и, покачивая бедрами, удалилась из столовой. За ней тут же последовал тайный обожатель.

– Черт, и что делать-то?

Тут же на стул приземлился Лагранж.

– Ну что? – спросил он с неподдельной заинтересованностью. – Рассказывай, старик, не жмись!

– Что рассказывать?

– Зацепил ты ее или нет?!

«Знать бы, кто кого зацепил… – невесело подумал Крис. – И кто кого будет танцевать…»

– Трудно сказать… С одной стороны, вроде как и зацепил, а с другой – вроде как и нет.

– Ничего не понял…

– Я тоже, – признался Форкс. – Но сегодня вечером все прояснится…

Поближе к девяти Крис еще раз ополоснулся и второй раз за день побрился. Чего ждать от старшего по званию, он даже и не представлял, однако ж отказываться тоже было глупо. Могла ведь и ославить на весь авианосец, если не на весь доблестный флот северян, – так называли себя наемники «Металл-Север стил».

Оставалась еще проблема воздыхателя, но с этим Форкс надеялся сегодня не встречаться. «А вдруг эта парочка заодно?! – пришла невесть откуда взявшаяся мысль. – Может, это сексуальные маньяки! А потом меня, распотрошенного, будут вылавливать в космосе».

Отругав себя за такие бредовые мысли и еще раз сбрызнувшись одеколоном, Форкс вышел из своей каюты.

– Куда это ты собрался, малыш? – услышал Крис хрипловатый голос на лестнице, когда собирался подняться на ярус выше, где, собственно, и обитала капитан Генриетта.

– Прогуляться, – невозмутимо ответил Форкс, намереваясь продолжить движения, проклиная незадачливого любовника капитана Генриетты.

Этот ухажер быстро нагнал своего соперника, Форкс почувствовал сильный рывок за плечо и упал. Приземлившись с жутким грохотом, Крис вскочил, лихорадочно вспоминая всевозможные приемы самообороны, что им преподавали в Академии.

Но дальше было уже не до воспоминаний. Приходилось попросту отбивать удары один за другим, надеясь неизвестно на что. Чувствовалось, что его противник довольно силен в рукопашной схватке. Видимо, этому кабану приходилось не раз и даже не два отваживать новых ухажеров свой безответной любви. Крис же таким опытом похвастаться не мог, его стычки с Дастином Хоффманом носили несколько более интеллектуальный характер, и до прямого мордобития доходило редко.

Но вот противник стал действовать медленней: должно быть, сказывалась усталость, да и первую злость, наверное, уже всю выплеснул. И вот, когда, почувствовав слабину, небольшую паузу, Форкс хотел перейти в наступление, прозвучал довольно звучный голос:

– Отставить! Что здесь происходит, лейтенант… Херш?!

24

От такого голоса вытянулся по стойке «смирно» даже покалеченный Крис. Каково же его было удивление, когда вместо бугая в майорском звании рядом оказалась довольно хрупкая капитан медицинской службы. Она стояла, широко расставив ноги и уперев кулаки в бока. Даже этому драчуну стало ясно, что с ней шутки плохи.

– Ну?! – недовольно переспросила она. – За что вы бьете лейтенанта… Форкса, – прочитала она нагрудную бирку.

– С чего вы взяли, что здесь кто-то кого-то бьет, мэм? – решил все-таки «включить дурака» лейтенант Херш. – Я просто помог человеку подняться. Видите, он оступился…

– Ты принимаешь меня за дуру, лейтенант?! – злобно зашипела капитан. – Ты хоть знаешь, что я могу с тобой сделать?!

– Так точно, мэм!

– Ну и?!

– Э-э…

– Капитан Спирс, – встрял Форкс. – Мэм, давайте замнем происшествие, а?

– Ты точно этого хочешь?

– Так точно, мэм. Иначе все это будет плохо и очень долго вонять, мэм.

– Тут ты прав, лейтенант. Вы свободны, лейтенант Херш.

– Есть, мэм…

– А вы пойдете со мной, лейтенант Форкс.

– Но меня ждут… мэм…

– Кто вас ждет, лейтенант?

– Э-э…

– Ну?! Или я зря за вас заступилась?

– Капитан Генриетта, мэм.

– И почему ей достаются все красавчики?

– Кх-м…

– Вы не знаете, лейтенант, почему так получается?

– Может быть, мэм, – промямлил Крис, чувствуя, что краснеет. – Может быть, капитан Генриетта знает, где и когда нужно искать?

– Ладно уж.

– Простите, мэм.

– Пошли.

Капитан отвела Форкса в свою вотчину – корабельный лазарет. Здесь пахло именно так, как и должно было пахнуть в подобных заведениях – дезинфекцией и медицинскими препаратами.

– Садись…

– Но, мэм, со мной все в порядке… – несмело решил возразить Крис.

– Ты так считаешь?

– Ну…

Пока Форкс мычал что-то нечленораздельное, капитан Спирс принесла небольшое зеркальце, похоже, из своего походного косметического набора, и дала Крису полюбоваться на свое отражение.

– Мать твою! Простите, мэм…

– Ничего.

Крис в первые секунды даже не узнал себя в зеркальце. Правый глаз был подбит, левая бровь и верхняя губа рассечены, плюс ко всему темные разводы на скулах и мелкие царапины, будто по коже провели наждачной бумагой.

– Мн-да…

– Хорош любовничек, – посмеялась капитан. – В гроб краше кладут.

– Ну, допустим, лицо помяли, но там-то все цело, – снова краснея, сказал Крис.

– Ты в этом так уверен?

– Ну…

– Давай проверим.

Крис еще не успел ничего придумать в ответ, как глаза вдруг ослепли, секундой позже он понял, что капитан просто выключила свет. Тут же ее сильная рука повалила его на узкую медицинскую кушетку, и он вмиг оказался без форменных штанов.

«Вот влип, так влип», – успел подумать Крис перед тем, как все завертелось. И даже слегка ироничный голос капитана, сказавший, что здесь действительно все цело, на его способности никак не повлиял. Этот тон даже разозлил Форкса, и лейтенант показал все, на что способен.

Крис смел надеяться, что капитану Спирс его способности пришлись по душе. Спустя какое-то время она зажгла свет, заставив Криса быстро одеться, сама просто накинула на тело халат и стала казаться в нем еще привлекательнее. Воображение дорисовывало все само, помогали осязательные воспоминания.

– Ну не ерзай так…

– Да, мэм.

– Теперь не дергайся, будет немного жечь.

– Да, мэм.

В горле снова все пересохло, когда капитан приблизилась к нему, чтобы наложить пластырь на бровь и нанести сводящую синяки мазь на скулы. Халат, не застегнутый на две верхние пуговицы, волновал еще больше, чем просто обнаженное тело. Скорее всего, капитан Спирс знала о таком своем свойстве и беззастенчиво им пользовалась.

– Без рук, – предупредила она.

– Д-да… мэм, – через силу выдавил Крис и подложил ладони под колени, почувствовав, что капитан не шутит. Он действительно боролся с желанием сорвать с капитана этот короткий халатик, с голого и так приятно пахнущего тела.

– Ну вот… – полюбовалась делом рук своих капитан медицинской службы Спирс. – Теперь можешь хоть под пули.

– Да, мэм.

– Ты еще помнишь, куда собирался идти?

– Смутно, мэм…

– Ну-ну, малыш. Капитан Генриетта не любит, когда ее бросают. Вот она может бросить кого угодно, но чтобы ее…

– Кажется, я начинаю понимать, откуда у нее ее позывной, мэм…

– Ну вот, сам все понял. Так что поспеши…

Крис взглянул на часы. Было уже десять минут десятого.

– Проклятье…

– Ничего, у тебя есть алиби.

– И правда! Спасибо, мэм.

– Не за что.

– А можно мне узнать ваше имя, мэм?

– Нельзя, малыш. Если ты мне понадобишься, то я тебя сама позову.

– Как скажете, мэм!

В эту минуту Форкс был готов выдержать еще одно избиение, лишь бы снова попасть в лазарет к капитану Спирс, на ее узкую койку, чтобы ощутить эти сильные женские руки, губы, и самому, своими руками вновь почувствовать это упругое тело.

– Ну-ну, малыш, я же сказала – без рук.

– Простите, мэм…

25

Захваченный воспоминаниями, Крис Форкс чуть было не проскочил мимо каюты капитана Генриетты. Остановившись, он проверил, застегнута ли на брюках ширинка, и постучал в дверь.

– Разрешите?

– Кто там? – прозвучал изнутри недовольный голос капитана Генриетты.

– Лейтенант Форкс, мэм. Отряд «Кобра».

– Да-а? А попозже прийти не мог?

– Простите, мэм, но у меня возникла небольшая заминка…

Дверь открылась, и в проеме показалась разозленная Сабрина, волосы ее были распущены, но они не ниспадали вниз, как это в принципе должно было быть, а прямо-таки взвились и, как нимб, окружали голову. Невольно пришло сравнение с ведьмой, по крайней мере, именно так изображали разъяренных ведьм.

«С такой действительно шутить не стоит и уж тем более бросать», – подумал Крис.

– Что это с тобой случилось? – уже гораздо более приветливым голосом спросила Сабрина, увидев претендента в свои любовники. – Кто тебя так отделал?

– Да так, – махнул рукой Крис. – С лестницы навернулся, по неосторожности.

– Понятно. И я даже знаю, как зовут эту лестницу. Лейтенант Херш? Ну? Я ведь ему все рога пообломаю, паршивцу.

– Да какая разница? Главное, все в порядке. Меня даже подлатали в лазарете.

– Капитан Спирс?

Форкс кивнул, чувствуя, что между двумя капитанами непростые отношения.

– А она больше с тобой ничего не делала? – подозрительно спросила Сабрина.

– Никак нет.

– А что ты так светишься счастьем как новогодняя игрушка? – все не отставала капитан Генриетта.

– Это я оттого так свечусь, что вижу вас!

– Да?

– И…

– И?

– И от лелеемой надежды! – чуть ли не выкрикнул Форкс. В первую секунду он даже хотел упасть на колени, но удержался, подумав, что это будет уже явно перебор.

– Шалун!

– Так точно, мэм. А это вам!

Форкс протянул небольшой букет цветов, нарванных здесь же, на палубе. Повсюду росли различные растения: как говорили психологи, зелень стабилизирует эмоциональное состояние людей, подолгу находящихся в замкнутом пространстве. Командование прислушивалось к их советам. Потому встречались даже клумбы с цветами.

– Как мило… Ладно уж, проходи.

– Спасибо, мэм!

Капитан Генриетта скрылась в подсобке, которую женщины часто использовали как уборную, и оттуда уже появилась в шелковом халате, расшитом всякими цветочками в качестве орнамента.

Крис достал небольшую фляжку с коньяком, что ему по такому случаю одолжил Лагранж Руссо. Сам Форкс спиртным не обзавелся.

– Это уже серьезно, – сказала Сабрина и откуда-то вытащила два маленьких стаканчика, в которые Крис разлил содержимое.

– За знакомство? – предложил первый тост Форкс.

– Давай…

Почему-то Крис вдруг подумал, что Сабрина уже и сама не рада, что пригласила его к себе. «Но ничего, – сказал он себе. – Не зря же я тут коньяк хлебаю».

Решившись, он встал и выключил свет.

– Сабрина…

– Я здесь…

Крис быстро разделся и, больно ударившись о столик, но не подав виду, нашел-таки койку капитана Генриетты. Под халатом, кроме трусиков, ничего не обнаружилось и, быстро стянув их со старшего по званию, Крис занялся тем, для чего его сюда пригласили.

– Что это? – спросил Крис по прошествии двух часов. Его рука наткнулась на рубец на спине Сабрины.

– Шрам.

– Я догадался…

– Память о Крайслере. Позади кабины в мою машину попал разрывной снаряд. Смяло переборку, разбило кресло, и осколок зацепил спину.

Форкс поцеловал шрам. Говорить сейчас что-либо было бессмысленно.

– У меня тут еще парочка есть… – сказала Сабрина, переворачиваясь на спину.

– Говори, где. Я расцелую все твои раны.

– Лучше найди.

– Один момент…

26

Планета Джудж, вторая колонизированная после Новой Земли, оказалась тем еще местом. Райс Алламан пробыл на ней всего пять минут, а она ему уже не нравилась. Воздух был пропитан сыростью. Солнце едва просвечивало сквозь плотные облака. И вообще царила какая-то нездоровая атмосфера. Хотя могло статься, что он просто попал не в то место не в то время. Может, здесь просто не сезон. Но что-то говорило Райсу, что здесь так всегда.

Алламан вышел из здания космодрома и направился к автостоянке. Его, конечно же, никто не встречал: чтобы лишний раз не светиться, – хотя это, по его мнению, было уже перебором. Ведь кругом приветливо распахивались дверцы такси навстречу прибывшим. Можно было, по его мнению, обойтись простой машиной, пусть не лимузином.

Но делать было нечего, и Райс направился к стоянке такси. Постучав костяшками пальцев по крыше одной из машин, он спросил:

– Свободен?

– Истинно так, мистер! – ответил таксист, быстро убирая ноги с соседнего сиденья, куда он их забросил, развалившись в салоне, ожидая клиента.

Райс сел на заднее сиденье.

– Куда изволите, мистер?

– В город.

– Город большой, мистер… Желаете какое-то определенное место? Могу вас заверить, что город я знаю, как свои пять пальцев, мистер, – улыбнулся таксист, показывая свою кисть, на которой один палец отсутствовал.

– Хорошая шутка, – кивнул Райс. – Давай в город, а там уж разберемся.

– Хорошо, мистер… Полтинник до города, а дальше уже по обстоятельствам. Ведь адрес-то вы не назвали. Ну как?

– Нормально.

– Значит, поехали!

Машина завелась только со второй попытки; под капотом что-то громко проскрежетало и громко чихнула выхлопная труба, но зато тачка покатила довольно резво, обгоняя более представительные авто.

– А ты, часом, не таксопират? – подозрительно спросил Алламан, глядя на таксиста.

Таксопиратами звали частников, работавших под лицензированных таксистов и раскрасивших свои машины в нужные цвета. От них пытались избавиться, но результаты были, мягко говоря, неутешительны.

– Что вы, что вы! – стал тут же отнекиваться водитель. – А с другой стороны, какая вам разница? Едем ведь…

– Да теперь, наверное, уже никакой.

– Ничего, мистер, домчу с ветерком!

– Можно и без…

Машина выехала на автостраду, пугая участников движения подозрительным скрежетом под капотом и выстрелами из выхлопной трубы.

– Парень, у тебя точно все в порядке с генератором? – спросил Райс. Он чувствовал себя неуютно. И потом, разве можно чувствовать себя уютно, выйдя из десятка смертельных передряг, чтобы вот так, банально, разлететься на кусочки от взрыва неисправного генератора.

– В порядке, мистер, – поспешил заверить клиента водитель и, чтобы отвлечь его от странного шума под капотом, предложил: – Хотите, я вам лучше расскажу новый анекдот?

Не дождавшись какой бы то ни было реакции, продолжил:

– Ползут две улитки… Между ними пробегает таракан. Одна другой говорит: «Шумахер!»

Водитель такси продолжал трепаться – Райс просто не обращал внимания. Он умел не обращать внимания, если хотел. Вместо этого он поглядывал по сторонам. Конечно, глупо ожидать, что за тобой будут следить прямо от космодрома – тем более что легче было отследить объект через космический спутник. Даже если у противника имеется достаточно средств, – а у «Металл-Север стил» средства были, то перестраховка все равно еще никому не вредила.

Но нет, ничего подозрительного на дороге не происходило. Никто не перестраивался из ряда в ряд, не превышал скоростной режим. И Алламан немного расслабился.

– Или вот, – продолжал травить анекдоты водитель, – сидят две блохи на собаке…

– Этот анекдот я знаю, – прервал водителя Райс. Тем более что машина уже въезжала в город, и следовало дать более точные указания.

Об этом же вспомнил и сам водитель:

– Мы в городе. В славном граде Дармагор…

– Давай по центральной улице, – сказал Алламан, протягивая водителю через плечо пятьдесят реалов.

– Как пожелаете. Вы ведь здесь впервые?

– Да. Решил вот достопримечательности посмотреть.

– Этого у нас немного, – с сожалением сказал таксист. – Но есть. Вот, например… посмотрите направо… Видите две мачты освещения? Они чуть светлее и выше остальных…

– Ну? – не понял Райс. – Это что, достопримечательность?

– Не-ет. Достопримечательность заключается в том, что аккурат между ними, пять лет назад, расстреляли из пушек нашего мэра. Представляете: пролетает истребитель над улицей, и как начал молотить из своих пулеметов, а потом еще две ракеты добавил! Море огня!

– Ты это сам видел?…

– Не, друзья-коллеги рассказывали.

– Ясно…

Алламан скосил взгляд и посмотрел на подозрительно вилявшую машину. Но она вскоре перестроилась в другой ряд и скрылась в одном из переулков.

«Это уже паранойя», – одернул себя Райс. Впрочем… он объяснял свое поведение тем, что два агента погибли довольно быстро – сразу по прибытии. А некто, что отдавал приказы о ликвидации, мог завалить очередного агента прямо по прибытии, не дав даже оглядеться.

Водитель подозрительно взглянул на своего клиента, и Алламан поспешил задать очередной вопрос, тем более что он не был таким уж праздным:

– А это что за здание?

– Это тоже своего рода достопримечательность, – важно начал рассказывать таксист. – Здесь располагается штаб-квартира одной из самых мощных и влиятельных мегакорпораций «Металл-Север стил». Поговаривают даже, что именно она и «рассчитала» нашего мэра…

– Даже так… – рассеянно ответил Алламан. Он и сам не заметил, как начал работать. Что-то планировал, подмечая возможные места наблюдения, подхода и пути отступления, если придется действовать грубо.

– Мистер… вы часом не шпик?

– Чего?! – подавив в себе желание резко обернуться, переспросил Райс, хотя в горле неприятно пересохло. Если какой-то таксист раскрыл род его деятельности, то для знающих людей он, Райс Алламан, открытая книга. – С чего ты взял? – снова, более непринужденно, поинтересовался Райс.

– Да так… был у меня пассажир такой… Все высматривал, выспрашивал, как раз про этот «Металл-Север стил».

– Да? И как он выглядел?

– Да обычно, – пожал плечами таксист. – Среднего роста, светлые волосы, нос с горбинкой, широкие скулы… и шрам на брови. Собственно, из-за шрама я его и запомнил.

Если предыдущее описание ни о чем Алламану не говорило, то шрам сказал о многом. Шрам на брови был у Джакоба Каймана – второго погибшего агента КЕК. И этот же таксист его возил.

«Раскрыли!» – первое, что пришло в голову Алламану. Но потом припомнил, что сам выбрал такси более чем из трех десятков.

«Мир тесен, – уже более спокойно подумал Райс. – Просто невероятное совпадение».

– Нет, я не шпик, – все же ответил Райс.

«А вот пристукнуть тебя бы не мешало, – вдруг подумал Алламан и улыбнулся. Это была уже действительно паранойя, о которой его предупреждали доктора. Рано или поздно она появится, и тогда нужно выходить в отставку, иначе беда. – Нет, я еще повоюю…»

– Вам случайно не на перекресток четыреста двадцать пятой и шестьсот шестой улиц? – с невинным видом поинтересовался таксист.

Райс чуть слышно скрипнул зубами. Скорее всего, этот адрес назвал покойный Джакоб Кайман, а этот гаденыш его зачем-то собрался проверить. «Однако этого таксиста надо убрать», – подумал он, но в ответ со столь же невинной улыбкой сказал:

– Нет, что ты, мне совсем в другую сторону.

– Куда же, мистер?

– Перекресток двести пятой и семьдесят второй улиц.

– Понятно. Сейчас докатим.

Машина проехала местное отделение КЕК, где Райс вот уж действительно появляться не собирался. Если Главный отдел под надежным колпаком, то все контролируется в десяти километрах вокруг. Местное отделение мог проследить любой желающий, была бы нормальная аппаратура.

– Ну вот мы и на месте. С вас двадцать семь монет, – обернулся таксист.

– Держи.

Дождавшись, когда такси отъедет, запомнив его номер, Алламан тормознул проезжавшее мимо другое такси.

– Куда, мистер?

– Перекресток четыреста двадцать пятой и шестьсот шестой улиц.

– Садитесь, мистер. Домчим с ветерком.

– Можно без…

27

Высотные здания с красивыми вывесками сменились гораздо более низкими постройками с менее яркой иллюминацией. Это все еще был деловой центр, но через пару-тройку кварталов начинался жилой район. Сейчас Алламану нужно было не туда.

– Остановите, пожалуйста, здесь – попросил Райс, проехав мимо нужного места один квартал и убедившись, что, по крайней мере, внешне все выглядит спокойно.

– Как пожелаете, мистер… С вас тридцать один реал.

– Держи.

– Удачного вам дня, мистер.

– И тебе тоже.

Постояв немного, агент Райс отправился назад к «Ритуальной конторе „Жмуриков и сыновья“», являвшейся истинным местным отделением КЕК.

Дойдя до нужного здания, он прочитал: «Все виды ритуальных услуг, погребение в океане, земле, космическом пространстве. Кремация, мумификация, скульптурализация и все, чего ни пожелает клиент…»

«Хм-м… – усмехнулся про себя Райс. – Надо будет спросить, что такое скульптурализация».

Алламан открыл дверь и вошел внутрь. Приглушенный свет и какая-то замогильная прохлада говорили, что здесь действительно ритуальная контора. И все же Райс смело двинулся в глубь здания. Ему навстречу вышел человек в черном.

– Чем могу быть вам полезен? – профессионально скорбным голосом спросил он, и даже чуть склонил голову, словно заранее скорбит вместе с вошедшим клиентом о кончине его близкого.

– Мне нужен твой Дядя…

Несмотря на кажущуюся абсурдность фразы, встречающий выпрямился, и выражение его лица стало более осмысленным.

– Я вас провожу, сэр.

– Спасибо.

Лифт, в который они вошли, быстро поднял их до нужного этажа.

– Прошу за мной… сюда…

Провожатый Райса постучал в дверь, и изнутри послышалось слегка раздраженное:

– Войдите.

– Кто это, Пабло?

– Ваш племянник.

– Ясно. Проходите, присаживайтесь.

– Спасибо, сэр, – поблагодарил Райс.

– Как долетели?

– Нормально.

– Позвольте ваш чип?

Алламан вынул из потайного кармана пластиковый квадратик и вставил его в считывающее устройство, похожее на те, что стоят в каждом магазине для оплаты по карточке.

– Рад приветствовать вас на Джудже, Райс Алламан.

Райс несколько удивился, когда местный Дядя так его приветствовал. Это говорило о том, что его полномочия действительно очень велики и отражены в этом чипе. А он о них ни слухом ни духом. Непорядок.

– Вы уже разместились?

– Еще нет. Но, думаю, у вас найдется комнатка.

– Конечно. Вас сейчас проводят…

– Спасибо, но чуть позже. Я хотел бы сразу же получить всю информацию, что успели собрать мои предшественники. Времени на раскачку нет.

– Что ж, понимаю… – Дядя порылся в ящике и достал маленькую дискетку, подобную полученной Райсом от главного Дяди в главном же отделе КЕК.

Алламан уже понял, что ничего нового не узнает. Известно было немного. Первый агент погиб, попав под машину. По инструкции он должен был устроиться на работу в штаб-квартиру «Металл-Север стил» на какую-нибудь мелкую должность – хоть курьером. Все документы были настоящими: как говорилось, КЕК «веников не вяжет». Тем не менее что-то пошло не так, и его убрали.

Второй агент получил нож в спину. Его труп нашли в мусорном ящике. Агент уже должен был начать вербовку персонала. И снова неудача.

– Что вы можете сказать о гибели Второго?

– О гибели Джакоба?

– Да.

– По официальной версии полиции, это ограбление. Но вы сами понимаете, что оперативника завалить ножом не так-то просто…

Райс согласно кивнул. У оперативников было собачье чутье на опасность, да и техника рукопашного боя на должном уровне – так что пырнуть ножом весьма затруднительно. Вряд ли уголовникам возможно было зарезать агента, даже если бы он был пьян. В таких случаях всегда срабатывали мозговые блокировки.

– А неофициальная версия?

– Я думаю, что его отравили. И хотя никаких доказательств в пользу этой версии нет, я думаю, что это все же отравление. Заторможенного его подкололи ножом и сбросили в контейнер.

– Кого он разрабатывал, если появилась возможность отравления?

– Некую Памеллу Целиковскую. Работает секретарем у помощника финансового директора.

– Она все еще работает?

– Да.

– Значит, она его и сдала… Что ж, там хорошо поставлена служба безопасности. Даже слишком хорошо для мегакорпорации…

– Простите. Вы, кажется, прибыли без легенды?

– Да, у меня нет конкретного задания. Будем работать на месте, по обстоятельствам.

– Ясно.

– Пока я буду обустраиваться, мне хотелось бы, чтобы ваши люди установили наблюдение за главным офисом «Металл-Север стил». У вас ведь нет наружного наблюдения?

– Нет…

– Поставьте. Дайте мне личные дела всех сотрудников, работающих в штаб-квартире.

– В каком смысле – «всех»?

– Всех значит всех. Начиная от уборщика и заканчивая управляющим директором.

– Это две с лишним тысячи человек!

– Хоть двадцать.

– Понятно. Что-нибудь еще?

– Пока да.

– Что ж, тогда я прямо сейчас отдам все необходимые распоряжения.

– Будьте любезны.

Располагаясь в комнате, Райс Алламан уже начинал планировать, как ему выполнить задание. Первый вариант – устроиться мелким клерком – отпадал: именно поэтому агент Первый и погиб, даже с самыми лучшими документами. Проникнуть в штаб-квартиру он все же смог бы, пусть нелегально. Но этот вариант тоже отпадал. Зачем рисковать самому, если все можно сделать чужими руками? А значит, оставалась вербовка.

В дверь постучали.

– Войдите…

– Вот, сэр, все, что вы просили.

Вошедший «гробовщик» протянут стопку дискет с личными делами.

– Наружное наблюдение?…

– Бригада только что выехала.

– Хорошо. Можешь идти…

28

Когда авианосец «Нибелунг» с двумя судами поддержки – двумя линкорами класса «Кальмар», – прибыл в систему Роллингс и подошел к планете Стоун, вся подготовительная работа была уже практически закончена. Грузовой корабль сбрасывал последние модули с горно-проходным оборудованием и прочим необходимым снаряжением.

Можно было заметить невооруженным глазом, как этот модуль метеором входил в атмосферу, и где-то на высоте тридцати километров начинали раскрываться первые тормозные парашюты, отстреливаясь один за другим, а на двадцати тысячах метров выходили основные. Они-то и спускали оборудование на планету.

Прибывшие рабочие быстро разворачивали модули, выстраивая из них комплексы: начиная от складов и заканчивая административными зданиями. Еще не успевали отстроить здания, как первые буры уже вгрызались в землю, приближаясь к желанной породе. Все делалось в большой спешке. Впрочем, спешка была явлением обычным. Следовало разработать бассейн как можно быстрее, иначе его могли отбить конкуренты с помощью грубой силы.

Уже шли судебные слушания по поданным искам и апелляциям: корпорации выясняли, кто имеет право на разработки. Но процесс слушаний тянулся слишком долго, месяцами. При хорошей «подкормке» можно было свести срок к нескольким неделям. Но именно эти недели все и решали. За этот срок весь рудный бассейн могли выгрести несколько раз, и тогда в дело вступали армии корпораций, скромно именующих себя охранными агентствами.

Не сидели сложа руки и военные специалисты из этих самых охранных агентств. В радиусе нескольких сотен километров они устанавливали оборонительные рубежи. То тут, то там ставились стационарные зенитные комплексы ПВО и ПКО. Между ними курсировали передвижные зенитные точки, предназначенные для уничтожения низколетящих целей.

Неподалеку, развернув надувные казармы, располагались солдаты, охранявшие рабочих и драгоценное сырье от посягательств конкурентов. Минировались сложные для обороны участки на подступах к промышленному объекту.

И вот уже появились первые отвалы породы. Случалось так, что шахтерам приходилось работать и под огнем, под налетами вражеской авиации, стремящейся во что бы то ни стало остановить добычу полезных ископаемых. Некоторые самолеты сбивали на подлете, но наемники все равно продолжали бомбить, и тогда работы приостанавливались, но лишь до починки оборудования.

Тогда в дело вступал десант и вдобавок к воздушным боям разворачивались полномасштабные наземные сражения. Из космоса в круговерть боя падали шаттлы, извергали из своих недр технику, и тогда грохотали танки, сновали юркие бронетранспортеры, бегали и стреляли друг в друга солдаты. Но рабочие на все это не обращали внимания. Они вкалывали до седьмого пота.

Впрочем, пока все шло относительно благополучно, и конвейер все поднимал и поднимал тонны породы, все глубже уходя под землю к драгоценному и всеми желанному сырью.

29

Майор Гастон, постучав в дверь командирской каюты и спросив: «Можно?», вошел внутрь.

– Вызывали, сэр? – спросил он, уже войдя.

– Да… одну минутку, Ставр, – раздалось из уборной.

– Что вы так вырядились, как на парад, сэр? – с легкой усмешкой в голосе, спросил майор Гастон у командира, когда тот вышел из своей персональной душевой.

Полковник Крайс действительно облачился в парадную форму, благоухал дорогим одеколоном «Тройной удар» и, потуже затянув галстук на шее, еще раз взглянув в зеркало, вдел в рукав золотую запонку.

– Сэр?…

– Тебе бы тоже не мешало приодеться, Ставр.

– Зачем, сэр?

– Прибывает адмирал Цвейкер.

– Кх-м… это серьезно…

Лично знать адмирала Цвейкера майору Гастону не довелось, но майор был наслышан о нем: адмирала окружал ореол легенд. Адмирал Цвейкер был известной личностью не только среди наемников, но даже среди федеральных военных, где он служил своего рода советником.

Адмирал стоил дорого. Впрочем, его полководческий талант практически всегда оправдывал гонорар. К тому же, если сражение проигрывали, он всегда возвращал деньги, но такое случалось редко: адмирал проигрывал нечасто. Казалось, он мог найти выход даже из самых тупиковых ситуаций, когда уже и стрелять нечем и не из чего.

– Иди приоденься, и я жду тебя на мостике…

– Да, сэр.

Майор Гастон появился на мостике через пятнадцать минут. За это время он успел не только переодеться в парадную форму, но и ополоснуться в душевой, и побриться во второй раз за сегодняшний день.

– Так-то лучше, – оглядев своего подчиненного, сказал полковник Крайс.

– Сэр… неужели все так серьезно, если наняли самого Цвейкера?

– Не знаю, – пожал плечами полковник. – По мне так ничего особенного. Но я краем уха слышал, что у него долгосрочный контракт.

Майор тихонько присвистнул. Адмирал Цвейкер, эта приглашенная «звезда», нанимался только на разовые операции, и это стоило очень дорого, – что уж говорить о долгосрочном контракте.

Ходили слухи, что адмирала перекупают, как на аукционе. И зачастую после выполнения операции одной из корпораций его перекупала противная сторона, и он с такой же методичностью разбивал наголову своего недавнего нанимателя на другом участке боевых действий. Надо отметить, что адмирал не проявлял свои способности против своих бывших нанимателей там, где он воевал за них только что, изучив всю их инфраструктуру и возможности. А вот на других фронтах – пожалуйста, там он о своем противнике не знал ничего, и это развязывало ему руки. И его уважали за такой подход к делу.

– Сколько же ему заплатили, сэр?

– Это коммерческая тайна. Но я думаю, не меньше миллиона.

– Или даже два.

– Не удивлюсь.

– Но где он сам, сэр?

– Вот, его челнок приближается. Пошли, нужно встретить…

– Конечно, сэр.

Два командных офицера спустились на нижнюю палубу, где стыковались шаттлы.

– Сэр, когда ожидается подход противника? – спросил Ставр Гастон, ожидая стыковки шаттла с авианосцем.

– Мне недавно передали, что противник уже на подходе. Думаю, часа через три его засекут радары, и тогда все начнется.

– Нам не впервой, сэр.

– Да…

Вскоре послышался легкий удар в борт, заскрипели буфера. Раздался едва слышный свист воздуха – это в переходном шлюзе выравнивалось давление, и вскоре люк открылся. В его проеме при всем параде возник адмирал Цвейкер.

– Добро пожаловать на борт авианосца «Нибелунг», сэр, – приветствовал адмирала полковник Крайс. – Мой заместитель подполковник Глассар…

Майор оглянулся и увидел вышедшего из тени названного заместителя. На его щеке виднелся свежий порез. «Ручонки тряслись, как перед первым свиданием», – с каким-то злорадством подумал Ставр.

– Здравия желаю, сэр! – выкрикнул подполковник Глассар, щелкнув каблуками ботинок.

– …И командир авиационного крыла, майор Гастон, – указал на Ставра полковник.

– Здравствуйте, сэр, – более спокойно поздоровался Ставр, став по стойке «смирно», резко кивнув головой. Этот жест приветствия он подсмотрел в одном из старых исторических фильмов, и он ему очень понравился.

– Здравствуйте, господа офицеры. Ну что же, пойдемте, посмотрим, чем мы располагаем… – с ленцой сказал адмирал Цвейкер. У него оказался густой бас, не вязавшийся с довольно щуплой комплекцией. – Ведите, полковник.

– Прошу за мной, сэр…

И вся делегация направилась на верхнюю палубу, к капитанскому мостику. Гастон удивился, что у адмирала нет свиты, которую он готовился размещать. «Наверное, действует силами местного командного и оперативного состава», – подумал он.

Адмирал долго расхаживал по пятачку капитанского мостика, и наконец, освоившись, уселся в командирское кресло. Провозившись в нем еще с минуту, спросил:

– Итак, господа офицеры, какими силами мы располагаем?

– Господин адмирал, – полковник Крайс сделал шаг вперед. – В настоящее время мы располагаем одним авианосцем «Нибелунг» с двумястами бортами малой авиации…

– Какие именно у вас машины, майор? – посмотрел адмирал на Гастона.

– ЦИК-109 «циклон», господин адмирал.

– Нормально. Какие еще имеются машины? Торпедоносцы, ракетоносцы?

– Четыре торпедоносца «ТКГ-2», два минера «паук», сэр, – ответил полковник.

– Лучше бы наоборот… Ну да ладно. Продолжайте, полковник Крайс.

– Имеется два линкора «Восход Динго» и «Крепость».

– Что-нибудь еще?

– Ожидается подход еще одного линкора «Свирепый» и ударного крейсера «Спайтфуль».

– Неплохо, – удовлетворенно кивнул головой адмирал Цвейкер. – Что творится на поверхности? Какие силы сосредоточены там?

– Пять тысяч пехоты, господин адмирал, – чуть дрогнувшим голосом ответил подполковник Глассар. – Охранная система стандартная. Зенитные комплексы поставлены «ромашкой», между ними курсируют…

– Ладно, – перебил его адмирал. – Раз стандартная, то все понятно. Что известно о противнике? Ведь у вас уже есть разведданные?

– Да, сэр, – кивнул полковник.

– И?

– Противник располагает двумя ударными крейсерами «Огненный дождь» и «Красный дракон». Кроме того, есть два линкора, данных о названиях и тактико-технических характеристиках пока нет. Есть один авианосец «Бихайв». Его характеристики практически те же, что и у «Нибелунга», значит, авиационная загрузка практически та же, что и у нас. Но более подробной информации нет.

– Вы, кажется, забыли про десант… Или они решили обойтись одной бомбардировкой, без захвата рудного бассейна?

– Простите, сэр. У противника одно большое десантное судно «Антхилл» с десятью тысячами десанта. А также танки и прочая боевая техника.

– Хорошо. Это все?

– Так точно, сэр! – отчеканил полковник Крайс.

– Что ж, господа офицеры… Честно говоря, я не понимаю, зачем ваше руководство потратило столько денег, чтобы нанять меня…

«Чтобы тебя не наняла „Сталькорпорэйшен“, – сам собой пришел ответ в голову майору Гастону.

– …Но раз деньги заплачены – их нужно отрабатывать. Хотя я думаю, что здесь справился бы любой курсант, только что окончивший Командный институт имени адмирала Элтона Сирокса.

Полковник Крайс лишь улыбнулся. Он был выпускником этого учебного заведения.

– Господин… полковник, сэр, – чуть замявшись, проговорил оператор радарной, не зная к кому обращаться: к своему командиру или к этому пижону, занявшему командирское место.

– В чем дело?

– На горизонте метки, сэр… две группы.

– Конкретнее.

– Две метки с направления 45-76-12…

– Это наши.

– И пять меток с направления 23-98-17, сэр.

– А это уже противник, – улыбнувшись, словно кот, довольно проговорил адмирал Цвейкер. – Что ж, господа офицеры, у нас примерно час на разработку оборонительной операции, пока не подойдет противник. Проведите меня в кают-компанию.

– Прошу за мной, сэр, – позвал адмирала за собой полковник Крайс.

30

На то, чтобы разработать план, ушло мало времени, всего четверть часа. За это время адмирал даже успел связаться с генералом Ульманом, командовавшим наземными войсками, и узнать все о сложившемся положении.

– Сколько времени потребуется на разработку, генерал? – спросил адмирал Цвейкер.

– Несколько больше, чем обычно, адмирал.

– В чем, собственно, дело?

– Под нами гранитная плита. Чтобы ее пробить, потребуется от полутора до двух недель.

– Ясно. Что с выработкой?

– Инженеры заверили меня, что у них уйдет на это месяц.

– Что ж, господа офицеры, в итоге нам предстоит поболтаться на орбите Стоуна примерно два месяца. Может, даже чуть больше, – подвел итог адмирал Цвейкер. – Будем исходить из этого.

– Какова тактика на краткосрочный период, господин адмирал? – спросил полковник Крайс.

– Я думаю, мудрить не будем. Здесь нет ничего сложного.

– То есть, сэр?

– Попробуем начать с простого. А именно – нанесем упреждающий удар.

– Цель?

– Десантное судно. Если нам его удастся вывести из игры, мы получим месячную фору. Но шансов мало. Его, как вы понимаете, будут защищать, как защищает самка своих детенышей.

– Где вы предлагаете встретить противника, сэр?

– А как бы поступили вы, полковник Крайс? – вопросом на вопрос ответил адмирал.

– Ну… я бы попробовал встретить их еще на подступах.

– У планеты Шумм?

– Да, сэр.

– Нет, полковник. Это плохая идея.

– Почему, сэр? – обиделся Крайс.

– Наши корабли могут получить повреждения, и тогда противник беспрепятственно доберется до Стоуна и спустит десант. Потому будем защищать рудник на орбите планеты. Ну что же, пожалуй, на этом все. Можно идти на капитанский мостик, скоро начнется самое интересное.

Не успели офицеры подняться на капитанский мостик, как оператор доложил:

– Сэр, попытка связи.

– Включай, – кивнул полковник Крайс.

На экране появилось изображение. К зрителям спиной стоял какой-то мужчина в военной форме. Услышав зуммер установившейся связи, он обернулся.

– Кого я вижу! – довольно искренне воскликнул генерал вражеского флота. – Сам адмирал Цвейкер собственной персоной…

– Приветствую тебя, Чавес.

– Вы с ним знакомы? – шепотом спросил полковник Крайс.

– Да.

– Конечно, мы с ним знакомы, – кивнул генерал Чавес, то ли услышав вопрос, то ли прочитав по губам. – Я под командованием адмирала Цвейкера не так давно разделался с цепными псами адмирала Унито.

Полковник и майор Гастон невольно переглянулись. Адмирал Унито мало чем уступал адмиралу Цвейкеру. А о безбашенных пилотах Унито вообще говорить было нечего, одно слово – цепные псы.

– Адмирал, вы не продешевили?

– Да как сказать, Чавес… вроде нет. Ты вообще-то чего хотел?

– Ну, во-первых, узнать, с кем мне придется столкнуться.

– А во-вторых?

– Это уже не важно, вы ведь все равно не отступите… Хотя, согласно правилам, должен сказать следующее: вы незаконно начали разработку месторождения, и «Сталькорпорейшен» предлагает вам отойти и свернуть производственный процесс до окончания судебных слушаний, которые и выявят настоящих владельцев рудника. Ну, так как, вы принимаете предложение компании?

– Конечно, нет.

– Ну на нет и суда нет.

– До встречи, генерал.

– До свидания, адмирал, – кивнул Чавес с чуть погрустневшим лицом и отключился.

– Господин адмирал…

– В чем дело, полковник?

– Вам это не помешает? Я имею в виду…

– То, что я с ним несколько дней назад был вместе и сражался против психованного адмирала Унито и его «Бешеных псов»?

– Да, сэр.

– Нисколько, полковник. Это только работа и, как говорится, ничего личного, – беззаботно отозвался адмирал.

– Конечно, сэр.

– Ну что же, пора расставлять фигуры на доске, господа офицеры. Генерал Чавес не предоставит нам лишнего времени. Он предпочитает действовать, что называется, с места в карьер.

– Всем постам – боевая тревога, – передал по общей связи полковник Крайс.

И вся команда, что была на отдыхе после тяжелых смен, поспешила к своим боевым постам. В том числе и пожарные команды, члены которых быстро облачались в блестящие огнестойкие комбинезоны, способные, кроме всего прочего, выдержать еще и взрывную разгерметизацию.

Посыпались рапорты о готовности всех служб и систем к бою. Передали о полной боевой готовности и командиры других кораблей.

– Хорошо, – кивнул адмирал Цвейкер. Скорость подготовки действительно была на высоте.

– Спасибо, сэр.

– Сейчас он начнет перестраивать порядки, вам следует отвести «Восход Динго» и «Крепость» на сто километров от «Нибелунга». Поставьте их сюда и сюда… – указал примерное место на экране адмирал Цвейкер.

– Так точно, сэр. Какие указания относительно «Свирепого», сэр?

– Пусть остается на своем месте…

– Есть, сэр.

31

Как и говорил адмирал, генерал Чавес еще на подходе к планете перестроил флот из походного порядка в боевой и при первой же возможности открыл огонь. Но к такому повороту событий были готовы, и лазерные лучи, пущенные из пушек крупных калибров, рассеялись в поляризованных газовых облаках-ловушках.

Правда, эти облака ничего не смогли сделать со снарядами новейших электромагнитных пушек, и первые болванки, оставив в газовых облаках причудливые следы, сотрясли корабли, разрушая внешние броневые пластины. Хотя из-за дальности стрельбы и электронных помех восемьдесят процентов снарядов прошли мимо цели.

– Все внимание сосредоточить на транспортном судне, – предупредил адмирал Цвейкер.

– Но он закрыт крейсером, сэр, – глянув на проекционный экран, возразил полковник Крайс.

– Я вижу, но они сейчас начнут разворот, и тогда ненадолго появится возможность вывести судно из строя или хотя бы смять несколько десятков десантных шаттлов.

– Так точно, сэр…

Полковник Крайс был несколько иного мнения относительно первоочередной цели, но он продублировал приказ адмирала, и жерла пушек, как лазерных, так и электромагнитных, уставились в пространство. Их расчеты ожидали, когда противник сделает ошибку, откроет борт транспортного судна, и они смогут сделать сокрушающий залп.

Сам полковник предпочел бы вывести из строя прикрывающий десантное судно крейсер «Красный дракон», вступив с ним в дуэльную перестрелку. Но нет, крейсер безнаказанно молотил из своих пушек по группировке «Металл-Север стил».

Наконец начался долгожданный разворот, о котором говорил адмирал Цвейкер, и крейсер приоткрыл пушкам линкоров тушу транспортного судна: посыпались доклады о готовности к стрельбе.

– Адмирал?…

Тот лишь только коротко кивнул.

– Огонь! – скомандовал полковник Крайс, и линкоры открыли бешеную стрельбу по десантному судну.

«Антхилл» отчаянно защищался, сотнями отстреливая ловушки, ему в этом помогал «Красный дракон», выпуская свои защитные средства. Но первые лучи все же попали в цель, а о количестве болванок электромагнитных пушек и говорить не стоило: попадание составляло от тридцати до сорока процентов. В итоге весь открывшийся сектор был смят, как мочалка. Наиболее поврежденные участки подверглись обширной разгерметизации.

– Хорошо, – кивнул адмирал, – теперь закройтесь, иначе эти двое сейчас наделают дел…

– Всем кораблям установить защиту пятого уровня, приступить к маневрированию! – быстро выпалил полковник Крайс. Ему беспокоиться было не о чем, так как «Нибелунг» был прикрыт бортом ударного крейсера «Спайтфуль», на который и возлагалась функция защиты флагманского авианосца.

Перестрелка продолжилась. Били болванки, расцветали красными пятнами заряды лазерных орудий, стрелявших наудачу. Попадания встряхивали корабли, разрушали многослойную броню.

– Сейчас генерал отдаст приказ о сбросе десанта, – сказал адмирал. – Но перед этим он выпустит авиацию для прикрытия.

– Выпустить нашу авиацию, сэр?

– Да.

– Минеры?

– Рано. Потом, когда пойдут десантные боты, выпустим минеров.

– Хорошо, сэр. Майор Гастон… – позвал полковник Крайс.

– Слушаю, сэр.

– Для вас работа.

– Всегда готов, сэр.

– Сейчас к нам пойдут гости. Следует их держать на расстоянии…

– И?

– И на их плечах добраться до десантных ботов.

– Понятно, сэр.

Практически одновременно от авианосцев противоборствующих сторон отделились точки палубной авиации.

– Шестьдесят бортов, господин полковник, – доложил оператор радарного поста.

– Кажется, наш друг сменил тактику, – сказал адмирал, понаблюдав некоторое время за движением меток. Сорок бортов отправились к планете и только двадцать остались кружить у своего авианосца.

– Что вы имеете в виду, сэр?

– По всей видимости, он решил сначала разбомбить оборонительную инфраструктуру, потом блокировать наш флот и только после этого произвести десантирование.

– Наши действия, сэр?…

– Меняйте задачу.

– Слушаю, сэр…

– Выпускайте торпедоносцы. Авиация должна прикрыть их. «ТКГ-2» должны атаковать транспортное судно.

– Но, сэр, не лучше ли было остановить бомбардировку?

– Никаких «но», полковник. Не рассуждайте. Выполняйте приказ.

– Так точно, сэр.

– Наземная оборона с потерями, но справится с первым налетом, – все же решил объяснить свое решение адмирал Цвейкер. – Мы же должны попытаться вывести их главную фигуру из игры…

«Эта игра будет стоить не одну сотню человеческих жизней», – подумал полковник.

Он все никак не мог привыкнуть, что корпорации воюют между собой. Но адмирала это, кажется, беспокоило меньше всего, он просто выполнял работу, за которую ему заплатили, а кто там с кем воюет, его не волновало.

«Может быть, из-за моей мягкотелости мне так и не дали генеральские звездочки?» – снова подумал полковник Крайс.

– Торпедоносцы уже вылетели? – спросил полковник, выйдя из задумчивости.

– Так точно, сэр.

– Майор Гастон…

– Да, сэр…

– Смена задачи. Прикройте «ТКГ-2», они должны пробиться к «Антхиллу».

– Ясно, сэр.

– Удачи…

– Спасибо, сэр.

32

Весть о том, что противник уже на горизонте, взволновала молодых пилотов. «Старички» были более сдержанными и никаких чувств внешне не проявляли. А может быть, они действительно ничего не чувствовали. Для них это был очередной противник, с которым предстояло столкнуться нос к носу. Но для новичков все было впервые.

– Ну, старик! – в возбуждении хлопнул Лагранж по плечу Форкса. – Полетаем!

– Да… – кивнул Крис.

Крис, в противоположность приятелю, был тихим, даже подавленным. Форкс смотрел прямо перед собой, сжимая и разжимая кулаки. Сердце билось неистово, и Крис пытался успокоиться.

– Что так радуешься?… Может, вас и не выпустит никто, – насмешливо сказал проходивший мимо пилот из старичков.

– Как это не выпустят?! – возмутился Руссо. – Конечно, выпустят, иначе и быть не может.

Потянулись томительные минуты ожидания, все на всякий случай спустились на летную палубу и облачились в комбинезоны и скафандры. Только механики остались в своих заляпанных маслом робах. Командир нигде не показывался. Чуть позже стало известно, что он на капитанском мостике.

Удар, от которого мигнул свет и вздрогнул корабль, заставил вскочить со своих мест даже бывалых пилотов; озабоченно завертели головами матросы палубной команды, готовые в любую минуту ринуться к пробоине, возникни она. Видимо, такое случалось нечасто. Спустя пару минут на палубе появился и командир, на ходу застегивавший скафандр.

– По коням, ребята… началось.

Крис, тяжело поднявшись, дошел до самолета и с какой-то особенной тщательностью выполнил ритуал обхода. Он провел ладонью по кромке крыла, подергал за ракеты, постучал кулаком по фюзеляжу и только после этого забрался внутрь.

Форкс запустил тестовую программу, и все позиции высветились зеленым цветом. Началась перекличка пилотов.

– «Дельфин» в седле…

– Хотел я вас, ребята, обкатать в более мелкой схватке, но так уж получилось, что вы сразу попали в довольно крупную передрягу, – сказал майор Гастон, обращаясь к новичкам.

– Ничего, сэр…

– Да… Держитесь на флангах. В свалку не лезьте, там вас собьют в один момент. Ясно?

– Так точно, сэр, – первым ответил Форкс. Остальные что-то пробубнили в том же духе.

– Тогда выходим.

Удар – и самолет ухнул вниз. Над головой сомкнулась темнота, открылись створы, и Крис вывел свой «циклон» из ячейки.

– Ждать… – приказал командир.

Он слушал приказ. Приказ был продублирован майором, и все понеслись навстречу самолетам, но потом майор снова повторил:

– Ждать.

– Что за дела? – нервно спросил Лагранж, ни к кому не обращаясь, хотя слышал его только Крис Форкс.

– Не знаю, «Косой».

– Поправка, – снова услышали все на открытой волне голос майора Гастона. – Наша задача прикрыть вон те тушки…

В ту же секунду Крис увидел четыре борта торпедоносцев «ТКГ-2».

– …Они пойдут долбить десантный борт. Как поняли?

Снова посыпались доклады в том духе, что, мол, поняли, не дебилы, чего не понять…

– Тогда вперед.

И самолет майора Гастона, украшенный коброй, изображенной на хвосте, рванул вперед, за ним сорвались все остальные. Жирные метки торпедоносцев были густо облеплены «циклонами», и они под огнем, маневрируя, чтобы не попасть под губительный огонь лазеров, продвигались вперед, навстречу кораблям противника.

Как и следовало ожидать, от вражеского авианосца в подмогу двум десяткам меток бортовой авиации вылетело еще около четырех десятков, таким образом, соотношение бортов стало один к одному.

– Внимание! – раздался голос командира. – У них минеры.

Крис уже и сам увидел вышедшие из тени авианосца три метки крупнее. Тем временем вражеская авиация устремилась навстречу, намереваясь во что бы то ни стало не допустить врагов к своим кораблям, особенно «ТКГ-2».

– «Косой», «Дельфин», «Чума», «Гвоздь», – отстать немного… – приказал майор, и Форкс, скрипнув зубами, подчинился, сбавив газ. – Прикроете эти неповоротливые тушки. А нам нужно проделать брешь, куда пройдут торпедоносцы…

Форкс наблюдал, как его командир с проверенными пилотами, которых он сам выбрал, на форсаже ушел вперед и начал отстреливать очереди, проверяя реакцию противника, выявляя его слабые места и слабые авианосные звенья, чтобы ударить по ним.

Завязались первые схватки, во все стороны полетели снаряды, и Крису даже стало страшно: ведь вот она, настоящая война, вот где смерть кружит рядом, и стоит только немного оплошать, как она схватит тебя костлявой рукой за горло и утащит в свой темный, холодный мир.

Кто-то оплошал, кого-то смерть поймала, но с такого расстояния было не видно, кто именно пропустил в свой борт очередь, да и не до этого скоро стало. Конвой подходил все ближе, и основные силы вражеской авиации устремились, как им казалось, к легкой добыче.

Им навстречу устремились последние опытные пилоты из числа «старичков», с «ТКГ-2» же остались одни новички. И надо сказать, что «старички» справлялись. Конвой продолжал свое стремительное движение и уже проделал половину пути, а к нему не подобрался еще ни один вражеский самолет.

Форкс понимал, что долго так продолжаться не может, и вот уже две беззвучные вспышки оповестили, что два пилота смешались со звездным ветром, и их тел уже не найти. Были и подраненные машины, они, отстреливая кучу тепловых шашек, чтобы их не добили ракетой, спешили обратно на авианосец.

От «Нибелунга» же спешило подкрепление: двадцать машин. И с каким-то малодушным удовольствием Крис подумал, что ему, может быть, и не придется сегодня воевать.

33

Но стоило об это только подумать, как совсем близко прошла очередь. Несколько пилотов явно струхнули и отвернули в сторону. Кроме того, к конвою прорывался десяток истребителей с незнакомой раскраской.

Хандра куда-то сразу подевалась, Крис даже удивился. Он стал собранным, в секунду оценил обстановку.

– «Косой», это «Дельфин».

В ответ было молчание.

– «Косой», мать твою! Это «Дельфин»!

– Прости, «Дельфин», слушаю тебя.

– Разворот на три часа. Верх – двадцать. Пошли.

– Понял…

Самолеты сделали резкий разворот и направились навстречу противнику. Вслед за ними развернули свои машины и остальные пилоты. Тем временем торпедоносцы все приближались к своей цели. Было видно, что главной целью противника являются «ТКГ-2», и он хочет обойти выдвинувшиеся им навстречу «циклоны», но сделать это было не так-то просто.

– Эх, жаль, минеров нет…

– Да… не помешали бы, – согласился с Лагранжем Крис Форкс.

Он знал, что в доках стоят два минера класса «паук», которые, как и защищаемые ими торпедоносцы, были ровесниками всей новой человеческой цивилизации. Поговаривали даже, что они принимали участие в Битве за жизнь, – так называли произошедшее чуть больше ста лет назад сражение, сразу после прибытия человечества на новое место жительства, носившее название «Исход», когда люди покинули свою прародину, так как там уже невозможно было жить.

Полетели первые снаряды, как с той, так и с другой стороны. Крис с неприязнью заметил, что кто-то оказался слабонервным и слишком резко свернул в сторону. «Теперь они знают, что в конвое одни юнцы!» – подумал он.

А если противник решит так, то это плохо. Значит, он оставит разбираться с охранением несколько машин, может, пять-шесть, а остальные увяжутся за торпедоносцами и подобьют их, уж слишком «ТКГ-2» неповоротливы. Да, у них есть индивидуальные средства защиты, и броня, и противоракеты, и даже башенные стрелки, но все это ничто по сравнению с мощью истребителя, с его пушками и ракетами. Хватит пары «циклопов», чтобы разделать все торпедоносцы, что называется, под орех.

Форкс по очертаниям вражеских машин определил, что перед ними именно «циклопы». Никаких особых чувств у него это не вызвало. «Циклоп» являлся практически одноклассником «циклона», правда, чуть поновее, у них имелись свои плюсы, но и минусы тоже, так что опасаться превосходства противника не приходилось. Вот если бы это были «цикламены», тогда да. А так…

«Повоюем еще», – подбодрил себя Крис.

– «Дельфин», это «Косой»…

– В чем дело, «Косой»?

– Попробуем «щипцы», «Дельфин»?

– Слишком поздно, «Косой». Будем действовать лоб в лоб.

– Ясно, «Дельфин».

Разводить машины в атакующем маневре было уже действительно слишком поздно. И вскоре завязались первые схватки. Краем глаза Крис заметил, что к колонне торпедоносцев устремился только один «циклоп», чуть позже к нему прорвался второй.

«Что ж, будем надеяться, что с одним они сумеют справиться», – подумал Крис, на резком развороте отстреливая первую очередь.

Она, конечно же, ушла мимо. Сейчас главное было не дать противнику сесть себе на хвост, не позволить расстрелять себя, как мишень в тире. На какую-то секунду Криса охватила паника: реальная боевая ситуация, а не учения, глаза не могли сосредоточиться. Но слабость вскоре прошла, Форкс стал привычно ориентироваться в приборах, датчиках и радаре, впитывая в себя всю информацию, прямо-таки гигабайтами поступающую в мозг. Он двигался скорее уже инстинктивно, чем сознательно, мозг механически отдавал команды рукам и ногам. Впрочем, преподаватели говорили, что именно это состояние и должно появляться в бою у истинного пилота, потому как сознание слишком медлительно.

И Форкс вертелся и стрелял из пушек и из пулеметов, на доли секунды позволяя себя пожалеть, если, чтобы попасть в цель, не хватало-таки реакции, каких-то тысячных долей мгновения, чтобы нажать на гашетки раньше на неуловимый миг и распороть борт вражеского истребителя.

Но, с другой стороны, и в него еще пока никто не попал, и это было отрадно; впрочем, эти мысли оставались где-то очень глубоко в сознании.

Форкс почти не обращал внимания на треп бортового компьютера, который о чем-то предупреждал, что-то предлагал. Крису было не до него. Ему было даже не до переговоров с ведомым, который что-то орал в эфир. Впрочем, на миг он все же откликался на крики «Косого» и шел ему на помощь, отгоняя назойливый хвост от последнего.

Но вот подсознание, его инстинкт, чуть отступил, и к Форксу вернулась способность думать и уже сознательно принимать решения.

– Внимание, внимание! Угроза поражения… – заканючил бортовой компьютер. – Ракета космос-космос. Дистанция пятьдесят метров.

– Произвести отстрел противоракетных шашек, – отдал команду Крис, не дожидаясь рекомендаций бортового компьютера.

– Отстрел ПРС произведен.

Не надеясь на противоракетные средства, Крис ушел в противоракетный маневр. Потянув штурвал на себя, с резким разворотом на правый борт, борясь с навалившейся перегрузкой. В результате он неожиданно оказался у кого-то на хвосте. БК высветил метку красным цветом – враг. Не задумываясь, Крис выпустил свои ракеты одну за другой и начал стрельбу из пушек. Но это не помогло.

Его визави также отстрелил снопом ПРС и на форсаже ушел в аналогичный маневр, да так резко, что Форкс даже не сумел среагировать, лишь радар показал, куда делся его противник.

– Внимание, внимание! Захват системой наведения…

Крис бросил машину в сторону, и вовремя. Совсем рядом пронеслась пушечная очередь. Но, несмотря на молниеносно выполненный маневр, Крис услышал дробный стук, который вибрацией отозвался во всем его теле. Краем глаза Форкс видел, что очередь его все же зацепила – от плоскости левого крыла отлетали кусочки брони.

«Касательное, – оценил повреждения Крис, – а значит, не страшно».

Форкс развернулся, чтобы снова вступить в бой, но никого из противников уже не увидел. Собственно, их уже и не было. Дело в том, что подоспело подкрепление, и те почли за благо отступить.

Крис видел, как один из «циклонов» тащится еле-еле и, с трудом развернувшись, направился назад, к «Нибелунгу», куда уже отходили «старички», закончившие бой чуть раньше.

– «Косой», это «Дельфин»…

Тишина да треск помех. «Неужели сбили?!» – воскликнул про себя Крис.

– «Косой»!

– Здесь я, «Дельфин»…

– Что с тобой, «Косой»?!

– В порядке.

– То есть?

– Двигатель пробили… сволочи. На одном иду. А ты как?

– В норме. Обшивку поцарапали.

– Легко отделался.

– Наверное. Пошли домой.

– Именно туда я и направляюсь.

Их намерение вернуться на авианосец подтвердил и командир эскадрильи майор Гастон.

– Давайте назад, ребята. Наше дело другие доделают. А нам подлечиться нужно.

– Есть, сэр. Как все прошло?

– Нормально, лейтенант. Три к двум в нашу пользу.

«Двоих наших подбили», – понял Крис. Впрочем, каких-то уж очень тяжелых мыслей не было. Собственно, он вообще ничего не испытал. – Наверное, я просто устал».

И только сейчас Крис почувствовал, как дрожат его руки. Он даже стал опасаться, что не сможет сам войти в ячейку и придется, как распоследнему первокурснику, входить в «дом» на автопилоте. Позор!

Впрочем, он все же ощутил некоторую тревогу за капитана Генриетту. Но и эта тревога отлегла, когда он нашел номер машины капитана на своем радаре.

Все было в норме. Он даже смог самостоятельно войти в ячейку.

34

– Я рад, что ты жив, парень! – не вынимая дымящуюся сигару изо рта, сказал главный механик; пепел слетал на пол, что было явным нарушением устава (ведь запросто могло произойти воспламенение, а там недалеко и до пожара) и вообще – курение на боевом посту. Но по всему выходило, что он плевал на правила и дымил, когда хотел и где хотел.

– Я тоже, Бубба…

– Что, хреново?

– Устал как собака, – кивнул Крис.

– Давай помогу.

Бубба поддержал Форкса, когда тот выбирался из кабины истребителя, и довел его до стульчика, на который Крис тяжело грохнулся. Теперь он дрожал уже сам: он подумал, что никогда так не уставал, даже на самых сложных, трудных тренажерах.

Накатил страх, банальный страх. В бою бояться было некогда. А вот сейчас…

Впрочем, он действительно легко отделался. Крис с какой-то отрешенностью наблюдал как чью-то машину заливают пеной, и та, окрашиваясь в оранжевый цвет, стекает на пол.

«Не „Косой“», – увидев на миг из-под пены номер машины, с облегчением подумал Крис.

– Окислительный бак пробили, – кивнул на это Бубба.

– Что с пилотом?

– В норме. Хотя еще минуту, и от машины ничего бы не осталось.

К пилотам-новичкам, которые оказались довольно близко друг от друга, подошел их командир.

– Молодцы! Справились с задачей!

– Рады стараться, сэр… – в разнобой ответили уставшие пилоты.

– Значит, торпедоносцы дошли до цели, сэр? – спросил Форкс.

– А хрен их знает! – беззаботно пожал плечами майор Гастон. – Это уже не наша забота. Мы должны были их прикрыть, и мы их прикрыли. А что там дальше с ними произошло… дошли они до цели или не дошли, смогли торпедировать судно или не смогли, лично мне глубоко наплевать.

– Ясно, сэр.

Крис кивнул. Жизненная позиция командира ему понравилась. Меньше переживаешь – лучше спишь. Тем более что они действительно выполнили свою задачу: довели… почти довели «ТКГ-2» до дистанции торпедирования, а уж попали те или нет, действительно не их забота.

– Кого подбили, сэр?

– «Кисточку» и «Горбатого»…

Крис кивнул. Он знал этих пилотов. Первый любил рисовать, а потому его прозвали Кисточкой, и на хвосте у него было нарисовано орудие художников. Горбатого прозвали из-за его легкой сутулости, впрочем, не помешавшей ему стать пилотом.

– Как они, сэр? Или… насмерть?

– Нет. Жить будут. Сейчас их вылавливают… Но Горбатому грозит кессонка.

«Разгерметизация, – понял Крис. – Почти верное увольнение на пенсию. Но, впрочем, все зависит от степени тяжести…»

– Но вы не расслабляйтесь, – уже уходя, сказал майор. – Выпейте чего-нибудь бодрящего. Возможно, нам вновь скоро на выход…

– Так точно, сэр… – чуть привстал Форкс.

– А вот и бодрящее… – Бубба протянул Крису большую чашку кофе.

– Спасибо…

Вдвоем они некоторое время наблюдали за действиями команды техников. Те возились с пробитым крылом. На подвески уцелевшего крыла уже навешивали новые ракеты, в картриджи добавляли боезапас к пушкам и пулеметам.

– Что-то серьезное, Бубба? – отхлебнув кофе, спросил Крис.

– Не… Всего две пробоины. Плевое дело. Мы уже их заклепали. Так что можешь хоть сейчас в бой.

Бубба отошел, чтобы руководить своими подчиненными. Его место занял Лагранж Руссо.

– Здорово, напарник, – поздоровался он с рукопожатием, будто давно не виделись.

– Здорово. Что там у тебя?

– Двигатель. Сейчас в темпе меняют. Говорят, новый выход через десять-пятнадцать минут.

– И что, успеют?!

– А то! Мой технарь сказал, что уже насобачился на установке двигателей. Говорит, дескать, у этой, то есть моей машины, судьба такая, что ей через выход движок пробивают, и, что характерно, – машина не взрывается.

– Мистика…

– Да ну ее на хрен. Ведь однажды может случиться и так, что взорвется. И никакая судьба не спасет.

– Не каркай…

Лагранж постучал себя по голове, так как нигде деревянной обшивки не имелось. Считалось, что голова для этого тоже вполне годится.

Крис вытянул руку вперед. Но нет, все в норме, она не дрожала, как после боя. Заметив этот жест, Лагранж усмехнулся:

– Я тоже едва из кабины вылез… Интересно, мне за пробитый двигатель штрафные очки снимут?

– Не снимут, – заверил его подошедший Бубба. Его команда уже все сделала, даже успела закрасить место пробоины (Крис заметил, что цветовой оттенок не совпадает, но мысленно махнул на это рукой) и уже отдыхала. – Тебя ведь не сбили. Пока сможешь долететь до ячейки, ты считаешься целым, даже этот засранец не получит взыскания, – Бубба кивнул на самолет, оплавленный окислителем. «Засранец» стоял возле своей машины и озадаченно чесал в затылке, видимо, не понимая, как вообще жив остался. – Хотя его машина уже просто большой кусок дерьма, и придется провозиться с пару недель, прежде чем она снова сможет летать. Но ничего, запчастей у нас до хрена и больше, так что все заменим, и будет лучше прежнего. Можете не сомневаться.

– Ясно.

– Ладно, отдыхайте пока. Вам еще повезло, что на фронтах затишье и у вас есть время. А то ведь бывало, летчикам даже из кабины вылезти некогда было, только войдут, заправятся, боеприпасом догрузятся и снова на вылет.

– Жуть…

Лагранжа всего передернуло.

Крис воспользовался наставлением Буббы и прикрыл глаза, хотя хотелось переодеться и подсушиться, мокрое от пота исподнее липло к телу, но было нельзя. Следующий выход мог состояться в любую минуту. Стульчик технарей оказался вдруг таким удобным, что Форкс и сам не заметил, как провалился в сон, как в омут, без сновидений, но все же дающий прилив свежих сил.

35

Старший офицерский состав наблюдал, как разворачиваются события на фронте. Артиллерийские обстрелы почти прекратились, так как вышла в бой малая авиация, и теперь не нужно было отчаянно маневрировать, уклоняясь от снарядов.

Торпедоносцы уверенно шли к своей цели, прикрываемые полусотней истребителей «циклон». Но долго так продолжаться не могло, и им навстречу вышло аналогичное количество «циклопов». Завязался бой. Он длился всего пару минут. Авиационное крыло майора Гастона потеряло две машины, но, к счастью, маяки катапульт работали, оповещая, что пилоты живы.

– Высылайте поисковиков, – чуть отвлекшись от боя, приказал адмирал Цвейкер.

– Есть, сэр.

– Будет хорошо, если вы еще тех трех голубков выловите…

На это полковник Крайс ничего не ответил, лишь хмыкнул, а еще подумал о том, как бы его летунов противник не выловил, ведь бой происходил все же ближе к вражеским кораблям.

Адмирал продолжил наблюдение. «ТКГ-2» отбивались от двух вившихся над ними «циклопов». Разлетались росчерками трассы снарядов, пускались даже какие-то оборонительные ракеты, что было самодельной установкой и чего не имелось в Битве за жизнь. Истребители также в долгу не оставались и применяли все бортовое оружие, какое у них только имелось.

Верткие «циклопы» повредили две машины, перебив двигатели, о чем доложили командиры торпедоносцев своему командованию. Но это не помешало им подойти на дистанцию пуска. Произвели торпедирование. Торпеды «галил» с обычными боеголовками начали свое движение.

«Одна да пройдет», – подумал адмирал Цвейкер, и, как показали дальнейшие события, он оказался прав. Почти прошла только одна торпеда.

Истребители, оставив в покое свои неповоротливые жертвы, на форсаже устремились за торпедами. Пилоты знали, что это страшное оружие, и хотели уничтожить их в самом начале, когда они еще уязвимы.

Две торпеды «циклопам» сбить удалось, когда «галилы» неслись по прямой, наращивая скорость. Большего истребителям достичь не удалось. Отстрелив разгонные блоки, торпеды перешли в режим рваного полета, создавая электронные помехи, и системы наведения «циклопов» уже просто не могли их поймать в прицел.

На торпеды переключились зенитные команды с близстоящих кораблей. Били широко сфокусированные лазеры, и еще две торпеды исчезли в ярких вспышках разрывов.

Адмирал напряженно наблюдал за оставшимися двумя «галилами». Проектор показывал их со всей отчетливостью, но даже так глаза не всегда успевали следить за рывками боеголовок из стороны в сторону, – что уж говорить о стрелках зенитных орудий! Даже автоматические пушки, снабженные компьютерами с элементами искусственного интеллекта, не справлялись с задачей, несмотря на все свое хваленое быстродействие.

Тем не менее еще одна торпеда розой расцвела в огненной вспышке.

«Ну!» – буквально вскричал про себя адмирал Цвейкер, внешне оставаясь невозмутимым. Разве что костяшки пальцев, сжатых в кулак, побелели.

На отдельном экране отображалась смазанная картинка, которую посылала на борт камера, установленная в боеголовке оставшейся торпеды. Каждые четыре секунды изображение дергалось, и его ракурс изменялся, и тем не менее транспортное судно «Антхилл» можно было легко узнать. Вот изображение стало увеличиваться все быстрее.

Десантное судно включило на полную мощь все свои оборонительные средства. Гроздьями отстреливались противоракеты.

Еще одна секунда – и взрыв. Изображение с малого экрана пропало.

– Результат?! – спросил адмирал.

– Одну секунду, сэр… Она не дошла всего десять метров до борта.

– Проклятье… Разрушения?

– Сканер показывает, что легкий пожар у них все же имеется, сэр, но не это главное…

– А что же?

– С десантного судна взрывом сорвало пятнадцать десантных ботов! Это не считая тех, что серьезно повреждены и сейчас не пригодны для использования.

– Ну что же, господа офицеры, хотя я надеялся на более ощутимый результат, но то, что получилось, тоже неплохо.

– Да, сэр…

– Ну что, полковник, выпускай своих птенцов. Думаю, сейчас генерал Чавес начнет десантирование войск. Он подошел к планете уже достаточно близко для подобного рывка.

– Есть, сэр.

Полковник передал соответствующий приказ майору Гастону, и по связи послышалось его глухое:

– Есть, сэр…

36

Крис Форкс вскочил, как ужаленный, от раздавшегося протяжного воя. Он даже не сразу сумел его идентифицировать.

– Что случилось? Пробоина?!

– Нет, – спокойно ответил Бубба, слегка усмехнувшись. – У вас новый выход.

– Понятно.

Крис поспешил к самолету. Он заметил, что, пока спал, вместо изъеденного окислителем самолета подогнали новый «циклон».

«Ну вот, кто-то дождался своего звездного часа», – мимолетно подумал Крис, имея в виду запасных пилотов. Всего таких «счастливчиков» сегодня было трое.

Усталость прошла, и Крис готов был выполнить практически любое задание. Он лихо запрыгнул в кабину истребителя и привычно запустил тестовую программу.

– Все в норме… – подвел он итог, надевая шлем, в то время как колпак кабины защелкнул запорные замки и загерметизировался.

Форкс снова оказался в космосе в составе своего звена.

– «Косой», это «Дельфин». Ты где?

– Пристраиваюсь уже.

– Хорошо…

– Всем внимание… – прозвучал голос командира по открытой волне. – Наша задача – не допустить прорыва противника к планете…

Кто-то из новичков хмыкнул. Крис тоже не удержался от саркастической улыбки. Задача была из разряда невыполнимых. Понимал это и майор Гастон, потому продолжил:

– Практика показывает, что сие трудновыполнимо, потому, скорректировав задание командования, я приказываю: как можно сильнее затруднить продвижение колонны десантных ботов. Если нам удастся хотя бы сбить челнок с курса, это уже почти победа. То есть он будет выведен из игры и не сядет на поле боя, не высадит десант перед рудником. Так что налегайте, ребята.

Полсотни истребителей рванули вслед за «Коброй». В мертвой зоне противника, за бортом «Нибелунга», формировалась следующая группировка малой авиации, которая должна будет вступить в бой сразу же, как только первая выйдет из боя, израсходовав боезапас в картриджах и топливо в баках.

– Не шибко нам с тобой повезло, «Дельфин»… – грустным голосом поделился мыслями Лагранж Руссо. – Много не навоюем.

– Почему это, «Косой»? – Крис не понял, что имеет в виду его напарник.

– Выходим первой волной…

– Ну… – протянул Крис, не зная, что сказать. С другой стороны, выход второй волной был действительно предпочтительнее, так как порядок противника уже сломан, и можно уверенней выбирать себе цель, а значит, шансов кого-нибудь сбить действительно больше. – Наверное.

Разговоры прекратились, и Крис на подлете к противнику мог наблюдать, как с потрепанного торпедоносцами десантного судна «Антхилл», словно спугнутые с насиженного места шмели, слетают десантные боты «сеспэн», несущие в себе каждый по сотне полностью экипированных солдат. Среди них мелькали более тяжелые аналоги, «сеспэн-дабл», которые перевозили тяжелую боевую технику: по одному танку или по два БТРа.

Но эти десантные боты никто не собирался отдавать просто так. Их защищало около семидесяти бортов малой авиации, и, только завидев противника, пятьдесят «циклопов» повернули навстречу врагу, чтобы защитить десант.

– Внимание, – снова раздался на общей частоте голос майора Гастона. Командир перечислил номера звеньев, а потом пояснил: – Вы не должны заострять внимание на схватке, сразу пробивайтесь к шаттлам. Вам все ясно?

– Так точно, сэр, – первым ответил Крис, так как они вместе с Лагранжем были звеном под одним из названных номеров – «шесть». Собственно, всего таких звеньев было тоже шесть – двенадцать «циклонов» против двадцати машин прикрытия.

«Прорвемся!» – с необыкновенной злостью подумал Форкс.

– Удачи. Остальные за мной, – приказал майор, и остальные машины рванули вперед.

Завязался бой. Полетели ракеты, светлыми дорожками обозначились трассы снарядов и пулеметные очереди. Кто-то уже выходил из боя, подбитый. А две машины разлетелись на куски – Крис не понял, свои или вражеские.

Шесть звеньев, как и было приказано, пролетели сквозь схватку. Форкс, правда, не удержался и выпустил пару очередей, когда красные метки оказались в перекрестье прицела, но вот попал он или нет, уже не видел, так как вылетел из гущи схватки.

– Ну, мочилово! – восторженно произнес Лагранж. – Зашибись!..

– Сейчас и у нас будет, «Косой»… – успокоил его Крис. – Сам не рад будешь.

Им навстречу, оставив длинную дорожку десантных ботов, уже спешило все охранение, что не участвовало в первой драке.

– «Косой», это «Дельфин».

– Слушаю тебя, «Дельфин».

– Прорываемся к колонне, «Косой». Ты понял?

– Чего ж не понять, «Дельфин». Только они нам на хвост сядут, и все дела.

– Конечно, сядут, – согласился Форкс, – но мы должны, просто обязаны добраться до шаттлов. Включаем форсаж и двигаем прямо к «сеспэнам». Ну, ты со мной?

– Я с тобой, «Дельфин».

– Тогда двигаем!

Форкс врубил форсаж, и его вдавило в кресло. Видимо, такое поведение было против правил, потому как за ними никто не увязался, ну а то, что пара очередей прошла в опасной близости – не в счет.

Впереди показались тушки десантных ботов. Их внешняя беззащитность была обманчива: они, как и торпедоносцы, имели средства обороны, так что с ними следовало вести себя осторожнее. И тем не менее «циклоны» приближались в открытую.

Форкс, поймав в прицел ближайший «сеспэн», нажал на гашетки, и корпус истребителя отозвался знакомой дрожью. Из-под крыльев потянулись языки пламени, изрыгаемые четырьмя пушками.

– Пятикратное увеличение, – приказал Крис бортовому компьютеру, и атакуемый им шаттл в визоре шлема стал в пять раз крупнее.

Чувство восторга от зрелища снарядов, выбивающих из шаттла броневые пластины, было трудно с чем-либо сравнить. «Сеспэн» пытался свернуть с линии огня, но был слишком тяжел для резких маневров. Кроме того, по истребителю работали два крупнокалиберных пулемета, но Крис не обращал пока на них никакого внимания. Он перенес огонь на двигатели и всего через три секунды увидел, как из двигательного отсека повалил густой дым.

«Готово!» – подумал Крис, бросая машину в сторону, так как стрелки уже пристрелялись, и по обшивке застучали пули, лишь немногим уступающие в размерах авиационному снаряду.

– Йес! Йес!! Йес!!! – послышался восторженный голос напарника.

– Ты чего, «Косой»?! – спросил Форкс, хотя уже понял, в чем дело. Догадаться было нетрудно.

– Я его сделал, «Дельфин»! Я его сделал!!!

– Молодец, «Косой»…

Крис даже позавидовал ему. Он, конечно, был в приподнятом настроении, но до восторгов напарника ему было далеко.

– Давай еще по одному?!

– Нет вопросов, «Дельфин»!

И, сделав разворот, Крис стал заходить на цель. Но, видимо, судьба была в не слишком хорошем настроении, поскольку подал голос БК:

– Внимание, внимание. Захват системой наведения…

– Черт… – ругнулся Крис, бросив взгляд на радар. Ему в хвост пристраивались два «циклопа».

– «Косой», это «Дельфин». Сваливаем!

– Один момент, «Дельфин»!..

Форкс тоже не стал сбегать сию же секунду, он все же захватил очередной «сеспэн» в прицел и, отстучав приличную очередь, добавил две ракеты, которые тут же пошли на сближение с целью.

Больше затягивать было нельзя, и Крис увел свою машину в крутой вираж, тем более что бортовой компьютер предупредил:

– …Три ракеты космос-космос…

– Отстреливай ПРС.

– Отстреливаю…

Краем глаза Крис все же заметил, что ракеты не дошли и были подбиты, но ему сейчас было не до переживаний по этому поводу, нужно было уносить ноги от обозленного охранения. Что он и пытался сделать.

– Осуществлен подрыв одной ракеты…

– Еще один массовый сброс ПРС.

– Произведен… подрыв второй ракеты… Дистанция до третьей ракеты ноль-три…

Крис буквально кожей чувствовал, как его зажимают в тиски два «циклопа» (один гонялся за машиной Руссо), плюс ко всему долбили из зенитных пулеметов с десантных ботов.

– Противоракета! – приказал Крис, видя, что смертоносный посланец не реагирует на противоракетные шашки и имитаторы и свободно их обходит, точно в танце.

– Сброшена, – бесстрастно отозвался БК.

Дефицитная противоракета, которых всего две на каждом истребителе, отвела угрозу, имитировав еще более мощный выхлоп, чем у «циклона», тем самым обманув настигающую машину ракету.

Форкс чудом ушел с перекрестного огня, который чуть было не превратил его истребитель в дуршлаг, и сам атаковал на крутом развороте, от которого на миг показалось, что кишки вывернутся наизнанку. Этой атакой он избавился от одного из преследователей, заставив того самого разбираться с ракетами.

Второй вел себя аккуратнее, и на мгновение Крису показалось что-то знакомым, но нет, разбираться было некогда, тем более что на открытой волне зазвучал голос командира:

– Отходим. Всем отход!

Краем глаза Форкс увидел, что на подмогу подоспела вторая волна истребителей и, ввязавшись в драку с подмогой, подошедшей к противнику, пробирается к колонне «сеспэнов», которые были уже у планеты и вот-вот должны были войти в атмосферу.

– Держись, «Дельфин», щас я его… – послышался голос Лагранжа, и в наушниках зазвучал дробный стук пушек.

Преследователь увернулся, и на минуту показалось, что он подбит, уж очень беспорядочным было его вращение.

«Не может быть!» – вскричал Крис. Он узнал этот обманный маневр. Его разработал Дастин Хоффман, позывной «Дракон».

– Я его сделал! – преждевременно обрадовался Руссо. – Нет, не сделал…

«Циклоп» действительно выровнял полет и поспешил на свой авианосец. Вслед за ним, чуть в сторону, заходя в борт, рванул Крис Форкс.

– Десятикратное увеличение.

Изображение подозрительного самолета увеличивалось рывками. Уже на «семерке» Крис понял, что не ошибся, перед ним был «Дракон». Именно такое изображение украшало шлем курсанта Дастина Хоффмана.

– Сдохни, гад, сдохни!!! – закричал вне себя от ярости Форкс, пуская машину в режим форсажа, и нажал на гашетки.

Снаряды длинной дорожкой ушли к цели, но самолет ненавистного врага, личного врага, легко уходил с линии огня. Через двадцать секунд лязгнули затворы.

А Крис, не обращая на это внимания, с криками «Сдохни, тварь!!!», все мчался вперед, словно собираясь идти на таран. Может быть, так оно и было. Чуть позже Форкс не сможет дать однозначного ответа на этот вопрос.

– Отход, «Дельфин», мать твою! Отход!!! – кричал командир эскадрильи майор Гастон.

– Так точно, сэр! – через силу выдавил Крис, едва расслышав командира, и с превеликой неохотой повернул обратно.

– Да что с тобой такое?!

– Простите, сэр, этого больше не повторится, – заверил его Крис.

– Ладно… – быстро остыл майор. Он знал, что в бою мозги некоторых пилотов иногда заклинивает, особенно у молодых, и они готовы даже пойти на гибель, чтобы добраться до противника и уничтожить его. Что ж, от этого никто не застрахован. – Ладно, у нас еще много дел.

– Да, сэр.

37

Форкс с трудом довел свой истребитель до авианосца, и не из-за повреждений, на этот раз обошлось без них, а из-за психического состояния. Он то впадал в ярость, снова готовый бросить машину в бой даже с пустыми картриджами, то успокаивался, поскольку понимал, что его враг уже давно находится на своем авианосце и долго не появится.

«С другой стороны, – подумал Крис, – если военная служба организована у них точно так же, как у нас, а мне что-то говорит, что дело обстоит именно так, то в следующем выходе он снова будет в бою, как и я. Если, конечно, командир меня не забракует из-за моей выходки…»

Криса даже затрясло от осознания того, что его могут не пустить в следующий выход, и он не сможет отомстить за свою неудачу на экзамене, перечеркнувшую все его мечты о зачислении в отряд «Крылатые львы».

– С тобой все в порядке? – озабоченно спросил его главный механик, когда самолет показался из шлюзовой камеры, и Крис стал вылезать из кабины самолета.

– Да, Бубба, все в норме…

– А то, может, успокоительного?

– Я что, псих?! – нервно рявкнул Форкс, но тут же понял, что именно психом он и выглядит со стороны, а потому примирительно сказал: – Все в норме, просто меня чуть не укокошили…

– Ладно, понимаю.

Бубба отвлекся от разговора с пилотом и вместе со своими технарями принялся осматривать самолет. Серьезных повреждений не оказалось, лишь несколько вмятин от касательных попаданий зенитных пулеметов атакованного «сеспэна».

– Здорово, напарник! – тут же перехватил эстафету у Буббы Лагранж Руссо. – Сбил кого-нибудь?!

«А действительно, засчитают мне этот „сеспэн“ или нет?» – только сейчас подумал Крис. Раньше все его мысли занимала возможность мщения. Он представлял, как располосует «циклоп» Хоффмана, разобьет его фонарь и расстреляет этого чертова ублюдка из пулеметов.

– Не знаю. Но вроде одного я заставил повернуть домой. Двигатель пробил, так что он бы просто не сел, если бы пошел на снижение.

– И я одного завернул тем же манером! – радостно поведал Руссо. – Саданул из всех пушек, и ракету вдобавок, и от этого челнока одни заклепки полетели!

– В смысле – взорвался?

– Увы… Но я ему вообще все двигатели перебил, так что он неуправляемым стал. На инерции дальше полетел!

– Тебе, скорее всего, запишут как победу. Можешь идти рисовать.

– Нет. Командир сказал, что рисовать или не рисовать значок будет определять комиссия после разбора полетов, который состоится после прекращения основных боев.

– Не повезло.

– Да. Интересно, что там сейчас происходит?

– Честно говоря, мне по барабану.

– Прям в «старичка» превратился, – усмехнулся Лагранж и умчался чесать языком с другими пилотами-новичками.

Но у тех, как заметил Крис, дела обстояли не слишком хорошо. Многих подбили, и у машин суетились бригады техников, быстро осматривающих самолеты в поисках повреждений, проверяющих их способность к дальнейшим полетам, так как на каждую из машин пришлось по два-три противника. Так что говорить о победах не имело смысла (один посадочный стол пустовал), они просто спасали свои жизни. И Руссо вернулся к своему самолету, так и не разделив в полной мере радость личной победы с друзьями. Пусть маленькой (подбить шаттл не считалось столь же великим делом, как самолет), но победы!

На обратном пути он остановился и добавил:

– Чуть не забыл, Крис: кажется, тебя атаковал один из наших…

«„Дракон“, конечно же», – подумал Форкс.

– …Кажется, это был… не помню имени, но на хвосте я заметил рисунок дракона… Но я отогнал.

– Спасибо, Лагранж.

– Да не за что.

– Но ты отпугнул ракетами еще кого-то, с изображением осьминога на хвосте.

«Ну, конечно, „Осьминог“ – одна из шестерок Хоффмана, – кивнул про себя Крис. – Пугливая собачонка, способная только лаять».

Руссо ушел, а Форкс снова стал мечтать о реванше, о том, как собьет эту выскочку. Воображение рисовало яркие картины боя. Но незаметно даже для самого Криса мысли перешли в несколько иное русло: он подумал о Дженнифер.

Форкс почувствовал себя несколько неуютно, ведь совсем недавно он переспал сразу с двумя отличными красотками, с несколько огрубевшей капитаном Генриеттой и вполне женственной капитаном медицинской службы Спирс.

«Но ничего, Дженнифер, наверное, тоже не ведет себя, как монашка, – подумал он. – Наверняка уже всех мужиков перебрала». Последнюю мысль, казалось, подтверждало то, что ни одного письма от нее он так и не получил, хотя она и обещала писать.

«Ну и ладно…» – мысленно махнул Крис рукой и провалился в легкую дремоту, хотя еще минуту назад казалось, что успокоиться без предложенных Буббой успокоительных пилюль он не сможет.

Тем временем вторая волна серьезно потрепала колонну десантных ботов, выведя из строя еще девять «сеспэнов», и в итоге, к моменту входа шаттлов в атмосферу планеты, из ста бортов остался семьдесят один челнок, считая те потери, что были получены от торпеды «галил». Обе стороны также понесли потери в истребительной авиации.

Третья волна «циклонов» встретила противника уже в атмосфере Стоуна. Там подбили еще два «сеспэна» и один «сеспэн-дабл» с танком в чреве, заставив их сесть далеко от линии фронта. После чего пара истребителей разметала их на куски, заставив разбежаться две сотни солдат по полю и попрятаться в кустах. Танк огрызался, но и он был разбит тройным попаданием.

В итоге к месту добрались лишь шесть тысяч человек из десяти, почти вся тяжелая техника, – и вся эта лавина наземных войск направилась к руднику, чтобы отбить его у «Металл-Север стил» для «Сталькорпорейшен».

38

Взвыла сирена, и Крис на сей раз опознал ее правильно – боевой выход.

«Наконец-то!» – вскричал он про себя, ведь предоставлялась возможность поквитаться. Нужно лишь только найти своего личного врага. Но за этим, как полагал Крис, дело не встанет.

– Наша задача нанести бомбовый удар по противнику, пока он еще ведет бой и не достиг рудного бассейна, – сказал командир, когда все боеспособные звенья его эскадрильи вылетели в космос.

Этот приказ несколько огорчил Форкса, ведь схватки с противником не предвиделось. Но делать было нечего, под брюхом самолета висели бомбы, и, раз надо, то сбросим их. В конце концов, военное счастье переменчиво: авось да и удастся поквитаться с врагом, не сейчас, так в следующий раз.

Майор Гастон повел свою группу к планете. Крис не любил бои в атмосфере, там самолеты становились неповоротливыми, все маневры совершались с трудом, да и в гравитационном поле планеты можно было совершать лишь половину маневров, доступных истребителю в открытом космосе.

– Ну, ребятки, вытаскивайте свои зубы и положите их в карман – целее будут! – посмеялся напоследок майор, вводя свою машину в верхние слои атмосферы.

Крис оценил шутку в полной мере. «Циклон» бросало из стороны в сторону, как необъезженную лошадь, и приходилось прилагать максимум усилий, чтобы удержать машину на заданном курсе. Да что там на курсе! Ее вообще надо было удержать, чтобы она не вошла в штопор и банально не сгорела вместе с пилотом. А катапультироваться в таких условиях невозможно.

Крис, как и прочие пилоты, множество раз отрабатывал спуск на планету, но тогда они пилотировали легкие машины «цикада», к тому же без ракетной – не говоря уже о бомбовой – загрузки. Бомбы жутко мешали управлению, потоки воздуха причудливо завихрялись между ними, сводя машину с заданного направления.

Но наконец тряска прекратилась. Зубы действительно стучали, но все осталось позади, и теперь предстояло лишь выполнить поставленную задачу.

– Дистанция до противника? – спросил Крис у бортового компьютера.

– Пятьдесят единиц.

– Ясно. «Косой», это «Дельфин». Ты там живой?

– В порядке, «Дельфин». Но, думаю, отбомбиться нам не удастся. А точнее, не дадут…

Форкс быстро посмотрел на радар, – но нет, кроме дружественных меток, никаких других не было.

– С чего ты решил, «Косой»? – спросил он.

– Ты вошел в атмосферу раньше меня, а я, перед тем как нырнуть вслед за тобой, увидел метки малой авиации противника.

– Вот как…

Его слова подтвердил майор Гастон, выйдя на общую частоту:

– Так, ребята, не расслабляться. Мне тут только что передали, что нам наперерез спешат «циклопы».

– Много? – спросил кто-то из старичков.

– Нам хватит. Так что давайте поднажмем.

Но сказать не значит сделать. В атмосфере скоростные характеристики также хромали. Машину начинало трясти, двигателям грозил перегрев. Но истребители шли на предельной скорости, какую им только позволяла атмосфера.

– Черт…

– Что там у тебя, «Косой»?

– Бомбу потерял.

– Ты что, ее нечаянно сбросил?

– Какое сбросил, «Дельфин»?! Я же не дурак, чтобы случайно сбросить груз! Просто сорвало потоком к чертям, вот и все.

– Ясно…

Такое бывало сплошь и рядом.

– Доложи командиру.

– Сейчас, – с явной неохотой сказал Лагранж. За потерю бомбы его не похвалят, даже если он ни в чем не виноват.

– Сбрасывайте бомбы, парни… – прозвучал голос «Кобры».

– Почему?

– Противник прибыл раньше. Он не даст нам отбомбиться.

– Ясно.

– Повезло тебе, «Косой».

– Да уж…

Крис активировал бомбы и нажал на сброс. Самолет дернулся, освобождаясь от тяжелой ноши. Произвели холостой сброс остальные летчики. Кустарниковый лес под ними превратился в лунный ландшафт от частых разрывов.

– Поторопитесь, парни, наших мочат…

Крис увеличил скорость. Отсутствие бомбовой загрузки позволило это сделать.

«Наших» там мочили действительно на славу. «Циклопы» резвились от души, всаживая ракеты в оборонительные укрепления. Им вторили старые, еще времен Исхода, танки «ТЛ-34». Под их прикрытием солдаты штурмовали укрепрайоны, взяв которые, можно было сразу же попасть на промышленную территорию, захватить ее. Дальше воевать было бы бессмысленно. Но на то и появились здесь «циклоны», чтобы не допустить этого.

Заметив еще на горизонте противников, «циклопы» оставили бомбежку и направились навстречу врагу, чтобы тот не сумел переломить ситуацию и отогнать десант.

«Тридцать семь вражеских меток, – считал Крис выданный бортовым компьютером результат. – Ничего, прорвемся…»

Всего «циклонов» насчитывалось тридцать пять.

– «Косой», это «Дельфин».

– Слушаю, «Дельфин».

– Давай сделаем «щипцы».

– В атмосфере?!

– А почему бы и нет?

– Ну, не знаю… – с сомнением протянул Лагранж. – Но если ты хочешь, то давай попробуем. Только не думаю, что дело выгорит.

– Хорошо…

– Где наша жертва?

– Борт 5498.

– Годится.

– Раз, два… три. Поехали.

– Поехали… – тяжело отозвался Руссо, сдавливаемый перегрузками.

От перегрузок страдал и Крис, выжав на себя штурвал почти до упора. Самолет чуть тяжеловато взвился вверх.

– Давай! – скомандовал Крис и отжал штурвал от себя.

Лагранж же, наоборот, повторил начальное движение Криса и стал набирать высоту, ловя в перекрестье прицела борт 5498.

– Огонь!!!

Застучали пушки. Вырывавшееся пламя под напором ветра жадно лизало крылья «циклопа», и трасса снарядов пошла к цели. Но жертва оказалась не из слабаков и ушла с линии огня, хотя Крису показалось, что его очередь все же прошлась по хребту «циклопа». Но как бы там ни было, но вражеский самолет остался в строю и даже начал свою атаку; правда, выбрав другого противника.

– Жалко…

– Да, – согласился Форкс. Шансы на победу у них все же были.

Самолеты ввязались в кутерьму боя, и чьи-то шальные снаряды застучали по обшивке.

– Повреждений нет, – отозвался БК.

– Хорошо.

Крис метался в образовавшейся свалке и стрелял из пушек, едва красная метка оказывалась в прицеле. Он понимал, что надо бы сесть кому-нибудь на хвост, но этого у него из-за недостатка опыта все никак не получалось. Зато кто-то сел на хвост ему.

– Внимание, захват системой наведения…

От этой фразы Форкс невольно скорчил кислую мину, но нужно было срочно принимать какие-то меры, и он постарался уйти с возможной линии атаки разворотом направо. Видимо, маневр получился недостаточно резким, потому как Крис услышал глухие удары в борт, раздался какой-то лязг, потом шипение и БК оповестил:

– Внимание, пробоина правого борта. Повреждение топливной системы. Включена противопожарная система, перехожу на дублирующий канал.

– Ясно…

И чуть было не потерявший высоту «циклон» Форкса снова взлетел вверх.

– Урою гада…

И рискуя выдавить из себя все внутренности, Крис сделал «колокол», застыв на месте, и его противник, мечтавший добить подраненный самолет, проскочил под ним и сам стал жертвой.

– Активировать ракеты.

– Активированы…

Крис, чихая на инструкции, выпустил весь боезапас. Все десять ракет понеслись к цели. Самолет-жертва отчаянно, плюясь ПРС и имитаторами, уходил в противоракетный маневр, но там его уже ждал Форкс и, поймав «гада» в прицел, открыл заградительный огонь. Тысячи снарядов создали плотную завесу, и «циклоп» попал под нее, стал тут же терять элементы пассивной брони.

Крис чувствовал, что кто-то сидит у него на хвосте и пытается отогнать от жертвы, но победа была слишком близка. Это туманило разум, желание сбить самолет заставило довести дело до конца, и вскоре жертва задымила двигателями. А БК все надрывался:

– Внимание, захват системой наведения!

– Поздно… – ответил Крис, чувствуя, как по крылу пробежала очередь, выдирая пластины: еще немного – и крыло оказалось пробитым.

– Левые пушки заклинены, – сказал БК.

Ко всему прочему на хвосте повисла ракета.

– Отстреливай имитаторы и антиракету.

– Отстрелены.

Удерживая машину, Крис вышел из боя. Его примеру последовало несколько машин как с той, так и с другой стороны. По-хорошему, Форксу нужно было уходить на орбиту, но тут на радаре он заметил до боли знакомые цифры, которые, как он считал, не забудет до конца своей жизни.

– Не может быть! – воскликнул Форкс. Он мог и ошибиться, ведь меток на радаре было уйма, и цифры, обозначающие метки, зачастую налезали одна на другую. – Компьютер! Выделить борт 7721.

– Выделен. Обозначить как цель?

– Обозначай. Огонь по готовности!

– Принято.

Крис снова вернулся в гущу схватки, он мчался прямехонько к выделенной цели, его задачей было лишь удержать прицел на метке, а уж БК сам сделает все, что нужно. Форкс даже не обращал внимания на проносившиеся мимо ракеты и трассы снарядов, лишь бы достать «Дракона».

– Не уйдешь, гад!

И словно в подтверждение его слов, БК «циклона» сам отстучал длинную очередь из двух левых пушек.

– Еще, жестянка! Давай же!

Звуки выстрелов сейчас казались лучше всякой музыки. А то, что жертва едва уходит, наполняло душу Криса неописуемым восторгом.

«Клац, клац», – раздались звуки откуда-то из самолета.

– В чем дело?!

– Расход боекомплекта сто процентов, – отозвался бортовой компьютер.

– Твою мать! Уже второй раз! Да что же это за подлянка такая, а?!

– Рекомендую выйти на орбиту… Внимание, захват системой наведения…

– На орбиту, так на орбиту…

Крис потянул штурвал на себя и ракетой пошел в облака. Правда, кто-то захотел остановить его и даже попал, но не пробил корпус, лишь снял слой защиты.

– «Дельфин», это «Косой».

– В чем дело, «Косой»?

– Ты где?

– Ухожу на орбиту, я пустой.

– Ясно, «Дельфин», сейчас присоединюсь. У меня тоже снарядов нема… Все, пустил последнюю ракету, иду за тобой.

На орбите, судя по показаниям радара, шел новый бой. Новая колонна «сеспэнов» спешила к планете с солдатами, которых не успели или не смогли высадить в первый заход. Их атаковали «циклоны», ввязываясь в традиционную драку с «циклопами». Некоторые метки шаттлов маневрировали довольно резво, из чего Форкс сделал вывод, что они пустые, и летят для того, чтобы рассредоточить внимание нападающих и уберечь нагруженные боты.

39

Райс Алламан чертовски устал. Ему казалось, что всю неделю он без передыху, как какой-то грузчик, таскал тяжелые ящики на своем горбу. Но ничего подобного, конечно же, не было. Всю неделю он, сидя за столом, просматривал личные дела сотрудников штаб-квартиры «Металл-Север стил».

Какие-то он отбрасывал сразу, едва глянув на фотографию, род занятий, должность и другие данные. Какие-то, и таких было большинство, приходилось изучать от корки до корки, дабы решить, возможно ли их использование при выполнении поставленной задачи.

В дверь постучали. Райс быстро закрыл просматриваемый файл и сказал:

– Войдите…

– Ваш кофе, сэр.

– Спасибо.

Райс взял огромную кружку с крепким напитком, отхлебнул, поставил на поднос и отпустил служащего «Ритуальной конторы „Жмуриков и сыновья“».

– Что-нибудь еще, сэр?

– Нет, можешь идти… Хотя постой, – Райс покрутил пальцем в воздухе, пытаясь вспомнить, зачем остановил агента. В последнее время у него что-то ухудшалась память.

«Все из-за этой долбаной работы», – решил он.

– Да, сэр…

– Вспомнил. Что насчет таксиста?

Таксист был совершенно не при делах, но Райс любил доводить дело до конца, даже в таких мелочах, как эта. Тем более найди кто случайно этого таксиста, и совпадения, о которых он мог поведать, могут дорого обойтись конторе.

– Все в порядке, сэр.

– А подробнее?

– Взрыв генератора, сэр.

– Хорошо. Теперь можешь идти.

– Да, сэр.

Отхлебнув еще немного кофе, Алламан продолжил работу, от которой уже невыносимо болели глаза. Он уже и не знал, сколько литров вылакал, но считал, что лучше уж пить кофе, чем колоть себе какую-нибудь дрянь из «шпионского набора». За свою карьеру он уже вколол себе бесчисленное количество ампул со всякими спецсредствами и теперь, как ребенок, не мог выносить одного лишь вида шприца.

– Аллилуйя, братья! – буквально вскричал Райс Алламан, вскинув руки к небу, когда на экране вспыхнула надпись «Конец документа», и откатился от ненавистного терминала.

Этот возглас остался у него с тех времен, когда он работал под прикрытием в одной довольно могущественной организации масонского толка – «Невс ворльд орднунг». Они поставили своей целью смещение законного правительства в секторе «Желтое облако», включавшем четыре населенные планеты в трех звездных системах, и хотели объявить о своей независимости от Новоземной Федерации. Их планы простирались и того дальше – власть над всей Федерацией.

И Алламан, за два года работы достигнув высокого положения, став олдстмагистром, которых всего-то было не больше сотни, с помощью обмана, подкупа и просто насилия (особенно на последнем этапе) выявил всю сеть организации изнутри, узнал практически всех пособников «каменщиков», как они себя еще называли, во всех кругах, как политических, так и в деловых, и даже в военном ведомстве. И вот, когда вся сеть была как на ладони, КЕК нанесло сокрушительный удар, за считанные дни ликвидировав и арестовав до ста тысяч человек.

Такое, конечно же, не могло остаться безнаказанным, и за Райсом охотились оставшиеся на свободе боевики, долго и тщательно. И однажды они практически добились своего. Машину, в которой ехал Алламан, взорвали. Лишь чудо и медики КЕК спасли его от неминуемой смерти.

Правда, как ни старались эскулапы психиатрии избавить его от возгласа «Аллилуйя, братья!», так и не смогли. Оно въелось в его мозг из-за постоянных молитв в братстве каменщиков, и вырывалось в момент расслабления после сильного напряжения, когда ослабевали мозговые блокировки. Впрочем, Алламану, по правде говоря, это не особенно-то и мешало.

Из просмотренных досье только несколько человек годились в разработку, но все варианты были слишком рискованными. На кандидатов нужно было еще раздобыть или сфальсифицировать компромат. Но кто даст гарантии, что за ними нет слежки, ведь в этом случае прямая акция даст лишь обратный эффект, он раскроется сам перед службой безопасности корпорации, раскроет объект – и все, на этом можно ставить точку. Как по-другому заставить этих выбранных людей работать на себя, он не знал. Один из предшественников, кстати, и засыпался на банальной вербовке.

«Может быть, дело все же в предательстве? – подумал Райс. – Но тогда кто их сдал? Не рядовые агенты, это точно. Значит, кто-то из трех – местный Дядя и два его помощника. Ладно, разберемся и с этим, но чуть позже…»

Алламан вышел из своей комнаты. Внизу звучала унылая, но в то же время торжественная мелодия похоронного марша. Кого-то хоронили. Это Райсу никоим образом не мешало, ведь Дядя должен быть на месте. Так и оказалось, начальник местного отделения КЕК находился в своем кабинете.

Райс Алламан вошел без стука. Впрочем, он знал, что о его приближении Дядя уже знает. Это заведение было прямо-таки напичкано следящими устройствами. Райсу потребовалось два дня, чтобы очистить свой номер от «жучков».

– Чем могу быть полезен? – спросил Дядя, не слишком довольный посетителем.

– Что со слежкой, сэр?

– Как вы и пожелали, мы ведем круглосуточное наблюдение за штаб-квартирой «Металл-Север стил», – пожав плечами, ответил начальник местного отделения КЕК.

– Есть новости, сэр?

– Да. Несколько человек уволено, на их места взяты новые сотрудники.

– Здесь поподробнее…

– Вот эти люди, – начальник бросил на стол знакомую дискету, содержащую личные дела. – Всего двадцать три человека.

– Хорошо.

– Будете вербовать?

«А вот это уже не твое собачье дело», – подумал Райс, но с улыбкой ответил:

– Еще не знаю. Нужно посмотреть новеньких. Может, все обойдется гораздо проще.

– Может…

– Все хотел спросить…

– Что же? – напрягся местный Дядя.

– Что такое скульптурирование?

– Что?… Ах это! Да есть такие чудики, которые хотят, чтобы из пепла после их кремации сделали точный бюст…

– Вот даже как. По-моему, это маразм.

– По мне, так тоже, – кивнул Дядя. – Но желание клиента для нас закон.

– Ну что же, спасибо, что просветили, а мне нужно работать.

– Конечно. Желаю удачи.

– Спасибо, сэр.

40

Полторы недели Райс пытался выявить слежку корпоративной службы безопасности, и вот уже три дня ее не замечал. Агенты КЕК, использованные втемную, ни о чем подозрительном не докладывали. Алламан перебрасывал их с объекта на объект на тот случай, чтобы, если все же имеет место предательство, он мог хотя бы немного выиграть время и запутать следы.

«Значит, успокоились, – подумал Алламан. – Или просто следят по графику: типа, неделю через три. Хотя остается нехорошая вероятность, что я что-то проглядел или проглядели мои бойцы невидимого фронта».

Как бы то ни было, нужно было на что-то решаться, и Райс Алламан, в очередной раз перекинув людей на объект, принялся за основную жертву. Он все же решил провести вербовку.

Объект вербовки – женщина, Лидия Уорвик, возраст – двадцать пять лет, не замужем (впрочем, это не имело значения, и даже наоборот, было бы лучше, если бы она состояла в браке – легче было бы принудить к сотрудничеству, что называется, через постель: соблазнив и засняв в самых живописных позах).

– Значит, придется обкатывать другой вариант.

Правда, Райс еще не придумал, какой именно, но продолжил перечитывать досье жертвы. Здесь было все, начиная с того, какие она любит сериалы (конечно же, про любовь), ее хобби и любимого сорта мороженого до политических взглядов.

«Какой ужас, – в который раз подумал Райс, прочитав о трех высших образованиях. – Хотя, с другой стороны, чем ей еще заняться, кроме как учебой, – страшна ведь как смерть!»

Девушка действительно была некрасивой, и это, наверное, мягко сказано. По мнению Алламана, она получила бы заслуженное первое место, если бы, не дай бог, в пику Красавице Вселенной выбирались бы девушки с титулом Ужас Вселенной.

В досье было сказано, что она проходила три пластические коррекции, но они почему-то не возымели действия, и она по-прежнему оставалась страшнее ядерной войны. Более-менее нормальное лицо после пластической операции вновь превращалось в то, что он видел сейчас перед собой, и никто не мог дать объяснение этому феномену. Но именно она могла добыть информацию о пропажах руды, поскольку, пусть и косвенным образом, имела дело с документами по этому вопросу.

– Ну что же, давай посмотрим, чем ты занимаешься и чем дышишь.

Смотреть оказалось нечего. За три дня личного наблюдения Райс изучил весь распорядок дня Лидии Уорвик. Он оказался скучным до невозможности. С утра на работу, вечером домой. Никаких развлечений вроде походов в ночной клуб, но оно и понятно, с таким-то лицом… Правда, было хобби, по мнению Алламана, несколько странное для девушки, – яхты. Она занималась моделированием яхт с парусами, такелажем и прочими деталями, о чем Райс даже понятия не имел.

Эти яхты он увидел собственными глазами, когда проник в ее квартиру. В целом обстановка тоже была скучной до тошноты, исключение составляли те самые яхты. Большие и маленькие, парусные и моторные, однокорпусные, катамараны и тримараны. Чего здесь только не было, и все сделано вручную, без заготовок, которые нужно лишь склеить.

– Обалдеть…

Никаких документов дома она не держала, сейф также оказался пуст, его Алламану удалось открыть без особых усилий. Там были лишь несколько сотен реалов: видимо, заначка на «черный день».

– Негусто, – пробормотал Райс, пересчитав наличность, и положил деньги обратно.

Для него все было ясно, приходило время активных действий. Другое дело, он никак не мог решить, как же ее склонить к сотрудничеству.

«Чем проще, тем лучше», – решил Алламан.

Он хотел сделать классический компромат на развратных постельных сценах. Почему-то он думал, что эту девушку можно будет поймать на подобную удочку.

Оставалась вероятность, что она просто возьмет и все расскажет СБ корпорации, как это сделала секретарша, которую вербовал его покойный предшественник.

– Постесняется…

«А если нет, и все расскажет?» – вопрошал внутренний голос.

– Тогда звездец.

Приняв решение о вербовке, Алламан начал претворять свой план в жизнь. Уходя от слежек Дяди (Райс потом решил разобраться с ним по этому поводу), он снял неподалеку от обиталища Лидии Уорвик квартиру. Оборудовал ее спецсредствами, то бишь мини-камерами для панорамной съемки.

Посмотрев на себя в зеркало, Райс решил, что для нее он слишком хорош. Он не блистал красотой, был вполне заурядным, неприметным. Случайные свидетели тут же забывали лицо Алламана. Это только в дешевых кино про шпионов агенты спецслужб выглядели секс-символами с белозубыми улыбками от уха до уха, потрясали всех женщин своими трицепсами и бицепсами. В реальности все было куда скромнее.

«С лицом нужно что-то делать», – с грустью подумал Райс.

С обреченностью смертника он достал свой «шпионский» чемоданчик. Раскрыв его и пробежав глазами по ампулам, он взял одну, потом, подумав, что одной будет мало, и для этой Уорвик он будет все равно слишком хорош, взял вторую.

«Подыхать, так с музыкой», – почему-то пришла в голову мысль.

Отбросив ее, он взял шпиц, набрал содержимое ампул и, внутренне содрогнувшись, когда игла прикоснулась к коже ввел первую дозу. Всего инъекций было десять. Десять чертовски болезненных уколов в скулы, лоб, нос, щеки и даже пара уколов в шею. Но он терпел, ведь чего только не сделаешь для выполнения задания.

Но эта боль была ничем по сравнению с той, что обрушилась на него через десять минут после начала действия препарата.

Боль была ужасающей. Райс чувствовал, как кожа на лице натянулась, словно на барабане; казалось, что еще немного, и она просто лопнет. Он уже подумал, что переборщил с дозой, и хватило бы одной ампулы, тем более что становилось трудно дышать, ведь кожа от уколов на горле тоже вздулась, сдавив его со всех сторон. Хотелось кричать, но от воя в полный голос его спасала блокировка, и вместо крика раздавались лишь громкие стоны.

Сутки, целые сутки, которые Алламану показались вечностью, он метался в кровати, пока препарат не стабилизировался. Его подмывало вколоть себе обезболивающее, но аннотация гласила, что взаимодействие этого препарата с другим может повлечь тяжелые непредсказуемые последствия, и приходилось терпеть. Уж очень он боялся непредсказуемых последствий.

Но вот острая боль стихла, и Райс, осторожно встав с кровати, еще осторожнее ощупывая по-прежнему тупо болевшее лицо, поплелся в ванную комнату смотреть на результат действия инъекций.

– О боже!!! – воскликнул он в ужасе, увидев в зеркале собственное отражение.

41

Лидия Уорвик сегодня едва смогла дождаться конца рабочего дня. Если бы было можно, то она ушла бы раньше, сославшись на плохое самочувствие, но сегодня, как назло, на работе случился натуральный, что называется, завал. Приходилось вертеться, пересчитывать и проверять данные, бежать с документами на подпись, ведь близился отчетный период, и, как ей сказали, в это время всегда стоял настоящий бедлам, неразбериха и просто хаос.

Но вот наконец часы пробили семнадцать ноль-ноль, и она выскочила из-за стола, чего с ней никогда не случалось ранее, провожаемая недоуменными и презрительными взглядами. На последние она уже давно не обращала внимания или делала вид, что не обращает, этого точно сказать никто не мог, кроме нее самой.

– Ты куда так спешишь?! – спросил один из охранников на выходе.

– Может, на свидание, красавица? – вторил ему напарник, и Лидия услышала их молодецкий гогот.

Юркнув в такси, она поспешила к тому месту, где вчера незнакомец неловким движением руки выбил из ее рук папку, и бумаги рассыпались по тротуару.

– Ради бога, простите! – извинился он и засуетился, помогая Лидии собирать документы. – Еще раз тысячу извинений…

Увидев его лицо, Уорвик отшатнулась от испуга и, пробормотав что-то невнятное, поспешила к себе домой. Весь вечер и весь следующий рабочий день этот незнакомец не выходил у нее из головы. Теперь его лицо не казалось таким ужасным, память достаточно крепко удержала его образ, а воображение смазывало черты или добавляло новые, делая его привлекательнее и желаннее.

Но какой был голос! Этот бас с легкой хрипотцой свел ее с ума. Хотелось слушать его часами. От него у Лидии мурашки бежали по спине и внизу живота приятно саднило. Она даже в два раза чаще бегала в туалет и запиралась в кабинке. И если бы в соседнюю кабинку зашел человек с острым слухом, то он услышал бы легкие стоны удовольствия.

Она страстно хотела, чтобы этот незнакомец снова возник на ее пути. Дальнейшие свои действия она представляла смутно, ведь опыта общения с мужчинами у нее было немного. В сериалах все происходило само собой, с какой-то нарочитой простотой. Но вот у нее так не получалось. Она знала, что виной всему ее уродство.

Но вчера она встретила человека, так похожего на нее, с теми же проблемами, и она подумала, что они найдут между собой общий язык…

Такси быстро домчало ее до нужного квартала. Казалось, таксист намеренно гнал свою машину на предельной скорости, делая опасные обгоны, лишь бы побыстрее избавиться от пассажирки, которую упаси господи увидеть во сне – не проснешься! Он даже зеркало поправил так, чтобы не видно было салон, чтобы ненароком не увидеть это чудище!

Взвизгнув покрышками, такси умчалось прочь, оставив Лидию посреди пешеходной дорожки. Оглядываясь, она направилась к дому. Вот место, где все случилось – столкновение и падение папки.

Она еще раз оглянулась, но так и не увидела того, кто запал ей в душу. «Ну что же, – подумала она. – Так и должно быть, не бывает таких счастливых совпадений в жизни, да еще со мной…»

Уорвик, привычно опустив голову, зашагала домой. Она встрепенулась, не веря своему счастью, услышав голос, что звучал в ее ушах целый день.

Райс Алламан вышел из такси ровно без пяти минут пять возле небоскреба «Металл-Север стил» и принялся ждать свою жертву. Вот показалась ее щуплая фигурка – привычная суетливость при поимке такси; наконец она запрыгнула в машину.

Райс тоже поймал такси.

– Вам куда, мистер-р-р?… – протянул таксист. Улыбка медленно сползла с его лица, как только он увидел лицо пассажира.

– На пятьсот седьмую улицу.

– К-как скаж-жете.

Реакция таксиста была Алламану понятна. Тот, наверное, думал, что к нему подсел какой-нибудь маньяк-изувер и сейчас начнет кромсать его на мелкие дольки. Лицо Райса действительно было ужасным. Он считал, что все же несколько переборщил с инъекцией, но поделать было уже ничего нельзя. Приходилось работать с тем, что было.

Вообще-то в таких случаях следовало не привлекать лишних свидетелей, а пользоваться техническим обеспечением местного отделения КЕК – его транспортом, связью, агентами и другими возможностями. Но с некоторых пор Алламан не доверял местному Дяде, который, потеряв присланного агента-нелегала, пытался его найти с помощью коммуникатора и уже дважды звонил Райсу, что было с его стороны слишком опрометчиво.

– Останови здесь, – сказал Райс, протягивая таксисту деньги, и чуть не ударился головой о стекло, разделяющее водителя и пассажира, от резкого торможения. – Сдачи не надо.

– С-спасибо…

Такси умчалось прочь. А Алламан пошел навстречу объекту разработки. Вот она идет, понуро опустив голову, быстрыми шажками семеня к дому, чтобы лишний раз в нее не тыкали пальцем прохожие. Он уже сам убедился, что чувство от такого внимания очень тягостное. Но он был профессионалом и умел не обращать на это внимания, тем более что ситуация временная. Новое лицо, согласно аннотации, должно продержаться с неделю, потом еще целую неделю оно будет возвращаться к своему нормальному виду.

Впрочем, Райс считал, что недели ему вполне хватит. Он в этом лишний раз убедился, увидев в глазах девушки радость, когда он ее окликнул и поздоровался:

– Какая встреча… Здравствуйте… вы меня помните?

– Д-да, – пролепетала она. – Мы вчера столкнулись, и мои бумаги разлетелись по тротуару.

– Простите меня еще раз.

– Да ничего страшного…

– Все же я хочу загладить свою вину перед вами. Ведь я вам доставил неудобство. Давайте выпьем по чашечке кофе?

– Ну… давайте.

– Да… Меня Ульманом зовут. Ульман Шкодески, – представился Райс и протянул руку.

– Лидия Уорвик…

– Ну что, Лидия, пойдемте в кафе. Оно тут недалеко.

– Пойдемте.

42

Кафе под названием «Три поросенка» Лидии понравилось, особенно внутри. Помещение было разделено на три части. Одна была выложена декоративным кирпичом, другая декорирована соломой. Третья – какая-то глинобитка.

Ульман провел ее в «соломенную» часть. Здесь, имитируя свечи, горели небольшие лампочки. Создавался полумрак. Оградки из прутьев разделяли столики, создавая интимную обстановку.

Здесь Уорвик расслабилась оттого, что ее никто не видел и не показывал пальцем, поднимая на смех, без стеснения комментируя ее внешность.

Подошел официант.

– Чего желаете, господа? – спросил он в полупоклоне и только сейчас увидел внешность посетителей.

Алламан наблюдал за его довольно примечательной реакцией. Глаза официанта стали невероятно круглыми, рот чуть раскрылся, и бедняга что-то неразборчиво прохрипел.

– Две чашки кофе и по пирожному, – сделал заказ Райс и переспросил у Лидии: – Как вы относитесь к пирожным?

– Положительно… – ответила она, глядя на своего спутника влюбленными глазами, не замечая ничего вокруг.

«Значит, полдела сделано, – подумал Райс. – Осталось доделать вторую часть…»

Мысленно Алламан обратился к богам, прося у них, чтобы они дали ему сил на выполнение этой второй части, и чтобы все произошло без досадных конфузов. Ведь даже не у каждого профессионального жиголо, привыкшего ко всякому, орган встанет на такое диво. Что уж говорить о нем, грешном? Правда, есть еще всякие таблетки…

– Ну чего встал? Неси… – рыкнул Райс, отгоняя от себя тяжелые мысли.

– Да, сэр… Простите, сэр, – опомнился официант и убежал за заказом.

Бидли убежал и, протянув бумажку с заказом, страшным шепотом, показывая пальцем куда-то себе за спину, сказал своему приятелю:

– Приколись, Крэг, там два гоблина сидят! Натуральные гоблины!!!

– Да ладно тебе…

– Опять обкурился, Бидли?! – обвиняюще спросил управляющий, подошедший неслышно сзади. – Где же ты успеваешь, сволочь такая, а?

– Я не обкурился, мистер Зольц! Просто…

– Заткнись. Крэг, возьми его заказ и отнеси за столик… Какой столик?

– Девятый, мистер Зольц.

– За девятый столик.

– Хорошо, сэр.

Крэг подхватил поднос с негустым заказом и ушел к девятому столику. Послышался какой-то лязг, потом падение, вскрики и проклятья в адрес нерасторопных официантов, у которых незнамо откуда растут руки. Зольц уже и не знал, что делать, когда с красным кругом под глазом, обещавшим в будущем перерасти в смачный синяк, вернулся Крэг.

– Что там произошло, Крэг?

– Простите, мистер Зольц… эти… гоблины, по-другому и не скажешь… в общем, я нечаянно уронил на них их заказ.

– Растяпа. Дались вам эти гоблины.

Управляющий поспешил к столику, где произошел неприятный инцидент. Нужно было его уладить, чтобы не возникло скандала.

– Бидли, неси бутылку шампанского, а ты… а ты не появляйся мня на глаза.

– Да, мистер Зольц, – виновато опустив голову, сказал Крэг.

Зольц с бутылкой шампанского появился у девятого столика. При виде посетителей глаза его непроизвольно широко распахнулись, также непроизвольно отвисла челюсть. На их одежде темными пятнами обозначились следы разлитого кофе, а на столе были размазаны в лепешки раздавленные пирожные. Управляющий быстро взял себя в руки.

– Мэм… сэр… – раскланялся он, – простите моего официанта за криворукость. Примите в качестве извинения бутылку шампанского, а вот карта на бесплатный обед в нашем заведении.

– Ладно… – сказал гоблин-мужчина, беря в руки шампанское «Союз нерушимый» по сто пятьдесят реалов за бутылку. – Извинения приняты. Не будете ли вы так любезны вызвать такси?

– О, конечно! – быстро закивал головой Зольц, видя, что скандала не будет и репутация «Трех поросят» не пострадает. – Я сейчас же подгоню служебную машину, и она довезет вас в любое указанное место в пределах города… и… даже за городом, совершенно бесплатно.

– Хорошо. Давай служебную…

43

Инцидент в кафе, как ни странно, сыграл Райсу Алламану на руку, и он, быстро оценив все выгоды, даже не стал раздувать скандал, хотя можно было бы и повеселиться. Машина довезла парочку до названного Райсом адреса – на снятую квартиру, так что Лидия даже не успела ничего возразить.

– Но я в таком виде… – наконец сказала она, когда машина остановилась.

– Я могу… – заикнулся было водитель на тот счет, что мог бы отвезти мисс домой, но, встретившись взглядом с Алламаном, быстро умолк.

– Ничего страшного, – сказал Райс. – У меня приведешь себя в порядок, и я вызову такси.

– Ну ладно…

Алламан поднялся со своей спутницей на лифте на нужный этаж и пригласил ее в свою квартиру. Здесь тоже царил полумрак.

– Дальше по коридору и направо – ванная комната.

– Хорошо.

– Прими душ.

Уорвик на это лишь кивнула, а Райс поспешил на кухню. Нужно было все подготовить; конечно, аппаратура была готова, но нужно было добавить пару штрихов: например, поменять бутылку с шампанским, поставив ту, что им дали в кафе.

Послышался шум воды, и Алламан удовлетворительно кивнул. И стал быстро переодеваться, меняя запачканную одежду.

Через полчаса из ванной вышла Лидия, уже в выстиранной и высушенной одежде.

– Мне пора… – сказала она, стесняясь.

Райс понял все правильно – уходить она не хотела, да и выпускать ее из квартиры Райс никак не мог, иначе пришлось бы начинать все заново.

– Куда вы так спешите? – спросил он, проводя ее на кухню, где был накрыт стол. – Как раз шампанское есть…

– Ну…

– Давайте.

Алламан быстро взял бутылку и аккуратно открыл ее, без выстрела и брызг. Быстрым и отточенным движением он наполнил бокалы.

– За знакомство, – произнес первый тост Райс и поднял бокал с пузырящимся содержимым.

– За знакомство…

Дальше все пошло по накатанной. Тосты, разговоры и под конец Райс даже выпил с Уорвик на брудершафт. Правда, что с ним в этот момент творилось, он никому и никогда не расскажет (его чуть не вырвало при поцелуе, что не слишком профессионально).

Объемистая бутылка была распита. Как в анекдоте: когда некрасивая девушка становится привлекательной, нужно бросать пить, так и сейчас под воздействием шампанского Лидия перестала ему казаться кошмаром наяву, да и шампанское закончилось.

С другой стороны, Алламан почувствовал, что таблетками для поддержания стояка, возможно, пользоваться не придется.

Захмелевшую Лидию Райс отвел в спальню, где она уже сама повисла у него на шее, так что долгих уговоров, которых он так опасался, не случилось. Даже наоборот…

В связи с этим Алламану даже вспомнилась дурацкая, пошлая рэповая песенка, слышанная им еще в детстве. Тогда он жутко покраснел, будучи наивным ребенком. Теперь лишь усмехнулся прозвучавшим в голове словам:

 …Но вдруг, на утре,

 Она завелась,

 Ну и минуты через три

 Мне целиком отдалась,

 Она делала то,

 Чего я даже не знал,

 И я уже пожалел,

 Что ей о сексе рассказал…[1 - Гр. «Мальчишник». (_Прим._авт._)]

Вот и сейчас Райсу даже не нужно было ничего придумывать, все за него делала Лидия. Опыта у нее было ноль, но все компенсировалось желанием и звериным напором. Алламану лишь приходилось маленько корректировать ее позы, чтобы получились нужные ракурсы, ведь их снимали статичные камеры, а не в порностудии, где нужные кадры выбирал шастающий туда-сюда оператор.

Возня в постели продолжалась довольно долго и, как в той же песенке говорилось, он очень устал, но она этого никак не хотела понять. Лидия Уорвик, дорвавшись до мечты, наслаждалась ею на полную катушку. Она была неутомима, и лишь под утро они заснули крепким сном.

Проснувшись, Райс Алламан обнаружил, что девушки в квартире нет. «Аллилуйя, братья!» – вознес он хвалу богам, потому как, несмотря на весь опыт, не знал, как вести себя с Лидией, останься она в его квартире. Немного подумав, он признался самому себе, что его психика не выдержала бы поцелуя на прощание. Ночь была следствием принятого алкоголя, а сейчас он был трезв как стеклышко. Да и ночью спиртное довольно быстро выветрилось, и он держался лишь на одном профессионализме.

На кухне он нашел записку Лидии. Та оставила ему свой номер и адрес, по которому она живет (который Райс уже знал).

Скомкав листок бумаги, Алламан подпалил его зажигалкой и нервно закурил. Он курил одну сигарету за другой до тех пор, пока не кончилась вся пачка. Смяв ее, он пошел в зал, где стоял терминал, на носитель которого записалось все, что происходило в спальне этой ночью.

Он вдруг с ужасом подумал, что сделал что-то не так, что ничего на носитель не записалось, и ему вновь придется провести ночь любви с этой Уорвик, но, быстро открыв нужный файл, он успокоился. Все было в норме.

Понимая, что от просмотра вчерашнего не увернуться, приняв убойную дозу кофе, он засел за терминал. Теперь нужно было смонтировать фильм. Ежесекундно морщась от увиденного (заснято все было в лучшем виде, качество тоже не подкачало), Райс отбирал нужные куски, снятые с разных камер, и соединял их в нужной последовательности.

Он даже подумал, что, не стань он шпиком, стал бы киномонтажером. Впрочем, тут же отмахнулся от этого, зная, что слишком уж любит риск, и за эту любовь приходилось расплачиваться, например, как сейчас.

Час работы – и фильм смонтирован. Были выбраны самые пикантные сцены, самые извращенные позиции, каких, по правде говоря, было немало, и от которых Райса снова чуть не вырвало.

– Ужас.

«Что ж, в крайнем случае на этом можно будет заработать, – критически оценив свой фильм, подумал Алламан. – Особые ценители дадут хорошие деньги за такое…»

Думать об этом больше не хотелось и, скопировав фильм на диск, он банально напился до беспамятства. Последней отчетливой его мыслью была мысль, что эскулапам КЕК от психиатрии придется хорошенько постараться, чтобы нейтрализовать воспоминания о сегодняшней ночи.

44

Технической поддержки местного отделения КЕК не хватало. Приходилось ждать Лидию в такси, нервируя водителя. Он курил, вместо того чтобы сидеть в собственной машине, ни о чем не думая. Диск с порнофильмом лежал у Райса в кармане. Он хотел проводить Лидию снова к себе домой и показать эти художества, а потом заставить ее работать на себя, чтобы она раздобыла для него кое-какие документы.

Все это было очень рискованным. Во все времена к информации, полученной в результате шантажа, доверия было мало. Завербованный человек мог просто сфальсифицировать данные, и это было никак не проверить, не говоря уже о том, что он мог остаться верным компании и доложить обо всем в СБ.

Если случится последнее, то Алламану придется хорошо побегать, чтобы не стать третьим, кому свернут башку.

«В-третьих, она может быть приманкой, – подумал Райс. – Но тут уже в любом случае ничего не изменить. Можно лишь свернуть операцию».

Но сворачивать Алламан ничего не собирался, его подгонял азарт, он уже, что называется, закусил удила и намеревался довести дело до конца.

На пороге показалась Лидия Уорвик, она махнула рукой, подзывая такси.

– Давай к ней, – сказал Райс, показав на девушку. Стекла-перегородки в этой машине не имелось.

– А?! – вскрикнул таксист от неожиданности и отшатнулся, будто его хотели задушить.

– Езжай, говорю. Нужно ее подобрать…

– П-понял.

Машина подкатила к клиентке.

– Привет, – поздоровался Алламан, открывая дверцу и приглашая Уорвик сесть рядом с ним, что она и сделала с удовольствием.

– Здравствуй. Я так рада…

«Будешь еще больше рада…» – подумал Райс. И в его мозгу словно что-то щелкнуло. В одну секунду он поменял все свои планы. Шантаж – дело, конечно, надежное, но он решил сыграть еще тоньше. Чтобы быть уверенным в полученной информации на все сто процентов.

И эта тонкая игра – любовь. Ради любви, светлой и чистой, люди готовы на все. Ради любви они могут свернуть горы. А если вдобавок эта любовь сулит личное благополучие, то…

Ну а если не получится с любовью, то показать дискетку он всегда успеет…

– В «Три поросенка», – сказал Райс таксисту, протягивая деньги, чтобы не дергался.

– К-конечно, – уже откровенно заикался таксист, когда к одному уроду подсела не менее уродливая подруга.

– Может, не нужно, Ульман?… – попросила Лидия. – В прошлый раз там…

– Ничего, дорогая… – ответил Алламан, прижав к себе спутницу, отчего та вся затрепетала. – В конце концов, не пропадать же бесплатной карте. А мы там закажем столько всего, чтобы в следующий раз были аккуратнее. Оттянемся на полную катушку!

– И то правда, – уже весело согласилась Уорвик. – Будут знать!

В кафе «Три поросенка» им были явно не рады, особенно после обильного заказа. Но официанты послушно суетились с подобострастными улыбками, принося заказанные блюда. А Райс с Лидией развлекались, требуя самые дорогие и сложные в приготовлении яства.

Наевшись до отвала, они под злобным взглядом управляющего, обедневшего на более чем пятьсот реалов, вышли на свежий воздух.

Райс нес какую-то чушь, рассказывая придумываемую на ходу историю жизни. Расспрашивал о жизни Уорвик, и та рассказывала о себе все без утайки. Где родилась, как училась, чем занимается.

Помявшись, рассказала о своей болезни, которая называлась _константус_имаджес_и заключалась в том, что гены не давали изменяться внешности девушки, «вспоминая» свой прежний вид после пластических операций, они его восстанавливали с завидным упорством. И теперь она зарабатывает деньги на очередную операцию.

– Вот такая у меня беда, – сказала она, закончив рассказ. – Один случай на сто миллионов. И этим случаем оказалась я. А с тобой что произошло?

Райс наврал про аллергию, которая у него вдруг обнаружилась. Доктора, не зная, в чем, собственно, дело, порекомендовали ему сменить обстановку и прописали отдых. И он здесь.

Незаметно они вот так пешком добрались до дома Райса. Скрепя сердце он понял, что сегодня все же придется провести с ней еще одну ночь.

«Если надо для Родины, то сделаем», – с долей сарказма подумал Алламан.

Проглотив пару таблеток для повышения потенции, он принялся за дело. Во второй раз все происходило несколько спокойнее. Видимо, Лидия, насытившись вчера любовными утехами, хотела более вдумчивого действа. Алламан старался, как мог, двигаясь, словно бездумный механизм. Он шептал ей какие-то нежные слова, что-то там плел про любовь. Она ему отвечала тем же.

– А чем ты, собственно, занимаешься? – спросила она, прикрывшись покрывалом и лаская его онемевший орган рукой.

«Ну наконец-то! – воскликнул про себя Райс. – Задала нужный вопрос… Вот еще бы его в покое оставила, было бы совсем хорошо».

Целый день он старательно избегал рассказывать ей о своей деятельности, желая, чтобы она сама спросила его, и вот оно случилось.

Не выдержав, он легонько отклонил ее руку от своего паха, принявшись сам ласкать ее грудь.

– Да так, сейчас ничем. Я вроде как в отпуске.

– А вообще?

– Работаю помощником у дяди. У него небольшой сталелитейный завод. Выпускаем разную монтажную продукцию.

– И как бизнес, процветает?

– Да не очень. Думаем как-нибудь сменить деятельность.

– В смысле?

– Ну… вообще-то это тайна… но я тебе скажу… – сказал он, поцеловав Лидию в губы, а потом в грудь, от чего у нее чуть не сбилось дыхание. – Думаем как-нибудь заняться тяжелыми металлами.

Райс почувствовал, как она напряглась. Но он знал, как отвести подозрения, и продолжил:

– Еще отдохну с месяц и отправлюсь на Гилью.

– Зачем?

– Мимо Гильи проходят караваны с рудой. У дяди есть знакомый, который вроде бы знает подходы к обслуживающему персоналу…

– А зачем вам это? Вы что, хотите воровать сырье?

– Нет… У этих людей мы узнаем маршруты караванов, которые, как известно, секретны. А уже там, где-нибудь в открытом космосе, где никто и ничего не увидит, мы попробуем сговориться с конвоирами и прикупить то тут, то там пару килограммов сырья. Если исчезнет килограмм с тонны, то этого никто не заметит… Очистим его на своем заводе и продадим. Самое сложное – установка связей, вот для этого я и полечу туда. Но… – таинственно произнес Райс.

– Но?… – с придыханием переспросила Лидия Уорвик.

– Не верю я этому дядиному знакомому. Ни на грош не верю.

– Почему?

– Чутье. Чувствую, что при первой же опасной ситуации он нас сдаст с потрохами… Ну да ладно, все равно других путей у нас нет, так что придется рискнуть. Ну да хватит о делах, – беззаботно сказал Райс, привлекая к себе Уорвик, чувствуя, что таблетки снова начали действовать, и внизу все крепнет. А как известно, нужно ковать, пока горячо.

«Что ж, удочка заброшена, червяк насажен, осталось узнать, что за рыбка клюнет, и клюнет ли вообще», – подумал Алламан и начал ковать со всем возможным старанием. И отчего-то подумал, что ковать ему придется довольно часто.

«Ну что ж ты страшная такая?…»

45

Бубба очень ругался, когда Крис вернулся с многочисленными повреждениями и совершенно пустыми коробами.

– Как же ты умудрился угробить так машину, а?! – спросил он, немного остыв.

– Так уж получилось, – пожал плечами Форкс, не обращая на ругань главного механика совершенно никакого внимания. – Подлатай ее…

– А что мне еще остается делать?… Давай, ребята, за работу.

Впрочем, Бубба ругался каждый раз после его возвращения. Повреждения появлялись после каждого боевого вылета, и на его ругань Крис уже никак не реагировал, потому как мат в устах Буббы был столь же неизменным, как и сигара.

Боевые выходы следовали один за другим. О том, чтобы поспать не могло быть и речи. Пилоты принимали новейшие препараты, которые снимали сонливость как рукой, и летчик был свеж, как огурец, круглые сутки, неделями. Правда, стоило только недобрать дозу, как человек мог вырубиться в один момент, прямо на боевом вылете уткнувшись в штурвал, но медики следили за этим тщательно, отмеривая нужное количество пилюль.

За все три недели, что он провел в сплошном бодрствовании, Крис Форкс так больше ни разу и не встретился со своим личным врагом Дастином Хоффманом. Каждый раз, как только на радаре появлялись вражеские метки, Форкс просил бортовой компьютер найти нужный ему борт, чтобы определить его как первоочередную цель, но каждый раз получал один и тот же ответ: «Запрашиваемого борта в пределах видимости нет». Появлялась даже мысль, что «Дракон» сменил машину или его сбили; впрочем, эту мысль Крис отбрасывал. Сбить Хоффмана он хотел лично.

Только однажды Форкс заметил одну из его «шестерок», но Крису нужен был сам Хоффман. Увы, расписание их вылетов десинхронизировалось, и теперь нужен был какой-то сбой в программе вылетов, чтобы встретиться с ним снова в бою. Но этого не происходило.

Форкс даже как-то попросил майора Гастона выпустить его вне очереди, но командир в резких выражениях ему отказал, да так грубо, что у Криса покраснели даже уши. И вылеты продолжились своим чередом. Небольшой отдых и вылет, отдых – вылет.

Не каждый боевой выход был удачным. Довольно часто эскадрильи несли потери, случалось, что пилот не успевал катапультироваться и сгорал вместе со своей машиной, и даже останков потом не находили. Да их и не искали, если происходил взрыв.

К потерям Крис довольно быстро привык, лишь когда объявляли «минуту молчания» он вставал со своего стула и где-то в глубине души что-то кололо, если он знал пилота или хотя бы видел пару раз.

Но были и более радостные моменты, в том числе и у Криса.

– Поздравляю! – искренне хлопал Криса по спине Лагранж, когда Форкс возвращался с победой. На его борту уже красовалось два белых самолетика.

У самого Руссо был только один самолетик и коробочка – сбитый им в самом начале шаттл «сеспэн». Крису же его первый шаттл не засчитали, хотя он и вывел его из строя и по всем правилам должен был получить бонус. Но не судьба.

– Спасибо, «Косой».

Крис старательно, через трафарет, протянутый ему Буббой, кисточкой, обмакнутой в белую краску, на фюзеляже своего самолета, под колпаком кабины выводил третий самолетик, жалея, что это не машина Дастина.

Хотя, когда он выводил свою первую метку, был счастлив безмерно, пусть с момента его победы прошла целая неделя. Потому как только через неделю после начала боев выдалась пара свободных дней, за которые сумели просмотреть все записи и подвести итоги, равно как и начислить премиальные на личные счета.

Правда, впечатление портил один красный самолетик под самолетиками белыми. Красный значок оповещал о том, что его однажды все-таки сбили. Крис тогда едва довел машину до авианосца и уже думал, что все обойдется, как «циклон» вдруг взорвался, и бортовой компьютер спас его, катапультировав в автоматическом режиме.

Поисковое судно, всегда стоящее на дежурстве, поймало его довольно быстро, хотя нервы Крису все же потрепал вид быстро приближающейся планеты, в сторону которой его отбросило взрывом.

А потом, когда Форкс уже потерял счет времени, все закончилось. Прекратились боевые вылеты, перестала искрить проводка корабля, когда в его борт нет-нет да врезались болванки электромагнитных орудий или били лазерные лучи главных орудий, находя лазейки в газовой защите и защите стоящего перед авианосцем крейсера.

– Что случилось? – спросил Крис у Буббы, когда палуба под ногами стала вибрировать сильнее обычного. – Меняем дислокацию?

– Нет. Уже все закончилось…

– То есть?

– На данном участке, парень, война закончилась. Так что можешь идти отдыхать. Вылетов сегодня, да и в ближайший месяц, точно больше не будет, пока нас не отправят на новую войну за обладание рудниками. Вот так-то… Вон, видишь, караван? – Бубба показал в иллюминатор. Приглядевшись, Крис заметил с десяток крупных и мелких блестящих точек кораблей различного класса.

– Да…

– Сухогрузы. Увозят добытую руду на обогатительные заводы.

– А их не отобьют? Я слышал, такое иногда случается…

– Могут. Да и случалось такое не раз и не два, это правда. То конкуренты все никак не уймутся, то пираты свои клыки покажут… Но сухогрузов там всего три штуки. Остальные – корабли охранения.

– Ясно.

– О! Иди, вас, кажется, командир собирает…

– Зачем?

– У него и узнаешь.

– Понял.

Майор Гастон действительно собирал своих пилотов в столовой. Раз бои закончились, то можно и повеселиться. Крис там узнал о некоторых традициях пилотов-наемников торговых войн. Оказывается, каждый раз после такой вот маленькой войны, не важно, в чью пользу она закончилась, какая корпорация в итоге победила, – наемникам на это было наплевать, – устраивался праздник.

Основными героями были те, кто имел новые трофеи – сбитые цели. Пилоты, имевшие в активе белые самолетики на бортах, вставали поочередно из-за стола, и, принимая из рук своего командира огромный фужер, до краев наполненный самодельной водкой (спиртом слитым из систем охлаждения, пополам с антифризом), выпивал его до дна. Особенно плохо становилось тем, у кого новых белых меток было больше трех. Но и они стоически выпивали все предназначенные им фужеры.

Дошла очередь и до Криса. Он был первым новичком, кому предстояло проникнуть в традиции летного отряда. Отпираться было не принято, и Форкс взял в руки стакан сивухи.

– Давай, – кивнул майор Гастон. – Ни пуха…

– К черту, – выдохнул Крис, почувствовав ядреный запах спиртного. И, как делали это старички, попробовал залпом выпить содержимое. С непривычки этого у него не получилось и, закашлявшись, он пролил половину.

– До дна!!! – заорали пилоты, следившие за действом, и стали синхронно бить кружками по столикам, как совсем недавно бил Крис, поддавшись общему веселью.

Делать было нечего, и Крис выпил остальное, как и последующие два фужера – по числу сбитых целей.

– А это штрафная… – сказал майор, хитро прищурившись, протягивая стакан с какой-то бурой жидкостью.

Крис, уже плохо соображая, кивнул, принимая стакан. Он, будучи уже под мухой, не заметил, что старички, хихикая, расползлись в стороны.

Форкс, привычно выдохнув, принялся, не чувствуя вкуса, глотать содержимое. «Твою мать…» – вяло подумал он, когда вкусовые рецепторы наконец опознали в выпитом СВК-12.

Как Крис ни крепился, он все же под дружный хохот пилотов изверг все содержимое желудка на стол и на пол перед собой, согнувшись в три погибели.

– Молодец… долго держался, – похлопав его по спине, сказал майор и пошел к следующему счастливчику. Крис с усмешкой отметил, что у этого два белых и столько же красных самолетиков.

Веселье продолжилось. Остальные пилоты, даже зная, что это за «штрафная», все равно не сдерживались и блевали на пол под дружный хохот собравшихся и коллег по несчастью. Амбре стояло жуткое, вентиляционная система не справлялась, но это никому не мешало веселиться, в том числе и Крису.

46

Голова на утро болела жутко. Она прямо-таки раскалывалась и Крис сжал ее руками.

– Что, погано?

«Оп-ля! Да я еще и не в своей каюте, – подумал Крис, глядя на женскую спину. – Или она в моей… И кто „она“, конкретно?»

Оглядевшись, он понял, что находится в гнездышке капитана Генриетты. Тем более что, сфокусировав взгляд, он обнаружил на спине женщины шрам. Значит, действительно это капитанская каюта.

«А что, мать твою, я здесь делаю? Ну понятно… Ничего не помню… – с грустью подумал Крис. – Провести ночь с такой женщиной и ничего не помнить – это подло со стороны моего мозга… Такую подлянку мне устроил. Хотя, может быть, ничего и не было». Он было ухватился за эту в некотором роде спасительную соломинку, но, откинув одеяло, понял, что гол как младенец, а значит, «соломинка» оказалась призрачной.

– Язык проглотил?

– А?… Нет, то есть да, мне жутко плохо. В башке звенит, будто битой по черепку двинули…

– А что, получал битой?

– Приходилось…

– Хм… Вот выпей, полегчает.

Форкс принял стакан с какой-то прозрачной жидкостью.

– Что это?

– Стабилизатор вроде закрепителя.

– А подробнее?… – хмуро поинтересовался Крис.

– Две части воды, одна часть водки… молчи, – сказала капитан на попытку Форкса возмутиться и с усмешкой продолжила: – И одна часть СВК-12.

– Издеваешься?!

– Пей! – хохотнула она. – Помогает, честное слово. Опробовано не одним поколением пилотов.

– Ну если так…

Крис, еще раз с сомнением посмотрев на стакан, опрокинул его в себя. В утробе заурчало, выпитое попросилось наружу, но потом стихло.

– Ну как?

– Вроде бы легче…

Спрашивать о том, получилось ли у него вчера и не облажался ли он, как последний импотент, не хотелось, и Крис разрядил повисшую паузу отвлеченным вопросом, который ему только что пришел в голову:

– А как назывался тот летный отряд, против которого мы бились?

– А ты что, не знаешь? – удивилась Сабрина.

– Представь себе. Только сейчас появилась возможность задать этот вопрос. Раньше как-то времени не было… постоянные вылеты. А когда отдыхаешь, башка абсолютно пустая, обо всем забываешь и никакие вопросы уже задавать не хочется.

– Понимаю. А отряд этот называется «Неукротимые тигры». По-моему, слишком патетично…

«Что ж, буду знать, где этот поганец служит, – мстительно подумал Форкс о своем личном враге. – Убью гада!»

– Ну что…

– Что «что»? – не понял Крис.

– Ты себя уже хорошо чувствуешь?

– Вполне… – ответил Форкс, все еще не понимая, куда клонит капитан Генриетта.

«Прогоняет», – запоздало решил он.

А уходить ему, по правде говоря, не хотелось.

– Силы есть?

– Ключом бьют…

Сабрина подошла вплотную, медленно расстегивая только что надетый и застегнутый халат, так что Крис почувствовал запах ее тела. И силы, которых не было и в помине, появились ниоткуда.

– Тогда продолжим, точнее, начнем. А то вчера ты заснул прямо на мне…

47

Шло время, и Крис Форкс в бесконечных стычках получал реальный боевой опыт. Росло количество белых самолетиков на борту его истребителя, с такой же регулярностью, хоть и в меньшем количестве, появлялись самолетики красные. Но соотношение было вполне приемлемым, и совсем скоро он стал считаться опытным летчиком.

Можно сказать, состав летного отряда «Кобра» сменился за истекшее время на треть. Впрочем, это было обычным делом, и лишь Крис с Лагранжем, да еще один новичок остались с прошлого пополнения. Остальные выбыли по различным причинам. Кто-то понял, что военная служба по найму не его стихия… кого-то сбили, и он уже не мог летать по медицинским показателям, кто-то погиб и уже летал в мире ином на облаке и с арфой…

В боевых постоянных походах Крис даже и не заметил, как пролетел целый год его службы наемником торговой корпорации. Поначалу довольно часто звонили родители, еще чаще отправляли сообщения по почте, интересуясь его судьбой. Все ли с ним в порядке, жив ли, здоров?…

Когда убедились, что оставлять свою службу он не намерен, хоть здесь его уже по большому счету ничего не держало (по истечении года он работал по открытому контракту и в любой момент мог уйти со службы), и служба его продвигается неплохо, сообщения стали поступать реже.

А от ухода его, возможно, удерживала месть. Хотя и это чувство к концу года притупилось, его ничего не подпитывало, так как больше «Кобры» в бою с «Неукротимыми тиграми» не встречались. Крис больше не видел Дастина Хоффмана, а когда думал о нем, испытывал лишь глухое раздражение вместо прежней ярости.

Иногда он даже думал о том, что должен быть благодарен «Дракону», и Руссо прав, что деятельный Крис Форкс просто прокис бы в элитном отряде «Крылатые львы» без реальной работы, без реальных боевых вылетов.

Койка под Крисом задрожала, и он понял что старик «Нибелунг» прибыл к очередному спорному рудному бассейну, и, возможно, уже сегодня начнутся первые боевые вылеты. Значит, себя следовало привести в порядок, хоть не было сигнала тревоги третьей степени, то есть противник на горизонте не наблюдался.

Пилоты спускались на летную палубу, чтобы узнать какие-то тактико-технические характеристики противника, а также прослушать курс «политической подготовки». Но с последним было все заранее ясно: конкуренты хотят отбить законный рудник их нанимателей силой. Хотя кто там являлся законным владельцем – вопрос достаточно спорный, но для большинства, если не для всех, это было и неважно.

Форкс, спускаясь по лестнице, увидел впереди своего командира и, не удержавшись, догнал майора Гастона, чтобы спросить.

– Сэр…

– Слушаю вас, лейтенант.

– Сэр, нам, случайно, будут противостоять не «Неукротимые тигры»?

– Послушай, Крис… я, конечно, понимаю, что у каждого пилота свои закидоны… Кто игрушки в самолете возит, якобы амулеты… кто бреется перед каждым вылетом, даже если этот вылет через двадцать минут после предыдущего. Признаться, я сам не без греха… но, черт возьми, ты спрашиваешь о них у меня уже в пятый раз! Что тебе дались эти «тигры»?! Я не понимаю…

«Вот ведь влип, – подумал Форкс, – но ведь не рассказывать же…»

– Понимаете… Хочу вернуть долг. Этот отряд был первым, с кем мне пришлось столкнуться, и один из них меня уделал…

Майор с сомнением покачал головой. Было видно, что подобная отговорка его не убедила.

– Если мы будем гоняться за каждым, кто нас уделает, а те, кого уделал ты, будут целенаправленно гоняться за тобой, будет бардак. Прими это и помни: это только работа и ничего личного… Ты меня понял, лейтенант?

– Так точно, сэр.

Крис хотел добавить вроде «ну, так как насчет „тигров“?», но передумал. И без того уже сильно засветился. А грань между суеверием и сумасшествием у пилотов очень тонка. Крис сам видел пилота, который перед каждым вылетом мочился на колесо своего истребителя. Его уволили с «желтым билетом».

Впрочем, на собрании он узнал, что против них будут действовать не «Неукротимые тигры», а «Молнии Зевса».

– На их вооружении стоят различные машины. Половину парка составляют «циклоны», четверть «циклопы». Также по паре десятков «цикад» и даже «цикут».

В зале послышались смешки. Последние машины были совсем уж старыми. Кто-то даже сказал:

– А «СУХО-200» у них там, часом, нет?

Смех стоял совсем уж гомерический.

– Или «МИГСов»?! – вторил первому еще один шутник.

– Тише… не стоит недооценивать противника, его мастерство, – с нажимом сказал майор, и все замолчали. В его словах была большая доля правды. – Особенно это касается первогодков…

Крис поерзал на стуле. Он знал, что самое критическое время для «первогодка» именно год второй, когда молодой пилот, вышедший живым из череды боев, чувствует себя непобедимым, на чем и горит. Его срезают какой-нибудь совсем уж случайной очередью, или он ловит не менее простую ракету в сопло, и все…

Крис сам иногда ловил себя на этом ощущении всемогущества, когда сидел на хвосте у противника и отстреливал ему плоскости. Еще большую уверенность в собственной непогрешимости он замечал у своего приятеля Лагранжа.

Потом майор Гастон говорил что-то еще, но Форкс слушал его вполуха. Видимо, это заметил командир, потому как после планерки спросил у него:

– Увольняться хочешь?

– С чего вы решили, сэр?!

– Да сидишь с пустыми глазами, мух разглядываешь…

– Нет, сэр, не собираюсь.

– А чего новый контракт не подписываешь?

– Ну… думаю, сэр.

– Думай быстрее, парень. Наниматели не любят, когда у них пилоты в подвешенном состоянии. Сами могут уволить. Да и мне не очень приятно…

– Понятно, сэр. Завтра же зайду в отдел кадров, – заверил своего командира Крис. – И продлю договор еще на год.

– Хорошо…

48

Нынешние условия полетов отличались от прошлых кампаний кардинально, как небо и земля. Раньше Форкс воевал исключительно на орбитах планет, иногда спускаясь в атмосферу, чтобы нанести бомбовый удар по вражеской инфраструктуре или по наземным силам противника, или, наоборот, защитить союзные наземные войска от авиаудара врага.

Здесь же, в системе Крошеро, господствовали астероиды и сплошные метеоритные кольца вместо планет. Многие «старички» недовольно поводили плечами: они не любили эти глыбы, где можно спрятаться и нанести удар исподтишка. Конечно, можно и самому выскочить из засады, как чертик из табакерки, но они предпочитали воевать, если можно так выразиться, честно.

Крису же нынешние условия были в новинку, и он маневрировал среди огромных глыб из песка и льда, среди которых попадались прямо-таки драгоценные камушки – с большим содержанием сирренала, разозина и миллинина. За ними-то и охотились корпорации, их-то и следовало охранять, пока добывающие компании раскрошат их на мелкие кусочки и выделят драгоценную пыль на орбитальных фабриках.

Находясь в засаде за астероидом в паре с Лагранжем, Форкс от нечего делать наблюдал за деятельностью грузовиков перерабатывающих компаний. Эти суденышки, больше походившие на водомерки, зацепив своими лапками-манипуляторами перспективную глыбу, тащили ее на завод, который располагался на самом большом, несколько вытянутом астероиде радиусом пятьдесят километров в самой узкой части.

«Водомерки» сбрасывали свою добычу в огромную воронку, и камень дробили огромные зубчатые колеса, превращая в пыль. Дальше начинался сложный технологический процесс отсева, через химическую и молекулярную очистку. Все лишнее превращалось в пыль и выбрасывалось обратно в космос высоким давлением; создавалось впечатление, что работает какой-то двигатель, который и толкает астероид.

Но и это зрелище Крису надоело уже через два часа. Однако хоть какое-то развлечение, а то ведь раньше Форкс сидел в засадах, и только лениво пролетающие мимо глыбы оживляли картину. Радиопереговоры были запрещены (передатчик работал только на прием), даже система жизнеобеспечения самолета работала на минимальном уровне, чтобы не «отсвечивать».

За четыре дня, что они тут кружили, не случилось ничего серьезного. Только в самом начале противник попытался атаковать, но, как все поняли, то была лишь разведка боем, чтобы выяснить, с каким противником пришлось столкнуться на сей раз да выявить слабые места. После этого места засад пришлось изменить, как и график дежурств. Впрочем, они остались столь же скучными.

– Всем внимание… – неожиданно прозвучал голос майора Гастона, так что Форкс от неожиданности даже вздрогнул.

«Ну! Не тяни, командир!» – взмолился Крис, положив руку на тумблер экстренного запуска всех систем «циклона». Наконец-то кончится это пошлое сидение!

– Отбой.

– В твою душу! – выругался Крис: благо, что его командир слышать никак не мог, если только позже не просмотрит записи «черного ящика». Но, как знал Крис, такого еще никогда не было.

Но не успел Крис снова устроиться в пилотском кресле, как наушники снова ожили:

– Внимание, всем боевая тревога!!!

– Черт!

Форкс щелкнул тумблером, и внутри самолета зашипело, засвистело – «циклон» оживал. Включились все системы жизнеобеспечения и системы вооружения. Загорелся тактический экран, ярче засветился радар, показывая сплошной «снег» перемещающихся метеоритов.

– Цель на северо-востоке!

Крис быстро развернул свою машину и увидел, что вдалеке уже кипит бой.

«Как же они пробрались-то? – с удивлением подумал Форкс. – Как их проморгали?!»

– «Косой», ты что-нибудь понимаешь?

– Не-а… Разве что только прикинулись глыбами и по орбите приплыли к нам.

– Но это невозможно!

– Значит, стало возможным.

Крис с сомнением покачал головой. Если напарник прав, то пилоты трое суток без нормальной еды, на одних лишь коктейлях-пудингах, подаваемых через трубочку, притащились сюда с почти выключенными системами жизнеобеспечения. Не говоря уже о банальном туалете.

Какой-то стратег рассчитал все точно. Нужно было запустить стаю истребителей почти с противоположной стороны системы с разной скоростью, по разным курсам, и чтобы ни один из них не вырвался вперед, обнаружив всю группу, и в то же время, чтобы в точку рандеву они прилетели все одновременно. Кроме того, нужно было умудриться запустить их так, чтобы никто не врезался в метеорит, так как даже маневровые двигатели могли обнаружить всю группировку.

В общем, работал гений на пару с суперкомпьютером.

«А где наш адмирал Цвейкер?! – вдруг подумал Крис. Он знал, что в нескольких кампаниях тот был мозгом всех боевых операций и, что интересно, ни одна из них не была проиграна. – Уж не он ли работает против нас?»

Но эти мысли отошли на второй план. Предстояла схватка, и нужно было внутренне к ней подготовиться. Крис хрустнул пальцами и поудобнее сжал штурвал.

– «Косой», это «Дельфин».

– Слушаю тебя, «Дельфин».

– Ты готов?

– Всегда готов!

– Тогда вперед. Цель – борт 2387. Начинаем наши «клещи».

– Понял тебя.

– Раз… два… три!

49

Два самолета разошлись в стороны, чтобы через несколько секунд зажать самолет противника в «клещи» и расстрелять из пушек. Но сделать этого, против обыкновения, не удалось. Противник на верткой «цикаде» увернулся из-под обстрела, и снова началась привычная карусель, когда уже только инстинкты помогали реагировать на изменение ситуации и стрелять по врагу.

Крис видел краем глаза, как вражеские истребители все же прорвались к перерабатывающему комплексу и выпустили по нему ракеты. В довесок к ним на блоки фабрики полетело несколько бомб. И комплекс озарился яркими вспышками взрывов, поскольку система обороны была слишком слабой, и смогла подорвать противоракетами на подходе только половину ракет, а о бомбах говорить не приходилось. Их вообще трудно ликвидировать.

В целом выходило, что противник достиг своей главной цели и остановил работу перерабатывающего комплекса. Тем самым уступив преимущество заводу-конкуренту, чьи грузовики начнут сновать в поисках ценных метеоров с особым усердием.

– «Дельфин», это «Косой».

– Слушаю тебя, «Косой», – ответил Крис. Он сел на хвост вражескому «циклону» и отстреливал очереди, как только в прицел попадали неприятельские машины. Точнее, стрелял компьютер самолета, поставленный в режим «по готовности», Крис лишь управлял своим «циклоном», стараясь не сорваться с хвоста и зорко следя за тем, чтобы ему, в свою очередь, не сели на хвост, или преследуемому не пришел на выручку напарник, тогда могло быть худо.

– У меня на заднице прыщ…

– Понял тебя, «Косой». Где ты?

– На четыре часа, плюс тридцать пять градусов…

– Понял тебя, «Косой», сейчас буду… Компьютер, беру управление стрельбой на себя.

– Выполнено…

Стрелявшая по цели машина внезапно замолчала. Форкс, нажав на гашетки, отстрелял очередь по «свинье», заставив того дернуться в сторону, избегая поражения, но все же несколько кусков брони отлетело от его борта, вдобавок Крис спустил на него ракету. «Чтобы жизнь медом не казалась!» – усмехнувшись, подумал он и развернул машину по указанным Лагранжем координатам.

Самолет Руссо Форкс заметил практически сразу, не пришлось даже глядеть на радар. Его напарник метался из стороны в сторону, стараясь сбросить хвост, но это у него никак не получалось. Наседающий же старался попасть в своего противника, отстреливая очереди и изредка выпуская ракеты, но пока так же безуспешно. Хотя создавалось впечатление, что ему скоро удастся подстрелить свою «свинью» и записать на свой счет еще несколько тысяч реалов вознаграждения.

На форсаже Форкс приблизился к парочке и, поймав на прицел преследователя, сближаясь на полной скорости, взяв опережение, открыл стрельбу из пушек. Четыре снаряда ушли вперед, заставив преследователя нервно качнуть крыльями и оторваться от своей жертвы.

– Спасибо, «Дельфин»!

– Не за что, «Косой»…

Крис, почуяв добычу, догонял недавнего вершителя судеб, чтобы он сам мог почувствовать, что значит быть «свиньей».

– Присоединяйся, «Косой».

– С радостью!

– Давай, «клещи».

– Давай!

Раньше они делали этот маневр только со встречным противником, когда приходилось биться лоб в лоб. Но сейчас в голову Криса пришла мысль: а почему бы и не попробовать с противником убегающим?…

Сказано – сделано, и приятели снова, как в самом начале схватки, разошлись по вертикали.

– Наклон.

– Понял.

Самолеты синхронно повернули и, казалось, пошли навстречу друг другу, – и в определенной точке столкнулись бы, если бы дошли до конца, но цель была совсем иной.

– Огонь! – скомандовал Крис, поймав в прицел недавнего противника Лагранжа.

«Прыщ», как его обозвал Руссо, на несколько секунд замешкался, потеряв своих преследователей на экране радара, и стал их искать – это было его фатальной ошибкой. Противники навалились на него сверху и снизу, расстреляв из пушек, и только куски брони летели от самолета. Смекнув, что дело дрянь, вражеский пилот катапультировался.

– Мы его сделали! – потеряв всякий интерес к пилоту, закричал в эфир Лагранж.

Добивать катапультировавшихся пилотов запрещалось, чтобы торговые войны не стали слишком уж кровавыми, – это могло не понравиться правительству, и оно приняло бы меры против торговых войн. Хотя Крису была непонятна и эта ситуация, это бездействие правительства, закрывавшего глаза на подобные столкновения так называемых охранных агентств за обладание ресурсами нанявших их корпораций. Но думать об этом не хотелось.

– Да… Сейчас вот только дам его координаты поисковику, чтобы выловили субчика.

– Вот только на чей счет его запишут, а? – поинтересовался Руссо.

– В таких случаях премию делят пополам, – изрек Крис прописную истину.

– А самолетик?

– Никому, до тех пор пока мы кого-нибудь снова не собьем вместе, и тогда нам нарисуют по одному белому значку.

– Жаль… Лучше бы уж по половинке самолетика рисовали, все круче было бы.

– Наверное…

Крис передал координаты и направление движения катапультировавшегося пилота, чтобы его часом не потеряли, и он не помер от нехватки кислорода или не замерз в безжизненном космосе.

– Ладно… давай назад, а то мы что-то далековато ушли, могут и в уклонисты ненароком записать. С них станется.

– Этого нам не нужно.

– Вот и я про то…

«Циклоны» резко повернули назад к уже затихающей схватке. Пилотам не хотелось, чтобы их считали трусами. Нападавшие рассредоточивались, поскольку основную задачу выполнили, а вести долговременный бой не могли, так как пополнить боезапас им было негде. Их авианосец стоял на противоположной стороне.

50

Нельзя сказать, что генерал Крайс, получивший очередное и столь желанное звание всего две недели назад, рвал на себе волосы от отчаяния, но психологическое состояние было близко к этому. И все из-за того, что объект, который ему поручили охранять, разнесли практически вдребезги. Вероятность того, что ему сие простят, была близка к нулю. И генерал вышагивал по капитанскому мостику, наблюдая, как горят производственные корпуса.

Противник появился, откуда не ждали – с северо-востока, где практически все было перекрыто следящими станциями, но они как-то проморгали появление противника, самолеты которых, подойдя на дистанцию визуального наблюдения, включили двигатели и прорвались к намеченной цели, выпустив целый рой ракет и сбросив бомбы на фабрику.

– Как они, черт возьми, пробрались к нам?! – кричал генерал, потрясая в воздухе кулаком, наблюдая, как вражеская авиация рассеялась, уходя домой после выполнения задания. – Кто виноват?! Будьте уверены, я лично расстреляю эту сволочь! Почему не засекли?! Почему, я вас спрашиваю?! Ведь у вас, сволочей, стоит самая новейшая аппаратура, мудаки!!!

Бледный, как мел, подполковник, отвечающий за средства наблюдения, что-то невнятно мычал. Потом он, собравшись с духом, все же ответил:

– Они были экранированы, сэр… И если посмотреть записи, то можно увидеть, как они перед атакой сбросили с корпусов своих машин экранирующие покрывала…

– Заткнись…

– Так точно, сэр…

– Майор… – прохрипел генерал, повернувшись к командиру авиационного крыла, не в силах уже кричать и ругаться.

– Да, сэр, – шагнул вперед Ставр Гастон.

Он уже понимал, что ему предстоит, и задание, скорее всего, будет не слишком обдуманным, и он не ошибся: генерал сказал:

– Майор, мы должны наказать их… стереть в порошок… поотрывать им яйца… Мы должны нанести ответный удар. Мы должны немедленно сравнять счет…

– Так точно, сэр, – отчеканил майор, хотя был в корне не согласен со своим начальством.

Майор Гастон не стал говорить, что потери будут большими, как никогда, что противник, нанеся столь сокрушительный удар, наверняка подготовился к ответным действиям, ждет. Майор не стал просить об отсрочке, чтобы провести разведку – в том числе и боем, – чтобы выявить слабые места, тогда хотя бы жертв было бы меньше. Всего этого он не сказал, зная, что генерал Крайс от всех доводов сейчас просто отмахнется, обвинит в трусости и прочих смертных грехах и потребует немедленно выполнить приказ.

– Идите, майор… остальным также занять свои места. Мы выступаем немедленно.

Корабли группировки генерала Крайса продвигались вперед к противнику, по самому короткому пути. Ни о какой секретности продвижения не могло быть и речи, так как даже если бы удалось уничтожить все спутники-шпионы, которыми система была прямо-таки напичкана, их просто бы заметили визуально из-за постоянных вспышек лазерных лучей, разрушающих слишком близко подошедшие метеориты, угрожавшие кораблям.

Навстречу авианосцу «Нибелунг», крейсеру «Спайтфуль» и двум линкорам (один из них, «Восход Динго», все же остался для защиты останков перерабатывающей фабрики) выдвинулась не менее представительная группа боевых кораблей. И вскоре между противниками завязалась интенсивная артиллерийская перестрелка.

Метеоры, которые оказались между двумя флотами, в первую же минуту были превращены в пыль. Продвинувшись под огнем неприятеля и оттеснив врага, в космос, как рой озлобленных пчел-убийц из улья, высыпали самолеты и направились прямиком к перерабатывающей базе. Которую следовало уничтожить, во что бы то ни стало. И точка.

51

Видеть такую свалку Крису еще не доводилось, он даже подумал о том, что немногим «старичкам» посчастливилось такое наблюдать и уж тем более участвовать. Сотня бортов прорывались вперед, чтобы уничтожить перерабатывающую станцию или хотя бы повредить ее. Но, как известно, сказать легче, чем сделать.

Вот и они, преодолев половину пути до станции, попали в хорошо организованную засаду, и уже несколько машин разлетелись вдребезги. Неизвестно, успели ли катапультироваться пилоты, – не считая истребителей, вышедших из боя относительно целыми, но уже не способными на какие-то активные действия.

– «Косой», ты цел?

– Пока что да, «Дельфин»…

Форкс закладывал вираж, намереваясь обогнуть метеор и зайти кому-нибудь в хвост. Но так уж получилось, что кто-то думал так же, и два самолета оказались друг против друга, и спустя секунду «циклон» и «цикада» открыли огонь.

Две дорожки снарядов протянулись навстречу друг другу. Крис закрутился по оси, но нескольких попаданий не избежал. Сочтя, что применил не самую лучшую тактику боя, резко отклонился вправо. То же самое сделал и его противник, видимо, одолеваемый теми же мыслями: «бодание баранов» хорошо смотрится в кино, но никак не в реальной жизни.

– Уф-ф… – тяжело выдохнул Крис, бросив мимолетный взгляд на экран, где высвечивались сведения о повреждениях. Но ничего серьезного не произошло. Правда, потом взгляд все же заметил трещину на колпаке, но и она не была страшна.

«Хотя могло бы пробить, и меня разорвало бы на части, – холодея, отметил Форкс. – Но все хорошо, что хорошо кончается…»

Стоило ему об этом подумать, как бортовой компьютер затянул свое извечное:

– Внимание, внимание! Захват системой наведения…

Крис уже и сам видел, как два вражеских самолета сели ему на хвост.

– Отстрел ПРС.

– Произведен.

– «Косой», это «Дельфин».

– Слушаю тебя, «Дельфин».

– Ты как?

– Нормально, «Дельфин».

– А у меня целых два прыща на заднице… – сказал Крис, отметив вдруг, что он, пожалуй, впервые попросил помощи у своего напарника. Но оно и не мудрено в такой свалке…

– Понял, сейчас буду.

Между тем Форкс крутился, как мог, уходя от пушечных очередей и подбивая ракеты средствами ПРС, уже отстрелив одну из двух противоракет. Ситуация становилось все хуже.

«Ну, где там „Косой“?!» – чуть ли не в отчаянии кричал про себя Крис, бросая взгляд на радар.

Послышалось пять глухих ударов.

– Твою мать… – выругался Крис, почувствовав, как его машину резко бросило в сторону помимо его воли.

– Повреждение топливной системы, – тут же доложил бортовой компьютер. – Повреждение системы управления левым маневровым двигателем… Перехожу на дублирующие каналы…

С последними словами БК «циклон» стал управляем, как прежде. Крис успел поймать еще пяток снарядов, но они броню не пробили. И ему пришлось сбросить последнюю противоракету, чтобы не подорваться на смертельном подарке, что ему хотели подарить.

– А вот и я! – зазвучал радостный голос в наушнике, и Крис увидел на радаре знакомый номер рядом с меткой.

– Ты вовремя…

Напарник отогнал одного из нападавших длинной очередью, и Крис сделал разворот на сто восемьдесят градусов через «спину», так что даже глаза перестали видеть, застеленные серой пеленой. Как только они что-то смогли различать, он нажал на гашетки, еще даже не совместив кружочек и квадратик вместе, и те не загорелись красным, указывая, что цель взята на прицел.

Противник дернулся в сторону и, хотя очередь Криса его не достигла, ему это все равно не помогло. На цель зашел Лагранж и расстрелял недавнего «седока» из пушек, так что у того задымились двигатели, и через три секунды пилот катапультировался, а его машина превратилась в огненный шар.

– Я его сделал!

– Да, «Косой»…

– За сегодня это уже второй!

– Молодец…

Крис криво улыбнулся, он такой результативностью, как «Косой», похвастаться не мог. Наоборот, его сегодня два раза самого чуть не сделали, и он едва унес ноги.

– Всем, всем! Вернуться на базу для дозаправки и пополнения боекомплекта, – зазвучал в эфире голос командира.

– Давно пора, а то я почти пустой, – согласился с майором Лагранж.

У Криса тоже был девяностопроцентный расход боекомплекта, и Форкс молча повернул свой потрепанный «циклон» к «Нибелунгу», отмечая на радаре второю сотню бортов, что должна была пробраться к базе еще ближе.

«Наша волна должна быть решающей», – понял Форкс.

Техники суетились возле самолета, подкатывая тележки и цепляя на подвески кассеты с неуправляемыми ракетами. В пазы ставили новые картриджи со снарядами. Кто-то заделывал места повреждений, закладывая в пробоины и на места отлетевших броневых пластин «целебную мазь» – временный быстротвердеющий раствор, который в случае чего сможет защитить от одного попадания снаряда.

Пилоты наблюдали за всей этой суетой, даже не вылезая из своих машин. За исключением тех, конечно, кто летать уже просто не мог физически, или чьему самолету требовался серьезный ремонт.

– У тебя колпак пробит…

– Я вижу, Бубба.

– По правилам я должен тебя оставить…

– Но ты ведь этого не сделаешь, – скорее утвердительно сказал Крис, устало улыбнувшись.

– Не сделаю.

– Спасибо.

Бубба накричал на какого-то нерасторопного техника, и тот принес своему начальнику тюбик. Бубба выдавил все его содержимое на трещину колпака.

– Это должно помочь…

– Спасибо.

Краем глаза Крис видел, как машинам некоторых старичков навешивают бомбы.

«Зачем?» – подумал он, так как знал, что первую скрипку должны были сыграть торпедоносцы «ТКГ-2» со своими дурами «галилами», а истребители должны их просто прикрыть.

52

Вторая волна выдыхалась, борясь со свежим противником. Так что подкрепление для них оказалось очень кстати, и под их прикрытием они отхлынули назад, чтобы выйти четвертой волной, дабы прикрыть отход волны третьей, так как если не удастся выполнить порученное задание, то противник постарается их жестоко наказать.

Еще издали были видны частые вспышки разрывов: то были ракеты, но нет-нет да взбухали вспышки покрупнее, и тогда чей-то самолет, свой или противника, разлетался на молекулы. Становилось понятно, что потери в этой схватке будут по-настоящему большими. Это Крис понял по тому, как вышли все запасные пилоты и, несмотря на это, от сотни бортов первой волны в набег катилось не более восьмидесяти машин. Плюс потери их смены (а без потерь они не обошлись), плюс потери, которые еще появятся. Получалась удручающая цифра.

Как и ожидалось, противник, опознав самую опасную цель, зная, что собой представляет их смертельный груз, набросился на торпедоносцы «ТКГ-2».

Такой круговерти Крис даже и представить себе не мог, хотя думал, что кошмарнее бывшего в первой волне быть просто не может. Случалось, что сразу по три «Молнии Зевса» налегали на один истребитель охранения, и охране приходилось крутиться, чтобы не пропустить в борт ракету или длинную очередь. Но не всем удавалось увернуться, благо что торпедоносец тоже был не беззубым и огрызался огнем.

Тем не менее с потерями, но торпедоносцы подходили к намеченной точке. Когда неожиданно нападавшие самолеты исчезли, ударили пушки крейсера, и сразу два из четырех «ТКГ-2» буквально испарились.

Стрельба с крейсера продолжилась, но была уже не такой точной. Цели были хоть и малоподвижными, но, увидев, что случилось с их коллегами, остальные «ТКГ-2» завертелись довольно резво, и пушки, рассчитанные на удар по противнику покрупнее, вроде своих собратьев крейсеров да линкоров, мазали. Тогда за дело с двойной энергией снова взялись «Молнии».

– Всем внимание! Абсолютно все – вперед! – прямо-таки проорал командир, так что Крис аж поморщился, как от боли. Он хотел поинтересоваться насчет торпедоносцев (пока еще и не вышедших на дистанцию торпедирования), которых без прикрытия на заклепки растащат, но за него это сделал кто-то другой:

– Командир! Торпедоносцы еще не сделали свой залп!

– Они и не должны были его делать! Они пустые! Ну же, вперед!

«То-то они такие резвые…» – понял Крис и, уже ни о чем не думая, бросил свой истребитель на форсаже вперед, догоняя тех, кто выскочил вперед с бомбовой загрузкой, державшихся все это время позади остальных, прокладывающих им дорогу.

– Есть, сэр!

Торпедоносцы же, все еще отстреливаясь от наседавших «циклопов» и «цикад» противника, резко затормозив, пошли на разворот. Их задача была выполнена, и теперь следовало уносить ноги.

С авианосца противника к «Молниям» шло подкрепление.

«Вот теперь, действительно, дело дрянь», – как-то отстраненно подумал Крис Форкс, крепче сжимая штурвал.

Завязалась новая драка. Противник уже понял задумку своего врага и старался выбить те самолеты, что несли под собой бомбы. Форкс, видя, что к его непосредственному командиру, вырвавшемуся вперед, спешили на перехват аж шесть красных меток, еще сильнее нажал на газ, увлекая за собой Лагранжа.

– «Косой», это «Дельфин».

– Слушаю…

– Наша цель – борт 7562.

– Понял тебя…

И зажимая «циклон» противника в «клещи», напарники открыли стрельбу. К ним присоединились еще два самолета, также выбравших 7562-й своей целью, и тот, полыхнув огнем, разлетелся на куски.

Противник в долгу не остался и, сев на хвост, вывел две машины из строя, так что теперь против четырех «кобр», одна из которых была «беременной», билось пять полностью загруженных «циклонов» и «циклопов», – последнее обстоятельство им, наверное, немного мешало, и они стремительно расставались с тяжелым боекомплектом, так что еще одна «кобра», завертевшись, вышла из боя.

– «Косой», это «Дельфин»…

– Слушаю…

– Перекрестный разворот.

– Понял…

И отстреливая ПРС, две машины закрыли машину командира, развернувшись навстречу противнику. Полетели ракеты, и, чтобы не напороться на них, противник сманеврировал, дав возможность майору Гастону добраться-таки до цели.

Пока вертелась раскрученная ими карусель, подоспела помощь, и пятерка поспешила ретироваться, так что в миг эйфории Крис не обратил внимание на огненную вспышку.

– «Косой», это «Дельфин»… «Косой», чего молчишь, это «Дельфин»…

– Позывной «Косой» уничтожен, – бесстрастно объявил БК.

– «Косой»…

Внутри словно все оборвалось. Но вдруг всколыхнулась надежда, и Крис затребовал у БК:

– Маяк! Работает ли маяк позывного «Косой»?!

– Ответ отрицательный.

– Черт!!!

Но бой продолжался, и Крис в порыве ярости бросил свою машину навстречу перерабатывающей станции. Ему самому казалось, что если они не подобьют ее, он бросит на фабрику свой самолет. И, наверное, в ту минуту он так бы и поступил, и стал бы катапультироваться – неизвестно. В ту минуту мозги работали плохо, и Крис мог совершить любую глупость.

– …«Дельфин», твою мать! Это «Кобра»!

– Слушаю, «Кобра»…

– Ты что, не видишь ни хрена?!

Только сейчас, выйдя из оцепенения, он увидел, что самолет командира атакуют сразу три борта противника. «Кобра» проявляла чудеса высшего пилотажа, уходя из-под обстрела, все еще не сбрасывая бомбы, но давался этот пилотаж все труднее. У остальных были схожие проблемы.

«Это какой-то кошмар… Бессмыслица… Идиотизм чистейшей воды…»

– Вас понял, «Кобра», иду на помощь.

– Наконец-то…

Крис, приблизившись к схватке, наложил контуры на первоочередную цель, сидевшую на хвосте «Кобры» и отстреливающую по жертве длинные очереди.

– БК… семикратное увеличение… – вдруг ни с того ни с сего приказал Форкс. Он даже и сам не понял, для чего это сделал.

– Выполняю…

Самолет-цель увеличивался рывками и наконец картинка стабилизировалась.

«Не может быть… – опустошенно подумал Крис, увидев хвост „циклопа“, по которому он должен был отстрелять очередь. На хвосте была изображена „вздорная девчонка“ – голова девочки с носом пуговкой, с двумя в разные стороны торчащими косичками с бантиками. – Она же должна быть в армии, в этих… как их… „Голубях мира“… Что она делает здесь?!»

В голове калейдоскопом пронеслись сотни различных картинок. Дженнифер одна… Дженнифер с ним… улыбающаяся и грустная. Ее тост за то, чтобы они не оказались на прицеле друг у друга. Но все же оказались… она оказалась на его прицеле… И вот он должен в нее стрелять.

– Стервоза…

– Почему не стреляешь, мать твою?!! «Дельфин»! – взревел в эфире командир. – Из меня решето делают!

– Стреляю…

Крис пустил ракету, потом еще одну, зная, что от двух посланцев Дженнифер увернуться не составит большого труда. После чего перевел пушечный огонь на другой самолет, дожимавший майора Гастона.

Избавившись от «прыщей», майор, что-то бубня в эфир в адрес Форкса, сыпля проклятиями и обещаниями, не сулящими ничего хорошего, пошел на сближение со станцией и сбросил свою бомбу. Первую из четырех, что добрались до цели из сброшенного десятка, – и более чем тридцати, что навесили на авианосце. Остальным до станции добраться не удалось. Но и этого хватило, чтобы на фабрике полыхнули взрывы, и можно было считать, что задание в целом выполнено, но вот с какими потерями, это еще предстояло выяснить.

– Всем вернуться на базу…

Сражение сразу как-то сразу завяло. Атаковать было уже некому и в принципе нечего, а защитникам нечего было защищать. Разве что только добирать премиальные, но тут уже и боезапас стал у всех заканчиваться. И словно на всех пилотов опрокинули ушат холодной воды, они стали расходиться по своим авианосцам. Прекратили перестрелку даже крейсеры и линкоры.

53

Форкс проехал по полу не менее двух метров от удара в челюсть, что отвесил ему командир майор Ставр Гастон. Самолет командира действительно сильно пострадал, и было непонятно, как он вообще умудрился что-то сбросить, да еще точно в цель, когда все датчики были разбиты вдребезги.

Майор злился и оттого, что потери были ужасными. Из своей эскадрильи он потерял десять человек, причем ровно половину навсегда, их тел уже не найти. И неизвестно, сколько человек из подранков сможет летать дальше. Общие цифры потерь еще уточнялись. И ему просто необходимо было выместить на ком-то свою злость.

– Когда, мать твою, я говорю «стрелять», ты должен стрелять! – буквально рычал майор, за грудки поднимая с пола Криса. – Так почему же ты, сволочь такая, не стрелял, когда этот гад меня на куски полосовал?!

– Сэр…

Сказать что-то еще Крис не успел, из глаз посыпались искры от очередного удара, и правый глаз залило что-то теплое и липкое.

– Что ты там вякнул?… Я же тебя убью, гаденыша… Ну?

– Сэр… это был не «он»…

– А кто?

– Она…

– И что?! Если это она, то ей можно расстрелять майора Гастона?! Или, может быть, ты не стреляешь в женщин?!

– Не в этом дело… – просипел Крис после очередного удара. Встать самостоятельно у него уже не было сил.

– А в чем?!

– Это Дженнифер, сэр… позывной «Стервоза»…

– И что дальше?

– Я учился с ней в одной группе, сэр… и…

– И? – зло переспросил майор.

– Я ее люблю…

– Твою мать… – Гастон бросил истязаемого на пол, так и не нанеся последнего удара, отправившего бы Криса в глубокий нокаут.

Похоже, такого оборота событий не ожидал никто. Ни майор Гастон, ни собравшиеся пилоты, наблюдавшие за избиением, ни даже Крис, который только сейчас понял, что любит свою одногруппницу Дженнифер Гилгуд, позывной «Стервоза».

– В лазарет его, – наконец произнес майор, устало глядя на дело своих рук – совершенно разбитое лицо пилота, кровавую маску. – А потом… потом на гауптвахту, на десять суток.

Кто-то непроизвольно охнул, и Крис даже с затуманенным сознанием его понял: десять суток это много. Это очень много. Форкс сам слышал, как кричали из-за стенки наказанные техники, посаженные «на губу» по пьяному делу. На второй день они уже начинали выть в голос и молотить по двери кулаками. Пилоты независимо от пола были ребятами покрепче, но и они больше пяти-шести суток не выдерживали и тоже начинали сходить с ума. Но на все это, по крайней мере сейчас, Крису было наплевать, что называется, с высокой колокольни.

Капитан медицинской службы пыталась протестовать, но Гастон оказался тверд и неумолим. Единственное, что удалось Спирс, так это задержать Форкса у себя аж на три дня. За что Крис ее отблагодарил, как мог…

Впрочем, Форкс понимал, что отделался довольно легко, могло быть и хуже. Майор Гастон мог его просто застрелить, и ему бы за это ничего не сделали… Да и прецеденты были. Крис думал о том, что Ставр ему не пустил пулю в лоб только потому, что потери и без того были огромными, и где-то он прав…

Карцером являлся пустой ангар с довольно символичным номером тринадцать. Комната десять на десять метров, высотой три метра. Самым плохим в карцере было то, что здесь отсутствовал свет. Темнота стояла кромешная, хоть глаз коли. Но и это было еще полбеды… Совсем уж поганой вещью в карцере являлась тошнотворная невесомость. И держаться было абсолютно не за что. И при каждом повороте судна ты мог врезаться в стену в любой самый неожиданный, момент, и с этим невозможно было бороться. Если удавалось прислониться к стенке и как-то вжаться в нее, то очередное движение все равно отрывало тело, и ты врезался в противоположную стенку с чудовищной силой. Неудивительно, что после карцера многие отправлялись прямиком в лазарет.

Кроме того, в невесомости, темноте и тишине абсолютно терялось ощущение времени, а это было страшно. Казалось, проходили многие часы, а на самом деле несколько минут. Наручные хронометры почему-то не отбирали, и Крис понял, что это самая изощренная пытка: каждые полминуты смотреть на часы, думая, что прошло как минимум полчаса или даже час…

Одиночество. Оно давило на психику сильнее всего. Счастливчиками себя считали те, у кого были братья по несчастью. Можно было хотя бы о чем-то поговорить.

Единственным развлечением служила пища, выдаваемая в тюбиках, да туалет, появляющийся из стены всего на пять минут, и за это время нужно было успеть сделать все свои дела. Но дело в том, что в невесомости самые обычные дела, занимающие минимум времени, невероятно усложнялись, и этих пяти минут, бывало, не хватало…

Крис Форкс не знал, сколько уже пробыл «на губе». Очередной удар о стенку разбил его противоударные часы, и время перестало существовать. Он крепился, как мог, но это не помогло, и он уже что-то дико кричал, молотя кулаками по стенке. Хотя все начиналось довольно безобидно: он напевал какие-то песенки, сначала про себя, потом шепотом, еще какое-то время спустя – вполголоса и во весь голос, и вот теперь просто кричал, как сумасшедший.

Наконец темноту прорезал яркий свет, и чей-то голос проговорил:

– Ну, чего разорался? Давай на выход…

– Ск… сколько… сколько дней прошло? – спросил Крис, щуря глаза от дежурного освещения, казавшегося сейчас нестерпимо ярким.

– Шесть дней…

– Я вроде должен был отсидеть десять…

– А ты хочешь обратно? Так мы это мигом! – засмеялся технарь.

– Нет-нет! – замахал руками Крис.

– Я так и думал. Давай выходи.

– Но все же… почему меня выпустили досрочно? Майор Гастон не из тех, кто бросает слова на ветер, и он точно не страдает переизбытком жалости.

– Эт-т точно. Но именно он-то тебя и приказал выпустить. И сказал, чтобы ты, как оправишься, явился к нему.

– Понятно…

В лазарете Форкса привели в порядок всего за полчаса. Смазали синяки, залепили ссадины и вкололи бодрящий укольчик.

– Бедненький, – пожалела его на прощание капитан Спирс.

И действительно, чего ожидать от майора Гастона, было неясно. Тем не менее приказ следовало выполнить, и Крис направился на палубу, где обитал его командир. Вскоре показалась и его каюта. Дверь была не заперта, и потому было отчетливо слышно слова доносившейся песни. Голос певца был хриплым, и пел исполнитель под одну лишь гитару.

 Я – Як-истребитель, мотор мой звенит.

 Небо – моя обитель.

 Но тот, который во мне сидит,

 Считает, что он – истребитель.

 В этом бою мною «юнкерс» сбит —

 Я сделал с ним, что хотел,

 А тот, который во мне сидит,

 Изрядно мне надоел!

Крис никак не мог понять, что не так в этой песне. Она вообще была не такой, как все песни о самолетах, и тут он понял, что певец поет от имени самой машины. Это было очень необычно, и Крис дослушал песню до конца. Особенно его поразили слова почти в самом конце:

 Терпенью машины бывает предел,

 И время его истекло, —

 И тот, который во мне сидел,

 Вдруг ткнулся лицом в стекло.

 Убит! Наконец-то лечу налегке,

 Последние силы жгу…

 Но что это, что?! Я – в глубоком пике,

 И выйти никак не могу!..

Аж какой-то ком к горлу подкатил. Но песня закончилась, и Форкс, постучав в дверь, попросил разрешения войти.

– Входи…

– Лейтенант Форкс по вашему приказанию прибыл! – отчеканил Крис, стоя навытяжку. Под строгим взглядом командира, оторвавшегося от своего хобби – раскрашивания модели древнего самолета с пропеллером, – он понял, что выбрал неверное поведение и встал «нормально».

– Осознал?… – просто спросил Ставр Гастон.

– Так точно, сэр. Этого больше не повторится…

– Хорошо. Пока ты прохлаждался там… к нам прибыло пополнение. Их нужно обстрелять, как вас вначале, чтобы я мог их посмотреть… Займись этим. Заодно и разомнешься после «губы».

– Но, сэр, раньше это делали…

– Ты хочешь сказать, что раньше этим занимались «старички»?

– Так точно.

– А ты кто такой, мать твою?… – снова оторвавшись от своего занятия, устало спросил майор.

– Спасибо за доверие, сэр.

– Иди уж…

Крис, отдав честь, с радостью вылетел из командирской каюты, он боялся, что майор попросит его из своего отряда, но, к счастью, все обошлось. Закрывая за собой дверь, Крис услышал, как хриплый певец затянул очередную песню о летчиках, которые, судя по первым словам, были какими-то сумасшедшими камикадзе, а такие психи, по его мнению, были только в возрожденных «Красных вампирах» и «Синих собаках» (но они, к великому счастью наемников, в торговых войнах не участвовали):

 Их – восемь, нас – двое,

 Расклад перед боем не наш,

 Но мы будем играть…[2 - Стихи В. Высоцкого. (_Прим._авт._)]

Ощущать себя полноценным «старичком» было немного непривычно.

54

Пополнения он в глаза не видел. Просто после медкомиссии, проведенной капитаном Спирс, он сразу же направился к своей машине, возле которой крутился Бубба со своими ребятами, давая им подзатыльники, что-то ворча. Слов было не разобрать из-за сигары, которую он не вынимал и во время разговора, даже если она не зажжена.

Поздоровавшись с главным механиком, Крис сел в кресло «циклона».

– Ну как, парень, в норме?

– Нормально, Бубба… только…

– Что?…

– Ты часом не знаешь, кто мой напарник?

– Нет. Перетасовку еще не делали, так что сам можешь выбрать из свободных.

– Сколько их?

– Пятеро. «Крючок», «Муха», «Червь», «Бык» и «Волк». Плюс ты сам.

– Понятно.

Это были пилоты из последнего набора, такие же юнцы, каким был он сам еще год назад, так что для них Форкс был настоящим «старичком». Вот только ему было непонятно, почему и они проводят обстрелку новичков, хотя сами были, в лучшем случае, только в трех боевых выходах.

Но Крис на это махнул рукой, решив, что командиру виднее, а может, он и их еще разок решил посмотреть, кто знает? Форкс просто протестировал системы истребителя, и те отозвались зелеными огоньками.

– Ну, чего расселись? – зазвучал голос майора Гастона. – Новички вас уже как пять минут дожидаются…

Посыпались доклады о готовности, и диспетчер произнес свое коронное:

– Сброс.

Стол ушел вниз, и вскоре все самолеты оказались за бортом авианосца. Еще через какое-то время трассерами разрядилась пушка, давая сигнал к учебному бою.

В первые же минуты Крис понял, что против группы выступают в основном зеленые юнцы, только что окончившие летные заведения. Но и «старичков» было с полдесятка, они-то и доставляли основные трудности новичкам Гастона.

– «Волк», это «Дельфин», – позвал своего нового напарника Крис.

– Слушаю тебя, «Дельфин».

– Давай отобьем хвост у «Быка».

– Принято.

И два «циклона» пошли на выручку одному из своих. «Бык» метался из стороны в сторону, не в силах сбросить преследователя, а тот отстреливал скупые очереди по своим противникам.

Пара подоспела вовремя, когда противник на хвосте «Быка» выпустил две ракеты. Но первые очереди напарников не дали результата, и самолет в крутом пике ушел вниз, предусмотрительно отстреливая ПРС на тот случай, если вдогонку пустят еще и ракету. Форкс устремился в погоню за «старичком». Ему хотелось непременно его подстрелить.

– Внимание, внимание, – занудно заговорил БК. – Захват системой наведения.

– Ну что там?

– Две ракеты…

– Отстрел ПРС! – приказал Крис и ушел в «пике», подобное тому, что недавно сделал его противник, ему на секунду даже показалось это странным, но думать было некогда.

– «Волк»! Мать твою! Это «Дельфин»!

– Слушаю, «Дельфин»…

– Ты где шляешься?!

– Извини… сейчас…

– Угроза поражения, угроза поражения, – все не унимался БК. – Подрыв одной ракеты. Дистанция до второй ракеты ноль-ноль-пять. Предлагаю произвести отстрел противоракеты…

Ракета приближалась, да еще севший на хвост истребитель плевался короткими очередями, и вскоре на мониторе, отображавшем состояние самолета, появились красные пятна, означавшие повреждения. Но на предложение бортового компьютера Крис никак не отреагировал, потому как это было не слишком профессионально.

– «Дельфин», это «Волк».

– Что у тебя, «Волк»?

– Готово, «Дельфин», твой хвост в отрубе.

– Хорошо. Отстрел ПРС.

– Отстрел ПРС произведен…

Ракета не пробралась сквозь густое облако противоракетных шашек и сбилась с курса, дав возможность «циклону» уйти.

– Подрыв второй ракеты…

– Нормалек. Отыскать борт 8712.

На радаре тут же замерцала красная точка, и Крис направился к ней. Учения уже подходили к концу, о чем говорило большое количество «сбитых» машин, отходящих к авианосцу, но Форкс почему-то хотел сегодня непременно кого-нибудь сбить. Тем более что стал замечать за собой нехорошую тенденцию: выбирать себе личных врагов, а потом прилагать все усилия, чтобы их сбить.

«Это непрофессионально, но мне плевать…» – подумал он, садясь на хвост противнику с бортовым номером 8712.

Противник заметался, стараясь сбросить преследователя, но это было не так-то просто. Поиграв, Крис сумел сбить одного из новичков длинной очередью, добавив ракету.

– Объект уничтожен, – проговорил бортовой компьютер.

– Сам вижу, – отозвался Крис, после чего переключился на «свинью».

Но та, словно почувствовав, стала метаться еще сильнее, так что первые очереди прошли мимо. Но потом дела пошли чуть лучше, и БК отрапортовал:

– Повреждение левой плоскости противника…

Ощутив легкое удовлетворение, Крис чуть было не пропустил резкий маневр «свиньи», и едва поспел за убегавшим «старичком». Разворот оказался настолько резким, что пилот почувствовал, как хрустнули шейные позвонки и в пояснице больно кольнуло.

«Нужно с ним заканчивать, – решил Крис, – а то он меня в могилу сведет, особенно если учесть, что я только что с „губы“ слез…»

Вдруг Крису показалось что-то знакомым в поведении «циклона» с бортовым номером 8712. Самолет качнул крыльями, рыская из стороны в сторону и, прежде чем Форкс успел что-то понять и о чем-то подумать, как руки сами сделали все без участия сознания. Они дернули штурвал на себя, потом столь же резко от себя с резким разворотом влево, и пальцы – на гашетки пушек, и пустили оставшиеся две ракеты в свободный полет, так как видимой цели не было.

Поначалу показалось, что четыре трассы снарядов ушли в пустоту, но потом вдруг вражеский самолет оказался прямо на их пути. Ракеты, что были пущены в никуда, поймали на свои радары вражескую цель, понеслись навстречу к ней, чтобы послать сигнал о подрыве. Но последнее было уже излишним. Снаряды исполосовали неприятельский «циклон» и, будь на их месте снаряды боевые, истребителю разбило бы колпак и как минимум отсекло бы правое крыло.

– Цель уничтожена, – отозвался бортовой компьютер.

– Дерьмо… – прошептал Крис.

Только после этих слов БК он наконец вспомнил, чей это был маневр. Это был коронный маневр курсанта Дженнифер, позывной «Стервоза». И не узнай Форкс его подсознательно, он ни за что бы не попал по истребителю и, более того, этот «циклон» зашел бы ему в хвост и расстрелял его самого.

– Внимание, учения окончены, – проговорил командир. – Молодец, «Дельфин»…

«Сволочь», – подумал Форкс. Он хотел злиться, но чувствовал лишь усталость и опустошение, ведь они все-таки были в прицеле друг друга, и не раз. Утешало лишь то, что этот раз был лишь учебным, и он не сбил Дженнифер Гилгуд на самом деле, хотя ведь могло случиться и такое, будь это настоящая схватка.

55

– Вы знали, сэр? – спросил Крис Форкс, как только увидел своего командира.

– Конечно, лейтенант, – не стал отрицать майор Гастон, сразу поняв, о чем идет речь.

– Но почему вы ничего не сказали?!

– А зачем?

– Действительно…

– Но ты показал хорошее пилотирование…

– Сэр, разрешите просьбу?

– Выкладывай.

– Сэр, возьмите лейтенанта Гилгуд в свой отряд, моим напарником.

– А чем «Волк» тебе не подошел?

– Медлителен…

– Думаешь?… – усмехнулся Ставр Гастон. – Как же он такой медлительный и живой?

– Вы поняли, что я хотел сказать, сэр.

– Конечно, понял, не тупой. Но и личные отношения мне в моей эскадрилье не нужны. Тем более, она подставилась…

– Нет, сэр. Просто я знал этот маневр еще по Академии, и рефлексы сработали быстрее, чем я успел о чем-то подумать, и только поэтому я ее сбил. Она пилот высшего класса.

– Ладно, я подумаю.

– Конечно, сэр…

Форкс издали наблюдал уже знакомую церемонию отбора летчиков, когда майор проходил мимо новеньких пилотов и отбирал себе лучших. Крис затаил дыхание, когда командир поравнялся с Дженнифер. Он не слышал, о чем они говорили, но легко прочитал по губам Гилгуд, что она ему ответила: «Так точно, сэр». Форкс облегченно выдохнул. Такой ответ означал только то, что командир принял ее в свою эскадрилью.

Позже, уже ночью, когда Крис пробрался к ее каюте, он узнал это наверняка.

– Что он сказал? – спросил Форкс, когда они наконец отстали друг от друга.

– Сказал, что один пилот обо мне хорошо отозвался и рекомендовал в отряд, и, как я понимаю, это был ты.

– Ты права.

– Но что-то он был не очень со мной любезен…

– Хм-м… там, среди камней, ты нашпиговала его самолет снарядами, так что он едва до авианосца дотянул.

– Я – его?! – не поверила Дженнифер.

– Именно так. Думаю, именно это и послужило причиной тому, что он тебя взял, а вовсе не то, что тебя кто-то там порекомендовал.

– Надо же… как все получилось.

– Да. А теперь рассказывай, как ты очутилась сначала в «Молниях Зевса», а теперь вот переметнулась к «Кобрам». Почему ты ушла из отряда «Голуби мира»?

– А-а… – небрежно махнула рукой Дженнифер. Было видно, что она не очень хочет вспоминать ту историю, но все же продолжила: – Все старо как мир. Положил на меня глаз один из капитанов… Козел, каких поискать, считал себя самым крутым яйцом в курятнике, даже облапать меня пытался и далее по килю…

Крис нахмурился.

– …Решил, что может мне ставить условия… Я намекнула, чтобы он катился колбаской. Потом продвижение по службе обещал и все такое, даже силу как-то применить пытался, будучи под мухой, только я ему по роже дала… После чего меня отстранили от полетов, капитан очень мстительный оказался. Так целый месяц маялась… Все на вылетах, а я вместе с техниками маюсь, матчасть изучаю. Потом пришлось дать… еще раз по роже, – хохотнула Дженнифер, заметив хмурый вид Криса, – и написала заявление об уходе. Потом узнала, что ты в торговую армию подался, хотела в твой отряд, да только не знала, в какой именно ты записался… Информация засекречена. Наугад выбрала фирму, и это оказались «Молнии Зевса». Совсем недавно на разборе полетов увидела картинку дельфина на хвосте одного из самолетов, навела подробные справки, узнала, что это именно ты, а не кто-то еще. Ты ведь меня тогда только пугнул этими двумя ракетами?

– Конечно. Хотя не дай я тогда БК малообъяснимую команду на увеличение изображения, залепил бы полноценную очередь из четырех пушек. Мало бы не показалось…

– Вот поэтому я и стала копать… Я уже была на открытом контракте, уволилась, и вот я здесь.

– Понятно. А чего не писала? Я ждал…

Дженнифер лишь неопределенно пожала плечами и призналась:

– Не знаю.

– Ну да ладно, – махнул рукой уже Форкс, понимая, что сам не без греха, и пытать вопросами ее дальше не стоит, иначе самому придется многое рассказать. – Что было, то прошло. Главное, что мы снова вместе…

– Да…

И оставшаяся ночь прошла без сна, как, впрочем, и многие последующие. Молодые люди наверстывали упущенное за год время.

56

Лидию Уорвик бил озноб, будто от холода, словно она только что вошла в теплую комнату с лютого мороза. Но нет, в помещении было тепло, впрочем, как и на улице не было никакой зимы. Кондиционеры работали исправно и поддерживали оптимальную температуру, определенную Министерством здравоохранения.

Уорвик трясло оттого, что ей казалось – сейчас набегут люди из Службы безопасности и повяжут ее прямо за столом, хотя она не сделала ничего, за что они могли бы с ней так поступить, но собиралась… и никак не могла решиться.

Она постаралась взять себя в руки, так как, просмотрев массу фильмов про шпионов, знала, что большинство завербованных агентов засыпалось из-за эмоциональной невыдержанности, из-за так называемого комплекса вины. И хотя она думала, что ее никто не завербовывал, но считала себя именно агентом, чуть ли не по кличке мисс Бонн, из популярного, глуповатого сериала.

– Ты нездорова?

От голоса начальника отдела Лидия подскочила на стуле.

– Н-нет… то есть да, – замотала головой Уорвик в полную противоположность своим словам. Сначала кивнула, а потом – из стороны в сторону.

– Может, что-то случилось?

– Нет, мистер Янос, все в порядке.

– Ну ладно. Вот документы… обработай их, как обычно, и занеси в базу данных. Это срочно, принеси, как только сделаешь.

– Конечно, сэр.

Целый час она работала над документами, проверяя и перепроверяя данные. Но за все это время у нее из головы никак не выходил Ульман. Конечно, раньше, в мечтах, она представляла себя с прекрасным принцем, который приплывет к ней на белоснежном паруснике… этот был некрасив, но она знала, что и сама не красавица.

А какие он шептал ей ночью слова! Вспоминая их, Уорвик с томлением замирала, и ее тянуло запереться в кабинке туалета, чтобы забыться и хоть на минутку вспомнить непередаваемые ощущения. Но каждый раз сдерживалась и чуть рассеянно продолжала работать. Наконец все данные были занесены в базу, и, вынув диск, она долго его разглядывала.

Нет, на этом диске не было ничего о поставках и маршрутах следования танкеров, нагруженных рудой, но эти данные можно получить с терминала начальника. Данные можно получить и со своего рабочего места, но нужно знать код.

Уорвик разрывалась между двумя полюсами. Между работой – скучной, тяжелой, но хорошо оплачиваемой, так хорошо оплачиваемой, что девушка могла сделать себе операцию уже через полгода, – и любовью, вспыхнувшей нежданно-негаданно. И у любимого человека схожая проблема, что, как ей казалось, их только еще больше сблизило.

Тут она поняла, что может лишиться любимого человека, если что-то пойдет не так, и дядя Ульмана сдаст их властям или, того хуже, Службе безопасности обманутой мегакорпорации, ибо даже один килограмм мог обеспечить человека до конца его жизни, если, конечно, удастся правильно им распорядиться. Она не была посвящена во все тонкости их работы, но что-то говорило ей: работники СБ не будут канителиться и пустят виновных в расход, – кажется, именно так говорили в фильмах про шпионов.

«Еще они говорят – вывести под ноль», – вспомнила Лидия и содрогнулась.

О том, что в «Металл-Север стил» есть свое подразделение СБ, и эти работники тоже не зря хлеб жуют, она почему-то не подумала и, приняв для себя какое-то решение, встала и направилась к кабинету мистера Яноса.

Уорвик постучала в дверь. Послышался какой-то грохот, и через несколько секунд, поправляя прическу, из кабинета выскочила секретарша начальника отдела. Презрительно оглядев посетительницу, она сказала:

– Мистер Янос ждет вас…

– Спасибо.

Уорвик, не дослушав, проскользнула в щель между косяком и закрывающейся дверью.

– …через минуту!

Секретарша попыталась задержать юркнувшую Уорвик и даже схватила ее за одежду, но удержать не смогла и, разглядывая свою руку, будто облитая кипятком, закричала:

– Гадина! Я из-за тебя ноготь сломала!

Начальник отдела, одной рукой размазывая по лицу помаду, другой поправлял что-то под столом.

«Ширинку застегивает», – почему-то подумала Лидия и усмехнулась про себя.

– Вы просили принести, как только так сразу, – сказала она на хмурый взгляд начальника.

– Да, конечно… Давайте диск.

Лидия протянула небольшой диск и сделала шаг назад, как обычно, но на этот раз – еще чуть в сторону. Не заметив этого движения, начальник, оторванный от приятных утех, погрузился в работу.

Обычно Уорвик стояла прямо напротив терминала и не видела даже рук своего патрона, колдующего над клавиатурой, ожидая, когда он просмотрит данные и ответит на вопросы, если таковые появятся. Но сейчас она встала чуть иначе и видела движения пальцев, пусть по-прежнему и не видела клавиш, по которым эти пальцы ударяют. Но память работала и фиксировала каждое движение рук начальника. А на память она никогда не жаловалась.

Оторвавшись от работы, мистер Янос поднял на нее глаза.

– Что-нибудь не так, сэр? – с неподдельным беспокойством спросила Лидия Уорвик. Она вдруг испугалась, что, замечтавшись, сделала какую-нибудь непоправимую ошибку.

– Нет, все в норме. Можете идти.

– Спасибо, сэр.

Уорвик выскочила из кабинета, не заметив ненавидящего взгляда секретарши, который мог прямо-таки прожечь дырку во всем, на что он будет направлен, – что твой лазер.

Сердце гулко стучало в груди, молотило по ребрам, будто стремилось вырваться наружу. К горлу подкатил ком, мешая дышать, и Лидия, с усилием сглотнув вязкую слюну, протолкнула этот ком куда-то вниз. Дышать стало чуть свободнее, но вот глаза все никак не могли сфокусироваться, предметы словно оплыли. Но и это вскоре тоже прошло.

Дрожащими руками она продолжила работу, инстинктивно откладывая на последний момент то, что задумала: проверить, как запомнила движения рук и пальцев начальника. А тот, как она поняла, вводил именно пароль, потому как только после этого вставил диск и принялся работать над ним.

Время, тянувшееся мучительно долго, наконец подошло к заветному рубежу. За эти часы она раз десять сбегала в туалет, не в силах контролировать свой мочевой пузырь. Кто-то из сплетниц это заметил.

– Что это наша краса стала в туалет носиться как угорелая? – спросила одна из них, напомаженная сверх всякой меры.

– Так, может, месячные? – ответила вторая, лысая, как бильярдный шар.

– Думаешь, у нее они есть? – спросила третья, припудривая носик, и все трое захихикали.

После того как Уорвик в очередной раз пробежала мимо собеседниц, последовал условно дружеский совет, произнесенный покровительственным тоном с налетом презрения:

– Милочка, для того чтобы так не носиться в критические дни, существуют эти прокладки… – сказала напомаженная.

– Да-да… – кивнула головой Уорвик, проносясь мимо и не совсем поняв, о чем, собственно, шла речь, и не слыша очередного хихиканья троицы у себя за спиной. Ее занимали совсем другие мысли.

И вот, когда до конца рабочего дня оставалось меньше двадцати минут, Лидия Уорвик наконец решилась на то, к чему готовилась целый день. Она открыла нужный файл, на экране тут же загорелась предупреждающая надпись: «Введите пароль. После трех неверных попыток о попытке проникновения будет доложено в СБ».

Идея показалась Лидии сумасшедшей, еще немного, и девушка передумала бы, но страх потерять Ульмана пересилил страх быть пойманной, и она, на секунду зажмурившись, вспомнив движения рук начальника, попыталась их повторить.

Прямоугольник ввода вспыхнул красным цветом, и на экране отобразилась надпись: «Пароль неверен. Попробуйте еще раз».

Посидев с минуту, Лидия попробовала еще, и снова надпись: «Вторая попытка неверна. У вас еще одна попытка, попробуйте еще раз».

– Проклятье, – прошептала Лидия, сжав кулаки так, что ногти больно врезались в ладони. – Еще разок…

На этот раз Уорвик не стала открывать глаз, чтобы набрать символы, и пальцы, застучав по клавишам, ввели новые символы.

– Ну!

Уорвик широко открыла глаза, ожидая увидеть нечто ужасное, вроде того, что третья попытка, как и две предыдущие, оказалась неудачной. Она знала, что в этот момент в подземелье, в контрольном зале, загорится надпись о попытке проникновения в систему, и на ее этаж уже спешат вооруженные до зубов охранники, чтобы повязать Лидию и отправить на допрос к начальнику СБ. А начальники оных, судя по фильмам, моральные уроды и маньяки, каких поискать, которых хлебом не корми, дай только щипцами ногти повыдергивать.

Но нет, все обошлось. На экране в зеленом прямоугольнике светилась надпись: «Доступ разрешен».

Покопавшись в информации пару минут, Лидия наконец нашла то, что искала – маршруты следования караванов с рудой.

– Вот оно! – радостно подскочила Лидия на месте и дрожащей рукой вставила диск в приемное устройство, после чего дала команду на копирование.

Она уже видела себя в свадебном платье, красивой, рядом с ней говорит «да» Ульман Шкодески и надевает на ее палец золотое кольцо.

Столбик, показывающий время до завершения копирования, медленно полз вперед. Минута… полминуты… пятнадцать секунд… десять… девять… восемь… семь…

Лидия Уорвик, нервно вынув диск, выскочила из-за стола. Ничто не могло удержать ее провести на своем месте оставшиеся до конца рабочего дня десять минут.

– Ты куда? – спросила ее одна из сплетниц, с напомаженным лицом.

Вздрогнув, как от удара, Лидия ответила:

– Я?… Э-э… я в туалет… мне очень нужно!

– Давай… только быстро.

– К-конечно…

57

Старый «эллор», пыхтя генератором, подкатил к перекрестку и остановился. Алламан достал бинокль и стал наблюдать за входом в штаб-квартиру «Металл-Север стил». Райс Алламан вот уже четвертый день наблюдал за своей подопечной. Такси он уже больше не использовал, а сидел во взятой напрокат машине по поддельным документам, которые сделал себе у одного умельца. Райс по роду своей деятельности знал все подходы к преступному миру, и сделать карточку-паспорт не составило труда.

Услугами преступного мира он решил воспользоваться, когда почувствовал, что вышел на финишную прямую, что вскоре все должно закончиться. И либо он получает, что хочет, либо он становится третьим неудачником.

Райс считал, что именно сегодня должно все выясниться. Он думал так, потому что именно сегодня ночью Лидия Уорвик была особенно изощренна в постели и от нее веяло прямо-таки осязаемой решительностью. Он понял, что не ошибся, когда на входе засуетилась охрана.

Алламан ударил по газам и выскочил прямо к дверям здания. Он уже видел, что Уорвик пытаются задержать, а потому, недолго думая, выскочил из своего «эллора» и, распугивая прохожих и посетителей, вломился в здание, выхватывая из подмышки пистолет, который он приобрел на черном рынке.

Хлопнули выстрелы, и два охранника повалились на пол. Третий выстрел отбросил в сторону уже схватившего Лидию за шиворот. Кругом поднялся настоящий гвалт, и Райс даже не сразу услышал свой собственный голос, когда он, махая рукой, звал Лидию к себе. Но та находилась в ступоре, и Алламану пришлось потратить несколько драгоценных секунд, чтобы подбежать к ней, и потянуть за руку, и сделать еще несколько выстрелов по выбегающим охранникам.

– За мной!

Райс тянул Уорвик за собой. Та вроде бы немного оклемалась и в машину уже заскочила сама. На свое место юркнул Алламан и услышал, как с противным чавканьем в капот машины вошло несколько пуль.

«Лишь бы движок не сдох…» – успел подумать он, но рык мотора показал, что он живее всех живых, и машина, получив еще несколько пробоин в задние дверцы и в багажник, сорвалась с места.

За это время Райс успел хорошо изучить город и наметить несколько путей отхода, как и несколько мест, где он мог надежно оторваться от преследования и спрятаться. Но чтобы спрятаться, нужно было оторваться, а, как показывал монитор заднего вида, сделать это будет непросто, так как за ним уже увязались пять машин.

– Прорвемся…

Следующие пять минут были заполнены только скрипом тормозов и резкими поворотами, бросающими пассажиров из стороны в сторону. Райс делал все, чтобы оторваться от погони, так как возможностей у мегакорпорации полно: на хвосте повисли и полицейские машины.

Небольшой подрез, и позади «эллора» образовалась надежная пробка из более десятка столкнувшихся друг с другом авто.

– Ну что, подруга, цела? – браво спросил Райс.

Та тряслась от страха. В конце концов, не каждый день тебя ловит СБ компании, да еще и стреляют на поражение. Но тут она перестала дрожать и, взглянув на него, спросила:

– Ты кто?

– Твой друг, Ульман Шкодески…

– Вранье… Ты убил этих людей…

– Они хотели поймать тебя.

– Ты стрелял в них… словно они всего лишь картонные мишени…

– Сами виноваты. Так подставиться… что я еще мог сделать? – пожал плечами Райс и без перехода спросил: – Дискета у тебя?

Уорвик медленно кивнула.

– Да.

– Дай ее мне, – жестко приказал Алламан и требовательно протянул руку, не отрывая взгляда от дороги.

Лидия медленно достала дискету. Мелькнула мысль выбросить ее в окно и самой выскочить из машины, но что-то удержало ее от этого. Видимо, понимание, что это все-таки не фильм.

– Ты меня убьешь?… – спросила она, вложив в протянутую руку дискету. Райс убрал ее во внутренний карман пиджака.

– Зачем?

– Всех свидетелей убивают…

– Не всех. Не боись, не стану я тебя убивать…

Дальше разговоры пришлось отложить, так как заднее стекло брызнуло осколками и сидевшие инстинктивно пригнулись. Райс, ругнувшись, повел машину по другой улице. До убежища, куда он стремился, было рукой подать, и он понял, что уже не успеет спрятаться.

– Проклятье…

А сзади слышалась стрельба. Трескотня легких автоматов, увесистое бухание дробовиков. Райс отвечал, как мог, и бросил за борт несколько гранат. Одна из машин от близкого взрыва пошла юзом и, словно споткнувшись, стала переворачиваться, задевая припаркованные машины. Но это остальных не остановило и, весело крутя мигалками, заполняя воздух воем сирен, погоня неслась.

– Что ж, сами напросились, – приняв решение, сказал Алламан и пошел в отрыв.

Ему нужно было обеспечить себе пусть небольшое, но чистое пространство, чтобы оторваться от преследования. И устроив еще одну пробку на узкой улочке, он этого добился.

– Нужно заканчивать этот спектакль, – выходя из машины, пробубнил Алламан. Он уже слышал вой полицейских машин.

Райс подошел к багажнику и открыл.

– Что это?!

Райс посмотрел на округлившиеся глаза Уорвик.

– «МСС-98», – с некоторым усилием вынимая самостоятельно укороченный, тяжелый крупнокалиберный пулемет, ответил Алламан, понимая, что от него ждали несколько иного ответа.

Но ему было плевать, начались серьезные игры. И в них выигрывал тот, кто лучше подготовился. А уйти от этой погони не означало совсем от нее избавиться.

Райс распушил треногу, лег на бетон дороги и приготовился ждать. Вскоре появились те, кого он ожидал.

– Спрячься за машиной и зажми уши руками, – вставляя беруши в ушные раковины, произнес Райс.

– Конечно…

Машины приблизились достаточно близко, и Алламан открыл огонь. Пулемет бил с хорошей отдачей и жрал ленту с патронами ужасающе быстро, но и эффект был, что надо. Передние машины, нашпигованные пулями, рванули огненными шарами. Те, что прорывались сквозь них, также за три секунды превращались в полноценный дуршлаг.

Постреляв еще немного, Райс встал с земли и, оставив пулемет, сел в машину. Почувствовав, что кого-то не хватает, он открыл пассажирскую дверь и, тронув за плечо Уорвик, отчего та испуганно вздрогнула, сказал ей:

– Садись. Все позади.

58

«Эллор» без лишней спешки заехал в автоматический подземный гараж. Райс предполагал, что, скорее всего, за ним установят космическую слежку, а потому нужно сменить машину. И новая машина ждала их там, где он ее и оставил.

– Пересаживайся, – кивнув на новенький «чилотти», сказал Райс. – Хотя можешь идти своей дорогой. Но это с твой стороны было бы глупостью, а с моей – подлостью…

Уорвик быстро перебралась в новую машину. Она сейчас, после убийств, погонь и взрывов плохо соображала, но одно понимала отчетливо – одной ей делать нечего. Удовлетворенно кивнув, Райс завел машину и выехал из подземного гаража. Мимо пронеслось несколько полицейских машин, непрерывно сигналя и мигая проблесковыми маяками на крышах. Выждав пару секунд, Алламан, как ни в чем не бывало, поехал следом за ними.

До своего убежища они добрались без каких-либо проблем. Устроив в комнате Лидию, Райс засел за терминал: нужно было просмотреть те данные, что для него по неведению и наивности достала Уорвик. Собственно, он не бросил ее еще и потому, что здесь мог оказаться какой-нибудь шифр, код и тому подобное, что он самостоятельно разгадать бы не смог. Конечно, для специалистов КЕК никакие шифры не являются большой проблемой, но с его стороны было бы глупо отправлять информацию в Контору, не будучи уверенным в том, что это не пустышка.

Но нет, все обошлось без осложнений и, стоило только раскрыть нужную папку, как необходимая информация отобразилась на экране. Здесь были основные и резервные маршруты следования конвоев, в зависимости от того, в каком районе велась добыча полезных ископаемых. Отмечены были заводы по переработке, к которым следовали конвои.

Все эти заводы Алламан знал наизусть и потому очень удивился, когда в каком-то занюханном месте, на отшибе освоенного человеком мира он обнаружил еще один центр по обогащению руды. Судя по тому, что он знал, там, где стоял условный значок, находилась слабая аграрная планета, под условным обозначением «фармакология», то есть там выращивались медицинские травы и только.

Впрочем, это было объяснимо. Компании могли строить свои заводы по обогащению, ничего такого в этом не было, и можно было лишь предъявить обвинение в незаконном строительстве опасных объектов и уклонение от налогов, а также от контроля. Но не более того. Ответ на вопрос, куда исчезает сырье, он не давал.

Разглядывая карту, разворачивая ее и так и эдак, Алламан нашел еще пару занятных обозначений. Треугольниками отмечались места нападения на пропавшие конвои. Вот это уже было интересным. Еще интересней казалось то, что нападения были совершены в так называемых поворотах, когда маршрут вдруг необъяснимым образом сворачивал в сторону, вместо того чтобы идти по прямой. Конечно, подобные «повороты» могли носить чисто практический характер и должны были запутывать и без того секретный маршрут, если бы кто напал на их след, но именно на этих поворотах и было совершено большинство пиратских нападений, где конвоям приделывали лишние «ноги».

Райс откинулся на спинку стула. По всему выходило, что он выполнил задание и можно сворачивать операцию. Нужно лишь отправить все данные в головное отделение КЕК и выбираться с этой планеты с наименьшими для себя потерями. Правда, оставалась причина его успеха – Лидия Уорвик.

Стоило ему только о ней подумать, как дверь отворилась, и в комнату, где он сидел, вошла она. Райс медленно обернулся.

– Это то, что тебе было нужно? – спросила Лидия, переведя взгляд на монитор.

– В принципе – да, – кивнул Райс.

– Кто ты?

Алламан пожал плечами. Рассказывать, кто он такой, не было смысла. Тем более что секрет нужно хранить всегда. Оставалось только придумать что-нибудь поближе к истине, чтобы ложь выглядела правдиво. Но что можно было придумать? Язык почему-то не поворачивался солгать ей. Откуда-то из глубин сознания пришла мысль: «Мы в ответе за тех, кого приручили». Потому он решил остановиться на полуправде:

– Полицейский…

– Полицейский?

– Не тот городской коп, каких ты каждый день видишь. Я из федеральной полиции, особый отдел. Компания занимается грязными делишками, которые могут кончиться плохо для всего нашего сообщества.

– Для всех людей?!

– Именно так.

– Но… там ты сказал что-то про конкурентов…

– Тогда некогда было объяснять, и ляпнул, что пришло в голову.

– Понятно. Но что теперь будет со мной?

Алламан поморщился про себя. Он никогда не любил женских слез, но эти прямо-таки скребли его, как он считал, черствую душу, словно когтистая лапа. Ведь сейчас окончательно разрушились все ее мечты о счастливой личной жизни и, более того, ее банально поимели во всех смыслах этого пошлого слова. Что, наверное, было еще обиднее.

– Тебя впишут в программу по защите свидетелей. Дадут новое имя, лицо…

Тут даже Алламана немного передернуло, а Лидия резко отвернулась.

– Прости…

– Ничего, я привыкла.

– Ну… тебе обеспечат новую жизнь. Ну а с твоим образованием тебе не составит труда найти новую хорошую работу.

– Конечно…

Райс поднял руку, призывая Уорвик замолчать, часы на другой руке чуть слышно пищали и вибрировали. Та непонимающе на него уставилась.

– Проклятье… – выдохнул Алламан и быстро вытащил дискету из терминала. Он рассердился и на себя, за то, что из-за этого разговора с размазыванием соплей, он не успел отослать информацию в Контору, а теперь уже на это нет времени. Часы говорили о том, что в дом проникло более десяти человек. По крайней мере, именно столько раз за крайне короткий промежуток времени был прерван лазерный луч, установленный Райсом в дверях, это походило скорее на проникновение группы захвата.

Кроме того, Райса неприятно удивила та скорость, с которой их нашли. Он думал, что у СБ «Металл-Север стил» и прикормленной им полиции на это уйдет минимум один день, а тут всего ничего…

– Что происходит?…

– Они нас нашли. Нужно уходить…

59

Схему облавы на него Алламан представил так ясно, будто сам ее спланировал. Наверняка в небе кружит с десяток вертолетов, все подступы к дому перекрыты спецназом, весь квартал взят в кольцо полицией. Осталось удивляться тому, как он вообще попал в подобную ловушку. Но… и на старуху бывает проруха.

Но он был бы плохим агентом, если бы и для подобной ситуации не подготовил пути отхода. Все здание было им осмотрено самым тщательным образом, все замки были отомкнуты. Но сейчас следовало немного отсидеться… естественно, не в квартире. Дом был большой, и требовалось, чтобы силы полиции по нему рассредоточились.

Райс тащил Уорвик за собой за руку, чтобы девушка не отстала, так как, стоило ее отпустить, Лидия сразу же останавливалась. Она и не думала сопротивляться, так как находилась в том состоянии, когда люди просто отдаются на волю волн, даже не анализируя ситуацию.

Алламан же бежал не вслепую. Все выходы были перекрыты, поэтому он спешил к подслеповатой пожилой женщине, которой помог донести две объемистых сумки до ее квартиры в тот самый день, как нашел это место и решил устроить здесь убежище. Поскольку Райс никогда не пренебрегал любыми возможностями, даже если теоретически они и не могли понадобиться, – но, как известно, человек полагает, а Бог располагает, – то он скопировал ключ от квартиры этой женщины, улучив свободную минутку. Именно в ее квартире он и решил немного переждать.

Но тут отворилась одна из дверей, из-за которой показалась спина крупного мужчины, собиравшегося по своим делам.

«Так даже лучше», – подумал Райс и со всей силы толкнул жильца обратно в квартиру.

– Эй! Че за хрень?! – взревел мужик, как раненый буйвол, и было попер на незваного гостя, но остановился, увидев дуло пистолета, нацеленное ему прямо в лоб.

– Закрой пасть.

Алламан осторожно закрыл за собой и Лидией дверь, не сводя глаз с мужика.

– Дома еще кто-нибудь есть? – спросил он.

– Нет…

– Значит, я удачно зашел. Ладно, мужик, не пыхти. Мы тут маленько посидим и дальше пойдем, но тебе лучше не трепыхаться. Усек?

Мужик понуро кивнул.

– Вот и хорошо.

– Но что происходит?

– Тебе в это лучше не вникать. Как говорили древние? Меньше знаешь… – проговорил Райс и вопросительно уставился на хозяина квартиры.

– …лучше спишь, – договорил мужик.

– Молодец.

Алламан знал, что его убежище уже вскрыли и, никого не обнаружив, начали осмотр всего дома, квартиру за квартирой. Иногда слышались глухие удары – это взламывали двери квартир, хозяева которых отсутствовали.

Тихой трелью засвиристел звонок. Мужик уставился на Райса.

– Ну что сидишь? Иди открывай. Только учти, что ты один и дома никого нет. Ясно?

– Куда уж яснее, – ответил он, глядя на пистолет.

– Ну пойдем, а то дверь выломают…

– Иду я, иду! – на ходу крикнул Райс, подражая басу хозяина.

Алламан встал между стеной и дверью так, чтобы та, открываясь, закрыла его от посетителей. Райс, навинтив на пистолет глушитель, направил оружие в дверь, чтобы в случае чего стрелять сквозь нее. Мощность у «антворта» для этого была достаточной, особенно если учесть, что он был заряжен пулями повышенной пробиваемости с наплавлением из сирренала.

– Не дури… – одними губами произнес Райс и кивнул, давая понять, что дверь можно открывать.

– Здравствуйте, сэр, меня зовут сержант Томлин. Мы разыскиваем опасных преступников. Есть информация, что они проникли в здание. Вот фотографии этих людей. Вы видели их?

– Н-нет.

– Вы не будете против, если мы зайдем и осмотримся у вас?…

Алламан увидел, как хозяина квартиры скосил глаза в его сторону, и нажал на спуск. Пистолет в руках несколько раз дернулся, пули пробили дверь и отшвырнули полицейских назад. Еще две пришлись в сердце хозяина. Алламан рванулся из своего убежища, еще несколько раз выстрелил в лежащих полицейских и быстро осмотрелся.

«Аллилуйя, братья!» – мысленно воскликнул Алламан. К его счастью, остальные группы занимались осмотром других квартир, и этого безобразия никто не видел. Быстро втащив тела в квартиру, Райс закрыл дверь.

– Ты убил их?…

– Иначе они убили бы нас.

– Но они же полицейские… как и ты…

«Ядрен батон! – выругался Райс. – Ну почему с ними нужно столько болтовни?!»

– Они невинные жертвы большой невидимой войны. Они не знали, кто я, и, по сути, выполняли приказ руководства «Металл-Север стил», отданный через купленное им полицейское начальство. Так что я ничего не мог поделать…

– Но что ты делаешь?

– Снимаю форму. Нам нужно переодеться…

Уорвик отшатнулась.

– Я не могу!..

Мысленно матерясь на чем свет стоит, Райс спокойно встал и залепил Лидии хорошую пощечину, дабы остановить тайфуном надвигающуюся истерику. Это помогло, и Уорвик, последовав его примеру, начала быстро расстегивать одежду женщины-полицейского.

– Ну… вроде ничего, – сказал Райс, критически оглядев Уорвик. – Только еще один штрих…

Алламан опустил бронестекло шлема на лицо Лидии и то же самое сделал со своим шлемом.

– А теперь пошли.

– Куда?

– Выбираться отсюда.

Райс, еще раз осторожно выглянув за дверь, вновь мысленно издал клич масонского братства, им разрушенного, и вывел за собой Уорвик.

– Пошли…

Райс вел за собой Лидию наверх. Им сейчас нужно было попасть на крышу. О том, чтобы спуститься вниз по лестнице и уж тем более воспользоваться лифтом, не могло быть и речи. Полицейских внизу наверняка видимо-невидимо.

Они преодолели несколько пролетов, прежде чем позади них раздался приказ:

– Стоять!

Больше человек сказать ничего не успел. Райс с разворота полоснул из полицейского «гетто». Двое сложились пополам, но еще двоим удалось метнуться в стороны и укрыться в рекреации. Оттуда послышался разговор по рации, не предвещавший Алламану и его спутнице ничего хорошего.

– Бежим!

Верхние этажи были плохо «заселены» полицейскими, и Райсу удалось добраться до крыши почти без проблем. В перестрелку пришлось вступить всего один раз, но стреляли им вслед, засаду на их пути устроить так и не удалось.

– Аллилуйя, братья, – уже вслух сказал Алламан, когда дверь на крышу поддалась. Ее он запер изнутри и поспешил к лифтовой шахте. Все лифты, как и ожидалось, оказались внизу. Только многочисленные тросы тянулись вниз.

Спускаться по узкой лестнице тридцать этажей весьма и весьма проблематично, да и долго, а полицейские уже взломали дверь на крышу и теперь взламывали дверь лифтовой шахты. Спуститься можно было только по тросам. Для этого Райс давно все подготовил. Проблема заключалась лишь в том, что он был не один.

– Давай, садись мне на спину.

– Зачем?…

– Мы будем спускаться.

– Ни за что!.. – воскликнула Лидия, взглянув вниз.

– Как знаешь, – пожал плечами Алламан.

– Постой… я согласна.

Масса увеличилась, но Райс надеялся, что все обойдется, и, взяв в руку специальную скобу, зацепил ею первый трос, подтянул к себе. В дверь ломились, и вскоре прогремели первые выстрелы дробовиков, выбивающие замок и петли.

– Держись!

Райс прыгнул вниз; скоба удержала его лишь на секунду. Проскользнув метр, парочка с диким криком понеслась вниз. Скоба искрила, но никак не желала тормозить. Алламан сжал трос ботинками и тут же почувствовал запах горелой резины, но тем не менее падение затормозилось.

– А-а!!! – закричал Алламан, почувствовав, как ноги пронзила жуткая боль.

Оказалось, что трос прожог подошву ботинок и коснулся кожи. После чего падение вновь продолжилось. Пришлось снова зажать ногами трос, целыми частями ботинок, и вновь запах горелой резины. Так до самого конца Райс менял положение ног, пока не встал на пол в ботинках, будто изъеденных жутко голодными мышами.

Пошлепав по какой-то луже, чтобы успокоить ноги, Алламан открыл дверь, ведущую из подвала в лабиринты подземных коммуникаций.

– Бежим…

Вот здесь начались трудности. Лидия никак не могла идти вперед из-за крыс, снующих на нижних уровнях. Те визжали и метались, стоило только появиться чужакам, так что Алламану пришлось нести Уорвик на руках, и довольно долго.

Может быть, именно поэтому он не смог почувствовать опасность и отреагировать достаточно быстро. Он нарвался на полицейский отряд, и те открыли огонь. Пришлось плюхнуться в жутко воняющее крысиное дерьмо и начать отстреливаться.

– Отходим, отходим… – тормошил Райс Лидию, думая, что та впала в ступор из-за очередной бойни, но потом понял, что это не так.

Каким-то чудом ему все же удалось оторваться от преследования, укрывшись в боковой заброшенной галерее, где не было освещения, и вынести раненую Уорвик на себе.

Бронежилет не выдержал. Видимо, спецназ вооружился бронебойными пулями с наплавлением из сирренала, и пуля пробила бронежилет Лидии, хотя пуля под таким углом должна была срикошетить, но сирренал… он не оставлял шансов.

Райс положил Уорвик на самое сухое место, которое только нашел в этих сырых и вонючих катакомбах.

– Ульман…

– Что… дорогая?

– Я умру…

– Ну что ты! Я тебя вынесу, тебя заштопают лучшие врачи.

– Не надо… Я уже ничего не чувствую, но…

– Что «но»?

– Я все же рада… Ты подарил мне неделю счастья. Это была самая счастливая неделя в моей жизни, после которой и умирать не жалко… И за это я тебя люблю, несмотря ни на что…

Райс просидел с ней еще пять минут, пока она не перестала дышать, хотя по всем инструкциям, и просто из целесообразности, он должен был идти. Но, наплевав на все это, он просидел над телом умершей девушки еще минуту, с абсолютно пустой головой.

«Стареем», – невесело подумал Райс, словно очнувшись.

Правда, ее смерть принесла ему облегчение, будто избавился от тяжелой и ненужной ноши. Он корил себя за это, но чувствовал, что самобичевание какое-то показное, только зрителей нет, и оставил это пустое занятие. В конце концов, он всегда был волком-одиночкой, и здесь уже ничего не изменить.

Райс, наклонившись, поцеловал Лидию в еще теплые губы. Наверное, это уже было перебором, но поцелуй она заслужила хотя бы потому, что своим телом закрыла его от верной пули. После чего Алламан, легко встав и бросив на мертвую девушку прощальный взгляд, пружинистым шагом побежал в темноту, освещая себе путь тусклым полицейским фонариком.

60

Задание обещало быть относительно легким. Семьдесят процентов ПВО были так или иначе разбиты, и кто-то из пилотов двадцатки майора Гастона назвал подобный вылет прогулкой. Двадцатка «циклонов» входила в атмосферу Ронеро.

После неудачи с перерабатывающей фабрикой генерала Крайса не разжаловали обратно в полковники, как того все ожидали. Свою лепту внесло то обстоятельство, что против него действительно выступал сам адмирал Цвейкер, а его стратегическому гению мало кто мог противостоять. Тем не менее флот в спешном порядке перебросили в другую спорную систему.

После кратковременных позиционных передвижений и артобстрелов начались схватки истребительной авиации.

– Три минуты до цели, – объявил бортовой компьютер.

– Принято.

Времени было полно, потому Крис вглядывался в экран радара, разыскивая чужие метки, но таковых пока не наблюдалось. Это означало, что два дня беспрерывных боев дали результат, и их на начальном этапе просто проморгали. Конечно, сейчас противник высылает к своей базе подмогу, но она не успеет.

– Минуты до цели…

– Принято.

Форкс перевел взгляд с радара на тактический экран, отображающий карту местности, которая довольно быстро менялась по мере их продвижения к цели. Поступили уточняющие данные от командного БК, и на карте отобразился один из квадратиков.

– «Стервоза», это «Дельфин».

– Слушаю тебя, «Дельфин».

– Наш квадрат 43–12.

– Подтверждаю.

– Полминуты до цели, – снова встрял БК.

– «Кобра» – эскадрилье… произвести сброс.

Крис откинул колпачок и щелкнул рычажком. Самолет слегка качнуло – это сошла с подвесок тяжелая ракета, крепившаяся под брюхом самолета. Ухнув вниз, она включила двигатели и пошла к своей цели.

Остальные «циклоны» также сбросили свою ношу, и блестящие цилиндры, оставляя позади серый дым, ушли к горизонту. Подлетая к месту бомбардировки, пилоты еще видели разрывы своих посланцев, но, судя по данным космической разведки, чей спутник сейчас передавал на мониторы информацию, более половины ракет так и не достигли своей цели, отведенные системой подавления «Арена-3000».

Внезапно экран помутнел и отключился.

– Широкодиапазонные помехи… сбой системы наведения… – комментировал БК.

Форкс попробовал переключиться на резервные частоты, но и там был один лишь «снег».

– «Стервоза», это «Дельфин». Как у тебя дела? А то у меня обрыв связи со спутником…

– Та же хрень, «Дельфин».

– «Кобра» – эскадрилье… переключиться на собственную систему наведения.

«А то без тебя ни за что не догадался бы…» – с какой-то злобой подумал Крис и щелкнул нужным тумблером. Картинка восстановилась, но несколько под другим углом, да и здесь помехи делали свое дело. То и дело карту разрезали многочисленные ломаные линии.

– Цель в пределах видимости…

Крис еще раз посмотрел на экран. В его квадрате высвечивалось две метки. Всего меток в этом квадрате должно быть три, но одну из них уничтожила ракета. Вторая ракета прошла мимо цели.

– «Стервоза», это «Дельфин».

– Слушаю тебя, «Дельфин».

– Твоя метка «один», моя – «два». Как поняла, «Стервоза»?

– Приняла, «Дельфин». Моя метка «один».

– Отлично…

Дальше на разговоры времени уже не было. Контуры системы прицеливания совместились, и Крис дал команду на сброс первой бомбы. Откуда-то забила зенитная пушка, и рядом пронеслись снаряды. Форкс увел самолет вправо, и вовремя – прямо под ним начали рваться зенитные снаряды другой зенитки.

– Касательные попадания… повреждений нет, – отозвался бортовой компьютер на глухой стук по брюху.

– Принято.

Кто-то из пилотов уже отбомбился и пытался подбить выявленные зенитные гнезда, расстреливая их из пушек или пуская ракеты. Кому-то это удавалось, и тогда в небо переставали бить длинные очереди, а кому-то нет, и неудачники уже сами вынуждены были маневрировать, чтобы не подставиться под губительный огонь.

Крис пошел на второй заход, когда увидел чужие метки на «горизонте».

– Давайте, ребята, закругляйтесь, – тут же послышался голос командира.

Согласно кивнув, будто майор Гастон мог это видеть, Крис, зайдя на нужный курс и снова совместив рамки, сбросил вторую бомбу, одновременно отметив, что прошлое бомбометание было неудачным. Поставив истребитель на крыло, Форкс заметил взрыв своей бомбы. На этот раз все было в полном ажуре.

– «Дельфин» – «Кобре», я отбомбился. Цель поражена… – доложил Крис, как и прочие пилоты до него.

– Принято.

Еще два пилота доложили о выполнении задания, и майор отдал приказ об отходе. Но выполнить его было не так-то просто: вражеские самолеты уже приблизились на расстояние выстрела и явно стремились отомстить за то, что «кобры» тут натворили.

– В драку не ввязываться! – предупредил всех командир. – Уходим на форсаже.

Но все же уйти чисто не удалось, и завязались первые схватки. Не смог уйти и Крис. Он вынужден был уклоняться от двух ракет, севших ему на хвост.

61

Когда ракеты были нейтрализованы, оказалось, что на хвосте сидят два «циклопа». Крис знал, что эта модель маневрирует в воздушной среде несколько увереннее, чем его «циклон», а потому прилагал максимум усилий, чтобы оторваться от преследователей.

– Внимание, захват системой наведения…

Крис рванулся влево, набирая высоту. Мимо пронеслись снаряды, выпущенные из пушки, но второй стрелок был, видимо, более метким, и очередь второго «циклопа» вспорола крыло.

– …Три ракеты «воздух-воздух»… повреждение левого маневрового двигателя… – продолжал бубнить бортовой компьютер.

«Ну и хрен с ним… в атмосфере он мне все равно ни к чему», – отметил Крис, бросая самолет в вираж и уходя от очереди.

Вдруг самолет начало трясти, будто в верхних слоях атмосферы, управление стало серьезно затруднено.

– Повреждение правого хвостового оперения… – услужливо подсказал БК.

Крис быстро обернулся.

– Какое там, на хрен, повреждение… разнесло в клочья хвост, и все дела… – ворчал Форкс, с трудом удерживая штурвал в руках. Штурвал так и норовил вырваться, словно пойманный дикий зверь.

– Держись, «Дельфин»!

– «Стервоза»?!

– А кто же еще?!

Самолет Дженнифер Гилгуд сел на хвост преследователю Криса. Девушка, отстреляв очередь и выпустив последнюю ракету, заставила одного из «циклопов» прекратить преследование, но зато второй, более упрямый, продолжил воздушную карусель. Но и он, дав еще одну очередь, отстал.

Форкс вновь почувствовал дрожь корпуса, потом самолет вздрогнул и стал стремительно терять высоту.

– Что за хрень?! – рыкнул он в сердцах охрипшим от напряжения голосом, выравнивая машину.

– Пожар левого двигателя, пожар левого двигателя, – снова подсказал БК, и на экране систем самолета красным цветом замигал левый двигательный отсек. – Предлагаю включить систему пожаротушения…

– Проклятье… Включай, мать твою!

– Всем на орбиту! – приказал командир, видя, что схватка затянулась, а нападавшие чуть поостыли, и можно дать деру.

– «Кобра», это «Дельфин»…

– Что у тебя, «Дельфин»?

– Приказ выполнить не могу… левый двигатель выведен из строя… мощности для выхода на орбиту не хватит…

– Понял тебя, «Дельфин». Совершай экстренную посадку…

– Вас понял, «Кобра». Как только, так сразу…

– Я подежурю…

– Даже и не думай, «Стервоза», – резко ответил Крис. – Уходи. Я сяду на брюхо и дам сигнал через пару дней, чтобы меня могли эвакуировать… К тому же ты мне ничем не сможешь помочь…

– Понятно…

Истребитель Криса, оставляя черный дымный след, тянул к холмам. Сесть в долине, над которой шел бой, было, конечно, предпочтительней, но там совершенно негде спрятаться. Только лишь небольшие овражки да кустарник. Холмы, поросшие лесом, были для игры в прятки куда как предпочтительней.

Кто-то сел на хвост. Метка была вражеской, но тем не менее пеленг не включался. Крис подумал, что его собираются сопроводить до места аварийной посадки, и подобрать в качестве пленного.

– «Дельфин»…

Крис ждал, но продолжения представления не последовало. Но он все же решил ответить:

– Это «Дельфин»… кто на связи?

– «Дракон».

«В твою душу!» – взревел про себя Крис. Он так долго и так безуспешно искал Дастина Хоффмана, что даже уже перестал верить в новую встречу с ним в бою, хотя и знал, что «кобрам» противостоят «неукротимые тигры». И вот встреча все же произошла, но совсем не так, как того хотел Форкс. В прицеле оказался он сам, а не его враг.

– Это я тебе движок пробил… Так что счет два-ноль в мою пользу.

– Сволочь.

– Наверное… – хмыкнул Дастин. – Но сейчас я тебя добью… Кажется, это называется ударом милосердия…

Хоффман откровенно забавлялся, и Крис это знал, но он также знал, что «Дракон» сейчас действительно его добьет.

– Может, ты его и доведешь до двух, но будет правильнее считать что он два-один.

– Это почему?

– Дженнифер со мной.

– Тварь… Тогда знай, что я тебя буду убивать реально.

– Внимание, захват системой наведения…

– Отстрел ПРС! – тут же скомандовал Форкс и попробовал сделать маневр, но не смог. Отстреленный хвост и неработающий двигатель стопорили сколько-нибудь осмысленные движения.

Тем не менее первая очередь прошла мимо, и одна из ракет взорвалась в облаке ловушек, зато вторая обходила ловушки, будто незначительные препятствия.

– Противоракета! – скомандовал Крис, когда бортовой компьютер доложил, что ракета подошла на дистанцию подрыва.

– Пуск противоракеты произведен… подрыв ракеты… захват системой наведения…

– Умри!

Форкс не успел отреагировать, и очередь «циклопа» прошла прямо по хребту «циклона», выбивая пластинки брони.

– Ракета «воздух-воздух»…

– Отстрел ПРС!

– Отстрел ПРС произведен… подрыв ракеты… Ракета «воздух-воздух»…

– Отстрел ПРС.

– Отстрел ПРС произведен…

– Ну?!

– Ракета на дистанции подрыва…

– Отстрел ПРС!!!

– Расход ПРС сто процентов, рекомендую…

– Дьявольщина! – взвыл Крис. – Произвести отстрел противоракеты!

– Отстрел…

Взрыв, тряхнувший «циклон», показал, что отстрел был произведен в самый последний момент и чуть не задел сам самолет.

– Черт…

– Все никак не хочешь подыхать, как я погляжу… – с усмешкой проговорил Хоффман.

– А кто хочет?

– Никто, но тебе придется.

Между тем холмы перешли в высокие горы, и Крис повел свой истребитель вниз, чтобы затеряться среди бесконечных развязок горных хребтов. Здесь ему пришлось приложить максимум усилий и мастерства, чтобы не врезаться в вырастающие прямо перед ним крутые склоны, поросшие лесом.

– Не уйдешь… – прохрипел Дастин, бросая свою машину из стороны в сторону вслед за беглецом.

«Я все же постараюсь», – подумал Форкс в ответ.

Вершины вздымались все плотнее, просветы между ними становились все уже, а маневрировать все сложнее, особенно если учесть, что из двух хвостов у истребителя остался один. Но, как ни странно, один работающий двигатель в такой погоне был благом.

Хоффман гнался за своим противником и стрелял из пушек, ему не хватало иногда совсем немного, чтобы попасть в подраненную дичь. Снаряды рвались на склонах, создавая небольшие камнепады. Крис же петлял, как мог, снизившись до критической высоты, опаляя выхлопом макушки деревьев. Маневры становились опасными, но он понимал, что иначе ему никак не сбросить своего личного врага с хвоста.

– Захват системой наведения… ракета «воздух-воздух»…

– Да черт бы его побрал! Сколько же у него этих ракет?!

Но делать было нечего, пришлось прибавить тяги и совершать еще более резкие развороты, поскольку ни противоракет, ни ПРС у него уже не осталось. На систему электронных помех надежды было мало, она была эффективна только в совокупности с другими оборонительными средствами.

Но тут Форкс заметил совсем уж узкий проход и, не будь ситуация критической, и не меняйся цифры дистанции между ракетой с самолетом так быстро, он ни за что бы не решился на подобное. Но в его ситуации выбирать не приходилось, и, поставив «циклон» на крыло, он проскочил между двух стенок, причем к одной так близко, что позже мог поклясться чем угодно, что разглядел отдельные листочки кустарника, зацепившегося за голые камни.

Вспышки взрыва и обвала одной из скальных стенок Форкс не видел, лишь БК доложил о ликвидации ракеты.

– Должен отдать тебе должное, «Дельфин», пилотировать ты умеешь, – вынужден был признать Хоффман, который чуть сам не врезался в скалу вслед за собственной ракетой и вынужден был на форсаже набрать высоту.

– Спасибо, «Дракон». Доброе слово врага всегда дорого стоит.

– Да не за что.

– У тебя еще много ракет, а то можем повторить? – спросил Крис, думая узнать о вооружении противника. Дастин его не разочаровал.

– Нет. Ракет у меня больше нет. Но вот снарядов еще до хрена и больше…

Форкс в этом убедился, когда раздались разрывы, ломающие деревья прямо по курсу на склоне. Крис прибавил тяги, так что листва превратилась в сплошной зеленый ковер. Дастин от него не отставал.

Форкс понимал, что нужно что-то делать, иначе «Дракон» его скоро подобьет: судьба вечно Крису улыбаться не будет.

– Опасная дистанция до земли, опасная дистанция до земли… – бубнил бортовой компьютер, но Крис его не слушал, вместо этого приказал:

– Запустить левый двигатель.

– Запуск левого двигателя может привести к взрыву… – попытался было образумить пилота БК.

– Запускай, тварь!

– Произвожу запуск левого двигателя…

Самолет задрожал, и Форкс с удовлетворением заметил густой шлейф дыма позади себя.

– Что, дело совсем плохо? – язвительно посочувствовал Хоффман.

– Да, хреново…

– Сейчас еще хуже будет, – пообещал «Дракон».

«Вот только вопрос: у кого?» – мстительно подумал Форкс, ведя свою машину прямо на лесистую стену горного склона.

– Остановить левый двигатель! Включить систему пожаротушения! – приказал Крис, когда БК уже надорвался, предупреждая об опасности взрыва и опасном сближении с горой.

Когда до склона оставалось совсем уж рукой подать, Крис со всей силы потянул штурвал на себя, чувствуя, как кишки вжимает в брюшную стенку, включая двигатель на полную мощь. Истребитель сделал «мертвую петлю», нырнув в свой шлейф из черного дыма.

– Ах ты, тварь! – выругался в эфир Дастин. Попав в инверсионный след «циклона», он чуть было не потерял управление, и тут же увел свой самолет от горы.

А Форкс уже мчался на максимальной скорости, состригая крыльями макушки деревьев. Поворот, еще один, и еще… На секунду даже возникла мысль зайти в хвост «циклопу», сделав еще несколько разворотов в каньонах, и расстрелять «Дракона» из пушек, благо у него со снарядами проблем не было, но Крис благоразумно отказался от этой идеи. Не стоило искушать судьбу.

Вот уже и топливо подходит к концу.

– Что ж, «Дельфин»… на этот раз ты отвертелся, – вынужден был признать Хоффман после минутных поисков. Низкая высота и горные склоны не давали запеленговать «циклон» Форкса, а разыскать самолет противника визуально в этих развязках было нереально, так как Дастин не заметил из-за дыма, в какое из ущелий свернул «циклон». – Но я тебя все равно достану.

– Буду ждать…

62

Форкс катапультировался в холмах. Он еще немного попетлял в развязках горных лабиринтов и когда удостоверился в том, что «Дракон» ушел на базу, произвел катапультирование. Сажать самолет было негде, да и топливо подходило к концу. «Циклон» врезавшись в холм, вспыхнул, а Крис Форкс поспешил сбежать с места посадки, потому как шансов на то, что сюда прибудет эвакуатор с «Нибелунга», было меньше, чем на прибытие к месту взрыва поисковых партий противника на вертолетах и самолетах.

Крис оказался прав. Через пять минут в небе показались первые истребители «Неукротимых тигров»: Форкс разглядел их обозначения, так как те пролетели на бреющем полете у него над головой, но его не заметили. Не заметили сидящего в кустах пилота и пять вертолетов, круживших над холмами. Они летали над заданным районом несколько часов, но так и ушли ни с чем. Крис не спешил сдаваться.

Попасть в плен означало лишиться месячной зарплаты и последних премиальных за сбитые цели. Но и это было не самым важным. В конце концов, его после боев за рудник обменяют на пленных пилотов противника, если таковые окажутся, или на пленных пехотинцев – таких, как правило, полно. В крайнем случае, его просто выкупят на его же собственные деньги (потому и забиралась часть зарплаты и премиальных).

Крис не хотел попадать в плен, поскольку, прознав про это, его наверняка бы навестил Дастин Хоффман. Убить Криса он, конечно же, не убил бы, этого ему не простили бы свои, но поиздеваться над беспомощным Форксом мог всласть, чего последний никак не хотел.

Дождавшись темноты, Крис отправился подальше в горы с намерением отсидеться пару дней и подать сигнал своим, чтобы прилетел эвакуатор и забрал его на авианосец. Холмы для этого не слишком подходили. Сигнал могли перехватить, и «охотники» могли прибыть раньше.

Как оказалось, ночи в этих широтах стояли довольно прохладные, но батарея пока работала и летный комбинезон хорошо держал тепло.

Форкс резко обернулся. Ему показалось, что за ним кто-то крадется, и в следующую секунду он нацелил в темноту короткоствольный пистолет-пулемет «кабан». Этот пистолет был частью НЗ истребителя, как раз для таких случаев: если придется отбиваться от зверя или отражать атаку людей. Правда, пули были самыми обычными, а не «антигуманными» со смещенным центром тяжести, чтобы валить противника наповал.

«Чертовы законники, – подумал по этому поводу Крис, продолжая настороженно прислушиваться. Он лихорадочно вспоминал, что им рассказывали о местной флоре и фауне. – Их бы сейчас сюда… Наверняка базуку бы попросили или напалмом все сжечь ко всем чертям».

Но ничего вспомнить так и не удалось. Он знал, что здесь водятся хищники, а вот какие именно, как они охотятся: стаей или в одиночку, – он не помнил, хоть убей. Пилоты вообще наплевательски относились к информации, что не затрагивала напрямую их задание.

«В следующий раз буду внимательнее на лекциях по выживанию», – зарекся Крис Форкс.

Простояв неподвижно с пару минут и решив, что опасность миновала, Крис опустил «кабана» и пошел дальше, вслушиваясь в каждый шорох. Сейчас он уже жалел, что не сдался в плен. В голову пробилась крамольная мысль, что лучше уж терпеть издевательства Хоффмана, чем быть разорванным на части и съеденным стаей каких-нибудь парациллусов с огромными зубами и когтями (изображение одного такого хищника он вспомнил отчетливо, хотя и не был уверен в том, что название соответствует зверю).

Крис шел по дну ущелья, в лес ему заходить не хотелось. Оттуда раздавались какие-то чуждые звуки, которые он раньше никогда не слышал. От каждого дуновения ветерка шумела листва, что-то скрипело. Под ногами журчал ручей. Но не это пугало, а пронзительные крики, доносившиеся из сырой темноты. Форкс покрепче сжал рукоять «кабана». Его все никак не оставляло чувство, что кто-то смотрит ему прямо в затылок, аж мурашки по коже пробегали, заставляя вздрагивать.

– Это мне только кажется, – уговаривал себя Форкс. – Это все темнота… мозгу не хватает визуальной информации, вот и создает картинки…

Но пара желто-красных огоньков, вспыхнувших в кустах, были явно не плодом работы мозга. Потом еще, и еще… и вскоре послышалось едва слышное рычание.

– Ну вот… добегался… Но я вам сейчас покажу, мать-перемать, мало не покажется.

Форкс быстро выхватил «кабана» из кобуры и навскидку выстрелил по кустам, где мерцали чьи-то голодные глаза, и раздавшийся пронзительный вой показал, что Крис не промахнулся. Но вот дальше все пошло не так, как он рассчитывал. Зверье не бросилось врассыпную от звука выстрелов; видимо, они были недостаточно громкими, чтобы напугать голодных хищников. Вместо этого из кустов по направлению к Форксу метнулось несколько длинных теней.

Крис стрелял наугад, на несколько секунд поддавшись панике, что не самым лучшим образом отразилось на расходе боеприпасов. Развернувшись кругом и расстреляв весь рожок, Крис перезарядил оружие, вставив последнюю обойму. И теперь стрелял только скупыми очередями и только наверняка. Тактика тут же дала результат, и две тени с горящими глазами покатились по камням с жуткими криками.

Форкс отступал, озираясь, чтобы кто-нибудь не прыгнул ему на спину, и стрелял во все подозрительные тени. Но углядеть все же не удалось, и тяжелая туша парациллуса (или как этот зверь правильно называется?), обрушилась Крису на спину, обдав его зловонным дыханием и закапав тягучими слюнями, наверняка ядовитыми. Лишь инстинкт спас Форкса от смерти. Падая, он выпустил длинную очередь прямо в зубастую пасть, и пули размозжили голову хищника. Тут патроны закончились, и Форкс, быстро вскочив на ноги, лихорадочно достал раскладной нож.

Но, к счастью для него, на этом испытания закончились. Стая, потеряв с десяток своих собратьев, отстала от неуступчивой жертвы, но не из-за страха перед ней. Жратвы появилось вдоволь, и они, устраивая драки между собой за лакомые куски, занялись каннибализмом, поедая своих раненых и убитых сородичей.

63

Медленно отойдя от резвящихся, рычащих и кричащих хищников, чтобы ни единым резким движением не спровоцировать нападение на себя, поскольку нож против их когтей и клыков не оружие, Крис побежал куда глаза глядят. Он бежал всю ночь не останавливаясь, для чего проглотил целую горсть «химии» из своей аварийной аптечки. Только когда действие таблеток стало ослабевать, он понял, что окончательно заблудился, ему холодно, так как комбинезон изорван. К счастью, повреждений, кроме синяков, не обнаружилось, но Крис жутко хотел есть.

Форкс достал маяк с твердым намерением вызвать эвакуатор, поскольку не был уверен, что переживет еще одну ночь. И хрен с ним, если сигнал все же перехватят, и он окажется в плену. В конце концов, жизнь дороже, а деньги можно еще заработать. Сегодняшних приключений ему хватало за глаза.

Тут он заметил в небе быстро увеличивающуюся в размерах черную точку и поспешил спрятаться в ближайших кустах. Но это оказался не «охотник», напавший на след, как вначале показалось Крису, а лишь грузовой шаттл. «Сеспэн» затормозил, выбросив из сопел лавину огня, и, судя по донесшемуся слабому звуку, сел прямо за склоном.

– Нашел, блин, место для эвакуации, – проворчал на себя Крис. – Прямо в логово врага эвакуатор бы вызвал… Хотя, может быть, он тоже аварийную посадку совершил?

Но на последнее надежд было мало, так как никаких признаков аварийной посадки не наблюдалось. Шаттл не болтало, не валил черный дым из сопел. Ничего…

Крис убрал маяк обратно и стал взбираться на высокий хребет. Он хотел узнать, куда его занесло, и можно ли как-то использовать ситуацию в своих целях. Предстояло ли ему пройти пешедралом, на одних таблетках бодрости, еще не менее полусотни километров, прежде чем разломить маяк?… Хотя, конечно, можно было банально сдаться на милость врагу. Потому как бродить по лесу, населенному хищными тварями, совсем не улыбалось.

Через час карабканья на гору он оказался на вершине, откуда открылся впечатляющий вид. Как и ожидалось, шаттл совершил штатное приземление аккурат в центр посадочной площадки. А площадка находилась на слегка потрепанном авианалетом комплексе ПВО. Внизу суетились рабочие, восстанавливая поломанные стены, заливая пробоины строительной пеной. Возле «сеспэна» также стояла суета. Из его чрева вытаскивали длинные ящики, в которых даже с такого расстояния легко опознавался их груз – ракеты. Скорее всего, стандартные ракеты ПВО «аэробрейд» – дешевые, но довольно мощные игрушки, от которых он сам не раз и не два едва уносил ноги.

В голове Криса сразу стали проноситься различные планы захвата шаттла, чтобы на нем вернуться героем на свой авианосец. Но нужно было до машины еще добраться. Станция хоть и выглядела потрепанной, но это не означало, что на ней нет охранения и сигнализации по периметру.

Понаблюдав за суетой внизу еще пятнадцать минут, Форкс начал спускаться, больше положившись на удачу, чем на разработанный план. В конце концов, идея хоть и выглядела глупой, и его могли поймать, но он решил – хуже уже не будет, поскольку тратить еще два дня, чтобы удалиться от станции на пятьдесят километров, он не собирался. К тому же из-за такого близкого соседства его сигнал могли и «проглядеть», оставив эвакуацию до лучших времен.

Еще с высоты горы Крис заметил полноводный ручей, шириной не менее четырех метров и наверняка довольно глубокий, протекающий рядом со станцией. Через него были перекинуты два хлипких бревенчатых мостика.

Этим-то ручьем он и решил воспользоваться. Поскольку полагал, что сигнализация стоит самая дешевая, а главное, стандартная: все торговые армии экономят на чем только можно и нельзя, – то ручей могли и не закрыть. Тем более что станции временные, и персонал мог просто плюнуть на нее: так было проще, чем возиться со всем старанием и ставить специализированную сигнализацию на перекрытие водных объектов.

Так и оказалось. Вот только вода была жуть как холодна. Тем не менее Крис, задержав дыхание на четыре минуты, – не зря его все-таки прозвали дельфином, – преодолел более двухсот метров в довольно бурном потоке: благо, что течение подталкивало его в нужном направлении, и по дну пробрался на территорию станции. Как и ожидалось, сигнализация не взревела дурным голосом, поднимая охрану в ружье.

Стуча зубами от холода, Крис, выбрав подходящий момент, когда работы приостановились и затихла суетливая беготня, направился прямиком к шаттлу, который, как и рассчитывал Крис, уже разгрузили и оставили в покое.

На открытом пространстве, где перебежками уже передвигаться нельзя, потому как если заметят, сразу же поднимут тревогу, Форкс спокойным шагом дошел до «сеспэна» и так же спокойно забрался внутрь, моля небо лишь об одном: чтобы внутри не оказалось пилотов. Их там не оказалось. Скорее всего, они развлекались вместе со служащими станции, пока разгружали их челнок.

Крис сразу же стал переодеваться в сухое. Обтеревшись промасленным полотенцем, он облачился в столь же заляпанный маслом комбинезон ремонтника. И, не теряя времени, на ходу дожевывая чей-то уже надкусанный и оставленный до лучших времен бутерброд, прошел в пилотскую кабину. Удовлетворенно хмыкнул. Водить шаттлы он умел, – не зря же он был пилотом-универсалом и умел поднимать в воздух все, что могло или должно было летать.

Руки сами потянулись к штурвалу, и он уже хотел было сесть в кресло первого пилота, как понял, что угон транспорта тут же заметят и его банально собьют. Еще до того, как он успеет выйти в космос, если конечно, не согласится сесть и дать себя арестовать. Тогда спрашивается: зачем угонять? чтобы потом просто сдаться?

Поэтому, немного подумав, Крис решил захватить шаттл, когда он уже выйдет в космос. Тогда шансов добраться до своих будет не в пример больше, а мест, где можно спрятаться до лучших времен, просто навалом в брюхе транспорта. Так он и решил поступить, тем более что к своему челноку уже спешили два пилота, и похититель все равно не успел бы взлететь. Видимо, пилоты и без того задержались у гостеприимных хозяев, поскольку шагали быстро, то и дело переходя на бег.

Крис поспешил в трюм и укрылся несколькими слоями широкополосных сеток, создавших плотный непроницаемый ковер. Такими сетками обычно крепили груз. Чтобы спрятаться в другом месте, у него уже не оставалось времени.

– Чуть не опоздали… – сказал один из пилотов, взбегая по трапу.

– Чтоб еще хоть раз я сел играть с этими шулерами… – говорил другой. Судя по раздраженному голосу, он проиграл на станции немалую сумму.

– Ладно, закрывай створы. Я движки прогрею…

Зажужжали приводы, и створы шаттла стали закрываться. Едва они замкнулись, в пилотскую кабину поспешил второй пилот. Вскоре челнок вздрогнул и оторвался от земли.

Крис мысленно, удовлетворенно потирал руки. «Кабан» был при нем, ну а то, что он без патронов, так пилоты «сеспэна» об этом ничего не знают. Но постепенно до него стало доходить, что челнок, поднявшись в воздух, перешел в горизонтальный полет и явно не собирался на орбиту.

«Что за дела?! – подумал Крис, когда почувствовал, что после нескольких минут полета шаттл стал снижаться. – Куда это они?»

64

Машина чувствительно стукнулась о грунт, и пилоты шаттла заглушили двигатели. Крис, проковыряв дырочку в ячейках сетки, увидел сквозь открывшиеся створы, что они приземлились на другой базе. Быстро произведя подсчеты, соотнеся время полета и примерную скорость, Форкс пришел к выводу, что они либо на другой ракетной станции, либо на самой шахте. Последнее предположение вскоре подтвердилось, так как Крис, извернувшись и изрядно вспотев, увидел механизмы с большими вращающимися колесами наверху, с помощью которых то ли что-то опускали, то ли, наоборот, поднимали из шахты.

Здесь, по всей видимости, тоже шли восстановительные работы. Форкс подумал, что их группировку, скорее всего, оттеснили, и противник, получив небольшую передышку, быстро восстанавливает всю промышленную и военную инфраструктуру. Ставятся новые блоки зенитных батарей, пушки, лафеты для ракет…

«Значит, нашим придется все это штурмовать по-новой», – подумал Крис и невольно поморщился. Каждый такой штурм укрепрайона забирал в мир иной не менее пяти пилотов.

Не зная, чего ожидать, Крис стал выбираться наружу. О том, чтобы захватить шаттл, он уже и не помышлял, потому как, если свои отступили, то добраться до них будет сложнее, чем незаметно вывести «сеспэн» на орбиту.

Через минуту, уже стоя у какого-то столбика, он похвалил себя за это решение, увидев, как к пустому шаттлу спешат солдаты. Похоже, их собирались перебросить на другой, наиболее пострадавший от налетов, объект.

«Это я удачно смылся», – усмехнулся Крис.

– Эй! Коровье дерьмо! Ты что здесь делаешь?! – услышал он за своей спиной грубый голос, наверняка принадлежавший какому-нибудь сержанту.

И здесь Форкс оказался прав. Перед ним стоял сержант-пехотинец и ждал ответа, уперев кулаки в бока.

– Э-э… я… – Крис лихорадочно соображал, что ему сказать.

Подмывало броситься прочь и бежать куда глаза глядят, но эта мысль ушла также быстро, как и пришла. Он понимал, что не успеет сделать и сотни шагов как его поймают – и это в лучшем случае… О худшем думать не хотелось. Наконец Форкс совладал с собой и встряхнулся, будто только что закончил свои дела, благо что трава тут росла густая, мешавшая что-либо определить, а потом развернулся к говорившему с испуганным лицом. Испуг был притворным только отчасти.

– Простите меня, сэр… очень приспичило… простите, сэр.

– А сортиры для чего придуманы, падаль?!

– Простите, сэр. Но наш туалет был занят… даже очередь была… а мне так приспичило, что не мог больше ждать…

– Ладно, – сменил гнев на милость сержант. – Убирайся к себе…

– Спасибо, сэр, спасибо…

Крис побежал в указанном направлении, локтем поддерживая чуть было не выпавший во время разговора «кабан». «Надо будет от него избавиться», – подумал он.

Бежать в здание он не собирался, но в проходе появилась чья-то не менее серьезная, озабоченная рожа, обладатель коей призывно замахал рукой, и этот жест явно был адресован Крису.

– Ты кто? – спросил он.

– Крис, сэр… – скосив взгляд, Форкс прочитал нагрудную планку на робе. – Крис Дирмунд.

– Я имею в виду профессию…

– Пил… э-э… механик-инструментальщик, сэр… – ответил Форкс в принципе чистую правду. Все пилоты должны были знать матчасть самолета назубок, и потому обладали несколькими дополнительными специальностями.

– Да? Ну ладно, подойдет. Пошли со мной…

– Куда, сэр? – опешил Форкс. У него, по правде говоря, были совершенно другие планы.

– Поможешь мне. У нас рабочих рук не хватает. После прошлой бомбежки в моей группе пятерых придавило… Ты ведь новенький? А то я тебя раньше не видел.

– Да, сэр, новенький…

– Ну вот и отлично… Пойдем.

Следующие несколько часов Крис помогал главному механику, который его так ловко припахал.

Как уж так получилось, что Форкс застрял на добывающем комплексе на целую неделю, он не знал. Так сложилось, что скоро он стал своим в бригаде ремонтников. Черкес – так звали главного механика – сказал, что добился его перевода к себе. Крис после этих слов боялся, что за ним придет охрана с минуты на минуту, и уведет к ребятам из местного СБ, но такого не произошло. Он недоумевал, какой же должен царить бардак в администрации, чтобы просто «проглотить» лишнего человека.

«Или такой человек существует реально… – вдруг подумал Крис. – И его в ведомостях действительно перевели в бригаду Черкеса».

Последняя мысль несколько развеселила Форкса. Как бы то ни было, Крис продолжал работать механиком.

– Пошли за мной, парень, – сказал Черкес.

Сердце после подобных размышлений куда-то ухнуло, но все оказалось безобидно. Черкес привел его в комнату, где висело несколько герметичных комбинезонов грязно-оранжевого цвета, с мощными масками-респираторами, и стал надевать один из них, велев Крису сделать то же самое.

– Зачем?

– У шахтеров проходческая машина сломалась… надо починить.

– А без этой сбруи нельзя?

– Ты что?! Сдохнешь в пять минут. Там же радиация, только костюмы и спасают.

– Понятно…

Форкс кивнул и начал облачаться в тяжелый комбинезон. Через пять минут плечи стали ныть, как после простуды. А ведь еще предстояло работать.

Лифт, дернувшись, быстро спускался вниз. Можно было визуально рассмотреть геологические слои почвы. Вот земля, песок, глина, камни… Вдруг показались какие-то здоровенные кости и часть черепа с пустой глазницей и острыми зубами.

– Что это было?! – вскричал Крис и чуть было не поднял руку, чтобы показать, но видение исчезло, а бригадир резко ударил по дернувшейся руке.

– Не махай граблями… зацепишься и вывалишься из корзины к чертовой матери. А что касается этого… просто окаменелости… Какой-то доисторический ящер.

– Наверное, дорого стоит?

– Может быть. Но его цена ничтожна по сравнению с тем песком, что ты сейчас увидишь…

Корзина лифта остановилась.

– Прошу на выход…

Форкс вышел. Их уже ждал электрокар, и, как только они уселись, водитель резко взял с места, покатив по рукотворной пещере. Через пять минут они были на месте.

– Ну показывайте, что тут у вас сломалось… – сказал Черкес, подходя к проходческой машине.

Машину можно было сравнить с червем, который жрал грунт, на выходе выдавая песок, ссыпаемый в вагонетки.

– Вот, парень, – сказал Черкес, увидев, что Крис пристально смотрит на слегка светящийся результат работы проходческой машины. – Это и есть то, из-за чего там, наверху, ведется жестокая война. Ну, чего там у вас?…

Но объяснить что-либо бригадиру не успели. Взвыла сирена и замигали красные лампочки над головами. Они пульсировали, как дорожка на аэродроме, показывая путь из галереи.

– Опять двадцать пять… – раздраженно сказал один из рабочих.

– Не опять, а снова… – поправил его другой работяга. Похоже, это у них было нечто вроде традиционной шутки.

– Что случилось? – спросил Форкс.

– Налет, парень, – ответил Черкес. – Давай быстро к лифту, а то влепят металлисты ракету в трансформатор, и подохнем здесь, под пятью километрами грунта…

– От чего?

– От нехватки воздуха, парень. Вентилятор с лифтом сдохнет, и пиши пропало.

Рабочие уже зашли в лифт и ждали только ремонтников. Когда те загрузились, корзина лифта поехала наверх.

65

Выбрались они вовремя. Раздались первые взрывы, а над головой навстречу противнику пронеслось несколько звеньев «циклопов» в тигровой раскраске. Стартовали первые зенитные ракеты, через несколько секунд скрывшись за горизонтом. Спешили к своим местам солдаты. Раскручивались роторные пушки, их расчеты готовились ловить в прицелы вражеские самолеты, чтобы угостить длинной очередью снарядов.

– Ну, чего уставился?!

– А?

– Давай в бункер!

И Форкс побежал вслед за Черкесом в бетонное строение для персонала. Бункер был выкрашен в ярко-оранжевый цвет, мог выдержать попадание легкой бомбы или ракеты. Кроме того, он считался неприкосновенным, то есть стрелять по нему запрещалось, но на войне случалось всякое… То система постановки электронных помех «Арена-3000» добросовестно отводила ракету от защищаемого ею объекта, и она врезалась в бетонное укрытие, то у пилота сносило крышу, и он сбрасывал бомбы на что ни попадя. И бункер мог в любой момент стать братской могилой для более чем сотни ни в чем не повинных рабочих и служащих.

Когда началась бомбежка, Форкс на своей шкуре прочувствовал все ее прелести. Одно дело самому прорваться к цели через зенитный заслон и сбросить пару тупорылых посланцев. И совсем другое дело сидеть и ждать смерти, содрогаясь от каждого разрыва, особенно если от него вздрагивает даже пол в бункере. От гула, разрывов и стрельбы, доносившихся снаружи, хотелось выскочить и убежать, куда глаза глядят. Крис даже пожалел о том, что они выбрались из шахты на поверхность.

Очередной взрыв раздался так близко, что заложило уши.

– Ох, и налегли металлисты, – дурашливо прочистив ухо, произнес Черкес. – Не иначе, как сотку сбросили.

Крис кивнул, соглашаясь с выводом бригадира.

– Мать честная!

– Что там?! – заволновался народ, и все потянулись к единственной узкой бойнице в двери, защищенной бронестеклом, но Черкес стоял горой и никого к ней не подпускал.

– Прямо на нас идет…

– Да что там?!

Раздался взрыв, и Черкес инстинктивно отпрянул назад.

– Еще один…

Крис и сам заметил, на короткое мгновение взглянув в окошко, как прямо на бункер прет «циклон», расстреливая все из пушек. Пилот не промахнулся, и стрелка, стоявшего за зенитным пулеметом, отбросило назад с многочисленными осколочными ранениями.

Пулемет продолжил стрельбу в автоматическом режиме, но система глушения и постановки электронных помех сбивала его прицел, снаряды шли не туда, стреляя в электронный фантом. Человек же видел цель своими глазами, на них не влияли электронные помехи, и он подобных ошибок не совершал. К тому же у человека было еще одно преимущество – он мог угадать направление движения и поставить заслон.

– На второй заход пошел…

Все поняли, что пилот из долбанутых и, наверное, сейчас сбросит бомбу прямо на бункер. Помирать никому не хотелось, в том числе и Форксу, потому он, оттеснив кого-то от двери, выскочил наружу.

– Стой, парень, убьют ведь! – крикнул ему вслед Черкес, но его Крис уже не слышал.

Форкс подскочил к пулемету и, взглянув на экран прицела, секунду постоял в нерешительности, прицелился и открыл огонь по пикирующему истребителю, молясь о том, чтобы это была не Дженнифер. Сказать точно, она это или нет, он не мог, так как рисунка на хвосте видно не было, даже при увеличении, которое давал прицел: угол зрения был не тот.

Истребитель уходил от трассы снарядов, посылаемой Форксом, но тут ему на помощь пришли с двух соседних зенитных точек, и втроем они заперли «циклон» в коробочку. Тот, задымив двигателем, вдруг взорвался прямо в воздухе. Пилот даже не успел катапультироваться.

Крису стало нехорошо, так что даже ноги подкосились, став словно ватными. Ведь только что он сбил кого-то из своих…

– Только бы не Дженнифер…

Слева раздался взрыв, и от зенитки одного из помощников Криса, только что сбившего вместе с ним самолет, не осталось и следа… только лишь воронка.

Второй помощник перевел огонь на злополучный самолет, что размазал зенитную точку, и Крис последовал его примеру, даже успев отстучать приличную очередь, прежде чем увидел, в кого стреляет.

– Твою мать!

Это была «Стервоза». А зенитчик прямо-таки зашелся в стрельбе, и надо было отдать должное, у него это хорошо получалось. Так хорошо, что «циклон» едва уходил из-под огня.

Плохо соображая, видя, что в самолет Дженнифер вот-вот попадут, Форкс развернул пушку параллельно земле и направил ее в сторону своего недавнего напарника. Нажал на гашетки. Земля взвилась фонтанами и спустя две секунды цель была поражена, а Крис проклинал все на свете.

Он вдруг понял, что все здесь происходящее неправильно. Люди не должны воевать друг с другом. Вообще не должны, уж тем более за какие-то, пусть и полезные, ископаемые.

Зенитку Форкса раздолбали через пять секунд после того, как он отбежал от нее. Возвращаться в бункер Крис не стал, так как не знал, видели ли его обитатели то, что он сделал с зенитчиком, или нет. Проверять не хотелось.

Форкс забился между двигателем и балкой подъемного устройства, поднимавшего из шахты добытую руду. Из своего наблюдательного пункта он видел, как после практически полного уничтожения оборонительной инфраструктуры недалеко от комплекса стали приземляться десантные шаттлы «сеспэн» и из них повыскакивала пехота, танки, БТРы, и вся эта лавина двинулась вперед.

Разгорелся бой, так как защитники сдаваться не собирались, ожидая с минуты на минуту подхода подкрепления, но оно почему-то все никак не подходило. Кругом все стреляли, били танковые орудия, им в ответ стреляли самоходки обороняющихся. Ревели над головой самолеты в раскраске «кобр» и «тигров». Время от времени они обломками падали в поросшую лесом долину.

До конца сие представление Крис досмотреть не смог. Рядом рванул взрыв, и ударная волна хорошо приложила Криса головой о стальную балку. В глазах поплыли круги, а потом тяжелой волной навалилась темнота.

66

Но все обошлось. Очнулся Крис от того, что кто-то с силой тряс его за плечо, приговаривая:

– Вставай, задохлик…

– Да, сейчас…

Форкс вгляделся в форму солдата, но так и не понял, кому она принадлежит: так называемым металлистам, то есть наемникам «Металл-Север стил», или же это был солдат «Сталькорпорейшен». Они все носили форму единого образца. Оружие тоже было типовым – несколько устаревший, но тем не менее весьма убойный «абендброт».

– А кто победил? – наконец спросил он, когда солдат помог ему подняться и куда-то повел.

– Мы.

– А подробнее?…

– «Металл-Север стил».

– Ясно.

Крис испытал сильнейшее облегчение. Это означало, что его сейчас четвертовать не будут за убитого зенитчика.

– А куда мы идем?

– Вон туда…

Форкс уже и сам видел, что они подходят к оранжевому бункеру. Перед ним стоял столик, за которым восседал представитель победившей компании и что-то печатал на своем ноутбуке. Перед столиком выстроилась целая очередь.

– Что они делают?

– Меняют хозяина…

Крис понятливо кивнул. Он мог догадаться и раньше. Так уж повелось, что рабочим было откровенно наплевать, на кого работать и добывать руду, лишь бы получать деньги. Потому, когда одна из сторон выигрывала, а рабочих победившей стороны еще не было, нанимали тех, что были, и добыча полезных ископаемых не прерывалась ни на день. А время в этом деле решало многое. Потому победители предпочитали перекупать рабочих.

Крис встал в конец очереди, а солдат куда-то ушел.

– Итак, молодой человек. Ваше имя, должность…

Форкс очнулся и уставился на перекупщика.

– Чего?

– Вы собираетесь подписывать новый контракт? «Металл-Север стил» предлагает вам заработную плату на десять процентов выше, чем вы получали у этих проходимцев из «Сталькорпорейшен»…

«С этим еще можно поспорить, кто тут проходимец…» – подумал Крис, но вслух сказал:

– Я и так работаю на «Металл-Север стил»…

– Тогда что же вы мне тут мозги…

– Вы не дослушали. Я – Крис Форкс, пилот-универсал, позывной «Дельфин», личный номер 523154. И мне нужно срочно связаться со своим авианосцем… лучше, если это будет майор Ставр Гастон. Вам все ясно?

– Ясно…

Связь была налажена, и после нескольких минут тяжелых переговоров майор пообещал, что за ним прибудет шаттл, ожидать который Крис пошел на посадочную площадку.

– Крис!

Форкс обернулся. К нему спешил бригадир.

– Здорово, Черкес.

– Ну что, пойдем чинить проходческую машину?

– Нет, Черкес, в другой раз… – улыбнулся Крис, глядя, как приземляется легкий челнок «сеспэн-зих». – Извини, Черкес, но я не тот, за кого себя выдавал.

– Понятно…

На корабле ему даже не дали отдохнуть, дали лишь только помыться и переодеться, да врач проверил. В промежутках между процедурами он от добрых людей, которые хотели просто поболтать, узнал, почему так затянулась вторая фаза наступления, когда у противника оказалась лишняя неделя, которую они потратили с умом на оснащение.

Оказывается, в результате боев тяжелое повреждение снарядом от электромагнитной пушки получил линкор «Восход Динго» и вынужден был отступить. Тут к противнику подошло еще подкрепление, и всей группировке пришлось отойти вслед за раненым линкором, и о намечавшейся высадке десанта пришлось забыть.

Потом начались позиционные бои и так далее и тому подобное… Так что Крис поступил правильно, что не стал вызывать эвакуатор – он все равно бы не пришел.

И понеслось. Многочасовые расспросы, допросы и писание объяснительных. О том, что делал, почему не подал сигнал эвакуации, как разбил самолет и не специально ли он его разбил… И много-много других, подчас глупейших вопросов.

В конце концов, выжав Криса, как лимон, начальник СБ его отпустил, сказав, что все его показания самым тщательным образом проверят, а зарплаты и премиальных он может лишиться. А также вычтут штраф за разбитый самолет.

Мысленно Крис послал толстяка из СБ так далеко, что, напиши он эти слова на заборе, забор самовоспламенился бы и сгорел от невыносимого позора. Но это все, на что хватило Форкса. Он безумно устал. Оставшиеся день и ночь Крис проспал как убитый, так что даже Дженнифер не удалось его расшевелить.

Но потом она все же взяла свое.

– Ну что ты такой хмурый? – спросила она капризно, зайдя как-то после смены. – Я тебя таким помню только после экзамена…

– Не знаю… думаю…

– О чем? – снова спросила Дженнифер, заглядывая ему в глаза.

– Обо всем этом, – Крис развел руками.

– Я не понимаю.

– Вот и я не понимаю. Я не понимаю, почему мы воюем. Люди гибнут за металл. Неужели нельзя как-то по-другому все организовать?… Ты когда-нибудь думала о том, сколько людей гибнет в подобных торговых войнах?

– Нет…

– А я тут как-то подсчитал. И знаешь, сколько вышло?

– Сколько?…

– В год погибает от трехсот до пятисот тысяч человек. Ты только вдумайся… пятьсот тысяч человек! Это не считая калек… довольно-таки существенный процент которых, особенно среди пилотов, не будучи в состоянии летать, пускают себе пулю в лоб… И это, по сути, пожирание друг друга длится уже более десяти лет! И ведь этому не видно ни конца ни края!

– Наверное, раньше было по-другому… не сразу же начались схватки за ресурсы. И потом, если бы это не было выгодно, наверное, и не было бы войн…

– Да уж наверное… Но с каждым годом результативность падает. Ведь каждый день боев стоит миллионы реалов.

– Сначала локальные, наземные операции… потом воздушные налеты… затем уже полноценные космические сражения…

– Но почему правительство не предпринимает никаких мер? Такое впечатление, что оно попросту попустительствует подобному развитию событий. Всем этим смертям…

– Ну… может, на каком-то этапе оно просто проморгало такой поворот событий…

– А потом?

– Деньги.

– Ну да…

– Подкупы, лоббирование интересов мегакорпораций… А потом правительству стало выгодно, чтобы люди воевали.

– Что ты такое говоришь?! – взвился Крис. – Как может быть выгодно такое количество жертв?!

– Люди выплескивают свою агрессивность в этих войнах, и в нашей Федерации царит относительный мир. Вспомни историю Земли… постоянные локальные конфликты, геноцид, терроризм. Межрелигиозные и межнациональные войны. Все это было бы у нас сейчас, если бы не торговые войны, только причины отыскались бы другие. А так эти торговые стычки нечто вроде клапана, с помощью которого выпускают лишнее давление. Посмотри, как много людей нанимаются в армии… Мы в том числе.

– Хм-м…

Форксу была неприятна такая мысль, но он понял, что в чем-то Дженнифер права.

– А теперь подумай, что ты будешь делать, если уволишься.

– Ну… не знаю.

– Вот и я про что. Мы не умеем ничего другого, да и не хотим.

Они еще немного посидели, думая каждый о своем.

– Кого срезали из зенитных пушек? – спросил Крис о том, что его так долго мучило. Он знал, что погибло несколько пилотов, в том числе и капитан Генриетта, от чего майор ходил не в лучшем расположении духа; видимо, между ними все же что-то было, и Форкс никак не хотел оказаться причастным к ее гибели, тем более после проведенного с ней времени.

– Это когда?

– Да кто-то летел на бункер, и его срезали из пушек. Я не мог помешать ему… вот и думаю, кто это был…

– Да один козел… – Дженнифер запнулась. О мертвых предпочитали говорить либо хорошее, либо вообще не говорить, а тут такие эмоции.

– Кто?

– Некто лейтенант Херш…

У Крис отлегло от сердца. Это действительно был тот еще козел.

– А почему «козел»? – спросил Форкс, хотя уже догадался. Такой эпитет Дженнифер давала только в одном случае…

– Потому что приставал. Говорил, что твой соплячок, мол, навернулся, так что нечего о нем горевать, пойдем, дескать, развлечемся… Многие действительно считали тебя погибшим, ведь никаких сигналов от тебя не было…

«Значит, он получил по заслугам», – мстительно подумал Крис.

– Знаешь… там еще странная вещь произошла… Я все никак не могу ее объяснить, если не допустить одного предположения…

– Да, дорогая, твое предположение верно, это был я… Я срезал лейтенанта Херша, и я чуть было не срезал тебя… Уже в который раз ты оказалась в моем прицеле…

Дженнифер протянула ему руку.

– Ладно, хватит о глупостях, давай лучше займемся делом…

67

Неожиданно для всех командование расщедрилось на новые самолеты. Видимо, очень лакомый кусок добыли для корпорации в прошлом бою, если ее глава даже решил перевооружить добытчиков. Перед пилотами стояли новенькие «циклоны», можно даже сказать – в заводской смазке, но теперь уже неожиданно для командования чуть ли не половина пилотов отказались менять своих старых стальных птиц на новые.

Многие объясняли свое решение тем, что своих птичек они знают как облупленных, каждый винтик подогнан под них, а чего ожидать от новых машин, они не знают и не хотят сгореть в первом же боевом выходе, хотя времени для подгонки было предостаточно. Бои закончились, и теперь все ждали, куда их направят.

Крису Форксу выбирать не приходилось, и он с радостью сел на новый самолет, поскольку ему, как штрафнику, собирались всучить такое ржавое корыто, собранное по частям из пяти самолетов, что на сие творение и смотреть-то не хотелось, не то что летать. Даже Бубба проворчал что-то невнятное и выплюнул потухшую сигару.

В общем, все шло своим чередом. Группировка зашла в какую-то захолустную систему или, как еще их называли, в «деревню», и многие летчики получили возможность впервые за много месяцев пройтись по кабакам, чем и воспользовались, оставив в местных борделях приличную сумму своих боевых. Потом, правда, капитану Спирс пришлось возиться с их болячками, но это уже были мелочи жизни.

Крис с Дженнифер по кабакам не ходили, весь свой отпуск они провели на пляже, подставляя под лучи жаркого светила свои бледные бока. Настолько бледные, что местные жители цвета шоколада едва сдерживались, чтобы не показывать на них пальцами и не смеяться во весь голос.

– Хорошее место… – неожиданно сказала Дженнифер.

Голос, каким это было сказано, заставил Криса посмотреть на нее, проследить за ее взглядом. В волнах вместе с родителями, весело смеясь, резвились детишки.

– Ты чего это?

– Да так… Просто, наверное, сюда или в подобное место я приеду жить после службы. А ты что думаешь делать?

– Кх-м… я об этом даже не задумывался, – признался Форкс. – Но место действительно неплохое. А ты часом не уволиться решила?

– Нет. Рановато еще. Тем более денег не так уж много… на что жить?

– Работу найти.

– Нет. Я хочу жить в свое удовольствие… детишками заниматься.

Крис поспешил сменить тему разговора. Намеки ему были понятны, но так быстро жениться он не собирался… даже на Дженнифер.

Устав от безделья, сигнал сбора пилоты восприняли с радостью, и по сей причине напились до беспамятства перед возвращением на борт «Нибелунга», поскольку никто не знал, когда еще выпадет такой случай.

68

Длинная очередь снарядов, выпущенная «циклоном» Криса Форкса, прочертила дорожку частыми разрывами на корпусе вражеского линкора «Ридж». В принципе никакого урона она не нанесла, кроме того, что разлетелся «глаз» системы наведения электромагнитной пушки.

Сначала Крис хотел сбить эту стеклянную сферу ракетой, но ни одна из шести штук так и не достигла цели. То их сбивали противоракеты, то ложные мишени, сквозь которые ракета просто не могла пройти, то отводили системы электронного подавления. В итоге на втором заходе пришлось задействовать пушки, так как их снаряды отклонить невозможно, и Крис выполнил-таки поставленную перед ним задачу.

Так и не увидев результата своей работы, доверившись заключению бортового компьютера, сказавшего, что цель поражена, Форкс бросил свой истребитель в резкий разворот, чтобы не попасть под огонь зенитной пушки. Но, войдя в «мертвую зону» зенитчика, он чуть было не попал под огонь вражеского истребителя, и ему вновь пришлось совершать сложные кульбиты, укрываясь за бортом атакованного линкора.

Карусель стояла веселая. Похоже, пилоты отрядов «Кобра» и «Неукротимые тигры» становились злейшими врагами. Еще на подходе к цели «кобры» потеряли три самолета, а в самой атаке недосчитались четырех.

БК не успевал реагировать на угрозы, отображать их на тактическом экране, а уж тем более озвучивать. Да и не обращал Крис уже внимания на бортовой компьютер, всецело положившись на шестое чувство и лавируя между трассами снарядов, иногда выходя из боя, чтобы немного осмотреться. Как вдруг БК вдруг заявил:

– Обнаружена первоочередная цель…

– Где?!

Крис давно запрограммировал БК на поиск своего личного врага, но не только по бортовому номеру машины, который могли и сменить, а еще и по характерному рисунку, в данном случае дракону, который ни один пилот никогда не сменит.

– Цель отображена на радаре.

Форкс, глянув на экран радара, понял, что его личный противник недалеко и, недолго думая, развернул свой самолет ему навстречу.

Пока добирался до своего врага, пришлось выдержать две схватки, и, отгоняя короткими очередями противников или прося свободных пилотов их отогнать, он снова, определив курс, несся к намеченной цели.

И вот наконец-то враг оказался в прицельной рамке, и пальцы сами, включив все четыре пушки, надавили на гашетки, сотрясая «циклон» изрыгаемой лавиной снарядов. Первая очередь прошла мимо, хотя и очень близко, и Крис снова стал ловить «циклоп» в прицел. Но сейчас это было сделать куда сложнее. Казалось, что Хоффман понял, кто сел ему на хвост.

Форкс, отстреляв еще одну очередь, которая пробила правое крыло «Дракона», вынужден был сойти с курса, так как БК предупредил его о фланговой цели. И ушел он вовремя, поскольку вызванный на помощь «Драконом» «циклоп» отстрелял порядочную очередь в то место, где должен был в следующую секунду оказаться «Дельфин».

Но и этому помощнику «Дракона», в свою очередь, пришлось несладко. Напарник Криса согнал его с боевого курса, и Форкс мог снова заняться своей основной целью.

– «Дельфин», это «Стервоза»… Ты куда пропал?

– Да вот… охочусь…

– За кем?

– За огнедышащим… – прерывисто отвечал Крис, поскольку дыхание затруднялось от перегрузок. Его противник умирать никак не хотел, а потому пилотировал весьма и весьма недурно.

Такая гонка продолжалась с минуту, и военное счастье переходило из рук в руки несколько раз: они ввалились в общую свалку, где все стреляли по всем. То «Дельфин» гнался за «Драконом», то, наоборот, «Дракон» садился на хвост «Дельфину».

Наконец, обдумав подозрительный ответ Форкса, Дженнифер полным сомнения голосом переспросила:

– За кем охотишься?…

– За «Драконом», детка…

Дальше его голос заглушил треск пушечной очереди, после чего раздался ликующий возглас Криса:

– Врешь! Не уйдешь!

– Ты стреляешь в Дастина?!

– В него, дорогая! – подтвердил Крис, никак не контролируя эмоции. – Сейчас я от него одни заклепки оставлю!!!

Крис действительно поймал машину Хоффмана в прицел, и ничто не должно было помешать ему поразить цель. Он медлил только потому, что хотел точнее всадить очередь прямо в сопло «циклопу», чтобы снаряд разнес вдребезги всю топливную систему. Это был бы сокрушительный удар, от которого машина взорвется в один момент, и у пилота не будет шансов катапультироваться – даже в автоматическом режиме.

Вот чего всей душой желал Крис. Если бы он сейчас мог посмотреть на свое лицо в зеркале, то, наверное, отшатнулся бы от увиденного, настолько исказились сейчас его черты, став прямо-таки демоническими.

На экране было чисто. Никаких вражеских истребителей поблизости не находилось – по крайней мере, тех, что могли помешать торжеству Криса. Поэтому пушечная очередь буквально в трех метрах по курсу в тот момент, когда он уже собирался нажать на гашетки и разнести «Дракона» на куски, сбила его с толку, и он вынужден был сойти с линии атаки. Крис озабоченно вертел головой, но никого так и не увидел. На радаре также все было чисто, значит, на хвосте никто не сидел.

– БК, что за хрень? Кто в меня стрелял?

– Огонь открыл борт 3950, – равнодушно ответил бортовой компьютер.

– «Стервоза»?… «Стервоза», это «Дельфин»! – пылая от ярости, вызвал Дженнифер Форкс.

– Слушаю тебя… «Дельфин».

– «Стервоза», мать твою! Ты что делаешь?! Почему ты стреляешь в меня?!!

– Это же Дастин… Крис… – полным боли голосом ответила Дженнифер.

От такого тона Форкс невольно сбавил обороты, тем не менее продолжая выцеливать «Дракона», но как-то автоматически, без надежды на успех. Он уже несколько раз мог отстрелять очередь, но реакция немного замедлилась, и Крис не нажимал на гашетки, чтобы не тратить боеприпас впустую. Он хотел бить наверняка.

– …Мы же вместе учились… – тем временем продолжала Дженнифер, чуть не плача. – В одной группе, Крис… а сейчас ты его хотел убить… Неужели за ту злую шутку на экзамене стоит его убивать, Крис?

«Действительно…» – мелькнула предательская мыслишка, но Крис ее отбросил, намеренно культивируя в себе ярость, но это плохо получалось, пока он не вспомнил еще одну уважительную причину, которой он и поделился с Дженнифер Гилгуд:

– Но он тоже хотел меня убить! Там в горах… Я тебе не рассказывал, но там, в горах, он сбил меня и не убил лишь по чистой случайности!

– Я не знала…

– А теперь знаешь! И не мешай!

Крис попытался догнать ушедший «циклоп» на форсаже, но его остановил голос командира, давший общую команду эскадрилье:

– Внимание всем: отход на перезарядку…

Крис подчинился, зная, что с командиром шутки плохи, и даже личная месть не стоит того, чтобы с ним ссориться и сидеть «на губе». Разворачивая самолет в сторону «Нибелунга», он заметил белую струю, бьющую прямо из борта только что атакованного линкора «Ридж».

– Пятикратное увеличение…

– Выполняю…

Форкс в увеличении увидел, как из темного пятна, оставленного, несомненно, лазерным импульсом главного калибра, бьет струйка воздуха. Месть сама собой отошла на задний план. Все существо Форкса заполнило чувство первобытного азарта. Такого азарта, который испытывал, наверное, древний, дикий человек, загоняя в ловушку огромного мамонта. Этот подраненный линкор стал для Криса тем самым мамонтом. И чтобы завалить его, нужно было взять копье покрупнее.

69

Крис выпрыгнул из кабины самолета, дрожа от возбуждения, и понесся прямо к своему главному механику. Его бригада уже подкатила тележки со снарядами и ракетами, и принялась заполнять опустевшие короба и навешивать на подвески боеприпасы.

– Бубба!!!

Крис затряс его за плечи.

– Ты чего, парень?! – опешил механик и чуть не выронил свою сигару.

– Бубба! Какая у нас самая мощная противокорабельная бомба имеется в арсенале?! Ну же, Бубба, быстрее!

– Ну, этот… как его… – сбитый с толку главный механик, который выполнял, кроме всего прочего, и обязанности хранителя оружейного склада, ничего толком вспомнить не мог. Наконец ответил: – Пятисоткилограммовая бомба ПК-4М. Убийца кораблей, еще ее называют «бабуином»…

Крис кивнул. Он знал о такой бомбе, она-то ему как раз была и нужна. Эту противокорабельную бомбу прозвали «бабуином» из-за разрушений, причиняемых кораблю, – если бомба, конечно же, проникала внутрь. Для этого требовалось попасть в поврежденное попаданиями место, небольшой взрыв пробивал корпус, и бомба оказывалась внутри. Далее происходил основной взрыв, вокруг разбрасывались десять зарядов поменьше, с разозиновым наплавлением, которые взрывались в свою очередь с не меньшей мощностью. При удачном бомбометании можно было вывести из строя до двух секторов, а это гарантировало выход корабля из боя, так как с подобными повреждениями о продолжении сражения можно было забыть.

– То, что нужно, Бубба! Цепляй!

– «Дельфин», ты очумел?! Это же сверхдорогой боеприпас! Я не имею права его выдать только по требованию пилота. Мне нужно подтверждение твоего командира! И что-то говорит мне: его у тебя нет.

– Нет, Бубба, но… ты ведь все равно не смог бы это проверить, если бы я сказал, что оно у меня есть? Ведь так?

– Ну…

– Цепляй «бабуина», Бубба! Цепляй, родной! Всю ответственность я беру на себя!

Над площадками для самолетов загорелись желтые лампы, предупреждая, что время на исходе, и всем следует заканчивать свои дела.

– Бубба!!! – буквально взревел Крис. – Цепляй этого чертова «бабуина»!

– Ну, хорошо…

Главный механик ушел и начал переговоры по внутренней связи с арсенальной. Через минуту, показавшуюся Форксу вечностью, Бубба поднял большой палец вверх: дескать, все в порядке. Снова потекли секунды ожидания, и еще через минуту из проема, откуда получали боеприпасы, показался запломбированный ящик с надписью желто-ядовитого цвета: «ПК-4М – использовать только с разрешения высшего командования».

Один за другим самолеты стали опускаться под пол, чтобы вылететь в космос. Через какое-то время на палубе остался только «циклон» Форкса.

– «Дельфин», это «Кобра». Где тебя черти носят?!

– «Кобра», это «Дельфин». Выявлена неполадка в системе…

– Гидравлики, – подсказал шепотом Бубба, чуть ли не пинками поторапливая своих людей, которые подвешивали бомбу под брюхо истребителя.

– …в системе гидравлики, – повторил Крис.

– Почему раньше не доложил?

– Только что обнаружили. Но сейчас все исправят. Будьте уверены.

– У тебя десять секунд… или можешь не выходить. Ждать не буду…

– Так точно, сэр… Уже выхожу, сэр, – добавил Форкс, увидев, как Бубба снова поднял большой палец вверх: значит, бомбу надежно закрепили, и техники отбежали от самолета.

Не теряя ни секунды, Крис заскочил в самолет и начал спуск в шлюзовую камеру, даже не закрыв колпак кабины. Наконец все процедуры были завершены.

– Сэр, я вышел.

– Явился не запылился… Вперед!

И снова истребители вот уже в который раз неслись вперед, намереваясь не дать противнику приблизиться к планете, не дать ему сбросить десант и захватить богатый рудник. В общем, началось уже всем знакомое противоборство.

Вот только у Форкса возникли первые сложности. Мощности двигателей «циклона» из-за тяжелой ноши под брюхом не хватало, чтобы поддерживать необходимую скорость, и он стал понемногу отставать. Это не осталось незамеченным – в первую очередь, ведомым.

– «Дельфин», это «Стервоза».

– Слушаю тебя, «Стервоза».

– В чем дело?… И что это у тебя на подвеске?

– Бомба, дорогая… большой бум.

– У тебя «бабуин»?!

– Он самый…

Вскоре, когда до цели оставалось две минуты лету, отставание заметил командир эскадрильи.

– «Дельфин», это «Кобра».

– Слушаю вас, «Кобра».

– Почему отстаешь, «Дельфин»? Тебе не починили до конца гидравлику?

– Починили, сэр… просто у меня тяжелый боеприпас на подвеске…

– Что у тебя?

– «Бабуин», сэр, – скрепя сердце признался Крис, не зная, чего и ожидать от командира, но подозревая, что «губы» ему не избежать, и уже пожалел, что не запросил официального разрешения на использование противокорабельной бомбы.

По всей видимости, не знал что сказать и сам майор Гастон. Но нужно отдать ему должное, он не стал тратить драгоценное время, чтобы распекать своего подчиненного и обвинять во всех смертных грехах, а также насылать все известные ему проклятья. Он просто спросил:

– Почему не запросил официального разрешения?

– Не знаю, сэр… наверное, потому, что с вероятностью в девяносто девять процентов этого разрешения получено бы не было.

Майор лишь кивнул. Ему самому пришлось бы запрашивать разрешение чуть ли не у самого генерала Крайса. А тот действительно мог и не разрешить, особенно если учесть, сколько стоит бомба и что шансов на ее успешное использование, по правде говоря, не так уж и много…

– Цель?

– Линкор «Ридж», сэр. Примерно третий сектор по правому борту. В прошлом выходе мною был замечен выход белого газа, предположительно внутренней атмосферы…

– Я понял… и, надеюсь, у тебя все получится, парень. Иначе…

– Я понял, сэр, – поспешил ответить Форкс, внутренне содрогнувшись.

– «Кобра» – эскадрилье. Смена задачи… всем прикрыть «Дельфина». Давай, «Дельфин», не подведи…

– Есть, сэр.

70

Майор скорректировал курс, и эскадрилья совершила небольшой разворот, направляясь к линкору «Ридж». В принципе ничего страшного не произошло, задача не изменилась. Они и так должны были как можно серьезнее покалечить линкор, сделав его абсолютно слепым, так как более серьезно повредить его возможности не было. Но вот теперь появилась…

Ставр Гастон решил этим воспользоваться, так как такая победа значительно изменила бы соотношение сил в их пользу. Подбив линкор, они гарантированно, на целую неделю, отбивали у противника всякую охоту продолжать наступление, а следовательно, задерживали высадку десанта до прибытия подкрепления. А, как известно, каждый день был на счету. Могло случиться так, что они одним этим ударом выиграют войну за этот рудник, и не нужно будет делать выход за выходом, молотя из пушек по непробиваемым тушам кораблей, целясь в «глаза» тридцать сантиметров в диаметре, теряя в каждом боевом вылете пилотов.

Но это случится, если все пройдет успешно. В известном смысле майор сильно рисковал, полагаясь на слова пилота, но, как известно, сделанного не воротишь, и печалиться об этом уже не имело смысла, да и некогда было. Им навстречу уже спешили «циклопы» в тигриной раскраске.

– Внимание, первоочередная цель, – заявил БК и на экране радара отдельным маркером высветилась точка.

– Да пошла она на хрен! – заявил Крис, в сильном увеличении ища нужное место на борту «Риджа». Делать это было очень сложно из-за того, что тот окутывался поляризованным газом, и тряска смазывала картинку в серое пятно.

– Повторите приказ…

– Отменить первоочередную цель.

– Выполнено.

Мигавшая точка потеряла свою индивидуальность и слилась с десятками прочих вражеских меток. А Крис все искал нужное место. Когда он цеплял бомбу, то думал, что найти нужное место не составит труда, но по всему выходило, что ошибался.

Тем временем завязалась битва, и вот уже в который раз «кобры» сошлись лоб в лоб с «неукротимыми тиграми». Во все стороны полетели снаряды, оставляя после себя едва заметный дымный росчерк, метались ракеты, повторяя все маневры своих жертв, и взрывались, попав в облака электромагнитных и тепловых ловушек, но иногда обходили ПРС. Тогда после взрыва самолет, как правило, выходил из боя, если системы управления и жизнеобеспечения не переходили на дублирующие каналы: из-за полного разрушения или повреждения этих каналов.

Несмотря на это, «кобры» прорывались к линкору все ближе и ближе и, едва они вошли в зону поражения, открыли огонь уцелевшие после налетов зенитные пушки. Но их действия были скованы близостью собственной авиации, так что стреляли по отбившимся от стаи самолетам противника, в число которых попал Крис Форкс. Он пролетел над бортом линкора «Ридж», расстреливая из пушек зенитные гнезда, и все искал и искал то черное пятно от попадания лазерного импульса.

– Есть! – воскликнул Форкс. Он наконец-то нашел свою цель и, сделав резкий разворот, пошел на второй заход.

– Активировать главный захват.

– Выполнено.

А зенитки не унимались, будто чувствуя, какую угрозу несет в себе этот «циклон», и Крис едва уворачивался от сходящихся крест-накрест трасс снарядов, прицеливаясь в черное пятно.

Проблема заключалась в том, что автоматическая система наведения никак не хотела брать на прицел какое-то пятно, и квадратик с кружком метались на экране, не понимая, что от них хочет пилот. Плюнув, Крис переключился на ручное управление, что означало необходимость полета по прямой, чтобы бомба попала в цель.

– Внимание, захват системой наведения, – так не вовремя заговорил бортовой компьютер.

Сразу же после предупреждения Крис заметил краем глаза, как от крыла отлетают элементы брони, почувствовал дрожь корпуса и понял, что его только что сбили с курса и, чтобы не врезаться самому в линкор, и не стать легкой мишенью, ему пришлось совершить резкий маневр уклонения.

– «Стервоза», это «Дельфин»! Ты где?! – закричал Крис в эфир, отстреливая ПРС, так как, по словам БК, ему на хвост сели две ракеты.

– Я здесь, «Дельфин»… но я не «Стервоза»…

– Твою мать… «Дракон»…

– Угадал.

Следующую минуту пилоты показывали чудеса высшего пилотажа. Именно чудеса, потому как Форкс маневрировал с тяжелой бомбой под брюхом, рискуя в очередном маневре ее потерять. В любой момент крепления могли не выдержать нагрузок и сломаться.

Вот уже в который раз Крис чувствовал всем телом, как по корпусу бьют снаряды, и БК с готовностью докладывал о повреждениях. Но пока все обходилось, и поврежденные системы переходили на дублирующие каналы. Вот уже последняя противоракета отвела смертельную угрозу, и к концу подходил запас ПРС.

– «Дракон»… что ты делаешь?! – прорвался в эфир голос Дженнифер.

– Мочу твоего приятеля, – просто ответил Дастин Хоффман и засмеялся, из-за чего пущенная им очередь прошла мимо цели.

– Хватит, «Дракон»… иначе…

– Иначе что?

– Иначе я вынуждена буду… стрелять в тебя…

– Дорогая… – вмешался в этот разговор Крис, из последних сил выводя машину из виража, от которого темнело в глазах. – Хватит болтовни, стреляй в него! Ты же сама все видела!

– «Дракон», прошу тебя…

– Черта с два, детка!

Хоффман снова засмеялся, но на этот раз очередь из пушек достигла цели, и «циклон» Форкса снова сотрясло.

– Обрыв топливной системы правого двигателя, обрыв топливной системы правого двигателя, – заговорил БК. – Рекомендую отключить из-за невозможности включения дублирующего канала…

– Отключай!

– Выполнено.

И без того слабая тяга стала еще меньше. И неизвестно, чем бы все это закончилось для Криса, если бы Дженнифер не открыла стрельбу по своему бывшему дружку, и тот, чтобы не попасть под лавину снарядов, вынужден был сойти с курса.

– «Дельфин», это «Кобра».

– Слушаю, «Кобра»…

– Как у тебя дела, «Дельфин»?

– Хреново, командир… но я почти закончил… – отвечал Форкс, снова заходя на цель.

Он не слушал болтовню в эфире между Дженнифер и Хоффманом. Она пыталась отговорить его, это у нее не получалось, ей вновь пришлось открыть огонь по заходящему на боевой курс «Дракону», намеревающемуся сбить «Дельфина»… Ему не удалось, и между «Стервозой» и «Драконом» разгорелась самая настоящая схватка.

Однако время было упущено. К раненому истребителю Криса приближались уже два «циклопа». С их подвесок стартовали ракеты, перекрестным огнем забили пушки. Бортовой компьютер буквально зашелся в предупреждениях о грозящей опасности, но Форкс его уже не слушал. Он должен был во что бы то ни стало выполнить взятые на себя обязательства, даже… ценой своей жизни.

Легкие маневры ухода из-под зенитного огня; дрожь от прямых попаданий «циклопов»; пуск последних электромагнитных и тепловых шашек и имитаторов; предупреждение БК о неустранимых повреждениях и его рекомендации – все это перестало иметь значение. Осталось только черное пятно прямо по курсу и красная точка системы наведения, горящая прямо в центре пятна.

– Внимание, захват системой наведения. Ракетная атака…

Взрыв – и самолет Криса повело в сторону. Перед глазами все закрутилось, завертелось, и он не сразу сообразил, что его вращает по какой-то странной траектории. Но самым невероятным было то, что красная точка по-прежнему была в центре следа от лазерного импульса, словно приклеенная, и, не размышляя ни секунды, Форкс нажал на сброс и выпустил все ракеты, что у него были на подвесках, одновременно пытаясь вывести самолет из своеобразного штопора.

Ракеты ушли вперед, на какой-то миг скрыв в стартовых струях сброшенную бомбу. Раздались частые взрывы – это корабль спустил на них противоракеты, и закрытый этим пламенем «бабуин» врезался в ослабленный борт «Риджа».

Яркая вспышка – и в следующий момент корпус линкора буквально вскипел частыми разрывами. И словно из невообразимой дали Крис услышал спокойный голос командира:

– Молодец, «Дельфин»… а теперь все уходим.

Форкс наконец смог выровнять полет своего «циклона», а в следующий миг ему показалось, что он ослеп. Линкор мощным взрывом разломило пополам, но осознание этого, в отличие от остальных пилотов, радостно оравших в эфир, не принесло ему радости. Как-то запоздало пришло понимание, что он только что убил почти пятьсот человек экипажа линкора «Ридж».

71

Форкс с большим трудом довел свой истребитель до борта авианосца. И не из-за того, что его самолет походил на решето, а из-за трясущихся рук. Тело вообще, казалось, перестало ему подчиняться, эмоции били через край, и вскоре он почувствовал, что банально кончил в штаны, словно мальчик в период полового созревания, насмотревшийся крутого порно.

Но, наверное, последнее обстоятельство несколько разрядило нервную систему, и «циклон» Крис завел в ячейку самостоятельно, хотя казалось, что придется воспользоваться автопилотом. Он и раньше стрелял и даже убивал людей, – хотя бы того же зенитчика на шахте. Но ничего подобного, даже близко, с ним не случалось.

«Это война, – сказал себе Крис, уже вылезая из самолета, – а на войне людей убивают. Они стреляли в тебя, ты стрелял в них, вот и все…»

Подобные уговоры помогали мало, но тем не менее он пришел в норму.

Дальше началась кутерьма. Все пилоты сбежались посмотреть на героя дня: в конце концов, простые пилоты не так-то часто сбивают линкоры. Все что-то кричали, хлопали по рукам и плечам, так что вскоре они сильно заболели. Дошло даже до того, что его подняли на руки и начали подкидывать вверх, да так высоко, что Крис при хорошем толчке смог рассмотреть сварной шов потолка. Тут он уже начал бояться, как бы его не уронили. Но все обошлось.

Когда подошел командир, Криса поставили на ноги.

– Ты везунчик, «Дельфин», – сказал майор, посмотрев на изрешеченный самолет Криса. – Но вот повезет ли тебе с комиссией?…

Сказав это, майор Гастон ушел, а пилоты и техники продолжили поздравлять его, и каждый пытался пожать ему руку, причем так крепко, как только мог, словно это могло помочь им заразиться от Форкса такой же удачей. Иногда казалось, что кости запястья трещат, и правда, через несколько минут от рукопожатий рука серьезно распухла, так что пришлось приложить лед.

– Что еще за комиссия? – спросил Крис у Буббы, рассматривающего подбитый «циклон».

– Приедут представители компании и будут решать, давать тебе премию или нет.

– И какая премия?

– Не знаю… Но я слышал, что она формируется как джек-пот. Каждый год корпорация выделяет средства на подобные премиальные, что-то вроде обязательного фонда от прибыли, но…

– Но?

– Но сумма не может быть меньше одного миллиона реалов. Я даже думаю, будет больше. Потому как я что-то не слышал, чтобы в последнее время кто-то сбивал подобные цели. В последний раз это было, по-моему, года три назад, но тогда все ограничилось обширной разгерметизацией подбитого корабля.

– Вот это да! Я стану миллионером!

– Ха! – посмеялся Бубба. – Эти ребята так просто деньгами не сорят и постараются найти любую возможность, чтобы деньги тебе не платить. А таких возможностей у них пруд пруди.

– Например?

– Например то, что ты взял боеприпас стоимостью более двухсот тысяч без согласования с командованием. И даже, несмотря на то что ты подбил линкор, они могут потребовать с тебя возместить стоимость бомбы.

– Даже так?! – ужаснулся Форкс.

Крис быстро подсчитал все свои сбережения: выходило, что всех заработанных им денег едва хватало на половину этой суммы.

– А то!

После рассказанных главным механиком ужасов Крис с большой настороженностью ожидал прибытия представителей корпорации, и те появились, когда окончательно стихли бои, так как даже после потери линкора, то ли по инерции, то ли из злости, противник продолжил боевые действия, но без каких-либо результатов. В итоге они ушли, оставив рудный бассейн.

В этих боях Крис участия не принимал, хотя ему выдали новый самолет. Старый «циклон» сразу же списали в утиль, так как дешевле было купить новый. А не ходил он в боевые вылеты из-за того, что с некоторых пор так было принято. Дело в том, что один из его предшественников, вот также сбивший малый крейсер, погиб в следующем боевом выходе. После этого случая долго ходили слухи, что компания специально ликвидировала пилота, чтобы не платить ему заслуженный гонорар. С тех пор все компании запрещают подобным пилотам воевать до тех пор, пока они не получат деньги или не будет вынесено решение, что денег он не заслужил.

По случаю разбирательства Форкс оделся в парадную форму и, пройдя в кают-компанию, куда его провожали пилоты и техники, словно в последний путь, со скорбными лицами желали удачи, он, представившись по всем правилам, сел напротив лощеных представителей финансового управления «Металл-Север стил». Глядя на их бегающие глазки, Крис понял, что денег ему не видать как своих ушей, тем более что нарушение, как говорится, было налицо.

– Значит, вы и есть тот самый лейтенант Форкс, позывной «Дельфин», что подбил линкор «Ридж»? – спросил один из них, мистер Йохан.

– Так точно, сэр.

– И разрешение получили? – спросил второй, по имени Сулл, с еще более плутоватым лицом.

– Э-э… – замялся Форкс, но тут неожиданно увидел едва заметный кивок майора Гастона. От удивления у Криса полезли брови на лоб, но он взял себя в руки и, коротко кивнув, четко ответил: – Так точно, сэр…

Далее посыпался целый град вопросов, и Крис самозабвенно врал, следя за реакцией своего командира, который мимикой направлял вранье Форкса в нужное русло. Крис не знал, что буквально за час до прибытия представителей компании майор Гастон уговорил-таки генерала Крайса сфальсифицировать необходимые документы, по которым выходило, что лейтенант Форкс получил все надлежащие разрешения от командования на получение противокорабельной бомбы ПК-4М.

– Сэр, что, вам жалко денег, что ли? – давил на генерала Ставр Гастон. – Все равно они нам никак не аукнутся, если их выдадут «Дельфину».

– Ну… это все же непорядок, майор.

– Да ладно вам, генерал…

– А что это ты так печешься о нем? – полушутливо, полусерьезно спросил Крайс. – Уж не в долю ли ты с ним вошел?

– Нет. Хотя мог бы.

– Тогда в чем дело?

– Ну… компания и так экономит на нас, как только можно и нельзя… Боеприпасы дрянные… самолеты старые… зарплата низкая… штрафы высокие и…

– И?

– Вот я и хочу, чтобы они хотя бы здесь раскошелились. Если хотите, сэр, то это моя своеобразная месть… Кроме того, это послужит хорошим стимулом для наших ребят для дальнейших свершений, они будут драться с двойной энергией – и еще это отличная реклама для моего отряда «Кобра», где пилоты имеют широкие возможности…

– Думаешь, к тебе потянутся лучшие и опытные летчики из других подразделений?

– Да, сэр. Не без этого, – ответил майор, уже поняв, что генерал сделает все, как надо. – А это результативность, которая и на вашем послужном списке отразится.

– Но он ведь, скорее всего, уйдет из твоего отряда…

– Скорее всего… – кивнул майор.

– Ладно… уговорил.

– Спасибо, сэр.

А Йохан и Сулл не унимались, задавая все новые и новые вопросы, которые к бомбометанию уже не имели никакого отношения. Но и эти вопросы вскоре закончились. И тут Форкс по кислым и мокрым от пота лицам представителей финансового управления «Металл-Север стил» понял, что выйдет из кают-компании миллионером.

Так и случилось.

– Спасибо, сэр! – с жаром поблагодарил Крис майора Гастона, догнав того в коридоре, все еще держа в руках чек на полтора миллиона с еще не просохшими чернилами. Джек-пот оказался не таким уж и большим.

– За что? – деланно удивился Ставр.

– Думаю, что не обошлось без вашего участия во всем этом.

– Хм-м. Но не вздумай благодарить меня материально. Иначе эти крысы, – майор кивнул в сторону кают-компании, – доберутся до меня. А мне этого не хочется…

– Так точно, сэр. Как насчет ящика коньяка?

– Это можно, лейтенант.

72

С Дженнифер Крис не разговаривал с тех пор, как она помешала ему сбить Дастина Хоффмана. Более того, он ее даже избегал, несмотря на ее попытки помириться, но сейчас под воздействием хорошего настроения, вызванного едва слышным хрустом чека во внутреннем кармане, он пошел на попятную, а точнее пошел прямо к ее каюте.

Форкс постучал в дверь.

– Можно?

– Входи…

– Прости, я вел себя глупо…

– Да, я тоже была не ангелом.

Крис погасил свет в каюте.

– Что думаешь делать, Крис? – спросила Дженнифер, когда страсти немного улеглись, и молодые люди валялись на постели, вполне довольные собой.

– Ты это о чем?

– Не придуривайся. Ни за что не поверю, что ты и дальше собираешься служить с таким-то деньгами за пазухой. Это глупо.

– Ну, не знаю… Как насчет домика на пляже у теплого океана? – неожиданно даже для себя сделал Форкс довольно прозрачный намек.

Гилгуд надолго задумалась, вглядываясь в глаза Криса, а потом твердо сказала:

– Нет.

– Почему? Денег хватит на безбедную жизнь, даже если не будем работать.

– Я не об этом. Я пока еще не чувствую усталости… без пошлостей… я не это имела в виду, – отбила Дженнифер руки Криса.

– А что ты имела в виду?

– Мы с тобой проживем на пляже максимум два года, а потом нас снова потянет за штурвал… но уже не сможем, из-за детей… Отсюда взаимное неудовлетворение, ссоры и так далее…

Теперь пришла очередь задуматься Форксу. Минуту подумав, он понял, что Дженнифер права. Он тоже не чувствовал усталости, хотя гибель линкора несколько приблизила его к этому порогу… но он все же был военным и на смерть смотрел несколько иначе, чем штатский, и вскоре эти жертвы стали казаться чем-то эфемерным, но заноза где-то глубоко в душе сидела, хотя не сильно беспокоила.

– Тогда что ты предлагаешь?

– А ты как думаешь?

Почему-то первое, что пришло Крису в голову, это было создание своего отряда, о чем он и рассказал своей подруге.

– Молодец! – похвалила она. – Дай, я тебя за это поцелую!

– Но на что хватит полтора миллиона?

– Два миллиона, – поправила Дженнифер.

– Откуда еще пятьсот тысяч?

– Мой гонорар.

– Ты настреляла на пятьсот тысяч?!

– И да, и нет. Еще когда служила в «Молниях Зевса», я сбила рейдер…

– Ах, вот оно что…

– Ну, хорошо. На что хватит двух миллионов с копейками?

– С этим довольно интересно… с одной стороны на многое, а с другой – почти ни на что.

– Не понял.

– Если просто создадим свой отряд с базированием на чужом авианосце, у нас будет довольно крупный отряд. Думаю, от двадцати новейших «цикламенов» до пятидесяти-шестидесяти «циклонов».

– Понял. Если же мы купим самый дешевый носитель, то нам хватит денег от силы на три «цикламена», десять «циклонов» или «циклопов» не первой свежести…

– Пятнадцать «цикут»…

– Столько же «цикад», – продолжил Форкс. – О других машинах даже говорить не хочется.

Да и не было большого разнообразия.

– Можно купить пятьдесят «холмеров».

– Издеваешься?! – спросил Крис.

Он сразу же вспомнил характеристики этой машины. Возможность только космического полета, без спуска в атмосферу. В свое время, сразу после Исхода, в соответствии с тогдашней доктриной этих истребителей наделали столько, что забили ими все склады. Тогда предполагалось, что война с шердманами (или с другой какой расой) неизбежна, что они не сдержат своего слова о ненападении. На этот случай такие истребители казались панацеей. Готовили максимальное количество пилотов, так как эти машины были предельно просты, что твой велосипед, и не требовали долгого обучения, всего три месяца – и пилот «холмера» готов к боевому полету, ну а то, что он в совокупности протянет всего пять минут реального боя, никого не интересовало.

Были еще несколько моделей машин, но они тоже считались неудачными и не годились для работы, некоторые из них считались по характеристикам еще хуже, чем «СУХО-200» и даже «МИГС». К тому же их в еще самом начале торговых войн практически все извели и сейчас летали на широко представленном семействе ЦИК.

– Ты хоть знаешь, как о них презрительно отзываются?! – продолжил негодовать Крис. – Летающие табуретки! Они только для камикадзе и годятся. К тому же я не помню, чтобы они участвовали в серьезных операциях. Максимум, что им доверяли, это прикрытие атакующей группировки и сопровождение конвоев. А на этом много не заработаешь.

– Ладно, ладно, я пошутила! – засмеялась Дженнифер.

Но Форкс уже и сам загорелся идеей, и они засели за терминал. Предложений о продаже боевой летающей техники была масса. От суперсовременных и дорогих до довольно потрепанных и дешевых самолетов. Встречались совсем уж экзотические предложения о покупке самолетов, изготовленных другими расами. Они были дешевы, но распространения в торговых армиях не получили из-за проблемности технического обслуживания, разве что в самом начале торговых войн, да и то от них быстро отказались. Ходили слухи, что подобными машинами пользуются пираты…

Ничто из этого Криса с Дженнифер не устраивало: то цена высока, то подозрительно низкая, и после нескольких часов поиска Форкс уже стал отходить от идеи создания собственного отряда, прикидывая, куда бы можно с умом пристроить деньги, но ничего путного не выходило.

– Может, просто сделаем свой отряд, как майор Гастон? – предложил Крис.

– Ходить на чужом авианосце?

– Ну да? Что тут плохого?

– Гонорар для тех, кто имеет свой носитель, гораздо выше…

– Думаю, сумма сопоставима.

– Наверное. Но мы будем привязаны к одному авианосцу, к одной компании. В общем, нас закабалят. А так мы будем вольны выбирать себе контракты сами. Престиж опять же…

– Да, с престижем ты угадала. Будем ходить в полковничьих погонах…

– Увы… я буду только от силы подполковником, а вот ты – полноценным генералом.

– Так уж и генералом?

– Ну да. Ты что, забыл распределение званий в торговых армиях? Согласно части второй Положения о званиях владельцев вооружения, каждый, кто имеет свою эскадрилью – капитан. Две эскадрильи и более – майор или подполковник, в зависимости от количества эскадрилий. Тот, у кого свой рейдер и совместимое с ним по размеру судно – полковник. Вот и получается, что тот, у кого линкор или малый крейсер – генерал. В нашем случае – авианосец. И не просто авианосец, а авианосец с истребителями. Так что ты, по идее, мог бы быть даже «контрой», но опять-таки в нашем случае размер авианосца и количество машин подкачает, и ты будешь просто генералом.

– Да ты, как я посмотрю, уже давно все обмозговала… – с шутливым обвинением произнес Крис Форкс.

– Да. Делать-то в перерывах между кампаниями нечего, вот и начинаешь размышлять… где-то даже мечтать.

– Понятно. Жаль только, что до контр-адмирала мне не дотянуть.

– Ничего, а то зазнался бы вконец… О! А как насчет этого?!

Дженнифер слегка отстранилась от терминала и Крис, с трудом отведя взгляд от ее острой груди на фоне экрана, имел возможность лицезреть одну из последних строчек в весьма длинном списке предложений о продаже боевой техники.

– Что?! Ты хочешь купить это старье?!

– Ну почему старье?… Налет всего тысяча часов, у некоторых и того меньше…

– Но это же «СУХО-200»!!!

– Зато можем купить аж пятьдесят штук! Все, что предлагают, причем со скидкой…

– Кошмар! Даже и не говори мне об этом!

73

Как бы там ни было, Дженнифер удалось уговорить Криса подумать над этим более серьезно.

– Подумай, – говорила она, – «СУХО-200» будут только на первом этапе…

– То есть ты хочешь сказать…

– Да, Крис… от этого никуда не деться. Время от времени мы будем терять машины, и хорошо еще, если без гибели пилота. Тем не менее, полагаю, нам удастся договориться о замене двух «СУХО-200» на одну «цикаду»…

– Скорее уж нам «цикуту» подсунут…

– Думаю, мы уломаем их как минимум на «цикаду».

– Допустим…

– А если так, – перебила его Дженнифер, – то в конце концов у нас будет двадцать пять машин, и мы превратимся во вполне респектабельную группу…

Недаром говорят, что женщины – это ведьмы, которые своим очарованием могут добиться чего угодно, вот и Форкс не устоял: Дженнифер уговорила его создать свое охранное агентство.

Форкс и Гилгуд уволились из отряда «Кобра», получили полный расчет и принялись создавать свое дело. Все их премиальные ушли на оформление необходимых документов, и к концу мучительных хождений по кабинетам у них на руках оказались все необходимые бумаги, из которых следовало, что они являются владельцами охранного агентства «Дельфин». Позывной Дженнифер они по обоюдному согласию решили опустить.

На планете Шелдих, считавшейся наемническим центром, шла свободная продажа оружия, техники, кораблей и всего, что требовалось для торговых армий. Там Форкс с Гилгуд нашли подходящее под авианосец суденышко – старую самоходную баржу, переделанную под авиаматку: по-другому ее и назвать-то было нельзя, так как такому корыту гордое слово «авианосец» никак не подходило.

Тем не менее на «Джанге», – так назвали Крис с Дженнифер свой носитель, – имелись даже три лазерные пушки; наверное, еще времен Исхода. Вообще создавалось впечатление, что этот корабль собрали из обломков других кораблей.

Из-за нехватки внутреннего пространства, не позволявшей создать индивидуальную ячейку для каждого истребителя, на судне была установлена револьверная система выхода. То есть из одной шахты выстреливалось сразу несколько истребителей, один за другим загружавшихся в барабан – шлюзовую камеру. Система считалась перспективной, пока не выявился недостаток: выход могло заклинить, и тогда сразу несколько истребителей приходилось выпускать через другие створы, а это сильно перегружало систему и снижало оперативность подразделения. А если заклинивали сразу несколько выходов, то начинался бардак. Самолеты не успевали зайти и перезарядиться, и их могли попросту расстрелять, словно в тире, пока они сновали туда-сюда.

Но начинающим охранникам было не до жиру, и они согласились на устаревшую систему выпуска.

Немного поторговавшись, они отдали за «Джангу» миллион вместо запрашиваемых двух. Здесь же, на Шелдихе, набрали экипаж. Бригады механиков: судовую и самолетные; стрелков к пушкам и зенитным батареям, а под конец – командный состав судна. Им всем пришлось заплатить за два месяца вперед.

– Надеюсь, скидка на самолеты будет существенной, – сказал Крис, подсчитав оставшиеся денежные средства после выплаты аванса, заправки судна, покупки вооружения к пушкам и всего прочего, о чем он даже раньше не задумывался.

– Будем надеяться…

За самолетами пришлось сделать небольшой вояж в соседнюю систему, где находился продавец. Форкс не знал, что увидит, но увиденное его озадачило. Начать с того, что находились они на складе вооружения Министерства обороны…

– Милейший, – елейным тоном заговорил Крис, обуреваемый неприятными подозрениями, поздоровавшись с плотным человеком по имени полковник Глен Сермас, который и был начальником базы. – А вы, часом, не пытаетесь продать нам краденое имущество?

– Нет, что вы! – засуетился полковник и чуть ли не запрыгал вокруг покупателей. – Ничего подобного! Министерство обороны продает эти самолеты, поскольку хочет освободить место для других, – что уж тут душой кривить?… – для более новых машин. Это ведь складская база.

– Понятно.

– Ну что же, показывайте нам самолеты, – взяла инициативу в свои руки Дженнифер, заметив, что Крис может прямо сейчас отказаться от сделки.

– Конечно, прошу за мной…

Начальник базы вывел их к лифту, на котором они спустились вниз. Если верить цифрам над дверями, то на минус сто первый этаж.

– Глубоко тут у вас.

– Да, это одна из самых крупных баз… – похвалился полковник Сермас.

Дальше они поехали на электрокаре, и Крис имел возможность видеть сотни самых разных истребителей, поставленных на консервацию. Стеллажи в пять ярусов, в ячейках которых виднелись носы машин. Здесь было все, начиная от «холмеров», «ос», «стрижей» и даже полицейских «бульдогов», и заканчивая «циклонами». Так что не удивительно, что здесь все еще стояли старички «СУХО-200».

– А какие машины вам хотят привезти на хранение? – спросил Крис, чтобы не молчать, так как казалось, что этот коридор бесконечен.

– Это военная тайна… – насупился полковник, но, видимо, ему очень хотелось поговорить, потому он заговорщицким шепотом поведал: – Но скажу вам по секрету, что хотят прислать «цикламены».

– Ясно.

– А вот и ваши птички…

Форкс уже и сам увидел посреди коридора стоящую машину. Он сразу же узнал «СУХО-200».

– А чего это он здесь стоит?

– Демонстрационная машина…

– Понятно. Что ж, давайте посмотрим.

Крис слез с кресла и направился к машине. Выглядела она внушительно, может быть, из-за того, что была несколько объемнее, массивнее привычных «циклонов» и «цикад». Вся эта затея нравилась ему все меньше и меньше.

– Они что, свидетели Большой войны?

– Нет, что вы! – замахал руками смотритель. – Конкретно эти машины построили через тридцать лет после Исхода.

– Мать моя женщина! Им же почти сто лет! – схватившись за голову, взвыл Крис.

– Это ничего не значит, сэр. Консервация произведена надлежащим образом, так что могу вас заверить, что все системы в норме… Вы не думайте ничего такого, машины в отличном состоянии! В те времена делать технику умели, это не то, что сейчас – тяп-ляп и готово. Тогда все делали с умом – времена-то неспокойные были.

Начальник базы говорил что-то еще, изо всех сил стараясь, чтобы эти самолеты были куплены.

– Ладно… давай посмотрим, что у них внутри…

– Конечно.

Крис залез в кабину и, не сдержавшись, охнул:

– Боже мой!

– Что там?! – спросила Дженнифер.

– Да в том-то и дело, что почти ничего нет!

Нет, все приборы, что там должны были быть согласно компоновке, находились на своих местах. Просто их количество составляло от силы половину того количества датчиков, к какому привык Форкс. О чем он и разразился гневной тирадой, перечисляя те системы, каких здесь не было и в помине.

– Я уже не говорю об искусственном интеллекте!

Дав ему успокоиться, смотритель спросил:

– Ну, так как, берете?

И видя, что у них из уст готово вылететь слово «нет», решил выложить свой козырной туз:

– Чуть не забыл… могу предложить вам десяток «МИГСов» в довесок к этому железу.

– У вас еще и «МИГСы» есть?! – совсем ошалел Крис.

– Есть…

– А в чем подвох?

– Никакого подвоха. Вы не поверите, но их нашли буквально два месяца назад при очередной ревизии – очень дотошный ревизор попался, надо сказать. Сами видите, ангары огромны… что-то могло и затеряться. Так вот, эти самолеты даже в список продаж не включили, сразу на утилизацию хотят отправить. Сами видели, «СУХО» двадцать лет купить не могли, пока вы не появились.

– И вы хотите сказать, что отдаете нам их бесплатно?

– Именно.

– И в чем подвох? – повторил свой вопрос Форкс.

– Нет подвоха, есть лишь головная боль… утилизировать-то их придется за свой счет, – наконец признался смотритель. – Но вы не думайте ничего такого, машины в отличном состоянии! В те времена делать технику умели, это не то, что сейчас – тяп-ляп и готово. Тогда все делали с умом – времена-то неспокойные были, – повторил слово в слово свою коронную, видимо, фразу полковник Сермас. – Ну так как?

– Нам нужно посоветоваться.

Крис подхватил Дженнифер под локоть и увел в сторону.

– Это же железо, консервные банки! – напряженно зашептал он. – Это просто музейное дерьмо! К тому же их тактико-технические характеристики на уровне… на уровне… я даже не знаю, на каком они уровне!

– Ты хочешь отступить?

– Я никогда не отступаю.

– С тактико-техническими характеристиками мы что-нибудь попробуем сделать. Модернизируем как-нибудь. Тем более я не думаю, что они так уж отстают, скорее, это просто общее предубеждение… Что касается железа, то ты несправедлив по той же причине. В конце концов, главное не самолет, а пилот.

– Может быть, все же лучше взять ссуду в банке и купить нормальные самолеты?

– Ты сам знаешь, что ссуды это кабала, из которой не выбраться…

– Знаю…

Теперь уже Дженнифер взяла Криса под руку и отвела его на прежнее место.

– Ну так как, берете?

– Берем, – потерянно сказал Крис, понимая, что обратной дороги нет. Где-то на задворках сознания промелькнула мысль, что еще немного – и он станет подкаблучником, уж больно шустро обращается с ним Дженнифер.

– Хорошо. Я сейчас же начну погрузку самолетов на ваш корабль!

– Начинай…

74

Техники очень удивились, увидев, что за машины придется им обслуживать, но тем не менее начали их предполетную подготовку, освобождая узлы и механизмы он консервирующих смазок.

– Вот шельма! – вскрикнул Крис Форкс, откатившись на стуле от стола с терминалом.

– Что такое? – забеспокоилась Дженнифер.

– Этот паршивец смотритель всучил нам списанные самолеты. По всем ведомостям Минобороны они проходят как утилизированные вот уже два года… А он там плел про проблему утилизации. Чего их утилизировать? Загрузить на баржу и направить прямиком на Солнце… Черт.

– Ловкий человек.

– Башку бы ему свернуть.

– Ладно, теперь уже ничего не изменить, – улыбнулась Дженнифер.

– Да уж. Теперь надо бы найти пилотов на эти машины. Думаешь, найдем таких идиотов? Хотя… если есть мы, то, наверное, и другие имеются.

– Насчет идиотов ты не прав. На пенсии много высококвалифицированных пилотов, которых отправили на отдых только из-за того, что им исполнилось сорок пять лет. А ведь они еще хоть куда и готовы на все, лишь бы летать…

Эту прописную истину Крис знал сам, но все же удивился, когда на их запрос откликнулось больше тысячи человек, готовых летать даже на «МИГСах». Так что Крису с Дженнифер пришлось потратить несколько дней, чтобы отобрать претендентов в основной и запасной составы, опираясь на их возраст, опыт боевых действий и так далее. После чего купить каждому билет до места стоянки «Джанги» и ждать.

Вскоре пилоты стали прибывать на корабль и вместе со своими молодыми командирами сразу же начинали тренировочные полеты. Пилоты сбивались в звенья, звенья в группы, группы в эскадрильи.

Форкс должен был признать, что самолеты, по крайней мере «СУХО-200», были незаслуженно отправлены на свалку истории. Конечно, у них было много недостатков, не хватало тяги, информационные системы были примитивны, но все это можно было модернизировать. Хотя у этих машин были свои преимущества – огневая мощь.

Вскоре интенсивность тренировочных полетов умерили, и не в последнюю очередь из-за нехватки средств. За это время фирма потеряла две машины: «СУХО-200» и «МИГС». Нужно было срочно искать хоть какую-то работу, чтобы не остаться совсем без средств и самолетов. Пришлось снова вернуться на Шелдих, где довольно часто бывали и работодатели, разыскивающие наемников.

Теперь все дни проходили на своеобразной бирже труда – в огромном кафе «Туманность Андромеды», где каждый наемник за определенную мзду загружал в общий терминал информацию о своем боевом отряде и… ждал.

– Еще две недели, дорогая, – хмуро сказал Крис, попивая через соломинку какую-то слабоалкогольную бурду, – и мы пойдем с молотка…

– Ничего, все наладится.

Но Форкс видел, что и у нее энтузиазма порядком поубавилось. А Крис, словно мазохист, продолжал:

– Думаю, что пятьсот тысяч мы за свое корыто выручим.

– Не будь таким пессимистом…

– Я реалист.

– Тихо, – резко сказала Дженнифер, глядя куда-то поверх головы Форкса.

– Ты чего?

– Да там кто-то башкой вертит, скорее всего, наниматель. Может, нас?

– Х-ха! Держи карман шире…

Но Дженнифер оказалась права. Неизвестный человек действительно разыскивал их и, отыскав нужный столик, направился прямиком к ним.

– Приветствую вас, господа. Меня зовут Мохаммед Ганди. А вы, я полагаю, генерал Форкс и подполковник Гилгуд? – с улыбкой спросил он.

Форкс невольно поморщился, когда назвали его, в принципе, законное звание. Не мог он никак привыкнуть к нему, потому и носил обычную куртку-косуху без знаков различий. Впрочем, как он убедился, так поступало большинство наемников, никто не кичился своими звездами на погонах, это считалось дурным тоном. А его новенькая генеральская форма, которую ему купила Дженнифер, висела в шкафу капитанской каюты, надетая всего один раз: по случаю приобретения и фотографирования на капитанском мостике.

– Вы прибыли по адресу, – кивнула Дженнифер. – Вы хотите предложить нам работу?

– Именно так.

Наемники подобрались.

– Что конкретно? – спросил Крис, с подозрением вглядываясь в благодетеля. Чем-то он ему категорически не нравился.

«Может, потому, что постоянно лыбится?» – попробовал угадать Форкс.

– Сопровождение груза, господа.

– Что за груз? Или это тайна?

– О нет. Это не тайна. Нужно сопроводить два грузовика типа «НТС-500» от Комманни до Джуджа. Грузом является фармацевтическая основа.

– Основа чего? – все так же подозрительно спросил Крис.

– Лекарств, господа, только лекарств.

«А если даже и не лекарств, то что?» – подумал Крис. Он понимал, что в любом случае придется взяться за эту работу.

– Сколько? – задала главный вопрос Дженнифер, имея в виду оплату.

– Сто тысяч.

– Это несерьезно, – заметил Форкс и сам чуть не подавился от своих слов.

Сумма, особенно в их положении, была довольно приемлемой. Может быть, поэтому его колену стало больно (Дженнифер его довольно чувствительно пнула, сохранив улыбку на лице).

– Это несерьезно, мистер Ганди. Триста тысяч. Как я понял, мы будем проходить сквозь пустошь… я слышал, там орудует банда Черного Вервольфа. А он мастер приделывать ноги даже безногим инвалидам.

– Хорошо, – ответил Мохаммед Ганди. – Триста тысяч.

– И сто тысяч в качестве аванса.

«Нам еще топливо нужно купить и зарплату выдать», – закончил уже про себя фразу Форкс.

– Хорошо.

– Я чуть не закричала, – призналась Дженнифер, когда наниматель ушел.

– Чего так?

– Да я собиралась накинуть тысяч пятьдесят, когда ты о трехстах заговорил… Все-таки есть в тебе предпринимательская жилка.

– А то! Меня вот только груз беспокоит…

– Да, – вздохнула Дженнифер. Ее мучили похожие сомнения. – Но… бог не выдаст, свинья не съест.

– Будем надеяться…

75

Команда корабля работала слаженно, несмотря на то, что добрая половина экипажа раньше ходила только на торговых судах и о боевых кораблях даже не мечтала. Этой половиной были в основном старики, которым перевалило за пятьдесят лет. Второй половиной – той, что командовала боевыми системами корабля, – была молодежь до двадцати пяти, которые только-только закончили учебные заведения (в основном на тройки), и это был их первый реальный боевой поход. Крис лишь надеялся, что за несколько тренировочных походов они вполне освоили оборудование и кнопки в случае чего не перепутают.

В общем, все пришло в норму. У планеты Комманни, славившейся уникальным производством лекарственных полуфабрикатов, возможным только на ней из-за ее неповторимого климата и прочих специфических условий: от гравитации до электромагнитного поля, – к «Джанге» пристало два грузовых судна «НТС-500», и они направились в сторону Джуджа.

Впрочем, без мелкой неприятности не обошлось. Дело в том, что на авианосец, по настоянию нанимателей, прибыл их представитель. Его, впрочем, Форкс вскоре перестал замечать. Тот следовал за ним как тень, разве что у двери гальюна отставал.

– Что еще за представитель? – хмуро спросил Крис у человека, перешагнувшего порог шлюзовой камеры, к стыковочному порту которой пристал челнок.

– Представитель мистера Ганди, сэр.

– Что за дела, мистер Ганди?! – гневно спросил Крис, вызвав нанимателя на связь.

– О, мистер Форкс, ничего особенного, – замахал тот руками. – Обычное дело. Груз очень ценен для нас, и я хотел бы находиться в курсе дел, получать всю информацию незамедлительно, из первых рук, так сказать… ее мне и будет сообщать мистер Порто. Он вам ничуть не помешает, будьте уверены.

– Ладно…

«В конце концов, хозяин-барин. Если он платит, то вполне справедливо, что и музыку заказывает тоже он», – подумал Крис и приступил к исполнению своих обязанностей.

Впрочем, обязанностей у него оказалось не так уж и много. Всем занимался его помощник, майор Камасай, а Крис лишь восседал на своем капитанском кресле и изредка выслушивал доклады. Иногда к нему присоединялась Дженнифер.

– Дорогая, ты плохо влияешь на работоспособность команды, – заметил шутя Форкс, увидев, как один молодой лейтенант, отвечающий за радарный блок и связь, скосил на нее глаза.

– Ничего…

Третье кресло пришлось сделать для мистера Порто: тот пожаловался своему хозяину, когда его не пустили на капитанский мостик, и пришлось разговаривать с мистером Ганди.

– Сэр, мы проходим последнюю навигационную отметку, – развернувшись, доложил капитан Толл: старичок, отвечающий за навигацию. Он только что переговорил с навигационной станцией. – Далее пустошь.

Пустошью назывались несколько парсеков открытого космоса, не заполненного ни звездами, ни планетами, ни даже газовыми туманностями. Здесь не было ничего, чем пользовались контрабандисты, пираты и прочее отребье.

– Примерное время перехода?

– Четырнадцать суток, сэр.

– Что-нибудь еще, капитан?

– Да, сэр. Нам передали, что неподалеку крутится банда Черного Вервольфа. Есть неподтвержденные данные, что три дня назад совершено нападение на один из караванов.

– Понятно. Твои предложения?

– Сделать небольшой крюк, сэр, вот здесь, – навигатор провел указкой по карте-голограмме района, по которому им предстояло двигаться. – И примерно здесь вернуться на прежний курс.

– Сколько это займет времени?

– Это увеличит общую продолжительность перехода на сутки.

– Ясно. Ваше мнение, майор Камасай?

– Я рекомендовал бы принять предложение капитана Толла, сэр.

Форкс внутренне поморщился. Как он ни требовал, чтобы хотя бы капитан не называл его «сэром», ничего не выходило. О майоре, который был старше Форкса на тридцать с лишним лет, вообще говорить было нечего, что-то там у него с традициями. А вот кое-кто из молодых, наоборот, сначала заартачились, но старшие, как по званию, так и по возрасту, популярно объяснили им, что к чему, и «сэр» у них звучало чуть ли не после каждого слова.

– Что нам скажет представитель фирмы? – с иронией спросил Крис, так что все понимающе заулыбались, никто из них терпеть не мог посторонних на капитанском мостике. – Ну?

Мистер Порто словно очнулся от сна, хотя Крис мог поклясться, что они разговаривали достаточно громко, чтобы тот все слышал.

– Чего?

Пришлось ему все повторять и объяснять причины изменений.

– Мне нужно посоветоваться с мистером Ганди.

– Советуйся… только побыстрее, нам нужно ложиться на курс.

Начались переговоры, и работодатель не высказал никаких возражений по поводу небольшого отклонения от курса.

– Мистер Ганди не возражает…

– Замечательно. Капитан Толл, отдайте необходимые распоряжения.

– Есть, сэр.

– И, пожалуй, приведите все системы вооружения в готовность три.

– Так точно, сэр, – ответил майор Камасай.

* * *

Полет проходил спокойно, хотя в какой-то момент оператору радарной и показалось что-то подозрительным. Боевую готовность подняли до второго уровня, но все обошлось. Никакие пираты и разбойники им не встречались, и вскоре корабль вернулся на прежний курс.

– Сэр, пройдено семьдесят пять процентов пути, – доложил заместитель.

– Ясно, майор.

– Сэр… – к Форксу развернулся побледневший начальник радарного блока.

– Ну что там?

– На радарном горизонте метки, сэр.

– Кто?

– Неизвестно, сэр.

– Ладно, продолжить движение. Боевая тревога один.

– Так точно, сэр.

– Сэр, попытка выхода на связь.

– Ясно. Выходи…

– Нет!!! – вдруг заорал диким голосом мистер Порто, так что все без исключения вздрогнули и недоуменно на него уставились.

– В чем дело, мистер…

– Не отвечайте! Немедленно уходите на максимальной скорости! Это пираты!

– Мы не знаем, кто это, а чтобы узнать, с кем мы имеем дело, с ними надо поговорить. Вот я и поговорю с ними.

Казалось, последние слова вроде бы убедили представителя, и он потерянно кивнул головой.

– Включай, лейтенант.

– Есть, сэр…

– Говорит полковник Жульен, полицейское управление. Немедленно сбросьте скорость до единицы и приготовьтесь к досмотру.

– На каком основании, полковник?

– Контрабанда.

Крис думал недолго. Связываться с полицией не имело смысла.

– Ладно…

– Нет! – снова закричал мистер Порто, и в руках у него оказался пистолет, черный зрачок которого смотрел аккурат в переносицу Форкса. – Это подстава! Это пираты, они только притворяются полицейскими! Не останавливаться!

– Что у вас происхо…

Дослушать не удалось. Порто выстрелил в передатчик, и речь полковника оборвалась на полуслове.

– Парень… ты об этом пожалеешь.

– Молчать! Максимальную скорость!

Крис кивнул, подтверждая его приказ. Тем не менее полиция нагоняла «Джангу», захваченную сумасшедшим. Вскоре в хорошем увеличении можно было рассмотреть полицейский крейсер-авианосец. Несмотря на небольшой размер, выглядел он впечатляюще из-за калибров пушек, которые одним залпом могли разнести псевдоавианосец Форкса на мелкие части.

На радаре было хорошо видно, что два грузовика, шедшие следом за «Джангой», рванули в разные стороны.

«Да что, черт возьми, происходит?!» – взбесился Крис, но сделать ничего не мог.

Вдруг корабль встряхнуло, и все повалились с ног, но паршивец Порто успел вскочить быстрее всех и снова взял капитанский мостик под прицел.

– Нам подбили двигатель, сэр, – доложил майор Камасай, сверившись с показателями систем.

И действительно, скорость значительно упала.

– Сэр… – несмело заговорил оператор радарной.

– Чего?…

– Борта малой авиации, сэр.

Часть полицейских самолетов направилась к «Джанге», часть к одному из грузовиков, сам крейсер погнался за вторым «НТС-500», успевшим уйти дальше всех.

– Выпускайте свои истребители! – заверещал Порто и затряс пистолетом. – Давайте же!

Что ж, при определенном везении они, возможно, даже сумели бы убежать, да и пилотам откровенно по барабану, с кем драться: с пиратами, с другими наемниками или же с полицией. Но вот Форксу было не все равно. У него в лучшем случае могли просто отнять лицензию и конфисковать авианосец с самолетами, в худшем – посадить лет на десять в тюрьму, опять-таки с конфискацией всего и вся. И отдавать приказ он не спешил, так как в камеру ему не хотелось.

– Отдай приказ о выпуске авиации! Или я сейчас убью вас всех!

Неожиданно для всех дверь в капитанскую рубку с шипением начала открываться. Все происходило словно во сне. Крис не видел, кто появился в дверях, расходившихся против обычного медленно, словно не хватало давления в гидрозамках, бросился к своему месту. Там в потайном ящике, под панелью управления, хранился его пистолет «айфриг». Сейчас он благодарил богов, что поддался на уговоры и купил оружие у какого-то проходимца, уверявшего: каждый капитан должен иметь личное оружие. Вот и действительно, случай представился, только маленько не тот – «айфриг» предназначался скорее для подавления мятежа на корабле.

«А что это, как не мятеж?» – успел подумать Крис, крича неизвестно кому «Ложись!» и направляя выхваченный и уже перезаряженный пистолет на противника, на секунду отвлекшегося на дверь, но Порто с похвальной быстротой возвращался в исходное положение.

Одновременно бабахнули выстрелы. Что-то горячее опалило Форксу лицо, отбросило назад, так что он перелетел через приборную доску и грохнулся за ней.

Раздался чей-то крик. «Дженнифер, – узнал Форкс. – Но, черт, как больно…»

76

Рану в плече ему заделали в полицейском лазарете. И через пару дней после окончания многочисленных допросов, полицейские чины разрешили посещения. А тому шизику, как он выяснил, вышибло мозги, о чем искренне сожалели полицейские.

– Что ж вы так? – сказал один из следователей. – Всадили бы ему пулю в плечо, ногу или, на худой конец, в живот.

– В следующий раз так и сделаю, – огрызнулся Крис.

Пришла Дженнифер с доктором.

– Привет…

– Ну, как вы себя чувствуете, больной? – спросил он. – Что-то беспокоит?

– Да вроде бы все нормально…

– Ну что ж, через пару дней можно на выписку. Хотя вам крупно повезло.

– Это почему?

– Попади тот придурок на два сантиметра ниже, и вам пробило бы легкое. Вы ведь пилот?

– Так точно.

– Ну вот, летать уже не смогли бы.

– Да что вы такое говорите, док?! – усмехнулся Форкс. – Залечили бы, и все дела.

– Это было бы так, если бы пуля была обычной. Тогда, действительно, несложная операция – и вы как новенький. Но в том-то и дело, что пуля была с разозиновым наплавлением. Попав в легкое, оно бы разрушилось и засорило все альвеолы. Пришлось бы пересаживать новое, а с пересаженным к полетам не допускают. Уж кому, как не вам, это знать.

– Понятно.

Доктор, проверив показатели, ушел по своим делам.

– Ну а ты чего приперлась тогда на мостик?

– Тряхнуло сильно, пришла узнать, в чем дело. Только вошла, как на меня мозги того урода брызнули, я заорала.

– Я слышал. Надо будет записать твой крик и вместо сирены крутить…

– Шутник.

В палату вошел кто-то в полицейской форме.

– Опять… Шлюсс? – удивился Крис.

– Он самый.

После выписки они встретились в небольшом припортовом кафе.

– Что было в тех грузовиках, Шлюсс? – спросил Крис, отпив немного кофе.

– Что и было заявлено в документах – фармакологическая основа.

– Ничего не понимаю. Чего же он тогда так орал и требовал, чтобы мы сцепились с полицией? Не мог он не видеть, что вы полиция, а не пираты.

– Все очень просто. По плану ваших нанимателей, он должен был столкнуть нас лоб в лоб, и мы бы вас разнесли в клочья вместе с грузовиками.

– Но зачем? Он тоже погиб бы вместе с нами.

– Он смертник… а вы подстава, на которую мы клюнули.

– То есть?

– В управление пришла информация, что где-то в том районе должен пройти товар с дурью. Но там шли вы. Вас мы повязали, а настоящий караван с дурью наверняка дошел до места назначения. Вот так.

– Понятно…

– Грузовики раздолбали? – спросила Дженнифер.

– Один… в пыль, – Макагон посмеялся. – Второй цел, в порту стоит на штрафе. Пока еще никто не забрал и, скорее всего, не заберут.

– Значит, плакали наши денежки…

– Ну а ты, я погляжу, уже генерал! А ты, Дженн – подполковник! Высоко поднялись. Свой отряд… А вот я все лейтенант, и так, скорее всего, до пенсии, – погрустнел Шлюсс Макагон.

– Чего так?

– Да работы не так уж и много. Вон с вами, думал, разомнусь, кого-нибудь своим «бульдогом» покусаю, а вы, оказывается, честные наемники, с полицией не деретесь. Где тут выслужиться, спрашивается?

– А хочешь капитаном стать?

– Не трави душу…

– Эскадрильей «МИГСов» командовать, – продолжал Крис. – Правда, с частотой боевых выходов тоже пока неясно… но зарплата капитанская в любом случае…

– Согласен!

– Тогда по рукам!

– По рукам! – Шлюсс хлопнул по подставленной руке Форкса. – Кстати, видел тут твоего механика.

– Кого? – не сразу понял Форкс.

– С «Юнги».

– Старик Харлей на Джудже?

– Да, у него своя автомастерская. Как-то случайно к нему на ремонт заехал на своем рыдване. О самолетах мечтает. Говорит, надоело с червями возиться. Это он так об автомобилях.

– Понятно! Дашь мне его адрес, попробую к себе переманить.

– Это он с радостью, – засмеялся Макагон.

77

Хорхе Этинсоль вспотел мгновенно, когда услышал, что ему сказали по телефону. Опять звонил научный сотрудник Зорге. В сказанное им поверить было просто невозможно. Ну не бывает таких объемов редкоземельных металлов, и все тут!

«Триллион тон», – повторил про себя Хорхе и просто не смог представить этот объем, а главное – сумму.

– Это точно? – наконец спросил он, когда к нему вернулась способность говорить.

– Новый прибор еще никогда не врал, мистер Этинсоль. Но информация о залежах еще не дошла до комитета…

– Неважно.

– Как насчет оплаты?

– Миллион.

– Нельзя ли еще накинуть пару миллионов?…

– Нет.

– Ладно…

Этинсоль с грохотом положил трубку и уставился на аппарат связи, стоявший отдельно ото всех.

– Придется звонить…

На другом конце отозвались практически мгновенно.

– Надеюсь, ты побеспокоил меня не из-за пустяков, как в прошлый раз?

– Н-нет, мистер Стренж, не из-за пустяков.

– Тогда выкладывай.

– Тут такое дело, мистер Стренж… в общем, сэр… по непроверенным данным, в системе Йомадан обнаружена большая залежь интересуемого ресурса…

– Ты стал слишком витиевато выражаться, Хорхе… Насколько большая?

– В это трудно поверить, сэр, но общая масса более триллиона тонн, сэр.

Сначала в трубке послышался какой-то скрежещущий звук, а потом лишь тишина, нарушаемая только треском шифраторов. Пауза длилась довольно долго, и Хорхе осторожно выдохнул:

– Сэр…

– Й-а понял… – услышал Этинсоль сдавленный голос, будто абоненту на другом конце провода не хватало кислорода. Что ж, его состояние Хорхе отлично понял.

И снова длинная пауза.

– Хорхе…

– Да, сэр.

– Мне нужно больше минерала.

«Куда уж больше-то?!» – взвыл про себя Этинсоль и нервно сглотнул, точнее, попытался сглотнуть: во рту было сухо, как в пустыне. Хорхе можно было понять. Почти сорок процентов добытой руды уходило в пустоту – в неизвестном направлении.

– Простите меня, мистер Стренж, но… нами интересуется КЕК…

– Что им удалось узнать?

– Ничего существенного, сэр…

– Конкретно.

– Маршруты следования конвоев, места нападения на них… и место расположения подставного перерабатывающего завода, – перечислил Хорхе и понял, что провалился. Он это понял и раньше, как только узнал, что девочка-урод залезла в главный компьютер и основательно там покопалась, но до сего момента он уговаривал себя, что все поправимо.

– Не так уж мало… это ниточка, которая приведет к веревочке… – задумчиво проговорил мистер Стренж. – Вы достали вора?

– Н-нет, сэр, но я точно знаю, что информация еще не покинула пределов планеты и не достигла главного офиса КЕК…

– Ясно. Задействуй все ресурсы, но найди этого вора!

– Так точно, сэр! – по-военному ответил Хорхе и даже вытянулся по стойке «смирно», неожиданно для самого себя выяснив, что вскочил с кресла.

– И еще…

– Что сэр?

– Отныне все, что добудет компания, отправлять по известному тебе маршруту.

– Но…

– Никаких «но», червь!

– Да, сэр… к-конечно, как с-скажете…

– Выполняй!

– Д-да, с-сэр…

Хорхе понял, что влип. Влип основательно, и не только он, но и весь человеческий мир. Он вдруг представил всю огромную массу редкоземельных металлов, уходившую неизвестно куда, нигде не отображаясь даже косвенно. Он догадывался, что не единственный работает на этого неизвестного Хозяина, наверняка были еще…

И, в конце концов, кто он?! Кое-какие догадки по этому поводу уже были.

Этинсоль на некоторое время впал в своеобразный ступор.

Посидев с минуту, Хорхе положил трубку аппарата дальней связи, так как там слышались только гудки, и поднял трубку обычного аппарата. Нужно было выполнить приказ Хозяина, иначе долго не прожить. Впрочем, то, что он собирался делать, было сущим самоубийством, просто в несколько растянутом виде, но Хорхе отличался живучестью и надеялся выкарабкаться. Но для того чтобы уцелеть, надо выполнить приказ, уменьшив и без того узкий круг информированных лиц. А для этого все нужно сделать самому.

Хорхе Этинсоль работал, как заводной. Он узнал время и маршруты следования караванов, их охрану. Ничего и никому не объясняя, он снял с них серьезную конвойную защиту и под предлогом усиления флотов отправил на фронт. Своему помощнику он поручил на беззащитные караваны нанять другие группы охраны. Суммы, которую он для этого выделил, хватит лишь на слабые охранные агентства. О чем и доложил помощник, но Хорхе его послал так далеко, что тот предпочел ретироваться и выполнить поручение от и до, не задавая лишних вопросов.

– Хорошо… теперь последний штрих.

Хорхе достал длинный номер и набрал шифр на аппарате связи.

– Черный Вервольф? – спросил Этинсоль, добавив в голос подобострастности.

– Канэчно, дарагой! Каго на этот раз ощипат? – спросил пират. Для него Хорхе Этинсоль был всего лишь наводчиком, работавшим в какой-то крупной корпорации и за информацию о караванах получавшим процент от выручки сырья на черном рынке.

– На этот раз работы будет много…

– Это харашо, дарагой… мои ребята уже все свои зады отсыдели.

– Тогда получай пакет.

И Хорхе отослал по сети пакет информации. Ту же самую операцию по той же схеме он проделал с еще несколькими пиратами, сдав им маршруты движения еще нескольких конвоев.

– Ну, вот и все… – выдохнул Хорхе. – Теперь пора сваливать и… далеко. Очень далеко.

78

Своего техника Крис нашел по указанному Макагоном адресу. Тот возился с каким-то допотопным автомобилем, ругался на техников, чего раньше с ним никогда не было. «Видимо, старик действительно не в своей тарелке, – подумал Форкс. – Совсем на гражданке характер испортился».

После небольших посиделок у него на квартире, где была прикончена довольно объемная бутылка бренди, Крис пригласил Дэвидсона к себе в техники и даже более того – в начальники всех техников на корабле. Тот посмеялся и, наверное, шутки ради, согласился прокатиться на орбиту.

– Да, малыш, признаться, ты меня удивил, – сказал Харлей, когда Крис доставил его таки на свой корабль. – Я всегда знал, что из тебя выйдет толк, но чтобы до такого…

– Спасибо.

– Но вот машинки староваты…

– Все, на что хватило денег.

– Понимаю, понимаю, – повторял Харлей, обходя старый истребитель «СУХО-200» вокруг, осторожно трогая его за плоскости. Видимо, механик был сейчас не совсем здесь. И Форкс понял, что старина Харлей весь его.

Самолеты выглядели свежо благодаря сине-белой раскраске под дельфина. Крис не отступал от традиций, и весь его отряд щеголял таким оформлением, только на хвостах имелись отличительные знаки пилотов. В общем, все как у людей.

– Мой дед их обслуживал.

– Чего? – не сразу понял Форкс.

– Мой дед, во времена Исхода, обслуживал их…

– Понятно.

– Ну и как они?

– Ну… немного не тянут, – признался Крис, внутренне переживая чувство полета, когда испытывал их максимальные возможности. – Не хватает им тяги, углы атаки получаются какими-то смазанными, как у меня тогда на экзамене… В реальном бою нас быстро догонят и сядут на хвост.

– Что сказать… старички.

– Харлей…

– Что?

– Может быть, можно что-то сделать, а? Ты всю жизнь провозился с машинами, а сейчас я узнал, что и дед твой с этими истребителями копался…

– И отец…

– Тем более. Ну так как?

– Не знаю, парень. К ним хорошо подошли бы движки от «стрекоз». Сами «стрекозы» как самолеты полное дерьмо, а вот движки от них, СКУ-290, отличные. Можешь мне поверить.

– Я верю, Харлей, но денег у меня нет даже на то, чтобы поставить им автомобильные двигатели от задрипанных «серверов».

– Даже так?…

– Да, даже так, – хмуро кивнул Форкс. – На зарплату и топливо едва хватает.

– Ясно.

– Может быть, есть какой-то другой способ?

– Есть, парень, но… я бы на твоем месте поостерегся им пользоваться.

– Выкладывай, Харлей, мне не до сантиментов.

– Хорошо. Как я уже говорил, мой дед обслуживал «СУХО-200», и его подопечным был, по его словам, сумасшедший пилот по имени Жак Дарваш…

– Знакомое имя…

– Брат того самого Керка Силаева.

– Точно! И что?

– Так вот… по его приказу он установил на истребитель, в двигательную систему, баллон с водородом… опасная вещь. Видите ли, так поступали легендарные «Синие собаки» и «Красные вампиры». Тем не менее мощность действительно выросла на порядок. Но и смертность…

– Я согласен, Харлей… давай поставим баллоны с водородом.

– Думаю, мы можем обойтись более действенным составом из трити-дейтревой смеси. И все равно это будет очень опасно.

– Плевать. А с «МИГСами» что-нибудь можно сделать?

– Думаю, им придется ставить просто водород, а не его изотопы, как в случае с «СУХО-200».

– Ну так что, берешься? – спросил Форкс, уже зная ответ главного механика.

– А куда я денусь, генерал? Ты же знаешь, самолеты – моя жизнь.

В тот момент, когда Харлей согласился остаться на авианосце, в ангар вошла Дженнифер и с ходу радостно заявила:

– Крис, только что пришло сообщение. У нас, кажется, есть работа!

– Я надеюсь, не как в прошлый раз? Неизвестный груз, туманный наниматель…

– Нет. Все чисто, – успокоила его Дженнифер. – Нас нанимает «Металл-Север стил» для сопровождения конвоев с рудой.

– Это уже кое-что! Этих нанимателей мы знаем в лицо. А как дела с заменой?

Вопрос был не праздный. Дело в том, что в своем первичном прайс-листе они поставили обмен погибших машин «СУХО-200» аж на «циклопы» в расчете два к одному, а не на «цикады», как думали в самом начале.

– Порядок! – кивнула Дженнифер. – Они даже «МИГСы» готовы менять два к одному на «циклоны», вместо трех к одному.

– Слушай, что-то мне их щедрость подозрительной кажется. А тебе как?

– По-моему, нормально. Все силы сейчас направлены на фронт, так что им приходится пользоваться тем, что есть. Не удивлюсь, если они наняли все свободные отряды из «холмеров».

– Ясно. Ну что, пойдем подписывать контракт?

– Пойдем!

– Ну что, старина, машинами нужно заняться прямо сейчас. Ты слышал, возможно, они нам очень скоро понадобятся.

– Займемся, – улыбнулся Харлей. – Все будет в ажуре, нужно только прикупить кое-чего…

79

Малый авианосец «Джанга» прибыл к условленной планете, чтобы принять там караван из пяти грузовиков, под завязку забитых только что добытой драгоценной рудой. Добытой не только в результате выработки, но и в результате довольно кровопролитных боев.

– Значит, ты теперь генерал? – спросил майор Гастон.

– Да, но можете не называть меня «сэр».

– Я и не думал.

Крис и Ставр засмеялись. Выдалась свободная минутка, и они могли посидеть вместе за бутылочкой отличного пятизвездочного коньяка «Тореадор», по тысяче реалов за бутылку, самого дорогого, что Форкс нашел на Джудже, ящик которого он, как и обещал, подарил майору Гастону.

– Отличное пойло, генерал, и… черт возьми, я тебя поздравляю! И уважаю. Не люблю, знаешь, ублюдков, что, дорвавшись до денег, сразу отправляются отлеживать себе бока в тихом местечке. Они, как правило, все спиваются…

– Спасибо.

– Слушай… а может, меня к себе возьмешь, а? – то ли в шутку, то ли всерьез спросил Ставр и подмигнул левым глазом. – Из всех самолетов моих машин только тридцать осталось…

– Увы, майор, – развел руками Крис. – Я был бы рад, но мой авианосец и без того несколько перегружен. Но обещаю, я непременно подумаю о твоем предложении.

«Когда количество пилотов в результате боев сократится наполовину», – договорил уже про себя Форкс и выпил стаканчик коньяка.

– Ну ладно, майор, бывай. Мне пора…

– Удачи, генерал.

– Спасибо…

Вместе с «Джангой» конвой охранять приставили побитый малый линкор «Хэрст»; как Крис позже выяснил, им командовал такой же удачливый солдат, как и он сам. «Хэрст» встал во главе конвоя, а «Джанга» шел замыкающим.

– Не нравится мне это… – сказал Форкс.

– Что именно? – поинтересовалась Дженнифер.

– Да все. На наши условия согласились, не глядя, даже не торгуясь… теперь вот караван.

– А что с ним не так?

– Все не так. Он очень большой. Ты сама знаешь, что максимальное количество грузовиков не должно превышать трех. Мы ведем целых пять штук, и каких?! Аж «ХМ-1000». Это очень лакомый кусок, а защита, прямо сказать, хромает. Конвой охраняют два псевдобоевых корабля, «Джанга» и «Хэрст».

– Что-то тебя повело, Крис…

– Наверное.

– Пойдем лучше в каюту.

– Пошли…

Командиры ушли с капитанского мостика, а потому не могли видеть, как майор Камасай нахмурился. Он был полностью согласен с выводами своего молодого генерала, пусть тот и выложил их под действием выпитого спиртного.

Тем не менее конвой двигался по заданному маршруту, не отклоняясь от него ни на йоту: иначе, в случае чего, пришлось бы отвечать буквально головой.

– Подходим к точке поворота, – объявил капитан Толл. Крис кивнул и поудобнее устроился в своем кресле.

«Вот еще эти непонятные повороты», – раздраженно подумал Форкс. Он выспался, но все равно чувствовал себя не очень хорошо. Принятые таблетки медленно приводили его в норму.

Небольшой толчок – и «Джанга» встала на курс вслед за малым линкором и грузовиками.

– Это для того, чтобы запутать пиратов, сэр, – объяснил капитан Толл, когда Форкс обратился к нему за разъяснениями. – Если они нападут на наш след, то подумают, что мы идем, как шли, то есть прямо, никуда не сворачивая, и будут ждать нас в определенной точке. А мы в это время черт-те где…

– Ясно…

Невеселые мысли прервал голос оператора радарной:

– Сэр, на горизонте метки.

– Сколько?

– Пять, сэр.

– Кто это?

– Неизвестно, сэр. На позывные не отвечают. Компьютер не может определить тип кораблей. Но что-то вроде «СД-300».

– Скорее всего, сэр, это пираты, – прокомментировал майор Камасай.

– С чего вы взяли?

– Да только они обычно лепят на свои корабли столько дополнительных конструкций, что те становятся неопознаваемыми.

– Ясно…

– Попытка выйти на связь.

– Я только что хотел того же… Что ж, включай.

– Есть, сэр.

На экране появилось изображение человека лет пятидесяти, темноволосого, с длинной густой бородой.

– Я – Черный Вервольф, – представился он и широко улыбнулся. – Сдавайтесь, или мои ребята разнесут вас в пыль.

У Форкса что-то неприятно сжалось в животе, тем не менее виду он не подал, хотя знал, что Черный Вервольф один из самых кровожадных пиратов. Слов он зря на ветер никогда не бросал и, к его чести, каким бы оно ни было, всегда его держал.

– Очень приятно, – ответил Крис. – Я – генерал Форкс, командир конвоя…

– Мне плевать, кто ты. Просто разверни свое корыто и проваливай. Но если что, я всегда рад хорошей драке!

Пират снова широко улыбнулся, чем разозлил Форкса не на шутку.

– И что?! От одного твоего имени и угроз я должен упасть на колени и жалобно промычать нечто вроде: «Забирайте все, только не троньте нас»? Хрена с два, приятель!

Черный Вервольф посмеялся от души вместе со своими подельниками. Последние находились вне поля видимости, тем не менее смех стоял дружный. После чего произнес:

– Уважаю… Особенно если учесть, что стоит в ячейках твоей баржи, – сказал пират, намекая, что отлично знает, какие самолеты находятся на авианосце. – Ну а теперь не взыщи…

Связь прервалась. Метки пиратов на экране радара стали сближаться с меткой «Джанги», а затем растянулись цепью, чтобы взять «Джангу» и «Хэрст» в клещи и раздолбать из электромагнитных пушек, установленных на пиратских переделанных грузовиках. Плюс ко всему на радаре мелкими точками появились метки бортов малой авиации.

– Боевая тревога! – закричал Крис и, под звуки сирен, бросился вниз, на летную палубу, в дверях предупредив: – Майор Камасай, вы остаетесь за главного.

– Есть, сэр.

80

Крис Форкс знал, что все последнее время Харлей Дэвидсон возился с самолетами, модернизируя топливную систему «СУХО-200» и «МИГСов». Он также знал, что работа должна была быть закончена.

На палубе суетились техники, заканчивая предполетную подготовку, в кабины самолетов забирались пилоты, возбужденно друг с другом переговариваясь. Для многих из них это был первый боевой выход за долгие годы, для некоторых пилотов «МИГСов» – вообще первый боевой выход.

– Эх… – неизвестно почему вздохнул Форкс, быстро обойдя самолет, проведя рукой по плоскостям, тем самым выполнив неизменный ритуал, и запрыгнул в свой истребитель. – Не подведи меня сегодня.

Судно тряхнуло, и несколько человек упали на пол. Это атаковали пираты, выстрелив по авианосцу из электромагнитной пушки. Это означало, что скоро начнется налет авиации.

– «Дельфин» – эскадрилье… Как вы знаете, у вас всех стоит баллон с трити-дейтриевой смесью. Но пользуйтесь им только в крайнем случае, когда уже другого выхода нет. А теперь поехали!

Заработали барабаны пуска истребителей. Один за другим самолеты заезжали в ячейку. Механизм прокручивался, и второй самолет заходил внутрь. Еще одна прокрутка – и первый самолет выходил наружу, а третий только-только входил в шлюзовую камеру.

Вторая прокрутка, третья, и «СУХО-200» Форкса оказался по ту сторону борта «Джанги». Рядом с ним все выходили и выходили самолеты из других стартовых шахт.

Было видно, как ведет отчаянную перестрелку с пиратами малый линкор «Хэрст». На его борту уже дважды вспыхивали огненные пузыри. Добавлял свою лепту и авианосец. Трассы снарядов зенитных орудий уже чертили замысловатые фигуры: несколько рановато, так как вражеские истребители были еще далеко, но Крис прощал молодых стрелков. Не у всех нервы стальные…

«Да нас просто подставили, – мелькнула предательская мысль. – Мы просто расходный материал для прикрытия…»

Додумать Крис не успел, начинался настоящий бой, он лишь успел дать указание для перестроения в «ромашку», и все – полетели первые снаряды и дымными хвостами обозначились ракеты.

Свалка началась буквально сразу. Не получилось сделать хоть каких-то тактических построений внутри «ромашки»: ни «щипцов», ни «молотов», ни чего бы то ни было еще.

Пираты на своих разношерстных машинах, среди которых, Крису показалось, он заметил «чулты» керашей и «шомму» селоев, прорывались сквозь порядки из «СУХО-200» и «МИГСов», и долбили из пушек по створам авианосца. На секунду даже подумалось о тех, кто сидит за их штурвалами, люди или их создатели? Всякое могло быть: пираты народ интернациональный, не страдающий излишком предрассудков. Но потом стало не до отвлеченных размышлений.

«Ах, что делают, паразиты!» – негодовал Крис, понимая, что те работают весьма умно.

Взрыв – и помятая створка, перекрывшая шахту выхода. Еще несколько таких попаданий, и самолеты Форкса станут легкой добычей, после того как у них закончатся боеприпасы и топливо, потому как просто не смогут их пополнить, или смогут, но недостаточно быстро. А это почти одно и то же, и их просто расстреляют играючи, как в тире.

Прошло совсем немного времени, и Крис заметил две вспышки взрыва. «Мои», – подумал он о погибших самолетах.

– «Дельфин», это «Стервоза».

– Слушаю тебя, «Стервоза».

– «Дельфин», грузовики!

– Проклятье!

В этой свалке Форкс совсем забыл о грузовиках, о том, что он отвечает за транспортные средства. Пока шва схватка, три грузовика подверглись атаке абордажными командами. Грузовики отчаянно маневрировали, но тем не менее к первому кораблю уже присосались два абордажных судна, с обоих бортов. То же самое в скором времени должно было произойти с оставшимися двумя грузовиками.

– Ясно, «Стервоза». Быстро заводи свою эскадрилью на перезарядку.

– Но у нас еще…

– Не обсуждать! Выполнять! Заходи через все свободные шахты.

– Есть, сэр.

– «Дельфин» – эскадрильям! Поднажмем, ребята!

Пилоты поняли его правильно и один за другим включили свой самодельный форсаж.

– Внимание, захват системой наведения, – произнес БК хриплым модулированным голосом. Очень некстати возникла ассоциация с угловатым роботом, – как их представляли на заре создания оных.

На радаре было видно, что в хвост пристраиваются два истребителя и уже пускают первые пробные очереди.

– Ракетная атака! Ракетная атака!..

Не теряя больше ни секунды, включил форсаж и Форкс. Послышался вой, будто ураганный ветер свистел, в глазах все мгновенно поплыло. «СУХО-200» повело, но Крис сумел удержать его и выравнять полет.

Трити-дейтриевая смесь сделала свое дело. Крис не помнил, чтобы летал когда-нибудь так резво. Ракеты сразу оказались где-то позади и, более того, сделав широкую дугу, Форкс сам оказался на хвосте у своих преследователей и открыл пушечную стрельбу.

Шесть пушек «СУХО-200» сделали свое дело, и от какого-то уродца полетели куски брони, а через секунду он, выпустив рой тепловых шашек, покинул поле боя с пробитым двигателем и перебитыми системами жизнеобеспечения. Второй пиратский самолет попытался уйти на форсаже, но не успел, и Крис, нагнав его, словно ястреб кролика, всадил оставшийся боекомплект в «спину» самолета, и тот, полыхнув огнем, в беспорядочном вращении стал уходить из зоны.

– «Дельфин», это «Стервоза»…

– Слушаю тебя…

– Мы загрузились.

– Хорошо. Держи их. «Свин», это «Дельфин».

– Слушаю тебя, «Дельфин».

– Быстро на перезарядку, так же через все створы.

– Понял, а то мы уже пустые…

– Давай…

Разгорелся очередной бой, но он был чуть слабее, чем предыдущий, пираты тоже спешили перезарядиться. Форкс бросил взгляд на счетчик: по нему выходило, что потеряно две машины, и только один пилот, судя по всему, жив.

«Проклятье. Минимум четыре самолета в потерях», – подсчитал Форкс.

– «Дельфин», это «Свин».

– Мы загрузились.

– Ясно. «Дельфин» эскадрилье… всем на перезарядку. Держите их…

– Без проблем.

Форкс зашел в свою ячейку, барабан толчками провернулся, и в глаза ударил яркий свет. Самолет выкатили, развернули на вращающемся круге, к нему поспешили механики, чтобы осмотреть машину, залить мелкие повреждения, которые Крис даже не заметил, пеной и навесить боекомплект.

Прошло всего двадцать секунд, а над барабаном зажегся зеленый свет, и самолет Криса заехал в ячейку. «Рекорд», – подумал пилот.

Наверное, так и было.

Повороты барабана – и Форкс снова оказался в космосе, и снова здесь кипел бой.

– «Дельфин» – эскадрильям… всем пробиваться к грузовикам!

– Но авианосец, «Дельфин»! Они же его раздолбают.

– Хорошо, если так, «Стервоза»! А теперь все к грузовикам!

– Есть, сэр.

Крис направил свой самолет в сторону грузовиков. Пираты сначала не поняли, в чем дело, и, как только стало «свободнее дышаться», по привычке стали долбить створы шахт, что дало «дельфинам» время оторваться и рвануть к атакованным грузовикам.

Первый и второй грузовик проскочили, они были в порядке. Вот третий…

К третьему все еще пытались лепиться абордажные суда, но команда сопротивлялась. Тем не менее к правому борту уже прицепилось какое-то корыто.

– Мочи их, ребята! – прокричал Форкс в эфир и выпустил первые ракеты.

Вслед за ним спустили свои цилиндры остальные пилоты, и один из абордажных кораблей разорвало на части столь массовое попадание. Его не спасли никакие средства защиты, которыми он окутался в одну секунду. Штук двадцать ракет настигло его, и он взорвался.

За второй грузовик, уже прилепившийся к борту, пилоты взялись без подсказки командира, и сразу четыре трассы снарядов пересеклись на нем. Полетели ошметки брони. Тысячами осколков лопнули кварцевые лобовые стекла, и на этом можно было ставить точку.

– Давайте за второй грузовик!

– Сейчас, командир!

Но со вторым грузовиком так легко не получилось. Пираты опомнились и бросили заниматься авианосцем, поспешив защищать свои абордажные корабли. Снова разгорелся бой. Тем не менее время от времени кто-то из «дельфинов» вырывался из общей схватки и от души лупил из всех стволов по прилепившимся к грузовикам судам. Особенно хорошо это получалось у пилотов «МИГСов». Восемь пушек создавали прямо-таки лавину огня. И хотя доставалось и грузовикам, не имевшим нормальной брони, хватало и абордажным судам.

Теперь вспышки взрывов были видны с обеих сторон. По всей видимости, Черный Вервольф понял, что победа может достаться слишком высокой ценой, и решил отступить; правда, не с пустыми руками.

– «Дельфин», это «Стервоза»!

– В чем дело, «Стервоза»?

– Первый грузовик!

Форкс и сам уже видел, что головной грузовик взял резко вправо и уходил от конвоя на максимальной скорости. Пираты захватили его, и тут уже ничего нельзя было поделать. От второго грузовика отлепилось одно абордажное судно и поспешило вслед за угоняемым транспортом. Второе абордажное средство, скорее всего, сильно повредил «МИГС», и оно осталось на месте, его команда ушла на только что сбежавшем корабле. Одновременно с этим отступлением схватка утратила накал, и пираты исчезли.

В этом сражении линкор «Хэрст» был поврежден настолько сильно, что едва дотянул до ближайшей ремонтной базы. Пострадала и «Джанга», но в меньшей степени, ей в основном перебили створы шахт, так что после боя с пиратами оставшимся самолетам пришлось целый час грузиться в авианосец через пять оставшихся створов.

Командование после «разбора полетов» признало действия генерала Форкса заслуживающими высокой оценки, но не наградило премиями (за исключением полагавшихся за сбитые цели), так как он все же потерял один грузовик с рудой.

– Сволочи, – хмуро сказала Дженнифер, ознакомившись с результатами комиссии.

– Не расстреляли, и ладно, – махнул рукой Крис.

– А что с заменой? – спросил Шлюсс Макагон. Его эскадрилья потеряла пять «МИГСов», и он жаждал пересесть на «циклон».

– А здесь еще интереснее… – ухмыльнулся Форкс.

– Ну, не томи!

– Тебе причитаются «СУХО-200».

– Но как же так?!

– А вот так… Были бы «МИГСы», отдали бы их. Нам тоже аналогичные машины дадут, а не обещанные «циклопы».

Эскадрильи Криса и Дженнифер в общей сложности потеряли десять машин.

– Ничего не понимаю…

– А чего тут понимать?… Просто у них целая баржа этих «СУХО-200». Оказывается, один шустрый снабженец купил их вместо «циклонов», а всю разницу от сделки положил себе в карман и… исчез. Нашли его или нет, я не знаю. Но если нашли, то его участи я не позавидую, что бы со мной ни случилось… Так вот, пылились эти самолеты на складе, как бесполезный металлолом, так как не отвечали летным требованиям… пока не появились мы. Вот так. Теперь все эти самолеты будут и в дальнейшем отдаваться нам на замену.

– И сколько их там у них? – с подозрением спросил Шлюсс.

– Двести штук.

– Мать моя женщина! Нам же их летать, не перелетать!

– Именно так…

81

Мистер Стренж, он же магистр Тролм, ожидал аудиенции императора. Магистр Тролм был довольно известной личностью среди узкого круга приближенных к императору, потому как он был единственным шердманом, знавшим человеческий язык, – язык варваров, пришедших более ста лет назад из ниоткуда на огромных кораблях-городах и так быстро захвативших обширные территории с богатейшими, жизненно необходимыми ресурсами.

Для того чтобы получить способность говорить на языке этих червей, магистр Тролм согласился на операцию на голосовых связках, и все равно его голос сильно басил; впрочем, это было нормально для крупных людей. А он действительно был крупным.

Магистр поморщился и хотел подумать о чем-нибудь отвлеченном, не связанном с людьми, но не получилось. На память пришла история императорской семьи.

Новый император Шердманской империи, его величество Эдрод Высокий, правил последние двадцать лет и был, пожалуй, самым молодым императором за последнюю тысячу лет. Эдрод являлся внуком Тополо Великого, свергнутого со своего трона родным братом Мелемианом Топо, сыном его дочери. И даже здесь не обошлось без людей. Они провели ужасающую бомбардировку планет запрещенным оружием…

А воссел он на трон после скоропостижной кончины отпрыска Мелемиана Топо и столь же быстрой смерти всех, кто хоть как-то мог оспорить его право на трон. Чьих это рук дело, гадать не приходилось, все знали, что…

«О чем я думаю?» – изумился магистр и встряхнулся. Не следовало даже думать на эту тему, так как, не дай духи Мира Мертвых, это отразится на его эмоциональном состоянии, и тогда… Пожалуй, он встряхнулся слишком интенсивно, так как гвардеец чуть повернул к нему голову, что было красноречивее любых слов.

Следовало вести себя более спокойно, иначе можно было получить много неприятностей.

Из отворившейся небольшой дверцы вышел церемониймейстер: без церемоний не обходилась ни одна аудиенция.

– Император примет вас. Вы готовы?

– Да, – вставая, кивнул магистр.

– О духи Мира Мертвых! Что с вашим голосом?! Вы простыли!!!

– Необходимость… А с простудой меня сюда бы не пустили. Кому, как не вам, любезный, знать это, – чуть раздраженно ответил магистр.

– Да-да, конечно… Идите.

Магистр развернулся и направился к вратам, которые охраняли два рослых гвардейца. Самый низкий из них был на полголовы выше магистра, хотя и он был не низким. Император подбирал гвардейцев себе под стать.

Ворота открылись, и магистр увидел длинную залу, в конце которой стоял трон, где восседал император. От врат посетителя под конвой взяли еще два гвардейца с оружием наизготовку.

Магистр шел дальше, сделав вид, что не замечает конвоя, ведь покажи он малейшую слабину, и его повалили бы на пол, и это в лучшем случае. Могли и расстрелять. Жизнь императора стоит того, чтобы свою жизнь теряли из одного лишь подозрения десятки магистров.

Магистр Тролм, не доходя до трона двадцати шагов, преклонил колено.

– Приветствую тебя, мой повелитель… – заговорил он, но был прерван.

– Хватит! Надоело…

– Мой повелитель?

– Встань и подойди поближе. Я не собираюсь всю нашу встречу орать.

– Да, мой повелитель.

Магистр приблизился еще на десять шагов и кожей почувствовал, как напряглись гвардейцы императора.

– Рассказывай, что привело тебя ко мне.

– Мой повелитель, перед тем как прибыть к вашему величеству, я прислал подробный отчет…

– Мне некогда заниматься бумажками, магистр. Уж кому, как не тебе, знать, сколько у меня дел. Ты меня понимаешь?

– Я понимаю, мой повелитель.

Молодой император уже очень давно готовил вторжение в мир варваров. Собирался самый мощный флот, который мог стереть людей, будто бы их и не было вовсе. Ради ускоренного снаряжения флота магистр Тролм, собственно, и был прооперирован, выучил язык и послан в мир варваров. И магистр вполне справился со своей задачей. За довольно короткое время он развернул целую сеть, в которой оседал стратегический минерал, чтобы затем отправиться в империю. Это были корпорации, фонды, рынки, пираты, наркоторговцы и прочее, прочее, прочее…

Добываемое сырье напрямую переправлялось в империю. Деньги, получаемые от всего прочего: финансовых махинаций с ценными бумагами, прибыли от продажи наркотиков и много чего еще – тратились на закупку сырья, и оно также отправлялось в империю, и мощь императорского флота росла не по дням, а по часам. Это была сила; сила, против которой ничто не могло устоять.

Но вот последние обстоятельства поставили всю его деятельность под угрозу. Операция могла быть свернута. О чем он и доложил императору.

– Мой повелитель, в мире варваров обнаружено немыслимое месторождение стратегического сырья… Более триллиона тонн, мой повелитель! Этого хватит, чтобы вся империя безбедно существовала десять лет, и даже наши сателлиты не чувствовали бы недостатка в энергии, мой повелитель…

– И что ты хочешь?

– Я предлагаю, мой повелитель, начать вторжение, чтобы завладеть этим месторождением.

– Но почему ты не хочешь использовать свои ресурсы в мире варваров? Кажется, у тебя это неплохо получалось.

– Да, мой повелитель…

Магистр склонился в поклоне. Ведь именно он, не кто иной, как он, магистр Тролм, развернул среди варваров торговые войны. Сделать это оказалась на удивление легко. Несколько миллиардов на подкуп нужных чиновников, создание альтернативного комитета по геологии, – и охранные агентства, мгновенно переросшие в армии, столкнулись друг с другом в кровопролитных боях за обладание рудниками.

Магистр искренне смеялся, наблюдая, как люди убивают друг друга, чтобы добыть сырье для Шердманской империи, себе на погибель.

Не удержавшись, он улыбнулся и сейчас.

– Но, увы. С таким крупным месторождением не справиться никому, а потому, мой повелитель, их варварское правительство уже наложило на разработку месторождения государственную монополию…

– Но почему?

– Иначе торговые войны грозят перерасти в настоящее побоище с таким количеством жертв, с каким их общество смириться не сможет, и правительство на волне возмущения просто падет.

– Понимаю. Что-нибудь еще?

– Нет, мой повелитель.

– Что ж, твоя информация действительно внесет некоторые изменения в мой план. Пойдем, я кое-что тебе покажу…

Император привел своего магистра в совещательную комнату за тронным залом. Сейчас она была переоборудована в некое подобие штаба с голограммными проекторами, один из них и включил Эдрод Высокий. В воздухе сразу же развернулась карта звездного неба.

– Вот эти желтые точки обозначают наши флоты…

– О! Мой повелитель! С момента моего последнего присутствия здесь их количество выросло вдвое!

– Не без твоей, а скорее, благодаря твоей помощи, мой друг.

– Благодарю, ваше величество, за столь высокую оценку моих усилий.

– Пожалуйста. Все эти пятьдесят флотов будут разделены на эскадры и отправлены на границу с миром варваров. Мы сотрем их в порошок! – воскликнул император и ударил кулаком по столу, от чего голограмма на секунду исказилась. – Мы пройдемся по их мирам победным маршем! Мы пройдемся по ним огненным смерчем и выжжем все дотла, и мы отомстим за то поражение, что понесли из-за их вмешательства!

Император замолчал, понимая, что несколько погорячился, и вернул своему лицу светло-коричневый цвет, цвет спокойствия. Мечта о реванше не оставляла его с самого детства, когда он жил в глуши, с нищенским содержанием, на какой-то заштатной планете. По крайней мере, он думал, что оно нищенское, это помогало ему поддерживать обозленность на должном уровне, не говоря уже о том, что «нищенского» содержания хватило на подкуп чиновников, охраны и наем весьма недешевых убийц из закрытого общества «Тени»…

– Да, мой повелитель, все будет именно так, как вы сказали, – произнес магистр в глубоком поклоне.

Магистр вполне понимал чувства своего повелителя. Тот добился реванша в деле престолонаследия, а теперь хотел взять реванш в военном и политическом отношении, так как победа восстановит пределы империи в прежних границах и даже расширит их – за счет территории варваров.

– Конечно, так и будет… Через два дня первые эскадры отправятся в рейды. Думаю, в течение года мы переправим весь флот, и тогда… – император судорожно вздохнул, все было и так понятно. – Ты, как непревзойденный знаток варваров, поведешь одну из них. Ты будешь на острие атаки.

– Это великая честь для меня и моего рода, мой повелитель!

– Я знаю, а теперь ступай. Все инструкции ты получишь завтра.

– Да, мой повелитель…

82

Райс Алламан затаился в трущобах, так как погоня сидела на хвосте. Здесь не было следящих систем, как в центральных районах города, и можно было отдышаться. Все сроки, отведенные ему Дядей главного управления, давно уже вышли, но он по-прежнему вынужден был ждать. Информация, что он добыл и не успел отправить, все так же была при нем и требовала отправки.

Райс довольно сильно похорошел. Целых две недели он провел в какой-то дыре, в системе канализации, питаясь только крысами и ожидая, когда его лицо придет в норму после действия инъекций. Из-за того, что он вколол себе две ампулы, ждать пришлось не одну, а две недели. Лицо сначала жутко опухло, потом словно растеклось, причиняя неимоверные страдания, и собралось вновь почти таким, как прежде.

«Ничего, – подумал тогда Алламан. – Эскулапы меня подправят, только выбраться нужно».

Несколько дней Райс скрывался и, когда наконец наступило затишье, он решил отправить-таки пакет с добытыми данными. Все официальные конторы он отмел сразу. Их наверняка взяло под контроль СБ «Металл-Север стил». Кроме того, неясным оставалось отношение местного отделения КЕК. Если последние заодно с корпорацией, то в системе наверняка стоит «фильтр» на определенную информацию, и тогда она не выйдет за пределы планеты, более того – он сам засветится.

Подпольный терминал был под колпаком. Точно этого Алламан не знал, но решил не рисковать. Он просто скопировал данные с одной дискеты на другую в каком-то техническом узле подземелья, где проходило тестирование систем канализации…

Никаких спецсредств у Алламана при себе не было, тем не менее ему повезло: он наткнулся на валявшегося в каком-то тупике алкоголика, который встал на путь бродяжничества не так давно и выглядел еще вполне прилично. Пока тот был под балдой, Райс, порядком измучившись, привел его в порядок, надел на него некоторые свои вещи, а потом, просто пообещав хорошую бутылку водки на опохмел, если тот выполнит его небольшое поручение, отправил к нужному человеку.

– А не обманешь? – спросил бродяга, оглядывая агента мутными глазами и держа в руках дискету.

– Не обману. Как только сделаешь все, как надо, и вернешься сюда, я буду уже с большой бутылкой «Сумборо».

– Лучше с двумя…

– Нет проблем.

– Ну ладно… я пошел…

– Иди.

Алламан наблюдал издалека за тем, как алкаш на подгибающихся ногах дошел до ржавой двери и постучал в нее условным сигналом, как его Райс и учил. Дверь открылась, и алкаш вошел, чуть не споткнувшись о порог.

Ровно через минуту к зданию подкатили сразу три фургона, а в небе появился полицейский вертолет.

Чертыхнувшись, Райс исчез в канализационной шахте, и ему снова хорошо пришлось побегать, уходя от полиции и каких-то ребят без опознавательных знаков. Тогда ему стало понятно, что с планеты данные передать не удастся. Правда, еще оставалось местное отделение КЕК, услугами которого он еще так ни разу и не воспользовался, поскольку все никак не мог выяснить, «чистые» они или нет.

«Вот и выясним», – решил Райс.

Фортуна послала ему мужика, почти полностью похожего на него внешне.

«Этот сгодится для путей отхода…» – решил агент и последовал за мужиком.

Через полминуты он понял, что с парнем что-то не так. Что-то в нем не то, нечто неуловимое в походке. Вроде идет…

«Педик», – понял Райс за секунду до того, как на глаза попалась вывеска бара «Золотой петушок». Однако, вопреки названию, почему-то петух на ней был синим.

Заходить внутрь Алламан не стал, не столько из-за пренебрежения, сколько из-за того, что там были все свои, и чужак мгновенно привлек бы внимание. Пришлось пристроиться в сторонке и ждать выхода того морального урода. Можно было поискать более подходящую кандидатуру, но времени катастрофически не хватало. Райсу нужны были документы, и не просто документы, но и биометрические данные к ним: палец и глаз.

А убить педераста предпочтительнее, чем нормального человека. «Своего рода санитар леса получается, – усмехнувшись, подумал о себе Алламан. – Избавляю его от больных…»

– Привет, Халк, – послышался слащавый голос. Райс шестым чувством понял, что обращаются к нему, и медленно повернулся.

– Привет…

– Что с твоим лицом?

Пальцы этого человека потянулись к лицу Райса с несомненным намерением его коснуться. Райс предпочел бы нырнуть в дерьмо, чем ощутить эти прикосновения, а потому, сказав, что с ним все в норме, врезал педику между ног, превращая его яйца в омлет. От такого удара тот поперхнулся собственным криком, и следующий удар Алламана по затылку отправил незадачливого извращенца в мир глубокого забытья.

– Ур-роды…

Райс сплюнул и сменил диспозицию. Наблюдать с нового места было неудобно, но до бесконечности разбираться с извращенцами Райс не собирался. Наконец объект вышел из закрытого клуба, но не один, а воркуя с еще одним нетрадиционалом. Щупая друг другу задницы, они прошли мимо Алламана.

– Ур-роды, – еще раз произнес Райс и направился вслед за парочкой.

Когда те заходили в подъезд, Алламан их нагнал, просунув ногу в щель закрывающихся дверей и, как ни в чем не бывало, зашел вслед за парочкой в лифт.

– Эй, вы кто? – спросил один из них. – Я вас здесь раньше не видел…

От этого голоса Райс чуть не скривился, но, сдержав порыв, ответил:

– Дед Пихто.

– Фу, мужлан…

– Не обращай внимания, – сказал второй.

Лифт остановился, и, когда парочка начала выходить, одним ударом в основание черепа Райс отправил спросившего в мир иной. Второй, выпучив глаза, собирался заверещать, но, получив удар в солнечное сплетение, согнулся пополам.

Райс поднял бездыханное тело на плечи, второй рукой выталкивая объект из лифта.

– Открывай квартиру…

Пинками Алламан все же заставил объект, который находился в глубоком шоке, открыть квартиру и ввалился в нее, бросив труп в ванной комнате.

– Что вам нужно?!

– Где твои документы?

– В шкафу…

– Принеси.

– С-сейчас…

Алламан последовал за извращенцем в комнату. Тот даже и не думал поднимать тревогу. Перебрав карточки документов, Райс удовлетворенно кивнул.

– Хорошо. Теперь закажи билет на Форреро.

– Но…

– Делай, как я сказал.

– Д-да…

Билет был заказан, и как только все процедуры были завершены, извращенец получил тяжелый удар по голове. Не тратя ни секунды, Райс сбегал на кухню и чайной ложкой аккуратно извлек правый глаз убиенного. Затем ножом отрезал ему большой палец – все, что нужно для идентификации личности. Это он положил в ванночку, обложил крошками сухого льда и пока поместил в холодильник.

– Теперь проверим лояльность местного Дяди…

83

Собственно, последнее можно было и не узнавать. Это дело контрразведки, но Райсу нужен был переполох как отвлекающий маневр, чтобы более-менее спокойно покинуть планету, создав для всех своих недоброжелателей видимость, что покинуть никак не может.

Сделать это он решил как можно тоньше, для чего снял квартиру, сделав особый заказ: на транслинейную связь, которой, как он знал, здесь нет.

– Мне просто необходима связь, – в который раз повторял Райс хозяину квартиры.

– Но у меня только обычная… Тем более, сэр, это дорого.

– Я заплачу… наличными.

В подтверждение своих слов Алламан вынул из кармана пачку ассигнаций и, отсчитав две сотни реалов, отдал их владельцу.

– Остальные триста вы получите после того, как я отправлю сообщение.

– Хорошо, сэр, я все сделаю. Завтра же у вас будет линия транслинейной связи.

– Замечательно…

И Райс принялся ждать, но в соседнем доме напротив. Алламан усмехнулся: все же до чего грубо работают силовики. В дальнем конце улицы на следующий день, – на который была намечена установка связи, – остановился фургон. Надпись на его борту «Доставка почты» не ввела Райса в заблуждение. Там сидела группа слежения, она должна была выяснить, тот ли это самый человек, что им нужен, или просто случайный прохожий.

Долго ничего не происходило. Наконец, по всей видимости, старшему группы отдали приказ, один «почтальон» вышел из фургона и направился к дому.

«Будут показывать мою фотографию владельцу квартиры», – понял Алламан.

«Почтальон» бегом вернулся в фургон. Через пять минут на другом конце улицы остановилась точная копия первого фургона, только надпись была другой: «Цветочная лавка Браунинга».

«Идиоты!» – рассмеялся Райс и взял в руки телефонную трубку.

– Алло, Дядя? – спросил Алламан.

– Кх-м… – послышалось приглушенное кашлянье, трубку прикрывали рукой. Но потом Дядя взял себя в руки. – В чем дело, племянник? Вам необходима помощь?

– Вы правы, Дядя.

– Вам угрожает опасность?

– В настоящий момент – нет. Операция прошла относительно удачно, и мне нужно, чтобы вы меня вывезли на конспиративную квартиру.

– Конечно! Где вас подобрать?

Алламан назвал свой адрес и выключил телефон. Он и так разговаривал слишком долго, нельзя было допустить, чтобы его вычислили с точностью до метра. А так примерный район совпадает, и значит, его словам можно верить.

– И небольшое дополнение…

Еще одно нажатие клавиши на телефоне – и терминал в снятой квартире включился.

– Зашевелились, сволочи! – удовлетворенно отметил Алламан, наблюдая в бинокль за тем, как закачались на рессорах фургоны, и в следующую минуту из них выскочило человек десять, далеко не в цветочных костюмах. Боевики корпорации «Металл-Север стил» с оружием наизготовку скрылись в подъезде.

– А где моя подмога? Вот и она…

Из-за поворота выехало два фургона со столь же дурацкими надписями: «Ритуальные услуги». Наверное, местные жители недоумевали, что на их улице делают сразу две машины столь печального назначения.

Из этих двух машин также выскочили бойцы, только уже в количестве двадцати человек, и тоже скрылись в подъезде.

– Ну, эти ребятки никак не могли приехать, чтобы просто эвакуировать меня. Что ж… на Джудже предстоит хорошая _уборка_ Конторы. И займутся уборкой, по всей видимости, _чистильщики_.

Даже отсюда было слышно, как выбили дверь зарядом. Взрывной волной разнесло и все стекла в окнах означенной квартиры, и завязалась отчаянная перестрелка между двумя группами боевиков СБ «Металл-Север стил» и КЕК. Вспышки и треск автоматов заглушались выстрелами дробовиков.

«Что ж, пожалуй, этого хватит, – подумал Райс, ретируясь из комнаты наблюдения. – Теперь на космодром».

Он подумал было о том, чтобы вызвать полицию, но потом понял, что еще одной перестрелки не получится, а полиция и сама приедет.

84

Райс тормознул такси.

– Куда вам, мистер?

– На космодром, приятель.

Водитель подозрительно оглядел пассажира, но вроде все было нормально, и согласно кивнул.

На космодроме, как обычно, стояла такая сутолока, что яблоку негде упасть, это Райса Алламана вполне устраивало. В ларьке у входа он купил небольшую туристическую кепку и как можно ниже надвинул ее на глаза. Он понимал, что его ищут через системы слежения, считывая его биометрические данные. Чтобы не попасться, он двигался только в самой густой толчее и даже прихрамывал. А чтобы прихрамывать натурально, он положил в ботинок колючий камешек.

Бочком-бочком, он добрался до автоматической кабинки выдачи билетов. Повторив все манипуляции на терминале, подтвердил заказ.

– Пожалуйста, посмотрите в глазок справа от вас, – заговорил компьютер. – Необходимо отсканировать сетчатку ваших глаз.

– Сейчас, дорогая, одну минутку, – ответил Райс, молясь о том, чтобы глаз педераста не пострадал сильно.

Алламан достал еще мягкое глазное яблоко и поднес к нужному отверстию. Небольшая вспышка – и компьютер женским голосом произнес:

– Спасибо, мистер Макнузо Рафаэли. Ваша личность подтверждена. Будьте так добры, для оплаты проезда вставьте платежную карточку и приложите палец к пластине.

– Один момент, дорогуша.

На этот раз из коробочки с уже растаявшим сухим льдом (чем и объяснялась мягкость глаза) Райс вытащил посиневший палец и приложил к нужной пластине.

– Благодарю. Мы рады, что вы выбрали для путешествия транспортную компанию…

Алламан не задерживался на одном месте больше, чем того требовала необходимость, и, как только в выдающем пазе появился корешок билета, выхватил его. Приметив плотную группу людей, он вклинился почти в ее центр.

Теперь следовало попасть на орбитальную станцию, откуда и уходили все транспортные и пассажирские корабли и лайнеры. Так, перебегая от одной толпы к другой, он довольно быстро добрался до посадочного терминала.

– Ваш контрольный билет, мистер… – растянув губы в дежурной улыбке, попросила проверяющая.

– Пожалуйста…

Райс протянул девушке билет, на которой ярким пятном выделялась «его» фотография.

– Простите, сэр, не могли бы вы подтвердить свою личность?

– Каким образом, мэм?

– Нажмите на эту пластинку, сэр.

«В твою душу!» – воскликнул про себя Райс. Никаких подтверждений никогда не требовалось, однако ж, на тебе…

Алламан засуетился, шаря по карманам. Служащая космодрома нахмурилась.

– В чем дело, сэр?

– Ни в чем, мэм… просто я жуть как боюсь микробов…

С этими словами Райс достал носовой платок и провел им по пластинке, после чего перехватил его левой рукой, закрывая таким образом правую руку, в которой он держал палец настоящего Макнузо Рафаэли.

Прибор чуть слышно пикнул, и девушка посмотрела на экран своего терминала.

– Все в порядке, мистер Рафаэли. Прошу вас пройти на борт…

Алламан едва не сорвался с места: он уже давно заметил следящий глаз камеры. Камеру он провести ни за что бы не смог, если местный Дядя сдал его биометрические данные, наверняка списанные в погребальной конторе.

«Все-таки сдал, тварь…» – понял Райс, когда, уже будучи в конце коридора, у створок в шаттл, поверх голов идущих за ним людей заметил какую-то суету в дальнем конце зала.

– Проходите, сэр, не задерживайте…

– Да-да, конечно…

«Интересно, пойдут они на то, чтобы сорвать рейс шаттла или нет?» – подумал Райс. Но потом понял, что навряд ли. Им пришлось бы объясняться с местной полицией, а это время, ненужная огласка и прочее, чем мог воспользоваться Алламан.

Окончательно агент успокоился, когда занял свое место, и шаттл мелко задрожал от продувки двигателей: корабль готовился войти в стартовый режим и взлететь. Утрясались последние вопросы с диспетчерами.

Толчок – и легкая перегрузка сдавила грудь.

85

Алламан лихорадочно искал выход из положения. Шаттл вот уже как две минуты вышел на орбиту и приближался к станции. То, что рейс не отменили, говорило лишь о том, что его будут ждать на причале. Орбитальной полиции нагородят, что он террорист, насильник, и вообще гад редкий, каких еще поискать. А сбежать с орбитальной пересадочной станции, в отличие от города, практически невозможно… космос кругом.

Райс встал и поплелся в конец шаттла.

– Мистер, мистер! – запричитала бортпроводница, подбегая к нарушающему инструкции пассажиру. – Немедленно займите свое место, мистер…

– Не могу детка, – повернул Райс к ней свое искаженное гримасой лицо.

– Почему?

– Вспучило меня, дорогуша…

– Но мы подлетим к станции через пять минут, мистер. Неужели нельзя потерпеть?!

– Никак нет, мисс… Или я сейчас попаду на толчок, или… этим толчком станет кресло. Вы меня понимаете? – добавил Райс и вполне натурально схватился за живот. – Видимо, что-то не то съел, мисс, вот и бурлит…

– Хорошо… – сдалась бортпроводница. – Следуйте за мной, сэр…

Райс засеменил за девушкой, выпучив глаза и сгибаясь чуть ли не пополам.

– Вот, прошу…

Райс оказался перед открытой дверью в гальюн и, поблагодарив отзывчивую бортпроводницу, юркнул внутрь.

«И что теперь?!» – вспыхнула мысль.

Алламан внимательно осмотрел туалет. Потолок, стены, пол. Пол… он делился словно пополам. Цепкий взгляд агента нашел несколько замков у стенки. Быстро их осмотрев, Райс понял, что открыть запоры не составит труда. Нажатие панелей – и замки сухо щелкнули. Рывок – и половина пола поднялось. Вниз вела крохотная лестница…

– Мистер, мистер… Мы уже причаливаем…

«Чтоб тебя», – выругался Райс, вздрогнув от неожиданности. После чего изобразил довольно правдоподобные звуки страдающего человека, у которого дела никак не идут, и с надрывом произнес:

– Минуту, мисс-с-с!

После чего спрыгнул вниз.

Шаттл был немаленьким, и потому Райс заплутал среди кабелей, трубопроводов, теплообменников и черт еще знает чего, но лишь на минуту. Технического персонала на борту не оказалось, что было Алламану лишь на руку, зато нашлась роба, по всей видимости, предназначенная для самой грязной работы на судне. Привередничать было некогда, и Райс натянул ее поверх своей одежды.

Чувствительный удар – это шаттл вошел в шлюзовую камеру, сейчас должны открыться двери и пассажиров попросят на выход. Тут, как нельзя кстати, на глаза агенту попался технический люк, который он искал. Поворот рычагов – и в нос ударил кисловатый воздух станции.

Оглядевшись, Райс выскочил наружу.

– Эй!.. – попытался остановить его попавшийся навстречу техник, но Алламан прошел мимо него, как мимо пустого места, а за поворотом кинулся бежать.

Группа захвата замешкалась на шаттле, пробиваясь сквозь толпу спешащих на выход пассажиров, дав тем самым Райсу Алламану время уйти как можно дальше от места стыковки. Но он понимал, что действовать нужно очень быстро, так как на станции особо не спрячешься, и переждать, пока все не утихнет, не получится.

Тем не менее Райс искал место, где можно отсидеться хотя бы пару минут, чтобы банально собраться с мыслями и наметить план дальнейших действий. Такое место вскоре нашлось. Довольно глубокая щель между распределительным шкафом, стеной и сетью трубопроводов.

Мимо ходили техники, не замечая затаившегося агента. Наконец тот решил выйти из своего убежища, превратившегося бы в ловушку, если бы что пошло не так, при этом он умудрился весь измазаться конденсатом, скопившимся на трубах.

– Сэр, – прозвучал за спиной агента требовательный голос.

«Вот ведь принесла нелегкая…» – раздраженно подумал Райс.

– Да, господа полицейские? – развернулся Алламан и увидел в руках одного из них свою фотографию.

– Вы видели этого человека?

– Нет, – отрицательно замотал головой Райс.

– Точно? – спросил его напарник, сощурив глаза.

Этот прищур Алламану был знаком. Коп его раскусил.

– Ладно… врать не буду, это я… – сказал Райс и одним молниеносным ударом вбил первому полицейскому, с фотографией в руках, нос в череп, отчего бедняга рухнул замертво, как подкошенный. Второй полицейский перехватывал короткоствольный автомат, чтобы изрешетить агента, но был сбит с ног подсечкой. Ботинок Алламана смял копу горло.

– Надо было убегать…

Райс быстро перетащил тела в тупичок, в котором минуту назад сам отсиживался, и, немного подумав, переоделся в форму одного из полицейских.

Теперь план сам возник в его голове, оставалось только его выполнить. Найдя выход с нижних ярусов, Райс поднялся на основную палубу, где, как и в наземном порту космодрома, сновали люди. Попавшаяся на глаза табличка с планом эвакуации показала ему, где находится центр управления. Туда-то он и направился, ведь именно там наверняка есть терминал транслинейной связи.

Чем ближе к центру управления он подходил, тем меньше встречалось пассажиров и больше технического персонала станции, и вскоре полицейская форма стала здорово привлекать внимание, особенно если учесть, что поодиночке полицейские никогда не ходили. Но тут, на его счастье, из гальюна вышел полицейский.

– Привет, – сказал Райс. – Ты не видел моего напарника Крюшо?

– Не-а…

– Чертов придурок… пошел за кофе и как сквозь землю провалился.

Заметив недоуменный взгляд копа, Алламан продолжил:

– Мы тут новенькие, ничего не знаем…

– Понятно. Станция действительно большая, заблудиться не фиг делать.

– Вот и я говорю… – продолжил заговаривать копу зубы Райс. – Слушай, братан… может, как-то его можно найти, а? Так, чтобы без взысканий нам, а? А то очень уж не хочется в первые же дни получить выговор с занесением…

– Этого никто не хочет. Ну, ладно, наверное, можно, если только через систему «Сонарос».

– Проводи, а?

– Пошли…

Так за разговорами полицейский провел его сквозь посты. Никто даже и не подумал присматриваться к ним. А чего к ним присматриваться? Обычный полицейский патруль, какие здесь не один раз проходят…

– Спасибо, братан, – сказал Алламан, обнаружив нужную ему дверь. В этот момент грудь, где в кармане лежала дискета, буквально начало жечь. Цель была суперблизка.

– Но нам дальше…

– Нет, мне сюда.

Еще один удар – и добрый полицейский, решивший помочь своему собрату, отправился в нокаут. Райс подхватил его на руки и ввалился в нужное помещение.

– Что происходит?! – закричал кто-то, «не въехав» в ситуацию.

– Все в порядке, моему напарнику стало плохо, – сказал Алламан, кладя полицейского у стены и закрывая дверь на замок, так, чтобы его можно было открыть только изнутри.

– Ребятки, тут можно отправить транслинейное сообщение?

– Можно… – рефлекторно ответил служащий, все еще не понимая, что происходит. – А зачем вам?

– Письмо девушке хочу отправить…

Алламан взял полицейский «сторм» на изготовку.

– Что вы себе позволяете?! Мы вызовем охрану!

– Показывай, где терминал. У меня совсем нет времени… И, как говорится, не вздумайте шалить. А то у подобного шалуна случится хроническое отравление свинцом. А чтобы не возникало желания поиграть в героя, всем к стене… не бойтесь, расстреливать не буду. Всем все ясно? Особо тупых нет? Отлично. Где терминал?

– Вот…

Терминал нашелся. Райс лихорадочно ввел длинные коды, вставил дискету и нажал копку отправления сообщения.

«Сообщение отправлено успешно», – высветилась надпись, и Райс облегченно вздохнул. Здесь «фильтра» установлено не было.

– Всем пока, – сказал Алламан, направляясь к выходу. Но стоило открыть дверь, как он услышал топот десятков ног. Спешили явно к нему. Райсу ничего не оставалось, как дать деру. Кто-то захотел помешать ему, но очередь из «сторма», выбивающая пух звукоизолятора из стены, охладила пыл охранников, и Алламан убежал.

Погоня с перестрелками промчалась по всей станции. Иногда только чудо спасало агента от полного провала и пленения, но все обходилось. Впрочем, в голове иногда мелькала мысль о сдаче, ничего зазорного в его случае не было, он, может быть, так и поступил бы, если бы на все сто процентов был уверен, что отправленное им письмо достигло адресата. Но такой уверенности не было, несмотря на заверение терминала. Потому приходилось отстреливаться и бежать, бежать, бежать по бесконечным коридорам, техническим лазам и так далее.

Счастливый случай помог оторваться от преследования в грузовом отсеке станции. Чуть в стороне послышались голоса людей, что-то живо обсуждавших. Райс подобрался к ним поближе, оставаясь вне зоны их видимости.

– Я чуть в штаны не наложил, когда переборка рядом со мной прогнулась от попадания электромагнитного снаряда. Зажмурился: все, думаю, приехали. Сейчас рванет, и нас выбросит взрывной разгерметизацией. Но обошлось.

– Да ты что?!

– Точно говорю! Пираты совсем озверели. Стреляют почти в упор. Но наш командир, хоть и молодой еще, совсем сопляк, а разогнал их, словно шушеру. И ты бы видел, на чем…

– А что за пираты были?

– Черный Вервольф.

– Да ну?!

– Точно говорю! Этот урод только один грузовик угнать смог. Вот, только что отремонтировались и в новый рейс готовимся…

«Отлично, – подумал Алламан. – То, что нужно».

Когда прибыли рабочие, Райс сбросил с себя полицейскую куртку, выбросил оружие и, подхватив первый попавшийся ящик, встал замыкающим в цепочку носильщиков.

Его никто не остановил. Все очень торопились, кроме тех двух любителей почесать языками. Впрочем, Райсу суматоха и спешка были только на руку и, пробравшись на борт, он аккуратно поставил ящик и спрятался в машинном отделении. Минута текла за минутой, казалось, сейчас сюда ворвется полиция, но никого не было, кроме механиков, заходивших сюда по делу.

Но вот что-то зашипело, началась беготня, потом снова все успокоилось, а затем пол под Алламаном вздрогнул и начал вибрировать.

«Ну наконец-то отчалили», – облегченно подумал Райс. Навалилась такая жуткая усталость, что он, наплевав на все инструкции, взял и уснул.

86

– Сэр, пришел пакет из штаба, – развернувшись, доложил майор Камасай.

– Ясно… перешли на мой терминал.

– Так точно.

Крис Форкс погрузился в изучение документа.

– Ну что там? – спросила Дженнифер, заглядывая через плечо.

– Только то, дорогая, что поход по магазинам отменяется.

– Понятно.

– Нам следует сняться в течение часа и отбыть в условленную точку, где мы и получим более полные сведения о задании. Но и так ясно, что назревает очередная война. Майор Камасай, отдайте все необходимые распоряжения.

– Есть, сэр.

После того, что они совершили над пиратами, а может быть, по каким-то другим причинам, но их посчитали достойными принимать участие в больших боях, а не только водить конвои, которые слишком часто стали пропадать. И вообще в воздухе чувствовалось какое-то напряжение, но никто не мог сказать, с чем это может быть связано.

«Как перед бурей», – подумал Форкс. Он даже поежился.

Вообще-то «Джанга» не должна была причаливать к орбитальной станции Джуджа, но капитан Толл, по совместительству исполняющий обязанности снабженца, договорился с транспортными компаниями о закупке продовольствия по более низким ценам, чем на базе. Здесь они также пополнили запасы регенерирующих шашек, фильтров и многого другого, что необходимо в дальних переходах и без чего никак не прожить.

В точке рандеву Форкса пригласил к себе генерал Крайс, который командовал небольшим флотом из пяти кораблей.

– Привет, везунчик…

– Здравствуйте, сэр.

Несмотря на то что звания были одинаковыми, весовые категории все же не совпадали.

– Присаживайся.

– Спасибо, сэр. Что происходит? Вся эта таинственность…

– А-а… – махнул рукой генерал Крайс. – Бардак какой-то. Ты знаешь, что правительство объявило о национализации месторождения в системе Йомадан?

– Да, сэр. Об этом только и разговоры…

– Ну вот. Корпорации боятся, что правительство пойдет дальше и национализирует вообще все сколько-нибудь большие месторождения.

– И?

– И начали откровенно перекупать самые лучшие отряды, усиливают свои флоты, словно перед последней битвой. Ведут какие-то шпионские игры. Хотя, может быть, они и правы, как знать. В общем, они стремятся захватить как можно больше рудников и выработать их до грамма, прежде чем правительство пойдет на решительные шаги, которые, прямо скажем, давно следовало бы предпринять.

– Вот оно что. Правительство хочет положить конец торговым войнам?

– Скорее всего, что именно так все и обстоит. Так что поздно ты организовал свой отряд.

– Ничего, сэр. Всегда что-нибудь нужно будет охранять. Платить будут меньше, но…

– Тоже верно, парень. А теперь о задании…

Генерал промочил горло стаканом виски, а потом взял в руки бумажный лист.

– В общем, все секретно, и вообще молчи-молчи.

– Ясно, сэр.

– Все перекупленные отряды и просто солдаты удачи вроде тебя собираются в определенных точках для перегруппировки.

– Наша цель?

– Система Неман. Там сейчас довольно жаркие бои за немаленький бассейн, и вы должны стать неприятным сюрпризом для противника.

– Кто это «вы», сэр?

– В общем, так… До системы Гренадер ты идешь за главного. Под твое командование поступают два линкора, авианесущий крейсер «Огненный дождь»…

– «Огненный дождь»?!

– Да. Его перекупили у «Сталькорпорейшен», когда тот вышел на свободный контракт, а с ним и два летных отряда, которые на нем базируются.

– А-а… что за отряды? – охрипшим голосом спросил Крис.

– Ты с ними встречался, – усмехнулся генерал Крайс. – «Неукротимые тигры».

– Черт.

– Понимаю, но теперь мы союзники.

– Да… конечно… – ответил Форкс, вспоминая схватки с «Драконом».

– Крис…

– Кх-м… да, сэр. Так что там о задании?

– Дойдешь до системы Гренадер и встретишь там еще два сводных отряда, они подойдут в течение недели. Там над вами командование возьмет вице-адмирал Шеллинг. Все ясно, генерал Форкс?

– Да, сэр.

– Тогда вы свободны.

87

Магистр Тролм удовлетворенно кивнул и улыбнулся. Согласно разработанному императором плану, вступающему в свою завершающую стадию, первые эскадры уже прибыли в точки ожидания и через неделю должна выступить вторая волна эскадр.

Место ожидания для эскадры магистра Тролма было выбрано идеально. Собственно, он и выбирал места ожидания, проверяя и перепроверяя системы через подставных лиц на их посещаемость. Удаленная система, не представляющая промышленной ценности, исследованная самыми различными специалистами вдоль и поперек. Кроме того, внешнее метеоритное поле довольно плотное, так что если даже пролетит случайное судно и по глупости своей зачем-то просветит систему на наличие кораблей, то ничего интересного не обнаружит.

Другие эскадры, наоборот, базировались в открытом космосе, на так называемых пустошах, вдали от коммерческих маршрутов и коммуникационных линий. И чем дальше, тем больше таких пустошей будет заполняться. Сначала подтянутся ударные группировки, а последними придут десантные корабли, чтобы десант мог застать варваров врасплох на планетах и уничтожить их, словно дичь на охоте.

«Это будет славная охота!» – еще раз улыбнулся магистр, предвкушая, какую роскошную награду получит.

Стоило только об этом подумать, как прозвучал гонг: кто-то просил разрешения войти. Магистр со вздохом нажал кнопку на пульте, и дверь отворилась.

– В чем дело? – спросил он недовольно. – Я отдыхаю…

– Мой господин, – склонился в поклоне его первый помощник Богло. – Множественные метки…

«Нас обнаружили! – первое, о чем подумал магистр и с большим неудовольствием отметил, что подумал он об этом с явной паникой. – Нет, не может быть».

– Конкретнее…

– Пять кораблей, мой господин.

– Разве это множественные метки?

– Э-э…

– Ладно, пойдем посмотрим.

Паника улетучилась, словно ее и не было. Пять кораблей ничто по сравнению с двадцатью кораблями его эскадры. И каких кораблей! Три старкрейсера, два авианосца с загрузкой по тысяче истребителей, пять эсминцев и десять линкоров разного класса! Он мог стереть равный себе по численности флот землян. А тут каких-то пять жалких меток!

Правда, был в эскадре еще один «уродец» – весь утыканный антеннами корабль связи, защищенный символической броней и практически не несущий на борту оружия. Обуза одна. Тем не менее он был предназначен для вполне конкретных, хотя и не совсем честных целей: для дезориентации врага мощнейшими помехами, установки ложных мишеней и так далее.

– Показывай свои множественные метки…

– Вот, мой господин… – первый помощник показал на широкий экран радара.

– Они движутся к нам? – переспросил магистр.

– Ну… не конкретно к нам, а в систему. Большая вероятность обнаружения, мой господин.

– Связист может нас закрыть?

– Он скорее нас выдаст, мой господин.

«От таких случайностей нельзя уберечься… – подумал магистр Тролм, но тут же внутренне приободрился. Ему показалось, что эти мысли похожи на начало оправдательной речи перед императором за проваленную операцию, которую тот готовил так долго. – Никакого провала не будет! Никогда!»

– Может быть, они пройдут все же мимо?

– Непохоже, мой господин. Скорость кораблей падает. Скорее всего, они встанут здесь на якорь, мой господин.

– Ясно…

– Какие будут приказания, мой господин?

– Уничтожить. Как только они остановятся, мы их атакуем. Объявите боевую тревогу.

– Слушаюсь, мой господин.

Потекли минуты ожидания. Из-за этих придурков, занесенных сюда случайно, могла провалиться величайшая военная операция. Этого магистр допустить никак не мог. И кто бы это ни был: пираты, решившие спрятать в захолустной системе награбленное до лучших времен, контрабандисты, укрывшиеся от идущих по следу полицейских, купцы, заблудившиеся в бескрайних просторах космоса из-за отказавших в Аномальных Зонах компьютерных систем, или даже боевой отряд наемников… все они должны быть уничтожены, и так, чтобы ни один сигнал бедствия не был послан с их судов.

«А для этого у нас есть корабль, который может любую связь глушить», – улыбнулся своим мыслям магистр.

– Они остановились, мой господин.

– Хорошо… Выступаем.

Флотилия магистра Тролма в соответствии с разработанным им планом разворачивалась в боевой порядок под прикрытием «уродца» – так он называл корабль связи.

– Как долго мы будем невидимы для варваров?

– Мы подойдем к ним почти вплотную, мой господин! Двойная дистанция прицельного огня, мой господин.

– Неплохо. А как насчет расстояния, при котором связист может гарантированно глушить их сигналы, Богло?

– Тройная дистанция, мой господин!

– Еще лучше. Как только связист сможет их глушить, пусть начинает, а мы, сбросив маскировку, вступим в бой и разотрем их в порошок, смешаем со звездной пылью!

– Так точно, мой господин!

Прошло еще несколько минут, и корабли противника стали видны визуально, светящимися точками. При увеличении оказалось, что перед ними все же наемники. Это подтвердилось, когда прослушали переговоры, ведущиеся на открытой волне. Никто из шердманского экипажа ничего не понял из перехваченного разговора, кроме магистра, знавшего язык варваров, и по всему выходило, что сюда должно подойти подкрепление.

«Не самый лучший вариант, – сморщившись, подумал магистр. – Но это им не поможет».

– Корабль связи может их заглушить, мой господин! – обернулся первый помощник.

– Отлично! Начинаем атаку!

– Так точно, мой господин!

88

Как и ожидалось, в систему Гренадер они прибыли первыми. Во время перехода Форкс, пожалуй, впервые почувствовал удовлетворение от своего генеральского звания: командовать таким количеством кораблей он даже и не мечтал, и ему это понравилось.

– Что за черт, лейтенант? – удивился Крис Форкс, когда во время разговора изображение вдруг подернулось сеточкой помех, а слова полковника Пришвина, командовавшего одним из линкоров, превратились в неразборчивый шум.

– Не могу знать… вся аппаратура в полном порядке, господин генерал.

Лейтенант крутил тумблеры своих настроек, когда его взгляд упал на радар, и он заорал:

– Сэр, множественные метки по правому борту! Быстро приближаются!

– Захват системами наведения, сэр! – доложили с другого поста.

– Да кто это, черт возьми?! Попробуйте выйти на связь!

– Не отвечают!

– Это шердманы, сэр, – спокойным голосом ответил майор Камасай.

– Какого рожна они здесь делают?

– Так ли это теперь уже важно, сэр?

– Действительно… Тревога! – заорал Форкс.

Двигатели кораблей запускались в экстренном режиме, к своим боевым постам спешил ничего не понимающий экипаж.

– Они нас окружают!

– Сколько до огневого столкновения?!

– Меньше минуты, сэр!

– Майор, огонь по готовности!

– Есть, сэр.

– К бою!!!

Корабли начали маневрирование, стараясь укрыться от неприятеля за астероидами, но одному из линкоров не повезло, и он разлетелся в пыль от множественных попаданий в энергетическую установку. Завязалась перестрелка. И всем становилось ясно, что живыми отсюда им не уйти.

– Немедленно передайте сообщение о противнике на всех частотах! – приказал Крис. – Передайте, что мы атакованы неизвестным противником и ведем бой!

– Есть, сэр! Сэр…

– Что?!

– Сигнал не проходит, сэр!

– То есть?

– Нас глушат по всем диапазонам!

– Проклятье! Мы можем установить хотя бы прямую лазерную связь?

– Я попробую, сэр, – кивнул лейтенант.

Райс Алламан был все же обнаружен, что в общем-то неудивительно. Старый механик, впрочем, не стал сдавать «зайца», тем более что персонала из-за жесточайшей экономии не хватало, и он определил агента своим помощником, а в историю, что агент наплел, не поверил. Но у всех есть свои тайны. Не диверсант, и то хорошо, а остальное его не касается.

Райс успел изучить множество систем на корабле: теплообменники, трансформаторы, генераторы, контуры усиления и так далее. Все это оборудование постоянно ломалось и требовало ремонта.

Райс хотел сойти с корабля при первой же возможности, но таковых пока не подворачивалось, а участвовать в торговых войнах он был не намерен.

Взвыла сирена, и все забегали взад-вперед.

– Что случилось? – спросил Райс у одного из пробегавших мимо людей.

– Война!

– Но мы же вроде на рейде… Здесь никого не должно быть.

– Нас атакуют шердманы! – выкрикнул молодой член экипажа и, вырвавшись, убежал.

«Шердманы?… – ошарашенно подумал Алламан. – Ну, конечно…»

В груди снова словно зажгло.

– Дискета.

Сорвавшись с места, Райс побежал в сторону капитанского мостика. Что он там забыл, Райс и сам бы сказать не смог, но тем не менее информация должна была уйти в Контору. (Алламан не был уверен, что она достигла адресата, когда он отправлял ее с орбитальной станции.)

Все метались по палубам и никто его не задержал, когда он вошел на капитанский мостик и услышал, что их глушат по всем диапазонам. Значит, дело совсем дрянь.

– Нужно удалиться от того корявого судна более чем на триста тысяч километров, и сигнал пройдет, – сказал Райс.

Алламан думал, что в этой суете его никто не услышит, однако ж молодой командир корабля развернулся к нему с лицом, искаженным от страшного внутреннего напряжения.

– Ты-то кто такой, твою мать?! – спросил он в гневе.

– КЕК, – не стал врать Алламан.

У генерала на лице появилось обиженное выражение, как у ребенка, которому сказали, что в подарке машина с дистанционным управлением, а он обнаружил там деревянную колотушку.

– А что у меня делает КЕК?… Впрочем, неважно… – махнул он рукой, словно отгоняя назойливую муху. – Что вы там говорили про сигнал?

– Вот это судно… скорее всего, корабль связи. Он глушит вас. Нужно удалиться на триста тысяч километров, и вы выйдете из зоны помех, – быстро повторил Райс.

Пока он говорил, авианосец дважды содрогнулся от ударов. Корабль активно окутывался поляризованным газом, как и другие, которые еще могли сопротивляться, но это мало помогало.

– Майор, вы слышали?

– Да, сэр, но…

– Что «но»?

– Мы не успеем, сэр. Их корабли гораздо быстрее и разнесут нас в клочья еще до того, как мы успеем оторваться на половину необходимого расстояния.

– Понятно… – сказал задумчиво Форкс. Сейчас он обдумывал десятки разных маневров, но выходил только один. Безумный. Самоубийственный. Но единственно реальный. Его-то он и озвучил совершенно охрипшим голосом: – Слушайте команду… Всем кораблям. Найдите укрытие, любой астероид, и постарайтесь удержаться за ним как можно дольше. Мы примем бой…

– Но это самоубийство! – закричали с одного из линкоров.

– Самоубийством будет безудержное бегство! Всем построиться в оборонительные порядки и держаться столько, сколько получится. Майор Камасай, остаетесь за главного. И еще…

– Что, сэр?

– Всей бортовой авиации на выход. Главная цель – корабль связи. Выполняйте.

– Так точно, сэр.

89

Крис бегом спустился на летную палубу. Все его пилоты уже сидели в своих машинах, и по их поведению можно было понять, что они в полной мере осознали всю серьезность сложившейся ситуации. Молодняк нервно, с лихорадочным блеском в глазах, переговаривался между собой. Старики даже с какой-то ленцой в последний раз осматривали датчики и просто ждали приказа на выход из ячеек, будто им было все равно. Сам Форкс испытывал нечто среднее между нервозностью молодежи и спокойствием ветеранов.

– Харлей!

– Что?…

– Что там у нас в запасниках из самого мощного?

– По документам – одна бомба «бабуин».

– То, что нужно, – кивнул Крис, вспомнив эффект от прошлого ее применения. – Цепляй.

– Понял.

Дэвидсон отдал необходимые распоряжения, и вскоре пара механиков-оружейников прикатила на тележке объемный ящик. Открыв его, Харлей и Форкс ахнули. Вместо «бабуина» здесь лежало две непонятных бомбы.

– Что это за дерьмо, Харлей?

– Что вы притащили?! – в свою очередь заорал Дэвидсон на своих подчиненных.

– Что приказали… то и притащили… – стали оправдываться те, понимая, что в самый ответственный момент происходит самая паршивая вещь, какая может только произойти.

– Ясно. Обычное дерьмо с подставками, – понял Крис. – Кто-то украл настоящего «бабуина», а нам это схожее по весу дерьмо подсунули, и мы в спешке приняли. Проклятье!!! Так что это, Харлей?

– Старые бетонобойные бомбы для ликвидации подземных бункеров… срок годности вышел год назад, – подвел черту главный механик, посмотрев даты.

– Еще и срок годности… – взмахнул руками Крис. – Цепляй, Харлей… делать нечего.

– Понял.

– Крис…

– Что тебе, Шлюсс?

– Дай мне одну… ты сам понимаешь… – замялся Макагон. – А так хоть…

Форкс лишь кивнул. Действительно, негоже класть все яйца в одну корзину. Одну бомбу переложили на другую тележку и быстро покатили к самолету «Свина».

– Удачи, сынок…

– Спасибо, Харлей. Спасибо… Дженнифер!

– Я здесь.

– Ты остаешься на корабле…

– Но почему?

– По кочану! Это приказ.

Обиженно поджав губы, она отошла в сторону.

«Дура!» – раздраженно подумал Форкс. Он не хотел, чтобы она участвовала в бою, ведь она, по сути, была единственным человеком, которым он дорожил, и потерять которого он не имел права. Ну а сам? Мысль о собственной смерти была далека, и не потому, что он считал себя бессмертным; кто угодно, но только не он, а потому, что примириться с собственной смертью было отчего-то легче…

Крис заскочил в свой «СУХО-200», когда первые машины скрылись в ячейках барабана. Одна за другой они выходили в космос, густо заполненный защитным газом. Тем не менее болванки шердманских орудий били по кораблям людей.

«Мать честная! – мысленно охнул Форкс, когда бросил взгляд на радар самолета, буквально кишащего малыми метками вражеской авиации. – Да их тут, как грязи!»

Руки на какое-то мгновение опустились, и душу захлестнула полная апатия. Он не верил, что можно прорваться сквозь такую прорву вражеской авиации к особо охраняемому кораблю. Но тут вспомнились слова песни, услышанной Крисом, когда он выходил от майора Гастона. Позже он узнал, что это была песня не о камикадзе, а о летчиках, которым не было другого пути, как только принять неравный бой. Крис прошептал слова песни, и силы будто вернулись, но не было ярости, которая могла ослепить, осталась лишь решимость, граничащая с апатичной пустотой.

 Их – восемь, нас – двое,

 Расклад перед боем не наш,

 Но мы будем играть…

Тем более что общее соотношение действительно было примерно таким же, как в песне.

– Ну что ж, сыграем… и сравняем. «Дельфин» – всем эскадрильям… Вперед!

И чуть больше сотни машин, среди которых было только сорок «циклопов» «Неукротимых тигров», а остальные «СУХО-200» да с десяток «МИГСов», на полной скорости выскочили из облака навстречу полутысяче машин противника.

И вот, так же как и чуть больше сотни лет назад, «СУХО-200» столкнулись с «ковейхами» в жестокой схватке без правил, не на жизнь, а на смерть.

«Ковейхи» начали свой бой с излюбленного приема: столкновение лоб в лоб. Перед их огневой мощью было трудно устоять даже самой крепкой броне, а потому ветераны торговых войн на такое столкновение не пошли, на виражах уходя с линии атаки. Но кому-то не повезло, и одна из машин расцвела яркой вспышкой. Форкс бросил взгляд на командирский счетчик: все машины его эскадрильи были целы.

Вдруг, оставляя позади себя длинные шлейфы огня, выскочили вперед два «паука». Резкое торможение – и радар пискнул, захлебываясь в подсчете внезапно заполнивших пространство множества меток. Частые разрывы впереди ясно указали, что в сотканную «пауками» минную сеть попалось очень много жертв.

Но за свой героизм они жестоко поплатились. Десятки ракет нагнали минеров, когда те тяжело разворачивались, чтобы убежать.

Небольшая пауза – и две волны истребителей прошли сквозь друг друга, непрерывно стреляя, и на этот раз один из самолетиков на счетчике Криса погас. Но понесенные в лобовом столкновении потери быстро компенсировались. Пространство изрезали пушечные трассы и дымные росчерки пущенных ракет.

«СУХО-200», «циклопы» и «МИГСы» садились на хвосты своим противникам. Началась самая настоящая свалка. Даже груженный бомбой Крис сел на хвост «ковейха». Тот пытался сбросить своего наездника, но у него ничего не получалось. Закаленный в торговых боях Форкс легко угадывал маневры «свиньи» и стрелял, стрелял, стрелял по попадавшим в прицел «ковейхам», которых было пруд пруди.

В этой короткой схватке Крис успел отработать, пожалуй, все приемы ближнего боя, что имелись в его арсенале. В итоге он срезал четверых.

– «Дельфин» – эскадрильям. Не затягивать… Помните о главной цели.

И, следуя собственному приказу, Форкс саданул из пушек по противнику, забив ему сопла и заставив выйти из боя. В следующее мгновение космос озарился яркими вспышками: приказ Криса был услышан. Вспышки вновь и вновь разрывали тьму пространства, но, увы, не только в секторах противника.

«Уже четырех нет… – глянул Крис на счетчик. – А скольких потеряли остальные эскадрильи?…»

Почувствовав, что сопротивление шердманов несколько ослабело, пилоты направили свои истребители к цели. Расход боеприпасов у всех не превышал пятидесяти процентов, но все понимали, что на перезарядку у них просто не будет времени. А вот истребители противника, по всей видимости, пошли на дозагрузку. На их плечах удалось подобраться поближе к одному из вражеских авианосцев, который вместе с линкором защищал беспомощный корабль связи.

Несколько кораблей оставили свои позиции, освободив пространство для маневра. Оказывается, они бросились вдогонку за дезертирами: пилотами, не выдержавшими самоубийственного накала боя и решившими сбежать.

«Что ж, может, оно и к лучшему…» – отстраненно подумал Форкс.

Из авианосцев катила новая волна «ковейхов». Поредевшие порядки спешили на свои корабли, было заметно, что при смене машин произошла заминка, что дало людям еще немного времени.

Схватка с новой полутысячной волной шердманских истребителей могла быть последней. Но то, что истребители людей оказались наполовину пустыми, как по боеприпасам, так и по топливу, сыграло людям на руку. Они, как на учениях, навалились на тяжело оснащенного противника, расстреливая самыми разными приемами, начиная от «клещей» и заканчивая совсем уж специфическими маневрами вроде «воронки».

Машины людей превосходили шердманские в маневренности, и трассы вражеских снарядов стригли пространство буквально в полуметре от самолетов, но не доставали машины. Хотя не всем везло, и цифры потерь на командирских счетчиках продолжали расти.

Крис заметил пуск торпед. Пилоты захватили с собой самое лучшее оружие, какое только имелось на оружейных складах. Он хотел сначала предостеречь летчиков от пустого расхода ценного боеприпаса, но потом понял, что пуск произведен от отчаяния: два «циклопа» сразу исчезли в ярких вспышках собственных разрывов. Специально, чтобы боеприпас не пропал совсем уж впустую.

Две торпеды «галил» начали свой бег к целям. Видимо, противник знал об их сокрушительной мощи, потому сразу по два десятка машин рванули за каждой торпедой, стремясь сбить, но те перешли в режим рваного полета, и уничтожить их стало уже не так легко. Только на самых подступах торпеды сумели подорвать.

В глубине души Крис был благодарен вору, который подменил «бабуина» двумя бетонобойными бомбами. Он просто не представлял, как бы вертелся с пятисоткилограммовой бомбой на подвеске, а вертеться приходилось так, что мама не горюй…

Накал боя был столь велик, что Крис просто не успевал все осознавать; впрочем, сознание сейчас вообще было ни при чем. Форкс нажимал на педали, отдавал приказы бортовому компьютеру и дергал штурвал инстинктивно. И стрелял, стрелял, стрелял…

Но вот он заметил, как пять истребителей, сжигая сопла на форсаже, проскочили под линкором, осыпаемые лавиной снарядов зенитной артиллерии и настигаемые «ковейхами», непрестанно ведущими стрельбу из пушек, выпускающих одну ракету за другой.

Сражение незаметно для участников смещалось все ближе к цели людей, поединки шли уже в пространстве между авианосцем и линкором шердманов, прикрывающим цель.

Несмотря на отчаянные маневры, говорившие о работе еще и водородного усилителя, на пару с форсажем, один за другим истребители взрывались.

«Шлюсс…»

Форкс уже понял, что это он на своем «СУХО-200» под прикрытием «МИГСов» каким-то чудом выскочил из боя и…

– Ну-у!!! – взревел Крис, уходя из-под атаки, что называется, на автопилоте: все его внимание было приковано к единственной оставшейся из пяти машин. – Ну же, «Свин»!

Длинные очереди пяти «ковейхов», создавшие завесу огня, распороли «СУХО-200», и тот, словно потерявшая управление ракета, окутанный шлейфом огня ушел в неуправляемый полет и взорвался.

– Не поминайте лихом! – успел услышать Крис Макагона среди гвалта голосов.

– «Дельфин» – эскадрильям! Прикройте меня!!!

Форкс, выпустив оставшиеся сто снарядов в борт пролетевшего мимо «ковейха», от чего тот дернулся, словно побитая собака, и завертелся, как брошенное ведро.

90

Голос извечного врага пробился в наушники Дастина Хоффмана, и Дастин отыскал соперника взглядом, словно сориентировавшись на звук. «Дракон» бросил свой самолет в погоню.

В какой-то момент он даже подумал, что это лучший случай из всех возможных, чтобы разделаться с Форксом, – в этот момент мысль об общем враге человечества исчезла из сознания, и вот прицел захватил жирную метку, окрасив ее в красный цвет. Одно нажатие гашеток – и «СУХО-200» Форкса рассыплется в труху.

Пальцы уже начали нажимать на рычажки, когда рядом с целью прошло аж три очереди, и «СУХО-200» в невообразимом скоростном маневре ушел от неминуемой гибели.

«Черт… какой же я кретин…» – обругал себя Дастин. Он увидел под брюхом раритетной машины оранжевый цилиндр бомбы.

В рамки прицела его «циклопа» попал «ковейх». Очередь – и тот вынужден был сойти с боевого курса. А потом его добили две трассы снарядов из «СУХО-200» и «циклопа», также откликнувшихся на призыв командира. Рванули за командиром и остальные пилоты, уже практически на остатках топлива. Многим это стоило очень дорого – жизни. Но тем не менее сражение еще больше сместилось в сторону корабля связи.

А с авианосцев шердманов высыпали все оставшиеся работоспособные машины, которые должны были встать стеной между линкором и кораблем связи.

Новые очереди по «СУХО-200» из двух «ковейхов» – и Хоффман налетел на них, как коршун, срезав одного и ввязываясь в дуэль со вторым. Рамки прицела легли на «ковейх», и Дастин нажал на гашетки. Короткая очередь и…

«Клац-клац», – услышал он лязг подающего устройства.

– Твою мать! – взревел Хоффман.

А «ковейх» уже строчил их пушек, и от «СУХО-200» начали отлетать ячейки брони.

– «Дельфин», это «Дракон», – вызвал Дастин своего сокурсника и злейшего врага.

– «Дракон»?

– Да, «Дельфин»… – кивнул Дастин, будто Крис мог это видеть.

Решение уже пришло и, выполняя его, Хоффман врубил форсаж на полную тягу. Вот он, этот «ковейх», все ближе и ближе. Тот даже перестал стрелять, что-то заподозрив, но…

– Сделай их, «Дельфин», сделай…

…но было уже поздно, и нос «циклопа» врезался в борт «ковейха».

– «Дракон»… Дастин! – закричал Форкс, когда слова Хоффмана оборвались с жутким грохотом.

Крис понял, что произошло, так как стрелять по нему перестали, и он снова лег на боевой курс. Вот она, цель – туша шердманского корабля связи, чем-то походившая на куколку бабочки.

– Сделаю, Дастин… обещаю…

Прицельная рамка захватила свой кружок и зафиксировала. Нужно только еще немного продвинуться вперед. Но тут радар словно запорошило снегом, и вся система наведения вышла из строя в одну секунду.

– Чтоб тебя…

А потом начался настоящий ад. Казалось, что «СУХО-200» прорывается сквозь метеоритный дождь. Это били из всех стволов запаздывающие «ковейхи». Потом в работу включились системы зенитной обороны корабля, плюс ко всему били длинные огненные трассы с линкора.

Крис уже ничего не замечал. На форсаже из трити-дейтриевой смеси он выделывал такие кренделя, что никому и не снились, и все равно по жестким ударам чувствовал, что его дырявят и что осталось совсем немного до того знаменательного момента, как окончательно собьют. Вот уже правый двигатель отключился из-за опасности взрыва. Вот левый сигнализирует о критических повреждениях. БК докладывает о новых. Ошметками отлетели отстреленные хвосты, продырявили крылья.

Еще один удар – и его самолет потерял управление. Голова Криса болталась из стороны в сторону, стукаясь о пошедшее от близкого разрыва зенитного снаряда трещинами стекло. Кишки выворачивало наизнанку, дышать было уже нечем, и взгляд туманился от перегрузок.

Противник посчитал, что сбил цель и прекратил стрельбу, переключив все свое внимание на оставшиеся самолеты противника, еще ведущие безнадежный бой.

– Доберусь…

Неимоверным усилием Форкс вывел «СУХО-200» из беспорядочного вращения.

Туша корабля была уже перед глазами. Резервная система наведения «гуляла», атакованная кораблем связи, и Крису пришлось целиться вручную. Что было весьма непросто.

«Цель захвачена».

Нажатие на кнопку сброса.

– Ну в чем дело?!! – взвыл Форкс, не почувствовав толчка и не увидев надписи об успешном бомбометании.

«Повреждение механизма сброса», – замигала надпись на экране.

Для полного счастья снова включились в работу зенитные установки, расчеты которых осознали, что цель недобита. И «СУХО-200» снова оказался в лавине огня.

За долю секунды Форкс успел подумать о тысяче не связанных между собой вещей. И о том, что у него уже нет ни возможностей, ни времени на второй заход, что сейчас он умрет, что больше не увидит Дженнифер, что Дастин погиб, закрывая его собою, что…

– Да пошло оно все…

Под непрерывным обстрелом Крис, подровняв курс, схватился обоими руками за рычаг катапультирования и резко потянул его на себя.

Резкий толчок – и тело прижало к креслу. Капсула выстрелила из неуправляемого самолета, а тот все так же несся вперед. Наконец на нем пересеклись сразу три очереди, и он вспыхнул огненным шаром.

«Вот и все, – обреченно подумал Крис. – Не судьба…»

91

Магистр Тролм с улыбкой наблюдал за отчаянной атакой варваров. Его эскадра заканчивала окружение их кораблей, окутанных плотным защитным облаком из газа, и вскоре одним залпом они покончат с кораблями, так опрометчиво зашедшими в убежище.

Но тяжелые потери при первом столкновении бортовой авиации заставили улыбку медленно сползти с лица магистра. Он вдруг понял, что его пилотам катастрофически не хватает опыта реальных сражений, чего у варваров в избытке.

«Пожалуй, зря я развязал среди них эти торговые войны, – с некоторым опасением подумал он, – как бы ненароком чего не случилось».

– Ну вот, чуть не накаркал… – прошептал магистр одну из человеческих поговорок.

Бой продолжался. Люди бились с превосходящими силами противника с нездоровым упорством самоубийц, показывая чудеса пилотажа: практика играла свою роль, и шердманские пилоты, набиравшие опыт только на тренажерах, гибли один за другим. А вот командиры кораблей, по его мнению, сплоховали и попытались бежать, но магистр дал указание их догнать и уничтожить. Что в скорости было сделано.

– Они прорываются, мой господин…

– Вижу. Выпускайте всю авиацию… прикройте корабль связи.

– Слушаюсь, мой господин.

Но это распоряжение несколько запоздало, и какой-то варвар, вырвавшись из гущи схватки, понесся на корабль, утыканный антеннами.

– Срежьте его, срежьте!

Первая попытка оказалась неудачной, и пилот, выровняв полет, снова вывел свою машину на боевой курс. Зато вторая волна огня сделала свое дело, и самолет разлетелся на куски.

– Увеличить изображение…

– Есть, мой господин.

– Что это?

– Пилот катапультировался, мой господин.

– Да это я и сам вижу! Вот это что такое?!

Магистр даже ткнул пальцем в экран. По направлению к кораблю из огненного шара вылетела оранжевая точка.

– Не могу знать, мой господин… может быть, фрагмент самолета?…

– Это бомба… Уничтожьте же ее!

Потекли секунды.

– Почему же они не отстреливают защитные средства? В чем дело?!

– Этот эле… эта бомба не активна, мой господин. Оборонительные системы просто не считывают ее… не определяют как цель…

– О духи Мира Мертвых! За что?! – возвел магистр к потолку свои руки и опустил на лицо, закрывая глаза.

Точка врезалась в борт корабля связи. На какое-то мгновение показалось, что ничего не произошло и не произойдет, ведь взрыва не последовало и максимум, чего можно было ожидать, так это разгерметизации отдельных отсеков, что не страшно. Но вот из противоположного борта вырвалась плазменная струя.

– Проклятье… – выдохнул магистр. – Это конец.

Ослепительный взрыв разорвал корабль, словно бумажную хлопушку с конфетти.

– Мой господин, – обернулся первый помощник. – Их сигнал с уцелевшего судна прошел…

– Понятно…

Шатаясь, словно его стукнули по голове, никак не реагируя на запросы подчиненных, требующих приказов, магистр ушел с капитанского мостика в свою каюту. Там он рухнул в свое кресло. Посидев с минуту, он достал из стола кинжал. Такой ритуальный кинжал из пружинной стали с раздвоенным лезвием, подобном языку змеи, был у каждого магистра в империи.

Это был позор. Несмываемый позор. Магистр провалил так долго готовящуюся императором операцию. Оправдания не было. Он рванул на своей груди одежду, взял кинжал обеими руками и поднес его кончик к солнечному сплетению, к крохотной пульсирующей точке.

Закрыв глаза и судорожно вздохнув, магистр Тролм исполнил ритуал чести, вогнав кинжал в грудь по самую рукоятку. Внутри тела лезвие клинка разошлось, проткнув оба сердца шердмана. И тот, вздрогнув, застыл в своем кресле.

92

Взрыв атакованного им корабля оказался для Форкса полнейшей неожиданностью. Взрывная волна разметала все истребители в округе, как кегли, в разные стороны. Пострадали в основном шердманские, потому как земных почти не осталось.

Летел в неизвестность и Форкс. Его несло непонятно куда.

«Что ж, по крайней мере, остальные узнают о шердманах. Я свой долг исполнил до конца», – подумал Крис, и рука сама потянулась к «кабану». Умирать долго и мучительно от нехватки воздуха, замерзая в открытом космосе, очень не хотелось. Уж лучше пуля в лоб.

Неуклюжий разворот под ремнями, небольшое усилие – и пистолет-пулемет, выскочив из лакуны, оказался у него в руке. Вот он, почти игрушка. Палец едва влез в паз с курком. Снятие с предохранителя, и…

…И он заметил, что в атаку заходит невесть как оказавшийся здесь «ковейх». Он собирался расстрелять катапультировавшегося варвара, уничтожившего их корабль. Скупая очередь пронеслась совсем близко. Пилот взял небольшую поправку, Форкс даже не сразу вспомнил о своем оружии, но, вспомнив стрелять не стал. Ну что такое пуля «кабана» против слоеной брони «ковейха»?

Шердманский самолет быстро приближался, и Крис с широко открытыми глазами ждал, когда тот плюнет смертью. Но тут «ковейх» от одного кончика крыла до другого прошила очередь, неведомо откуда пришедшая очередь. Вдогонку подраненному истребителю полетели две ракеты.

– «Дельфин», «Дельфин», это «Стервоза»! Ты меня слышишь?!

– Дженн?

– Да, это я!

– Но что ты тут делаешь?

– Да какая разница?!

– Действительно…

– Ты как, цел?

– В порядке. Улетай отсюда… Сейчас сюда остальные налетят.

– Ну уж нет, без тебя я не улечу!

– Как ты себе это представляешь?… Со мной тебе тоже не улететь.

– Прояви смекалку, Крис!

– Какая еще, к чертям, смекалка?…

– Сколько у тебя воздуха?

– Минут на тридцать, – посмотрев на датчик, ответил Форкс, ничего не понимая.

– Тогда выпрыгивай из своей капсулы и хватайся за меня!

До Форкса стало медленно доходить. Вот уж, действительно, смекалка.

Отцепив ремни и нажав на одну из немногих действующих кнопок, Крис беспомощным мешком вылетел из расколовшейся пополам капсулы.

– Держись!

«СУХО-200» Дженнифер оказался прямо под Крисом, и он, сгруппировавшись, рухнул на его колпак, соскользнул по нему и попытался за что-нибудь зацепиться. Удалось ухватиться только за простреленный хвост. Дырка в нем оказалась отличным пазом.

– Ты как?!

– Ухватился!

– Тогда держись!

От рывка истребителя Крис чуть не сорвался, но судорожно сжавшиеся пальцы не дали этому произойти.

– Куда мы?!

– На корабль. Ему удалось вырваться после взрыва и теперь он уходит. Думаю, мы сможем его нагнать.

Они действительно успели его нагнать. Крису едва хватило воздуха. Кроме того, он, скрючившись, старался, чтобы на него не капнул окислитель, брызгавший из пробитого корпуса «СУХО-200». Иначе скафандр проело бы в считанные секунды.

Но вот и «Джанга», издырявленная, но на ходу, притормозившая, чтобы подобрать своих последних двух пилотов.

Погоня по неизвестным причинам отстала.

«Потому что смысла нас добивать уже никакого нет», – понял Форкс.

93

Паника, – вот что увидел директор КЕК Александр Генриксен в глазах президента и его министров. Одна лишь паника, и ничего, кроме паники. Трясущиеся руки, нервно перебирающие искомканные носовые платки, раскрасневшиеся или, наоборот, мертвенно бледные лица, расстегнутые пиджаки и ослабленные узлы галстуков. Немногим лучше выглядели силовые министры. В общем, никто из этих людей сейчас не напоминал самих себя, какими они выглядели в телевизионных репортажах: сильные, умные, уверенные, знающие, что делать. Сейчас они лишь тупо пялились друг на друга, не зная, что сказать и что сделать. Кого-то из министров, – кажется, это был министр культуры, – уже хватил удар, и бедолагу унесли на носилках.

Впрочем, директор КЕК их отлично понимал, ему самому было немного не по себе, и он провел в замешательстве минут десять, пока пришел в себя: ведь новости были весьма и весьма удручающими. Целая эскадра шердманов обосновалась под самым носом. А сколько их еще? А главное – где?

– Скажите же хоть что-нибудь, – выдавил из себя президент Федерации Мэл Хичкок. – Что нам делать?… Может быть, это трагическая ошибка? Кто-то что-то напутал?…

– Я тоже очень хотел бы думать, что это так, но нет, это не ошибка, есть как прямые, так и косвенные доказательства… Эскадра шердманского флота действительно стоит в системе Гренадер. Я уже распорядился отправить разведчиков в самые захолустные системы, и думаю, что они вернутся с не слишком обнадеживающими вестями.

– И что же нам делать? – еще более жалобно произнес президент.

– Защищаться.

– Но их наверняка больше!

– Скорее всего, – согласился Генриксен. – Ведь свое вторжение они готовили не один год и все тщательно продумали.

– Вы говорите страшные вещи, Александр… Чего они хотят? Может быть, удастся договориться?! – с робкой надеждой поинтересовался Хичкок.

– Они не выходят на связь, сколько бы мы ни пытались с ними связаться. Ну а что касается того, чего они хотят, то тут не надо быть провидцем… они хотят топливо. Много топлива, а мы лишь помеха, которую они решили устранить, поэтому я думаю, что никаких переговоров не будет, и договориться нам не удастся. Они уверены в своей силе, зачем им о чем-то говорить? Аналитики считают, что мы будем иметь дело с Флотом Вторжения, насчитывающим более тысячи боевых кораблей. Когда они вступят в первые бои, прибудет столько же: это не считая транспортов с наземными войсками, которые должны будут зачистить планеты, уничтожив человеческое население.

– Какой кошмар… Мы погибли! – воскликнул президент, обхватив голову руками.

Министры испуганно отпрянули от президента, как от чумного, распылившего своим чихом смертоносные бациллы.

– Может быть, хотя бы попытаемся, господин президент? – укоризненно спросил Александр Генриксен. – Ведь мы обнаружили их в самом начале активной фазы. Немного времени у нас еще есть.

– Но что мы можем сделать? Наш Флот едва-едва сможет сравняться по численности с этим так называемым Флотом Вторжения! Это если не учитывать, что их корабли больше и мощнее!

– Как бы велики и мощны они ни были, воевать без боеприпасов затруднительно… Ведь шердманам придется их доставлять черт-те откуда.

– Как вы намерены лишить шердманов боеприпасов и снабжения? Ведь если наш Флот будет гоняться за транспортом, то шердманы и с тем, что имеют даже без регулярного снабжения, нас просто размажут!

– Не размажут, сэр… ведь есть еще наемники.

– Наемники?

– Именно, сэр. Их армия, если собрать всех вместе, превысит официальный Флот в два, а то и в три раза. Правда, их корабли хлипковаты, но не стоит недооценивать закаленных в многолетних жестоких и многочисленных схватках этих солдат удачи. Поверьте, сэр, это грозная сила.

– У вас есть какой-то план? – снова спросил президент с надеждой в голосе.

– Плана нет, а точнее, он весьма приблизителен, – признался директор КЕК. – Я даже предпринял кое-какие шаги, но они ничтожны, нужны подписанные вами указы…

– Все что угодно!

– Придется сделать многое, сэр, и меры эти не прибавят вам популярности…

– Говорите! – с жаром воскликнул президент. – Мы все сделаем!

Министры с готовностью часто-часто закивали головами.

– Хорошо… Нужно объявить военное положение, национализировать все производства и транспорт. Все корабли, какие только можно перестроить под военные нужды, собрать резервистов, ну и, конечно, собрать наемников. И это только самое общее, лишь сотая часть… детали уточнятся уже в рабочих группах. В общем, нам нужно собрать все свои силы в кулак.

– И мы победим?

– Мы обязаны это сделать, сэр…

94

Сводный флот наемников, усиленный кораблем Флота старкрейсером «Перун-Воитель», готовился дать бой шердманскому флоту на границе одной из обжитых людьми систем. Подобные группировки стояли и у других систем, где предполагалось появление врага. Остальные корабли Флота куда-то пропали, но группировкой командовал сам адмирал Цвейкер, что вселяло хоть какую-то надежду.

«Джангу» починили в рекордные сроки и загрузили новенькими «циклонами», которые должны были остаться у Форкса после боя (если, конечно, что-то останется). Из родных самолетов тогда, кроме «СУХО-200» Дженнифер, вернулось всего два самолета: еще один «сухарь» и «циклоп» с погибшего авианесущего крейсера – все издырявленные, что твой дуршлаг.

За предстоящий бой в качестве оплаты Форкс должен был, кроме самолетов, получить титановый рудник. Остальные отряды также должны были получить достойную оплату национализированными правительством спорными рудниками. Размер оплаты определялся размерами отряда. Все указывало на то, что после битвы никаких торговых войн правительство больше не потерпит, и все будут кормиться с того, что имеют, если сумеют. Хотя насчет скоротечности предстоящей войны у всех оставались большие сомнения. Но все старались держать это мнение при себе.

За истекшее время, начиная с момента получения в КЕК информации от Райса Алламана и после сражения у Гренадера Криса Форкса с шердманами, люди успели подготовиться.

В соответствии с планом «Удар хуком», разработанного Генеральным штабом и КЕК при участии непререкаемого авторитета планирования адмирала Цвейкера, был собран весь флот. То, что шло на слом, в спешном порядке восстанавливалось и укомплектовывалось резервистами. Спешно достраивались корабли, стоявшие на стапелях. Национализировались все суда, имевшие тоннаж свыше пятисот единиц, и их в спешном порядке переделывали в артиллерийские эсминцы и броненосцы.

Несознательных граждан, владельцев земель, пароходов, заводов и прочего, не до конца проникшихся важностью момента и противившихся национализации, вдумчиво вразумляло КЕК, после чего те готовы были лично сесть за штурвалы катеров-камикадзе.

Пассажирские лайнеры и танкеры столь же спешно переделывались под авианосцы. Резались ячейки под самолеты и загружались крылатыми машинами, стоящими на консервации на различных базах хранения. К концу срока дело дошло даже до презираемых всеми «холмеров» – они встали в строй.

И прочее, прочее, прочее… Вся промышленность работала на износ – на победу.

С шипением открылись двери, и Крис в отражении на мониторе увидев посетителя, не отрываясь от созерцания панорамы кораблей противника, поздоровался:

– Привет, дорогая.

– Слышал новость? – войдя и поцеловав Форкса, спросила Дженнифер, командовавшая всей палубной авиацией «Джанги».

– Какую?

– Это пока лишь слухи, но к нам, кажется, хотят присоединиться кераши. Сейчас, наверное, ведется торг между нашими правительствами.

– Это было бы неплохо, – с чувством произнес Крис. – И пусть наши отдают все, что они затребуют, а то у меня такое впечатление, что одним нам не справиться с шердманами. Посмотри, какая силища… так что нам не помешают союзники.

Шердманы не отказались от своих планов, несмотря на то что были раскрыты. Наоборот, они только ускорили темп сбора кораблей в точках рандеву и с опережением графика двинулись на завоевания. Их корабли уже давно выстроились в боевой порядок, впрочем, как и корабли землян. И те, и другие маневрировали и работали электронными системами глушения, сбивая вражеские прицелы. Казалось, нужна лишь искра… И она проскочила.

Вспыхнули далекие, частые вспышки орудийных залпов, в ту же секунду на общей волне зазвучал голос адмирала Цвейкера, сделавшего ставку на ближний контакт, где небольшие корабли наемников имели преимущество перед массивными монстрами шердманов:

– Вперед!!! И да прибудет с нами удача!

«Она нам очень даже пригодится», – подумал Форкс и продублировал приказ своему экипажу:

– Вперед! Зададим этим поганым рожам!

И две лавины кораблей понеслись навстречу друг другу.

Примечания

1

Гр. «Мальчишник». (Прим. авт.)

2

Стихи В. Высоцкого. (Прим. авт.)

Прыжок Феникса

1

Ломая деревья, сжигая листву огнем тормозных дюз, абордажный шаттл «пиранья» проломился сквозь лес, оставив за собой чистую просеку.

Всего десять минут назад он, спасая важный груз, под огнем «ковейхов» врезался в плотные слои атмосферы. За планету уже три дня шли ожесточенные бои.

Сильнейший удар оповестил всех находившихся в десантном отсеке, что эта остановка конечная.

– Лейтенант, посмотри, что там с пилотами.

– Есть, сэр.

Лейтенант отстегнул ремни безопасности, поднялся из кресла и стал пробираться к рубке управления.

– Остальные – на выход!

Капитан Старк первым подскочил к выходному люку и попробовал его открыть, стукнув по кнопке. Но автоматика не сработала.

– Гена, помоги, – попросил капитан ближайшего солдата, закованного в черную штурмовую броню.

Вдвоем они налегли на рычаги, и те, скрипнув, поддались, крышка люка вывалилась наружу, впуская внутрь жар обшивки и холод ветра.

– Быстрее, быстрее, быстрее!!! – поторапливал капитан Старк своих солдат из штурмового подразделения «Флибустьер».

Тяжело экипированные, они выскакивали из кормового люка и рассредоточивались, словно на учениях, беря под прицел кусты. И даже небо было взято одним из бойцов под контроль, тяжелым наплечным лаунчером. Именно оттуда, а не с земли ожидалась главная опасность.

Следом за боеспособными «флибустьерами» из люка парами стали спускаться остальные. Легкораненые поддерживали тех, кто не сумел отделаться пустяками. После пострадавших на свет выбрались еще два бойца, державшие под руки пленника: тот самый ценный груз. Генерал Альянса, командовавший вторым по значимости кораблем противника – линкором «Неннен». Собственно, именно на этом линкоре и были ранены десять человек и еще восемнадцать остались там навсегда.

Генерал уже примирился со своей судьбой и не сопротивлялся.

Последним выскочил лейтенант.

– Ну что с пилотами, Тэд?

– Готовы, – махнул рукой лейтенант Боос. – Одного суком пришпилило к переборке. Второй вообще вылетел через разбившееся лобовое стекло, вместе с креслом.

– Ясно.

Лобовое стекло треснуло от касательных попаданий «ковейхов». Иначе оно не разбилось бы от удара о землю, и, по крайней мере, один из пилотов точно остался бы жив.

Впрочем, Старк не испытывал чувства потери. Может быть, это было плохо, но пилоты не состояли в его отряде, и за их жизни он не нес ответственности.

– Уходим.

Солдаты спешили уйти как можно дальше от погибшего судна. Вот-вот должны были появиться самолеты противника, а что они сделают, гадать не приходилось.

– Сэр, самолеты, – доложил по радио с ближайшего холма наблюдатель, ушедший вперед. – Будут через сорок пять секунд…

– Понял тебя, Горацио. Лим… – позвал капитан того солдата, что был с лаунчером.

– Я понял, сэр.

Капитан только кивнул, не найдя слов. Да и что можно сказать человеку, которого только что обрек на смерть?

Лим, резко козырнув и сбросив в траву все лишнее, кроме подсумка с зарядами, сорвался с места, подальше от отряда. Отряд продолжил отход.

– Быстрее, быстрее. – Капитан подгонял солдат скорее по привычке. Те и так шли на пределе. Раненых несли на руках.

Краем глаза Старк заметил дымный след от ракеты, уходящей в небо, потом второй… третий… Четвертую ракету капрал Лим выпустить не успел. Двойка «ковейхов» расстреляла участок леса. Через несколько секунд к ним присоединились еще два «ковейха», увернувшиеся от ракет.

Потом вражеские пилоты сообразили, что попались на уловку хитрых варваров, и забарражировали над лесом в поисках основной группы с ее высокопоставленной добычей. И едва наблюдатель докладывал, что самолет идет на них, солдаты прижимались к деревьям, замирали на месте. Но стоило самолету пронестись над головами, как движение возобновлялось.

– Сэр, кажется, они нас засекли, – доложил наблюдатель.

– С чего ты это решил?

– Один идет прямо на вас, сэр. Еще трое резко развернулись и спешат к первому.

– Понял тебя, Эл. Меняй позицию.

– Так точно, сэр.

– Рассредоточиться!

Первый самолет, пролетая, дал длинную очередь. Частые разрывы не нанесли никакого урона, но стало понятно, что…

– Он нас отметил, сэр.

– Скорее всего, лейтенант, – кивнул капитан. – Придется пережить.

Старк сел на землю, прислонившись к толстому стволу дерева, поставил между ног тяжелый автомат «АК-300» и наклонил вперед голову.

То же самое сделал лейтенант.

Тройка «ковейхов» прошла над солдатами фронтом, изрешетив лес.

Капитан почувствовал, как взрыв взметнул вокруг дерн, землю, полусгнившие листья, ветки и мох. Жаркой волной Старка отбросило в сторону, и он летел несколько метров, так и не выпустив из рук оружие.

Самолеты развернулись на второй заход.

– Потери? – спросил капитан по радио.

– Сеча убит, Гринг и Джос ранены, сэр. Объект цел.

– Понятно. Уходим…

И снова быстрая перебежка. Самолеты кружили над солдатами, не атакуя. Вскоре их странное поведение разъяснилось.

– Сэр, на горизонте две метки…

– Кто?

– Чужие, сэр. Сейчас, сэр… скажу более точно…

– Ну что там, Эл? – на бегу спросил Старк, поддерживая одного из раненых.

– Два «бутгера», сэр… с бомбовой загрузкой.

Теперь все встало на свои места. Их решили сжечь напалмом.

– Время подхода?

– Минута, сэр.

– Всем подготовиться…

– Докладывает рядовой Росвел…

– Чего у тебя, Бэк?

– В ста метрах, впереди, речка…

– Принято! Всем поправка!

– Мы поняли, сэр, – кивнул лейтенант.

Солдаты вскочили и бросились вперед. Гул подлетавших «бутгеров» прорывался даже сквозь свист «ковейхов». Солдаты ломились сквозь чащу, помогая себе мачете.

Речка оказалась обрывистой. Солдаты ныряли в нее, вырвавшись из цепких лап лиан и кустарника.

– Сэр! Они над вами!

Старк и сам видел. Видел он и отлепившиеся от неказистых самолетов длинные цилиндры, и их медленное падение.

Капитан толкнул солдата с обрыва и прыгнул сам. Ударная волна отбросила капитана чуть ли не на середину узкой реки.

Всплеск – и Старк погрузился в холодную воду, коснувшись дна за секунду до того, как по лесу хлестнул огонь, достигавший тысячи градусов. Капитан видел, как вода на миг стала золотистым сиянием, отразив лавину огня, и понял, что никто бы не уцелел, если бы они остались в лесу.

Река подхватила людей и понесла по течению. Солдаты барахтались, тяжелая броня тянула на дно. Спасала замкнутая система циркулирования. Кроме того, оставался еще пленник, которого во что бы то ни стало нужно было доставить командованию живым.

– Выбираемся на берег!

Капитан и сам поплыл к берегу, усиленно работая ногами, иногда успевая сделать несколько шагов по дну, пока не сбивало потоком. Наконец удалось прочно встать на ноги, и он повторил приказ.

– На берег, я сказал, – с натугой зашипел командир, вытаскивая солдата.

– Спасибо, сэр… иначе я бы не выбрался…

– Перекличка.

Перекличка выявила, что не хватает еще двух солдат. Сгорели они, не успев добраться до спасительной воды, или же виновата река, было неясно, да и не имело значения.

Капитан опасался, что сейчас за них снова возьмутся самолеты Альянса, но, глянув вверх, понял, что его опасения напрасны. Самолетам не до них. Они отбивались от подоспевших на помощь «СУМИГ».

– Связист, дай маяк, – приказал капитан, понимая, что другого случая вызвать эвакуацию может и не представиться, потому как предсказать, кто выиграет в этой воздушной схватке, невозможно.

– Есть, сэр.

Эвакуационный шаттл прибыл через двадцать минут. За это время «ковейхи» не раз шли в атаку, но в последний момент их отгоняли ракетными и пушечными залпами самолеты людей.

Шаттл сел прямо в воду, подняв облака горячего пара, трап упал на берег, «флибустьеры» быстро погрузились, заняв места на жестких скамьях.

– Это все, сэр? – спросил пилот, встречавший их.

– Да, лейтенант, улетаем.

– Есть, сэр.

Отстреливая имитаторы и противоракетные шашки, шаттл под прикрытием черных «СУМИГ» вышел в космос. Там к их эскорту присоединились еще две эскадрильи, и под таким мощным прикрытием «важный груз» добрался до флагманского крейсера.

Первыми солдат встретили люди в форме командного состава звездного флота, но было заметно, что такая одежда им непривычна. Они быстро увели пленника куда-то внутрь. КЕК не любило долго ждать, и керашского генерала Альянса через несколько минут возьмут в плотный оборот. Он расскажет все, что знает, даже то, что считал давно и прочно забытым. Например, когда впервые сел на детский горшок…

2

По случаю награждения капитан Старк был в парадной форме: в черном кителе с золотыми аксельбантами и в черном берете со знаком «флибустьеров» – флаг с черепом и скрещенными костями. Рядом с капитаном стояли еще десять его людей, которые приняли не только свои заслуженные награды, но и награды боевых товарищей, оставшихся на вражеском корабле.

Медалей капитан в своей жизни получил множество, так что носить все на груди было просто затруднительно, поэтому их заменяла наградная планка. А вот орден, тем более такой почетный как «Золотая звезда», он получал впервые.

Награждение приурочили к празднику, потому в зале кают-компании толпилось множество людей, о чем-то беседовавших между собой. Некоторые офицеры пришли с женами, принарядившимися в вечерние платья.

– Ох, не зря тебя родители назвали Фениксом, – покачал головой вице-адмирал Дакаскос, отхлебнув из стакана темное виски, и было непонятно, чему он покачивает головой: то ли хорошему спиртному, то ли счастливому имени капитана.

Он, собственно, и производил награждение солдат спецподразделения.

– И в воде ты не тонешь, и в огне не горишь…

– Ну вообще-то во всем виновата зав. администрацией родильного дома, сэр, – сам не зная зачем, сообщил капитан.

«Может быть, из-за доверительной обстановки и спиртного», – занялся он самоанализом.

– Как это?

– Дело в том, что родители хотели назвать меня Феликсом, а она из-за какой-то там случившейся спешки или просто из-за невнимательности перепутала одну буковку, и стал я Фениксом. Мои предки сначала хотели поднять шум, но потом им самим понравилось имя, и они передумали. Вот такая история, сэр.

– Забавно…

– Сэр, разрешите вопрос?

– Валяй.

– С чего такая честь, сэр? – спросил капитан, скосив глаза на орден из чистого золота. – Или пленник много чего рассказал?

– Рассказал, – подтвердил адмирал. – Но не только. Операция действительно была уникальной. Скажу больше… по секрету…

Вице-адмирал Дакаскос, улыбнувшись, оглянулся, чтобы быть уверенным в том, что их никто не слышит, и продолжил:

– Скажу по секрету, практически никто из разработчиков операции не верил, что вы вообще вернетесь живыми.

– Даже вы, сэр?

– Даже я, капитан.

– Понятно.

«Тоже мне новость… – усмехнувшись, подумал Феникс. – Нас через раз бросают в такое пекло, из которого выбраться живым – один шанс из ста».

– А что он рассказал, сэр, если не секрет?

– Много чего… Например, предполагаемое направление следующего удара.

– И так ясно, что пойдут на Шнесс.

– А вот и нет, капитан… Так что сделанное вами действительно важно. Мы сможем подготовиться на новом направлении и отбить атаку… чего не получилось в прошлый раз.

– Систему захватили?

– Да. Так что проведи вы на планете еще полчаса, и вас бы не смогли спасти.

– Ясно, сэр. Но, думаю, они теперь все равно пересмотрят свои планы.

– Вряд ли, – отмахнулся адмирал. – У них довольно неповоротливое мышление. Если уж они решили взять Цейтон, они его попробуют взять. Это как для ребенка игрушка, лежащая за колючим кактусом…

После этих слов адмирал замолчал, понимая, что сболтнул лишнее из-за хорошего настроения, и теперь хмурился. Чтобы отвлечь своего непосредственного начальника, капитан с чуть показным восхищением оглядевшись, сказал:

– Какой большой корабль, сэр! Такие высокие потолки… никогда раньше не встречал ничего подобного.

– А-а!.. – оживился Дакаскос. – Дело в том, что еще пятьдесят лет назад крейсер «Абервест» был шердманским кораблем. Тогда мы изрядно начистили шердманам их поганые рожи… Мне тогда только исполнилось десять лет, и с тех пор я стал мечтать о флотской карьере.

– Ваша мечта сбылась наилучшим образом, сэр.

– Да… вот только от второй половины мечты сейчас я предпочел бы отказаться.

– То есть, сэр?

– Я мечтал стать адмиралом и воевать с проклятыми шердманами.

– Понимаю, сэр.

Капитан Старк кивнул. Война набирала обороты. Дав отпор шердманам пятьдесят лет назад, люди чего-то не учли или не захотели учесть. И вот уже пять лет идет война с Альянсом, куда входит большинство рас. В это трудно поверить, но бок о бок воевали бывшие непримиримые враги: шердманы и силуниане, и некоторые их бывшие сателлиты.

Впрочем, люди тоже были не одиноки. У них в союзниках находилось три расы. В самом начале войны их было четыре, но кераши переметнулись в Альянс; видимо, им показалось мало тех ресурсов, что отдавали люди.

– Ну как ваше пополнение, капитан?

Феникс Старк внутренне напрягся. Подобные вопросы могли означать только одно. Для них готовили новое задание. К заданиям он был привычен, но не хотелось бы ввязываться в авантюру с нулевыми шансами на успех.

– Нормально, сэр. Ребята все толковые.

– Сработались?

– Да, сэр. Понимаем друг друга с полуслова… даже с полужеста.

– Хорошо.

– Что-нибудь серьезное, сэр? – наконец задал Феникс главный вопрос.

– Да не напрягайся ты так, капитан, – беззаботно махнул рукой адмирал. – Пустяки, сам увидишь. Но о задании чуть попозже. Хочешь, я познакомлю тебя со своей женой?

– Лучше с дочерью, сэр. Говорят, что она красива как Венера.

– Наглец! – посмеявшись, пожурил капитана адмирал, погрозив пальцем. – Но я таких люблю. Сразу видно, что ты настоящий «флибустьер».

– Спасибо, сэр.

– А у вас что, женщин в отряде нет?

– Почему нет, есть. В новом пополнении двух прислали.

– Вы их там не обижайте, – напутствовал адмирал.

– Что вы такое говорите, сэр?! Они сами кого хотите обидеть могут!

Адмирал засмеялся и увлек капитана знакомиться с дочерью.

3

Это «чуть попозже» случилось через три часа, когда банкет завершился и все принялись за работу. Отдыхать времени не было.

Капитан Старк вошел в сумрак тактического центра. Здесь взгляд повсюду натыкался на экраны и голограммные проекторы. Некоторые из них были включены, некоторые – нет. За включенными терминалами сидели операторы, самозабвенно выстукивая пальцами по клавиатурам.

– Присаживайтесь, капитан, – указал на стул полковник, один из адъютантов адмирала. – Вице-адмирал Дакаскос сейчас будет.

– Спасибо, сэр.

Но стоило только присесть, как появился адмирал.

– Сэр!

– Сиди, сиди, – замахало начальство рукой на вскочившего капитана.

– Спасибо, сэр.

Адмирал устроился на своем рабочем месте и, нажав кнопку под столешницей, опустил вокруг стола звуконепроницаемое стекло.

– Одна из штучек шердманов, – пояснил он. – Мы всех видим, а они нас – нет.

Потом Дакаскос нажал еще несколько кнопок и над столом появилась голограмма космоса.

– Знаешь, где этот район? – спросил адмирал.

– Нет, сэр.

– Я так и думал. Это район Аномальных Зон.

– И что мне там с моими ребятами нужно сделать, сэр?

– Не торопись. Тебе предстоит сущая прогулка, но она – довольно ответственное задание.

– Простите, сэр, я не очень понимаю эти ваши полутона…

– Сейчас все объясню. Война предстоит долгая, очень долгая… В ней все будут решать технологии. Чем они лучше и совершеннее, тем больше шансов победить.

– Сэр, а как новые технологии соотносятся с Аномальными Зонами?

– По сути своей никак, если не считать, что в Аномальных Зонах ведется активный поиск артефактов Древних. Тебе предстоит встретить поисковую группу, что в скором времени выйдет из опасной гравитационной зоны и направится к нам.

– Сэр, они что-то нашли?

– Это закрытая информация, капитан.

– Понятно… Но если они все же что-то нашли, то не лучше ли отправить туда флот, сэр?

– Не лучше. У нас нет для них флота. И потом, если в пустой район, где нет стратегически важных планет и рудников, отправить хотя бы миниэскадру, то этим обстоятельством заинтересуется Альянс. Там и без того уже крутятся чьи-то корабли.

– Альянс, сэр?

– Больше некому, – с грустной улыбкой согласился адмирал. – Мы туда направили эскадру Третьего флота селоев, которые базировались неподалеку. Думаю, в Альянсе это не вызовет большого интереса. Но… но уши и глаза у человечества там должны быть. Вы меня понимаете, капитан?

– Так точно, господин адмирал.

– Вопросы?

– Мне все же необходимо знать, нашли ли что-нибудь поисковики или нет.

– Зачем это вам? – недовольно спросил адмирал Дакаскос.

– Чтобы знать, как поступить, если ситуация выйдет из-под контроля, сэр.

– Понятно. Я не могу сказать конкретно, что они нашли, не только из-за режима секретности, но просто оттого, что я сам не до конца понял… но у них что-то есть.

– Сэр, каковы наши действия в случае непредвиденных ситуаций, когда существует угроза утери артефакта?

– Ликвидация артефакта всеми доступными средствами. Враг не должен ничего получить. Он и без того достаточно силен.

Феникс согласно кивнул. Домыслить все остальное не так уж сложно. Война идет на равных… почти на равных; так сказать, баш на баш. Там проиграли, здесь победили. Но противник все же понемногу берет свое, постепенно выдавливая людей пока что из третьестепенных миров. Их люди предпочитали отдать, чтобы не нести неоправданно больших жертв, выпрямить линию фронта, и так далее… Но это превратилось уже в тенденцию, тщательно скрываемую от населения. И требовалось срочно что-то придумывать. Потому поиск артефактов в затерянных мирах Аномальных Зон, где чаще всего встречали следы Древних, казался выходом из сложившейся ситуации.

– Есть, сэр. Когда приступить к выполнению задания, сэр?

– Завтра утром.

– Так точно, сэр.

4

Малый десантный корабль «Кришпиц», несущий две «пираньи», притаился в астероидном поясе беспланетной звезды. В Аномальных Зонах редко попадались звезды с планетами, но обнаруженные были богаты редкими металлами. В прошлом люди вели за них ожесточенные войны, пока не выяснилось, что противостояние корпораций – дело рук шердманов.

«Кришпиц» мог нести на себе и четыре «пираньи», но тогда в тесных отсеках корабля двести человек передрались бы из-за нехватки места, не помогли бы никакие приказы офицеров. Судно не было рассчитано на сверхдальние переходы, скорее оно предназначалось для стремительных рейдов, проведения атак и диверсий. Потому никаких удобств тут не предполагалось.

В капитанскую рубку вошел лейтенант Боос.

– Что случилось, Тэд?

– Драка, сэр. Гриз сломал пальцы…

Капитан Старк тяжело вздохнул, стараясь не смотреть на пилотов, которые пакостливо заулыбались. Ну как же, бравые «флибустьеры» только что подтвердили славу дуболомов-«куриные мозги», способных только на драки.

– Как это случилось, Тэд?

– Они что-то не поделили, и после небольшой борьбы Гриз захотел заехать своему товарищу в лицо, но Рэм наклонил голову вперед, и кулак врезался в лобную кость.

– Понятно, Чугун в своем амплуа. После лечения Гриза обоих поместить в карцер…

Карцером на судне служил «танк» – буферное помещение между жилыми отсеками и машинным отделением.

– Нет. Пусть возьмут по тряпке и выдраят всю палубу. И скажи остальным: еще одна драка, и все, – ты понял? – все без исключения будут чистить корабль так, чтобы каждая гайка блестела. Это всё, лейтенант.

– Да, сэр.

Козырнув, улыбаясь, лейтенант ушел обратно. Спокойствие на ближайшую неделю было обеспечено. Никто из «флибустьеров» ни за что не станет заниматься столь, по их мнению, позорным занятием.

Через минуту в рубку зашел капитан Крест, командовавший вторым отрядом «флибустьеров». Из коридора донеслись смешки и ехидные подколки.

– Феникс, зачем ты приказал моему человеку мыть палубу? – гневно спросил он.

– А Гриз моет?

– Да…

– А ведь у него сломаны пальцы.

– Ладно, – примирительно махнул рукой Крест. – Не хватало еще нам с тобой помахаться.

– Вот уж действительно.

– Все спокойно?

Крест кивнул.

– Долго нам тут еще?

– Без понятия. Может, два дня, может быть, две недели. Не знаю.

Неожиданно один из приборов, встроенных в панель, пискнул.

– Что это было? – спросил Старк.

– Поисковое судно в пределах видимости. Оно приблизилось к границе Аномалий, сэр.

– О, кажется, у наших союзников тоже наблюдается какое-то движение, – указал на радар капитан Крест.

– Точно… Давайте, ребята, вперед.

– Есть, сэр.

Пилоты защелкали тумблерами, запуская двигатели и системы корабля на полную мощность, и вскоре «Кришпиц» мчался наперегонки с селойскими кораблями навстречу поисковому судну, несшему таинственный артефакт.

Большие корабли селоев отстали не столько из-за нехватки скорости, сколько опасаясь углубляться в Аномальные Зоны, где гравитационные поля могли разорвать даже большой корабль. Малые суда в этом смысле находились в более выигрышном положении.

Несколько часов гонки, словно по пересеченной местности, когда кораблю приходилось обходить опасные зоны – и поисковое судно показалось на радарах. Показывали радары и три селойских малых линкора. Ситуация сложилась явно не стандартная.

– Сэр, их системы вооружения в полной боевой готовности.

– Понятно.

Капитан Старк быстро соображал. «Кришпиц» тоже вооружен, но что такое две малые электромагнитные пушки и две торпеды «галил-М» по сравнению со стволами линкоров? Смех один. Потому оставался только один выход.

– Крест, объяви боевую тревогу.

– Понял.

– А вы… наведите стволы на поисковиков.

– Но…

– Выполняйте!

– Есть, сэр!

Две пушки нацелились на появившееся из опасной зоны судно. Оно выбралось из неимоверных передряг, оно каждую секунду могло быть разорвано неведомыми силами природы. И, более того, экипаж вернулся даже не с пустыми руками – и ради чего? Возможно, ради того, чтобы быть уничтоженными своими…

– Селои пытаются выйти на связь, сэр.

– Включай.

На небольшом экране появился селоин в чине полковника.

– Что вы себе позволяете?! – быстро затараторил он на шердманском языке, являвшемся языком межрасового общения.

– Выполняю приказ о встрече судна и его сопровождения на базу, – отчеканил Феникс, также не представившись.

– Но это нам приказано его сопроводить!

– Об этом я ничего не знаю. Еще одно движение ваших истребителей, и я разнесу корабль на части.

– Постойте, капитан… видимо, произошла какая-то путаница…

Феникс пожал Алеками. Такое вполне могло случиться, особенно если учесть, что случалось уже не раз. Но в подобных ситуациях любые путаницы выглядели натянуто.

– Что вы предлагаете, господин полковник?

– Обсудить все при личной встрече… Думаю, что разговор по радио не даст никаких результатов. Вы понимаете, что я хочу сказать?

– Вполне, господин полковник.

– Что ж, жду вас у себя на борту.

– Я буду…

5

Феникс вышел из пилотской кабины. Его офицеры встретили командира настороженными взглядами.

– Ну, что там? – спросил Крест.

– Белиберда какая-то. В общем, пойду разбираться, что там к чему. Крест, ты остаешься за главного. Судно поисковиков держать под прицелом и в случае чего немедленно уничтожить.

– Так точно. Ты пойдешь один?

– Нет. Со своими ребятами.

«Пиранья» отошла от «Кришпица» и направилась к линкору, приветливо мигавшему огнями. Во время короткого перелета Феникс ожидал, что вот сейчас корабль, словно хлопушку, разорвет прямое попадание в борт, и в лучшем случае всех ждет мгновенная смерть, а в худшем – беспорядочное вращение в пустом пространстве, пока не замерзнешь или не задохнешься. Феникс успел передумать о многом, но в основном мысли вертелись вокруг того, действительно ли это просто несогласованность?

– Касание через двадцать секунд, – предупредили пилоты «пираньи».

Легкий толчок, не имевший ничего общего с касанием во время штурма. Не было и свиста резаков перед тем, как над шлюзом загорелась зеленая лампа сигнала, что герметизация прошла успешно и можно начать проникновение на борт. Вместо вооруженной контрабордажной группы или просто вооруженной команды их встречает какой-то майор, по всей видимости, помощник полковника.

– Добро пожаловать на борт.

– Спасибо.

– А? – вопросительно протянул майор, видя, что вслед за приглашенным протискиваются многочисленные черные тени.

«Флибустьеры» в полной экипировке, с «АК-300» наперевес, под недоуменными взглядами селоев рассредоточивались по всему ангару.

– Ничего, что мои ребята вышли? А то внутри тесно, ноги затекают… так хоть разомнутся немного.

– Конечно, капитан.

– Спасибо, господин майор.

– Что ж, пойдемте. Полковник Ниуми ждет вас.

– Конечно…

Феникс пошел следом за селоином по коридорам. У него отчего-то возникло ощущение, что ведут каким-то кружным путем. Все повороты то направо, то налево, спуски и подъемы. Тем не менее они все же оказались возле нужной двери. Сопровождающий майор сказал:

– Проходите, пожалуйста.

– Добро пожаловать на борт, – вышел навстречу полковник Ниуми. Он протянул руку в человеческом жесте приветствия, и Старк ее пожал.

Помещение оказалось кают-компанией. Сев на предложенный стул, капитан спросил:

– Что происходит, господин полковник? Почему ваши системы вооружения приведены в боевую готовность?

– Ну мы же не знали, кто вы, до того как связались с вами…

«Врешь, тварь, – лениво подумал Феникс. – Ты не мог не проверить классификацию корабля и узнать, кто есть кто».

– Допустим, господин полковник. Почему же, узнав, кто мы, ваши орудия все равно в боевой готовности?

– Дело в том, что мы получили приказ о сопровождении любого появившегося судна…

– Простите, господин полковник, чей это приказ?

– Командования…

«Ну вот и все, – обреченно подумал Феникс. – Начались непонятные игры…»

– Кажется, вас просили просто посмотреть, кто именно шатается в этих просторах, а не о сопровождении.

– Потом поступил уточняющий приказ, и мы должны его выполнить.

– Как насчет моего приказа? В конце концов, это наше судно. Будет логично, если мы сопроводим его, куда следует. Не так ли, господин полковник?

– Вот об этом я и хотел поговорить…

«Да что же тут, черт возьми, происходит?!» – совсем уж с непонятной для себя интонацией подумал Феникс. Ответ пришел, откуда не ждал. Заработал наушный приемник. Связь была отвратительной, и Фениксу пришлось приложить максимум усилий, чтобы не поморщиться и тем самым не выдать передачу.

– Сэр, докладывает лейтенант Боос. Замечено подозрительное передвижение отрядов противника. Вероятно, за переборкой собирается экипаж со стрелковым оружием. Я видел селоя с тяжелой винтовкой. Будьте настороже, сэр.

«Буду, Тэд», – мысленно пообещал Старк.

Как полагается на переговорах, все его вооружение составлял лишь пистолет системы «ПС-20», а с ним много не навоюешь.

Полковник между тем говорил и говорил, немного громче, чем нужно, но быстрый взгляд за спину капитана выдал его намерения. Старк увидел в экране выключенного монитора возникшую в проеме фигуру вооруженного гуманоида и в тот же миг по внутренней связи услышал сквозь автоматный треск голос лейтенанта:

– Измена!!!

Дальше Феникс не рассуждал. Он свалился со стула, в падении вытаскивая из жесткой кобуры пистолет, и несколькими выстрелами свалил первого ворвавшегося в помещение селоина. Дальше – перекатиться по полу, уходя от смачно врезавшейся в палубу пули. Надеть шлем.

Быстро вскочить и, перекатившись через стол, исчезнуть из кают-компании.

Еще два выстрела, и второй атакующий убит, но полковнику было безжалостно очевидно, что их там до черта и больше. Но не зря говорят, что «флибустьеры» – настоящие звери. Старк зарычал, и его голос, усиленный динамиком шлема, обескуражил нападающих, что дало Старку несколько секунд, и он бросился вперед, непрерывно стреляя. Когда он наконец добрался до выхода, все пули закончились, и полковник подхватил винтовку одного из убитых.

– Это уже кое-что…

Разбив управляющую панель, капитану удалось заблокировать дверь кают-компании. После чего он попробовал вызвать своих солдат:

– Лейтенант, как вы там?!

– Нормально…

Больше Феникс ничего не расслышал из-за гулких выстрелов «АК-300».

Солдаты вели бой. Когда началось подозрительное движение, они рассредоточились по палубе, занимая выгодные позиции, так что атакующим селоям не удалось захватить их врасплох. Первых нападавших буквально выкосили, но потом началась стрельба по переборкам, и нескольких человек серьезно зацепило. «Флибустьеры» также не остались в долгу, издырявив все стены, а потом пошли на штурм. Ничего другого им не оставалось. О том, чтобы сбежать на «пиранье», они даже и не подумали, тем более их командир оказался, по всей видимости, в плену, и оставить его они не могли. В общем, они делали свою работу.

6

Пока его солдаты шли на абордаж, Феникс пытался связаться с капитаном Крестом.

– Капитан… капитан, вы слышите?!

Но ответа не было. Оставалась, правда, надежда, что это из-за помех, создаваемых системой глушения, и люди живы. Но надежда эта была призрачной. Старк понимал, что, скорее всего, «Кришпиц» и все люди на нем погибли. Оставался лишь один вопрос: успели они уничтожить поисковое судно с артефактом Древних или нет? Если нет, то его нужно уничтожить.

– Капитан Старк, сэр, вы где? – услышал Феникс голос лейтенанта Бооса по радио.

– В кают-компании, Тэд.

– Ясно. Идем к вам.

Вскоре послышалась стрельба, шальные пули врезались в хлипкую стенку кают-компании. Вскоре дверь вынесли, и в освободившемся проеме возникла черная грузная фигура.

– Сэр, вы живы?

– В порядке, Брюс.

– Вы их тут тоже хорошо приложили…

– Пришлось. Лейтенант, вы пробовали связаться с носителем?

– Нет, сэр…

– Почему?

– Потому что пилоты передали о вспышке.

– Ясно… Что ж, нам нужно захватить капитанский мостик.

– Не впервой, сэр.

– Тогда вперед!

Линкор относился к разряду малых, и потому одной абордажной группы «флибустьеров» вполне хватило, чтобы захватить все ключевые посты корабля. Хватило и трех тюбиков взрывчатки, чтобы выбить дверь в командный центр.

– Ну и что все это значит? – спросил капитан Старк, сидя в капитанском кресле, а перед ним стоял полковник Ниуми.

– Республика Селой сегодня перешла на сторону Альянса, – просто ответил полковник.

– Понятно. Почему же вы нас сразу не размазали, как только мы оказались в перекрестье ваших прицелов?

– Нам нужно было взять вашего поисковика. А вы навели на него орудия и могли выстрелить раньше.

– Ну да… я забыл. Кстати, что с ним?

– Пытается спрятаться в Аномальных Зонах. Только ему это не удастся.

И действительно, когда разлетелся на гайки «Кришпиц», поисковики все поняли и попытались скрыться, но в погоню включились два малых линкора, а теперь и захваченный людьми линкор присоединился к охотникам.

Разведчик действительно не успел уйти далеко. Два линкора уже практически взяли его в тиски. Приблизившись к кораблю достаточно близко, один из них выстрелил по двигательному отсеку. Выстрел оказался ювелирной точности, и охотник за артефактами резко потерял ход. Становилось ясно, что селои пришвартуются к суденышку и основательно его выпотрошат.

Второй линкор направился к своему захваченному людьми собрату.

– Быстрее! – приказал капитан Старк.

Солдат дал подзатыльник нужному оператору, и линкор, слегка дернувшись, увеличил скорость.

– Системы вооружения!.. Если вы не будете мне отвечать и подчиняться моим приказам, я вас всех перестреляю, – сказал Феникс. – Будем проверять? Итак, системы вооружения?

– В норме… – буркнул один из операторов.

– Цель – малое судно.

– Есть.

На большом экране действительно было видно, как значок прицела лег на указанное судно.

– Судно прямо по курсу!

Линкоры разошлись в опасной близости друг от друга, и тот, что вошел в состав Альянса, дал сокрушительный залп из всех орудий. Взвыли сирены и посыпались доклады о многочисленных пожарах и разгерметизациях. Но на все это Феникс не обращал ни малейшего внимания: он должен был выполнить поставленную задачу.

– Огонь! Ну?!!

– Пушка повреждена. Все боевые системы повреждены.

– Проклятие! – зарычал Старк, видя, как вражеский линкор уже пристраивается к обездвиженному кораблю – охотнику за артефактами. – Идем на таран!

– Но…

– Я сказал, идти на таран малого судна!

Солдаты еще раз, энергичными ударами по голове, разъяснили рулевым их обязанности, завершив лекцию обещанием выбить мозги, если рулевые ослушаются. Это подействовало, и линкор сменил курс. Идущий на абордаж поисковика корабль огрызнулся огнем. Свет на линкоре людей погас, но именно в этот момент они врезались в охотника за артефактами.

Жуткий толчок сбил всех с ног, пламя обдало линкор. В разные стороны полетели обломки протараненного судна. Снова завыли сирены, и по тактическим экранам поползли бесчисленные строчки: автоматика докладывала о повреждениях. Уши болезненно заложило, но система герметизации справилась. Разрушенные отсеки блокировались аварийными переборками.

– А теперь уходим!

Этот приказ дважды повторять не пришлось, и линкор стремительно углубился в Аномальные Зоны.

7

Погоня не отставала. Два линкора при малейшей возможности открывали огонь. Вот уже отключились три из девяти маршевых двигателей Практически по всему кораблю нарушилась герметичность, повсюду стлался тяжелый дым пожаров. Системы жизнеобеспечения отказали. Лишь только командный центр да несколько отсеков за ним еще могли укрыть немногих выживших. Все остальные помещения были безнадежно повреждены, и ремонтировать их было некому.

Никакие хитрые маневры не помогали оторваться от преследования. Максимум, удалось только на полчаса-час отсрочить новый залп по кораблю.

Неожиданно корабль повело. Откуда-то из его глубин раздался скрежет. Исчезла пространственная ориентация.

– Что происходит?! – закричал лейтенант Боос.

– Мы попали в гравитационную яму! – ответил ему капитан.

Все прекратилось так же неожиданно, как и началось. Кое-кто, не выдержав таких резких перепадов, блевал.

Погоня продолжалась. На уцелевших мониторах внешнего обзора иногда можно было видеть, как то одного, то второго преследователя раскручивает в ямах.

Штурман вовремя заметил вторую яму, и ее удалось обойти.

Корабль тряхнуло.

– Седьмой и девятый двигатели вышли из строя, – объявил один из селоев.

– Еще немного, и они вас нагонят, – констатировал полковник Ниуми.

– И что? – обозлился Старк.

– Предлагаю вам почетную сдачу…

– Посмотрите! – воскликнул лейтенант, показав на обзорный экран.

Там один из кораблей сильно закрутило. Раздались многочисленные взрывы, волдырями вспухшие над обшивкой, и корабль пустился в неконтролируемый дрейф.

– Это не поможет, – поджав губы, сказал полковник. – Только лишь отсрочит неизбежную гибель…

– Знаю, – кивнул капитан.

Второй корабль продолжил преследование. Было понятно, что дело только во времени.

– В конце концов, следующими можем стать мы. Не самая приятная участь.

– И это знаю. Но вы кое-что забыли, полковник.

– Что же?

– Может быть, это звучит смешно, но «флибустьеры» не сдаются.

– Значит, мы все умрем.

Бессмысленная беготня продолжалась. Раненый линкор убегал от своего собрата, одновременно пытаясь обходить гравитационные ямы, которых становилось все больше и больше. И вот уже в третий раз линкор разворачивало так, что у всех дух захватывало. Кого не держали в кресле страховочные ремни, взмывал к потолку, а потом с грохотом падал на пол.

Признаться, Феникс надеялся, что второй линкор постигнет участь первого, но пилоты того держались настороже и еще ни разу не попадали в ловушку.

«Скорее в следующий раз скрутит нас, и так, что следа не останется, – понял капитан Старк. – А если повезет и мы не загремим в яму, то нас разнесут из пушек…»

– Впереди огромная аномалия! – закричал один из операторов.

И все увидели на экране огромную закручивающуюся воронку.

Такие воронки встречались и раньше, и корабль их заблаговременно обходил. Но эта была несколько другой. Она была видима невооруженным глазом во фронтальном иллюминаторе.

– Светящаяся воронка…

Корабль сделал маневр: это рулевые, не дожидаясь команды, стали разворачивать корабль.

– Встать на прежний курс! – приказал Феникс.

На него непонимающе уставились даже его собственные солдаты. Попасть в такую воронку означало только одно – смерть.

– Что ты делаешь?! – изумился лейтенант. – Мы же умрем!

– Мы и так умрем. Еще час погони, и линкор раздолбает нас.

– Но у нас есть шанс… хоть какой-то! Шанс, что линкор разорвет в гравитационной яме и мы выберемся из этой передряги. Он ничтожно мал, но есть! А так мы стопроцентные трупы.

– Это светящаяся воронка, Тэд, – как маленькому проговорил Феникс.

– И что?

– Ты читал отчет Керка Силаева о путешествии сквозь воронку?

– Ты что, веришь в эту галиматью?

– Это реальность, Тэд.

– Но, Феникс! Никто, кто следовал по этому пути, не возвращался.

– Наверняка мы этого не знаем… Тот поисковик, что мы раздолбали. Может быть, он вернулся, а? Помнишь, какой он был потрепанный? И потом, кто нам, рядовым солдатам, будет рассказывать о секретных миссиях, даже если они прошли успешно?

Лейтенант сдался. Солдаты, быть может, по привычке верить своим командирам, стали наставлять на путь истинный экипаж. Никто не хотел мучительной смерти в воронке. Но пленники подчинились грубой силе, особенно после того, как Феникс застрелил троих особо непокорных селоев. Их места заняли люди.

Корабль встал на прежний курс.

– Что вы делаете? Опомнитесь! – закричал полковник Ниуми и сделал попытку прорваться к капитану, но был остановлен ударом в живот. – Что вы делаете?.. Сдайтесь…

– Вы должны попасть в самый центр воронки, – наставлял Старк экипаж, не обращая внимания на селоина. – Малейшая погрешность – и нас размажет гравитационными полями. Так что постарайтесь.

8

Экипаж старался, и корабль входил в самую сердцевину воронки.

– Они отстали? – с надеждой выдохнул лейтенант Боос, показывая на радар, на котором через жуткие помехи пробивалось изображение отстающего вражеского судна.

– Да, – устало кивнул капитан. – Но и нас уже втянуло. У нас нет другого пути, кроме как двигаться вперед.

Корабль мелко завибрировал. Заскрипела обшивка, невидимые поля толкали линкор со всех сторон, но экипаж боролся изо всех сил и не дал кораблю сойти с курса.

Впереди, в сером тоннеле, показались черные пятна.

– Что это?

– Понятия не имею, Тэд…

Одно из пятен двинулось прямо на корабль. Пилоты инстинктивно хотели отклонить линкор с пути неведомой угрозы, но капитан предотвратил их порыв:

– Не сметь! Держать курс! Не менять скоростного режима!

В самый последний момент пятно скользнуло мимо, но все почувствовали озноб. Легко было представить, что случилось бы, если бы корабль врезался в этот сгусток.

«Замерзли бы и даже понять ничего не успели», – подумал Феникс и еще раз поежился, представив, как бы стоял ледяной статуей самому себе.

– Почему нельзя было притормозить? – спросил лейтенант. Он кричал, чтобы рулевые свернули и снизили скорость.

– Не знаю. Так сказано в отчете Силаева и подтверждено бортовой системой корабля Древних, на котором он вернулся. Ты что, не читал отчет?

– Читал… но нельзя же запомнить все отчеты, что прошли через тебя.

– Наверное.

Лейтенант хотел сказать что-то еще, но его взгляд приковали молнии, брызнувшие из стенок туннеля. Одни прямые как стрелы, другие – ветвистые, что твое дерево.

Удар, треск – и все почувствовали запах горелой изоляции.

– Нас задело молнией?

– Скорее всего…

Скоро все потеряли счет времени. Мимо проносились черные сгустки и били молнии. Огненные струи время от времени врезались в судно, заставляя отключаться одну действующую систему за другой, а их и без того осталось немного. Кроме того, никого не покидало чувство безысходности, поскольку никто ничего не мог предпринять. Но основные системы жизнеобеспечения и управления пока работали, оставляя робкую надежду на спасение.

Наконец особенно сильный разряд положил конец работе последних систем: погасли экраны терминалов, потух свет, корабль повело в сторону, и никаких средств не осталось, чтобы выровнять его полет.

Еще немного, и всех прижало к переборкам. Навалилась чудовищная тяжесть. Слышались скрипы и трески агонизирующего корабля. Ослабленные ударами молний и выстрелами электромагнитных пушек линкоров-преследователей, балки и переборки прогибались, издавая ни с чем не сравнимый звук. Взрывы разрушали и без того покалеченный корабль.

Глаза застелила серая пелена. Не сделать ни единого вздоха. Казалось, ребра врастают в лопатки. Не пошевелить ни единым мускулом. Кожу на лице будто сдирали.

И вдруг, когда Феникс уже мысленно попрощался с жизнью, враз все закончилось, и все попадали кто куда, жадно хватая воздух ртами, как выброшенные на берег рыбы.

– Сэр, мы выбрались, – прошептал лейтенант и глазами показал в сторону фронтального иллюминатора.

В нем Феникс увидел только звезды: никаких проклятых молний и черных сгустков, так и норовящих уничтожить пришельцев.

«Осталось только понять, куда нас выбросило», – отстраненно подумал Старк. Впрочем, сейчас это было неважно. Требовалось взять ситуацию под контроль.

Экипаж смог наконец вручную запустить аварийные системы жизнеобеспечения и управления, но лишь для того, чтобы бортовой компьютер сообщил о критических неисправностях всех систем и дал рекомендацию покинуть судно в течение десяти минут, так как он гарантировал его целостность только на этот промежуток времени.

А потом начался отсчет.

– Дельная мысль, – надевая шлем, сказал капитан Старк, выслушав рекомендации БК. – Всем покинуть корабль.

– Вот только на чем? – с сарказмом спросил полковник Ниуми.

– Да… – согласно кивнул лейтенант Боос.

– А про «пиранью» вы уже и забыли?

– И то верно! А она разве цела?

– А ты связаться не пробовал?

– Нет…

– А я попробовал.

– Всем вернуться на судно! – приказал лейтенант, оглянувшись на солдат.

Вне себя от радости солдаты надевали свои шлемы и пробирались к выходу.

– А как же мы? – спросил полковник.

– Честно говоря, мне по барабану… – пожал плечами Феникс, оглядев пятнадцать селоев, и пошел вслед за своими солдатами.

Отряд пробирался по искореженным коридорам, заваленным невообразимым количеством всякого хлама. Даже трудно было поверить, что все это когда-то было частью обшивок, уплотнителей, звукоизоляцией, балками.

С потолков и из стен свешивались искрившие провода, вспышками освещая коридор. Впрочем, у «флибустьеров» были очки ночного видения, и вспышки только мешали. С трудом пробравшись по коридору – один раз даже пришлось разбирать завал, – они уперлись в стену.

– Сэр, дальше прохода нет, – сказал один из бойцов. – Это перекрывающая переборка. По всей видимости, отсек за ней разгерметизирован.

– Понятно…

Отчет продолжался, и это здорово нервировало. Вакуум «флибустьерам» не помеха, даже раненым, если повреждения скафандра незначительны.

Феникс инстинктивно пошарил рукой правый бок, где обычно висел подсумок, но ничего там не обнаружил. Вспомнил, что оставил его на «пиранье», идя на переговоры.

– Гранаты есть?

Солдаты обшарили свои сумки, но итог оказался неутешительным. Все израсходовали во время абордажа. Даже тюбиковой взрывчатки ДДТ, и той ни у кого не было.

– Расстреляем дверь? – предложил лейтенант, подбросив в руках свой «АК-300».

– Бесполезно… Тут даже подствольники ничем не помогут.

– Но что тогда? Время идет…

– Я знаю. «Пиранья»… Черт! – От пришедшей в голову идеи Старк хлопнул себя по голове. – Наше судно не зря назвали «пираньей»!

– Вы это про что?

– Оно прогрызет нам новый вход!

– Действительно!

– Осталось только согласовать место…

Капитан связался с пилотами абордажника. Отряд же тем временем пробирался к ближайшему борту сквозь все те же завалы мусора. Но неожиданно оказалось, что согласовать необходимый участок не так-то просто!

В конце концов Старк просто приказал пилотам пристроиться в центральную часть, чтобы они оказались на палубе, по которой сейчас плутал отряд, и начали резать отверстие. А уж они как-нибудь сориентируются по звуку. Так и поступили.

Время неумолимо подходило к концу, когда наконец раздался свист резаков. Поначалу звук мало помог из-за сильного эха, так что снова пришлось поплутать, матерясь и чертыхаясь, но наконец нужный отсек был найден, и к тому, кто его нашел, спешно стекся весь отряд.

Люди в любой момент ожидали взрыва, так как гарантированное БК время уже давно истекло. Впрочем, резкие толчки корпуса говорили о том, что небольшие взрывы где-то уже происходят.

– Живее, живее! – подгонял людей капитан.

Мимо него в круглое отверстие, прорезанное «пираньей», заскакивали солдаты.

– Все на месте, сэр!

«Тридцать восемь человек из пятидесяти», – подвел неутешительный итог капитан Старк.

Взрыв сильно тряхнул палубу, и Феникс чуть не упал, но солдат схватил его за руку и втащил внутрь абордажного судна. Люк был быстро закрыт, кто-то крикнул: «Трогай!», и «пиранья» резким рывком отстыковалась от погибающего линкора.

Взрывы на корабле раздавались все чаще, и вскоре линкор взорвался, обдав вспышкой не успевшую уйти далеко «пиранью». Ее сильно завертело, но пилоты сумели выровнять полет.

9

Когда беспорядочное вращение кораблика закончилось, капитан прошел к пилотам.

– Ну как вы, парни?

– Нормально…

– Но страху натерпелись…

– Особенно когда рядом с нами одна из молний шарахнула! Такая выжженная воронка осталась!

Дав пилотам выговориться и сбросить напряжение, Старк спросил:

– Спасательные шлюпки с линкора ушли?

– Сейчас посмотрим…

Пилоты немного поколдовали над своим оборудованием, и на радаре замигала точка.

– Одна.

– Уничтожьте ее.

– Есть, сэр.

«Пиранья» сблизилась со спасательной капсулой, второй пилот навел автоматические пушки, нажатие клавиши – и короткая очередь. Космос озарил небольшой взрыв.

– Собакам – собачья смерть, – сказал Феникс.

Пилоты лишь переглянулись.

– Ну а теперь давайте посмотрим, куда нас занесло. Или вы уже проверили?

– Нет, сэр… не до этого было.

– Понятно. Тогда давайте…

Пилоты снова уткнулись в свои мониторы и задали БК тест.

«Система не опознана», – выдал компьютер.

«Ведется поиск реперных точек».

На экране быстро сменяли друг друга звездные карты. Компьютер перебирал все известные ему реперные точки, поворачивал карты в трехмерной проекции так и сяк и наконец выдал результат: «Звездная система отсутствует в каталоге».

Пилоты затравленно оглянулись на капитана. Старк до боли сжал зубы.

«Ввести звездную систему в каталог».

– Вводите…

– Что?.. Есть, сэр, – кивнул первый пилот, до которого дошел смысл слов Феникса.

БК дал системе цифровое обозначение и спросил, будут ли давать какое-то буквенное название.

– Нет.

– Принято, – ответил голосом БК «пираньи».

– Сэр, где мы?

– Куда нас занесло, сэр?

– Кх-м… Если верить отчету, то мы на другом берегу…

– Что вы такое говорите, сэр?! Это невозможно!

– Ну что вы на меня уставились? – разозлился Старк. – БК вам что, неясно сказал? Мы в полной заднице!

Пилоты отвернулись, опустив головы.

Он понимал, о чем думали пилоты. О том же подумал и он сам. Он подумал о том, что им не выжить, ведь «пиранья» лишь абордажное суденышко, никак не приспособленное к дальним переходам. Оно должно лишь отделяться от носителя и вонзать свои острые зубы в тело жертвы. И все… Максимум, что оно могло, так это пересечь какую-нибудь звездную систему из конца в конец.

– Ладно… Что у нас с топливом?

– Сто процентов, без одной тысячной… – оживился первый пилот от командного голоса. – Все системы функционируют отлично.

– Хорошо. Согласно отчету, выброс тела из воронки происходит вблизи массивного тела, то есть…

– Звезды?! – с надеждой спросил второй пилот.

– Правильно. Найдите ее, и будем надеяться, что она имеет планеты… и не просто планеты, а атмосферные. Ну нашли?

– Так точно, сэр! Только…

– Она слишком далеко, – договорил первый пилот, указав капитану на цифры, выражающие расстояние.

«Дерьмо…» – про себя охнул Феникс. Эту звезду нельзя даже было выделить визуально.

Промелькнула грустная мысль о «Кришпице». У него было больше шансов выбраться целым из этой передряги, но его взорвали селои-перебежчики. За что, собственно, он их и приказал расстрелять.

– Это лучше, чем ничего… А теперь переходим на режим строжайшей экономии энергии и топлива. Нам могут потребоваться все ресурсы. Вы и сами лучше меня все знаете. Действуйте.

– Есть, сэр, – одновременно ответили пилоты и стали лихорадочно работать.

Они отключали все второстепенные функции кораблика, чтобы ни один ватт энергии не ушел впустую. Развернули «пиранью» в сторону звезды, разогнали до скорости, близкой к световой, и выключили двигатели.

«Полет продлится долго, очень и очень долго, – с тоской подумал Феникс Старк. – Но где наша не пропадала?..»

10

Месяц. Целый месяц «пиранья» преодолевала расстояние, которое даже самое тихоходное судно, подходя к звезде в режиме торможения, преодолело бы за один день! Каждые двенадцать часов судно получало полуминутный импульс, подправляя курс, и снова ложилось в дрейф. Все делалось для экономии топлива.

Пожалуй, никто не верил, что они доберутся до звезды живыми, а если и доберутся, то, как водится вблизи Аномальных Зон, она окажется беспланетной, и тогда все усилия окажутся напрасными.

Самой большой проблемой для людей стали воздух и вода. Большей проблемой была только еда. Еды катастрофически не хватало. Что-то было у солдат – энергетические батончики да плитки сухого концентрата из НЗ. Что-то было у пилотов. Но все подъели за неделю, как капитан Старк ни пытался урезать пайки.

На «пиранье» отсутствовали нормальные системы регенерации, и потому воду вскоре пришлось пить техническую, слитую из систем охлаждения. Она оказалась противной на вкус, пахла железом и плохо утоляла жажду, но другой просто не было.

Поначалу меньше всего проблем доставлял воздух. Но именно воздушный фактор жизнедеятельности являлся самым главным, так как известно, что без пищи человек может прожить месяц, без воды – неделю, а без воздуха и пяти минут не протянет.

Регенерационные шашки «пираньи» работали отлично, но на третьей неделе и они полностью выработали свой ресурс, и воздух стал быстро менять свой состав, наполняясь губительной углекислотой. Они продолжали гонять сквозь шашки атмосферу, чтобы забрать из нее хоть толику СО2.

Для того чтобы снизить потребление кислорода, доктор с разрешения капитана пошел на отчаянные меры. Из всех индивидуальных аптечек, а также из своей специализированной и медблока пилотов он выгреб все лекарства и изготовил из таблеток и инъекций убойную смесь.

– Что ты делаешь, док? – спросил Старк, когда застал доктора за какими-то манипуляциями с лекарствами.

Тот ножом толок таблетки в порошок и заправлял в ампулы. Под столом валялись пакеты от Эналаприента и чего-то еще.

– Это поможет снизить расход воздуха.

– Как именно? Перетравишь раненых солдат? – сделал попытку пошутить Феникс.

– Не исключено, что и такое может случиться… – устало кивнул док. – Потому мне нужны только добровольцы.

– Как это действует?

– Замедляет метаболизм в организме. Сердце сокращается реже, снижается работоспособность кишечника, почек и так далее.

– Понятно. Человек будет просто реже дышать.

– В точку, сэр.

Добровольцы нашлись. Доктор сделал им инъекции, и те погрузились в оцепенение, совершая пятнадцать-шестнадцать вдохов-выдохов в минуту вместо двадцати пяти.

Кто-то из солдат чуть совсем не откинул коньки, но доктор его быстро реабилитировал, вколов стимулирующее. Этих инъекций хватило на неделю, и дальше все снова вернулось на круги своя.

Когда дышать стало совсем уж невозможно, солдаты придумали дышать через нашлемные мембраны, предназначенные для отсеивания вредных примесей и отравляющих веществ во время штурма, когда обороняющиеся применяли ядовитые газы. Но и этого от силы должно было хватить на день. А дальше – мучительная смерть от удушья.

Но «пиранья» уже вошла в поле звезды.

В десантный отсек заглянул измученный пилот.

– Сэр… Капитан Старк…

– В чем дело, лейтенант? – едва разлепив глаза, спросил Феникс.

Голова была чугунной, как наутро после недельной попойки, когда и опохмелиться нечем, так что думать категорически не хотелось. Хотелось лишь уснуть и видеть сны…

– Сэр, нужно принимать решение о посадке…

– А у нас есть какие-то варианты?

– Да, сэр. У звезды две газообразные планеты…

– Что насчет земного типа?

– Не знаю. Может быть, таковые и имеются, но только нам их не видно… аппаратура не предназначена для решения подобных задач…

– Ясно.

– …Хотя, может быть, планеты земной группы есть по ту сторону звезды, – продолжил пилот свою мысль, не в силах остановиться. – Но стоит ли рисковать топливом, которого у нас едва хватит на посадку?..

– Я же сказал, что ясно… Что там с газовыми гигантами?

– Их двое… два… две…

– Не важно, лейтенант, – сделал капитан взмах рукой, видя затруднения пилота.

– Ну да… Как мы знаем, обычно газовые гиганты окружены многочисленными спутниками, у некоторых есть атмосфера…

– Понятно. Двигай к ближайшей…

– Я бы так и сделал, если бы они были с нормальным расположением…

– Что ты имеешь в виду?

– Сэр, траектория их движения такова, что мы можем попасть на любую, затратив практически одно и тоже количество топлива и… времени.

– Вот оно что… Ладно, пойдем, покажешь.

Старк ввалился в пилотскую кабину и увидел на экране схему движения планет.

– Понятно…

«Но вот какую из них выбрать, – подумал Феникс и некстати вспомнил притчу о сдохшем осле и о двух кучах сена. – Точно… у осла были две равные кучи, а что имеем мы?»

– Какая из этих планет больше и тяжелее?

– Вот эта, – показал пилот на одну из точек.

– Вот к ней и двигай… Встанешь на орбиту, выберешь самый тяжелый спутник с самой плотной атмосферой… если, конечно, такие найдутся, и садись.

– Есть, сэр…

«Хотя не факт… – отстраненно подумал Феникс, возвращаясь на свое место. – Ну и хрен».

«Пиранью» водило из стороны в сторону: пилоты пытались вывести ее на нужный курс. Потом навалилась перегрузка, и всех припечатало к креслам. Потянулись последние часы перед посадкой, означавшей конец всем их мучениям, и оттого эти часы казались длинными как никогда.

– Господа пассажиры!.. – неожиданно раздался сдавленный от смеха голос пилота по громкой связи. – Господа пассажиры… вы летели пассажирской линией «Флот-лайн». Экипаж надеется, что полет вам понравился. А сейчас – хи-хи! – пристегните ремни, мы готовимся к посадке на космодроме… хотя нет тут никакого космодрома… хи-хи… и никогда не было… хи-хи… Летайте линией «Флот-лайн»… хи-хи…

«Спятил парень», – отстраненно, без каких бы то ни было эмоций, подумал Феникс.

Промелькнула мысль, что надо бы самому сесть за штурвал, отстранить от управления слетевших с катушек пилотов. В конце концов, каждый «флибустьер» обязан уметь пилотировать самые разные типы судов, от шаттлов до истребителей. Но потом Феникс отмахнулся от этой идеи, вверив свою жизнь и жизни своих солдат судьбе-злодейке.

Лучше уж разбиться, чем сесть и узнать, что атмосфера непригодна для дыхания. К тому же Феникс трезво, насколько мог, оценил свои возможности пилотировать судно.

«Будь что будет…»

Еще один толчок, и корпус судна начал мелко вибрировать, как бывало уже не раз, когда оно оказывалось в воздушной среде.

«Что ж, хоть атмосфера довольно плотная», – так же, без тени эмоций, определил Старк.

Обессиленных солдат мотало из стороны в стороны в креслах. Люди даже не делали попыток за что-то удержаться. Не удерживался и Феникс.

«Ну?»

Вибрация закончилась, и через пять минут ровного полета взревели тормозные дюзы, затем последовал жесткий удар о поверхность.

«Сели».

Никто даже не сделал попытки подняться с места, настолько всех подчинила апатия.

Посидев с минуту, собрав все силы, капитан Старк подошел к выходу, ударом ладони по кнопке открыл створы и шагнул наружу.

С сумрачного неба, заливая стекло шлема, текли струи дождя.

«Дождь… Дождь!»

Дрожащей рукой капитан Старк поднес к неожиданно заслезившимся глазам датчик, определяющий состав воздуха.

Он не мог поверить: загорелась зеленая лампочка.

– Зеленый… Зеленый. Зеленый! – закричал Феникс, разглядев индикатор, показывавший, что атмосфера пригодна для дыхания по всем параметрам: как по составу, так и по плотности.

Услышав возгласы командира, из корабля стали выбираться солдаты и, как их капитан, ожесточенно срывать с себя шлемы, жадно глотать необыкновенно чистый и вкусный воздух, до боли в груди.

11

Взрослые мужики радовались как дети, бегали вокруг «пираньи», поздравляли друг друга, нещадно тряся за плечи, подкидывали в небо шлемы, и даже палили в воздух из «АК-300». Потом стали подбрасывать пилотов, выбравших столь удачное место… до первого падения. И неясно было, откуда взялись силы, даже с учетом чуть меньшей стандартной силы тяжести. Две женщины наконец проявили свою сущность: от переизбытка чувств сидели и плакали.

Дав всем вволю нарадоваться, Феникс взял ситуацию под контроль и перво-наперво запретил расходовать боеприпас. Стрельба из автоматов прекратилась. Затем командир вернулся в опостылевший абордажный шаттл. Корабль словно сжал его со всех сторон.

«Не хватало, чтобы я еще клаустрофобией заболел, – с усмешкой подумал капитан, и ощущение тяжести прошло. – Так-то лучше…»

С большой неохотой на «пиранью» вернулись вызванные им пилоты.

– На что она еще способна, ребята? – спросил Старк.

– Ни на что, сэр, – ответил первый пилот. – Это просто консервная банка…

– Да, – подтвердил второй. – Если только в качестве убежища да огневой точки. Снарядов к пушкам немерено. Ведь мы же не знаем температурных перепадов. Вдруг днем здесь под сто градусов? Можем отсидеться, особенно если пополним водой от дождичка систему охлаждения.

– А если и нет, – снова взял слово первый пилот, – то фауна может быть опасна, и тогда мы ее из пушек на котлеты разделаем.

– Вы, часом, не братья?

– Простите, сэр?..

– Забудьте. Насчет температуры-то вряд ли… у горизонта я видел зеленый массив леса. Так что адского пекла здесь точно нет. Что касается зверья, тут ничего сказать не могу, но и всю оставшуюся жизнь прятаться не имеет смысла. Собственно, меня интересуют летные качества нашей старушки.

– С этим полный облом, сэр. Топлива в баках осталось только на то, чтобы один разок чихнуть двигателями, и все…

– Еще какие-нибудь ресурсы есть?

– Нет, сэр. Но мы можем дать маяк. Вот только…

– Да, – кивнул головой капитан Старк.

Он отлично понял, что хотел сказать второй пилот. Они неизвестно где; возможно, на другом конце Млечного Пути. Тогда других людей здесь нет, и спрашивается: кому давать сигнал бедствия? А если все же дать сигнал, то кто придет им на помощь и придет ли кто вообще? Может, они здесь единственные разумные существа на многие сотни световых лет вокруг. В общем, вопросов тьма, а ответов на них никаких.

– Ладно… вспоминайте все, что вы видели во время посадки.

– Мы, собственно, ничего не видели, так как спускались через грозовой фронт…

– Единственное, что можно утверждать: на востоке горный массив, а на западе лесной, последнее вы только что подтвердили… с высоты он казался чем-то нереальным.

– Понятно. Что ж, мне нужно подумать…

Пилоты оказались правы. Когда грозовые тучи рассеялись, то под светом полосатого газового гиганта, заполнявшего все небо, от края до края, стало ясно, что «пиранья» приземлилась на небольшой пятачок каменистого плато, зажатого между горами и лесом. Нужно было выбрать направление движения.

Солдаты, уставшие радоваться счастливому спасению, поняли, что судьба дала им, скорее всего, лишь отсрочку, и неизвестно, что было бы лучше: сдохнуть в шаттле от удушья или же теперь, после спасения, сдохнуть от чего-то еще.

Поняв, что нужна какая-то речь, Феникс Старк взобрался на выступ шаттла.

– Солдаты!..

«Нет, не так…» – подумал капитан, увидев в глазах своих подчиненных лишь усталость.

– Ребята… я не знаю, где мы, и этим, пожалуй, все сказано. Звания теперь не имеют значения, по старой традиции флибустьеров, по которой все, кто спасся на необитаемом острове, – а мы сейчас, можно сказать, на необитаемом острове – равны. Но хочу сказать, что у нас есть два варианта действий: ждать здесь, надеясь, что кто-то придет на помощь, откликнувшись на наш маяк, или же попробовать изучить доставшийся нам мир.

– А смысл? – спросил кто-то из шеренги.

– Смысл?.. Выбрать более удобное место для проживания. В конце концов, с нами две женщины, у нас разнообразный генофонд… Когда-то это ничего бы не значило, но с нынешними репродуктивными способностями, привитыми нам после Исхода, это дает хороший шанс на создание новой человеческой колонии… В конце концов, раз мы смогли оказаться здесь, то рано или поздно еще кто-то из людей сможет здесь оказаться и забрать нас отсюда… маяк с «пираньи» может проработать более двадцати лет. Думайте…

Начался гвалт, все спорили – разве что до драк не доходило. Чтобы не мешать этакой демократии, Старк спрятался внутри шаттла, из которого еще не выветрился удушающий запах немытых тел и испражнений из переполненного гальюна.

«Наверное, он не выветрится отсюда никогда…» – подумал Феникс.

После нескольких минут в отсек вошел один из солдат, исполнявший обязанности сержанта, убитого во время штурма линкора.

– Сэр?..

– Что решили, Жан?

– Ничего, сэр. Точнее, что мы пойдем за вами, а там – будь что будет. В общем, мы выбрали вас своим президентом, если хотите.

– Ясно. А кто будет премьер-министром? – усмехнулся Старк.

– Лейтенант Боос, сэр, – приняв улыбку, ответил Жан, пропуская капитана.

12

Старк, долго не раздумывая, повел своих людей в сторону леса. Это он объяснил тем, что добыть еду там проще всего, и люди, собрав последние силы и волю в кулак, поплелись к зеленой линии у горизонта.

Лес оказался джунглями. Высокие ветвистые деревья с корой, похожей на чешую. С веток свисали полуметровые листья и гроздья лиан. Самое странное место из всех, что доводилось видеть Фениксу. Он припомнил лекции. Согласно им, в такой местности должны были водиться какие-то крупные животные. И в самом деле, в кронах деревьев мелькали быстрые тени птичек и слышались непонятные звуки.

Солдаты рассредоточились, но так, чтобы держать друг друга в зоне видимости. Женщин, которым отводили особую роль в новом обществе, поставили в центр. (Скажем прямо, они от этой новой роли были, мягко говоря, не в восторге.)

Чем дальше отряд углублялся в дебри, тем гуще они становились и тем осторожнее продвигались солдаты. Иначе отряд мог бы недосчитаться половины людей уже через первые два часа.

На пришельцев прыгали огромные насекомые, бросались в атаку неожиданно оживавшие лианы, за считанные секунды обвивавшие человека с ног до головы. И только молниеносная реакция спасала людей от неминуемой гибели. Иногда солдаты проваливались в ямы с невероятно липкой грязью, но товарищи приходили на помощь и вытаскивали оступившегося.

С каждой минутой люди набирались опыта выживания в лесу и уже издали замечали и обходили опасные участки. Так что пока до жертв, по счастью, не дошло.

– Сэр… докладывает рядовой Шмель.

Как только солдат, шедший впереди группы начал открытую передачу в эфире, все остальные застыли, не смея вздохнуть.

– В чем дело, Шмель?

– Вижу какую-то тварь… вроде полуолень-полуящерица…

– Большая? – задал Старк главный вопрос.

– Ну… килограмм сто будет…

– Срежь ее.

– Есть, сэр.

Солдат стал медленно поднимать «АК-300». Крестик прицела и картинка джунглей перемещались на визире шлема, и наконец прицел лег на глаз неведомого зверя.

Животина, что-то почуяв, замерла. Замер и солдат. Палец свело судорогой, и, чувствуя, что еще маленько – и все сорвется, солдат нажал на курок.

Раздалась длинная очередь.

– Я промазал!

Солдаты отреагировали мгновенно. Они, даже не видя цели, но чувствуя, где она, открыли бешеную стрельбу. Лавина пуль проделала в лесу просеку, сметая ветки, листву, лианы и тонкие деревца. Все стреляли самозабвенно, так как неимоверно хотели есть.

– Прекратить! Прекратить стрельбу! – закричал капитан, услышав разрывы гранат.

Это был уже откровенный перебор. В конце концов, если граната попадет в тушу даже очень крупного зверя, от нее не останется даже рогов.

Солдаты послушались. Когда пороховая гарь рассеялась, в лесу даже стало светлее.

– Пойдемте, посмотрим… От такого огня никто и ничто не смогло бы спастись.

Солдаты на секунду стушевались, но потом пошли смотреть. Ежесекундно осматриваясь и пиная листву, густо устилавшую землю, разбирая особенно большие завалы веток, люди искали свою жертву.

Чей-то победный вопль указал, что искомое обнаружилось. Зверь действительно оказался страшен на вид, но главное, оказался еще крупнее, чем думал рядовой Шмель.

– Это то, что ты видел? – спросил Феникс, показывая на тушу с многочисленными пулевыми ранениями, которых насчитывалось не меньше ста. И все же зверь был еще жив, и, заметив это, капитан убил его выстрелом в голову.

– Вообще-то это другой… – признался Шмель. – У моей цели была белая полоса под глазом…

– Да какая теперь разница?! – сказал один из солдат, и остальные поддержали его согласными воплями. – Давайте разделывать добычу!

Из собранных веток собрали шалашик и запалили костер. Пока он горел, тушу освежевали, а получившиеся ломти побросали на угли, едва сдерживаясь, чтобы не съесть мясо сырым. Но подобные попытки Феникс и доктор быстро пресекали. Не хватало, чтобы люди получили отравление. Их и так мало…

Проверив готовность и сказав, что мясо прожарилось отлично, Феникс, уже не сдерживаясь, вместе со своими людьми набросился на еду. Они ели рыча, откусывая большими кусками и быстро глотая. Утолив голод, солдаты нашли и ту животину, что видел рядовой Шмель – с белой полосой под глазом. Беднягу тоже напичкали пулями. Жаркое из нее поедали уже с некоторыми правилами приличия.

Как-то резко наступила ночь, и отряд остался на ночевку, тем более сил идти дальше ни у кого не было. Да и смысла в этом большого не имелось.

13

Феникс устроился под деревом, предварительно установив посты наблюдения и охранения по всем правилам военного дела. Ворочаясь на траве, капитан никак не мог уснуть; впрочем, его люди тоже не спали. Видимо, сказывалось перенапряжение, люди «перегорели».

Стараясь не шуметь, к командиру подобрался лейтенант Боос.

– Сэр, вы спите?

– Нет, Тэд. Что-то случилось?

– Нет, сэр. Просто… просто я хотел бы узнать наши дальнейшие планы.

– Их просто нет, лейтенант.

– Но…

– Раньше я делал все, чтобы мы выжили. Теперь, когда цель достигнута и мы живы, я не могу за один день придумать что-то еще.

– Но ведь какой-то план у вас был, когда мы прыгали в воронку?

– Был, – кивнул капитан Старк. – Я рассчитывал уйти в следующий прыжок через воронку на линкоре.

– Чтобы попасть обратно домой?

– Да. Силаев ведь это как-то сделал… Но корабль получил слишком большие повреждения. Если бы на последнем этапе мы не потеряли управление, то шанс вернуться у нас был. Сейчас его нет… если, конечно, на наш сигнал бедствия не откликнутся инопланетяне.

– А они тут есть? – шепотом спросил лейтенант и даже оглянулся.

– А кто их знает? Опять-таки согласно отчету, здесь должны быть некто висдомы, мы знаем их больше как Древних. Но вопрос в том, куда нас занесло?

– То есть?

– В нашей Галактике полно Аномальных Зон. Мы могли попасть в то пространство, где побывал Керк Силаев с первым отрядом «флибустьеров», или совсем в неизвестную область. Я не утверждаю, конечно, что здесь нет инопланетян, но вот какие они по своей природе, тоже неизвестно.

– А вы как думаете, куда мы попали?

– Не знаю… Наш предшественник, когда вышел из прыжка, сразу же поймал сигнал и попал в бункер, где, собственно, и позаимствовал корабль. В нашем случае никаких сигналов засечь не удалось. Но опять же это ничего не значит. Мы можем находиться где угодно.

– Даже в другой галактике, сэр?

– Ну это вряд ли! Хотя теория не отрицает, что дыры являются дорогой в другие галактики. Но не в нашем случае…

– Понятно. А…

Лейтенант не успел продолжить, как в лесу раздалась очередь и крик:

– Тревога!

Все-таки пилоты – это пилоты, ни больше и ни меньше. Они и раньше вздрагивали от каждого подозрительного звука, потом к их реакции все привыкли и не обращали на нее внимания. К тому же многие подозревали, что бедолаги слегка не в себе от перенапряжения, так что у них под благовидным предлогом отобрали штатное оружие – укороченный и облегченный «АК-100». Впрочем, автоматы им бы не понадобились в любом случае.

Темные молнии, вылетевшие из-за кустов, оказались длинными и тонкими копьями, что пробили тела пилотов насквозь. В солдат тоже полетели копья, но у боевиков реакция была лучше, и метательные снаряды прошли мимо. Два копья надежно застряли в стволе, там, где только что разговаривали капитан с лейтенантом.

Солдаты быстро нахлобучили на себя шлемы, но система обнаружения не давала никаких ориентиров. Тогда «флибустьеры» открыли даже какой-то истеричный огонь.

И снова, как несколько часов назад, лес заполнил грохот выстрелов, пороховая гарь. Снова воздух наполнился зелеными ошметками листвы, лиан, щепой от перешибленных деревьев. Со стальными хлопками гранаты покидали подствольные гранатометы, и в небо взлетали куски дерна, травы и сучьев.

Стрелял и капитан, что-то крича, как и его солдаты, поливая темный лес веерным огнем до тех пор, пока не закончился рожок. Особенно усердствовал пулеметчик из «М-500», его пули с наплавлением из сирренала пробивали насквозь деревья толщиной в два обхвата. Так что спрятаться и уцелеть нападавшим было невозможно.

– Прекратить огонь! – приказал капитан, видя, что некоторые бойцы уже расходуют по второму рожку с патронами. – Прекратите!

Солдаты прекратили стрелять с большой неохотой. Такое впечатление, что стрельбой по лесу они хотели убить не только нападавших, но и поселившийся в их душах животный страх.

– Берегите боеприпасы… Томас, Крайс – восток. Чен, Алекс – запад. Стас, Яр – север. Билл, Мурдок – юг, – раздавал указания капитан. – Осмотреть все. О любых находках докладывать немедленно!

Солдаты разбежались.

– Док, осмотри раненых.

Доктор, перекинув «АК-300» с еще дымящимся стволом на спину, в первую очередь подбежал к пилотам. Один из них был еще жив, но уже пускал кровавые пузыри.

– Ну что?..

– Первый – готов. Второму осталось недолго. От силы – минута.

– И ты ничего не можешь поделать?

– Нет, сэр. Все, что я могу, так это продлить его страдания еще на час. Потом он все равно умрет. Так что смысла нет никакого…

– Ясно…

Когда пилот наконец испустил дух, Старк осторожно вынул из его груди копье. Было видно, что делали его с большим мастерством. Прямое, как лазерный луч, и гладкое, без видимых следов обработки. Вот только наконечник из камня обломан, и обломок остался в теле пилота. Доктор был прав: пилоту не суждено было выжить, как бы ни старались его спасти.

– Проклятие.

– Сэр, докладывает рядовой Морган, – раздался в наушнике голос солдата.

– Вы что-то обнаружили, Томас?! Нападавших?! – буквально закричал Старк.

– Нет, сэр. Это наши: Расс и Дитрих… и… – Что?

– Они мертвы, сэр. Причем, по всей видимости, мы же их и расстреляли…

– Черт… За что нам это, а? – Сэр?

– Ничего, Томас. Несите их сюда.

– Да, сэр.

На связь вышла еще одна группа.

– Что вы нашли?

– Кажется, одного из них…

– Быстро сюда!

– Да, сэр.

Рядовые, отправленные на север, принесли изуродованное взрывом тело великана. Граната попала ему прямо в грудь, так что оставалось только гадать, как его вообще не разорвало на части.

Вернулись и остальные группы, так ничего и не найдя.

– Наверное, они унесли своих с собой… – предположил лейтенант, разглядывая зубастого монстра под два с половиной метра ростом.

– Наверное… хотя я не представляю, как хотя бы один мог выбраться живым и при этом унести тела своих… хотя одного они все же оставили, – сказал Феникс.

– Кто это, сэр? – спросил Томас, кивая на труп и едва сдерживаясь, чтобы не растерзать его на части. Ведь, возможно, именно его пуля стала смертельной для Расса или Дитриха, бывших его лучшими друзьями в отряде.

– Судя по описанию, это висдомы, или Древние…

– Но они же дикари!

– Да… – кивнул капитан, поняв, что именно хотел сказать солдат. Висдомы были известны как высшая раса, достигшая таких высот в технике, какие и не снились никому. – Скорее всего, это остатки так и не сумевшей реинкарнироваться колонии.

– Реин… чего? – заинтересовался Яр, принесший тело висдома вместе со Стасом.

– Реинкарнироваться или возродиться. Древние на закате своей цивилизации оставляют на богатых ресурсами планетах небольшие колонии. Следующие поколения быстро впадают в дикое состояние, в каменный век, и снова начинают восхождение по технологической лестнице… Таких колоний они оставили многие тысячи в самых далеких уголках своей Ойкумены. Кто-то возрождается, а кто-то, как эти, так и остаются дикарями, не способными сделать ничего, кроме каменного топора…

– Постойте! – воскликнул лейтенант, привлекая всеобщее внимание. – Но это означает, что… что у нас есть шанс!

– Какой, сэр?

– Ну как же! Если их здесь оставили, значит, должны были оставить что-то, чем они могли воспользоваться для более быстрого развития! Капитан, вы же говорили, что Силаев наткнулся на бункер с кораблями, ведь так?!

– Так…

– Сэр, может быть, и здесь есть нечто подобное?! Бункер с кораблями?!

Увидев в глазах столпившихся вокруг солдат надежду, Старк не стал давать отрицательный ответ, который вертелся у него на языке.

Видимо, лейтенант недостаточно внимательно читал отчет и не помнил, что бункеры строились на необитаемых планетах, малопригодных для жизни. Возродившиеся сами должны были дорасти до космической эпохи, долететь до хранилища и воспользоваться технологиями, которые им посчитает нужным выдать Хранитель. К тому же сигнала с этой планетки, говорившего о наличии хранилища, не поступало.

Ничего этого Феникс не сказал, а лишь согласно кивнул головой.

– Все может быть…

14

Ночь прошла спокойно, и их больше никто не беспокоил. Лес погрузился в абсолютную тишину, будто надел траур по погибшим в бойне, и даже птички не рисковали пролетать над рукотворной просекой. Лишь изредка тишину нарушал чей-то пронзительный вскрик. А вот кому он принадлежал, было решительно неясно.

Мертвых похоронили, сняв с лих все боеприпасы, батареи к системам бронекостюма и прочие мелочи. Поскольку все посчитали, что могилы будут разрыты, то в каждую положили по гранате, чтобы гробокопатели получили свое. Убитого висдома распяли на наспех сооруженном кресте в надежде, что это отобьет у других дикарей охоту преследовать людей и вообще вставать у них на дороге.

Направление движения оставили прежним. Почему-то решили, что хранилище будет обязательно на берегу реки, а со слов пилотов знали, что в двух днях пути был замечен некий излом, похожий на русло.

Тридцать шесть «флибустьеров» продолжили путь, зорко вглядываясь в кашу различных растений, готовые спустить курок и изрешетить все, что проявит хоть малейший намек на агрессию.

Но и сверхосторожность не помогла. И впереди вслед за полным боли криком раздались выстрелы. Приняли бой разведчики – один, оставшийся в живых. Разведотряд ушел вперед, пока остальные солдаты пробирались сквозь заросли. Друзья ринулись им на помощь, но не успели сделать и пяти шагов, как со всех сторон полетели тяжелые копья и дротики, с удивительной точностью находившие свои цели.

Дротики отскакивали от брони, а вот с копьями было сложнее. Они сбивали солдат с ног. Одному из «флибустьеров» не повезло, и копье вонзилось в грудь между стыками кирасы. Еще немного, и под обстрелом к основной группе ринулись висдомы, замотанные в примитивные ткани и шкуры.

Пули автоматов косили их, но спустя мгновение дикари уже смешались с людьми и налево-направо орудовали своими мечами, все из того же сверхпрочного дерева. От веерного огня пришлось отказаться, чтобы не задеть своих, но и это не помогло. Началась рукопашная схватка с гигантами.

Краем глаза капитан видел, как один висдом отрубил голову Джанет, но сам тут же получил два десятка пуль и повалился в усыпанную гильзами траву.

На самого Феникса напал один из дикарей. Старк изрешетил его из автомата. Но вслед за ним напирал следующий. Пули закончились, и «АК-300» полетел в сторону как бесполезный груз. В одно мгновение у капитана в руках оказался клинок.

Отход в сторону, отбить меч, нырок под руку – и сталь со смачным звуком вошла в плоть. Поворот ножа, и нужно уже снова отбиваться. Капитан немного не успел, и его отбросило в сторону мощным ударом ноги висдома. В следующую секунду враг оказался над ним, занося меч.

Но неожиданно тело дикаря разлетелось в клочья. Кто-то влепил в него подствольную гранату. Капитан быстро вскочил на ноги, но его спасителя уже поднимали на копья сразу трое висдомов. Феникс подхватил чей-то автомат и стал расстреливать дикарей, сделавших это.

В лесу раздался пронзительный звук, и схватка мгновенно прекратилась. Нападавшие мгновенно скрылись в зарослях. Провожаемые огнем в спину, они на этот раз тела своих соплеменников не забирали.

– Перекличка… – произнес Старк, оглядывая поле боя.

Не откликнулись двенадцать человек. Среди убитых оказались обе женщины, так что теперь уже точно ни о какой колонии людей не могло идти речи.

– Что же происходит?.. – потерянно спросил лейтенант. – Что им от нас нужно?

– Не знаю.

Но лейтенант будто и не слышал.

– Почему они даже не пытаются наладить с нами диалог? Почему?..

– Тут одна из этих тварей живой попалась… – сказал рядовой Морган.

– Вот сейчас мы и попробуем узнать ответ на твой вопрос, лейтенант…

Капитан подошел к раненому висдому. Тот тяжело дышал, лихорадочно озираясь. Старку показалось, что его взгляд полон ненависти, хотя с чего он это взял, объяснить бы не смог. Может быть, потому что дикарь скалился, показывая острые зубы и шипя, как змея. Феникс обратился к нему на шердманском:

– Почему вы нападаете на нас? Что мы сделали вам плохого? Ты меня понимаешь?

По округлившимся глазам стало ясно, что понимает, но вот то, что случилось сразу после этого, не поддалось никакому объяснению. Висдом с криком: «Умрите!» дернулся к ближайшему солдату, пытаясь дотянуться до него рукой, и сразу три очереди пригвоздили дикаря к земле.

– Черт знает что… – изумился капитан. – Диалога у нас с ними точно не получится.

Потери были просто катастрофическими. Для обычного боя – нет, но здесь, в Богом забытом мирке, они были невосполнимы и оттого ужасны.

Погибших похоронили. С телами аборигенов на этот раз делать ничего не стали, просто потому, чтобы не терять время, и снова пошли к реке. Точнее, марш превратился в бегство.

Видимо, тоже поняв, что несут слишком большие потери, дикари отказались от прямого столкновения и сменили тактику на партизанскую. В итоге, когда люди добрались до реки, от отряда осталось только десять «флибустьеров». Остальные погибли в ловушках, что так умело установили в кратчайшие сроки висдомы.

Двое утонули в ямах. Эти естественные ямы с жижей были хорошо заметны, и потому люди их обходили, но вдруг петля завязывалась на ноге идущего и его тащило к гиблому месту. Только одному удалось спастись, перерезав лиану в самый последний момент, остальные такой резвостью похвастаться не смогли.

Троих расплющило, как между молотом и наковальней. Молотами послужили падавшие сверху бревна, а наковальнями – стволы деревьев, к которым и припечатывало тела. Похоже, солдаты задевали невидимый рычажок, приводивший к срабатыванию всего механизма. Каждый должен был получить подобный подарок, но остальные сумели его избежать, ловко прыгнув в сторону, и бревна с треском ломали дерево.

Отряд менял направление движения, но и это не помогало. Остальных пронзили уже знакомые копья, спущенные неведомыми пружинами. Откуда-то сбоку выметывало длинные жерди, утыканные копьями. Если человек получал хотя бы царапину, то умирал через минуту, что говорило о яде.

Старк также не избежал подобных кольев, но ему повезло, и он отделался лишь вмятинами на кирасе и вывихнутым плечом.

Измученные быстрым переходом по густым джунглям, люди, добравшись до воды, стали быстро строить плот, держа лес на прицеле, используя для валки деревьев трофейные мечи, которыми рубили, словно топорами. Рубили так сноровисто, что щепки разлетались далеко вокруг. Острота оружия была просто поразительной, причем мечи долго не тупились, а когда все же затупились, плот был готов. Десять человек спешно вывели его на середину реки и отдались воле быстрого течения.

Спустя какое-то время их попытались закидать с берегов дальнобойными дротиками, но люди позаботились о своей защите, соорудив широкие щиты, так что эти атаки остались безрезультатными.

15

Течение было довольно быстрым, и преследователи вскоре отстали, но солдаты держались начеку, готовые в любую минуту открыть огонь, чтобы ни один отравленный дротик не достиг плота.

Прошел день, потом второй, но на их жизни больше так никто и не покушался, и люди немного успокоились. Чувствуя голод, они приставали к берегу и шли на охоту. Иногда улыбалась удача, и добычу удавалось подстрелить с плота, когда звери выходили к реке на водопой. Туши быстро разделывали, грузили на плот и снова отплывали на середину реки, подальше от возможных неприятностей.

Но вот вся добыча была зажарена на выложенном из речного камня кострище и съедена. От голода крутило животы, легкой добычи у реки на водопое не появлялось, и было принято решение идти на охоту.

– Лейтенант, пойдете со мной, – сказал Старк, когда плот пристал к каменистому берегу.

– Да, сэр.

– Остальные остаются.

Солдаты спорить не стали даже для виду. Откровенно говоря, никому из них в лес идти не хотелось.

– И еще… если мы не появимся через двенадцать часов – отплывайте. Никаких поисков. Ясно?

– Так точно, сэр, – кивнул Жан.

– Пойдем, Тэд.

Офицеры скрылись в джунглях. Здесь лес был чуть пореже, листья короче и лианы потоньше, а потому видно дальше. Но вот как ни вглядывались в чащу, как бы ни использовали все системы обнаружения бронекостюмов, никаких следов живности не обнаруживалось.

«Мы охотники на людей, – подумал Феникс. – Лес не наша стихия».

– Сэр…

– Да, лейтенант?

– Сэр, вроде как дымом пахнет, а?

Капитан чуть приоткрыл забрало шлема и вдохнул воздух. Действительно, воздух наполнял едва уловимый запах гари. Капитан посмотрел вверх в надежде увидеть дым, но листва была густой, и ничего, кроме редких сполохов неба, не было видно.

– Что ж, это многое может объяснить, – кивнул Феникс. – А то идем-идем, а дичи все нет. Ее, наверное, распугал огонь.

– Сэр, вон там вроде как возвышение; может быть, посмотрим, что происходит, а? – предложил лейтенант.

– Зачем, Тэд?

– Ну мало ли? Если здесь был пожар, то, возможно, не все успели убежать от огня…

– И закоптились, а мы приди и возьми уже готовое жаркое, – договорил капитан. – Ты предлагаешь нам стать падальщиками?

– Ну…

– Кроме того, это может быть какое-то капище дикарей, – полушутливо-полусерьезно предположил Старк. – Они там жертвоприношение устраивают, и у них, как назло, жертв не хватает, и тут как тут, словно по заказу, мы появляемся. Чем не жертва, угодная местным богам?

– Хм-м… я об этом как-то не подумал, сэр.

– Ладно, ты прав. Пойдем, посмотрим, что там происходит. Может быть, что-нибудь ценное узнаем.

Старк и Боос бегом преодолели расстояние до облысевшей вершины холмика. Все же любопытство оказалось сильнее страха сгореть заживо или быть принесенными в жертву на алтаре.

Перед солдатами открылась неожиданная картина. Они думали увидеть все, что угодно, но только не это.

Прямо под холмом раскинулась довольно обширная поляна, застроенная деревянными хижинами. Они-то и горели. И все бы ничего; в конце концов, пожар мог начаться от неосторожного обращения с огнем, но по деревне бегали висдомы в надежде укрыться от небольших фигур, закованных в зеленую броню, с автоматическим оружием в руках. Но вот кто они такие, было неясно, поскольку лица закрывали забрала с очень узкими прорезями для глаз.

Феникс с Тэдом удивленно переглянулись и продолжили наблюдать.

Эти малорослые фигуры в броне расстреливали мечущихся висдомов, но не насмерть. Потому как от попадания висдомы падали и начинали дергаться в конвульсиях.

«Электрические пули, – понял капитан. – Или что-то в этом роде».

К упавшей жертве подбегали два крепыша, хватали ее за руки и оттаскивали в центр деревни, где возникла уже довольно большая куча из тел дикарей: детей, женщин и мужчин. Там их сноровисто обматывали веревками и оставляли лежать под присмотром вооруженных пришельцев.

– Сэр… кажется, это люди…

– С чего ты взял? Из-за роста?

– И это тоже, а еще манера двигаться, жесты…

– Увы, это ни о чем не говорит. Мало ли известно рас, равных нам по росту?.. То-то и оно. Повадки также не доказательство.

– А оружие?

– А вот тут ты действительно прав… оружие очень характерное… человеческое.

Дальнейшему разговору помешал рев, раздавшийся над лесом, и откуда-то появилась огромная туша шаттла, наверное, раза в четыре больше «пираньи». Сметая струями огня хлипкие домики, шаттл сел на краю деревни. Упал трап, и в проеме показалась фигура в броне, но без шлема.

– Человек!!! – в два голоса воскликнули Феникс и Тэд.

Ошибки быть не могло. Какие бы совпадения ни случались во Вселенной, повторить человеческий облик ей бы не удалось. Каждая планета, каждая звездная система, где зарождается жизнь, уникальна, и как бы похожи ни были условия, что-то обязательно должно различаться, а значит, нигде не могла появиться вторая человеческая раса.

А это были люди, от и до.

– Что, черт возьми, все это значит?! – выдохнул лейтенант.

– Хотел бы я это знать…

16

Люди быстро стали грузить пойманных висдомов на свое судно, хотя некоторые группы все еще продолжали странную охоту. Они, словно загонщики, окружали жертву и стреляли из длинноствольной бандуры. Если же стрелок промахивался и висдом кидался на людей, то стреляли на поражение.

– Сэр, нужно что-то делать, это наш единственный шанс выбраться отсюда.

– Я знаю, лейтенант… батька думает…

Старк действительно соображал. Было видно, что люди уже заканчивают свои дела и скоро уберутся отсюда, и кто знает, когда они прилетят сюда еще раз и прилетят ли вообще?

– Может быть, возьмем их на абордаж? – не утерпев, предложил Тэд Боос.

– И что потом? Это всего лишь шаттл…

– Захватим материнское судно.

– Тэд, – покачал головой капитан. – Мысли реальнее, ты же офицер, в конце концов. Допустим, силами десяти человек мы сможем его захватить, хотя здесь бойцов не меньше полусотни. И что потом? А если они успеют подать сигнал об абордаже, у нас останется всего лишь шаттл… Это в лучшем случае. В худшем – с корабля-носителя прибудет помощь, и нас раздолбают. Или подобьют уже на орбите… И даже если нам удастся сбежать, куда мы на внутрисистемном шаттле полетим?

– Подадим сигнал и будем ждать помощи.

– От кого?

– Судя по всему, то, что они здесь делают, противозаконно. С большой вероятностью это разбойники…

Феникс согласно кивнул. На это указывало все, от неопрятно выглядевшего шаттла без опознавательных знаков (кроме порядком потертых двух белых скрещенных сабель на борту) до разношерстного вооружения. А дисциплина говорила о том, что перед ними тривиальная банда пиратов-отморозков.

– Наверняка здесь должна быть какая-то центральная власть. Их-то мы и дождемся.

– Перед тем как совать голову в петлю, хотелось бы узнать, кто они…

– А может, это поисковики и случайно пропавшие люди, что прошли сквозь Червячную дыру и не смогли вернуться обратно?

– Тэд, ты сам понял, что сказал?

– Ну…

– Вот и я о том же. Посмотри на их оружие, броню, на шаттл, наконец. Они нам незнакомы. Что это означает?

– Что они самодостаточны и у них есть тяжелая промышленность.

– Именно так…

– Тогда, может быть, мы не так уж и далеко скакнули, а, сэр?

– В смысле?

– Может быть, это какие-нибудь отщепенцы, что основали в самом далеком уголке, куда только смогли добраться, свою колонию?

– Это уже более реальная версия, но и она хромает на обе ноги, даже если не учитывать висдомов. Ты забыл о том, что в навигационной системе «пираньи» карт этих мест не нашлось.

– Так я же говорю…

– Нет, Тэд, – отрицательно покачал головой капитан. – С началом войны с Альянсом КЕК отыскало все колонии, даже те, что упорно не хотели поддерживать отношения с метрополией. Для того чтобы воспользоваться их потенциалом… пометило их навигационными буями, и у нас просто обязаны были быть карты этих мест. У нас их нет…

– Тогда я ничего не понимаю, сэр.

– Не ты один…

– Но что будем делать, сэр, они уже почти закончили? Мы ведь в любом случае должны связаться с центральной властью. В конце концов, это наш долг.

– Я понимаю, Тэд, но чем-то мне эта идея не нравится…

– Чем, сэр?

– Не знаю, – снова пожал плечами капитан. – Муторно на душе как-то…

– У вас какое-то предложение, сэр, относительно их? – кивнул в сторону людей лейтенант.

– Думаю, нам следует нанести им визит вежливости.

– Вот так возьмем, встанем и пойдем?!

– Именно так, – улыбнулся Феникс и начал вставать. – Только знаки различия уберем…

– Может быть, предупредим ребят?

– Не нужно… еще неизвестно, как с нами поступят.

– Понятно. Но какая у нас легенда?

– С этим сложнее… Я так думаю, что пираты с пиратами скорее найдут общий язык.

– Значит, мы…

– Те, кем когда-то и были еще до Исхода…

– Пиратами?

– Именно так, лейтенант.

Старк и Боос, отряхнувшись, стали спускаться с пригорка по направлению к догоравшему селению аборигенов.

– И еще, лейтенант, сделайте скорбно-радостную рожу, будто ты безмерно счастлив их появлению, так как это избавит нас от мучительной смерти, и все такое прочее…

– Это будет нетрудно сэр, потому как все это соответствует действительности.

– И правда… но не переигрывай…

– Постараюсь.

Наконец парочку, вышедшую из леса, заметили, поскольку она радостно орала и махала руками, привлекая к себе внимание.

– Сэр, еще одна проблема… – сказал лейтенант Боос, когда неизвестные разбойники были уже шагах в ста.

– Какая?

– Как мы объясним им наше появление здесь?

– Хм-м… черт, я об этом не подумал… сейчас… придумал! Мы чудом спасшиеся пираты, наше судно разбили полицейские, мы спаслись на челноке… и далее все, как было на самом деле.

– Ясно.

Приблизившиеся разбойники образовали полукруг и наставили стволы винтовок и автоматов на странную парочку.

– Стойте! Кто вы такие? – спросил один из них.

– Как мы рады видеть вас, камрады! – закричал Феникс и бросился к людям, бросив оружие.

Старк приблизился к ним и стал обнимать каждого, до кого смог дотянуться, правдоподобно шмыгая носом. У него даже непритворные слезы покатились из глаз. В конце концов, он действительно был рад увидеть здесь людей, даже разбойников. Так как это было лучше, чем погибнуть от рук дикарей на неизвестной планете.

Разбойники отшатывались от Феникса, но тот все равно хватал их и заключал в крепкие объятия, молотя ладонями по спинам. Его примеру чуть неуклюже следовал и лейтенант Боос.

– Камрады! Как же я рад!

Видя, что происходит что-то не то, главный поднял руку и сказал:

– Ладно-ладно, успокойтесь… Пойдемте с нами, атаман разберется…

«Флибустьеров» разоружили и повели по направлению к поселку.

17

Группа прошла сквозь разрушенное поселение висдомов. То тут, то там валялись тела убитых аборигенов, которые, видимо, никак не хотели подчиняться или оказались слишком крепкими для электрических пуль.

– Теперь понятно, почему у нас никак не получался с ними диалог, – произнес несколько потрясенный лейтенант.

– Да…

Феникс быстро умолк и растроганно уставился на обернувшегося на них человека. Спустя пару минут они подошли к шаттлу.

Атаманом оказался тот самый тип, что выглянул из шаттла без шлема. Мужик среднего роста, плотного телосложения, с длинным шрамом на правой скуле. В общем, типичный образчик разбойника с большой дороги.

– Что это за хрень, Хромой? – спросил атаман у своего подчиненного, кивком головы указав на Феникса и Тэда.

– Честно говоря, я не понял, Морган, говорили про то, что они что-то…

– Ладно, – остановил Морган говорильню Хромого. – Ты никогда не отличался большим умом… Итак, парни, кто вы будете и откуда? Советую отвечать без словесного поноса и по существу, у меня не так много времени, как хотелось бы. Ясно?

Капитан Старк кивнул.

– Тогда говори, у тебя пять минут, после чего я решу, как с вами поступить.

– Я – сержант Феникс Старк, – начал развивать свою легенду капитан. – А это мой помощник – капрал Тэд Боос…

– Вы военные?

– Нет, что вы, сэр… – поспешил ответить Феникс, буквально затылком почувствовав, как напряглись их конвоиры. – Мы, как бы это сказать…

– Говори прямо.

– В общем, пираты мы…

– Да?! – усмехнулся атаман. – Но выглядите вы как копы…

– На кол их! – заревели конвоиры, потрясая оружием в воздухе.

– Удавить сволочей!

«Что ж, с их родом занятий и социальным статусом мы угадали», – удовлетворенно подумал Старк, слушая эти крики. Но нужно было отвечать, чтобы они от слов не перешли к делу.

– Ну какие мы копы, атаман?!

– Да броня у вас, ребята, очень… специфическая. Ни у кого из пиратов такой нет, да и не видел я такой никогда…

– Подумай сам, атаман! Стали бы мы выходить к тебе, будь мы копами?

– Допустим…

– А что касается брони, так нам совсем недавно посчастливилось добыть ее в одном удачном набеге. Пробрались под самый бок федькам, – самозабвенно играл капитан, назвав федеральную власть давно забытым пиратским выражением. И, кажется, попал в точку – это выражение здесь было в ходу. – Штурманули кораблик, думали поживиться чем, а в ящиках только это… Ну взяли себе. Видимо, это новейшее обмундирование для армейцев или копов.

– Ладно… допустим… – раздельно произнес Морган, по всей видимости, не веря в услышанное ни на грош. – Но что вы здесь-то делаете?

– Мы чудом спаслись, атаман! Вот уже две недели мы на этой чертовой планете…

– Я сказал: без поноса!

– Извини, атаман… В общем, больше месяца назад решили напасть на один из корабликов. Все чин чинарем… обычное торговое судно без сопровождения, в общем бери, не хочу. Ну мы отлепились и к нему. И тут произошла какая-то фигня, атаман! Корпус раскрывается, и изнутри торгаша вылезает ствол пушки, а потом как бабахнет и наш «Крюк», так называлось судно, разлетается на гайки, атаман! Пшик – и нет «Крюка»!

– Надо же… и что потом?

Старк похвалил себя за выбранную тактику повествования. Чем невероятнее история, тем правдоподобнее она кажется.

– Мы стали убегать, а этот оборотень за нами. И мы одни в простом абордажнике, сорок человек, без жратвы, воды, со спертым воздухом… в общем, не знаю как, но нашим пилотам удалось от них оторваться… а может быть, копы просто не стали с нами связываться, решив, что мы сами сдохнем. И ведь они чуть не оказались правы, атаман! Целый месяц мы тянули до своего спасения, чуть не сдохли от голода, жажды и недостатка воздуха, но дотянули…

– Изверги… – сказал кто-то из пиратов, и остальные поддержали его дружным гулом.

– Но здесь нам не повезло. Эти твари, – показал Феникс на связанных висдомов, – ни с того ни с сего напали на нас, и я потерял практически всех своих людей…

– Так вы не одни?!

– Нет… у реки, в трех километрах отсюда на плоту сидят еще восемь моих ребят. Ждут, когда мы вернемся с охоты… но мы повстречали вас! Спасите нас! – стал молить Феникс. – Вся наша команда погибла, мы все, что осталось от бригады Черного Вервольфа, – сказал капитан, вспомнив имя одного из самых жестоких пиратов полувековой давности, наводившего страх на торговые пути.

– Никогда о таком не слышал… – нахмурился Морган.

– Мы новички в этом деле… может быть, именно поэтому нас так легко одолели.

– Может быть, может быть… – забормотал атаман. – Мне нужно подумать…

Морган удалился внутрь своего шаттла, и его не было пять минут, весьма неприятных для «флибустьеров». Наконец атаман вновь появился.

– Значит, говорите, что вы из абордажной группы?

– Да, – подтвердил Феникс Старк и улыбнулся. Он понял, что его и его отряд приняли и убивать их никто не будет.

– Что ж, абордажники всегда в цене, – подтвердил выводы капитана Морган. – Хотите в мой отряд?

– Вполне, атаман!

– Что ж, зовите своих людей… или нет, мы сейчас загрузимся и сами к ним подлетим.

– Спасибо, сэр.

Конвоиры сразу расслабились, стали поздравлять новичков и рассматривать их оружие и броню, пока это безобразие не пресек Хромой, злобно зыркнувший на «флибустьеров».

Пока пираты заканчивали погрузку, Старк успел предупредить своих людей и объяснить им, что к чему. Только Боос недоуменно спросил:

– Сэр, почему вы назвались сержантом, а не капитаном? Ведь наверняка уважения к вам было бы больше.

– Потому, Тэд, что ни один капитан не потерпит рядом с собой равного. В таких бригадах начальник должен чувствовать свою безграничную власть, потому на корабле должен быть только один командир. Если их два, другому начинает казаться, что против него плетут заговоры. И если бы нас не убили прямо сейчас, то сделали бы это чуть позже.

– Понимаю, сэр…

18

Как и обещал, Морган не пожалел топлива и преодолел три километра на шаттле.

Солдаты встретили транспорт настороженно и не опустили оружия, пока по трапу не спустились их командир и лейтенант Боос.

– Вот мои парни, атаман.

– И на них такая же броня!

– Да, сэр.

– Сколько, говоришь, вас было в самом начале?

– Тридцать восемь абордажников и два пилота, – не совсем понимая суть вопроса, ответил Старк.

Впрочем, следующий вопрос Моргана все прояснил.

– Где вы прошли? – спросил он, показывая карту планеты.

Феникс довольно быстро сориентировался и указал примерный путь их движения.

– Только там этих дикарей жутко много… так и норовят напасть или ловушку поставить.

– Ничего, с дикарями мы разберемся. Не впервой, – отмахнулся атаман, и его люди заулыбались.

И снова шаттл взмыл в небо только для того, чтобы приземлиться в густом лесу, в том месте, где «флибустьеры» похоронили больше всего своих товарищей, но ничего, кроме разрытых могил, там не обнаружили. Висдомы, или, как их здесь называли, чуми, разграбили их.

Морган послал своих людей по следу «флибустьеров».

– Вы говорили о своем шаттле, – напомнил атаман.

– Да. Он почти в центре этой долины…

– Поехали.

Но на месте «пираньи» остался только обгоревший остов. Висдомы сожгли шаттл, другого объяснения не было. Огонь пробрался в топливную систему, взорвались остатки топлива, и все довершил взрыв боекомплекта, который солдаты просто физически не могли взять с собой.

– Жаль… видно, очень хорошее судно было, – посетовал Морган.

– Не то слово, атаман… – согласился Феникс.

После чего они отправились на орбиту. На следующий день поисковики передали, что обнаружили только одно уцелевшее захоронение и за ними отправили транспорт.

Тело оставили в могиле, привезли только амуницию. Морган выглядел разочарованным, он ожидал большего. Позже Феникс понял почему: пираты остро нуждались в хорошей экипировке. Ходили кто в чем. Кто-то носил даже самодельные накладки.

– Ты не против, если я это возьму себе? – показал Морган на бронежилет.

– Конечно нет, атаман, бери… Надо только батареи к системам жизнеобеспечения и вооружения найти. А также патроны к автоматам…

– С этим проблем, я думаю, не будет.

После сытного обеда солдатам показали их кубрики. Отряду Старка отвели два помещения, где они и расположились.

– Что происходит, сэр? – спросил рядовой Томпсон.

– Не сейчас, – буквально одними губами прошептал Феникс. – Потом…

Солдат согласно кивнул головой. Старк надеялся, что лейтенант тоже сумел внушить солдатам, чтобы те не болтали лишнего. В следующий раз, когда все снова собрались вместе на камбузе, он сказал:

– Ребята, не задавайте лишних вопросов, если чего-то не знаете, и вообще… в случае чего – промолчите и сойдете за умных. Ничего не выведывайте и не расспрашивайте, только слушайте… потом будем обмениваться впечатлениями. Понятно?

Солдаты молча кивнули.

В столовую вместе с Хромым вошел Морган, пожалуй, единственный человек в пиратской банде, не имевший клички. «Потому как имя что кличка», – понял Феникс.

– Феникс…

– Да, атаман? – обернулся Старк.

– Ты со своими людьми поступаешь в распоряжение Хромого. Он у меня является командиром абордажного подразделения.

– Ясно, атаман.

– Да… и покажи мне, как работают системы бронекостюма.

– Конечно, сэр.

Старое судно «Крамер» делало переход от планеты, где набрали себе, как позже выяснилось, рабов, томившихся _в_трюмах, к другой планете, где этих рабов планировалось сбагрить.

Феникс однажды подслушал разговор двух членов команды: они от нечего делать спорили, сколько атаман выручит за пленных. Оказывается, на фермерских планетах катастрофически не хватало рабочих рук, и фермеры покупали у пиратов рабов-чуми, расплачиваясь за них топливом и продовольствием. Старку хотелось узнать, как к этому относится правительство, и он чуть не спросил об этом, но вовремя прикусил язык, вспомнив свое же наставление – ни о чем не спрашивать.

Много позже выяснилось, что правительство очень долго не знало о таком положении вещей, потом начало бороться с фактами рабовладения и искоренило его на ближайших планетах метрополии, но в отдаленных мирах все шло по-старому, и рабы пахали на полях как проклятые. Туда руки у властей не дотягивались, или фермерам удавалось надежно спрятать рабов.

Итак, начались пиратские будни. «Флибустьеры» быстро влились в основной состав команды и выполняли все обязанности, не проявляя недовольства.

19

Только в самом начале, на тренировке абордажников, когда новенькие притирались к экипажу, изучая их тактику ведения боя, условные жесты и сленговые понятия (здесь «флибустьеры» едва, что называется, не засыпались, так как сленг в этом мире довольно сильно отличался от привычного), произошел конфликт на имущественной почве.

Однажды, когда солдаты в тренировочном помещении перебирали автоматы, подошел Хромой и с ним девять бойцов. Походив мимо разложенной экипировки и остановившись напротив наиболее понравившейся, он сказал:

– Я забираю это.

– Эй, камрад, а больше тебе ничего не надо? – спросил Старк, вставая. Автомат был разобран, но нож оставался при Фениксе.

– Я беру что хочу.

– Так не пойдет…

Назревал большой скандал, и вскоре вокруг двух групп собрались остальные члены экипажа, о чем-то переговариваясь, наверное делая ставки. Появился и атаман Морган, но это обстоятельство нисколько не приструнило Хромого, наоборот, он словно получил поддержку. Атаман не вмешивался, пока не возникла угроза побоища, так как он рисковал потерять лучших бойцов.

– Ша! – выдохнул он, подняв руку, прошел в центр между двумя группами и спросил, повернувшись к Фениксу: – Что случилось?

– Хромому понравилась моя броня, атаман.

– А ты что?

– Она мне тоже нравится…

– Тут я тебя понимаю…

– Атаман, – продолжил Старк. – Мы вступили в твою дружину, но наше – это наше, и ничего своего мы отдавать никому не намерены.

– Понятно. Ну а ты, Хромой, настаиваешь?

– Настаиваю, атаман.

– Ну что ж, Феникс, ничего не поделаешь. По традициям все достается сильнейшему, даже власть…

«Это я запомню…» – кивнул Старк.

– …Но поскольку я не хочу терять напрасно людей, то вы с Хромым выставите по одному бойцу, и все решит их поединок. Чей боец победит, той группе и переходит броня.

– Я согласен, – с готовностью сказал Хромой.

Сжав зубы, Старк кивнул.

– Выставляйте бойцов.

– Слон, выходи, – вызвал своего бойца Хромой.

Из задних рядов вышел громила, которому все поспешно уступали дорогу, двухметрового роста, с мускулатурой киношного супергероя, но вот лицо не несло отпечатка ума супергероя. Было непонятно, что он тут делал, так как ни один комплект на него бы просто не налез.

«Понятно, его Хромой в качестве мордоворота и прихватил, зная традиции о поединках», – решил Старк, разглядывая бойца.

– Твой боец, Феникс, – напомнил атаман.

– Я пойду сам.

Морган удовлетворенно кивнул.

– Что насчет оружия? – спросил Старк.

– Ножи, – ответил Морган и, предвидя следующий вопрос новенького, произнес: – Как получится…

Феникс выхватил свой нож, буквально прыгнувший ему в руку из ножен.

«Значит, до смерти… моей», – понял капитан.

Бугай сорвал с себя майку, показательно разорвав ее на две половины и поиграл внушительной мускулатурой. Своего парня дружным ревом поддержала вся команда, за исключением «флибустьеров». Это, наверное, должно было подавить волю противника, но Феникса сие перекатывание мышц не впечатлило. Кто-то из приятелей Слона вложил ему в руку столь же внушительный тесак, по сравнению с которым «флибустьерский» нож казался не больше перочинного ножичка.

Старк перехватил свой нож лезвием вниз. Признаться, он не знал, как начать поединок с таким громилой, но надеялся, что тот сам подскажет манеру ведения боя.

Феникс не ошибся. Слон со словами: «Готовься к смерти, прыщ!» – и действительно со слоновьим ревом бросился на противника, размахивая тесаком с поразительной скоростью. Не будь реакция у капитана молниеносной, его порезали бы в лапшу, но он отпрыгнул в сторону и сделал быстрый переворот по палубе, вскочив на ноги позади Слона.

Тот, тяжело дыша, обернулся назад. «Что ж, продолжим и дальше в том же ритме», – подумал Старк.

– Что бегаешь как заяц?! Слабо?! – взревел Слон.

Дальше он стал действовать экономичней, продолжая махать своим ножом из стороны в сторону как всадник шашкой в кавалерийской атаке.

Феникс быстро понял ошибку Слона и стал раскачиваться из стороны в сторону, делая прыгающие шажки слева направо и обратно, постепенно увеличивая амплитуду. Слону приходилось замахиваться все больше, из-за чего утратил устойчивость, и, уловив подходящий миг, Феникс поднырнул под руку противника и со всей силы ударил локтем по челюсти.

Этот удар нокаутировал бы обычного человека его, на что, собственно, Феникс и надеялся. Убивать противника он не хотел, так как считал это не лучшим способом завоевать уважение, но Слон лишь отшатнулся, а кругом раздавались крики:

– Завали его, Слон!

– …Раздави!..

– Врежь ему!

– Выпусти ему кишки!

Разъяренный промашкой и приободренный поддержкой толпы, Слон снова бросился в атаку. На этот раз Фениксу не повезло. В какой-то миг ему пришлось принять удар на свой клинок, но сила удара и масса клинка были настолько велики, что тесак продавил защиту и, изойдя искрами, прошелся по ребрам Феникса. Толпа только одобряюще взревела.

– Дожми его, Слон!

Феникс отступил, мгновенно оценив повреждения. Его приложили довольно чувствительно. Ребра жгло, и футболка мгновенно пропиталась кровью. «Большая кровопотеря, – понял капитан, чувствуя, как горячие ручейки стекают вниз по животу. – У меня максимум полминуты, до того как я свалюсь…»

Теперь затягивать поединок было не в интересах Феникса, и он, левой рукой зажимая рану, сам перешел в наступление. Как и в отступлении, он начал раскачивать противника, мелко прыгая из стороны в сторону, крутя нож в руке, отвлекая внимание Слона на эту игру.

Решив, что они достаточно сблизились, Феникс легонько подбросил нож в воздух и чуть в сторону. Расчет оказался верен: Слон на долю секунды отвлекся, но этого хватило, и Старк, перехватив запястье руки с тесаком, другой рукой стукнул по болевой точке.

Слон скривился, инстинктивно разжал руку – и его тесак упал на палубу. Развивая успех, Феникс вплотную занялся кистью его правой руки, вывернув ее чуть ли не до хруста.

Слон снова взревел, ничего не в силах сделать, чтоб сбросить противника, а Феникс, ударив по коленным сухожилиям, заставил одну, а затем и вторую ногу согнуться. Еще один рывок – и Слон повалился на живот под разочарованный возглас толпы. Но, повалив Слона, Феникс еще не выиграл. Тот орал, но пытался свободной рукой дотянуться до своего ножа.

Чувствуя, что уже теряет силы, Старк перебрался поближе к голове своего противника и, отпустив руку, сделал захват головы.

– Прекрати! – закричал Старк. – Или я тебе сверну шею! Ну?!

Но слова, по всей видимости, не доходили до Слона. Атаман также еще не принял решения. Слон, извиваясь под Фениксом как змея, с ревом дотянулся до своего клинка.

Последний взгляд «флибустьер» кинул на Моргана, в надежде, что тот остановит поединок, и, резко потянув голову Слона на себя, рывком вывернул ее вправо. Раздался едва различимый хруст, и Слон мгновенно обмяк.

Установилась гробовая тишина. Никто не думал, что Слона возможно победить в рукопашной схватке, ведь тот мог запросто раздавить череп. А тут ему самому башку свернули. Видимо, уверенность в непобедимости Слона сыграла с атаманом злую шутку, и он промедлил с приказом об окончании схватки всего на секунду, ставшую роковой.

Серая пелена застелила глаза Старка, и он повалился набок, но чьи-то руки подхватили его, не дав упасть на холодную сталь.

Он только словно сквозь вату, за несколько мгновений до того, как провалиться в беспамятство, услышал слова Моргана:

– Победителем является Феникс… Все спорное имущество, а также имущество Слона, находится в его собственности. Разойтись…

20

Что-то неуловимо изменилось на судне после той схватки. Хромой стал более раздражительным, на всех орал по поводу и без. Потом выяснилось, что его власть немного пошатнулась после смерти Слона, бывшего этаким пугалом для строптивых. Большим авторитетом стал пользоваться Феникс Старк, с ним и его солдатами теперь искали дружбы, но сам он по-прежнему выполнял любые приказы как Хромого, не замечая небольших словесных тычков (на большие замечания Хромой сам не осмеливался), так и приказы атамана.

Феникса лечили целую неделю. Доктор из числа «флибустьеров» заштопал рану, не подпуская к своему пациенту корабельного дока, опухшего и за версту разящего перегаром.

– Ну что за трофеи нам достались? – спросил Старк, когда уже почти выздоровел.

– В основном барахло всякое… голограммные порнопроекции, надувная баба… – начал перечислять лейтенант Боос.

– Ладно, это оставим в покое, – скривился Феникс. – С женщинами у них плохо. Что-нибудь еще?

– Окромя тряпья, самое ценное – его броня, но в ней любой из нас будет выглядеть натуральной черепахой, куда в случае опасности можно спрятаться с головой и ногами.

Солдаты засмеялись, представляя себя в броне Слона.

– Но пока вы были не в лучшем состоянии, я разузнал, сколько и что стоит. Так что можно продать.

Феникс согласно кивнул. «Флибустьерам» действительно броня была без надобности, у них своя была, а вот завязать полезные знакомства было просто необходимо. Накладки ножные и наручные, а также оружие Слона разошлись быстро. Только с кирасой возникли сложности, она действительно смахивала на черепаший панцирь. Но и на нее нашлись охотники.

– Что вы наделали, сэр?! – воскликнул лейтенант, когда все покупатели вышли. Во время торгов он только недовольно хмурился, но ничего поперек при посторонних не сказал.

– А что? – изумился Старк, пересчитывая выручку.

– Вы же продали все в три раза дешевле! Я же докладывал вам о стоимости!.. Мы могли выручить до восьми тысяч этих… фенек…

– Так было надо, Тэд.

– Объясните, сэр…

– Мы привлекаем к себе людей…

– Я понял, сэр, – заулыбался Боос. – Дальше можете не объяснять.

– Молодец.

Этим он завоевал большее уважение среди рядовых корабельной команды, а для Феникса, если учесть его дальнейшие планы, это было ценнее всего.

Несколько подозрительным стал атаман Морган. Популярность Феникса среди команды его раздражала. Или он просто ревновал?

– Постой, – однажды остановил его атаман и долго вглядывался в лицо капитана.

– Да, сэр?..

– Ты не похож на простого сержанта, Феникс, – наконец произнес атаман. – Есть в тебе что-то такое…

– Что, сэр? – с честными глазами спросил Старк.

– Ничего.

– Я могу идти, атаман?

– Валяй…

Но вскоре подозрительность атамана исчезла, так как не было никаких намеков на заговор. Феникс и его солдаты были послушны, не выказывали недовольства, не учиняли своих правил и не оспаривали чьего-либо авторитета. В общем, были, что называется, святой простотой.

21

Пиратский корабль после месячного перехода наконец начал притормаживать и вскоре оказался возле какой-то планеты. Все это время Фениксу не давал покоя вопрос: для чего нужны висдомы, томящиеся в основном грузовом отсеке судна, да еще. в таком количестве – более пятисот?

Ответ пришел чуть позже.

– Экипировка полная, – приказал Хромой.

– Зачем? Мы что, кого-то штурмовать на этой планетке будем? – поинтересовался капитан Старк, так как уже знал, что это аграрный мир и почти ничего ценного для пиратов там нет.

– Дурило! Ты что, в первый раз?!

– Ну… вообще-то да…

– Ясно… – презрительно усмехнулся Хромой. – Мы будем охранять их во время разгрузки, чтобы они не разбежались. Теперь понял?

– Да, камрад.

Все пираты облачились в свои бронекостюмы, погрузились на один из шаттлов и спустились на поверхность. Стоило им только сбежать с трапа, как воздух снова заполнила пыль, поднятая вторым приземляющимся челноком.

– Построиться! Оружие наизготовку!

Открылись створы, и из них стали выходить измученные долгим переходом висдомы. Старк подумал, что если бы они и захотели сбежать, то из этого ничего бы не вышло, уж больно тощими они выглядели. У Феникса аж жалость по отношению к ним пробилась, но потом он вспомнил, что они сотворили с его отрядом, и жалость улетучилась в одно мгновение.

От небольшого комплекса строений, видневшегося на расстоянии километров двух, подъехали десять больших грузовиков и один маленький шестиколесный джип, из которого выскочил приземистый человек, сразу же направившийся к атаману Моргану.

Они довольно радушно друг с другом поздоровались.

– Что это ты мне привез, Морган? – скривившись, спросил фермер-рабовладелец, пройдясь вдоль висдомов, злобно сверкающих глазами.

– Как и просил, пять сотен чуми, Джек.

– Ну это же совсем падаль, атаман! Что я буду с ними делать?!

– У нас с продуктами напряженка была. Да и жрали они плохо, вот и все…

– Но я же на них потрачу кучу времени и средств!

– Ладно, Джек, не хочешь – не надо. Твой сосед тоже вроде бы в рабочей силе нуждается?

– Ладно, ладно… – пошел на попятную фермер. – Сколько ты за них хочешь?

– Да как обычно. Полные баки топлива и полный холодильник продуктов на камбузе.

– У меня столько нет. Я могу предложить только пятьдесят процентов от запрошенного…

– По рукам, Джек.

– По рукам.

После того как соглашение было заключено, всех висдомов снова загнали в шаттл и оттуда стали выпускать по одному. Только на этот раз рабочие фермера сноровисто надевали на рабов ошейники с мигающей лампочкой. Висдомы из-за своей слабости почти не сопротивлялись, а те, у кого на это оставались силы, получали хороший электрический разряд, такой, что падали на колени.

– А теперь самое интересное, – доверительно прошептал Морган Фениксу, стоявшему рядом. – Еще ни разу не было такого, чтобы представление срывалось.

Старк хотел спросить, о каком представлении идет речь, но промолчал, решив, что сам все увидит.

На ломаном шердманском Джек стал объяснять сгрудившимся висдомам, пытавшимся сорвать ошейники, ситуацию:

– Вы должны работать на полях, и в награду будете одеты и накормлены. Те же, кто попытается сбежать или напасть на людей, будут жестоко наказаны. Те, кто не верит, может попробовать и узнает на своем опыте. Ну же!

Один из висдомов с красными от бешенства глазами ринулся на своего мучителя и, не добежав пятидесяти шагов, свалился на землю в припадке.

– Это ждет любого из вас, – продолжал объяснять Джек. – Но если кто-то каким-то чудом доберется ближе, то его ждет вот это…

С этими словами Джек сделал шесть быстрых шагов, ошейник запищал, а потом раздался взрыв, отбросивший голову висдома к ногам фермера. Тот пнул ее как мячик и добавил:

– То же самое будет со всяким, кто попытается сбежать. А теперь ваши соплеменники объяснят вам все более подробно…

Из машин выскочили два висдома и действительно стали разъяснять своим новым собратьям по несчастью их положение.

Остальные рабы стали сгружать из грузовиков припасы и заполнять ими трюмы шаттлов. В опустевшие грузовики, щелкая стеками и прикрикивая, погрузили новых рабов-чуми.

– Топливо на орбитальной станции, – добавил Джек. – Вот карточка…

– Ясно… Еще надо? – спросил Морган, кивнув на удаляющиеся грузовики. – А то месяцев через шесть можем подбросить…

– Пока нет. Но вы запросите меня через девять-десять месяцев… если все еще будете бороздить просторы бескрайнего океана… может, сделаю заказ. Все зависит от урожая.

– Запросим… если будем… – такой же недомолвкой, улыбаясь, ответил атаман. Они понимали, о чем шла речь.

С этими словами Морган попрощался с фермером, и пираты, погрузившись на корабли, отправились обратно на орбиту.

– Ну вот, – сказал уже на корабле атаман, выступая перед собравшейся командой, когда в баках после заправки снова плескалось топливо. – Теперь у нас есть топливо и жратва, а значит, можно заняться более серьезным делом, чем перевозка рабов! Правильно я говорю, свободные граждане?!

– Да! – взревели пираты, потрясая оружием.

– На абордаж?!

– На абордаж!!! – снова заревели пираты.

– Да будет так!

Среди пиратов поднялся одобрительный гул. Гудели и «флибустьеры», также размахивая руками, с оружием и без, они также кричали, вот только глаза, остававшиеся серьезными, выдавали их истинное отношение ко всему происходящему.

22

Скитаться в поисках первой жертвы долго не пришлось. Через неделю, когда «Крамер» вышел на основные маршруты, встретилось судно, достойное внимание пиратов. Это был средних размеров торговец, перевозящий разные товары. Несмотря на свою среднеразмерность, торговец был больше пирата вдвое.

На торговых маршрутах частыми гостями были полицейские, а на дальних линиях – флотские корабли, следящие за порядком и не упускавшие ни одной возможности скрестить клинки с пиратами, потому все делать нужно было быстро.

Абордажная команда слушала последний инструктаж. Один из помощников атамана дал данные о судне, его слабых местах, о примерной численности экипажа и тому прочие мелочи. Плюс ко всему на стене повесили распечатку схемы судна, так чтобы пираты сами могли увидеть, где находятся основные и запасные командные центры, и все, местонахождение чего нужно знать при захвате чужого корабля.

– А теперь за дело! – воскликнул Морган.

– Да-а!..

Абордажники пошли готовиться к предстоящей схватке, в последний раз проверив состояние оружия и бронекостюмов. Ожидалось серьезное сопротивление. Поскольку бизнес этот был клановым, то потеря груза для команды означала разорение.

– Внимание, – проговорил хриплый динамик. – До цели полчаса…

– Всем приготовиться! – продублировал Хромой. – Заканчивайте давайте, и все на погрузку. Живо!

В ту минуту, когда на солдат никто не смотрел, к капитану Старку подсел лейтенант.

– В чем дело, Тэд?

– Сэр, мы и дальше будем участвовать в этом вопиющем беззаконии?

– У нас нет другого выхода, – ответил Феникс и тяжело вздохнул.

Лейтенант все то время, что они были на пиратском судне, чуть ли не каждый день предлагал захватить корабль. Эта мысль не была такой уж безумной, даже если учесть соотношение пиратов и «флибустьеров», составлявшее двадцать к одному. В конце концов, при эффекте неожиданности и хорошей подготовке дело могло выгореть с вероятностью девяносто пять процентов. После чего связаться с центральной властью или еще лучше – сразу уйти в Червячную дыру в надежде попасть в свой мир (почему-то, не сговариваясь, связь с властями они ставили после возможности ухода в свой мир). Но Старк не шел на это. Просто чувствовал, что к ним по-прежнему относятся настороженно, и стоит и без того сверхподозрительному Хромому что-то заметить, как все обернется прахом.

И потом «Крамер» был старой калошей, и пройти на нем сквозь Червячную дыру нельзя было даже и думать. Кроме того, неизвестно, куда их выбросит, если все пройдет успешно: разве мало аномальных зон в Галактике? На этот раз им повезло, и они попали в мир людей (до сих пор неясного происхождения). Второй раз могло и не повезти.

– Как насчет того, чтобы захватить торговца самим и уйти от пиратов на нем? – снова предложил лейтенант.

– Нас будет всего десять человек, Тэд, их – девяносто. И опять… даже если торговец в отличном состоянии, шансов пройти через Червячную дыру очень мало. Селойский крейсер чуть не погиб из-за постоянных сбоев во всех системах, а ведь это боевой корабль, который должен находиться в строю до последнего момента и потому имеющий массу вспомогательных и дублирующих систем… А торговец – всего лишь кораблик для челночных рейсов и не более того.

– Но на нем можно дождаться властей.

– Можно. Но не стоит забывать, что на «Крамере» две электромагнитные пушки. Могут и залепить.

– Могут, – согласился Боос, согласно кивнув головой. – С них станется.

– Ну чего расселись?! – закричал Стул – один из подручных Хромого. – Живо занимайте свои места в шаттле! Или очко играет?! – осклабился он.

– У тебя сейчас сыграет! – резко развернулся Тэд.

– Ну-ну, в деле покажете свою резвость… А теперь на погрузку!

Бойцы стали занимать свои места в абордажном шаттле. Он был чуть побольше «пираньи», но на этом различия и заканчивались. Те же захваты-буры, круговые алмазные резаки – все для проделывания отверстия в борту.

«Флибустьеры» почувствовали себя в родной стихии и не обращали внимания на то, что их поместили в первой проникающей группе, на которую обычно приходилось больше всего пострадавших, но это зависело от подготовленности и отваги «принимающей стороны».

Кто-то все равно должен был идти впереди. А качать права было бессмысленно, тем более Хромой перед погрузкой многозначительно произнес:

– Я буду следить за тобой…

Шаттл шел, раскачиваясь из стороны в сторону. Искушенные в абордажных делах «флибустьеры» поняли, что по ним ведут огонь, но, похоже, не очень плотный.

Так и оказалось, потому как пилот вскоре объявил:

– Минута до касания!

Начался отсчет. Пилот оказался точен, и на счете «ноль» раздался толчок, встряхнувший всех в захватах. Зажужжали буры, намертво вмуровывая абордажный шаттл в атакуемое судно.

Стыки между корпусами загерметизировались пеной, и в работу включился алмазный резак. Послышался свистящий вой, и в десантный отсек посыпались искры. Бойцы освободились от захватов, и, как только над люком' загорелась лампочка, означавшая, что все в порядке и проход проделан, начался абордаж по всем правилам.

Феникс Старк, стоя со своими солдатами по обе стороны прохода, забросил в проем, сквозь искрящую проводку корабля-жертвы, маломощную гранату и тут же отскочил назад, так как обороняющиеся открыли шквальный огонь. Раздался взрыв, и в следующую секунду Феникс ринулся вперед, увлекая за собой своих бойцов.

Первые обороняющиеся были повержены гранатой, остальные находились в шоковом состоянии. Увидев врывающихся врагов, они попытались вновь открыть стрельбу, но этого им не позволили «флибустьеры». Крупнокалиберные пули «АК-300» с наплавлением из сирренала укладывали их на палубу, пробивая тела насквозь, так как были рассчитаны на поражение хорошо бронированных кирас контрабордажников Альянса.

23

Вслед за «флибустьерами» на судно ворвались остальные пираты и рассредоточились, ведя непрерывный обстрел из своих автоматов. «Флибустьеры» же стали пробираться к капитанскому мостику корабля. Но сделать это оказалось не так-то просто. Экипаж-клан не собирался отдавать все свое добро захватчикам и организовал грамотные засады, в одну из которых и попали солдаты капитана Старка.

Солдат чуть было не повалили перекрестным огнем на развилке коридора, спасла лишь хорошая выучка и броня. Пули высекали искры из кирас, отбрасывая солдат ударной силой. Но ответный огонь из «АК-300» произвел впечатление, пробивая тонкие переборки, поражая спрятавшееся за ними подкрепление, и обороняющиеся отступили. Отступили и «флибустьеры», спрятав раненых в центр группы.

– Что будем делать, сэр? – спросил лейтенант Боос. – Они хорошо подготовлены. Еще одна такая засада, и у нас появятся потери…

– Я знаю… предлагаю пока затаиться.

– Где?

– Да хотя бы здесь, – указал Старк на ближайшую дверь. – Кстати, что здесь?

– Согласно плану, сэр, если я ничего не путаю, то здесь должна быть… трансформаторная.

– Подойдет.

Солдаты быстро открыли дверь и вошли внутрь. Трансформаторов здесь не оказалось, а оказался склад, по всей видимости, особенно ценного товара. Всюду на длинных стеллажах лежали ящики, закрепленные ремнями.

Вдруг дверь резко открылась, заставив «флибустьеров» ощетиниться стволами, но это оказались свои.

– Эй, вы, некогда грабежом заниматься! – выкрикнул один из пиратов.

– Мы и не занимаемся…

– Тогда пошли!

Делать было нечего, и солдатам вновь пришлось принять участие в штурме. Только на этот раз им удалось оказаться за спинами пиратов, и первые пули изрешетили людей Моргана, а не Старка.

Снова завязался бой. В ход пошли легкие гранаты. Вдруг все стихло, а в следующее мгновение послышался какой-то ревущий свист. Пираты недоуменно стали переглядываться, но солдатам был знаком этот звук.

– Загерметизироваться! – приказал Старк.

И вовремя. По коридору с ревом пронеслась лавина огня, и пираты бросились назад, но огонь был быстрее и вскоре поглотил более десятка людей.

«Флибустьеры» же пошли вперед и вскоре увидели шагающего огнеметчика в блестящем комбинезоне с ранцем за спиной, что давил на гашетку, пуская струи огня. Рядом с ним шли два охранника с обычным оружием, также в огнезащитных комбинезонах, которые добивали все еще корчившихся пиратов.

Одиночный выстрел из автомата – и цистерна оказалась пробитой насквозь. Жидкость, что находилась под давлением в баллоне, струей рванулась наружу, и все снова затопило огнем. Охранники сгорели вместе с огнеметчиком, им даже не помогла «кожа саламандры». Солдаты, очистив бронестекла от копоти, вновь пошли вперед.

Повсюду раздавались звуки перестрелок, крики о помощи, запросы о поддержке, но на все это капитан внимания не обращал, продолжая идти со своим отрядом к командному центру. Неожиданно прямо на них выскочила группа из десяти человек. Матросы были совсем молоды, кому-то не было даже пятнадцати, потому они просто застыли на своих местах, словно в детской считалочке, наверняка ожидая скорой расправы.

– Опустите оружие, – приказал Старк.

Но люди были слишком напуганы и не сразу поняли, о чем им говорят.

– Опустите оружие и валите отсюда, – чуть мягче повторил капитан. – Запритесь где-нибудь и сидите тише воды ниже травы. Понятно?

Один из них мелко затряс головой.

– Ну?!

Автоматы, винтовки и пистолеты попадали на палубу, и матросы бросились бежать. Но далеко убежать им не удалось. Впереди послышались длинные очереди. «Флибустьеры» бросились вперед, чтобы узнать, что произошло и кто расстрелял безоружных людей.

Над расстрелянными матросами, лежащими вповалку, копошились пираты, занимаясь мародерством. Но многого им найти не удалось.

– Уроды! Зачем?! Они же были безоружны! – закричал Старк, хватая за шиворот одного из пиратов, но тот вывернулся.

Вперед вышел предводитель. Феникс сразу узнал его, это был Хромой.

– Я всегда знал, что ты хлюпик, Феникс, а не свободный гражданин, – произнес пират. – И сейчас я в этом убедился… И еще я тебе хочу сказать, – добавил он, поднимая ствол своей автоматической винтовки, – что ты недостоин быть среди нас…

Это послужило сигналом, и две группы навели друг на друга оружие, но никто не нажал на курок. Все понимали, что один залп – и здесь мало кто выживет, в лучшем случае два-три человека, даже если учесть, что у Хромого в полтора раза больше людей.

Феникс почувствовал, как стал затекать палец на курке.

– Послушай, Хромой, – наконец сказал Старк после полуминуты напряженной тишины. – Раз уж ты решил от меня избавиться, то давай не будем вовлекать в наш спор остальных. Сделаем это сами, как настоящие мужчины. Ну что скажешь?

– Давай… – выдавил Хромой, понимая, что пасовать сейчас нельзя. Потому как если он отступит, то командиром абордажного отряда ему уже точно не быть, кто-то из своих займет его место…

Они одновременно стали опускать оружие. Бойцы обоих отрядов похватали тела матросов и оттащили назад, расчищая площадку для поединка командиров, никто даже и не подумал отступить, чтобы выбрать более удобное место.

Старк положил оружие и снял шлем: тот мешал обзору во время рукопашной. То же самое сделал Хромой. Бойцы одновременно вытащили свои ножи из ножен.

– Я убью тебя, – пообещал Хромой, скорее для того, что уверить в этом самого себя.

– Тогда начнем, – кивнул Феникс и сделал первый шаг навстречу противнику.

24

Противники кружили, перебрасывая ножи из одной руки в другую. Хромой не решался ударить, помня, как Феникс свалил непобедимого бойца – Слона, а значит, нужно действовать наверняка. Старк не атаковал, потому что знал – лидером в абордажном отряде просто так не становятся, а значит, Хромой не так прост, как кажется.

Они могли бы кружить еще долго, но удар, встряхнувший судно, – видимо, где-то что-то взорвалось, – сыграл роль катализатора, и противники ринулись друг на друга. Зазвенела сталь клинков.

Во время драки Феникс краем сознания отметил, что они сейчас, наверное, очень похожи на древних пиратов Земли, что плавали по океану на шхунах под парусами. Вспыхнувшее видение погасло, как только Феникс почувствовал, что нож Хромого полоснул горло. Пройди он глубже, и Старк захлебнулся бы собственной кровью, но реакция спасла: «флибустьер» быстро отшатнулся.

Еще одна атака Хромого. Феникс позволил противнику приблизиться и подбросил нож, чтобы перехватить его лезвием вниз.

Старк всегда удивлялся своей способности четко фиксировать мельчайшие детали в самый ответственный момент схватки. Он мог разглядеть в подробностях любую вещь. Вот нож Хромого, весь в уродливых царапинах, обагренный кровью. Нож медленно поворачивается, нацеленный Фениксу под мышку – в одно из самых слабых мест «флибустьерской» брони.

Старк блокирует выпад, одновременно вонзая свой нож в грудь Хромого. Вдруг четкость исчезает, сменяясь ускользающим калейдоскопом мгновений, и каленая сталь с алмазной заточкой, под резкий выдох-возглас Феникса: «Х-ха!» – погружается в броневую пластину пирата по самую рукоять.

Одно мгновение – и Хромой с детским, непонимающим выражением лица, глядя на рукоять ножа, с грохотом падает спиной на палубу, под разочарованные возгласы своих людей.

– Забирайте его и расходимся, – наконец произносит Старк, тяжело дыша. – Это был честный поединок, – добавил он, видя, что пираты все еще держат их на прицеле.

– Да, – кивнул один из разбойников. – Но тебе все равно придется ответить.

– Посмотрим…

Тело Хромого подобрали, и пираты скрылись в коридоре.

– Что это было, сэр?! – удивленно спросил лейтенант, протягивая капитану автомат и шлем. Было видно, что ответ хотят узнать все.

– Я думал, тебя больше будет интересовать другой вопрос, – усмехнулся Феникс. – Что мы теперь будем делать?

– И это тоже, сэр… Но все же?

– Не знаю, – признался Феникс. – Просто почувствовал, что смогу, и все тут.

– Ну а почему не в голову, сэр? Ведь броню вы могли и не пробить…

– Я же говорю: почувствовал… инстинкт. Да и угол атаки был неподходящим для удара в голову, мог банально не попасть…

– Поразительно!

Некоторое время они шли молча, потом лейтенант снова спросил:

– Ну а что мы теперь будем делать, сэр?

– Нам не остается ничего другого, как все же захватить это судно, но уже для себя. К нашим старым друзьям возвращаться уже не имеет смысла…

Весть о гибели Хромого быстро разлетелась среди пиратов, и теперь «флибустьерам» приходилось драться не только с экипажем торгового судна, но и с самими разбойниками. К счастью, эти перестрелки были скоротечны, и стрелявшие спешили исчезнуть с дороги солдат.

Пираты, атаковавшие командный пункт, оказались к подходу группы Старка не готовы. Они самозабвенно резали дверь ручным агрегатом и уже прочертили длинную линию. Было видно, что еще десять-пятнадцать минут работы – и на палубу упадет ровный овал двери, после чего пираты ворвутся в командный центр. И «флибустьеры», не долго думая, расстреляли их без зазрения совести прямо в спины.

– Ну открывайте двери, сволочи! – закричал капитан, будучи полностью уверен, что владельцы судна все видели и слышали. – Ну чего молчите, засранцы?! Мы хотим сдаться полиции!

– А вдруг это ловушка? – наконец ответил чей-то голос. – И это засада: мы откроем, а они встанут и ворвутся…

– Вы что, не видели?!

– Видели. Но…

– Понятно… тогда смотрите… – С этими словами Старк расстрелял остаток обоймы в тела пиратов. Крупные дырки в броне были отчетливо видны. – Вы думаете, после этого они могут быть еще живы?!

Ему ничего не ответили. Вместо этого Феникс услышал гулкий топот приближающихся пиратов. Дверь все еще была заперта, и через пару секунд завязалась перестрелка с бывшими друзьями.

– Заходите… – наконец ответил все тот же голос, когда один из «флибустьеров» упал, раненный в ногу.

– Давно бы так…

Солдаты, отстреливаясь, под шквальным огнем пиратов протиснулись в приоткрывшуюся дверь. Как только последний человек оказался внутри, дверь закрылась.

«Флибустьеры» оказались на мушке у защитников командного центра. Как понял Старк, этот пост служил не только командным пунктом, но и защитным бункером, так как здесь укрывалось множество людей: женщины, дети, старики… Это был действительно клановый корабль.

25

– Кто вы? – спросил лысый мужчина плотного телосложения, лет пятидесяти, который рассматривал их с явным недоумением.

– Сейчас это неважно. Главное – спровадить пиратов, – ответил Феникс и, прислушавшись, добавил: – О! А вот и они сами на связь вышли… Привет, атаман!

Морган действительно вышел на связь по внутренней линии:

– Ты что творишь, Феникс?!

– Извини, атаман, но дальше нам не по пути… Так уж получилось. Мы ведь не пираты…

– Я это чувствовал… Но вам все равно не уйти. Лучше сдайся. Открой двери, и я подумаю о смягчении твоего наказания.

– Не выйдет, Морган… лучше пусть твои парни покинут корабль, или…

– Или что?

– Или я открою кингстоны, и твоих абордажников просто выкинет в космос, – ответил капитан, делая одновременно предостерегающий жест рукой, чтобы старик чего-нибудь не ляпнул. – У твоих людей десять минут, Морган. Потом я открываю клапаны… конец связи.

– Я не позволю этого сделать! – воскликнул капитан торгового судна, как только Феникс опустил руку. – Там десятки моих людей!

– Никто и не говорит, что я это сделаю, но будем надеяться, что Морган мне поверит. Он же не знает, что по сути я в вашей власти, а не наоборот.

– Понимаю…

– Но на всякий случай, сэр, откройте хотя бы один кингстон, на пару секунд, чтобы он поверил моим словам.

– Хорошо.

Десять минут прошли, и стали видны два шаттла, направлявшиеся к «Крамеру». Морган снова вышел на связь:

– Твоя взяла, Феникс, но я удавлю тебя… это я тебе обещаю.

Связь оборвалась, и Старк, повернувшись к капитану корабля, спросил:

– Как с управлением?

– Судно под нашим контролем…

– Ну тогда сматываемся!

Команда засуетилась, проверяя готовность систем, и вскоре корабль начал разгон. «Флибустьеров» по-прежнему держали под прицелами винтовок, но это для них ничего не значило. Они смогли бы справиться с командой, если бы захотели.

– Может, все-таки возьмем корабль в свои руки? – предложил лейтенант.

– И?

– И рванем домой.

– Мы уже говорили на эту тему, Тэд. К тому же корабль сильно повредили во время абордажа…

Феникс собрался снова прочитать лекцию об опасности путешествия сквозь Червячную дыру и на исправном судне и даже устроился поудобнее, но лейтенант, поняв это, его прервал:

– Да, да, да… можете не продолжать, сэр.

– Хорошо.

Тем временем «Крамер» устремился в погоню за торговым судном. Торговец отчаянно маневрировал, но болванки из электромагнитных пушек то и дело врезались в борт, разрушая отсеки лишенного брони корабля.

– Вы подали сигнал бедствия? – спросил Старк.

– Да!

– И?!

– Идем на сближение с полицией! Но вот только успеем ли!

– Понятно…

Здесь «флибустьеры» уже ничего не могли сделать. Оставалось лишь ждать, молясь, чтобы следующее попадание не разнесло корабль на части. Но время от времени все же сильно встряхивало.

– Командир, – обратился один из членов экипажа, – пираты пытаются выйти с нами на связь.

– Соедини…

На экране появилось изображение Моргана с искаженным от злости лицом. Таким атамана Старк никогда не видел.

– Отдайте мне моих людей, и я вас отпущу, – произнес он.

– Вы имеете в виду трупы? – включил дурака командир судна.

– Ты знаешь, о ком я говорю, сволочь… трупы мы тоже заберем. Но я говорю о тех, что сидят вместе с вами… это наши дела, и мы разберемся сами. Думай, капитан. Еще немного, и мы вас на котлеты пустим.

– Сколько у меня времени, чтобы принять решение?

– Нисколько! Воображаешь, я не знаю, что ты копов ждешь?! Так что решай сейчас!

Командир корабля повернулся к своим пленникам-спасителям со скорбным выражением лица. Впрочем, Старк ни на грош не верил в его скорбь. Он и его люди были здесь никем, и командир с легкостью отдаст их пиратам, чтобы не потерять судно.

– Отдашь нас? – скорее утвердительно произнес Феникс.

– Мне не остается ничего другого…

– Понятно…

Вдруг команда разразилась радостными криками, а вместе с ней и все укрывшиеся в пункте управления. Гадать о причине радости не приходилось. Так и оказалось – на радаре появилась метка полицейского катера, и пираты почли за лучшее ретироваться, о чем им с радостью и объявил капитан судна.

– Вам крупно повезло.

– Наверное, – кивнул Старк. В последнем он не был уверен. Впрочем, оказаться в руках полиции было все же лучше, чем в руках пиратов.

– А вот что они сделают с вами, я даже не знаю, – добавил он.

– Это уже наша проблема… – вставая, со вздохом ответил Старк.

26

Шалом Мажимель, первый заместитель директора Комитета Единого Контроля, принимал у себя посетителя, ведавшего всеми техническими разработками, артефактами и вопросами по их изучению и внедрению в производство. А его в свою очередь курировал Мажимель. Впрочем, первый заместитель руководил вообще всеми начальниками стратегических разработок, а также Армии, Флота и полиции, не говоря уже о спецгруппах особого назначения. Так что КЕК не зря так называлось и действительно контролировало все от и до.

– А теперь о главном, мой друг, – произнес Шалом Мажимель, после того как обсудили все текущие вопросы.

– Да, сэр?..

– Не прикидывайся, Милош, – улыбнулся первый заместитель и раскурил сигару, пустив под потолок облако сизого дыма. – Что у нас по проекту «Феникс», мой дорогой друг?

– Ах, это!.. Простите, сэр… Все отлично. Эксперимент дал превосходные результаты! – не на шутку распалился Милош Стиллер.

Проект «Феникс» был его детищем, он потратил невероятное количество времени, чтобы убедить руководство в его реальности и соответственно выбить из казны деньги на его осуществление. И вот плод усилий, все заработало.

– …На расстояние, которое самое быстрое судно преодолевает за неделю, нашему кораблю требуется всего полтора дня! И заметьте, сэр, это только начало! Дальше – больше! Уменьшим силовые установки, снизим количество топлива, при этом увеличим грузоподъемность и размеры судна. Еще какой-то год – и мы сможем построить первый полноценный корабль, господин Мажимель! Если хотите, то это будет боевой корабль, гроза всех пиратов!

Шалом кивнул с приклеенной улыбкой. Все, что ему только что рассказал Милош Стиллер, он знал из докладов агентов. И даже больше: первые два судна исчезли по непонятным причинам. То ли взорвались, то ли испарились, но третье изделие действительно показало хорошие результаты. Так что все эти разговоры, с одной стороны, были пустой тратой времени, а с другой – из личных бесед можно было узнать о многом: о перспективах… А значит, нужно будет подготовить докладную записку директору КЕК Андропенкову, рекомендуя продолжить финансирование проекта, несмотря на дороговизну, так как предполагаемый результат окупит издержки.

– Конечно, это будет боевой корабль, – кивнул Мажимель. – Именно ради этого мы и осуществляем финансирование… У вас все?

– Да, мистер Мажимель, – сразу сник Милош под цепким взглядом серых, холодных глаз Шалома, которые, казалось, выворачивали душу наизнанку, и ничто не могло укрыться от них.

– Тогда я вас более не задерживаю, – после долгой паузы произнес Мажимель и откинулся на спинку глубокого кресла.

И Стиллер, вскочив, быстро направился к выходу.

КЕК пользовалось не очень хорошей репутацией среди граждан. Если КЕК решало, что кто-то опасен, человек был просто обречен…

Этот посетитель был последним в списке, и Шалом мог теперь предаться коротким размышлением перед дальнейшей работой. Он, пустив в потолок струйку дыма, стал размышлять. А размышлял Мажимель о сумме, которую уже потратили на проект «Феникс». На эти деньги можно было построить небольшой флот из десяти полновесных линкоров, о чем и говорили адмиралы с маршалами. И еще неизвестно, сколько средств понадобится для завершения проекта. Причем семьдесят процентов уходило на стержни из сверхтяжелого металла миллинина, дающего невероятную энергию. Военные были недовольны, что деньги тратятся на ветер, и жаждали разобраться с пиратами, которые совсем обнаглели. А для этого требовались дополнительные корабли. Но спорить в открытую с КЕК и конкретно с Шаломом Мажимелем они не смели.

Шалом улыбнулся этой мысли. Неожиданно для самого себя он понял, что ему нравится ощущение безграничной власти, всесилия; и то, что его знает в лицо лишь горстка людей, несколько огорчало, не давало полностью насладиться новым ощущением.

«А вот пираты действительно стали отбиваться от рук, – подумал Мажимель. – Раньше они держались потише. Но ничего, как только закончится проект, мы с ними разберемся».

Но он знал, что пираты были удобным буфером, этаким врагом, на которого при известной ловкости можно свалить всю ответственность за неудачи. И потому до конца пиратов не уничтожали, закрывали глаза на работорговлю, но всерьез гонялись за теми, кто орудовал на торговых путях. Опять-таки из-за недостаточного количества кораблей страдала эффективность.

Поговаривали, что КЕК покровительствует пиратам. Шалом пожал плечами. «Что ж, в самом начале, может быть, так оно и было, – подумал он. – Так было на Земле, так было и здесь, но пускать дальше ситуацию на самотек нельзя…»

Земля… Быть может, потому Шалом и пробивал дорогостоящий проект, что где-то в глубине души страстно желал попасть на Землю. Туда, где находился священный, единственно сохранившийся целым, город Иеру…

…Размышления прервал зуммер связи. Мажимель недовольно поморщился.

– Кого там еще принесло?..

Шалом нажал на кнопку селектора и сухо произнес:

– Слушаю.

– Сэр… – запнулась секретарша. Она знала, что мистера Мажимеля нельзя беспокоить в это время, но весьма высокопоставленный посетитель очень настаивал, и она продолжила: – Вашей аудиенции просит мистер Рэмплинг.

– Пропусти…

Через полминуты в кабинет первого заместителя директора КЕК вошел генерал полицейского управления. За это время Шалом докурил сигару и затушил ее в пепельнице.

– Что случилось, Бенуа, из-за чего ты так ко мне зачастил? – спросил он, нацепив на лицо радушную улыбку, но глаза по-прежнему оставались холодными. – Кажется, мы сегодня уже встречались, не далее как шесть часов назад?..

– Да, сэр, – почтительно ответил генерал. Несмотря на то что Мажимель носил только чин майора, но зато в каком ведомстве!

– Ну и?

– Мы поймали странных пиратов, сэр…

– И из-за этого ты пришел ко мне?

– Да, поскольку то, что они говорят, просто поразительно!

– А что они говорят?

– Будто они представители какой-то Земной Федерации!

– Какой еще, к черту, Федерации?! Что за чушь ты городишь, Бенуа? Нет другого государства людей, кроме Республики Фест, и Лион Буфф – президент ее, – улыбнулся первый заместитель.

– Только то, что говорят они! – не принял шутки генерал Рэмплинг. – Они сказали, что прибыли из Зоны Аномалий, пройдя сквозь Червячную дыру!!!

– Но это же бред, генерал! – воскликнул первый заместитель. – Ты понимаешь? Этого просто не может быть!

«Хотя почему не может быть? – спустя полминуты подумал Мажимель, немного остыв. – В этом мире может быть все…»

– Так что мне с ними делать, сэр?

– Доставь их сюда, – наконец ответил Шалом. – И подготовь подробный доклад.

– Да, сэр.

– И еще…

– Что, сэр?

– Ограничить круг информированных лиц до минимума. Нам не нужны слухи.

– Конечно, сэр.

27

Шло время, и пока странных пиратов переправляли в Главное управление КЕК, генерал Рэмплинг продолжал писать доклады. Информация, которая в них содержалась, была настолько невероятна, что вполне могла оказаться правдой…

Наконец пираты были доставлены и размещены в специальном убежище, имевшем сходство сразу и с тюрьмой, и с психиатрической лечебницей. Их поместили в одном помещении, чтобы они находились вместе и особо не дергались.

Шалом посмотрел на пленников сквозь стекло, какое обычно ставили в полицейских управлениях. Чем-то ему эти пираты казались одинаковыми; может быть, из-за формы или короткой стрижки? Но нет, было что-то такое единообразное в их лицах, похожих, будто у братьев.

Комплект амуниции лежал перед первым заместителем. Мажимель прикоснулся к броневым накладкам, после взгляд перекинулся на тяжелый автомат «АК-300». Шалом попробовал поднять его, что оказалось не так-то просто. Оружие весило не менее семи килограмм. Это впечатляло, потому как пираты не выглядели такими уж непобедимыми… обычные люди.

«Но они не отсюда… – вдруг подумал Шалом. – Проклятие! Впрочем, не стоит делать столь поспешных выводов».

Мажимель толкнул дверь и оказался в соседнем помещении, где уже находилось человек пять. Они нервно между собой переговаривались, но, как только появился высокопоставленный чиновник КЕК, они тут же замолчали.

– Присаживайтесь, господа, – с улыбкой попросил Шалом, указывая на стулья вокруг небольшого стола.

Присутствующие поспешили занять свои места, потушив сигареты в пепельнице. Ученые, которых Мажимель специально собрал, чтобы они дали компетентное заключение по объектам исследования.

– Ну что нам может рассказать комиссия? Давайте вы, Перис…

– Кх-м… – прокашлялся медик и микробиолог Перис Бриджес. – Мои исследования показывают, что они действительно уникальны… Состав крови несколько отличается от нашего.

– То есть?

– К примеру, у них есть такие кровяные тельца, которых нет у нас. Возможно, это следствие каких-то вакцин…

– Это ничего не значит. Пираты сами в подпольных условиях могли разработать вакцины.

– Да, сэр, – согласился Перис. – Но тут еще кое-что… – Он протянул Мажимелю два синих листка со светлыми полосками.

– Генетические карты?

– Они самые, сэр. Та, что вы держите в правой руке – это наша карта, та, что в левой – их…

– И?

– Обратите внимание на центральную часть карт.

– Что они означают?

– Только то, что у нас различный генетический код. Как они рассказали, это произошло сразу после Исхода, когда ученые вмешались в генетический код, чтобы быстрее восстановить потери, понесенные в результате Большой войны с некими шердманами… и быстрее увеличить общую массу человечества. Позже, когда количество людей стало достаточно большим, от этого изменения хотели избавиться, но ничего не вышло. В результате каждая женщина способна родить до двадцати детей…

– Удивительно… но это опять-таки ничего не значит, – произнес Мажимель, словно до конца не хотел верить в правду. – Пираты могли с собой такого наэкспериментировать…

Все кивнули, но было видно, что они не согласны с первым заместителем директора КЕК.

– Ладно. Ну а что нам скажет химик? Давайте, Честер, выкладывайте…

– Химический состав их обмундирования сильно отличается от известного нам. По некоторым признакам сразу видно, что применялась отличная от нашей технология… Но, – добавил Честер, видя что влиятельный покровитель собрался открыть рот, – это может говорить о том, что пираты наладили у себя собственное производство стали, синтетики и много чего еще…

– Я вижу в твоих глазах иронию… Не думаю, что она уместна.

– Ни в коем разе, сэр! – стушевался Честер.

– Продолжим. Технолог…

– Да, сэр, – кивнул Ричард Вайд, отличавшийся от прочих резкостью высказываний. Он не боялся КЕК. После чего нагнулся, раскрыл кофр, поднял что-то тяжелое и с грохотом положил на стол. «АК-300». Все вздрогнули, будто он только что достал активированную гранату. – Вот их оружие… Технологии и технические решения, примененные здесь, говорят о том, что оно принципиально отлично от нашего. Вот пуля. – Он поставил на стол выщелкнутую из рожка пулю. – Этот матовый блеск дает наплавление из сирренала. Оно обеспечивает пуле в момент удара о поверхность повышенную пробиваемость. Испытания показали, что эта пуля пробивает лист высокопрочной стали трехсантиметровой толщины насквозь. Но это ничто по сравнению с электронной системой обнаружения цели, – распределения, а также системой ведения огня по готовности… то есть боец, владеющий этим оружием, даже будучи слепым будет выбивать девяносто девять очков из ста, лишь водя стволом из стороны в сторону. Кроме того, здесь еще с десяток новинок, которые смогут оценить лишь специалисты. И я заявляю со всей ответственностью… что отщепенцы никак не могли создать такого в своих полукустарных условиях. Потому как даже у нас нет ничего похожего даже в наработках.

Выступили еще несколько специалистов: психолог, ксенопсихолог и прочие. Их слова подтверждали вышесказанное.

– …Потому можно сказать, – продолжал очередной ученый, – что они действительно из другого человеческого мира, я бы даже сказал, из Основной ветви человечества…

– А мы, значит, из второстепенной?! – вдруг вспылил Шалом Мажимель.

– Ну… думаю, правильнее было бы сказать, из Ветви Феникса…

Шалом обреченно кивнул. Ему, как и всем прочим, еще в детстве вбивали в голову, что они единственные выжившие люди. Что корабль-город «Феникс» единственный, прошедший какую-то аномалию благодаря поломке генератора поля, ставшей для них счастливой, а остальные пятьсот кораблей погибли… Все это доказывалось научными выкладками, теоремами и прочей дребеденью…

Раздавались голоса в пользу того, что было две волны, и даже если «Феникс» оказался единственным, уцелевшим в катастрофе, пусть и затерявшись в безграничных просторах космоса, то остальные добрались до места назначения. Но пропагандисты объявляли этим голосам анафему и говорили, что был только один караван.

Став взрослее и поступив на работу в КЕК, Мажимель усомнился в правдивости теории спасения из-за многочисленных нестыковок и противоречий, которые он легко обнаруживал благодаря аналитическому складу ума. Но вот почему-то копать глубже не стал, решив оставить все как есть, – может быть, из-за того, что это не имело никакого смысла. А может быть, оттого что так было гораздо легче жить. Еще позже он понял, что его бы, копни он глубже, просто бы остановили…

«Пулей в лоб, заточкой спятившего наркомана в спину или автокатастрофой», – усмехнулся Шалом. Он сам не раз так останавливал людей, полезших не туда и не затем.

– Это все, господа? – оглядел ученых Мажимель. Они уже пять минут как молчали, глядя на размышляющего кековца.

– Да, сэр, – за всех ответил Вайд. Остальные лишь кивнули.

– Тогда я вас более не задерживаю…

Ученые стали собираться. Встал и Шалом: он хотел лично побеседовать с представителями Основной ветви человечества…

28

Мажимель еще раз остановился возле стекла-зеркала и взглянул на пришельцев.

– О чем они говорят? – спросил он у оператора прослушки.

– Больше молчат, сэр. Все остальные разговоры сводятся к предположениям о месте, куда они попали…

– Понятно.

Шалом прошел через темную комнату в коридор и остановился напротив двери, ведущей к этим псевдопиратам. Он вдруг ощутил дрожь в теле, но быстро ее унял и, глубоко вдохнув, вошел внутрь. Помедлив секунду, все десятеро встали.

– Здравствуйте, сэр, – поздоровался их командир. – Капитан Феникс Старк, штурмовое подразделение «Флибустьер». А это мои люди. Думаю, вы уже знаете, кто из них кто.

Первый заместитель коротко кивнул и пожал протянутую руку.

– Здравствуйте. Шалом Мажимель…

Феникс улыбнулся. Его новый собеседник не собирался представляться, как это делали все прочие, а это означало лишь, что он из местных спецслужб.

– Присаживайтесь, – показал на стулья Мажимель. – Нам нужно поговорить. Как я понял, вы о многом нам не рассказали…

«Точно, службист», – усмехнулся Старк, и подтвердил:

– Что правда, то правда, сэр.

– Ну тогда, может быть, поговорим о вашем мире?

– Можно и поговорить. С чего начать, сэр?

– Давайте с самого начала?..

– Давайте, сэр. Итак, сто пятьдесят семь лет назад армада кораблей с колонистами на борту покинула родину человечества, чтобы обрести новый дом, то был великий Исход…

Феникс Старк все рассказывал и рассказывал, благо по истории у него было отлично, а Шалом Мажимель все слушал и слушал. Его била мелкая дрожь, но ни он, ни его собеседники этого не замечали.

История была стройной, законченной, в ней не было противоречий. Что означало лишь одно – это было правдой.

Из этой истории он узнал, что существует довольно много рас, а не только полудикие чуми, и как люди умудрились выжить после нападения на них одной из супердержав… Узнал он и о корабле «Фениксе». По всему выходило, что он был единственным пропавшим кораблем с колонистами, если не считать и два военных корабля (о которых Шалому ничего не было известно, но тем действительно, скорее всего, не повезло). Люди Основной ветви развились в мощную супердержаву с населением более двухсот миллиардов человек! В то время как их республика насчитывала вместе с пиратами чуть больше двух миллиардов человек.

Узнал он и о начавшихся проблемах. Похоже, собеседник старался преуменьшить их масштаб, но Мажимель был аналитиком и быстро понял, что война с Альянсом идет на уничтожение или в скором времени перейдет в эту стадию. И пока люди ничего с этим не могут поделать.

Рассказ длился несколько часов, после чего присутствующие некоторое время молчали.

– Ну а какова ваша история, сэр? – нарушил молчание Старк.

– Наша?

– Да, сэр, пропавших с «Феникса». Как вы смогли выжить в одиночку? Ведь у вас не было с собой даже простейших производств. Значит, по всем выкладкам, вы сейчас должны быть дикарями или, в лучшем случае, аграрным миром, население которого борется за существование. Что же произошло?

– Нашим предкам повезло… До конца не ясно, что произошло, но корабль вынырнул в неизвестном районе, и быть нам действительно дикарями-аграриями, не улыбнись Фортуна… Корабль на остатках топлива добрался до ближайшей планеты, пригодной для проживания. И произошло чудо… был найден город… когда-то здесь была цивилизация чуми… по-вашему висдомов… Сам город лежал в руинах, но вот некоторые подземные комплексы сохранились в целости. Такое впечатление, что их законсервировали… Спасшиеся каким-то образом восстановили практически все и запустили производство… И вот вместо того чтобы зачахнуть, вернувшись в каменный век, люди стали развиваться.

Теперь слушали «флибустьеры», а рассказывал Шалом Мажимель. Впрочем, этот рассказ был гораздо короче повествования Старка.

– …Вот так, – закончил свой рассказ Мажимель. – Главной нашей бедой является скудность ресурсов. Если вы правы и эти висдомы действительно реинкарнируются, то они за свои воскрешения выработали все. Нам остались лишь крохи, которых хватает едва-едва. На один фес затрат мы получаем в лучшем случае полтора феса. То есть эффективность очень низкая…

– Пятьдесят процентов… – кивнул Старк.

– Это в самом лучшем случае. Ну а что же с теми, кто остался на Земле… то есть в Солнечной системе? Вы вернулись за ними? – поинтересовался Шалом.

– Да. Через сто лет после Исхода один специально построенный корабль вернулся назад, чтобы забрать оставшихся. Предполагалось, что их будет не так уж много. Но…

– Что?! – подался вперед Мажимель.

– Не нашли абсолютно никого.

– То есть?

– Ни одного живого человека во всей системе. Вообще никого.

– Невероятно…

Пару минут все сидели молча, обдумывая услышанное.

– Сэр… – прервал молчание Старк. Он боялся заводить об этом разговор, но должен был. – Сэр, как насчет нашей просьбы?

– Что?.. – вздрогнул Шалом. – А, вы о небольшом судне, чтобы вы могли попробовать вернуться домой через Червячную дыру?

– Да, сэр.

– Но это же опасно! Вероятность удачного прыжка весьма мала. Вы же знаете, что вам не может везти вечно!

– Знаем, сэр… но мы должны вернуться.

– А почему бы вам не попробовать остаться здесь? Думаю, ваши знания очень помогут нам в развитии, мы же тоже люди. Заведете себе семьи…

– Вряд ли, сэр. Мы лишь солдаты, и помочь вам в техническом развитии не сможем, – уже с нажимом произнес Старк. Ему очень не понравились увиливания от ответа. Солдаты тоже незримо подобрались. Но действовать сейчас было бы глупо.

Кажется, Шалом почувствовал возникшее напряжение среди этих людей и извиняющимся тоном произнес:

– Вы должны понять, что я не решаю такие вопросы… но думаю, что вряд ли наше руководство пожалеет для вас одного судна…

«Врешь, тварь! – как-то обреченно усмехнулся про себя Старк. Ему вдруг захотелось встать и рассмеяться во все горло. В лучшем случае они останутся в этом бункере навсегда… живыми. В худшем, – они останутся здесь же, но уже… Улыбка поползла по его лицу, но усилием воли он подавил в себе это истеричное желание. – Еще рано хоронить себя…»

– Благодарю за участие, – произнес Феникс все с той же улыбкой. – Прошу рассмотреть нашу просьбу как можно быстрее.

– Конечно, я приложу все усилия.

29

Мажимель действительно почувствовал напряжение среди солдат и поспешил с ними распрощаться. Эти головорезы могли свернуть ему шею еще до того, как он успел бы подать условный сигнал. Выйдя из комнаты, Шалом достал телефон и набрал номер прямой связи с директором КЕК, минуя всех секретарей, согласующих и прочих зазря жующих хлеб от конторы.

– В чем дело, Шалом? Я же просил связываться со мной по этому номеру только в экстренном случае… – зазвучал недовольный голос Арека Андропенкова.

– Простите, сэр… я не знаю, насколько это экстренная ситуация, но и медлить тоже нельзя.

– Из-за чего хоть сыр-бор?

– Из-за пиратов, сэр, которые на самом деле являются представителями Основной ветви человечества, случайно попавшими к нам.

На другом конце воцарилась тишина. Мажимель буквально видел, как округлились глаза директора, как он лихорадочно соображает. Наконец Андропенков спросил:

– Что ты предлагаешь? Ликвидировать?

– Я думаю, слишком рано. Мы еще не все выяснили о их мире… Думаю, нам нужно собрать Совет, сэр.

– Собрать Совет, говоришь?.. Что ж, Шалом, займись этим.

– Да, сэр.

В Совет входило пятнадцать человек, высшие политические и финансовые деятели республики. Но собрались только шестеро: президент, премьер-министр, маршалы Армии и Флота, директор и первый заместитель КЕК.

За время подготовки этого собрания Мажимель приступил к активной работе с «флибустьерами», выжимая из них всю информацию, какую только можно было выжать, начиная от литературных предпочтений жителей Федерации до государственного устройства нечеловеческих рас; внешность, привычки и так далее… К концу допросов у первого заместителя скопилась целая стопка дисков не самой маленькой емкости. Но для Совета Шалом смонтировал только один, выбрав самые красочные эпизоды из всего, что удалось накопать.

Совет собрался в президентском кабинете. Буфф недовольно морщился, так как его оторвали от предвыборной кампании на одной из планет, где он вешал населению очередную порцию лапши на уши. Ему очень хотелось побыть президентом еще…

– Итак, все в сборе, можете начинать, – сказал он и посмотрел на директора КЕК.

Тот в свою очередь перевел взгляд на своего подчиненного Шалома Мажимеля и коротко кивнул, разрешая взять слово.

– Да, сэр… Господа, – начал первый заместитель, – вы наверняка уже ознакомились с моим докладом… – но увидев недовольно и удивленно взлетевшие брови президента, понял, что ни с какими докладами он не знакомился.

Шалом быстро перекроил свою речь:

– Для тех, кто подзабыл, напомню, что у нас в руках оказались люди, которые, по авторитетному мнению экспертов, являются представителями так называемой Основной ветви человечества, тех, что прибыли к Новой Земле, а не погибли, как нами считалось ранее…

– И как же они прибыли к нам?! – удивился президент.

«Жирный кабан!» – обозлился Мажимель, но, улыбнувшись, пояснил:

– Через Червячную дыру, господин президент, подобные время от времени возникают в районе Аномальной Зоны… Оказывается, это природные туннели, по которым можно путешествовать по нашей Галактике, за считанные часы перебираясь с одного ее края на другой. Проблема в том, что нельзя точно сказать, куда именно ведет та или иная Дыра. Корабль с путешественниками может оказаться в любой точке Галактики, но обязательно возле Аномальной Зоны. А этих Зон неизвестное количество. Предполагается, что около тысячи по всему Млечному Пути. Так что это путешествие наугад.

– Грандиозно!.. Так что требуется от нас?! – тем временем вопрошал президент.

«Неужели в президенты действительно выбирают самых тупых представителей рода человеческого?» – неожиданно подумал Мажимель, оглядев собравшихся. Кажется, остальные, судя по их лицам, думали о том же.

– От нас требуется принять решение о их дальнейшей судьбе…

– Вы их хотите того?.. – Президент провел пальцем по горлу.

– Не исключено, господин президент, – поморщившись, ответил Шалом.

– Все бы вам того… А что, кстати, хотят они сами?

– Вернуться к себе на родину…

– И что нам мешает отправить их домой?

Вместо того чтобы ответить, Мажимель, выбрав нужный кусок, включил воспроизведение, и один из родственников, так Шалом про себя окрестил этих солдат, монотонным голосом стал рассказывать о войне, что ведется в их мире с Альянсом, какие громадные ресурсы поглощает война как в материальном плане, так и в человеческом – от пятидесяти до ста тысяч солдат в день.

Запись длилась с четверть часа. Все сидели как громом пораженные, до всех в полной мере дошло, чем им это грозит, только президент непонимающе переспросил:

– Ну и в чем, собственно, дело?

– В том, сэр, что они могут к нам вернуться, само по себе для нас это будет благом, но они также могут привести за собой Альянс, и тогда уже нам придется с ним столкнуться в реальном бою.

– Вот оно что… Но, как вы уже сказали, нельзя предугадать, где произойдет выброс из Червячной дыры… Да и шансов на благополучное путешествие очень мало. Получается, что это просто случайность и мы в безопасности. Тем более что неизвестно, куда их выбросит и выбросит ли вообще, если мы их отпустим. Или я не прав? – с умным видом спросил Буфф.

– Правы, сэр. Но как долго будет длиться такое положение вещей? Наука не стоит на месте, и рано или поздно они сумеют как-то предугадывать возможную точку выхода из Червячной дыры. А узнав о нашем существовании, – если нашим подопечным подфартит и они вернутся-таки к себе домой, – можно предположить, что их ученые самым плотным образом займутся подобной проблематикой и вслед за людьми к нам придет Альянс.

– Вот вы как загнули… Кстати, зачем вы их так замордовали, что они чуть в растения, судя по голосу, не превратились?

– Мы их не били. Это химический гипноз…

– Так бы и говорили, что сывороткой правды накачали.

– Нет, сэр, – принялся объяснять Шалом. – После сыворотки правды человек несколько дней действительно что растение… А наши подопечные ничего или почти ничего не чувствуют после этого. Они даже не знают о своих допросах. Это несколько дороговато, но пока мы не знаем, как с ними поступить, будем возиться, как с младенцами…

– Восхитительно. А?..

– Мы отвлеклись, сэр, – оборвал президента на полуслове директор КЕК.

– Действительно, Арек Ярович. Так что там у нас? Вы хотите, чтобы мы тут решили отпустить их или закопать поглубже?

– Проблема несколько шире, чем видится на первый взгляд, господин президент. Нам нужно решить: заявить ли нам о своем существовании и отпустить горе-путешественников по Червяным дырам или же оставаться в изоляции как можно дольше и далее впредь изолировать всех, кто прибудет к нам из-за рубежа Аномалий. По крайней мере, до тех пор пока мы не будем готовы к подобным контактам.

– А мы не готовы?

– Боюсь, что нет, господин президент, – поклонившись, ответил Андропенков.

– Ну на нет и суда нет, – махнул рукой Буфф. – Ну а что скажут бравые маршалы?

Маршалы, переглянувшись между собой и пожав плечами, промычали что-то нечленораздельное в поддержку президента. Попросив, правда, чтобы им предоставили информацию о тактике боев и тактико-технических характеристиках вооружения.

– Вот и ладушки. Закрывайте их от глаз подальше… куда вы их, кстати, поместите?

– Найдем, сэр, – улыбнулся Мажимель.

– Ну и ладно.

30

С ними обходились хорошо, даже предупредительно. Все время интересовались, не нужно ли чего. Кто-то, шутки ради, наверное, попросил привести девушку легкого поведения, и, к удивлению всех, эта просьба была тут же выполнена. Так что солдату, волей-неволей, пришлось ее взять. Потом и остальные попросили о том же, в том числе и Феникс. Ему тоже нужно было сбросить эмоциональное напряжение, которое нарастало день ото дня.

Они не были пленниками, что для капитана было бы понятно, но сидели взаперти. То, что им позволяли гулять по внутреннему дворику-саду, ничего не значило. На стенах угадывались охранные периметры, закамуфлированные травой-вьюном и фальшивым кирпичом.

С некоторых пор Старк стал чувствовать какую-то слабость в теле, особенно после сна. Просыпаешься и вместо обычной бодрости чувствуешь легкую головную боль, которая, впрочем, проходила через полчаса. Так что эти недомогания капитан списывал на нервозность, неопределенность, но лишь до тех пор, пока не выяснил, что остальные бойцы его отряда чувствуют то же самое. Так что, сложив два плюс два, они поняли, что их чем-то накачивают.

Но для чего? Для того, чтобы не сбежали? Но охрана здесь на высоте, всюду датчики, в стенах щели-направляющие автоматических дверей, которые закроются, пересеки пленные невидимый луч. Так что просто так отсюда было не выбраться.

«А нужно ли отсюда выбираться? – вдруг спросил себя Феникс. По всему выходило, что ситуация складывается несколько неправильно. – Что ж, об этом стоит подумать…»

Но подумать, а точнее, разработать план побега со своими солдатами Старку не удалось. Однажды к ним прибыл Шалом Мажимель и, улыбаясь, сказал, чтобы они собирались. В душе Феникса вспыхнула робкая надежда, но он понимал учитывая все предшествующее, что она слишком невероятна. И потом, было что-то во взгляде этого службиста, что не сулило им ничего хорошего. Но Старк все же спросил:

– Мы переезжаем, сэр?

– Да…

– Почему, Шалом?

Мажимель быстро обернулся, стрельнув глазами в родственника.

– Это место не слишком подходящее… – начал отвечать он.

– Бросьте прикидываться Мажимель, – устало махнул рукой Феникс. – Вы поняли, что я хотел спросить. Неужели вам так сложно ответить? Или в вашей спецслужбе…

– КЕК…

– Ну вот, между нами не такая уж большая разница, даже спецслужбы одинаково называются… Вы не собираетесь отпустить нас домой. Убивать, по всей видимости, тоже: вам ничего не мешало сделать это здесь и не тратить лишние средства, чтобы куда-то нас перевезти, а потом грохнуть…

– Ну тогда и вам не стоит прикидываться, капитан Старк, – с нажимом ответил первый заместитель. – Вы умный человек и, наверное, уже га-ми догадались, что к чему и почему.

– Страх? Неужели вы испугались, что мы можем втравить вас в войну?

– Не совсем… Быть может, специально вы делать этого бы не стали, но этот ваш Альянс сам мог бы прийти в наш мир. А нас слишком мало для вашей войны. Весь наш мир не продержался бы и недели… Альянсу хватило бы сотни крейсеров, чтобы превратить все наши обжитые планеты в обугленные шары. Мы этого не хотим.

– Понятно. Но выгоды, которые вы получили бы от соединения наших миров… технологии, биоинженерия, химия…

– Эти выгоды меньше тех угроз, что несет ваш мир. А что до технологий, то мы сами до всего дойдем. Правительство после вашего появления не будет экономить на перспективных разработках, как бы дороги они ни были.

– Ясно. Ну а что насчет нас? Вечные пленники? – грустно усмехнулся Старк.

– С вами по-прежнему будут обращаться по возможности обходительно, но кое в чем потеснят. Но тут уже ничего не поделаешь – интересы службы.

На этом разговор прекратился. Собирать солдатам было нечего. Никаких личных вещей у них не было, а амуницию и оружие они не видели с тех пор, как сдали полиции. Так что они просто оделись, и их под вооруженным конвоем проводили к шаттлу, севшему прямо во дворике, реверсными струями спалив все цветы и кустистые деревья, которые выращивались здесь наверняка не одно десятилетие.

Почему-то Старк сейчас пожалел старого садовника, которому придется восстанавливать всю эту красоту, а не себя. Может быть, оттого что его собственная судьба была до конца еще не известна.

– Ну а все-таки, Шалом, почему вам не подошло это место? – спросил Феникс.

– Что, понравилось тут?

– Не без этого… садик, девочки… не самая плохая камера.

– Здесь слишком много народу. А где его много – снижается такая характеристика, как тайна. Для всех вы были здесь чем-то вроде высокопоставленных пиратов, прибывших для ведения переговоров… версия натянутая, а потому скоро могли поползти ненужные разговоры.

– Я надеюсь, вы их не выведете под ноль?

– А что, жалко?

– Некомфортно.

– Не выведем. Возьмем подписку о неразглашении, а мы умеем следить, чтобы данная подписка выполнялась «от» и «до».

– Не сомневаюсь. Но раз уж здесь не очень подходящее место, то где подходящее?

– Да в принципе недалеко.

– Это где же, если шаттл пригнали?

Вместо ответа Мажимель, кивнув головой, указал на небо. Там виднелся белый серп местной луны.

– Понятно.

Солдат погрузили на шаттл. Охранники заковали их в наручники и пристегнули к креслам.

В голове у Старка в момент взлета была самая настоящая каша. Мысли путались, хотелось рвать и метать, но он понимал, что все бесполезно. Предстояло погибнуть не в бою, а от пыток, и даже не от рук врагов, а от людей. Это было довольно обидно.

31

Путешествие длилось недолго. Тряска выхода в космос скоро прекратилась. Потом часовой переход к луне, приземление, и их стали выводить по одному в ангар, куда шаттл выехал из переходного шлюза. Скоро настала очередь Старка. Его обыскали, в руки дали стопку одежды, гигиенических принадлежностей и приказали быстро переодеться.

После того как всех переодели в тюремную робу, перед ними предстал, по всей видимости, начальник тюрьмы в сопровождении двух вооруженных охранников.

– Я – Гаргуз Хетт, являюсь тут самым главным. Мое слово – закон и обязательно к исполнению… – начал он свою речь, проходя вдоль строя новичков, размахивая перед ними электрошоковой дубинкой. – Эта тюрьма особого назначения. Здесь нет рудников, так что смерть от несчастного случая на производстве или от облучения вам не грозит. Но это не значит, что смерть вам вообще не грозит… Теперь о правилах поведения. Правила у нас простые: делайте, что говорят, и проблем не будет. Не будете делать что сказано – будут бо-ольшие проблемы. А теперь не дергайтесь, вас окольцуют…

Один из охранников, ждавший условного сигнала, выкатил откуда-то тележку, на которой лежали ошейники. Он сноровисто застегивал их на шее каждого присутствующего, тестировал, и на кольце загоралась зеленая лампочка.

– Знаете, что это такое?

– Встречали… – кивнул Феникс.

– Хорошо, значит, знаете принцип действия устройства. Но для тупых поясню: этот ошейник для особо ретивых и непослушных. Не вздумайте как-то испортить его, он очень прочный, но если что… башку снесет моментально. Сделаете что-то не так или не сделаете что велят, вас ударит током. Заступите за желтую линию. – Гаргуз указал дубинкой на желтую линию на полу, перед которой стояли пленники. В полутора метрах от нее была красная линия. – Вас будет бить током так сильно, что вы выплюнете свои кишки. Если вы каким-то чудом пересечете красную, то вам взрывом оторвет голову. Если не верите, можете испробовать это на себе. Ну что, нет желающих?..

Желающих не было. Солдаты хорошо видели, что случилось с висдомом, не поверившим фермеру-рабовладельцу.

– Хорошо. А то обычно всегда находились идиоты, которые хотели проверить правдивость моих слов… Первого урока хватало всем. А теперь марш по своим камерам! Живее!!!

«Флибустьеры» повернулись в указанном направлении и зашагали по коридору. Коридор привел их в настоящую тюрьму, уходившую в глубину на пять ярусов, и по всей ее окружности были зарешеченные камеры. В каждой из них находилось по два человека, и в одну за другой, где места были свободны, заталкивали новеньких. В одну из камер толкнули и Старка.

– Закрыть камеры! – прозвучал голос одного из охранников, когда все были распределены по местам.

Двери поехали по направляющим, со стуком ударились о стену, и замки защелкнулись.

– Новенький… – прозвучало позади, и Феникс медленно обернулся на звук.

– И что дальше? – с угрозой спросил Старк.

– Спать не даете…

Оказывается, здесь была ночь, потому и свет притушен.

– Ну не стой истуканом – забирайся на койку.

Спорить Феникс не стал и, забросив вещи, запрыгнул на второй ярус. Койка была застелена, и он с комфортом улегся. Вот только спать не хотелось.

Вдруг из разных концов четвертого яруса, где разместили «флибустьеров», стали раздаваться крики, какой-то шум, но к появлению охраны все стихло. По звуку Старк примерно определил, что шумели его люди. Видимо, не всем удалось мирно познакомиться со своими сокамерниками. Он улыбнулся, зная, что победителями вышли его парни, по-другому быть не могло.

– Твои шумели? – снова донеслось из темноты.

– Мои.

Сокамерник хмыкнул, вскоре показалась его лохматая голова и протянутая рука.

– Рудольф Болдин.

– Феникс Старк.

– Ты, как я погляжу, неразговорчивый…

– Ты прав.

«Будешь тут разговорчивым», – усмехнулся капитан. Мажимель предупредил его, грозя большими неприятностями, чтобы он держал язык за зубами, и Феникс ему верил.

«Так хоть с людьми общаться будете, – сказал он. – А если будете болтать, будете кантоваться в одиночках. Так что смотрите сами…»

Кантоваться в одиночке Фениксу было неохота.

– Ладно, утром поговорим…

– Хорошо.

32

Феникс Старк уснул неожиданно для самого себя. Видимо, старые солдатские привычки дали о себе знать, и организм брал свое, несмотря ни на какие возможные трудности, готовясь к их преодолению. Проснулся Старк от побудной сирены. Капитан быстро заправил койку, сел на стул возле небольшого столика и впервые осмотрел свою камеру при ярком свете.

Это была обычная камера: две койки, два стула со столиком, унитаз с раковиной. Вот и все. Из неформального, вроде картинок с голыми девками или фотографий родных, ничего не было, это запрещалось администрацией. Тут вообще много чего запрещалось администрацией.

К капитану подсел сосед по камере. Это оказался пожилой человек лет шестидесяти, седой и с небольшим шрамом над левой бровью, понимающему человеку говорившим о многом.

– Здорово, я…

– Привет. Мы вчера знакомились, ты – Рудольф Болдин.

– И то верно.

«А вот не подсадная ли ты утка, вот в чем вопрос», – подумал Старк.

– Ну и на чем ты погорел, Феникс?

– На неудавшемся штурме…

– Ты штурмовик?! – оживился Рудольф.

– Ну да… – пожал плечами Старк. Все-таки для него эта ситуация была новой, и он никак не мог сориентироваться, как себя вести. – Напали не на то судно, нас повязали, кого не перебили, вот и весь рассказ.

– Ну а почему вас сюда сунули, а не на рудники, как с подобными вам поступают?

– Не знаю. Может быть, из-за того, что наш капитан артефактами чуми интересовался… – ответил наугад Феникс и по изменившемуся лицу сокамерника понял, что попал в точку, и решил развивать успех: – Вот, наверное, они и думают, что я могу что-то знать о них.

– Да… федьки охочи до артефактов, – согласно покачал головой Болдин. – Тут многие… большинство из-за них сидят, и ведь не только пираты.

– То есть?

– Есть вполне законопослушные граждане, но тоже сунули свой нос не туда, видели какие-нибудь развалины, побродили по ним, об этом узнало КЕК, и вот они все здесь маются.

– Ну а ты из-за чего тут мотаешься?

– Все потому же… Поисковик я, охотник за артефактами, имел свое судно и рыскал по дальним окраинам. Федьки дорого за них платят даже пиратам, правда, тут нужно провернуть удачную комбинацию, чтобы получить свои деньги и не попасться…

– И как я понимаю, – не сдержавшись, улыбнулся Старк, – в последнем случае тебе эта комбинация не удалась.

– Да, захомутали меня… Решил немного сэкономить на посредниках, детишкам на молочишко… вот и сэкономил.

Собеседники немного помолчали, каждый думая о своем, наболевшем.

– Ну а каковы условия освобождения? – спросил Старк, понимая, что оно, какие бы условия ни были, ему все равно не светит и гнить ему в этой тюрьме до скончания своих дней. Но надежда все равно жила, очень хотелось верить: «А вдруг?»

– С этим плохо, парень. Больше освобождаются ластами вперед.

– Что, так плохо?

– Очень. Ну а если тебе все же повезло, то полного освобождения все равно не будет. Всех, кто побывал здесь и больше не представляет ни ценности, ни опасности, могут поселить на фермерской планете, под присмотром, конечно… даже жену из таких же, как мы, могут дать. Ну а в нашем случае… я ведь тоже в прошлом… хе-хе… не только за артефактами охотился, а в нашем случае светят только рудники разной степени вредности.

– Ясно. В общем, сгнием тут в любом случае…

– Это точно…

– Все на выход! – зазвучало из громкоговорителя. – Получайте жратву!

– Пойдем, новичок…

Еду раздавали, как в дешевых фильмах про тюрьмы. В одном окошке выдавали пластиковый поднос со стаканом, в другом окне несколько раздатчиков поварешками накладывали еду бесформенными кусками, шлепая со смачным звуком на поднос. Только жидкость, то ли компот, то ли сок, выдавал автомат – стоило поднести стакан к носику. Но и он барахлил, выдавая всем разные порции: кому-то полный стакан, да так что через край лилось, кто-то получал лишь половину нормы.

«Бедлам», – подумал Феникс. По крайней мере, ему повезло, и стакан заполнился на две трети.

Старк подошел к своим людям, которые уже столпились в кучку и ели.

– Привет, парни.

– Здорово, командир.

– Как устроились? – спросил Феникс, кивая на Генриха, у которого виднелся небольшой порез на щеке.

– Нормально, – хохотнули те, кому пришлось силой отстаивать свое достоинство и авторитет.

– Никого не убили?

– Нет…

Дальше разговор продолжался в том же духе.

«Флибустьеры» рассказали друг другу все, что узнали об этом месте у сокамерников. Кто ничего не узнал, жадно слушал о местных порядках, законах и всем прочем, что могло пригодиться.

– Мой сосед, когда я заикнулся о побеге, сказал, что ни единого случая еще не было. Оно и понятно: кто переходил за красную линию, сразу же лишался головы, – рассказывал лейтенант Боос. – Некоторые, кто не выдерживает, пытаются так покончить с жизнью… Разбегаются – и сразу за красную линию. Но только не всем это удается.

– Почему? – заинтересовался Старк.

– Оказывается, с момента пересечения линии до взрыва проходит около пяти секунд, и оператор может отменить программу на ликвидацию. И тогда дергающегося в судорогах зека охранники отпихивают обратно за желтую линию.

– Вот как…

– Да. Но тут все зависит от реакции оператора или его желания. На это суицидники и надеются, что оператор не успеет остановить программу ликвидации или не захочет.

– Надеюсь, никто не хочет выкинуть этот номер? – спросил капитан, оглядев своих солдат.

– Конечно нет, командир.

– Это хорошо. Нам нужно держаться до конца…

33

На следующий день, после завтрака, Феникса забрали два охранника. Открыв дверь, один из них выкрикнул:

– Заключенный одиннадцать двадцать на выход!

– Это он тебе, – подсказал сокамерник.

– И правда, – кивнул Старк, поглядев на свой номер «1120».

Вместе с ним вели еще одного «флибустьера», лейтенанта. Солдаты, видя, что их командиров уводят, прыгали на решетки, пытаясь достать конвоиров, но те близко к решеткам не подходили, ошпаривая протиснутые между прутьев руки электрошоковыми дубинками. Иногда попадали, и тогда мат стоял совсем уж семиэтажный.

Не желая сдаваться просто так и терять достоинство, Феникс резко дернул одного охранника на себя, врезав локтем в челюсть, и хотел поднырнуть под второго, но немного не рассчитал, и дубинка прошлась по плечу, дав такой разряд, что рука отнялась. Потом посыпался целый град электрических ударов обозленных охранников. Досталось и лейтенанту, который также огрел одного из своих сопровождающих. Так что как он оказался в кресле, Старк вообще не помнил.

Сам допрос Феникс помнил смутно. Лишь какие-то обрывки. Его посадили в кресло, что-то вкололи из пневматического шприца и все… сознание поплыло. Потом были какие-то вопросы и весьма и весьма подробные ответы. Поначалу Старк из злобы хотел сопротивляться, молчать, но против сыворотки не пойдешь. Он добился лишь того, что самописец показал его сопротивление, и долбануло током так, что в голове вообще поплыл туман.

Его с лейтенантом вернули в камеры только к обеду. Охранники притащили их под руки и бросили на пол. Следующие несколько часов Феникс не отходил от унитаза. Рвотные позывы скручивали желудок, а когда наконец отпустило, Феникс лежал без движения до самого ужина.

– Круто они за вас взялись, – посочувствовал Рудольф и, протянув поднос с ужином, что раздавали прямо в камерах, посоветовал: – Ты ешь, а то совсем загнешься.

Старк и сам понимал, что нужно есть, но максимум, что смог, так это выпить содержимое из кружки.

– Слушай, Рудольф, – протянул Феникс, – а отсюда точно никак не сбежать?

– Нет, парень. Я тут, можно сказать, старожил. Дольше меня сидит только Чокнутый из сто тридцать седьмой камеры, да, может, еще Профессор из шестьсот второй… и ни одной удачной попытки.

– А сколько их было?

– Три.

– И что за попытки? Я имею в виду, как пытались бежать?

– Довольно просто… а потому глупо, тут по-другому никак.

– Как?..

– Во время подхода транспорта, раз в полгода привозящего жратву, воду и кислород, поднимали бунт, иногда удавалось захватить пару охранников, но дальше дело не шло. Всех валило на землю током. Кого-то забивало насмерть, только обугленные корочки оставались.

– Идиотизм… ошейники надо сначала снять.

– Надо-то оно, конечно, надо, но вот никак не снять. Порвешь, и через пять секунд взрыв, сносящий тебе бестолковую черепушку, и даже оператор уже ничем не поможет.

– Дерьмо какое…

– Да, продумано все, что ни говори.

Ночь прошла в кошмарах. Снился этот ублюдок Шалом Мажимель. Во сне казалось, что именно он задавал ему вопросы во время допроса, но кто это делал на самом деле, Старк не видел. Мало ли ублюдков служит в КЕК?

На следующий день после завтрака, который вошел в него гораздо лучше, чем ужин, он снова принялся ждать истязателей, но их не было. Заметив настроение своего соседа, Рудольф пояснил:

– После первого допроса они дают на отдых минимум два дня.

– А что так? Гуманизм?..

– Какой, к чертям, гуманизм… просто если делать это каждый день или даже через день, то человек не протянет и месяца.

Сокамерник был прав. К тому же зачем изматывать одного человека ежедневными допросами, если у тебя таких десять? Снова раздались крики, и, прижавшись к решетке, Старк разглядел, что уводят двух его солдат. Они так же, как и Феникс, сопротивлялись, хотя и понимая всю тщетность. Наверное, просто из непримиримости. Их, уже готовые к такому развитию событий, охранники, так же как и Старка, огрели дубинками, заковали в наручники и поволокли в камеры для допросов.

– Сволочи… А тебя давно допрашивали?

– Да вот уже как три месяца не трогали… Наверное, в шахту скоро, – погрустнев, пояснил Бол-дин. – Узнали, суки, все, что хотели, проверят и спишут.

– Не весело…

Заняться в тюрьме было нечем. Все места в ремонтных мастерских и прочих службах были давно заняты, многие заключенные хотели отвлечься от повседневности работой. Тем, кто был «свободен» от работы, не оставалось ничего другого, как бесцельно шататься по территории, огороженной полосами желтого и красного цвета.

На территории имелись даже площадки для занятий спортом и тяжелой атлетикой. Так что зэки тягали тяжести или, разбившись на футбольные и баскетбольные команды, гоняли мяч. Больше делать было нечего.

Те, кто не играл и не занимался спортом, смотрели за процессом и делали ставки на то, чем разрешалось владеть заключенным, или на то, чего по каким-то причинам всегда не хватало, начиная от сигарет и заканчивая рулонами туалетной бумаги…

На одну из таких групп Феникс обратил внимание из-за шума.

– Это нечестно! – кричал один из зэков писклявым голосом. – Ты должен мне три штуки!

– Ни хрена я тебе не должен!..

Слово за слово, и вскоре вспыхнула драка. И тут же другой букмекер стал принимать ставки, завалит ли старый букмекер Пискуна или же Пискун завалит букмекера. Охрана наблюдала за дракой с минуту, чему-то ухмыляясь, после чего дерущихся ударило током, и они попадали на пол, схватившись за ошейники.

– Разойтись! – кричали охранники, одаривая непонятливых ударами дубинок, пробираясь к пускающим слюни недавним драчунам.

Их подхватили и поволокли.

– Куда их? – поинтересовался Старк, наблюдая за процессией. – В карцер?

– Если бы… – вздохнул Рудольф, видимо не понаслышке зная, через что предстоит пройти потерявшим над собой контроль зэкам. – Их посадят в Кресло.

– В Кресло?

– Да, такая штукенция… вколют что-то, а потом запустят эту вертушку… Ощущения, я тебе скажу… – Рудольф Болдин даже вздрогнул.

– Неужто хуже, чем после допросов? – не поверил Феникс.

– В десятки раз, парень… в десятки раз… каждая клеточка твоего организма чувствует… Нет, это не передать словами.

– Ты меня прямо-таки заинтриговал!

– Не советую…

– Не буду.

Провинившихся заволокли в один из коридоров, огражденных желтой линией, – протаскивая их, ошейники отключали. По соседству находился еще один коридор, и, как знал капитан, его огораживали уже две запрещающие линии.

«Интересно, что там такое?» – раздумывал Феникс. Он подумал о том, чтобы спросить у своего товарища по несчастью, но отбросил эту мысль. Неизвестно, вдруг их прослушивают или сокамерник все доложит начальнику. Лучше уж как-нибудь узнать самому, не привлекая внимания кого бы то ни было…

34

«Флибустьеры» собрали свою баскетбольную команду и, когда оживали после допросов, играли с командой зэков. Получалось довольно плохо, но солдаты быстро учились, и вскоре зрители стали делать ставки у букмекер? на новую команду, появился даже свой круг болельщиков.

– Держи, это твое, – протянул плитку галеты Рудольф после очередной игры. Остальные «флибустьеры» получили тот же приз.

– Откуда у тебя это? – поинтересовался Феникс.

В последнее время продукты, сигареты и все прочее стало цениться очень высоко. А тут аж десять плиток галет, не считая того, что прикарманил сам Болдин.

– Вы выиграли. Многие считали, что обыграть Чесоточника и его людей невозможно…

– Даже так?!

– Да. Отсюда и навар.

– Понятно. А ты, значит, поставил на нас?

– Ну да.

Старк захрустел галетой. Даже этот пресный вкус был необыкновенно приятен, особенно по сравнению со вкусом того, что давали в последнее время.

– Судя по той гадости, которой нас кормят, транспорт задерживается… – высказал предположение Феникс, сжевав последний кусочек. Он пробыл здесь уже два месяца и к постоянным допросам уже почти привык, во всяком случае, уже не сопротивлялся во время конвоирования.

– Да нет, – пожал плечами Рудольф. – Всегда так.

– И сколько до его прибытия?

– Две недели… А потом снова ждать целых полгода.

– Две недели… – невольно повторил Старк и в уме тут же произвел подсчет, сколько раз его еще сводят на допрос. Выходило, не меньше трех раз, а может, и больше. Иногда после допросов казалось, что уж лучше с разбегу прыгнуть за красную черту, надеясь, что оператор не успеет отключить ошейник, и взрыв оторвет голову, и та покатится, что баскетбольный мяч…

Единственное обстоятельство, удерживавшее его от этого шага, заключалось в том, что после допросов он и ходить-то не мог. Ну а потом, на следующий день, откуда-то поднимались злоба и желание как можно сильнее напакостить истязателям, вот только возможностей для этого не было.

Что за коридор находился рядом с коридором, ведущим в карцер-пыточную, выяснить пока также не удалось. Стоило к нему только приблизиться, как охранник, злобно спросив: «Чего надо?», велел убираться подальше, пригрозив ударить электрошоковой дубинкой, чего лишний раз отведать не хотелось.

Но методом отсева различных тюремных служб, из которых секрета не делали – таких как прачечная, столовая, ремонтная мастерская, энергостанция и многие другие – можно было сделать предположение, что в той зоне находится административный корпус и, самое главное, пункт по надзору, проще говоря, место, откуда ведут контроль за заключенными.

Мысль о том, что он может ошибаться, была неприятной, и Феникс твердо решил хоть одним глазком посмотреть на коридор, чтобы окончательно убедиться. Вот только стоило ли оно того?

Мысль о побеге не оставляла, а потому Старк решил испробовать все возможности. Но оставалось решить главный вопрос: как снять ошейники? Без этого любой побег обречен стать очередным «днем снятых голов» – так заключенные прозвали попытки побега.

Проверить на следующий день коридор ему не дали. Старка увели на допрос, так что и следующий день прошел впустую. Феникс чувствовал себя после допросов все хуже и хуже, и ему требовалось все больше времени на восстановление. Потому он просто сидел на скамейке и вполглаза наблюдал за игрой команд. Иногда его взгляд сам собою останавливался на коридоре.

«Да что я о нем постоянно думаю?! – разозлился на себя Феникс. – Может, и нет там ничего, а если и есть, то мне туда никак не попасть!»

Думая о своем, он не заметил, как к нему подошел один из заключенных.

– Эй ты!

Старк поднял глаза на наглеца, желавшего вывести его из себя, так как такое обращение здесь было не принято. Впрочем, ничего удивительного: перед ним стоял разгоряченный только что закончившейся игрой Чесоточник.

«А почему бы и нет?» – подумал Старк, думая о своем, и спросил, назвав Чесоточника сокращенной кличкой, чего тот не любил:

– Чего тебе, Чесун?

– Сыграем, Фенек? – также исковеркав имя Старка, предложил Чесоточник. В прошлом он был командиром абордажной группы, и комплекция у него была соответствующей.

– Вообще-то я сейчас не в форме…

– Мы в равных условиях. Я только что отыграл тяжелый матч и устал. Или ты струсил?

– Ладно, давай сыграем.

Старк собрал всех своих людей, кроме двух, которых сегодня забрали на допрос.

«И сколько они нас будут мучить? – недовольно подумал Феникс о КЕК. – Неужели они не узнали всего, что хотели?»

Старк знал, насколько подробным был его отчет после инъекции, поскольку спустя какое-то время, когда наступила адаптация или, если хотите, привыкание к вводимому препарату, он частицей сознания мог наблюдать за собой, слышать свой монотонный голос, изредка прерываемый уточняющими вопросами. Он рассказывал самым подробным образом о своем мире, о каких-то интересующих местный КЕК вещах, но при этом не мог никоим образом сказать неправду.

Впрочем, Феникс выбросил это из головы. Как только КЕК узнает все, что нужно, их тут же спишут. На этот счет у Старка не было абсолютно никаких иллюзий.

Вокруг собралась толпа, и все начали делать ставки. Многие, поставили на жаждущего реванша Чесоточника. И с первых же минут разгорелась довольно жаркая и очень грязная игра. В ход пошли толчки, тычки локтями, откровенные удары.

«Ну и хрен, – усмехнулся Феникс. Ему такое поведение было только на руку. – Не придется самому провоцировать…»

И дождавшись, когда Чесоточник откровенно нарушил правила игры, Старк набросился на своего противника.

– Ты что делаешь, сволочь?!

Тот словно только того и ждал, завязалась потасовка, сначала между капитанами команд, а уже через секунду дрались и остальные игроки.

Присутствующих такой поворот событий нисколько не огорчил, и даже наоборот, многие стали делать дополнительные ставки. Кроме того, драка сама по себе не отменяла прошлых ставок и считалась своеобразным продолжением игры, а значит, кто победит в драке, тот побеждает и в игре.

Но и драка долго не продолжалась. Успели расквасить с десяток носов с обеих сторон, вывихнуть энное количество конечностей, наставить кучу синяков, когда дерущихся накрыло электрическими разрядами.

Драка прекратилась сама собой. Все, в том числе и Феникс, инстинктивно старались сдернуть с себя ошейники, причиняющие неимоверные страдания, но это вызывало лишь еще более сильные разряды. Расталкивая толпу, к площадке приблизилась группа охранников.

– Чего же вы не поделили, сволочи? – сплюнув, спросил начальник. Но ответа на свой вопрос не получил, поскольку и не ждал его, просто добавил: – Ну кто из вас зачинщик беспорядков? Впрочем, тут и гадать нечего… Хватайте их, ребята! А с остальными потом разберемся.

Охранники с готовностью подхватили указанных командиром Чесоточника и Феникса.

– И ко мне их! Будут знать, как нарушать дисциплину.

Подчиненные с готовностью захихикали, зная, что ожидает провинившихся. Впрочем, это знали все присутствующие без исключения. У некоторых даже появилось сочувствие на лицах.

35

Пока их тащили, Феникс немного пришел в себя и смог более-менее ясно различать предметы. Чесоточник стал дергаться, чем вызвал неудовольствие охранников, и те долбанули его пару раз дубинкой. Досталось и Старку, просто так, что называется, за компанию.

Наконец показался тот самый коридор, огороженный, в отличие от остальных, двумя охранными линиями. К разочарованию Старка, он почти ничего и не увидел. Отчасти из-за охранника, отчасти оттого, что смотреть, собственно, было не на что: несколько дверей по обеим сторонам коридора, но что-то подсказало Фениксу, что это то самое, о чем он подумал – пункт надзора над заключенными. Но вот пробраться сюда не было никакой возможности, если не избавиться от ошейника.

– А сейчас мы прокатим вас по коридору ужаса!

Пленников действительно все ближе подтаскивали к желтой линии, запиравшей коридор. Старк невольно зажмурился, когда она оказалась прямо перед глазами, и даже почувствовал первый укол, но потом услышал едва слышный писк. Это означало, что его ошейник отключили, и угроза оказалась розыгрышем. Тем не менее начальник предупредил:

– Дергаться не стоит: нажму на эту пипочку на пульте, и тебя забьет до смерти. Понял?

– Да…

– Сажайте их!

Феникс вздрогнул от голоса начальника охраны, может быть потому, что увидел то самое «кресло» о котором рассказывал сокамерник.

– Сейчас они узнают, что такое настоящее опустошение!

Охранники вновь с готовностью захихикали, тычками успокаивая вновь изо всех сил забрыкавшегося Чесоточника.

– Не нужно! – упирался он изо всех сил. Но охрана знала свое дело и усадила в Кресло, которое выглядело действительно как обычное кресло: «электрический стул», со всеми соответствующими электродами и ремнями. Но вот только стул этот был помещен в центр системы из трех ободов, которые при запуске должны были хаотично вращать кресло.

Феникса усадили в Кресло, застегнули на нем все ремни и подсоединили электроды.

– Я вас убью, сволочи, – тем временем метался Чесоточник, пока охранники пристегивали его к Креслу, – голыми руками удавлю, попомните мое слово, волки позорные!

На последних словах он получил особенно сильный удар под дых и стал хватать ртом воздух, как выброшенная на берег рыба.

– А теперь самое интересное… давай, Ричи, – кивнул начальник.

Один из охранников приблизился к Старку с пневматическим шприцем, уже заряженным ампулой, и, приставив его к руке заключенного, нажал на спуск. С шипением желтая жидкость вошла в вену. Ту же самую процедуру повторили с Чесоточником.

– Можете запускать, шеф!

– Ричи, ты опять забыл про ошейники, а то получится, как в прошлый раз… из-за того долбанного наложения фаз забрызгало всю комнату. Потом неделю отмывали.

– Простите, шеф, я так привык к их виду на шеях, что уже не замечаю!

«Поносил бы ошейники сам, вряд ли бы привык к их виду!» – зло подумал Старк и только после вдруг осознал, что здесь с заключенных снимают эти устройства.

Под смех товарищей охранник отцепил один ошейник за другим.

– Теперь можете запускать, шеф.

– Непременно… ну что, ребята, чувствуете?! – с кривой улыбкой спросил главный, взявшись сразу за два рубильника.

Феникс непонимающе уставился на начальника охраны. Действительно, вскоре почувствовались легкие уколы по всему телу. Так бывает, когда отсидишь ногу или отлежишь руку. То же самое было сейчас, только со всем телом. Это было больно само по себе, но, как видно, все только начиналось.

– Что вы нам ввели?

– Стимулятор. Чтобы вы все чувствовали сильнее и при этом не загнулись раньше времени. А теперь приготовьтесь получать удовольствие!

Старк оказался прав – все только начиналось. Начальник опустил рычаги рубильников в пазы – и тела несчастных пронзила жуткая боль от электрических разрядов, кроме того, Кресло начало свое вращение.

Истязаемые орали от невыносимой боли. Все в этой системе было продумано.

Это мучение длилось очень долго, а может быть, так только казалось. К этой пытке невозможно было привыкнуть, и хотя со временем ощущения обычно притупляются, но только не в Кресле!

Первым сдался Старк. Может быть, оттого что он уже был порядком измотан допросами. Кресло остановилось, ему надели ошейник и отстегнули держатели. Феникс грохнулся на пол под смех охранников. Любое прикосновение к телу причиняло неимоверные мучения, будто в плоть медленно вводили зазубренный нож. Но орать уже не было никаких сил.

Минуты через три сдался Чесоточник. Охранники вновь подхватили заключенных под руки и выбросили за пределы охранных линий, где их уже поджидали две команды.

– Заберите их… и не шалите больше, – напутствовал начальник охраны.

– Ты что это делаешь, а? – взвился Рудольф, когда Феникса заволокли в камеру его люди. – Ты что творишь?! Я ведь знаю, ты специально в драку полез! Я же тебе говорил…

– Правда, что ли? – удивился лейтенант Боос. Такое поведение командира несколько озадачивало. Но раз тот так сделал, значит, так было нужно. Остальные солдаты также все правильно поняли и уважительно заулыбались.

– А что я сделал?.. Он первый начал…

– Детский сад. Чему ты улыбаешься? Понравилось, что ли?

– Можно и так сказать…

– Мой сокамерник – мазохист!.. – охнул Рудольф и отстал.

Старк улыбнулся своим мыслям. Он наконец-то узнал, где снимают ошейники с заключенных.

– Рудольф…

– Чего еще?

– Ты не мог бы узнать точное время, когда приходит грузовой транспорт?

– Зачем тебе? Посылок тебе не привезут… не от кого, это я точно знаю…

– Трудно, что ли?

– Пара пустяков.

– Узнай… с точностью до минуты.

Болдин удивленно уставился на Старка, но тот лишь слабо улыбнулся.

– Сделайте, – попросил Босс.

– Ладно, – согласился старый пират, увидев на лицах собравшихся решимость. Сразу было видно, что эти люди на что-то рассчитывают. – Только про меня не забудьте… если что…

– Не забудем, – пообещал Старк.

Рудольф, кряхтя и невнятно бормоча, исчез из камеры, и Феникс сразу же погрузился в забытье, но проснулся от первого шороха – препарат все еще давал о себе знать.

– Узнал?

– Да.

– Ну и?..

– Если ничего не произойдет экстраординарного, то транспорт со всем необходимым для спецтюрьмы придет ровно через семнадцать дней в восемнадцать тридцать.

– Отлично…

– Но зачем это тебе?

Но Старк не ответил, он провалился в настоящий сон. Его люди поднялись и, не говоря ни слова, бочком-бочком вышли из камеры.

36

Прошло еще несколько дней, Феникс еще раз побывал на допросе. Теперь зачем-то расспрашивали о его семье, методах воспитания, обучения, а не о технических характеристиках оружия или кораблей. Между перерывами в допросах Старк сообщил своим людям план побега, так как еще раз побывал в Кресле. Когда его спросили, зачем он это делает, капитан ответил, что приучает охранников к своей персоне.

Надо сказать, что на сей раз у него была по-настоящему реальная возможность освободиться от ошейника. Охранник допустил оплошность и освободил руку Старка прежде, чем защелкнул ошейник. Но это было бы именно освобождением от ошейника, а не побегом. Корабль с продовольствием все еще не прибыл, а те два шаттла, что стояли в шлюзовых отсеках, ни на что не годились, совершить побег на них было нереально.

До прибытия грузовика оставалось три дня.

– Сэр, вы что-то задумали, да? – с надеждой спросил лейтенант во время обеда в столовой. Солдаты внимательно прислушались к разговору своих офицеров.

– Побег, Тэд, я же тебе говорил.

– Признаться, я не придал тогда вашим словам большого значения, сэр, – потупился лейтенант, вспоминая состояние командира, когда тот, поминутно прерываясь, чтобы отдышаться, рассказывал о плане побега.

– Понимаю. Да и сейчас, сказать откровенно, шансов мало, один из тысячи, если не меньше.

– Но ведь есть!

– Есть.

И Старк повторил свой план второй раз, попутно делая дополнения.

– Ну а теперь мне нужно еще раз там побывать, я не все приметил…

– В Кресле?! – удивились бойцы.

Старк лишь кивнул. Вставая со скамьи, он отыскал поблизости бугая покрупнее и, проходя мимо, опрокинул поднос с остатками бурды, что им выдавали вместо пищи, ему на спину, украшенную номером тридцать шесть семнадцать.

– Извините… – стушевался Феникс, собирая с плеч здоровяка комочки пищи.

– Извинениями ты не отделаешься, криворукий! – встал здоровяк.

Оскорбленный, он хотел раза два заехать криворукому для острастки, но тот неожиданно увернулся, и бугай сам получил два удара по печени. Здоровяк взревел от бешенства и бросился на обидчика, что и нужно было Фениксу. Началась настоящая драка, а значит, охрана вынуждена была вмешаться. Так и случилось.

Три дня прошли. И сегодня должен прийти транспорт. Феникс неотрывно следил за часами, будто силой воли мог ускорить время. Вдруг услышал топот шагов. Охранники, гулкие удары их ботинок было трудно спутать с чем-либо.

– Заключенный одиннадцать двадцать, на выход!

– Но сегодня не моя очередь! Мне только завтра! – с неподдельным возмущением сказал Старк. Очередь действительно была не его.

Он понял, что эти двое пришли именно за ним, чтобы увести на допрос. Именно сегодня, когда все должно было решиться! Требовалось на ходу перекраивать план, и Старк, будто в неподдельном ужасе (который было не так сложно изобразить, зная, что тебя ожидает), забился в дальний угол камеры.

– Нет никакой очереди, заключенный. Живо на выход!

Охранники зашли в камеру, огрели Старка дубинками и выволокли наружу.

«Проклятие!» – взревел про себя Феникс. План рушился на глазах. После допроса он никакой, и тогда следующего шанса придется ждать еще полгода. Но будут ли они живы к этому времени и не сорвется ли что-нибудь в следующий раз, как сейчас?

Но вырваться не было никаких сил, и Старка усадили в кресло, вкололи очередную дозу сыворотки правды и начали допрос.

– Сколько времени?.. – первое, что спросил Феникс после того, как очнулся на своей койке. Тело нещадно ломило и жгло; казалось, еще немножко, и что-то внутри оборвется, так внутри было все ломко и натянуто. Док назвал это «ломкой».

– Половина пятого… – ответил Рудольф.

– Ночи?!

– Дня.

– Ох-х… – попытался перевернуться на спину Старк. – Времени совсем нет…

– Может быть, что бы ты там ни задумал, это сможет сделать кто-то за тебя?

– Все может быть…

– Но есть какое-то «но». Не так ли?

– Да. Никто из них там не был и не знает…

– Я там был, – проронил Рудольф.

– Извини, но ты несколько староват.

– Понимаю…

Время неумолимо продолжило свой бег. Вот уже на табло высветилось семнадцать ноль-ноль, а, как знал Феникс, истязание Креслом продолжается около часа. В камере собрались почти все «флибустьеры».

– Как вы, сэр?

– Хреново, лейтенант…

– Может быть… кто-нибудь из нас?

– Я уже думал об этом, но нет… это смог бы сделать только я.

– Дайте-ка я кое-что попробую… – произнес Жульен, взводный док. – Перевернитесь на спину, капитан.

Старку помогли перевернуться, и доктор принялся за дело. Под его руками Феникс рычал от боли, но Жульен мял мышцы капитана без всякой пощады. Продолжался этот садистский массаж минут пятнадцать.

– Ну как, капитан, вам лучше?

– Намного, док…

Старк действительно смог самостоятельно двигать конечностями, не боясь, что они отвалятся, хотя двигаться было по-прежнему больно.

– Помогите мне встать.

– Вы все-таки решили пойти до конца, сэр.

– Да. И времени на это все меньше. В конце концов мы ничем не рискуем…

С помощью своих солдат Феникс спустился на нижний ярус, туда, где находились игровые площадки. Отыскав нужного персонажа, он было направился туда, чтобы начать претворять свой план, но был остановлен лейтенантом.

– Сэр, может быть, мы устроим потасовку между собой?

– Нет…

– Почему?

– Ты инстинктивно будешь жалеть меня, движения будут неестественными. Это может насторожить охранников. Тем более что они знают о нас, мы ведь постоянно ходим толпой. Так что все должно быть естественно…

– Понимаю. Удачи, сэр.

– Спасибо, Тэд… она мне ох как сильно сегодня пригодится.

Феникс, лишившись поддержки, расправил плечи и как можно тверже, с гордо вскинутой головой, пошел к Чесоточнику. Хотя боль его подводила, делая шаги корявыми, тем не менее он дошел до своей цели и, толкнув заключенного кулаком, произнес:

– Привет, Чесун…

– Чего надо?! – зло обернулся тот.

– Пришел попросить прощения…

– За что?..

– За это…

С этими словами Старк со всей силы ударил Чесоточника прямо в нос, разбив его до крови. Противник взревел и набросился на своего обидчика, не думая о последствиях, не в силах снести такое оскорбление перед своими людьми даже под страхом Кресла.

На новые выпады Феникса не хватило, он лишь оборонялся, отбивая серьезные удары, способные нанести ему увечья.

– Я убью тебя, сволочь! – орал Чесоточник, в очередной раз мощным ударом валя своего противника на пол, но тот умудрялся вставать.

С улыбкой Старк услышал ругань охранников, пробивающихся сквозь традиционно собравшуюся толпу зевак. Что ж, по крайней мере, здесь его план сработал как надо. Но вот удастся ли его довести до конца? В этом он сомневался.

37

Малый грузовой корабль «Кокрош» завис на орбите Консканка. Делал он это раз в полгода, когда в тюрьме требовалось пополнить подходящие к концу запасы продовольствия.

Капитан корабля лениво попивал пиво из банки с надписью «Лимонад» и следил за подчиненными, которые вот-вот должны были приступить к опасному маневру посадки стодвадцатитонного корабля в шлюзовую камеру. Это было дешевле или, по крайней мере, быстрее, чем сгружать груз шаттлами, благо размеры шлюза позволяли посадить туда корабль.

– Консканк-один, я грузовой борт 6309-Л-12 «Кокрош». Вы меня видите?

– Говорит Консканк-один, мы вас видим, «Кокрош». Как дела, Марсель?

– Нормально, – ответил капитан, оторвавшись от коломенки.

– Привезли посылки?

– А то что мы тогда здесь делаем?..

– Ясно. «Кокрош», сбросьте скорость до ноль-ноль-трех и поправьте дифферент на плюс три и три десятых градуса.

– Принято, Консканк-один.

– Хорошо… начинайте спуск. Ваш посадочный стол номер три. Как поняли, «Кокрош»?

– Вас понял, Консканк-один. Начинаем спуск, третий посадочный стол.

Корабль начал снижение на обозначенный огнями посадочный стол. Диспетчеры непрерывно переговаривались между собой, хотя это было излишне – автоматика сама указывала на погрешности, и пилотам следовало лишь выполнять ее рекомендации.

Извергая струи огня, грузовик сел на платформу с гулким стуком, эхом отдавшимся во всех коридорах «Кокроша».

– С удачной посадкой.

– Спасибо, Консканк-один.

Корабль снова встряхнуло – это посадочный стол стал медленно опускаться в шлюзовую камеру. Наконец процедура завершилась, над бортом закрылись все задвижки, и в камеру стал поступать воздух. Когда закачали атмосферу, открылись створы, и к кораблю вереницей подъехали кары-погрузчики, управляемые зэками.

Вышел и капитан навстречу начальнику тюрьмы.

– Ну как, пираты не беспокоили? – поинтересовался последний, пожимая руку капитана грузового судна.

– Нет…

Капитан поманил пальцем одного из своих матросов, и тот, все правильно поняв, вернулся на борт, а оттуда уже появился с двумя большими коробками с надписью «Лимонад».

– А это вам.

– Спасибо, – поблагодарил начальник тюрьмы, хитро прищурившись, и незаметно при очередном рукопожатии протянул капитану судна несколько банкнот стофесового достоинства, что намного превышало стоимость двух коробок.

Но все объяснялось просто. Мало того что вместо лимонада в банках было пиво, так и пиво само по себе было не простым, а с эффектом хорошей травки… В общем, злостная контрабанда.

– Счастливого пути, Марсель, – распрощался начальник тюрьмы с капитаном судна, хотя разгрузка только началась. Ему не терпелось испить живительного напитка.

– И вам не скучать…

Тем временем Феникса Старка вместе с Чесоточником затащили в уже знакомую камеру пыток. Там их вполне улыбчиво, играя в руках дубинкой, встретил начальник охраны.

– Кто тут у нас? Ну конечно! Наши постоянные клиенты! – произнес он под смех своих подчиненных. Им шутка понравилась. – Отделайте _их,_ребята,_а_то,_видно,_они_плохо_понимают…

– С радостью, шеф!

И охранники с остервенением стали избивать заключенных ногами, навалившись по трое на одного. Раньше такого не случалось.

Старк, извернувшись и не глядя, врезал кому-то. Один из охранников жалобно завыл и громко выматерился.

– Он мне по яйцам врезал! Босс!

– Ладно… хотел я с ними по-хорошему, да видно, не понимают они. На Кресло их!

Нещадно избитых заключенных подняли и опустили в кресла, быстро затянув ремни. Дальше последовала вполне обычная процедура: укол в руку и разгон изуверского устройства, и непереносимая боль во всем теле, и крики, крики, крики…

– Этот готов, – первое, что услышал Старк после того, как перестал слышать свой собственный крик. – Снимайте его…

В этот момент Феникс даже забыл, что он, собственно, собирался сделать, затуманенная болью память подводила его. Он просто тупо пялился на охранника, несшего к нему ошейник. Вот он раскрыл устройство двумя половинками, чтобы защелкнуть на шее зэка.

Старк почувствовал острую боль в руке, – так бывало при любом прикосновении после Кресла – и тут, когда правая рука оказалась свободной, он все вспомнил. Молниеносный удар – и ошейник, готовый защелкнуться, отлетел в дальний угол комнаты. Еще один молниеносный тычок – и охранника отбросило назад, будто от удара кувалдой: Старк сделал розетку – ударил разведенными пальцами в глазные яблоки и тот дико заорал, лишившись зрения.

Пока охранники стояли, в шоке от увиденного, а по лицу их товарища растекалась кровавая жижа, Феникс освободил вторую руку, а потом и ноги. В этот момент до охранников происходящее дошло в полной– мере, и ближайший, замахнувшись дубинкой, с криком бросился на заключенного.

Старк двинулся навстречу. Нырок под руку, захват, вывих – и дубинка оказалась в руках Старка, а незадачливый охранник – на полу в глубоком обмороке от удара той самой дубинкой по затылку. Кувырок по полу – и Феникс оказался возле Кресла Чесоточника.

Они поняли друг друга без слов. Несколькими быстрыми движениями Старк отстегнул своего врага – и вовремя: на них, наконец опомнившись, бросились все охранники, что были в камере, все семь человек.

В этой схватке Старк забыл о боли: «флибустьеры» выполняли поставленную задачу несмотря на смертельные ранения. У некоторых был даже негласный девиз: «Выполни задачу, а потом можешь умереть, но не раньше». И они выполняли. То же самое происходило и сейчас, Феникс крутился среди охранников, размахивая дубинкой, применяя боевые приемы, выводя противников из строя одним-двумя ударами. Десять секунд – и все охранники корчились на полу.

Старк встретился взглядом с Чесоточником и не сразу, но уловил в них вопрос.

– В «красный коридор»! – объяснил капитан.

И они сорвались с места по направлению к своей цели.

38

По всей тюрьме была уже объявлена тревога. Заключенных загоняли обратно в камеры. А в дальнем коридоре уже показались вооруженные охранники. Старк с Чесоточником оказались быстрее и юркнули в нужный проход, до того как раздались первые выстрелы и от стены отлетели крошки камня.

Началась лихорадочная проверка дверей. Феникс взял правую стену, Чесоточник – левую. Некоторые двери оказались запертыми; В других находился обслуживающий персонал и охранники, но большинство помещений были пустыми.

Топот ног охранников приближался, и нужно было что-то делать. Либо забаррикадироваться в первом же попавшемся помещении, но тогда все пропало, либо… второго и третьего было не дано.

– Стой, коза! – закричал Чесоточник, поймав какую-то женщину.

– Сейчас не время, Чес! – рявкнул Старк.

– Да я не для этого! А в качестве заложника!

– Это правильно!

– Что мы, кстати, ищем-то?

– Пульт управления нами… нашими ошейниками!

– Ну говори, киса, где этот чертов пульт?!

– Я не знаю…

Наконец нужная дверь – в самом конце коридора – была найдена. К ней пришлось пятиться, так как их нагнала теплая компания охранников, наставившая на зэков оружие и крича что-то угрожающее.

– Отпустите заложника и подходите с поднятыми руками, ублюдки! – кричали охранники, не смея приближаться ближе из-за угроз Чесоточника удавить заложницу.

– Вам никуда не деться! Считаем до пяти!

Старк хотел войти внутрь, потому как дверь почему-то оказалась открытой. Феникс решил, что ее просто забыли закрыть из-за их ЧП и охрана на этом погорела, но Чесоточник его остановил:

– Не так быстро, парень…

И, открыв дверь, одним рывком втолкнул туда заложницу. Раздался ее крик, а потом сумасшедшая стрельба пулями, пробивающими двери насквозь.

– А вот теперь наш выход!

И закрытые выхлопной гарью от выстрелов дробовиков и пистолетов, два зэка-абордажника ворвались в помещение. Снова пальба, не причинившая атакующим никакого вреда. Разойдясь в стороны, будто согласовав план вторжения до мельчайших деталей, они кувырком по полу подкатились к обороняющимся, – а здесь оружие дальнего действия в их руках было уже только обузой, – и начали молотить ненавистных надзирателей.

Снова стрельба, но на этот раз дробовики были в руках зэков.

– Оставь одного! – закричал Старк, боясь, что Чесоточник в порыве ярости перестреляет вообще весь персонал.

– Хорошо!

Стрельба вскоре прекратилась, и выяснилось, что остался только один охранник-оператор. Он понял все правильно и стоял с поднятыми руками.

Но атакующие не спешили действовать дальше, замерев на месте.

«Что?» – вопросительно кивнул головой Чесоточник.

Старк показал на дверь. А потом развел руками в стороны, показывая, что нужно отойти подальше от двери.

– Понял, – одними губами прошептал напарник.

Под ногой что-то гулко, словно выстрел, хрустнуло, – может быть, лампочка, – и оператор, стоявший зажмурившись, закричал:

– Не трогайте меня, я все сделаю!

Это послужило сигналом для охраны по ту сторону двери. Они не знали, в чью пользу закончилась перестрелка, но возглас дал им понять, что победили заключенные. В ту же секунду комнату захлестнул такой шквал огня, что из стен вылетали целые куски обшивки. Оператора нашпиговало свинцом, и всю аппаратуру разнесло вдребезги.

Прижимаясь к стенам, Старк и Чесоточник приблизились к двери с двух сторон, и теперь стрельба была им не страшна, – если, конечно, сюда не решат бросить гранату. Стоило только об этом подумать, как через дыры на двери в помещение влетело несколько черных шариков размером с кулак.

Определять, боевые они или свето-шумовые, было некогда, и зэки закрылись чем могли. Феникс, например, – ближайшим челом убитого охранника. Как выяснилось позже, аналогичным образом поступил Чесоточник.

Четыре резких, бьющих по ушам взрыва, уничтоживших все, что хоть немного уцелело после двойного штурма, – и установилась абсолютная тишина. Только через долгие секунды Старк понял, что просто-напросто оглох. Из ушей и носа текла кровь. В воздух вперемешку с гарью поднялась невесть откуда взявшаяся пыль.

Словно в замедленном воспроизведении Феникс видел, как в помещение врываются тени, лихорадочно поводя по сторонам стволами дробовиков и автоматических винтовок. Вспышками обозначились выстрелы – это стрелял раньше Старка очнувшийся Чесоточник. Несколько охранников повалились на пол, сраженные картечью дробовика.

Все стволы охранников моментально направились в сторону, откуда велась стрельба.

«Это ваша ошибка», – как-то заторможенно подумал Феникс и, как только надзиратели открыли новый огонь, выскочил из укрытия и несколько раз разрядил дробовик в спины охранников. Этого оказалось достаточно, чтобы перебить всех.

Способность слышать возвращалась медленно, но как только Старк стал различать хруст под ногами, позвал:

– Эй, Чес! Ты цел?

Но ответа не последовало, и Старк продолжил поиски, не зная, зачем он это делает, так как терял драгоценное время.

– Помаши рукой!

– Не могу, мать твою! Она прострелена в трех местах!

Старк наконец увидел своего напарника.

– Вставай… я тебе помогу… Нам еще нужно остальных отключить…

Когда они наконец встали и увидели, что осталось от пульта, то поняли, что отключать нечем. Весь пульт дымил и искрил, и, за исключением одной мигавшей лампочки, уцелевшей по прихоти судьбы, тут ничего не работало.

– Черт, – выдохнул Чесоточник. – Надеюсь, наши из-за этого не лишились голов…

Феникс понял, что тот хотел сказать. Из-за тотального повреждения в аппаратуре могли наложиться управляющие сигналы и выдать команду на ликвидацию.

– Пойдем проверим.

– Давай.

Вдвоем они заковыляли к основному блоку и, уже подходя, поняли, что по крайней мере с частью заключенных ничего ужасного не случилось, потому как там стоял такой гвалт, что от него могли рухнуть стены.

Так и оказалось. Камеры были открыты, и заключенные срывали с себя ненавистные ошейники. Хотя трупов тоже хватало, и некоторые из них были обезглавлены взрывами ошейников, некоторых убили охранники, брошенные на подавление бунта, но так и не успевшие добраться к основному месту действия. Так что часть зэков радостно махали оружием.

– Ну и что теперь?

– Нужно захватить корабль, – ответил Феникс.

– Ты думаешь, он еще здесь?

– Будем на это надеяться.

39

Вооруженные заключенные быстро поднимались наверх, туда, где, по мнению всех, должен находиться диспетчерский пункт, а поблизости соответственно космодром. С неформальным лидером определились быстро: им стал тот, кто отдавал приказы, а таким был Феникс Старк.

Оружие в основном оказалось у людей Чесоточника и капитана. Остальных, кто вооружился, по негласному соглашению пустили вперед, благо те и рвались первыми. И это решение оказалось правильным, когда впереди послышалась перестрелка и первые зэки попадали замертво. Далее в дело вступили профессиональные штурмовики, и все пошло на лад. Немногочисленные надзиратели отступили ввиду превосходящих сил противника.

«Флибустьеры», поддавшись общему настроению, также рвались вперед, но капитану удалось остудить пыл своих людей. Продвижение успешно продолжилось. Красные линии на зэков не действовали, а закрывающих переборок было немного, но и те были открыты.

Но долго, как известно, везти не может, и на пути бунтовщиков оказалась дверь. Сгоряча ее решили расстрелять из дробовиков и винтовок, но люди лишь получили ранения от рикошетов.

– И что теперь?! – кричали они.

– Взорвать ее!

– А чем?! – галдели другие. – Гранат-то нету!

– Ну что скажешь?! – поинтересовался Чесоточник, которого поддерживали его подчиненные.

– Дай подумать…

– Думай быстрее, корабль ждать не будет, если он еще не улетел.

А улететь корабль действительно мог, сирена орала дурным голосом, ее дублировали красными мигалками под потолком. Так что о бунте заключенных не знать не могли. Могли только не знать, насколько успешен этот бунт.

– Ну что делать-то?! – волновался народ.

– Лейтенант, кажется, в одном из помещений мы видели какие-то баллоны?

– Ну да, были какие-то… – кивнул Тэд.

– А что в них было?

– Понятия не имею, сэр.

– Быстро туда!

Отряд вернулся назад к одному из складских помещений, где находились баллоны с неизвестным содержимым.

– Запас кислорода, сэр, – первым сориентировался взводный док Жульен.

– То, что нужно! А… они полные?

– Под завязку, сэр!

– Тащите их к двери!

«Флибустьерам» помогли другие заключенные, увязавшиеся за ними, и вскоре у бронированной переборки поленницей были сложены баллоны в количестве более двух десятков.

– А это не много? – забеспокоился Рудольф.

– Лучше много, чем мало! – ответил на это Чесоточник и выволок из кармана гранату. На недоуменный взгляд Феникса, пояснил: – В прошлый раз подобрал… А теперь все в укрытие! Кто не спрятался, я не виноват!

Зажав зубами чеку, дернул гранату здоровой рукой и аккуратно бросил на поленницу из баллонов с жидким кислородом.

«Пожалуй, действительно много…» – подумал Феникс, за секунду до того как тугая волна взрыва раскидала всех спрятавшихся.

В стене зияла огромная дыра. Некоторые из беспорядочно разбросанных баллонов шипели, наполняя воздух запахом озона, а от переборки не осталось и следа, лишь какой-то измятый лист стали, посеченный осколками разорвавшихся баллонов. В образовавшийся пролом ринулись заключенные. Начался натуральный бедлам, зэки разбегались кто куда в поисках поживы и тех, кого можно было пристрелить, отомстив за свое унижение. Для них это был всего лишь удачный бунт, так как весьма немногие были посвящены в план. Впрочем, тем, кто решил бежать, это было только на руку, чем больше шуму – тем лучше.

По приказу Старка поймали какого-то сантехника, тот дрожал как осиновый лист на ветру, переводя взгляд с одного заключенного на другого, не понимая, что от него хотят.

– Ты знаешь, где находится диспетчерская?! Отвечай!!!

Наконец до служащего дошло, и он мелко-мелко закивал, так что его согласие можно было спутать с дрожью или с судорогами шейных мышц.

– Т-там-м… – указал пленник в один из двух коридоров.

– Тогда веди!

Несколькими выстрелами был выбит замок в диспетчерскую.

– Никого не убивать и оборудование не портить, а то мы окажемся в полной заднице!!! – едва успел предупредить Старк, за мгновение до того как заключенные ворвались внутрь, паля вверх, кроша потолочное покрытие.

– Всем оставаться на своих местах, – предупредил Феникс, выйдя вперед. – И никому из вас не будет причинен вред! Кто из вас главный?!

– Я… Майор Сайс…

– Отлично! Грузовой корабль еще здесь?! Ну?!!

Майор кинул быстрый взгляд на один из многочисленных мониторов. Старк рванул к нему. От того, что он там увидел, его мгновенно прошиб холодный пот – грузовик, ревя дюзами, медленно поднимался вверх, даже не дожидаясь, когда транспортный стол вынесет его из шлюза на поверхность, где ему уже ничего не сможет помешать.

– Проклятие! – взревел Чесоточник, увидев стартующий корабль. – Я вас всех поубиваю, если вы его не посадите!!!

– Но мы не можем…

– А мне насрать!!!

Старк лихорадочно соображал, ища выход из сложившейся ситуации, и наконец нашел.

– Немедленно закройте выпускные створы! – закричал он майору прямо в ухо, для пущей убедительности тыча ему в ребра стволом дробовика. – Живо!!!

– Хорошо…

Сайс нажал какую-то кнопку. Что-то гулко прогрохотало, долго ничего не происходило, и многим начало казаться, что и не произойдет…

– Сейчас… сейчас…

И действительно, медленно, но верно задвижки наверху стали медленно закрываться.

– Быстрее! – потребовал Чесоточник.

– Это просто невозможно…

Все приникли к монитору, наблюдая за тем, как корабль продолжает подъем, заливая шлюз морем огня из дюз, и как медленно над ним закрываются створы. Казалось, еще немного – и грузовик выскочит из ловушки, но, видно, нервы у пилотов сдали, корабль стукнулся о стенку шлюза, потом еще раз… наконец выровнял свое движение, но время было потеряно, и вот он уже стукнулся бортами о сближающиеся створы.

Раздался скрежет, корабль прибавил тяги. Все наблюдавшие за этим противоборством, казалось, перестали дышать.

– Уйдет ведь, уйдет, – едва слышно запричитал один из зэков в задних рядах. На него шикнули и, видимо, двинули кулаком под ребра, потому как, ойкнув, он заткнулся.

– Не уйдет!

И действительно, корабль застрял между створками, и посадочный стол стал прижимать его снизу.

– Остановите стол, а то раздавите судно, а оно нам нужно, – обронил Феникс.

– Конечно, конечно…

– И вызовите капитана.

– Он уже сам на связи, – подобострастно закивал майор Сайс.

– Вы что делаете, сволочи! – закричали динамики.

– Попридержи язык, пузо! – взвился Чесоточник. – А то раздавим твое корыто!

– Что вам нужно?!

– Выруби двигатели и не шали, мы тебя посадим назад.

После недолгих препираний требование было выполнено в точности, и «Кокрош», освободившись из зажимов, был посажен назад.

– Теперь с вами, – улыбнулся немногочисленным диспетчерам Старк.

– Не убивайте нас, мы всё сделаем!

– Это мне и нужно, но, чтобы вы не передумали, мы немножко подстрахуемся. Лейтенант…

– Да, сэр.

Тэд Боос раскрыл мешок и достал оттуда ошейники, что были собраны в общем блоке. Они не работали, но, как и рассчитывал Старк, диспетчеры этого не знали. Трясясь от страха, они безропотно наблюдали, как им надевали ошейники – аж по две штуки на человека.

– Вот эта пипочка, – показал Феникс на пульт, – останется у меня. Надеюсь, вам не нужно объяснять, что это такое? Ну?

– Н-нет…

– Но для особо тупых я все же поясню. Если мы по каким-то причинам не сможем взлететь, то я нажму на эту кнопочку, и вы все станете всадниками без головы. Вам ясно?

– Д-да…

– И можете не сомневаться, радиуса действия хватит с лихвой.

Дав знак, все убрались из диспетчерской. Вообще-то поначалу Старк хотел оставить кого-нибудь из зэков, чтобы тот присмотрел за диспетчерами, но быстро понял, что никто не согласится на это, особенно когда уже чувствуешь вкус свободы, никто не захочет добровольно остаться в тюрьме, даже смертельно раненные.

Впрочем, эти люди были так напуганы, что не скоро сообразят: ошейники не работают. А если что-то и заподозрят, то предпочтут не рисковать, проверяя, а выполнят все требования до конца и уже потом будут думать, что да как.

До корабля добрались за пять минут. Судно стояло на месте, вот только встречающих видно не было.

– Открывай люк, ублюдок! – закричал Чесоточник в полной уверенности, что его видят и слышат.

– А если не открою?!

– Ах ты, тварь! Мы тебе двигатели раскурочим, заложим пару гранат и взорвем!

– А сами тогда на чем сбежите?!

– Шаттлы есть, урод! Будет сложнее оторваться от легавых, но получится это у нас или нет, ты уже не узнаешь, так как сгоришь со своим корытом!

– А ну открывай! – заволновались люди и начали палить во все стороны.

Несколько пуль попали в лобовой иллюминатор. Это дало положительный эффект, и из динамика донеслось:

– Хорошо, я открою, но прошу вас ничего не делать с моими людьми!

– Обещаю! – крикнул Феникс.

Один из люков открылся, и бывшие заключенные ломанулись в него. Чесоточник, Старк и Рудольф оказались в тесной капитанской рубке.

– Ну чего ждешь?! – зарычал Чесоточник. – Взлетай давай!!!

Капитан судна обернулся на остальных, те лишь согласно кивнули.

– Хорошо…

Проведя все согласования, которые прошли гораздо быстрее обычного, после того как Феникс показал замешкавшимся диспетчерам пульт, «Кокрош» начал взлет, и снова прямо из шлюзового отсека: ждать, пока стол поднимет их на поверхность, не было никаких сил. Ведь информация о мятеже наверняка уже дошла до всех заинтересованных лиц, и к станции-тюрьме уже наверняка спешили полицейские для подавления беспорядков.

– Куда господа желают двигаться?.. – поинтересовался капитан судна, когда «Кокрош» оказался на орбите Консканка.

– Что у тебя с топливом?

– Полный порядок, – ответил за капитана Рудольф, посмотрев показания на приборной панели. – Баки полные!

– Да… мы только что заправились…

– Тогда сматываемся отсюда куда глаза глядят. Потом будем разбираться! – выкрикнул Феникс. Откровенно говоря, нервы от пережитого напряжения у него уже начали сдавать. Было видно, что еще немного, и он сорвется. Видел это и командир корабля.

– Да, сэр…

40

Шалом Мажимель, раскурив сигару, принялся читать доклад и расшифровку допроса, присланную только что. Сегодня допрашивали капитана Старка и сержанта Дирмунда. Впрочем, для себя он всех представителей Основной ветви называл проектом «Феникс-2». Первый «Феникс» был экспериментальным кораблем.

Распечатка допроса оказалась очень большой, но, как он и ожидал, ничего существенного здесь не содержалось, и он принялся за просмотр доклада начальника тюрьмы. Здесь было уже интереснее. Из слов этого начинающего наркомана следовало, что Старк чуть ли не специально катается на Кресле.

«Но это же сумасшествие! – подумал Мажимель. – Добровольно обрекать себя на такие мучения. Бред! Хотя…»

Что-то неприятное шевельнулось в голове первого заместителя директора КЕК. По своей природной подозрительности он и тут заподозрил какую-то игру.

– Чего же он добивается?.. – вслух произнес Шалом, так как это иногда помогало ему думать. – Хочет таким образом сорвать допросы? Нет… слишком глупо… Тогда что?

Так и не придумав достойной версии, он сделал пометку, чтобы никого из «флибустьеров», какие бы они прегрешения ни совершили, не наказывали Креслом.

«А то, чего доброго, действительно испекут себе мозги, чтобы ничего нельзя было выудить, – улыбнулся Мажимель. – Что потом с ними, растениями, делать прикажете?»

Все чаще он думал о том, правильно ли они поступили, заперев представителей Основной ветви с перспективой на ликвидацию? Не разумнее ли было как можно быстрее наладить с их правительством контакты? Ведь тогда они действительно получили бы все эти невероятные технологии, о которых рассказывают под воздействием сыворотки правды «флибустьеры». И угроза вторжения чужих не так уж и велика…

– Успеется… – буркнул своим мыслям Шалом. – Просто немного подержим их. Ничего страшного не произойдет.

Шалом собирался приступить к изучению расшифровки допроса сержанта, когда зазвенел зуммер селектора.

– Ну чего еще? Я работаю.

– Простите, сэр, вашей аудиенции настойчиво требует генерал Рэмплинг.

– Опять он… впустите.

– Да, сэр…

Первый заместитель даже не успел нацепить приветливую улыбку, как в кабинет ворвался генерал и, воздев руки к потолку, закричал:

– Все пропало… все пропало, шеф!

После чего генерал без сил плюхнулся в кресло. После такого Мажимель, привыкший ко всему, не сразу пришел в себя.

– Что случилось, Бенуа? Ответь толком.

– Это ужасно, сэр! На Консканке-один заключенные подняли бунт! Но не это самое главное!

– А что же?.. – вопросил Мажимель, хотя уже догадался, что могло случиться.

– Побег, сэр, они совершили побег!

– Но как, черт возьми?! Там стояла самая совершенная охранная система!

– Неизвестно, сэр…

– Ладно, как и почему это случилось, в настоящий момент не суть важно… Кто конкретно?! Что с нашими подопечными?!!

Генерал сразу понял, о ком речь, но лишь пожал плечами:

– Неизвестно, сэр! Они настолько разрушили все системы, что определить количество сбежавших, а главное, кто именно сбежал, не представляется возможным.

– Допросить всех!

– Наши силы только что проникли на территорию…

– Понятно. Да еще и на допросы уйдет куча времени, не говоря уже о наведении порядка… Проклятие!

Шалом посидел неподвижно в своем кресле с минуту, после чего спокойно произнес:

– Мы, конечно, во всем разберемся. Сейчас главное – поймать беглецов. Их преследуют?

– Да, сэр. Три полицейских катера…

– Мало. Поднимите все, что есть, стяните с соседних префектур, подключите Флот, в конце концов! Впрочем, – опомнился Мажимель, зная возможности генерала, – о последнем позабочусь я…

– Да, сэр.

– И еще, будем исходить из того, что сбежали именно наши подопечные… Куда они движутся?

– По последним данным, они направились в сторону системы Красс.

– Да, там легко затеряться, сплошная пустота, – одобрил Шалом решение беглецов, вспомнив звездную карту. – Но я думаю, что это отвлекающий маневр. Не стоит забывать, что они пришельцы, представители Основной ветви…

– Что вы имеете в виду, сэр? – не понял генерал Рэмплинг.

– Только то, что они очень сильно хотят попасть домой. А от системы Красс раз плюнуть добраться до границ Аномальных Зон.

– Вы хотите, чтобы мы взяли под контроль всю Аномальную Зону, сэр?! Но это невозможно! Не хватит никаких сил…

– Что за глупости вы городите, генерал?! Никто не просит брать под контроль Аномальные Зоны! – разозлился Мажимель. – Нужно лишь перекрыть доступ к Червячным дырам! Их не так уж много. Попросите ученых уточнить их количество и координаты. Хватит по два линкора на один такой туннель. Но это задача для Флота, от вас же требуется растянуть своеобразную сеть из полицейских кораблей между Крассом и Аномальными Зонами, чтобы попробовать поймать беглецов еще на подходе. Вот и все. Вам понятна поставленная задача, генерал Рэмплинг?

– Да, сэр! Разрешите идти выполнять?!

– Не идти, а бежать!

– Да, сэр!

Генерал действительно бегом покинул кабинет первого заместителя.

– Идиот…

«Ай да Феникс, ай да сукин сын», – покачал головой Мажимель. Он отчего-то думал, что запущенная махина не сможет его поймать.

«Раз уж он от дедушки с бабушкой ушел, то и от остальных подавно уйдет…» – с неожиданной веселостью подумал Шалом.

Впрочем, руки никак нельзя было опускать, наоборот, нужно было работать с утроенной энергией, подключать всевозможные средства, и Мажимель поднял трубку, чтобы связаться со своим начальником, директором КЕК Андропенковым, и доложить о случившемся. По голове, конечно, не погладит и уж, конечно, не станет утешать, но вдвоем они в десять раз быстрее запустят все силы, чем если бы Шалом делал это один.

41

Убежать далеко грузовой корабль не сумел. Он только выскочил из пределов системы, как ему на хвост сели три полицейских катера, которые стали довольно быстро приближаться. Вскоре один вышел на связь:

– Я – полковник Мозес, приказываю немедленно остановиться, или вы будете уничтожены.

Старк развернулся к Рудольфу Болдину.

– Что скажешь, старик?

– Они правы. Скорость у них выше, чем у нашего грузовика, через три-четыре часа они нас нагонят и разнесут из своих пушек и ракет.

– А что есть у нас?

– Это грузовик. У нас практически ничего нет, кроме слабенькой спарки для того, чтобы отбиваться от пиратов и расстреливать опасные метеоры малых размеров. С этим не повоюешь.

– Это точно…

Погоня продолжилась. Под руководством опытного капитана Рудольфа Болдина, в прошлом – удачливого пирата, «Кокрош» делал все возможное, чтобы оторваться. Делал резкие маневры, обманные ходы, чтобы сбить полицейских с курса, но ничего не выходило, максимум, чего он добился – отрыв от преследователей на десять-пятнаднать минут, отсрочив неизбежное. Полицейские катера продолжали уверенно сближаться с грузовиком и вскоре должны были подойти на верный выстрел.

– Нет, – сказал старый пират. – Их слишком много. Они зажимают нас в клеши. Если был бы только один катер, я еще мог бы что-нибудь сделать, а так…

Рудольф только махнул рукой.

– Продадим свои жизни как можно дороже? – предложил Чесоточник. – Пойдем на таран и расстреляем из пушки хотя бы один корабль!

И на секунду Феникс готов был с ним согласиться. Провести остаток своих дней в камере, умирая от допросов и Кресла, он был не намерен. Но тут на связь снова вышел полицейский полковник:

– Я вас предупредил, ублюдки! У вас ровно три минуты на размышление, и, если вы не затормозите и не сдадитесь, я расстреляю вас из всех стволов и ракетами добавлю. Время пошло!

– Он прав, – кивнул Рудольф, сверившись с показаниями приборов. Один из них тревожно мигал. – Мы у них на прицеле.

– И ничего нельзя сделать?

– Нет. Какие бы маневры мы сейчас ни совершали, мы отсрочим свое уничтожение максимум на минуту, пушки могут и промахнуться, а вот ракеты нас достанут, ведь имитаторов и противоракетных шашек здесь нет.

– Я жду, – напомнил о себе Мозес, хищно улыбнувшись. Казалось, он жаждет, чтобы преступники не стали сдаваться и у него появилась возможность с чистой совестью их расстрелять. – У вас минута…

– Что делать будем? – напомнил о себе Чесоточник, почесав за ухом, осмотрев подельников. – Сдаваться?! Уж лучше на таран! Я в тюрьму не вернусь!

– Нет, – шепотом сказал Старк, так чтобы его не видел полковник Мозес. – Сдаваться и идти на таран мы не будем. Попробуем небольшую хитрость… мы с ними состыкуемся. А теперь не мешайте, я с ними поговорю…

И, повернувшись, Феникс с трагическим лицом объявил полицейскому:

– Хорошо, ваша взяла… мы сдаемся.

Полковник поморщился, то ли не поверив словам Старка, то ли в разочаровании от такого исхода.

– Хорошо. Сбрасывайте скорость до ноль-трех и ждите стыковки. Но предупреждаю – без сюрпризов, иначе вы об этом жутко пожалеете…

На этом полковник оборвал связь.

– Ну и что ты затеял? – сразу же спросил Чесоточник.

– Еще не решил, просто выиграл несколько минут. Но у меня есть одна мыслишка…

– Возьмем их на абордаж?!

– Признаться, я в первую очередь подумал об этом, – кивнул Старк, – но не выйдет.

– Почему? Мы вооружены, к тому же нам это не впервой, – насупился Чесоточник. – К тому же твои ребята тоже наверное кое-чего стоят.

– Это так, но у нас нет брони. Копы расстреляют нас еще в шлюзе. Да и оружие у нас, прямо скажем, – дерьмо. Копы лучше экипированы и вооружены, их броню наши пукалки не пробьют. Разве что случайно… И потом, если каким-то чудом мы захватим одно полицейское судно, у них есть еще два.

– Это так… Но что ты предлагаешь?

– Нам нужно вывести сразу два их корабля из строя. В идеале нужно бы вывести все три, но это уже из области фантастики. Рудольф… ты вроде говорил, что сможешь оторваться от одного катера, ведь так?

– Я могу это сделать, – кивнул Болдин. – Движки у корабля отличные, топлива залейся, так что если они нас не размажут в самом начале ракетами, то шансы вырваться один к пяти. Но вот как ты собираешься вывести сразу два корабля из игры?

– Ну во-первых, у нас все же есть одна пушка, потому нам нужен один хороший стрелок…

– У меня есть один парень, – тут же предложил кандидатуру Чесоточник.

– Посади его за пушку, и пусть по моему сигналу расстреляет двигатели ближайшего корабля.

– У того, с которым мы пойдем на стыковку?

– Нет, с этим мы состыкуемся, как и запланировали. Тут, если честно, все зависит от того, как выстроятся катера… Но идея такая: мы расстреливаем двигатель одного из полицейских катеров и вырываем шлюзовую камеру того, с которым стыкуемся. Думаю, что возникнет обширная разгерметизация, и они больше будут думать о спасении своего корабля, чем о погоне. А потом делаем ноги с максимально возможной скоростью…

– А где гарантия, что шлюзовую камеру вырвет у них, а не у нас?

– Хм-м, такой гарантии нет. Я просто рассчитываю, что раз полицейский катер меньше, то и сила креплений у нас больше. Но, откровенно говоря, тут уж как карта ляжет, так что неплохо было бы всех людей убрать от шлюзовой камеры подальше.

– Сделаем.

– Катер на подходе, – предупредил Рудольф.

К грузовику действительно приближался катер, который готовился состыковаться и высадить десант, чтобы полностью контролировать судно во избежание эксцессов.

На связь снова вышел Мозес. Он был в штурмовой броне и грозно предупредил:

– Повторяю – без шуток, иначе наделаем в вас дырок…

– Мы поняли, – кивнул Феникс. – А потому все будет тип-топ.

– Ну-ну…

Глухой удар, эхом разошедшийся по коридорам и магистралям, означал, что катер приступил к швартовке к «Кокрушу».

– Чес! Что там с твоим стрелком?

– Порядок! Он сидит за гашетками и готов к стрельбе.

– Отлично!

– Не совсем, – глухо проговорил Рудольф и указал на лобовой иллюминатор, где виднелся третий полицейский катер, заходящий в лоб грузовику. Его пушки были направлены точно на них, готовые расстрелять цель за считанные секунды.

Старк чертыхнулся: он надеялся, что третий катер будет скрыт за бортом одного из своих собратьев, но копы – странно, правда? – оказались не так глупы.

– Что делать будем?

– Что и раньше… Слушайте меня… как только мы состыкуемся, делайте левый разворот с одновременным креном и дифферентом. Вам ясно?

– Ясно…

– Стыковка произведена, – доложил один из членов экипажа.

– Да… – начал отдавать команду Феникс и взмахнул рукой…

– Эй! – напомнил о себе Мозес по голосовой связи. Видно его не было: наверное, он шел вместе со своей группой. – Открывайте шлюз, собаки!

«Это твоя самая большая ошибка, придурок!» – подумал Старк. На такую удачу он даже и не надеялся. Первыми по всем правилам должны открывать шлюз сдающиеся.

– Давай! – крикнул Старк.

Маневровые двигатели отработали нужную серию. Почувствовался толчок.

Запищали приборы, предупреждая об опасном маневре и о разгерметизации.

«Не выдержал шлюз», – подумал Старк.

Тем временем грузовик развернулся так, как и рассчитывал Феникс, – прикрывшись полицейским катером от нацелившегося им в лоб. Еще один толчок – и «Кокрош» отцепился от полицейского катера. Люди, готовившиеся проникнуть на захваченное зэками судно, посыпались в космос.

– Стрелок – огонь!

Застучала пушка на верхней палубе «Кокроша», и на втором катере прочертили дорожку вспышки разрывов.

– Стреляй по двигателю, идиот!

Огонь перевели на двигательный отсек. С атакованного катера также открыли огонь, и система грузовика стала тревожно пищать, оповещая о поврежденных системах.

– Ну-у!!!

Стрелок-зэк бил и бил в одну точку, выбивая куски брони, в то время как стрелок-полицейский полосовал свою жертву от одного края до другого. Взрыв в кормовом отсеке тряхнул полицейский катер, и он пошел в свободный дрейф.

– Да-а!!! – радостно закричали все, даже члены экипажа захваченного грузовика, так как им тоже наравне со всеми грозила печальная участь. А тут такое избавление.

– А теперь сматываемся! – крикнул Феникс.

– С радостью! – ответил Рудольф и принялся отдавать необходимые распоряжения команде.

42

Оторваться от погони не удалось, несмотря на то что все получилось даже лучше, чем рассчитывал Феникс Старк. Третий полицейский катер, оставшийся неповрежденным, задержался, чтобы подобрать полицейских, выброшенных в космос, тем временем «Кокрош» успел значительно увеличить дистанцию, но и только. Потом его снова стали нагонять. Плюс ко всему наперерез грузовику спешили еще несколько катеров, и вот как отрываться от них, никто не знал. Сам собой возник спор о маршруте. Феникс предлагал идти дальше в систему Красс, Чесоточник же в диаметрально противоположном направлении.

– Они нас там не ждут, – настаивал он на своем. – Позади нас только 'один полицейский катер. Завалим его из пушки и все…

– Вот именно, что все… – парировал Старк. – Он нас прихлопнет как муху. Три пушки против одной, да еще и ракеты вдобавок. Нужно идти дальше, как шли, и уже там отрываться…

– Твой прошлый план провалился, Феникс, – глухо сказал Чесоточник, почесав нос. – Так что сам понимаешь, надо дать дорогу другим…

– Понятно, – протянул Старк, до него действительно только что дошло, чего добивался Чесоточник. – Думаю, Чес, что сейчас не время петушиться, но раз ты настаиваешь, то давай…

Старк вышел из капитанской рубки и спустился на нижнюю палубу, где расположился весь спасшийся из тюрьмы народ. Там уже все столпились, и во главе большей группы стоял Чесоточник. За спиной Феникса стояли лишь его солдаты да еще несколько зэков, по каким-то причинам не нашедших общего языка с группой Чесоточника.

– Твоих людей больше, Чес, тут спору нет, – начал Феникс. – Но не стоит забывать, что именно я придумал план побега и претворил его в жизнь. Ведь так, Чес?

– Так… – вынужден был согласиться оппонент. – Но не без моей помощи!

– Не без твоей, но все же основным действующим лицом вашего освобождения был я. Что касается остального, то тут наше участие было равным. Так что сложив все плюсы и минусы и округлив значения, можно сказать, что право каждого из нас на главенство одинаково…

– Потому…

– Потому мы поступим по нашим традициям – капитанство возьмет сильнейший. Я спрашиваю всех: это справедливо?

Позади Чесоточника стали согласно кивать, а потом и подтверждать вслух, что, дескать, все по-честному и подвоха нет.

– Справедливо… – скрипнув зубами, подтвердил Чесоточник.

– Ну а поскольку ты ранен, Чес, в честном бою, то, согласно правилам, ты в споре можешь не участвовать лично, а выставить против меня любого своего бойца, и мы разрешим спор силой. Если проиграю я, то ты берешь всю власть над кораблем и становишься капитаном. Если я выхожу победителем, то я остаюсь капитаном, – сделал нажим на предпоследнем слове Старк. – Итак, Чес, где твой боец?

Чесоточник обернулся на своих людей, но добровольцев среди них не нашлось. Так и не отыскав достойного бойца и немного подумав, Чесоточник повернулся к Старку.

– Хорошо, Феникс, ты капитан.

Старк согласно кивнул и добавил:

– Если кто-то из вас считает, что именно он достоин быть капитаном, а не я или Чесоточник, пусть бросает вызов сейчас, и все будет по правилам. Потому что, если я заподозрю, что за моей спиной в эту трудную минуту затевается заговор, я просто выброшу за борт. Всем все ясно?

Старк оглядел собравшихся тяжелым взглядом, но бросать вызов ему никто не стал.

– Отлично. Тогда все по местам!

43

Ничего не помогало. Полицейский катер, вцепившись в добычу, будто зубами, не отставал. Более того, этот полицейский натравливал на «Кокрош» все новые и новые катера, а также флотские корабли. Они появлялись с разных сторон, и Бол-дину приходилось прикладывать все свое мастерство, чтобы выбирать новые маршруты ухода, лавировать, чтобы не быть пойманным.

– Командир, может быть, нам помощь позвать, а? – предложил Рудольф.

– Какую? – не понял Старк.

– Свободных охотников.

– Пиратов, что ли?

– Ну да… только мы называем себя свободными охотниками…

– Так чего ж ты раньше молчал?! Конечно, зови!

– Но…

– Что «но»?

– Они нам помогут, но не безвозмездно.

– Что они захотят получить за свою услугу?

– Поскольку у нас ничего нет, – встрял Чесоточник, – то они возьмут наш корабль.

– Ну и хрен с ним! Главное ноги унести! Или не так?!

– Так-то оно так…

Было видно, что пираты не хотели терять грузовик, который с небольшими доделками можно было легко переделать в отличного свободного охотника. По всей видимости, они лелеяли какие-то планы, и тут все рушится.

– Зовите своих знакомцев, это приказ!

– Хорошо… Но многого не обещаем, – сразу предупредил Болдин. – Это место у нас не пользуется большой популярностью.

– Плевать! Если хоть кто-то откликнется, это уже может нам помочь! – сказал Старк, покидая рубку.

Рудольф и Чесоточник по очереди стали вызывать всех, кого знали и помнили до того, как попасть в тюрьму. Но никого из запрашиваемых в этом районе космоса вдали от торговых маршрутов не оказалось, тогда они бросили общую просьбу о помощи, этакий пиратский сигнал SOS. Авось кто и откликнется.

– Ну что? – вбежал Феникс в рубку, когда его вызвали.

– Два корабля!

– Они нам помогут?

– Еще не связывались…

– Ну так свяжитесь!

Стали вызывать подошедших пиратов, наблюдавших за погоней с безопасного расстояния, чтобы, если что, сразу же сделать ноги.

– Просим помощи, просим помощи! Отгоните копов! Говорит капитан Проныра!

– А с ним и Чесоточник, – напомнил о себе пират-абордажник.

– Это кто Проныра? – шепотом спросил Феникс.

– Я… – также свистящим шепотом ответил Рудольф, зажав рукой микрофон.

Наконец один из пиратов откликнулся:

– Я тебя знаю, Проныра, и тебя, Чесоточник, тоже знаю. Говорит капитан Шпала. Но за помощь…

– Помоги, Шпала! – закричал Чесоточник. – И это корыто будет твоим!

– Я бы с радостью помог тебе, да и капитан Ус не против, но ваш хвост слишком большой, а наш ножичек маленький.

– Да, – влез в разговор второй капитан. – Нужно собрать побольше кораблей…

– Так что вы держитесь, а мы, как только – так сразу! – добавил Шпала.

На этом связь оборвалась. То ли их заглушили, то ли пираты имитировали помехи, чтобы не потерять лицо.

Через какое-то время за этими двумя кораблями, отвязавшись от основной цели – грузовика «Кокроша», – увязалась погоня, но пираты быстро оторвались и исчезли в неизвестном направлении.

Итак, пространства для маневра стало больше, но не настолько, чтобы что-то предпринять.

– Кажется, они насовсем, – высказал предположение Феникс, имея в виду смотавшихся пиратов.

– Посмотрим, но вроде не должны… – не очень уверенно ответил Рудольф. – Такое судно дорого стоит, и за него можно рискнуть…

– Ладно, допустим… Будем ждать их помощи и держаться, но о Крассе придется забыть, так я понимаю? – констатировал Старк.

Именно в системе Красс они хотели переждать, пока все не уляжется, но из-за полицейских этого сделать не удавалось.

– Правильно понимаете, командир, – кивнул Рудольф. – Тем более что мы уже довольно серьезно отклонились от первоначального курса. К тому же, я думаю, они поняли, куда мы летели, и уже подготовили там нам засаду.

– Ясно… Где мы сейчас?

Болдин приказал развернуть голограмму карты и отметить местонахождение. Феникс медленно кивнул, показав, что разобрался.

– Хорошо…

– Что-то задумали, командир?

– За неимением ничего лучшего… Мы находимся примерно на равном расстоянии от Красса и Аномальных Зон. Так?

– Именно, – подтвердил Рудольф.

– Ты сможешь оторваться от этой стаи? Я предлагаю спрятаться в Аномальной Зоне.

– Боюсь, командир, что они предугадали и этот ход и там нас уже ждет целый флот. Не лучше ли подождать помощи?

– Ты думаешь, они придут?..

Рудольф лишь криво улыбнулся.

– Вот и я о том же… Так что ничего другого у нас не остается.

– Вы правы.

– Ну так что, сможешь?

– Постараюсь, командир.

Рудольф действительно старался. Иногда он ходил, что называется, по краю лезвия. Флотские рейдеры нагоняли грузовик и, честно предупредив и предложив сдаться, заходили в атаку, но пока расстояние было достаточно большим, капитан маневрировал, и очереди проходили мимо.

Однажды пришлось убегать от ракетной атаки. За неимением противоракетных средств сбросили часть контейнеров с грузом, ракеты среагировали на обманку и подорвали ложные мишени.

– Ну что я вам говорил, командир… – проговорил Болдин, вызвав Феникса на капитанский мостик и указав на радар. Рудольф был бледен, с темными кругами под глазами, он не спал вот уже целую вечность. Впрочем, на этом корабле вообще мало кто спал, так что все окружающие выглядели не многим лучше него.

На радаре же к точке «Кокроша» со всех сторон, словно стая каких-то космических хищников, приближались семь меток.

– Кто это?

– Так ли уж это важно? Полицейские катера или рейдеры… нам все равно от них не уйти.

– Но мы уже в Аномальной Зоне?

– Можно и так сказать. Она ведь не имеет четких границ.

– Что насчет свободных охотников?.. Они показывались? – все же с надеждой спросил Старк. Все-таки помощь им сейчас не помешала бы. Если хотя бы несколько кораблей отвлеклись на пиратов, это дорогого стоило бы.

– Струхнули, ублюдки… Если выживем и нас не поймают, я им припомню… Все припомню!!!

– Это ясно. Вернемся к Аномальным Зонам. Вот эта вся аппаратура может засечь какие-нибудь аномалии? Гравитационные возмущения… перемены полярностей газовых облаков и тому подобное?..

– Может.

– Тогда найдите любую из них и со всех ног спешите к ней. Попробуем использовать ее в своих целях…

44

То ли аномалия была слишком слабой, то ли беглецам просто не везло, но никаких аномалий так и не было найдено. А грузовику противостояло уже до двадцати боевых катеров полиции и Флота.

– А вот теперь полная хрень… – с сарказмом произнес Рудольф, показав на крупную точку, ползущую по радару.

– Что это?

– Линкор…

– Твою мать… – выругался Старк. – Здесь уже никакие маневры не помогут.

– Именно так. Один залп – и все…

– Зафиксирована аномалия, – робко доложил один из операторов.

– Где?!! – в три глотки спросили Феникс Старк, Болдин и Чесоточник.

– В полутора часах ходу…

– Гони!!!

Но ничего не вышло. Грузовик шел на пределе возможностей двигателей, и вот когда казалось, что еще немного – и они достигнут желанной цели, где можно будет побарахтаться, – им дорогу преградил линкор. Еще немного и грузовик плотным кольцом окружили полицейские катера и рейдеры.

– Приехали, – тяжело выдохнув, устало констатировал Старк.

На то, чтобы ругаться, угрожать, как-то сопротивляться и делать что бы то ни было, уже просто не оставалось никаких сил. Да и сделать уже ничего было нельзя.

– Не так быстро, ребятки, – хохотнув, вышел на связь полковник с линкора. – Скажу честно, я восхищен тем, что вы сделали, но не более того. Мне приказано доставить вас живыми, но если вы начнете чудить, я вас раз-змаж-жу! А теперь разворачивайте оглобли и выполняйте все рекомендации моего штурмана. Любое изменение курса хоть на градус будет считаться попыткой к бегству и караться соответственно.

На этом полковник передал связь своему штурману, и тот начал отдавать распоряжения.

Понимая, что сделать уже ничего нельзя, командный состав беглецов собрался на совещание, чтобы решить один единственный вопрос: подчиниться или действительно отчебучить чего такого, что федьки не скоро забудут. Собраться-то они собрались, но вот сидели все молча, хмуро уставившись в одну точку.

– Дерьмо! – вскочил Чесоточник. – Да давайте сделаем хоть что-нибудь!

– Например? – поинтересовался Феникс.

– Да врежемся в кого-нибудь, а там будь что будет! Пусть все знают, что мы поступили как настоящие парни, а не как эти слабаки, называющие себя капитанами, которые сбежали…

Неожиданно для всех грузовик легонько тряхнуло.

– Что это было? – спросил Чесоточник. – Они что, в нас стреляют, сволочи?!

– Да никто в нас не стреляет, мы в Аномальной Зоне… – махнул рукой лейтенант Боос. – Ну конечно! Неужели вы не понимаете?!

– Эй, Феникс, чего это твой оруженосец как чумовой орет? – прорычал Чесоточник. – Чего это мы не понимаем?

– Он хочет сказать… ну конечно! Тэд, ты молодец! Быстро все в рубку!

– Да объяснит нам кто-нибудь?! – завелся Рудольф.

– Мы в Аномальной Зоне и забрались очень далеко! – стал разъяснять Боос.

– Ну и?..

– Вы живете рядом с ней и должны знать, что большие массы провоцируют усиление аномалии!

– Феникс, переведи все это на человеческий, а то я почти ничего не понял! – попросил Чесоточник, задрожав от возбуждения. Он уже смекнул, что где-то поблизости кроется их шанс на спасение.

– Тэд хочет сказать, что наши конвоиры слишком рассредоточены и нужно, чтобы они сбились в более плотную группу.

– И как сие сделать?

– Поманеврируем! – предложил Рудольф. – Копы слишком тупые и сожмутся, чтобы не дать нам ни единого шанса.

– Давай, Проныра, пока мы не вышли из Зоны!

Сказано-сделано, и «Кокрош» начал делать осторожные маневры. Это, как и ожидалось, не осталось без внимания, и на связь с линкора снова вышел полковник:

– Вы что делаете, обезьяны?! Я же вас предупредил, скотов таких, чтобы не дергались! Еще одно движение – и я вам двигатели пробью!

Угроза осталась невыполненной, вместо этого, как и предполагал Болдин, вокруг грузовика стали сжиматься полицейские катера, а также рейдеры.

– Ну же! Где ваша аномалия?! – взревел Чесоточник. когда конвойные суда стали уже хорошо различимы из иллюминаторов.

– Еще немного, Чес… еще чуть-чуть…

– Еще раз предупреждаю! Еще один несанкционированный маневр, и я открою огонь, – снова вышел на связь полковник. – Вы меня поня…

Дальнейшие слова вдруг поглотил шум помех, и все почувствовали, как на них навалилась свинцовая тяжесть.

– Началось…

И действительно, судно стало скрипеть от навалившихся невесть откуда перегрузок. Запищали аварийные сигналы, предупреждая об опасных напряжениях, а также о разрывах систем. Стали барахлить терминалы, покрываясь сетью помех, погас свет, и все погрузилось в темноту, освещенную лишь фосфорецирующими показателями датчиков.

Вспыхнула ослепительно-яркая вспышка, всех швырнуло на стены, и на этом все закончилось. Сила тяжести пришла в норму, появилась возможность дышать, загорелись лампы освещения. Автоматическая система выровняла хаотичное движение корабля.

– Что это было? – прохрипел Чесоточник. – Линкор накрылся?

– Не знаю, может, и накрылся, было бы неплохо, – также прохрипел Старк. – Но вспышка – от схлопывания аномалии. Нас должно было разбросать…

– Проныра, проверь!

– Так и есть! Ближайшее судно от нас в трех часах ходу!

– Тогда чего мы тут сидим?! Сваливаем!

И снова бегство, и снова погоня. Но теперь у беглеца было преимущество и в дистанции, и в размерах, а также в близости аномалии, к которой они стремились с самого начала.

Погоня приближалась, но «Кокрош» скрылся за аномалией, искажавшей пространство поляризацией, и рванул прочь на всех парах.

– Мы оторвались… – выдохнул Рудольф, удостоверившись, что горизонт чист. – Все, теперь мы по-настоящему свободны… Куда двинем, командир?

– Будем двигаться от аномалии к аномалии… чтобы нас не засекли, и как можно дальше отсюда, а потом уж решим точнее.

– Хорошо.

Так они и делали, пока не наткнулись на Червячную дыру. В связи с этим Старк собрал своих людей в отдельной каюте.

– Предлагаю прыгнуть, парни, – сразу же объявил Феникс.

– Но, сэр, вы же сами говорили, что на подобном судне делать это – чистейшей воды самоубийство, – возразил лейтенант.

– Это так… потому я и собрал вас, чтобы проголосовать. Возможно, что лучшего судна и случая у нас уже не будет. Потому предлагаю рискнуть, хотя честно скажу, что мы можем остаться здесь, так как шансы, что мы очутимся в своем мире, ничтожно малы и нас может выбросить черт-те где и вблизи уже может не оказаться подходящей для жизни планеты.

– Ну хорошо, сэр, а что делать с остальными?

– А их никто не спрашивает. Это наше судно, и нам принимать решение. Но лучше, конечно, подготовиться, чтобы, если что, всем дать понять, кто тут главный. Ну как?

– Прыгаем, сэр…

– Да, прыгаем, – стали высказываться солдаты.

– Что ж, единогласно, сэр, – подвел итог лейтенант Боос. – Мы прыгаем…

– Командир, Феникс, – раздался голос Проныры по связи. – У нас проблемы!

– Иду…

– А что вы все с оружием?.. – спросил Рудольф, увидев «флибустьеров», скопом вошедших в рубку – Ну да ладно…

– Какие проблемы, капитан?

– Они…

Проныра показал на два линкора, сближавшихся с «Кокрошем».

«Не судьба, – подумал о своем Старк. Тягаться с двумя линкорами, идущими наперерез, было самоубийством. – Они нас просто караулят».

– Они нас поджидают, – подтвердил мысль Феникса лейтенант Боос. – С остальными, наверное, то же самое…

– Вы про что, ребята? – не понял Рудольф, переводя взгляд с одного «флибустьера» на другого, а те будто и не замечали ничего вокруг, продолжая говорить между собой.

– Скорее всего…

– Тут потребуется флот, чтобы пробиться к Дыре…

– Что ты сказал?

– Нужен флот…

– Он у нас будет, – кивнул Старк.

– Эй! Вы о чем тут бормочете?

– Ни о чем, Проныра, ни о чем… Есть место, где мы могли бы спрятаться, пополнить запасы продовольствия и топлива? – спросил Феникс. – И вообще пересидеть какое-то время?

– Есть!

– Тогда давай туда.

– С радостью!

45

– Вот он, сладкий запах – запах свободы! – с благоговением произнес Проныра, вдохнув воздух полной грудью, выйдя из судна.

Казалось, еще немного – и он расплачется от переполнявших его чувств, но Рудольф сдержался и лишь смахнул мизинцем слезинку.

«Кокрош» на остатках топлива дотянул до места, называвшегося Роялом. То была небольшая система, сплошь усыпанная камнями, так что до планеты от границы системы добирались долгих три дня, маневрируя между метеоритными реками, которые делали пиратское убежище идеальным для обороны.

Республиканский флот несколько раз пытался разорить пиратское гнездо, но каждый раз, неся существенные потери, поворачивал назад. Так что люди на Рояле чувствовали себя в безопасности и делали что хотели, поскольку чужой сюда без их ведома проникнуть не мог.

Не смог бы этого сделать и Феникс, если бы с ним не было Проныры и Чесоточника, знавших все местные правила поведения. Когда пришло время выбора посадочной площадки, Рудольф предостерег:

– Лучше сесть на космодроме…

– Думаешь? – протянул Старк. – Там наверняка нужно платить за стоянку…

– Нужно. Но если посадим вне зоны, то за корабль никто отвечать не будет, так что когда вернемся, можем найти только его остов.

– Ясно, но чем мы будем платить? Денег-то нет.

– У нас вроде бы груз еще оставался…

– Точно. Тэд, что у нас с грузом? Мы вроде бы не все сбросили, отбиваясь от ракетных атак.

– Да, два контейнера осталось… В одном комбинезоны, вроде как у химзащиты… А во втором какие-то пластиковые трубы и вентиля.

– Подойдет, – кивнул Рудольф. – Отдадим контейнер с костюмами. Этого должно хватить… А трубы продадим, они тут тоже нужны, так что свободные деньги на карманные расходы у нас будут.

– Ну тогда пошли, прошвырнемся по вашему Роялу, – предложил Старк.

Перевалив через небольшой холм, отделяющий город от космодрома, путники оказались в знаменитом Рояле. С первых же кварталов их окружила бурная жизнь. По обеим сторонам улицы сияли огнями игорные заведения, бары, публичные дома, магазины оружия и различного снаряжения и много чего еще. Город казался огромным, потому Старк спросил:

– Сколько здесь населения?

– Никто точно не знает, – пожал плечами Проныра, – но около ста тысяч будет…

– А куда мы, собственно, идем?

– Ты же вроде сам говорил, что нам нужно к кому-то наняться… или я чего-то не понял?

– Было дело.

– Ну вот мы идем в капитанский клуб.

– Что за клуб такой?

– Да обычная таверна с борделем. «Красный паук» называется. В основном там по уже сложившейся традиции отдыхают пиратские капитаны и там же обсуждают свои вопросы. Этакая точка рандеву…

– Отличное название. Кстати, что с экипажем делать?

– Можно здесь оставить…

– Не думаю, что это лучший вариант.

– Тогда на какой-нибудь удаленной фермерской планете сбросим.

– Этот вариант гораздо лучше.

– Ты командир, значит, так и сделаем…

Пока добирались до «Красного паука», «флибустьеры» только и делали, что отбивались от назойливых проституток, торговцев оружием и наркотиков, которые совали свои товары под нос всем проходящим мимо их заведений. Особо назойливым приходилось отвешивать тумаки и пинки под зад.

– Ну вот мы и пришли, – указал на здание с вывеской, на которой мерцал неоном красный паук, пожирающий жертву.

– Наконец-то, а то я уже думал отстреливаться от всей этой швали, что к нам липла по дороге, – облегченно выдохнул Старк.

Вошедшие оказались в пьяной гомонящей толпе. Все столики были заняты, между ними сновал народ и обнаженные официантки в крохотных передниках. Феникс едва расслышал восхищенный присвист одного из своих солдат за спиной, впрочем, и сам он тоже отреагировал естественным образом.

– Ладно, ребята, я вас не держу, деньги у вас есть, так что сами решайте, как провести свободное время.

– Спасибо, сэр.

Через несколько секунд ни одного «флибустьера» не оказалось в пределах видимости.

– А ты, командир, что же – стальной? – усмехнулся Рудольф.

– Нет… хотя смотря в каком смысле. Но сначала дело, а потом все остальное…

– Правильный подход.

– Ну тогда пойдем, найдем себе местечко поприличней.

– Легко сказать, – выдохнул Рудольф и стал пробираться между пьяными людьми, словно ледокол сквозь льды.

– Простите… извините… пардон… – извинялся Старк, если на кого-то натыкался.

– Ты кого пардоном обозвал?! Хрен ослиный! – взвился один из пиратов.

– Я имел в виду…

Но пьяному в звездную пыль пирату было совершенно наплевать, кто и что там имел в виду. Он отчаянно хотел подраться, и тут представился такой случай, грех было не использовать. Но драка в планы Старка не входила, и он, незаметно ударив противника под дых, заставил его хватать ртом воздух, после чего подхватил тело и, со словами: «Вам надо освежиться», – усадил обратно на стул.

– Проныра?! Ты ли это?! – заорал кто-то.

– Я, Генрих, ты не обознался! – подтвердил Рудольф Болдин и направился к своему знакомцу.

– Садись, рассказывай! Давно я тебя не видел!

Некто Генрих столкнул несколько вдрызг пьяных людей на пол, таким образом освободив три стула. Рудольф представил своих попутчиков:

– Вот мой командир Феникс…

– Командир?! Я думал, что ты сам капитан?

– Так уж получилось…

– Он и есть капитан, – взял слово Старк.

– Ну ладно… а это кто?

– А это…

– А это командир абордажной группы по прозвищу Чесоточник, – вновь пришел на помощь несколько стушевавшемуся Проныре Феникс.

– Ну что же, присаживайтесь, капитаны… Всем пива! – взревел Генрих, шлепнув по голому заду пробегавшую мимо официантку, и снова повернулся к собеседникам. – Ходили слухи, что тебя, Проныра, сожрали аномалии… ты же артефактами баловался… очень уж давно о тебе ни слуху, ни духу…

– В каком-то смысле так оно и есть, – кивнул Рудольф. – По крайней мере, именно артефакты меня и подвели.

– В смысле?

– В тюрьме я кантовался, пока не сбежали…

– Так это из-за вас такой кипиш поднялся?!

– Наверное…

– Капитаны!!! – буквально затрубил во всю свою могучую глотку Генрих, встав, так что заглушил многоголосый гомон и музыку. – Капитаны! Вот они, наши герои, за которыми гоняется весь Флот и пердуны из полиции!

Поднялся настоящий тайфун из криков и поздравлений, от которых даже стекла звенели в рамах. И следующие несколько часов героям приходилось подробно и со всеми подробностями рассказывать, как они сбежали из самой закрытой тюрьмы, ушли от погони и многое другое, что интересовало свободных охотников. Здесь себя особенно проявил Проныра, со всей возможной красочностью насочиняв с три короба. В конце раздались крики праведного гнева:

– Повесить этих скотов, капитанов… да какие они капитаны?! Просто скоты!!!

Наверное, в эту минуту капитанам Шпале и Усу действительно бы накинули веревки на шеи и повесили, но, к счастью, их здесь не было. Через минуту о них уже забыли, да и интерес к героям стал ослабевать, что героев только порадовало, так как они начали уставать от такого внимания.

46

Когда от них совсем отстали, Старк смог прийти в себя и нормально поесть.

Ему принесли какое-то мясное блюдо, вкусом отдаленно напоминавшее курятину. Да и столик остался за ними, так как Генрих упился до свинства, его под руки вынесли из-за стола и увели отсыпаться.

Чесоточник, промычав что-то невнятное, тоже куда-то ушел. Может быть, искать работу у более достойных капитанов, а может, просто выпить со своими приятелями, с которыми он так давно не виделся, и погреться в лучах свалившейся на него славы. Так что Проныра и Старк остались за круглым столом одни.

– Что это такое? – поинтересовался Феникс, проглатывая очередную порцию.

– Лягушки, – просто сказал Рудольф.

– Кх-м… – подавился Феникс, но удержал свой рефлекторный позыв.

«Ладно, и не такое жрали, – подумал он, отпив пива. – Да и есть можно…»

– Непривычно?

– Немного…

– Откуда же вы тогда прибыли, что нормальная еда вам непривычна?

– Кх-м… да мало ли где лягушки не пользуются популярностью… Ты вроде бы мне хотел капиталов показать, к которым можно наняться, – перевел Старк разговор в другое русло.

– Ну да… так что их показывать, тут почти любой может взять себе дополнительную команду, да еще такую, как мы.

– Так-то оно может и так, но нам нужен капитан, отвечающий нескольким требованиям, – хитро сощурился Феникс.

– Это каким же?

– У этого капитана должно быть два корабля… не один… не три и более, а именно два.

– Ну таких поменьше будет. Но зачем тебе такие условия?

– Нужно – значит нужно. Ну что, сможешь найти таких?

– Ну я не владею всей информацией, уж очень долго меня здесь не было…

– Поспрашивай.

– Хорошо… Только мне денег побольше надо.

– Бери все. Я тебе доверяю. Но тогда узнай все подробности, какие сможешь.

– Сделаем.

Проныра, допив пиво, выкатился из-за стола и направился к бармену. Известно, что бармен – самое информированное лицо, и вскоре между ним и Рудольфом завязалась беседа, во время которой от Болдина к бармену перекочевывала одна купюра за другой. С довольным видом Проныра вернулся за столик.

– Ну что? Все выяснил?

– Да. Здесь присутствуют семь капитанов, у которых под началом два корабля.

И Рудольф указал на этих капитанов, сообщая их имена, клички, название кораблей, судовые характеристики, численность экипажа и прочее. Старк даже удивился тому, что как можно за такое короткое время узнать столько информации.

– Хорошо.

– Ну что? К кому будем наниматься? Я бы посоветовал…

– Не так быстро, Проныра…

Рудольф удивленно вскинул брови.

– В чем дело?..

– Теперь нам нужно выявить тех капитанов, у которых второй корабль появился относительно недавно. В идеале было бы, чтобы второй корабль был примкнувшим, чтобы в прошлом им командовал независимый капитан, который по каким-то причинам присоединился к другому.

– Хм-м… Ну да ладно. Таких капитанов два. Первый вон тот, – показал Рудольф, – что с треуголкой на башке с идиотским пером… и откуда он только такую шляпу откопал?.. капитан Пиастр, у него второе судно появилось три месяца назад. Второй – тот что с сединой в бороде, капитан Колун, прозванный так за умение с одного удара разбить череп… У него второй корабль ходит вот уже как полгода.

– Колоритный малый, – согласился Феникс, глядя на Колуна, вокруг которого так и вились проститутки, подсаживаясь на колени. Тот их лапал за филейные части тела и под хохот вливал им в рот пиво так, что оно почти все проливалось, после чего слизывал пенистый напиток с их груди.

– Еще какое-то условие? – догадался Рудольф.

– Да, Проныра. Кто из них самый жадный?!

– Послушай, Феникс, я чего-то не понимаю… может, объяснишь, для чего тебе все эти, прямо скажем, нестандартные условия?

– Все очень просто, Рудольф…

– Ну?

– Видишь ли, я хочу сам стать капитаном или даже командором, а не провести всю жизнь мальчиком на побегушках.

На пьяном лице Проныры появилась сосредоточенность, указывающая на работу мысли. К его чести надо сказать, что соображал он недолго, и, засияв, радостно воскликнул:

– Понял! Я все понял!

– Ну и молодец… выпьем за это.

– Феникс, ты настоящий капитан!

– Спасибо, Проныра, для меня большая честь слышать это от тебя… Чуть не забыл… так кто там из них самый жадный?

– Колун.

– А теперь пошли наниматься…

47

Старк и Болдин стали пробираться к шумно веселящемуся Колуну.

– Командор Колун? – спросил Феникс.

– Ну я… чего надо?

– Я капитан Феникс, это мой помощник капитан Проныра…

– Никогда не слышал о таких…

– Не может быть… только что в течение трех часов мы рассказывали, как сбежали из тюрьмы КЕК.

– Видишь ли, в чем дело, парень. – Колун захохотал, смех подхватили люди из его команды и проститутки. – Три часа я занимался кое-чем другим!

– Что ж, понимаю, – кивнул Феникс и тоже улыбнулся. – Надеюсь, вы провели это время наилучшим образом.

– Ладно, парень, чего ты хочешь? – спросил Колун.

– Предложить вам свои услуги.

– Это какие же?

– У меня есть корабль, команда, абордажная группа, – стал перечислять Старк свои возможности и достоинства. Впрочем, не будучи уверенным, что Чесоточник со своими людьми уже не слинял и не нанялся самостоятельно к какому-нибудь другому капитану. Всем было известно, что абордажники высоко ценятся и их всегда не хватает. Но Проныра уверял, что хоть какую-то команду на Рояле всегда можно найти, потому Феникс врал с чистой совестью.

– Так, девочки, кыш отсюда, это уже серьезно, – прогнал проституток Колун и посмотрел на просителей со всей серьезностью. – Присаживайтесь. Ну и в чем проблема, парень? Выходи в поход и грабь зажиревших купцов!

Снова раздался хохот. Старк выбрал стул почище и уселся напротив Колуна.

– Я бы так и сделал, уважаемый командор, но наше судно не приспособлено для таких действий, так как оно – грузовое корыто, но в отличном состоянии, с сильными двигателями и даже минимальным вооружением.

– А чего тебе нужно еще?

– Поскольку мы выбрались не из самых денежных мест, – позволил себе улыбку Старк, – то у нас нет денег и товаров, чтобы купить топлива, а главное, нам нужен резак, магниты и захваты для активных действий, ну вы сами понимаете…

– Хм-м… интересное предложение, господа капитаны, – пробормотал Колун, всем своим видом показывая, что это предложение не такое уж и интересное. – Даже и не знаю, что сказать…

– Ну… – пожал плечами Старк и с улыбкой сожаления добавил: – Скажите «нет», и мы попробуем договориться с командором Пиастром…

– Какой он командор?! – сразу набычился Колун. – Выскочка!..

– Потому мы и пришли к вам, – согласился Феникс, – а не к нему…

– Это вы правильно сделали; я думаю, что мы с вами поладим, и я смогу оснастить ваш корабль необходимым снаряжением.

– Благодарю… только я совсем забыл об одной мелочи, – будто только сейчас вспомнил Старк.

– О какой?

– У наших абордажников оружие дрянное – полицейское, да и брони совсем нет.

– Хорошо… я подумаю, чем вам можно помочь, но это, сами должны понимать, отразится на вашей доле, – сразу же зажался Колун.

«То, что нужно», – подумал Старк о жадности этого одутловатого пирата.

– А если поподробнее?

– Десятая часть…

– Командир, может, все-таки к Пиастру попробуем наняться? – лениво предложил Проныра, заметив, что Феникс чуть было не согласился на это грабительское предложение.

– Возможно, – кивнул Старк, тем самым отдавая право вести торги Проныре, который, как было сразу видно, лучше разбирался в местных делах.

– Ну что за люди?! – грохнул кулаком по столу Колун. – Вот затвердили: Пиастр, Пиастр! Думаете, он вам больше даст?

– Может, и не даст, а может, и сойдемся на одной четвертой… – хитро улыбнулся Проныра.

Дальше начались настоящие торги, которых, как самому себе признался Старк, он бы не выдержал и согласился бы на одну восьмую. Но Проныра не зря был Пронырой, он уже продавил Колуна до одной седьмой и продолжал давить дальше. Торговались о таких мелочах, о которых Старк даже представления не имел, но они имели достаточно весомую основу.

Колун же сопротивлялся и настаивал на том, что команда и не команда вовсе, а так, одно лишь недоразумение. И оружия нет, и оснащения, нет брони… топлива, чтобы взлететь, и того нет. Тем не менее дошли уже до одной шестой, при этом Проныра выторговал хоть какую-то броню и оружие. Оставалось добрать топлива и алмазный резак На последнем дело застопорилось, никто не хотел уступать. Можно было увеличить долю, но резак поставить старый и ионный, небезопасный при эксплуатации, либо снизить долю и тогда поставят алмазный… В этом затянувшемся споре свое веское слово сказал Феникс:

– Хорошо, командор, мы согласны работать на вас за одну шестую от общей доли, но резак должен быть алмазным, а не ионным.

– По рукам, – согласился Колун и подставил руку ладонью вверх.

Феникс, переглянувшись с Пронырой, шлепнул по руке Колуна.

– По рукам.

После чего Колун объяснил, к кому и за какими вещами нужно обратиться для оснащения «Кокроша».

– Скажете, что от меня, и вам самое лучшее, – самодовольно закончил Колун.

– Спасибо, господин командор, думаю, у нас с вами будет долгое и плодотворное сотрудничество, – льстиво проговорил Феникс.

– И я на это тоже надеюсь… Девчонки! Быстро к папочке! – заорал Колун, как только его новые подельники отошли от столика.

– Зачем ты согласился на одну шестую?! – гневно зашептал Проныра. – Еще десять минут, и я пробил бы его на одну пятую и алмазный резак! Всего десять минут!..

– Проныра…

– Чего?

– Ты, кажется, забыл, для чего мы, собственно, пошли наниматься к нему.

– И правда…

– Так что позаботься о том, чтобы поставщики нас не надули, а дали все самое лучшее. Мне кажется, у тебя они не побалуют.

– Это точно!

– Ладно, раз все дела разрешены, то давай повеселимся от души.

– Это правильно, командир, – с готовностью поддержал Проныра. – А то пока я сидел в этой чертовой тюрьме, уже и забыл, как с женщинами обращаться нужно!

– Вот и вспомнишь… и я заодно.

48

Осмотревшись и выбрав подходящее направление, Старк не придумал ничего лучше, как последовать за ушедшим Рудольфом. Уж он-то должен был знать все местные центры развлечений, поскольку был здесь не новичком вроде Феникса.

Заглядевшись на танцовщицу, вертевшуюся вокруг блестящего шеста, Старк не заметил, как на кого-то наткнулся.

– Простите, сэр… – поспешил он извиниться.

– Куда прешь, остолоп?! Разуй глаза!

Старк «разул глаза» практически в буквальном смысле, от удивления. Перед ним стояла женщина, и не какая-то там проститутка, официантка и еще не пойми кто. Собственно, Феникс затруднялся определить ее социальный статус.

– Простите, мэм, я случайно… – И еще не успев о чем бы то ни было подумать, он услышал свои собственные слова, слетавшие с языка, будто говорил не он, а кто-то другой: – Но если бы знал, что здесь находится столь красивая женщина, то споткнулся бы специально…

Теперь пришла очередь женщины удивленно раскрыть глаза.

– Даже так?

– Да, мэм… А теперь не будете ли вы так добры забыть об этом инциденте и пропустить меня? – добавил Феникс, чуть попятившись, так как его обступили несколько парней крепкого телосложения.

Женщина повелительно махнула рукой, и они вернулись на свои места.

– Конечно, проходите…

– Спасибо, мэм, – галантно поклонился Старк и прошел вперед.

Сподручные удивленно уставились на женщину. По всей видимости, это было нетипичное для нее поведение. Та, хмыкнув, подозвала одного из своих людей и произнесла:

– Зеро, проверь его в деле…

– Да, мэм! – в довольной улыбке осклабился лысый и хрустнул пальцами.

Тем временем, ни о чем не подозревая, Феникс приблизился к барной стойке. Старк потерял своего провожатого, Рудольфа; наверное, уже оттягиваться на всю катушку и выкручиваться с развлечениями нужно было самостоятельно.

– Пива, – сделал заказ Старк.

Но кружку с пивом взяла чужая рука. Феникс оглядел наглеца. Тот был лысым, примерно его роста, но чуть шире в плечах, что говорило о хорошем боковом ударе.

– Какие-то проблемы, парень, или у тебя просто нет денег на выпивку? – самым невинным тоном поинтересовался Феникс, всем своим нутром понимая, что все это неспроста. – Если так, то, если попросишь, я могу заказать и тебе…

– Не надо…

Старк едва успел отклониться от кружки с пивом. Прямой удар из-за легкого опьянения Феникс отразить не успел, лишь смягчил его блоком, но все равно свалился со стула на пол.

Он резко вскочил на ноги – и вовремя, противник уже был рядом и заносил ногу для удара под дых, но промахнулся. Феникс перехватил его ногу и крутанул стопу так, что тот, вскрикнув от резкой боли, завертелся, махая руками, и с грохотом свалился на пол.

Толпа стала расступаться, образуя круг, в центре которого оказались дерущиеся и начали делать ставки. Драка тем временем продолжилась, противник оказался не из простых и на обманные движения не обращал внимания. Признаться, Старк не на шутку разозлился: этот парень, ничего не объяснив, полез в драку, и Феникс точно понял, что с ним он прежде не сталкивался.

«Но если меня просто проверяют, то кто? – подумал Феникс, парируя удары противника. – Может, Колун?»

Почувствовав небольшую паузу, Старк быстро присел с одновременным разворотом и ударил в коленную чашечку. Его противник, взвыв от боли, свалился на пол, держась за ногу.

По поведению людей в толпе Старк понял, что к нему несется кто-то еще. Феникс сделал перекат, ушел с линии атаки и увидел, что оказался прав: на этот раз против него выступали два бойца, и их лица он уже где-то видел.

«Это не люди Колуна», – отметил Феникс, перехватывая руку первого противника. Эти бойцы оказались гораздо слабее первого, и Старку удалось раскидать их без особых проблем.

Старк выбросил их в толпу специально, зная, что подвыпившие пираты – любители подраться и им подойдет любой повод. Так и случилось, двух неудачников схватили за грудки те, в кого они втемяшились, и начали их мутузить. Кто-то кого-то задел, или просто не понравился косой взгляд, и драка начала разрастаться как снежный ком.

Первый противник тем временем пришел в норму и снова попер на Старка, так быстро размахивая руками, что за ними трудно было уследить, и Феникс начал отступать. Что было большой ошибкой. Кто-то схватил его сзади и поднял в воздух. Старк метался, пытался заехать ногой, боднуть затылком, но ничего не выходило, а потом противник заехал ему жестким кулаком в живот и принялся бить дальше, как бесчувственную грушу.

Сие безобразие заметил лейтенант Боос, который как раз вышел из кабинетов после отлично проведенного времени.

– Проклятие… Отделение, стройся!!! – закричал он во всю глотку в коридор, где в таких же небольших апартаментах отдыхали остальные «флибустьеры».

Солдаты выскочили за несколько секунд, растерянно вертя головами.

– Что случилось-то?! – спросил док, выглядывая из-за двери: он был раздет.

– Нашего капитана бьют!!! За мной!

И «флибустьеры», кто в чем был, ринулись вслед за лейтенантом в общее помещение, с разбегу вламываясь в драку, пробиваясь к своему командиру, попавшему в передрягу.

Очнулся капитан в какой-то комнате, где приятно пахло духами и за ширмой кто-то возился. Все болело. Даже вздох сделать, и то было тяжело.

– Ох-х… док, это ты?..

– Нет…

Феникс с трудом разлепил глаза пошире, и пространство вокруг обозначилось четче.

– Ты?!!

– Я…

Перед ним стояла та самая атаманша в нижнем белье. Старк вспомнил, что полезшие в драку были именно ее людьми.

– За что? Я же извинился… – выдохнул Феникс, почувствовав, что хоть зубы целы, чему он несказанно обрадовался.

– Так-то оно так, но в моем случае извинениями обойтись было нельзя.

– Почему?

– Меня просто не поняли бы мои люди…

– А то, что я сейчас с тобой, это они поймут?

– Конечно. Ты выстоял против самого Зеро – моего командира абордажной команды, а значит, достоин оказаться в моей постели.

– Так ты капитанша?! И на меня напали не из-за того, что кто-то приревновал, а ты послала их избить меня сама?!!

– Ну да.

– Обалдеть… тогда я все понял… Поддерживаешь власть жесткой рукой и никому не даешь спуску.

– Именно так.

– А почему тогда Зеро терпит над собой женщину, а не возьмет капитанство себе? Ведь согласно традиции все достается сильнейшему, и вряд ли ты сможешь продержаться против него.

– Потому что он по-своему умный человек и понимает, что ему не хватит способностей управлять кораблем, не говоря уже о трех, и своим постом он вполне доволен.

«Три корабля!» – чуть не воскликнул Феникс. Это было что-то.

– Ну ладно… ты меня отделала, показала свою твердость и все такое, но зачем было тащить к себе в комнату?

– Ну… я все-таки женщина… Где-то в глубине души я чувствую свою вину и хочу ее искупить…

– Как тебя хоть зовут-то?

– Марго.

– А меня…

– Я знаю…

«Долго же я провалялся», – подумал Феникс, после того как капитанша щелкнула пальцами и тут же погас свет. Комнату и саму Марго, сбросившую с себя последнюю одежду, сквозь зашторенные окна слабо освещали огни наружной рекламы, перемигивающиеся разноцветными лампочками. А значит, уже была ночь, хотя в город они вошли ранним утром.

49

Феникс вышел из покоев Марго, когда та еще не проснулась или делала вид, что спит. Гостеприимством он решил не злоупотреблять.

– Док…

– Да, сэр?

– Почему я оказался у нее? Вы что, отбить меня не могли?

– Отнюдь, сэр, – улыбнулся Жульен. – Просто моя помощь была бы менее эффективной. Такие повреждения _лучше_лечатся_позитивными эмоциями. Вы ведь их получили, сэр?

– Получил, – вынужден был признаться Стар.

– И как себя чувствуете?

– В норме…

– Ну вот видите.

– Ладно уж…

В течение следующей недели команда занималась только кораблем. Старину «Кокроша» переделывали под пиратский катер. Колун расщедрился на дополнительные пушки и даже небольшую систему противоракетной обороны. Впрочем, такая щедрость была в его собственных интересах, так как, потеряй он «Кокрош», он потеряет больше, чем вложит в оснащение.

На следующий день после начала работ на площадке появился Чесоточник.

– Привет, Чес, – поприветствовал его Феникс. – Я, признаться, думал, что уже не увижу тебя.

– Я тоже так думал… – буркнул он, разглядывая ангар, где кипела работа. Повсюду летели искры от сварки. Приделывали кассеты противоракет и гнезда для двух дополнительных пушек. Модифицировали правый борт, куда врезался дополнительный переходный шлюз, в котором будет прятаться алмазный резак для проведения абордажа.

– Я вижу, ты хорошо развернулся…

– А у тебя что, все так плохо? – не удержался от подковырки Феникс.

– Да… кому нужны абордажники без оружия и брони, да еще и со своим командиром?..

– Понимаю… конкуренция никому не нужна.

– Вот именно. Я ведь своих человечков по одному в группу отбирал, уже там – в тюрьме.

– Например, мне, – не глядя на Чесоточника, ответил Феникс.

– А точнее, Колуну. Ты ведь теперь на него работаешь, и у него много не заработаешь.

– Мне, Чес, это значит мне, и никому больше.

Чесоточник смерил Старка взглядом. Некоторое время они смотрели в глаза друг другу. Хмыкнув и почесав затылок, Чесоточник отвел взгляд и произнес:

– Я понял, Феникс… Ну так что, возьмешь меня и мою группу?

– Без проблем, Чес. Собственно, на тебя я и рассчитывал, когда нанимался.

– Тогда мы придем завтра утром.

– Приходи. Как раз примерка будет.

Под примеркой Феникс имел в виду подбор для каждого броневых накладок. Их привез в грузовике один из должников или подельников Колуна и, словно металлический лом, с жутким лязгом вывалил на бетон. С оружием он обошелся более аккуратно, но тоже не без небрежности, и ящики поставили неаккуратными столбиками.

Все, особенно броня, было самодельным, изготовленным кустарным способом из отслуживших свой срок противометеоритных пластин, прогоревших в атмосфере.

«Флибустьеры» и пираты Чесоточника стояли над этой грудой с такими выражениями лиц, будто это братская могила недавно погибших боевых товарищей, которые, ко всему прочему не успели раздать карточные долги ныне здравствующим.

– Это же дерьмо! – наконец произнес Чесоточник, и все без исключения подтвердили его правоту.

Старк поднял одну из нагрудных пластин и взвесил ее на руке. Мало того что она была тяжелее и без того нелегкой штатной брони «флибустьеров», оставшейся в запасниках КЕК, так еще и скроена как попало, о чем сказал Чесоточник:

– Да еще и изготовлено так, будто все это делал подмастерье-первогодок, который кроме природной криворукости в момент изготовления страдал еще и жутким похмельем!

Пираты грустно засмеялись, соглашаясь со своим командиром, посылая свои нелестные эпитеты изготовителям.

С оружием та же история. Теперь матерились уже все без исключения, особенно витиевато выражались «флибустьеры». Автоматы были тяжелы, но это были простые станки, без каких-либо электронных систем. Эти стволы были так же просты, как древний предшественник «АК-300». Впрочем, это было объяснимо, так как и это оружие было изготовлено ручным способом.

Утешало лишь то, что оружие изготовили по образцу заводского экземпляра, сняв мерки со всех деталей, и станок уже выточил точные дубликаты по снятым размерам. Видно, так и собрали эти автоматы-фальсификаты с гордым названием «тресур». Но изготовитель, по всей видимости, промахнулся с маркой стали.

– Проныра, ты что привез?! – не выдержал Старк, потрясая «тресуром», зажатым в одной руке и нагрудной пластиной в другой. – Я надеялся, что хоть тебя, старого пиратского волка, не надуют…

– Я тебя понимаю, Феникс, но это было лучшее, что нам предложили. Ты бы видел, что там за барахло на полках валяется. Опробуй их хотя бы.

– Он прав, сэр, – кивнул лейтенант Боос. – Это один из лучших образцов. По крайней мере, он единообразен, а значит, взаимозаменим.

– Хорошо.

Старк попросил одного из пиратов отнести к стене броневую пластину и открыл ящик с патронами, ожидая увидеть ржавые и гнутые гильзы. Но его ожидания были обмануты.

– Хоть патроны нормальные…

Феникс зарядил «тресур» и дал короткую прицельную очередь. Броневая пластина подскочила вверх, а самого Старка повело от чувствительной отдачи. Пластину, конечно же, пробило, Проныра с Тэдом, наверное, выбрали самый крупный калибр, какой только смогли найти в оружейной. Но вот кучность оставляла желать лучшего.

«Но кучность в коротких корабельных коридорах не так важна», – постарался уговорить себя Феникс, тем более что после испытаний матерков среди пиратов стало значительно меньше. Им оружие понравилось. Впрочем, Старк понимал, что подавляющее большинство вооружено именно такими самоделками. Другое дело, как долго смогут прослужить эти самоделки?

– Ладно… сойдет… – поморщившись, согласился он. – Берите себе эти «тресуры», доработайте, обстреляйте. То же самое с броневыми пластинами: инструмент, чтобы исправить и доработать их, имеется. На все про все у нас пять дней, не больше…

Через три дня появился Колун со свитой, чтобы посмотреть свою новую команду и корабль.

– Неплохо, неплохо, – повторял он, осматривая людей, оснащение и судно. Все было уже исправлено, подогнано и проверено. – Признаться, я ожидал увидеть не столь впечатляющую картину.

– Спасибо, командор…

– Ну что же, выходим тогда через два-три дня, если у вас все готово.

– Готово, командор, – кивнул Феникс.

Колун посмотрел на черный берет Старка, где красовался символ «флибустьеров». Феникс специально заказал его точную копию в одной из мастерских, зная, что все капитаны любят выделяться всякими мелочами вроде шляп с перьями, косынками, бородами, усами, да мало ли чем еще, вот и он решил не нарушать традиции.

– Ну а корабль как назовешь? – спросил Колун, указав на полустертую надпись, поврежденную в результате технических доработок. – Старое оставишь?.. А то я могу тебе подкинуть идейку…

– Не нужно, командор… Как насчет «Пиранья»? Звучит?

Люди Старка не удержали улыбок: именно так назывался тип их абордажного шаттла, а теперь будет называться целый корабль.

– Пусть так. Закругляйтесь, через два дня в поход, – напомнил Колун и уехал по своим делам.

– Завтра выходите? – спросила Марго, когда сквозь щель между шторами пробился первый луч восходящего светила.

Феникс чуть не рассмеялся от того кроткого тона, каким задан был этот вопрос, поскольку он никак не вязался с ее репутацией На следующий день после своего избиения Старк показал Проныре Марго и самым невинным тоном спросил, кто это.

– Даже и не думай! – страшным шепотом ответил Рудольф, кося взглядом.

– А что так?

– Ты знаешь, каким прозвищем за глаза наградили ее остальные?

– Нет, – уже искренне ответил Феникс.

– Черная вдова… Когда я ее в последний раз видел, она была всего лишь подружкой капитана. Никто не знает, чем он закончил, но то, как высоко взлетела Марго, говорит о многом. Не каждому мужику удается держать три корабля, а она держит, и поговаривают, что намерена увеличить свой флот до четырех кораблей. И кто знает, что у нее на уме? Так что послушай совета: не связывайся с ней…

– Постараюсь.

Может быть, он действительно послушался бы совета Проныры, но Марго сама подошла к нему, и как-то незаметно он снова оказался вместе с ней в койке.

– Да, – ответил Старк Марго. – Завтра выходим на большую дорогу. И сдается мне, что и ты долго не засидишься в этой забегаловке?

– Это точно… мои ребятки уже неделю зыркают глазами – на дело хотят. Как бы роптать не начали, так что придется выходить, как ты выразился, на большую дорогу. Да и средства уже подходят к концу…

– Можно личный вопрос?

– Валяй.

– Почему я?

– Потому что был искренним тогда, когда столкнулся со мной. Я сразу поняла, что ты меня не знаешь. Без задней мысли, так сказать…

– Понятно.

– Ты новенький, у тебя даже выговор какой-то другой. А остальные – сволочи, – продолжила изливать душу Марго, наверное, впервые за очень долгое время. – Хотят завалить в постель, чтобы хвастаться друг перед другом, потому я им и не даю спуску и чуть что – сразу в лоб…

50

Три недели блужданий вблизи торговых путей. После долгого поиска наконец-то появилась достойная добыча – караван из четырех судов.

На связь вышел Колун.

– Феникс, как слышишь меня?

– Отлично слышу, командор.

– Видишь эти тушки?

– Конечно. Какую из них будем брать?

– Наша цель – второе судно. Оно самое пузатое…

– Понял, второе судно.

– Хорошо. Начинай сближение, они уже заметили нас и орут до всю глотку.

– Понял.

Феникс знал, что «орать во всю глотку» означало, что жертва подает полиции сигнал о нападении. Но конкретно этому каравану не очень повезло; его, собственно, и выбрали, потому что полиции рядом нет и подоспеет она не скоро.

– Ну что, Проныра, пошли на сближение…

– Есть, командир.

Три пиратских судна пошли на перехват каравана. К чести последнего, так просто он сдаваться не собирался и начал отстреливаться. Атакованные суда совершали опасные маневры, грозившие столкновением. Последнее было не в интересах самих пиратов, так как могла нарушиться герметизация не только «купца», но и пиратского корабля.

«Сейчас бы сюда наш шаттл, – с тоской подумал Феникс, напряженно глядя на затянувшуюся погоню. – И такой долгой возни не было бы…»

«Флибустьерский» абордажный шаттл был маневреннее этих тяжелых калош, в принципе не приспособленных для абордажа, и уже давно прилепился бы к жертве и начал вгрызаться в борт. Но мастерство Проныры и других капитанов делало свое дело, и вскоре жертву взяли в клещи.

Оборонительные пушки «купца» были повреждены ответным огнем пиратских судов, и больше им маневрировать, опасаясь попасть под огонь, не пришлось. Только лишь иногда стрелки жали на гашетки, когда остальные корабли торгового каравана подходили слишком близко и могли серьезно навредить уже своими пушками.

С соседнего корабля, капитана Рико, зашедшего в хвост жертве, выпустили очередь из крупнокалиберной пушки, и жертва потеряла ход из-за поврежденных двигателей.

К обездвиженному кораблю тут же поспешил «Кристалл» – корабль Колуна. Сблизившись с жертвой, он выстрелил гарпуны, которые врезались в борт, надежно там застряв, и два судна начали сближаться. Его маневр собирались повторить «Пиранья» и «Сундук».

– Все, – сказал Проныра. – Этот готов.

– Хорошо, я тогда спускаюсь.

– Давай. Минут через пять мы к нему пристыкуемся, и тогда твой выход.

Старк поспешил к абордажной команде, выстроившейся возле переходного шлюза.

– Ну как дела? – поинтересовался Чесоточник. Он уже пританцовывал от нетерпения.

– Порядок.

В подтверждение слов все услышали, как сработали пиропатроны, выстреливая гарпуны, и заработали моторы намотки тросов. Стук удара борта «Пираньи» о борт жертвы и раздавшийся свист алмазного резака.

– «Сундук» готов к проникновению, – объявил капитан Рико.

– «Пиранья» готова к проникновению, – доложил Феникс.

– Тогда пошли! И выпотрошите его как лягушку! – крикнул в эфир Колун, показывая, что и его корабль присосался к «купцу», и абордажная группа готова к проникновению. Сам Колун в абордажных схватках уже давно не участвовал.

– Начали… – скомандовал Старк и бросил в открывшийся проем свето-шумовую гранату.

Боевые не использовали, ведь ее могли забросить обратно, и тогда уже не поздоровится атакующим. Но подобного не случилось, и взрыв раздался на чужом корабле: чтобы никто не смог подобраться к гранате, на проем обрушили шквал автоматного огня.

– Вперед! – на этот раз выкрикнул Чесоточник и первым ринулся в атаку, а за ним и все его пятьдесят человек.

Вслед за ними пошли «флибустьеры».

51

Корабль был большой, и абордажники разбежались по его коридорам, уже в глубине встретив сопротивление.

«Придурки, – подумал Старк, – нас нужно встречать при входе…»

«Флибустьеры» пробирались вперед к грузовому отсеку, туда, где лежали товары. Судно собирались всего лишь ограбить, так что силы тратить на хорошо укрепленную капитанскую рубку смысла не было.

– Газ! – крикнул лейтенант, и все увидели, как из-за поворота стелется по полу белый дым, поднимаясь все выше и выше. Вскоре он поднялся до потолка и шел сплошной стеной.

Но к этому времени солдаты успели надеть простейшие респираторные маски, защищавшие дыхательные пути и глаза, а этого оказалось достаточно. Феникс невольно подумал, что, будь это отравляющие вещества, какие применяет тот же Альянс, да и сами федералы, никакие респираторные маски и даже противогазы не спасли бы. Спасла бы лишь полностью замкнутая система.

– Стойте… – продублировал Старк команду, подняв руку с зажатым кулаком вверх.

– В чем дело, сэр?.. – прошептал на цыпочках подкравшийся лейтенант Боос.

– Впереди…

В следующую секунду Феникс со всей силы оттолкнул от себя Тэда и сам бросился в противоположную сторону. И вовремя. Солидно забухали выстрелы дробовиков, высвечиваясь неясными вспышками пламени, застрочил какой-то мелкокалиберный автомат – и над головами солдат пронеслись пули.

«Флибустьеры» отреагировали мгновенно. Они распластались на палубе и открыли ответный огонь из своих «тресуров». Вскрик впереди – по крайней мере, одного из защитников корабля удалось срезать.

– Вперед! – скомандовал капитан Старк. – Выдвинуть штыки!

Феникс сам передвинул специальный рычажок, и два штык-ножа вылезли из-за кожуха.

Этой контратакой следовало закрепить успех и не дать противнику перегруппироваться, чтобы снова устроить засаду, а это в таком тумане сделать было проще простого. У штурмующих не было абсолютно никакой электроники для обнаружения целей.

Феникс оказался прав: пробежав пятьдесят метров по коридору, они наткнулись на группу защитников, бегущих им навстречу. Короткая перестрелка, несколько солдат Старка отбросившая назад, да и сам он получил два касательных ранения – и завязалась рукопашная.

Феникс отбил длинный нож прикладом «тресура», плавно перевел удар и раздробил стекло респиратора скользящим ударом локтя, после чего, словно вилами, поддел заоравшего противника двойным штыком. Один штык не выдержал и со звоном сломался, а второй прошел между стыками стальных пластин.

Кто-то давил Дока, и Старк заехал пинком по голове. Жульен, что-то прохрипев в благодарность, всадил в контуженного нож по самую рукоять.

– Получи, гад!..

Схватка в непроглядном дыму продолжилась, но сказывалась выучка «флибустьеров», да и группы были равны по численности, и вскоре противник был уничтожен.

– Ласт, Бигфут – в охранение! – распределил ближайших солдат Феникс. – Проверить раненых! Доложить о потерях!

– Потерь нет, – ответил лейтенант, появившись из дыма словно привидение. – Тяжело ранены рядовые Тернер и Баккок. И еще, сэр…

– Что лейтенант?

– Кажется, это были наши союзники, сэр…

– Твою мать!!!

Старк быстро отыскал тело одного из противников и внимательно осмотрел. Броня, оружие, одежда – все говорило о том, что это были пираты.

– Ты прав, Тэд, кажется, это люди Рико… Нехорошо получилось.

– Скорее всего, сэр.

– Черт… Здорово они нас столкнули между собой. Ничего не скажешь… – усмехнулся Феникс. – Ай да сукины дети!

– Что будем делать, сэр?

– Понятия не имею, лейтенант… Уходить надо. Сейчас только осколок штыка своего найду… Да и остальные улики надо собрать. Давайте уносите раненых обратно на корабль прямо сейчас, мы не так далеко от него ушли.

– Есть, сэр.

– Чертов газ!.. – ругался Старк, разыскивая обломок своего штык-ножа, пытаясь расталкивать густой туман руками, словно мутную воду. – Где же ты?..

Наконец что-то тускло блеснуло под телом одного из союзников.

– Наконец-то…

Феникс, отвалив труп в сторону, поднял обломок, когда услышал приближающихся топот.

– Стой, кто идет?! – заорал Старк и нацелился в пелену белого дыма, быстро вложив обломок ножа в голенище своего сапога.

– Группа Черного с «Сундука»! А вы кто?

«Только вас нам для полного счастья и не хватало», – обреченно подумал Старк, но ответил:

– Группа Феникса с «Пираньи»!

Палец чуть придавил курок, но не сильно, чтобы «тресур» не выстрелил. Глаз сощурился, чтобы лучше целиться.

«А может, нам и этих положить всех на хрен, чтобы лишней головной боли не было? – вдруг подумал Старк, выцеливая силуэты. – А потом скажем, что знать не знаем, видеть не видели…»

Но стрелять Феникс не стал, так как не знал, сколько их там с «Сундука» сюда приперлось, да и назвал уже себя, так что если хоть один из них сумеет унести ноги – крышка.

– Что здесь, черт возьми, произошло?! – возопил Черный, припадая на колено рядом с телом одного из погибших, того, которого Старк проткнул ножом в самом начале схватки. – Это Нильсен… кореш… Ну?! Кто их так?!! Вы их видели, хоть одного?! Отвечай же!

– Нет, не видели, – ответил Старк, пожав плечами. – Мы сами только что сюда прибежали, как только услышали стрельбу и крики…

– У-у, суки! Поубиваю всех, мерзавцев! – в праведном гневе закричал Черный, рывком вставая и не ведая, что эти «суки» прямо перед ним. – Всех на куски порежу, ублюдков! За мной!!!

Группа Черного скрылась в начавшем таять газовом облаке.

– Ну и нам тут задерживаться совсем ни к чему, – проговорил Старк.

– Тут вы правы, сэр, – кивнул лейтенант.

– Тогда пошли…

52

Дальше абордаж шел своим чередом. Превосходящие силы пиратов теснили защитников, загоняя их в самые дальние уголки судна. Где-то на пятнадцатой минуте на общей волне появился Колун и предупредил:

– Закругляйтесь, ребята. Копы вот-вот появятся, а у нас еще трюмы пустые…

Впрочем, закругляться уже было нечему. Бои давно стихли, судно находилось под контролем, а главное – та его часть, где находились складские трюмы. Небольшие столкновения все же продолжались, но в дальних концах – это все никак не унимался Черный со своей группой, мстя защитникам за смерть своего кореша. Но и его вскоре приструнили.

И началось, собственно, то, для чего и захватывали «купца» – грабеж. Тела убитых защитников и пиратов на пути к врезам оттащили в стороны, и, образовав живую цепь, пираты стали таскать ящики из трюмов торгового судна на один из своих ближайших кораблей – им, к слову сказать, оказался «Кристалл» Колуна.

– Живее, живее, – подгоняли командиры подчиненных, награждая тычками пленников: по делу или просто так, из злобы.

– Все, закругляйтесь, – снова вышел на общую связь Колун. – Федьки скоро окажутся в поле видимости…

Несмотря на это, пираты продолжали таскать ценный груз, пока не поступил прямой приказ покинуть чужое судно и возвратиться на корабли. Похватав что только могли унести, пираты вернулись на свои суда.

Вернулись и «флибустьеры» на «Пиранью». Корабль, отцепив гарпуны, намертво всаженные в борт атакованного корабля, стал быстро уходить прочь вслед за «Кристаллом» и «Сундуком».

– Куда мы сейчас? – спросил Старк.

– Для начала смоемся, – ответил Проныра. – А потом поделим добычу…

Феникс понятливо кивнул головой. Так уж повелось, что добычу пираты делили сразу, не доверяя друг другу. Оно и понятно: никто никаких договоров с твердыми обязательствами не составлял, и если один капитан решал, что ему невыгодно с кем-то работать, или еще по каким-то причинам не хотел больше находиться под чьим-то командованием, он мог просто уйти, но перед этим следовало забрать свою долю. Кроме того, существовали и другие причины столь поспешной дележки, вполне тривиальные: один из кораблей, на который погрузили добычу, мог потерпеть аварию или быть захваченным полицией. В общем, причин, чтобы взять свое как можно быстрее, было множество.

Полиция осталась далеко позади. Полицейский катер даже не предпринял попыток преследования пиратов, понимая, что это бесполезно, да и опасно: полицейские могли попасть в засаду. Прецеденты бывали, и ничто не считалось более позорным, чем быть побитым пиратами и уж, тем более, потерять свое судно с вооружением, которое для свободных охотников всегда служило лакомым куском. Бывало даже так, что пираты сами нападали на рейдеры или полицейские катера, стремясь их захватить для своих нужд.

Убедившись, что все в порядке, Старк спустился вниз, где обитали абордажники, в том числе и «флибустьеры».

– Что с парнями, Тэд?

– Плохо… Док с ними работает, но…

Лейтенант символически сплюнул через плечо и постучал по внутренней отделке переборки.

– Понятно.

Через пару минут из каюты, отведенной под лазарет, вышел Жульен, и по его лицу можно было понять, что дела хуже некуда.

– Что? – спросил Старк, внутренне напрягшись: их здесь было всего десять человек, и потеря любого являлась невосполнимой. – Ну?..

– Баккок, – просто сказал Жульен.

– Понятно.

– Я ничего не мог сделать… пуля прошла по касательной и отрикошетила от нагрудной пластины, но он получил сильнейшую гематому… ткани не выдержали напряжения. Разрыв селезенки, открылось сильное внутреннее кровотечение в правой почке. Я был бессилен…

– Не вини себя, док… если кто и виноват в случившемся, так это я.

– Здесь никто не виноват, сэр, – тихо произнес сзади лейтенант Боос. – Никто… Никто не виноват в том, что началась война с Альянсом, никто не виноват в том, что нас предали одни из самых верных союзников селои и пришлось убегать через Червячную дыру… Если кто и виноват, так это ублюдок из местного КЕК… Простите, сэр, что-то меня повело… будто пьяный, хотя ни капли во рту не было…

– Ничего, Тэд, пусть будет так… – кивнул Феникс. – Иди отдохни… хлебни чего-нибудь…

– Спасибо, сэр…

Лейтенант ушел к себе. Что ж, его можно было понять, поскольку капитан ощущал похожие чувства, но он был командиром и не мог себе позволить дать хоть малейшую слабину.

– А что с Тернером? – спросил Старк, когда лейтенант закрыл за собой дверь.

– С ним чуть получше, сэр. Также внутреннее кровотечение, поменьше, я сумел его локализовать… Зрелище не для слабонервных. В койке он проваляется не меньше двух месяцев.

– Главное, будет жить…

– Это правда, – согласился Жульен. – Очень на это надеюсь… С остальными все в порядке. Ножевые ранения я заштопал… у кого были пулевые, пули вытащил… Итого в строю пять относительно целых человек. Ну а что с вами? Я тут вижу, у вас кровоподтек…

Старк посмотрел на руку.

– Ерунда, Док… порезался обо что-то во время падения.

– Давайте все же посмотрю…

Рана оказалась действительно пустяковой, и Жульен просто наложил на нее пластырь. Хотя Феникс удивился, заметив на себе многочисленные синяки в тех местах, куда в бронежилет попадали пули защитников корабля. Во время боя он практически не чувствовал их ударов.

У Чесоточника потерь было больше – восемь человек, но у него и отряд был крупнее. Тяжелораненых также было пруд пруди.

– Здорово, Феникс… я слышал, у тебя вроде доктор свой имеется.

– Есть, Жульен… вон он, – показал на своего взводного дока Старк.

– Не мог бы он моих ребят посмотреть? А то среди нас даже ветеринаров нет.

– Нет проблем, Чес… кстати, вот он сам, кажется, идет предложить услуги.

Так и оказалось. Жульен расспросил Чесоточника о раненых и пошел их лечить.

– Спасибо… Слышал? Рико вообще двадцать человек потерял!

– Нет…

«Десятерых из них мы завалили, – подумал при этом Старк. – А они Баккока. В итоге погибли ребята ни за что ни про что… Дерьмо».

– А что про абордажников Колуна слышно?

– Пятеро… самые низкие потери.

«Плохо», – подумал Старк. Ему нужно было максимально ослабить Колуна, а в итоге ослабли в основном его, да еще и потенциальные союзники.

– Будем надеяться, что наши потери стоят того, что мы отбили, – с горькой усмешкой сказал Чесоточник. – Неудачный выход получился… неудачный.

53

Через пять дней нашли подходящую планетку, чтобы провести дележку. Нетерпение капитанов было таким, что не найди они ее, провели бы раздел добычи прямо в космосе, состыковавшись, что было не самым лучшим вариантом, по крайней мере, для Старка.

Корабли приземлились в безжизненной долине, подняв тучу песка. Когда-то эта планета была плодородна и богата полезными ископаемыми, но несколько десятков поколений висдомов за тысячи лет истощили ее. И остался лишь песок с сухими колючками да песчаные бури, поднимавшиеся без видимых причин.

Корабли сели в ста метрах друг от друга, образовав треугольник, и команда принялась выносить наружу из трюмов в центр площадки все, что награбили. В основном выносили из «Кристалла». Образовалась целая куча из ящиков, коробок и просто из барахла. Но надо сказать, что получилась она меньше, чем ожидал Феникс, но ничего по этому поводу не сказал. Было еще рано гнать волну без союзника.

– Начнем раздел, – объявил Колун.

Капитаны согласно закивали. Несколько матросов вскрывали ящики и рассортировывали товар, потом разносили его в соответствии с долей каждой команды к кораблям. Чего тут только не было: батареи, лампы, запчасти к компьютерам, сами компьютеры, какой-то инструмент, а также много чего еще.

К концу дележки у «Кристалла» образовалась самая большая куча, и ее поспешно стали грузить обратно на корабль. Одна четвертая часть исчезла в трюмах «Сундука», одна шестая – в «Пиранье».

Во время дележки Старк внимательно наблюдал за капитаном Рико. Когда он отвернулся, думая, что никто не видит, Феникс заметил на его лице гримасу неудовольствия. Понаблюдать _больше_за своим коллегой не дал Чесоточник.

– Маловата доля, не находишь, командир?

– Нахожу, – согласился Старк. – Но ведь мы только один выход сделали.

– Так-то оно так, но если и дальше с такими потерями будем работать, то к концу рейда от наших групп в лучшем случае половина останется.

– Чес…

– Что, командир?

– Я все это знаю, и если ты не забыл, то у нас несколько иная задача. А теперь у меня к тебе поручение именно по нашему плану…

– Какое?

– Вон видишь своего коллегу с «Сундука»?

– Капитана Метронома?

– Его самого.

– И что?

– А то! Иди к нему и пристань с тем же вопросом, с каким ты подошел ко мне.

– Серьезно, что ли?

– Абсолютно. Просто поговори с ним, что так, мол, и так… маловата доля для таких потерь… просто скажи это и переведи разговор в другое русло, абсолютно на другую тему. Ни к чему его не подталкивай… Пускай поварится в собственном соку, пусть сам до всего доходит.

– Ладно уж, не учи ученого. Сделаем все в лучшем виде.

– Давай, а я с Рико поговорю…

Чесоточник направился к Метроному, а Феникс – к капитану Рико.

– Здорово, Рико…

– Привет, Феникс.

– Не найдется огонька? – Старк вынул сигаретку и покрутил ее в пальцах. Он вообще-то не курил, но разговор завязать как-то было нужно.

– Есть…

Рико щелкнул зажигалкой и запалил сигаретку. Феникс угостил второй самого Рико, и тот, благодарно кивнув, закурил сам. Они курили так некоторое время, пока Феникс судорожно пытался придумать, с чего бы начать разговор. Наконец, когда от сигареток остались половинки, он поинтересовался:

– Что у тебя за судно, все никак не могу определить тип?..

«Сундук» действительно был переделан до неузнаваемости.

– Да такая же грузовая калоша, как и у тебя, только лет на двадцать постарше. У меня долгожитель. Остальные уже давно рассыпались, кто от времени, кто от ракеты в борт…

Капитаны невесело посмеялись. Они еще немного поговорили о технических характеристиках своих кораблей, когда Старк перешел к главному:

– Непонятно только, что ты с таким кораблем, при таких характеристиках, делаешь с Колуном? – и, увидев настороженное лицо Рико, с самым простецким видом продолжил: – Я понятно – никому не известный новичок, у которого голое судно, без оружия и брони. Меня бы просто на большую долю никто не взял, потому и обратился к первому попавшемуся… а может, и не обратился бы, если бы все знал…

Капитан «Сундука» немного успокоился, но было видно, что он все еще настороже. «Наверное, думает, не подсадная ли я утка Колуна», – с усмешкой подумал Феникс.

– У меня примерно та же ситуация, – наконец промолвил капитан Рико. – Сначала проигрался в карты, а потом… а потом, просто не принято часто бегать… Да мне в принципе и жаловаться грех. Потому как если работать одному, то и столько не нагрести, сколько сейчас получаю.

– Понятно… А что у тебя вон тот боец на всех лается? – перевел разговор Старк, как сам недавно учил Чесоточника. – Орет на своих людей без причины…

– А… – поморщился собеседник. – Это Черный, кореш Нильсена. Нильсена только что убили, во время абордажа, они были знакомы с детства…. Нильсен был одним из лучших бойцов, а его прирезали как свинью. В общем, отделали нас эти купцы… Хорошо, что хоть на «оборотня» не напоролись, вот тогда действительно смеху было бы…

– Да уж, – поддакнул Старк.

Он знал, что оборотнями звали торговые суда, ничем с виду не примечательные, но вместо груза на них дежурила полицейская контрабордажная группа – охотники на свободных охотников. Время от времени пираты попадались в подобные ловушки и редко когда уносили ноги.

С «Кристалла» прозвучал сигнал, означавший, чтобы все приготовились к взлету. Долго рассиживаться было глупо и небезопасно. Власти знали об обычае пиратов сразу делить награбленное и могли вычислить планету, чтобы послать туда пару рейдеров.

– Ну ладно, спасибо за сигаретку. Держи хвост пистолетом и почаще оборачивайся во время абордажа, – пожелал напоследок Рико, направляясь к своему кораблю.

– И тебе того же…

Старк видел, как к «Пиранье» достаточно тепло попрощавшись со своими коллегами, спешил Чесоточник.

«Что ж, будем надеяться, что мне удалось посеять хоть одно зернышко, – подумал о своем Феникс. – А также Чесоточнику…»

– Ну как? – все же спросил у него Старк. – А то ржали вы неприлично громко…

– Нормально, закинул, так сказать, удочку. Ну а у тебя?

– Тоже забросил наживку. Теперь только ждать и надеяться, что они не слишком трусливы.

54

За следующие три месяца свободные охотники четырежды потрошили небольшие караваны и одиночные суда большой тоннажности. Не все получалось гладко, и дважды пиратам приходилось уносить ноги, даже не успев взять корабли на абордаж, так как подходила полиция или откликались на просьбы о помощи рейдеры Республиканского Флота.

За это время количество вмятин и глубоких порезов на бронежилетах «флибустьеров» увеличилось, еще трое людей были тяжело ранены, но пока обходилось без потерь. Отряду Чесоточника везло меньше. За три месяца он потерял еще пятерых человек, не говоря уже о раненых.

Но, к счастью, инцидентов, подобных случившемуся в самом начале, когда столкнулись в смертельной схватке две союзные группы абордажников, не происходило. Даже наоборот, Феникс приходил на помощь абордажникам с «Сундука», когда тех прижали обороняющиеся. Но делал он это естественно не от природной доброты, а лишь для выполнения своего амбициозного плана по захвату власти, завоевывая доверие и уважение среди абордажников другого корабля. Поэтому участвовал в абордажных схватках лично, а не отсиживался на корабле, как Колун или тот же Рико, делая выбор в пользу «Сундука», если помощь требовалась сразу нескольким группам.

Каждый раз после удачной поживы пираты по заведенной традиции делили добычу на подходящих планетах. Феникс пользовался этими передышками и каждый раз заводил с капитаном «Сундука» разговоры, которые в какой-то момент стали прямо-таки провокационными. Тем же самым занимался Чесоточник среди абордажников «Сундука», сетуя на то, что доля «Пираньи» несправедливо маленькая, и выспрашивал в полушутливом тоне, сколько получают абордажники «Сундука».

– Что интересно, – вел разговор Феникс после последней дележки, – каждый раз почти весь груз доставляется на «Кристалл»… Его прямо-таки как магнитом к грузовому отсеку тянет…

Это был уже откровенный намек на недовольство. Рико лишь раздраженно выпустил сигаретный дым, но так ничего и не сказал.

– Как смотришь на одну треть? – против обычного стал развивать тему Феникс. Он чувствовал, что капитан Рико больше его не опасается, а значит, можно позволить себе чуть больше, чем обычно. – Три корабля… Значит, по справедливости каждый должен получить одну треть общей добычи…

– Ты хочешь поднять мятеж? – напрямую спросил Рико.

– К чему такие сложности и… жертвы. Все можно сделать гораздо проще.

– Например?

Но тут прозвучал сигнал сбора. Феникс специально обострил разговор ко времени, когда обычно звучал гонг. И хотя сейчас беседа немного затянулась, Старк не стал бы давать прямого ответа. Распрощавшись, все вернулись на свои корабли.

– Ну что, Чес, как там у тебя дела? – спросил Феникс.

– Думаю, народ готов, – ответил он. – Нужен лишь какой-нибудь толчок, и, чем существенней он будет, тем лучше.

– Ясень пень…

– Ну а как капитан «Сундука»?

– Да я думаю, что особо за Колуна он стоять не будет…

– Что ж, тогда нужно форсировать события. Или какие-то проблемы?

– Форсируем, и чем хуже и беднее окажется следующий выход, тем нам лучше. Но тут уж как получится…

– С этим мы что-нибудь придумаем, – улыбнулся Чесоточник.

– Но без откровенного саботажа, – предупредил Старк.

– Конечно.

55

На этот раз Феникс специально приказал прилепиться к жертве как можно дальше от грузовых отсеков корабля. Проныра, понятливо кивнув и не задавая лишних вопросов, выполнил распоряжение и, немного сманеврировав, всадил гарпуны практически в машинное отделение.

– То, что нужно, – похвалил Старк.

– Тогда удачи, командир.

– Спасибо, Проныра… удача нам действительно сегодня понадобится…

Может быть, проникнуть на судно через машинное отделение было и правильно с тактической точки зрения, но вот с практической… еще вопрос.

С лязгом и шипением бур высверлил отверстие, но стоило его только убрать и провалить вырез внутрь атакованного корабля, как начались неприятности. В принципе их можно было предугадать, но не предугадали. В переходный отсек под давлением рванул горячий воздух, мгновенно заполнив палубу «Пираньи» тяжелыми парами техноической воды.

– Что за дерьмо?! – воскликнул Старк от неожиданности.

– Скорее всего, теплообменные магистрали перерезали! – ответил лейтенант Боос.

К этой неприятности добавилось искрение поврежденных кабелей.

– Нет, Чес! Стой!!! – крикнул Феникс, разглядев новую опасность. Кроме пробитых магистралей охлаждения, были повреждены и трубы, по которым текло машинное масло. Оно толчками било из трубопровода.

Но было уже поздно. Не привыкший много думать Чесоточник, скорее по привычке сорвал чеку с гранаты и забросил ее вовнутрь.

– Назад! Ложись!!!

Грохнул взрыв, и огонь захлестнул в переходный отсек. Начался пожар, черный дым заполнил машинное отделение, но пламя достаточно быстро ликвидировала все та же техническая вода, все еще бившая под напором из труб.

Системы корабля автоматически перешли на дублирующие каналы – вода и масло перестали изливаться из обрезков труб, а оборванные кабели – искрить.

– В следующий раз повнимательней, Чес. А то взрывом могло разорвать сцепление кораблей, и мы сдохли бы от взрывной разгерметизации.

– Без проблем… Зато тут точно нас никто больше не побеспокоит.

– Твоя правда. А теперь – вперед.

При этом Феникс подумал, что для задуманной задержки у них есть правдоподобное объяснение.

Абордажники проникли на чужое судно, осторожно ступая, чтобы не поскользнуться или не споткнуться и не упасть в горячую воду с маслом. Наконец все выбрались из злосчастного отсека, и дальше уже все оказалось привычным: стрельба, крики, атаки, отходы…

Пираты с «Пираньи» продвигались вперед. Они прошли половину пути, когда наткнулись на хорошо поставленную засаду. Завязалась долгая перестрелка, в которой никто не хотел уступать.

Подобная ситуация сложилась у других групп. Видимо, этот клан был особенно воинственным и многочисленным и не собирался ничего отдавать без боя. По крайней мере, об этом свидетельствовал перехват радиопереговоров.

Стреляя из «тресура», Старк осматривал коридор. Взгляд задержался на потолке. Опытный глаз «флибустьера», привыкшего угадывать назначение различных швов, вставок и просто технических окон, разглядел странный сварной шов, протянувшийся по потолку вдоль коридора. Поперечные швы были понятны – это потолочные плиты. Продольные швы могли говорить лишь о системе вентиляции, и ширина шва показывала, что там вполне может пролезть человек, либо… либо это брак строителей.

«Проверить стоит», – решил Старк.

– Чес!

– Что?!

– Подержи их тут, мы попробуем обойти.

– Давай!

– Отделение, за мной, – позвал своих солдат Феникс.

– В чем дело, сэр?

– Видишь потолок, лейтенант?

– Ну да…

– Что в нем неправильно?

– Швы! – сразу же определил Тэд.

– Молодец. Мне нужно проделать вход.

– Без проблем!

Лейтенант поднял свой «тресур», кивком головы приказал сделать то же самое четверым солдатам и открыл огонь. Сотни пуль изрешетили потолочное покрытие, и вскоре там образовалась рваная дыра.

– Хватит-хватит! – замахал рукой Феникс. – Поднимите меня.

«Флибустьеры» построили «лесенку» из рук, спин и плеч, по которой взобрался Старк. Тяжелым ножом он обрезал края.

– Подбросьте…

Одно движение – и капитан оказался в вентиляционной шахте. Стараясь не греметь броневыми накладками на руках и ногах, он пополз вперед. Впрочем, шум от стрельбы стоял такой, что глухой перестук где-то над головой был просто не слышен.

Старк полз дальше на слух, отмечая огневые точки. «Вот Чесоточник со своими людьми, а вот и наш противник», – отметил он и прополз чуть дальше, чтобы было удобнее стрелять.

С трудом развернувшись в узком проходе, Старк нацелился по слуху и, передернув затвор, нажал на курок «тресура».

Тонкая сталь была пробита в одно мгновение, и град пуль обрушился на защитников корабля. Феникс не видел, куда стреляет, потому просто водил стволом, надеясь, что рассчитал все правильно и не палит в белый свет как в копеечку, при этом ожидая, когда на него обрушится плотный шквал огня. Но этого не происходило. «Тресур» щелкнул, не выстрелив – осечка. Выматерившись, Старк быстро передернул затвор и снова открыл стрельбу, скорректировав ее через пробитые отверстия, позволявшие рассмотреть хоть что-то, и стрелял до тех пор, пока не закончились патроны в объемном рожке.

Тем временем инстинктивно часть защитников развернулась, думая, что их обошли и напали с тыла, но никого не обнаружили. Когда они определили, что смерть пришла сверху, было поздно. Во-первых, защитников оказалось вполовину меньше, во-вторых, почувствовав замешательство в рядах врага, люди Чесоточника предприняли рывок и уничтожили засаду. Ни один выстрел не ушел в потолок, чтобы поразить противника.

– Класс! – восхитился Чесоточник. – Никогда о таком не слышал!

«А у нас только этим и занимаются, – грустно усмехнулся Феникс, вспомнив абордажные схватки на кораблях Альянса. – Бегаем как крысы…»

– Спасибо…

Бои продолжались еще минут пять, после чего защитники не выдержали, не дождавшись помощи ни от полиции, ни от Флота, на которую понадеялись, и начали отступать.

Пираты ворвались в грузовые трюмы, и началось привычное перетаскивание имущества на ближайшее пиратское судно. Старк тщательно следил за тем, что гребут пираты, хотя они гребли все, попадавшееся под руку, даже не проверяя – ящики, коробки… Что-то падало, разбивалось и рассыпалось.

Одна из коробок рухнула прямо перед Фениксом. Это была посуда, по виду из серебра, отделанного золотом. Уронивший пират охнул от восхищения и начал собирать все обратно. Старк хорошо запомнил криворукого пирата и маркировку коробки.

Почему-то он был уверен, что Колун по своей природной жадности «забудет» вытащить ее во время дележки. Как уже не раз «забывал» другое имущество, присваивая и не вынося на общую дележку.

«Это даже лучше, – с облегчением подумал Феникс. – Не придется никого брать на понт…»

56

И снова дележка. На этот раз куш достался необыкновенно большой, хотя Феникс предпочел бы, чтоб добыча оказалась мизерной, тогда народ можно было бы завести с полоборота. Для этого и задерживали штурм, чтобы до прибытия полиции перетаскали как можно меньше товара, но и полиция, как назло, долго не прилетала, так что перетаскали чуть ли не половину содержимого трюмов. Поэтому придется играть без фальши: сытого волка, только что сожравшего барашка, трудно обидеть нехваткой тощей мыши.

«Придется действовать с такими условиями, какие есть, – подумал Старк. – Иначе до следующего дележа можно и не дожить. Людей только зря потеряю, или еще какая напасть случится…»

На этот раз Феникс следил за дележкой особенно тщательно. Кучу ящиков из «Кристалла» и «Сундука» вытащили огромную, и таяла она медленно, так что пока нужной коробки не было видно. Но вот площадка очистилась, и образовались три груды ящиков.

Старк чуть не запрыгал от радости – отмеченного им ящика с посудой в общей куче не было. «Ну вот ты и попался, ублюдок!» – ликующе подумал Феникс.

– Ну вот и все, господа, добыча поделена, – тем временем объявил Колун, раскланявшись перед пиратами как фокусник, только что показавший захватывающий номер. – Все честь по чести. Начинайте погрузку…

– Стойте!!! – вышел вперед Старк, когда Колун повернулся, чтобы уйти на свой корабль.

– В чем дело? Ты чем-то недоволен, капитан Феникс?! – угрожающе произнес Колун.

– Да! Тут кое-чего не хватает! Где коробка серебряной посуды с позолотой?! Я ее вот этими руками помогал собирать, когда она рассыпалась!

Было видно, что пираты заинтересовались происходящим, поползли шепотки.

– Ты обвиняешь меня в воровстве?! – воскликнул Колун, почувствовав неблагоприятное настроение команд кораблей.

– Да, Колун! У меня даже есть свидетель!

Это заявление было воспринято бурей эмоций.

– И где же он?

– Вот…

Старк вклинился в группу членов экипажа «Сундука» и, взяв за плечо абордажника, вывел его в центр поля.

– Вот этот матрос – мой свидетель. Мы в разных командах, так что это вряд ли можно назвать сговором. Ведь так?!

– Так! – несмело прокричали то тут, то там. Феникс внутренне улыбнулся. Это кричали люди Чесоточника, которые, воспользовавшись небольшой сумятицей, смешались с командой «Сундука» и кричали оттуда. Дальше – больше. Услышав, что кто-то согласно кричит за их спинами из их команды, уже настоящие члены экипажа «Сундука», размахивая руками в негодовании, кричали: – Так! Действительно!

Команда с «Кристалла» напряглась, судорожно сжимая свое оружие, но приказа пока не поступало, и они просто переминались с ноги на ногу. А Старк продолжал дожимать:

– Скажи, честный охотник, была ли коробка с позолоченной серебряной посудой?

– Ну не жмись! – подбодрили своего приятеля пираты с «Сундука», который несколько заробел перед грозным Колуном, стоявшим широко расставив ноги и уперев кулаки в бока. – Говори, как было!

– Была коробка… – наконец сказал пират.

– Вы слышали – была! – закричал Феникс, стараясь перекричать крики негодования пиратов. – Что ты скажешь на это, Колун?

– Это провокация!

– Может, тогда ты нас пустишь на свое судно, чтобы мы проверили, есть на твоем корабле коробка с серебром и золотом или нет?!

Колун, набычившись, ничего не ответил. Что было только на руку Старку, и он снова взял слово:

– Может, ты боишься, что кроме этой недостачи обнаружатся другие? И в твоих трюмах обнаружится несколько больше груза, чем у тебя должно быть, а, Колун?

– Крыса!

– Скрысятничать вздумал!! – орали пираты. Они сами воровали у честных торговцев, но не терпели, когда воровали у них.

– Не подходи!!! – заорал Колун, когда экипажи с «Сундука» и «Пираньи» сделали шаг вперед. – Я не потерплю саботажа!!!

Абордажники с «Кристалла» по сигналу своего предводителя наконец-то перевели оружие в боевое положение. Остальные также не стали медлить.

Чувствовалось, что сейчас хватит одной искры, одной трагической случайности – и произойдет первый выстрел, после которого обрушится самый настоящий перекрестный шквал огня и от команд ничего не останется. В итоге из-за столового сервиза в считанные секунды могло полечь до сотни отборных абордажников. Этого Старку было совсем не нужно, и он, подняв руки, медленно вышел в центр площадки.

– Опустите свое оружие, господа… Нам не нужно кровопролитие среди честных свободных охотников. Если кто-то скрысятничал, тот и должен ответить… разве не так?

– Так! – послышался голос Чесоточника, и вслед за ним согласно прокричали практически все пираты, даже среди абордажников с «Кристалла».

– И вообще должны быть равные доли за равное участие! – проорал кто-то из задних рядов.

По голосу Феникс узнал Проныру, и его поддержали остальные пираты:

– Да! Равные доли!

– Что скажешь, Колун? – спросил Старк, подняв руки, чтобы все успокоились.

– Ты бросаешь мне вызов, сушеная макрель?! – злобно прошипел капитан «Кристалла».

– Ты угадал, Колун. Я бросаю тебе вызов! Ты уже не капитан и уж тем более не командор. Когда ты в последний раз ходил на абордаж со своими людьми, Колун? Или считаешь это уже ниже своего достоинства? А может, ты просто боишься? Только и умеешь, что тырить чужой кровью добытое добро! – прокричал Старк и был поддержан одобрительным гулом голосов. – Так и быть, ты можешь выставить бойца, раз уж отсидел задницу, но победитель получает все!

57

Феникс и Колун тяжело дышали. Первый только что произнес длинную речь, и у него резало легкие. Второй приходил в себя после нанесенного оскорбления.

– Я раздавлю твой череп и помочусь на твои выдавленные мозги, Феникс, – грозно пообещал Колун и вышел вперед.

Члены команд тут же образовали правильный круг для проведения состязания не на жизнь, а на смерть.

«Ну вот, – с какой-то дрожью в коленках подумал Старк. – Осталось только его завалить…» Вблизи немаленький Колун казался еще больше. Впечатлял и его клинок.

Феникс, чуть отступив назад, стал снимать с себя броневые накладки, понимая, что силой тут ничего не сделать, можно лишь полагаться на скорость и ловкость, броня мешала. Колун же, напротив, остался в броне.

Сняв накладки, Старк достал нож, раза в четыре меньший по размерам, чем у противника.

– Удачи, капитан…

– Спасибо, лейтенант, – хмыкнул Старк. – Она мне понадобится.

Противники медленно пошли навстречу друг другу, оценивая возможности противника. Мелочей тут быть не могло. Капитан знал, что с бугаями всегда тяжело работать, смертельные удары по болевым точкам для обычного человека для них лишь тычки, не более. В то же время один их удар в любую часть тела мог вывести из строя.

«Не зря же его прозвали Колуном», – подумал Феникс.

Затягивать хоровод не стоило, и капитан, под одобрительный гул пиратов, следивших за схваткой во все глаза, пошел в пробную атаку. Взмах ножом в опасной близости, ответный удар клинком противника, и Старк нанес удар кулаком в бок, по печени, и… и ничего. Будто ударил стену.

– Проклятие…

Феникс поспешно отскочил в сторону, так как тесак Колуна опускался, и на второй удар уже времени не оставалось. Кувырок – и Старк снова вскочил на ноги.

– Ну, рыбья чешуя, иди ко мне… – подозвал Колун, ухмыляясь.

– Сейчас.

Старк снова пошел в атаку. Он то прыгал вправо, то влево, пытаясь дезориентировать противника, чтобы всадить нож между стыками броневых накладок. Но тот лишь поворачивался вслед за капитаном, делая резкие выпады, так что Фениксу приходилось резко отскакивать в сторону, как горному козлу, чтобы не лишиться головы.

Снова распластавшись на земле, уходя от клинка, Феникс со всей силы врезал по коленке противника, надеясь повалить его на землю, но тот лишь только ойкнул, и Старку пришлось перекатиться по земле, чтобы не быть затоптанным мощными подкованными каблуками.

«Черт, да что же с ним делать?! – про себя воскликнул Старк, снова вскочив, уже тяжело дыша. – Еще и атмосфера какая-то…»

И снова минутное топтание вокруг друг друга, словно в хороводе, и новая атака Феникса. На этот раз не повезло. Тяжелый кулак Колуна обрушился сверху вниз, голову удалось сберечь и даже поставить блок, но он не помог, и сокрушающий удар обрушился на плечо.

Глухой вскрик – и Старк едва успел увернуться от следующего– удара. Левая рука безвольно повисла. Она не желала подчиняться и болталась культей. Малейшее движение причиняло невыносимую боль.

– Что, не нравится? – осклабился Колун. – В следующий раз я раздолбаю твою голову…

– Я это уже слышал… Ты повторяешься, Колун… – прохрипел в ответ Феникс.

Капитан «Кристалла», рыча, пошел в атаку, которая должна была поставить точку в затянувшемся поединке, но капитан Феникс не собирался сдаваться и убегал. До тех пор, пока новый удар не отбросил его в сторону и Феникс рухнул на кучу из ящиков.

Он едва успел увернуться, как тяжелый тесак Колуна врезался в то место, где только что находилась голова. Феникс катался по этой куче, а Колун рубил своим клинком, точно топором, прорубая пластик коробок и алюминий ящиков.

Феникс носком ботинка ударил по пальцам Колуна, когда тот пытался вытащить застрявший после особенно сильного удара тесак. Противник разжал пальцы, и следующим ударом Старк отбросил его нож куда-то за кучу.

– Ах ты гнида! – взревел Колун, схватил ящик и начал поднимать его над головой, чтобы обрушить на своего противника.

Такой шанс Феникс упустить не мог. Его противник устал и забыл, что капитан еще не выронил свой нож. Перекатившись на больную руку, что причинило острейшую боль, Феникс подобрался и сделал рывок вперед. Отточенный замах – и десантный нож со скрежетом вошел в бок Колуна.

– А-а!!! – взревел Колун от боли, бросая ящик в противника.

Старку ничего не оставалось, как отпустить нож, застрявший в броневой накладке, и увернуться от ящика. Но и Колун отступил. Он медленно вытащил нож из своего бока, поглядел на него как на какую-то странную вещицу неизвестного назначения и выронил на землю.

– Убью!!! – снова взвыл капитан «Кристалла» и, похоже, мало что соображая, бросился вперед.

Феникс видел, как на него словно буйвол несется Колун, намереваясь заключить в смертельные объятия и раздавить и без того поврежденные ребра. Капитан вскочил и сделал два шага навстречу, в самый последний момент отклонился влево, сделав подножку.

«До чего же больно! – воскликнул про себя Феникс, свалившись на больную руку. Не хотелось даже шевелиться, чтобы не испытывать эту мучительную боль еще раз.

«Вставай… Вставай!» – кричал себе Старк.

А может быть, это вовсе не он кричал себе мысленно, а наяву орала толпа? И замутненное болью сознание уже не могло верно интерпретировать информацию?..

Как бы там ни было, Колун также не удержал равновесия и упал на колени, упершись кулаками в землю. В этот момент Старк со всей силы, словно собираясь вывести на орбиту мяч, пнул Колуна в раненый бок, из которого густо сочилась кровь.

– Получи, тварь…

От удара, от боли Колун повалился на правый бок. Превозмогая мучения, Колун попытался встать, но сделать ему это помешал Старк. Феникс набросился сверху на командира «Кристалла» и принялся душить здоровой рукой.

Задушить такого здоровяка, как Колун, было невозможно. Да и не ставил себе целью капитан удушение: он схватил пальцами горловой хрящ и сжал его в кулаке. Послышался едва слышный хруст и хрип Колуна.

На последнем издыхании, еще просто не зная, что мертв, Колун начал колотить Старка руками, как боксер, вошедший в клинч. Но каждый удар был слабее предыдущего, воздуха в легких Колуна не хватало, и, выгнувшись дугой, он обмяк под Фениксом.

– Черт… как же он меня отделал… – прохрипел Феникс в наступившей гробовой тишине, сползая на землю и оперевшись спиной на бок Колуна, словно сидя в кресле.

– Капитан!..

– Помоги встать, Тэд… Послушайте меня! – заторопился Старк, чувствуя, что силы покидают его Он отыскал глазами одного из пиратов с «Кристалла» и, кивнув ему, сказал: – Ты вроде бы был вторым после Колуна?

– Да.

– Бери «Кристалл» под свое командование…

– Спасибо, командор.

– Проныра…

– Да, командор?

– Раздели добычу поровну между всеми.

– Будет сделано, командор!

– А как насчет прошлой добычи?! – прозвучало из толпы.

– Прошлая добыча была поделена согласно договору! – ответил Старк. – И все, что на «Кристалле», принадлежит его команде!

Команда «Кристалла» одобрительно загудела. Многие из них опасались, что у них все отнимут из-за перемены власти.

– А это делим поровну, потому что был зафиксирован факт воровства и теперь я новый командор! – продолжил Старк. – А теперь уведите меня, а то я прямо здесь рухну…

В себя Феникс пришел только через час. Он сразу почувствовал, что туго перетянут, так что трудно дышать, да и перед глазами мутилось.

– Ну как дела, Док? – спросил капитан, зная, что постарался именно он.

– Ужасающие, сэр, но лучше, чем могло бы быть, – улыбнулся Жульен.

– А именно?

– Вы живы, – пошутил Жульен, – и это хорошая новость, ко у вас сломана левая ключица, два верхних левых ребра… Честно говоря, я не понимаю, как вы вообще смогли продержаться…

– Что еще?

– Подозрение на перелом нижних ребер… это когда вы сидели на нем, а он вас молотил. Разрывов внутренних органов нет. О многочисленных гематомах я уже не говорю…

– Ну что же, действительно, могло быть и хуже…

В дверь постучали.

– Кто там? А, это ты, Проныра…

– Я, командор. Хотел узнать, куда отправляемся? На Роял?

– Нет… нужно закрепить полученный успех… а то скажут, будто я только и могу, что делить чужое… поэтому на охоту. Возьмем какое-нибудь судно, поделим все поровну и тогда отправимся домой.

– Понял, – закивал головой Проныра. Он одобрял решение молодого командора.

58

По торговому маршруту от Крайса до Триселя шло с виду обыкновенное торговое судно «Серебряник», или «купец», как их еще называли пираты, полиции поблизости не наблюдалось, пиратов тоже. В связи с последним обстоятельством экипаж «купца» должен был бы радоваться, но все обстояло совсем наоборот, так как судно было «оборотнем» и вместо клановой команды были полицейские – ловцы свободных охотников.

Лейтенант Ферро тупо пялился на экран радара, но никаких меток не наблюдалось. Время от времени мимо проходили другие торговые корабли, которые по корпоративной этике передавали своему коллеге сведения об обстановке. Судя по ним, пиратов в секторе «С» не наблюдали уже три недели.

– Сэр…

– Что, лейтенант? – отвлекся от своих занятий капитан Зико Рональдо.

– Сэр, может, они нас вычислили?

– Какой задницей? – усмехнулся капитан.

– Да кто их знает?.. Может, видят, что мы постоянно словно напрашиваемся…

– Поясни, Стас.

– Ну… мы ходим туда-сюда уже не первый раз… и постоянно полиция и Флот на подозрительно большом расстоянии…

– Я понял тебя, лейтенант, но скажу, что у тебя паранойя. У пиратов нет технических возможностей, чтобы нас вычислить, если только им не продают информацию прямиком из нашего управления, а это. я тебе скажу, – чревато. Так как нас курирует… сам знаешь кто.

– КЕК.

– Правильно. Башку продажному копу КЕК снимет и даже глазом не моргнет. Своих возможностей у пиратов, чтобы создать свои буи для отслеживания трассы, тоже не имеется, да и засекла бы наша разведка несанкционированные устройства на маршруте. Так что пираты ходят только наудачу, ну что ж, им пока везет…

Двери в капитанский мостик с шипением разошлись, пропуская угловатого сержанта-контрабордажника в форме боцмана.

– Что у тебя, Дашко?

– Честно говоря, сэр, обстановка накаляется. Люди сидят без дела…

– Я знаю, сержант… но ничем помочь не могу. Пираты, как назло, носа не кажут. Но если что, заставь их выдраить палубу, чтобы все блестело… ну ты сам знаешь, как что.

– Да, сэр, – усмехнулся сержант.

«Как яйца у кота», – договорил он про себя однажды вылетевшую из уст капитана присказку, неизвестно где подхваченную.

– Разрешите идти, сэр?

– Иди, сержант.

Почувствовав, что капитан не прочь поболтать от безделья, лейтенант вновь завел разговор:

– Одного не пойму, сэр, как вообще они завелись, пираты эти…

– А кто их знает… – пожал плечами Рональдо и отхлебнул кофе.

– Но должна же была быть хоть какая-то причина? Не могли же они возникнуть из ниоткуда?

– Ну… наш полковник в Академии считал, что как-то раз один торговец ограбил другого, побоявшись, что его посадят за решетку, как обезьяну, стал скрываться, а чтобы как-то существовать, продолжил грабеж, продавая награбленное фермерам с окраин, которые также законопослушностью не блещут. Позже к нему присоединились другие торговцы, не слишком удачливые в торговых делах, ну и пошло-поехало.

– Интересная версия… Сэр!

– Да не ори ты так!.. Я чуть кофе не пролил…

– Простите, сэр… тут это… пираты, в общем.

– Ну наконец-то! – воскликнул капитан, внимательно просмотрев данные об обнаруженном судне по терминалу. Оно двигалось поперек торговой трассы, не было заявлено в маршрутной базе данных, а также не отвечало на позывные. Одним словом – типичный пират. – Объявляй общую готовность.

– Есть, сэр! Подать сигнал бедствия?

– Еще рано… мы, как «купцы», их еще не видим, – напомнил Рональдо.

– И правда… Они пытаются выйти на связь.

– Включи…

Вышедший на связь пират потребовал остановиться и пообещал просто забрать груз, никого не тронув.

– Х-ха! – усмехнулся Рональдо, вырубив связь и стерев с лица испуганную гримасу. – Вот теперь давай, ори во всю глотку «SOS».

– Есть, сэр!

– Ну вот, – удовлетворенно кивнул капитан, когда увидел, как от пиратского судна отстыковались два шаттла и на полном ходу стали приближаться к «Серебрянику». – Теперь объявляй боевую готовность. Нужно встретить гостей!

Капитан Морган в последнее время был мрачнее метановой тучи. Бегство странных новичков во время абордажа «купца» серьезно подорвало его авторитет на корабле. После гибели Слона, а главное, Хромого, произошел жесткий конфликт за первенство. Вставший во главе абордажников человек замахнулся и на его, Моргана, власть, но Морган быстро это просек и с верными людьми скрутил наглеца и на глазах всех, в назидание, живьем выбросил в космос, словно мусор. После этого страсти несколько улеглись, но неприятный осадок остался.

Кроме того, добыча была небольшой, а перевозкой чуми никто заниматься не хотел, слишком уж неприбыльным делом это было, да и хлопотно, разве что совсем уж с голодухи. Потому нужно было брать какого-нибудь «купца», да пожирнее.

Но в прошлом независимые торговцы, которые иногда враждовали между собой, в последнее время стали ходить небольшими караванами в два-три судна, вместе отбиваясь от пиратов-одиночек вроде него.

Вот уже несколько недель они наблюдали, как проходил караван за караваном. Иногда по маршруту рыскали полицейские катера и рейдеры Флота, и тогда Моргану приходилось уносить ноги. Всем это уже порядком надоело, а возвращаться с полупустыми трюмами на Роял не имело смысла. Только и смогут, что закупить топлива и на остатки средств гульнуть два дня. Мало.

– Атаман… кажется, у меня для вас есть хорошая новость!

– Ну не томи, Грыжа, – недовольно скривился Морган. – Что там?

– Купец… один!

– Ну-ка?!

Морган подскочил к радару, за которым сидел Грыжа.

– Где федьки?!

– Нету их! Последний три дня назад прошел.

Что-то неприятно ворохнулось в душе, на какой-то миг он даже засомневался, но трюмы были пусты, а значит, их нужно было пополнить.

– Вызови их!

– Готово!

– Я предлагаю вам сдаться… – проговорил Морган, глядя на испуганное лицо капитана «купца». – Остановитесь! Обещаю, что никто не пострадает, мы просто заберем груз.

Связь оборвалась.

– Они посылают сигнал о помощи! – посмотрев на приборы пеленгации, объявил Грыжа.

– Штурман – вперед!

– Есть, атаман!

– Абордажной команде приготовиться!

– Уже давно готовы! – радостно ответил новый командир абордажников.

– Тогда вперед! Распотрошите их!

– Сделаем, атаман, в лучшем виде!

Три минуты спустя от «Крамера» отошли два шаттла и взяли курс на «купца», который начал маневрировать и даже отстреливаться. Но пилоты шаттлов были мастерами? и спустя несколько минут сначала один, а потом второй шаттл прилепились к борту торгового судна.

– Есть! – вскрикнул Морган.

Все складывалось просто отлично.

59

Стрелок, согласно легенде, отстрелялся из рук вон плохо, то есть как типичный торговец, у которого от страха руки трясутся. Потому атакующие довольно быстро сократили дистанцию и пошли на абордаж.

Капитан с лейтенантом, уже облаченные в штурмовую броню, держа в руках увесистые автоматические винтовки «СУ-1X», уже стояли в центральной галерее вместе со своими бойцами, ожидая глухих ударов шаттлов о борт судна.

Наконец прозвучал первый удар.

– Ну что там, где они? – запросил информацию капитан у штурмана.

– Сэр, первый шаттл присосался между третьей и четвертой переборкой… на третьем ярусе.

– Давай, лейтенант…

– Есть, сэр! За мной!

Лейтенант со своей половиной отряда умчался встречать гостей. Когда он скрылся за поворотом, прозвучал второй удар, эхом отдавшийся во всех галереях судна.

– Что со вторым?!

– Одну минуту, сэр… Они прилипли на втором ярусе между пятой и шестой переборкой.

– Понял тебя… Включай глушилку.

– Включена.

– За мной!

И капитан бегом повел своих людей к указанному месту. Здесь уже стоял вибрирующий вой – это пробивал отверстие в корпусе алмазный резак пиратского шаттла. Стенка заискрила, и вскоре показались режущие кромки.

– Всем приготовиться!

Бойцы и без того уже были готовы, заняв предписанные позиции, прикрывшись небольшими щитами.

– Ну вот вы и попались, сволочи… – улыбнувшись, прошептал Рональдо, наблюдая за тем, как упал вырезанный круг и тут же в проем влетели две гранаты.

Громыхнули взрывы. Как и ожидалось, это были свето-шумовые петарды, которые были призваны дезориентировать и напугать обороняющийся экипаж. Но на этот раз пираты столкнулись не с простым экипажем, а контрабордажной командой, которой даже боевые гранаты были нипочем.

Взрывы послужили сигналом не только для пиратов, но и для полицейских бойцов. Завязалась перестрелка. Плотный огонь выкосил первые ряды пиратов в переходном отсеке. Досталось и полицейским, несколько человек повалились на палубу с серьезными ранениями или контуженными от попадания в голову.

Но огневая мощь оказалась не на стороне пиратов. Полицейские контрабордажники, прикрываясь щитами, продвигались вперед и вскоре уже вломились в переходный отсек шаттла и, перешагивая через тела преступников, проникли на сам шаттл, перестреляв всех, кто не бросил оружие и не поднял руки над головой.

– Так-то лучше, ублюдки, – отбрасывая щит со множеством вмятин от пуль, произнес капитан.

Рональдо быстро перебрался в пилотскую кабину, где пилот что-то орал в микрофон.

– Заткнись, – сказал капитан, приставив к голове пилота ствол пистолета. – А то я все стекло твоими мозгами забрызгаю.

– Пон-нял… – ответил пилот, щелкнув тумблером и отключая связь.

– Так-то лучше. Лейтенант… лейтенант, как дела?

– Нормально, сэр. Мы взяли их.

– Потери?

– Двое, сэр…

– И у меня один… Ладно… Радист, – вызвал он капитанский мостик «Серебряника».

– Слушаю, сэр.

– Они что-нибудь передали?

– Не думаю, сэр. По крайней мере, мы ничего не слышали, значит, и пираты ничего не услышали.

– Хорошо. К нам кто-нибудь идет на помощь?

– Да, сэр. Ближайший полицейский катер в часе ходу.

– Отлично. Лейтенант…

– Да, сэр?

– Твой пилот еще жив?

– Конечно, сэр.

– Хорошо. Сидим тридцать минут и отчаливаем, все переговоры будет вести пленник под моим присмотром.

– Есть, сэр.

Под дулом пистолета пилот, пленник капитана, вел переговоры с базовым кораблем, передав, что были неполадки со связью и сейчас все в норме. Что абордаж удачен и на борт уже грузят первые ящики с товаром «купца».

– Молодец, – похвалил пилота капитан. – Глядишь, на суде зачтется тебе твое сотрудничество…

Рональдо рассмеялся, увидев злобный взгляд пилота шаттла.

– Отлично… – перевел дух Морган. А то пират забеспокоился, когда услышал шум и треск в эфире. Но вроде бы все было отлично.

– Атаман, копы на горизонте, – через какое-то время показал на радар Грыжа.

– Понял. Эй, закругляйтесь там, федьки скоро будут здесь.

– Уже отчаливаем, атаман.

– Хорошо.

И действительно, через минуту оба шаттла отстыковались от выпотрошенного «купца» и направились к «Крамеру». Морган сам решил встретить абордажников и посмотреть груз.

Раздался лязг захватов, а дальше случилось то, чего боится каждый капитан пиратского корабля – на борт словно демоны начали врываться полицейские в темно-синей броне. Они с ходу рассредоточились по судну, раздавая направо и налево удары тяжелыми прикладами «СУ-1X».

– Всем лежать! – закричали они.

Кто-то не внял приказу и попытался оказать сопротивление, но тут же был расстрелян из трех стволов. Больше охотников возражать специальному полицейскому отряду не нашлось.

– Я сказал – лежать!

– «Оборотень», – злобно сплюнул Морган кровавую слюну из разбитой губы. – Что ж, не везет так не везет…

– Я капитан Рональдо, специальный полицейский отряд «Сигма». Вы все арестованы. Все, кто окажет сопротивление, будут немедленно уничтожены. Никому не двигаться. Кто здесь главный? Хотя я уже и так вижу…

С садистской улыбкой капитан подошел к Моргану и, пнув его под ребра, произнес:

– Ну вот и все, атаман – допрыгался…

60

Шалом Мажимель был весьма раздосадован, когда узнал, что его пленникам все же удалось ускользнуть практически из рук. Возникшая в Зоне Аномалий гравитационная вспышка раскидала корабли сопровождения и чуть было не разломила линкор пополам. Потом, как и предполагал первый заместитель, их видели возле одной из Червячных дыр. Скорее всего, пленники хотели вернуться к себе домой во что бы то ни стало, но смогли убежать, несмотря на пущенный в погоню малый линкор. Сразу было видно, что эти, из Основной ветви, неплохо ориентируются в Аномалиях.

После их окончательного исчезновения о них долго ничего не было слышно. Но, несмотря на поставленные заслоны, они все же добрались до пиратской столицы. Агент передал, что видел некоего Феникса, очень похожего по описанию. Агенту был передан приказ всеми возможными способами ликвидировать объект, но тот исчез через несколько дней.

– Где последние оперативные сводки?! – раздраженно стукнув по клавише коммутатора, прошипел Мажимель.

– Прошу прощения, сэр, сейчас же будут, – пролепетала секретарша, посмотрев на часы. Она должна была нести их только через час, но, видимо, шеф был совсем уж в плохом настроении.

Дверь открылась, и в кабинет влетела секретарша, которая, даже бегая, умудрялась не терять своей грациозности.

– Прости, Лили… – смягчился Мажимель, увидев ее длинные ноги.

– Ничего, сэр, вот то, что вы просили.

– Спасибо… – Шалом принял папку с кипой бумаг. – Можешь идти.

Мажимель приступил к работе, едва за дверью скрылась туго обтянутая мини-юбкой упругая попка Лили.

«Черт… о чем я думаю?.. – подумал он, приходя в себя от стука закрывшейся двери. – Мне тут голову на каждом совещании грозятся открутить из-за этих проклятых беглецов, а я думаю о заднице своей секретарши!»

Раскрыв папку, он быстро разворошил все документы, подавляя в себе с невероятной силой вспыхнувшее возбуждение, заставлявшее его чувствовать себя некомфортно, и выискивая только одну закладку под шифром «ОВ-Ф». В этом пакете документов было все о капитане Фениксе Старке, командире «флибустьеров» из Основной ветви.

– А вот и ты… – прошептал Мажимель.

На этот раз здесь была целая кипа фотографий объекта и его людей в самодельной броне и оружием в руках, в том числе и тех, что сбежали вместе с ним. Фотографии плохого качества, сделанные следящими камерами, были снабжены докладной запиской. Из нее следовало, что объект «Ф» стал пиратским капитаном угнанного судна, переименованного в «Пиранью», и сам принимает участие в абордажах.

«„Пиранья", так назывался их абордажный шаттл, – вспомнил Шалом. – Что ж, он последователен».

Кроме того, было сказано, что объект «Ф» примкнул к другому пиратскому капитану по прозвищу Колун (фотография прилагалась).

«Здоровяк, но не долго тебе жить осталось, – вдруг подумал Шалом и сам удивился этой мысли: – О чем это я?»

– Сэр… – раздался голос из коммутатора.

– Что, Лили?

– К вам генерал Рэмплинг, пропустить?

– Пропускай…

– Хорошо, сэр…

«Она что, кокетничает со мной? – подумал Шалом, анализируя тон секретарши и чувствуя, как внизу снова становится тесно. – Проклятие!..»

Он мучался этим вопросом до тех пор, пока в кабинет не вломился генерал.

– Здравствуйте, сэр.

– Садись… в последнее время ты ко мне зачастил, мой друг. На тебя в Управлении не смотрят косо?

– А они и не знают, что я к вам, – хохотнул генерал. – Они думают, что я к любовнице…

«Опять об этом…» – не заметив некоторой иронии в словах генерала, подумал Шалом. Воображение нарисовало ему Лили в одном кружевном белье. В сознание протиснулась непрофессиональная мыслишка просто трахнуть секретаршу, когда она войдет в следующий раз с кофе на подносе.

– Кх-м… Похвально. Ну так зачем ты пришел?

– Сказать, что наш объект замечен совсем уж в преступных деяниях.

– Я знаю…

С этими словами Мажимель бросил через стол кипу фотографий.

– Орудует с неким Колуном…

– Ваша информация не первой свежести, сэр, – не удержался генерал Рэмплинг и подколол первого заместителя директора КЕК.

– Что ты хочешь сказать? – насупился Шалом.

– Колун давно уже труп…

Мажимель улыбнулся, вспомнив свою мысль про Колуна.

– Продолжай.

– И теперь всем заправляет этот самый Феникс. Теперь у него аж три корабля в подчинении, и что-то говорит мне, что на этом он не остановится.

«Кому-то придется сделать нагоняй за предоставление устаревшей информации. Какой-то генерал от полиции знает больше КЕК! – подумал Мажимель. – Но генерал прав, этот Феникс не остановится…»

– Значит, его нужно остановить…

– Что, сэр?

Мажимель чуть вздрогнул и понял, что думает вслух.

«Что-то я уже совсем расклеился», – подумал Шалом и повторил:

– Значит, его нужно остановить.

– Каким образом?

– Что у нас там, мало агентов, что ли?

– Не знаю, как у ВАС, сэр, но у меня там их раз-два и обчелся. Я также думаю, что и ваши агенты не слишком пригодны для проведения ликвидационных работ. Это просто сборщики информации, но у меня есть одна идейка…

– Какая?

– Пусть его уберет другой пират.

– Хм-м… а это мысль, мой дорогой друг. И у вас есть кандидаты?

– Целых два.

– Подробнее…

– Недавно наши «оборотни» взяли двух пиратов… вот у меня как раз с собой информация о них.

Генерал протянул Мажимелю папку. Тот быстро просмотрел информацию. Один пират, некий капитан Томагавк, орудовал в составе двух кораблей, но второму судну удалось уйти. Второй был волком-одиночкой.

– Думаю, лучше использовать этого Моргана, – наконец высказался Шалом. – Второй кандидат слишком сильно засвечен.

– Согласен с вами, сэр. Но с ним придется хорошо поработать…

– Доставь его ко мне. Я сам с ним поговорю.

– Как скажете, сэр, – улыбнулся генерал Рэмплинг своим мыслям. Разговоры с КЕК еще никому не прибавляли здоровья.

61

В последний момент Мажимель изменил свое решение встретиться с пиратом в камере. Он понял, что показательным запугиванием мало чего добьется от Моргана.

– Приведите заключенного ко мне, – приказал он лейтенанту, готовившемуся сопровождать его на нижние ярусы, где были оборудованы камеры и в одной из них содержался Морган.

– В ваш кабинет, сэр?

– Да, лейтенант.

– Но, сэр, он может быть опасен!

– О своей безопасности я позабочусь. Ведите.

– Есть, сэр.

Через двадцать минут раздался стук в дверь и, не дожидаясь приглашения, вошел лейтенант.

– Заключенный доставлен, сэр.

– Введите его и можете идти.

– Идти?..

– Да, лейтенант, идите.

Лейтенант стушевался, но потом, щелкнув каблуками и решив, что если кто чокнулся, то он тут ни при чем, и, отдав честь, вышел за дверь.

– Присаживайтесь, Морган… – указав на кресло перед собой, сказал Шалом. – Сигару?

– Не нужно…

– А я с вашего позволения закурю.

Мажимель действительно раскурил сигару, пустил густое облако дыма и понаблюдал за воронкой под потолком.

– Ну и чего вам нужно?

– Сотрудничество.

– Да я скорее придушу вас, чем соглашусь на подобное, – усмехнулся пират.

– И что же вам мешает меня придушить?

– Амбалы в этих шкафах… – кивнул на шкафы по обе стороны кабинета с зеркальными стеклами. – Стоит мне только двинуться, и меня нашпигуют свинцом. Не так ли?

– Что ж, вы меня раскусили, – улыбнулся Мажимель и снова выпустил дым. – Тем не менее я повторяю свое предложение о сотрудничестве…

Морган лишь злобно зыркнул на первого заместителя. Он бы сплюнул на пол, но что-то удержало его от этого действа.

– Что ж, ваше молчание я рассматриваю как знак того, что вы готовы меня выслушать. Тогда слушайте… – продолжил Мажимель, поудобнее устроившись в кресле. – Я предлагаю, чтобы вы стали моим секретным сотрудником…

– Стучать, что ли?

– В этом нет нужды, – отмахнулся Шалом. – Не секрет, что у нас в вашем Рояле есть свои агенты, но если у вас будет какая-то важная информация, то КЕК, безусловно, щедро за нее заплатит.

– Даже так? – удивился Морган.

– Даже так…

– Ладно, что от меня конкретно требуется сделать, а то я что-то не врубаюсь?

– До поры до времени можешь заниматься тем же, чем занимался раньше, но первоочередная цель – убрать одного человечка.

– То есть вы, по сути дела, меня отпустите?

– Ну да, – кивнул Шалом.

– И что же мне помешает наплевать на каш с вами договор?

– Запись, которая сейчас ведется… конечно, ты своим коллегам можешь сказать, что это подстава, монтаж и вообще графика, но не думаю, что капитаны тебе поверят. И это будет самой надежной гарантией, что ты меня не обманешь и сделаешь все, как я прошу.

– Хорошо… если я выполню свою часть работы, что дальше? Вы ведь можете опять что-нибудь придумать, шантажируя записью?

– Конечно, Морган. Тебе не повезло – ты попался, и тебе так или иначе придется играть по тем правилам, которые я выдумаю. Или ты предпочтешь провести десять лет на рудниках? Скажу прямо – это смертный приговор. Дольше пяти-шести лет там никто не выдерживает.

– Сволочь.

– Жизнь такая, – улыбнулся на оскорбление Мажимель. – Все мы сволочи.

– Ладно… кого я должен мочкануть?

– Его…

Шалом протянул одну из лучших фотографий Феникса Старка.

– Ты его знаешь? – спросил Мажимель, увидев, как вытянулось лицо Моргана.

– Знаю и скажу больше… Вы зря наняли меня, я бы его завалил сам, как только бы с ним встретился.

– Даже так? – Пришла очередь удивляться Шалому.

– Даже так…

– Что ж, это даже к лучшему, когда есть двойной стимул. Вероятность осечки будет меньше.

– Что насчет моей команды?

– Здесь есть определенные сложности. Многие несдержанны на язык… этих мы вычислим своими методами и, уж не взыщи – они останутся у меня. Запишешь в потери – обычное дело. С остальными поговоришь сам, и уж постарайся их убедить, это в твоих интересах. В качестве компенсации я даже оставлю тебе все, что ты награбил до того, как попался, и даже добавлю, чтобы ты как можно быстрее прибыл на Роял и убрал этого человека.

– Хм-м, – усмехнулся Морган. – Интересно бы узнать, чем он вам так насолил, что вы идете на подлог, преступление и тайное убийство без суда и следствия?..

– Если я тебе расскажу, то мне придется убить тебя, – засмеялся Мажимель, озвучив одну из самых «заезженных» шуток в КЕК.

62

Абордаж под руководством нового командора Феникса Старка прошел успешно. Добыча была обычной, и, поделив ее поровну между всеми участниками грабежа, капитан под дружное одобрение принял решение возвращаться на пиратскую базу Роял, так как всем уже порядком надоело болтаться в космосе и хотелось наконец потратить награбленное за пять месяцев.

– Ну как дела, Проныра, ты ее нашел? – первое, что спросил Старк, когда Рудольф Болдин вернулся из города.

– Нет. Марго с неделю назад отчалила на охоту. Но есть и хорошая новость…

– Не ухмыляйся, Проныра… Чего там за хорошая новость?

– Она тоже интересовалась тобой…

– Хм-м… что ж, это приятно, – улыбнулся Феникс. В последнее время Марго не шла у него из головы.

«Но хватит о глупостях, – подумал он, подводя внутри себя некую черту. – Может, оно даже и к лучшему».

Кроме всего прочего, Старк хотел предложить ей объединиться и действовать сообща, но потом понял, что это было бы его самой большой ошибкой. Марго на это не пойдет, ей уже предлагали нечто подобное. А чем он лучше?

– Ну ладно, Проныра, не будем о глупостях, пора выходить на финишную прямую. Что там, много в «Красном пауке» капитанов?

– Достаточно. Человек двадцать.

– Что ж, нанесем им визит. Думаю, они уже прослышали обо мне…

– Прослышали.

– И постарался об этом не кто иной, как ты? – догадался Феникс.

– Всего чуть-чуть, – признался Рудольф. – Но мои слова и феньки гроша ломаного не стоили бы, если бы информация не дошла до них по своим каналам от перекупщиков. Потом экипажи среди своих коллег потреплются.

– Понятно… Тогда пошли.

В «Красном пауке» мало что изменилось, разве что кое-где мебель стояла новая, возможно, из-за драк, которые, он по себе знал, бывают здесь не редко.

Найдя столик со свободным местом, где беседа текла довольно вяло, Феникс подошел к нему. К слову сказать, эти типы были на одном из первых мест в списке Проныры, который определил самых нуждающихся капитанов.

– Приветствую доблестных капитанов, – поздоровался Старк.

– А-а… – отозвался один из них, захмелевший чуть больше остальных. – Командор Феникс?..

– Вы правы, капитан Карго… Вы не будете против, если я вас угощу?

– Садись, – кивнул второй капитан, по кличке Линь. – Любой, кто предлагает выпивку, желанный гость за этим столом.

– Что правда, то правда, – подтвердил третий капитан, Шмат.

– Повторить, и мне то же самое, – сделал заказ Старк подбежавшему официанту.

Через полминуты принесли пива.

– И что уважаемый командор хочет от бедных капитанов? – поинтересовался Карго.

– Только то, чтобы они стали богатыми…

– За это надо выпить, – после дружного смеха икнул Карго.

– За что же ты пристукнул старину Колуна? – прищурив глаза, спросил Шмат.

– Простите, господа капитаны, если он был вашим другом или не расплатился по счетам, – начал Феникс, по лицам понял, что ни то ни другое не соответствует истине, и продолжил: – Но он скрысятничал самым бессовестным образом. За что и поплатился. Да и условия, которые он нам навязал, были просто грабительскими.

– Это правильно, – кивнул Линь. – Ну а от нас-то ты чего хочешь?

– Как вы знаете, у меня теперь три корабля, и я хотел бы увеличить их количество за счет свободных капитанов, то есть – вас.

– То есть ты хочешь взять нас в дело? – переспросил Линь.

– Именно.

– И на каких же условиях?

– Равного участия.

– То есть если мы сейчас все трое пойдем с тобой, то каждый из нас, включая тебя и твоих капитанов, получит по… по одной шестой?

– Именно так.

– Маловатая доля… – прогундосил Шмат.

– Только на слух, – не согласился Феникс. – Ведь нас будет больше, соответственно мы сможем атаковать больше судов в караване и вынести больше груза до подхода полиции, чем раньше. В итоге прибыль будет даже больше, чем от одиночного плавания.

– Не-ет… – протянул после долгого молчания Шмат, отрицательно качая головой. – Не пойдет. Прежний опыт показал, что даже четыре судна в группе уже нерентабельно, максимум три, как у тебя, но не больше… Потом такая флотилия будет слишком заметной, и копы будут гоняться за нами, пока не перебьют.

Остальные закачали головами, показывая, что они согласны с тем, что овчинка выделки не стоит, а значит, и пытаться нечего.

– Что ж, господа, всего хорошего, – встал Старк, понимая, что за этим столом ему больше делать нечего.

– Спасибо за пиво…

В следующую минуту из-за желания как можно быстрее найти себе союзников, новых капитанов с кораблями, согласившихся бы пойти вместе с ним, он допустил серьезный просчет – сразу же направился к следующей группе капитанов, чтобы уговорить их.

Но и там не нашел понимания. Аргументы были теми же, что и прежде: нерентабельность и заметность. Кроме того, как чуть позднее понял Старк, остальные капитаны отказывались из-за того, что видели, что отказались другие, так что на них не действовали никакие аргументы.

Ему надо было подождать день и потом поговорить с другими командирами, и у них не сложилось бы впечатления, что он охаживает всех. Просто болтает о том о сем… Но все умны задним умом, так что даже на следующий день, когда Феникс понял свою ошибку и решил переждать, ни о чем договориться не удалось.

«Поспешил – людей насмешил», – с горечью подумал Феникс, выходя из «Красного паука». Нужно было придумывать что-то еще.

63

Капитаны «Кристалла», «Сундука» да и Проныра с Чесоточником не понимали Печали Феникса. Откровенно – говоря, они и не хотели видеть в команде никаких новеньких. И Старк понимал, почему – все из-за той же жадности. Сейчас они получали одну треть от общей доли, а при появлении нового члена придется получать меньше. Об этом думали они в первую очередь, а о том, что в удельном весе даже при меньшем цифровом значении их добыча будет больше, понимали плохо.

В их сознании словно на чашах весов на одной тарелочке лежала одна треть, а на другой – одна четвертая-пятая-шестая… И как бы Старк ни пытался объяснить им, даже графики и рисунки рисовал, встречал в лучшем случае безразличие.

– Да ладно тебе, командор, – махнул рукой Чесоточник, другой рукой почесав бок. – Что нам эти нахлебники?! Сами проживем с такой-то силой. Три корабля. Ну а даже если ты прав и при большем количестве кораблей мы будем получать больше, что, признаться, у меня плохо укладывается в голове, то стоит ли из-за этого рисковать? Будем как на ладони с таким флотом, а так нас трое, невидимы…

«И эти туда же», – с глухим раздражением подумал Феникс.

Он понимал, что капитаны правы по-своему, но не мог посвятить их в истинный план, для исполнения которого нужен был полноценный флот. До сих пор ходили устойчивые слухи, что линкоры и полиция все еще снуют в Аномальных Зонах, потому приходилось ходить окольными путями.

– Ладно, – махнул он рукой. – Три корабля так три корабля…

– Вот это дело, командор!

Старк кивнул. Он надеялся, что удастся договориться с новыми капитанами, которые должны были скоро вернуться из своих походов. Среди них было немало молодых и бесшабашных, что, с другой стороны, тоже плохо – молодежь плохо управляема. Но выбирать не приходилось, и, пока они не вернулись, Феникс шатался по злачным местам, пытаясь отыскать новых партнеров по другим кабакам, где отдыхали и жили пираты. Но вот опять-таки районы их проживания создавали не слишком хорошее настроение.

Некоторые капитаны давали согласие, но когда Старк просил показать их корабли, то оказывалось, что это уже и не корабли вовсе, а так – груда железа на запчасти.

– Извините, капитан, я вынужден аннулировать нашу договоренность, – устало произнес Старк во время очередных смотрин красочно расписанного судна. Было видно, что этот корабль не поднимался в космос уже как минимум лет десять, да и отсутствие частей обшивки говорило, что он вообще вряд ли сможет взлететь, а если и сможет, то сесть уже ни за что – просто сгорит в атмосфере.

– Я же говорил, что это дохлый номер, – сказал Проныра.

– Я уже понял. Просто хотел посмотреть все возможные варианты, – кивнул Феникс.

Электрокар вывозил их с космодрома, когда взгляд Старка привлек высокий сетчатый забор, а точнее то, что за ним находилось. А находились там корабли, штук двадцать. Становилось ясно, что они тоже давно не участвовали в полетах, так как стояли очень близко друг к другу. Кроме того, эти корабли не походили на абордажные, слишком маленькие.

– Постой, – остановил Феникс водителя. – Что это за суда, Проныра?

– Металлолом, – пренебрежительно махнул рукой Рудольф. – Для абордажа они не годятся.

– А поподробнее…

В голове Старка уже начал складываться новый тактический план.

– Ну это, что называется, корабли первоначального капитала. Всякие яхты, почтовые уиндеры, прочий малогабаритный хлам.

– Но на них довольно мощное вооружение…

– Да. Лет десять назад власти попытались разворошить наш свободный город Роял и послали сюда Флот. Узнав об этом, мы эти кораблики быстро вооружили чем смогли… в общем от них осталось не больше двадцати процентов, но федек мы прогнали. Наша система хорошо пригодна для обороны… многочисленные метеоритные поля. Республиканцы понесли серьезные потери, прежде чем добрались до планеты и принялись бомбить наш город, тогда была предпринята последняя атака, и республиканцы отступили. С тех пор мы стали еще сильнее. Появились большие корабли, вроде наших абордажных. Федьки еще раз предприняли попытку захвата, но ушли, даже не войдя в первое метеоритное поле. По зову с охоты прибыли все пираты, и республиканцы предпочли оставить нас в покое, вылавливая на торговых маршрутах. А эти суденышки так себе и стоят в резерве. Вроде даже плановые осмотры проводят…

– И их никак не используют в деле?! – удивился Старк. – Может, существует какой-то запрет на их использование? Что-то вроде неприкосновенного запаса пиратской республики?

– Никакого запрета нет, просто они никому не нужны. Абордажные корабли имеют все: вооружение, команду, технические средства, чтобы вскрыть «купца» и вынести товар. Зачем они? Морока одна…

«Не может быть! – не поверил Старк. Ему бы эти корабли, если они на ходу обещают невероятные возможности. И Фениксу было непонятно, как эти возможности не видят пираты. – Может, просто закоснелое мышление?..»

– Проныра! – возбужденно зашептал Феникс. – Ну а хозяева-то у них есть?!

– Есть… как же не быть. Им даже платят своеобразное жалованье.

– С каких шишей?

– Со всех охотников взимается своеобразный налог. Плата за стоянку, и с части этой суммы платят капитанам, чтобы не забрасывали свои кораблики. Они ведь в случае чего действительно могут пригодиться.

– Прозорливо… Проныра, найди мне этих капитанов, у кого суда на ходу, я им сделаю предложение, от которого они не смогут отказаться.

Рудольф пожал плечами. Что ж, командор иногда предлагал хорошие вещи; может, и сейчас что путное выйдет?

– Хорошо.

– Пригласи их в небольшой бар, подальше от «Красного паука».

– Сделаем.

Капитанов набралось пять человек. В основном старики, еще отражавшие атаку Флота республики Фест, да один молодой, вошедший в права наследства.

– А остальные? – удивился Старк. – Там же двадцать два корабля стоит.

– Остальные неработоспособные.

– А как же плата, что они получают?

– Эти старики лелеяли свои корабли скорее из любви, а молодежь, что пришла им на смену, за редким исключением, заботиться за бесперспективным металлоломом не захотела и пошла по другой стези – абордажников на чужие корабли.

– Ясно… Ну да ладно, нам пока и этих хватит. С остальными потом разберемся.

Старк откинул ширму и вышел к капитанам малотоннажных судов.

– Приветствую вас, капитаны…

Капитаны пробурчали что-то в ответ, а один из них, вынув изо рта трубку, спросил:

– Зачем позвал?

– Предложить вам работу.

– Это какую же?

– А какая работа может быть у старых пиратов? Пиратствовать.

– Интересно говоришь, молодой человек… – подобрался старик с трубкой. – Только боюсь, что наши кораблики не приспособлены для этого.

– Отчего же?

– Ты сам все видел…

– Вот именно, видел…

– Не тяни резину, – не выдержал молодой капитан по кличке Быстрый. – Наши корабли не могут брать на абордаж, на них вообще не поместится больше десяти человек команды, а о том, чтобы брать на борт груз, вообще не может быть речи. Так как ты хочешь нас использовать?

– В качестве кораблей поддержки, – выложил свои козыри Старк.

Быстрый, кажется, согласно своему прозвищу, понял все сразу. До стариков услышанное доходило чуть медленнее, но и они наконец заулыбались.

– Интересно говоришь, молодой человек… и сколько же ты хочешь нам предложить?

– На первоначальном этапе по одной седьмой. Посмотрим, как заработает наша схема, ну а там посмотрим.

Увидев некоторое недовольство на лицах, особенно у молодого, который, наверное, хотел большего, Феникс добавил: – Это все же лучше, тем те подачки, что вам суют, а?

– Лучше, – вынуждены были согласиться капитаны. – Гораздо лучше…

– Тогда собирайте экипажи и через неделю мы выступаем!

64

И без того значительно поредевшую в схватке с полицейским отрядом команду Моргана ополовинили. КЕК определило, что они «болтуны» и рано или поздно проболтаются, по пьяному ли делу или из корыстных побуждений. «Крамер» догрузили чужим грузом и отпустили.

Все время, пока они следовали на Роял, Морган провел в тяжелых размышлениях. Было несколько вариантов дальнейших действий, но сам он выбрать ни один из них не мог и не хотел, потому устроил сход всех членов экипажа.

Экипаж едва заполнял половину нижней палубы, где обычно при таких сходах яблоку некуда было упасть и многим приходилось слушать речь по радиоприемнику.

– Я собрал вас, свободные охотники, чтобы решить, как нам быть дальше… Как вы знаете, нам выставили жесткое условие: свобода или смерть. Мы выбрали свободу, но стали при этом крысами. Вот и надо решить, останемся ли мы крысами или будем честными свободными охотниками.

– Что ты хочешь сказать, Морган? – спросил его из толпы новый командир абордажников, по кличке Сапожник. – Предлагаешь наплевать на КЕК?

– Да, есть такой вариант. Принесем покаяние перед честным народом Рояла, что другого пути у нас не было.

– Боюсь, атаман, нас не поймут. Скажут, что своих продали ради собственной свободы, – снова ответил Сапожник. – И потом, скажи, атаман, ты бы сам поверил этому капитану, если бы он принес покаяние, а если все же поверил бы, то как стал к нему относиться? Наверняка бы руки не подал…

– Твоя правда, Сапожник, – кивнул Морган.

– С нами даже продажные девки спать не будут… одни останемся. Придется до конца своих дней возить фермерам их долбанных чуми, а девок иметь с захваченных кораблей. Долго мы так не протянем, особенно если учесть, что федьки на нас после такого поворота откроют персональную охоту.

– И это правда.

– Да и не поверят нам даже после покаяния, – снова сказал Сапожник. – Пристрелят спокойствия ради…

Морган кивал. Собственно, именно это он и хотел услышать, чтобы все чувствовали себя повязанными, а не кивали на капитана, дескать, он во всем виноват, с него и спрос.

– Ну так что, свободные охотники, будем мочить этого Феникса – собаку неверную? Благо есть за что.

– Мочить! Мочить! – загомонила команда. – Завалить сволочь!

– Тогда решено.

«Крамер» прошел пояса метеоров и добрался до Рояла. Там несколько удивились малочисленности команды, но Морган наврал, что очень уж крепко пришлось схватиться с «купцом». Вопросы стихли, после того как был сдан и распродан богатый груз. После чего команда отправилась в город.

– Медлить долго не будем, сразу все сделаем, – сказал Морган. – Светиться нам ни к чему, тем более что этот пес может что-то заподозрить, нам ведь действительно его есть за что пристукнуть… может подготовиться. Потому… Черепаха, сгоняй в «Красный паук» и узнай, где этот гад ошивается.

– Понял….

Черепаха – горбатый матрос, вернулся через час.

– Ну что?

– В «Красном пауке» его нет, но как я выяснил, этот Феникс стал значительной шишкой, с тремя кораблями под командованием!

– Высоко взлетел, – прохрипел от зависти Морган. – Но это ничего не значит. Ты узнал, где он обитает?

– Да, в «Облезлом осьминоге».

– Пошли туда…

«Облезлый осьминог» был не так уж и далеко от космодрома, так что нанимать транспорт не было нужды. Морган усмехнулся, увидев это заведение. Оно как будто было предназначено для нападения. Это здание было переоборудовано в питейный дом из складского помещения. Так что к нему можно было подобраться достаточно близко, не боясь быть замеченным, и так же легко уйти, не будучи опознанным. Впрочем, о последнем можно было не беспокоиться, по сути Морган действовал по законам чести и наказывал предателей, так что об этом можно было заявить во всю глотку в центре города и не быть обвиненным в убийстве, которое, кстати говоря, в Рояле не приветствовалось.

Вперед на разведку снова послали Черепаху, и он, ссутулившись, и без того горбатый, выглядел смешно. Заглянув в окно и рассмотрев обстановку, он побежал обратно.

– Он там?

– Собственной персоной.

– А остальные?

– Тоже, – кивнул Черепаха.

– Что-нибудь еще?

– С ним еще около двадцати человек…

Морган осмотрел своих людей. Их было в два раза больше. Собственно, это все, что у него было, не считая десяти человек, оставшихся на корабле.

– Для нас это не проблема, – отмахнулся он. – Приготовили оружие… Запомните, первоочередные цели – это те уроды, остальные побоку, только если окажут сопротивление. А теперь пошли.

И Морган пошел в числе первых, он собирался лично вышибить мозги этому мозгляку. Мысль о том, чтобы забросать дом гранатами, как планировал сначала и для чего получил достаточное количество боеприпаса от КЕК, он отбросил. Там сидели битые жизнью ребята – абордажники с многолетним боевым стажем, он понял, что они повыбрасывают гранаты обратно в окна и хуже будет только нападающим, потому он просто пошел в лоб.

Вот эта дверь. Морган открыл ее с величайшей осторожностью, подавив в себе желание выбить ее ногой и прокричать что-то оскорбительное. Этим он только бы привлек к себе внимание, так что ни к чему эта показушность.

Вошли пять человек из его команды, когда на них обратили внимание, и Морган, дав знак, выхватил из-под полы плаща дробовик «мусс» и нажал на курок.

65

Старк вдалбливал в голову Чесоточника, потребовавшего объяснений, новую тактику охоты с учетом пяти новых маломерных кораблей. Иногда Феникс удивлялся тому, как вообще Чесоточник смог стать лидером, уж больно до него все долго доходило.

Увидев наконец понимание в глазах командира абордажников, Феникс заметил какое-то движение на входе и, еще не успев ни о чем подумать, уже падал, роняя на пол и своего собеседника, во все горло крича:

– Тревога!

Раздались выстрелы, и людей, находившихся ближе всех к дверям, отбросило в сторону будто молотами. С криками в помещение стали врываться все новые вооруженные люди. Началась перестрелка, а кое-где даже схватились врукопашную.

Старк перевернул стол, его примеру последовали остальные пираты, сделано это было не столько для защиты от пуль, сколько для уменьшения обзора противнику.

– Что за дерьмо?! – прокричал Чесоточник.

– А я почем знаю!!!

Пальба в помещении стояла такая, что непонятно было, как бойцы враждующих команд еще не перестреляли друг друга. Стоял плотный сизый туман от пороховых выхлопов, щипавших нос.

Лампы все разбили, как и окна, а потому в помещении установился вечерний сумрак, разрываемый вспышками выстрелов, вот только непонятно было, кто именно и в кого стреляет.

Неожиданно прямо перед Фениксом возник человек, – признаться, Старк не знал, кто это, вполне возможно, кто-то из новеньких людей Чесоточника или даже из экипажа с нанятых рейдеров, всех он их не знал, – но исказившееся злобой лицо говорило, что этот человек – враг.

Левой рукой Старк отбил ствол винтовки, из которой его хотел застрелить противник, правой врезал в челюсть, добавив пинком под колено и левой вытаскивая из ножен нож, резкий замах – и горло противника распорото.

– Лейтенант!!!

– Я здесь, сэр!

– Давай к черному выходу, не дай им зайти с тыла! И вообще посмотри, что к чему!

– Понял, сэр! Рохман, Голлауст…

Справа мелькнул еще один силуэт. И снова неясно, кто он, друг или враг. Но оружие, наведенное на знакомого человека, а конкретно – рядового Рохмана, спешившего к лейтенанту, – идентифицировало его как врага. Два выстрела из молниеносно выхваченного пистолета – и человек с ружьем падает на пол.

Старк стал продвигаться вперед, иногда стреляя, если был уверен, что перед ним враг. Иногда он сталкивался с противником лицом к лицу и, не зная, в какую группу их определить, выводил из строя сильнейшими ударами, отправляя их в глубокий нокаут.

Кто-то вываливается в давно разбитое окно и снаружи звучат гулкие выстрелы, показывая, что противник их окружил.

«Да кто это, черт возьми?! – недоумевал Старк. Ситуация сложилась насквозь непонятная. Стрельба без каких бы то ни было претензий, споров… Феникс точно знал, что никому не «переходил дорогу» и никого смертельно не обижал, чтобы вот так вот открывали сезон охоты… «Если только…»

Но додумать он не успел. Прямо перед ним возник человек и два раза выстрелил из своего дробовика в Феникса. Но реакция не подвела, и Старк перекатился по полу, чувствуя кожей, как рядом в пол врезается крупная дробь, выбивая щепу, а еще один заряд пробил насквозь столешницу, чуть не забив спрессованной опилкой глаза.

– Морган?!

– Это я!

И снова выстрелы в опасной близости от Старка. Он стреляет в ответ, но противник не дурак или растяпа и тоже уходит с линии огня.

– Давай договоримся!

– Нам не о чем договариваться!

И два дуэлянта среди шума стрельбы, вспышек, криков и гомона снова начали стрелять друг в друга, двигаясь навтречу.

Наконец разряженное оружие полетело в сторону. В ход пошли ножи. Входя в клинч, Феникс услышал снаружи начавшуюся интенсивную стрельбу, означавшую, что лейтенант Боос со своими солдатами выбрался-таки из здания и сейчас ведет перестрелку с противником. Более того, в ход пошли гранаты.

– Вам не уйти, вы все сдохнете! – злобно произнес Морган после первого взрыва.

Среди ярких вспышек все еще продолжающегося огневого противостояния было трудно уследить за движениями противника, но тренировки и реальный боевой опыт делали свое дело, и рукопашный бой шел на равных.

Яркая вспышка взрыва под самым окном осветила внутреннее пространство. За эту долю секунды Старк оценил состояние, заметил брешь в обороне Моргана и, ставя блокирующий удар от опасного маневра противника, молниеносным движением руки вонзил нож. А потом слепота, летящий со всех сторон хлам разбитых панелей и ударная волна, валящая с ног.

Казалось, взрыв гранаты поставил жирную точку в кровавой каше. Осталось только выяснить, кто же победил.

Через какое-то время в помощь разгоравшемуся костру, единственному источнику света, забегали фонарики. Хозяин таверны, понимая, что самое опасное позади и нужно что-то делать, в разбитые плафоны вкрутил новые лампочки, и стало более-менее понятно, кто есть кто и где тут что.

Старк, тяжело перевалившись на бок, громко вскрикнул. Старая рана дала о себе знать болью в ключице. Повсюду лежали трупы и раненые, стонущие среди хлама. Неподалеку от себя Феникс увидел Моргана. Нож вошел ему в левую подмышку, перебил важные нервные узлы и перерезал артерии. Смерть его была практически мгновенной.

Такой кошмарной бойни Старк не мог припомнить.

Вызвали помощь с кораблей, и через несколько часов были разобраны завалы. Выходило, что с обеих сторон погибло тридцать шесть человек, ранены все без исключения. Раненым оказывал помощь Жульен.

– Лейтенант…

– Что, сэр?

– Что с нашими? – шепотом спросил Старк, имея в виду «флибустьеров».

– Рядовой Симон, сэр…

– Понятно…

Ну а что еще можно было сказать? Собственно, кроме глухого раздражения и тупой боли, Феникс ничего не почувствовал. Это была война, только в другой ипостаси.

Старк подошел к десяти связанным людям. Еще столько же, по словам лейтенанта, скрылось среди складов.

– Кто среди вас главный… если учесть, что ваш атаман мертв?

– Я… командир абордажников Сапожник…

– Рассказывай, парень…

Сапожник, посмотрев на измученное лицо человека, которого они должны были убить по заказу КЕК, понял, что лучше рассказать все без утайки, никакие враки тут не пройдут, этот человек вытянет из них правду любыми средствами. И он рассказал.

– Очень интересно… – выдохнул Старк.

– Что насчет нас?..

– Насчет вас?.. Ничего, для меня вы уже не опасны.

– Убьешь?

– Мог бы, – кивнул Феникс, – и никто за это меня не пожурил бы. Я вас отпущу и даже больше того… если Чесоточник захочет, то он вас наймет к себе, его отряд понес серьезные потери, и их нужно как-то восполнять. Ну а корабль ваш… «Крамер» кажется?..

– Да…

– Его я заберу себе.

– Что ж, это справедливо, – кивнул Сапожник. Не убили и ладно… – Все достается сильнейшему.

– Лейтенант…

– Да, сэр?

– Принимай командование над «Крамером».

– Есть, сэр.

– Идиоты! Это просто невообразимые идиоты!!! – бесновался в своем кабинете Шалом Мажимель, когда прочел доклад о покушении. – Мало того что они провалились, так еще у Феникса появилось четвертое абордажное судно! Ну зачем было сталкиваться лоб в лоб?! Неужели нельзя было устроить засаду и перебить их?!! Невероятно!!! Ну что скажешь, Кристиан? – спросил Шалом, немного успокоившись.

Помощник первого заместителя, Кристиан Чилин, принесший докладную записку о ситуации на Рояле, поерзав в кресле, выдал:

– Это их менталитет, сэр… столкновение лоб в лоб, тем более что мы никаких четких указаний не давали, вот они и напортачили…

– Да… с их помощью мы просто подарили объекту целое судно… Что ж, нам стоит ждать известий от Феникса и очень скоро… Теперь убрать его будет не так-то просто.

66

Выход на охоту Старку пришлось отложить еще на неделю. За это время раненые подлечились, набрали новую команду на «Крамер» (старую прогнали, иметь с ними дела никто не хотел). Все это время Старк старался не покидать своего корабля, всех подозрительных личностей задерживали и проверяли, подозревая в каждом агента КЕК. Но если все же нужно было где-то появиться, то Феникс выезжал быстро на арендованной машине, всегда двигался разными маршрутами и нигде не задерживался больше тридцати минут.

Когда они наконец стартовали, Старк почувствовал истинное облегчение. Больше не нужно было прятаться, как крыса в норе, а впереди ждала привычная работа. Впрочем, ждать себя она долго не заставила.

– Командир, прямо по курсу довольно большой караван из трех «купцов», – переговорив со своим помощником, доложил Проныра.

– Что с полицией?

– Ну… даже не знаю. Судя по перехватам радиопереговоров, она должна быть в часе ходу. Если бы мы были в обычном составе из одних абордажных судов, я рекомендовал бы пропустить торговцев, но решать вам.

– Тогда начинаем.

– Кого будем брать?

– Первые два.

– Сразу два судна?!

– Да, чего мелочиться? – улыбнулся Старк. – «Пиранья» и «Крамер» берут головное судно, «Кристалл» и «Сундук» штурмуют средний борт. Командирам рейдеров обеспечить огневое подавление и отогнать третьего.

С малотоннажных судов посыпались доклады. Они быстро разобрали себе цели.

– Отлично, тогда вперед!

В атаку пошли катера, до этого черт-те сколько времени пылившиеся на космодроме в своем закутке. (Старк, кстати, наказал остальным владельцам отремонтировать корабли к своему возвращению.) Торговые суда попытались отстреливаться, расчерчивая космос дорожками очередей, но рейдеры оказались проворны, их огневая мощь подавляла. Один из рейдеров выпустил такую лавину огня из пушек и самодельных неуправляемых ракет, что Феникс испугался, не разорвет ли «купца» на части.

– Передайте им, чтобы в следующий раз поаккуратней, – обронил Старк, увидев, что «купец» вынырнул из шара огня относительно целым, но очень поврежденным. Кое-где даже были видны следы разгерметизации. – А то нам штурмовать в следующий раз нечего будет.

– Передам, – не глядя, кивнул Проныра, во все глаза наблюдая за развернувшейся картиной. – Вот это силища, даже удивительно!

– Что?

– Что до этого раньше никто не додумался!

«Потому что вы не знаете, что такое настоящий космический бой», – подумал Феникс, на мгновение вспомнив картины сражений между Новоземной Федерацией и Альянсом.

Сопротивление было подавлено, и абордажные корабли начали сближение с обездвиженными «купцами». Дальше все протекало вполне традиционно: абордажный бой, который на сей раз длился каких-то десять минут, захват корабля и выгрузка товара. Грабеж продолжался до самого подхода двух полицейских катеров. О ее приближении доложил Проныра:

– У нас гости…

– Как далеко?

– Да уже на горизонте.

– Что с товаром?

– Вынесли пять процентов.

– Мало. Если будем дальше с такой отдачей работать, то не окупим рейдеры. Так что пускай выносят больше. И соедини меня с капитанами рейдеров.

– Связь установлена.

– Ну что, ребята, – произнес Феникс в экран, поделенный на шесть квадратов, на пяти из которых были радостные лица командиров маломерных кораблей, которые оказались на первой в своей карьере настоящей охоте, а главное, удачной охоте. – Вам пришло время показать себя во всей красе. Врежьте этим копам, но не увлекайтесь. Как только я дам приказ на отход – отходите.

– Сделаем! – практически в один голос отозвались капитаны.

Рейдеры в едином порыве понеслись навстречу полицейским катерам и через пять минут обрушили на них шквал огня, вертясь среди катеров, как кузнечики вокруг лягушек, и долбили, долбили, долбили из пушек и ракет. Полиция не выдержала такого напора и отступила, но не ушла совсем. Рейдеры пытались их нагнать, но они уходили, а потом возвращались вновь.

Вскоре стало понятно поведение полицейских: они ждали подкрепление, и оно пришло в виде рейдера Флота, способного наделать больших бед своими пушками.

– Что с загрузкой?

– Мы заполнили двадцать процентов трюмов! – воскликнул Проныра. – Это практически три-четыре абордажа в обычном составе без наших птенчиков!

– Тогда отходим! Всем отход!

Головное торговое судно было отпущено, пиратские корабли понеслись прочь, и рейдеры, выдержав паузу, сами стали отходить. Их не преследовали, да это было и бесполезно.

– Грандиозно! – воскликнул Проныра. – Эта новая тактика окупила себя!

– Ну а вы сомневались, – довольно проговорил Старк. Он был доволен, все получилось так, как он задумал.

– Теперь можно не болтаться по полгода, а уже через два-три месяца возвращаться с полными трюмами.

– Ладно-ладно, что с рейдерами? Какие потери, повреждения?

– Потерь нет, командор, – взял слово Трубка – один из старых капитанов рейдеров, тот, что постоянно курил трубку, даже сейчас. – Повреждения несерьезные, так, пара пробоин, но мы их уже залатали и готовы работать дальше.

– Отлично.

67

Слух о новой, особо изобретательной банде довольно быстро разнесся по сектору, так что поиск новых жертв сильно осложнился. Плюс к этому полиции стало немерено, так что рейдеры переквалифицировались в разведчиков, снуя то тут, то там, предупреждая об опасности и, естественно, о возможной поживе.

Когда отыскивалась достойная добыча, абордажные корабли окружали ее, в дело вступали рейдеры, атаковали и прикрывали от подходящей на выручку «купцу» полиции.

Сам Старк для себя решил участвовать в абордажах раз через два, чтобы его самого не обвинили в пренебрежении, как он сам это сделал с Колуном. Но поучаствовать в абордаже ему удалось только раз, и в этот последний раз трюмы кораблей были забиты под потолок. Один из рейдеров в бою с полицией получил серьезное повреждение, его спасли от полного уничтожения, так что он все же мог идти своим ходом.

А направилась эта мини-эскадра на Роял.

– Командир…

– В чем дело, Проныра? Полиция?

– Можно и так сказать… Кто-то просит о помощи. Как мы когда-то.

– Понятно. Кто конкретно, неизвестно?

– Капитан Сумо…

– Кажется…

– Да, командир, это один из капитанов Марго.

– А почему она сама не подает сигнал бедствия?

– Да мало ли…

– Ну это вряд ли, – отмахнулся Старк. Он не верил, что Марго могла пострадать и уж тем более погибнуть.

– Тогда из-за гордости, – усмехнулся Проныра.

– Вот это на нее больше похоже.

– Ну так как?

– Давай, меняй курс… поможем чем сможем.

Несколько часов гонки – и флотилия Феникса вышла наперерез четырем убегающим пиратским кораблям, трем нагоняющим полицейским катерам и двум рейдерам Флота.

Увидев новых участников схватки, силы правопорядка решили не испытывать удачу и, снизив скорость, развернулись и ушли прочь, пообещав в эфире со всеми разобраться самым изощренным способом.

– Катись колбаской, – ответил на это Старк и попытался связаться с командором спасенных от преследования кораблей: – Кто ваш командир?

– Ты? – удивилась Марго, как только установилась видеосвязь и она увидела своего спасителя. – Ты командор?

– Как видишь.

– Высоко взлетел…

– Не рада?

– Конкретно за тебя – да.

– Понятно. Для тебя я лишь конкурент. Я смотрю, у тебя уже четыре полновесных абордажных корабля, хотя отправлялась с тремя.

– По сравнению с твоим флотом я проигрываю… Что ты хочешь за помощь? Говори.

– Да ладно тебе, Марго! – попытался отмахнуться Феникс. – Не городи ерунды.

– Так не пойдет, Феникс. Я должна заплатить по счету, иначе меня перестанут воспринимать всерьез… Ты меня понимаешь?

– Понимаю… – Феникс повернулся к Проныре и шепотом спросил: – Сколько обычно берут… самый минимум?

– Процентов десять… – пожал плечами тот.

– Десять процентов, – повторил Старк.

– Хорошо, – кивнула Марго. – По прибытии на Роял я рассчитаюсь с тобой.

На этом связь оборвалась.

– Ну вот, ни спасибо тебе, ни до свидания, – шутливо обиделся Феникс. Но неприятный осадок действительно остался, словно пролегла какая-то пропасть между ним и Марго. Он вдруг почувствовал, что это его беспокоит.

«Уж не влюбился ли я? – криво усмехнулся Старк. – Сейчас мне это совсем ни к чему, особенно в этом мире».

Тем не менее стоило только прибыть на Роял, как Старк стал добиваться встречи с Марго. В ювелирной мастерской заказал кольцо с огромным брильянтом. Наконец отыскал ее в «Красном пауке», где она долго не показывалась.

– Избегаете меня? – с самым невинным видом поинтересовался Феникс, присаживаясь рядом.

– Вас?! С какой стати?

– Вот и я думаю, что за дела?

– Ничего такого…

– Ладно, я не ссориться пришел…

– А зачем?

– Посмотреть на тебя, сделать небольшой подарок… – С этими словами Феникс протянул раскрытую коробочку с кольцом.

– И что это значит?

– Ну… просто знак внимания…

– Переспать со мной хочешь?

– Хочу, – не стал отнекиваться и увиливать Старк.

– Тогда пошли… – нарочито грубо произнесла Марго, вставая из-за стола.

Впрочем, грубость никак не проявилась в постели. Поначалу, может быть, чувствовалось словно какое-то остервенение, но потом прошло.

– У тебя теперь целый флот, – начала разговор Марго под утро. – Еще пять кораблей к себе присоединил.

Феникс кивнул. Так и было, целых пять капитанов полноценных абордажных кораблей запросились в его флотилию, как только прослышали, с каким богатым грузом он прибыл, да еще за столь короткий срок. Кроме того, еще пять рейдеров встало в строй. Итого флотилия Старка теперь насчитывала девятнадцать кораблей. Шли переговоры еще с одним капитаном. Но уже сейчас у Феникса была самая большая флотилия из когда-либо существовавших среди пиратов.

– Но я слышал, и ты на месте не стоишь. Перебила у меня троих капитанов рейдеров… – посмеялся Старк, хотя здесь ему было не до шуток.

Он на них рассчитывал. Условия, которые предложила Марго, оказались заманчивы, и трое капитанов клюнули на них, но остальные пятеро не перешли к ней – возможно, из мужского шовинизма – баба командир.

Еще два рейдера из двадцати восстановить было уже просто невозможно. По сути, они пошли на запчасти, чтобы отремонтировать уцелевшие восемь.

– Кроме того, кажется, еще трое капитанов абордажников хотят встать под твое крыло, – продолжил Старк.

– Это все равно ничто по сравнению с твоим флотом…

– Послушай, Марго… может, хватит ходить вокруг да около, а? Давай объединим свои флоты?

Реакция Марго для Старка была несколько более бурной, чем он рассчитывал. Она вскочила и закричала:

– Ни за что! Стоит вам только переспать, как тут же хотите прибрать к рукам все, что я сделала! Не выйдет!

– Да не хочу я прибирать ничего к рукам…

Но объяснять ей что-то было бесполезно. Она подхватила его одежду и бросила Фениксу.

– Уходи…

– Ты меня неправильно поняла, – захлопывая дверь, произнес Старк и ушел.

Сидя в расстроенных чувствах в заново отстроенном «Облезлом осьминоге», ставшем своеобразным штабом Старка и капитанов его флота, он не заметил, как к нему подсел какой-то старичок. Раз прошел, то на оружие и взрывчатку его проверили.

– Кто таков, старик? Грохнуть меня хочешь?

– Слышал, что за тобой гоняются крысы разные, но если бы хотел, то уже грохнул… Даже охрана на входе не помогла бы.

Феникс лишь кивнул.

– Так в чем дело?

– Предложить пару занятных вещиц хочу…

– Я собираю корабли, старик, а ты, уж извини, никак на капитана двух кораблей не тянешь…

– Корабли не корабли, а техника боевая… Ни один настоящий флот без них не обходится… А ты, как я понял, собираешь настоящий флот, значит, должен оценить…

– Ты меня заинтриговал, старик, – усмехнулся Старк. – Что за техника?

– Пойдем, покажу…

Феникс поднялся вслед за стариком и позвал своих людей. Старичок был явно со сдвигом, и потому следовало ожидать всего, в том числе и изощренную засаду КЕК. Но с другой стороны, если старик действительно агент КЕК, то он мог его убрать здесь, кольнул бы отравленным ногтем – и все…

Идти пришлось недалеко. Старик открыл один из ангаров, по обстановке, по всей видимости, служивший ему домом.

– И что? – спросил Феникс.

Старик лишь нажал потайной рычаг, все бойцы мгновенно напряглись, но ничего страшного не произошло, лишь стенки, скрипя на несмазанных направляющих, раздвинулись в стороны, открыв взгляду нечто бесформенное, покрытое засаленными покрывалами, порядком запыленными. Старик жестом фокусника сдернул одновременно обе, и взору свободных охотников открылось редчайшее зрелище – два самолета. Пираты от удивления даже присвистнули: такого они не видели.

– Что это? – спросил Феникс, подойдя к машинам. – Знакомые очертания…

– Трофеи…

– Когда республиканский Флот хотел стереть Роял? – догадался Феникс.

– Да. Тогда они их штук двадцать потеряли… Я из них четыре машины собрал… Думал, на них спрос будет, но ошибся. Две машины одни уроды угробили… только эти остались. Тот, что поменьше – «МИГС», а второй…

– «СУХО-200».

– Правильно.

– На ходу?!

– На ходу… вооружения нет. Как и пилотов…

– С этим не проблема, старик, подберем! И оружие, и пилотов!

– Ну так что, берешь птичек?

– Беру, старик! Но сам понимаешь, заплатить за них сразу не могу. Частями буду отдавать.

– По рукам, – согласился старикан.

Отметив приобретение, – старика чуть до смерти не споили, – Феникс подозвал Бооса.

– Кто из наших лучше всего в пилотировании бортовой авиации разбирается?

– Макс и Моррис.

– Хорошо. Ты берешь к себе Макса, он будет управлять «СУХО-200», у тебя кораблик побольше, а я – Морриса, посажу его на «МИГС»!

– Сэр, вы хотите сделать из наших кораблей авианосцы?!

– А почему бы и нет?!

– Действительно…

– Замечательно! Теперь у нас самый настоящий флот, дружище! Даже иногда думать начинаю, а нужно ли нам возвращаться домой?

– Вы это серьезно, сэр?

– Шучу, лейтенант, шучу! Еще немного – и против нас никакие линкоры не устоят, и мы отправимся домой, нырнув в Червячную дыру!

«Домой, на войну… черт бы ее побрал», – подумал Феникс, и веселость как рукой сняло.

Ему сейчас захотелось быть далеко отсюда, где нет войны, агентов КЕК, шныряющих повсюду, нет Альянса и прочих гадостей… а рядом с ним лишь Марго…

– Что-то меня повело на сантименты… – с горечью прошептал Старк.

– Что, сэр?

– В общем, так, лейтенант, как только переоборудуем корабли, выходим на охоту.

– Так точно, сэр.

68

В космосе творилось что-то ужасное. Пираты бесчинствовали, сбившись в три крупные группы. Они грабили торговые караваны, сметая груз подчистую. Недовольный таким состоянием дел президент республики Лион Буфф собрал Совет, потребовав немедленных и решительных действий со стороны КЕК, полиции и Флота.

– Наведите порядок! Сотрите этих мерзавцев в порошок!

Присутствующие согласно кивали, понимая при этом, что выполнить приказ будет не так-то просто.

– Я вас предупредил, – успокоившись, произнес президент, – разберитесь с ними, или я разберусь с вами и поснимаю с должностей. Действуйте.

Надо сказать, что сотрудники КЕК оставили эти слова без должного внимания: при желании они сами могли снять президента с должности. Тем не менее что-то делать с пиратами было действительно нужно, и после встречи с президентом в Ромбовом зале они собрались в кабинете Андропенкова.

– Что будем делать, господа? – спросил хозяин кабинета, директор КЕК. – Торговлю между системами из-за постоянных нападений начинает серьезно потряхивать. Еще несколько месяцев, и ее парализует, торговцы побоятся выходить на линии, это может закончиться для нас коллапсом. Ну так что?

– Сэр, – привлек к себе внимание адмирал Флота Александр Крешкес. – Думаю, нужно выводить Флот и напасть на систему Штос, где базируются пираты, и уничтожить это поганое гнездо…

– Можно. Но вы уверены, что поможет? Кажется, один из ваших предшественников пытался это сделать, и у него ничего не вышло. С тех пор пираты стали только сильнее.

– Это можно сделать, когда большинство пиратов на охоте. Они не смогут вернуться быстро. Для этого перенесем маршруты подальше от них, чтобы увеличить расстояние и соответственно время возвращения, тем более что это не вызовет никакого подозрения у пиратов, – и нападем. Потом нам не составит большого труда разобраться с ними поодиночке.

– В этом что-то есть, адмирал, – кивнул Андропенков. – Разработайте детальный план.

– Есть, сэр.

– Но это, как вы понимаете, дело будущего. Нам нужно что-то предпринять сейчас. Мажимель…

– Да, сэр?

– Что с ликвидацией объекта, из-за которого и началось это безобразие?

– Ничего, сэр. После первого неудачного покушения, когда его должен был убрать пират по имени Морган, объект стал чертовски осторожен. Либо безвылазно сидит на своей штаб-квартире – таверна «Облезлый осьминог», а когда передвигается, то делает это быстро, разными маршрутами и никогда на месте долго не задерживается. Ликвидаторы просто не успевают подготовиться, да и ликвидаторами назвать этих субъектов можно лишь с большой натяжкой. Людей у нас там мало.

– Так наймите среди местных…

– Пробовали, сэр. Слухи там расходятся, как круги на воде. Не успели собрать команду, как об этом знает уже половина Рояла. Объект стал еще более осторожным.

– Проклятие. Ну а ты, собственно, что можешь предложить?

– Немного, сэр. Нужно действительно покончить с пиратством раз и навсегда. Ну а пока готовится план, я думаю, нужно усилить торговые конвои полицейскими катерами и рейдерами Флота.

– У нас просто не хватит кораблей даже на крупные караваны, – подал голос адмирал.

Генерал Рэплинг подтвердил это кивком головы.

– Насколько хватит. По крайней мере, закроем особенно опасные участки. В определенных точках разместим дозоры тяжелых кораблей Флота.

– Кораблей мало, – снова встрял Крешкес. – Половина из них торчит в Аномальных Зонах. Нужно снять их оттуда…

– Даже и не думайте об этом. Так как именно этого и добивается объект – снятия кораблей со входов в Червячные дыры, чтобы прыгнуть…

Мажимель мысленно усмехнулся. На лицах присутствующих выразилась одна и та же мысль, иногда она приходила и ему: «Ну и пусть прыгает в свою Червячную дыру, раз ему так хочется, нам же проблем меньше будет…»

Но это было недальновидно. Сейчас, может, и станет лучше, но что потом?

– Что-нибудь еще, Мажимель?

– Да. Думаю, генералу Рэплингу нужно усилить «оборотней»…

– Каким образом?

– Ставить их караванами по три корабля, потому как торговцы уже не ходят одиночками…

– Сделаем.

– …А также собрать летучий отряд.

– Летучий отряд? – переспросил генерал.

– Именно.

– Зачем?

– Чтобы не давал пиратам расслабиться и наращивать обороты путем захвата «купцов», перестройкой их кораблей под свои нужды. А то может случиться так, что они отгрохают себе такой флот, что наш Флот станет жалким его подобием. Потому нужно жечь пиратов, когда они выходят на охоту, во время охоты и по возвращении с охоты.

– Хорошо, – подвел итог директор КЕК. – Все предложения рассмотреть, доработать и претворить в жизнь. Будем кончать с пиратством.

69

Переоборудовав корабли, флотилия Старка вышла на охоту. Двадцать кораблей в самом деле чересчур привлекали внимание, потому Феникс поделил свой флот, передав половину под командование лейтенанта Бооса.

И начались пиратские будни. Выслеживание добычи, нападение, абордаж и вынос груза. Иногда даже полицейские патрули ничего не могли поделать, и пираты гребли столько, сколько нужно.

Но долго так продолжаться не могло. Космос словно опустел. Обычно оживленные торговые трассы стали пустыми. Лишь изредка на полном ходу проносились отчаянные «купцы», ради наживы решившие рискнуть.

Было принято решение изменить район поиска, и торговцы показались вновь. Но работать стало трудно. Тут и там сновали патрули рейдеров и полицейские катера, не давая пиратам зазеваться. Но все же время от времени попадались достойные цели, и пираты, коротко посовещавшись, шли на абордаж.

– Не нравится мне это все, – ворчал Проныра, – ох не нравится…

– Что тебе не нравится?

– Пусто…

– Ну говори, говори… – разрешил Старк. Впрочем, он и так знал, о чем Рудольф хочет сказать и о чем думают большинство капитанов.

– Зря мы все это затеяли с укрупнением, – все же выдал Проныра после долгого молчания. – Копы только озверели, носятся вперед-назад. Разбалансировалась система.

– И все из-за меня? – усмехнулся Феникс.

– Не ты, так другой, – ответил Проныра. – Идея-то лежала на поверхности. Марго, кстати…

– Что Марго?

– Я думаю, что если бы ты ее не опередил, она собрала бы всех пиратов воедино.

– Ты так думаешь? – не на шутку удивился Старк.

– По крайней мере, все к тому шло…

Довольно опасный разговор прервал оператор радарной:

– Обнаружена цель.

– Какая?

– Три корабля… точнее сказать не могу… они находятся на пределе досягаемости радаров.

– Полиция, Флот?

– Расчетные данные – полтора часа хода.

– Атакуем? – спросил Проныра.

– А что нам остается? Месяц уже ничего подходящего нет.

– Понял, командор. Приказ по кораблям…

И началось. В погоню за тремя кораблями устремилась целая флотилия. «Купцы» маневрировали и уже орали через все антенны, призывая на помощь силы правопорядка.

Согласно правилам, Старк вызвал перевозчиков на связь и предложил сдаться без боя, и тогда они только заберут груз, никого не тронув.

– Не выйдет, пират, – ответил капитан «купца». – Сейчас подойдет полиция и размажет вас как грязь!

– К чему такие громкие заявления?..

Продолжить Феникс не успел, его перебил оператор радарной:

– Командор!

– В чем дело?

– На радаре новые метки!

Феникс увидел торжествующий взгляд командира «купца», но потом улыбка медленно сползла с его лица. Пришло время усмехнуться Старку.

– Сколько и кто?

– Пять кораблей типа «КХ-200» и два типа «окунь».

– Позывные? – спросил Старк, хотя уже понял, что это не полиция. – Коллеги?

– Скорее всего, командор. Попытка выхода на связь.

– Включай…

Немая сцена длилась несколько секунд. Это снова была Марго. По всей видимости, она опомнилась раньше и с ходу заявила:

– Отвали, Феникс, это моя добыча!

– Х-ха! Попридержи лошадей, дорогая! Я за этой тройкой уже полчаса гонюсь и никому отдавать ее просто так не намерен, даже тебе…

Старк сказал чистую правду. Отдавать караван он не собирался. Флотилия едва могла окупить свой выход, и еще неизвестно, как обстояли дела у Бооса. Он также понимал, что у Марго схожая ситуация, если не хуже, и ей тоже некуда отступать.

– Но мы можем вместе поделить добычу, – сделал попытку найти компромисс Старк и увидел, как грустно усмехнулся капитан «купца», слышавший разговор: мол, делите шкуру неубитого медведя.

– И не подумаю!

– Как знаешь…

Видя, что пиратские корабли сейчас сцепятся между собой, капитан «купца» улыбнулся от уха до уха. Эту улыбку заметил Старк.

– Ладно, Марго, пусть все достанется сильнейшему, но давай не будем устраивать полноценную междоусобицу на радость федькам?

– Хорошо…

На этом связь оборвалась.

– Как-то все глупо получилось…

– Я так и не понял, что мне делать и какой приказ передать остальным капитанам? – несколько растерянно проговорил Проныра.

– Делаем то, что и раньше делали, но не устраиваем бойни между собой, так и передай остальным.

– Понял.

– Хорошо. Остаешься за главного. Стыкуйся к головному судну; кажется, к нему направляется корабль Марго. А я пойду на нижнюю палубу…

70

Ситуация складывалась несколько комичная. Два пирата не могут поделить добычу, и потому каждый будет рвать столько, сколько сможет, что не слишком мудро.

– Что стряслось, командир? – поинтересовался Чесоточник. – Какие-то нехорошие слухи ходят.

– Недоразумение, Чес, я с Марго не смог поделить «купца».

– И?

– И потому сейчас пойдем на одновременный абордаж.

– Я такого не припомню…

– Да, – кивнул Старк. – Редчайшее событие.

Феникс наконец облачился в бронекостюм и принял из рук Чесоточника «тресур».

Корабль неожиданно замотало из стороны в сторону, все похватались кто за что мог, многие просто попадали.

– В чем дело, Проныра? – спросил капитан по радиосвязи.

– Все в норме, просто чуть со своим рейдером не столкнулись: его с «купца» подстрелили…

– Ну и дела… Он цел?

– Да, с рейдером все нормально. Огонь уже подавлен, сейчас пойдем на сближение. Расчетное время касания – полторы минуты.

– Хорошо, ждем…

Вместе с остальными бойцами Старк приблизился к переходному шлюзу. Вообще-то раньше во время абордажей, в которых Старк участвовал, он становился в первые ряды, но сейчас оказался в арьергарде. Все потому что на этот раз участие в абордаже он не планировал.

Было видно, что пиратов напрягает сложившаяся ситуация с коллегами, и потому Феникс решил ее немного прояснить:

– Мы идем на абордаж; возможно, вам встретятся ваши знакомые с кораблей Марго. Тут все зависит от вас. Сумеете договориться – разойдетесь миром, нет – стреляйте.

– Двадцать секунд до касания, – напомнил Проныра. – …Пять, четыре, три… касание!

Жесткий удар, одновременный выстрел гарпунов – это была новая тактика ускоренного абордажа, внедренная Старком. Лязг магнитных захватов, герметизация пеной, и в дело вступил резак.

– Что насчет потенциального противника? – поинтересовался капитан.

– Если ты о корабле Марго, то она тоже состыковалась…

– Понятно…

Визг резака сделал невозможными любые переговоры, и Феникс отключился от «Пираньи».

– Приготовились! – прокричал Чесоточник, когда резак сделал свое дело.

Несколько абордажников достали шумовые гранаты, готовясь забросить в проем. Еще несколько секунд – и появились светлые участки на фоне затемненного переходного отсека, и в ту же секунду полетели гранаты.

«Их вроде должно было быть две… – нахмурившись, подумал Феникс, мгновенно подсчитав, что в проеме показались четыре гранаты. – Что-то не то…»

– Гранаты!!! – прозвучал чей-то истошный голос, показав, что не только пираты метнули заряды внутрь атакованного судна, но и обороняющиеся применили ту же тактику.

И в следующий миг прозвучали оглушительные взрывы с той и с другой стороны. В следующее мгновение упал вырезанный лист металла и по оглушенным абордажникам в упор был открыт огонь из тяжелых автоматических винтовок.

– «Оборотни»!

Что ж, это все объясняло. Пираты хлынули назад под плотным огнем, падая, давя друг друга.

– Вперед, вперед! – закричал Феникс, поняв, что если сейчас их выбьют из переходного шлюза, то «Пиранья» будет захвачена полицейским спецотрядом, чего нельзя было допустить ни в коем случае. – Огонь, огонь!!!

Старк не целясь стрелял из «тресура» в эту темень и неразбериху, где непонятно было, где свои, а где чужие, но кто-то уже врывался в переходный отсек.

Всего десять секунд стрельбы – и все, кто находился в переходном отсеке, были нашпигованы пулями.

– Вперед!

Старк бросился внутрь одним из первых, почувствовав, что «оборотни» замешкались. Наверное, потери у них тоже оказались слишком большими. Феникс преодолел пять метров за пять секунд, спотыкаясь о тела убитых.

Капитан вовремя присел на колено: прямо над ним прошлась очередь из «СУ-1Х», выбив крупные искры. «Тресур» Старка выдал длинную очередь в ответ, и внутри «купца» прозвучал чей-то вскрик. По обе стороны от вреза занимали места пираты и так же расстреливали все из своих автоматов и винтовок.

– Вперед! – резко скомандовал Феникс трясущемуся рядом с ним молодому абордажнику, судорожно сжимавшему свой дробовик. Это было не слишком честно, но на честность сейчас Старку было глубоко наплевать.

И тот, опьяненный видом крови и тел, переполненный адреналином от схватки, вообще плохо что соображая, выполнил приказ словно бойцовая собака, не задумываясь о будущем: с диким ревом прыгнул на палубу атакованного судна, оказавшегося «оборотнем». В то же мгновение вслед за ним перекатом выскочил и сам Феникс.

Капитан рассчитал все правильно. Орущего пирата расстреляли сразу из двух стволов, тот даже не успел выстрелить в ответ. Дергающееся тело подхватил Феникс и, прикрываясь им, как щитом, повел свой отсчет, ведя дергающимся стволом автомата. Крупнокалиберные пули «тресура» сметали все, и, потеряв одного, полицейские предпочли отступить.

Коридоры «оборотня» стали заполняться абордажниками с «Пираньи», за отступившими полицейскими погнались, но вскоре напоролись на засаду. Завязалась новая перестрелка.

– Что будем делать, Феникс? – спросил Чесоточник, расчесывая поцарапанную щеку срикошетившей пулей. – Отступать?!

– Нет, будем брать это судно.

– Зачем?

– Затем, что остальные «купцы» тоже «оборотни», и мы не знаем, как повезло остальным капитанам абордажников.

– Понятно, хочешь потом произвести обмен, если что?

– Можно и так, – согласился Старк.

– Хорошо. Тогда я иду на корму.

– Давай. А я на правый борт.

71

Феникс собрал вокруг себя десять бойцов и повел их к ближайшему коридору, который должен был вывести их с левого борта суда к правому.

В центре корабля они натолкнулись на засаду, устроенную полицейскими, и двоих передних штурмовиков отбросило назад мощными выстрелами их винтовок.

Феникс сорвал с пояса гранату и забросил ее в проход. Взрыв – и пираты пошли в а гаку. Полицейские оказались не из робкого десятка и завязалась рукопашная схватка. На капитана напал один из копов, и Старк едва успел отклонить нож. Захват руки, попытка болевого приема, но коп извернулся, выронив нож, и оказался за спиной у Феникса. Он почувствовал, как его схватили за голову и через долю секунды сломают шею…

Молниеносный удар локтем назад, и _вместо_сломанной шеи Феникс заполучил лишь болезненный поворот, обернулся, и противники снова оказались лицом к лицу.

Разойдясь, выбирая момент для атаки, Старк подвигал головой, восстанавливая подвижность слегка растянутых мышц.

– Неплохо, – похвалил Феникса коп.

– Спасибо… Но и ты неплох.

– Капитан Зико Рональдо, отряд «Сигма», – представился полицейский.

– Капитан Феникс Старк… «Флибустьер».

И новая встречная атака… Противники попались, достойные друг друга, потому удары не доходили до цели, натыкаясь на жесткие блоки…

Взрыв, потрясший корабль, разбросал противников в разные стороны. Заорала сигнализация, замигал свет. Бойцы мгновенно вскочили на ноги, но каждый из них помедлил с секунду. Переглянувшись, они одновременно кивнули друг другу и разошлись, будто и не встречались. Ну а то, что оба отряда в этой короткой стычке потеряли по четыре человека… что ж, такая, видать, была у них судьба.

– Впереди стычка, – сказал один из пиратов.

– Слышу…

– Пойдем к ним?

– А это наши? – усомнился Феникс.

– Да кто их знает, но вроде не должно быть нам наших…

– Пошли…

И отряд продолжил движение. Шум боя нарастал. Становилось ясно, что полицейские зажали пиратов и методично их _добивают,_но_вмешательство Феникса изменило расстановку сил, и теперь уже копы оказались между двух огней.

Защитники судна не растерялись и забросали проходы дымовыми шашками, которые создали такую завесу, что даже локтя не увидишь.

Тем не менее Старк все же увидел, как пирата, стоявшего рядом, отбросило в сторону выстрелом – это полицейские пошли на прорыв.

– В атаку!

И с криками обе группы сошлись в новой рукопашной схватке. Мелькание ножей, рук, ног, тел, выстрелы в упор, крики и глухое рычание катавшихся по полу противников.

Во всем этом принимал участие и капитан Старк.

– Опять ты…

– Что поделаешь, Зико… это опять я, – ответил Старк, узнав своего недавнего противника скорее по голосу.

И новая стычка. В следующую секунду Феникса спасло лишь то, что он споткнулся о чье-то тело и нож прошел всего в сантиметре от горла. В падении, ни черта не видя, но зная, как действовал бы сам, Старк ударил ногой и попал по ноге полицейского капитана. Извернувшись, он зацепил вторую и сделал резкую подсечку.

Из стены газа на него черной тушей с коротким вскриком стало падать тело. Старк лишь выставил вперед нож. отбивая свободной рукой удар противника.

– Прости, капитан… – произнес Старк, снимая с себя тело Рональда – Я не хотел.

– Чего ты не хотел? – услышал Феникс вопрос, одновременно почувствовав острую сталь на своем горле, и с этого ножа на горло стекали густые капли крови. Хотя вполне возможно, это была его собственная кровь… – Но предупреждаю, не вздумай дергаться.

– Не буду…

– Так чего ты не хотел?

– Я не хотел его убивать, – ответил Старк.

На слух он определил, что схватка уже давно закончилась, и обе группы пиратов пока не предпринимают никаких действий, но находятся в напряжении, ожидая приказа своих командиров, готовые вновь схватиться в рукопашной. Газовая завеса понемногу стала рассасываться, вытягиваясь системой вентиляции.

– Почему же?

– Он был хорошим человеком и профессионалом, исполнявшим свой долг до конца. Я уважаю таких людей…

– Вот как? Пират уважает копа?

– Да, Марго.

Старк стал медленно поворачиваться, чувствуя, как режется кожа на его шее от приставленного ножа.

– Я сказала – не дергаться!

– Убьешь?.. – спросил Феникс, завершив поворот и встав лицом к лицу с Марго.

– Убью…

Марго перевела нож Фениксу под челюсть, слегка надавив острием выше кадыка.

– Не думаю…

С этими словами Старк медленно стал соединять руки, и через несколько секунд талия Марго оказалась в крепких объятиях. Завершив действие, он стал наклоняться к лицу Марго, несмотря на нож, который все еще упирался ему в горло.

Пираты с обеих сторон уже все давно поняли и лишь ухмылялись, глядя на разворачивающуюся сцену, а когда Старк наконец поцеловал Марго, все дружно заулюлюкали, захлопали в ладоши и засвистели.

«Хорошо хоть не начали палить…» – отстранение подумал капитан.

– Наглец, – улыбнулась Марго.

– Я такой, – согласился Старк.

– Ну и что нам теперь делать?

– Может, пожениться? – пожав плечами, предложил Феникс.

– Это предложение?

– Да.

– Что ж, я подумаю… а теперь надо закончить дела с «оборотнями».

– Тут ты права.

72

Но заканчивать ничего не пришлось. Абордаж был завершен, полицейские спецназовцы не устояли перед напором пиратов и вскоре сдались. Потери были велики, восемьдесят девять человек со стороны пиратов и пятьдесят копов, и это только на одном «купце». На других двух «оборотнях» ситуация была схожей. Более того, полицейский отряд с третьего атакованного судна смог пробиться на пиратскую шхуну, выбив практически весь экипаж и захватив корабль.

Потом были долгие переговоры с командиром удачливого ловца на охотников, и произошел взаимный обмен. Полицейские освобождали захваченное судно, пираты в свою очередь также отдавали одного «оборотня», пересадив на него оставшийся в живых экипаж с головного судна, которое оставалось у пиратов.

Обе стороны остались довольны результатом.

– Командор!

В дверь постучался Проныра, но остался стоять снаружи, соблюдая правила приличия. Он знал, что командор отдыхает не один, вместе с ним командир Марго.

– В чем дело, Рудольф?!

– Пришел сигнал сбора!

– Ну и?

– Код «один»!

Старк удивленно вздернул брови. Признаться, это ему ничего не говорило. Глядя на удивленного Феникса, в свою очередь удивилась Марго.

– А конкретнее?! – все же переспросил Старк. начиная искать свои штаны

– Командор, иногда ты ведешь себя так, что я начинаю думать, что ты родился вчера, – все еще стоя за дверью, произнес Проныра.

– Вот уж действительно, – поддакнула Марго.

– Код «один» означает, что на Роял готовится нападение и все капитаны обязаны прибыть как можно быстрее для отражения атаки…

– Ну да… я запамятовал, – закивал Старк. – Тот, кто не придет вовремя и не будет участвовать в битве, будет изгоем.

– Да.

– Я иду, Проныра…

Вместе с Фениксом на капитанский мостик поднялась Марго.

– Ну что там?

– Двадцать минут назад поступил сигнал под шифром «один».

– Кто послал?

– Сигнал пришел с Рояла.

– Ничего не поделаешь, возвращаемся.

– Есть, командор.

– Да, еще, Проныра… свяжись с капитаном Боосом и синхронизируй время и место встречи в связи со сложившимися обстоятельствами.

– Конечно…

Неделя пути на пиратскую базу – и в заданной точке рандеву полное объединение флотилии Старка. Лейтенант Боос, бывший для всех капитаном, прибыл вовремя. Дела у него обстояли не слишком хорошо, но и не плохо: потери в пределах нормы, загрузка трюмов товарами на пятьдесят процентов.

– А вот вам, я погляжу, досталось, сэр…

– Да, Тэд, на «оборотня» нарвались.

– Но нет худа без добра.

– Ты это о чем?

– Теперь вы вместе с Марго, и наш объединенный флот насчитывает уже почти тридцать кораблей.

– Да, не без этого.

– А может, плюнем на все эти заморочки, сэр?

– Какие?

– На Роял этот. Рванем сразу в Аномальные Зоны и пробьемся сквозь линкоры?

– Не получится, Тэд. Ты забыл, что наши люди все же свободные охотники и разбегутся от нас, как только мы отдадим такой приказ.

– Понятно…

– Но думаю, нам удастся обернуть нападение на Роял себе на пользу… я вот только не до конца придумал как.

– Ничего, времени для этого в пути у вас будет достаточно…

Но тут заревела сирена боевой готовности.

– А может, и нет…

Старк быстро взбежал на капитанский мостик.

– В чем дело, Проныра?

– Метки на горизонте…

– Кто?

– Копы… вот только много.

– Сколько?

– Десять полицейских катеров и пять рейдеров Флота. Движутся к нам.

Феникс согласно кивнул. Это действительно было много даже для тридцати пиратских кораблей, так как вооружение у сил правопорядка было гораздо мощнее.

– Время сближения?

– Полчаса. Мы движемся навстречу… убежать не получится.

– Мы и не будем. Нужно лишь подготовиться…

73

Феникс не был стратегом космических сражений, тем не менее, собрав совет капитанов, он с их помощью набросал примерный план. Согласно ему, самые скоростные и плохо вооруженные суда вышли вперед, исполняя роль дичи. Вооруженные получше отошли назад, они уже сами должны были исполнять роль охотников – охотников за полицейскими.

– Ну надеюсь, все получится, – прошептал Старк, когда суда противника были распределены между пиратами. – Два к одному, не такое уж и плохое соотношение.

У Феникса хранились еще два туза в рукаве, о которых, как он надеялся, копам ничего не известно. По сути, именно они и должны были поставить точку в намечавшейся схватке.

Линия фронта растягивалась и вот раздались первые выстрелы, и снаряды понеслись навстречу целям. Полицейские катера и рейдеры имели хорошие ходовые характеристики, и потому почти все очереди прошли мимо, а корабли пиратов понесли некоторый урон. На двух вспыхнули пожары, еще на одном произошли обширные разгерметизации, и они быстро потеряли ход. Но основная боевая сила не пострадала.

Вот еще минута – и противники сблизились, корабли смешались между собой, началась стрельба из многоствольных пушек, посылавших десять тысяч снарядов в минуту. От пиратских шхун полетели куски обшивки, борта пробивались насквозь, не всегда справлялись системы ликвидации аварий.

Как и предугадал Старк, полицейские корабли гонялись за самыми слабыми. Тем не менее пиратские корабли, разделившись на двойки, заходили в хвост катерам и рейдерам и расстреливали двигатели судов, гонявшихся за «зайцами».

Феникс нервно наблюдал за схваткой. «Пиранья» сама гонялась за одним таким охотником, но пока получалось плохо. Даже пришлось уходить в противоракетный маневр и отвлекаться на ликвидацию ракет.

Капитаны докладывали о повреждениях и успехах. Из информации выходило, что уже семь пиратских кораблей выведены из строя, еще пятеро еле движутся. В то время как полицейские потеряли всего три судна, да и то благодаря лишь рейдерам, которые были легче, маневреннее и основательнее вооружены. А вообще статистика говорила не в их пользу.

Вдруг яркой вспышкой взорвался один из кораблей.

– Кто это был, Проныра?

– Кажется, капитан Лист…

– Что ж, пора вводить секретное оружие… Свяжи меня с Боосом.

– Связь установлена.

– Тэд, сбрасываем птичек.

– Понял вас, сэр!

Старк связался с грузовым отсеком:

– Моррис…

– Слушаю, сэр.

– Ну ты как, готов?

– Готов, сэр.

– Тогда на выход!

– Есть, сэр!

Когда было свободное время и никто не мешал, его люди обучались пилотированию этих старых машин, даже проводили учебные стрельбы по метеороидам. И вот сейчас нужно было показать все, на что они способны.

Две машины практически одновременно покинули свои ячейки и, покачав крыльями, устремились к первым ближайшим жертвам. Юркие самолеты оказались для противника полной неожиданностью. Стрелки не успевали брать опережение, и дорожки снарядов оставались далеко позади «СУХО-2000» и «МИГСа», увешанных неказистыми кассетами с неуправляемыми ракетами.

Между тем они под прикрытием рейдеров, отвлекавших на себя зенитный огонь полицейских катеров и рейдеров Флота, заходили в хвост. Пилоты выбирали оптимальное время и траекторию, пускали ракеты и быстро уходили прочь.

Некоторые из ракет из-за брака или еще по каким-то причинам ушли в стороны, но большинство полетели к цели. Ракетная атака была замечена, и суда попытались сманеврировать и выпустить ложные мишени, но было поздно, три-четыре секунды – и большинство посланцев нашли свою цель. Ложные цели и шашки оказались бесполезны. На этих ракетах не было головок самонаведения, которые можно было обмануть.

Частые вспышки взрывов на корме двух кораблей, будто взрывались петарды, и полицейский катер с рейдером резко сбавили ход.

– Подбили!

На капитанском мостике поднялся одобрительный рев. Наверняка то же самое было на остальных, особенно на поврежденных пиратских кораблях.

– Да… – выдохнул с облегчением Старк.

– Может, возьмем их на абордаж?! – предложил Проныра.

– Не стоит увлекаться… что уж совсем-то страх терять.

– Действительно…

Тем временем самолеты снова заходили в атаку. На этот раз чисто сработать не удалось, и атака удалась только пилоту «СУХО-200». Еще один рейдер был обездвижен. На этом ракетный боекомплект у малой авиации закончился. Из пушек много против катеров и рейдеров наработать было нельзя, но этого не знали ошеломленные командиры летучего отряда, и они, под усилившимся напором пиратов, отступили.

– Что ж, командор, вынужден признать, вы не прогадали с приобретением, – проговорил Проныра, имея в виду самолеты.

– Спасибо, Рудольф.

– Признаться, я поначалу посчитал эту затею бесполезной.

– Я знаю…

Чем ближе к Роялу, тем больше встречалось им на пути пиратских кораблей, срочно возвращавшихся с охоты, и подраненному флоту Старка можно было уже не опасаться других засад. Тем не менее полностью в безопасности пираты ощутили себя лишь тогда, когда вошли в пределы облюбованной ими системы.

Этому своему облегчению удивился даже Старк, считавший, что ему все до фонаря. «Словно действительно домой попал…» – подумал он. Теперь ему стала более понятна логика пиратов, стремившихся защитить свою планету.

74

Пираты собирались в течение недели, и наконец было решено провести Совет. Все сколько-нибудь уважаемые и влиятельные пираты собрались в «Красном пауке», поскольку он являлся самым большим заведением, способным вместить всех. Было еще здание космодрома, но там не разносили еду и напитки соблазнительные официантки, а пираты любили совмещать приятное с полезным.

В число этих уважаемых и влиятельных командоров и капитанов входил и Феникс. Впрочем, ничего удивительного тут не было, так как у него вместе с Марго был самый большой флот, так кому как не ему быть самым влиятельным. С уважением тоже было все в порядке, хотя оно и было густо замешано на черной зависти.

Слово взял старейшина, капитан Синяя борода, хотя от ее синевы уже ничего не осталось, и правильнее было бы звать его Седой бородой. Он же был хозяином космодрома и потому мог позволить себе уже не ходить на охоту, а просто взимать плату за стоянку и охрану кораблей.

– Капитаны, – начал Синяя борода, – я собрал всех вас по чрезвычайному вопросу, не требующему отлагательств. Кто не знает, поясню… Капитан Решето обнаружил крупное скопление кораблей федералов в секторе «В». Кроме того, такое же скопление было обнаружено на границе сектора «А»… Вы понимаете, что это значит?

В зале поднялся гомон. Пираты кричали, что они не дураки и все прекрасно понимают.

– Вот именно, – подвел итог оратор, когда шум немного стих. – Эти скоты нас окружают, особенно если учесть, что мы просто не знаем, сколько групп собрано по нашу душу.

– Да с чего вы вообще взяли, что они по нашу душу?! – взял слово один из молодых и задиристых капитанов. Его поддержали еще несколько капитанов.

– Да! Может, просто меняют место дислокации?!

– С того, молодняк, что именно так началась предыдущая атака на Роял! – стукнул по столу кулаком Синяя борода.

– Но ведь и раньше они перемещались, и ничего, вы даже не созывали нас.

– Раньше были другие ситуации… Сейчас мы столько дел натворили, что республиканцы хотят покончить с нами. Об этом кричит буквально всё!

Синяя борода осмотрел притихших собравшихся и продолжил:

– Потому нам надо решать, как обороняться, кто на каком рубеже обороны встанет. Перед этим провести ревизию вооружения, оснащения и всего прочего… не мне вам рассказывать.

Вот здесь начался самый настоящий тайфун. По понятным причинам никто в переднюю линию обороны не рвался. За всем этим со спокойствием статуи наблюдал Синяя борода, лишь кривая улыбка тронула его _тубы._

«Трусливые скоты», – прочитал по губам Синей бороды Феникс и тоже усмехнулся.

Пираты не хотели прямого столкновения с Флотом Республики Фест, понимая, что не многие уцелеют после битвы и не факт, что смогут защитить свою цитадель, убежище и просто дом.

Прозвучали робкие предложения вообще уклониться от битвы, но предложивших освистали, пообещав поотрывать головы, если они еще раз об этом заикнутся. Это было понятно. Флот сровняет Роял с землей, и пиратам уже навряд ли удастся отстроить когда-нибудь нечто подобное. Как бы там ни было, а Роял – полноценный город со своей инфраструктурой, добывающими и перерабатывающими комплексами. Все это строилось долгие пятьдесят лет, и так просто от этого никто отказываться не думал.

Старк чуть вздрогнул, заметив, что старик смотрит ему прямо в глаза. Наверное, он заинтересовался Фениксом, потому что Старк был одним из немногих, кто не галдел, к тому же считался одним из самых сильных капитанов.

Синяя борода вдруг ожесточенно забил подобием судейского молоточка по столу.

– Тишина!

Гомон сразу стих.

– Вы что-то хотите сказать, молодой человек?

– Я? – невольно стушевался Старк.

– Вы.

– Вообще-то есть что, – кивнул капитан.

– Только по делу.

– Конечно.

– Ну говори… чего там…

– Если по делу, господа капитаны, а дело в защите Рояла, то я думаю, что нужно нанести упреждающий удар.

– Да ты никак спятил, Феникс! – закричали из глубины зала.

– Точно, спятил! Да они нас в порошок сотрут одной эскадрой!

И т. д. и т. п. Капитаны орали, отвергая план Старка.

– Молчать! Тишина! – снова заорал Синяя борода, стуча молоточком. Тот не выдержал и сломался. Тем не менее тишину восстановить удалось. – Продолжай, капитан…

– Спасибо… Я не говорю, что нам нужно столкнуться с ними в честном бою лоб в лоб. Как вы заметили, это будет для нас чистым самоубийством и подарком федькам. Я говорю о применении тактики Сципиона…

– Что еще за тактика?!

– Что еще за Спица?!

– Ты что, историк?!

– Не об этом речь… Потом, не спица и не пицца, а Сципион. Это один из древних военачальников. Суть его метода заключается в том, что когда враг на твоей территории и с этим ничего нельзя поделать, нужно напасть на территорию врага и тем самым заставить противника прекратить завоевания для защиты собственных рубежей. Потому я предлагаю напасть на одну из плачет Республики и основательно ее пошерстить.

Капитаны после такой речи даже не смогли открыть рта. Это было неслыханно – нападение на целую планету. Но рот смог открыть Синяя борода:

– И что это нам даст? Лишь временную отсрочку. Не лучше ли сразу защищаться в родных пенатах?

– Да, уважаемый… это было бы так, если бы не один момент.

– Какой же?

– Мы выиграем отсрочку не ради самой отсрочки, а для того чтобы приобрести средства для защиты. Ведь если мы будем защищаться собственными силами, как это делали раньше, то боюсь, ничего не выйдет.

– Почему?

– Наверняка федьки учли прошлый неудачный опыт атаки Рояла и придумали какой-то маневр, который должен не дать повториться истории.

– Допустим… Но о каких средствах ты говоришь и, главное, у кого мы их приобретем?

– У федек… нужно захватить что-нибудь покрупнее катера или даже рейдера. Для нашей безопасности нам нужен линкор, а еще лучше два.

– Линкор?! – опешил старейшина.

– Именно! Его огневая мощь в нашей системе, 1де мы знаем каждый камешек, будет сравнима со всей огневой мощью Флота, вторгающегося в неизвестные пределы! Потому половине нашего флота нужно идти рвать какой-нибудь республиканский центр, а другой – брать на абордаж линкоры.

– И где же мы найдем такие линкоры, что позволят подойти к себе?

– Есть несколько… два из них стоят в Аномальных Зонах.

– И чего они там сторожат?

Феникс лишь пожал плечами, хотя знал ответ на этот вопрос. Тем временем в зале поднялся шум, что действительно есть такие линкоры, которые не пойми что делают в Аномальных Зонах. Их видели несколько капитанов.

– Идея заманчивая… ее нужно обмозговать.

Все согласно закивали. Ужасная мясорубка откладывалась на неопределенное время, а возможно, что и насовсем, если удастся захватить линкор или даже два. В общем, тактика Сципиона Африканского, предложенная Фениксом, всем очень понравилась.

Старк же мысленно потирал руки. Он понял, что его план удался – он объединил всех пиратов, которые поработают на его и только его цель. Ну а что с пиратами и с самой системой злачного града Роял случится дальше, ему было глубоко наплевать, к этому времени он думал уже находиться у себя дома.

75

Синяя борода поначалу пытался повернуть дело так, чтобы флотилия Старка участвовала в нападении на планету, а не в абордажах линкоров. Что ж, Феникс его отлично понимал; старый пират пытался не допустить усиления и без того сильного командора: не дай бог, тот сможет поспорить с самим Синей бородой за власть на Рояле. Шутка ли, целый линкор под командованием!

Феникс усмехался про себя: ему эта власть не нужна была и даром, но тем не менее сумел настоять на своем. Сыграло его влияние, и флотилию направили в Аномальные Зоны, где ожидали линкоры.

Было рассчитано время подхода кораблей Флота, время подхода пиратских кораблей к ближайшей планете Республики и время подхода к Аномальным Зонам. Выходило, следует торопиться. И, не мешкая, пиратские суда поднялись в космос, где по одному-два разлетались во все стороны, чтобы в определенное время в определенном месте снова соединиться в две группировки.

Все делалось для того, чтобы сбить с толку федералов, заставить их просчитывать непонятную ситуацию, чтобы исключить риск перехвата.

Феникс Старк был доволен: все шло по плану. В условленных точках к его флотилии присоединялись все новые корабли, и к моменту подхода к Аномальным Зонам под его командованием насчитывалось пятьдесят пиратских кораблей. Если и у второй группировки не случилось никаких накладок, то примерно семьдесят кораблей приближаются к планете Интерриор, готовясь ее атаковать. Добыча ожидалась невероятно большая.

– Мы прибыли к Аномальным Зонам, командор, что дальше? Где искать линкоры? – забеспокоились капитаны, которые, наверное, впервые задумались о том, что взялись за не совсем посильную задачу.

– Не беспокойтесь, господа… идем прежним курсом, выполняйте все распоряжения штурмана. Я знаю, где они находятся. А пока рассредоточьтесь, большая плотность опасна…

Старк отключил связь.

– А вы действительно знаете, где они находятся? – спросил Проныра.

– Ты что, забыл, где мы их в прошлый раз видели?

– Возле одной из самых кошмарных аномалий во всей Зоне.

– Вот именно. Нам нужно только найти эту аномалию, и мы найдем линкоры.

– Вы думаете, они все еще там?

– Я это знаю.

– Откуда, командор?

– Если хочешь, то это интуиция. Так что ищи аномалию…

– Есть, командор.

Прошел день, прежде чем появились признаки аномалии.

– Вы чем-то недовольны, командор? – спросил Проныра.

Старк лишь пожал плечами. Аномалия была та самая, но что-то в ней ему не нравилось. А вот что именно, объяснить даже себе он не мог. Он не был специалистом по аномалиям.

– Что насчет других?

– Очень далеко. К ближайшей мы подойдем за три дня. В то время как к следующей не доберемся и за неделю. А это…

– Я знаю. За неделю Флот подойдет к Интерриору, раздолбает пиратов и снова направится к Роялу И если мы не подоспеем к этому времени, то Роял будет стерт с лица планеты.

«На что мне, собственно говоря, наплевать, но вот остальные капитаны не поймут и взбунтуются, – подумал Феникс. – Зачем еще тащиться за дальние дали и терять драгоценное время, если вот они, эти кораблики?! Так что придется работать с тем, что есть…»

– Ладно, идем к аномалии.

Чем ближе флотилия подходила к Червячной дыре, тем больше Старк опасался, что его план раскрыт и там ожидают уже не два малых линкора, а полновесная эскадра, способная одним залпом разметать его кораблики. Но нет, эскадры не обнаружилось, хотя вместо двух линкоров глазам их предстал настоящий крейсер, способный попортить крови, и малый линкор – также сам по себе не подарок.

«Без подлянки все же не обошлось, – усмехнулся Старк. – Но это уже ничего не меняет».

– В атаку!

Командиры кораблей республиканского Флота находились в растерянности, по крайней мере, именно так можно было объяснить те маневры, что они начали проводить при приближении пиратов. Они ожидали увидеть максимум пару судов, – по крайней мере, именно так им говорили, – а здесь их с полсотни! Было над чем задуматься.

76

Генерал Дольф Лунгрен командовал крейсером «Сальери», а также линкором «Тристан», непосредственным командиром которого являлся полковник Данизл Крэйг. Оба они находились в полном неведении, зачем сюда прибыли, сменив два линкора, отдежуривших свою смену, охранять какую-то воронку, раскручивающуюся посреди космоса в Аномальных Зонах. Приказ гласил: не подпустить пиратов к Червячной дыре, и точка. А зачем и почему? Об этом ничего сказано не было.

Среди экипажа уже начали ходить идиотские байки о том, что из воронки появляются инопланетяне и они стоят здесь, чтобы не пустить ни одну из «летающих тарелок» в их мир.

Когда генерал запросил больше данных, адмирал Флота на него зло посмотрел, прошипев что-то невразумительное, и Лунгрен предпочел больше не поднимать эту тему. Но опять же появились слухи, что на самого адмирала давит КЕК. По некоторому размышлению Дольф должен был признать, что это может быть правдой.

– Генерал на мостике! – прокричал дежурный офицер, и все операторы вскочили по стойке «смирно». – Господин генерал…

– Не нужно. Абросим, – махнул рукой Лунгрен, останавливая доклад майора. Генерал за свою флотскую жизнь уже наслушался, – а в свое время отговорил, – этих докладов столько, что уже не мог их переносить. – Просто скажи, как дела.

– Нормально, сэр. Никаких происшествий…

– Что, совсем никого не было?

– Нет, сэр. Тишь и благодать. Хотя, пардон, сэр…

– Что?

– Три часа назад оператором было зафиксировано колебание воронки…

– Вы мне уже об этом докладывали, майор.

– Извините, сэр.

– Ничего… Продолжайте.

– Есть, сэр.

И снова потянулись ровные до тошноты будни. А предстояло провести здесь целый месяц, до того как сменят. Что очень раздражало генерала. Все дело было в том, что среди высшего офицерского состава ходили упорные слухи, будто Флот готовится раздавить пиратское гнездо, выжечь его так, что сотрется всякое упоминание о Рояле.

Лунгрен жаждал быть среди тех счастливчиков, которые будут уничтожать пиратов. На то была личная причина. Когда-то он уже участвовал в таком походе, закончившемся полным провалом. Сам генерал тогда носил лишь чин майора и командовал обыкновенным рейдером. И надо же было такому случиться, что его чуть было не взяли на абордаж среди камней, когда один из пиратских кораблей выскочил из-за астероида и, быстро сблизившись, всадил в борт гарпуны. Более того, пираты пустили в ход резак, и экипаж из пятнадцати человек был бы обречен, если бы он не приказал срезать пиратов опасным маневром. Рейдер на полной скорости прошел в опасной близости от каменной глыбы, и пиратов отбросило.

Но это был позор, несмываемый позор, и Лунгрен всю жизнь жаждал мести. И вот, когда появилась возможность взять реванш, он торчит в этих чертовых Аномальных Зонах и сторожит непонятно что!

Вдруг запищали приборы, замигали разноцветные лампочки, операторы занервничали, едва не переходили на крик, переговариваясь и что-то быстро выстукивая на клавиатурах. Неожиданно генерал почувствовал, что его внутренности словно прилипли к позвоночнику, стало трудно дышать. Корабль начало разворачивать, послышался скрип переборок, где-то завыли сирены, мигнул свет, потом все неожиданно закончилось.

– Уф, – выдохнул генерал, стирая со лба мгновенно выступивший пот. Ему рассказывали о таких случаях, но самому еще переживать ничего подобного не приходилось. – Что это было, Абросим?

– Так называемая гравитационная яма, сэр… – с хрипотцой в голосе ответил майор, еще не до конца придя в себя. – И еще, сэр…

– Что?

– Оператор докладывает, что аномалию спровоцировало мгновенное сжатие Червячной дыры на пять процентов.

Генерал уже и сам видел, как по краю воронки скользил обод фиолетового цвета, еще немного – и световое представление закончилось.

– Она что, нестабильная?

– Похоже, что так, сэр… Хотя в самом начале нас уверяли в обратном.

– Не хватало, чтобы она нас поглотила.

Лунгрен аж поежился от собственных мыслей, а майор с трудом сглотнул слюну.

– Сэр…

– Ну что еще?

– На горизонте метки!

– Сколько?

– Пятьдесят единиц! Пираты!

– Твою мать! Час от часу не легче… Полная боевая готовность!

– Есть, сэр!

Генерал немного стушевался и выдал несколько взаимоисключающих команд. Все-таки пиратов было слишком много для двух кораблей. Но потом взял себя в руки и выдвинул крейсер вперед. У «Сальери» была основная огневая мощь.

– Останешься позади, Даниэл, – сказал Лунгрен командиру линкора «Тристан». – Будешь добивать тех, что пройдут мимо меня.

– Так точно, сэр.

– Сэр, – напомнил о себе майор. – Цели на дистанции огня. Удаление десять тысяч. Они рассредоточиваются.

– Огонь!

– Есть, сэр!

Орудия «Сальери» дали залп, сотрясший крейсер, и болванки электромагнитных пушек унеслись вперед. Разрядились импульсами лазерные пушки.

– Ну?! – запросил данные генерал через несколько секунд, так как визуально из-за большого расстояния ничего разобрать было нельзя.

– Мимо, сэр…

– Почему?!

– Цели слишком далеко и слишком подвижны…

– Ясно.

Прошло совсем немного времени, и теперь кораблики можно было увидеть визуально.

– Огонь по готовности.

– Есть, сэр…

И снова стрельба орудий, быстро тающие ниточки инверсионных следов и лучи лазерных пушек, тянущиеся идеально прямыми линиями. Но ничего не помогало, слишком быстры были цели, а потом началось совсем уж безобразие.

Небольшие пиратские кораблики, оставленные генералом без внимания, пошли в атаку. В работу включились зенитные установки, и один из них был распорот и исчез во вспышке, но еще три завершили сближение и атаковали. Били многочисленные пушки самых разных калибров, комариными тучами стартовали ракеты, и даже бомбы падали из бомболюков.

Посыпались доклады о повреждениях.

– Сэр, две пушки уничтожены… – начал доклад майор, но его прервал взрыв и крик сирены, после чего он продолжил доклад: – Поправка… три пушки.

– Проклятие! Сделайте же что-нибудь!

– Мы пытаемся, сэр…

Но пушки главного калибра просто не успевали поворачиваться и снаряды уходили в пустоту. Но вот третьим номерам везло больше, и уже с десяток целей были подбиты. Тем не менее остальные не прекратили атаку, и вскоре послышались специфические стуки.

– Проклятие! Они берут нас на абордаж! – вскричал генерал. Но потом вспомнил, что его экипаж укомплектован контрабордажными командами.

«Надо же, пригодились», – усмехнувшись, подумал он. В самом начале Лунгрен не понимал, зачем ему лишние люди, и даже протестовал, но приказ высшего командования был четок и пришлось подчиниться.

– Контрабордажным командам приготовиться! Свяжите меня с «Тристаном».

– Есть, сэр! Говорите…

– Крэйг! Теперь твой черед! Они меня взяли в оборот.

– Я уже вижу…

– Задай им!

– Непременно, сэр!

Половина пиратских шхун неслась навстречу линкору. Он дал залп, один снаряд нашел свою цель, и та разлетелась на гайки.

77

Старк был доволен: рейдеры полностью оправдали себя и смяли защиту корабля. Потери хоть и были большими, но тем не менее пираты сделали даже то, на что он не рассчитывал, – начали брать на абордаж крейсер. По крайней мере, четыре судна прицепилось к его борту.

– Теперь давайте к линкору! – приказал остальным Феникс.

И оставшиеся боеспособными пираты, радостно крича в эфир, развернулись ко второму судну. Все шло по плану.

– Попридержи лошадей, Проныра… – добавил Феникс, когда увидел, что «Пиранья» стала вырываться вперед.

Соседнее судно разлетелось во вспышке, и Рудольф, кивнув, чуть притормозил, пропуская остальных вперед.

Старк отошел в сторону, чтобы его никто не слышал, и включил передатчик. Пока его вмешательства не требовалось, он решил переговорить со своими людьми, которые снова все были на одном судне.

– Тэд… – прошептал Старк.

– Да, сэр?

– Вы готовы?

– Всегда готовы, сэр!

– Хорошо. Сейчас мы выйдем на финишную прямую, так что вам следует поспешить.

– Уже бежим, сэр!

Лейтенант с остальными «флибустьерами» поспешил на капитанский мостик. Сегодня все должно было решиться, они должны попасть домой, прыгнув в Червячную дыру.

Первая палуба, вторая, третья… короткий коридор – и они у дверей, за которыми капитанский мостик.

– Пошли…

Солдаты ворвались в центр управления «Пираньи» и рассредоточились по углам, взяв на прицел членов экипажа, которые удивленно на них уставились, не понимая, что происходит.

– В чем дело, командор? – опешил Проныра.

– Долго объяснять, Рудольф, но мне нужно беспрекословное подчинение людей, потому как приказы, которые я отдам, будут казаться самоубийственными.

– А что за приказы?

Вместо того чтобы ответить, Старк посмотрел на развернувшуюся картину сражения. Еще два рейдера и один абордажный корабль исчезли во вспышках взрывов, пираты атаковали и вскоре предприняли первые попытки абордажа. Быстрое сближение, выбор места, отстрел гарпунов и притягивание.

А слева, как ни в чем не бывало, раскручивалась огромная светящаяся воронка.

– Видишь ее?

– Кого? – не понял Рудольф.

– Воронку.

– Да-а… – протянул Проныра, нутром чувствуя: что-то здесь не то.

– Давай прямо на нее, – устало махнул Старк. – Прямо в центр.

– Но это же самоубийство!!!

– Нет, Проныра, нет… Иначе мы уже черт-те когда должны были быть мертвы…

– Вы?

– Мы. Это пространственный туннель, Проныра. По нему можно путешествовать, за считанные часы преодолевая расстояния, на которые требуются сотни, тысячи лет путешествия традиционным способом. И мы прибыли по такому туннелю. Где-то там есть еще один мир людей, откуда мы родом.

У всех присутствующих были ошеломленные глаза.

– Я не верю! Вы сумасшедшие!

– Вопрос не в вере, Проныра, – сказал Старк и вытащил из кобуры пистолет, – а в выполнении приказа.

– А если нет – будешь стрелять?

– Буду, Проныра, еще как буду.

«Флибустьеры» показательно подняли «тресуры».

– Просто выполни приказ, и все останетесь живы. У меня нет времени вас уговаривать и что-то объяснять. Любой, кто ослушается, будет убит на месте.

– Значит, все это, – махнул рукой Проныра на лобовой иллюминатор, где разгорался бой между пиратами и линкором, – лишь для того, чтобы пробраться к этой проклятой аномалии?!

– Да, Проныра. А теперь командуй. «Пиранья» должна войти точно в центр воронки, на полном ходу. Малейшая ошибка в расчетах – и нас сплющит в молекулу. А теперь пошли… кажется, у наших друзей начались какие-то непредвиденные проблемы…

Старк выстрелил в пол, пытаясь привести всех в чувство. Это возымело действие, и члены экипажа, под дулами автоматов, засуетились. Никто не стал спорить или возражать: наверное, дело было в уверенном голосе Старка, а может быть, во внушительном калибре автоматов. Или в том и другом сразу.

Линкор был занят сражением, и потому на удирающее судно экипаж не обратил внимания, может, даже испытал облегчение, что на одного пирата стало меньше, а потому стрелять не стали.

Под прицелами «тресуров» экипаж «Пираньи» разгонял кораблик до максимальной скорости, выравнивая ход.

– Что это?! – вскричал Старк, почувствовав какую-то необъяснимую угрозу в природном явлении, что разворачивалась прямо перед ним.

Край воронки вдруг вспыхнул, аномалия увеличилась в размерах в полтора раза, а потом сжалась, и по ободу пошел фиолетовый круг. Вдруг началось уже знакомое, по крайней мере, для «флибустьеров», представление. Людей раскидало по стенам, навалилась перегрузка. Заревела сирена, оповещая об обрыве каких-то труб… и прочее…

Старк уже не фиксировал, что происходит, он во все глаза наблюдал, как Червячная дыра вспыхивала все новыми фиолетовыми кругами, стремительно скользящими к центру воронки, все чаще и быстрее.

А потом воронка словно взорвалась. Ослепительно белый свет ударил по глазам, корабль тряхнуло, и… И, наверное, потом Старк потерял сознание, потому как, когда открыл глаза, обнаружил себя на полу, где пребывали и все прочие. Он с трудом смог подняться и снова посмотреть в иллюминатор, но Червячной дыры уже нигде не наблюдалось.

– Проклятие… – прошептал Старк, сплюнув кровавую слюну. – Исчезла…

78

В первые часы после того, как экипаж очнулся в собственных испражнениях, плюясь кровью, о разборках никто не думал. Нужно было срочно устранять возникшие повреждения и уносить ноги. Было яснее ясного, что захват двух республиканских кораблей провалился по воле случая. А там кто знает?..

Повреждения были устранены, и «Пиранья» сорвалась с места. Предполагаемые жертвы превратились в охотников. Крейсер и линкор, пользуясь своими более совершенными системами, выдержавшими встряску, с дальних дистанций расстреливали малоподвижные пиратские корабли, уцелевшие после катастрофы.

Этот расстрел пережили немногие. Даже в «Пиранью» было выпущено несколько снарядов, но корабль увернулся и скрылся за очередной аномалией.

– Ну а теперь, может, объяснишь, что вообще за дела, командор?.. – потребовал Проныра.

– Теперь скорее уже просто капитан… – усмехнулся Старк.

Он примерно понял, о чем подумал Проныра. Наверное, думает, что я подсадная утка, агент КЕК, которому было поручено изнутри взорвать пиратов и, по всей видимости, с успехом выполнивший задание.

– Не важно, Феникс. Рассказывай, а то мне в голову приходят неприятные мысли на твой счет…

Глаза остальных пиратов горели жаждой мести – или немедленных объяснений, хотя… многие пристукнули бы «предателей» и без объяснений. Но «флибустьеры» все еще держали в руках оружие и контролировали ситуацию. Но было понятно, что это ненадолго.

– Что ж, Рудольф, устраивайся поудобнее и слушай. Итак, сто пятьдесят семь лет назад армада с колонистами на борту покинула родину человечества, чтобы обрести новый дом. То был великий Исход…

Старк почти слово в слово повторил ту историю, что рассказал агенту КЕК, так, кажется, ему и не представившемуся.

– …Но на просьбу отпустить нас, дав кораблик, чтобы мы вот так же вернулись домой, они ответили отказом, посадили в тюрьму. Я решил бежать… Впрочем, все что произошло дальше, ты знаешь сам.

– Мн-да-а… Невероятная история, прямо скажу… Кое-какие моменты подтверждают ее… Но это мало что меняет, согласись…

– Наверное, – пожал плечами Старк. – Даже и не знаю, что тебе посоветовать.

Проныра ухмыльнулся, увидев, как на лице Феникса появляется широкая улыбка.

– Я думаю, ты сейчас сам решаешь, как с поступить с нами…

– И это тоже, Проныра… корабль все еще под моим контролем.

– Убьешь?

– Если не договоримся, – подтвердил Старк.

– А как все объяснишь остальным? – Проныра кивнул в сторону двери, намекая, что на «Пиранье» еще сотня абордажников.

– Что-нибудь придумаю. Я понимаю, что это будет трудно, но вам-то уже будет все равно. Потому я предлагаю компромисс.

– Какой же?

– Мы ведем себя так, как ничего не случилось.

– Это трудновыполнимо, Феникс.

– Я понимаю, но это лучше, чем ничего. Это мой корабль, и я его никому не отдам. Так что решайте, куда отправитесь… Нет, убивать я вас не буду, я просто ссажу вас на ближайшую планету, авось кто и подберет, и, скорее всего, это будут республиканцы – и далее в тюрьму.

– Роял…

– Роял, я думаю, уже пал или вот-вот падет. Планета лишилась почти половины флота, и ей просто нечем защищаться, даже если вторая половина вернулась. Сейчас, скорее всего, они ведут последний бой, и мы им уже ничем не сможем помочь.

– Все из-за тебя…

– Нет, – отрицательно качнул головой Феникс. – Идея была что надо, и, если бы не случайность, все сработало бы. Так что с вашей стороны винить меня в гибели Рояла несправедливо. Я виноват лишь в том, что чуть было не забрал вас к себе домой. Так что решайте: будем жить дружно или устраивать друг другу проблемы.

– Под дулами автоматов не слишком-то порешаешь, – усмехнулся Проныра.

– Ничего другого вам предложить не могу. Либо так, либо никак.

– Ладно, Феникс, твоя взяла, – объявил Рудольф, оглядев членов экипажа. Никакого совещания не потребовалось.

Старк дал знак, и «флибустьеры», опустив стволы «тресуров», стали покидать капитанский мостик.

– Ну что же, тогда все по местам – и вперед.

– Куда?

– Да куда глаза глядят…

– Понятно.

79

Роял, конечно же, пал. Обескровленный потерями в Аномальных Зонах, без огневой мощи двух линкоров, которые должны были захватить, свободный город не продержался и двух суток. Сигнал об этом пришел, когда «Пиранья» находилась в пяти днях пути от пиратской системы от одного из беглецов. Повсюду шныряли рейдеры и полицейские катера, выискивая подранков, не сумевших сбежать после схватки.

«Пиранья» два месяца бороздила просторы космоса, в основном вблизи A3, ныряя в опасные районы, стоило только на горизонте радаров появиться любому кораблю республиканского Флота. Еще через какое-то время сбилась небольшая стайка из четырех пиратских судов, спасшихся после сражения за Роял.

– На горизонте метка, капитан…

– Кто, Проныра?

– Не знаю, но не Флотские. Подать сигнал?

– Давай, – кивнул Феникс.

Месяц назад все же произошел небольшой бунт. Информация о том, что они чуть было не прыгнули в аномалию, не смогла сохраниться среди командного состава, и горячие абордажники взбунтовались. Но поскольку Старк был готов к чему-то подобному, то пристрелил смутьянов и выбросил тела через шлюз. На этом вроде бы все успокоилось.

– Ну что, принят сигнал?

– Да, они дали свои позывные.

– И кто это?

– А ты попробуй догадаться… – с улыбкой сказал Проныра.

– Марго?

– Она самая.

Феникс почувствовал невероятное облегчение. Она участвовала в нападении на линкоры у Червячной дыры, и с тех пор Старк ничего о ней не слышал, и уже начал думать, что ее сбили или ее корабль погиб из-за гравитационной аномалии. Но все обошлось, и она жива.

Они долго не могли насытиться друг другом после столь долгой разлуки и неизвестности. После бесчисленных признаний Старк не выдержал и рассказал, кто он и откуда.

– Ты меня простишь за то, что я чуть не сбежал?

Марго долго не могла прийти в себя, а потом вдруг спросила:

– Надеюсь, там ты не женат?

– Нет… – опешил Феникс.

Он ожидал какой угодно реакции, обвинений в предательстве, проклятий, угроз… Потом выматывающих уговоров и примирения, но не этого вопроса. Впрочем, так даже лучше.

– Нет, у меня там даже любимой девушки не было, не то что жены.

– Тогда на все плевать… Но надеюсь, ты не вздумаешь сбежать снова?

– Только с тобой!

И снова долгие ночи друг с другом. Они были вместе всегда, даже на мостике иногда пили кофе.

…Пять пиратских кораблей, оторвавшись от преследования и выйдя из Аномальных Зон, осели возле небольшой планетки, где пополняли запас воды и провианта. Капитаны решали, как действовать дальше. Выходить ли на большую дорогу и вновь заняться грабежом или же, как предлагал Старк, осесть где-нибудь, пока все не уляжется и все спасшиеся пираты не объединятся.

– Ты еще предложи нам фермерством заняться, – съязвил один из капитанов. – Или вообще пойти и сдаться сразу…

– И предложил бы, но знаю, что вы не согласитесь, – ответил Феникс. – Да и меня такой вариант не совсем устраивает…

Некоторые капитаны готовы были явно сказать, что думают о Фениксе и его предложениях, но их перебил неожиданным восклицанием Проныра:

– Проклятие!!!

– В чем дело?!

– Корабль федек на горизонте!

– Как мы его проморгали?!

Любое судно должно было засекаться еще на подходе буями, которые нашлись у одного из капитанов. Но сейчас они почему-то не помогли, вражеский корабль появился сразу на радарах и только после этого пришел сигнал об опасности с буев.

– Непонятно… он вдруг появился, словно из ниоткуда! Р-раз – и от тут!

– Как он себя ведет?

– Как, как! Как и любая охотничья собака! Идет прямо к нам.

– Объявляй боевую готовность…

– Уже объявил.

80

Это был настоящий триумф – победа Республики Фест над пиратами, и Шалом Мажимель был одним из ее главных героев. Сотни пиратов томились в застенках главного управления КЕК, ожидая своей участи, отнюдь не приятной. Еще за тысячами, сбежавшими из разрушенного города, охотились по планете Роял.

Хотя вначале первому заместителю, да и всем остальным, пришлось изрядно понервничать, когда более сотни кораблей разбежались во все стороны. Но потом стало понятно, насколько изощренным был их план, и он, надо сказать, чуть было не удался. И здесь не обошлось без Феникса Старка…

Практически два города на планете, на которую напали пираты, были уничтожены. Они сгорели, разграбленные и обесчещенные… Волей-неволей пришлось отозвать флот для отражения нападения. В этот момент поступил сигнал, что еще одна пиратская флотилия появилась в Аномальных Зонах. Мажимель готов был волосы рвать на голове, понимая, что беглец вот-вот уйдет или уже ушел.

Неожиданно хорошо проявил себя командир крейсера «Сальери» Дольф Лунгрен, расстрелявший сорок пиратских кораблей из пятидесяти. Правда, его снова чуть было не взяли на абордаж, и еще неизвестно, как все сложилось бы, не произойди невероятной случайности и не коллапсируй Червячная дыра. Тогда посланец Основной ветви сбежал бы домой и никто не рассказал бы о том, что видел.

А потом начались многомесячные поиски преступников по всей Ойкумене… еще десятки были сожжены, и стало окончательно ясно, что с пиратством, как с организованной силой, покончено. У них не осталось хорошо укрепленной базы, а Флот не допустит появления подобной впредь.

Что ж, теперь можно было расслабиться и заняться другими делами. Огорчало, что все еще не пойман виновник всего произошедшего, но, как считал Шалом, это дело ближайших месяцев и никуда он не уйдет.

Мажимель взял в руки папку.

– Проект «Феникс», – прочитал он название.

Шалом хотел даже переименовать его, но тогда пришлось бы объяснить почему. Не рассказывать же, что все из-за какого-то пирата… не поймут. Потому, отбросив неприятные ассоциации, он принялся за работу.

Из доклада следовало, что проект «Феникс» практически завершен. Построен полноценный боевой корабль, и этот корабль вот-вот должен начать испытания.

«А почему бы и нет?» – подумал Шалом. Он хотел принять участие в этих испытаниях. В конце концов, как он считал, не поддержи он этот проект, и тот заглох бы еще на стадии чертежей.

Не долго думая, Шалом сделал все необходимые звонки, прекрасно зная, что _ему_–_не откажут.

Не отказали. Мажимеля даже официально пригласили на проведение первого испытательного полета.

Шаттл с высокопоставленными чиновниками приближался к кораблю. Этот корабль разительно отличался от всех, какие первому заместителю приходилось видеть раньше. Все контуры экспериментального крейсера были сглажены. Казалось, на корабле вообще нет ни одной прямой линии и уж, тем более, острых углов, как на привычных серийных линкорах и крейсерах.

Сам корабль в полтора раза превосходил любой из самых больших крейсеров. Он был первым в серии, которую запустят в производство, если ходовые испытания этого первенца, под все тем же, уже ненавистным Шалому, именем «Феникс» пройдут успешно.

– Почему он такой… вылизанный? – не удержался от вопроса Мажимель.

– Особенности того пространства, где предстоит перемещаться нашему кораблю, – ответил Милош Стиллер – отец проекта (по-настоящему это было только его детище). – Острые углы провоцируют разрыв континуума… из-за этого пропали первые образцы, пока мы не догадались о причинах…

Стиллер объяснял что-то еще, но Шалом его не понимал, так как ученый сыпал такими специфическими терминами, что у первого заместителя готовы были закипеть мозги.

– Я понял, понял, – поспешил остановить Мажимель разогнавшегося Милоша. – Спасибо.

Грозные пушки были убраны в специальные гнезда: ничто не должно было нарушать эстетическую гармонию корабля, имевшую к тому же практическую подоплеку.

Шаттл состыковался с кораблем, на выходе высоких гостей встречал командир корабля – адмирал Томас Марон.

– Добро пожаловать на борт, господа…

Адмирал повел гостей на капитанский мостик, который оказался раза в два больше обычного из-за нового блока оборудования.

– Когда планируете провести испытание, адмирал? – поинтересовался Шалом.

– Прямо сейчас… сэр.

– Мы прыгнем прямо отсюда?!

– Не совсем, сэр… рядом с нами слишком много помех… планеты, звезда… нужно отойти подальше от крупных космических тел. «Фениксу» требуется открытое пространство, он не терпит тесноты!

– Понимаю.

– Располагайтесь… мы отчаливаем.

Мажимель сел в указанное кресло и принялся наблюдать. Экипаж действовал привычно, и эта слаженность его несколько успокоила, а то, неожиданно для самого себя, Шалом понял, что волнуется.

«Феникс» покинул звездную систему и вышел на открытый простор.

– Ну что, сэр, начнем? – спросил адмирал у Мажимеля. – Может, хотите сказать пару слов?

– Я?.. Пожалуй, что нет… может, вы или…

Шалом повернулся и наткнулся на горящий взгляд Стиллера.

– Да-да… я хочу сказать!

Адмирал вежливо улыбнулся, но Шалом понял, что тот не в восторге от кандидата. Тем временем Милош вскочил с кресла и дребезжащим от волнения голосом заговорил:

– Господа! Мы стоим на пороге величайших перемен! На пороге величайших открытий и возможностей! Этот корабль – апофеоз человеческого ума и воли. Когда-то мы прибыли в этот мир на другом корабле – корабле-городе «Фениксе». Вы все знаете, что из-за скачка напряжения в результате аварии генератора противорадиационного поля, защищавшего людей от губительного космического излучения, «Феникс» провалился в подпространство, и колонисты выжили благодаря случайности. Но именно эта случайность открыла перед нами возможность подпространственного путешествия! Путешествия, о котором все мечтали, но никто, вы слышите – никто так и не смог его совершить. И сейчас мы повторим этот прыжок, Прыжок «Феникса», но уже не случайно, а намеренно…

Милош Стиллер захлебнулся словами. Он хотел что-то сказать еще, но адмирал его остановил, взяв ученого под руку и отведя к креслу. Потом повернулся к членам экипажа и начал отдавать приказания:

– Определить координаты выхода. Начать разгон… проверить готовность реактора… проверить готовность стержней…

И корабль начал разгон… В определенный момент в реактор вошли высокоэнергетические стержни, которые за долю секунды вырабатывали количество энергии, необходимой для удовлетворения нужд планеты с десятимиллиардным населением в течение года.

Шалом почувствовал уколы во всем теле, потом легкость, будто невесомость, и…

– Мы в подпространстве… – доложил один из операторов.

– И это все? – опешил Мажимель.

– А чего вы ожидали? – понятливо спросил адмирал Марон.

– Я… не знаю…

– Понимаю. Что ж, все обыденно.

– А вы уже прыгали?

– Нет, сэр. Это мой первый прыжок, как и у вас.

– Но тогда?..

– Просто я знаю, чего ожидать по записям с экспериментальных моделей, а также по показателям, снятым с животных-испытателей.

– Понятно. И долго мы будем в прыжке?

– Сутки… И за это время преодолеем путь, на который потребовалась бы неделя.

– Грандиозно…

– Да, сэр. Это действительно открывает невероятные перспективы.

«Да… возможно, что мы даже вернемся на Землю, – подумал Мажимель. – Нужно только узнать, где она».

Прыжок завершился так же мягко, как и начался. Корабль лишь немного встряхнуло, словно он ткнулся в плотную массу.

– Чуть не промахнулись, – невесело усмехнулся адмирал.

– А что такое?

– Слишком близко к системе, мы практически вошли в поляризованную зону звезды.

– Это плохо?

– Скажем так: не очень приятно.

– Сэр, – вмешался в разговор оператор радарной.

– В чем дело?

– На радаре метки, сэр.

– Сколько и кто?

– Три метки, сэр. Скорее всего, пираты.

– Ясно. Лейтенант Криш, вызовите ближайшие корабли Флота и передайте информацию о целях.

– Есть, сэр, – отчеканил оператор связи.

– У меня есть предложение получше, адмирал, – с улыбкой сказал Шалом.

– Сэр?.. – не сразу понял Марон, но потом понял, что хотел предложить кековец. – Сэр, не думаю, что это хорошая идя.

– Ну почему же?! Только представьте себе, первый экспериментальный полет – и на счету корабля уже боевые победы!

– Все же должен заметить, сэр, что у нас иные задачи…

– Сэр, поступили уточненные данные о кораблях пиратов…

Листок из рук оператора радарной вырвал первый заместитель директора КЕК. Мажимель быстро скользнул взглядом по строчкам, и глаза у него расширились.

– Это точно?! – спросил он. – Ничего не напутали?

– Д-да, сэр, так точно.

– Адмирал, немедленно идите наперехват этих пиратов.

– Но…

– Это приказ!

– Есть, сэр…

81

Из ниоткуда появившийся крейсер шел прямо на них, и ни у кого не оставалось сомнений, что именно он собирается сделать с пиратами.

– Уйти не успеем, – сказал Проныра, посмотрев на приборную панель. – Не наберем достаточную скорость. Он нас расстреляет, как в тире. И еще…

– Что?

– Капитаны на планете собираются взлетать.

– Немедленно останови их!

– Почему?

– Если на крейсере их не заметили, то у нас есть шанс!

– Какой, Феникс?! Какой у нас может быть шанс против крейсера?! Даже если мы разлетимся в разные стороны, наплевав на все меры предосторожности, мы лишь отсрочим свою гибель.

– Мизерный, но есть!

Старк схватил с головы связиста «краб» – наушник с микрофоном.

– Прошу вас, оставайтесь на планете, вас они не видели.

– Но на что ты надеешься? – спросил капитан Хромомер, командир рейдера.

– Как минимум – выжить.

– А максимум?

– Победить.

– Каким же образом?

– В общем, так… слушайте внимательно, дважды повторять времени нет…

И Старк быстро изложил свой план.

– Ты окончательно свихнулся, Феникс, – покачав головой, произнес Проныра.

– Возможно… А теперь действуй, Рудольф.

– Хорошо. Всем капитанам: делай, как я…

«Пиранья» включила двигатели на полную мощность и стала обходить планету, не оставив приближающемуся крейсеру иного шанса, кроме как пуститься вдогонку. Маленькие кораблики, используя силу притяжения планеты, увеличили свою скорость. Это дало им какое-то время, пока крейсер неуклюже огибал планету по более широкой орбите, так как слишком приблизиться не мог.

– А теперь к луне, – показал на одну из трех ближайших лун Старк.

– Я помню…

Феникс во все глаза глядел на монитор, где линиями отображались маршруты следования в системе планета-спутник. Когда до цели оставалось еще полпути, крейсер выскочил из-за планеты и начал брать на прицел первого пирата. Старк, державший связь с двумя оставшимися на планете пиратами, прокричал:

– На взлет!

– Атака! – крикнул один из операторов слежения, и корабль, повинуясь рулевым, сделал резкий маневр уклонения.

– Мимо… – выдохнул Проныра, когда корабль тряхнуло.

На спутнике вспыхнули пузыри взрывов.

– Залп не пожалел… – также выдохнул Феникс.

Корабли приближались к луне.

– Теперь в обход…

– Да помню я…

Старк увидел на проекторе, что два пиратских корабля уже вышли из атмосферы, и связь вот-вот должна была прекратиться из-за того, что они скроются за луной. Феникс напоследок приказал, чтобы они дали полный ход.

– Лишь бы не струсили и не сбежали.

– Не сбегут… – ответил Проныра.

– Почему?

– Этого они боятся еще больше.

И снова, пользуясь преимуществом малых размеров, пиратские корабли скользили над поверхностью луны, в то время как крейсер вынужденно шел по более высокой орбите. Тем не менее расчеты орудий не прекращали огонь, и пираты имели возможность наблюдать, как прямо под ними, чуть впереди, снова и снова огненными шарами взбухали разрывы.

– Хреновая у артиллеристов подготовка, – вынужден был дать заключение Феникс. – Совсем не умеют стрелять.

– Не пристрелялись еще, – буркнул Проныра. – Корабль-то новый…

– Да… я не сразу заметил…

– Выходим…

Феникс уже и сам видел, что прямо по курсу появилась планета.

– Только бы они успели…

– Должны бы…

– Тогда полный вперед.

– Есть, капитан.

«Пиранья» и еще два пиратских корабля, взревев дюзами, рванули вперед.

– Ну где они… надеюсь, ничего не напутали?

– Нет, не напутали… вон там, рядом с расщелиной, две точки…

– Вижу! По тормозам!

– Есть…

Все, кто не был закреплен, схватились за поручни, потому как включились тормозные дюзы.

– Ну… теперь все дело в удаче, – прошептал Феникс, наблюдая за разворачивающейся картиной.

Линкор по инерции поскользил немного над поверхностью после выключения двигателей, но все же остался позади пиратов. Это был действительно хорошей маневренности корабль.

– Ну, ну, ну!!! – мычал Феникс, наблюдая. Хотя ему и еще двум капитанам приходилось несладко. Они приблизились к линкору достаточно близко для того, чтобы за них взялась зенитная артиллерия, и капитанам со штурманами приходилось проявлять чудеса пилотирования, чтобы не попасть под огонь скорострельных пушек. Но нет-нет, а снаряды попадали в борта кораблей, и тогда начинала реветь сирена, а бортовые компьютеры выводили на экраны строчки с перечнем полученных повреждений.

Но все шло по плану, оставшиеся в хвосте два корабля нагоняли крейсер, и его командир их, по всей видимости, пока не замечал, а когда заметил, было уже слишком поздно. Феникс скорректировал их движение, и рейдер прошелся по правому борту, изрыгая лавину огня. Далее двинулся абордажный корабль и также добавил из всех своих стволов по «глазам» наведения и наблюдения автоматических пушек.

– На абордаж!!!

Огонь необычного крейсера из-за полученных повреждений чуть ослаб, но огневой мощи все же хватало, чтобы не подпускать противника слишком близко. И видя это, пошел на второй заход капитан рейдера. Ему на помощь Феникс выслал свой единственный самолет.

– Раздолбайте эти пушки! – напутствовал их Старк, и рейдер вместе с «МИГСом» отрабатывали весь свой боекомплект.

Абордажники на пределах своих маневренных возможностей заходили в короткие атаки, в своеобразные нырки, пуская ракеты. В какой-то миг Феникс услышал смачные шлепки, заорала сирена, и уши больно заложило, и все инстинктивно глотнули воздух, словно выброшенные из воды на берег рыбы.

– Множественные пробоины, – доложил Проныра. – Система жизнеобеспечения не справляется! Сильные пожары и разгерметизация!

– Сколько у нас времени?!

– Минут десять, не больше! Наш корабль практически сдох!

«Хватит», – подумал Старк, наблюдая за работой основной атакующей силы.

– Не важно… мы возьмем себе этот…

В панорамный экран можно было видеть, как один из кораблей получил слишком уж серьезные повреждения и лег в дрейф, закрутившись в космосе безжизненной консервной банкой. Маневровые движки пытались выровнять полет, отрабатывая короткие импульсы, но, по всей видимости, были повреждены гироскопы, и работа маневровых двигателей не приносила результата.

– Это капитан Тарас…

Феникс кивнул. Ему сейчас было не до сантиментов, собственные дела шли хуже некуда.

А пушки крейсера продолжали огрызаться, несмотря на шквальный огонь рейдера и «МИГСа», и в какой-то момент им повезло. Рейдер потяжелел, из его борта полыхнул длинным языком огонь, и в следующий миг кораблик взорвался, обдав крейсер многочисленными осколками. Наверное, это также стало помехой для перегруженных систем наведения, потому как на несколько секунд огонь прекратился, и абордажники смогли подскочить к борту крейсера ближе.

Когда зенитки заработали вновь, все было закончено, и три сильно поврежденных пиратских корабля, жестко опустившись на борт крейсера, выстрелили свои гарпуны и начали вгрызаться алмазными резаками.

82

– Чертовы мазилы! – бесновался Шалом Мажимель, наблюдая частые разрывы снарядов на бесплодной поверхности луны. – Неужели так трудно попасть?!

– Сэр, суда слишком подвижны и малы для орудий такого калибра, – пытался защитить своих стрелков адмирал. – К тому же…

– Плевать!

– К тому же системы новые и еще не пристреляны. Я вам с самого начала говорил, сэр, что это испытательный полет.

– Плевать, сбейте их!

– Сэр, на радаре новые метки, два судна, – доложил оператор радарной.

– Что это они задумали, псы шелудивые?! Неужели атаковать нас собрались?!

Прогремевшие взрывы и легкое дрожание корпуса крейсера показали, что именно так все и обстоит. Маленькое судно металось из стороны в сторону, посылая все новые и новые заряды. Системы противоракетной защиты работали плохо, и большинство ракет достигало цели.

– Борт малой авиации…

– Откуда? – Мажимель и сам увидел маленькую крылатую машину. – Подумать только…

– Отказ систем наведения…

– Повреждение механизмов артустановок…

Шалом слушал доклады о повреждениях и не мог поверить, что все это происходит на самом деле.

– Ну наконец-то! – воскликнул он, когда все же удалось сбить один их кораблей, а второй повредить настолько, что он стал не опаснее консервной банки. – А то я уже почти поверил, что они с нами разделаются…

– Я даже больше скажу, сэр, – усмехнулся адмирал. – Они собираются брать нас на абордаж…

– Да что вы такое говорите?!

– Только то, что вижу, сэр…

И действительно уцелевшие суда быстро сблизились с крейсером и выпустили гарпуны.

– Ну так сделайте же что-нибудь!

– А что я могу сделать, сэр?..

– Пускай команда организует сопротивление!

– Сэр… это пробный полет…

– Да я только и слышу от вас, что это пробный полет, и что из того?!

– А то, сэр, что экипаж скорее набран из инженеров, гражданских специалистов, чем из полноценно и всесторонне обученных военных.

– Все равно организуйте сопротивление! Мы не можем допустить, чтобы это судно попало в руки пиратов! – брызгал слюной первый заместитель директора КЕК.

«А особенно этому Фениксу!!!» – уже про себя кричал Шалом.

– Конечно, сэр…

83

Слышался привычный свист резаков, но на этот раз казалось, что отверстие режется гораздо медленнее, чем прежде. Может, оттого что людям уже не хватало воздуха из-за многочисленных пробоин, разгерметизаций и пожаров, отчего по всем этажам стлался густой едкий дым. Чтобы хоть как-то компенсировать потери, были открыты все резервы, зажжены кислородные шашки и перекрыты разрушенные отсеки. Весь экипаж готовился к штурму, понимая, что отступать некуда.

– Еще немного, – подбадривал своих людей Чесоточник и чесал броню: так с ним бывало, когда он нервничал особенно сильно и уже не отдавал себе отчет, что делает.

Старк стоял в первых рядах, сжимая в руке гранату. Боевую, так как сейчас не до сантиментов, судно нужно захватить во что бы то ни стало. Но вот наконец показалась кромка обреза. Когда она стала достаточного размера, полетели первые гранаты.

– Главная цель – командный центр, – в последний раз предупредил Старк абордажников. Те согласно закивали, показывая, что все прекрасно поняли.

Потом взорвались гранаты, и штурмовики с криками рванулись на корабль. Раздались первые автоматные очереди, выстрелы дробовиков и винтовок, крики. Неожиданно для всех оборону защитников легко смяли, и абордажники стали разбегаться по всему кораблю, круша все на своем пути.

– Марго?! – позвал Старк, вдруг испугавшись, что она пропала.

– Я здесь…

– Уф… не уходи от меня далеко.

– Хорошо…

– Сэр, они пустили газ, – объявил лейтенант Боос, посмотрев на газоанализатор.

– Надеть маски… Газ токсичен?

– Нет… вроде бы…

– Понятно.

– Засада!

Раздались выстрелы, абордажники мгновенно залегли и открыли ответный огонь.

– А это точно засада, а не как в прошлый раз…

– Точно.

– Тогда чего мы лежим? Вперед, – кивнул в сторону засады Старк и кинул гранату.

Лейтенант кивнул, и, когда рванула граната, они вдвоем, прижимаясь к стенкам коридора, мелкими перебежками двинулись вперед, стреляя из «тресуров». Вслед за ними снялись Рохман и Голлауст, и, как только у первой пары вышел боекомплект, они выбежали вперед, не давая высунуть обороняющимся носа.

Вслед за второй группой пошла третья, из людей Чесоточника, которые скоро освоили этот тактический прием. Капитан едва успел перезарядить свой автомат, как услышал голос рядового Рохмана:

– Граната!

Все сели, закрываясь автоматами. Старк еле успел завести Марго себе за спину, как грохнул взрыв. Кто-то из абордажников не успел сгруппироваться или сделал это неправильно и дико заорал.

Наверное, подумав, что дело сделано и можно добить раненых, из своих щелей показались защитники, но гулкие выстрелы «тресуров» положили троих, остальные, осознав потери, предпочли отступить.

Тем временем газ уплотнился.

– Сдается мне, что они нам сейчас устроят Варфоломеевскую ночь, – буркнул лейтенант, трогая рукой переборку, перекрывающую коридор.

– А мы не будем ее дожидаться… Где тут вентиляция?

– Думаете, сэр, они не перекрыли вентиляцию?

– Проверить все равно надо.

Вентиляционный короб был найден вполне традиционным путем: весь потолок издырявили в поиске пустот, и таковые были найдены. Простреляв достаточно большое отверстие, абордажники стали один за другим проникать внутрь.

Здесь газа было еще больше: именно отсюда он и поступал.

Старк лез впереди на ощупь, мимоходом отметив форсунки, из которых извергался газ: здесь он был горячим. Через какое-то время Феникс все же наткнулся на переборку, перекрывшую вентиляционный проход, что было немудрено.

– Закрыто… – объявил капитан по радио.

– Что будем делать, сэр?

– Ничего.

– То есть?

– А то и есть, что ждать. Должны же они когда-то его открыть?

– Тоже верно… лишь бы не задохнуться.

– Не задохнемся.

Минута текла за минутой, наконец кто-то решил, что хватит газовой атаки. Хотя, может, газ просто кончился.

– Открывается, – почему-то шепотом сказал Старк.

Он рефлекторно нацелился из «тресура» на открывающуюся щель. Газ моментально схлынул, сдутый мощным вентилятором, и, как только появился чей-то силуэт впереди, Феникс, не размышляя, нажал на курок и стрелял до тех пор, пока не кончились патроны.

– В чем дело, сэр? – обеспокоенно спросил лейтенант, как только прекратилась стрельба.

– Засаду хотели нам устроить, только не учли, что не одни такие умные…

Отряд пробрался вперед по телам. Иногда по воздуховоду доносились звуки стрельбы, но было непонятно, где и что происходит.

– Кто-нибудь знает, где мы находимся? – спросила Марго.

– Понятия не имею, дорогая, но общее направление известно…

– То есть?

– Идем строго вперед, то есть по направлению к носу.

– Ясно…

Отряд полз по вентиляционной шахте полчаса. Наконец устав и отыскав решетку, через которую можно выйти, Феникс произнес:

– Думаю, пора выбираться…

– Давно пора, – согласилась Марго. – А то до скончания века тут можно блуждать.

Пираты ворвались на корабль и даже смяли первые группы защитников, но дальше начались потери. Кто погиб, наткнувшись на засаду, кто от газовых атак в закрытых переборками отсеках. Некоторые группы пиратов были деморализованы и отравлены, и их команды просто добивали.

– Вы слышите? – шепотом проговорил первый заместитель, подняв палец к потолку и отвлекшись от наблюдения за состоянием дел на корабле. Откуда-то сверху раздавались глухие удары. – Кажется, они там.

– Похоже на то… – кивнул адмирал. Он достал из кобуры пистолет. Его примеру последовали остальные офицеры.

– Что же вы не стреляете?!

– Мы не знаем, сколько их, и не видим…

– Ну и что?!

– А то! – также яростным шепотом вскричал адмирал. – Стоит нам только выстрелить, как они порвут нас из своих пушек! Если уж стрелять, то наверняка!

Тем временем Старк устроился поудобнее, сжался, сильным ударом вышиб решетку вниз и в следующий миг выскочил вслед за ней наружу.

Раздалась пистолетная стрельба, но Феникс, упав на пол, быстро перекатился по полу, и все предназначенные ему пули пролетели мимо. Через секунду открыл ответную пальбу сам капитан, его поддержали через проем шахты абордажники, и через несколько секунд сопротивление было подавлено.

– Это мы удачно зашли, – усмехнулся Феникс, увидев, куда именно они попали.

Всех он взял на прицел. Стали спускаться остальные. Перед ними стоял знакомый человек, которого Феникс мечтал удавить голыми руками. Вот он, бери и души…

– Здравствуйте… Как вас все-таки зовут?

– Шалом Мажимель.

– Очень приятно. Ваше судно взято на абордаж…

84

Появившиеся из шахты «флибустьеры» и пираты обезоружили экипаж.

– Прикажите своим людям прекратить сопротивление, адмирал. К чему лишние жертвы?

– Хорошо.

– Вы хоть понимаете, что наделали?! – взвился Мажимель.

– Вполне, – кивнул Феникс.

– Да видимо, не совсем! Вы захватили судно республиканского Флота! Теперь все боевые корабли будут охотиться на вас!

– По-моему, они и раньше охотились…

– Это были лишь цветочки.

– Ладно, хватит нас тут запугивать, а то у меня уже коленки дрожат, – посмеялся Старк. – Думаю, мы что-нибудь с вами придумаем. Ведь такое хорошее судно – неплохой повод для торговли, а, Шалом, или я не прав?

– Что вы хотите? Вернуться домой?!

– Хорошо, что вспомнили, а ведь согласись вы на нашу просьбу в самом начале и не брось в застенки с пыточными камерами, ничего не было бы.

– Так чего вы хотите?! Я согласен предоставить вам корабль, и прыгайте, куда хотите, хоть к черту в задницу, мне все равно!

– Признаться, я уже и сам не знаю…

Старк посмотрел на Марго, стоявшую с оружием наизготовку, готовую расстрелять в любое мгновение всякого, кто шевельнется без разрешения. Согласится ли она на прыжок в Червячную дыру, с одним шансом из тысячи на благополучный исход? «Вряд ли… – с грустью подумал он. – Даже если и согласится, даже если все получится хорошо, что ее там ждет, в моем мире? Допросы… Война».

Почувствовав на себе взгляд, Марго обернулась. Старк ей грустно подмигнул.

«А нужно ли мне действительно куда-то возвращаться?» – спросил он себя.

На этот вопрос Старк уже не мог дать однозначного ответа. Чем этот мир хуже того, откуда он пришел? Да ничем, просто ему не повезло, его так встретили. Что изменит один человек на той войне, уже черт-те сколько как не числящийся среди живых? Ничего. Стоит ли рисковать с мизерным шансом на успех?.. И на этот вопрос у Старка не было однозначного ответа.

Можно было неплохо устроиться в этом мире, и это может стать предметом торга. Он согласен даже заделаться простым фермером, если с ним будет Марго. Корабль против свободы на какой-нибудь фермерской планете. Но вот где гарантии, что местные власти, а главное – КЕК, выполнят соглашение? Их нет.

И, кроме того, где-то в затылке, словно заноза, пульсировало слово «Долг». Наверное, это было смешно, но Старк чувствовал, что он обязан выполнить когда-то торжественно принесенную присягу защищать людей. А их нужно было защищать от наступавшего Альянса, который пусть не сейчас, пусть через сотню лет, но обязательно появится здесь… И тогда его потомкам все равно придется столкнуться со злобными чужими, которые ради ресурсов готовы на все.

Долг, долг, долг… это въевшееся слово… Старк понял, что не сможет жить, чувствуя себя предателем, сбежавшим с поля боя в самый ответственный момент. Но…

– Чего же вы молчите? – не вытерпел Мажимель.

– Мне нужно посоветоваться с моими товарищами, – наконец произнес Феникс.

Но Совет ничего не дал. Старк разложил все аргументы по полочкам, все «за» и «против». Было видно, что кто-то готов остаться здесь, а кто-то жаждет рискнуть и попасть домой. Но ни те, ни другие не оглашали своего решения, словно боясь повлиять на друг друга, боясь, что это решение неверно, что они не учли жизненных сложностей за простой формулировкой.

– Решили свалить на нас решение вопроса? – усмехнувшись, спросил Жульен.

– Да, Док, – кивнул капитан. – Потому что я впервые не знаю, как поступить, а потому по древней традиции «флибустьеров» должно решить большинство. Я предлагаю проголосовать и приму решение большинства, хотя это не означает, что желающие не смогут попытать счастья…

– Что-то вы нас совсем запутали, сэр, – сказал лейтенант.

– Я знаю, Тэд… Потому как сам запутался…

Воцарившееся молчание прервал, как всегда, Проныра. Он подошел к «флибустьерам» и тактично прокашлялся:

– Командир, у нас проблемы…

– Какие?

– К нам спешат три линкора и один крейсер.

– Как близко?

– Скорее далеко… два дня пути.

– Это они их вызвали? – кивнул Старк в сторону экипажа.

– Скорее всего.

– Ладно, снимаемся с якоря и уходим.

– Куда глаза глядят? – невесело усмехнулся Проныра.

– Именно так…

85

То, что происходило далее, было смутно знакомо. Старк вспомнил, что именно так все и обстояло, когда они сбежали из тюрьмы на грузовом судне. За ними гонялись полицейские катера и рейдеры. Сейчас масштаб был больше, но сущность осталась прежней. За захваченным пиратами крейсером гонялись линкоры и крейсера республиканского Флота. Каждый день их становилось все больше.

Корабли бросали охоту за разбитыми пиратами и включались в гонку за «Фениксом». Корабли прибывали со всех концов обжитого людьми мира, и экипажу приходилось хорошо стараться, чтобы найти малейшую лазейку и ускользнуть, вырваться из окружения.

Это было хорошо видно на развернутой голограмме, где крейсер «Феникс» показывался красной центральной точкой, а его со всех сторон окружали желтые. Они были на разной удаленности, но все как один спешили наперехват, и задача командиров состояла в том, чтобы выбрать наиболее благоприятный маршрут.

– Нужно что-то решать, – после нескольких долгих дней сказал Проныра. – Уже семьдесят процентов всего Флота гоняется за нами, и оставшиеся тридцать вот-вот включатся в охоту, и тогда нам не уйти. Вот, посмотри… Эти, эти и эти, – Проныра показал на несколько желтых жирных точек голограммы, – будут рядом с нами через день… Пройти мимо них практически не удастся, нужно будет сделать слишком много поворотных точек. – Проныра показал ломаную прямую.

Выходило, что действительно нужны пять поворотов, что означало снижение скорости до нуля, так как на полной скорости корабли поворачивать не могли. Они ходили только по прямой.

– А это потеря времени, которого у нас и без того нет.

– Что ты предлагаешь?

– Ничего, командир. Я говорю, что нужно что-то решать, и решать предстоит тебе. Это как раз тот случай, когда нужно договариваться.

– И ты думаешь, что нам удастся договориться с ними?

– Вряд ли это будет легко, командир, они постараются нас, конечно же, надуть. И скорее всего, надуют.

– Понятно. Ну да ладно, они не оставили нам другого выхода…

– Что ты хочешь этим сказать? – забеспокоился Проныра.

– Пока ничего конкретного. Но мы можем прорваться к Аномальным Зонам?

– Опять?!

– Не опять, а снова… Ну так можем или нет?

– Можем… хотя нас зажимают.

– Тогда пошли на прорыв.

– Есть, командир.

И повинуясь приказам, «Феникс» резко развернулся и пошел к Аномальным Зонам. Там их, конечно, ждали. Попытались устроить засаду на одной из точек поворота, где нельзя было пройти но прямой и следовало сбросить скорость. Произошло огневое столкновение, когда пираты отказались остановиться и сдать корабль.

С серьезными повреждениями, когда пришлось отсечь почти треть всех отсеков, «Феникс» все же смог вырваться из засады и продолжить свой путь.

– Мы у почти цели, командир, – сказал Проныра, когда корабль подошел к одной из уже до боли знакомых аномалий – Червячной дыре. – Может, все-таки скажешь, чего ты добиваешься?

– Скажу, Рудольф. Скажу всем. – С этими словами Старк включил громкую связь, чтобы обратиться сразу ко всем пиратам.

– Ну что, камрады, вот и настал час, когда каждый должен решить для себя, как ему поступить, какую жизненную линию выбрать. Все вы знаете, что у нас на хвосте весь республиканский Флот, а у нас в руках один из новейших кораблей, который они жаждут получить обратно. Мы можем его отдать, выторговав для себя хоть какие-то условия, но кто даст гарантию, что власти сдержат свое слово? Я таких гарантий вам дать не могу, хотя желающих останавливать не буду.. Вы спросите, к чему эти слова? А к тому, что есть один выход, рискованный, но есть… Я не совсем тот, за кого себя выдавал. Я – Феникс Старк, капитан, подразделение «Флибустьер»…

И Старк рассказал уже в четвертый раз историю об Исходе, откуда они и кто они. О путешествиях по пространственным туннелям, которые можно совершать, вонзившись в центр Червячных дыр, и обо всем остальном, в том числе и о войне, идущей по ту сторону, с Альянсом.

– …Так что мы можем совершить прыжок и попасть к так называемой Основной ветви человечества. Это опасно, но у нас в руках надежный корабль, с хорошим запасом прочности. Если ми попадем ко мне домой, я не знаю, как обойдутся с вами, но обещаю, что приложу максимум усилий, чтобы с вами обращались достойно… По крайней мере, я точно знаю, что там вам будет лучше, чем здесь, потому как здесь у вас точно нет будущего.

Сейчас мы идем полным ходом на Червячную дыру. А теперь решайте, кто хочет – сможет остаться здесь, эвакуировавшись на шлюпках, кто хочет – пойдет со мной в туннель. У вас один час на раздумья, после чего мы войдем в туннель, и обратного пути уже не будет.

Время шло, и никто не давал о себе знать.

– Ну а ты, Проныра? – спросил Старк, чтобы хоть как-то разрядить тяжелую обстановку.

– Даже и не знаю, Феникс, – пожал Рудольф плечами. – Я, наверное, как все… Здесь действительно для нас все кончено. Эти морды в лучшем случае упекут нас до конца жизни в одиночные камеры или просто пристрелят, что вероятнее всего…

Когда до конца отведенного времени оставалось пять минут, на связь вышел Чесоточник:

– Феникс, это правда? Все, что ты сказал? Что ты прошел сквозь Червячную дыру?

– Правда, Чес… я же об этом говорил.

– Хрен с тобой, командир, мы с тобой! Нам тут действительно уже не жить.

– Спасибо, Чес…

Вслед за Чесоточником стали выходить на связь другие командиры абордажных групп, и большинство из них также дали согласие на прыжок. Правда, были и те, что не поверили или просто испугались, и оператор за пультом управления доложил об отстреле пяти спасательных капсул.

– Что ж, командир, ты победил, – сказал Проныра. – Струсили всего пятьдесят человек, да и те простые матросы, для которых наказание будет не таким уж большим… всего десять лет рудников.

– Вы совершаете ошибку… – выдавил Шалом Мажимель, во все глаза наблюдая за тем, как увеличивается во фронтальном иллюминаторе светящаяся воронка. – У вас еще есть время одуматься, и я обещаю сделать все возможное…

– Возможно, – согласился Старк. – Но выбора у нас нет. У вас был шанс сделать все возможное…

– Отпустите хотя бы экипаж, – попросил командир корабля.

– Извините, адмирал, но кто тогда им будет управлять? То-то же… Давай, Проныра, командуй «полный вперед».

– Есть, командир!

86

Чтобы никто не вздумал чего отчудить и в последний момент совершить диверсию, «флибустьеры» встали позади членов экипажа с недвусмысленными намерениями. Старк сразу предупредил всех, что если что-то пойдет не так, виновник будет немедленно застрелен.

– Так что не шалите и еще… стреляйте точно, иначе мазилу постигнет та же незавидная участь.

«Феникс» шел на полном ходу к своей цели – Червячной дыре, которая так красиво светилась на фоне космоса. Но охрана с туннелей все еще не была снята, и крейсер поджидали два линкора. Они встали впереди, прямо по курсу «Феникса», с явным намерением не пропустить захваченный корабль, куда бы тот ни шел.

– Проскочим?

– Не знаю… Огонь! – скомандовал Проныра.

Бортовые пушки главного калибра сделали первые залпы, и в тот же миг два линкора огрызнулись синхронными залпами в ответ.

– Ну держитесь… – прошептал Проныра.

И в тот же миг корабль тряхнуло так сильно, что несколько кресел слетели с креплений, и люди, в большинстве своем «флибустьеры», повалились на пол. Неизвестно, что было с пиратами-абордажниками, но наверняка ничего хорошего.

Заревели сирены, и на тактических экранах с ужасающей скоростью стали появляться надписи сообщений о повреждениях.

– Мы-то хоть попали?

– Понятия не имею… Огонь!

И снова выстрелы.

«Феникс» двигался и создавал активные электронные помехи, так что большинство снарядов уходили в «молоко». Слабым местом линкоров являлась их относительная неподвижность, и снаряды «Феникса» достигали цели.

На капитанском мостике поднялся гвалт, когда крейсер проходил мимо линкоров и они дали свой последний залп. Но полученные повреждения и помехи им сделали свое дело: до крейсера добрались только три снаряда, но громыхнуло так, будто крейсер разломился пополам.

Оценить полученные повреждения было невозможно, но чувствовалось, что они весьма обширны. На экране контур корабля мигал многочисленными красными пятнами. И в какой-то момент Старк подумал, пройдет ли корабль со столь серьезными повреждениями сквозь агрессивную Червячную дыру? Он помнил, какие молнии в туннеле, какие темные сгустки… Оставалось лишь надеяться, что конструкторы заложили в расчеты многократную прочность…

Но, посмотрев в иллюминатор, Феникс понял, что все его думы уже напрасны. Корабль захватило притяжением аномалии, и он не мог из нее вырваться, даже если бы и захотел.

– Держите точно на центр! Иначе нам всем конец! – успел предупредить штурманов и рулевых Феникс Старк.

И корабль вошел в светящуюся воронку.

Привычная тяжесть, навалившаяся на тело, скрипы переборок и шумы обшивки. Несколько часов стали вечностью, механизмы отказывали один за другим, но многократно продублированная система запускала их вновь, включались резервные комплексы и установки, и неведомым силам, как бы они ни хотели столкнуть корабль с курса, этого сделать не удавалось.

Били молнии, частенько попадая в корабль, но не так часто, как того ожидал Старк, и, как ни странно, молнии попадали в поврежденные места, не трогая целые элементы брони. Мимо пролетали хаотично плавающие сгустки материи, но ни один не тронул корабль.

Старк в силу своих знаний и практического опыта давал указания экипажу, и те их выполняли с особенным рвением, так что даже охрана была не нужна. Ни о каком саботаже никто даже и не думал, все хотели вырваться из непонятного места как можно скорее и желательно живыми.

Потом неожиданно все закончилось, будто кто-то выключил рубильник аттракциона, и все попадали на свои места без сил.

Посыпались доклады о состоянии корабля. Они были не очень обнадеживающими, но все могло быть гораздо хуже. Половина отсеков перекрыта, три из шести маршевых двигателей не работали, и еще по мелочи…

– Ну и где мы? – съязвил Шалом Мажимель, придя в себя после пережитого.

Старк не обратил на него внимания. Он задал вбитые каждому «флибустьеру» основные реперные точки, и компьютер искал соответствия. Но таковых после минутного поиска не обнаружились.

– Ну так где?

– В заднице… – зло прошептал Старк.

Он точно знал, что ничего не напутал, координаты были верны, для страховки он сверил цифры с другими «флибустьерами», но ошибки найдено не было. А это означало, что их выбросило где-то в неизвестном районе Млечного Пути.

– Проклятие… Связист… ищи радиосигналы…

– По каким частотам, сэр?

– По всем…

87

– Сэр…

– Ну что еще?

– Мы не можем ловить сигналы, сэр.

– Это еще почему?

– Потому что у нас нет антенн. Либо их раздолбали линкоры, либо их сожгло уже в вашем туннеле… Я вообще удивляюсь, что у нас работают радар и система дальнего видения.

– Ну хоть что-то мы можем услышать?

– Можем… но это лишь своеобразное эхо. Мы не можем отправить или полноценно принять сигнал.

– Значит, надо произвести ремонт.

– Невозможно. Рубки связи и многие другие отрезаны.

– Ну а что говорит эхо? – начал раздражаться Феникс Старк.

– Зафиксированы слабые колебания… природа их неясна, также как расстояние до источника, но могу предположить, что это просто первичное излучение, так называемая космическая музыка…

– Черт… Ладно. Ты говорил о системе дальнего видения…

– Так точно, сэр.

– Ищи следующие параметры пространства…

И Старк назвал данные, которым отвечает любая Аномальная Зона, основным из которых является искривление света.

– Нашел?

– Так точно, сэр…

– Давайте туда.

– Куда ты хочешь отправиться? – забеспокоился Проныра. Он уже понял, как и все остальные, что корабль не вышел к дому капитана и теперь тот ищет новые аномалии.

– Нужно провести разведку. Узнать, куда мы попали и можно ли что-то сделать.

– А что в наших условиях можно сделать?

– Немногое. Но согласно теории любой объект, вошедший в Червячную дыру в одной Аномальной Зоне, должен быть выброшен в другой… или поблизости.

– То есть ты хочешь найти другой тоннель, чтобы сделать новый прыжок?

– Да, Проныра, ничего другого нам не остается.

– Понятно. Но ты считаешь, что наш корабль сможет пережить хотя бы еще один прыжок?

– Понятия не имею, но не здесь же загибаться?

Корабль отправился к найденной Аномальной Зоне. Она оказалась недалеко и, к тревоге Феникса, очень маленькой. Тем не менее он приказал найти Червячные дыры, но таковых обнаружено не было, а лишь сильные аномалии, которые, возможно, при большей плотности образовали бы ту самую Червячную дыру.

Корабль метался из одного конца Аномальной Зоны в другой, но максимум, что они нашли – это светящийся сгусток энергии. Наверное, это была зарождающаяся Червячная дыра, но когда она полноценно сформируется, было неизвестно: может быть, завтра, а может быть, через тысячу лет.

Все это время Старку приходилось успокаивать людей. Слышались даже предложения где-нибудь «бросить якорь». Об этом уже начал подумывать и сам капитан, видя всю тщетность своих поисков.

– Капитан, топлива на корабле осталось максимум на трехнедельный переход.

– Я понял, Проныра. Что, будем искать планету?

– Наверное, в этом есть смысл…

– Ладно, начинайте поиск.

Прошло несколько часов. Старк уединился в своей каюте, которую он отобрал у Мажимеля, отправив того к неблагонадежным элементам из команды «Феникса», что всякий раз норовили поднять бунт.

Голова была абсолютно пустой, ни о чем думать не хотелось, Старк знал, что это называлось апатией.

В дверь постучали.

– Это ты, Проныра?

– Я…

– Уже нашли?

– Скорее, нас нашли.

Старк вскочил с койки.

– Что за бред?!

– Зафиксировано три неизвестных судна! Движутся прямо к нам.

Гамму чувств, которую испытал Феникс, да, наверное, и все, кто находился на мостике, невозможно было описать. Вот они вынырнули в неизвестном районе космоса, и кто-то идет им наперехват. Но вот вопрос – кто?

– Связь?! А, ну да… – опомнился Старк, вспомнив, что связи нет.

– Тем не менее, сэр, они пытаются нас вызвать…

В подтверждение своих слов оператор включил динамики, и сквозь невообразимый треск послышались чьи-то голоса. Был включен и экран, но разобрать, что он показывает, было решительно невозможно, максимум неясные силуэты сквозь рябь помех.

Нужно было решать, как поступить: бежать со всех ног или попробовать как-то состыковаться с пришельцами, хотя кто здесь пришелец, еще оставалось под вопросом.

88

Но решать Фениксу ничего не пришлось.

– Торпедная атака! – закричал вдруг радист. – Раз, два, три! Три торпеды! Время подхода – минута двадцать!

– Уходим! – крикнул Старк.

– Не успеем… – ответил Проныра.

Тем временем торпеды приближались. Экипаж работал, борясь за свою жизнь, и вскоре включились защитные системы. Заработали зенитные пушки, но их осталось так мало, что к целям ушло всего пять дорожек снарядов.

Торпеды тем временем сменили траектории, уходя с линии огня, и это было до боли знакомо. Тем не менее одну торпеду удалось сбить зенитными пушками. Еще две продолжили разгон, и пушки уже не успевали брать опережение. Боеголовку второй торпеды удалось подорвать уже у самого борта противоракетой. Третья торпеда врезалась в ложную мишень. Но все равно мощность удара была настолько большой, что корабль сильно тряхнуло и включилось аварийное освещение, заменив основное.

– Отвечайте же! – орал Старк.

– Чем?

– Пушками!

– Не можем. Надо бить кормовыми… кормовые пушки повреждены наиболее сильно. Чтобы отстреливаться бортовыми и носовыми, придется разворачиваться! А пока мы развернемся, они дадут залп и разнесут нас на куски!

Видимо, противник это тоже понял, а потому залп из своих по «Фениксу» устраивать не стал.

– Малые боты, – объявил радист. – Десять штук.

Старк уже и сам в боковой иллюминатор увидел десять шаттлов.

– Что они задумали?..

– Хотят взять нас на абордаж… – понял капитан. – Ну что с двигателями?

– Пятьдесят процентов, – ответил офицер, отвечающий за машинное отделение. – Еще минута…

– Слишком долго…

Старк связался с нижними палубами, где обитали абордажники.

– Чесоточник…

– В чем дело?

– К нам гости…

– Кто?!

– Понятия не имею… Но они сейчас пойдут на штурм.

– Не на тех напали! – засмеялся командир абордажников, но смех был каким-то натянутым.

Оно и понятно: когда не знаешь, кто твой противник, не знаешь, и чего от него ожидать.

– Подготовься…

– Уже…

«Феникс» старался убежать, сманеврировать, но все было бесполезно. Десять шаттлов нагнали крейсер и прилепились к нему. Стало понятно, что сейчас на борт прорвется… неизвестно кто.

– Ты куда?

– Вниз, Проныра.

– Что ж, удачи…

– Спасибо.

Старк быстро облачился в броню и подхватил свой автомат. К нему присоединились солдаты.

– Мы с вами, сэр.

– Спасибо, ребята.

Отделение «флибустьеров» бежало к ближайшему месту, куда прилепился абордажный шаттл, но уже подбегая, Старк понял, что они опоздали, грохот стрельбы стоял подавляющий. Стало ясно, что неизвестный противник прорвался на корабль.

– Вперед!

Солдаты бросились за своим командиром. Пираты отступали под подавляющим огнем противника, но все же расширить границы завоеваний ему не давали, совершая короткие вылазки.

Старк был свидетелем одной из таких вылазок, правда, неудачной. Пять абордажников рванули вперед, Старк ринулся вслед за ними, но остановился, увидев, как из-за поворота выехало что-то на колесах. Верхняя часть конструкции повернулась в сторону людей и открыла огонь из двух роторных пулеметов. Гильзы летели во все стороны.

Пираты повалились, нашпигованные пулями. Феникс снял с пояса гранату и бросил в робота. Взрыв – и «флибустьеры», выглянув из-за угла, начали расстреливать противника из своих «тресуров».

Крупнокалиберные пули молотили корпус робота, выбивая из него искры и сбивая прицельные датчики. Через несколько секунд плотного огня отлетели первые броневые пластины, обнажив внутренности стального абордажника, заискрила пробитая проводка, зашипели гидроприводы, толчками забила тут же загоревшаяся смазка – и робот безжизненно опустил свои руки-пулеметы. Для полной уверенности в него кинули еще одну гранату.

– Пошли…

Сквозь автоматный треск в наушнике Старк услышал голос Чесоточника:

– Просим помощи! Я нахожусь в районе десятой переборки на третьем ярусе. Отзовитесь!

Старк находился не так уж и далеко, а поскольку никто на связь с Чесоточником не вышел, у всех были свои заботы, это сделал он:

– Это Феникс, иду к тебе, Чес!

– Давай, командир, поспешай, а то они нас тут хорошо прижали!

– За мной…

Отряд «флибустьеров» спустился на один ярус, и теперь плутать не приходилось. Слышалась ожесточенная стрельба, на ее звук и побежали солдаты. У них на пути встретился небольшой дозор, который после короткой перестрелки отступил к своим, зажимавшим в угол отряд Чесоточника.

Подойдя к месту основной схватки, солдаты метнули гранаты. То же самое сделал и противник. Прозвучали хлесткие взрывы. Старк заметил, как отбросило рядового Морриса, пилотировавшего МИГС, но что с ним случилось, разбираться времени не оставалось, нужно было идти в атаку.

Солдаты бросились вперед, и противник был уничтожен.

Почувствовав, что помощь подошла, и враг уже не так силен, в атаку пошли люди Чесоточника, одновременно пошел вперед Феникс, стреляя сразу с двух «тресуров». Зажатый с двух сторон, отряд противника не смог прорваться сквозь огненный заслон и вскоре был полностью перебит.

– Это ты, Феникс? – услышал Старк настороженный голос Чесоточника после оглушающей тишины.

– Да, это я, Чес…

89

По общей связи еще можно было слышать переговоры между пиратами, но становилось ясно, что атака противника отбита. Вскоре это подтвердил Проныра, выйдя на связь:

– Они бегут! Семь шаттлов отстыковались от нашего корабля!

– Что с двигателями?

– Сто процентов!

– Тогда сматываемся!

– Есть, командир!

Корабль дернулся и начал уходить в отрыв от трех судов противника. Они попытались подбить крейсер из пушек, но только один снаряд достиг цели.

– Лейтенант, как у нас дела?

– Плохо, сэр… Моррис и Голлауст мертвы… Рохман ранен в ногу. Док его сейчас обхаживает, хотя сам с простреленной рукой.

– Понятно…

– А что это за твари, сэр?

– Я бы и сам хотел это узнать. Кстати, сейчас и посмотрим…

Старк, наверное, только сейчас впервые обратил внимание на комплекцию штурмовиков, атаковавших «Феникс». Две руки, две ноги, голова… в общем, все как у нормальных гуманоидов. Даже рост был аналогичен человеческому, не более двух метров…

«Этого не может быть…» – подумал Старк.

Он подошел к одному из тел и осторожно, дулом автомата поднял зеркальное забрало в общем-то вполне узнаваемой брони, – чтобы в случае чего сразу же пристрелить врага. Даже оружие не выдавало каких-то внеземных форм.

– Ё-моё… – выдохнул Чесоточник, стоявший рядом со Старком.

– Вот уж действительно…

Это был человек.

– Может быть, просто похож?

– Чес, не валяй дурака… ну не может быть в природе таких невероятных совпадений. Это определенно человек.

Веки человека, которого считали мертвым, дрогнули, и он с хрипом вдохнул воздух.

– Да он жив! Просто контузило… посмотри какая вмятина на шлеме.

– Проверьте остальных…

Пираты проверили остальные тела. Отыскали еще четверых раненых. Всех перенесли в отдельное помещение, где их осмотрел корабельный врач. Самым целым оказался тот, что был обнаружен Фениксом и Чесоточником. Его и повели на допрос.

Штурмовик в темно-коричневой броне злобно зыркал глазами, но было видно, что он плохо понимает происходящее. На голове у него был темно-коричневый берет со значком-кругляшом, стилизованным под щит, в котором изображался топор, или, скорее, секира.

– Ты меня понимаешь? – начал Старк, устроившись напротив пленника. Его не связали, но за спиной стояли два вооруженных пирата.

– Вполне… С кем я говорю?

– Хорошо. Я – капитан Старк, подразделение «Флибустьер», это… – Феникс показал на Чесоточника и замялся. Ну не представлять же его как пирата-разбойника с большой дороги?! – Это мой заместитель – лейтенант Чес.

Чесоточник лишь усмехнулся.

– …А кто ты?

– Капитан Марио Романов… специальный отряд милиции, «Викинг»… А о вас – «флибустьерах» – я вообще ничего не слышал…

– Как и я о «викингах», – признался Старк. – Тут какая-то загадка, которую мы и должны разрешить.

– Что вы вообще несете?! Какая, на хрен, загадка, кто вы вообще такие?!

– Успокойся, Марио… сейчас все объясним…

Старк судорожно вздохнув, чувствуя, что разгадка где-то близко, в укороченной версии рассказал об Исходе, опустив свои приключения в республике Фест. Только лишь о том, что они попали в Червячную дыру и оказались здесь.

– …А вот кто вы такие? Потому как о «викингах» я ничего не слышал.

Все еще, наверное, находясь под впечатлением и не до конца осознавая происходящее, капитан Романов много более спокойным тоном стал рассказывать:

– Тогда все понятно… Мы потомки тех, кто остался погибать в Солнечной системе. Нас тогда осталось не больше семи миллионов… стариков, заключенных, разобранных на запчасти-юродивых и просто тех, кто по каким-то причинам не решился на Исход… Когда все улетели, оставшиеся поняли, что и им надо что-то делать. Не умирать же в системе, у которой нет будущего?.. Не вдаваясь в подробности, скажу, что было два недостроенных корабля-гиганта, их достроили за десять лет и погрузили всех, кто к тому времени остался в живых – два миллиона человек. На эти же корабли погрузили все производства и отправились в свой Исход…

– Теперь понятно, почему никого не обнаружили! – воскликнул лейтенант.

– Не обнаружили? – удивился Романов.

– Да. Один корабль вернулся к Земле, но никого не нашли, ни одного человека, – пояснил Старк.

– Понятно. Ну так вот, как известно, планировалось отправиться гораздо дальше… но эти аномалии. Произошли аварии… в общем, пришлось обосноваться здесь, на одной из ближайших планет, не слишком пригодной для жизни, но наши предки выжили и развились дальше, так что мы переселились на более благоприятные миры.

– Сколько вас и как называется ваше государственное образование?

– Примерно четыре миллиарда человек… Республика Фрайдум.

– А зачем нас атаковали? – снова встрял лейтенант Боос.

– А что нам еще было делать? Крутится какой-то корабль, не отвечает на запросы… вот мы и решили посмотреть, что к чему.

– Ясно… просто у нас все антенны сгорели… Что ж, посиди пока тут. Твоим людям оказывают необходимую медицинскую помощь. А нам посовещаться надо.

«Викинг» понятливо кивнул, только лишь попросил:

– Сигаретки не найдется? Или вы не курите?

– Держи, – протянул пачку «Корсара» Чесоточник, сигарет, что изготовляли на теперь уже разрушенном Рояле.

– Спасибо…

90

В одной из кают собрались все «флибустьеры», Проныра, Марго и Чесоточник.

– Перед нами стоит трудная задача, – начал капитан Старк. – Мы попали в мир людей… третье сообщество. Нам предстоит решить, как быть дальше. Мы можем остаться здесь, но мне этот вариант весьма не нравится…

– Почему? – спросил Чесоточник.

– По той же причине, почему не понравилось в республике Фест. Тут наверняка есть своя Контора, которая загребет нас себе… Скажу так, КЕК везде одинаково, и боюсь, в этом случае республика Фрайдум ничем не отличается от Феста.

– То есть ты хочешь сказать, что с нами поступят так же, как с вами у нас? – переспросил Проныра.

– Скорее всего.

– И что ты предлагаешь? – поинтересовалась Марго.

– Сваливать отсюда.

– Но куда? Мы не знаем, где находимся!

– Ну это можно установить довольно точно, – не согласился Феникс.

– Это как же?

– У нас сидит пленник… он-то должен знать, где они находятся по отношению к Земле.

– Ну и?

– Ну и отсюда несложно рассчитать, где находится мой дом! Поскольку я знаю, где он находится по отношению к той же Земле. То есть Земля будет точкой отсчета!

– Вот оно что! – обрадовалась Марго.

– Но тогда у нас существует другая проблема, – огорчил всех Проныра.

– Это какая?

– Топливо. У нас его хватит максимум на недельный переход. Даже если учесть, что мы узнаем, где твой дом, мы просто не сможем до него добраться при всем желании.

– Тут он прав, – кивнул Чесоточник. – Даже если нам удастся заполнить топливные танки под завязку и даже подцепить дополнительные, мы все равно в большой заднице…

– Да, это проблема… – согласился Феникс.

Старк быстро соображал, ища выход из сложившейся ситуации. Можно остаться здесь и выторговать свободу. Но, черт возьми! До дома было уже рукой подать! Это даже не неизвестность, как в первом случае, когда неизвестно где ты и где твоя родина.

– Послушайте… – тихо произнес Старк, но на него сразу обратили внимание, прекратив свои разговоры. – Проныра, ты не заметил ничего странного в поведении экипажа?

– Да как будто нет… – пожал тот плечами. – А что я должен был заметить?

– Да сам не знаю… Все за мной!

Группа быстро поднялась и поспешила за бегом отправившимся в командный центр Старком.

– Он, часом, не сбрендил? – поинтересовался Чесоточник у Марго.

– А кто его знает…

– Да, это немудрено…

Тем временем Старк, не слушая шепотки за спиной, появился на капитанском мостике и внимательно осмотрел пульты управления.

– Что ты ищешь? – спросил Проныра.

– Вот!

– Что «вот»?

– Вот этот блок управления! За что он отвечает?

Проныра внимательно посмотрел на указанный комплекс и только сейчас понял, о чем говорил командир. Он вспомнил, что экипаж здесь с самого начала почти ничем не занимается, сидит, как пришибленный. Раньше он на это не обращал внимания – не до того было.

– Не знаю, – наконец выдавил Рудольф.

Старый капитан спустился вниз и стал изучать надписи на панели.

– Ни хрена не понимаю, – признался он. – Какие-то контуры… Частоты… херня какая-то.

– Ясно, – кивнул Старк. – Адмирал, что это за блок управления, за что он отвечает?

– Я не могу вам этого сказать.

– Послушайте, сэр, я, конечно, понимаю, что хрен редьки не слаще… но если это каким-то образом поможет нам вернуться домой, то я приложу все силы для того, чтобы с вами обращались наиболее гуманно… чего не могу обещать по отношению к этому Мажимелю, тут я, даже наоборот, буду добиваться, чтобы с ним поступили так же, как со мной. Но если мы останемся здесь, то местная служба – и что-то говорит мне, что она называется КЕК – возьмет нас в оборот похлеще, чем ваше или наше КЕК. В конце концов, я несколько раз слышал, что это какой-то супер-пупер экспериментальный корабль, и я все могу выпытать у того гражданского, который, по-моему, не последний человек, раз был с вами на капитанском мостике.

– Ну так разговорите его…

– Видите ли, господин адмирал, разговоры с учеными плохи тем, что они говорят слишком много… Мне нужна суть. Ну так как, господин адмирал, будем говорить или мне потерять лишних полчаса, но тогда мое к вам уважение значительно упадет? Тем более я во время знакомства с кораблем за запрещающими знаками видел какие-то хреновины неизвестного назначения, но времени разбираться в их функциях по понятным причинам у меня не было. Так, может, не будем проводить дознание у экипажа, с иголками под ногтями и зажженными спичками в заднице?

– Хорошо, – сдался адмирал. Он знал, что тот ученый расскажет все как на духу, для этого его даже не нужно будет пытать, лишь немного припугнуть.

Можно было, конечно, покочевряжиться, играя в несгибаемого офицера – умереть, но не выдать тайны. Но смысл?

– Хорошо. Этот блок управления связан с прыжковыми переходами…

– Прыжки?! Вы имеете в виду, в подпространстве?! Но это же невозможно! – воскликнул Проныра.

– Возможно. Крейсер не зря назван «Фениксом» – это аналогия с кораблем-гигантом «Феникс», перевозившим колонистов. Во время Исхода на нем случилась авария, что-то с генератором поля. В итоге корабль-город ушел в подпространство и вынырнул черт-те где… преодолев расстояние, на которое потребовалось бы не одна сотня лет обычного хода. Наши ученые разобрались, в чем дело, и построили корабль, который может передвигаться в подпространстве по своему усмотрению с невероятной скоростью на очень большие расстояния. В корме стоит специальный реактор, а те хреновины, что вы видели за запрещающими знаками, – это экраны-генераторы поля.

– Как далеко мы можем прыгнуть?! – тут же спросил Старк, как только адмирал замолчал.

– Не знаю… это экспериментальный корабль. Мы лишь опробовали малый стержень с прыжком на недельный переход – за сутки.

– Есть большие?

– Да. Четыре штуки.

– И какие у них характеристики? Как далеко на них можно прыгнуть?

– Теоретически каждый из них может перенести крейсер на полугодовой переход за неделю.

– То есть за четыре недели мы преодолеем расстояние, на которое потребовалось бы два года?!

– Теоретически… – подтвердил адмирал.

– Быстро сюда капитана Романова! – приказал Старк, и «флибустьеры» со всех ног умчались за «викингом».

– Сэр! – возбужденно зашептал лейтенант Боос. – Если все это правда, то мы получим в борьбе с Альянсом невероятный козырь! С такой технологией прыжков, против которой все собранные артефакты Древних просто бесполезное железо, мы будем бомбить их миры, проникая незамеченными! Это же почти победа, сэр!

– Да, Тэд, и именно поэтому мы во что бы то ни стало должны добраться домой.

Когда появился пленник, голограммный проектор уже показывал звездное небо, на столах лежали распечатанные карты.

– Разбираешься?! – спросил Старк.

– Немного…

– Где мы?

– Здесь. – Романов показал небольшую область звезд.

– А где Земля?

– Не знаю… Здесь ее точно нет.

Прокатился выдох разочарования. Феникс, собравшись с мыслями, задал другой вопрос:

– Ладно… направление движения вашего корабля-гиганта? Откуда куда?

– Примерно так… – Марио провел черту по карте, а потом продублировал на голограмме, что было более наглядно. – Здесь корабли вошли в область аномалий, получили повреждения и вынуждены были искать первую попавшуюся планету, пригодную для посадки…

– Уже лучше! Сколько корабли пробыли в переходе?

– Примерно полтора года…

– Рассчитайте! – приказал Старк, и через десять минут на одном из тактических экранов появилась звездная схема.

От места, где была республика Фрайдум, протянулась длинная красная линия. Она тянулась уже по черному фоку неизвестной территории. Там, где она обрывалась, должна была находиться Земля.

– Замечательно! Теперь проведите новый маршрут по следующим координатам…

Старк назвал координаты, по которым был произведен Исход человечества к своему новому дому – Новой Земле. Желтая линия прочертила все тот же черный фон без звезд и дошла до места, где должна была быть Новая Земля.

– А теперь соедините эти две точки.

– Готово.

– Определите координаты.

– Возможностей компьютера недостаточно, – тихо заявил один из операторов.

– Но хоть примерно!

– Все эти данные примерны, большего компьютер дать не может…

– Ладно… Это уже неважно! Мы прыгнем по получившейся зеленой линии. Примерные координаты есть, а дальше пойдем по все той же линии вперед вслепую. Не так уж много: если сравнить длину проложенных линий с расстоянием и временем переходов, то получится, что наш путь займет два с небольшим года! А в прыжках – четыре с небольшим недели, примерно вот в этом направлении!!! Так, господин адмирал?!

– Теоретически. К тому же должен заметить, что корабль получил серьезные повреждения, и еще неизвестно, находится ли реактор в рабочем состоянии?

– Ну так протестируйте его!

– Конечно.

Операторы приступили к работе и, выслушав их доклады, адмирал доложил:

– Сам реактор цел… но выведены из строя двенадцать из тридцати экранов-генераторов поля. К тому же у нас многочисленные повреждения корпуса, это тоже может послужить…

– Плевать, господин адмирал! Это все мелочи. Начинайте предполетную подготовку. Я не верю, что повреждения настолько серьезны, что помешают нам сделать прыжок. Ну не могли конструкторы не заложить запас прочности в боевой корабль!

– Я все же не стал бы рисковать. Это экспериментальный корабль…

– Это мы уже слышали, господин адмирал. Приступайте к подготовке.

– Хорошо… Но это опасно.

– А как насчет нас? – напомнил о себе командир «Викингов».

– А вас я всех отпущу, – тут же ответил Старк. – У меня останется лишь несколько тел твоих погибших солдат и шаттл…

– Хорошо, – кивнул капитан Романов.

Он понял, что спорить было бесполезно. Их вообще могли не отпускать.

Эти люди, взявшиеся из ниоткуда, сдержали свое слово и отпустили всех выживших абордажников из элитного отряда. Марио наблюдал, как этот побитый жизнью крейсер, вдруг ощетинившись странными цилиндрами, которые раскрылись в широкие решетчатые щиты, начал свой разгон.

Корабль покрылся сетью электрических разрядов, хотя этого капитан уже не видел из-за большого расстояния. Но он видел далекую, яркую красную вспышку.

– Они исчезли с экрана радара, сэр, – сказал пилот, оглянувшись на капитана.

– Вышли за пределы технических возможностей наблюдения?

– Нет, сэр. Вероятно, что они взорвались… Иначе это никак не объяснить. Вот они были – и раз-з, их нет.

– Нет, они не взорвались. Прыгнули.

– Прыгнули, сэр?

– Да… прыгнули к себе домой.

Воссоединение

1

Стоя на капитанском мостике старкрейсера «Нергал», контр-адмирал Винсент Силаев наблюдал через фронтальный иллюминатор, как из атмосферы Новой Земли выныривали все новые и новые суда.

На планету и обратно сновали самые разные корабли, все, что только могло летать, – шаттлы, курьерские челноки, прогулочные яхты, тяжелые грузовики. К ним присоединились грузоподъемные флотские шаттлы «стайвадор-дабл», доставляя на борт огромных транспортных кораблей – пассажирских лайнеров и десантных транспортов – до тысячи беженцев за один рейс.

Уже целый месяц со всех концов Федерации к Новой Земле спешили всевозможные корабли, способные взять на борт хотя бы несколько десятков человек, – и все они вывозили людей с планеты. По сравнению с тем, сколько жителей было здесь еще три месяца назад, можно смело считать, что теперь почти никого не осталось.

Огромные города, в каждом из которых жили чуть ли не по тридцать миллионов человек, опустели, и лишь ветер хозяйничал на улицах, кружа по тротуарам оставшийся мусор, да бродили оказавшиеся без хозяев одичавшие собаки, сбивающиеся в огромные стаи в поисках еды. Но жители на планете еще остались, а вот время, чтобы вывезти всех, уже истекло.

Планету и всю систему пришлось отдать без боя. О защите не могло быть и речи. Противник атаковал по всему фронту, значительно углубившись на территорию Новоземной Федерации. Невредимой осталась только Новая Земля – оплот, символ новой родины людей.

Командование противника понимало, что боевую инфраструктуру Новой Земли, самой населенной и промышленно развитой планеты людей, сломить чрезвычайно трудно. Ничего удивительного: ведь это «столичная» планета, самый первый мир, освоенный людьми триста с лишним лет тому назад сразу после Исхода.

Враги, словно в насмешку, просто обошли и блокировали Новую Землю, и теперь предстояло сделать неизбежное – покинуть ее самим. Наверное, за этот мир следовало подраться из принципа, но потери в последних схватках поражали своим чудовищным размахом, и никто не собирался увеличивать их в бессмысленном сражении за обладание Новой Землей, утратившей к тому же стратегическое значение.

А ведь совсем недавно ничто не предвещало крушения человеческой цивилизации. Получив новую технологию перемещения объектов в пространстве, люди безнаказанно давили Альянс, неожиданно появляясь у него под самым носом, нанося удар по промышленным и энергетическим центрам, погружая планеты, миры и целые народы, входившие в Альянс, во тьму, а их экономику – в хаос.

Пятьдесят лет, целых пятьдесят лет люди шли по мирам Альянса победным маршем, оставляя после себя одни развалины. Артиллерийские эсминцы и старкрейсеры стирали с лица чужих планет целые города. Для их неуловимого флота не существовало преград.

Противник ускоренным темпом строил новые корабли и бастионы, превращая каждую планету в неприступную крепость. Это замедлило продвижение людей, но не остановило наступления.

Альянс, потеряв почти половину своих миров, просил мира. Он нуждался в топливе, которым в избытке обладали земляне, освоившие самый опасный район космоса – Аномальную зону. После вероломного нарушения противником мирного договора люди перестали разговаривать с Альянсом о дружбе. Земляне усиливали натиск.

И вот, после стольких побед, люди допустили промах. У Альянса появилась технология прыжкового перемещения кораблей в пространстве. Несмотря на сновавшие тут и там корабли-разведчики землян, они втайне построили мощный флот и за два десятилетия вернули себе утраченную территорию, пользуясь тем, что люди были ошеломлены этим известием и не сумели противостоять собственной же тактике тотального уничтожения.

Началась беспощадная охота на землян, битва за полное их истребление как расы. И теперь уже людям приходилось обороняться, превращая каждый свой мир в неприступную крепость. Но иногда эти крепости приходилось отдавать без боя, как сейчас Новую Землю.

Адмирал чуть повернул голову влево. К нему шагнул адъютант.

– Сколько у нас еще времени?

– Нисколько, сэр. С минуту на минуту противник появится на радарах.

– Ясно. Будем держаться до самой последней возможности.

– Конечно, сэр.

– Майор Гранд…

Шаг вперед сделал второй адъютант адмирала, встав по правое плечо.

– Да, сэр?

– Заряды размещены?

– Так точно, сэр. Заряды размещены в шахматном порядке и активированы. Всю площадь суши накроет осадками…

– Хорошо.

Оба адъютанта одновременно резко кивнули и вернулись на свои места, ожидая очередных вопросов. Впрочем, вопросы мало отличались друг от друга. Адмирал вот уже несколько раз спрашивал их об одном и том же. Когда поступали новые данные, адъютанты сами подходили к адмиралу и докладывали.

Неожиданно один из операторов, находившийся в оперативно-тактическом зале, доложил:

– Господин адмирал, вспышки.

– Кто?

– Корабли Альянса, сэр, направление «север»-983-27-100.

– Сколько?

– Уточняем, сэр… Вспышки продолжаются, их уже двадцать пять… двадцать девять… тридцать две…

Офицеры напряженно ждали, когда окончится подсчет вспышек, их количество уже перевалило за сотню, и активность не уменьшалась. Наконец прошла целая минута, интенсивность вспышек пошла на убыль, и оператор подытожил:

– Зафиксировано двести сорок пять вспышек интенсивностью свечения от пяти до семи единиц, господин адмирал.

– Что ж, они решили смять нас одним ударом, – с грустной усмешкой прокомментировал Силаев. – Пригнали три флота…

Двести сорок пять вспышек – значит, на границе системы появились двести сорок пять кораблей.

Судя по интенсивности свечения, это ударные крейсеры и артиллерийские эсминцы самого высокого класса. В то время как флот, скорее, даже небольшая эскадра контр-адмирала, насчитывал всего двадцать кораблей.

– Что бастионы?

– Автоматические артиллерийские бастионы ведут обстрел противника, – доложил другой оператор. – Ответным огнем уже уничтожено три бастиона. Информации о потерях среди противника нет… Пять бастионов…

– Сворачиваемся, – обронил адмирал.

На границе системы болтались всего пять десятков бастионов, и скорость их уничтожения при ответном огне наводила на неприятные мысли об их слишком быстрой гибели.

«Утечка данных в Генеральном штабе, – без особых эмоций подумал адмирал. – Что ж, не ново… КЕК придется серьезно поработать, чтобы найти там шпиона».

– Гранд…

– Да, сэр?

– Отзывайте транспортные корабли… Всем кораблям немедленно начать отход из системы! Иначе они могут не успеть.

– Есть, сэр.

– Кир…

– Да, сэр? – шагнул вперед майор Лантан.

– Сколько человек осталось на Новой Земле?

– Три с половиной миллиона, господин адмирал. Еще бы час…

За прошедшие месяцы напряженной работы эвакуировали более десяти миллиардов человек, так что оставшиеся – капля в море. Но все равно…

– Часа у нас нет. Ладно. Они будут на моей совести.

С этими словами контр-адмирал вставил карточку-ключ в портал и набрал пароль на пульте управления. Сверху чуть слышно щелкнул замок, плавно открылась крышка, обнажив кроваво-красную кнопку. Винсент Силаев ввел дополнительный код, кнопка загорелась, замигала, став еще более зловещей (хотя, может быть, так казалось из-за ее ужасного предназначения), говоря о том, что система самоликвидации приведена в боевую готовность.

Приказ, отданный Силаевым через майора Гранда, уже дошел до всех, и шаттлы, спешившие к планете, едва выгрузив очередную партию беженцев, разворачивались и шли обратно. Транспортные корабли брали курс на «юг» – единственное еще свободное направление. Корабли, которые ушли раньше, загрузившись людьми до отказа, выйдя за пределы системы, включали генераторы «Прыжок Феникса» и устремлялись прочь, растворяясь в огненных вспышках.

– Сэр, все бастионы пали, – обернувшись, доложил оператор. – Противник потерял тридцать шесть кораблей. Идет на прорыв. Время подхода пятнадцать минут…

– Ясно… Но что-то уж больно легко они отбились от бастионов. Надо будет потом провести проверку… а сейчас…

Адмирал потянулся к мигающей красной кнопке, словно требующей, чтобы ее нажали.

– Сэр, может, все-таки не будем? – прохрипел от напряжения майор Лантан.

Он был молод, и количество людей, которое им предстояло уничтожить своими собственными руками, повергало его в ужас.

– Я бы с радостью не стал этого делать, майор, но у нас четкий приказ… И я его выполню. Они все равно умрут. А тех, кто выживет, убьем мы, но они успеют натворить дел.

– Да, сэр. Конечно…

Кир знал, что люди, попавшие в плен Альянса, а тем более в руки шердманов, умирали в мучениях – на них испытывали новые виды химического, биологического и прочего оружия. Зачем противник это делал – неизвестно. Неужели для того, чтобы не кормить лишние миллионы ртов? Ведь пленных с захваченных планет было много.

Но как бы жестоко это ни звучало, самое страшное было в другом. Гораздо страшнее, что часть пленных «программировали» и засылали обратно на их родные планеты. Эти люди ничем не отличались от других сограждан Федерации – ни поведением, ни внешностью. Они устраивались на работу, обзаводились семьями, рожали детей. Эти люди, невольные пособники врага, даже не знали, что были в плену, а точнее, не помнили…

Но в какой-то момент включалась программа, и «засланные» совершали диверсии на предприятиях, где до этого работали честь честью, на кораблях, где доблестно служили, или просто портили, что под руку попадется и где попало, а то и обвешивались взрывчаткой, взрывали себя в толпе, сея панику. Иногда они становились лазутчиками врага и передавали ему стратегическую информацию, выдавали слабые места обороны.

Вычислить «чужих среди своих» было невероятно сложно. Поначалу земляне несли чудовищные людские и экономические потери, пока не поняли в чем дело и не научились бороться с «оборотнями», проверяя людей специальными приборами.

Распрограммированию заброшенные пленные не поддавались, как ни пытались этого добиться специалисты КЕК – Комитета Единого Контроля, приходилось прибегать к самой крайней мере – уничтожению.

Вот почему последовал жестокий приказ: люди ни при каких обстоятельствах не должны попасть в плен. Даже спасательные капсулы с матросами погибших в бою кораблей подлежали самоликвидации, если их не успевали подобрать перед отступлением и отходом в прыжок.

Винсент мысленно попросил прощения у тех, кого собирался убить, и, получив от оператора подтверждение, что последнее судно покинуло планету, секунду помедлил и вдавил мигающую красную кнопку.

Сначала ничего не произошло, но потом на поверхности планеты начали рваться огненные пузыри термоядерных взрывов. Они, словно адская волна, расходились от центра, как круги от брошенного в воду камня. Взрывы были настолько мощными, что макушки «ядерных грибов» вырывались в космос и словно выдавливали атмосферу.

Особенно отчетливо виднелись вспышки на темной стороне. Через несколько минут после сотен взрывов, уничтоживших города, промышленные центры, шахты, космодромы с людьми, до последнего момента ожидавшими эвакуации в накопителях, отнявших жизнь у всей планеты, остался лишь обугленный шарик, засыпанный радиоактивным пеплом.

«В этом есть какая-то своя завораживающая красота», – неожиданно для самого себя подумал адмирал Силаев.

Он обругал себя за эти мысли и, даже чуть испугавшись их, поспешно обернулся к майору Гранду и сказал:

– Мы сделали все, что могли, и все, что должны, а теперь уходим.

– Есть, сэр!

Эскадра, не вступая в бой с приближающимися кораблями Альянса, развернулась и отправилась прочь – вслед за грузовиками.

Война шла на уничтожение, а потому противнику не должно было достаться ничего из того, чем владели люди. Ни самих людей для опытов, ни технологий, ни ресурсов, ни планет, пригодных для проживания. Ничего. Все должно быть истреблено, выжжено термоядерным огнем.

Это была новая стратегия людей, а верна она или нет, стоила ли она стольких жертв, принесенных самими людьми, а не взятых врагом, – этого не знал никто.

2

Корабли вышли к назначенной точке рандеву. Ни одна живая душа не сгинула без вести и не заблудилась, что порой случалось, особенно если приходилось выходить на границу с Аномальной зоной. Стоило лишь пересечь эту невидимую черту, и корабль могло занести куда угодно, но только не туда, куда намечали. Понятно, что прыгать в самой Аномальной зоне вообще смерти подобно.

Дальше эскадра пошла своим ходом, не прибегая к помощи генератора «Прыжок Феникса».

– Все на месте, сэр, – доложил майор Лантан, выждав положенный срок, когда все должны были появиться.

– И беженцы?

– Так точно, сэр.

– Хорошо. Противник?

– Не наблюдается, сэр.

– Еще лучше. Что ж, идем домой…

– Есть, сэр.

Противник не стал их преследовать. Возможно, опасался коварной ловушки. Ведь вместо флота варваров, готовящегося до конца защищать Новую Землю, который они ожидали увидеть, промелькнуло всего несколько кораблей, немедленно бежавших, стоило им заметить армаду Альянса.

Неделя хода в бесконечных маневрах уклонения и обхода аномалий, и эскадра подошла к порту приписки – столичной системе Ластбардер, к планете Сансет, закрытой Аномальной зоной. Здесь противник не мог неожиданно появиться под самым носом, как это произошло у Новой Земли и у многих десятков других планет, уже отбитых у землян.

Сюда, на эти три малопригодные для жизни планеты, надежно закрытые аномалиями, – все, что осталось от империи людей с шестью десятками систем, – и доставляли беженцев, переносили производства, заводы, верфи…

Сюда же стремился Альянс, ведь именно в системах, спрятанных в Аномальной зоне, было больше всего топлива, которое так жаждал заполучить неприятель, – чтобы выжить и не вернуться в каменный век. Но пробраться сквозь бесконечные развязки аномалий, блуждающие гравитационные ямы они не могли.

Чтобы свободно ориентироваться во всех этих препятствиях, требовалась постоянная разведка. Альянс по понятным причинам не мог организовать в данном районе постоянное наблюдение, в отличие от людей: специальные станции фиксировали все изменения и предупреждали о неприятностях, поджидавших корабли.

Все зонды, посылаемые Альянсом, засекались и уничтожались. А тех, которые все-таки избежали столь печальной для себя участи, катастрофически не хватало, чтобы аналитики противника могли составить полную картину, и уж тем более проложить прыжковый маршрут для целого флота по постоянно меняющемуся фарватеру. Ведь стоило закрасться только одной ошибке – и корабли, напоровшись в прыжке на аномалию, распространяющую свое действие и в так называемом подпространстве, в лучшем случае выныривали далеко от расчетного места выхода, в худшем – вообще не выныривали, пропадая без следа.

– Швартовка завершена, сэр, – объявил первый помощник.

– Хорошо.

После швартовки старкрейсер пристыковался к огромной орбитальной станции, по сравнению с которой «Нергал» смотрелся как шаттл рядом с крейсером. Адмирал Винсент Силаев направился к командующему на доклад.

Казалось, все вокруг знали о происшедшем на Новой Земле, все оглядывались на адмирала и даже чуть расступались – как льдины перед ледоколом, сторонясь его, словно чумного. Впрочем, Силаев ничего не замечал, шел к командующему, автоматически переставляя ноги, точно штурмовой робот, становясь на транспортные дорожки и пользуясь лифтами. Его впервые за многие годы мучили кошмары наяву: казалось, призраки убиенных им на Новой Земле людей взывали к отмщению.

«Кого вы хотите покарать?! – спрашивал он, отбиваясь от тянущихся к нему бестелесных рук. – Меня или чужих?»

Но ответа духи не давали. Он видел лишь открывающиеся в немом крике рты. И тогда приходил в себя.

Наконец Винсент добрался до командующего и так же на автопилоте сделал доклад. В заключение, словно выйдя из ступора, добавил:

– Потери гражданского населения в результате ликвидации планеты составили до трех с половиной миллионов человек, сэр.

– Не корите себя, вы выполняли приказ.

– Но были ли эти жертвы необходимы?… Неужели нельзя было отстоять планету? В конце концов, мы могли выиграть необходимые часы в сражении, и эвакуировать оставшихся. Пусть бы мы потеряли несколько кораблей, но число спасенных превысило бы все потери… Три с половиной миллиона человек! Ведь есть же прецеденты успешной обороны даже в тылу противника, и их не так уж мало.

– Правильно или нет, я не знаю, – признался командующий. – Что касается обороны, эвакуации и бомбардировки планеты, то решение об этом принимало политическое, а не военное руководство. Так что мы все лишь выполняем приказы. Думаю, в правительстве не дураки сидят, и раз они приняли такое решение, значит, оно было взвешенным и хорошо продуманным. Не зря же при кабинете министров целую армию аналитиков содержат?… Что касается кораблей, которых не хватило, чтобы выиграть несколько часов для завершения эвакуации, то могу вас заверить, адмирал, что они прямо сейчас задействованы в нескольких очень важных боевых операциях, – закончил свою речь командующий, подпустив в голос металлические нотки.

Тон вышестоящего начальства несколько отрезвил адмирала.

– Простите сэр, наверное, я немного устал.

– Я понимаю. Может быть, вам имеет смысл пройти психологическую корректировку? В этом нет ничего такого…

«Так бы уж и говорил: а не промыть ли тебе мозги, парень?» – невесело усмехнулся про себя Силаев, оборвав командующего на полуслове:

– Думаю, не стоит, сэр. Я справлюсь.

– Как знаете… Мое дело предложить.

– Разрешите идти, сэр?

– Постойте… – остановил адмирала командующий и протянул пакет.

– Что это сэр?

– Это уведомление об отпуске. Думаю, месяца хватит, чтобы вы пришли в себя. Немного развеетесь… У вас есть семья, адмирал?

– Нет, сэр…

«Уж об этом-то должны знать», – с нарастающим раздражением подумал Силаев.

– Подруга?…

– Никак нет, сэр.

– Ну вот, развлечетесь. Девушки, то да се… Может, что серьезное наметится. Семьей обзаведетесь, детишек нарожаете…

– Не стоит, сэр. Лучшее лекарство, как известно – это служба. А лучшая семья – это экипаж.

– Я не знаю, как насчет лучшего лекарства, может быть, оно и так, но отдыхать – это приказ.

– Понял.

– А вот теперь можете идти.

– Есть, сэр.

3

В Сан-Марио Винсент не появлялся вот уже три года. Сей факт его ничуть не обескуражил. Ему даже было все равно. Казалось, это время пролетело практически мгновенно в постоянных походах, рейдах, сопровождении конвоев, эвакуации, столкновении с диверсионными эскадрами Альянса, проникшими в тыл, чтобы разжиться ресурсами. Он даже участвовал в двух больших операциях по обороне систем, одна из которых оказалась весьма неудачной. Течение времени не замедлялось даже во время переходов, дел всегда было невпроворот.

А вот город за три года очень изменился, и на взгляд адмирала, не в лучшую сторону. Сан-Марио вырос практически в три раза. Дома стали походить на огромные монолитные блоки, в которых большинство квартир не имело окон. Их заменяли окна-картины – экраны, на которых в зависимости от времени суток менялся пейзаж. Подобный, пусть даже очень искусный обман, не добавлял уюта, казалось, будто сидишь в бункере глубоко под землей. Правда, из настоящих окон тоже не было видно ничего хорошего.

Улицы стали намного грязнее – уборочная техника не справлялась с тем валом мусора, который извергал из себя огромный город. Огни рекламы, призванные несколько оживить визуальный ряд, лишь подчеркивали безысходное убожество. Таковы последствия непрерывного притока населения, разумеется, не только за счет высокой рождаемости, но и за счет потока беженцев, находящих новый дом на планетах в глубине Аномальной зоны, оборонять которые было еще достаточно просто.

Однако здесь, в отличие от двух других пустынных миров, по крайней мере, можно дышать без маски. Винсент подумал, что именно из-за этого Сансет выбрали столицей.

Водитель остановился возле одного из жилых блоков.

– Приехали, сэр.

– Ясно. Свободен.

– Спасибо, сэр.

Винсент поднялся на лифте на нужный этаж. Служебная квартира, как и все служебные квартиры, пахла пылью и прямо-таки кричала о своей необжитости. Пустые шкафы, встроенные в стены, отключенные окна-картины. Из мебели только кровать в спальне с ТВ-терминалом под потолком, стол и стулья на кухне, нехитрый набор посуды. Что ж, не лучше и не хуже, чем у других холостяков, вынужденных жить в казенных квартирах. Собственные квартиры могли себе позволить только семейные, но адмирал семьей обзаводиться не спешил.

«Вот выйду на пенсию, если раньше где-нибудь копыта не отброшу, тогда и женюсь», – думал по этому поводу Винсент.

Ему не единожды приходилось доставлять письма и известия о гибели членов своего экипажа их родным, и к этим взглядам жен, детей и матерей он привыкнуть никак не мог. Не хотел он, чтобы по случаю его смерти кому-нибудь прислали такое же письмо о героической гибели…

«Какие только мысли в башку не лезут на гражданке», – подумал Силаев.

Мысленно сплюнув, он бросил баул с вещами в шкаф, направился к лифту и спустился на первый этаж, где располагались все нужные человеку службы – от ремонтных мастерских по починке всего и вся до увеселительных заведений. В одно из таких заведений он и отправился.

В кабаке оказалось довольно многолюдно и шумно, под потолком стояли устойчивые сизые облака сигаретного дыма, с которым даже вентиляция не могла справиться. Отыскав свободный столик, Силаев проследовал к нему.

– Винсент?! – услышал адмирал свое имя и даже не сразу среагировал на него. Так его не называли уже очень давно.

Силаев обернулся, ища того, кто знает его, и кого мог знать сам. Увидев, он неподдельно удивился. Уж кого-кого, а его увидеть здесь он совсем не ожидал! Младший брат, «восьмой», как его звали в соответствии с порядковым номером появления на свет. Сам Винсент носил позывной «пятый», а всего их было девятнадцать.

– Даниэл?

– Да, это я, «пятый»… Присаживайся, тут свободно.

– Ты практически не изменился с последней нашей встречи, – произнес Винсент. – Сколько же прошло времени?…

– Да лет пять, не меньше.

– Не меньше… – согласился адмирал. – Как быстро летит время. А ты уже майор, «восьмой».

– Да, – кивнул Даниэл, поведя плечом, на погоне которого красовался белый череп и звезда между двух серебряных полосок под скрещенными костями. – Командую ротой…

– Кошмар… Сто пятьдесят лбов-флибустьеров! – попытался пошутить Винсент. – Наверное, нелегко приходится?

– Было поначалу, – кивнул «восьмой». – Но после того, как я заставил их надраить весь десантный корабль, ребятишки стали гораздо послушнее. Ну, давай выпьем за тех, кто в лучшем мире…

– Давай…

– За «первого», «вторую», «третьего», «седьмого», «десятого»…

Винсент нахмурился. О гибели Иллариона он ничего не знал. Впрочем, что тут удивительного? Иногда подобные сообщения терялись в огромном потоке информации. Либо «съедались» запущенными диверсантами-зомби вирусами попутно с другой ценной информацией.

– Да, за «десятого». Погиб при Йомадане… Принял удар на себя. Его катер закрыл собой сопло старкрейсера «Марс» от торпеды, которая стала бы для корабля смертельной.

– Понятно… Пожертвовал своей жизнью и жизнью своего экипажа из двадцати человек, чтобы спасти почти пять тысяч человек с «Марса», не говоря уже о самом корабле. Достойно.

– Да… И за «двенадцатого». Выпьем.

– Подожди, – остановил брата Винсент. – Еще «пятнадцатая»…

Даниэл лишь согласно кивнул, он, в свою очередь, ничего не знал о гибели Сейко. Она служила офицером связи на линкоре.

– Попала под перекрестный обстрел сразу двух старкрейсеров и одного артиллерийского эсминца силуниан при Майдеррике, – пояснил Винсент. – Ни единого шанса на спасение.

– Да… – кивнул Даниэл, хорошо представляя себе, какая лавина огня обрушилась на линкор. Десять-двадцать секунд тряски – и все…

От количества братьев и сестер, которых потеряла их в общем-то немногочисленная семья, стало нехорошо, и разлитая Даниэлом по стопкам водка прошла по пищеводу как вода.

– Еще? – спросил Даниэл.

– Давай!..

4

Одна бутылка, другая… На столике выстроился целый ряд пустой тары из-под спиртного.

Силаев ощущал, что находится словно бы в подвешенном состоянии, почти как при невесомости. Потом началась тряска, будто его корабль попал под перекрестный обстрел. Уже не соображая, где находится, он закричал:

– Нападение! К бою!!!

И словно откуда-то издалека услышал незнакомый голос:

– Сэр, сэр, вставайте…

– А?! Что?… Зачем? – заплетающимся языком спросил Винсент, поняв, что он не на корабле. – Кто такие?

– Военная полиция, сэр. Вы должны прибыть к командующему, сэр.

– Я ничего не должен… Я в отпуске…

– Согласно приказу вашего командующего…

Силаев полез во внутренний карман кителя и предъявил приказ.

– Официальный документ, между прочим… заверенный под… подписями и печатью… Вот, полюбуйтесь.

– Это так, сэр, но поступил новый приказ, и мы должны вас доставить на базу. Выпейте это.

Прямо под нос Силаеву сунули пластиковый стаканчик с резко пахнущей бурдой неопределенного цвета. Его покоробило:

– Что это за гадость?!

– Отрезвляющая микстура, сэр.

– А если я не хочу? – пьяно спросил Винсент с дурацким смешком и повис на руках полицейских, расслабив и так не державшие его ноги.

– Нам бы очень не хотелось, сэр, но тогда нам придется влить жидкость силой.

– Да?…

– Так точно, сэр.

– Ну, тогда ладно… Давайте сюда вашу бурду…

Еще раз понюхав содержимое и скривившись, словно собирался выпить мочу, Силаев самоотверженно опрокинул стаканчик в рот. Вопреки ожиданиям вкус оказался гораздо лучше запаха.

– Надо же… со вкусом мяты…

– Хорошо, – снова прозвучал чей-то голос. – Теперь со вторым.

– С этим надо быть поосторожнее, – проговорил другой голос. – Этот второй из психов…

– Ничего, разберемся.

Микстура начала действовать, абсорбируя алкоголь из организма, так что Силаев, быстро трезвея, мог наблюдать за происходящим уже более-менее осмысленно. С Даниэлом возились два военных полицейских, уговаривая флибустьера выпить отрезвляющую микстуру, но майор в отличие от адмирала оказался упрямцем и ни в какую не желал пить из стаканчика.

– Сэр, если вы не выпьете содержимое, то мы вынуждены будем влить его в вас силой, – повторил свою угрозу военно-полицейский лейтенант.

– Да?…

– Так точно, сэр.

– Ну, попробуй…

– Сэр, может, не нужно? – попытался отговорить лейтенанта сержант.

– Нужно, Кастор, нужно… Посмотри, он пьяный в зюзю…

Лейтенант дал знак, и двое рядовых, стоявших все это время позади, выдвинулись вперед.

– Держите его, ребята…

Рядовые с опаской подошли к майору и попытались схватить его за руки. Лейтенант приблизился со своим стаканчиком к Даниэлу, намериваясь болевым приемом разжать ему рот и влить туда содержимое.

Хотя винные пары из Винсента еще не выветрились, он в отличие от полицейских заметил, как изменился его брат. Глаза, которые до этого совершали хаотичные движения, бросая взор с одного предмета на другой, ни на одном из них надолго не задерживаясь, вдруг замерли, уставившись в одну точку, лицо застыло подобно гипсовой маске. Силаев, сам еще ничего не понимая, почувствовал неладное и хотел предупредить полицейских, чтобы они побереглись, но было уже поздно.

Лейтенант отлетел назад от могучего удара лбом в грудь, разметав стулья в проходе и пролив все содержимое стаканчика на себя. Попытались среагировать рядовые, державшие майора за руки, но и у них ничего не вышло. Даниэл действовал как робот и столкнул друг с другом полицейских, схватив их за шиворот. Один из полицейских упал, но второй был покрепче, потому получил коленом под дых. На помощь бросился сержант, до того стоявший, как вкопанный. Он выхватил из кобуры парализатор и, почти не целясь, выстрелил в распоясавшегося флибустьера. Потом еще и еще…

Электрические пули, к удивлению всех, не возымели никакого действия, хотя по телу майора пробежала судорога. Сержант расстрелял все пули, но майор по-прежнему крепко стоял на ногах и, заметив, наконец, источник неприятностей, словно робот, тяжело переступая ногами, двинулся к сержанту. Тот пытался перезарядить пистолет, но у него впопыхах ничего не получалось, и новая обойма никак не хотела попадать в створ.

– Стой, Даниэл, стой, – приказал Винсент, окончательно придя в себя, когда майору оставалось сделать до сержанта всего два шага.

Винсент даже не хотел думать о том, что сделал бы «восьмой» в таком состоянии со своим противником.

«Порвал бы как тузик грелку», – пришла в голову Винсенту где-то слышанная фраза.

Неожиданно даже для самого адмирала его слова возымели действие. Даниэл остановился. Он оглядел всех невидящим взглядом, его тело расслабилось, казалось, он уменьшился в размерах. Майор тяжело выдохнул и опустился на колени, напоминая сдувшийся шарик.

– Проклятье, – выдохнул сержант. – Говорил же, что не надо…

Силаев помог подняться на ноги лейтенанту и усадил на стулья лежавших на полу рядовых.

– Извините его… Он вам ничего не сломал?

– Да как будто нет, сэр, – попытался улыбнуться лейтенант, осторожно ощупывая грудную клетку. – Мы понимаем.

– Микстура еще осталась?

– Да сэр, вот. – Лейтенант протянул адмиралу небольшой термос. – Но может, больше не стоит пытаться дать ему ее, раз он так остро реагирует? Может лучше вызвать подкрепление?

– Все в порядке… Я сам.

Винсент налил из термоса в стаканчик остатки жидкости. Даниэл больше не проявлял агрессии, и Винсенту удалось беспрепятственно влить содержимое ему в рот и заставить проглотить, зажав нос и закрыв рот.

После чего осмелевшие полицейские подхватили его под руки и повели наружу. Там их ждал полицейский джип.

– Ну, и что это было? – спросил адмирал, уже сидя в машине, по дороге на космодром, когда Даниэл пришел в себя.

– Ты это о чем?

– Да о погроме в кабаке… Электрические пули, способные коня свалить, были тебе как об стену горох!

– А, ты об этом… – усмехнулся Даниэл. – Неувязочка вышла, одна из моих гипнотических программ включилась.

– Я что-то слышал об этом…

– А теперь вот увидел. Мы называем ее «зомби». Сам понимаешь, нам приходится работать в экстремальных условиях, и каждый «флибустьер» обязан выполнить задание, невзирая на ранение, отравление газом, смертельную дозу радиации и прочую гадость. Даже потеря руки не считается оправдательной причиной для отступления. Сдохни, но сделай. Алкогольное опьянение подсознание наверное расценило как один из видов отравления, а полицейских – как угрозу для жизни, то бишь противника, вот она и включилась. В последнее время больше половины наших операций удались благодаря именно гипнопрограммам.

– Понятно.

– Вы, ребята, извините, ладно? – попросил прощения Даниэл у полицейских.

– Проехали, сэр, – кивнул лейтенант. – В конце концов, не каждый день такое своими глазами увидишь.

– Тем более прочувствуешь, – пробубнил из темноты один из рядовых, прежде чем на него шикнул сержант.

5

– Ни на один день вас оставить нельзя, – полушутливо встретил вошедших офицеров командующий Уэсли Снайпс.

– Здравия желаю, сэр, – поздоровался Винсент Силаев.

– Здравия желаю, сэр, – отчеканил Даниэл Силаев, виновник инцидента.

– Проходите…

Командующий указал на стулья перед столом, на которые вошедшие послушно опустились. На столе стоял голограммный проектор, рядом с ним лежал ворох бумажных карт. Несмотря на зашифрованные обозначения, адмирал безошибочно угадал один из районов территории Альянса.

– Догадываетесь, зачем я вас вызвал? – спросил Снайпс.

– Примерно, сэр, – кивнул Винсент как старший по званию.

– И зачем? – снова спросил командующий, переведя взгляд на майора не без хитринки.

– Ну, явно не для того, чтобы распекать за происшествие в питейном заведении, которое, кстати, и не произошло бы, не появись полицейские, – усмехнулся Винсент. – Мы бы и дальше спокойно квасили, никого не трогая. Значит…

– Значит?…

– Значит, судя по картам на вашем столе и запечатанному конверту в вашем кармане, для нас есть задание. Я прав, сэр?

– Правы, адмирал. Ничего, что ваш отпуск так сильно урезали?

– Порядок, сэр. Все равно весь отведенный на отпуск месяц я, скорее всего, провел бы в безудержной пьянке. Еще чего доброго сломал бы где-нибудь шею по неосторожности или получил заточку в брюхо в пьяной драке. В итоге родина лишилась бы образцового адмирала.

– Хотелось бы этого избежать. Ваша драгоценная жизнь нужна родине.

– Глубокий рейд? – спросил адмирал, отбросив все шутливые тона, показав на карты на столе командующего.

– Не совсем, хотя прогуляться вам предстоит довольно далеко.

– Простите, сэр, – перебил командующего адмирал Силаев, – то, что мы вместе, – он кивнул на брата, – это просто совпадение или часть плана?

– Можно сказать, что и совпадение, – кивнул Снайпс. – Операция разрабатывалась в спешке, и нам пришлось привлечь лучших из имеющихся в наличии. Вы – лучшие.

– Приятно слышать. Но если вам нужны лучшие и мы оказались в их числе, то для чего вам нужен лучший среди «флибустьеров»?

– Собственно говоря, на них и возлагается вся надежда.

– То есть? – оживился Даниэл.

– Слушайте и все поймете сами. Вам предстоит рейд в эту не так давно отбитую Альянсом систему, – показал командующий на карту. – Планируется многоходовая операция. Разведка КЕК выявила местонахождение крупнейшего центра по производству стержней к прыжковым генераторам.

– И мы должны его уничтожить, сэр? – не удержался от вопроса Даниэл.

– Не так быстро, молодой человек… Хотя в целом вы правы. Понимаете, что будет означать для нас уничтожение комплекса, производящего семьдесят процентов стержней?

Даниэл кивнул.

– Вполне, – тоже кивнул Винсент. – Их корабли станут обычными корытами и смогут передвигаться только дедовским способом, без всяких прыжков на дальние расстояния.

– Именно. Пока они будут строить новый завод или наращивать производство на других комплексах, что не так просто, как кажется, мы попробуем точечными ударами уничтожить их практически обездвиженный флот. Но сделать и то и другое будет очень трудно. Степень защиты системы, где находится производственный комплекс по обогащению, очень высока, система безупречна. Двести артиллерийских бастионов способны изрешетить любое количество кораблей за один час. По всей системе разбросаны эскадры сто двенадцатого сводного флота Альянса, среди них половина кораблей – артиллерийские эсминцы и старкрейсеры высшего уровня. Плюс ко всему – многоэшелонная система обороны самой планеты. Так что прорваться к ней одним броском, традиционным нахрапом, вряд ли удастся.

– Но слабое место все же обнаружили? – понял адмирал.

– Обнаружили.

– И где же оно?

– В блоке распознавания «свой-чужой». Его-то вам, а точнее, майору Даниэлу Силаеву, и предстоит добыть во время абордажа.

Повисла тяжелая тишина. Все присутствующие отлично понимали, что это практически невыполнимая миссия, особенно для абордажников. Одно дело захватить корабль, заблокировав все его механизмы и системы, и совсем другое – вынуть блок с чипом определения «свой-чужой», который к тому же самоликвидируется, стоит только противнику приблизиться к нему на критическое расстояние.

Командующий терпеливо ждал, пока братья осмыслят услышанное. Слово взял старший – как по званию, так и по возрасту – брат:

– Задание невыполнимое. Его не только разрабатывали в спешке, его разрабатывали не слишком сведущие люди…

– Подожди, – остановил негодующего Винсента Даниэл. – Сэр, допустим, мы взяли корабль противника, что мы делали не раз и не два, но вы должны знать о самоликвидации блока, значит, у вас должен быть какой-то способ, как не допустить срабатывания подрывного заряда?

– Есть, – кивнул Снайпс. – Компьютерные взломщики уже давно трудились над вирусной программой, которая работает весьма избирательно и незаметно для антивирусных программ. Совсем недавно такой продукт был получен. Как только вы начнете штурм, программисты запустят вирус и позаботятся, чтобы его не обнаружили, отвлекая противника ложными атаками. Наш вирус отключит программу самоликвидации. Вам нужно дойти до нужного помещения и изъять необходимый блок, а затем уничтожить команду и корабль. Такое случалось уже не раз, когда взятый на абордаж корабль вдруг разлетался на кусочки – то из-за неустранимых повреждений, полученных в ходе боя и абордажа, то из-за фанатиков, взрывающих себя вместе с кораблем… В общем, не должно возникнуть ни малейшего подозрения, что блок у нас. Иначе вся операция будет загублена на корню.

– Ясно, сэр, – ответил Силаев.

– Простите, сэр, – не удержался от вопроса Даниэл, – а как быть, если код «свой-чужой» изменится? Ведь они, как и мы, периодически его меняют, к тому же меняют и внепланово.

– Это уже не ваша проблема. Ваша задача – достать чип.

– Так точно, сэр. Наша цель?

– Старкрейсер «Кленер» в системе Воддо, – с самым невинным видом ответил командующий Снайпс, будто предлагал взять на абордаж задрипанный катер.

6

Адмирал наблюдал за напряженной работой команды оперативно-тактического центра. Уже через час должен произойти выход сводного флота в системе Воддо. На все путешествие потребовалось семь дней – со всеми точками поворота и точками ожидания отставших, в то время как раньше на это ушло бы не меньше месяца или даже двух.

Время Силаева придет позже, когда настанет пора отдавать приказы во время боя, а уж боя-то наверняка не избежать. А сейчас операторы обменивались между собой скупыми фразами, вводя в свои терминалы новые строчки управляющих команд.

Взвыла сирена, оповещая, что корабль вот-вот выйдет из прыжка. Пошел обратный отсчет. На счете «ноль» корабль немного тряхнуло, и в обзорных иллюминаторах зажглись звезды, сменившие туманную черноту подпространства.

– Все корабли в наличии, сэр, – тут же доложил оператор радарного блока. – Отставших и заблудившихся нет.

«Еще бы они были, – мельком подумал Винсент. – Специально целый день потратили на синхронизацию выхода…»

– Время подхода к цели? – тут же спросил контр-адмирал.

– Тридцать минут, сэр.

– Наличие противника? Характеристики?

– Имеется, сэр. Один корабль типа старкрейсер, три крейсера, семь линкоров и еще десять кораблей типа корвет.

– Артиллерийские бастионы?

– Два, сэр. Но они достаточно далеко, практически на другой стороне системы. Один из них уже начал разворот и движение в нашу сторону.

– Время подхода?

– Два с половиной часа, сэр.

«Все сходится», – кивнул Винсент.

На этот раз разведка сработала как надо и ничего не напутала, не допустив трагических ошибок, из-за которых иногда расставались с жизнью многие тысячи членов экипажей впустую погибших кораблей. Именно столько и именно такой классификации должно было быть кораблей противника в системе.

У самого адмирала под командованием находилось немногим больше судов – двадцать пять, в том числе и артиллерийский эсминец, способный вспороть даже самую крепкую броню любого крейсера. Противостоять им могли только артиллерийские бастионы, но они сейчас далеко, и по расчетам, все закончится еще до того, как они подойдут на прицельный выстрел.

Другое дело, что расчеты не всегда оправдываются, но тут уж как карта ляжет. Противник, что ни говори, не из слабых. Когда Силаев поинтересовался, почему бы не разбить группировку противника послабее, командующий ему популярно объяснил, что все должно выглядеть как можно натуральнее. Атака слабого противника не вызвала бы подозрения – подобное случалось сплошь и рядом, но вот абордаж в таком, с позволения сказать, налете выглядел бы очень подозрительно. Ведь на таких кораблях офицерский состав много не знает, тогда зачем его захватывать? Нападавший в подобных рейдах стремится просто уничтожить противника без лишних телодвижений, а значит, и лишних потерь.

К тому же нападение должно быть обставлено, как целенаправленная попытка отбить систему обратно и даже более того – как начало полномасштабного контрнаступления по всем фронтам. В общем, операцию следовало прикрыть легендами со всех сторон.

– Эта система как нельзя лучше подходит под такое определение, – пояснял командующий. – Мы вроде как выравниваем линию фронта.

Винсент тогда лишь кивнул. Линий фронтов уже давно не существовало. Ну, какие могут быть фронты, когда корабль может вынырнуть в любой точке пространства глубоко в тылу, просто проходя сквозь какие бы то ни было силы противника как сквозь пустое место? Но, видимо, еще по инерции мышления, такое понятие сохранилось, и командующие с обеих сторон действовали соответствующим образом, «выравнивая» и «продавливая» все эти линии, рубежи и участки.

Хотя чисто умозрительные линии фронтов как некий анахронизм все еще оставались в аномальных зонах, где прыжки самоубийственны, и приходилось воевать по-старинке, завоевывая систему за системой, преодолевая многоэшелонированную оборону, чтобы не оставить у себя в тылу анклав противника.

Люди скудность резервов компенсировали своею изобретательностью. Поэтому чужие, оставляя незачищенную планету в тылу, натыкались на партизан, которые на быстроходных катерах, базирующихся либо на самих планетах, либо хорошо скрытых в метеоритных полях, делали стремительные вылазки и щипали плохо охраняемые корабли снабжения. Через какое-то время наносился контрудар силой Флота, систему отбивали обратно, боекомплект партизан пополнялся, Альянс снова атаковал, и все начиналось сначала.

Но на Воддо партизан уже не было: совсем недавно их всех зачистили. А чтобы варвары – так называли людей в Альянсе – не смогли по своей новой стратегии выжечь планету дотла ядерной бомбардировкой или заразить планету вирусами, охрану поставили надежную. Потому и выбрали эту систему для атаки земляне, стремясь создать впечатление, будто хотят ее разбомбить и забросать вирусами.

«Что ж, мы действительно поступаем по-варварски», – отстраненно подумал Винсент.

– Начинайте сближение, – скомандовал он.

– Есть, сэр.

Корабли, впрочем, и так не стояли: как только они вышли из прыжка, сразу же понеслись навстречу противнику. Не осталось ни одной лишней минуты, чтобы остановиться и подумать, как лучше совладать с врагом. Действовать приходилось, что называется, с места в карьер.

Силаев ожидал вражеских пакостей во внешнем метеоритном поле, вроде термоядерных фугасов, замаскированных под обычные глыбы изо льда и камня. Но то ли фугасов совсем не было, то ли корабли эскадры прошли слишком далеко от ближайшего из них и задействовать бомбы просто не имело смысла. Так же, как и станции одноразовых лазеров, замаскированных под метеориты.

– Противник перестраивается…

– Еще бы…

Винсент хорошо представлял, что сейчас происходит на кораблях Альянса. Жили себе, не тужили, и вот на тебе, появляется враг. Легкая паника, в экстренном режиме запускаются все реакторы, генераторы, оборонительные системы и все прочее, изнашивающее оборудование в десятки раз сильнее, чем при штатном запуске. Силаев и сам не раз пережил нечто подобное.

– Во что они перестроились?

– «Пирамида», сэр.

– Что ж, не самая худшая конфигурация… Всем кораблям рассредоточиться. При подходе к дистанции прицельного огня построиться в «звезду».

С кораблей посыпались доклады о принятии указаний.

– Ну, сейчас начнется… – прошептал адмирал, когда на мониторе появилась дрожащая картинка вражеского флота.

Корабли Альянса застыли на месте, подрабатывая маневровыми двигателями, и медленно поворачивались бортами к противнику, ощетинившись многими десятками стволов пушек. Как только они построились, вспыхнуло множество бликов лазерных импульсов.

– …Ненавижу этот момент.

Корабли Федерации находились в режиме атаки и не могли защитить себя поляризованным газом, чтобы хоть немного снизить мощность лазеров и наносимый ими ущерб. Все шашки, вздумай они их отстрелить, в сию же секунду остались бы далеко позади от бортов, еще даже не успев выпустить ни одного кубометра защитного газа.

Одно время на вооружении стояли специальные сверхскоростные торпеды, призванные создать облако впереди корабля, но и они не дали ожидаемого результата. От них вообще отказались, предпочтя просто усилить до максимума лобовую броню. Потому единственной по настоящему действенной защитой от подобного заградительного лазерного огня оставалось резкое хаотичное маневрирование. Что сейчас и делали корабли Федерации.

А вот кораблям Альянса пока опасаться было нечего. Противник просто не мог ответить достойно из-за слишком большой своей скорости, маневров и просто вибрации. Все это вместе взятое не позволяло сделать прицельного выстрела. Потому «альянсовцы» и не думали защищаться, а просто стреляли по врагу в открытую, хорошенько прицеливаясь.

Резкие импульсы мощных маневровых двигателей бросали старкрейсер из стороны в сторону то влево, то вправо, а также вверх, вниз и по всем направлениям. «Нергал», как и другие корабли эскадры сейчас представлял собой неуклюжую вариацию торпеды «галил-М».

Бортовой компьютер, похоже, из милости оповещал экипаж о направлении движения уклонения лишь за две секунды до маневра, чтобы люди могли подготовиться и не получить увечья, вывихов и переломов от неожиданности. Но все равно трясло нещадно, аж зубы стучали. Приходилось терпеть, поскольку без этих непредсказуемых маневров, выбранных компьютером случайным образом, корабли вывели бы из строя еще на подходе, до полноценного противостояния флотов, точечным, прямо-таки снайперским огнем противника.

Сильный толчок – и людей бросило бы на панели управления, не будь они пристегнуты к креслам. Вот оно, первое попадание главного калибра в старкрейсер. И чем ближе они подойдут к цели, тем чаще будет трясти.

– Двухпроцентное падение лобовой защиты, сэр, – доложил оператор, сверившись с данными компьютера.

Тут их настиг новый удар.

– Три процента…

– Как остальные? – спросил Силаев.

– Все в норме, сэр.

Адмирал кивнул. Оно и понятно, остальные корабли его эскадры значительно легче, чем тяжелый старкрейсер, и выполняют маневры уклонения гораздо резвее, но вскоре и они получат свою порцию снарядов. Стоило Винсету об этом подумать, как оператор доложил:

– Входим во вторую зону поражения.

Силаев лишь крепче ухватился за подлокотники. Вторая зона означала, что по ним сейчас откроют ураганный огонь из электромагнитных пушек и вкупе с лазерным огнем они примут на себя буквально непроходимую стену огня.

Количество попаданий по старкрейсеру резко увеличилось, оператор докладывал о падении брони, но до ее полного разрушения оставалось еще достаточно далеко. Получили свою долю снарядов и корабли помельче, но, тем не менее, ни одного уничтоженного или поврежденного не оказалось. Значит, оборонительные системы постановки помех и ложных мишеней, отвлекающих на себя львиную долю снарядов и лазерных импульсов, а также генераторы электромагнитных помех, слепящие датчики наведения противника сработали на должном уровне. Снаряды с лазерными лучами проходили мимо, пусть и на считанные метры.

– Вторая зона пройдена, сэр! Потерь нет, лишь у «Ледорроя» разгерметизация по правому борту и пожар.

– Построение «звезда», – напомнил адмирал.

– Есть сэр!

Его эскадра благополучно прошла заградительный огонь. Теперь можно было ответить самому. А поврежденному крейсеру все равно предстояло работать левым бортом.

7

Под непрерывным огнем кораблей Альянса флот адмирала Силаева перестраивался в боевой порядок и начинал ожесточенно отвечать огнем на огонь. Теперь как с той, так и с другой стороны пошли в ход все средства защиты и подавления. Понятно, что через несколько минут лазерные залпы потеряли свою разрушительную мощь, рассеивая ее в поляризованном газе, расцветая в месте попадания яркими пятнами и медленно исчезая, как капелька крови в молоке.

Но газ не мешал стрелять электромагнитным орудиям. Болванки уходили вперед к невидимым целям. Артиллеристам нужно было лишь точно прицелиться. Легко сказать «точно прицелиться»! Система подавления и постановки ложных целей противника работала не хуже, чем у кораблей Федерации: более семидесяти процентов снарядов уходили в никуда. Впрочем, у чужих тоже.

Старкрейсеру «Нергал» приходилось, пожалуй, тяжелее всего: частые попадания отзывались сильными толчками, что вполне естественно, так как промахнуться в него даже при активной работе систем подавления прицельных датчиков противника и его тяжелом маневрировании-уклонении весьма сложно. Но и он не оставался в долгу и каждую секунду изрыгал из жерл своих орудий тонну металла и тысячи кубометров газа для восстановления защитного облака, разрываемого следами электромагнитных пушек, снаряды которых оставляли после себя чистое пространство, или из-за того, что корабль в результате маневров выходил из собственной защиты.

Вопреки как-то само собой устоявшимся своеобразным традициям, сложившимся за многие годы войны в подобных перестрелках, когда равноценные корабли предпочитали вести дуэль между собой, «Нергал» направил всю мощь своих орудий на второстепенные корабли Альянса, практически оставив без внимания своего не менее грозного визави.

Адмирал приказал заняться старкрейсером артиллерийскому эсминцу и направить на него пятьдесят процентов своих орудий, чтобы жизнь медом не казалась. Да и оставлять такого противника совсем без внимания тоже нельзя, иначе он мог такого наворотить, что мало не покажется.

– Как наши дела? – поинтересовался адмирал Силаев после особенно жесткого обмена ударами.

Заверещала сирена, предупреждая о первых пожарах. Дальше тянуть было нельзя, следовало как можно быстрее приступать к основной части плана – штурму.

Оператор, отвечавший за сводки, на секунду замер перед терминалом, получая свежие данные и, не оборачиваясь, быстро затараторил:

– Крейсер «Ледоррой» просит разрешения отойти на второй рубеж…

– Причина?

– Кораблем управляет запасной командный состав из ЗКП… Главную рубку разбило двойным попаданием.

– Разрешаю… – выдохнул Винсент.

Крейсер едва держался, весь командный состав погиб. Корабль мог погибнуть в любой момент. Запасной командный пункт предназначался, скорее, для спасения корабля, а не для ведения сражения.

– Что еще?

– Повреждения остальных кораблей в пределах нормы, сэр…

– Ну, хоть здесь все отли…

– Поправка… – перебил адмирала оператор, получив новые оперативные данные. – Корвет «Ярл» уничтожен…

– Проклятье! А что с противником?!

– Зонды фиксируют многочисленные повреждения на бортах… Крейсер и два линкора сходят с боевых позиций… Ложатся в дрейф… Два корвета уничтожены. Все-таки у нас перевес в силе, – добавил от себя оператор.

– Хорошо. Что со старкрейсером противника?

– Повреждения в пределах двадцати процентов сэр…

– У него даже пожаров нет, – понял Винсент.

Он остался недоволен тем, что артиллерийский эсминец так и не смог взломать свою цель, хотя в этом не было ничего странного.

– Начинаем охват. Сосредоточить все внимание на старкрейсере противника.

– Есть, сэр, – отчеканил недавно получивший повышение Гранд, теперь уже полковник, и передал приказ по кораблям.

Лучи «звезды» стали одновременно вытягиваться, охватывая корабли Альянса с флангов, превращая «звезду» в нечто подобное куполу, прозванному «объятием осьминога». Действительно, название дали неспроста, особенно если сравнить федеральный старкрейсер с клювом, который у осьминога весьма опасен: клювом он может перекусывать даже ракушечную защиту тел своих жертв.

Корабли еще во время маневра перевели всю свою огневую мощь на флагманский корабль Альянса. Повреждения кораблей противника, полученные главным образом от «Нергала», позволили им это сделать без особого ущерба для самих себя.

Первая часть хорошо продуманной операции, к тому же успешно начавшейся, подходила к завершающей стадии. Но это была самая легкая из еще предстоящих частей… Дальше все будет намного сложнее.

– Повреждения противника?! – запросил адмирал, сосредоточенно наблюдая за схваткой по терминалу. Картинку присылали различные зонды, выпущенные прямо перед боем.

Вражеский старкрейсер озарился многочисленными вспышками, совсем как «Нергал», когда по нему молотил практически оставленный без внимания его «одноклассник» по огневой мощи «Кленер», что нанесло федеральному кораблю серьезные увечья. Но сейчас, казалось, ситуация выравнивалась. И даже более того.

– Тридцать пять-сорок процентов, господин адмирал!

– Стоп машины! Дальше сближаться нам уже опасно, – остановил продвижение корабля Силаев. – Размолотим друг друга, никакие средства защиты не помогут.

– Есть, сэр…

«Нергал» продолжал сотрясаться от многочисленных попаданий, и страшно было представить, каково сейчас экипажу, борющемуся за жизнь корабля, когда то тут, то там возникали все новые повреждения.

«Будем надеяться, что и чужим приходится столь же несладко», – подумал Винсент.

– Артиллерийские бастионы?

– Еще час ходу до прицельного огня, сэр.

– У нас уже совсем нет времени… Еще немного, и нас разнесут в клочки. Полковник, выпускайте первую волну истребителей.

– Есть, сэр!

8

Полноценного, пусть даже малого, авианосца у Силаева в эскадре сейчас не имелось. С гибелью носителя можно было потерять всю бортовую авиацию. Потому решили не хранить все яйца в одной корзине: истребители базировались на обычных авианесущих кораблях, главным образом, на старкрейсере, несущем в себе сотню «СУМИГов» и по десятку торпедоносцев «ТКГ-8», ракетных катеров «оса» и минеров «паук». Еще сотня истребителей базировалась на остальных крейсерах эскадры.

Пятьдесят истребителей пошли вперед, за ними рванули по пять торпедоносцев, ракетных катеров и минеров. Вопреки ожиданиям противник не выставил против самолетов землян свою бортовую авиацию, чтобы помериться силами в схватке. Вместо нее вперед из-за туши старкрейсера Альянса «Кленер» вышел специализированный корвет класса «шот».

Пилоты сами знали, что это весьма опасный противник, своего рода охотник за авиацией, имевший с каждого борта по десять пушек, стрелявших картечью прямо-таки в пулеметном режиме. На этот случай была разработана своя тактика действий. Адмирал не стал давать дополнительных указаний, он полностью доверял полковнику Форксу, командиру «СУМИГов», и тот сам отдал все необходимые распоряжения:

– Всем кроме торпедоносцев и ракетоносцев умерить пыл, а вы, ребята, давайте на форсаже вперед и поработайте над этим засранцем.

– Так точно!

– Есть, сэр!

Пилоты «СУМИГов» действительно притормозили, и вперед на полном ходу выскочили «ТКГ-8» и «осы». Первыми дали залп торпедоносцы, послав по одной торпеде «галил-М». Следом за ними выпустили по половине боекомплекта ракетные катера, и целая туча ракет унеслась вслед за торпедами, за которыми, снова набирая скорость, пошли самолеты и еще не участвовавшие в схватке «пауки».

Корвет успел произвести залп, но из-за слишком большого расстояния получилось большое рассеивание поражающих элементов. Только три «СУМИГа» получили серьезные повреждения. Крутанувшись в неуправляемом полете они выровняли свое движение и пошли обратно. Чуть позже к ним присоединился один ракетный катер, выпустив перед отступлением оставшиеся ракеты. Остальные машины если и получили повреждения, то не опасные и смогли продолжить выполнение боевой задачи.

В следующий момент уже самому корвету пришлось вести ожесточенную борьбу за выживание. Выстрелами картечи он сбил почти половину ракет и даже одну торпеду. Противоракетная система еще раз выплеснула половину боезарядов, которые дошли до цели и яркими вспышками начали рваться на его борту. К тому же одна торпеда «галил-М» врезалась в носовую часть корабля, и стало ясно, что с корветом покончено.

Остальные три торпеды, самостоятельно определив первоначальную цель как пораженную, не стали ее добивать до полного разрушения, а вместо этого обошли подбитый корабль, легший в дрейф и отстреливающий спасательные капсулы, и направились к старкрейсеру Альянса.

Флагманский корабль противника, успевший к этому времени развернуться, словно бревно в воде, подставил противнику свой неповрежденный борт и изрыгнул лавину огня.

Это было что-то! Грохнула тысяча зенитных пушек, десятки лазерных лучей расчертили космос и все ради того, чтобы сбить несколько штук сверхмощных торпед.

– Всем кораблям направить огонь на старкрейсер противника! – приказал адмирал, видя, как одна за другой взрываются торпеды.

Борт флагманского корабля противника снова осветился вспышками при попадании в него снарядов электромагнитных орудий. Почти каждый залп выводил из строя секцию зенитной обороны, вырывая с корнем башни с пушками.

Но кораблям Федерации далось это ценой больших жертв. Им приходилось вести бой с другими кораблями противника. И те, заметив, что огонь по ним ослаб, приостановили маневрирование, прицелились точнее, и это дало положительный результат.

– Сэр… «Гренландия» и «Зулу» горят…

– Понимаю, но мне нужно еще совсем немного, – не отрываясь от экрана, ответил Силаев. – Если мы не выбьем их зенитки, наши самолеты даже не дойдут до дистанции огня.

Подошел второй адъютант.

– Сэр, корветы «Хонест» и «Пеннайф» погибли… Еще два линкора горят. Они просят, чтобы вы разрешили им выйти из боя…

– Проклятье!.. – воскликнул Винсент с искаженным лицом. – Пусть держатся во что бы то ни стало! Повторить торпедную атаку!

– Есть, сэр!

Адъютанты отошли от своего адмирала.

В соответствии с приказом, «ТКГ-8» снова выскочили вперед, выпустили свои последние «галилы» и повернули обратно: они уже были пустыми. Вспышки взрывов на вражеском старкрейсере все продолжались, выбивая все новые и новые зенитные гнезда, но ни одна торпеда так и не дошла до флагманского корабля чужих: они взорвались в непосредственной близости от него.

– Отлично! – порадовался адмирал, наблюдая за тем, как старкрейсер чужих выпускает свою бортовую авиацию.

Это означало, что они уже достаточно потрепали его и он нуждается в дополнительной защите. Чего, собственно, Винсент и добивался. Хотя хотелось куда как большего… чтобы хоть один «галил» добрался до цели. Но не судьба.

– Всем кораблям переключиться на своих непосредственных противников, – приказал Силаев, так как их обстрел теперь мог нанести ущерб атакующим самолетам. – «Пауки», ваш выход!

– Вас понял, господин адмирал! – отозвался командир минеров.

– Теперь ваш выход, ребята, – приказал полковник Форкс своим подчиненным.

– Есть, сэр!

– «Чиж» – это «Галет». Ты еще не наделал в штаны, как в прошлый раз?!

– Нет… Разве что в твои!

– А я то думаю… что это у меня так мокро?!

В эфире раздался смех других командиров звений, слышавших разговор. Видимо у «Чижа» в прошлом бою случилась какая-то неприятная ситуация. Нетрудно догадаться что и внутри звений, так же шуткуя, пикировались другие пилоты.

«Почему они все такие радостные?! – удивлялся Винсент, слушая подобные переговоры пилотов. – Может их чем-то пичкают перед вылетом?!»

«Пауки» на форсаже рванули вперед, обгоняя снова чуть притормозившие истребители, и, приблизившись на необходимую дистанцию, открыли свои люки, откуда вылетело по две тысячи маленьких бомб.

Контр-адмирал на экране хорошо видел эти рассыпавшиеся точки, но противник сделал такой же ход, и их минеры тоже выпустили мины, усеяв пространство смертельными спорами. Минеры противоборствующих сторон синхронно развернулись и пошли назад.

Спустя несколько секунд космос осветился несколькими сотнями вспышек – это взрывались мины, среагировавшие друг на друга, и еще через несколько мгновений в это облако смерти ввалились обе лавины истребителей «коейхов» и «СУМИГов».

В первую минуту встречи пилотам противоборствующих сторон было не до друг друга, они лишь изредка пускали в автоматическом режиме короткие пушечные очереди да ракеты. Большую часть времени они боролись с минами, гроздьями отстреливая ловушки и имитаторы, и когда количество взрывов мин снизилось до одного-двух в секунду вместо семи-десяти, завязались полноценные схватки между истребителями. Полетели ракеты, и яркими дорожками обозначились пушечные очереди.

– Прорывайтесь, прорывайтесь! – повторял адмирал, судорожно сжимая кулаки.

Схватка разрасталась, в нее уже втягивались ракетные катера, расходуя боеприпасы на посторонние цели. Старкрейсер Альянса получил серьезные повреждения, но большей частью в кормовом отсеке. Силаев понимал, если абордажные группы высадятся там, то «флибустьерам» придется прошагать не один километр коридоров, каждый метр которых будут защищать контрабордажные группы экипажа, и шансы на выполнение поставленной задачи очень быстро сведутся к нулю, и все жертвы окажутся напрасны.

Абордажным группам следовало высаживаться как можно ближе к носовой части, но там оборонительные системы были потрепаны не так сильно, и доделать работу предстояло «осам». Но они быстро расходовали боекомплект.

– Командиру ракетоносцев! Немедленно прекратить расход ракет! – выйдя на прямую линию, приказал адмирал командиру «ос».

– Постараемся, сэр… – уже не так радостно отозвался тот.

– Каковы потери? – спросил адмирал, видя многочисленные вспышки несколько большей мощности, чем от взрывов мин.

Вперед шагнул адъютант с отображенной на планшете соответствующей информацией.

– Восемь к пяти в нашу пользу сэр, – доложил полковник.

– «Осы» еще целы?

– Так точно, сэр.

– Что же они медлят?…

Адъютант тихо отошел, понимая, что это чисто риторический вопрос.

И когда адмирал уже хотел сам выйти на связь с командиром эскадрильи и напомнить ему о задании, «СУМИГи», понеся в бою относительно небольшие потери, – все-таки для этой операции отобрали лучших пилотов, – сами сделали рывок.

Часть машин осталась прикрывать прорвавшихся к старкрейсеру «Кленер», и потери среди них начали расти с ужасающей быстротой. Тем не менее маневр оказался удачным, и когда погиб последний самолет, оставшийся в заградительном отряде, десяток «СУМИГов» и четыре «осы» прорвались к борту флагмана эскадры Альянса.

Когда Силаев понял, что есть шанс прорваться к кораблю, он приказал выпустить вторую волну истребителей, чтобы те нарушили действия противника и дали возможность ракетным катерам выполнить поставленную перед ними задачу и прикрыть их отступление.

Флагман с новой силой принялся поливать противника огнем из зенитных пушек, по нему открыли огонь самолеты первой волны, выпустив последние ракеты, которые еще остались после боя на подвесках. Как с той, так и с другой стороны расцвело несколько вспышек.

– Командиру катеров, – возбужденно закричал адмирал, – сосредоточить ракетный огонь на секторе В-1 и В-2!

– Вас понял, сэр! Выполняю!

Оставшиеся четыре осы предприняли последний рывок, уклоняясь от лавины огня, но все же снаряды настигали тушки катеров. В одно мгновение с них слетела вся оставшаяся активная броня, большая часть которой была потеряна в схватке с «ковейхами», осветив борта «ос» яркими вспышками, и в следующие мгновения от их корпусов целыми кусками начала отлетать пассивная защита.

Но ракетные катера, некоторые из которых уже полыхали огнем, все же подобрались достаточно близко к своей цели, и по определенному адмиралом отсеку старкрейсера чужих нанесли массированный ракетный удар. Яркие вспышки показали, что часть, пусть не самая большая, достигла цели, выведя из строя десятка с два зенитных пушек.

– Возвращайтесь!

– Вас поняли!

«Осы» развернулись, несколько трасс летящих снарядов пересеклись на одном из катеров, и тот расцвел вспышкой взрыва. Подоспевшие к этому времени «СУМИГи» прикрыли оставшихся своих собратьев и «ос» от полной гибели, защитив их от набросившихся на раненые жертвы «ковейхов».

9

Начался новый размен ударами. Старкрейсер «Нергал» получал чувствительные повреждения, и не будь у адмирала больше кораблей, еще неизвестно, кто кого стал бы брать на абордаж. По всему кораблю ревели сирены, экипаж сбивался с ног, пытаясь потушить снова и снова вспыхивающие пожары и заделывая все чаще возникающие пробоины.

У других кораблей эскадры Силаева дела обстояли не лучше. Он уже потерял два крейсера, три линкора и пять корветов. Но и у противника потери были столь же большими.

– Что там с артиллерийскими бастионами?

– Сорок минут ходу, сэр!

– Проклятье… времени с гулькин нос… Свяжите меня с «флибустьерами».

– Есть, сэр!

Секунду спустя на экране появился Даниэл, о чем-то беседовавший с капитаном. Он, как и все остальные, уже с ног до головы облачился в массивную черную броню, за спиной болтался неподъемный «АК-700», держать в руках его и всю стокилограммовую броню можно было только при помощи сервоусилителей. Некоторые бойцы в очередной раз проверяли исправность механизмов и зарядку батарей, чтобы в ответственный момент они их не подвели.

«Ходячий танк», – невольно подумал Винсент и улыбнулся.

Хотелось думать, что против такого молодца ничто не устоит, но он знал, это не так. Противник зачастую экипирован столь же мощно, особенно специальные контрабордажные команды, к тому же если это сами шердманы, а столкнуться «флибустьерам» предстояло именно с ними.

К Даниэлу подбежал один из его лейтенантов и указал на монитор. Майор подошел поближе, еще издали приветственно махнув рукой:

– Привет «пятый».

– Привет «восьмой»… как вы там?

– Нормально.

– Готовы?

– Мы всегда готовы… – кивнул майор и подмигнул адмиралу. – Не беспокойся, «пятый», все будет тип-топ, вот увидишь.

– Тогда удачи… Ваш выход на сцену. Ну, ни пуха тебе…

– К черту! – отмахнулся майор.

– До встречи.

– До встречи, – кивнул Винсент.

– По местам! – полуобернувшись, закричал Даниэл своим солдатам.

И «флибустьеры» в полной боевой выкладке нахлобучили на головы шлемы, подхватили прямоугольные метровые щиты и поспешили к своим абордажным шаттлам «пиранья», заняв места внутри в считанные секунды. «Пираньи» ушли под пол в шлюзовые камеры и уже через полминуты оказались снаружи «Нергала».

Еще раз мысленно пожелав удачи своему брату, контр-адмирал повернулся к одному из своих адъютантов.

– Командуйте атаку…

– Есть, сэр!

И через десять секунд первые истребители выскочили из своих ячеек, образуя самую массовую волну, в которую вошли все машины, которые были на ходу. В бой также пошли все торпедоносцы, ракетные катера и минеры, и уже вслед за ними от старкрейсера «Нергал» стали отходить абордажные шаттлы с пятьюдесятью «флибустьерами» внутри.

Кроме «пираний» от старкрейсера и еще дееспособных крейсеров отстыковалось полсотни шаттлов поддержки, половина из которых вообще являлись шаттлами-камикадзе и предназначались для привлечения внимания, чтобы у кораблей, загруженных людьми, было больше шансов добраться до цели. В других челноках находились роботы.

Еще совсем недавно элитных бойцов – «флибустьеров» – поддерживали общевойсковые абордажники, но от использования людей в качестве отвлекающего маневра, а точнее – расходного материала, решили отказаться и заменили их роботами с элементами искусственного интеллекта, который оставлял желать лучшего. Им предстояло отвлекать врага от абордажной группы и наводить на корабле противника хаос.

Вся эта лавина неслась к флагманскому кораблю группировки Альянса.

Понимая, что это решающая атака варваров, командование чужих для защиты своего старкрейсера «Кленер» выдвинуло перед собой на этот раз уже два линкора.

– Первой группе торпедоносцев приготовиться! – наблюдая за происходящим, приказал Силаев.

Пять «ТКГ-8» усилили тягу и стали обгонять всю группировку из истребителей и остальных машин прикрытия основной группы.

– Цель – линкоры. Всеми торпедами…

В этот момент линкоры, защищавшие старкрейсер, дали залп. Пушки главного калибра промахнулись, «ТКГ-8» оставались для них слишком подвижными мишенями, но вот малые номера оказались более точны, и, несмотря на все маневры торпедоносцев, два из них разлетелись на куски.

– Залп!

Оставшиеся три «ТКГ-8» выпустили длинные цилиндры торпед.

Линкоры продолжали стрелять, но большего им добиться не удалось. Пилоты видели, что случилось с их менее удачливыми собратьями и проявляли чудеса пилотирования.

– Номеру «семь» произвести пуск, – приказал адмирал, чувствуя, что шести «галилов» слишком мало.

– Вас понял…

Седьмой «ТКГ-8», рванув вперед, выпустил свои торпеды одну за другой и, резко развернувшись, поспешил обратно вслед за уже отстрелявшимися собратьями.

«Галилы-М» одна за другой вставали на боевой режим, совершая резкие рывки из стороны в сторону, все ближе продвигаясь к своей цели. Линкоры сосредоточили все свое внимание на собственной защите, практически оставив без внимания атакующих.

– Раз… два… три… – считал Силаев яркие вспышки взрывов торпед.

Зенитный огонь был весьма плотным, но недостаточным из-за полученных повреждений во время обмена ударами со своими персональными противниками.

– Пять… Шесть… Семь… Восемь.

Восьмой взрыв стал ярче всех остальных. Все поняли, что произошло, и среди операторов командного центра пронесся вздох облегчения. Винсент с ними полностью согласился.

Вражеский линкор получил торпеду в борт. Этот удар не стал для него смертельным, но полученные в результате взрыва разрушения оказались настолько обширны, что он лег в дрейф, даже и не думая вести дальнейшие боевые действия.

Второй линкор остался цел и продолжил вести весьма успешную стрельбу по своему противнику.

– Сэр, мы потеряли «ТКГ-8», две «осы», четыре «паука», по семь пустышек и шаттлов с роботами, – доложил полковник Гранд.

– Я понял…

Пустышки, собственно говоря, и были предназначены для этого, но вот остальные потери грозили серьезными неприятностями, тем более что противник продолжал вести обстрел. Тем не менее линкор остался позади, и его огневая мощь заметно ослабла, что и понятно: он не хотел случайно попасть в собственный флагман.

Навстречу атакующим из старкрейсера и стоящих с ним рядом кораблей чужих выскочило две сотни малых бортов с поддержкой. И снова практически в точности повторилось то же самое, что произошло всего пятнадцать минут назад.

Вперед с обеих сторон вышли минеры и выпустили свои снаряды. На этот раз потери оказались намного значительнее из-за гораздо большего количества участников свалки. И снова «СУМИГи» сцепились с «ковейхами» в жестокой схватке.

На счетчике быстро мигали датчики потерь, и полковники едва успевали передавать информацию адмиралу, как она уже устаревала. Не имелось времени даже на то, чтобы доложить о потерях противника…

Вот уже разбито двадцать самолетов и несколько шаттлов как с роботами, так и пустышек, но, к счастью, все «пираньи» с «флибустьерами» остались целы. Их пилоты «СУМИГов» оберегали особенно тщательно, и ни один «ковейх» не смог подобраться достаточно близко, чтобы пустить ракету или выдать очередь из своих пушек. Не проходили и ракетоносцы с минерами.

– Торпедоносцам – залп! – отдал приказ адмирал, как только катера подошли на дистанцию пуска торпед и сами вошли в зону поражения средств зенитной артиллерии.

Оставшиеся «ТКГ-8» выпустили все торпеды на старкрейсер противника. Адмирал не рассчитывал, что «галилы» доберутся до борта корабля. На торпеды возложили несвойственную задачу – отвлечение внимание зениток на цели более опасные, чем абордажные шаттлы. Так и случилось. Практически весь огонь зенитчики сосредоточили на смертельных посланцах, и все остальные могли более или менее свободно приблизиться к врагу.

– Приказ ракетным катерам, – снова заговорил адмирал, увидев, что атакующие, так и не добравшись до цели, хотя и приблизившись к ней достаточно близко, взорвались возле флагмана. – Сосредоточить огонь в секциях В-2 и В-3.

– Вас понял, господин адмирал, – пробился голос командира «ос».

– Тогда вперед!

– Есть, сэр!

С утроенной силой заработали оборонительные системы старкрейсера, но катера даже под таким плотным огнем добрались до дистанции пуска ракет и, хотя потеряли еще две машины, все же выпустили все свои ракеты, которые огромной тучей разозленных ос понеслись к вражескому борту. Через полминуты они накрыли заданные площади.

– Молодцы! Возвращайтесь!

– Спасибо, сэр… – глухо отозвался командир ракетных катеров. И адмирал, мгновение спустя, увидел вспыхнувшую точку взрыва, а на экране пропала метка командирской «осы».

Но остальные все же стали пробиваться назад, по ходу дела растрачивая пушечный боекомплект по «ковейхам», помогая тем самым своим истребителям, у которых дел и без того было невпроворот.

– Даниэл!

– Слушаю тебя, Винсент…

Контр-адмирал едва услышал голос своего брата сквозь какой-то глухой стук, который был не чем иным, как ударами снарядов зенитных пушек старкрейсера или «ковейхов» о борт абордажного шаттла.

– Давай, «восьмой», лепись к нему… к любой из секций В-1, В-2 и В-3, они относительно чистые. И удачи тебе!

– Понял тебя, иду на абордаж!

10

Шердманский генерал Лорман Ситт, командир старкрейсера «Кленер», изнывал от скуки. А что прикажите делать генералу, посланному в захолустную систему Воддо? Система ценна лишь тем, что имела весьма симпатичную планету, пригодную для проживания. Он знал, что на нее положили глаз и станут заселять сразу же, как только окончательно загонят варваров в их Аномальную зону, откуда они не смогут выскакивать, как демоны, и крушить все, что им попадется на глаза. Собственно говоря, первые отчаянные переселенцы уже селились на планете, и ее следовало оберегать. Он даже не успел поучаствовать в ликвидации партизанских отрядов.

Генерал только не мог понять, зачем ему выделили целый старкрейсер? Неужели в таких мощных кораблях отпала необходимость на фронтах?! Впрочем, ему объяснили, что система находится слишком близко от зоны боевых действий и варвары могли появиться в любой момент.

Но это объяснение генерала не устраивало. На таком могучем корабле, командиром которого он являлся, он стремился на фронт, где можно прославить не только себя, но и весь свой род.

Лорман попивал кислую водичку в пустой кают-компании, которую очень любили шердманы, и думал свои невеселые думы. Он даже не повернулся к двери, когда та с чуть слышным шипением открылась, чтобы посмотреть, кто вошел, так как знал, что ничего серьезного не произошло, сирена не ревет, и его индивидуальный коммутатор молчит, а наблюдать за тем, как четко ему отдают честь, уже надоело. Он лишь слегка нахмурился: слушать доклады сейчас хотелось меньше всего.

– Не помешал?

Лорман соизволил посмотреть на вошедшего, хотя в этом опять-таки не было нужды. Он узнал вошедшего без разрешения по шуршащему голосу. На корабле и вообще во всей эскадре имелся только один обладатель такого голоса.

– Нет…

– Позволите составить компанию?

– Да, пожалуйста!

Вошедший принадлежал к расе силуниан. Силунианин так же в генеральском звании, но не имевший на корабле никакой реальной власти, находился на старкрейсере, скорее, в качестве советника и наблюдателя и представителя.

Кто бы мог подумать, что еще сто лет назад заклятые враги с общей, не слишком мирной многотысячелетней историей, будут союзниками? Скажи тогда об этом любому шердману, он засмеялся бы собеседнику в лицо и обвинил бы в измене, но сейчас… Сейчас такой общий враг появился.

Присутствие силуниан на корабле шердманов, а шердманов на корабле силуниан стало своеобразной традицией. В самом начале, когда только образовался Альянс, эта мера была вынужденной и возникла из взаимного недоверия друг к другу, да так и прижилась на флоте, и статус наблюдателя сам собой трансформировался в советника.

Иногда это очень помогало. Силуниане остужали пыл вспыльчивых и заносчивых шердманов, спасая от необдуманных и поспешных решений. Шердманы же активизировали деятельность чрезмерно осторожных силуниан.

– Хотите выпить? – спросил шердман, кивнув на свой стакан.

– Пожалуй, не стоит… – уклончиво ответил силунианин и внутренне содрогнулся.

Он терпеть не мог эту кисло-соленую воду. Для силуниан это была вода, как вода, хоть и противная на вкус, но шердманы от нее почему-то пьянели.

– Вы же знаете…

– Ну, как хотите.

– О чем думаете? – спросил Тирио Джесс.

– Да все о том же…

– Что ж, сочувствую…

Тирио прекрасно знал о раздражении шердманского генерала, прозябавшего вдали от сражений, на которых можно было прославиться, что сулило в его мире большую известность, высокую должность, а значит и богатство. Эта логика была не совсем понятна силунианам. Они не стремились к власти и излишней роскоши.

– Но кто-то же должен охранять драгоценные миры от уничтожения?

– Но почему я?!

Тирио промолчал. Ответ: «Почему бы и не вы?» шердман мог расценить как прямое оскорбление со всеми вытекающими из этого последствиями. Вместо этого силунианин решил свернуть разговор в другое русло:

– Слышали, люди разбомбили еще один свой бывший мир?

– Какой?

– Преторию. Пятнадцатый по счету… Не говоря уже о своей столичной планете.

– Что с них взять – варвары… Хотя здорово они нас провели. Все говорило о том, что они будут защищать свой мир до последнего. Разведка сообщала, дескать, они собрали там весь свой флот, а вместо этого обнаружили всего лишь кучку кораблей. И в это время по ослабленным эскадрам они и нанесли основной удар, уничтожив сразу десять своих планет.

– Они называют свои действия тактикой выжженной земли.

– Это им не поможет.

– Да, но варвары сводят на нет все наши завоевания, все принесенные нами жертвы. Вот и Преторию сожгли, пробившись сквозь эскадру, защищавшую планету…

– Что вы хотите этим сказать?

– Я просто беседую… Скучно. Хотя, может быть, именно поэтому вас и послали сюда, чтобы люди не сожгли еще одну планету?

– Что касается скуки, тут я вас понимаю, – усмехнулся Лорман. – Вот только чего они добиваются этими бомбардировками? Ведь даже мы в своей тысячелетней войне не опускались до такого…

– Вы же сами сказали, дорогой Ситт, – варвары, что с них возьмешь. А может быть, показывают, мол, их уничтожение бессмысленно, ведь мы ничего от этого не получаем, лишь теряем, и пора заключить обоюдовыгодный мир между нашими расами.

– В краткосрочной перспективе возможно так оно и будет, но этих червей нельзя оставлять, и уж тем более заключать с ними мир. Появившись много лет назад кучкой оборванцев, они за короткое время стали практически равными нам и даже чуть не вогнали нас в каменный век.

«Тогда вы сами напросились, – подумал силунианин о событиях трехсотлетней давности. – А потом и мы с вами заодно. И вот теперь очередной реванш, который людям точно не взять».

Шердманский генерал посмеялся и, отхлебнув своей воды, продолжил:

– Вот и сейчас, стоит нам только ослабить хватку, и они восстановятся и станут еще более могущественными, и кто знает, вполне возможно, тогда они не совершат новую ошибку и добьют нас окончательно.

– Вы думаете, они хотят именно этого? – спросил силунианин, вспоминая шествие людей после очередного сорванного перемирия, когда горячие шердманы посчитав, что они сильнее, снова затеяли большую драку.

– Конечно, Джесс!

– Ну… не знаю… Они уничтожили даже свой собственный столичный мир.

– Но как они это обставили! – снова восхитился генерал Ситт.

– Мы просто забыли, что это не их родная планета, и жертвовать всем ради нее они не станут. Есть другие миры, где можно жить… Хотя им можно посочувствовать… раса без родины.

– А вы, как я погляжу, сторонник «партии мира»? – скорее утвердительно произнес Лорман.

– Признаться – да.

– Нет, мир с ними невозможен, если мы не добьем их сейчас, это будет нашей роковой ошибкой. Мы должны уничтожить их, вырвать с корнем… – повторил свою мысль Лорман и, выпив остатки содержимого своего стакана, громко рыгнул.

11

От неожиданно прозвучавшего резкого звука сирены генерал Ситт чуть не выронил из рук опустевший стакан. Собеседники уставились друг на друга. Никто не ожидал услышать сирену, да еще такую – сирену боевой тревоги. Никто из них не хотел верить, что варвары пришли по их душу и сейчас будут атаковать.

– В чем дело?! – спросил генерал Ситт по коммуникатору на руке.

– Нападение, мой господин!

Шердман сорвался со своего места и поспешил на капитанский мостик. Вслед за ним побежал силунианин, у него имелось свое место в святая святых корабля.

– Что там? – спросил Лорман, вбежав в главный командный пункт.

– Корабли противника, мой господин, движутся прямо на нас…

– Направление?!

– 496-912-09, мой господин…

– Но как, черт возьми, они зашли нам в тыл, миновав артиллерийские бастионы, а мы об этом ничего не знаем?

– Недавно диверсанты варваров на торпедных катерах уничтожили навигационные станции, – напомнил Тирио Джесс, – и заменить их, насколько я знаю, не успели.

– Я и забыл…

– Кроме того, три дня назад прошел разведчик, мы прикрыли бастионами то направление, но, как видно, они нас в очередной раз обхитрили или просто спровоцировали изменить дислокацию бастионов.

Уничтожению навигационных станций, способных засечь в пространстве выход чужих кораблей глубоко в тыл, уже давно не придавали большого значения, ибо в подавляющем большинстве случаев это не влекло за собой никаких неприятностей. И просто старались заменить их как можно быстрее.

Но иногда, как сейчас, люди, воспользовавшись их нерасторопностью и слишком медленной заменой станций, наносили удар, зайдя в тыл, обойдя тем самым наибольшее скопление артиллерийских бастионов, сгруппировавшихся в той части системы, откуда ожидалось нападение варваров, по направлению к их территориям.

– Что ж, придется действовать без них, но все же вызовите один, мы находимся в меньшинстве, и их помощь может пригодиться.

– Слушаюсь, мой господин!

– Построение «пирамида».

– Так точно, мой господин.

«Пирамида» как боевое построение не хуже и не лучше любого другого построения для ведения заградительного огня по противнику, но считалось, что ее легче всего трансформировать в любую другую оборонительную конфигурацию.

Начался интенсивный обстрел противника, но тот ломился вперед, как раненое дикое животное сквозь кусты, ничего не замечая, кроме своего врага, которого надо было во чтобы то ни стало порвать на куски за причиненную боль. Больших успехов заградительный огонь не принес, и вскоре противник начал сближение сам, молотя из пушек.

Обмен ударами шел с переменным успехом, но тут посыпался буквально целый шквал донесений с кораблей эскадры о тяжелых повреждениях. Вскоре стала ясна причина – варварский старкрейсер не стал устраивать дуэль с кораблем своего класса, а вел огонь по более слабым посудинам, даже несмотря на то, что сам терпел жуткие удары от «Кленера».

Появились первые потери как с одной, так и с другой стороны.

– Они нас дожимают, нужно отходить, – сказал силунианский генерал. – Мы нанесем контрудар, как только к месту схватки подойдет бастион.

В ответ Лорман лишь презрительно фыркнул. Ситт не собирался навлекать на себя вечный позор отступления, и не просто отступления, а прямого невыполнения приказа… о чем он и заявил силунианину:

– Вы кажется забыли, дорогой генерал Джесс, что варвары пришли сюда, чтобы сжечь планету… Зачем бы тогда нас сюда послали? Вы же сами об этом говорили. Прежде чем подойдет бастион, они раздолбают мир, который нам поручили охранять.

– Да, но…

– Никаких «но», мы отстоим планету и выполним свой долг до конца. Мы дождемся подкрепления на этом самом месте, не отходя ни на шаг, и варваров сметет, как пыль ветром. Да где же этот проклятый артиллерийский бастион?!

– Сорок минут ходу… мой господин…

– О, духи! Он едва тащится! – взревел шердман, начиная понимать, что от его эскадры к этому моменту ничего не останется. – Усилить огонь.

– Так точно, мой господин, – ответил оператор, умолчав о том, что пушки стреляют с максимальной скоростью, на которую они только способны.

Тем временем произошло сближение флотов, и варвары послали бортовую авиацию с жирными точками торпедоносцев, в ответ на это генерал Ситт приказал выдвинуть корвет.

– Может быть, стоило выслать авиацию? – позволил себе дать совет Тирио, вспомнивший о своих обязанностях советника.

Но Ситт лишь зло обернулся. Сейчас он не нуждался ни в чьих советах, особенно такого труса, который собрался сбежать с поля боя, едва запахло жареным.

Корвет полыхнул огнем, и генерал подумал, что действительно следовало послать авиацию. Противник был бы остановлен без таких жертв.

Что-то в рисунке разворачивающегося боя генералу Ситту категорически не нравилось. Конечно, кому могло понравиться, что ты терпишь поражение? Но немного подумав, Лорман понял: дело не в этом.

– Какие же мы идиоты! – вдруг воскликнул рядом сидевший генерал Джесс.

Ситт сначала решил, что это он о гибели линкора, так он и сам понял, что снова допустил ошибку, но потом сообразил, ведь силунианин воскликнул именно «мы».

– В чем дело? – спросил он.

– Они пришли сюда не планету бомбить!

– А зачем же?

– Хотят взять нас на абордаж!

– Проклятье…

Теперь Лорман понял, что именно неправильно в рисунке боя. Во время бомбардировки планет и боевых столкновений между флотами в этом случае бортовая авиация обычно не участвует. И среди их машин, прикрываемых самолетами, большинство не торпедоносцы с их страшными торпедами, как вначале подумал Ситт, выдвигая постоянно то корвет, то два линкора для наилучшей своей защиты, а абордажные шаттлы.

Но было уже поздно. Хищные коробочки после очередной массированной атаки машин поддержки, начали лепиться к борту старкрейсера и вгрызаться в его броню острыми зубами-бурами, о чем посыпались соответствующие доклады.

12

«Пиранья» майора Даниэла Силаева под жестким огнем зенитных батарей, сотрясавших абордажный шаттл, пристыковалась к секции В-2 вражеского корабля. Не теряя ни одной секунды, она начала впиваться в его борт лазерно-алмазным буром, даже не успев толком загерметизировать место стыковки шаттла с кораблем.

Еще два шаттла с «флибустьерами» присосались в секциях В-1 и В-2. Кроме того, в различных частях корабля, понеся чувствительные потери, пристыковывались абордажные шаттлы с роботами. Стыковались и пустышки. В них абордажных групп не существовало, вместо них эти шаттлы под завязку забиты взрывчаткой.

– Сэр, все борта пристыковались, – доложил майору лейтенант Угорь.

Даниэл посмотрел на показания датчика над буром: судя по нему, через минуту бур должен закончить работу.

– Рядом с нами еще кто-нибудь прилепился?

– Так точно, сэр. Два шаттла с роботами и одна пустышка.

– Она нас не сорвет взрывом?

– Не думаю, сэр, – ответил лейтенант, снова посмотрев на наручный компьютер, и уже увереннее добавил: – Нет, не сорвет сэр. В конце концов, взрыв направленный… вся его мощь должна пробить борт корабля. Но, если хотите, я могу отменить ее самоликвидацию.

– Не нужно…

Даниэл отрицательно мотнул головой. Причин не доверять специалисту подрывнику у него не было. Да и не доверять своему человеку, «флибустьеру», он не мог, ведь именно на доверии держалась их работа. А иначе нельзя. Если не доверяешь тому, кто рядом с тобой, кто прикрывает твою спину, смерть неизбежна.

Майор смотрел на секундомер. Оставалось двадцать секунд до того, как бур высверлит отверстие и упадет внутрь атакованного корабля. После чего может случиться все, что угодно. В том числе и то, что их банально забросают гранатами прямо в их собственном шаттле.

– Приготовились…

Но эту команду уже давно все выполнили, все «флибустьеры» были готовы ворваться на чужой корабль и выполнить поставленную задачу.

Десять секунд… Примерно столько же времени требовалось остальным шаттлам, чтобы вырезать отверстия, так как пристыковались они почти одновременно плюс-минус секунда.

«Достаточно», – подумал майор.

– Давай!

Эта команда предназначалась лейтенанту, и тот, коротко кивнув головой, нажал на кнопку. Шаттл чуть тряхнуло, и по его борту с неприятным звуком забарабанили осколки: это взорвалась пустышка, которая находилась к ним ближе всего. Кроме нее взорвались все остальные шаттлы со взрывчаткой, что успели прилепиться и вгрызться в борт корабля и при этом не были сбиты стрелками из зениток, и старкрейсер чужых осветился новыми вспышками.

Почти вырезанные отверстия в одно мгновение оказались выбиты внутрь, и через образовавшиеся «окна» стремительно выходила внутренняя атмосфера корабля, выдувая в космос вместе с воздухом десятки членов экипажа.

Десять секунд прошли, и круг ввалился внутрь старкрейсера.

– «Первый» готов! – оповестил своих майор.

В ту же секунду поступили доклады от двух других групп:

– «Второй» готов!

– «Третий» готов!

– Вперед! – скомандовал Даниэл Силаев.

Первыми на чужой корабль с каждого шаттла, на котором находились люди, вломились по десять роботов, гусеничные коротышки полутора метров в высоту. Но эти бронированные коротышки, следя за окружающим пространством красными глазами видеодатчиков, несли на себе по два роторных пулемета, одному двадцатимиллиметровому гранатомету на плече и картриджи с боеприпасами.

А когда роботы расстреливали весь свой боезапас, они, отыскав в соответствии со своей программой ближайшую первоочередную цель и предварительно убедившись, что в зоне поражения нет людей, взрывались, даже своей смертью нанося врагу дополнительный ущерб.

Но первым роботам не удалось сделать даже десятка выстрелов. Встречающие «гостей» контрабордажные команды шквальным огнем разворотили их на металлолом. Остальные, искря от попаданий крупнокалиберных пуль, открыли ответный огонь из своих пулеметов и гранатометов. Еще несколько секунд боя, и первые контрабордажники отступили, оставив на поле боя десять своих бойцов и шесть подбитых роботов.

Майор уже готовился сам отправиться на помощь роботам, так как бой, по его мнению, затягивался, но те уже закончили. Так что на этот раз людям даже не пришлось стрелять, и огорчаться по этому поводу не следовало. Он знал, это только на первом этапе так относительно легко, потом придется пострелять самим, и стрелять придется много…

«Шердманы», – отметил для себя не слишком хорошую новость Силаев, когда выглянул, чтобы посмотреть, с кем в основном придется воевать.

С шердманами всегда было трудно иметь дело.

– «Второй»?! – запросил Даниэл результаты вторжения остальных групп.

– «Второй» чисто!

– «Третий»?! «Третий»!!

– «Третий» чисто! – после некоторой заминки, во время которой слышались автоматные очереди, отозвался капитан, командовавший третьей группой абордажников.

– Имеются проблемы, «третий»? – поинтересовался Даниэл.

– Небольшие, «первый»… в наличии остался один робот. Пришлось самим на курки жать.

– Ясно. Идем дальше.

А группы, состоящие только из одних роботов, уже вовсю шуровали на корабле, гоняясь за членами экипажа, стреляя налево и направо с двух рук-роторов, словно какие-то маньяки, разве что не смеялись, как истинные безумцы.

13

– Рассредоточиться! – скомандовал майор, как только одним из первых выбрался наружу.

Солдаты, выскакивая из проема, разбегались по коридорам, предварительно удостоверившись, что лежащие тут и там защитники действительно мертвы и не влепят гранатой в спину.

– А где эти чертовы умники? – спросил Даниэл, оглядев тех, кто остался рядом с ним. – Лейтенант, достаньте их…

– Понял, сэр.

Лейтенант запрыгнул обратно в абордажный шаттл, оттуда донеслось несколько нецензурных выражений, и из проема показались два «умника», державших в руках свои драгоценные чемоданчики. Оружия им не дали, так как они им все равно никого бы не убили, разве что себя… А вслед за хакерами появился и сам лейтенант.

– Вот они, эти засранцы, сэр. Зажались в углу и сидят, трясутся.

– Простите… – пролепетал один из них. – Мы ведь впервые на таком… мероприятии.

«Черт», – раздраженно подумал Даниэл.

Этих компьютерщиков прикомандировало к его отряду командование. Они хоть и носили лейтенантские погоны, но майор сразу определил, что это не военные в полном смысле этого слова: все люди по определению считались военнообязанными, такое уж время. Силаев определил это еще тогда, когда командующий представил их ему по именам, наверняка вымышленным, и убедился в правильности своих предположений на счет этой парочки во время абордажа.

В то время, когда атакующая лавина неслась к вражескому старкрейсеру, эти двое тряслись от страха и вздрагивали каждый раз, когда в борт «пираньи» врезался снаряд. Они разве что не кричали, как бабы, когда абордажный шаттл уходил от ракетной атаки, совершая немыслимые кульбиты.

«Да и то, наверное, потому, что рот от страха судорогой свело», – подумал про них Даниэл.

Не то что его штатные хакеры, которые не обращали на эти стуки ровным счетом никакого внимания как истинные «флибустьеры», зная, если что, они даже не успеют испугаться. Именно поэтому майор сначала хотел, чтобы взлом компьютера вели его ребята, так как не известно, как поведут себя «штафирки» в реальных боевых условиях. Но ему сказали, что программа новая, секретная и будет лучше, если работать с ней будут те, кто принимал участие в ее разработке.

Майор снова посмотрел на «умников» и чуть не сплюнул себе под ноги, но вовремя удержался, вспомнив, что шлем загерметизирован. Специалисты по взлому стояли и смотрели на него, в то время как его штатные хакеры, забросив себе на спину облегченный вариант автомата «АК-700» – «АК-500», уже вовсю работали, вскрывая панели с кабелями и подбирали нужные провода для подключения.

– Ну, что уставились на меня?… Работайте!

– Д-да, сэр…

– К-конечно, сэр…

Взломщики поспешили к коллегам, на ходу раскрывая свои чемоданчики. «Флибустьеры»-хакеры, зная об их приоритете, отодвинулись, пропуская к плодам своей работы.

– Сколько времени у вас займет взлом? – спросил Даниэл, когда парочка уже начала работать и на их переносных компьютерах стали появляться какие-то схемы и символы.

– Неизвестно, сэр.

– Не факт, что программа вообще сработает, – добавил второй.

Начав работу, они стали гораздо увереннее, даже нахальнее и уже не заикались. Майор буквально физически почувствовал исходящую от них спесь, словно они говорили с недоумком.

– Так не пойдет, ребята, – добавив металл в голос, сказал Силаев. – Мы потеряли несколько кораблей и соответственно их экипажи. Некоторые уже на ладан дышат, но продолжают бой, а вы тут говорите мне, будто еще чего-то там не факт?! Вы совсем охренели?!! Вы обязаны выполнить поставленную перед вами задачу, и я хочу знать, сколько у вас на это уйдет времени. А если вы это не сделаете, я вам сам бошки поотрываю и скажу, что так и было! Вам ясно, ублюдки очкастые?!

Майор перехватил свой автомат в новое положение, акцентируя внимание взломщиков на нем. Они все поняли правильно.

– Д-да, сэр.

– Ну и?

– Сорок-пятьдесят минут сэр… где-то так…

– Уже лучше. Округлим до часа. Работайте, время пошло.

– Спасибо…

И хакеры вновь уставились в свои компьютеры. Вскоре, окончательно освоившись, они подключили к работе своих коллег из отряда «Флибустьер». Начиналась борьба «железных мозгов», хакеры старались изо всех сил засорить систему старкрейсера вирусами, взаимоисключающими командами, чтобы среди возникшего хаоса найти проход к объекту и обезвредить его. Каждый раз такой взлом производился все труднее, а иногда эта работа не приносила никаких результатов.

– Сержант Брут, остаетесь со своим десятком для охраны, – сказал Силаев, кивнув на увлеченно работающих хакеров, своих и прикомандированных. – Отвечаешь мне за них головой.

– Как всегда, сэр.

– А нам нужно еще чип вытащить… Отряд, за мной!

14

Абордажники шли вслед за оставшимися четырьмя роботами, точнее за двумя, еще двое прикрывали людей с тыла, катясь задом наперед. Продвижение шло достаточно быстро, и людям даже приходилось иногда переходить на легкий бег, чтобы не отстать от своих «железяк».

Постепенно группы разбивались на более мелкие по десять человек, которые расходились по ответвлениям коридора, чтобы не ходить по вражескому кораблю толпами.

Солдаты основного отряда под командованием майора все глубже пробирались внутрь вражеского корабля. Они прошли метров сто, прежде чем им снова попытались преградить дорогу. Выстрел из-за угла из легкого гранатомета оказался неточен, и граната взорвалась, врезавшись в стену, осыпав людей осколками и наполнителем настенного покрытия.

Робот в ответ зашелся злобным лаем и стал быстро продвигаться вперед, пытаясь наказать наглецов, осмелившихся встать у него на пути. Второй остался на месте, беспрестанно раскручивая свои роторы, готовый в любой момент открыть стрельбу.

«Флибустьеры» заняли позиции, прикрывшись своими щитами, словно стенками. Такие щиты не могли выдержать прямого попадания, особенно кумулятивной гранаты, но были способны срикошетить пулю и защитить от осколков, которые могли повредить систему сервоусилителей.

Тем временем ушедшего вперед робота мастерски накрыли гранатой и тот, взорвавшись, зачадил черным дымом, изо всех сил подавляя в себе открытый огонь системой пожаротушения, чтобы не детонировали боеприпасы и самоликвидационный заряд вблизи людей.

– Вперед, вперед!

Завязалась перестрелка, защитники не хотели пропускать противника дальше внутрь своего корабля, благо позиция это позволяла, и не давали им даже носа высунуть, поливая перекресток шквальным огнем.

– Бьюзи!

К майору поспешил солдат с баком за спиной, со специальным значком и надписью «огнеопасно». Шердманы не любили огонь, чем люди беззастенчиво пользовались. Лишь в тронном зале императора горели факелы с открытым пламенем, словно говоря, что император выше каких бы то ни было страхов и предрассудков.

– Поджарь их!

– Есть, сэр.

– Приготовились… Давай!

Огнеметчик высунул ствол своей горелки и нажал на курок. На открытой местности струя огня выглядит не слишком впечатляюще, но в замкнутом пространстве коридора она показывала отличный результат. Пламя со свистом вырвалось из горелки и заполнило все пространство от стены до стены и от пола до потолка и огненной стеной пошло вперед по коридору.

– За мной! – крикнул Даниэл и первым высунулся из-за угла, бросившись вперед, когда пламя еще не успело погаснуть.

«АК-700» «флибустьеров», разбегавшихся по коридору, забили очередями, пробивая хлипкие бронежилеты тех, кто не успел спрятаться, убежав как можно дальше. Не были препятствием для пуль с сирриналовым наплавлением и стены, так что солдаты пробивали и их на тот случай, если кто-то притаился в одном из помещений. Другое дело, что боеприпас приходилось экономить, ибо его было мало, и стрельба улеглась сама собой, когда закончились первые рожки с патронами, а, перезарядив автоматы, никто не посчитал нужным стрелять снова.

Майор снова решил связаться со своими дублирующими группами:

– «Второй», как у вас дела?

– Нормально, «первый». Продвигаемся по плану. Потерь нет.

– Хорошо. «Третий»?

– Все нормально, сэр… хотя сейчас попали в засаду… потерял всех роботов.

Силаев уже и сам слышал по радио раскатистые выстрелы «АК-700», отмечая, что у «третьего» с самого начала начались проблемы.

– Нужна помощь?

– Нет, сэр… сейчас их поджарит обходная группа…

Послышался вой огня, капитан Джоли использовал ту же тактику, что и Даниэл, а потом раздались многочисленные очереди и крики.

– Ну вот, сэр, – сам вышел на связь командир третьей группы, – все чисто… поправка… потерял Далино, сэр.

– Понял, продвигайся дальше.

– Есть, сэр.

– Пошли…

Солдаты снова отправились в путь по направлению к командному центру старкрейсера. Пока что пути к нему и к месту расположения блока совпадали, но скоро им предстояло разойтись. Поэтому майор вышел на связь со своими штатными хакерами, игнорируя приставленных:

– Рохес, как у вас дела?

– По основному объекту пока плохо, сэр… система не сдается, но намеки на прогресс уже есть.

– Ладно. Что с датчиками слежения? Они нас еще видят?

– Увы, сэр, это так. Мы уже вырубили видеослежение, но объемные датчики, к сожалению, работают. Нужно еще немного времени, чтобы отключить и их.

– Сколько?

– Минут пять, сэр.

– Хорошо. Работайте. Как только отключите систему слежения, доложите.

– Так точно, сэр.

– Двигаемся, не стоим, – последняя фраза майора предназначалась уже его солдатам.

Далеко пройти не удалось, у них на пути вновь встали защитники корабля и выстрелом из гранатомета повалили последнего робота, одновременно с этим сам робот успел срезать из пулеметов своего убийцу. Завязалась перестрелка. На этот раз защитники подготовились гораздо лучше, и не отступали даже тогда, когда работал огнеметчик.

Пули били по стенам, они свистели над головами и отскакивали от палубы. Пока что защитники стреляли не слишком прицельно. Наскоро выпустив короткие очереди из-за угла, они вновь прятались, опасаясь схлопотать пулю из «АК-700».

«Флибустьеры» пытались атаковать, но первая попытка закончилась ничем. Когда солдаты пошли вперед, им навстречу вылетели две ручные гранаты. Они взорвались с чудовищной силой, отбросив наступавших назад, словно игрушки.

К раненым под прикрытием сразу трех автоматов подбежали их товарищи и оттащили назад под защиту щитов.

– Калим убит, сэр, – доложил лейтенант. – Петровски тяжело ранен.

– Понятно…

«Первые потери», – подумал майор без особых эмоций.

– Сержант Грейс, – позвал Даниэл по рации командира отделения, который должен был идти с ним по параллельному проходу и находиться где-то рядом.

– Слушаю, сэр…

– Нам необходима помощь…

– Понимаю, сэр, но мы сами в зад… напоролись на засаду, сэр!

– Понял тебя.

Защитники попытались атаковать, и несколько пуль из их винтовок отбросило не слишком хорошо схоронившихся солдат на спины. Сам майор получил пулей удар по касательной в плечо, отчего его сильно повело в сторону, и он чуть не выронил автомат. Но накладка выдержала, оставшись на месте, лишь получив глубокую вмятину. Боли он пока не чувствовал, она, как и горечь потерь, придет позже…

Контратаку защитников, почувствовавших замешательство среди атакующих, «флибустьеры» отбили шквальным огнем, но приходило понимание, что нужно действовать как можно быстрее. Промедление смерти подобно.

– Лейтенант, рядовой Шелдон и ты, Жорес, пойдете за мной. Разыгрываем «Выход Феникса».

Солдаты невольно переглянулись. Эта тактика считалась одной из самых опасных, и получи боец ранение во время выхода или прохода через огонь, он сам мог сгореть. Но, видимо, другого выхода действительно не было, если командир решился на такое. Тем не менее, они подбежали к нему и приготовили свои щиты, чтобы прикрыть как себя, так и своего командира, который должен был идти без подобной защиты, чтобы ничто не помешало ему сыграть свою основную партию.

– Давай, Бьюзи, пятнадцать секунд! – дал отсчет Дастин.

Именно столько времени нужно, чтобы дойти до перекрестка, где засели враги. Да и броня могла выдержать немногим больше.

Огнеметчик кивнул и под прикрытием своих товарищей вышел из ниши и тут же образовал стену огня из своего огнемета. Три «флибустьера», включив системы жизнеобеспечения бронекостюмов на максимум, смело шагнули в огонь.

Даниэл ничего не видел, ни один из режимов наблюдения не работал при такой температуре. Он, как и другие, отсчитывал про себя время, молясь лишь о том, чтобы никто из защитников не выстрелил наугад в пламя, рвущееся из гранатомета. Выстрелов не прозвучало, не стреляли и солдаты, боясь выдать себя.

«Пять, четыре, три, два, один, ноль», – отсчитал про себя майор, еще крепче сжав свой автомат.

На счете «ноль» пламя как-то сразу сникло, лишь кое-где горели стены, и три «АК-700» стали плеваться крупнокалиберной смертью. Сопротивление в один момент оказалось подавлено, раздались лишь нестройные выстрелы, и все смолкло за неимением тех, кто мог стрелять в ответ. Выход людей из огня оказался для защитников полной неожиданностью.

– Сэр, – раздался голос в наушниках, – это капрал Рохес.

– Слушаю…

– Мы вырубили все датчики слежения, сэр!

– Отлично. Что с объектом?

– Пока глухо, сэр, но мы работаем.

– Поднажмите ребята, у нас уже совсем нет времени.

– Постараемся сэр, сделаем все возможное и невозможное.

– Конец связи.

15

После связи с хакерами майор связался со своими группами:

– «Второй», «третий»…

– «Второй» на связи.

– «Третий» на связи.

– Системы слежения отключены, так что нас больше не видят. Ваша задача – всеми возможными способами отвлечь от нас внимание, то есть двигайтесь к командному центру и создайте полное впечатление ожесточенного штурма. Как поняли?

– «Второй» понял.

– «Третий» принял.

– Тогда вперед.

Дальше продвигаться было гораздо легче, по крайней мере, первой группе, которую вел сам майор. По ярусам, где они проходили, повсюду виднелись следы ожесточенных схваток между роботами и защитниками. Отслоившиеся от взрывов и прострелянные настенные панели и напольное покрытие, мазки сажи… Тут и там валялись трупы шердманов, а также останки подбитых роботов. Так что активного сопротивления им практически не оказывали.

Количество «РАФ-94» насчитывалось немногим меньше, чем защитников корабля, примерно шесть к десяти, не самый лучший показатель, ибо по нормативам считалось, что соотношение потерь должно быть не больше трех роботов на десяток убитых противников.

«По отношению к другим расам может так оно и есть, но это шердманы», – подумал Даниэл.

Шердманы относились к числу самых неудобных противников из всех. Они не отступали до самого последнего момента, когда не отступить уже равносильно самоубийству. Вытянуть какую бы то ни было информацию из них, что называется в полевых условиях, практически невозможно, это удавалось лишь с применением специальных средств. Они были своего рода фанатиками войны, а с фанатиками всегда трудно во всех отношениях.

Впереди послышался звук боя. Взрывы ручных гранат, свист пулеметных роторов роботов и очереди из них, сравнимые со звуком разрываемой жести. Такие очереди зачастую перерубали противника пополам.

Майор ускорил шаг. Следовало помочь бездушным солдатам, так как они ему еще могли понадобиться. Но оказалось – поздно. По всей видимости, у последнего уцелевшего «РАФ-94» закончились боеприпасы и он, отстреливая последние гранаты, рванул вперед на врага.

Подскакивая на трупах шердманских матросов и пробуксовывая на россыпях стреляных гильз, он догнал двух раненых матросов, которые понимали, что не успевают убежать, стали защищаться, расстреливая остаток боезапаса в робота, покрывая его испещренную дырами броню все новыми вмятинами, пробивая магистрали, отчего робот брызгал рабочей жидкостью, словно кровью. Тем не менее «РАФ-94», как настоящий камикадзе, подорвал себя, едва противник оказался в зоне поражения.

Пока все шло относительно хорошо. Во время продвижения произошло еще несколько мелких стычек с защитниками корабля, и у всех подгрупп «первого» общие потери составили десять человек. Так что в точке рандеву собралось только тридцать «флибустьеров», среди которых десятеро оказались раненными. Но даже такого количества солдат в принципе было вполне достаточно для выполнения задания.

Какие потери имелись у «второго» и «третьего», они не знали. Командиры этих групп, последний раз выйдя на связь пять минут назад, доложили, что объединили свои усилия и приступили к штурму командного центра. На тот момент их общие потери составили семнадцать человек.

«В пределах нормы», – подумал Даниэл, отбрасывая мысли о собственной циничности.

Тем временем группа майора почти добралась до своей цели. Путь к ней им преграждала тяжелая дверь. Взять которую можно только плазменной горелкой. Горелка эта у них имелась в наличии – можно использовать один из режимов работы огнемета. Но плавить проход – слишком долго, это заняло бы не меньше часа, а счет, как всегда в таких ответственных боевых операциях, шел на минуты.

Майор подошел к двери и набрал пароль, тот, который им сообщили хакеры, но дверь вопреки ожиданиям не открылась, как это делали другие двери много раз, пока они шатались по многочисленным коридорам этого чертова старкрейсера.

– Рохес! – вызвал главного штатного взломщика майор Силаев.

– Слушаю, сэр…

– Мы почти у цели, но эта долбаная дверь закрыта, словно врата рая перед грешником!

– Закрыта, сэр?

– Именно! И пароли не работают.

– Вас понял, сэр… подождите немного… я сейчас что-нибудь придумаю…

– Думай быстрее…

Время шло, а напряжение нарастало. Нужно работать как можно быстрее, чтобы противник не успел опомниться и перегруппироваться. После перегруппировки контрабордажников «флибустьерам» придется тяжелее в сто крат.

– Сэр, к нам движется противник, – объявил лейтенант, посмотрев на свой пискнувший компьютер на руке.

Во время движения солдаты понатыкали своих датчиков, так что имели понятие о том, что происходит у них в тылу. Сообщение это по понятным причинам майора не обрадовало.

– Сколько их?

– Примерно с четверть сотни, идут с трех направлений.

– Плохо… Рохес! – снова вызвал майор взломщика корабельных компьютеров.

– Еще немного, сэр!

– Хорошо, но направь на мой маяк всех роботов, которые только есть поблизости, может быть успеют…

– Это без проблем…

Рохес действительно работал, как заводной, взламывая защиту. Оказывается дверь, преграждавшая путь «флибустьерам» к чипу, подчинялась отдельной программе, этот прием оказался из числа новинок, и они ее упустили. Теперь приходилось все быстро исправлять, искать нужную подпрограмму и взламывать ее пароли, что давалось не легко, ведь противник тоже не сидел, сложа руки, и пытался противостоять им в электронном мире своего собственного корабля, который они знали гораздо лучше, чем атакующие.

«РАФы» как ни старались, не успели прийти на помощь людям, и завязались новые перестрелки между контратакующими защитниками корабля и группами сдерживания.

«Флибустьеры» потеряли еще пять человек убитыми, прежде чем в тыл противника прикатили роботы и начали отстреливать врага в спину, а потом и люди атаковали, так что из нападавших, попавших между своеобразным молотом и наковальней, мало кто уцелел.

– Готово, сэр! Тот же код!

– Ну, наконец-то!

Майор снова подошел к панели и ввел код на открытие двери. Секундная задержка, в течение которой казалось, будто ничего не происходит и Рохес снова напортачил, но потом дверь с шипением резко разошлась в стороны.

– Твою мать! – только и смог выдохнуть Даниэл, автоматически падая на пол.

16

Троих «флибустьеров» стоявших за майором и не успевших среагировать так же быстро, как он, разрезало буквально пополам, будто бензопилой. Не помогла даже сверхпрочная броня и выставленные щиты. Всю защиту пробивало словно фольгу, а солдат сбивало, как кегли.

Майор вжался за косяком стены, из которой появлялись двери, а стрелок все не унимался и лупил из своих крупнокалиберных пушек. Стрелком оказался робот, чем-то похожий на «РАФ», только в три раза больше и оттого более опасный. Противник перенимал способы ведения войны от весьма изобретательных на выдумки людей, и надо признать, получалось у него это неплохо.

Также за косяком на другой стороне укрылся огнеметчик. Он и майор остались живы лишь потому, что их защищали края сверхпрочных дверей, в то время как остальные оказались на виду.

Пока шердманский робот палил из всех стволов, Даниэл лихорадочно сдергивал с себя цилиндры наступательных гранат и клал их на пол в ряд. Сняв последнюю, пятую гранату, он активировал ее и положил рядом с остальными. Но вот высунуться, чтобы метнуть их, было сущим самоубийством. Бросать вслепую тоже не имело смысла.

Наконец робот, расстреляв всех людей в поле видимости, не успевших спрятаться, двинулся вперед, жужжа приводами для поиска новых целей, которые избежали уничтожения.

– Я прикрою, – произнес Бьюзи, поняв, что хочет сделать командир.

– Давай…

Огнеметчик высунул ствол горелки и нажал на курок. В сторону робота понеслась длинная струя огня, робот начал стрелять в ответ. Даниэл уже собрался метнуть гранату, но тут полыхнул огнем огнеметчик. Одна из пуль выбила горелку из рук Бьюзи, и в следующее мгновение оказался пробит бак с активным веществом.

Неуправляемая, мощная волна огня ринулась в обе стороны коридора, сжигая все на своем пути. В итоге Даниэл вместо пяти остался только с одной гранатой, которую успел схватить. И еще одна проблема: он совершенно не понимал, куда ее бросать, так как ничего не видел.

Сориентировавшись по памяти и чувствуя, что робот прекратил стрелять, то ли рассчитывая параметры нанесенных им повреждений, то ли просто ослепнув от вспышки, майор метнул заряд. И в ту же секунду, понимая, что времени нет, пан или пропал, открыл огонь вслепую из своего «АК-700» в район головы шердманского робота, умудряясь одновременно стрелять как пулями, так и отстреливать гранаты из подствольного гранатомета.

Раздался взрыв наступательной ручной гранаты, майора сбило с ног и взрывной волной протащило по коридору, словно пушинку. Вслед за первым взрывом раздался второй, еще более мощный, и новая волна огня пронеслась по коридору. Она захватила бы и Даниэла, но чьи-то руки схватили его и оттащили в сторону, в укрытие.

– Вы его сделали, сэр, – быстро выглянув из-за угла, чтобы осмотреться, объявил один из солдат. – Высший класс.

– Спасибо…

Майор с трудом встал на ноги. Вся его броня оказалась закопченной и окислилась под воздействием собственной гранаты, уничтожившей робота-охранника, о котором никто и ничего не знал. Что оказалось новинкой шердманов, так что еще одну лавину огня он мог и не пережить.

– Это все, кто остались? – спросил Даниэл, оглядев собравшихся рядом с ними солдат. Их осталось всего пятеро.

– Да, сэр… все, кто успел свернуть за угол, прежде чем нас начали стричь…

– Ясно… Что ж, пойдемте, нам еще этот треклятый чип изъять надо…

Солдаты пошли вслед за своим командиром, обходя дымящиеся тела погибших боевых товарищей, превратившихся из-за горения технических жидкостей робота в закоптившиеся угольки. Сверхпрочная броня зачастую была пробита навылет.

Вот и робот, разорванный в клочья сначала гранатой, а потом от детонации собственного боекомплекта. Несмотря на повреждения, в «глазах» еще теплилась жизнь, и один из солдат выстрелил в датчик, разнеся его на мелкие кусочки.

Вот еще одна дверь. Перед ней солдаты остановились, дальше им нахрапом двигаться нельзя. Вряд ли там находился еще один робот-охранник, так как за этой дверью располагались вычислительные блоки корабельного компьютера. Для изъятия одного из них они и пришли. Однако, в случае проникновения в помещение чужих, блок, отвечающий за код «свой-чужой», подавал сигнал на самоликвидацию.

Майор посмотрел на часы. Время, отведенное им назначенным хакерам на выполнение задачи по отключению блока, уже вышло.

«Как быстро летит время, – подумал он. – Уже целый час прошел».

– Рохес…

– На связи, сэр!

– Как с основным объектом? Вам удалось его нейтрализовать?

– Кх-м… еще нет, сэр…

– Рохес… мы стоим перед дверью… либо мы сейчас в нее входим, либо мы вообще не выберемся с этого корабля.

– Понимаю, сэр… еще несколько минут…

– У нас нет этих нескольких минут. Сейчас сюда сбегутся все свободные защитники судна, а нас всего шесть человек, Рохес…

Тем не менее, и эти минуты, проведенные в тревожном ожидании, также истекли.

– Ну?…

– Готово сэр, можете входить! – с выматывающейся нервы задержкой отозвался Рохес.

– Хорошо, мы входим…

Майор набрал комбинацию на двери, и та послушно отворилась. Все солдаты мгновенно наставили в проем стволы автоматов, но, как и предполагалось, противника внутри не оказалось. Лишь блоки, расположенные от пола до потолка, хаотично перемигивались разноцветными огоньками. Жужжали трансформаторы и вентиляторы, их охлаждавшие.

Даниэл переждал еще пару секунд и сделал первый шаг внутрь, все еще опасаясь взрыва, но пока все шло гладко и чип не собирался себя убивать. Хакерам действительно удалось нейтрализовать систему самоликвидации чипа.

«Флибустьеры» за всю историю впервые попали в святая святых вражеского корабля, и не какого-нибудь корвета или линкора, а самого настоящего старкрейсера.

Теперь требовалось найти сам блок с чипом. Описания, как он предположительно выглядит, имелись, но одно дело описание, а другое – реальность, ведь ни одного целого образца никогда не находили, в руки людям изредка попадали лишь обломки чипов с захваченных кораблей.

– Ищите его, ищите…

Солдаты разбрелись по комнатке, осматривая оборудование и одновременно расставляя то тут, то там брикеты со взрывчаткой.

– Сэр, это он?

Майор поспешил к солдату, указывающему на один из блоков.

– Молодец!

Даниэл, схватившись за ручки на блоке, потянул их на себя. Блок к резким щелчком отсоединился от своей системы и остался в руках майора.

Снова томительное ожидание. Вдруг чего-то не предусмотрели и сейчас раздастся взрыв блока прямо в руках? Но нет, ничего подобного не произошло.

– Сматываемся отсюда! – приказал майор, с облегчением переведя дух.

17

Абордаж штука хлопотная и весьма позорная, когда на абордаж берут твой корабль и ты не сумел предотвратить это. Тем более во время абордажа командир судна, как правило, уже ничего не может поделать, все зависит исключительно от экипажа, его смелости, ловкости и готовности к самопожертвованию ради спасения корабля.

Люди почему-то обожали абордажные схватки и были весьма изобретательны в этом ремесле. Каждый раз они придумывали что-то новое. Вот очередная их новинка – шаттлы-камикадзе, которые, пристыковавшись и проделав достаточно глубокое отверстие-вырез подрывались, нанося корпусу серьезные повреждения, которые система жизнеобеспечения не могла устранить. Итог – целые отсеки разгерметизированы, и зачастую приходилось закрывать их вместе с не успевшим выбраться экипажем, обрекая его на смерть, самую мучительную из всех возможных.

В других шаттлах прилетали роботы со своими скорострельными пулеметами, косившие подвернувшихся им на прицел матросов. Эти роботы разбегались по кораблю, как тараканы, и, если на пути им не попадался живой противник, крушили все подряд: датчики, разъемы, перебивали силовые и управляющие кабели и световоды, трубопроводы и прочее, нанося огромный ущерб общей боеспособности.

Но самыми страшными оставались сами «флибустьеры». Генерал Лорман Ситт впервые испытал их буйный нрав на себе, когда служил капитаном на крейсере. Варвары вырезали бы всех подчистую, но тогда удалось отбиться по счастливой случайности. Крейсер эвакуировал две сотни десантников, и они сцепились с «флибустьерами» в жестокой схватке в узких коридорах корабля.

Десантники быстро гибли в непривычных условиях ведения боевых действий, но, тем не менее, им с большими потерями в сотню бойцов все же удалось оттеснить полсотни варваров обратно к их «пираньям» и прогнать с корабля. И вот опять…

– Мой господин, – обратился к генералу один из операторов, – зафиксирована атака на корабельный компьютер…

– Что ж, этого следовало ожидать. Они всегда его атакуют…

Операторы боролись с вторжением в мозг корабля, здесь Лорман тоже ничего не мог поделать, он не являлся специалистом в электронном деле. На экранах появлялись различные диаграммы, тревожно мигали предупреждающие надписи. И только лишь по тону и обрывкам фраз Ситт понимал, что дело плохо и варвары пробираются все глубже.

– Варвары в своем амплуа…

– Что?! – Лорман уставился на силунианина.

Сейчас он захотел убить этого длинношеего. Их корабль, понимаешь, берут на абордаж, а он тут ехидные реплики отпускает!

– Я говорю, варвары действуют по заданной схеме, а мы до сих пор не научились им противостоять в электронной борьбе.

Лорман промолчал. Ему было противно признавать высказанную каким-то ученым мысль, что эти жалкие варвары соображают гораздо быстрее шердманов, достигших таких высот в своем развитии.

Оставалось лишь надеяться, что храбрые матросы остановят продвижение противника, двигающегося к центральному посту. Но пока датчики показывали обратное – все заградительные группы уничтожались или обращались в бегство. Вскоре и они отрубились, о чем и доложил оператор:

– Мой господин, выведена из строя система слежения…

– Я уже заметил!

Как бы то ни было, генералу приходилось руководить не только внутренней обороной, но и внешней, другими кораблями эскадры – бой все еще продолжался, пусть и не с таким накалом, как в самом начале схватки, но то и дело поступали сообщения о критических повреждениях, пожарах, разгерметизациях. Нужно отдавать распоряжения о перестроениях кораблей в новые, более эффективные боевые порядки, и назначать основные цели для их главных орудий.

Вдруг в динамиках вместо отчета одного из командиров поврежденного крейсера зазвучала музыка и издевательская песенка варваров, это взбесило генерала даже больше, чем сам абордаж, тем более что слова звучали на шердманском.

– Сволочи! Отключите и задействуйте резервную линию…

– Слушаюсь, мой господин…

За переборкой послышались звуки схватки, грохот разрывов и смачные шлепки впивающихся в стену пуль. Варвары были уже совсем близко и атаковали командный центр, но пока им противостояли контрабордажные команды.

Генерал потрогал кинжал, расположенный на груди под формой, он не собирался сдаваться живым, он проткнет свои сердца одним ударом, как только станет ясно, что все кончено.

– Вы не находите, бой как-то слишком уж затянулся? – кивнув в сторону выхода из командного центра, спросил генерал Джесс.

– Что вы этим хотите сказать? – насупился Лорман Ситт.

– Только то, что сказал, – бой длится слишком долго.

– Объяснитесь!

– За это время, что длится схватка, – выдохнул силунианин, – либо матросы должны были отбиться от варваров, либо варвары уже давно должны были перебить всех матросов. Но у меня складывается впечатление, будто варвары и не собираются захватывать командный центр.

Генерал Ситт презрительно скривился:

– Наши матросы умеют постоять за себя, и они сделают все, чтобы не пропустить врага и выполнят задачу с честью.

– Я не об этом…

– А о чем?

– Вдруг у варваров другая цель? Не такая, как обычно…

– Например?

– Отвлекают наше внимание от чего-то другого, более важного.

– Это от чего же?

– Не знаю… Например, от камеры главного корабельного компьютера, которую они возможно уже штурмуют.

– Не смешите меня, Джесс! Камера неприступна. Ну, а если они туда сунутся, то их ждет неприятный сюрприз! Робот с четырьмя пушками и…

– Любые сюрпризы можно обмануть или уничтожить! – не сдавался силунианин. – Не стоит недооценивать варваров. Мы и так на этом много раз попадались…

– Все равно это невозможно! Стоит им туда войти, как их разнесет на мелкие клочки направленным взрывом!

– А если они сумели отключить систему самоликвидации, посмотрите, как работают их хакеры! Их почти ничто не останавливает!

Казалось, на какую-то секунду шердман засомневался; а что, если все так, как говорит этот длинношеий?!

– Нет… – скорее из упрямства сказал Лорман. – Не может быть…

Джесс понял, что выиграл, и продолжил давить на шердмана:

– Возможно, цель их нападения не планета, не наша эскадра, не наши с вами персоны, не даже старкрейсер, а главный компьютер?

– Что вы предлагаете?… – сдался Лорман.

– Ликвидируйте бортовой компьютер.

– Если мы его уничтожим, то мы проиграли!

– Мы уже проиграли! Артиллерийский бастион ничего не может сделать, он просто не успевает за их маневрами. Противник все продумал, и у нас практически нет никаких шансов… только чудо. Но не стоит делать наш проигрыш проигрышем остальных! Резервный компьютер возьмет на себя основные функции. Я уверен, стоит им взять то, за чем они пришли, они сразу же уйдут!

Генерал Ситт медлил. Он не мог вот так просто взять и практически обезглавить свою эскадру, выведя из сражения главную ударную силу, свой старкрейсер. Подошедший артиллерийский бастион действительно оказался бесполезен, так как противники находятся в таком положении друг относительно друга, что он с равным успехом может порвать как варваров, так и своих. Но что, если силунианин прав? Это не давало ему покоя.

– Ну же, решайтесь!

– Майор… – наконец приказал шердман, после долгих мучительных размышлений, – привести в действие систему самоликвидации главного бортового компьютера.

– Мой господин?… – опешил майор и посмотрел на своего командира округлившимися глазами, не веря услышанному.

– Выполнять!!! – взревел генерал Ситт. – Взорвите вычислительные блоки компьютера!

– Слушаюсь, мой господин!

Майор дрожащей рукой набрал необходимую комбинацию и повернулся к своему генералу.

– Выполнено, мой господин…

– Хорошо…

Генарал нажал «ввод». Где-то громыхнуло, присутствующие почувствовали только слабый толчок, и большинство компьютеров в центре управления тут же отключились.

– Ну, вот и все…

18

– Выходим, выходим! – подгонял своих солдат майор.

Они выполнили задачу – изъяли нужный блок, расставили взрывчатку, и теперь нужно уходить как можно быстрее.

В руке он держал пульт для дистанционного и синхронного подрыва взрывчатки. Требовалось создать хотя бы видимость того, что вступила в действие штатная программа самоликвидации. Ну а то, что это не так, выявится достаточно скоро после специального расследования, которое обязательно проведут. Но все же потребует некоторого времени, как и на определение того, что одного из блоков нет. Все было придумано на тот случай, если согласно разработанному плану не удастся уничтожить сам старкрейсер.

Из зала успела выбежать только половина солдат, как все потонуло в яркой вспышке, и майор почувствовал, как его крепко приложило к стене, от которой он отскочил, словно мячик. В глазах поплыло и появились разноцветные круги.

– Сэр, вы целы? – спросил Даниэла склонившийся над ним солдат.

«Я случайно нажал на кнопку и подорвал своих?! – первое, о чем подумал Даниэл. Но пульт по-прежнему мигал зеленой лампочкой, значит, сигнал на подрыв исходил не с него. – Тогда что произошло? Все же сработала система самоликвидации?…»

Майор почувствовал укол в районе лопатки и вместе с ним прилив сил. Через две секунды он уже стоял на ногах.

– Как чип? – вместо ответа первым делом поинтересовался майор, отбросив все ненужные сомнения и переживания.

Разбираться в том, что случилось, не оставалось времени. Погибших уже не вернуть, а инцидентом займутся потом.

– Чип в порядке…

Солдат показал на блок. Он оказался несколько помят и закопчен, но выглядел целым.

– Тогда уходим.

Три «флибустьера» бегом, несмотря на контузии, бросились по коридорам в обратном направлении, перепрыгивая через трупы. На бегу Даниэл отдавал распоряжения своим группам, чтобы они прекращали балаган с захватом командного центра и как можно быстрее шли ему на помощь, так как он понимал: попадись у него на пути хоть одна засада, преодолеть ее они не смогут, и с таким трудом захваченный чип окажется утерян.

– «Второй», «третий», объект у нас, повторяю, объект у нас! Всем команда на отход. У меня критические потери, требуется помощь, повторяю, требуется помощь!

– Вас поняли, «первый», идем на помощь…

Солдаты продолжали бежать, двое из них, в том числе и майор, несли драгоценный блок с чипом. Коридоры, которые они прошли, казались невероятно длинными и слишком запутанными. Пробежка, дозорный заглядывает за угол очередного перекрестка и машет рукой, что все в порядке. И новая пробежка до следующего перекрестка. Вот он показывает, что виден противник, и группа разворачивается назад, ищет другой путь, только чтобы не привлекать к себе лишнего внимания.

Лестница. Тяжелый подъем по ступеням. Кажется, будто всю эту многокилограммовую броню, оружие и батареи приходится тащить на себе самому, а сервоусилители сдохли от разрядки батарей. Но солдаты знали, что это не так, – они не сдвинулись бы с места, разрядись батареи, и просто попадали бы на пол, какими бы сильными и натренированными на самом деле они ни были. Так что это просто от напряжения клинит мозги.

Незнакомый коридор, здесь тоже имеются следы схваток – это постарались роботы «РАФ-94». Здесь, в этих бесконечных развязках коридоров, лестниц заблудиться легче легкого, но маяк упрямо ведет их к цели – к абордажным шаттлам «пиранья». Рядом с центральной точкой на компе мигают еще две – это спешат на помощь дублирующие группы. Лишь бы успели…

«Флибустьеры» бежали слишком быстро и шумно, что не могло не привлечь внимания. Пять шердманов после хорошей стычки с роботами варваров, во время которой они потеряли больше половины своей группы, спрятались в вентиляционной шахте и просидели бы там до конца всего этого безобразия, если бы не показался противник.

Их было всего трое, и они что-то несли, явно не свое… Матросы вжались в стенки, но варвары пробежали мимо, не заметив противника, сделать это весьма затруднительно, и остановились возле очередного поворота, чтобы разведать обстановку, беспрестанно оглядываясь.

То, что они прятались от врага, несомненная трусость, которая могла навлечь позор не только на них самих, но и на весь их род, и потому, практически не сговариваясь, они приняли решение атаковать варваров, тем более что их меньше.

Один шердман вывалился вместе с решеткой, второй повис вниз головой, и оба открыли стрельбу из своих винтовок. В то же время трое предприняли попытку окружить врага и выйти через следующее технологическое отверстие.

Даниэл почувствовал, как солдата, который помогал ему нести блок, вдруг бросило вперед. Пуля вошла в одно из самых слабых мест «флибустьерской» брони, и все было кончено. Майор попытался закрыться щитом, но следующие пули выбили из рук плохо закрепленный щит и пробили ему ногу. Силаев повалился на палубу, одновременно закрывая своим телом драгоценный блок.

Тем временем солдат, который шел в дозоре, среагировал мгновенно и с разворота расстрелял очередь из «АК-700» в потолок, и двое нападавших испустили дух. Тело одного из них с глухим грохотом свалилось с потолка.

– Сэр, вы целы?!

Солдат чуть развернулся, чтобы посмотреть, что случилось с его командиром и помочь ему. Это стало его роковой ошибкой.

– Сзади! – попытался предостеречь солдата майор, видя, как вылетает с потолка решетка, а на ней шердман с оружием на изготовку, и в следующий момент повисает вниз головой второй.

«Флибустьер» повернулся, среагировав на предупреждение, и даже успел выстрелить, ранив одного из нападавших, но тот, который висел вниз головой, с криком ярости влепил в солдата очередь из своего оружия.

Тело уже мертвого, но еще стоящего на ногах подчиненного закрыло на какое-то время майора, и он успел перехватить свой автомат и ответить от всей души длинной очередью по потолку и добавить по раненому на полу.

Лишь мелькнувшая тень спасла Даниэла от смерти. Еще один противник приземлился на ноги позади и принялся стрелять. Майор сделал быстрый перекат и укрылся телом первого погибшего солдата. Короткая очередь прошла мимо, и «АК-700» предательски сухо щелкнул бойком, говоря о выходе всего боеприпаса, в том числе и гранат в подствольнике.

Не заладились дела и у шердмана. Схватить оружие, валявшееся неподалеку, было слишком долго, тем более перезаряжать его. Даниэл уже видел, что противник привел свое оружие в порядок и вот-вот примется стрелять.

Майор, чуть не закричав от боли в ноге, прыгнул в сторону, задействовав всю мощь сервоусилителей, и первая очередь прошла мимо цели, расстреляв уже мертвого солдата. В следующем прыжке Даниэл выхватил свой нож, почувствовав сильный удар в левое плечо и сильное жжение.

С этого момента майор наблюдал за собой словно со стороны. Все действия совершались словно независимо от его воли и желания, он даже не всегда успевал их осмыслить.

Где-то глубоко в сознании пронеслась мысль, что это включилась гипнопрограмма, а значит, для него все обстоит очень и очень плохо. Но в этот момент было уже на все плевать.

Противник выдвинул штыки из своей винтовки и парировал первый выпад варвара. Отход, выстрел и снова мимо. Варвар с прострелянной ногой и грудью отклонился слишком быстро, и снова приходится парировать молниеносные выпады.

Шердманы весьма искусно владели холодным оружием, их обучали этому с самого детства, поэтому матрос не то, что не отступал, он даже контратаковал. И тогда уже человеку приходилось защищаться от острых штыков и следить за тем, чтобы не быть застреленным в упор, ударами отводя ствол в сторону, или уклоняться самому.

Встречная атака. Все произошло слишком быстро, Даниэл даже сам не успел ничего понять, так иногда случалось, когда действуешь под воздействием программы, втиснутой в мозг с помощью гипноза и прочих установок. Он лишь ощутил тупую боль и холод, быстро сменяющийся жаром. Посмотрев на область дискомфорта, он увидел, что в боку у него между стыками брони торчит обломок шердманского штыка… Но и сам шердман медленно оседал на пол, получив ножом по горлу, и теперь у него было не только два сердца но и второй рот.

– Проклятье… – выдохнул майор, словно сквозь дымку тумана рассматривая штык в своем боку, с кромки которого капала кровь.

Вытаскивать его он не стал, понимая, что иначе кровопотеря только увеличится, а останавливать ее некогда и нечем. К тому же, как оказалось у него пробито легкое. Дышать становилось мучительно больно. Силы стремительно покидали тело, майор чувствовал это. Даже сыворотка, вколотая под лопатку автоматической системой диагностирования, помогала плохо.

Подумать еще о чем-то осознанно он не успел, снова включилась программа, ослабившая свое действие с окончанием схватки. Она не только сняла боль, но и наполнила израненное тело силой.

«Ты должен во что бы то ни стало выполнить поставленную задачу, – услышал Даниэл в своей голове чей-то требовательный голос. – Выполни задачу, и тебе станет хорошо, легко, приятно…»

Майор, кивнул, будто этот кто-то стоял прямо перед ним, и, подхватив изъятый блок, продолжил путь, механически переставляя ноги. Оставалось уже совсем немного. Где-то на полпути его подхватили слишком поздно пришедшие на помощь солдаты из второй и третьей группы поддержки. Ему что-то говорили, о чем-то спрашивали, но он уже ничего не понимал и не отвечал. Действие гипнопрограммы выжало из него все силы.

Уцелевшие «флибустьеры» погрузились все в один шаттл, там даже места остались свободными. Остальные отстыковались пустыми и под прикрытием подоспевших на помощь «СУМИГов» направились к старкрейсеру «Нергал».

19

Контр-адмирал Винсент Силаев очень переживал из-за острой нехватки информации о происходящем, ему мерещилось черт знает что. Как никак его брат сейчас вел абордаж судна и не простого, а самого крупного во флотилии противника – старкрейсера. Новые потери его тоже трогали.

Время шло, и адмирал почти забросил руководство космическим боем, каждую минуту ожидая вестей от Даниэла. Лишь изредка он возвращался к реальности, когда его настойчиво теребили помощники, тогда он, вникнув в суть вопроса, давал необходимые распоряжения на перестроение кораблей или на атаку зарвавшегося шердманского корабля.

Вот и сейчас шердманская эскадра попыталась усилить натиск на людей, так как на дистанцию ведения огня вышел артиллерийский бастион. Для этого шердманам требовалось отогнать от себя противника, чтобы самим не получить снаряды от не слишком точного, но весьма скорострельного многоствольного бастиона.

– Держаться на позиции, – предупредил Силаев в ответ на запрос об отступлении из-за сильных повреждений.

– Есть, сэр…

Два флота искромсали друг друга настолько сильно, что стреляло не больше двадцати процентов всех орудий как у людей, так и у шердманов. Броня едва держалась на бортах, осыпаясь от новых попаданий. Все корабли получили многочисленные повреждения и понесли жестокие потери среди экипажей. В том числе и старкрейсер «Нергал» едва держал ход из-за обширных пожаров. Некоторые из них так и не удалось потушить.

Создалась угроза гибели всего корабля из-за распространения пожара в районе топливной системы, и потому отсеки в этих местах разгерметизировали сознательно, даже если экипаж не успевал выбраться из поврежденного отсека. Но люди продолжали держаться, ведь абордаж еще не завершился.

– Время?! – спросил адмирал.

– Сорок пять минут, сэр, – ответил полковник Лантан, посмотрев на часы. Именно столько прошло с того момента, как «флибустьеры» проникли на атакованный корабль.

Связь существовала только с пилотами «пираний», но они почти ничего не знали о состоянии дел абордажных групп.

– Сэр, артиллерийский бастион заходит нам во фланг…

– Что?

– Артиллерийский бастион, сэр. Еще немного, и он откроет огонь.

Винсент взглянул на голограмму и понял, о чем говорит Кир Гранд. Бастион смещался таким образом, чтобы при стрельбе не создавалась опасность закидать снарядами своих.

– Ясно, начинайте правый маневр…

– Есть, сэр.

И спустя несколько минут корабли начали смещаться в сторону, пытаясь закрыться от бастиона кораблями противника. Это заметили шердманы и тоже пришли в движение. Начинались изнурительные позиционные передвижения.

Люди старались закрыться, а шердманы – подставить варваров под обстрел. Однажды рано или поздно кто-то сделает роковую ошибку и сразу потеряет несколько кораблей. Но пока все шло своим чередом. Передвигаясь, корабли стреляли по открывшимся слабым местам противника.

– Кажется, на старкрейсере противника непорядок! – радостно объявил Лантан. – Посмотрите, сэр, зенитки перестали работать, причем сразу все!

Силаев взглянул на экран. Действительно, флагман шердманов казался мертвым.

– Они подорвали его главный компьютер!.. Выдвигайте авиацию!

– Но сэр, они еще не дали запрос…

– Неважно. Он вот-вот поступит, мы лишь дадим им лишнюю минуту.

Полковник никак не выказал своих чувств относительно приказа, но продублировал его нужным службам. По его мнению, родственная забота в таких делах до добра не доведет.

– Сэр…

– Ну, что еще?!

– Они на связи, сэр!

Винсент даже не сразу понял – кто именно, настолько плохо он стал соображать.

– Включай!

– Есть, сэр!

Сквозь треск помех прорезался хриплый и слабый голос, но Винсент сразу же узнал Даниэла.

– Объект у нас… Высылайте группу прикрытия… Мы возвращаемся…

– Она уже идет к вам!

– Хорошо…

– Даниэл… Даниэл! «Восьмой», ты меня слышишь?! Ответь, Даниэл!

– Простите, сэр, – после короткой паузы вышел на связь кто-то из «флибустьеров», – господин майор потерял сознание…

– Он ранен?!

– Да, сэр…

– Ничего… – произнес Винсент после долгого молчания, когда он смог наконец проглотить вставший в горле ком.

К чужой смерти он уже давно привык и отдавал приказы, обрекающие других на верную смерть без колебания. Не так давно он приказал разгерметизировать отсеки, чтобы потушить пожар, и тем самым убил более трех десятков человек собственного экипажа… Но вот смерть даже самого дальнего родственника он переносил плохо, будто терял частичку себя. А тут даже не дальний, а самый что ни на есть близкий.

– Заштопают, он крепкий… Скорее возвращайтесь на борт!

– Непременно, сэр.

«Пираньи» отстыковались от шердманского корабля и, развив за несколько секунд полную мощь двигателей, понеслись к своему старкрейсеру. Помощь подоспела вовремя, и черные «СУМИГи» с обратной стреловидностью крыла тут же взяли их под свою опеку.

На борту покинутого «флибустьерами» корабля взорвались шаттлы, на которых прибыли абордажные роботы, нанося еще больший ущерб. Самих роботов не эвакуировали, и оставшиеся после боев целые «РАФ-94» продолжали наносить ущерб старкрейсеру противника изнутри.

Но вот сам «Кленер» взрываться никак не хотел, несмотря на сосредоточение на нем всего огня федеральной эскадры. После двух минут стало ясно, что он уже не взорвется, тем самым уничтожив все улики воровства землян.

Адмирал на этот раз действительно забросил все дела по руководству своей эскадрой, сосредоточенно следя за тремя маленькими точками шаттлов, в одном из которых находился его брат. Эта «пиранья» шла впереди остальных.

Поначалу все шло вполне хорошо, шаттлы преодолели половину пути до «Нергала», как их стали нагонять пущенные вдогонку «ковейхи» и более жирные точки – аналоги ракетоносцев землян. Относительно того, кто является их целью, сомневаться не приходилось.

– Прикройте шаттлы! – закричал Винсент.

Самолеты уже и сами стали разворачиваться, чтобы встретить противника и не дать обидеть «пираньи». Завязалась жестокая схватка. Потрепанные в постоянных атакующих вылетах машины сопротивлялись изо всех сил, гибли одна за другой, захватывая с собой в мир иной врагов, но соотношение начало складываться не в пользу людей. Особенно после того как шердманские ракетоносцы выпустили тучу ракет, которые сожгли сразу десяток «СУМИГов».

В образовавшуюся брешь вломились две тройки «ковейхов» и два ракетоносца. Эти машины стали быстро догонять беглецов.

– Закройте их, закройте!

Пилоты сопровождающих самолетов делали, что могли, показывая настоящие чудеса пилотажа, но несмотря на это первая «пиранья» разлетелась яркими обломками. Вслед за ней полыхнул огнем второй абордажный шаттл. В ответ на это был подбит один из шердманских ракетоносцев.

Зная, что на оставшемся шаттле какой-то сверхважный груз, пилот одного из «СУМИГов», видя, даже скорее чувствуя, что оставшийся ракетоносец готовится дать по нему залп, проломился сквозь зенитный огонь и, теряя элементы брони и плоскостей, пошел на лобовое сближение с противником.

– Всем – прикройте меня! – закричал в эфир пилот истребителя.

– Ты что задумал, «Чиж»!

– Сейчас увидишь, «Галет»…

Огненная вспышка двух машин и их боекомплекта была грандиозна, а когда она исчезла, все тяжело вздохнули, увидев, что погибший ракетоносец все же успел сделать один залп.

Одна за другой ракеты подрывались на электромагнитных и тепловых ловушках и имитаторах, испускаемых шаттлом. Их отводили лучи подавителей, тем не менее оставшиеся подходили к «пиранье» все ближе и ближе. Пилот пытался выполнить противоракетные маневры, но получалось плохо – шаттл не очень хорошо приспособлен для настолько экстремального пилотирования.

Ракет осталось не больше десятка, и они продолжали реагировать на ловушки, но вот, сблизившись на критическое расстояние, посланцы смерти начали подрываться, плюясь шрапнелью поражающих элементов.

– Прощай и лови подарок, «восьмой»… – вдруг отчетливо прозвучало в эфире.

«Пиранья» дернулась, «чихнув» засоренным и разрушенным шрапнелью двигателем после очередного взрыва одной из ракет, и оставшиеся две ракеты, обойдя имитаторы, ударили в сопла.

– Только не это… – прошептал Винсент.

Но «это» произошло – «пиранья», как и два предыдущих абордажных шаттла, потонула во вспышке взрыва. Лишь маленькая блестящая точка продолжила движение к «Нергалу», все, что осталось от «пираньи» и отряда «флибустьеров».

– Сэр, работает маяк капсулы, – осторожно приблизившись, произнес полковник Гранд. – Сэр…

Но, видя, что адмирал плохо реагирует, сам отдал распоряжение на отлов капсулы.

– Уходим… – коротко сказал Винсент, когда ему доложили, что капсулу с чипом подобрали. – Нам тут больше нечего делать…

– Есть, сэр.

Корабли, по-прежнему ведя огонь, стали расходиться с противником и вскоре, оставив позади себя густой шлейф поляризованного газа, встали на марш. Артиллерийский бастион, не выпустивший за все время битвы ни одного снаряда, попытался реабилитироваться, изрыгая из себя целую тучу болванок из электромагнитных пушек.

Ему удалось добить лишь один линкор, вдруг потерявший ход. А остальные, выскочив из системы, включали прыжковые генераторы и исчезали в красноватых вспышках.

20

– Сэр… сэр…

Играла какая-то громкая музыка, но даже она не могла разбудить адмирала. Но ему кричали прямо в ухо, и Силаев с большим трудом все же поднял голову от стола и с еще большим трудом сфокусировал взгляд на каком-то пятне, которое после минуты разглядывания приобрело очертания чьего-то смутно знакомого лица.

– Это опять ты? – пьяно спросил адмирал, сделав попытку дотянуться до рядом стоящего человека, но рука, не проделав и полпути, бессильно упала вниз. – Присаживайся… выпьем.

– Да, сэр, это опять я… – признался лейтенант военной полиции. – Но присесть не могу, более того, у меня как раз обратная задача.

– Сэр, а где второй? Прошлый раз их два было, – с опаской произнес сержант за спиной лейтенанта, оглядываясь по сторонам, в любой момент ожидая подхода сумасшедшего «флибустьера», который в прошлый раз их чуть не поубивал. Опасаясь, что на этот раз он доведет дело до конца.

– А нету второго… – произнес Винсент, с трудом подавляя икоту. – Погиб он… Вот… как раз поминаю…

Адмирал показал на ряд пустых бутылок на своем столе, которые официант почему-то не уносил, ставя новую.

– Сочувствуем, сэр…

– Ну и чего вы приперлись, собственно говоря? Я вроде бы не дебоширил… Или все же дебоширил? Ничего не помню…

– Сэр, у нас приказ доставить вас…

– А пошли они все на хрен… Может быть, я вообще подаю в отставку…

– Понимаю, сэр, но пока вы этого не сделали, вы все еще официально военнослужащий и подчиняетесь определенным законам… Законам военного времени, прошу заметить… Потому я вынужден буду применить силу, – терпеливо разъяснил лейтенант. Ему приходилось делать это слишком часто, чтобы каждый раз раздражаться и выходить из себя.

– Ладно… давай сюда свою бурду…

– Держите, сэр.

Адмирал, едва не выплескав половину содержимого стакана, слабой, дрожащей рукой опрокинул жидкость в себя.

– Пошла…

Процедура повторилась. Лейтенант передал протрезвевшего контр-адмирала на приемном пункте космодрома флотским, среди которых оказались помощники и заместители командующего Уэсли Снайпса, и уже те усадили его в шаттл представительского класса.

Челнок, взревев дюзами, направился на орбиту в ставку командующего. Почему тот не располагался на планете, Силаев мог лишь догадываться, и одно из предположений было в том роде, что так быстрее слинять, спасая свою драгоценную шкуру, если вдруг корабли Альянса покажутся на горизонте.

«А с другой стороны – какой смысл спасаться? – подумал трезвеющий адмирал. – Если потеряем Ласбардер, нам уже просто некуда бежать, ведь это будет самым настоящим концом, а стать кочевником вряд ли кто захочет…»

Силаев как-то ознакомился с закрытым отчетом-прогнозом, в котором говорилось, что в случае поражения человеческая раса станет расой кочевников. На уцелевших кораблях спасется не больше миллиона человек. Они будут уходить все дальше и дальше, останавливаясь на пустынных планетах, чтобы вырастить урожай, пополнить запасы воды и топлива, не имея никаких технологических и производственных мощностей, чтобы создать новое полноценное сообщество.

В конце концов, уцелевшие люди с почти развалившихся кораблей высадятся на какой-нибудь отдаленной планете. Там они опустятся до почти первобытного, кланового состояния и будут бороться друг с другом луками и дубинками за самок…

Либо уцелевшие останутся в этой части космоса и примутся пиратствовать, ощипывая караваны, идущие к дальним колониям рас Альянса. Но в любом случае конец один – вымирание. Корабли обветшают и разрушатся, что произойдет еще быстрее в постоянных столкновениях с кораблями охраны. А пиратские базы или колонии найдет разведка Альянса, и уничтожит.

Именно поэтому не образовывались новые колонии людей в дальнем космосе, из-за своей нежизнеспособности они не смогут постоять за себя в случае обнаружения. Все бесполезно, и если уж умирать – так всем вместе.

От нечего делать и общей апатии Винсент смотрел в иллюминатор челнока. Вот приближается станция, огромная, просто невообразимых размеров, целый город на орбите. Здесь имелось все, чем может похвастаться настоящий планетарный город, начиная от ремонтных мастерских – собственно, станция и строилась как ремонтный док, – до закусочных и борделей на нижних ярусах. Можно потратить всю жизнь, но так и не осмотреть всю станцию своими глазами – полноценный город.

Челнок начал поворот, направляясь мимо ремонтных доков. Им наперехват выскочило звено «СУМИГов», разойдясь в атакующем маневре, готовых растерзать любого нарушителя, но, проверив допуск челнока и проведя с пилотами короткие переговоры, самолеты убрались восвояси.

Силаев сразу узнал свой старкрейсер. Из последней схватки «Нергал» пришел изрядно побитым, но пришел, в отличие от прыгнувшего поврежденного корвета, который так и не вышел из прыжка…

Вокруг старкрейсера, сверкавшего вспышками сварки, метались мошки грузовиков, сварщиков еще каких-то агрегатов. Шаттл подлетел поближе, и стало ясно, что это не просто ремонт, хотя и он, конечно же, производился в ударных темпах, а что-то еще.

Приглядевшись получше, Силаев понял, что на его корабль наваривают дополнительные конструкции непонятного назначения. Он сразу определил, что они не несут никаких функций, – ни защиты, поскольку слишком тонкие, ни нападения – из-за полного отсутствия вооружения. Они вообще были лишними, если только…

Воображение вдруг дорисовало недостающие элементы новых конструкций, продолжило линии балок, накрыло их панелями фальшивого борта, и адмирал увидел контур… до боли знакомый контур корабля Альянса. И только после этого он заметил, что те же самые операции проводят с еще несколькими кораблями его эскадры.

– Эй, вы что делаете с моими кораблями?! – развернувшись к свите командующего, жестко спросил Силаев, набычившись.

Тихий говорок среди офицеров тут же стих, и они стали переглядываться друг с другом. Видимо, как понял сам адмирал, он не должен был видеть того, что увидел.

– Ну? Так и будем молчать?

– Мы не уполномочены давать вам какие-либо объяснения, сэр, – наконец сказал один из них, в звании полковника.

– Успокойтесь, господин контр-адмирал. Командующий вам сам все расскажет, а пока мы действительно не имеем права ничего вам объяснять, – добавил второй, майор, попытавшись смягчить излишнюю резкость своего начальника. – Вы узнаете все в свое время…

21

Контр-адмирал буквально вбежал в кабинет командующего, оставив позади себя своих сопровождающих.

– Сэр, что происходит? Что вы делаете с моими кораблями? – спросил Силаев, как только поздоровался со Снайпсом и пожал ему руку. – Их уродуют…

– Тише, тише, адмирал, успокойтесь… Сейчас я все объясню, но давайте по порядку. Идет?

– Хорошо, сэр, я слушаю, – согласился адмирал, проигнорировав немое предложение командующего присесть.

Командующий поворошил бумаги на своем столе, собираясь с мыслями. Наконец он успокоился и продолжил:

– Планы немного изменились, дорогой адмирал. Как говорится, человек предполагает, а Бог располагает.

– В каком смысле?…

– Пока вы добывали чип, адмирал, произошли некоторые печальные события. Противник, сгруппировав силы буквально под нашим носом, сделал очередную попытку отбить систему Йомадан… И она ему чуть было не удалась.

Силаев согласно кивнул. Он слышал об этой новости.

– Понимаю, но при чем тут мои корабли?

Он как-то сам участвовал в одном из отражений атаки чужих на самую богатую редкоземельными металлами систему. Альянс издавна хотел завладеть этой системой, которая на очень длительное время смогла бы обеспечить их энергией. Но люди защищали ее изо всех сил, зная, что без нее им не выжить.

– При обороне системы погиб вице-адмирал Роберт Гарсиа… вместе со своим старкрейсером «Марс». Именно ему предстояло выполнить вторую часть плана «Троянский конь», первую часть которого выполнили вы. В прошлый раз я вам как-то заикнулся, что чип нужен для того, чтобы наши корабли смогли прикинуться кораблями Альянса, забраться в их поганое логово и хорошенько там поорудовать пушками.

Нам не оставалось ничего другого, как срочно перебросить его эскадру в Йомадан, поскольку он со своей группировкой находился ближе всех, а положение сложилось очень серьезное. Альянс навалился со всей силой, применив новейшие тактические схемы, и возникла опасность потери богатейшей, жизненно важной системы. Потому пришлось спасать ситуацию всеми возможными средствами. Систему отстояли, но адмирал, как я уже сказал, погиб со своим кораблем. Потому принято решение, что вы продолжите выполнение задачи…

– Но сэр, мои корабли сильно повреждены! Для их полного ремонта потребуется несколько месяцев! А насколько я понял, времени у вас немного. Не лучше ли использовать другие ударные корабли флота и их эскадры сопровождения? Взять хотя бы «Перун-Воитель», «Тор» или…

– Вы правы, Винсент… времени у нас действительно совсем немного… Его было бы немного больше, погибни старкрейсер Альянса сразу после штурма…

– Сэр… – нахмурился Силаев. – Мой брат сделал все возможное, достал этот чертов чип… ну а то, что не удалось уничтожить корабль, так в этом виноваты ваши программисты. Они едва смогли отработать основную задачу по блокировке чипа и не успели добраться до системы реактора корабля и «закоротить» его.

– Я ни в чем не обвиняю вас и тем более вашего брата, адмирал… просто констатирую факты. А они очень печальны.

– Простите, сэр…

– Ничего. Так вот, у нас острейший дефицит со временем. Мы уже просто не успеваем перевести сюда названных вами других богов войны и переделать их. Тем более, любая ротация старкрейсеров будет замечена противником, у них тоже весьма неплохо поставлена разведка… и они станут задавать себе соответствующие вопросы. В связи с этим они могут ускорить следствие по делу абордажа и узнают, что одной детали не хватает. Так что нам необходимо совершать как можно меньше телодвижений. В связи с этим выбрали вашу эскадру.

– То есть мне придется проникнуть глубоко в тыл противника и разбомбить завод по изготовлению стержней?!

– Именно так.

– Господин командующий, вы сошли с ума! Нам придется пройти сквозь всю территорию Альянса! Это просто невозможно!

– Ну почему же… мне помнится, один ваш предок уже провернул однажды схожую операцию. Забрался глубоко в тыл Шердманской Империи и раздолбал одну из планет… Вы знали про это?

– Я все знаю о своих предках, сэр. Но это была чистая случайность…

– Тем не менее, теперь вам предстоит повторить подвиг своего предка. Вы станете тем самым Троянским конем. Незаметно проберетесь к ним в тыл и ударите со всей мощью, на которую только окажетесь способны. Для этого ваши корабли проходят не только ускоренный ремонт, но на них накладывают фальшивые борта, чтобы они даже визуально походили на корабли Альянса.

– Сэр, вы понимаете, что это самоубийство? Одна неточность, и две сотни артиллерийских бастионов, которые защищают систему, сметут нас, словно пыль… – уже сдался Винсент.

Он понял, что ему не отвертеться от задания, если только прямо не подать в отставку. Но тогда что его ждет дальше? Это будет выглядеть трусостью. Пожалуй, с этим он жить не сможет. Тогда не лучше ли сразу покончить со всем этим, согласившись на самоубийственное задание?!

– Будьте уверены, я это прекрасно понимаю, – сказал Снайпс, понимая чувства адмирала. – Но нам необходима эта диверсия… Таким образом, мы обездвижим их флот и за то время, пока они смогут нарастить производство где-то в другом месте, на что потребуется не один год, мы сможем хорошо потрепать их… Ведь от наступательных действий они вынужденно перейдут к глухой обороне. Это время, которое нужно нам, как воздух. А если все пойдет совсем уж хорошо, то мы просто не дадим им нарастить производство! Но это уже откровенные мечты, – одернул себя командующий. – Ваше решение адмирал, вы согласны принять участие в исторической и, я бы даже сказал, судьбоносной операции?

– Так точно, сэр.

– Хорошо…

– Разрешите идти?

Командующий быстро перевел взгляд на одного из своих помощников, устроившихся на стуле у стенки. Взгляд показался Винсенту каким-то неуверенным, что крайне удивило Силаева.

– Постойте, адмирал…

22

Вперед шагнул полковник, который сопровождал Силаева в челноке.

«КЕК, – сразу же определил Винсент, удивляясь, как это он сразу не догадался. – Наверное, еще под винными парами пребывал…»

Силаев не ошибся. Помощник командующего оказался никаким не помощником, а агентом Комитета Единого Контроля.

– Полковник КЕК Джошуа Чемберлен, – представился он, встав со стула и одернув китель. – Рад знакомству с прославленным адмиралом.

Комитетчик, подхватив за спинку стул, на котором только что сидел, подошел к столу командующего и приставил его сбоку, после чего сел, закинув ногу на ногу.

– Чем могу быть полезен, агент Чемберлен? – спросил Винсент.

– Командующий «забыл» вам сказать, что у пресловутого плана есть еще и третья часть.

– Вам не кажется, что план и без того несколько перегружен?! – не выдержал Винсент.

Ему дали самоубийственное задание, и это оказывается еще не все! И, напустив на лицо веселое выражение, продолжил, напевая когда-то слышанную им песенку:

 Старый злобный Чингисхан

 Тоже ведь имел свой план,

 Но под тяжестью тех планов

 Угодил в большой капкан!

 И с тех пор идет молва,

 Что нужна нам голова…[1 - Гр. «КВИН». (Прим. авт.)]

– Как там в песенке дальше поется?… – с беззаботным, даже с невинно-придурковатым видом спросил он у агента.

Несмотря на всю серьезность обсуждаемого вопроса, оба майора, действительно помощники командующего, чуть слышно прыснули в кулаки от смеха, а сам командующий едва заметно улыбнулся. Но все быстро взяли себя в руки, особенно после того, как агент КЕК лишь слегка повернул голову, покосившись на весельчаков.

– Хватит ерничать, адмирал… – устало сказал он. – Я понимаю, вы не в духе, и приношу вам свои соболезнования в связи с героической гибелью вашего брата… Не один вы потеряли родных, их каждую минуту теряют десятки тысяч людей, но дело надо делать. Так что давайте оставим пока в сторонке эту непонятную вражду между Флотом и КЕК.

«И правда ведь!» – грустно усмехнулся Винсент. Проанализировав свои чувства, он понял, что действительно ответил грубостью из-за пресловутой извечной неприязни флотских к комитетчикам, засевшей где-то глубоко в сознании, словно на генетическом уровне.

– Хорошо… Что еще за третья часть?

Вместо ответа агент Чемберлен расстелил перед Силаевым карту звездного неба.

– Вы знаете, что это?

– Понятия не имею… – честно ответил адмирал. Он обладал хорошей памятью на звездные карты в любом их виде, но конфигурацию этих точек он точно видел впервые. – По всей видимости, Неизведанные территории.

– Вы правы и неправы одновременно. Эти территории вполне изведаны, но знает о них лишь узкий круг людей.

– И что дальше?

– Здесь живет колония людей, которая ничего или почти ничего не знает о нас и… о нашей войне, – после короткой паузы добавил агент.

У адмирала брови полезли на лоб от удивления.

– …Но мы знаем о них все.

– И? Что это за колония такая странная?

– Потомки оставленных в Солнечной системе людей… тех, кого не смогли по ряду причин взять с собой, или они остались сами.

– И что вы хотите от меня?

– Вы должны полететь туда сразу после бомбардировки планеты.

– Да вы с ума тут все посходили, что ли?! – воскликнул Винсент. – За мной, при условии, что мне и хоть малой части кораблей удастся вырваться из пекла, которое там начнется после бомбардировки, наверняка увяжется хвост! После такой оплеухи чужие постараются меня зажарить живьем!

– Именно это нам и нужно, адмирал… Ну, в смысле не то, чтобы вас зажарили живьем, конечно… Нам нужно, чтобы за вами увязалась крепкая эскадра и не отставала до самого последнего момента. Проще говоря, нам нужно, чтобы чужие также узнали об этой колонии.

– Вы хотите втравить этих людей в войну?! – догадался Силаев.

– В точку, адмирал.

– Но зачем?

– Затем, что мы терпим поражение. Федерации нужны солдаты.

– Сколько их хоть там?

– Чуть больше трех миллиардов.

– Только-то?! – откровенно усмехнулся Силаев. – Да это же всего один процент, максимум два, от нашей численности! Это ничто, меньше, чем ничто! Это просто не целесообразно! Ну что такое один-два процента на наших фронтах?! Пшик один… Мы столько теряем за один год.

– Простите адмирал, но не вам обсуждать целесообразность принятых решений высшим политическим и военным руководством. Тем более что эту колонию вот-вот обнаружат чужие. Мы лишь хотим, чтобы обнаружение произошло по нашему сценарию с максимальной выгодой.

– Ладно, допустим. Неужели тогда нельзя поступить несколько иначе?

– Например?

– Раскрыться им. Ведь вы сами сказали, их скоро обнаружит противник. Тогда не проще ли рассказать им правду…

– Все не так просто, господин адмирал, – перебил Силаева агент, откинувшись на спинку стула. – Нужно знать их убеждения.

Разговор переходил в его стихию, где он был, как рыба в воде среди всех этих шпионских дел. Он даже позволил себе легкую улыбку.

– Эти люди считают себя обделенными и преданными. Не забывайте, их оставили умирать… но они совершили свой Исход. Так что, раскройся мы им со своей войной, еще не известно, как они поступят в этом случае…

– Неужели вы хотите сказать…

– Вероятность весьма и весьма мала, но и такого варианта развития событий исключать нельзя. Скорее всего, они пошлют нас так далеко, что и сказать-то язык не поворачивается. Но чужие тоже не дураки, и смогут найти ключики, чтобы привлечь этих людей на свою сторону, и тогда у нас начнется своеобразная гражданская война… Поэтому мы не должны оставить им никакого выбора. Только за Новоземную Федерацию и ни за кого более. Они должны столкнуться лоб в лоб с чужими в самой жестокой схватке в их истории и, когда дело начнет принимать скверный оборот, вмешаетесь вы…

– И они в порыве благодарности к нам за свое чудесное спасение и праведного гнева к Альянсу за беспричинное нападение, начинают воевать за Федерацию, – закончил мысль агента Чемберлена адмирал Силаев.

– Именно так.

– Вам не кажется, что наши действия смахивают на какую-то истерику? Я бы даже сказал – предсмертную агонию тонущего человека, хватающегося за соломинку, которая, как он точно знает, не сможет его спасти, но он все равно сжимает ее в какой-то безумной надежде… Согласитесь, этими свежими силами мы, по большому счету, уже ничего не в состоянии изменить.

– Возможно… – согласился агент, и его лицо на какой-то миг стало человечным, но потом оно вновь обрело жесткие черты. – Но мы должны использовать все возможности. Все.

– Это все?

– Да, в общих чертах. Более подробные инструкции, маршруты, позывные агентов и прочее вы получите чуть позже.

– А если мне все же не удастся вырваться?… Если меня подобьют?

– Что ж… мы попробуем другой вариант, он не настолько безупречен, но мы все равно доведем дело до конца, хотя это будет весьма трудно. Так что лучше, если это будете вы.

– Ясно. Разрешите идти? – спросил адмирал, резко развернувшись у стола своего непосредственного начальника.

– Идите, адмирал, – ответил командующий, на этот раз ни у кого не спрашивая подтверждения вопросительным взглядом.

23

Эскадру контр-адмирала Силаева привели в относительный порядок только через неделю, несмотря на то, что ремонтные службы действовали в сумасшедшем аврале. За это время произвели основной ремонт, заключавшийся в навешивании новых, повышенной прочности броневых пластин взамен раскрошенных в прошлом бою. Сверху наварили камуфлирующие конструкции, с помощью которых корабли Федерации становились похожими на суда Альянса. Когда наступит момент истины, их просто отстрелят и в ход пойдут уже родные пушки федеральных кораблей, а не их муляжи.

Не обошлось без накладок, случившихся из-за большой спешки. Один из офицеров адмирала интереса ради сравнил наварные конструкции с прототипом на фотографии и обнаружил чудовищные несоответствия: конструкции от старкрейсера наварили на линкор и наоборот. Пришлось все переделывать, потеряв на этом целый день. Но лучше потерять день, чем из-за этой оплошности – жизнь.

Кроме того, эскадру усилили пятью ударными крейсерами типа «найл» и одним полноценным авианосцем «Улей» с шестью сотнями истребителей «СУМИГ» на борту с лучшими пилотажными эскадрильями, собранными со всей Федерации.

Весь экипаж перепроверили на «чертовых креслах», выявляя законспирированных пособников чужих. В общей сложности двадцать человек экипажа сняли со всех кораблей эскадры, что всем показалось странным. На Флоте и без того существовал самый жесткий отбор.

КЕК явно перестраховывалось, что по-своему понятно, но многие считали, что они перегнули палку. И хотя никто не мог сказать со стопроцентной уверенностью, что выявленные люди – «зомби», их все же сняли от греха подальше. В таких условиях всеобщей подозрительности подвергли проверке даже весь высший офицерский состав, но среди них, к счастью, не оказалось даже подозреваемых.

Но вот наступил долгожданный день, когда перевоплотившийся флот наконец был полностью готов к выполнению поставленной задачи. Нервозность среди экипажа росла с каждым днем, как снежный ком. Все понимали, готовится что-то неординарное, а значит – сверхопасное.

На флагман, федеральный старкрейсер «Нергал», ставший шердманским старкрейсером «Чуах», стекались последние доклады о готовности служб и кораблей к прыжку.

– Сэр… поступил сигнал связи.

– Что случилось?

– Нас просят задержаться.

– Черт…

Силаев длинно и смачно выругался, но исключительно про себя. Подчиненные заметили только сжатые добела губы. Они, как и адмирал, страдали известной степенью суеверия, а подобные задержки в самом начале пути, согласно этим самым суевериям, не сулили ничего хорошего. Ведь эскадра вышла из Аномальной зоны и вот-вот должна была прыгнуть… и тут такое.

– Причины?

– К нам идет дополнительный челнок с каким-то важным грузом, сэр.

– Каким именно?

– Не говорят, сэр.

– Проклятье… наверное опять как всегда что-то забыли…

Ради того, чтобы посмотреть, чем именно забыли укомплектовать его корабль, адмирал лично спустился на нижнюю палубу. От увиденного «забытого» элемента Винсент был, мягко говоря, не в восторге. Грузом оказался человек увидеть которого на борту он ожидал и желал меньше всего.

– Агент Чемберлен?…

– Да адмирал, это я.

– Что вы здесь делаете, черт возьми?!

– Командование решило, что будет лучше, если я пойду с вами.

– Оно вас так не ценит? – не удержался от колкости Силаев.

Комитетчик лишь улыбнулся кривой ухмылкой, не найдя, что ответить, или не посчитав нужным этого делать.

– Ладно, пойдемте на капитанский мостик… – пригласил агента Силаев.

Когда, наконец, все формальности уладили, предстартовая подготовка продолжилась. Корабли начали свой разгон, набирая нужную скорость для первого из череды многих десятков предстоящих прыжков.

– Господин адмирал, все системы приведены в полную предпрыжковую готовность. Все корабли также приведены в готовность, – объявил полковник, ожидая от командира команды на старт.

Адмирал вдруг почувствовал зарождавшееся в груди возбуждение. Что-то горячее растеклось по всему телу, сбивая ритм работы сердца и мешая дышать. Это возбуждение Силаев мог сравнить только с возбуждением камикадзе, отправляющегося в свой последний полет.

«А может быть они, наоборот, спокойны, как никогда? – подумал он. – Ведь они уже мертвы, зачем еще о чем-то переживать?»

Этот вопрос показался Силаеву интересной темой для размышления.

«Отставить!» – одернул себя Винсент, пытаясь взять себя в руки. Он глубже вдохнул и медленно выдохнул, и к своей радости почувствовал, что сердце стало работать ровнее.

Подобные мысли о камикадзе и вообще о смерти в самом начале пути, согласно все тем же суевериям, не предвещали ничего хорошего. Чтобы выжить и победить, человек должен «видеть» себя после предполагаемого события.

«Все будет отлично, – успокоил себя Винсент. – Я все сделаю, как надо…»

– Сэр?…

– Старт! – уже ровным голосом дал команду адмирал.

– Старт…

Полетели новые команды, послышались оживленные переговоры между операторами, и первые корабли стали растворяться в красноватой дымке прыжков. Последним в подпространство вошел старкрейсер «Нергал»… то есть «Чуах».

Альянс, сам того не зная, не только не помешал, но и очень даже помог разработчикам «Троянского коня» своим безуспешным нападением на сырьевую систему Йомадан. Альянс потерял довольно много кораблей, многие из них погибли, еще больше оказались сильно повреждены.

По своему опыту люди знали, что подобные крупные потери зачастую приводят к жутчайшим неразберихам в самых различных сферах контроля. Когда объявлялись ранее считавшиеся погибшими корабли, или наоборот – считавшиеся уцелевшими, суда записывались в без вести пропавшие.

В таких случаях требуется несколько дней, а то и недель, чтобы все встало на свои места и во все базы памяти, маяки и буи попала одинаковая, а главное достоверная информация.

Вот и сейчас федеральное командование, надеясь на подобную неразбериху в военном ведомстве Альянса и всеми возможными способами ее возбуждая многочисленными кибератаками, сделала группировку адмирала Силаева одной из эскадр шердманского флота, сильно потрепанного в боях и следующего только по им ведомому маршруту. Ну а то, что корабли одной эскадры, настоящей и подставной, появляются в разных местах, то тут тоже нет ничего странного. На войне всякое случается, и отход может быть по разным причинам по разным маршрутам.

Собственно, именно для этого и требовался ранее добытый чип, чтобы корабли федерации отзывались на запросы «свой-чужой» пограничных станций Альянса, их навигационных буев, и просто проходящих глубоко в тылу территории чужих кораблей, которые могли попасть в пределы видимости радаров, да и просто визуально.

Но чтобы войти на территорию Альянса незамеченными и не вызвать подозрения своим направлением движения, требовалось не просто «прыгнуть» в заданную точку, но еще и отметиться на нужных пунктах. Чтобы к ним можно было пробраться, хорошо поработала разведка, выявив и уничтожив часть буев Альянса. Это также было вполне обычным делом, люди постоянно сбивали буи в приграничной полосе, и Альянс уже не пытался заменить их в тот же день, не ожидая какого-то подвоха. Но на этот раз подвох имелся. Сквозь это «окно» и прошла эскадра контр-адмирала.

– Десять минут до выхода из прыжка, – предупредил оператор.

Это осуществился уже третий прыжок, но он же, пожалуй, и самый ответственный. Сейчас и должно выясниться, работает ли чип и не напутали ли чего программисты, установив этот чип на старкрейсер, закачав в него необходимые «подслушанные» коды и «отражатели» сигнала на другие корабли эскадры, поскольку технологию чипа за столь короткое время повторить не удалось, и тем более оснастить его аналогами все корабли.

– Одна минута до выхода…

Силаев посмотрел на агента. Тот нервничал еще больше, чем сам адмирал. Ведь в случае чего для него это означало провал, провал многоходовой и очень долго и трудно подготовленной операции, потребовавшей для своего осуществления тысячи человеческих жертв, заплаченных за правдоподобность. Ну и естественно его жизнь также висела на волоске.

В то же время для адмирала несовпадение паролей оборачивалось лишь тем, что ему предстояло как можно быстрее вывести свою эскадру с территории противника. Это могло стать по-своему большой проблемой, ведь им наперерез в очередной точке выхода могли выскочить корабли Альянса и встретить самым «теплым» образом, применив весь арсенал вооружения. И все же это лучше, чем непосредственное выполнение задания по бомбардировке.

– Пять, четыре, три, два, один… – считал оператор последние секунды до выхода корабля из подпространства, и все окружающие замерли на своих местах, превратившись в статуи, словно ожидая немедленной смерти, если в расчеты, заложенные в чип, все же закралась хоть малейшая ошибка. – Внимание… выход.

Привычный толчок, который все ощутили, показал, что корабль вышел из подпространства.

– Ну?! – не выдержал агент Чемберлен. – Буй срисовал нас?

Адмирал, едва удержавшись, чтобы не закусить губу, повернулся к связисту.

– Что с буем? Подает какие-нибудь тревожные сигналы…

– Никак нет, сэр!

В зале послышался вздох облегчения. Раз буй не подавал непредусмотренных сигналов, значит, принял их за своих.

– Поздравляю, агент Чемберлен, – поздравил комитетчика адмирал. – Пока все идет по разработанному плану, как по нотам…

– Спасибо. Но в этом и ваша с братом немалая заслуга…

24

Эскадра под командованием контр-адмирала подходила к своей цели самыми малоиспользуемыми трассами, проглатывая как можно большее расстояние за один прыжок, чтобы не отсвечивать перед буями и станциями лишний раз, отмечаясь лишь перед контрольными станциями, каждый раз опасаясь раскрытия с самыми печальными последствиями.

Прорвавшись через приграничную полосу и убедившись, что чип «свой-чужой» работает исправно, программисты загрузили в него новые коды, и теперь эскадра получила новые позывные, окольными путями двигалась к своей заветной цели.

Прыжок. Корректировка курса, чтобы не пройти сквозь звезду, которая своим полем даже в подпространстве могла уничтожить корабли, а если пройти слишком близко, то и отклонить курс настолько, что выход из прыжка мог произойти в самом центре какой-нибудь звезды.

Поход шел на удивление гладко, практически ни одной экстренной ситуации. Лишь два раза приходилось общаться с небольшими патрульными эскадрами, но от них удавалось отделаться, намекая на свой значительный и секретный статус. Поэтому экипажи кораблей уже практически перестали переживать, что однажды какой-нибудь буй, увидев эскадру, вдруг отошлет сигнал в координационный центр – «противник».

– Агент Чемберлен…

– Называйте меня «полковником», адмирал, это мое настоящее звание, – попросил агент КЕК.

– Хорошо, полковник… Прошлый раз вы как-то сказали, что знаете все о том мире людей, куда нам предстоит попасть после разгрома завода Альянса по изготовлению прыжковых стержней, если конечно разгромим и при этом еще и уцелеем… Хотелось бы узнать поподробнее.

– Зачем вам это? Любопытство?

– Не совсем. Должен же я, в конце концов, знать, что это за люди? А то ваши инструкции очень уж скупые.

– Секретность… – развел руками Джошуа. – Но что именно вы хотите узнать?

– Как можно больше.

– С чего начать?

– Ну, например, с того, когда и как вы их обнаружили? Как я понял из весьма скудной пояснительной записки, которую мне дали с инструкциями, они совершили свой Исход, не оставив нам никаких сведений о том, куда направляются.

– Да, это так. Более того, их предводитель, весь в наколках, без глаза, предвидя, что мы все же вернемся, оставил нам запись, где длинно ругался матом и показывал неприличные жесты, посылая нас в такие места, что и вспоминать не хочется, – засмеялся полковник.

– Интересно…

– Как-нибудь потом я покажу вам эту запись. Ну, а что касается того, как и когда мы их обнаружили, то тут чистая случайность. В самом начале этой войны один «флибустьер», точнее целая абордажная группа, исчезла в Червячной дыре, уходя от преследования во время проведения одной из довольно рядовых операций, не предполагавшей ничего такого… Им повезло, и они вынырнули неподалеку от планетарной звезды, которая оказалась в зоне влияния тамошнего человеческого сообщества. Кое-как они добрались до планеты на своем шаттле…

– Так и обнаружили этих людей?…

– Не совсем… – после долгого молчания выдавил из себя агент Чемберлен. Он почему-то вдруг захотел все рассказать этому адмиралу.

Полковник долго пытался пересилить себя и сказать, что это и есть то самое сообщество, куда им предстоит попасть, тем более что адмирал не сможет это проверить, но потом все же решил рассказать, как все произошло на самом деле.

– Это была так называемая Ветвь Феникса…

– А как называется та ветвь, куда мы должны попасть и привести за собой Альянс? – спросил Силаев, заподозрив неладное.

– Отверженные… так они сами себя называли, когда уходили из Солнечной системы.

– Значит, существует еще одна человеческая цивилизация?! То есть уже третья! Помимо нас и Отверженных?!

– Да. Потомки тех самых колонистов с пропавшего корабля «Феникс». Они выжили и на обломках древней цивилизации даже развили свою весьма технологически развитую цивилизацию – республику Фест. Мы называем их Ветвью Феникса…

– Продолжайте же, полковник!

– В общем, наш бравый «флибустьер» и там не растерялся. Он оказался по воле злого случая среди пиратствующих отморозков и чувствовал себя среди них как рыба в воде.

– То есть?

– По некоторым причинам наладить плодотворную связь с представителями власти не получилось. Они захотели остаться для своих собратьев, то есть для нас, инкогнито, побоявшись начавшейся войны нас с чужими. Более того, ему пришлось делать ноги от них, чтобы не просидеть в клетке до конца своих дней, под пытками рассказывая о нашем мире все, что только смог запомнить его мозг.

Понимая, что за ним идет охота и что он должен рассказать об этих людях нам, он решил попытаться отправиться домой. Сколотил свой пиратский отряд и через три года возвышения и увеличения своего авторитета снова прыгнул в Червячную дыру в надежде оказаться в родных местах, но…

– Но?

– Но вместо того чтобы оказаться у родных пенатов, он снова оказался черт-те где. И опять невероятное везение…

– Отверженные?!

– Именно, или республика Фрайдум. Но там он, зная предыдущий опыт общения с людьми, решил надолго не задерживаться, не испытывать, так сказать, на себе их гостеприимства. Тем более что успел его почувствовать в виде погони и стрельбы. Сразу же, как только он разузнал примерные координаты через захваченного «языка», он отправился домой в нашу Основную ветвь – Новоземную Федерацию…

– Постойте… нестыковочка получается…

– Какая же?

– Расстояние, которое ему предстояло преодолеть от Отверженных до дома невероятно огромно! Несколько лет пути! Топливо…

– Ничего удивительного… – пожал плечами Чемберлен. – Вспомните, как называются прыжковые генераторы, стоящие на вашем корабле.

– «Прыжок Феникса»…

– Вот именно. Наш бравый «флибустьер» прихватил с собой новейший корабль с прототипом этого самого генератора. Это технология из Ветви Феникса, потому так и называется.

– Невероятно!

– Да, счастливчик…

– Продолжайте же!

– Да собственно на этом и все. Наши дальновидные умы все просчитали и еще тогда поняли, что эта ветвь – потенциальный резерв в войне с чужими. Но тогда их численность была критически малой, чтобы сразу же втянуть в войну. Потому приняли решение немного им помочь. Под видом местных ученых наши засланные агенты, которые якобы сами все изобретали, подкидывали им одну технологию за другой. Даже внедрили повышенную рождаемость, так что у них там начался бум строительства яслей…

Чемберлен снова не удержался от небольшого смешка.

– Мы перевооружали Армию и Флот. Даже внедрили своих представителей в правительство, и более того – взяли под контроль один из отделов местного КЕК, – не без гордости объявил агент. – И стали их готовить к встрече с нами.

– Это как же?

– Научные телевизионные программы… патриотические фильмы о счастливом воссоединении с дальними родственниками и тому подобное…

– Но что же Ветвь Феникса?

– Глухо. Мы посылаем разведчиков, но до сих пор не знаем, где они находятся, хотя очень бы хотели с ними встретиться…

– Чтобы тоже втравить их в войну? – усмехнулся Силаев.

– И это тоже, – легко согласился агент. – Но, увы, Червячные дыры могут забросить исследователей куда угодно, в сотни, если не тысячи разных мест. Поиск ветви ведется, но пока без особого успеха. Мы не можем разгадать тайну туннелей и точно узнать, какая из Червячных дыр куда ведет. Возможно, они подготовились получше после прошлой встречи с «флибустьером» и теперь отлавливают всех наших разведчиков… Это не учитывая, сколько партий погибли во время перехода или исчезли, не в состоянии прыгнуть обратно… ведь некоторые Аномальные зоны могут выплюнуть объект, но не имеют своих Червячных дыр, или просто мечутся из одной аномальной зоны в другую по всей Галактике, попав в смертельную ловушку, своеобразный гигантский лабиринт с тысячью входов-выходов…

– Это страшно… Это даже страшнее, чем идти в лобовую атаку на артиллерийские бастионы. Метаться по пустому космосу с минимальной надеждой вернуться домой, когда кончается топливо и…

Силаев даже содрогнулся от собственных мыслей и не стал их развивать дальше.

– Да, наверное… Но это добровольцы… они знали, на что шли.

– Знали ли?… – с сомнением произнес адмирал в пустоту.

На эту реплику агент КЕК ничего не ответил. Он и так рассказал больше, чем нужно, поддавшись непрофессиональному чувству доверия. Наверное, из-за того, что в скором времени их с распростертыми объятьями ждала смерть, и выговориться хотелось даже такому тертому профессионалу психологических игр, как полковник КЕК.

Неожиданно адмирал рассмеялся в полный голос и долго не мог остановиться, даже понимая, что его могут неправильно понять. Лишь усилием воли он смог закрыть рот.

– Чему вы смеялись, господин адмирал, – насупился комитетчик.

– Да так… мне вдруг пришла в голову одна забавная мысль.

– Какая же?

– Вам не приходило в голову, что агенты Ветви Феникса уже среди нас?! Что они так же, как вы, внедрились в КЕК Ветви Отверженных или в наш КЕК? И искать их надо не где-то там, среди звезд, отправляя разведчиков в опасные путешествия сквозь Червячные дыры на другой край Галактики, а у себя под носом. Например, в том отделе, который курирует поиск Ветви Феникса. А? Возможно, мы не можем их отыскать именно потому, что они возглавляют отдел по поиску самих себя! Отправляют наших разведчиков в заранее определенные места, где их уже ждут?!

Не выдержав, Силаев снова зашелся смехом, так что заболели почки.

– Да, действительно забавная ситуация, – улыбнулся агент Чемберлен. – Более того, в истории древней Земли такие ситуации случались. Кажется та эпоха называлась Холодной войной… Но такой вариант в нашем случае безусловно рассматривался, хотя, конечно, найти таких агентов не так просто, как может показаться вначале. И вполне возможно, именно так все и обстоит.

– А вдруг наш президент вовсе не наш?!

– Нет, он проверен и перепроверен по десяткам параметров, вы уж мне поверьте. Так что он точно уроженец Основной ветви.

– И то хорошо.

Пикнул прибор, запустив последние десять минут обратного отсчета выхода из прыжка.

Веселое настроение быстро прошло. Сейчас они вот-вот должны выйти прямо возле своей цели. И что их ждет? Подстроенная ловушка? Может быть, противник уже все знает, лишь делал вид, будто не знает, кто они есть на самом деле, и встретит людей ураганным огнем артиллерийских бастионов?

«Сейчас все и узнаем», – одновременно подумали адмирал Силаев и агент Чемберлен, наблюдая за табло, на котором быстро сменяли друг друга цифры в обратном отсчете выхода эскадры из прыжка.

25

– Минута до выхода, – объявил оператор и по старой традиции стал голосом дублировать обратный отсчет.

Винсент буквально кожей почувствовал вновь возникшее напряжение среди членов команды, которое буквально витало в воздухе, хоть замеряй его приборами, разве что электрических разрядов со всполохами молний не было. Признаться, он и сам испытывал весьма сильное эмоциональное напряжение и одновременно с выходом ожидал услышать вопль боевой сирены.

– …Три, два, один… Выход.

Привычный толчок и напряжение страховочных ремней на груди.

– Все корабли в наличии, – доложил оператор радарного поста спустя короткое время.

– Противник?!

– Считывание еще продолжается, сэр…

Силаев с силой выдохнул, это означало, что противника там не счесть. Сердце билось в груди, как отбойный молоток, иногда даже не попадая в такт, и тогда начинало катастрофически не хватать воздуха. Шутка ли, ведь они, по сути, сами, добровольно сунули свою голову в пасть дикого льва. И не будет ничего удивительного, если он ее откусит.

– Ближайшие артиллерийские бастионы противника начинают разворот в нашу сторону, – доложил оператор.

– Это следовало ожидать… Увеличить скорость…

– Есть, сэр.

– Попытка выхода на связь… – доложил связист, и в ту же секунду из динамика на открытой частоте, принятой в системе Альянса, зазвучал басистый голос какого-то шердмана:

– Немедленно назовите себя! С вами говорит генерал Замид. Приказываю заглушить двигатели и назвать себя, иначе вы будете уничтожены как противник. У вас десять секунд до того, как бастионы откроют огонь! Время пошло.

– Выходи на связь… Скорость сбавить, но продолжить движение.

– Сэр, связь установлена… – выдохнул оператор связи. Членам экипажа явно не хватало хваленой флотской выдержки.

Адмирал кивнул и невольно подобрался в кресле. Он знал, что совершенная система проекции сделала его шердманом, и тот самодовольный генерал, который грозился их только что убить, видит на экране терминала своего сородича. Это обстоятельство, по мнению командования, должно если не смутить вражескую сторону, то выиграть еще несколько минут, а каждая минута здесь невероятно дорога – грань между жизнью и смертью.

– Генерал Замид, с вами говорит генерал Шшеро… командир отдельной, специальной седьмой эскадры, Сто двенадцатого флота адмирала Дероа, под началом старшего магистра Крейга…

Побежали драгоценные секунды, время, требующееся на проверку полученную информации. По всей видимости, информация, а главное пароли, загруженные в чип, оказались верны, ибо шердманский генерал спросил:

– Что вы здесь делаете, генерал Шшеро, да еще так далеко от своего флота и фронта?! Сюда никто не должен приближаться без предварительного предупреждения… Но никаких указаний на ваш счет у меня нет…

Силаев внутренне возликовал. Шердман допустил ошибку, на которую и рассчитывало командование – смущение… Он должен был вновь приказать кораблям остановиться, но начал вести какие-то переговоры и требовать объяснения. А пока шла вся эта болтовня, эскадра продолжала двигаться вперед, подходя к системе все ближе и ближе.

Эскадра подошла так близко, что компьютер уже смог описать все объекты и выдать количество и классификацию кораблей противника. От этой информации адмирал охнул про себя.

Шутка ли, вместо ожидаемых двухсот – триста семьдесят артиллерийских бастионов, прикрывавших основные направления группами по двадцать штук, этого более чем достаточно, чтобы перемолоть любое количество кораблей в металлолом за пять минут стрельбы.

Кроме того, внутри системы наблюдалось пять старкрейсеров с соответствующим количеством кораблей сопровождения в среднем по десять крейсеров, линкоров и корветов различного класса и по одному авианосцу, а также артиллерийскому эсминцу. В общем, внутри системы находилась несокрушимая армада. Причем одна из этих эскадр дежурила около планеты-цели, чего, в общем-то, и следовало ожидать.

Адмирал с трудом выловил из головы заученную на этот случай фразу из многих сотен других:

– Мы прибыли по приказу, господин генерал. Вам должно было поступить уведомление на наш счет… Возможно, произошла какая-то нестыковка… такое иногда бывает… Мы – ваше дополнительно подкрепление.

– Подкрепление?

– Именно, – произнес Силаев, скосив глаза на голограммную проекцию, и чуть не подавился.

По ней выходило, что они уже поравнялись с артиллерийскими бастионами и начали проходить мимо них!!! И плевать, что они по-прежнему уставили свои стволы на его корабли и ведут сопровождение целей, главное – не стреляют!

– Именно, господин генерал, – повторил адмирал. – Разведка получила данные, что варвары вычислили местонахождение объекта и намерены предпринять против него акцию…

– Но это же смешно!

– Возможно…

«Артиллерийские бастионы пройдены», – прочитал Винсент на своем терминале и перевел дух. Первая часть плана удалась, можно сказать, без особых проблем. Теперь надо подойти к самой планете.

Но дальше забалтывать шердманского генерала заученными фразами не получилось. В помещении капитанского мостика шердманского старкрейсера послышался какой-то грохот и в следующий момент одного шердмана сменил другой. По форменной одежде Силаев понял, что перед ним старший магистр, что не удивительно, ведь охраняли такую важную систему.

– О, духи Мира мертвых! Какой же ты идиот!!! – закричал магистр на своего генерала и ударил его так, что тот вылетел из своего командирского кресла. – Боевая тревога!

На шердманском корабле завизжала сирена, и в следующее мгновение связь прервалась.

«Интересно, как он нас раскусил? – промелькнула мысль в голове Винсента. – Да, не все коту масленица…»

В ту же секунду он таким же криком, как и шердман, скомандовал:

– Полный вперед!!!

26

Все корабли эскадры сорвались с места, изрыгая из дюз своих двигателей столбы огня, и если применить авиационную терминологию к этим космическим монстрам с полусотней пушек по каждому борту, то они шли на форсаже, сжигая сопла, выжимая из двигателей всю мощь, на какую только были способны.

– Сбросить накладки! – скомандовал Силаев. – Приготовиться к бою!

С кораблей, словно их ветром сдуло, слетели отстрелянные пиропатронами, теперь уже не нужные бутафорские элементы корпуса, обнажая их истинную принадлежность и настоящие артиллерийские орудия, а не муляжи.

– Построение «Конус»!

Корабли Федерации стали быстро перестраиваться в боевой порядок. Вершину «Конуса» занял старкрейсер «Нергал» – основная огневая мощь эскадры, за ним расположился бомбардировщик, который мог за одну минуту раздолбать завод на планете. Но для этого его необходимо сохранить совершенно неповрежденным. Его сохранность должны были обеспечить все остальные корабли эскадры. Позади старкрейсера и бомбардировщика расположился авианосец – традиционно это хуже всех бронированные корабли, ибо с тяжелой броней они становились слишком уж неповоротливыми.

Дальше, расширяясь в стороны, выстроились ударные крейсеры и средние линкоры. Более мелких кораблей эскадра адмирала не имела, слишком уж они уязвимы в предстоящей схватке.

– Выходим на линию, выходим на линию! – повторял Винсент, наблюдая за скоростью разворота артиллерийских бастионов. Разворачивались они довольно быстро, и Силаев даже подумал, что они могут и не успеть…

Корабли отчаянно защищались дымовой завесой поляризованного газа, оставляя ее позади себя невероятно огромным хвостом. Каждые полминуты шашки отстреливались далеко в сторону, чтобы создать своеобразный газовый диск, который наполнялся буями ложных мишеней и активных электронных помех.

Защита ставилась от артиллерийских бастионов, которые после приказа магистра стали еще быстрее поворачивать многочисленные стволы пушек в сторону людей, но все же недостаточно быстро. К тому же прицелиться сквозь такой слой дыма, который, помимо всего прочего, заполнялся ложными мишенями и буями активных электронных помех, просто нереально. Так что первые залпы ушли, что называется, в молоко.

А еще через какое-то время грозные бастионы и вовсе замолкли, ибо эскадра «вышла на линию» – линию между эскадрой, дежурившей у планеты, и артиллерийскими бастионами, и снаряды, расстреливаемые этими фортами по противнику, могли запросто уничтожить корабли Альянса, пройдя мимо кораблей эскадры Силаева.

Тем временем контр-адмирал, дав еще несколько указаний на более точную перестройку нескольким кораблям, принялся наблюдать за действиями противника. А те, конечно же, не сидели, сложа руки, и готовились защищать стратегически важный объект от проникших варваров.

Корабли Альянса пришли в движение. Они спешили к будущему месту схватки, ибо понимали, что перехватить варваров уже не успевают. Готовились к стрельбе и артиллерийские бастионы, находящиеся на флангах. Стрелять прицельно они не имели возможности: уж больно велико расстояние и скорость движения эскадры, но и не воспользоваться таким шансом они не могли.

– Артиллерийские бастионы дали заградительный залп… – сказал оператор шепотом, но его все услышали. – Время подлета три минуты сорок секунд…

Сразу четыре группировки бастионов с разных концов системы, взяв опережение и просчитав все возможные режимы хода противника, открыли ураганную перекрестную стрельбу из лазерных и электромагнитных пушек.

– Проскочим? – слабым голосом спросил агент Чемберлен.

– А хрен его знает… – апатично ответил Винсент Силаев, пожав плечами. – Должны.

– Может, тогда затормозим и пропустим снаряды перед собой?

– Не успеем… у нас слишком большая скорость, и если затормозим сейчас, то мы просто войдем в зону интенсивного обстрела с минимальной скоростью и нас изрешетят, словно неподвижные мишени в тире… А если все же и пропустим снаряды первых залпов перед собой, то станем практически неподвижными, ну и сами понимаете… тогда попасть в нас будет в сотни раз легче, чем сейчас, когда мы мчимся на полном ходу.

– Свернуть?… – уже без особой надежды поинтересовался полковник КЕК.

– Тот же результат, слишком большая инерция движения. На таких скоростях нас разломит от внутренних перегрузок.

– Но что же делать?!

– Ждать… и надеяться на лучшее.

Но чем меньше оставалось времени, тем быстрее уходила апатия, сменяясь возбуждением. Вот впереди уже показались светлые перекрещивающиеся линии росчерков электромагнитных болванок, а со всех сторон все приближаясь, мелькали яркие вспышки.

– Что это? – зачарованно спросил агент.

Картина не была лишена своеобразного очарования. Смертельно опасной красоты…

– Снаряды сталкиваются с блуждающими метеоритами и взрываются… но нам это не поможет, – не глядя, ответил Винсент. – Слишком незначителен процент потери…

Еще немного, и корабли вошли в зону этого своеобразного метеоритного дождя, шедшего сразу отовсюду.

Болванки, преодолев полсистемы с невероятной скоростью, уменьшились в размерах в десять раз, теряя массу из-за трения о внутрисистемную пыль и газы. Очень много снарядов из-за этого сошли с дистанции, существенно отклонившись с трассы из-за пылевых сгустков, и просто взрывались, ударяясь о метеориты, но и тех, которые дошли до цели в своих уменьшенных размерах, хватало с лихвой.

Весь персонал командного центра буквально орал в полный голос вместе с командным составом. Оно и понятно: вокруг них в опасной близости метались молнии снарядов и лазерных лучей, хотя и потерявших большую часть своей энергии, но продолжая оставаться опасными.

Удар. Старкрейсер содрогнулся, мигнул свет, и штурманы засуетились, выравнивая сбившуюся на сотые доли градусов траекторию движения корабля, которую если не исправить, то отклонение быстро перерастет в катастрофу. Корабль пойдет юзом с сильным дифферентом, который в считанные секунды просто разорвет судно на части, предварительно размазав экипаж по переборкам, словно паштет по корке хлеба, сильнейшей перегрузкой.

С одним кораблем именно это и случилось. Агент Чемберлен видел, как это произошло по бортовому иллюминатору. Движение эскадры было очень быстрым, но он успел заметить, как корабль резко развернуло. Воображение дорисовало картину: судно разломилось пополам и по всей поверхности пузырями пошли взрывы, разрушая переборки и внешний корпус, а взрыв реактора довершил разрушение и без того превратившихся в хлам конструкций.

– Мы проскочили! – закричал оператор.

И действительно, впереди практически исчезли светлые линии.

– Потери?!

– Секунду, сэр… Три крейсера и линкор погибли… еще у семи кораблей серьезные повреждения… У нас разгерметизация сорок шестого, сорок седьмого, сорок восьмого отсека… – Понимая, что перечисление займет слишком много времени, оператор констатировал: – Собственно говоря, снаряд пробил нас насквозь. Плюс сильные пожары во всех сопредельных отсеках.

– Что ж, мы легко отделались…

– О чем это вы? Разрушения и жертвы просто ужасны!

– Войди снаряд на сто метров дальше к корме или ближе к носу, и он пробил бы нам топливные отсеки или задел реактор… – пояснил адмирал. – Так что все относительно.

– Понятно, – содрогнувшись, кивнул полковник Чемберлен.

Он живо представил себе, что случилось бы с кораблем в этом случае – один большой ослепительный огненный шар. Никто ничего бы не почувствовал.

– Но это еще не все…

– Что?

– Я бы сказал, что мы преодолели самый простой участок пути. Теперь нас ждет лобовая атака…

27

Лобовая атака противника практически ничем не отличалось от той, которую пришлось пережить контр-адмиралу совсем недавно, когда ему вменялось захватить чип, благодаря которому они добрались сюда и ввязались в новую заваруху. Тот же обстрел из всех стволов, те же рваные маневры атакующих кораблей в попытке уклониться от летящих на них лавин снарядов и лазерных импульсов.

А вот для полковника КЕК все было внове, и он реагировал на все очень остро, вздрагивая каждый раз, когда и без того нещадно трясущийся старкрейсер сотрясался от очередного попадания в борт, гася вибрацию в специальных буферных танках.

– Крейсер «Серафим» и линкор «Гросс» подбиты, – доложил оператор.

Силаев лишь кивнул, показывая, что принял информацию к сведению. Потери большие, и было обидно, что эти корабли погибли, не сделав ни одного залпа по врагу.

– Линкор «Зеркало Горгоны» уничтожен…

Винсент увидел смертельно побледневшего комитетчика. Тому наверняка казалось, что очередной жертвой станет именно их корабль. Его можно было понять. Когда Силаев зеленым лейтенантом участвовал в похожих операциях, он чувствовал себя точно так же. Доклады о потерях удручали, и казалось, еще немного – и следующим в списке жертв окажешься именно ты и твой корабль. А постоянная бомбардировка лишь подтверждала эти страшные опасения. Но сверхпрочная броня продолжала держать удары, и все заканчивалось относительно благополучно. Правда, сейчас складывалась несколько иная ситуация…

Адмирал не стал успокаивать комитетчика, тот сам выбрал свой путь. «Впрочем, он ведь получил приказ сопровождать нас, – вспомнил Винсент. – Ну, да не важно…»

– Сэр, подходим к дистанции для тормозного импульса… Необходимо начать импульс через десять секунд, – начал отсчет оператор. – Десять, девять, восемь…

– Отставить.

– Сэр?…

– Произвести тормозящий импульс через сорок секунд.

– Но, сэр! – не поверил своим ушам оператор. – Мы можем не успеть затормозить и просто врежемся в планету!

– Выполнять!

– Есть, сэр! Тормозящий импульс через сорок секунд! Сорок! Тридцать девять…

– Что он имел ввиду, адмирал?! – встрепенулся полковник Чемберлен, услышав про столкновение с планетой.

– Только то, что сказал.

– А мы врежемся?!

– Максимум – войдем в верхние слои атмосферы. Но это не страшно… – сделал попытку пошутить адмирал.

– О, боги! Зачем же так рисковать?! – не унимался комитетчик.

– Затем. Если действовать по инструкции, мы просто не сумеем пройти сквозь заградительный огонь флота чужих достаточно быстро! Кроме того, к месту нашего прорыва спешат еще четыре эскадры Альянса. Увязни мы хоть на минуту в перестрелке, нас просто расстреляют из сотен стволов, как куропаток. Мы вообще не доберемся до своей цели. Потому приходится идти на риск.

– …Двадцать два, двадцать один, двадцать… – продолжал отсчет оператор.

Чужие корабли стали уже видны без приборов, главным образом из-за вспышек от производимых выстрелов. Чем ближе подбирались федеральные корабли к противнику, тем больше повреждений они получали, но все еще не могли дать сдачи. Погибло еще два корабля, но эскадра продолжала свой неумолимый бег.

– Десять, девять, восемь…

Старкрейсер получил еще несколько жестоких ударов, но выдержал.

– Ну, теперь держитесь, полковник… – с улыбкой предупредил Силаев комитетчика. Смерть была так близка, она уже обдала их своим ледяным дыханием. – Сейчас начнется самое интересное.

Агент Чемберлен повернул бледное как мел лицо к адмиралу и лишь страдальчески сморщился, попытавшись изобразить улыбку.

– …Два, один, ноль… Импульс!

Тряхнуло так, что зубы щелкнули, а ремни больно врезались в грудь, выдавив из легких весь воздух, и потемнело в глазах. Люди хором судорожно вдохнули.

Тормозные дюзы работали на полную мощь, заставляя корабль вибрировать, как человека от сильного озноба. Но скорость все равно оставалась невероятно высокой, и эскадра прошла сквозь противника, как вода сквозь сито. Но непрерывный обстрел не прекращался. Начали вести огонь и корабли Федерации, поначалу из-за жуткой вибрации очень неточный.

Эскадра пробилась к планете, пожертвовав еще одним кораблем. Но в остальном все обошлось благополучно, они затормозили, никто не свалился на планету и даже не скользнул по верхним слоям атмосферы, превращаясь в метеор. Впрочем, один поврежденный линкор действительно чуть не вошел в атмосферу, но опытный командир совершил рискованный для корабля и экипажа маневр: развернувшись на сто восемьдесят градусов и включив силовые двигатели, он вывел корабль из поля притяжения планеты. Что при этом чувствовал экипаж, приходилось только гадать.

Но орбиты, на которые встали корабли, оказались критически низкими, и по ним продолжали вести стрельбу корабли Альянса.

– Где завод?! – закричал полковник Чемберлен. – Где он?!

– На другой стороне планеты.

– Так чего же мы ждем?!

– Мы не ждем, а идем на полном ходу и вот-вот выйдем на цель!

– Это просто замечательно, адмирал!

28

Старший магистр Аххар взревел, как раненый зверь, и со всей силы ударил кулаками по подлокотникам командирского кресла, обломив один из них. В порыве ярости он выхватил пистолет у одного из своих адъютантов и пристрелил генерала двумя выстрелами в грудь.

И было за что – противник прорвался к планете, к планете, которую защищали громадные силы, способные стереть в порошок любое количество кораблей противника еще на подступах! А тут какая-то эскадра варваров прорвалась прямо к планете! И все из-за непроходимой тупости генерала – ставленника магистра…

– За ними! – закричал магистр, указывая на уходящие на ночную сторону планеты корабли варваров. Там, на малом материке, находился стратегический завод. – Размажьте их!!!

Корабли отправились в погоню, непрерывно стреляя. Прицелиться мешал густой газ и импульсы электронных помех, но, тем не менее, компьютеры фиксировали попадания, и можно было рассчитывать на то, что эскадре варваров причинили огромные повреждения.

– Опишите их!

– Один корабль класса «грассар»… двенадцать класса «шлеро» и десять класса «цередор», мой господин!

– А это что такое?! – не вытерпел старший магистр, указав на точку.

– Э-э… бомбардировщик, мой господин. А рядом с ним авианосец…

– Цель – бомбардировщик! Всем кораблям приказываю сосредоточить на нем весь огонь! – взревел Аххар. – Он не должен сделать ни одного выстрела!

Мгновенно перевести всю мощь на один корабль не получилось. Эскадре требовалось перестроиться, кроме того, зная, по кому будет нанесен основной удар, варвары закрывали свой самый ценный корабль наиболее тщательно. Да так, что артиллеристам пришлось наводить прицелы орудий в ручном режиме! Приборы никак не хотели брать цель и наводить на нее перекрестье орудийных прицелов.

Противник подходил все ближе и ближе. Магистр опасался, что уже не успеет, но тут подоспела вторая эскадра, окружая варваров, как стая хищников семейку тушканчиков, и открыла по нему ураганную стрельбу из всех стволов. Вспышки взрывов заплясали по бортам вражеских кораблей.

Магистру пришлось повторить приказ о первоочередной цели прибывшему подкреплению:

– Прежде всего – бомбардировщик!

– Будет сделано! – ответил силунианец.

Корабли силунианской эскадры сосредоточили огонь на указанной жертве и… и жертва просто не смогла проскочить мимо такой лавины огня, обрушенной на нее сразу двумя эскадрами!

– Да-а-а!!! – торжествующе вскричал старший магистр Аххар, увидев яркий всполох, вспыхнувший красным пятном внутри позиций варваров в белесом тумане поляризованного газа.

29

Эскадра адмирала Силаева буквально скользила над поверхностью планеты и вот-вот должна была выйти на свою цель. Но везение не может длиться бесконечно. Им наперерез шла еще одна группировка кораблей, очертание которых выдавало в них силуниан. Еще три находились в пяти-семи минутах хода, и они спешили.

Но и этого землянам вполне должно было хватить, чтобы сделать ту работу, ради которой они прибыли сюда. С бомбардировщика поступили доклады о том, что они уже видят цель и вскоре будут готовы начать бомбометание.

Система противокосмической обороны планеты не осталась в стороне от защиты завода по изготовлению стратегически важного продукта и посылала один гостинец за другим, но тяжелые ракеты сбивались на дальних подступах кораблями поддержки еще на выходе из атмосферы.

Подоспевшее подкрепление открыло огонь. Сразу же посыпались доклады о повреждениях. Получил несколько повреждений и старкрейсер «Нергал», но вдруг противник перестал вести стрельбу по всем кораблям людей сразу, сосредоточив всю огневую мощь на одной цели.

– Лучше бы они стреляли по нам…

Что это за цель – гадать не приходилось, и это подтвердил оператор, доложив:

– На «Коурагеоусе» множественные повреждения! Изменение траектории…

– Прикажите ему начать бомбометание! – вдруг закричал полковник Чемберлен. – Он должен произвести бомбометание!

Адмирал раздраженно уставился на него.

– Ну, что же вы не приказываете?!

– А то! – закричал в ответ Силаев. – У него приказ начать бомбометание по мере готовности. А если он сбросит бомбы сейчас, то просто распашет никому не нужную территорию!

– «Коурагеоус» горит!

Бомбардировщик действительно горел. Его сверхпрочная броня не выдержала такого вала снарядов по себе. Слой за слоем она снималась, разрушалась, и вскоре болванки стали пробивать корпус корабля, что вызывало внутри чудовищные разрушения. Еще несколько секунд, и космос озарила яркая вспышка.

Одновременно взорвался реактор «Коурагеоуса», и сотни мегатонн бомб в его чреве, приведенных в боевую готовность. Суммарная мощность взрыва оказалась настолько велика, что импульс вырубил бортовые системы всех трех эскадр, принимавших участие в бою. А взрывная волна своим ударом разрушила боевые порядки, отправив корабли в свободный дрейф, сдув всю газовую защиту.

Включились перезагрузившиеся компьютеры, прогоняя тестовые программы, и корабли один за другим вновь оживали, восстанавливая пространственную ориентацию.

– Ну же! Чего же вы ждете?! – снова закричал полковник, как только пришел в себя от пережитого шока. Ему все еще казалось, будто ничто не потеряно, что все еще можно поправить.

– А что вы хотите?!

– Бомбите завод! Он же буквально под нами! Вот она наша цель, рукой можно достать!

– Чем я буду его бомбить?! Бомбардировщик только что погиб на ваших глазах!

– Да чем угодно! – замахал руками комитетчик. – Расстреляйте его из пушек!

– Вы сошли с ума, полковник! Наши пушки не приспособлены для ведения огня по планетарным объектам! Мы можем потратить несколько часов и при этом ни разу не попасть!

– Авиация! У нас есть малая авиация! Пускай они разбомбят завод!

– О чем вы говорите?! Самолеты даже не смогут приблизиться к планете! А если и прорвутся, то будут уничтожены точками ПВКО! Все кончено, полковник! Все кончено. Нам нужно уходить… Приказ по флоту – уходим!

– Мы никуда не уйдем, пока не разбомбим завод, – твердо сказал агент Чемберлен. – Я не позволю этого сделать…

Силаев обернулся на спятившего агента КЕК. Тот стоял с пистолетом наготове, с лихорадочным блеском в глазах, с кривой подрагивающей улыбкой на губах и целился то в адмирала, то переводил ствол пистолета на помощников Силаева. Стало ясно, он приведет свою угрозу в исполнение в случае неподчинения.

«Твою мать! – взбесился Винсент. – Только бунта на корабле нам сейчас и не хватало!!!»

– Я приказываю вам уничтожить цель любыми средствами… – тихо сказал комитетчик. – У вас их предостаточно.

– Это невозможно, полковник… сейчас мы только теряем время… противник приходит в себя и вскоре снова начнет нас так колошматить, только гайки посыпятся… Мы упустим возможность уйти относительно целыми. Опустите пистолет, Джошуа. Мы можем попытаться выполнить хотя бы третью часть плана. Вы понимаете это?

– Первоочередная цель – завод, – гнул свое агент КЕК. – Все остальное неважно…

«Да у него в башке программа работает! – догадался Винсент. – И объяснять что-либо ему просто бесполезно!»

Пока шла эта болтовня, системы кораблей окончательно восстановились и вновь началась интенсивная перестрелка между эскадрами. Но адмирал ума не мог приложить, что ему делать. Он понимал, любое его движение будет воспринято Чемберленом как угроза, и сразу прозвучат выстрелы. Время катастрофически уходило, а он хотел спасти хотя бы половину своих кораблей и просто не погибнуть по чьей-то глупости.

Такое положение вещей могло продлиться достаточно долго, но помог случай. Корабль чувствительно тряхнуло от тройного попадания, где-то заревела сирена. Силаев за долгую службу уже давно привык к таким тряскам и смог устоять на ногах, а полковник пошатнулся, сделав шаг в сторону. Рука его дернулась, палец на курке инстинктивно дрогнул, и грохнул выстрел.

Кто-то вскрикнул. Адмирал боковым зрением заметил, что полковник Гранд упал, раненный в плечо. Силаев, воспользовавшись случаем, в ту же секунду бросился к комитетчику. Прыжок – и Винсент сбил Чемберлена с ног. В следующее мгновение на агента КЕК набросились второй помощник адмирала и два младших офицера. После короткой борьбы пистолет оказался в руках Силаева, а комитетчик связан по рукам и ногам ремнями.

30

– Уходим! – повернувшись к экипажу, тут же приказал Силаев.

– Есть, сэр!

Старкрейсер получил еще несколько серьезных пробоин, и решение об уходе стало более чем своевременным.

– Сэр… на связи генерал Масатлан с крейсера «Священный ветер»… требует личной связи.

– Включай… – кивнул адмирал. – В чем дело, генерал?!

– Простите сэр, но, видно, не судьба мне уйти с вами…

– Что случилось?…

– У меня пробиты маршевые двигатели…

Адмирал зажмурился.

Что тут можно было сказать, Винсент не представлял. Говорить какие-то слова, утешать, убеждать… Зачем? Все всё и так понимают. Не повезло. Сегодня погибло уже столько народу, что гибель экипажа еще одного корабля его даже не трогала. Почти не трогала.

Взгляд Силаева упал на голограмму, в ней он увидел, что крейсер генерала Масатлана падает на планету… Более того, на экране он хорошо разглядел, что он не просто падает, а целенаправленно идет к ней, подрабатывая маневровыми двигателями…

– Что ты делаешь? – только и спросил Винсент, хотя уже догадался. Он сам поступил бы точно также, окажись в таких же условиях.

– Выполняю поставленную задачу, сэр, – улыбнулся генерал. – И… предназначение.

– Предназначение?

– Да, сэр. Недаром говорят, что название определяет судьбу корабля…

Адмирал все окончательно понял.

– Спасибо, Леон…

– Да не за что, сэр. В конце концов, не погибать же даром?…

– Родина тебя не забудет…

Пустые слова вылетели сами собой. Винсент сам поморщился, словно съел лимон. Он порадовался, что генерал не услышал их: его крейсер уже вошел в верхние слои атмосферы, антенны сразу же сгорели, и связь с ним пропала.

Космический хищник падал ярким метеором, разбрасывая вокруг обломки броневых пластин и отвалившихся надстроек, которые такими же яркими точками рассыпались во все стороны.

«Священный ветер» превратился в настоящий фейерверк в ночном небе, но основная масса корабля – то есть сотни тысяч тонн стали, – сохранилась. Казалось, как люди, так и чужие были заворожены этим редчайшим и весьма красивым зрелищем, отчего огневая активность значительно спала.

Взрыв.

На поверхности вздулся огромный купол от взрыва термоядерного реактора, на какое-то мгновение превратившего ночь в день. Сомневаться не приходилось, завод по производству стратегического продукта, находящийся не так уж и глубоко под землей, просто испарился, ибо воронка лишь от падения самого корабля составляла несколько километров в ширину и несколько сотен метров в глубину. А тут еще реактор сделал свое дело, многократно увеличив разрушения…

«Все равно что гигантская пуля с раскаленным сердечником из ядерного реактора», – подумал Винсент.

И если у кого-то еще оставались сомнения по поводу того, что завод уничтожен, то второй, еще более мощный взрыв их рассеял. Это взорвались склады с готовой взрывоопасной продукцией.

Ошеломленный произошедшим противник опомнился не сразу и не смог мгновенно среагировать. Эскадры, спешащие на помощь, также не могли изменить законов физики и немедленно включиться в погоню: инерция движения этого не позволила. Но оставались еще артиллерийские бастионы, и они уже изготовились к стрельбе, проводя последние расчеты и отстреливая тестовые снаряды.

– Приготовиться к прыжку…

Оператор обернулся на своего командира. Он хотел напомнить, что они находятся внутри звездной системы, сила тяготения ее объектов слишком велика, рассчитать их гравитационные взаимодействия и влияние на прыжок невозможно и неизвестно, где они очутятся после выхода, если вообще выйдут.

Но по глазам адмирала оператор понял: тот и сам все прекрасно знает, и раз отдал такой приказ, значит, на это есть серьезные причины. И причины эти – артиллерийские бастионы, мимо которых на этот раз никак не пройти.

– Есть, сэр… – ответил офицер, отвечающий за прыжковую подготовку. – Предпрыжковый отсчет пошел. Десять, девять…

31

Радость старшего магистра Аххара по поводу гибели варварского бомбардировщика, так и не сумевшего сбросить на стратегический завод ни одной бомбы, была велика, но лишь в самом начале. Потом его что-то насторожило, хотя ничто не предвещало беды.

Корабли быстро восстанавливались после получения электромагнитного импульса, вырубившего все компьютеры, и начинали добивать оставшиеся корабли варваров. Они успели подбить еще два, а вот с третьим случилась заминка. Посчитав, что он уже не жилец, его оставили в покое, а он вдруг направился к планете.

«Вот оно, то самое…» – понял Аххар, вспомнив нехорошие предчувствия.

Магистр приказал уничтожить его, но время оказалось упущено. Первые выстрелы прошли мимо, а дальше уже было бесполезно стрелять – корабль скрылся в атмосфере планеты.

Потом раздался двойной взрыв, означавший, что все кончено как для завода, так и для него лично. Свалить все на генерала не получится, тем более что сам убил его еще в самом начале. Кроме того, за все отвечает, прежде всего, магистр, значит, он и будет крайним в ответе перед императором.

Он даже не смог уничтожить варваров! Те ушли в прыжок рядом со звездой, понимая, что возмездие от бастионов неминуемо, а так есть хоть какой-то шанс на спасение.

С тяжелым вздохом магистр нащупал у себя на груди ритуальный кинжал. Аххар не собирался сносить такой позор и не менее унизительную казнь. Он сам осудит себя, вынесет приговор и приведет его в исполнение…

Старший магистр Гиссар, носивший высочайшую должность в Империи – советника императора, с раздражением откинулся на высокую спинку своего кресла. Он разбирал один из самых позорных случаев, какой только мог произойти, – успешный абордаж противника.

Сами по себе абордажи не представляли из себя что-то из ряда вон выходящее. Почти в каждой крупной битве варвары стремились захватить какое-нибудь судно Альянса. Надо признаться, им это довольно часто удавалось, и если они не могли его угнать, то наносили внутри настолько обширные разрушения, что кораблю требовались многие и многие месяцы на восстановление.

Недавно выяснилось: при таких «неудачных» абордажах люди оставляли сюрпризы, например, маяки, считывающие устройства и программы, которые отсылали накопленную информацию на какой-нибудь пролетевший мимо разведчик варваров или срывали работу главного компьютера в самый ответственный момент. В общем, с ними требовалось постоянно держать ухо востро.

К несчастью для Альянса, абордажи с их стороны не имели такого широкого распространения, да и люди защищали свои корабли гораздо отчаяннее и потому успешнее, чем расы Альянса.

Но разбирательство последнего случая носило отпечаток позора еще и потому, что абордажу подвергся старкрейсер! И не просто абордажу, а успешному абордажу! За всю войну такие вопиющие случаи можно было пересчитать по пальцам одной руки. Успокаивало лишь то, что всех абордажников уничтожили, все сто пятьдесят варваров.

«И две с лишним тысячи членов команды с нашей стороны», – вспомнил старший магистр, и его руки непроизвольно сжались в кулаки.

Конечно, столько народу убили не лично варвары из этого элитного отряда, а их роботы, взрывая шаттлы-пустышки, разгерметизируя отсеки, и так далее. Но от этого не становилось легче. Потери несопоставимые, особенно если учесть, что старкрейсер превратился в груду металлолома и на восстановление его боеспособности уйдет не меньше года. И это в то время, когда планировалась широкомасштабная наступательная операция и каждый корабль на счету.

– Проклятые варвары!

Не последнюю роль в таком большом сроке восстановления сыграла самоликвидация главного компьютера корабля, с которым сейчас разбиралась команда следователей.

«Кленер» переправили на ближайшую базу, где им и занялись дознаватели. Работать на месте, по меньшей мере, глупо, ведь варвары могли повторить атаку и добить корабль.

Магистр Гиссар приказал исследовать останки особенно тщательно, как только узнал, что варвары побывали слишком близко к системным блокам, и главное – разрушения оказались слишком большими для самоликвидационного заряда. Могло случиться всякое… именно поэтому магистр и отдал подобный приказ, несмотря на то, что все участники абордажа были уничтожены.

Прошло несколько недель. Специалисты собирали главный компьютер старкрейсера, а точнее то, что от него осталось, по мельчайшим фрагментам, размер которых зачастую не превышал размера ногтя, а также обследовали весь корабль.

Пока шло это восстановление, начала поступать все более удручающая информация. Варвары применили новейшую вирусную программу, направленную именно против системы самоликвидации. В вирусах варвары тоже разбирались весьма хорошо, каждый раз придумывая что-то новое, и зачастую с ними ничего не могли поделать антивирусные программы.

«Но что бы они ни придумали, все равно проиграют, – с удовлетворением подумал магистр. – Победа за нами!»

– Значит, они целенаправленно шли именно к главному компьютеру, а не к командному центру, как раньше, – сделал вывод магистр.

С тех пор он потерял покой. Он уже давно должен был сделать доклад в ставку верховного командования – самому императору, и инициировать внеочередную смену паролей «свой-чужой», но медлил. По прошлому опыту он знал, к каким последствиям и хаосу приводило подобное поспешное изменение паролей. Все требовалось согласовать со всеми членами Альянса, выдать новый код, внедрить его, а если во внедрении случались сбои, оно происходило не синхронно, и тогда из всех концов сообщества шло столько сообщений об обнаружении противника, что главные компьютеры сходили со своего электронного ума, обсчитывая их.

К «противнику» спешили эскадры, начиналась сумятица, и узнай о ней варвары, они не преминули бы ею воспользоваться и нанести удары по слабым местам. А последняя их тактика «Выжженных планет» могла обойтись Альянсу очень дорого.

Потому магистр ждал более конкретных результатов от следователей.

Раздался зуммер входной двери.

«А вот и он», – подумал магистр, увидев по терминалу, кто стоит перед его дверью.

– Входите.

– Разрешите войти, мой господин? – спросил полковник Каллиан, начальник следственного отдела.

– Проходи.

– Спасибо, мой господин.

– Что-то выяснили?

– Да, мой господин, потому и пришел сразу же, как только появились первые результаты, – кивнул полковник.

Следователь протянул магистру листок.

– Не тяни. Что там?

– Плохие новости, мой господин… не хватает одного из блоков главного компьютера.

– Какого именно? – холодея, спросил Гиссар.

– Того, что отвечает за опознавание кораблей, мой господин…

– О, духи Мира Мертвых!!!

С минуту советник императора просидел неподвижно, как статуя, обдумывая услышанное, лишь его ноздри вздымались.

«Спокойно… Все в норме… Варваров уничтожили, их шаттл разлетелся на мелкие кусочки, а значит, вместе с ним погибло все, что они утащили с собой», – думал Гиссар.

Но это утешение не помогало, и он дрожащей рукой нажал на кнопку аппарата связи, украшенного гербом. Старший магистр решил связаться с самим императором, который уже давно ждал его доклада.

Следователь без разрешения выскользнул за дверь, понимая, что предстоящий разговор не для его ушей, а магистр просто забыл выгнать его из-за расстройства нервов.

– Мой повелитель, – прошептал старший магистр, – случилось непоправимое…

– Я это и без тебя знаю!!! – раздался в ответ грозный рык.

– О чем вы, мой повелитель?…

– О чем я?!! О том, что всего полчаса назад разбомбили планету Ясиз!!!

Гиссар со свистом выдохнул. Он знал, что находилось на этой планете. И понял: варвары добрались до нее не без того самого украденного блока. А это означало, что за слишком медленную работу и несвоевременный доклад о своих подозрениях у него в скором времени появятся большие неприятности.

– Мой повелитель…

– Гиссар… я приказываю тебе догнать и уничтожить варваров…

«Так они после всего этого еще и уйти смогли?!» – ужаснулся магистр.

– …Возьми самый лучший флот и уничтожь их, где бы они ни были! Даже если они уйдут в Мир Мертвых, следуй за ними!

– Я все исполню, мой повелитель!

32

Этого дня генерал Эндрю Хауэр ждал целых пять месяцев. Он ждал этой ротации с того самого дня, как только его корабль – крейсер «Стилет» – заступил на боевое дежурство с эскадрой из пяти малых устаревших линкоров класса «мурена» в одном из отдаленных районов космоса, где только-только началась экспансия людей по заселению новой системы. Правительство всячески поощряло расселение людей на новых местах.

Сегодня он даже встал на целый час раньше, чем следовало. Впрочем, генерала можно было понять. Его отправили в дальний гарнизон защищать колонистов от разбушевавшихся и совсем потерявших страх пиратов в тот самый момент, когда стало ясно, что его жена беременна и ей предстоят нелегкие роды: сканирование показало пять эмбрионов-близнецов.

Он пытался отказаться от задания, как-то поменяться с теми, кому предстояло дежурить после него, но не удалось. Да и не следовало сыну адмирала так себя вести даже в таких ситуациях, иначе его действительно могли посчитать папенькиным сынком, а избавиться от этого ярлыка ему стоило больших трудов. А теперь он даже не знал, успеет ли к родам или нет. Для него это имело первостепенное значение, хотя многие его не понимали.

– Лейтенант Дрейк…

– Да, сэр? – обернулся оператор связи.

– Где там наш сменщик?

– Уже на подходе, сэр, – пряча улыбку, ответил лейтенант.

Проблему генерала знал даже самый последний юнга во всей эскадре. И если генерал в последнее время срывался и на кого-нибудь кричал, когда можно было просто отделаться приказом о наказании, то на это не особенно обращали внимание, тем более что потом генерал приносил извинения, если он действительно был не прав.

– Через три часа крейсер «Рапира» появится на радарах, сэр.

– Спасибо, лейтенант, – кивнул генерал. – Вызовите меня, как только они появятся.

– Так точно, сэр.

Три дня назад Хауэр получил письмо, в котором говорилось, что жена уже в роддоме и следовало поспешить, так как по прогнозам родить она должна была через две-две с половиной недели. А крейсеру требовалось именно эти самые две недели, чтобы добраться до базы приписки. Оставалось лишь радоваться, что крейсер под его командованием из новейшей серии и ходовые качества у него на высоте, в то время как линкорам нужны все три недели, чтобы добраться до порта приписки.

Но ждать он не собирался, и хотя это нарушение правил, Хауэр хотел оставить эскадру, чтобы скорей добраться до дома. Возможно, ему за это дадут выговор или даже выговор с занесением, что потом может помешать ему стать адмиралом, но генералу на такие мелочи, по крайней мере сейчас, было глубоко наплевать.

– Ну? – нетерпеливо спросил Эндрю, когда время, определенное лейтенантом, вышло и он, не вытерпев, сам пришел в командный центр. – Где они там копаются?

Вместо лейтенанта Дрейка, который повернулся, чтобы дать ответ, подал голос оператор радарного блока:

– На горизонте метки, сэр.

– Они или старатели?

– Так точно, сэр, это они.

– Подтверждаю, сэр, – заявил лейтенант Дрейк и пояснил: – Позывные совпадают, это крейсер «Рапира» генерала Ческо и пять линкоров эскадры сопровождения.

– Ну, наконец-то…

Хотя радоваться было еще рано. Следовало встретиться с коллегой и на словах по старой традиции передать все дела, так сказать, ввести в курс дела, что по-своему трудоемко.

Наконец показалась эскадра генерала Ческо. Крейсер «Рапира» – близнец корабля Хауэра «Стилет», впрочем, линкоры также не отличались большим разнообразием.

Линкоры остались чуть позади, а «Рапира» приблизился к «Стилету» на расстояние в один километр. Через несколько минут от прибывшего крейсера отстыковался челнок с генералом на борту и направился к «Стилету».

Всю процедуру по передаче дел генерал Хауэр знал наизусть. Он сам пять месяцев назад вот так же принимал дела у своего предшественника. Тогда это ему казалось торжественным, но сейчас всего лишь ненужным анахронизмом, пустой тратой драгоценного времени, когда можно все передать одним информационным пакетом. Просто нажал кнопку и вся пояснительная информация у коллеги-сменщика.

– Пойдемте, Бэри, примем дорогих гостей по высшему разряду, – скрывая раздражение, позвал генерал своего помощника и направился к шлюзовой камере.

– Конечно, сэр, – кивнул майор Нельсон.

Раздался легкий стук – это челнок причалил к борту корабля. Послышался свист воздуха, выравнивающий давление в переходном отсеке, открылся люк, и внутри показалась тучная фигура генерала Ческо со своей свитой.

– Добро пожаловать на борт «Стилета», – протянул руку Хауэр.

– Спасибо…

Специалисты меньшего ранга также нашли своих коллег и перездоровались. Генералы лишь представили друг другу своих помощников.

– Прошу следовать за мной…

Хауэр проводил гостей в кают-компанию, где уже все было готово. На столах стояли довольно изысканные блюда из продуктов, купленных у колонистов-фермеров. Начиная от свежих салатов и заканчивая целиком зажаренным до золотистой корочки поросенком с яблоком в пасти, стоявшим посреди стола и обложенным зеленью.

– О! Какая роскошь! – неподдельно изумился генерал Ческо, попробовав первые блюда. – Может, оставишь мне своего кока?!

– Ну уж нет, он мне самому нужен.

– Понимаю…

За торжественным обедом и разговорами Эндрю немного отвлекся от тяжелых мыслей, возможно именно потому, что его дежурство близилось к концу. Осталось лишь передать дела да ответить на различные вопросы сменщика, если тому будет что-то непонятно.

– А как себя ведут пираты? – спросил генерал Ческо, прожевывая кусок свинины и запивая его самогоном, который гнали все те же колонисты, выдавая его за ром. – Шалят?

– Понемногу, – кивнул Хауэр. – Но не особенно. За все то время, которое я находился здесь, не случилось ни одного серьезного столкновения. Лишь одно старательское судно разграбили. Но, в основном, стоит лишь приблизиться нашим катерам к местам, где они появляются, как их словно ветром сдувает. Даже скучно.

– Оно и понятно… А вы почему ничего не едите? Все так вкусно.

– Не хочется…

– Понимаю…

«И этот знает», – подумал Хауэр, заметив, как уголки губ генерала Ческо чуть дрогнули в намеке на улыбку. В ней не было ничего оскорбительного, даже наоборот, но Эндрю все равно это взбесило.

– Что ж, тогда не будем вас задерживать, – кивнул Ческо, вытирая рот салфеткой, давая понять, что обед можно считать законченным. – Пойдемте принимать дела.

Хауэр мысленно поблагодарил генерала Ческо за то, что тот не стал затягивать с приемом дел и процедура, грозившая растянуться часов на шесть-семь, закончилась через четыре часа. Никаких дополнительных вопросов не последовало, генерал лишь кивал, показывая, что все ясно.

– Желаю удачи, – произнес напоследок сменщик. – И быстро добраться…

– И вам всего наилучшего.

33

После того как челнок генерала Ческо отшвартовался от «Стилета», Эндрю Хауэр начал отдавать необходимые распоряжения, касающиеся отхода эскадры к месту приписки, намереваясь сократить время похода на целую неделю.

– Штурман, проложите курс.

– Есть, сэр.

– Лейтенант Дрейк, оповестите командиров линкоров, что мы выступаем.

– Есть, сэр.

– Штурман, курс проложен?

– Так точно, сэр.

Генерал Хауэр включил свой терминал и посмотрел на проложенный курс. Курс штурман проложил правильно, не подкопаться, но он Эндрю категорически не устраивал. Так как по нему, как и предписано, крейсер должен «подобрать» линкоры, стоящие сейчас на самых оживленных магистралях, постепенно заменяя их на вновь прибывшие, чтобы те одним своим присутствием заставляли пиратов обходить участки досягаемости линкоров десятой дорогой. И потом, уже все вместе, они должны отправиться домой, что генералу не очень нравилось. Для него это означало, что он должен плестись вместе со всеми три недели и даже дольше, потерять целый день на сбор своей флотилии.

– Это никуда не годится, капитан, – наконец выдавил генерал, ни на кого не глядя, после внутренней борьбы с самим собой.

С одной стороны на него давил устав, долг, приказ и наказание за невыполнение оного, с другой стороны… личные проблемы.

– Проложите новый курс, мы пойдем отдельно…

– Но, сэр!

– Выполняйте, капитан, проложите новый курс, – отрезал генерал.

– Есть, сэр.

– Лейтенант Дрейк…

– Да, сэр?

– Передайте всем, что линкоры будут возвращаться самостоятельно, назначаю за главного полковника Штайнберга.

– Есть, сэр.

Это было против правил, чтобы крейсер уходил без своей флотилии, но спорить сейчас с генералом себе дороже. Оставалось только гадать, каким наказанием для него это обернется.

«Поможет ему родство с адмиралом или нет?» – мимоходом подумал лейтенант, вызывая ближайший линкор «Кречет» под командованием полковника Штайнберга.

Тот очень удивился и потребовал разъяснений, поэтому генералу самому пришлось повторять приказ о передаче командования флотилией, дескать, пришел новый приказ и ему нужно срочно отправляться в путь, не задерживаясь ни на минуту.

На счет приказа ему, конечно же, никто не поверил, но все взяли под козырек.

– Штурман?

– Готово, сэр… – Капитан передал новый маршрут на терминал генерала.

– Хорошо. Полный вперед.

Когда «Стилет» набрал полный ход, генерал после долгого и изнурительного дня пошел отдыхать. Скорее по привычке, чем из необходимости, он включил терминал, выбрав закладку «фильмотека» и не глядя, выстучав произвольную комбинацию из четырех цифр, включил воспроизведение. После чего сбросил ботинки, расстегнул верхние пуговицы кителя и развалился на своей койке. Уже слипающимися от усталости глазами он уставился на монитор, демонстрирующий выбранный фильм.

На этот раз он случайно выбрал военный фильм под названием «Старкрейсер „Варяг“». В свое время это был один из любимейших его фильмов, и не только его, а всей Академии. Там разыгрывалось множество батальных сцен, никаких «соплей» и самый минимум любовных сюсюканий. Возможно, потому его и любили. Он и все его однокурсники только что повзрослели, и как всякий молодняк считали себя самыми крутыми, и вся эта возвышенная любовь-морковь им была откровенно до фени. По крайней мере, все должны были так думать.

Но сейчас ему уже исполнилось тридцать пять, и последний год он носил генеральские погоны и был одним из самых молодых генералов на Флоте. Хауэр знал, что за спиной у него шептались, дескать, папенька-адмирал помог, но в последнее время Эндрю не обращал на эти слухи никакого внимания. Даже если последнее и было верно, и отец действительно ему помог, он в этом, конечно же, никогда не признается. К тому же он никогда не стал бы генералом, если бы у него для этого действительно не было способностей, какие бы связи не задействовал отец. С этим на Флоте обстояло строго.

Уже совсем засыпая, Эндрю вдруг вспомнил своего однокурсника Рудгера Бьюзи. Тот однажды ни с того ни с сего заявил, что кадры боевых сражений в фильме самые что ни на есть документальные, он, дескать, дает голову на отсечение… Над ним, конечно же, все посмеялись и стали популярно объяснять, что технология компьютерной графики шагнула очень далеко и, можно нарисовать много чего такого, что от реального никак не отличишь.

Улыбался Хауэр над своим однокурсником уже во сне, только улыбка носила печать грусти. На следующий год после выпуска катер, на котором служил молодой лейтенант Бьюзи, сбили пираты торпедной атакой… Никто из команды не уцелел.

Проснулся Хауэр в холодном поту. Он рывком расстегнул китель и тяжело вдохнул полной грудью. Ему приснилось, что крейсер «Стилет» торпедирован и сильно пострадал. И что интересно, напали на него не пираты, а настоящие боевые корабли с незнакомыми очертаниями. Их торпеды подходили все ближе и ближе… Взрыв.

– С чего бы это вдруг? – глухо произнес Эндрю, рукой стирая пот со лба.

Взгляд его упал на терминал, по которому все еще шел фильм.

– Ну конечно… навеяло, – усмехнулся он. – А я уже подумал черт знает что…

Тем временем фильм подходил к концу, и на экране терминала разворачивалась финальная сцена под звуки торжественной музыки.

 Наверх, вы, товарищи! Все по местам!

 Последний парад наступает.

 Врагу не сдается наш гордый «Варяг»,

 Пощады никто не желает.

Старкрейсер «Варяг» отбивался от окутавшей его мошкары вражеской авиации. Уйти, как прочие оставшиеся целыми корабли, он не мог из-за пробитых маршевых двигателей, и, пользуясь этим, враги пошли на абордаж гигантского корабля. Многие десятки абордажных шаттлов впились в его крепкую броню своими челюстями-резаками и начали пробивать проходы для проникновения штурмовиков.

 Все вымпелы вьются, и цепи гремят,

 Наверх якоря поднимают.

 Готовьтеся к бою! Орудия в ряд

 На солнце зловеще сверкают.

 Свистит и гремит, и грохочет кругом,

 Гром пушек, шипенье снарядов.

 И стал наш бесстрашный и гордый «Варяг»

 Подобен кромешному аду…[2 - Русская народная песня. (Прим. авт.)]

«Варягу» предстояло стать трофеем неприятеля, но, по всей видимости, экипаж решил иначе. Ослепительный взрыв осветил черноту космоса термоядерной вспышкой реактора и всех, кто находился поблизости от эпицентра, раскидало в разные стороны или просто разнесло на атомы.

– Ч-черт… – выдохнул Эндрю.

Снова вспомнился нескладный однокурсник Рудгер. Очень уж реалистично грохнуло… слишком реалистично. Хауэр повидал много взрывов и даже настоящий взрыв реактора. Эти два взрыва были как братья близнецы.

– Этого не может быть…

«Просто компьютерная графика, – подумал Эндрю, словно пытаясь убедить в этом самого себя. – А что если все эти взрывы действительно реальны и ни о какой компьютерной графике просто и речи нет? Не может быть! Слишком уж невероятно».

Раздался звонок коммутатора, и генерал невольно вздрогнул.

– Да? – спросил он, нажав на кнопку соединения. Беспокоили с мостика.

– Говорит майор Нельсон, сэр. Требуется ваше решение…

– Сейчас буду, Бэри.

34

Хауэр быстро привел себя в порядок и вошел на капитанский мостик.

– Ну, что тут у вас стряслось, майор? – с ходу спросил генерал.

– Получен сигнал бедствия, сэр.

– От кого?

– От транспортного корабля, перевозящего грузы для колонистов. На него напали пираты, сейчас ведут преследование, и они его вскроют через несколько часов, как пить дать, сэр.

– Мы успеем?

– Если отправимся прямо сейчас, то наверно да, сэр.

На какую-то секунду Эндрю не захотелось ввязываться в драку: теперь это уже не его дело, лучше пройти мимо, дескать, пусть разбирается генерал Ческо. Но лишь на секунду. Подавив в себе этот приступ преступной слабости, он обреченно произнес:

– Ладно, давайте к грузовику.

– Есть, сэр.

Посыпались команды на изменение маршрута, тяги двигателей и через несколько секунд Хауэр почувствовал легкий крен с дифферентом и ускорение, по которому он определил, что задержка в пути составит не менее суток.

«Тут уж ничего не поделаешь, дорогая, – служба», – словно оправдываясь, подумал Хауэр, мысленно разведя руками.

Два часа ходу – и на радаре появились метки всех участников гонки: старого грузовика типа СМК-150 и четырех пиратских кораблей – перехватчиков. На несколько секунд показалось, будто пираты чуть приотстали, словно опешив, они никак не ожидали увидеть здесь аж целый крейсер, но потом снова пустились в погоню, решив довести свое гнусное дело до конца.

– А ребятки наглые, – глухо произнес генерал, наблюдая за действиями пиратов по радару. – Не робкого десятка…

Видеосканеры еще не справились с задачей, и визуально увидеть участников не представлялось возможным, тем не менее стало ясно, что пираты уже на дистанции прицельного огня и вот-вот грузовик будет сильно поврежден и не сможет продолжить гонку. Его возьмут на абордаж.

– Успеем до вскрытия?

– Не знаю, сэр, – честно признался майор Нельсон. – Во всяком случае, мы их точно не отпустим после такого.

– Прибавить ходу. Не нужно доводить дело до вскрытия.

– Есть, сэр.

Через несколько минут стало понятно, что крейсер едва-едва успевает отбить атаку пиратов и обезопасить грузовик от абордажа.

– Что это они задумали? – произнес генерал Хауэр, наблюдая на большом мониторе реальную картинку происходящего.

Вопрос относился к разряду риторических, поэтому ему никто не ответил.

Один из пиратских кораблей все же обездвижил грузовик под самым носом «Стилета» и принялся сближаться со своей жертвой, чтобы взять ее на абордаж.

– Они уже совсем обнаглели, подлецы! – в негодовании воскликнул Хауэр.

Мало того, что пираты не сделали ноги от одного лишь вида настоящего боевого корабля, способного разнести их одним залпом, не оставив и следа, они сами пошли в атаку. Три пиратских рейдера понеслись навстречу крейсеру с явно недружественными намерениями.

– Объявить по кораблю боевую тревогу! – приказал генерал.

– Есть, сэр, – кивнул майор и ударил по соответствующей кнопке.

Завыла сирена, противный звук которой перекрикивал автоматический голос, предупреждающий, что это не учебная, а самая настоящая боевая тревога.

– На что надеются эти паршивцы?! – в неподдельном изумлении воскликнул майор.

– Задержать нас до тех пор, пока один будет потрошить грузовик.

– Да мы же разнесем их в пыль одним залпом!

– Раз ломанулись на нас, значит, у них есть туз в рукаве, причем козырной. Не стоит недооценивать противника.

– Какие будут приказания, сэр? – несколько стушевался майор Нельсон.

– Пока работаем по стандартной схеме…

– Попробуем вызвать их?

– Попробуй.

Лейтенант Дрейк сделал всего одну попытку, и капитан пиратов тут же отозвался:

– На связи капитан Гарпун, с кем имею честь разговаривать?

«Ах ты, паршивец! У тебя еще и честь есть!» – изумился Хауэр.

Он хотел было произнести это в слух с самыми издевательскими нотками, какие только могли выдать его голосовые связки, но предпочел промолчать. Этот пират был довольно известной фигурой, и данное однажды слово держал, так что не стоило сразу накалять обстановку.

Хотя о чем с ним говорить – Эндрю понятия не имел. Тем не менее произнес:

– Генерал Хауэр, командир крейсера «Стилет». Именем Закона приказываю вам немедленно прекратить бесчинство и прекратить грабеж! Иначе я немедленно вас уничтожу. В ответ на вашу добровольную сдачу правосудию я гарантирую вам справедливый, беспристрастный и гуманный суд. Даю десять секунд на размышление.

– Ой-ой-ой! Я чуть в штаны не наделал, – съязвил пиратский командир, кривляясь и паясничая. И гораздо серьезнее добавил: – Что ж, попробуй… Меня как-то не греет провести десять лет на рудниках, приятель.

Одним движением Хауэр оборвал связь с явными отморозками.

– Майор, пушки готовы?

– Так точно, сэр!

– Огонь!

– Есть, сэр!

Но за секунду до залпа экраны словно запорошило снегом, картинка вдруг потеряла четкость, и пиратские корабли стали выглядеть, словно размазанные контуры. Грянул строенный залп из главных орудий, по одному на цель, высвобождающий мощь в сто раз большую, чем это было необходимо для уничтожения трех пиратских шхун.

– Результат? – чувствуя неладное, спросил генерал, хотя экраны уже приходили в свое нормальное состояние.

Предчувствия его не обманули.

– Мимо, сэр!!! – доложил майор.

Впрочем, генерал это уже и сам видел. Пиратские корабли остались невредимыми. Вместо того чтобы исчезнуть, превратившись в облако пыли, они продолжали свои маневры как ни в чем не бывало.

– Что это было за дерьмо?!

– Жесткие лучевые помехи, сэр! – тут же доложил лейтенант Дрейк.

– Откуда, черт возьми, у них такая аппаратура! – воскликнул Хауэр. – Впрочем, сейчас это неважно… Повторить залп.

– Есть, сэр.

Но и второй залп не дал результата. Пиратские корабли снова применили свое ноу-хау, и снаряды прошли мимо целей, так никого и не поразив.

А тем временем грузовое судно уже подверглось абордажу, и штурмовики наверняка бесчинствовали, гребя все, что могли унести. Это бесило Хауэра даже больше, чем пиратская новинка по сбою системы наведения. Как это он, командир столь грозного корабля, ничего не может поделать с горсткой пиратов, бесчинствующих у него на глазах.

– Пойти на сближение с атакованным судном. Раз не можем ничего сделать с этими ублюдками, срежем абордажника.

– Есть, сэр.

– Одновременно приготовьте третий залп. Стрелять по крайнему левому судну, чтобы им уже ничего не могло помочь!

Наводчики и рулевые принялись за работу, вводя новые данные в свои компьютеры.

Крейсер стал заваливаться на борт, чтобы встать на более удобную позицию и ювелирным огнем сбить абордажное судно из малокалиберных пушек, одновременно сопровождая стволами главного калибра выбранную жертву, чтобы по первому же приказу командира стереть в пыль один из неприятельских кораблей, даже если тот снова будет пользоваться системами помех.

35

Но не тут-то было. Увидев, что собрался сделать крейсер, пираты нагло перегородили ему дорогу, встав между сцепкой из двух кораблей и «Стилетом». Пришлось отменить залп из-за опасности попасть в грузовик.

– Что они делают, сволочи?

– Сэр?

– Торпедная атака! – доложил оператор радарного блока.

Впрочем, Хауэр уже и сам видел, что три пиратских рейдера спустили по одному длинному цилиндру торпеды.

– Заградительный огонь!

– Есть сэр!

«И откуда они их только берут? – недоуменно подумал Эндрю о торпедах. – Не сами же клепают… факт. Теперь еще эти системы электронных помех, о которых никто понятия не имеет, что они есть у пиратов. Неужто кто-то их снабжает из наших? Вот КЕК голову поломает над всем этим».

Сотня автоматических пушек зенитной артиллерии открыли бешеную стрельбу, посылая по десять тысяч снарядов в минуту каждая по надвигающейся угрозе, способной серьезно повредить корабль даже таких размеров, как «Стилет».

«Напорись на них линкор, могли бы и порвать», – подумал генерал в тот момент, когда первая торпеда, расчерченная десятью трассами снарядов, расцвела во вспышке разрыва.

– Что за черт?… – изумился майор. – Этого просто не может быть!

Генерал прекрасно понял, о чем говорил Бэри Нельсон. После взрыва первой торпеды остальные две вошли в режим рваного полета, и стало ясно, что торпеды эти не простые. Автоматические системы не успевали рассчитывать параметры движения торпед. Зенитные пушки отчаянно мазали по боеголовкам, метавшимся в огне, с поразительной проворностью обходя самые плотные участки огненной завесы. Они выбирали самые разряженные области и подбирались к крейсеру все ближе, буквально за секунду до того, как в области, где они только что были, становилось настолько тесно от снарядов, что они сбивали друг друга. Но это не имело никакого значения – торпед там уже не было.

– «Галилы», – прошептал Хауэр.

Это переходило уже все границы дозволенного. Против простых торпед они бы устояли на сто процентов, но против «галилов» – ни за что ручаться нельзя. И Эндрю в который раз подумал: хорошо, что на их месте не линкор, он был бы обречен.

– Вторая торпеда ликвидирована, – радостно доложил оператор, отвечающий за системы противоракетной обороны корабля и системы зенитной артиллерии.

– Давай противоракеты! – приказал генерал, видя, что третья торпеда уже совсем взбесилась: отбросив вторую ступень, она совершала такие быстрые маневры, что и глаз не всегда успевал засечь ее новое местонахождение после очередного рывка уклонения, казалось, она вот-вот врежется в крейсер.

– Противоракеты пущены!

Хауэр даже перестал дышать, наблюдая за тем, как от корабля, оставляя густой дымный след, одна за другой стартовали самонаводящиеся противоракеты и уходили навстречу торпеде.

– Дистанция подрыва…

Взрывы первых противоракет не принесли ожидаемого результата, «галил» просто обходил препятствия на безопасном для себя расстоянии. Но чем ближе был крейсер, тем меньше становилось расстояние между торпедой и преследующими противоракетами, подбиравшимися к цели все ближе и ближе.

– Ну-у-у!!! – загудело сразу несколько голосов в ожидании непоправимого.

Взрыв.

Сразу три противоракеты зажали торпеду с разных сторон и одновременно подорвали ее к чертовой матери. «Стилет» ощутимо тряхнуло ударной волной из-за слишком близкого взрыва, так что офицеры схватились за поручни, чтобы не вылететь из своих кресел.

– Торпедная атака отбита, сэр!

По залу прокатился вздох облегчения.

На различных экранах поползли строчки, оповещая комсостав о повреждениях систем. Но они оказались незначительны, поэтому решили не докладывать о них генералу, если тот сам не поинтересуется состоянием дел.

– Мы должны размазать этих сволочей! Майор, мы вышли на линию атаки?!

– Не совсем, сэр…

– В каком смысле?!

– Мы держим на мушке один из рейдеров пиратов, но абордажное судно во время всех наших танцев с торпедами успело закрыться грузовиком, и теперь оно вне поля…

– Ясно, тогда размажьте этот чертов рейдер, и будем думать дальше!

Снова громыхнул залп из трех стволов, но, зная о системе подавления, выстрелы происходили не синхронно. Сначала прозвучал первый выстрел, а за ним с задержкой в секунду – двойной. Снова сработала система, замутив экраны локаторов, но когда все встало на свои места, одного пиратского рейдера не хватало.

– Ну? – спросил генерал. – Мы его размазали или как?

– Так точно, сэр, размазали!

– Ну, наконец-то! Теперь давайте займемся остальными.

Но, увидев, что система глушения не такая уж и эффективная и один из кораблей бесславно погиб, пираты стали передвигаться более резво, и пушки главного калибра просто не успевали поворачиваться на нужный угол. Малые же номера также ничем помочь не могли, хотя и двигались гораздо быстрее: на них при стрельбе действовала все та же пиратская «глушилка».

– Безобразие, – проворчал Хауэр.

– У нас есть самолеты…

– Молодец, Бэри, пускай авиацию. Пусть всадят им в сопло по ракете.

– Конечно, сэр!

На нижней палубе «Стилета» на обоих бортах через минуту открылись по пять створок, и чрево крейсера покинуло десять легких самолетов «СМ-25», или «кречет», – все, что имелось на борту.

Покачав крыльями, словно птенцы перед первым полетом, они резко разошлись в разные стороны, чтобы, обогнув грузовик, открыть стрельбу по присосавшемуся паразиту. И вскоре пошли веерные очереди. Абордажник огрызался ответным огнем из самодельно приваренных пушек, но это ему не помогло, и после минутной перестрелки, когда «кречеты» пикировали над сцепкой кораблей, отстреливая очереди, пират не выдержал напара и отлепился.

Тем временем крейсер также не дремал и расстреливал оставшиеся два рейдера, но вот подбить их ему не удалось. Лишь одно пиратское судно получило повреждение от пушки третьего номера и, не задерживаясь, стало уходить прочь. Вслед за ним, решив больше напрасно не искушать судьбу, ушли остальные.

– Так-то лучше… – устало выдохнул Хауэр. – А то уже совсем страх потеряли, сволочи…

– Хоть одного подбили, – тем же тоном проговорил майор.

– Вот уж действительно, Бэри, позору было бы, – согласился генерал. – Особенно, если при этом они бы нас торпедировали. Но надо узнать, как дела у спасенных… Лейтенант Дрейк, свяжитесь с этим горе-грузовиком.

– Связь налажена, сэр.

И действительно, на экране появилось лицо капитана грузового корабля в засаленной фуражке и мятом кителе, что невольно вызвало у генерала, как и у всякого военного, некоторую брезгливость из-за такой неряшливости, пусть и гражданских… Тем не менее он спросил со всей учтивостью:

– Как у вас дела, капитан?

– Более или менее нормально, сэр…

– Много бед успели натворить пираты?

– Да сэр… они ворвались на корабль… убили четверых моих людей, которые держали оборону, сэр…

– Вы можете идти своим ходом? – с надеждой поинтересовался генерал.

– Увы, сэр… наши двигатели повреждены… требуется ремонт.

– Как быстро сможете отремонтироваться самостоятельно, если это вообще возможно?

– Увы, сэр, повреждения слишком обширны, и нам требуется помощь ремонтной бригады… Мы просим вас о защите на время их ожидания. Эти пираты оказались очень уж настойчивы…

«Проклятье!» – воскликнул про себя генерал.

Для него это означало, что ему придется проболтаться рядом с грузовиком до подхода эвакуатора или ремонтной базы, а это в любом случае слишком долго, два дня или даже все три. А ведь ему дорог каждый час.

Но тут ничего нельзя было поделать, он уже и так дважды нарушил инструкции. Хорошо, что в результате этих нарушений он спас грузовик, и наказания за эти провинности будут условными, но больше нарушать ничего нельзя, иначе можно, в конце концов, просто вылететь со службы, и тут уже ничье заступничество не поможет.

– Ничего, мы посторожим, чтобы вас никто не обидел, – с натянутой улыбкой заверил Эндрю.

– Спасибо, сэр!

– Не за что…

36

Как назло ремонтная бригада опоздала на целые сутки. Хауэр все же сумел удержать себя в руках и не накричать на командира калоши, тем более что тот в первую очередь принялся за ремонт крейсера, пострадавшего от столкновения с пиратами. Наконец все ремонтные работы закончились, и когда к месту происшествия прибыл полицейский катер, чтобы сменить «Стилет» по охране грузовика, генерал Хауэр посчитал возможным отчалить немедленно.

– Штурман, проложите курс…

– Так точно, сэр.

Зная настроение своего командира, капитан старался, как мог, и через пять минут маршрут оказался готов, хотя сам чувствовал, что генералу он очень не понравится. Так и оказалось.

– Что это такое капитан?

– Маршрут, сэр.

– А что это за крюк в два дня?! Что мы там забыли? Неужели нельзя спрямить, я же вижу, никаких препятствий здесь нет, чтобы делать лишних три точки поворота. Абсолютно чистое пространство, ходи не хочу…

– Дело в том, сэр, что эта область считается закрытой для передвижения транспортных средств, в том числе и боевых кораблей.

– Аномалии?

– Нет, сэр, слишком далеко…

– Тогда, может быть, там бесчинствуют вконец оборзевшие пираты?

– Непохоже, сэр. Как вы заметили, это совершенно пустое пространство…

– Тогда в чем проблема?

– Не знаю, сэр, расшифровок по этому поводу нет. Просто сказано, что без прямого разрешения Генерального штаба появляться в секторе 349-61-823 вдоль всего вектора «северо-восток» категорически запрещено. Потому я выбрал оптимальный маршрут из возможных.

– Черт бы побрал этих штабистов, – проворчал Хауэр. – Из-за этого глупого приказа мы потеряем лишних два дня… Мы и так уже болтаемся без движения трое суток… почти неделя… это слишком много. Слушай мой приказ, капитан: проложить оптимальный курс. Ты меня понял?

– Так точно, сэр…

Штурман склонился над своим терминалом, но через минуту выругался.

– В чем дело? – поинтересовался генерал.

– Простите сэр, системный сбой… или нет… я не понимаю.

– Да что там у тебя?!

– Посмотрите сами, сэр…

Эндрю включил свой терминал и увидел, как на мониторе одна за другой вспыхивали линии разрешенных маршрутов, и что интересно, все маршруты, так или иначе, огибали запретную зону. Но он все же не понимал, почему нет прямого указания на запрет.

– Что за дела?

– Это началось после того, как я попытался проложить прямой маршрут через запрещенную область, сэр.

– Какая-то программа предупреждения?

– Возможно, сэр, но никаких предостерегающих надписей я не видел.

– Перезагрузите компьютер и снова проложите курс.

– Так точно, сэр.

После перезагрузки штурманского компьютера больше таких сбоев не случилось, и капитан смог проложить маршрут в соответствии с приказом генерала, хотя в глубине души он чувствовал, что делать этого не стоит.

– Готово, сэр.

– Ну вот, так-то лучше. Майор…

– Да, сэр?

– Мы отправляемся.

– Так точно, сэр.

Крейсер «Стилет» разогнался и, включив маршевые движки, пошел домой через закрытую для хода судов область. Через четыре дня пути корабль вошел в запретную область, и капитан, как заметил Хауэр, стал сильно нервничать, постоянно сверялся с маршрутом, запрашивал соседние блоки управления на предмет неисправностей, но все шло нормально.

– Да не тушуйся ты так, капитан, – не выдержал этого нервозного поведения штурмана генерал, чувствуя, что и ему самому передается неуверенность подчиненного.

– Извините, сэр…

– Все будет нормально. Мы же не идем через всю область, а лишь чиркнем по ее краю, никто и не заметит.

– Да, сэр. Конечно…

Но сказать по правде, Эндрю сам начал чувствовать какое-то растущее беспокойство. Сначала он это списывал то на нервного капитана, заразившего его этим самым беспокойством, то на чувство долга, так как он нарушил инструкции. Но через какое-то время понял, что ничего подобного. Просто эта закрытая зона сама по себе была странной вещью. Ну зачем ее закрывать для полетов?

Вдруг генерал почувствовал тошноту и сильное головокружение, чего с ним раньше никогда не случалось. Он хотел передать командование своему заместителю, майору Нельсону, а самому сходить в лазарет, чтобы док осмотрел его и выписал таблетки, но тут увидел, что и майор согнулся в три погибели и что-то хрипит, как и все остальные члены экипажа. У всех без исключения возникли одни и те же симптомы.

«Что за черт?! – успел подумать генерал. – Во что мы влипли?»

И буквально через десять секунд после начала своеобразной эпидемии, капитанский мостик погрузился в темноту. Эндрю даже не сразу понял, то ли он ослеп, то ли просто вырубились все системы жизнеобеспечения. Но тогда почему не включаются резервные источники питания?

37

Ответить на все эти и другие вопросы генерал просто не смог из-за потери сознания. Когда он очнулся, все вновь работало почти как обычно. Только некоторые мониторы показывали сплошную муть, как ТВ-терминал, не способный поймать видеосигнал из-за жутких помех.

– Что, черт возьми, произошло?…

Вокруг раздались легкие стоны приходящих в сознание людей. У кого-то не выдержал желудок или мочевой пузырь с соответствующим выходом внутренних субстанций наружу, так что запах стоял еще тот. Благо вентиляторы своевременно заработали в полную силу, и наслаждаться неописуемым амбре долго не пришлось.

– Майор, вы целы?

– Так точно… командир… зря я газировочки выпил, – грустно усмехнулся тот, вставая с пола и вытирая рот. – Но что произошло?

– Это я и хочу узнать, – выдавил Хауэр, все больше понимая, что все летит к чертям и он ввязался во что-то, во что ввязываться никак не следовало. – Как системы корабля?

– В порядке, сэр, – посмотрев на тактический экран, сказал майор Нельсон. – Есть небольшие повреждения систем бортового компьютера, сейчас идет самовосстановление.

– Что ж, это уже лучше. Внешние повреждения? Может, в нас блуждающий метеор врезался?

– Внешних повреждений не зафиксировано, сэр. И к тому же такие метеоры разносят корабли на гайки.

– Тогда я ничего не понимаю… У кого-нибудь есть соображения? Почему и чем нас вырубило?

– Сэр…

– Слушаю вас, лейтенант Дрейк, – ободряюще кивнул генерал Хауэр.

– Сэр, это очень смелая версия, но я могу предположить, что мы попали под жесткое облучение рентгеновского характера. Ничего другого я представить не могу.

– Кто-то нас атаковал?

– Не похоже, сэр.

– Тогда что это за облучение?

– Направленный информационный луч, сэр. Очень мощный, сэр.

– Вы имеете ввиду, лейтенант, что это направленный сигнал связи?

– Так точно, сэр. Что-то вроде наших лазерных лучей прямой связи, когда кто-то не хочет, чтобы его не только не подслушали, – связь, как правило, закодированная, – а даже не знали, что такая связь вообще происходит.

– Лейтенант, вы хоть понимаете, какого размера должен быть луч в поперечнике и какова его мощность, чтобы вырубить наш крейсер?!

– Представляю, сэр. Километров сто в диаметре. Может даже больше…

Кто-то присвистнул. Такой луч можно сгенерировать только большими орбитальными станциями в количестве не менее десяти штук с огромными тарелочными антеннами и мощным синхронизирующим компьютером. Другое дело, что никто даже представить себе не мог, кому потребовалось столько мороки со столь мощным оборудованием, тем более что любую информацию во все пределы республики можно было послать и менее мощным средством связи, хотя бы таким, какое стоит на самом обычном корабле. Так что можно понять свистуна, и никто бы не поверил в такую версию.

– Даже если это так, то мы пробыли бы в этом луче не более триллионной доли секунды… если не миллисекунды. Этого недостаточно, чтобы нас вот так вздрючило.

– Простите, сэр, – не согласился лейтенант, – это смотря под каким углом мы вошли в луч.

– То есть мы прошли какое-то время вдоль и внутри него, чтобы этого времени хватило вывести из строя все наши системы?

– Именно так, сэр. Я даже могу сделать приблизительные расчеты мощности и направления сигнала…

Генерал не нашел ничего лучшего, как кивнуть. Лейтенант принял это за знак согласия и принялся рассчитывать параметры, да так рьяно, что Эндрю даже не стал его останавливать. Через десять минут все было готово.

– Вот, сэр, – протянул лейтенант Дрейк свои расчеты генералу.

Брови на лбу генерала удивленно взлетели вверх, он даже спросил:

– Вы ничего не напутали?

– Смею надеяться, нет, сэр. Хочу добавить, что мы были рядом с источником. Район источника обозначен как исследовательская станция…

– Но тогда из этого следует, что…

У Эндрю даже не хватило духу воспроизвести словами то, что рассчитал лейтенант связи.

– Да сэр, кто-то послал мощный сигнал практически из ниоткуда в никуда. В мою теорию как раз хорошо укладывается эта область, закрытая для полетов. Она создана именно для того, чтобы никто не смог случайно попасть под облучение и исказить сигнал. Но мы попали.

– Допустим, вы правы, лейтенант, – хрипло проговорил Эндрю Хауэр, – но зачем кому-то такие сложности?

– Чтобы его никто не смог перехватить. Этот луч попадет на приемник таким слабым, что его едва смогу принять.

Хауэр попытался представить то расстояние, которое, судя по мощности, должен преодолеть сигнал, и, откровенно говоря, у него ничего не получилось. Такое расстояние он просто не мог вообразить, а точнее, его плохо воспринимало сознание.

«А если лейтенант прав, то кто посылает сигналы? – вдруг подумал генерал. – Пираты? Нет… область закрыта Генеральным штабом…»

О выводах, напрашивающихся сами собой, Хауэр даже думать не хотел. Ведь если есть передатчик, то должен быть и приемник. Тогда кто, а главное, с кем связывается? Тут наверняка замешано КЕК, а с КЕК шутки плохи.

«И что мне теперь делать?!» – с какими-то незнакомыми для себя нотками подумал Хауэр. В гамму чувств вошло недоумение, отчаяние и липкий страх от непонятности ситуации.

Генерал скомкал листочек с расчетами лейтенанта и осмотрел присутствующих тяжелым взглядом, а потом также глухо проговорил, чтобы до всех в полной мере дошел смысл сказанного:

– Господа офицеры… то, что с нами произошло, в высшей степени непонятно, а, как известно, непонятное – сосед опасного, потому я предлагаю всем молчать о произошедшем. Я ясно выразился?

Экипаж несмело стал кивать головами, они тоже поняли, что попали туда, куда попадать совершенно не следовало. Ну, а что это случилось по вине командира, и они тут совершенно ни при чем, по сути своей ничего не меняло, ведь они свидетели… много знавшие и видевшие свидетели.

– Майор, занесите в бортовой журнал запись о сбое бортового компьютера в результате…

Хауэр не мог придумать убедительную причину, в такой момент в голову ничего не приходило, но ее подсказал Бэри Нельсон:

– В результате скачка напряжения в генераторе.

– Да, в результате скачка напряжения, – ухватился за предложение генерал. – Обо всем остальном ни слова. Всю другую информацию также подправить. Вам ясно, майор?

– Конечно, сэр.

– Хорошо. Капитан, проложите курс. Нам нужно поспешить выбраться отсюда…

– Есть, сэр…

38

Дальнейший путь крейсер «Стилет» провел без происшествий. Все документы об этом случае чуток подправили, а с командой провели соответствующую беседу «для разъяснения происшествия во избежание паники», но на душе у генерала все равно оставалось погано.

Рано или поздно им заинтересуются комитетчики. Как известно, на кораблях Флота всегда есть представители Комитета Единого Контроля, занимающие самые мелкие должности, вплоть до рядового матроса. И Эндрю прекрасно понимал, что вычислить этого агента ему не под силу.

«Если это КЕК, то они все равно узнают, – обреченно подумал Хауэр. Он даже хотел по прибытии на базу пойти покаяться в содеянном в соответствующем отделе. Но, как любой нашкодивший человек, он подумал о том, зачем лезть в петлю самому, авось все обойдется? Потому он мысленно махнул рукой: – Да пошли они…»

Такси въехало в город и тут же попало в затяжную пробку.

– Что там такое? – недовольно спросил Хауэр у водителя.

– Авария, сэр, – пожал плечами таксист. – Обычное дело в это время дня…

Генерал кивнул. Ничего другое не смогло бы создать пробку, только авария, ну а подробности ему не нужны.

– Выбраться из пробки можешь?

– Нет, сэр, – ответил водитель. – Нас уже зажали.

Эндрю снова кивнул. От нечего делать он включил ТВ-терминал, вмонтированный в подголовник переднего сиденья. На различных каналах шли всякие шоу, по мнению Эндрю, одебиливающие население, сериалы, новости.

На одном из новостных каналов генерал задержался. Показывали скандально известную журналистку республиканского масштаба Шарлотту Кассель, прославившуюся разоблачительными материалами по поводу коррупции в высших эшелонах власти, политических и промышленных кругах, но тематика, которую сейчас слушал Эндрю, имела весьма отдаленное отношение к финансам.

Возможно, Эндрю и задержался бы на канале, так как по терминалу показывали детей в пеленках, а это оказалось созвучно его мыслям, ибо он ехал в роддом к своей жене.

Неожиданно таксист оживился и, поглядывая через зеркало заднего вида, сказал:

– Слышали, сэр, на нее недавно покушение было… по крайней мере, она сама так говорит.

– На кого? – не сразу понял генерал.

– На Шарлотту! Видимо, залезла совсем уж глубоко в чей-то карман!

– Что ж, этого следовало ожидать… – безразличным тоном ответил Хауэр, давая понять, что не склонен к задушевным разговорам.

Таксист все правильно понял и отвернулся.

Хауэр включил звук погромче.

– …Не правда ли странно, что в последнее время, а точнее в последние сорок-пятьдесят лет появляется столько близнецов? – спросила Шарлотта у своего собеседника, старичка с седой козлиной бородкой. – Чем вы могли бы объяснить такое прямо-таки кроличье воспроизводство? И ведь не просто близняшек в количестве двух-трех карапузов, а аж по пять-шесть! Что вы скажете на это, профессор Броменталь?

– Ну, кх-м… существует множество факторов… начиная от…

– Например?

– Ну, кх-м… например… эволюционные, – выдал профессор.

– Что вы этим хотите сказать?

– Ну, кх-м… человеческая природа очень загадочна. Не секрет, что нас очень мало, и возможно запустился механизм воспроизведения человеческих особей до количества, которое гарантирует сохранение человеческой расы в условиях, когда может случиться какой-нибудь катаклизм, способный поставить человечество на грань вымирания…

Хауэр встряхнул головой. Из всего сказанного профессором он понял не больше десятой части. Видимо, журналистка также мало что разобрала из сказанного профессором и сидела с округлившимися глазами. Наконец, она пришла в себя и, остановив словоизлияние не на шутку разошедшегося профессора, спросила:

– То есть вы считаете, существует какое-то общее сознание, я бы даже сказала, сознание высшего порядка, которое каким-то образом объединяет человеческую сущность и контролирует наше воспроизводство?!

– Ну, кх-м… – стушевался профессор Броменталь, – можно и так сказать… Ведь как-то получается так, что мальчиков и девочек рождается примерно равное количество. Почему, например, не одних мальчиков или наоборот – девочек…

– Ну ладно, господин профессор… оставим все эти тонкие материи в покое. Какие же еще существуют факторы? Взять хотя бы то, что срок беременности сократился более чем на месяц, а то и на два!

– Ну, кх-м… их много, мисс… но все их можно объединить как биологические… Человек попал на чужую планету с другими электромагнитными свойствами, гравитацией и много чего еще. Человек стал приспосабливаться к новым условиям, и в совокупности таких причин или даже как побочный эффект приспособления, его геном мог дать вот такой своеобразный сдвиг в плане сокращения сроков беременности и увеличения потомства…

– А что вы скажете на то, если этот сдвиг был намеренным?

– Кх-м, что вы имеете в виду? – стушевался профессор.

– Только то, что сказала, профессор. Кто-то взял и за короткое время вживил нам дополнительные гены! И природа тут вовсе даже ни при чем! – С торжествующей улыбкой журналистка повернулась к объективу и продолжила: – Господа телезрители, у меня есть неопровержимые доказательства того, что над всеми нами провели ужасающий эксперимент точно на каких-то подопытных…

Экран вдруг накрыло сетью помех. В течение минуты изображение то портилось, то восстанавливалось, звук хрипел, так что не разобрать ни слова или вообще пропадал. Вскоре экран застелила непроглядная муть, и появилась надпись: «Приносим извинения за неполадки».

– Что за дела?! – невольно вырвалось у Эндрю. Он переключился на другие каналы, но там все оставалось в норме, только некоторые из них лишь чуть-чуть фонили помехами.

Хауэру это сказало многое. Такое могло произойти только по одной причине: кто-то глушит частоту, и при этом страдают другие каналы с близким частотным диапазоном.

– Сэр, мы на месте, – обернулся таксист. – С вас тридцать монет.

Генерал удивленно оглянулся. За просмотром передачи он и не заметил, как такси вырвалось из пробок и прибыло к месту назначению. Эндрю вставил расчетную карточку в приемник и подтвердил оплату таксисту.

– Спасибо, сэр.

Все посторонние мысли тут же вылетели из головы, ведь он так ждал этого момента. Он выбрался из машины и вбежал по ступенькам в новенький роддом. В последнее время роддома, ясли, детские сады и школы росли как грибы после дождя.

Медсестра зарегистрировала его, выдала комплект одноразового одеяния, в том числе длинный халат, шапочку и бахилы на обувь. Надев все это, он поспешил в палату, где в настоящее время пребывала его жена Элиша.

Хауэр остановился перед дверью, взялся за ручку, чтобы открыть ее и войти в палату с букетом цветов, но задержался, через окошечко наблюдая, как Элиша кормит одного из младенцев, которых было пятеро, и они лежали рядком поперек одной кроватки.

Прибыв в свой порт, он уже знал, что опоздал, но роды, к счастью, прошли успешно. На мгновение вспомнив оборванную программу Шарлотты, он подумал, что такое количество новорожденных действительно неправильно. Но, выбросив эту мысль из головы, как и ту, что им вдвоем придется изрядно повозиться с детьми, он повернул ручку и осторожно открыл дверь, чтобы не напугать малышей.

– Здравствуй, дорогая, а вот и я!

39

Капитан Римбау спешил с докладом к своему непосредственному начальнику, руководителю Четвертого отдела КЕК полковнику Коннели. Проскочив мимо секретарши, которая – капитан знал это доподлинно, – предпочитала любовь одного с ней пола, и поэтому тратить на нее время просто бессмысленно, он постучал в дверь.

– Разрешите, сэр?

– Входи…

Полковник Коннели, развалившись в кресле, нажал на кнопку под столешницей, разблокировав замок двери. Одновременно он захлопнул папку с документами, которые только что просматривал, и указал на стул, стоящий напротив, тем самым приглашая посетителя сесть.

– Что у тебя?

– Спасибо, сэр… Я по поводу журналистки, сэр, – напомнил капитан. – Вы сами приказали зайти, как только операция завершится.

– Ну да, было такое. Ну и как?

– Мы заглушили эфир, сэр. Только…

– Что?

– Не слишком ли грубо, сэр?

– Грубо, – согласился полковник. – Но ничего другого нам уже не оставалось. Проморгали мы ее материал, проморгали…

– Но не лучше ли было пропустить материал, чем таким способом остановить передачу, вызвав тем самым кривотолки в наш адрес? Согласитесь сэр, очень уж показательно остановлен эфир.

– Согласен, но не совсем. Пропускать его мы никак не могли. В конце концов, никто не узнал, что именно она хотела сказать, может быть догадались, но точно никто ничего не знает. К тому же многие передачи прерываются таким же вот образом, а если мы создадим соответствующий фон и будем глушить другие программы, пустив слух о странной атмосферной аномалии, искажающей сигналы, то вскоре все сочтут это как невероятное совпадение и забудут. Вот и все.

– Понятно, сэр. Но с ней надо что-то делать.

– Что? – усмехнулся полковник.

– Может ее – того?

– А вот это действительно слишком грубо. Этого мы делать не будем. К тому же ее смертью может заинтересоваться Седьмой отдел, а с внутренним надзором нам связываться совсем ни к чему. Тамошние ребята не зря свой хлеб жуют, могут выйти на нас и спросить, что это мы, Служба охраны президента, взяли на себя функцию Первого отдела по ликвидации без суда и следствия? Еще и нас самих могут в Первый отдел определить. Нам это надо?

– Н-нет, – нервно мотнул головой капитан. Стать клиентом чистильщиков ему не хотелось.

– Вот и я про то. Просто отыщите материалы и заразите вирусом. Пускай эти вирусы вообще сожрут половину ее базы данных или даже всю базу… так естественней будет. Чтобы она не смогла повторить эфир. Ну, и отыскать копии материала не забудьте, они не должны пройти в Сеть.

– Сделаем, сэр.

– Да… найдите все источники, откуда она взяла информацию, и тоже подчистите их. Надо также устроить шум по этой тематике с упором на традиционную версию про условия планеты и прочие мутации… в общем про то, что там болтал этот козлинобородый Броменталь.

– Конечно, господин полковник, развернем.

– И все-таки, как она умно сделала, а! – неподдельно восхитился полковник. – Мы до самого последнего момента думали, будто она выпустит в эфир очередную серию про Генриха Гейтца… жулик тот еще. Стерва!

Капитан лишь согласно кивнул головой. Действительно, серьезная промашка. Но и они все-таки не всесильны, и многое проходит мимо них, тут уж ничего не поделаешь. Но теперь она точно будет в их списке контроля одной из первых.

– Ну что же, по этому вопросу, пожалуй, все?

– Так точно, сэр.

– А по остальным?

– Да ничего особенного, сэр, – ответил капитан и протянул папку с бумагами. – Вот свежие оперативные сводки.

Полковник взял документы и бегло просмотрел их, перелистнув страницы так, словно какой-то не слишком интересный журнал. Здесь имелись данные как непосредственно касающиеся Четвертого отдела, так и те, которые удалось собрать по другим отделам через своих агентов, внедренных напрямую или уже завербованных в параллельных службах КЕК. Между ними было негласное соперничество, и отделы, кроме своих прямых обязанностей, согласно Уложению, занимались всем остальным, что их не очень-то и касалось.

– Если у тебя все, то у меня – нет.

– Что вы этим хотите сказать, господин полковник? – напрягся капитан Римбау.

– Кто-то исказил наш сигнал до такой степени, что получатели ничего не разобрали из полученного пакета и попросили повторить.

Капитан понимающе кивнул. Несколько дней назад пришел сигнал, что прибывает семнадцать кораблей, и нужно провести соответствующие мероприятия. А точнее, внеплановые учения аналогичными силами неподалеку от Аномальной зоны, якобы для устрашения зарвавшихся пиратов.

Поврежденный сигнал содержал ответ, что все будет исполнено в лучшем виде. Министр обороны уже подписал соответствующее решение, и его вскоре утвердит президент.

– Повторили, сэр?

– Повторим со дня на день. Только проверим маршрут…

– А чем вызвано искажение?

– Неизвестно. Может быть, гуляющий астероид или еще какая напасть…

– Корабль, сэр?

– Возможно, – кивнул полковник Коннели. – Вот тебе и предстоит во всем этом разобраться. Выясни, был ли это корабль или астероид. И если корабль, то чей, наш или независимых пиратов. Ясно?

– Так точно, сэр. Как поступить с теми, если это был все же корабль?

– Для начала нужно их еще найти. Вот когда найдешь и мы выясним, кто конкретно встал на пути сигнала, вот тогда и решим.

Капитан кивнул. Найти виновника с их возможностями не так-то просто. Нужно запрашивать Управление диспетчерской службы Флота, а это непременно вызовет интерес у Десятого отдела, и он обязательно поинтересуется, что нужно коллегам из Четвертого в их вотчине?

«Значит, придется действовать негласно», – понял Римбау. Так как Десятый отдел оставался самым сложным для внедрения агентов, их там всего раз-два и обчелся. Сразу задействовать их для разработки вопроса с еще не определенным статусом важности представлялось по меньшей мере глупо, в конце концов, это действительно мог быть обычный гуляющий метеор.

– Ясно, сэр…

– Тогда иди, выполняй.

– Есть, сэр.

40

Задание шефа капитан Римбау решил не откладывать в долгий ящик и, как только оказался в своем кабинете, вызвал к себе доверенного оперативника, которому можно было поручить деликатное дело и который точно не сбрасывает информацию в контрольный Второй отдел, в подчинении которого находился Первый отдел.

– Вызывали, сэр? – плотно прикрыв за собой дверь, спросил лейтенант Фейц.

– Вызывал, Томас.

Лейтенант прошел в глубь небольшого кабинета и уселся на одно из кресел у стены. Садиться в глубокое кресло напротив начальника он почему-то старательно избегал.

– Томас, у тебя сейчас много дел? – спросил капитан, сделав ударение на последнее слово.

– Не особенно, сэр. Так, по мелочам… – ответил Фейц, поняв все правильно.

Четвертый отдел уже давно вышел за рамки своих прямых обязанностей, и лейтенант Фейц один из немногих агентов из числа местных уроженцев, кто занимался посторонними делами по службе. Римбау же, также родившийся в республике Фрайдум, был потомком засланных сюда агентов и знал все об Основной ветви – Новоземной Федерации – и идущей там войне и всей душой старался сделать для своей родины все возможное.

– Понятно…

– Новое задание, сэр?

– Да. Ты не знаешь, есть у нас кто-нибудь в Управлении диспетчерской службы Флота?

– Нет, сэр, – почти не думая, ответил лейтенант. – Эту структуру курируют червонцы.

– Да я знаю, силенок тягаться с ними у нас действительно пока маловато, но придется. И придется тебе.

– Что надо сделать?

– Да по сути не так уж и много. Нужно узнать, кто был в определенное время в определенном месте, – с этими словами капитан передал лейтенанту листочек с цифрами.

– Ясно… – кивнул лейтенант.

– Хотя может так статься, что там пролетал безобидный астероид. А может, пираты по каким-то своим делам пробегали.

– И это ясно. Я так понимаю, нам нужно достать информацию именно в Управлении?

– Желательно.

– Тогда, я думаю, мы не будем мудрить и играть в сложные комбинации.

– Что ты хочешь этим сказать, Томас?

– Просто пойду и возьму, – улыбнулся лейтенант Фейц. – Нужна лишь небольшая техническая поддержка из серии «007». У нас есть какое-нибудь удостоверение Десятого отдела?

– Сделаем.

Управление диспетчерской Флота находилось всего в паре кварталов от главной штаб-квартиры Комитета Единого Контроля, и лейтенант Фейц, получив подлинные корочки агента Десятого отдела, пешком добрался до высотного здания.

С видом человека, который здесь работает, то есть с пренебрежительно-скучающей миной, он вошел в вестибюль и, не обратив на охранника никакого внимания, прошел дальше. Правда, для этого безмятежного входа пришлось сильно поработать программистам-хакерам, чтобы следящая система Управления приняла его за своего. Но вот большего хакеры сделать не смогли, так что информацию придется добывать по старинке – оперативной разработкой какого-нибудь служащего или банальным воровством. Но это уже дело техники.

– Придержите лифт! – крикнул Томас, видя, что дверцы подъемного устройства, внутри которого была только одна девушка, стали закрываться.

Девушка откликнулась и просунула в проем руку. Сработали фотодатчики, и дверцы стали вновь раскрываться.

– Спасибо, – поблагодарил лейтенант, забегая в кабинку и нажимая кнопку нужного этажа.

– Да не за что… Вы новенький?

– С чего вы решили? – внутренне насупился Томас, внешне сохраняя радушное выражение лица.

– У меня хорошая память на лица.

– Ну, здесь работает без малого три тысячи человек, мисс.

– И, тем не менее, я точно могу сказать, я вас здесь раньше никогда не видела.

– Ладно, вы меня раскусили, – признался Фейц. – Второй день на службе.

– Куда путь держите?

Томас показал на нагрудную карточку, на ней значилось, что он из курьерской службы.

– Хорст, – представился лейтенант Фейц и протянул руку. – Хорст Бишоп из службы доставки, иду за посылкой…

– Кики Эстрадер…

– Очень приятно, – улыбнулся Томас самой обаятельной улыбкой, какую только смог отыскать в своей коллекции.

Дверцы лифта, наконец, открылись, и парочка вышла наружу. Фейц быстро направился якобы по своим делам. Он проходил по коридору, отыскивая нужный ему отдел. Найдя его, он поспешил в туалет, чтобы там перевоплотиться уже в агента Десятого отдела. Можно было сразу войти под необходимой личиной, но тогда существовала вероятность напороться на настоящего агента Десятого отдела, которых здесь наверняка пруд пруди, и тогда последствия могли быть самыми непредсказуемыми. А к курьеру и вопросов меньше.

Запершись в кабинке, он сменил мешковатый комбинезон курьера на строгий костюм и нацепил новую нагрудную карточку, после чего вышел из туалета и направился в операционный центр, где хранились все отчеты командиров кораблей, пути их следования и многое другое.

«Сто тысяч чертей!» – воскликнул про себя лейтенант Фейц, открыв нужную дверь и сразу же ее закрыв, чтобы главный инженер его не увидел. Ибо главным инженером работала не кто иная, как Кики Эстрадер.

– Проклятье… бывает же такое…

Томас быстро соображал, что можно предпринять в этих условиях. По плану он должен войти, показать свое удостоверение и потребовать необходимую информацию, не объясняя, зачем ему это нужно, так обычно действовали все люди КЕК. Но теперь все рушилось из-за нелепой случайности.

Лейтенант быстрым шагом помчался обратно в туалет, снова облачился в комбинезон курьера, но вот что делать дальше – он по-прежнему не представлял. В голову приходила мысль отменить выполнение задания, чтобы, с учетом новых обстоятельств, его мог продолжить кто-нибудь другой. Но в том-то и дело, ведь все придется начать сначала, и где вероятность, что все пройдет так же гладко и нового внедрения не заметят.

Оставался еще вариант повторного захода на следующий день, когда Кики сменит другой оператор, но и здесь его могло ждать множество подводных камней. Например, его могли узнать, или служба безопасности что-то заподозрить, или просто сменить шифрующие коды, и он тогда со своим устаревшим удостоверением вмиг провалится.

– Нет, я сделаю все и сейчас, – приказал себе Томас и вновь вышел из туалета, держа под мышкой пакет с костюмом, выдавая его за посылку.

Вот эта самая дверь. Теперь он открыл ее, точно зная, что будет делать. Возможностей у него немного, но кое-что все же имелось.

– О, Кики, привет! – притворяясь удивленным, воскликнул лейтенант, прямо-таки излучая радушие. – Какая неожиданная встреча!

– Привет, Хорст, – широко и искренне улыбнулась в ответ Эстрадер за стеклом своего поста. Томас принял это за хороший знак. Гораздо сложнее «раскачать» зажатых типов.

41

Фейц подошел к перегородке из пуленепробиваемого стекла, отделявшей оператора от посетителей. Действовать он решил с места в карьер.

– Двойная встреча, это знак.

– Знак? – удивилась Кики.

– Ну конечно! – продолжил Томас, подпустив в голос заговорщицкий оттенок: прослушав курс лекций обольщения, он знал, что женщины любят все таинственное, всякие знаки и вообще обожают легкую чертовщинку.

Он понял, что не ошибся. Кики поближе пододвинулась к своему стеклу и взглянула на курьера более заинтересованно.

Теперь все дело лишь в организации нужного эмоционального напора, чтобы не оставить девушке времени на хоть какое-то осмысление ситуации.

– И что же это за знак?

– Что нам с вами необходимо встретиться в третий раз!

Эстрадер рассмеялась от всей души.

– Ну вот, так-то гораздо лучше, – тоже отсмеявшись, произнес Томас. – А то сидите, словно горькую таблетку проглотили. Ну, так как?

– Что «как»?

– Как на счет третьей встречи? Чем вы сегодня занимаетесь после работы?

– Ну…

– Во сколько вы сегодня заканчиваете?

– В девять…

– Прекрасно! Самое замечательное время для ужина!

– Но я…

– Никаких «я»! – замахал руками Фейц. – Я вас приглашаю на ужин в «Кармелину», это отличный ресторан. Знаете, где это?

– Да…

– Впрочем, лучше я за вами заеду. У меня неплохая машина – красный «хорвест» с откидным верхом. Вы не сможете не заметить меня! Вы когда-нибудь катались на машине с откидным верхом?…

– Я все же…

– Понимаю, – закивал Томас. – Вот мой телефон, и если что-то у вас пойдет не так, скажем, задержка на работе или боже упаси – решите передумать, вы всегда сможете мне перезвонить…

С этими словами Фейц взял кусочек бумажки, достал ручку из кармана и, делая вид, будто пишет номер телефона, стал счищать слой спецсредства с указательного пальца так, чтобы этого не видела Кики. На остальных ногтях присутствовали другие составы из «джентльменского набора», в числе которых имелись парализующие, опьяняющие и мгновенно убивающие. Сейчас он счищал опьяняющее средство – наркотик мгновенного действия.

«Лишь бы она открыла дверь, а не попросила передать листок через окошко», – думал тем временем лейтенант.

Наконец порошок оказался на листочке.

– Вот мой номер телефона, – улыбаясь, произнес Фейц, шагнув к двери.

– Постойте…

Сделав вид, будто он не услышал, Томас постучал в дверь и, стараясь не вдохнуть счищенный порошок, зажал его между губ.

«Ну, давай же, детка! – взмолился Томас. – Открой дверь папочке!»

Послышался легкий скрежет, и он понял, что Кики открывает дверь.

– Нам запрещено…

«Вдох, выдох…» – определил лейтенант по движению груди Эстрадер, и когда наметился очередной вдох, Фейц резко дунул в лицо Кики, чуть не забыв это сделать из-за поехавших в другое русло мыслей. Он на самом деле был не прочь продолжить знакомство с девушкой.

«Может, и продолжу, – подумал он. – Особенно, если ее отдадут мне в дальнейшую разработку, хоть это и злоупотребление служебным положением. А там кто знает…»

– Что вы… – начала было Эстрадер, но закончить не смогла.

Порошок попал в легкие девушки и начал мгновенно действовать, избирательно выводя нервную систему из строя.

Лейтенант подхватил ее на руки, чтобы она не упала. После этого он запер дверь кабинета. Только теперь, зажав нос платком, он сделал первый вдох. Найдя в столике бутылку с минеральной водой, он тщательно промыл губы и лишь через минуту убрал платок.

– Кики… – вкрадчиво произнес он шепотом.

– Что-о?… – отозвалась она, запрокинув голову назад, словно в крайней степени опьянения, при этом счастливо улыбаясь своим видениям. Показав пальцем в потолок, она произнесла: – А что тут делают летающие розовые слоники?

– Мне нужна твоя помощь.

– Какая?

– Назови мне пароль системы «СК-07».

– Не помню… Слоник… гули-гули…

– Кики… назови пароль, – чуть жестче потребовал лейтенант.

Эстрадер нахмурилась, смешно сведя брови на переносице, но Фейцу сейчас было не до умиления, и он снова повторил свою просьбу. Наконец до Кики стало доходить, и она, шевеля в воздухе пальцем, словно вырисовывая невидимые символы, медленно произнесла пароль.

– Спасибо, солнышко…

Томас ввел пароль в компьютер и открыл нужный документ.

– То, что нужно…

Томас стал быстро просматривать отчеты, но так сразу ничего найти не смог, поэтому просто скачал все на дискету, решив, что капитан сам разберется, что к чему. Процесс копирования занял с минуту. За это время в дверь дважды стучали, и Томас понимал, что нужно закругляться. Еще во время процесса копирования он налил в стаканчик все той же минеральной воды и счистил в него слой нейтрализатора с правого указательного пальца.

Когда копирование закончилось, он повернулся ко все еще блаженно улыбавшейся Эстрадер.

«Черт, а с ней действительно было бы неплохо провести время, – вдруг подумал он. Кики была женщиной в его вкусе. – Впрочем, о чем это я? Сматываться надо!»

– Дорогая, выпей…

Эстрадер послушно взяла стаканчик и мелкими глотками осушила его до дна.

– Ну, не скучай, крошка…

С этими словами лейтенант положил стаканчик себе в карман и вышел из помещения. Ему навстречу из-за угла уже шла кавалькада людей, и спешили они явно к Кики.

«Извини, дорогая», – подумал он, впрочем, без особого сожаления.

Эстрадер уже наверняка пришла в себя и выглядит как обычно, просто последние десять минут ее жизни никак не запечатлелись в памяти.

Полковник Коннели снял телефонную трубку только после того, как узнал, кто ему звонит. Звонил капитан Римбау по внутренней и зашифрованной связи, потому говорить можно было безбоязненно, не опасаясь, что кто-то сможет их подслушать.

– Слушаю, капитан.

– Здравствуйте, сэр, простите, что не явился лично, но я только что узнал и поспешил доложить.

– Что там у тебя?

– Ваше задание выполнено, сэр, даже с небольшим перевыполнением плана. Мы узнали причину сбоя информационного пакета, сэр.

– Корабль? – только и спросил полковник.

– Так точно, сэр. В луч вошел крейсер «Стилет». Видите ли, у командира рожала жена, он очень спешил и решил срезать путь через запретную зону. Вот и срезал…

– Раздолбай. Но его можно понять…

– Не знаю сэр, наверное… – безразлично ответил капитан. – В общем, он подделал все документы, так как понял, что влип куда-то не туда, но я вывел его на чистую воду.

– Молодец, капитан.

– Спасибо, сэр. Так что нам с ним делать?

– А ты что предлагаешь?

– Вариантов не так уж и много, сэр…

– Давай тогда по крайнему.

– Понял.

– А что там с перевыполнением плана? – спросил Коннели.

– Теперь у нас в Управлении навигации Флота есть свой агент пятой категории, и в дальнейшем у нас не будет больших проблем с добычей информации в этой структуре.

– Агент пятой категории… давление через шантаж. Что ж, не самая удачная вербовка, но это все же лучше, чем ничего. Особенно, если его продвинуть, то у нас вполне может появиться еще один человек уже непосредственно в Десятом отделе.

– Я тоже так думаю, сэр.

– Ладно, капитан, подготовь полный отчет о проведенной операции и отправь его мне.

– Есть, сэр.

42

По случаю рождения пятерых малышей генерал Хауэр пригласил нескольких своих близких друзей еще по Академии, сослуживцев и трех членов экипажа со «Стилета» в кафе «Три якоря», где предпочитали проводить время флотские офицеры. Всего набралось восемь человек от капитана до генералов. Эндрю пригласил бы гораздо больше, но остальные сейчас находились в рейде или просто не смогли прийти по уважительным причинам.

Попойка уже давно вошла в ту стадию, когда звания не имели значения и не являлись сдерживающим фактором в общении. Капитан что-то оживленно рассказывал полковнику, положив тому на плечо руку с зажатым в ней стаканом виски, рискуя пролить спиртное на китель вышестоящего офицера и превратить его в пылающий факел, если изо рта последнего вдруг выпадет сигарета.

– Ты чего раскис? – пьяно закричал полковник Йохансон с «Пики» прямо в ухо Хауэру. – О чем думу думаешь?

Эндрю невольно вздрогнул. Он и сам не заметил, как мысли снова вернулись к тому случаю, когда его крейсер вышел из строя. Вначале он ожидал, что его заберет КЕК для допросов или еще того хуже – внезапно он умрет. Но ничего страшного не происходило, и с каждым днем мысли о происшествии стали занимать его все меньше и меньше, пока совершенно не растворились в повседневных обязанностях мужа и отца.

Управляться с детьми, да еще с пятью, оказалось хлопотным делом, легче командовать эскадрой из пяти линкоров общей численностью экипажа свыше десяти тысяч человек. Так что на посторонние мысли просто не оставалось времени. Но вот сейчас снова накатил безотчетный страх.

– Да так, – отмахнулся Эндрю. – О своем…

Видимо, поняв ответ по-своему, сопоставив одно с другим, а именно причину торжества и намечающиеся общефлотские учения, Йохансон, пьяно махнув рукой, проговорил:

– Не бери в голову, генерал… учения продлятся всего месяц. Я думаю, ты даже будешь рад оказаться подальше от всех этих пеленок-распашонок!

– Пожалуй, ты прав.

– Ну а я о чем?! Конечно, я прав!

«Еще эти учения, – подумал Эндрю. – Не успел вернуться, как новая напасть на мою голову…»

Между тем пьянка шла своим чередом. А Эндрю вновь и вновь мысленно возвращался в тот злополучный день.

«Может завещание составить? – вдруг подумал он и рассердился на себя. – Ну, о чем я думаю?! Какое еще к чертям завещание?»

Хауэр залпом осушил стакан виски, но спиртное влилось в горло, как вода, и, более того, генерал стал чувствовать, что трезвеет, будто выпил не стакан «Анкора», а отрезвительную микстуру.

«Тогда уж лучше записку типа: в моей смерти прошу винить… а кого, собственно, винить-то?» – снова подумал Эндрю.

– Эй… Эндрю!

Хауэр недоуменно повернул голову и увидел, что его толкает в бок полковник Вайцев, командовавший линкором «Коршун».

– Чего?

– Ну что молчишь, словно воды в рот набрал? Расскажи какую-нибудь историю. Я слышал, тебя чуть было не торпедировали?

– Ну, было дело…

– Вот и расскажи, как дело было… чтобы мы тоже в случае чего смогли отбиться.

– Да, расскажи, – поддержали остальные.

– А то пираты совсем оборзели… на крейсера уже кидаются!

– Да обыкновенно дело было, – начал свой рассказ Хауэр, понимая, что болтать лишнего не следует, и не столько из-за страха, что они могут его сдать, сколько для того, чтобы не подвергать опасности их жизни.

43

– Ну ни минуты покоя, – проворчал лейтенант Фейц, стоя в темном тупике и застегивая ширинку. И еще не успев застегнуть ее как следует, побежал к дверце мусоровоза, на сиденье которого пищала рация, призывно помигивая красным огоньком.

Фейц схватил ее за секунду до того, как на нее чуть было не наложил лапу настоящий водитель грузовика. Пьяный в стельку, он лежал на соседнем сиденье. Нетрудно было догадаться, что случилось бы с переговорным устройством, дотянись до нее этот алкаш. Как и все люди в подобном состоянии, он бы захотел избавиться от раздражителя и в лучшем случае просто выбросил бы рацию в окно на дорожное покрытие, где та еще могла уцелеть, но, скорее всего, учитывая буйный нрав парня даже в трезвом виде, – раздолбал бы ее о стойку.

– Слушаю, «первый»…

– «Второй», ты где пропадаешь?!

– Отлить ходил.

– Почему не предупредил?

– Извините, этого больше не повторится, – покаянно ответил лейтенант Фейц капитану Римбау, хотя никакого раскаяния по этому поводу он не чувствовал. В конце концов, выпитое пиво требовало выхода наружу. – Думал, успею…

– Успеет он… Ладно, приготовься, наблюдатель докладывает, что объекты уже в том состоянии, когда они вот-вот засобираются по домам.

– Всегда готов! – браво отозвался Томас и чуть было не вскинул ладонь ко лбу.

Хорошо хоть этого не видел начальник, но наверняка по голосу все понял. Трезвящие таблетки хоть и сделали свое дело, но пивные пары все равно немного дурманили голову. Но что поделать – издержки работы.

Рация прошипела в ответ что-то нечленораздельное и отключилась.

– Да отвали ты! – рявкнул Томас и чувствительно толкнул лезущего целоваться водителя мусоровоза в лицо.

Того отбросило на боковое стекло, и он сразу затих и захрапел.

Кого имел в виду капитан под словом «объект», лейтенант знал, поскольку являлся не просто исполнителем, а одним из очень немногих людей, посвященных во все дела… по крайней мере, он так думал.

Объект – генерал крейсера «Стилет» и два его офицера, которые побывали там, где им быть не положено. Убийство свидетеля всегда крайний способ решения проблем, поэтому Фейц как-то поинтересовался, почему их решили ликвидировать, не лучше ли завербовать нерадивых офицеров Флота и, таким образом, сохранить секретность.

– В данном случае нельзя, – ответил капитан Римбау. – Мы не сможем гарантировать секретность своих мероприятий, поскольку ими рано или поздно заинтересуется Десятый отдел, когда поймет, что к чему, проанализировав все несоответствия в отчетах этого Хауэра и его команды. Они допросят генерала с пристрастием и поймут, что ко всему происшедшему причастны мы, и тогда начнется такая свистопляска что только успевай у себя чужих агентов выявлять…

– Ясно, сэр… но с вечеринки они будут возвращаться не одни. Генерал пригласил своих друзей…

– Что ж… невинные жертвы войны, – печальным голосом пояснил капитан Римбау. – К тому же так будет более достоверно.

– Как поступить с еще пятью лейтенантами-операторами, сэр?

– В течение месяца они все отправятся вслед за своими командирами. Кто-то отравится несвежим паштетом, у кого-то вишня в горле застрянет, кто-то на лестнице споткнется.

– Ну, хорошо. А что делать с командой? Не будем же мы ликвидировать пятьсот человек экипажа «Стилета», сэр?! Ведь командный состав наплел им с три короба, дескать, массовая потеря сознания – это эффект какого-то сбоя в генераторе противорадиационного поля. Тем более что рядовые матросы, да и палубные офицеры не знали, где пролегал их маршрут, и всякое могло случиться, особенно вблизи Аномальной зоны, мог и генератор забарахлить… но ведь долго такое в секрете все равно не останется.

– Нет, конечно. Ликвидация всей команды крейсера – это действительно перебор, – усмехнулся капитан. – Но у нас кое-что намечается… тебе пока об этом знать незачем. А если сорвется, то придумаем что-нибудь еще…

– Понятно, сэр.

Для выполнения задания по ликвидации командного состава крейсера «Стилет», которое должно было выглядеть как несчастный случай, он напоил какого-то запойного водителя грузовика-мусоровоза. Куда уж естественней? Назюзюкался парень до потери пульса по случаю предстоящего выходного или несчастной любви, что не суть важно, и не справился с управлением. На полном ходу врезался в машину с офицерами и, даже не заметив этого, тут же завалился спать на соседнее сиденье. А что эти офицеры не только со злополучного крейсера, так это только придаст естественности произошедшему, и агентам Десятого отдела придется сильно постараться, чтобы доказать обратное. А к этому времени он еще что-нибудь придумает.

44

Тем временем попойка действительно подходила к концу. Половина участников уже не могла связать двух слов.

– Ты меня уваж-жжаешь?! – набычившись, спросил полковник Йохансон у Эндрю Хауэра, схватив того за отворот кителя.

– Уважаю-уважаю…

– И я теб-бя, – с умилением произнес Йохансон, заикаясь, как с ним всегда бывало, когда он перебирал лишнего. – З-за это надо в-выпить.

– Давай… – согласился Хауэр.

Эндрю взял бутылку «Анкора» и разлил остатки содержимого по стаканам.

– Держи…

И флотские офицеры, чокнувшись, осушили стаканы до дна.

– Д-давай еще.

– Больше нету.

И в доказательство этого Эндрю покачал пустой бутылкой перед носом у Йохансона, охочего до халявной выпивки.

– Н-не проблем-ма… с-сейчас н-новую з-закаж-жем… Оф-ф-фиц-циан-нт!!!

От его крика Хауэр поморщился и прочистил ухо пальцем. Прибежал официант.

– Еще од-дну!

– Не нужно, – перебил Йохансона Хауэр. – Мы закругляемся. Счет, пожалуйста…

Официант понятливо кивнул и спросил:

– Может, желаете пилюль?

– А на кой хрен мы столько выпили?! – тут же завелся Йохансон. – Чтобы т-тут же прот-т-трез-зветь?! С-столько доб-бра на в-ветер в-выбросить?! Пшел вон!

– Не нужно, – зажимая рукой рот приятеля, произнес Эндрю. – Только счет…

– Сию минуту, господа.

Хауэр заплатил по счету кругленькую сумму, но что поделать – такова традиция.

– Господа, нам пора, – напомнил Хауэр, делая попытку встать.

– Я требую продолжения банкета! – заявил еще один любитель повеселиться, полковник Вайцев. – Шампанского!

– Сколько угодно, но уже без нас, – поддержал Хауэра генерал Брейк.

Покричав еще с минуту, офицеры встали и с помощью подскочивших к ним официантов, привыкших к таким сценам, пошли из зала на свежий воздух. Более стойкие командиры кораблей поддерживали тех, кто схватку с зеленым змием проиграл вчистую.

Невпопад горланя какую-то бравурную флотскую песню, офицеры стали рассаживаться в машине.

Снова заверещала рация. Агент Фейц уже собирался устало, добавив в голос нотку раздражения, доложить капитану Римбау, что он на месте и никуда не отлучался. Но неожиданно это оказался не его начальник, а наблюдатель. Тот в качестве посетителя находился в том же ресторане, в котором веселились офицеры, и вел наблюдение за объектом.

На секунду Томасу даже стало завидно, что он сидит в провонявшем всякой дрянью мусоровозе, деля кабину грузовика с уже успевшим обмочиться водителем, так что запах стоял еще тот. Не спасала ни вентиляция, ни полностью открытые окна. Даже закурить нельзя, чтобы запахом дыма перебить резкий запах мочи, ибо тлеющим огоньком можно привлечь к себе внимание прохожих. А в это время кто-то сидит в ресторане, слушает приятную музыку, уплетает вкусные блюда и глазеет на аппетитных официанток или дамочек напротив.

«Ничего не поделаешь, такая у нас поганая работа, но будет и на нашей улице праздник», – подумал агент, отогнав пустые мысли. Он успел забыть, что на его улице уже был весьма неплохой праздник с некой Эстрадер.

– «Второй», «второй», это «третий»!

– Слушаю тебя, «третий».

– Объекты движутся к выходу.

– Понял тебя, «третий»…

Фейц устроился на сиденье поудобнее и мгновенно завел двигатель грузовика. Он специально выбирал водителя с исправной машиной.

– «Второй», объекты сели в синий «крайставр». Тронулись…

– Понял тебя, «третий», выхожу навстречу, конец связи.

Фейц отключил рацию. Он газанул, выпустив из выхлопной трубы облако черного дыма, включил передачу и стал выруливать из тупика, выводя из темноты многотонную машину, груженную двумя тоннами мусора.

45

Вся подгулявшая кампания свободно поместилась в шестиколесном длинном, просторном джипе «крайставр», и кто-то сказал водителю:

– Рули, матрос…

– Стойте, – остановил едва начавшееся движение Хауэр.

– В чем дело?

– Фуражку забыл…

– Д-да и х-хрен с ней, – попытался махнуть рукой полковник Йохансон.

– Не могу…

– Эндрю прав, это непорядок, – согласился генерал Брейк. – Стой, матрос…

– Есть, сэр.

– Я быстро, – заверил всех Хауэр и, слегка пошатываясь, поплелся обратно в ресторан, огибая прохожих.

«Третий», посчитав, что свою часть работы он выполнил и какое-то время можно посвятить личным делам, вполне успешно начал клеить свободную официантку с размером груди не меньше пятого. Вдруг его глаза округлились от удивления: он увидел объект наблюдения, ввалившийся обратно в ресторан.

– Извини, дорогая…

– Эй!.. – возмутилась официантка непонятным поведением ухажера.

Но «третий» ее уже не слышал, отогнув ворот своего пиджака, он начал что-то горячо говорить в спрятанный туда микрофон.

– «Второй», «второй», «третий» на связи! Ответьте, «второй»!

Но «второй» почему-то не отвечал. Плюнув на «второго», «третий» стал вызывать «первого». Здесь дело обстояло получше.

– Что у тебя стряслось, «третий»?! – отозвался капитан Римбау.

– Объект вернулся в ресторан! Повторяю, объект в ресторане! Он не в машине!

– Понял тебя, «третий»…

Капитан, чертыхаясь, пытался вызвать агента Фейца, но тот почему-то упорно не желал выходить на связь.

– Да что ж такое?! Почему, черт возьми, он не отвечает?!

А лейтенант Фейц уже разогнал грузовик и летел по дороге, ревя клаксоном и распугивая ночных участников движения, при этом опасно маневрируя и заставляя легкие автомобильчики кидаться в стороны, чтобы не быть раздавленными в лепешку.

Ну, а рация? Рация просто свалилась на пол во время наезда грузовика на поребрик и там себе верещала, но Томас не слышал ее из-за рева двигателя. Поднять ее он не мог, чтобы куда-нибудь не врезаться, так и не раздавив нужный джип с объектами, приговоренными к ликвидации.

Тем временем генерал Хауэр взял из рук гардеробщика свою забытую фуражку и пошел на улицу, чтобы сесть в машину, которая должна была развезти пьяных офицеров по домам.

– Ну, наконец-то! – закричали его приятели, увидев, что Эндрю возвращается из ресторана.

– Давай быстрее! Заждались уже!

– Иду я, иду, – размахивая фуражкой, кричал в ответ Хауэр, но вдруг остановился как вкопанный.

Внимание Эндрю привлек звук тормозов и визг шин, а также гудки клаксонов шарахающихся в стороны легковушек. Потом он увидел громаду мусоровоза, таранящую припаркованные на обочине автомобили, которые буквально сминало в бесформенные груды металла и выбрасывало на пешеходные дорожки, чудом не сбивая разбегающихся во все стороны пешеходов.

Хауэр не мог произнести ни звука. Похоже, водителя «крайставра» от увиденного тоже парализовало, ну, а пьяные офицеры просто ничего не замечали вокруг или не понимали всей серьезности происходящего и продолжали призывно махать руками, не понимая, почему Эндрю остановился.

– Выходите… – прошептал он, но, поняв, что его не слышат, заорал во весь голос: – Все из машины, быстро!

– Чего?!

Успел среагировать только водитель, он действительно был матросом, и натренированные рефлексы выполнения команд вышестоящих офицеров его не подвели. Он выскочил из машины в последнюю секунду, когда тяжелый грузовик, сметя очередную припаркованную легковушку, помчался на «крайставр» и смял его своими колесами, задев еще пяток соседних машин.

Загудел клаксон в одной из покореженных машин, но дикий крик женщины, увидевшей бесформенное кровавое месиво из тел вперемешку с железом, которое раньше называлось автомобилем, был слышен гораздо лучше и вывел Хауэра из ступора, заставив его мгновенно протрезветь.

Еще плохо соображая, он проломился сквозь толпу, собравшуюся в считанные секунды. Эндрю побежал куда глаза глядят, лишь бы подальше отсюда. Он все понял, и инстинкт самосохранения гнал его прочь от опасного места.

46

Страх. Липкий страх снова начал обволакивать сознание. Шарлотта Кассель глубоко задышала, закрыв глаза и стараясь успокоиться, но ничего не получалось. Дыхательные упражнения, которые ей рекомендовал делать врач, не помогали. Страх по-прежнему овладевал ею.

Личный водитель журналистки уверенно вел красный «клонкарри» и даже не смотрел на свою знаменитую пассажирку. Она впервые за несколько дней решилась выбраться из своего убежища, опасаясь расправы. Кому-то она перешла дорогу, и она даже не могла точно понять, кому именно. Врагов она нажила слишком много. Но то, что она кому-то сильно мешает, не вызывало никаких сомнений, ведь кто-то заглушил ее во время эфира.

Посмотрев на шофера и телохранителя в одном лице, Кассель не стала спокойнее. Да, Жак отличный водитель, когда-то он был гонщиком и занимал призовые места в гонках на выживание, но теперь вышел на пенсию по причине возраста и старых травм, дававших о себе знать.

Более того, он мог защитить ее от хулиганов и навязчивых поклонников, надавав по шее самым упертым. А в последний раз он спас ее от верной смерти, когда многотонный грузовик выскочил из-за поворота и чуть не протаранил машину, но реакции гонщика выручили. С тех пор она непроизвольно вздрагивала, когда в пределах видимости появлялись какие-либо грузовики.

Но сейчас он вряд ли сможет ее спасти. В игру вступила какая-то могущественная и тайная организация, которой оказалось под силу заблокировать сигнал одной из крупнейшей телекомпаний, в которой она работала.

«А почему, собственно, „тайная“? – вдруг подумала Шарлотта.

От пришедшей в голову очевидной догадки ей стало плохо. Она не могла поверить, что надзирающая за всем и вся организация – КЕК – могла поставить такой чудовищный эксперимент над своим народом, внедрив в ДНК человека новый ген для ускоренного воспроизводства человечества.

«Даже если они преследуют благие цели, они все равно не имели права этого делать», – подумала она, в первую минуту решив повторить передачу, хотя бы в записи. Ведь противник теперь ей известен и вроде как менее страшен.

Но потом она подумала, что глушение лишь предупреждение и что будет, если она начнет копать дальше, можно хорошо представить. Об этом говорило и то, что все ее материалы кто-то ловко и очень быстро уничтожил…

– Упадет кирпич на голову или нечаянно поскользнусь в ванной на куске мыла…

– Что, мэм? Вы что-то сказали?…

– Ничего, Жак… это я так.

Водитель молча кивнул, по-прежнему внимательно смотря только на дорогу да поглядывая по сторонам…

«Наверное, тоже ожидает очередного грузовика», – невесело усмехнулась Кассель, заметив один из зорких взглядов водителя, направленный в очередной переулок.

– Включи пятый канал, Жак…

– Да, мэм…

Водитель усмехнулся и нажал на нужную кнопку своего слегка модернизированного радиоприемника. Пятым каналом хозяйка называла внутренние переговоры полицейских. Он знал, что это небольшой бзик Шарлоты, так она пыталась успокоить расшалившиеся нервы.

Кассель действительно однажды обнаружила, что полицейские переговоры на шумовом фоне почему-то успокаивают ее. Она пробовала другие станции: пожарных или медиков, но те не давали такого целебного эффекта. Вот и сейчас мысли стали приходить в порядок, а из динамиков слышались безразличные голоса полицейских и диспетчеров:

– …Повторяю, говорит экипаж три четыреста двенадцать. На Зингих-штрассе в пятом тупике три трупа… передозировка… пришлите труповозку.

– Вас понял, три четыреста двенадцать… высылаем труповозку на Зингих-штрассе…

Небольшой щелчок – это приемник в автоматическом режиме отыскал следующую волну:

– …Диспетчер! Требуется подкрепление к казино «Тристар»! – кричал полицейский, прерываемый грохотом пистолетных выстрелов. – Есть раненые!

– Назовите себя… – прозвучал чуть заинтересовавшийся диспетчер.

– А, чтоб тебя! Получи, гад!.. Это говорит семь триста двадцатый!

– Понял вас, семь триста двадцатый, высылаю подкрепление… Всем экипажам в районе седьмого управления…

Новый щелчок.

– Экипаж пятнадцать сто тридцать первый, прием…

– Экипаж слушает…

– Изнасилование на Гроуб-стрит… вы ближе всех.

– Вызов принят…

Щелчок.

– Диспетчерская, говорит экипаж десять ноль двадцать…

– Слушаю вас, десять ноль двадцать.

– Пьяная мамаша выбросила ребенка из окна двадцать пятого этажа. Вышлите машину, чтобы увезли то, что мы тут соскребли с асфальта… не в багажнике же патрульной машины возить…

– Высылаем…

Щелчок.

– …Авария на Киндер-штрассе у ресторана «Три якоря»…

– Что там у вас?

– Какой-то пьяный скот на мусоровозе въехал в «крайставр»… пассажиры – офицеры Флота, погибли. Водитель легковушки чудом уцелел, он, в отличие от своих пьяных начальников, успел выскочить, когда на них понесся этот монстр…

– Сколько жертв?

– Уточняется. Тут такое месиво… руки, ноги… не поймешь, где что, а уж сколько их тут…

Новый щелчок, но Шарлотта больше не слушала переговоры, от которых нормального человека уже замутило бы, а ее словно подбросило на месте. Лишь спустя несколько долгих секунд она поняла – почему: все дело в грузовике. Она едва избежала смерти, а вот кому-то не повезло, и их раздавили…

Потом нашла и вторую причину. Погибшие – флотские офицеры. Она уже давно задумывала новое журналистское расследование, связанное с Флотом. Ей казалась странным явно избыточная мощь КФ и наличие такого огромного количества кораблей. На этот элемент обороны уходило слишком много государственных средств. Конечно, нужно обороняться от пиратов, но, по ее мнению, и меньших сил хватило бы, чтобы с ними разделаться.

Но тогда ее заинтересовала другая, не менее, а может быть и более сенсационная тема. Наверное, из-за того, что она была женщиной, тема деторождения оказалась ей ближе.

– Ты знаешь, где это?

– Мэм?

– Ну, «Три якоря»?

– Конечно, мэм…

– Давай туда!

– Понял, мэм…

«Клонкарри», скрипнув покрышками, резко развернулся и помчался к месту аварии, которая, как почему-то считала журналистка, не была случайной. «Наверное, личная предвзятость», – решила Шарлотта, чувствуя внутреннее возбуждение, как у охотничьей собаки перед стартом.

47

Когда Шарлотта прибыла к ресторану, там уже мало что можно было увидеть. Место происшествия оцепила полиция, огородив его традиционной желтой лентой с предупреждающей надписью о запрете ее пересечения. Искореженную машину спасатели разрезали гидравлическими ножницами. Тела, упаковав в серебристые мешки, положили рядом на асфальт, готовя к погрузке в «труповозку».

Виновника происшествия – водителя грузовика, уже, по всей видимости, увезли в участок.

Водителю «крайставра», которого всего трясло, как от жуткого озноба, медики оказывали психологическую помощь. Следователи опрашивали свидетелей происшествия.

От мигалок на крышах машин специальных служб и наехавших важных лиц рябило в глазах.

Сперва Кассель подумала, что она отнеслась к происшествию слишком уж серьезно, если не сказать предвзято. Все выглядело вполне обыденно. Но потом она заметила людей в штатском. Явно не из числа зевак. Они не пытались пробиться поближе к месту аварии, чтобы все разглядеть как можно подробнее, они просто наблюдали, словно фотографировали глазами. Эти-то глаза и не понравились Шарлотте. Это глаза агентов КЕК, жесткие, колючие, пронизывающие насквозь, как рентген.

Впрочем, появление здесь людей Комитета Единого Контроля объяснялось достаточно легко, ведь погибли не рядовые, а высшие офицеры Флота. Но это объяснение Шарлотте не понравилось, и она вышла из машины.

Жак, как верная собака, увязался за ней, готовый порвать любого, кто покажется ему подозрительным и приблизится к хозяйке ближе, чем на два метра, если, конечно, она сама не подойдет к кому-то.

Кассель старалась держаться подальше от полицейских, так как не понаслышке знала, что копы очень не любят журналистскую братию. Вот, кстати, они отпихивают назад ее коллег, снимающих происшествие и напирающих на копов, словно бульдозеры. Они совали им под нос микрофоны и задавали какие-то идиотские вопросы. Те в ответ, согласно инструкции, лишь молчали, либо отвечали: «Без комментариев» или «Обращайтесь в пресслужбу», хотя по лицам было видно, как им хочется обматерить «акул пера» и отделать их дубинками, чтобы не лезли.

Еще дальше она старалась держаться от людей в штатском с военной выправкой. Те ее не замечали или делали вид, будто не замечают.

Но как ни старалась Шарлотта остаться инкогнито, спрятав лицо за большими темными очками и козырьком бейсболки, ее все же узнали.

– Шарлотта?… Шарлотта Кассель?! – воскликнул кто-то и поспешил к журналистке. – Я вас сразу узнал! – снова закричал мужик, косясь на ее грудь.

«Понятно», – усмехнулась Кассель. Эта часть ее тела относилась к наиболее узнаваемой, и скрыть ее просто невозможно.

Ему навстречу выскочил Жак и остановил прущего напролом человека.

– Заткнись, идиот.

– П-понял… только отпустите горло… дышать же нечем…

– Что тебе нужно? – не отпуская человека, спросил бывший гонщик.

– Я свидетель… я видел, как все произошло, – прохрипел человек, отчаянно пытаясь разжать стальные пальцы Жака. – И могу все… рассказать… если сейчас не задохнусь…

Кассель улыбнулась. Вот она, известность. С одной стороны – назойливость с признаниями в любви и прочей чепухой, с другой – свидетели сами бегут на задних лапках, чтобы все рассказать и получить свои пять минут славы.

– Отпусти его, Жак…

– Спасибо, мэм…

– Так что ты там видел?

– У вас нет оператора?… Как же тогда меня покажут по телевизору?

– Нет… но…

– Ну ладно, тогда дайте автограф. Должен же я как-то подтвердить, что общался с вами…

– Дам, – пообещала Шарлотта, подпустив в голос томные нотки, – но после того, как ты все расскажешь. Идет?…

– Хорошо, мэм, – согласился парень, загипнотизированный голосом и вздымающейся грудью.

– Что тут случилось?

– Вот этот грузовик въехал в машину с господами офицерами. Они были изрядно пьяны и не смогли среагировать так же быстро, как их водитель. У них какой-то банкет был…

– Это все?…

– Нет… Был тут еще один генерал… Он как раз вышел из ресторана и уже собирался сесть в машину, как вдруг выскочил этот грузовик и смял ее, как пивную банку…

– Стоп! Где этот генерал?!

– А нету его.

– То есть как – нету?

– А вот так… убежал вприпрыжку, как заяц, будто и не пьяный вовсе, едва увидел, что произошло, даже фуражку потерял. Ее полицейские забрали, – ответил свидетель и вдруг сам понял: что-то в этом не так.

Зачем убегать? Ты же не виновен, не ты раздавил в блин машину с людьми…

– Как его звали?

– Не знаю, мэм… – через силу выдавил из себя свидетель и стал косить глазами по сторонам, явно желая ретироваться.

Странность ситуации в один момент сделала из ранее словоохотливого свидетеля слепоглухонемого инвалида. Наконец, он не выдержал и побежал, так и не взяв автограф.

– Догнать паршивца?

– Не надо, Жак, он и так рассказал все, что знал, а навязывать свои автографы первым встречным я не горю желанием.

– Понятно, мэм.

– Нам нужно найти этого генерала.

– Но как, мэм?

– Просто. Поехали в полицейское управление… там у меня есть один знакомый.

48

В полицейское управление Шарлотта прошла без проблем, стоящий на входе полицейский даже козырнул ей из вежливости и получил за это воздушный поцелуй. Кассель словно закусила удила и уже не вспоминала, что работает, по сути, против КЕК, и вела себя как обычно, то есть нагло.

Полковника Сайреса она застала на своем рабочем месте, сидящим в кресле, положив ноги на стол.

– А стучаться вас не учили? – взревел он, еще не видя, кто вошел.

– Как-нибудь в другой раз, – отмахнулась Кассель, усаживаясь напротив полковника.

– Уж лучше бы следующего раза совсем не было. Чем могу быть полезен? – нахмурившись, спросил Сайрес. От такой шикарной посетительницы он явно не испытывал восторга.

– Сущие пустяки…

«Стерва!» – ругнулся про себя Сайрес, понимая, что за «пустяками» она бы не пришла.

Полковник сидел у нее на крючке, не ахти каком серьезном, и любой другой просто бы отмахнулся от этого. Но в дальнейшем продвижении по службе даже такая ерунда могла ему выйти боком. Когда имя Шарлотты еще не знал каждый второй и она производила на окружающих впечатление надутой дуры, она ради повышения своего влияния всеми возможными способами собирала компромат на всех мало-мальски влиятельных лиц, в том числе и откровенными подставами. Так случилось и с полковником. На какой-то вечеринке она заперлась с ним, якобы для быстрого секса, но в самый пикантный момент вошел ее верный оруженосец Жак и сделал несколько снимков.

Кое-кто даже гордился бы такими снимками со столь грудастой, а теперь еще и знаменитой бестией, но только не полковник. Его жена – дочка крупной шишки в городском совете и, собственно, благодаря этому он и продвигался по служебной лестнице, обгоняя более заслуженных кандидатов.

И вот эта стерва здесь, чтобы шантажировать его дешевыми фотками, грозя его дальнейшему благополучию.

– Что ты имеешь ввиду под пустяками? – насупился полковник.

– Нужно найти одного человечка. Он скрылся с места происшествия. А мне очень хотелось бы с ним поговорить.

– Где скрылся и кого именно надо найти?

– Слышал об аварии у «Трех якорей»?

– Конечно…

– Одна из несостоявшихся жертв почему-то сбежала. Я хочу найти этого человека.

– Эндрю Хауэра? Зачем?! – искренне изумился Сайрес. – Проспится и сам придет в полицию. Впрочем, за ним домой уже выслали машину.

– Его не будет дома, более того, я считаю, он будет скрываться.

– Откуда такая информация? – посерьезнел полковник.

Видимо, у него все же включились уже изрядно атрофированные полицейские инстинкты, и он начал просчитывать ситуацию: что конкретно ему грозит, и не лучше ли, чтобы всплыли фотографии, чем втянуться в чью-то непонятную игру. А то, что это какая-то игра, он почувствовал всем нутром. И нужно было решить, что для него опаснее.

– Это мои источники, – соврала Шарлотта. – Так что напряги своих оперативников, внедренных агентов и даже постовых, пусть они потрясут стукачей, но этот Хауэр мне нужен уже завтра утром.

– Завтра утром?! – опешил Сайрес.

– Именно. У тебя целая ночь впереди, используй ее с умом.

– Ну, хорошо, а что насчет снимков? – помявшись, спросил полковник.

– Отдам. Но если не найдешь, я отошлю их папочке твоей жены.

Полковника аж передернуло, когда он представил себе дальнейшие перспективы. «Сошлют в какую-нибудь Тмутаракань простым участковым, – подумал он. – Это еще в лучшем случае…»

– Хорошо… Как я смогу удостовериться, что у тебя нет дубликатов?

– Никак, тебе просто придется поверить мне. Ищи его, и если найдешь, я даю тебе слово, что уничтожу как снимки, так и информационный носитель, и больше не попрошу ни о каких одолжениях. Ну а если нет – сам знаешь.

– Я переверну этот город верх дном, всех ублюдков на уши поставлю, но найду этого урода… – пообещал Сайрес. – Но если ты еще раз придешь ко мне и попытаешься шантажировать, я просто уничтожу тебя, чего бы мне это ни стоило. Я понятно выразился?

– Вполне.

49

Эндрю Хауэр не придумал ничего лучше, как сесть в первое же попавшееся такси и уехать на другой конец города. Там он без труда нашел съемную квартиру, объявления о сдаче которых на сутки, ночь и даже час были расклеены на каждом столбе. Среди дешевой, рассохшейся мебели он окончательно пришел в себя.

От прозвучавшего звонка генерал вздрогнул, как от удара хлыстом. «КЕК! – первое, о чем он подумал. – Они нашли меня!»

Но потом до него дошло, что будь это комитетчики, пришедшие за ним, они не стали бы звонить, а просто выломали дверь ко всем чертям и утащили его с собой в свои подвалы под серым зданием на Дубянке.

– Оставьте меня! – прокричал он. – Мне ничего не нужно!

Но проситель не унимался и продолжал настойчиво звонить в дверь.

– Сволочь…

Хауэр тяжело встал со скрипнувшей кровати и подошел к двери, осторожно приоткрыл ее и увидел толстое лицо какого-то мужика с бегающими поросячьими глазками.

– Чего надо?

– Развлечься не желаете, сэр?… – спросил толстяк, стрельнув глазами по сторонам.

– Чего?

– Дурь всех наименований и принципов действия, девочки на любой вкус…

– Нет, не желаю! – тут же остановил Эндрю перечисление всевозможных развлечений и их технических характеристик. – И вообще я хочу, чтобы меня не беспокоили.

С этими словами Хауэр нацепил надорванную табличку «Не беспокоить» на ручку двери с внешней стороны.

– Как пожелаете…

Генерал с раздражением захлопнул дверь перед явно разочарованным толстяком, потерявшим хорошие комиссионные. Эндрю нужно было подумать, что делать дальше, а не развлекаться с девочками, обкурившись «синей пыли» до потери сознания. Но в голову, как на зло, ничего не приходило, он никак не мог составить план дальнейших действий.

Страх, овладевший сознанием, удалось победить: все-таки Эндрю был боевым офицером и умел противостоять этому чувству, но ощущение беспомощности все равно сковывало все мыслительные способности. Противника не было видно, в него нельзя выстрелить и убить, он мог появиться откуда угодно, и это было хуже всего.

«Утро вечера мудренее», – пришла в голову умная мысль.

– Хорошо… я подумаю завтра, как поступить, а сейчас спать, – сказал сам себе Хауэр вслух, и улегся на скрипучую кровать.

К его удивлению принятое решение успокоило его. Мысли перестали метаться, а глаза закрылись. Генерал и не заметил, как уснул сном праведника.

* * *

А в это время поставленные на уши высшим начальством копы, выдернутые посреди ночи из теплых постелей, с ожесточением перетряхивали по десятому разу уже опрошенных и отпущенных восвояси свидетелей в поисках беглеца, ибо выяснилось, что генерал действительно не появился у себя дома. Встревоженная жена тоже не знала, где он мог шататься в столь позднее время.

Тут неожиданно выяснилось, что беглецов аж двое. Чертыхаясь про себя, Сайрес понял, что секс-бомба журналистики Шарлотта Кассель благодаря своему чутью напала на какой-то по-настоящему отвратительно пахнущий след и втянула его в очень темную историю. Сайрес, немного подумав, направил своих следаков на поиск именно генерала Флота, благоразумно оставив второго участника ДТП без внимания.

Кто-то из свидетелей видел, что генерал сел в какое-то лицензионное такси. Полиция перетряхнула десятки таксомоторных компаний, работавших в этом районе города, нашла нужного таксиста, а через него и район города, в котором вышел его пассажир. Дальше отыскать беглеца оставалось делом техники.

Местные копы напрягли своих стукачей, прижали сутенеров, торговцев и прочий сброд, который они держали на крючке, и выяснили точное местонахождение искомого объекта – съемная квартира на окраине города.

Сайрес поспешно поднял трубку задребезжавшего телефона. Уже светало. Он знал, что эта грудастая стерва не лжет и не пощадит его, ведь несколько голов в министерстве уже слетело в результате ее антикоррупционных расследований.

– Слушаю…

– Сэр, мы нашли этого генерала, – ответил начальник районного управления.

– Отлично. Везите его ко мне…

– Вообще-то тут крысы шныряют, тоже все вынюхивают…

– Я понял вас, майор, – поморщился полковник, как от зубной боли.

«Крысами» полицейские называли комитетчиков. Он также понял, что майор просто набивал себе цену, он вовсе не собирался отдавать беглеца другому ведомству.

Полиция не любила КЕК, считала их зазнайками. К тому же они слишком часто вмешивались в дела полиции, зачастую отбирая у них уже почти раскрытые «громкие» дела и присваивая всю славу себе. Потому полицейские если и не ставили комитетчикам палки в колеса напрямую, то подложить свинью были готовы в любой момент – это даже считалось хорошим тоном. Вот и сейчас, например…

– Я вас понял, майор, – повторил Сайрес. – Мы же свои люди, сочтемся. Правда?

– Конечно, сэр!

– Хорошо. Хватайте этого флотского и везите его ко мне.

– Будет сделано, сэр. Я уже отправил группу захвата на место.

– Отлично. Только не попортите его, он все же свидетель, а не подозреваемый…

– Не волнуйтесь, сэр, все будет исполнено в лучшем виде.

50

Хауэр проснулся от жуткого грохота выбиваемой входной двери и буквально подскочил на кровати.

– Не двигаться! Всем оставаться на местах! – закричали с порога.

В ту же секунду комнату заполнили люди в черном с короткими автоматами. Они подсвечивали себе фонариками, расположенными под стволом. Генерала тут же прижали к кровати, с силой ткнув лицом в подушку так, что даже стало трудно дышать, и заломили руки за спину. Потом кто-то из них догадался включить свет, и мельтешение ярких пятен прекратилось.

«Вот и все, – меланхолично подумал Эндрю. – Утро вечера мудренее… понимаешь».

– Как вас зовут?! – спросил один из вломившихся, сверяя Эндрю с фотографией в своих руках.

– Хауэр… Эндрю Хауэр, генерал…

– Это он. Уходим…

Полицейские спецназовцы без лишних слов подхватили генерала под руки, не забыв взять и его одежду, бегом выволокли на улицу и тут же погрузили в фургон. После чего машина резко тронулась с места.

– Одевайтесь… сэр.

Хауэр молча оделся и устроился на предоложенном сиденье, понимая, что разговаривать с простыми бойцами ему не о чем, да и не хотелось. Он был очень подавлен и даже не заметил, что его привезли не к серому зданию, а в обычный полицейский участок. Здесь его из машины вывели тоже не агенты КЕК, а рядовые полицейские и повели не в участок, а к красной машине, стоявшей в сторонке.

Когда его подвели к машине, задняя дверца «клонкарри» приглашающе распахнулась, и генерал увидел на заднем сиденье того, кого совсем уж не ожидал.

– Здравствуете, генерал. Надеюсь, мне нет нужды представляться?

Хауэр ошарашенно кивнул. Еще больше его удивил тот факт, что конвоиры просто взяли и ушли, оставив его одного. И это после такого задержания!

– Хорошо. Хотите прокатиться?

Если бы это было возможно, то Эндрю, наверное, услышал бы, как у него заскрипели мозги. Захотелось ущипнуть себя, чтобы проверить, действительно ли это не сон, но потом он вспомнил, как ему было больно, когда заламывали руки, а, значит, он точно не витал в царстве Морфея.

– Ну, так и будем стоять? Или вы все же хотите пойти в полицейский участок? Кстати, вон тем ребяткам вы наверняка нужнее…

Генерал машинально проследил за взглядом Кассель. Из-за поворота к полицейскому участку выезжал фургон с ядовито-желтыми буквами «КЕК» на борту.

– Пожалуй, я прокачусь с вами… – сказал генерал, забираясь в машину.

– Так-то лучше… Трогай, Жак.

«Клонкарри» стартовала и уже через несколько секунд смешалась с основным потоком автотранспорта на главной дороге.

– Что происходит? – наконец спросил Эндрю, когда почувствовал, что его немного отпустило.

– Это мне и хотелось бы узнать, и я надеялась, что вы мне все расскажете.

– Все же я предпочел бы услышать вначале именно вас. Почему они отдали меня вам, а не КЕК, что согласитесь, логичнее? И вообще, с какого боку тут вы во всей этой истории?!

– Видите ли, я даже не знаю, что это за история… Ну, а вас отдали мне лишь потому, что начальник полицейского управления вроде как мой должник… то есть был таковым до того момента, как оказал мне эту услугу, отдав вас мне, а не КЕК.

– Понятно… Но что вам нужно от меня? Зачем вам связываться с комитетчиками?

– Честно говоря, еще не знаю. Просто чувствую, все, что произошло, здорово воняет. А журналисты всегда слетаются на запашок… потому нас и прозвали акулами, а еще стервятниками. Но для начала скажите, почему вас пытался убрать КЕК? Что вы такого натворили?

– Куда мы едем? – забеспокоился генерал, так как машина выезжала за пределы города.

– В спокойное место, где вы сможете отсидеться.

– Почему вы решили, будто я вам стану что-то рассказывать?

– Да хотя бы потому, что я могу высадить вас на дороге в любое время, а, памятуя недавние события, скажу, что на свободе вам долго не продержаться. Вас нашли всего за пять часов…

– А вы стерва…

– Издержки профессии. Ну, так как, вы мне расскажете, почему за вами охотится не кто-нибудь, а сам КЕК?

– Это долгая история… – сдался Хауэр. – Дайте хоть дух перевести. А то со мной столько всего произошло за столь короткое время, что я уже ничего не соображаю.

– Хорошо. Жак, давай к сеньору Бармелотти.

Водитель кивнул, и после часа петляний по пригороду выехал в зеленую зону, где находились загородные виллы богачей. К воротам одного из таких особняков и подкатил «клонкарри». Шарлотта с кем-то коротко переговорила по телефону, и ворота открылись, пропуская машину.

– Где мы?

– В доме одного из воротил…

– Еще один должник?

– Можно и так сказать, – улыбнулась Шарлота своим мыслям.

Бармелотти являлся слишком мелкой фигурой для громкого разоблачения и вообще оказался непригодным для более крупного расследования, потому она его и не засветила в основном деле, решив использовать для других целей, как информатора или посредника, через которого можно выйти на более важных людей.

51

– Ну что, вы готовы поведать мне свою историю, генерал? – спросила Кассель, встретившись с Хауэром в просторной гостиной за поздним обедом.

Слуги постарались, как для своего хозяина, и приготовили множество аппетитных блюд, но кусок все равно не лез в горло генералу.

За это время Эндрю успел привести себя в порядок, принял контрастный душ, вернув телу тонус, побрился и стал чувствовать себя относительно нормальным человеком, способным здраво мыслить, а не загнанным в угол зверем.

– Зачем вам? Вы же должны понимать, это очень опасно. Сидели бы и делали свои репортажи… Или все дело в скуке? – предположил Хауэр.

– Поначалу именно так все и было. Я была женой толстосума, вроде того, в доме которого мы находимся, а точнее куклой для секса. Отсюда все эти тяжести, – с этими словами Шарлотта приподняла свои груди через халат и грустно усмехнулась. – Но потом мне действительно стало скучно, и на его деньги я закончила факультет журналистики. Хотелось острых ощущений, поэтому я и занялась такими жесткими журналистскими расследованиями. Но чем дальше, тем больше… Появилось ощущение, будто мир какой-то неправильный, словно плохо собранная мозаика, причем элементы ее взяты из разных наборов. У вас лично никогда не возникало такого ощущения?

– Что вы хотите сказать?

– Ну, вот, например, деторождение.

– Да, я видел отрывок вашей программы, пока сигнал не пропал.

– Меня заглушили. Так вот, деторождение… Представляете, я не нашла ни одного случая за последний год, чтобы женщина родила меньше двух детей за один раз! А что творится в колониях на фермерских планетах! Есть данные, что это искусственное вмешательство в геном человека, а вовсе не вызвано приспособляемостью организма к новым условиям жизни. Причем произведено это вмешательство относительно недавно.

– Неужели?!

– Вот именно… Есть еще подобные нестыковки. К примеру, чрезмерное количество кораблей Флота, вооруженных до зубов.

– Пираты…

– Не смешите меня, генерал. Пиратов можно с легкостью одолеть и половиной той армады, которая у нас есть. Тогда к чему столько кораблей?… Подумайте сами, генерал… если все дело в пиратах, то не правильнее было бы построить несколько сотен легких корветов и катеров, вместо тех монстров, которые мы имеем: линкоры, крейсеры и даже эти громадины – старкрейсера! Для чего они?!

– Признаться, я никогда не думал об этом…

– Есть другие непонятки. Вот и вы такой же мозаичный кусочек, выпавший из своего места. Зачем КЕК вас убивать?

– А вдруг не меня?

– Вас. КЕК на ушах стоит, вас ищет. Вам просто повезло, что я доверилась своему чутью и, еще ничего не понимая – тяну ли я приз или пустышку, напрягла этого полковника, и вас умыкнули буквально из-под носа комитетчиков.

– Спасибо.

– Ну, так как, вы расскажете свою историю? Хотя бы из благодарности…

– Вы хотите снять это на камеру, чтобы потом показать?

– Знаете, мне почему-то кажется, что эфир – это ваш, а точнее – наш единственный способ остаться в живых.

– Вы действительно так считаете?… – расширив глаза от удивления, спросил Эндрю.

– Да.

Хауэр немного помолчал, взвешивая все «за» и «против». «Что ж, однажды ее чутье уже спасло меня, – подумал он. – Возможно, что она и в этот раз права на все сто».

– Хорошо, Шарлотта… я расскажу, как было дело, из-за чего на меня открыли охоту. Готовьте свою камеру…

– Жак!..

Водитель, бывший по совместительству не только телохранителем, но и оператором, быстро установил треногу с камерой, и, после его кивка и бормотания: «Готово», Хауэр, прокашлявшись, начал рассказывать о том, как его корабль попал в информационный луч, как сдохли все системы корабля и как грузовик протаранил машину, из которой он выскочил на минутку, чтобы забрать забытую в баре фуражку.

По мере рассказа Эндрю видел, как у Шарлотты Кассель брови ползут на лоб все выше и выше. До нее стало доходить, что все гораздо серьезнее, чем она могла себе представить. А вместе с ней постепенно начинал все понимать и сам Хауэр.

Когда он закончил свое повествование, она сказала:

– Вы не поверите, генерал, но для меня все стало на свои места… все эти на первый взгляд корявые кусочки и обрывки мозаики вдруг соединились между собой как влитые и… и это просто ужасно.

– То есть?…

– То есть кто-то дурит нас, как хочет, при этом умудряясь оставаться в тени.

– КЕК?

– Если я права, генерал, то КЕК дурят вместе с нами с не меньшим изяществом.

– Однако… Однако вы говорите очень жуткие вещи, Шарлотта, – произнес Эндрю и почувствовал, как холодные, крупные мурашки пробежали по всему телу от затылка до пяток.

52

Полковник Коннели сидел в своем кресле мрачнее тучи. Объект увели полицейские спецназовцы буквально из-под носа агентов КЕК из оперативного отдела. После чего объект исчез из поля зрения. Удалось выяснить, что генерал сел в какую-то красную машину.

Только лишь непосвященному казалось, будто КЕК – это отлаженная машина и все решения исполняются мгновенно. Возможно, так оно и было непосредственно внутри отделов, но это никак не отражалось на отношениях между самими отделами. Там была нешуточная конкуренция за власть и бюджетные деньги.

Особенно когда речь заходила о левых операциях. Приходилось работать так, чтобы не вызывать к себе повышенного внимания коллег из Контрольного, а особенно из Первого отдела, действовать окольными путями, через «кротов», а это всегда долго и опасно. Вот и сейчас они опоздали на три часа. В то время как полицейские уже во всю землю носом рыли.

А еще эта продажная скотина Сайрес. Коннели чувствовал, коп смеется над ним, и ругал себя за несдержанность.

– А в честь чего мы должны его задерживать, сэр, и уж тем более передавать вам? – вопрошал Сайрес у Коннели, когда тот почти срывающимся от досады голосом спросил его, почему беглеца не передали КЕК, когда тот был в руках полиции. – Тем более, насколько мне известно, он всего лишь свидетель _несчастного_случая_, а не подозреваемый…

На это комитетчик ответить нечего не смог. Действительно, с какой стати? Почувствовав, что он выигрывает, Сайрес решил добить противника. Когда ему еще раз такое удастся?

– Этот генерал лишь свидетель и не более, а возможно даже неудавшаяся жертва. Нужно искать совершенно другого человека, которого видели, как он убегал от грузовика. Знаете, сэр, я не удивлюсь, если водитель мусоровоза вообще ни при чем…

Коннели, подвигав жевалками, резко встал и вышел. Это был удар полицейского под дых, с намеками, ответить на которые нечем.

Агенты КЕК продолжали поиск генерала, но пока безрезультатно. Он словно сквозь землю провалился. А точнее, ему в этом помогли.

– Сэр, разрешите войти?…

– Что случилось, капитан?

– Я по поводу доклада относительно основного проекта.

– Заходи…

Римбау вошел в кабинет и сел в кресло без приглашения начальника.

– Давай, – кивнул полковник.

– В общем, все готово, сэр. Все запланированные мероприятия к внеплановым учениям проведены, и необходимые, как по классу, так и количеству корабли движутся в район их проведения. Внеплановые учения Флота не вызвали особого протеста в военном ведомстве, так что здесь все в ажуре.

– Хорошо. Что с генералом?

– Здесь тоже есть наработки, сэр. Мы его еще не нашли, но, кажется, знаем, кто причастен к его исчезновению.

– И кто же?

– Шарлотта Кассель, сэр. Это в ее машину он сел у полицейского участка.

– Скажи мне, почему я не удивлен, хотя должен был бы?

Капитан лишь пожал плечам. Откровенно говоря, он тоже почему-то особо не удивился, когда узнал, кто увез генерала.

– Ищите их… они наверняка где-то затаились, и, зная образ жизни Кассель, они наверняка не в гнилой дыре… Операция выходит на финишную прямую. Нам не нужны неприятности…

– Сэр, а может, ну их?

– В каком смысле?

– Да в прямом, сэр. Вы сами только что сказали, операция вышла на финишную прямую. Что они успеют да еще вдвоем? Ничего.

– Знаешь капитан, я уже думал о том, чтобы оставить их в покое. И возможно забыл бы о них, будь они поодиночке. Но они вместе, а это уже гремучая смесь.

– Почему?

– Она журналистка… и не только. В общем, так или иначе, она выпытает у генерала все, что тот знает, а он и сопротивляться особенно не будет. Мы уже убедились, она далеко не дура и сможет сопоставить одно с другим и додуматься до сути…

– Вряд ли они до всего додумаются, сэр.

– Все равно надо исключить даже самую ничтожную вероятность этого. Если их догадки просочатся в открытую прессу, это будет нашим провалом.

– Ну, даже не знаю, сэр… Но если и так, то вряд ли они что-то успеют сделать.

– Впереди еще несколько дней, они могут успеть. А нам нужна абсолютная «тишина», чтобы ни у кого не закралось и тени сомнения в том, что в скором времени произойдет. А они могут бросить зерна в плодородную почву. И тогда все наши старания пойдут насмарку. Так что ищите их, они не могли уйти слишком далеко.

– Так точно, сэр.

– У тебя все?

– Не совсем, сэр…

– Говори.

– В Десятом отделе наблюдается переполох…

– Час от часу не легче, – вздохнул полковник Коннели. – Значит, они обработали записи со «Стилета» и скоро все поймут. Начнут искать генерала и тут выяснят, что он исчез после автокатастрофы… Хреново дело, так и до нас доберутся. Подключай всех и вся к поискам генерала и этой журналистки, времени на деликатные действия у нас нет. Нам нужно найти эту парочку во что бы то ни стало.

– Есть, сэр.

53

Хауэр с Шарлоттой провели в загородном доме Бармелотти уже два дня. Все это время Кассель работала над своей «убойной сенсацией», запершись в комнате и монтируя отдельные фрагменты на ноутбуке. Эндрю еще пару раз приходилось повторять свою историю уже как интервью, отвечая на вопросы журналистки. Она все делала так, чтобы материал смотрелся впечатляюще.

– Он должен стать убойным, – говорила она о репортаже, – пробирать до мозга и костей…

«Вот только для кого он будет убойным? И в каком смысле?», – думал Хауэр. Однажды вечером он прямо так и сказал ей.

– Вы что-то нервничаете, генерал?…

– Простите, но вам не кажется, что мы несколько засиделись на одном месте?

– Вы об этом…

– Да. Не пора ли сменить диспозицию?

– Я уже все продумала, дорогой генерал. Завтра мы сменим местопребывание. К тому же репортаж уже готов, и его можно пускать в эфир.

– И как вы намерены это сделать? Неужели КЕК даст вам второй шанс?

– Это вряд ли… Но есть пиратские станции. Мы будем вещать через них в Сеть. Как бы КЕК ни был могуществен, а взять Сеть под полный контроль им не под силу.

– А что потом?

– Потом… Потом одно из двух, – печально вздохнула Кассель. – Либо нас все равно заливают бетоном, либо мы можем смело выходить на улицу, никого и ничего не опасаясь.

– Еще один вопрос… Что еще за пиратская станция, через которую вы хотите вещать?

– А то и значит, что пиратская. Завтра нас подберет мой знакомый пират…

– У вас и пираты знакомые есть?! – в конец обалдел Эндрю.

– Есть. И пара сенаторов… Так вот, нас подберет пират, отвезет в свое пиратское логово, и оттуда мы произведем передачу.

– Есть одна маленькая загвоздка, – вымученно улыбнулся генерал Хауэр.

– Какая? – удивилась Шарлотта.

– Вы, кажется, забыли, кто я такой.

– А кто вы такой? – тупо переспросила она.

– Я генерал Флота, мэм! Любой пират будет счастлив отвинтить мне голову! Вы, может, не знали, но я за свою карьеру уничтожил несколько пиратских катеров! И у них на меня большой-большой и очень острый зуб!

– Хм-м… действительно. Но мы что-нибудь придумаем. В конце концов, вы тоже стали изгоем и врагом власти, а они, насколько я знаю, исповедуют принцип: враг моего врага – мой друг.

– Ладно, будем надеяться, что вы правы, – пробурчал Эндрю.

Весь оставшийся день Эндрю Хауэр не находил себе места. Свое раздражение он несколько раз срывал на слугах, после чего приходилось извиняться, а это тоже не добавляло хорошего настроения. Он считал, что они должны были исчезнуть отсюда еще вчера, перебравшись в место попроще. Его немного успокаивало лишь то, что они собирались сделать это завтра, сбежав с самой планеты, а не просто переехав на новое место.

Наступил вечер, и генерал отправился спать, но перенапряжение последних дней сделало свое дело и уснуть полноценным сном ему никак не удавалось. Он долго ворочался в постели, но стоило ему закрыть глаза, как снился кошмар. Причем один и тот же: его крейсер торпедирует неизвестный корабль с плавными очертаниями корпуса. Но в тот момент, когда корабль начинал сотрясаться от взрыва, генерал просыпался, подпрыгнув на кровати. После таких картинок сон словно ветром сдувало, и он снова начинал вертеться с боку на бок.

Дверь в спальню отворилась, и на пол лег клин тусклого света. Эндрю весь подобрался и сжал под подушкой кухонный нож, который он украл в каком-то бредовом порыве, так он чувствовал себя хоть немного защищенным. Но в следующий миг рука разжала рукоять ножа. В проеме сначала появилась грудь, которую ни с какой другой спутать было нельзя, а потом и сама Шарлотта. Войдя, она закрыла за собой дверь и подошла к нему.

– Что вы здесь делаете? – спросил Хауэр, хотя и догадывался, зачем она сюда пришла.

Она чувствовала необыкновенное возбуждение от проделанной работы, от причастности к тайне, которую знают лишь посвященные, к которым она не относится. Это возбуждение нужно было снять, и Шарлотта не придумала ничего лучше, как заняться любовью. Слуги для этого не подходили… Ее ангел-хранитель Жак тоже. Оставался лишь тот, кто и был первопричиной всех событий.

Признаться, он сам, наверное, как и любой мужчина, тайно ее желал, несмотря на все перипетии, но все же не собирался заходить так далеко.

– Не спалось…

– Понимаю, мне тоже.

– Может быть, вдвоем у нас это получится гораздо лучше?

– Не думаю…

Эндрю включил ночник, стоявший на тумбочке рядом с кроватью. Последние слова дались ему с трудом. Ночнушка на Шарлотте была чисто символической и просвечивала насквозь, так что все прелести журналистки оставались отлично видны, даже кружевные трусики не спасали положение.

Хауэру пришлось под одеялом поднять ноги в коленях, чтобы не было видно его «предателя». Его обуревало желание, которое возникало у любого мужчины при виде такой женщины, как Кассель.

Кассель как профессиональная обольстительница поняла его состояние правильно и продолжила наступление. Еще немного, и она уже, как дикая кошка, осторожно переступала по широкой кровати на четвереньках и разве что не мурлыкала, подбираясь к своей жертве все ближе и ближе, дурманя своими формами.

«Вот так и теряют головы… ее жертвы, – подумал он, не в силах отвести от Шарлотты взгляд, переводя его с глаз журналистки на ее уже почти вывалившуюся грудь. – А потом не знают, что делать».

Теперь он отлично понимал тех, кого она соблазнила. Против такого женского оружия трудно устоять. Невозможно…

– Вообще-то я женат, – скорее для самого себя, как заклинание, произнес Эндрю, отстраняясь назад, хотя все существо так и рвалось вперед.

– Для тебя это так важно?…

– Д-да… Наверное, это трудно понять, но я люблю свою жену… И если нам все же удастся выжить, я не собираюсь отводить от нее глаза, как нашкодивший школяр…

– Второй раз я себя не предложу, – сказала Кассель, нависнув над Хауэром и коснувшись его грудью, от чего он дернулся, словно от удара электрического тока.

– Эт-то обнадеживает… – прохрипел пересохшим горлом Эндрю. – Потому что во второй раз я вряд ли устою…

54

В первое мгновение, когда погас свет и включилась сирена, Эндрю ощутил лишь облегчение, ибо он чувствовал – еще немного, и он не выдержал бы этого сладкого запаха чистого тела Шарлотты и набросился бы на нее, как дикий зверь, рвя зубами ее ночную сорочку. И только лишь в следующий миг пришло осознание произошедшего и возникло чувство страха и обреченности.

– Что это? – спросила Шарлотта, так и застыв над Хауэром.

– Нападение! За нами пришли!

Эндрю отбросил от себя журналистку, уже не почувствовав ничего от прикосновения к ней, и стал быстро натягивать на себя одежду. Сирена взбодрила его, она была привычна по многочисленным учениям и боевым столкновениям и требовала действий по своему спасению.

Хауэр обернулся и еле удержался не то что от улыбки, а от смеха в полный голос. Шарлотта вдруг стала стеснительной и закуталась в одеяло, бросая по сторонам растерянные взгляды.

– Ну, чего расселась?! Отсюда есть какой-нибудь выход?

– Да…

– Веди!

Эндрю резко отпрянул от двери, едва открыв ее, и отшвырнул Шарлотту назад: прямо перед ним кто-то стоял. Спустя мгновение он узнал Жака.

– Черт… ты напугал меня.

– Простите, сэр. Держите…

Телохранитель журналистки протянул Хауэру длинноствольный пистолет «ардент» и две дополнительные обоймы к нему.

– А почему раньше не дал, когда я просил тебя об этом, соврал, мол, нету?

– Мисс запретила.

– Я посчитала это лишним. Ты и так был на взводе, да еще оружие…

– Понятно. Жак, ты знаешь куда идти?

– Да, сэр.

– Тогда веди, – повторил генерал.

Жак побежал по длинному коридору по направлению к лестнице в техническом крыле здания, остальные затрусили следом. Снаружи послышались первые выстрелы, звон разбитого стекла и хлопки ручных гранат. Это отстреливалась малочисленная охрана мистера Бармелотти. Эндрю вовремя зажал рот Шарлотте, когда та захотела закричать, испугавшись раздавшегося где-то поблизости взрыва.

– Тихо… не нужно обнаруживать себя. Держи себя в руках.

Кассель мелко затрясла головой.

– Я постараюсь…

– Их около двух десятков, – сообщил Жак, остановившись возле первого пролета лестницы и внимательно вглядываясь в проем между перилами.

– С чего ты взял?

– Система объемного слежения зафиксировала подъезд двух фургонов типа «лань», я тогда был вместе с охранниками в дежурке… В такие мини-фургоны больше десяти человек, считая водителя, просто не поместятся. А еще оружие…

– Понятно…

– И они уже в здании… – прислушавшись, добавил Жак.

– Это плохо. Нам, собственно, куда нужно попасть-то?

– В гараж, сэр… «Клонкарри» очень… очень быстрая машина.

В голосе бывшего гонщика послышалось неприкрытое восхищение.

– Я это заметил по ширине колес… Но не думаю, что мы сможем оторваться на ней от КЕК, если они поднимут вертолеты.

– Не поднимут, сэр.

– С чего такая уверенность?

– Если начали стрелять сразу, не предложив даже сдаться, то это тайная операция, и им самим нужно как можно меньше шуму, поэтому они и прислали такую немногочисленную группу захвата, а от тяжелой техники, как и летающей, много шуму.

– Будем надеяться, что ты прав.

– Пошли… – поторопил Жак своих подопечных, как только внизу, уже внутри здания, началась новая стрельба.

Подумав, что это не слишком умно, Эндрю все же последовал за водителем журналистки, держа Шарлотту за руку. Потом он понял, что Жак хотел проскочить вниз в то время, когда нападающие заняты перестрелкой с охраной.

– В сторону! – неожиданно крикнул Жак и, вскинув мощный пистолет, дважды выстрелил в темноту.

– Попал?!

– Не знаю… но первый маршрут закрыт.

Пока они бежали в подземный гараж другим путем, им на дороге попалось два тела охранников. Жак с Эндрю, не сговариваясь, подхватили их короткоствольные пистолеты-пулеметы «абрассо», понимая, что от них будет куда больше толку, чем от обычных пистолетов.

Случай убедиться в этом представился тут же. Стоило им выглянуть из-за угла, как Жак выдал длинную очередь из подобранного оружия куда-то в темноту.

– Вот теперь попал, – сказал он, услышав сдавленный крик.

«Абрассо» полетел в сторону: боекомплекта в нем уже не было.

Признаться, Хауэр уже давно не знал, где они находятся, но верный слуга Кассель вел их вполне уверенно, и не оставалось ничего другого, как положиться на него. Они уже спустились с четвертого этажа, где располагались спальни, на первый, в гостиную, как вдруг пространство над их головами прошила очередь. Эндрю ее даже не зафиксировал, ибо нападавшие пользовались бесшумным оружием, и не получил пулю в голову лишь потому, что его с Шарлоттой толкнул все тот же Жак, и они оказались за барной стойкой. Оставалось только удивляться тому, как он их фиксирует да еще успевает так своевременно отреагировать. Но на подобные вопросы времени не оставалось.

Неизвестный стрелок продолжал поливать огнем, но стенку оказалось пробить не так-то просто, зато осколки разбитых бутылок с их содержимым сверху лились дождем.

«И как он только все замечает?!» – в который раз поразился Эндрю чутью их телохранителя.

– Дерьмо… – зашипел водитель.

– Что с тобой, Жак?! – дернулась к нему Кассель, не обращая внимания на битое стекло.

– Уходите, мисс!..

«Проклятье…» – выдохнул Эндрю, увидев рану Жака, а точнее то место, за которое он держался. А держался Жак за шею, и рука его блестела в темноте от вытекающей крови, которую просто невозможно было остановить.

Хауэр вслепую выдал несколько коротких очередей из «абрассо» поверх барной стойки для острастки подозрительно притихших нападающих и тоже оказался возле водителя Шарлотты.

– Уведите ее, сэр…

– Мы не оставим тебя!

– Сэр, уведите ее, – поморщился Жак неизвестно от чего больше – от боли или от крика Шарлотты. – Я уже не жилец, а так хоть прикрою вас. Гараж там, за углом и вниз.

– Я знаю.

– Тогда идите. Сейчас они притихли, наверняка вызывают подкрепление, но еще немного и будет поздно.

– Хорошо, Жак, пойдемте мисс…

– Я не оставлю его здесь!

– Прощайте, мисс… вы были добры ко мне, и я сполна заплачу за все…

Хауэр оттеснил Кассель от раненого, Жак встал на колени и дрожащей рукой поднял свой «пауэр». Его оглушающие выстрелы приструнили полезших в атаку боевиков КЕК, и кто-то из них даже закричал. В этот момент Эндрю, также вслепую, расстрелял последние патроны из «абрассо», выбросил его и вытащил из-за пояса подаренный ему водителем «ардент».

55

Выстрелы из «пауэра» стихли, еще слышались звонкие хлопки разбивающихся бутылок от ответного огня, а потом полыхнула яркая вспышка, на секунду осветившая коридор, по которому бежали Хауэр с Кассель.

Этого хватило, чтобы Эндрю смог разглядеть фигуру человека впереди, тоже только что выскочившего в коридор. Вспышка ослепила боевика, снабженного прибором ночного видения, он инстинктивно закрылся руками, и это дало возможность генералу выстрелить первым. Две пули прошли мимо, но третья задела человека в плечо и тот, взмахнув руками, повалился на спину. Парочка побежала вперед, по пути Хауэр швырнул автомат раненого боевика подальше в угол.

– Что это было? – оглянувшись, спросила Кассель.

– Ты о чем?

– О вспышке…

– Спиртное загорелось, – тихо ответил Хауэр.

– О, боже!

– Ему уже все равно, ведь крика не слышно… – постарался успокоить Шарлотту Эндрю, но и сам почувствовал, как фальшиво прозвучал его голос.

Он представил, как загорелся Жак, уже не в силах кричать от кровопотери из-за пробитого горла. Впрочем, он надеялся, что Жак к тому времени уже умер.

Тем не менее, они все ближе подбирались к своей цели. Вот небольшая лесенка вниз, в гараж. Дверь открылась без проблем. Зайдя внутрь, Эндрю запер дверь на замок. Осталось только в кромешной тьме найти нужную машину среди десятка других, похожих по форме.

– Где она?

– Кто?

– Машина?! – зашипел генерал.

– Там, дальше… третья с конца.

Эндрю пригибался к самому полу, в любое мгновение ожидая, что в его тело войдет пуля, но этого не происходило: либо его не видели, либо здесь действительно никого не было. Он надеялся на последнее.

Вот и машина. Правда, не хватало, чтобы она заревела от одного прикосновения, выдав их местоположение.

– Она на сигнализации?

– Нет…

Уже открывая дверцу «клонкарри», Хауэр услышал глухой удар в дверь гаража и вслед за ним частые стальные удары – это пули с калеными сердечниками пробивали дверь насквозь, пытаясь выбить замок с корнем. Но он пока держался.

– Живее в машину!

Эндрю захлопнул дверь, он уже хотел спросить, где ключи, как обнаружил их в замке зажигания. Двигатель завелся с полуоборота, издав глухой рык форсированного движка.

Боевики КЕК уже ворвались в гараж, но Хауэр, газанув, выехал из ячейки на дорожку и остановился, как остановились перед ним и вооруженные люди, перегородившие выезд, хотя ворота были закрыты.

– Как думаешь, пробьет машина дверь или нет? – спросил Хауэр, не оборачиваясь.

– Не знаю… Но Жак вбухал в нее дополнительно триста тысяч.

– Что ж, другого выхода у нас все равно нет. Придется рисковать…

Легкий скрежет от включения передачи насторожил боевиков, и они стали поднимать свои автоматы.

– Ложись!!! – закричал Эндрю, вдавив педаль газа до отказа.

«Клонкарри», оставляя позади себя облако дыма от сожженных покрышек, рванул веред. Бронебойные пули с легкостью пробивали лобовое стекло, но отскакивали от конструкций двигателя. Впрочем, стрельба длилась всего две секунды и не успела нанести серьезного ущерба, потом боевикам пришлось прыгнуть в разные стороны, чтобы не быть раздавленными.

«Клонкарри» врезался в дверь и вырвал ее из пазов. Гонщик и здесь все предусмотрел, усилив переднюю стойку и превратив дамский автомобиль в гоночный болид.

* * *

– Сэр, они прорвались, – сказал в рацию один из боевиков КЕК, наблюдая за тем, как, оставляя позади себя длинный шлейф пыли, уходит машина.

– Понял, – ответил лейтенант Фейц.

Он руководил операцией по захвату объектов. Их местонахождение обнаружили всего несколько часов назад, и пришлось торопиться, не столько из-за опасения, что они смогут сбежать, сколько из-за того, что в дело очень скоро мог вмешаться Десятый отдел. Поэтому из-за спешки операция была плохо спланирована и оснащена.

Через секунду мимо фургона, в котором он сидел, пролетел «клонкарри».

«И почему мы не догадались перекрыть дорогу?» – запоздало подумал он.

– Давай за ними! – толкнул он водителя.

«Лань» столь же резво стартовала с места, показывая, что и у нее, как и у беглеца, вместо заводского движка стоит мотор куда серьезней.

Дорога не отличалась большой плотностью движения, потому автомобили могли показать все, на что они способны. Плавные повороты на таких скоростях превращались в опасные изгибы, на которых фургон из-за высоты своего борта вставал на боковые колеса, поэтому здесь им приходилось притормаживать, но дальше, на прямых участках, «лань» нагоняла уходившего в отрыв «клонкарри».

Погоня длилась минут двадцать, уже забрезжил рассвет, когда вновь заскрипела рация лейтенанта Фейца.

– Слушаю.

– Это «первый»… прекратить преследование.

– Осталось совсем немного, сэр! Еще пять минут, и я их возьму!

– У тебя и минуты нет!

– Почему, «первый»?

– У нас оказался крот из Десятого отдела, и флотские все знают о нашей операции. Они выслали вертолет с огневой поддержкой, так что в случае чего вас просто сметут.

– Вас понял… Прекращаю преследование.

56

«Клонкарри» мчался во весь дух, Эндрю даже вжимало в кресло, и он чувствовал, что это далеко не предел, несмотря на то, что спидометр показывал уже двести десять километров в час.

Тугие струи воздуха били в лицо сквозь пулевые отверстия в лобовом стекле, заставляя щуриться. Из-за этого и из-за ужасающей скорости он чуть было не пропустил первый поворот и не вылетел на обочину, врезавшись в дерево.

Вскоре показалась погоня. Хлипкий фургончик шел позади, как привязанный.

– Черт… – ругнулся Эндрю, посмотрев на приборную доску.

– В чем дело? – забеспокоилась Шарлотта.

– Радиатор течет… двигатель перегревается… скоро сдохнет.

Красный столбик продолжал расти с пугающей быстротой. Вот уже пройдена зеленая зона, вот желтая, и замигала лампочка, показывая, что началась опасная зона перегрева – красная. Но «клонкарри» пока шел, не сбавляя скорости, хотя система охлаждения уже давно вышла из строя.

– Их нету! – вдруг закричала Шарлотта.

– Что?

– Преследователей нет! Мы прорвались!

Хауэр быстро обернулся и увидел, что фургон действительно исчез.

– Может, обойти решили?

– Нет. Дорога, на которую они свернули, ведет в противоположную сторону той, куда нам надо.

– А куда нам надо?

– Я покажу… тут есть частный космодром. Нас уже должны ждать.

– Кто?

– Пираты. Они должны были приземлиться на шаттле под видом небольшой прогулочной яхты мистера Бармелотти.

Шарлотта перебралась на переднее сиденье. И вот стоило только погоне исчезнуть, как дала знать о себе техника. Скорость резко упала, из-под капота послышались какие-то скрежещущие звуки.

– Ну же, крошка, – взмолилась Кассель, – нам совсем немножко осталось…

Машина, видимо ответив на мольбы, продолжала тянуть из последних сил, судя по приборам – на двух из шести поршней. Вот показался сетчатый забор частного космодрома для богатых людей. Им навстречу выбежал охранник, да так и остался стоять с поднятой рукой, потеряв дар речи, стоило ему только увидеть, кто вышел из заглохшей прямо перед воротами машины, с паром, вырывающимся из пулевых отверстий, да еще в таком наряде.

– Рот закрой, а то комары налетят, – посоветовал ему Эндрю, пробегая мимо охранника. – А ты хотя бы куртку надень.

Это уже относилось к Шарлотте, и та взяла куртку Хауэра, тем более что перед пиратами в одной прозрачной ночнушке действительно появляться не стоило.

В небе послышался отчетливый звук летящего вертолета, в нем, несмотря на заверения покойного Жака, Хауэр почувствовал угрозу.

– Где твои друзья?! – спросил он у Шарлотты, вслед за ней вбегая на территорию частного миникосмодрома.

Кассель остановилась, огляделась вокруг, закусив губу. И так было ясно, что она не видит нужного шаттла.

– Они уже должны быть здесь… мы договаривались на это время…

– Если ты не знала, то пираты не слишком пунктуальный народ…

– Я уже поняла.

Вертолет приближался. Стало ясно, что он уже заходит на посадку, и когда он оказался почти в зоне космодрома, Эндрю увидел на его бортах до боли знакомые буквы: КЕК. Вертолет приземлился на дальней площадке, и генерал увидел тех, кого и собирался увидеть, – вооруженных людей, выскакивающих из винтокрылой машины.

То, что это люди из Десятого отдела, он не знал, да ему, наверное, было все равно.

– Ну, вот и все…

Но своего голоса генерал не расслышал. Над космодромом вдруг раздался рев. Этот звук Хауэр узнал сразу же, так мог реветь только шаттл в режиме посадки. И точно – неподалеку на космодром садился челнок.

– Это они?!

– Да!!! Бежим!

Эндрю и Шарлотта припустили к еще даже не коснувшемуся опорами, дышащему огнем шаттлу пиратов. Наконец, тот ударился о бетон, и тут же открылся боковой люк, из которого выскочило два боевика с оружием наперевес.

Эти двое сразу во всем разобрались или получили соответствующий приказ. Как бы там ни было, они открыли стрельбу по нагоняющим беглецов агентам КЕК.

– Быстрее, быстрее! – закричал один из них, помогая Шарлоте, заталкивая ее в шаттл, и снова начал отстреливать длинные очереди по залегшим кековцам, также изготовившимся к стрельбе.

Хауэр внутрь челнока запрыгнул сам, вслед за ним вскочила та парочка боевиков, и стоило закрыться люку, как по борту шаттла застучали пули.

– Взлетаем!!!

Челнок, взревев дюзами, качнулся, и все, кто не был закреплен и не успел схватиться за страхующую сеть, повалились на пол. Сесть в кресла удалось только после пяти минут лету, когда шаттл наконец выровнял движение и пошел на орбиту. Там, в космосе, его уже ожидало судно, к которому челнок и пристыковался.

57

Через несколько минут шаттл пристыковался к своему носителю.

– Вы притащили за собой хвост! – закричал командир пиратского корабля по прозвищу Мурдок, стоило только спасенным выйти из переходного люка. – И кого?! Крыс!!!

Шарлотта, и уж тем более Хауэр, ничего ответить не успели. К капитану подошел его помощник и что-то тихо прошептал ему на ухо.

– Проклятье!! – взревел еще громче Мурдок после доклада. – За нами увязался полицейский катер!

К облегчению Эндрю, психованный пират убрался на свой капитанский мостик, чтобы руководить бегством от полицейских, а, значит, немедленная расправа откладывалась.

– Какие у тебя любезные друзья…

– Да уж, какие есть.

Им предоставили отдельную каюту, но вольготно расположиться им не удалось не столько из-за отсутствия удобств, сколько из-за резкого движения корабля, уходившего от погони, и, естественно, с соответствующими перегрузками.

Погоня продолжалась несколько часов, побледневшую Кассель, в отличие от привычного к таким явлениям Хауэра, начало подташнивать, но она держалась. И вот когда казалось, что ее сейчас вырвет, все прекратилось. Только дрожание корпуса, от которого дергались кишки и вибрировала черепная коробка, выдавало, что судно идет на пределе своей возможной скорости.

– Приведи себя в порядок, – посоветовал генерал, – сейчас этот придурок снова заявится.

Мурдок действительно не заставил себя долго ждать и ввалился в каюту, пылая праведным гневом злодейски обманутого честного человека.

– Это как же, вашу мать, я должен понимать?!! – закричал он с порога. – Я вас спрашиваю! Ты говорила мне, что все будет по-тихому: прилетим, заберем и увезем. А что получилось?! Сначала нас чуть не заметают на планете, потом нам копы едва задницу не подпалили, уже два истребителя по бортам висели… хорошо, штурман у меня башковитый, удалось оторваться.

– Успокойся, Хайнес, – тихо оборвала пирата Шарлотта. – Ты сам знаешь, пожелай они тебя поджарить, поджарили бы. Просто у нас накладка вышла… Пойдем, я все тебе объясню…

«Объясняла» Кассель Мурдоку битых полтора часа. Все это время Хауэру пришлось провести с пятью пиратами, оставшимися с ним в каюте. Они бросали на него многозначительные взгляды, отпускали похабные шуточки насчет Шарлотты, думая, что это как-то заденет Эндрю. Но поскольку у него с ней ничего не было, то эти реплики его никак не трогали, что немного огорчило пиратов.

Потом взгляды из задорных превратились в подозрительные. Вот эти глаза Хауэру уже не нравились. Его явно начинали узнавать. Один из пиратов убежал и вскоре вернулся, многозначительно кивнув остальным, дескать, все так и есть. Теперь взгляды были откровенно злобными.

Генерал понял, что у пиратов есть какая-то картотека, по ней они наверняка сверились и убедились, что он действительно генерал Флота, которому не грех пику между ребер засадить.

Эндрю понимал, что без прямого указания капитана, в настоящее время занятого приятным разговором, они с ним ничего сделать не посмеют, но все равно было очень неуютно.

Вскоре вернулся капитан, весьма довольный «объяснениями» Шарлотты. Кассель была рядом с ним. Один из пиратов подошел к своему командиру и что-то зашептал ему на ухо, отчего у Мурдока глаза полезли на лоб.

– Да ты что?!! – неподдельно удивился он. – Это точно, уже проверили?

– Да.

– Оказывается у нас в руках весьма и весьма жирная птичка!

– Что ты имеешь в виду, Хайнес? – спросила уже обо всем догадавшаяся Кассель.

– То, что у нас с ребятами есть хорошая возможность повеселиться!

– Хайнес, мы договаривались…

– Мы договаривались, что я доставлю тебя на станцию, откуда ты пустишь в эфир свой материал и не более того.

– А про безопасность моим попутчикам ты уже и забыл?

– Не забыл, но я думал, это будет твой дуболом, а это особый случай… который стоит отдельного разговора, – сказал Мурдок, сделав ударение на последнем слове.

– Как-нибудь в другой раз, ладно? – все поняла Кассель.

– Хорошо. Кстати, где твой гонщик? Или на этого обменяла?!

– Вроде того…

– Ладно, по местам, ребята.

Пираты вывалились из каюты.

– Засранец… – скривилась Кассель.

– Откуда ты его знаешь?

– Школьный приятель. Двоечник. Я тогда любила плохих парней.

– Подумать только! А как он стал пиратом? Не скажешь, будто он гигант мысли или оратор, способный повести за собой народ.

– Обычное дело. Выучился на механика, попал на малый сухогруз… вот это корыто. Но ему, естественно, хотелось большего, чем копаться в железках всю оставшуюся жизнь. Вот он и сколотил из таких же, как он, обалдуев группу, и захватил корабль. Вот и все.

– Прости, что из-за меня тебе приходится… – замялся Эндрю.

– Да ладно, – махнула рукой Кассель. – Пустое. А теперь мне надо принять душ, а то этот козел, похоже, две недели не мылся… И нормально поспать, сегодняшняя ночь выдалась немного утомительной.

* * *

– Нас постигла неудача, сэр, – повинился капитан Римбау перед полковником Коннели. – Десятый отдел уже прибыл на место, и нам пришлось отпустить уже практически взятую добычу.

– Десятый отдел взял их?

– Нет, сэр.

– Это хорошо. Но что же произошло, почему этих двоих не взяли люди Десятого отдела, когда они уже были в их руках?!

– Они улетели на орбиту на каком-то челноке, сэр. Он приземлился прямо перед носом наших конкурентов и подобрал беглецов. Сейчас ведется их преследование силами полицейских катеров, но не думаю, что их догонят.

– Пираты?

– Скорее всего.

– Эта сучка все предусмотрела… Что ж, их действительно не догонят. А вот у нас появляется новый шанс взять их.

– Капитан Гроуп? – понятливо спросил Римбау, улыбнувшись.

– Да. Организуй все.

– Есть, сэр.

– А я полечу навстречу.

– Они уже прибыли, сэр?!

– Да… они сейчас на той стороне. Мы вышли на финишную прямую, и эта гадина ни в коем случае не должна пустить свой материал в эфир, иначе все может сорваться.

– Не пустит, сэр.

– Я очень надеюсь на это, капитан.

58

Вырваться из цепких лап Альянса после того, что они натворили, разбомбив завод по изготовлению энергетических стержней для прыжковых генераторов, оказалось лишь половиной дела. Теперь нужно было убежать. Эскадра контр-адмирала Винсента Силаева находилась глубоко в тылу противника, и за ними велась настоящая охота, по всем правилам.

Районы космоса, где приходилось действовать, были густонаселенными, звезды расположены «близко» друг от друга, потому выбрать маршрут было очень сложно, а, значит, прыгнуть на очень большое расстояние не представлялось возможным. Кроме того, после каждого такого небольшого прыжка оставался очень четкий след, чем противник и пользовался. Этот след легко «читался», и к определенной точке выхода уже спешили эскадры Альянса, чтобы встретить наглого врага и раздолбать его вдребезги. Но пока им это плохо удавалось.

– Сволочи… – глухо произнес адмирал, когда ему доложили, что противник находится прямо по расчетному курсу и набрать необходимую скорость для осуществления «Прыжка Феникса» не удастся.

Кроме того, к ним спешила еще одна эскадра. Ее корабли уже выскакивали из подпространства, освещая космос яркими вспышками.

– Рассчитайте новый курс.

– Есть, сэр.

– Все так плохо, господин адмирал? – спросил полковник Чемберлен.

– Очень… Если раньше они преследовали нас, реагируя лишь на наш прыжок, что весьма не эффективно из-за скорости, то сейчас они действуют на опережение и ставят заградительные эскадры сразу в нескольких местах нашего возможного появления еще до того, как мы рассчитали свой прыжковый курс. То есть они начинают предугадывать все наши действия!

– Оперативно.

– Да уж. Из этой переделки нам, скорее всего, удастся вырваться, но еще немного – и они будут более точны. И однажды мы выскочим прямо на какую-нибудь эскадру в зону огневого поражения. И тогда нас просто закидают снарядами в тот момент, когда мы будем уязвимее всего. Более того, я думаю, сейчас они обсчитывают все возможные пути нашего отхода, и туда уже спешат другие эскадры Альянса. А их тут полно…

– Да ну?! – не поверил агент КЕК. – Это же невероятный риск! Стоит им немного просчитаться с максимальным упреждением, и мы врежемся в их корабли!

– Вот вам и «да ну». Молитесь, чтобы им не пришла в голову похожая мысль и они не начали ставить баржи в точке нашего выхода. Тогда им и стрелять не придется. Более того, я думаю, они так и сделают и будут счастливы даже в том случае, если мы буквально столкнемся бортами с их боевыми кораблями. Мы натворили столько дел, что они пойдут на любые жертвы, чтобы нас остановить.

– Сэр, противник вошел в зону поражения, – доложил один из операторов.

– Курс готов?

– Так точно, сэр.

Силаев на экране посмотрел вероятные точки выхода. Их было пять. При этом Винсент что-то шептал одними губами. Неожиданно он обратился к агенту КЕК с вопросом:

– Полковник, какая машина вам больше нравится: «вейст», «сейгуль» или «майти»?

– Что?!

– Какая машина вам больше по душе?

– Э-э… зачем вам это? – выдавил из себя агент, явно находясь в легкой прострации от неожиданного вопроса и не зная, как на него ответить, поскольку не понимал, где здесь подвох и есть ли он вообще. Уж больно необычно звучал подобный вопрос в таких условиях.

– Просто ответьте. У нас мало времени.

– Ну… «майти» мне нравится больше, – наконец ответил полковник. – Более быстрый…

– Спасибо… – не дослушал объяснения адмирал и, вернувшись к созерцанию возможных точек выхода, снова немного пошептался сам с собой.

– Номер три, – выдал адмирал ждущему ответа оператору.

– Есть, сэр.

– По какому принципу вы выбираете точки выхода? – поинтересовался полковник Чемберлен, наблюдая за тем, как операторы вводят в свои терминалы необходимые данные для очередного прыжка.

– Честно?…

– Конечно, сэр.

– Считаю их.

– Считаете? В смысле выбираете наиболее оптимальные варианты?

– Нет, просто считаю.

– Я не понимаю… – вынужден был признаться агент, до этого думавший, что он знает и понимает все на свете. – Объясните, если вам не трудно.

– Знаете, есть такие детские считалочки… Вот нынешнюю точку выхода я посчитал по считалке: «В гараже стоят машины…»

– Не может быть!

– Почему?

– Вы вверяете наши жизни, исход важнейшей военной операции за последние сто лет какой-то считалочке!

– Ну, на мой взгляд, это все же лучше, чем просто тыкать пальцем наугад.

На это полковник ответить ничего не смог. Он смотрел на адмирала расширенными от ужаса глазами.

– Неужели нет никакой специальной программы по выбору точек выхода?

– Есть, конечно. Только они выбирают действительно оптимальные варианты, но эти варианты для мирного прыжка, когда не ожидается появление противника, собственно, программы эти предназначены для того, чтобы не врезаться в какую-нибудь звезду. В нашем случае это не суть важно. Кроме того, у противника есть наши компьютеры с трофейных кораблей и соответствующие программы, а значит, у них также есть все эти оптимальные варианты. Именно поэтому я и выбираю точки по считалочкам. Есть некоторый элемент непредсказуемости. Им же в голову не придет, по какому принципу я выбираю точки. Потому все логические выкладки их компьютеров совершенно бесполезны, и они просто не знают, куда направить самую мощную эскадру для нашей встречи.

– Вы псих…

– Все мы немного повернутые, – легко согласился Силаев.

Начался бой, и стало уже не до разговоров. Но эскадра адмирала Силаева уже набирала максимальную скорость для совершения еще одного прыжка, потому вскоре перестала отвечать огнем на огонь, убрав пушки под колпаки. Затем корабли покрылись сетью электрических разрядов, и через еще некоторое время один за другим исчезли в красных вспышках, так что снаряды и лазерные лучи самого мощного перекрестного залпа двух эскадр Альянса ушли в пустоту.

59

Такая гонка продолжалась несколько недель. Корабли совершали один прыжок за другим, то в одну сторону относительно основного маршрута, то в другую, иногда даже поворачивали обратно. Делалось все, чтобы максимально запутать противника. Но однажды их все же подловили, и от полноценного сражения уйти не удалось. Дело от банальной перестрелки тяжелыми пушками, дошло даже до применения бортовой авиации и ракетных катеров. Они понесли довольно существенные потери, но большие корабли удалось сохранить, хотя они получили дополнительные повреждения.

Из этой битвы удалось вырваться, и дальше дело пошло немного лучше. Эскадра выходила из зоны влияния Альянса в необжитые районы, и преследовать людей стало значительно сложнее. Еще несколько дней – и штурманам впервые удалось рассчитать прыжок для большого стержня, во всех предыдущих случаях использовались малые стержни на несколько дней, а то и часов похода в подпространстве.

И вот первый случай, когда, наконец, удастся уйти в недельный переход, что даст возможность выиграть несколько дней для ремонта, поскольку технические службы завалили командный пункт жалобами. Корабли требовали внешнего ремонта, который невозможно было обеспечить сразу после разгрома вражеского завода.

Дальше затягивать с ремонтом тоже не стоило, ведь случись хоть небольшая авария во время прыжка в подпространстве, природа которого до сих пор оставалась загадкой, и все…

– Но у вас только один день, – предупредил адмирал начальника ремонтной службы.

– Этого вполне достаточно, сэр. Мы залатаем самые значительные повреждения, которые оставлять без ремонта смерти подобно.

– Тогда работайте.

– Разумно ли это? – спросил полковник Чемберлен после того, как главный механик ушел.

– А что вам не нравится?

– На мой взгляд, мы еще не слишком далеко ушли, чтобы вставать на ремонт.

– Вы правы, но ремонт действительно нужен, у нас сильные повреждения. Некоторые генераторы поля не работают, из-за чего на остальные экраны перераспределяется слишком много энергии. Кроме того, мы должны выяснить, продолжается ли за нами погоня, а то направимся в Ветвь Отверженных, а за нами никого нет…

– Понятно…

Но долго нежиться на солнышке, купаясь в свете звезды, возле которой они «бросили якорь» для ремонта, не пришлось. Озлобленные шердманы и их союзники проявили недюжинную оперативность и техническую оснащенность, так что от расчетных суток, выделенных для ремонта, осталось только семь часов. За это время техники, зная переменчивость военной судьбы-злодейки, работали с максимальной отдачей и успели сделать очень многое из того, что было запланировано.

– Корабли на горизонте…

– Сколько?

– Пятьдесят шесть меток, сэр.

– Всем ремонтным бригадам вернуться на борт своих кораблей.

– Есть, сэр.

– Ничего себе… – выдохнул агент КЕК.

Адмирал его понял. Это было значительно больше того, на что рассчитывало командование, когда посылало их бомбить завод. Считалось, что в погоню увяжется не больше тридцати-тридцати пяти кораблей противника.

– Да-а… этого хватит, чтобы раскурочить всю оборонительную систему республики Фрайдум и выжечь все населенные планеты в течение одной недели.

– При условии, что мы не сможем их остановить, – вставил адмирал Силаев.

– Конечно, – кивнул полковник. – Но предполагается, что их встретит семнадцать республиканских кораблей… по числу наших. Потом вмешаемся мы… Этого все равно недостаточно, чтобы сыграть с ними хотя бы в ничью. Подкрепление, которое отправится к месту схватки, просто не успеет дойти. Оставшиеся шердманские корабли будут скакать от планеты к планете, как саранча, выжигая их. Тамошние корабли просто не будут за ними успевать.

– Их корабли не обладают прыжковыми генераторами?

– Нет… По плану их предстояло внедрить только через два года. Сейчас там как раз идут испытательные полеты для обкатки новой технологии.

– Черт. Тогда надо послать сигнал, чтобы выдвинули дополнительные корабли прямо сейчас… – предложил Винсент.

– Нельзя. Мы не должны себя никак проявлять. Максимум, что мы можем, это дать полную информацию о состоянии дел нашему резиденту в Ветви Отверженных, чтобы они под каким угодно предлогом в спешном порядке направили дополнительные корабли в район учений.

– Думаете, успеют?

– Будем надеяться.

– Сэр, – обернулся оператор к адмиралу, – ремонтные бригады на борту.

– Хорошо. Начинайте разгон.

Один прыжок следовал за другим, приближая эскадру к намеченной цели. Хотя для поддержания легенды о том, что они пытаются повернуть домой, корабли по-прежнему сильно петляли в пространстве. Но шердманы действовали весьма эффективно и не отставали. Они не давали ни единой возможности продолжить ремонт, в котором по-прежнему остро нуждались корабли.

Количество преследующих при этом менялось, так что даже в самом начале, когда количество вспышек выхода кораблей Альянса остановилось на десяти, агент КЕК обрадовался:

– Они отстали?!

– Нет, полковник, – возразил Силаев. – Просто они идут «Неводом». По-прежнему отслеживают все возможные точки нашего выхода из прыжка, загодя направляя туда часть своих кораблей. Увы, они ведут нас довольно плотно.

Еще несколько прыжков, и эскадра, обеспечив себе небольшой отрыв, подошла к малой Аномальной зоне, по другую сторону которой и находилась республика Фрайдум. Их уже ждали, но не корабли Альянса, как того опасался адмирал, а небольшой катер пиратского вида.

– Ваши? – спросил Силаев у агента КЕК.

– Наши, – кивнул Чемберлен, проведя короткие переговоры и сверив пароли. – Нам нужно взять проводника.

– Хорошо.

На борт «Нергала» вошел штурман. Винсент ожидал увидеть типичного пирата, но вошедший обманул его ожидания. Человек появился во флотской форме Новоземной Федерации, хотя это вовсе не означало, что он флотский, в чине капитана.

После всех приветствий он сказал:

– В Аномальной зоне использовать прыжковые генераторы не рекомендуется.

– Это нам известно, капитан, но нужно выиграть немного времени, – сказал Винсент. – Как вы уже заметили, мы находимся в несколько потрепанном виде, и нам требуется произвести ремонт, а противник при этом висит у нас на хвосте. В любую минуту можно ожидать его появления.

– Понимаю и проведу вас самым безопасным и по возможности скоростным путем. Что касается ремонтной базы, то вам придется обойтись своими силами, мы не можем засветить вас ни в одном пиратском анклаве, под каким бы нашим жестким контролем он ни находился.

Так или иначе, информация об этом облетит всю республику за считанные часы. Вас спрячут за одной небольшой, слабо играющей аномалией, из-за которой вы не будете видны ни вашим преследователям, ни случайно заблудившимся республиканским кораблям. Она расположена недалеко от зоны проведения учений, чтобы вы прибыли к месту в час «Х» как можно быстрее.

– Именно на это я и рассчитывал. Что ж, ведите нас, штурман.

– Слушаюсь, сэр…

60

Количество кораблей, принимавших участие в погоне за эскадрой варваров, которая совершила дерзкое и, главное, удачное нападение, было огромно. Этого флота, собери его в одну армаду, хватило бы, чтобы стереть варваров в порошок за несколько месяцев, даже если бы на каждом корабле было всего по десять пушек.

Другое дело, что люди вряд ли приняли бы участие в подобном столкновении и, узнав о такой большой группировке, напали бы в быстрых рейдах на оголенные миры и выжгли их дотла. Победа далась бы ценой слишком больших, миллиардных потерь, разрушенной экономикой, и что самое страшное – анархией.

Однажды, несколько десятилетий назад, анархию удалось обуздать, когда варвары уже прошлись огнем и мечом по планетам, но тогда было слишком велико желание отомстить. А кому мстить после победы над варварами? Начнутся новые войны уже между расами Альянса за ресурсы и жизненные территории, которых после бомбардировок и огромных потерь станет не хватать.

Существовала еще одна серьезная причина, по которой такое большое количество кораблей не смогло поймать крохотную эскадру. Дело в том, что на всех кораблях, находящихся в тылу, было всего по два-три малых стержня для прыжкового генератора. После их использования, чтобы выйти варварам наперерез, они становились бесполезными, и кораблям приходилось возвращаться в порты приписки своим ходом.

И так на протяжении всего отступления варваров корабли делали по нескольку прыжков и становились бесполезными в дальнейшей погоне. Все стержни, которые удавалось изготовить, обделяя остальную промышленность и энергетику топливом, отправлялись прямиком на передовую.

Лишь специальный флот магистра Гиссара, находящийся глубоко в тылу территории Альянса, обладал достаточным количеством драгоценных энергетических стержней для полноценной погони, в которую он и ринулся после приказа императора. К погоне присоединились силунианские корабли, через территорию которых стали уходить беглецы за «Красную линию» обжитых миров.

Поймать варваров оказалось очень сложно. Каждый раз они появлялись там, где их меньше всего ожидали увидеть. Терминалы не могли найти никакой мало-мальски понятной логической последовательности в действиях варваров и запереть их в тиски. Пришлось признать, что противник придумал очередную изощренную программу.

Все ловушки они обходили, лишь один раз представился реальный шанс их уничтожить, но недостаточная выучка тыловых эскадр, никогда не принимавших участия в настоящих фронтовых сражениях, не позволила этого сделать, и варвары, подбив три линкора и отправив в дрейф крейсер, вывернулись в очередной раз и ушли в прыжок.

– Мой господин, мы вышли за пределы границ Альянса, только что пересекли границу Силунианской Конфедерации, – после очередного прыжка доложил оператор. – Дальше только пустые территории.

– Я понял…

Магистр Гиссар тяжело вздохнул. Теперь на него ложилась вся ответственность за поимку варваров. Больше ему уже никто не сможет помочь, выставив заграждение. Пустые территории не были совершенно «пустыми», там были старатели, добывающие необходимую руду, небольшие колонии, но ему они ничем помочь не могли. А потом исчезли и они.

– …Продолжаем преследование.

– Слушаюсь, мой господин.

Корабли связи очень точно рассчитывали выходные точки варваров, потому флот Гиссара не отпускал их ни на шаг, держа противника в постоянном «поле зрения».

Прыжок следовал за прыжком, пока однажды оператор не доложил об Аномальной зоне, расположенной прямо по курсу, а, как известно, «прыгать» сквозь аномалии не рекомендовалось.

– Следы прыжков?

– Не зафиксировано, мой господин.

– Значит, они ушли вглубь аномалий своим ходом… – дал очевидное заключение магистр. – Мы пойдем за ними.

– Вы так думаете, магистр? – спросил силунианский адмирал по имени Фуррз Шолр. Он вел второю часть флота, принимающего участие в погоне за варварами, и не хотел потерять свои корабли из-за необдуманных решений шердманов, дышащих злобой после полученной оплеухи.

– Да, дорогой адмирал. Они не могли раствориться, значит, пошли в Аномальную зону.

– Вам не кажется, что они заманили нас в какую-то хитрую ловушку?

– Нисколько. Более того, думаю, я поступил бы точно так же, зная об этой аномалии. А они о ней, по всей видимости, знали.

– Почему?

– Потому что поверни они сразу к себе домой после столь дерзкой операции, им предстояло пройти через линию фронта, где находятся полноценные боевые соединения с полными погребами стержней, а не тыловые задохлики с парой прыжков в запасе. Там бы мы их сразу прикончили.

– Но почему они не повернули назад после того, как вышли из наших территорий?

– По той же причине. Им все равно пришлось бы делать крюк сначала вблизи границ Альянса, а потом вблизи самой линии фронта. Мы бы их поймали, передав информацию об их точке выхода, так как прочно висим у них на хвосте. И у них остался только один выход.

– Аномалии?

– Именно. Они попытаются оторваться от нас в аномалии или даже спрятаться в ней, чтобы зализать свои раны. Они не успели сделать это в прошлый раз и прыгнуть домой, не имея за собой хвоста. Значит, мы не должны отпустить их.

– Очень логично, магистр, – вынужден был признать адмирал Шолр. – Но мне все это очень не нравится.

– Отступите? – с вызовом спросил старший магистр.

– Ни в коем случае, но все же призываю вас к осторожности. Вышлите разведчиков, пусть они проверят пути, чтобы нам не пришлось испытать все прелести гравитационных ям на своей шкуре. У нас есть информация об этой зоне, но весьма устаревшая, а вы знаете, что аномалии очень подвижны и непредсказуемы.

– Хорошо, так мы и сделаем. А теперь в аномалию?

– Да магистр, другого пути у нас нет. Мы должны покарать варваров хотя бы за то, что нам пришлось забраться так далеко, потратив столько драгоценного ресурса, когда он теперь так важен для нас.

61

Дальнейший полет на пиратском судне проходил относительно спокойно. Пиратов больше никто не преследовал, и они чувствовали себя вполне уверенно. Хауэру это казалось странным, все-таки они еще находились в зоне влияния Закона, и корабли Флота вполне могли их настичь.

«Не могли же они весь флот отправить на учения пугать пиратов, раз даже некому догнать этих самых пиратов?!» – думал генерал.

Кассель еще раз уединялась с Мурдоком, после чего Хауэр получил свободу передвижения по кораблю и неприкосновенность. Правда, он почти не пользовался этой привилегией, испытывая желание провалиться сквозь землю каждый раз при встрече с Шарлоттой.

– Да не переживайте вы так, генерал, – сказала она, видя мучения Хауэра, – ничего противоестественного для себя я не делала. Для меня переспать с ним все равно, что в туалет сходить.

– Все равно противно…

– Пустяки. Если вас это успокоит, он еще не самый худший из тех, с кем мне пришлось этим заниматься.

– Не надо об этом.

– Как хотите.

– Мне только интересно, стоят ли наши усилия того, что мы терпим?

– В каком смысле?

– Репортаж… когда мы убегали, я ничего не заметил при вас. Или нам снова придется все снимать с самого начала?

– При мне действительно ничего не было, но и переснимать ничего не нужно.

– Как так?

– Все очень просто, генерал. На всякий случай весь заснятый материал я отправила в своеобразную камеру хранения в Сети, даже в несколько камер… на случай, если некоторые из них найдут. Мне нужно будет только ввести нужный код, и я получу свои записи. Их-то мы и отправим в эфир.

– Понятно. Кстати, долго нам еще находиться в пути?

– Торопитесь?

– Да нет… просто надоели эти злобные морды. Так и косятся на меня, а с дисциплиной у них туговато, того и гляди порежут на сто двадцать кусочков, как гуся жареного, а потом скажут, что так и было…

– Понятно. Еще дня три-четыре, не больше.

– Еще меня интересует, как мне быть на самой станции?

– Боитесь, что узнают?

– Не без этого. Ведь…

Эндрю на последнем слове поперхнулся, но Кассель улыбнулась, догадавшись, что именно хотел сказать Хауэр.

– Да, каждого встречного я «уговаривать» не намерена. Но думаю, здесь все будет без проблем. Оденем вас в какой-нибудь замызганный комбинезон, испачкаем лицо, и никто не догадается. Ну, а Мурдок сможет придержать своих людей хотя бы на день, чтобы лишнего не болтали. Дня нам вполне достаточно.

– А что мы будем делать после эфира?

– Отправимся на ближайшую фермерскую планету и переждем там несколько недель. Я считаю, после эфира нас не будут трогать. Ведь для них наша смерть, даже от несчастного случая, будет означать подтверждение наших слов. Они даже станут оберегать нас от всяческих неприятностей.

– Мне бы вашу уверенность, мэм, – вздохнул генерал.

– Все будет отлично, вот увидите.

– А где находится эта станция, почему мы до сих пор ее не накрыли?

– В Аномальной зоне. Пираты контролируют всю эту нестабильную территорию.

– Что ж, это многое объясняет… но далеко не все, – сказал генерал.

Эндрю почувствовал, как изменилась тональность работы двигателя по вибрации пола. По ней он определил, что корабль именно притормаживает, а не набирает ход. Это произошло достаточно резко, изменение заметила даже Кассель.

– Что бы это значило? – спросила она саму себя.

– Может, мы уже на месте?

– Нет. Мурдок сам сегодня сказал мне, что мы будем в пути еще не меньше трех дней. Если, конечно, ничего не произойдет.

– Возможно, это «что-то» произошло?

– Все может быть…

– Посмотрим? – предложил Эндрю.

– Пойдем…

Стоило им выйти, как Шарлотта остановила какого-то щуплого юнгу, проходившего мимо, решив для начала расспросить его. Она заговорила с ним таким тоном, что парень «поплыл»:

– Скажи-ка, а из-за чего такой переполох, малыш?

– Какой переполох? – попытался отвертеться матрос, притворившись дурачком.

Но не тут-то было. Кассель подошла к нему так близко, колыхнув грудью, что молодой человек чуть не подавился слюной.

– Именно, переполох…

– Я ничего не знаю, – заблеял матрос, не в силах отвести взгляд от бюста журналистки и стараясь запомнить его во всех подробностях.

Оно и понятно, женщин на корабле было мало, и они уже были заняты начальством, так что таким паренькам ничего не светило до тех пор, пока они не сойдут на какой-нибудь планетке, где есть бордели. А тут такое богатство… только протяни руку и пощупай. Кажется, у парня отнялись не только руки, но и ноги стали подкашиваться.

Хауэру даже стало жаль этого паренька… столько эмоций, выплеснутых гормонов – и все впустую.

– Ну а все-таки?

– Да вроде как Гарпун на горизонте замаячил…

– Гарпун?

– Д-да…

Появившийся из-за поворота бывалый пират разрушил чары Шарлотты, и матрос, перехватив поудобнее сверток, который куда-то нес, сорвался с места и убежал по своим делам или в гальюн… сбрасывать напряжение после общения с этой дивой.

– Ты что, ничего не знаешь про Гарпуна? – удивился Хауэр.

– Ну не могу же я знать обо всем? Знакомое имя, так и вертится на языке, но вот в связи с чем… А ты его знаешь?

– Знаю. В каком-то смысле он виновен в том, что я решил срезать путь через закрытую область, из-за которой и началась вся эта заваруха. Сейчас я бы ему с удовольствием вышиб мозги, – мечтательно произнес Эндрю.

– А если без лирики?

– Если без лирики, то это самый могущественный пират. За его голову объявлена награда в три миллиона и полная амнистия пирату, который эту голову принесет. Но до сих пор это не помогло его ликвидировать, ведь только под его началом четыре самых лучших пиратских катера… было четыре, – улыбнулся Хауэр. – Сейчас три, если новых не навербовал. Кроме того, его слушаются все остальные пираты, ибо ссориться с ним смерти подобно.

– Вот как?! Что ж, в таком случае для собственного спокойствия нам просто необходимо знать, о чем треплется наш Мурдок с этим Гарпуном. Мне почему-то кажется, ни о чем хорошем…

– Мне тоже, – согласился с Шарлоттой Эндрю.

62

Неизвестно, на всех ли пиратских кораблях было так грязно, но на корабле Мурдока, с точки зрения флотского офицера, царил настоящий бардак. Тут и там в углах стояли какие-то ящики, присыпанные кучей тряпья, наверное, трофеи прошлых налетов и грабежей. Да и в целом с чистотой было плохо. Хауэр бы заставил нерадивого офицера, так запустившего свое судно, лично выдраить его до блеска, но сейчас такой бардак был только на руку Эндрю с Шарлоттой, которым нужно было быть как можно незаметней.

Хауэр подхватил какой-то сиротливо стоящий ящик и поставил его на плечо так, чтобы скрыть свое лицо от встречных. Перед этим он сунул в руки Кассель груду тряпья, скрывшего не только ее грудь, но и лицо.

– Спрячь волосы под кепку, – сказал он, перед тем как протянуть тряпье. – Держи, это скроет твои кхм-м… твои формы.

– Понятно.

– А теперь за мной.

Замаскировавшись, они стали пробираться к командному пункту. Благо тот находился от каюты беглецов не так далеко, и добраться удалось довольно быстро. В командном центре, по всей видимости, порядок тоже знали плохо, ибо дверь в рубку была открыта. Неподалеку от нее они и остановились, изобразив деятельность: Хауэр перебирал инструменты, открыв панель и якобы готовясь к ремонту, а Кассель ворошила тряпки.

Пока такая маскировка работала, и редкие матросы проходили мимо по своим делам, ничего не заподозрив.

Разговор было слышно неплохо, и, как Эндрю с Шарлоттой поняли, успели они практически к самому его началу.

– С чего ты решил, Гарпун, что я вообще что-то везу? – ответил на заданный вопрос Мурдок чуть дрогнувшим голосом.

– Не что-то, Мурдок, а кого-то! Думаешь, копы на ушах стоят только от наглости какого-то пирата, пробравшегося им под бок? Нет, не поэтому, а потому, что этот пират нахально вырвал у них из-под носа тех, за кем они гнались.

– А с чего ты решил, будто это был я?

– Признаться, я ни за что бы не поверил, что это ты, но я все проверил. Только ты идешь прямым курсом из этого района!

– Ну, допустим, тебе-то какая разница, что или кого я везу и куда?!

«Урод! – воскликнул про себя Эндрю. По его мнению, Мурдок оказался хлипковат и слишком быстро сдался. Можно было придумать десятки причин, почему он идет этим курсом, а он сразу признался. – Подначили тебя, ты и поплыл!»

– С того, что ты можешь привести за собой хвост и подставить всех нас! А мне этого не нужно.

– Не беспокойся, Гарпун, все чисто.

– Я должен в этом убедиться. Для этого ты мне скажешь, что у тебя за груз. Кроме того, Мурдок, я должен знать, из-за чего сорвалась моя операция, – переполох ты устроил.

– Прошу прощения, если помешал твоей охоте, Гарпун, но ты уже переходишь всякие границы и требуешь слишком многого, – попытался возразить Мурдок.

– Не забывайся, Мурдок. Вспомни, благодаря кому ты стал тем, кто ты есть, – уважаемым капитаном…

– Хорошо, я скажу, – немного быстрее, чем следовало, произнес «уважаемый капитан». Видимо, он не хотел, чтобы его начали позорить перед членами команды.

– Ну, так кто там у тебя?

– Шарлотта Кассель и с ней еще один…

– Тварь… – прошептала журналистка. – Шило ему в задницу!

– Тихо!.. – таким же свистящим шепотом воскликнул Хауэр.

– Ого! – удивился Гарпун. – Неплохо… И что там со вторым, конкретней, – потребовал знаменитый пират.

– Хм-м… генерал… Хауэр.

– Хауэр?! – не поверил Гарпун.

Что-то в этом возгласе не понравилось Хауэру. «Фальшиво как-то звучит», – подумал он.

– Знакомое имя. Ты заметил, что я на трех кораблях? – вдруг спросил Гарпун. – Хотя всегда ходил на четырех.

– Да, – кивнул Мурдок.

– Так вот, это твой приятель постарался. Он мне нужен, Мурдок. Он должен ответить за тех славных ребят, которые разлетелись замерзшими кусками мяса по космосу. Ты знал Генриха Косолапого?…

– Гарпун, постарайся понять меня. У меня есть некоторые обязательства. Ты сам знаешь, в нашем мире следует чтить данное слово… Держать его до конца.

– Обязательство перед генералом?!

– Нет… перед Шарлоттой… а через нее, получается, и перед ним.

– Наплюй. Пират должен исполнять обязательства перед другим пиратом и не более того. Так что ты им ничего не должен. Кроме того, ты старался держать его. В конце концов, у меня перевес в силе, – усмехнулся Гарпун. – А чтобы компенсировать твои моральные терзания, если таковые вообще имеются, в чем я сильно сомневаюсь, я тебе хорошо заплачу за них… особенно за крошку.

– Гарпун…

– Миллион.

– Гарпун… – прохрипел Мурдок.

– Это только за генерала, – продолжил давить Гарпун.

– А сколько за Кассель? – уже с явной заинтересованностью спросил Мурдок.

В этот момент Эндрю схватил сорвавшуюся с места Шарлотту и зажал ей рот.

– Тихо!!! – зашептал Хауэр. – Не раскрывай нас!

– Хорошо… – пробурчала она под ладонью. – Не буду.

– А за киску я дам тебе целых три, – сказал Гарпун. – Итого, четыре миллиона, Мурдок!

– Тебя высоко ценят, – сделал попытку пошутить Эндрю.

– Да я ему яйца оторву…

– Хорошо, я согласен, – польстился на деньги Мурдок.

– Тогда швартуйся ко мне. Деньги я отдам тебе сейчас же… наличными.

– О, это то, что я хотел!

Его подчиненные одобрительно загудели. Из этих денег им тоже немало перепадет.

– Мы так и будем ждать?! – свистящим шепотом поинтересовалась Кассель, с трудом удерживаясь от того, чтобы вскочить и расцарапать Мурдоку лицо и отбить ему его мужское достоинство.

– Что-нибудь придумаем…

Но тут парочку заметил боцман, и, уперев кулаки в бока, навис над ними.

– А вы какого хрена здесь делаете?!

– Ремонтируем…

– Что вы тут ремонтируете?!

Поняв, что сейчас их раскроют, Хауэр неожиданно со всей силы заехал ногой боцману между ног, тот схватился за причинное место обеими руками и согнулся пополам, одновременно падая на колени. Эндрю со всей силы добавил ему коленом в лицо, картинно, как в кино, превращая его в кровавую маску. От этого удара боцман упал на спину, раскинув руки в стороны.

«А это очень кстати», – подумал Эндрю, увидев у свалившегося и что-то хрюкающего боцмана пистолет за поясом.

63

Ствол тут же оказался в руках генерала. Далее вариантов было не так много. Самым простым было захватить корабль, ворвавшись в командный центр. Так сказать, взять все в свои руки.

– И что теперь? – ошарашенно спросила Шарлотта, переводя тревожный взгляд с Эндрю на пиратского боцмана и на открытый вход в командный центр и обратно.

– За мной, – сказал он Шарлотте, решив претворить в жизнь задуманное. – Сейчас все увидишь и поймешь.

Кто-то из пиратов уже заметил непорядок, но вместо того, чтобы тут же поднять тревогу, оповестив окружающих об непонятках, творящихся неподалеку, полез за пистолетом.

Генерал без предупреждения выстрелил первым, и незадачливого пирата отбросило назад. В следующий миг Хауэр с Шарлоттой оказались в командном центре.

– Никому не шевелиться! – крикнул он. – Первый, кто двинется, отправится к праотцам!

Но кто-то оказался то ли глухим, то ли непонятливым, этого уже не узнать, ибо Эндрю выстрелил второй раз, убив второго пирата, полезшего за стволом.

– Я же сказал – не шевелиться!!! Оружие на пол! На пол, я сказал!!!

Новый выстрел в потолок, разбивший одну из ламп, которая разлетелась мелкими осколками, стал убедительным доводом, чтобы подчиниться, и первые пистолеты стали падать на рифленый пол.

Пираты, бравшие на абордаж торговые корабли, оказались в шоке, когда их взяли на мушку на их же судне.

– А теперь все, кто не состоит в оперативной команде управления кораблем, – вон отсюда!

Пираты стали выбираться из командного центра один за другим. Из десяти человек осталось только пять. После этого Хауэр запер дверь и разбил панель с кодовым замком новым выстрелом.

– Ты что творишь?! – закричал пришедший в себя Мурдок. – Никак совсем спятил?!

– Может это и то, чего ты хотел, – передразнил Эндрю, кивнув в сторону терминала и намекая на переговоры с Гарпуном, – но нам это совсем не по вкусу.

– Я все объясню…

– Нечего объяснять, Мурдок, – тихо сказала Шарлотта. – Просто ты оказался свиньей… еще худшей, чем я думала.

– Браво, браво, браво, – послышался ироничный голос из динамиков и легкие хлопки ладонями.

Гарпун оказался свидетелем всего произошедшего на корабле.

– Вот поэтому я тебя и не взял к себе, Мурдок, – сказал он.

– В каком смысле?…

– В том смысле, что ты раздолбай. Твой корабль захватило всего два человека, а если уж быть совсем точным, то один. А что касается вас, голуби вы мои сизокрылые… На что вы надеетесь?

– Признаться, я действовал по обстоятельствам, никакого плана не было, – в тон ответил генерал. – Но могу сказать одно, просто так в плен к тебе я сдаваться не стану.

– Что ж, похвально. Но лучше, если все-таки оба сдадитесь добровольно. Вам от меня никуда не деться. А если будете рыпаться, я могу и рассердиться.

– Полиция…

– Вы от них сами скрываетесь… поэтому еще не известно, что для вас лучше – попасть в руки полиции или в мои.

– Сволочь.

– Я такой, – согласился Гарпун.

– Хотя есть одно место, где я могу скрыться, в том числе и от копов.

– И что же это за место?

– Догадайся с трех раз.

– Ладно, побазарили и будет. Теперь сдавайтесь по-хорошему. Чем меньше будет возни, тем лучше с вами станут обращаться. Я ведь вас все равно сейчас обезврежу.

– Попробуй… – улыбнулся Хауэр, заметив, как что-то дрогнуло в лице Гарпуна. Значит, он оказался прав.

– Хорошо.

Гарпун отключил связь, и Хауэр сразу же закричал на экипаж:

– Сразу предупреждаю, если кто-то из вас будет саботажничать и нас все же обездвижат, то вы умрете первыми, – при этом Эндрю показал на два трупа, которые так и остались лежать в рубке. – А теперь гоните!

– Куда гнать-то?!

– Для начала в Аномальную зону.

Эндрю еще раз для острастки погрозил пистолетом, и команда зашевелилась. Вскоре корабль шел на полном ходу в Аномальную зону. За ним прицепилось три корабля Гарпуна.

– Что это за место, где мы сможем скрыться? – спросила Шарлотта. – Или ты блефовал?

– Не совсем. Неподалеку проходят учения… ими руководит мой отец. У него-то на корабле мы и спрячемся.

– Но нас там все равно возьмут. Для КЕК это не составит большого труда.

– Пускай. Но дело получит такую огласку, что просто так нас прихлопнуть не смогут. Для этого придется передавить половину офицерского состава Флота. Как думаешь, они пойдут на это?

– Вряд ли…

– Вот и я так думаю. Так что нам нужно всего лишь дотянуть до зоны учений и подать сигнал.

64

Эскадра контр-адмирала Силаева пробралась сквозь Аномальную зону на приличной скорости и без каких-либо проблем, обогнув все гравитационные ловушки на большом расстоянии. Это удалось сделать благодаря умелым действиям проводника, который находился на корабле под видом пирата. Эскадра остановилась возле небольшой аномалии, которая своей активностью скрывала корабли от чужого внимания. Врочем, такого внимания удалось избежать. Республиканские корабли старались не соваться в аномалии без необходимости.

Когда корабли уже встали на ремонт и на их бортах появились первые вспышки сварки, прибыл еще один уиндер, на этот раз с почтовой символикой. Вместо почты он привез еще одного агента.

– Познакомьтесь, адмирал, это полковник Коннели, – представил прибывшего гостя агент Чемберлен. – Резидент нашего управления в здешних местах.

– Здравствуйте.

– А это контр-адмирал Силаев.

– Я ожидал увидеть…

– Тот, кого вы ожидали увидеть, погиб вместе со своим кораблем при Йомадане, отражая атаку Альянса, – сказал Винсент. – Потому командование послало меня вместо него.

– Понятно. Что ж, добро пожаловать в республику Фрайдум, или как мы ее называем…

– Ветвь Отверженных.

– …Правильно.

Гостя и его сопровождающих проводили в кают-компанию, где уже все было готово к небольшому банкету.

– Намного вам удалось оторваться от кораблей Альянса? – спросил за ужином Коннели. – Мне это нужно знать, чтобы все точно рассчитать.

– Думаю, на ваш вопрос лучше ответит ваш проводник, – кивнул на псевдопирата адмирал. Но до того, как мы вошли в аномалии, думаю, у нас в запасе было не меньше суток.

– Капитан?…

– Двое суток, сэр.

– Что ж, неплохо. Ваши корабли за это время успеют отремонтироваться? А то, признаться, я был несколько шокирован видом повреждений и очень переживаю за вашу боеспособность.

– Нет, конечно, но основные восстановительные работы будут проведены. Что касается боеспособности, то, смею надеяться, мы доведем ее до оптимального уровня применительно к нашему состоянию.

– Хорошо…

– А вы чем здесь занимаетесь? – поинтересовался Винсент после того, как разговор несколько заглох и все налегли на еду.

– Всем понемногу. Основной нашей задачей является внедрение в правительственные структуры своих агентов влияния для их полного контроля. А так же банальный подкуп…

– И как продвигаются дела?

Коннели бросил быстрый взгляд на своего коллегу, тот чуть заметно кивнул.

– Не сказать, чтобы очень, – ответил резидент после одобрения своего коллеги из Федерации. – Контрразведка здесь на удивление весьма серьезная и доставляет нам много хлопот, хотя, казалось бы, должна быть в атрофированном состоянии.

– А с чем вы это связываете?

– Думаю, все дело в Фениксе…

– В ком? – не понял Силаев.

– Был такой «флибустьер», который нашел эту колонию людей…

– Я вам о нем рассказывал, – пояснил Чемберлен. – Этого «флибустьера» звали Фениксом.

– Понятно.

– Ну вот, верхушка знает о нашем существовании и пытается нас найти, хотя наверняка не уверена, есть ли мы среди них или нет… Но ищут, именно поэтому контрразведка так сильна и нам не удалось достичь большего…

Силаев переглянулся с Чемберленом. Об этом же они говорили относительно Новоземной Федерации и Ветви Феникса. Все то же самое.

– …Кроме того, мы все-таки обладаем не слишком большими ресурсами, – продолжал Коннели. – Но наши агенты есть во всех Отделах КЕК, кроме того, один из них взят под полный контроль, я являюсь его руководителем. Так же мы держим под контролем Министерство обороны, министр – наш человек. Ну и правительство с местными законодательными органами власти в той или иной степени у нас на крючке, большей частью денежном…

– И вы называете это «не очень»?! – искренне удивился адмирал. – Да в ваших руках невероятная власть!

– Ну, со стороны может и кажется, будто это очень существенно, но действовать постоянно приходится с оглядкой на соседей и развернуться в полную силу не удается, – пояснил резидент Ветви Отверженных. – Поэтому наши успехи весьма скромны.

– А какую роль играют пираты?

– Такую же, как и везде. Опробованный ход еще по нашей прародине.

– То есть?

– Для отвода глаз. На них, как на козлов отпущения, списываются все неудачи и просто обвинения во всех смертных грехах, а также причины ввода всевозможных программ, в частности, по усилению Флота и так далее. Мы их усилили и внедрили своих людей, чтобы все выглядело достоверно.

– И все?

– Нет. Еще они выполняют весьма важную миссию. Они являются сетью для разведчиков Альянса, которые время от времени наведываются сюда. Тех, кто остается по ту сторону и не входит в Аномальную зону, мы отпускаем, ибо разглядеть что-либо через аномалии невозможно. Ну а тех, которые входят в разломы, мы вынуждены уничтожать. Альянс начинает более активно искать источники топлива, а аномальные зоны являются таковым.

– И здесь много топлива?

– Ничтожное количество, и то в основном сирренала. Это так называемая Малая аномальная зона, здесь даже нет ни одной Червячной дыры, одни намеки… Но в Альянсе об этом не знают. Так что в последнее время их активность сильно возросла, в частности, из-за необъяснимо частой гибели предыдущих разведчиков, и рано или поздно они узнают о здешнем сообществе людей. Именно поэтому было принято решение о введении республики Фрайдум в войну. Это нужно сделать до того, как о Ветви Отверженных узнают в Альянсе и попытаются перетянуть их на свою сторону или уничтожить одним ударом, как нашу колонию, не разобравшись, что к чему.

– Понятно.

Дальше разговор продолжился на менее щекотливые тени. Полковник Коннели слишком долго не был дома, потому испытывал дефицит в информации, ибо та, которую он получал по направленному лучу, носила сугубо профессиональный характер. Он просил рассказать о последних новостях, которые ему, мягко говоря, не понравились.

Уже под конец банкета к резиденту подошел его человек и протянул трубку переговорного устройства, которое за минуту до этого едва слышно пикнуло, сообщая о вызове.

– На связи агент Чижик, сэр…

– Что там у тебя, капитан? – недовольно спросил Коннели. Он долго слушал, после чего выдохнул: – Понятно… Я что-нибудь придумаю, а вы его пока ведите. Конец связи.

– Что-то случилось? – поинтересовался Чемберлен. – Мы можем чем-то помочь?

– Нет… хотя как знать…

– Ну, рассказывайте, здесь все свои.

– Вышла небольшая осечка. Наши планы практически были раскрыты одной милой дамой, журналисткой Шарлоттой Кассель из-за одного генерала, некоего Эндрю Хауэра.

– Как же вы такое допустили? – удивился адмирал.

– А вот так. Мы занимаемся сотней разных дел. Ресурсов, в том числе и человеческих, чтобы обработать такую массу информации, не хватает. Вот и упустили. До поры до времени мы вообще не обращали на нее внимания, пока дело не запахло жареным. Думали, все ее острые материалы – результат того, что она спит с нужными людьми, в частности с директором канала, и ей отдают готовые материалы, купленные у независимых журналистов. Возможно, сначала так и было, но потом она стала самостоятельной фигурой, с которой следовало считаться. В общем, проморгали, пришлось даже глушить ее эфир.

– Ладно, что там с этой парочкой? – спросил Чемберлен.

– В общем, мы их попытались… нейтрализовать, но они чудом вырвались на пиратском корабле, командир которого нам не подконтролен.

– Отчаянные ребята.

– Да уж… Их попытались перехватить и здесь, но что-то не срослось. Они захватили корабль и вошли в аномалии. За ними гонится наш человек, но как вы поняли, у него плохо получается.

– И куда же мчится генерал на пару с журналисткой? – спросил Чемберлен.

– В зону проведения учений. У этого генерала отец адмирал, он командует крупнейшим старкрейсером Флота. Если они встретятся, боюсь, как бы наш план по столкновению флота республики Фрайдум с Альянсом не провалился на корню.

– Вы думаете, они о чем-то догадались?

– Не знаю, но в нашей работе, коллега, лучше предполагать самое худшее. При некоторой ловкости они смогут избежать столкновения с противником.

– Ясно. И что вы предлагаете?

– Я хотел бы попросить вас перехватить их вашими силами. Понимаю, это очень неудобно, корабли стоят на ремонте, но на карту поставлена вся операция. А другие наши агенты под прикрытием слишком далеко и не успеют.

– Как далеко они от нас? – спросил Силаев.

– Они пройдут мимо нас буквально через три-четыре часа на удалении в час ходу.

Силаев подозвал дежурного офицера с пакетом карт и, разложив их на столе, с помощью полковника Коннели провел примерные маршруты, по которым могут пройти беглецы.

– Что ж, мы можем помочь вам. Но было бы лучше, если ваши люди, которые гонятся за ними, заставят их немного приблизиться к нам, чтобы мы случайно не раскрылись.

– Спасибо, господин адмирал, вы меня невероятно выручили. Я все сделаю.

Полковник Коннели ушел отдавать необходимые распоряжения.

– Что вы на меня так смотрите, полковник? – спросил адмирал Силаев, увидев удивленный взгляд агента Чемберлена.

– Да я думал, мне придется уговаривать вас помочь нам…

– Мы делаем общее дело, не так ли?…

– Конечно, – кивнул агент КЕК, подумав при этом, что-то тут не так.

Через полчаса подготовки не кто-нибудь, а сам старкрейсер «Нергал» отправился в короткий рейд на перехват захваченного генералом и журналисткой пиратского судна.

65

Эндрю Хауэр зорко следил за действиями экипажа, управляющего пиратским судном. Он когда-то сам командовал кораблем того же класса – торпедным катером, поэтому, когда один из пиратов все же попытался было саботировать работу и вывести из строя систему топливной подачи, он, как и обещал генерал, получил пулю в плечо и свалился на пол с жуткими криками.

– Я же предупреждал, черт вас дери! Следующий урод получит пулю в башку, – сказал Эндрю, когда раненому оказали первую помощь. – Лучше не дурите…

Еще через какое-то время уже механики самостоятельно попробовали застопорить механизмы, это показали датчики дистанционного контроля систем. Зная, что за дверью стоят пираты, Эндрю их предупредил, если из строя выйдет хоть одна система, то их капитан Мурдок откинет копыта, и лучше им следить за исправностью механизмов, а не ломать их. Угроза подействовала, так как пиратов, чьих командиров постигла такая смерть, уже никогда не брали на другие корабли, ибо мало какому командиру хотелось, чтобы его убили из-за непослушания собственных членов экипажа. Им оставалось лишь прозябать в нищете в пиратских анклавах.

Когда все внутренние вопросы были улажены, до предела обострились внешние. Три судна Гарпуна продолжали их преследовать и вскоре пошли в атаку. По кораблю Мурдока «Иджумен» прошлись первые очереди из пушек, пока что не нанесшие серьезных повреждений.

– Операторам систем вооружения приготовиться к бою, – объявил по радио генерал.

Эндрю жалел, что на пиратских катерах нет автоматических систем ведения огня и за пушками сидят обычные стрелки, пальцами жмущие на гашетки пушек, визуально, через примитивные перекрестья прицелов определяя цель. Точность таких горе-стрелков была отвратительная, но сейчас это было генералу только на руку, ведь стрелки противника целились и стреляли точно таким же методом.

Хауэр не был уверен, что его приказ исполнят, поэтому он заставил Мурдока продублировать его. Тот сделал это с большой неохотой. Связываться с Гарпуном ему не хотелось, в будущем, если оно, конечно, настанет, это могло очень сильно осложнить ему жизнь, Гарпун ведь мог и не простить, несмотря на то, что он первым открыл огонь.

– И постарайтесь не промахиваться, – сказал Эндрю, добавив: – Если очередь пройдет мимо и я решу, что это сделано намеренно, ваш командир будет получать по пуле в конечности. Не думаю, что после этого он вам будет благодарен и не пришибет вас, когда все закончится.

– А все закончится? – усмехнулся Мурдок.

– Конечно. Более того, я вас даже отпущу… в благодарность за спасение в самом начале.

– Это благородно с вашей стороны…

Продолжить обмен любезностями не получилось. По «Иджумену» снова открыли стрельбу, и на этот раз попадания отозвались сиренами, оповещавшими о повреждениях.

– Стреляйте, стрелки, иначе я всажу первую пулю вашему капитану в правое колено, – напомнил пиратам Эндрю.

Спустя пару секунд башенные пушки застучали ответным огнем, и от «Иджумена» пошли яркие трассы снарядов по направлению к ближайшим противникам. Завязалась неравная дуэль между тремя пиратскими судами Гарпуна и катером Мурдока.

Но в какой-то степени это было даже и хорошо. После того как по «Иджумену» еще раз хорошенько прошлись пушечные снаряды, выпущенные сразу двумя катерами, стрелки, если сначала и хотели нанести своим коллегам наименьшие повреждения, дабы потом не иметь дела с Гарпуном, обозлились и работали в полную силу. Они ведь действительно могли погибнуть от следующей очереди. Так что Хауэру не пришлось лишний раз напоминать им об их командире.

В какой-то степени разобравшись и с внешней проблемой, следовало подумать о своих дальнейших действиях.

– Включите связь на открытую частоту, – приказал генерал.

Пираты посмотрели на своего командира, ожидая подтверждения.

– Делайте, что вам сказано! Выполнять мои распоряжения немедленно! Не задумываясь! – взвился Хауэр, потрясая пистолетом. – Сейчас я ваш командир!

– Связь на общей волне включена…

– Дай сюда приемник…

Генерал выхватил из рук связиста старый микрофон.

– Всем, всем кто меня слышит! Говорит генерал Флота Эндрю Хауэр, прошу о помощи. Повторяю: всем, кто меня слышит, прошу о помощи. Подвергся нападению пиратов, мои координаты…

Эндрю уже собрался передать координаты в эфир, как почувствовал, что пираты усилили обстрел: они тоже все слышали и не хотели, чтобы услышал кто-то еще, кто им мог помешать в этой охоте. Через минуту маневров и интенсивной перестрелки к генералу повернулся связист.

– Почему эта хрень не работает? – спросил его Хауэр.

– Нам только что сбили передающую антенну. Мы с грехом пополам можем принимать сигналы, но не передавать их…

– Проклятье! Восстановите связь!

– Но как?

– Да мне по барабану! Но чтобы связь была восстановлена, иначе я за себя не ручаюсь. Вы меня поняли, засранцы?!

Пират пожал плечами:

– Сделаю, что смогу…

Гонка продолжалась несколько часов. В результате хитрых маневров экипажа «Иджумена», судну удавалось оторваться от преследователей на несколько десятков минут. За это время палубный экипаж с утроенной энергией боролся за жизнеспособность корабля, сильно пострадавшего в перестрелке от перекрестного огня сразу трех своих коллег. Но потом корабли Гарпуна вновь настигали беглецов, и все начиналось сначала.

– Чего ты добиваешься? Еще немного, и они нас на котлеты разделают, – поинтересовался Мурдок. – Связь не работает, помощи тебе ждать неоткуда, разве что нарвешься чисто случайно, но согласись, это вряд ли. Чудес не бывает.

– А как бы ты поступил на моем месте? – усмехнувшись, спросил Эндрю. – Ведь когда вас настигает полиция или корабли Флота, вы же тоже деретесь до последнего, надеетесь на чудо. Сам был свидетелем такого поведения, и сам участвовал в погонях в качестве охотника.

– Тут другое дело. Если нас поймает полиция или Флот, то нам сидеть в тюрьме до конца своих дней, работая в грязных шахтах, где никто не выдерживает и пяти лет.

– В нашем случае все еще хуже – просто прихлопнут.

– Вы еще можете договориться с Гарпуном. Он разумный человек.

– Нет.

– Подумай хотя бы о Шарлотте, раз уж не хочешь о себе, – настаивал Мурдок. – У нее-то все еще может обойтись…

– Вряд ли она согласится стать сексуальной игрушкой Гарпуна. А когда надоест главному – развлечением всей пиратской оравы в каком-нибудь публичном доме.

– Вот уж точно, – подтвердила Кассель. Ее аж передернуло от описанных перспектив. – Уж лучше сразу…

– Кроме того, что-то говорит мне, нам в любом случае вряд ли удастся договориться с ним, даже, если мы согласимся на такие условия.

– В каком смысле?

– Ты никогда не думал, откуда у твоего Гарпуна торпеды «галил»?

– ???

– Ладно, не бери в голову. Лучше скажи, как далеко до аномалий?

– С час ходу… Но тебе это не поможет. Гарпун знает все эти разломы как свои пять пальцев. Уж где-где, а там вам от него не уйти.

– Возможно, но я буду пытаться до последнего. А там будь что будет.

– Как знаешь…

66

Мурдок оказался прав, Гарпун действительно отлично знал Аномальную зону, и лишь чудо да опасное маневрирование возле гравитационных разломов помогало «Иджумену» уходить от погони. Несколько раз корабль начинало «плющить», а вместе с ним и экипаж, сдавливая легкие, мешая дышать, делая конечности такими тяжелыми, что ими невозможно было шевельнуть. Случались отказы оборудования, трещал в местах повреждения корпус, грозя новыми разгерметизациями. Но это давало несколько минут форы, чтобы добраться до следующей аномалии, поскольку корабли Гарпуна так не рисковали, направляясь прямо на аномалии, они их обходили по широкой дуге. Но Хауэру делать было нечего, как только смертельно рисковать, спасая свою жизнь и жизнь Шарлотты.

– Еще один такой нырок в аномалию, и в следующий раз нас раздавит как яичную скорлупу, – держась за живот, произнес Мурдок, только чудом не сделавший по-большому прямо посреди командной рубки своего корабля.

Хауэр, да и все остальные, чувствовали себя не лучше. Всех выкрутило наизнанку в предыдущей аномалии, но благодаря этому они оторвались от преследователей на двадцать минут.

– Еще пара таких аномалий, и мы доберемся до цели своего путешествия, – успокаивал Эндрю. – Лучше скажи, когда будет налажена связь? – спросил он, зная, что матросы пытались выдвинуть запасную антенну, но или у них что-то не получалось, или все же саботировали.

– Без понятия…

Преследователи, настигнув беглецов, снова пошли в атаку, и после огневого столкновения и маневрирования отрезали «Иджумен» от очередной аномалии, к которой так стремился генерал, чтобы еще раз уйти в отрыв.

– Сволочи…

– На горизонте метка, – объявил оператор, отвечающий за радар.

– Кто?!

– Не знаю… но очень большая метка.

– Старкрейсер… – произнес Мурдок через некоторое время, когда система смогла описать корабль. Он не верил собственным словам. – Старкрейсер в аномалиях.

– Это твой отец? – спросила Шарлотта с надеждой в голосе.

– Не знаю, но очень на это надеюсь, – пожал Хауэр плечами.

– Но как?! – не унимался Мурдок.

– Наверное, наш сигнал в самом начале был услышан и они, рассчитав возможную точку выхода, поспешили к нам на помощь, – выдвинул предположение Хауэр, сам не слишком веря в свои слова. Ведь даже если бы все так и было, вряд ли на помощь направился целый старкрейсер, да еще сквозь опасный район. Скорее уж послали бы какой-нибудь катер или даже несколько. Но чтобы такую тушу?… Но кто знает?

Вскоре бортовой компьютер смог вывести на экран картинку объекта в большом увеличении, и все увидели сначала неясный силуэт корабля. Это действительно был старкрейсер, но что-то Эндрю не нравилось в его облике, вроде такой знакомый и все же чужой. И чем четче была получаемая картинка, тем сильнее было чувство неправильности.

Они даже не заметили, что пираты перестали их атаковать, хотя по-прежнему находились, рядом, идя параллельным курсом, и имели все возможности для стрельбы.

– Что-то здесь не так, – наконец произнес Хауэр.

– О чем ты? – не поняла Кассель.

– Корабль, он какой-то не такой…

– Объясни.

– Ну, форма корпуса… Вроде бы та же самая… но что-то не так, я даже не могу это объяснить, просто чувствую.

– О, боже! – воскликнула Шарлотта, когда компьютер, моргнув изображением, представил корабль в увеличении и с максимальной четкостью, показав его во всей красе.

– Ядрен батон… – выдохнул Мурдок. – Да он никак из ада вырвался!

– Черт… – добавил еще больше потрясенный Эндрю Хауэр.

Он все же надеялся, что это корабль его отца, пришедший на помощь, но теперь приходило понимание, это не так. Корпус был почти идентичен корпусу старкрейсера республики, но у этого корабля имелись дополнительные надстройки и элементы корпуса. Но не в этом состояло главное отличие. Главным было то, что на нем имелись ужасные шрамы и пробоины.

Лазерные лучи оплавили броню, исчертив ее черными росчерками. Слои защиты вырваны во многих местах внутренними взрывами. Корабль весь усеян рваными ранами, расколотыми пластинами броневых листов от попаданий электромагнитных снарядов. На первый взгляд казалось невероятным, что этот корабль вообще двигается и внутри есть живой экипаж, что это не какой-то «Летучий Голландец», выплывший из глубин неведомых измерений с призраками на борту.

Несмотря на это, корабль казался еще более величественным и грозным, чем новенький, только что сошедший со своих стапелей, сверкавший отдраенными орудийными стволами.

– Ну, если такое с ним случилось после учений, то что стало с остальными кораблями? – сделал попытку пошутить Мурдок, но никто даже не улыбнулся. Его вообще никто не слышал.

– Нас вызывают, генерал…

– Кто? – очнулся Хауэр. – Пираты или…

– Старкрейсер…

– А мы можем ответить? – чуть не задохнулся от нахлынувшего возбуждения Эндрю. – Что там с антенной?

– Да генерал, ближнюю связь нам удалось восстановить.

– Тогда включай.

Неизвестно, кого ожидал увидеть Эндрю, но он с облегчением вздохнул, увидев человеческое лицо, несомненно, во флотской форме, но точно не республиканского покроя.

67

– Вот они, засранцы, попались?! – улыбнулся агент Коннели, когда захваченный странной парочкой пиратский корабль, сопровождаемый «почетным эскортом», оказался в зоне поражения орудий старкрейсера. – Размажьте их, адмирал.

– Это обязательно? – спросил Винсент.

– А что вас смущает?

– Люди.

– Если вы об экипаже, то это мерзавцы, каких еще поискать. Что касается той парочки, то их все равно уже нельзя будет отпустить на свободу, если мы их возьмем живыми. Они будут для нас опасны. Потому нет человека – нет проблемы.

– Я не стану их уничтожать.

– А если это приказ? – встрял агент Чемберлен, мгновенно пожалев об этом.

Силаев медленно развернулся лицом к полковнику и встретился с ним взглядом, который Джошуа не выдержал и отвернулся.

– Как-то у нас уже был разговор на тему, кто приказывает на борту этого корабля, не так ли, полковник? – спросил Винсент.

Тогда, после той выходки агента КЕК во время атаки планеты Язис, адмирал и комитетчик «поговорили по душам» и навсегда установили приоритеты, согласно которым кораблем и всей эскадрой командует контр-адмирал Силаев. Тогда он орал на комитетчика, брызгал слюной и махал отобранным у него пистолетом, обещая его пристрелить, добавив: «И скажу, что вы сами покончили с собой!»

– Было дело… – понуро кивнул Чемберлен. – Но ведь это не все, адмирал. Есть еще какая-то другая причина. Я прав?!

– Ну, хорошо… возможно, этот генерал – мой дальний, очень дальний родственник. Был у меня до Исхода сводный брат по материнской линии…

– Вы это серьезно?!

– А что вас смущает?

– Но ведь это невероятная дальность родства! – воскликнул Чемберлен. – Скорее всего, что у вас с ним даже общих генов нет!

– Это не имеет значения. Я уже и без того потерял кучу родни, важен сам принцип родства, и я не стану убивать его, если можно сделать по-другому. Я и без того загубил огромное количество людей… и делать это далее без особой надобности не собираюсь.

Хотя Винсент должен был себе признаться, что была еще одна немаловажная причина, а именно – журналистка. Когда он впервые увидел ее, он ощутил странное чувство, какого раньше никогда не испытывал. Он вдруг словно согрелся. Дома он встречал и более красивых женщин, с которыми можно было не только завести знакомство, но и создать семью, но, глядя на них, он ничего не испытывал. А тут его словно током ударило.

– И что вы собираетесь делать? – с недоумением спросил полковник Коннели.

– Предоставьте это мне. Связист, установите связь с кораблем.

– Одну минуту, сэр.

– Меня зовут контр-адмирал Винсент Силаев, командир старкрейсера «Нергал», а также эскадры специального назначения Новоземной Федерации, – сказал человек. – Представьтесь, пожалуйста.

Некоторое время Хауэр был в замешательстве, он едва смог проглотить ком, вставший в горле. Он никак не мог поверить в то, что услышал: адмирал какой-то Новоземной Федерации?!! Хотя вот оно доказательство – корабль. Видя, что от него все еще ждут ответа, хотя и не торопят, он доложил:

– Генерал Эндрю Хауэр. Еще недавно командовал крейсером «Стилет». А это Шарлотта Кассель, журналистка.

– Очень приятно познакомиться. А теперь я приказываю вам немедленно остановиться, – произнес вполне обыденным тоном адмирал Силаев. – Иначе…

– Иначе что?! – с некоторым вызовом воскликнул Хауэр, почувствовав, что сейчас с ним случится истерика. Гадать не приходилось, ясно, что они с ними сделают.

Вместо того чтобы пугать, адмирал, не отключаясь от пиратского судна, произнес кому-то из своих подчиненных:

– Сигнальный снаряд.

– Есть, сэр, – ответили ему.

– Огонь.

Одно из орудий старкрейсера дало вспышку и через секунду прямо перед носом «Иджумена» расцвел шар необыкновенно красивого салюта. Чрезмерную яркость погасила система тонирования, но все равно было очень впечатляюще.

– Еще есть вопросы? – спросил адмирал, позволив себе легкую улыбку.

– Нету… – выдавил из себя Эндрю. Он понял, что его запросто могли сбить даже вот таким салютом, не говоря уже о прочих системах вооружения, которые были куда как убойнее.

– Тогда швартуйтесь.

– А что же вы с пиратами не разделаетесь? – вдруг вспомнив о Гарпуне, корабли которого все еще были рядом, спросил Хауэр.

– Они к нам тоже пришвартуются…

– Даже так?…

68

Делать было нечего, и под угрозой расправы, Хауэр повел корабль на стыковку с израненным старкрейсером «Нергал». То же самое сделал один из пиратских кораблей, другие два оставались неподалеку. Было странно, что они не бегут, и еще более странно, что их не уничтожают.

– Прошу вас, следуйте за мной, сэр, – попросил один из встречающих офицеров.

– Даже конвой не приставите? – удивился Эндрю, когда за ними никто не пошел.

– Это излишне…

– Действительно.

Эндрю обернулся и заметил, что с пиратами, в том числе и Мурдоком, так не церемонились и, согнув их в три погибели, люди в тяжелой черной форме с шевроном с буквой «Ф» на одном плече и черепом со скрещенными костями на другом – традиционным пиратским символом – увели куда-то в другом направлении.

– А их куда? – также заметив это несоответствие, спросила Шарлотта.

– Они ваши друзья, мэм?

– Нет…

– Тогда о чем вы беспокоитесь?…

– Ну, все-таки…

– В карцер, мэм.

– Что ж, там им самое место. Особенно одному из них!

– Адмирал решил так же. Прошу вас направо…

Проходя по какому-то коридору, Эндрю еще издалека услышал чей-то разговор. По всей видимости, дверь была открыта. Так и оказалось.

– Почему вы с ними так долго тянули, капитан? – звучал раздраженный голос. – Неужели нельзя было пристукнуть их по-тихому?

Ему ответил другой голос, знакомый:

– Но вы сами приказали, сэр, доставить их живыми, а ликвидировать только в самом крайнем случае, при угрозе раскрытия.

Каково же было изумление Эндрю, когда он увидел в дверном проеме того самого пирата по кличке Гарпун, отчитывающегося перед кем-то в форме, и при этом он был без конвоя!

– Не задерживайтесь, сэр…

– Извините.

Эндрю с Шарлоттой, которая тоже все видела, обменялись многозначительными взглядами.

– Чем дальше в лес, тем больше дров… – обронила она.

Сопровождающий офицер привел их на верхнюю палубу и остановился перед дверью.

– Кают-компания. Прошу, проходите… адмирал ожидает вас.

Вместе с ними в кают-компанию вошло еще два человека, догнавших их в последнюю минуту. Кают-компания была обставлена в классическом стиле, так что ничего необычного Хауэр здесь не увидел; длинный стол, мониторы под потолком и на столе…

– Проходите, господа, – произнес адмирал Силаев, играя роль радушного хозяина. – Мисс… Присаживайтесь. Всех вас я знаю, а вы кто будете? – обратился он к одному из вошедших последними.

Шарлотта слегка вздрогнула, почувствовав легкое возбуждение. Поздоровавшись с ней за руку, этот адмирал из далекого мира посмотрел ей в глаза, именно в глаза, а не на грудь. Было видно, что он не делал над собой никаких усилий, как бывало с другими мужчинами, которые боролись с собой изо всех сил, чтобы не скосить глаза вниз. Те мужчины оставляли у нее то же брезгливое ощущение, как если бы стали разглядывать ее в упор, раздевая взглядом. Она очень этого не любила и много раз мечтала, чтобы ей смотрели только в глаза, а не ниже…

Хотя мелькнула другая циничная мысль… «Может он из этих… – подумала она, разглядывая лицо адмирала. Да нет. Волевые черты лица, хотя, конечно, не супергерой из дешевых комиксов. Да нет, это вряд ли».

– Капитан Гроуп, господин адмирал, специальный отдел, – представился вошедший.

В нем Хауэр узнал не кого иного, как Гарпуна. Тот был во флотской форме Новоземной Федерации!

– Ну что же, довольно пестрая кампания собралась на моем корабле… Скажите-ка генерал, среди ваших предков не числится некто Харитон Хауэр?

– Что?! – оторопел Эндрю. Он ожидал услышать, что угодно, какие угодно вопросы, но никак не вопрос о своих предках.

– Харитон Хауэр не числится среди ваших предков? Он должен был жить примерно триста лет тому назад… Еще до Исхода.

– Д-да… был такой… – кивнул Эндрю, отчаянно вспоминая свое генеалогическое древо, которое он видел всего пару-тройку раз и мало что запомнил, тем более что древо это было весьма ветвистое и уходило своими корнями к началу начал, то есть к моменту, когда горстка людей осталась в космосе, в то время, как земля бушевала в огне ядерных взрывов…

– Сидел в тюрьме за умышленное убийство с отягощающими обстоятельствами?

– Д-да… наверное…

– Если это так, то я твой дальний родственник. Силаев.

– Да-да! У меня дома есть генеалогическое древо! Там есть эта фамилия! – снова закивал Хауэр, действительно вспомнив такую фамилию, а не потому, что это был шанс на спасение. – Но… она, кажется, обрывается именно в тот период, который вы назвали.

– Как и фамилия Хауэр в моем генеалогическом древе. Моя семья совершила Исход, а твой пращур сделать этого не смог из-за слишком большого срока в пятнадцать лет.

– Надо же…

– Ну что ж, здравствуй, родственник…

– К чему весь этот спектакль?! – не выдержал агент Чемберлен. – К чему эти сопли?

– Вы не представляете полковник, как приятно найти в другом мире своего родственника. Воссоединение семьи, так сказать.

– У вас этих родственников тут могут быть сотни, если не тысячи!

– Если так, то мне будет очень приятно найти их всех… агент… даже в том мире, который вы не можете найти.

– Я попросил бы вас об этом помолчать.

– Хорошо.

– А что будет с нами? – вдруг спросила Шарлотта, с явным интересом наблюдавшая за происходящим и отмечая, что из этого получился бы хороший репортаж.

– Сложный вопрос, вляпались вы в историю, нечего сказать…

Неожиданно среди присутствующих что-то запиликало, и один из офицеров подошел с протянутой трубкой к тому человеку, который отчитывал Гарпуна, то есть капитана Гроупа.

Тот немного послушал и ответил в трубку, дескать, все ясно.

– Мне, право слово, жаль прерывать вашу идиллию, господин адмирал, но у нас возникли новые неприятности.

– Какие же?

– Разведчики Альянса. Несколько их катеров идет прямо в нашем направлении.

– Ищут безопасный фарватер? – не столько спросил, сколько констатировал Силаев.

– Скорее всего. Их следует уничтожить, чтобы они не обнаружили нас. Мои люди в вашем распоряжении, – кивнул полковник Коннели в сторону капитана Гроупа. – Но у нас не хватает одного корабля, чтобы закрыть их всех.

«Как раз того, который я сбил», – вдруг с некоторым сожалением подумал Хауэр.

– Ничего полковник, «Нергал» вполне способен взять на себя какого-нибудь разведчика.

– Это было бы очень кстати.

– Тогда отправляемся на охоту!

69

Старкрейсер отправился в глубь Аномальной зоны на охоту за разведчиком Альянса. И так уж получилось, что в кают-компании остались только адмирал Силаев, генерал Хауэр и журналистка. После долгого переглядывания, Кассель спросила:

– Все же адмирал, я хотела бы знать, что с нами будет в дальнейшем?

– Да, адмирал, – кивнул Эндрю. – У меня сложилось впечатление, что нас не разнесли на куски только из-за того, что вы были против. Но не думаю, что наше с вами родство помешает им доделать начатое. А что они хотят сделать, не так уж и сложно догадаться…

– Вы правы. В каком-то смысле вы живы только потому, что я оказался против вашего убийста. А вот что делать дальше, я, честно говоря, не знаю.

– Может, тогда объясните, что вообще происходит? – попросила Шарлотта.

– А вы еще не поняли?

– Только в общих чертах. Я сделала бредовое предположение, что нас кто-то контролирует, и оказалась права – вы эти кто-то и есть. Но вот про Альянс, о котором вы говорили между собой, я ничего не поняла.

Силаев немного помолчал, размышляя над тем, рассказывать им или нет. «Они уже знают половину, так что не будет ничего страшного, если узнают вторую часть», – решил он.

– Альянс, это расы чужих…

– Инопланетян?!

– Мы говорим «чужие», ибо, если подумать, мы уже сами стали инопланетянами.

– И что там с этим Альянсом? – спросил Эндрю.

– Мы с ним воюем.

– И вы решили втравить в войну нас?! – ужаснулась Шарлотта.

– Другого выхода не осталось. Альянс уже вплотную подобрался к вашему миру. За последние десять лет наши люди под видом пиратов уничтожили десять разведчиков Альянса, и что самое плохое – три из них за последний год. На лицо явно повышенный интерес к этому району. Стоит хоть одному разведчику пересечь Аномальную зону, и вы будете раскрыты. Через какое-то время сюда прибудет флот, и ваш мир сотрут, словно его и не было. Потому нам пришлось действовать на опережение. Неизвестно, как долго мы смогли бы удерживать разведчиков Альянса.

– И потому вы сами решили привести их сюда?!

– Ну, не секрет, что у вас несколько предвзятое отношение к людям, совершившим Исход, но при этом оставшимся вашими предками в Солнечной системе. Вы же не могли знать, что через какое-то время мы вернулись за вами, но никого уже не обнаружили, и целый корабль, на постройку которого ушло куча времени, сил и средств, оказался бесполезен.

– То есть вы хотите сказать, что мы могли… – начал было Хауэр.

– Да, был один невероятно маленький шанс, что Альянс переманит вас на свою сторону, и уж простите нас, мы решили не давать никому даже этого мизерного шанса.

– Что ж, это можно понять…

– Хотя я думаю, с вами поступили бы еще более ужасно, чем просто переманили на свою сторону и заставили воевать по сути против своих соплеменников.

– Как?

– Стали бы использовать в качестве диверсантов-«зомби».

– Зомби?

– Да. Ничего не понимающих кукол, мозги которых запрограммированы на диверсию. Таких людей, из числа пленных, постоянно засылают к нам в тыл. Их очень трудно обнаружить. И в этом случае нас просто наводнили бы такие диверсанты, подрывающие заводы, корабли, себя, наконец. Специальные службы просто не смогли бы сдержать такой вал.

– Какой ужас, – вздрогнула Шарлотта, представив, что она, беря у кого-то интервью, вдруг взорвалась бы среди других людей.

Старкрейсер «Нергал» тем временем пробирался через аномалии. Малые пиратские катера ушли вперед за разведчиками Альянса, которые были дальше всего, и искали безопасный проход для больших кораблей. Старкрейсер шел, медленно огибая опасные гравитационные разломы, но нет-нет, а его борта время от времени начинали скрипеть. Но не более того, экипаж ощущал лишь легкую дурноту.

Прошло несколько часов, когда в кают-компанию вошел посыльный офицер.

– Господин адмирал, цель в пределах видимости, вас просят на капитанский мостик.

– Как быстро летит время, – посмотрел на часы Силаев. – Не желаете присутствовать?

– Если можно, – кивнул Хауэр.

– Тогда идемте.

Командный центр тоже не был чем-то примечателен, и вообще у Эндрю сложилось впечатление, будто корабли республики Фрайдум строились по образу и подобию кораблей Новоземной Федерации. «Хотя чему тут удивляться, – подумал генерал. – Они уже давно в нашем мире…»

– Где этот разведчик? – спросил адмирал.

Картинка разведчика была на одном из мониторов, и Хауэр с Кассель впервые могли увидеть корабль чужих. Что-то в его облике сразу говорило, что он чужой, не человеческий…

– В двенадцати единицах от нас, сэр.

– Они нас видят?

– Еще нет, сэр. Мы получаем данные через зонд, сами находясь в укрытии…

– Ясно. Мы успеем его ликвидировать до того, как он нас заметит и подаст сигнал?

– Вероятность такого развития событий примерно пятьдесят процентов, сэр. Для нас это слишком маленькая и подвижная цель.

– Значит, нет, – подвел итог Силаев. – Что ж, делать нечего, если он заметит нас и подаст сигнал, катастрофы в этом я не вижу. Ведь, по сути, они и ожидают нас увидеть. Вот и увидят.

– Господин адмирал, – прошептал Хауэр. – Почему нельзя заглушить сигнал разведчика и уже потом его уничтожить?

– У нас нет корабля связи. Возможностей самого старкрейсера для этого недостаточно.

– А если накрыть их широкополостным лазером? – предложил Эндрю, вспомнив свои злоключения в информационном луче. – А еще лучше сразу всеми лазерами, какие только есть на борту вашего корабля. Я думаю, это как минимум заглушит их. А потом можно и просто снарядом долбануть.

Адмирал удивленно обернулся на своих специалистов:

– Это возможно?

– Неплохая мысль, сэр, – кивнул один из них. – По крайней мере, попробовать можно. Мы все равно ничего не теряем.

– Тогда пробуйте.

– Есть сэр.

Старкрейсер выдвинулся вперед и стал красться, словно кошка во время охоты на мышь. При этом он задействовал все возможные системы маскировки, чтобы подобраться к разведчику незаметно на дистанцию выстрела, как гепард на дистанцию броска, и это ему удалось. Уж больно сильно были заняты разведчики поиском пути.

– Мы готовы, сэр.

– Тогда давайте, – кивнул адмирал.

– Полный вперед!

Все бортовые номера лазерных орудий «Нергала» дали залп расфокусированными лучами. И если вероятность боевого применения с последующим поражением цели была довольно низка, то в таком режиме разведчик оказался в ловушке.

– Цель… поражена, – доложил оператор после некоторого колебания, не зная, как в этом случае комментировать происходящее. – Более того, цель находится в дрейфе… Приказ на уничтожение?

– Отставить, – неожиданно для всех приказал адмирал. – Возьмем их живыми. Абордажная группа на выход.

– Есть, сэр.

Через полминуты от борта старкрейсера отделилась точка абордажного шаттла «пиранья» и направилась к разведчику. Приблизившись, шаттл расстрелял разведчика из пушек, срезав ему все антенны, после чего «пиранья» прилепилась к борту чужого корабля. «Флибустьеры» возились недолго, и через три минуты после доклада о проникновении на вражеский борт доложили об окончании операции.

– Противник взят, сэр, потерь среди личного состава не имеем.

– Молодцы. Возьмите парочку из них и возвращайтесь на борт.

– Есть, сэр.

«Пиранья» отделилась от разведчика, и тот взорвался, когда абордажный шаттл был еще на полпути к «Нергалу».

– Кто это?! – с нескрываемым отвращением спросила Кассель, увидев пленных с разведчика Альянса по монитору. Их допрашивали агенты из особого отдела.

– Кераши.

– Какие же они уроды!

– Мы для них тоже не красавцы, – улыбнулся адмирал. – Кроме того, они когда-то были нашими союзниками, как и еще пара-тройка рас.

– А как выглядят остальные?

– Я вам позже покажу по терминалу. Но не думаю, что они вам понравятся больше, особенно шердманы. А некоторые даже ничего…

– Эх, какой материал пропадает… – вздохнула Шарлотта. Журналистская сущность так и прорывалась наружу.

– Что ж, мэм, в этом, я думаю, могу вам посодействовать, и сразу после… вторжения вы выйдете в эфир легально с сенсационным эксклюзивным материалом, если конечно…

– Что «если»?

– Если все выйдет, как было запланировано. Надеюсь, для вас это будет хоть какая-то моральная компенсация за тот материал, который вам так и не удалось выпустить.

– Правда?!

– Обещаю. Я даже могу стать вашим переводчиком в общении с этими пленными.

– Это просто здорово! Я даже не могла мечтать об этом.

70

– Вот вы где!..

– Здравствуйте, мэм, – поздоровался Винсент.

– Я вас искала. Мне сказали, что на мостике вас нет, как и в своей каюте.

– Я предпочитаю пить чай в полном одиночестве, и кают-компания для этого подходит как нельзя лучше. В это время здесь пусто.

– А в своей каюте?

– В своей каюте можно глушить водку после очередного боя, заливая потери, но не пить чай. По крайней мере, я не могу.

– Мне уйти?

– Не нужно. Я уже почти закончил. Вы хотели о чем-то поговорить?

– Можно и так сказать. Пришла поблагодарить за содействие. Это будет самый сногсшибательный репортаж в истории. Если, конечно, все получится именно так, как вы задумали.

– Ну, это меньшее, что я могу сделать для вас… – улыбнулся адмирал.

– Что нас ждет?… Я имею в виду – вообще…

– А как вы думаете?

– Да ничего хорошего в голову не лезет.

– Вы правы, Шарлотта… Вас ждут трудные времена… как и все человечество. Мы терпим поражение. Альянс слишком большой, и мы практически ничего не можем ему противопоставить.

– Все так плохо?

– Все еще хуже, чем вы думаете.

– Сколько? Сколько у нас осталось времени?

– Уже недолго… Возможно, все произойдет еще при нашей жизни, если мы проживем достаточно долго. Наверное, в какой-то мере наш закат будет эффектной и даже торжественной картиной. Когда наступит последний парад, когда Федерация стянет к последнему рубежу все свои тысячи кораблей от самого маленького катера-камикадзе до самого большого старкрейсера, от самой маленькой эскадры до самого большого флота, собрав их в один кулак в огромную армаду… В тот Судный день мы дадим последний, решающий бой. И тогда все боги войны будут стоя аплодировать павшим, благодаря за столь великолепное зрелище!

Силаев сморгнул, сглатывая подошедший к горлу ком, сгоняя нечто, что словно туман застилало его глаза, и увидел Шарлотту, раскрывшую от удивления рот, никак не ожидая такого от адмирала.

– Кх-м… что-то меня на лирику потянуло. Я вас не напугал?

– Нет… но, это действительно звучит ошеломляюще… – выдохнула Шарлотта Кассель. – Я даже увидела все, что вы только что описали… Аж озноб пробрал.

Винсент улыбнулся. Его самого от своих собственных слов словно подвесило в воздухе, стало легко и приятно.

– Извините, просто я немного не в себе…

– Ничего… А вы верите в богов?

– Я суеверен, как и все, наверное, но в богов как в высшую силу не верю. Хотя иногда в какие-то самые опасные мгновения, начинаешь думать, что некто, в честь кого назван твой корабль, оберегает тебя, выводя из самых невероятных передряг.

«Особенно в последнем случае…» – подумал адмирал.

– А что потом будет с человечеством, ну, после… после Судного дня?

– Ничего хорошего. Мы проиграем… перевес сил на стороне чужих, нас растопчут. Нас будут гонять до тех пор, пока мы не исчезнем без следа, оставшись в памяти рас Альянса только в качестве ночного кошмара…

– Мне показалось, вы были против, чтобы нас втянули в войну.

– Вам не откажешь в проницательности. Но вы все равно так или иначе вступили бы в войну со всеми вытекающими последствиями, я уже говорил вам… И вместо мгновенного уничтожения вас флотом Альянса в течение нескольких месяцев, мы просто продлим вашу агонию на несколько десятилетий в совместной борьбе, до того момента, как погибнем сами, и вы погибните вместе с нами.

– Значит, все зря?

– В каком-то смысле – да. От них не убежать, их слишком много, да и некуда. С ними уже не договориться, так как идет война на уничтожение…

Винсент замолчал, чувствуя, что вот-вот сомлеет рядом с этой журналисткой. «Да, я уже готов», – мысленно махнул рукой Винсент. Хотелось говорить и говорить, неважно о чем, лишь бы она была рядом.

– Ну все, мне пора на дежурство. Простите, что загрузил вас таким упадническим настроением, за которое КЕК, узнай они, промыли бы мне мозги. Но я старший офицер, и мне нельзя промывать мозги, чтобы я ненароком не забыл чего-нибудь важного в профессиональном плане. Заболтался я что-то…

– Ничего… – слегка ошалела от всего услышанного Шарлотта, и возбуждение накатило на нее. – Может, покажете мне вашу каюту? Это ведь по пути?

– Как пожелаете… – пожал плечами Силаев.

«Пожалуй, я слишком много коньяку плеснул в чай», – усмехнулся Винсент, коря себя за словесную несдержанность. Такого с ним никогда не было.

– Вот, каюта как каюта, – показал Винсент.

– Хотите, я вам кое в чем признаюсь? – сказала Шарлотта, вплотную приблизившись к адмиралу.

– В чем же?

– Я хочу затащить вас в постель.

– Зачем? Чтобы выпытать из меня военные тайны? – усмехнулся Силаев.

– Нет. Потому что этого не пытаетесь сделать вы.

– И вы этим оскорблены?…

– Что-то вроде того.

Винсент и не подозревал, что может быть таким страстным. Одежда летела во все стороны, немногочисленные предметы, стоявшие на столике и полке, полетели на пол, сбитые в порыве страсти. На мостике поняли, что происходит, – один из офицеров видел, что парочка вошла в каюту адмирала, – и потому командира корабля не беспокоили по поводу его отсутствия на рабочем месте.

Когда страсти улеглись и к Винсенту вернулась способность мыслить логически, в голову полезли всякие предательские мысли об истинных причинах такого поведения Шарлотты. Думать об этом было неприятно и хотелось верить, что это не так.

«Хочет спастись, использовав меня, – думал он. – Что ж, оно и понятно. Это так, даже если она сама не осознает это. А с другой стороны, почему бы ее и не спасти? Тем более что она весьма в моем вкусе».

– Хочешь, угадаю, о чем ты сейчас думаешь? – вдруг спросила Шарлотта.

– И о чем же?

– С чего это я к тебе запрыгнула в постель, да?

«А она еще и умна, – усмехнулся Винсент. – Это очень хорошо».

– Признаться, я предпочел бы не говорить на эту тему и не портить этот, возможно последний, вечер… в нашей жизни.

– А все же?

– Да, ты права. Именно об этом я и подумал и ничуть не осуждаю тебя. Каждый спасается всеми возможными способами, это инстинкт. Более того, у меня есть способ спасти тебя.

– Какой же?

– Выходи за меня…

В темноте послышался надтреснутый кашель. Такого оборота дела Шарлотта не ожидала. Она просто хотела провести вечер с тем, кто ей по-настоящему нравился и не более того. Просить о своем спасении, тем более через постель, она и не думала.

– Ты это серьезно? – прохрипела Кассель.

– Вполне. Ты мне более, чем нравишься, и, как я понял, я тебе тоже…

– Это был бы идеальный вариант. Но ты знаешь, чем я…

– А вот этого я точно не хочу знать. Раздели свою жизнь на «до» и «после», тем более что она уже разделена силою обстоятельств, и мне важно только то, что будет после.

– А что будет после?

– Если все пройдет как надо, я заберу тебя с собой, и если судить по тебе, то наши детишки будут не только красивыми, но и чертовски умными, авось они придумают, как победить Альянс.

– Льстец…

– Так ты согласна?

– Да.

Но продолжить им все же не дали. Зазвучал-таки зуммер вызова из центра управления.

«Черт! Я прогулял три часа своей вахты!» – посмотрев на часы, ужаснулся Силаев.

– Слушаю… – прохрипел Винсент.

– Простите, сэр, но вынужден попросить вас подняться на капитанский мостик.

От адмирала не укрылись несерьезные нотки в голосе адъютанта. «Знают, черти…» – решил он.

– Что там?

– Кажется, началось, сэр.

– Уже иду.

– Альянс? – спросила Шарлотта.

– Больше некому.

Адмирал буквально вбежал на мостик и занял свое место.

– Что у вас, полковник Гранд?

– Сэр, судя по данным зондов, корабли Альянса выйдут из аномалий через три часа, и они увидят республиканские корабли.

– Они появились немного раньше… но делать нечего. Объявите боевую тревогу второго уровня. Ремонтным бригадам на внешней стороне закончить работу в течение часа.

– Есть, сэр.

– Половник Чемберлен…

– Да, господин адмирал?

– Где ваш коллега? Он еще не сбежал?

– Нет. Он на корабле, должен быть в отведенной для него каюте.

– Вызовите его и генерала Хауэра в кают-компанию. Нам нужно поговорить.

– Хорошо…

Через несколько минут все были в сборе.

– Собственно, я собрал вас здесь для того, чтобы объявить о своем решении, – начал Силаев. – А не для просьб, советов и предложений.

– А именно?

– А именно, агент Коннели, я собираюсь отпустить вашего подопечного генерала Хауэра, чтобы он прибыл на борт старкрейсера своего отца.

– Вы с ума сошли?! – воскликнул агент Коннели. – Вы собираетесь сделать это в самый ответственный момент?! Вы же ставите всю операцию под угрозу срыва! Он же все знает и расскажет!

– Он знает, но уже ничего не успеет рассказать, – не согласился Винсент. – Времени на разговоры не осталось. В момент, когда он ступит на борт корабля, появятся корабли Альянса.

– Даже если так, зачем этот ненужный риск?

– Считайте, это моя блажь. Я мог бы сделать это втайне от вас, но все же ставлю в известность. К тому же я думаю, будет неплохо, если в республиканском флоте будет хоть один осведомленный человек, который способен правильно оценить ситуацию и посоветовать или даже принять правильное решение. Идите, генерал, и помните, мы обязательно придем на помощь. Но такая уж тут разворачивается дерьмовая игра, – покосился Винсент Силаев на агентов КЕК, – что встретить противника вы должны одни.

– Я все понял.

– Тогда желаю удачи, генерал… и поверьте, она вам очень понадобится.

71

Пробраться сквозь местные аномалии без потерь оказалось невозможно. Разведчики уходили вперед и отсылали данные о безопасном маршруте иногда даже ценою собственных жизней. Но из-за потерь разведчиков не страдала ударная сила. И дело не в потере разведчиков, а в том, что сводный флот умудрился потерять линкор.

Это произошло потому, что в центре безопасного маршрута шли самые большие корабли: два старкрейсера, два авианосца, корабль связи и крейсеры. От них чуть в стороне шли корабли классом поменьше, вот один-то из них и разлетелся на части, угодив в гравитационную яму.

Тем не менее магистр приказал двигаться дальше, этот неприятный случай произошел практически в центре Аномальной зоны, где аномалии так и бушевали. Но теперь флот практически вышел с опасной территории.

Магистр боялся упустить варваров и хотел уничтожить их любой ценой, поскольку понимал, что император вне себя от злости и он его за это не поблагодарит.

– Мой господин, потеряно еще четыре разведчика, – доложил помощник.

– Аномалии?

– В одном случае, мой господин, виновны точно не они…

– Выражайтесь яснее, генерал! – раздраженно бросил магистр.

– Прошу прощения, мой господин… по всей видимости, один из этих разведчиков был уничтожен катером противника. Он не успел передать достаточно данных…

– Где это было?!

– В секторе Х-973-12, мой господин.

– В этом направлении путь разведан?

– Так точно, мой господин.

– Разворачивайте караван туда.

– Слушаюсь, мой господин.

– Простите магистр, вы уверены, что приняли верное решение? – вкрадчиво поинтересовался силунианин.

– Что вы хотите сказать, адмирал Шолр?

– Может быть, они заманивают нас в какую-нибудь ловушку?

– Какую еще ловушку?

– Ну… в сильнодействующую гравитационную аномалию…

– Это можно было бы предположить и принять во внимание, если бы они знали эти аномалии.

– А вы думаете, они не знают?

– Конечно, нет! Они в таких же условиях, что и мы с вами. Нырнули в Аномальную зону с головой в надежде оторваться от нас, но не тут-то было! То, что наш разведчик был уничтожен их катером, говорит только о том, что мы подобрались к ним слишком близко, почти настигли их! А значит, нам самим нужно увеличить темп.

– Все-таки мне это очень не нравится. Может быть, нам лучше разделиться?

– Зачем?

– Скажу вам прямо: чтобы хотя бы половина флота уцелела, если я все же прав.

– Перестаньте, адмирал, – поморщился магистр Гиссар. – Наши с вами разведчики так и снуют, фиксируя обстановку. Они нас предупредят, если создастся опасная ситуация.

– Да, я понимаю, но мне не дает покоя одна мысль.

– Какая, дорогой адмирал?

– Почему они все же выбрали именно этот путь отступления? Так далеко…

– Мы уже, кажется, говорили на эту тему.

– Конечно, магистр, конечно…

Генералу Шолру было неспокойно. Слишком уж запутано и одновременно натянуто все получалось.

Прошло еще несколько часов, и сводный флот уже практически выбрался из аномалий. Участившаяся гибель разведчиков говорила о том, что они находятся на правильном пути, и варвары до последнего пытаются замести следы. И вот наступил долгожданный выход.

– Видите варваров? – спросил магистр, не вытерпев, когда об обнаружении противника доложат соответствующие службы.

Старший магистр Гиссар опасался, что варвары нападут сами еще в аномалиях и тем самым попытаются сравнять возможности, у них, надо признаться, было больше опыта в «общении» с аномалиями, чем у кого бы то ни было.

– Так точно, мой господин, – ответил офицер.

– Как они далеко от нас?!

– В получасе хода, мой господин…

– Скорость и направление движения?

– Минимальная, мой господин, движутся к ближайшей звезде.

– Вперед!

– Мой господин… – замявшись, произнес офицер. – Корабль связи фиксирует что-то странное…

– Что именно?!

– Множество сигналов, мой господин. Этот район космоса прямо-таки кишит ими! Вот, мой господин, с корабля связи поступают данные, что здесь имеется как минимум пять заселенных систем!

Магистр с недоумением взглянул на своего коллегу генерала Шолра. Но тот сам был в недоумении. «Как так?! – думал он. – Здесь не может быть никого и ничего, тем более такой развернутой колонии варваров, иначе разведка давно уже знала бы о ней».

– Все это очень странно и требует осмысления, – наконец произнес Гиссар. – Но мы должны уничтожить противника как можно быстрее.

– Постойте, магистр, – взял слово силунианин. – Здесь обнаружен чей-то мир, о котором нам ничего не было известно… хотя должно было бы… ничего не понимаю.

– Понимать будем потом! – стукнул кулаком по подлокотнику магистр. – А сейчас – крушить врага! Иначе он нас сейчас увидит, если уже не увидел, и снова опять уйдет у нас под самым носом. Я этого допустить не могу. Приказ по флоту: боевая тревога и полный вперед! На этот раз мы не должны дать ему уйти.

– Так точно, мой господин!

Корабли набрали максимальную скорость и начали сближаться с противником. Странное дело, но варвары довольно долго никак не реагировали на появление врага. В этом была какая-то изощренная ловушка. Лишь тогда, когда не заметить приближение более пятидесяти кораблей стало невозможно, они начали разворачиваться из походного в боевой порядок.

Потом стало не до размышления о новом мире, странном поведении варваров и возможных ловушках. Их корабли оказались в зоне поражения, и магистр приказал открыть огонь.

Десятки лазерных и электромагнитных пушек произвели сокрушительные залпы, и только после этого варвары стали окутываться защитным облаком поляризованного газа, включили глушилки и средства подавления систем обнаружения и прицеливания. Потом в ответ раздались какие-то робкие выстрелы.

– Вы не заметили ничего странного?

– Да адмирал, что-то они переигрывают… но разбираться будем потом, после того как сомнем их, – отмахнулся магистр.

– Я не о поведении, а о кораблях.

– А что?

– Какие-то они не такие…

– Какие «не такие»? Все совпадает, семнадцать кораблей, старкрейсер и прочие корабли, согласно описанию…

У магистра не было никакого желания осмысливать ситуацию, слишком сильно было желание как можно скорее выполнить приказ императора, уничтожить противника, натворившего так много бед.

– Слишком целые?! – воскликнул адмирал Шолр, показывая магистру увеличенное изображение одного из кораблей до того, как тот окутался защитным газом. – Вот что в них не так! Нужно немедленно остановить сражение, связаться с ними и все выяснить, магистр!

Магистр Гиссар удивленно уставился на силунианина, поняв, что тот прав. Слишком много нестыковок: целый мир, так и кишащий радиосигналами, корабли, не имевшие следов повреждений от жестоких схваток. Он, возможно, так бы и сделал, последовав совету силунианина, но в этот момент произошло максимальное сближение флотов, и в борт его старкрейсера врезался первый ответный снаряд.

– Позже разберемся со всеми этими странностями, адмирал. Сейчас нам нужно победить, кем бы они ни были…

72

Хауэр добрался до отцовского старкрейсера «Спайсемин» на пиратском судне Мурдока, адмирал Силаев отпустил и их – надо же было кому-то управлять судном. Как только было получено разрешение на швартовку, корабли соединили переходные люки, и едва открылся проход, Эндрю бегом направился в командный центр.

За эти без малого три часа он успел подумать о многом: о Новоземной Федерации, об Альянсе и о Республике Фрайдум. То, как их собирались использовать втемную, очень угнетало Хауэра. Их не спросили, просто поставили перед фактом, да еще предстояло понести огромные жертвы, согласно задуманному плану. Так нужно ли им после всего этого помогать? Эндрю до сих пор не мог ответить на этот вопрос. «А что я, собственно, могу сделать?!» – подумал он в отчаянии.

– Эндрю, что происходит? О тебе не было никаких известий после той ужасной автокатастрофы! Куда ты пропал? И что ты делаешь на пиратском корабле?! – завалил сына вопросами вице-адмирал Генрих Хауэр. – Мы все за тебя так переживали… Ну почему ты молчишь?!

– Все очень сложно, отец. За семнадцать с половиной минут этого не расскажешь… – произнес Эндрю, взглянув на часы, на которых шел обратный отсчет трех часов, которые оставались до выхода кораблей Альянса из Аномальной зоны.

– Почему именно за семнадцать с половиной минут?

– Потому что через семнадцать минут начнется Апокалипсис.

– Да что ты несешь?! Тебе плохо?

– Ты даже не представляешь, как мне плохо. Но не в том смысле, как ты подумал, я не спятил. Лучше скажи… наш предок действительно сидел в тюрьме за убийство и потому не был взят вместе со всеми остальными на переселение во время Исхода?

– Да… – ошалело ответил адмирал, не зная, что и думать.

– И был такой родственник по фамилии Силаев?

– Да…

– Тогда все правда…

– Да в чем правда-то?!

– Правда в том, что нам сейчас предстоит самая большая битва, которую только знала история республики, и не с кем-нибудь, а с чужими… И нам надо подготовиться.

– Ты бредишь, сын… Я понимаю, с тобой наверняка столько всего произошло за эти дни… ты устал…

«Да, со мной действительно много чего произошло за эти дни, но это не бред», – грустно улыбаясь, думал Эндрю Хауэр, понимая, что ничего не сможет объяснить и доказать за это короткое время, которое у него осталось.

Можно было, конечно, попытаться и все рассказать в двух словах, но он понимал, он добьется лишь того, что его где-нибудь запрут, решив, будто у него «поехала крыша», и он уже ничего не сможет сделать. Потому нужно было молчать, чтобы оставаться относительно свободным, и в случае чего дать нужный совет – в его кармане лежал листок с контурами самых распространенных кораблей Альянса, на которых были отмечены слабые места в их корпусах.

– Лучше пойдем на мостик, я давно хотел посмотреть, как там у тебя.

– Пойдем…

«Пять минут», – отметил генерал Хауэр, снова посмотрев на часы.

Комсостав вел себя вполне обычно. Учения уже закончились, и они немного расслабились после трудного дня.

– Как с вооружением? – спросил Эндрю у отца.

– В каком смысле?

– Я о реальной боевой готовности, о настоящих снарядах, торпедах, ракетах, а не о сигнальных.

– Нормально, – все еще косясь на сына, ответил Генрих. – Как и положено.

– Хорошо. Ты веришь в инопланетян?

– Да что с тобой такое?!

– Просто ответь.

– Да… Ведь мы же с тобой существуем, почему не могут существовать другие цивилизации? К тому же ходят слухи, будто еще на прародине был обнаружен один такой человечек с двумя сердцами, замороженный в лед, прибывший на летающей тарелке. Но вот правда это или нет – я не знаю.

– Правда.

«Три минуты… – снова отметил Эндрю по часам и подумал: – Значит, слишком большого шока от встречи с ними они не испытают».

Вдруг экипаж зашевелился, что не осталось незамеченным генералом.

– Началось…

Оператор радарного центра долго не мог прийти в себя, и о чем-то стал переговариваться со своими коллегами, сверяясь с данными их терминалов. То, что они видели, казалось невозможным, и только когда они поняли, что это не помехи и не плод их воображения, офицер обернулся к адмиралу.

– Сэр, на радаре множественные метки… – прохрипел оператор. – Минуту назад появились из Аномальной зоны…

– Какие еще метки? Пираты?

– Никак нет, сэр… Это тяжелые корабли…

– Танкеры? Хотя, что им там делать…

– Никак нет, сэр… они вообще не отвечают на наши позывные… и несутся на нас с сумасшедшей скоростью!

– Так кто же это?!

– Непонятно, сэр…

– Покажите их.

– Слушаюсь, сэр.

Приказной тон подействовал на операторов ободряюще, и через несколько секунд на большом экране появились сначала маленькие светящиеся точки, всего пятьдесят пять штук, они быстро росли, и вскоре в них стали угадываться очертания боевых кораблей.

Все смотрели на них, разинув рты. Даже Эндрю, для которого их появление не стало новостью, невольно засмотрелся на них. Суда были чем-то похожи на те, какие он много раз видел в эскадре своего дальнего родственника, но эти, в отличие от уже виденного катера-разведчика Альянса, сразу производили впечатление чужих и злобных хищников, которые изготовились к прыжку.

Эти корабли быстро сближались с эскадрой вице-адмирала Хауэра, о чем свидетельствовали быстро меняющиеся в сторону ноля данные дальномера. А время шло, и никаких приказов по отражению возможной атаки все не поступало.

73

Дальше произошло то, чего кроме Эндрю никто не ожидал. Надвигающиеся корабли осветились частыми вспышками, в которых все хорошо определили залпы, но никто так ничего и не предпринял, продолжая тупо пялиться на экраны.

Большинство снарядов и лучей прошли мимо цели из-за того, что наступающие слишком быстро двигались и не могли хорошо прицелиться, но часть снарядов и лучей все же настигла свои цели, и на некоторых кораблях вздулись сферы разрывов. Получил свою долю и республиканский старкрейсер как самая крупная цель.

– Что происходит?! – закричал адмирал Хауэр, повернувшись к генералу Хауэру. – Почему они в нас стреляют?! И вообще, кто это такие?!!

– Чужие! Я же тебе о них только что говорил! А почему – сейчас не время выяснять, нужно отстреливаться!

Видя, что его слова плохо доходят до адмирала и он словно окаменел, войдя в психологический ступор, Эндрю повернулся к офицерам, которые смотрели вверх, на капитанский мостик, с такими же расширенными от ужаса глазами.

– Ну, чего уставились?! – зло закричал на них Эндрю Хауэр. – Вы не слышали приказ адмирала?! К бою!!!

Секундная пауза на осмысление, и все офицеры-операторы развернулись к своим боевым постам. Кто-то нажал на кнопку общей тревоги и, взяв в руки микрофон, во всю глотку заорал в него:

– К бою!!! Всем немедленно занять места согласно штатному расписанию! Повторяю, немедленно занять места согласно штатному расписанию! Это не учения! Это боевая тревога!!!

Можно было лишь представить, что сейчас творилось с экипажем кораблей, когда они слышали это объявление. Многие непонимающе смотрели на динамики, откуда, заглушая сирену, изрыгался этот истеричный голос, и не могли понять из-за чего весь сыр-бор? Какая к черту боевая тревога? Или пираты все посходили с ума и решили напасть на самую мощную эскадру всего Флота?! Смех один! Но сомневались и задавали себе вопросы лишь до тех пор, пока корабли не содрогнулись от повторных попаданий и где-то зазвучала сирена, оповещающая о серьезных повреждениях.

Только после этого матросы, артиллеристы и прочие члены экипажа всех служб, словно очнувшись от ступора, сломя голову бросились к своим боевым постам.

– Кораблям перестроиться в боевой порядок! – между тем кричал все тот же офицер, обращаясь уже к командному составу эскадры.

– Отмена! – перебил его Эндрю Хауэр, взяв управление эскадрой в свои руки с главного командного поста. – Полный вперед! Включить защитные средства электромагнитного и электронного характера! Начать отстрел дымовых шашек! Продолжить движение до ближайшей системы!

– Почему?!

– Потому что лобовое столкновение для нас заведомо проигрышно! А в планетарной системе у нас есть хоть какой-то шанс и укрытие!

– Говорит адмирал Хауэр, командир старкрейсера «Спайсемин», подтверждаю последний приказ. Приступить к исполнению, немедленно!

«Ну, наконец-то пришел в себя», – с облегчением подумал Эндрю.

Когда, наконец, приоритет приказов был установлен, эскадра стала действовать более организованно, и последующие залпы неведомого противника были менее сокрушительны. Корабли окутались поляризованным газом, сквозь который уже не могли пробиться лазерные лучи, и под его прикрытием начинали набирать максимальную скорость, спеша к единственно возможному для себя укрытию – ближайшей планете звездной системы, которая была не так уж и далеко. По готовности начали отвечать огнем на огонь кормовые пушки.

Началась гонка. Корабли противника имели преимущество в скорости, набранной еще загодя, потому вскоре они начали нагонять республиканские корабли, которые только-только развивали полную мощь, и понемногу окружать их, ведя перекрестный обстрел. Но такая стрельба, да еще на таких скоростях, не имела большого процента попадания как с той, так и с другой стороны. Но чем ближе были корабли относительно друг друга, тем чаще вздрагивали их корпуса.

– Эндрю…

– Что?

– Спасибо, это было весьма своевременно, – поблагодарил адмирал Хауэр своего преемника. – Но теперь иди в Запасной Командный Пункт.

– Но почему?

– Дальше я буду действовать сам… и хватит возражений, это приказ. В конце концов, кто здесь адмирал и чей это корабль и эскадра?

– Есть, сэр, – козырнул Эндрю и выскочил в коридор из командного центра.

Что ж, как любого отца Генриха Хауэра можно было понять. ЗКП был небольшим, но это было самое защищенное место на корабле после реакторного отсека, и случись что, люди, находящиеся в ЗКП, погибали одними из последних.

74

В ЗКП, в отличие от Главного Командного Пункта, находилось всего десять человек из тридцати. Здесь офицеры-операторы имели возможность отслеживать действия своих коллег из основного состава, слушать переговоры и, таким образом, быть в курсе всех дел. Они лишь не могли вмешиваться в ход событий до тех пор, пока ГКП по каким-то причинам не выйдет из строя и все управление кораблем не перейдет в ЗКП.

Эскадра, окружаемая противником, неслась в сторону звезды в надежде спрятаться там или, на худой конец, обрести хоть какую-то защиту, благодаря которой шансы могли бы сравняться.

– Звезда планетарная? – спросил генерал Хауэр у полковника Ноэля Пуассона, исполняющего обязанности начальника ЗКП.

– Да, сэр… Пять планет.

– Ближайшая к нам?

– Двойная планета Прадо, – сверился с картой системы Пуассон.

– Газовые гиганты?

– Один, но он сейчас на другой стороне…

– Проклятье…

Газовый гигант с его многочисленными спутниками был бы предпочтительнее в плане обороны. Но не судьба. Тем временем на капитанском мостике приняли решение защищаться возле какого-нибудь космического тела.

– Нас мало, – послышался из динамиков голос адмирала Хауэра. – Потому наша сила и единственная возможность спасения – в маневре. Мы уже не успеем найти лучшего места для битвы, будем окружены, потому идем к Прадо.

Пока эскадра шла к спасительной двойной планете, в беспрерывной перестрелке был потерян один линкор. А в следующие минуты эскадра уже входила во внешнее метеоритное поле звезды. Корабли практически не затормозили, видя только в быстром прохождении метеоритного поля хоть какую-то возможность оторваться от противника. Огромные глыбы пролетали в опасной близости от бортов корабля. Некоторые из них пришлось даже расстреливать из пушек, так как инерционное движение корабля не позволяло быстро отвернуть в сторону.

Как и предполагалось, противник отстал. Их было больше, и им требовалось больше времени на преодоление препятствия. Стрельба прекратилась, и эскадра через несколько минут уже сближалась со спасительным объектом. Хауэр-старший распределил корабли между телами, обозначенными для удобства как «один» и «два» в соответствии с их размерами. За первым, самым большим объектом, он поставил свой старкрейсер, четыре крейсера и пять линкоров. За вторым, чуть меньшим объектом двойной планеты – авианосец, три крейсера и линкор.

– А теперь ждать этих сволочей…

Ждать пришлось не долго, и как только первые корабли неприятеля показались в перекрестьях прицелов корабельных орудий, находящихся за первым объектом, ближайшим к противнику, они разразились смертоносным огнем.

«Черт… – подумал Хауэр-младший. – Нужно было выбрать несколько главных целей…»

Залпы не дали ожидаемого результата из-за слишком сильного рассредоточения приложения сил. Видимо, адмирал понял свою ошибку, и канонирам были даны первоочередные цели. Дальше дело пошло немного лучше, и три ближайших неприятельских крейсера после следующих залпов стали притормаживать, получив сильные повреждения.

Но это помогло мало. Чужие корабли стали окружать группировку и навалились всей своей сокрушительной мощью. Снаряды сыпались, точно град, отбивая плиточную броню, словно старую штукатурку.

75

Магистр Гиссар с удовлетворением потер руки, и было отчего. Один из кораблей варваров уже был уничтожен, осталось добить еще шестнадцать, что, учитывая превосходство в силе, казалось не такой уж и сложной задачей.

Главная задача была достигнута: варвары, благодаря предпринятому окружению, не смогли уйти в прыжок из-за близости звезды. Им пришлось бы пройти сквозь нее, что было стопроцентным самоубийством. Хотя скорость для этого они набрали вполне приличную, им ничего не оставалось, как попытаться скрыться в этой звездной системе, иначе, если они все же попытались бы развернуться, чтобы прыгнуть, то стали бы слишком уязвимыми. Теперь осталось лишь методично добить их, выполнив приказ императора, и что уж греха таить, получить за это вполне заслуженную награду.

– Мой господин, они вошли во внешнее метеоритное поле.

– Артиллерийские бастионы?

– Не фиксируются, мой господин.

– То есть их нет?

– Так точно, мой господин.

– Странно…

Но магистр обдумывал ситуацию не долго, ведь цель была так близка, стоит лишь руку протянуть. Сказывался азарт боя, который к тому же должен был закончиться его, Гиссара победой. После небольшой паузы, он приказал:

– Вперед, за ними!

– Слушаюсь, мой господин.

Корабли Альянса, чуть притормозившие из-за опасения нарваться на губительный огонь артиллерийских бастионов, снова рванули вперед и вскоре уже лавировали между блуждающими метеорами, расстреливая некоторые из них.

– Где они?

– В системе двойной планеты, мой господин.

– Окружайте их, мы разотрем варваров в порошок перекрестным огнем.

– Так точно, мой господин.

Но сказать было легче, чем сделать. При сближении сводная группировка потеряла три крейсера, они отошли в тыл для срочного ремонта. Когда началось окружение первой планеты, за которой находился варварский флот, и началась интенсивная перестрелка, а точнее, расстрел окутавшегося газом противника, выяснилось, что враг подготовил небольшую засаду. И из-за второй планеты выглянуло несколько кораблей и разрядило свои орудия по открытым кораблям альянса. В результате такого концентрированного обстрела сводная группировка потеряла еще два крейсера, их борта были буквально измочалены частыми попаданиями. Начало приходить понимание, что справиться с варварами будет сложнее, чем ожидалось.

«Но мы их все равно добьем, – думал Гиссар. – Никуда они от нас не денутся!»

Корабли варваров, быстро отстрелявшись, стали прятаться за горизонтами планет. Ответные залпы лишь крошили поверхность космических тел, создавая на них новые кратеры под тонким слоем метановой атмосферы. Пришлось окружать и вторую планету, из-за чего произошло рассредоточение сил, и как следствие – снижение плотности огня.

Корабли противника так интенсивно маневрировали, и так сильно все окутали газом, что попасть в них становилось весьма непростым делом. Более того, начала складываться нехорошая ситуация, когда огневая мощь враждующих сторон почти сравнялась, так как нападающим приходилось двигаться гораздо быстрее, из-за чего устанавливаемая ими защита становилась просто бесполезной, оставаясь далеко позади кораблей.

Кроме того, противник умело ставил ложные цели, которые легко можно было отсеять просто визуально в чистом пространстве. Но буи, скрытые в поляризованном газе, излучающие весь спектр сигналов, как настоящий корабль, обсчитывались слишком долго, в итоге на эти ложные мишени метрового диаметра, которые выглядели на радарах полноценными крейсерами и линкорами, тратилась значительная огневая мощь, которая, естественно, уходила в пустоту. В это время враг практически без проблем видел все корабли Альянса, и не тратил снаряды впустую, стреляя в белый свет, как в копеечку.

Два старкрейсера Альянса держали между собой постоянную видеосвязь для координации действий двух высших офицеров сводной группировки.

– Мне надоели эти игры в догонялки, – раздражено проскрипел магистр, после того как его старкрейсер получил третье попадание в борт.

– Что вы предлагаете? – спросил адмирал Шолр с экрана терминала.

– Давайте раздавим их авиацией. Для нее не будет больших проблем отыскать настоящий корабль. Заодно собьют все эти муляжи…

– Хорошая мысль, магистр, а то меня, признаться, тоже все это сильно раздражает.

Уже через минуту борта двух авианосцев Альянса покидало по полтысячи «ковейхов» и «бутгеров». Под их прикрытием вышло по полсотне торпедоносцев и ракетных катеров. Через пять минут полета они нырнули в густое облако поляризованного газа и направились к ближайшим кораблям противника, чтобы разбить прицельные датчики варварских кораблей пушечным огнем, разворотить ракетами и бомбами пушки и антенны.

76

Когда на радарах появились множественные метки, стало ясно, что противник выпустил авиацию. Это было понятно, так как пилоты могли визуально отличить реальный корабль от фантома и серьезно повредить его до такой степени, что боевой корабль превратится в бесполезную баржу.

В ответ на такую массированную атаку малой авиации противника, авианосец «Вайнг» сбросил свои «МИСУ» – новейшие самолеты, которыми было оснащено только два авианосца республики из пяти имеющихся. Авианесущие крейсеры добавили свою часть устаревших легких самолетов «СМ-25», минеры «паук» и несколько ракетных катеров «Х-100».

В общем, все корабли сбросили все, что у них было для своей защиты. Набралось чуть больше пятисот бортов, этого было явно недостаточно, в два раза меньше, чем атакующих. Было еще несколько эскадрилий, оставшихся в своих ячейках, но имеющийся резерв в двести машин нужно было сохранить для боев непосредственно вблизи кораблей, оберегая их от неминуемых атак.

Какое-то время две волны истребителей сближались друг с другом. Практически одновременно с обеих сторон вперед вырвались ракетные катера и минеры. Они выпустили тучи ракет и мин в сторону противника, после чего постарались уйти от расплаты. Не у всех это получалось, и первыми жертвами двойной атаки стали минеры и катера.

Две тучи мин и ракет прошли сквозь друг друга, раздались первые, пока что редкие взрывы – мины и ракеты из-за своей большой плотности просто столкнулись. Взаимного, целенаправленного уничтожения не происходило, так как они не реагировали на сигналы друг друга.

Но спустя двадцать секунд таких вспышек стало значительно больше. Пилоты старались обойти смертельных посланцев, но это было не так-то легко. Если с минами еще можно было «договориться», просто не входя в зону их действия, то самонаводящиеся ракеты устремлялись к ближайшей машине. Кому не повезло, доставалось по пять-семь ракет. Особенно не везло тем, кто перед этим успел подорваться на мине, эти подраненные машины ракеты буквально разрывали на части.

Пилоты обеих сторон старались срезать таких встречных посланцев из пулеметов, кому-то это удавалось, и трассирующие пули разрывали на части мелкие ракеты. Но по большей части все очереди уходили в пустоту. В конце концов, потом все равно приходилось показывать чудеса пилотажа, пытаясь оторваться от севших на хвост ракет, гроздьями отстреливая противоракетные шашки, стараясь избегать при этом сближения с минами.

Эндрю Хауэр посмотрел на счетчик и скрипнул зубами. Республиканская авиация, еще даже не вступив в полноценный бой, уже в общей сложности потеряла тридцать машин. Противник при этом понес такие же потери, но для Альянса, в отличие от людей, эти жертвы были не так существенны из-за большего количества машин, принимающих участие в атаке.

Дальше потери вообще начали расти, как снежный ком, и все потому, что, разобравшись-таки с минами и ракетами, пилоты вступили в полноценную схватку. Завязались дуэли, но и они зачастую были неравными. На один «МИСУ» и «кречет» приходилось по два, а то и по три «ковейха» с «бутгерами». Но, несмотря на это, людям все же удалось понемногу сравнять счет потерь, в основном благодаря новым машинам. Почти все «СМ-25» погибли в первую же минуту боя. О том, чтобы вывести положительный баланс в схватке, не могло быть и речи.

«Двести двадцать пять к ста семидесяти пяти», – читал генерал бесстрастные показания компьютера, почувствовав, как сердце в его груди сжалось. Потери были просто ужасными.

Числа на счетчике продолжали расти, но уже не с такой скоростью, как прежде. Пилоты израсходовали весь свой боезапас и бросились обратно в свои ячейки для дозаряди и дозаправки. Часть машин противника также повернула обратно. Но большая часть, которая толком-то и не успела принять участия в бою, понеслась вперед к своим основным целям, неся под брюхом тяжелые бомбы и ракеты.

– Семьсот два борта… – охнул один из майоров в ЗКП.

Именно столько машин продолжило движение к эскадре после сражения малой авиации друг с другом, они добрались до своей цели практически на плечах оставшихся неповрежденных «МИСУ». Им навстречу выскочили резервные машины, которые пополнялись за счет вернувшихся из боя истребителей по мере их дозаправки и загрузки боекомплектом, но это уже мало что могло изменить.

Жертвой этой лавины истребителей стали три крайних крейсера. «Ковейхи» и «бутгеры» трепали их, словно рой диких пчел медведей, позарившихся на мед.

Метавшимся «МИСУ», защищавшим корабль от налета противника, активно помогала зенитная артиллерия самих крейсеров. Пушки стригли пространство, наполняя космос снарядами, в их сети то и дело попадали «ковейхи» с «бутгерами». Они вспыхивали яркими шарами и нередко врезались в борта крейсеров из-за инерции движения, даже своей смертью нанося урон.

Но чем дольше длилась схватка, тем меньше оставалось работоспособных зенитных башен, и заградительный огонь мало-помалу терял свой накал. Истребители Альянса пушечным огнем выбивали «глаза» систем наведения, ослепляя корабли, сбивали антенны связи и управления, оставляя их глухими и немыми, курочили ракетами и бомбами стволы крупнокалиберных лазерных и электромагнитных пушек, делая их беззубыми и беззащитными.

За всем этим кромешным адом, затаив дыхание, наблюдали и в ЗКП старкрейсера «Спайсемин». Потерь среди пилотов «МИСУ» было немного. Оно и понятно, противник не ставил себе целью уничтожить авиацию неприятеля и делал это только тогда, когда она начинала по-настоящему мешать выполнять основную задачу. Тогда сбросившие свои бомбы самолеты Альянса разворачивались и начинали драться с авиацией варваров, закрывая от них своих собратьев, которые еще не успели произвести бомбометание.

В этом налете враг потерял чуть больше сотни истребителей, даже компьютер не мог их точно сосчитать, но что-то мешало Эндрю Хауэру порадоваться этому успеху. Он понял почему, только когда его взгляд упал на радар.

Никто не обратил внимание на отставшие от основной истребительной массы метки. Мало ли из-за чего они остановились, в конце концов, они могли получить серьезные повреждения от мин и ракет еще в самом начале и просто барахтались в космосе, тем более что их движение действительно было каким-то бессмысленным. Но генерал шестым чувством понял, что это не так.

Вдруг эти пять точек, которые, казалось, просто болтались без цели, начали стремительное движение навстречу атакованным авиацией Альянса республиканским крейсерам. Компьютер смог описать их, это были жирные точки торпедоносцев. В какой-то момент они резко затормозили, и на радаре появилось пятнадцать новых меток.

«Торпеды, – понял Эндрю, отметив, что они очень похожи на „галилы“. – По пять на крейсер… более чем достаточно».

Крейсера слишком поздно заметили новую угрозу, занятые мошкарой, и занялись торпедами только тогда, когда истребители вдруг почти исчезли, вернувшись на свои авианосцы, их баки и короба тоже были не бездонными.

К торпедам поспешили перехватчики. Но не тут-то было, торпеды уже отстрелили первые ступени и вошли в режим. Очереди, испускаемые самолетами, мазали по стремительно менявшим траекторию цилиндрам. Ракеты тоже не могли их подорвать. Боевые части торпед, словно самолеты, отстреливали ложные мишени и ловушки различного характера, более того, они даже «моргали» системами электронных помех.

Тем не менее, торпеды взрывались одна за другой, настигнутые ракетами или срезанные очередями как с самолетов, так и пушками зенитных батарей. Вот от пятнадцати боеголовок уже осталось только десять. Еще одна вспыхнула шаром взрыва. Восемь… семь… шесть…

Три крейсера разделили между собой шесть торпед. Самому ближнему досталось три боеголовки. Двойное попадание в центр корабля разломило его на две части. Нос уже был разворочен взрывом. Корма еще какое-то время вращалась, но потом рванул реактор, и от корабля осталось лишь воспоминание.

Второй крейсер получил две торпеды. Так же в нос и в центральную часть борта. Места попаданий вздулись огромными огненными шарами, вызывая внутренние разрушения, которые давали о себе знать новыми взрывами, вырывающимися наружу. Было понятно, что он уже не может принимать участие в боевом столкновении.

Третий, самый дальний крейсер, получил только одну торпеду, у него было больше времени, чтобы защититься от смертельных посланцев. Корабль, отчаянно маневрируя вспомогательными двигателями, в последний момент успел закрыться днищем. Тем не менее удар был ужасен.

Корабль несколько минут находился в дрейфе, но потом все же выровнял свой ход и его пушки, пусть не все, а лишь третья часть от уцелевших после налета вражеской авиации и предыдущей перестрелки флотов, продолжили стрельбу по врагу.

«Ну, где же обещанная помощь?! Где же вы, адмирал Силаев?! – воскликнул про себя генерал Хауэр, чуть не произнеся это вслух. – Самое время прийти на помощь! Самое время…»

* * *

– Замечательно! – захлопал в ладоши старший магистр Гиссар, после того как ему доложили об уничтожении крейсера. Вспышку взрыва его реактора он видел сам – яркое пятно в белесом тумане.

Хлопать же он стал после того, как из облака поляризованного газа, словно из-за шторы вывалился еще один подбитый торпедами корабль и орудия шердманского старкрейсера частыми залпами разбили его, доведя общее количество уничтоженных варварских кораблей до двух.

– Признаться, это даже больше того, что я ожидал! – довольно продолжил магистр. – Два крейсера и почти вся авиация варваров уничтожена! Думаю, нам нужно продолжить в том же духе.

– Вы считаете, это правильно? – с сомнением спросил силунианский адмирал Шолр. – Мы потеряли в этом налете около трехсот истребителей… А сколько потеряем еще?

– Это ничто! У нас есть еще почти восемьсот только на авианосцах! Более того, я определяю цель – варварский старкрейсер!

– Это опрометчиво, – возразил адмирал.

– Нет. Выведя из строя их главную ударную силу, мы обезглавим их как в прямом, так и в переносном смысле. Остальные после такой потери будут подавлены, и справиться с ними не составит большого труда. Так что этот старкрейсер надо уничтожить как можно быстрее, любой ценой. Не забывайте, дорогой друг, мы находимся в непонятном месте с пятью заселенными системами, и кто знает, что тут припасено у варваров? Мы не знаем их возможностей, но где гарантии, что к ним уже не спешит подкрепление и мы опять не упустим возможность выполнить приказ. Так что нам нужно поторапливаться в любом случае и приложить все усилия. Думаю, ваша пресловутая осторожность сейчас не к месту, адмирал Шолр.

– Ну ладно, – сдался силунианин. – Я согласен выпустить свою авиацию.

– Вот это дело…

77

Тем временем за боем между кораблями Альянса и республиканской эскадрой в командном центре старкрейсера «Нергал» наблюдали в режиме реального времени. Изображение было некачественным из-за настоящей какофонии электронных помех, которые применялись обеими сторонами, но мощный компьютер, знавший все необходимые частоты, отсеивал лишние метки, обрисовывая реальные корабли дополнительным контуром.

– Надо признать, они неплохо держатся, – с какой-то ленцой произнес агент Чемберлен.

За этот тон адмиралу Силаеву захотелось избить ногами этого комитетчика до смерти, но он лишь одарил его злобным взглядом, чего полковник не заметил, во все глаза наблюдая за боем.

– Держались… – сказал в ответ Винсент, когда вспыхнул сначала один корабль, а потом добили из пушек второй. – Я думаю, нам пора выступать.

– Нет, еще немного.

– Чего вы хотите, черт подери?! – не вытерпел контр-адмирал. – Чтобы их всех стерли в порошок? Кого мы тогда будем спасать?! Еще немного, и их раздавят, вы уж мне поверьте, я знаю, о чем говорю. Думаю, у меня опыта в таких делах побольше, чем у вас!

– Я все понимаю, адмирал, но нужно подождать еще. Необходимо, чтобы эффект от нашего появления был максимальным.

– К черту! К черту все ваши эффекты, полковник! – отмахнулся Винсент. – Мы выступаем сейчас. Полковник Гранд, передайте приказ по кораблям: готовность один, приготовиться к прыжку через минуту. Полный вперед!

– Есть, сэр!

Корабли, уже стоявшие, что называется, под парами, обогнули аномалию, которая скрывала их от лишних глаз и через заданное время ушли в сверхкороткий прыжок на остатках энергии уже ранее использованных малых стержней. Минута – и эскадра, преодолев расстояние, на которое потребовалось бы три часа ходу, появилась на самой границе системы, в которой шел ожесточенный бой.

– Ну все, сволочи, поиграли и хватит, – ухмыльнувшись улыбкой киношного злодея, произнес Силаев. – В атаку!

Эскадра контр-адмирала Силаева пробралась сквозь внешнее метеоритное поле еще быстрее, чем это сделала эскадра вице-адмирала Хауэра. И как только первые корабли противника оказались в зоне поражения, корабли дали залп по выбранным заранее целям из всех пушек.

– Попадания?! – спросил Винсент.

– Тридцать процентов, сэр!

– Отлично. Повторить, цели прежние.

– Есть, сэр.

Новый залп не заставил себя долго ждать, и на этот раз жертвы обстрела стали нелепо разворачиваться с пробитыми бортами. По странной случайности этими кораблями были ранее подстреленные республиканские корабли, и новая порция снарядов и лазерных лучей окончательно их доконала.

Наконец на эскадру обратили внимание, и часть кораблей Альянса стала тяжело разворачиваться к новому противнику, подставляясь под огонь зажатого со всех сторон старого врага. Республиканское командование не стало долго задумываться над поведением врага и сосредоточило огонь на этих разворачивающихся кораблях. То же самое сделали корабли Новоземной Федерации, и в итоге такого перекрестного обстрела чужие потеряли еще три корабля, причем один из них в прямом смысле разлетелся на мелкие части.

– Постарайтесь наладить связь со старкрейсером «Спайсемин».

– Слушаюсь, сэр, – кивнул связист и начал вызывать флагман республиканской эскадры.

Корабль долго не отвечал на запросы, но вскоре линия связи установилась. Помехи были просто ужасны, и изображение со звуком почти пропадало, по всей видимости, противник не хотел, чтобы варвары скоординировали свои действия, и глушил сигналы своим кораблем связи. Но после того как Силаев приказал перевести часть огневой мощи на корабль Альянса, утыканный антеннами, как ёж иголками, и на нем вспыхнули первые пузыри разрывов, связь значительно улучшилась.

– Кто вы?! – удивленно воскликнул вице-адмирал Хауэр.

При появлении новых кораблей в зоне боевых действий, он подумал, что это пришли на помощь каким-то чудом появившиеся корабли республики, хотя их здесь не должно было быть. А тут неизвестно кто в незнакомой форме.

– Сейчас это не столь важно, господин адмирал, – ответил Винсент. – Главное, что мы ваши союзники и пришли вам на помощь.

– Да-да, конечно… Что вы предлагаете?

– Только совместные действия. Сосредоточьте максимальную огневую мощь на кораблях противника по направлению «север», и попытайтесь выходить, мы вас прикроем.

– Хорошо… – дал согласие Хауэр-старший после короткого раздумья. Ему, в конце концов, нужно было сейчас спасти свою эскадру, а не разбираться, кто этот союзник и откуда. – Мы попытаемся…

Согласно договоренности, обе эскадры сосредоточили огонь на небольшой группе кораблей Альянса. Несмотря на то, что половина из них приготовилась к отражению удара зашедшего в тыл неизвестного противника, это им не помогло. Под огонь более чем двадцати кораблей попали десять крейсеров чужих. Потому не было ничего удивительного в том, что, потеряв два корабля, легших в дрейф, они стали отступать, тем самым открыв проход для зажатой между двумя телами двойной планеты эскадры вице-адмирала Хауэра.

– Отлично, они выходят.

– Да, но, кажется, всем уйти не удастся… – прокомментировал агент Чемберлен.

И действительно, часть кораблей чужих, оказавшихся в мертвой зоне под прикрытием планеты, увязалась в погоню, и практически безнаказанно массированными залпами подбила еще три корабля, прежде чем их смогли отсечь пушки федеральных и республиканских кораблей. В итоге из ловушки вместо семнадцати кораблей, в самом начале ввязавшихся в неравный бой, удалось выйти только десяти. Последним, как и положено, выходил старкрейсер, окутанный вражеской мошкарой палубной авиации, прикрывая более хлипкие корабли своей эскадры всей мощью своих орудий.

То, что произошло дальше, было просто ужасно. Сначала полыхнул правый ходовой двигатель. В него попала бомба, сброшенная силунианским истребителем «бутгер». Это заставило старкрейсер сильно замедлить ход, ибо система отключила и соседние двигатели из-за угрозы их повреждения, и, соответственно, гибели всего корабля.

Из-за этих отключений и разбалансированной тяги других двигателей, огромный корабль тяжело развернулся в неуправляемом движении, маневровые двигатели не справлялись со своей задачей, и это стало хорошим подспорьем для нагоняющих «Спайсемин» десяти торпедоносцев.

– Твою мать… – только и прошептал адмирал Силаев, когда увидел, как из этих злобных тушек выскочило по три торпеды «квитс», аналога человеческой торпеды «галил-М», собственно говоря, и «срисованной» с нее, а точнее, с добытых в жарких боях трофеев. Зенитки и пилоты «МИСУ», которые, кроме того, дрались еще и с «ковехами» и «бутгерами», делали все, что могли, пытаясь срезать мечущиеся из стороны в сторону и разбрасывающие электромагнитные и тепловые ловушки цилиндры, но торпеды все же продолжали настигать свою жертву.

– Их слишком много, – прошептал Чемберлен. – Не успеют…

– Да…

Старкрейсер огрызался до последнего, каждую секунду изрыгая из своих зенитных пушек тонну снарядов, рассекая космос во всех направлениях, но это ему не помогло, и первые торпеды «квитс» стали врезаться в его борт.

78

Поначалу все шло отлично. Еще один корабль варваров был уничтожен, его взрыв был хорошо виден. Более того, взрыв реактора разметал облако защитного газа, и корабли Альянса получили возможность провести более прицельную стрельбу до того, как плотность поляризованного газа вновь восстановилась.

Стало ясно, что победа уже близка. Количественное превосходство делало свое дело, и противник находился во все уплотняющемся кольце окружения. В итоге то, что сначала являлось для варваров преимуществом, мало-помалу становилось для них ловушкой – они вынуждены были метаться между двумя планетами, не в силах вырваться.

Авиация тем временем прорвалась к варварскому флагману, практически не встретив сопротивления от бортовой авиации противника, от которой, собственно говоря, мало что осталось. Заслон, который они поставили, на этот раз был смят в одну минуту. Потери в основном были от минных сетей и ракет, а не от персональных схваток малых машин.

«Ковейхи» на пару с «бутгерами» облепили старкрейсер и начали его колошматить с еще большей энергией, чем до этого крейсеры. Поступали доклады об уничтоженных огневых точках зенитных орудий, пушках, системах слежения и наведения. Короче, из старкрейсера делали полноценного инвалида.

И в это время случилась неприятность. Оператор доложил о вспышках.

– Проклятье, кто это?! – воскликнул магистр Гиссар, наблюдая за быстрым приближением к месту боя явно вражеских меток, которых по странному совпадению тоже было семнадцать.

«А совпадение ли это?! – вдруг подумал старший магистр. – Теперь уже точно можно сказать, вряд ли».

– Это наши старые друзья, – сказал адмирал Шолр. – Именно те, за кем мы и были посланы, чтобы уничтожить…

– А это тогда кто?

– Так ли уж теперь это важно?

– Действительно…

Картинки судов в сильном увеличении показали, что это действительно те самые корабли, которые совершили дерзкую диверсию. Их борта были испещрены шрамами от прежних попаданий. Но теперь это не имело большого значения, нужно было биться и против них, ибо те шли с явным намерением вступить в бой.

Началась лихорадочная работа. Магистр отдавал приказы по развороту необходимых кораблей для отражения атаки с тыла. Но движения его судов были слишком медлительны по сравнению с движением набравших максимальный ход варваров и, как следствие, от перекрестного огня варваров он потерял первые три корабля.

Посыпались доклады с еще нескольких крейсеров о сильных пожарах и обширных разгерметизациях. Этот налет стоил ему падения боеспособности его эскадры.

Под прикрытием пришедших на помощь запертая между двойной планетой эскадра стала выбираться из образованной в рядах Альянса бреши. То, что выбрались не все, а те, которые выбрались, были уж очень потрепанными и имели максимум тридцать процентов боеспособности от нормы, его не обрадовало. Соединившись, эти две эскадры станут представлять для него серьезную угрозу.

Но тут старкрейсер полыхнул огнем подбитых двигателей, а потом он совсем потерял ориентацию от попадания торпед.

– Варварский флагман первой эскадры подбит, мой господин…

– Да! – взревел магистр, он даже вскочил со своего кресла.

Это значительно ослабляло его врагов, и стало понятно, за кем останется победа, хотя численность вражеского флота и удвоилась.

– Приступить к абордажу подбитого корабля! – приказал он.

– Зачем?! – удивился адмирал Шолр. – К чему эти ненужные жертвы? Мы и так его можем добить из пушек.

– Затем, что мы должны наконец выяснить, с кем имеем дело, разве не так, мой дорогой друг? Расстрелять полудохлый корабль – это полдела. Теперь мы точно знаем, это не та эскадра, за которой мы все это время гонялись. Нам просто необходимы пленные из высшего командного состава, чтобы узнать как можно больше об этом мире, в который мы попали, а точнее, в который нас заманили: кто они и откуда.

От старкрейсеров Альянса отошли абордажные шаттлы и под прикрытием самолетов направились к подбитому кораблю варваров, который совсем не подавал признаков жизни. Лишь кое-где лихорадочно работали маневровые двигатели и только.

Старкрейсер оказался не совсем безжизненным. При приближении к нему новых целей заработали зенитные установки, но их было слишком мало, чтобы справиться с новой угрозой. И абордажники начали лепиться к вражескому судну. Заработали резаки и вскоре первые абордажники проникли на борт старкрейсера «Спайсемин».

79

Стоило только Хауэру-младшему взмолиться о помощи, как она через несколько минут пришла. Как и обещал адмирал Силаев, его корабли появились в самый ответственный момент, когда промедление уже могло стоить всем жизни.

Ему, несмотря на установленные противником помехи, удалось связаться с Хауэром-старшим и, не вдаваясь в лишние объяснения, скоординировать действия двух эскадр.

После интенсивной перестрелки республиканские корабли с потерями стали выбираться из окружения, в котором их ждала верная смерть, тем более что возможностей поддерживать поляризованное облако на прежнем уровне плотности уже практически не было. Еще несколько минут, и газовые шашки закончатся, и тогда их всех расстреляют, словно в тире, не спасут никакие буи ложных мишеней и система подавления, тем более что половина датчиков уже вышла из строя.

Но когда спасение казалось так близко, случилась большая неприятность. Генерал Хауэр уже почти привык к бесконечной тряске от бесчисленных попаданий снарядов в борт корабля. Терминал выдавал список повреждений с такой скоростью, что глаза их просто не успевали считывать. Но очередной толчок и содрогание корпуса чуть не выбило их из кресел, спасли только ремни безопасности.

Главный компьютер самовольно отключил целый блок двигателей во избежание взрыва всей топливной системы, которая могла уничтожить корабль. Старкрейсер сильно повело, что само по себе могло для него плохо кончиться из-за возникающих в этом случае перегрузок.

Но и это, оказывается, было не самым худшим из всего, что могло произойти.

– Проклятье… – выдохнул сидевший рядом полковник Пуассан.

И Эндрю согласился с ним. На «Спайсемин» неслось тридцать маневренных торпед. Сразу было ясно, что с ними не совладать, как ни старайся. Все, затаив дыхание, наблюдали за тем, как приближаются торпеды к кораблю, как их еще на дальних подступах пытаются сбить самолеты.

Молодой лейтенант нечаянно включил голосовое дублирование системы оповещения, полковник, да и генерал Хауэр не обратили на это внимание, а бортовой компьютер равнодушным женским голосом заговорил:

– Тридцать торпед класса «галил»… определены как первоочередные цели… Все действующие автоматические зенитные комплексы, тридцать пять процентов от нормы, приведены в боевую готовность… открыт заградительный огонь зенитными батареями…

Тотчас на старкрейсере грохнули залпы зениток, целившихся по торпедам.

«Ну же, ну!» – кричал про себя генерал Хауэр, сжав подлокотники кресла с такой силой, что стало больно пальцам. Все внимание было сосредоточено на торпедах и зенитных снарядах, рисующих в космосе замысловатые рисунки: змейки и крестики…

– Цель один – поражена… цель два – поражена… – продолжил комментировать обстановку бортовой компьютер. – Торпеды отстреливают первые ступени… цели перешли в рваный режим полета…

После первой и второй взорвались еще две торпеды. Их сбили истребители, пришедшие флагману на помощь.

– Цель три, цель четыре – поражены внешними элементами обороны… цель пять – поражена…

Торпеды продолжили надвигаться на корабль с настойчивостью танков, при этом все ускоряя ход и становясь более маневренными, выпуская для своей защиты противоракетные шашки и работая комплексами электронного подавления автоматических систем наведения.

– Торпеды отстреливают вторые ступени… открыт заградительный огонь зенитными ракетными установками…

Теперь от старкрейсера вместе со снарядами зенитных пушек с полусекундной задержкой уходили ракеты, которые тут же устремлялись навстречу опасности. Самонаводящиеся зенитные ракеты быстро сокращали расстояние до торпед и повторяли все их движения, пытаясь столкнуться с ними чуть ли не лоб в лоб. Поначалу у них получалось плохо, но когда плотность ракет возросла, появились первые результаты, о которых не забыл рассказать бортовой компьютер равнодушным женским голосом:

– Цели ставят помехи… Цель шесть – поражена…

Еще один взрыв в космосе, но компьютер, не проявив радости от того, что уничтожена еще одна торпеда, сказал:

– Цель семь – прошла… противоракеты среагировали на ложные мишени… Цель восемь – поражена… Цель девять – поражена… Цель семь… – прошла… подрыв на имитаторе…

Хауэр побледнел и закусил до крови губу. Точки торпед уже были отчетливо видны.

– Цель десять – поражена, цель одиннадцать – поражена… Цель семь – поражена…

Снова, откуда ни возьмись, появились самолеты и прошли поперечным курсом к торпедам, активно стреляя и пуская ракеты.

– Цели двенадцать, тринадцать, четырнадцать, пятнадцать – поражены совместно с внешними источниками обороны… Торпеды отстреливают третьи ступени…

За стремительными рывками уже не торпед, а боеголовок сложно было уследить глазами, но зенитные комплексы словно вошли в раж, бортовой компьютер только и успевал повторять:

– Цель шестнадцать – прошла… подрыв на имитаторе… Цель семнадцать – поражена… Цель шестнадцать – поражена… цель семнадцать – поражена… цель восемнадцать – прошла… поправка – поражена… цель девятнадцать – поражена… цель двадцать – прошла… поправка…

– Мы погибли!!! – закричал один из операторов ЗКП, когда стало ясно, что торпеды вошли по сути в мертвую зону оборонительной системы корабля, где ни зенитные пушки, ни противоракеты уже просто не успевали реагировать.

– Заткнись!!! – хором заорали на него полковник и генерал Хауэр.

– Приготовиться к…

К чему нужно было приготовиться, по словам бортового компьютера, уже никто не понял. Корабль начало трясти от мощных ударов. Заискрила проводка, погасло освещение, экраны терминалов постоянно прорезали темные линии, потом они совсем отключились.

Один удар, второй, третий, четвертый…

Люди мотались в креслах, как тряпичные куклы. На пятом ударе не выдержали крепления кресел, их вырвало из пола, бросило в сторону, протащив по полу. Хауэр грохнулся о стену спиной, от неожиданности он даже не успел вскрикнуть. Если бы он выпал из кресла, переломов костей, позвоночника и травмы черепа было бы не избежать.

А старкрейсер продолжало трясти: шестой взрыв, седьмой, восьмой, девятый…

Трясло, как при десятибалльном землетрясении.

Прошла секунда после последнего взрыва… Тишина… И когда Эндрю подумал, что это последний, раздался еще один взрыв.

Начали перезагружаться компьютеры. Они никак не желали включаться, мигали над головой лампы, половина из которых оказалась разбита. Сильно пахло гарью, в мерцающем свете ламп над полом клубился дым от сожженной проводки. Не верилось, что они все еще живы, что даже такой могучий корабль, как «Спайсемин», может выдержать такое количество попаданий столь мощного оружия. Но, видимо, смог, что не могло не радовать, ведь они все еще живы.

Хауэр с трудом поднялся на колени, ощупывая голову, словно не мог поверить, что она после всего этого еще цела. Потом он встал на ноги и оглянулся. Некоторые операторы были без сознания, наверное, не столько от сотрясения, сколько от страха. Они лежали, повиснув на ремнях своих кресел. Наконец, мигнув в последний раз, включилось освещение, а еще через минуту заработали терминалы, система вентиляции всосала гарь, и воздух стал вполне чистым и пригодным для дыхания.

80

Только два экрана терминала не работали совсем, еще на одном стояла заставка «Повреждение связей», остальные, к удивлению Эндрю, включились и уже показывали на своих экранах схему повреждений, выделив их красным цветом. Было ясно, что весь левый борт, на который и пришлась торпедная атака, был разрушен, там даже не было пожаров, ибо отсутствовала атмосфера из-за разгерметизации.

«А это значит, в космос выдуло не менее полутора тысяч человек», – отстраненно подумал генерал Хауэр.

– По нам больше не стреляют? – спросил очнувшийся полковник. – Или мы уже мертвы?

– Нет, не стреляют, они тоже думают, что мы мертвы…

– Простите…

– Ничего.

– Почему не слышно команд из ГКП?

«Действительно!» – вспомнил Эндрю и быстро развернулся к терминалу, где схематично были отображены поврежденные отсеки. В первый раз он вглядывался не особенно внимательно, просто отметив, что разрушения ужасны, но то, что он увидел сейчас, его потрясло.

Весь четвертый отсек, где находился ГКП, был окрашен в ярко-красный цвет.

– ГКП, говорит ЗКП, ответьте… – тем временем запрашивал полковник Пуассон, не видя схемы, которую рассматривал Эндрю. Так и не дождавшись ответа, он запросил у БК: – Компьютер, проверить связь с ГКП.

– ГКП не отвечает, – тут же отозвался бортовой компьютер. – Отсек четыре уничтожен тройным попаданием торпед класса «галил»…

– О, боги!

– …Рекомендую ЗКП принять управление кораблем на себя… Повторяю…

– Полковник, – тронул его за плечо Хауэр.

– Что?…

– Принимайте командование на себя согласно штатному расписанию…

– Да-да, конечно…

Полковник Пуассон оглядел небольшое помещение ЗКП, явно не зная, за что хвататься, поэтому он повернулся к Эндрю.

– Генерал, может, это сделаете вы? В конце концов, вы старший по званию…

– Вы официально передаете мне командование кораблем?

– Так точно, сэр.

– Хорошо… БК, говорит генерал Эндрю Хауэр, принимаю командование на себя. Мои команды имеют приоритет исполнения.

– Принято.

– БК, доложить о состоянии основных систем жизнеобеспечения и управления.

– Все поврежденные отсеки заблокированы, в остальных отсеках системы жизнеобеспечения функционируют нормально… Из систем управления, а именно из двигательных отсеков, в рабочем состоянии находится только третий блок ходовых двигателей из десяти… остальные отключены из-за опасности…

– С этим ясно. Что с вооружением?

– Все системы вооружения по левому борту повреждены. По правому борту в рабочем состоянии находится пятьдесят пять процентов. Более подробная информация на тактическом терминале… при желании я ее озвучу…

– Не нужно.

– Операторам управления проложить курс…

Но штурманы никак не реагировали.

– Заснули, что ли?!

– Простите сэр… Приказывайте…

– Выводите корабль…

– Куда, сэр?

– Вот сюда, за эти метки… – указал генерал Хауэр на экран радара, где виднелись точки объединившихся эскадр Новоземной Федерации и Республики Фрайдум.

– Есть, сэр.

Два рулевых принялись за работу, и тяжелый корабль всего на одном блоке ходовых двигателей и половины маневровых, работавших с перебоями, стал тяжело разворачиваться, чтобы зайти в тыл союзникам.

– Внимание, замечено приближение противника… – доложил бортовой компьютер. – Малые метки…

– Сколько?

– Двести пятьдесят единиц.

– Проклятье… Полный вперед!

– Мы идем на пределе возможностей, сэр!

– Зенитные орудия к бою.

– Принято.

Заработали зенитки, но их количество было слишком мало, чтобы остановить надвигающуюся волну малых машин. Истребители противника налетели стаей и стали добивать еще работающие зенитки, чтобы они не сбили менее маневренные боты.

– Да кто это такие, и что им нужно?! – не выдержал полковник, разглядывая увеличенное изображение противника.

– Это абордаж…

– О, боги…

– Связист!

– Да, сэр?…

– Установите связь с флагманским кораблем союзников…

– Не получается, сэр! Большинство передатчиков срезано взрывами!

– А общая волна еще работает?

– Так точно, сэр! – радостно объявил оператор. – Включаю…

– Говорит старкрейсер «Спайсемин», обращаюсь к старкрейсеру «Нергал», к адмиралу Силаеву, прошу помощи, повторяю…

Но повторять не пришлось, буквально сразу же на дергающемся экране появилось лицо адмирала Силаева.

– Все-таки живые… – произнес он.

– Не совсем, адмирал… ГКП полностью уничтожен…

– Сочувствую…

– Спасибо, но сейчас я не об этом… нас берут на абордаж… Своими силами нам не справиться, требуется помощь!

– Вижу, генерал…

Хауэр понял, что Силаев соображает, чем бы помочь своему дальнему родственнику, и больше не мешал ему своими истеричными просьбами, терпеливо ожидая, когда тот что-нибудь придумает. Но как же это было трудно!

– Ну же, адмирал?! – все же не выдержал Хауэр.

– Есть один способ, Эндрю… ждите… помощь сейчас придет…

– Связь заглушена, сэр… – обиженно доложил связист.

– Черт!!!

– От флагмана союзников отделяются точки… – показал на радар полковник. – Их сотни…

– Что это?…

Увеличение показало, что это бортовая авиация и такие же жирные точки шаттлов.

– Они идут на контрабордаж… – сам же ответил на свой вопрос Хауэр.

81

Но помощь не успела, как ни спешила. Абордажные шаттлы противника стали липнуть на менее поврежденный борт «Спайсемина», через который было бы легче проникнуть в еще живые отсеки. Начали поступать доклады о внешних шумах.

– Вниманию экипажу! – заговорил по внутренней громкой связи генерал. – Корабль подвергся абордажу. Сформировать контрабордажные команды согласно расписанию!

Немногие уцелевшие камеры транслировали в ЗПК картинку того, что происходило на корабле. На судно сквозь круги вываливающихся бортов врывались огромные штурмовики, не встречая сопротивления, – команда не сумела достаточно быстро сформировать боевые группы, оно и понятно, это были не учения, да и противник внушал ужас, хотя никто из членов экипажа его и в глаза не видел.

Но вскоре все же завязались первые схватки между наспех сформированными контрабордажными группами. Они поджидали врага на трудных участках у лестниц или развязках поворотов, но и в этом случае матросы стояли недолго и, если не успевали убежать, уничтожались более опытным в абордажном бою противником. Потери были просто ужасающими, один штурмовик на десять-пятнадцать матросов.

Чуть лучше дела обстояли у бойцов из спецподразделения «Викинг», базирующегося на старкрейсере. Но и они, не имея реального боевого опыта сражения со столь грозным противником, также очень быстро гибли или отступали на следующие рубежи. В среднем соотношение потерь было два к пятнадцати. В общем, можно было сказать, что враг нес случайные потери.

Через пять минут после начала абордажа чужими, на правой стороне палубы завертелась карусель между малой авиацией противника и прибывшими самолетами союзников. После чего снова послышались глухие удары в борт старкрейсера, и поступили новые доклады.

– Вниманию экипажа! – снова заговорил Эндрю по общей связи. – На борт одновременно с противником проникают союзники. Повторяю, на корабле есть союзники, их можно опознать по черной броне, на одном плече шеврон с буквой «Ф», на другом – белый череп со скрещенными костями! Они наверняка будут представляться «флибустьерами»!

– Откуда вы знаете, как выглядят союзники? – с удивлением спросил Ноэль.

– Это долгая история, полковник… сейчас просто нет времени все объяснять.

– Конечно, сэр…

Завязались первые схватки между штурмовиками противника и союзниками. К облегчению Хауэра и остальных офицеров ЗКП, здесь дело обстояло гораздо лучше, и потери составили один к одному. Более того, кое-где «флибустьеры» одерживали верх, стоя до последнего… врага. Было видно, что это профессионалы своего дела, уже не раз участвующие в подобных схватках с врагом, набив на этом руку, не робея перед их ростом и подавляющей мощью.

О дверь что-то ударилось.

– Что это?!

– Без понятия… – ответил Эндрю. Камеры, которые должны были показывать коридор и вход в ЗКП, не работали или были уничтожены. – Но явно что-то нехорошее.

Так и оказалось. Сначала оплавился облицовочный пластик, обнажив раскрасневшуюся явно от сверхвысоких температур сталь. Потом этот уже побелевший овал стал искриться, и еще через минуту он буквально обвалился внутрь ЗКП.

Словно в страшном сне в помещение ворвалось несколько огромных туш.

«Они еще больше, чем я думал», – отметил про себя Хауэр.

В следующую секунду один из штурмовиков выдал короткую очередь из своего автомата с огромным стволом, подстрелив одного из лейтенантов, который зачем-то вскочил на ноги. Тело оператора буквально разорвало пополам. После этого штурмовик что-то произнес на своем языке.

– Что? – осмелился переспросить Хауэр. – Я не знаю вашего языка.

Сообразив, что его не понимают, главный из захватчиков нажал какую-то кнопочку на руке, и из крохотного динамика зазвучала запись:

– Вы захвачены в плен! Не сопротивляться, иначе будете уничтожены. Следуйте за нами.

С окончанием записи штурмовики распределили между собой пленников и, схватив их за одежду, стали выводить из ЗКП. Эндрю не сопротивлялся и послушно бежал, все равно вырваться из мертвой хватки было просто невозможно. Хауэр понял, что их ведут к борту корабля, чтобы посадить на шаттл и отвезти своему начальству.

Неожиданно первая группа на повороте встретилась с кем-то из защитников корабля. Произошла быстрая перестрелка, по ее интенсивности и результатам – пять мертвых штурмовиков чужих, – он понял, что захватчики встретились не с кем иным, как с «флибустьерами».

Так и оказалось. Выскочили черные тени, и произошла еще одна короткая перестрелка. Далее, к удивлению Хауэра, началась ожесточенная рукопашная схватка, которую он считал просто безумием. Разве можно устоять против такой громадины с одним ножом?! Но, видимо, было можно, раз самый высокий «флибустьер», а в этот отряд явно не брали коротышек, ниже своего противника на две головы, смело пошел на врага.

К удивлению Эндрю, схватка явно велась на равных, и через десять секунд активной возни, сильнейших ударов, блеска и звона стали, на полу в коридоре лежало десять захватчиков и столько же людей в черной броне с черепами на плечах. Хауэр даже не успел толком ничего рассмотреть, хотя глядел во все глаза. Запомнился только какой-то свист, очень похожий на тот, когда открываются пневматические двери кают, только гораздо резче.

За этот короткий бой прозвучал только один выстрел, и чужой, охранявший пленников, упал с дырой в груди.

– Майор Редьярд Старк, – представился подошедший к офицерам «флибустьер», вкладывая в ножны окровавленный тесак. После этого он протянул руку, чтобы помочь встать генералу. – Кто вы?

– Генерал Хауэр… в настоящее время являюсь исполняющим обязанности командира корабля. ГКП уничтожен… Мы из запасного комсостава «Спайсемина»…

– Хорошо. Идемте назад, сэр, вы должны продолжить управление своим кораблем. Мы вас проводим до места.

– Спасибо…

Ошарашенные такой круговертью офицеры, послушно поплелись обратно в ЗКП. На обратном пути чуть не случилась новая заварушка, но уже между своими. Небольшая перестрелка, и «флибустьеры» отступили, хотя Эндрю уже понял, что это не в их правилах.

– Это ваши… – сказал майор Старк.

– Говорит генерал Хауэр! Это союзники, это союзники!!! – закричал Эндрю.

– Мы поняли… проходите…

– Потери есть?

– Нет, – отмахнулся Старк. – Ваши не пробили нашу броню. Так, контузия у одного бойца.

– А среди них?

– Тоже нет…

Среди «викингов» действительно потерь в этой перестрелке не оказалось. Определив, кто перед ними, «флибустьеры» для острастки били из «АК-700» над головами своих недогадливых союзников.

Наконец, все вернулись на свои рабочие места в ЗКП. Майор Старк связался по своему устройству связи с командованием:

– Задание выполнено, господин адмирал. Корабль отбит. Потери… в пределах нормы, сэр. Проводится зачистка.

– Хорошо… оставайтесь с ними.

– Есть, сэр.

– Кто это был? – спросил Эндрю.

– Адмирал Силаев, сэр. Мы будем с вами, пока все не закончится.

– Это было бы неплохо.

82

– Отлично, через двадцать минут он будет у нас в тылу, – произнес адмирал Силаев, имея ввиду отходящий старкрейсер «Спайсемин».

Его только что отбили у Альянса, контрабордаж «флибустьеров» удался на славу. Правда, чужие не хотели смириться с такой неудачей и снова послали авиацию и торпедоносцы, но крыло генерала Александра Форкса, который повел своих птенцов лично, отбила и этот налет.

Тем временем корабли Альянса перегруппировались, и теперь началась настоящая перестрелка флотов. Она по определению не могла закончиться в пользу союзников, у которых к этому времени осталось только двадцать восемь полноценных, хотя и сильно помятых кораблей, против сорока семи, среди которых по-прежнему было два абсолютно целых старкрейсера.

С такими мизерными силами в лобовой перестрелке их было не одолеть.

– Где подкрепление, полковник? Где корабли, которые уже были должны сюда подойти?

– Не знаю… Они должны скоро прибыть. Нам нужно держаться.

– Долго нам не продержаться. Силы на исходе. Еще максимум полчаса… не больше.

– А если попытаться оторваться? – с надеждой спросил Чемберлен.

– Куда отрываться-то?

– Ну, хотя бы до газового гиганта… вы сами говорили, там можно спрятаться среди многочисленных лун…

– Уже поздно. Десять кораблей просто не смогут развить скорость… не говоря уже о республиканском старкрейсере, мы только поломаем строй, и нас просто раздолбают в конец.

Силаев усиленно соображал, ведь каждую минуту ему докладывали об общем ухудшении ситуации, пожарах, разгерметизации, расходе боекомплекта и много еще о чем.

Но получалось плохо, только теперь он по-настоящему начинал понимать выражение, смысл которого сводился к тому, что самый лучший солдат тот, у которого ничего и никого нет, кому не за что цепляться в жизни. Тезис был спорным, но адмирал чувствовал, что к нему он вполне применим.

Сейчас ему трудно было принимать решения, в его жизни появилась Шарлотта Кассель, и теперь ему было не наплевать – умрет он или нет. Наоборот, ему очень сильно захотелось жить. Саму Шарлотту он, несмотря на ее возражения, отправил вместе с полковником КЕК Коннели.

– Я хочу остаться с тобой…

Винсент натянуто улыбнулся:

– Репортаж ты все равно не снимешь, а я буду плохо соображать, зная, что подвергаю твою жизнь опасности.

И не дав ей больше произнести ни слова, после короткого поцелуя, он буквально запихнул ее в переходный отсек.

Но вот взгляд в очередной раз уперся в голограмму боя, где разноцветными значками были обозначены свои и чужие корабли. Он, наконец, увидел призрачную возможность спасения, но она была сопряжена с таким риском, что его снова чуть было не одолели сомнения.

– К черту!

– Что вы сказали, господин адмирал?! – вскинулся агент Чемберлен.

– Ничего… Скажите, полковник, вы боитесь смерти?

– Раньше всегда считал, что нет, – ответил после некоторой паузы комитетчик.

– Я тоже раньше так считал…

С этими словами адмирал Силаев взял специальный карандаш и, погрузив его в голограмму, стал вести линию от метки своего старкрейсера «Нергал» прямо в самую гущу противника.

– Вы знаете, за счет чего зачастую выигрываются битвы, полковник?

– Мужество солдат?

– В какой-то степени, – согласился Винсент, продолжая вести желтую линию в голограмме. – Но не только это.

– Тогда за счет чего?

– Неожиданные решения, полковник… Дерзкие и неожиданные решения.

До агента Чемберлена стало доходить, что представляет собой эта проведенная от руки желтая линия в голограмме – боевой курс корабля.

– Это же самоубийство! – указав на нее, воскликнул комитетчик.

– Не кричите так, полковник. Посмотрите на этих людей… Что вы видите?

– А что я должен увидеть? – смутился Джошуа. В таких экстремальных ситуациях он плохо соображал.

– За счет чего они сохраняют свое хладнокровие и продолжают сражаться, выполняя все приказы, когда шансов уже нет?

– Я не знаю…

– За счет отрешенности от всего мирского – осознания того, полковник, что они уже по сути своей мертвы… пыль и пепел.

– Пыль и пепел?

– Да. А такими словами как «самоубийство» вы вольно или невольно возрождаете у них инстинктивное желание жить. Из-за этого они начнут совершать ошибки, так что тише…

– Хорошо…

Адмирал прочертил еще четыре линии для четырех крейсеров, пояснив:

– Они отвлекут от нас внимание и, если повезет, растянут позиции Альянса.

После чего повернулся к своему адъютанту:

– Полковник Лантан, обсчитайте и введите проложенные курсы, пусть крейсеры начнут выдвижение через минуту. Машинному отделению приготовиться дать полную тягу.

– Есть, сэр.

Через отведенную минуту четыре крейсера начали менять свои позиции согласно рассчитанному адмиралом маршруту.

– Ну что ж, не судьба… – глухо произнес Винсент, так и не увидев желаемого смещения кораблей противника, которое должно было расчистить им вход в порядки Альянса. – Полный вперед!!!

«Нергал», дав выхлоп, изрыгнул длинное пламя огня из дюз своих ходовых двигателей и начал набирать максимальную скорость. В этот момент стало ясно, что противник все же клюнул на уловку, и позиции Альянса немного растянулись.

– Хорошо, – прокомментировал Винсент Силаев. – Артиллеристам приготовиться…

– Что вы задумали?! – не выдержал Чемберлен.

– Обмен ударами с одним из их старкрейсеров. Сначала закроемся от него вот этим линкором, потом выйдем на прямую линию огня прямо в лоб силунианскому старкрейсеру и тут уж у кого нервы крепче и глаз острее…

– Но два старкрейсера порвут нас!

– Если я рассчитал правильно, то шердманский старкрейсер будет закрыт от нас своими же кораблями. А жертва будет стоять к нам носом, что не очень удобно для стрельбы, мы будем у него в «мертвой зоне» и пройдем мимо него левым бортом.

– А потом?…

– А потом, если это «потом» будет, мы зайдем в тыл вот этим шести крейсерам и линкорам. Они не успеют развернуться.

– Даже если все удастся, мы все равно не сравняем счет.

– А я и не надеялся на это.

– Тогда на что?

– Ошеломить противника.

– И все?!

– И все, – пожал плечами Винсент. – Ошеломить и выиграть еще несколько минут… может даже целый час.

«Нергал», жутко вибрируя из-за нештатной работы двигателей, когда компенсаторы не успевали погасить все колебания от сразу включенной полной тяги вместо плавного наращивания мощности, несся навстречу противнику в образовавшееся окно.

83

К вибрации добавилась тряска от попаданий в него снарядов и лазерных лучей. Старкрейсер отвечал огнем на огонь, но его результативность была несколько ниже, чем обычно, но только до тех пор, пока корабль не вклинился-таки в ряды противника. Здесь начался самый настоящий кошмар. Снаряды так и сыпались на него, вызывая многочисленные пожары и разгерметизации. Вот уже двадцать процентов отсеков пришлось закрыть из-за невозможности их спасения: повреждения были слишком обширны.

Но вот «Нергал» достиг своей первой цели – вражеского линкора. Он сошелся с ним на такое близкое расстояние – всего пятьсот километров, что ни один снаряд от их пушек не уходил мимо цели, как бы эффективно ни работали системы подавления и поляризованной защиты. Но что такое мощь орудий линкора против орудий старкрейсера?! Ничто. И через двадцать секунд перестрелки, во время которой продолжалось сближение, линкор Альянса полыхнул огнем и взорвался.

В этот клубок огня и вошел «Нергал», словно какой-то истребитель во взрыв своего визави, чудом избежав столкновения, с оторванным куском борта, который мог поставить крест на дальнейших планах адмирала.

– Теперь самое сложное…

Следуя проложенным курсом, «Нергал» сблизился с одним из кораблей Альянса, равным ему по огневой мощи, и открыл бешеную стрельбу из всех видов орудий, пуская ракеты и торпеды.

То же самое делал противник, но его огневая мощь из-за неудачного расположения была значительно ниже. Тем не менее, «Нергалу» сильно доставалось, особенно если учесть, что он уже был поврежден в прошлых боях, и на тактических экранах с неприятной частотой высвечивались все новые строчки разрушений. Корабль трясся, мигал светом, терял броневые листы и покрывался взрывами, но продолжал выполнять боевую задачу.

Старкрейсер Альянса замолчал, подавленный превосходящей плотностью огня. Весь передок вражеского корабля был смят, и даже правый борт был весь изрыт пробоинами, когда по нему прошлись пушки «Нергала». Тот вначале не мог ответить, а потом и отвечать было нечем.

– Отходим!

Старкрейсер, осыпаемый снарядами близстоящих крейсеров и линкоров, начал возвращаться в свой стан. На пути у него, как и предполагалось, находилось шесть кораблей: два линкора и четыре крейсера. Линкоры из-за своей легкости, в отличие от более тяжелых крейсеров, с похвальной быстротой уже завершили развороты навстречу врагу и открыли стрельбу. Им в ответ ударил «Нергал» своими пушками, подавляя огонь противника.

Линкоры полыхнули огнем и начали отступать. Старкрейсер тем временем перевел огонь на крейсеры. Три минуты интенсивной стрельбы – и два из них, даже толком не успев ответить, осветились яркими вспышками взрывов от пробитых топливных систем, куда в основном и метили артиллеристы.

– Все получилось даже лучше, чем я ожидал, – произнес Винсент, когда «Нергал», оставляя позади себя огромный хвост поляризованного газа, практически без проблем возвращался назад. – Три уничтоженных корабля, четыре просто в хлам, и надолго выведенный из строя один старкрейсер противника.

– Впечатляет… – признался агент Чемберлен, все еще находясь в легком шоке от пережитого.

Этот стремительный рейд он, пожалуй, запомнит навсегда.

– Теперь я понимаю, почему эти корабли называют именами древних богов войны…

И словно в насмешку над такими священными словами и чувствами, «Нергал» тряхнуло от чудовищного взрыва, так что всех бросило на приборные панели.

Тут же посыпались доклады о неустранимых повреждениях:

– Подбиты ходовые двигатели!

– Утечка топлива!

– Разгерметизация машинного отделения!!

– Противник по правому борту!!!

Адмирал взглянул на радар, и от увиденного даже ему, битому жизнью волку, стало нехорошо. Такая жирная метка могла означать только одно – за ними идет второй старкрейсер. А за флагманом потянулся хвост из более мелких кораблей. Видя это, к своему флагману поспешили сначала корабли Новоземной Федерации, а за ними увязались и республиканские крейсеры.

«Нергал» стало заносить с сильным креном и дифферентом, грозя серьезными повреждениями от перегрузок систем, но маневровым двигателям удалось выровнять положение и не потерять хотя бы оставшейся инерционной скорости для возвращения к своим, где их могли прикрыть.

– Нас все-таки решили наказать за такое хулиганство, – не скрывая разочарования, выдохнул Винсент.

Это не входило в его расчеты, согласно им противник должен был даже отступить для перегруппировки и осмысления происходящего, что дало бы людям хоть небольшую передышку, а там кто знает… Но, видимо, командующий чужих не любил долго думать, а предпочитал сразу действовать.

– И что теперь?…

– А что теперь?… Будем биться дальше, нам ничего другого не остается.

84

Полуживой старкрейсер «Спайсемин» едва дошел до своих и спрятался в тылу союзников. Все то время, пока они двигались, отказывала то одна система, то другая. К ремонту, а если быть совсем уж точным, к борьбе за выживание судна приступили только после того, как «флибустьеры» на пару с «викингами» уничтожили или взяли в плен последних штурмовиков чужих, проникший на борт.

Рожу, именно рожу, а не лицо одного из них увидел генерал Хауэр и не смог сдержать гримасы отвращения. Оно было еще уродливей, чем у ранее виденного кераша.

– Кто это?

– Шердманы, сэр, – ответил майор Старк. – Самый сложный противник из всех. Есть еще пара рас, которые дерутся так же отчаянно, но эти уроды самые сильные и опасные. Чтобы только сравняться с ними силой, нам приходится использовать сервоусилители, иначе нам просто не пробить даже их стыки…

– Это их свист я слышал?

– Да, сэр. И уж тем более не поднять свои пушки.

– Внушительный калибр…

– «АК-700», – тряхнул майор своим автоматом, – десять миллиметров… пули с миллининовым наплавлением. Тридцатимиллиметровый подствольный гранатомет с кумулятивными гранатами.

– Внушительно…

– А вон там дальше силунианин лежит. Представитель второй по численности и значимости расы Альянса. Самая слабая часть их тела – шея.

– Почему?

– Слишком длинная. Достаточно одного хорошего взмаха ножом, чтобы срубить им голову, но до нее еще добраться нужно. Желаете взглянуть?

– Нет, в другой раз. У нас полно дел.

После разговора с майором «флибустьеров» генерал вернулся к руководству кораблем.

– Как у нас дела, полковник?

– Плохо, сэр.

– Я имею в виду, они улучшились?

– Да, сэр. Восстановлены связи с еще пятью орудиями второго номера. Загерметизировано семь отсеков, в них сейчас подается атмосфера. Следующий отсек восьмой, в нем одна из пушек главного калибра. Как только удастся залатать отсек, операторы смогут занять свои места.

– Хорошо…

– Посмотрите, сэр, что там происходит…

Посмотреть за тем, что происходило, действительно стоило. Такого Хауэр не видел даже в фильмах и не читал в инструкциях по тактике ведения боев тяжелыми кораблями. Все наблюдали за происходящим, не желая ничего упустить. Зрелище само по себе было великолепным.

Старкрейсер адмирала Силаева совершил стремительный рейд, окончившийся как его полной победой, так и его поражением, – у него подбили двигатели, и теперь он просто дрейфовал, а вслед за ним уже увязался в погоню старкрейсер противника и его эскадры сопровождения. Жить «Нергалу» после того, как его догонят и навалятся чужие, оставалось считанные минуты.

Его агонию могли продлить вышедшие на помощь корабли Федерации. Хауэр уже собирался отдать приказ, чтобы и республиканские корабли выдвинулись вперед и прикрыли союзников, но их командиры сделали это самостоятельно. «Спайсемин» остался один с такими же дохляками, как и он сам.

Через несколько минут развернулась ожесточенная схватка между флотами, сошедшимися друг с другом на критически близком расстоянии. Но вот частые и мелкие взрывы, которые мелькали тут и там, затмили более яркие. Один взрыв, второй, третий. Компьютер показывал, что два из них принадлежали кораблям союзников, эти три корабля просто разорвало на части. Врагов было больше, и их огневая мощь намного сильнее. Мелкие корабли не могли спасти свой флагман, и им приходилось отбиваться от судов своего класса.

Тем временем флагман чужих сравнялся с флагманом Федерации, и между ними словно вспыхнула искра: они дали почти синхронные залпы друг по другу, осветившись пузырями разрывов. Но Эндрю сразу же определил, что «Нергал» долго не протянет, его противник был не так истерзан, а потому мог выдержать значительно больше прямых попаданий. Именно на размен прямых ударов и рассчитывал командир вражеского корабля.

– Восстановлен четвертый блок системы ходовых двигателей…

– Что? – не понял Хауэр, заглядевшийся на панораму битвы.

– Восстановлен четвертый блок двигателей, сэр, – повторил оператор.

– То есть у нас уже три блока?

– Да, сэр, – сверившись с компьютером, подтвердил оператор.

– Что с восьмым отсеком… там, где главное орудие?!

– Начата пробная закачка атмосферы для проверки герметичности, сэр…

– Так-так-так… – зачастил Эндрю, быстро соображая. – Показать готовность боевых систем!

– Шестьдесят процентов по правому борту, сэр.

– …И три блока двигателей, – разговаривая сам с собой, произнес генерал.

 Делай, что должен, и будь что будет.

 Солнцу и сердцу известен рок.

 Нас только избранный враг разбудит —

 Слишком высок болевой порог.

 Демон идет по мечтам народов.

 Крошево камня и схватка рас.

 Кровь поднялась до небесных сводов,

 Апокалипсис – здесь и сейчас…[3 - Марина Струкова. (Прим. авт.)]

– Что вы задумали, сэр? – почувствовав неладное, спросил полковник Пуассон, услышав шепот Хауэра и увидев его отсутствующий взгляд.

– Мы идем на помощь.

– Но сэр, мы же сильно повреждены… и должен сказать, что повреждения, которые мы получим там, грозят нам гибелью!

– Мы в любом случае трупы, если они уничтожат его и прорвутся. А так мы внесем свою лепту в огневую мощь.

– Сэр, я протестую!

– Полковник! – закричал Хауэр. – Если забыли, то напомню, вы сами делегировали мне власть по командованию кораблем, так что будьте любезны подчиняться!

– Да, сэр.

– Отлично. Начать разворот по крену – на плюс два с половиной часа, по дифференту – на семьдесят пять градусов влево. Все системы вооружения привести в полную боевую готовность… полный вперед!

– Есть, сэр!

Едва живой «Спайсемин», встав с ног на голову, хотя это понятие в космосе весьма относительное, пошел в самую гущу битвы на трех блоках двигателей. Генерал Хауэр вел свой корабль с таким расчетом, чтобы вражеский старкрейсер оказался у него по правому борту, где были целые орудия. И более того, он оказался между ним и «Нергалом», но, естественно, с таким расчетом, чтобы шальные снаряды «Нергала» и «Спайсемина» не доставались друг другу, а был полноценный перекрестный обстрел.

Во время этого похода отказал один из ходовых двигателей, из-за чего сильно упала скорость, а надо было спешить, перестрелка между старкрейсерами подходила к концу.

– Добавить тяги!

– Есть, сэр…

Каким-то чудом связисту удалось вызвать мостик «Нергала», и сразу без предисловий Хауэр буквально закричал:

– Держитесь, адмирал, держитесь… сейчас мы подойдем!

– Вы во-время, генерал… мы уже собирались отступать.

– Еще немножко!

– Мы подождем…

Связь на этом оборвалась. Подходящий к месту сражений «Спайсемин» был замечен, и по нему снова открыли стрельбу. Большинство снарядов било в мертвый левый борт, разрушая все, что там каким-то чудом уцелело.

«Бейте, бейте… мертвой стороне не больно… Но старкрейсер явно пойдет в переплавку после этого боя. Легче будет построить новый корабль, чем восстановить старый», – подумал Хауэр, но сейчас ему на это было плевать, лишь бы успеть.

«Спайсемин» успел, и как только стало возможным, вся его огневая мощь, которую он смог восстановить во время небольшой передышки, была направлена на флагман чужих. Вражеский старкрейсер попал в перекрестный огонь союзников. Даже для него это было слишком.

Минута, вторая, третья… шердманский флагман буквально кипел от взрывов.

– Он уходит?! – не веря своим глазам, дрожащим голосом спросил полковник.

– Похоже на то… – ответил Эндрю, не замечая, как из его глаз чуть ли не ручьями текут слезы.

Старкрейсер чужих действительно стал уходить «кувырком через голову», то есть разворачиваясь с положительным стовосьмидесятиградусным дифферентом, делая это под непрерывным огнем, но почти не отвечая сам.

– Мы их сделали…

– Мы их сделали!!! – уже радостно кричали операторы всего ЗКП.

85

Сражение перешло в свою финальную стадию, когда варварский старкрейсер совершил стремительный рейд на линию фронта кораблей Альянса и натворил дел, уничтожив три судна.

Магистр хотел довести сражение до логического конца простой перестрелкой, когда вся огневая мощь его флота в два раза превосходила мощь варваров. Но противник, поняв это, пошел на отчаянный шаг.

Гиссар, еще не веря в происходящее, отдал необходимые приказы кораблям на разворот, но они были слишком медлительны, и варвары все же вломились в порядки Альянса, по пути смяв линкор.

– Это невероятно!!! – кричал старший магистр Гиссар, когда увидел, как старкрейсер силуниан практически превращается в решето и при этом не может достойно ответить.

Затем варвары практически безнаказанно стали уходить обратно.

– Это самая большая дерзость, о которой я когда-либо слышал!

«Хотя нет, – тут же вспомнил магистр. – Бомбардировка Ясиза, вот самая большая дерзость… и совершил ее этот самый варвар!!!»

– Догнать его! Он не должен уйти. Всем орудиям сосредоточиться на главной цели – флагмане варваров!

– Слушаюсь, мой господин!

Старкрейсер магистра стал быстро набирать ход, пустившись в погоню. Пушки метили в газовое облако, в котором из-за ложных мишеней и прочих ловушек нечетко читался корабль варваров, и последовали первые залпы. Они сыпались до тех пор, пока результат не был достигнут.

– Корабль варваров теряет ход, мой господин!

– Отлично! Догнать его и добить!

– Слушаюсь, мой господин!

«Что ж, вы сами напросились…» – улыбаясь, думал магистр. Он видел, что его победа просто неизбежна, уже ничто не может помешать ему.

Враг защищался, как мог. Отстреливался из пушек, которых явно не хватало. В дело пошли последние специальные шаттлы-камикадзе и просто шаттлы, забитые взрывчаткой и пустые челноки. Даже ракетные и торпедные катера были направлены на флагман Альянса. Противник понимал, что это последние минуты его жизни, и защищался, как мог. Это в какой-то мере ему удавалось, часть пушек вынуждена была реагировать на эти мишени и подрывать их, чтобы они не врезались в борт корабля. Но все равно его огневая мощь была куда выше, чем у варваров.

«Они привыкли бороться до конца, но уже все кончено», – с удовлетворением думал Гиссар, не обращая внимания на сотрясения своего корабля от ответных залпов.

В бой пошла авиация, которая базировалась на вражеском старкрейсере. Эти черные самолеты с обратной стреловидностью крыла несли под собой торпеды «галил-М», но и это, по мнению магистра, не могло им помочь спастись.

– Их второй старкрейсер пришел в движение, мой господин…

– Ну-ка…

Магистр посмотрел на мертвеца – так он обозвал этот разбитый корабль. Но никакой угрозы он в нем не увидел.

– Ничего страшного, продолжайте стрельбу. В крайнем случае, переключите на него «Диспат» и «Фанерал», они и так почти без дела стоят.

– Слушаюсь, мой господин.

Но старкрейсер шел дальше, и стало ясно, что он задумал. Огонь названных крейсеров не принес результата, такое впечатление, будто этот корабль вообще не чувствовал попадания, которые осыпали один из его бортов. И вот корабль магистра неожиданно для него оказался в ловушке между перекрестным огнем.

– Шолр, помоги мне! – наверное, впервые в своей жизни магистр Гиссар открытым текстом позвал на помощь. – Нам нужно еще немного, чтобы их уделать! Ты обязан это сделать!

– Разве вы не видите, магистр?!

– А что я должен видеть?! – Гиссар бросил взгляд на радар дальнего действия, но тот не работал. Этот «мертвец», который оказался не таким уж и мертвецом, осыпал снарядами его верхнюю палубу.

Зато радар ближнего действия показывал, что силунианский старкрейсер разворачивается, явно желая уйти из боя в открытый космос.

– Что я должен видеть, морда мохнатая, если у меня только что радарную башню снесло?! И куда ты, собственно, направился?!!

– К ним подходит подкрепление, магистр! Десять кораблей! Вы понимаете, что это значит!?

– Это ничего не значит! Немедленно верни свою задницу в бой, и мы разорвем их!

– Нужно признать, магистр, что мы потеряли инициативу, и нам ничего не остается, как только уйти и доложить о происшедшем здесь командованию… Своей смертью мы ничего не добьемся и не докажем.

– Предатель!!! – брызгал слюной Гиссар, видя как вслед за силунианским старкрейсером из боя выходят их крейсеры и линкоры, оставляя шердманскую эскадру один на один с варварами, которых становится все больше.

Гиссар корил себя за то, что поддался порыву и приказал преследовать противника. Останься он на своем месте, перестрелка все равно закончилась бы в его пользу, даже несмотря на прибывшее к варварам подкрепление. А так эскадры противоборствующих сторон перемешались. Теперь уже не выстроить стратегию, и эти десять целых кораблей просто добьют ослабевшие корабли его эскадры и через несколько минут сравняют силы, а потом и вовсе перетянут чашу весов на свою сторону.

– Отходим…

– Мой господин?…

– Отходим!!!

– Слушаюсь, мой господин!

86

Сражение закончилось тяжелой победой союзников. В какой-то момент адмирал Силаев подумал, что им конец, еще немного и вся операция провалится, а этот мир людей погрузится во тьму бомбардировок. Но нет, подкрепление с большим опозданием, но подошло и, не сделав ни одного выстрела, стало решающим фактором победы.

Корабли Альянса бежали, оставив дрейфовать в системе пять своих судов, которые из-за своих повреждений не могли уйти не то что в прыжок, но даже традиционным методом у них не было возможности двигаться. Эти корабли сейчас брались на абордаж «викингами» на пару с «флибустьерами».

Главным среди прибывших десяти кораблей был устаревший малый старкрейсер «Генауйгкет». Он был в два раза больше самого большого крейсера республики, в то время как «Нергал» или «Спайсемин» были в пять-шесть раз больше самого большого нового крейсера.

Так что именно на этом старкрейсере пришлось встречаться всем участникам событий, ибо на «Нергале», не говоря уже о «Спайсемине», не было никаких условий. Все помещения были либо разрушены, либо заняты под различные технические нужды и лазареты – раненых было не счесть.

– Почему вы так долго? – спросил Винсент, отведя в сторону прибывшего вместе с подкреплением полковника КЕК Коннели. – Нас чуть по винтикам не разбросали…

– Местный отдел КЕК, курирующий Флот, заблокировал решение министра обороны, им очень не понравилось, что с ними не советуются, да и последние события с генералом Хауэром их очень разозлили, и они всячески ставили нам палки в колеса. Пришлось задействовать самого президента, на это ушел целый день. Но потом мы мчались на всех парах.

– Понятно…

– Кстати, министр обороны и сам президент здесь и требуют вас к себе…

– Понятно… Ведите…

Впрочем, Винсенту не пришлось много говорить, он лишь представился. Основную часть по переговорам взял на себя агент Чемберлен, он-то и стал пудрить мозги президенту Республики Фрайдум о том, как они преследовали корабли Альянса, как те вышли и напали на ни в чем неповинный флот республики, только что закончивший маневры, и они самоотверженно пришли на помощь своим братьям. Хотя ясное дело, в первой части повествования все было в точности до наоборот.

После нескольких часов переговоров комитетчики добились своего, и президент вслед за министром обороны, который являлся прямым агентом влияния Новоземной Федерации, полностью принадлежал им. Нетрудно было понять, что вслед за популярным в народе президентом, благодаря его мнению по поводу произошедших событий, в это поверят и все граждане Фрайдума.

Эксклюзивный репортаж Шарлотты Кассель о разведчиках Альянса и сражении помог настроить общественное мнение против чужих.

В общем, основная цель была достигнута, и уже никто не сомневался, что республика Фрайдум войдет в состав Новоземной Федерации.

– Нам с вами необходимо установить более тесные контакты, – произнес президент Фрайдума Дэвид Клозэр. – Вы ведь сейчас пойдете домой?

– Да, господин президент, – кивнул Винсент Силаев. – Проведем необходимый ремонт и отправимся обратно.

– Ничего, если я пошлю вместе с вами своих представителей?

– Это было бы замечательно, сэр.

– Тогда с вами в качестве моего представителя поедет мой политический советник Бирман и кто-нибудь от военных…

Президент поискал глазами и наткнулся на министра обороны. Но тот от этой высокой чести явно был не в восторге, он должен был исполнять свои обязанности в качестве агента КЕК и, даже не дав вставить слово президенту, сказал:

– Будет лучше сэр, если в Основную ветвь отправится тот, кто уже имел с ними дело и знает обо всем.

– Кого вы имеете в виду?

– Доблестного генерала Хауэра, сэр.

– Вы согласны?

– Конечно, сэр.

«Это все же лучше, чем оказаться в лапах КЕК», – подумал Эндрю, не зная, что его кандидатура была обговорена заранее и настоял на ней именно Силаев, чтобы его родственник действительно не стал жертвой комитетчиков.

– Хорошо…

Пока шел ремонт, представители двух ветвей человечества утрясли последние формальности, а Хауэр – свои семейные дела. Через неделю можно было отчаливать. Вот только в обратный поход отправилось всего три федеральных корабля из десяти уцелевших после боев с чужими, остальные остались на территории республики. В боях полностью погибло семь федеральных и двенадцать республиканских кораблей. Большинство – в последние десятки минут сражения, когда началась свалка.

Генерал Хауэр за мужество и блестящее руководство кораблем и эскадрой после гибели комсостава был произведен в контр-адмиралы, став равным по званию своему дальнему родственнику Силаеву.

Винсент же, отдав Хауэру на один час взятый им под командование крейсер, попросил временного командира по древней традиции сочетать его браком с Шарлоттой Кассель. После чего продлил этот час до того времени, пока тройка кораблей не вошла в пределы Новоземной Федерации, устроив себе, таким образом, своеобразный медовый месяц, который он провел со своей женой, почти не выходя из каюты.

Адмирал Хауэр был не против.

Но это счастливое время, когда он почти обо всем забыл, пролетело быстро, и снова пришлось подниматься на мостик и выполнять свои обязанности. Только теперь он не задерживался дольше обычного, что с ним бывало раньше, и даже наоборот, хотел, чтобы время его вахты заканчивалось как можно быстрее. Ему не терпелось снова оказаться с Шарлоттой.

87

Корабли уже вошли в столичную систему Ластбардер, и Винсент, что называется, догуливал последние свободные часы перед долгими рапортами и докладами.

– О боги, что это?! – воскликнула Шарлотта, стоявшая у иллюминатора.

Винсент подошел и лишь тяжело вздохнул:

– Война…

Крейсер, шедший к планете, быстро обгонял едва плетущиеся подбитые корабли различного класса. Их были десятки, многие десятки, может даже больше сотни. И все они были со следами жутких взрывов, шрамов от лазеров, с вырванными надстройками. Некоторые суда вообще тащили буксиры, поскольку у них не было то двигательных отсеков, то носовых частей. Вся эта масса искореженной стали, которая когда-то была боевыми кораблями, производила неизгладимое впечатление. Даже для много повидавшего Винсента Силаева такое большое количество битых кораблей было в новинку.

Кроме того, среди этого каравана погибших кораблей, вместе с которыми погибли десятки тысяч членов экипажа, он заметил и корабли Альянса, которые тоже тащили на буксирах в печи для переплавки.

– Это ужасно! Что же произошло?

– Хотел бы и я это знать…

– Командир, прошу вас немедленно прибыть на капитанский мостик.

– Уже иду.

Адмирал быстро оделся и выбежал из каюты.

– Что произошло?

– На границе чужие метки, сэр. Радар пишет «противник». Они приближаются к планете.

– Почему не объявили боевую тревогу?!

– Мы у себя… и наши не реагируют… – замялся полковник Лантан.

Судна, охранявшие планету, действительно стояли на месте и никак не реагировали на приближение неизвестных кораблей.

– Не важно! Объявить тревогу по первому номеру! И установите связь со штабом! Что они там ослепли, что ли?!

– Есть, сэр!

Пока устанавливалась связь, Винсент в увеличении успел рассмотреть корабли. Это были явно не федеральные борта, а такие вылизанные, что корабли Новоземной Федерации выглядели по сравнению с ними угловатыми уродами. Может потому, что на них были выпуклости – колпаки, закрывающие пушки, а на этих судах таких колпаков не наблюдалось. Но неизвестные корабли производили впечатление именно боевых судов.

«Может, пушки вообще внутри бортов?! И просто выезжают, когда это нужно, – пришла Винсенту неожиданная мысль. – Но тогда где находится экипаж кораблей?»

– Командующий на связи, сэр!

– Сэр, почему вы не реагируете на появление противника?!

– А с чего вы взяли, что это противник?… – улыбнулся Снайпс.

– Но это не наши! Они не отвечают на «свой-чужой»!

– Но ведь и не Альянса…

– Действительно… Но тогда чьи они?

– Успокойтесь адмирал… отключите сирену, все в норме. А что касается того, чьи они… то можете и сами догадаться.

– Ветвь Феникса?!

– Да. Они сами вышли на нас. Так уж совпало, что вы прибыли одновременно, может оно и к лучшему. Сразу все вместе и поговорим… Ветвь Феникса, Основная ветвь и Ветвь Отверженных… Историческое событие, не правда ли?

– Д-да, сэр…

– Вы в числе приглашенных, так что постарайтесь соответствовать.

– Есть, сэр. А откуда так много битых кораблей?

– Это следствие нашего плана. После потери завода, чужие, обозленные до предела, решили ответить тем же и снова попытались отбить систему Йомадан. Но мы были к этому готовы и стянули туда весь флот, который только смогли собрать. Можете себе представить, что там творилось… Около тысячи кораблей только с нашей стороны. Это была крупнейшая битва в нашей истории, и нам удалось отстоять свою позицию.

– Понятно.

– А кто та дама рядом с вами, адмирал?

Винсент обернулся. Шарлотта проникла вслед за ним на капитанский мостик. Этого никто даже не заметил, а если бы и заметили, то вряд ли стал прогонять.

– Моя жена, сэр, Шарлотта Силаева.

– Да?!!

– Так точно, сэр, – улыбнулся Винсент, увидев, как у командующего полезли брови на лоб. – Она журналистка из республики Фрайдум.

– Что ж, – взял себя в руки командующий. – Она тоже приглашена не только в качестве вашей жены, но и как профессиональный журналист. Будет освещать на своей родине это событие.

– Спасибо, сэр, – улыбнулась Шарлотта. – Мы обязательно придем.

Эпилог

Встреча началась странно. Собравшиеся из разных миров люди сидели за столом тремя группами и молча рассматривали друг друга, не притрагиваясь к еде, лишь в самом начале они представились, пригубив бокалы с шампанским, после чего повисла странная тишина.

Винсент и вправду плохо понимал, какими словами можно было начать разговор. У всех по отношению друг к другу были свои далеко не бескорыстные цели, и ложь, сказанная здесь и сейчас, будет слишком явной и отпугнет, отторгнет людей друг от друга навсегда, опустив между ними завесу в лучшем случае недоверия, если не откровенной вражды, чего, естественно, никто не желал. Наверное, именно поэтому все молчали, чтобы как можно дольше сохранить это единство.

После нескольких минут тягостного молчания, на правах хозяина слово все-таки взял Виктор Стильман, президент Новоземной Федерации, представительство которой было самое значительное:

– Что ж… приветствую вас, друзья. Даже не знаю, что можно сказать в такую минуту… Но я рад, что более чем через три столетия после Исхода дети Земли вновь собрались вместе за одним столом. Это поистине знаковое событие. Мне только жаль, что приходится принимать вас в далеко не мирные и благоденственные для нас времена…

Представители республик Фест и Фрайдум облегченно вздохнули. Стильман разрядил обстановку, и все почувствовали себя гораздо свободнее.

– Спасибо, господин президент, – поблагодарил представитель Ветви Феникса, Рудгер Хендрикс. – Может, теперь все же поговорим на чистоту, так сказать, без обид?

– Это было бы самым правильным, – кивнул Стильман. – Мы очень долго искали вас, как только узнали о вашем существовании, но все попытки кончились ничем. Но раз вы объявились сами, то я полагаю, вас что-то заставило это сделать… Может, назовете причину?

– Назову, – кивнул Хендрикс. – Но прежде о ваших разведчиках. Мы их всех выловили… они, кстати, сейчас с нами и будут переданы вам.

– Я так и думал…

– Что касается причины… Да, такая есть. Во-первых, мы подготовились после нашей первой встречи с одним вашим шустрым «флибустьером», угнавшим наш корабль. Во-вторых, не спрашивайте как и почему, но мы узнали о вашем намерении объединиться с Ветвью Отверженных и решили, что и наше время пришло заявить о себе… Кроме того, мы полностью разгадали принцип действия Червячных дыр и можем с точностью до сантиметра попасть в желаемое место. И, в-третьих, у нас возникли большие проблемы…

– Какого характера?

– Да примерно такого же, как у вас.

– Война?

– Да.

– Но с кем?!

– С чуми… то есть с весдомами, или древними, как вы их называете.

– Невероятно… они высоко…

– Ничего подобного, господин президент. Они сейчас на том уровне развития, когда думают только о себе. После последней своей реинкарнации они снова осваивают все прежние места своего обитания. Собирают в кулак все колонии, а тут такое дело… до последнего времени наши фермеры использовали их как ломовую рабочую силу.

– Им это не понравилось, – догадался президент Стильман.

– Именно. У нас произошли первые стычки на этой почве, но удалось заключить перемирие. Но оно продолжится очень недолго, им тоже нужны ресурсы, а их так мало.

– Так что же вы хотите? Чтобы мы помогли вам в войне?

– Нет, у вас самих с этим проблема. У нас более масштабный выход из положения, который мы вам и решили предложить.

– Какой же?

– Исход.

– Исход?!

– Именно, господин президент. Новый Исход.

В этот момент Винсент почувствовал дрожь в коленках и оглянулся сначала на Шарлотту, потом на Эндрю и всех остальных. Все выглядели ошеломленными.

– Куда? – наконец спросил Стильман. – На другой конец Млечного пути?

– Нет. Мы обследовали все места, где есть выходы из Червячных дыр. Они либо малопригодны для проживания, либо слишком близко как от вашего Альянса, так и от империи древних, а она протянулась на четверть всей Галактики.

– Такая большая!!!

– Да. В это трудно поверить, но весдомы реинкарнируются вот уже два миллиона лет. Можете себе представить, какую площадь за это время они уже заняли. Именно поэтому бороться с ними нет никакого смысла. Их численность не то, что миллиарды, их сотни триллионов! Кроме того, они скоро вновь откроют для себя возможность путешествовать по туннелям Червячных дыр, и уж будьте уверены, они придут сюда, и уже Альянсу придется бороться за свое существование. Но, надеюсь, эта война будет уже без нашего участия.

– А другие места?…

– Та же проблема. Мы обнаружили еще три высокотехнологические расы. Рано или поздно, лет через сто, двести, максимум триста, нам придется с ними столкнуться. И потом, даже если мы и найдем такой закоулок Галактики, это нам все равно не поможет. За нами придут, либо Альянс в слепой жажде уничтожить нас, либо опять же весдомы. Мы своим технологическим прорывом, «Прыжком Феникса», сделали нашу Галактику очень маленькой и ее при создании более мощных и совершенных установок, можно облететь за несколько десятилетий, не прибегая даже к Червячным дырам.

– Но тогда куда? – снова спросил президент.

– Начну издалека, – улыбнулся Хендрикс. – Вы уже знаете, что Червячные дыры можно разделить на три класса. Первый класс, при попадании в него корабля, просто разрушает судно, второй класс используется для прыжков внутри Галактики, третий класс слишком мощный, и объекты даже не могут войти в его центр, такая там гравитация…

От последних слов представителя Ветви Феникса, Винсент почувствовал, что задыхается. Он уже начал догадываться, куда ведет этот Хендрикс.

– Так вот, мы полагаем, что Червячные дыры третьего класса ведут в другую галактику…

По залу прокатился шепот удивления. У какого-то официанта дрогнул поднос и звякнули бокалы.

– Да-да, – подтвердил Хендрикс. – Вот только войти в этот туннель надо в прыжке – в «Прыжке Феникса».

– Так почему же вы не прыгнули сами и просто не поставили нас в известность?

– Ресурсы, господин президент. Для таких кораблей нужна очень большая энергия, у нас ее взять неоткуда. Чтобы добыть сто килограмм разозина, нам требуется потратить девяносто восемь килограмм этого минерала.

– Всего два процента отдачи?!

– Точно. Древние в своих прошлых реинкарнациях истощили месторождения до предела. Но этот ресурс есть у вас. Мы готовы поставить вам самые новейшие технологии для защиты системы Йомадан, так что никто и близко к ней подойти не сможет. Вы видели наши корабли?

– Да.

– Что вы заметили в них?

– А что мы должны были заметить? – удивился президент.

– Что-нибудь необычное, неправильное…

– Я даже не знаю…

– В них нет экипажа, – выдал Силаев и неожиданно даже для самого себя покраснел, как первоклассник, и в ответ на недоуменные взгляды, продолжил: – При условии, если эти корабли военные, там просто негде разместиться команде.

– Правильно, господин адмирал. Вы попали в самую точку, – кивнул Хендрикс. – А вы знаете, что это означает?

– Что их ведет искусственный интеллект.

– Снова в точку. Мы максимально полно расшифровали и повторили технологию древних. У вас тоже были попытки, но они закончились либо неудачами, либо очень скромными успехами. В нашем случае было много первоклассного материала – целые корабли. Так что теперь у нас большой флот, управляемый ИИ – искусственным интеллектом, от гигантских кораблей до маленьких истребителей. Все это встанет на защиту миров людей. Под их прикрытием мы построим необходимое количество транспортных и боевых кораблей, добудем нужное количество топлива и… уйдем.

Винсент знал, что ученые Федерации также бились над проблемой замены человека искусственным интеллектом, но у них ничего не получалось.

– Но если есть такие совершенные технологии, то не лучше ли остаться здесь и разбить Альянс?! – спросил Стильман.

– Увы, господин президент. Мы все вместе наступим на те же грабли, на какие и вы уже когда-то наступили с «Прыжком Феникса». Технология может случайно пропасть, перейти к Альянсу, и это станет для нас фатальным. Их производственные комплексы мощнее, и они просто раздавят нас, произведя несметное количество таких кораблей.

– Да, – согласился президент, – такая опасность есть, и она весьма велика.

– Именно поэтому эти корабли должны участвовать только в оборонительных операциях, никаких атакующих рейдов. Флот, который пришел со мной, может заступить на дежурство прямо сейчас. Но только после того, как будет принято соответствующее нашему плану решение.

– Но что, если и в том, другом мире, другой… галактике, – споткнулся на последнем слове президент, он все никак не мог поверить, что это не бред и такое действительно возможно, – куда мы попадем, окажутся другие чужие?… Еще более злобные, еще более сильные?

– Такого исключать нельзя. Мы уже послали разведчиков в три разных мира. Они попытаются найти самый малонаселенный мир.

– Какая ирония… – усмехнулся президент Новоземной Федерации, но когда он увидел, что на него уставились с непониманием, пояснил: – Я имею ввиду, что наши предки так долго искали братьев по разуму… и вот когда их нашли, мы стремимся к одиночеству.

«Да, действительно», – согласился Силаев.

– Ладно, допустим… – продолжил Стильман. – Но вы представляете, сколько кораблей надо построить и каких исполинских размеров, чтобы погрузить всех людей, сколько уйдет на это времени?!

– Да. Как бы жестоко это ни звучало, но наше население больше не будет расти. Слишком много жертв потребует война при переходе на новую стратегию, оно даже уменьшится. Мы подсчитали, что населения всех трех ветвей через сто лет, когда будет построено необходимое количество кораблей и можно будет уйти, останется не больше трехсот миллиардов. При том условии, что мы никого не оставим и постараемся, чтобы никто не пропал…

Потребуется десять тысяч кораблей – даже не супер, а мегатяжелого транспорта с диаметром блюдца десять километров и высотой в полтора. В каждый корабль погрузится по тридцать миллионов человек колонистов, все необходимые производственные комплексы и боевые корабли… на всякий случай. Путь до нового места даже в режиме прыжка сквозь Червячную дыру займет около двух лет. Звучит невероятно, но это реально. И мы окажемся в новом мире, где сможем начать все заново, где у нас будет шанс, которого нет здесь.

Нужно было принимать нелегкое решение, и потому президент сидел, прикрыв глаза, сжав обе ладони в один кулак, мысленно взвешивая все «за» и «против». Все остальные ждали, что он скажет. Никто не ожидал прямого ответа, но личное мнение президента самого сильного человеческого сообщества было решающим.

Что касается Винсента Силаева, то он был только «за». Ведь в этом случае у его потомства, которое уже зародилось, и у потомства его потомства будет шанс на будущее в новом мире.

«Что ж, последнее сражение Судного дня отменяется», – с большим облегчением вдруг подумал Винсент.

Посмотрев на улыбающуюся Шарлотту, он понял, что она того же мнения.

Наконец, Виктор Стильман, откинувшись на спинку кресла и оглядев всех, твердо произнес:

– Хорошо, господин Рутгер Хендрикс… Возможно, кому-то мое решение покажется опрометчивым, но я считаю его единственно верным. Так что передайте вашему правительству и президенту, что мы согласны с предложенным вами планом. Исход-два будет совершен…

КОНЕЦ

Примечания

1

Гр. «КВИН». (Прим. авт.)

2

Русская народная песня. (Прим. авт.)

3

Марина Струкова. (Прим. авт.)

Оглавление

1

2

3

4

5

6

7

8

9

10

11

12

13

14

15

16

17

18

19

20

21

22

23

24

25

26

27

28

29

30

31

32

33

34

35

36

37

38

39

40

41

42

43

44

45

46

47

48

49

50

51

52

53

54

55

56

57

58

59

60

61

62

63

64

65

66

67

68

69

70

71

72

73

74

75

76

77

78

79

80

81

82

83

84

85

86

87

88

89

90

91

92

93

94

95 Fueled by Johannes Gensfleisch zur Laden zum Gutenberg