«Атомное сердце»

Атомное сердце (fb2) - Атомное сердце (Маски врагов - 2) 1597K скачать: (fb2) - (epub) - (mobi) - Владислав Валерьевич Выставной

Владислав Выставной Атомное сердце

Все права защищены. Никакая часть электронной версии этой книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме и какими бы то ни было средствами, включая размещение в сети Интернет и в корпоративных сетях, для частного и публичного использования без письменного разрешения владельца авторских прав.

©Электронная версия книги подготовлена компанией ЛитРес ()

* * *

Лидер – это всего лишь роль, тексты к которой пишут другие.

Из Монологов Мима

Историческая справка

Крупнейшее орбитальное сражение, зафиксированное в исторических хрониках Конгломерата Миров – Битва в кольцах Арранга, газового гиганта в системе Синей Жемчужины. Это событие стало решающим в самой кровопролитной компании, в которую были вовлечены Объединенные Стаи Звездного Флота – против армады безжалостных завоевателей (предположительно из туманности Аурус), более известной как «Дикий флот».

На момент решающей встречи с противником Объединенные Стаи, под командованием прославленного Впередлетящего первой статьи Дор К’Сида, в своем составе имели:

– одиннадцать ударных фрегатов,

– девятнадцать корветов,

– тридцать три усиленных брига,

– два супербарка типа «Сокрушитель»,

– одну модернизированную туннельную батарею «Уникум»,

– порядка пятидесяти легких клиперов и столько же – скоростных геперманевренных брандеров,

– семнадцать десантных галеонов с абордажными командами,

– около тридцати вспомогательных шхун, барж и судов обеспечения.

Кроме того, к внепространственному прыжку был готов резерв, включающий в себя, помимо прочих кораблей, восемь фрегатов и двадцать модернизированных корветов.

Состав Дикого флота до сих пор не может быть выяснен точно, однако совокупная масса по всем подсчетам составляет не более одной десятой совокупной массы Объединенных Стай (что косвенно свидетельствует о высокой эффективности вражеского оружия).

Находясь в более выгодном положении, точнее – замаскированные в плотных массах колец Арранга, Объединенные Стаи нанесли неожиданный удар в тыл вражеских сил, направляющихся к густо населенной второй планете системы.

Примечательно, что внезапность удара не дала преимущества Стаям: корабли Дикого флота, обладая более высокой маневренностью, быстро перестроились, приняв традиционный боевой порядок, известный у специалистов как «двухслойный рой».

Более высокая защита противника и значительное расстояние свело «на нет» энергетическую мощь батареи «Уникум», ведшей залповый огонь из скопления каменных обломков внешних колец Арранга. Кроме того, основной очаг сражения быстро переместился за линию горизонта Арранга, сделав батарею практически бесполезной.

В первые же мгновения боя из строя был выведен один из двух супербарков, успевший, впрочем, единственным бортовым залпом сокрушить четыре боевые единицы противника. Второй, под прикрытием корветов, отошел на резервную позицию.

Не вдаваясь в тактические подробности, следует отметить самоотверженность Вожаков Третьего крыла легких клиперов: именно они отвлекли на себя основной удар противника, дав возможность фрегатам перегруппироваться для объединенного импульса по флагману Дикого флота.

Навсегда войдет в летописи пространственных войн героический рывок брандеров, всех до единого сгинувших в плазменных волнах вражеской защиты.

Отдельно нужно упомянуть отвагу экипажей и абордажных команд двух десантных галеонов, сумевших взять в «клещи» крупный корабль врага, успевших вскрыть корпус и проникнуть на вражеские палубы. Как известно, враг предпочел уничтожить себя вместе с доблестными бойцами Конгломерата.

Тем не менее, мощные залпы фрегатов и умелые действия экипажей корветов и прикрывающих их бригов заставили врага рассредоточить силы и, в конце-концов, отступить.

Как известно, именно этим сражением завершилось ужасающее, разрушительное и смертоносное продвижение вражеских орд.

Враг был силен и ужасен: он никому не давал пощады, но и сам не сдавался в плен. Нам так и не удалось заглянуть в чужие, полные ненависти глаза.

Мы помним героизм доблестных Летунов, но не должны забывать и другого обстоятельства: Дикий флот был отброшен за пределы Конгломерата.

Но так и не был уничтожен.

Примечания:

– По агентурным сведениям Нюхачей Впередлетящий первой статьи Дор К’Сид, долгое время считавшийся героически погибшим, в настоящее время жив и находится во главе мятежного флота так называемой Россыпи. Его имя с позором вычеркнуто из почетных списков Бессмертной Стаи.

– Туманность Аурус находится на расстоянии порядка сотни световых лет от условного периметра Галактики, отделенная мертвым пространством, известным, как Бездна.

До настоящего времени преодоление данного расстояния средствами, известными в населенных Мирах, считается невозможным.

Пролог

За невидимой границей, той, что незримо хранит жизнь от убийственного вакуума, призрачным голубоватым диском сияет планета.

Бесконечно красивая – настолько же, насколько бесконечна ее тайна. Это волнует и вселяет в душу сладкую тоску: зная, что загадку эту не разгадать никогда, все равно будешь стремиться к познанию, и никакие неудачи не смогут остановить тебя.

Это трудно понять – также, как оторвать взгляд от крохотного пятнышка красоты в черном мраке космоса.

Земля.

Лакомый кусок в жадных, холодных глазах.

Узел событий – место, где маленькие люди, не ведая того, дергают за ниточки всего происходящего во Вселенной. Живущие ничтожно мало – но в своих коротких жизнях отражающих судьбы Мироздания…

Гор протянул руку – и коснулся рукой планеты… Нет – всего лишь ее холодного отражения. Улыбнулся собственным мыслям: настоящего Мима никогда не оставляет особое, пожалуй, слишком уж романтическое отношение к окружающему миру.

А, между тем, реальность куда более осязаема и жестка.

– Нет вестей от Маха? – спросил Гор, не отрывая взгляда от далекой Земли.

– Нет, – сказал Зиг. – Последнее сообщение пришло с Зирги. Ты же знаешь: не со всеми Вольными мирами есть дальняя связь…

– Так-то оно так… – сказал Гор, оборачиваясь. – И, все-таки, не стоило посылать Маха. Для обыкновенной разведки можно было послать любого Сильного.

Зиг пожал плечами, поправил на носу массивные очки. Вот, скажите на милость – зачем ему очки? Ведь здесь, в Бастионе, ему больше не надо претворяться простым краткоживущим. В медицинском боксе ему бы в два счета исправили зрение… Или такова сила привычки?

Земная жизнь, как сладкий яд – легко пристраститься к привычкам, еде, крепким выражениям и странному, наивному и мудрому мироощущению. людей, наблюдающих бесконечность Вселенной со дна своего глубокого колодца…

– Ты же знаешь Маха: он просто не может долго сидеть на одном месте, – улыбнулся Зиг. – А слухи, действительно, тревожные…

– Вот именно: ему бы о защите Бастиона подумать… – проворчал Гор.

– Без достоверной информации это сложно, – возразил Зиг. – Смута – не знаешь, откуда ждать подвоха. Информационные каналы забиты потоками недостоверных данных – на них никак нельзя ориентироваться. Только живое общение…

– У меня плохое предчувствие, – произнес Гор. – Слишком долго нам не уделяют внимания…

– Да, – тихо сказал Зиг. – Это странно…

Земля.

Планета-тюрьма, планета-хищник, планета-лаборатория.

И она же – главный приз в непримиримой борьбе интересов.

Странно осознавать, что всего пару каких-то земных лет назад он, последний из Ветви Мимов, был обыкновенным Обреченным, приговоренным к быстрой смерти на поверхности этой Точки невозвращения.

И теперь, когда он свободен, когда его могущество признали и свои, и, тем более, враги – он остается таким же Обреченным. Жизнь его будет столь же коротка, как жизнь обыкновенного землянина.

И эту жизнь надо так заполнить событиями, чтобы… Как хорошо сказал тот краткоживущий? «Чтобы не было мучительно больно?..» Именно. Такую короткую жизнь нельзя прожить зря. Ведь враги собираются жить долго и счастливо.

Значит, надо успеть избавить Землю от врагов до того, как настанет время собираться в Счастливый мир…

Часть первая. Гонка на выживание

Дайте мне ложь десяти врунов, и я отыщу правду.

Старая поговорка Эстетов

Глава первая

Над изломанным горизонтом тщетно силилось встать чудовищно большое, багряное солнце. Оно расползалось в мареве, дрожащем, словно желе, и казалось, завязло в густом, душном воздухе.

Восходы над Ямой не обладают романтической утонченностью.

Подогретые первыми лучами отходы начинают вспучиваться, исходя душным чадом. Прочь от светила бросаются ночные твари, копошащиеся в мусоре в поисках пропитания. Они стремятся зарыться – поглубже от дневного жара и удушливого смрада.

А может, они просто не в силах видеть при дневном свете удручающие пейзажи планеты-свалки?

Только одно существо способно вынести все лишения и полюбить даже такие земли.

Человек.

Старый Ши, прищурившись, вглядывался в горизонт. Ему не мешало тусклое солнце Ямы. Ветерок трепал ткань защитного балахона и редкие седые волосы. Не каждому суждено прожить на Яме столь долгую жизнь. Эта планета вообще не создана для жизни.

Над головой раздался низкий рокот: заходил на разгрузку очередной транспорт с отходами. Человеку следовало бы бежать отсюда со всех ног: мало ли ядовитой дряни то и дело обрушивается на Яму?

Но Ши был вождем Копателей – главной и решающей силы в округе: все, что валится с неба в этом секторе, принадлежит ему. И делиться с жадными до наживы соседями он не намерен.

Небо над головой потемнело: теперь его заслоняло гигантское тело транспорта. Титанические баки медленно проплывали над головой, заставляя вжать голову в плечи даже опытных Копателей. Мертвенно мерцали разгонные грани, брезгливо поджимались усы чувствительных синапсов, чудовищные турбины с ревом всасывали воздух – его заберут в обмен на привезенный мусор.

Гулкий тоскливый скрежет разнесся над поверхностью: раскрывались смердящие зевы баков. В испуге поднялись и унеслись прочь зазевавшиеся птичьи стаи.

И вот с неба пошел жуткий мусорный дождь.

Копатели торопливо накинули грязно-зеленые капюшоны, прикрыли лица прозрачными фильтрами. Скоро и сюда докатится зловонная пыльная волна…

А транспорт уже затягивал опустевшие жерла баков. Издав протяжный звук – словно облегченно вздохнув – он задрал тупой нос к небу и понесся в сторону ленивого восхода…

– За мной! – скомандовал Ши. – Злой, прикрой слева…

Часть Копателей отделилась и молча направилась тропой, давным-давно протоптанной в мусорной горной гряде. Слева могли притаиться любители посягнуть на чужое добро…

Облако пыли достигло, наконец, Копателей. Вспыхнули мощные фонари. Некоторое время шли практически вслепую. Но Копателям известны все тропы, бугры и впадины бескрайней долины мусора.

Ведь это их дом.

…Пыль осела. Ши откинул капюшон, снял маску. Остальные немедленно поступили так же. Шли неторопливо, оглядываясь: прежде, чем начинать разработку, стоит внимательно осмотреть поверхность свежей кучи хлама.

– Опять ничего интересного, – тоскливо сказал Сморчок. – Ни металла, ни композитов. Дешевый пластик и биошлам…

– Биошлам – тоже неплохо, – сказал Ши, оглядывая новые, исходящие паром, мусорные россыпи. – По-крайней мере, с голоду не подохнем. Сырья для комбинатора почти не осталось…

– Ненавижу жратву из комбинатора, – скривился Сморчок. – Давно бы уже продали композит со склада – наелись бы от пуза человеческой еды…

– Ты же знаешь, композит упал в цене, – терпеливо говорил Ши. – Глупо его продавать сейчас. Потерпи месяц-другой – до торгов…

– Терпи-терпи… – проворчал Сморчок. – Всю жизнь – терпи. Вот пришел бы, как в том году, транспорт с астероидов…

– Ишь, размечтался! Ты же знаешь, Сморчок: хлам с астероидов сбрасывают раз в два года. Ты бы не мечтал, почем зря, а копал внимательнее. Вон, Одноглаз, в два раза против твоего добра собирает. Он-то может себе нормальной жратвы купить…

– А жрет вместе с нами, скупердяй! Зачем ему, Одноглазу, столько иридов? На что он копит?

– Не твоего ума дело, Сморчок! Лучше под ноги смотри внимательнее…

В пыльной дали показалась фигура в такой же мешковатой хламиде.

– Эй, Ши! Все, идите сюда!

– Во – Одноглаз! Легок на помине! – проворчал Сморчок. – Чего ему не сидится? Опять вперед всех полез…

Копатели направились к фигуре. Пришлось сойти с тропы, и теперь ступать приходилось крайне осторожно. Всем известно: на Яме нет ничего проще, чем сломать ногу, порезаться какой-нибудь смертельной штукой или провалиться в бездонные пропасти под сгнившим мусором.

Потому все имели длинные и гибкие посохи, а между телами вились тонкие, почти невидимые страховочные нити.

Мало кто, как Одноглаз, решался на одиночные поиски. Все-таки, настоящий Копатель – это призвание…

– Смотрите, что я нашел! – крикнул Одноглаз.

Был он взволнован, что, в общем-то, на него непохоже. Единственный, вечно красный глаз еще больше расширился, рукой в перчатке он указывал на что-то у себя под ногами.

Копатели приблизились, окружили Одноглаза и его находку.

Даже опытный Ши растерянно крякнул: находка действительно была не совсем обычной.

Из-под какого-то деформированного пластикового корыта торчала рука.

В общем-то, мусорные транспорты нередко сбрасывали трупы и человеческие останки в самых замысловатых сочетаниях. Здесь, в пространствах Вольных миров, ничего не стоило вот так, запросто, свести счеты с недругом, сунуть труп в помойный бак, отправив его, таким образом в круиз на счастливую планету под названием Яма.

Так что само по себе тело не слишком волновало Копателей.

Их поразил скафандр.

– Смотри-ка! Это же «гиперэластик», – потрясенно произнес Сморчок, – огромных денег стоит!

Он скосился на Одноглаза и добавил обиженно:

– И почему – снова он? Ну, почему не я его нашел? Это просто жуткая несправедливость…

– Ну-ка, помогите! – скомандовал старый Ши.

Копатели навалились, приподняли засыпанное мусором корыто. Другие быстро выдернули тело.

Сморчок, присев на корточки, жадно рассматривал находку.

– Жаль только, испорчен, – сказал он. – Видишь, дырка от пули?

– Ничего, можно подлатать, – возразил Одноглаз. – Это же отличная вещь! Эта штука спасет твою шкуру, даже если кончится воздух!

– Как это?

– Мгновенный анабиоз. Не спрашивай подробностей – сложная технология. В общем, скафандр – мой…

– Погоди-ка… А ведь внутри кто-то есть!

– Конечно! «Гиперэластик» не держит форму, без содержимого – просто тряпка… Вытряхнем покойника – да и дело с концом…

– А ты что-то говорил про анабиоз…

– Хм… Говорил. Но посмотри – дыра прямо на уровне сердца. Наверняка грохнули наповал… Но тело, вроде, в сохранности…

– Погодите-ка… – в разговор вмешался Ши. – А что это за огонек?

На уровне груди, рядом с пробоиной от пули, алел красный индикатор с надписью на едином.

– «Жизнедеятельность законсервирована», – прочитал Сморчок. – Как это?

– Значит, он еще жив… – удивленно произнес Одноглаз.

– Кто жив? Покойник? – переспросил Сморчок и недоверчиво скосился на тело. – А вы уверены?

– А давай толкнем покойника Живодеру? – предложил кто-то. – Он любит копаться в мертвяках… Глядишь – и вправду оживит!

– Погодите! – возразил Одноглаз. – Ну, а если он действительно его оживит? Что же – скафандр ему отдавать? Зря я, значит, столько в этом дерьме рылся?!

– Ну, мы же не душегубы какие! – воскликнул Сморчок, радуясь перспективе насолить сопернику. – Конечно – отдадим скафандр покойнику…

– А ну, тихо! – оборвал спор старый Ши. – Значит, решим так: Покойника – Живодеру, Одноглазу – скафандр. Это его находка по праву! А с Дока потребуем компенсацию: мы ж ему почти живое тело поставили для опытов…

– Тогда с Живодера – банка дистиллята по справедливости! – заявил Сморчок, подхватывая тело под руки.

– А ну, держи крепче! – пробурчал Одноглаз, недоверчиво косясь на Сморчка. – И смотри – не повреди мой скафандр…

Мах очнулся от нестерпимого холода и страха. Этого просто не передать словами – даже ему, выходцу из Ветви Сильных, не преодолеть этого страха. Запредельный ужас норовил утащить его куда-то «за», в мир, где живым нет места…

Страх вдруг ушел. Остался только холод. Следом медленно, очень медленно стала возвращаться память. Он, стертый уже из списка живых, снова становился самим собой.

Память возвращалась с конца – как в прокрученном в обратную сторону образном фильме.

Сначала была Боль – невыносимая, разрывающая сознание боль в груди.

Затем выстрел – из массивного пистолета, всосавшего пулю в ствол, аккуратно поместившего ее в гильзу и отправившего обратно в обойму.

Затем удивление: откуда у этого человека земное оружие?

Все, на этом память давала сбой.

Над головой был грязный потолок и раздражающе яркие лампы. Мах застонал и попытался подняться. Тело отказывалось слушаться. С ним происходило что-то странное – словно дергали изнутри миллионами тонких нитей. Боль…

– Э, друг мой! Да ты, никак, в себя приходишь? – раздался довольный голос. – Ай, да молодец! Ты думаешь – это ты молодец? Нет, это я молодец!

– Кто… ты? – прохрипел Мах.

Зажужжал привод – и потолок сместился, показав часть стены и незнакомое ухмыляющееся лицо. Человек был в прозрачном, но явно не первой свежести, медицинском облачении, под которым, к тому же, виднелась довольно-таки грязная одежда. Незнакомец продолжал скалиться, хотя лицо его было изрядно заляпано запекшейся кровью. Впрочем – как и руки…

– Можешь считать меня своим новым родителем, – усмехнулся человек. – Хотя большинство негодяев с этой планеты зовут меня Живодером. Это не вполне справедливо, хотя и не лишено основания…

– Что со мной? – спросил Мах чуть более окрепшим голосом. Ему даже удалось немного повернуть голову.

Помещение не походило на медицинский бокс. Скорее – на примитивную мастерскую. Кругом агрегаты непонятного назначения, панели образов с незнакомыми символами. Разве что, вот эта штуковина отдаленно напоминает древний хирургический робот. И везде – жуткая, первобытная грязь, какой он не видел даже на далекой Земле…

– Мне бы очень хотелось, чтобы ты не нервничал, – сказал Живодер. – Потому я здорово напичкал тебя транквилизаторами. Дело в том, что оно довольно нестабильно…

– Что нестабильно? – не понял Мах.

– Твое новое сердце, – просто сказал Живодер.

Повисла гнетущая пауза. Мах просто не мог понять сказанного. Только боль туманно намекнула на что-то страшное, что случилось с ним.

Живодер оценил реакцию Маха по-своему. Развел руками и сказал:

– Видишь ли, какое дело: сам-то я не врач. Да и откуда на Яме врачам взяться? Так, балуюсь немного с местной живностью, да подлечиваю в меру сил местное население.

– Если вы не врач – то кто? – пробормотал Мах.

– Я-то? – пожал плечами Живодер. – Когда-то уважаемый человек был. Техник высоких энергий, из Темной Линии. Вообще-то, меня на Целину сослали – что-то не то про начальство ляпнул. Жуткое, знаешь ли, место – Целина – мертвый, такой, раскаленный шар. А мы из него, видишь ли, цветущий сад должны сделать. Сначала атмосферу накачать, потом рельеф выровнять, моря залить… Все Миры были когда-то такой Целиной. Только кто о том помнит? Так бы и гнил там до сих пор, если б не Смута. Да… А то, как флот Россыпи на Конгломерат попер – так у нас разом силы безопасности в другую систему перебросили. Ну, мы под шумок и удрали. А на Яме Летуны нас выбросили. Из природной брезгливости, я полагаю…

Живодер мелко рассмеялся, словно вспоминая забавные эпизоды своего бегства.

– Всевидящий Сервер, лучше бы я на Целине остался, – сказал он. – Все ж лучше, чем эта помойка…

– Как же ты, Темный, смог заменить мне сердце? – пробормотал Мах. – Это же умеют только Эстеты-медики… Да и откуда у вас здесь такие возможности?

– Точно! – Живодер поднял грязный указательный палец. – Возможностей практически никаких. Но, поскольку, ты все равно должен был помереть, я решил попробовать на тебе одну забавную вещицу. Если на крысах получалось – отчего ж на Сильном не получится?

Он снова засмеялся. Мах и хотел бы поддержать его беззаботным смехом, но нутро начинало жечь, тело охватила мелкая дрожь…

– О, препараты, похоже, перестают действовать, – озабоченно произнес Живодер, сверяясь с показаниями панели образов. Рядом нервно задергалась клешня робохирурга. – Так ты потерпи, друг, потерпи. Если тебя это успокоит, рад сообщить: ты первый, кому удалось вживить сердце на атомной тяге…

– Что?! – тело Маха свела странная судорога.

– Долго объяснять. Ты же не специалист? – отмахнулся Живодер. – Такой простенький насос – только с ядерной батареей. Ты немного фонишь – это не смертельно – только таблетки глотать не забывай. Ты уж прости: все, что нашлось на этой помойке – это элемент сломанной двигательной установки от орбитального буксира…

Мах замер в оцепенении: в его груди билось сердце мощностью эквивалентное стокилотонной водородной бомбе…

Через три дня Мах впервые встал на ноги. Слабость не оставляла, но Живодер утверждал, что это пройдет – во всяком случае, у крыс проходило.

– Твоим сердцем управляет микросервер – от передатчика дальней связи, – охотно пояснял Живодер. – Штука простая, но надежная. Пока ты под контролем робохирурга: микросервер связан с ним – обучается. Но скоро отключим – и ты, считай, как новенький…

…В конуру Живодера по поводу и без повода то и дело наведывались грязноватые личности самых разных мастей. Похоже, Мах был для них диковинкой, чем-то, вроде экзотического зверька. Живодер ужасно гордился этим и, похоже, брал плату за вход.

Маха, однако, побаивались: даже в болезненном состоянии он оставался Сильным – особой кастой, взращенной для того, чтобы подавлять волю окружающих, а, в случае необходимости – лишать жизни…

Никто ведь не знал, что Мах давно уже вышел из-под контроля собственной Ветви. Он – отрезанный ломоть, брезгливо выброшенный в бездны пространства…

Мах медленно, словно в трансе перемещался по конуре, находящейся, похоже, в корпусе старой прогнившей баржи. Все, чего касался взгляд, вызывало отвращение и тоску.

Помойка есть помойка, как ее ни обживай и не обустраивай…

Еще через пару дней под контролем робохирурга состояние Маха улучшилось. Сознание прояснилось окончательно.

Но это не добавило Маху радости: он вспомнил о своей тайной миссии.

– Вот черт!.. – Мах медленно опустился на грубо сколоченный стул, схватился за голову.

Новое сердце тревожно забилось – и тут же предупреждающе загудел сигнал тревоги. В каморку ворвался взволнованный Живодер. Глянул на образную панель, покачал головой:

– Ты, брат, это… Научился бы держать себя в руках. А то тебе волноваться вредно. Да и не только тебе…

Он опасливо скосился на грудь Маха, где алел свежий рубец.

– Да, ты уж эмоциям волю особо не давай, – продолжил Живодер. – А то машинка-то на коленке собрана – как бы вразнос не пошла. А то чихнешь неудачно – от нас от всех только воронка и останется!

Живодер захихикал, видимо, представляя себе эффект от кашля Маха.

– Мне нужно срочно улететь, – глядя перед собой механически сказал Мах. Он мигом успокоился, тревожный сигнал замолк. Перевел взгляд на своего спасителя. – Как добраться до ближайшей гавани?

Живодер с удивлением поглядел на Маха, неуверенно улыбнулся:

– Ты что, брат? Какая еще гавань? На Яму ни один уважающий себя Летун не сядет. Это же помойка – сюда только сбрасывают – в спасательных капсулах или в шлюпках… Тебя, вот – вообще, с дерьмовоза скинули. Нет лучше способа избавиться от человека, не прибегая к убийству – просто отправить его на Яму. Это действительно яма – без дна и без верха. Ну, можно в город отправиться – там жизнь, почти, как в настоящем Мире. Там и жратва нормальная и развлечения – только наверх нельзя. Мы с тобой вроде прокаженных: даже если умудримся взлететь на каком-нибудь хламе, патруль сожжет нас еще на низкой орбите. Это понимать надо. Нет, отсюда выбраться никак нельзя…

Мах глянул на собеседника безумным взглядом.

Вот как… Ловушка!

Его не смогли убить – спасибо скафандру и этому странному умельцу. Но его заперли в этом чудовищном мире, хуже которого для человека, пожалуй, одна лишь Земля. Он здесь – безо всяких надежд на возвращение. И это тогда, когда в его руках – столь важная информация.

Весть о надвигающейся беде.

Друзья… Да что там – целая планета даже не подозревает, что над ней нависла смертельная угроза.

И еще Гор – он ждет от него вестей. Без них все удивительные способности Мима – просто пустой звук…

– Мне нужно выбраться! – твердо сказал Мах.

– Это невозможно… – вздохнул Живодер.

Мах сжал зубы.

Он вырвется с этой планеты, чего бы это ни стоило.

Старый Ши смотрел на новичка со сдержанным интересом.

Надо отдать должное Живодеру – он удивил колонию, воскресив человека из мертвых.

С другой стороны, появился человек – и появилась проблема. Новичок был Сильным – а значит, обладал более высоким статусом, чем сам Ши. В Вольных мирах это не имеет особого значения, но, все-таки, создает определенный дискомфорт. Копатели не должны испытывать сомнений по поводу его, Ши, лидерства…

– Ну, и что ты намерен делать, Мертвяк? – спросил Ши. – Знаешь ли ты, что жизнь среди Копателей подчиняется определенным правилам?

Прозвище «Мертвяк» сразу же приклеилось к Маху. Нельзя сказать, что оно сильно ему нравилось. С другой стороны – плевать. Есть только одна проблема, над которой следует думать, на решение которой следует тратить все силы, всю свою, чудом спасенную, жизнь…

– Я знаю, что у вас есть правила, и уважаю их, – сдержанно сказал Мах.

– Мы спасли ему жизнь – и он нам должен! – заявил Сморчок. – Пусть Мертвяк отрабатывает свое спасение!

– Да, правильно! – подхватили Копатели.

– Пусть отрабатывает!

– Жизнь того стоит!

Собрание колонии Копателей происходило в Главном зале, оборудованном во внутренностях гигантской баржи. Давным-давно ее сбросили на Яму за ненадобностью. На покрытой отходами поверхности непросто найти пристанище для целой колонии. Оттого Копатели очень гордились своей Крепостью, а враждебные колонии завидовали и ненавидели счастливчиков.

Новичок же смотрел на все это великолепие с брезгливостью – и от этого старому Ши становилось не по себе. Чего доброго, заносчивый Сильный решит принизить достижения колонии, посеет смуту в умах Копателей…

– Я благодарен вам за спасение, – искренне сказал Мах. – Но моя жизнь теперь не принадлежит мне…

– Еще бы – она принадлежит нам! – подхватил Одноглаз и обвел присутствующих взглядом единственного, выпученного глаза. – Это я его нашел! Я!

– При всем моем уважении, – сдержанно произнес Мах, – моя жизнь принадлежит не вам. Она принадлежит совсем другой планете. Ей угрожает опасность – и я должен до нее добраться…

Копатели немедленно подняли шум: упоминание о других планетах вызывало здесь страшное раздражение. Мах спокойно оглядывался. Он был готов к любому повороту событий.

Старый Ши властно поднял руку. Шум мгновенно стих.

– Считаешь ли ты, Мертвяк, требование моих людей несправедливым? – поинтересовался он.

– От чего же… – произнес Мах. – Моя планета щедро расплатиться за мою жизнь. Все, что мне надо – добраться до нее…

Это заявление развеселило Копателей. Улыбнулся и сам старый Ши:

– Многие обещают иридиевые горы и звезды с небес. И чаще всего при этом обманывают. Но тебе простительны глупые слова: ты еще не освоился в нашем мире. Отсюда нельзя выбраться к другим планетам. И потому все, что у тебя есть – это ты сам. Итак, я объявляю свое решение: Мертвяк будет отрабатывать свое спасение, а также пищу и воду, в рядах Копателей…

Колония одобрительно загудела. Сморчок о чем-то яростно спорил с Одноглазом, а Ши продолжал:

– Доля Мертвяка будет идти в общак колонии до тех пор, пока я не решу, что долг погашен. Ну, а сам Мертвяк назначается учеником… в подчинение Одноглаза!

– Это еще почему?! – возмущенно крикнул Одноглаз. – Я привык ходить в одиночку!

– Так тебе и надо! – хихикнул Сморчок.

Снова поднялся шум: Копатели разделились на два лагеря – в поддержку Сморчка и Одноглаза. Старый Ши едва заметно улыбнулся: он все рассчитал правильно. Пока в колонии существует раскол и противостояние мелких групп, ему нечего опасаться за собственное лидерство. Вот, даже опасный Мертвяк сыграл ему на руку…

– Одноглаз – самый удачливый Копатель, – повысив голос, пояснил Ши. – А Мертвяк – перспективный работник. Пусть старший товарищ поделится опытом. Надеюсь, новое сердце Мертвяка выдержит нагрузку, а Живодер?

– Вообще-то, с запасом сделано, – скромно сказал Живодер. – Если можно – пусть он остается жить у меня. Я бы и дальше наблюдал за ним…

– Так тому и быть! – решил старый Ши. – Все, хватит языками чесать – за работу!

Мах шел в связке с Одноглазом, чуть позади, наблюдая, как тот высматривает и, вроде бы даже, вынюхивает добычу в бесконечных завалах свежесброшенных отбросов.

Вонь здесь стоит невыносимая – даже прожив две недели на Яме, Мах не мог привыкнуть к тошнотворному местному воздуху. Земля, скорбная обитель краткоживущих, эта тайная тюрьма Конгломерата Миров, казалась теперь цветущим садом…

Вспомнив о Земле, Мах помрачнел. В груди беспокойно напряглись энергии чудовищного сердца.

Надо что-то делать… Надо что-то делать…

Мах глубоко вдохнул. Чтобы отвлечься, принялся наблюдать за спутником. Тот прекрасно ориентировался в бесконечных завалах. Вот сейчас, ловко отбросив длинным тонким шестом какую-то тряпку, поддел бесформенную пластину непонятного материала.

– Композит, – пояснил Одноглаз. – Самый ходовой товар в городе. А ну, подставляй мешок!

Мах послушно снял с плеч огромный рюкзак. Он уже был наполовину забит разного рода хламом, ценность которого представлял себе лишь его компаньон. Роль носильщика вполне устраивала и Маха и его невольного товарища: двигаясь налегке, Одноглаз здорово повысил производительность своего специфического труда.

– Двигаем дальше! – скомандовал Одноглаз. – Надо успеть вернуться до сиесты – иначе зажаримся заживо…

Мах кивнул: громадное бесформенное солнце лезло в серое небо, и над горизонтом гигантская свалка уже начинала дымить. Утренний холодок сменялся липкой жарой. Пот заливал лицо под глубоким капюшоном, струился по спине, разъедал шею.

Под ногами шуршала местная живность, спасаясь от жары и себе подобных. Отбросив тяжелым ботинком мятую банку, Мах с удивлением узнал обыкновенную земную крысу…

– Все, идем домой! – решительно заявил Одноглаз. – А то слишком увлеклись: с тобой работа и впрямь спорится…

Раздался низкий глухой гул. Грязная поверхность под ногами заходила ходуном, и совсем рядом огромная мусорная гора, разваливаясь на куски, ушла в неожиданно возникший черный провал. Некоторое время все дрожало, гудело, а над провалом поднимался отвратительный черный дым.

– Повезло, – спокойно сказал Одноглаз. – Чуть ближе – и нам бы пришлось туго. Запомни место: завтра хорошо бы исследовать пещеру. Пока ее опять не завалило…

Мах молча кивнул. Ему совсем не улыбалось лезть в вонючее подземелье. Но ссориться с таким полезным человеком, как Одноглаз, он не хотел. Напротив, его стоило использовать в собственных интересах.

– Скажи, Одноглаз, а ты никогда не хотел выбраться с Ямы? – осторожно поинтересовался Мах.

– В каком смысле? – не понял Одноглаз.

– Ну – улететь отсюда…

– Улететь? Отсюда? – Одноглаз остановился, недоуменно глядя перед собой. – Как это?

– Разве тебя не тянет в другие Миры? Светлые, чистые, интересные…

Одноглаз коротко глянул на Маха и продолжил движение. Казалось, он не ответит. Но прошла минута, и он сказал тоскливо:

– А что – другие Миры? Я-то родился на Яме. И ничего, кроме Ямы не знаю…

– Родился здесь? – удивленно произнес Мах. – Ну, да… Прости. Я не знал, что это твоя родина…

Некоторое время шли молча. Пока Одноглаз снова не нарушил молчание:

– Да, я здесь родился и вырос. Но всегда хотел улететь отсюда. Даже деньги копить начал…

Он смущенно откашлялся и продолжил:

– Думал, что ириды решают все. Кто-то рассказывал сказки, что на Яме как-то случайно сел Табор. И с ним улетело несколько наших. Старый Ши говорит, что это вранье. Но, я почему-то, верю. Раньше верил…

Вот, значит, как. Значит, выбраться отсюда, все-таки, можно. Хотя бы теоретически…

Небо над головой потемнело, порывом ветра подняло легкие обрывки и клочья, закрутило маленькими смерчами. Спасаясь от мерзкой пыли, спутники спрятали лица поглубже в капюшоны.

Гигантская тень с ревом пронеслась над измятой поверхностью.

– Что это? – спросил Мах, задирая голову.

– Транспорт с помоями, – сказал Одноглаз. – Этот нас не интересует – он будет опорожняться в чужом секторе…

Мах проводил взглядом чудовищную машину. Он никогда не видел таких: в ухоженных Мирах Конгломерата подобное варварство давно забыто. Чтобы целые планеты с кислородной атмосферой использовались под утилизацию отходов… Странные вещи творятся в Вольных мирах. На то они и Вольные…

– Скажи, Одноглаз, – глядя на исчезающую у горизонта темную черточку, произнес Мах. – Насколько сильно ты хочешь взглянуть на другие миры?..

Крепость готовилась к ночи.

Время Копателей – утро и вечер.

Днем – смертельная жара багрового солнца не дает высунуть нос из укрытия. Колония прячется под надежную крышу Крепости и замирает в полусонном состоянии, дожидаясь, когда спадет удушливый жар, и можно будет снова отправляться на бесконечное исследование богатств гигантской помойки.

С наступлением темноты мусорные крепостные валы освещаются огнем чадящих синтетических костров, закрываются огромные ворота, занимают свои посты дозорные.

Ночь принадлежит Мародерам. Тем, кто не слишком любит целыми днями копаться в пыльных кучах, но при том не прочь поживиться уже собранным и отсортированным добром. Многочисленные банды вылезают из темных нор и бродят в поисках добычи. В основном Мародеры заняты разборками между собой, драками отдельных банд за контроль над территорией. Время от времени совершают набеги и на колонии Копателей.

Все колонии обложены данью – регулярными выплатами собранным сырьем и пищей. Так строится симбиоз головорезов и Копателей.

Лишь Крепость ничего не платит. Она достаточно хорошо защищена и у нее есть сила, способная противостоять Мародерам…

Старый Ши очень гордился независимостью Крепости. И строго следил за дисциплиной среди Копателей – ведь именно на ней строилась сила колонии.

Оттого он с подозрением и ревностью наблюдал за успехами Мертвяка. Тот быстро нашел общий язык с Одноглазом, и теперь был с ним неразлучен. Казалось, у них даже появились собственные секреты.

Но какие секреты могут быть от него – полновластного хозяина Крепости?!

– Иди сюда, Сморчок! – позвал Ши. – Есть дело…

…Тяжелые ворота из дорого композита со скрежетом закрылись за спиной. Еще один бесценный, бездарно загубленный день. День, который, возможно, давал шанс тем, кому он не в силах помочь со дна этой зловонной Ямы.

– Спасибо тебе, друг, – сказал Мах, пожимая руку Одноглазу.

– За что? – смущенно отозвался тот. – Ведь мы так и не нашли ничего подходящего…

– Обязательно найдем! Я верю в тебя! – улыбнулся Мах. – До завтра!

– До завтра! – в неловкой улыбке Одноглаз показал редкие, испорченные зубы. И поплелся в свою секцию.

Гор же направился в каморку Живодера, которая стала его странным, неуютным, но, все-таки, домом…

За всем этим из-за штабеля прессованного пластика наблюдал Сморчок. Острая зависть, что он всегда испытывал к удачливому сопернику, постепенно сменялась ненавистью: теперь проклятый Одноглаз заполучил себе в друзья самого Мертвяка! Хотелось надеяться, что это принесет одноглазому гаденышу неудачу – но тот, как назло, стал приволакивать еще больше добычи! Ничто его не берет…

Но, ничего, ничего! Сморчок найдет на вас управу. Главное выяснить – о чем шепчется эта новая неразлучная парочка…

Живодер с интересом ковырялся в каком-то ржавом устройстве, найденном Махом. Зная любовь своего спасителя к разным механическим штучкам, Мах взял за правило приносить понравившиеся ему находки. Сам Живодер не причислял себя к настоящим Копателям: в колонии он принял на себя роль техника и какого-никакого врача, за что и получил нелестное прозвище.

Мах наблюдал за его ловкими руками и пил нечто, напоминающее кофе – мерзкое пойло, синтезируемое комбинатором из пищевых отбросов.

В голове зрел дерзкий, почти невыполнимый план. Но горячее атомное сердце не хотело мириться с преградами.

В один прекрасный момент Мах вдруг осознал, что для него отныне действительно нет ничего невозможного! Странно – но из души исчез всякий страх, даже намек на чувство опасности, присущее от рождения каждому Сильному. Это было удивительное ощущение, но Мах опасался, как бы оно не привело к саморазрушению – раньше, чем он осуществит свой план.

Виной этого нового ощущения – чувства абсолютного бесстрашия – и было, наверное, его новое сердце. Созданное безродным умельцем, без оглядки на знания и опыт подлинных медиков, оно наделило тело и душу новыми свойствами.

Главное из них – стремление двигаться вперед, не наблюдая преград.

– Скажи, Живодер, на этой планете есть какие-нибудь летательные аппараты? Хотя бы примитивные, атмосферные. Вроде «вертушек» или «капель».

Живодер задумался и покачал головой:

– Нет. Ничего подобного я не видел. Сюда ведь не попадает ничего хорошего, действующего. Только совсем уж «убитое» барахло. А разве можно собрать что-то стоящее из хлама?

– Ты же создал мое сердце, – усмехнулся Мах.

– Мда… Действительно… – удивленно сказал Живодер. – Ну, так то – я!

Оба рассмеялись. Живодер с интересом посмотрел на Маха.

– А тебе зачем? – спросил он. – Что толку летать над помойкой, если это все равно не поможет улететь отсюда…

– Кто знает… – туманно сказал Мах.

Живодер вдруг напрягся, странно посмотрел на Маха.

– Ты это серьезно?

– Вполне.

– Что ты задумал, Мах?

– Я расскажу. Только это должно остаться между нами: сдается, не всем понравится, что я сбегу отсюда, не отработав свое спасение.

– Ну, своим спасением ты обязан лишь мне одному! – усмехнулся Живодер. – Да еще Одноглазу, разве что…

– Именно поэтому я решил рассказать тебе о своих планах, – сказал Мах. – Я просто хочу вернуть тебе долг…

Мах говорил тихо, почти на ухо потрясенному Живодеру. И как ни вслушивался притаившийся за дверью Сморчок, он так ничего и не разобрал.

Единственное, что было ясно со всей очевидностью – неблагодарный Мертвяк задумал сбежать.

– Теперь и Живодер вместе с ними! – задыхаясь от злости, кричал Сморчок. – Это заговор, Ши, это заговор против тебя! Против колонии! То, что Одноглаз только о себе думает – это всем известно, здесь я даже не удивлен. И я всегда знал, что Живодер поглядывает на сторону, но никак не ожидал, что он станет предателем!

Старый Ши молчал. Ситуация была неприятная, но ровно настолько же неясная.

Они сидели в покоях вождя, на мягких циновках, сплетенных из кусков тонкой пленки. Подсевшие накопители света едва выхватывали из темноты серые лица. Сморчок жадно поедал маленькие кусочки драгоценного мяса из большой самодельной тарелки. Старый Ши задумчиво глядел на осведомителя.

– Так что же конкретно ты слышал, Сморчок? – медленно спросил он.

– Что Мертвяк собирается удрать…

– Куда он хочет удрать? Вокруг пустыня – в одиночку, не зная укрытий, он сгинет под солнцем или попадется в лапы Мародерам…

– Так я же и говорю – он с Одноглазом сбежать хочет! И с Живодером!

– Но, согласись – это глупо. Ладно, Мертвяк – не знает, что на Яме ему от меня не скрыться. Но что Одноглаз, что Живодер точно знают: лучшего места, чем Крепость им не найти – даже в городе. С чего ж сбегать им?

Сморчок непонимающе моргал, глядя на старого Ши. Об этом он совсем не подумал.

– Я… Я не знаю… – пробормотал он. – Может, Мертвяк пообещал им чего?

– Что мог пообещать Мертвяк? – усмехнулся Ши. – У него ничего нет, даже его собственного скафандра.

– Так что же делать?

– Иди обратно, Сморчок, и слушай внимательнее…

Уйти, однако, Сморчок не успел. Распахнулись грубые занавеси, и в покои ворвался Злой – глава боевых Копателей.

– Старый, тревога! – задыхаясь, крикнул он. – Мародеры в Крепости!

– Что!?

– Подкоп сделали, твари! Наши бьются – но гадов слишком много!..

Это было похоже на самый страшный сон: Копателей верно теснили к покатой крыше Крепости. В свете большой, обломанной по краям луны, в отблесках костров мелькали юркие темные силуэты. Они лезли со всех сторон, и было их куда больше, чем Копателей. Похоже, несколько банд исхитрились объединить усилия для одного удара.

Копатели дрались отчаянно, но их усилий явно не хватало. Злой кричал что-то своим бойцам – и те снова и снова бросались на озверевших захватчиков.

Мародеры хорошо подготовились. Мало того, что они выбрали свое излюбленное время – ночь, у них и оружие было получше шестов Копателей и примитивных арбалетов людей Злого. Длинные, острые с одной стороны и зазубренные с другой палаши из обрезков стали сеяли смерть и ужас. Благодаря внезапности Мародерам удалось выбить самых опытных бойцов, и теперь страшный исход битвы был всего лишь делом времени.

Старый Ши кричал, пытаясь организовать охваченных паникой Копателей, но было слишком поздно.

Голые по пояс, скользкие от пота и крови враги, уже взбирались на ржавое дно баржи – вершину Крепости. Злой бился сразу с тремя Мародерами. Еще двое бросились на него со спины – и все вместе, сорвавшись, полетели вниз, к подножию железных стен.

Конец был близок.

И тут случилось нечто странное: словно вихрь ворвался в самый центр схватки. Мародеры стали разлетаться в стороны, как гиены разбрасываемые разъяренным львом. Не сразу старый Ши понял, что на помощь пришел не кто иной, как Мертвяк – слишком уж сильна ярость для воскресшего из мертвых.

А Мертвяк исступленно кричал и разбрасывал врагов, кромсая тех отобранными у них же лезвиями.

Изумленные Копатели на время остолбенели, но увидев, что наступление нападавших скомкано, бросились в атаку. Впереди, как безжалостная машина смерти, шел Мертвяк. Он рубил, кромсал, колол.

И даже, когда Мародеры обратились в бегство, он все еще продолжал кричать и размахивать окровавленными клинками.

Копатели робко держались в стороне, наблюдая, как слепая ярость ломает и скручивает тело Мертвяка…

Мах стоял на коленях и изумленно смотрел на свои трясущиеся руки. Подсвеченная огнем костров, с них стекала густая, жирная кровь.

– Что это? Что со мной? – хрипел Мах.

Неконтролируемое, дикое чувство нехотя оставляло его. Это было похоже на безумие. Никогда в жизни он и представить не мог себе, что может так упиваться собственной злобой.

Да, нападавшие не были ангелами. Но ему, Сильному от рождения не престало так отдаваться чувству. Война для него была всего лишь работой, навыки которой он усвоил с детства.

Здесь же было иное…

Это все сердце. Странное атомное сердце, что завладело его душой и телом, обрело над ним власть, отключило разум…

Всевидящий Сервер! Сейчас, в пылу схватки он мог убить кого угодно – соратников, друзей, родных… Он просто перестал управлять своими эмоциями и проснувшимися дикими инстинктами…

И эта новая, чудовищная сила…

– Эй, Мах, ты в порядке?

Это Живодер. Может, он объяснит, что происходит?

– Что со мной? – прохрипел Мах.

– Ты только что спас наши шкуры, – пояснил Живодер. – Как себя чувствуешь?

– Хорошо… – чуть удивленно сказал Мах. Он действительно чувствовал себя отлично, словно сбросил с плеч надоевший груз. – Как странно…

– Это хорошо, что хорошо, – озабоченно сказал Живодер. – А то контроллер передал – твое сердце просто взбесилось. Я серьезно струхнул, если честно…

– Я ничего не мог с собой сделать… – пробормотал Мах.

– Это проблема… – проговорил Живодер. – Ну, будем надеяться, что все обойдется…

А к ним уже приближался старый Ши. Следом осторожно шел насмерть перепуганный Сморчок.

– Мертвяк, – торжественно сказал вождь, – ты только что спас колонию. И я заявляю в присутствии всех: ты больше ничего нам не должен. Мы квиты!

Колония взревела десятками глоток, перекрывая плач женщин и стоны раненных.

– И на том спасибо… – подымаясь с колен, криво улыбнулся Мах.

– Затея, конечно, безумная, – говорил Живодер. – Честно говоря, я уверен, что у нас ничего не выйдет. И, скорее всего, мы в результате сдохнем. Но почему-то мне очень хочется верить тебе, Мах.

– Спасибо, друг, – улыбнулся Мах. – Рад, что ты со мной. А ты, Одноглаз?

– Ты же знаешь, как я хочу увидеть другие миры… – проговорил Одноглаз. – Конечно, я с тобой!

План бегства с планеты по имени Яма зарождался в каморке Живодера. Во-первых, лишь он владел достаточными техническими навыками, чтобы осуществить замысел Маха. А во-вторых, Мах по-прежнему жил здесь.

После победы над Мародерами в кровавой ночной битве, Мах обрел небывалый авторитет вреди Копателей. И когда он прямо заявил вождю о своем намерении выбраться с планеты, тот нахмурился лишь для вида.

В душе же возликовал: в Мертвяке он стал видеть серьезного соперника. Правильно – пусть катится ко всем чертям. Еще лучше, если в процессе свернет себе шею – в конце-концов, затея его совершенно невыполнима.

Жаль будет Живодера и Одноглаза… Но это приемлемая плата за предотвращение посягательства на собственную власть. А заодно их гибель послужит хорошим уроком для соплеменников: нет места, лучше, чем Крепость, и бегство из нее всегда чревато…

…Не все необходимое для осуществления замысла, нашлось в Крепости. Пришлось отправиться в город за покупками. Одноглаз настолько загорелся идеей выбраться с Ямы, что с готовностью предложил собственные накопления на нужды проекта.

До города добирались долгих три дня. Точнее – три странных временных промежутка между палящими полднями Ямы. Одноглаз прекрасно знал расположенные на пути тайники в глубинах мусорных куч, в которых можно было отсидеться во время сиесты. Не раз на пути встречались группы подозрительных оборванцев, но применять свои бойцовые навыки Маху больше не пришлось.

Наконец, измученные жарой, холодом и жаждой, добрались до города.

Сам город, не имевший названия, произвел на Маха странное впечатление. Издали он, действительно, напоминал нормальное человеческое поселение – с домами, улицами, даже зелеными насаждениями. Вблизи же оказался просто упорядоченной и несколько более ухоженной помойкой. Растения, произраставшие на смеси мусора и перегноя выглядели чахло, однако намекали на то, что какая-то жизнь на планете, все-таки, теплится. Единственное, что здесь было от нормального мегаполиса Вольных миров – это царящая в небе атмосферная реклама. Картинки и звуки наполняли пространство, но Мах так и не понял, что именно здесь рекламируют.

Разбираться же в этих глупостях просто не было времени. Следовало как можно быстрее вернуться назад: время поджимало неимоверно…

Труднее всего оказалось найти скафандры для Живодера и Одноглаза: свой «гиперэластик» Одноглаз вернул Маху в обмен на исполнение мечты. Скафандры в результате так и не нашли, зато обнаружили компактные спасательные коконы – из стандартного комплекта какого-то списанного корабля. Для задуманного предприятия они вполне годились.

Торговец не стал спрашивать – зачем покупателям понадобились на Яме эти бесполезные штуки, но ощутил выгодных покупателей – и мигом взвинтил цену. Маху стоило большого труда удержать себя в руках. Пожалуй, это спасло городскую барахолку от разгрома…

Еще трое суток тяжкого пути с грузом – и они в Крепости. Оставалось закончить начатое – и ждать.

Еще долгих четыре дня.

– Летит… – произнес Одноглаз, заворожено глядя в небо.

Мах и сам видел, как медленно приближается гигантское металлическое тело. Наступал момент истины. Он прислушался к своим ощущениям – и не почувствовал ничего. Сейчас, когда наступало самое время для волнений, атомное сердце билось ровно. Похоже, оно не слишком желает подчинятся хозяину…

Пощупал грубую заплатку на груди «гиперэластика». Должна выдержать. Главное, чтобы выдержали древние спасательные коконы.

– Я готов… – пробормотал Живодер. Он-то как раз волновался не на шутку. Пот заливал его лицо, нервно дергалась щека.

Исполинская махина сбавила скорость и зависла прямо над головой. Одноглаз нервно икнул.

Зловеще заскрежетал металл – распахивались баки.

– Внимательно! – заорал Мах, подталкивая компаньонов. – Не попади под обломки! А ну, толкай!

Все трое навались на неказистую, тяжелую тачку, уходя из под мусорного дождя. Мах во все глаза смотрел вверх – чтобы оказаться точно между баками. Со всех сторон ревел зловонный ураган – это росли новые мусорные горы.

– Запускай! – пытаясь перекричать чудовищный рев, проорал Мах.

Живодер суетливо крутанул вентиль.

Тут же, словно по волшебству, с тачки в пыльное небо полез, разбухая огромный, уродливый пузырь. Водород под високим давлением пер через ветхие шланги, наполняя самодельный аэростат.

Мах мысленно молился, чтобы скроенный из пластиковой пленки шар выдержал. Да еще – чтобы не долбанул коварный водород…

Быстро проверил на себе рюкзак с грузом и махнул рукой товарищам. Те спешно полезли в неказистые сиденья, свитые из пластиковых же веревок.

Поток отходов ослабевал – время пришло.

Мах ухватился за веревки и потащил стремящийся вверх шар прямо в потоки стекающих сверху помоев. Шар содрогнулся под отвратительными хлесткими струями, но продолжал разбухать дальше.

Главное – попасть четко в центр этого бака!

– Руби! – заорал Мах, хватаясь за трос.

Живодера не пришлось долго уговаривать: зазубренным лезвием, доставшимся от мертвого Мародера, он мигом перепилил канат, удерживающий шар за повозку с грузом.

Медленно, пожалуй, слишком медленно шар дрогнул и принялся подниматься…

Над головой раздался зловещий скрежет: начинали закрываться мембраны баков.

Только бы успеть! Худшее, что могло случиться – если шар попадет в бак, после чего кромки диафрагмы перережут тросы. Падение с такой высоты выдержит только «гиперэлстик».

Живодер и Одноглаз с ужасом смотрели вверх.

Кошмарная черная пасть приближалась. С краев стекали струи отвратительной жижи, которая напоминала теперь слюну голодного чудовища. Еще немного – и его острые зубы перемолотят хрупкий шар и человеческие кости.

Слишком медленно. Так не успеть…

Секунду подумав, Мах сбросил тяжелый рюкзак, выхватив из него лишь один кокон.

Шар заметно ускорился. Еще пара секунд – и он вплыл в чудовищное жерло бака. Одноглаз заорал от страха: прямо под ногами с лязгом схлопнулась диафрагма мембраны. Тут же вырвало Живодера: вонь внутри бака была невыносимой.

Еще немного – и шар мирно ткнулся во внутреннюю, верхнюю полусферу.

Но это еще не конец.

В свете контрольной лампы Мах увидел, как шар заметно дернуло в сторону: корабль начал закачивать в баки дармовой воздух Ямы. Этого нельзя допустить: давление их попросту раздавит!

– Кислоту! Кислоту давай! – крикнул Мах.

Живодер дрожащей рукой метнул вниз колбу с едкой дрянью. Несколько секунд – и вихрь прекратился: автоматика заметила разгерметизацию одного из баков.

Теперь – самое главное.

– Ребята, так не задумывалось, но кокон только один, – сказал Мах. – Лезьте быстрее – мы поднимаемся…

Давление падало все быстрее. «Гиперэластик» автоматически затянул лицо Маха – вакуум теперь ему не страшен. Оставалось напялить прозрачный балахон на нелепо обнявшихся приятелей. Учитывая, что все происходило в подвешенном состоянии – трюк не из простых. Наконец, с неимоверными усилиями их удалось упаковать.

Кокон мигом раздался в стороны – корабль покидал атмосферу планеты. И тут же, от избыточного внутреннего давления, лопнул спасительный шар.

Друзья кубарем полетели на дно бака – туда, куда стекались со всех сторон остатки помойной жижи. К счастью, в скафандре и коконе запахи уже не ощущались. Главное, чтобы под задницей не распахнулась поврежденная кислотой диафрагма…

Старый Ши задумчиво смотрел в небо – туда, куда в несвежем чреве огромного корабля уносились беспокойные собратья. Стоявшие чуть позади Копатели молчали, провожая корабль завороженными взглядами.

Похоже, этим безумцам удалось задуманное.

Остался лишь один вопрос: зачем?

Чего они ищут в тех бескрайних мирах? Неужто они думают, что жизнь там намного лучше, чем на Яме? Как же они заблуждаются… Жизнь везде одинакова. Везде надо биться за место под солнцем – будь оно «красным гигантом» или «желтым карликом». И Яма – не самое плохое место во Вселенной.

И что бы ни случилось, он, старый мудрый Ши, ни за что не покинет свой бедный, но такой родной, удивительный и прекрасный мир…

Мах сел в хлипкой субстанции, поглядел на искаженные ужасом лица приятелей – те жались к прозрачным, запотевшим уже, стенкам, пытаясь рассмотреть, что происходит снаружи. Мах улыбнулся и похлопал по кокону. Там, внутри хорошо – система регенерации работает стабильно, хоть и порядком напрягается под двойной нагрузкой.

Полдела сделано. Он доказал, что и с планеты-ловушки можно найти выход.

Самое удивительное – это не в первый раз. Однажды ему удалось улизнуть с куда более негостеприимной планеты – по имени Земля…

Впрочем, не время предаваться воспоминаниям. Пора поменять свой непристижный статус помоев на статус полноправных пассажиров. Но из мусорного бака нет входа в приличное общество…

Дождавшись наступления невесомости, Мах легко оттолкнулся от пола, добрался до торчащих из стенок бака металлических скоб. Те выглядели довольно прочными – чтобы не деформировало массами груза. Быстро вскарабкался наверх – к маленькой решетчатой площадке. Здесь, по идее, должно находиться устройство аварийного сброса… Наверное – вот это…

Мах потянул за грубую рукоятку – и под ногами разверзлось звездное небо. В которое теперь уплывал кокон с двумя обезумевшими от переживаний приятелями.

– Вот, черт… – пробормотал Мах и, оттолкнувшись, нырнул вниз.

Поймал на лету кокон и встретился взглядом с обалдевшим от происходящего Живодером.

Тому было от чего нервничать: сначала от них отдалилась опустевшая пасть бака, следом стал медленно уплывать в пространство корабль.

– Все будет хорошо! – сказал в пустоту Мах.

И вдавил на коконе яркую кнопку аварийного маячка…

…Едва номерной транспортный корабль 7-707 достиг средней орбиты, на мостике раздался тревожный сигнал.

Это только так называется – мостик. В действительности это было тесное и мрачное помещение, в котором, помимо управления, экипажу приходилось ютиться все время полета.

Весь экипаж состоял из двух ассенизаторов: настоящих Летунов на космическом помойном ведре держать не полагалось. Оба были подстать кораблю: голые по пояс из-за жары (барахлила вентиляция), небритые, грязноватые. Мельком поглядывая на показания приборов, курили ядовитый кхе и играли в карты. Сигнал зазвучал в самый разгар партии.

– Что там такое, Дори? – недовольно поинтересовался старший: ему сдали совершенно не в масть.

– Спасательный кокон, брат… – пояснил второй, задумчиво глядя в карты. – Болтается какой-то бедолага…

– Странно, – проворчал старший, бросая карты. – Вроде никаких аварий здесь не было…

– Так, что, Кло, будем подбирать? – поинтересовался Дори, разглядывая как увеличивается на панели изображение. – Или снова сделаем вид, что ничего не заметили? О… Да ты только глянь!

На широкой панели кувыркался моргающий красными огоньками кокон, а на его фоне – человек в легком скафандре. И человек этот приветливо махал оторопевшим техникам.

– С ума сойти, – изумленно произнес Кло. – Ну, что ж, такой фокус заслуживает, чтобы его оценили…

Глава вторая

– Милый, просыпайся… Слышишь? Проснись…

Гор застонал – и открыл глаза.

Ласковый голос Нейлы проникал в душу получше, чем вой сирены. Это было и хорошо, и мучительно. Не каждый выдержит, чтобы Главный Сервер Бастиона говорил с тобой голосом погибшей возлюбленной.

Но Мим не был «каждым». Страдание и память для него – нечто гораздо большее, чем просто слова… Голос Нейлы не давал забыть о потерях и побуждал к действию.

– Что случилось, Нейла? – спросил Гор, садясь на постели, потирая виски.

С тех пор, как он стал краткоживущим, его начали навещать земные недуги. Наверное, это неизбежная плата за обретенную взамен силу…

– К Бастиону приближается корабль. Легкого класса. Предположительно – яхта. Предположительно – Сестра…

Что-то не так. Гор помотал головой пытаясь привести в порядок мысли.

– Погоди… Что значит – «предположительно»? Что же, Мах не выходит на связь?

– Именно так, милый. Я произвела запрос – корабль молчит. Что делать? Впустить его?

– Конечно, – проговорил Гор. – Хотя, погоди! Отправь на посадочную грань команду в тяжелой броне. На всякий случай.

– Хорошо, дорогой…

Гор быстро оделся и направился туда, где ожидал встретить, наконец, Маха – живого и невредимого. Похоже, он везет важные новости, раз решил соблюдать полное молчание в эфире…

У покоев Мима дежурила быстрая грузовая платформа. Раньше, когда Бастион принадлежал Эстетам, те предпочитали передвигаться пешком – это располагало к раздумьям. Но жизнь Эстета достаточно длинна – порядка пяти тысяч земных лет. Он может позволить себе такие прогулки.

Для краткоживущего подобная трата времени – самоубийственная расточительность. Мах не знал, сколько ему осталось. Зиг утверждал, что выходец из Миров Конгломерата, наглотавшийся земного воздуха, протянет не более ста пятидесяти земных лет.

Для землянина – это почти невозможный возраст. Для Мима – почти миг…

Платформа бесшумно неслась по коридорам и туннелям. Ленты переходов, шахты подъемников, решетки мостиков и пандусов, вездесущие панели образов, облегчающие связь… Как и все обитатели Бастиона, Гор имел довольно смутное представление об устройстве Бастиона.

Невозможно представить себе весь внутренний объем этого сооружения – того, что его создатели именовали Базой, а земляне просто – Луной.

Для чего создано это громадное сооружение? Эстеты считали, что исключительно для их собственного удобства. Отсюда, с дальней орбиты очень удобно наблюдать за жизнью краткоживущих – словно за лабораторными крысами.

Позже выяснилось, что в глубоких недрах таится бомба огромной разрушительной силы. Неужто, возможность уничтожения Узла событий и есть назначение Бастиона?

Земляне предпочитают считать, что яркий диск на ночном небе – удобный романтический светильник и достойная цель для их зарождающихся космических амбиций.

Правду знают только всесильные Созерцатели. Те, кто стоят надо всем, не считая нужным вмешиваться в процессы.

Хотя, по правде говоря, сейчас самое время вмешаться.

Внутренние противоречия, давно распиравшие изнутри гигантский Конгломерат Миров, в конце-концов, раскололи его. Упорядоченная, давшая тысячелетия спокойно жизни, Линейная структура общества дала сбой. Выходцы из интеллектуальной верхушки Конгломерата, всадили ему нож в спину.

Россыпь – новая сила, стремящаяся уравнять людей, независимо от происхождения – своими высокими замыслами ввергла Галактику в Смуту.

Наверное, этому обстоятельству стоило радоваться – им, защитникам одинокой крепости, отважно вставшей на защиту Земли. Любая из двух противостоящих сил могла превратить в ничто не только Землю, но и всю Солнечную систему, возникни такая необходимость. Казалось бы – какое может быть дело до маленькой окраинной планетки гигантам, увлеченным взаимным противостоянием?

Но нет. Земля – она вроде красной тряпки на корриде. Рано или поздно сюда пожалуют. Вопрос в одном: кто первый?

Огромное пространство посадочной грани было пустынно. Здесь лишь пара атмосферных шлюпов и древняя, любовно восстановленная каравелла. В глубине Бастиона хранились еще около сотни подобных судов. Но в космической войне они бесполезны – маленькие, лишенные оружия и защиты, способные лишь к перевозке небольшого количества людей. Наследие древней Конкисты – освоения Миров человеческой расой и создания огромного Конгломерата.

Заходивший сейчас на посадку корабль был иным. Не обладая оружием, совсем небольшой, он носил на себе отпечаток неслыханной роскоши. Настоящая Эстетская яхта – немногое из богатств маленького королевства Мима…

– Ну, что там? – бросил Гор, приближаясь к рядам бойцов, плотно оцепивших большой треугольник на посадочной грани. Треугольник мерцал бледно-малиновым цветом: здесь ожидалась посадка.

– Ждем… – спокойно отозвался Тик, командир Элиты.

Как и его подчиненные, он был облачен в трофейную броню, брошенную когда-то Санитарами – основной ударной силой Конгломерата. Элитой и прозвали ту часть Армии Мима, которой досталось облачение и вооружение врага, захваченные во время первой атаки на Базу. Это название прочно приклеилось – в конце концов, они действительно были особенными. Бывшие Обреченные, отравленные земной атмосферой, стали куда более эффективной силой, чем обычные выходцы из Сильной Линии.

Впрочем, когда речь заходит о количестве, преимущество не в пользу защитников Бастиона.

– Принимаю корабль! – предупредила Нейла.

Как по команде, Элита выставила перед собой оружие – удобные в ближнем бою скальпели – коварное холодное оружие с динамическим усилением удара, входящее в металл, как в масло… Впрочем, Гор заметил и пару испарителей – штука опасная в пределах Бастиона, но эффективная в случае реальной угрозы.

Посадочная грань замерцала чаще – и вот в ней, словно в продавленной тонкой резине, проявился контур корабля. Миг – и грань оплыла, оставив на поверхности сверкающую великолепием яхту. От нее еще струился к полу ледяной пар, длинные усы-синапсы нервно шарили в пространстве, но Гор уже прошел сквозь строй вперед, жадно рассматривая корабль.

– Сестра, это я! – сказал Гор. – Откроешь?

Усы-синапсы замерли, и нос яхты раскрылся, словно бутон тюльпана – странный изыск Эстетской роскоши.

– Здравствуй, Нейла! – произнес знакомый голос.

– Здравствуй, Сестра, – эхом отозвалась Нейла.

Это было странно, будто во сне: корабль общался с голосом своей давно погибшей хозяйки…

Деликатно отстранив Гора, вперед прошел Тик. Вернулся и одобрительно махнул металлизированной перчаткой.

Гор медленно вошел в изысканный салон. Он не был удивлен. С самого начала было ясно, что он зря питает иллюзии.

Маха не было.

– Я оставила его на Гамме Змеи, – сказала Сестра. – Он просил ждать его на Зирге. Но так и не пришел. Как он и просил – я отбыла через трое суток.

– Что-то я не очень понимаю… – проговорил Гор, нахмурившись. – Он остался на Гамме и просил тебя ждать на другой планете? А как он рассчитывал попасть на Зиргу?

– Он не сказал. Я лишь заметила, как он волнуется… Да, и на Зирге для тебя оставили сообщение…

– Прочитай.

– Ты не понял. Вот оно, на столике…

Это действительно странно – увидеть на низком изящном столике записку, оставленную за множество световых лет отсюда…

– Кто оставил сообщение, Сестра?

– Я не знаю ее.

– Ее?

Гор взял в руки грубый бумажный конверт. Такие делают лишь в Вольных Мирах. Да еще, пожалуй, на Земле…

Сердце тревожно екнуло. Быстро вскрыл конверт. Там оказался совсем небольшой синеватый листок с надписью крупным шрифтом, на едином:

Мах в беде

И все.

Только сейчас Гор почувствовал, как не хватает его – недостающего звена в странной троице Темного, Мудрого и Сильного – Гора, Зига, Маха.

Хитрые заговорщики россыпи, решившие когда-то сделать их инструментом для реализации собственных амбиций, рассчитали верно: втроем они были силой. И теперь Гор остро чувствовал собственную ущербность.

Где-то зрела опасность – как случилось, что именно сейчас этот важный союз под угрозой?

– Сестра, кто оставил записку?

– Девушка. Вот, смотри…

Пространство перед Гором подернулось дымкой, и возникла она.

Гор невольно вскрикнул, сделал шаг назад…

Нейла.

Этого просто не может быть… Нейла мертва, и тело ее превратилось в пепел…

– Сестра, мне кажется, или она похожа на…

– Да, она похожа на Нейлу. Но не Нейла. Нейла погибла…

В голове все пошло кувырком.

Что это может означать? Двойник? Маска? Клон? Что это такое, Всевидящий Сервер?!

Гор тупо посмотрел на записку, снова вгляделся в знакомое лицо. И понял.

Это знак.

Он должен лететь. Мах действительно в опасности – он нутром это чует. И этот образ… Возможно намек. Намек на что? Чтобы выяснить, нужно лететь. Немедленно.

Гор выскочил на посадочную грань. Бойцы Элиты все еще топтались здесь, ожидая указаний.

– Тик, все свободны, – бросил Гор, выискивая в толпе Зига. Тот действительно стоял отдалении, в позе глубочайшей задумчивости – обычное для Эстета дело. – Зиг, есть разговор!

– То есть, как полетишь? – растерянно поправляя очки, спросил Зиг. – Сейчас тебе никак нельзя покидать Бастион. Он же останется без защиты. Люди верят тебе…

– Во-первых, люди точно так же верят и тебе, и Маху. Но в минуту опасности нам нужно быть рядом, понимаешь? Мах должен вернуться! Только так мы можем противостоять большей силе…

– Тогда нам нужно лететь вместе? – неуверенно произнес Зиг.

Гор покачал головой:

– Хотя бы один из нас должен остаться.

– Но…

– Ты сам говорил – людям нужна уверенность. Вот ты и будешь залогом их уверенности. И вообще – о чем это я? Ты Эстет и прекрасно справишься с любой задачей. Я постараюсь вернуться, как можно скрее. Вместе с Махом.

Зиг странно посмотрел на Гора. Потупил взгляд, спросил:

– А если Маха уже нет?

– Я вернусь в любом случае, – твердо сказал Гор. – Но я верю, что с ним все в порядке.

Зиг недоверчиво посмотрел на Гора, криво улыбнулся, покачал головой.

Даже в словах Мима иногда проскальзывает фальшь…

Мим сидел посреди прозрачной Сцены – словно бы парил над бездной. Там, в глубине рабочего дна Бастиона испокон веков играли призрачные краски, мерцали огни…

Но люди, окружившие сцену, смотрели только на Мима. Он олицетворял для них освобождение и надежду. Однажды он вырвал их из лап безжалостных Мусорщиков и Поджигателей, не дав тем расправиться с людьми только за то, что к тем вернулась память. Ведь все они – вовсе не земляне, хоть и похожи на краткоживущих. У каждого есть собственный, родной Мир. Только они, приговоренные однажды к Крайней мере Воздаяния, лишены дома. И пока существует безжалостная структура Линий, им не вернуться назад.

Но здесь, в Бастионе, они под защитой храброго и мудрого Мима…

Только вряд ли они представляют истинный внутренний мир своего лидера.

Гор напуган, подавлен, растерян. Он всего лишь Мим – ему не дано быть истинно Сильным или Мудрым. Это прерогатива других Линий.

Но на то он и Мим, чтобы за искусной маской зрители не видели правды. Сейчас перед ними маска Убеждения. И все, что говорит Гор, само собой превращается в непреложную истину.

– Друзья мои, – говорил он. – Мне нужно оставить вас. Знаю, сейчас непростое время, и враг может напасть в любую минуту. Но я уверен – вы устоите…

Гор понимал, что говорит пустое. Если это и не была откровенная ложь, то что-то очень близкое. Дарить людям бесплотные надежды – гнусно. Но тревога и паника были бы худшим вариантом…

– За старшего остается Зиг. Мой линер будет включен – но в Вольных мирах, кроме Зирги, я вряд ли смогу выйти на связь. Если что – не спешите меня хоронить раньше времени…

Гор хохотнул – и осекся.

– И помните: каравеллы в порядке – в крайнем случае у вас всегда есть возможность покинуть Бастион…

Что он несет? Перечеркнуть с такой кровью доставшуюся победу? Бросить на произвол судьбы маленькую хрупкую Землю?

Хотя какое он имеет право решать за тех, кто считает себя обязанным ему лишь за собственное спасение? В конце-концов – какое им дело до землян? Все, что их теперь с ними связывает – лишь досадно короткая жизнь…

Мим улыбался: подданные не должны видеть его сомнений. Здесь – Театр, и зрители увидят лишь то, что Мим сочтет нужным показать. В этом весь смысл силы мимического искусства…

– Мы никуда не улетим, – решительно говорит Оотс, Впередлетящий его маленького флота. Он думает, что выражает собственную мысль, но на деле всего лишь подыгрывает в умелой постановке Гора.

– Конечно, Гор, мы справимся, – вторит ему Зиг. – Только возвращайся скорее!

Мим улыбается. Он любит своих друзей, пожалуй, даже больше самой жизни.

И оттого этот маленький спектакль вызывает у него отвращение.

Просто так надо.

Бастион на экране медленно уменьшается. Яхта поигрывает гравитацией, тонко, но ненавязчиво, намекая на ускорение.

– Куда летим, Гор?

– Хороший вопрос, Сестра, – усмехнулся Гор.

Действительно: где искать Маха? На Гамме – откуда он почему-то отправил пустую яхту?

Или, все-таки, Зирга?

Неспроста именно там появилась странная девушка, так похожая на Нейлу. Если это намек…

Миму свойственно легко подчиняться порыву.

– Курс на Зиргу, Сестра!

– Уточнение: придется совершить выход из объема Конгломерата в пределы Запретных пространств. Возможна встреча с пограничными кораблями…

– Да, да, я помню.

– Тогда подтверждаю: курс на Зиргу.

Сразу стало легче. Главное – принять решение и забыть про сомнения.

Веки стали тяжелеть, наваливался сон. Так убаюкивает заботливая машина. Иногда приятно, когда за тебя принимают решения…

– Гор, просыпайся… Просыпайся, Гор…

На этот раз Гор проснулся мгновенно.

– Что? – быстро спросил он.

– Мы вышли к границам Конгломерата. И я кое-что нашла…

Всем известно – выйти за пределы Конгломерата Миров, минуя границы, никак нельзя. Как уж это происходит – известно, разве что, самим Созерцателям. Так что перед прыжком в Запретные пространства любому кораблю, с большой долей вероятности, придется иметь дело с пограничными силами Конгломерата. По крайней мере, так было до начала Смуты…

– Патруль? – спросил Мах.

– Нет, – сказала сестра. – Какой-то, неизвестный мне предмет. Но я чувствую жизнь. Это человек…

– Спасательная капсула?

– Непохоже.

– Надо взглянуть.

– Патруль может появиться в любую минуту.

– Ты же знаешь, Сестра: я не могу бросить человека в беде.

– Знаю, Гор. Я просто предупредила.

…Яхта приблизилась к странной штуковине, отливающей оружейным металлом. Да, точно – это, без сомнения, имело какое-то отношение к оружию – Гору довелось познакомиться с самыми разными его образцами, от земного автомата Калашникова до убийственного ланцета Хиругра – вроде того, что сейчас он всегда держит при себе…

– Это орудийный кокон, – определила Сестра. – В таких сбрасывают в космос нестабильные боевые заряды, угрожающие кораблю взрывом…

– Орудийный кокон? – удивленно произнес Гор. – Хотя… Это же граница… Только как в нем может выжить человек?

– Не может, – согласилась Сестра. – Если он не Летун.

– Вот как… Мы можем его оттуда вытащить?

– Попробую. Кокон слишком велик для моего грузового отсека. Попробую сраститься с поверхностью. Но вскрыть броню будет непросто…

– Предоставь это мне, – сказал Гор.

Тесный грузовой отсек теперь вспучился шершавой округлой поверхностью находки. Темный металл покрыт опалиной и, похоже, однажды вспенился под воздействием высокой температуры. Странно – это должно было произойти изнутри, если бы кокон действительно использовали по назначению. Впрочем, чтобы узнать правду, придется пробиться сквозь броню…

Их узких заспинных ножен за Гор осторожно извлек ланцет. На этой штуковине уже немало крови. Посмотрим, действительно дли она способна на большее – как про то говорят Сильные.

Гор осторожно нажал на металлический выступ в удобной рукоятке – из тупой щели на конце клинка показалось жало. Метнулось вперед, наткнулось на металл – и отпрянуло обратно. Словно змея, испугано отдернувшая язык. Гор снова вдавил выступ – из нутра клинка метнулось сразу несколько коротких жал. Те принялись кусать металл со все нарастающей скоростью, и удержать ланцет теперь было непросто. Зато Гор удивлением увидел, как под этими колкими ударами тает суровая броня…

Потребовалось не так уж много времени, чтобы вырезать в броне метровое отверстие. Тонкий, как скорлупа, но неимоверно крепкий кусок кокона, звякнув, упал на решетку пола.

Изнутри дохнуло космическим холодом. Сестра услужливо подсветила – там, в глубине, примерзший спиной к стенке, в скрюченной позе плода, жался человек. Густо покрытый инеем, с совершенно синим лицом…

– Сестра, как же он может быть жив? – пробормотал Гор.

– Он же Летун, – пояснила Сестра. – Это вакуумное небытие. Они все так могут. Разве ты не знал?

– Выходцу из Темной линии этого знать не положено, – усмехнулся Гор. – И что с ним теперь делать?.. Разве что…

– Прости, что прерываю, Гор. На связь пытается выйти пограничный корабль…

– Черт… – пробормотал Гор. – Этого еще не хватало…

– Внимание! – прогремел усиленный акустикой голос. – Крыло сохранения тишины и спокойствия, бриг «Хищник». Частная яхта класса «экселент», вы направляетесь в сторону Запретного пространства! Кроме того, вы подобрали собственность ударных Стай Конгломерата Миров. Немедленно заглушите двигатели и приготовьтесь к досмотру…

– Сестра, мы можем уйти в прыжок? – быстро спросил Гор.

– Боюсь, не успеваем, Гор, – спокойно сказала Сестра. – С этим грузом прыжок невозможен, на то, чтобы его сбросить и зарастить грузовой отсек, требуется время.

– Что ты предлагаешь, Сестра?

– Предлагаю подчиниться. Это самый разумный выход…

Гор лихорадочно перебирал варианты. Ничего толкового не выходило – если рассматривать бегство в качестве единственного варианта.

Но у Мима всегда в запасе то, чего не смогут отнять никакие обстоятельства.

Маски.

Допрос проходил в досмотровом отсеке брига «Хищник» под усиленной охраной абордажной команды из пяти крепких Мусорщиков. Те были готовы к любым неожиданностям: ударные Стаи Конгломерата уже давно пребывают в режиме повышенной боеготовности. Флот Россыпи отступил за границы Конгломерата, однако же успел нанести невосполнимые потери и ввергнуть Миры в пучину Смуты…

Нельзя сказать, что допрашиваемые были типичными нарушителями. В этом секторе обычное дело – столкнуться с контрабандистами, рейдерами, а в последнее время – провокаторами Россыпи.

Эти же двое были Летунами. И не просто Летунами.

Вожак и Правый помощник героически погибшего брига «Беспощадный» – того самого, что в ту кампанию первым принял на себя коварный сокрушительный удар Россыпи. Они давно считались погибшими, их имена навеки в писаны в Бессмертную Стаю – флот славно почивших героев, тот, что незримо ведет Летунов в бой и воодушевляет в минуты опасности.

Сейчас же штатный Нюхач брига, находился в щекотливой ситуации.

Герои, которым надлежало в виде радиоактивного излучения греть сердца и воодушевлять на подвиги, оказывается, спаслись. Причем, при самых подозрительных обстоятельствах.

Нюхач зябко кутался в серый форменный балахон, и сверлил подозреваемых взглядом из-под низко надвинутого капюшона.

…Ловя на себе взгляд контрразведчика, бывший Вожак брига «Беспощадный», известный в сомнительных кругах под кличкой «Прыщ», прекрасно понимал щекотливость своего положения.

Ему, Вожаку, полагалось следовать судьбе своего корабля. Так уж заведено у Летунов испокон веку. Но крупный иридиевый счет в банке одного из Вольных миров, в один прекрасный момент перевесил привязанность к традициям. Положа руку на сердце, Прыщу было стыдно: он предал подчиненных, позорно бежав с погибающего корабля. С другой стороны, он все равно искал способ перебраться в Запретные пространства, где живут в свое удовольствие его тайные друзья-рейдеры. И чего он меньше всего хотел – это оказаться лицом к лицу с подозрительным и беспощадным Нюхачом.

Прыщ чувствовал: этот шпион, самая презираемая и проклинаемая всеми Ветвь линии Сильных, видит его насквозь. Его предательство, как на ладони, и участь его предрешена – Высокий Трибунал и Крайняя мера…

Единственное, что он не мог взять в толк – как вместе с ним в орудийном коконе оказался Правый помощник? Ведь он оставался на мостике, приняв на себя командование бригом…

…Мим с удовольствием вновь примерил маску Летуна.

Это одна из любимых масок. Самая независимая, и возвышенная Ветвь, свободная от строгой регламентации жизни на поверхности Миров, привязанная лишь к Пространству, любящая лишь полет…

Вопрос в другом: удастся ли ему обмануть хитрого и подозрительного Нюхача?

– Итак, давайте определимся: как же все было в действительности? – вкрадчиво спрашивал Нюхач. – Каким образом высшие офицеры брига оставили в пылу боя корабль, бросив экипаж на произвол судьбы?

Свет ярких ламп резал глаза – стандартный прием на допросах во всех частях Галактики. Нюхач сидел в удобном кресле, допрашиваемые – на низких, крайне неудобных металлических табуретах.

– Я… Я не бросал… – Прыщ был мертвенно бледен. Ему не хватало слов, он заранее смирился со своей участью, оправдываясь лишь по инерции.

Мим же не собирался сдаваться. Более того – он чувствовал вдохновение.

– Мой Вожак никого не бросал, – гордо заявил Летун в теле Гора. – Это я принял решение спасти его как единственного свидетеля нападения Россыпи…

– Вы уже знали, что это Россыпь? – быстро спросил Нюхач. – Ведь нападение было внезапным.

Однако надо быть внимательнее со словами! Логические игры с Нюхачами очень опасны…

– Они и не скрывали, – небрежно пожал плечами Гор. – Так сразу и объявили в эфир: «Присоединяйтесь к Россыпи или будете уничтожены».

– Так-так… – проговорил Нюхач. – Дальше!

– Дальше, когда корабль был охвачен плазмой, и защита начала слабеть, я понял, что пришел конец, и решил спасти самого ценного и знающего члена экипажа. Конечно же – Вожака. Ведь Конгломерат должен знать, с чего все началось…

Прыщ сначала недоуменно косился на этого странного Летуна, лица которого он никак не мог вспомнить, и постепенно начинал верить в его слова. Убеждение Мима действует на всех – даже на молчаливых Мусорщиков.

Конечно же, он – никакой не трус, и не предатель. Он – свидетель великого и трагического часа, когда коварная Россыпь ударила в спину вскормивших ее Миров. Да, да! Именно так все и было!

На лице Прыща появилась скромная гордость. Он даже отвел взгляд от Нюхача, посмевшего подвергнуть сомнению его лояльность.

А Правый помощник смаковал подробности:

– Бриг начало трясти – еще немного, и перегрузки развалили бы его на куски. Тогда, зная, что это грозит Трибуналом, я принял решение. Да, я схватил Вожака – и ушел по скоростному рукаву на орудийную палубу. Большинство канониров были уже мертвы, переборка из последних остатков композита заращивала пробоину. Я понимал, что спасательные капсулы будут расстреляны врагом, а потому бросил бесчувственное тело Вожака…

– Бесчувственное? – переспросил Нюхач.

– Конечно! – развел руками Правый помощник. – Разве Вожак позволил бы увести себя с мостика, не будь он тяжело контужен?

Прыщ смотрел на Гора с восторгом. Он уже верил в свое героическое ранение, и в душе его играли торжественные трубы.

… – Так вот, – продолжил Правый Помощник. – Я бросил его бесчувственное тело в оружейную капсулу. И тут лучом среднего калибра пробило броню. От высокого жара на мне вспыхнула форма. Я успел отстрелить ее, прежде, чем нырнул в капсулу вслед за Вожаком…

– А почему же вы не остались на корабле? – нахмурившись, спросил Нюхач. – Ведь вы выполнили свою миссию… Э… По спасению свидетеля славной битвы?

– Как же он мог остаться? – с горечью бросил Прыщ. – Если пробило броню и настолько поднялась температура – это просто самоубийство. Он же не Вожак, чтобы уходить в Счастливый мир вместе с гибнущим кораблем…

Гор мысленно зааплодировал. Это самый высокий класс игры Мима – когда одураченные зрители начинают подыгрывать тебе в создаваемой тобой же иллюзии. Осталось добиться такой же реакции от Нюхача.

Но тот выглядел совершенно непробиваемым. Его не трогал рассказ о героических подвигах звездных пограничников. Его интересовало одно: где в показаниях задержанных таится слабое звено, потянув за которое, можно вытащить доказательство измены. А еще лучше – свидетельства шпионажа в пользу врага.

Это было бы идеальным ключом к продвижению по служебной лестнице. Ему убийственно наскучила служба на одиночном бриге. Хотелось получить настоящую работу, лучше всего – нелегальную, в чужих Мирах, во вражеских тылах. Ведь тяга к шпионажу у Нюхачей заложена генетически. Здесь же попросту негде развернуться…

– Допустим, – сухо сказал Нюхач. – Давайте перейдем к другому эпизоду: откуда здесь взялась яхта класса «экселент»? Кто пытался вскрыть кокон? И зачем его заварили обратно?

Гор дал возможность высказаться Прыщу. Тот не нашелся, что сказать. Все-таки, фантазии у этого Летуна не было. Или сказывалась длительная заморозка?

– Я могу только предположить… – неуверенно сказал Правый помощник. – Заметив ваше приближение, те, кто вскрыл кокон, увидели, что внутри – ничего ценного. И просто сбросили его, чтобы уйти в прыжок…

– Не успели, – усмехнулся Нюхач. – Только идиот мог рассчитывать на это.

– Яхта «экселент»… – задумчиво проговорил Прыщ. – А ведь такая уже нарушала границу в этом районе…

Гор с интересом посмотрел на своего товарища по несчастью. Уж не его ли корабль однажды пытался задержать Сестру – когда они с Нейлой впервые прорывались в сторону Вольных миров?

Космос тесен.

Несмотря на свою черноту и бескрайность…

– Яхта в трюме, – поделился Нюхач. – Экипаж отказывается выходить. Ничего, вскоре мы ее вскроем, и все встанет на свои места. Старший! Увести задержанных!

Пока двигались по длинному и узкому коридору, Гор подумал: у него слишком мало времени, чтобы засиживаться под замком. Нужно снова менять маску.

Но до этого стоит заполучить союзника.

Ведь ничто так не сплачивает людей, как совместное предательство.

…Вкрадчивый шепот коснулся ушей Прыща:

– Я все про тебя понял, друг. Ты – предатель, и пощады тебе не будет. Рано или поздно нас расколют – и тогда не избежать наказания…

– Кто ты? – со страхом спросил Прыщ.

– Я твой Правый помощник, разве ты забыл?

– Ты… Ты не можешь быть Правым… Он погиб…

– Ты уже понял это? Молодец. Да, я всего лишь выдаю себя за твоего погибшего товарища. Только с одной целью – спасти наши шкуры. Как я понял – ты очень любишь собственную шкуру?

– Что ты задумал? – хрипло спросил Прыщ, озираясь. – Почему они нас не слышат?

– Мусорщики? Долго рассказывать. Скажем, это одна из моих способностей, которые помогут нам спастись.

– Кто ты?

– Для потенциального покойника ты задаешь слишком много вопросов. Готов удрать со мной в Вольные миры?

– Куда?! – Прыщ аж подпрыгнул на месте.

Это было похоже на волшебный сон, что вел его к давней мечте, к заветному счету, на котором все эти годы не переставали расти проценты.

– Я готов, готов! Но… – осекся Прыщ. – Как же они…

Он скосился на Мусорщиков.

– Договорились, – только и сказал Гор.

И сменил маску.

– Стоять!

Мусорщики послушно замерли. Некоторые даже ощутили робость. Это нормально – робеть перед начальством столь высокого уровня. Даже если оно, по определению, не могло находиться на рядовом пограничном бриге.

Перед ними, словно бы ниоткуда, возник Хирург.

Командная единица высшего уровня. Над Хирургами стояли лишь Звездные Хирурги, да Стратеги. Ну и Созерцатели, не будь они помянуты всуе…

Хирург окинул тяжелым взглядом закованных в броню Мусорщиков. Выглядел он крайне недовольным. А все знают, чем чревато недовольство Хирурга.

– Так, так, – сказал он и медленно приблизился, заложив руки за спину, – Ну, что, бойцы, работаете на руку мятежникам?

Мусорщики, опешив, переглянулись. Даже задержанный недоуменно пялился на нежданного гостя: живьем он видел Хирурга впервые.

Хотя… Что-то в нем не так…

– Погодите, – медленно, словно приходя в себя, произнес один из Мусорщиков и даже сделал шаг вперед. – А вы кто такой?

Да, трудно играть Хирурга без его роскошной парадной амуниции. Даже силы Убеждения может не хватить. Хорошо, что Мим заранее припас свой главный аргумент.

Острое жало хищно метнулось вперед – и броня усомнившегося будто взорвалась изнутри, забрызгав товарищей густой смесью крови и плоти.

Броня нижестоящих никак не может быть барьером для ланцета высшего командира.

Изуродованное тело излишне любознательного бойца грохнулось на металлизированный пол. Субординация восстановлена.

– Жду приказаний! – отчеканил Старший.

– Вот и хорошо, – сказал Хирург, мгновенно успокоившись. – Итак, слушай боевую задачу. На корабле заговор. Пограничный бриг готов пропустить через вверенный ему сектор ударную Стаю Россыпи. Это надо пресечь. Я здесь, чтобы навести порядок.

Убеждение – сильная штука. Главное – действовать в рамках существующих представлений и опираться на врожденные рефлексы Сильных. Мусорщикам не полагается разбираться в тонкостях заговоров и измен. Их дело – охрана правопорядка. Что является правопорядком в данный момент времени – определяется Приказом.

И сейчвс инициатива на стороне мнимого Хирурга.

Действовать надо быстро, пока в замутненных сознаниях не скопилось слишком уж много противоречий.

– Где вражеская яхта? – быстро спросил Хирург. – На борту могут быть диверсанты…

– В трюме. Охрана: двое наших, один робомодуль.

Так, соваться трюм – дохлый номер. Даже если удасть убедить или уничтожить охрану, одурачить робота невозможно. Яхта, считай, недоступна…

Хотя…

На кой вообще нужна яхта, если под рукой – настоящий боевой корабль? Более того: на его стороне – настоящий Летун, да еще и Вожак! Пусть даже с довольно темным прошлым…

– Нужно добраться до рубки и обезоружить команду, – сказал Хирург.

– Это непросто, – проговорил Старший. – В рубку нет доступа – если Вожак сам не откроет мембрану…

– Кому он откроет?

– Разве что, Нюхачу…

Всевидящий Сервер… Он совсем забыл про Нюхача. От него нужно срочно избавляться, пока тот не пришел в себя.

Не успел Гор подумать об этом, как объявился и сам Нюхач. Взмыленный, с безумным взглядом, он ткнул корявым пальцем в сторону задержанных, крикнул:

– Старший! Они опасны! В кандалы их!

– Нюхач предатель, – спокойно сказал Хирург. – Убейте его.

Старший, не колеблясь, метнул в сторону Нюхача легкий и страшный скальпель. Короткая рукоятка уже на лету щелкнула, расходясь тонкими лезвиями. Звук пронзаемой плоти, короткий удивленный вскрик – и Нюхач отлетел к переборке, прибитый к ней, как коллекционное насекомое.

– За мной! – скомандовал Хирург. – Охраняйте задержанного!

Мусорщики подтолкнули вконец растерявшегося Прыща и двинулись вслед за Гором. Старший, не останавливаясь, выдернул из переборки скальпель и будто стряхнул с него мертвое тело контрразведчика. Сомнения Мусорщиков рассеялись окончательно.

Чужая кровь всегда действует на них успокаивающе.

Маска Нюхача далась с куда большим трудом.

Это была странная и крайне неприятная роль. Миму приходилось играть разные роли. Но ни в одной не было столь многослойного, противоречивого и отвратительного цинизма. Вся сущность Нюхача была клубком лжи и предательства, и трудно себе представить, что целая Ветвь Линии Сильных живет по таким принципам, воспитывает детей и умудряется оказываться настолько полезной обществу Конгломерата.

Но, видимо, не зря Созерцатели вывели их в отдельную Ветвь, отделив от прочих Сильных. Хотя бы для того, чтобы избавить от всей этой мерзости романтиков-Летунов или хмурых вояк-Санитаров. Ведь даже провокаторы конфликтов, Поджигатели, выглядят на их фоне вполне благородными убийцами.

Была, права еще одна Ветвь, правда другой Линии – Мудрой, выходцы из которой казались Гору еще более мерзкими, чем Нюхачи.

Ценители – пользующиеся необъяснимыми привилегиями, паразиты человечества…

Впрочем, сейчас не до них. Предстоит непростая задача – уместить на себе сразу две маски. Одну, Хирурга – для Мусорщиков, Другую, Нюхача – для экипажа…

Темный треугольный тоннель привел к переборке командного отсека. За прочными, непробиваемыми из любого оружия, мембранами, находится мостик.

– Вожак, у меня срочное дело! – глядя перед собой, негромко и крайне вежливо сказал Нюхач.

То же самое сказал и Хирург – но властным, командным голосом. Говорить таким тоном с Вожаком бесполезно: на корабле он – единственная и высшая власть – пусть хоть объявятся здесь все четыре Стратега.

– Что за дело, Экогон? – отозвался недовольный голос.

– По поводу яхты.

– Ну, говори.

Чертовы Летуны, белая кость, пушистые перья! Не любят, видите ли, когда на мостике посторонние!

– Крайняя тайна! Только лично!

Это серьезная заявка. Как бы не спугнуть Летунов…

Мембрана разошлась тонкими острыми лепестками. И прежде, чем Хирург успел сделать шаг, вперед бросился Прыщ. Это было неожиданно. Гор ожидал предательства, но времени на раздумья просто не было.

Зыбкие маски Хирурга и Нюхача отступили под напором настоящей, надежной и почти родной уже маски Героя.

В этой роли Гор способен на то, чего никогда не сыграть простому Миму. И он слишком дорого заплатил за то, чтобы позволить своему Герою проиграть…

На мостик успели ворваться лишь двое Мусорщиков. Какой-то Летун запоздало захлопнул мембрану – она перерезала пополам неудачно оказавшегося в проеме бойца. Еще один остался по ту сторону. В мгновение ока Гор настиг растерянного Вожака и ударом кулака сбил с ног. Мусорщики быстро справились с остальными Летунами.

Все вышло слишком легко. Не может такого быть, чтобы главная командная точка боевого корабля сдалась столь безболезненно.

– Эй, Летун! – крикнул Гор Прыщу. – Ты чего вперед меня полез?

– Чтобы нас всех не превратило облачко пара, – нервно ответил Прыщ. Он обессилено опустился на пол, опершись спиной о командную панель. – Про Лучи Власти слыхал?

– Это еще что такое?

– То-то и оно. Никто, кроме Летуна не может переступить эту черту.

Прыщ указал на широкую ярко пульсирующую черту, очерчивающую боевые посты офицеров.

– Нужно было отключить – иначе всех просто снесло бы, – сказал Прыщ. – Хорошо, что меня включили в Бессмертную Стаю, – он нервно хохотнул. – Формальность, конечно, – но любой корабль принимает меня за своего…

Гор посмотрел долгим взглядом на Летуна, которого таким странным образом послала ему судьба. Это не может быть случайностью.

Где-то на таинственной Земле какие-то совершенно скучные люди, обменявшись парой слов или совершив незначительный поступок, связали еще один маленький узелок в огромной паутине судеб…

И он снова жив.

– Куда Летунов? – спросил Старший Мусорщик.

С десяток пленных были ловко скручены тонкими тросами, во ртах торчали кляпы – обычная работа по охране правопорядка.

– Вывести с Мостика и ждать приказаний, – небрежно сказал Хирург.

Старший молча повернулся и отправился выполнять приказание. Через минуту на мостике остались только двое. Мембрана снова закрылась, наглухо отделив Гора и его нового товарища от остального корабля.

Гор понимал, что произошла лишь временная перестановка сил. Сейчас там, за переборкой, придут в себя одураченные Сильные, и им придется несладко…

– Как отправить всех прочь с корабля? – быстро спросил Гор.

– Всех? – то выпучил глаза. – А управлять как?

– Ты не справишься один?

– Ну… У меня был однотипный бриг. Может, и смогу, но вести бой против равного по силе – нет.

– Мы не собираемся вести бой. Пока не собираемся. Всех лишних надо убрать. И быстро.

Прыщ неуверенно посмотрел на Гора. И повернулся к огромной панели управления.

На гражданских судах здесь царила бы холодная красота космоса. Панель сторожевого брига наполовину заполняли непонятные символы и схемы. Очевидно, тактические карты, вооружение, расположение других кораблей Крыла и соседних Стай… Да мало ли что еще?

Прыщ как-то выгнулся, вытянул вперед руки, прикрыл глаза.

– Бриг «Хищник», слышишь ли ты меня? – произнес Летун.

– Слышу, – странным, леденящим душу голосом, отозвался корабль. – Что с командой? Мне показалось, на нее напали…

– Производится смена команды. Я, Вожак седьмой категории, из Стаи Бессмертных, принимаю командование на себя…

Минутная тишина – и голос корабля ответил:

– Подтверждаю. Приветствую тебя, Вожак!

– Приветствую, тебя «Хищник!»

Прыщ почувствовал, как его пальцы защекотало прикосновением множества невидимых нитей управления. Он снова был полновластным хозяином корабля, он снова мог летать. Он улыбался счастливой детской улыбкой.

Но в следующую секунду он вспомнил:

– Внимание, срочная принудительная эвакуация!

– Основание? – поинтересовался корабль.

– Диверсия на орудийной палубе, опасность взрыва и разгерметизация. Всех за пределами мостика – в спасательные капсулы!

– Да, мой Вожак!

Боевые корабли не спорят с Вожаком – чего не скажешь о подчиненных. И вскоре на звездной панели засверкали веселые черточки – это отправлялись в пространство капсулы с плененными Летунами и Мусорщиками.

Гор проводил улетающие капсулы долгим взглядом и спросил:

– Как звать тебя, Летун?

Новый Вожак брига «Хищник» задумался. Ведь у него есть имя – то, что положено настоящему Летуну.

Но он уже никогда не станет своим в этой Ветви. Он дважды переступил черту – в том числе и эту, что мерцает сейчас под ногами. У него нет больше прежнего имени. Осталось лишь то, каким наградили его знакомые контрабандисты из Вольных миров.

– Зови меня Прыщ, – усмехнулся он. – Бывший Летун, ставший рейдером.

– Гор Дэй, – сказал Гор, – протягивая руку новому другу. – Потомственный Мим, оставшийся единственным Мимом в известных мне Мирах…

Старый Мим Йоко на далекой враждебной Аорте – не в счет…

– Мим? – удивленно произнес Прыщ. – Обыкновенный Мим? Но как же ты смог…

Прыщ обвел пространство руками, не в силах выразить мысль.

– Наверное, не совсем обыкновенный, – усмехнулся Гор. – Ну, а теперь… Летим на Зиргу.

– Как скажешь… – проговорил Вожак, не сочтя нужным вступать в спор. – Тогда готовимся к прыжку. Выходить будем осторожно: там нашего брата не слишком жалуют, а экипажа, как видишь, у меня нет – не с кем воевать…

Прыщ с удивлением осознал: вопреки врожденным инстинктам, на своем собственном корабле он признал лидерство другого, к тому же – отнюдь не Летуна.

Мим мог гордиться своими успехами.

И только один человек в бесконечном множестве Миров знал, как тот ошибается.

С каждым своим шагом, каждым действием Гор выполнял тайную волю того, кто был рожден для того, чтобы создавать хаос, манипулировать массами, провоцировать войны и ломать судьбы.

Поджигатель.

Рогги Бур чувствовал, что засиделся в Метрополии. Должность Четвертого Стратега – высшее достижение в Конгломерате. Наверное, еще интересней было бы объединить все четыре места в одном лице… Но это невероятно сложно и… глупо. И без того, Поджигатель чувствовал, что держит коллег под контролем.

В конце-концов, ему интереснее не столько власть, как таковая, сколько создаваемый ею хаос.

Смута, вдохновителем которой он стал – вот его любимое детище. Все-таки, с собственной природой ничего не поделать: выходец из ветви Поджигателей, всегда будет тянуться к авантюрам. Наверное, оттого их предпочитают держать подальше от высоких постов.

Интересно, что думают по его поводу великие Созерцатели? Неужто, все это так исойдет ему с рук? Или напротив: все, сотворенное им – всего лишь воплощение замыслов Самих?

Рогги Бур рассмеялся собственным мыслям. Какое ему дело до Созерцателей? Он не боится ни их гнева, ни самой смерти. У него есть все, что нужно для упоения жизнью: собственная планета – великолепная Четвертая Колосса, роскошный дворец и почти неограниченная власть.

А самое главное – у него есть свой собственный, ненавистный враг.

Его любимая игрушка.

Поджигатель стоял на самом краю посадочной площадки, на верхней площадке своего колоссального дворца. Приятно чувствовать себя на вершине власти – и в прямом, и в переносном смысле.

Отсюда открывается прекрасный вид на искусно сформированный пейзаж. Горы, леса, озера, далекое море, изящные облака…

Только три туманных диска в вышине напоминают о том, что, что он – всего лишь один из Четырех.

Краем уха Рогги Бур уловил шуршание тканей. Рефлекс требовал развернуться – и напасть.

Но Стратег должен учиться сдержанности…

В конце-концов, это всего лишь референт.

– Есть новости от Нюхачей… – референт понижает голос и говорит чуть слышно – прямо в ухо.

Рогги Бур улыбался. Хорошие новости.

Ему, все-таки, удалось задуманное – разбить эту неразлучную троицу.

Первого убил его человек на какой-то безымянной планете. Этот, похоже, слишком глубоко копнул тайные замыслы Поджигателя. Туда ему и дорога.

Второй остался на орбите Земли. Этот жалок и неопасен.

Ну и самое главное – удалось выманить Мима на Зиргу.

Рогги Бур не столько знал, сколько чувствовал: это сработает. Пришлось хорошенько подумать: любое сообщение, письмо, перебежчик – все это ненадежно. Проклятый Мим чувствует фальшь, и здесь с ним бесполезно тягаться. Но что должно было сыграть безотказно – это образ погибшей возлюбленной.

Мим безнадежно сентиментален. Прекрасное качество для врага: ему можно делать больно бесконечное число раз. Пожалуй тогда, когда посланный Поджигателем смертник убил… Как же ее… Ах, да – Нейла… Пожалуй, тогда он перестарался с местью. Все-таки, это слишком грубо.

Но и ярость его была велика. Еще бы: презренный Мим из Грязной Линии, да еще и Обреченный в придачу, сумел одолеть его в схватке. Мало того – едва не лишил жизни!

Однако, стоит быть благодарным своему врагу: если бы не тот странный случай, Рогги Буру до сих пор оставаться бы на затхлой Земле, выполняя поручения надменных Эстетов…

Нет, настоящий враг – это находка. Куда лучше, чем настоящий друг. Потому что нет никого вернее, чем враг.

Итак, Мим в одиночестве, в беспокойных пространствах Вольных Миров, там, где нет и намека на порядок, который все еще пытаются поддерживать в охваченном Смутой Конгломерате.

Теперь открываются заманчивые возможности: прикончить Мима сразу, и же дать ему насладиться гибелью того, чем он так дорожит – маленькой голубой планеты, оставшейся без его покровительства?

Все это лирика. Уничтожить Землю никогда не поздно: ведь в рукаве у Поджигателя отличный козырь – детонатор бомбы, упрятанной в глубинах Базы. И как ее повстанцы – Бастиона?

Однако контроль над Узлом событий – чем не достойный приз в борьбе за абсолютную власть?

Только овладев Бастионом, можно считать себя полновластным хозяином Земли.

Самое время заняться этим вопросом.

Глава третья

Дверь шлюзовой камеры заело: нечасто ей приходилось пользоваться. Дори вздохнул и, что было сил, заехал по ней тяжелым ботинком. Замок обиженно пискнул, и дверь со скрежетом ушла в переборку.

Дори отдавал себе отчет в том, что летает отнюдь не на круизном лайнере. Однако даже представить не мог, чтобы из чистоты открытого космоса пришла такая вонь. А ведь в шлюзовой камере было всего-навсего трое – один в легком скафандре и двое, безвольно запечатанных в спасательном коконе. От всех троих исходил отвратительный парок.

– Лукавый сервер! – воскликнул Дори. – Из какой задницы вы вылезли?

– Вы будете смеяться, – сказал гость, что был в пижонском «гиперэластике», – но, как ни удивительно – из вашей же собственной…

Проводить влажную уборку на корабле не любили, да и смысла в этом особого не было. Но этим троим Дори не дал сделать и шагу. Схватил шланг высокого давления и прямо в «предбаннике» шлюзовой устроил спасенным головомойку. Не пожалел даже химии, которой обычно обрабатывали технику.

Впервые ассенизатор Дори почувствовал себя образцом чистоты и гигиеничности…

– Ну, будет тебе, бедет! Как там тебя, черт… Дори, хватит! – крикнул, наконец, Мах, закрываясь от холодных тугих струй. – Ты же из нас просто душу вымоешь!

Дори довольно оскалился и отключил воду.

Мокрые, замерзшие и усталые друзья поплелись вслед за гостеприимным хозяином. В ботинках хлюпало и чавкало, струйки воды стекали на металлизированную решетку уровня. Шли долго по мрачному технологическому тоннелю, в котором, было ужасно шумно, холодно и почти не было света. Но у всех троих просто душа пела: они, все-таки, удрали из места, которое по определению не имело выхода.

И они все еще живы.

Бесконечно длинный туннель уперся в ржавую мембрану, за которой оказалась непропорционально маленькая клетушка мостика. Похоже, те, кто создавал этот корабль, любили помои куда больше людей…

Сидя на решетчатом железном ящике, заменявшем здесь кресло, Кло с любопытством разглядывал чужаков.

– Так-так… – сказал он. – «Зайцы», значит…

– Вы уже в курсе, – констатировал Мах.

– А знаете ли вы, смельчаки, что мне положено сдать вас карантинной инспекции? – нахмурив брови, сказал Кло.

– И что там с нами сделают? – робко поинтересовался Одноглаз.

– Боюсь, что ничего хорошего, – задумчиво произнес Живодер.

– Это вы к чему клоните, милейший? – прищурился Мах, разглядывая Кло.

Тот был толстый, с болезненно одутловатым лицом, выпирающими красными глазами. Голое брюхо его лоснилось от пота, струйки которого оставляли грязные разводы.

Кло развел руками:

– К тому, что я могу сделать вид, будто на корабле нет посторонних. Конечно, если мы договоримся…

Кло недвусмысленно покосился на зловещего вида трубу с ручкой, лежащую рядом на железном столе. Наверняка какое-нибудь оружие. Дори смущенно хмыкнул за спиной, в его руках что-то неприятно щелкнуло.

– Я слушаю ваши предложения, – спокойно сказал Мах.

– Ну… – задумчиво произнес Кло. – Нелегальная переброска людей – дело нешуточное. Плюс нарушение карантинного статута. Плюс – поделиться с теми, кто прикроет наши задницы. Ну и нам небольшая премия…

– Еще они мембрану третьего бака повредили, – пожаловался Дори.

– Вот! – Кло важно поднял толстый указательный палец. – Итого с вас, скажем… Полторы тысячи иридов.

– Сколько?! – ахнул Одноглаз. – Да я за всю жизнь скопил девятьсот семьдесят три…

Кло и Дори немедленно рассмеялись.

– Да, на Яме это, конечно, деньги, – кивнул Кло. – Но только не у нас. Впрочем, если у вас нет наличности – не беда. Я договорюсь – вас с удовольствием возьмут цеховики. Аванс вполне покроет наши расходы, а вы отработаете свои жизни в подпольных цехах почти честным трудом…

Ассенизаторы снова засмеялись.

– Все это здорово, – сказал Мах. – Только у меня нет времени работать в каких-то там цехах. Мне нужно срочно добраться до порта, откуда можно вылететь в Конгломерат…

С неожиданной ловкостью Кло схватил свое оружие, направил Маху прямо в лицо. Под стволом вспыхнул рубиновый огонек, что-то высоко и крайне неприятно пискнуло.

– Это ты брось, парень! – процедил он. – Здесь тебе не Конгло! Здесь тебя быстро поставят на место! Будешь рыпаться – мигом за борт выкинем. Мы не обязаны задаром подбирать всяких там бродяг…

Глядя в черноту толстого ствола, Мах вдруг понял, что снова теряет над собой контроль.

Через несколько секунд он уже стоял над лежащими на полу ассенизаторами, в ярости бил кулаком по полу рядом с перекошенными от страха физиономиями.

– Никогда! Никогда не направляй на меня оружие!!! – орал Мах. – Слышишь, ты, скотина?!

Кло лишь жалобно пискнул в ответ. Мах попытался успокоиться. Получилось с большим трудом – яростный жар в груди стремился овладеть всем его существом.

Одноглаз испуганно жался к переборке. Живодер на всякий случай оттолкнул ногой в сторону оба выбитых у незадачливых рэкетиров, ствола. И встал рядом с Одноглазом, наблюдая за развитием событий. К счастью, особого развития те не получили – Мах справился со вспышкой гнева.

– В меня уже стреляли! – прохрипел он, заглядывая в глаза Кло. – И мне это очень не понравилось!

Словно в знак примирения он потрепал изумленного Кло за толстую щеку, шлепнул Дори по спине и поднялся на ноги.

– Да, кстати, – окончательно успокоившись, произнес он, – я совсем забыл сказать: мы очень признательны вам за спасение!

Ассенизаторы, впрочем, оказались весьма отходчивыми и незлопамятными. Видимо, едва Мах доказал свое право сильного, все встало на свои места – эти люди умели уважать силу.

И уже через час все пятеро делили один стол за скромной трапезой. Хоть еда была проста и небогата, для обитателей Ямы такое обилие натуральных продуктов было сродни райским яствам. Одноглаз с набитым ртом нахваливал консервы, Живодер налегал на пиво.

И только Мах не давал экипажу расслабиться, расспрашивая про курс и возможности корабля.

– А что – корабль, – презрительно морщился Кло. – Корыто! Тягаем всякую дрянь внутри системы. Сейчас сбросили отходы – накачались воздухом и тащим его на астероиды. Видать, там тоже житуха не сахар, раз не брезгуют атмосферой с Ямы…

– А на межзвездные перелеты корабль годится? – спросил Мах. – Может он прыжок сделать?

Дори поперхнулся куском, закашлял. Живодер заботливо треснул того по спине. Кло вытаращился на Маха, сказал:

– Прыжок? Наш сундук? Это вряд ли.

Дори откашлялся, скосился на Кло и сказал сипло:

– Говорят, на таких раньше какую-то руду возили, из системы Волчка. А когда все вычерпали – здесь бросили. Потом вспомнили – и под помойку приспособили…

– Погоди-погоди, – остановил приятеля Кло, повернулся к Маху. – А зачем тебе это?

– Мне срочно нужно в Конгло, – твердо сказал Мах. – И если эта посудина способна хоть на один прыжок – мы его совершим.

– Да ты спятил! – воскликнул Кло и осекся, вспомним вспыльчивость своего пассажира. – Прости, Мах… Какой там прыжок? Мы ж не Летуны! У нас все на автоматике – мы только кувалдами стучим, если что заедает…

– И все-таки, мне нужно лететь, – упрямо сказал Мах. – Что вы потеряете, если полетите со мной?

– Мы просто взорвемся или сгинем в космосе, – дрожащим голосом сказал Дори. – О чем ты, Мах?

Мах нахмурился. Ситуация, действительно, странная. Теперь у него, считай, есть корабль. Только он не знает его возможности и не имеет вменяемой команды.

Но лететь надо, во что бы то ни стало.

– …А что там, на этих астероидах? – спросил Живодер. – Небось, тоже тюрьма какая?

– Почему сразу – тюрьма? – обиженно произнес Дори. – Просто ссылка.

– Это серьезно меняет дело, – согласился Живодер.

– Я родился и вырос на астероиде, – запальчиво сказал Дори.

– Нет, нет, я не о том, – замахал руками Живодер. – Это наверняка прекрасное место…

– Гадюшник! – тоскливо сказал Дори.

– Вот-вот… – пробормотал Живодер. – Но там, наверное, можно найти хотя бы одного Летуна? Не все же летают на автоматике. Кто-то должен ею управлять, в конце-концов…

– Вряд ли там можно встретить настоящего Летуна из Конгло, – покачал головой Дори. – Но опытного рейдера – реально.

– То есть – пирата? – уточнил Одноглаз.

Все посмотрели на него весьма выразительно, и Одноглаз мигом набычился:

– А что я такого сказал?

– Видишь ли, какое дело, – терпеливо сказал Мах. – Пиратство в Вольных мирах – это серьезное преступление. И звучит оскорбительно. А вот рейдерство – занятие весьма почтенное…

– Не вижу разницы, – буркнул Одноглаз.

– Она весьма тонкая, – туманно произнес Живодер. – Просто не произноси этого слова в приличном обществе. Чтобы нам глотки ненароком не перерезали…

Транспортный корабль за номером 7-707 медленно приближался к огромному булыжнику, парящему в компании себе подобных на дальней орбите вокруг безымянной багровой звезды. Недалеко от поверхности автоматика совершила эффектный маневр в виде кувырка с переворотом – с тем, чтобы гигантские баки оказались направлены к причальным мачтам.

Гибкие вакуумные захваты хищно метнулись в к корпусу, вцепились металл и осторожно потянули к мачтам. Лязг и скрежет разнеслись по судну: причальные мачты приняли его, и теперь нашаривали клапаны баков.

Не успели уснуть двигатели и интеллектуальные системы, как жадно, с протяжным воем и вроде бы даже с причмокиванием, емкости астероида принялись всасывать привезенный воздух.

Снова громыхнуло, заскрежетало по корпусу.

– О! – Кло поднял указательный палец. – Сходни приставили. Собирай манатки, пойдем, проветримся. Здесь бывает довольно весело…

Мах внутренне напрягся. Последняя прогулка по одному из таких веселых местечек закончилась для него пулей в сердце. Хорошо, что там не было никаких сходней, и идти пришлось в «гиперэластике»…

Большая квадратная дверь с тоскливым скрипом ушла в сторону. Впереди был скудно освещенный гофрированный шланг с человеческий рост диаметром. Ощутимо посвистывало, тянуло сквозняком…

– Эй, на помойке! – лениво бросил кто-то. – Живее, воздух травит…

Все пятеро быстро прошли ветхим гофром к массивным дверям шлюза. Их встретил угрюмый усатый здоровяк в изрядно потертой броне. Кло и Дори прошли мимо, оставшихся он задержал властным жестом.

– А эти еще кто? – мрачно спросил он.

– Свои, – сказал Мах и сунул в выставленную вперед руку несколько иридов из запасов Одноглаза.

– Теперь вижу, что свои, – смягчаясь, проворчал охранник и дернул массивный рычаг. Двери плавно стали на место, и сквозняк прекратился.

Внутри оказался довольно обширный зал, грубо, но не без определенной эстетики, выплавленный прямо в породе. Два широких, освещенных туннеля уходили вглубь по центру. Несколько ходов поуже разбегались в разные стороны. Посреди зала мерцали реклама и указатели. Вокруг них крутились небольшие транспортные платформы с пассажирами и грузом.

Одноглаз восхищенно озирался. Пожалуй, для него чудесное путешествие по иным мирам уже вовсю началось. Еще бы: по сравнению с Ямой здесь был настоящий оазис цивилизации.

– А воздух, воздух-то какой! – восклицал Одноглаз.

– Это точно, воздух дрянь, – кивал Кло. – Он же с Ямы – только слегка дезодорированный…

Живодер хихикнул. Одноглаз непонимающе посмотрел на приятеля и вернулся к жадному насыщению впечатлениями. Мах нетерпеливо произнес:

– Ну, где здесь искать ваших… специалистов?

– Пойдем! – сказал Кло. – Был у меня здесь один знакомый…

– Вы это серьезно? – невзрачный человек по прозвищу Консерва, в легкомысленном садовом фартуке и резиновых перчатках, возился в зарослях оранжереи и, будто бы совершенно не интересовался разговором. – Угнать старый бидон? Зачем?

– Нет времени объяснять, – быстро сказал Мах. – Можете посмотреть, что там к чему? Сможет ли он совершить хотя бы один прыжок.

– Посмотреть-то всегда можно, – равнодушно сказал человек. – Только что мне с того?

– И еще: вы можете таким управлять?

Консерва на миг замер, задумался – и снова вернулся к своим занятиям: что-то обрезал, подвязывал, окучивал… Что здесь выращивали, Мах так и не понял. Наверняка – что-то противозаконное.

Он уже решил, что здесь – дохлый номер, когда Консерва невинно поинтересовался:

– А куда вы хотите лететь?

– В Конгло, сказал Мах. – Считайте – в самый глухой сектор.

Консерва недоверчиво покосился на Маха. Сказал:

– Эк, хватил – в Конгло… Ему бы соседнего астероида доползти. Ладно, посмотреть-то я посмотрю…

Кло осторожно подмигнул Маху, словно бы говоря: «Спец, свое дело знает».

– Только вот, в чем загвоздка, – сказал Консерва. – Помойным бизнесом здесь заправляют серьезные люди. Угона они так просто не простят…

– Так мы и не собираемся сюда возвращаться, – усмехнулся Мах.

Консерва странно посмотрел на Маха. Видимо, у него был свой взгляд на эту проблему.

А Одноглаз, как завороженный, пялился единственным глазом на невероятную, ослепительную, фантастически живую зелень.

В бункере прыжкового двигателя царила пронзительная, просто медицинская чистота. Даже не верилось, что на этой ржавой посудидине есть такое место. Консерва подсоединил к системам какой-то хитрый приборчик, и теперь наблюдал за данными, плывущими по гладкой, будто стеклянной, стене.

– Что ж, – чуть скривившись, сказал он. – Пожалуй, если рискнуть здоровьем, один прыжок совершить можно. Вы не боитесь сгинуть во внепространстве?

– Мы не сгинули в огромной куче дерьма – чего нам бояться внепространства? – усмехнулся Живодер.

– Отлично, – взгляд Маха вспыхнул. – Так вы с нами?

– Только один момент, – поднял руку Консерва. На этот раз его ладонь была в стерильной белой перчатке. – Видите эти цифры?

– Вижу, – сказал Мах. – Только не понимаю ничего.

– Это остатки ойла, – пояснил Живодер.

– Точно, – кивнул Консерва. – Его не хватит даже до границы с Конгло…

– А если заправить?

– На астероиде нет ойла. Внутри системы эти корыта летают на дешевой дряни, которой вполне достаточно для перемещения между планетами. Но для прыжка такое топливо не годится…

– Куда мы в состоянии долететь? – чуть помрачнев, спросил Мах.

– Только до Гидры, – внимательно глядя на Маха, сказал Консерва. – Других вариантов нет. Но со Второй Гидры проще улететь. Там есть гавань…

– Не нравится мне это… – проговорил Живодер. – Слышал я про эту Гидру – ничего хорошего.

– Зато я не возьму никакой платы, – сказал Консерва. – Давно хочу убраться отсюда – вы просто редкая удача для меня…

– Тогда летим? – нетерпеливо сказал Мах.

Консерва чуть улыбнулся и покачал головой:

– Только завтра.

– Зачем ждать?!

– Мне нужно закончить кое-какие дела. А сейчас – пройдем на мостик. Я хочу посмотреть, что с управлением…

Мах лежал посреди тесного мостика, укрывшись какими-то ветхими обрывками. Рядом оглушительно храпел Кло, беспокойно вскрикивал во сне Одноглаз.

Всю ночь Мах не мог заснуть. Не оставляли мысли о беде, незаметно, как тень, наползающей на Землю. Кто его знает – может, уже поздно, и он зря торопится?

Нет, об этом даже думать нельзя. Вперед, только вперед…

Атомное сердце неслось впереди событий, не давая расслабиться телу и сознанию. Воображение строило ужасающие картины, и Мах ничего не мог с этим поделать: сжав зубы, снова и снова бессильно наблюдал, как гибнут друзья и просто ни о чем не подозревающие люди…

Под утро стало казаться, что он навсегда застрял на этом крохотном островке, клочке тверди в океане пустоты… Но довольно рано объявился Консерва и тут же принялся деловито обживаться на мостике.

Мах поразился произошедшей с ним перемене: взгляд этого человека стал острым, даже жестким. Теперь он не столько говорил, сколько отдавал команды. И Кло, и Дори с готовностью приняли эти правила. Живодер с Одноглазом были готовы последовать их примеру и вопросительно косились на Маха.

Тот пока просто наблюдал, стоя в сторонке, сложив на груди руки.

– Значит так, – глядя на ожившую панель управления, говорил Консерва. – Сначала отвалим от причальных мачт, автоматика примет управление и проложит курс. Примерно на полпути в следующему астероиду а перехвачу управление. И остается только надеяться, что поблизости не будет рейдеров хозяев…

– Будем надеяться на тебя, Консерва… – проблеял Кло. – Ведь ты теперь босс!

– Точняк – ты наш босс! – поддакнул Дори.

Да Кло прямо в рот смотрит этому новоявленному Вожаку! Видать, знает о нем куда больше, чем счел нужным поделиться с приятелями…

Между тем Консерва мастерски вел корабль. Нити управления дегко легли на его пальцы, и, когда настал момент, транспорт плавно лег в предстартовый разворот.

– Кажись, пронесло, – сказал Консерва и скомандовал:

– Прыжок!

Секундная потеря зрения, тошнота, и совершенно инфернальный страх.

Так ощущается прыжок на старых кораблях. Особенное впечатление он производит на слабые натуры. Не зря Дори с Очкариком стоят на четвереньках и блюют у переборки…

– Так… – удовлетворенно проговорил Консерва. – Порядок! Вышли к Гидре. Я вас поздравляю, счастливчики: нас не порвало на элементарные частицы. А ведь я в это почти не верил!

Он расхохотался совершенно диким образом. После чего бросил нити управления и запел что-то невразумительное и даже исполнил какой-то невообразимый танец.

Мах продолжал наблюдать, сложа руки. Корабль в руках безумца – не самый худший из возможных вариантов.

– Все, теперь осталось передать груз – и можно сматываться! – довольно сообщил Дори.

Мах сдвинул брови, сделал шаг вперед. Спросил мрачно:

– Какой еще груз?

Дори смущенно замялся, Кло одарил того уничтожающим взглядом. Зато Консерва широко улыбнулся и развел руками:

– Ну, как же… Я ведь не брал платы за свои услуги. Просто воспользовался вашими опустевшими емкостями, чтобы помочь своему переезду…

Он мерзко хихикнул и добавил:

– Бегство ссыльного всегда чревато. Желательно иметь средства, чтобы не помереть в пути с голоду… Впрочем, я не буду утомлять вас своей компанией. Видите вон ту зеленую метку? Это мои друзья. Сейчас мы быстро разгрузим ваш замечательный корабль и разойдемся противоположными курсами…

На панели управления из небытия прорисовывался незнакомый корабль. Мелькнул бесшумной тенью – и пропал за границами экрана. Тут же корабль ощутимо тряхнуло.

– Грубая швартовка, – усмехнулся Консерва. – Что поделать – суровые ребята, безо всякого изящества. Так что вы сидите тихо и не рыпайтесь, если хотите уцелеть. Ну, счастливо оставаться!

– А как же мы?! – воскликнул Кло.

– Мы же договаривались! – чуть не плача, запричитал Дори. – Я же сам помогал товар грузить…

– Извините, планы изменились, – бросил Консерва и вышел с мостика. Шумно схлопнулась мембрана.

Все это время Мах стоял с закрытыми глазами, стараясь не давать волю эмоциям. Главное оставить в голове хоть чуток холодного рассудка.

Драться с полным кораблем вооруженных до зубов негодяев – самоубийство. Это не кучку полуголых дикарей раскидать. Вряд ли Живодер сможет так удачно починить его еще разок.

И только когда корабль снова вздрогнул, а зеленая метка на панели управления стала удаляться, Мах медленно произнес.

– Ну, вот и славно…

Зато Одноглаз с неожиданной прытью набросился на Дори:

– Ах ты, продажная шкура! Предатель! И ты, ты тоже предатель!

Теперь он вцепился в Кло, тряся его за воротник изо всех своих невеликих сил. Мах подошел и легко, за шиворот, оттащил разъяренного приятеля.

– Прекратить истерику, – спокойно сказал он. – Давайте лучше подумаем, что нам теперь делать…

Первым разумный голос подал Живодер. Затянувшуюся драму он молча пронаблюдал, сидя на железном ящике – словно ждал, когда ему, наконец, предоставят слово.

– Поскольку у нас нет теперь опытного Вожака, кому-то надо взять управление на себя. Есть желающие?

Желающих не нашлось.

– Хорошо, – сказал Живодер. – Тогда, если никто не станет возражать, управлять кораблем буду я.

– Так ты умел управлять и молчал?! – теперь гнев Одноглаза переместился на Живодера.

– Простите! – Живодер важно поднял руку. – Речь шла об опытных Вожаках. Я имею некоторое представление об устройстве корабля, поскольку я техник высоких энергий. Но водить их мне никогда не доводилось.

– Вопросов нет, – сказал Мах. – Принимай командование.

– Договорились, – важно сказал Живодер и обратил взгляд к панели управления. – Ну, что я могу сказать, друзья. Мы, как говорится, приехали…

– Что это значит? – сухо спросил Мах.

– Это значит, что из прыжка мы вышли в районе, настолько отдаленном от Второй Гидры, что на имеющихся запасах обычного топлива нам ползти… Хм… Как минимум полгода.

– Что?! – заорал Мах. – Это невозможно.

– Тихо, тихо! – испуганно всплеснул руками Живодер. – Мах, я тебя умоляю, держи себя в руках. Ты же знаешь – тебе вредно волноваться! И нам тоже вредно, когда ты волнуешься…

– Что можно сделать? – прорычал Мах, с трудом удерживая над собой контроль. – Думай, Живодер! Ну!

Живодер занервничал, принялся выводить на панель управления какие-то данные. Мельтешение схем и символов подействовало на Маха успокаивающе. Он вытер пот со лба, посмотрел на перепуганных ассенизаторов, на впавшего в уныние Одноглаза…

Наконец, Живодер не очень уверенно произнес:

– Я даже не знаю… Можно попробовать…

– Не тяни! – гаркнул Мах, стукнув кулаком переборку.

– Ну… Ойла осталось совсем мало, – проговорил Живодер. – Использовать его в двигательных гранях нельзя – он уже в системе прыжкового двигателя. Короче… Можно попробовать полупрыжок…

– Что это значит?

– Прыжок на сверхмалое расстояние – в границах системы. Проблема в том, что он не поддается точному расчету. По крайней мере, эта посудина не знает, как его произвести.

– Делай, что хочешь, но доставь нас к этой Второй Гидры! – твердо сказал Мах. – Нам нужен ойл – и полетим дальше…

– Нас лучше оставьте на Гидре! – дрожащим голосом попросил Дори.

Мах не ответил.

По лицу Живодера было похоже, будто он собирается засунуть голову в улей с разъяренными пчелами. Есть такие насекомые на далекой Земле. В давние времена, когда Мах вместе с Гором служил в земном спецназе, и оба не подозревали о своей подлинной сущности, доводилось пробовать горный мед. Это довольно странно для понимания: такие злобные твари – и такой вкусный мед…

О чем это он? Конечно же – Гор! Нужно срочно сообщить ему…

– Живодер – вперед!

…Этот «полупрыжок» оказался куда более неприятен, чем можно было предположить. Похоже, корабль просто не был рассчитан на подобные маневры.

Маху казалось, что его прокрутили через мясорубку: болела каждая клеточка, все нестерпимо пекло и сводило судорогами. Все – кроме его атомного сердца.

Он поднялся на ноги среди вопящих от боли друзей и увидел, как на них неудержимо несется планета. Корабль падал.

Мах схватил Живодера, отчаянно затряс его – но тот был без сознания.

Тогда он сам бросился к панели управления, неловко протянул руки перед собой, пытаясь нащупать чувствительные нити. Что-то обожгло руки, и странное ощущение появилось в пальцах. Мах сделал какое-то движение – хотя, наверное, просто показалось, что сделал – корабль застонал от перегрузок.

– Как же это… – пробормотал Мах и попытался донести до корабля свою мысль…

Сверкнули алые отблески: словно, выйдя из болезненного забытья, включилась автоматика. И удивительное чувство единства с кораблем исчезло. Зато стала падать скорость, корабль с натугой выправился и лег на орбиту.

– Вторая… Гидры… – прохрипел Живодер. Он уже открыл глаза и смотрел на быстро меняющиеся столбцы символов. – Получилось…

– Ты молодец, – просто сказал Мах. – Но больше так никогда не делай…

Остатков топлива хватило лишь на то, чтобы посадить корабль. С этим автоматика, ведомая диспетчерским роботом гавани, справилась самостоятельно.

Объединенные странным сгустком обстоятельств люди ступили на поверхность незнакомого мира.

Огромная туша корабля нависала над ними, заслоняя от дождя. Небо было низкое, свинцовое, и по разбитому бетонолу посадочного поля неслись реки воды. Невдалеке виднелись серые силуэты гор, вершины которых срезали низкие облака. Нигде поблизости не было видно построек.

Да и здоровенный летающий мусорный бак, на котором они прибыли, оказался единственным кораблем в гавани.

Одноглаз удивленно озирался: он никогда не видел дождя. Медленно вышел из-под корпуса, осторожно подставил ладони под крупные капли…

Беглые ассенизаторы уныло сидели на опоре шасси, перебрасываясь взаимными упреками, и сетуя на судьбу.

– Чем живет эта планета? – спросил Мах.

Кло и Дори пожали плечами.

– Вряд ли здесь делают детское питание, – сказал Живодер. – Зато поговаривали что-то про торговлю людьми…

– С какой целью? – произнес Мах.

– Разные варианты есть, – сказал Живодер. – Здесь – Вольные миры. Может, просто работорговля – живая сила везде нужна. А может, и на запчпсти разбирают. Это самое прибыльное дело И рейдеры с охотой приобретают такое ассорти – вечно кому ноги, кому глаза не достает. Ну, а кто побогаче – любят обновить организм свежей печенью и новенькими почками…

– Нам до этого дела нет, – твердо сказал Мах. – Все, что мне надо – срочно выбраться в пространства Конгломерата…

– Что-то ты не договариваешь, Мах, – прищурился Живодер. – Конгломерат – это половина Галактики. Куда ты так рвешься, Мах?

Мах бросил на Живодера пронзительный взгляд и сказал:

– Ладно, тебе я обязан жизнью. Тебе скажу. Мне нужно на Землю.

– Куда?!

Живодер выпучился на Маха, как та земная рыба, которую поднимают с глубины… Камбала, кажется.

Неудивительно: Землей, зловещей Точкой невозвращения в Мирах пугают непослушных детей. Все, что известно об этой планете – то, что туда отправляют обреченных на смерть преступников. Даже координаты Земли не известны никому, кроме узкой кучки посвященных. Это – мрачная тайна Созерцателей, и никому не хочется совать в нее нос…

– Зачем тебе это? – спросил пораженный Живодер.

– Не спрашивай, друг, я не могу ответить, – покачал головой Мах. – Единственное, что я могу сказать: от того, успею ли я вовремя туда добраться, зависит судьба миллионов людей. А может, и целых миров…

– Умеешь ты рассуждать масштабно, – неуверенно хмыкнул Живодер. – Только я не хочу на Землю…

– Ты должен мне помочь.

– Но ведь даже координаты ее никому не известны!

– Мне известны. Все, хватит разговоров. Надо искать ойл…

Мах решительно двинулся вперед, по направлению к какому-то бетоноловому бугру, торчащему из почвы на краю посадочного поля. Только он нарушал пустынный пейзаж, и Мах решил, что где-то там и есть смысл искать людей. Следом потянулись растерянный Живодер, и обалдевший от впечатлений Одноглаз. Кло с Дори так и остались печально сидеть под корпусом корабля.

Бугор оказался крепко сбитым бункером, подозрительно оплавленным и подкопченным сверху. Бетонол вокруг был покрыт густой сетью трещин, почва, спеклась в стеклянистую массу. Мах невольно взглянул в серое небо. Оттуда-то оттуда, надо полагать, с низкой орбиты, лупили из среднего калибра. Слишком слабо, чтобы пробиться сквозь укрепление, но достаточно, чтобы никто не смел и носа высунуть наружу.

Видать, не самое спокойное место, эта Вторая Гидры…

Друзья успели изрядно промокнуть, но никаких признаков входа не обнаружили. И Мах просто крикнул:

– Эй, хозяева! Дома кто есть?

Ответом была вспышка молнии и далекий раскат грома.

– Мы бы топлива хотели прикупить. К кому можно обратиться?

Бетоноловое крошево под ногами затряслось, и огромная «шляпка», сдвинулась в бок, словно крышка гигантского чайника. Откуда-то снизу выдавило двухметровый черный цилиндр с овальным вырезом по центру. Усиленный дребезжащий голос сварливо произнес:

– Заходите. Только без глупостей! Оружие положить у входа – я сканирую…

Мах молча положил на бетонол древний уродливый тукер, отобранный у Кло. Затем приятели вошли внутрь цилиндра, который, видимо, выполнял роль то ли шлюза, то ли лифта. Тут же у всех троих перехватило дыхание: пейзаж за овальным вырезом исчез, и кабина провалилась вниз почти что с ускорением свободного падения. По кабине принялись носиться воздушные вихри, вдобавок она крутилась вокруг собственной оси, отчего всех просто разметало по стенкам. Это было небезопасно: за оставшейся открытой овальной дырой теперь мелькали темные стены шахты.

Наконец, она встала, как вкопанная, отчего Живодер не удержал равновесия, рухнув на четвереньки.

– Странное средство передвижения, – буркнул он, подымаясь и отряхиваясь.

Мах первым вышел из кабины. Приятели осторожно выбрались следом.

Теперь они были в обширном зале с низким давящим потолком. Освещалось помещение странно: все источники светы были направлены им в лицо.

– Чего надо? – пробубнил аппаратно усиленный голос. На фоне ослепительных светильников происходило какое-то движение.

Мах пожал плечами:

– Так вроде, сказал уже. Нам нужен ойл. Вы можете заправить наш корабль?

– Вы чьи люди? – подозрительно поинтересовался все тот же голос.

– Что значит – чьи? Мы – сами по себе люди, – сказал Мах.

Где-то там, у дальней стены рассмеялись. Живодер поежился, Одноглаз покосился назад, в сторону лифта.

– Сами по себе, – повторил голос. – Хорошо сказано. То есть, за вами никто не стоит, так я понимаю?

– Все верно, – кивнул Мах. Разговор отчего-то переставал ему нравиться.

– Значит, за вами – никого, и вы втроем лезете в нашу нору. Так я понял? – продолжал голос.

– Слушайте, к чему эти разговоры? – Мах говорил осторожно, чтобы, чего доброго, не сорваться. Чутьем Сильного, он ощущал по ту сторону света направленные на них стволы. В случае, если беседа пойдет не так – у них просто нет шансов…

– Ну, вы все правильно поняли, – сказал Мах. – Ведь это гавань? Значит, вы принимаете корабли? Значит, обслуживаете, заправляете.

– Это МОЯ гавань! – в голосе послышались дребезжащие нотки. – Здесь садятся лишь те, кого я считаю нужным принять…

– Нас же приняли, – миролюбиво сказал Мах.

– Грязный сервер! – ругнулись на том конце зала. – Гавань приняла корабль одного моего давнего знакомого. Но я не пойму, кто вы такие, и что делаете на его корабле, если утверждаете, что ни на кого не работаете?!

Вот те раз! Выходит, не зря Консерва выгружался в открытом космосе. Ему явно не хотелось попасть в ситуацию, в которой сейчас оказались Мах и Живодер с Одноглазом.

Однако, игру следует продолжать. Тем более, никаких других вариантов пока не видно.

– Был его корабль – теперь наш, спокойно сказал Мах. – Вы не допускаете такой ситуации?

У дальней стены послышались голоса. Похоже, там совещались.

– Я допускаю любую ситуацию, – холодно сказал голос. – Все будет зависеть от того, что вы можете предложить.

– Во сколько нам обойдется заправить корабль? – спросил Мах.

– Учтите, у нас здесь Темная окраина, и ойл дождем не льется, – усмехнулся голос. – Скажем, так: полная заправка вашего корыта будет стоить десять тысяч иридов…

– Сколько?! – выпучился единственным глазом Одноглаз, но Мах жестом остановил его.

– Хорошо, – сказал он. – На полную заправку нас не хватит. Нам бы добраться до ближайшей более-менее цивилизованной системы…

– До Зирги, – быстро сказал Живодер. – Она ближайшая, и она же более-менее… По-крайней мере, там так не дерут за топливо!

– Вот как? – задумчиво произнес Мах.

Зирга – планета больших возможностей. Даже если не удастся улететь оттуда, он найдет способ оповестить Гора. И ради этого теперь он готов пойти на все. Спросил громко:

– Сколько же будет стоить заправка – чтобы хватило до Зирги?

Теперь явственно послышался хохот нескольких глоток. Мах глубоко вдохнул, коротко выдохнул, стиснул зубы.

– Так столько и будет стоить, – почти ласково сказал голос. – Зирга – на пределе досягаемости для вашего ведра. Вы, детки, наверное, еще не поняли, в какой заднице находитесь…

Снова хохот.

Мах почувствовал, как его лицо залилось краской. Давно он не чувствовал себя столь беспомощно…

– У нас всего девятьсот иридов! – чуть не плача, пискнул Одноглаз.

Надо было искать решение. Любой ценой.

– Ладно, – сказал Мах. – Тогда такое предложение. Здесь у меня два человека. Там, у корабля – еще двое. Я слышал, вас интересуют человеческие запчасти. Забираете всех. Только запрограммируйте корабль до Зирги…

Смех невидимых весельчаков оборвался. Там, очевидно, несколько обалдели от подобного предложения.

Одноглаз с Живодером поначалу просто остолбенели, не зная, как реагировать на заявление приятеля.

– Не знаю, насколько качественный товар, – продолжал Мах. – Возможно, подлечить надо, подчисть, что-то просто выкинуть. Но ведь на заправку должно хватить?

И тут Живодера прорвало:

– Что?! Я не верю своим ушам: ты продаешь меня? Своего спасителя?!

Он просто дрожал от ярости, и, казалось, сейчас вцепится Маху в горло.

– Ы-ы… – Одноглаз, даже не нашедший слов, завыл и, схватившись за голову, опустился на пол.

Голос откашлялся и произнес:

– Да, парень, похоже, тебя действительно, прижало. Только, вот, какое дело: мне не нужно никаких сделок, чтобы реализовать твое предложение. Незачем тратить драгоценный ойл на ваши паршивые тела. Вы – никто. Вас попросту не существует – ведь ваши задницы не прикрывают действительно серьезные люди, так? Сдается мне, вы просто угнали чужую собственность, а за это с неизбежностью следует расплата. Поэтому поступим следующим образом: я, пожалуй, соглашусь принять ваши тела в дар. Да, да – на что-нибудь они сгодятся. А корабль, в знак дружбы, верну хозяину. Надеюсь, он будет благодарен…

Мах уже не слушал. Ярость вырвалась на свободу – и он бросился вперед. Хозяева подземелья, похоже, не ожидали от чужака такой прыти, и ему почти удалось добраться до линии фонарей – туда, где сгрудилось несколько растерянных парней, открывших по нему беспорядочный огонь…

Один из разрядов, все-таки, достал его.

Перестав ощущать собственное тело, Мах рухнул на пыльную поверхность и по инерции кубарем пролетел до самой стены. После чего увидел маячащий на фоне лба массивный черный ствол.

– А у тебя, шутник, я сам вырву сердце, – сообщил ему сухой жилистый человек с холодным взглядом и, похоже, обожженным лицом. Именно его голосом велись все эти бесполезные переговоры. На грудь ступила нога в тяжелом металлизированном ботинке. Но Мах не ощущал тяжести.

– Боюсь, мое сердце тебе не подойдет, – криво улыбнулся он.

Боковым зрением, видел, как крепкие люди в серых комбинезонах куда-то тащат отчаянно сопротивляющегося Одноглаза и хмурого Живодера.

Неизвестно, чем бы все это закончилось, если бы не послышался знакомый голос:

– Вот это да! Кого я здесь вижу!

Обожженный отвлекся от Маха, глянул в сторону лифта:

– Кого это опять несет сюда? Консерва, ты, что ли? Тебя ж, вроде, зарезали на астроидах?

– Я, Шкура, я. Ты, смотрю, совсем не изменился: снова потрошишь зазевавшихся прохожих. А твоя информация устарела: вместо меня зарезали другого. Очень смешно получилось, потом расскажу… Смотри-ка, знакомые лица!

– Ты знаешь этих? – Шкура сделал шаг назад, выпав из поля зрения Маха. Он по-прежнему не мог пошевелиться.

– О, да, – теперь над ним возникла ухмыляющаяся физиономия Консервы. – Они имели неосторожность подбросить меня на своей посудине. Надо же, не думал, что они такие быстрые… И как сквозь патрули проскочили? Уж не полупрыжок ли умудрились сделать?

Мах молча смотрел в потолок. Даже горячее сердце не могло помочь онемевшему телу придти в движение. Консерва присел рядом на корточки, прикусил губу, отвел взгляд…

– Слушай, Шкура, что ты собираешься с ними делать?

– Как обычно, – бросил Шкура. – Отдам костоломам – пусть разберут по ранжиру…

Консерва рассмеялся нервным дребезжащим смехом.

– Знаешь, приятель, мне как-то неловко: все-таки, эти ребята вытащили меня с каторги.

– А я-то здесь причем? – недовольно отозвался Шкура. – Что ты вообще здесь делаешь? Еще не хватало, чтобы на хвосте ты притащил людей Краба: похоже, эти идиоты сперли у него корабль.

– Плевал я не Краба, – равнодушно сказал Консерва. – Все равно я не собираюсь оставаться на Темных окраинах. Пора перебираться в цивилизацию.

– Чтобы перебираться в цивилизацию, нужны ириды, – усмехнулся Шкура. – Не припомню, чтобы они водились у тебя в изобилии.

– Это точно, – рассмеялся Консерва. – Но, похоже, я сорвал главный приз. Ты будешь смеяться: я подчистую вынес фабрику концентрата на Каменюке. Только собрали партию для годовой отправки…

– Не может быть!

– Я тоже так думал. Твои пленники очень вовремя пригнали транспорт. И знаешь что? Я не смог бы сгрузить на свой шлюп даже половины. Так что древняя развалюха пришлась кстати.

– Но Краб этого так не оставит. Представить только, какая заварушка начнется, если все выплывет…

– Это точно. Потому груз надо срочно переправить на Зиргу. Я знаю, кому впихнуть товар. И раз этот транспорт все равно здесь, то можно отправить всю партию целиком. Я уже приказал перегружать концентрат обратно. Заодно устрою для Краба отвлекающий маневр – пусть гоняется за пустым шлюпом. Но я уже посмотрел – транспорт нужно заправить. Хочешь войти в долю?

– Заманчиво, Консерва, заманчиво. Но Краб…

– А ты посчитай прибыль и прикинь риск. Одно другого стоит.

– А-а, умеешь ты убеждать, Консерва!

Оба бандита рассмеялись, весьма довольные друг другом.

Мах почувствовал, что тело снова начинает слушаться. Атомный насос качал кровь с удвоенной скоростью. Сначала обрели чувствительность пальцы, затем чуть повернулась голова…

Бешеный рывок – и он вот держит Шкуру за горло. Консерва шарахнулся назад, множество стволов хищно уставились в строну Маха.

– Вы возьмете нас на Зиргу! – прорычал Мах и еще сильнее сдавил голо Шкуры. Тот захрипел, нелепо тряс руками. – Мне нужно на Зиргу! Или я сам разберу вашего босса на запчасти! Кому голову?..

Люди Шкуры подняли крик, принялись осторожно обходить Маха и его заложника со спины. Еще мгновение – и у кого-то сдадут нервы…

– Не стреляйте! – замахал руками Консерва. – А, ты дружок, смотри, не придуши компаньона! Шкура, ты, это – отпусти их, пусть летят со мной на Зиргу! Мне понадобятся помощники – смотри, какие славные, инициативные парни!

Историческая партия контрабандного концентрата готовилась к отправке. Что это был за концентрат, Мах даже знать не хотел. Стоя, рядом с кораблем, он смотрел в хмурое небо, туда, где по его представлениям, была далекая-далекая Земля.

– Я просто не могу поверить! – причитал Живодер. Он ходил взад-вперед за спиной Маха, потрясал руками, хватался за голову. – Продать нас на органы каким-то негодяям. И ты смог бы после этого спокойно спать?!

– Это не важно, – устало сказал Мах. – Главное – добраться до Земли. Хоть через Зиргу, хоть через твой труп…

– Нет, я просто ушам своим не верю!

– Прости меня, Живодер, – Мах с трудом оторвал взгляд от неба, взглянул на приятеля. – Ты просто не представляешь, насколько это важно. Даже не для меня. Для всего человечества…

– Человечество… – фыркнул Живодер. – Когда я слышу про человечество, сразу подозреваю какую-то грандиозную подлость. Наверное, оттого меня на Целину и отправили.

– Прости… – снова повторил Мах.

– Да, ладно, – смягчился Живодер. – Верю – твоя цель того стоит. Ведь ты не только других – себя не жалеешь… Скажи, за что в тебя стреляли?

– Как-нибудь в другой раз, – нахмурился Мах. Он не любил вспоминать этот эпизод.

Они сидели на огромном «башмаке» опоры под титаническим телом транспорта. Рядом примостился приземистый пузатый шлюп, который робопогрузчики освобождали от мешков с концентратом. Груженые платформы медленно перемещались к наполовину распахнутом зеву бака, взмывали к черным провалам, где аналогичные механизмы повторяли операцию в обратном порядке.

Вокруг кораблей, подозрительно поглядывая друг на друга, бродили вооруженные люди Шкуры и Консервы. Они явно не доверяли друг другу, а вместе – не доверяли небу, откуда в любо момент ждали мстительных хозяев краденого груза. Дождь и не думал прекращаться, и это не прибавляло горячим парням настроения.

Единственный, кто наслаждался несущимися с неба потоками воды, был Одноглаз. Он стоял в сторонке, подставив лицо каплям, и счастливая улыбка не покидала его измученное лицо. Бывший Копатель никогда в жизни и надеяться не смел увидеть сразу столько упоительно свежей воды…

Прислонившись спиной к опоре, Мах ненароком подслушал разговор местных «авторитетов», который те, впрочем, и не думали скрывать от бесправного беженца с Ямы.

– Я тут подумал, – сухо произнес Шкура. И решил: я полечу с тобой.

– Это еще зачем? – удивился Консерва.

– Сам посуди: партия концентрата громадная. Такое раз в жизни бывает.

– Это точно…

– А, значит, ошибок быть не должно. Вдруг тебя попытаются кинуть? Кто страховать будет? А у меня ребята хваткие. Как ни посмотри – вместе надежнее…

Консерва посмотрел на Шкуру понизывающим взглядом и вдруг расхохотался:

– Ах, ты хитрюга! Все-таки, не доверяешь! Да и как я мог предположить, что ты отпустишь меня одного с таким грузом, ха-ха!

– Дело даже не в этом, – понизив голос, сказал Шкура. – Я все время думаю о Крабе. Рано или поздно, он заявится на Гидру. Хотелось бы, чтобы в этот момент меня здесь не было. Лучше отсижусь на Зирге, пока все не уляжется…

– Ладно, – кивнул Консерва. – Только в этом гробу тесновато всем будет. Придется твоим ребятам в технологическом туннеле лететь. Не в вонючие же баки их засовывать…

Первыми в технологический туннель выбросили бывший экипаж транспорта 7-707. Кло, Дори, Одноглаз и Мах с Живодером оказались в самой мрачной и холодной части туннеля, ближе к кожуху прыжкового двигателя. Маху, показалось, что на этом настоял Шкура, которому вряд ли понравилось, как его держали за горло.

Мрачные мужчины, с ног до головы обвешанные оружием, долго рядились за места, то и дело переходя на крик и хватаясь за тукеры. За всем за этим Мах даже не заметил, как взлетели. Предстояли долгие маневры и разгон перед прыжком, и вскоре вольные стрелки несколько успокоились – как преждевременно решил Мах.

Однако, не тут-то было. Вооруженные парни, устроившиеся на корабле, а значит, получившие определенное право считаться полноправными рейдерами, принялись играть в карты.

Мах давно уже отметил для себя одну странность: игральные карты, что в Мирах, что на Земле почти идентичны. Надо думать, их открыл для землян какой-нибудь сосланный в давние времена Обреченный.

Впрочем, дело даже не в этом, а в том, что троица негодяев, обиженных на то, что их оттеснили в корму, к «отбросам общества», принялись играть на Одноглаза. Видимо, его облик раздражал игроков, и проигравшему выпадало его прирезать. О чем с шутками и прибаутками и заявили – так, чтобы сам Одноглаз слышал. Такие вот незатейливые развлечения здесь, на Темных окраинах.

Бедняга пребывал в полуобморочном состоянии. Мах же спокойно следил за развитием событий. Он не переставал внушать самому себе: никуда не лезть, ни во что не вмешиваться. Главное – добраться до Земли. Главное – успеть…

– Ну, что, Жало – да ты продул! – бросая карты, хрипло воскликнул толстый, исходящий потом, игрок. – И не забывай – исполнить надо красиво, как ты умеешь!

Другой, угловатый, будто сломанный в нескольких местах, парнишка заржал. Тут же, в ожидании зрелища, сюда потянулись другие рейдеры.

Проигравший – крепко сбитый низколобый мужик в защитном жилете на голое тело – молча встал, из закрепленных на голенище ножнен со звоном выхватил огромный нож с зазубренным лезвием. Мах, бывший Мусорщик, прекрасно знаком с такой штукой: вонзается в тело, как в масло, после чего распадается на грани, мгновенно превращая внутренности в фарш. Любимый перочинный ножик во всех Вольных Мирах.

Одноглаз жалобно пискнул. Когда проигравшийся, к потехе собравшейся публики, приблизился к обомлевшей жертве, Мах не выдержал.

– А давай-ка, лучше меня! – сказал он, схватив низколобого за запястье.

Тот вырвался, мрачно поглядел на Маха, бросил злобно:

– Погоди, и до тебе дело дойдет!

– А чего ждать? – Мах улыбался, но это была лишь видимость улыбки.

В сердце концентрировалась жуткая взрывоопасная смесь. Нужна одна только искра…

Низколобый помедлил: он помнил, как ловко этот тип прижал Шкуру. Со стороны зрителей послышались насмешливые замечания, подзадоривающие выкрики и презрительный свист.

– Э, – протянул кто-то. – Да Жало не хочет карточный долг выполнять. Может, он еще и слабак?

Низколобого перекосило. Он напрягся и ловко извернувшись, всадил лезвие… в пустое место.

Это и была искра, взорававшая Маха изнутри. Он зарычал и ударом в скулу сшиб Жало с ног. Его приятели немедленно бросились на Маха. Но у того было важное преимущество: ведь каждому рейдеру известен закон – на своем корабле стрелять нельзя. Только врукопашную.

И здесь этот закон был не на стороне рейдеров. Бешенство, овладевшее Махом бросило его вперед – в самую гущу озлобленных врагов. Технологический туннель превратился в вопящую от злобы свалку.

…Когда Маха, наконец, скрутили, металлизированная поверхность была усеяна корчащимися от боли телами. Однако опытные рейдеры – это не полулюди с Ямы. Они были не дураки подраться и знали толк в рукопашной.

Заносчивого драчуна не убили по одной-единственной причине: на шум выскочил Консерва. Повезло, что в этот момент он не был связан с кораблем нитями управления. Быстро разобравшись в ситуации, он присел напротив обезображенного побоями лица Маха.

– А ты неплох в драке, – сказал он, с кривой улыбочкой осматривая «поле сражения». – Пойдешь ко мне в команду?

– Я бы с удовольствием, – с трудом двигая разбитыми губами, сипло сказал Мах. – Только времени нет…

– А ты подумай… – Консерва поглядел на озверевшие физиономии своих людей и бросил:

– Этого – на мостик.

И пояснил Маху:

– Чтобы тебя раньше времени не прирезали. А вы все – не трогать заложников! Поняли?

Шкура демонстративно не смотрел на Маха – словно того вообще не было на мостике. Он удобно разлегся в специально доставленном сюда кресле. Такое же было и у Консервы. Мах же, по-прежнему, сидел на полу.

Впрочем, «авторитетам» было не до строптивого заложника: корабль только что вышел из прыжка в системе Зирги.

Звезда была довольно далеко: Консерва вывел транспорт на дальней орбите. Здесь намечалось рандеву с подельниками.

Основная идея заключалась в следующем: корабль, по сути, представлял из себя никому не нужный хлам. Так что его и предполагалось использовать под летающий склад, продав в качестве бесплатной упаковки к грузу. Еще желательно было бы найти какой-нибудь кувыркающийся в этом районе булыжник (благо, их здесь предостаточно), чтобы основательно закрепить на нем транспорт. После чего демонтировать ходовой сервер и повредить двигатели – во избежание.

Транспорт заглушил двигатели, и был теперь малозаметен в бесчисленных грудах космического мусора и шныряющих туда-сюда кораблей: система Зирги – одна из самых оживленных в Вольных мирах. Опасались не столько слабых и коррумпированных Сил безопасности, сколько местных рейдеров, которых на окраинах роилось предостаточно. Но Консерва утверждал, что знает эту систему, как свои пять пальцев, и в этом районе рейдерам ловить нечего.

Оставалось лишь ждать, когда на панели управления появятся метки «своих» кораблей.

Консерва о чем-то тихо болтал по карманному линеру. Это верный ход: галактический аналог земной сотовой связи менее заметен в потоках информации, чем дальняя связь корабля. Впрочем, таковой вообще могло не быть на прогнившем мусорном баке.

Прошел не один час. Метки планет и кораблей лениво ползли по сегментам панели управления, сменяясь столбцами ни о чем не говорящих Маху данных. Как вдруг тревожно пискнуло, экран мигнул красным.

В опасной близости от транспорта из прыжка выходил корабль.

Земные ученые считают, что звук в вакууме не распространяется. Ученые Миров не спорят с этим утверждением. Но факт остается фактом: при выходе из внепространственного прыжка материального тела по космосу разносятся раскаты самого настоящего грома.

Его не нужно улавливать специальными приборами – он слышен даже сквозь самую толстую броню…

Одновременно с раскатами грома на панели остро засверкало: вспышки разрядов указывали место выхода постороннего корабля.

– Это еще что такое?! – ахнул Консерва.

– Разве ты не ждал никого? – напряженно подавшись вперед, спросил Шкура.

– Из прыжка – нет… – проговорил Консерва, быстро принимая управление.

Изображение на панели укрупнилось, детализировалось…

Не надо быть большим специалистом, чтобы узнать пограничный бриг Конгломерата миров. Достаточно взглянуть на яркие опознавательные знаки.

– Грязный сервер… – пробормотал Консерва. – Что здесь делает пограничник Конгло?!

– Подстава? – быстро предположил Шкура.

– Подстава была б, если сюда скакнули драккары Краба, – огрызнулся Консерва. – Но при чем здесь Конгло?!

Между тем, бриг сбрасывал скорость.

– Он нас засек! – запаниковал Консерва. – Замедляется!

– Если он хочет досмотреть нас, то почему не выходит на связь? – недоуменно произнес Шкура.

– Да какое там – досмотреть! – воскликнул Консерва, лихорадочно считывая данные. Он же в чужом пространстве!

Некоторое время недоуменно следили за странным кораблем. Мах смотрел на панель с некоторым раздражением. Все эти маневры только затягивали его и без того чудовищно долгий путь…

– Глушит реактор… – удивленно проговорил Консерва. – Вроде, как мы…

– Значит, тоже здесь, так сказать, инкогнито? – усмехнулся Шкура. – Прячется? Задумал что-то. Что ж, я заинтригован…

– В любом случае, Летуны теперь в курсе, – тоскливо сказал Консерва. – Пропустить такой раритет, как наш старый бидон, просто нельзя. Рано или поздно Краб выйдет на Летунов – у него везде свои люди. Ему сольют информацию – и все, нам никогда не продать эту партию… Будем вечно скрываться по Темным мирам без единого ирида в кармане…

– Выход один, – мрачно сказал Шкура. – Возьмем его. На абордаж.

Консерва посмотрел на Шкуру, как на безумца.

– Это же ударный бриг! – с чувством произнес он. – Мы даже приблизиться не сможем…

– Он же заглушил установку, – вкрадчиво сказал Шкура. – Значит, ни оружия, ни защиты у него нет. Сколько времени нужно на разгон реактора?

– Это мысль… – пробормотал Консерва. В глазах у него появилась надежда. – От нашего корыта он никак не ожидает подвоха. Подкрадемся тихонько. А как опомнится – будет поздно: мы уже вспорим ему брюхо и будем внутри… Грязный сервер, но какой риск!

– Я вижу, что тебе уже нравится! – оскалился Шкура, потирая руки. – Когда такое было, чтобы прямо у тебя перед носом Летуны снимали всю защиту?

– Главное, сразу сжечь ему синапсы связи… – проговорил Консерва, и вдруг заорал:

– Тревога! Приготовиться к абордажу! Дикарь и Шрам – на мостик.

– Хмырь и Монах – на мостик! – в тон приятелю прокричал Шкура.

Мах посмотрел на панель, где в черноте космоса тенью растворялся бриг. Поднялся, сделал шаг, отчего тут же почувствовал в районе лопаток пару холодных стволов – охрана не спускала с него глаз. И сказал решительно:

– Я с вами пойду. Дайте оружие.

Консерва удовлетворенно хмыкнул, подмигнул Шкуре – словно в продолжение старого спора.

– Зачем тебе это? – поинтересовался Шкура, впервые обратив внимание на Маха.

– Боюсь, долго будете возиться, – просто сказал Мах. – А у меня совершенно нет времени.

Глава четвертая

– Что происходит, Прыщ? Ты слышишь меня?

Гор наблюдал за странными маневрами старой баржи, что болталась в пространстве на расстоянии нескольких сот мер. Известно, что Космос – тесная штука. По не понятным законам мирозданья корабли при выходе из прыжка стремятся к себе подобным. Оттого в бескрайних просторах Вселенной так легко наткнуться на знакомое лицо. Правда, не всегда это лицо вызывает восторги…

– Странно, – проговорил Вожак, с трудом отвлекаясь от управления. – Я думал, этот корабль мертв. Ведь такие давно не летают – просто запрещено из соображений безопасности для экипажей и планет…

– Это в Конгломерате они не летают, – заметил Гор. – Не забывай: это Вольные миры, здесь свои законы. Точнее – их отсутствие. Так ты считаешь, этот корабль опасен?

– Простой транспортник, – пожал плечами Прыщ. – Примитивная баржа сбросного типа…

– Тогда почему он движется к нам? Может, не видит? Мы же заглушили реактор…

– На таком расстоянии не увидеть нас невозможно, – возразил Прыщ. – Силуэта достаточно, чтобы бортовой сервер почуял преграду.

– Может, предупредить его?

– Нельзя включат передатчики, – покачал головой Прыщ. – Если местные засекут сигналы боевого корабля Конгло, в эфире такой крик поднимется…

– Тогда, может, сманеврируем слегка, как говорится – от греха подальше?

– Это где так говорится?

– На Земле.

– С ума сойти, – покачал головой Прыщ, легко отклоняя бриг с курса странного корабля. – На Земле, оказывается, еще и разговаривают. А я думал, там гнилое болото, в котором какие-то дикари живут…

– Не без этого, – туманно сказал Гор. – Мне кажется, или он действительно следует за нами?

– Похоже… – настороженно сказал Прыщ, и вдруг напрягся. – Да это же рейдеры… Грязный сервер! Как же я так попался?!

– Что, что такое? – непонимающе проговорил Гор.

По кораблю разнесся глухой гул: набирал реактор набирал мощность.

– Не успеем… – глядя на широкую панель, сказал Прыщ. – Они дойдут до нас, прежде, чем активизируется защита…

– А пальнуть из чего-нибудь?..

– Гор, ты не слышишь меня?! У нас нет энергии!

Не прошло и минуты, как корпус брига тряхнуло, а обшивка застонала, обдираемая грубым металлом. Несколько ощутимых ударов: это впивались абордажные лапы.

– Беги в трюм, к яхте! – крикнул Вожак.

– А как же ты? – Гор в замешательстве замер.

– Я не могу покинуть судно! – твердо сказал Вожак. Видно, что-то случилось с душой бывшего предателя. Наверное, древние инстинкты не изжить – Летун снова сжился со своим кораблем.

Гор молча кивнул и поспешил прочь с мостика. Он все еще не был уверен, что поступает правильно.

Технология абордажа отработана веками. Главное – непосредственное соприкосновение корпусов в районе собственного шлюза. Это идеальный вариант – можно резать корпус корабля-приза прямо со своей территории. Именно с таким расчетом устроены драккары – типичные корабли рейдеров.

В случае с древним транспортом ситуация усложнялась: в корпус пограничного брига уперлись пустотелые баки, и теперь предстояло бросать «гармошку» переходного трапа прямо через безвоздушное пространство. А это чревато: во-первых, возможна разгерметизация по причине ветхости самого рукава, во-вторых, его можно ненароком пробить резаком, ну и остается вариант, когда враг успеет включить защиту. Тогда все, кто окажется в рукаве, погибнут скорой, но довольно мучительной смертью.

Однако рейдеры не привыкли раздумывать. Приняв решение идти на абордаж, они действовали.

Кло и Дори, как опытные специалисты, отстрелили «гармошку» – та длинной рукой ухватилась за подбрюшье беззащитного брига. Шлеп – и эластичные «губы» впились в холодный корпус.

– Тащи резак! – проорал Шкура. Глаза его горели азартом, все выдавало в нем опытного охотника за кораблями.

Приземистый крепыш в круглых защитных очках бросился вперед с массивным агрегатом наперевес. Боевой испаритель против судовой брони малоэффективен и опасен для тех, кто им орудует: броня имеет свойство отражать множество видов излучения. Зато простой термический резак способен вскрыть корабль, как консервную банку. Во всяком случае, это касалось сторожевика: данный тип кораблей отличался высокой скоростью, но довольно низкой физической защищенностью.

В глубине рукава сверкнуло: броня поддалась.

– Чего встали идиоты! – прикрикнул Шкура. – Передовая группа – живо вперед!

– Шевелитесь – он уже просыпается! – предостерегающе добавил с мостика голос Консервы. – У вас мало времени!

Расталкивая возбужденных рейдеров, вперед протолкнулся Мах. Никто не мешал ему: каждый согласен уступить приятелю первый разряд из вражеского тукера. По ту сторону брони их ждет, как минимум, хорошо вооруженная манипула Мусорщиков. И от лишнего повода подраться они не откажутся…

В левой руке Мах сжимал сдвоенный тукер – два ствола, кустарно смотанных проволокой и посаженных на одну рукоятку. Совершенно непригодная вещь для прицельной стрельбы – заточено специально для абордажа. В правой руке был нож – вроде того, что чуть было не добрался до потрохов Одноглаза.

Мах решительно настроился – если понадобиться, пройти через трупы людей, не причинивших ему никакого вреда. Просто они оказались не в нужное время, не в нужном месте. Надо просто идти вперед – только так можно вырваться из череды обстоятельств, только так можно достичь далекой Земли…

Корявый квадрат с оплавленными краями с грохотом провалился вперед. В клубах дыма передовая группа ринулась вперед – с перекошенными лицами, ревом сиплых глоток, поливая пространство перед собой плотным огнем из всех видов оружия. Через несколько секунд рейдеры замерли в нерешительности: здесь, на орудийной палубе, никого не было.

– Попрятались, что ли? – недоуменно произнес Шкура.

И тут же в лицо ударил бешенный поток воздуха.

Корабль включил, наконец, защиту, которая тут же перерезала переходной рукав. Всех, кто еще был в рукаве, вышвырнуло в пространство. Кого-то утянуло уже изнутри брига. Остальные же вцепились во все, что только можно, ожидая пока системы безопасности зарастят борт.

Так, из всей абордажной команды на борту брига остались пятеро, включая Шкуру и Маха. Последний краем глаза отметил, что в случае необходимости, имеет высокие шансы избавиться от этих случайных знакомых.

Пока же они были нужны как прикрытие. Непонятно, что происходит на борту, отчего нападавшим оказана столько холодная встреча?

Мелкий худощавый рейдер вертел в руках увесистый прибор с образной панелью на грани.

– Не пойму, сломался, что ли? – бормотал он. – Показывает, что корабль вообще пустой!

– Как это – пустой? – не поверил Шкура.

– Всего пара меткок в районе мостика. И все!

– Похоже на ловушку, – проговорил Жало. Незадачливому картежнику тоже повезло оказаться в передовой группе.

– Все может быть, – хмуро бросил Шкура. – Надо пробиваться к мостику. За мной!

Похоже, этот негодяй прекрасно знал расположение служб корабля. Все-таки, рейдер – серьезная профессия. Надо думать, рейдерство было одним из любимых хобби торговца человеческими запчастями.

Как и следовало ожидать, все мембраны намертво задраены, и парню с резаком пришлось хорошенько попотеть. С другой стороны, корабль пуст, и это вселяло в рейдеров неуверенность. Жало отправился куда-то на разведку и вскоре вернулся встревоженный.

– Эй, Шкура! – сказал он, поправляя на ремне тяжелый тукер. – А спасательных капсул-то нет! Спрыгнули все с корабля. Наверное, еще до прыжка.

– Зачем это? – занервничал Шкура, толкнул парня с прибором. – Бриг поврежден?

– Кто его знает, – пожал плечам тот. – Ходовой сервер молчит, тревоги нет…

– Мы это узнаем только на мостике! – решил Шкура. – Вперед!

Взрезав очередную переборку, проникли в центральный туннель. Корявая композитная пластина вывалилась на решетчатый настил, и следом в длинный туннель треугольного сечения вывалились рейдеры.

Этот путь вел прямиком к мостику.

– А ну, смотреть в оба! – гаркнул Шкура. – Высматривайте робострелков, их иногда вывешивают у мостика…

– Ничего такого не вижу, – сказал парень с панелью. На свободной руке у него теперь висел мощный гибрид – обхватившая предплечье многоствольная машина из пары тукеров, иглошокера, и метателя «ос» – маленьких самонаводящихся снарядов, умеющих ввинчиваться в самую прочную нательную броню и взрываться внутри. Отличная штука для схватки в ограниченном пространстве…

Внезапно Мах почуял неладное. Вроде бы, маленькая группа отчаянных подонков по-прежнему продвигалась к мостику, осторожно выцеливая впереди возможную засаду, ожидая любого подвоха…

Но что-то было не так…

Их стало шестеро!

У Маха закружилась голова. Он принялся лихорадочно пересчитывать рейдеров. Шкура, Шило, головорез в огромный черных очках с резаком наперевес, отчаянный паренек с навигационным прибором, он сам…

Только… Почему он смотрит на себя со стороны?!

Тот, другой Мах посмотрел на него, еле заметно подмигнул. И явил на миг свой реальный облик.

Этого просто не могло быть.

В бескрайних глубинах космоса встретились два корабля с очень похожей судьбой: оба были угнаны с одной-единственной целью – чтобы их пассажиры смогли, наконец, разыскать друг друга.

Это почти невозможно сточки зрения теории вероятности. Но есть силы, стоящие над любыми теориями. И неслучайно на далекой Земле день и ночь бесконечно плетутся узелки событий. Там решаются судьбы, там назначаются встречи. Именно поэтому к Земле со всех сторон тянутся жадные лапы. И ей приходится защищаться – самыми удивительными способами…

– Гор… Какого черта?! – выдохнул Мах.

– Это я у тебя спросить хотел, – усмехнулся двойник.

– Что такое? – обернулся Шкура. Он медленно подымал руку с длинноствольным тукером. Слишком медленно.

– Эти люди – твои друзья? – поинтересовался Гор, готовый скользнуть в призрачный Мир образов.

– Теперь уже нет, – Мах широко улыбался, словно ребенок, получивший в подарок игрушку своей мечты.

Он так и не добрался до Земли.

Земля сама пришла к нему.

Против способностей Мима и силы атомного сердца четверо мерзавцев оказались бессильны. Обезоруженные и смотанные «нитью смирения», доставшейся от Мусорщиков, они лежали на полу и, рассыпаясь в проклятьях, ждали своей участи.

Но на некоторое время для Маха и Гора, они просто перестали существовать.

Они сидели прямо металлизированной решетке поодаль от скрученных рейдеров. Глаза Мима сверкали – он жадно впитывал информацию.

Мах же сник, словно кончился в нем мощный завод, двигавший им напролом, сквозь все препятствия, даже сквозь собственную жизнь. Осталось одно: передать информацию тому, кому она, собственно, и предназначалась…

– Беда, Гор, – тихо говорил Мах, глядя вниз, в какую-то точку на тусклом металлическом полу. – И честно говоря, я не вижу выхода…

– Давай по порядку, Мах, – предложил Гор. Его переполняли эмоции, хотелось подгонять, подталкивать друга, вырывая из того рассказы об удивительных странствиях, хотелось поделиться новостями Бастиона, слухами, отловленными Зигом в информационных потоках…

Он сдерживал себя, щадя друга, чувствуя в том страшную усталость, боль и какую-то болезненную надломленность. Это странно для Сильного, к тому же – особенного, прошедшего сквозь убийственную и, в то же время, дарующую силу атмосферу Земли…

– Ты знаешь, я высадился на Зирге, – говорил Мах. – Это была хорошая идея. Давно пора было создать собственную агентуру в Мирах. В этом я очень хорошо убедился. И то, что начинал именно с Вольных миров – большая удача. Если теперь вообще можно говорить об удаче…

…Как задумывалось, сначала попытался связаться с Ипсом. Ничего не вышло: то ли он затаился, то ли Конгломерат блокирует связь с пространством Россыпи. Пришлось действовать по запасному варианту. Для начала разыскал Андрея. Знаешь, он по-прежнему обретается вокруг Главной гавани, совершенно не изменился. По-моему, опять ударился в какие-то темные дела. Что-то подсказывало, что у паренька должны быть весьма непростые знакомые. И точно – он свел меня с одним «бывшим рейдером», который на деле оказался самым, что ни на есть, действующим. Зовут его Кнак и он неплохо ориентируется в слухах. Я предложил ему контракт – регулярно снабжать меня информацией о Конгло и Россипи – разумеется, той, что всплывает на Зирге. Кнак оказался покладистым парнем, согласился сразу. Отчего-то я ему доверяю…

Он сходу выложил имена некоторых Нюхачей Конгломерата на Зирге. Тогда мне это показалось особой удачей. Перевербовать Нюхача – дорогого стоит. Понятное дело – тот всегда будет работать на обе стороны, это у них в крови. Зато – дополнительные данные. Ты же знаешь, как говорит Зиг: «Дайте мне ложь десяти врунов, и я отыщу правду». Работать с Нюхачами должны были люди Тора – нельзя допустить, чтобы враг пронюхал, куда именно утекает информация. Легенда такая: рейдеры интересуются ситуацией в Конгло, чтобы хорошенько воспользоваться Смутой и половить рыбки в мутной воде.

В общем, в этом направлении я и копал. Для начала Тор расстарался: насобирал такую кучу слухов и россказней, что голова пошла кругом. По большей части это или вранье, или совершенно пустая информация, от которой Бастиону ни тепло, ни холодно.

Но в одной истории что-то меня насторожило: поговаривали, что где-то на Темных окраинах замолчала планета…

– Темные окраины? – переспросил Гор. – Никогда не слышал…

– На самом деле это даже не конкретный район пространства. Так здесь называют окраинные миры, находящиеся на пределе досягаемости. Обычно это – максимально дальний прыжок. Для корабля с грузом такой прыжок возможен лишь в один конец. Там производится дозаправка – и новый прыжок. То есть, связь с дальними из миров Темных окраин возможна лишь по такой цепочке. Прервись она – и целые системы надолго отрезаны от более плотно заселенных областей… Это же самая окраина Галактики, звезды здесь редки, а дальше – только Бездна…

В общем, одна из планет замолчала. Такое, говорят, случается, по разным причинам. Цепочка может прерваться из-за проблем с ойлом или, скажем, разборок местных кланов. Проблема в том, что эта планетка, Искра, хоть и находится у черта на рогах, является серьезным игроком в экономике Вольных миров. Искра – важный поставщик дешевого ойла. И вот, несколько порожних танкеров один за другим уходят к Искре. И исчезают – ни ответа, ни привета. На дальнюю связь не выходят, поставки сокращаются, ойл растет в цене. Патрульный корвет с Зирги ушел выяснить, что там стряслось – так же история. Исчез.

– Кто-то захватил месторождения и заводы? – предположил Гор. – Но какой смысл? Нужен ведь рынок сбыта, а ты говоришь – оттуда нет выхода, кроме, как через Зиргу…

– Это меня и насторожило, – сказал Мах. – Конгломерату не до таких рискованных предприятий – у себя порядок навести не могут. Можно бы предположить, что это маневры Россыпи…

– Но у них свои источники ойла, – возразил Гор.

– Я тоже так подумал, – кивнул Мах. – Разве что предположить, что этих запасов ей просто недостаточно…

– Увеличивает флот?

– Даже если предположить это – все равно ход совершенно нелепый. Искра слишком отдалена, что от Россыпи, что от Конгло и, по сути, имеет стратегическое значение для одних только Вольных миров. Но дело в том, что не один я рассуждал на эту тему. Кое-кто на Зирге предположил, что захватчики… пришли извне.

– Что значит – «извне»?

– С другой стороны. Из Бездны.

Гор помолчал, обдумывая сказанное. Само по себе это довольно интересно. Но какое отношение имеет к Бастиону, к Земле?

– Думаешь – снова Посторонние?

– Мнения разделились. Ты же знаешь, Посторонние никогда не захватывали населенных планет. Они вообще, будто не замечают людей. Объявятся, наделают переполоху своим Звездным Жаром – и снова исчезнут… Сразу же возникло другое предположение. Впрочем, его нужно было проверить. Ты понимаешь: если в Галактике объявилась третья сила – это может повлиять на противостояние Конгло и Россыпи. А если одна из сторон будет втянута в новый конфликт – другой это развяжет руки, чтобы сунуться к Земле.

– Так кто же это, все-таки?

– Погоди. В общем, нужно было, во что бы то ни стало, выяснить, что происходит. Два прыжка через промежуточные планеты прошли без проблем. Следующий прыжок – от Гаммы Змеи – был уже в неизвестность. Я решил, что рисковать нашей единственной яхтой нельзя. И отправил ее на Зиргу – дожидаться моего возвращения. Но поскольку не был уверен, что действительно вернусь, дал Сестре срок, после которого она должна была отправиться на Землю – уже без меня…

– Так и вышло… – чуть слышно сказал Гор.

– Как ни странно, система Змеи – довольно обжитое место, – продолжал Мах. – И живут там неплохо, в том числе, за счет транзита и спекуляции ойлом. И конечно, все были здорово напуганы тем, что на расстоянии прыжка от них происходит что-то необъяснимое, к тому же, ставящее под удар достаток и такой особенный статус…

Потому я довольно легко арендовал небольшой шлюп – мне даже сделали скидку, так как мало кто был готов повторить вылазку в сторону Искры и выяснить, что происходит. Труднее было найти Летуна: старый шлюп – это не яхта, автоматики минимум и требуются знания по навигации и управлению.

Летун отыскался сам. Пришел в гавань и стал выяснять: где тот смельчак, что собирается рискнуть жизнью ради удовлетворения природного любопытства? Мне бы уже тогда насторожиться: у меня хоть был повод лезть в непонятное пекло – но ради чего рисковать незнакомому Летуну? Да и на Летуна, кстати, тот не слишком был похож. Точнее, напротив – очень даже поход. Слишком. Что делать такому махровому Летуну в Вольных мирах, где пространство принадлежит рейдерам? В общем, подвох был налицо, но я не придал этому значения – чего мне бояться какого-то Летуна? Я больше боялся неизвестности. Мне хватило ума прихватить с собой «гиперэластик» – на случай, если шлюп подстрелят эти неизвестные «некто».

Все же получилось совсем иначе.

Мы совершили прыжок. И нас никто не тронул.

Хотя зрелище, представшее нашим глазам просто потрясало воображение.

Это сила, Гор. Страшная, небывалая сила. Ни на что не похожая, неуправляемая, необузданная.

Это Дикий флот, Гор. Во всей своей варварской мощи…

– Дикий флот?! – не поверил Гор. – Но его же разбили…

– Еще одна «утка» наших Стратегов, – усмехнулся Мах. – Его просто выбили обратно – в сторону туманности Аурус, откуда он и приполз. Пока Конгломерат был в силе – варвары и не подумали бы вновь сунуться в Галактику…

– Но откуда они могли узнать так быстро? – проговорил Гор. – Дальняя связь с туманностью невозможна. Свои шпионы?

– Все проще, Гор, – невесело улыбнулся Мах. – Я-то наивно полагал, что нас не уничтожили сразу, потому, что просто не заметили. Приказал своему Летуну быстро сесть на ближайший спутник Гаммы. Надели скафандры, вышли на поверхность – я хотел посмотреть на ЭТО своими глазами, без посредства панели образов.

Все небо в огнях! Бесчисленные стаи, одна к одной! Они закрывали чуть ли не все небо. Понятно, отчего Искра смолкла так быстро…

И пока я стоял, раскрыв рот, и любовался этим жутким великолепием, мой Летун молча навел на меня пистолет.

– Пистолет?!

– Да. Слушай. «И куда попрет эта армада?» – говорю я и пялюсь в небо. – Как же это выяснить?

– Наверно, я тебя удивлю, – доносится со спины. – Но выяснять ничего не нужно. Она пойдет к Земле.

Я еще успел повернуться и увидеть, как улыбается эта сволочь. Или мне просто так показалось – стекло-то у его шлема темное…

Дальше была боль. Даже не хочу говорить об этом…

Мах нахмурился, сжал зубы. И продолжил:

– Единственное, что я еще успел услышать: «Привет от Поджигателя»…

– Он так и сказал?! – ахнул Гор. – «От Поджигателя?»

– Да. Последнее, что слышишь перед смертью, очень хорошо запоминается…

– Погоди… Как это – перед смертью? – опешил Гор.

– Видишь ли, пулю в сердце мало кто переживет безболезненно, – сказал Мах. – Спасибо «гиперэлстику». Да еще тому, что этот фальшивый Летун подбросил мое бренное тело аж в соседнюю систему и там засунул в какой-то мусорный бак. Но это уже другая история…

– Рассказывай все! – потребовал Гор.

Мах пожал плечами и скупыми короткими фразами поведал о своих похождениях – начиная со своего невероятного оживления на планете-помойке, вплоть до начала странного абордажа.

– Между прочим, там, на транспорте, остался мой спаситель, – добавил Мах. – Жаль было бы его бросить наедине с кучей подонков…

Гор мрачно посмотрел на пленников:

– Надеюсь, они ничего не имеют против обмена? – произнес он. – Есть тут хоть одна голова, стоящая переговоров?

Могучий бриг медленно отвалил от замершего в пространстве транспорта. Теперь боевой корабль не был столь беззащитен: вдоль бортов мерцали силовые поля, намекая на скрытую в корпусе мощь.

Рейдеры провожали ускользающую добычу со смешанным чувством: досады и облегчения. Все-таки, они легко отделались: им легко вернули плененного главаря, а экипаж странного брига, вроде бы, не собирается мешать противозаконным замыслам. Хотя, по всей логике событий, должен был бы залепить в борт хороший залп из бортовых орудий.

…Но ни Маху, ни Гору не было дела до контрабандистов. Перед ними вставали куда более глобальные проблемы.

Теперь они находились на мостике, наблюдая за движением меток по огромной панели управления. Система Зирги на ней напоминала потревоженный улей. Призрачные контуры орбит выступали за плоскость экрана, создавая ощущение глубины и близости космоса.

Вожак выглядел крайне недовольным.

– Мы слишком сильно раскрылись, – говорил он. – Теперь силы безопасности Зирги в курсе: из-за периметра выпрыгнул специально не заявленный бриг Конгло. Это достаточный повод понервничать. Так что вряд ли нас встретят с распростертыми объятьями…

– Зато у тебя, наконец, появился свой экипаж, – сказал Гор. – Вон, смотри, какие молодцы!

Прыщ с отвращением уставился на Живодера с Одноглазом и Кло с Дори. Эта компания меньше всего напоминала экипаж боевого брига. Скорее – ассенизаторов, уволенных за профнепригодность. Самое забавное, что так оно и было.

– А вы пообщайтесь, – предложил Мах. – Все они, кроме Одноглаза, имели дело с кораблями. А Живодер даже недавно забавный фокус продемонстрировал. Называется полупрыжок. До сих пор, как вспомню – тошнить тянет…

– Это правда? – недоверчиво произнес Прыщ. – Полупрыжок? На чем?

– Да вот же, на том транспорте, – Живодер кивнул в сторону удаляющейся метки. Смущенно вытер пот со лба грязным рукавом.

– На этом?.. – Вожак не нашел подходящего слова, запнулся. – Это интересно… Странно, что вы все еще живы. Хм… А что ты еще умеешь?..

– Да, в принципе, любые работы с органомеханикой и высокими энергиями, – пожал плечами Живодер. – Я, конечно, не Летун и вообще из Грязной линии…

– Но и здесь не Конгломерат, – чуть улыбнулся Вожак.

Что-то подсказывало ему, что Живодер – не худший вариант, если заниматься подборкой экипажа в Вольных мирах. Труднее решить, что делать с этими тремя… Однако, лучше, чем ничего. На худой конец, их можно напрямую сопрячь с орудиями – тогда вместо интеллекта в боевых системах будут работать банальные инстинкты. В бою с ударными Стаями это чревато, но против возможных атак рейдеров – может быть, и сгодится…

Чтобы не мешать работе нового «экипажа», Мах с Гором ушли с мостика. Они медленно брели по центральному туннелю, и лица у обоих были невеселые. Было, над чем хорошенько подумать…

– Значит, Дикий флот… – проговорил Гор. – И, как я понимаю, наш старый знакомый Рогги Бур, бывший Поджигатель, а ныне Стратег, решил сыграть новую партию.

– И на этот раз – чужими руками, – добавил Мах. – Правда, не знаю, как ему удалось связаться с главарями Дикого флота…

– Откуда нам знать про возможности Стратега, – пожал плечами Гор. – Мне довелось побывать у него «в гостях», и с тех пор кажется, что возможности у него вообще безграничные…

– Если бы это действительно было так, вряд ли ты вообще вернулся бы «из гостей», – возразил Мах. – Да и не нужно было бы Поджигателю пользоваться услугами варваров.

– Не знаю, не знаю, – покачал головой Гор. – Сдается мне, все это – часть хитрой комбинации, истинные цели которой пока за пределами моего понимания. Единственное, что я понял четко – Земле угрожает реальная сила. И справиться с ней в одиночку Бастион не сможет…

– В любом случае, надо сообщить Зигу, – сказал Мах.

– Стоит ли? – усомнился Гор. – Боюсь, без твоего присутствия это приведет к панике. Ты ведь у нас отвечаешь за оборону…

– Ты это к чему? – насупился Мах. – Уж не хочешь ли ты отправить меня на Землю?

– А как иначе? Ведь нужно готовить Бастион, продумывать тактику защиты…

Мах остановился, уперся рукой в косую переборку, нервно постучал по ней пальцами. Главное не сорваться в присутствии друга. Проклятье, нужно что-то делать с этим неподконтрольным атомным сердцем! Только времени совсем нет. Нет времени…

– Пойми, Гор, – как можно спокойнее, произнес Мах. – Дикий флот в любом случае пойдет через Зиргу. Другого пути просто нет. И лучше встретить его здесь…

– Почему? – возразил Гор. – Разве они не могут пройти в обход? Расстояния в Бездне куда больше – и прыжки, значит, возможны более значительные…

– В Бездне нет звезд! – нетерпеливо сказал Мах. – Я не знаю принципов внепространственного прыжка, хочешь – поговори с Прыщем, он у нас Летун. Но в пространствах Галактики Зирги им не миновать. И если это нашествие – действительно дело рук Поджигателя, то через Миры Конгломерата Дикий флот пройдет беспрепятственно. Единственная возможность остановить их – здесь.

– А захотят ли Вольные Миры воевать с варварами? – усомнился Гор.

– Если они будут знать, что цель набега – Зирга и другие Вольные Миры – им никуда не деться.

– Но если они узнают про подлинную цель?

– Надо сделать так, чтобы не узнали, – мрачно сказал Мах. – Если нужно – пойти на обман, убедить их в обратном. Действовать, как наши враги – чужими руками.

Гор внимательно посмотрел на друга. Мах здорово изменился. Словно поселилась в нем какая-то чужая, недобрая сила. Наверное, Мах просто устал от выпавших на его долю потрясений. Однако предложить ему отдохнуть – все равно, что нанести тяжкое оскорбление…

– М-да… – задумчиво произнес Гор. – Добровольных союзников нам не найти. Ни один вменяемый житель Вольных миров не отправится добровольно защищать Землю…

– Это все равно, что защищать виселицу, на которой тебя обещают повесить, – усмехнулся Мах. – Нелесная репутация у Земли-матушки…

– Жаль, земляне об этом не знают, – пробормотал Гор, и вздрогнул: его осенила внезапная мысль.

– Слушай, Мах. А что нам мешает привлечь к защите своей планеты самих землян?

Мах посмотрел на Гора с подозрением. Ему показалось, что Мим снова шутит. Нет, похоже, это он всерьез говорит…

– Как ты это представляешь себе, Гор? – произнес Мах. – Это же дикари. Они просто придут в шок от открывшейся реальности. К тому же они что интеллектуально, что физически никуда не годятся…

– Это я, как крайний вариант предлагаю, – сказал Мах. – Забудь… Впрочем, есть исключения и среди землян…

Решение пришло само собой. Гору предстояло добраться до Зирги и выяснить как можно больше о готовящемся нападении. Владея собранной Махом информацией, и пользуясь специфическими навыками Мима, он попробует подготовить почву для отпора ослабления вражеского удара вдали от дома.

Мах же отправится к Земле, точнее – к Бастиону, чтобы, насколько это возможно, подготовить его к обороне. И, если понадобится, вернется на Зиргу – поддержать Гора.

Проблема заключалась еще и в том, что ни линер, ни дальняя связь не позволяли связаться с Зигом: Слухачи Конгломерата блокировали связь, контролировали ее, тщательно просеивали информацию. Смута-смутой, но Линейная структура была все еще очень крепка, и Сильная Линия не собиралась отдавать свою власть. Более того – эта власть, похоже, окрепла, несколько оттеснив Линию Мудрых с традиционных позиций. Так утверждает Зиг – а он знает толк в информации.

Впрочем, Гору не было дела до Смуты, охватившей Конгломерат Миров. Опасность, исходившая с его стороны, была постоянной, аморфной и уже довольно привычной.

Другое дело – беда, обретшая реальную форму, конкретизированная в числе врагов, в количестве кораблей, в мощности оружия. Да еще, пожалуй, – в мотивации врага. Зачем варварам маленькая, ничего для них не значащая планетка? Выходит, неутомимый в своей злобе Рогги Бур смог убедить их в необходимости похода через невероятную бездну пространства. И не знать истинных целей врага – значит, заранее проиграть войну…

Мах провожал Гора в обширном трюме брига, где на широкой посадочной грани, рядом с Сестрой, вполне могла бы поместиться еще пара яхт класса «экселент» или тройка скоростных брандеров.

– Ну, что ж, – сказал Мах, чувствуя в груди невероятную, неведомую раньше тоску. – Удачи тебе. Постараюсь обернуться быстрее…

– Главное – не попадись силам Конгло, – сказал Гор. – Тебя считают мертвым – пусть этот козырь остается у нас в рукаве.

Друзья рассмеялись, пожали друг другу руки. В Мирах, где они выросли, не принято обниматься. Чего не скажешь о Земле, где обоим пришлось служить в самом обыкновенном взводе самой обыкновенной земной армии. А потому, все-таки, обнялись, от души похлопали друг друга по спинам.

Мах оттолкнул Гора от себя. На глаза лезли слезы. Это было странно.

– Ты чего? – удивился Гор.

– Проклятый Живодер, – чуть не всхлипывая, произнес Мах. – Это все его атомное сердце… Черт! Я же никогда не был таким сентиментальным! Да лети ты, наконец! А то всю душу вымотает…

Гор пожал плечами и легко нырнул в уютное нутро яхты. Сестра пошевелила усами-синапсами – и зарастила вход. Обшивка подернулась тонким маревом – словно асфальт в жаркий солнечный день. Сейчас под тонким корпусом разверзнется темная пустота – и яхта провалится в нее, чтобы ожить в стремительном полете…

Уже с мостика Мах наблюдал, как удаляется метка яхты, и потихоньку приходил в себя. Такая эмоциональность совершенно непростительна для выходца из Линии Сильных. Тем более, теперь, когда очень многое зависит от холодного рассудка и точного расчета…

– Вожак, курс на Землю! – бодрясь, крикнул Мах.

– Принял! – с готовностью отозвался Прыщ. – Курс на Землю!

Душа Летуна пела: забытое счастье полета снова с ним! И теперь у него какой-никакой, но собственный экипаж! Жизнь снова обретала смысл.

Тем более, что тайные иридиевые счета по-прежнему продолжали расти…

– Уточняю, – сказал Вожак, сверяясь с данными, порхающими в области панели управления. – Ойла хватит только в один конец…

– Ничего, – сказал Мах. – На Бастионе достаточно запасов.

– Тогда команду принял, – отозвался Прыщ. – Курс на Землю…

Мах в последний раз посмотрел на метку яхты, растворяющуюся в виртуальном космосе среди множества ей подобных.

Пути друзей снова расходились – на никому не известное время и огромные расстояния.

В чудовищной дали от Земли и Зирги, в роскошном дворце на Четвертой Колосса, Поджигатель открыл глаза.

Он проснулся мгновенно – как заложено в особой, тысячелетиями сложившейся наследственности. Как бы ни хотелось наслаждаться бесчисленными привилегиями Стратега, натура Поджигателя жаждала совсем иной деятельности.

Дворцовый сервер уловил пробуждение хозяина – и вокруг уже тихо крутились юные красавицы из Безмолвной Линии. Рогги Бур невольно улыбнулся своим мыслям: земные женщины искусали бы в кровь губы, узнай, сколько лет этим нимфам. Красота краткоживущих мимолетна, как жизнь бабочки-однодневки…

Мысли о Земле заставили оттолкнуть иридиевый поднос с завтраком. Прикрыв глаза, Рогги Бур позволил ловким рукам одеть себя. Статус обязывал соблюдать определенные ритуалы, что иногда казались излишне напыщенными и неуместными.

Уже в галерее Рогги Бур столкнулся с референтом. Тот до сих пор не привык к необычайному ритму нового Стратега. Откуда ему знать, что долгие годы тайной службы на планете краткоживущих заставляют совсем по-иному ценить отведенное тебе время?

Тем более, что теперь отпущенного времени не так много. Сила в обмен на жизнь – прекрасный выбор. То, о чем не стоит знать коллегам-Стратегам, о чем совершенно не хочется думать самому…

– Докладывай. Быстро, – приказал Стратег.

Референт, худой бледный юноша с ясным взглядом – счастливчик из элитарной линии Педантов. Наверняка он тоже мечтает когда-нибудь самолично встать у тайных рычагов власти. Да только невдомек ему, что Стратегами редко становятся Педанты. Это – прерогатива Сильных. Власть Стратега нельзя получить ни по наследству, ни в результате выборов или хитрых интриг.

Ее можно лишь вырвать – силой.

Но прикоснуться к высшей власти, стать ее глазами и ушами – это верх счастья для Педанта и гарантия успешной карьеры…

– Промышленный сектор Черепахи вышел из-под контроля, – быстро говорил референт. – Связи нет, так что подробности пока неизвестны. Предположение: воспользовались переброской Сил Благоденствия на Касатку. Там возникла опасность мятежа резервных манипул Мусорщиков…

– Знаю, – отрезал Рогги Бур. – Сколько Миров в секторе Черепахи?

– Девять. Это…

– Отправить на каждый по три Поджигателя. Приказ: действовать по коду «семь».

Референт мог этого и не знать. Но любому Поджигателю известно: код «семь» – это приведение населения планеты к полномасштабной мировой войне. В бытность действующим Поджигателем на Земле, Рогги Буру дважды доводилось приводить эту формулу в действие. Правда, в обоих случаях реакция оказалась нетипичной: наблюдатели-Эстеты хотели притормозить прогресс, но мировыми войнами, напротив, спровоцировали бурное развитие технологий. Что первая, что вторая попытка провалились. Третья грозила обернуться полным уничтожением видов, и эксперимент свернули.

Касательно же бунтующих секторов Конгломерата, Рогги Бур был спокоен: его не слишком интересовали последствия. Главное – создать иллюзию собственных усилий, направленных на восстановление порядка.

Истинной же целью по-прежнему оставался хаос. Потому так приятно слушать новые и новые донесения, свидетельствующие о том, как Смута расползается по Конгломерату, потрясая основы, разрушая созданное в течение тысячелетий.

Иногда в душу закрадываются трусливые мысли: как смотрят на происходящее всесильные Созерцатели?

Созерцатели никак не реагировали. Возможно, он просто действует в их интересах. А может, они не такие уж и всесильные…

– …конфликты на периметрах пространств Конгломерата… Усиление рейдерской активности в пограничных секторах… Контрабанда кхе, концентрата зеленого счастья и серверов наслаждения из-за возросших объемов и недостатка патрульных кораблей сил пресекается не более, чем на треть… В сторону пространства Вольных миров угнан пограничный бриг Крыла тишины и спокойствия…

– Стоп. Как это – угнан? Уничтожен?

– Именно – угнан, – мягко возразил референт. – Команда и абордажное сопровождение найдены в спасательных средствах. Бриг ушел в Вольные миры…

– Что-то новенькое, – с плохо скрываемым удовлетворением произнес Рогги Бур.

Если разобщение ослабленных войной Миров потихоньку удавалось, то разложение особого корпоративного флотского духа было большой проблемой. Летуны не желали крушения традиций и оставались верными присяге и флотским традициям. Известно, что даже в последней стычке с армадой Россыпи с обеих сторон Летунами соблюдались все неписаные кодексы и взаимное уважение.

Забавно: это бесит руководство обеих враждующих сторон. Но и Конгломерат, и Россыпь – порождение одной и той же Линейной структуры, так что – ничего удивительного…

– …Консилиум Стратегов через десять минут, – напомнил референт.

Рогги Бур поморщился. Он терпеть не мог бессмысленной болтовни. Тем более, что у него и трех прочих Стратегов совершенно разные представления о происходящем. Интересно, что бы случилось, узнай они о том, что главным устроителем Смуты является их коллега? Впрочем, главная жизненная задача каждого Стратега – удержаться на собственной вершине, той, на которую метит множество завистливых глаз…

Иногда закрадывалась параноидальная мысль: тайные делишки бывшего Поджигателя прекрасно известны Стратегам. И все колоссальные разрушения, творящиеся сейчас в Конгломерате – происходят с их молчаливого одобрения.

Стратеги смертельно опасны. Все до единого. И не стоит обольщаться своим особенным статусом: случись момент – и Четвертого Стратега уничтожат мгновенно и безжалостно, как уже было дважды на памяти Рогги Бура. Его так называемые «коллеги» – страшнее вирусов и ядовитых змей.

А потому одна из важнейших задач – разрушить саму систему Четырех Стратегов, основу власти, костяк управления огромным Конгломератом Миров. Олигархия – худшая их форм правления: здесь все друг у друга на виду.

Куда приятнее земная демократия. Именно при демократии Поджигателю комфортнее всего было осуществлять свой диктат – диктат подлости и хитроумных манипуляций массами…

Рогги Бур небрежным взмахом отпустил референта и прошел непомерно высокими воротами в Зал Связи.

Механизм власти Конгломерата продуман до мелочей. Так, Стратеги обитают на четырех углах гигантской условной пирамиды Колосса, вершины которой образованы четырьмя планетами Стратегов. Находясь неподалеку, Стратеги никогда не могут встретиться вживую – так устанавливает Статут. Для встреч и собраний на каждой из «вершин» и существуют Зал Связи. Предполагается, что связь эта абсолютно тайная для посторонних.

Только опытный Поджигатель не верит в абсолютную тайну.

Зал величественен и красив. В центре – огромный каменный круг с креслом, больше напоминающим трон: каждый из четырех Стратегов, пожалуй, чувствует себя в нем единственным и абсолютным властителем.

Пока не включается связь.

Свод образован замысловатыми ажурными конструкциями и теряется где-то в высоте. Впрочем, через несколько секунд он исчезнет из виду, уступив место иллюзии.

– Вниманию Четвертого Стратега, – говорит мягкий женский голос. – Прибывают участники Консилиума…

Казалось бы простая техническая процедура обрамлена здесь четкой возвышенной формулой.

Власть обожает атрибутику. В какой-то мере, она нравится и Поджигателю…

То, что видит и слышит сейчас Рогги Бур, происходит одновременно во всех четырех Залах Связи.

Отовсюду льется нарастающая торжественная музыка, свод над головой уступает место пронзительно глубокому небу, в котором наливаются объемом и цветом три огромных шара – осташиеся вершины Колосса. В центре вспыхивает объединяющее Метрополию Светило – маленькая искусственная звездочка, символ единства власти и источник света вершин. Настоящая звезда Метрополии, вопреки законам природы, послушно ползет по дальней орбите, уступив свое место пирамиде Колосса. Все величественно и символично.

И вот, на фоне собственных планет появляются сами Стратеги: крепкий атлет в легкомысленной тоге – явный выходец из Ветви Эстетов, отчего-то решивший походить на Сильного; рафинированный красавец в строгом деловом облачении – безусловный Педант; и седовласый длиннобородый старец, чья внешность за долгие столетия успела многих ввести в заблуждение с фатальным исходом. Последний слишком стар, чтобы определить, из какой Линии и Ветви он происходит.

Консилиум собрался, и как всегда – налицо кворум.

– Приветствую вас, коллеги, – степенно произнес седой Стратег, старожил Первой вершины Колосса. Председательство на Консилиуме носит стихийный характер, и обычно предоставляется самому опытному. Рогги Бур всегда с удовольствием уступал эту номинальную функцию.

Для него куда важнее фактическое владение ситуацией.

Стратеги обменялись вежливыми улыбками. Какие могут быть церемонии между своими? Рука руку моет, как говорят на далекой Земле…

– До Метрополии все чаще доходят сведения об ухудшении ситуации в Мирах, – сказал седой. – Так называемая Смута приобретает характер неуправляемого явления. Как вы считаете, коллеги, не пора ли предпринять чрезвычайные меры?

– Что касается экономической составляющей, которую я курирую, план чрезвычайных мер уже готов, – сказал атлет низким, рокочущим голосом. – Жду лишь вашего одобрения. Однако я уверен: без жесткого политического воздействия мои инициативы не удастся реализовать в полной мере. Здесь я надеюсь на поддержку коллеги Дао…

– Вы правы, коллега Глоу, – мягко произнес Педант. – Общественное мнение нуждается в серьезной подготовке… Проблема в том, что Смута лишила стройности Линейную структуру, разобщила Миры, многие из них отрезала от центра. Все Нюхачи твердят одно и то же: население недовольно и во всем винит Метрополию. Похоже на целенаправленный саботаж. Можно предположить, что не обошлось без агентуры Россыпи. Боюсь, что без предварительного силового воздействия не обойтись. А это уже прерогатива коллеги Бура…

Поджигатель мысленно улыбнулся. Стратеги начинают ощущать, как ускользает власть, как один за другим Миры утекают из под их контроля. Пока что собственные страхи они облекают в красивые слова, пытаются переложить ответственность на другого.

Забывая при этом, что, складывая с себя ответственность, они отдают и власть…

– Да, да, – Рогги Бур кивнул с самым серьезным видом. – Нюхачи работают на пределе возможностей, Поджигатели переводят опасные антиправительственные настроения в область локальных внутрипланетных конфликтов – это самый действенный способ снизить напряженность в сложившихся условиях. По моему приказу происходит перегруппировка Сил Благоденствия. Готовятся крупные операции по подавлению мятежей и пресечению сепаратизма…

– А не кажется ли коллеге, что для восстановления порядка в Мирах имеет смысл привлечь регулярный флот? – поинтересовался седой.

– Коллега Току, – терпеливо произнес Рогги Бур. – Конечно, нет ничего проще, чем разбить Объединенные стаи по крыльям и направить к проблемным Мирам. Наверное, это и был бы наилучший выход. Собственно, так Метрополия всегда и поступала. Но что делать с Россыпью?

Коллеги заметно скисли. Эта больная тема неизменно вызывала нервозность Стратегов, и на нее, как на больную мозоль, с удовольствием давил опытный Поджигатель. Главный очаг сепаратизма, более того – обладатель могучего флота, огненным смерчем прошедшегося по жизненно важным центрам Конгломерата… Эта тема всегда будет висеть над головой, готова в любой миг обрушиться опасной лавиной…

– Ударные Стаи трогать нельзя, – сказал Рогги Бур. – Более того – флот необходимо серьезно усилить. Как минимум, раза в два…

– Я понимаю стремление коллеги к безопасности Миров, – одергивая тогу, одеревеневшим голосом сказал коллега Глоу, – но надо понимать реальное положение вещей: экономика Конгломерата серьезно подорвана минувшим вторжением Россыпи. Ведь ею в первую очередь были уничтожены строительные мощности флота, базы Стай, законсервированные корабли…

– Вы говорите очевидные вещи, коллега Глоу, – скривился старый Току. – Это известно каждому жителю Конгломерата, как мы ни пытались контролировать информационные потоки…

Рогги Бур снова мысленно хихикнул: распространение слухов, раздувание паники в Мирах – первое, чем он с удовольствием занялся на посту Стратега. Нет ничего приятнее, чем саботаж. А саботаж на самом высоком уровне – это просто верх наслаждения.

Но это только начало. Необходимо подтолкнуть этих троих к очередному, самоубийственному шагу. Тому, после которого можно будет подумать о переустройстве отжившей свое системы…

– Таким образом, – продолжил Рогги Бур, – Необходимо любой ценой изыскать ресурсы на усиление флота. Возможно, в этом случае у нас появится и возможность использования сил ударных Стай для контроля за внутренней ситуацией…

– И в чем же вы видите выход, коллега Бур? – прищурившись, поинтересовался старый Току.

Вот и настало время для маневра – старого доброго средства, обкатанного на далекой Земле.

Опасно. Очень опасно. Если перегнуть палку – можно заполучить себе смертельных врагов в лице этих троих – обладателей колоссальной, ни с чем не сравнимой власти.

Формула выживания Стратега проста: как минимум двое из них всегда должны быть на твоей стороне. Ты должен быть полезен им, просто жизненно необходим. Ведь трое сговорившихся Стратегов получают возможность лишить тебя статуса.

Попросту уничтожить.

– Выход есть, – осторожно, очень осторожно произнес Рогги Бур. – Нужна война. В стороне от основных конфликтов. Просто маленькая победоносная война…

Бригантина Стратега проплыла мимо гигантских статуй Созерцателей. Зависшие в пространстве фигуры встречали и провожали корабли у Колосса, напоминая о ничтожности человеческого существа перед величием сил, объединивших сотни обитаемых миров.

Даже Поджигатель чувствовал себя неуютно под мертвыми каменными взглядами. Он стоял на мостике, угрюмо разглядывая проплывающий мимо титанический глаз, покрытый мелкими вкраплениями от микрометеоритов.

Поежился, кутаясь в роскошную тогу Стратега. В этом символе власти сейчас нет необходимости – она предназначена для официальных случаев. Но для Поджигателя даже мелочи имеют смысл.

Вскоре фигуры Созерцателей ушли в черноту космоса, и бригантина совершила первый прыжок.

…Корабль вынырнул в тихой провинциальной системе. Здесь не было крупных промышленных планет, научных центров и стратегически важных объектов. Собственно говоря, бригантина шла транзитом по касательной к местному светилу.

Именно потому этот район выбран для тайного рандеву двух кораблей. Из пыльного скопления космического мусора, как приведение вынырнул тонкий, стремительный силуэт торговой шхуны. Минута – и два корпуса слились перемычкой переходного рукава.

На фоне роскошного корабля Стратега шхуна смотрелась более, чем бледно. Но именно в этой неприметности и заключается ее главное достоинство.

Стратег в сопровождении телохранителя быстро прошел к переходному отсеку. Коротко оглянулся, стянул тогу, бросил телохранителю. Тот провел ладонью по своему лицу. Что-то произошло. Теперь телохранитель неотличим от охраняемого объекта. Стратег придирчиво оглядел двойника, кивнул. И шагнул в пространство переходного рукава.

Не каждый Стратег решится на подобную вольность. Риск потерять контроль над ситуацией слишком велик. Но риск – в крови у Поджигателя. А интересы его выходят далеко за пределы компетенции Стратега.

Перемычка между кораблями натянулась – и лопнула.

Бригантина продолжила полет, не меняя курса. Шхуна же вошла в глубокий вираж и после короткого разгона ушла в прыжок.

У Поджигателя были собственные планы. И он до сих пор не избавился от привычки контролировать ситуацию лично.

А еще, как наркотик, манила опасность.

Глава пятая

Главная гавань Зирги с охотой приняла маленький корабль: еще бы – яхты класса «экселент» не частые гости, и с их хозяевами предпочтительнее дружить, чем вести сухие переговоры. Так что Гор вышел с территории гавани без особых формальностей.

Столица выглядела так же, как Гор оставил ее после последнего посещения. Огромный, эклектичный город, полный гигантских небоскребов вперемешку с сомнительными трущобами, роскошные, сверкающие глянцем улицы и грязные, опасные переулки. И надо всем этим – неправдоподобно яркое небо, до предела насыщенное атмосферной рекламой.

Взгляд случайно остановился на какой-то картинке – та мгновенно увеличилась, вытесняя собой прочие. Ослепительной красоты женщина в легком наряде, занявшая теперь полнеба, тонко улыбнулась Гору, закинула руку за голову, демонстрируя изгибы тела, и сказала глубоким бархатистым голосом:

– Хочешь отдохнуть, милый? Запиши номер моего линера. Останешься доволен, красавчик! Так я жду тебя…

– В другой раз! – усмехнулся Гор.

– Смотри, пожалеешь! – улыбнулась незнакомка и поменяла позу, демонстрируя тонкую талию, выгодно контрастирующую с упругими бедрами. – Я жду звонка…

Странным образом лицо женщины обрело знакомые черты. Теперь она была неотличима от Нейлы…

Проклятая психотехника!

Гор отвел взгляд. Вжал голову в плечи и пошел быстрее.

Надо найти Кнака. Мах снабдил необходимыми координатами. Теперь следовало действовать как можно оперативней.

Как и все, кто связан с сомнительным бизнесом, вроде рейдерства или торговли награбленным, Кнак не имел прямого линера. По крайней мере, Гору пришлось искать его через связника. Тот работал в каком-то заведении под незатейливым названием «Грезы»… Мах там никогда не был, а потому объяснить толком ничего не мог. Единственное, что было известно, находится оно неподалеку от гавани, в районе старого порта.

Гор сразу решил, что это какой-то низкопробный притон, а потому обратился к первому попавшемуся оборванцу в форме техника. Тот даже не остановился, прошел мимо Гора, пожав плечами. Так повторилось еще не раз. Никто и слыхом не слыхивал про такое место. Искать эти самые «Грезы» самостоятельно – дело безнадежное: и сама гавань, и трущобы вокруг занимали площадь приличного города. Видимо, следовало обратиться в информационный центр. А это уже реальный шанс привлечь внимание Нюхачей Конгло.

Когда в очередной раз, безо всякой надежды, Гор обратился к какому-то толстяку, тот просто испуганно шарахнулся прочь. Гор задумчиво посмотрел ему вслед.

И услышал за спиной дребезжащий голос:

– «Грезы»? Надо же, кто в наше время может искать это место?

Гор обернулся. Посреди грязного переулка стояла сухая, скрюченная старуха. В нелепом, потерявшем форму сером платье, в странном головном уборе, из-под которого выбивались седые клочья… Если она из Темной линии, то лет ей никак не меньше восьмисот…

– Вы знаете, где находится это место? – оживился Гор, подошел к старухе.

Та смотрела снизу вверх, искоса, словно бы с подозрением.

– А вы, часом, не Нюхач? – спросила она.

– С чего вы взяли? – удивился Гор. – Да и разве я похож на Нюхача?

– Ни разу еще не встречала Нюхача, который бы выглядел, как Нюхач, – усмехнулась старуха. – Ладно, пойдем со мной…

– А я не слишком утружу вас? – деликатно поинтересовался Гор. – Я могу заплатить вам…

– Не стоит, – бросила старуха. – Нам по пути. Только скажи мне, юноша, зачем тебе «Грезы»?

– У меня там один знакомый работает, – почти честно сказал Гор. – Надо встретиться.

– Вот как, – разочарованно сказала старуха. – Так я и знала. Само действо уже никого не интересует…

– Действо? – заинтригованно повторил Гор.

Но старуха лишь махнула рукой. Всю дорогу она ворчала себе под нос что-то невразумительное. Наверное, как и все старики, сетовала на несовершенство мира, который тысячелетие назад был уж куда лучше, чище и интереснее…

Кривая улочка была образована странными металлическими конструкциями, назвать которые домами язык не поворачивался. На родной планете Гора, Плацене, массовые застройки назывались сотами, да и были, в общем, похожи на обиталища насекомых. В Вольных мирах жилье больше напоминало земные дома, и это, разумеется, не в их пользу. В этом же месте люди, похоже, обитали в приспособленных под жилье нагромождениях орбитальных контейнеров, в которых для удобства были прорезаны окна и двери. Все-таки, нет существа более неприхотливого и умеющего приспосабливаться, чем человек. Приспособился же он жить на Земле – пусть даже ничтожно короткую жизнь…

Переулок оказался не самым тихим в этом гигантском городе. Народ здесь встречался самый разнообразный, и вряд ли местная публика отличалась особой утонченностью. Гора даже попытались обокрасть – нагло, прямо на ходу. Но Мим ловко скользнул в Мир образов, и двое малолетних воров остались в недоумении торчать посреди улицы, с руками, погруженными в чужие, но уже не существующие карманы…

От переулка в сторону уходила совсем уж узкая тропа, зажатая между уходящими ввысь вертикальными железными стенами. Здесь пришлось идти вслед за старухой, так как двигаться рядом бы тесновато.

И вдруг перед ними открылась широкая площадь… Нет, это, все же, только показалось, что широкая – после тесноты и духоты переулков скромное пространство казалось огромным и светлым.

Но все здесь предстало в другом, совершенно необычном свете. Куда-то исчез ржавый железный хлам, в котором, словно в огромном больном муравейнике, копошились люди. Перед глазами предстало небольшое здание, неказистое, но из самого настоящего кирпича – красного, изрядно побитого, но отчего-то напомнившего Гору Землю. Да и само здание выглядело крайне неуместно здесь: какие-то кривоватые колонны с намеком на былую роскошь, остатки лепнины и золотистой краски… Что же это напоминает?

Гор почувствовал давно забытое волнение. Ну, конечно же: это напоминает театр! И не шатровый, бродячий театр Мимов, а тот, что он видел как-то на далекой Земле…

Впрочем, наваждение быстро прошло. Ничего, так уж похожего на земные дома здесь не было. Всего лишь иллюзия, вызванная контрастом с огромной кучей металлического хлама…

– Что, уже началось? – усмехнулась старуха.

– Что началось? – пробормотал Гор.

– Грезы, грезы… – туманно ответила старуха и махнула рукой в сторону здания. – Вот они, твои «Грезы».

– А вы – тоже туда? – осторожно спросил Гор.

– Теперь уже нет, – странным голосом проговорила старуха и поковыляла прочь.

Гор посмотрел ей вслед и решительно направился к зданию.

Шестигранная мембрана входа окончательно развеяла наваждение: ничего земного в здании не было. Со крипом разошлись старые лепестки, Гор вошел в прохладное фойе. Внутри здание казалось больше, чем снаружи. Наверное, из-за темноты, а, может, оттого, что большая его часть утопала в бесконечном железном лесу.

– Чего надо? – пророкотал хрипловатый бас. – Еще закрыто. Приходите вечером…

– Мне нужен Тоз, – сказал Гор. Обернулся.

У двери стоял громила, вполне соответствующий голосу. С лысой, круглой, крепко посаженной головой. Только одет он был неподобающе ярко – в некое подобие красного фрака.

– А, Тоз… – проговорил громила. – А по какому делу?

– По важному, – сказал Гор, вложив в голос изрядную порцию хорошо отработанного Убеждения.

– Ну, если по важному… – смягчился громила. – Тогда пройди в зал, не мешайся здесь…

Гор поспешил последовать совету охранника.

Если это и был театр, то довольно странный. Залов оказалось несколько. И каждый – на одного-единственного зрителя. Гор что-то слышал о подобных постановках…

Зашел в темный зал, сел в большое бесформенное кресло. То нежно обволокло тело. Тут же со всех сторон заструился мерцающий гипнотический свет, кресло словно провалилось куда-то, окруженное для него одного созданной сценой…

Да, да… Старый Мим Йоко рассказывал… Не всем суждено родиться Мимами, но здесь, в Вольных мирах многих тянет к себе древнее искусство. Конечно, врожденный талант не приобретешь ни за какие деньги. Здесь приходит на помощь психотехника. И в отличие от традиционных мимических постановок, здесь грезы устраиваются для одного-единственного зрителя. Забавно было бы посмотреть – из исключительно профессионального интереса. А может, не только посмотреть – но и почувствовать. Ведь здесь представление, наверняка, не ограничено никакими этическими рамками…

– Ну, надо же… – раздался женский голос. – Как ты нашел меня? Неужели по номеру линера?

Гор изумленно смотрел на незнакомку – потрясающе красивую, что встала теперь передним на одно колено, склонившись с механического помоста. Она рассматривала Гора, пожалуй, с не меньшим удивлением.

Гора бросило в жар: это же она – та самая девушка из рекламы! Как… Как она нашла его?! Выследила?

– Что с тобой, красавчик? – поинтересовалась девушка. – Нервничаешь?

– Ты… Следила за мной? – прохрипел Гор, готовый в любую секунду нырнуть в спасительный Мир образов.

– Ну… Не то чтобы следила… – таинственно улыбнулась девушка. – Не каждый день к нам прилетают такие дорогие яхты – а у нас свои люди в гавани. Их пассажиры обычно не упускают случая развлечься. А я не так богата, чтобы пропускать такого перспективного клиента… Так ты, все-таки, решил придти ко мне?

Гор с трудом заставил себя успокоиться. В конце-концов, все это может быть просто совпадением. И где еще работать этой красотке с атмосферной рекламы, как не в подобном заведении?

– Да… – соврал Гор. – Решил.

– Вот и молодец, – сладким голосом сказала девушка. – Правда, труппы еще нет, придут чуть позже… Но если хочешь, я придумаю что-нибудь сама… Как ты нашел нас? Без звонка это не просто.

– Старуха привела, – сказал Гор. – Давно, говорит, не была здесь…

– Ах, вот как… – проговорила девушка. – Старая Некка… Даже не верится, что когда-то и она работала здесь…

– Надо же, – искренне удивился Гор. – Давно, наверное, это было…

– Очень давно. Известная была устроительница грез. Неудивительно – она ведь из Мимов…

– Даже так…

Слова складывались неохотно, навалилась какая-то сладкая лень. А вокруг уже что-то происходило. И уже не было мерцающего света, не было стен и подмостков.

Была далекая Плацена. Высокие заснеженные горы, холодное озеро с огромным, похожими на замки льдинами.

И он рядом с Нейлой. Только он и она. Бесконечно долгое, бесконечно счастливое время…

Гор вышел из оцепенения, стряхнул наваждение… У него на коленях, уютно сжавшись, примостилась незнакомая женщина. Само по себе, может, и приятное обстоятельство…

Но причем здесь Нейла?!

Осторожно потряс девушку за плечи.

– Да, Гор? – заспанно сказала она.

Видимо, еще не вышла из созданной самой же иллюзии. Но мозг Гора уж сверлила крайне неприятная догадка.

Он ждал, пока девушка придет в себя. Наконец, она вскрикнула от боли: Гор слишком сильно сжал ей плечо.

– Извини, – пробормотал он. – Как тебя зовут?

– Инла, – морщась, поглаживая плечо сказала девушка. – Но у нас знакомиться не обязательно. Впрочем, если я тебе понравилась…

– Да-да, понравилась, – нетерпеливо сказал Гор. – Скажи – только честно – ты уже видела раньше мою яхту?

Девушка легко вспорхнула с его колен, ответила, пожав плечиком:

– Откуда мне знать – твою, не твою? Бывают, прилетают такие, а бывает – и получше!

Последнюю фразу она явно произнесла с вызовом. Гор улыбнулся: уж больно искренне его поддели. Эта Инла ему нравилась все больше. И это было опасно.

– Ладно, – кивнул Гор. – А в последний раз – когда прилетала такая?

– У нас не принято болтать о клиентах, даже потенциальных, – с достоинством сказала Инла. И тут же добавила:

– Дней сто назад. Клиент казался таким интересным… Но какой-то слишком «в себе» Очень занятой… А потом – ты не поверишь: такая же яхта прилетела. Но пустая! Меня попросили отнести к ней письмо – настоящее, из бумаги!

Гор подпрыгнул, как ужаленный:

– Кто?! Кто просил?!

– Я не знаю… – девушка испуганно сжалась. – А что ты всполошился? Ты что – Нюхач?

Это – снова с вызовом. Очень независимая барышня. Работает в таком месте – а достоинства, как у родовитой Эстетки. Хотя, кто знает – может, так оно и есть. В Вольных мирах стройность Линий нарушена, каких только генных комбинаций не встретишь…

За спиной зашуршали лепестки мембраны, повеяло сквозняком.

– Эй, посетитель! Тоз пришел! И не забудь расплатиться за инсталляцию…

– Вот, значит, как это называется, – улыбнулся Гор, глядя на Инлу. – Теперь буду знать.

– Так ты запишешь мой линер? – кокетливо поинтересовалась Инла. – Или везде со старухой ходить будешь?

Теперь она лежала на животе, растянувшись на тонком боковом помосте, и болтала красивыми ногами с нанесенным на них переливающимся, меняющим узоры рисунком.

– Запишу, – улыбнулся Гор. – Теперь уж точно – запишу.

Связник по имени Тоз оказался куда менее интересным собеседником, чем случайно, но удивительным образом знакомая девушка. Он был маленького роста, мрачен, словно погружен в бесконечные раздумья о бренности бытия. На вопросы отвечал односложно, и поняв, что посетителю нужно встретиться с Кнаком, обещал организовать встречу. Разумеется, после небольшой проверки.

– А что вы знаете об этой девушке – Инле? – как бы невзначай, поинтересовался Гор.

– А что про них, про девок, знать? – небрежно сказал Тоз. – Работают хорошо, клиенты не жалуются. Только нос задирать любит: вольностей со стороны клиентов не позволяет. С одной стороны, гнать бы ее за это. Ну, а с другой – посетителей это только раззадоривает…

– Меня, по крайней мере, раззадорило, – признал Гор, невольно нащупывая в кармане линер.

Девушка закрадывалась все глубже и глубже в тонкую душу Мима, и это было опасно. Нельзя забывать, что незнакомку в образе Нейлы подсунули враги. И вряд ли это случайно. Как минимум, его хотели выманить на Зиргу, а как максимум…

Всевидящий Сервер… Да от нее просто в голове все смешалось!

– …Ты меня слушаешь? – словно сквозь туман донесся голос Тоза.

– А? Да, конечно.

– Давай сюда ладонь.

– Зачем?

– Отпечатки снимать буду…

Гор удивился: отпечатки пальцев? Что еще за примитивная проверка?

– А как же персональный код? – спросил он.

– О чем ты? – усмехнулся Тоз. – Его ж элементарно подделать.

Гор не стал спорить. Тем более, что однажды на Зирге, ему действительно сделали инъекцию микродатчиков с фальшивым кодом. Которые, впрочем, впоследствии вывел Зиг – опасаясь, что вместе с кодом могли подсадить какие-нибудь следящие устройства.

Гор положил ладонь на неказистую металлическую пластину, от которой толстый кабель шел к грубой образной панели в руках Тоза.

– Все, – сказал тот. – Прокачаю данные по тебе, и через час свяжусь…

Гор лишь пожал плечами: он с трудом представлял себе, как может сработать такая проверка. Никогда раньше никто не снимал у него отпечатков – с чем же будут сравнивать?

Тем не менее, прошло не так уж много времени, и Тоз прислал на линер лаконичное сообщение:

«Все в порядке. Кабак «Вибро». Столик 7».

Гор как раз стоял на набережной, наблюдая за бушующим далеко внизу зеленым океаном. Красивая планета. И действительно – вольная. Только откуда же в душе тоска по унылым и скорбным местам? Плацена, где оборвалось все прошлое, и Земля, на которой почти не осталось будущего…

Кабак «Вибро» оказался довольно респектабельным местом. Впрочем, и здесь не обошлось без танцовщиц. Правда, на этот раз – едва одетых. Те танцевали прямо на столах – перепрыгивая с одного на другой. Похоже, публике это ничуть не мешало есть, пить и общаться.

Зато официантов не было. Сверху, прямо напротив лица, упал блестящий металлический шар и поинтересовался приятным баритоном:

– Стол, номер?

– Седьмой столик. У меня встреча.

– Прошу за мной…

Гор сидел за столиком в одиночестве. Вообще, столиком назвать это было сложно: бесформенная матовая плоскость просто парила перед ним. Стоило задержать взгляд на поверхности – там тут же возникала объемная реклама. В конце-концов, Гор предпочел любоваться танцовщицами.

… – Привет!

Он и не заметил, как на летучее сиденье напротив уселся человек с длинным смуглым лицом. Странное лицо – словно его сжали с боков тисками и держали так с самого детства. Одет ярко, по местной моде, длинные пальцы сплошь в кольцах и цветных татуировках. Таким и описал его Мах. Нельзя сказать, что этот парень выглядит слишком надежно.

– Здравствуйте, Кнак. Я от Маха, – сказал Гор.

– Знаю, – кивнул человек. – Как вам Зирга, столица?

– Ничего себе, – сказал Гор. – Я уже бывал здесь.

– Тогда, может, по местному хиту? – предложил Кнак. – За знакомство. Раз уж побывал в этой дыре – считай земляки!

Он рассмеялся, подманил летающий шар, бросил тому пару слов. Тут же, прямо сверху, на стол опустилась точно такая же по форме плоскость, только заставленная пустыми и полными сосудами.

– Здесь все быстро. За это мне и нравится «Вибро», – пояснил Кнак. – Ну, как, по «трясучке»?

И толкнул в сторону Гора шарообразный бокал. Тот плавно вплыл прямо в ладонь Гора.

– Что это? – недоверчиво спросил тот, разглядывая бокал на свет.

– Отличная вещь, – подмигнул Кнак. – Проясняет сознание, помогает общению.

Гор отпил немного «трясучки», наблюдая, как собеседник скручивает длинную самокрутку с кхе. Закуривает – и ядовитый дым тяжело опускается к ногам. Ничего не попишешь – Вольные миры…

Не дожидаясь, пока собеседник окончательно расслабится, Гор сказал:

– Кто-то хотел вытащить меня на Зиргу. Мне хотелось бы знать, кто именно и зачем…

– Девчонка здесь ни при чем, – неожиданно заявил Кнак.

– Откуда вы знаете? – опешил Гор.

– Ну, мы же договорились с Махом, и я следил за яхтой, когда она прилетела без него, – доверительно сообщил Кнак. – А девка ничего, да?

Он похотливо осклабился, выпустил к потолку густую струю дыма. Полюбовался, как дым, искрясь, расщепляется плазменным очистителем воздуха, добавил:

– Ее один Нюхач нанял. Нюхач Конгло, насколько мне известно. Хотя, кто их знает, этих гадов – на всех подряд же работают. И даже не за святое – скажем, за деньги – а так, из искренней любви к подлости…

Кнак рассмеялся. Похоже, даже вездесущие Нюхачи не портили ему настроения.

– А найти этого Нюхача можно?

– Не уверен, – покачал головой Кнак. – Сдается мне, он сменил внешность и генокод подправил. Такое бывает.

Гор задумчиво пригубил «трясучки». Ладно, это, конечно, темное дело, но куда важнее сейчас остановить нашествие Дикого флота. Совершенно непонятно, как подступиться к этой проблеме… Однако, эта «трясучка» действует странно. Совсем не трясет от нее, как раз напротив…

Поймал взгляд Кнака. Хотел сказать что-то, но губы онемели, взгляд затормозился… Странно – откуда за спиной Кнака возник еще один Кнак? Хотелось смеяться – какая нелепость! Но смех застрял где-то внутри.

Оставалось молча наблюдать, как Кнак забавно всплеснул руками и повалился вбок, тут же подхваченный какими-то неприметными людьми. Острая боль на сгибе руки – в руках нового Кнака маленький пистолет для инъекций.

Новое ощущение – словно вываливаешься в мир из небытия. Так, наверное, чувствуют себя новорожденные. Только вряд ли у них настолько сильно при этом болит голова и нестерпимо жжет кожу…

– А-а… – простонал Гор, схватившись за виски. – Что… Что это?

Новый Кнак – совершенно неотличимый от прежнего – смотрел на него внимательно и немного насмешливо.

– Поздравляю, – сказал он. – Тебя только что едва не превратили в ходячий труп.

– Ничего не понимаю, – пробормотал Гор. Боль ослабевала, но все еще затрудняла нормальное восприятие действительности.

– Чего ж тут непонятного? – усмехнулся Кнак. – Тебя выманили на Зиргу, выследили и подготовили к транспортировке. Нюхачи Конгло знают свое дело.

Гор помотал головой. Онемение рук и ног прошло, оставив неприятное колко жжение в кончиках пальцев.

– Транспортировке? – повторил Гор. – Куда?

– У тебя есть враги в Конгло? – вместо ответа поинтересовался Кнак.

Можно было не продолжать. Поджигатель решил вернуть сбежавшего пленника. И выбрал довольно изощренный способ. Впрочем, это на него похоже…

– Значит, связник… – проговорил Кнак.

– Да, Тоз, похоже, спекся, – кивнул Кнак. – И варианта предупредить Маха у меня не было… Скажи спасибо девчонке. Уж и не знаю, чего ей взбрело в голову найти меня.

– Инла?

– Да, кажется, так ее зовут. Однако я едва успел. Еще минута – ты бы встал и своим ходом бодро потопал бы в сторону гавани. Там наверняка уже дожидается специальный рейс…

– Так Нюхач действительно сменил внешность… – проговорил Гор и с подозрением посмотрел на нового Кнака.

Тот перехватил взгляд и рассмеялся:

– Теперь будешь подозревать меня?

– Теперь я всех вправе подозревать, – заметил Гор.

– Это точно, – кивнул Кнак и обратился к порхающему меж столов шару. – Эй, друг, замени бокалы!

Плоскость стола взмыла к потолку и тут же опустилась назад – сервированная уже несколько иначе. Тор немедленно поднял бокал, подмигнул Гору, отхлебнул немного и принялся скручивать папиросу с ядовитым кхе.

Гор ощутил неприятное «дежа вю».

– А что будет с этим Нюхачом? – спросил он. – Он еще жив?

– А куда он денется, – осклабился Кнак. – Живехонек. Только получил свою дозу слабительного…

– Слабительного?

– Иглу из шокера. Мы это так называем. Пока его дотащат до отстойника, он себе все штаны изгадит – побочное действие.

– Понятно…

– Потом побеседуем – как очухается. Нюхачи зачастую очень разговорчивы…

– Я обратил внимание, – Гор осмотрел помещение словно новыми глазами. Инъекция «истинного» Кнака произвела интересное действие: не только вывела из предательского паралича, но и порядком взбодрила.

Одна из танцовщиц вдруг легко перепрыгнула с соседнего столика. Просто удивительно, как она умудрялась двигаться, не задевая бокалы. Кнак довольно оскалился, подкинул в воздух звонкую монету. Огненноволосая девушка ловко схватила ее на лету – как хамелеон хватает языком добычу. Танец оживился. Гор невольно залюбовался движениями тонкого гибкого тела…

Однако до Инлы ей далеко.

Мысли о новой знакомой вывели Гора из сладкого оцепенения.

– Ну, ладно… – Гор внимательно посмотрел на Кнака, чье лицо теперь мелькало за стройными ногами в какой-то невероятной обуви. – Здесь вообще, можно говорить о делах?

Кнак сделал короткий жест – и словно смахнул танцовщицу со столика.

– Говорить можно, – задумчиво произнес он. – Правда, согласно нашему контракту…

– Вот! – Гор немедленно толкнул в сторону собеседника тяжелую стопку иридиевых пластин. – Здесь с авансом. И вот еще…

Увесистый цилиндр из монет, сплавленных композитом, покатился следом.

– В контракте этого не было, – с достоинством произнес Кнак. Но монеты немедленно сгреб крепкой ладонью.

– Это за мое спасенье, – пояснил Гор. – Оно ведь тоже не предусмотрено контрактом?

– Мне нравится такой подход, – удовлетворенно сказал Кнак и щелкнул пальцами. Немедленно подлетел услужливый шар. – «Небесного звона» нам – закрепить отношения… Может, «трясучки»?

– «Трясучки» больше не надо, – быстро сказал Гор и тут же рассмеялся. – У меня с ней не лучшие ассоциации.

– Зря, – тоном знатока сказал Кнак. – Если без всяких зомбирующих примесей – отличная вещь…

Столик вновь обновился. Кнак курил кхе – словно и не произошло неожиданной и странной подмены. Вольные миры диктуют свои правила, и если не смотреть на все спокойно – устанешь удивляться…

– Ну, хорошо, – произнес Гор. – Будем считать, что формальности улажены, недоразумения устранены, и теперь я могу задавать свои вопросы?

– Валяй… – благодушно сказал Кнак. Он любовался узорами, которые рисовал дымный кхе в уютной атмосфере заведения. Наверняка, виделось ему гораздо больше, чем Гору.

– Что слышно об Искре? – раздельно произнес Гор.

Лицо Кнака застыло. Он перевел взгляд на Гора, снова уставился куда-то перед собой. Пожал плечами.

– А что – Искра? – проговорил он. – Молчит себе.

– И что – до сих пор никакой информации оттуда? – с сомнением произнес Гор.

– Почему же? – Кнак медленно загасил папиросу в прозрачной раковине, выполнявшей роль пепельницы. – Говорят разное. В основном – всякий вздор.

– Например?

– Например, что там обосновалась Россыпь. Мол, готовит оттуда удар по Конгло. Только этому даже Нюхачи не верят…

– А чему стоит верить?

– Думаю, дележка там началась, – поделился Кнак. – Это же всем известно: два клана с Гаммы Змеи давно уже положили глаз на заводы по перегонке ойла. Искру ведь кто держит?

– Кто?

– Сектанты из Конгло. Беглые Темные. А кто такие Темные в Вольных мирах? Никто – работяги какие-то. А ойл – серьезный бизнес, который не может обходиться без покровительства. Сначала хотели решить все полюбовно: Искре – защита и представительство в братствах, та – хороший процент кланам. А Темные возьми – да и пошли кланы куда подальше. Кому ж такое понравится? Вот Гамма и решила, наконец, показать, кто хозяин и на Темных окраинах…

Гор недоуменно посмотрел на Кнака:

– И это все, что известно на Зирге?

Кнак осторожно покосился на Гора:

– Ну… – неуверенно откашлялся. – Конечно, поговаривают, что не обошлось без Посторонних. Если верить таким россказням, конечно…

Вот так сюрприз! Оказывается, даже самые информированные источники на Зирге ни черта не знают, что творится у них под боком. «Под боком», конечно – сильно сказано. Мало заселенные Темные окраины охватывают пространства, на которых спокойно разместится сотня миров Конгломерата. И все-таки, странно. Похоже, кто-то целенаправленно подавляет распространение информации…

– Слушай, Кнак, – задумчиво произнес Гор. – Как бы побеседовать с нашим любезным Нюхачом?

Гор шел вслед за Кнаком, и едва поспевал за его странными маневрами: тот имел манеру совершенно неожиданно менять темп движения и непредсказуемо нырять в боковые проулки. На одном из темных перекрестков ждала приземистая темная машина. Распространенный здесь дизайн: просто вытянутый брусок металла, похожий на слиток свинца, без каких-либо признаков колес и стекол. Почуяв приближение, «слиток» раздвинулся, распавшись на две половины, обнажая тускло подсвеченное нутро.

Кнак приглашающе кивнул, и Гор полез внутрь. Следом на широкое сиденье упал Тор.

Половинки «слитка» сдвинулись, почувствовалось резкое ускорение.

Изнутри машина выглядела роскошно. Даже излишне для простого транспортного средства. Но, как и везде во Вселенной, частный экипаж – это не просто средство передвижения – это показатель статуса владельца. И Кнак уж точно не был исключением. Лоснящийся натуральными шкурами салон, отделка панелей тонким иридиевыми пластинками, обволакивающая музыка – похоже, не без психотехники, что запрещено в Мирах Конгломерата…

– Как тебе мой спринтер? – не без хвастовства поинтересовался Кнак. Он ловко управлял машиной, чуть уловимо двигая ладонью в воздухе: нити управления, тянувшиеся от пальцев, были выполнены в виде грозовых разрядов.

– Впечатляет, – согласился Гор.

– Больше всего в этой жизни люблю баб и гонки, – заявил Кнак. – Но и то, и другое требует серьезных вложений. Так что приходится вертеться, как видишь…

Он рассмеялся. Гор лишь подумал мельком: что поделать – во всех мирах люди одинаковы. Вся разница лишь в уровне технологии и масштабе воплощения простой человеческой мечты…

Он и не заметил, как спринтер нырнул в какое-то подземелье. Некоторое время скользили под уклон, пока, наконец, машину не повело управляемым юзом, и та не замерла, открыв доступ наружу.

– Приехали, – сказал Кнак. – Надеюсь, нашего приятеля уже привели в чувство.

Выбрались из машины и очутились в довольно сыром, плохо освещенном подземелье. Полукруглые бетоноловые своды несли на себе следы воды, в стороны уходили узкие проходы, явно выбитые позднее, чем был построен основной туннель.

– Старые отводные штольни, – пояснил Кнак, маня за собой Гора. – Мы сейчас под гаванью – самое надежное место в городе. Здесь есть, где отсидеться, в случае чего, а главное – никто чужой сюда не сунется…

– Это хорошо, – сказал Гор, озираясь. – Возможно, нам такие места скоро понадобятся…

Кнак глянул на него удивленно, но промолчал. Прошли еще немного и оказались в небольшом круглом зале, освещенном автономными источниками. Здесь же, прямо на полу, сидел знакомый Нюхач, надежно спутанный «нитью смирения». Теперь он уже не казался столь похожим на Кнака. Тем не менее, он не казался удрученным или напуганным, и глядел на вошедших со спокойным ожиданием.

– Ну, что, получай от нас сувенир, – довольно сказал Кнак, усаживаясь в имевшееся здесь бесформенное кресло. – Можешь делать с ним, все, что угодно: вопросы задать, на кусочки резать. Если нужно – пособим, инструменты предоставим.

– Спасибо, – сказал Гор, становясь на колено перед пленником. – Для начала попробуем цивилизованным способом…

Мим прищурился, глубоко вдохнул и навел на свой образ подобающую ситуации маску. Произнес с особой, хорошо выверенной интонацией:

– Сейчас, друг мой, ты будешь говорить мне одну только правду…

Лицо фальшивого Кнака дернулось, словно внутри него боролись какие-то враждебные силы. Он через силу улыбнулся и сказал презрительно:

– Не на того напал, грязный Мим. Не действует на меня твое Убеждение. Или ты забыл, что я Нюхач? Или ты думал, что по твою душу пришлют простого, неподготовленного глупца?

– И все-таки, допрос веду я, а ты – связанный, у моих ног… – процедил Мим.

Однако досадно, что Убеждение не действует. Значит, правду будет добыть непросто.

– Чего стоит твой допрос? – оскалился Нюхач. – Тебе все равно не узнать правды. Я урожденный Сильный, и уйду из жизни, как только сочту нужным. И уйду с радостью, зная, как ты будешь мучится неизвестностью…

А вот это теплее! Мим почувствовал тонкий намек, едва уловимый сигнал, который слал ему отчаявшийся Нюхач. Конечно, ему ничего не стоит в момент отключить жизненные силы. Но почему бы не поиграть напоследок? Вдруг враг сделает предложение, от которого невозможно отказаться?

Главное, самому не дать слабину раньше времени.

– Что ж, – равнодушно сказал Гор. – Если ты сдохнешь, пространство станет только чище.

Он встал и демонстративно отвернулся. Урожденный Мим способен убедительно сыграть равнодушие. Кнак и его молчаливые приятели переглянулись: наверное, они ожидали от своего щедрого клиента большего упорства в выбивании информации.

Сцена, однако, была разыграна не для них. И Нюхач попался.

– Так тебе не интересно?! – злобно выкрикнул он. – Совсем не интересно, как я пристрелил твоего приятеля? Да-да, пристрелил – выбросил на помойку, как старый башмак. Мах – знакомое имя?

Настало время для новой сцены. Мим играл изумление – «трагическая новость» выворачивала его изнутри, играя эмоциями, лишая самоконтроля.

– Врешь! Врешь сволочь! – Гор бросился на связанного Нюхача, вцепился ему в глотку, и, если бы не люди Кнака, наверное, задушил бы мерзавца.

Сцена заслуживала того, чтобы сыграть убедительно. В конце-концов, искусство Убеждения может действовать и косвенно. Нюхачу это прекрасно известно, но до Мима ему далеко.

– Ты, это… Не горячись, – сказал Кнак. – Убить его мы всегда успеем.

Нюхач презрительно усмехнулся. Он еще не понял, что только что выплеснул остатки своей стойкости.

– Ладно, – устало сказал Гор, – похоже, он не может быть полезен. Он ничего не знает про Дикий флот.

Нюхач вздрогнул.

Вот оно, подумал Гор. Попал в нервный узел вражеского агента.

Приятно умирать, зная, что уносишь в могилу неизвестные врагу козыри. А подыхать просто так, бессмысленно, из пустого упрямства… Нет, это совершенно не в природе потомственного шпиона.

– Дикий флот? – Кнак наморщил лоб. – Ты о чем, Гор?

– Сейчас расскажу, – четко сказал Мим. – Но вначале я хочу посмотреть, как этому мерзавцу перережут глотку…

– Это мы с удовольствием, – сказал один из парней, извлекая откуда-то «умный нож» – страшное оружие в умелых, да и не умелых руках тоже.

Лезвие со звоном вынырнуло из удобной рукоятки, принялось извиваться, словно разминаясь, примериваясь к удару…

– Стой!!! – срывая глотку, заорал пленник. Задергался, заизвивался, словно в такт убийственному лезвию. – Я знаю, все знаю про Дикий флот!

Рука с ножом замерла у дергающегося кадыка. Лезвие беспокойно тянулось к беззащитной плоти.

– Ой ли? – с сомнением произнес Гор. – Что можешь знать ты, чего не знаю я?

– Проверь! – прохрипел Нюхач. – Я все скажу, все по полочкам разложу…

И добавил – совершенно иным, спокойным и деловым тоном:

– Если договоримся, конечно…

Последнее из известных явление Дикого флота в Галактике произошло пару поколений назад. Многие из тех, кому Линией начерчено жить больше полутора тысяч земных лет, еще помнят ужас, охвативший Миры, когда из неведомых глубин Бездны нахлынули страшные в своей неукротимой ярости, чуждые в мотивациях и принципах варварские орды. Эстеты и Педанты Конгломерата до сих пор спорят, откуда взялся немыслимый Дикий флот.

Академическая наука склоняется к предположению, что варвары из туманности Аурус – потомки древних Летунов периода Конкисты, тех, что осваивали Миры, распространяя мощь человеческого разума по пространствам Галактике. Согласно легендам некоторые действительно решились покинуть привычное пространство Галактики – и уйти в Бездну.

Скепсис противников этой версии вполне обоснован: известные науке технологии и механизмы внепространственного прыжка предполагают наличие вблизи точки выхода массивного объекта. То есть звезды или, на худой конец, планеты-гиганта. Древние каравеллы, на которых летали во времена Конкисты были куда примитивнее современных кораблей и вряд ли давали космическим скитальцам больше шансов на успех такого безнадежного предприятия, как преодоление Бездны.

Так или иначе, во времена того чудовищного набега одной из задач, поставленных ударным Стаям Конгломерата, был захват хотя бы одного вражеского корабля – с целью изучения особенностей конструкции (и тайным желанием Стратегов поквитаться с варварами, нанеся ответный удар по родной им туманности).

Однако все усилия, все бесстрашие, с которым Впередлетящие Стай старались выполнить эту задачу, столкнулись с однозначной позицией врага: все до единого вражеские суда, подбитые, лишенные хода или возможности сопротивляться, уничтожали сами себя в ослепительных вспышках – попросту высвобождая энергию ходовых устройств.

Предположение, что безжалостные враги в технологическом плане обошли своих «предков» выглядело крайне неприятным. Вкупе с природным умением и жгучим желанием воевать это делало Дикий флот смертельно опасным противником. Да, Стаи Конгломерата вышли тогда победителями – но какой ценой? Более, чем десятикратное превосходство в кораблях и живой силе, объединенная экономическая мощь Миров, работавших на победу – все это заставило глубоко задуматься о роли Конгломерата как абсолютного властителя в Галактике. Впрочем, атаки Дикого флота долго не повторялись, и о неприятных выводах предпочли забыть, выпятив на первое место героизм Летунов и бесстрашие Санитаров.

Другой теорией было абсолютно чуждая людям природа происхождения варваров. Здесь сразу возникали вопросы: отчего же тогда генетические коды, извлеченные из останков вражеских тел, так схожи с человеческими? Некоторые вдавались в философские рассуждения о единстве законов природы, другие обрывали всякие споры простым тезисом: Созерцатели вполне могли устроить соответствующий эксперимент вдали от привычного дома. В качестве веского аргумента приводилась ситуация с Землей, где долгие тысячелетия идет эксперимент над краткоживущей расой, происходящей, однако, из вполне нормальных Миров…

В общем, теорий множество. Гора же интересовала практическая сторона вопроса: какова реальная мощь Дикого флота в настоящее время, с какой целью он вторгся на этот раз, действительно ли он идет к Земле?

Нюхач быстро освоился с ролью предателя. Ему был обещан приличный гонорар и прикрытие на Зирге. И речь его была довольно наглой для человека, находящегося в безвыходной ситуации:

– Вы же понимаете: мне нужно отчитываться перед начальством. Потому нужно устроить так, что моя цель ускользнула по веским причинам.

– Это можно устроить, – кивнул Кнак.

– Мне нужна моральная компенсация, – продолжал гнуть свое Нюхач. – Это очень непросто – смириться с мыслью о том, что ты – двойной агент…

– Компенсируем, – сказал Гор. – Если информация будет того стоить.

– Так не пойдет, – покачал головой Нюхач. – Нужен контракт. Простите, но сделка есть сделка…

– Может, его все-таки, прирезать? – предложил Кнак. – По-моему, он все равно пытается нам втюхать какое-то вранье. Дикий флот выдумал! Надо же – это в нашей-то дыре!

– Дело ваше, – пожимал плечами Нюхач. Он уже чувствовал, как жизнь его растет в цене. Чего-чего, а чутья его брату-шпиону не отнять.

– Ладно, будет тебе контракт, – решил Гор. – Специалист по Статутам нужен.

– Это запросто, – ухмыльнулся Кнак. – У нас свой поверенный есть, из бывших Педантов, между прочим. Эй, там, найдите Проныру!

…Это довольно странно – заключать контракт со шпионом. Гор не был знаком с правовой кухней Вольных миров. Чего не скажешь о Проныре – занудливом лысом старике, что вошел в подземелье с таким видом, будто появился в Высоком Трибунале.

Воспоминания, связанные со Статутами и Трибуналом, вызывали у Гора неизменно содрогание. Ведь единственная встреча с законом окончилась для него Крайней мерой воздаяния. Говоря земным языком – высшей мерой наказания, через которую, он, по сути, продолжал проходить и теперь. Ведь у него навсегда отняли девять десятых жизни, оставив лишь срок, отпущенный обычному землянину…

– Вы слишком много хотите для субъекта, по которому плачет растворение в кислоте, – нудно твердил Проныра, барабаня пальцами по толстому портфелю. – Ведь вам известно, что полагается шпиону, работающему против Зирги?

– Я не работаю против Зирги, – возразил Нюхач. – Впрочем, это не важно. Как только дело дойдет официального разбирательства, меня попросту ликвидируют. Вы даже не представляете, уровень моего доступа. Я просто не должен сейчас с вами разговаривать…

– Чего ж вы тогда хотите? – надменно запрокидывал голову Проныра.

– Просто продать информацию.

– И что же, жизнь в обмен за информацию – недостаточная для вас плата?

Нюхач покачал головой:

– Что стоит жизнь провалившегося агента?

– Ладно, назовите вашу цену.

Нюхач назвал.

В подземелье наступила тишина. Все смотрели на Гора.

Такого бюджету Мима не потянуть. Это практически на пределе – все, что он взял с собой, практически все, что есть у Бастиона. Где потом брать средства? Хуже, чем лоторея – отдать деньги вообще непонятно за что. С другой стороны, без информации Бастион остается слепым и глухим…

Нюхач же ловко развивал свой успех:

– Средства должны быть положены на дипозит – в том банке и на тот счет, который я укажу. Как только мне сообщат, что деньги пришли – я начну говорить…

– А может, его химией какой попробовать? – неуверенно поинтересовался Гор.

– Не выйдет, – покачал головой Кнак. – Нюхачи к такому подготовлены: сразу получим труп. Так это и так можно устроить, зачем препараты переводить…

– Он верно говорит, – усмехнулся Нюхач, с интересом разглядывая присутствующих.

Да ведь он просто развлекается! Вот ведь каков, подонок – связанный, с ножом у горла, продолжает диктовать условия. Еще бы, он в своей стихии – шантажа, обмана и вымогательства.

Гор нахмурился… В конце-концов, если обстоятельства прижмут – деньги он добудет. Любыми средствами.

– Хорошо, – решил Гор. – Деньги у меня на яхте.

– Я пошлю надежных людей, – сказал Кнак. – Путь только впустит на борт – и через полчаса деньги будут на счету этого умника.

– Отправляй. Я скину приказ по линеру, – сказал Гор.

– Хорошо, – сказал Кнак медленно. – Надеюсь, ты знаешь, что делаешь…

И спросил внезапно севшим голосом:

– Так это правда – снова Дичь на нас поперла?

Гор внимательно посмотрел на него, сказал:

– Ты же с самого начала это знал.

Кнак нахмурился, посмотрел в сторону. Пробурчал:

– Просто никто не хочет в это верить…

– Я не буду называть имен. Это и не важно, по сути, – Нюхач говорил медленно, словно тщательно взвешивая слова. Даже глаза прикрыл – видимо сосредоточился для большей точности формулировок.

– Мало кто знает, точнее – знают единицы, что в Мирах Конгломерата постоянно живут соглядатаи из туманности Аурус. Ведь война с ней, по большому счету, так и не закончилась. Это просто затянувшееся перемирие. Аналитики сходятся в одном: туманность слишком тесна для жизненной энергии варваров. Выплеск ее вовне неизбежен. С одной стороны. Истинная причина такой жажды экспансии непонятна. С другой стороны, чем это не Конкиста – только в обратном направлении? Мы просто ничего не знаем о них.

Пару раз удавалось взять вражеского соглядатая. Надо признать, они здорово маскируются, особенно под Темных и Сильных. Ну, а затеряться в Вольных Мирах – для них вообще не проблема. Однако любые переговоры, а тем более допросы оказались невозможными: прижатые к стенке, соглядатаи просто убивали себя…

Нюхач тихо рассмеялся своим мыслям, покачал головой и продолжил:

– Самое неприятное во всей этой истории – то, что они могут придти к нам, а мы – нет. Сколько уже Эстеты бьются над этой проблемой – путь в Бездну по-прежнему нам заказан… Когда началась Смута – мы сразу же стали ждать их появления. Просто глупо было бы не воспользоваться ослаблением врага. И они пришли. Только…

Нюхач запнулся, словно что-то мешало ему сказать самое главное.

– Только такое дело… На этот раз мы сами позвали их.

– Что? – вздрогнул Гор.

– Это был Приказ, – словно оправдываясь, сказал Нюхач. – Сверху. С самого верха. Смысл в том, чтобы нападение Дикого флота было управляемым, четко направленным. В конкретную систему.

– Земля… – тихо сказал Гор.

– Да, – кивнул Нюхач. – Нужно просто спровоцировать врага отправиться именно туда. Не знаю, как это возможно…

– Ничего, – проговорил Гор. – Поджигатель знает. Это как раз его работа – устраивать провокации…

Нюхач нервно заерзал – у него затекли связанные руки. Сказал неуверенно:

– Это уже не мой доступ, но, как я понимаю, там есть возможность одним ударом покончить со всей варварской армадой…

Гор медленно кивнул.

Ему ли не знать! Конечно, такая возможность есть.

Бомба.

Та самая, заключенная в самом сердце Бастиона. Детонатор от которой сейчас в руках Поджигателя и Стратега в одном лице. Бомба, которая одним махом разрубит мешающим многим Узел событий…

Неужели Поджигатель решится на это?

К несчастью, скоро предстоит узнать и это.

Бриг вышел из прыжка в районе пограничного контура. Условная плоскость, проложенная на звездных картах, не давала возможности миновать зоны, контролируемые патрульными Стаями.

Прыщ очень надеялся проскочить: он прекрасно знал принципы облета огромных пространств, благодаря которым удавалось бороться с незаконными перемещениями через границу с Вольными мирами. Именно знание этих принципов и дружба с рейдерами «по ту сторону» позволила ему в свое время сколотить неплохой капиталец.

Но теперь не помогли и знания.

– Грязный сервер! – прошипел Прыщ.

Лишь только сползли с корпуса разряды переходного состояния, прямо навстречу понеслись многочисленные красные метки.

Похоже, их ждали.

– Что такое? – быстро спросил Мах.

– Нас выследили, – пробормотал Прыщ. – Кто-то «стукнул» на эту сторону с Зирги.

– Уж не наши ли друзья-рейдеры? – проговорил Мах.

– Возможно… Только зачем? – пожал плечами Прыщ. Он лихорадочно строил в голове возможные варианты действий.

– Обыкновенная месть, – предположил Мах. – Ну и небольшая «галочка» за хорошее поведение – на будущее…

Воздух наполнился эфирным пением открытого космоса, и следом прозвучал четкий командный голос:

– Внимание! Бриг «Хищник», немедленно заглушить силовую установку. Приготовиться к приему абордажной команды!

– Хоть бы соврали, что «досмотровой»! – усмехнулся Мах. – Что будем делать, Вожак?

– А что тут делать?! – огрызнулся Прыщ. – Сам смотри: три брига и корвет. Я уж не говорю о брандерах. Это почти полное крыло. Нас в два счета испарят…

– А что, уйти уже никак не успеем?

– Момент упущен, – мрачно проговорил Прыщ. – Даже спасательных средств нет – все за борт с командой выбросили…

– Ты ж, вроде, в орудийном коконе как-то выпрыгнул?

Прыщ вспыхнул: это были не самые лучшие воспоминания.

– Я-то могу и выпрыгнуть. Я – Летун, мне безвоздушка не смертельна, а вы что делать будете? Да и при чем здесь это? Выпрыгнем – выловят.

– Логично, – кивнул Мах. – Кто это к нам приближается?

На боевой панели в направлении брига ползла бледная метка с какими-то символами. Метки покрупнее методично окружали корабль, беря его в «клещи».

– Шлюп с абордажной командой, – тоскливо проговорил Вожак. – С корвета идет. Это не меньше полуманипулы Санитаров. Из нас просто стружку сделают. Долетались…

– Без паники, – проговорил Мах, и глаза его вспыхнули коварным атомным огнем. – Есть идея…

Стыковка прошла штатно. Бриг принял шлюп без сюрпризов. Клацнули и зашипели стыковочные узлы. Миг – и наступила тишина: бриг и шлюп срастили корпуса.

– Приготовиться к атаке, – скомандовал Старший.

Команда была простой формальностью: Санитары уже приняли выработанное годами построение. Впереди – рукопашники с палашами и метательными шарами: и то, и другое, усиленное активной броней, было смертельным оружием, в то же время – безопасным для систем корабля. Позади – бойцы с тяжелыми тукерами, гарантирующими успех в любой ситуации. И следом – вторая волна, в точности повторяющая первую.

– Мерцатели! – бросил Старший.

Санитары растворились в режущем глаз стробоскопическом мельтешении – фирменный стиль Санитаров.

И тут же лопнула мембрана.

Бойцы ворвались вовнутрь. Быстро двигаясь по пустым туннелям, один за другим захватывали пространство, отчитываясь по закрытому каналу:

– Трюм – санировано!

– Левая ходовая грань – санировано!

– Правая ходовая – санировано!

Их движение напоминало кино, прокручиваемое через несколько кадров: появившийся на мгновение Санитар тут же исчезал и появлялся в нескольких шагах от прежнего места. Так работают мерцатели – лучшая боевая защита, наводящая на врагов ужас, зачастую делающая их просто беспомощными.

Но сейчас отточенная тактика Санитаров казалась неуместной: корабль казался пустым. Конечно, это могло быть обманом, хитрой уловкой, а потому опытные бойцы и не думали расслабляться – они методично продвигались к боевому мостику.

– Внимание! – зазвенел в шлемах голос Вожака корвета «Вулкан». – С левого борта отстрелено четыре орудийных кокона.

– Датчики присутствия? – крикнул Старший.

– Корабль пуст… – доложил Санитар, обвешанный приборами обеспечения.

– Соскочили в коконах! – решил Старший.

– Мостик – санировано! – доложил еще один боец.

– Хорошо. Корабль наш, – передал Старший.

– Ждите Летунов! – приказал Вожак. – А что с кокона-на-на-на…

– Ждем, – отозвался Старший, постучал пальцем по металлизированному шлему в районе уха. – Так… Что со связью?

– Фон какой-то, – доложил боец с приборами. – Забивает эфир. Реактор, похоже, барахлит…

В это время шлюп, оставленный Санитарами, чудесным образом отстыковался и стал медленно перемещаться вдоль корпуса брига.

Внутри с комфортом разместилась маленькая команда мятежного брига – если вообще можно говорить о комфорте на борту абордажного шлюпа. Кло с Дори были бледны и подавлены. Привычная тихая работа на летающей помойке даже не намекала на подобное развитие событий.

– Осторожнее… – нервничал Живодер. – Мы же засветимся!

– Давай, поучи Летуна летать! – лениво отозвался Прыщ, колдуя над панелью управления шлюпом. – Ты лучше скажи – сработают ли твои поделки?

– Поучи техника работать с техникой! – мстительно ответил Живодер. – А, вот, кто его знает… Кокон – он радиоизлучение пропускает?

– Нет… – Прыщ покосился на Живодера. – Это же кокон! Он экранирует от взрыва нестабильного орудия – абсолютно непроницаемая броня! А что?

– Жаль… – задумчиво произнес Живодер. – Значит, дистанционное управление не сработает…

Шлюп дрогнул и чуть не задел корпус брига.

– Ты что, убить нас решил?! – вмешался Мах. – Живодер, в чем дело?!

– Я пошутил, – скромно сказал Живодер. – Там таймеры стоят…

– Шутник… – пробормотал Прыщ. – Есть!

– Что – «есть»? – не понял Мах.

– Все, состыковались, – пояснил Прыщ. – Как и хотели – тихонько.

– Ас! – восхищенно произнес Одноглаз. Похоже, его восторженное состояние задержится надолго. Неудивительно – после жизни на планете-помойке…

– Живодер, давай! – скомандовал Мах.

– Погодите, все не так просто… – пробормотал Живодер, колдуя с ворохом органических проводов. – Эфирную связь я заглушил, теперь надо через корпус… Ага, есть! Теперь – всем тихо! Прыщ – давай!

Он коснулся пальцем маленькой панели – и та вспыхнула, пожалуй, чересчур ярким светом.

– Сменный экипаж прибыл на второй узел! – произнес Прыщ.

– Уже видим! – отозвался хрипловатый голос. – Шустро вы – мы даже не заметили…

Друзья напряженно переглянулись. Оставалось надеяться, что формы Летунов окажется достаточно, чтобы ввести Санитаров в заблуждение.

Перепонка лопнула – и «сменный экипаж» важно взошел на палубу. Ждать можно было чего угодно. Но все произошло легко и буднично.

– С прибытием! – небрежно бросил Старший Санитар, прошел мимо «Летунов» и нырнул в темноту шлюпа. Следом попрыгали и другие Санитары. Перепонка мигом заросла. Чуть тряхнуло – шлюп отчалил…

– Бегом на мостик! – заорал Мах Прыщу. Получилось вдогонку: тот уже мчался туда, что было сил.

– Сколько у нас времени? – спросил Мах Живодера.

– Еще минутка… – пробормотал тот. – Примерно.

– Не успеют очухаться?

– А кто его знает…

Между тем на патрульных кораблях уже почуяли неладное: потеря связи с абордажной командой, странные маневры шлюпа, подозрительные коконы, которые как раз вылавливали в ближнем пространстве…

– Первый есть, – доложили с брандера. – Кокон не запаян.

– Значит, труп, – предположил Вожак корвета.

– Никак нет. Только снаряды. И устройство неизвестного назначения…

– Грязный сервер… – только и успел произнести Вожак.

Через миг корвет ослеп. Беззвучным огненным вихрем, бурущем начало в одном из коварных коконов, уничтожило брандер и шлюп с полуманипулой Санитаров, а заодно смело все внешние синапсы патрульного крыла – во время абордажа корабль снимает силовую защиту. Оставалось лишь ждать, когда корабли отрастят новые синапсы и прозреют.

Но взбешенному Вожаку не нужно было протирать глаза, чтобы и без того узреть очевидное.

Проклятый бриг удрал прямо у него из-под носа.

Часть вторая. Напролом

Страх даже надежнее дружбы: только он уверенно гонит людей вперед…

Из Монологов Мима

Глава первая

Черный от гари, покрытый окалиной, со вспенившейся обшивкой корабль опустился на краю Главной гавани Зирги. Опознавательных знаков на борту не было видно, и казалось, что корабль только что вынырнул из самых глубин ада.

Впрочем, опытный глаз сразу же узнавал в стремительном силуэте очертания ударного брига Конгломерата. Парочка подобных, только куда в более презентабельном виде, располагалась на специальном пирсе, на другом конце гавани. С той стороны и спешила теперь стройная манипула в панцирях Мусорщиков.

Тускнели ходовые грани, корабль успокаивался и переходил в расслабленное дремотное состояние.

Однако на борту спокойствия не было.

– Какого черта… – процедил Мах, выглядывая из распахнутого зева кессона – оттуда как раз ползли к пирсу гибкие сходни.

Мусорщики приблизились, рассыпались в цепь, вскинули тяжелые тукеры. Старший сделал шаг вперед и, будто символ власти, поднял над головой скальпель. Пискнул усилитель голоса.

– Внимание! – эхом разнеслось над пирсом. – Корабль окружен! Экипажу покинуть судно! Выходить по одному, без оружия, ложиться на пирс лицом вниз…

– Эй, ты чего раскомандовался? – весело крикнул Мах. – Давай, забирай свою футбольную команду и дуй домой!

– Вы не понимаете своего положения, – сдержанно произнес Старший. – Вам предъявлено обвинение в угоне боевого корабля, рейдерстве, нападении на патрульные суда при исполнении долга, убийстве. Вы предстанете перед Высоким Трибуналом Конгломерата Миров…

– Иди в задницу! – сказал Мах и зевнул. – Можешь с собой и Высокий Трибунал прихватить.

– Вы забываетесь! – Старший Мусорщик начинал злиться. – Я прикажу применить силу!

– Это вы забываетесь, – Мах задумчиво ковырял в ухе. – Здесь вам не Конгло, а как раз наоборот – Вольные миры. И по местным Статутам у меня ровно столько же прав применить силу, как и у вас. Эй Прыщ, здесь, кажется, посторонние на посадочном пирсе объявились…

– Понял, – отозвался голос из внешнего усилителя.

Тонко загудела биологическая защита. Словно под щелчком огромных пальцев, Мусорщики синхронно отлетели на несколько шагов назад, повалились, на бетонол, кто-то даже от неожиданности выстрелил из тукера. Разряд наткнулся на биозащиту, рассыпался искристыми разрядами…

– Никто не ушибся? – заботливо поинтересовался Мах. – По идее, не должны – все в бороне, вроде. Ну, идите, идите, родимые, подобру-поздорову…

– Я этого так не оставлю! – в бешенстве заорал Старший.

– Подайте на меня в местный Трибунал, – предложил Мах. – Только учтите, правосудие здесь не на высоте…

Словно в подтверждение этих слов, с неба с низким гудением опустилась плоская платформа, сплошь обвешанная оружием. Голос, усиленный до рези в ушах, произнес с профессиональной леньцой:

– Конфликты на территории гавани запрещены. Покиньте чужой посадочный пирс, или будет открыт огонь на уничтожение.

Мусорщики поглядели вверх, переглянулись и побрели прочь – к своим кораблям. Здесь, на Зирге они не были полновластными хозяевами, как привыкли в Мирах Конгломерата. Присутствие «ограниченного контингента» ударных Стай на Зирге вообще было делом темным. Похоже, не обошлось здесь без коррупции в руководстве планеты.

Однако, смех смехом, но не сидеть же круглосуточно под защитой силовых полей? Это здесь можно смеяться над профессионалами. В городе же многочисленные агенты Конгло легко выследят наглецов, открыто бросивших вызов его военным. Может, просто прикончат, но что еще хуже – тайно переправят в Конгломерат, под жернова безжалостной бюрократической машины.

Потому Мах предпочел дожидаться Гора на борту, отправив по линеру сообщение о своем досрочном возвращении.

Мах отправился на мостик, где скучал Прыщ, оказавшийся, наконец, на поверхности планеты.

Врожденный инстинкт манил Летуна назад – в звездное небо. С другой стороны, здесь, на Зирге, он мог, наконец, впервые воспользоваться своими тайными счетами. Странно, но было никакого желания тратить скопленные неправедными делами ириды…

Ладно, пусть ждут своего часа.

Прочие члены экипажа в составе Одноглаза, Живодера и Кло с Дори осторожно выбрались наружу. Увидев, что угроза в лице Мусорщиков исчезла, расположились на теплом бетоноле под ласковым солнцем Зирги. Только Одноглаз наслаждался прохладой в тени корпуса: жары ему вдоволь досталось на Яме…

– Ну-ка… Кто это у нас? – проговорил Мах.

Боевая панель, настроенная на внешний обзор, показывала, как по огромной бетоноловой плоскости несется темный приземистый силуэт.

– В нашу сторону, – сказал Прыщ. – Видно, какая-то «шишка», раз позволили ему прямо по пирсам…

– Я даже догадываюсь – какая именно, – усмехнулся Мах.

Он не ошибся. Заложив лихой поворот, машина скользнула прямо под корпусом, проплыла меж упругих опор, заставив подскочить Кло и Дори, и остановилась у сходен.

Корпус эффектно распался на две части, открыв пассажирам выход.

– Вижу, Гор уже освоился, – улыбнулся Мах, глядя, как на бетонол соскакивают Гор, Кнак и какая-то эффектная незнакомка.

Улыбка застыла на лице Маха.

– Ну, не может наш Мим не может без романтических приключений, – проговорил он. – Тоже еще – нашел время…

Обширный блок Летунов, или, попросту, кают-компания, легко вместил экипаж и гостей. Хотя трудно было проводить такое деление на недавно похищенном корабле. Летуны довольно аскетичны в быту. Однако, чтут традиции коллективных собраний. Наверное, здесь бывший Вожак гордо восседал в кресле во главе длинного, стола, распекая, либо поощряя подчиненных. Истина известна, разве что Прыщу – бывшему Вожаку ударных Стай, ставшему изгоем среди братьев-Летунов. Все-таки, нет правил без исключений, и даже в этой элитной крылатой касте находятся свои «гадкие утята»…

Кло и Дори, казалось, совсем не интересовались повесткой дня: на своем конце стола они увлеченно резались в карты. Одноглаз с интересом следил за игрой. Он продолжал наслаждаться жизнью, которая теперь казалась ему райской в любых проявлениях.

Гор говорил неторопливо, и Мах ловил себя на мысли, что Мим пользуется по отношению к присутствующим своим коварным даром Убеждения. Сразу же гнал эту мысль прочь: никогда в общении с друзьями Гор не пользовался масками и хитрыми приемами из арсенала Мимов.

Наверное, его сбивала с толку эта девушка – Инла. Слишком красивая, слишком умная, слишком напоминающая Нейлу – погибшую подругу Гора. Напоминающую – даже своим именем. Женщина – серьезный аргумент в психологической войне – кому, как ни ему, Сильному, знать об этом. Остается надеяться, Гор тоже помнит об этом и не теряет критичности в восприятии действительности.

Впрочем, Гор, отлично видел картину приближающейся беды.

– Похоже, никто в Вольных мирах не представляет себе масштабов надвигающейся катастрофы, – говорил Гор. – Даже самые информированные источники, вроде Кнака, имеют очень смутное представление о характере угрозы…

Кнак неопределенно крякнул, поерзал в жестком кресле, сказал:

– А какое тут может быть представление? Никто в глаза не видывал этих варваров. Даже те, кто еще помнит войну Конгло и Дикого флота. Вольные миры, слава Серверу, эта бойня вообще не задела…

– В том-то и проблема, – кивнул Гор. – Именно поэтому так трудно найти понимание у влиятельных персон в Вольных Мирах.

– И не найдете, – пожал плечами Кнак. – Выяснили же: цель Дикого флота – Земля. Земля – под протекторатом Конгло. Значит, нас это не касается…

– Наверное, ты не в курсе, – с трудом сдерживаясь, проговорил Мах. – Но когда Дикий флот движется – куда бы то ни было – он пожирает все на своем пути…

Кнак недоверчиво скривился.

– Когда ударные Стаи преследовали варваров в прошлую компанию, на своем пути он не встретили ни одной живой планеты, – сказал Мах. – За ними – лишь пепел и трупы.

– Нет, ну это уже байки, – усмехнулся Кнак. – Зачем им тратить ресурсы на уничтожение посторонних планет, если у них – вполне определенная цель?

– Нам ничего не известно про их настоящие цели… – проговорил Мах, чувствуя, в нем закипает неуправляемая злость. – Черт!!! Да главная их цель – уничтожение всего живого! Расширение своего, только своего жизненного пространства! Они будут жрать все, что встретится у них на пути – и нас сожрут, вместе с вашими вшивыми планетами! А-а!!!

Мах принялся в ярости колотить кулаками по столу. Легкая столешница стала поддаваться мощным ударам, заметно деформируясь…

Кнак замер с отвисшей челюстью. Реакция Маха, действительно, несколько выходила за рамки разумной. К тому же вдруг загудел предупреждающий сигнал, пискнули громкоговорители и бесстрастный голос ходового сервера произнес:

– Внимание! Замечена радиационная активность в районе блока два-один. Внимание…

К Маху подскочил Живодер, с размаху шлепнул на ему лопатку массивный кирпич сенсорной панели. Та полыхнула алым огнем, заискрила цветными символами… Буйное сердце сбавило обороты, Мах мгновенно успокоился, ошалело захлопал глазами.

Тревожный сигнал немедленно стих.

– Простите, – виновато улыбнулся Живодер. – Устройство кустарное, никак не подстроится под организм. А организм у нас своенравный, ага…

Инла с удивлением и даже страхом поглядела на Маха. Импульсивность этого крепкого парня производила впечатление. Еще больше удивила бы его внутренняя начинка.

Одноглаз же, Кло и Дори даже не отвлеклись от карт. Причуды Маха уже вошли в привычку – главное в эти эмоциональные моменты не попадаться ему под руку.

Прыщ стоял у боковой панели, изучая голографические карты системы Зирги. Он скучал.

– Ладно, – сказал Гор, постучав ладонью по металлической столешнице. – Побережем нервы для лучших времен. Кнак, мы собрались, в общем-то, чтобы поговорить с тобой…

– Это всегда можно, – охотно ответил Кнак. – Вы хорошо платите – так что болтать можно сколько угодно. Хотите свежий анекдот?

– Ценю твою отзывчивость, Кнак, – сказал Гор. – Но говорить мы будем об угрозе со стороны Искры…

– А что о ней говорить? – Кнак пожал плечами. – Сколько ни говори, а сила есть сила. Если ее не трогать – то, может, и пронесет…

– Не пронесет, – покачал головой Мах. Он осторожно массировал виски, надеясь, что это подействует успокаивающе. – У Дикого флота нет иного пути, кроме, как через Зиргу. Следи за мыслью, Кнак: они высосали Искру, теперь замолчала Гамма. Что дальше?

Наступила неприятная тишина.

– Ой… Тперь что же, они нападут на нашу планету?

Это был голос Инлы. Она будто только сейчас поняла суть разговора, и глаза ее наполнились страхом.

Мах промолчал: он не знал пока роли незнакомки. Гор же молча кивнул.

– И что же теперь? – проговорила Инла. – Надо же что-то делать…

– Это я и пытаюсь объяснить нашему другу Кнаку, – раздельно сказал Гор.

Мах внимательно посмотрел на друга.

Молодец Гор. Похоже, он примеряет маску Педанта – потомственного политика из линии Мудрых. Медленно, но верно, одними лишь словами, внушить человеку новые мысли – это честнее и надежнее, чем гипноз Убеждения.

И каждый по-своему прав: никто не знает истинных намерений варваров.

Но Гор и Мах забрались в такую даль не ради пустых разговоров… Врага лучше всего остановить вдали от Земли. Любыми средствами. В силу слабости Мима и его окружения, действовать приходится чужими руками.

– Кнак, я не знаю, когда именно это случится, но Зирге не миновать Столкновения с Диким флотом.

– Допустим, все так и есть, – Кнак сердито засипел. – Ну и что же вы предлагаете? Эвакуировать население целой планеты?

Гор с Махом переглянулись.

Отчего-то такое даже не пришло им в голову. Они настолько сжились с ролью защитников Земли, что безопасность жителей других планет практически перестала их интересовать. Не очень хороший сигнал, если честно. Но когда бьешься со страшным противником за жизни совершенно беззащитных людей, приоритеты начинают смещаться.

– Эвакуировать? – проговорил Гор. – Как вы себе это представляете?

– Вот и я о том же, – буркнул Кнак. – К тому же, это не мое дело. Пусть правительство голову себе ломает…

– Мы говорим об обороне, – твердо сказал Гор.

Кнак недоуменно уставился на Маха, перевел взгляд на Гора, словно пытаясь понять – не шутят ли над ним. Проговорил неуверенно:

– Вы чего? Воевать с Диким флотом? Да ведь и Конгломерат едва с ним справился, а у него флот – не чета нашему! Да и то – не разбил даже, просто выдворил за пределы своих пространств. И вообще, неизвестно – так ли все было на самом деле? То, что мы знаем – сплошная пропаганда. Может, варварам просто надоело, и они сами ушли. А как воевать одной Зирге?

– Зачем же – одной? – терпеливо сказал Гор. – Вольных миров много. И если собрать все силы в одной системе…

Его прервал скрипучий смех Кнака. Видимо, это, действительно, было забавное утверждение, раз в такой ситуации Кнак находил возможным смеяться.

– Нет, ну я все понимаю… – проговорил он и снова рассмеялся. – Слушайте, вы говорите настолько нелепые вещи, что даже спорить трудно! Вольные миры – на то и вольные, что никто не лезет в дела соседа. Если хотите – это принцип. Этим мы и отличаемся от Конгло, потому от нас и отгородились пограничными областями. Свобода – понимаете, ли, это… Свобода! Кому интересно за другого свой зад подставлять? Ну, а по большому счету, если уж говорить прямо – случится, поджарят Зиргу, так многие от восторга просто запрыгают! Она же у нас, вроде как, в центре, самая благополучная из Вольных миров, весь бизнес сюда стремится, и развлечения здесь, и курорты… Знаете, что такое зависть? Вот то-то же! Никто не станет помогать Зирге. А как расскажете всем про Дикий флот – так и помогут еще добить, чтобы мародерствовать вволю на наших костях…

– Страшные вещи вы говорите… – тихо произнесла Инла.

– Такова суровая правда жизни, – тоном знатока подытожил Кнак.

Он достал из внутреннего кармана плоскую фляжку, со скрипом открутил крышечку, сделал глоток. Расплылся в блаженной улыбке, предложил фляжку Инле. Та медленно покачала головой: на лице ее застыла растерянность.

Мах следил за реакцией Гора. Похоже, такая постановка вопроса для Мима не стала неожиданностью. Напротив, он удовлетворенно кивнул, и сказал:

– Я не особо рассчитываю на регулярные силы Вольных миров. Я рассчитываю на рейдеров…

Кнак покосился на Гора, сделал еще глоток. Аккуратно завинтил крышечку, спрятал фляжку.

– Э… Ну… – протянул он, наморщив лоб. – Я не вполне понимаю, куда вы клоните…

– Если собрать все силы «вольных охотников» – сколько боевых кораблей мы сможем получить? – спросил Гор. – Давай пока чисто теоретически…

– Ах, в этом смысле, – оживился Кнак. – Ну, если чисто теоретически – то, скажем, так: собственно боевых кораблей у рейдеров немного. Да и те – малого сплошь тоннажа. Основанная масса – переоборудованные пассажирские и транспортные суда, много промысловых. Главная сила рейдеров не в ударной мощи, как у Летунов Конгло, а в абордажных командах. Ближний бой, абордаж, захват промысловых баз, астероидов и планетарных поселений – вот что такое настоящее рейдерство. Нет-нет, если вы хотите заставить этих ребят воевать – ничего не выйдет…

– Даже за деньги? – бросил Гор.

– Смотря какие, – оживился Кнак. – Наемничество – один из видов рейдерского промысла. Однако сразу скажу: рейдеры – бойцы отчаянные, но ненадежные. Если почувствуют, что игра не стоит свеч – мигом свалят…

Мах откашлялся в кулак, спросил негромко:

– Слушай, Гор, ты представляешь, какие деньги нужны, чтобы финансировать войну?

– Приблизительно, – спокойно ответил Гор. – Важен сам принцип…

– Это правильный принцип, – заметил Кнак.

– Хорошо, – продолжил Гор. – А можно ли заинтересовать рейдеров? Скажем, выгодным предприятием?

Кнак усмехнулся, почесал в затылке:

– Все возможно… Погодите… Вы что это – серьезно?!

Расслабленность на его лице сменилась изумлением. Теперь он расширившимися глазами смотрел то на Маха, то на Гора, и даже тело его напряглось.

– То есть, вы всерьез решили собрать всех рейдеров у Зирги? – проговорил он.

– Ценю твою проницательность, – отозвался Горю.

– Ну, нет, я в это мне участвую! – Кнак решительно замахал руками. – Во-первых, вы не сможете этого сделать…

– А во-вторых? – с угрозой в голосе поинтересовался Мах.

– А во-вторых, – вкрадчиво сказал Кнак, – все эти ребята, собравшись в кучу, устроят такую резню, что нападение варваров вам покажется жестом доброй воли! Знаете, сколько претензий друг к другу накопилось у авторитетов из разных систем?! Я уж не говорю, что первыми прикончат нас с вами! Да и не в этом дело…

Кнак устало отмахнулся.

– Все равно, это пустые разговоры. Собрать рейдеров вместе невозможно. Тем более – для такой нелепой цели, как защита Зирги…

Гор неторопливо поднялся со своего места, прошел вдоль стола к демонстрационной панели, на которой мерцала звездная карта. Прыщ чуть оживился, глядя, как Гор извлекает в воздухе схемы системы и ближайших звезд. Гор задумчиво покрутил в разных плоскостях маленькую алую Зиргу с тонкими ниточками планетарных орбит.

– Я и не собираюсь дожидаться варваров у Зирги, – сказал Мим, недобро улыбаясь. – Я собираюсь напасть первым.

Пугающе-черное, оплавленное тело брига тяжело оторвалось от посадочного пирса, мгновенно покрывшись испариной конденсата, втянуло в себя опоры и, осторожно набирая скорость, свечой ушло в небо. Такие корабли, в отличие, от тяжелых фрегатов, барков, линейных кораблей, приспособлены для действий в атмосфере: им часто приходится преследовать пытающихся улизнуть нарушителей, высаживать десанты. Посадка же здесь фрегата стала бы последней для хрупкого пирса. Да и, что говорить: в любом случае такой визит предполагает лишь разрушение и смерть…

Следом, как по команде, с отдаленного пирса поднялись в небо два брига-близнеца с символикой Конгломерата.

– На хвост сели, сволочи, – пожаловался Гору Прыщ. Он колдовал с нитями управления перед боевой панелью. При любых маневрах экипажу надлежит находиться на мостике стоя: дань традициям и возможностям гравитационных систем. Единственное, что сейчас отличает Прыща от настоящего боевого Вожака – отсутствие белоснежной парадной формы. Как ни крути – экипаж брига «Хищник» вполне формально может считаться пиратским.

– Что будем делать? – поинтересовался Мах.

Гор молчал, погруженный в напряженные раздумья: в голове его формировались сложные и хрупкие конструкции, которым предстояло материализоваться в виде совершенно безумных замыслов.

– Не знаю, – сухо сказал Прыщ. – Классическая схема: два к одному. Рано или поздно нас загонят в угол и прихлопнут. Особенно, учитывая некомплект экипажа… Не знаю, что их сдерживает сделать это прямо сейчас?

– Наверное, какие-то соглашения с правительством, – предположил Мах. – Все-таки, здесь для них чужие пространства.

– Да, – мрачно сказал Кнак. – Они просто ждут, когда мы совершим прыжок. И все – за пределами системы у них развязаны руки. Или будем болтаться, на ближних орбитак, пока ойл не выйдет… Они все хорошо продумали.

– …А кто сказал, что «два к одному»? – произнес вдруг Гор. – У нас же в трюме яхта.

Накануне ночью, не без посредства связей Кнака, яхту отбуксировали к бригу и впихнули на привычное уже место – в грузовой отсек. Тогда даже Гор не смог объяснить – зачем это нужно. Он привык действовать интуитивно.

– Яхта – это не боевая единица, – презрительно бросил Прыщ.

– Конечно, – не стал спорить Гор. – Это транспортная единица. Ну, что ж, время приступать к плану «Мед и мухи»…

План «Мед и мухи» был наспех сочинен этой же ночью с участием Кнака и изрядного количества «трясучки»: прожженный рейдер и тайный агент Кнак был настолько потрясен амбициями Мима, что не смог обойтись без тонизирующих средств. Чтобы успокоить ценного носителя информации, тому даже разрешили курить на корабле ядовитый кхе, хотя системы контроля то и дело протестующее взвывали, жалуясь Вожаку на вопиющее нарушение Устава.

По сути, Кнак не принимал прямого участия в разработке плана. Он попросту методично выдавал информацию. «Система Кнута: две обитаемые планеты и три крупных рейдерских клана – один обосновался на мертвом спутнике газового гиганта. Система Водяных Брызг: здесь вообще нет обитаемых планет. Зато обширные пояса астероидов, богатых редкими металлами, в том числе и монетарным иридием. Здесь много небольших кланов и два крупных. Кстати, у этих есть пара ударных клиперов…» И так далее, в том же духе. В результате, Мах, отвечающий за боевую часть плана, составил более-менее четкое представление о потенциальных силах кланов.

Картина впечатляла…

Сейчас же Гор метнул острый взгляд на боевую панель и принялся отдавать распоряжения:

– Ну, что ж… Действовать будем так…

Он снова был в маске Героя. Он вел за собой и больше не нуждался в советах.

Вожаки ударных бригов Конгломерата, повисшие «на хвосте» похищенного корабля, видели, как мерцающая метка, обозначающая на боевых панелях враждебную цель, раздвоилась.

На мостике лидерского брига возникло напряжение, как перед боем. Штатный Слухач слился с пространством, пытаясь ощутить новую цель. На это требовалось некоторое время.

– Что такое?! – встрепенулся Впередлетящий. – Ведомый, что видите?

– Подтверждаю: цели теперь две, – откликнулся Вожак ведомого брига. – Жду приказаний.

– Яхта класса «экселент», – доложил Слухач. – Похоже, ее вывезли в трюме.

– Навигатор, куда движется цель «два»? – быстро спросил Впередлетящий.

– Пока не удается определить, – доложил Навигатор. – Но они определенно расходятся.

– Хотят разделить нас, – решил Впередлетящий. – Старый добрый прием…

– Ваши приказания? – повторил ведомый.

– Держаться за бригом! – приказал Впередлетящий.

– Даже, если, виновные решили удрать на яхте? – усомнился ведомый.

У Летунов в традиции обсуждать приказы – это еще один повод для зависти со стороны других Ветвей Сильных. Конечно, обсуждение возможно, если обстановка не объявлена боевой. Расстрел на месте за неисполнение – еще одна славная традиция ударных Стай.

– К Грязному серверу виновных! – решил Впередлетящий. – В Приказе сказано только про корабль.

– Принято! – удовлетворенно отозвался Ведомый.

Кому охота выставлять себя идиотом, гоняясь за двумя зайцами? Тем более, в чужих пространствах и с совершенно непонятной целью.

Метка цели «два» на больших боевых панелях обоих бригов быстро набрала скорость – и рассыпалась синими брызгами.

Яхта ушла в прыжок.

Единственное помещение на комфортабельной, но компактной яхте – довольно просторный салон, в котором нет даже сидений – просто чувствительные подушки, подстраивающиеся под тело, чтобы можно было с удобством устроиться на мягком полу. Яхта, построенная для богатого Эстета, отвечает его представлению о комфорте.

Сейчас Мах и Кнак расположились напротив Гора. По бокам, намекая на направление движения, причудливо изогнулись иллюзорные «окна», заполненные чернильным мраком и скупо разбросанными звездами.

Система Водяных Брызг – типичная в Темных окраинах: одна лишь тоскливая, пугающая пустота. Даже местное светило – родственный земному Солнцу «желтый карлик» – не породил здесь планет, годных для заселения. Хотя известно, что любой каменный шар, обладающий комфортной для человека гравитацией, можно превратить в цветущую планету.

Но все, что здесь представляет интерес для человека, рассеяно каменным крошевом по границе системы. И именно там, как ни странно, идет яростная борьба за выживание…

Гор устроился в неудобной с виду позе – на коленях, уперев в руки в бедра, выпрямив спину, прикрыв глаза… Кнак впервые вот так, в упор, разглядывал живого Мима – если не считать выходцев из этой Ветви Темных, ассимилировавшихся в Вольных мирах.

– Что это он делает? – негромко поинтересовался Кнак.

– В роль входит, – так же тихо отозвался Мах. – Примеряет новую маску…

– А-а… – сказал Кнак, хотя вряд ли понял, что именно имеет в виду Мах. – Какая-то странная маска. Что-то она мне не очень нравится…

– Лучше держи свои замечания при себе, – посоветовал Мах, присматриваясь к лицу друга.

По спине его пробежал холодок. Ему тоже не нравилась новая маска Гора. Честно говоря, такой маски он еще не видел. Что еще задумал неугомонный Мим?

Гор прекрасно слышал разговор приятелей. Даже улыбнулся едва заметно.

Новая роль давалась с трудом. Все существо отторгало ее. Но без этой новой сущности никак не обойтись: они собрались войти в мир, который доверяет только одной-единственной маске.

Маске Негодяя.

…Гор открыл глаза. Перед ним сидели двое. Вообще-то, они считались приятелями, но в этом мире цена дружбы не слишком высока. Его должны уважать и бояться. Лучше всего – просто бояться. Страх даже надежнее дружбы: только он уверенно гонит людей вперед…

Гор прислушался к собственным ощущениям. Действительно ли он настолько сжился с собственной ролью?

Однако не время на долгие раздумья. Настала пора действовать.

– Слушай, Кнак, – произнес Гор, – давай-ка по порядку. Меня интересуют кланы, владеющие наибольшим числом кораблей, особенно – клиперами. Мне нужны их слабые места.

Мах почувствовал себя неуютно: в интонации Гора, наряду с напускной ленцой, появилась неприятная надменность. Такого Мима он еще не знал. Чем-то он стал походить… на Кнака. Точно, на Кнака! Какая, нарочитая небрежность, словно презрение и к окружающему миру, и к себе самому. Теперь он узнавал эту маску. Ее очень любят преступники: за равнодушным однообразием легко скрыть весь ворох человеческих эмоций – от похоти до страха. Что же это за образ? Подонка? Если так – то, пожалуй, самое время…

Зато Кнак, несколько оживился, словно ощутив в Горе родственную душу, к тому же обладающую явным превосходством в бандитской иерархии.

– Хе, слабые места… – осклабился Кнак. – Их слабые места будут покрепче наших сильных…

– Ты чего разошелся, умник? – грубо оборвал его Гор. – Страх потерял? Давай, по делу!

Кнак странно посмотрел на Гора, вжал голову в плечи.

– Ну, ладно… – покорно сказал он. – Большую часть иридиевых приисков контролируют кланы Жреца и Колена. Остальные – так, мелкая шушера. Колено, вроде как поактивнее: он часто уходит за пределы системы, не брезгует рейдерством, то и дело задирает других авторитетов, устраивает налеты на базы и кровавые разборки. Полнейший отморозок. Но, я думаю, он менее опасен, чем Жрец…

– Это еще почему? – заинтересовался Мах. И тут же поймал себя на мысли, что с опаской поглядывает в сторону Гора. У того изменилась не только манера поведения – что-то произошло с лицом. Странно – но теперь все в его внешности говорило о том, что он – смертельно опасный мерзавец… Что ни говори, все-таки, трудно привыкнуть к столь радикальным перевоплощениям Мима.

– Жрец – тоже псих, но странный и совершенно непредсказуемый, – сказал Кнак. – Оно не удивительно: на Темных окраинах, да еще в камнях, легко свихнуться. Говорят, он всерьез увлекается колдовствовм.

– Колдовством? – Гор удивленно приподнял бровь.

– Так говорят, – повторил Кнак. – А еще он, вроде бы приносит человеческие жертвы непонятно кому. И, якобы, жрет человечину… Его все рейдеры боятся. Когда он, наконец, устроил себе тихую гавань на иридиевых астероидах, на Зирге чуть карнавал не устроили… В общем, и у того, и у другого, помимо промысловых судов и рейдерских драккаров, есть по боевому клиперу. Уж не знаю, где они их достали…

– Не отвлекайся, – сказал Гор. – Где они хранят добытый иридий?

Кнак не выдержал, хохотнул:

– Ну, спросил! Это они даже под пытками не скажут. Ну, наверное, где-то в системе…

– Уже хорошо, – сказал Гор и обратился к Маху. – Ну, что, дружище. Думаю, надо начинать со Жреца.

– С самого опасного авторитета? – осторожно спросил Мах.

– С самого авторитетного, – уточнил Гор. И чуть заметно подмигнул Маху.

Тот с облегчением понял, что Гор остался Гором, и новое лицо его – не более, чем очередная маска.

– Ну, что, Кнак, – задумчиво сказал Гор. – Пора нанести визит к твоему приятелю. Так что давай, организовывай встречу.

Кнак затравленно поглядел на Гора, перевел взгляд на Маха. Произнес жалобно:

– Так… Мне нужно выпить. И закурить, наконец – чтоб я сдох прямо на этом месте!

Глядя в иллюзорное окно, будто бы прорезанное в многослойной обшивке, Гор испытал невольное уважение к странному и жестокому незнакомцу по прозвищу Жрец. Даже в тоскливых космических глубинах тот предпочитал жить не на корабле, не стандартном блоке, вплавленном в астероид, нет.

Еще издали потрясенные пассажиры яхты увидели искусно подсвеченное сооружение, занявшее собой добрую половину гигантской каменной глыбы.

Это лишь отдаленно напоминало похожие здания, все еще встречающиеся на Земле. И еще меньше походило на то, что можно встретить в Вольных мирах. Разве что что-то невероятно древнее, о чем рассказывают детям учителя в Мирах Конгломерата.

Храм. Совершенно немыслимый, чудовищно неуместный в этой холодной бездне. Трудно было определить его размеры. Пожалуй, между колоннами легко мог бы пройти на полной скорости ударный корвет. Космос и пониженная гравитация никак не ограничивают фантазию архитектора. Тем более, когда есть возможность передать всю работу трудолюбивым механизмам…

Вскоре стали заметны более мелкие астероиды, будто бы аккуратно расставленные вокруг центрального. Каждый был старательно обработан, превратившись в правильный «кубик». Из множества таких «кубиков» складывался гигантский куб, окружавший центральную глыбу. Опытный взгляд Маха уловил в этих камнях оборонительное назначение.

– С ума сойти… – проговорил он. – Он действительно псих, этот твой Жрец.

– Теперь он не мой, он ваш, – мрачно отозвался Кнак, торопливо затягиваясь кхе. – Главное теперь умудриться не стать «его»…

Вентиляция на яхте превосходная: она втягивала отравленный наркотиком воздух в потолок, пол и стены, так, что ни Мах, ни Гор не ощущали запаха.

– Внимание! Обнаружены корабли без опознавательных кодов, – мягко произнес голос яхты. – Я бы посоветовала проявлять осторожность…

– Спасибо, Сестра, – отозвался Гор.

В иллюзорных окнах, словно ниоткуда, возникли зловещие темные контуры – по одному с каждого борта. Самые настоящие драккары – излюбленные корабли рейдеров, предназначенные в основном для абордажа и стремительных рывков в пространстве. Эти корабли строят на тайных верфях специально для рейдерских кланов. Мало, какой корабль способен догнать легкий и мощный драккар. Разве что сверхманевренные боевые брандеры или клиперы. Но с военными кораблями рейдеры предпочитают не пересекаться.

В эфир ворвался грубый незнакомый голос:

– Кто это сюда пожаловал? А ну, сбавить скорость.!

– Мы к Жрецу, приятель! – бодро выкрикнул Кнак, выпуская дым из ноздрей. – Скажи – это Кнак…

– Ах, Кнак! – недобро произнес голос. – Не тот ли Кнак, что должен мне две тысячи монет за одну партию в «кости»?

– Э-э… Скальп? Ты что ли? – неуверенно произнес Кнак.

– Я, дружище, я! – без особой радости отозвался голос. – Я очень признателен, что ты притащился в нашу дыру специально, чтобы вернуть мне долг. Я вижу, ты неплохо поднялся, раз у тебя такая крутая посудина. Если проблемы с наличностью, что ж – приму и яхтой…

– Давай о наших делах поговорим после, – сказал Кнак. – Мы к Жрецу…

– А ждет ли он вас? – усомнился Скальп.

– Ты бы поторопился, трепло, – сказал вдруг Гор. – А то, как бы эта болтовня не вышла тебе боком!

– Это еще кто там вякает? – поинтересовался Скальп. – Кнак, ты что, организовываешь круизы для самоубийц?

– Мы сейчас причалим, – раздраженно сказал Кнак. – Лучше будет, если Жрец узнает о нашем прибытии.

– А если я просто дам команду испарить вас? – поинтересовался Скальп.

– Испарить яхту класса «экселент»? – усмехнулся Гор. – Да ты скорее удавишься, жлоб!

– Чего это я – жлоб? – обиженно произнес голос. – Ладно, я маякну Жрецу. Но что-то мне подсказывает – вы пожалеете, что сюда приперлись. Он давно уже не в настроении. Надеюсь, что вы как раз попадете под горячую руку!

– Спасибо тебе, дружище! – усмехнулся Кнак. – Ценю твою заботу.

Яхта скользнула между гранями огромных кубов, и развернулась для причального маневра: ее уже поймал и повел посадочный сервер.

Это было похоже на особый ритуал – перед причаливанием обвести прибывший корабль вокруг «храма», заставляя смотреть и поражаться, свыкаясь с мыслью о том, что хозяева этого места – весьма непросты и довольно могущественны…

Яхта замерла, прижатая к широкой ступени силой искусственного тяготения. Корпус дрогнул: это прошла воздушная волна, отделившая корабль от вакуума. Весьма расточительная технология, позволяющая отказаться от переходных рукавов. Похоже, экономить на эффектах здесь не привыкли.

– Пошли! – небрежно скомандовал Гор и, не оглядываясь, направился к раскрывшемуся зеву выхода.

Мах молча последовал за ним. Последним шел Кнак, пьяно хихикая и продолжая курить самокрутку с кхе, бормоча что-то вроде: «Всевидящий Сервер с нами, чтоб меня разорвало…»

Представшее зрелище стоило проделанного пути.

Яхта села прямо напротив входа в титаническое здание. Узкий, но невероятно высокий вход светился изнутри мертвенно-бледным сиянием. Выплавленные из камня колонны уходили в черные небеса. Широкие ступени, на каждой из которых легко поместился бы небольшой корабль, обрывались в пустоту. И прямо за колоннами колкими звездами пугала и манила мертвая Бездна.

– Бедненько, но чистенько, – сказал почему-то Гор. Странная фраза – прицепилась где-то на Земле…

Кнак задергался в истерическом смехе. Кхе выполнил свою задачу: притупил ужас предстоящей встречи. Мах мрачно посмотрел на Кнака и несильно встряхнул его. Лязгнули зубы, смех оборвался.

Три крохотные фигурки двинулись в сторону входа. Шаги разносило гулкое эхо, создавая дополнительный эффект объема. Трудно поверить, что все это создано каким-то рейдером, по сути, бандитом, все цели которого вращаются исключительно вокруг наживы.

– Однако здорово придумано, – заметил Мах. – Сейчас уберут атмосферу – и нам уже не добраться до корабля. Стоило захватить свой «гиперэластик»…

– Здесь ничего не поможет, – улыбаясь, сказал Кнак. – Никто так не заботится о своей безопасности, как Жрец. Тут ловушки на каждом шагу…

– Ну, а нам-то что? – усмехнулся Гор. – Мы-то пришли с миром…

Видимо, это тоже была шутка. Только никто не оценил юмора.

Вытянутая в бесконечность арка входа вблизи оказалась куда шире, чем виделось издали. Толщина стен тоже впечатляла: сквозь этот чудовищный вырез в породе шли минуты две. Наконец, оказались внутри обширного зала, однако размеров вполне человеческих. Здесь уже стало понятно, что расходы на реализацию этого архитектурного безумия все-таки, имели пределы: внешние размеры значительно превосходили внутренний объем помещений.

Здесь, впрочем, тоже было предостаточно колонн, и атмосфера царила вполне зловещая. Что больше всего поразило воображение, как Гора, так и Маха – это чадящие на стенах факелы. Видимо, антураж стоил того, чтобы жечь драгоценный кислород)).

– Выйти в центр зала и остановиться! – приказал голос, мечущийся эхом меж каменных стен.

Вновь прибывшие повиновались. Прошли вперед и встали посреди узорчатого круга на гладком полу. Вспыхнул не вполне уместный здесь, слепящий свет, заставляя болезненно жмуриться. Горячие лучи, казалось, проникают сквозь кожу, выжигая внутренности, копаясь даже в содержимом мозга…

– Сканируют, – проговорил Мах. – Нет ли оружия и «игрушек».

«Игрушка» – запрограммированный или управляемый извне человек-автомат. Самая надежная машина убийства, та, что всегда появляется там, где никак ее не ждешь. «Игрушкой» может оказаться и незнакомец, и старый друг, который, не держа никакого зла, просто оторвет тебе голову голыми руками. После чего самоликвидируется или просто умрет от перенапряжения.

Свет пропал. Некоторое время глаза отказывались видеть. Когда же зрение вернулось, рядом проявилась фигура в бесформенном черном балахоне.

Приближался момент истины. Гор сделал шаг вперед.

– Не двигаться! – разнесся под каменными сводами все тот же голос.

– Все в порядке, – негромко сказал другой, уже вполне человеческий. – Ты – можешь подойти ближе…

Гор сделал еще шаг. Он не питал иллюзий: каждое его движение сейчас под прицелом – то ли систем безопасности, то ли банальных тукеров в умелых руках. Все, что останавливает хозяев этого невероятного дворца от немедленной расправы – обыкновенное человеческое любопытство. Можно предположить, что развлечений в этих местах не так много.

– Ты и есть – Жрец? – прямо спросил Гор.

Фигура в балахоне затряслась в тихом смехе:

– Впервые вижу такого наглеца. Да, я Жрец. Но, похоже, ты понятия не имеешь, откуда взялось это имя…

– Почему же, – спокойно сказал Гор. – Слышал, ты любишь приносить жертвы?

– Пространство полно слухами, – досадливо сказал Жрец. Он повернулся и медленно двинулся вокруг гостей, по-прежнему держась в отдалении. – Жертвы – это не цель, а средство. Ты понимаешь разницу?

– Не считайте меня идиотом, – довольно грубо сказал Гор, но Жрец не обратил на это внимания.

– Жертва – часть ритуала, – сказал Жрец. – А ритуал – средство общения с определенными силами. Вот, как ты думаешь – почему вы здесь?

– У нас есть к вам дело… – сказал Гор.

Главное – вытянуть как можно больше из этого человека. Слова, жесты, эмоции… Почему не видно его лица? Без лица ничего не получится. Нужно как-то заставить Жреца убрать эту нелепую ткань с головы…

В напряженные мысли Гора ворвался неприятный смех. Скрипучий голос произнес вкрадчиво:

– Это лишь вы думаете, что у вас ко мне дело. Все как раз наоборот: это у меня к вам дело – и именно потому вы прилетели в назначенный мною день и час…

Мах обеспокоено посмотрел на Гора. Он совершенно не представлял себе возможного развития событий – просто надеялся, что Мим знает, что делает. Однако этот Жрец, похоже, не только чудак-людоед – он просто свихнувшийся псих. И ждать от него можно всего, что угодно…

– Надо же, – хихикнул Кнак. – Я прямо, как чувствовал: что-то манит меня в систему Водяных Брызг. Так и тянет, так и засасывает.

Кнак тряся, обхватив лицо руками. Похоже, он перестарался с пойлом и кхе. Еще немного – и страх доведет его до совсем скотского состояния…

– Допустим, все так, – сдержанно произнес Гор. – И какая, по-вашему, цель нашего визита?

– Ваша цель не имеет никакого значения, – таинственно сказал Жрец и поманил за собой. – Пойдем, я покажу вам кое-что…

Трое оторопевших гостей побрели следом за странным хозяином. Прошли через весь, утомительно длинный, зал, двинулись узким и уже привычно высоким коридором с какими-то фресками на стенах. Мах мельком поглядел на рисунки, и их содержание ему не понравилось. Все-таки, у этого Жреца, действительно, с головой не все в порядке.

– Все в этом мире взаимосвязано, – продолжал говорить Жрец, неторопливо шествуя во главе импровизированной процессии. – Вы ведь не станете с этим спорить?

– Мы вообще не хотим с тобой спорить, Жрец! – пьяно выкрикнул Кнак. – Мы тебе абсолютно доверяем, брат…

– Это хорошо, – отозвался Жрец. – Хотя ты же знаешь – я не противник здоровой дискуссии…

Кнак захлебнулся в собственном хохоте, даже чуть не упал, но Мах успел подхватить его за шиворот.

– Не время устраивать дискуссии, – мрачно усмехнулся Гор. – У нас серьезное дело…

– Да, да… – равнодушно отозвался Жрец. – Пойдем, расскажете мне про свое дело…

Что-то не понравилось Маху в интонации хозяина. Похоже, ему вообще не было интересно, зачем прилетели к нему эти люди. Неужто, он настолько верит в силу собственных причуд?

– Известно ли вам, что нашими судьбами управляют силы, находящиеся за пределами разума, логики, и вообще – всякого человеческого понимания? – продолжал Жрец. – Прикоснувшись, к этим тайнам, можно научиться разбираться в закономерностях событий и даже заглянуть в будущее… Как вы думаете – чем я обязан своему успеху?

– У вас цепкий ум, мощная эскадра драккаров и ударный клипер, – немедленно отозвался Гор.

Жрец тихо рассмеялся:

– Верно подмечено! Вот только не было бы от всего этого толку, не наладь я тонкую связь с Темными силами, теми, что плетут узлы событий…

– Узлы событий? – Гор остановился, как вкопанный. – Вы про Землю?

Жрец чуть замедлил движение, обернулся, поглядев на Гора через плечо.

– Вот видишь! – сказал он. – Никаких случайностей! Как мог оказаться в нашей глуши тот, кому известно про Узел событий – величайшую тайну Созерцателей?

– Не такая уж это и тайна, – заметил Мах. – Эстеты давно уже ковыряются в этом чертовом Узле…

– Что-то я не заметил среди вас Эстетов, – усмехнулся Жрец. – Один – выходец из Темных, другой – из Сильных, третий – из Мудрых… Но и последний – не Эстет, а потомственный Педант, хоть и беглый…

Последнее замечание Жреца несколько выбило Маха их колеи. Проходимец Кнак – потомственный Педант, элита линии Мудрых?! Кого только не встретишь на задворках миров…

Только Гор оставался невозмутимым, с холодно-презрительным выражением на жестком лице. Ему нельзя выходить из роли. Никак нельзя… Однако, отчего-то встревожили слова Жреца. Трое: Темный, Сильный, Мудрый… Именно такое сочетание должно, по мнению Эстетов, нести с собой особую силу. Только место оставшегося в Бастионе Зига, занял теперь опустившийся Педант – Кнак…

– Забавная компания, верно? – произнес Жрец, когда они входили в новый зал – со сводчатым потолком, длинными узкими столами.

Заднюю стену покрывали странные стеклянные полушария, словно пузыри, застывшие на поверхности воды. Противоположную стену полностью занимало множество высоких, светящихся сосудов.

От их вида содержимого Кнак остановился, как вкопанный. После чего бросился к стене, уткнулся в нее головой, сполз на колени. Его вырвало.

Мах же смотрел хмуро, с трудом сдерживая в себе закипающую злость.

В сосудах, тщательно разобранные по составляющим, были люди. Все предельно аккуратно: головы отдельно, правые руки отдельно, левые ноги отдельно. Остальное, видимо – в другом конце зала…

Не время терять самообладание! Все-таки, они знали, в какое место направлялись…

– Видите ли, какое дело, – с удовольствием оглядываясь, сказал Жрец. – те самые «узелки», из которых плетутся события – это люди. Да, да – именно их жизни сплетаются плотными узлами, которые почти невозможно распутать… Но я, как видите, нашел метод – как расплетать эти хитрые узелки…

Жрец рассмеялся.

– Подонок… – выдавил Мах. Он уже чувствовал, что теряет над собой контроль – и Гор поглядывал на него с тревогой. У Мима явно был какой-то замысел, и нельзя допустить, чтобы властное сердце вновь лишило разума своего обладателя…

– Возможно, – не стал спорить Жрец. – Не в терминах суть, а в том, что Силы поведали мне: скоро явятся трое. Те, чьи судьбы крепким жгутом связаны с моей собственной судьбой, и более того – с судьбой целых миров… И знаете, что я подумал? Разве можно упускать такой шанс помочь несчастным мирам, которые этот сложный узел тащит в пропасть погибели? Да и моя судьба тоже весьма дорога мне.

Жрец довольно хлопнул в ладоши:

– Так что, хочу поблагодарить вас за столь любезный визит. На этом закончим долгую преамбулу – и начнем распутывать ваш узел…

Кнак молча пополз к выходу. Его остановили появившиеся, словно ниоткуда, люди в черных хламидах – таких же, как у Жреца. Схватили, поставили на ноги, поволокли к центру комнаты.

Дрогнуло под ногами – и в центре зала, прямо из пола полез кверху массивный каменный параллелепипед.

– А вот и алтарь, – поделился Жрец. – Думаю, вам понравится ритуал. Все очень торжественно. И практически безболезненно. Главный замысел состоит в том, чтобы каждый из узелков имел возможность наблюдать, как его развязывают – до самого последнего момента. А потом – имел возможность вспоминать о пережитом, делать умозаключения, размышлять о вечном. Ведь я не убийца – мозг останется жить – столько, сколько ему отмерено Силами…

Только сейчас Гор понял: стеклянные полушария, что он принял за украшение зала – это вместилища живых человеческих мозгов. И самое жуткое – в живительной жидкости перед ними плавали все еще живые, имеющие возможность видеть, глаза…

Все трое ощутили в ушах странный звон – словно лопнула натянутая струна. Тела тут же обмякли, повалились навзничь. Мах легко узнал действие дистанционного парализатора – такие входят в состав охранных систем. Еще несколько секунд – и они превратятся в беспомощных кукол, сырье для чудовищных ритуалов безумного Жреца.

Похоже, ситуация пошла по самому худшему изо всех возможных сценариев. Впервые в жизни Мах ощутил себя совершенно беззащитным, загнанным в угол зверем. В недра миниатюрного реактора хлынул адреналин – и рукотворно сердце будто схватило за самую душу, выворачивая ее наизнанку…

– Ы-ы… – бессвязно прорычал Мах, подымаясь на ноги. Тело по-прежнему не слушалось приказов мозга. Теперь оно повиновалось лишь сердцу – ему плевать на парализаторы.

Через минуту все было кончено: с десяток трупов в бесформенных одеяниях беспорядочно лежали на полу, у двери корчились в агонии двое невовремя подоспевших охранников. Сам же Мах, с трудом понимая, что делает, вытаскивал парализованных друзей за периметр облучения.

В какой-то момент вспышка злобы вновь захлестнула его – и реальность снова отступила. Мах пришел в себя от боли, охватившей все тело. Наверняка – порванные мышцы, растянутые связки, лопнувшие сосуды. Модифицированный, «заточенный» под боевые повреждения, организм Сильного должен стравиться… Чтобы было с краткоживущим землянином, достанься ему атомное сердце от умельца Живодера?

Смотрел на разбитые кулаки, на перевернутые столы, разбитые сосуды с мертвой плотью и стекающей на пол жидкостью. Космос велик, в нем слишком много зла, чтобы справиться с ним одними кулаками…

Друзья уже пришли в себя: Кнак безуспешно пытался встать, падал, снова пытался. Гор же стоял на коленях, склонившись над застывшим телом Жреца.

Шатаясь, шипя от боли, чувствуя себя, как в бреду, Мах подошел к Гору. Мим отбросил с лица Жреца ткань и внимательно всматривался в мертвые черты. Не глядя на Маха, сказал:

– А ведь он в чем-то прав, этот мерзавец. Неспроста мы здесь оказались, совсем неспроста. Только, вот, он не подумал, что не ему надлежит развязывать проклятые узлы. Все потому, что нельзя просто брать и рубить. Нет, так это не работает. Он не понял – и теперь лежит на полу, удивляется…

Мах все еще не пришел в себя, он не понимал, о чем говорит Мим. Зато к ним быстро подполз Кнак – подняться на ноги ему так и не удалось.

– Надо сматываться, – бормотал он. – Быстрее, пока не набежало охраны. Может, еще успеем… А-а!

Кнак отшатнулся, словно увидав приведение.

Это действительно странно – если еще не привык к выходкам Мима.

Над телом мертвого маньяка теперь возвышался новый, совершенно живой Жрец.

– Надо что-то делать с телами, – задумчиво проговорил он. – У меня есть идея: раз мой двойник так любил жертвоприношения, не посвятить ли нам эти жизни чему-то более достойному?

Кнак ткнул пальцем в Жреца, разразился истерическим смехом:

– Это ты… Это ты… Ха-ха-ха! Ну, ты даешь! Тебя же никто от него не отличит! Обалдеть!

Мах легонько толкнул Кнака – смех прекратился.

– Это задумывалось, как крайний вариант, – спокойно сказал Гор, кутаясь в снятую с подлинного Жреца хламиду. – Мах, посмотри, не осталось ли живых?

Мах медленно покачал головой. Слепая атомная ярость никому не давала шансов.

– Так оставлять нельзя, – хрипло сказал Мах. – Спрятать бы… Но где?

– Поступим с их телами, как они поступали с другими, – торжественно сказал Гор. Он смотрел на сосуды с жуткими запасными частями.

Нет, это говорил не Гор – Жрец.

И от того Маху стало страшно. Это еще хуже, чем маска абстрактного Негодяя. Это что-то запредельное, совершенно противоестественное для человека…

Но не повиноваться Жрецу нельзя. Мах вместе с Кнаком торопливо, одно за другим собрали тела, свалив их на огромный черный алтарь.

Жрец знал что делать. Он взял из коченеющей руки массивный жезл, нажал на грань большого черного камня. С потолка опустился разделочный блок – и приступил к своей обычной работе…

– Пошли от сюда, – сказал Гор. Голос его предательски дрогнул – даже для Мима некоторые роли чересчур ужасны. – Надо пользоваться ситуацией, пока никто не очухался. Кнак, соберись с мыслями. Сейчас понадобятся все твои знания…

Они уходили из зала ужасов.

А со стены на происходящее равнодушно смотрели все еще живые, медленно плавающие в питательной жидкости глаза.

Глава вторая

Шхуна заложила вираж и, соскользнув с эллиптической орбиты, врезалась в атмосферу планеты. Языки плазмы расползались по призрачным стенам, словно не в силах проглотить слишком крупную добычу. Корпус чуть вибрировал, подыгрывая ощущениям пассажиров. Умелые руки пилота тонко играли нитями управления, удерживая корабль на границе предельной скорости и саморазрушения.

Пилот, несомненно, ас и, к тому же, романтик. Ни к чему сейчас такие фокусы – выигранные минуты ничего не решают. Но Летуны любят пребывать на пределе – это часть их натуры, заложенная где-то в глубинах генетического кода.

Поджигателю близка такая тяга к риску. Именно потому он здесь, в этом не слишком спокойном месте, неброско одетый, как обычный житель Вольных миров – а вовсе не в тоге Стратега, в роскошном и надежном дворце. Жизнь многое теряет, когда перестаешь идти по грани.

Но еще преснее она становится тогда, когда расслабляется весь человеческий род. Рутина и повседневность – мнимое благополучие.

Страх, смятение, злоба, острая жажда жизни и победы – вот, в чем подлинная музыка жизни…

Рогги Бур улыбался собственным мыслям, пока шхуна купалась в огне, вспарывая рафинированную атмосферу Зирги. Посадочный робот гавани нудно вещал о правилах безопасности полетов, предлагая свои услуги по ведению прибывающего судна. Пилот лишь молча улыбался.

Один миг – и всполохи плазмы схлынули, уступив место величественно ползущему пейзажу. Любимое для человеческого глаза сочетание: заснеженные вершины гор, лазурное море, красивый город. Кто его знает – что здесь было, когда планета находилась в статусе мертвой Целины? Бескрайние пустыни? Кипящий вулканический ад? Только разум способен превратить мертвую каменную глыбу в цветущий сад.

Правда, на этой варварской Зирге не знают меры – море здесь почти изумрудное, снег отдает химической синевой, а город кричит эклектичной, чудовищной архитектурой. И эта атмосферная реклама…

В общем, все то, что так привлекает сброд с окраинных миров, и что так нравится Поджигателю: самая питательная среда для разжигания конфликтов. Впрочем, конфликты в Вольных мирах сейчас не столь актуальны. Его ставки в деле воцарения живительного Хаоса гораздо выше.

– Гавань принимает, – доложил Летун.

– Вот и славно… – с улыбкой произнес Рогги Бур. – Наконец-то разомну ноги…

Он и вправду в одиночестве сошел по сходням и отправился в город пешком – он, носитель высшей власти величайшей из созданных звездных империй.

В этом надо знать толк. Это высшее наслаждение – бродить неузнанным среди людей, как дьявол, что прячется у тебя спиной, с улыбкой отслеживая твой взгляд, в ожидании случая представиться новым другом и прекрасной незнакомкой…

Впрочем, дело не только в романтике улиц и утонченных запахах подворотен. Здесь, у самого дна, порой и вершится большая политика. Большинство тиранов предпочитают действовать чужими руками. Но кое-кто не чурается грязной работы.

Все дело в самой обыкновенной, самой человеческой жажде жизни. В стремлении ощущать ее каждой клеточкой, оказаться на самом острие ножа…

Когда твоя жизнь становиться смехотворно короткой – начинаешь по-новому ценить дарованные минуты. И если у тебя нет времени, чтобы построить свой собственный новый мир – почему бы не использовать почти безграничные силы и средства, чтобы разрушить мир других? То же самое удовольствие, только с несколько иным знаком…

Атмосферная реклама рассыпалась в неимоверном количестве предложений, подстраиваясь под каждого случайного наблюдателя. Рогги Бур не слишком интересовался содержимым рекламы, хотя, пожалуй, был в состоянии позволить себе любое из предлагаемых благ. Но то, что его интересует – это нечто совершенно особенное, что не решится предложить никакая реклама ни за какие деньги…

На широкой набережной намечена встреча с агентом. Важный Нюхач, глава местной резидентуры, на котором держалась вся агентурная сеть Вольных миров, словно растворился в воздухе. Для этого должны быть серьезные причины.

И его преемнику придется держать ответ.

Вот и он, сидит на гибкой скамейке, любуясь гигантскими океанскими парусниками. Излюбленное развлечение местной элиты – гонки на стремительных морских кораблях, паруса которых цепляют облака…

Рогги Бур уселся рядом с агентом – худощавым, бледным юношей, при виде которого хотелось лишь презрительно улыбнуться. Нюхачи умеют пускать пыль в глаза. На деле же нет более опасных и коварных тварей, чем выходцы из этой Ветви Сильных…

– Как погодка? – поинтересовался Рогги Бур, закутываясь в тонкий плащ. Ветер здесь не слишком холодный, но настойчивый и пронизывающий.

– Чудесно! – сладко улыбнулся юноша, романтически приподняв брови. – Какие прекрасные паруса…

– Красивые паруса, – признал Рогги Бур. – Наверное, есть в этом что-то особенное, когда твоя жизнь – в руках стихии. Ты борешься с ней, доказываешь, что ты, ничтожная тля, способен бросить вызов и ветру, и тучам, и волнам, которые способны превратить твое суденышко, да и тебя вместе с ним, в крошево…

Хорошо обладать практически неограниченной властью. Тогда ничто не мешает вот так просто, по душам, поговорить с сотрудником, с которым просто не положено общаться по субординации. Но если ты уж взялся действовать вопреки регламенту и Статуту, забудь про любые рамки. Иначе просто сойдешь с ума…

– Почему замолчал Стрежень? – тем же благостным тоном поинтересовался Поджигатель.

– Мы так и не поняли, – продолжая умиленно улыбаться, сказал юноша. – Ведь он действовал по прямому Приказу, минуя систему…

– Так, так… – вздохнул Рогги Бур. – Все верно. Но ведь Приказ, а тем более прямой, должен быть исполнен.

– С этим не поспоришь, – юноша неловко дернул плечом. – Он не стал отчитываться перед нами. Просто ушел…

– Как, куда, какие использовал средства? – в Рогги Буре просыпался профессиональный Поджигатель. – А как же взаимоконтроль?

– Вы же знаете, коллега, взаимоконтроль эффективен только на едином уровне, – сказал Нюхач. – Уровень Стержня выше, стало быть, наша эффективность по отношению к нему ниже, а его…

– Хоть что-то про него известно? – оборвал Нюхача Рогги Бур.

– Мы предполагаем – он готовился заранее, – медленно сказал Нюхач. – Видимо, исходя из характера операции, он сделал вывод о неизбежности своего ускорения и предпочел подстраховаться. Мы пытались проследить за движением средств на его счетах, но он перехитрил нас. Если бы я имел соответствующий уровень доступа… Но вы должны понимать: такой уровень секретности всегда имеет оборотную сторону…

– Ушел… – проговорил Рогги Бур, тяжело глядя на Нюхача. – Ты разочаровал меня…

Нюхач смотрел на Стратега со спокойной обреченностью. Он знал, что обычно следует за подобным провалом.

А потому предпочел отвести взгляд и снова любоваться прекрасными парусами…

– Умри! – тихо приказал Рогги Бур.

Нюхач снова посмотрел на Поджигателя, почтительно склонил голову. Посмотрел в небо, улыбнулся счастливой улыбкой.

И исполнил свой долг.

Поджигатель поднялся и продолжил прогулку вдоль набережной. На изящной скамье осталось сидеть неподвижное тело молодого человека с застывшим ясным взглядом и нелепой улыбкой на синеющих губах.

Рогги Бур продолжал любоваться парусами.

Дьявол с ним, со Стержнем. Рано или поздно отыщется. Нюхач не может исчезнуть бесследно – обязательно всплывет на каком-нибудь грязном деле. Это у них в крови – как и тяга Поджигателя к авантюрам, вроде этой. Одно хорошо: мерзавец успел ускорить Маха. Этот бывший Мусорщик неприятной занозой саднил в мозгу. Теперь Миму придется куда тяжелее, а значит, защита Бастиона сойдет почти «на нет».

К тому же вторая часть плана удалась не хуже: Мима удалось выдернуть с насиженного места, и теперь он основательно завяз в Вольных мирах.

Аналитики хорошо потрудились, подбирая приманку: никому не удастся так промыть врагу мозги, самой обыкновенной бабе. Нет, не женщине-агенту – это низкий стиль. Нужно привязать Гора к этой девке. Пусть будет любовь. Вероятность девять десятых – так, вроде, говорят спецы-Эстеты? Прекрасная вероятность.

Такая привязанность – идеальная слабость противника.

Самого же врага нужно беречь, сдувать с него пылинки.

А бить – в самое дорогое.

Тот давний удар – по его старой подружке – это был высший класс мести. Идеально подготовленный, нанесенный тогда, когда Мим считал себя абсолютным победителем, когда он уже готовился принять счастье как должное…

Вот это настоящий восторг! Вот какие победы нужны истинному ценителю смертельных поединков!

И это – только начало…

Рогги Бур улыбался – прохожим, суровым представителям власти, небу и морю. Каждый имеет право на счастье. Только у каждого о нем свое собственное представление…

Морские пристани находились далеко внизу, у подножия набережной. Спуск удалось найти не сразу. Здесь не оказалось даже подъемника – пришлось воспользоваться грубой каменной лестницей. Но Поджигатель только радовался движению.

…Здесь, под прикрытием волнорезов, вода спокойна и потрясающе прозрачна. Тонкий, отдающий синевой песок, приземистые лодки у причалов… Невольно вспомнилась Земля – но там трудно найти столь чистый берег. Душная перенаселенность, ежедневная драка за выживание…

Поджигатель скрипнул зубами: Земля – дело прошлое. Воспоминания приятны, но настало время творить будущее. Вон оно, на горизонте, манит гигантскими парусами…

Поискал глазами, заметил человека на причале. Отлично сложенный, загорелый, тот задумчиво глядел в воду. Вдруг напрягся – и камнем полетел вниз. Через минуту он уже на берегу, в обнимку с большой извивающейся рыбиной.

И вовсю скалится – молодой белозубой улыбкой.

Поджигатель не удержался от довольной усмешки: это вам не скучная рыбалка. Поймать зиргианскую барракуду голыми руками – это верх мастерства. Похоже, парень имеет корни в Линии Сильных, и, очевидно, в Ветви Покорителей. Внутренне чутье никогда не обманывало в определении линейной принадлежности.

Среди Ветвей Сильной Линии, производящих будущих бойцов Санитаров, защитников Мусорщиков, диверсантов Поджигателей, шпионов Нюхачей и Летунов, Покорители стояли особняком. Дело в том, что их задачей не была борьба с себе подобными. Они были призваны покорять природу, особенно враждебную по отношению к человеку. В давние времена, особенно в период Конкисты, Покорители пользовались особым почетом, статус их был невероятно высок. Ведь именно они отвоевывали для Конгломерата новые Миры у равнодушного и безжалостного космоса. Они искали и осваивали новые планеты, покоряли враждебную природу… Постепенно, по мере обживания пространств Конгломерата, необходимость в Покорителях ослабла и ветвь заметно оскудела. Многие подались на окраинные миры – туда, где могла реализоваться генетическая тяга к противоборству с природой.

Здесь же, на Зирге все было довольно благополучно, и встретить на таком курорте Покорителя было удивительно.

– Хороший улов! – искренне восхитился Рогги Бур.

– Да уж, – отозвался Покоритель, ударом кулака оглушая зубастую рыбину. – Повадились тут жрать отдыхающих…

– Серьезно? – без особого интереса отозвался Рогги Бур.

Покоритель, прищурившись, поглядел на Поджигателя, усмехнулся:

– Планетка-то изначально сформирована халтурно. На всем экономили. Внешне все красиво и замечательно – а агрессивность среды больше двух единиц…

– И что же, никто про это не знает?

– Это Вольные миры – плевать все хотели на стандарты Конгло. А то, что морские твари каждый день жрут любителей поплавать, а по окраинам городов бродят мутанты-убийцы – так это мне только лишний заработок…

– Так сам-то что – из беглых?

Парень удивленно взглянул на Поджигателя:

– Чего? А, вы о Конгло… Так я уже в третьем поколении из Вольных миров. А про предков вообще – только понаслышке знаю…

– Понятно… – Рогги Бур нетерпеливо посмотрел в сторону горизонта. – Слушай, малый, мне бы добраться до тех парусников…

Парень немедленно глянул в сторону парусов, величественно клонящихся под ветром.

– А… – проговорил он. – Там сейчас жарко – регата, большие деньги на кону…

– Это ничего, – заверил Поджигатель. – У меня там друг. Он очень ждет меня…

– Друг на Большом парусе? – с сомнением произнес Покоритель.

– Да, да! Мне срочно нужно к нему на борт.

Парень посмотрел на незнакомца с уважением. Но в глазах его тут же возник вопрос.

– Конечно, – улыбнулся Рогги Бур. – Я плачу.

И бросил на песок несколько иридиевых монет.

– Ну, тогда без вопросов! – усмехнулся Покоритель. – Не боитесь качки, волн и быть сожранным, упав за борт?

– Я ничего не боюсь.

– Тогда поехали!

Рогги Бур ожидал, что абориген усадит его в одну из этих длинных посудин стремительного вида. Однако тот нырнул под пирс и выбрался оттуда с длинной плоской доской.

– Что это? – несколько опешил Рогги Бур.

– Мой борд, – Покоритель гордо похлопал ладонью по гладкой поверхности. – Не боитесь промокнуть? Ах, да: вы же ничего не боитесь!

Это было чем-то новеньким в плотной пачке ощущений, пережитых Поджигателем. Огромные волны неслись прямо в лицо, угрожая накрыть с головой, раздавить – но доска стремительно взлетала на них, словно смеясь над стихией. Брызги неслись в лицо, и все существо наполнял совершенно дикий, неконтролируемый восторг…

Тело больше не принадлежало ему: за плечи крепко держал этот неугомонный Покоритель, умудряясь сохранять равновесие мчащегося по волнам борда. Доска едва касалась воды: видимо, в ней была маломощная гравитационная грань. Что же вытворяет на своей доске этот парень, когда на ней нет пассажиров?!

– К тому, красному! – с трудом перекрывая рев ветра и волн, крикнул Рогги Бур.

Доска немедленно вильнула – и пошла по траверзу огромной волны, на грани срыва в изумрудную пучину.

Только поблизости от парусов, стало понятно, насколько они огромны. Широкие у основания, полупрозрачные пластины вершинами терялись высоко в небе. И за этими удивительно красивыми, воздушными конструкциями почти не было видно самих кораблей.

Они больше напоминали торчащие из воды рыболовные поплавки – такие же цветные, полосатые, только сплющенные с боков, чтобы эффективнее вгрызаться в воду. И здесь же, вблизи, становилась очевидна истинная скорость парусников – она была огромной, и следом за «поплавками» тянулись бурлящие пенные следы.

Борд набрал скорость, перевалился с борта на борт. Он едва поспевал за гигантским парусом.

– Трос видишь? – крикнул Покоритель. – Сможешь по нему залезть?

За «поплавком» тянулась под углом тоненькая, едва заметная ниточка. Она уходила наверх, к основанию паруса – мачты, как таковой здесь не было.

– Давай! – крикнул Рогги Бур.

Трос болтался прямо у пенной кильватерной струи. Попасть в нее на хрупкой доске – вряд ли сулило что-то хорошее. Доска только чиркнула край пенного вала – и чуть не была затянута в жуткий водоворот. Из пены немедленно вынырнул и исчез огромный плавник самого зловещего вида.

Покоритель заливисто расхохотался, словно эта прогулка на краю гибели для него была лучшим из всех возможных развлечений. Да так оно и было!

Трос болтался, как хвост взбесившейся змеи – в каких-то полутора метрах.

Нужно прыгать.!

Поджигатель почувствовал, как вскипает в теле кровь. Сейчас он, всесильный Стратег, совершит очередную глупость, позволить себе которую по плечу не каждому.

– Ладно, парень отпусти меня! Бывай! – крикнул Поджигатель. Напряг все свои силы – и распрямился, словно пружина…

Все-таки, он несколько переоценил свою физическую форму. Реакции не хватило, чтобы схватить трос на лету – тот хлестко ударил по лицу. Уже падая в бурную пену, он судорожно ухватился за бешено дергающийся «хвост». Тот оказался слишком тонок и скользок – тело рухнуло в бурлящую воду. Но руки уже вцепились в плетеный композит и потащили к верху. Что-то твердое, шершавое, как наждак, чиркнуло по ноге. Уже оказавшись над водой, Поджигатель увидел под ногами сразу три плавника и одну огромную, щелкнувшую длинными зубами пасть.

А невдалеке, словно морской бог из древних мифов, мчался, стоя прямо на волнах, Покоритель, имя которого так и осталось неизвестным. Он расхохотался, сделал одобрительный жест – и умчался прочь. Что ж, свои деньги он отработал сполна…

Рогги Бур плотнее обхватил трос, обмотал его вокруг ноги и короткими рывками, как на тренировке, пошел вверх.

Добраться до «палубы» было непросто: высоко, да еще судно вдруг заложило предательский галс, перевалившись на другой борт и чуть не сбросив с себя незваного пассажира. Обессиленный и злой, Рогги Бур заколотил в шестиугольную крышку люка. Та распалась на лепестки – и Поджигатель провалился внутрь.

Здесь было довольно просторно. А главное – никакого океанского рева и водяных брызг. Изнутри корпус казался прозрачным, открывая роскошный вид на океан и парус над головой. Покрытие пола имитировало дерево, он накренился в противоположную подветренной сторону, и вода с одежды Рогги Бура стекала тонкими струйками, поглощаясь где-то у противоположного борта…

– Адские твари! – прорычал озлобленный голос. – Ты откуда сюда свалился?

Рогги Бур поднялся на ноги, шатаясь от усталости и качки, рассмеялся, глядя на темный силуэт вцепившийся в нити управления на корме.

– Ты что, не узнаешь меня, Посланник?

– Тихо! – сдавленно произнес голос. – Не называй меня так, Рогги!

– Отчего же, – сказал Рогги Бур, приближаясь. – Я же не скрываю свое настоящее имя…

– Но ты и не кричишь на каждом углу, что ты Стратег… – усмехнулись на корме. – А ну, держись, в поворот входим…

Большой океанский парусник – это не технологически продвинутый звездный корабль. Все маневры здесь чувствуются на собственной шкуре. Наверное, оттого эти гонки так популярны у толстосумов, тоскующих по подлинным ощущениям.

Странно только, что и этот человек занимается тем же…

Парусник словно выдернули из воды – и с силой воткнули обратно: парус подхватил мощный высотный поток. Рогги Бур с трудом удержался на ногах, ухватившись за полированный поручень.

– Каково, а? – довольно прорычал тот, кого назвали Посланником.

«Поплавок» поменял направление, и местное солнце осветило скрытое до того лицо.

Пожалуй, оно могло напугать. Странная, словно запекшаяся в огне кожа, выпученные глаза с розовыми белками, глубокие, словно нарочно прорезанные морщины, бледная щетина… Надвинутая на самые брови эластичная шапочка мешала назвать облик этого человека демоническим. Но что-то в нем было не так… Хотя, если разобраться – мало ли кого встретишь в Вольных мирах?

– Теперь некоторое время будем идти по прямой, – сказал Посланник. – Хорошо держимся – видишь, почти не отстаем от лидера… Проклятье – никак не могу него настичь… Но как ты сюда забрался?!

– Это мой маленький секрет, – скромно сказал Рогги Бур. – Ладно, Гром, ты же понимаешь, что я здесь не для праздных разговоров.

– Это я прекрасно понимаю, – оскалился Посланник, обретший теперь новое имя. – Но ты знаешь, как у нас принято: дела у нас неотделимы от простых радостей. Ибо жизнь слишком коротка, чтобы чересчур усложнять ее.

– Здесь я с тобой солидарен, – признал Рогги Бур. – Хотя бы в этом мы схожи с тобой…

– Да… – проговорил Гром, криво улыбаясь и щурясь на солнце. – Нам, краткоживущим, легко понять друг друга…

Если все, что совершил Поджигатель, стремясь к вершинам власти, можно было толковать по разному – ведь статус Стратега, как известно, все списывает – то новый его замысел нельзя растолковать иначе, как измену Конгломерату Миров.

Попросту говоря – предательство.

Любые формы борьбы за власть можно оправдать намерениями принести обществу благо – в том виде, как это видится властолюбцу. Но тот, кто открывает двери врагу, вряд ли может оправдаться в глазах преданных народов.

Рогги Буру плевать на народы, как и на все философские рассуждения о добре и зле. Есть лишь собственные ощущения – именно им подчинено движение звезд в и вращение планет.

Так или иначе, Поджигатель не мучался сомнениями, помогая главарям Дикого флота готовить очередной удар по пространствам Конгломерата.

Если отбросить в сторону разного рода патриотические спекуляции, спонсируемая Стратегом, Смута причиняет сейчас куда больше вреда, чем тот, на который способен вражеский флот. Тем более, что задача у него более, чем специальная: ударить по одной-единственной планете.

Земля – вот цель, ради которой стоит тормошить этот злобный улей.

Самое коварное в этом замысле, что Рогги Бур до сих пор не решил, что же станет для него окончательной целью: просто разорение Узла событий, или уничтожение вместе с ним варварского флота?

Ответ на этот вопрос не так уж очевиден: в первом случае, возможно, удастся еще более ослабить Конгломерат, раздуть Смуту до стадии полной необратимости, что приведет к полному развалу и разобщению миров. А с помощью Дикого флота в таких условиях можно довести Хаос до абсолютного максимума…

С другой стороны, активация чудовищной бомбы в недрах Бастиона уничтожит не только Землю и всю Солнечную систему, но и флот заклятого врага Конгломерата, сделав Четвертого Стратега абсолютным героем в глазах всех Ветвей…

Приятно иметь столь широкий выбор. Но это вопрос будущего.

Куда интереснее сам факт того, что удалось столь плотно сойтись с лидерами Дикого флота.

Ведь до сих пор считалось, что контакт невозможен. Тысячелетняя работа Нюхачей практически ничего не дала. По крайней мере, это была официальная версия.

Одно из приятнейших Преимуществ Стратега – полный доступ к информации всех уровней секретности. Урожденному Поджигателю трудно удержаться от соблазна покопаться в сверхсекретных архивах. В невероятных нагромождениях данных, в чудовищной пене информационных потоков удалось выудить кое-какие сведения, которые, как говорится, раскрыли Стратегу глаза.

Нет, он не нашел ничего нового, и все это прекрасно известно компетентным структурам. Только вот оценка информации Рогги Буром была несколько иной.

Он узнал одну простую вещь.

Варвары из Бездны были краткоживущими.

Такими же жалкими краткоживущими, как земляне.

А теперь – как и он сам.

О чем это говорит? Можно предполагать, что угодно.

Но Рогги Бур, очутившийся в шкуре «смертника», которому оставалось жить не более, чем сотню земных лет – вместо положенных двух-трех тысяч – начал догадываться.

Основой ярости варваров, их лютой ненависти к Мирам, могло быть ощущение собственной неполноценности, слабости на фоне космических, по их меркам, жизненным сроков обитателей Конгломерата и Вольных миров.

Это, конечно, были не более, чем догадки. Но они позволили Рогги Буру просчитать вероятности – так как это принято при планировании Поджигателями управляемых конфликтов.

Нюхачи вышли на след соглядатая Дикого флота.

И он пришел к нему один – простым краткоживущим. Ничтожеством, которому отмерено жизни не больше, чем его настороженному собеседнику.

Он рискнул – и не прогадал.

Ему не раскрыли карт, ему не поверили, его не приняли за своего.

Он так ничего и не узнал про странных пришельцев из далекой туманности Аурус – из черной Бездны, в которую не способны проникнуть лучшие корабли Конгломерата. Не понял их сути, их жизненных ценностей и подлинных целей.

Но его выслушали. И это было грандиозным успехом. Пожалуй, соверши такое рядовой Поджигатель, он, Стратег произвел бы его в Хирурги – минуя любые формальности.

Но даже поделиться успехом было не с кем. Рогги Бур был одинок в своей войне против всех…

Вот он – Гром, вражеский соглядатай. Посланник, как вычурно выражается он сам. Непонтная, темная личность. И он же – мостик, перекинутый «на ту сторону».

Это были странные переговоры. Оба говорили на едином – но словно не понимали друг друга. Гром чувствовал себя раскрытым и был готов к самоубийству. Рогги Буру стоило огромных трудов удержать его от этого шага. И он пошел на опасную хитрость: предложил взамен его жизни свою собственную.

Для жителя Конгломерата это было неожиданным ходом. Игра в искренность далась непросто. Поджигатель чувствовал как его многократно поверяют и перепроверяют.

Но каким-то непонятным образом (очевидно, с помощью тайной варварской техники) Гром убедился, что его странный собеседник – действительно краткоживущий. Это изменило тональность разговора.

Рогги Бур не стал скрывать своего высокого статуса. И замыслы свои он сразу же передал вражескому агенту. На Земле это называется игрой «ва-банк».

Некоторое время ничего не происходило. Очевидно, Посланник отправлял необычную информацию своим и дожидался ответа. После чего стал гораздо общительнее.

На всякий случай Рогги Бур свернул работу по выявлению варварских соглядатаев – чтобы не спугнуть так непросто подцепленную рыбку. Заодно передал новому приятелю значительную сумму денег – якобы в дар командованию Дикого флота. Гром, помнится, усмехнулся и сказал, что флот не нуждается в источниках средств с вражеской стороны. Но Посланнику не возбраняется пользоваться любыми источниками.

С тех пор Гром не покидал своего роскошного парусника. А Поджигатель отметил для себя знакомую тягу варваров к хождению «по грани». Их непреодолимо тянуло на смертельно опасные авантюры.

И это была слабость, которую нельзя не запомнить – на будущее…

Поджигатель с удовольствием отметил про себя: парусник – почти идеальное место для приватных бесед. Здесь тебя крайне трудно подслушать, а небольшое судно легко сканируется на наличие шпионской аппаратуры…

– Ну, как, друг мой Гром, – сказал Рогги Бур, вглядываясь в горизонт, искрящийся солнечными отблесками – готов ли флот к походу?

– Тебя не должны волновать подробности, друг Рогги, – отозвался Гром. – Все идет по намеченному плану…

Однако, эту черту никак не удается переступить: варвары вроде бы и идут на контакт, но близко не подпускают. Непонятно – чего они опасаются? Дело и без того зашло слишком далеко.

– На Зирге уже ходят слухи о готовящееся нападении, – сказал Гор. – Это уже предел секретности – скоро о вас начнут кричать на каждом углу.

– Это хорошо, – сказал Гром, легкими движениями подправляя курс. – Страх – лучшее оружие. Он сделает за нас половину работы.

– Но ведь и напротив – здесь могут организовать оборону! – возразил Рогги Бур.

Гром положил на плечо Поджигателя тяжелую руку, сказал:

– Но ведь ты предупредишь, нас, друг?

По большому счету – это уже предел наглости. Так общаться с самим Стратегом, который, ко всему прочему, сам предлагает помощь! Но сетовать не на что: он сам предложил свои услуги, а Посланник не боится ни гнева Стратега, ни вообще чего-либо в этой Вселенной.

– Хоть бы пригласил на свою планету, – полушутливо сказал Поджигатель. – Хотелось бы посмотреть, как вы там живете…

– А вот это совсем невозможно, – серьезно покачал головой Гром. – Хочешь посмотреть на нас? Мы разрешили твоим кораблям приближаться к Флоту. Смотри, сколько душе угодно – мы дали опознавательные пароли. Чего же еще?

Вот так всегда. Дальше определенного предела разговор не заходит. Словно было у варваров какое-то зловещее табу. Это здорово бесило: оказывается есть что-то недоступное в этом мире даже для Стратега.

Пока недоступное…

– Тогда я хотел бы отправиться осмотреть флот, – сказал Рогги Бур. – Составишь мне компанию?

– Знаешь, друг Рогги. Я сам хотел тебе предложить это…

Гром вдруг изменился в лице, пробормотал:

– Сейчас…

Суетливо потянулся к висящей на крюке фляге. Откинул крышечку, отхлебнул немного. Причмокнул постоял некоторое время, словно в замешательстве и подмигнул Рогги Буру.

Тот уже не раз видел подобное. Такие фляги были у всех соглядатаев из туманности Аурус. Предполагается, что там – некий наркотик, снижающий естественную агрессивность варваров. Только таким образом они могут слиться с пестрой толпой добропорядочных, и не очень, граждан.

С этими варварами надо держать ухо востро: они лишь кажутся простачками. Однако мощь их кораблей и сила духа говорят о многом.

Поджигателю очень хотелось прикоснуться к этой тайне.

Пока он не уничтожил всех ее носителей разом.

Нюхачи докладывали, что силы обороны Зирги в последнее время тщательно отслеживают пути ухода кораблей из системы. Особенно их интересует направление неприятно умолкнувшей Гаммы Змеи.

Наступило время, когда невозможно скрывать истину. Слухи о находящемся на расстоянии прыжка Диком флоте, если еще и не принимаются всерьез, то явно вызывают озабоченность властей. Своей властью Стратега Рогги Бур сдерживал вмешательство в событие тайных политических советников Конгломерата. Их постоянное присутствие на Зирге вносило определенную стабильность в обычное время, но сейчас было совершенно ни к чему…

Чтобы не привлекать внимание, шхуна ушла в прыжок в сторону системы Ямы. Пройдя по касательной орбиты отдаленного газового гиганта, корабль совершил повторный прыжок.

…Стыдно было признаться самому себе: Поджигатель с трудом скрывал охватившее его волнение.

Пилот шхуны, бывалый Летун втянул голову в плечи: он не был посвящен в суть дела, тонкости политической игры его интересовали мало. Он просто видел чудовищную вражескую армаду, притаившуюся под боком его Миров, ослабленных внутренними противоречиями, вряд ли готовыми противостоять готовящемуся натиску. Пилот скосился на Стратега.

Тот восхищенно любовался тысячами огней, что заполнили черное небо, словно здесь готовился вселенский карнавал. Только праздник здесь ни при чем: Дикий флот не считал нужным скрываться, маскировка не была в числе его тактических приемов.

Главным его приемом был летящий впереди ужас.

– Запросили пароль, – выйдя из оцепенения, пробормотал Летун, – я дал ответ.

– Судя по тому, что нас еще не поджарили, пароль верный, – произнес Рогги Бур.

– Истинно так! – хохотнул Гром.

Его настроение заметно изменилось: то ли закончилась жидкость в его фляжке, то ли он специально воздерживался от ее употребления, готовясь к возвращению. Благодушие уступило место немного безумной бесшабашности, лицое его покраснело, наливаясь новой жизнью.

– Пойдем на поверхность, – предложил Гром. – Посмотришь, как мы живем.

– Вы уже освоились на Гамме? – усмехнулся Рогги Бур.

– А что нам? – тряся Поджигателя за плечо, прокричал Гром. – Нам много не нужно! Мы везде освоимся – ведь ты уже это понял, друг Рогги!

Пилотского лихачества у Летуна заметно поубавилось. Он осторожно нырнул в плотный строй странных, ни на что не похожих кораблей…

Хотя нет – они были похожи… на насекомых.

Чудовищных, покрытых сегментарными панцирями, с торчащими во все стороны тонкими волосками. Похоже, волоски эти шевелились…

Вид этих кораблей вызывал такое же брезгливое отторжение, как любование личинками. Словно созданы были, чтобы от них хотелось умчаться прочь, либо, напротив – раздавить, растоптать, уничтожить залпами туннельных испарителей…

– Как называются ваши корабли? – поинтересовался Поджигатель. В отличие от Летуна, вражеский флот ему скорее понравился своей извращенной эстетикой. – Я вижу несколько типов…

– Да все они – ладьи, – отмахнулся Гром. – Вон – большая ладья, вон – малая. А это – вообще челны…

Летун хмуро посмотрел на Грома. Видимо, в его представлении, ладьи и челны должны были выглядеть иначе. В учебных образных фильмах, где демонстрировались давние бои с кораблями Дикого флота, Большой челн условно именовался «стрекозой», средний – «жуком», а челн – просто «мухой». Были и другие разновидности мира насекомых, но даже вспоминать о них противно. Просто непостижимо – отчего в голову людям пришла такая идиотская фантазия? Впрочем, какие они люди? Одно слово – варвары…

Шкуна окунулась в атмосферу Гаммы. Куда осмотрительнее, чем это было Зирге. И правильно: по обоим бортам уже пристроились две «мухи». Дизайн, безусловно, безумный, однако надо отдать дань маневренности – на такие рывки шхуна не способна…

– Гавань молчит, – доложил пилот.

– Конечно, молчит, – хохотнул Гром. – Нету ее больше, гавани-то…

– Произвожу посадку вручную, – сдержанно сказал Летун. Метнул злой взгляд в сторону Грома. Тот лишь оскалился в ответ.

– Плюхайся поближе к руинам, – предложил он. – То есть – к городу…

Шхуна никак не могла пробить слишком уж густой слой облаков. Наконец, Рогги Бур понял: это не облака.

Это дым. Дым, застилающий все обозримое пространство и, возможно, вообще всю планету…

– Гамма нам не слишком нужна была, – как бы невзначай, пояснил Гром. – Так мы ее сверху просто склянками закидали…

Гром шумно расхохотался. Похоже, странное снадобье его, наконец, отпустило окончательно. Энергия, казалось, просто не знала, куда из него выплеснуться, и свое имя теперь он вполне оправдывал. Главное, чтобы не разворотил шхуну изнутри еще до посадки…

Диафрагма распалась мелкими сегментами, и во внутрь полезли отвратительные дымные щупальца. Не дожидаясь, пока отрастут сходни, Гром выпрыгнул – прямо в туманную мглу.

Рогги Бур вдохнул полной грудью, улыбнулся: здесь удушающее пахло гарью – мерзким сочетанием горелого композита и паленой плоти.

Так пахнет война.

Поджигатель сошел на поверхность Гаммы. Видимость была нулевая, потому на висок он прилепил микросервер, создающий перед глазами очищенный от помех образ окружающего пространства.

И вид этот впечатлял.

От горизонта до горизонта стелились спекшиеся руины гигантского города. Уходили ввысь дырчатые головешки небоскребов, скривившихся и осеввших от высоких температур. Под ногами хрустела земля почва, обратившаяся в стеклянистую золу. Неподалеку высилась здоровенная бесформенная конструкция, в которой Рогги Бур не сразу узнал большой транспортный галеон. Сверхпрочный композит корпуса оплыл, как воск на догорающей свечке, стек на вспенившийся бетонол, намертво припаяв корабль к своей последней пристани…

Ветер носил легкий пепел, который немедленно принялся скрипеть на зубах. Можно было воспользоваться маской или фильтрами – но эта атмосфера действовала волнующе, дразня фантазию, заставляя чаще биться сердце…

Впрочем, через несколько вдохов Поджигатель закашлялся и Гром расхохотался, словно наблюдал за мальчишкой, впервые пытающемся курить кхе.

– Быстро вы разобрались с Гаммой, – признал Рогги Бур. – Что-то я не вполне понимаю, какой оружие здесь применялось?

– Не вздумай никому здесь задавать этот вопрос! – предупредил Гром. – Наше оружие – только наше дело, как и наши планы. Можешь смотреть, что показывают, слушать, что слышишь – и все. Пойдем – тебя хотел видеть Панцирь.

– Кто это? Ваш вождь?

– Еще один вопрос, который не стоит задавать, – усмехнулся Гром. – Никому нельзя болтать о Кормчем – пока он сам не пожелает тебя увидеть. Слушай меня внимательно, если хочешь вернуться из гостей живым!

Рогги Бур прикусил губу. Однако, жестко поступают здесь с с ним, – тем, кто, как на блюдечке, приносит будущую победу. Возможно, ему не доверяют – так же, как и всем жителям Миров, с которыми до сих пор сталкивались выходцы из туманности Аурус. Возможно, именно недостаток информации вызвал это презрительно-брезгливое отношение к ним – как к темным, ограниченным дикарям, взаимопонимание с которыми невозможно.

Однако надо отдать им должное – все ухищрения, весь ум и коварство Поджигателя по-прежнему не помогли узнать о варварах больше, чем было известно до сих пор. Единственное, чего он добился – это продолжительное общение с Громом, которое, однако, тоже не приблизило к пониманию.

Поджигатель чуть улыбнулся: приятно иметь такого коварного союзника – потенциального врага в будущем. Это добавляет «перчику» в короткую, как вздох, жизнь…

До слуха долетели звук, разбавившие мертвую тишину. Этот звук можно услышать на площадях и аренах, где устраивают масштабные зрелища.

Рев толпы.

Поднялись на небольшой пригорок – и взгляду открылась плоская равнина, похожая на след от удара чудовищным молотом. Похоже, именно над ней лопнула одна из варварских «склянок». Но теперь это огромное выжженное пространство было заполнено живой, шевелящейся, шумной живой массой.

Донесся отдаленный низкий гул – словно протрубили зловещие трубы. И следом – новый рев, полный животной свирепости и боли одновременно.

Рогги Бур почувствовал пробежавший по спине холодок.

– Что это? – спросил он.

– Нам в другую сторону, – холодно ответил Гром.

Странное зрелище скрылось за холмом, но рев тысяч глоток, трубный гул все еще неслись вслед.

Глаз остро кольнуло. Рогги Бур не сразу понял, в чем дело, но машинально сдернул с виска микросервер.

Змея – местное солнце, пробилось сквозь клубы дыма, и лучи его чиркнули обо что-то, сверкнувшее резким металлическим отблеском. Прикрыл глаза ладонью, пытаясь понять, что за железная клякса расползлась по черной земле.

Но еще раньше увидел человека.

Огромный, с оголенным торсом, с нереально вздувшимися мышцами, покрытый жутковатыми татуировками, наполовину скрытыми рубцами и ожогами – он сидел на плоском камне, подтянув под себя ноги, и смотрел прямо на солнце – спокойно, широко открытыми глазами.

Это было настолько странно, что у Поджигателя защипало в глазах. Оттого он не сразу заметил странный головной убор незнакомца – металлическую полусферу, плотно облегающую череп, с торчащими, как у кактуса, тонкими острыми иглами.

У ног незнакомца лежало оружие. Довольно необычное, больше всего напоминающее огромный молот на длинной ручке.

– Я привел его, Панцирь, – осторожно сказал Гром, и в голосе его послышалась опасливая почтительность, что было совсем уж необычным для этого, ничего не боящегося, парня.

Панцирь медленно перевел взгляд – от жгучего светила к Рогги Буру. Глаза его даже не моргнули, а в глубине зрачков почудилось горячее звездное пламя.

– Кто ты? – тяжелым голосом спросил он.

Рогги Бур недовольно глянул на Грома – неужели придется начинать заново? Почему он, великий Стратег, должен докладывать этому, несомненно опасному, но ничего для него не значащему незнакомцу? Хотя – чего требовать от дикарей, презревших образ жизни цивилизованных миров?

– Я Четвертый Стратег Конгломерата Миров, – гордо сказал Рогги Бур. – Один из четырех носителей абсолютной власти…

– Это всего лишь слова, – оборвал его Панцирь. – Кто есть на самом деле? Сам по себе?

Это был сильный вопрос.

Его не приходило в голову задавать себе выходцу из Сильной Линии – ведь за все говорит происхождение, и только Линейная структура определяет, кто есть кто в этом мире.

Но Рогги Бур уже доказал самому себе – да и остальным тоже – что способен вырваться за рамки системы. Именно потому он здесь, в этом наспех сооруженном аду.

И он сказал твердо, разделяя слова:

– Я Рогги Бур, урожденный Сильный, из Ветви Поджигателей. Я презрел предначертанное Линией – и сотворил собственную судьбу. Теперь я сам творю судьбы. И то, что ты сейчас передо мной, Панцирь – это тоже часть моего замысла…

Наверное, не стоило этого говорить. Слишком много пафоса для этого дикаря. Возможно, с ним сейчас расправятся. Но плевать.

Только он, Рогги Бур, решает собственную судьбу. И ни перед кем он не будет отчитываться – пусть даже эти звери начнут резать его на куски…

– Я понял тебя, – кивнул Панцирь. – Скажи: то, что о тебе говорил Гром – это правда? Что ты по своей воле сократил собственную жизнь ради силы, победы и славы?

Рогги Бур посмотрел прямо в жуткие огненные зрачки, усмехнулся:

– Да, это так.

Панцирь неожиданно легко соскочил с камня. Рогги Бур с удивлением следил за игрой мускулов на чудовищном теле. Это было слишком для обыкновенного человека.

Ни один Сильный не обладает таким сложением – хотя генетически приспособлен для схватки.

Это же было что-то сверхчеловеческое. На память немедленно пришли легенды, мифы, обрывки фильмов.

Боги. Пожалуй, именно так выглядели древние боги – по большей части агрессивные и беспощадные…

Панцирь, словно в задумчивости, подхватил молот и принялся вертеть им, как тростинкой – только слышно было, как свистит рассекаемый железом воздух. Внезапно он прекратил это вращение, воткнул оружие в землю у ног, от чего в воздух взметнулась легкая серая пыль. Оперся могучими ладонями на рукоятку, сказал:

– Что ж… Достойно. Мало кому из Чахлого Мира доводиться приобщиться к Жажде. Но ты, похоже, подходишь…

Рогги Бур ощутил одновременно удовлетворение и тревогу. Его, вроде как, приняли за своего… Но что это означает – стать своим среди варваров?

– Чахлый мир – так вы называете наше пространство? – спросил он.

Панцирь вновь направил взгляд к солнцу, сказал:

– Ваши жизни растянуты на века – и ценность такого существования превращена в ничто. Чувства разбавлены, цели размыты, слова лишены смысла. Вы не живете – вы существуете, как безмозглые растения, не понимая, не ощущая собственного бытия. При этом считаете себе вправе занимать огромные пространства, утверждая такой образ жизни в тысячах миров. Я не говорю сейчас про тебя, Стратег…

– Я понял…

– Ваш мир давно зачах. И мы собираемся очистить его для настоящей жизни – бурной, жадной, вечно молодой. У нас не принято доживать до старости. Жить нужно яростно, страстно! Для того мы и приобщаемся к Жажде…

– Жажде… А можешь ли ты мне сказать, Панцирь: как вы стали ктаткоживущими? У нас считается, что вы вышли из наших Миров…

– Плевать, что там у вас считается! – гаркнул Панцирь и с размаху ударил молотом в камень, на котором только что сидел.

Брызнули осколки, булыжник лопнул – и осыпался мелкой трухой…

Страшный дикарь успокоился так же внезапно, как и рассвирепел. Сказал просто:

– Возможно, каждый из нас мог бы жить столь же длинную и бессмысленную жизнь. Но Жажда концентрирует бессмысленные годы в короткую и яркую, как вспышка жизнь. Такова цена нашей силы и полноты бытия.

Он снова посмотрел на Поджигателя и добавил, вроде как с насмешкой:

– Я говорю тебе это только потому, что ты не станешь делиться нашей тайной с нашими врагами.

– Не стану, – тихо сказал Рогги Бур. – Тем более, что у меня своя – очень похожая тайна…

– Да, да, Стратег, – кивнул Панцирь. – Ведь это ты принес нам приятную весть – что и в вашем болоте есть пусть одна, но полная подлинной жизни, планета?

– Земля…

– Земля… Странное имя. Мы решили добраться до нее, чего бы это ни стоило. Говорят, люди там от рождения краткоживущи?

– Именно так. Но это не прибавляет им силы – как вам. Люди там в большей части слабы и болезненны, и жизни их ничего не стоят…

– Я хотел бы взглянуть на этот мир. Прежде, чем его уничтожить, – Панцирь протянул руку к светилу, словно хотел схватить его и раздавить в ладони.

– Так вы и есть – Кормчий? – поинтересовался Рогги Бур.

– С чего ты взял? – удивленно произнес Панцирь. – С чего это с тобой станет общаться сам Кормчий?

Рогги Бур с сомнением посмотрел на Грома:

– Зачем же мы здесь время теряем?

Тот покачал головой:

– Ты же хотел узнать о нас больше?

– Да, но…

– Для этого тебе нужно приобщиться к Жажде.

– Пусть мне вначале объяснят, что это такое.

Панцирь вдруг резко отвернулся и издал дикий, совершенно безумный вопль. Снова схватил молот – и принялся избивать и без того измученную почву.

– Так ты лгал?! – ревел он. – Ты все это лгал – что особенный, что ничего не боишься, что хочешь познать… Ты лгал?!!

Впервые в жизни Рогги Бур почувствовал робость. Похоже, долгий запутанный путь завел в тупик, из которого есть лишь один выход – следовать за этим безумцем…

– Я не лгал, – твердо сказал Поджигатель. – Я действительно хочу…

– Тогда пойдем! – выкрикнул Панцирь и махнул молотом в сторону странной металлической кляксы. – Пойдем со мной – и ты поймешь, что видим, что чувствуем мы. Ты познаешь, что такое настоящая Жажда!

– Иди! – подтолкнул его в спину Гром. – Это единственный шанс…

– Ладно, – хмуро сказал Рогги Бур. – Присмотри за шхуной…

– А шхуны нет! – широко улыбнулся Гром.

– К-как?!

Гром радостно смеялся – еще немного, и просто пустится в какую-нибудь варварскую пляску.

– Ее испепелили – сразу, как мы ушли. На нашей планете нет места ничему чахлому – ни кораблю, ни пилоту… Скоро ты сам перестанешь быть таким, и поймешь… Ну, иди!

Потрясенный Поджигатель растерянно двинулся вслед за жутким человеком по имени Панцирь.

Такое нечасто случалось – чтобы инициатива столь стремительно ускользала у него из рук.

Потеря контроля над ситуацией – дело поправимое, если находишься в привычных Мирах. Но в этой сумасшедшей потусторонности Рогги Бур вдруг перестал ощущать собственное превосходство.

Ее обитатели начали подавлять его.

Странно, невозможно, безумно!

Он впервые подчинялся чужим правилам…

Подошли к большому плоскому пятну с металлическим отблеском – словно здесь застыла упавшая капля олова.

– Ну, что же, – усмехнулся Панцирь. – Давай вперед. Ручаюсь, тебе понравится!

Рогги Бур недоуменно уставился в сверкающую поверхность. Но долго раздумывать не пришлось: тяжелая рука схватила за плечо – и толкнула вперед.

Это было странно – он словно попал в густое металлическое болото, увязая и проваливаясь сквозь землю. Следом пришла обжигающая боль – словно с него заживо сдирали кожу.

Через мгновенье он лежал на твердой поверхности, корчась от неведомых ранее мук. Открыв глаза, с трудом понимая, что происходит, увидел странно улыбающееся лицо Панциря.

– Что… это… – пробормотал Рогги Бур.

– Вход в логово, – сказал Панцирь. – Он просто не сразу признал тебя за своего. А мог бы и убить запросто…

Здесь было душно и странно – словно они действительно находились внутри огромной металлической капли. Точнее – металлического пузыря чуть приплюснутой формы. Пол, изгибаясь, переходил в стены, над головой была светлая рябь – точно поверхность неохотно пропускала часть солнечных лучей.

Придя в себя, Рогги Бур, заметил неподалеку пару по пояс голых, одинаковых, как близнецы, толстяков. Нет, пожалуй, они не были толстяками – просто невообразимая мышечная масса делала их фигуры почти шарообразными. На их головах, как и у Панциря – те же странные металлические полусферы с тонкими иглами.

– Братья Жернова нам помогут, – сказал Панцирь. – Лучше них никто не приобщает к Жажде. Так что тебе повезло, чахлик…

Рогги Бур с трудом удержался, чтобы не надерзить в ответ. Но промолчал, осознав, что силы слишком не равны: ври всей тренированности и ловкости ему не справиться с этими чудовищными грудами мышц. Слишком много он знал о варварах-воинах…

Братья дружно, как по команде, приблизились к Поджигателю, мягко, но крепко схватили за плечи, принялись вертеть его голову, так, что затрещала шея.

– Что… Что вы делаете? – пробормотал Рогги Бур.

– Скоро, брат… – прогундосил один из братьев. – Сначала придет боль – сладкая очистительная боль…

– Потом ты увидишь свет, – тем же тоном подхватил второй.

– Потом пройдешь через Путь Воина. И познаешь Жажду.

– И с того самого момента тебе откроется суть…

– Самая суть жизни!

– Ты не просто поймешь – понять это невозможно…

– Можно только почувствовать…

– Скажи – ты уже чувствуешь?

Он стоял в центре зеркального круга. Напротив, обхватив рукоятку молота, на корточках сидел Панцирь и с интересом следил за процедурой. Миг – и Рогги Бур ощутил, что висит, распятый на каком-то кошмарном станке – вроде тех, которые применяют Нюхачи для пыток на допросах.

– Да… – чуть удивленно проговорил Поджигатель. – Голова… Что-то с головой.

– Вот… – сказал первый брат и продемонстрировал нечто настолько ужасное, что Поджигатель едва не потерял сознание.

Похожее на чашу, только отчего-то покрытое волосами снаружи, а изнутри – густым слоем крови.

Это была… крышка его черепа.

Рогги Бур заорал от нестерпимой боли и ужаса.

– Боль, – задумчиво улыбнулся Панцирь. – Помню. Как давно это было. Как сладко…

– Это то, что закрывало твой разум от света истины, – пояснил братец-мучитель и презрительно бросил жуткий сувенир на блестящий пол.

– А это ты получишь взамен, – второй брат продемонстрировал знакомую полусферу с иглами. – Это Братина. Она наполнит тебя Жаждой и утолит ее. Она сделает твою жизнь другой…

Все это Рогги Бур слышал сквозь туман адских мучений и собственных криков. Его, Поджигателя учили справляться с болью. Он просто не был готов к такому повороту событий.

Но сейчас возьмем себя в руки и преодолеем боль.

А если понадобится – убьем себя, чтобы освободиться от мучений.

Как глупо.

Глупо и ужасно.

Ужасно глупо…

Рогги Бур посмотрел на половинку собственного черепа, которую равнодушно вертел в руках Панцирь – и вдруг расхохотался. Неистово, яростно, приведя в некоторое замешательство даже своих мучителей.

Нет, это, право же, забавно! Его – великого Стратега Конгломерата Миров, инициируют в варвары по самому дикому из всех возможных сценариев! Право же – это достойно отменной комедии! Жаль, что ему не может подыграть его смертельный друг – Мим.

Мысли о гуляющем на свободе Миме привели его в ярость. Он забился на кошмарном пыточном станке, стремясь сорваться и начать убивать.

– Ну, ну давайте же! – прорычал он. – Копайтесь у меня в мозгах, жрите их ложками! Сделайте из меня самое страшное, самое жесткое самое дикое чудовище! Наделите меня своей Жаждой! Об одном прошу – не заставляйте меня долго ждать…

Глава третья

Кнак бормотал, суетился, закатывал глаза, чуть ли не подталкивал в спину Маха и облаченного в жреческие одеяния Гора:

– Давайте, давайте! Уходим! Мы еще успеем! Да чего вы возитесь – нас же поймают! А если это случится – знаете. Что с нами сделают за Жреца?! Нет? Хотите расскажу? Да что вы копаетесь, Грязный сервер! Пошли, пошли, пошли!

По правде говоря, Мах вполне разделял опасения Кнака. Но Гор и не думал торопиться.

– А ну успокойтесь, – надменно, голосом Жреца сказал Мим. – Что же, мы явились сюда только для того, чтобы расправиться с кучкой подонков?

– Зря, зря мы сюда полезли… – скулил Кнак.

– Скажи лучше, где они могут прятать клипер? – спокойно спросил Гор.

– Надо найти кого-нибудь из окружения Жреца… – начал было Мах и осекся. – А вот и они сами.

К друзьям быстро приближалась группа вооруженных людей. Выглядели все крайне встревожено – кроме одного, шедшего впереди высокого чернокожего человека.

Гор впервые видел в Мирах человека негроидной расы. Считалось, что разделение по цвету кожи и иным признакам произошло лишь на Земле – из-за губительных свойств ее странной природы.

Однако, не время удивляться. Усилием воли Гор вызвал в себе способность Убеждения. Это далось непросто – слишком сильно нагромождение ролей – Негодяй, Жрец, а теперь еще и тяжкий груз Убеждения…

– Стой! – приказал Жрец. – Имя!

– Ты не узнал меня? – медленно произнес чернокожий. – Я – Мрак, твоя правая рука. Что случилось, Жрец? Мне показалось, здесь творится что-то странное. Это связано с гостями? Их, вроде, было трое…

Он метнул подозрительный взгляд в сторону Маха и Кнака.

– Одного они преподнесли мне в подарок, – сказал Жрец. – Надеюсь, его жалкая жизнь порадует Темные силы…

Кнак снова хихикнул. На этот раз – не столь уверенно.

Мрак понимающе кивнул:

– Главное, чтобы ты был доволен, Жрец.

– Чтобы я был доволен, придется, как следует поработать, – нахмурившись, сказал Жрец. – Есть информация, что Колено нацелился на наши разработки на дальних орбитах…

– Откуда информация? – быстро спросил Мрак, уставившись на Кнака.

Похоже, это лицо было ему знакомо, и Гор решил подыграть:

– Приятель Кнак оказался столь любезен, что прибыл издалека со столь полезными сведениями. Пожалуй, я награжу его, если информация подтвердится.

– А если не подтвердится? – Мрак кровожадно раздул ноздри. Рейдеры за его спиной нервно повели стволами тукеров.

– Что ж… – вздохнул Жрец. – Тогда к моим покровителям отправится новая очистительная жертва…

Кнак часто заморгал. Пересилил себя, через силу улыбнулся:

– Будь спокоен, Жрец. Инфа надежная.

– Тогда я проверю? – быстро сказал Мрак.

– Нет, – покачал головой Жрец. – Я проверю лично. Мне надоел этот ублюдок, копающийся рядом, в моей собственной системе. Я хочу покончить с ним раз и навсегда. Звезды складываются в нашу пользу, Силы задобрены и будут на нашей стороне…

– Давно пора! – оживился Мрак и потряс в воздухе крепко сжатым кулаком. Вместе с ним и остальные рейдеры принялись дружно колотить кулаками по прикладам тукеров.

Мах многозначительно поглядел на Гора: видимо, этот Колено, здорово достал соседей.

– Сколько времени на подготовку? – спросил Мрак.

– Нет времени, – небрежно сказал Жрец. – Выдвигаемся прямо сейчас, пока нашему другу ничего не взбрело в его тупую башку…

– Верно, – ухмыльнулся Мрак. – Затягивать не стоит! Он парень резкий – если и вправду решил покопаться в чужих заначках, то ожидать от него можно, чего угодно. Вот недавно он старателей на Ничейных землях перебил – просто за то, что те наткнулись на аномальную жилу…

– Я пойду на клипере, – оборвал его Жрец. – Подгоните к ступеням.

– Сделаем… – Мрак коснулся виска, сказал на тон ниже:

– Клип ко входу. Проследить, чтобы полный комплект и ойла под завязку…

– Ударим всеми силами, – продолжил Жрец, двигаясь к выходу сквозь титаническую колоннаду. – Поднять все драккары, суда сопровождения. Всех бойцов – на борт.

– А оборона? – усомнился Мрак. – Для защиты оставить что-нибудь?

– Нельзя распылять силы – значительно сказал Жрец.

Его слова в дурманящей оболочке Убеждения обретали силу камня.

Мим играл роль – и теперь его сценой была зловещая рейдерская крепость где-то на краю Галактики, его зрители – безжалостные мерзавцы, грабители и убийцы.

Каждый зритель достоин своего зрелища. И каждый увидит лишь то, что ему суждено видеть.

Мим всего лишь надел очередную маску. Он пришел сюда с голыми руками, и вся его сила – лишь в природном даре и мощной силе, ниспосланной Землей – живительной благодати и проклятью…

Выйти из дверей прямо в открытый космос – на это надо решиться. Пусть ты и знаешь, что атмосферные машины удерживают перед тобой плотную подушку воздуха, но ведь за невидимой и не имеющей плотности границей – смертельный ледяной вакуум. Есть даже такая, неизвестная на Земле фобия – боязнь пустоты.

Кнак замер на пороге, не в силах ступить на широкую ступень под внешними колоннами.

– Давай вперед, живо! – тихо прошипел Мах. – Не тормози дело, приятель, ты нам все испортишь!

Но Кнак в ужасе пялился на звезды, в готовности рухнуть на пол.

– Какого черта! – выругался Мах. – Ты же рейдер! И сюда, вроде, зашел нормально…

– Да… – пробормотал Кнак. – Но я никогда не смотрю на звезды…

В лицо ударил ветер: в воздушную подушку нырнул и причалил к ступеням, позади оставленной здесь яхты, корабль – заметно тоньше брига, но значительно более вытянутый, стремительный вид которого свидетельствовал о хороших ходовых качествах.

Это клипер – один из самых массовых боевых кораблей, строящихся в Конгломерате. Ударная мощь его ниже, чем у брига и, тем более – корвета. Его преимущество – скорость и массовость. Последнее качество сейчас не играло роли: так или иначе, это единственный доступный боевой корабль в данном секторе. Драккары в силу их абордажной специфики – не в счет.

Гор решительно направился в сторону клипера. Мах схватил Кнака за шиворот и поволок следом. Тот немедленно позеленел, закатил глаза и отключился. Следовавший позади Мрак только презрительно сплюнул.

Проходя мимо яхты, Гор приказал негромко:

– Сестра, следуй за клипером!

– Конечно, Гор, как скажешь, – отозвался мягкий голос.

А пространство под колоннами уже заполняли бегущие отовсюду вооруженные люди. Мрак задержался, отдавая распоряжения.

Вблизи клипер не менее красив. Корабль приспособлен к ведению атмосферного боя, оттого его формой здоворо поиграла аэродинамика. Замысловатые выступы и впадины, плавники и гребни, прикрытые сейчас жерла воздухозаборников – все это волновало и настраивало на полет.

Особенно впечатляла закрашенная, но рельефная эмблема Конгломерата на борту, которую так и не удалось сбить с металлизированного корпуса, ее просто хищно накрыло мастерское изображение рыбьего скелета.

Уже подымаясь по сходням, Гор заметил невдалеке, за колоннами слетающиеся в плотную стаю драккары – словно мальки в пруду. Еще пара медленно приближалась к ступеням – очевидно, на погрузку…

Внутри клипера не так много свободного места, как на бриге. Здесь нет даже стандартного центрального туннеля. Изящество внешних линий сдавливает внутреннее пространство, подчиняя его строгой функциональности. Коридоры сплошь изогнуты, с низкими, неровными сводами, даже не изолированными полимерной защитой.

И, все же, это – боевой корабль, тот, что так необходим для реализации планов Мима.

– На мостик! – приказа Жрец.

Рейдер, встретивший их у диафрагмы входа, выглядел растерянно и не знал, как себя вести при виде столь авторитетной фигуры. Очевидно, Жрец не часто посещал флагман своего маленького флота. Рейдер судорожно кивнул и повел друзей лабиринтами переходов вглубь корабля. Следом, непонятно откуда возникший, крался Мрак.

На мостике было тесно: два рейдера-пилота у боевой панели – и маленькая площадка у них за спиной.

– Ну, что, все собрались? – деловито поинтересовался Жрец.

– Смотрите, – вперед протиснулся Мрак, встав между пилотами и указав на мешанину символов на боевой панели. – Это наши драккары – всего пятнадцать с полными абордажными командами, еще в два ребята сейчас загружаются. Суда поддержки нагонят нас при торможении у Башки. Там же будет и «Малышка»…

– «Малышка»? – переспросил Мах.

Мрак вопросительно поглядел на Жреца. Тот благосклонно кивнул: Гору самому хотелось узнать, что это за штука.

– Тяжелое туннельное орудие, – пояснил Мрак. – Такое устанавливается на фрегат. За отсутствием фрегата, мы присобачили его к барже. Выглядит не слишком привлекательно, зато действует эффектно.

– Оставить пару драккаров прикрывать «Малышку», – скомандовал Жрец. – Как бы Колено не зашел с тыла.

– Да? – Мрак почесал в затылке. – Мне это даже в голову не пришло! А ты голова, Жрец!

Последнее было сказано без намека на фамильярность – скорее с почтительностью и благоговением.

Мах одобрительно кивнул: молодец, Гор! Роль главаря рейдеров ему определенно удавалась. Главное не переигрывать – тем более, что самое сложное, все-таки, впереди. Одно дело подчинить себе рейдерский клан и совсем другое – собрать из этих отбросов действительно боеспособную силу…

– Ну, что же… С нами Темные силы! – проговорил Жрец. – Двигаем в сторону логова гаденыша Колена…

– Подтверждаю! – отозвался старший пилот. – Идем на Башку.

– Подтверждаю…

– Подтверждаю…

Беспорядочное многоголосье захлестнуло эфир. Рейдеры рвались в бой. Вряд ли ими овладела подлинная жажда битвы. Скорее – стремление к быстрой и легкой наживе.

– Я бы посоветовал хранить молчание в эфире, – нахмурился Мах. – Неровен час – перехватят наши переговоры…

– И то верно, – кивнул Мрак. Крикнул:

– А ну, все – заткнули пасть! До особого приказа не трепаться в эфире! Идем тихо и плотно!

Жрец сделал рукой странный жест – и вокруг точно звук выключили. Знакомый прием: Мим хочет, чтобы его слова слышал только один.

– Слушай, Мах, – сказал Гор – своим естественным голосом, лишенным специфического тембра и пафоса Жреца. – Нужно, чтобы ты проконтролировал рейд. Мы не бойню летим устраивать – нам нужны боеспособные силы. Притормозить бы этих ребят, а?

– Я понял, Гор, – кивнул Мах. – Я сам пойду на эту чертову Башку…

– Только осторожнее… – сказал Гор и усмехнулся. – Ну, ты понял… Не мне учить тебя, как поступать.

– Будь спок, Гордей!

– Удачи, Михей!

Отчего это всплыли вдруг в памяти полузабытые земные имена? Те, которыми наградили сосланных на смерть Обреченных их тайные надзиратели. Наверное, в этих именах сохранилось то, что связывает людей, расставшихся со своим прошлым и не имеющих будущего: простое, не нуждающееся в объяснениях боевое братство.

Там, в земных горах, они воевали за чужие интересы, от имени ничего не значащих стран, во имя несуществующих идеалов, просто потому, что так было надо, таков приказ. Кто знал, что земная армия – всего лишь удобное средство контроля над осужденными? Кто думал об этом, когда смерть заглядывала через плечо, и самое лучше, что ты мог сделать в этой жизни – просто прикрыть друга в бою, бросить ему припасенный магазин, а потом, в минуты тревожной передышки, поделиться сигаретой?

Это все осталось на маленькой голубой планете, игрушке таинственных Созерцателей – той, где с бешенной скоростью моделируются все события Галактики.

Интересно, как там, на Земле отражается надвигающаяся на нее катастрофа? Эстеты столетиями путались в переплетениях Узла событий – куда уж понять это простому Миму…

На боевой панели вспыхнула яркая оранжевая метка. Клипер сбавил относительную скорость почти до нуля, следом затормозили и расползлись веером остальные корабли флотилии.

– Вот она, Башка! – прошептал Мрак.

Второй пилот легко коснулся пальцем невидимой точки – и оранжевое пятнышко разрослось, темнея и превращаясь в бесформенную каменную глыбу.

Хотя… Не такую уж и бесформенную.

Она действительно напоминала голову… Нет – ухмыляющийся череп!

Нет никакого сомнении в том, что это – тоже творение рук человеческих.

– Вот же, гнида, как вас поддел! – косясь на Жреца, произнес Мрак. – Наш Храм ему покоя не дает – так он посмеяться над нами решил!

– Хорошо, что не превратил астероид в другую часть тела, – хихикнул Кнак. – Наверное, очень здорово было бы влетать на своем корабле в огромную черную…

– Заткнись, – равнодушно бросил Жрец. – Ну, что там у нас?

– Мы на пределе действия разведсистем, – быстро сказал старший пилот. – Еще немного – и нас засекут…

– Итак?.. – многозначительно глядя на хмурого Маха, произнес Жрец.

– Значит, такое дело, – решительно сказал Мах. – «Малышка» подлетела?

– Еще нет, но уже на расстоянии прицельного огня, – сказал старший пилот.

– Слушай меня! – Мах повысил голос, Мрак ревниво поглядел на Жреца. Тот сделал успокаивающий жест. Мрак надулся и стал слушать. – Драккары, кроме двух, защищающих «Малышку», делятся на два крыла, расходятся, захватывая Башку в «клещи». По моей команде «Малышка» наносит удар рассеянным лучом на одну пятую мощности…

– И что толку? – нервно дернулся Мрак.

– Это ослепит защитные системы, – пояснил Мах. – Следующий удар – два узких луча в половину мощности – по глазницам этого чертова черепа. Одновременно к каждой из «глазниц» подходят оба крыла драккаров – смотрите, не промахнитесь! Эти дыры достаточного размера, чтобы корабли скрылись в них целиком. После этого абордажные команды проникают в пробитые импульсами штольни – а дальше по обстоятельствам.

Мрак напряженно думал. Похоже, его просто ломало от сознания того, что командовать принялся неизвестно откуда взявшийся выскочка.

– Мрак, поддержи Маха, – приказал Жрец, вложил в эти слова изрядную дозу Убеждения.

– Понял, – отозвался Мрак.

– Тогда донеси эти слова до своих ребят, – сказал Мах. – Идем!

– Куда? – опешил Мрак.

– На яхту, – пояснил Мах. – Она уже состыковалась с клипером. Неужто ты хочешь пропустить все самое интересное?

Едва Мах с Мраком покинули мостик, Кнак тихо рассмеялся:

– Однако, ты… Жрец, искусный мошенник. Я многое повидал в пространстве, но такого…

– Держи язык за зубами! – посоветовал Жрец. – Как называется клипер?

Последнее было обращено к пилотам. Старший удивленно посмотрел на Жреца, произнес:

– «Темный огонь»… Вы же сами так его назвали…

– Память подводит, – проговорил Жрец и вскинул руку, указывая на панель. – Что это?

Там сверкнула и унеслась вдаль яркая, слепящая черта.

– Яхта ушла, – сообщил старший пилот и переменился в лице, словно услышав неведомый внутренний голос. – Внимание! Атака!

Символы, изображающие в объеме панели корабли, рассыпались на две группы. Точно – самые натуральные мальки! Две группы стали расходиться в стороны, одновременно приближаясь к гигантской мертвой голове.

И вдруг произошло нечто, что заставило вздрогнуть и похолодеть самого Жреца. Точнее – Гора, укрывшегося под этой маской.

Глазницы, ноздри и пасть каменного черепа вспыхнули мертвенным огнем – и казалось, эта невероятная голова смотрит прямо в твою душу.

Эфир наполнился пугающим гулким звуком, леденящий голос медленно произнес:

– Вижу…

– Спокойствие! – нарочито бодро сказал Жрец. – Всего лишь дешевые спецэффекты – Колено падок на подобные штучки…

Но пасть жуткой головы уже медленно открывалась, и оттуда, прямо в лица наблюдателем понеслось мертвое синее пламя…

– Активная плазма! – заорал старший пилот. – Защита!

Гору показалось, что весь иллюзорный объем боевой панели заполонила мелкая искристая пыль. Миг – и синее пламя лизнуло ее…

Панель померкла в ослепительном огне. Вспышка на некоторое время ослепила Гора. Однако пилоты продолжали внимательно следить за происходящим: похоже, они были готовы к подобной атаке.

– Повезло, что ударили по клиперу, – пробормотал Кнак, растирая слезящиеся глаза. – У драккара нет защиты против такой дряни. Кто же занл, а?

– «Малышка» на позиции, – доложил нервный голос. – Подтвердите приказ.

– Да бей же ты! – не выдержав, взвизгнул второй пилот.

– Подтверждаю! – гаркнул Жрец.

В тот же миг в ушах раздался неприятный звон, пол под ногами вздрогнул. И тут же зловещее свечение Башки прекратилось – она вдруг посерела, как подгоревшая картошка.

– Подпалили гадам усы! – хихикнул Кнак.

Снова раздался звон – только высокий, режущий, даже сводящий зубы. Кто сказал, что звук в вакууме не распространяется? Хотя, вряд ли это звук – похоже, какой-то резонанс с корпусом корвета.

Из левой «глазницы» каменной головы брызнули оранжевые искры.

– «Темный огонь», я «Малышка»! – проорал далекий голос. – С кормы заходят, гады…

Гор с Кнаком не успели опомниться – их швырнуло на стену.

А клипер уже закладывал крутой вираж. Панель прочертили яркие пунктиры. Пилоты молча, со зверскими лицами вцепились в нити управления. Их растопыренные пятерни дрожали в воздухе, будто готовые вцепиться в горло врага.

– Промазали, гады… – пискнул Кнак, пытаясь подняться на ноги. Однако его здорово вдавило в переборку.

Только пилоты стояли, как влитые – их удерживали силовые коконы.

– Что там? – прорычал Жрец.

– Сбили драккар, повредили «Малышку»! – коротко дложил старший пилот. – Похоже, ребятам придется лезть через один лаз… Сейчас… Вижу три цели – два чужих драккара и бригантина.

– Сбить нахрен! – приказал Жрец, срываясь на русский.

– Куда сбить? – не понял пилот.

– К Грязному серверу! – пояснил Жрец на едином.

– Принято!

Клипер выполнил совершенно дикий маневр, и Гор впервые увидел, как человека тошнит вертикально вверх.

– Кнак, когда ж ты прекратишь блевать?! – крикнул Жрец, хватая Кнака за шиворот: тот норовил нырнуть в потолок. Сам Гор успел вцепиться в какую-то скобу, торчащую из крытого полимером пола.

– Я сделаю тебя, тварь! – ревел старший пилот. – Держи курс!

– Держу! – выдыхал второй пилот.

Клипер трясло, будто погремушку, попавшую в руки к гигантскому, не на шутку разозленному младенцу. Гор всем телом ощущал, как проносятся по энерговодам сгустки энергии, разгоняясь до космических скоростей и улетая навстречу невидимому врагу и разъяренное рычание пилотов казалось ему музыкой битвы.

Которая и длилась какие-то секунды.

– Готовы, грязные ублюдки… – дрожащим голосом проговорил второй пилот.

Объем панели заполонили мерцающие зеленым обломки. Синапсы клипера выхватили крупным планом бригантину с пробоиной на полкорпуса. Все-таки, клипер – хороший выбор. Тем более неприятно осознавать, что где-то неподалеку есть еще один такой же – только в чужих руках…

– А куда они денутся… – прошептал старший. – Еле успели… Хорошо, что догадались пару драккаров у «Малышки» оставить – все обеспечение нам расколошматили…

– Благодари мудрого Жреца, – отряхиваясь, как ни в чем ни бывало, сказал Кнак. – Никто из вас, твердолобых спецов, до простой вещи не до тумкал…

– Спасибо, Жрец! – искренне сказал Старший пилот и даже склонил голову в неловком поклоне.

– Спасибо! – пробормотал второй и тоже поклонился.

– Вам тоже зачтется, – важно сказал Жрец. Кнак помог ему подняться на ноги. – Давай связь! Что там с нашими?..

С самого начала Мах чуял подвох. Слишком уж легко подобрались они к этому проклятому логову. Да и то сказать – все здесь, на Темных окраинах, слегка с приветом. И да не слегка – конкретно головы набекрень. Делать им здесь нечего – поделки из астероидов сооружают!

Маха ничуть не удивило, когда Башка принялась светиться и извергать из пасти плазму. Куда больше он удивился, когда рассеянный импульс накрыл-таки каменный череп, и удручающая иллюминация прекратилась. Вообще-то Мах не слишком полагался на организацию в рядах рейдеров. Один драккар – это куда ни шло, но целая флотилия…

Однако второй, узкий импульс, вышиб Башке мозги точно по расписанию. В поврежденную глазницу устремилось крыло Мрака. На вторую «Малышки» не хватило – похоже, со стороны кораблей прикрытия началась драка.

Стараясь не думать об этом, Мах приказал пилоту нырять в огромную мрачную пещеру.

Тесное нутро рейдерского корабля было битком набито вооруженными людьми. Большая часть сидела в центре единственной кабины, другие же, вцепившись в оружие, жались к переборкам. Все старались выглядеть решительно, однако предстоящая заварушка, их здорово пугала.

Семь драккаров, не слишком теснясь друг к другу, вплыли в огромный провал. На боевых панелях прекрасно были видны ее внутренности. Опаленные импульсом стены и до этого прошли серьезную обработку высокой температурой: похоже, неизвестный чудак-скульптор для художественных целей пользовался боевым испарителем.

Прошло совсем немного времени, прежде, чем подтвердились худшие опасения Маха.

– Брандеры! – заорал пилот.

– Брандеры! – в один голос отозвались пилоты других драккаров.

– Спокойно! – крикнул Мах. – Они ослеплены! Бить только по синапсам – корабли нам нужны!

Операторы навесных орудий принялись лупить по вражеским брандерам. Из пяти неподвижно зависших кораблей один, все-таки, с перепугу поджарили. Четыре других, лишившись, органов восприятия мира, замигали желтыми огнями: просили пощады.

– Прекратить огонь! – приказал Мах. – Ищем входы!

Как и ожидалось, вход здесь имелся – огромная бронированная дверь традиционной шестигранной формы. Если бы сюда, все-таки, попал импульс, возни было бы куда меньше.

– Взломать шлюз! – приказал Мах, чувствуя нарастающее в груди волнение схватки.

Главное – не задержаться в тесном пространстве драккара. Главное – дать злой энергии вырваться вовне…

– Скорее! – рычал Мах.

Но рейдеры уже действовали, повинуясь собственным привычкам и рефлексам.

Драккар плотно присосался к двери бортовым кессоном. То же самое сделал еще один корабль, уровнем ниже. Драккар дрогнул: это с другого борта к нему присосался «товарищ». К нему, соответственно, следующий, нанизываясь друг на друга, как бусины.

Классическая рейдерская тактика – вталкивать все имеющиеся силы в любую образовавшуюся щель, ошеломляя противника напором.

Маху сунули самодельный панцирь из легкого полимера. Он осмотрел его – и отбросил в сторону. Это лишь стеснит движения в схватке. Оружия он тоже пока не выбрал – просто стоял, наблюдая, как двое крепких молодцов подтаскивают к обнажившейся металлической стене тяжелый станковый испаритель. Его поставили в центре абордажного кессона и отскочили в сторону.

А сзади уже напирала свирепеющая толпа рейдеров, перебравшихся с соседних кораблей.

– А ну, посторонись! – с опаской проговорил коренастый бородач, напяливший потрепанный шлем Мусорщика. – Всем держать штаны, чтобы не сорвало: сейчас перепад давления может случиться!

Низко ухнуло, ударило по перепонкам.

В тяжелой двери образовалась овальная дыра с отекающими расплавленными краями.

Из темной глубины прохода доносились истошные вопли: попасть под контур испарителя – это не шутка!

– Слушай меня! – проорал Мах. Кровь уже ударила ему в голову, пот заливал глаза, и страстно хотелось кого-нибудь убить. – Нам нужны пленные! Безоружных не убивать! Главная цель – Колено! Тем, кто его схватит живым – награда!

– А если мертвым? – поинтересовался кто-то.

Но Мах уже ничего не слышал. Издав протяжный вопль, он бросился вперед. За ним, воодушевленные таким энтузиазмом нового начальства, с шумно ворвалась в нутро астероида толпа рейдеров. Мах слышал за спиной выстрелы тукеров: похоже, добивали раненных при взломе.

Сознание снова оставило его, передав управление горячему, как солнечная корона, сердцу.

Оно требовало мчаться вперед, крушить, ломать. Убивать.

Первым же встреченным на пути защитникам Башки не повезло: они стреляли не столь быстро, как двигался Мах. Секундное замешательство – и они остались на каменном полу, корчиться в предсмертных судорогах.

У Маха же было теперь по тяжелому тукеру в каждой руке. С трудом договорившись с яростным сердцем, он убедил его – не стрелять на поражение. Это было непросто: импульс, попавший в руку или ногу, вырывал конечность с корнем. И пройденный путь огласился криками боли.

Но он шел вперед, повинуясь лишь зову атомного сердца и слабым сигналам интуиции.

Внутренность астероида представляла собой фантастическую мешанину ходов, точно прогрызенных особыми каменными червями. Это была полная противоположность мрачной красоте храма Жреца. Хотя обитали здесь такие же мерзавцы.

Время от времени включалось сознание – только для того, чтобы тело могло свериться с мысленной картой этого каменного лабиринта.

Странно – но людей на пути встречалось все меньше, будто сопротивление окончательно захлебнулось.

И едва он заметил новую группу вооруженных до зубов бойцов, до него донесся отчаянный вопль:

– Не стрелять, Грязный сервер!!! Свои!

Мах наткнулся на группу Мрака, пришедшую с противоположного конца астероида.

– Где… Все… – прохрипел Мах, продолжая безумно вращать налитыми кровью глазами.

– Наверное, заперлись в грузовом ангаре, – Мрак смачно сплюнул. – Улететь им не дадут – «Темный огонь» отбился от гадов и держит Башку на прицеле.

– Тем лучше, – тяжело дыша, заявил потный бородач. – В ангаре мы их и зажарим.

– Нет! – Мах потряс над головой разбитым в кровь кулаком. Опустил голову, пытаясь вернуть над собой контроль. – Они нам нужны живыми…

– Кому это – «нам»? – недовольно поинтересовался по пояс голый, мускулистый парень, обвешанный импульсными гранатами.

– Жрецу, – выдохнул Мах. Похоже, отпускало. – Ты же знаешь – зачем…

– Грязный сервер… – брезгливо обронил кто-то.

Его толкнули локтем, испуганно зашикали. Хорошая, однако, репутация у босса среди своих же людей…

– Колено нашли? – спросил Мах, сплевывая кровавую слюну.

– Нет, – покачал головой Мрак. – Он или сбежал, или с остальными в ангаре засел. Это как крепость в крепости: оттуда нам их живьем не достать. Разве что, сразу укокошить…

Жрец стоял перед высокими железными воротами. Их-под них выходили то ли рельсы, то ли направляющие и шли прямиком к торчащим в пространство грузовым пирсам на «затылке» Башки.

Похоже, что там, за этой железной стеной, хранится много всякой всячины. Однако не это интересовало захватчиков в первую очередь.

Жрец не спеша прошелся вдоль ворот, огляделся. На него выжидающе смотрело множество глаз.

Только что все эти люди совершили серьезный поступок.

Они перешли грань. И прекрасно осознавали это.

Напав на такую серьезную персону, как Колено, они фактически объявили ему войну. Даже разорив его любимое гнездо, нельзя утверждать, что добился победы. Никто не знает, кто и как связан с подобным авторитетом мира рейдеров – кто ему должен и кому задолжал он сам, какие обязательства связывают его с неизвестными партнерами. Да и кто он, в конце-концов, такой – этот психопат по прозвищу Колено?

Вряд ли истинный Жрец, при всей его жутковатой импозантности, решился бы бросить такой вызов соседу. Рейдеры, а тем более, главы кланов – весьма прагматичные люди. Половина системы, богатой иридием – разве этого мало для безбедного существования?

С другой стороны, только Всевидящий Сервер знает, чего хочет неприкаянная душа рейдера. Не одних богатств ради люди уходят в пространство беззакония и силы…

Сейчас, однако, подобные рассуждения мало волновали Гора в обличии коварного Жреца. А потому он подозвал Мрака и спросил надменно:

– Они слышат, что я сейчас говорю?

– Да, Жрец, – Мрак почтительно склонил голову. – Мы включили им громкую связь.

– Очень хорошо, – кивнул Жрец и повернулся к железным дверям, словно сквозь этот металл его могли видеть испуганные, загнанные в угол люди.

– Эй вы, в ангаре! Я к вам обращаюсь! Вы слышите меня?

Ответом было молчание.

– Я могу уничтожить вас без особых усилий, – продолжил Жрец. – Вакуумный заряд в дыру – и вы просто разорванные клочья плоти. Но я не хочу вашей смерти…

– Ты, что же, хочешь помучить нас в своей комнате для детских игр? – раздался насмешливый и, похоже, пьяный голос. – Поверь, мы знаем про твои маленькие шалости!

– Колено, это ты? – поинтересовался Жрец. – Но согласись: это глупо – так рисковать, ради нескольких совершенно негодных жертв. Ваши паршивые души даже Темные Силы отказываются принимать…

– Это еще почему? – обиженно отозвался Колено. – А мы так рассчитывали, что ты позовешь нас в гости и расчленишь под веселенькую музыку… Какого ты приперся сюда?!

Последнюю фразу Колено проорал истерическим фальцетом.

– Главное, чтобы он не взорвал Башку вместе с собой и с нами, – озабоченно сказал Жрецу Мрак. – Это он запросто. А на складе могут быть промышленные ядерные заряды…

– Слушай, друг Колено, – примирительно сказал Жрец. – Я совсем не собирался нападать на тебя…

Воздух над головой разразился болезненным смехом:

– Чего де ты хотел, святоша? Подарки мне привез, да боялся, что отказываться стану?

– Нет, – сказал Жрец, – дело в другом.

Он сжал кулаки, закрыл глаза.

Очень тяжело привлекать Убеждение, когда не представляешь себе собеседника. Это очень индивидуальная штука – Убеждение, особенно для таких неординарных и психопатических личностей, как этот Колено…

– Я не собираюсь отбирать у тебя базу, корабли и копи. Все разработки останутся у тебя. Я даже оставлю тебе половину собранного иридия…

– Интересно… – с трудом скрывая любопытство, проговорил невидимый собеседник.

– Более того: я прикажу своим людям не распространяться о твоем поражении…

– Схватка еще не окончена! – заносчиво выпалил Колено и сразу же сбавил обороты. – Продолжай…

– Все, что мне нужно – это твоя помощь, – сказал Жрец.

Повисла пауза. Даже собственные люди смотрели на Жреца с некоторым недоумением. Тот лишь надменно улыбнулся: куда им, ничтожным исполнителям понять глубину замыслов вождя?

– Что-то я не въезжаю, чувак… – задумчиво проговорили за дверью. – Кто из нас сейчас обкурился кхе и пожевал мицкального зелья? Я – или все-таки ты? Какая, к Серверу, помощь, вакуум тебя разорви!

– Мне нужны твои корабли и люди, – терпеливо объяснил Жрец. – А еще лучше, чтобы ко мне присоединился ты сам…

– Чтоб я сдох… – хихикнул Колено. – Не, чуваки, это какой-то особый приход, что-то я реально не въезжаю…

– Я не тороплю. – сказал Жрец. – У тебя есть час на раздумье.

– Часа мало, – легко отозвался Колено. – Мне теперь отходняк словить надо – чтобы мозги прояснились. Тогда и поговорим…

Криминальный авторитет Колено даже при личной встрече с трудом поддавался Убеждению. Похоже, его больше убеждали наркотики – а против них даже магия Мима бессильна.

Потому Гор не слишком доверял Колену, поручив командование его людьми Мраку. Вряд ли это была слишком уж удачная идея: кланы враждовали отнюдь не формально, у многих были друг к другу серьезные счеты. Оставалось надеяться, что ветхий союз не развалится до того, как ему найдется применение.

Однако в руках мнимого Жреца теперь была серьезная сила: клипер Колена обнаружился в тайном убежище в недрах одного из ближайших астероидов. Природная паранойя Колена сыграла с ним злую шутку: корабль был устроен таким образом, что отказывался летать в отсутствие хозяина. Так что винить в собственном поражении Колено мог только сам себя.

Мах, взявший на себя организацию рейдерского флота Мима, составил экипаж из людей Жреца. Это было разумнее всего, тем более, что силам Жреца присоединилось еще с десяток драккаров и столько же брандеров с преданными Колену экипажами. Последнего вроде и удалось убедить в необходимости совместных действий, однако что Мах, что Гор чувствовали ненадежность такого «партнера». При нем всегда находились трое отборных головореза Мрака с приказом прикончить, если Колено поведет себя неправильно.

Лучшим выходом из этой шаткой ситуации, как ни парадоксально, было скорейшее привлечение новых кланов. Увеличение количества противоречивых интересов должно было на время притушить огонь под этим булькающим котлом противоречий.

– Времени мало, – качал головой Мах, когда они оставались втроем с Гором и Кнаком в тесной каюте клипера. – Нужно скорее выводить эту банду к Зирге…

– Слишком рано, – возражал Гор, с облегчением снимавший с лица маски Жреца и Негодяя. – Мы так и не собрали полноценного флота…

– Боюсь, что и не успеем собрать, – мрачно говорил Мах. – Я просто нутром чую…

– Если мы будем действовать так же, как и теперь – точно не успеем, – подтвердил Кнак и многозначительно замолчал.

Гор внимательно посмотрел на него. Произнес:

– Я же тебя, мошенника, насквозь вижу: ты что-то хочешь предложить.

– Именно, – кивнул Кнак, загадочно улыбаясь. – Кланов много, их довольно проблематично объединить силой. Даже если это и удастся на время – то невозможно удержать и контролировать, но…

– Давай, не тяни! – Мах стукнул кулаком в переборку, закрыл глаза, сделал глубокий вдох. – Знаешь же, что меня не стоит злить!

– Прошу прощения, – Кнак виновато хихикнул. – Кланы большие, но у каждого есть один-единственный главарь. И действовать можно через как раз главарей. Тем более, что ты, Гор, умеешь убеждать…

– Убеждение требует постоянного контроля, – покачал головой Гор. – Мне не справиться с такой оравой…

– Твое Убеждение понадобится всего один раз, – хитро улыбнулся Кнак. – Чтобы главы кланов пошли на сделку.

– На сделку? – удивленно произнес Мах.

– Именно! Подписав контракт со Жрецом, мало кто решится открыто нарушить его. Тем более – если получит от Жреца деньги. Хотя бы задаток.

Гор с сомнение покачал головой:

– Какие деньги ты имеешь в виду? Средства Жреца – это по большей части общак клана. Вряд ли я сохраню авторитет, если без обсуждения на сходке запущу в него руку…

– А еще у тебя есть захваченный у Колена иридий… – нетерпеливо сказал Кнак.

– Я обещал ему не трогать его запасы, – проговорил Гор.

Кнак состроил презрительную мину, развел руками:

– Ну, знаете… Пытаться подмять под себя крупнейшие кланы Темных окраин – и так перебирать методами…

– Я согласен с Кнаком, – решительно сказал Мах. – Купить главарей кланов – по-моему, это лучший из всех возможных ходов.

– Вот! – значительно сказал Кнак, подняв кверху указательный палец. – Слушай приятеля – он разбирается в тонкостях власти!

– Не льсти! – оборвал его Мах.

– Не буду, – легко согласился Кнак.

– Что же, – задумчиво сказал Гор. – Давайте так и поступим. Собрать и купить главарей кланов – звучит красиво. Организуешь такую встречу, Кнак?

– А за что вы мне деньги платите? – самодовольно сказал Кнак. – Сделаю в лучшем виде. Только мне понадобится корабль для визитов. Лучше – ваша яхта. Она достаточно презентабельна для этой задумки. Ну и, конечно, некоторая сумма на текущие расходы…

– Договорились! – сказал Гор.

– Только с тобой полечу я, – добавил Мах.

Кнак скривился, как от боли, осмотрел Маха с ног до головы и сказал не очень уверенно:

– Ну, что же… Только при одном условии, Мах: держи себя в руках. Мне будет крайне неловко, если в силу своей несдержанности ты оторвешь голову важному человеку – только за то, что тот наступил тебе на ногу…

Собравшиеся за широким прозрачным столом люди рассматривали друг друга настороженными взглядами. Давненько не приходилось им собираться на подобный конвент. Не удивительно: если интересы кланов пересекаются, это редко идет на пользу всем. Обычно кто-то оказывается в проигрыше.

Рейдеры не любят проигрывать.

Но сейчас все они оказались в довольно щекотливом положении: узнав о приглашении Жреца, никто и не думал встретить здесь столько неприятно знакомых лиц. Сам же хозяин, похоже, наслаждался всеобщей нервозностью.

Что ж, это как раз в духе такого подонка, как Жрец. Эта колоннада вокруг, украшенная своеобразной резьбой, неприятно напоминала о специфическом хобби хозяина. Правда, даже подумать нельзя о том, что Жрец таким образом угрожает собравшимся здесь делегатам кланов… Или задуматься, все-таки, стоит?

В отличие от приглашенных, Жрец не сидел за столом. Он медленно прохаживался вокруг, заставляя настороженных авторитетов вертеть головами, не давая тем расслабиться. Хотя расслабляться, действительно, не стоило.

– Друзья мои, – мягким голосом говорил Жрец, – я собрал вас здесь, чтобы предложить крайне выгодную сделку. Надеюсь, вы оцените и красоту замысла, и мои собственные усилия по организации нашего скромного конвента…

– Судя по всему, намечается сделка тысячелетия, – усмехнулся один из делегатов. Это был тот самый Краб – главарь клана, контролирующего на Темных окраинах мусорный бизнес, у которого в свое время Мах угнал транспорт.

Космос тесен, как говорят в Вольных мирах…

– А мне не очень-то приятно видеть все эти морды, – ковыряя в зубах тростинкой, довольно развязно заявил Спортсмен – очень полезный в данных переговорах владелец целой флотилии скоростных брандеров. Чем он занимался с их помощью, нетрудно догадаться, особенно зная второю сторону бизнеса – торговлю подержанными кораблями и судовыми агрегатами.

– По твоей морде давно мой кулак плачет, – заверил крупный детина с низким лбом и прической «ежиком». Причем этот «ежик» перечеркивал крестообразный шрам на всю голову, словно кто-то любознательный некогда вскрыл ему черепную коробку, чтобы посмотреть – что же там, внутри?

Жрец всплеснул руками, сказал примирительно:

– Ну, ну! Мы собрались не для выяснения отношений. Все, чего я хочу – чтобы каждый из вас ушел отсюда с прибылью.

– Первый раз слышу, чтобы Жрец хотел поделиться с кем-то прибылью, – усмехнулся сухой долговязый старик с импозантной тросточкой. Это Доктор – еще один торговец человеческими запчастями. Поговаривают, он не брезгует изготовлением из людей боевых «игрушек», а так же балуется конструированием биороботов.

Очень серьезный бизнес – почище баловства с иридием. Поговаривают, его изделия охотно закупают вооруженные силы Конгло. Пожалуй, только Смута и срывы военных поставок могли заставить его пуститься в столь сомнительное предприятие, как личная встреча со Жрецом. Но держался он по-прежнему независимо и довольно заносчиво.

– Конечно, было бы странно ждать от меня благотворительности, – добродушно сказал Жрец. – Мы все здесь – деловые люди, и наше время стоит дорого. А потому не буду ходить вокруг да около.

Жрец занял позицию во главе стола – так его могли лицезреть все сразу, без лишних неудобств.

Миму же необходимо видеть лица тех, кому предстоит сей час внушить правильность излагаемых соображений.

– Итак, друзья, дело в следующем, – Жрец говорил медленно, вкрадчиво. Слова должны проникнуть в душу каждому, стать его собственной мыслью – только в этом успех Убеждения. – Все знают, что замолчала Искра. А недавно – заглохла Гамма Змеи. В тех районах безвозвратно исчезают корабли, и слухи ходят самые невероятные…

– Уверяю вас, мой друг, я тут совершенно ни при чем, – заверил Доктор.

Этот древний сухарь будет, пожалуй, самым крепким орешком, подумалось Гору. Он прожженный скептик и восприятие его тысячелетнего мозга давно притупилось. Но делать нечего – придется взламывать и это заскорузлое сознание…

– Конечно, никто из нас ни при чем, – сказал Жрец. – Хотя, согласитесь: тот, кто устроил все это – нам всем здорово перешел дорогу. Вы так не считаете, а?

Делегаты недоуменно переглянулись. Наверное, непросто сопоставить масштабы собственных делишек и захват целых планетарных систем. Главное – не давать этим парням мыслить критически…

– Посудите сами, – продолжил Жрец. – Кто-то очень умный и, скажем прямо, сильный, единолично претендует на монополию в торговле ойлом. А это вам не грабеж на звездных трассах, не сбыт краденых кораблей, даже не массовая реализация кхе! Это ойл – основа основ, то, на чем все держится…

– Мы знаем, что такое ойл! – нетерпеливо обронил Спортсмен. Даже мышцами заиграл под обтягивающей торс майкой. Мышцы, наверняка, куплены за немалые деньги у какого-нибудь Доктора. Когда есть средства и нет мозгов – нетрудно стать таким, каким видел себя в детских фантазиях.

Однако, уже теплее: похоже, кое-кого заинтересовала тема. Отлично – чем больше союзников – тем выше сила Убеждения.

– Да-да! – подхватил Жрец. – Конечно же, мы все это прекрасно знаем! Но, выходит, что некто, пока нам неизвестный, знает гораздо больше…

Делегаты зашумели, бросая невнятные реплики, обмениваясь едкими замечаниями:

– Ну, и кто это может быть?

– Ясное дело – Россыпь. Ей вечно – чего бы урвать. Да и флот огромный. Но при чем здесь мы?

– А еще знающие говорят – это Варвары. Снова приперлись – как три поколения назад…

– Так они на Конгло перли – мы-то при чем?

– Варвары будут торговать ойлом? Более идиотского предположения я не слышал!

Жрец подождал некоторое время, пока шум не утих сам собой, и взгляды снова не устремились в его сторону.

– Верно, – сказал Жрец. – Варвары. Они потихоньку высасывают наш ойл, а скоро заявятся на Зиргу. У кого есть серьезные дела на Зирге? Я, кажется, неправильно поставил вопрос – есть ли хоть один из вас, не связанный с Зиргой?

– К чему ты клонишь? – насупившись, поинтересовался Доктор.

– У меня есть информация, что скоро замолчит и Зирга, – раздельно сказал Жрец. Он внимательно следил за реакцией.

Его слушали молча.

– То есть, самый жирный из Вольных Миров достанется Варварам, – продолжил Жрец. – И знаете что? Они на этом не остановятся. Их больше не интересует Конгло…

Гор осторожно, но сильно приложил слушателей Убеждением.

Ведь он нес откровенную ложь.

Если и есть ложь в благо – то сейчас настало ее время. И маска Негодяя как нельзя кстати.

– Они слишком слабы, чтобы тягаться с Конгло…

Ложь.

– Потому они будут трепать Темные окраины – кусок за куском…

Ложь.

– Пока не сожрут Вольные миры. И вам останется лишь броситься в объятья Конгломерата, где по всем по вам плачет Высокий Трибунал, либо – к Россыпи, где из вас сделают рабов или солдат…

И снова ложь. Странно – но ее отчего-то люди слушают с особенным удовольствием…

– А почему ты все время говоришь – «вы»?! – запальчиво выкрикнул Краб. – Будто тебя это не касается!

Вот рыбка и клюнула. Теперь главное – удачно подсечь и водить, чтобы не сорвалась…

– Я говорю «вы», потому что для себя уже все решил, – спокойно сказал Жрец. – Совместно с Коленом я выставлю свои корабли на дальних орбитах системы Зирги. Возможно, привлеку еще кого-то. Варваров мало, и они не ожидают сопротивления. Мы перехватим их – и заберем Гамму вместе с Искрой себе…

– По какому праву?! – возмутился Спортсмен.

Когда люди теряют связь с реальностью, в первую очередь они начинают задавать неправильные вопросы. Это, как симптом.

– По праву Открывателя! – заявил Жрец. – Тот, кто открывает новую планету, адаптирует ее для жизни или освобождает от врага, автоматически становится ее собственником. Почитай Статуты!

– Тогда получается, – пробормотал Доктор. – Если мы защитим Зиргу от реальной угрозы захвата…

Еще один попался! И это уже более серьезный улов!

– Мы получим право на половину ее активов! – торжественно провозгласил Жрец. – Вы верно мыслите, друзья мои!

Оболваненные Убеждением рейдеры подняли страшный галдеж. Похоже, они уже вовсю делили барыши от столь успешной операции.

Требовалось закрепить успех. И единственное, что в этом деле имеет реальную силу – это контракт.

Жрец торжественно поднял руку. Делегаты с трудом справлялись со странным лихорадочным чувством, которое охватывает большинство смертных при близости громадных денег.

– Я знал, что вас заинтересует это дело, – сказал Жрец. – И я прекрасно понимаю, что мои собственные шансы значительно возрастут, если я заключу пакт с главами крупнейших кланов. У вас есть корабли и опытные бойцы – это как раз то, что требуется в данной ситуации…

– Постой Жрец, – поднял костлявую руку Доктор. – Где гарантии, что все это не «липа»?

– Да какие еще гарантии?! – горячился Спортсмен.

– Да, где гарантии? – вставил Краб. – Если ты кормишь нас баснями – мы только убытки понесем!

Вот он – момент истины! Жрец понимающе кивнул и сказал:

– Я прекрасно понимаю, что вам придет оторвать корабли и экипажи от основного бизнеса. Конечно, корабли не должны нести убытки. Потому, помимо дружеского соглашения, я предлагаю вам контракт.

– Контракт?

– Он сказал – контракт?

Новая волна оживления прокатилась по залу. В воздухе носился пронзительный и звонкий запах денег.

– Контракт, – повторил Жрец. – Я оплачу аренду кораблей авансом. Самым натуральным, наличным иридием…

Жрец сделал эффектный жест, и в зал на гравитационных подушках втащили несколько ящиков с иридиевыми слитками. Жрец подошел к ближайшем ящику, с усилием поднял и швырнул на прозрачную поверхность стола массивный, тускло отблескивающий брусок. Тот подпрыгнул на упругом полимере и замер.

Глядя на делегатов, можно было подумать, будто они попали в сказку. Ничто так не подчеркивает Убеждение, как предметы материального мира. Опытный Мим неплохо обращается с реквизитом. Тем более – со столь натуральным.

– Грязный сервер… – прошептал Краб. – Похоже, Жрец не шутит…

– Какие уж тут шутки, – сказал Жрец, и тут же, как по команде, в зале объявился Кнак. Он принялся деловито раскладывать перед главарями кланов плотные листы контрактов.

– Пожалуйста, внимательно ознакомьтесь, – строго сказал Кнак. – Если заметите опечатки – немедленно мне сообщите!

– А вот и уполномоченный делопроизводитель с Зирги, – сказал Жрец. Он словно фокусник, извлекал из магического цилиндра все новых и новых кроликов.

В зале появился лоснящийся от пота и собственной важности толстяк, официально одетый, с тонкой папкой под мышкой.

– Господа, – произнес он официальным тоном. – Вы знаете, что по Статутам Вольных миров, вы вправе заключать контракты на любых условиях и основаниях. Моя задача – засвидетельствовать добровольность подписания и внести текст в мой персональный архив.

Толстяк аккуратно постучал себя по лбу толстым пальцем. Как известно, в мозг уполномоченного делопроизводителя вживлен официальный архиватор, извлечь из которого информацию возможно лишь с санкции Высокого Трибунала Зирги. И вряд ли многие сотни людей, заключавших сделки в присутствии поверенного, согласились бы когда – либо обнародовать все, что спрятано под этим потным лбом.

Страшно даже представить себе содержание всех контрактов в тайне подписанных на Темных окраинах…

Делегаты знакомились с текстами вяло, по большей части формально. Всем не терпелось подписать многообещающую бумагу и ощутить в своих руках нежданно-негаданно свалившееся богатство.

Кнак был на высоте. Он так ловко подсовывал формуляры контрактов и перья оболваненным делегатам, что казалось – подписывая эти листы, главари просто раздавали автографы.

Поверенный просканировал взглядом тексты. Вряд ли он понимал содержание. Главное – побыстрее отправить его обратно на Зиргу, пока эти ребята не пришли в себя и не передумали.

Жрец едва заметно улыбался. И лишь когда была поставлена последняя подпись – важно нахмурившимся Доктором – он сказал торжественно:

– Ну, вот, друзья. Теперь мы с вами, как говорится, в одной лодке. И у этой лодки, хм… на редкость душевный экипаж.

Глава четвертая

– Расскажи про Землю, Гор! – Инла сидела на краю длинного стола кают-компании, с интересом разглядывая Гора.

Тот стоял молча, уставившись неподвижным взглядом в иллюзорное «окно», занявшее одну из стен просторного помещения. За окном красовался зеленоватый диск Зирги, и красоту эту портили только вплывающие время от времени силуэты союзных драккаров.

Гор медитировал, пытаясь восстановиться после угнетающей маски Негодяя. Жрец высасывал все силы, как вампир, питающийся соками живой человеческой души. И хотя никакого Жреца уже не существовало в действительности, казалось, будто мертвая тень его преследует Мима.

Такова расплата Мима за обладание способностью жить чужой жизнью. И, надо сказать – не самая худшая, учитывая те преимущества, которые дает подобная маскировка. Куда страшней расплата за силу, подаренную ядовитой атмосферой Земли.

– Почему ты спрашиваешь? – тихо спросил Гор. – Разве ты мало знаешь про самое безнадежное место в пространстве?

– Вот потому и спрашиваю, – отозвалась Инла. – Точка невозвращения, тюрьма для смертников – а ты, мало того, что готов свою жизнь отдать за нее, так еще тащишь за собой кучу народу, которому и дела-то никакого нет до этого Мира…

– Все верно, – кивнул Гор. – Иногда я сам ужасаюсь себе: какое право я имею рисковать одними жизнями ради других? Чем земляне лучше, чем, скажем эти рейдеры? Да и не в них только дело – я готов поставить на кон и Зиргу, и множество других миров…

– Ты забыл: Зирга – моя родная планета, – тихо заметила Инла.

– Прости, – сказал Гор, пожал плечами. – Просто я давно уже решил для себя: если и защищать кого-то, то лишь тех, кто нуждается в этом больше всех на свете…

– И это – твои земляне?

– Выходит, что так. – Гор отвернулся от «окна», посмотрел в глаза Инле. – Мало, кто знает правду об этой планете. Совсем не земляне сделали из собственной планеты символ абсолютного зла. Не они придумали ссылать туда Обреченных. И не они виноваты в том, что стали расой краткоживущих.

– Краткоживущих? – не поняла Инла. – Как это?

Гор грустно улыбнулся:

– Никто не знает. Земляне – потомки Покорителей времен Конкисты. Они ничем не отличаются от нас, но… Живут в десятки раз меньше – как какие-нибудь крысы на Зирге.

– Как же такое может быть? – недоверчиво произнесла девушка.

– Многие хотели бы знать ответ на этот вопрос, – усмехнулся Гор. – Но ни Эстеты, ни сами Созерцатели даже не приблизились к нему. А ведь это – один из ключей к тайнам Мироздания. Ведь, помимо всего прочего, благодаря такому высокому обороту человеческих жизней, Земля считается Узлом событий Галактики. Впрочем, это уже совсем темная история…

– Но почему об этом никто не знает? – сверкнула глазами Инла. – Это ведь потрясающе!

– Это же ясно, – снисходительно улыбнулся Гор. – Хотя бы потому, что Земля – не только место ссылки и ускоренной смерти Обреченных. Это отличная площадка для наблюдений, занятная игрушка для Эстетов. Их маленький секрет, который они оберегали многие тысячи лет… Пока не начался раскол в их собственной среде…

– Ты про Россыпь?

– Да. Сначала появилась Россыпь, потом на Землю попал я. Из меня хотели сделать игрушку – такую, как делают из несчастных пленников палачи, вроде Доктора…

– Но эти краткоживущие… Как же можно жить так мало? Они, наверное, умирают еще детьми…

– Самое удивительное – вовсе нет! – оживился Гор. – Жизнь их коротка – в среднем лет семьдесят. Но некоторые успевают достичь больших высот в науке, искусстве, политике. Таких немного – но ведь и у нас, выходцы из линии Мудрых, которым отведено по пять тысяч стандартных лет, за всю эту долгую жизнь, порой, ничего путного и не делают.

– Это точно, – задумчиво сказала Инла. – Но я никогда не думала, что моя жизнь столь длинна… Мне всегда казалось, что я ничего не успею, никогда не встречу того, ради кого стоило бы жить…

Она посмотрела на Гора так, что у того на миг замерло сердце. И он заставил себя сказать:

– Самое печальное другое: там, на Земле, я сам краткоживущим.

У Инлы странно округлились глаза, и Гор добавил:

– Пройдет всего пятьдесят земных лет – это около тридцати стандартных – ты даже не заметишь этого срока. А я стану стариком.

– Но почему?! – воскликнула Инла. Она соскочила со стола, сжала кулаки, словно хотела разобраться с тем, кто выдумал все это. – Почему все… так?! Почему ты должен умереть так рано? Почему?..

Гор грустно улыбнулся, развел руками:

– Это плата. Плата за силу, которую мне подарила Земля. Я должен быть благодарен: родившимся там никогда не суждено получить взамен на свою жизнь хотя бы особые способности – это привилегия пришельцев извне. Честно говоря, я даже не знаю, предложи мне такой выбор сейчас – согласился бы я на это?

Гор задумался.

Можно сколько угодно задавать себе одни и те же вопросы, и это не принесет ни ответа, ни облегчения.

Потому он предпочитал просто жить.

И драться.

Никогда еще на высокой орбите Зирги не было такой тесноты и сутолоки. Больше двух сотен самых разношерстных кораблей беспорядочно болтались в пространстве, не в силах успокоиться и занять определенное место. Пожалуй, так ведут себя приматы, пытаясь занять наиболее статусное положение.

И действительно, в черном небе над общепризнанным центром Вольных миров царила беспокойная борьба статусов. Неизвестно, как отреагировал каждый из главарей, подписавших исторический пакт, на осознание того, что его попросту одурачили. Наверняка каждому хотелось заглянуть в лицо другого, такого же оболваненного товарища по несчастью.

Но сделка есть сделка – каждый из них привел к Зирге обусловленное контрактом количество кораблей. Ведь всем ясно: Жрец не простит пропавших зря денег. Даже если не достанет физически, то наверняка проклянет или напустит какую-нибудь порчу – благо, имидж темного колдуна работает на славу.

С другой стороны, кто его знает – может, не так уж и врет старый мошенник? Остаться в стороне, пока остальные будут делить добычу – это не просто глупость. Это самоубийство.

В общем, все проклинали Жреца, наверняка применившего в переговорах какие-то колдовские штучки, но мрачно прибыли во главе собственных флотилий и теперь наводили ужас на мирных и сравнительно мирных граждан жизнерадостной планеты.

Пока Гор обдумывал дальнейшую стратегию, Маха больше интересовала тактика. И он, как мог, пытался организовать стихийно разбухающий флот. Точнее, собственно организацией занимался назначенный Впередлетящим Прыщ.

Мах же пытался донести наполненные смыслом команды урожденного Летуна до свободолюбивых, но расхлябанных рейдеров.

Ничего толкового не получалось и он то и дело разражался бранью на странной смеси русского и единого, постоянно бормоча себе под нос одно и то же непонятное слово:

– Партизанщина!

Живодер, с живым интересом следящий за происходящим, интересовался:

– Что за зверь такой? Парти… Сан… Тьфу, ты, не выговоришь…

– Это не зверь, – зло отвечал Мах, расхаживая по мостику флагманского брига «Хищник» и поглядывая в сторону боевой панели, по которой хаотично, будто бактерии под микроскопом, ползали метки союзных кораблей. – Но похоже. Это целая толпа озверевших бородатых мужиков. Они сидят в лесу, курят кхе и времени от времени пускают под откос монорельс с грузом.

– Когда долго без баб – такое случается, – задумчиво проговорил Кнак.

Он был здесь же, на подхвате и служил чем-то, вроде переводчика с командного языка Прыща на расхлябанную, полууголовную манеру общения, присущую рейдерам.

К этому моменту ему удалось сформировать костяк стихийного флота, который включал в себя флагманский бриг, два клипера, семь бригантин и около пятидесяти брандеров.

По два десятка драккаров составили правое, левое, верхнее и нижнее крылья.

Весь прочий сброд был согнан в кучу, которую официально прозвали «особым ударным крылом», Мах же, без обиняков прозвал его «камикадзе».

Узнав, что «камикадзе» является синонином общегалактического понятия «смертник», Прыщ лишь рассеянно кивнул:

– Все мы потенциальный фарш.

– Пушечное мясо, – перевел Мах на язык классики.

Между тем, даже здесь, на высокой орбите, скучать не приходилось. Рейдеры, озверевшие от бесцельного болтания в пространстве, обменивались в эфире мнениями по поводу начальства и друг друга. Два драккара в правом крыле оказались из враждебных кланов. Ленивая перепалка между экипажами переросла в открытые угрозы, и, наконец, два борта сцепились не на шутку и принялись сводить старые счеты. В результате, обе боевые единицы можно было списать со счета по недокомплекту абордажных команд, и их отправили в «камикадзе».

Все было странно, неопределенно, и Мах не был уверен, что флот не развалится из-за внутренних противоречий до ожидаемой атаки Варваров.

Честно говоря, хотя он собственными глазами видел все ужасающее великолепие Дикого флота у соседней звезды, в реальность нападения верилось все меньше.

И только мысли о далекой, совершенно беззащитной планете не давали ему окончательно разувериться в собственных поступках.

А еще о серьезности грядущих событий напоминал грубый шрам на груди, да непокорное, бьющее «через край» горячее атомное сердце.

Корпус брига мерно вздрагивал, словно какой-то кузнец-гигант вызвался откорректировать форму корпуса ударами грандиозного молота.

Гор быстрым шагом вошел на мостик, крикнул:

– Мах, Прыщ, что тут у вас происходит? Уж не налоговые ли чиновники стучатся в двери?

– Да, нет, налоговая вряд ли к нам полезет, – усмехнулся Живодер, прогуливающийся за спиной у Прыща и Маха. – Просто решили устроить показательную стрельбу – для поднятия всеобщего боевого духа…

Подтверждая слова Живодера, Прыщ скомандовал:

– Правый борт – отставить огонь! Разворот на левый! Прицеливание! Залп!

Пол под ногами подпрыгнул, по переборкам пронеслась низкая звуковая волна. На боевой панели вспыхивали желтые кольца пораженных целей.

– Кого расстреливаем? – поинтересовался Гор.

Живодер с охотой ответил:

– Да вот, собрали по всей эскадре самый старый хлам: он только мешает боевому построению. Даже власти поставили в известность о предстоящих маневрах. Это, думаю, правильно: нечего им расслабляться…

– Да что вы делаете, идиоты! – возмутился вдруг Прыщ, наблюдая за движением кораблей. – Куда вы целитесь? Вы друг друга перестреляете!

– Эй, малый, следи за базаром, – лениво отозвался в эфире хрипловатый голос. – Что за наезды?

– Кто это там вякает?! – гаркнул Мах, всматриваясь мешанину меток на боевой панели.

– Драккар двадцать семь, – подсказал Прыщ.

– Двадцать седьмой, будем нарушать субординацию и хамить начальству – я лично прилечу, вырву тебе печень и заставлю сожрать, – терпеливо сказал Мах. – Как понял, прием?

– Все понял, мужики, – несколько опешили «на том конце», – я же так – пошутил просто…

Мах обернулся к Гору и пояснил:

– Другого языка не понимают. Сейчас он извинился, но при удобном случае сунет мне ланцет под ребро – и поминай, как звали. Собрали, блин, эскадру…

Гор лишь криво улыбнулся:

– Таковы мерзавцы, да. Но если вольности будут продолжаться, не обойтись без показательной расправы. Дисциплину нужно держать до последнего…

Ничего не поделаешь – людей, как и средства, выбирать не приходится. Никто еще не осознал реальности угрозы, а потому мелкие человеческие страсти и амбиции по-прежнему на первом месте.

И маска Негодяя все больше и больше завладевает им самим…

– Внимание! Прекратить огонь! – быстро приказал Прыщ и обернулся к Гору. – Бригантина неизвестной принадлежности просит стыковки… Так, уточняю: это правительственный корабль!

– Вот, легки на помине, – усмехнулся Живодер. – Нет ничего полезнее для добрых дипломатических отношений, чем флот в небе над столицей и пара хороших залпов…

– Подтвердить стыковку? – спросил Прыщ.

– Гор, это может быть провокация! – заметил Мах, отслеживая взглядом приближение нейтральных голубых меток.

Гор задумался на секунду, покачал головой:

– Вряд ли – это было бы похоже на самоубийство. А вот взаимопонимание с властями нам сейчас не помешает. Пойду облачаться в Жреца. А гостей – встретить уважительно, но без лишних почестей и проводить в кают компанию.

– Слушаю и повинуюсь, о великий Жрец! – усмехнулся Мах.

– Вижу два патрульных Брига Конгломерата, – доложил Прыщ. – держатся на приличной дистанции, но, похоже на формальное прикрытие…

– Ну тогда пусть оба наших клипера в сопровождении десятка брандеров как бы невзначай проплывут на столь же почтительной дистанции. – задумчиво сказал Мах. – Чисто формально…

Жрец вошел в кают-компанию, когда незваные гости провели там около часа. Дело тут не чрезмерной занятости главаря рейдерской эскадры.

Просто вновь прибывшим не мешает проникнуться ощущением собственной ничтожности в глазах могущественного криминального авторитета. Пусть ни на секунду не усомнятся в том, что тот не питает к ним ни капли уважения.

Они всего лишь чиновники. А это – практически синоним слова «шлюха».

Только в отличие от реальных шлюх удовольствие от встречи с ними довольно сомнительное.

Вот они за столом, жмутся друг к другу, нервничают. Лица одутловатые от чрезмерно хорошей жизни, покрасневшие и потные от волнения. Остается надеяться, что никто из них не собирается грохнуться с сердечным приступом: в медицинском боксе откачают, но инцидент не пошел бы на пользу.

– Так, так, – чуть удивленно скал Жрец, словно совершенно не ожидал увидеть здесь эту троицу в официальных костюмах. – Вот так сюрприз! Кто же это к нам пожаловал?

Низкорослый толстяк, отфыркиваясь, поднялся с металлического кресла, представился вкладывая в голос всю важность, на которую был способен:

– Правая рука Высшего Секретаря Правительства Вольного Мира Зирга, Коципус Даж…

Произнесение собственного титула, похоже, несколько прибавило говорившему бодрости – будто он напомнил себе, какое значительное место занимает в иерархии этого мира.

– Со мной Боевой Канцлер Сил обороны Зирги, – Коципус кивнул в сторону Бледного худощавого человека со сросшимися бровями. – А также Министр Финансов Зирги…

Он дернул рукой в сторону молодого человека с открытым, ясным лицом и большими честными глазами.

Жрец тихо рассмеялся и сплеснул руками:

– Надо же! Весьма польщен! Не желаете ли партию в кости? Тем более, что присутствующий министр финансов своими ставками наверняка сделает нашу игру особенно увлекательной!

Финансист несколько побледнел, но нашел в себе силы вежливо улыбнуться. Он оценил шутку. Правда, известная слава Жреца, наверняка придала ей довольно специфический оттенок. Не приходится сомневаться, что разведка Зирги снабдила импровизированную делегацию всеми имеющимися сведениями о лицах, которых предстояло навестить.

– Спасибо, – уже более спокойно сказал Коципус. – Думаю, в более спокойное время, мы составим вам компанию и за игрой. Сейчас же я уполномочен от лица народа нашего вольного мира поинтересоваться: что делает на нашей орбите столь значительное количество боевых кораблей? Большая часть которых, к тому же, находится в межзвездном розыске…

– Уж не хотите ли вы предъявить мне ордер на арест каких-либо из указанных вами судов? – все еще улыбаясь, поинтересовался Жрец.

Боевой Канцлер зло запыхтел, кашлянул в кулак. Коципус же протестующе замахал руками:

– Что вы, вопрос сейчас так не стоит….

– Это очень хорошо, что он так не стоит, – заметил Жрец. – Дело в том, что я не намерен подчиняться ни вашей власти, ни возможному применению силы с вашей стороны. Тем более, по моим сведениям Сил самообороны Зирги явно не достаточно, чтобы противостоять объединенной эскадре кланов…

– Это спорный вопрос! – неожиданно вспылил Боевой Канцлер, но тут же был осажен Коципусом.

– Все верно! – прямо в лицо коллеге заявил Коципус. – Наших сил недостаточно, чтобы диктовать условия!

Он вновь повернулся к Жрецу и пояснил гордо:

– Даже таким отъявленным негодяям, как вы!

Где-то в глубине души Гор почувствовал если не уважение, то некоторую симпатию к этому политику. Наверное, весьма непросто управлять планетой, жизнь на которой регулируется не столько Статутами и Правилами, сколько собой рейдерской моралью, противоестественной нормальному человеку.

И смелости ему тоже не занимать: вот так, прямо высказать подобное в лицо безжалостному Жрецу, да еще находясь на его территории! Тут уж надо отдать дань особому политическому чутью Правой Руки Высшего Секретаря Правительства Вольного мира Зирга.

– Приберегите свои оскорбления для подчиненных, – сухо сказал Жрец. – Давайте к делу: что вам от меня нужно?

– Я переформулирую вопрос, – поднял руку и произнес неприятным скрипучим голосом Боевой Канцлер. – Безо всякого разрешения в ближнем пространстве вверенной мне планеты появляются опасные скопления, которые по всем канонам я могу отнести только ко враждебным планете военным образованиям. В случае, если я не получу удовлетворительного ответа на мой вопрос, я буду вынужден атаковать ваши корабли всеми имеющимися в моем распоряжении средствами. И поверьте – эти средства…

– Погодите рассказывать про ваши средства, – скривился Жрец. – О них мы поговорим отдельно. Это очень хорошо, что вы заскочили к нам на огонек: дело в том, что мы собирались усилить огневую мощь эскадры в том числе и за счет ваших, Канцлер, боевых возможностей.

Все три гостя изумленно переглянулись.

– Что вы имеете в виду? – осторожно спросил Коципус. – Вы воевать сбрались? С кем? Исходя из ваших последних фраз, я заключаю, что не с Зиргой – верно?

– Совершенно верно, дорогой мой Высший Секретарь! – воскликнул Жрец.

– Вы перепутали… – пробормотал Коципус, отчего-то заливаясь пунцом. – Я всего лишь Правая Рука…

Жрец склонился, нависая над столом, приблизив безумное лицо к замершим чиновникам:

– А может, и не перепутал… Ведь это – как пойдет наш с вами разговор. Отчего-то я вижу вас именно Высшим Секретарем, и, возможно, пожизненно, а его… – Жрец ткнул пальцем в Канцлера. – Вашей Правой рукой. И Министр финансов отчего-то мне видится главой кабинета…. А знаете ли вы – насколько пророческими бывают мои видения?…

Чиновники переглянулись. Про видения странного бандита по прозвищу Жрец им было известно многое.

– Все, все возможно в этой жизни, – новым, певучим голосом заговорил Жрец, двигаясь вокруг стола, словно плывя над полом, совершая странные пассы руками в широких переливающихся рукавах. – Вопрос в том – со мной ли вы, или же против…

– Требуется… Уточнить, – обреченно произнес Коципус.

– И договориться о цене вопроса, – неожиданно трезвым голосом сказал Министр финансов.

Жрец немедленно подплыл к нему, заглянул в большие честные глаза своим мертвым взглядом. И сделал для себя довольно интересное открытие: глубины этих ясных прозрачных глаз оказались не менее мертвы, чем у самого Жреца.

– Цена вопроса… – задумчиво произнес Жрец. – Да, да… Любая, даже самая милая беседа, вроде нашей, рано или поздно упирается в эту стенку: цена вопроса.

Он склонил голову на бок, хитро улыбнулся и погрозил министру финансов пальцем:

– А вы опасный человек. Это я говорю для вас, Коципус – на будущее, когда вы станете обладателем абсолютной власти на Зигре и в ее окрестностях…

Жрец медленно обернулся вокруг своей оси – словно это входило в часть какого-то ритуального танца. В действительности, лицо Гора неожиданно свела судорога: Маска Негодяя начинала жечь его ледяным холодом, и держаться в роли становилось все труднее.

Он взял себя в руки и резко повернулся к собеседникам:

– Однако, вы слишком рано сделали свой ход, юноша. И боюсь, этим серьезно подорвали то, что вам было вверено правительством, а именно – финансы Зирги…

– Что? – не понял финансист.

– Вы сделали свою ставку, – теперь дело за мной! – отозвался Жрец. – Итак, господа, боюсь, ситуация развивается с точностью до наоборот.

– Поясните! – хмуро потребовал Боевой Канцлер.

– Конечно-конечно, – мои дорогие друзья! – воскликнул Жрец. – Итак, вы прилетели, как правильно выразился ваш коллега, чтобы договориться о цене вопроса. То есть сколько ВАМ заплатят эти негодяи, чтобы дальше маячить на орбите, обдумывая свои темные делишки? Так? Ну, не спорьте – право, же, это глупо. Все ведь именно так, как я сказал!

Троица чиновников вовсю истекала потом, краснела, бледнела и закатывала глаза. Жрец же торжествовал, словно проводил над тремя несчастными одному ему ведомый колдовской обряд:

– Только дело-то в том, что на этот раз платить буду не я вам, а вы – мне!

– Что-о?!!

В протяжном вопле, что издал Коципус, воплотились все страдания, все унижения всех обиженных в этом мире шлюх, которым не заплатили должным образом за доставленное клиенту удовольствие.

– С какой это стати мы должны платить вам?! – ядовито зашипел Министр Финансов. Он словно сбросил кожу, и наружу полезла его глубинная, не очень лицеприятная суть. – Кто вы вообще такие?!

Жрец выдержал паузу – это всегда того стоит, для пущего эффекта. И сказал почти ласково:

– Мы – ваша единственная надежда и защита. И вы заплатите нам, потому как наши стряпчие, как следует, покопались в Статутах Вольных миров – и у вас нет ни малейших шансов отвертеться…

Все трое, бледные, с вытянувшимися лицами, молча смотрели на обезумевшего Жреца. Тому же оставалось просто добить незадачливых посетителей ударного брига «Хищник»:

– Система Зирги в самое ближайшее время перестанет существовать. Только не говорите мне, что вы не знаете, о чем я говорю. Особенно это касается господина Боевого Канцлера.

Лицо Канцлера стало серым. Он опустил глаза, руки его дрожали.

Жрец продолжал:

– Страшная сила надвигается с Темных окраин – сила, с которой не договоришься, послав к ней на борт министра финансов с туго набитым портфельчиком.

Последний неловко поерзал на стуле – и сник, словно его выдернули из розетки.

– И все, что можно противопоставить этой гибельной угрозе – лишь мы, скромные рейдеры, решившие спасти этот замечательный, ласковый мир…

– И нажиться на нашем горе! – без особого энтузиазма вставил Министр Финансов.

– Отчего же – нажиться? – Жрец невинно вздернул брови. – Мы просим всего лишь поделиться ресурсами планеты – конечно, если она уцелеет. Если же она превратится в чадящую радиоактивным дымом головешку, вопрос автоматически снимается: какой спрос с мертвого обугленного шара?

Дар Убеждения помогает собеседникам рисовать в собственном воображении самые невероятные, самые апокалипсические картины – и каждая из них совершенно эксклюзивна – такую общую на всех не нарисует и самых талантливый в Мирах живописец.

Жрец молча смотрел на гостей и чувствовал, какие непростые процессы происходят в их головах.

Что ж, каждому приходится делать выбор. Тем более, что наряду с кошмарной картиной Армагеддона местного масштаба, Жрец всегда предлагает сладостную альтернативу – с пьяным привкусом славы и будущих барышей.

То есть, выбор предопределен заранее.

Но этикет требует серьезных раздумий, взвешиваний решений на весах народного благоденствия с маленьким гирьками собственных чрезвычайно приятных благ…

Да, нелегко быть слугами народа. Остается только посочувствовать…

Жрец говорил обстоятельно, стремясь донести до понимания гостей всю серьезность ситуации. Когда в дело вступает понимание, Убеждению куда легче завладеть мозгом жертвы.

– …Таким образом, согласно Статутам, если при опасности, грозящей планете захватом или уничтожением, ее законная власть отказывается защищать собственный мир, его основные активы переходят в собственность истинного защитника и освободителя. В случае, если вы, прямо сейчас пойдете на соглашение с реальной силой, способной защитить Зиргу – то есть, с нами – нам полагается половина активов.

– А если нападения не будет? – с надеждой в голосе спросил Коципус и покосился на Боевого Канцлера. Тот лишь нахмурился и отвел взгляд.

– В этом счастливом случае – к вам никаких претензий! – оскалился Жрец. – Мы все желаем мира…

– Вы все желаете поживиться на чужой беде! – желчно вставил Министр Финансов…

– Кстати, насчет последнего… – оживился Жрец. – Я совсем забыл сказать: за ваш чрезвычайно уместный визит вам полагается небольшой бонус…

В кают-компании появилась элегантно одетая, улыбающаяся Инла. Она прошла вдоль стола, выкладывая перед чиновниками по плотной композитной карте. Их руки привычно потянулись к подношению, только Канцлер несколько занервничал.

– Это чеки на довольно значительные суммы, можете ознакомиться, – пояснил Жрец. – За вашу инициативу, преданность родине и правильное понимание ситуации. Надеюсь, Силы обороны в самом ближайшем времени присоединятся к моей эскадре?

– Только командовать своими кораблями буду я лично! – важно заявил Боевой Канцлер, упрятывая чек в глубину официального мундира.

– Частные вопросы вы обсудите с нашим Впередлетящим, – улыбнулся Жрец. – Надеюсь, вы сумеете обосновать нашу совместную позицию по поводу обороны и финансовой составляющей дела…

– Да, но… – слабо пробормотал Министр Финансов.

– Ах, да, совсем забыл сказать, – Жрец досадливо коснулся лба, словно действительно запамятовал что-то важное. – Данная сумма – всего лишь аванс. Он будет увеличен вдвое, если мы найдем взаимопонимание с народом Зирги. И конечно же – мое предложение по вашему служебному росту также остается в силе…

Чиновники улетали восвояси – несколько обескураженные, разбитые, но нельзя сказать, чтобы уж вовсе недовольные.

Жрец мог удовлетворенно потирать руки: он прекрасно разбирался в таких душах.

– Плохие новости, Гор, – сказал Мах, когда усталый Мим вернулся на мостик. – Мы послали разведывательную шхуну – к периметру системы Гаммы. Она не вернулась и даже не успела подать последний сигнал по дальней связи. Похоже, ее выследили еще в момент выхода из прыжка…

– Это значит, навигаторы Дикого флота уже сканируют это направление, – пояснил Прыщ. – Атаки нужно ждать в любую минуту. И если хотите знать мое мнение – нам нужно действовать точно так же: только в момент выхода армада будет несколько ослаблена и дезориентирована. Потом против Дикого флота у нас не останется никаких шансов…

– Да, да… – мрачно согласился Гор. – Но надо дождаться обещанного Канцлером подкрепления. И я хотел бы найти здесь еще союзников…

Мах пожал плечами:

– О ком ты говоришь? Каких еще союзников? Мы стянули сюда все, что можно найти в этом захолустье…

– А корабли Конгло? – произнес Гор.

Прыщ с опаской покосился на Мима: он до сих пор ходил под Трибуналом, и упоминание о таком союзнике звучало для него даже не насмешкой – издевательством.

– Ну, это ты хватил, Гор. – Покачал головой Мах. – Они никогда не пойдут на связь с теми, кто угнал боевой корабль Конгломерата. Ты же знаешь, что для Летунов значит честь…

Прыщ отвел взгляд, покраснел. Но не него не обратили внимания.

– Ты забыл, что я – не Мим, угонщик корабля, – усмехнулся Гор. – Я Жрец, предводитель рейдеров…

– Ты можешь обмануть людей, но не системы идентификации, – тихо сказал Прыщ.

– И все же, я попробую, – упрямо сказал Гор. – Но мне нужны деньги. Боюсь, что все запасы кончились на наших высокопоставленных гостях. А идти на встречу с пустыми руками Жрецу не пристало…

Прыщ посмотрел друзей покрасневшими глазами и сказал:

– Это как раз не проблема. Деньги есть…

– Кто бы мог подумать, что наш Впередлетящий – настоящий миллионер! – не переставал удивляться Мах. – И ведь молчал, молчал! И, что интересно – даже ни разу не пользовался своими счетами!

– Неправедно нажитое не всем приносит радость, – философски заметил Мим. – Быть негодяем – особое искусство, это я тебе по личному опыту говорю. Все-таки, Прыщ – больше Летун, чем рейдер. Честно говоря, это дает надежду, что он не дрогнет, когда по нам ударят Дикие…

– Однажды дрогнул, – заметил Мах.

– Но ведь мы будем рядом, – сказал Гор.

Яхта класса «экселент» приближалась к передовому патрульному бригу с символикой Конгломерата на борту. Сервер автоматически запрашивал стыковку.

– Ну, что там, Сестра? – нетерпеливо спрашивал Мах.

– Пока нет ответа, – спокойно отвечал женский голос. – Право же, не стоит беспокоиться – они не проявляют агрессии.

– Главное, чтобы я не начал ее проявлять, – проворчал Мах. Лицо его уже характерно заливалось краской, контролировать себя становилось труднее.

– Самое мерзкое – никакие лекарства не помогают, – пожаловался Мах. – Не действуют они на мой атомный реактор. Просил у Живодера панель управления сердцем – так не дает. Говорит, напутаешь – испаришь собой полэскадры. Он прав, наверное…

– Живодер знает, что говорит, – кивнул Гор, – рассматривая в иллюзорных экранах приближающиеся корабли. – Ну, что, Сестра, – если они не желают с нами общаться – возвращаемся. У нас слишком мало времени, на подобную паранойю…

– Погоди Гор… Они готовы принять нас! Держу курс на лидера…

Жреца не могло не посетить определенное «дежавю»: их встречали в точно такой же кают-компании, в какой совсем недавно он, Жрец, встречал чиновников с Зирги. Это не удивительно: корабли однотипные, и мест для подобных мероприятий на них немного.

Но это же подчеркнуло ту роль, которую теперь предстояло играть властолюбивому главарю рейдеров.

Роль просителя.

Как ни крути – два ударных брига, да еще с экипажами из самых настоящих, урожденных Летунов – это стоит половины разношерстной космической шпаны, собранной вокруг единственного брига рейдеров. Однако даже «Хищник» не мог похвастаться аналогичной огневой мощью: Одноглаз и бывшие ассенизаторы по выучке и реакции не шли ни в какое сравнение с кадровыми Летунами Конгло.

Опытным глазом Мах быстро отметил: Вожак брига не счел нужным встретить их лично. Вместо него в кают компании был Правый помощник и два младших офицера.

Но и эти Летуны в своих сверкающих «парадках», усеянных знаками отличий, аксельбантами и прочей кастовой мишурой, с высоко задранными подбородками, смотрели на посетителей гордо и надменно.

Белая кость, элита!

Мах почувствовал всплывшую из глубины памяти природную неприязнь к этой Ветви Сильных: у него, выходца из Ветви Мусорщиков, так и не исчезло до конца неприятное чувство второсортности. Оттого Мусорщики с еще большим презрением относятся к Нюхачам – самой беспринципной и отвратительной Ветви Линии Сильных.

Что и говорить – не зря многие бежали из Конгло в Вольные миры – подальше от гнетущей Линейной структуры…

Гор постарался придать своей живописной маске как можно больше значительности. Но вся она разбивалась о спокойную, незамутненную сомнениями убежденность Летунов.

– Вы очень настойчиво добивались встречи. Чего вы хотели? – сдержанно поинтересовался Правый помощник.

– Для начала разрешите поприветствовать доблестных офицеров Конгломерата, – Жрец расплылся в любезной улыбке и даже чуть склонил голову – в тончайших пределах, за которыми выражение вежливого почтения превращается в подобострастие. – Вы – гроза и сила этих краев, непробиваемый щит на страже интересов Конгломерата…

– Хватит любезностей, – оборвал его офицер. – К делу.

– Я, собственно, уже о нем и толкую, – развел руками Жрец. – Вы действительно представляете в системе Зирги довольно значительную силу. И, полагаю, вам известно о надвигающейся на Зиргу опасности…

– Что нам известно, а что нет – не подлежит обсуждению, – отрезал Правый помощник.

Но Гор почувствовал еле заметную нотку его голоса.

Похоже, офицер сам был заинтригован происходящими вокруг событиями. И вряд ли до него донесли истинную причину скопления рейдерских судов у Зирги.

– На всякий случай, ну, на самый крайний – чтобы между нами не было никакого недопонимания, – вкрадчиво произнес Жрец. – В знак нашей доброй воли и с надеждой на хорошие отношения я поделюсь некоторой информацией. Дело в том, что на Зиргу готовится нападение.

Офицеры даже глазом не моргнули. Они казались непробиваемыми, как энергетическая защита супербарка. Но Гор готов был поклясться, что данная новость их несколько ошарашила.

Летуны продолжали молчать, и Жрец поспешил уточнить:

– По самым достоверным сведениям, Варвары готовят новое вторжение в пространства Конгломерата Миров. Неужели вы не в курсе?

– Где гарантии достоверности вашей информации?

Жрец внутренне ухмыльнулся: получалось, что этих Летунов просто бросили на произвол судьбы. Сдали – разменяли как пешек в шахматной игре, столь любимой во всех населенных Мирах.

Ведь если Нюхачи Конгло на Зирге осведомлены о готовящемся нападении, то обо всем прекрасно известно «наверху».

А Летуны, из гипертрофированного чувства долга, готовые в любой момент броситься в объятья смерти, просто на дух не переносят закулисных игр. И больше всего ненавидят предательство.

А потому, если только им не поступало прямого Приказа «сверху», они – отличная игрушка для вездесущих человеческих страстей. И кому, как не Миму с его ужасающей маской пользоваться этой маленькой слабостью?

– Спросите своих Нюхачей на Зирге, – сказал Жрец.

Заведомо ясно, что никогда Летуны не опустятся до такого разговора. К тому же, это вне их субординации. Так что предложение бессмысленно, но формально сойдет за ответ.

– И что же вы собираетесь делать? – поинтересовался старший офицер.

– Мы собираемся надрать гадам задницу, – вместо Жреца ответил Мах. – Какие еще могут быть варианты?

Летуны переглянулись. Правый помощник сказал снисходительно:

– Допустим, вы правы. Предположим, слухи про Дикий флот, притаившийся в системе Гидры – не плод воображения, воспаленного злоупотреблением кхе, – в чем лично я сильно сомневаюсь. Но в таком случае ваша затея – просто… хм… анекдотична.

– Это еще почему? – насупился Жрец.

– С Диким флотом в свое время бились лучшие из лучших – и по составу экипажей и по качеству боевых единиц. Ваш, простите за выражение, сброд нельзя даже сравнивать с той мощью, что была у Объединенных Стай времен войны с варварами. Я просто не понимаю, на что вы надеетесь, если, конечно, все ваши слова не являются чистым блефом…

«Однако, Летун умен, что б его…» – подумалось Гору. Но Жрец не желал выпускать инициативы из рук:

– Мы надеемся на ваше понимание ситуации. И просим принять участие в организации обороны…

Это говорил уже не Жрец. Это Гор из ветви Мимов умолял о помощи своих давних врагов.

Но Летуны остались глухи к словам.

Убеждение в данном случае только помешало бы: ничем не закрепленное, в отсутствие самого Мима, оно вызвало бы только дополнительную подозрительность.

– К сожалению, ничем не можем вам помочь, – сказал Летун. – У нас нет соответствующего Приказа. Надеемся, что со стороны ваших формирований в адрес кораблей и наземных сил Конгломерата не будет никаких провокаций. В противном случае будем вынуждены вести огонь на поражение. Всего хорошего.

Корабли Конгломерата на панели управления все быстрее уходили вдаль. Отказав в помощи, они не собирались терять контроль над ситуацией: мятежный бриг был в приделах прямой видимости, и нельзя исключать ситуации, когда он станет доступным для абордажа.

Кадровым Летунам не откажешь в терпении и расчетливости.

Но сейчас не до них.

На связь вышел Прыщ. В голосе его звенели тревожные нотки:

– Внепространственная активность по периметру системы! Я послал авангард из обоих клиперов и все брандеры! Догоняйте – мы выдвигаемся в сторону внешних орбит…

– Зирга предоставила обещанную помощь? – быстро спросил Мах.

– Да. С левого крыла подходят два корвета и пять артиллерийских шлюпов. Сейчас решаю, как перераспределить силы…

– Серьезная поддержка, – признал Мах.

Корвет, в отличие от преимущественно сторожевого и патрульного брига – полноценный боевой корабль, способный вести автономный космический бой. Его энерговооруженность и огневая мощь втрое превосходит корабли класса «Хищника». Звено из трех корветов при грамотном командовании вполне способно одолеть фрегат.

Так что Мах даже поскромничал: поддержка была принципиальная. Видимо, на Зирге осознали серьезность угрозы.

Или же заработал тот самый человеческий фактор, главным движителем которого является личная заинтересованность людей, от которых зависит принятие решений…

– И еще, – сказал Впередлетящий. – В кают-компании вас дожидается новая делегация. Времени посоветоваться не было – я сам решил принять их. Или сбросить за борт?

– Да уж, не надо, – проворчал Мах. – Мало ли, кто там пожаловал…

Беспокойный день визитов продолжался.

В кают-компании дожидались пятеро подозрительных личностей, одетых впрочем, вполне прилично. Только взгляды визитеров были совершенно затравлены, словно эти пятеро нутром чуяли беду.

Инла, взявшая на себя роль секретарши, разносила гостям напитки, и некоторые, ничуть не стесняясь, «хлопали» бокал за бокалом, очевидно, чтобы снизить нервозность атмосферы.

Жрец, важно вошедший в кают-компанию, сказал решительно:

– Господа, давайте быстро. В ближайшие минуты мы уходим в глубокий космос, где я не смогу поручиться за вашу свободу и безопасность…

– Мы представители крупного бизнеса системы Зирги, – быстро заговорил одутловатый человек с каким-то синюшным лицом и темными мешками под глазами. Я Круг – глава ойлоперегонного картеля. Остальных представлять не буду…

– Не надо, – отрезал Жрец. – Слушаю.

– До нас дошли сведения, что системе Зирги грозит нападение… И мы, деловые круги системы, как истинные патриоты нашей родины, хотели бы оказать посильную финансовую помощь…

Гор хотел было брезгливо отмахнуться от несвоевременного, как ему показалось, предположения, но Жрец, овладевший им, притормозил принятие столь радикального решения.

В последнее время опытный Мим охотно прислушивался к мнению и желаниям своих масок. Жизнь не так проста и схематична, как это кажется со сценических подмостков, и иногда имеет смысл выйти за рамки привычных представлений.

И вот, оставаясь в роли Жреца, Гор незаметно сменил маску Негодяя на новую для себя маску.

Дельца.

– Хм… – Произнес Жрец. – Это любопытно. Только прошу вас – конкретнее. В чем же патриоты Зирги видят свой интерес?

Сказано это было с присущей Жрецу ядовитой иронией: при пафосном слове «патриотизм» он всегда ощущал запах крови и денег.

– Ну, зачем же сразу – интерес… – пробурчал какой-то толстяк, обиженно сложив губы трубочкой. Зирга – наша родина…

– Время! – повторил Жрец.

– Да ладно тебе, Ксу! – досадливо сказал Круг. – Мы же говорим с деловым человеком… Интерес имеется. Во-первых, это ойлоперерабатывающий бизнес Искры и Гаммы. Я так понимаю – вы нацелились именно туда?

– Вы очень проницательный человек, – признал Жрец.

– Вам, так или иначе, потребуются опытные кадры, а также налаженный рынок сбыта, – продолжил Круг. – Мы бы хотели принять участие. Кроме того, здесь представители строительного бизнеса – на замолчавших планетах наверняка все разрушено, а так же производители планетарных атмосфер. Мы предлагаем свои услуги. Разумеется, за некоторую долю в бизнесе.

«Вот так! – туманно подумал Гор. – Как говорят на Земле – «кому война, а кому мать родна». Готовится грандиозная мясорубка – а эти уже делят шкуры тех самых неубитых медведей…»

А Жрец сказал:

– Это хорошее предложение. Его следует обсудить. Но после.

Корпус брига вздрогнул: начиналось ускорение. По коридорам разнсся сигнал повышенной готовности.

Дельцы побледнели, переглядываясь. Вряд ли они чувствовали себя комфортно.

– И еще, – Круг очень торопился. Он нервно поглядывал в сторону выхода, но продолжал говорить. – В связи со всеми этими событиями правительство резко прижало бизнес. Уже обнародовали бюджет военного времени: новые налоги просто невозможны!

– У нас есть связи в правительстве, – усмехнулся Жрец. – Однако потребуются определенные расходы…

– Конечно-конечно! – лицо Круга просветлело. – Озвучьте цифры, пожалуйста…

Жрец озвучил. Делец под ним довольно потирал руки. Гор думал только об одном: когда эта свора уберется с корабля ко всем чертям!

Дельцы выпучили глаза, переглянулись.

– Когда эта сумма окажется на моем депозите, мы сможем продолжить беседу, – радушно улыбаясь, сказал Жрец.

– Да, да, конечно… – пробормотал Круг.

– А сейчас прошу вас покинуть корабль. Пристыкованная с левого борта бригантина – это ваш корабль?

– Н-нет, – пятясь к выходу, сказал Круг. – Мы прибыли на орбитальном шлюпе…

– Да? – задумался Жрец. – Ну, всего доброго. Через час проверю свой счет.

Это была самая отчаянная финансовая авантюра, на которую когда-либо пускался не только Гор, но и такой негодяй, как Жрец. Впрочем, Гору плевать на репутацию давно мертвого бандита.

Ведь, если разведка не врет, никакого нападения на Зиргу не планируется. Вражеский флот пройдет транзитом к Земле – если его не удастся задержать в этой системе.

А вот сумма, которую он в роли Дельца так ловко выудил из толстых кошельков, вполне покроет расходы, понесенные Бастионом. А учитывая сохраненные средства Прыща…

В прочем, не о том он сейчас думает, не о том…

И, все-таки, чья это бригантина пристыкована с левого борта?

– Гор, к тебе еще один посетитель, – тихо сказала Инла. – Мах сказал, что вы знакомы. Он не хотел никому показываться на глаза…

Гор обернулся. Прищурился, всматриваясь в лицо вошедшего. Этого человека он определенно знал. Но мешали разъедающие мозг маски.

Гор закрыл глаза, мотнул головой, будто стряхивая с волос и лица въедливую пыль. После чего взглянул на человека посвежевшим взглядом.

– Ипс… – изумленно произнес он. – Ты-то здесь откуда?!

Не в ходу здесь земная привычка обниматься по поводу и без такового. Но сейчас Гор просто не смог удержаться, чтобы не броситься с объятьями на этого болезненно худощавого человека.

За его спиной довольно скалился Мах: он тоже был рад встрече со старым другом, тем, с которым они когда-то вместе вырвались из других объятий – липких и душных объятий планеты-тюрьмы.

Земли.

И даже теперь, когда их пути разошлись, и Ипс оказался на стороне одного из многочисленных недругов маленькой голубой планеты, это никак не сказалось на дружбе. Есть, наверное, что-то выше идеологических распрей.

– Я тоже рад тебя видеть, – произнес синтетический голос. Как известно, выходцы из Безмолвной линии с детства лишены права иметь собственный голос.

Ипс натянуто улыбался – просто не умел по-другому. Рожденному рабом не полагается чрезмерно радоваться – наверное, чтобы радость не вошла в привычку. Даже став свободным, Ипс не смог изменить собственную сущность.

– Но… Как ты узнал? – Гор отошел на шаг, рассматривая старого друга. – Ведь ты должен быть на Аорте?

– Ты же знаешь: осведомители Россыпи повсюду, – сказал Ипс своим искусственным голосом. – Особенно в таких беспокойных местах. Россыпь не упустит случая насолить Конгломерату. И особенно – чужими руками…

– Постой, – нахмурился Мах. – Ты хочешь сказать, что это Россыпь натравила варваров на Землю?

– Ты слишком высокого мнения о наших возможностях, – покачал головой Ипс. – Нет, нам самим хотелось бы разобраться в происходящем…

– И использовать ситуацию в своих интересах, – добавил Мах.

– Конечно, – сказал Ипс. – Потому-то Россыпь и прислала сюда своего эмиссара. А поскольку всю это кашу заварили мои друзья, так уж вышло, что эмиссаром назначили меня.

– Ты всегда был искусным манипулятором, Ипс, – признал Гор. – Только «кашу» заварили не мы. Дикий флот нацелился на Землю.

– Вот как? – произнес равнодушный синтетический голос. – Этого я не знал…

Рейдерская эскадра выдвигалась к предполагаемому сектору выхода вражеской армады из прыжка. Флюктуации свойств пространства, изгибы и преломления полей могут намекнуть на подобные координаты – надо только знать, что именно и где искать.

Прыщ знал. Теперь знала вся эскадра.

Чуткие приборы свидетельствовали о том, что где-то далеко, во многих десятках световых лет от Зирги, непостижимые пучины внепространства всколыхнула чужеродная ей масса. И вскоре оно с отвращением выплюнет обратно то, что было им проглочено, помимо собственной воли.

Среди ученых Эстетов бытовала гипотеза, согласно которой внепространство – это невероятное, чудовищное животное, питающееся расстоянием. И перемещая через свой пищеварительный тракт корабли и живых существ, оно, просто-напросто насыщается преодоленным корабями пространством – и срыгивает непереваренные остатки обратно. В естественной среде оно питается мертвым веществом – через «черные дыры» и прочие труднообъяснимые образования.

Сейчас Впередлетящего рейдеров мало интересовали такие подробности. Они засекли сектор – и теперь следовало ударить прежде, чем Дикий флот материализуется в пространстве трех измерений во всей своей варварской мощи.

Впереди по-прежнему, неровным облаком, шли «камикадзе». Похоже, некоторые из пилотов этого хлама уже догадались о приготовленной им участи и пытались дезертировать. Но Прыщ без всякого сожаления сжег их из бортовых орудий – в назидание остальным, не слишком дисциплинированным рейдерским Вожакам.

Надо сказать, это подействовало: строй стал гораздо ровнее. Но ему было далеко до тактических построений настоящих Ударных Стай, по которым Прыщ даже немного затосковал.

По центру теперь, помимо флагманского брига, шли два корвета Сил обороны Зирги. Это была главная ударная мощь эскадры. По флангам, между верхними и нижними крыльями драккаров, прикрывая их, держались корветы. Замыкали построение брандеры и шлюпы – их задачей было вырваться вперед, как только произведут свои залпы основные ударные корабли.

Гор, нахмурившись, изучал переданную в кают-компанию тактическую схему – она парила над столом, поясняя сама себя тихим, но отчетливым голосом – стоило лишь остановить взгляд на нужном объекте.

Мах глухо спорил с Впередлетящим: у него было свое видение тактики предстоящего боя. Тем не менее, окончательное решение всегда остается за Вожаком: таково всеобщее правило на всех боевых и мирных кораблях Галактики.

Ипс разглядывал карту с жадным интересом шпиона. По сути, сейчас он таковым и являлся – как ни называй его функцию официально.

– Так Россыпь не сможет помочь нам? – спросил Гор, уже заранее зная ответ.

– Россыпь не будет оказывать поддержку ни одной из сторон конфликта – сказал Ипс, не отводя взгляда от схемы. – Сам понимаешь – она заинтересована в ослаблении как Дикого флота, так и Конгломерата. И будет по максимуму использовать сложившуюся ситуацию, чтобы действовать, исходя из собственных интересов…

– Мы не имеем ничего против интересов Россыпи, – сказал Гор. – Лишь бы они не пересекались с интересами Земли.

– Ты же знаешь, Земля – формально один из Миров, входящих в состав Конгломерата.

– Только земляне об этом не знают, – усмехнулся Мах, отвлекшись от переговоров с Вожаком. – Помнишь, как небо горело у них над головой? А они даже и не поняли ничего – даже радиотелескопы не помогли. Разве что слухов об НЛО прибавилось…

– Что это такое? – не понял Ипс.

– Местный фольклор, – пояснил Гор. – Дело не в этом, а в том, как бы под шумок стратеги Россыпи не выдвинулись к Земле снова…

– Здесь я ничего не могу обещать… – покачал головой Ипс. – Мое дело маленькое. Ты же знаешь нашего лидера, Роу – никто не может поручиться, что ему взбредет в следующую минуту…

И тут Гора словно ошпарило. Как же это сразу не пришло ему в голову?!

– Ипс… – произнес Гор с придыханием. – Ты знаешь, как мы уважаем твои идеалы. Более того – мы с Махом – сами отчасти плод Россыпи. Не мог бы ты чуточку подыграть нам? В память о прошлом?

– Говори… – бесцветно произнес синтетический голос, но в нем чувствовалась настороженность.

Гор на миг задумался – и решил говорить прямо: с кем-кем, а со старым другом не хотелось кривить душой. И без того слишком много лжи накопилось вокруг…

– Дикий флот идет на Землю. Возможно – если случится чудо – мы отбросим его. Но, скорее всего – только ослабим. И он двинется дальше – к Узлу событий. Как отреагирует на это Россыпь?

– Ты же знаешь – Роу принципиально за уничтожение Узла событий, – возразил Ипс. – И большинство стратегов его поддерживают.

– А если намекнуть им на то, что Варвары собираются захватить Узел? – проговорил Гор.

– И что? – не понял Ипс.

– Захватить – и использовать в своих интересах, – уточнил Гор. – Против всех – против Конгломерата, против Россыпи. Ведь варварам наплевать на внутригалактическую междоусобицу. Они же показали однажды, что хотят уничтожить или захватить все!

– Но… Как они собираются использовать Узел? – Ипс пожал плечами. – Эстеты за тысячи лет не разобрались…

– Но это же Варвары, – лукаво сказал Гор. – Кто их знает? Если они так целенаправленно прут к Узлу событий – может, это неспроста? Стоит ли давать Варварам такую игрушку? Она ведь может в дальнейшем обернуться и против Россыпи…

Ипс вдруг насупился, сказал:

– Я тебя понял, Гор. Ты хочешь нашими руками защитить Землю.

– Да, – честно сказал Гор. – У землян все еще пухлые детские ладошки, да и вырасти они просто не успевают. Представь, что тебе жить не более семидесяти стандартных лет? И таких там семь миллиардов…

Ипс помолчал. И сказал коротко:

– Хорошо, я что-нибудь придумаю. Но не ради землян – ради нашей дружбы.

– На большее мы и не претендуем, дружище! – широко улыбнулся Мах. Казалось, он сейчас заплачет по причине избыточной чувствительности.

Ипс быстро поднялся, бросил:

– А теперь мне надо покинуть корабль. Эмиссару Россыпи запрещено принимать участие в посторонних конфликтах.

– Строго у вас, – заметил Гор.

– Нас мало, и вся наша сила – в организованности и дисциплине, – сказал Ипс. – Прощайте. И… берегите себя.

Бригантина эмиссара Россыпи медленно отвалила от массивного тела брига и, сбавляя скорость, отстала от эскадры. Это было прекрасно видно на боевой схеме.

Некоторое время Гор с Махом сидели молча, и даже стоящая в сторонке Инла не смела нарушить эту странную тишину…

Ее нарушил Впередлетящий, гаркнувший по громкой связи:

– Они выходят, Грязный сервер! К бою!

Глава пятая

К этому невозможно привыкнуть: мертвая тишина космоса вдруг взрывается громовыми раскатами, от которых не спрячет самая лучшая звукоизоляция. Наверное, все потому, что гром этот имеет совсем не ту природу, что привычная человеческому уху гроза. Вряд ли это вообще звук в привычном понимании.

Но факт остается фактом: выйти из внепространства незамеченным трудно – по крайней мере, для тех, кто находится в пределах прямой видимости.

– Корветы, накачка! – скомандовал Впередлетящий. – Лицо его покрыли мелкие капельки пота, хоть и нельзя сказать, чтобы на мостике было прохладно. – Всю энергию – в туннельные орудия! Огонь по моей команде – по «цели один»!

Меткой «один» обычно отображается ближайшая, самая крупная цель. Автоматика кораблей группы моментально выискивает такую и объединяет на ней мощь основного бортового оружия. У бригов и корветов – это центральные туннельные орудия, переводящие мощь ходовых установок в энергию удара.

Механоорганические корпуса наливались мощью, дрожа от предвкушения выстрела. Чувствительные синапсы выискивали пока не вылупившегося из чуждого пространства врага.

Человек перестал быть силой, способной хоть что-то противопоставить энергии звезд. Оставалось только верить в лучшее и ждать развязки…

…Стоя на мостике, Гор пребывал в полной уверенности: сердца всех, кто смотрел сейчас на боевые панели своих кораблей, наполнялись благоговейным ужасом: все видимое пространство расчертила мелкая сетка молний. Они сверкали, завораживая, заставляя слезиться глаза, освещая вздувающиеся, будто готовые лопнуть, пузыри пространства. Десятки, сотни пузырей с неизвестной, страшной начинкой…

И те не замедлили лопнуть.

Плотные группы кораблей, отображаемые на боевых панелях оранжевыми метками «врагов», ярко сверкали избыточным числом бортовых огней, словно не признавая такого понятия, как маскировка. Никаких маневров, никаких резких движений – корабли «приходили в себя» после противоестественного броска сквозь мертвое пространство.

Некоторое время авангард эскадры – та самая группа «смертников» – продолжал двигаться по прямой, словно пилоты этих суденышек были парализованы грандиозным зрелищем. Но миг – и корабли бросились врассыпную, поливая огнем еще не очнувшегося врага.

С первого же взгляда стало ясно, что толку от этого мало: вражеские суда, очевидно, обладали превосходной пассивной защитой, и орудия, предназначенные для пиратского промысла, не причинили им особого вреда. Несколько наиболее отчаянных «смертников» словно почувствовали безвольность «сна» кораблей противника и со всей бесшабашностью рейдеров принялись носиться на бреющем полете над неровными корпусами гигантов, выискивая и расстреливая выступающие из брони органы чувств – или то, что больше всего на это походило. Все-таки, никто толком не был знаком с подобной техникой…

В следующие мгновенья мостик флагманского брига «Хищник» сотряс вопль Впередлетящего:

– За-алп!

Корпус гулко вздрогнул – словно пол на мгновенье выдернули из-под ног и с силой вернули на место. Гор не удержался, упал на колени.

Мах в неконтролируемой ярости зарычал, потрясая кулаками. Из-под пальцев брызнула кровь – словно он сам, своими руками пытался раздавить вражеские корабли.

Он рвался в бой, проклиная тех, кто оставил его здесь – пассивным наблюдателем главных событий боя. Наверняка он первым рванул бы на абордаж – его неконтролируемое разумом атомное сердце тянуло в самые рискованные передряги, в чем Гор уже получил возможность убедиться. Иногда это качество могло оказаться полезным.

Но Мах слишком нужен Земле, чтобы разменивать его на заранее провальные цели. Циничный Жрец, маска которого время от времени пыталась вновь овладеть Мимом, сказал бы на это: «В крупной игре глупо заходить с джокера!»

– Проклятье! – выдохнул Прыщ, нервно колдуя нитями управления. Он был похож на паука, запутавшегося в бледной энергетической паутине.

Гор метнул взгляд на боевую панель и понял: целей с индексом «один» было несколько! Похоже, враг прекрасно осведомлен о подобных тактических приемах и сумел подготовиться. Ему прекрасно удался первый, пока еще пассивный, шаг – сбить противника с толку.

– Три попадания – и все не фатальные! – быстро пояснил Впередлетящий и снова перешел на командный тон. – Корветы – объединить защиту с флагманом! Реакторы – на предельную мощность, накачка орудий! Драккары – вперед всеми четырьмя крыльями! Огонь по всем обнаруженным синапсам и орудийным стволам! Абордажным командам – сосредоточиться на поврежденных целях! Захваченные корабли по возможности использовать против врага либо подрывать изнутри! Пленных не брать!

В тот же миг что-то произошло: словно невидимая волна прошла со стороны просыпающейся армады – и корабли «первой волны» один за другим принялись вспыхивать, как маленькие искры.

– Жгут испарителями! – зло прошипел Мах. Казалось, он сейчас бросится с кулаками прямо на боевую панель.

Драккары устремились вперед – маневрируя в традиционном стиле рейдерских атак. Полет этих стремительных кораблей красив и страшен для врага – особенно того, что не ждал нападения. Такова уж специфика рейдерской работы.

Теперь же целью были не набитые товаром торговые суда, и боевой дух посетил не всех.

На боевой панели «Хищника» было видно, как множество «своих» меток застыло в нерешительности.

– Повторяю приказ: драккары – вперед! – заорал Прыщ, и пот с его трясущегося лица брызнул в стороны. – На полной скорости – пока они не восстановились от прыжка!

– А сам-то что – под защитой отсиживаться будешь?! – злобно крикнул кто-то в эфире. – Посмотри, какая толпа привалила – и это не товарные галеоны! Мы так не договаривались!

– Что за разговоры?! Это что – бунт?! Бунт?!! Бунтовщиков буду уничтожать на месте! Меня все поняли?!

На боевой панели мигнули и погасли значки бортовых орудий: вся энергия ушла в первый, мощнейший залп, и для восстановления требовалось некоторое время.

– Ой, какой страшный! Сначала подкачай энергии и сними защиту! – нагло выкрикнул кто-то. – Какой-то говнюк из Конгло будет тут на меня гавкать! Встретимся один на один в какой-нибудь гавани – тогда ты у меня погавкаешь! Братва, вы как хотите, а я сваливаю…

Оставшиеся драккары, впечатленные доводами анонимного зачинщика принялись разлетаться. Казалось, метки на боевой панели разбегаются, как тараканы.

– Всех достану!!! – заорал Мах, и лицо его побагровело. Артерии на шее вздулись, и, казалось, сейчас лопнут. – Дайте мне корабль! Я наведу порядок! Они захлебнутся собственной кровью, предатели! Пустите, пустите меня! Дайте мне оружие!

Но из-за спины уже вынырнул бледный Живодер со своей медицинской панелью. Виновато пожал плечами и пришлепнул ее Маху между лопаток. Плоский прямогольник вспыхнул тревожными цветами – и Мах тут же устало сник.

Чего нельзя сказать о Прыще.

– Строй сломан! – быстро доложил он Гору. – Враг слишком силен – я даже не предполагал – насколько! Боюсь, армада пройдет сквозь нас, даже не заметив.

Эфир наполнился переговорами Вожаков и пилотов, по большей части состоявших из совершенно непонятной, но несомненно, отборнейшей брани на рейдерском жаргоне.

– Думай, Впередлетящий! – процедил Гор. – Надо остановить их, хотя бы на время!

Между тем передовые драккары достигли ближайшего вражеского корабля – из тех, что удалось повредить залпом.

Мрак, изрядно вдохнувший кхе и вколовший себе в бедро запрещенного «тоника храбрости», безумно скалился, глядя на приближающуюся громаду чужого корабля. Больше всего тот напоминал подыхающее насекомое из кошмарного сна. Похоже, у него даже дергалась сбоку то ли гигантская лапка, то ли усик…

– Братва, вы только посмотрите, экая срань! – он ткнул пальцем в изображение. – Кто-нибудь видел такую конструкцию?

– Меня сейчас стошнит, – ухмыльнулся рослый бугай, бугрящийся подсаженными мышцами. – Внутри такой хрени могут сидеть только настоящие психи.

Он деловито вкалывал себе «боевой коктейль» – в каждую руку, ногу и в конце, с отвратительным хрустом – в «солнечное сплетение».

– А-а… – кривясь от боли, но все же, улыбаясь, прошипел он. – Как же я люблю хорошую бойню…

– Да, приятель, – заметил смуглый жилистый головорез, с ног до головы обвешанный холодным оружием. – У тебя же давно кислота вместо крови!

– Да, – усмехнулся бугай. – А такое видел?

Он смачно харкнул – и плюнул в переборку. Композит под плевком тут же пожух и запузырился.

– Забавно, – заметил кто-то. – Так это ты струей рассек пополам стульчак в гальюне?

Рейдеры заржали. По рукам принялась ходить фляжка с каким-то адским зельем.

Каждый стремился задушить собственный страх.

– Слушай, босс, а когда мы вскроем его поганую броню – нам в морду не брызнет тухлой кровью? – поинтересовался одноглазый рейдер с массивным резаком на плече. Он то и дело проверял работу резака, отчего с толстого квадратного дула на решетку пола падали звонкие капли расплавленного металла.

– Заткнись, шутник! – прорычал Здоровяк с чудовищным барабанным тукером, подвешенным на облепившем тело робоскелете. – Я с детства боюсь пауков и прочей членистоногой дряни – а тут еще ты со своими гнилыми фантазиями!

– На, дыхни кхе! – примирительно сказал одноглазый, передавая раскуренную сигарету Здоровяку.

– Нет уж, Зоркий, – скривился Здоровяк, – я не курю и тебе не советую. – Уж очень вредно это для здоровья!

Рейдеры грохнули дружным молодецким смехом: самое время помянуть здоровье!

– А ну, заткнулись, покойнички! – скомандовал Мрак. – Приготовиться! Сейчас присосемся…

Драккар дрогнул, раздался протяжный свистящий звук и отчетливое чавкание – корабль впился во вражескую броню, как гигантская пиявка.

Зоркий поправил повязку на пустой глазнице и выдвинулся в кессон. Место боковой переборки уже заняла броня чужого корабля. Рейдеры с опаской рассматривали преграду: случалось, чтобы обезопаситься от рейдеров, умники-торговцы покрывали корпуса кораблей ядовитой краской. Оттого на шеях рейдеров болтались кислородные маски – но обычно в бою про них забывали.

Эта броня была странной – она действительно напоминала панцирь насекомого. По крайней мере – что-то более органическое, чем псевдоживые корпуса привычных кораблей.

– Люблю вскрывать консервы без этикеток! – усмехнулся Зоркий. – Никогда не знаешь, что окажется под крышкой. Надеюсь, что-то вкусное – вроде тушеной человечинки…

Дыхнуло адским пламенем – вступил в дело резак.

– Будь я проклят! – проговорил Здоровяк. – Но пахнет-то паленым!

Рейдеры принюхались.

– Точно, – хохотнул Мрак поудобнее перехватывая испаритель. – Не знаю, из какой дряни сделан корпус, но это точно не металл-полимер. Эй, все! Кончай нюхать – это вам не «веселый порошок»! Блевать разрешается, трусить – нет! «Зомби» и «Пожиратели», как вы?

Последнее было произнесено по шифрованной связи и относилось к Вожакам двух ведомых драккаров из личного звена Мрака.

– «Зомби» – порядок! – прошипело впившееся в висок переговорной устройство, и перед глазами Мрака поплыло подпорченные помехами, перекошенные лица бойцов. – Вскрываем броню! Воняет, как на скотобойне…

– «Пожиратели» на месте! – предыдущее изображение потеснило новое, мало отличающееся от предыдущего. – Сейчас пробьемся вовнутрь. Только такая вонь стоит – хоть маски надевай!

– Когда обделаемся от страха – от нас вонять будет не лучше! – крикнул Мрак. – Ну, что, все готовы отправиться к Темным Духам?!

– А-а-а!!!

– С нами Жрец, чтобы ему пусто было! Вперед!!!

Большой бесформенный кусок брони с глухим стуком провалился внутрь корпуса. Ощутимо скакнуло давление и из темного нутра повалил пар – словно по ошибке влезли в корабельную баню.

Вперед выскочил низкорослый рейдер и метнул в темноту механогранату. Рейдеры прижались к переборкам.

Громыхнуло – и сотни самонаводящихся осколков разлетелись в поисках жертв. Несколько секунд они еще рикошетили, улетая все дальше и дальше вглубь помещений чужого корабля.

– Сдохла! – прислушиваясь, деловито сказал «гранатометчик».

С криками и беспорядочной стрельбой отчаянные головорезы, сразу с трех драккаров, ввалились внутрь.

Впрочем, через несколько секунд стрельба прекратилась. Рейдеры недоуменно стояли посреди большого пустынного зала. Над головой, сквозь прозрачную поверхность медленно плыли звезды.

Никто и не думал вести ответный огонь.

– Не нравится мне все это… – пробормотал Мрак, лихорадочно вспоминая все, что когда либо слышал о повадках Варваров.

Вдруг побледнел – и заорал, что было мочи:

– А ну, все назад!!! Уходим!

В следующую секунду, вместе со всеми своими товарищами, он перестал существовать.

На боевой панели было прекрасно видно, как оплыл, теряя форму а затем вспыхнул вражеский корабль. Вместе с меткой цели «один» пропали три «свои» метки.

– Он подорвал себя, – тихо сказал Прыщ. – Они всегда так делают – когда чувствуют, что не в силах сопротивляться…

– Из всех наших рейдеров это были лучшие команды, – проговорил Мах. – Драккары сделали все, что могли…

– Драккары – отступление! – скомандовал Впередлетящий.

Рейдеров не пришлось долго уговаривать – стаи вертких кораблей быстро изменили направление и потянулись обратно.

Секундой позже в строй врага ворвался плотный рой брандеров: маленькие маневренные корабли навесными орудиями ближнего боя сшибали чувствительные синапсы чужих кораблей, сбрасывали самонаводящиеся мины и уходили назад. Череда вспышек – точно веселый фейерверк – и два вражеских корабля исчезли из статистики, что вел боевой сервер.

За эту скромную победу пришлось дорого заплатить: уходящие брандеры и драккары один за другим исчезали в крохотных вспышках: кое-какая автоматика у врага уже заработала. Уйти удалось единицам.

И тут же вражеская армада точно вышла из дремы: огни налились новой силой, пискнула боевая панель. Теперь она показывала зыбкую границу силовой защиты.

– Ну, вот, – упавшим голосом сказал Прыщ. – Проснулись. Это все, что мы могли сделать…

Оставалось лишь наблюдать, как один за другим исчезали в волнах пламени пытающиеся улизнуть рейдерские корабли.

Но это было лишь начало.

По уходящему в бесконечность строю вражеских кораблей словно пробежала живительная волна: корабли, шедшие после прыжка по инерции, стали набирать скорость. На боевой панели было отчетливо видно: враг явно вознамерился взять остатки эскадры «в клещи».

Каждому Летуну известны леденящие душу слухи про несчастных, попавших в варварский плен. Не был исключением и Прыщ. Неизвестно, откуда брались эти истории – ведь никому не удавалось вырваться из рук варваров.

Потому плен исключался сразу.

– Внимание всем! – сухо сказал Впередлетящий. – Отходим! Держаться флагмана! Объединить защиту!

Не у всех хватило нервов выполнить приказ: некоторые брандеры и драккары, способные быстро набирать скорость, бросили эскадру, надеясь на самостоятельное спасение. На этот раз Впередлетящий не стал стрелять по дезертирам: теперь это не имело принципиального значения.

Тем более, что многие, более мелкие корабли стремились «под крыло» основным силам – в единый силовой кокон, образовавшийся вокруг отходящих остатков эскадры.

Между тем, противник не спешил открывать огонь: очевидно, рейдеры не казались ему серьезным противником. И даже понесенные потери он не счел достаточным аргументом, чтобы обрушить на противника всю мощь своего оружия.

Окруженные общим защитным коконом, остатки эскадры уходили к ближайшей, номерной планете системы Зирги. Чутье Летуна заранее отметило это направление как возможный путь к отступлению. Безымянный каменный шар под номером пять – несколько колоний под куполами, заброшенный атмосферный завод… Но совсем не это нужно ослабевшему рейдерскому флоту.

Несколько минут, чтобы укрыться за диском планеты от немедленного уничтожении – все, что могла дать эта бедная планетка.

Прыщ напряженно думал.

Это необычный враг, логику которого до сих пор не постигли лучшие умы Метрополии – сколько ни ломали головы специалисты Адмиралтейства над опытом компании тысячелетней давности. Потери не имели для Дикого флота решающего значения – и оттого всегда трудно было предугадать ход сражения, просчитать ресурсы и выработать тактику…

Пятая Зирги надвигалась быстро – пожалуй, даже слишком быстро.

– Внимание! – жестко сказал Впередлетящий. – Сейчас проведем скоростной атмосферный маневр. Отключить защиту и гравитационные грани. Пользоваться гравитацией планеты и аэродинамическими панелями. Маневр опасный, быть предельно внимательными! Делай, как я!

Вожак быстро обернулся к стоящим на мостике:

– Сейчас грависервер начнет шалить! Кому-то будет плохо – но надо терпеть! Включаю силовые пояса!

Гор почувствовал, как тело обхватили невидимые тугие ленты – теперь он не смог бы сдвинуться с места, даже, если б рвался изо всех сил. Рядом, как насекомые в янтаре, застыли Мах и Живодер. Наверное, что-то похожее происходило и с другими членами команды.

Гор, почему-то сразу подумал об Инле…

– Отключить защиту! – скомандовал Прыщ. – Энергию – в боевые накопители!

«Хищник» стремительно, по касательной, приближался к планете. По бортам, чуть отставая, шли корветы и клиперы. Дальше, длинным хвостом вытянулись оставшиеся драккары и брандеры.

По металл-полимерной обшивке пробежала дрожь: бриг отращивал аэродинамические плоскости, осторожно втягивая чувствительные усы синапсов – словно зажмуривался перед нырком.

И вот, по боевой панели, как по несуществующему лобовому стеклу, побежали первые всполохи плазмы – корабль коснулся атмосферы. Пламя удивленно ощупывало, корпус, словно не могло поверить своей удаче. И тут же яростно набросилось на корабль, принялось грызть, кусать, мять это странное, инородное тело в мягкой оболочке планеты…

Мелкая дрожь под ногами – бриг все глубже и глубже зарывался в разряженную атмосферу Пятой. От этой дрожи начинала болеть голова, сводило зубы.

Еще немного – и навалилась перегрузка: корабль придал траектории полета некоторую кривизну, уводящую его в спасительную тень.

– А-а… – болезненно и чуть удивленно заголосил Живодер.

И потерял сознание.

Многим жителям Конгломерата, Вольных и прочих Миров доводилось пользоваться межзвездным транспортом. Но мало кто из них имел возможность познакомиться с реальными перегрузками, характерными для примитивной техники догравитроной эры. Только урожденным Летунам, с малолетства приучаемым к полету, приходится проверять на себе все этапы развития космических полетов.

Наверное, Прыщ испытывал сейчас удовольствие – какому Летуну не хочется время от времени попробовать технику и себя самого на пределе возможностей!

Ему напревать на налившиеся кровью, посиневшие лица простых смертных.

Ведь самое главное – полет! Все остальное вторично.

– Прижимаемся к грунту! – свирепо прорычал Прыщ. – Следить за рельефом!

Корабли с трудом выдерживали строй в бунтующей воздушной струе за флагманом, но послушно следовали за ним. Тем более, что силы врага стали отставать – они исчезали за изгибом планеты.

– Идем на предельно низкую! – кричал Впередлетящий. – Выход свободный, по гиперболе!

Его скрюченные пальцы, словно, поводья, натянули нити управления системами: бриг полностью доверился своему Вожаку, перешедшему на чувствительное ручное управление.

Даже на мостике отдавался рев, разносившийся в раскаленной атмосферы за бортом. Жадное пламя вылизывало обшивку, как небывалое лакомство.

Поверхность приближалась.

– Опасная кривизна рельефа! – предупредил голос корабля.

Прыщ лишь рассмеялся, и Гору этот смех не понравился: полет все больше походил на безумие. Впереди маячили острые красные скалы, и казалось, они несутся по самому дну смертельного каньона.

Но реальная информация доступна сейчас лишь пилотам, слившимся с мощью своих кораблей: боевые панели давали несколько искаженную информацию, а еще больше преломляли действительность перегруженный мозг и страх неизвестности.

Дрожь корпуса переросла в чудовищную тряску: корабли вспарывали самую гущу атмосферы, хоть и достаточно разряженной, но отчаянно препятствующей подобному вторжению.

– Вершина гиперболы! – объявил Вожак.

И словно огромная кувалда обрушилась на киль корабля.

Вокруг, за многие мили, взметнулись в небеса пыльные тучи – словно ударная волна от мощного взрыва прошла по планете. Но корабль даже не чиркнул поверхность – лишь приблизился к ней на космической скорости, до предела раскаляя и сжимая атмосферу, превращая ее во мгновенно взрывающуюся бомбу. А следом уже тянулась глубокая борозда, словно изменившая свои свойства атмосфера превратилась вдруг в гигантский плуг.

Следом, в облаках пыли поднятой флагманом, вспарывая газ и землю, врезались в ставший твердым воздух ведомые им корабли.

Некоторые малые суда не выдерживали чудовищной гонки – теряли управление и чиркали поверхность, круша грунт и камень, внешне оставаясь целыми, но разрушаясь внутри, неся гибель экипажам.

Большинству, все же, атмосферный маневр удался – и теперь корабли вырывались из липких лап планетарной газовой оболочки на волю – в пустое и равнодушное ничто. Следом же за пределы атмосферы рвалась потревоженная плоть планеты, словно гигантский пыльный протуберанец…

Корабли врага отстали, скрытые планетарным диском. Они то ли не смогли, то ли не захотели повторить маневр и без того обреченного в общем-то противника.

– У нас есть пара минут, чтобы принять решение, – сказал Прыщ. – И единственное, что я вижу – быстрый прыжок. Чтобы враг не засек направление.

Гор заворожено смотрел на панель: любовался пыльной бурей, охватившей чуть ли не все видимое полушарие планеты. Кто его знает – не пострадали ли несчастные колонисты? Наблюдал ли кто сумасшедший маневр обреченной эскадры? Одно верно: вряд ли им доведется еще хоть раз увидеть подобное зрелище. Кому, как не ему, Миму, знать, что ради некоторых коротких, но ярких впечатлений стоит долгие годы провести в тоскливом однообразии…

– Есть идея, – сказал вдруг Мах. – Рискованная – но чем черт не шутит…

– Черт? – нахмурился Прыщ.

– Он же – Грязный сервер, – пояснил Мах. – Или что-то в этом роде, такая же мистика… В общем, идем в прыжок. Но выйти нужно в том самом секторе, который…

– О, нет… – изменившись в лице, проговорил Прыщ. – Вы только посмотрите…

Но все, кто был на мостике, уже и без того видели, как из-за изогнутого красного горизонта, заслоняя звезды, выползает темная, усыпанная мелкими огоньками, масса.

– Они обогнули планету с противоположной стороны, – растерянно проговорил Вожак. – Что за техника у них, Грязный сервер?!

– Видим множественные цели!

– Накачка закончена!

– Ждем команды на поражение целей!

– Подтверждение атаки?!

Голоса Вожаков ведомых кораблей тревожно заполнили пространство мостика.

В эфире уже витал запах обреченности.

Запах смерти.

– Объединить защиту! Огонь не открывать! – дрогнувшим голосом приказал Прыщ. – У нас не останется ни защиты, ни энергии для прыжка!

– Что делать?! Что?! – возопил эфир.

– В прыжок! – глядя на Гора, сказал Мах. – В пограничный сектор Конгло. Это единственный шанс.

Гор кивнул. Он чувствовал опустошение.

Из всей их затеи не вышло ничего путного. Только десятки уничтоженных кораблей и сотни человеческих жизней – пусть и не самых лучших.

А Дикий флот так и продолжит свое грозное движение к Земле.

Как дорожный каток – на растущий в асфальтовой трещине одуванчик…

– Снять защиту! – приказал Вожак. – В прыжок! Приять координаты…

На боевой панели дрогнули и померкли бледные овалы силовых оболочек. Эскадра начала разгон.

И тут же, одна за другой, с экранов стали пропадать метки «своих».

– Они стреляют! – завопил эфир. – Открываем ответный огонь!

– Это бессмысленно! – орал в ответ Прыщ. – Не тратьте энергию и время!

Но корветы Сил обороны Зирги уже ушли в боевой разворот – чтобы ответить объединенным залпом по ближайшей цели. Из всех возможных решений это оказалось наименее удачным: подставив борта, с отключенной защитой, массивные корабли стали прекрасными мишенями.

И варварам, наверное, тоже надоело играть в кошки-мышки.

Почти одновременно корветы превратились в огненные шары, рассыпавшиеся на мелкие горошины расплавленного металла и композита.

Небольшие передовые корабли Дикого флота набирали скорость куда быстрее флагманского брига рейдеров. Беспорядочного огня клиперов и прочей мелочи они, словно не замечали.

– Нам не успеть разогнаться, – быстро сказал Прыщ. – Боюсь, что это конец…

Гор молча, с отстраненным спокойствием наблюдал, как на фоне красивой красноватой планеты хаотично носится «мошкара» рейдерских судов. Один за другим они вспыхивают, словно мотыльки, бросившиеся в огонь…

Пора в пасть в отчаяние. Но сил уже не осталось.

– Сволочи… – выдавил Мах. – Братцы, я вот что решил: сдамся-ка я в плен. И взорву гадов своим чертовым ядерным насосом, что у меня вместо сердца. Как вам идея, а?

– Любишь ты красивые эффекты, – пробормотал бледный, как смерть, Живодер.

– Тогда я взорву бриг, – зло сказал Прыщ, глядя, как неторопливо приближаются к «Хищнику» два чужих корабля невообразимой конструкции. – Точь-в-точь, как они это делают. Смотрите: эти двое уже захватили нас в энергокапкан. Нашей силовой не справиться… Мы у них на крючке! Когда они подойдут вплотную – я пущу реактор вразнос…

– Тоже мне – герои! Мне ваши подвиги до одного места! И мне как-то обидно сдохнуть, не потратив заработанных гонораров…

Это был Кнак, добравшийся до мостика из жилой зоны, где в муках переносил кошмары боя и орбитальных маневров.

– Нет, правда, – с надеждой проговорил он. – Может, договоримся с ними, а? Вы же знаете – я с кем угодно найду общий язык… О! Кстати, может, это несколько не вовремя, но я только что получил на свой линер сообщение из банка: на наш депозит поступило тридцать миллионов иридов! Мы богаты!

– Что за ерунда? – нахмурился Мах.

– Похоже, наш дорогой Жрец не зря вел столь остроумные переговоры, – неуверенно улыбнулся Кнак. – Промышленники Зирги уверены, что именно мы отвели угрозу от Планеты. Отчасти, конечно так оно и есть, но… Серьезно – это хорошая сумма! Давайте начнем переговоры, а? Жрец, то есть, тьфу! Гор, ты ведь умеешь убеждать!

Кнак не получил ответа. На подобный панический бред отвечать нет смысла…

Картинка в объеме боевой панели вдруг изменилась: надвигающаяся враждебная туша начала менять форму, принялась ломаться и менять направление.

То же самое происходило и со вторым кораблем.

– Ух ты… – проговорил Вожак. – Силовой капкан снят. Что же это происходит, а?

Ответ пришел мгновенно: из-за кормы выскочили и пронеслись вперед три стремительные тени. Прыщ только ахнул:

– Два брига и фрегат! Да это же корабли Конгломерата!

Фрегат налился синим пламенем – и выплеснул вперед мощный туннельный разряд. Где-то далеко-далеко веселыми искрами рассыпался в ничто вражеский корабль.

– Уходите в прыжок! Быстро! – громкая связь донесла незнакомый командный голос. – У вас мало времени!

– Спасибо, братцы… – чуть не всхлипывал Прыщ, разворачивая корабль. – Я должен был остаться с вами…

Гор изумленно смотрел на панель – туда, где разворачивался отчаянный, быстротечный бой.

– Они же не хотели вмешиваться, – задумчиво проговорил Гор. – А это – просто самоубийство!

– Не выдержали, – Мах покачал головой. – Старые счеты.

– И я должен быть с ними! – провожая взглядом корабли, дрожащим голосом проговорил Прыщ. – Мы все, все как один должны пасть в бою с проклятым врагом…

Три одиноких силуэта слились на панели в плотную группу, объединенную общим силовым коконом.

Но даже вместе с могучим фрегатом, эта группа смотрелась жалко на фоне громады Дикого флота…

– В разгон! – гаркнул Мах, и Прыщ послушно вернулся к управлению.

– Вот, что значит – добротное, имперское промывание мозгов, – уважительно сказал Кнак. – «Все, как один» – и в пекло…

– Заткнись, – мрачно сказал Мах.

Кнак замолк. Всем и так было ясно: этим трем кораблям светит всего несколько секунд космического боя. Гордость Летунов – сильнее страха смерти…

И тут глазам Гора и его друзей предстало такое, что, пожалуй, могло кого угодно сломить окончательно.

Сначала исчезли звезды.

А следом все видимое пространство наполнилось молниями, в ушах закололо от характерного грома.

Это прибывали все новые и новые, новые и новые корабли врага.

Отчаянная, но практически полностью истребленная эскадра сражалась всего лишь с разведывательным авангардом…

Рогги Бур в оцепенении стоял у странного полупрозрачного борта ладьи. Здесь не было привычных приборов управления. Более того: похоже, их нет в принципе.

У этих странных, жестоких воинов вообще все не так.

Начать с того, что «варварами» они считают как раз жителей Конгломерата. Немного обидно – но для такого мнения у Сынов Неба достаточно оснований. Рогги Бур знал еще слишком мало – но он обрел способность получать все больше и больше информации – без ненужных теперь посредников.

Он осторожно коснулся головы.

Головная боль притупилась, и пальцы чувствовали теперь уколы множества неимоверно острых игл.

Наверное, это и есть главная тайна варваров… Нет – Сынов Неба, как они сами себя называют.

Вокруг нет развитой техники, умных машин, опытных техников и мудрых ученых-Эстетов. Все куда проще – и грандиознее.

Страшное, садистское устройство, истыканная иглами металлическая заглушка, занявшая место черепной крышки – не просто часть извращенной варварской эстетики.

Это Братина – перевернутый сосуд мысли, что зачерпывает сознание и дух каждого Сына Неба и выплескивает в огромную Чашу Единения – полумистическое образование, собирающее всех воедино.

Сверхмощный сервер, объединяющий сознания во имя единой цели – утоления Жажды.

Это трудно описать… Отдавая часть себя в Чашу Единения, Сын Неба остается самим собой, но получает дополнительные интеллектуальные и эмоциональные ресурсы.

Наверное, поэтому им не страшно умирать во имя общей победы. Наверное, оттого их флот столь эффективен в борьбе с кораблями, управляемыми экипажами, собранными из разрозненных частичек интеллекта.

И еще одно свойство было у этого странного образования, смешивающего человека с интеллектуальной машиной: лишь оно давало возможность преодолевать невиданные расстояния Бездны. Не человек – Чаша нашла способ осуществлять столь дальний бросок сквозь пространство. И расплатой за такую способность была БОЛЬ. Словно сама боль и была главной движущей силой, которая швыряла корабли с далекой туманности к более обжитой Галактике, из которой, по преданиям, и происходили Сыны Неба.

У Рогги Бура не было опыта подобного путешествия – но даже до него доносились отголоски страшного испытания, которому подвергались эти отчаянные люди.

Да полно – люди ли?

Не удивительно, что после всего этого они ни во что не ставят ни собственные, ни чужие жизни…

Поджигатель закрыл глаза, улыбнулся, прислушиваясь к ощущениям.

Какой необычный опыт! Это стоило испытанных мучений – познать ощущения миллионов, собранные в тебе одном. Познать Жажду.

Только одно обстоятельство упустили могучие Сыны Неба, обуздавшие собственную боль, разум и чувства.

Они впустили в свое тело вирус.

Смертельного паразита, который затаится на время, пока ни придет час. И он высосет сокровенные знания, использует всю эту мощь в собственных интересах – и убьет.

Если сочтет нужным, конечно.

А сейчас он любовался битвой.

Странно, он не ожидал столь серьезного сопротивлении у Зирги. Все, чего ему хотелось – чтобы проклятый Мим увидел, как высоко в небе проходит к Земле зловещая армада. Чтобы он чувствовал собственное бессилие и ждал смерти – отсроченной на неопределенное время, пока Поджигателю не надоест игра с любимым врагом…

Судя по составу флота противника – собран он был преимущественно рейдерскими силами. Совершенно непонятно – что заставило до крайности эгоистичных рейдеров пуститься в подобную авантюру?

Поджигатель по собственному опыту знал, как это – загребать жар чужими руками. Для этого существует множество средств, но самые эффективные из них – обман и деньги. Но даже деньги не смогли бы заставить рейдеров пойти на заведомую гибель.

Выходит, дело в недостатке информации.

Или, попросту говоря – в обмане.

Можно долго гадать, кто мог организовать все это, но единственной силой на Зирге, способной на такое, мог быть лишь один человек.

Мим.

Выходит, смерть его приятеля – Маха – не образумила его?

Рогги Бур тихо рассмеялся: жизнь продолжала приносить забавные сюрпризы. Новая опасность приятно щекотала нервы.

– Чему ты смеешься, брат Рогги? – пророкотал под сводами огромного полупустого пилотажного зала знакомый голос.

Рогги Бур обернулся.

В центре пилотажной площадки, в просторном ложе с удобством возлежал Гром. В руках его был большой кубок, украшенный драгоценными камнями и гравировкой тонкой ручной работы. Похоже – что-то из награбленного в частных коллекциях.

На голове бывшего варварского соглядатая теперь красовалась такая же братина, как и у всех. Не зря он прятал голову под разными головными уборами: наверняка перед разведывательной миссией этот жуткий атрибут меняли на что-то попроще.

– Иди ко мне, выпьем вина за победу нашего славного флота! – Гром приветливо качнул кубком, пролив немного на себя и неровный органический пол.

Он вел себя так, словно не было над ним ни начальников, ни правил, и никто не заставлял держать себя в руках во время боя – меж тем, как ладья совершала довольно крутой маневр.

Не смотря на появившийся доступ к Чаше Единения, Поджигатель до сих пор не разобрался в сложной иерархии Сынов Неба. Возможно, доступ у него был лишь частичный, и подлинное доверие следовало еще заслужить.

И видимо, решал это не какой-либо специальный варварский совет, и даже не сам Кормчий.

Все решала Чаша.

Оставалось только предположить, что она раздавала Сынам должности в зависимости от ситуации. Сейчас, к примеру, Гром был кем-то, вроде опекуна вновь обращенного Сына Неба. Для чего ему в подчинение выделен отдельный, мощный насекомоподобный корабль.

После первого удивления и некоторого самодовольства Рогги Бур одернул себя: похоже, Чаша уловила непростую суть новоявленного Сына. Возможно, она знала о его связи со старым врагом, его истинном могуществе.

Возможно – это способ некоторого примирения.

Возможно – оказания особого уважения.

А быть может – просто, желание усыпить бдительность и взять под контроль.

Что угодно можно сотворить с тем, у кого ты запросто копаешься в мозгах.

«Это мы еще посмотрим…» – туманно подумал Поджигатель. Он учился контролировать собственные мысли. Точнее – его учили этому с детства. Такова особенность Ветви Поджигателей: никому никогда не верить, во всех видеть врага. И манипулировать всеми и всегда.

Даже своими палачами – положив голову на плаху.

В этом залог успеха Поджигателя.

– Ну, что ж, брат Гром, – усмехнулся Рогги Бур, опускаясь в удобное ложе рядом. Он принял второй сосуд из рук Грома. – Самое время поднять кубки – враг разгромлен, остатки его сил устремились в бегство!

– Разве ж это враг! – скривился Гром. – Видел бы ты настоящий бой…

– Ты про битву с силами Конгло? – предположил Поджигатель.

Гром прищурился, точно вспоминая. Хотя он не мог помнить этой битвы – краткоживущий, он тогда еще не появился на свет. Возможно, он консультировался с Чашей.

– Нет, – он покачал головой. – Конгло – тоже серьезный противник. Но настоящий враг остался там…

Он неопределенно махнул рукой.

– Кто же это может быть? – довольно искренне удивился Рогги Бур.

– Спроси у Чаши, – ухмыльнулся Гром. – Только – захочет ли она тебе отвечать?

Поджигатель молча отхлебнул вина.

Он по-прежнему слишком мало знал о силе, которую по чрезмерной самонадеянности решил использовать в своих интересах. Но делать нечего – чтобы диктовать собственные правила, надо вначале изучить правила хозяина положения….

– Мой тебе совет, – доверительно сказал Гром. – Ни о чем не задумывайся! Несись в потоке событий – каждому суждено испить общую Чашу. Главное – уметь насладиться этим!

– Я не думал, что ты романтик, Гром… – через силу улыбнулся Поджигатель. – Но скажи мне – для чего живут Сыны Неба? Чтобы уничтожать чужие миры? Захватывать их? Расселяться?

Вопрос заставил Грома задуматься. Он даже несколько приуныл, и из наклонившегося кубка токой струйкой потекло на пол вино.

– Мы живем ради Чаши, – сказал он, наконец. – Лишь она одна знает наши главные, сокровенные цели. И это правильно: отдельный Сын Неба слаб, как и любой человек, он может сболтнуть лишнего в неподходящей компании.

– А ты, ты сам – для чего живешь? – прищурился Рогги Бур.

– Я-то? – хохотнул Гром. – Я живу ради утоления Жажды! Ради боли и радости – чтобы за свою короткую жизнь успеть ощутить то, что только может ощутить душа и тело! И лучшее место, где можно получить все это – битва!

Гром расхохотался, подхватил стоявший рядом с ложем сосуд, плеснул себе и приятелю – хорошо плеснул, через край. Сделал несколько глотков – кадык его дергался, невольно заставляя Поджигателя вспоминать смертельные приемы рукопашной схватки.

– Уф! – выдохнул Гром и ткнул пальцем в огромное круглое «окно». Очевидно, снаружи оно оказалось «глазом» гигантского насекомого, на которое походила «ладья» – Смотри, как мы давим врага! Тебя наполняет гордость?!

Рогги Бур видел, как рассыпаются в прах могучий фрегат и два бесстрашных корвета. Пожал плечами:

– Но ведь мы с тобой не участвуем в битве. Мы всего лишь пьянствуем, наслаждаясь зрелищем…

– Не-ет, – рассмеялся Гром. – Это мы, мы разбили их! Наши маленькие частички, смешавшиеся в общей Чаше… Ты еще не научился чувствовать свое участие. Да и то – сейчас нас слишком много. А будь нас всего несколько, на одной ладье, да в отдаленном от Чаши пространстве – ты бы все понял!

Но Рогги Бур и так уже начал понимать.

– То-то, я смотрю, ты так изменился, вернувшись к своим… – проговорил он. – В одиночестве, на Зирге, ты был скромнее!

– В точку, брат Рогги! – воскликнул Гром. – Это очень трудно – надолго отрываться от Чаши. Многие не выдерживают, оттого Посланниками в дальний дозор посылают самых крепких – вроде меня. И потому мы никогда не сдаемся в плен – никто не знает, что с нами будет вдали от Чаши…

Рогги Бур понимающе кивнул. Это важный момент в понимании варваров… Надо обратить на него особое внимание.

У каждой, даже самой могущественной, силы есть свои слабости.

Глупо их не использовать.

На боевом корабле никогда не бывает скучно. Вахты, построения, чтение Устава, тестирование оборудования, постоянные изнурительные учения. Но даже изматывающая рутина корабельной жизни может превратиться в скуку.

По крайней мере, Вожак первой статьи Си Н’Каль, скучал не на шутку.

Слыханное ли дело – ударный корвет, который он только-только с нескрываемой радостью получил под свое командование, отправили в пограничный патруль!

Это было похоже на наказание либо на недостаточное доверие к новому Вожаку. Но, с другой стороны – о каком недоверии может идти речь, если ему вручили новехонький, только что вылупившийся со стапелей корвет! Карьера Си Н’Каля проходила на редкость удачно, и для этого было достаточно причин. Хотя бы то, что клан Н’Калей имел в своей генеалогии двенадцать прославленных Впередлетящих, героев всевозможных войн и конфликтов, не говоря уж о множестве Вожаков тяжелых фрегатов, что само по себе – огромное достижение для любого Летуна.

Си Н’Калю до Вожака фрегата еще служить и служить – но у него уже возникли странные подозрения. Корвету такого класса полагается находиться в составе полноценного Ударного крыла или же Ударной Стаи. Это движение в общем строю с мощными гигантами, маневры, стратегические учения, участие в миротворческих операциях в самых опасных районах Смуты. И конечно же – общение с элитой элит, седовласыми Вожаками фрегатов, барков и линейных кораблей, возвышающее душу и положительно влияющее на продвижение по службе.

Патрулирование же пустынных районов, прилегающих к пространствам Вольных миров, больше всего походило на ссылку.

Особенно молодого Вожака возмущало то обстоятельство, что корвет «Мстительный» был передан в поддержку хозяйничающей здесь группировке патрульных бригов!

Ему даже не присвоили статуса флагмана!

Более того – подчинили какому-то зануде на видавшем виды корыте с характерным названием «Подавляющий». Родич, обосновавшийся в Адмиралтействе клятвенно убеждал, что мера эта – временная. Однако, верилось с трудом.

И конечно же, тупая рутина рождала самые параноидальные мысли – будто кто-то что замыслил, решил перейти дорогу неоперившемуся везунчику…

В таких мыслях пребывал Вожак, ворочаясь на жестком ложе в командирском отсеке, когда голос вахтенного гаркнул:

– Тревога! Слухач обнаружил цель!

Подходя к месту Вожака на командном мостике, Си Н’Каль уже прекрасно владел ситуацией.

Синапсы «Мстительного» нащупали вышедший из прыжка, со стороны Вольных миров, корабль.

Само по себе появление корабля в приграничной зоне – явление довольно типичное. С нарушителями быстро и четко разбираются патрульные бриги, за чем, собственно, они и находятся в данном секторе пространства.

Но в случае данной цели имело место особое обстоятельство: этот корабль находился в Галактическом розыске. И был ничем иным, как похищенным у сил Конгломерата патрульным бригом «Хищник».

Это скандальное происшествие стоило эполетов многим бывалым Вожакам. Действительно, скандал: малочисленная вооруженная группа угоняет боевой корабль прямо из-под носа превосходящих сил!

В этой истории много темного: Летуны во всем винили Мусорщиков, Мусорщики обвиняли Летунов. Но факт оставался фактом: именно в этом секторе имел место случай уникальной наглости и ловкости неизвестных рейдеров.

Си Н’Каль ощутил необычайный душевный подъем: фортуна, похоже, решила ему улыбнуться! Верни он злополучный корабль Стаям – и имя его станет легендой еще при жизни! А это значит не меньше, чем получить под командование флагманский фрегат!

– Полный ход! Никого не ждать! – скомандовал Вожак, оправляя белоснежный мундир. – Активировать маскировку!

– Прошу подтверждения: не оповещать ближайшие патрульные корабли? – осведомился вахтенный.

Си Н’Каль задумался на миг и сказал неохотно:

– Оповестить всех – как только окажемся в пределах прямой видимости…

– Подтверждаю! – отчеканил вахтенный.

Все верно: не стоит слишком шутить с Уставом: вокруг полно завистников и недоброжелателей. Помимо штатного Нюхача на корабле наверняка есть скрытые. Например – вот этот навигатор. Уж больно странный у него взгляд. Зачем портить себе карьеру мелкими глупостями?

Тем более – при таких, невероятно удачных, обстоятельствах!

…Будущий приз показался на огромной боевой панели во всей красе: покрытый окалиной, с закрашенными опознавательными знаками Объединенных Стай. Все доказательства налицо.

Жаль, не успели взять его тепленьким – когда он только вышел из прыжка. Если он вздумает податься в бега – нет ничего проще, чем подпалить ему крылышки из более мощного оружия!

Однако таинственный бриг и не думал бежать. Более того – он медленно приближался.

– Что он задумал? – озадаченно проговорил Вожак. – Эй, Слухач! Дай связь!

– Есть связь! – отозвался Слухач.

Си Н’Каль откашлялся и надменно произнес:

– Я, Вожак ударного корвета «Мстительный», обращаюсь к тем, кто находится сейчас на борту корабля, по праву принадлежащего Объединенным Стаям Звездного Флота Конгломерата Миров! Мое огневое превосходство не дает вам ни малейшего шанса ускользнуть либо вступить в бой. В таком случае я имею полное основание уничтожить корабль. Но у меня есть другое предложение. Сдавайтесь – и вам будет гарантирована жизнь! Конечно – последует справедливое наказание. Все-таки, вы совершили одно из тягчайших преступлений! Но у вас, все-таки, будет жизнь!

Эфир рассыпался характерными для пограничных пространств помехами и голос со стороны брига рассмеялся:

– Спасибо, конечно, за столь щедрое предложение! К сожалению, мы никак не можем его принять. М-да… Просто никак не получается!

Снова смешок. Похоже, там, на мостике брига, смеялись несколько человек. Уж не обкурившиеся ли это психи?

Вожак сделал знак Главному канониру. Тихонько загудели накопители, забирая энергию от ходовой установки.

Тут же объем боевой панели наполнился множеством меток: это с запозданием подходило Крыло патрульных бригов. И не только – вот метка фрегата, вот три корвета…

Что же такое происходит?!

– И еще один момент, – произнес все тот же наглый голос – только сейчас он отчего-то стал серьезнее. – К сожалению, со своей стороны, гарантировать вашу безопасность – не в моих силах…

– Это угроза! – ошарашено проговорил Си Н’Каль, готовый отдать приказ на уничтожение непокорного брига.

Он должен успеть сделать это до того, как все лавры достанутся так не вовремя подоспевшим коллегам…

И тут пространство мостика наполнил знакомый каждому Летуну грохот.

Трескучие раскаты, сопровождающие самое потрясающее зрелище, которое когда-либо видел молодой Вожак.

Сотни внепространственных пузырей, окутанных искрящимися разрядами – все ближе, ближе, ближе…

– Огонь! – заорал Си Н’Каль.

Мятежный бриг превратился в облако раскаленной плазмы. Си Н’Каль даже не заметил, как мгновением раньше из распахнутого зева грузового отсека скользнуло в пространство изящное тело яхты класса «экселент».

Яхта шла прямо на «Мстительного», словно в полной уверенности, что корвету сейчас не до этой скорлупки, не смотря на его грозное название.

– Грязный сервер… – потрясенно пролепетал Си Н’Каль.

Ведь следом за наглым нарушителем на крохотную группу ударных кораблей из темных пучин внепространства перла страшная, словно вынырнувшая из страшных снов, армада Дикого флота…

Часть третья. Сердце в сто килотонн

Бой – лучшее лекарство от меланхолии и сомнений

Кормчий. Кредо

Глава первая

Легкое головокружение – яхта вышла из последнего прыжка. На дальней переборке словно из воздуха возникла панель управления, и на ней – схема Солнечной системы и предполагаемый путь к конечной точке путешествия.

Гор не смог сдержать улыбки: они пролетали мимо Юпитера, за иллюзорным окном проплывали подсвеченные Солнцем цветные облака…

Юпитер остался позади, мелькнули его ближайшие луны – Ганимед и Европа – и весь это чудесный космический аттрацион остался позади. На панели управления возникло схематиное изображение красной планеты – скоро пересечение с орбитой Марса, увидеть который «в живую» сейчас не получится – он на дальней точке орбиты.

Гор перевел взгляд на Маха: тот тоже скалился во все положенное количество зубов.

Чего Гор не видел раньше – так это слез в глазах друга. Откуда только взялась эта несвойственная выходцу из Сильных сентиментальность?

– Дома… – произнес Мах, размазывая слезы по лицу. – Даже не верится…

Долгие мытарства по чужим пространствам, ощущение безнадежности своего положения, страха за друзей, чувства беспомощности от бессилия исполнить свой долг, наконец – собственная смерть и чудесное воскрешение… Разве все это не повод, чтобы позволить себе немного слез?

Гор продолжал улыбаться. Странно, думал он, каких-нибудь пять земных лет назад даже поверить невозможно было бы в то, что своей для него станет планета из страшных сказок. А родная Плацена, на которой родился, вырос, познал любовь, стал самим собой – превратится в страшный памятник самой себе, в могилу, на которую не хочется возвращаться…

Жизнь дарит удивительные сюжеты – какие не придумать и самому искусному Миму…

Не все, однако, разделяли радость Гора и Маха.

Инла смотрела панель управления с плохо скрываемым беспокойством: там уже красовалось объемное изображение странной голубой планеты с непропорционально крупным спутником. Закрученные вихри облаков в ее атмосфере говорили о том, что на поверхности царят дикость и непредсказуемость.

Там, на дне этой неуправляемой атмосферы с огромной скоростью рождаются и умирают люди. Туда отправляют Обреченных – гнить заживо, смешиваясь с пестрой толпой людей-однодневок…

Инла осторожно посмотрела на Гора. О чем он думает? Вот он, человек Миров, ставший краткоживущим. Выглядит вполне довольным жизнью…

Хотя, нет не так. Нельзя назвать его довольным: он знает, что срок ему отмерен, жизнь коротка, как миг. А потому он гораздо целеустремленнее, решительнее, отчаяннее…

Это пугает. Но это же – так притягивает ее к нему…

Живодер разглядывал незнакомую планету без видимого испуга. Однако особой радости тоже не испытывал. Сидел тихонько в уголке салона и тихо вздыхал о чем-то…

Его настроение разделял Кнак: мельком глянув на появившееся изображение, он скептически скривился и зевнул. Его больше интересовала ссадина на скуле: здорово приложился о переборку при эвакуации с разваливающегося брига…

Лишь Одноглаз смотрел на Землю жадно, раскрыв от удивления рот. Он, как губка впитывал впечатления, не в силах насытиться. Если существует во вселенной идеальный турист – пожалуй, это и есть Одноглаз. Тем более удивительна насмешка судьбы – что впитывать все эти впечатления ему приходится одним единственным оком.

«Надо предложить ему посетить медицинский блок, – мельком подумал Гор. – Парень заслужил право видеть мир во всей его широте…»

– Нейла запрашивает наши коды, – бархатистым голосом проинформировала Сестра.

– Передай ей привет, – улыбнулся Гор. – И всем нашим – мы живы, и скоро будем дома…

– Нейла? – странным голосом проговорила Инла. – Ты же говорил – она погибла?

– Так зовут Главный Сервер Базы, – пояснил Мах. – У него ее голос и черты личности. В память о… Ну, ты понимаешь…

Гор чуть изменился в лице, но заставил себя улыбнуться:

– Да ты, похоже, ревнуешь, девочка моя?

Инла медленно покачала головой:

– Как красиво… Тебя нет – а твой голос живет… Наверное, я бы тоже хотела, чтобы вот так…

Гор не нашелся, что сказать на это. Не было времени подумать раньше о такой ситуации. Он успел сблизиться с Инлой настолько, чтобы призадуматься – как же будут себя чувствовать он и она в постоянном присутствии Нейлы? Главный Сервер в одухотворенной оболочке Нейлы – уже не просто машина…

Какое-то время корабль продолжал свой путь сквозь почти домашнее пространство Солнечной системы. Ее уставшие от потрясений пассажиры уснули: умная яхта класса «экселент» сама распоряжалась сном и бодрствованием людей.

Наконец, под тихую приятную музыку наступило пробуждение:

– Достигли Бастиона, – сообщила Сестра. – Подходим к посадочной грани…

– В Бастионе сейчас атмосфера, очищенная по стандартам Конгломерата, – сказал Гор, обращаясь к Нейле, Живодеру и Кнаку. – Там вам не будет ничего угрожать. Но на поверхность Земли вам можно спускаться только с серьезной биозащитой – если вы только не желаете стать краткоживущими…

– Благодарю покорно, – усмехнулся Кнак. – Я предпочитаю вообще не знать, что это такое – Земля. Скажите лучше: в этом Бастионе есть, где развлечься? Бары, игровые клубы, букмекерские конторы?

– Это у нас пока не налажено, – усмехнулся Мах.

– Отлично, – задумчиво проговорил Кнак. – Значит, придется все начинать с нуля. Хотя отсутствие конкуренции – тоже неплохой знак…

– У нас есть Театр, – сказал Мах и покосился на Гора.

– Театр – тоже неплохо… – пробубнил Кнак, погруженный в напряженные раздумья.

– Не время устраивать развлечения, – сказал Гор. – Война на носу.

– А по-моему – самое время, – глубокомысленно заметил Кнак. – Поверьте моему опыту. Война – это к прибыли…

Яхта стремительно шла над самой поверхностью. Древняя База Эстетов сверкала неровной, серебристой поверхностью. Кратеры, горы, темные равнины… Вблизи Луна – совсем не то, что видится с Земли.

И уж вовсе не то, что виделось земным астронавтам…

Ощутимо качнуло.

– Обогнули земной исследовательский аппарат, – пояснила Сестра.

– Что за аппарат? – оживился Живодер.

– Древняя, примитивная конструкция, – пояснила Сестра. – На принципе реактивной тяги и инерции…

– Они все еще делают такую технику? – глаза Живодера загорелись, как у коллекционера, откопавшего шкатулку с золотыми монетами.

– Это тебе с Зигом пообщаться надо, – усмехнулся Мах. – Он много чего про земную технику знает…

– Думаю, они найдут общий язык, – кивнул Гор и вдруг уставился на Живодера совсем другими глазами.

Легкий холодок пробежал по спине: снова это странно ощущение предопределенности.

Вначале их было трое – Темный, Мудрый и Сильный.

Они пытались своими силами бороться с навязанными ими правилами – и вот, к ним добавился Безмолвный. После появились Летуны, Техники…

И это было только начало.

Гуща событий, связанных с Землей, постоянно приводила новых людей – из разный Линий и Ветвей. Словно, на некоем космическом Ноевом Ковчеге – собиралась воедино вся пестрая палитра оттенков, составляющих человеческую общность.

В Конгломерате миров все Ветви разобщены, прикреплены к собственной функции, и общение между ними редко и жестко регламентировано.

Бунтующая против такого порядка вещей Россыпь стремится разрушить барьеры между людьми. Но пока от этого больше вреда, чем пользы.

И только в Бастионе все происходит как бы само собой.

Вот прибыл Техник. А вот – первые представители Вольных миров.

Все это можно было бы счесть простой случайностью. Если бы Гору не была известна правда.

Узел событий продолжал свою тайную работу.

Никто не знает его целей, никто не знает, как он работает. Лишь внутреннее чувство, которое никогда не обманывает, твердо стоит на своем: эта планета – самое важное во Вселенной место.

Оно стоит того, чтобы за него биться…

Встреча была бурной, и некоторое время Гор и Мах переходили из объятий в объятья, подбрасывались к высокому потолку посадочной грани. Никто не мог сказать ничего вразумительного, слышались только эмоциональные приветственные вскрики и какие-то восторженные вопли. Особенно буйствовал Зиг, который ощущал на себе всю тяжесть ответственности, возложенной на него улетевшим Мимом. Теперь – самый повод расслабиться…

Армия Мима соскучилась по своему вождю. И это было больше, чем просто скука: так уж повелось, что все защитники Бастиона, стоящего в свою очередь на страже Земли, оказались скреплены мощными эмоциональными связями – словно кто-то специально потрудился над подбором персонала.

Когда, наконец, первые эмоции улеглись, Гор приказал срочно собрать Совет.

У Мима нет тайн от бойцов своей маленькой Армии. А потому он стоял сейчас посреди своей маленькой прозрачной Сцены, под которой в мрачных глубинах Базы шла бесконечная работа – что-то сверкало, искрилось, переливалось, клубилось… Это не имело особого значения, так как для Мима было всего лишь фоном, абстрактной декорацией.

Вокруг Сцены – крутые трибуны, до отказа забитые зрителями.

Мим не может без зрителей. Только от них он питается живительной энергией чувств. Только на Сцене он чувствует себя, как дома. Лишь здесь он отдыхает и восстанавливает отобранные масками силы.

…Гор стоял с закрытыми глазами, медленно приходя в себя.

Ему пришлось сыграть несколько непростых ролей – и они здорово подорвали его. Раньше ему не были знакомы такая усталость и столь глубокая опустошенность.

Но раньше он и не был краткоживущим.

Сейчас, под жадными взглядами зрителей Мим словно купался в живительных лучах, заживляя невидимые раны. Он заряжался, аккумулируя чужие эмоции, с тем, чтобы снова отдать их этим людям – но уже преобразованные особом духовным миром Мима…

Хорошо, когда зритель терпелив, когда он понимает непростое устройство души Мима. Недовольные выкрики и швыряние в Сцену гнилой дрянью вряд ли помогли бы Гору.

Наверное, столь же благодарным был зритель у древнего императора Нерона, который, как известно увлекался театром и был, при том, весьма крут на расправу с теми, кто в должной мере не оценил его искусство. Вспомнив об этом, Гор улыбнулся: к нему возвращалась здоровая ирония – а это признак явный восстановления!

Гор поднял глаза, оглядывая ряды единомышленников – очень хотелось верить, что это действительно так.

Он медленно прошелся по Сцене, словно пробуя – какова она под ногами. В действительности – это один из мимических приемов – привлечения и обострения внимания публики.

Предстоял долгий рассказ – и Мим не мог допустить, чтобы его слова показались кому-то скучными.

Более того – Гор впервые вознамерился испробовать высшую степень мастерства, на которую способны Мимы. Ту, о которой говорил ему когда-то старый Мим Йоко: «Когда ты достигнешь этого уровня – не очень-то радуйся. Тебе предстоит огромный, напряженный труд. После каждого представления ты будешь измотан, избит, словно занимался самой тяжелой и грязной работой. Но наградой тебе будет восторг и обожание публики…»

Наверное, Гору понадобилась бы еще не одна сотня лет – живи он в привычном жизненном темпе, в благоустроенных Мирах Конгломерата, и не познай он падение в Точку невозвращения.

Но теперь у него нет этого срока. А, значит, самое время осваивать новые уровни мастерства.

У Мимов этот прием называется Сопряжение. Есть в нем что-то от Убеждения, от смены масок и других приемов. Но главное в нем – эффект присутствия зрителей при реальных событиях.

Один Мим высшего уровня может аставить людей поверить в то, что они чувствуют радость и боль, ощущают вкус пищи и запах пожара, что они тонут в море и задыхаются в разряженной атмосфере чужих планет, что они, вместе с Мимом участвуют в грандиозной космической битве…

Потрясающий эффект Сопряжения достигается одним лишь мастерством Мима. Для этого не нужно никакой психотехники, никаких одурманивающих веществ.

Нужно всего лишь смотреть на Мима, слушать и понимать его…

…Гор закончил рассказ – и, как подкошенный, рухнул на поверхность Сцены. Он и сам не ожидал, как тяжело дастся ему Сопряжение.

Не ждали подобного и зрители. Сидели в оцепенении, не догадавшись даже придти на помощь ослабевшему Гору.

Перед их глазами до сих стояли завораживающие и пугающие картины: зловонная Яма и человек с прострелянным сердцем, развеселая Зирга, мрачный храм, парящий в черноте космоса, каменная голова, выплевывающая плазму, появляющийся из небытия огромный флот пришельцев из далекой туманности…

Все было слишком реально, слишком осязаемо – словно все, как один, побывали вместе Гором и Махом в далеких и опасных странствиях…

– Гор, как ты? – тихонько спросила Инла.

Она сидела на сцене рядышком, поглаживая его руку, и в глазах ее были слезы.

Гор слабо покачал головой и приподнялся на локте. Оглянулся.

Трибуны вокруг сцены пусты.

– Мах всех выгнал, – пояснила Инла. – Они бы так и сидели… Что же ты с нами сделал, Мим?

– Значит, у меня получилось? – Гор сел, скривившись, потрогал висок: голова гудела от непривычной боли.

Инла молча кивнула. Придвинулась ближе, обняла Гора.

Есть минуты, когда говорить ничего и не нужно…

– …В общем, теперь все в курсе, – сказал Мах. – Остались пустяки: решить, что делать дальше.

Они сидели на мягких подушках посреди небольшого зала, неподалеку от Сцены. Поскольку центр Бастиона вместе со Сценой вошло в обычай называть Театром, эту комнату сходу окрестили «гримеркой». Как и земные актеры, Мимы использовали грим – правда, это всегда была однотонная краска, призванная сгладить индивидуальность внешности – с тем, чтобы подчеркнуть мастерство игры…

Гор называл собрание самых близких друзей «ближним кругом». Мах же, с присущими ему прямотой и грубым юмором именовал это сборище «хунтой». Зиг, Мах, Гор, Живодер, Одноглаз, Инла, Кнак… Нельзя сказать, что решения, принимаемые в такой компании будут максимально эффективными и демократичными.

Но Гор, однажды надев маску Лидера, не собирался ее снимать. Странная, возможно, не вполне справедливая, правда заключается в том, что одним суждено играть эту роль, другим же – безоговорочно следовать за лидером.

Другое дело – Гор не считал возможным принимать серьезные решения, не посоветовавшись с друзьями. Во-первых, он не считал себя компетентным в большинстве вопросов.

Лидер – это всего лишь роль, тексты к которой пишут другие.

– Да, друг мой, это просто феноменально… – поправляя очки, пробормотал Зиг. – Я слышал про такие способности Мимов, но, честно говоря, считал это выдумками…

– Спасибо, друг мой, – улыбнулся Гор. – Я очень старался. Но актерским мастерством не победить врага. Тем более – такого сильного, как Дикий флот… Как ты считаешь, Мах, когда нам следует ожидать его в Системе?

Мах покачал головой:

– Могу только предположить: Конгломерату теперь стопроцентно известно о вторжении. Произошло нападение на его корабли. Значит, в приграничный сектор будут стянуты значительные силы. Возможно, на некоторое время это отвлечет варваров от главной цели, но…

– Что – но? – поежился Зиг.

– Аналитики Конгломерата быстро вычислят: Дикий флот не собирается нападать на населенные Миры. Со своей стороны, Ударные Стаи не решатся брать инициативу в сражении – флот Конгломерата слишком ослаблен Смутой. Так что действовать будут от обороны. В свою очередь, варвары не станут нападать на обороняющихся – у них другая цель. Так что время, которое мы имеем – пока Нухачи Метрополии не разложат все по полочкам. Думаю, это произойдет быстро: Колоссу война не нужна…

– Так счет идет на недели? – уточнил Гор.

– Боюсь, что на дни, если не на часы, – сказал Мах.

«Гримерка» погрузилась в тишину. У каждого были свои невеселые мысли. Но все с надеждой смотрели на Гора.

– Но почему? Почему так? – тоскливо протянул Зиг. – Почему от нас никак не отвяжутся? Ну, я понимаю еще – Метрополия, у нее мы отбили Базу. Но варвары здесь причем?! В чем мы перед ними провинились?

– Хотя бы том, любезный Зиг, что мы все еще живы, – сказал Мах, невольно кладя себе руку на грудь – туда, где бугрились шрамы от выстрела и не слишком профессиональной операции.

– Все верно, – сказал Гор. – Это не тот вопрос, который должен нас сейчас интересовать. Давайте лучше подумаем, что у нас есть противопоставить варварам?

– Уточняю вопрос, – сказал Мах. – Противопоставить армаде, которая некогда едва не одолела Объединенные Стаи и поставила Конгломерат на грань гибели…

– Сильно сказано… – поеживаясь пробормотал Кнак. – Может, вернемся к моей прежней мысли – и просто договоримся? Не может быть, чтобы нам не было, чего предложить…

– Все, что мы можем предложить варварам – это Бастион, планета Земля и наши жизни, – веско сказал Мах. – Но, боюсь, это они и сами возьмут. Конечно, если мы не найдем каких-нибудь вариантов…

Снова наступила гнетущая тишина, нарушил которую Зиг:

– Я бы предложил посоветоваться с Главным Сервером. Нам же известно: у Базы есть собственная система обороны…

– В свое время она отказалась от применения силы против Конгломерата и Россыпи, – заметил Мах. – И тех и других она принимала за своих.

Гор кивнул и сказал громко, глядя поверх друзей:

– Нейла, ты слышала…

– Да, я слышала, – раздался знакомый голос. Он лился отовсюду, словно его излучали стены, пол и потолок сразу. – Вас интересует, смогу ли я держать оборону против врага, превосходящего мощью силы Конгломерата Миров?

Инла сжалась, озираясь, пока ее взгляд не остановился на Горе. Похоже, ощущение соперничества по отношению к призраку погибшей возлюбленной Мима еще не покинуло ее.

– Именно это я и хотел спросить, – сказал Гор и улыбнулся Инле.

– Корабли так называемого Дикого флота не принадлежат Конгломерату, – сказал Инла. – Следовательно, я могу применить против него свое оружие.

– Во-от! Это другой разговор! – оживился Мах. – И насколько эффективно это оружие?

– Достаточно эффективно, – заверила Нейла. – Я гарантирую полное уничтожение врага, вторгшегося в Солнечную систему.

– Вот это разговор! – воскликнул Кнак и даже подскочил от возбуждения. – А мы мучались, жизнью рисковали! Теперь они придут – опачки – а мы в домике!

– Вот бы война побыстрее закончилась! – всхлипнула Инла. – Это так ужасно… А можно так, чтобы и этих, варваров, не уничтожать? Все-таки, тоже люди…

– Вот еще – мать Тереза нашлась, – проворчал Мах. – Люди! Ты историю в школе учила?

– У нас Вольные миры, – обиженно сказала Инла. – Хотим – учим, хотим – нет…

«Гримерка» наполнилась веселым гомоном – словно все уже праздновали победу. Действительно, утверждение Главного Сервера Бастиона вносило некоторый оптимизм в довольно мрачную до этого картину.

И вот, в шумной болтовне прозвучал робкий, несколько скептический голос Живодера:

– Мне кажется, Главный Сервер чего-то не договаривает…

– Что ты имеешь в виду?! – Кнак, чуть не с кулаками набросился на Живодера: не очень приятно, когда тебе ни с того, ни с сего, хотят испортить настроение!

Мах поднял руку, призывая к тишине, сказал:

– Действительно, Нейла, в чем подвох?

– Не понимаю вопроса, – ровным голосом ответила Нейла.

– Сдается, ты просто не хочешь понимать… – проговорил Мах. – Ладно, давай поставим вопрос так: каким оружием ты собираешься гарантированно уничтожить врага?

Наступила тишина. Похоже, этот вопрос заставил Главный Сервер задуматься. Хотя, возможно, такая манера речи была предусмотрена программно.

– Я бы могла не отвечать на этот вопрос, – сказала Нейла.

Сидевшие в «гримерке» недоуменно переглянулись.

– Но подумала и пришла к выводу: вы не нанесете ущерба безопасности, даже получив мой ответ.

– Любопытно… – пробормотал Зиг. Он стал смертельно бледен.

Живодер с интересом ждал продолжения.

Одноглаз слушал так, будто ему рассказывали увлекательную сказку.

Кнак снисходительно ухмылялся.

Инла робко жалась к Гору.

Мах тихонько качнул головой: похоже, он уже знал ответ.

– Говори, – предложил Гор.

– Бомба, – просто сказала Нейла. – Бомба, спрятанная в глубине Бастиона. – Как только мне станет ясно, что враждебные силы получили контроль над Бастионом – я ее активирую. Мощность устройства сравнима со взрывом сверхновой звезды. Конечно, погибну и я, и все, кто находится в объеме Бастиона. Погибнет Земля. Но враг будет гарантированно уничтожен…

Откровенность Главного Сервера несколько взбодрила «хунту». Во всяком случае, стало ясно, что сдавать Бастион варварам, мягко выражаясь – бесперспективно.

Сидели, пили чай, думали. Точнее, чай пили Мах, Зиг и Гор – земные напитки краткоживущих не рекомендуются жителям Миров. Ну а тем, кто побывал в шкуре Обреченного – уже нечего терять.

– Давайте подумаем – что позволяло нам до сих пор держаться, – предложил Гор.

– Ну, это же понятно, – отозвался Мах. – Сначала Конгломерат сцепился с Россыпью – соответственно, ни одному из них Земля не досталась. Потом мы нанесли удар по Метрополии.

– Каким образом? – быстро спросил Гор.

– А то ты не знаешь! – удивленно произнес Мах. – Погрузили десант на древние каравеллы, накачали их ядовитой земной атмосферой – ну и нагадили Колоссу, сколько смогли…

– А где каравеллы взяли? – гнул свое Гор. – Да еще в количестве сотни штук?!

– Ну, ты даешь! – Мах недоуменно посмотрел на приятелей: он не любил вопросы, ответы на которые очевидны. Он любил прямоту.

– Я понял, к чему Гор затеял этот разговор, – примирительно сказал Зиг. – Каравеллы мы нашли на нижних уровнях Базы – то есть, Бастиона по-нынешнему. Как я понимаю, Гор предлагает поискать там еще чего-нибудь?

– Именно, – кивнул Гор. – Если в глубинах Бастиона тысячи лет хранились никому не нужные корабли, если там спрятана бомба мощностью врыва сверхновой звезды – отчего бы не поискать снова? Может, мы отыщем еще один флот – поновее, или оружие, или…

– А не проще ли сразу спросить у Сервера? – заметил Живодер.

– Уже спрашивали, – отмахнулся Зиг. – Нейла контролирует лишь часть пространств Бастиона – жилые уровни, жизнеобеспечение, посадочные грани… Остально вообще не исследовано. Она даже про каравеллы не знала…

– Основной задачей Главного Сервера является поддержание жизненной среды, связь с Метрополией, безопасность системы, а также материальная и интеллектуальная поддержка исследовательской деятельности, – менторским тоном сказала Нейла. – Я ощущаю лишь ту часть пространства, в которой имеются передающие синапсы…

– Спасибо, Нейла, мы поняли, – Гор замахал руками.

– Пожалуйста, – отозвалась Нейла, и как показалось Гору – обиженно. Наверняка показалось. Не может ведь и в правду обижаться Сервер – пусть даже наделенный некоторыми чертами Нейлы…

Или, черт возьми, может?..

Экспедицию в глубины Базы готовили основательно. Поиски должны быть быстрыми и эффективными. Потому сразу встал вопрос о транспорте. Поначалу для быстрого перемещения решили приспособить стандартные грузовые платформы. Обычно они использовались на коротких расстояниях, оттого не было ясно – как далеко они могут уходить, насколько автономны вне контроля Главным Сервером. После проверки оказалось: вне контроля Сервера они превращаются в неподвижный, никому не нужный хлам.

Мах быстро предложил выход: доставить транспорт с Земли.

Как известно, с Землей База сообщается внепространственным Туннелем, имеющем множество лазов как на самой Базе, так и на поверхности планеты. Природа этого явления оставалась неизвестной, но Туннелем не брезговали пользоваться ни хозяйничающие на Земле Поджигатели, ни изучавшие землян Эстеты.

Так что вопрос о Туннеле имел лишь практический смысл. И в этом смысле серьезный транспорт в метровый лаз никак не проходил.

Зато прекрасно проходил обыкновенный мотоцикл со снятыми колесами.

Причем не пришлось даже заниматься угонами и прочими криминальными вещами: у Зига на Земле по-прежнему имелись виртуальные счета, оставленные «на всякий случай».

Характерно, что этот самый случай происходил с завидной регулярностью. Солдаты Армии Мима – бывшие Обреченные, сосланные в Точку невозвращения, успели здорово обрасти земными привычками. А потому в Бастион достаточно часто поставлялись всякие невинные мелочи, вроде сигарет и алкоголя.

Сейчас же предстояло произвести закупку большой партии мотоциклов – и поиски должны быть быстрыми. Благо, счета Зига не сильно страдали от этого.

Покупать оптом, однако, нельзя: земные спецслужбы могли отслеживать такие покупки. Не секрет, что в этих самых земных спецслужбах полным-полно людей Конгломерата – от рядовых Мусорщиков до Нюхачей и Поджигателей: База находится теперь в чужих руках, но кто мешает пользоваться обычными кораблями? Конечно, это не столь удобно, как Туннель, требуется высокая степень скрытности, но тем не менее…

Таким образом, добрая сотня мотоциклов была закуплена в салонах по всему миру по подложным документам. Переправить машины и топливо через лазы было делом техники.

Но встала новая задача: быстро обучить новоявленных мотоциклистов езде на экстремальной технике. Угробить кучу народа за здорово живешь ни Маху, ни Гору не хотелось. В конце-концов, путем особых ухищрений в Бастион был доставлен кандидат на должность инструктора.

По информации, полученной Махом, это был опытный, прожженный байкер. Впрочем, его внешность говорила сама за себя: бородатый, сплошь в «коже», на теле – ни единого живого места от цветастых татуировок. Вряд ли это само по себе свидетельствует о водительском мастерстве, но и времени на проведение конкурса не было.

Доставленный в изрядном подпитии, специалист был уверен, что находится в секретном ангаре и работает то ли на «вояк», то ли на «ментов».

– Да все просто, мужики! – хриплым басом рычал он. – Отпускаешь сцепление, крутишь «газ»… Тут главное чувствовать: передернешь «газ» – байк уедет из-под задницы, еще и причиндалы твои прихватит. И с передним тормозом осторожно: заклинит на скорости – увидишь, как телка из-за спины в небо улетает, ха-ха…

С применением психотехники обучение прошло за пару часов – и «специалист» очнулся уже на Земле, в пивном баре, с пачкой крупных купюр в заднем кармане джинсов, с довольной ухмылкой на волосатой физиономии.

Если с транспортом все стало более или менее ясно, то проблема связи оставалась. В области, подконтрольной Нейле такой вопрос вообще не стоял: стоило просто попросить ее о связи с тем или иным абонентом пределах Бастиона.

Что же происходило за пределами нижнего уровня – вообще никто не знал. В том числе – как обстоит дело с гравитацией. На территории Бастиона гравитация была стандартной. При том, что на неровной и пыльной поверхности внешней брони – в семь раз меньше, как и положено объекту, выдаваемому за естественный спутник планеты.

Проблему со связью ловко решил Живодер: с помощью собратьев по Ветви, Техников, повыдергивал из стен крохотные контрольные панели, поколдовал с ними – и раздал разведчикам. Помимо связи эти устройства должны были служить своего рода навигаторами, с помощью которых можно было бы управлять разведкой из единого центра.

– В пределах орбиты должно действовать, – скромно сказал он. – Надеюсь, что проницаемость перекрытий позволит…

Мах задумчиво повертел в руках панель с неказисто торчащими в стороны усиками синапсов. Осмотрел участников предстоящей экспедиции.

На что все это походило меньше всего – так на, собственно, экспедицию. Куда больше – на грандиозный байкерский слет. Разведчики, большей частью, из числа Темной и Сильной Ветвей, похоже, здорово усвоили уроки своего «инструктора», и отчего-то больше всего на них произвела впечатление его характерная внешность. Наверное, сказалась наспех примененная психотехника: большинство из них выглядели пародийными клонами безымянного инструктора. Конечно, кожаных курток на всех не хватило, но банданами, джинсами и импровизированными металлическими браслетами обзавелось большинство. Кроме того, некоторые для храбрости слегка приложились к бутылке…

– Значит так… – проговорил Мах, отводя взгляд от этого невыносимого зрелища. – Во-первых, всем надеть шлемы…

Разведчики скосились к дальней стене, где высилась груда пластиковых сфер всех цветов и конструкций. Новоявленные «байкеры» недовольно заворчали, но спорить не стали.

– Во вторых – следить за топливом. Когда останется не больше половины запаса – возвращаться. У нас просто не будет времени устраивать поиски пропавших.

Это разведчики понимали: у каждого за спиной громоздились дополнительные емкости с бензином, наспех сконструированные и произведенные в мастерских Бастиона.

– Контроль за экспедицией возлагается на Зига, – продолжил Мах.

Стоявший рядом Зиг нервно кивнул. Мах указал на плоскую планшетку в его руках.

– Он будет каждому из вас назначать направление и отслеживать перемещение. Следите за контрольными панелями! В случае чего – связываться с ним. Ну, и со мной, конечно. Вроде, все… Времени мало – всем удачи!

Взревела сотня мощных моторов, и в лицо ударил ветер – система вентиляции Бастиона заработала активнее, очищая воздух от удушливого чада. Мимо Маха, набирая скорость, и разбирая направления, помчались тяжелые машины. Каждому разведчику направление теперь указывала простая схема на панели, прикрепленной к бензобаку.

Некоторые не слишком приноровились к управлению и глохли. Несколько разведчиков все-таки упали со своих «железных коней», но с упорством полезли обратно.

Мах видел, как на широкой панели в руках Зига, из маленькой красной точки расползаются паутиной тонкие линии пройденных маршрутов.

– Глупая затея, – сказал вдруг Зиг. – С чего мы взяли, будто что-то найдем здесь?

Мах выразительно посмотрел на Зига и заметил:

– Это ты как раз вовремя сказал, дружище! Ладно, пожелай мне удачи!

– Э… М… Удачи…

Слова эти были произнесены прямо в облако едких выхлопных газов, оставленных умчавшимся в бесконечность туннелей спортбайком Маха.

Мах быстро нагнал колонну из идущих «гуськом» машин. Скорость была невелика – того и гляди, образуется «пробка».

Как известно, скорость эскадры определяется скоростью самого медленного корабля. Мах не желал быть самым медленным.

– Дорогу! – прокричал он и принялся отчаянно сигналить.

Разведчики, плохо знакомые с правилами дорожного движения шарахнулись в разные стороны, еще больше затрудняя проезд. Мах сжал зубы – и принялся резко нырять в промежутки между машинами, рискуя завалить мотоцикл. На счастье, металлизированное композитное покрытие пола оказалось на редкость цепким – словно специально создано для гонок на двухколесных «болидах».

Вырвавшись вперед, выжал полный «газ». Мотоцикл, взбрыкнув чуть приподнялся на заднее колесо – едва хватило реакции, чтобы удержать управление – и мимо замелькали боковые проходы, двери, ответвления…

Следовало найти подъемник – и уйти в глубь, на предельно достижимые уровни. В этом здорово помогла живая схема Зига. Мах притормозил на бледно мерцающем квадрате и отдал команду Нейле:

– Вниз!

Освещенный потолок над головой мгновенно превратился в квадратик света, а вскоре – в крохотную точку. Плоскость подъемника двигалась с огромной скоростью, а гравитронные системы скрывали ощущенини движения.

– Нижний уровень, – произнесла Нейла. – Удачи, Мах…

Трудно привыкнуть к голосу призрака – всегда ищешь в этих словах подвох. Хотя и понимаешь глупость такого предположения – какого подвоха ожидать со стороны Главного Сервера?

С другой стороны, тот же Главный Сервер совсем недавно признался в готовности уничтожить все живое при малейшем подозрении в нелояльности. В данном случае подобное обстоятельство заставляло задуматься – какова вероятность того, что Главный Сервер выйдет из-под контроля? Интересно – зафиксированы ли факты паранойи у мыслящих машин? Надо будет спросить у Зига….

Впрочем, сейчас следует думать совсем о другом.

Подъемник высадил его в огромном помещении, ни потолка, ни стен которого увидеть просто невозможно. Здесь было значительно темнее, чем на верхних уровнях. Слабый свет, льющийся сверху, наверное, позволял идти пешком, но затруднял движение на высокой скорости.

Мах включил «дальний свет». И прибавил «газу».

Внутренние пространства Базы огромны – просто непонятно, зачем древним строителям понадобились такие объемы, никогда и никем не используемые?

Еще Эстетами была выдвинута теория, что этот, зависший на орбите Земли гигантский шар – нечто вроде спасательной капсулы для всего земного человечества. Но и эта теория рождала еще больше вопросов, ответы на которые могли бы дать разве что неведомые Созерцатели – древние заказчики этого удивительного сооружения. Например – зачем спасать несметные толпы краткоживущих, жизнь которых ничего не значит в масштабах Галактики?

Но Маху не было известно, чтобы кто-либо когда-либо в принципе общался с Созерцателями. Высшая ветвь линии Мудрых многие тысячелетия остается в тени, давно уже существуя, скорее как миф, чем как реальность…

Задумавшись, Мах едва не въехал в стену – затормозил, сорвался в боковое скольжение, грохнулся с мотоциклом на металлизированную поверхность…

Зря он, все-таки, не подумал о защите: тело болело от многочисленных ушибов – хорошо, хоть ничего не сломал…

Глянул на стену.

Никакой стены не было. Была колонна – мощная, квадратного сечения, из темного неровного металла. Она словно протыкала пол – и устремлялась ввысь, растворяясь в необычном светящемся тумане, закрывающем потолок. Прихрамывая, подошел ближе, приложил к колонне руку.

Колонна была теплой и чуть ощутимо вибрировала. Кто его знает, что это – часть конструкции Базы? Какой-то энерговод?

Навигатор указывал на новый подъемник невдалеке. Странно – только что его не было указано на панели.

– Нейла! – позвал Мах, и голос его потонул в вязком, плотном воздухе.

Главный Сервер не отзывался. Похоже, эти пространства находились уже вне его – или ее – контроля.

Мах поднял заглохший мотоцикл, завел. Не похоже, чтобы падение хоть как-то ему повредило. Неспешно подъехал к подъемнику.

Этот несколько отличался от тех, что распространены на верхних уровнях. Во-первых, он не светился, что было не лишним для удобства пользования. Во-вторых, был не квадратной, а шестигранной формы, и имел тонкий зазор по краям, сквозь который, вроде бы, снизу пробивался неяркий свет.

Мах вкатил мотоцикл на шестигранник и собирался уже произнести обычное «вниз»…

Как вдруг понял, что падает вместе с мотоциклом в бездонную пропасть. Дыхание перехватило, мелькнула мысль: если гравитронная техника здесь издохла от старости – ему, пожалуй, крышка!

Вспыхнул ослепительный свет, и Мах зажмурился, ожидая удара. Вместо этого мгновенно вернулась нормальное ощущение собственного веса, и Мах от неожиданности чуть не опрокинул мотоцикл…

Открыл глаза.

Странное место. Вроде бы – такой же уровень, как и все прочие… Только вместо пола, потолка, стен – звездная чернота космоса.

А где-то над головой, посреди чернильного неба, невыносимо ярко сияет Солнце.

Мах завел мотоцикл проехал немного – прямо по звездам, по небывалой небесной тверди – остановился, не веря собственным глазам. Проехал еще немного, чтобы понять, что увиденное – не галлюцинация.

И коснулся панели связи:

– Эй, Зиг! Ты там у себя видишь, где я сейчас нахожусь? Зови Гора… Да и Живодера, пожалуй! Жмите сюда – вам это надо увидеть!

Гор, щурясь, смотрел на Солнце. Конечно же – это не настоящее Солнце. Но уже больно похожее. Хотелось протянуть к нему руку – так близко оно было, но горячее пламя грозило обжечь…

Собственно, не в Солнце здесь дело. Оно просто обозначало центр. Центр, вокруг которого на назначенных орбитах замерли знакомые каждому землянину планеты. Конечно же – не сами планеты, а их объемные копии.

– Что же это может быть, Зиг? – проговорил Гор, пораженный красотой представшего зрелища. – Что-то вроде планетария? Звездная карта?

– А какой смысл прятать карту в глубину Базы? – пожал плечами Зиг. – И главное – скрывать это от Главного Сервера. Карта должна быть под рукой. Да она и есть – в памяти Сервера. В любой момент доставай – и любуйся.

– А кто его знает? – проговорил Гор. – Что там думали, когда строили Базу? Одним Созерцателям известно…

– Ты еще черта вспомни! – хмыкнул Мах. – Созерцатели…

Тем временем Живодер подошел к ближайшей «планете». Ей оказалась Венера. Осторожно протянул руку, коснулся…

– Ой! – он испуганно отпрянул: за «планетой» возник тускло светящийся обод, и звезды внутри него потускнели, поплыли…

– Это же… – неуверенно произнес Гор.

– Туннель! – разом воскликнули Мах и Зиг.

– Погодите-ка, – Живодер торопливо засеменил к парящему меж звезд шару, что обозначал Марс.

Подошел – и так же коснулся его.

Все повторилось в точности: рядом с «планетой» словно из небытия возник лаз Туннеля.

– Сдается мне, это что-то вроде транспортного узла, – сказал Зиг, приближаясь к Живодеру и его открытию. – Выходы, ведущие на поверхность Земли, есть и на верхних уровнях. Но создатели Базы, видимо, предусмотрели возможность быстрого перемещения по всей Системе…

– И зачем-то спрятали, – заметил Мах.

– Ну, что проверим, как оно работает? – предложил Зиг.

– Без скафандров? – усмехнулся Живодер. – Нет, я лучше дождусь, пока нас не прикончат варвары…

– Притащим скафандры – проверим! – заявил Мах.

– Любопытная находка, – задумчиво сказал Гор. – Только какой от нее прок? Эй, Зиг, как там продвигаются поиски?

Зиг глянул в свою планшетку: по ней, словно кровеносные сосуды в теле, расползались тонкие красные линии.

– На данный момент осмотрены в общей сложности около десяти тысяч километров коридоров, туннелей, залов вне зоны контроля Сервера, – сухо сказал Зиг. – Но, учитывая реальные размеры Бастиона – территория эта просто смехотворная. Пока что вот эта штука – самая значительная находка.

– Все же лучше, чем ничего, – заметил Живодер.

– Да уж, – без особого энтузиазма сказал Мах. – Но, черт возьми, посмотрите – как красиво!

Исследование незначительного объема некогда Базы Эстетов, а ныне – Бастиона Обреченных – не дало серьезных результатов. На одном из уровней обнаружили еще десяток забытых и поврежденных каравелл. Но даже если прибавить их к той, сотне, что уже имелась – это ничего не меняло.

Каравелла – старинный исследовательский корабль. Уникальная, в своем роде вещь – таких сейчас не делают ни на стапелях Конгломерата, ни в Вольных мирах. Пожалуй, эти корабли способны вызвать восторг ценителей и страстное желание коллекционера. На них все еще можно летать – с известной долей риска, конечно.

Но даже всю эту древнюю армаду нельзя выставить против единственного вражеского боевого корабля: каравеллы не созданы для сражений.

Таким образом, Бастиону по-прежнему нечего противопоставить надвигающейся угрозе.

Гор все еще надеялся на помощь Ипса – спровоцировать силы Россыпи на поединок с Диким флотом, перевести удар в другое направление. Но Ипс снова исчез с горизонта: линер его молчал, на сообщения Безмолвный отказывался отвечать. Это вполне объяснимо: эмиссар Россыпи – фигура, не слишком желанная в Вольных мирах, в Конгломерате же – вообще вне закона.

В трудных спорах в ближнем кругу Мах, наконец, выдвинул странную, даже нелепую идею.

…Вместе с Гором они стояли на площадке раздумий – специально устроенной Эстетами для излюбленных умственных занятий. Нельзя сказать, что друзьям здесь думалось лучше – ведь они не были Эстетами, интеллектуальной элитой Конгломерата.

Но вид отсюда, и в правду, открывался величественный.

Площадка словно висела над бездной космоса, далеко выдаваясь над броней Бастиона. Конечно же – это иллюзия. Но, не будь мощных стен, прикрытых сверху каменистым лунным рельефом, и в правду можно было бы видеть эти колкие звезды и, наполовину скрытую тенью, Землю.

– Знаешь что, Гор, – произнес Мах. – Не найдем мы здесь никакого серьезного вооружения. Все, что у нас есть – это ручное оружие, оставленное гарнизоном…

– Ты, что же, предлагаешь сразу удариться в рукопашную? – поинтересовался Гор.

Мах покачал головой:

– Об этом я пока вообще не думаю. Ведь мы совершенно не знаем противника. Я имею в виду тех, кто управляет Диким флотом…

– Ты же сам говорил: они потомки древних переселенцев времен Конкисты.

– Но это не объясняет, откуда у них такие корабли и как они преодолевают путь от своей чертовой туманности! Я о другом хочу сказать: мы упорно ищем оружие здесь. И никак не хотим поднять голову и посмотреть вокруг. Отчего бы нам не поискать… на Земле?

Гор удивленно глянул на Маха. Такого поворота он как-то не ожидал.

– В конце-концов, – продолжал Мах. – Земля должна поделиться своими ресурсами: речь-то идет о ее собственной безопасности.

– Допустим, – не стал спорить Гор. – Но что может предложить Земля? На то, чтобы превратить ее в запекшуюся картофелину, было бы вполне достаточно одной нашей погибшей эскадры. А она, как ты знаешь, не справилась и с малой частью Дикого флота…

– И все-таки, у землян кое-что есть, – упрямо сказал Мах. – Я про ядерное оружие.

Гор поглядел на Маха, перевел взгляд на застывшую рядышком голубую планету.

Да, там накопилось много подобной дряни.

Страшное оружие – и не столько даже опасное для врага, сколько для того, кто вознамерился его применить. Жуткое, несовершенное, коварное, обросшее политическими интригами и страхом целого человечества.

И все-таки, оно позволяет высвобождать энергии, опасные даже для такого серьезного противника, как Дикий флот.

Но это же оружие и контролируется землянами со всей тщательностью, на которую только те только способны. И даже не столько самими землянами, сколько Поджигателями, что издревле призваны поддерживать на Земле необходимое Эстетам равновесие – пока те не решат, что снова пришла пора как следует прорядить популяцию краткоживущих…

– Атомные ракеты? – Гор пожал плечами. – Я даже не представляю, как их сюда доставить, не говоря уж о том, чтобы воевать ими…

– На кой хрен нам эти ракеты? – усмехнулся Мах. – Представляешь, сколько возни с примитивной реактивной техникой? А их скорость? Нет, ракеты нам не нужны. Только боеголовки.

– Как тебе только в голову пришло такое? – пробормотал Гор.

Перед его глазами уже вставали бесконечные ряды неразрешимых проблем.

Земля, конечно, мир примитивный.

На первый взгляд. В действительности здесь замешан настолько крутой коктейль из взаимосвязанных и противоречивых интересов, жадных устремлений и маниакальной подозрительности, что решение любого вопроса без применения грубой силы становится пыткой…

Мах рассмеялся:

– Не знаю, Гор. Наверное, это во мне говорит мое горячее атомное сердце. Точно – оно! Просто только я задумаюсь, о той штуке, что перекачивает мою кровь – сразу перед глазами встают кадры хроники про Хиросиму…

– Может, отправим тебя в медицинский бокс? – предложил Гор. – Замена сердца – это же стандартная операция для робохирурга.

Мах решительно помотал головой:

– И на сколько это выбьет меня из строя? На неделю? На две? У нас такого времени нет. Как же я вас оставлю – один на один с врагом? Нет уж – разберемся с варварами – буду лечиться. Может, даже в санаторий поеду, в Пятигорск какок-нибудь, хе-хе! Только не сейчас…

Гор и сам все прекрасно понимал: без Маха ему не справиться.

– Ладно, – сказал Гор. – И как ты себе представляешь эту затею? С боеголовками? Напасть на ядерный склад, перебить охрану? Ты же знаешь – я не хочу причинять вреда краткоживущим. Да и потом, кражей боеголовок – не спровоцируем ли мы атомную войну?

– Это вряд ли, – довольно небрежно сказал Мах. – Ты что-нибудь придумаешь. Верно, Мим?

Гор лишь улыбнулся и медленно покачал головой.

Здорово, когда в тебя так верят. Осталось совсем немного: так же сильно поверить в себя…

– Внимание! – разнеслось под сводами Бастиона. Это голос Нейлы – и впервые он такой тревожный. – Замечена внепространственная активность в районе орбиты Плутона.

И тут же взволнованный голос Зига:

– Ребята! По-моему, это вторжение!

Гор, Мах и Живодер столпились в тесной клетушке Зига. Отчего он выбрал именно это помещение для своих занятии – непонятно. Возможно, из соображений особого настроя, который необходим для сканирования объемных информационных потоков.

Почти все пространство занимали здесь странные приборы и многочисленные панели с бешено меняющимися данными. Посреди этого кавардака ютилось кресло, что позволяло долго Зигу находиться в расслабленном полулежачем положении. Устроившись таким образом, он крепил на виски и запястья крохотные датчики – и приступал к работе.

Суть ее было понять непросто. Пожалуй, один лишь Живодер говорил с Зигом на понятном обоим языке. Хотя Живодер больше понимал в технике Зига, чем в его занятиях. Все-таки, между Мудрым и Темным существует почти непреодолимая пропасть.

В общих словах – Зиг купался в информационных потоках пронизывающих пространство, в меру сил отсеивая достоверную информацию от бессмысленных шлаков. Такова была его работа и в прошлом – до Трибунала и ссылки в Точку невозвращения.

Сейчас же он выискивал правду о Диком флоте.

По его словам выходило, что сейчас, в Смуту, как ни странно, доступ к достоверной информации был полнее. Конечно – при наличии опыта и навыков, которые у Зига имелись.

– Информация Адмиралтейства… Объединенные Стаи связали Дикий флот боями… – медленно, не открывая глаз, говорил Зиг. – Варвары пытаются стряхнуть с себя вражескую опеку и уйти к Земле. Стаи берегут ресурсы. Через некоторое время они отойдут на заранее подготовленные позиции… В сторону Земли выдвинулся немногочисленный авангард…

– Авангард пойдет на Землю самостоятельно? – нетерпеливо спросил Гор.

– Вероятность этого… высока… – не открывая глаз, ответил Зиг.

– Вражеские корабли движутся к Нептуну, – произнес голос Главного Сервера. Предполагаю: имеет место разведка.

Гор напряженно посмотрел на друзей. Сказал:

– Что ж… Мы, конечно, ничего не знаем наверняка. Но будем считать, что у нас еще есть время.

Глава вторая

Это очень странно – вновь оказаться на Земле. Планете-аквариуме, за которой принято наблюдать сквозь толстое стекло, с высокой орбиты или, как минимум, через серьезную систему биологической защиты, какой пользуются обитающие здесь резиденты Конгломерата.

Они пришли сюда втроем – как и выбрались когда-то их этой ловушки в привычные Миры. Это здорово смахивало на тягу преступников к месту собственного преступления. По большому счету, так оно и было: ведь все они, по данным архивов Высокого Трибунала, по-прежнему остаются сосланным на Землю Обреченными.

Кроме Маха и Зига Гор решил не брать никого – незачем привлекать внимание в этом особо контролируемом районе.

Они ехали на старом дребезжащем «уазике» – типичном для этих мест транспорте. С возможностями Зига ничего не стоило купить подобный агрегат на ближайшем авторынке. Оставалось надеяться, что машина не развалится на части в самый неподходящий момент…

Зиг отчаянно потел, колдуя со своими приборами. Разбитая асфальтовая дорога петляла меж высоких сосен. Она не отмечена ни на одной официальной карте, так как ведет прямиком на закрытый секретный склад.

Конечно, секретность эта довольно условна: потенциальному противнику прекрасно известно местонахождение подобных запасников, где ждут своего часа боезаряды колоссальной мощности – из тех, что не находятся сейчас на боевом дежурстве.

Разумеется, Зиг не имел доступа к подобный секретным материалам. Он пользовался внеземной техникой – той, что ко всему прочему показывала местонахождение каждой боевой единицы, спрятанной хоть в глубинах морей на подводных лодках, хоть глубоко под землей. Наверное, это несколько нечестно по отношению к земным военным. Но ведь и воевать с ними никто не собирался.

– Чувствую себя диверсантом, – с удовольствием ворочая рычагом переключения скоростей, сказал Мах. – А ты, Гор?

– Не надоело тебе бегать и стрелять? – отозвался Гор.

– Не-а, – сказал Мах. – Ты же знаешь, из какой я Линии.

– Знаю…

– А помнишь, как мы тогда, в горах?.. Когда «духи» обложили и летеха наш решил, что всем «крышка»?

– Помню. Если бы не ты, Мах, так бы все и случилось. Но я уже тогда подозревал, что ты не так прост, как кажешься…

– А я ничего не подозревал. Просто включилось что-то во мне…

– Одного я не могу понять: за что мы с тобой тогда воевали?

Мах с недоумением скосился на друга:

– Как это – за что?

– Ну, земляне, они, ясное дело – какждый за свою страну, за политические интересы. А мы с тобой – даже не наемниками были. Так – машины для убийства…

Мах зло крикнул и вдавил педаль «газа». «Уазик» неприятно рыскнул.

– Не знаю, как ты – а я за родину воевал.

– За родину?! Ты что, забыл, где родился?

– Да, за родину. За Россию.

Теперь уж Гор принялся с удивлением рассматривать Маха. Хотя с первого взгляда видно: тот говорит искренне.

– Чего ты смотришь? – усмехнулся Мах. – Здесь ведь так: не может быть родиной просто планета. Слишком она разная. Здесь каждая страна – как целая планетная система. У нас воюют планеты, а здесь – страны. Разница только в масштабах. У них – финансовый кризис, у нас – Смута…

– Узел событий…

– Вот именно. И если выбирать свою сторону в этом Узле, то я выбираю ту, что меня тогда приняла, накормила, одела, та что нуждалась в моей помощи. И я всегда знал, что я защищаю. Я на стороне справедливости – и это тоже у меня в крови. Я же бывший Мусорщик…

– Мы же воевали с Мусорщиками…

– Вот то-то и оно, что приходится выбирать свою сторону. И если меня спросят, где моя сторона – так она здесь. А где твоя родина, Гор?

Гор задумался. Хороший вопрос. Где его родина? Плацена? Это родина совсем другого человека, того, что исчез и появился снова здесь, на Земле. Выходит, его родина – Земля? Планета, исполосованная границами и взаимной враждой? И ему, что же, тоже нужно выбрать эту маленькую родину с обгрызанными границами?

– Не знаю, Мах, – проговорил Гор. – Ведь мы с тобой вроде как всех землян защищать собрались…

– Так-то оно так, – сказал Мах задумчиво. – Только трудно защищать несколько абстрактных миллиардов. Лично я бьюсь за наш с тобой взвод, за лейтенанта нашего и за тех девчонок… Помнишь наши «самоволки»?

– Нет…

– А я помню!

Мах обернулся с неудобного водительского сиденья и поинтересовался:

– Что видно, Зиг?

– Дружище, твое сердце так фонит, что трудно разобраться, – пожаловался Зиг. – Скоро подъедем. Боюсь, что мы уже привлекли внимание компетентных органов… Как ты думаешь, а, Гор?

Гор был мрачен. Своими патриотическими рассуждениями Мах сбил его с мысли.

Гор же начинал думать, что вся эта затея никуда не годится – даже с его способностью Убеждения. Слишком много зыбких, неустойчивых «но» и «если».

– Дело не в компетентных органах, – сказал Гор. – Ты видишь Поджигателей, Зиг?

– Ты же знаешь – они хуже всех определяются, – ответил Зиг.

Это правда: хотя хитроумные приборы бывшего Эстета легко обнаруживали аномалии в рядах краткоживущих, Нюхачей и Поджигателей отыскать сложнее всего. Так и задумано: какой толк от них толк, если они не сумеют раствориться в плотной массе аборигенов?

Сейчас же складывалась небывалая ситуация: впервые Миму требовалась помощь Поджигателей – злейших врагов, для которых он сам – всего лишь добыча, ценный трофей, добыча которого сулит повышение по службе.

– Все, Мах, поворачивай обратно, – сказал Гор. – Все, кому надо, уже в курсе, что мы побывали здесь. Жми в город.

– Думаешь, сработает? – усомнился Мах.

– Ничего я не думаю, – криво усмехнулся Гор и достал из кармана куртки линер. – Живодер, слышишь меня?

– А то как же, – произнес Живодер совершенно естественным голосом – словно он реально присутствовал здесь, сидя на заднем сиденье рядом с Зигом. – Отслеживаю ваше перемещение. Пока не увидел ничего особо интересного…

Линер – невзрачный прибор, позволяющий связываться практически с любой точкой Галактики, привел бы в смятение земных электронщиков. Оставалось надеяться, что его работа на Земле так же заставит напрячься агентуру Конгломерата.

Пока еще не придумано лучшего способа тайной войны, чем банальная «ловля на живца».

– Враг пока никак себя не проявляет, – продолжил Живодер. – Ждем вас… Погоди, тут Инла что-то сказать хочет…

Мах покосился на Гора, хмыкнул.

– Гор, милый, ты там осторожно… – жалобно сказала Инла. – Это же Земля… Что вы там делаете?

Мах вовсю скалился, Гор отчего-то покраснел.

Все женщины одинаковы – и всегда говорят любимым мужчинам «под руку», причем, одни и те же банальности. А, может, это просто запрограммировано на уровне инстинктов – что-то вроде опознавательного кода, типа «свой – чужой»?

– Все в порядке, Инла, – коротко сказал Гор. – Едем в город по делам…

Мах прыснул со смеху.

– Следи за дорогой! – проворчал со спины Зиг.

– Внимание! – в разговор ворвался еще один женский голос. – Ваш линер сканируют! Отключаю линию!

Связь прервалась.

– Елки-палки… – проговорил Мах. – Или нас засекли Поджигатели – или Нейла и впрямь ревнует тебя к новой подружке! Ей просто не нравятся ваши с Инлой «уси-пуси»!

– Скажешь тоже… – растерянно пробормотал Гор.

– Так не бывает, – пробубнил Зиг. – Сервер не может ревновать к человеку.

– Ну-ну, – усмехнулся Мах. – Тогда выходит – нас и впрямь засекли. Остается только ждать, когда возьмут тепленькими…

Городок был небольшой, пыльный, сплошь из «частного сектора» и унылых пятиэтажек. Среди встреченных машин преобладала сельскохозяйственная техника и армейские грузовики. Вполне себе провинциальный городок, и прохожие подстать.

Даже представить трудно, что совсем недавно над головой было неправдоподобно чистое, подкрашенное рекламой небо Зирги, миры, наполненные жадной жизнью под чужими солнцами.

Все-таки, как ни крути, Земля походит на какой-то заповедник. Гетто для тех, кому не положено жить слишком долго. От осознания этого в сердце Гора вспыхивала злость – непонятно, кому адресованная. Да и кого можно обвинить в том, что Земля – такая, какая есть? Остается лишь злиться на самого себя – за то, что прикоснулся к этой невеселой тайне…

Остановились у какого-то кафе. Судя по немногим «иномаркам» у входа, это что-то вроде местного культурного центра. Облезлый «уазик» скрипнул тормозами и заглох с протяжным стоном – будто бы навсегда. «Диверсанты» распахнули трескучие двери, выбрались на неровный асфальт.

– Красота! – Мах от души потянулся.

Зиг недоверчиво посмотрел на приятеля: для потомственного Эстета красоты здесь было маловато.

Ненавязчивая вывеска «СЮРПРИЗ» над дверями вызвала усмешку Маха и неприятные предчувствия у Гора. Но он молча потянул ручку стеклянной двери и вошел. Мах профессионально огляделся – и последовал за Гором.

– Обожаю сюрпризы… – пробормотал Зиг, покорно плетясь следом.

Внутри характерно пахло столовой. Похоже, здесь и была когда-то обыкновенная номерная столовая, путем некоторых ухищрений преобразованная в кафе. Впрочем, представления Гора и Мах об том, что было «до» ограничивались парой лет, проведенных в этом мире в невеселой роли Обреченных. Куда больше мог бы рассказать Зиг, но история – это меньшее, что сейчас интересовало «диверсантов». Они все принимали, как данность, и это значительно упрощало мироощущение.

Уселись за столик, поближе к широкому окну. Не слишком свежая скатерть и вялые цветы в вазочке ничуть не смутили Маха:

– Есть кто-нибудь хочет? Я голодный, как званг.

– Как кто? – вздрогнул Зиг. Слово, произнесенное на едином, здорово резало слух.

– Мах, не расслабляйся, – сказал Гор. – Говори по-русски…

– Мы ведь, вроде, ИХ подманивать должны? – предположил Мах.

– Да, – сказал Гор. – И все же, говори по-русски.

– Хорошо: я голодный как волк… Хотя это неправда – так хотят жрать только званги!

Мах откровенно веселился. Азартно листал меню, словно это журнал с комиксами. Неужто, это земной воздух так ударил ему в голову?

За соседними столиками угрюмо ели, тоскливо потягивали пиво – местное население развлекалось, как могло. Телевизор над барной стойкой ревел трибунами: там шел футбол.

Подошла официантка – потасканного вида, сонная. Глянула на посетителей с плохо скрываемой брезгливостью, и словно заставила себя сказать:

– Здравствуйте. Вы уже что-то выбрали?

– А знаете что, – широко улыбаясь, сказал Мах. – Мы надеемся на ваш вкус! Что вы посоветуете?

Официантка наморщила лоб. Взгляд ее устремился за окно, уперся в припаркованный прямо напротив «уазик». Похоже, вид «уазика» серьезно оскорбил ее.

– Что я вам должна советовать? – обиженно произнесла она. – Что я, справочная, что ли?

– Эх, люблю я эту планету… – с чувством сказал Мах, листая меню. – Ничего здесь не меняется…

Официантка странно посмотрела на него и сказала:

– Так что? Заказывать будете?

– Ну, давайте нам тогда…

Гор быстро пнул под столом Маха по голени. Тот чуть скосил взгляд: за окном, загораживая «уазику» выезд, остановился микроавтобус. Из него, как горох, посыпались крепко сбитые вооруженные люди, с ног до головы затянутые в черное.

– Зиг, что видишь?! – прошипел Гор.

Зиг, спохватившись, уставился в контрольную панель и ахнул:

– Поджигатель!

– Один?!

– Вроде…

– Молодые люди! – повысила голос официантка. – Мне работать надо! Вы будете делать заказ?!

– Три пива! – неожиданно свирепым голосом приказал Мах. – И к пиву – все, что нужно!

Официантка мгновенно изменилась в лице – словно проснулась. Хлопнула глазами, робко улыбнулась и попятилась.

Следующие мгновенья резко наполнились событиями.

Вокруг столика, как призраки, возникли темные фигуры в масках, в воздухе замаячили автоматные стволы, воздух огласился криками:

– Ни с места! Руки за голову! На пол! На пол, суки – и лежать! Лежать, не двигаться – я сказал!

С десяток крепких вооруженных людей сгрудились вокруг двоих, послушно улегшихся на холодную плитку.

– Где третий? – проорал один из людей в черном.

– Только что был здесь… – растерянно пробормотал другой.

Конечно, Гора не было среди тех, кого без каких бы то ни было объяснений уложили на пол.

Еще за столом он быстро спросил Зига:

– Который?

– Вон тот, невысокий, сзади, – пробормотал Зиг, бледнея и подымая дрожащие руки.

В следующее мгновенье Мим скользнул в призрачный Мир образов.

Теперь его как бы нет для окружающих. Если хотите, это такая роль – играть НИКОГО. Эдакое базовое упражнение для начинающего Мима. Так можно легко одурачить земной спецназ.

Но только не Поджигателя.

Вот он, позади остальных. Делает вид, что он – самая незначительная фигура во всем этом действе. На самом же деле, именно он дирижирует происходящим.

Профессиональный провокатор, ловкач, мастер манипулирования толпами.

Первая встреча с таким «специалистом» едва не стала для Гора роковой. Но слишком много времени прошло с тех пор. И Мим уже не так прост.

Боец, что стоял особняком вздрогнул, повел головой – словно почуял запах дичи. Вскинул автомат…

Поздно. Мим уже стоял позади и шептал ему в ухо:

– Отмена операции. Ошибочка вышла.

Боец застыл, как восковая фигура, глядя, как коллеги ловко скручивают двоих парней у столика.

Потом сделал пару шагов назад – Гор следовал за ним. Проходя мимо старшего, боец бросил:

– Отмена операции. Ошибка.

Гор уже знал, что слова Поджигателя – не просто набор звуков: это код-искра. Владея системой кодов, можно управлять людьми, внушать им все, что угодно, толкать на любые поступки, развязывать и тушить конфликты.

Отдаленно это напоминает Убеждение. Но в отличие от него – не требует личного контроля. Действует по старому доброму боевому принципу: бросил – и забыл. Пара нужных фраз, брошенных в подходящее время в нужном месте – и где-то начнется война. Или сменится политический режим.

При всем мастерстве Мима таким умением ему не овладеть. Просто нужно родиться и вырасти в Ветви Поджигателей.

– Отбой! – с досадой крикнул старший. – Отмена захвата! Уходим, быстро…

Он сплюнул и быстро пошел к выходу.

Бойцы бросили Маха и Зига – неожиданно, небрежно, как дети надоевшую игрушку – и, грохоча ботинками, отправились вслед за старшим.

– А ты останься, – приказал Гор Поджигателю.

– С какой это стати? – выдавил тот, неуверенно хватаясь за автомат.

Экий крепыш! Еще рыпается!

Гор сосредоточил все силы на Убеждении – и клиент «поплыл»: сник, понурил голову, опустил автомат. Гор отобрал оружие и, на всякий случай, отстегнул магазин.

– Сядь за стол, – приказал он.

К столу уже подсаживались друзья: Зиг – натужно кряхтя и отряхиваясь, Мах – весело скалясь, словно только что поучаствовал в забавном представлении.

– Девушка! – крикнул Мах. – Четыре пива!

Наверное, со стороны это выглядело странно: сидящий за столом боец в сферическом шлеме и вязаной маске, задумчиво потягивающий пиво через прорезь для рта. Висящий на спинке стула автомат только добавлял колориту. Тем не менее, посетители и не думали расходиться: наверное, здесь и не такое видали.

Зато официантка неожиданно похорошела, разрумянилась, заулыбалась – словно инцидент с неудачным задержанием снял с посетителей какое-то проклятье. Без лишних вопросов она чуть ли не бегом принесла массивное блюдо с мясным ассорти, сыр, салаты…

Мах с удовольствием ел, прихлебывал пиво, не забывая поглядывать в сторону охмуренного Мимом врага.

– Маску сними, – приказал Гор. – Народ смущаешь. И шлем тоже…

Поджигатель повиновался, стащил и бросил шлем с маской под стол. Под маской оказалось вполне заурядное лицо – и не запомнишь его, и в толпе не узнаешь. Вполне характерно для урожденного представителя этой Ветви.

– Как звать? – спросил Гор.

– Коля, – уныло сказал Поджигатель.

– А там? – Мах выразительно ткнул большим пальцем в потолок.

– Там… – Поджигатель задумался. – Нэк.

– Ну, вот что, Нэк, – сказал Гор. – Сейчас я сниму Убеждение. Но ты не рыпайся. Иначе мой друг тебе ноги вырвет. Понял?

– Понял…

– А зачем снимать Убеждение? – запротестовал Зиг. – Мало ли, что он исполнит?

Гор терпеливо объяснил:

– Убеждением Поджигателя не удержишь. Стоит отвернуться – он или в спину выстрелит, или еще чего устроит похуже.

– Чего уж хуже! – проворчал Зиг.

– С ним можно только договориться, – сказал Гор и посмотрел в глаза Поджигателя. – Верно, Нэк?

– Верно, – покорно ответил тот.

Гор чуть тряхнул головой, избавляясь от своей гипнотической маски.

Поджигатель вздрогнул. Взгляд его обострился, тело напряглось…

– Спокойно! – сказал Мах. – Не нервничай.

– Кто вы? – деревянным голосом произнес Нэк.

– А ты как считаешь? – приподнял брови Гор. – Или ты случайно оказался здесь в такой красивой форме, да еще с автоматом?

– Вы – прозревшие Обреченные, – успокаиваясь, произнес Нэк. – И все трое – из категории особо опасных.

– Это точно! – не переставая жевать, сказал Мах. – Мы очень опасные. Особенно – когда голодные!

Поджигатель посмотрел на Маха ничего не выражающим взглядом и снова уставился на Гора. Зиг же старался не смотреть на Нэка: он с трудом справлялся со страхом.

– Чего вы добиваетесь? – спросил Нэк.

– Вот – сразу видно делового человека, – похвалил Мах.

– Ничего сверхъестественного нам не нужно, – заверил Гор. – Все в пределах вашей компетенции. Дело в том, что мы – с Бастиона.

– Чего? – не понял Нэк.

– С Базы, – поправился Гор. – Ты в курсе, что там произошло?

– В общих чертах, – сухо сказал Нэк, в глазах его появилась злость. – Все равно вам там долго не удержаться. Ударные Стаи вышибут из вас дух…

– Звучно поешь! – сказал Мах. – Но ты ведь и сам понимаешь, что Стаям сейчас не до нас.

– Смута не станет помехой, – гнул свое Поджигатель. – Напрасно вы усугубляете свое положение. Немедленно сдайтесь – и я лично буду свидетельствовать о вашей добровольной явке с повинной…

Друзья расхохотались – не выдержал даже Зиг. Слишком уж самонадеянно вел себя пленник. Он продолжает считать себя хозяином положения, несмотря на явный провал. Что ж, противник достойный – не зря Поджигателей боятся во всех Мирах.

Гор жестом прервал веселье. Сказал серьезно:

– Ты, наверное, удивишься, но сейчас как раз та ситуация, когда мы были бы и рады визиту в Солнечную систему Ударных Стай Конгломерата.

– Да? – с сомнением произнес Нэк. – Это еще почему?

– Все очень просто: потому что сражаться им пришлось бы не с нами, – пояснил Гор. – Для них здесь появился более интересный противник…

Нэк быстро взглянул на Гора. Похоже, он прекрасно понимал, о чем речь.

– Дикий флот уже в Солнечной системе, – глядя ему в глаза, сказал Гор, – Так что все твои интриги на Земле скоро потеряют всякий смысл. Хотя бы потому, что не останется ее, Земли. Возможно, ты успеешь сбежать – ведь у тебя где-то припрятан кораблик? В сарае, в стогу сена или в овраге – ветками присыпан. А, может, и не успеешь – сожгут тебя на орбите…

– Кто? – быстро спросил Нэк.

– Мы сожжем, – охотно пояснил Мах. – Если варвары не успеют. База в наших руках, а на Базе – дай только пострелять. А ты как думал? Наигрался людишками – и драпать? Напакостил – и в кусты? Нет уж – придется тебе вместе с нами разделить судьбу Земли.

Поджигатель молчал, дыша тяжело и часто. Неизвестно, какие «за» и «против» боролись сейчас в его голове.

– Тебе нужно проверить достоверность информации? – поинтересовался Гор. – Доказательства, что варвары на подходе?

– Нет, – покачал головой Нэк. – Я в курсе.

– У него вживленный передатчик, – пояснил Зиг, косясь на панель, лежащую на столе меж тарелок и высоких стаканов. – Пока блокирую, но хорошо бы его извлечь от греха подальше.

– Успеем, – кивнул Гор.

– Я так и не понял, что именно вам от меня нужно? – произнес Поджигатель. – Ведь вы специально выманили меня, так?

– Умный мальчик, – с удовольствием сказал Мах. – На лету схватывает.

– Нам нужна твоя помощь… – сказал Гор и увидел, как лицо Нэка исказила презрительная гримаса. – Э-э… Наверное, я не так выразился. Это тебе нужна наша помощь.

Презрение на лице Нэка сменилось удивлением.

– Именно так, – сказал Гор. – Мы хотим помочь тебе выжить. Ведь ясно – Дикий флот прибудет сюда в самое ближайшее время. Если мы не прикончим тебя – с тобой разберутся варвары. Ведь им плевать, что ты – Поджигатель. Или есть факты того, что Поджигатель справился хоть с одним варваром?

Нэк промолчал. По всему – не было таких фактов.

– Вот видишь, – продолжал Гор. – Кстати, мы не собираемся на тебя давить. Мы предлагаем сделку.

– Очень интересно… – равнодушно пробормотал Нэк. Хотя было видно: ему действительно интересно.

– Нам нужно оружие, – продолжил Гор. – Не простое – ядерное…

– Губа не дура! – хохотнул Нэк, но глаза его вспыхнули.

– Мы знаем – боеголовки находятся под контролем Поджигателей. – сказал Гор, хотя и не был в этом уверен наверняка. – Ведь так? Во всяком случае, для тебя это не станет проблемой. Просто другого оружия против Дикого флота у нас нет.

– Это просто смешно… – пробормотал Поджигатель.

– А ты смейся – кто ж тебе мешает? – предложил Мах. – Только боеголовки нам найди. В количестве… Ну, хотя бы, штук ста…

– А вы представляете – как это нарушит паритет сил – здесь на Земле?! – вдруг взвился Поджигатель. – Как это трудно – держать мир в равновесии, когда идиоты-краткоживущие только и ждут, чтобы угробить себя и свою планету?!

– Мне нравится твой энтузиазм, – похвалил Мах. – Сделай так, чтобы паритету ничто не навредило. Скажем, пятьдесят боеголовок с одной стороны, пятьдесят – с другой. Подправь там документы – приход-расход. Или как там делают Поджигатели? И все. Кстати, можешь приписать эту инициативу себе – мы не против. Глядишь – тебя еще и по службе поднимут – станешь героем, спасшим Узел событий…

– Откуда вы знаете… – нахмурился Нэк. – Впрочем… Ладно, что-то в этом есть. Хотя… Примитивное ядерное оружие – против Дикого флота? Разве что, отвлечет как-то…

– Вот, ты начал думать в верном направлении, – Мах дружески похлопал Нэка по плечу и подмигнул Гору.

– Только надо посчитать суммарную мощность зарядов и влияние на равновесие сил на Земле, – задумчиво сказал Поджигатель.

Трое друзей переглянулись: не хотелось мешать Поджигателю, договаривающемуся самому с собой. Тот же продолжал рассуждать вслух:

– Сделать можно так: я пошлю секретный запрос командованию. Легенда будет такая: сепаратное соглашение с бутовщиками по обороне Базы от внешней угрозы. Если информация не уйдет за пределы моей Ветви, думаю получить «добро»…

– Я всегда знал, что у вас, Поджигателей, большая свобода маневра, – заметил Мах.

– Есть такое дело, – сухо сказал Нэк.

Умение быстро приспосабливаться к самой неприятной ситуации, оборачивать ее в свою пользу – еще одна особенность Поджигателей. Здесь надо держать ухо востро и не дать врагу перехватить инициативу.

Гор внимательно прислушивался к собственным ощущениям: не готовит ли Нэк тот самый удар в спину? Однако, похоже, если этот удар и планировался – то не на этом этапе. Поджигатель просчитал ситуацию, и решил, что поимка троих беглых Обреченных не стоит потери целой планеты – тем более, имеющей столь важное значение для Эстетов и самих Созерцателей.

Собственная жизнь здесь отходила на второй план: ведь возникал реальный шанс благотворно повлиять на собственную карьеру!

И главное – основную, самую тяжелую и опасную часть работы сделать чужими руками.

К столику, со счетом в руках, робко приблизилась официантка. Гор выразительно посмотрел в ее сторону – официантка попятилась.

– Хорошо, – решительно сказал Нэк – таким тоном, будто сам затеял этот непростой разговор. – Будем считать, что договорились.

Не стоит слишком доверять телевизионным новостям. Даже самым правдивым каналам и самым информированным журналистам. Просто все на Земле устроено так, что правда имеет несколько уровней – и с определенной ступени становится недоступна простым смертным.

То есть – тем, кто считает себя коренным землянином, и кого в старых Мирах презрительно зовут краткоживущим. Впрочем, в самом этом слове нет ничего оскорбительного. Просто констатация факта.

И если в новостях вдруг заговорили о «перезагрузке» международных отношений, о предложениях по сокращению ядерных арсеналов крупнейших держав – это еще не значит, что земляне, наконец, вняли голосу разума и решили покончить со своим извечным противостоянием.

На деле может оказаться так, что вмешались совершенно иные силы – те, кому, в общем-то, плевать на судьбы этого захолустного мира. И все разговоры о ядерном разоружении – всего лишь схематичное объяснение постфактум – куда из арсенала сверхдержав делось несколько десятков мощнейших ядерных боезарядов.

Любознательные журналисты, наверное, сильно удивились бы, увидев, как под покровом ночи, безо всякой охраны, без соблюдения положенных мер секретности и уже тем более – без соответствующих санкций командования – мощные армейские грузовики вывозят контейнеры с самым страшным на этой планете оружием.

И совсем уж в полное изумление привело бы журналистов зрелище того, как поступают с компактными боеголовками, извлеченными из защитных контейнеров.

Их просто берут – и швыряют в распахнутые канализационные люки посреди перекрытой ночной улицы.

Только ничего такого журналистам не узнать. Потому что этого не желают те, кто дергает за ниточки большой земной политики. Конечно, землянам должно быть обидно, что их вычеркнули из списка тех, кому принимать решение по поводу их собственной судьбы.

Но, как знать – может, просто не наступило их время?..

Мах и Нэк стояли у раззяванного люка, наблюдая за процессом транспортировки. Собственно, все было проще простого: бери эту жуткую штуку, набитую обогащенным ураном или плутонием – и швыряй в люк. И не в люк, собственно – в лаз Туннеля, соединяющего близлежащие точки пространства.

Редкое в природе явление – Туннель. И почему-то единственный, известный Маху Туннель связывает именно Землю и ее орбитальную Базу – Бастион, защищающий ее от всевозможных напастей, в последнее время норовивших стереть странную планету со всех звездных карт.

Впрочем, Туннель оказался несколько сложнее: Мах вспомнил свое недавнее открытие. В связи с этим в голове мелькнула какая-то важная мысль, но была тут же оборвана металлическим грохотом: уставшие от ночной работы солдаты уронили с грузовика мегатонный металлический конус. Тот лежал на камнях, задумчиво устремив к луне поцарапанный заостренный конец.

– Это что же, новый вид экстремального отдыха? – поинтересовался Мах. – Так сказать, «русская рулетка» континентального масштаба?

– Да я их сейчас… – побледневший Нэк принялся расстегивать кобуру армейского пистолета: сейчас он был в форме капитана сухопутных войск армии США – дело, как-никак, происходило в Неваде, неподалеку от знаменитой своей секретностью военной базы.

– Тихо-тихо! – Мах придержал Поджигателя за плечо. – Не там ищешь достойного противника.

– Может, это ты – достойный противник? – вырываясь, злобно спросил Нэк.

– Может, и я, – спокойно ответил Мах. – Но поверь – скоро придут еще более достойные.

Наверное, это утверждение отрезвило Нэка.

– Эту хреновину – назад! – приказал он. – Пусть спецы ее осмотрят! Десятиминутный отдых! Курить запрещается!

– Это правильно, – сказал Мах. – Курить вредно. Хоть и не так, как ронять ядерные боеприпасы. Скажи, друг – а как ты собираешься скрыть пропажу? Просто любопытно…

– Много будешь знать – плохо будешь спать! – вяло отозвался Нэк. – Не лезь в не в свои проблемы…

– А ничего, что мы с тобой крадем у Штатов атомное оружие – и болтаем тут по-русски? На месте вон того смуглого сержанта я бы немного напрягся…

Поджигатель затравленно посмотрел на Маха и ничего не ответил.

– Прости, приятель, шучу, – сказал Мах.

– Вижу, у тебя хорошее настроение, – заметил Нэк. – Наверное, есть основания?

Мах пожал плечами:

– А чего горевать? Теперь у нас имеется куча приличных булыжников против варваров. Осталось найти подходящую рогатку.

– Почему флот не движется? Почему мы зависли у самого порога, словно боимся чего-то?

Рогги Бур в ярости метался по обширной пилотажной площадке безымянной ладьи, не в силах совладать с ощущением собственной беспомощности.

Слишком уж привык он влиять на события – в том числе, в глобальных масштабах. И тем мучительнее было для него необъяснимое бездействие авангарда болтающегося теперь на орбите Нептуна. Его туманный диск, маячащий за прозрачными сегментами корпуса, приводил Поджигателя в бешенство.

Но Гром, его проводник в странном мире Сынов Неба, оставался безмятежно спокойным. Создавалось ощущение, что он прибыл в эту систему не для смертельной битвы, не с целью сеять смерть и разрушение – а просто приятно провести время.

По крайней мере, он редко вставал с командного ложа, и почти не расставался с кубком, полным вина.

– Не горячись, брат Рогги, – посмеивался Гром. – Куда нам торопиться? Кормчий сейчас ведет бой с твоими друзьями – Летунами…

– Они не друзья мне! – сжав кулаки, прорычал Рогги Бур.

– Прости, – усмехнулся Гром. – Я забыл, что ты – Стратег, а они – всего лишь жалкие исполнители твоей воли…

Поджигатель непонимающе уставился на Грома.

А ведь он почти забыл, что является одним из носителей высшей власти в Галактике. Сам же стал в большей степени ощущать себя Сыном Неба – яростным, неукротимым, жадным до крови…

А может, дело в другом? Его просто захватила, словно какая-то мания, одна-единственная мысль – отомстить Прозревшим за свое постыдное бегство с Земли, с Базы? Просто вернуться – и заставить заплатить за все!

Ведь он до мучительных судорог ненавидел проигрывать.

Усилием воли Поджигатель погасил в себе гнев.

Неужели эта проклятая штука на голове вконец высосала его мозг? Нет, он заставит себя думать – изощренно, просчитывая собственные действия на несколько шагов вперед, так, как умеет лишь урожденный Поджигатель.

– Сколько у нас воинов? – спросил он.

– Надо спросить у Чаши, – беспечно отозвался Гром. – Думаю, достаточно, чтобы твоя чахлая Земля содрогнулась от ужаса.

– Так почему бы нам не посетить эту чудесную планету? – вкрадчиво произнес Рогги Бур. – Или тебе совсем не интересно взглянуть на дальних собратьев – таких же, как и ты, краткоживущих?

– Отчего же? – Гром зевнул. – Взглянуть можно. Можно даже пощупать, хо-хо! Как только Чаша явит на то свою волю…

Вот оно в чем дело – Чаша! Эти вояки даже с места не сдвинутся, пока Чаша не сочтет это нужным. До сих пор не понятно, действительно ли это – своеобразный коллективный разум Сынов Неба, или какой-то кошмарный паразит, расползшийся по оголенным мозгам Варваров…

Так или иначе – договариваться надо именно с этим монстром – напрямую, минуя и Грома и Кормчего, которые в данном случае – не более, чем посредники…

– И, все-таки, Гром, где она находится – Чаша? – задумчиво спросил Рогги Бур.

Гром чуть не захлебнулся, делая добрый глоток из своего кубка.

– А зачем тебе? – удивился он. – Чаша – она везде. Всюду, где есть наши ладьи…

– Но ведь есть флагман Кормчего, – возразил Рогги Бур. – Именно там собирается те, кто принимают решения.

Гром задумался. Кивнул:

– Это верно: у флагмана всегда лучше думается. Но это оттого, что там собраны наши лучшие головы, – он хохотнул, звонко постучал по металлу черепа – там, где это позволяли шипы.

– И все-таки, должно быть какое-то устройство посложнее этой кастрюли, – Поджигатель коснулся острого, покалывающего разрядами шипами.

– Может, и есть, – не стал спорить Гром. – Мы – боины, а не Кормчие. Нам не докладывают, что да как. Сказано «в бой!» – и мы идем в бой, сказано «отдыхать!» – и мы лежим, вино пьем… Но к чему ты это спрашиваешь? Ах, да…

Гром вдруг расхохотался, и вино брызнуло из его рта во все стороны. Несомненно, у Сынов Неба было чувство юмора – только весьма своеобразное.

– Я все время забываю, что ты – непростой парень, а сам вроде Кормчего! Вот и дождись его, да и спроси, чего хочешь. Хотя я бы просто расслабился и отдыхал: умереть мы всегда успеем, а когда еще разрешат пить и есть от пуза?

Это уже известно Поджигателю: есть и пить вволю Чаша позволяет перед битвой. Только продлиться это ожидание может бесконечно долго…

Рогги Бур медленно опустился на пол. Посмотрел, как проползает над головой тусклый диск планеты – и закрыл глаза.

Он обращался к Чаше.

Чем дольше он оставался «включенным» в эту странную, полуживую сеть, тем больше понимал ее суть, тем больше тайн открывалось ему.

Ведь он, наконец. понял – а точнее, ощутил – в чем тайна удивительных сверхдальних перелетов флота Сынов Неба. Похоже, те нити, что собирают их разумы в Чашу Единения, родственны внепространственному Туннелю. Тому самому, которым он не раз пользовался для тайных вылазок с Базы на поверхность Земли. И сверхдальний прыжок – к далекой туманности Аурус, а, может, и дальше – происходит благодаря симбиозу несовместимого – человеческого разума и внепространственного «ничто». Поджигатель с ужасом ощущал ту боль, что захлестывает всех до единого Сынов Неба – страшную боль, которая является неизбежной платой за чудовищное перемещение во внепростанстве.

Это совсем не похоже на прыжок умного корабля Конгломерата. Нет – это невероятная, равнодушная к чужим мукам мясорубка, фарш из человеческого тела, сознания, времени и пространства, который в итоге чудесным образом возвращает все на свои места, оставляя лишь воспоминания о столетиях проведенных в аду.

Может, оттого Сыны Неба столь презрительно относятся к вопросам жизни и смерти? Все может быть…

Мудрецы-Эстеты продали бы душу Грязному серверу и всем дьяволам всех миров, чтобы прикоснуться к тем знаниям, что свалились теперь на бывшего Поджигателя и Стратега.

Жаль, что все эти чудеса и тайны теперь мало интересуют его, сконцентрированного на одном лишь чувстве.

Месть.

Поджигатель дышал тяжело и часто. Сбивчивые мысли путались, то униженно умоляя, то назойливо требуя внимания чего-то неосязаемого, что зовется Чашей Единения:

«Слышишь ли ты меня, тварь сосущая мысли? Я отдал тебе кусок своей плоти, вывернул перед тобой наизнанку свои мысли, собственную сущность! И я требую – требую, что ты ответила мне! Не хочешь? Еще бы, ты – сила, а я жалкая букашка, единственная нервная клетка в твоем мерзком организме! Что тебе одна клетка?! А хочешь, я скажу тебе – что?! Я – самая важная для тебя клетка, и ты ответишь мне, – если только не хочешь узнать силу моего гнева!»

Дикая боль пронзила тело – от головы, сквозь позвоночник, до кончиков пальцев на ногах. Рогги Бур издал хриплый звук, упал на пол, задергался в конвульсиях, с выпученным глазами, с пеной, повалившей вдруг изо рта…

– Что такое? – недоуменно произнес Гром, и даже привстал со своего ложа. – С тобой все нормально, брат Рогги?!

Ответа не последовало. Гром осторожно приблизился к Поджигателю, склонился над вздрагивающим телом.

Рогги Бур лежал на спине, нелепо выгнувшись, уставившись в дымный купол пилотажной. На губах его блуждала нелепая улыбка.

– Ты чего, а? – поинтересовался Гром. – Помереть решил? Если так, то глупо – Сыны Неба должны погибать в бою!

– Она ответила! – исступленно-счастливо произнес Рогги Бур.

Ладья Кормчего ворвалась в ряды передового отряда прямо из внепространства. Пучки разрядов, рокочущие раскаты – и вот, оттеснив в стороны корабли поменьше, ладья проявилась в трехмерном мире. Маневр немыслимый для кораблей Конгломерата и возможный, наверное, благодаря особым, непостижимым свойствам Чаши Единения.

Рогги Бур жадно наблюдал за прибытием главаря варваров и его свиты и едва сдерживал злую насмешку: все-таки, он сумел убедить это вездесущее, всевидящее чудовище.

Осталось убедить Кормчего.

Но это не представлялось уже таким сложным делом: ведь он – всего лишь человек.

Гром лениво поглядывал на символы, мелькающие в тяжелой с виду плите – аналогу знакомой Рогги Буру панели образов. На ладьях образная информация носила вспомогательную функцию. Ее можно было бы даже назвать атавизмом: ведь всем управляла Чаша.

– Дождался ты своего, – проворчал Гром. – Кормчий пожаловал, самолично. Надеюсь, он в хорошем расположении духа и не будет…

Корабль тряхнуло – да так, что Рогги Бур, по привычке стоявший по центру пилотажной, с гордо заложенными за спину руками, повалился на пол.

– О, – Гром поднял указательный палец. – Причалил. Даже передохнуть с дороги не захотел…

Не успел Гром поведать о том, что думает по поводу излишней спешки и пренебрежением хорошим отдыхом перед доброй битвой, как раздались тяжелые шаги, и Гром заткнулся, точно прикусив язык.

В пилотажную кабину тяжелой поступью вошел человек огромного роста и на вид – чудовищной физической силы.

В природе таких людей не встречается. Поджигателю прекрасно известно, как при помощи биомеханических технологий нарастить бойцу крепкие мышцы и металлизированные кости.

Но здесь, видимо, дело в другом.

Он и сам чувствовал, как совершенно непостижимым образом исчез с тела лишний жирок, как налились мускулы, обострился взгляд, появилась в теле особая, бесшабашная злая энергия. Поджигатель не приписывал этой заслуги себе.

Видимо, все дело в Чаше. Она формирует своих бойцов, управляя их организмами, программируя их на быструю, но крайне эффективную жизнь.

Но этот выделялся даже на фоне пятерки своих сопровождающих – мрачных карикатур на перестаравшихся атлетов. Он был почти на голову выше их, шея его, как в кулаке, сжимала голову, а рукой он, наверное мог бы раздавить голову чужую. Пылающий, страстный, но вместе с тем, осмысленный и ясный взгляд поражал, приковывал лишал дара речи.

Тело его было залито броней, подчеркивающей каждый мускул, Тяжелый плащ отливал металлом – да, видимо и имел квазиметаллическую структуру.

Таков был Кормчий.

И не для того Чаша сделала вожака Сынов Неба таким, чтобы бросить в бой в первых рядах воинов – хотя, несомненно, так зачастую и происходило.

Облик его был символом – мощи, славы, смысла существования Сынов Неба.

И, глядя на него, Рогги Бур испытал сначала оторопь, а затем – ужас оттого, что осмелился потревожить этого полубога, оторвав от текущих подвигов. Даже бесстрашный Гром как-то сжался, вроде бы – стал меньше…

Но Поджигатель в очередной раз одернул себя: все это ему давно знакомо. Чаша просто манипулирует чувствами – своих и врагов. И не ему, Поджигателю поддаваться всем этим внешним эффектам.

Хотя подыграть, безусловно, стоит.

На лице Рогги Бура послушно возникли страх и почтение. У Сынов Неба не принято кланяться или вскидывать руки в салюте.

Нужно просто смотреть – глаза в глаза. И Чаша расскажет о тебе все, что нужно. А может – чуть больше, чем этого бы хотелось…

Кормчий пронзил Поджигателя взглядом – словно кочергой пошевелил угли в его душе. И сказал – громовым голосом, кокой не может принадлежать живому человеку:

– Ты храбрый воин. Хоть и желаешь СВОЕГО, а не того, что положено желать Сынам Неба…

– Чего же положено желать Сынам Неба? – кротко спросил Рогги Бур.

– Чаша знает, – сказал Кормчий. – Знает Чаша – знаем и мы. Другого воина, оказавшегося на твоем месте, с такими мыслями, я бы быстро отправил бы на излечение.

– Убили бы?

– Я? Нет. На это есть враги. Бой – лучшее лекарство от меланхолии и сомнений. Ты недавно среди Сынов – и тебе простительны многие слабости. К тому же ты сам – прирожденный воин…

– Я готов отправиться в бой прямо сейчас.

– Мне нравится твоя решимость! – прогрохотал Кормчий, и не ясно было, какие именно эмоции отразились на его чересчур выразительном лице. – Мы будем сражаться плечо к плечу. Но только до тех пор, пока ты – на стороне Чаши.

Казалось, Кормчий видит насквозь – читает тайные мысли, вытаскивает из закутков сознания подлые мыслишки… Нет, это не он – это Чаша видит его глазами, действует его руками, грохочет его звериным рыком…

– Мы вроде, договорились, – проговорил Рогги Бур. – Наша цель – Земля.

– Истинно так! И мы пойдем туда! Как ты и хотел – не дожидаясь основных сил!

Рогги Бур мысленно взвыл: до чего ж непонятливы и своенравны эти чертовы варвары! Никак не желают идти на поводу у Поджигателя – как поступили бы все нормальные люди!

Ну, почему он привел сюда флагман – а основную армаду оставил у дальних границ?!

Чаша будто подслушала этот немой вопрос и ответила устами Кормчего:

– Враг, связавший наши основные силы, не слишком силен – но упорен. Стряхнуть его не так просто, а тащить сюда – значит, путать планы…

– Верно! – не выдержал Рогги Бур.

– Флот придет сюда, как только разберется с твоими друзьями, Бур…

Поджигатель едва удержался, чтобы не огрызнуться – но смолчал.

– Мы же выдвигаемся к Земле. Пора разрубить этот Узел, верно?

Чаша хорошенько покопалась в мозгах, вытаскивая нужные выражения, передавая и распространяя идеи Поджигателя среди Сынов Неба. И очень хорошо, что начала именно с Кормчего.

Рогги Бур не смог отказать себе в удовольствии улыбнуться:

– Верно, Великий Кормчий. Прямо в точку!

В своем новом статусе – истинного Сына Неба – Поджигатель впервые покинул ладью Грома. И так случилось, что с борта своей ладьи он перешел сразу на главный корабль флота Сынов Неба.

Все-таки, у них все не так, как у Летунов Конгломерата.

И корабли для них – не просто средство передвижения – это их дом.

И война для них – не профессия, не каста – это мировосприятие и образ жизни.

Ну и флагман армады – не просто самая большая ладья.

Это храм.

Храм Чаши Единения.

Все-таки, Поджигатель оказался не так далек от истины: здесь находилось то самое центральное «устройство» – то ли просто символ, то ли и впрямь – самая главная деталь невообразимого коллективного разума.

И сейчас предстоял какой-то запредельный для понимания ритуал, который Гром описал, как «зазывать победу».

Через короткую, похожую на живую, пульсирующую кишку, перемычку, в сопровождении Грома, Рогги Бур проследовал на флагман.

Большую часть объема огромной флагманской ладьи занимал гигантский Храм Чаши.

Похоже, снаружи это выглядело, как брюхо гигантской стрекозы. Рогги Бур давно заметил: внутри ладьи Сынов Неба не поделены на множество отсеков, как корабли Летунов или рейдеров, нет. Варвары ценят пространство, заполненное драгоценным воздухом, смакуя отвратительное величие своих насекомоподобных кораблей.

Сейчас же, сквозь полупрозрачный, сегментированный купол, виднелись расплывчатые звезды и изогнутый горизонт Нептуна.

Но не на небо смотрел Рогги Бур.

Он видел огромную, усеянную шипами братину – вроде той, что впилась сейчас ему в голову – только перевернутую, словно подставленную, чтобы наполниться жертвенной кровью…

Жертва…

Должна быть жертва. Просто обязательно должна быть – иначе воинский ритуал теряет всякий смысл.

Со всех сторон к Чаше стекались Сыны Неба. Донесся грозный барабанный бой – такой Поджигатель уже слышал на Гамме, и сердце его тревожно екнуло.

Никогда он не видел еще Варваров в полном боевом облачении. Редкие записи хроники, сделанные еще до его рождения не в счет.

Воины внушали страх и отвращение. И непонятно, какое из этих чувств было сильнее. Как и странные их ладьи, облик доспехов имел корни в отвратительном мире насекомых. Выпуклые сегментарные панцири из темного металла, шелушащаяся, висящая струпьями броня: она нарастала во время боя, опадая в поврежденных местах, сбрасываясь вместе с охватившим ее пламенем. И эта же броня служила оружием: попав на тело врага, она въедалась в чужую плоть, разрастаясь и пожирая ее, как стремительная и смертельная опухоль.

Воины пришли с оружием. Длинные шесты с хищно вращающимися лезвиями – больше всего это напоминает косы, тяжелые молоты, пробивающие металл, странные мечи, с двумя лезвиями, торчащими по обе стороны рукоятки – все это выглядит архаично и жутко, словно главная цель Сынов Неба – сыскать рукопашную схватку в войне высоких энергий.

Пожалуй, холодное оружие несло в себе ритуальную функцию – как, собственно, и предстоящая схватка. Рогги Бур еще не прочувствовал в полной мере смысл и дух войны в представлении Сынов Неба, но уже приближался к пониманию.

А воины все прибывали – с кораблей, на время слившихся с флагманом. Теперь казалось, что Храм Чаши сам стал гигантской чашей, наполненной людьми.

Под грохот барабанов воины выкрикивали какие-то ритмичные фразы, разобрать которые в общем реве было трудно, пока Поджигатель не услышал прямо над ухом:

– Наполнить Чашу кровью… Наполнить Чашу кровью… Испить всем разом… Испить всем разом…

Рогги Бур обернулся: это бормотал Гром. В крепкой руке его была небольшая, но массивная палица – ей он истово бил себя в грудь, продолжая бормотать в такт со всеми.

– Испить до капли… Испить до капли…

Рогги Бур почувствовал, себя неуютно: он один не знал слов этих кровожадных заклинаний. Он просто смотрел, насыщаясь невиданным зрелищем: такого не увидишь в высокоразвитых Мирах Конгломерата.

Полуголые барабанщики колотили в огромные, бесформенные бочки, перетянутые звонкой кожей. Пот с мускулистых тел брызгами летел во все стороны, неистовство ритма нарастало.

Пол Храма действительно был чуть вогнут – это позволяло наблюдать всю картину, словно с трибун стадиона.

Стало заметно, как вокруг Чаши образуется кольцо пустого пространства – несмотря на плотность, с которой стояли теперь воины. Когда мерные барабанные удары стали больше походить на прерывистую дробь, в центр вышел Кормчий. Даже на расстоянии было видно, насколько величествена эта фигура, которая словно лучилась энергией и властью.

Поджигатель ждал речи Кормчего – это было бы вполне логично. Но слов не последовало.

Вместо этого на опустевшее пространство вышли несколько воинов.

Эти были без доспехов – но с оружием. Они неистово кричали, потрясали мечами и молотами, словно артисты, заводящие толпу.

Рогги Бур догадался: сейчас будет поединок – один или несколько.

У краткоживущих Земли некогда были популярны кровавые гладиаторские бои. Поединок не редкость и в Мирах – только так, к примеру, можно завоевать высокое звание Хирурга.

Но лишь краткоживущие превращают смерть в зрелище ради удовольствия. И здесь, очевидно, похожая картина…

…Все оказалось неожиданнее, и заставило содрогнуться даже готового ко всему Поджигателя.

Поединка не было.

Просто один из воинов вдруг чиркнул самого себя лезвием поперек тела – не сильно, просто, чтоб брызнула кровь. Чиркнул снова.

И принялся полосовать свое тело на ровные квадраты, оглашая пространство яростными воплями. Когда его тело превратилось в месиво, и кровь вовсю струилась по ногам, он поднял руки над собой, выкрикивая что-то, не слышимое на расстоянии.

Его товарищ, вооруженный странной «косой», взмахнул древком – и лезвие завращалось в диком танце, исчезнув и слившись с воздухом. Мгновение – и в этот жуткий винт, как в мясорубку втянуло первого мученика.

Еще миг – и обладателя зловещей «косы», с ног до головы обдало кровавым фаршем. Все – больше ничего не осталось от первой жертвы.

Сам же воин счастливо хохотал, прыгая в буром месиве. После чего продемонстрировал не менее интересный трюк: он попросту взмахнул «косой» – и перерубил самого себя – вдоль тела, от макушки, до паха, распавшись на две идеально ровные половинки…

Сыны Неба восторженно ревели. Рогги Бур с перекошенным лицом наблюдал за происходящим, не в силах преодолеть охвативший его ужас, но не смея отвести взгляд от извращенно притягательного зрелища.

Еще с десяток воинов продемонстрировали свое презрение к жизни и боли. Казалось, воздух пропитался кровью и смертью. Гром рядом хохотал и выкрикивал малопонятные фразы, всеобщее безумие нарастало, и казалось, каждый сейчас готов пойти на скользкую от перемолотой плоти арену, чтобы показать на что способен.

Но Кормчий вскинул руку – и наступила тишина. Настолько резкая и пронзительная, что сама по себе казалась грохотом. Слышно было лишь, как дергается в предсмертных судорогах последняя жертва Чаши Единения.

Рогги Бур ждал слов. Он ждал объяснения – что это было, к чему вся эта кровавая вакханалия, чего добивались воины, уничтожившие себя на потеху толпе?

Но Кормчий просто ушел.

В мире, объединенном смертью, не нужны слова.

Глава третья

В коридорах, мастерских и ангарах царило нервное оживление. Люди сновали взад и вперед, словно не зная, как остановиться и обрести покой. Но покой сейчас возможен лишь в яростном, ожесточенном труде, направленном на победу.

Бастион перешел на осадное положение.

На огромной, как раньше казалось, посадочной грани сейчас было тесно от людей и машин. Все видимое пространство заполонили непривычного вида корабли.

Каравеллы – символ человеческого разума, светлого стремления стремления расширить горизонты познания, вдохнуть полной грудью, обрести свободу путешествий меж звезд…

Всеми забытые, они тысячелетия пролежали в бескрайних недрах Базы, с тем, чтобы сейчас оказаться брошенными в пекло безжалостной бойни. Жизнь величественна… и несправедлива.

Мах пружинисто расхаживал вдоль плотных рядов каравелл, отдавая короткие распоряжения техникам. Следом, с трудом поспевая за резкими маневрами Маха, следовал Живодер. Чуть в отдалении, постоянно натыкаясь на неожиданные препятствия, мешая суетливому движению людей и грузов, болтался Одноглаз. Он уже начал осваиваться в чужих мирах, понимая, что даже жизнь на стерильной, обеспеченной продовольствием и драгоценной водой космической базе далеко не безоблачна.

– Ходовые серверы каравелл должны четко синхронизироваться с Главным Сервером Бастиона, – говорил Мах. – Надо быть уверенным, то мы сможем сконцентрировать удар в нужном месте!

– Серверы дряхлые, – с сомнением отвечал Живодер. – Зиг ознакомил меня с земной электроникой: примитив, конечно, но может, для наших целей…

– И думать забудь, – отрезал Мах. – С земной электроникой не могут разобраться сами земляне.

– Главная проблема – с софтом, – поддакнул Живодер.

– Чего? – Мах непонимающе вскинул брови.

– Не важно! – отмахнулся Живодер. – Ладно, поищем в Бастионе – что-то где-то отломаем, приспособим…

– Учти: времени в обрез! – напомнил Мах.

– Знаю, – вздохнул Живодер. – Иначе можно было бы много интересного сочинить. Из подручных материалов.

– Поясни! – потребовал Мах.

– Ну… – замялся Живодер и вдруг округлил глаза, указывая пальцем куда-то вверх. – Э… Как сказать…

Мах остановился, с подозрением глядя на Живодера.

– Ты не темни, – с угрозой сказал он. – Говори прямо.

– Ну… Ведь у Бастиона имеется силовая установка?

– Откуда мне знать, что тут имеется? – пожал плечами Мах.

– Имеется-имеется, – заверил Живодер. – Иначе откуда энергия, гравитация… Так вот, простейшую туннельную пушку я бы сделал. Осталось только найти материалы… Ну и сам силовой агрегат, разумеется…

– Силовой агрегат Базы неприкосновенен! – раздался прямо над ухом строгий голос Нейлы.

Живодер виновато развел руками: я, мол, предупреждал!

– Ясно, – сказал Мах. – Ну что поделаешь…

И добавил тихонько:

– Запомни на будущее!

Они прошли немного и остановились у сходней одной из каравелл. Двое техников ковырялись в полуразобранном коническом теле боеголовки.

– А вот наше настоящее, – сказал Мах. – Ну, как движется?

Тучный лысоватый техник поднял ничего не выражающий взгляд на Маха и снова вернулся к работе.

– Движется-то движется, – задумчиво сказал он. – Да только куда?

– Как долбанет сейчас эта колба, узнаете – куда, – проворчал его товарищ, в массивных очках, захваченных, по всему, при бегстве с Земли. – Напихали плутония, проводков понавертели – и радуются. Дикари, да и только!

– Это он про краткоживущих, – пояснил Живодеру Мах.

– Про них, родимых, – продолжал ворчливый. – Те еще юные техники – понаклепали такого дерьма – как только сами в нем не захлебнутся!

– Ну, на то Поджигатели есть, чтобы контролировать! – усмехнулся Мах. – Не будь их – давно уже атомная война случилась бы…

Техники странно посмотрели на Маха. Упоминание врагов-Поджигателей в таком благодушном контексте звучало несколько цинично.

– Шучу, – сказал Мах, чувствуя неловкость подобной шутки.

– А мы – нет, – сказал ворчун, поправляя очки. – Земное устройство почти несовместимо с органомеханикой, понимаешь? Особенно с такой древней, как на этих вот корытах. Вот почудится что-то старичку – нервишка дрогнет – и долбанет эта чертова бомба!

– Делайте, чтобы не долбанула, – попросил Мах. Подумал и добавил, – Пожалуйста!

Техники переглянулись, захихикали. К ним подскочил Живодер, спросил с профессиональным интересом:

– Ну, в чем проблема?

– Да вот, сопряжения нет…

– Ну-ка, ну-ка…

Техники принялись бормотать на птичьем языке, понятном только Темным из Ветви Техников.

– Ну, я пошел, – осторожно произнес Мах.

Оставил техников, продолжил обход.

Работа кипела. Большинство боезарядов уже нашли свой носитель – обреченную на последний полет каравеллу. Как докладывали другие техники – проблем действительно оказалось много. Оставалось надеяться, что все эти чудеса земной техники не вздумают сработать внутри Бастиона.

Он вышел на сравнительно свободный участок: здесь в постоянном ожидании полета замерла сестра. Рядом стояли Гор с Прыщем, мрачно наблюдая за подготовкой импровизированных «атомных ракет».

– Чего такие веселые? – поинтересовался Мах, подходя к друзьям.

– Прыщ, вот, не уверен, что каравеллы долетят, – сказал Гор.

– Никто в этом не уверен, – сказал Мах. – Разве у нас есть варианты?

– Их просто не подпустят, – уныло сказал Прыщ. – Это же элементарно – расстреляют издали…

– Такая опасность, конечно, есть, – сказал Мах. – Если мы бросим корабли в атаку. Но что мешает варварам самим напасть на них?

– Что? – вздрогнул Прыщ.

– Разве он откажутся от соблазна взять такой кораблик на абордаж? – задумчиво произнес Мах. – Я бы не отказался…

Совершенно вымотанный мобилизационными заботами, Гор вернулся «домой». Бесшумно распахнулись лепестки двери, стараясь не шуметь, он вошел.

В манящей свежестью и уютом постели тихо спала Инла. Гор долго стоял посреди комнаты, ловя себя на том, что бессмысленно улыбается, глядя на подругу. Заставил пройти себя к креслу, сесть.

Здесь, на плоскости стола, разбросаны листы с планами, мыслями, набросками. Образное мышление Мима не отпускает его даже тогда, когда необходим лишь трезвый расчет и владение цифрами. В войне, как в торговле: всегда нужно знать, сколько предложить за победу.

Сколько жизней ты готов заплатить в обмен за жизнь еще большего числа людей? К такой математике он не способен. Мим может надеть маску Убийцы, он может даже убивать – и здесь с ним не сравнится даже самый последний негодяй.

Но холодно рассчитать выигрыши и потери… Хорошо, что среди его друзей есть Сильные и Мудрые. Эта задача для них.

Ему же остается другое: сплотить людей, вселить в них веру.

Но верит ли сам Мим в будущее планеты, уже обреченной на варварское вторжение?

Все попытки оттянуть прямое столкновение с ползущей из Бездны силой ни к чему не привели. Видимо, так уж сплелись узелки судеб в одиноком мире, именуемом Землей.

Не оттого ли все события Вселенной отражаются, как в зеркале, в этом Мире, существующем лишь для себя самого?

Не потому ли мудрые Эстеты так тщательно охраняли, Землю от постороннего вмешательства, придумав страшную сказку про планету-убийцу?

Может, все дело как раз в этом одиночестве?

В том, что для жителей этой планеты целая Вселенная замкнулась в самой себе.

В том, что земляне по-прежнему пребывают в убеждении, будто они – единственные разумные существа во Вселенной. Наверное, такой, замкнутый сам на себя мир должен здорово отличаться от любой другой планеты…

Гор пребывал в туманной полудреме, с трудом прогоняя навязчивые мысли. Сейчас следует думать совсем о другом: как совладать с наползающей темной силой? Мах уверен, что нашел решение. Но что-то подсказывает: драться придется всерьез, и заплатить за собственное спасение очень серьезную цену. По сути – за одну только надежду на победу…

– Гор, милый… – голос Нейлы вернул его в реальность. – Ты слышишь меня? Ощущаю активность в районе орбиты Нептуна.

– Что? – пробормотал Гор. Он снова был в своей комнате, в массивном кресле у иллюзорного окна, за которым виднелся ненавязчивый зимний пейзаж: Сервер, как обычно подстроил его под настроение Гора.

– ОНИ движутся к Земле.

Ближний круг уже собрался в каморке Зига. Собственно, каморки как бы и не существовало – стены уступили место бесконечному пространству, в котором вычислительные системы Главного Сервера чертили треки вражеских кораблей, предполагаемые и желаемые направления ударов.

Сейчас здесь царили Сильные: война – это их профессия.

Прыщ излагал тактические соображения, демонстрируя опыт и знания бывалого Летуна:

– Каравеллы следует разделить на три эшелона: первый непременно погибнет на подлете к кораблям противника. Но при этом, возможно, взрывы боеприпасов в совокупности с разносом силовых установок ослепят на время его системы. Тогда можно попытаться подвести вторую волну вплотную. При этом у нас останется еще скрытый резерв – на случай непредвиденной ситуации, которой можно будет воспользоваться неожиданно для противника.

Мах ожесточенно возражал:

– Все так, так! Но не забывай, адмирал ты наш: у нас не боевые корабли – это всего лишь средство доставки земной пиротехники! Кто его знает – пробьет ли обычный ядерный взрыв броню этих чудищ? А потому мой вариант, с приманкой – в случае, если враг решится на абордаж – даст более реальный результат: мы получим возможность выжечь его изнутри…

– Я не верю, что Варвары пойдут на такую откровенную глупость! – запальчиво заявил Прыщ.

– А я убежден, что они – яростные и бесстрашные бойцы, а значит, полезут в самое пекло! – возразил Мах.

Спор, наверное, продолжился и дальше, но Гор решительно прервал его:

– Стоп, друзья, хватит! Времени у нас нет, потому решение приму я. Вы оба, наверное, правы, а потому лучшим решением будет компромисс. Во-первых, корабли мы разделим на три эшелона…

Прыщ довольно крякнул. Мах с подозрением посмотрел на Гора. Тот продолжил, как ни в чем ни бывало:

– Но первый эшелон как раз и будет той самой приманкой – по плану Маха. Остальные – как предложил Впередлетящий.

Взгляд Маха смягчился, он одобрительно кивнул. Прыщ подумал и сказал:

– Необходимо придать кораблям видимость управляемых брандеров. Иначе не приходится рассчитывать на абордаж. Кому нужна пустая консервная банка?

– Это верно, – согласился Мах. – Что ты предлагаешь?

Прыщ поморгал воспаленными от недосыпания глазами и сказал:

– На одной из каравелл полечу я…

В каморке повисла тишина. Чувствуя всеобщее замешательство, Гор сказал:

– Слушай, Прыщ… – ты храбрый малый. – Но нам не нужны бессмысленные самоубийства. Лучше уж погибнуть здесь, встретив врага с оружием в руках, чем просто кидаться в ядерное пекло…

– Вы не понимаете! – горячо возразил Прыщ. – Я не собираюсь погибать! То есть… Риск, конечно, есть… Просто я стяну управление всеми каравеллами на себя – так делают Летуны, когда возникают проблемы с экипажами. По крайней мере, вражеские приборы должны будут почувствовать, что на них идут не автоматы, а полноценные управляемые корабли. Я, разумеется, отойду, как только возникнет опасность… Чего вы смотрите?! Да у нас просто нет другого выхода! Кто-то должен вести корабли. И если не я – то кто?!

– У нас есть еще пара Летунов – из бывших Обреченных… – неуверенно сказал Зиг.

– Чем они лучше или хуже меня? – звенящим голосом спросил Прыщ.

Возразить ему было нечего.

– Враг в пределах прямой видимости, – сообщила Нейла.

Стены командного зала растворились, их место заняло черное звездное пространство. На миг мелькнуло ослепительное солнце – и потеряло яркость, приглушенное щадящим режимом.

– Сервер, боевую оболочку! – скомандовал Прыщ.

Пространство расчертила тонкая координатная сетка, объем наполнили пересекающиеся кривые курсов и бесчисленные метки кораблей.

– Ого… – пробормотал Гор. – Откуда столько?

– Большинство – земные аппараты, – пояснил Прыщ. – Спутники связи, спутники-шпионы, несколько научных аппаратов, обитаемая станция… Нейла, убери этот мусор! Пусть появляются только при угрозе столкновения.

Словно густая комариная стая умчалась – Нейла стерла с экрана аппараты землян.

– Интересно, что подумают на Земле, увидев орбитальное сражение? – произнес Зиг. – Это же просто перелом в сознании…

– Никакого перелома не будет, – небрежно сказал Мах. – Поджигатели и Нюхачи прекрасно контролируют общественное мнение. Как всегда – вспышка сверхновой, столкновение спутников на орбите, падение китайского аппарата на луну… Внимание! Всем покинуть посадочную грань! Старт брандеров через пять минут!

– Внимание! – эхом отозвалась Нейла. – Страт брандеров через пять минут…

Прыщ сделал шаг назад, крикнул:

– Все, друзья, я пошел! На всякий случай – прощайте!

Гор быстро подошел к Впередлетящему, схватил того за плечи, пронзительно глянул ему в глаза:

– Рано прощаться! Запомни, ты нам нужен! Понял меня?

– Конечно, – улыбнулся Прыщ, – я вам нужен!

Он помахал друзьям и легко побежал к выходу, где его подхватила плоскость транспортной платформы.

Мах проводил его каким-то полубезумным взглядом и заорал:

– Тяжелой пехоте занять позиции! Тик, слышишь меня? Элита – к оружию! Готовность к отражению десанта! Проверить амуницию и связь!

Бойцы Элиты разбились на группы, занимая оборону у ключевых точек Бастиона – особенно у лазов Туннела и посадочной грани. Проверяли оружие связь, тестировали броню…

Активная броня – многократно усиливает возможности бойца, не говоря уж о том, что сама является оружием. Другое дело, что эффективность подобной амуниции впрямую зависит от подготовки воинов.

И здесь уже появлялся значительный провал. Ведь оружие «заточено» под урожденных Сильных, а вовсе не под «партизан» из числа Темных и Мудрых. Вообще, броня считывала генетический код, не позволяя нарушать принципы Линейной структуры. Так что в бою Темный никак не смог бы воспользоваться опасными преимуществами Сильных. Но у Зига было время поковыряться в микромозгах брони, сделав ее доступной бойцам Армии Мима.

Другое дело – не было уверенности, что даже в броне, с полным вооружением непрофессиональная армия устоит против варваров, будто бы самой природой созданных для войны.

Мах старался об этом не думать: его горячее сердце колотилось сильнее в ожидании схватки, он отдавался чувству, врожденным боевым инстинктам.

Гор же, напротив, мрачнел, ожидая исхода. Он прекрасно понимал силу врага и немощность собственной армии.

Нот маска Лидера не позволяла другим видеть беспокойство того, в кого друзья и соратники привыкли верить, словно в какое-то домашнее божество…

Раздался тревожный звук: он сопровождал появление мерцающих треков, обозначающих корабли противника. Сервер иллюстрировал передвижение кораблей специальными позывными, помогающими ориентироваться в сложной схеме боя.

– Я на месте, – сказал знакомый голос. – Принял управление экскадрой!

На фоне звезд мигнуло и прояснилось изображение: это был Впередлетящий на фоне характерного для каравеллы интерьера мостика. Освобождая главную тактическую схему, изображение нырнуло в сторону вспомогательных «окон».

– Смотрите… – произнес Живодер, заворожено глядя туда, где яркие метки быстро превращались в корабли противника.

Теперь стали отчетливо видны насекомоподобные корпуса – и всех почти одновременно перекосило отвращением. Только Прыщ из своего «окна» пораженно ахнул:

– Смотрите – это же флагман!

Он указывал на самый крупный корабль, чем-то напоминающий гигантскую стрекозу.

– И что? – прищурившись, произнес Мах.

– Никто еще не видел флагман так близко, – быстро пояснил Прыщ. – Я заново изучил хроники: обычно он в середине роя – к нему просто не было возможности пробиться! А здесь он просто беззащитен – всего несколько кораблей охранения!

– Нам от этого не легче! – бросил Мах. – Видимо, им известна наша слабость.

– Этим надо воспользоваться! – выдохнул Прыщ, сжав кулаки. – Уничтожив флагман, мы обезглавим весь этот гнилой рой! Ну?!

– Полная готовность! – рявкнул Мах, и слова его эхом разнеслись по бесчисленным залам, комнатам и коридорам.

Мах отвечал за внутреннюю оборону. В том, что враг высадит десант, не сомневался никто. Сам же Мах прекрасно помнил образы хроники, запечатлевшие места побоищ, и атомное сердце его леденело.

Там, где высаживались варвары, не оставалось ничего живого. Но то, что видели глаза, не могли бы передать слова тысяч свидетелей.

Внешняя поверхность Бастиона огромна. Но вряд ли варвары станут пробиваться сквозь камень и броневые плиты в тысячах миль от мозгового центра. Самое слабое место – посадочная грань. Именно там ожидается основной удар. Но кто знает варваров? Надо быть готовыми к переброске мобильных отрядов в любой конец Бастиона.

Это вынужденно рассредоточение сил больше всего беспокоило Маха. А потому он очень надеялся на отражение атаки еще на подступах к Бастиону.

– Первый и второй эшелоны пошли, – объявил Прыщ. В иллюзорном «окне» было заметно, как дернуло перегрузкой его лицо: древняя гравитронная техника каравелл далека от совершенства.

Боевая раскладка продемонстрировала, как посадочная грань веером выплюнула несколько десятков кораблей. Прыщ эффектно развернул эшелоны: каждый должен был выйти со своей стороны лунной поверхности.

– Вражеские слухачи, возможно, сканируют эфир, – сказал Прыщ. – Потому связь – только в крайнем случае.

– Понял! – отозвался Мах.

– Понял… – проговорил Гор.

Зиг, Живодер, Инла и замершие в отдалении Кнак с Одноглазом молчали. Теперь все зависело лишь от мастерства и хитрости Впередлетящего.

Молча следили за визуальным пространством. Главный Сервер сам подстраивает картинку, улавливая и суммируя пожелания наблюдателей. Сейчас было видно, как вынырнул из-за лунного горизонта первый эшелон брандеров. Корабли летели, демонстрируя заметную индивидуальность, словно ведомые своими своенравными пилотами. Как это удавалось Прыщу – загадка. Незнакомый с искусством Летунов не поймет многих тонкостей пилотирования и управления группой.

Между тем, в командном зале нарастал неприятный гул, заставляющий внимательнее всматриваться в пространство предстоящей схватки.

И точно: вражеские корабли обрели объем и детали. Стал четко виден строй, и уже не вызывало сомнения: варвары готовятся к атаке Батиона.

Не слишком маневренные каравеллы шли на пределе скорости. Миг – и они рассыпались на три звена, готовых к атаке. И вдруг – отпрянули, попятились, словно ощутив истинную мощь противника. Одна из каравелл заметно отстала, словно потеряв ход.

Сработало: от вражеского роя отделись четыре корабля, бросившихся, чтобы добить ослабевшую добычу.

– Молодец… – прошептал Мах. – Неужели – купились?!

Гор не нашел в себе сил, чтобы высказать собственное мнение. Ему казалось, что он сам там, на этом одиноком, уже обреченном кораблике.

Противник, между тем, действовал, грамотно: короткая синяя волна – и изображение покрылось рябью: легким энергетическим ударом враг сбил управляющие синапсы каравеллы – чтобы та не смогла использовать оружие ближнего боя, если б таковое имелось.

Прочие корабли первого эшелона развернулись звено за звеном, словно спеша на помощь попавшему в беду товарища.

Но четыре вражеских судна подернулись жарким маревом: объединив защиту, они изолировали себя от возможных атак, и теперь присасывались к обреченной жертве.

Между тем, шедшие на выручку корабли, поступили необычно: они даже не попытались отбить товарища или напасть на четыре оторвавшихся от основных сил, корабля. На большой скорости они пронеслись мимо, направляясь в сторону флагмана. Даже из командного зала было видно, как флагман расплылся, прячась за силовыми полями, и принялся наливаться энергией для удара.

Но произошло нечто, не вполне ожидаемое варварами: защитный кокон, окутавший абордажные корабли и их жертву налился вдруг багряным маревом, сжался в точку…

И друг раскрылся огромным алым цветком.

Изумленный вздох разнесся по командному залу. Гор почувствовал, как Инла схватила его за руку, прижимаясь всем телом.

Это было удивительно красивое зрелище: слившись воедино, сырая ядерная энергия и мощь внепространственного синтеза, явили миру новые, до селе невиданные цвета и краски.

Так на Земле многие восхищаются убийственной красотой ядерного взрыва, жуткие грибы которого напоминают о чем-то живом – но тут же распадающимся в радиоактивный прах…

Даже не хотелось думать, что там, в глубине этой красоты превратились в элементарные частицы и вновь распались многие и многие живые люди – пусть это даже смертельные враги…

– Четыре есть, – донесся отрезвляющий голос Маха.

Похоже, варвары слегка растерялись. Если их корабли и не были ослеплены этой далекой вспышкой, то короткое замешательство позволило кораблям первого эшелона приблизиться к вражескому рою вплотную.

Серия новых вспышек – и Гор с изумлением увидел, как на огромной скорости в сторону врага несутся брандеры второго эшелона. Видимо, Впередлетящий воспользовался короткой заминкой для разгона вне зоны видимости, по ту сторону Луны – и вышел на врага тремя звеньями, с высокой скоростью сужая клин…

– Ну! – не выдержав, закричал Мах. – Давай же! Ну!

Чуда не произошло. Враг опомнился – и маленькие каравеллы одна за другой стали исчезать в коротких вспышках – били из оружия ближнего боя, не уничтожая полностью, но лишая способности к маневру и управлению.

Впрочем, и подбитые корабли продолжали движение по инерции – в сторону противника. А что еще требуется для примитивных, как охотничий капкан, атомных бомб?

– Давай! – заорал Мах, и все подхватили его безудержный крик.

Вспышка – и на время командный зал погрузился во тьму.

– Повреждены внешние синапсы, – пояснила Нейла. – Отращиваю резервные. Нужно время.

– Значит, и у них! У них тоже! – прорычал Мах, тряся кулаками.

Гор посмотрел на него и сказал тихонько:

– Что – тоже? Нужно время на восстановление?

Мах недоуменно посмотрел на Гора. Но когда изображение вернулось, все встало на свои места.

Все вражеские корабли были целы. Только потеряли прежний цвет – стали светло серыми, словно покрылись слоем пепла.

– Запускаю третий эшелон! – произнес голос Впередлетящего. – Он был сух, деловит, словно Прыщ не вел неравный космический бой, а занимался заполнением налоговой декларации.

Гор вздрогнул, словно вышел из странного тягучего забытья. Крикнул:

– Стой! Не надо третьего эшелона. Подождем…

Вражеские корабли двигались неуверенно, какими-то нелепыми зигзагами – словно и впрямь ослепли.

И вдруг – брызнули в разные стороны.

А когда сошлись вновь – стало ясно, что они идут прочь от Бастиона, прочь от Земли…

– Да! – закричал Мах, потрясая над головой кулаками. – Они отступают! Это победа! Это…

Гор схватил Маха за руку, сказал громко, с нажимом:

– Какая еще победа?! О чем ты, Мах?! Это всего лишь передовой отряд! Они вернутся – и вернутся со всей своей мощью! Нейла, куда идут корабли?

– Сейчас прикину курс… Чужие идут к Марсу.

– Видишь, Мах, – сказал Гор. – Они не собираются уходить далеко. Просто присядут на красный песочек – и подождут подкрепления.

Мах сник, кивнул:

– Да, Гор, ты, как всегда, прав…

– Внимание! – снова вмешалась Нейла. – Один из чужих кораблей отделился от группы. Направляется…

– К нам? – в волнении выкрикнул Зиг.

– Практически, – туманно ответил Главный Сервер. – Он направляется к Земле.

Кормчий хохотал – оглушительно, неприятным лающим смехом, и было непросто понять, что то, что творится с этим гигантом – именно смех, а не спазмы ярости.

Рогги Бур с оторопью наблюдал, как веселится главный Сын Неба и осознавал, насколько разными могут быть представления о добре и зле, о страшном и смешном в разных культурах. Только единение с Чашей позволяло Поджигателю оставаться в рамках взаимопонимания со своими новыми соратниками.

Основания для смеха у Кормчего были следующие: его, опытного и бесстрашного воина, одурачили хилые, дистрофичные дети и с ног до головы закидав обезьяним пометом. Это, если проводить более-менее вразумительные аналогии.

Однако стало ясно, что имеющимися силами с наскока Базу не взять. И Кормчий ужасно обрадовался этому факту: достойный соперник возбуждал его, как церемония окропления Чаши Единения, кошмарного «зазывания победы», которую до сих пор с содроганием вспоминал Рогги Бур.

Он неспроста оказался на флагмане. Как всегда, на случай непредвиденных обстоятельств, у Поджигателя имелся запасной план. И он не преминул воспользоваться случаем, чтобы его озвучить.

– Великий Кормчий, – почтительно, но с подобающим воину нажимом, сказал Поджигатель. – Нет смысла отходить всеми кораблями…

– Что?! – Кормчий мгновенно перестал смеяться, словно кто-то отключил в нем эту специфическую функцию. Гром в страхе дернул приятеля Рогги за руку. Слишком велика была пропасть между ним и тем, кто имел право вести Сынов Неба в бой.

Наверное, не часто к нему обращались вербально простые воины, не из узкого числа Ложи Кормчих. Но Поджигателю плевать на субординацию варваров.

Нет ничего важнее своих собственных целей.

– У меня есть идея, – спокойно сказал он. – Мы можем проникнуть на Базу изнутри.

Рогги Бур сделал паузу. Кормчий молчал. Наверное, он умел слушать. Или же просто пробовал, каково это – случать столь дерзкие слова?

Поджигатель продолжил:

– Путь на Базу лежит через Землю. И наоборот…

Дальнейшие объяснения не потребовались. Видимо, за Рогги Бура все сделала Чаша.

– Всех воинов – за мной, на среднюю ладью, – приказал Кормчий. – Остальные корабли пусть отправляются на четвертую планету системы.

Он обжег Рогги Бура взглядом яростных глаз, сказал:

– Нам не терпится испробовать, какова на вкус кровь братьев с этой планеты…

Ладья Сынов Неба не предназначена для тайных визитов. Ей незачем скрываться от быстро развивающихся радаров землян, от умнеющих электронных систем и подозрительных взглядов военных. Она создана для вызывающе открытого боя.

А потому рев вспарываемой атмосферы на сотни километров вокруг разнес весть о явлении на Землю чего-то большого и грозного.

Такое иногда случается. По правде, даже слишком часто случается. Только здесь считается дурным тоном обсуждать новости о пришельцах из иных миров. Такова работа Поджигателей – свести нежелательные к распространению факты до уровня анекдотов, а свидетелей сделать всеобщим посмешищем или превратить в умалишенных.

Именно с Поджигателями, своими бывшими коллегами, намеривался встретиться здесь вновь обращенный Сын Неба. Без из помощи не отыскать тайные входы в Туннель, ведущий на Базу.

Лазы этого странного образования имеют свойство то и дело менять месторасположение. А Рогги Бур слишком давно не был на Земле…

Ладья тяжело опустилась посреди обширной равнины. Кругом, куда ни глянь, выжженная степь.

Впрочем, кое-где виднеются дома и, вроде, небольшой город вдали.

Корабль издал протяжный звук – смесь воя и хруста – и по бокам от брони отвались массивные сегменты, превратившиеся сейчас в широкие сходни.

Сыны Неба сошли на Землю.

Толпа собралась невдалеке от дороги, по которой неторопливо двигался куда-то грузовик. Гром равнодушно посмотрел на машину, и вдруг вскинул палицу.

Умб!

Давящий звук, неуловимое движение воздуха – и грузовик слетел с дороги, словно сбитый пинком гигантского ребенка. Несколько раз перевернулся – и полыхнул оранжевым пламенем.

– Бух! – радостно осклабился Гром.

– Зачем? – пожал плечами Рогги Бур.

– Разве не здорово? – заворожено глядя на пламя, сказал Гор.

– Держи! – пророкотал другой голос.

Это Панцирь, тот, что приобщил его к братству Сынов Неба. Теперь он протягивал Рогги Буру короткую металлическую палку. Несомненно – оружие.

– Что это? – поинтересовался Рогги Бур, принимая дар.

– Хлыст, – пояснил Панцирь. – Ну-ка, ударь землю!

Поджигатель, не задумываясь, махнул палкой. В руку отдалось изрядной инерцией, а желтоватую траву, на сколько хватало глаз, прочертила глубокая черная борозда. Оглушительно треснуло, поднялась пыль: в десятке шагов невидимый хлыст преодолел звуковой барьер.

– Неплохо, – признал Поджигатель. Он знал толк в оружии.

– Теперь ты настоящий Сын Неба, – сказал Панцирь. – Нужно лишь освятить оружие кровью.

– Поверь, я не заставлю братьев ждать слишком долго, – заверил Рогги Бур.

За спиной раздался рев, сумасшедший порыв ветра, едва не сбил с ног: от земли оторвался и стал набирать скорость корабль. По крутой спирали ввинтился в небо, оставляя за собой огненно-дымный след. И исчез.

– Куда он?… – недоуменно произнес Рогги Бур.

– А зачем нам корабль? – прогремел над головой голос Кормчего. – Ведь ты знаешь другие пути наверх, верно?

Рогги Бур взглянул на Кормчего, кивнул.

Этот парень умеет расставлять акценты.

– Мне нужно найти здесь своих людей, – сказал Рогги Бур. – Они выведут нас на Туннель.

– Идем! – сказал Кормчий, нетерпеливо взмахнув огромным жезлом. Такое ощущение, что с массивного, усеянного шипами, конца этого чудовищного оружия никогда не смывали кровь и ошметки мертвой плоти.

– Я должен пойти один, – терпеливо сказал Рогги Бур. – Вам всем лучше пока затаиться…

– Со мной три пригоршни Сынов Неба. Вместе это – полноценный боевой кулак. От кого нам таиться?

«Боевой кулак» – стандартное ударное подразделение Сынов Неба. Кулаки собираются в «руки», которых у Кормчего отнюдь не две. Руки сливаются в торсы, а те, в свою очередь – в головы. Отряды поменьше – пригоршни и пальцы. Логика такого деления странна – но что не странно у этих людей, пришедших из Бездны за чужими жизнями?

– Мы будем ждать тебя в том городе, – Кормчий указал на виднеющиеся в дали многоэтажки. – И не позволяй нашему ожиданию затягиваться…

Он не так представлял себе встречу с бывшим подчиненным. Наверное, здесь, на Земле, время действительно идет быстрее. А может, его слишком изменила безграничная власть? Или это нечеловеческое слияние с Чашей?

Не важно. Только этот молоденький Поджигатель смотрел на него волком, словно готов немедленно броситься и перегрызть горло. Не слишком профессионально – так выставлять напоказ свои эмоции.

Было темно, только тонкий серп Базы освещал лица. На голову с трудом напялен нелепый капюшон мешковатой куртки: незачем шокировать прохожих экстравагантным головным убором.

Он вызвал коллегу экстренным кодом-искрой: достаточно произнести его на ухо первому встречному – и тот, не ведая, что творит, бросится искать ближайший телефон, чтобы по нужному номеру пробормотать необходимую информацию.

И вот нужный ему человек здесь, у романтических развалин старой фермы. осталось лишь убедить его. Или заставить…

– Так ты мне поможешь, Нэк? – дружелюбно спросил Рогги Бур.

– Я не знал, что передо мной – именно вы, – вместо ответа проговорил Нэк.

– Что – я?

– Что вы – мой наставник, гордость Ветви – по собственной воле притащили в Конгломерат этих выродков. Это хуже, чем предательство… Это… Это…

Нэк задохнулся от ярости. Он сжимал кулаки, скрипел зубами…

Рогги Бур лишь улыбался в ответ. Чтобы решиться поднять руку на своего наставника, да еще на Стратега в придачу, надо быть особенным. Не всем дано перешагнуть через врожденное «табу»: Линейная структура – это больше, чем просто система, даже больше религия. Это просто – часть генетического кода.

«Наверное, я просто какой-то мутант, – отстраненно подумал Рогги Бур. – И проклятый Мим – тоже. Иначе, как объяснить такое пренебрежение к устоям?..»

Он оборвал эти отстраненные мысли. Спросил холодно:

– Значит, нет?

– Нет! – решительно заявил Нэк, бледнея.

Тогда Рогги Бур тихонько бросил:

– Раб…

Это всего-навсего еще один код. Линейная структура исключает возможность неповиновения младших по старшим. Смута, царящая в Мирах пытается сломать эти устои.

Но здесь не Миры.

Здесь точка, в которой зарождаются события. И контроль над ней четок и не терпит слабины. Даже потеря орбитальной Базы не сломила систему.

Грех не воспользоваться.

– Показывай, где ближайший лаз! – приказал Рогги Бур.

И Нэк, как послушная кукла, повел его в темноту…

К утру усталый, но удовлетворенный, Поджигатель вернулся к месту встречи, назначенному Кормчим. Как тот сказал? «Мы будем ждать тебя в городе?» Вроде, все верно.

Только города уже не было.

Трудно поверить собственным глазам: одни лишь дымящиеся руины – все, что осталось от того, что вчера называлось «городом». Шел по вспенившемуся от высоких температур асфальту и не мог понять, как все это можно было сотворить за несколько часов, с помощью одного лишь ручного оружия?

Вопрос «зачем?» уже не возникал.

Чаша изнывает от Жажды. И ее нужно поить. Если недостаточно чужой крови – сгодится собственная кровь – кровь Сынов Неба.

Если хотите – это ее топливо. То, что заставляет двигаться Дикий флот, придает смысл его существованию.

Осторожно, краем сознания, Поджигатель подумал, что все это чересчур даже для него – а он далеко не ангел. Пожалуй, в итоге Сыны Неба заслуживают того, что они так любят.

Смерти.

Ну, а пока планы более или менее ясны: захватить контроль над Базой и убить, наконец, Мима.

Мим добился своего: до смерти надоел Поджигателю.

Рогги Бур почувствовал давно забытую усталость. Ему больше не нужен свой личный, на все времена, враг. Пусть он будет – но мертвый. Здорово было бы сделать из Мима чучело – и поставить в своем кабинете на Колоссе…

Рогги Бур рассмеялся: больно сладкими показались эти мечты посреди разрушения, мертвых тел и зловония.

– Вы тут времени зря не теряли, – заметил Поджигатель, подходя к группе Сынов Неба, истязающих какого-то человека в форме.

– Что вам от меня нужно? – хрипел человек.

Жилистый Сын Неба, в особой, обтягивающей броне водил зеленоватым лезвием у горла пленного и говорил с ощутимым удовольствием:

– Ты здорово бился – для такого слизняка. Скажи, признаешь ли ты величие Чаши?

– Какого хрена?! – рычал пленный. – Кто вы, мать вашу?! Ваххабиты? Да я сейчас вам ноги поотрываю, козлы драные!

Рогги Бур не выдержал, рассмеялся:

– Какой бравый вояка!

– Еще бы, – сказал воин, с интересом разглядывающий трофейную снайперскую винтовку. – Умудрился с такой ерундой троих братьев положить…

– В умелых руках СВД – далеко не ерунда, – заметил Поджигатель, бросив взгляд на оружие. – Хотя, ты прав: трое Сынов Неба – это многовато на одного краткоживущего… Кто ты такой, смельчак?

– А кто ты, идиот с железной башкой? – продолжал огрызаться пленный.

– Никак не уймется, – пожаловался воин с двумя смертоносными «косами» за спиной. – Хотели предложить ему вступить в наши ряды, а он, как безумец – твердит одно и то же… Может, я спущу с него кожу?

– Это я сейчас спущу твою шкуру, – пообещал пленный, отплевываясь кровью. – Устрою тебе День десантника…

– А, так ты из ВДВ? – улыбнулся Поджигатель. – Узнаю гонор…

– Надоел он мне, – задумчиво сказал тот, что щекотал клинком шею пленника. – Я прикончу его так, чтобы он умирал долго и мучительно. Мне приятно слышать музыку страданий…

– Отдайте его мне, – попросил Поджигатель.

– Ты хочешь сам его убить? Это было бы не вполне честно – мы его схватили – а все удовольствие тебе?

– Я не собираюсь его убивать, – улыбнулся Поджигатель. – Я приручу его…

Сыны Неба снисходительно рассмеялись. Старший пренебрежительно бросил:

– Ну, если у тебя получится его приручить – можешь забирать.

– Договорились, – сказал Поджигатель, подошел ближе, схватил пленного за густые от крови волосы, задрал его голову, так, что выпер дергающийся кадык и сказал, глядя в глаза:

– Раб…

Пленный сник – словно силы, поддерживающие его в безвыходной, смертельной ситуации, мгновенно испарились.

– Отпустите его, – сказал Рогги Бур.

Сыны Неба швырнули пленного на растрескавшийся асфальт, с интересом ожидая продолжения.

– Встань! – властно приказал Поджигатель.

Боец с трудом поднялся и остался стоять, шатаясь, как пьяный. Пятнистая форма его была изодрана в клочья, местами обгорела, запекшейся крови же на нем было больше, чем может поместиться в человеке. Видимо, это была не его кровь…

– Кто ты, откуда? – деловито спросил Рогги Бур. – Доложить четко и ясно!

– Лейтенант Камша, рота специального назначения, – безжизненно сказал боец. – Базируемся неподалеку, охраняем секретную часть. Прибыли по сигналу на поддержку местного ОМОНА. Все погибли, остался я один.

Рогги Буг с улыбкой оглядел Сынов Неба, сказал:

– Видите? И никакого насилия!

Сыны Неба уважительно посмотрели на Поджигателя. Потом, словно по команде развернулись – и побрели прочь. Уговор соблюден, предмет спора исчерпан.

Рогги Бур поднял брошенную винтовку, осмотрел. Такой штукой он не раз пользовался лично, будучи резидентом Базы на поверхности. Есть в этом вороненом стволе и рубчатом магазине что-то ностальгическое…

Швырнул оружие на землю. Посмотрел на своего нового раба: храбрый лейтенант – всего лишь простой краткоживущий, да еще и солдат, привыкший исполнять приказы. Неплохой материал для оперативной работы. Да только – какой от него сейчас прок?

– Ну, и что мне с тобой делать лейтенант? – задумчиво, с легким сожалением проговорил Поджигатель. – Убить? Или отпустить? Все равно вы все скоро сдохните…

Боец молчал. Показалось только, что в глазах его сверкнуло что-то осмысленное… Нет, конечно – показалось: код-искра держит раба, как клещи. Однако настоящий землянин с такой подготовкой – редкость. Тем более сейчас, когда нет времени перебирать средствами.

– Ладно, пошли со мной, мой юный подаван! – усмехнулся Рогги Бур. – Найду тебе применение. Винтовку подбери!

Сыны Неба расположились на площади, среди дымящихся смрадных декораций. В центре этой громадной арены смерти сбились несколько десятков перепуганных людей. Не было сомнений в том, что сейчас произойдет.

Пришло время поить Чашу Единения. А та признает вкус лишь одного напитка…

Рогги Бур с некоторым удивлением ощутил, что готов испытать противоестественное удовольствие от предстоящего. А может, не такое уж и противоестественное? Что еще способно так будоражить чувства, как жизнь, боль и смерть?..

В центр площади вышел Кормчий. Прошел мимо сжавшихся от ужаса людей, осматривая их, словно смакуя момент. Сыны Неба, со все нарастающей страстью, читали свои мерные заклинания:

– Наполнить Чашу кровью…

– Наполнить Чашу кровью…

– Испить всем разом!

– Испить всем разом!

Грохот боевых барабанов становился все яростней… И вдруг слился с чужеродным, низким рокочущим звуком.

Поджигатель поднял глаза кверху.

На боевой разворот заходило звено Ми-24.

На Сынов Неба вид грозных боевых машин не произвел впечатления. Они продолжали обряд.

Только угрюмый воин с лицом, изуродованным шрамами посмотрел с прищуром на «вертушки» – и протянул навстречу огромную пятерню, с пальцами, усеянными гранеными металлическими кольцами.

Короткое движение – и головной вертолет словно за веревочку дернули. Он метнулся в сторону, теряя лопасти, прямо на ведомого. Спутавшись, как два паука, машины рухнули где-то за развалинами.

Оставшиеся две «вертушки» шарахнулись в сторону, одновременно открыв торопливый огонь из скорострельных пушек и выпустив шквал неуправляемых ракет. Большая снарядов и часть ракет прошла мимо, круша остатки строений за спинами Сынов Неба. Вдогонку воин с силовыми кольцами на пальцах «сдернул» еще одну машину, окончательно сорвав атаку.

Громыхнуло – и Кормчий поднял руку, останавливая обряд.

– Ты! – он мгновенно выхватил взглядом Поджигателя, ткнул в него жезлом. – Веди нас на Базу.

Рогги Бур развел руками: «Ну, наконец-то!»

Сыны Неба, будто мгновенно забыв про готовящуюся жертву потянулись к проспекту, выходящему с площади. Вдоль обочин громоздились сожженные, покореженные останки легковушек, грузовиков, автобусов. Какой-то троллейбус непонятным образом торчал из руин, словно рухнул на дом с неба.

Несчастные жители уничтоженного города провожали двуруких и двуногих чудовищ, все еще не веря своему счастью. Изуродованные и сожженные тела, усеявшие улицы свидетельствовали о том, что счастье сопутствовало далеко не всем…

Поджигатель шел впереди, с хлыстом в руках, следом плелся его новый раб, безвольно волоча за ремень винтовку. Неподалеку двигался Гром, напевая песенку с непонятными словами. А дальше неровным, изменяющимся, почти живым, строем двигались Сыны Неба с Кормчим по центру. Будто черное пятно ползло по мертвому, сожранному саранчой городу.

Наивно было бы думать, что монстрам, уничтожившим город, дадут так просто уйти. Вертолетная атака свидетельствовала о том, что власть среагировала на неожиданное нападение.

Вряд ли командование одной из крупнейших земных армий представляло себе характер угрозы. Его мнение сложится после – когда приемлемая версия будет сформулирована и предложена Нюхачами да Поджигателями. И еще долго жуткие и нелепые слухи будут блуждать по планете, пока их не заглушит банальная повседневность.

А сейчас острый взгляд выхватил мелькнувший на окраине города бронетранспортер.

Но еще быстрее с ревом метнулся вперед тугой энергетический ком – его, как камень, швырнул низкорослый воин из передних рядов. Воздух впереди сгустился – и жахнул мощной ударной волной. Даже отсюда было видно, как взлетели над руинами тяжелые боевые машины.

– Разбиться по пригоршням! – проревел Кормчий. – Правая и левая – ударить с флангов! Центр – со мной!

Кулак молниеносно разлился на три пригоршни. Центральная, во главе с самим Кормчим рванула вперед – неистовым спринтерским бегом, которому не в силах была помещать массивная броня. Сынов Неба питала неиссякаемая энергия Чаши.

Рогги Бур и опомниться не успел, как оказался позади всех – вместе со своим пленным. Услышав звуки боя, тот вцепился в винтовку и с собачьей преданностью смотрел на хозяина – только прикажи стрелять!

– Не лезь туда! – сказал Рогги Бур. – Без нас разберутся…

Так оно и произошло. Воины центрального отряда выскочили прямо на развернувшиеся танковые позиции. Рогги Бур сразу бы отметил здесь работу Поджигателей: лишь они способны столь быстро среагировать на непонятную ситуацию, без лишних согласований и усердного отфутболивания различными ведомствами сомнительной ответственности.

Наверное, существовала возможность обойти танки и притаившихся поблизости пехотинцев. Но не для того снизошли с небес воины, чтобы уклоняться от битвы.

Танковые орудия загрохотали, выплевывая снаряды по намеченным точкам. Реакция Сынов Неба оказалась на высоте: большинство снарядов завязло в силовой завесе выброшенной с флангов. Пара осколочно-фугасных зарядов все-таки, громыхнула за спинами – и трое Сынов упали, но изуродованные, теряя кровь, продолжали ползти вперед, пока смерть не поставила на них жирную точку.

Ответный удар не заставил себя долго ждать – танки смело энергетическими ударами. Когда воины Кормчего достигли разгромленных позиций, здесь были искореженные остовы, оторванные башни и трупы солдат. Впрочем, в спину не замедлили ударить пулеметы – кто-то умудрился выжить. Пули отскакивали от брони, металла головных братин, и лишь одна попала неудачно подставившемуся воину между глаз. На этом стрельба прекратилась: точный удар плети – и огневая точка превратилась в мертвый овраг…

– Стой! – рявкнул вдруг Кормчий, обводя взглядом пространство. Ноздри его хищно расширились, будто он принюхивался.

– Все на правый фланг! – приказал он – и странный, обманчиво бесформенный строй потек вправо.

Не прошло и нескольких секунд, как недавнее поле боя превратилось в огненный ад. Мгновением позже на значительной высоте с ревом прошли самолеты.

– Не дотянуться! – глядя в небо, с сожалением произнес воин, шаря над головой пятерней, сверкающей гранеными кольцами.

– Ты!

Рогги Бур шарахнулся назад, споткнулся и упал от неожиданности: прямо перед ним возник разъяренный Кормчий.

– Где этот лаз?! – прогремел он. – Где Туннель?!

– Тысяча шагов туда! – Поджигатель ткнул пальцем в сторону домишек, видневшихся в отдалении. Его раб Нэк должен подготовить Вход к приему большой и шумной компании.

Однако, по всему видать, уже на этом этапе десанту Сынов Неба придется несладко: над горизонтом появилось множество черных точек.

– Не рано ли мы отпустили ладью? – прищурившись, поинтересовался Рогги Бур.

Кормчий оскалился, приблизил свое страшное лицо – и расхохотался, обдавая тяжелым смрадом своего дыхания:

– В самый раз! А разве ты не чувствуешь сладостной близости смерти?

Больше всего хотелось обозвать это чудище пижоном, выкрикнуть ему в пасть, что Поджигатель ни на секунду не убоится опасности.

Единственное, что может вывести его из равновесия – это невозможность влиять на ситуацию. Как раз это и бесило сейчас Поджигателя.

Но вслух он сказал лишь кротко:

– О, да! Чувствую!

Сыны Неба неслись через степь, сметая легкую траву, подымая пыль, как табун лошадей. Левый фланг завяз в короткой схватке: его накрыло ударом самоходной артиллерии, и хотя вражеский огонь быстро захлебнулся, прибитый гравитронным зарядом, вырваться удалось не всем.

Когда дома приблизились вплотную, степь за спиной взметнулась огнем и землей, унеся с собой еще несколько жизней. Это была неплохая жертва – достойная оставленных в руинах беззащитных людей…

Нэк ждал у заброшенного колодца – прямой и безжизненный, словно манекен.

– Ну! – рявкнул на него Рогги Бур.

Тот молча стащил с каменной кладки массивный деревянный щит.

Там, в глубине, где полагалось плескаться прохладной воде, сверкали звезды.

Кормчий быстро вышел вперед, склонился над бортиком колодца, жадно вглядываясь в звездный мрак.

– Туннель… – удовлетворенно смакуя слово, произнес он.

И вдруг выпрямился, резко выставил в сторону руку:

– Бомбу!

Гром услужливо сунул в громадную ладонь мерцающий цилиндр.

– Кидать бесполезно, – на всякий случай пояснил Рогги Бур. – Разве что изнутри, на выходе…

Кормчий равнодушно посмотрел в ответ и, не говоря ни слова, оттолкнулся и, взлетев над пропастью, свечой рухнул вниз. Следом, с неистовым ревом сплошным потоком устремилась толпа воинов. Их воинственные крики перекрыл лишь вой приближающихся самолетов.

– Вперед!!! – заорал Поджигатель распихивая воинов и толкая в колодец пленного лейтенанта. И прыгнул сам, успевая услышать, как рвутся над головой авиационные бомбы, ощущая металлом братины смертоносный жар…

Туннель – странное образование. Казалось бы – сюда, в его холодные глубины ринулись десятки Сынов Неба и сейчас здесь должно быть тесно от их жарких, смрадных тел.

Но лишь он один, да лишенный воли лейтенант были теперь наедине с чужими звездами, окружившими из со всех сторон.

Туннель – место, где останавливается время. Самое время – созерцать звезды и думать.

Но думать – слишком мучительно для того, кого одолевает Жажда. Когда начинаешь думать, рядышком норовят присесть многие и многие погубленные тобой души.

Нет, разговор с ними отложим на потом.

А сейчас – только вперед! И не думать.

Только действовать.

Темный круг, окаймленный светящимся ореолом – вот он выход. Лишь пробить тонкую перепонку – и шагнуть навстречу судьбе…

Поджигатель посмотрел на лейтенанта. Тот равнодушно созерцал созвездия и туманности – зрелище обычно потрясающие впервые вступившего в Туннель.

– Что видишь, раб? – насмешливо спросил Поджигатель.

– Ад, – спокойно ответил тот.

У Поджигателя неприятно дернулась щека.

– Что?

– Ад, в котором тебя давно заждались, – отрешенно сказал лейтенант.

– А тебя самого не ждут ли там? – поинтересовался Поджигатель.

– Я приду туда, даже если меня не будут ждать. И достану тебя, гнида…

Это было произнесено все тем же бесстрастным тоном лунатика. Но веселее от этого не стало.

– А ну пошел!!! – заорал Поджигатель, толкая раба в сторону лаза. – Оружие не теряй, герой!

Первая схватка прошла мимо. Они выбрались в удушливое облако дыма. Кругом вперемешку валялись тела Сынов Неба и бунтовщиков в броне Санитаров.

Похоже, нарвались на засаду. Несколько помогла бомба, выброшенная на уровень перед десантированием.

Однако, будь в этой броне реальные Санитары, воинам Чаши пришлось бы туго. Впрочем, в таком случае, Поджигатель построил бы свой замысел иначе.

Теперь Сыны Неба надежно контролировали уровень, расположившись у мембран и простреливая все видимое пространство. Необычно худой для своей расы воин копался в кишках выдранной из стены панели.

– Есть схема! – доложил он.

– Возможно, ложная, – заметил Кормчий.

– Схема не нужна, – сказал Рогги Бур. – Я знаю расположение всех помещений и переходов в пределах населенных секторов. Главное теперь захватить командный зал и посадочную грань…

– Я сам решу, что для нас главное! – негромко, но с некоторой угрозой сказал Кормчий.

– Да, да, конечно… – нетерпеливо продолжил Поджигатель. – Конечно, действуйте, как велит Чаша. Но не могли бы вы дать мне с десяток воинов – чтобы попробовать один замысел?

– Говори! – потребовал Кормчий.

Твердолобый болван! При всей своей силе и интеллектуальной мощи, поддержанной Чашей, не способен допустить, что он не всесилен. Что иногда инициатива подчиненных может оказаться полезной.

А может, напротив – видит насквозь своенравного чужака?

Даже не стоит пытаться понять этого нелюдя.

Поджигатель быстро изложил свой план.

– Ерунда! – отрезал Кормчий.

– Но…

– Возьми Грома и своего пленного. Все.

Это больше, чем ничего. Могло быть гораздо хуже.

– Спасибо, Великий Кормчий, – с трудно скрываемой издевкой сказал Рогги Бур.

Кормчий не обратил внимания на интонацию строптивого подчиненного: он уже вел передовую группу к посадочной грани. Панцирь готовил вторую – штурмовать командный зал.

– Удачи! – не слишком искренне бросил Рогги Бур.

Кивнул Грому и пленному лейтенанту:

– За мной – быстро и тихо!

Бледная на фоне могучих воинов троица нырнула в заградительный туман перед линией обороны – и исчезла из виду.

С другой стороны, где ждали атаки бойцы маленькой Армии Мима, она так и не появилась.

Глава четвертая

– Держи их в секторе семнадцать-сто пять! – орал Мах в переговорное устройство, прилепившееся к скуле. – Не давай им и носа высунуть! Там все хорошо простреливается – только закрепить тяжелые испарители!

– Уже сделано, – глухо отозвался Тик.

То, что удалось сдержать первую атаку, казалось чудом: варваров, конечно, ждали и со стороны Туннеля, но трудно было себе представить, что все произойдет так скоро. Не секрет: расположение лазов известно лишь Поджигателям. Оно постоянно меняется и найти их можно лишь с помощью специальных сканеров.

Откуда это могли знать варвары?

А если знали – как они смогли склонить на свою сторону Поджигателей Конгломерата – своих лютых врагов?

Это было пугающе странно: или варвары действительно всесильны, или же кто-то целенаправленно им помогает. В свете информации о тайных сношениях с ними Четвертого Стратега последнее вероятнее всего.

Все-таки, враг не всесилен. Хотя, действительно, ужасен: потери от первого, внезапного удара, были огромны. От быстрого и окончательного разгрома спасла только заблаговременная подготовка обороны. Да еще амуниция Санитаров, включая защитные мерцатели и испарители.

Самообладание Маха тоже стало решающим фактором: он успел вовремя перебросить все силы в пораженный сектор, успев перекрыть пути возможного развития атаки.

Однако становилось ясно: варвары воюют лучше, обладают мощным оружием и совершенно бесстрашны. На неопытных бойцов Армии Мима это производило наиболее угнетающее впечатление. Мах и немногочисленные Сильные, как могли, подбадривали подчиненных, взывая к их боевому духу.

Но у выходцев из Темной, Безмолвной или Мудрой Линий нет и не может быть боевого духа. Просто так устроено генетически. И варвары, почуяв слабину, не преминут этим воспользоваться.

Особенно неприятно осознавать, что в глубину Бастиона ворвалась лишь малая часть безжалостной орды. Напавшие, по большому счету, могут ограничиться проделанной работой: они подготовили отличный плацдарм для высадки основных сил.

Как ни ужасно, но для защитников Бастиона уже начался обратный отсчет…

Коридор завален тяжелыми металлическими брусками – что-то среднее между блокпостом и баррикадой. Квадратное рыло испарителя торчит в узкую бойницу, бронированный палец бойца на спусковом выступе. Он не целится: испаритель поставлен на широкий контур – как раз по сечению коридора. Если варвары не идиоты – они не повторят попытку пойти напролом. Даже учитывая их пренебрежительное отношение к жизни: количество вражеских бойцов пока ограничено.

Такими баррикадами, к тому же – в два оборонительных эшелона – успели загородить все выходы из сектора. Рядовые бойцы вооружены тукерами – доверить испаритель в критической ситуации можно лишь Сильному: страшное оружие, используемое неумело, может сыграть на руку врагу. К примеру – пробить стену и создать лазейку для прорыва обороны.

Но Мах слишком хорошо понимал другое: в этой безнадежной ситуации рассчитывать можно только на себя самого.

И на Гора, конечно.

Мах, соскочил с транспортной платформы и, пригнувшись, подскочил к укреплению.

Здесь, мрачный и решительный, уже ждал Гор. Поглядывал в заградительный туман, словно зыбкое марево манило его в удушливую глубину…

– Что, гады, стреляют? – спросил Мах.

– Притихли, что-то, – задумчиво произнес Гор. – Даже странно…

– Замышляют что-то духи…

Гор скосился на Маха: почему тот назвал варваров специфическим земным термином? Или в Сильном опять проснулся сержант российской армии? Война – самое яркое воспоминание, которое не стереть и не залепить свежими ярлыками.

– Замышляют, даже не сомневайся, – сказал Гор решительно. – Нельзя давать им передышку. Я, пожалуй, схожу, посмотрю…

– Куда ты пойдешь? – изумился Мах. – Они же…

– Пойду, как обычно, – сказал Гор. – Ничего не изменилось: я по-прежнему, Мим, и мне снова играть роль…

Мах хотел было возразить – но промолчал.

Что он может сказать великому Миму – тому, кто столько раз выручал друзей из смертельной опасности? Сейчас ставки слишком высоки: даже жизнь лучшего друга нельзя сравнивать с жизнью планеты. И кто его знает – одной ли только Земли?

– Мах, мне нужно, чтобы ты отвлек их, – тихо сказал Гор. – С другой стороны – два коридора…

– Я понял, Гор, – мгновенно отреагировал Мах. – Только не заигрывайся слишком – все-таки, это не совсем люди.

Гор молча кивнул.

– Удачи, Гор!

– Удачи, Мах…

Мах буквально кубарем слетел с мотоцикла, бросившись к бойцам, притаившимся у стен широкого коридора. Платформы вдруг понадобились для переброски блоков боенакачки для тукеров – пришлось снова лететь по запутанным лабиринтам на опасном двухколесном монстре.

Мах сразу ощутил запах опаленной плоти. В глазах бойцов мелькали вперемешку решимость и страх. Стены оплывали расплавленным композитом, перед развалинами «блокпоста», с трудом различимые в заградительном тумане, дымилось несколько мертвых тех в незнакомой броне.

На этом, особо опасном направлении, сосредоточилась Элита во главе с Тиком.

– Что здесь стряслось? – быстро подобравшись к Тику, спросил Мах. – Попытка прорыва?

– Не думаю, что настоящий прорыв, – мрачно ответил Тик. – Скорее просто щупали – слабину искали.

Мах посмотрел на трупы, покачал головой:

– Не слишком-то они экономят живую силу. Словно воюют они не ради победы, а ради самого процесса…

– Это точно, – сказал Тик. – Но воюют здорово. Боюсь, они в состоянии пробить нашу оборону, если только сочтут нужным. Что-то их сдерживает.

– Ты считаешь? – проговорил Мах.

– Да, – сказал Тик. – Если попрут всей массой, они просто завалят нас трупами. Испарители начнут играть против нас: мы зажаримся в этом пекле.

– Держись, брат! – Мах похлопал Тика по плечу. – И вот что – давай, перемести-ка линию обороны шагов на двадцать назад. При следующем броске на эту линию они здесь потеряют темп – и у нас будет больше шансов…

Тик не стал задавать лишних вопросов: несколько обрывистых приказов – и бойцы принялись по кускам перетаскивать «баррикаду» в глубину коридора. Сам же Мах остался сидеть, прижавшись спиной к стене – несмотря на красноречивые жесты старшего.

Мах помахал в ответ, усмехнулся, сказал негромко:

– Нейла, усиль меня!

И крикнул в туман:

– Эй вы, вояки доморощенные! Не заснули там? Может, вам жратвы подкинуть – а то устали, небось, с дороги – издалеча-то перлись?

– А ты иди сюда, к нам! – донесся из тумана сиплый голос, – Тебя и сожрем, малыш! Ты, наверное, такой нежный на вкус!

– Не боишься заворот кишок заработать, гурман хренов?

– Нет, боюсь, ты обгадишься и отобьешь мне аппетит!

– Какие мы нежные – сидим по уши в дерьме, а еще носом воротим!

– Так чего ты там болтаешь без толку? Иди к нам! У нас полно падали – пожрем!

– Нет, уж, я лучше тут посижу.

– Ну, ничего, мы не гордые, можем и так поделиться куском… Лови!

Из тумана вылетел какой-то предмет, стукнулся об пол, покатился. Замер, наткнувшись на выставленную ногу.

Не надо было всматриваться, чтобы понять: это отрезанная голова.

– Самое вкусное – язык, щеки и мозг. Попробуй – не пожалеешь!

Мах потерял дар речи. Нет, он не испугался. Просто перед ним вдруг всплыли картины той маленькой земной войны, на которой не монстры космических глубин, а самые обыкновенные люди так любили отрезать друг другу головы…

– Эй, – крикнул Мах. – Чего скучаете? Может, поиграем в настоящих мужчин? Никто не хочет – один на один?

– Заманчивое предложение, – донеслось из тумана. – Каким оружием?

– Без оружия! – отозвался Мах. – Только без фокусов! Есть желающие? Или вы сюда пришли только дохлятину жрать?

Ответа не последовало. Мах презрительно сплюнул.

В тот же миг в клубах тумана возник здоровенный, угловатый, будто рубленный, силуэт.

Мах даже не успел опомниться – враг с ревом бросился на него, оторвал от пола и швырнул на стену.

Такой чудовищной силы не может быть у человека – лишь эта мысль мелькнула в голове Маха, прежде, чем та с размаху ударилась в композит стены. Наверное, он на какое-то время отключился, и пришел в себя, лишь почувствовав, как его, словно щенка, отрывают от пола, ухватив за нижнюю челюсть.

Это было не только больно, но и унизительно. Зато теперь Мах смог поближе рассмотреть своего врага.

Лицо его, темное, почти фиолетовое, как бывает при долгом воздействии космических лучей – так называемый пространственный загар – словно сшито из отдельных, не очень удачно состыкованных лоскутов. Будто кто-то в клочья порвал это грубое лицо, а потом, составляя заново, не слишком озаботился проследить, какой кусок на каком месте окажется.

Панциря на могучем теле не было, как не было на нем ни капли лишнего жира – словно это тело специально вырастили для рукопашной схватки. Кожа, тугая, словно синтетик, с такой, пожалуй соскользнет и лезвие ножа. Такое возможно лишь при пересадке тканей, чем зачастую грешат рейдеры. Но, здесь наверняка дело в другом.

Но даже не это лицо поразило Маха, а плотно сжавшая череп блестящая полусфера с шипами – острыми и местами обломанными. Что-то в этом было нечеловеческое…

В чувство его привело болезненное падение на пол. Уже снизу было видно, как варвар взлетел в мощном прыжке чуть ли не под самый потолок, с тем, чтобы ударом тяжелых кованых подошв добить противника. Мах из последних сил откатился в сторону – и рядом взметнулась пыль. Враг разочарованно ругнулся.

– Какой ты неловкий, – посетовал Мах, пытаясь встать на ноги. – Как тебя только мамочка отпустила одного их дому…

Варвар замер, и вдруг, уперев руки в бока, расхохотался:

– А ты наглец! И знаешь, что? Я убью тебя не сразу. Я оторву тебе по очереди сначала руки, потом ноги. Ну а потом – и голову, если к тому времени ты не сдохнешь. Хотя, нет – голову оторву в любом случае. Хочу попробовать на вкус твои мозги. Похоже, они у тебя очень нежные, раз хватило ума бросить нам вызов!

– Ну-ка, скажи еще чего-нибудь! – криво улыбнувшись, попросил Мах. Он знал, что сейчас поможет лучше всего.

Злость.

– Ты слизняк! – презрительно бросил варвар. – Все вы здесь слизняки. И скоро мы вас передавим. Знаешь, как это приятно, когда под подошвой – хлюп-плюп!

Маха перекосило от ненависти. Но он нашел в себе сил бросить в лицо врагу:

– Спасибо!

– За что же? – искренне удивился варвар.

Но Мах уже не смог ничего ответить. Его телом завладела атомная ярость сердца.

Молниеносный прыжок на стену, мощный толчок – и вот они катятся по полу, сцепившись в плотный клубок. И все же, никакая ярость не способна пойти против заведомо превосходящей мощи: Мах отстраненно чувствовал, что кости его сейчас треснут под напором нечеловеческой силы врага.

Секундное озарение подсказало последний, отчаянный шаг: Мах высвободил руки и отчаянно ухватился за странную полусферу на голове противника. Длинные иглы пронзили ладони, хищно выскочив с другой стороны, брызнула кровь.

Но Мах вложил в последний рывок все силы, что еще оставались в раздавленном вражескими объятьями теле – и с треском сорвал странный головной убор…

Который оказался вовсе не головным убором, не шлемом – а черт знает чем! Руки врага мгновенно ослабли, и Мах мутными от боли и ненависти глазами увидел, как над бровями колышется и булькает мерзкое месиво…

Он успел заметить в туманной мгле несколько зыбких силуэтов, что поражали ростом и атлетическим сложением. Выходит, у поединка были зрители с обеих сторон. Лишь только закончилась агония поверженного варвара, силуэты исчезли.

…Обратно его притащили двое бойцов под прикрытием Тика. Теперь он сидел в укрытии, а бойцы с омерзением глядели на его отвратительный шипастый трофей. Мах наконец понял, что тот намертво вцепился иглами в его ладони, превозмогая боль, высвободил руки – и швырнул его в сторону туманной завесы.

Мах медленно приходил в себя, мысленно твердя лишь одно:

«Лишь бы у Гора все получилось…»

Давно Мим не чувствовал себя столь неуверенно, подбирая чужую маску. Неудивительно: одно дело – играть людей, и совсем другое – существо, лишь внешне напоминающее человека.

Примеряя маску Мусорщика или того же негодяя-Жреца, Гор представлял, что движет им, какие чувства – темные, вязкие – владеют этими душами. Что же ждет его в глубине защитной дымки, отгородившей защитников Бастиона от заблокированного ими противника – совершенно неизвестно.

Одно ясно: надо найти лидера.

В ухе пискнул горошина передатчика секретной связи.

– Мах на месте, – доложила Нейла. – Ведет переговоры с варварами.

– Спасибо, Нейла, – сказал Гор и перепрыгнул баррикаду.

– Будь осторожен, Гор, – в голосе Нейлы послышалось беспокойство.

Вот – снова эмоции: какое может быть беспокойство у псевдоинтеллекта?

Гор, закрыл глаза, расслабил тело, очистил разум от посторонних мыслей – и плавно скользнул в Мир образов.

Пограничное состояние духа и тела – межвременье, в котором Мим уже избавлен от собственной индивидуальности, но еще не примерил надел маску. Лучший способ пройти незамеченным сквозь любую охрану.

Человеческую охрану.

Конечно, Гор не имел жесткого плана, рассчитывая на импровизацию, которая всегда выручала в самых безвыходных ситуациях. Сейчас, прокрадываясь сквозь маскировочный туман, в котором его не в состоянии засечь сканеры противника, Гор думал, что готов ко всему.

Только не к немедленной встрече лицом к лицу с тем, кого предполагал найти.

– Куда же ты идешь – совершено один, безо всякого оружия? Наверное, считаешь себя неуязвимым?

Жуткий голос остановил Гора – словно того поразила молния.

Громадная фигура получеловека-получудовища возникла в зыбкой мгле. Гор знал по донесениям и обрывистым образным записям: это главный.

Сейчас он стоял перед Гором один.

И видел его.

Гор мгновенно вышел из Мира образов: к чему напрасно тратить силы на прием, который не работает против этого существа?

Ожидая немедленного нападения, всю силу и мастерство Мим мгновенно вложил в коварный прием, именуемый Отражением. Теперь любой выпад противника вернется к нему обратно: с той же разрушительной силой, что предназначалась жертве.

Гор чувствовал, как от волнения лицо покрылось мелкими каплями пота. Давно забытый, иррациональный страх прокрался в душу.

Что-то с этим монстром не так… Он не такой, как другие люди!

Варвар смотрел на Гора с высоты своего громадного роста, словно прожигал насквозь глазами, сверкающими адским огнем.

Варвар потянулся к плечу и со звоном вытащил острый узкий клинок.

Вот он – момент истины. Сработает ли отражение?

Отражение сработало. Однако совсем не так, как бы хотелось Миму.

Варвар оскалился хищной усмешкой и… вонзил клинок в свое же плечо.

Резкая боль разорвала плечо Гора. Он вскрикнул, отшатнулся, упал, сдерживая ладонью хлынувшую кровь.

Так не должно быть! Враг не должен калечить себя самого – в этом случае Отражение оборачивается против Мима! Кто же он такой, Всевидящий Сервер?!

– Отправляйся обратно, – пророкотал монстр, выдергивая лезвие из свой плоти и заставляя Гора стонать от боли. – Сиди и жди своей участи. Ждать уже не долго.

И растворился в тумане.

Гор, тяжело дыша, поднялся на ноги, попятился…

Тайного рейда не вышло. Полный провал. И какое-то беспросветное опустошение: словно ему снисходительно продемонстрировали его полную беспомощность.

Снова пискнуло в ухе.

– Гор, беда, – звонко сказала Нейла. – Нападение на командный зал!

У краткоживущих есть неплохая поговорка: «дома и стены помогают». Сейчас она пришлась, как нельзя, кстати. Все-таки База, которую бунтовщики опрометчиво переименовали в Бастион, не была их домом. Тысячи лет на ней обитали Эстеты, наблюдавшие за землянами, как за рыбками в аквариуме. Здесь же базировались Поджигатели – именно их руками Мудрые проводили на краткоживущих свои затейливые опыты.

Так что кому, как ни Поджигателю знать все тайные тропы и пыльные норы этого древнего каменного шара?

Впрочем, «все» – слишком сильно сказано. Многие – это будет точнее. Еще точнее – достаточно, чтобы обойти вездесущие синапсы Главного Сервера, перешедшего на сторону Мима.

Здесь, в замысловатых переплетениях резервной системы вентиляции было темно, душно, но сравнительно безопасно. Рогги Бур уверенно продигался вперед: у Поджигателей врожденная способность видеть в темноте. Позади вслепую, но не менее ловко, полз землянин, умудряясь даже не громыхать оружием. Грому приходилось туже: он был слишком крупен для таких маневров. Но он выполнял приказ Кормчего и стоически переносил тесноту и опасность навсегда застрять здесь, в кромешной тьме и одиночестве.

Поджигатель чувствовал давно забытый азарт: наконец-то он смог приступить к реализации собственных планов. Амбиции Кормчего, кровожадность его соратников мало волновали Рогги Бура: ему все еще хватало воли, чтобы не слиться с воинственной толпой на волне, излучаемой жестокой Чашей.

Главное же – его не оставляло чувство победного удовлетворения: он, все-таки, сумел то, на что оказались неспособными все предыдущие поколения Поджигателей – использовать варваров в собственных интересах. Всегда считалось, что манипулировать пришельцами из Бездны невозможно. Но ему, вырвавшему для себя венец Стратега, променявшему долгую жизнь на остроту чувств, плевать на догмы.

Рогги Рур замер, прислушиваясь: показалось, что снаружи донеслись голоса. Лейтенант немедленно наткнулся на его тяжелые ботинки и также замер. Лишь Гром продолжал пыхтеть, нагоняя лидера.

Поджигатель закатал рукав, провел ладонью по предплечью.

Под кожей проявились бледные символы.

С самого начала было ясно, что идти к варварам нужно с пустыми руками. Самое же необходимое вполне можно слить с организмом, чтобы не вызывать излишнего внимания. Здесь, в руке, нет ничего сверхъестественного. Лишь сканер для поиска одного-единственного объекта. Того самого, что сам того не ведая, внедрился в ближний круг Мима. Надо думать, задача – стать самым желанным и близким человеком – выполнена. Не зря аналитики так долго изучали архивы с матрицами личности Мима: девчонку подобрали правильную. И то, что она сейчас здесь, в самом сердце вражеского Бастиона – тому подтверждение.

Что для врага может быть страшнее смерти? Привить ему крепкую, как пиявка, эмоциональную привязанность – и вырвать напрочь с куском души…

Сейчас сканер точно указывал направление – она не так далеко отсюда. И не надо никаких датчиков, что могли бы выдать в девушке невольного агента противника: сканер ищет цель по генетическому коду.

– Вперед! – негромко скомандовал Рогги Бур, и группа продолжила медленное продвижение по червоточине в гигантском яблоке.

Сигнал сканера становился сильнее, ощутимо покалывая кожу. Поджигатель снизил темп, стараясь двигаться совершенно бесшумно. Гром и пленник двигались за ним, не отставая, успев приспособиться, к тесной и темной червоточине.

Наконец, продвижение было остановлено крепкой ячеистой перегородкой: впереди командный зал, а, значит, дополнительные системы безопасности. Делать нечего: нужно выбираться наружу, под внимательный взгляд Главного Сервера. Приятного, конечно, мало, но неожиданный удар в спину, как привило, приносит победу тому, кто нападает.

Где-то здесь должно быть окно диафрагмы для служебных роботов… Вот она!

Рогги Бур отодвинул лепесток диафрагмы, осторожно выглянул наружу, прижавшись щекой к шершавой поверхности.

Всего двое охранников. Рядом с дверью, на приличном расстоянии от лаза – можно просто не успеть до них добраться, как превратят в облачко пара…

Все-таки, странно, что девчонка в командном зале. Что эта фея приятного досуга смыслит в обороне? Хотя, если Мим считает, что это место на Базе самое безопасное, тогда логично. Самое дорогое держат именно в таких местах.

Прополз чуть вперед, освобождая лаз. Не без труда обернулся, шепотом позвал пленного.

– Там, у двери двое. В броне, но с откинутыми забралами. Снимешь из «оптики»?

Пленный не стал отвечать – просто подтянул за ремень винтовку. Неуверенно ткнул стволом в диафрагму – края лаза, сократившись, втянули лепестки, словно какая-нибудь гидра – щупальца.

Лейтенант прижался к прикладу, завис над лазом. С такого угла стрелять невозможно: видны только ноги охранников.

– Держи меня! – процедил лейтенант, не оборачиваясь. И нырнул в лаз. Гром едва успел ухватить его за ноги.

Стрелок изогнулся и, не целясь, выстрелил дуплетом. После чего грохнулся вниз. Роги Бур немедленно нырнул следом, приготовив хлыст для атаки. Следом с треском и хрипом продрался сквозь узкое отверстие Гром, подскочил, отставив в сторону приготовленный к бою клинок.

Но у двери командного зала уже никого не было – если не считать два неподвижных тела.

– Неплохо, – сказал Рогги Бур, проходя мимо.

– Внимание, – женским голосом произнес Главный Сервер. – У командного зала чужие!

– Ну, не настолько уж и чужие, – усмехнулся Рогги Бур. – Мы же старые знакомые!

Интересно, насколько умны эти повстанцы? Насколько тщательно они навели порядок после изгнания с Базы Эстетов и преданных им Сильных?

Поджигатель приблизился к двери.

– Внимание! – грозно сказал Гравный Сервер. – Вы не имеете доступа! Отойдите от входа! Немедленно сложите оружие и ждите прибытия охраны!

Рогги Бур рассмеялся и положил ладонь на теплую, будто живую, поверхность двери.

Серая поверхность осветилась мягким фиолетовым светом.

– Доступ получен… – чуть удивленно произнес Главный Сервер. Какой только идиот заставил машину говорить этим бархатистым девичьим голосом? Можно было бы и не задавать себе такой вопрос: некоторые выходки Мима нелепы и необъяснимы.

И сейчас эта спонтанность и нелогичность сыграет не в его пользу…

Дверь раскрылась цветочным бутоном, изящно вывернув лепестки. Эстетские штучки – не могли не выпендриться!

Следующий шаг мог решить многое. Кто, кроме девки, находится сейчас в командном зале? Только Всевидящий Сервер да бородатый бог землян об этом ведают…

На этот раз высшие силы оказались на его стороне. Более того – они приготовили приятный сюрприз.

Девушка была не одна. На вторгшихся врагов растерянно смотрел невысокий полноватый человек в нелепых очках.

Это была удача: Зиг – второй приятель Мима, Эстет и ценный советчик. Находка не менее ценная, чем эта баба.

– Что?… – растерянно поправляя очки, пробормотал Зиг. – Э… Кто вы? Я вас не знаю…

Инла сориентировалась быстрее. Попятилась к широкому креслу за спиной, за которым на фоне черного неба повис красивый голубой шар Земли. Секунда – и ее руке оказался тукер.

Рогги Бур улыбнулся: больше сюрпризов не ожидалось. Слишком хорошо он изучил объект. Когда есть время, можно подобрать код к любому человеку. Тогда даже не нужно применять специальные слова – достаточно тембра голоса.

– Брось! – приказал Поджигатель.

Девушка выронила оружие и покорно застыла, на лицо ее упала тень безразличия к происходящему.

Зиг уже тянулся к иллюзорной панели, стремясь активизировать тревожный сигнал.

– Прекрати, раб! – сказал Поджигатель.

Зиг подчинился, хотя и не столь безусловно, как Инла: глаза его продолжали испуганно бегать, тело порывалось вырваться из-под контроля.

Эстета подчинить своей воле не так просто, как какую-нибудь безродную Темную. Впрочем, это всего лишь дело времени.

– Лейтенант! – позвал Поджигатель.

Пятнистая фигура покорно возникла за спиной. Рогги Бур поднял уроненный Инлой тукер, протянул лейтенанту:

– Останешься здесь и будешь держать командный зал до последней капли крови. Как понял, боец?

– До последней капли… – эхом отозвался лейтенант, принимая оружие.

– Вы, двое, за мной, бегом! – жестко приказал Рогги Бур. – Гром, расчищай дорогу!

– Что происходит, Нейла?! – орал разъяренный Мах. – Кто это хозяйничает у нас в тылу?!

Тик успокаивающе похлопал Маха по плечу: не хватало еще, чтобы главный снова вышел из-под контроля и устроил резню среди тех, кого сочтет виновными.

Вместе с группой быстрого реагирования Мах сидел, прижавшись к стене, не рискуя высунутся в коридор: только что метким выстрелом в голову был убит боец, попытавшийся выстрелить в сторону входа в командный зал.

Здесь наверняка помог бы Гор, но он пытался догнать еще двоих, что по сведениям Главного Сервера, захватили заложников.

– В командном зале засел вооруженный человек, – сказала Нейла.

– Ты хотела, сказать – варвар? – уточнил Мах.

– Нет, – сказала Главный Сервер. – Это краткоживущий.

– Предатель?! – вспыхнул Мах. – Как же это…

– Нет, он не из числа прозревших. Он не в списках Бастиона. Он землянин.

Мах помолчал, усваивая информацию. Землянин – здесь? Откуда? Разве что варвары привели его с собой. Но зачем?

Мах быстро высунулся и мгновенно отпрянул назад. Хлопнул выстрел, возле уха характерно просвистело.

– СВД… – удивленно произнес Мах. – Какого хера…

Того мига, что он смотрел в сторону врага, хватило, чтобы заметить: тот залег у порога, прячась за телами охранников в непробиваемой броне, и держит на прицеле все пространство перед собой. И стрелок он отличный.

– Однако, СВД… – повторил Мах. – Значит, в панцире Санитара, я до него доберусь. А ну, ты, браток, разоблачайся, живо!

Мах быстро влез в освобожденную бойцом броню. Подумал секунду – и защелкнул прозрачное забрало: те двое, у двери наверняка стали жертвой беспечности – не прикрыли голову.

Внутреннее пространство шлема озарилось потом данных, толку от которых сейчас не было никакого.

– Броня, очистить обзор! – бросил Мах, и картинка исчезла. Мах повернулся к бойцам. – Так, ребята, сейчас я рвану вперед – а вы шмальните-ка по стенам, не высовываясь – для дезориентации противника.

– Сделаем! – отозвался Тик.

Мах взял в руки тукер, повертел и отложил в сторону: если у противника всего лишь «снайперка», его лучше взять живым – чтобы разобраться, что происходит.

Сделал глубокий вдох, выдохнул – и рванул в коридор.

Тут же стены вскипели от выстрелов, обдавая с обеих сторон обломками композита – бойцы не жалели зарядов.

Однако дезориентировать врага не удалось: словно увесистые удары в челюсть, методично, одна за другой, пули били аккурат в прозрачную оболочку забрала. И хоть броня частично компенсировала силу ударов, хоть было понятно, что пулям не пробить защиту, было крайне неприятно.

– Чтоб тебя… – бормотал Мах, приближаясь ко входу. Он с трудом прогонял навязчивый, но бессмысленный порыв отмахнуться от пули.

И тут выстрелы прекратились. Наверное, у гада кончились патроны. Мах увидел, как фигура по ту сторону порога поднялась во весь рост – в до боли знакомой камуфляжной форме. Только в руке у нее был совершенно чужеродный предмет.

– Твою мать! – выдохнул Мах.

В руке у незнакомца был тукер.

Положение переходило из неприятного в крайне неприятное и даже дурацкое. С чего он взял, что у противника, стреляющего из земного оружия, здесь, в Бастионе, не может оказаться тукера?

А с близкого расстояния тукер, если и не пробьет нагрудный панцирь, то забрало снесет наверняка…

Мах отчаянно заорал и рванул вперед. На его счастье, тукером неизвестный владел не столь мастерски, как винтовкой. Во всяком случае, выстрел пришелся в бок, отшвырнув к стене, но не навредив и почти не замедлив продвижение.

Следующий разряд прошел мимо, а секундой позже Мах уже держал мерзавца за шею, не давая шевельнуться и думая только о том, чтобы случайно не раздавать врага мощью активной брони…

Передав пленного старшему группы, Мах откинул забрало, вытер железной перчаткой пот и крикнул:

– Нейла! – дай связь с Гором!

– Да… – глухо отозвался Гор.

– Ну, что? – спросил Мах. – Догнали гадов?

– Ушли на яхте, – таким же странным голосом ответил Гор. – Прошли сквозь оцепление, как сквозь масло. Угнали Сестру…

– Заложников хоть отпустили?

Гор не ответил. Только тут до Маха, наконец, дошло. И его бросило в жар – словно он, с откинутым забралом, снова полез на пули.

– Кого… Кого они забрали?

– Зига. И… Инлу…

Они стояли вдвоем в пустом, словно осиротевшем командном зале. Гор молчал, опустошенно глядя во мрак космоса. Словно равнодушные звезды могли подсказать решение…

Мах, не в силах сдержать досаду, кричал:

– Нейла, почему ты позволила им уйти?! Ты же могла заблокировать посадочную грань!

– Я не могла. Рогги Бур, четвертый Стратег, имеет доступ высшего уровня. Он бывший командующий Базой…

– Но мы же сменили все коды! Зачем же мы это делали, а?!

– Видимо не все. Допускаю, что некоторые системы безопсности мне неизвестно. Это же Поджигатели: они никому не доверяют и часто дублируют процессы, готовят ходы заранее… – Нейла словно оправдывалась – как проворовавшаяся служанка.

Мах исподтишка поглядел на Гора. Неизвестно, о чем думал Мим, но Мах вдруг неприятно ощутил: Главный Сервер врет.

Если он и не отпустил специально врагов с захваченными заложниками, то предпочел на что-то просто закрыть глаза. Словно, хотел, чтобы эти люди побыстрее покинули Бастион.

Главное – избавиться от Инлы, перетянувшей на себя все внимание, всю любовь Мима.

Говоря человеческим языком, Сервер по имени Нейла оказался мстительной ревнивой сукой…

Неизвестно, как долго бы продолжался этот бессмысленный уже разговор, но Нейла неожиданно сменила тему:

– Внимание! На окраине системы произвела выход из прыжка крупная группировка боевых кораблей.

– Кто это? – мгновенно вышел из оцепенения Гор.

– По косвенным данным корабли Россыпи!

Мах не удержался, хлопнул в ладоши:

– Ну, надо же – Ипс не подвел! Я всегда в него верил!

– Есть такие люди, которые никогда не подводят… – тихо сказал Гор.

Дор К’Сид, Впередлетящий Объединенных Стай Россыпи, жадно всматривался в глубину боевой панели. Там медленно вращалось изображение мертвой красной планеты, не имеющей названия в звездных каталогах Конгломерата и на собственных картах Россыпи.

Но Впередлетящий не в первый раз прибыл в эту систему, скрытую от большинства плотной завесой тайны. И он знал, как зовется у местных этот пыльный красный шар.

Марс.

В прошлую кампанию у Объединенных Стай здесь были совсем другие цели: мрачная, несущая зло Земля и охраняющая планету База.

Но сейчас старого, опаленного сражениями Дор К’Сида не интересовали политические цели Россыпи, чью сторону он избрал однажды – то ли переосмыслив жизненные ценности, то ли из особого чувства долга – не бросить свои мятежные экипажи на безусловную гибель.

Таких, как он, прославляют как героев и судят как военных преступников. Все зависит лишь от точки зрения – то есть, от победившей стороны. Пока правота Россыпи не доказана силой – рано вешать ярлыки и подводить итоги. Вся борьба впереди.

Сейчас же высокие матери отброшены. Все, что вело его сюда, не имеет никакого отношения к бунту, к давешнему разрушительному рейду по Мирам Конгломерата, к Смуте.

Дор К’Сид пришел мстить.

Мстить за старые, времен молодости, поражения и потери, мстить самому лютому врагу.

Варварам.

Надежный источник сообщил, что здесь, в дикой системе, стертой со всех официальных звездных карт, находится небольшая часть Дикого флота. Но главное – здесь флагман, уничтожив который, можно сокрушить всю проклятую варварскую мощь…

Дор К’Сид был облачен в ослепительную парадную форму, со всеми регалиями и наградами Конгломерата – теми, которых формально лишен решением взбешенного изменой Адмиралтейства. Плевать на Адмиралтейство: здесь не дряхлый старик, здесь тот, опаленный битвами Летун, который поклялся отомстить за погибших друзей.

Впередлетящий смотрел на приближающуюся, неровную сферу Марса, но был далеко отсюда и видел совсем другое…

Сотни мертвых, зажаренных вместе с людьми планет, объятые пламенем корабли и презрительные, издевательские послания варваров, превращающие межзвездную битву в фарс. Списки погибших товарищей, учеников, птенцов, которых он лично ставил на крыло, вкладывая в это всю свою душу. Сколько их сгинуло в борьбе с этой странной и страшной заразой?!

Дор К’Сид шел на должностное преступление: руководство Россыпи не давало санкции на атаку варваров. А потому с ним не было основных сил – ударного многокорпусного барка «Освобождение», линейных кораблей, способных вмиг заставить планету вздуться – и лопнуть, как мыльный пузырь.

Но Вперелетящий справедливо полагал, что умение и опыт компенсируют недостаток ударной мощи.

К тому же, прибыл он, все-таки, не с голыми руками. С ним были три тяжелых фрегата и девять корветов, не считая пяти скоростных клиперов. Вполне достаточно, чтобы поджарить незадачливо оторвавшихся от коллектива варваров.

– Враг обнаружен, – сообщил Слухач. – Нащупал корабли на поверхности четвертой планеты. Все сгруппированы в точку, «стрекоза» по центру…

– Отлично… – дрогнувшим голосом проговорил Дор К’Сид и повернулся к стоящему в тени тощему человеку. – Даже не знаю, как благодарить тебя, Ипс!

– Не стоит, Впередлетящий, – произнес синтетический голос. – Я заставил вас подвергнуть себя двойной опасности – перед лицом варваров и перед возможным Трибуналом Россыпи. Друг Роу наверняка будет в бешенстве. Разве за такое благодарят?

– Друг Роу потерпит, – усмехнулся Дор К’Сид. – Иначе кто поведет в бой новую армаду? Но я никогда не простил бы себе, что упустил такой шанс поквитаться…

Лицо Впередлетящего помрачнело. В зрачках его вспыхивали взрывы высоких энергий, плавилась обшивка кораблей, эфир стонал криками мертвых экипажей…

– Навигатор! Оптимальное боевое построение! – скомандовал Дор К’Сид. – Заходим для атаки! Тактика «одного кулака» – второго шанса может не быть!

– Вас понял, о Впередлетящий! – отозвался Навигатор. Он стоял рядом – в такой же парадной форме, – лишь наград поменьше, но не менее гордый честью биться плечом к плечу с проставленным ветераном. Да какой Летун откажется от шанса подпалить шерсть варварам?! – Предлагаю кулак-оптимус: клин фрегатов, три клина корветов по флангам в объеме в едином энегококоне. Клиперы – на автономное прикрытие. Единый удар – по флагману!

– Принято! – сквозь зубы процедил Дор К’СИд. – Раздавим проклятую «стрекозу»…

– Мой Впередлетящий! Внешний сигнал – шифрованный канал Конгломерата! – звонко доложил Слухач. – На связь вышел Бастион!

– Бастион? – нудоуменно произнес Дор К’Сид. – Что это, Грязный сервер, такое?!

– Так теперь называет себя База на орбите Земли, – Ипс позволил себе вмешаться в переговоры Летунов, хотя это и небезопасно. На мостике его права приравнены к правам мебели – в любой момент его могут «слить», отправив в разверзшийся под ногами люк.

– При чем здесь… – пробормотал Дор К’Сид, покосился на Ипса. – Так… Значит это Бастионом заинтересовались здесь варвары?

– Похоже на то, – уклончиво ответил Ипс. – Вы же знаете: многих интересует это место…

– Связь! – приказал Впередлетящий. – Навигатор – продолжаем действовать по плану!

– Принял! – отчеканил Навигатор.

– Есть связь! – доложил Слухач.

Глаз Ипса нервно дернулся: в углу боевой панели появилось лицо Гора.

– Приветствую вас в солнечной системе, – сухо сказал Гор.

– Кто вы? – нахмурившись, спросил Дор К’Сид.

– Можете считать меня исполняющим обязанности коменданта Бастиона, – с некоторой иронией ответил Гор. – Около года назад вы имели честь взять нас на прицел…

– Сейчас у меня другие планы! – недовольно отозвался Дор К’Сид.

– Можем ли мы поинтересоваться вашими планами? – произнес Гор. – Согласитесь, это логично: ведь вы практически у нас хм… в гостях!

– Мне нечего скрывать, – гордо сказал Впередлетящий. – Я собираюсь нанести удар по четвертой планете, где сосредоточена группировка Дикого флота.

– Рад это слышать! – сказал Гор. – Но видите ли, какое дело: варвары захватили у нас заложников. Не могли бы вы несколько повременить с ударом?

– Что?!

– Нам потребуется некоторое время, чтобы освободить пленных. И было бы здорово, если б вы помогли нам десантом…

Дор К’Сид изумленно посмотрел на Ипса. Тот, сжав зубы, медленно покачал головой, словно говоря: «Я здесь совершенно ни при чем!»

Бывают такие моменты, когда даже дружба не может заставить тебя наступить на горло собственной песне.

Ипс сделал для друзей все, что мог, и даже больше. Возможно, за это придется поплатиться в дальнейшем. Но на этом все – он не будет поддерживать авантюрные замыслы, опасные для группировки, а главное – для командующего флотом Россыпи!

Впередлетящий перевел взгляд на Навигатора. Этот взгляд сказал ему все, что требовалось.

– Нет! – решительно взглянув на Гора отрезал Впередлетящий. – Мои корабли ложатся на боевой курс. Удар будет нанесен по плану – в течение трех локальных часов. Можете исходить из этого времени – я не буду препятствовать вашим собственным планам. И еще: с этого момента связи не будет. Удачи!

Гор подавленно смотрел, как расплывается на панели связи лицо Впередлетящего.

Это конец. Ему больше никогда не увидеть Инлу. И Зиг обречен…

За три часа не добраться до Марса – быстроходная яхта угнана, на посадочной грани – лишь каравеллы с боеголовками, включенные в третий эшелон обороны. Даже если бы удалось на такой долететь до Марса – как справиться с Поджигателем?..

Словно прочитав его мысли, снова вспыхнула панель связи. Гор, как и Мах, ожидал вновь увидеть лицо Впередлетящего Россыпи, надеясь, что тот передумал…

Но там оказалось лицо, которое лучше бы никогда в этой жизни не больше видеть.

Поджигатель. Старый враг. Самый лучший, самый верный враг, как сам он любил повторять.

Что-то в его внешности было не так. Наверное – этот уродливый шлем, который уже приходилось видеть у варваров.

Мах сжал кулаки, ругнулся тихо, но с нескрываемой ненавистью. Гор, казалось, смотрел равнодушно. Трудно угадать со стороны, что сейчас творится в его душе.

– Не ждали? – криво улыбнувшись, поинтересовался Поджигатель. – По лицам вижу – не ждали. А я как раз с нетерпением жду вас в гости. И вместе со мной вас ждут… Угадайте – кто?

– Сволочь! – не выдержал Мах.

– Не угадал, – отозвался Поджигатель. – Вас ждут мой старый друг Зиг и очаровательная девушка по имени Инла. Мим, ценю твой вкус: ты умеешь выбирать подружек…

Гор в оцепенении смотрел на лица, что появились рядом с негодяям: испуганные, беспомощные, с робкой надеждой в глазах…

– Они очень ждут тебя, Мим, – продолжал Поджигатель. – Да и тебя, Мах, тоже. Мне очень интересно узнать, как же ты выжил? Тебя же, вроде, надежно убили?

– Не беспокойся, – прохрипел Мах. – Тебя я убью – надежнее некуда!

– Значит, договорились! – улыбнулся Поджигатель. – Я вас жду. Только вас двоих – без сюрпризов! Прилетите?

– Да, – бесцветно сказал Гор.

Мах выдавил что-то нечленораздельное.

– Вот и славно, – заключил Поджигатель. – И еще: было бы неплохо, если б вы договорились с этой непонятной Стаей, что летит сейчас к Марсу. – Если они попытаются сделать хоть выстрел – вашим друзьям конец. Слышишь, Мим? Я лично замучаю твою подружку… Ну, до встречи!

Поджигатель исчез.

Наступила страшная тишина – молчание беспомощности и полнейшей безнадежности.

Тишину нарушил Гор:

– Зови наших. Будем думать.

В командный зал быстро добрались Прыщ, Живодер, Кнак и Одноглаз, от которого, впрочем, не ждали никакого проку.

Долгого обсуждения не получилось. Гор сразу заявил:

– Мах, останешься старшим на Бастионе. – Я полечу.

– На каравелле? – покачал головой Прыщ. – В обычном пространстве – это часов пять, не меньше. Не успеешь…

– Не успею… – не стал спорить Гор. – Но все равно полечу. Пока буду добираться, Кнак попробует выторговать у Россыпи время.

– Попробовать можно, – деловито сказал Кнак. – Главное, чтобы нам было что предложить взамен. Иначе торговли не выйдет.

– Да не в этом дело, – Мах с досадой пнул ногой кресло – то бесшумно заскользило на гравитронном основании. – Просто Россыпь вообще не собирается выходить на связь! Так что все, что у нас есть – это три часа времени…

– Уже меньше, – сказал Гор.

Живодер с некоторым удивлением оглядел присутствующих и неуверенно поинтересовался:

– А разве вы все варианты рассмотрели? Или я пришел не с самого начала?

– О чем ты? – непонимающе спросил Гор.

– Хм… – Живодер почесал в затылке. – А как же находка Маха? Ну, этот транспортный узел? Удобный такой набор Туннелей сквозь Солнечную систему…

– Да ты гений!!! – заорал Мах, бросившись на Живодера с объятьями. Тот в испуге отпрянул, но Мах его сгреб и принялся трясти, рискуя переломать кости – безудержное сердце колотилось с немыслимой силой, лишая его контроля над чувствами.

– Я совсем забыл про этот узел… – проговорил Гор, и глаза его осветились надеждой.

И вдруг Мим изменился – словно жизнь хлынула в высохший колодец. Взгляд прояснился, глаза засверкали, голос стал звонким и требовательным:

– Так, слушаем меня! Прыщ – запускай каравеллу – пусть думают, что я полетел.

– Нужна имитация живого пассажира, – задумчиво сказал Прыщ, подымаясь с кресла. – Сделаем!

– Пошли дальше… – продолжил Гор, – Марс – бескислородная планета. Так просто там не разгуляешься…

– Это как раз не проблема! – воскликнул Мах. – Броня Санитаров автономна и в открытом космосе! Кроме того, она умножает силы, а значит – позволит захватить с собой пару боеголовок под мышкой – не с пустыми же руками в гости идти!

– Вот это я и называю аргументом в переговорах! – одобрительно заметил Кнак.

– Это еще один способ сделать то, что не смогли сделать каравеллы, – мрачно сказал Гор. – Даже если мы не сумеем освободить наших…

Голос изменил ему, Гор замолчал. Собрался с духом и продолжил:

– Даже в этом случае мы не должны упустить свой шанс. Мы доставим боеголовки непосредственно к флагману.

– И взорвем его к чертовой матери! – закончил за Гора Мах. – Точно! Значит, главное – найти на поверхности Марса базу варваров – и незаметно подобраться.

– Тут другой вопрос: а если Туннель высадит нас в тысячах километров от варварских кораблей? – усомнился Гор.

– На этот счет можете быть спокойны: высадит там, где надо, – заверил Живодер.

– Откуда ты знаешь? – удивленно спросил Мах.

– Уж не думаете, что я здесь столько времени даром жрал да пил? – обиженно проговорил Живодер. – Это же такая интересная штука – как было не покопаться в ее устройстве?

– Ну, ты даешь! – восторженно воскликнул Мах. Он потирал руки, словно ребенок, которому пообещали поход в Диснейленд.

– Замечу, что это было непросто, – заметил Живодер. – Очень странное устройство. И здесь мне здорово помог Одноглаз. Знаете – он умеет находить важное там, где ничего не видно.

– Спасибо, парень! – крикнул Гор.

– Не стоит, – смущенно улыбнулся Одноглаз. – Лучше возьмите меня с собой…

– Это еще зачем? – удивился Мах.

– Вы умеете прятаться и искать путь в пустыне? – поинтересовался Одноглаз.

– Это он верно говорит, – заметил Живодер. – Лучшего проводника в пустыне вам не сыскать.

– Я всегда мечтал побывать на первобытной, необустроенной планете, – дрожащим голосом, с надеждой сказал Одноглаз. – А то все свалка да свалка…

– Ладно, – махнул рукой Гор. – Опасность все равно одинаковая – что здесь, что там…

Принялись живо обсуждать детали: возможную тактику, оружие… Обсуждение прервал Живодер: он взглянул на широкую планшетку, что держал в руке и поднял руку:

– Не хотелось бы вас огорчать, но тут такое дело… В общем, как раз на пути к транспортному узлу и засели варвары…

– Каравелла ушла к Марсу, – войдя в командный сообщил Прыщ.

– Очень хорошо, – без особых эмоций сказал Гор.

Он был занят обдумыванием плана прорыва. Ничего толкового пока не приходило в голову.

Мах же решил допросить пленного землянина – единственного человека, который достаточно долго находился среди варваров и вернулся живым.

Лейтенанта поставили перед креслами Маха и Гора. Даже не сочли нужным обездвиживать: совершенно очевидно, что в тылу защитников Бастиона он действовал под воздействием психотехники.

Гор легко вывел пленника из транса, и теперь лейтенант пребывал в состоянии, близком к истерике. Неудивительно: обстановка вокруг, все пережитое любого землянина могли повергнуть в шок.

Мах начал допрос в свойственной ему грубоватой манере:

– Фамилия, имя, звание?

– Лейтенант Камов, воздушно-десантные войска России, – с напускной ленцой отозвался пленник. Подобная бравада иногда придает чуть больше душевных сил в критической ситуации.

– Сержант Михеев – можно просто Мах, спецназ ГРУ, – добродушно отозвался Мах. – По совместительству бывший командир полукогорты Мусорщиков, ныне – комендант Луны.

– Тоже неплохо, – невозмутимо сказал лейтенант. – Курить есть?

Гор не удержался, чтобы не улыбнуться: на таких парней он вдоволь насмотрелся, пока воевал в горах. Интересно было бы узнать его получше – может оказаться неплохим человеком… Жаль, что ему пришлось стрелять в защитников Бастиона. Хоть и не виноват он, если быть до конца справедливым…

– Только кхе, – предложил Кнак, дружелюбно протягивая расшитый иридием кисет.

– Вроде анаши, только «приход» другой, – уточнил Мах.

– Такого не употребляю! – твердо заявил лейтенант, но покосился на стены, зияющие пустотой космоса, на далекий туманный диск Земли, на непонятные знаки, плывущие в пустоте, – и сник. – Ладно, забей пяточку, инопланетянин херов…

– Они называют себя Сынами Неба. – задумчиво говорил Камов, пуская в потолок ядовитый дым, в глазах его засверкали зеленоватые огоньки. – А по мне – так просто черти из ада. Мы, когда с ребятами прибыли на подкрепление соседей – никто не мог понять, что происходит – думали – что бомбежка началась. Дома взлетали в воздух, улицы, как ленты свертывались, машины, как дождь с неба сыпались…

Он пьяно расхохотался и вдруг помрачнел:

– Это ни на что не похоже, Они перли прямо на пули – и те отскакивали от них, как горох. Я сам видел, как один из них вот так – хвать – и схватил на лету вертолет. Но не руками, а… Ну вы ведь знаете, что это за штуки?

– Нет, оружие варваров нам плохо известно, – покачал головой Мах.

– Варваров! – хмыкнул лейтенант, затягиваясь. – Это вы хорошо сказали – варвары. А то – Сыны Неба! Сукины они сыны, вот кто!

Кнак осторожно забрал самокрутку из пальцев Камова. Тот даже не заметил, продолжив:

– Там, где они идут, только смерть остается. Я вообще не могу понять, зачем они все это делают…

– Мы тоже понять не можем, – признал Гор.

– Но вот этот – его завали Рогги, кажется – он другой. Он больше на человека похож. Хотя тоже сволочь порядочная…

– Поджигатель, – пояснил Гор.

Мах кивнул. Остальные заворожено слушали.

– Он не такой сильный, вроде бы. Но умеет подавлять волю. Пара слов – и я больше не принадлежал себе. Как кукла, ха-ха – представляете?! Будто он дергает за ниточки, а я смотрю со стороны и удивляюсь. Говорит: «иди» – я иду, говорит: «стреляй» – я стреляю… Не знаю… Мне кажется, он еще похуже, чем эти уроды…

– Пожалуй, так оно и есть… – сказал Гор.

Лейтенант вдруг изменился в лице, рассматривая присутствующих, и забормотал, прикрываясь руками:

– А вы, вы-то сами кто? Что вы здесь делаете? Как это вообще?…

Гор неодобрительно посмотрел на Кнака:

– Зачем подсунул ему это зелье? Видишь, как парня трясет?

– А что я? – пожал плечами Кнак. – Мое дело предложить. И то – пара затяжек, просто стресс снять!

Лейтенант замолк, запустил руки в грязные волосы, понурил голову.

– Ладно, времени мало, – сказал Гор. – Скажи-ка лучше, где эти Сыны Неба засели, что они готовят? Есть ли у их плацдарма какая-нибудь слабина?

– Особой слабины не заметил, – покачал головой лейтенант. – Это прирожденные вояки. Таких с десяток скидывай на любой город – не хуже атомной бомбы будет. Они почти не спят, особо не нуждаются в отдыхе, а потому готовы пойти в атаку в любой момент. Наверное, ждут подкрепления…

– Но если они ждут подкрепления, а оно все не приходит – значит, там, на Марсе никого нет! – воскликнул Мах. – И ждут они подхода основных сил! А до этого…

– До этого мы можем успеть добраться до их кораблей, – кивнул Гор. – Я тоже об этом подумал.

– Но как пробиться к транспортному узлу сквозь плацдарм? Они ведь закрепились прямо на подъемнике! – Мах досадливо стукнул по подлокотнику кресла.

– Надо увести их с насиженного места, – сказал Гор. – Лейтенант! Они ведь воспринимают тебя, как своего…

– Они воспринимают меня как жратву, – немедленно отозвался лейтенант.

– Пожалуй, – не стал спорить Гор. – Ты, действительно, нам не поможешь…

– Ну, тогда давайте попробую я! – сказал Живодер.

Все молча устремили на него взгляды. Живодер вызвал объемную схему бастиона – точнее, его ближайших секторов.

– Смотрите, – сказал он. – Вот здесь варвары. Вот здесь наша оборона. А здесь – участок сектора, уровнем выше. А вот – точка аккурат над подъемником.

– Ну? – нетерпеливо проговорил Мах.

– Что – «ну»? Взорвем здесь перекрытия уровня – и через дыру вы прыгните вниз – прямо на подъемник!

Некоторое время молча пялились на Живодера.

– Так просто и взорвем? – недоверчиво произнес Мах.

– А почему – нет? – развел руками Живодер.

– Действительно! – хихикнул Кнак. – Взрывать – не строить! Дурацкое дело – не хитрое!

– Так… – быстро сказал Мах. – Тогда нужно резерв переместить на верхний уровень – чтобы туда Варвары не полезли!

– Зачем? – хитро улыбнулся Живодер. – Здесь все – исключительно дело техники!

Наспех сформированная команда прорыва в активной броне ждала момента. Компактные боеголовки в заплечных ранцах нелепо торчали макушками над головой и все трое были похожи на муравьев, взявшихся за не по размерам крупную добычу. Но боекостюмы делали ношу почти невесомой. Броня была также на Живодере, что контролировал операцию: неизвестно, чем мог обернуться подобный взрыв. К тому же ему сопровождать группу до транспортного узла.

Впрочем, взрыв можно было назвать так лишь условно: специальные промышленные заряды должны были, по слова Живодера, просто превратить материал перекрытий в газ.

Удивление вызывала придуманная Живодером конструкция: Массивную плиту с помощью управляемых Главным Сервером гравиподъемников подвесили к потолку, и уже к ней широким квадратом прикрепили заряд.

– Что это за хреновина, Живодер? – тыча металлическим пальцем в плиту, поинтересовался Мах. Он ничуть не волновался перед предстоящим. Скорее, наоборот, испытывал особый подъем перед схваткой – характерная черта выходцев из Сильной Линии.

Чего не скажешь об Обноглазе: он заметно нервничал. Но отступать было уже поздно.

– Это что ли? Это пробка, – пояснил Живодер. – Затычка. Должно же что-то встать на место дыры, чтобы эти молодцы сюда не полезли…

– Слушай, друг, – с сомнением сказал Мах. – А если ты так легко можешь ходить сквозь стены – отчего этого не делают Варвары?

– У Техников свои секреты, – сказал Живодер. – Ну и потом – видишь кабель? Здесь задействована энергия силовой установки Бастиона. Вряд ли они с собой такую в карманах притащили…

– А… – сказал Мах.

– Так, все готовы? – нетерпеливо произнес Гор. – У нас времени – не больше часа!

– Ну, с нами Всевидящий Сервер… – пробормотал Живодер. И коснулся бронированным пальцем панели на стене.

Это не было похоже на взрыв: просто в пол ударила с потолка стена света, отчего даже сквозь броню почувствовался жар, и светофильтры прозрачных забрал потемнели…

Потом свет померк и раздался грохот: плита рухнула вниз.

– Вперед! – заорал Мах, и все четверо, один за другим прыгнули в жуткую яму. Тут же над головой с не меньшим грохотом и треском Нейла запечатала пробку – как крышку гроба захлопнула.

Ноги тяжко громыхнули по композиту: все четверо приземлились на упавший вниз выдранный квадрат перекрытия.

Миг спустя они увидели окружившие их сперва удивленные, а потом – оскалившиеся в довольных усмешках лица.

Лица врагов – обгоревшие, покрытые копотью и запекшейся кровью. Жаждущие новых жертв и предвкушающих расправу….

– Черт, где люк?! Я не могу понять, где люк?! Он ведь должен быть прямо здесь! – чуть не плача, бормотал Живодер, тыча пальцем в маленькую ручную планшетку.

Гор и сам не мог поначалу понять, что происходит – куда девался чертов люк? Он уже видел, как прямо ему в лицо направили пятерню с пальцами, усеянными массивными гранеными кольцами, и почувствовал – сейчас случится непоправимое…

– Да на нем же плита лежит! – заорал Мах. – Нейла – вниз!

Пол под ногами провалился. Исчезли страшные оскаленные лица, безумные глаза и жуткие шлемы с шипами. Только тьма и мельтешение красок…

С снова – свет.

– А теперь – бегом! – скомандовал Мах, – Бежать за мной и не отставать!

В прошлый раз этот путь Маху пришлось преодолеть на мотоцикле. Но сколько было накручено бесполезных кругов? Теперь известна более короткая дорога. Но и она потребовала бы много времени – если бы не броня.

В режиме «бег» тяжелый боевой костюм развивал значительную скорость, почти не отнимая сил у «пассажира». Особенно ценно то, что не требовалось специального обучения в пользовании им. Единственное, что проделал Живодер – перекодировал броню под свою, Темную линию. Ко всеобщему удивлению, у Одноглаза определитель показал Линию Мудрых, чего не скажешь по первому впечатлению. В общем перекодировали и этот боекостюм.

Когда на последнем подъемнике ворвались в зал транспортного узла, оказавшись под светом иллюзорного Солнца, некоторое время снова не могли отделаться от чувства чего-то удивительного и величественного, и только окрик Гора привел всех в чувство.

Гулко топая прямо по звездному небу, добрались до сферы Марса. Живодер сунул руку прямо в изображение – и принялся что-то крутить, сверяясь своей планшеткой.

Стало заметно, как на поверхности планеты перемещается сверкающая точка.

– Ввожу координаты выхода, – не поднимая головы, пояснил Живодер, – Чтобы не слишком далеко, но и вас чтобы не заметили… Вот, готово!

Мах поправил закрепленный на поясе тукер, поудобнее перехватил ручной испаритель.

У Гора в руках был лишь компактный ланцет – пижонское оружие Хирургов, впрочем смертельно опасное в умелых руках. Таких, как у Гора.

Одноглазу оружия не дали – во избежание глупых и бессмысленных жертв.

Еще одно движение рук Живодера – и под символом Марса возник ореол входа в Туннель.

– Ну, мы пошли! – решительно сказал Гор.

– Жди нас здесь, – добавил Мах. – Но не больше часа…

Живодер хотел было что-то ответить – но вдруг девственно чистое пространство наполнилось страшными силуэтами. Те быстро приближались, превращаясь в грозных и безжалостных, как стихия, Сынов Неба…

– Они нас выследили! – прошипел Мах и молниеносно защелкнул на лице Живодера забрало. – Пойдешь с нами!!!

Того пришлось уговаривать, и все четверо, один за другим, как тигры на арене, нырнули в кольцо Туннеля.

Глава пятая

Это было странно и смешно одновременно. Смешно – с каким-то неприятным, почти садистским подтекстом – смотреть, как вылетают в безвоздушную пустыню обалдевшие враги. Как они задыхаются, как вздуваются на шеях вены, как срывает внутреннем давлением тесные шипастые шлемы на головах.

– Как пробки от шампанского, – тупо заметил Мах, наблюдая агонию варваров. Урожденный сильный, он спокойно воспринимал гибель противников.

Чего не скажешь, об Одноглазе.

– Только не вздумай стошнить в броне! – Живодер ткнул земляка металлическим локтем.

Незадачливых преследователей оказалось всего трое – словно кто-то, более умный остановил массовое самоубийство, вовремя одернув варваров.

Всего минута – чтобы отдышаться и насладиться невиданным пейзажем. Пыль, легкий, неощутимый в броне ветер, тусклое солнце над горизонтом, унылые плоские горы…

Пожалуй, только у Одноглаза этот пейзаж мог вызвать положительные эмоции: он скалился дурацкой счастливой улыбкой, словно только что не спасал шкуру от кровожадных варваров, а напротив – выиграл гигантский джек-пот.

– Чего лыбишься, проводник? – поинтересовался Мах. Переговорное устройство слегка искажало голос. – Может, кислороду там перенюхал? Протестируй систему жизнеобеспечения!

– Нет-нет, я уже в порядке! – пробормотал Одноглаз. Взял у Живодера планшетку – ту, что тот не успел передать ему до бегства, посмотрел, снова огляделся, кивнул:

– Пойдемте. Здесь недалеко.

…Одноглаз и вправду оказался неплохим проводником. Он вел группу очень рационально, стараясь выбрать наиболее удобный путь, не позволяя высунуться на всеобщее обозрение, умело обходя опасные трещины и осыпи, и в результате подвел ее к большим камням, у которых остановился и уверенно сказал:

– Здесь!

Гор недоверчиво поглядел на него, сделал несколько шагов к камням. Поднялся повыше по естественной лестнице, выглянул вперед, за камни.

И отпрянул о неожиданности.

Всего в нескольких метрах чернела броня чужого корабля. Перевел дух, выглянул снова. Дальше, в огромной котловине виднелось множество похожих на отвратительных насекомых кораблей и один – огромный, смахивающий на гигантскую, уродливую стрекозу. Встык к ней, корпус к корпусу, едва заметная на фоне этой громадины, виднелась угнанная яхта.

– Есть! – прошептал Гор, словно его мог услышать кто-то, кроме настроенных на его частоту друзей.

– Что там? – переспросил Мах.

– Пришли, – сказал Гор, возвращаясь к друзьям.

Мах не вытерпел, подбежал к камням, глянул:

– Черт возьми, столько мошкары налетело! Даже не знаю, с какого начинать поиски…

– Как считаешь – флагман здесь? – спросил Гор.

– Если предположить, что самый здоровый из них и есть флагман – то здесь, – сказал Мах.

– Значит, он и есть, – решил Гор. – Зная Поджигателя, уверен: он не станет мелочиться. Идти нужно именно к флагману.

– Допустим, – сказал Мах. – Как будем пробираться к нему? Это будет непросто сделать незаметно.

– У нас меньше часа времени, – сказал Гор. – Думать некогда.

– У тебя какие-то идеи?

– Да, – сказал Гор.

И, выйдя из-за камней, спокойно направился в сторону флагмана – тот был прекрасно виден за рядами кораблей поменьше.

– Тоже еще, конспиратор… – Мах ругнулся и двинулся следом, крикнув Живодеру с Одноглазом:

– Ждите нас здесь и не высовывайтесь!

– А как же?.. – Одноглаз похлопал по матовой поверхности оставшегося боезаряда.

– Оставь на память! – отозвался Мах.

Две крохотные фигурки двигались по пыльной поверхности безжизненной планеты, окруженные чудовищными хищными насекомыми. Наверное, так выглядит прогулка по преисподней.

Шли молча, понимая, что вряд ли вернутся живыми.

Просто так иногда случается: знаешь, что впереди гибель и даже вроде имеешь возможность поступить иначе. Но судьба не оставляет выбора. И сейчас надо идти вперед, положившись только на те неосязаемые силы, что где-то совсем рядом, на Земле, плетут узелки судеб всех людей в этой вселенной. Кто знает – какая судьба уготована им?

А ведь никто так и не объяснил – почему происходит именно так? Жаль, что еще так многого не удастся узнать…

– Гор, как ты считаешь, на нас не сочтут невежливыми, если мы нагрянем раньше времени? – проговорил Мах, глядя на огромный «стрекозиный хвост». Казалось, он переливается неяркими красками, и это не казалось красивым, скорее вызывало отвращение. – Твоя каравелла все еще тащится…

– А мы извинимся, – бесцветно сказал Гор.

– После того, как макнем хозяев в головами унитаз, – усмехнулся Мах.

– Мне нравится твой оптимизм, – отозвался Гор. – Главное, чтобы местные унитазы не откусывали головы.

Приблизились к флагману. Корабль – его трудно назвать кораблем, ибо он совсем не похож на привычные – поражал своими размерами. Наверное, не меньше супербарка – при том, что супербарк Конгломерата не в состоянии приземлиться на планету.

Друзья в растерянности переглянулись: у этого чудища наверняка есть вход. Нет только ковровой дорожки, что указала бы – где именно.

Время капает все быстрее, с каждой секундой уменьшая шансы. Где-то над головой, словно рой разъяренных ос, маячила, наливаясь ядом, стая ударных кораблей Россыпи.

Гора вдруг осенило: он молча указал на яхту, стоявшую невдалеке. Мах кивнул.

Яхта привычно впустила друзей. Догадка оказалось верной: Сестра оказалась пристыкованной к флагману. Через странный, пульсирующий рукав, они проникли внутрь чужого корабля.

Сканеры показали приемлемую атмосферу. Гор с Махом откинули забрала.

Они содроганием оглядывались: все здесь слишком чуждо человеку. Материалы, напоминающие полуистлевшую органику, отсутствие привычной симметрии. Чье воображение создало эти формы? Кто может чувствовать себя здесь, как дома?

Но еще больше тревожила другая мысль: все слишком просто. Так легко проникнуть в самое сердце врага… Нет, это чересчур просто…

Они все шли и шли – по неоправданно высоким помещениям, словно специально созданным, чтобы внушать страх и подавлять волю…

– Стой! – сказал Мах, придерживая Гора за плечо. – Пока есть возможность, давай-ка заведем наши игрушки…

Сложили боеголовки рядом. Живодер успел поколдовать над ними, и теперь на корпус приклеены стандартные гибкие панели. Мигают иллюзорные кнопки – остается лишь набрать простую комбинацию.

– А надо ли? – усомнился Гор. – Россыпь все равно нанесет удар…

– На всякий случай, – сказал Мах, быстро устанавливая таймер. – Как говорил наш взводный – жар костей не ломит!

Гор невольно усмехнулся: в их случае поговорка приобретала особо циничный смысл.

– Все, – сказал Мах, подымаясь. – У нас полчаса времени. И вертись, как хочешь…

Ускорили шаг – и вышли в зал, просто подавляющий своими размерами. Словно огромная, чуть вогнутая чаша, накрытая матовым полупрозрачным куполом. Казалось – внутри это помещение даже больше, чем могло показаться снаружи. Сквозь прозрачную броню сверху пробивалось блеклое марсианское солнце…

– Я просто не пойму – зачем столько пространства?… – пробормотал Мах, озираясь. – Где они прячут вооружение, силовые установки?

– Вы, наверное, удивитесь, но я тоже не перестаю задавать себе те же вопросы! – раздался откуда-то сверху насмешливый голос, тут же разнесенный по залу звонким эхом.

Первой реакцией было броситься в стороны, увернуться от удара, открыть огонь по противнику…

Но противника просто не было. Был лишь этот голос – тот, что невозможно спутать ни с каким другим.

Голос Поджигателя.

– Признаться, я ждал вас несколько позже. Вы умудрились оказаться здесь раньше своего корабля… – Поджигатель рассмеялся. – Согласитесь: спешка до добра не доводит. Хотя, зная тебя, Мим, я предполагал, что ты поступишь как-нибудь нестандартно…

– Где Зиг, где Инла?! – крикнул Гор. Он крутился на месте, выискивая врага, чувствуя собственную беспомощность и нахлынувшую вдруг, чуждую ему ярость.

Мах, видимо, испытывал те же чувства. Но ему приходилось хуже: своенравное сердце лишало его воли, приводя в бессмысленное бешенство.

– Они здесь, совсем рядом, – сказал Поджигатель. – И знаешь, в каком качестве? Нет, вовсе не в качестве жертвы. Это было бы слишком прямолинейно и довольно скучно. Они будут зрителями. А жертвами… Жертвами станете вы!

Поджигатель рассмеялся, наверное, рисуя в своем воображении приятные картины.

– Это будет прекрасное зрелище: друг убивает друга! И знаете, я даже не решил – на кого из вас ставить?

– Покажись, ублюдок! – прорычал Мах. – Я давно хочу посмотреть, что у тебя внутри – дерьмо, или, все-таки, мясо!

– Лучше поинтересуйся, что внутри твоего друга Мима, – отозвался Поджигатель. – А ну, подойдите к Чаше!

И Мах, и Гор мгновенно поняли, о чем речь – в центре зала возвышалась странная металлическая конструкция.

– Нельзя этого делать, Гор! – процедил Мах. – Это какой-то подвох!

– Поторопитесь, друзья! – сказал Поджигатель. – Не заставляйте меня делать больно вашим близким…

Послышался испуганный женский вскрик:

– Гор, не делай этого!

Крик перешел в стон, полный боли.

Гор угрюмо взглянул на Маха и направился к Чаше. Мах сплюнул и последовал за ним.

– Судя по всему, они на другом корабле, – тихо сказал Гор. Делать нечего – в крайнем случае, просто умрем быстрой смертью. Заодно уничтожим и все это. А пока – так и быть, подыграем подонку. Ты готов?

Мах молча кивнул.

Приблизились к центру. Эта штука действительно похожа на чашу.

– Снимите броню! – приказал Поджигатель.

Друзья молча подчинились. Пара движений – и броня легко сползла, словно яичная скорлупа. Остались лишь в пористой термооболочке – в этом не выжить за пределами корабля.

– Замечательно! – похвалил Поджигатель. – Вы умеете выполнять приказы. Просто идеальные исполнители – и зачем только лезли во власть? Это же совершенно не ваше поприще!

Поджигатель вовсю развлекался. Грела только одна мысль: все, что бы с ними ни случилось – будет не зря. Ведь совсем рядом идет бесстрастный обратный отсчет.

– Руки на Чашу! – потребовал Поджигатель.

Гор почувствовал тревожный холодок внутри. Что-то шло от этой Чаши – непонятное, но бесконечно темное, злое.

– Быстрее!

Гор положил руку на матовый металл. Следом то же самое сделал Мах.

Посмотрели друг другу в глаза, стараясь уловить изменения взгляда. Гор прислушался к своим ощущениям. Вроде бы, ничего особенного…

– Очень хорошо… – произнес Поджигатель. – Ах, да! Не хотелось бы вас огорчать… Кто-то забыл на этом корабле две атомные бомбы. Не знаете кто? Впрочем, не важно. Мой человек уже вынес и выбросил этот хлам – достаточно далеко. Чтобы от него не стало никакого проку…

Гор почувствовал, как его бросило жар.

Неужели все бессмысленно?! Неужели…

Мысли разбились об яростный взгляд Маха. Это не его – это совсем чужой взгляд… Еще миг – и его самого захлестнула ненависть. Слепая, безадресная, совершенно случайно наткнувшаяся на единственного найденного здесь врага…

С диким хрипом Мах бросился на него. Гор даже не вспомнил про Отражение. Он перестал быть Мимом – стал просто захлебывающимся яростью зверем.

Сцепившись, два тела рухнули на пол, стремясь ударить, поломать, задушить друг друга…

– Браво… – удовлетворенно сказал голос. – Какое чудное зрелище… Не знаю, насколько это вам сейчас интересно – но орбитального удара тоже не будет. Как бы вы ни старались сейчас придушить друг друга – вы уже проиграли. Оба.

На мостике лидерского фрегата царило предбоевое оживление. Летуны перебрасывались командами, отрабатывая тактику предстоящей атаки.

Глаза Дор К’Сида сверкали. Он выглядел теперь куда моложе – насколько только может омолодить ощущение близкой мести.

– Выходим на эллиптическую орбиту! – доложил первый Пилот.

– Объединить защиту! – скомандовал Дор К’Сид. – Максимальное сближение! Накачка туннельных орудий! Управление огнем – на лидера!

– Принято!

– Принято!

– Принято!..

Вожаки фрегатов и корветов докладывали о готовности. Стая сливалась в единое целое, складывая мощь всех силовых установок в один единственный удар, до которого оставались считанные минуты…

По корпусу разнеслась мелкая вибрация.

– Что это? – недоуменно проговорил Впередлетящий, тут же осознавая: это гром.

Летун не спутает его ни с чем – псевдозвук, сопутствующий выходу корабля из прыжка…

– Кто?! – свирепо крикнул Впередлетящий.

Но уже видел на боевой панели хищные всполохи молний. Стая неслась на прямое столкновение с вываливающимися в реальность посторонними целями.

– Держать курс! – проревел Дор К’Сид. – Не уворачиваться!

– Мой Впередлетящий! – взволнованно крикнул Навигатор. – Мы потеряли цель!

– Грязный сервер! Как потеряли?!

– Неопознанные корабли перекрывают курс! Нужно немедленно разбить строй и уходить от столкновения!

Дор К’Сид на какое-то время лишился дара речи. Все это похоже на наваждение: кто посмел встать на пути мести?! Здравый смысл отступал перед месивом эмоций.

Ипс с ужасом наблюдал за агонией замысла Впередлетящего. Еще немного – и все они превратятся в элементарные частицы…

Дор К’Сид с трудом выдавил:

– Отставить атаку! Убрать объединенную защиту! Всем – на уклонение от столкновения!

Приказ был выполнен еще до того, как Впередлетящий произнес слова: его воля фиксировалась нейросинапсами управления.

Мощный атакующий кулак рассыпался множеством осколков.

А чуть позже побледневший Навигатор доложил:

– Мой Впередлетящий! Цели опознаны! Это Дикий флот.

– Как?..

– Основная армада. И еще… Теперь их вдвое больше, чем за всю прошлую компанию…

Но Дор К’Сид уже и сам наблюдал всю полноту наступившей катастрофы: боевую панель усеяли россыпи фиолетовых меток – вражеских целей.

Столько варварских кораблей вместе Дор К’Сид не видел ни разу. Даже в знаменитом сражении у Арранга, где он вырвал победу в, казалось, совершено безнадежной ситуации. Но там с ним были громадные силы, на подходе – страхующий резерв. Сейчас же – жалкие крохи…

– Навигатор! – твердо сказал Дор К’Сид. – Просчитать: успеем ли мы перестроиться и повторить маневр до того, как враг стабилизируется в пространстве?

– Уже просчитал! – быстро ответил Навигатор. – Не успеваем! Противник плотно перекрывает цель! На то, чтобы пробить брешь – тоже потребуется время! Успеваем только уйти в прыжок…

– Навигатор! – рявкнул Дор К’Сид. – Какой прыжок?! Смотри, сколько целей – и все беззащитны!

– Но…

– Внимание всем! Свободная атака! Бить только по крупным целям!

– Принято! Принято! Принято!..

Вожаков ведомых кораблей не нужно уговаривать, чтобы вступить бой. Летуны живут пространственными битвами. Смертельная схватка – это и есть главная цель существования – а вовсе не бесконечные рейды, маневры, патрулирование и парады.

Вот и только что чрезмерно осторожный Навигатор вдруг стал собранным, и в глазах его сверкнул азарт.

Ипс тоскливо смотрел на просветлевшие лица Летунов. Одно словно – Сильные, штампованные болванчики Конгломератского инкубатора! Им бы только крикнуть «будет исполнено!» – да и влезть в какую-нибудь мясорубку, не задумываясь о последствиях!

Это сейчас они примутся самозабвенно крушить беззащитные сонные корабли.

А что будет через минуту – когда свирепый враг очнется?!

Ипс не боялся смерти. Он боялся смерти бессмысленной – слишком дорогой ценой досталась ему жизнь и свобода…

…Первыми на приказ среагировали клиперы. Легкие маневренные корабли мгновенно развернулись и перешли в атаку. Как требует Устав: первый шаг лишить противника слуха и зрения, сконцентрировав огонь на органах чувств. Массированный огонь по слабо защищенным синапсам из легкого вооружения – только такое есть на клиперах – способен доставить врагу немало неприятностей.

Проблема в том, что враг слишком многочисленен и совершенно нет времени.

– Санировали треть правого крыла, – доложил лидер группы клиперов. – Сейчас еще пройдемся…

– Принял, – отозвался Дор К’Сид. – Корветы – сосредоточиться на левом фланге! Фрегаты – делай, как я!

Корветы уже успели развернуться – и теперь стремительно неслись на просыпающегося противника.

В такой стремительно развивающейся ситуации туннельные орудия корветов – не самое эффективное оружие. Зато они могут использовать то, что в обычном бою невозможно.

Планетарные бомбы. Доставить их сквозь энергетические коконы в обычном бою нельзя. Но сунуть под бок только что вынырнувшему врагу – почему бы и нет?

Словно несколько взмахов клинком – корветы на высокой скорости проскользнули сквозь строй варварских кораблей, сделав залп из бортовых орудий и разродившись множеством сверкающих «икринок».

Небольшое замедление – и все боевые панели потеряли яркость, сохраняя глаза Летунов от слишком яркого света.

Несколько кораблей противника исчезли во всепожирающем пламени. Впрочем, едва огненный шар растворился, стало ясно: даже без силовой защиты многие варварские корабли уцелели. Их лишь расшвыряло, заставив медленно вращаться и сталкиваться – без видимых, впрочем, повреждений.

Последними готовились нанести удар фрегаты: им требовалось гораздо больше времени на разворот. Сопряженное с силовой установкой главное туннельное орудие фрегата требует выставление цели строго по курсу.

– Фрегаты – залп! – скомандовал Дор К’Сид.

Три ослепительных вспышки – и три жертвы.

– Накачка! – приказал было Впередлетящий в азарте избиения неподвижного врага и осекся. – Отставить накачку! Защиту не выставлять! Энергию – в ходовую! Всем – в прыжок!

Инстинкт не подвел Впередлетящего, и приказ пришел вовремя: вражеская армада вдруг вспыхнула яркими огнями и подернулась синеватой дымкой защиты.

…В прыжок удалось уйти не всем. Едва очнувшись, Дикий флот нанес ответный удар. И это был достойный ответ.

Сразу стала очевидной разница в силе: в течение нескольких секунд было уничтожено большинство клиперов: слабая защита, не объединенная с тяжелыми кораблями, мощный сосредоточенный огонь варварских кораблей сделали свое дело.

Следом сорвался с курса и беспорядочно закувыркался, разваливаясь на куски лидерский корвет. Мгновеньем позже взорвалась поврежденная ходовая установка фрегата правого крыла.

Еще через миг уцелевшие корабли Дор К’Сида исчезли из реального пространства, суетливо путая следы, выплевывая ложные цели и заградительные ловушки в отдаленных системах.

Но все это не имело особого смысла: варвары не преследовали столь мелкого, хотя и жестокого противника.

У них были другие планы.

Это странно и страшно – когда твоим разумом начинают заправлять со стороны, обращаясь легко и небрежно, словно марионеткой.

Мим столько раз превращал людей в послушных кукол, но ни разу не задумался – каково оказаться на их месте самому?

Вряд ли он был столь жесток к тем, кого заставлял играть чужие роли. Но роль, которой наделила его проклятая Чаша, была совершенно бесчеловечной.

Он должен убить друга.

Одно утешает – если это можно назвать утешением: вон он, Мах, напротив – точно также собирается прикончить его.

Все эти мысли – далеко, в чудом уцелевших закоулках сознания. В ощущениях же – лютая ненависть и жажда крови.

…Мах явно сильней в рукопашной схватке. Он с силой отшвырнул Гора и принялся осматриваться диким, полубезумным взглядом. Метнулся вниз – и вскочил, сжимая странный клинок с двумя лезвиями. И тут же с криком бросился на Гора.

Мим будто забыл обо всех известных ему приемах – Чаша оставила только контроль над телом и садистское желание драться. Гор едва увернулся от стремительного удара, откатился в сторону и оказался лежащим на животе, тупо разглядывая неровный черный пол.

Кто-то заботливо разложил вокруг Чаши множество самого разнообразного холодного оружия, большая часть которого была Гору незнакома. Он схватил первое, что попалось под руку – длинный шест с кривым металлическим острием. Вскочил на ноги, увернулся от нового удара – и бросился на Маха, пытаясь проткнуть того острием шеста. Древко в руках неожиданно сломилось, превратившись в подобие косы. Не зная, как с ней обращаться, Гор просто швырнул «косой» в Маха и подхватил с пола увесистую палицу.

Невидимый Поджигатель заливался смехом. Наверное, это и впрямь веселое зрелище – наблюдать, как пытаются прикончить друг друга некогда лучшие друзья.

И при том – твои лютые враги.

…От нового выпада Маха увернуться не вышло: он ощутимо задел левую руку. Острая боль вызвала новый прилив ярости – и Гор бросился вперед, размахивая палицей. Ему удалось выбить клинок из рук Маха, и следующий удар пришелся по плечу друга. Наверное, это была не простая палица: Мах отлетел, кубарем покатился по полу и замер.

– Браво, Мим! – до ушей Гора донеслись аплодисменты Поджигателя. – Ну, что же, иди, добей своего друга!

Гор решительно направился в сторону Маха, но вдруг что-то сбило его с ног, подняло и потащило обратно. В полнейшем бешенстве он пытался сопротивляться – но словно бился о железную стену.

– Приди в себя, Гор! – крикнул кто-то.

– Что же вы творите?! – испуганно произнес другой голос.

Эти, диссонансом звучащие здесь голоса, словно вырвали его из забытья.

– Что такое? – прохрипел он.

– Это мы хотим спросить – что это такое?!

Гор с трудом осознал, что его цепко держат бронированные пальцы Живодера. Только сила боекостюма могла остановить его в приступе убийственного безумия.

Тут же топтался Одноглаз, испуганно выкативший единственное око. Он с опаской убрал ладонь с солнечного сплетения Гора: видимо, обезумевшего Мима привела в чувство реанимационная функция брони.

– Что вы здесь делаете? – проговорил Гор. – Вы же должны дожидаться нас… там…

– Ну, да, – мрачно сказал Живодер. – И пропустить такое зрелище? Как вы друг другу кишки выпускать станете? Нет – мы посмотрим!

Гор непонимающе огляделся, сказал:

– Это какое-то наваждение… Чаша… Отпусти меня!

– А ты не будешь?..

– Не буду… Лучше приведете в себя Маха… Черт, я, кажется его ранил!

Одноглаз повторил фокус с наложением железной руки. Мах застонал и очнулся.

– Какого хрена… – скривился он, болезненно держась за плечо. – А вы что здесь делаете?

– Боеголовку принесли, – сказал Одноглаз, снимая рюкзак. Массивный конус глухо упал на пружинящий пол.

– Прыщ на связь вышел: атаки Россыпи не будет, – добавил Живодер. – Армада явилась, чтоб ее…

– Вот это новости… – растерянно проговорил Мах.

– Так что, никто помочь нам не сможет, – продолжил Живодер, устанавливая на бомбе таймер, – Кроме нас самих, разумеется…

Гор вдруг забеспокоился: чего-то не хватало в этой и без того невеселой обстановке. И понял:

Не было голоса Поджигателя.

Зиг…Инла…

– Значит, так, – быстро заговорил Гор, снова облачаясь в броню. – Живодер, Одноглаз, тащите Маха в яхту…

– Не надо, – сказал Мах, подымаясь на ноги. – Броня меня дотащит, если что. Вот помогли бы ее надеть…

– Остаемся, на связи! – крикнул Гор, убегая.

– Куда ты? – слабо позвал Мах.

Хотя и без того все было ясно.

Гор мчался по странным коридорам, словно издевающимся над привычной человеческой геометрией. Мрачные изломы, будто высушенного изнутри насекомого, мешали ориентироваться. Но Гор был уверен: его догадка верна.

Если Поджигатель засел не на этом же самом корабле, то наверняка – совсем рядом.

Вот он – переход к яхте.

И где-то здесь…

Вот он! Другой, точно такой же ход – аналог привычного стыковочного узла.

Гор бросился в длинный, похожий на высохшую кишку, ход. Поверхность под ногами – мягкая и вязкая, это чувствуется даже через металл брони, сквозь мутную оболочку пробивается тусклый свет марсианского солнца…

Гор был готов ко всему – к смертельной схватке, к новым «сюрпризам» изобретательного Поджигателя… Но только не к этому.

Едва он ворвался в новый, не менее величественный, хоть и чуть меньше размерами, зал, на шею ему с рыданиями бросилась Инла. Одной рукой прижимая к себе девушку, другой он водил перед собой ланцетом, в готовности убить всякого, кто посмеет помешать его счастью.

Единственным, кто теоретически мог помешать, оказался… до смерти перепуганный Зиг.

– Где он?! – заорал Гор, крутясь на месте, в ожидании внезапного удара.

– У-ушел… – нервно поправляя очки, пробормотал Зиг. – Вместе с этим своим громилой. С Громом…

– Куда, куда ушел?! – крикнул Гор, но тут же услышал писк вызова в глубине шлема.

– Гор, Гор, ты где? Слышишь меня? – это был Живодер. – Поздравляю: яхту угнали…

– Как, угнали?!.. Ах, черт…

Вроде бы стоило радоваться: Поджигатель убрался восвояси.

Но, он, видимо, добился своего: оставил Гора с самыми близкими ему людьми на расправу орде человекоподобных чудовищ!

Проклятый Поджигатель просто загнал их в ловушку!

Путь через Туннель перекрыт варварами – даже если бы удалось решить проблему с отсутствием скафандров у Инлы и Зига. Ситуация почти безнадежная. Хотя… …

– Зиг! Ты сможешь разобраться с этой штукой?

– С кораблем? – отозвался Зиг, подслеповато осмотрелся, покачал головой. – Я уже думал об этом. Нет, этими кораблями, насколько я понял, управляет какая-то Чаша…

– Вот надо же так вляпаться… – пробормотал Гор. Вызвал в пространство перед собой схему управления связью. Разобраться не составило труда: Зиг давно перенастроил броню под «рабоче-крестьянское сознание», как он выражался.

– Прыщ! Ты слышишь меня? – нетерпеливо выкрикнул Гор.

– Слушаю, Гор, – донесся далекий голос.

– Где каравелла? Та, что должна была прилететь со мной.

– Я понял. Она уже села неподалеку – проскочила, как раз перед выходом армады…

– Нужно состыковать ее с флагманом. Справишься?

– Попробую. Мне нужно… около десяти минут.

– Давай, поторопись! Другого выхода у нас нет…

Гор встретил друзей в самом первом зале – в длинном «стрекозином» брюхе. Видимо, этот сегмент чудовищной «стрекозы» отвечал за стыковку с другими кораблями.

Мах выглядел уже бодрее, а увидев Зига и Инлу – вообще расплылся в улыбке:

– Кого я вижу! – крикнул он. – Зиг, старина! Правду говорят – ты взял в заложницы эту милую девушку?

Зиг поморгал, не зная, как реагировать, пробормотал:

– Поверь, Мах – я здесь совершенно ни при чем…

Мах расхохотался:

– Я не верю тебе, старый распутник! А может, наоборот – барышня взяла тебя в плен и спрятала в этом мрачном замке?

Зиг, видимо, еще не отправился от пережитых потрясений, и с чувством юмора у него было туго.

– Отстань от Зига, – улыбаясь, сказал Гор.

Казалось, что все уже позади – осталось лишь дождаться, пока Прыщ подгонит каравеллу…

Но тут под сводами нутра невообразимого звездного корабля разнесся звук шагов. Уже по нему было слышно: приближается кто-то большой и грозный.

Разговор смолк. По неровному органическому полу поползла длинная бесформенная тень.

Следом появился он.

И Гор, и Мах вспомнили, как именовал это существо пленный лейтенант Камов.

Кормчий.

Даже издали видно, как он огромен, как искрят его глаза, как блестит металл его брони и оружия. Не нужно никаких доказательств и доводов: он был самим воплощением войны.

За спинами друзей раздалось шипение, потянуло сквозняком, в броне образовалась брешь.

– Я готов принять вас! – взволнованно сообщил Прыщ.

– На борт! – приказал Гор.

Нейла, Одноглаз и Зиг повиновались мгновенно, нырнув во вновь образовавшийся стыковочный рукав. Живодер колебался, наблюдая за приближающимся Кормчим.

– Но как… – бормотал он. – Как он преодолел пустыню? Без воздуха, с низким давлением, температурой… Может и остальные уже добрались сюда?..

– Я пришел один! – прогремело под сводами зала. – Мне не страшен вакуум, я не боюсь излучения, не нуждаюсь в воздухе. Но зачем сюда пришли вы?

Кормчий остановился, продолжая разглядывать людей.

– Вы хотели взорвать Чашу? – проговорил он. – Умная мысль. К сожалению – запоздалая. Я уже отключил вашу бомбу…

Гор скрипнул зубами. Мах зло сплюнул.

– Вы можете улетать. Если Чаша вас отпустит, – равнодушно продолжал Кормчий. – Конец все равно один…

Он замолчал. Словно ждал реакции на свои слова.

Первым не выдержал Мах. Осторожно потянувшись за испарителем, пробормотал:

– Вот черт… Если он и впрямь вывел из строя боеголовку… Надо попытаться ее отладить – иначе все насмарку. Только как свалить это чудище? Ладно, попробую. А вы – летите, пока не поздно…

Кормчий стоял неподвижно, словно давая врагам время подготовиться.

– Идем вместе! – решительно сказал Гор, вновь сжимая ланцет.

– Ты не можешь оставить Бастион, – покачал головой Мах. – Просто не имеешь права бросить их всех…

Он кивнул в сторону Живодера. Тот вжал голову в плечи.

– Я пойду с тобой, – твердо повторил Гор.

Тогда Мах, внезапно извернувшись, легонько коснулся металлом пальцев открытой шеи Гора. Тот лишь дернулся – и безвольно сник. Самый простой прием, чтобы безболезненно отключить человека – любой Сильный им владеет.

– Теперь мы квиты! – невесело усмехнулся Мах и пронзительно посмотрел на Живодера. – Улетайте. Немедленно.

Секунду помедлил, задумавшись, и сказал:

– За атмосферу пока не суйтесь. Отойдите на низкой высоте километров на пятьсот. Когда все закончится – возвращайтесь домой. Летун, ты слышал?

– Да, я все понял, – отозвался Прыщ. Голос его дрожал.

– Ну, все, я пошел! До скорого! И… Спасибо за сердце!

Мах развернулся и пошел прочь.

Живодеру, держащему под руки бесчувственного Мима, вдруг стало бесконечно тоскливо.

Он чувствовал – Мах не вернется.

Мах шел на Кормчего с угрюмой решительностью. Он понимал, что драться с этим монстром просто бессмысленно. Но, все же, вскинул испаритель…

Тот мгновенно вырвало из рук, как и тукер следом – словно Кормчий дергал за невидимые ниточки.

– Неплохо, – сказал Мах, продолжая приближаться. – На что ты еще способен, Терминатор хренов?

Главное – обмануть его, проскочить мимо. Ну а там – добраться до боеголовки раньше и…

Об это даже не хотелось думать.

Мах собрал все свои силы и рванул вперед. Помноженные на силу брони, они должны помочь проскочить сквозь эту живую преграду…

Он словно налетел на бетонную стену. Кормчий просто схватил его поперек туловища – как беспомощного щенка. От внезапной перегрузки Мах на некоторое время отключился.

Пришел в себя, увидев над головой Чашу.

Нелепое, страшное дежавю.

Кормчий высился над ним громадной уродливой статуей.

– Ты сам напросил на это, – сказал Кормчий. – И теперь принесешь себя в жертву – во имя победы Сынов Неба. Во имя Чаши.

Мах закрыл глаза.

Вот и все… Он даже не успел взорвать чертову бомбу…

– Ты убьешь себя любым удобным тебе способом, – продолжал Кормчий. – И Чаша будет довольна.

– Любым способом? – повторил Мах. – Любым?..

И вдруг расхохотался.

Кормчий смотрел на него равнодушно: он видел много смертей, и много эмоций на ее пороге. Страх преисподней выворачивает человека наизнанку…

Но смех Маха не был вызван страхом.

Это была ненависть. Настолько лютая, жгучая, что сердце, колотившееся в безумном темпе стало сбоить, захлебываться, раскаляться…

– Тебе, гад, не понравится мой способ! – неистово заорал Мах.

И бросился на Кормчего – просто с голыми руками.

Он не успел добраться до врага.

Слишком сильна была его ненависть.

Слишком сильно он хотел защитить друзей, свой дом, свою маленькую планету, успевшую стать родной.

Такой ненависти не выдержит даже атомное сердце.

Что-то тонко лопнуло в миниатюрном реакторе.

И странная, невыразимо приятная теплота хлынула в грудь, наполнив ее бесконечным счастьем…

Панель управления озарила вспышка – яркая, немедленно приглушенная автоматикой каравеллы.

Все вздрогнули, молча переглянулись.

Все, кроме Гора. Он молча смотрел под ноги.

Сейчас не нужны слова. Все понятно без них. Как было ясно с того момента, когда Мах ушел на встречу с чудовищем.

– Эй, ребята, – раздался взволнованный голос Прыща. – Наши варвары, эти, сукины Сыны Неба ушли! Ушли с Бастиона!

– Куда ушли? – не понял Зиг.

– Куда? В пустыню, наверное. На Марс.

– Но там же не выжить! Зачем?

– Наверное, умирать… Да вы на боевые схемы гляньте: армада будто потеряла управление!

– Флагман! – ахнул Живодер. – Центр грохнули!

Он осекся, глядя на Гора.

Но тот будто ничего не слышал.

Он думал.

Надо было радоваться за то, что они живы, что они, вроде бы, чудом отбились от кошмарного врага…

Но Гор лишь жалел о том, что не отправился вместе с Махом. Может тогда, вдвоем, они сумели бы пробиться, свалить этого монстра! Вдвоем они обязательно справились бы – и Мах был бы сейчас жив…

Это только слова. И, наверное, не слишком справедливые.

Ведь Мах один сделал то, что не смогли мощные боевые корабли.

Поджигатель смотрел на панель управления с двойственным чувством.

Конечно, он не довел задуманное до конца. Может быть, просто не настало время.

Но инстинкт вовремя подсказал: здесь больше ловить нечего. Так иногда случается. Просто карты легли не в его пользу.

Однако ему есть, что предъявить Стратегам: варвары вернулись в Галактику – и значит, приоритет на стороне силы. Снова будет строиться флот, и карты сдавать снова ему – отвечающему за безопасность Конгломерата.

Рогги Бур мрачно улыбался: так или иначе, он добился не только этого.

Мах, правая рука Мима, мертв. И на этот раз не воскреснет.

Можно было, конечно, прикончить Зига и эту девчонку. Но это было бы слишком для одного раза.

Пусть они возвращаются, делая Мима счастливее…

И – слабее.

Ведь после всего того, что случилось, Мим потеряет еще одну частичку уверенности.

Это особое искусство, особое изощренное удовольствие – заставить врага мучиться, как можно дольше. Он заставит умирать Мима медленно – клеточка за клеточкой.

Самый верный враг этого заслуживает…

На боевой схеме рассыпались ударные порядки Дикого флота. Армада медленно отползала к границам Солнечной – как приглушенная рыба. Сыны Неба получили неожиданный и крайне неприятный удар. Прямо в сердце. Однако не стоит думать, что на этом они остановятся.

Рогги Бур задумался, прислушался к своим ощущениям.

Судя по особому, уже не привычному, душевному вакууму, Чаша разрушена. Это ничего не значит. Просто там, в глубине Бездны, будет созданная новая. Не принять ли участие в ее создании? Ресурсы Стратега не имеют границ. А вот влияние на Сынов Неба просто необходимо усилить – пока они не пришли в себя от шока.

Слишком уж они спонтанные – испортили все дело…

– В прыжок, Мах, – приказал Рогги Бур.

– Принял, Стратег! – голосом Маха ответила яхта.

Неубиваемый Мах мертв – но даже мертвым, бледной матрицей личности, он останется здесь, в оболочке сервера яхты – в качестве последнего сувенира Чаши.

Поджигатель не мог отказать себе в таком изощренном удовольствии.

Ближний круг собрался в командном зале, молча следя, как одна за другой исчезают с большой панели метки варварских кораблей.

Беспощадный, непобедимый враг уходил, забрав свою жертву.

Защитники Бастиона ликовали. Им нельзя запретить радоваться – чудо избавления от неминуемой гибели слишком велико, чтобы омрачать его разными «но».

Мим прекрасно понимал это. Он бы и сам радовался вместе со всеми. Только чувствовал, что та часть души, что отвечает за радость, сгорела в последнем ударе атомного сердца Маха.

Инла робко взяла его за руку.

Гор вздрогнул – словно из темной бездны кто-то вытащил его обратно, в реальный мир.

Гор посмотрел на друзей – тех, что были живы и смотрели на него с приглушенной радостью и надеждой.

И рассеянный умник Зиг, и мастер на все руки Живодер, и лихой Летун Прыщ, и странный, немного наивный Одноглаз, и матерый хитрец Кнак… А сколько их еще – изгнанных из Миров и ненужных на Земле? Тех, кому судьбой выпало защищать чужую планету, ставшую для многих точкой крушения надежд?

Гор заставил себя улыбнуться и крикнул:

– Что приуныли?! Победа, братцы! Победа!

Друзья, наконец, дали волю эмоциям, крича, обмениваясь бодрыми выкриками и неизменными «а ты помнишь?!..»

Все смеялись, лезли обниматься, а пронырливый Кнак притащил откуда-то ящик настоящего земного шампанского.

Не для того Мах отдал свою жизнь, чтобы мир вокруг погрузился в уныние. Он этого просто бы и не понял…

– Гор, милый, что с тобой? – тихонько спросила Инла.

Гор стоял с бокалом, с застывшей на лице улыбкой.

– Наверное босс что-то сказать хочет, – предположил Кнак. – На этой планете, я слышал, очень любят тосты. – Он кивнул в сторону туманного голубого шара, зависшего в глубине панели.

Гор посмотрел в бокал, и перевел взгляд на Землю.

Такую красивую, загадочную.

Рождающую жизнь.

И притягивающую смерть.

Поднял бокал и произнес:

– За его сердце.

Его горячее атомное сердце…

Эпилог

Это была идея Маха.

Реализовать ее – значит воскресить друга в великих делах.

Гор внимательно вглядывался в лица. Лица землян.

Лучших из лучших – как рекомендовали их тесты и сложные проверки психотронной техникой.

Все, что он видел – недоверие, недоумение, даже испуг.

Оно и неудивительно: у землян выработано устойчивое отторжение подобной информации – спасибо усилиям Поджигателей, что изо всех сил стараются закрыть глаза землян на истинное положение дел.

Среди прочих здесь был первый землянин, посвященный странную и не слишком приятную тайну – тот самый лейтенант Камов. Сейчас он выступал в роли посредника между людьми Миров и своими собратьями – краткоживущими.

– И что же, – насмешливо сказал один из гостей. – Мы сейчас – внутри этого самого Бастиона?

– Именно так.

– То есть – внутри Луны?

– Правильно.

Земляне переглянулись. Наверное, его принимают за психа. Никаким «космическим» антуражем их не убедишь: ведь даже на отсталой Земле уже сейчас возможно создать иллюзию Луны, космоса – чего угодно. А многочисленные телешоу подгоняют их к мысли, что все происходящее – очередной рейтинговый розыгрыш.

– Я мог бы просто заставить вас поверить во все, что я сказал – я обладаю такими способностями. Но мне нужно совсем другое. Понимание.

Гор помолчал, глядя на гостей.

На креслах перед ним сидят военные, инженеры, ученые… Те, кто сейчас нужен. А главное – кто умеет хранить тайну. В ком можно быть уверенным на все сто. Или почти на все сто…

– Понимание – чего? – насмешливо спросил, наконец, не по годам седой землянин, с пронзительным, умным взглядом. – Что земляне – вроде подопытных кроликов для инопланетян? Что, по вашим меркам, мы живем не дольше, чем мухи? Что Земля – это приз, за который дерутся высокоразвитые цивилизации? А Луна – это крепость, защищающая мою планету?

Гор улыбнулся:

– Как раз это не требует понимания. Все, что у нас есть материального, можно осмотреть, пощупать, проверить, попробовать в действии. Вам так же будет предоставлен доступ ко всей имеющейся у нас научно-технической и политической информации. Более того, наши специалисты помогут форсировать возможности ваших интеллектов. Так что вопрос совсем в другом.

Мим снова сделал паузу. Кому, как ни Миму знать значение правильно поставленной паузы. Иногда молчание – гораздо красноречивее длинных речей.

– Вы должны понять вот что: никто не сможет защитить вашу планету, кроме вас самих.

С лиц землян медленно сползали насмешки и скепсис. Они смотрели внимательнее, и понимание начинало робко стучаться в их умы.

– Да, мы делаем все, что в наших силах, – продолжал Гор. – Но нас слишком мало. И… поймите правильно: мотивация бывших Обреченных, сосланных в ваш мир, не особо сильна. Земля – ваш, и только ваш мир. А значит, вы сделаете все возможное и невозможное, чтобы защитить ее. Пока я не очень представляю себе – как. Но я верю в вас…

Земляне смотрели молча и внимательно. Они начинают воспринимать его всерьез – а это дорого стоит.

– Вам будет очень непросто: ведь ваша миссия навсегда останется тайной. Стабильность на Земле в руках наших врагов – Поджигателей. Но в данном случае они уберегают планету от еще большего хаоса. Потому ваш выбор будет непрост: вы откроете для себя целую Вселенную – но не вправе будете поделиться своим открытием со своими близкими. Поверьте мне – это непростое испытание. У вас есть время, чтобы принять решение. Думайте.

Гор строго вглядывался в лица землян.

Но душа его пела – возрождаясь новым смыслом, расцветая новыми красками.

Ведь сейчас, перед этими ошарашенными людьми, он переходил на новую Ступень, обретал свое новое, ранее не ведомое качество.

Гор Дэй, потомственный Мим, обретший новую жизнь на далекой планете Земля, примерял трудную, но волнующую и бесконечно интересную роль Наставника.

Оглавление

Историческая справка

Пролог

Часть первая. Гонка на выживание

  Глава первая

  Глава вторая

  Глава третья

  Глава четвертая

  Глава пятая

Часть вторая. Напролом

  Глава первая

  Глава вторая

  Глава третья

  Глава четвертая

  Глава пятая

Часть третья. Сердце в сто килотонн

  Глава первая

  Глава вторая

  Глава третья

  Глава четвертая

  Глава пятая

Эпилог Fueled by Johannes Gensfleisch zur Laden zum Gutenberg